Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1 Екатерина Гичко
        Наагатинские хроники #9
        Крупнейшая шайка вольных Давриданской империи задумала провернуть дельце, после которого их деяния войдут в историю и навсегда останутся срамным пятном на чести императора и всех его союзников! Но неожиданно свидетелем очередного собрания стал тщедушный наг-альбинос. К счастью, оказавшийся идиотом, который не сумел внятно поведать имперским ищейкам об услышанном.
        Или же не захотел поведать.
        Кто он? Слабоумный неженка со странными наклонностями, прячущийся за спиной грозной имперской хранительницы, или обманщик, развлекающийся собственной игрой?
        Кто в большей опасности? Правящая семья, он сам или… вольные?
        Или же в роли невинной жертвы обмана будет только суровая хранительница беспутного наагалея?
        Примечания автора:
        Традиционно начинаю с некоторых предупреждений:
        1. До 10.10.2022 книга будет в бесплатном доступе, потом выйдет в продажу.
        2. Какое количество книг будет в этой истории. Пока не знаю, увы, высчитывать объём идей я так и не научилась.
        3. Выкладка будет проводиться по средам и субботам в объёме не меньше 10 тыс. знаков. Дни выкладки могут поменяться.
        4. Художник обложки "с огоньком" tsir, художник "портретной" обложки с цветами Ксения Никитина.
        5. По просьбе читателей добавляю сюда информацию по ситуации с бумажными книгами. Ну, у меня их нет)))
        Издательства пока не интересуются. Возможно, потому что мы не модельного формата и довольно упитанные))) Но, может, ещё что-то будет.
        Я думаю обратиться в Т8, хотела ещё зимой отредактировать ПзМ, но из-за личных проблем отложила. Надеюсь, к концу сентября я разгребусь и опять займусь этим вопросом.
        Гичко Екатерина
        Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1
        Ссадаши двуликий
        Художник Ксения Никитина
        Глава I. Дурной знак с венком на голове
        Третий месяц весны 575 года эры Храмм?ра
        За окошком, за ромбами изысканной решётки, покачивалась ветка цветущей сливы, покрытая пышными белыми цветами и мелкими, едва заметными зелёными листиками. В сезон дождей дерево почти полностью сбросило листву и месяц стояло голое, набираясь сил перед цветением. И теперь по коридорам дворца разливался дивный аромат.
        - Смотри, Дей. Вон тот мой дядя, а рядом с ним моя тётя.
        Тонкий пальчик отвёл ветку немного в сторону, чтобы можно было рассмотреть гостей. Наги прибыли едва ли не позже всех. Ходили слухи, что после сезона дождей, очень обильного в этом году, пограничная река княжества Шаашид?ш, называющаяся в верхнем течении Маленькой Змейкой[1], а в нижнем - Большой Змейкой[2], вся превратилась в одну Широченную Змеищу. И добираться до Дард?на наагат?нскому посольству пришлось вплавь. А кто-то даже утверждал, что наги сделали крюк через пустыню Ходячих Песков.
        - Вон тот, с чёрным хвостом, - девичий голосок дрожал от волнения, - и вон та женщина с белыми волосами.
        - Вон та? - охранница склонилась над плечом принцессы и с изумлением воззрилась на фиолетовый хвост гостьи.
        - Нет-нет! Ты что? Она не нагиня. Вон та, которую дядя хвостом обвивает.
        Охранница перевела взгляд, но через секунду вновь вернулась к разглядыванию фиолетового хвоста. Яркое розовое одеяние его беловолосой обладательницы невольно притягивало все взоры.
        - А это кто?
        Принцесса пожала плечиками и заинтересованно прижалась личиком к решётке.
        - Её я не знаю, - и наивно предположила: - Может, их дочь?
        Нагам была оказана неслыханная честь: их вышел встречать сам император, его императорское величество Рааш?р Митр?ск. Впрочем, такая честь змеелюдам выпадала всегда, когда приезжал наагас?х[3] Шашеол?шу с супругой Лаод?нией, которую в бытность её давриданской принцессой называли Прекрасной. Она вышла замуж за сына наагатинского повелителя около двухсот пятидесяти лет назад, её брат, его величество Ашшид?ш, уже давно почил на смертном одре, но все императоры после него продолжали звать наагасах?а Лаодонию сестрой, а та отвечала им искренней сестринской привязанностью.
        Гости уже ждали на широком дворе, обнесённом высокой каменной стеной. Десятка два крепких нагов на колесницах, большая часть с фиолетовыми хвостами (взглянув на них, император неприязненно поморщился), два паланкина и восемь троллей, которые их несли. И кошка. Большая, с лошадь размером, антрацитово-чёрная зверюга выскочила из паланкина с тёмно-зелёными гобеленовыми занавесями и с полузадушенным возмущённым мявом понеслась через двор в сторону парковых ворот, провожаемая недобрыми взглядами троллей.
        - Прошу прощения, - извинился выползший из паланкина наг.
        С тихим шипением размяв белоснежный хвост, мужчина с вежливой поспешностью пополз навстречу императору и склонил голову в поклоне.
        - Рад видеть вас в этом посольстве, наагар?ш[4] Делилон?с, - его величество проводил взглядом завывающего зверя и вновь с подозрением посмотрел на фиолетовые хвосты охраны. - Вашего зверя укачало?
        Из парка донёсся негодующий рык уже невидимой кошки, и наагариш поморщился.
        - Пришлось придержать её, пока мы ехали через город, - признался он. - Она не злая, людей не трогает. Но такая любопытная, что уж лучше бы злой была!
        Советники, вышедшие вместе с императором, смотрели на наагариша с нескрываемой радостью. Единственный советник наагаш?йда[5] Дейширол?ша отличался рассудительностью и был готов всегда прийти на помощь и удержать своего вспыльчивого повелителя от скорых решений, чем и заслужил особую любовь давриданских придворных. Особенно мужчин, которые имели глупость засмотреться на повелительницу нагов.
        Высокий широкоплечий змеел?д с хищной грубоватой внешностью казался олицетворением спокойствия и рассудительности. Платиновые волосы аккуратно зачёсаны назад и хитро переплетены. Белые многослойные одежды с широкими рукавами складками опускаются почти к самой земле, а длинный белоснежный хвост сияет на солнце хрустальным блеском, лишь самую малость припорошенным пылью дорог. Присутствие в посольстве наагариша Делилониса всегда считалось добрым знаком.
        Тёмно-красный полог второго паланкина приподнялся, и наружу с неспешной величавостью выполз наагасах Шашеолошу, третий сын повелителя нагов. Где-то вверху раздался потрясённый женский вскрик, перешедший в испуганный, и рядом с императором земляной бомбой грохнулся цветочный горшок.
        - Ох…
        Его величество резко вскинул голову, но в открытом окне только занавески качались.
        - Простите, - наагасах покаянно улыбнулся, и смутились даже престарелые советники.
        Если первый сын наагашейда был жутковат, второй - могуч и силён, то третий - неприкрыто хорош собой. Как перешёптывались придворные дамы, его не портил даже длинный чёрный хвост. Статный высокий черноволосый наг с широкими плечами и длинной тяжёлой косой, опускающейся ниже пояса. Черты лица наагасаха, унаследовавшего внешность от матери-оборотня, были мягче, хотя характерная змеиная хищность рода Ширрадош?рр всё же прослеживалась. Высокий лоб, прямой нос, губы, едва ли не всегда изогнутые в мягкой улыбке, и дивные чёрные глаза, отливающие едва заметной зеленью. Подшучивали, что Лаодония Прекрасная вышла замуж за Шашеолошу Прекрасного.
        Третьего сына наагашейда при давриданском дворе любили, и его присутствие в посольстве тоже считалось хорошим знаком. Мягкий и вежливый наагасах Шашеолошу всегда предпочитал улаживать недопонимания мирным путём.
        Но давриданским императорам он почему-то не нравился.
        - Покушение на мою жизнь? - его величество неприязненно ковырнул носком сапога останки горшка.
        - Больше похоже на случайность, - весело прищурился наагасах и повернулся к паланкину, чтобы помочь жене.
        Император невольно сделал шаг вперёд.
        - Господин брат, - из объятий наагасаха выпорхнула тоненькая невысокая очень красивая женщина. Распахнув руки, она бросилась к императору и повисла на его шее.
        - Госпожа сестра, - сдержаннее, но всё же очень нежно отозвался его величество.
        Отстранившись, он тщательно осмотрел сестру, но обвинить наагасаха в том, что тот плохо относится к жене, не смог. На свежем лице женщины сиял румянец, роскошные белые, с золотистым отливом волосы завивались упругими кольцами, а голубые глаза блестели незамутнённой радостью от встречи.
        - Вы постарели, - счастливо пропела Лаодония, обхватывая ладошками лицо императора и пальчиками разглаживая морщинки у глаз.
        - Люди быстро стареют, - напомнил император, накрывая ладонями маленькие ручки наагасахиа.
        Нынешний император совсем не был похож на свою «сестру». Высокий, крепкого телосложения пятидесятилетний мужчина с короткими чёрными волосами, в которых уже блестели нити седины. Лицо мужественное, довольно привлекательное, но сказать, что его величество хорош собой, было сложно. Резкие черты, высокий лоб, крупный, с горбинкой нос и тонкие суровые губы. Только глаза были такими же голубыми, как у наагасахиа.
        - Лаодония, я тоскую, - весело пропел наагасах Шашеолошу, и жена, рассмеявшись, вернулась к нему и повисла на его правой руке.
        Император посмотрел на нага с плохо скрываемой неприязнью.
        - В этот раз вас мало, - заметил его величество. - Вы без жены? - обратился он к наагаришу Делилонису.
        - Без жены, - скривился тот, припомнив, каких трудов ему стоило отговорить Амарл?шу от поездки. Точнее, отговорить не удалось, пришлось поссориться, и теперь в сердце завивались в клубки змеи. - Но с нами ещё наагал?й[6] Ваашл?д. Харх, скажи ему, что мы уже прибыли.
        Один из троллей просто постучал кулаком по крыше паланкина, и внутри кто-то яростно ругнулся.
        - Дел, опять твоя в задницу ужаленная кошка скачет?! - громыхнуло изнутри.
        - Нет, Вааш, - сдержанно отозвался Делилонис, - моя ужаленная в задницу кошка скачет по императорскому парку. Просыпайся, мы приехали.
        Занавесь взлетела вверх с такой силой, что опала на крышу и осталась там висеть. Из паланкина, согнувшись пополам, с трудом выбрался могучий наг, едва не выворотив широкими плечами узковатый проход. Распрямившись, наг потянулся - изумрудный шёлк на груди угрожающе затрещал - и от души хлопнул по земле затёкшим зелёным хвостом. Кое-кто из молодых советников вздрогнул, старшие же просветлели ещё больше. Наагалей Ваашлед выглядел, конечно, очень грозно, имел довольно-таки разбойную внешность - суровое мужественное лицо, покрытое шрамами, и по-звериному жёлтые глаза, - но нравом был добродушен, прям и щедр. А если кому-то и перепадала оплеуха могучей рукой, то можно было не сомневаться, что она справедлива.
        Его приезд тоже можно было считать добрым знаком.
        Правда, император не спешил радоваться и подозрительно косился на нагов с фиолетовыми хвостами.
        - Больше никто не приехал? - настороженно уточнил он.
        Наагасах Шашеолошу виновато улыбнулся, но ответить не успел.
        Из паланкина с красными занавесями с горестным воплем выкатился некто с фиолетовым хвостом.
        - Где все?!
        Неловко съехав вниз, наг едва не растянулся на земле, но один из троллей успел подхватить его за шиворот и, приподняв, почтительно опустить рядом с наагасахом.
        - Господин, - с пронзительно тонким криком наг повис на его левом локте и прижался всем телом к боку, - я так сладко задремал в объятиях вашего хвоста, и вы меня не разбудили!
        Наагасахиа Лаодония, прикрыв рот ладошкой, захихикала. Император же стиснул зубы, а старые советники побелели.
        - Почему он здесь?! - с едва сдерживаемой яростью прошипел его величество, не отрывая взгляда от припозднившегося гостя.
        - Простите, - покаянно протянул Шашеолошу, - распоряжение наагашейда.
        - Мне не рады?
        У императора нервно дёрнулся глаз.
        Этот гость последний раз был во дворце двадцать два года назад, и даже если император захотел, забыть бы его не смог.
        На императорское величество с нежной обидой взирал невысокий для своей расы наг. Обычно мужчины-наги - а это был именно мужчина - в хвостатом облике очень высоки, но макушка этого едва-едва возвышалась над плечом наагасаха Шашеолошу и ростом он мог сравниться только с императором. Впрочем, в двуногом облике он будет ниже его величества не меньше чем на голову. Тонкокостный, обманчиво хрупкий - Раашир заскрежетал зубами - наг с неестественно белой кожей, длинными белёсыми волосами, сейчас уложенными в хитрую женскую причёску с цветами, и красноватыми глазами. В его облике не было и намёка на мужественность, и для его описания как нельзя больше подходило гаденькое слово «смазливый». Облачённый в пышное многослойное одеяние сочно-розового цвета, наг до прискорбия походил на женщину, и молодые советники, ещё не сталкивавшиеся с этим бедствием, выглядели очарованными.
        - О, у вас новая стража, - наг с восхищением осмотрел высокие стены, ворота и стрельнул глазами на встречающих, - и советники.
        Император явно расслышал в голосе гостя предвкушение.
        - Дядя, - Шашеолошу попытался мягко урезонить восторг своего красноглазого спутника.
        Лица молодых советников вытянулись, и они с беспомощным недоумением посмотрели на старших. Те словно окаменели.
        Самое дурное, чего можно было ждать от визита нагов, - беспутный наагалей Ссад?ши!
        - Я мог бы догадаться, - император почти с ненавистью посмотрел на фиолетовые хвосты охраны - несомненный признак рода Фас?ш.
        - Дядя обещал вести себя скромно, - вступился наагасах.
        Его величество издевательски хмыкнул.
        - Ваш дядя часто держит обещания?
        - Ваше величество, не переживайте, - попытался успокоить императора наагариш Делилонис, - мы за ним присмотрим.
        - Этого-то я и боюсь, - выплюнул Раашир, намекая на способность наагалея Ссадаши втравливать в свои беспутные деяния даже самых благоразумных. - Если помните, наагариш, после его последнего визита дворец покинула добрая половина стражи. Мне напомнить, кто в тот раз был его спутником?
        - Не стоит, - наагариш смутился, - я и так помню.
        - Наагалей, надеюсь, в этот раз вам хватит сил хотя бы наполовину сдержать своё обещание, - император тяжело посмотрел на сжавшегося нага.
        - Шаш, он такой злой, - захныкал наагалей Ссадаши, и Шашеолошу тяжело вздохнул.
        - Надеюсь, сюрпризов больше нет?
        - Не…
        Не успел Делилонис договорить, как раздался громогласный рык, стража на воротах заорала, и на крышу паланкина наагариша запрыгнула огромная чёрная кошка. Паланкин хрустнул и покосился.
        - Я же сказал не скакать по моему паланкину! - вызверился наагариш, и белоснежный хвост яростно взвился в воздух. - Земля под лапами горит?!
        Кошку как ветром сдуло с крыши, и она бросилась к наагалею Ссадаши. Тот радостно возопил:
        - Госпожа!
        Лицо императора удивлённо вытянулось, и он недоверчиво протянул:
        - Наагашейд?са?
        Охнувшие советники поспешили согнуться в поклонах.
        - Я ещё раз прошу прощения, - рассыпался в извинениях Шашеолошу, следуя за императором по коридору. - Мы много раз просили его дать кошке другое имя, но… Ну вы сами знаете, какой он.
        - Да уж, - фыркнул Раашир, насмешливо косясь на смущённых советников, несколько минут назад рассыпавшихся в любезностях перед обычной скальной кошкой.
        Сам виновник переполоха сюсюкался со зверем где-то за их спинами в самом конце процессии.
        - А что у моего котёночка с лапками?
        - Котёночек злой, - поспешил предупредить Шашеолошу.
        Кошка вторила ему разъярённым рыком под аккомпанемент перепуганных женских визгов.
        - Папочка!
        Мужчины вскинули головы на дробный стук каблучков и увидели сбегающую по лестнице девушку в светлом лёгком платье. Очень хорошенькую, юную, с серебристо-пепельными волосами и золотисто-карими глазами. Увидев гостей, она замерла, словно не ожидала их встретить, но Шаш тут же отметил, с каким жадным любопытством девочка осматривает их.
        - О, это моя племянница? - обрадовалась Лаодония.
        - Да, это моя дочь Д?рри. Дерри, познакомься, это твоя тётя Лаодония, а это её муж… твой дядя Шашеолошу.
        - Можно просто дядя Шаш, - поспешил наагасах на помощь девочке, по перепуганному взгляду догадавшись, что имя проскочило мимо её слуха неразборчивым шипением.
        - Я рада наконец познакомиться, - просияла принцесса и смущённо порозовела, рассматривая «дядю».
        Лаодония с гордостью взглянула на мужа.
        - Может, госпожа сестра пока отдохнёт с дороги? - император вопросительно посмотрел на неё. - Дерри составит вам компанию и, может, даже несильно наскучит болтовнёй.
        - Папа! - девушка сердито топнула ногой.
        - А мы с наагасахом пока кое-что обсудим.
        - Конечно, - Лаодония приподнялась на носочки и чмокнула мужа куда смогла достать - в ключицу.
        Тот с явным сожалением посмотрел ей вслед, но всё же остался с императором. За Лаодонией последовали двое нагов, своими могучими спинами почти скрывшие и принцессу, и наагасахиа.
        - Я распоряжусь подать птичьи гнёздышки, - как птенчик щебетала принцесса, утягивая за собой гостью. - Это очень-очень вкусно!
        Успокоенный Шаш отвернулся, но, заметив шевеление, вновь резко обернулся и с недоумением уставился на спину человека с чёрными кудрявыми волосами, словно из ниоткуда шагнувшим за принцессой.
        - Телохранитель Дерри, - заметил его интерес император.
        - Женщина? - слегка удивился Шаш. - Не в традициях давриданского двора.
        - Особый случай, - тонко улыбнулся Раашир.
        - Ссадаши, сволочь!!! - по-наагатински шипел Вааш. - Какого Тёмного ты притащил её с собой?!
        - Заходи справа! - разъярённо велел Дел. - Выпихнем её в парк, а там моя Шир?ша её успокоит.
        - Напакостил и затихарился, скотина! - не унимался Вааш.
        Ссадаши убедился, что кошка успешно отвлекла всех нагов, и расслабленно прислонился плечом к стене полутёмного коридорчика, ожидая, когда путь станет свободен.
        Неожиданно на его плечи легло тяжёлое одеяние, и наагалей, резко вскинув голову, оскалился. Позади с самым невозмутимым видом стоял рослый черноволосый наг, один из его подчинённых.
        - Совсем охамел? - хрипло прошипел наагалей, прищурив красные глаза.
        Сейчас бы его никто не принял за нежную деву, даже несмотря на цветы в волосах.
        - Холодом веет, - невозмутимо пророкотал охранник, - старейшины велели смотреть за вами. Вы месяц назад болели.
        - Ты…
        - Кто здесь?
        Ссадаши поспешил в приливе благодарности навалиться на грудь охранника и нежно пролепетать:
        - Ты так заботлив.
        Заглянувший в коридорчик дворцовый страж содрогнулся, а черноволосый наг поспешил воспользоваться случаем и крепко затянул пояс наброшенного на плечи господина одеяния. Тому ничего не оставалось, как, смущённо лепеча, продеть руки в рукава. Страж поспешил скрыться. Нежное обожание на лице Ссадаши сменилось кровожадной гримасой.
        - Что с охраной? - резко бросил он.
        - Все на своих местах.
        - Попробуйте только кого-нибудь упустить! - многообещающе зыркнул на подчинённого наагалей.
        В этот раз честь охранять посольство досталась роду Фасаш и его наагалею. Ссадаши не то чтобы сомневался в способностях своих подчинённых, скорее его бесило, что от них не может сбежать даже он - их глава.
        - А теперь ползи и проследи, чтобы Вааш и Дел в ближайшие полчаса меня не нашли.
        - Господин, - охранник посмотрел на него с укором.
        - Спорить со мной будешь? - едва слышно прошипел Ссадаши. - Выполняй!
        Тот молча развернулся и скрылся в темноте коридора.
        Убедившись, что подчинённый точно уполз, Ссадаши сложил ладошки на груди и трепетной нежной девой зашуршал по коридору в ту сторону, куда удалились император и наагасах.
        Надо же узнать, какие такие дела связывают Шашеолошу с императором Давриданской империи. Точнее, со всеми императорами Давриданской империи, начиная с небезызвестного Ашшидаша. А то наагашейд умирает от любопытства уже пару веков.
        [1]МАЛЕНЬКАЯ ЗМЕЙКА - на наагатинском Шиш?йка.
        [2]БОЛЬШАЯ ЗМЕЙКА - на наагатинском Дейш?йка.
        [3]НААГАС?Х - представитель семьи наагашейда. Титул даётся всем членам семьи до пятого колена. Женский титул: наагасах?аа (наагасахиа). После замужества женщина теряет титул, переходя в семью мужа.
        [4]НААГАР?Ш - глава земли. Все территории нагов делятся на провинции. Во главе каждой провинции стоит наагариш. Женский титул: наагариш?я.
        [5]НААГАШ?ЙД - владыка всех семи княжеств нагов, которые разбросаны по миру. Женский титул: наагашейд?са.
        [6]НААГАЛ?Й - глава рода. Наагариш тоже может быть главой рода, но титул наагалея он не носит. Женский титул: наагал?я.
        Глава II. Дурные нравы и дурная память
        К глубокому разочарованию Дерри «тётушка» так устала, что не захотела попробовать птичьи гнёздышки и попросила позволить ей отдохнуть. Любопытство снедало девушку, она о многом хотела расспросить бывшую давриданскую принцессу. Так интересно поговорить с женщиной, которая прожила, о, боги, двести семьдесят пять лет! И прожила их в браке с хвостатым мужчиной. Ну большую часть из них.
        - Не очень понимаю, почему должна называть её тётей, но папа настаивает, чтобы я обращалась к ней только так, - Дерри болтала, не останавливаясь, зная, что хранительница всегда за её спиной. - Госпожа Лаодония была сестрой императора Ашшидаша. Ну того, который незаконнорожденный… от нага-охранника. Его-то боги миловали, не унаследовал отцовской крови. А госпожа Лаодония родилась уже в законном браке от герцога Риц?ка, но её всегда величали принцессой. Император очень любил её и не хотел отдавать за господина Шаша. Но он такой красивый! - девушка восхищённо закатила глаза и, не сбиваясь с шага, закружилась.
        Хранительница замедлилась, бдительно следя, чтобы подопечная не споткнулась.
        - Если бы не хвост… Да и с хвостом он такой… Дей, ну неужели он тебе не понравился? О, а если у него и сын такой же красивый? Я бы пошла за него замуж. Родство дальнее и…
        Девушка осеклась, немного отпрянула назад, услышав торопливые шаги, и приняла чинный вид. Дверь на лестницу распахнулась, и перед принцессой явился пышный букет водяных лилий на длинных тонких ногах, облачённых в мокрые сапоги и штаны.
        - Ваше высочество, - букет бухнулся на колени и немного опустился вниз, открывая вытянутое одухотворённое лицо, обрамлённое завитыми золотистыми локонами, - пожалуйста, примите эти цветы как дань моего восхищения.
        Слова звучали тихо, но высокопарность заставила принцессу скривиться. А при виде цветов и задохнуться от возмущения.
        - Мои лилии! - горестно завопила Дерри, схватившись за голову. - Виконт, почему из-за вашего восхищения страдает мой же пруд? Они же только распустились…
        Чуть не плача, девушка вырвала цветы. От длинных стеблей-пуповин по светлому платью тут же расползлись мокрые пятна.
        - Моя госпожа… - восхищение слетело с лица обожателя, и виконт обескураженно посмотрел куда-то за спину принцессы. И глаза его разгневанно вспыхнули пониманием.
        Дерри обернулась, но лицо хранительницы уже обрело прежнюю суровость.
        - Простите, я виноват… - искренняя растерянность и откровенно жалкий вид - с мужчины уже натекла лужа воды - разжалобили её высочество, и она всё же смилостивилась и сдержала ругательства.
        - Боги, виконт, если вы ещё раз захотите сделать мне приятно, то не рвите цветы! Особенно в императорском парке. Мой бедный прудик… - Дерри поцеловала нежные лепестки. - Какое варварство…
        - Моя госпожа, накажите меня любым угодным способом, - мужчина вскинул на неё пламенеющий взор. - Всё что угодно, лишь бы вернуть улыбку на ваше лицо! Хотите, я покину дворец, чтобы не печалить вас?
        Охранница за спиной принцессы согласно покачала головой, но у госпожи были свои планы на незадачливого ухажёра.
        - Да-да-да, вы можете искупить свою вину, - обрадованно пропела Дерри и перевела сияющий взор на хранительницу. - Скоро бал, а я никак не могу найти…
        Она ещё не договорила, как лицо виконта просияло немым обожанием.
        - …партнёра для Дей.
        Виконт отшатнулся и уставился на невозмутимую хранительницу.
        - Нынешним мужчинам не достаёт смелости, чтобы встать рядом с такой сильной женщиной как Дей, - принцесса скосила хитрые глазки на охранницу. - Не то что героям из легенд, которые в одиночку шли на драконов.
        Судя по лицу виконта, он тоже был не против станцевать с драконом.
        - Госпожа, вы разбиваете мне сердце… - попробовал было он, но принцесса сердито топнула ногой и отвернулась.
        - Тёмные, какие все нежные! Ну вот и идите с глаз моих долой!
        Виконт за её спиной сердито сверкнул глазами на хранительницу, но та лишь высокомерно приподняла левую бровь.
        Хранительница принцессы, госпожа Д?йна Аррекс, дочь графа Ри?на Аррекса, была весьма и весьма хороша собой. Высокая, выше своей госпожи на целую голову, фигуристая, с решительно развёрнутыми плечами, точёной талией… М-м-м… От высокой крепкой груди решительно сложно было оторвать взгляд, а длинные ноги и упругие ягодицы потом долго являлись в неприличных снах. Роскошное чувственное тело… увенчанное холодной головой.
        Лицом имперская хранительница тоже была очень привлекательна. Правильные черты, высокие скулы, широкий лоб, прямой точёный нос, крутые дуги бровей и бледно-розовые губы с капризно опущенными уголками… Такая женщина с лёгкостью представлялась в роскошном придворном платье, с высокомерием взирающая на докучливых поклонников. Но… Уже глаза вселяли в грудь холодок.
        Волосы хранительница стригла коротко, пряди едва закрывали уши и чёрные кудри падали на лоб. Тёмные озёра глаз под их тенью казались припорошенными серой пылью. Холодные и бездонные колодцы. Женщина слегка склонила голову набок, солнечный луч осветил её лицо, и стало заметно, что глаза не чёрные или серые, а тёмно-синие со стальным оттенком.
        - Я провожу вас, господин, - тяжело обронила женщина и шагнула к виконту.
        Тот поспешил вскочить на ноги и отступить к двери.
        В голове зашевелилась мыслишка: может, согласиться? Всё же он будет рядом с принцессой… Но виконт припомнил, что случилось с предшественниками - вот беда, все что-то ломали! - и прикусил язык. Уже у двери на лестницу он бросил отчаянный взгляд на принцессу, но та, не обращая на него внимания, горевала над злополучными цветами у противоположной двери. Ждала хранительницу. Пришлось выйти за дверь, и уже там, пользуясь тем, что её высочество не видит, виконт обозлённо прошипел:
        - Ты обманула меня!
        - Пошёл вон, - тяжело и тихо оборонила хранительница. - Ещё раз увижу рядом с её высочеством, сброшу к драконам в загон.
        Мужчина вздрогнул. На прошлой неделе маркиз Орс?кс именно там и оказался. И вздумалось ему прогуливаться по стене загона… Сожрать не сожрали, но маркиз так оконфузился, что не смог более оставаться при дворе.
        За прошедший месяц среди придворных только и было разговоров о предстоящем съезде глав земель Давриданской империи и о несчастных случаях, число которых резко возросло после приезда принцессы Дерри.
        Приезд дочери императора стал большим событием. Ещё два с половиной века назад, со времён императора Ашшидаша, повелители Давридании перестали показывать подданным своих жён и детей. О причинах этого ходило множество слухов, но сами императоры никак свою скрытность не объясняли. Исключение делалось только для наследника престола и для церемонии его бракосочетания: нередко только на ней можно было полюбоваться на будущую императрицу.
        Но император Раашир отступил от традиции, и месяц назад ко двору приехала принцесса Дерри, красота которой мгновенно свела мужчин с ума. Повальному безумию так же способствовали её высокое положение и большое приданное. И если смелые охотники за состоянием надеялись на наивность принцессы, то надеяться на наивность её окружения не приходилось. О хранительнице при дворе судачили едва ли не больше, чем о принцессе.
        Незадачливый ухажёр стиснул зубы и отступил.
        Дейна, конечно, была диво как хороша собой, но опасна как гадюка, а её дрянному характеру позавидовала бы вечно линяющая дракониха. Связываться с ней как-то не хотелось. Особенно после всех тех слухов о неудачах предшественников.
        Но просто позорно отступить под холодным взглядом гордость не позволила.
        - Принцесса просто не знает, какая ты дрянь, иначе бы живо вышвырнула!
        С этими словами мужчина резко развернулся, чтобы якобы не оскорблять свой слух ответом - на самом деле опасаясь получить оплеуху, - но у судьбы были свои планы. Щегольский сапог на тонкой подошве ступил в лужу воды, натёкшую с самого виконта, и ухажёр, коротко вскрикнув, взмахнул руками и полетел вниз.
        Дейна захлопнула дверь раньше, чем мужчина миновал середину лестницы, и тут же попала под насмешливый взгляд принцессы.
        - Он может свернуть шею, - пропела Дерри.
        - Я его не трогала, госпожа, - отозвалась Дейна.
        Дерри хмыкнула, не особо поверив, и с раздражением потрясла цветами.
        - Мог бы и высушить! И зачем ты отправила его именно на озеро? Оранжерея мне тоже очень нравится.
        - Я здесь не при чём, госпожа, - невозмутимо отозвалась хранительница.
        - Лучше пошли его в следующий раз в покои дядюшки, как того… ну с бородкой такой. Как у козлика.
        - Это была не я, - упорствовала в своей невиновности Дейна.
        Тем более, что о расположении покоев герцога В?ртинка знал теперь весь дворец, а история о том, как некий молодчик залез к герцогу ночью, чтобы украсть его «девичью честь», уже вышла за пределы дворца и гуляла по городу.
        - Хотя лучше к госпоже Ад?нне, - хихикнула Дерри, - она очень-очень хочет замуж.
        - Госпожа, не подбивайте меня делать странные вещи.
        Принцесса только заливисто рассмеялась.
        Виконт Ронт действительно думал, что свернёт себе шею или сломает спину. Перед глазами успели промелькнуть планы на удачную женитьбу, светлое будущее и не свершённые подвиги. Он уже видел не отвратимо приближающийся каменный пол, как из коридора стремительно вынырнуло нечто розовое, на что виконт и налетел со всего маху.
        Раздался глухой удар падающего тела.
        - Ш-ш-п-ха-а-а-а-ри[1]… - ухо молодого мужчины обжёг разъярённый шёпот, и он поспешил вскочить и… замереть, осев на пол у распростёртого тела.
        На каменному полу, разметавшись на тяжёлом чёрном плаще, лежала женщина с белоснежной кожей в роскошной розовой одежде - закар?йский шёлк стоил баснословных денег.
        - Сат![2] - раздражённо выдохнула незнакомка, приподнимаясь на локтях. - Бассад?шыс![3]
        - Эта проклятая Дейна! - опомнился Ронт. - Простите меня госпожа. Давайте, я помогу.
        Он бросился поднимать женщину, но она неожиданно отдёрнула руку и с раздражением уставилась на виконта красными глазами. Тот обомлел, невольно припомнив, изображение кровожадного духа туманов в родовом храме, а затем и вовсе вновь осел на пол, увидев наконец, что из-под пол шикарного одеяния выходит длинный змеиный хвост.
        - Куда же вы так торопились, господин? - незнакомка расплылась в ехидной улыбочке и шевельнула хвостом.
        Чешуйчатая конечность зашуршала по плитам и придвинулась к бедру застывшего виконта. Женщина протянула руку - от когтей на пальцах по спине пустились вскачь мурашки - и клыкасто улыбнулась.
        - П-простите, - выдохнул Ронт. - Вы, вероятно, из посольства?
        Если бы он не вспомнил о приезде нагов, то, наверное, умер бы от суеверного страха.
        - Да, я… не могу найти дорогу к своим покоям, - нагиня потерянно осмотрелась, и её беззащитность вернула Ронту мужество.
        Набросив незнакомке на плечи потерянный плащ, виконт помог ей встать и даже оправил сбившиеся одежды. Наверняка это родственница повелителя нагов. Как она богато одета… Ронт с искренним восхищением окинул женщину взглядом и горячо прижался губами к холодным пальчикам.
        - Униженно молю о прощении!
        - На всё воля богов, - нагиня с едва заметной досадой посмотрела в конец коридора.
        - Надеюсь, с вами всё в порядке? Это происки Тёмных духов! Я буду молить богов, чтобы при нашей следующей встрече вы упали на меня, но никак иначе!
        Нагиня с искренней заинтересованностью посмотрела на него и спросила неожиданно низким хриплым голосом:
        - Действительно хочешь оказаться подо мной?
        Ронт замер, ошеломлённый и голосом, и развязным предложением, а затем засипел от ужаса, увидев, как на шее красавицы шевельнулся кадык.
        Убегал он в полном беспамятстве, сопровождаемый громовым хохотом.
        - А здесь всё ещё весело!
        Ссадаши поправил тяжёлый плащ и, заметив шевеление сбоку, стрельнул глазами на двух застывших служанок.
        - Что такое, милые? - расплылся наг в шкодливой улыбке. - Помочь?
        Девушки отрицательно замотали головами.
        - Ж-ж-жаль, - протянул Ссадаши и, поцеловав пальцы, послал девицам воздушный поцелуй.
        Смущённых девушек словно волной снесло в глубь коридора, и довольный жизнью наагалей опять посмотрел в сторону своей цели - кабинета императора. Увы, из-за надушенного идиота, свалившегося невесть откуда, Шаш наверняка уже услышал его, и незаметно подобраться теперь не получится.
        - Попался, заразина! - могучая лапища сгребла наагалея за шиворот и приподняла.
        Ссадаши попытался выскользнуть из верхней одежды, но лапа предусмотрительно схватила его за все воротники разом. Пришлось расслабиться. Откинувшись на широкую грудь, Ссадаши с нежностью и ехидством посмотрел на нависшего над ним Вааша.
        - Живо утихомирь зверя! - Вааш тряхнул паскудника так, что хвост маятником ширхнул по полу. - Если она кого-нибудь сожрёт, я сожру тебя!
        - Отравишься, - прищурился Ссадаши.
        Вааш молча обвил его могучим хвостом и, положив свободную руку на плечо скалящегося наагалея, мрачно пообещал:
        - Не побрезгую, всего пощупаю.
        Улыбка сменилась гримасой, и Ссадаши рявкнул так, что стены тряхнуло:
        - На-аг-шей-ди-и-и-с-с-са-а-а-а!
        В ответ стены сотряс уже разъярённый кошачий рык, и менее чем через минуту в коридор ворвалась разгневанная кошка. Ссадаши вырвался из рук Вааша и крепко схватил зверя за ошейник.
        - И от чего столько недовольства нежной ранимой кошечкой?
        Нежная кошечка пустила когти в камень и отозвалась душераздирающим воем. Ссадаши рассмеялся, и его смех вознёсся к высокому потолку и разошёлся жутковатым эхом.
        - Наказание богов! - выплюнул Вааш и прервал запугивание обитателей замка оплеухой.
        Дежурство на площадке центральной башни всегда считалось самым почётным и лёгким. Пусть сюда был долго, лестница длинна и крута и начальство не особо обременяло часовых вниманием. Так что те позволяли себе расслабиться и вот сейчас перебрасывались в кости.
        - Вчера вечер?м туманники прибыли, - рассказывал молоденький стражник. - Усе в мороке! У главы из спины словно крылы дымные растут! А…
        - А и задницы как из трубы валит, - недовольно буркнул седовласый дядька Мхор.
        Сегодня ему не везло. Вот опять двойка выпала.
        - Дядь Мхор, - парнишка обиженно посмотрел на него.
        - Туманники прибыли, - издевательски хмыкнул Мхор. - Вот послужишь с моё… туманники… Они тут каждый год… с крылыми. Ещё и летают на них. А, не видел? А я видел. Это по первой они все как ч?ди из сказок. Я уж за сорок лет на них всяких насмотрелся. Песчаники, туманники, оборотни… - старый вояка досадливо крякнул и осенил кости изгоняющим пакостных духов знаком. - Помню, на третий год моей службы явились к нам варл?йцы правды требовать. Шерсть на брюхе в огне, гребень льдом порос, а когти что сабли! Ух, едва тогда позора срамного не хлебнул! Да ты ж пропасть…
        Кости опять легли двойкой, и Мхор в досаде едва столешницу не проломил.
        - А сегодня-то змеехвосты явились, - третий стражник, плечистый и крепкий Р?шка, жахнул кости о стол и расплылся в благостной улыбке: везло! - Сам император к ним вышел.
        - Да что на них смотреть, - ревниво отгрызнулся Мхор. - Хвост и хвост. Гадство редкостное, да чего ж в мире не бывает?
        Словно в ответ на его слова снизу, будто из недр земли, пришёл разъярённый звериный рык. Стражники вздрогнули, схватились за мечи и заозирались. Почти сразу рыку вторил жутковатый смех, как будто во дворце под их ногами бесновался Тёмный дух.
        - Ох, Мать-Божиня, - Мхор осел на бочку и вусмерть побледнел. Голос сделался тонкий и слабый. - Неужто… тот явился?
        [1] Ш-Ш-П-ХА-А-А-А-РИ - с наагатинского «шпх?ри» переводится как голова.
        [2]САТ! - непереводимое наагатинское междометие, выражающее крайнее раздражение.
        [3]БАССАД?ШЫС! - Тёмные!
        Глава III. Тёмных не зовут, но они приходят
        - Поганец, - тихо-тихо ворчал Ссадаши, рыская из-под капюшона глазами.
        - Прям песня, - довольно рокотал Вааш: в кои-то веки не Ссадаши насолил кому-то, а ему самому малость подсолили жизнь. Нет, всё же мудр повелитель… порой. - Дай мальчишке волю. Он и так нервный сюда ехал. Если ты ещё свету не дашь, так совсем по чешуйкам разлетится[1]. Будут потом его любить при дворе так же, как тебя.
        - Как меня не получится, - хрипло рассмеялся Ссадаши, но выискивать Шаша и Лаодонию не прекратил.
        Обманув охрану усталым видом и томными взглядами в сторону жены - ой, не спать ему хотелось! - наагасах Шашеолошу к вечеру сбежал из дворца вместе с Лаодонией. Прогуляться. Главе Затуманенных[2] не составило особого труда выйти не замеченным и вынести с собой драгоценную супругу. Об их исчезновении никто бы и не догадался, если бы заподозривший неладное Ссадаши - нюх у него на это - бесстыдно не вломился в покои наагасаха.
        - И чего они здесь каждый раз смотреть ходят? - ворчал Ссадаши.
        - Человеческие города быстро меняются, а Лаодония всё же здесь выросла. Соскучилась наверняка, - Вааш лучился благодушием.
        Пару часов назад прилетел пернатый посланник и принёс ему письмо из дома, и подобревший наг смягчился и беспрестанно вытаскивал из кармана помятый лист бумаги, чтобы полюбоваться на рисунок дочери. На взгляд самого Вааша мама у девочки получилась очень узнаваемая, Ссадаши же видел в твари с треугольным лицом крылатую чудь с Вархав?рских гор. Но обычно язвительный наагалей благоразумно молчал: он хотел найти Шаша, а не искупаться в городском рве.
        - Да ты не переживай, самое страшное, что здесь может случиться - это ты, - Вааш хохотнул и похлопал друга по спине.
        Тот зашипел и закашлял.
        - Видел, как лица советников императора перекосились? Только этот… граф Ос… Осм…
        - М?сце.
        - Ага, Мосце. Тока он лишь брови приподнял, мол, это опять вы, молодой господин.
        - Он при дворе уже тридцать девять лет, - фыркнул Ссадаши, - и застал целых два моих визита.
        - Пожил мужик! Зато как порадовались, что Шаш приехал…
        И зря порадовались. Ссадаши желчно хмыкнул. Сочувствовать императорскому двору он не собирался.
        В обычное время главы земель Давриданской империи собирались не больше, чем раз в пять лет. Нет, бывало и чаще, когда это требовалось. Пятьдесят лет назад собирались каждые два года из-за обострившихся отношений между тум?нниками и варлийскими оборотнями.
        Состав Давридании очень разношёрстный по расам, нациям и религиям. Так-то народы уже привыкли уживаться рядом друг с другом, но между некоторыми расами продолжали существовать неразрешимые вопросы и претензии, чаще всего территориальные. Порой уже и никто не помнил, кому именно принадлежали те или иные земли, но вражда впитывалась с молоком. Варлийцы никак не могли поделить с туманниками болота, у песчаных волков и нагов из княжества Шаашид?ш случались стычки на границе - иногда очень кровопролитные, - а на ушлых песч?ников жаловались все соседи, кроме нагов. Очень уж вороватый и наглый народец! Несколько лет назад попытались стребовать с наагашейда выкуп за никому неизвестную ранее воровку, которую внук повелителя привёз с собой из пустыни Ходячих Песков. С Н?ришем, правда, этот фокус не прошёл - он вёл дела с песчаниками давно и по наглости и ушлости им не уступал. Затребовал компенсацию за то, что девчонка пыталась обчистить его комнату, несмотря на обещанную защиту от хозяев. В итоге сошлись, что сама воровка и будет компенсацией и никто никому ничего не должен.
        Удивительно даже, что при такой разношёрстности Давриданская империя продолжала существовать уже почти пять тысяч лет. Многочисленные территории решили когда-то объединиться под натиском сильных врагов. На востоке мелкие государства страдали от частных набегов кочевников, на западе набирали силу Харшн?е, Зак?рия и государство людей Норд?с. На севере скалила клыки могучая Сал?я и беспокоили твари с Рир?йских гор. На юге были те же кочевники и вампиры, в войнах с которыми страдали песчаные волки и лекар?лы. Наги вошли в состав Давридании в числе последних, каких-то полторы тысячи лет назад. Новоявленная империя в первые годы так и норовила развалиться и ей не хватало единого главы. Но никто из долгоживущих рас не хотел терпеть над собой представителя другой долгоживущей расы. В конце концов тогдашний князь лекарелов предложил избрать в императоры человека. Предложение было воспринято как шутка, но тем не менее род Митреск избрали головой новоявленной империи.
        Никто не предполагал, что затея увенчается успехом, но человеческий род неожиданно прижился на троне. Главам долгоживущих рас было проще теперь над собой человека, которого они считали слабее себя и, соответственно, он в их понимании главой был лишь условно. Они не считали его угрозой своей власти. Кроме того, люди-императоры быстро сменяли друг друга и таить злобу на императора не получалось: старость убивала раньше, чем вызревал основательный план мести. Бывало, что какие-то расы пытались завладеть троном, но главы других территорий осаживали их.
        Прошли тысячелетия, Давридания давно превратилась в могущественное и сильное государство, которое боялись соседи, а союз земель и человек-император стали чем-то привычным. Разные народы привыкли жить рядом друг с другом, и те же жуликоватые песчаники воспринимались неизбежным и даже забавным злом: выпивать с ними всё-таки весело.
        Но вот собрания в императорском дворце чаще всего навевали скуку. У глав земель всегда имелись претензии и обычно друг к другу. Напоминало это склоку двух соседей, коза одного из которых сожрала капусту в огороде другого. Наагашейду Дейширолешу не хватало терпения слушать этот трёп, и он с крайней неохотой ездил в Дард?н. И то лишь ради того, чтобы убедиться: на собрании главы Давридании не посмели за его спиной договориться о чём-то важном. Когда сыновья подросли, повелитель начал отправлять их вместо себя. И в этот раз наступила очередь наагасаха Шашеолошу.
        Наагасаха Шашеолошу при имперском дворе любили. В отличие от отца, он имел мягкий нрав, славился вежливостью и добродушием.
        Но в этот раз советникам не стоило так радоваться его приезду.
        Два месяца назад внук наагасаха попал в ловушку, и его вернули домой едва живого. Шашеолошу едва с ума не сошёл от беспокойства. Наагасаха Низк?на вылечили, и на момент отъезда он вполне бодро хромал, но Шаш всё ещё был взвинчен и разлука с внуком его сильно нервировала. А заменить его никто не мог. Наагашейд как раз отправился в Дейд?йро, одно из княжеств нагов, и к началу собрания вернуться не успевал. Второй сын повелителя отправился в Квар?з, с ним даже не удалось связаться, а наследный наагасах пять лет назад впервые стал отцом и нервничал неменьше Шаша.
        И вообще, давриданскому двору совсем не повезло с гостями.
        Вааша хотели заменить. Была его очередь сопровождать посольство, но он шесть лет назад стал отцом и рождение дочери было для него чудом. Такого сумасшедшего отца отрывать от семьи было не то что бессердечно - наагашейда вряд ли можно упрекнуть в сердечности, - это было опасно. Его вызвался заменить наагариш Ро?ш, но за несколько дней до отъезда супруга наагариша сломала руку на тренировке, и Вааш на его фоне стал казаться более вменяемым.
        Наагариш Делилонис решил сопроводить эту взвинченную парочку, но ненароком сам утерял невозмутимость, отказавшись взять жену с собой и поругавшись с ней. Всю дорогу он нервничал и на привалах шнырял по кустам, опасаясь, что упрямая жена тайно увязалась за ним.
        В этой компании терзаемых инстинктами нагов Ссадаши считал себя самым вменяемым, хоть и обременённым ответственностью. Всё же именно он глава рода Фасаша, которому поручили охрану посольства в этот раз. Так наагашейд мог с чистой совестью сказать, что он ничуть не издевался над императором, посылая в Дардан оставившего незабываемую память наагалея.
        Ну и прикрыть этим истинную цель прибытия Ссадаши.
        - Дай мальчишке развеяться, - добродушно пробасил Вааш.
        - А может вы сговорились? - Ссадаши подозрительно прищурился.
        - Ты Шаша плохо знаешь?
        Белобрысый наагалей поморщился. И то верно. Покладистый Шаш в свои планы посвящать не любил. Если он решил погулять с женой, значит, о прогулке знают только он и Лаодония.
        - Охраннички, - ядовито прошипел Ссадаши и зыркнул в сторону, на двух высоких и крепких черноволосых мужчин.
        Те виновато переглянулись и с удвоенным усердием начали осматриваться.
        В город наги вышли в двуногом облике. В Дардане проживало множество рас, но наги предпочитали селиться в своих княжествах и здесь гостями были нечастыми. Их не то что боялись, опасались. И хвосты, конечно же, привлекали внимание, которого Ссадаши хотел избежать.
        - Проклятые ходилки! - проворчал белобрысый наагалей, в очередной раз споткнувшись.
        Двуногий облик он не любил. Две чудовищно неудобные костяные палки с мускулами и кожей, легко ломающиеся и цепляющиеся за что ни попадя! Ссадаши за два месяца до отъезда даже на тренировках появлялся исключительно в двуногом облике, но удобным и привычным его не чувствовал. Тот же Вааш пользовался своими мускулистыми ногами куда увереннее, словно всю жизнь только на них и передвигался, хотя Ссадаши припомнить не мог, когда последний раз видел друга в двуногой ипостаси.
        Главная улица Дардана уже блестела в вечернем сумраке зажигаемыми огнями, а притихшая за день торговля возобновилась с новой силой. Двери многочисленных лавочек украшали расписные таблички, картины из свежих цветов, которыми так славился прибрежный Дардан, подновлённые вывески сверкали лаком, а зазывалы предлагали поесть, выпить, купить шелка и деревянные поделки, привезённые с «далёкого дикого востока». В период собраний в столицу наплывали гости, а вместе с ними и торговцы, спешившие нажиться на любопытстве к диковинкам.
        С площади доносились звуки музыки, песни и громкие надрывные фразы:
        - …и после укуса в теле его зародились юные змеехвосты. Они росли, росли, терзая и мучая его, пока полностью не разорвали его тело и не расползлись по свету, размножаться дальше!
        - Тьфу, пакость! - взвился Вааш. - Байке тыщу лет! Неужто кто-то верит?!
        - Не тысяча, а восьмая сотня идёт, - радостно оскалился Ссадаши.
        В дни совета на главной площади Дардана давали театральные представления, где рассказывали истории о всех народах, что населяли Давриданию. Чаще смешные, где главные герои попадали в просак. Но иногда и довольно жуткие. И сейчас, похоже, сказывали о нагах. Судя по хохоту собравшихся, байка давно уже никого не страшила.
        Резко подавшись вперёд, Ссадаши прищурился и смерил оценивающим взглядом высокого мужчину в чёрном плаще, сложение которого показалось ему знакомым. Но почти в ту же секунду досадливо поморщился, опознав Делилониса, который тоже искал поганца Шаша.
        - Он-то чего в плащ вырядился? - заворчал Ссадаши.
        Особенная внешность - наагалей-альбинос и в двуногом облике привлекал взгляды - вынуждала его скрывать лицо, чтобы избежать докучливого внимания. Кроме этого, как выяснилось на входе в город, Ссадаши всё ещё помнили. Двадцати двух лет оказалось недостаточно, чтобы «красноглазого беспутного Духа Непотребства» здесь забыли. Какой-то мужчина с воплем отшатнулся от него и бросился бежать. К утру по городу наверняка будет гулять слух, что Бледный Блудник вновь вырвался из узды богов.
        - А ты забыл, как он с тобой в прошлый раз ославился? - проворчал в ответ Вааш.
        Ссадаши хмыкнул, а затем и вовсе заржал.
        Смех резко оборвался, и наагалей уставился на парочку, стоящую около лотка с лентами: высокого мужчину в плаще и хрупкую женщину тоже в плаще. Ссадаши смерил их фигуры взглядом и расплылся в хищной ухмылке. Попались котятки!
        - Пшл отсюда! - Ссадаши запихнул приметного Вааша, идущего с непокрытой головой, в проулок и подал знак своим нагам.
        Те тоже заметили сбежавшего наагасаха и теперь осторожно, ненавязчиво подбирались ближе.
        Шаш склонился, что-то шепча на ухо жене, и неожиданно с весёлой улыбкой посмотрел на Ссадаши. Чёрные глаза под капюшон сверкнули зеленью как у кошки, и наагалей досадливо поморщился. Хотя чего он ждал от главы Затуманенных, которого, между прочим, и сам кое-чему учил. Лаодония тут же радостно заозиралась, показывая этим, что охрана обнаружена. Та престала скрываться и начала в открытую окружать беглецов.
        Расплывшись в шкодливой улыбке, Шаш быстро отвернулся от жены и присел на корточки. Лаодония мгновенно запрыгнула на его спину, недостойным благородной девушки образом обхватывая мужа руками и ногами. Тот вскочил и бросился бежать.
        - Стой! Воры! - заорал торговец лентами. - Они не заплатили!
        Разбежавшись, Шаш оттолкнулся ногой от стены дома, подбросил себя вверх и, ухватившись за карниз, одним слитным движением подтянулся так легко, словно на его спине вообще не было груза. Охрана бросилась за ним. Наагасах ловко и быстро добрался до крыши, взлетел по скользкой черепице до самого конька и скатился на другую сторону.
        - Вот мальчишка!
        Ссадаши поспешил за ним и взлетел по стене дома даже быстрее пронырливого подопечного, но тот уже перескочил на другую крышу и у него появились все шансы выбраться из окружения. Ссадаши знаками разослал забравшуюся следом охрану в разные стороны и бросился за наагасахом.
        - Воры! Воры! - надрывался несчастный торговец. - Да чтобы Тёмные вас…
        - Хватит? - возникший перед лотком беловолосый мужчина протянул ему серебряный и, не дожидаясь ответа, отвернулся и зашагал к громиле с разбойным лицом, с тоской взирающему вслед беглецам.
        - Дал бы мальчишке погулять, - с укором протянул Вааш. - И чего наагашейду вздумалось Ссадаши в охрану отряжать? Дэшг?ры же должны были ехать.
        - Дейш задумал что-то, - высказал подозрение подошедший Дел.
        - Нервы совету потрепать? - хохотнул Вааш. - А ты знаешь, что от варлийцев приехал старший сын князя, который в прошлый раз додумался с Ссадаши в бордель пойти?
        - Да ты что? - опечалился и смутился Дел.
        Солнце уже почти скрылось за горизонтом, и поиски осложнялись стремительно сгущающимися сумерками. На улице загоралось всё больше и больше огней, но они скорее мешали, слепя и не позволяя нормально привыкнуть к темноте. Ссадаши отлип от каменной трубы и на четвереньках подобрался к краю хлипкой деревянной крыши, откуда и осмотрелся.
        Шаша видно не было. Охраны тоже. Поганец затаился и теперь ждал, когда у преследователей кончится терпение и они выдадут своё положение. Ссадаши досадливо вздохнул.
        Шаш мог сидеть в укрытии сутками, не выдавая себя даже вздохом. Лаодония совершенно не умела скрываться, но она была верной спутницей мужа и полностью ему доверяла. Могла сидеть в его объятиях часами даже на краю пропасти. Был случай, когда они попали под обвал в Вархав?ре. Шаш полдня простоял на узком уступе, прижимая жену к каменной стене, и травил ей какие-то смешные истории. Ссадаши сам едва не сверзился вниз от хохота, когда доставал их.
        Так что ждать, когда Шаш вылезет, бесполезно. Он обеспечит безопасность и комфорт убежища, а Лаодония будет греться в его объятиях и не испугается, даже если рядом что-то взорвётся. Чего ей бояться рядом с мужем?
        Ссадаши ещё раз тяжело вздохнул и полез под плащ в поясной мешок. Порывшись, он вытащил оттуда извивающегося полоза и тихо извинился:
        - Прости меня, девочка.
        Рядом с мужем Лаодония боялась только змей.
        Внизу пролегала тихая улочка, освещённая, но безлюдная. Ссадаши приготовился ждать случайного прохожего, чтобы спустить его за шиворот ужа. Было бы неплохо дождаться женщину, но мужчины тоже орут громко.
        Очертания трубы двухэтажного дома напротив слегка поплыли, и наагалей настороженно замер. Едва не выругался, по телосложению узнав одного из подчинённых. Лучшие воины рода Фасаш! Им только младенцев охранять! Тех, что ещё ползать не умеют!
        Снизу, из-под крыши, доносился взволнованный гул голосов, но Ссадаши не вслушивался. Может, перебраться на другую сторону? Там вроде улица пошире.
        - …тайну императора…
        Мальчишка Шаш мгновенно был забыт, и Ссадаши приник ухом к щели между досками.
        Внизу явно проходило какое-то собрание. Тихий гул голосов сопровождал последнее заявление, пчелиным роем заглушая слова.
        - Тихо! - рявкнул кто-то.
        Гул мгновенно смолк.
        - Продолжай.
        - У императора есть тайна…
        - Да у всех них есть тайны! Какой ымператор без тайн?
        - Рыло захлопни!
        - Да умолкните! - не выдержал желающий поведать о тайне императора. - У императора есть тайна, которая ляжет позором на всю его семью. И выставит глав Давридании на посмешище.
        - Да какая нам радость со смеха? Он в кармане не звенит.
        - Он отвлечёт имперских шавок так крепко, чтобы мы сможем стащить не только печать Закона, но и вынести всю сокровищницу!
        Тишина мгновенно обрела глубину и почтительность.
        - Я готов сделать так, что всему дворцу будет не до того, что его сокровищницу выносят. Берите, что хотите, а мне нужна только печать Закона!
        - А что за тайна-то?
        Ссадаши начал искать щель пошире. Любопытно посмотреть на участников собрания.
        - Так я и сказал!
        - А с чего нам тебе тогда верить? Набрешешь, что всё подготовишь, и мы сами придём в лапы императора? Или говори, или…
        - Чтоб ты потом от меня избавился? Нет, Ор?са, ты меня идиотом не считай. Я её тебе скажу и что? Твои парни проболтаются, и по городу слушок поползёт ещё до назначенного дня? Или ты меня пришьёшь, чтобы самому в свою выгоду обыграть? Я тебе плачу за печать Закона и даю возможность запустить руки в имперскую казну. Мала цена? Ещё и тайны хочешь? Так я найду того, кому и сокровищницы хватит.
        - Ну что горячиться, - миролюбивее протянул Оряса. - Но ты сам должен понять наши сомнения. Дело-то рисковое, не торговую лавку обносим…
        - Я всё подготовлю, а в назначенный день останусь с твоими парнями. Если не вернётесь, они меня и порешат. Если вернётесь, я отдам остаток платы и заберу печать.
        - А если мы вернёмся, но… - Оряса многозначительно умолк.
        - Ну, друг мой, ты же не думаешь, что я не подготовлюсь? Тебя и твоих дружков из-под земли достанут. Тебе я плачу за печать, а… кое-кому другому заплатил за месть, на случай если ты меня предашь.
        - Хм-м-м… Серьёзно разговор ведёшь.
        Ссадаши увидел впереди светящуюся щель и пальцами прощупал доски. Крепкие, вроде бы даже свежие. Наг осторожно подтянулся ближе, приник глазам к щели и…
        Доски были свежими, но вот балку под ними поменять поленились. Надсадно хрустнув, дерево подломилось, и Ссадаши просел вместе с крышей. Голоса смолкли.
        - Там кто-то есть.
        - Кровля старая, мож, сама…
        - Я нарочно велел гнильё оставить. Крышу держит, а вот под весом…
        Ссадаши понял, что сейчас крышу начнут проверять арбалетными болтами, и поспешил отползти. Балка хрустнула, доламываясь, и наг в ворохе трухи, пыли и паутины рухнул вниз.
        Не давая себе времени прийти в себя, Ссадаши по изломанным доскам откатился в сторону, выныривая из клуб пыли, и быстро скользнул взглядом по ошарашенным лицам, запоминая и пытаясь разобраться, кто же болтал о тайне. Девять мужчин. Все крепкого сложения, один кряжистый, бородатый и с большой залысиной казался знакомым.
        - Взять, - гаркнул кряжистый, и Ссадаши по голосу опознал Орясу.
        Десятого мужчину наг заметил мгновением позже - тот стоял за столбом, - когда бросился к окну. За миг до того, как выскочить сквозь слюдяное окошко наружу, Ссадаши повернул голову, чтобы рассмотреть спрятавшегося мужчину, но тот вдруг завизжал, схватился за лицо и швырнул в Ссадаши нечто длинное. Возмущённо шипящий полоз пощёчиной влепился в лицо наагалея и вместе с ним вывалился на улицу.
        - Не упустите!
        Ссадаши тенью метнулся вдоль дома, выскочил на более широкую улицу и на секунду замер в нерешительности: дождаться преследователей и всё-таки рассмотреть этого хранителя тайн или сбежать?
        - Эй, что здесь творится?
        На шум выбитого окна на улицу из дома выскочил могучий бородач в одних портах.
        - Ворьё?
        Выбежавшие из-за угла злодеи замерли и с угрозой посмотрели на бородача.
        - Хмынь! Об?нька! А ну-к кличьте ребят! - громыхнул не струсивший бородач. - Воши наползли.
        Двери соседних домов захлопали, в окна повысовывались бабы, и кто-то заголосил:
        - Стража! Стража! Грабют! Вошё наползло! Мыльняк сюда и гребень!
        - Нехай гребень марать! Вилами расчешем!
        «Воши» смерили взглядами вышедших мужиков, вспомнили, что собирались рядом с улицей кузнецов, и отступили. Только они скрылись, как в конце улицы показалась стража.
        - Чего шум подняли, горлопаны?!
        Ссадаши задумчиво посмотрел на улочку, поглотившую злодеев, на орущих кузнецов, на стражу и, приняв решение, заломил руки и с горестным плачем бросился к представителям закона.
        - Помогите! Меня убивают! Спасите!
        Кузнецы смолкли, уставившись на невесть откуда взявшегося блаженного, а один из стражников с перекошенным от ужаса лицом отшатнулся.
        - Фальшивая Красавица! - завопил он, указывая на Ссадаши.
        Тот остановился и обиженно скривил губки.
        - Почему фальшивая-то?
        Из полутёмной улочки донёсся истошный крик:
        - Змея!!!
        [1]ПО ЧЕШУЙКАМ РАЗЛЕТИТСЯ - с ума сойдёт. В неистовстве наги могут драть на себе чешую.
        [2]ЗАТУМАНЕННЫЕ - затуманенными у нагов называют соглядатаев: шпионов и разведчиков.
        Глава IV. Когда обе стороны мыслят тёмное
        Наагалей Ссадаши дрожал от ужаса и захлёбывался словами, в десятый раз пересказывая услышанное и увиденное. Император, слышавший последние три версии, обратил внимание, что рассказ значительно оброс деталями. И холодно прищурился.
        Перепуганный растрёпанный наагалей в двуногом облике сидел посреди гостиной выделенных ему покоев и жалобно звенящим голоском вещал главе имперской стражи о своих злоключениях. Даже просить не пришлось, наг сам охотно всё рассказал, похныкал, рассказал ещё раз и перешёл на жалобы на городскую стражу.
        - …я за помощью к ним, а они на меня копья!
        Император вздрогнул, представив, что случилось бы, если бы с головы этого странного типа срезали хоть волос. При императорском дворе наагалей Ссадаши был больше известен как Уста наагашейдисы - ближайший слуга повелительницы нагов, понимающий её по одному движению ресниц. Никто толком не знал, какое на самом деле он занимал положение рядом с наагашейдисой, но поговаривали, что он не просто слуга. Он друг госпожи Тейсдарил?сы. Наагашейд придёт в бешенство, если любимая жена вдруг расстроится из-за гибели развлекающегося поганца.
        К счастью, прежде чем стража успела избавиться от «коварного Духа», явилась личная охрана наагалея, и его сопроводили к начальнику городской стражи, а тот уже проводил гостя во дворец, где наагалей и рассказал о своих злоключениях. Поведал, что случайно подслушал разговор каких-то подозрительных мужчин. Те обсуждали какую-то тайну императора и готовились то ли что-то украсть, то ли кого-то убить. Расстроенный наг путался в показаниях и то говорил, что всё напрочь забыл, то вспоминал неожиданные подробности.
        Император явился лично, как только ему донесли о произошедшем, и теперь немного жалел о поспешности.
        - Ваше величество, - Дехр?н, начальник императорской стражи, кряжистый мужчина из людей, могучий и отменно бородатый, виновато склонил голову, - мы разберёмся. Не волнуйтесь, никакие тайны не покинут…
        - Какие тайны, Дехрен? - раздосадовался император. - Во дворце найдётся не менее полусотни тех, кто уверен, что знает какие-то мои тайны, помимо того, что я люблю мятное мыло! Ты представляешь, - он за рукав дёрнул подчинённого к себе и рассерженно зашипел ему на ухо, - что могло случиться, пострадай этот чудик? Наагашейд не успокоился бы, пока не отомстил! Это друг госпожи Тейсдариласы. За один его палец наги разнесут столицу, ты понимаешь?
        Побелевший Дехрен теперь понимал и с беспокойством косился на всхлипывающего нага. Всхлипывал тот, правда, без слёз.
        - Заговорщикам достаточно прибить его, чтобы избавиться от всей императорской семьи, - продолжал стращать Раашир, хотя наагашейд вряд ли в открытую пошёл бы на конфликт с остальными народами Давридании. Исподтишка отомстил бы. - Сейчас важнее всего обеспечить гостям безопасность. Заговоры против меня строят по десятку на год! Но если в этот раз кто-то помешает встрече глав или выкинет что-то на балу… - император многозначительно умолк.
        - Мы найдём и уничтожим заговорщиков! И проследим, чтобы никто из гостей не пострадал.
        - Передай это дело виконту М?ззи, - Дехрен поморщился от озноба. - Пусть разбирается, это его работа. А твоя - безопасность в дворце. Не забывай это! Почему он шлялся в городе без присмотра?
        Дехрен не осмелился сказать, что распоряжения всюду следовать за гостями не поступало.
        - Отряди ему охрану. Если он действительно столкнулся с заговорщиками, а не выдумал их, то они могут попытаться до него добраться.
        - Есть! - бодро рявкнул Дехрен и тут же смутился. - Только, ваше величество, тут про него по дворцу слухи ходят… Уж не знаю, откуда пошли, но мои парни как-то… тревожно им. Они простые вояки, суеверия там всякие… Глупости, конечно…
        Раашир стиснул зубы, и начальник охраны, уловив перемену, умолк.
        - Забудь. Я сам найду человека, который за ним присмотрит.
        За окном над пышными кронами парка уже всплыл волчий месяц, тонкий, неровный, словно неведомый зверь обглодал его. Император задумчиво смотрел на ломкую линию светила, в очертаниях которого ему чудился нахальный лик наагалея Ссадаши. Вряд ли ему удалось обмануть хитрого нага тем показательно тихим разговором с Дехреном и убедить, что никакие тайны его, Раашира, не волнуют. Если удалось заронить хотя бы сомнение, уже хорошо.
        Император не обманывался странным поведением Уст наагашейдисы, его всхлипами и показательно глупыми высказываниями. В конце концов, идиот не смог бы двадцать два года назад спланировать и организовать такое представление. Тут нужен ум более изощрённый, и Раашир был убеждён, что под маской женственного наагалея скрывается опасный хитрец, который, пользуясь благосклонностью и защитой повелительницы нагов, мог развлекаться, ведя свою игру. Что он в принципе знал о наагалее Ссадаши?
        После постыдного случая двадцать два года назад Раашир озаботился тем, чтобы собрать на Уста наагашейдисы всё, что можно. Увы, наги предпочитали молчать и отделываться общеизвестными сведениями, но при этом смотрели так предвкушающе, словно сами уже нарвались на неприятности в лице наагалея и теперь ждали, когда кто-то другой тоже сядет в лужу. Императорские стражники и советники, заставшие прошлый визит нага, вели себя так же и рассказывали своим собратьям по ремеслу только то, что те и сами могли увидеть. И со злорадным предвкушением ждали развлечения от страданий молодых.
        Раашир даже поинтересовался у других глав, у которых наагашейд бывал с визитами и брал с собой это бедствие, но те мало что прибавили к известному. Кроме затейливых ругательств.
        А вдруг наагалей прибыл сюда как шпион наагашейда? Может, наагасах как-то выдал себя, заронил подозрения… Вот Тёмные! Меньше всего Раашир хотел, чтобы красноглазый хитрец ползал где хочет.
        - Так что думаешь? - император поднял глаза на сухого и морщинистого как изюм графа Мосце.
        Советник сидел в кресле, опустив набрякшие веки, и казался спящим. Но на вопрос ответил незамедлительно:
        - В этом году заговоров ещё не было, я уже начал переживать, что появился особо хитрый враг, чьих замыслов мы не видим. Любая оплошность может спровоцировать глав на негодование. Патт?р[1] песчаных волков только и ждёт повода. Я всё ещё убеждён, что он хочет отделиться от империи. Это раньше, зажатые между нагами и вампирами, волки сидели тихо, но за прошедшие пятьдесят лет они укрепили связи с Харшнее и З?зи, а те только и ждут возможности, чтобы начать священную войну с вампирами. Глупцы, - советник презрительно скривил губы.
        Сумасшедшие кровожадные боги вампиров никогда не оставят своих «детей» в беде. Нужно быть безумцем, чтобы пойти против них.
        - Я про другое. Не думаешь, что наагалей - шпион наагашейда?
        - Каждый посол шпион своей страны, - философски обронил граф Мосце. - Но наагалей Ссадаши определённо не совсем тот, за кого себя выдаёт. Мужчина его возраста и положения не может быть просто шутом при наагашейдисе. Да и его шуточки… - граф деликатно закусил губу. - Я прожил семьдесят восемь лет и ни разу не встречал среди нагов даже намёка на интерес к представителям своего пола. Наагалей Ссадаши будто бы пытается воспользоваться впечатлением, которое создаёт его странная внешность, и хочет нас убедить, что он странен во всём. Доверять ему, конечно же, не стоит.
        - Я хочу приставить к нему телохранителя, который всегда будет рядом с ним. Не люблю неожиданности.
        - Есть кто-то на примете? - советник заинтересованно приподнял веки.
        Император с сомнением потёр лоб.
        - Боюсь, если мы приставим к нему кого-то из охраны, то наагалей быстро доведёт беднягу до помешательства, - осторожно высказал опасения граф. - Мужчины очень пылко относятся к шуткам такого рода. Как бы нам не нарваться на скандал с наагашейдом за то, что мы не уберегли его посла.
        - Может, приставить к нему… кхм-м-м-м… - Раашир многозначительно поиграл бровями. - Ну, того, кто благосклонно отнесётся к его шуткам.
        - Если среди дворцовой стражи и есть мужчины с такими наклонностями, то они нипочём себя не выдадут. Их вытурят свои же. А искать, простите, мужеложца с хорошими боевыми навыками и вызывающего доверие вне дворца… это неразумно. Мы можем дать нашим врагам шанс проникнуть в нашу обитель.
        Раашира неожиданно посетила блестящая идея, и он вскочил на ноги.
        - Я знаю, кого к нему приставить.
        - Нет-нет-нет-нет-нет!!! - Дерри отчаянно топала ножками и потрясала кулачками. - Почему именно моя хранительница?! Дейна моя, я её не отдам!!!
        Разъярённая принцесса стояла перед столом в кабинете отца и была готова сражаться за свою охранницу.
        - Дерри… - император устало вздохнул.
        - Не отдам! Нет!!! Только попробуй забрать её у меня, - Дерри с угрозой наставила на отца палец, - и я сбегу! Вместе с ней. А ты кукуй здесь без меня!
        - Дерри, мне очень нужна женщина с навыками телохранителя.
        - Ищи другую! - неуступчиво отозвалась дочь. - Это моя! Не смей тянуть к ней свои руки!
        - Где я найду другую? Она единственная женщина-воин на весь дворец.
        - Ищи тогда не в дворце. Это не моя проблема. Дейна моя, а проблема не моя! - девчонка была готова стоять на своём насмерть.
        - Дерри, - Раашир постарался говорить к можно мягче, - я знаю, что Дейна твоя подруга и ты очень-очень за неё переживаешь. Но ты понимаешь, что через несколько лет вам придётся расстаться и Дейна останется без твоей поддержки?
        - Это будет через несколько лет! - ещё больше окрысилась Дерри. - А пока она со мной.
        - Ты поступаешь эгоистично.
        - Я?! - дочь захлебнулась от возмущения.
        - Когда вы расстанетесь, Дейна останется одна и ей придётся искать свой путь. Сейчас у неё есть шанс проявить себя и закрепиться во дворце. Это ответственное задание. В случае успешного выполнения её положение упрочится, а ты хочешь лишить её этого шанса только из-за того, что тебе скучно с придворными дамами.
        - Не пытайся меня обмануть! - несмотря на яростный отпор, глаза принцессы забегали, выдавая её замешательство.
        - Я прекрасно знаю её положение, - заметил Раашир, - и её натянутые отношения с отцом. Без твоей поддержки ей и податься некуда.
        Дочь открыла рот, но так ничего и не сказала.
        - Дерри, если ты желаешь ей добра, то не держи подле себя. Она пробудет рядом с наагалеем всего три недели и опять вернётся к тебе. Но к ней уже по-другому будут относиться при дворе. Она перестанет быть «капризом дочери императора».
        - Три недели? - дочь нервно затеребила подол.
        - Через три недели посольство уедет.
        - Хорошо, - Дерри с огромным трудом выдавила из себя согласие. - Но она должна сама принять твоё предложение.
        Император кивнул и, повысив голос, позвал:
        - Дейна, войди.
        Стоящая в коридоре хранительница зашла в кабинет и замерла перед столом его величества. Спокойная и невозмутимая. Раашир невольно восхитился ею и похвалил себя за хорошую идею.
        - Дейна, у меня есть к тебе задание.
        - Готова повиноваться его величеству, - склонила голову женщина.
        - Да подожди ты повиноваться! - не выдержала Дерри. - Послушай сперва.
        - Наагалей Ссадаши, один из членов наагатинского посольства, случайно стал свидетелем собрания заговорщиков. К сожалению, они заметили его, и мы опасаемся, что его попытаются убить. Я хочу, чтобы ты взялась за его охрану. Он друг самой наагашейдисы, и, если с ним что-то случится, то это может обернутся большим скандалом.
        - Боюсь, я недостаточно хороша, - ровно отозвалась Дейна. - Во дворце есть телохранители куда способнее меня.
        - Видишь ли, господин Ссадаши очень особенный человек… наг. Он порой любит пошутить и… иногда обнимает мужчин…
        - Висит он на них!
        - Дерри! - Раашир с возмущением посмотрел на дочь. - Как понимаешь, не все готовы терпеть такие шутки, и я опасаюсь, что наагалею может нанести вред его же телохранитель. Кроме того, тебе я могу полностью доверять, так как знаю: ты никак не можешь быть связана с заговорщиками. Это очень ответственное задание.
        Дейна бросила взгляд на госпожу.
        - Я позабочусь, чтобы ни один недостойный ухажёр не приблизился к ней, - пообещал император.
        - Да я сама их в окна повыбрасываю! - принцесса была обижена и расстроена.
        - Наагалея устроит моя кандидатура? - усомнилась Дейна.
        - Не думаю, - не стал врать император. - Наверняка он предпочтёт мужчину, но я не хочу, чтобы он творил непотребства на территории дворца.
        В том, что наагалей на самом деле предпочитал мужчин, Раашир крепко сомневался, но сейчас он хотел убедить хранительницу согласиться с его предложением. Увы, если он просто прикажет, дочь может учудить что-нибудь невообразимое.
        - Надолго?
        - На три недели.
        - Мне не придётся провожать его до границы княжества?
        - Пока не могу сказать. Возможно, придётся.
        - На счёт его охраны будут какие-то особые указания?
        Император понял, что Дейна не рассматривает варианты «согласиться» и «не согласиться» и просто готова повиноваться приказу.
        - Не оставляй его одного. В остальном храни его так, словно это моя дочь.
        - Как прикажете, - Дейна прикрыла свои будто пеплом присыпанные глаза и поклонилась.
        Раашир постарался скрыть торжествующую улыбку, предвкушая реакцию наагалея, когда ему представят его хранительницу. Нет, всё же прекрасная идея!
        Господин Ссадаши, как и любой наг, не сможет бросить телохранителя-женщину, за которую он будет нести ответственность как её господин.
        - Дядя, что ты опять задумал? - Шаш, сложив руки на груди, навис над Ссадаши и грозно прихлопнул хвостом.
        - Ты о чём? - наагалей невинно взмахнул ресничками.
        Вот гадкий мальчишка! Случилось кое-что интересное, и он сразу же поспешил приползти во дворец.
        В комнате помимо Шаша находились Лаодония, Вааш и Дел. Ссадаши, всё ещё в двуногом облике, сидел развалясь в кресле и нежно-нежно поглаживал кафтан на груди. Там, где свернулся хлебнувший горя уж. Не смог он бросить змейку на произвол судьбы. Лаодония, не подозревавшая, что находится в одной комнате с главным ужасом своей жизни, весело улыбалась и переводила взгляд с одного мужчины на другого.
        - Ссадаши, Тёмные тебя подери, - забасил Вааш, - не нагребай нам проблем. Скажи этим имперским ищейкам всё, что знаешь.
        - Я сказал всё! - искренне возмутился Ссадаши.
        - И наврал, как Рехх?рр[2] паутину наплёл, - устало вздохнул Дел.
        - Дядя! - Шаш добавил в голос строгости.
        - А чего ты так разволновался? - Ссадаши провокационно приподнял бровь. - Я рассказал всё, что видел и слышал.
        - И даже кое-что придумал, - вторил ему Вааш.
        - Поделился ценными соображениями. Может, быстрее найдут.
        Ссадаши поспешил прижать полоза к груди, чтобы он не выглянул из-за ворота и не напугал Лаодонию.
        - Ссадаши, клянусь, если у нас опять из-за тебя будут проблемы, я тебя в сточной канаве утоплю, - пообещал обычно сдержанный Дел.
        Ползя к покоям друга, наагариш столкнулся с сыном варлийского князя и теперь пребывал в поганом расположении духа. Мальчишка так на него посмотрел…
        - Дерьмо не тонет, - Вааша и Лаодония не смутила. - Оттащим его в тот борделишко, куда он прошлый раз спровадил княжича див?винок[3]. Глядишь, перевоспитают…
        Улыбка сползла с лица Ссадаши.
        - Я рассказал всё. Моя ли вина, что вы мне не верите?
        - Я надеюсь, ты вообще это не выдумал? - Дел подозрительно прищурился.
        - Дядя, - Шаш вновь прихлопнул хвостом, - не время для шуток. Я тебя очень прошу. Можно обойтись хотя бы одну поездку без шума?
        - А у них с Дарилаской с первого визита повелось, - припомнил Вааш, - что дворец надо на уши поставить.
        - Император, наверное, только из-за сочувствия к Дейшу торговую пошлину не повышает, - хмыкнул Дел. - Мол, надо ж мужика хоть чем-то порадовать.
        Неожиданно улыбка сползла с лица Лаодонии, и она круглыми глазами уставилась на шею Ссадаши. Не успел тот озадачиться, как женщина с полузадушенным писком прыгнула к мужу и вцепилась к него.
        Ссадаши с руганью запихнул выглянувшего ужа за воротник, и Шаш, ругаясь, вымелся из комнаты вместе с женой. К явному сожалению дяди. Тот надеялся ещё немного потрепать нервы мальчишке, но ладно, успеется. Он и так уж знатно раззадорил и его, и императора.
        Не вслушиваясь в укоры Вааша и Дела, наагалей вытащил из кармана помятый лист бумаги и уставился на изображение, выполненное чёрной тушью.
        Он вспомнил, где видел лысого и бородатого Орясу, когда, возвращаясь во дворец, прошёл мимо деревянного щита с объявлениями о разыскиваемых вольных. На рисунке Оряса выглядел очень и очень узнаваемо, то-то Ссадаши сразу его признал.
        «Разыскивается вор и душегуб, завзятый злодей, насильник, тать пошиба громадного главарь Охр?бленных вольных Рясий Трупожор».
        Изображённому вольному только вилки в кулаке не хватало. Судя по названию шайки, вольные из оборотней с севера Давридании.
        «За навод на место схрона полагается награда в сто золотых. За пленённого и живого - две тысячи золотом. За мёртвого - тысяча золотом. С любыми вестями о злодеюке идти к М?ке Сир?ску в управу городской стражи».
        Ещё ниже размашисто и коряво было дописано:
        «Нет тела - нет денег!»
        - Эй, что у тебя там? - насторожился Дел, а Вааш по-простому вырвал лист у Ссадаши из рук.
        - Денежку заработать не хочешь? - ласково улыбнулся наагалей. - Только нам тело этого мужичка нужно…
        - Думаю, через пару дней и твоё сгодится, - пророчески заявил Дел.
        [1]ПАТТЕР - главный жреческий чин на территории песчаных волков. Вся власть у песчаных волков сосредоточенна в руках жрецов.
        [2]РЕХХЕРР - идёт отсылка к мистическому Духу-Пауку, который хотел сплести самую красивую паутину в мире. Но каждый раз возвращаясь к своему творению, он находил недостатки и наплетал новые кружева. Здесь имеется ввиду, что враньё Ссадаши бесконечно, как работа Реххерра, и каждый раз обрастает новыми «кружевами».
        [3]ДИВОВИНКАМИназывают в народе варлийских оборотней. Ну право дивно выглядят!
        Глава V. Хранительница наагалея
        Солнце едва встало над горизонтом и высветлило небо, но птицы уже вовсю заливались щебетом и купались в покрытой росой листве. Дейна замерла посреди мощёной тропы и глубоко вдохнула свежий прохладный утренний воздух. В горле приятно защекотало, словно девушка сделала глоток воды, и она вздохнула ещё раз, глубоко и с большим наслаждением, впитывая в себя рассветное спокойствие. Жизнь вокруг уже не спала, но и не суетилась хлопотливо.
        Влажная прохлада, пахнущая землёй и зеленью, взбодрила хранительницу. Поспать той не удалось, и женщина чувствовала себя отяжелевшей от ночного бдения. Увы, Дерри паршиво восприняла приказ императора, но заливаться слезами обиды, как поступили бы многие другие благовоспитанные девицы, не захотела. Вместо этого принцесса с яростными криками всю ночь разносила спальню и потрошила хорошенькие шёлковые подушки. Когда Дейна уходила, перья покрывали пол свежевыпавшим снегом.
        Присев на корточки, женщина ладонями провела по сырой траве, смыкая их чашей, и, поднеся к лицу, с удовольствием слизнула холодненькие капли росы. Когда она была маленькой, дядя говорил, что роса - это эликсир, который пробуждает мир ото сна. И если выпить её, то сон отступит. Дейна уже давно выросла из сказок, но отяжелевшему телу вдруг стало легче, взор прояснился, и женщина, поднявшись, решительно продолжила путь.
        У дворцовых стен женщина свернула к казарме стражи и, не постучавшись, распахнула дверь. Полуголые мужчины, недавно сменившиеся и готовящиеся ко сну, повернулись к ней и тут же заулыбались.
        - Дейна, ты к нам? - полуголый верзила с бритым черепом с явным расположением «подмигнул» хранительнице грудной мышцей.
        - Нет, - спокойно отозвалась та, без смущения осматриваясь. - Дядька ?зен где?
        - Он только что ушёл на Косую башню, - недовольно отозвался уже успевший завалиться спать молодчик. - Его смена.
        Хранительница кивнула и уже хотела уходить, но бритоголовый окликнул её:
        - Уходишь? А, мож, по чарочке с нами? В кости перекинемся…
        Товарищи посмотрели на него почти с ненавистью. После ночного дежурства хотелось отоспаться, а не слушать, как кто-то глушит дрянное пойло. Да и в кости вдвоём играть нет никакого интереса, значит, им отдохнуть точно не дадут. Тем более играть с Дейной! Можно сразу ей деньги всучить и пойти дрыхнуть. Везло девке так, словно она каждую ночь с Духами за лапы здоровалась!
        - Тебя господин Горх ищет, - тяжело обронила Дейна и вышла.
        Бритый застыл, а затем затейливо выругался.
        - А чё ты к ней лез? - тут же отозвался один из товарищей тоном «сам виноват».
        - Правда ищет или брешет? - повернулся к нему бритый.
        - А мне почём знать? Она ж врёт и правду бает с одной рожей.
        - Видать, прознала, что ты пред Горхом вину имеешь.
        - Чё ржёшь?! - окрысился бритый, с досадой оглаживая голову.
        Соврала, не соврала? Тёмные поймут эту бабу!
        - Слышали, на днях спровадила одного из этих финтифлюшников обдирать цветы с любимого прудика принцессы? - припомнил лежащий страж.
        - Да я сам видел и слышал, как она с такой же вот рожей, заверяла его, что принцесса-де уснуть не может, если рядом лилии эти не стоят, - бритый досадливо сплюнул. - Не пойду к Горху! Как есть соврала!
        - Ага, В?шка тож так думал, и Горх его потом едва ли не с потрохами сожрал.
        Бритый опять засомневался. Судьба Вашки не прельщала. Взбелённый Горх сослал незадачливого подчинённого в городские стражники. Лучше бы уж сожрал!
        - Вот же пакостная баба! - он всё же начал одеваться.
        - Ну а чего ты к ней полез? - повторил вопрос товарищ. - Сам знаешь какова! Она Хв?шку два дня назад с третьего этажа швырнула. Но он-то оборотень, на все четыре лапы приземлился и потрусил дальше, а ты костей после не соберёшь.
        Бритый только фыркнул и громыхнул дверью, выходя.
        Косая башня - одна стена у неё была выше другой, из-за чего она действительно выглядела кривой - возвышалась над западной стеной. Самая тонкая из башен она предназначалась не для караула, а для сигнального колокола. Наверху всегда кто-то дежурил и в случае опасности - ну, там пожар во дворце - бил в колокол.
        На верхней площадке под остроконечной крышей, поддерживаемой четырьмя столбами, лежала каменная плита серого цвета. С одной стороны она была выше, чем с другой, и по линии её поверхности можно было горизонт выверять. Выше, в трёх локтях над плитой, висел громадный чугунный колокол, украшенный затейливой вязью. Несмотря на то, что гигант казался недвижимым, в сильный ветер он раскачивался как маятник и вместе с ним дрожала вся башня. Из-за этого его даже лишили «голоса», чтобы попусту не беспокоил трезвоном, и часовые обычно сами подвешивали чугунную болванку язычка на крюк, если всё же требовалось всполошить дворец.
        На плите, свернув ноги кренделем, сидел сухощавый мужчина с длинными редкими белёсыми волосами, собранными в куколь на затылке. Длинноватое лицо с острым подбородком выглядело усталым, но всё же казалось, что мужчина не старше самой Дейны.
        - Доброе утро, дядя Изен.
        Мужчина не спешил открывать глаза, но Дейна была уверена, что он уже давно заметил её. Наконец он приподнял веки, и вокруг глаз тут же расползлись лучи морщинок, а уголки губ залегли в складках.
        - Дейна, - неожиданно старческий голос заставил женщину вздрогнуть. А вроде бы столько раз слышала. - Чего это ты меня, старика, ищешь?
        - Спросить хочу, - прямо сказала та. - Ты давно здесь служишь, многое знаешь, многое видел.
        - Ну, всякое случалось, - скромно отозвался Изен, начавший службу ещё при прошлом императоре.
        Оборотень из северного орлиного клана пришёл во дворец на смену сыну. У того жена разрешилась двойней, и опасная служба при дворе ему уже не подходила. Изен здесь быстро прижился, обрёл уважение и тихо-мирно нёс службу уже почти семьдесят пять лет.
        - Наги раньше часто приезжали?
        - Да так же, как и все. Почти каждые пять лет.
        - А наагалей Ссадаши раньше приезжал?
        Лицо дядьки Изена неуловимо изменилось. Старый оборотень прищурился и неспешно зашарил по поясу. Нашёл кисет с табаком и неторопливо раскурил маленькую трубочку.
        - Бывал, - наконец ответил оборотень. - Третий раз за мою службу приезжает.
        - Кто он такой?
        - А тебе какой интерес? - зыркнул на неё голубым глазом дядька.
        - Император отрядил меня к нему в охрану.
        - О, - коротко выдохнул оборотень и глубоко затянулся дымом. - Подсобил тебе величество. Да ты не переживай. Странный он просто.
        - В смысле, странный?
        - Ну… такой, - дядька неопределённо махнул трубкой из стороны в сторону. - Жеманный, женственный, в бабскую одежду рядится, на мужиков вешается. Тьху, - оборотень лениво сплюнул, - непотребство и только. Ты женщина, тебе бояться и не стоит.
        - Мне не за себя, а за него бояться нужно. Есть ли враги? Может, обидел кого среди других посольств?
        - Ох, Дейна, а то ты нас мужиков не знаешь? Да одно его существование уже обида, - хмыкнул оборотень. - А так вроде ничего особенного. Жена повелителя нагов вроде бы его ценит, любит и оберегает. У нас его, кстати, старожилы Цветочком прозывают. А чего интерес такой? Али тебе ничего про него сказали?
        - Сказали, - отозвалась Дейна, не став пояснять, что остро ощутила в словах императора недосказанность. - А кто он у нагов? Какое положение занимает, что его в само посольство впихнули?
        - Я ж говорю, любимец повелительницы. Мож, скучно стало на родине, вот его развеяться и отправили, - пожал плечами Изен.
        - А чего тогда по дворцу слухи про него какие-то неясные расползаются?
        - Так на мужиков же вешается. Вот наши бравые вояки за свою честь и трясутся.
        - Ладно, спасибо, дядя Изен.
        Оборотень посмотрел вслед женщине, запоздало ощущая лёгкий укол стыда. Перед глазами всплыло воспоминание почти пятидесятилетней давности. Красноглазый бледнокожий наг в растерзанной и покрытой кровавыми пятнами одежде. Дядька Изен тряхнул головой и засунул мундштук в рот.
        Двоеликое чудовище.
        Пятьдесят лет назад и он был обманут игрой этого змея. Досада продолжала теплиться в сердце, и оборотень, как и все старожилы, предпочитал отмалчиваться о загадочном госте. Пусть молодежь набивает свои шишки, а он развлечётся, глядя на них.
        Но перед Дейной было как-то неловко. Нравилась ему девочка. Бойкая, смелая, вон как принцессиных ухажёров вышвыривает.
        Хотя чего ей будет? Изен выдохнул клубы дыма. Наги ж над бабами как над яйцами трясутся.
        Спешащая по своим делам служанка едва не споткнулась, пялясь на пару нагов, неторопливо ползущих по коридору дворца. Оба с фиолетовыми хвостами. Один очень высокий и широкоплечий был одет в тёмно-синее строгое одеяния. Второй же… или вторая… был куда меньше ростом, шуршал многослойными нежно-зелёными одеждами и трепетно жался к боку своего могучего спутника.
        - Ты успел выяснить, что он хочет?
        Ссадаши под прикрытием широкого рукава посмотрел на своего помощника и охранника и, слегка опустив руку, метнул куда более игривый взгляд на какого-то придворного. Тот замер в изумлении, не зная, как реагировать на такое внимание.
        - Это из-за ночного происшествия, - тихо пророкотал Шш?рар. - Дело похоже очень серьёзное, и они опасаются, что с вами что-то произойдёт.
        - На территории дворца? В окружении имперской стражи?
        - Вы любимец наагашейдисы. Если с вами что-то произойдёт, наагашейд сильно разозлится.
        Да, наагашейд вряд ли упустит такой шанс надавить на императора и вытянуть из него что-то поприятнее извинений. Но плакать из-за Ссадаши вряд пожелает.
        - Или же просто не хотят, чтобы вы совали нос куда не надо. Поэтому к вам хотят приставить телохранителя.
        - У меня их пять! - невольно взвился Ссадаши.
        - Будет шесть, - Шширар негодования господина не разделял. Скорее уж злорадствовал.
        Ссадаши задумчиво обмахнулся широким рукавом. Похоже, вчера он достиг цели и заставил императора понервничать. Интересно, насколько неведомый телохранитель близок к императору? Можно из него вытянуть что-то интересное? Наагалей азартно вильнул хвостом.
        Они добрались до двери императорского кабинета, и ожидающий их слуга тут же распахнул створки и проводил внутрь. Ссадаши, застенчиво прижимаясь к Шширару, быстренько осмотрел приёмную, запоминая расположение мебели и окон.
        - Доброе утро, наагалей! - император пребывал в прекрасном настроении и поприветствовал вошедших кивком головы. - Надеюсь, вы хорошо спали?
        - Ох, я не мог уснуть всю ночь, - плаксиво протянул Ссадаши, утыкаясь личиком в могучее плечо охранника. - Позвал Шширара к себе, но и с ним не смог уснуть.
        Его величество невольно вздрогнул. Закалённый Шширар даже бровью не повёл.
        - Мне было так страшно, чудилось, что они, - высокий голос наагалея подломился, неожиданно мужественно захрипел и опять запел фальцетом, - уже лезут в окна спальни.
        - Какой кошмар, - не очень искренне посочувствовал император. - Увы, я не могу вас утешить и сказать, что ваши опасения безосновательны… - наагалей горестно зарыдал в плечо охранника. - Но мы позаботимся о том, чтобы ваш сон был спокойным. Вы стали свидетелем очень-очень важного дела, и в моих интересах, чтобы до конца расследования с вами ничего не случилось. Ведь пока только вы знаете в лица заговорщиков. Поэтому я приставлю к вам своего телохранителя.
        - Но у меня есть телохранитель, - Ссадаши с обожанием посмотрел на невозмутимо-мужественного Шширара.
        - Но ведь и с ним вы не смогли спокойно спать, - припомнил император.
        - А с вашим смогу? - с детской непосредственностью поинтересовался наагалей.
        - Сможете, - пообещал его величество. - Я подобрал специального человека, который сможет охранять вас и днём, и ночью.
        И тут Ссадаши насторожился. Кого ему хотят подложить? Император не может не понимать, что почти любого мужчину Ссадаши доведёт до бешенства. Но вот именно, что почти любого. Кто это? Святой или… Озноб прошёлся по спине. Ну нет, не мог же император ради него опуститься до того, чтобы пригласить на службу какого-нибудь извращенца? Наагалей поймал пристальный прищур императора и понял, что тот всё же мог.
        - Войди, - громко приказал его величество, и ручка двери повернулась.
        Ссадаши поспешил спрятаться за спину Шширара, как застенчивая девица.
        - Это твой господин, наагалей Ссадаши део Фасаш, - донёсся до него голос императора. - Он немного смущается. Господин, вы не хотите посмотреть на своего слугу?
        Мышцы на спине Шширара под ладонями Ссадаши почему-то закаменели. Наагалей всё же выглянул и столкнулся тёмными, словно серым припорошенными глазами. Совершенно незнакомыми глазами. Ссадаши мог бы поклясться, что у них с Шшираром нет таких знакомых. Окинув будущего телохранителя взглядом, Ссадаши отметил, что он не так уж высок и крепок телом для мужчины, слишком уж красив лицом, юн и… Глаза скользнули вниз и опять уставились на выдающуюся грудь.
        Руки нага мгновенно ослабли и как плети повисли вдоль тела, а челюсть изумлённо поехала вниз.
        - Женщина? - едва смог выдохнуть Ссадаши.
        - Моя дочь согласилась одолжить вам свою хранительницу. Позвольте представить, - глаза его величества полыхали усмешкой, - Дейна Аррекс.
        Женщина молча поклонилась, и Ссадаши невольно вздрогнул. Обалдевший неменьше его самого Шширар взгляд оторвать не мог от высокой груди, томящейся в камзоле как в броне.
        - Дейна готова приступить к своим обязанностям прямо сейчас, - довольно заметил император. - Надеюсь, у вас нет никаких предубеждений против женщин в охране?
        - Нет, - зачарованно отозвался Шширар, которому вообще-то полагалось молчать.
        - Ну же, подой… подползите ближе, познакомьтесь, - император откровенно развлекался.
        Дейна задумчиво смотрела на бледного красноглазого нага, который с детской растерянностью глядел на неё и хлопал белёсыми ресничками. Она тоже была немного растеряна - надо же, этот хвостатый посол всё же не женщина - и пыталась понять, с чем столкнулась. Стоя за дверью, она слышала и рыдания наагалея, и его жалобы и ей казалось странным, что мужчину, который позволяет себе столь жеманное поведение, отрядили в посольство. Что-то с ним не то… Неужто действительно мужеложец? Пока он больше походил на растерянного ребёнка. А, может, он действительно ребёнок, и родственники взяли его с собой, чтобы показать столицу? Дейна успела покопаться в библиотеке и знала, что совершеннолетие у нагов наступает в восемьдесят лет.
        Всё ещё ошеломлённый наагалей приблизился и остановился, смотря на хранительницу сверху. Он оказался выше больше чем на голову, для нормального мужчины-нага мелковат. Хотя он, похоже, ещё и альбинос, а они порой хиловаты телом.
        - Это моя хранительница? - наагалей взволнованно обвил хвост вокруг себя же. - Она такая… Она женщина! - это прозвучало с неожиданным возмущением.
        - Да, поэтому я могу быть уверен, что она ни в коем случае не покусится на вашу честь, - нет, император совершенно точно издевался!
        Ссадаши наконец пришёл в себя и понял суть хитрого плана его величества. Вот это грязные методы! Он почти восхитился.
        Барышню ему, похоже, подсунули суровую. Такие обычно не терпят легкомыслия.
        - Моя госпожа такая красивая, - пропел он, смущённо переплетая пальчики. - Она везде-везде со мной будет? Совсем везде?
        Дейна подозрительно прищурилась. Замашки у нага были откровенно детские.
        - Я могу узнать, сколько господину лет? - почтительно поинтересовалась она.
        - Я не думаю, что это важ… - встрепенулся император, но Ссадаши выпалил раньше:
        - Восемьсот восемнадцать, - и застенчиво вильнул хвостиком.
        И Дейну накрыло озарение.
        Если большинство ухажёров принцессы Дерри были глупы от собственной лени, то господин Ссадаши идиот от рождения. Похоже, именно это от неё и пытались скрыть, чтобы по двору не расползлись ядовитые слухи.
        Стоило ей это осознать, и сердце смягчилось, на душе потеплело от жалости и искреннего расположения.
        Перед ней стоял наг, обречённый богами на вечное детство.
        Дейна протянула руку и погладила господина по белобрысой голове.
        - Мой господин, - проникновенно произнесла она, ласково заправляя пряди за бледные уши, - я везде буду с вами. Можете ничего не бояться. Я смогу вас защитить. Вы уже завтракали?
        - А? - наагалей выглядел ещё более испуганным и растерянным. Ну, дети часто боятся незнакомцев. - Нет…
        - Тогда я провожу вас в трапезную.
        - Но я не хочу! - капризно упёрся наг, но его хранительница имела опыт общения с детьми.
        - Я хочу. Посидите рядом со мной, а потом я с вами поиграю, хорошо? Пойдёмте.
        Сбитый странным поведением хранительницы наагалей покорно позволил вывести себя из кабинета. Шширар, изумлённый неменьше, задержался, чтобы высказать искреннее восхищение императору:
        - Моё почтение!
        Раашир едва дождался ухода гостей, чтобы позволить хохоту вырваться наружу.
        Глава VI. Гроза обидчиков
        За завтраком Ссадаши умудрился опрокинуть на себя тарелку с кашей, травяной отвар и какое-то очень липкое пирожное сомнительно-коричневого цвета. Прекрасный нежно-зелёный шёлк был изгажен. Новая охранница хотела прийти ему на помощь, но Ссадаши вцепился в Шширара и заявил, что ему нужно переодеться. И потащил охранника в собственную спальню. Дейна, конечно же, попыталась пройти следом, пришлось разыграть скромность и вытурить её в гостиную.
        - Кто это? - едва разжимая губы прошипел Ссадаши, надвигаясь на Шширара. Отступать тому особо было некуда, несмотря на впечатляющие размеры спальни: большую её часть занимала гигантская перина, чтобы наг мог вольготно расположиться на ней вместе с хвостом, вытянув его хоть вдоль, хоть поперёк.
        Шширар заведовал личной охраной наагалея и обычно, прибывая на новое место, выяснял всё что мог о его обитателях. Хранительница принцессы Дерры его заинтересовала, но не так сильно, чтобы в первый же день отряжать нагов рыть на неё сведения.
        - Человек, - в полголоса отозвался Шширар, не опасаясь, что девушка их услышит. - Дочь графа Аррекса. Про неё много при дворе говорят, главным образом, из-за того, что она молодчиков из аристократии с лестницы спускает и в окна выпихивает.
        - А Аррексы разве выбились в графы не из-за богатства? - Ссадаши сморщил нос. Давриданские аристократические рода он знал не очень хорошо. - Они ж скотоводы, а не воины.
        Шширар пожал плечами.
        - У неё мать рано скончалась, отец якобы не знал, что с детьми делать, и позволил брату жены забрать их на воспитание. Что за брат, я ещё не знаю.
        Но теперь узнает.
        Наагалей раздражённо взмахнул хвостом.
        - Не понимаю я этих людей! Что значит, не знает, что с детьми делать? Даже наагашейд разобрался в первые две недели после рождения первенца. А как она при принцессе оказалась? Благородные девушки в телохранителях… Что-то новенькое для императорского двора.
        - Придворные говорят, что у неё плохие отношения с отцом. Пару лет назад без позволения батюшки выскочила замуж за какого-то голодранца, а затем очень быстро овдовела. Кто-то уверен, что отец руку приложил. Скандал страшный… Вы и сами знаете людские обычаи. На семье Аррекс пятно позора, двоюродная сестра едва смогла замуж выйти. И то потому, что жених её сильно любил и на выходки родни не посмотрел. Как госпожа Дейна завела знакомство с принцессой и у неё в услужении оказалась… - Шширар замялся. - Ну, я не выяснял.
        - Так выясни, - с нажимом прошипел Ссадаши.
        Видеть господин в таком взвинченном состоянии было слегка непривычно. Обычно все вокруг нервничают, а господин наслаждается суматохой.
        Наагалей раздражённо похлопал хвостом по полу, косясь на запертую дверь. Подсобил император с подарочком. Надо отдать должное, впечатлил. Но не он первый додумывался подсунуть ему соглядатая, а Ссадаши мало смущали чужие глаза. Правду, женщину ему в охранницы ещё не отряжали. Только песчаники как-то сделали милость и подослали двух премилых дев, но не в охрану, не в охрану…
        - Как-то она непонятно ведёт себя…
        Ссадаши напрягало, что он не мог понять истинное отношение хранительницы к нему.
        Он обладал потрясающим чутьём, почти даром, из-за которого его, кстати, и называли Устами наагашейдисы. Наагалей отличался потрясающим пониманием, порой его обвиняли в чтении мыслей. Сам Ссадаши затруднялся объяснить, как ему удаётся угадывать чужие помыслы, и, если честно, старался не задумываться.
        Но Дейну не получалось раскусить с ходу, и из-за этого наагалей ощущал лёгкую тревогу. Подобную же тревогу он чувствовал когда-то давно, когда общался с членами семьи: родителей и братьев ему тоже долгое время не удавалось понять.
        - Тебе не показалось, что я ей не понравился? - поинтересовался Ссадаши у Шширара.
        - Нет, - помедлив, отозвался тот.
        - Ну, может, уловил презрение, снисхождение, чувство превосходства?
        - М-м-м… жалость?
        Ссадаши задумчиво завертел кончиком хвоста.
        А чего его жалеть? Богатый, с положением и высочайшей защитой, свободный от предрассудков. Император чего наплёл?
        - Господин, у вас всё хорошо? - раздалось из-за двери.
        - Да, - жеманно отозвался Ссадаши. Войти в роль сразу не удалось, и голос слегка дрогнул.
        Видимо, это и насторожило хранительницу.
        - Я вхожу.
        Наги уставились друг на друга круглыми глазами, и в следующий миг Шширар рванул на господине пояс и одним рывком содрал с него испачканную одежду. Ссадаши хвостом подцепил чистое одеяние, перебросил его охраннику и резко развернулся, отводя руки за спину. Шширар встряхнул пойманную одежду и ловким движением натянул её сперва на вытянутые руки, а потом и плечи господина.
        Когда дверь отворилась, Шширар неторопливо разглаживал ткань на плечах господина, а грязное платье почти опало на перину и словно бы шуршало под порывами залетающего в окно ветра.
        Дейна внимательно осмотрела синюю одежду, надетую наизнанку - цветочная вышивка и с оборотной стороны смотрелась изумительно, - и осторожно предложила:
        - Помочь?
        Шширар досадливо скривил губы и неуступчиво прошипел:
        - Справлюсь.
        Когда не можешь понять, что из себя представляет противник, попробуй его спровоцировать. Это правило не раз выручало Ссадаши, и он опять решил прибегнуть к нему. Но когда ты сам по себе сплошная провокация, то можно просто ползти по коридору и громко восхищаться картинами, статуями, цветами, витражами, стражей… особенно стражей… милыми служанками - ими бы Ссадаши восхитился с большей искренностью, но, увы, мужское восхищение женщинами на провокацию не тянуло, - и придворными. Особенно досталось престарелому советнику. Он, наверное, и в молодости от дам не слышал столько комплиментов.
        Дейна почти не вслушивалась в радостный щебет господина и бросала оценивающие взгляды на Шширара. Тот не оставался в долгу и тоже на неё косился.
        - Ба, - неожиданно громыхнуло из смежного коридора, и Дейна обеспокоенно шагнула вперёд.
        Из-за ползущего рядом Шширара она не сразу заметила опасность. Огромный зеленохвостый наг подполз ближе и похлопал господина Ссадаши по плечу. Тот досадливо охнул и согнулся.
        - А я-то думал, наши привирают. Ан нет, император тебе всё ж охранительницу подсунул, - Вааш окинул насторожённо смотрящую на него женщину благожелательным взглядом и одобрительно причмокнул, оценивая выдающиеся формы.
        Сложив руки на могучей груди, наг подполз ближе, и Дейна некстати припомнила случай из детства. Как-то ей довелось набрести гнездо малой равнинной виверны. Картинка из прошлого очень ярко предстала перед глазами.
        Среди высокой травы неожиданно появился плетённый бок здоровенного гнезда, а из него медленно, закрывая солнце тенью, поднялась чешуйчатая зелёная тварь с клиновидной мордой.
        У нага морда была нормальная. Довольно разбойная, но во дворце половина стражников с такими же лицами. А вот тень от него расползалась едва ли не больше, чем от виверны. Наг широко улыбнулся, и его добродушного оскала хватило, чтобы разбудить в Дейне благоразумие.
        Господина не обижает, Шширар на него не бросается, значит, не опасен.
        - Хороша, - широченная грудь нага волнующе-тягуче поднялась и опала. Как кузнечные меха. - Везёт тебе, поганцу. Вроде и в неприятности вляпался, а в какой компании сидеть придётся… - и неожиданно обратился к Дейне: - Ты уж на него не серчай. Парень он добрый, просто боги дурью наградили.
        - Грешно злиться на обделённых богами, - степенно отозвалась женщина и подхватила оторопевшего Ссадаши под локоть. - Господин, дверь там, и я провожу.
        Вааш проводил их обескураженным взглядом и озадаченно пробормотал:
        - Экая смелая на шутки, - и, подумав, добавил: - Или не шутила? Ссадаши, поганец, ты чего ещё натворил? - рявкнул наг, но троица успела скрыться за витражными дверями, выскользнув в парк.
        Солнце уже поднялось высоко, и воздух наливался жаром и сочным запахом цветов. В императорском парке произрастало великое многообразие всякого разнотравья, над которым тяжело порхали уже отяжелевшие бабочки и юркие деловитые пчёлы. В густых кронах деревьев перекликались птицы, кто-то шуршал ветками в кустах - Дейна с досадой различила среди листьев яркую ткань мужского кафтана и, вроде бы, услышала томный вздох, - а в ближайшем пруду плескалась рыба. Ловить её запрещалось, но под вино гости и придворные порой нарушали запрет. Впрочем, пьяная рыбалка наносила скорее ущерб окрестным кустам, чем драгоценным карпам.
        Дейна не лезла с расспросами ни к господину Ссадаши, ни к господину Шширару. Хотя последнего стоит отловить чуть позже и расспросить о привычках и вкусах господина. Может, он не переносит чего-то, боится или наоборот страстно, до слёз обожает. Дерри… то есть её высочество, к примеру, горько рыдала, когда в недавнем пожаре - ещё в поместье - сгинула вся серия книг по растительным ядам от мастера лекарского искусства господина Иж?на Фан?зского. И не обронила ни одного печального вздоха по начисто сгоревшей гардеробной.
        Шширар тоже желал пообщаться с хранительницей наедине. Об обмене опытом он, впрочем, не думал. Главная его забота - безопасность наагалея, от которого зависело благополучие рода Фасаш. Вряд ли императором двигало лишь желание оградить гостя от возможной опасности. Наверняка он велел проследить, чтобы ушлый наагалей не засунул свой нос куда-нибудь ещё. И кто знает, на что пойдёт хранительница, чтобы удержать господина на месте. Да и на что она способна?
        Кроме длинного кинжала за поясом, наг оружия у Дейны не заметил. Пола куртки, правда, сзади топорщилась, но Шширар терялся в догадках, что там может быть такой-то формы. Хоть и говорили при дворе, что Дейна дочь человеческого графа, сейчас наг немного сомневался в этом. Всё же в мире великое многообразие маскировочных зелий и амулетов, не стоит слепо верить слухам.
        Вдруг из кустов с яростным рыком выскочила огромная чёрная кошка. Дейна мигом бросилась ей на перерез, Шширар едва успел хвостом перехватить, а радостно вскрикнувший Ссадаши позволил зверю повалить себя на траву. Рыча и скалясь, кошка пару раз лизнула хозяина в лицо и нехорошо глянула на охранников. Наагалей едва успел схватить её за ошейник.
        - Госпожа хорошая кошечка, - мурлыкал наагалей, наглаживая огрызающегося зверя.
        Дейна всеми силами старалась сохранять невозмутимое лицо, но сердце сжималось от каждого рыка, а ноги сами напрягались, того гляди и пустятся в бег. Страшная какая зверюга… Ещё и злющая!
        - Она домашняя, - с плохо скрываемой снисходительностью сообщил Шширар, на всякий случай оттаскивая женщину за свою спину. - Но плохо воспитана.
        - Госпожа прекрасно воспитана, - просюсюкал Ссадаши, целуя кошку в ощеренную пасть.
        Дейна заподозрила, что со зверем что-то не так. Кошка шныряла по округе испуганным рассеянным взглядом и скалилась, скалилась… Сплошной клубок напряжённых мышц и встопорщенной шерсти. Рычание непрерывно клокотало в глотке, а зубы клацали при каждом слишком резком движении хозяина. Если бы с пасти ещё клочьями падала пена, то можно было бы заподозрить бешенство. А так…
        Может, расстройство ума?
        Хранительница посмотрела на господина, который безбоязненно тискал рычащего зверя, и вопросительно взглянула на Шширара.
        - Она котёнком такой же была, - пожал плечами тот. - Тёмные знают, что с ней. Может, из-за того, что слепая? Да и на нюх, похоже, калека, - ну иначе как объяснить, что она до сих пор не запомнила его хотя бы по запаху и продолжает портить ему хвост? - Господин к ней подход нашёл, но тебе бы я не советовал соваться к ней. До смерти не зажрёт, но там такие челюсти, что кости на раз ломают.
        Дейна степенно кивнула, хотя внутри всё сжалось и как-то сломанные рёбра - неудачно на драконе полетала - заныли.
        - Ему на солнце плохо не станет?
        Шширар сперва решил, что ослышался, и удивлённо воззрился на хранительницу. Та, прищурившись, следила за играющим с кошкой господином.
        - Он же альбинос? Не обгорит?
        Охранник напряжённо, опасаясь зря понадеяться, отозвался:
        - Как есть покраснеет и облезет. Или ещё волдырями покроется. Будет потом ругаться и чесаться.
        - Голову бы ему прикрыть… - задумчиво протянула Дейна.
        - Не любит головные уборы. Ругается, - Шширар помолчал, продолжая поглядывать на Дейну, и осторожно добавил: - Мерзлявый он ещё. Кровь тепла не несёт, как девка мёрзнет. Месяц назад застуду подхватил. А одеваться тепло не хочет.
        Рассказывать, что господин подхватил простуду, просидев полдня в ледяном горном источнике, охранник не стал. Такая малость! Тем более главное он не утаил: об одежде наагалей тогда не подумал и сидел в источнике совсем голый.
        - Капризный, - отметила Дейна.
        И Шширар невольно проникся к ней расположением. Ну пусть её, даже если она соглядатай от императора! Сколько тех соглядатаев было? Если она и решила обезвредить господина неустанной заботой, разве это плохо? Вряд ли получится, но в этом мире у Шширара появится родственная душа, понимающая, как сложно ему приходится.
        Наг придвинулся ближе к напарнице и начал упоённо вещать о слабостях господина:
        - Ты с ним поаккуратнее, он ядовит жутко. Я тебе потом противоядие дам, мало ли… Частенько он свой собственный яд глотает, от того по телу расходится жар и тем он греется.
        - А не здоровью ли во вред? - встрепенулась Дейна.
        - Во вред. Пытаемся пресекать, да где ж его уловишь? Выпивать любит, а потом дебоширит…
        - И вы наливаете? - девушка возмущённо распахнула глаза.
        - Что ты? - Шширар посмотрел на неё с укором. - Мы, по-твоему, враги себе? Сам наливает. О теле своём вообще не думает! Сам ни рану не перевяжет, ни содранную чешую не помажет.
        Дейна кивнула. Она тоже в детстве на содранные коленки внимания не обращала.
        - Зонт надо с собой в следующий раз взять.
        - Думаешь, он будет ползти под зонтиком как послушный мальчик? - охранник насмешливо фыркнул.
        - Мы красивый возьмём, с драконами.
        Шширар озадаченно посмотрел на серьёзную напарницу, не понимая, шутит она или нет.
        Неожиданно кошка сорвалась с места, перемахнула через куст, и её громогласному рыку вторил тонкий, но всё же мужской вопль:
        - А-а-а-а-а-а-а!
        - Не ешь его, - сложив ладошки у рта, прокричал через кусты Ссадаши. - Он может болеть стыдными болезнями.
        Дейна и Шширар поспели к месту нападения раньше, но приблизиться не рискнули. Кошка восседала на распростёртом на траве виконте Ронте и злобно дышала ему в лицо. Лицо уже посерело, а белые губы начали синеть.
        - Девочка моя, иди ко мне, - ласково позвал Ссадаши.
        Кошка неохотно спрыгнула с добычи, но к хозяину не пошла. Прыгнув в кусты, она исчезла, и сколько Дейна ни прислушивалась, но топота лап не различила.
        - Разумно вот так отпускать её в парк? Здесь полно гуляющих.
        - Она нападает только рядом с господином или если нападают на неё, - ответил Шширар. - В остальное время предпочитает прятаться. Трусовата малость.
        - О, вы опять лежите, - Ссадаш подполз к виконту и, пользуясь тем, что Дейна не видит его лица, насмешливо прошипел: - Мне упасть сверху?
        - Т-т-ты… - провыл перепуганный, но уже отходящий от страха и переходящий к гневу виконт, - нечисть поганая! П-п-преследуешь меня… Сгинь… - мужчина дрожащими пальцами извлёк из-за шиворота ладанку-амулет и потряс ею.
        Наглый наагалей в ответ помахал хвостом. Видя, что над ним насмехаются и издеваются, виконт окончательно вышел из себя и, вскочив на ноги, заорал:
        - Я напишу жалобу в совет, что вы натравливаете зверей на остальных гостей! И смеете пользоваться их временной слабостью и нагло домогаться!
        Дейна вопросительно посмотрела на Шширара - не стоит ли им вмешать, - но лицо у нага было откровенно скучающее.
        - Да когда же я вас домогался? - картинно ахнул Ссадаши. - Вы же сами хотели, чтобы я на вас упал. Помните? Мне так и сказали!
        - Я был обманут! Вы, гнусный… Вы нарочно обманули меня, застили глаза! Порождение порочных Слепых Духов[1]! Посланник их… Нет! - виконт Ронт обличающе ткнул в нага. - Ты сам один из них! Ха! При свете дня видно, как уродлив твой лик. Да если бы благое солнце в тот момент освещало тебя, разве бы я обманулся? Ты одурманил меня!
        Ссадаши медленно улыбнулся, обнажая белые зубы, и виконт испуганно охнул и решил, что всё, сейчас его сожрут, а печень - по слухам Духи ею брезговали - скормят карпам в пруду. Но наагалей развернулся к охранникам и, обиженно надув губки, пожаловался:
        - Шширар, меня обижают.
        - Какая печаль, - скучающим тоном отозвался тот.
        Не найдя поддержки у нага, Ссадаши метнулся к Дейне и, униженно опустившись перед ней на хвост, жалобно посмотрел на неё снизу-вверх.
        - Меня обижают, госпожа.
        Дейна ласково погладила его по щеке и пообещала:
        - Он сейчас извинится.
        И запустила руку под куртку.
        Увидев этот знакомый всем поклонникам принцессы Дерры жест, Ронт развернулся и припустил прочь. Но сбежать не успел.
        По-змеиному блестящий чёрный кнут вжихнул в воздухе и жёстко захлестнул ноги виконта. То рухнул лицом вниз и тут же попытался стряхнуть ремень, но Дейна мигом потянула кнут на себя. Жёсткие плетёные грани впились в тело не хуже железа, и девушка поволокла виконта к прудику.
        - Теперь видно, что дочь скотовода, - поражённо выдохнул Шширар.
        - Ты не имеешь права так поступить со мной! - Ронт орал, цеплялся за траву и всячески оттягивал момент расправы, надеясь привлечь внимание стражи. - Я виконт, сын графа, а не какой-то там конюх! Ты не можешь поступить со мной столь не благородным образом.
        - Я тоже дочь графа, - сухо напомнила Дейна, заволакивая мужчину на мостки.
        - Ты женщина! - возмутился Ронт.
        - Тогда у меня развязаны руки, и мне необязательно вызывать тебя на честный бой.
        С этим словами Дейна спихнула ругающегося мужчину в воду, слегка натянула кнутовище, чтобы путы не спали, и надавила ногой на плечо виконта, заставляя его уйти под воду.
        Подождав, когда бульки на воде немного успокоятся, Дейна убрала ногу и позволила кашляющему и фыркающему мужчине вынырнуть.
        - Извинения, - коротко потребовала она.
        Страх и злость после встречи с кошкой смылись водой, и проснулась рассудительность. Ронт уже видел, что делала Дейна с упрямцами, и торопливо выдохнул:
        - Я извиняюсь, извиняюсь! Я просто испугался, когда это исчадие напрыгнуло на ме…
        Конце фразы заглушился бульками. Дейна меланхолично осмотрела прудик, кивнула знакомой придворной даме на другой его стороне и вновь позволила виконту показаться на поверхности.
        - Кха-кха-ха… Я же извинился!
        - Обещаешь, что больше ни словом, ни делом не обидишь господина Ссадаши.
        - Обещаю, обещаю!
        Дейна опять надавила на плечо мужчины сапогом, вынуждая его уйти под воду. В этот раз не выжидала слишком долго - путы всё равно слабли и кольца кнута расползались.
        - Пх-ф-ф-ф-ф-фу-у-у-у… Да что ещё?!
        - Предупреждение. Нарушишь обещание, и плавать будешь куда дольше. Понял?
        - Понял!
        Ронт торопливо выдернул из ослабевших колец ноги и отплыл в центр прудика, где Дейна уже не могла достать его своим скотским оружием. Мужчину тут же окружили плотным цветастым кольцом любопытные карпы, но они хотя бы не кусались.
        Неторопливо свернув кнут и спрятав его под куртку, Дейна развернулась и посмотрела на остолбеневшего господина. И укорила себя. Наверняка перепугала.
        - Всё хорошо, господин? - ласково спросила она.
        Тот вздрогнул, дёрнулся и то ли мотнул головой, то ли качнул. Впрочем, испуганным он не выглядел. Скорее, немного ошалевшим.
        Дейн приблизилась, отряхнула с ворота господина налипшую траву и, высоко подняв руку, прикрыла его лицо от солнечного света.
        - Вы видели оранжерею? Там очень красиво и можно играть. Сползаем?
        И, не дожидаясь ответа, подхватила его под локоток и потянула за собой.
        [1] СЛЕПЫЕ ДУХИ - несмотря на название, они не слепые. Это слаженный квартет пакостных Духов, которые насылают на смертных ослеплённость, окружают иллюзиями и, играя на слабостях, заставляют их делать всякие непотребства.
        Глава VII. Понимание
        - А император-то злопамятен, - сходу заявил Ссадаши, заползая в гостиную покоев наагасаха и наагасахиа. - Два десятка лет прошло, для человека почти вечность, а он всё ещё таит обиду.
        - Что произошло? - мгновенно насторожился Шашеолошу, прижимая к себе напрягшуюся жену. Та с подозрением и обидой смотрела на ворот одеяния наагалея, будто ожидая, что сейчас оттуда выползет очередная змея.
        Ссадаши сам невольно напрягся. Змея у него действительно была. Прихватил с собой, думая выпустить в парке, да забыл. Хранительница одним щелчком кнута всю память отшибла.
        Плюхнувшись на подушки рядом с Делилонисом, который полулежал-полусидел, опираясь спиной на дремлющую кошку, Ссадаши взволнованно зашевелил хвостом. Вааш отвлёкся от очередного письма из дома и уставился на фиолетовый кончик, как кот на бумажный бантик.
        - Он мне телохранителя подсунул! Вааш, ты им ещё не рассказал?
        - Оставил это удовольствие тебе, - осклабился друг.
        Шашеолошу и Делилонис только-только вернулись с первого из череды собраний глав, и последние новости ещё не успели их порадовать.
        - И кого он подсунул? - заинтересовался Дел. - Смазливого мальчика под стать твоим шуточкам?
        - Было бы неплохо… - немного мечтательно и неуважительно - всё же Ссадаши его ещё ползать учил - потянул наагасах.
        - Бабу, - не смог смолчать Вааш.
        - Что? - Дел озадаченно вскинул брови и перевёл взгляд на Ссадаши, а потом опять на Вааша.
        - Бабу, - повторил Вааш. - Сочную, красивую! Рядом с такой на мужиков будет сложновато засматриваться, а, Ссадаши?
        - Он серьёзно? - не верил Дел. - Император отрядил к тебе в охранники женщину? Но он же должен знать, что наги… - наагариш не договорил и досадливо поморщился.
        Лаодония хихикнула.
        Делилонис хотел сказать, что император должен помнить об инстинктах нагов. Ни один змеехвостый мужчина не бросит в беде женщину или ребёнка. Сама кровь потребует, чтобы он их защитил, и сводит с ума, если он не справился. Ни один наг не возьмёт в телохранители женщину. Это же вечное беспокойство за её жизнь и безопасность. Дел хотел сказать всё это, но сообразил, что император именно этого и добивался.
        - Не думал, что его величество так жесток, - ошеломлённо хмыкнул Шаш. - Даже отец не посмел так издеваться.
        - Ну император же не наг, - резонно заметил Вааш. - На кой ему этому поганцу сочувствовать? - он кивнул на вальяжно развалившегося Ссадаши. - На него взглянешь и засомневаешься, есть ли у него вообще хоть какие-то инстинкты.
        Ссадаши раздражённо цыкнул. Увы, инстинкты у него имелись.
        Осознав всю глубину подлости императора, наагалей даже растерялся, что с ним не происходило уже очень и очень давно. Ему - Ядовитому, Бесплотному, Неуязвимому Призраку княжества Шаашид?ш - поставили в хранительницы женщину! Человеческую женщину! Из язвительных баек, что гуляли почти по всем наагатинским княжествам - кроме Квараза, где он бывал редко, - следовало, что Уста Наагашейдисы невозможно ранить, ибо он дух. Навредить наагалею рода Фасаш мог только один наг во всём мире - он сам! И спасти его от него самого не могли самые опытные телохранители семьи.
        А тут человеческая девочка. Сколько ей там? Двадцать шесть? Двадцать восемь? Может, хотя бы тридцать есть?
        Отказаться от дара «заботливого» императора… Ну он уже его как бы принял, нехорошо возвращать. В других обстоятельствах Ссадаши порадовался бы куда больше. Всё же такое знатное развлечение: расстроить планы императора и заставить разгневанную хранительницу сбежать. Но сейчас наагалей жаждал более опасных развлечений и хрупкая женщина рядом ему не нужна.
        - А мне Дерри про неё рассказывала, - Лаодония радостно завертелась на хвосте мужа.
        - Ты мне не говорила, - удивился Шаш.
        - Да когда бы я успела? Тем более Дерри говорила, что это «какой-то наг». Я не сообразила, что она про дядю. Про него обычно говорят так, что сразу понятно, что про него.
        - Да, Ссадаши, бабу на твои обычные развлечения не потаскаешь, - фальшиво посочувствовал Вааш. - Никакой радости, так и придётся вокруг неё хвост вить. Император пошёл даже дальше рода Фасаш!
        - Ты серьёзно думаешь, что она его остановит? - лениво удивился наивности друга Делилонис, отмахиваясь от кошачьего хвоста.
        - Нет, - ничуть не расстроился Вааш, - но ты бы видел его морду, когда она его заботливо под локоток выводила в парк. Глазища как тарелки, а рот распахнут так, что хоть птицам гнёзда вей!
        Ссадаши раздражённо запустил в него подушкой, но друг с лёгкостью отбил её хвостом, и шёлковый снаряд, злорадно встопорщив кисти, рванул в обратную сторону. Ссадаши едва успел уклониться.
        - Бассадешыс! - рявкнул не столь расторопный Делилонис, и возмущённо рыкнувшая кошка едва не куснула Ссадаши за хвост. - Шириша! Лежать!
        - Да, лежи, Шириша, - Ссадаши нагло поддразнил всклоченную и сонную кошку кончиком хвоста, - а то моя хранительница с тебя шкуру спустит.
        - Ссадаши! - Дел рыкнул не хуже зверя. - Шириша, гулять!
        Кошка неохотно поднялась, шагнула к окну и выскользнула наружу одним слитным движением. Где-то внизу только кусты хрупнули, а затем раздался душераздирающий женский крик. Дел мгновенно подорвался и бросился к окну.
        Не успел он закончить сдавленно ругаться, как дверь распахнулась и внутрь решительно, не слушая маячившего позади Шширара, вошла женщина. Наги воззрились на неё в молчаливом изумлении.
        - …да всё хорошо, не обращай внимания, - шипел Шширар, - здесь господину ничего не угрожает.
        Дейна обвела комнату взглядом и уставилась на невинно улыбающегося Ссадаши своими словно пылью припорошенными глазами.
        - Мой господин, всё хорошо?
        - Да, - весело отмахнулся тот хвостом, - от нас просто кошечка убежала.
        Хранительница неторопливо осмотрела его, убеждаясь, что драгоценный хозяин цел и невредим, а затем прошлась оценивающим взглядом по всем присутствующим в комнате. И опять посмотрела на наагалея.
        - Мне найти и привести Госпожу?
        Вааш присвистнул. Ссадаши сам едва удержал лицо. Обычно после знакомства с его нежной кошечкой не находилось желающих это знакомство продолжить.
        - Не нужно, - Дел выпрямился и, развернувшись, величественно пополз навстречу хранительнице. - Это была моя кошка.
        Остановившись напротив женщины, наагариш смерил её взглядом и, в отличие от многих, выдающейся груди внимания уделил не больше, чем сапогам хранительницы.
        - Значит, его величество отрядил вас хранить нашего друга?
        Дейну невольно охватила оторопь. Ослепительно белый и величественный советник наагашейда производил должное впечатление. Под взглядом серых глаз хотелось почтительно склонить голову, и женщина опустила подбородок.
        - Да, господин.
        Дел посмотрел на склонённую голову с искренним сочувствием. Отдали лису перепёлку. Ссадаши, пользуясь тем, что хранительница не смотрит на него, с явным удовольствием пялился на её ягодицы.
        - Терпения, - только и пожелал Дел.
        - Дедушка, можешь немного посторониться, - попросил Шаш и, дождавшись, когда наагариш отползёт, обворожительно улыбнулся Дейне. - Забота императора безгранична. Надеюсь, дядя не доставит вам беспокойства.
        Дейна с трудом смогла оторвать взгляд от чернохвостого змея и его жены. Госпожа Лаодония лежала в объятиях мужа, прижимаясь к его груди и шаловливо переплетая свои локоны со смоляными прядями наагасаха, а он нежно обвивал кончиком хвоста её стопы. В давриданском обществе не было приятно так ярко демонстрировать близость даже между супругами, и Дейна смутилась, словно ворвалась в чужую спальню во время интимных игр.
        - Забота о господине не может меня тяготить, - отозвалась Дейна. - Простите, что побеспокоила.
        Поклонившись, женщина вышла и закрыла за собой дверь.
        - Как быстро она захочет его прибить? - Вааш спрятал письмо и азартно потёр руки. - Будем спорить?
        - Э, нет, - Ссадаши довольно прицокнул, - не в этот раз, мой славный друг. Эта красавица бережёт меня как золотую монету. Видел бы ты, как она орудует кнутом… Полчаса назад спустила моего обидчика в пруд и даже заставила его извиниться. Как вам такое?
        - Брешешь? - не поверил Вааш.
        Ссадаши сам до сих пор был под впечатлением. Когда хранительница неожиданно извлекла на свет кнут, он просто оцепенел и поражённо смотрел, как она тащит виконтишку в воду и хладнокровно топит его.
        За восемь веков жизни он встречал великое множество женщин. Самых разных. Нежных и жестоких, легкомысленных и суровых, равнодушных и… не очень. Кривляющийся и вешающийся на мужчин слабосильный наагалей почти никому из них не нравился. Только две девушки когда-то благосклонно отнеслись к нему и в этом образе: глупенькие хорошенькие малышки, увидевшие в нём возможную подружку. Настоящий же, не скрывающийся за маской, наагалей женщинам нравился, порой ему даже приходилось чувствовать вину из-за разбитых сердец.
        Такие женщины, как Дейна - суровые и решительные, - обычно неприязненно относились к легкомысленной маске. Не стоило и ждать, чтобы они за него заступились или хотя бы одарили его «обидчиков» грозным взглядом. Поэтому поведение хранительницы Ссадаши откровенно озадачивало. Озадачивало, что он не ощущал фальши в её поступках.
        - Сам не понимаю, что происходит, - честно признался Ссадаши. - Шаш, ты можешь узнать, что император ей про меня сказал?
        - Я?
        - Тебе проще задать вопрос императору.
        - А зачем спрашивать императора? - Шаш с лукавой улыбкой посмотрел на дядю. - Твоя хранительница за дверью, спросим её. Лаодония, прости…
        Шашеолошу пересадил жену на подушки и, поднявшись, пополз на выход.
        Шширар и Дейна тут же ему поклонились и удивлённо замерли, сообразив, что наагасах не собирается проползти мимо. Напротив, он остановился рядом и обворожительно улыбнулся женщине.
        - Госпожа, я могу задать вам пару вопросов? Простите моё любопытство, но я переживаю за дядю Ссадаши и хочу быть уверен, что от вас ему не будет вреда.
        - Вы можете спрашивать всё, что пожелаете, - поклонилась Дейна.
        - Что вам рассказал император о дяде?
        - Его величество рассказал мне, что он стал свидетелем собрания заговорщиков.
        - Я не об этом. Что император рассказал о дяде?
        Дейна ответила не сразу. Её озадачил больше не вопрос, а то, что наагасах называл её господина дядей. Видимо, к нему здесь действительно хорошо относятся, несмотря на обиду, учинённую богами.
        - Император ничего не рассказал о вашем дяде. Я сама догадалась.
        Шаш заинтригованно приподнял брови.
        - Можете быть спокойны, я не собираюсь с кем-то говорить об этом. И не переживайте, рядом со мной никто не посмеет чинить ему обиду.
        - Простите, не могли бы вы выражаться яснее? Я хочу быть уверен, что мы думаем об одном и том же и в дальнейшем между нами не будет недопониманий.
        Дейна ответила спокойно и прямо:
        - Я знаю, что боги при рождении обидели господина и обрекли его на вечное детство.
        Шаш так и застыл, лицо его едва уловимо вытянулось. Ошеломлённо моргнув, он неожиданно поклонился и проникновенно произнёс:
        - Благодарю за вашу заботу. Теперь я уверен, что мы думаем об одном и том же.
        И, развернувшись, величественно уполз обратно в покои.
        Шширар вдруг взял Дейну за руку и галантно приложился к ней губами. Не успела женщина выдернуть ладонь, как наг серьёзно произнёс:
        - Мы сработаемся.
        Одного взгляда на Шаша хватило, чтобы все умолкли и уставились на него с жадным интересом. Всё ещё ошеломлённый наагасах опустился рядом с женой и почти не мигая уставился на стену.
        - Такая трепетная наивность, - наконец выдал он, то ли опечаленный, то ли поражённый.
        - Ты меня пугаешь, - прищурился Ссадаши.
        Шашеолошу перевёл взгляд на него и медленно, выделяя каждое слово, произнёс:
        - Она считает, что ты идиот от рождения и обречён богами на вечное детство.
        На пару десятков секунд повисла звенящая тишина. Рот Ссадаши обалдело приоткрылся.
        Первым опомнился Вааш. Фыркнув, он издал какой-то странный писк, совсем не подходящий его огромному телу, и гулко загрохотал хохотом, сползая по стене на пол. Потом тихо, закрыв глаза ладонью, засмеялся Делилонис, а ему вторило заливистое хихиканье Лаодонии. Шаш посмотрел на них с осуждением.
        - Вы бы видели её глаза. Она искренне верит, что ей поручили защищать взрослого ребёнка.
        Вааш застучал хвостом по полу.
        Ссадаши ошеломлённо пялился на хохочущих друзей.
        Его приняли за идиота?
        Нет, его часто называли идиотом. Он вообще множество оскорблений слышал, некоторые даже записывал.
        Но всерьёз его идиотом никто не считал.
        Ребёнок?!
        - Да как она могла подумать о таком? - Ссадаши запустил пальцы в волосы. - Она глупая?
        - Она не глупая, - помотал головой всё ещё ошеломлённый Шаш.
        - Великой мудрости и доброты женщина! - с жаром выдохнул Вааш и опять захохотал.
        - Какая доброта? Она едва человека не утопила, - возмутился Ссадаши.
        Это он-то идиот? Ребёнок? Посмотрим, насколько её наивности хватит.
        - И тебя утопит, хы-ы-ы-ы-ы… - не мог успокоиться Вааш.
        - Я напишу Дейшу, - Дел вытер выступившие слёзы, - пусть пришлёт императору подарок.
        Ссадаши возмущённо зашипел и оскалился.
        Глава VIII. Прогулка по улице развлечений
        - Обделённый богами… - ядовито шипел Ссадаши, недовольно взирая на парк через окно крытой галереи.
        Шипел, впрочем, достаточно тихо, чтобы стоящие на удалении Дейна и Шширар не слышали.
        День уже близился к закату, Шаш вместе с Лаодонией и Делом отправились на ужин к императору. Вааш отмахнулся тем, что он «не того положения, чтобы с высочествами трапезничать». Да и нужно же кому-то из взрослых за «дитятком» присмотреть. «Дитятко» раздражённо вертело хвостом, но виляния с каждой минутой становились всё более и более задумчивыми.
        - Да уж кого боги точно не обделили, - Ваашу приходилось говорить одними губами: у него даже шёпот рокотал. - Они, похоже, когда тебя создавали, спохватились, что переборщили, да поздно. Худосочностью наградили, но тем только подгадили остальным смертным.
        - Нет, я что действительно себя как ребёнок веду?
        - Ну… Если подумать, что ты действительно мозгами обделён, то можно и так тебя оправдать, - Вааш глумливо хмыкнул. - Мы-то тебя как облупленного знаем, а она-то впервые видит. Если во дворце ничего не поменялось, то старожилы будут молчать, чтобы развлечься за счёт молодёжи.
        Ссадаши малость повеселел и позволил себе ехидную улыбку. Впрочем, странное умозаключение хранительницы не отравило ему настроение. Оно его обескуражило, привело в недоумение и да, возмущение. Всё же наг рассчитывал на совершенно иную реакцию.
        Но удивление проходило и сменялось азартом. Такого ещё не было! Нет, сами планы нарушались часто. А вот предсказывать реакцию окружающих на ту или иную выходку Ссадаши удавалось с потрясающей точностью. Наверное, Вааш прав, и боги при рождении отсыпали ему кучу даров и попытались уравновесить свою щедрость болезненным внешним видом.
        - Ох, местные будут обескуражены, что у меня нянечка появилась, - Ссадаши всё больше и больше приходил в благожелательное настроение и вертел хвостом уже не раздражённо, а игриво, представляя, как Дейна будет гонять от него всех жаждущих мести.
        Нет-нет, всё сложилось очень неплохо. Не так, как он предполагал. Лучше!
        Ссадаши предвкущающе облизнулся, представив лицо хранительницы, когда та узнает, как сильно ошиблась. О, это прекрасное суровое лицо побелеет от ярости или покраснеет?
        - Уже задумал, как будешь над девочкой издеваться? - Вааш посмотрел на друга с укором.
        - Ты плоско мыслишь, - фыркнул Ссадаши. - Я подарю ей незабываемые воспоминания. Человеческая жизнь так коротка. Разве плохо, что я пытаюсь расцветить её?
        Вааш угрюмо посмотрел на него. Ссадаши обожал развлекаться за чужой счёт, и да, его развлечения оставляли неизгладимые воспоминания. Вроде и судьбы не ломал своими шутками, но людям в конце жизни точно будет, что вспомнить, если им довелось повстречать этого бледного поганца. Добросердечный Вааш порой пытался предупредить незнакомцев о дурной привычке своего в общем-то неплохого друга, но почему-то к предостережениям мало кто прислушивался.
        - Вот раскрою тебя, шкуру, чтоб девочка знала, каков ты… - вяло пригрозил Вааш, но Ссадаши только хмыкнул.
        Чтобы ни говорил Вааш, как бы ни ругался и ни размахивал разгневанно кулаками, но он всегда принимал его, Ссадаши, сторону.
        Привалившись к могучему боку друга, Ссадаши вытащил из-за пазухи смятый лист и тонко пропел:
        - Вааш, смотрит, что я нарисовал?
        - Вот это морда, - оценил друг портрет Орясия Трупожора. - А, я же уже видел эту рисовашку…
        - Эта морда руководила собранием со стороны вольных, - тоном ниже ответил Ссадаши. - Награду за поимку получить не хочешь?
        - Я тебе в три раза больше заплачу, только чтобы ты в неприятности не ввязывался. Сам по себе неприятность, не ищи компанию из таких же проблем.
        - Вааш, ну я же всё равно пойду на охоту… - вкрадчиво протянул Ссадаши. - Если бы не девочка, я бы к тебе и не обратился.
        - А чем она тебе мешает? - Вааш с любопытством скосил на него жёлтый глаз.
        - Выбраться в город нужно, а как же я без разрешения взрослых пойду? - хитро прищурился друг. - Я могу, конечно, показать характер и оставить эту сочную малышку связанной в своей спальне, но неужели ты её не пожалеешь? Первый день службы и такое потрясение… Пусть хоть пообвыкнет.
        - Понятно. И там, и здесь развлечься хочешь, - недовольно поморщился Вааш.
        Ссадаши пакостно улыбнулся. Будет жаль раскрывать хранительнице глаза так рано.
        - А чего ночью не пошёл? Только не затирай мне, что с дороги устал.
        - Меня всю ночь какая-то мозоль допрашивала[1], - скривился красноглазый наагалей. - Раз семьдесят спросил одно и то же, описал меня до последней чешуйки… надо потом у него отчёт стащить, интересно сколько насчитал. А когда узнал, что я был в двуногом облике, заставил обернуться и снял мерки с каждой части тела! Ну… почти с каждой. Право, хуже Роаша!
        - Эт чтоб потом с тебя такой же вот портрет сваять, - Вааша кивнул на Трупожора. - Назовут Ссадаши… м-м-м… Мужежор!
        - Фи, как неизящно, - кокетливо сморщил носик Ссадаши. - Обычно мне придумывают более благозвучные имена.
        - Тролли тебя Вхыбом Сухмедячим[2] зовут, - глумливо припомнил друг.
        Ссадаши аж вздрогнул. Крепко он тогда горному народу насолил, хотя сам того не желал. Против обыкновения.
        - Ну так что? Поможешь устроить ловлю на живца?
        Вааш скептически осмотрел собственно «приманку» и через плечо взглянул на невозмутимую Дейну. С Ссадаши станется действительно связать хранительницу и оставить её в спальне. Да и чего таить, страсть как хотелось посмотреть, как Ссадаши будет опекать этакая нянечка.
        - Ладно. Позову парней из Рамм?ша, сползаем погулять в город. За девочкой сам присмотришь или своих парней отрядишь?
        - Сам. Парней в охотники отряжу.
        - Мне покричать, что мы в город собрались? Ну чтоб точно все знали.
        - Шширар сказал, что за нами сегодня весь день кто-то следит. Так что не нужно. Ну, поползли радовать мою милую охранительницу.
        Ссадаши резко обернулся и бросился к Дейне.
        - Дейна, - наагалей распахнул глаза по-детски широко и неожиданно опустился вниз так, что хранительница стала выше. И страстно притиснулся к ней, вжимаясь лицом в упругую грудь.
        Вааш от возмущения воздухом поперхнулся, а Шширар обалдело выпучил глаза.
        - Ссадаши, - могучий наагалей попытался за шиворот оторвать наглеца от женщины, - где твоё воспитание… дурной мальчишка!
        И вновь подавился воздухом, столкнувшись с пронзительным взглядом Дейны. Женщина молча взяла наагалея за запястье и, отстранив его руку, погладила Ссадаши по голове.
        - Да, мой господин?
        - Мы пойдём гулять в город, - красноглазая немочь радостно завиляла хвостом. - Ты пойдёшь с нами? Пожалуйста, пойдём с нами!
        - Конечно, я пойду с вами.
        Дейна смотрела в доверчиво распахнутые красноватые глаза с вертикальным зрачком, а в груди разливалось тепло. Приятно, что этот ребёнок так быстро принял её. Она всегда имела большую слабость к детям.
        Вдруг лицо её напряглось, и женщина насторожённо посмотрела вниз.
        - Господин, у вас под одеждой что-то шевелится.
        Вааш и Шширар уставились на Ссадаши с одинаковым ужасом и возмущением.
        - Вот здесь, - женская рука проскользнула между их телами и легла на грудь господина, которой тот вжимался в её живот.
        - А, это мой питомец!
        Ссадаши с готовностью отстранился и выудил из-за пазухи ужа. И радостно воззрился на хранительницу.
        Увы, та и не подумала приходить в ужас. Убедившись, что питомец относится к неядовитой породе и явно уже издыхает - больно вяло шевелился, - Дейна кивнула головой.
        - Симпатичный.
        - Дядя!
        Услышав оклик Лаодонии, Ссадаши резко развернулся и увидел на парковой дорожке жену Шаша в компании, собственно, Шаша. Не глядя сунув руку с ужом за спину, наагалей шёпотом распорядился:
        - Спрячь! - и радостно улыбнулся, почувствовав, что рука опустела. - Гуляете? А мы собираемся в город!
        - О, а, может, и мы с вами? - обрадовалась Лаодония.
        - Не, не надо, - мрачно отговорил её Вааш.
        Шаш что-то зашептал на ухо жене, и та покраснела.
        - Хорошо вам погулять.
        - И вам!
        Ссадаши помахал наагасаху и наагасахиа вслед ручкой и, развернувшись, уставился на Шширара.
        - Куда дел?
        Тот даже шелохнулся. Как стоял, идеально выпрямившись и пялясь куда-то вбок и немного вниз, так и остался стоять. Ссадаши непонимающе его осмотрел, взглянул на Вааша и озадачился. Друг тоже просто стоял и косился куда-то вбок.
        Проследив за их взглядами, Ссадаши уставился на грудь хранительницы и непонимающе осмотрел всю компанию.
        - Где мой уж? - плаксиво протянул он.
        - Не переживайте, господин, он у меня, - спокойно отозвалась Дейна.
        Ссадаши не успел спросить, где именно «у меня»: грудь хранительницы шевельнулась, ткань плотно застёгнутой куртки на ложбинке слегка взбугрилась и опала.
        - Пусть пока побудет у меня, - предложила охранница. - У меня он точно не выпадет, а ваша одежда сидит очень свободно.
        Ссадаши молча осмотрел куртку женщины, плотно облепляющую её под грудью и застёгнутую до самого горла. И представил, как в ложбинке между двумя сочными полушариями сворачивается кольцами полоз. А может, и не между, а заползает под них, под эту приятную тяжесть… Во рту пересохло. Краем глаза наагалей заметил, как смущённо отворачивается Вааш, а Шширар оттягивает и без того свободный ворот одеяния в сторону.
        - А… ему там точно хорошо? - Ссадаши невольно потянул пальчики… за питомцем, но опомнился и отдёрнул руку.
        - Не переживайте, - успокоила его Дейна. - Ужи - хладнокровные создания, тепло придётся ему по вкусу.
        - Ему… не тесно?
        Дейна полуприкрыла свои странные глаза и едва заметно улыбнулась.
        - Нет, господин. Моё тело немного отличается от мужского, моя грудь мягче и нежнее. Будет спать как на перине.
        Ссадаши очень сильно захотелось повторить жест Шширара и, может, ещё немного ослабить пояс одеянии. Дневной зной и так не улёгся, а тут телу стало ещё жарче. А когда наг представил, как уж вытягивается поверх мягкой и нежной… «перины» и свешивает хвост в тёплую ложбинку…
        Тело огненным лучом пронзило острое чувство зависти.
        - Так мы гулять поползём? - поспешил напомнить Вааш.
        - Да, гулять! - встрепенулся Ссадаши и, развернувшись, радостно завилял по коридору галереи.
        А Вааш, смотря ему вслед, неожиданно понял, что уже не чувствует вину перед девочкой за молчание о пакостном характере друга.
        Грудь теснило и рвалось наружу хохотом злорадство.
        Боги постарались, отсыпая щедроты при рождении Ссадаши, но, видимо, они не могли оставить мир без спасения от своего творения и создали управу и на него.
        Или услышали его, Вааша, молитвы.
        Осклабившись, наг посмотрел на спину хранительницы, в кои-то веки понадеявшись развлечься за счёт друга.
        - …особливо хорошо ловится на опарыш и белобрюхого слизня. Ну, такого… с фиолетовой кисточкой на конце тела, - громадный наагалей, господин Вааш, упоённо вещал о премудростях рыбалки.
        Дейне упорно чудился в его словах тайный смысл, тем более что сопровождавшие их наги давили улыбки и бросали взгляды по сторонам, словно опасаясь смотреть куда-то конкретно.
        - А карпа можно поймать и на картофельный отросток. Он такой белый, продолговатый… тоже на червя похож. О, а зелёного линя можно на бе-е-е-еленьких таких рачков удить, прозрачненьких, хиленьких. Сальник тоже хорош, голавль дюже бодро на него идёт!
        Ну, на обычного дождевого червя он идёт не хуже.
        - А голубой угорь просто с ума сходит с ягодной улитки! Бледненькой такой, с панцирем ежевичной расцветки.
        На улиток с красными раковинами клюёт всё же лучше. У них и тельце яркое, почти жёлтое. Дейна посмотрела на болтающего наагалея с досадой. Ползёт тут, душу травит! Ей тоже на рыбалку страсть как хочется.
        Вспомнилось, как они с дядей ранним утром ускользали из дома и до полудня с азартом удили рыбу. Порой увлекались, возвращались поздно и им влетало от тётушки…
        В сердце закралась грусть, и Дейна поспешила оборвать воспоминания.
        - А радужные карпы обожают окольцованных пиявок!
        - Да они ж прозрачные, - не выдержала и ревниво заметила Дейна. - Только фиолетовое кольцо и есть.
        - Так в том-то и дело, - наставительно поднял кверху палец Вааш. - Заметить её могут только самые зоркие рыбы. А самые зоркие - самые здоровые. Если и клюнет на неё рыбина, то непременно огромная!
        Женщине очень хотелось поспорить, но она вовремя напомнила себе, что у каждого уважающего себя рыбака свои методы ловли, а выбор наживки - почти ритуал, нередко замешанный на суевериях. Судя по сказанному, господин Вааш крепко уважал цвет приманки - чтоб непременно бледная. Наверное, хотел, чтобы рыба постаралась быть пойманной.
        - А ты, я смотрю, разбираешься в пиявках? - господин Вааш ласково улыбнулся ей, и сопровождавшие их наги почему-то поперхнулись смешками.
        Дейна чего-то определённо не понимала. Возможно, у хвостатых господ имелись какие-то совместные воспоминания.
        - Рыбачить умеешь? А то, мож, сходим поудить рыбку?
        Вряд наагалей представлял, насколько его предложение соблазнительно. Дейна удочку в руках не держала уже полгода. Дерри рыбалка не интересовала.
        Посмотрев на висящего на её правой руке господина - от неприкрытого детского обожания сладкого дрогнуло сердце, - женщина твёрдо отказалась:
        - У меня другие обязанности.
        - Эх, жаль! Этих-то и не вытащишь, хвосты боятся замочить, - господин Вааш презрительно махнул на трёх нагов, что составляли им компанию.
        Все трое присоединились к ним на выходе из дворца. В личной охране императора Дейна их раньше не видела и по богатым, прямо-таки роскошным одеждам предположила, что это те самые наги из Раммаша, хотя она не заметила, когда за ними послали. Ни Шширар, ни господин Вааш не отлучались, а господин Ссадаши постоянно был у неё на виду. Дейна подозревала, что у беспечно-простодушного наагалея Вааша имелись подчинённые, которых она просто не заметила.
        Наги были весьма высоки, не так как господин Вааш, скорее, как Шширар, и имели хвосты столь интересных расцветок, что горожане пялились им след больше с любопытством, чем с опаской. Дейна и сама немного опешила.
        Она успела привыкнуть к нагам в охране императора и даже милостиво сносила их крайне заинтересованные взгляды. Первое время опасалась, что они будут подкатывать к ней хвосты с весьма недвусмысленными предложениями - не была уверена, что сможет отбиться, если они захотят настоять, - но они лишь смотрели, отвешивали комплименты и иногда звали поползать по дорожкам парка. И ни разу не обиделись на отказ. Почти все наги в охране - шаашидашцы. Знойные, экзотичной внешности, сразу видно, что нелюди, даже в двуногом облике.
        С нагами из Раммаша ей прежде сталкиваться не приходилось. Присоединившиеся к ним наги были красивы так, что их внешность обескураживала, но экзотичными бы их язык не повернулся назвать. Все золотоволосые, двое с голубыми глазами и один - с карими, немного отливавшими глубинной краснотой. Если не присматриваться к зрачку и не опускать взгляд ниже пояса, можно представить, что эти господа с севера Давридании.
        Все трое носили титулы наагаришей. Дейна успела лишь мельком просмотреть в библиотеке описание иерархии в наагатинских княжествах и помнила лишь, что это весьма значимый титул и выше титула «наагалей», который носил её хрупкий господин.
        - С тобой опасно рыбачить, Вааш, - низко пророкотал один из раммашцев, наагариш Алсил?, самый красивый в их компании. Растрёпанная золотистая коса опускалась по груди до пояса, тонкие, но чувственные губы изгибались в улыбке, в голубых глазах золотыми зайчиками плясали уличные огни, а по зеленовато-жёлтому хвосту - Дейна даже затруднялась подобрать цвет - при движении расходились золотистые волны. Смотрелось просто волшебно! - В позапрошлом году вас с повелительницей смыло в воду, и мы три дня искали вас по всей Лоисс?не[3].
        - А мы больше не будем рыбачить рядом с ненадёжными плотинами. И Дарил?сы… повелительницы здесь нет.
        - Ты не боишься, что что-то может произойти с такой красивой госпожой? - наагариш Ссесел? неожиданно подался вперёд и навис над плечом Дейны, сияя ослепительной мальчишеской улыбкой.
        Короткие золотистые волосы вихрами торчали в разные стороны, а улыбка и лукавый взгляд делали нага до безумия притягательным. И совсем непохожим на нага. Хвост вроде имел самую непритязательную серо-стальную расцветку, но по нему расходились завораживающие голубые волны. Вот этими волновыми переливами раммашцы и отличались от всех виденных Дейной нагов.
        Лицо господин Ссеселэ имел на удивление располагающее. Никакой хищности! Крепкая квадратная челюсть, широко расставленные глаза… Даже чуть длинноватые клыки не пугали.
        Дейна отстранённо заметила, что ещё лет пять назад у неё бы сердце зашлось, улыбнись ей такой обаятельный мужчина. А сейчас даже не трепыхнулось. Да и Шширар успел шепнуть ей перед самым выходом: «Женским вниманием избалованы сверх меры».
        Женщины и сейчас баловали их вниманием. Молоденькие девушки то и дело замирали и провожали гостей столицы зачарованными взглядами. Впрочем, третьему раммашцу, наагаришу Ллелеле-какому-то - его имя выскользнуло из памяти как угорь, - внимания доставалось немного меньше. Вроде вполне миловидный, золотая косища толщиной с бедро Дейны, а в тёмных глазах и вертикальный зрачок незаметен. Но витал вокруг него какой-то неуловимо жутковатый флёр. Может, из-за красноватых волн, расползавшихся по жёлто-зелёному хвосту? Да и уличные огни скакали в его глазах не зайчиками, а красными голодными искрами.
        - Дейна моя! - капризно протянул господин Ссадаши и хвостом попытался отпихнуть наагариша Ссеселэ.
        Тот лишь ехидно вскинул брови. Но минуту спустя отстал. Дейна не видела, как хрупкий господин холодно оскалился за её спиной и хищно прищурил красные глаза.
        Вся компания вывернула на яркую, сверкающую огнями улицу, и многоголосый шум заставил их сплотиться. Дейна насторожено осмотрела увеселительные заведения и уже сама прихватила господина за запястье.
        Зачем они пришли сюда? Господа гости заблудились? Ей следовало самой выбирать путь.
        - О, как давно я здесь не был, - наагариш Ссеселэ с удовольствием потянулся, и Дейна поняла: нет, они вышли сюда неслучайно.
        И совсем неслучайно остановились напротив высокого дома с кричащей цветастой вывеской «Наездница Ин?н». У входа в завлекательных позах и фривольных одеждах заманивали гостей опытные «наездницы», и одна даже, не разобравшись, послала воздушный поцелуй Дейне. Та недовольно цыкнула в ответ.
        - Ну, ползите, развлекайтесь, - милостиво дал позволение господин Вааш и развернулся в сторону питейного заведения, явно вознамерившись отделиться от компании.
        - Вы не идёте? - напряглась Дейна.
        - Я женат! - наг рыкнул с таким достоинством, что женщина невольно прониклась к нему уважением.
        - А ты с нами пойдёшь? - господин умоляюще уставился на неё красноватыми глазами.
        Губы раммашцев изогнулись в одинаковых предвкушающе-насмешливых улыбках, и наги уставились на Дейну. Та холодно посмотрела в ответ и перевела взгляд на вывеску.
        О «Наезднице Инан» среди стражи ходили восторженные рассказы. Высшего уровня заведение! Все девочки красотки и… «в седле» держатся очень умело. Обставлен дом роскошно, питьё здесь подают лучшее, а кушанья так отменны, что и знать не чурается сюда заглядывать. Простому стражнику приходилось месяцами копить жалованье, чтобы один раз здесь гульнуть. Но память, по словам очевидцев, остаётся на всю жизнь!
        - Конечно, господин.
        Улыбки нагов стали коварными, и Дейна невольно ощутила себя лакомым блюдом трёх змеев. Один Шширар с сочувствием взглянул на неё.
        Но в сочувствии она не нуждалась.
        Подхватив своего милого господина под локоток, Дейна решительно направилась в бордель. Зайти, впрочем, не успела. Из окна высунулась полуголая черноволосая девица и с весёлой улыбкой окликнула её:
        - Дейна, ты опять к нам?
        Оборачиваться и смотреть на мужчин женщина не стала. Спина и так полыхнула под их взглядами.
        - Да, -йра, к вам. Можешь подготовить угловой столик и распорядиться насчёт ужина?
        - Твоё любимое местечко занято. Но… - девушка игриво прикусила губу и томно выдохнула, - если хорошо попросишь, я найду что-нибудь подходящее.
        - Попрошу, - тяжело обронила Дейна и легонько коснулась поясного кошеля.
        Ейра улыбнулась ещё шире и исчезла в окне.
        - Ты здесь уже бывала? - глаза господина Ссадаши были распахнуты в детском изумлении.
        - Да, бывала, - неохотно призналась Дейна. Хорошо, что господин недалёк умом и не понимает, как странно, что она бывала в подобном месте. - Вам здесь понравится.
        С этими словами она решительно зашла внутрь, увлекая за собой господина.
        Оставшиеся снаружи раммашцы перекинулись взглядами и уставились на застывшего в задумчивости Шширара.
        - Такая милая, - нараспев протянул Ссеселэ. - Откуда она, Шширар? За что боги так наградили Лгущего Грешника?
        - Подарок императора, - приосанился охранник.
        - Я бы тоже хотел такой подарок, - наагариш Алсилэ кончиком хвоста нарисовал в воздухе соблазнительный силуэт хранительницы. По чешуе скользнули восхитительные золотые волны.
        - Ты готов стать Лгущим Грешником ради этого? - провокационно спросил Ллелс?.
        Алсисэ поскучнел и отрицательно мотнул головой.
        Внутри царило веселье. Весь нижний этаж борделя занимали столы, окружённые удобными диванчиками и лёгкими полупрозрачными занавесями. Вдоль одной стены тянулась стойка, за которой крутилась высокая соблазнительная девушка в очень откровенном наряде. Посетители, глядя на её прелести, заказывали вдвое больше и платили втрое, совсем не вслушиваясь в озвученную цену. На помосте музыканты вполне лирично играли какую-то сладкую мелодию, под которую извивались в танце миловидные юные девы. Со второго этажа тоже раздавались звуки веселья, кто-то горланил лихую песню и ему в несколько голосов вторил заливистый женский смех.
        Наги замерли у самого порога, смотря на Ссадаши, который выглядел искренне впечатлённым юнцом, впервые оказавшимся в подобном месте. Посторонним он мог показаться очень смущённым, таким ошарашенным было его лицо. Так как Шширар запоздал и спрятать за спину сурового охранника Ссадаши не мог, он спрятался за Дейну. Обхватил женщину руками крест-накрест так, что широкие рукава закрыли её до пояса, обвил её ноги хвостом и прижался подбородком к её голове.
        Дейна недовольно зыркнула на Шширара, и тот поспешил приблизиться.
        - Господин, - охранник неодобрительно покосился на наагалея.
        - А?
        Дейна переживала самые незабываемые ощущения в своей жизни. Никогда прежде она не оказывалась в огромном змеином хвосте. И сейчас чувствовала себя чудовищно беспомощной. Напади кто на наагалея, а она даже вырваться не сможет.
        - Ей тяжело.
        - Тебе тяжело? - удивился наагалей.
        - Да, господин. Не могли бы вы отпустить меня?
        Хвост неохотно разжался.
        По лестнице, цокая каблучками, бойко сбежала Ейра.
        - Дейна, ты сегодня в компании таких роскошных мужчин, - опытную «наездницу» хвосты гостей не смущали. Наоборот, она окинула их очень заинтригованным взглядом.
        Гости в ответ провокационно зашевелили хвостами.
        - Проводи нас наверх, - распорядилась Дейна. - Стол уже накрыт?
        - Накрывают. Следуйте за мной.
        Ейра развернулась, демонстрируя посетителям глубокий вырез на спине, и зацокала каблуками по ступеням, соблазнительно изгибаясь станом вправо-влево. Дейна приотстала, пропуская нагов вперёд и осматриваясь. Не увидев ничего подозрительного, женщина последовала за хвостатыми мужчинами, которые вполне успешно справлялись со ступенями.
        Наверху нагов мгновенно окружила пёстрая стайка ласковых женщин, безошибочно почуявших большую наживу. Те с лёгкостью позволили себя увлечь, причем каждый щедро одаривал вниманием сразу несколько женщин. Стойкость проявил только Шширар.
        - На службе, - с достоинством сказал он, не отзываясь на довольно откровенные ласки.
        - Куда мы? - вопросил Ссадаши у утягивающей его Дейны.
        - Ужинать. Мы не успели поесть.
        - Но я тоже хочу женщину!
        Наг вцепился в её рукав и обиженно посмотрел вслед уползающим товарищам.
        - Почему им можно, а мне нет?
        Глаза его подозрительно заблестели, и Дейне вновь стало жаль дурачка. Наверняка он чувствует, что к нему относятся не как к равному, и хочет, словно ребёнок, делать то же, что и остальные.
        Дейна пальцем подманила миловидную девушку и, всунув в руки озадаченной проститутки кошель, склонилась к её уху.
        - Идёшь с этим господином и делаешь всё, что он пожелает. В ладушки поиграй, в прятки, в догонялки… - хранительница осеклась, не в силах больше припомнить ни одной детской игры. - Поняла?
        Девушка кивнула, и Дейна, ласково потрепав её по плечу, устало добавила:
        - Обидишь его - убью.
        И уже громче порадовала красноглазую немочь:
        - Господин, вот вам женщина. Развлекайтесь.
        Шширар удивлённо посмотрел сперва на напарницу, а потом вслед озадаченному господину, которого увлекала за собой проститутка.
        - Присмотри, а я сейчас подойду.
        У накрытого стола Дейна перехватила подавальщицу и, вытащив из её рук пустой поднос, распорядилась:
        - Принеси в комнату травяной отвар.
        - Может, вина, госпожа?
        - Не нужно вина.
        - Только отвар? - подавальщица неожиданно игриво посмотрела на женщину и, приспустив платье с плеча, пролепетала: - Если госпожа пожелает, то эта слуга может оказать вам особую услугу…
        - Отвар! - куда жёстче повторила Дейна, и девушку как ветром сдуло.
        Хранительница недовольно уставилась на Ейру, но та лишь проказливо хихикнула.
        И когда им надоест?
        Нагрузив на поднос уже расставленные по столу кушанья, Дейна направилась вслед за господином.
        - Почему ты здесь? - она удивлённо посмотрела на стоящего в коридоре Шширара.
        - Ну я подумал, что господину нужно уединение… - в замешательстве протянул наг, но, посмотрев в глаза напарнице, умолк.
        Шширар никогда бы не посмел издеваться над собственным господином. Как бы тот его ни доставал, чтобы ни делал, он не мог позволить себе опуститься до мести.
        Но сейчас… В груди нага заклокотало торжество.
        Господин сам решил поддерживать заблуждение хранительницы. И он, его верный слуга, не может допустить, чтобы планы наагалея раскрылись так рано. Он просто обязан поддержать его.
        - Хотя зря я так решил, - торопливо произнёс Шширар и распахнул дверь перед Дейной.
        Ссадаши едва успел согнать с лица выражение глубокой задумчивости. Минуту назад он завалился на постель, поражённый заботой хранительницы. Он-то думал, что хорошо позабавится, раз за разом вызывая в Дейне смущение, сомнения и подозрения и постепенно подводя к мысли, что она сильно ошиблась. Но поведение женщины его в очередной раз озадачило.
        Кто она вообще такая? Почему ей так рады в публичном доме? Да и она здесь распоряжается с уверенностью частого гостя. Ссадаши в очередной раз задумался о глубине императорского коварства, но дверь распахнулась и ему пришлось быстренько натягивать личину глупого удивления.
        - Ты принесла поесть?
        - Да, мы не ужинали.
        Дейна спокойно расставила на столе кушанья, а затем сама расположилась в кресле лицом к окну.
        - Ты останешься здесь? - Ссадаши в конец озадачился.
        - Конечно, господин, я всегда буду с вами.
        «…всегда буду с вами,» - эхом зазвучало в голове Ссадаши.
        - Но другие уползли с женщинами в одиночестве, - попытался воспротивиться он.
        - Но они же приползли одни, - пожала плечами Дейна и притянула к себе блюда с курицей. - Если бы они пришли со мной, то я бы составила им компанию. Вы играйте, не обращайте на меня внимания.
        Ссадаши обескураженно посмотрел на проститутку, и та, солнечно ему улыбнувшись, выставила вперёд ладошки. За такую сумму она сыграет с этим хвостатым господином во что угодно.
        Нервный худощавый парнишка торопливо сошёл с ярко освещённой улицы развлечений и замер под стеной в тёмном проулке, стараясь унять бешенный стук сердца. И чего ж ему так повезло? Нет бы Хл?шка их заметил, так Тёмные в его сторону направили! В ногах кости от страха таяли от одной только мысли, что надо к Трупожору идти. А не пойдёт…
        Паренёк гулко сглотнул. Эта улица ему в догляд досталась. Соврёт, что не заметил, и шкуру с живого снимут. Ох, надо было не к Орясию идти, а к Глас?лу. Тот хоть и бешенный, но кости не трогает. А Орясий со всем спокойствием голову от тела отделит.
        Воровато осмотревшись, паренёк утёр пот и заторопился к тайному месту, утешая себя, что хорошие новости несёт. Гонца с хорошими вестями ведь тронуть не должны?
        [1] Допрашивала Ссадаши не «какая-то мозоль», а виконт Моззи, которого император поставил расследовать заговор.
        [2]ВХЫБОМ СУХМЕДЯЧИМ - лучше не переводить…
        [3]ЛОИССЕНА - река в Раммаше.
        Глава IX. Ночь, полная наслаждения
        Ладушки змеехвостого господина не прельстили. Скуксившись и поскучнев, он подался к Дейне и, бухнувшись рядом с креслом на пол, полез к ней на колени. Умостив на них локти и подбородок, Ссадаши с укором уставился на хранительницу.
        - Мне скучно.
        - Поужинаете? - Дейна с аппетитом вгрызлась в куриную ляжку, пытаясь собственным энтузиазмом раззадорить голод наагалея.
        - Не хочу! - красноглазая немочь всем телом прижалась к её ногам, а фиолетовый хвост начал завораживающе неспешно оборачиваться вокруг кресла.
        - Вернёмся во дворец? - с готовностью предложила хранительница.
        - Нет, я хочу спать здесь, - наг закрыл глаза, а затем и вовсе уткнулся лицом в колени женщины.
        А вот кончик хвоста за креслом раздражённо постукивал по полу.
        Ссадаши немного злился на себя.
        Обманулся.
        Дейна оказалась не суровой, а невозмутимой. Сидит спокойно, ест и нянькается с глупым господином. Причём сидит в борделе, за стеной раздаются страстные охи и ахи, а на постели в соблазнительной позе лежит одна из наездниц Инан и томно смотрит на неё. Кстати, почему она так смотрит? Не так часто Ссадаши доводилось встречать среди женщин аристократических родов такую невозмутимость перед лицом откровенного неприличия.
        Появилось нехорошее ощущение, что дар понимания сломался. Ссадаши порой позволял себе упиваться своей проницательностью, особенно если имел дело с неприятными или высокомерными личностями. О, как приятно было смотреть на их злость, непонимание и откровенное отчаяние, когда до них доходило, что от всепроникающего взора Уст наагашейдисы не скрыться. Ссадаши никогда и не таился, что наслаждается изысканной игрой на чужих нервах.
        Но когда музыкальным инструментом становился он сам, это уже было не столь увлекательно и приятно. Безнаказанно - ну, почти безнаказанно - он позволял издеваться над собой только близким.
        А тут над ним даже не издеваются.
        Просто не принимают всерьёз. Точнее, серьёзно думают, что он совсем дурак.
        Но злость снедала его совсем немного. Так, лёгкая досада зудела над ухом.
        Сильнее же плескался внутри интерес и вкрадчивыми шелестящими волнами нашёптывал: а не притворяется ли эта женщина? Если притворяется, то Ссадаши нашёл достойного соперника и боевой задор требовал схватки.
        Если же не притворяется… Хвост дёрнулся так сильно, что кресло дрогнуло.
        Нет, его дар точно сломался. И из-за того, что Ссадаши не знал, как хранительница отреагирует на правду, ему ещё сильнее хотелось увидеть её лицо в момент озарения. Не сейчас, конечно. Когда правда открывается в самом начале, то обман вызывает лишь досаду. А вот когда тебе вдоволь накрутили уши, то… появляются более острые чувства.
        Дейна скосила глаза в сторону окна и слегка напряглась. Только что ей почудилось, что там мелькнула какая-то тень. Может, припозднившаяся птица? Женщина отогнала эту мысль и старательно подогрела подозрительность.
        - Господин Шширар, мне показалось, что там кто-то есть.
        Наг, всё это время стоявший у двери с каменным лицом, с готовностью отозвался:
        - Подглядывать кто-то вздумал, но змеиный хвост увидал и перепугался.
        - О да, - с наглой улыбкой подтвердила наездница, - мошна тоща, а за бесплатно только посмотреть исподтишка можно. Но вам, госпожа…
        Дейна бросила на неё упреждающе грозный взгляд. Девица тоскливо вздохнула.
        Говорили, что эта кучерявая красотка с пыльным взглядом иногда оборачивается мужиком. Высоким, красивым, наглым и очень умелым. Жуть как хотелось посмотреть правда ли.
        Внизу кто-то разразился бранью, раздался хруст ломаемого дерева, звон разбиваемой посуды и гневные женские визги: наездницы здесь были не из пугливых. Что-то загрохотало, покатилось, стена дрогнула так, словно в неё тараном долбанули.
        Шширар напрягся и перекинулся с Дейной взглядами.
        - Господин, - подхватив задремавшего Ссадаши под мышки, хранительница попыталась поднять его, но охнула и удивлённо захлопала глазами: никак не ожидала, что эта немочь окажется такой тяжёлой.
        - Наагалей, - рявкнул Шширар, - уходим!
        Ссадаши испуганно ахнул, позволил вздёрнуть себя на хвост и толкнуть к двери. И пользуясь тем, что Дейна за его спиной, хищно осмотрелся.
        В борделе нарастал шум и паника, но, что примечательно, женщины не пугались, а возмущались.
        - Госпожа Инан!!! Они ломают нашу лестницу!
        - Госпожа!
        - Вы, остолопы! Вас наняли, чтобы вы статуи изображали? - ругались на вышибал внизу.
        - А ну вышвырнуть их!!! - от разъярённого рыка, казалось, весь дом подпрыгнул, и Дейна поспешила выступить вперёд, прикрывая наагалея.
        Несравненная госпожа Инан выходила к гостям редко, и многие мечтали взглянуть на неё хоть глазком. Но со взбешённой главной наездницей лучше не встречаться.
        С первого этажа донёсся смачный хруст.
        - Госпожа! - в ужасе завопила какая-то из девиц. - Не трогайте стойку!
        - Не лезь под руку! Рясовы подряднички… я его предупреждала, что если ещё хоть раз…
        Конец фразы потонул в криках и грохоте, словно кто-то через всю комнату стол швырнул.
        Шширар вопросительно посмотрел на завсегдатая заведения - Дейну.
        - Лучше через окно выбираться, тут невысоко, - решила женщина.
        Ещё один разъярённый рык и впечатляющий грохот.
        - Если Инан разозлится ещё сильнее, то всё тут разнесёт. И всех!
        Выбрать окно они не успели. На лестнице послышался шум, а ближайшую раму под жалобный звон стекла выбили и внутрь тут же заскочили двое мужчин.
        - Он! - крепыш, заросший бородой и волосами как дерево мхом, с кровожадной радостью ткнул в сторону Ссадаши ножом.
        - Вот он! - почти одновременно с ним заорал выскочивший с лестницы мужик в ярко-красной рубахе.
        Дейна тут же отпихнула господина за спину, схватилась за кинжал, потянулась за спину за кнутом… и её спеленали руками и хвостом.
        - А-а-а-а, мне страшно, Дейна! - завопил в ужасе наагалей, стискивая хранительницу ещё сильнее, словно бы пытаясь спрятаться за ней.
        Дейна, закованная в судорожные объятия как в доспехи, зарычала не хуже беснующейся внизу Инан.
        - Господин, не висите на мне!
        - Спаси меня! - ныл Ссадаши, обхватывая голову женщины рукой и закрывая ей обзор рукавом. - Это они, эти злые люди…
        Испуг на мгновение исчез с его лица, и Ссадаши качнул подбородком в сторону нападавших. Шширар с места не сдвинулся, продолжая прикрывать господина, а вот из-за столов вскочили на ноги пятеро мужчин.
        - Это ловушка! - завопил крепыш и попытался отступить, но Шширар длинным хвостом коварно подсёк ему ноги.
        - Пустите меня, и я вас спасу, - сквозь зубы процедила Дейна, пытаясь выбраться из объятий.
        - Нет, будь рядом со мной! - тонко захныкал Ссадаши, продолжая со злорадным удовлетворением смотреть за разгоревшимся боем. - Мне страшно одному!
        Вольные - народ рисковый, в потасовках закалённый, да и смерти они не привыкли бояться. Но из шести прорвавшихся наверх четверо точно были людьми, один определённо относился к оборотням, а вот мужик в красной рубахе оказался слишком ловок для человека, но слабоват для оборотня. А подчинённые Ссадаши сплошь наги - натренированные, ловкие, с опытом в несколько сотен лет. У вольных и шанса на победу не было бы, но…
        - Ах, шалапуты! - взревел один из честных посетителей, уже изрядно хмельной. - Я на эту ночь две седмицы копил!
        И с рёвом «Верните деньги, дерьмоеды!» перевернул стол на своих соседей. Тоже честных посетителей и тоже уже изрядно пьяных.
        - Ах ты, мыхор! - гулко рявкнул краснолицый верзила.
        Отпихнув от себя девку, он схватил кувшин с вином и запустил его в голову обидчика. Промазал, и посудина взорвалась черепками и золотистой жидкостью над головой очень хорошенькой наездницы. Исказившая черты злоба в миг сделала её страшненькой.
        - Ты за него ещё не заплатил!
        Ссадаши едва сдержал хохот, когда разъярённая прелестница вытащила из подлокотника диванчика дубину и начала охаживать ею смущённо охающего верзилу.
        Нападение вольных скатилось к сущему бедламу.
        Наездницы взбешёнными кошками бросались на учинителей беспорядка, пьяные гости с радостью влились в драку, в которой и вольные, и наги завязли, как болоте. Один из нападавших смог проскользнуть к окну. Ссадаши подбил хвостом в его сторону черепок, но впившийся в тощую ягодицу осколок вольного не остановил и тот всё же выскочил в окно.
        - Да пусти ты меня, бестолочь! - не выдержал Дейна и ударила своего подопечного локтем в живот.
        В другое время она может и удивилась бы жёсткости пресса своего хрупкого подопечного, но сейчас даже не заметила.
        Ссадаши осмотрелся. Парочка вольных уже валялась на полу среди осколков; одного, яростно дёргающегося, вязали его парни, а ещё двоих он нигде не видел и досадой понял, что ускользнули. Но обстановочка в целом стала безопаснее, можно позволить девочке немного размяться.
        Почуяв, как обмякает хвост, Дейна распинала кольца и выбралась наружу, но далеко от господина отойти не смогла. Тот вцепился в её плечи когтистыми пальцами и тихо ныл от страха за спиной. Осмотрев свару, хранительница увидела, что путь к лестнице свободен, и решительно потащила господина за собой. Шширар бросился за ними, хвостом распихивая со своего пути дерущихся.
        Скатившись по ступеням вслед за хранительницей, Ссадаши едва не взвалил Дейну на плечо и не утащил назад. Зря он переживал, что парочка вольных смылась. Ноги их торчали под оторванной от стены и лежащей на боку стойке.
        - Сам-то не пришёл! - яростно рычала высокая женщина, размахивающая сломленным с помоста тонким столбом.
        Дейна благоразумно попятилась.
        Прекраснейшая Инан и в гневе была прекрасна. По плечам змеями вились многочисленные белые косы, плотным покровом устилающие тяжело вздымающуюся высокую грудь. Жёлтые глаза с вертикальным зрачком хищно осматривали пугливо сторонящихся посетителей, которые жаждали, да вот не могли пройти к выходу.
        Дикий взгляд остановился на напряжённо замершей Дейне, и женщина, усмехнувшись, велела:
        - Иди отсюда.
        Схватив господина за руку, Дейна поторопилась пересечь зал и выскользнуть наружу. Шширар тоже пополз за ними, но в грудь ему упёрся ощеренный конец столба.
        - А тебя я не выпускала, - с угрозой прошипела хозяйка борделя.
        - Это мой господин!
        - Ну да, - дикие, сумасшедший глаза Инан расширились, а губы расползлись в улыбке, - конечно. Взять его.
        И на Шширара с визгом, словно дикие кошки, набросились служительницы борделя. Обескураженный наг завертелся на месте, пытаясь сбросить с себя девок, но те держались крепко, только ткань трещала.
        Неожиданно с лестничного пролёта ласточкой вылетел нетрезвый гость, на него сверху приземлился ещё один, крепко сжимающий в руках обломок перилл, и в зал величественно выполз наагариш Ллелсэ. Видимо, ему пришлось оторваться от весьма приятных дел: чёрное с золотым шитьём одеяние было распахнуто, а пряжка нижней юбки свободно болталась. Окинув помещение взглядом, он уставился красно-карими глазами на хозяйку борделя и ме-е-едленно шевельнул хвостом. По чешуе побежала завораживающая красная волна.
        Зря шевельнул.
        Рыкнув, Инан метнула в него столб и взвилась в прыжке, замахнувшись когтистой рукой.
        Ллелсэ спокойно уклонился от снаряда и в воздухе сграбастал оборотницу хвостом. Сграбастал, крепко сжал и резко притянул к себе, прижимая прямо к груди. Женщина яростно трепыхнулась, зарычала-зашипела и обожгла нага взглядом. Обожгла и замерла, продолжая смотреть на него. Ритм тяжёлого дыхания сменился, Инан задышала медленнее и глубже. Наг заинтересованно взглянул на её грудь и горячо посмотрел в глаза женщине. Ярость той улеглась, сменившись другим чувством, и она, не глядя на других наездниц, хрипло, уже успокоено приказала:
        - Приберитесь здесь.
        И скользнула оценивающим взглядом по обнажённой груди мужчины, его животу и расстёгнутой пряжке. Кольца перламутрового хвоста сжались чуть сильнее, и Ллелсэ уже руками сгрёб женщину в объятия и без слов потащил наверх.
        Глава X. Ласка
        Дейна грудью снесла с крылечка покачивающегося мужичка.
        - О, боги… - посетитель радостно бухнулся под ей ноги и горестно застонал уже под хвостом Ссадаши.
        - Туда, - коротко бросила осмотревшаяся хранительница и потянула господина в проулок.
        - Вон он! - заорали за их спинами.
        Дейна резко оглянулась, но Ссадаши успел подбить хвостом цветочный горшок у крылечка. Пышный куст с негодующим шелестом врезался в грудь вольного, и обернувшаяся женщина увидела только летящий горшок с розами и торчащие из-под него ноги.
        Раздались тихий трест и шуршание, и перед беглецами прямо с крыши спрыгнул высокий костлявый парнишка с длинными патлами, торчащими из-под криво повязанного платка. Не успел Ссадаши заподозрить в нём оборотня, как его хранительница пнула противника в колено. Тот ловко отскочил, затем пригнулся к земле и ринулся к женщине. Та была не столь быстра, да и за её спиной дрожал драгоценный господин, отойти Дейна смогла только на пару шагов в сторону. Когтистая рука успела сгрести её за грудки, но притянуть не смогла. Хранительница изо всех сил упёрлась пятками в мостовую, ткань куртки натужно затрещала и вниз полетели пуговицы. Пнув вольного в голень, Дейна выхватила кинжал и полоснула удерживающей её руке, но вольный успел убрать ногу и перехватить хранительницу за запястье.
        Тихое шипение сорвалось с губ женщины, запястье заныло и налилось болью. Казалось, ещё чуть-чуть и кость сломается. Пальцы словно бы невольно разжались и кинжал выпал. Дейна тут же перехватила его свободной рукой и пырнула вольного в живот. Парень извернулся всем корпусом, уходя от удара, но её не отпустил. Наоборот, вцепился ещё сильнее, так что куртка всё же порвалась.
        И из прорехи с негодующим шипение высунулось нечто длинное чёрное и блестящее.
        - А-а-а-а-а! - с диким криком вольный отшатнулся, отпуская Дейну, и та тут же воспользовалась шансом.
        Подскочила ближе и со всего маху ударила противника коленом в пах. Крик оборвался глухим стоном, и парень скрючился. Дейна, предпочитающая делать всё основательно, хватила его за волосы, заставила разогнуться и добавила коленом в солнечное сплетение, заставив противника задохнуться.
        Отшвырнув оборотня от себя, женщина быстро осмотрелась. Второй вольный лежал на мостовой уже не в обнимку с горшком, а немного в стороне, словно бы он всё же встал, чуточку прошёл и опять упокоился на холодных камнях. Перепуганный господин, целый и невредимый, обеспокоенно шевелил пальчиками в воздухе и, кажется, готовился заплакать.
        - За мной! - Дейна решительно схватила наагалея за руку и потащила дальше.
        Вскоре они уже были далеко от улицы развлечений и яркий свет публичных домов и питейных заведений больше не разгонять тьму подворотен. На широкую улицу - уже спящие торговые ряды - они вышли только один раз. Дейна предпочитала полутёмные улочки, в которых очень хорошо ориентировалась.
        Ссадаши Дардан знал неплохо, но и не так хорошо, и ему довольно быстро надоело ползать по нечистой мостовой.
        А ещё ему не терпелось вернуться и узнать, кого его ребята успели повязать. Хотелось бы надеяться, что рыба достаточно крупна, чтобы платить за погром в борделе.
        - Дейна, я устал, - наг капризно подёргал хранительницу за руку. - Я хочу во дворец.
        - Ползти во дворец сейчас опасно, - не оборачиваясь, отозвалась Дейна. - Нас могут поджидать на обратной дороге. Я не справлюсь с большим числом противников.
        - Тогда почему император приставил ко мне тебя? - наагалей обиженно надул губки.
        - Именно поэтому и приставил, - загадочно отозвалась хранительница.
        Император не обрадовался, когда Дерри заявила, что сама нашла себе телохранителя. Дейна обладала определёнными боевыми навыками, но в схватке с теми же оборотнями уступала в силе, ловкости и быстроте. Но она прекрасно осознавала свои слабости, не позволяла себе или своей госпоже лезть на рожон и не вмешивалась в работу личной охраны принцессы. Её задача - вывести госпожу из опасного места и укрыть. При необходимости - вступить в бой. В случае неизбежности - отдать жизнь. И император оценил её рассудительность.
        - Переночуем в городе, - решила Дейна. - Днём идти во дворец не так опасно.
        - Но в трактирах клопы… - попытался слабо воспротивиться Ссадаши.
        Он украдкой осмотрелся и подметил моментально сгладившуюся неровность края крыши. Дейна тоже подозрительно туда посмотрела. Ссадаши поспешил дёрнуть её за руку, а то отходит ещё кнутом его же охранника.
        - Мы не будем спать в трактире. Идёмте.
        В паутине переулков они плутали ещё с четверть часа, прежде чем выйти в какой-то застроенные низкими деревянными домами район.
        - Портовые склады, - пояснила Дейна.
        Ссадаши недовольно сморщил нос. Запах рыбы и речной воды стоял крепкий, чуткий слух улавливал отдалённые всплески волн.
        Дейна остановилась около одного из складских сарайчиков, стоящего в окружении разлапистых деревьев. Порывшись в кустах, женщина с удивлением нащупала лестницу.
        - А я думала, уже убрали…
        Прислонила к стене и первая взбежала по ступенькам вверх.
        - Заберётесь? - спустившаяся женщина с сомнением посмотрела сперва на хвост господина, а потом на лестницу.
        - Конечно, - беспечно отмахнулся тот и полез наверх.
        Хвост входил в пустоты между ступенями, как шестерёнка в пазы. Дейна аж залюбовалась. На самом верху дерево не выдержало и парочка ступенек проломилась под весом нага, но он успел перебраться на крышу. Дейна лихо взбежала следом за ним, затянула лестницу наверх и подозрительно осмотрелась.
        Её не покидало ощущение, что за ними кто-то смотрит.
        - Дейна, мы будем спать здесь?
        Дейна посмотрела вниз на сидящего господина. Лицо того выражало глубокую тоску. Жёсткий деревянный наст явно не мог соперничать с дворцовой периной.
        - Да. Вам понравится. Видите сколько звёзд на небе?
        Ссадаши неохотно перевёл взгляд наверх, но не впечатлился. Дейна запоздало подумала, что его наверняка часто за восемь веков жизни призывали любоваться звёздами и вообще пытались отвлечь разными способами.
        Стянув с плеч разодранную курту, Дейна постелила её и махнула рукой.
        - Ложитесь.
        - А ты? - бледный питомец… тьфу ты!.. господин испуганно посмотрел на неё.
        - И я лягу, - отозвалась хранительница, вытаскивая из-за ворота пригревшегося ужа.
        Тому на воздухе не понравилось, он возмущённо завился, и женщина поспешила положить его на крышу, надеясь, что он уползёт. Господин, правда, мог поднять плач… Ну и да ладно!
        Опустившись рядом с наагалеем, Дейна легла и рывком притянула его на свою грудь. Так и мягче, и теплее. Руки у нага были просто ледяные, действительно мерзлявый. И женщина затащила их под свою рубаху. Затихший Ссадаши покорно лежал, чувствуя, как под щекой волнующе поднимается и опускается упругая грудь, а ладони обжигает нежная кожа. Возвращать и устраивать допрос пойманным вольным резко расхотелось, воздух посвежел - от крыши на самом деле шёл сильный сандаловый запах, похоже, на складе благовония хранились, - а ночь стала волнующе романтичной. Ссадаши заелозил, поудобнее устраиваясь на женщине, и осторожненько обвил её левую ногу хвостом. Дейна недовольно вздохнула, но осаживать не стала. Наоборот, обняла и успокаивающе погладила по спине.
        - Всё хорошо, мой господин, - ровно произнесла она. - Мы в безопасности и завтра пойдём во дворец. Вы опять увидите Шширара и господина Вааша. Господин Вааш возьмёт вас на рыбалку, и вы поймаете самую большую рыбу.
        Ссадаши вздрогнул. Последний раз он поймал самого себя за ухо. Вааш был в восторге.
        - Спите. Рассказать вам что-нибудь?
        - Рассказать? - Ссадаши понадобилось время, чтобы сообразить: рассказывать ему собираются сказку. - Нет, я устал.
        И заелозил лицом по упругой груди как по подушке.
        - Спите, - горячая рука опустилась на его голову и лаково погладила.
        Ссадаши замер. Почти так же его гладила мама каждый раз, когда видела его. Гладила и радовалась, что он не такой высокий как братья, и она может его целовать.
        В груди поселилось волнение.
        Рядом с матерью чувствовать себя ребёнком приятно и хорошо. Но рядом с другой женщиной - нет. В груди возрастали сумятица и волнение: Ссадаши не мог разобраться в нахлынувшем чувстве и забеспокоился.
        Вытащив руки из-под рубахи, он словно бы в приливе нежных чувств обхватил Дейну за шею и стиснул.
        - Ты такая хорошая…
        - Спите, господин, - ласково увещевала Дейна.
        Ссадаши завозился и заворочался, Дейна охнула под его тяжестью и упустила момент, когда палец нага лёг на определённую точку на её шею. Сон навалился с непреодолимой силой и прижал к крыше не хуже нага. Дейна попыталась держать глаза открытыми, но обложенный чёрными облаками волчий месяц раздвоился, поплыл, и женщина как в омут канула в темноту сна.
        Ссадаши приподнялся и всмотрелся в лицо уснувшей хранительницы. Отогнал рукавом докучливых комаров и с неохотой откатился в сторону. А то действительно раздавит! После чего заботливо подсунул под голову женщины собственную руку и прижал к боку. По губам скользнула довольная улыбка. Так куда лучше!
        - Всё-таки какая красавица… - прицокнул наагалей, рассматривая в ночном свете лицо хранительницы.
        Ей бы следовало носить нарядные платья, в них она смотрелась бы королевой. С такими-то характером и повадками! Ссадаши скосил лукавый взгляд на поднимающуюся-опускающуюся грудь, пошевелил пальцами, но прикасаться не стал. Хотя щёки ещё помнили восхитительную мягкость и упругость и губы зудели от желания смять нежную кожу. Какой соблазн! Наверное, всё же надо поблагодарить императора. Ссадаши хищно оскалился, продумывая благодарность, но отвлёкся, заметив, как под рубахой Дейны скрывается гибкий чешуйчатый хвост.
        - Эх, ты, поганец! - ревниво вскинулся Ссадаши. - Там я греюсь!
        Проснулась Дейна от того, что солнце беспощадно жарило спину. Ткань рубахи нагрелась и спина была неприятно влажной. В голове царила странная пустота. Обычно она просыпалась почти сразу: начинали приходить мысли о прошедшем дне, стучались заботы дня сегодняшнего и тело приятно ныло и требовало завернуться в одеяло. Тело ныло и сейчас, а ещё мерно покачивалось вверх-вниз, а левая нога онемела почти до бесчувствия. Приподняв голову, женщина сонно осмотрелась и мгновенно пробудилась.
        Она лежала на груди господина Ссадаши и совсем недавно утыкалась носом в его распахнувшийся ворот. Сам наг лежал на спине, раскинув руки в стороны, и продолжал спать. Дейна хотела было скатиться, но обнаружила, что кончик хвоста как раз обвил её затёкшую ногу. Шевеление побеспокоило нага, и он недовольно поморщился. Дейна замерла, поражённая не совсем приятным чувством.
        Во сне наагалей совсем не был похож на ребёнка. Обычно спящие кажутся расслабленными и более уязвимыми, но господин выглядел куда суровее, чем в жизни. Взрослее.
        Дейна попыталась успокоить внезапно зародившуюся тревогу. Ему восемьсот лет, он должен выглядеть как взрослый мужчина. Но… Она опять посмотрела на опущенные уголки губ. Наг словно был недоволен чем-то, даже брови немного сведены. Может снится что-то плохое?
        Приподнявшись, Дейна всё же попыталась скатиться, но кончик хвоста сжался, и она лишь немного сползла набок. В бедро что-то упёрлось, и хранительница с недоумением посмотрела вниз. Одежда что ли комом встала?
        Наагалей нахмурился ещё сильнее и всё же приоткрыл глаза. Дейна замерла, ощущая, как внутри продолжает нарастать тревога: мутный сонный взгляд с бликами недовольства совершенно не походил на взгляд дурачка.
        Но тут наг проснулся, уголки губ приподнялись и взгляд просветлел.
        - Дейна, - пропел он хриплым со сна голосом.
        От сердца мгновенно отлегло, и хранительница перевела дыхание.
        - Вставайте, господин. Нам пора идти. И отпустите меня.
        Кольца разжались, и Дейна наконец обрела свободу.
        Пока она растирала онемевшую конечность, господин совсем проснулся, потянулся - из рукава выпал спящий там уж - и оправился. Правда одежда чуть ниже пояса всё равно продолжала топорщиться. Наверное, нижняя юбка задралась.
        - Ну всё, идём, - Дейна запихнула полоза на уже привычное место, подхватила подранную куртку и поднялась на ноги.
        Наагалей с готовностью поднялся, и хранительница с досадой посмотрела на всё ещё встопорщенную одежду. Но поправлять не стала.
        - Господин, может, не надо? - пытался образумить наагалея Шширар. Судя по вялому тону, охранник не верил в успех, но считал своим долгом хотя бы попытаться. Всё же напарница.
        Ссадаши нетерпеливо отмахнулся.
        - Ползи, проверь охранные посты, - распорядился он. - Ты мне там точно не нужен.
        Шширар с укором посмотрел на него, но спорить не посмел и уполз.
        А Ссадаши с кривой ухмылкой уставился на двери купальни.
        До дворца они с Дейной добрались спокойно. Теми же переулками, дворами, садами и огородами. Уже у ворот их встретил радостный Шширар - мог бы и получше сыграть, - и Дейна передала ему господина, а сама ушла привести себя в порядок. Помыться и поменять одежду.
        Ссадаши не слышал их разговора, охранники слишком тихо шушукались, и о том, куда подевалась Дейна, узнал только в покоях. Ему бы воспользоваться возможностью и сползать допросить пленников, но… Соблазн оказался слишком велик!
        Прислушавшись, Ссадаши различил за дверью шаги. Ещё моется или уже одевается? Осторожно подёргав ручку и убедившись, что дверь заперта, наг на мгновение задумался, а затем расплылся в хищной улыбке.
        Кто он? Дурак. Он наг? Он наг, а наги сильные. Значит, он сильный дурак. А раз он сильный дурак…
        Ссадаши резко дёрнул на себя дверь, и запор с хрустом выломался из косяка.
        - Дейна, - наг радостно подался вперёд, - смотри, что у меня ес…
        Ссадаши замер, оборвавшись на полуслове. Напротив него стояла… Дейна?
        На него из-под пены чёрных кудрей смотрели те же самые глаза - тёмно-синие, словно покрытые изморозью. Это было тоже самое лицо, но… более суровое, крепкое… мужское. Обомлевший Ссадаши скользнул глазами вниз, и руки и хвост упали сами.
        В голове стало звонко-пусто.
        На Дейне были только штаны. Но вот грудь, восхитительная грудь, к которой он прижимался ночью… исчезла. Вместо неё Ссадаши видел широкие грудные мышцы с коричневыми сосками и, не удержавшись, посмотрел ещё ниже, на рельефный пресс и дорожку чёрных волос, уходящих под пояс штанов. Сглотнув, наг поднял глаза вверх и уставился на лицо… Дейны?
        Серо-синие глаза сощурились в лукавой улыбке, и мужчина напротив вопросительно приподнял бровь.
        - Мой господин, что-то случилось?
        Мой господин…
        Ссадаши вздрогнул и отрицательно замотал головой.
        - Тогда ещё пара минут, - хрипло пропел мужчина и закрыл перед носом ошалевшего нага дверь.
        Сидящая на подоконнике Дейна оторвала взгляд от парка и посмотрела на вошедшего Ш?рра. Тот не потрудился даже рубашку накинуть, а она специально ушла из раздевалки в кладовую, чтобы он перед ней голышом не расхаживал. И чего он в общие купальни притащился? Не мог выбрать более удачное время?
        - Там твой подопечный заползал, - беспечно поведал Шерр, вытираясь полотенцем. - Дверь сломал, дурашка.
        Дейна мгновенно вскинулась и с подозрением уставилась на него.
        - Ты же не обидел его?
        - Что ты, - губы Шерра растянулись в усмешке, - я был очень ласков с ним.
        Глава XI. Волк в овечьей шкуре
        Не может быть… Нет! Ссадаши тряхнул головой и резко остановился. Глаза застила белая пелена. Пару секунд спустя, впрочем, до нага дошло, что это не пелена, а стена.
        - Господин? - появившийся Шширар тоже сперва посмотрел на стену, а потом обеспокоенно уставился на наагалея.
        Выглядел тот непривычно ошарашенным.
        - Шширар, Дейна ведь женщина?
        Охранника сбил с толку даже не вопрос - господин был горазд забавляться глупостями, - а прищуренный подозрительный взгляд, которым его наградили.
        - Женщина, - осторожно ответил наг. - Но, говорят, рука тяжела, как у мужика.
        Ноздри господина хищно раздулись, а хвост обеспокоенно метнулся из стороны в сторону. Шширар озадачился ещё больше.
        - Я не мог ошибиться! - яростно прошипел Ссадаши.
        Ну действительно, как он мог бы ошибиться? Дейна пахнет женщиной, Дейна выглядит как женщина, слышится как женщина и наощупь она тоже женщина! Правда, разнообразных маскировочных зелий и артефактов сейчас великое множество… Нет, он не ошибся! Ссадаши крутнулся на месте. Дейна женщина! Ему восемь веков, он за свою жизнь чего-то только не повидал. И сам не раз маскировался! Вспомнить хотя бы его прошлый приезд во дворец. Да тогда ему и зелий никаких не понадобилось! На одном притворстве выполз.
        Ошеломление наконец отпустило Ссадаши, и в размышлениях появилась трезвость.
        Он определённо видел перед собой мужчину. С глазами Дейны. Вот глаза у неё очень необычные, такие редко встретишь. Они-то и ввели его в заблуждение. Нет, это была не Дейна!
        - Шширар, у Дейны есть братья?
        - Есть, - осторожно отозвался наг. - Один родной и вроде бы пара двоюродных.
        - Где они?
        - Мои дознаватели ещё не вернулись, - Шширар подавил желание поёжиться под суровым взглядом господина. - Но они не в Дардане. Родной должен быть на северо-востоке, на приграничной заставе. Служит там, с кочевниками воюет.
        Застава на северо-востоке? Далековато… Вряд ли братец приехал. Может, двоюродные? Для отца-человека молод.
        - В городе у неё вообще никаких родственников нет?
        Шширар не любил говорить, что он чего-то не знает, но и врать не мог.
        - Про них при дворе ничего не рассказывают, только про Дейну. Нет, если бы в городе кто-то был, мы бы знали. Мы же искали всё, что можно.
        - Искали… - с издёвкой протянул Ссадаши, отворачиваясь.
        И изумлённо вскинул брови, увидев уже знакомого виконта. Которого Дейна в карпах купала, то есть в пруду.
        Виконт Ронт хотел незаметно и с достоинством скрыться, пока его никто не видит, но треклятый наг обернулся и уход превратился бы в бегство. Так низко пасть благородный муж себе позволить не мог. Поэтому горделиво вздёрнул нос, и торопливое семенение сменилось медлительным шествием, мол, мимо иду, будьте здравы господа.
        - О, господин, - Ссадаши кокетливо переплёл пальчиками, но вот улыбнулся очень хищно, да и хрипотцу в голосе маскировать сюсюканьем не стал.
        Виконт вздрогнул.
        - Чего тебе, обоеполое змейство? - неприязненно протянул парень.
        Ссадаши изумлённо вскинул брови и посмотрел на повеселевшего Шширара.
        - Он меня оскорбил. Опять!
        И с азартом посмотрел на мужчину. Тот побелел и отступил подальше, а когда наг пополз к нему, плюнул на достоинство и бросился бежать.
        - Куда же ты, милый? - пропел ему вслед Ссадаши.
        Шширар только укоряюще покачал головой.
        Увы, но сбежать Ронту не удалось. Белобрысый наг перехватил его за шиворот у самого выхода в парк и, мурлыча под нос что-то ласковое, потащил упирающегося мужчину дальше, к уже знакомому прудику.
        - Водичка сегодня прелесть, - доверительно прошептал Ссадаши на ухо виконту перед тем, как швырнуть на берег и засунуть головой в воду.
        Пока парень булькал водой, наагалей заботливо закатал собственный рукав, чтобы не замочить, полюбовался солнцем и бабочками. И уже когда виконт начал затихать, всё же позволил ему вынырнуть.
        Ронт душераздирающе закашлял и попытался отползти от нага подальше, но тот крепко держал его за шиворот и нежно улыбался.
        - Расскажешь мне о Дейне?
        Кашляющий и сморкающийся виконт на мгновение замер, а затем рассерженно зашипел:
        - Я бы и так рассказал, зачем топить?!
        - А топил я за другое, - ласково пропел Ссадаши. - Ты же обещал Дейне, что не будешь меня обижать.
        - Так это ей… - неуверенно начал мужчина.
        - Мне пожаловаться Дейне?
        - Н-нет, - Ронт прямо услышал хруст ломаемой гордости.
        - Вот и правильно, - похвалил его наагалей, - а то утопит же! А мне её потом выгораживай. Так расскажешь о Дейне?
        Ронт утёр сопливый нос мокрым рукавом и опасливо уточнил:
        - А что рассказать-то?
        - Ну какого рода, звания, положения… Может, знакомства серьёзные имеет?
        - Ха! Она дружит с принцессой, вот её знакомства! А та её, гадюку, привечает.
        - Купаться хочешь? - заботливо уточнил Ссадаши.
        Виконт насупился и продолжил уже осторожнее:
        - Она из рода Аррекс, второй ребёнок нынешнего графа Аррекса. Они скотоводы и, говорят, очень богатые, но больше времени проводят со скотиной, чем в светском обществе. Мать её умерла давно, и их с братом вроде дядя по матери воспитывал и его сестра, тётка ихняя. Вот вроде и всё.
        Парень отвёл глаза.
        - Всё? - не поверил Ссадаши и взболтал воду хвостом. Получилось очень многозначительно.
        Ронт сглотнул и ещё раз вытер рассопливившийся нос.
        - Ну… - он опасливо осмотрелся, - кое-что собрал по своим связям. Она ж при принцессе, надо понимать, чего ждать…
        - Конечно, - согласился с ним Ссадаши.
        - Пару лет назад у них в семье кошмар, что приключилось. Её дядя - тот, что воспитывал, - избавиться от племянников пытался, чтобы до наследства добраться, что им мать оставила. Он-то по молодости пропал, его погибшим посчитали, и почти всё родовое богатство было отписано матери Дейны. Потом вернулся, но поздно. Родители умерли, а сестра в наследство вступила.
        - И где сейчас этот дядя?
        - Так граф Аррекс убил его. Ну так говорят! - поспешил добавить Ронт.
        - А потом Дейна вышла замуж и разругалась с отцом?
        - Нет, это было раньше. Она сперва вышла замуж и с отцом разругалась, а потом та история с дядей случилась.
        Ссадаши нахмурился. Что-то ему не нравилось в этой истории. Будто целой горсти пазлов не хватало.
        - А за кого она вышла? В Давридании женщины после замужества в род мужа идут. Почему её по рождению зовут?
        - Так по имени мужа никто не знает, как величать, - развёл руками Ронт. - Да и её высочество представила её как Аррекс.
        А была ли эта девица замужем? Ссадаши засомневался. Он не чуял на Дейне сильного мужского запаха, но если муж умер два года назад, то он мог просто исчезнуть. Ни один запах, кроме собственного, не держится долго.
        - А где её брат сейчас?
        - Какой? - удивился Ронт.
        - Ты же сам сказал, она второй ребёнок. У неё же есть брат.
        - Был брат, - мрачно поправил его Ронт. - Дядюшка, пусть ему Тёмные ложе кольями выстелют, всё же своё чёрное дело наполовину сделал. Убил.
        - Убил? - Ссадаши бросил взгляд на Шширара.
        Рот охранника изумлённо приоткрылся, и выглядел он искренне обескураженным.
        - Правда, я слышал, - Ронт понизил голос, - будто Дейна утверждала, что у неё сестра есть. А кому-то говорила, что граф Аррекс ей не отец. И вообще слухи ходят, что она не человек. Мол, дядя её всё же убил, но пришёл Тёмный дух и занял её тело. Я бы не верил этому, - парень пренебрежительно отмахнулся. - Дейна горазда врать, никогда не поймёшь, где соврала, а где правду сказала. Хотя сама-то врунов терпеть не может! Она тут с одного маркиза чуть шкуру не спустила. Он божился, что влюблён в её высочество, и в то же время спешно разрывал помолвку с невестой, которой тоже клялся в любви.
        - Вот как, - Ссадаши озадаченно потёр подбородок. В последнюю фразу он уже не очень вслушивался.
        - Так что, - Ронт криво улыбнулся, - вы поаккуратнее, господин. Прознает о ваших играх, и не видать вам чешуи на своём хвосте.
        Растроганный заботой наагалей благодарно макнул его башкой в воду.
        - Вот вы где!
        Ссадаши и Шширар только-только вернулись в дворцовые стены, и въедливый суровый голос заставил их поморщиться. Впрочем, обернулись они уже с сияющими улыбками на лицах.
        К ним, решительно чеканя шаг, шёл невысокий жилистый мужчина, больше похожий на полинявшего и обтрёпанного коршуна. Под серыми глубоко посаженными глазами лежали мешки такого размера, словно их обладатель не спал уже пару месяцев. Крупный крючковатый нос, тонкие недовольно искривлённые губы, седые пакли волос… Более подходящую личность на роль дознавателя сложно найти.
        - Наагалей, я слышал, ваши люди ночью кого-то захватили. Предположительно заговорщиков. Когда вы хотели поговорить об этом со мной? - дознаватель, заложив руки за спину и широко расставив ноги, остановился напротив нагов, преграждая им путь.
        - А мы кого-то захватили? - Ссадаши удивлённо всплеснул ладошками и уставился на Шширара.
        Тот не подвёл. Смутился и весьма искренне пробормотал:
        - Да парни перебрали и вместо бабы прихватили этого. Всю ночь с ним вино жрали, пока я их не расшугал.
        - А пленный? - продолжал настаивать Ссадаши.
        - Ну… ушёл, наверное, - неуверенно протянул охранник. - Эти олухи обещали выпроводить.
        - Он ушёл, - наагалей, сияя невинной улыбкой, обернулся к дознавателю.
        Тот продолжал пристально смотреть, явно не веря ни единому слову.
        - Не пытайтесь крутить мне уши.
        - Виконт Мо… - оскорблённый недоверием наагалей запнулся, силясь припомнить имя рода дознавателя. Ну не Мозоль же он в самом деле?
        - Виконт Моззи, моего господина вчера не было во дворце, и он ещё не знает, что произошло. Но, уверяю вас, мы не сталкивались с теми злодеями, - вкрадчиво проговорил Шширар.
        Виконт неожиданно подался вперёд и, схватив Ссадаши за грудки, рывком притянулся к нему.
        - Не надо дурить мне голову, наагалей, - прошипел дознаватель нагу в подбородок, - я прекрасно знаю, что вы из себя представляете!
        Оттолкнувшись от Ссадаши - того сдвинуть с места не удалось, - виконт всё так же решительно удалился. Наги проводили его одинаково лаковыми взглядами.
        - Что там с пьянкой? - поинтересовался Ссадаши.
        - Ничего интересного, - отозвался Шширар. - Ничего не знает, ничего не ведает. Приказали ножичком пырнуть и всё.
        - Ну и слей его этой Мозоли. Только грамотно, чтобы этот грач нас не привязал к нему. А он что, один?
        - Нет, - охранник погрустнел, - ещё четверых взяли. Но двое того… совсем, бабы перестарались. А ещё двое в беспамятстве.
        Послышались торопливые шаги, и наги умолкли. В коридоре показалась беспокойно осматривающаяся Дейна. Увидев господина, женщина расслабилась.
        Только вот Ссадаши напрягся. Его глаза то и дело косились на грудь хранительницы. Нет, ну не может быть, чтобы эта роскошь оказалась ненастоящей!
        - Господин, вы уже поели?
        - Да…
        - Нет, - решительно сдал его Шширар.
        - Надо поесть.
        Ссадаши украдкой показал охраннику кулак, но тот притворился, что не заметил недовольства начальства его преданной службой.
        - Ты вроде куда-то хотел уползти, - сладко пропел наагалей.
        - Да, мне нужно… поговорить с наагасахом, - Шширар решил, что оговорку «проверить посты», господин ему не простит. Почему это телохранитель должен проверять охрану всего наагатинского посольства? - Дейна, надеюсь на тебя.
        Ссадаши терпеливо дождался, когда охранник скроется, и только после этого повис на плечах хранительницы и жарко зашептал:
        - Дейна, я видел в купальне мужчину! Ты же не мужчина?
        Дейна аж поперхнулась и ошалело уставилась на господина. Ей-боже, такие выводы могут только дети делать!
        - Господин, я не мужчина.
        - Так это был твой брат? - обрадовался наагалей. - У него такие же глаза как у тебя.
        Дейна окаменела. В груди взметнулась паника. Дурак дураком, но понимание имеет. Если он разболтает…
        - Знаете, - женщина нервно облизнула губы и попыталась улыбнуться, - иногда я всё же бываю… не совсем женщиной. Но давайте, это останется между нами, хорошо? Здесь таких как я не любят. Пусть это будет нашим маленьким секретом.
        Лицо господина вытянулось, и он, ничего не говоря, опустил глаза вниз, на грудь хранительницы. Судя по её соблазнительному шевеленью, полоз был там.
        - Хорошо, - слабым голосом отозвался наагалей.
        - Вот и прекрасно, - обрадовалась Дейна. - Пойдёмте есть? Я голодна как волк.
        Глава XII. Ловушка для наагалея
        Очередное собрание глав прошло не совсем гладко, и даже по его завершению недовольный шум и гвалт никак не могли затихнуть. Причиной раздора в этот раз стала историческая вражда между нагами и песчаными волками.
        - Мы никогда не пустим на свою территорию захватчиков, отнявших наши родные земли! - патетично, словно проповедь вещал, кричал паттер И?ргон, глава песчаных волков.
        Шаш смотрел на его высохшую костлявую фигуру с усталостью и терпением, остро сожалея, что песчаные волки так долго живут. Сколько он помнил, паттер Иоргон никогда не упускал случая обвинить нагов в захвате северной части пустыни Халл?ва. У нагов, впрочем, на эту историю имелся свой взгляд и уступать родные земли наглым блохастым соседям они не собирались.
        - Хоть бы разными словами что ли речь составлял… - почти не разжимая губ, прошептал сидящий рядом Делилонис. - А то каждый год одно и то же. Я уже выучил.
        - Ага, - тоскливо вздохнул наагасах и добавил: - Я заявляю, что любого нага…
        - Я заявляю, что любого нага, - оправдал его ожидания паттер, - покусившегося на нашу территорию ждёт ужасная смерть!
        - В этот раз продержался достаточно долго, - заметил наагариш. - Обычно уже на первом заседании вскакивал.
        - Повода не было.
        А сегодня повод возник.
        Змейка в этом году разлилась действительно очень сильно и стала коварной. Скрытые водой холмики превратились в мели, древесные кроны цеплялись за днища лодок, из-за множества препятствий речной поток порой завивался водоворотами… Одним словом навигация очень сильно затруднилась. И если о пострадавшем населении княжество могло само позаботиться, то вот с иноземными купцами, чьи товары шли через Шаашидаш в остальные уголки Давридании, возникли проблемы. Не все хотели рисковать мошной, и империя теряла часть дохода от таможенных пошлин, а разбалованный народ - закарийские шелка и стекло. Лежащие южнее Харшнее и Зази направили караваны через территории песчаных волков, у этих религиозных стран с оборотнями и отношения были не плохие. А вот более «распутная», как выразился паттер Иорган, Закария дел с ними иметь не хотела. И если купцы северной части страны могли спокойно обойти разлив через Шаашидаш и пустыню Ходячих песков - вороватые, но радушные песчаники ничего против не имели, - то для торговцев с юга путь уж слишком удлинялся.
        И герцог Им?рцк, молоденький управитель Дабен?зского герцогства, предложил переправить закарийских купцов через земли песчаных волков. А если торговцы опасаются, то пусть их сопроводят наги. Нагам они же доверяют, раз через их земли спокойно ходят.
        И началось…
        - Ссадаши бы к ним заслать, - мстительно прошипел Дел. - Прям к самому святейшеству, во искушение.
        - Эти распутники не только зарятся на наши земли, но и крадут наших женщин, принуждая их к браку! - продолжал обличать негодяев паттер.
        Шашу на это даже ответить было нечего. Три месяца назад наагариш Раш?д, глава одного из южных кланов нагов, необычайно жуткий даже по меркам соплеменников мужик, умудрился жениться. И, Тёмные его побери, не просто на какой-то оборотнице, а на племяннице самого паттера! Нет, наагасах радовался счастью славного и сурового наагариша, но подозревал, что тот жену себе всё же украл. Южные наги порой грешат этим. Внешность у них жуткая, характер чаще поганый, да ещё и слухи о них такие ходят, что их свои иногда опасаются. Среди южных самое высокое число неженатых мужчин, они проституткам за рождение детей платят и сами потом растят как могут без матерей.
        - Да вашу застоявшуюся кровь давно пора разбавить, - гнусно хмыкнул князь варлийцев, его сиятельство Хен?сий.
        Варлийцы и песчаные волки исторически не враждовали, но, судя по взгляду паттера, он уже был готов нарисовать эту вражду в хрониках прошлых веков.
        Широкоплечий, крепко сбитый князь Хенесий нагло посмотрел в ответ, топорща рыжую бороду в ухмылке. Сильный, пышущий здоровьем оборотень с густой гривой медных волос против тщедушного главного жреца, у которого борода словно бы и вовсе не росла, а редкую уже седую шевелюру изрядно поела плешь, смотрелся куда представительнее. Вот уж кого кровь точно не стоит!
        - Мы ещё не забыли, какими нас создали благие боги, и не собираемся множить полукровок, которые не знают, какому творцу возносить благодарность за свою жизнь, - ядовито прошипел жрец.
        - Думаю, на сегодня хватит, - прозвучал холодный голос императора, и открывший было рот князь, недовольно скривился. - Продолжим завтра.
        Главы, недовольно ворча, начали подниматься и покидать зал.
        У выхода Шашеолошу и Делилонис столкнулись с паттером Иоргоном и его молчаливым и безропотным сыном, пассом[1] Ид?ном. Ссориться из-за того, кто первый порог переползёт, наагасах не хотел и остановился, милостиво уступая дорогу. Жрец со злобой зыркнул на вежливо улыбающихся нагов и заскрежетал зубами от ярости. В вере песчаных волков сочетание белого и чёрного имело особый священный смысл, и, глядя на черноволосого черноглазого наагасаха, одетого во всё чёрное, и его белохвостого светлоглазого советника, облачённого в белое, паттер невольно задумался: а не посылают ли боги ему какой-то знак?
        Фу, кощунство какое! Жрец тряхнул головой и, вскинув подбородок, пошёл прочь. А вот его сын немного помедлил и неожиданно прямо и уверенно посмотрел на нагов ясными жёлтыми глазами. И вежливо качнул головой на прощание. Шаш тоже опустил подбородок.
        - Старая головёшка, - пророкотал остановившийся рядом князь Хенесий, - когда уж его болотная жижа покроет?[2]
        - На всё воля богов, - дипломатично отозвался Шаш.
        - Чего жмёшься, как девица? - князь зыркнул на замершего в стороне сына.
        Тот виновато посмотрел на отца, но не приблизился. И всячески избегал смотреть на наагариша Делилониса. Тот же скромно свернул хвост и изучал красочные плиты пола.
        - Я слышал, наагашейд опять эту дохлость ко двору прислал, - без обиняков выдал князь. - За ним хоть кто-то смотрит?
        - Мы смотрим, - мягко ответил Шаш. Уточнять, что смотреть за дядей - дело бесполезное и неблагодарное, не стал.
        Князь и так это знал. И мрачно посмотрел на сына.
        Тот был выше отца на голову, куда стройнее и симпатичнее, но на фоне князя выглядел щенком.
        - Хватит хвост жать, трусло, - недовольно пророкотал Хенесий.
        Парень обиженно зыркнул на отца золотыми глазами и всё же искоса, как-то стыдливо посмотрел на Делилониса. Тот в ответ виновато улыбнулся.
        - Наагасах, - к ним в сопровождении графа Мосце приблизился император, - мне нужно с вами поговорить.
        - Конечно, - улыбнулся Шаш и коварно пропел: - Князь, оставляю наагариша на ваше попечение.
        И Дел, и княжич взглянули на него с крайним неодобрением.
        Раашир едва дождался, когда дверь кабинета закроется и они с наагасахом останутся наедине.
        - Что ищет наагалей? - прямо спросил он.
        - Дядя не рассказывает, - с сожалением покачал головой Шаш, опускаясь в кресло. - Отец ему что-то поручил, и я могу лишь предполагать.
        Раашир вопросительно вскинул брови.
        - Похоже, папа что-то заподозрил, - наг виновато улыбнулся. - Твой последний гонец оказался слишком языкастым и разболтал в таверне, от кого именно приехал. Я спешно придумал, с какой именно целью ты мне писал, но отца не так легко провести. Мы и так слишком долго водим его за нос. Если помнишь, я пророчил, что и десяти лет не пройдёт, как тайна раскроется.
        - Но прошло больше.
        - Я недооценил тебя, - мягко улыбнулся Шаш.
        - Что теперь с вашим треклятым наагалеем делать?
        - Не надо так на дядю. Самое лучшее сейчас не мешать ему и делать вид, что ему нечего искать.
        - А если он что-то найдёт? Виконт Моззе предал мне, что наагалей сам начал охоту на заговорщиков.
        - Если правда всплывёт, нам только останется повиниться перед моим отцом, - Шаш грустно улыбнулся, представив, в каком гневе будет наагашейд.
        Дверь тихо скрипнула, и Рясий тяжело посмотрел на вошедшего мужчину, с головы до ног замотанного в чёрный плащ. В тёмной комнатке постоялого двора стояла страшенная духота, и вольный даже почувствовал подельнику.
        - Ну что?
        Вошедший не ответил. Схватив кувшин со стола, он с жадностью выпил чуть ли не половину, плюхнулся на стул и только после этого заговорил:
        - Вернулся утром. Ни царапины. Ещё и возбуждён, такое приключение! Халапени твои ребята! И с делом не справились, и сами в плен загремели. Если кто-то из них что-то сболтнёт…
        - Я что, дурной на голову отправлять на такое дело ребят, которые хоть что-то о заказе знают? - поморщился Рясий. - Прихлопнут, не жалко. А обо мне и так каждый в городе знает, нового ничего не сболтнут.
        - Ты особо-то не бахвалься. Они одного твоего подручного отпустили, а он тут же в городе на краже попался. Слышал, его прямо к главе стражи оттащили. Если выйдут на тебя, знай, я рисковать не буду… - гость многозначительно оборвал фразу, предлагая вольному самому додумать продолжение.
        - Ты мне-то не угрожай, - оскалился тот. - Лучше расскажи, что там с этим змеехвостым. Не из простых, видать, ребят…
        - Чушь какая-то! - не удержался сообщник. - Я пробовал во дворце осторожно расспросить о нём, но мне ничего толкового не сказали. И самое странное знаешь что? - мужчина подался вперёд. - Рассказывают про него, а я чую, что врут, не договаривают! Тёмные знают что!
        - А при дворе дознавателей нет? - ехидно улыбнулся Рясий.
        - Да после этой истории я к знакомым сыскарям и подходить опасаюсь. Они сейчас на любой вопрос об этом хвостатом стойку делают. Он же свидетель! Я так подставляться не хочу!
        - А что остальные говорят?
        - Какой-то знатный наг. То ли родственник наагасаха, то ли друг его матери. Сюда привезли выгулять, мол, пусть столицу посмотрит. Какой-то особой роли, кроме пугала, у него в посольстве нет.
        - Почему пугала? - напрягся Рясий.
        Соучастник замялся.
        - Ну… слушай, он, похоже, из этих… неправильных. Которые по мужикам.
        Рясий сочно и красочно выругался. Больше от досады. Они тут задумали дело тысячелетия, которой должно пошатнуть всю Давриданию, а в их планы неожиданно вмешивается жеманный наг с мужеложескими наклонностями. Вся серьёзность дела к позору и смеху скатывается.
        - Император к нему в охранницы бабу поставил, мужиков пожалел, - продолжал говорить гость. - Что-то неладно с этим нагом… Мне всё больше и больше кажется, что ночью не мы на него охотились, а он на нас.
        Рясий, увы, и сам это подозревал. Пришли в бордель четверо нагов и девка, а внутри змеехвостых оказалось куда больше. Их ждали и надеялись, что они придут.
        - Мне кажется, он уже что-то знает, - нервно забарабанил пальцами по столу гость. - И не он один. Каждый день с другими хвостатыми в покоях запирается и обсуждает с ним что-то, обсуждает…
        Рясий тоже заволновался.
        - Так, может, пока не убивать? - предложил он. - Выкрасть и вызнать, что он задумал и кому растрепаться успел? Что услышать успел тоже.
        - Да как его из дворца вытащить-то?
        - Это в сокровищницу дворцовую пробраться сложно, - снисходительно хмыкнул вольный, - а вытащить тело из гостевого крыла… тьху! Сам же говорил, там потайных ходов как нор крысиных, чтобы можно было незаметно избавляться от трупов не угодивших имперской власти. А пройти во дворец сейчас, когда он как проходной двор… Пару-то человечков провести сможешь?
        - Пару - да! Но как они его тащить собираются? Думаешь, он повиснет покорно и позволит нести себя куда угодно?
        - А ты ему снотворное подлей, - посоветовал Рясий.
        - Да как я…
        - Как-нибудь. Или сидеть будешь и ждать, когда всё задницей накроется?
        Соучастник негодующее фыркнул, но не нашёл, что ответить.
        - А чего там с подготовкой? - полюбопытствовал вольный.
        Гость хмыкнул и куда благожелательнее отозвался:
        - Этот бал запомнится надолго.
        - Доиграешься, и расскажу Дейне, кто есть, - пригрозил Вааш, когда они заползли в покои Дела.
        - Она тебе не поверит, - нагло заявил Ссадаши.
        - Что он опять натворил?
        Дел с царственным видом лежал в полукольце кошачьего тела и читал что-то длинное и, видимо, скучное.
        - За сиськи её мацает!
        - Не мацаю, - открестился Ссадаши, - а ищу заботы и утешения. Мацают руками, а я вжимаюсь личиком.
        - Пользуешься чужой доверчивостью.
        Ссадаши не стал говорить другу, что, похоже, пользуются его доверчивостью. Историю с визитом в купальню другу он не рассказал. С того станется поржать и отправить к лекарю. Зрение проверить и нюх. А лучше рассудок.
        Ссадаши корил себя за расслабленность и некое высокомерие. Решил, что с Дейной всё понятно и неожиданностей ждать не стоит, и ослабил позиции, позволил себя ошеломить и обескуражить. Но больше это с ним не пройдёт. Теперь-то он начеку!
        Первое ошеломление прошло, и наг был почти уверен, что видел в купальне именно мужчину. Постороннего мужчину, а не Дейну. Будь Ссадаши моложе, он бы уверился в этом полностью, но он прожил восемь веков и повидал за жизнь такое, что мог допустить что угодно. Даже, что настоящая Дейна умерла, а её телом завладел дух.
        Но если это посторонний мужчина, то значит Дейна ему нагло сорвала, воспользовалась его «детской» наивностью. Обманула, разбив все прежние представления о себе и превратившись в воистину загадочную, непостижимую для понимания личность.
        Если же представить на мгновение, что Дейна действительно «не всегда женщина»… Ссадаши перебрал в уме кучу рас, отметил пару-тройку со способностями метаморфов, но все они обитали далеко от Давридании и вроде бы пол менять не могли. Если только иллюзия какая… Наг в очередной раз обругал себя за растерянность. Даже не осмотрел купальню. Вдруг нашёл бы какой амулет, артефакт. Может, Дейна носит с собой что-то такое, чтобы отпугнуть любителей подглядывать.
        Дверь распахнулась, и внутрь сперва вошла радостная Лаодния, а за ней заполз Шаш. Не очень довольный Шаш, что с ним бывало редко.
        - Дядя, что произошло ночью? Виконт Моззе жаловался на тебя всё утро, я едва на собрание не опоздал.
        Кошка с удивлением воззрилась на рычащего нага, тот зыркнул на неё, и она, неожиданно вскочив, выскользнула в окно. Шлёпнувшийся Дел болезненно зашипел.
        - Мальчик мой, ты уверен, что об этом стоит говорить в присутствии твоей жены? - наагалей лукаво стрельнул глазами на наагасахиа.
        - Дядя, из-за тебя опять проблемы, - Шаш с осуждением посмотрел на Ссадаши, плюхнулся на подушки и потянул руки к жене.
        - Из-за него всегда проблемы, - авторитетно прогудел Вааш. - Это его дар от богов. Видать, достала их чем-то наша раса, раз они тебя состряпали.
        - А, может, меня наоборот в защиту всех нагов сотворили?
        - Порой мне кажется, что ты наказание для всего мира, - Дел мрачно смотрел на окно, куда выскочила Шириша.
        - Ты чего? - Вааш наконец обратил внимание на странное нервное поведение друга.
        - Да… - наагариш осёкся. - Изменилась она как-то.
        - Шириша? Да вроде нет, - Вааш тоже посмотрел в окно.
        - Ты же знаешь, эта дура драконов боится и всего ящероподобного. Но сегодня утром она гоняла варлийского посла по двору, когда он был во втором облике.
        - Этого ещё не хватало! - Шаш припечатал ладонь ко лбу. - Надеюсь, не сына князя?
        Дел только виновато вздохнул, подтверждая опасения.
        - Я перед мальчиком и так виноват…
        Более двадцати лет назад поганец Ссадаши зазвал княжича варлийцев в бордель. Мальчишка ему нахамил, много всяких гадостей наговорил, ну и Ссадаши предложил помериться мужской силой. Дошли до улицы развлечений, Ссадаши как оскорблённая сторона выбрал место боя, пропустил княжича вперёд и коварно захлопнул за ним дверь мужского публичного дома!
        Дел, когда прознал, бросился на выручку мальчишке. Нежный княжич, в жизни ранее не видевший таких непотребств, едва не сошёл с ума от страха и к моменту явления наагариша уже разносил бордель во второй ипостаси. Пришлось скрутить его, чтобы вынести. Оборотень уже мало что соображал и не мог понять, что Дел его спаситель, а не… кхм-м-м… служитель борделя. И был искренне уверен, что наагариш явился по его мужскую честь. Делу до сих пор было очень неловко перед мальчиком.
        Но зато вежливости тот научился.
        Уже все наги с сомнением смотрели в окно.
        - Думаешь, она? - Шаш прищурился.
        - Амулетов не нашёл, каждую шерстинку прочесал, - пожал плечами Дел. - Это действительно Шириша. От Госпожи Ссадашиной что ли набралась смелости…
        - Твоя зверюга, кстати, ко мне спать забралась, - Вааш недовольно посмотрел на Ссадаши. - Приползаю, а постелька занята и меня гонят прочь. Сам-то где всю ночь ошивался? Ещё и девчонку с собой утащил.
        - Это она меня утащила и трепетно защищала всю ночь от холода и комаров.
        - Вот как узнает тебя, сама всех кровопийц сгонит, - предрёк друг.
        - Дерри рассказывала, что Дейна на дух не переносит лжецов, - взволнованно отозвалась Лаодония. - Себя теряет, в такой гнев приходит, что остановиться не может. Пару раз уже случаи были, когда она Дерриных поклонников едва не убила. Дерри рассказывала, что прям слушать страшно было. Её никто остановить не мог, стража из оборотней скрутила в первый раз, а второй наги из личной охраны императора вязали.
        В комнате повисло недолгое молчание.
        - Ладно, я пока ничего ей говорить не буду, - задумчиво протянул Вааш. Друга он всё же любил и ценил.
        В дверь постучали, и внутрь заглянул Шширар.
        - Господин, можно вас на пару слов?
        - Так говори, - решил не скрытничать Ссадаши. И с любопытством уставился на Шаша.
        Шширар спорить и убеждать не стал.
        - Один из наших обнаружил, что вам в покои воду со снотворным зельем принесли.
        - О, - воодушевился наагалей. - Воду не вылили?
        - Ещё нет.
        - И не нужно. Кто-то так старался, слуг наверняка подкупал… Надо уважить и хотя бы пару глотков сделать.
        - Дядя! - Шаш недовольно уставился на Ссадаши.
        - Я знаю, что делаю, - отмахнулся хвостом тот.
        Ронт чуть ли не плакал над позеленевшим воротом тонкой рубашки, проклиная про себя наагалея, его шуточки и заодно Дейну. Душа и раненное самолюбие жаждали мести, и даже голос инстинкта самосохранения звучал слабо. Но не настолько, чтобы его совсем не было слышно.
        Ну ничего, он ещё отомстит этому змеехвостому проходимцу! И за попранную гордость, и за неуместные шуточки.
        Виконт торопливо перебрал свой сундучок и долго рассматривал флакон с серым порошком, пытаясь вспомнить что это, пока не сообразил, что заботливая нянечка подсунула отраву для клопов, которых, по её мнению, во дворце должно быть немерено. Ну уж нет, до убийства он опускать точно не будет! Зашвырнув флакон назад, Ронт наконец выудил склянку с прозрачным зельем и ненадолго засомневался: вроде для себя берёг. Но отбросил жадность и хищно улыбнулся.
        Ничего-ничего, ради хорошего недруга не жалко. А уж как наагалея Дейна отходит кнутом, когда тот раскроется.
        Засунув зелье в карман, Ронт спохватился, а хватит ли у него денег на подкуп слуги, и полез за кошельком.
        [1] ПАСС - советник и заместитель паттера в мирских делах.
        [2] У варлийцев тела умерших опускают в болотную топь. На десятый-двенадцатый день после смерти тела варлийских оборотней начинают нестерпимо чадить из-за сгорающих внутри костей. Нередко случалось, что из-за брошенного тела разгорался пожар. Предавать умерших огню варлийцы считают кощунством - если ускорить тление тела, то на том свете умерший мог переродиться калекой, - поэтому хоронят соплеменников в воде, чаще в болотной. Местность у них просто болотистая.
        Глава XIII. Покой для неугомонного
        - Чего тебе от меня нужно? - Вааш с тоской уставился на Ссадаши. - Ты же слышал: Шаш приказал тебе не помогать.
        - Когда ты его слушал? - весело приподнял брови друг. - Да и молод ещё Шаш, чтобы тебе, своему деду, приказывать. Ну уважь!
        Вааш с грустью - больше наигранной - и завистью - всамделишной - опять на него посмотрел. У могучего наагалея тоже хвост зудел влезть в какие-нибудь неприятности и знатно повеселиться, вспомнить былые года. Но приходилось помнить, что он отец почтенного семейства, поэтому он и сметь не должен жизнью рисковать, и не менее почтенный директор единственной на все княжества школы нагинь - должность очень ответственная и пустых выходок не терпящая.
        - Не уважу. Вон пусть твои черви девочку и отвлекают.
        Ссадаши скривился и посмотрел в сторону. Туда, где стояла не очень довольная Дейна в окружении трёх нагов с фиолетовыми хвостами. По официальной версии охранники знакомились с напарницей. На самом деле - отвлекали по распоряжению господина. И отвлекали с большим энтузиазмом. Улыбались, взволнованно шевелили хвостами, играли мускулами и что-то низко, с хрипотцой рокотали. Красовались павлины! Дейна же любоваться прущей во все стороны мужской красотой отказывалась, смотрела на нагов из-под кудрявого чуба тёмными глазами и поджимала губы. Но не гнала, терпела. Даже к Шширару молящий о помощи взгляд не обратила, хотя напарник обеспокоенно поглядывал на неё.
        - Вааш, мне надо ночью отлучиться. Ну отвлеки, присмотри за ней. Мне мои парни самому будут нужны. Ну друг ты мне или нет? - Ссадаши льстиво залебезил.
        - Не друг, - Вааш неуступчиво сложил руки на груди. - Я за тебя, дурная голова, перед Дарилаской ответ несу. Да и твоя семейка с меня живого не слезет, если их единственный продолжатель рода сгинет.
        Недовольно зашипев, Ссадаши пригрозил хвостом Шширару, который одобрительно посмотрел на могучего наагалея.
        - Поупрямятся, плешивые драконы, и из племянников возьмут!
        С наследованием в семействе Фасаша дела обстояли сложные и запутанные. Путали их больше старые традиции, которые давно пора засунуть Тёмным богам в… Вернуть туда, откуда они пошли. Имеющий живых родителей, трёх братьев, сестру и кучу племянников наагалей считался единственным продолжателем рода! Впрочем, эта несуразица была следствием скорее упрямства старейшин рода Фасаш и самого наагалея Ссадаши.
        Началось с того, что более семисот лет назад Ссадаши победил своих братьев в битве за право наследовать место главы рода. Для всех его победа стала неожиданностью: младший сын-альбинос считался самым слабым из братьев, его даже бою не обучали из боязни нанести вред хрупкому здоровью. Бою Ссадаши всё же выучился, победил братьев и стал наследником отца. А затем, сговорившись с теми же братьями, стал единственным продолжателем рода: они отказались от каких-либо прав на место главы и стали представителями младшей ветви. Сам же Ссадаши выставил старейшинам, которые смотрели за соблюдением традиций в семье и были её второй властью, ультиматум: либо те отменяют бои между братьями, которые нередко оканчивались смертями, либо наследника - маленького хвостатого нага - им не видать, как шкуру со своей первой линьки.
        Род Фасаш славился своими упрямцами.
        Старейшины ни в какую не хотели уступать, надеясь, что отошедший от дел отец Ссадаши обеспечит семье ещё одного наследника, но у того родилась дочь. Ссадаши тоже не думал отступать и доводил старых ящеров своими выходками и мужеложескими повадками.
        Триста лет назад старейшины сдались, и традиция боёв между братьями за место главы рода была отменена.
        Но вот их наагалей не спешил вступать в брак или хотя бы просто заводить ребёнка. Старые коршуны вились над ним злыми наседками, наотрез отказываясь выбирать наследника из племянников - их отцы сами отказались от прав на власть - и переживая, что с их единственным бледным продолжателем рода что-то случится. А с Ссадаши всегда что-то случалось! Вааш вздохнул почти с сочувствием. И как этих дедов до сих пор сердечная болезнь не свалила?
        - Вааш, мне же придётся её связать и бросить в таком виде на целую ночь, - Ссадаши попытался разбудить в друге жалость.
        Но тот не впечатлился. Прошлой ночью именно ему пришлось заплатить за разгром борделя, и теперь Вааш жаждал возмещения, хотя бы морального.
        - Какая прелесть, - ласково пророкотал он. - Раскроешь глаза девочки на свою истинную натуру, лишишься развлечения.
        Ссадаши скривился. Раскрываться так рано было неинтересно.
        - Вааш, я исполню одно твоё желание, - пошёл на риск наагалей.
        - Три.
        - Одно!
        - Три, - не уступал Вааш.
        - Да чего тебе желать-то? - недовольно прошипел Ссадаши, прекрасно зная, что друг мог нажелать такого…
        - Три желания или связывай девочку. Можешь её же кнутом связать. Я так и быть через полчасика приползу и освобожу её.
        Это Ссадаши тоже не устраивало. Чуял, что охранница пойдёт на его поиски.
        - Ладно, давай два, - пошёл он на уступки.
        - Нет, три, - упрямиться умел не только бедовый альбинос.
        - Отдавать тебе три желания - чистое самоубийство!
        - Хорошо, - Вааш добродушно улыбнулся, - два с половиной.
        - С половиной? - Ссадаши не понимающе прищурился.
        Друг в ответ тоже прищурился, хитренько так.
        - Ну ладно, - сдался альбинос. - Отвлечёшь её этой ночью.
        - А она после ночных мыканий по городу ещё и твой сон сторожить будет? - удивился Вааш.
        - Не переживай, она отоспалась.
        - Не, эту ночь я не могу.
        - Тёмные, Вааш, меня уже дожидается в спальне кувшин со снотворным, - раздражённо зашипел Ссадаши. - Меня ждут в гости сегодня.
        - Фи, ты что, дешёвка какая-то, чтобы ползти по первому мановению? - насмешливо протянул Вааш. - Принесли один раз, принесут и второй, если действительно серьёзно настроены и знакомство желают иметь. А сегодня я не могу!
        Ссадаши раздражённо прихлопнул хвостом, но признал правоту друга. Вряд ли заговорщики сдадутся и откажутся от намерения свести знакомство. Но откладывать такую возможность…
        - Подожди, - наагалей подозрительно прищурился и уставился на друга, - а ты чего собрался делать ночью?
        - Спать, Ссадаши, спать, - кротко отозвался Вааш. Красноватые глаза прищурились с ещё большим подозрением. Облечённый ответственностью Ссадаши порой становился совершенно невыносимым. - Это ты там где-то со своей охранницей отсыпался, а я всю ночь за тобой порядок наводил.
        Вообще-то они с Делилонисом собирались немного выпить, утешить истерзанные разлукой с семьёй инстинкты. И хотели они именно напиться, тихо и мирно, без каких-либо последствий и эпических приключений. В компании Ссадаши последнее было почти невозможно.
        На его счастье, Ссадаши отвлёкся на своих подчинённых, которые совсем уж расшалились. Один из них, рослый и крепкий красавец Орш?ш - томный взгляд с паволокой, длиннющая чёрная коса, широченные плечи и нежно-фиолетовый, почти сиреневый хвост - что-то шептал Дейне почти на самое ушко. Почему-то Ссадаши казалось, что шептания были не совсем приличными, хотя Дейна даже в лице не изменилась. Но десять секунд спустя она вдруг схватила нага за пояс и, рывком приблизившись к нему, с милой улыбочкой что-то начала шептать в ответ. Товарищи Оршоша захехекали, сам Оршош застыл как очарованный. Высказавшись, женщина отпустила его и спокойно направилась к своему господину. Из-под шёлкового одеяния нага с тихим шелестом опала коварно расстёгнутая нижняя юбка. Опомнившись Оршош, шипя от досады, поспешил подтянуть предмет туалета под гогот друзей.
        Вааш встретил приближающуюся девушку восхищённым взглядом и тихо-тихо пророкотал:
        - Ссадаши, если раскроешься, твоя охранительница с тебя живого шкуру снимет.
        - Ха-ха-ха, Вааш! - наагалей азартно вильнул хвостом. - Если я раскроюсь, то сдохну раньше, чем пойму это!
        - Чего тогда радуешься, бестолочь?!
        Ближе к ночи господин начал капризничать. Вместо того, чтобы идти спать, он порывался пойти в гости к господину Ваашу. Шширар попустительствовал его капризам, что Дейну возмутило. Наагалей всю прошлую ночь проспал на крыше, ему нужно хорошенько отдохнуть от волнений. К тому же на улице собирался дождь, вечереющее небо обложило тучами, и к моменту, когда тьма полностью опустилась на землю, небо стало непроглядно чёрным: ни луны, ни волчьего месяца, ни пятнышек звёздочек. Только изредка полыхали далёкие зарницы молний и глухо, как будто волны реки в дурную погоду о берег бьются, рокотал гром. Крепчал ветер, и испуганная сменой погоды Госпожа из парка перебралась в купальни стражи, что стало для мужчин пренеприятным сюрпризом.
        - Господин, нам пора спать, - Дейна подхватила надувшегося наагалея под локоток и повела в спальню. - Я очень устала и зверски хочу спать. Давайте мы ляжем.
        - А ты будешь спать со мной? - красноглазая немочь с мольбой посмотрела сперва на неё, а потом в сторону распахнутого окна, за которым начал шелестеть крепнущий дождик.
        Дейна тоже посмотрела на окно и ненадолго замерла, смотря на дрожащую под каплями дождя ветвь персикового дерева. В желтоватом свете ночных фонариков бледно-розовые цветы казались призрачно-золотистыми, а скатывающиеся по лепесткам капли блестели словно хрусталинки. Яркий, ослепительно-белый всполох разрезал чёрное небо ветвистыми трещинами и ненадолго зажёг цветы белым светом. Они вспыхнули как светлячки и угасли, вновь став призрачно-золотым рисунком на чёрной ткани неба.
        - Да, я буду спать с вами.
        Решение оформилось неожиданно для самой Дейны. Она хотела уложить господина, может, рассказать ему сказку и уйти охранять к двери. Но персиковая ветвь вдруг пробудила в её душе детские воспоминания о тех временах, когда она маленькая забиралась под одеяло к дяде и, прижавшись к его боку, заворожённо слушала шёпот дождевых капель и перекаты грома. Где-то с другой стороны возился боящийся грома брат, заверяющий, что он-де ничего боится, просто ему одному спать скучно. Дядя посмеивался, трепал их по волосам и рассказывал сказки про духов Дождя, Грома и Молнии и их добрую мать - Небо.
        Воспоминание растормошило острую тоску, и Дейне так сильно захотелось провести эту ночь под тёплым уютным одеялом, что удержаться сил не осталось.
        - Давайте снимем это.
        Женщина не очень ловко развязала сложный узел одеяния наагалея и начала снимать с него все одежды, пока он не остался только в нижней довольно длинной рубахе и юбке. Дейна потянулась и к юбке - для сна и рубашки вполне достаточно, - но подопечный отпихнул её руку.
        - Нет, нельзя! - Ссадаши был возмущён почти искренне. С него тут едва не сняли самую интимную деталь одежды. Никакого стыда!
        - Хорошо, - Дейна откинула одеяло на громадной перине и приглашающе махнула рукой. - Ложитесь.
        Ссадаши ничего не оставалось как лечь. И ошеломлённо замереть, когда хранительница начала раздеваться. До этого момента он не верил, что она всё же ляжет с ним в одному постель, но теперь… Всё же прав был Вааш, в эту ночь они оба заняты.
        Дейна решительно стащила с плеч куртку, расслабила шнуровку на рубашке и вытащила из декольте извивающегося ужа. Недавно накормленный полоз совершенно не хотел покидать уютное место и возмущённо шипел, пока его не сгрузили на подушку. Гибкое тело соскользнуло по гладкой ткани, и уж скрылся в щели у изголовья. Хранительница тем временем сбросила сапоги, стащила и запихала в голенища носки, расстегнула и вытащила из шлёвок ремень и, запустив руку под рубашку, ослабила шнуровку лифа. Здесь уже Ссадаши взгляд оторвать не мог. Освобождённая грудь благодарно расправилась в дыхании, волнующее качнулась и мягко опустилась. Какие уж тут заговорщики? Пусть дома сидят, вон какая непогода!
        Забравшись в постель, Дейна укрылась одеялом и приобняла господина за плечи, прижимая к своему боку. От чужого тепла мгновенно стало хорошо и уютно, усиливающийся дождь своим шуршанием словно саму душу начал очищать от копоти и гари дурномыслия, а вспышки молний и громовые раскаты низвергли все переживания до горсти камешков перед величием природы.
        Дейна обратила внимание, что господин сильно-сильно к ней прижимается, и ласково погладила его по тонким мягким волосам.
        - Боитесь грома?
        В этот момент как раз прозвучал очередной раскат, и господин вздрогнул. Но с чисто детским упрямством ответил:
        - Нет, не боюсь.
        Этим он так напомнил Дейне брата, что на мгновение её посетило острое желание заласкать испуганного мальчишку. Но она удержалась.
        - Хотите расскажу историю о Персиковой деве? - тонкий палец коснулся торчащего из белых волос бледного уха.
        - Рассказывай, - глухо отозвался Ссадаши.
        - Эта история произошла десять тысяч лет назад, - начала Дейна, - ныне Семиречной долины уже не существует, добрые духи, что её населяли, разлетелись по разным сторонам света, но сказания об этом чудесном месте всё ещё живы…
        Ссадаши не вслушивался в слова. Историю Персиковой девы он прекрасно знал и сам нередко рассказывал детям наагашейдисы и многочисленным племянникам. Азарт, шаловливое настроение, которые владели им, когда Дейна только начала раздеваться, вдруг исчезли. Вместо них пришёл ошеломляющий покой. Стоило женщине прижать Ссадаши к своему боку, и им овладел покой. Точнее, покой его захватил. Опустился плотным облаком, заставил отяжелеть всё тело и усмирил все чувства.
        Голова Ссадаши лежала на крепком женском плече, лбом он упирался в мягкую грудь, которая волновала его ещё несколько мгновений назад, одна рука расслабленно лежала на плавно поднимающемся и опускающемся животе Дейны, а на хвосте вытянулась правая нога женщины. Никогда ещё ни одна женщина не была так спокойна и расслаблена в его объятиях. Только госпожа, но она друг, её дочери, которые называли его дядей, и другие девочки, которых он считал племянницами. Напряжённые женские тела, с трепетом ожидающие его ласки, но никак не спокойно-расслабленные, доверчиво растянувшиеся в его постели.
        Даже мама никогда не была так умиротворена, обнимая его.
        Ссадаши прикрыл глаза.
        Всё детство он прожил без материнских объятий. После рождения он умер именно в тот момент, когда мама взяла его на руки. Именно в этот момент он перестал дышать, и в душе матери поселился страх. Она боялась прикасаться к своему слабому ребёнку, винила себя в его слабости. И рискнула побороть свои страхи и обнять его только, когда он уже стал взрослым. И каждый раз, обнимая его, она словно опасалась, что сын её оттолкнёт.
        И Ссадаши боялся пошевелиться, лишь бы не спугнуть.
        Со временем её объятия стали смелее, но он видел, что мама всё ещё винит себя за то, что так поздно решила стать смелой.
        Расслабленное доверие совершенно чужой женщины почему-то заставляло его ощущать покой. Шуршание дождя за окном стало совсем уютным, раздражал только кувшин с водой на столике и понимание, что ночь могут испортить гости. Мысленно пожелав всем непрошенным визитёрам составить компанию карпам в пруду, Ссадаши подсунул вторую руку под спину Дейны и крепко обнял её, прижимая как игрушку. Он же совсем маленький наг, так что может себе позволить. Дейна прервала рассказ, заелозила, устраиваясь удобнее, и продолжила говорить и гладить господина по спине.
        Ночью Ссадаши просыпался три раза.
        Первый раз, когда в спальню заглянул Шширар. Заглянул, укоризненно вздохнул и закрыл дверь. Ссадаши мысленно посоветовал ему не завидовать.
        Второй раз он открыл глаза ближе к полуночи, когда в распахнутое окно заскочила мокрая Госпожа. Повертевшись, кошка устроилась на полу у постели и раскатисто замурлыкала. Дейна тоже было проснулась, но, увидев зверя, опять откинулась на подушки.
        В третий раз Ссадаши проснулся от тихого шороха, словно каменные плиты расходились. Открывать глаза он не стал. На лапы взвилась Госпожа, угрожающе зарычала, заметалась, и камень вновь зашуршал. Сонная Дейна приподнялась на локтях, но Ссадаши потянул её назад.
        - Там мышка, - едва слышно просопел он, - Госпожа охотится.
        Короткого взгляда хватило ему, чтобы убедиться, что незваные гости уже скрылись.
        - Всё ж какая хорошая погодка, - Вааш с наслаждением вдохнул посвежевший после дождя воздух и приложился к бутылке.
        Дел, в обнимку с котором он полз по парку, тоже глубоко затянулся свежим воздухом и хлебнул вина.
        Погода действительно стояла чудесная. Дождь прекратился, небо распогодилось, и в лужах плавали звёзды, ночные светила и опавшие после дождя цветы. Собственно лужи и выманили пьяных нагов на прогулку. Из окон они казались чёрными зеркалами, и друзьям захотелось взглянуть на свои отражения.
        Правда, к тому моменту, когда они, покачиваясь, выползли в парк, мысли о зеркалах позабылись. Десять бутылок крепкого вина, выпитых для умащивания истерзанных инстинктов, способствовали не только лёгкости чувств, но и лёгкости памяти.
        - Эх, Дел, пора нашего Ссадаши… фух… замуж выдавать, - Вааш повернул голову и, уткнувшись лбом в лоб друга, доверительно посмотрел в его косые от выпитого глаза. - Перезрел девка… ик… парень.
        - А кто его возьмёт? - Дел качнулся и едва не утянул друга в кусты жасмина. Но Вааш к подлости вина был более устойчив. - И кому он дастся?
        - Так давай Дейну подговорим! - Ваашу мысль показалась гениальной. - Хороший же парень… ик… девка. Такая сама свяжет и замуж потащит.
        - Как моя Амарлиша? - глупо хлопнул глазами Дел.
        - Не-е-е-е, - Вааш отрицательно покачал бутылкой. - Как наагашейд Дариласку.
        - То есть ребёнка ему сперва заделает?
        - О-о-о, - одобрительно протянул Вааш, - всё понимаешь. Зато и люблю тебя, друг.
        С этими словами он смачно чмокнул Дела в щёку и опять присосался к бутылке.
        - О, смотри, - Дел вытянул перед собой палец и ткнул в сторону замершего на их пути рыжеволосого парня.
        - Ба, да это ж княжич Лес?вий, - опознал парня Вааш и добродушно вопросил: - Гуляешь?
        Княжич опасливо посмотрел на пьяных нагов и отступил. Но всё же ответил:
        - Гуляю.
        - Эт правильно, - одобрил Вааш, не задаваясь мыслью, что это княжич варлийских оборотней вышел так поздно.
        - Я пойду, доброй ночи, господа, - княжич поспешил откланяться и развернуться в другую сторону, хотя до этого шёл к дворцу.
        - Слушай, Вааш, - Дел подозрительно прищурил пьяные глаза, - мне кажется или до сих пор думает, что я того… не совсем мужик.
        Вааш посмотрел на спину торопливо удаляющемуся оборотню, и ему почудилось в лопатках парня что-то подозрительное.
        - Слышь, похоже, так и думает, - пришёл наагалей к заключению. - Ты не переживай, мы щас ему докажем, что ты мужик ого-ого! Эй, княжич, стой! Мой друг хотел сказать тебе, что он настоящий мужик.
        Парень затравленно обернулся и ускорил шаг.
        - Он не верит, - обиженно засопел Дел.
        - Да стой ты, мы тебе сейчас всё докажем! Эй, да куда ты побёг? Дел, он убегает!
        - Шириша! - раскатился по парку пьяный крик. - Взять его!
        В следующий миг почти одновременно раздались грозный рык кошки и испуганный вскрик варлийского княжича.
        - Ну щас мы всё докажем! - с угрозой протянул Вааш и поволок едва стоящего на хвосте друга вперёд.
        Глава XIV. Веселье для спокойных
        Проснулась Дейна опять на груди господина, и в этот раз затекли обе ноги. Сонная женщина не стала торопиться скатываться - наагалей только душой ребёнок, телом он весьма крепок, не раздавится - и с закрытыми глазами прислушалась к весёлому птичьему щебету. Как это обычно случалось после сильного дождя, всё живое радовалось и пело. Приподняв голову, женщина осмотрелась и с облегчением убедилась, что кошка уже ушла. Ночью это лошадеподобное создание пыталась навалиться на неё, и спросонок Дейна решила, что обвалился потолок.
        Подёргав ноги, хранительница освободилась от хватки хвоста и всё же откатилась в сторону. По спине прошёл неприятный озноб, стоило ей посмотреть на непривычно взрослое и суровое лицо наагалея, и Дейна поспешила опустить взгляд ниже. Рубашка и юбка ниже пояса топоршились, и женщина было потянула руку, чтобы оправить их, но замерла, неожиданно сообразив, что там не ткань смялась. И смущённо закусила губу.
        Да, господин ребёнок душой, но не телом. Малость смущённая своей оплошностью женщина поспешила набросить на наагалея одеяло. Интересно, он вообще понимает, что с ним по утрам происходит? Родители ему объясняли? У него есть родители?
        Пробуждение пошло как положено, и в голове зароились десятки вопросов. Дейна прошлась по комнате, остановилась у стены, где Госпожа всю ночь сторожила мышь (И сдалась она ей? На один зуб и то не хватит!), и хлебнула водички из кувшина.
        В этот момент дверь отворилась, и внутрь осторожно, словно бы в ожидании нападения, заглянул Шширар. При виде заспанной напарницы наг просветлел, но миг спустя смутился от одного взгляда на кувшин.
        - Пить хочется?
        - Ага, - женщина оттянула рубашку на груди и обмахнулась.
        - Я сейчас свеженькую принесу. Давай сюда.
        Шширар забрал сосуд из рук озадаченной женщины.
        Господин завозился на постели, пошарил по своей груди рукой, потом по простыням и наконец открыл глаза и недовольно осмотрелся. Серьёзное, совершенно взрослое выражение лица исчезло, стоило ему увидеть Дейну.
        - Дейна…
        Не успел он договорить, как дверь вновь распахнулась, и внутрь заполз мрачный Шашеолошу. За его спиной нетерпеливо подпрыгивала Лаодония, и вид босой и расхристанной Дейны её сильно смутил.
        - Дядя, - Шаш бросил взгляд на Дейну, и по его скулам заходили желваки, - где вы были эту ночь?
        - Я? - удивился Ссадаши.
        - Господин спал, - Дейна удивилась неменьше. Где ещё наагалей мог быть? - Ночью была гроза, - напомнила она. - Господин боится грозы, и я была всю ночь рядом с ним.
        - Я не боюсь грозы, - заупрямился наагалей, а наагасах бросил на него осуждающий взгляд.
        - Что-то случилось? - Дейна напряжённо замерла.
        - Кто-то немного пошалил в парке, - неохотно выдавил Шаш.
        - А причём здесь господин? - женщина прищурилась и выступила вперёд, прикрывая собой Ссадаши. Словно бы показывая этим, что в обиду его не даст.
        - А он любит шалить, - весело пискнула из-за плеча Шаша Лаодония.
        - Господин, - кто-то окликнул наагасаха, - мы их нашли.
        - Что? Кто это? - Шаш резко развернулся и выполз из комнаты.
        Дверь закрылась, и ответ Ссадаши и Дейна уже не услышали.
        Но не прошло и минуты, как в комнату ввалился взволнованный Шширар.
        - Вы не поверите! Кто-то ночью прилепил к статуе императрицы Дам?дрии змеиный хвост, - наг старательно сдерживал улыбку, но веселье всё равно прорывалось через скорбную маску, отчего казалось, что у мужчины нервный тик. - Выгребли землю с ближайших клумб и растянули хвостяро почти на три сажени. Ещё и паховые пластины бутылочным стеклом выложили!
        Здесь охранник всё же не удержался и глухо заржал.
        - И знаете, кто виновник? Вот не поверите!
        Ссадаши почувствовал, что не только поверит. Он почувствовал, что уже знает ответ.
        Шаш остановился уже на лестничной площадке, обозревая широкий и извилистый земляной след. За его спиной нарастало хихиканье Лаодонии. Наги, стоящие у стен, смиренно пялились в пол: так проще было скрывать веселье.
        - Дедушка Вааш? - наагасах обратил взор на высокого серохвостого нага с коротким ёжиком серебристых волос.
        - И он тоже, - Ж?ший, наверное, был единственным, кто смог сохранить искреннюю серьёзность.
        - И дедушка Дел, - Шаш не спрашивал.
        Послы, Тёмные бы их побрали! Треть жизни прожили, а всё туда же. Вандалы!
        - И он тоже.
        Шаш удивлённо вскинул брови.
        - А ещё кто? Дяди с ними не было.
        - Княжич Лесавий.
        Вот это уже интересно.
        Шаш осторожно обогнул извилистый след, не желая пачкать хвост, и направился по земляной «тропе» в сторону покоев Делилониса. Стучаться не пришлось. Запор уже кто-то выломал - Шаш подозревал, что сам хозяин комнаты или его гости. Толкнув дверь, наагасах неторопливо заполз внутрь и глубоко вздохнул.
        Картина открылась почти идеалистическая.
        Гостиную наполнял храп могучего Вааша, который спал, раскинувшись на полу под распахнутым окном. На его животе чернел отпечаток большой кошачьей лапы. У противоположной стены, обвившись хвостом вокруг кошки, безмятежно посапывал Делилонис. Рядом из кучи подушек торчали чьи-то босые ноги. И полчища порожних бутылок блестели на полу. Запах стоял такой, что голова кружилась.
        Шаш пихнул хвостом сперва Дела, потом дотянулся и до Вааша. Те даже не пошевелились, только кошка недовольно заворочалась.
        - Их теперь не добудишься, - протянул Жаший.
        - Лаодония, будь добра, - Шаш просительно посмотрел на жену.
        Та смущённо оглянулась на открытую дверь, но всё же открыла рот и не очень внятно запричитала:
        - Помогите, спасите, умоляю! Мне так страшно…
        Первым зашевелился Вааш. Перекатившись набок, он, не открывая глаз, нашупал бутылку и кое-как приподнял веки. Некоторое время он тупо смотрел на Шаша, видимо, не узнавая его. Когда заворочался Дел, Вааш перевёл взгляд на него, и вот тут на лице наагалея проступило узнавание. Ну как же можно забыть верного собу… соратника! Делилонис с протяжным стоном выпутался из кошачьих лап, сел и, держась обеими руками за всклоченную голову (ощущения были такие, словно она сейчас отвалится), взглянул на внука. И застонал ещё сильнее. Ваашевской стойкости к вину у наагариша не было, и похмелье оказалось ужасным. Хотя какую стойкость нужно иметь, чтобы выпить столько? Шаш ещё раз окинул взглядом полчища пустых бутылок и заподозрил, что пьяные вандалы поливали вином цветы.
        В последнюю очередь посыпались подушки, задёргались босые ноги, и над коленками появилась лохматая рыжая голова. В мутном взгляде княжича отчётливо плескалось вино.
        Шаш упёрся взглядом в Делилониса, как в наиболее трезвого.
        - Дедушка, вы что творите? - в мягком голосе морем разлилась укоризна.
        - А шо мы творим? - Вааш хлопнул глазами и осмотрелся. Протрезветь он ещё не успел.
        - Мы просто немного выпили, - с трудом выдавил Дел. С каждой секундой бодрствования умереть хотелось всё сильнее. Боги, они же хотели выпить по паре бутылок вина, поболтать и расползтись спать. От бутылочного блеска невыносимо болели глаза.
        - Вы ограбили императорский погреб, - не согласился с ним Шаш. - И вынесли оттуда три ящика коллекционного вина сто двадцатилетней выдержки.
        - А закуска? - осоловело спросил Вааш, явно не сообразив, что их обвиняют.
        - Закусывали вы, видимо, цветами, - Шаш кивнул на охапку поникших цветов в углу, выдернутых прямо с клумбы вместе с корнями. Судя по состоянию корней, ими и закусывали.
        - О, Тёмные… - прошедшая ночь начала медленно прорисовываться в памяти Дела.
        Увы, княжичу Лесавию сбежать не удалось. Вааш, почуяв, что тот может уйти, бросил Дела в кусты шиповника, быстренько догнал парня и притащил помертвевшего от страха оборотня к другу.
        И тут началось… Дел со стоном потёр голову, сожалея, что вино не отбило ему память.
        Заполучив княжича, Дел обвил его хвостом и прямо там в кустах шиповника начал доказывать ему, что он настоящий мужчина. Нет, здесь-то ещё всё было прилично. Пьяный наагариш решил, что лучшим доказательством его «правильных» взглядов будет его семья. И пока он с жаром рассказывал о жене и детях, описывал всех своих внуков, периодически сбиваясь и называя жену внучкой, Вааш сползал во дворец и притащил несколько бутылок вина. Ну чтобы мужской разговор ладнее шёл. Княжич понял, что вляпался, и от выпивки отказываться не стал.
        Зря! Трезвая голова им бы не помешала.
        Уже после одной бутылки нетренированный парень захмелел и перестал пытаться сбежать. Мужчины перебрались на берег прудика, и Вааш с Делом начали живописать, какие у них на родине красивые женщины. После второй бутылки Лесавий расплакался от зависти - у них-то все бабы суровые - и признался, что отец-де его ни в грош не ставит, мальчишкой называет и к походам по бабам принуждает. А он не может столько ходить! Даже у молодости есть свои пределы.
        Вааш искренне ему сочувствовал и убеждал, что он ещё всё сможет. Дел тоже сочувствовал и утешал, что и не нужно столько гулять. Особенно наследнику княжества. Ему бы постельное дело… то бишь государственное дело изучать.
        После третьей бутылки княжич загорелся желанием познакомиться с красотой шаашидашских женщин. И наги повели его с ними знакомиться. В город. Но так как в Дардане они ориентировались не очень хорошо - тем более на пьяную голову, - то пытались выяснить дорогу у горожан. Местные в ответ на «Где у вас живут самые красивые женщины княжества?» отправили их в ближайший бордель.
        Встретили их очень тепло, чему наги не порадовались. Вааш вообще повёл себя как трепетная девственница: стянул руками ворот одеяния и грозно заявил, что он - замужний муж и нечего тянуть к нему лапы. Дел держался вежливее, всматривался в лицо каждой женщины и с сожалением заявлял, что это не его жена. Стоящая за его спиной молчаливая, но жуткая кошка отбила у женщин желание проявить настойчивость.
        Лесавий, всё ещё сохраняющий остатки разума, заявил, что злодеи указали им неверную дорогу, ибо этих женщин он уже видел. Те подтвердили, что да, княжич сюда уже хаживал. Оскорблённая вероломством горожан троица отправилась во дворец.
        По пути Дел соловьём пел - на самом деле едва ворочал языком - о красоте своей дочери Дар?льи. Лесавий не верил, и оскорблённый отец решил во чтобы-то ни стало продемонстрировать ему дочь. В парке они наткнулись на статую императрицы Дамадрии, и Дел неожиданно углядел в её облике черты своей малышки. Ну, к тому моменту он выпил уже очень много… Не хватало только одной ма-а-а-аленькой детальки, и наагариш, повыдергав цветы с ближайших клумб, нагрёб земли и из неё сваял императрице хвост. Вааш ещё и паховые пластины стеклом выложил, чтобы никто не сомневался, что это женщина. Видимо, грудь и юбку он посчитал недостаточно весомыми доказательствами.
        Лесавий был восхищён. Мол, именно о такой женщине он и мечтал. И тут же попросил у Дела руку его прелестной дочери.
        Тот согласился.
        Помолвку следовало отпраздновать, но, увы, рядом не оказалось достойного случая вина. Но Лесавий знал, где его достать.
        Вино они, увы, достали… Ни стража, ни хранитель погреба остановить их не смогли.
        Праздновать помолвку продолжили у статуи императрицы. И были так щедры, что делились выпивкой со всеми: окропили императрице хвост, налили немного «хмельной радости» карпам в пруд («Боги, вылить вино, хранившееся сто двадцать лет, в воду!») и пошли угощать святых - обливать вином головы статуй. Так они добрались вместе с оставшимися двумя ящиками выпивки до покоев Дела. Охрана надеялась, что там они мирно и упокоятся. Но нет! Есть в выдержанном вине особенная энергия, которая вдохнёт жизнь и в мертвеца. А Лесавий был не только жив, но и молод! И, как ему казалось, страстно влюблён в невесту.
        Любовь нужно было показать. Наги согласились, что это важно, и Дел выдал из своего гардероба белый нательный халат, на котором Лесавий начертал тушью светлый лик возлюбленной. Лик надлежало повесить на видном месте, и выбор пал на одну из сторожевых башен.
        - Боги, - вновь застонал Дел, - я надеюсь, мы не доползли?
        - Куда? - нахмурился Шаш.
        Дел помнил, что они спеклись на двадцатом повороте винтовой лестницы. Дальше воспоминания скрывала мутная завеса.
        - А ну…
        Жашия на входе потеснил широкоплечий князь Хенесий.
        - Где этот… - оборотень осёкся, с изумлением взирая на залежи пустых бутылок.
        Услышав голос отца, Лесавий качнул головой и, кое-как стащив с подушек ноги, плюхнулся на них уже подбородком.
        - Какого Тёмного тут произошло? - выдохнул князь.
        - Мы решили посидеть и обсудить все недоразумения, что были между нами, - через силу оправдался Дел.
        - Славно посидели, - одобрил его светлость. - Только над статуей чего издевались-то?
        - Папа, я женюсь! - возвестил княжич.
        - На ком? На статуе? - хмыкнул тот, оценив состояние сына.
        - Нет, на… - Лесавий задумчиво наставил палец сперва на Вааша, а потом на Дела. - На его дочери!
        - О! - только и выдохнул Хенесий.
        Дел поморщился.
        - Ты бы видел, какая она! - восторженно промямлил Лесавий. - Я таких как она никогда не видел!
        - Мы немного перепили, - в свою очередь промямлил Дел. - Не стоит воспринимать это всерьёз.
        - Она будет твоей любимой дочерью, - горячо заверял отца Лесавий. - Она… - взгляд княжича затуманился ещё больше, - божественная… нежная… чуткая… Я люблю её.
        - Простите, - Шаш посчитал нужным извиниться перед князем.
        - Моя малышка, - Лесавий с восторженной нежностью посмотрел в окно.
        Присутствующие проследили за его взглядом и вздрогнули. На шпиле одной из сторожевых башен трепыхалось белое полотнище, на котором ехидно скалило зубы какое-то хтоническое чудовище: круглая морда с условно дружелюбным оскалом, гребнем то ли стоящих волос, то ли шипов и растущим прямо из морды длинным змеиным хвостом. Дел так впечатлился, что даже не расстроился, опознав в полотнище свою нижнюю юбку, а не запомнившийся халат.
        - Боюсь, художественные таланты моего сына недостойны красоты вашей дочери, - князь бесстыже заржал.
        - Тысяча лет жизни, а развлечения… - протянул Шашеолошу, не отрывая взгляда от дивного зрелища. - Надеюсь, вам хотя бы полегчало.
        Кошка утешающе лизнула макушку Делилониса.
        Тот мало-помалу вспомнил, как они доползли до верха башни, как стащили стяг Давриданской империи (главное, чтобы никто не узнал, что они с ним сделали) и навесили этот символ безумной любви. Любить такое действительно может только безумный… Как они спускались - это отдельная песня. Но Дел теперь понимал, почему у него так болит поясница. Во дворец наагариш ехал уже верхом на кошке, а за ним в обнимку следовали хохочущие Вааш и Лесавий. Как они управились с оставшимся ящиком вина, Дел не помнил и вспоминать не хотел!
        - Дейна, что там?
        Вот только Ссадаши здесь не хватало!
        Ссадаши, похоже, тоже решил, что его здесь очень не хватает, и всё же пробился внутрь. И замер, восторженно распахнув глаза.
        - Ого, - только и выдохнул он, стрельнув глазами через плечо. Видать, хотел сказать куда больше, но рядом же Дейна.
        - Мои покои проходной двор? - Дел напустил в голос строгости.
        - Что ты, дедушка, - Шаш даже не улыбнулся, - мы просто переживали за вас.
        - Такие возлияния… - поддержал его опасения князь.
        - Дейна, они делали что-то плохое? - поганец Ссадаши искал способы высказаться и не сорвать с себя же маску.
        Хранительница окинул взглядом россыпи выпитого сокровища и не дала господину возможность развить тему:
        - Нет. Их мучила жажда.
        - Кошмар, - посочувствовал Ссадаши и словно бы случайно пихнул Дейну.
        Пока женщина поворачивалась, наагалей глазами велел Шширару подобрать стоящую на полу почти полную бутылку вина. Шутка ли, сто двадцать лет выдержки! Такое стоит попробовать. Охранник закатил глаза, но бутылку поднял и прятал в рукаве. Прижавшись к боку господина, он ловко подсунул трофей уже ему в рукав.
        - Господин, я думаю, мы здесь не нужны. Вашим родственникам нужен покой, - Дейна потянула Ссадаши на выход, и тот не стал противиться.
        Князь решил забрать своего отпрыска, и тут началось настоящее представление.
        - Ну уж нет, старый тиран! - яростно взревел Лесавий, швыряя в отца подушки. - Ты никогда не разлучишь меня с моей любовью. Или я иду вместе с ней, или с тобой идёт только она!
        Хенесий посмотрел в окно и вздрогнул.
        - Тогда давайте уж оба со мной, - не стал спорить старый тиран.
        - Нет, меня не обманешь! - сын выпростался из-за подушечной баррикады и вцепился в кончик хвоста Делилониса. - Я никуда без неё.
        Поморщившийся наагариш бесцеремонно выдернул хвост из хватки и пихнул парня к отцу. Голова и без него на части разваливалась. Князь подхватил сына за шкирку и поволок на выход.
        - Не-е-е-ет! Я не уйду без неё! - Лесавий молотил руками-ногами и наконец уцепился за косяк.
        - Да с нами она, бестолочь! - отец попытался отодрать отпрыска, но тот держался крепко, когтями. - Простите, наагариш.
        С этими словами князь выдрал косяк и вручил его сыну.
        - Не суй эту дрянную женщину мне в руки! - Лесавий с негодованием отшвырнул деревяшку в сторону Вааша. - Это подделка!
        Воротник рубашки оторвался, и княжич с рёвом бросился назад в комнату. Наползшие наги отхлынули в стороны, Ссадаши в том числе, и Дейна оглянулась на подозрительный бульк. Позади раздался писк, и наагалей с удивлением понял, что прижал к стене виконта Ронта.
        - Тёмные… - виконт искренне корил себя за любопытство.
        - О, - Ссадаши воспользовался тем, что Дейна встала к нему спиной прикрывая, и ехидно улыбнулся хорошему знакомому, - не побережёшь для меня?
        И украдкой всунул Ронту в руки бутыль. Тот непонимающе хлопнул глазами, но пальцы сжал и тупо уставился на спину Ссадаши. Наагалей же всецело сосредоточился на охране своей хранительницы, а то оберегать одновременно вино и женщину слишком сложно: и то, и то требуют полного внимания.
        Ронт почувствовал себя малость униженным. Мало того, что этот молодчик издевался над его мужской гордостью неуместными шуточками, оскорбил его, так ещё и принуждает охранять свою выпивку! К унижению добавилась досада, ибо прошлым днём виконт так и не смог измыслить способ, чтобы осуществить свою месть. Дворцовые слуги делали вид, что не понимают его намёков, а говорить прямо Ронт опасался. Всё же за такие интриги купанием в пруду не отделаешься, а…
        На запылённую этикетку винной бутылки Ронт посмотрел уже по-новому. А не дают ли боги ему шанс, причём руками самого наагалея? Додумать благую мысль он не успел.
        Раздался дикий рёв, хруст, и присутствующие бросились к стенам. Ронта мгновенно вжали в нишу рядом со статуей, и из-за спин нагов парень мог видеть только покрытый изморозью гребень варлийского оборотня. Понизу, видать от брюха зверя, пошла волна жара, к потолку начал поднимать пар от испаряющегося со спины оборотня льда. Взревев, зверь поднялся на дыбы, и Ронт увидел вытянутую драконоподобную морду, покрытую острыми треугольниками чешуйчатой брони.
        Ронта ещё сильнее вжали в нишу, ему даже пришлось повернуть голову набок, чтобы не утыкаться носом в спину Ссадаши. А повернув голову, он с удивлением воззрился на статую святого Зм?ца - охранителя от лжецов.
        Это точно знак!
        Виконт судорожно зашарил по карманам, выискивая бутылёк с зельем. Зубами вытащив пробку, он дрожащей рукой влил содержимое в раскупоренное горлышко бутылки и поспешил прятать и пробку, и опустевшую склянку в карман.
        - А ну не ерепенься! - взревел князь и, судя по звуку, отвесил сыну пинок под чешуйчатый пылающий зад. Искры до потолка взлетели. - Матери на тебя нет… Живее лапами перебирай.
        Зверь обиженно зарычал - кто-то из нагов даже сочувствующе зароптал - и двинулся в сторону лестницы.
        Когда наагалей воровато обернулся и знаком потребовал вернуть бутылку, та уже была наскоро обтёрта рукавом и от пыли, и от расплескавшегося зелья. Подмигнув виконту, наг с испуганным лицом торопливо заизвивался за грозной Дейной. Ронт едва удержался от мстительной улыбки и от души поцеловал мраморную стопу святого.
        Глава XV. Похищение
        Пьяные оборотни после оборота в звериную ипостась обычно малость приходили в себя. Выпитое давало по мозгам зверя, но всё же не с такой силой как по мозгам условно разумной двуногой ипостаси, которая и пила.
        В случае же княжича Лесавия вина оказалась слишком много.
        Одуревшее чудище скатилось по лестнице вниз, выбило окно и дальше уже вниз полетело. На сотканных из пара крыльях прямо на миленький фонтанчик в виде распустившейся розы. Фонтанчик хрустнул под массивной тушей и престал быть миленьким. А уютный дворик теперь заливала вода, в воздух с шипением возносился пар, вокруг же обиженно ноющего зверя сновали раздражённые оборотни из варлийской делегации. Мокрый, закопчённый князь Хенесий стоял немного в стороне и мрачно пялился на сына, который, видимо, хотел свить гнездо из каменных обломков и раскиселившейся в грязь земли.
        Варлийских оборотней некоторые народы называли потомками древних драконов. Мол, раньше жили драконы-оборотни, могущественнейшая раса, но вот беда, вся полегла в эпоху Древних войн.
        Никаких драконов-оборотней не существовало. По крайней мере, ни одна летопись не сохранила упоминаний о них. Только досужие байки. Если уж существовала такая могучая раса, то не могла же она исчезнуть бесследно? Где опустевшие города, книги ушедшего в небытие народа? Даже после наагаш?хов остались свидетельства их существования, хотя обозлённые враги хотели стереть с лица земли всё, что упоминало бы о них. Да, в битвах участвовали огромные драконы, но не по своей воле и в качестве оружия. Разума у них было не больше, чем у других драконов.
        Дейна осоловело хлопнула глазами, сообразив, что веки уже почти опустились, а размышления об истории начали плавно перетекать в красочное видение дракона-дома, на самом длинном гребне которого полоскался флаг. Гребень превратился в островерхую башню, и женщина усилием воли сосредоточилась на копошении внизу.
        В сон тянуло с невероятной силой, и хранительница бы с большей охотой прогулялась, но господину хотелось досмотреть представление до конца. Поэтому Дейна стояла рядом с ним у разбитого окна и старательно думала, чтобы не заснуть. Позор какой! Телохранительница называется! И кого она убережёт?
        Тряхнув головой, женщина сосредоточила взгляд на рыже-коричневом варлийце.
        Варлийские оборотни драконами не были, несмотря на некоторое сходство. Их даже к демонам-зверям не относили, потому что подобного им зверя не существовало. Поговаривали, что облик их восходит к одному из тринадцати зверей мировых хранителей, но это совсем уж на байки походило. Скорее уж Ирр?хней, их бог-создатель, лепил себе народец по образу того, что на глаза попадалось. И очень уж он бестолково подошёл к творчеству. Не зря варлийских оборотней называли самыми могущественными и бесполезными волшебными существами мира!
        Княжич раздражённо рыкнул и попытался хвостом отмахнуться от желающих помешать ему обзавестись гнездом. Варлийцы бросились в рассыпную, а затем собрались в кучку, совещаться. Княжич же упоённо вытаптывал фонтан в мелкое крошево.
        - Крупный какой, - уважительно протянул наагасах Шашеолошу.
        - И красивый, - вторила ему жена.
        Лесавий действительно где-то на половину сажени был длиннее среднего варлийца. От носа до кончика хвоста в нём было не меньше трёх саженей, причём хвост составлял чуть ли не половину всей длины. В высоту же он поднимался на полторы сажени и выглядел весьма упитанно. Больше всего варлиец формой тела напоминал гигантскую ящерицу, косолапо стоящую на четырёх перепончатых лапах, с остро-хищной драконьей мордой, покрытой треугольными пластинками чешуи. От глаз вверх и назад тянулись красные кожастые гребни, очень похожие на рваные уши. Шея не очень длинная, что делало варлийца ещё более похожим на ящерицу, туловище плотное, негибкое, отчего оборотень казался неповоротливым. А от макушки до кончика хвоста тянулся ветвистый гребень! На первый взгляд чудилось, что гребень состоит из множества беспорядочно натыканных треугольников. На самом деле он состоял из ветвистых отростков, больше похожих на необычайно разросшиеся рога. Но их веточки соединяли в треугольники пластины льда. Из-под гребня «рогов» как трава росла ярко-красная густая шерсть. Впрочем, ярко-красной она была лишь на кончике хвоста, а так
цвет скрадывал иней. Всё тело оборотня покрывала рыже-коричневая чешуя, очень похожая на глиняные черепки.
        Но самыми главными и примечательными деталями внешнего облика варлийцев всё же были огонь и лёд. Огонь покрывал всю нижнюю часть тела, языки пламени травой охватывали лапы, на брюхе в трещинах между чешуйками лавово краснел жар, а кончик хвоста горел факелом. Верхняя же часть была под властью льда, от гребня шёл остро-тонкий звон. Но огонь и лёд не могли мирно уживаться рядом друг с другом, поэтому варлийцев всегда окружали клубы пара.
        Как тела варлийцев могли постоянно выделять огонь и лёд, достоверно объяснить ещё никому не удалось. Но все сходились во мнении, что оборотням подвластна огромная магическая сила, практически неисчерпаемая. Варлийцев можно было бы назвать источниками магии, если бы этой магией можно было воспользоваться. У варлийцев просто есть магия. Она просто есть, но сделать с ней ничего нельзя. Даже сами оборотни могут использовать её очень ограниченно, чаще всего, чтобы сформировать из пара крылья или что-то ещё, иногда - чтобы плюнуть ошеломляющей смесью огня и ледяной пыли.
        Княжич наконец утоптал себе вполне уютное гнёздышко и плюхнулся в лужу. Пар стал ещё гуще, но вот вода из разломанного фонтана хлестать перестала. Видать, перекрыл кто-то. Князь Хенесий махнул рукой и велел отстать от сына.
        - Проспится и приползёт.
        Копошение внизу затихло, варлийцы действительно начали расходиться, а им на смену стали подтягиваться слуги, опасливо косящиеся на спящую чудь. Через четверть часа во дворике вокруг уснувшего зверя закипела бесшумная уборка.
        Дейна опять тряхнула головой - на ветвистом гребне цветы распустились - и взглядом попросила Шширара отойти.
        - В том кувшине, что ты унёс, что-то было? - прямо спросила женщина.
        Наг почти не удивился. Вывод сам напрашивался. Спала хранительница хорошо, позавтракать ещё не успела, только водички выпить. А тут такое страстное желание уснуть прямо на полу.
        Сперва Шширар хотел притвориться, что ничего не понимает. Вода в кувшине была, что ещё? Но многовековая преданная служба и привычка выгораживать господина всё же сыграли своё, и наг с заговорщицким видом принялся виртуозно врать:
        - Да гроза же собиралась, а господин грома и молний боится. Всю ночь бы проворочался, а так поспал бы спокойно. Я ж не думал, что ты с ним ляжешь!
        Дейна досадливо поморщилась и расслабилась. Неприятно, но главное, что не проделки врагов.
        - Ядрёная штука… - с уважением протянула она.
        - Так для нага же. Ты как? - Шширар с сочувствием посмотрел на неё.
        Дейна взглянула на господина и не ответила. Наагалей под её взглядом поплыл, раздвоился и обзавёлся шикарными рогами.
        - Справлюсь.
        - Можешь поспать, мы с ребятами справимся.
        Женщина упрямо мотнула головой и осоловело уставился на неисчезающие рога. Через пару мгновений они ещё и зацвели.
        В отличие от Шширара, Ссадаши не знал, что Дейна успела отпить из кувшина, и, когда женщина ближе к полудню неожиданно закатила глаза и попыталась рухнуть на пол, здорово перепугался. Поймать женщину он поймал, а затем почти четверть часа рычал на охранника, когда тот разъяснил ему, что произошло.
        - О таком надо докладывать сразу! - взбешённо шипел Ссадаши, заворачивая спящую женщину в своё верхнее одеяние. - Я решил, что её отравили.
        - Мы бы не позволили, - обиженно протянул Шширар.
        - Вы ей уже позволили нажраться снотворного!
        - Под вашим личным присмотром, - хладнокровно вывернулся охранник.
        В ответ на это Ссадаши мог только зыркнуть. Испуг его уже отпустил, злость он выплеснул, и разум начал шептал, что всё очень здорово сложилось.
        - Сколько она выпила?
        - Глотка три-четыре, - припомнил Шширар сколько в кувшине было и сколько осталось. - Спать теперь будет долго и крепко. Не на человека всё же сделано. Вот и прогуляетесь по своим делам.
        - Если меня на прогулку зазовут, - проворчал Ссадаши.
        - Ну угощение уже принесли.
        Ссадаши окончательно подобрели и посмотрел на спящую женщину с насмешкой.
        - Неудачливая у тебя судьба, милая. И куда теперь тебя?
        - Парни за ней присмотрят, - предложил Шширар, но наагалей неодобрительно прищурился.
        Оставлять хранительницу в компании прожжённых ловеласов Ссадаши не хотел.
        - Парни пусть за собой присмотрят! Поползли.
        В гостиной покоев Делилониса успели прибраться. Бутылки и цветы унесли, грязь отмыли, даже хвост спящего Вааша почистили, а самого нага заботливо укрыли одеялом. Рядом с ним брюхом кверху дремала Шириша, а вот самого Делилониса не было: советник наагашейда не мог позволить себе отсутствовать на очередном собрании даже по такой уважительной причине как похмелье.
        Ссадаши впихнул Дейну под бок кошки. Та удивлённо воззрилась на соседку, но пару мгновений спустя добродушно лизнула её в кудрявую голову.
        - Вааш, - Ссадаши пихнул друга хвостом в бок.
        Тот приоткрыл глаза и уставился на него мутным взглядом.
        - Ты обещал, - Ссадаши кивнул на Дейну.
        Вааш перевёл взгляд на неё, некоторое время смотрел безо всякого выражения, а затем обвил кончиком хвоста за щиколотку и опять закрыл глаза.
        Удовлетворённый Ссадаши пополз прочь. Ему предстоит ещё многое сделать, а вечером его ждёт бутылочка вина и славная компания.
        Что может быть лучше чисто мужских посиделок?
        Пробраться в покои императора оказалось не так просто, что только утвердило Ссадаши в желании там побывать. Охранялись покои давриданского повелителя отменно, а старый план с потайными ходами можно было выбросить: замуровали. И ведь даже императорской любовницей не притворишься: со времён императора Ашшидаша правители стали практиковать целомудрие и верность жёнам. Что тоже весьма настораживало.
        Ссадаши бросил взгляд на придворных дам, столпившихся перед портретом императрицы Арив?и, матери нынешнего императора. Картину вывесили пару часов назад, и дворец кипел от сдержанных обсуждений. Не то чтобы какая-то картина действительно была достойна такого внимания, просто ещё несколько часов назад мало кто-то представлял, как выглядит почившая императрица-мать. Ведь во дворце из правящей семьи жил только император.
        Тоже весьма странно. И тоже повелось со времён Ашшидаша. Даже наследник престола появлялся редко, и те же советники знали про него только то, что он существует. Неудивительно, что приезд принцессы Дерри стал таким событием.
        И под видом слуги не проскользнёшь. У императора всего двое слуг, которые держат в порядке его покои, гардероб и заботятся о его нуждах. При этом его величество сам одевается и, по слухам, не позволяет помогать себе с омовением.
        Интересно, почему наагашейд только сейчас задумался об этих странностях? Ссадаши при дворе бывал не так часто и ответственных поручений в рамках посольств ему уже очень давно не давали. Так что у него и необходимости не было задумываться над прихотями высочайшего. Но наагашейд-то не мог упустить, верно? Всё интереснее и интереснее…
        Развернувшись, наагалей пополз в сторону своих покоев. Вечерело, нужно было подготовиться к гулянке.
        - Об ужине распорядиться? - спросил ползущий следом Шширар.
        - Нет.
        - Не закусывая пить… - начал было охранник, но господин отмахнулся хвостом.
        - Одна бутылка и пара глотков воды.
        - Может, воду-то и не надо? - тише пророкотал охранник. - Ну притворитесь немного…
        - Шширар, как думаешь, меня красть будут прелестные девы с нежными руками? - задумчиво протянул наагалей.
        Лицо Шширара вытянулось.
        - Вряд ли, - господин с сожалением развёл руками. - Наверняка придут мужики с волосатыми и потными ручищами, и тебе ли не знать, что становится с моим терпением, когда меня начинают нагло лапать.
        Охранник недовольно поджал губы.
        - А тут я немножечко посплю и открою глаза уже на месте.
        - Рискуете. А если прирежут, пока спите?
        - А вы мне на что, лоботрясы?
        - Что-то незаметно, чтобы вы нам доверяли, - Шширар с наигранной обидой свёл брови, намекая на недавний инцидент с Дейной.
        - Да кто б вам бабу доверил, - хмыкнул Ссадаши, припоминая, как был «обрадован» доверием Дел, когда обнаружил в своих покоях не только Вааша и кошку, но и Дейну. Но после ироничного «Вы же развлеклись, почему я не могу?» крыть ему было нечем.
        Дверь перед носом мрачного охранника Ссадаши закрыл с самой гаденькой улыбочкой на лице. А после закрыл и окно, чтобы в спальню не залезла Госпожа и не испортила всё веселье. И лишь закончив приготовления к визиту гостей, развалился на постели и достал из-за тумбочки бутылку с вином.
        - М-м-м… - наг блаженно прищурился, принюхиваясь.
        Запах шёл что надо. Крепкий, суховатый и очень выдержанный.
        Ссадаши приложился к горлышку и досадливо поморщился. Вино оказалось столь выдержанным, что вкус перешёл в крепкость и сухость, а послевкусие отдавало чем-то лекарственным. Ссадаши с разочарованием посмотрел на бутылку. Слышал он как-то, что не все вина подходят для долгой выдержки, видимо, это одно из них.
        Но портить вечер трезвостью наг не захотел и вновь приложился к бутылке. Может, у этого винишка какое-то хорошее отсроченное действие есть, не зря же Вааш с Делом его в таких количествах выхлебали.
        Допив вино, Ссадаши некоторое время лежал, наслаждаясь ощущением растекающегося по телу тепла. Очень приятного тепла, волнующего, похожего на предвкушение чего-то радостного. Почему-то мелькнула мысль о Дейне. Что-то вроде: «Жаль, что её нет рядом». Ссадаши тряхнул головой. Если сегодня освободится рано, доползёт до «Наездницы Инан».
        Взяв кувшин, наагалей отхлебнул щедрых два глотка и, отставив сосуд, приготовился к лёгким грёзам. Всё же пронять нага снотворными зельями довольно сложно, вряд ли он сможет погрузиться в беспробудный со…
        Мысль резко оборвалась, и Ссадаши рухнул на подушки, словно в обморок свалился.
        Пару минут в спальне царила тишина, затем камень зашуршал о камень и в стене открылся чёрный зев потайного хода. Двое мужчин осторожно ступили в комнату и приблизились к постели.
        - Спит, гадюка, - едва слышно прошептал один из них.
        Второй попинал сапогом сползший с постели хвост, но наг даже не пошевелился. Всё ж хорошо, что они зелье поменяли на более сильное, а то даже баба-охранительница почти полдня продержалась.
        Мужики подхватили нага за руки и за хвост и, тихо пыхтя от усилий, потащили его в лаз. Как только кончик хвоста скрылся в тёмном зеве, стена вновь пришла в движение.
        Заглянувший через минуту Шширар удовлетворённо кивнул.
        - Не рви, - господин капризно ныл и прикрывал руками цветущие рога.
        - Нужно от них избавиться, пока они не расплодились как вши, - сурово отозвалась Дейна, пытаясь дотянуться до головы наагалея, но тот, хныча, увернулся и спрятался от неё за ковром. - Идите сюда…
        Неожиданно ковёр набросился на неё и начал душить, придавливая к полу. Женщина в панике задёргалась, но как-то неловко и медленно, чувствуя странное, пугающее оцепенение. Пару мгновений спустя до неё дошло.
        Она спит.
        Пробуждение вышло стремительным. Едва открыв глаза, Дейна пихнула мохнатый пресс и повернула голову, пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха. Сверху недовольно зарычали-заворчали, «пресс» шевельнулся, выдавливая из груди последние крохи воздуха, а затем всё же скатился. Женщина тут же отползла подальше и глубоко задышала, стараясь успокоиться и сообразить, что вообще происходит.
        И где она находится.
        Замерев, Дейна настороженно посмотрела в сторону окна, от которого доносился могучий храп. Ощупала шёлк ткани, которая её опутывала, и осторожно погладила обвивавший её щиколотку хвост.
        Хвост принадлежал не господину.
        Ковёр же оказался кошкой, но не Госпожой.
        Волчий месяц заливал светом незнакомые покои.
        Господина рядом не было.
        На фоне луны на шпиле башни развевалось странное, расширяющееся и похожее на юбку полотнище…
        Дейна ещё раз осмотрелась, узнавая покои. Без бутылок они выглядели иначе.
        Но что здесь делает она?
        Последним воспоминанием был господин, чьё обеспокоенное лицо вытягивалось в оленью морду. Где её память запечатлела сие дивное зрелище, Дейна не сказала бы и под страхом смерти.
        От стыда заалели щёки. Хранительница называется! Напилась снотворного зелья, уснула, да ещё и проснулась непонятно где и без господина. Император сто раз раскается в своём решении приставить именно её к дорогому гостю.
        Дейна решительно выпуталась из ткани и хотела было встать, но хвост на её щиколотке сжался, а храп у окна прервался.
        - Куда? - хриплым со сна голосом вопросил господин Вааш.
        - К наагалею.
        - Спи здесь, - наг решительно потянул её вниз. - Ссадаши вел смотреть за тобой.
        - Отпустите меня! - строго потребовала Дейна. - Я хранительница господина, мне нужно быть с ним.
        - Сочувствую, - зевнул Вааш, перекатываясь на другой бок. - Считай, что сегодня у тебя выходной.
        Дейна упёрлась свободной ногой в кольца хвоста, пытаясь стащить их с щиколотки как сапог, но господин Вааш лишь недовольно засопел, а кошка под боком заворчала. Женщина уже хотела разразиться руганью, но в этот момент сам наагалей вскинулся, подозрительно вслушиваясь.
        По стене кто-то лез.
        Кто-то большой и тяжелый. С длинными острыми когтями, которые легко заходили и в камень. Даже Дейна сообразила, кто это.
        - Ну нет… - страдальчески протянул Вааш.
        Когтистая лапа вцепилась в подоконник, и в следующий миг огромное тело заскочило в окно и огласило гостиную рыком.
        - Нет тут твоего господин, - Вааш отпустил ногу Дейны и замахал хвостом на кошку. - Иди к Шашу.
        Дурная животина заметалась и заорала ещё сильнее. Шириша вскочила и недовольно на неё зарычала, но эффекта не возымела. Дверь в спальню распахнулась, и на пороге показался Дел, на которого перепуганная Госпожа едва не набросилась. Привыкший к кошачьей любви наагариш аж вздрогнул, но на его защиту встала преданная Шириша. Издав рёв не хуже драконьего, кошка скакнула к возмутительнице спокойствия, вынуждая ту отступить. Госпожа прижала уши, но ответила не менее яростным рыком.
        Дейна решила, что грех не воспользоваться возможностью, и, бросившись на пол, проскользнула под брюхом Госпожи к двери.
        - Куда?! - рявкнул вслед наагалей Вааш, но метнуться за беглянкой не смог.
        - Взять! - гаркнул Делилонис.
        Дейна решила, что приказ был отдан кошке, но на выходе из покоев её едва не спеленали хвостами наги-охранники. Женщина едва успела головой вперёд нырнуть в смыкающееся чешуйчатое кольцо. Перекатившись по полу, она оказалась вне зоны досягаемости хвостов, но парочка плечистых нагов - один серохвостый, второй с хвостом фиолетового оттенка - тут же бросилась на сближение. Играть в догонялки Дейна не стала - и так ясно, что не сбежит, - и, заскочив на подоконник, прыгнула вперёд.
        До противоположной стены она допрыгнула, но металлический карниз опасно лязгнул под её весом, и женщина едва успела раскачаться и под звон стекла влететь в окно, когда железяка всё же переломилась.
        - Да чтоб тебя, Ссадаши! - ругался в распахнутое окно наагалей Вааш. - Чего замерли, черви? Хвосты в руки и за ней, пока девчонка шею себе не свернула.
        - Сар?ший, - позвал наагариш Делилонис, - перехвати её.
        Дейна сообразила, что обращался наг куда-то в её же сторону, и торопливо отступила вглубь коридора. А затем и вовсе спряталась за гобелен в нишу.
        Полотно ещё колыхаться не перестало, как из-за поворота выползла тройка нагов и прямиком направилась к гобелену. Но отдёрнув жёсткий полог, они увидели лишь пустую нишу.
        - Ушла, - недовольно проворчал наг с длинной серебристой косой. - Господин, - он развернулся к выбитому окну, - а кого мы ищем?
        - Проблему Ссадаши мы ищем! - отозвался за Дела Вааш.
        Из потайного хода Дейна вышла рядом с покоями принцессы Дерри и бегом, перепрыгивая с лестничного пролёта на лестничный пролёт, бросилась назад к гостевому крылу, но особой дорогой, по которой ходили слуги, чтобы не мозолить глаза знатным особам.
        У покоев господина не было стражи.
        Это сразу насторожило женщину, и внутрь она входила с опаской.
        Гостиная оказалась пуста. Спальня тоже. Гардеробная и отхожее место встретили её гулкой тишиной.
        Нехорошее предчувствие нарастало.
        Дейн вернулась в спальню и осмотрелась. Господин тут явно был, постель измята. Рядом стоит пустая бутылка… из-под вина? Хранительница подняла её, принюхалась и обескураженно моргнула. Кто ему эту гадость дал? Отставив бутылку, Дейна заглянула в кувшин и стащила с запястья простенький браслетик из круглых агатов. При соприкосновении с водой по бусинам побежали золотистые змейки, и хранительница зашипела и заругалась.
        Но не успела она как следует выпустить пар, как схватилась за кинжал и резко развернулась к окну, сгибаясь в боевой позиции. Мгновением спустя на подоконник заскочил мужчина и замер тёмным силуэтом. Дейна досадливо сплюнула и расслабилась.
        - Чего ты здесь забыл? - тихо зашипела она. - Мы не договаривались о встрече.
        - Да тут змеехвостые веселье устроили, и я решил посмотреть, как дела у моей сестрицы, - Шерр спрыгнул на пол. - Чего произошло?
        - Господина ищу, - Дейна раздражённо осмотрелась. - Боюсь, с ним что-то произошло. А эти пытаются меня удержать. Похоже, они замешаны в его исчезновении.
        - У-у-у… - Шерр, засунув большие пальцы за брючный ремень, тоже осмотрелся. - С твоим господином определённо что-то нечисто. Ты мне говорила, что он от рождения умом обиженный и привезли его сюда родственники, чтобы Дардан показать, а я тут послушал, чего стража говорит.
        - И?
        - Да так ничего особенно, но… Обычно про ущербных с такими интонациями не говорят. Почему-то его опасаются.
        - Я слышала, ему покровительствует сама наагашейдиса. Случись с ним что, и извинениями перед наагашейдом не отделаешь. Куда он мог деться?
        - Если его украли, то могли вынести туда, - Шерр ткнул на стену. - Там ход. В прошлом месяце на него наткнулся.
        - Открыть можешь?
        - Если б не мог, там бы и сдох как крыса, - хмыкнул брат и подступил к стене.
        Когда он одновременно нажал коленом и локтем на два камня, в глубине что-то зашуршало, и стена начала медленно расходиться. Дейна щелчком пальцев запалила светляк и нетерпеливо заглянула внутрь.
        - Это его! - женщина склонилась и подобрала с пола ленту.
        - Ну значит твоего господина умыкнули у тебя из-под носа, - Шерр нагло ухмыльнулся. - Помочь?
        Ничего не ответив, Дейна нырнула в проход, и Шерру ничего не оставалось, как последовать за ней.
        Глава XVI. Цветочек
        Ссадаши лежал на солнечной полянке в объятиях чернокудрой девицы, когда ему вдруг стало холодно, мокро и не очень уютно. Красивое женское лицо подёрнулось рябью, поплыло, но наг отчаянно вцепился в соблазнительницу, не желая возвращаться в реальность. Увы, но реальность его спрашивать не стала. У женщины исчезла голова, и она резко потеряла свою привлекательность.
        - …ну ты и навязал!
        - Ну так чтоб наверняка, а то вырвется и ищи-свищи.
        - Да ты на него глянь! Пальцы как лучины, сам худющий и явно болезный. Такой бы и с верёвки никуда не делся.
        - Велено на цепь, значит, на цепь! А так и право, как девка.
        - А кто этих змеелюдов знает? Мож, девка и есть. Дуростью народной пользуется и мужиком притворяет.
        - Так сисек нет.
        - Так у змеехвостых баб их, может, и вовсе нет. Ты ихних баб видел? Вот! И я не видел.
        Ссадаши с большим трудом приподнял веки и различил перед собой две низкорослые фигуры, одна сутулая и худющая с ведром в руках, вторая с широкими плечами и ногами-тумбами. Темноту едва разбавлял желтоватый свет масляной лампы, подвешенной к потолку, и то, что удавалось рассмотреть, явно указывало на хоромы подземные, сырые и холодные. Ссадаши холода не чуя, сырости тоже, но где-то в темноте капало, в воздухе витал запах плесени и мокрой земли.
        - Смотри, глазюки открыл, - сутулый пихнул в бок широкоплечего.
        Некоторое время мужики глубокомысленно молчали, потом широкоплечий всё же протянул:
        - Не, не баба.
        - Страховидло-то какое! И удосужились боги такие гляделки на морду дать, - поддержал его сутулый.
        Прикрыв «гляделки», Ссадаши прислушался к внутренним ощущениям. Голову словно ватой набили, осязательные, обонятельные, слуховые и зрительные впечатления с большим трудом обдумывались и принимались. Со страшной силой хотелось спать и… в то же самое время совсем не хотелось. Тело распирало от энергии, кровь кипела и бурлила, всё сильнее и сильнее проявлялось желание что-нибудь сделать, сотворить что-нибудь эдакое… грандиозное.
        Ссадаши зацепился за «грандиозное» и попытался оценить своё состояние, исходя от этого странного желания. Разум работал крайне неохотно, даже голова разболелась от усилий, но всё же одну логическую цепочку выдать смог. Спать ему хочется от того, что снотворного хряпнул, а так сильно - наверняка что-то более крепкое подлили, чем раньше. Только вот что его так бодрит? Со снотворного кровь не кипит.
        Загрохотала дверь.
        - Пшли вон, - скомандовал кто-то, и до слуха донеслось торопливое шорканье шагов.
        Ссадаши вновь приподнял веки и уставился на уже знакомое бородатое лицо и лысый череп. Увы, спящая память работала туго и сходу сообразить, кто это, не удалось.
        - Ну привет, красотуля, - бородатый осклабился, показывая крепкие квадратные зубы.
        - А-а-а-а-а, - с пониманием протянул Ссадаши, - Трупожор! Едва вспомнил…
        Судя по напрягшемуся лицу Рясия, ему что-то не понравилось.
        - Можно просто Рясий. К чему нам формальности? - добродушно приподнял брови вольный. - Вот тебя как звать? Слышал, Ссадаши кличут.
        - Цветочек меня зовут, - ухмыльнулся пленник. Ссадаши о своих прозвищах знал и их не стеснялся.
        - Ну Цветочек так Цветочек, - Рясий улыбнулся и оседлал табурет. - Ты уж прости ребят, лепестки тебе помяли.
        Ссадаши посмотрел вниз и обнаружил, что с него содрали дорогие шёлковые одежды, оставив ему только длинную нижнюю рубашку, сейчас мокрую. И юбку, с которой, судя по тому, как свободно было в поясе, стащили ремень с дорогой бляхой. Запоздало ощутив боль в плечах, наг задрал голову и уставился на собственные руки, за которые он был подвешен на цепях к потолку. А вот с хвостом его похитители явно не знали, как поступить. Специальных цепей для змеелюдов у них не было, практики по их связыванию - тоже. Цепи просто намотали на хвост, который завязали узлом. Наверное, чтобы оковы не соскользнули. Ссадаши пошевелил конечностью, и та тяжело и неохотно ворохнулась, загремев железом. Рясий опасливо посмотрел на неё.
        - А чего меня сюда притащили? - вяло удивился Ссадаши.
        - Да парой слов перекинуться надо, - отмахнулся Рясий, мол, не переживай, надолго не займу. - На днях ты случайно двери перепутал и не туда в гости наведался. Припоминаешь?
        - Припоминаю, - не стал отнекиваться Ссадаши.
        - А потом болтать вздумал о своей же оплошности.
        - Люблю над собой посмеяться, - признал слабость наг.
        - Так мне знать бы хотелось, чего наболтать успел? И кому? - Рясий подался вперёд, проникновенно смотря снизу-вверх.
        - Да всем, - легкомысленно отозвался Ссадаши. - Кто спрашивал, тем и сказал. А что, не надо было?
        Вопрос прозвучал в очень уж издевательской манере, и натянутая любезность исчезла с лица Рясия.
        - Что именно разболтал, Ромашка? Живее отвечай, - прорычал оборотень.
        - Что вы хотите воспользоваться какой-то тайной императора, - Ссадаши не кочевряжился и покладисто отвечал. - А ещё описал всех присутствующих во всех подробностях.
        - Всех? - сдвинул брови Рясий.
        - Ага, - поддакнул наг. - И один из вас отчего-то так заинтересовался виконта… Да как же эту Мозоль зовут? Ну ищейка имперская. Аж затрепетал весь.
        Против ожидаемого, вольный не напрягся, а наоборот расслабился, даже слегка улыбнулся.
        - Мозоль… - хмыкнул он. - Подходящая кликуха. Ну, посмотрим, кого он по твоему описанию найдёт. Этот, если кого заподозрил, сразу щучит.
        Ссадаши погрустнел, поняв, что провокация не прошла.
        Странно, но сонливость всё больше и больше отступала. Действие снотворного сложно побороть, даже в самые опасные моменты, когда нужно, к примеру, сбежать от разъярённого зверя, ты ползёшь и засыпаешь на ходу. Был у Ссадаши такой опыт. А тут кровь кипела всё сильнее, от энергии буквально распирало, хотелось сотворить что-то невероятное, показать силу, удаль, разнести весь город и спасти мир! А ещё какая-то неведомая сила словно бы пыталась вырваться из его тела и особенно сильно давила на паховые пластины. Хотя… Ссадаши покосился вниз. Ещё немного и сила станет очень даже видимой.
        - Вы мне чего подлили? - наг нехорошо прищурился.
        - Дурновато? - без сочувствия осклабился вольный. - Да мы тебе зелье посильнее дали. А то донесли, что твоя нянька около полудня грохнулась прямо в коридоре. Девка здоровая, вот мы и подумали, что хлебнула из кувшинчика. А раз она так долго продержалась, то чего уж о тебе, змеюке, говорить. Ну ничего, потерпи, недолго осталось.
        Ссадаши хрипло рассмеялся, и Рясий напрягся. Жутковатый смех и красные глаза «гостя» навевали мысли о Тёмных духах. Вспомнилось, что про этого молодчика говорили при дворе: нечто неопределённо, с явными недоговорками.
        - Вино, - выдохнул Ссадаши, - это вино.
        То-то вкус ему показался странным. Неужто в имперских погребах афродизиак в таких количествах выстаивается? Голова работала с трудом, и Ссадаши не сразу дошёл до простой мысли: Вааш, Дел и рыжий княжич выжрали этого винца в куда большем объёме и ничего им не было. Тогда…
        - Ах, подлец! - с восхищением выдохнул Ссадаши, и Рясий принял это на свой счёт.
        - Ну а чего ты хотел, Георгинчик? - ласково пророкотал Рясий. - Ввалился в чужой дом, растрезвонил чужие тайны… Конечно, мы обиделись.
        И тут же подозрительно посмотрел на звякнувший хвост.
        - О, дражайший Трупожор, - сладостно выдохнул Ссадаш, - знал бы ты, чего я сейчас хочу…
        Спасти мир и бабу!
        - Я бы тоже очень хотел отпустить тебя домой, - с наигранным сожалением покачал головой Рясий, - но не могу, не могу… Так кого ты описывал и как?
        На очередное звяканье Рясий внимания уже не обратил. А зря.
        Змеиный хвост с лёгкостью выпутался из узла и начал неспешно выскальзывать из цепей.
        - Высокий, тощий, - начал описывать Ссадаши очевидное, то, что успел рассмотреть, но продолжить не успел.
        Послышался какой-то шум. Рясий тут же насторожился: сверху доносились ор, звон посуды и какие-то хлёсткие звуки.
        - Чего там они устроили?
        Рясий не очень переживал, что за змеем кто-то явится. Следы они затёрли хорошо, с наскока не найдёшь. Пока змеи запрягутся, утро наступит. Но могла притащиться Инан! С владелицей борделя Рясия связывали отнюдь не тёплые чувства. В публичных домах гости не церемонились, драки были явлением постоянным, и стража даже не всегда тащила дебоширов в тюрьму. Возьмёт маленькую мзду за труды и отпустит. Так что устраивать сходки в борделях было даже удобно. Тёмные дёрнули его однажды явиться к Инан! В потасовке прибили кого-то из её девок, и с тех пор больная на голову оборотница выискивала его, чтобы «член на башку натянуть». И пару раз удача ей почти улыбнулась! Инан тоже понимала, как удобно устраивать сходки в домах терпимости, и порой наведывалась к сёстрам по ремеслу.
        Только вот до недавнего времени удача ей не везло. А тут ребятки Рясия опять её раздраконили, и до него дошли слухи, что Инан дополнила своё обещание до «разорву его задницу». И не прибьёшь суку! Рясий подсылал к ней парней, ни один не вернулся.
        Воспользовавшись тем, что Рясий отвлёкся, Ссадаши замахнулся хвостом. Увы, тело подвело, и хвост просвистел над головой вольного. Тот запоздало охнул и, отшвырнув стул в пленника, метнулся к двери. От стула Ссадаши отмахнуться не смог, промазал, и тот врезался ему в грудь, на мгновение обескуражив. Этого мига Рясию хватило, чтобы выместись за дверь и задвинуть засов.
        - Басседешыс, - глухо выдохнул Ссадаши, пытаясь восстановить равновесие.
        Пока он висел неподвижно, вроде бы всё было хорошо, но стоило слегка покачнуться, как перед глазами поплыло, предметы задвоились, а в голове воцарился сущий кавардак. Звуки заохали-заахали в голове эхом, а вот по телу прошлась такая приятная волна, что Ссадаши не удержался от стона.
        Кое-как утвердившись на полу, наг дёрнул за цепи, что оплетали его руки. На голову посыпалось каменное крошево, что-то заскрежетало и залязгало. Ссадаши дёрнул ещё раз, вбитый в потолок крюк зашевелился свободнее и с третьего раза всё же вылетел и сверзился прямо на голову пленника. Тот распластался на полу, пытаясь собрать мысли и конечности в одну кучу.
        За дверью вновь раздались какие-то звуки, лязгнул засов, и кто-то пару секунд спустя попытался поднять Ссадаши.
        - Господин! Господин, поднимайтесь!
        Ссадаши с трудом вскинул голову и пьяно улыбнулся.
        - Дейна, это ты, - и тут же опечалился. - Вааш гад!
        - Да, это я. Поднимайтесь, - женщина в четыре руки - Ссадаши не показалось это странным - ещё раз попыталась его поднять.
        - Рукам тяжело, - пожаловался наг.
        С другой стороны раздалось звяканье, кто-то дёрнул руки Ссадаши и полминуты спустя на пол грохнулись кандалы.
        - Теперь легко? Давайте, господин. Здесь опасно.
        В этот раз Ссадаши сам поднялся. Качка утихла, а желание разрушить и спасти мир усилилось. А ещё очень захотелось прижать к себе Дейну. Ссадаши попытался это сделать, но потерял равновесие и завалился. Впрочем, его подхватили и не позволили упасть.
        - Да стой ты, бестолочь! - хрипло велела… Дейна?
        Ссадаши с недоумением уставился на высокую кудрявую Дейну с плоской мужской грудью и щетиной на лице.
        - Дейна? - усомнился он.
        - Дейна-Дейна, - ухмыльнулся щетинистый. - Ползи давай.
        Вместо того, чтобы ползти, Ссадаши протянул руку и ощупал грудь «Дейны». И пришёл в ярость.
        - Где она?! - взбешённо зашипел наг, наваливаясь на «хранительницу».
        Выругавшись, «та» его отпихнула, и покачнувшийся Ссадаши завалился на другую сторону. Но, видимо, мягкое сердце Дейны не выдержало, и она вновь его подхватила. В этот раз в другом облике, и недоверчивый Ссадаши тут же накрыл её грудь ладонью и сжал. Не ожидавшая этого женщина вскрикнула.
        - Вот будь такой всегда, - с угрозой, хриплым голосом прошипел господин, склоняясь к её лицу.
        Дейна замерла как заворожённая, не общая внимания на неприличный хохот брата. Взгляд наагалея затуманенный и немного пьяный определённо не мог принадлежать ребёнку. Это был… чужой взгляд. Она никогда не видела, чтобы господин так смотрел. Белые ресницы слегка опустились, затеняя налившиеся багрянцем глаза, наагалей склонился ещё ниже и вдруг прижался к её губам крепким, горячим поцелуем.
        Не успела женщина осознать, что именно происходит, как когтистая рука легла на её поясницу и резко привлекла ближе, бросив на грудь наг. Чужие пальцы запутались в её волосах, а тонкие горячие губы властным нажимом заставили Дейну раскрыть рот. Хранительницу парализовало ошеломление, когда её нёба коснулся кончик длинного языка. Он тягуче медленно прошёлся от самой кромки зубов до дальнего края нёба, а затем опустился и сильно надавил на её собственный безвольный язык. Дейна была так ошарашена, что даже не подумала вырваться или укусить.
        Наг сам отстранился. Отстранился и с радостным вожделением уставился на широко распахнутые от удивления глаза и приоткрытые влажно блестящие губы.
        - Какая ты красивая, - прохрипел Ссадаши, обхватывая лицо хранительницы ладонями, и склоняясь, чтобы ещё раз чмокнуть её красные губы. - Всегда будь такой. Не нужно, - его хвост неожиданно скользнул между ног Дейны и прижался к её паху, - меняться здесь.
        Нага отвлёк грохот сверху, и он недовольно уставился на потолок.
        - Мешают… - Ссадаши вновь посмотрел на ошеломлённую хранительницу и улыбнулся ей. - Ну обманул, прости. Ты была таким милым и наивным ребёнком.
        Щека Дейны дёрнулась. Голова наконец-то заработала.
        Пусть господин сейчас и одурманен, но так радикально личность изменить не могло бы ни одно зелье.
        Грохот вновь отвлёк нага, и он отпустил женщину.
        - Вот твари, - недовольно пророкотал он, направившись к выходу.
        Дейна молча проводила его взглядом и осталась стоять.
        - Сестра, - Шерр нагло приобнял её за плечи, - тебе не кажется, что тебя надули, а?
        Дейна не глядя потянула руку за спину.
        - Эй, ты его охраняешь, - всполошился Шерр, увидев, как темнеет её лицо. - Дейна, он же неадекватный, прибьёт! Дейна…
        - Не переживай, - с убийственной холодностью отозвалась сестра. И склонив голову так, что глаза под тенью чуба превратились в два бездонных колодца, добавила: - Я просто отведу его в безопасное место.
        Свёрнутый кнут стремительно распустил свои кольца.
        Глава XVII. Свихнувшееся бедствие
        - Убейте его! - до слуха Ссадаши откуда-то сверху донёсся грозный ор Рясия. - Он не должен уйти живым.
        - О-йя-йя-я, - сокрушённо протянул наг, - и чего меня так не любят?
        В коридоре, в который он попал из камеры, царила кромешная тьма, пересекаемая лишь трещинами света на потолке, меж половицами. Охраны у дверей не оказалось. Точнее, на полу лежали какие-то тела, но они не пошевелились, даже когда наг по ним прополз, и не бросились следом с воплями «А ну стой!».
        Обычно Ссадаши в темноте видел довольно неплохо, но в этот раз ему чудилось, что он плывёт под толщей чёрной воды. Изредка мимо проплывало что-то похожее на рыб или водоросли, а светящиеся полосы вверху порой изгибались щупальцами.
        Чьи-то пальцы клещами впились в локоть нага и потянули его назад. Ссадаши обернулся и мгновенно узнал Дейну. Не увидел, но почему-то понял, что это именно она.
        - Ой, у тебя глаза светятся, - дурашливо пролепетал наг.
        - Не светятся, - мрачно обрубила хранительница.
        - А куда ты меня тянешь? - Ссадаши насторожился, уловив шуршание кожаного ремня и живо представ кнут.
        - Там опасно, нам нужно уходить.
        - Ты хочешь меня наказать? - низким хриплым голосом вопросил наг и резко подался к женщине.
        Отчего-то Дейна, почти невидимая в темноте, казалось невероятно притягательной, и Ссадаши пришёл в неописуемое возбуждением, представив, как разгневанная женщина пытается достать его кнутом. А он с ней играет, играет, а потом утягивает в кольца хвоста и…
        Воплощать извращённые желания наагалея в реальность хранительница явно не намеревалась и молча потянула господина в сторону, противоположную той, в которую он полз.
        - Ты злишься на меня за мою ложь? - коварно подначивал её Ссадаши. Бушевавшее в крови возбуждение жаждало выплеснуться, но выплеснуться пожаром, грохотом, фейерверком, съедающей изнутри страстью. А гнев - чувство очень страстное!
        - Нет.
        Холодный голос, впрочем, не остудил горячую кровь нага. Наоборот, ещё больше раздраконил. Качнувшись, Ссадаши навалился на Дейну, прижимая её к стене, и страстно прошептал:
        - Ну разозлись на меня самую малость. Иначе зачем ты вытащила его?
        Тонкий палец издевательски огладил руку хранительницы, в которой та стискивала кнутовище.
        - Дейна, он извращенец, - пропел Шерр.
        Он предпочитал стоять в проёме узилища и не соваться в темноту коридора, где ползал озабоченный и явно по голове ударенный наг.
        - Я слышу твои мысли, - по-своему истолковал мужской голос Ссадаши. - Что за мужчина живёт внутри тебя? Почему ты позволяешь ему использовать своё тело?
        - Нам нужно уходить, - всё тем же холодным голосом отозвалась Дейна. - Сюда сейчас явятся вольные.
        - Вольные? - Ссадаши дёрнулся. - Они хотят захватить мир. Нам нужно уничтожить мир раньше них.
        Повисла тишина.
        - Похоже, он и в самом деле ненормальный, - наконец решил Шерр. - Просто до этого был мирный, а сейчас распсиховался. Может, он из этих… с двумя душами[1]?
        Сестра молчала. И если брата её молчание напрягало, то Ссадаши наоборот возбуждался ещё сильнее.
        - Я не двоедушный, - Ссадаши поцеловал кудри женщины, - я многоликий. Дейна, почему ты молчишь? - хриплый шёпот разливался по коридору. - Мне рассказывали, что ты ненавидишь лжецов, выходишь из себя и превращается в злого духа. Где мой злой дух?
        - Ты его не слушай, - Шерр за нага не переживал. Он просто понимал, что в битве «Змей против Дейны» победителем будет не сестра.
        Ответом было пугающее молчание.
        - Дейна, не слушай свой голос, - Ссадаши упорно считал, что слышит мысли хранительницы. - Ты ведь хочешь меня наказать?
        - С чего мне вас наказывать? Я вас охраняю и вредить не могу, - наконец ответила женщина.
        Ровный сухой голос возбуждённого змея не вдохновил и не порадовал. Он раздражённо хлестнул хвостом по стенам, посыпалась отсыревшая штукатурка.
        - Я обманул тебя, воспользовался твоей доверчивостью, - уже раздражённо искушал Ссадаши.
        - Моя наивность не ваша вина, - холод в голосе хранительницы ещё больше взбесил и без того неадекватного нага.
        - Верно, ты сама виновата, что поверила, - ядовито прошипел Ссадаши. - Ты сама решила, что я какой-то там идиот. Я просто не стал тебя разубеждать.
        - Ещё и почти теми же самыми словами, - презрительно скривившийся Шерр отлип от косяка и пошёл в темноту: руки чесались набить одну смазливую морду. Не стал разубеждать! Воспользовался чужой наивностью, повеселился за чужой счёт, хотя мог раскрыть глаза.
        Шерру до белизны в глазах стало обидно за сестру. Зубы зачесались вцепиться в горло гадёнышу! Как обманываться по доброте душевной - а его сестрица была очень доброй малышкой, - так сама виновата. А как раскрыть глаза на заблуждение, так «я просто не стал разубеждать».
        Просто насладился наивностью и продолжает издеваться! А Дейна к нему с такой добротой отнеслась…
        - Не подходи, - голос сестры прозвучал так строго и холодно, что Шерр невольно замер. - Господин, не нужно думать о наказании. Я, - слова зазвучал медленно и тяжело, словно ворочающийся колодезный ворот, - должна вас хранит.
        - Скучно! - отчаявшийся добиться от неё эмоций Ссадаши резко отстранился и пополз прочь.
        Дейна не сразу окликнула его. Шерр даже понадеялся, что сестра плюнет на своего подопечного, но она всё же пришла в себя.
        - Туда нельзя. Господин, я же сказала нельзя.
        - Да пусть делает, что хочет. Давай уйдём, уверен, он справится.
        А если не справится, то Тёмные с ним! У Шерра в душе ворочалась жгучая чёрная ярость за сказанные нагом слова, такие жестокие для его сестры. И самое доброе, что он желал нагу, это чтобы у него язык отсох!
        Дейна ничего не ответила, но распущенный кнут зашуршал вслед за наагалеем.
        - Тьфу! Садисты оба, мать их!
        Ведущая в подвал дверь вылетела с одного удара, пронеслась через всю комнату как выпущенная из катапульты и с феерическим грохотом сверзилась на стол, смяв кружки, бутылки и тарелки. Вольные проводили её ошеломлёнными взглядами и уставились на замершего на пороге нага.
        - Я пришёл за миром, - Ссадаши азартно вильнул хвостом, которым несколько секунд ранее вынес тяжёлую дубовую дверь.
        Растрёпанный, сладко щурящий красноватые глаза наг несколько охолонул решимость вольных, ещё пару мгновений назад намеревавшихся ворваться в подвал, чтобы изничтожить сорвавшуюся с цепи гадину. «Гадина» ещё и улыбнулась, широко и клыкасто. И, самое неприятно, выглядела она несколько сумасшедшей.
        - Ну началось, - едва слышно прошептал Шширар.
        Он и ещё четверо нагов в двуногом облике расположились под самой крышей дома и в щели наблюдали за происходящим внизу. Внешний вид господина их ничуть не смутил. Любил наагалей нагонять на врагов страх, притворяясь малость свихнувшимся.
        - Их тут дюжина, не считая главного, - посчитал Оршош. - Трое оборотней. Вмешиваемся?
        - Управится. А то опять рычать будет, что веселье испоганили.
        - Стреляй! - скомандовал стоящий в дальнем углу комнаты Рясий.
        Тонко тренькнула тетива, и в воздух злой пчелой взвился арбалетный болт, а за ним и ещё парочка. Ссадаши хвостом сшиб их на подлёте и с такой силой ударил чешуйчатой конечностью по полу, что доски затрещали и вздыбили. Вольные с воплями отшатнулись и настороженно замерли. Никто не хотел нападать первым, но и отступать под разъярённым взором главаря тоже.
        Ещё раз тренькнула тетива, и одновременно со стрелой с места сорвался невысокий крепыш. Пригнувшись к полу, он в два прыжка миновал ощерившийся щепой участок пола, проскользнул под хвостом, вскинувшимся, чтобы прикрыться от стрелы, и стремительным смазанным движением чирканул нага кинжалом по животу. Тот плавно качнулся назад, и лезвие успело захватить лишь рубаху. А уже в следующий миг оборотень отскочил назад, спасаясь от удара когтистой рукой.
        Его атака послужила сигналом, и вольные набросились на нага всей толпой. В наагалея полетели стулья, кувшины, горшки - всё, что могло отвлечь змеехвостого, - опять затренькали арбалеты. Фиолетовый хвост изломанной линией прошил воздух, отбивая снаряды и часть нападавших. Стулья и утварь взорвались о стены щепой и осколками, один из вольных вылетел в окно вместе с деревянной рамой, ещё один собрал телом арбалетные болты и теперь корчился на полу под ногами товарищей. Ссадаши с кровожадным азартом на лице бросился в гущу схватки, щеря зубы и сгибая когтистые пальцы. Из-за спины, злобно жужжа, выхлестнул кнут и с оттяжкой перетянул одного из взвившихся в прыжке вольных.
        Шширар глухо застонал и припечатал ладонь к лицу, когда из подвала вышла Дейна. Бледная, с устрашающе чёрным взглядом и плотно сжатыми губами. Взмахнув кнутом, она дёрнула одного из вольных ближе к себе и не щадя пнула прямо в пах, а потом ещё и добавила кулаком в челюсть. И с разворота ногой в грудь сшибла на пол попытавшегося напрыгнуть на неё оборотня. Не успел тот прочухаться, как женщина подхватила уцелевший стул и с яростным рыком обломала его о противника. И взбешённо уставившись на извивающегося в сваре господина, решительно потопала к нему, явно вознамерившись выдрать его из драки.
        - Ты и ты, - Шширар ткнул в Оршоша и ещё одного нага, - к ней. Чтоб невредимую приволокли!
        Ещё и кулак показал, чтобы повысить уровень серьёзности задания.
        Выглянувший из подвала Шерр застонал горестнее Шширара, увидев, как сестра, щерясь не хуже нага, всаживает кулак в челюсть одного громилы и одновременно кнутовище - под дых и колено - в пах другого. Он хотел было броситься ей на помощь, но заметил силуэт в проёме двери, что располагалась наискосок от него, и невольно отступил в тень. И с удивлением узнал одного из нагов, который почему-то был без хвоста.
        Взбудораженный сверх меры и опьянённый схваткой Ссадаши наконец заметил хранительницу и не обрадовался её участию в потасовке.
        - Пошла отсюда к Тёмным! - яростно зашипел он.
        - Только с вами, господин! - зарычал в ответ Дейна, отпинывая от себя поверженного на пол противника и всаживая локоть в нос подкравшегося сзади мужика.
        Ссадаши широко взмахнул хвостом, расшвыривая вольных, чтобы пробраться к хранительнице, а та в свою очередь хлестнула кнутом, специально целясь в лица нападавших, чтобы оглушить. Но не успел наг вцепиться в её воротник, как женщина сама развернулась и грубо пихнула его в сторону двери.
        - На выход! - рявкнула она, разворачивая нага в нужном направлении и подпихивая коленом пониже спины с силой, которой тот от неё не ожидал.
        На пороге Дейна ещё раз махнула кнутом, расшвыривая вольных и выгадывая тем несколько секунд для побега, а Ссадаши из-за её спины хвостом подцепил упавшую на пол масляную лампу и метнул её.
        Дейна невольно проследила за полётом мерцающей огоньком лампы. Та вылетела в одну из дверей и грохнулась на пол, разлетаясь на части. Огонёк заполошно мигнул и вдруг вспыхнул костром, осветив комнату и пирамиду чёрных бочонков. Женщина и ахнуть не успела, как наагалей сгрёб её хвостом, выволакивая прочь, и в следующее мгновение жахнуло так, что из окон вылетели рамы вместе со столбами огня, а упавших на землю нага и Дейну накрыло вылетевшей дверью.
        От грохота взрывающихся бочонков заложило уши. Мир перевернулся, и Дейну вжало в землю крепкое мужское тело. И, кажется, не только оно. Земля сотрясалась, воздух наполнился жаром и запахом огня, с утробным хрустом переломилось что-то огромное.
        Ссадаши и Дейна ещё некоторое время после прекращения грохота продолжали лежать, крепко вжимаясь друг в друга, а затем наг всё же пошевелился, приподнимаясь. С его спины посыпались обломки и всякий тлеющий мусор. Всё ещё ошарашенная женщина проследила за ним, невольно отмечая и хищный прищур, и весьма капризно опущенные уголки губ, и крепкую грудь, виднеющуюся в разодранной рубахе. Всё то, что она не замечала раньше.
        Осмотревшись, наг вновь улёгся на неё и, опершись щекой на ладонь, довольно протянул:
        - Мир мы спасли.
        Дейна осознала, что наг лежит прямо между её раздвинутых ног, и поспешила отпихнуть мужчину. Тот с сожалением скатился, и женщина поднялась, продолжая неосознанно стискивать кнут.
        Вольных можно было больше не опасаться. По крайней мере тех, что остались внутри дома. Одноэтажное весьма приличное и добротное здание пылало факелом, и над городом истерически голосил пожарный набат.
        Боги, там же Шерр!
        Дейна беспомощно осмотрелась, приходя в ещё большее ошеломление.
        Они находились рядом с главной площадью Дардана! За её спиной высилось величественное здание храма, а почти по соседству с горящим домом стояло главное управление городской стражи, у входа которого уже толпились обалдевшие служащие.
        Именно из-за угла управления выглянул всклоченный и закопчённый Шерр, красноречиво покрутивший пальцем у виска. Ещё и губами выразительно произнёс что-то вроде «Ополоумели, психи?!».
        - О, а тут совсем недалеко до заведения милой Инан, - радостный голос господина привёл женщину в чувство, и она перевела взгляд на него.
        Наагалей с улыбкой осматривал свою рубаху, словно пытаясь решить, насколько его вид презентабелен для похода в бордель, и, видимо, счёл, что выглядит потрясающе, ибо пополз прочь.
        - Господин, - зарычала ему вслед Дейна, стискивая кнут, - куда вы ещё собрались?
        - Мир я спас, - не оборачиваясь, отозвался наагалей, - теперь я хочу награду. Или, - он всё же скосился через плечо на хранительницу, - ты готова наградить меня? Нет? Тогда я пополз.
        - Вам мало того, что уже произошло?! - женщина догнала нага и вцепилась в его локоть. - Мы возвращаемся во дворец!
        - Правда? - Ссадаши насмешливо сморщил нос и без труда вырвал локоть из её хватки.
        Дейна стиснула зубы, ощущая бессилие. Собственно, это неприятное чувство стало последней каплей. Сперва похищение господина, потом не самое радостное открытие (опять она попала в ту же яму!), неуправляемый господин - то ли псих, то ли притворяется, - стычка с вольными, взрыв… А этот хвостатый продолжает искать приключения на… то, чего у него нет!
        Кнут взвился с щелчком и обвился вокруг нага, прижимая его руки к бокам. Не успел Ссадаши радостно вскинуть брови, как Дейна вновь приблизилась и рывком притянула его к себе, вынуждая немного склониться, и проникновенно прошипела:
        - Мы возвращаемся во дворец, даже если ради этого мне придётся вырубить вас и тащить через весь город на своём горбу!
        - Всё-таки обиделась, - удовлетворённо протянул Ссадаши.
        Дейна миг замерла, и наг увидел то, чего раньше увидеть не позволила подвальная тьма. Лицо женщины окаменело, зрачок стянулся в точку и румянец стремительно отхлынул. С трудом разжав зубы, хранительница отозвалась:
        - Мне не за что обижаться. Я всего лишь ваша слуга, и моя забота ваша жизнь, а не ваши игры. Поэтому вы сейчас развернётся свой хвост в сторону дворца…
        - Не выйдет, - вздохнул Ссадаши, - я женщину хочу, а не дворец.
        - Вы!.. - Дейна вскипела от возмущения и вновь рывком притянула нагло ухмыляющегося нага к себе. - Я найду вам женщину во дворце!
        - Я поползу, только если этой женщиной будешь ты.
        - Да я скорее в драконьем гнезде переночую! - не сдержалась Дейна. - Придите в себя! Хоть какой-то разум у вас должен быть!!! - она яростно тряхнула связанного нага.
        - Сейчас нет, - с наигранной печалью выдохнул Ссадаши.
        - Вы меня специально злите? - с внезапным озарением протянула хранительница. - Ну вы…
        Договорить она не успела. На голову как из ведра хлынула холоднющая вода. Хотя не как из ведра… Улыбающийся наг продемонстрировал ошалевшей женщине хвост и зажатое в нём ведро, которое ранее спокойненько стояло у колодца. Через секунду ведро грохнулось наземь, а хвост стремительно обвился вокруг женщины и крепко притиснул её к своему хозяину. Теперь и наг, и Дейна были крепко связаны друг другом, и никто из них уступать не собирался.
        - Я разве звал вас? - довольная улыбка на лице наагалея вдруг сменилась раздражённой гримасой, и он зыркнул в сторону.
        Дейна невольно проследила за его взглядом и увидела закопчённую охрану наагалея в полном сборе.
        - Нам показалось, что вы уже вдоволь повеселились, - кисло отозвался Шширар.
        - Вам показалось. Ползите прочь!
        Если ранее Дейна подозревала нагов в пропаже господина, то теперь ясно осознала, что они с ним в сговоре.
        Шширар с подозрением посмотрел на наагалея.
        - Вам не кажется, что с господином что-то не так? - спросил он товарищей.
        Те согласно кивнули головами.
        - Он определённо какой-то невменяемый, - Оршош оценил дурной взгляд наагалея.
        - Тогда мы обязаны вас остановить, чтобы потом вы же не обвинили нас в бездействии, - решил Шширар. - Отпустите Дейну.
        - Не раньше, чем она меня, - расплылся в ухмылке Ссадаши.
        - Он сразу смоется, - предрёк Оршош, и Дейна потянула кнут на себя.
        - Так и будем стоять, прилипнув друг к другу, м-м-м? - Ссадаши склонил голову и провокационно выдохнул Дейне в губы.
        Та тут же склонила голову и упёрлась ему лбом в подбородок, чтобы он до её губ добраться не смог.
        - Вот они! - раздался громогласный вопль Вааша. - Я же говорил, что надо ползти на свет и грохот.
        - Нашли, гады! - со злобой и тоской прошипел Ссадаши, исподлобья пялясь на Вааша и Дела.
        - Ссадаши, что ты натворил? - Дел с яростью и ужасом смотрел на пылающее здание. - Ты окончательно с ума сошёл? Шширар, вы куда смотрите?!
        - Это случайность, - понурился охранник.
        - У вас всегда случайность!
        - А Ссадаши у нас удачливый, - хохотнул Вааш и заржал, рассмотрев наконец, в каком положении был друг.
        - Господину что-то подлили, - попытался смягчить гнев наагариша Шширар.
        - Хоть раз бы ему кто-нибудь слабительное догадался подлить! - хлестнул хвостом Дел. - Чего ты в неё вцепился? Отдавай девочку!
        Схватив Ссадаши за шиворот, Дел попытался оторвать его от Дейны, но Ссадаши, нагло ухмыляясь, лишь крепче стиснул хвост. Сама Дейна уже отпустила кнут и всеми силами старалась помочь наагаришу. Подоспевший Вааш потеснил Дела и, приподняв Ссадаши за воротник, крепко его встряхнул, надеясь, что хранительница сама выпадет.
        - Да отцепитесь вы от меня и ползите к Тёмным на рога! - разъярённо зашипела Дейна и пихнула господина, как ей показалось, в живот.
        В ответ наагалей вдруг болезненно зашипел и отпрянул от неё, сгибаясь и прикрывая низ живота руками. Вааш изловчился и за воротник выдернул Дейну из его хвоста.
        - Да что вам всем от меня надо?! - разъярился Ссадаши, обиженный нежданной болью и расстроенный потерей законной добычи.
        - Да сдался ты нам! - добродушно хохотнул Вааш и умилённо посмотрел на женщину в своей лапище. - Мы за девочкой. Ты смотри, Дел, вроде целенькая, - наагалей на вытянутой руке покрутил брыкающуюся хранительницу из стороны в сторону, осматривая, и нежно погладил хвостом по сапогу. - Пригорела только малясь.
        [1] С ДВУМЯ ДУШАМИ, МНОГОДУШНЫЙ - шизофреник.
        Глава XVIII. Завершение ночи
        Во дворец наги возвращались очень тихо.
        Не то чтобы они опасались, что о их поползновениях станет известно. О них уже было известно. Просто не хотели лишний раз мозолить глаза. Тем более виконт Моззи оказался рядом с главным управлением городской стражи раньше, чем Вааш соблаговолил поставить Дейну наземь. То ли рядом жил, то ли рядом гулял.
        - Или вынюхивал, - мрачно предположил Дел.
        Он подозревал, что ушлый виконт следил если не за Ссадаши, то хотя бы за ними.
        Так что нагов ещё час мурыжили в управлении, где виконт со слов пострадавших - и это не Дейна с Ссадаши, а ночные прохожие - записывал произошедшее. До парочки «господин и хранительница» очередь дошла позже. И если Дейна описала произошедшее сухо и коротко («Пришла на дежурство, обнаружила пропажу наагалея, пошла искать»), то Ссадаши устроил сцену, требуя бабу, ну или хотя бы позволения перетащить на колени… на хвост хранительницу. В конце концов, поведение наагалея смутило даже чёрствого виконта, и он внял мольбам Дела и вызвал лекаря.
        Тот довольно быстро по слюне нага определил, что того опоили сильным снотворным зельем и элексиром мужественности.
        - Занятная штучка, - тощий мужчина с островатой бородкой и залысиной на башке трескуче рассмеялся. - Выпивший её чувствует себя всемогущим. Его тянет на подвиги, энергия через край плещется, хочется сотворить что-то этакое, чтобы привлечь все женские взгляды. Ну ещё элексирчик делает так, чтобы и после, - лекарь многозначительно приподнял брови, - не сплоховать.
        - В бордель его что ли оттащить? - задумчиво протянул Вааш.
        - Какой ещё бордель? - нервно встрепенулся виконт Моззи, и Дел подозрительно прищурился. Может, господин следователь действительно был неподалёку и теперь опасается, что гости столицы узнают, где именно. А женщины создания болтливые… - Чтобы он ещё что-то взорвал?
        - Это была случайность, - холодно повторила Дейна. - Мы не знали, что в соседней комнате хранится взрывной порошок. И уж точно не предполагали, что хранится он недалеко от главного управления городской стражи.
        Сказано было ровно и спокойно, вроде бы без намёка, но виконт яростно посмотрел на главу управления, высокого черноволосого мужчину. Выглядел тот всё ещё потрясённым. Такой позор! Гнездо вольных под самым носом! Перед нагами виконт не пожелал обсуждать эту ситуацию, но те сами услышали: стены в допросных были тонковаты, наверное, для того, чтобы стоны и мольбы из пыточных располагали «гостей» к откровенности. Да и виконт шипел на очень высоких тонах, а глава управления от природы обладал гулким голосом.
        Оказывается, ещё месяц назад дом рядом снял представитель гильдии скобяных дел мастеров, для ежемесячных собраний и размещения служащих, ведающих делами гильдии, которая была одной из самых больших в Давридании. Стража несколько раз заходила к ним, но исключительно по-соседски. Даже пару раз с тамошними мужиками выпивать ходили. Ничего странного примечено не было, суета-маета, горы бумаг на столах, тьма образчиков товара в стеллажах и да, бочонки со всяким сырьём, коего в скобяном деле требовалось немеряно.
        Виконт пришёл в такое негодование, что распорядился проверить все дома и заведения в округе, в том числе храм, что привело главу управления в ужас: местный настоятель кровь жрал не хуже вампира.
        - И как долго действовать будет? - Дел уже с большим сочувствием посмотрел на пьяно лыбящегося Ссадаши.
        - Ну ему на всю ночь хватит, - благодушно улыбнулся лекарь. - Всё ж не человек. Человеку бы от такой порции всё разумение снесло, а он ещё что-то соображает.
        - Похоже, вольным ещё повезло, - хохотнул Вааш.
        - И кто его тогда опоил? - нахмурился Дел. - Не вольные же себе такой подарочек устроили.
        - Дейна, ты же не будешь больше превращаться в мужчину? - развалившийся на стуле Ссадаши томно посмотрел на хранительницу.
        Наги и виконт с удивлением взглянули на невозмутимую женщину.
        - Бредит, - вынес вердикт лекарь. - Это от смешения зелий. Госпожа, а вы…
        - …телохранитель, - не дослушала Дейна.
        - А, м-м-м… Жаль. А… жена?
        - Холост, - трагично выдохнул Вааш.
        - Тогда…
        - Нет! - отрезал виконт.
        Лекарь с сочувствием посмотрел на змея.
        Добиться от нага внятного рассказа не удалось. Дейна подробностей не выдала (и уж тем более не высказала подозрений, что наагалей специально влез в разбойное логово). Шширар притворился неосведомлённым хранителем господского тела. Вааш и Дел вообще были в ужасе от произошедшего (вроде в искреннем) и костерили вольных, которые украли их дорогого друга. Здесь виконт чуял фальшь, но так и не определился, где именно: в «украли» или «дорогого друга».
        Пришлось отпустить важных гостей и пойти разгребать пепелище. Авось оно будет сговорчивее.
        Ссадаши почтительно, занимая его разговорами о том о сём, вели Вааш и Дел. Охрана держалась чуть позади, ещё дальше шли стражники, которых отрядил в помощь гостям виконт. У ворот дворца последние отстали и скрылись.
        - О, ушёл, - Делилонис удивлённо посмотрел на разломанный фонтанчик, в центре которого ещё до их ухода спал варлийский княжич.
        - Проспался, - благодушно пробасил Вааш и попенял другу: - Поверить не могу, что ты просватал за него Дар?лью.
        - А ты выпил за это дело! - не остался в долгу Дел.
        - Не ну парень так-то не плохой. Но Дейш тебя сожрёт.
        - Ты серьёзно? - обжёг его взглядом друг. - Да Лесавий и не вспомнит, когда проснётся. Мы просто нажрались.
        - А ещё на меня хвостами махали, - глумливо ухмыльнулся Ссадаши.
        Вааш с Делилонисом промолчали. Дел устыдился, Вааш тоже устыдился, но того, что они всё же не позвали Ссадаши. Глядишь сегодня бы отсыпался, а не взрывал во невменяемом состоянии бандитское логово.
        Наги затащили слабо упирающегося друга в гостевое крыло и повели к покоям, у коих и замерли в замешательстве. Хвосты их сами привели к апартаментам Делилониса.
        - Почему все спят у меня? - даже не возмутился, а как-то печально вопросил наагариш.
        - У тебя это… как его… атмосфера благоприятная. На мирный сон, без приключений настраивает.
        Наги втащили Ссадаши внутрь, а охрана осталась снаружи.
        Шширар смущённо посмотрел на невозмутимую Дейну, робко повозил хвостом из стороны в сторону, но лезть с вопросами, извинениями и объяснениями не рискнул.
        Сгрузив Ссадаши на подушки, Дел и Вааш завозились рядом. Наагариш пошёл выпускать запертых в спальне кошек - то, что звери сотворили с периной, вызвало у нага лишь зубовный скрежет, - а Вааш стянул с Ссадаши грязную рубаху, порылся в вещах Дела и перебросил другу чистую одежду.
        - Ты вообще что-нибудь соображаешь? - сложив руки на груди, зеленохвостый наг воззрился на томно раскинувшегося на подушках друга.
        - Кой-чего мыслью, - отозвался тот, - и дурью дурною бабу хочу. И спать.
        - Да тебя такого дурного боязно в бордель отпускать, - с сочувствием отозвался Вааш. - Только если ты всех вольных угробил и на тебя теперь не охотятся…
        - Не всех, - поморщился Сссадаши, - тварь эта орясиевая улизнуть успела ещё раньше.
        - От тебя? - удивился Дел.
        - Мне тогда не до него было, я мир спасал. До чего ж ядрёная штука…
        - Где ты её вообще взял? И зачем пил? Не припомню, чтобы ты в бодрящих зельях нуждался.
        - Мож, вольные пошутить хотели? - хмыкнул Вааш.
        - Это не вольные, - уверенно заявил Ссадаши, но тешить любопытство друзей не стал.
        В дверь кто-то постучал, и Дел пополз открывать. Вернулся он с каким-то бутылёчком в руках. Подозрительно понюхав горлышко, наагариш протянул его Ссадаши и велел:
        - Пей.
        Тот послушно выхлебал предложенное и только после этого поинтересовался:
        - А что это было?
        - Да тот старичок-лекарь противодействующее от элексира мужественности передал, - рассеянно отозвался Дел. - Оно тебя успокоит. Дня три ниже пояса тебя ничто волновать не будет.
        Ссадаши уставился на друга с таким видом, словно тот ему яду поднёс.
        - Дел! - Вааш тоже возмутился.
        - Чего? - искренне не понял тот. - О, боги, Вааш, ну посидит тихо-мирно три дня! У него хранительница на нервах, а он на неё облизывается. Спустит же шкуру!
        - Она злая, - согласился Ссадаши. - И кто её научил так больно и подло бить?
        - Да ладно тебе, - отмахнулся уже Вааш. - Ну пихнула немного в пластины, они и пошевелиться не должны были. Мы не люди или оборотни, у которых всё наружу.
        Ссадаши поморщился, недовольно свернул хвост в кольца и неохотно отозвался:
        - Они приоткрыты были. Защемило.
        И Вааш, и Дел обернулись и уставились на друга с одинаковым искренним сочувствием.
        - Ну тогда тем более тебе нужен отдых, - выдохнул Дел.
        Вааш дождался, когда утомлённый приключениями Ссадаши задремлет, и выполз за порог, оставив друга на попечении Дела.
        - Ох, и поползут о тебе и Ссадаши наутро слухи, - издевательски протянул Вааш на прощание.
        - Да чего про меня и Ссадаши здесь ещё не говорили? - желчно отозвался Дел.
        И Шширар, и Дейна стояли у двери. Грязные, в закопчённой одежде и не в лучшем настроении.
        - Ты ползи внутрь, - Вааш ткнул в Шширара, - присмотришь за ним. Я сказал, присмотришь, а не как это у вас Фасашевых червей обычно!
        Охранник скользнул мимо наагалея внутрь, а Вааш смерил взглядом Дейну.
        - А ты отдыхать.
        Женщина молча развернулась и направилась прочь.
        Уже спускаясь по лестнице, она поняла, что наг следует за ней. Сперва она решила, что им просто по пути, но когда наагалей свернул следом за ней к купальням, женщина остановилась и пристально уставилась на нага.
        - Ссадаши просил эту ночь присмотреть за тобой, - не стал юлить Вааш. - Да ты не напрягайся, я просто поползаю рядом.
        Дейна хотела было сказать, что не нужно, но…
        Передумав мыться, она отошла к окну и, опершись на подоконник, уставилась на усыпанное звёздам небо. И почувствовала боком жар, идущий от тела нага.
        - Ты не сердись на Ссадаши, - Вааш беззастенчиво потеснил Дейну и тоже облокотился на подоконник. - Он малый хороший, добрый, просто пошутить любит. Заигрывается порой, но дурного таким хорошим людям, как ты, не делает.
        Дейна молчала. Она не злилась на наагалея. По крайней мере, убеждала себя в этом.
        Она злилась и обижалась на себя.
        Почему ей не удаётся понять, кому стоит верить, а кому нет? Почему она раз за разом падает в одну и ту же яму? Почему она не почувствовала подвоха в поведении и словах наагалея? Он ведь показался ей таким добрым и наивным ребёнком. Таким же ребёнком была она сама когда-то. И ей захотелось защитить его от злости и грубости мира, утешить, если его обидят, показать, что не все вокруг злые.
        И сейчас Дейна чувствовала стыд за свои доверчивость и наивность.
        - И нас ты уж прости, - Вааш виновато посмотрел на неё. - Привыкли потакать поганцу. Любим этого дурня.
        - Я не злюсь, - отозвалась женщина. Действительно, чего на них злиться? Наагалея они знают, любят, а она чужая. И останется в их жизни ещё одним коротким знакомством.
        Вааш оценивающе посмотрел на неё.
        - А лучше бы злилась.
        Ссадаши проснулся перед самым рассветом и некоторое время тупо пялился на сидящего рядом Шширара. Потом он вспомнил прошедшую ночь и глухо застонал.
        - Пить? - предложил охранник.
        - Где Дейна?
        - С наагалеем Ваашем ушла.
        - Спохватился! - недовольно скривился Ссадаши. - Просил же…
        Действие элексира окончательно прекратилось, и Ссадаши чувствовал себя разбитым и раздражённым.
        И жаждал мести.
        - И куда вы? - тоскливо спросил Шширар, когда господин сел.
        - Надо мне тут кое-кому спасибо сказать.
        Радостно улыбающийся Ронт неспешно поднимался по лестнице к своим покоям. Нынешнее ночное бдение оказалось не таким бесполезным, как предыдущее, и он наконец выяснил, где покои принцессы. Нет, он, конечно же, не думал наносить урон девичьей чести, но мечтать приятнее, глядя на окна возлюбленной, а не её дяди.
        У двери в апартаменты виконт замешкался, выискивая ключ.
        - Потерял? - в косяк над головой упёрлась когтистая рука, и Ронт, вздрогнув, медленно обернулся.
        Сердце испуганно закатилось, и мужчина, рывком развернувшись, вжался спиной в дверь.
        Наагалей Ссадаши нависал над ним и растягивал губы в сладчайшей улыбке.
        - Хотел поблагодарить за подарок, - наг когтем пригладил кружева на рубашке побелевшего парня.
        Боги, как он догадался?
        - Весьма и весьма приятно, - продолжал напевать наагалей, - аж ум малость помутился, и я не сразу дошёл до простой мысли.
        Склонившись ниже, Ссадаши прошептал виконту прямо в лицо:
        - Я тут подумал, а не хотел ли ты привлечь моё внимание, задаривая такую обворожительную вещь?
        Ронт вздрогнул, почувствовав, как хвост оглаживает его икры.
        - И знаешь, - наагалей улыбнулся ещё шире, - я понял, что ты жаждешь ощутить на себе действие элексира.
        По коридорам прокатил душераздирающий мужской крик.
        Глава XIX. Истинный наагалей?
        По улицам, едва освещённым розоватым рассветом и залитым предутренним туманом, торопливо шёл закутанный в плащ человек. Немногочисленные прохожие сонно позёвывали и не обращали на него никакого внимания. Тут бы глаза на мощённой дороге свести и не вряхаться в столб, обмотанный маскирующими слоями тумана.
        Один раз человек торопливо нырнул в проулок, едва заслышав стук копыт. Стуку копыт вторил скрип колёс, и вскоре в туманной завесе обрисовался силуэт тяжеловоза, везущего большую бочку с водой. Прячущийся мужчина досадливо сплюнул и уже хотел выйти из укрытия, но из тумана донеслось что-то похожее на бряцание металлических ножен. Ещё мгновение спустя молочная муть посерела и выпустила из своего нутра двух вразвалочку шагающих мужчин.
        Человек в плаще подождал, пока стражники пройдут, и заспешил дальше.
        В западной части города из-за близости к реке по утрам - да и по ночам - висел самый плотный туман, пахнущий тиной и рыбой. Поэтому здесь так любили прятаться вольные: туман скроет от глаз, а запах - от нюха. Уже из-за вольных тут и стражи было много, но местные жители одинаково боялись и разбойников, и защитников. Поди пойми, кто там в мути шагает! До смешного доходило! В прошлом месяце стражника и обокрали, а его товарища, бросившегося на помощь, задержал как вора другой патруль.
        Добравшись до крепко склоченной калитки, мужчина в плаще скользнул в маленький дворик и остановился перед небольшим, но аккуратным домиком, в котором полагалось бы жить небогатому, но приличному горожанину.
        Дверь открыла бабулечка в цветастом платке. Ничего не спрашивая, старушка посторонилась, пропуская гостя, и так же молча зашаркала в сторону кухоньки. Гость же, перескакивая через ступеньки, поднялся на второй этаж и нетерпеливо, нервно постучал в чердачную дверь.
        - Входи, - тяжело обронили изнутри.
        Гость рывком распахнул дверь и замер на пороге, осматриваясь.
        Чисто выметенный чердак уже заливала утренняя заря через окошко в крыше, но полумрак всё ещё клубился у стен и в углах. По центру комнаты стоял кособокий стол, рядом два колченогих табурета, а у дальней стены, почти под окошком, окованный железом сундук, на крышке которого высился глиняный горшок с высохшей палкой какого-то цветка.
        Вот перед сундуком, задрав голову к окну и заложив руки за спину, и стоял Рясий.
        Гость с грохотом захлопнул дверь и сделал два яростных шага вперёд. По крепко стиснутым кулакам было видно, что он просто в бешенстве, но даже злость не вынудила его подойти ближе.
        - Ты рехнулся?!! - рявкнул он. - Соображаешь, что сотворил?! Взрыв в центре города, под самым носом у стражи! Да они теперь землю носом рыть будут, лишь бы отмыться от грязи, в которую их мордой ткнули! Совсем уговоров не чтишь? Я же велел: никакого шума!!!
        - Заткнись, - низко, угрожающе, продолжая стоять спиной к гостю, протянул Рясий.
        - Тёмные! - гость нервно отёр руками лицо под капюшоном. - Дворец качается от слухов, Моззи соглядатаев по всему городу разослал и на каждого таким пытливым взором смотрит! Он меня сегодня у ворот отловил и елейным тоном так поинтересовался, мол, куда собрались уважаемый. А, к любовнице! Так к ней ночью надо, чего поутру шататься да сон портить. А вдруг эту ночь не с вами провела, чего расстраиваться… Еле отбрехался, что потому и бегу, чтобы паскуду на месте преступления застать!
        Рясий не ответил, но под розоватым отсветом зари казалось, что его лысина наливается краской.
        - Если до этого они едва шевелились, не зная точно, придумал наг эту историю или нет, то теперь взялись всерьёз, - продолжал распаляться гость. - Может, залечь? - начал он рассуждать вслух. - Отложить на годик или два…
        - Закрой свою трусливую пасть! - рявкнул Рясий. - Ничего мы откладывать не будем! Я этого сухлядатая, - вольный с наслаждением выплюнул троллье ругательство, - хвостатого лично в последний путь провожу. На своём горбу натаскаю дровишек для погребального костра и спалю живого вместе с его бабой!
        Вольный резко обернулся, и гость осёкся. По лицу Рясия наискось через правый глаз тянулась багровая полоса, словно его кнутом по роже перетянули. Полоса уродливо вспухла, а глаз вообще не открывался.
        - Тьфу, - с презрением сплюнул гость, - с полусонным нагом и бабёнкой не справились! Как вы собираетесь дворец грабить? С такими-то силами.
        Рясий тяжело задышал и шагнул вперёд, отбрасывая в сторону стол. Тот проехал на ножках, накренился, но устоял.
        - Полусонный?! - заорал вольный. - Да его пёрло как после настойки «Психованного вояки»! Чего вы ему там налили? Решил нас подставить?
        - Да я ему своими руками подлил сонное! Если ищешь виноватого, то ищи среди своих шавок! Главарь, мать твою… Твои же подельники и споили ему чего-то, пока ты не видел. Крыс-то давно травил?
        Рясий так-то не ждал от своих подчинённых собачьей преданности, но обвинения, что он якобы не заметил предательства у себя под носом, взбесили его, и мужчина с утробным рыком бросился на гостях. Тот бежать не стал, слишком уж зол был, и мужчины, вцепившись в грудки друг друга, закружили по комнате, распинывая табуреты.
        Схватиться за ножи не успели.
        Скрипнула дверь, и на чердак с подносом зашла старуха. Тяжело дышащие сообщники замерли и уставились на неё. Гость поспешил подтянуть малость сползший капюшон.
        Бабулечка поискала глазами стол и засеменила к нему. Сгрузила на него кувшин с вином и разделочную доску с хлебом и мясом. Последним она вяла нож и, неожиданно грозно сверкнув глазами в сторону драчунов, всадила его в стол. Лезвие прошло разделочную доску насквозь и застряло в столешнице.
        Гость ощутимо вздрогнул, у более привычного Рясия только желваки занемели и левый глаз дёрнулся.
        Засунув поднос под мышку, старушка засеменила к двери.
        Как только створка закрылась за её спиной, мужчины поспешил отпихнуть друг друга.
        - Ладно, погорячились и Тёмные с ним, - Рясий, хмурясь, отёр лысину и поискал глазами табурет.
        Уже вместе мужчины перетянули стол под окошко, уселись и за неимением стаканов по очереди приложились к кувшину. Напряжение ощутимо спало. Мужчины всё ещё были раздосадованы, но ругаться их уже не тянуло.
        - Чего сейчас у вас творится? - не очень охотно поинтересовался Рясий.
        - На ушах стоят, - так же неохотно ответил гость. - Лекарей душ на всех не хватает. Моззи город шерстит…
        - Пусть шерстит, - Рясий вновь приложился к кувшину и отставил его на середину стола, - я своих распустил, чтобы глаза Мозоли не мозолили. А если кто и попадётся… - вольный проникновенно посмотрел под капюшон сообщника. - Мелочь ничего о нашем уговоре не знает, а тех, кто знает, я припрятал. Не всех, но остальных припрятал ещё надёжнее, - косая ухмылка не дала усомниться в том, как именно припрятал. - Чтоб дело обстряпать, нужно не так много думающих голов, а остальным нужно только делать то, что говорят. А у тебя?
        - Я уже говорил, что действую один, - огрызнулся мужчина.
        Рясий только хмыкнул, но спорить не стал.
        - Допросить нага удалось? Должно же в этой авантюре что-то дельное быть…
        - Да набрехал, - отмахнулся вольный. - Ненормальный он какой-то был, словно опоили действительно чем. Ничего дельного не сказал, лучше б не снотворным поили, а травили.
        - Нага травануть, та ещё задача… - пробурчал гость и тоже соблаговолил снять повторную пробу вина.
        - Плохо ты сработал, друг мой, - Рясий нехорошо прищурился. - Я, тебя когда про нага расспрашивал, ничего дельного не услышал. А тут мало, что он сам по себе подарок, так с ним в придачу ещё и девка идёт.
        - Я рассказал всё, что смог найти, - вскинулся гость.
        - Ну вот теперь я верю, что ты в одиночку работаешь, - довольно обидно отозвался вольный.
        - И сразу предупредил, что он что-то непонятное! А Дейна… - гость замялся. - Да ничего в ней такого нет. Император приставил, но как охранитель она звёзд с неба не хватает. Кнутом, - капюшон развернулся в сторону вольного и голос зазвучал ехидно, - махать горазда, да. Но в драки не встревает, хотя её не единожды подначивали. С более сильными не связывается, предпочитает исподволь, хитростью устранить. Но хитрость времени требует, а в бою его нет. Ничего такого в ней нет, это ты просто из-за опухшей рожи по злости силу её преувеличиваешь.
        Рясий скривился, но спорить не стал. Та же Инан охаживала куда круче.
        - А про нага… - гость решил вытащить нож, чтобы мясца нарезать, дёрнул раз-другой и едва вытянул лезвие из дерева. - Ух, ну и бабка!
        - Язык придержи, - Рясий настороженно скосился на дверь.
        - Она из вольных что ли? - понизил голос собеседник.
        - А Тёмные её знают. Владелица дома, я у неё в постояльцах. Мне её насоветовал знакомец один. Мои ребята боятся её как духа. Отходила она тут одного метлой так, что всего переломала.
        Мужчина в капюшоне посмотрел на дверь и решил, что лучше не сердить бабушку и поговорить о деле.
        - Так вот про нага ничего дельного не говорят. Всё как-то увёртками, умалчиваниями… Я тут взбесился и насел на одного, мол, чего кривишь, вижу, что не договариваешь. А он мне, иди и сам у нага всё спроси!
        - Нашёл, где спрашивать, - Рясий повеселел. - Да о таком позоре рассказывать никто не захочет. А вот вляпаешься в ту же грязь, тогда тебе и расскажут, и посочувствуют, и поржут.
        - Ты что-то знаешь? - гость резко подался вперёд.
        - После сегодняшнего я из парней все жилы вытянул, но добыли они мне-таки кой-чего на него, - вольный довольно огладил бороду. - В таверне «У Хн?ма» старик-стражник из отставных по пьяному делу разболтал. Двадцать два года назад эта хвостатая прелесть уже приезжала во дворец. Как баба! Якобы сестра белохвостого советника повелителя нагов.
        - Да какая из него баба? - опешил гость. - Да жеманный до мерзости, но точно не баба.
        - А тогда поверили, - Рясий расплылся в широкой улыбке. - И ещё как поверили! Жена советника какую-то важную цацку посеяла, так этот, который сестрой притворялся, заявил, что выйдет замуж за того, кто найдёт пропажу. Ну и дворцовая стража ноздри раздула. Мол, баба красивая, хоть и хвостатая, да ещё и богатая. Хотя по мне странно, что он стольких обаял… Тогда на поиски ночью в город ломанула больше половины стражников, император был в бешенстве. А этот… с сиреневым хвостом лежал на крыше храма, чё-то там лирично бряцал на бандуре и напевал тоскливо-жутковатое. Ветер одежды развевает, а он хвостом повиливает и улыбается… - Рясий сам не знал, зачем сказал последнее. - К утру притащили и пропажу, и воров. И тут уж выяснилось, что у богатой прелестницы член в хвосте. Парень, который пропажу нашёл, даже от денег отказался и уехал в степи кочевников бить. А этот… с хвостом… хохотал на весь город. Как Тёмный дух радовался.
        На чердаке повисла тишина.
        - Вряхались мы с ним, - наконец выдавил гость.
        - Не трусь, - презрительно скривился вольный.
        - Да он хтонь какая-то, - тролльи ругательства на диво заразительны. - Сумасшедший?
        - Может, - пожевал губами Рясий. - Ты его там точно ничем не опоил?
        - Да нет же!
        - А чего он в посольстве делает? Чего за рыбёшка?
        - Говорят, родственники привезли на город посмотреть.
        - Враньё, - вмиг обличил вольный. - Да и психов так не выгуливают.
        - Это я и так понял, - огрызнулся гость. - Подозреваю, что он соглядатай наагашейда.
        - Толстая рыбина… - оценил Рясий и, помолчав, добавил: - Сдаётся мне, он либо ничего толкового не видел и не слышал, либо не счёл нужным делиться с Мозолью. Моззи, если б знал, уже сгрёб бы тебя, а награду за мою голову повысил бы раз в десять. Но она прежняя, я видел. Наг что-то своё играет. Убирать его надо.
        - А смысл? Дворец растравлен, сейчас туда так просто не проберёшься.
        - А смысл в том, чтобы этот хвостатый сам до нас не добрался.
        - Его смерть только растравит дворец ещё сильнее.
        - Тогда надо сделать так, чтобы на нас не подумали. Может, кто-то с ним хочет свести счёты…
        Гость задумался.
        - Ну… не знаю. Желающие-то найдутся, но вот решительных…
        - А нам главное повод и козёл отпущения. Из-за чего там наги повздорить могут? Из-за баб могут?
        В этот раз молчание было более продолжительным.
        - В этом что-то есть… Надо подумать. Но нага-то мы уберём, а что с делом? Хотя…
        В успокоенный разум одна за другой начали приходить идеи.
        - Ну раз сейчас во дворец все распахнули глаза, нужно заставить их посмотреть в другую сторону.
        - Уже что-то придумал? - осклабился Рясий.
        Гость молча потянулся к кувшину.
        - Ты ведь видел их? - ласково прищурил глаза Ссадаши. - Ну же, расскажи мне, они ведь настоящие?
        Наг поднял руки и пытливо всмотрелся. Ему не ответили.
        - Мне очень нужно знать, не будь таким упрямцем.
        Уж в его руках извивался и яростно шипел, но, увы, по-змеиному.
        - Мягкие и упругие… Может, ты их кусал, негодник? Кусал? Если не лопнули, значит, настоящие.
        С тихим вздохом наагалей опустил полоза на грудь, и тот поспешил заползти за ворот.
        Ссадаши лежал на постели в своих покоях уже совершенно чистый и полностью одетый и с досадой вспоминал прошедшую ночь.
        Виконт Ронт испортил ему всю игру! И перед Дейной раскрылся, и с вольными не пообщался. Ещё и мерином стал на три дня! Голова ныла, тело болело и тошнило, как после последние их с Ваашем совместной попойки, после которой друг в очередной раз зарёкся с ним пить.
        Но наибольшую досаду вызывало не всё перечисленное, а отдельные воспоминания.
        Он точно видел Дейну-мужчину. Дейна словно бы в эту ночь гуляла поочерёдно в обоих обликах, меняя их за секунду. Ссадаши очень надеялся, что на самом деле Дейна просто была не одна, но сомнения уже крепко его глодали.
        Дейну-мужчину он видел только в подвале. Если Дейна пришла не одна и её спутник решил появиться перед его глазами, то почему он не помог потом?
        Нет, она не может быть мужчиной! Бред! Ссадаши раздражённо зашипел.
        Несмотря на увещевания, сомнения продолжали его одолевать.
        Дверь отворилась, и в спальню вполз Шширар.
        - И как там? - не поднимаясь с постели, вопросил Ссадаши.
        - Стены качаются от пересудов. Уже ходит слух, что ночью вы напали на мужчину и пытались склонить его к близости, но успели только раздеть.
        - Всего лишь один сапог стащил, - фыркнул наагалей, - а раздули-то… А Дейна?
        Охранник покосился на дверь.
        - Ждёт. Готова хранить вас и дальше.
        Ссадаши сел.
        - Ждёт? - хвост азартно вильнул.
        - Господин, - Шширар умоляюще посмотрел на него, - будьте милосердны. Хорошая же девочка, вон она с какой добротой к вам отнеслась. Ну не наказывать же за наивность?
        - А я не собираюсь её наказывать.
        Шширар с тоской вздохнул. Знал он это настроение господин. Наагалей настроен развлекаться. Беззлобно, но Дейну охраннику всё равно было жалко.
        Поднявшись, Ссадаши подполз к двери и оглянулся на помощника.
        - Она там?
        Шширар молча кивнул, и наагалей неторопливо толкнул створку и величественно выполз в гостиную.
        Дейна стояла прямо напротив двери. Прямая, суровая, с заложенными за спину руками. При появлении господина она склонила голову, приветствуя его, и тут же вскинула подбородок.
        Ссадаши почувствовал, как по плечам бегут мурашки.
        Тёмно-синий, почти чёрный взгляд был совершенно невозмутим. Ни проблеска эмоций.
        Ссадаши склонил голову набок, слегка опустил белёсые ресницы и растянул губы в искушающе-насмешливой улыбке.
        - Дейна…
        - Господин, - отозвалась женщина.
        Голос прозвучал сухо и ровно, но именно в этот момент Дейна едва не вздрогнула.
        Стоящий перед ней наг мало напоминал её прежнего господина, милого великовозрастного ребёнка.
        Взрослый мужчина. Наглый, хитрый, явно любящий удовольствия. Даже удивительно, как изменилась его внешность, хотя на самом деле изменилось только поведение. Он больше не походил на наивного прелестного мальчика. Хищный, опасный и откровенно многоликий. Теперь Дейна видела это ясно.
        Сердце остро кольнула тоска. Она будет скучать по прежнему милому господину.
        Какая жалость, что она обманулась и наагалей-ребёнок на самом деле не существует.
        Есть только его маска.
        - Обижена? - фиолетовый хвост тяжело плюхнулся из стороны в сторону.
        Боги, почему его голос так хрипит?
        - Нет.
        - Обманываешь меня? - наагалей приподнял подбородок и с улыбкой посмотрел на неё из-под ресниц.
        Дейна вновь едва не вздрогнула. Затенённые глаза нага словно кровью налились.
        - Зачем мне обижаться на вас?
        - Ну я же так коварно воспользовался твоим доверием… - напомнил господин.
        - Если вы специально хотели меня обидеть, то зачем мне радовать вас и обижаться? - спокойно ответила женщина. - Если не хотели, то какой смысл обижаться?
        Ссадаши подполз ближе и остановился в каком-то шаге от хранительницы. Она продолжала невозмутимо смотреть на его грудь - она как раз располагалась напротив её глаз. Как на зло, именно сегодня наагалей выбрал одежду «мужественного» тёмно-фиолетового цвета, и от этого диссонанс между нынешним господином и прежним только усиливался. Дейна собирала образ нага по кусочкам, с каждой минутой находя в нём что-то новое.
        Очень взрослый наг, влиятельный, привыкший повелевать. Возможно, в его глазах она ребёнок.
        Неожиданно Дейна протянула руку и запустила её за отворот одеяния наагалея. И ощутила мимолётное торжество, когда лицо нага ошеломлённо вытянулось и прищуренные глаза распахнулись.
        - Я присмотрю, - хранительница извлекла на свет ужа и спокойно, под пристальным взглядом господина - сверху ему наверняка хорошо видно - расстегнула куртку и запихнула змея под рубашку.
        Ссадаши облизнул губы и вновь расплылся в улыбке. А затем вдруг обхватил Дейну за плечи и, легко развернув её, прижал к своему боку.
        - За мной можно тоже так смотреть, - прошептал он на ухо и тут же со смешком добавил: - Не напрягайся, в ближайшие три дня я немогун. Помощь от друзей. Хуже врагов, Тёмные бы их побрал, - наагалей рассмеялся.
        Дейна была уверена, что друзья наагалея думают о нём также.
        Глава XX. Истинная Дейна?
        Небольшой фонтанчик упругим веером орошал густые кусты диковинных цветов - колючих ярко-красных. И заодно скрывал мутной завесой наагалея и Шширара. Дейна пристально всматривалась в пару хвостов - единственное, что можно было чётко различить - и напрягалась каждый раз, стоило им сменить положение. Хвост господина - более тонкий и изящный в сравнении с хвостом Шширара - взволнованно подметал посыпанную песком дорожку, а хвост охранника лежал спокойно. И если вдруг первый замирал, а второй, наоборот, шевелился, Дейна начинала нервно осматриваться в поисках опасности.
        Дейна не ждала ничего хорошего, когда наагалей изъявил желание прогуляться по оранжерее. Она уже поняла, что император приставил её к крайне проблемной личности, и терялась в догадках, почему именно её. Может, считал проблемной её и надеялся, что она доставит неприятности гостю? Так или иначе, но женщина чувствовала, что без желания отомстить здесь не обошлось.
        В оранжерее наагалей с ласковой улыбочкой попросил её постоять в стороне, пока он общается с Шшираром. Не слуге перечить господину, поэтому Дейна томилась от беспокойства в стороне.
        Довольно продолжительное время женщина не обращала внимания на шипение и щелчки за своей спиной. Императорская оранжерея славилась великолепием и редкими образцами растительного мира. Некоторые из них были столь удивительны, что их охраняли младшие садовники, дабы впечатлительные придворные и гости не растащили их по листочкам и иголочкам.
        А некоторые охраняли себя сами.
        За спиной Дейны на взгорке качался пышный куст, состоящий из густо растущих мясистых лопухоподобных листьев и длинных извивающихся стеблей, украшенных треугольными мордами плотоядных соцветий. Морды крутились из стороны в сторону, с шипением пропускали через горловую перепонку воздух и щёлкали зубами-шипами. Совсем недавно их покормили, поэтому вертелись они скорее от природного инстинкта, чем от голода, и Дейна совершенно не боялась, что куст вытащит корни из клумбы и пойдёт на неё охотиться. Хотя полмесяца назад она была свидетелем того, как алахр?да - так называли растение лекарелы, в чей местности оно и произрастало, - шустро подтягивая за собой корни, гоняется за каким-то придворным. В ту пору разом подхватили лихорадку двое младших садовников, и покормить бедный голодный цветок никто не удосужился. Но зрелище Дейну ничуть не напугало, а вот насмеялась она вдоволь.
        - Сейс-с-с-са-а-а-а-а…
        Женщина прислушалась, наконец уловив не самое характерное шипение, и подошла к кусту ближе. Треугольные морды взбудоражено взвились, но нападать не поспешили, замерли, томительно подрагивая.
        Между густых листьев и шипастых стволов прямо под тщательно охраняемыми ягодами, формой и цветом похожих на помидоры, Дейна различила поцарапанное лицо брата.
        - Я тебя уже минут десять зову! - едва слышным шёпотом попенял Шерр.
        - С ума сошёл? - не разжимая губ в тон ему ответила Дейна.
        Как брат пробрался в центр куста, можно было не спрашивать. Похоже, алахриду посадили над одним из потайных ходов как сторожа.
        - Поговорить надо!
        Женщина приблизилась, доставая из-под куртки булку, которую вообще-то сама хотела съесть, и, отломив кусок, всунула в пасть ближайшей морды. Та с аппетитом заклацала челюстями, но уже секунд через десять сплюнула смоченный растительным соком несъедобный для неё ком. Но от булки алахрида не отвратилась. Сытые, но жадные головы теснились перед Дейной, пытаясь заполучить кусочек хлеба, который почти тут же сплёвывали. И тянулись за новой порцией. Мозгов у алахриды не было, и она жрала всё, что чуяла. Оттого рядом с ней больше ничего и не сажали. Несъедобное сплёвывала, но не запоминала, что сплёвывала, и опять тянулась сожрать ненужную ей гадость.
        Присмотревшись, Дейна разглядела на макушке брата раздавленный «помидорчик» и сообразила, почему морды его не трогают: принимают за драгоценное вместилище будущего потомства.
        - Почему ты всё ещё рядом с ним? - разъярённо прошипел Шерр.
        - Император поручил охранять его, - Дейна неторопливо рассовала в распахнутые пасти по крошечному кусочку и сама куснула булку.
        Пасти сплюнули, пару раз на Шерра.
        - Беги от него! - брат произнёс это так импульсивно, что Дейна запереживала, что его услышат, и поторопилась впихнуть в распахнутый рот хлеб. - М-м-м… Я в городе про него кое-что узнал. Он тут уже бывал, двадцать лет назад или около того. Обманул кучу народа, притворяясь бабой, и что-то важное к рукам прибрал. Опасный тип. И влиятельный!
        Сестра заинтересованно подалась вперёд. Морды тут же окружили её, но видимо приняли за кормящего их садовника - вот не есть кормильца у них мозгов хватало! - и ласково прильнули треугольными головами, остро пахнущими скошенным сеном, к её плечам.
        - А ещё я узнал этого лысого и бородатого, с которым мы в подвале того змеиного логова столкнулись. Ты его ещё потом в сваре кнутом по роже перетянула.
        Дейна нахмурилась. В подвале было темно, мужика она запомнила неважно, а тех, кого в пылу схватки кнутом охаживала, и вовсе вспомнить не могла: на господина любовалась.
        - Это Рясий Трупожор. Помнишь, Инан грозилась яйца ему к Тёмным оторвать и в…
        Продолжение прервалось громким чавканьем одной из голов.
        - …засунуть! Понимаешь, какие силы сошлись? Эти двое тебя как жернова зёрнышко перетрут! Бросай всё и вали из дворца к Тёмным на рога! Хватит!
        - Я никуда не уйду, - спокойно заявила Дейна.
        Так просто бросить службу не выйдет. А если скрываться из глаз наагалея и вольного, то придётся бежать и прятаться. Исчезнуть.
        Но ей нужно быть на виду.
        - Вот упрямая! - прошипел Шерр. - Да плюнь ты на них, пусть давятся своим наследством.
        - Оно дядино, - холодно отозвалась Дейна.
        - Дядя бы не одобрил.
        Дейна не ответила, лишь отломила очередной кусочек от сильно уменьшившейся булки. Шерр тут же распахнул рот, и сердобольная сестра потянула руку к нему, но неожиданно вынырнувшая с боку морда заставила её испуганно бросить угощение в раззявленную пасть.
        - Подробнее про наагалея.
        - В нормальном месте встретимся, там и расскажу, - Шерр обозлённо посмотрел на сплёвывающую голову: и сама не съела, и ему не дала. - Масштабное дельце он тогда провернул. Половину дворца обманул, кто-то говорит даже больше. Рассказывают о нём полушёпотом и утверждаю, что он Дух. Но я, - Шерр косо ухмыльнулся, - как Дух заявляю: это не так.
        Дейна тоже улыбнулась.
        - В купальнях, поняла?
        Дождавшись кивка, Шерр опустился, исчезая из поля зрения. Одна из голов подозрительно покрутилась и неожиданно нырнула вниз. Куснула она Шерра или нет, Дейна так и не узнала: брат не выдал себя ни звуком.
        - Живее, - потребовал Ссадаши, оглядываясь.
        Увы, из-за фонтана он видел только ноги Дейны, и ему уже мерещилось, что за струями воды кто-то клацает зубами. Ссадаши неласково окрестил собственные инстинкты, которые требовали убедиться цела ли вверенная на его попечение женщина, и отдался во власть любопытства. И оно почти побороло инстинкты.
        Только они двинулись в трапезную, как к Шширару подполз подчинённый и что-то торопливо зашептал на ухо. Охранник поспешил поделиться с господином приятной вестью: прилетел посыльный с данными по Дейне. Шширара тут же отпустили «разрешить небольшой конфликт между нагами и дворцовой стражей», а Ссадаши и Дейна направились в трапезную, где наагалей, наплевав на этикет, заставил женщину сесть рядом с собой за стол.
        «Ты же сидела рядом со мной раньше и подавала такой прекрасный пример аппетитом».
        Хранительница не смутилась напоминанием о прежней оплошности и постаралась подать пример не хуже прежнего. И была столь увлечена сим ответственным действом, что не отреагировала ни на одно из подначиваний наагалея: ни на невинное «кушай побольше кашки», ни на фривольное поглаживание хвостом по колену. Ну… Ссадаши думал, что это её колено, а оказалось, что сидящий напротив придворный вытянул ноги. Впрочем, на его визг Дейна тоже не отреагировала. Стащила только с блюда убежавшего мужчины булку и под округлившимися глазами остальных трапезничающих засунула её под куртку. Высказать «фи» её манерам никто не рискнул: слишком уж умилённо странный наагатинский посол смотрел на свою охранительницу, а о нём такие слухи ходили…
        Уже по дороге в оранжерею к ним присоединился разжившийся сведениями Шширар. И Ссадаши не терпелось послушать о Дейне.
        Может, знание её прошлого поможет ему понять женщину?
        То, что он не может понять Дейну, неимоверно раздражало Ссадаши.
        Раздражало, волновало и вводило в азарт.
        Но больше раздражало.
        Даже сегодня утром он так и не смог понять, что именно чувствует женщина, как отнеслась к его обману. Раньше ему очень редко приходилось задавать себе вопрос: «А какие мысли могут быть у неё/него в голове?». Он просто понимал.
        С Дейной ему пришлось задать себе этот вопрос, а затем себе же ответить: «Обычно люди обижаются».
        Обычно! Люди! Обижаются!
        Ссадаши уже и не помнил, когда последний раз нисходил до таких неуверенных и очевидных предположений.
        И чувствовал себя беспомощным. Все остальные предположения казались ещё более маловероятными.
        Дейна точно не осталась равнодушной. Порой люди винили себя за то, что ошиблись и не рассмотрели, но Ссадаши казалось, что Дейна не относится к этой категории. Таким людям… и нелюдям свойственна нервозность, иногда едва заметная, но всё же заметная.
        А Дейна ещё и не снизошла до ответа на прямой вопрос. Точнее, снизошла, но Ссадаши не смог ей поверить.
        Как же всё же любопытно…
        - У неё в семействе все переругались, - начал с самого интересного Шширар. - И, похоже, причина - наследство. Аррексы очень богаты, владеют обширными земельными угодьями, занимают почти одну восьмую дарданского рынка мяса и одну шестую - кожи. Один из крупнейших торговцев зерном в Давридании. Мука сорта «Бархатная чешуя», которая у нас пользуется таким спросом, изготавливается на их мельницах.
        Ссадаши присвистнул.
        - Нынешний граф Аррекс, отец Дейны - Риан Аррекс, ещё двадцать семь лет назад вдрызг разругался со своим младшим братом Си?ном. Что-то младшенький учудил такое, что господин Риан отрёкся от родства с ним. Ходят слухи, избил едва ли не до смерти. Мать встряла, умолила пощадить. После этого младший Аррекс уехал неизвестно куда, можно сказать, исчез. А у графа вскоре родились близнецы…
        - Ага! - ликующе протянул Ссадаши.
        - … и умерла жена. Граф маялся несколько месяцев, не зная, что делать с новорожденными. Вроде бы, они у него едва ли не умерли, несмотря на опытных слуг. Дейну уж точно успели на седьмом месяце жизни в храме отпеть, отпевавшего жреца мы даже нашли. И граф уступил воспитание сына и дочери брату своей жены, виконту Мил?шу Фанл?ксу.
        - Уступил воспитание наследника? - переспросил Ссадаши. - Не только Дейны?
        Может, граф чего-то опасался и думал, что шурин защитит детей лучше?
        Или просто оказался совсем негодным отцом?
        - Да. Кто-то утверждал, что это и правильно, якобы сын графа Шерр был наследником двух состояний. Мать Дейны, Як?вия, унаследовала имение, которое должно было отойти её старшему брату Милашу. На момент смерти их отца, брат числился пропавшим без вести уже семь лет, поэтому старый виконт Дер?ш Фанл?кс отписал всё старшей дочери и назначил небольшие содержания младшей дочери Д?нии и внебрачному сыну Вар?ну.
        - Внебрачный? - Ссадаши вскинул брови.
        Шширар понимал его заинтригованность. Он и сам был взволнован.
        - На момент смерти виконта Варону было лет двенадцать, а мать Дейны уже была замужем.
        - И у графини Аррекс после смерти отца появилось большое наследство и младшая сестра со сводным братом на попечении.
        - В сравнении с состоянием мужа, наследство не очень-то большое, но Аррексы сказочно богаты. Да, Фанлексы владели богатым имением, серебряным рудником в Рирейских горах и какими-то непонятными, но доходными землями за границей на востоке.
        - Там же кочевники? - удивился Ссадаши. - Они сметают всё. Сколько раз уже пытались землю под пашню пустить…
        - Указано, что земли доходные, а в чём их доход - никто не знает, - Шширар разочарованно повёл плечами. - Стоило виконту Дерошу умереть, и объявился пропавший сын Милаш. Судя по радости графини Яковии, настоящий, не самозванец. Она тут же начала делать дарственную на имении и всё остальное на брата, но дело не быстрое, а Милашу ещё нужно было подтвердить, что он действительно жив, что тоже делается нескоро. К смерти графини вопрос с дарением не решился, но она предусмотрительно включила брата в завещание, и имение отошло ему наследством.
        - И как на это отреагировал её муж, граф Аррекс?
        - Или он сделал вид, что ему всё равно, или действительно ему было всё равно. Отношения с шурином он поддерживал хорошие, а когда тот забрал Дейну с братом к себе, и вовсе прекрасные. Новоявленный виконт Милаш Фанлекс растил их вместе с младшей сестрой Донией - та так замуж и не вышла и баловала племянников как родных. Кто-то поговаривал, что Милаш из племянника наследника растил, сам-то он не женился и своих детей не завёл.
        - А что стало с внебрачным сыном старого виконта?
        - Сперва жил в доме виконта Милаша. Потом уехал в Дардан, вроде служил при дворе или в городской страже, а после куда-то уехал и пропал без вести, - Шширар многозначительно приподнял брови, мол, надо это хорошенько запомнить.
        - Не люблю пропавших, - поморщился Ссадаши. - С мёртвыми как-то спокойнее.
        - А два года назад началось что-то странное. Между графом Аррексом и виконтом Фанлексом размолвка произошла. Граф затребовал, чтобы дети перестали знаться со своим дядей, те заупрямились. Дейна ещё влюбилась в какого-то бравого вояку и вопреки воли отца вышла за него замуж. И вскорости, вроде и месяца не прошло, овдовела. Ходят слухи, что граф Риан Аррекс его и порешил. Так-то мог, нрава он горячего.
        - А имя у этого мужа есть?
        - Нет, - огорошил господина Шширар. - Никто не знает, как его звали. Даже жреца, что обряд проводил, сыскать не удалось. Дядя Милаш, может, знал. Брат и тётка тоже. Но они ж все мертвы.
        - Что-то сомневаюсь я, что была она замужем, - протянул Ссадаши.
        - Граф Аррекс уверен, что была. И не только он.
        - И что-то там дальше случилось?
        - Пошёл слух, что графиня Яковия Аррекс на самом деле ничего брату не отписывала. Что он подделал завещание, и имение по праву принадлежит Шерру - сыну графа Риана Аррекса. Виконт Милаш вроде бы с этим не согласился, граф Риан вроде на него насел… Это опять же слухи. А дальше виконт слетел с катушек и решил убрать племянника, мол, чтоб конкурентов не было. Но не смог обстряпать дельце как следует, и граф Аррекс узнал, кто стоит за смертью сына.
        - Брат Дейны всё же умер? - Ссадаши поморщился.
        - Убили. Убили и его, и его тётушку Донию - сестру виконта. Милаш вроде хотел обстроить всё так, словно на дом напали и зарезали всех, даже его горячо любимую сестру. Узнав, что произошло на самом деле, граф Аррекс лично явился к виконту и убил его, а после велел привязать тело к лошадям и растащить по полям.
        - А Дейна?
        - А Дейна разругалась с отцом и исчезла почти на полтора года, а потом появилась в окружении принцессы Дерри.
        - Её брата убил дядя, отец отомстил, но она разругалась с отцом?
        - Ну с дядей бы не вышло поругаться, - невесело пошутил Шширар.
        - А из-за чего разругалась?
        - Разное говорят. Но чаще, что из-за свадьбы Дейны. Мол, не простила отцу смерти мужа. Но вот только тот, похоже, сердит на дочь не столь серьёзно, так как именно её он назначил своей наследницей.
        - Да ты что? - Ссадаши сильно заинтриговался.
        - А ещё она унаследовала дядино имение - имение Фанлексов, - так как других более близких наследников у того не осталось.
        - Значит, она очень богатая женщина…
        - Пока очень состоятельная, и будет сказочно богатой, если получит отцовское имение. Но там младший брат графа Сиан предъявил претензии на наследство, мол, женщина не может наследовать родовые имя и земли. Они должны перейти к тому, кто передаст имя новому поколению, а не землю в семью мужа.
        - Младший брат? Это тот, которого едва не убили, и он уехал-исчез?
        - Десять лет назад вернулся. В аккурат после смерти матери, которая его защищала. Он ещё почему-то уверяет, что Дейна не дочь графа и вообще у того детей нет. Граф Аррекс обещал повесить его над могилой матери, но вот поймать никак не может.
        - Захватывающе…
        Ссадаши посмотрел в сторону фонтана и вздрогнул, обнаружив, что ноги Дейны укоротились. То, что женщина просто поднялась немного выше, дошло до него не сразу.
        - Мне тут ещё кое-что доложили, - Шширар выглядел очень довольным собой, - на этот раз наши ребята. Кое-что занимательное услышали от стражи про Дейну. Мол, вчера она избила и вышвырнула за ворота очередного ухажёра принцессы. Этот… хе-хе-хе… злодей якобы проговорился, что собирается пробраться в покои её высочества и… признаться в любви.
        Ссадаши цинично хмыкнул.
        - Дейна прознала и вышвырнула его, одарив пинками.
        - Постой, - наагалей нахмурился, - но Дейна вчера всё время была у меня на виду. Она спала со мной и никуда утром не уходила!
        - И я о том же! - проникновенно прошептал Шширар. - Ребята разузнали подробности, но, представляете, никто не видел, как Дейна вышвыривает горе ухажёра. Все ссылаются, что кто-то видел, но этого «кого-то» нет!
        Вот это известие заинтересовало Ссадаши больше семейных тайн Дейны.
        - Ребята решили расспросить о всех подобных случаях. У части свидетели нашлись, те же самые наги из императорской охраны, которые пытались унять Дейну, когда она взбесилась. Но у почти половины случаев свидетелей нет. Мне кажется, кто-то пытается сделать Дейну опаснее, чем она есть на самом деле.
        Наги одновременно посмотрели на ноги женщины и, не сговариваясь, отползли чуть в сторону, чтобы видеть её целиком.
        - По-моему, она и так чрезмерно сурова, - после минутного молчания выдал Ссадаши. - К чему лишние усилия?
        Дейна с каменным лицом скармливала булку прожорливой алахриде, почти засовывая руку в шипастые пасти. И неумолимо сурово отпихивала кулаком слишком наглые морды.
        За оформление схемы Огромная благодарность Galina Aks
        Глава XXI. Тайны подземного дворца
        - Обалдевшая тварь! - с чувством прошипел Шерр, когда крышка над ним встала на место.
        В нору потайного хода парень нырнул головой вперёд, и зубастая алахрида успела вцепиться лишь в сапог. Так-то зубы у неё были не шибко крепкие, ломаются как те же сучья, но сапог истрепался, и теперь Шерр с тоскливой досадой ощупывал наполовину оторванную подмётку. Дейна опять ворчать будет: на неё дворцовая охрана с подозрением посматривает, когда она протаскивает через ворота мужскую одежду не по своей мерке.
        Лежал парень на спине ногами вверх, согнувшись под прямым углом. Ход здесь был похож на нору червя, изгибающуюся и уходящую круто вверх. Шерр, столкнувшись с этим изыском в конце весьма просторного, выложенного камнем подземного коридора, со злорадством подумал, что теперь знает секрет императорской стройности: иначе его величество в случае нужды просто не протиснется в проход.
        Раздвинув ноги и оттолкнувшись от стен, Шерр выпал из червяного лаза на каменный пол рядом с фонарём, в стеклянной колбе которого нервно подрагивал огонёк, словно подельник, уставший стоять на стрёме. Рядом тёмной кучей лежали походный мешок и куртка на меху: в подземельях порой стоял дикий холод.
        - Тварь, - ещё раз выругался Шерр, но уже без злобы, и полез в мешок за бечевой, чтобы перетянуть пострадавший сапог.
        Нет, Дейна его точно убьёт! Парень обнаружил, что ещё и рубаху порвал. Может, попробовать зашить? Шерр припомнил свой последний опыт с иглой и ниткой, когда он хотел заштопать прореху в штанах прямо на себе и пришил портки с штанине, и решил, что разумнее покаяться сестре.
        Наверху что-то зашуршало, и парень подозрительно вскинул голову. Подземных крыс можно было назвать отдельным видом, разумным, наглым и очень агрессивным. Иногда им чудилось, что он пришёл захватить их территорию, и бросались в атаку. В некоторые подземелья и нос сунуть страшно! Но здесь Шерр очутился впервые.
        Он знал, точнее, предполагал, что под оранжереей должны располагаться свои подземелья. Ими земля под дворцом была изрыта как добротно взрыхлённый червями грунт. Первое время Шерр в изумление приходил: на кой Тёмный их столько?! Потом привык, рассудил, что каждый император наверняка посчитал нужным прогрызть свою норку в «сыре» под дворцом.
        В один замечательный день императорская резиденция просто ухнет под землю. И никаких коварных заговорщиков не потребуется!
        Мысли о заговорщиках вновь заставили подумать о Рясии, и Шерр недовольно скрипнул зубами. Убедить упрямую Дейну уехать из дворца будет непросто. Бараньей упертостью сестрица в папашу пошла, да ниспошлют боги на его лысину ясность разума, а на сердце - покой.
        Шерр встал и поднял фонарь над головой, рассматривая сырую, чернеющую влажными хлопьями плесени кладку на потолке. За месяц он успел привыкнуть к подземной, тайной части дворца, обжиться и уже мало чему удивлялся, и мало чего опасался. Кроме крыс и обвалов. Подземные ходы, правда, массово не обваливались, но нежной человеческой голове могло хватить и одного кирпича.
        Поковыряв плесень на стене, Шерр нашёл на кирпиче клеймо мастера-изготовителя и год, утверждающий, что сами кирпичи были слеплены не менее века назад. Может, тогда же и на строительство употреблены. Почти свеженькая постройка. Парень с меньшим опасением и большим воодушевлением осмотрел сводчатый потолок и даже рискнул запались бледно-розовый светляк. А через некоторое время, когда ничего не случилось, и второй. Был у него как-то опыт, когда от одной только магической искры, которая и не огонь вовсе, в подземной комнатке, куда он сунул нос, жахнуло так, что его швырнуло в другой конец коридора, а наверху, во дворце, переполошилась стража. Стражники потом ещё неделю искали причину грохота и тряски, но её не мог назвать даже очевидец - Шерр. То ли в комнате, которую он и рассмотреть не успел, был тайный склад уже отсыревшего - иначе жахнуло бы сильнее - взрывного порошка, то ли газы какие скопились.
        Дейне Шерр, кстати, так в случившемся и не признался. Сестра бы его за уши оттаскала, да ещё и поперёк крупа кнутом перетянула! Шерр невольно потёр поясницу, припоминая, что от взбешённой Дейны даже как-то дяде кнутом перепало. Он бы и сам тогда не отказался выпороть дядю, а то как сопливый юнец, ей-боже! А сколько раз сестра схлёстывалась с отцом… Нрав-то у обоих крут! Правда, с ним она всегда терпела поражение, папаша-то опытнее.
        Под оранжереей Шерр раньше не гулял. За месяц он под самим дворцом-то не всё исходил, а тут необходимость вынудила исследовать новые территории. Поразмыслив, что до вечера - то бишь до встречи с сестрой в купальнях - ещё нескоро, парень решил прогуляться и осмотреться.
        В полностью обложенный камнем коридор со сводчатым потолком парень прошёл из дворцовой части через ворота, почти полностью заросшие древесными корнями. К ним Шерр и сейчас пошёл, неспешно простукивая стены и прыгая по плитам в непредсказуемом порядке, авось повезёт.
        Повезло.
        Плита под левой ногой неожиданно ухнула вниз, правая стопа поскользнулась на плесени, и парень провалился в дыру по самый пах. Охнув, Шерр запоздало схватился за промежность, а затем и за копчик, который на самом деле пострадал.
        - Чтоб вам Тёмные крылья пооткусывали, - со стоном пожелал парень своим Духам-Хранителям. И тут же, когда ему почудилось, что кто-то прикоснулся к провалившейся ноге, исправился: - Я пошутил, пошутил!
        Вытащив ногу, парень наконец осмотрелся и радостно вскинул брови, заметив, что на стене появилась выпуклость, словно на её поверхности начал вздуваться пузырь. Пузырём на самом деле вздулась плёнка плесени, а под ней обнаружился выпирающий угол: стены начали расходиться, но чего-то им не хватило и они замерли. Шерр с сомнением потёр едва не пострадавшую часть тела. Что-то ему уже не хотелось рисковать и выискивать остальные «ключи». Он наугад потыкал носком сапога плиты рядом с дырой, где-то внизу что-то крякнуло, и наружно затрещавшие стены продолжили расходиться.
        В лицо пахнуло застоявшимся, явно перепревшим воздухом. Остро запахло гнилой ботвой, влажной землёй и плесенью, ещё сильнее, чем было. Шерр сперва запустил в темноту светляки, один за другим. Потом поставил на пол фонарь и осторожно ногой толкнул его вперёд. Ничего не взорвалось, не зашипело, даже огоньки сильнее не разгорелись. И парень шагнул в неизведанное.
        И рухнул вниз.
        В этот раз Духов-Хранителей обложили куда крепче, хотя они уж точно не были виноваты в том, что строители не предусмотрели здесь ступенек.
        Шерр поднял голову и уставился на фонарь, огонёк которого злорадно плясал выше головы парня… как раз на самой верхней ступеньке лестницы, мимо которой он шагнул. Молча поднявшись, мужчина защёлкал пальцами, запуская в воздух розоватые светляки. Те роем мошкары взметнулись к потолку и жутко осветили довольно просторную залу, по центру которой сидел… дракон.
        Шерр едва не пустился наутёк. Спасительная мысль, что это скорее всего статуя - живой бы давно сдох! - посетила его на самой нижней ступеньке. Оглянувшись, мужчина направил рой светляков ближе к дракону, и розовое сияние обтекло раскинутые крылья, мохнатые от проросших сверху корней. Шерр осторожно зашагал к дракону.
        Желудок гаденько сжался, когда парень наконец смог рассмотреть зверюгу.
        Перед ним стояла не статуя. На перевитых корнями цепях висел драконий скелет. Один боги знают и, может быть, летописи, мёртвого его сюда притащили или он здесь же издох. Огромному ящеру зал явно был тесноват. Гребенчатой холкой он упирался в свод, длинная шея вместе с башкой прижималась к потолку, а крылья словно подпирали его. Стоял зверь на полусогнутых задних лапах, до коленного сустава которых Шерр едва мог дотянуться рукой. Передние лапы висели на цепях-корнях над полом, и с некоторых пальцев успели отпасть когти-сабли. Зубы были ещё более устрашающими, и из пасти между ними свисали корни, отчего казалось, что дракон жрёт лапшу. По крайней мере, Шерр пытался убедить себя, что видится ему именно лапша.
        В подземельях Шерр успел насмотреться на всякое. Встречались ему и прикованные к стенам скелеты (зрелище мало его удивившее), колонии светящихся в темноте грибов, находил он сундуки с золотом, артефактами и оружием, как-то обнаружил давно заброшенное место поклонения какому-то кровожадному Тёмному богу (картинки на стенах устрашали воображение) и гнездо с огромными яйцами, возможно, драконьими, протухшими напрочь: Шерр легонько ткнул сапогом одно и потом неделю от вони отмыться не мог.
        И вот подземелья в очередной раз его удивили.
        - Не повезло тебе с могилкой, друг, - посочувствовал дракону Шерр. - Хотя…
        Наверху же оранжерея, цветочки… Вспомнилась алахрида, и парень вновь проникся сочувствием.
        Побродив вокруг в поисках памятной надписи - интересно же за что сюда упекли ящера, - Шерр вернулся за фонарём. Пол сплошь зарос чёрной плесенью, а где её не было, завесой опускались с потолка корни. Оттирать плесень и ворошиться в корнях Шерр не стал. Проще проникнуть в императорскому библиотеку и порыться в старых замковых летописях, чем возиться в холоде и сырости.
        Немного сместившийся рой светляков озарил на другой стороне зала арочный проход, и любопытный Шерр направился к нему.
        Темнота за проходом журчала и капала, влажность и стынь ощущались сильнее. Вытянув руку с фонарём, Шерр внимательно осмотрел покрытый досками пол, потрогал его ногой и только после этого наступил.
        Похоже, Духи-Хранители решили сегодня отдохнуть, и ему стоило успокоиться и перестать искать приключения уже после оторванной подмётки.
        Доски под ним хрустнули, и Шерр ухнул в ледяную воду. Фонарь тут же вылетел, парень забил руками, выныривая, и, стукнувшись головой о деревянный помост, опять скрылся под водой.
        - Твою мать… - парень выплыл из-под помоста и наконец вздохнул полной грудью. И с большой радостью понял, что в этот раз угодил не в сточные воды!
        Пытаться взобраться на помост Шерр не стал и поплыл на другую сторону, где смутно угадывали очертания чего-то похожего на берег. Он поманил за собой рой светляков, но розоватые огоньки отражались в чёрной воде голодными глазами глубоководных рыб, и парень поспешил потушить их, оставив только один, самый светленький.
        Берег оказался каменной косой, по обе стороны от которой журчала вода. Шерр слышал, что вроде бы где-то под дворцом должна протекать река, ушедшая под землю чуть ли не тысячу лет назад. Похоже, в неё он и угодил. Чему был рад. Лучше искупать в ледяной воде и подхватить застуду, чем окунуться в кое-что более тёплое.
        Отдышавшись и немного согревшись, парень опять вошёл в воду и поплыл дальше. В этот раз он выбрался на ступеньки, по которым поднялся выше на довольно сухую площадку. Шерру даже показалось, что здесь теплее.
        В воздух опять взмыла стайка весёленьких светляков, и мужчина тихонько присвистнул. В саженях пяти от него кругом стояли пять колонн, а между ними от круглого бассейна в воздух поднимался парок.
        Вдруг слуха Шерра коснулся очень необычный для таких мест звук - звук шагов. Все светляки мгновенно погасли, а парень лёг на пол и сполз по ступенькам вниз к воде.
        В подземельях рядом с темницами и кладовыми шума и людей хватало, но Шерр предпочитал рядом с первыми вообще не отираться, а во вторые наведываться только глубочайшей ночью. В других же частях подземного дворца - заброшенных, забытых и покрытых тайной - очень редко встречались живые. Если не считать крыс. И звук шагов пугал сильнее, чем жутковатое громыхание цепей.
        От бассейна хлынул желтоватый свет, шаги замерли. Послышался шорох, потом хруст, тихое недовольное шипение и стук. Шерр осторожненько приподнял голову над верхней ступенькой и застыл, во все глаза рассматривая освещённую ярким светом фигуру.
        И, опомнившись, нырнул вниз.
        Тёмные! Сердце зашлось в груди. Духи-Хранители всё это время были рядом с ним и изо всех сил пытались остановить его дурную голову!
        Дейна закрыла за собой дверь купальни и прижалась к ней ухом. Вроде тихо, но она не знала, чего ждать от этого незнакомого ей наагалея. Почти весь день тот провёл с наагасахом Шашеолошу, за закрытыми дверями обсуждая что-то важное. Дейна вместе с Шшираром стояла у двери и упорно не замечала ищущего взгляда напарника. Тот явно жаждал начать разговор, но никак не мог набраться смелости. А Дейна пока не хотела говорить, хотя узнать больше о господине стоило.
        Вспомнились красноватые глаза с тлеющими углями на дне. Дейна не могла припомнить выражение лица, почему-то оно вспоминалось сплошным белым полотном, и ей сейчас казалось, что реально существуют только глаза наагалея. Больше ничего нет. Ни его лица, ни волос, ни рук, ни хвоста… Хотя нет, хвост всё же существовал. Память услужливо подсунула нервно подрагивающую фиолетовую конечность, и Дейна поспешила стереть из воображения всё: хвост с глазами воспринимался как-то особенно дико.
        В раздевалке Шерра не было. Дейна заглянула в кладовку и только потом сунулась в купальню. Осветительные шары были погашены, и девушка приоткрыла дверь шире, запуская свет. Здесь брата тоже не было. Дейна шагнула назад и замерла, неожиданно почувствовав, что сзади кто-то стоит.
        Обернуться она не успела. Некто сильный одной рукой обхватил её поперёк груди, притискивая её руки к бокам, а второй прижал к её лицу тряпицу. Женщина почувствовала на коже что-то похожее на пыль и засопротивлялась. Попыталась ударить противника ногой в колено, но тот толкнул её вперёд, прижимая грудью к стене и блокируя ноги. Но не тут-то было! Дейна коленом отпихнулась от стены и затылком ударила гада в подбородок. И попыталась дотянуться до кнута. В этот момент противник ударил её в солнечное сплетение, заставив выдохнуть, а затем ещё раз, и Дейна невольно вдохнула в себя пыль. Кнутовище выстрельнуло лезвием, но враг отскочил даже раньше, чем Дейна коснулась тайного места пальцем, словно бы… зная, что будет.
        Женщина резко обернулась, уже чувствуя, как сознание заволакивает муть беспамятства, но не напала, а удивлённо распахнула глаза и выдохнула:
        - Ты…
        В следующий миг её глаза закатились, и мужчина поспешил поймать её.
        Дейна не подозревала, прижимаясь ухом к двери, что с другой стороны к двери так же прижимался Оршош. Наг почти не дышал, чтобы не выдать себя ни звуком. А когда женщина начала расхаживать, расслабился и спокойно встал спиной к двери. Охранять.
        Через некоторое время до слуха нага донёсся подозрительный шум, но он быстро улёгся. Оршош обеспокоенно завилял хвостом. Там что-то случилось, или хранительница просто в портках запуталась, раздеваясь? Наг был совсем не прочь заглянуть и застать пикантную сцену, но наагалей распорядился чётко: охранять так, чтобы не видела.
        Послышались вполне спокойные шаги, хлопнула дверь, раздался отдалённый всплеск, живо взбудораживший воображение нага. Он принюхался, но ничего кроме запаха самой Дейны и аромата сладкого цветочного мыла не учуял. Беспокойно помялся и всё же заглянул внутрь. Образ полуобнажённой женщины, украшенной лишь мыльной пеной, развеялся уже в раздевалке.
        Комната была пуста. Ни одежды, ни сапог, ни пояса с оружием и кнутом.
        Уже не мешкая наг рванул в купальню, на всякий случай взболтал тёплую воду в бассейне, прощупывая его хвостом до самого два, и рванул к кладовке.
        Дейны не было. Единственное окно, в кладовке, закрыто и, видимо, его не открывали уже недели две.
        Наг на миг замер, ощущая, как внутри разъярёнными змеями вскидываются инстинкты, а затем вылетел в коридор и рявкнул:
        - Дейна исчезла!
        Наагалей явился в купальни в течение пяти минут. Подчинённые шарахнулись в его дороги, пропуская внутрь и одновременно сторонясь, чтобы не попасть под яростно мечущийся хвост. Облачённый лишь в нательную рубаху Ссадаши осмотрелся, уставился на Оршоша и, ничего не говоря, полоснул его когтями по груди, распарывая и плотный кожух, и рубаху под ней, и кожу. Наг молча стерпел и не попытался увернуться.
        Ссадаши повернулся на месте, осматриваясь, нырнул в кладовку, заглянул в купальню и едва разжимая губы прошипел по-наагатински:
        - Собирайте наших. Пусть прочешут весь дворец и проверят все комнаты. Если понадобится, постучитесь и к императору. Ясно?
        Наагалей полыхнул красным взором на подчинённых, и Шширар шустро вымелся наружу выполнять приказ.
        - Говори, - не оборачиваясь, приказал Ссадаши.
        Оршош тут же заговорил:
        - Сперва мне послышался странный шум, потом тихий плеск и всё затихло. Я заполз проверить, а Дейны здесь уже не было. Окно здесь одно, оно точно не открывалось. В дверь никто не выходил.
        Ссадаши бегло осмотрел стены раздевалки, принюхался, заполз в купальню и уставился на бассейн, представляя, что он в двуногом облике с женщиной на руках пытается пройти в потайной ход. Тихий плеск… Наг наотмашь ударил по стене позади бассейна, прислушался к ощущениям, а затем уже прицельно щёлкнул хвостом по двум плитам. Часть стены начала бесшумно проворачивать вокруг оси, открывая чёрный зев хода. Глаз Ссадаши дёрнулся.
        Он бывал в ситуациях, когда доверенных ему женщин крали. Всегда очень поганое чувство, что он не справился, опозорился, а ещё страх и сумасшествие, навеваемые инстинктами. Но! Подобного с ним не случалось уже триста лет. Триста лет единственной женщиной, которую могли у него украсть, была Тейсдариласа. И мог это сделать только наагашейд.
        Уязвлённое самолюбие и раздраконенные инстинкты чёрной пеленой заволокли взор. Триста лет… Он успел отвыкнуть от этого неприятного чувства.
        Ссадаши пополз вперёд и, перегнувшись, ухватился за края открытого входа. Подтянувшись, он перетащился себя в чёрный зев, хвост за его спиной плюхнулся в воду, подняв тучу брызг.
        Раньше, когда он был юн, у него крали женщин.
        Но не было ни одного случая, чтобы он не вернул пропажу.
        Глава XXII. Маска первая
        Ещё пребывая в полусне Дейна раздражённо вытерла рукавом дурно пахнувшую жидкость под носом и попыталась сфокусировать взгляд. Где-то вверху маячил сильный источник света, по сторонам расползалась тьма, и в этой тьме белело чьё-то лицо. Дейна проморгалась и наконец различила брата.
        - Ты в курсе, что у тебя змея в сиськах сидит? - спросил Шерр, посасывая прокушенную ладонь.
        Дейна тупо моргнула, оттянула ворот и уставилась на уютно свернувшегося полоза.
        - А зачем ты туда лез?
        - Шнуровку расслабить, чтоб дышалось легче, - фыркнул брат.
        - Ты обалдел? - Дейна наконец припомнила, почему сейчас не может сфокусировать взгляд.
        - Валить отсюда надо, - без обиняков заявил Шерр. - Зная твоё упрямство, я решил, что проще тебя умыкнуть.
        Дейна села и осмотрелась. Судя по отсыревшим стенам, были они в подземельях, где брат сейчас проводил большую часть времени.
        - С чего такая спешка? - прищурилась Дейна.
        Голова была тяжёлой, больше всего хотелось опять закрыть глаза, но вместо этого женщина приняла протянутую флягу с водой и отпила из неё.
        - Безопаснее не знать, - Шерр поморщился. - Я тут увидел кое-что, и, поверь, из дворца лучше уехать. Скроемся…
        - Ты знаешь, что это невозможно, - отрезала сестра. - Стоит мне только скрыться из виду, и тут же найдут похожий на меня труп, а дядино наследство перейдёт к отцу. Дальше ты и сам знаешь, что будет.
        - Он разберётся, - уверенно заявил Шерр. - Полтора года как-то разбирался, тянул время…
        - … а потом с дырой в брюхе проснулся! - яростно прошипела Дейна. - Я никуда не уеду. По крайней мере, пока ты мне не расскажешь, что видел.
        - Одно знание - уже смерть! - окрысился Шерр. - Дейна, если понадобится, я тебя силой утащу. И он меня поймёт и поддержит!
        - Сил накопи, - презрительно процедила сестра.
        В купальне он справился с ней исключительно потому, что знал, куда она ударит, а она не знал, что за спиной брат. Иначе бы била иначе, не пытаясь сдерживаться.
        - Зря только разбудил, - ядовито прошипел брат.
        - Ну так чего же будил? - в тон ему ответила сестра.
        - У самого перспективного выхода в город узкий извилистый проход. Там самой изворачиваться нужно, направленно, а не как придётся. Дейна, давай ты послушаешь меня. Между прочим, прошлый раз мы спаслись благодаря мне.
        - Но не благодаря твоему уму, а благодаря твоей живучести, - Дейна сгребла со стены разросшуюся прохладную плесень и приложила её к гудящему лбу. - Ты меня о стену головой не ударил?
        - Нет, - брат подозрительно потупился.
        У Дейны рука зачесалась отвесить оплеуху по опущенной голове, но вместо этого женщина подозрительно принюхалась.
        - Чем так воняет?
        Чем воняет, в целом и так было понятно. Не понятно было откуда.
        Дейна осмотрелась, а розовый светляк брата услужливо отлетел в сторону, озаряя канал с…
        - Дерьмо, - вырвалось у женщины.
        - Оно самое, - подтвердил брат.
        Дейна тут же начала ощупывать себя, проверяя не уронил ли её брат по дороге. Плевать уж на голову!
        - Вот если будешь упрямиться, окуну туда, - неубедительно пригрозил Шерр. - Тш-ш-ш! Слышишь? - парень резко вскинулся и щелчком погасил светляк.
        На другой стороне канала с нечистотами показался яркий свет. Он лучами подпёр очертания невидимого до этого хода и озарил появившегося в проёме нага. И Шерр, и Дейна одновременно легли наземь и сползли вниз по насыпи.
        «Твою мать!» - одними губами произнёс Шерр.
        Дейна с сомнением посмотрела на канал. Она была готова бросить туда брата, чтобы спасти его жизнь, но спасти собственную жизнь таким же способом у неё решимости уже не хватало.
        Наг, прикрывая лицо рукавом, осмотрелся. За его спиной замаячили другие хвостатые фигуры.
        «Беги!» - беззвучно велела Дейна.
        «Только с тобой!» - грозно поиграл бровями Шерр.
        «Совсем ополоумел, паршивец?!»
        Времени на споры не осталось. Наги двинулись направо к каменному мостку, по которому можно было перебраться на другую сторону. Брат и сестра на животах поползли прочь от канала до ближайшего тоннеля. Там они разогнулись и бросились в темноту. Пару раз Шерр ловил Дейну за локоть и молча пихал в другой коридор, но уже через десять минут беганий по тёмным подземельям брат и сестра поняли, что сплоховали, удалившись от канала и его вони, которая перебивал нюх змеехвостым. Ползали наги быстрее, чем Дейна и Шерр бежали. Беглецы порой ловили за своими спинами на стенах отблески огня, а до ушей долетало жутковатое шуршание многочисленных хвостов.
        Пару раз брату и сестре удавалось оторваться, протиснувшись в потайные двери, закрывавшиеся за их спинами, но наги неизменно их нагоняли.
        - Они нас загонят! - Дейна резко остановилась и, щелчком пальцев запалив серебристый светляк, начала осматриваться.
        - Я лучше знаю подземелья. Чего стоишь?! - Шерр дёрнул её за рукав.
        - Вот и беги, а я останусь.
        - Я не оставлю тебя!
        - Не съедят они меня, - зло зашипела Дейна. - Вали давай!
        - Да тебе здесь действительно оставаться нельзя! В отцовском доме и то безопаснее.
        Дейна устала спорить с тугоумным Шерром и, молча развернув его, пихнула в сторону очередного коридора. Шерр упрямо упёрся пятками в камень, но забыл о коварстве своего близнеца: сестра огрела его кулаком по затылку и, подхватив обмякшее тело, поволокла к примеченной нише.
        Точнее, ниши там не было. Была широкая плита, самую малость отходящая от стены. Бросив брата на пол, Дейна ухватилась за торчащий край, упёрлась ногой в стену и с натугой отодвинула плиту. Вот за ней нашлась ниша, правда, уже занятая чьим-то скелетом, что женщину мало смутило. Подхватив брата, она запихнула его туда, безжалостно сминая прежнего жителя, и, сорвав с пояса брата один из мешочков и наскоро проверив амулеты на его шее - не потерял ли он амулет, скрывающий запах, - задвинула плиту плотнее, чем она стояла раньше.
        Наги были уже совсем рядом. Женщина осмотрелась, приметила цепи на стене и затушила светляк.
        Впереди раздался грохот и звон, и стремительно выползшему из-за угла Ссадаши открылся вид на упругую задницу Дейны, которая, видимо, запуталась в брошенных на полу цепях, и теперь поспешно поднималась. Впрочем, увидев нага, она обречённо поморщилась и торопиться перестала.
        Ссадаши замер в какой-то пяди от неё, с трудом подавляя желание схватить и убедиться, что пропажа цела и невредима.
        - Где он? - страшно прошипел наагалей, осматриваясь.
        Его подчинённые мрачными тенями уже расползлись по коридору, заглядывая во все ниши и проверяя все щели.
        - Кто? - досада на лице Дейны сменилась искренним недоумением.
        - Тот, кто тебя украл, - прошипел Ссадаши.
        - Меня? - изумилась женщина. - Господин, - Дейна вскинула подбородок и неожиданно высокомерно улыбнулась, - а вам не пришло в голову, что я сама могла… выйти?
        Уголки губ Ссадаши нервно дёрнулись, и он уже хотел ответить, но замер. Глядя на высокомерное, улыбающееся лицо Дейны, он вдруг кое-что вспомнил. Точнее, память проснулась, когда он увидел её глаза. Большие, тёмные, уверенные, но с нервно дрожащим отблеском огня. Вспоминалось с большим трудом, наг словно продирался через саженные слои корпии.
        - Я сейчас не охраняю вас и могу выйти, куда пожелаю, - женщина пожала плечами. - Не могу понять, почему вы меня преследуете? Я грешным делом подумала, что спугнула тать, пробирающуюся во дворец. Что вы здесь делаете?
        - А что ты здесь делаешь? - сквозь зубы прошипел Ссадаши.
        - Я слуга императора и ответ несу только перед ним, - спокойно отозвалась Дейна. - Можете обратиться к нему.
        Ссадаши допустил, что она не врёт. Всё же при первой встрече он предположил, что император приставил к нему соглядатая. Но эти дрожащие огни в глазах… Память продолжала мучительно продираться через века.
        И неожиданно перед глазами развернулось воспоминание.
        Молоденький светловолосый наг с фиолетовым хвостом сидит на берегу ручья и всматривается в своё лицо. Надменное выражение, снисходительная усмешка, ленивый прищур… Нервную внутреннюю дрожь выдавал только зрачок, сокращающийся и подрагивающий.
        - Меня это нисколько не трогает, - с пренебрежением произнёс наг, а в глазах нервно задрожали солнечные блики.
        Ссадаши удивлённо моргнул. На берегу ручья сидел он сам, совсем юный, лет семьдесят вроде. Сидел и примерял свою первую маску, которой он пытался защитить своё по-детски ранимое нутро. Первая маска «Меня это нисколько не трогает» - презрительное пренебрежение чужими насмешками. Первый щит, слабый и уязвимый.
        А вот сейчас в лице Дейны он почему-то увидел своё юное отражение, только-только нацепившее первую маску.
        И Ссадаши вдруг показалось, что он начинает понимать Дейну. Поэтому он приказал:
        - Обыскать здесь всё.
        Дейна не испугалась, только досадливо поморщилась и виновато посмотрела на нагов, мол, простите, что из-за меня вам приходится напрягаться.
        Ссадаши же опёрся плечом на стену и с томительно-радостным удивлением смотрел на хранительницу. Внутри росло ощущение, что он подобрал ключ к её пониманию, но пока не мог даже себе объяснить, что это за ключ.
        Дейна заставила его вспомнить себя же, юного, обозлённого, испуганного, пытающегося защититься от нападок мира за то, каким он родился. Сейчас Ссадаши забавляли те детские переживания и обиды, юный Ссадаши казался ему ребёнком, который в каждой мелкой неурядице видит конец мира. Тот мальчишка пытался всем вокруг доказать, что он что-то может, что он не слаб, что им нельзя пренебрегать. Нынешний Ссадаши никому ничего не доказывал. Он знал, чего стоит. Понимал свои силы и могущество. А если кто-то ошибался на его счёт, то это не его проблема. Он мог позволить себе любое поведение и давно уже не слушал, что о нём говорят и кем считают.
        Тот юный мальчик с берега ручья давно вырос.
        Но сейчас Ссадаши смог увидеть его отражение в чужом лице. Нет, даже не отражение его самого, а его маски.
        - В купальнях витала снотворная пыль, - лениво протянул наг.
        - Прошу прощения, что запутала вас, - без всякой вины извинилась хранительница и хлопнула по мешочку на своём поясе. - Это моя пыль. Для вас берегу.
        Ссадаши с наигранным изумлением изогнул бровь, и женщина пояснила:
        - Чтобы быть готовой, если вы опять за приключениями соберётесь.
        Обернувшиеся наги посмотрели на хранительницу с уважением, покоробившим их господина.
        - Наагалей, в радиусе десяти саженей никого нет, - отчитался Оршош.
        Ссадаши не отрываясь смотрел на безмятежное лицо Дейны. Та ничуть не переживала, ибо наагалей всем весом налегал как раз тут плиту, которую бы следовало обыскать тщательнее всего.
        - Хорошо, я верю, что ты гуляла по своим делам, - улыбнулся Ссадаши.
        - Благодарю. Но я всё ещё не понимаю, чем вызван такой переполох. У вас что-то пропало, раз вы бросились на мои поиски? - Дейна подозрительно прищурилась. - Где это видано, чтобы господин искал своего телохранителя.
        - Дейна, видишь ли какое дело, - Ссадаши скучающе посмотрел на свои когти, - император приставил тебя ко мне непросто так. Признаюсь тебе в этом в качестве извинений за свой прежний обман.
        Дейна ощутимо напряглась.
        - Мы, наги, одарены богами безмерно и кое в чём прокляты, - лениво продолжил наагалей. - Есть у нас одна неконтролируемая черта. Инстинкт, которые требует от нас защищать потомство и… - Ссадаши пристально посмотрел на Дейну, - женщин. Император знает о нашей слабости и, приставляя тебя ко мне, прекрасно понимал, что я буду вынужден вести себя осмотрительнее, чтобы не подвергнуть женщину, отданную мне в услужение, опасности. А тут ты исчезаешь, в воздухе витает снотворная пыль, а фантазия у нас… богатая. И наши инстинкты немного… возбудились.
        Даже в темноте было видно, как побелела хранительница.
        - Если бы мы обнаружили твоего похитителя, порвали бы на месте, - малость преувеличил Ссадаши. - Просто опомниться бы не успели. Поэтому ты уж будь с нами… понежнее.
        Дейна медленно повернула голову и посмотрела на мрачных охранников. И почуяла себя в окружении огромных псов, готовых порвать уже её саму.
        - И так как я очень переволновался и теперь вряд ли смогу уснуть, то не будешь ли ты добра поспать со мной? - по лицу наагалея расползлась улыбка. - Я буду спокойнее, зная, что ты в безопасности. Если не хочешь спать со мной, то я могу поспать с тобой.
        Альтернатива Дейну не вдохновила.
        - А можно я посплю с кем-нибудь, с кем я тоже буду в безопасности? - с трудом спросила женщина.
        - И с кем же? - Ссадаши с угрозой посмотрел на подчинённых, но прожигающий взор эффекта не возымел: наги взволнованно заелозили хвостами.
        - С господином Ваашем.
        Ссадаши даже опешил, не ожидая такого ответа.
        - Нет, - наконец выдохнул он.
        - Тогда вы будете плохо спать, - с притворным сочувствием вздохнула женщина.
        Глава XXIII. Соперница
        Всё же не стоило противиться, когда наагалей подхватил её под локоток и вознамерился утащить в нужном ему направлении. Дейна даже не то что бы воспротивилась, аккуратно разжала его когтистые пальцы и заявила, что у неё время отдыха. Через минуту она уже висела на плече нага, связанная своим же кнутом, и ошеломлённо хлопала глазами. Какое сопротивление? Она от силы пару раз моргнуть успела, как её сперва спеленал хвост, а потом кнут, и наагалей с мягким укором проворчал:
        - Я же предупреждал, что злой. Вот зачем ты меня раздразнила?
        Оршош и другие, пока малознакомые наги, смотрели на Дейну с сочувствием, но вмешиваться не спешили. В конце концов, не съест же её господин? Укусит только если нежно-нежно. И то в этот раз вряд ли: неохоч он пока до таких утех.
        - Поставьте меня на землю, я сама пойду, - строго потребовала Дейна.
        - Ты не захотела идти сама туда, куда я хотел тебя отвести, - сокрушённо покачал головой наг и, присев, вскинул девушку на плечо.
        Плечо оказалось неожиданно жёстким (видимо, хрупкость наагалея совершенно обманчива), а рука очень сильной.
        - Теперь не откажи мне в удовольствии прокатиться на мне же. Пожалей мои инстинкты.
        Дейна не понимала, почему должна жалеть какие-то инстинкты. Инстинкты есть и у людей, но она ни разу не сталкивалась с явным их проявлением и ей было сложно представить описываемые наагалеем мучения. Внешне-то он выглядел вполне нормально. Точнее, не казался более сумасшедшим чем обычно.
        Но, когда они выползли на поверхность, до Дейны начало кое-что доходить.
        Дворец не спал.
        Гремел чугунный колокол на Косой башне. Его грозный гул дурным вестником грохотал, казалось, с самых небес и дрожью расходился по дворцовым стенам. Перепуганные придворные жалились к стенам и с испуганным непониманием смотрели на бегающую стражу. Кто-то перешептывался. Лица шептунов на мгновение просветлялись, а затем омрачались негодованием.
        - Да как они посмели из-за этого беспокоить…
        - …они ворвались в мою спальню, когда я переодевалась! - раздавался негодующий женский голос.
        - Ха-ха-ха, - посмеивалась дама преклонных лет. - Очень надеюсь, что вид моего обрюзгшего тела запомнится им на всю жизнь.
        Дейна прекратила бодать головой поясницу господина и замерла.
        - Что-то произошло? - шёпотом поинтересовалась она.
        - Ага, - лениво отозвался наагалей, выползая в самый широкий коридор, - ты пропала.
        И до Дейны с запозданием и натугой стало кое-что доходить.
        Инстинкты нагов - это явно что-то более ядрёное, чем скромный инстинкт самосохранения, и голову сносит сильнее инстинкта размножения.
        - Господин, вы нашли её!
        Дейна приподняла голову и увидела счастливое лицо Шширара. К нагу тут же обратилось множество взоров, затем эти взоры обратились уже на наагалея и его ношу, которые и без того привлекали внимание колоритностью композиции.
        - Кто это был? - просветлённое радостью лицо мигом потемнело, когда Шширар обратился к просмотревшему пропажу Дейны Оршошу. - Где он?
        Оршош замялся.
        - Вы убили его? - Шширар негодующе прищурился и перешёл на шипение. - В императорском дворце?!
        - Да было бы кого убивать! - раздражённо ответил Оршош по-наагатински. - Она утверждает, что сама решила прогуляться по своим делам.
        Шширар наконец обратил внимание на несколько странное, связанное положение женщины.
        - Где девочка? - загремел по коридору зычный голос. - Шширар, куда ты умотал свой дохлый хвост?
        Охранник опасливо обернулся, явно не горя желанием встречаться с наагалеем Ваашем.
        Ссадаши тоже не желал сталкиваться с другом. С того станется внять мольбам Дейны - ах, как жаль, что он не завязал ей рот! - и отобрать у него женщину. Нет, сегодня эта милочка будет ночевать у него под боком! Стыдно? Неловко? Потерпит! Зато потом, может, будет меньше дёргать его инстинкты за хвосты.
        Женщина на плече действительно присмирела, явно впечатлённая размахом поисков.
        - Успокой всех, - Ссадаши отдал приказ Шширару и свернул к лестнице.
        И на пару секунд замешкался, обнаружив, что одной из нижних ступенек застыла принцесса Дерри.
        Девочка выглядела испуганной и дышала так тяжело, словно бежала.
        - Госпожа, - за спиной принцессы на лестничном пролёте появились задыхающиеся девушки - сочные молоденькие придворные дамы, по нордасской моде затянутые в корсеты, - пожалуйста, подождите нас…
        - Дейна! - Дерри с первого взгляда опознала ягодицы хранительницы и в ужасе обхватила лицо руками. - Что с ней?
        Соскочив на ступеньку ниже, девочка попыталась стащить с плеча наагалея его ношу, но тот лишь крепче прижал ноги хранительницы к груди. Наг стоял почти вплотную к лестнице, и принцесса продолжала стоять на ступеньках, что делало борьбу за тело Дейны для её очень неудобной.
        - Со мной всё хорошо, - подала голос Дейна.
        - Дейна, моя дорогая, - встревоженно засюсюкала Дерри, - тебя обидели? Ранили? О, боже, ты связана!
        - Не переживайте, ваше высочество, - Ссадаши сладко улыбнулся и прижался щекой к аппетитному бедру Дейны, - она сама всех обидела, растревожила и лишь чудом никого не ранила. Сейчас я отнесу её в постельку и займу до самого утра.
        Придворные дамы за спиной принцессы едва ли не умирали после быстрого бега, но всё же нашли в себе силы ахнуть от ужаса перед неприличием сказанного. На то Ссадаши и рассчитывал. Нежные цветы, воспитываемые в высокородных давриданских семействах, падали в обморок от одного лишь намёка на неприличие, а самые стойкие так терялись, что более ничего не могли сказать и покорно сбегали от охальника.
        Принцесса побелела до мелового оттенка и застыла, продолжая смотреть на Ссадаши широко раскрытыми глазами. Ранее у него не было возможности рассмотреть её высочество вблизи, и сейчас наагалей некоторым внутренним стыдом понял, что перед ним совсем ребёнок, девочка лет пятнадцати-шестнадцати с ещё угловатыми плечиками, слишком тонкими руками и большими ладонями, и маленькой грудью. Но весьма и весьма хорошенькая, а ажурное светлое платье с высоким кружевным воротничком несколько скрадывало ещё несложившуюся до конца фигуру.
        - Ах, ты подлец! - медленно, с ненавистью процедила сквозь зубы Дерри, и её глаза взбешённо сверкнули. - А ну вернул мне Дейну!
        Ссадаши изумлённо приподнял брови, но отдавать хранительницу, конечно же, не подумал.
        - Его величество лично отдал её мне в услужение.
        - Он отдал её тебе в охрану, а не в постель! - рявкнула девчонка, повергнув своих дам в ещё больший ужас. Впрочем, те уже, видимо, были привычны, ибо в обморок падать не спешили. - Я согласилась уступить её только по просьбе папы, но, если бы я знала, как ты… - она с презрением окинула нага взглядом. - Ты втравил мою Дейну в свои дела, из-за чего она оказалась в опасности! Сегодня она пропала и лишь чудом нашлась, а завтра её из-за тебя убьют? Я не позволю ей оставаться рядом с таким… как ты. Я забираю её!
        Ссадаши с большим удовольствием выслушал пламенную речь и с неменьшим ответил:
        - К папочке иди договариваться.
        - А папочка меня поддержит, - криво усмехнулась Дерри и пошла резать уже по-живому: - Я слышала, что наги с большой заботой относятся к женщинам и всегда их защищают. И слабаков к женщинам не подпускают. Думаете, я хуже нага и отдам свою Дейну тому, кто даже одну ночь присмотреть за ней не может?
        - Госпожа, не стоит, я сама виновата… - попыталась подать голос Дейна.
        - А ты, малышка, можешь лучше? - издевательски улыбнулся Ссадаши.
        - Рядом со мной Дейне ничего не угрожало! - напыщенно заявила Дерри.
        - Раньше здесь не было меня, - пропел наагалей. - Поспорим? Если с Дейной опять что-то случится, я верну её тебе. Но… - Ссадаши подался вперёд и выдохнул прямо в розовые губки, - потом украду назад. А ты, - голос захрипел угрозой, - попробуешь уберечь её от меня.
        - Прекратите! - Дейна вновь задёргалась.
        - Я не буду спорить на Дейну, - принцесса презрительно сморщила носик, - она не вещь. Отдай её мне!
        Ссадаши хмыкнул и попытался оползти девчонку, но она поразила его в очередной раз. Воспользовавшись тем, что стоит выше нага, Дерри задрала юбки и упёрлась ногой в его грудь. Как раз рядом с сочным бедром Дейны. Ножка оказалась на диво хорошенькой. Точёной, в расшитом башмачке и шёлковом чулке. Выше колена кипели ослепительной белизной кружева панталон.
        Склонившись ближе, Дерри в совершенно бандитской манере прошипела:
        - Оставляешь Дейну и ползи, куда хочешь, голубчик.
        Ссадаши впервые в своей жизни встретил давриданскую принцессу, которой оказались чужды смущение и приличия. Придворным дамам стало откровенно дурно, но они мужественно держались за перила. Наглец Оршош пытался из-за спины господина высмотреть прелестное девичье колено.
        - Отбери, соплячка! - Ссадаши азартно вильнул хвостом.
        Рыкнув, Дерри схватила хранительницу за пояс штанов и, уперевшись в грудь нага посильнее, попыталась стянуть её. Стянуть вышло только штаны и то самую малость. Ссадаши же, нагло ухмыляясь, заметил:
        - Какие прелестные детские панталончики.
        Смутить принцессу не вышло. Она лишь презрительно прищурилась.
        - Какие панталоны? - напряглась Дейна.
        За госпожу она переживала больше, чем за себя.
        Ссадаши сделал стремительный выпад хвостом и, обвив им принцессу, вздёрнул охнувшую девчонку в воздух. Придворные дамы запищали в ужасе, Дейна задёргалась, а наагалей неторопливо перенёс брыкающуюся малышку вниз и поставил среди своих нагов. Ещё и заботливо юбку отправил. Дерри исподлобья посмотрела по сторонам, оценила широкие плечи и мощные хвосты и до хруста сжала зубы.
        - Дейна с тебя ещё кожу спустит, - прошипела она вслед уползающему наагалею. - Только попробуй, извращенец, что-нибудь с ней сделать! Знай, даже если ты выживешь после того, что с тобой сделает Дейна, я тебя лично добью.
        Ссадаши в весёлом изумлении вскинул брови.
        - Госпожа, не обвиняйте меня в том, чего я не совершил. У меня может возникнуть соблазн всё же совершить это.
        И пополз дальше под ненавидящим взглядом Дерри.
        - Её высочество так тебя любит, - тихо пропел он, вновь прижимаясь к бедру Дейны. - Даже странно, что такая любовь сжимает сердце женщины по отношению к женщине.
        - Не надумывайте лишнее! - прошипела хранительница.
        А Ссадаши ещё раз посмотрел через плечо на мрачную принцессу. У него появилось подозрение, что он знает, кто создаёт Дейне репутацию чрезмерно суровой девы.
        Принцесса пребывала в неописуемой ярости. Ил?рра и Сан?я, юные особы, которых определили в сопровождение её высочества, когда та появилась во дворце, с ужасом смотрели на бесящуюся госпожу. Раньше принцесса избегала их общества, предпочитая проводить время в компании хранительницы, девушки даже обижались. Но когда Дейну отрядили охранять наагалея, её высочество от скуки начала общаться и с ними. И дамы быстро осознали, как были глупы, когда обижали на пренебрежение.
        Лучше бы госпожа не замечала их и дальше.
        Воспитание госпожи Дерри приводило их в ужас. На людях она ещё как-то держала себя в руках, мило улыбалась и невинно хлопала ресницами. Но наедине с ними забывала про этикет и манеры. Илерра и Саная уже не обращали внимания на мальчишеские проказы госпожи: та любила пошутить над своими незадачливыми ухажёрами. Но пренебрежение приличиями простить было сложнее. Девушки мучительно страдали от каждого постыдного слова или поступка и не знали, куда себя деть. Делиться с кем-то увиденным они опасались, да и разве прилично шептаться за спиной госпожи?
        Когда наги уползли, принцесса бросилась в картинную галерею и, повалив на пол доспех, начала пинать его ногами. Почти четверть часа она гоняла пустой шлем по коридору, отгоняя грохотом всех желающих полюбоваться перед сном на картины, потом уселась на подоконник, свернув ноги - о, непотребство! - кренделем, - и с мрачной злобой уставилась на ночной парк.
        Чтоб этому наагалею пусто было! Они так прекрасно жили вместе с Дейной, так здорово было, а тут приполз этот…
        - Госпожа, - жалобно позвала Илерра, - может, вам стоит отдохнуть?
        Дерри недовольно уставилась на неё, но колкость сказать не смогла, слова в горле застряли. У низенькой пухленькой Илерры было очаровательное круглое личико и большие тёмные глаза, бархатисто-влажные, как у оленёнка. Обижать её было стыдно.
        - Идите спать, - недовольно отмахнулась Дерри, отворачиваясь.
        И чего они за ней потащились?
        Чуть более высокая и стройная Саная обречённо посмотрела на подругу. Уйти они никак не могли. Главная их обязанность - защита чести госпожи. Вдруг рядом объявится негодяй-поклонник, как потом доказать, что он ничего не сотворил?
        В голове Дерри набатом стучали слова отца о том, что Дейна не сможет быть постоянно рядом с ней. И она признавала правоту отца, но в то же время надеялась, что он окажется неправ. Было бы здорово, если бы красивая, сильная и добрая Дейна навсегда осталась рядом с ней. Они бы смогли вместе путешествовать, гулять, читать книги, может…
        Дерри выплыла из мечтаний и подозрительно прищурилась, всматриваясь в темноту. Ей показалось, что среди кустов, не освещённых фонарями, кто-то крадётся. Словно бы тьма пошла волнами. Девушка долго всматривалась и следила за «рябью» этих волн и наконец дождалась, когда сгусток черноты выберется на относительно светлый участок.
        Мужчина в плаще.
        Он стоял довольно далеко, но зрение у Дерии было очень хорошее. А память и того лучше. Она никогда не забывала тех, с кем имела знакомство, пусть и самое отдалённое. И могла узнать знакомого даже издали и даже в плаще.
        И чего это пасс Идан крадётся?
        Дерри отвлёк звон, и она недовольно обернулась.
        Заскучавшие девушки решили собрать растерзанный доспех и сейчас с невинным недоумением вертели в руках гульфик, не понимая, куда его нужно пристроить. Дерри хихикнула и поперхнулась смешком, когда девушки испуганно на неё уставились.
        Глава XXIV. Ограбление
        Наагалей заполз в спальню и довольно небрежно сбросил хранительницу на перину. Дейна тут же поспешила перекатиться со спины на бок и настороженно уставилась на господина. После стычки с Дерри она не рисковала сопротивляться или возмущаться. Слишком уж силён оказался господин, чтобы она, связанная, смогла вырваться из его когтистых рук. Да и злить его сильнее не хотелось. Дейна испугалась, когда наг сцепился языками с принцессой, и переживала, что словесная баталия может вылиться в кое-что похуже. Про наагалея она даже не знала, на что он способен во вменяемом состоянии, а тут он вроде как ещё и не очень вменяем. Вот Дерри была весьма и весьма вспыльчива, нарвалась бы…
        Только Дейна перекатилась на бок, как наагалей навис сверху, опираясь руками по обе стороны от неё. Внизу живота подленько сжался страх, и женщина втянула голову в плечи. Пальцами она нащупала свисающее кнутовище и вцепилась в него. Достаточно было выщелкнуть лезвие и им перепилить стягивающие руки путы. Но жалко было кнут и… Женщина сама себе затруднялась объяснить почему, но глубоко внутри ощущала, что наагалей не опустится до насилия.
        - Не трясись, - сквозь зубы процедил Ссадаши, - я пока ещё немогун.
        Точно! Дейна ощутимо расслабилась. И тут же всполошилась, когда наг вдруг начал её обнюхивать от самого лба и ниже.
        - Вы что творите? - Дейна попыталась отползти, но лишь перекатилась на спину.
        - От тебя странно пахнет, - недовольно отозвался наг, запуская руку в её декольте.
        Перебрав амулеты, Ссадаши сунул в декольте уже нос и с негодующим шипением отшатнулся, а потом и вовсе скатился с женщины, держась за лицо.
        Маленький храбрый уж - единственный, кто осмелился заступиться за Дейну - проигнорировал когтистые пальцы, чтобы потом укусить уже любопытный нос. И теперь с негодованием шипел из тёмной глубины, словно науськивая нага попытать счастье ещё раз.
        - А ну-ка иди сюда! - Ссадаши вновь бросился на постель, но Дейна опять перекатилась на бок спиной к нагу и решительно заявила:
        - Не смейте трогать моего змея!
        - С каких пор он стал твоим?
        - С прошлой ночи! - нагло соврала Дейна, бесстрашно глядя на две крохотные красные точки на кончике носа наагалея. - Вы же сами подарили его мне, когда мы ещё в подвале логова вольных были. Я даже успела дать ему имя.
        Ссадаши на мгновение замер. Увы, не все события прошлой ночи запомнились ему хорошо. Из подвальных событий он ярко запомнил только Дейну-мужчину.
        Недовольно зашипев, Ссадаши решил оставить неблагодарную скотину в покое и не отказал себя в удовольствии полапать бёдра и ноги хранительницы, обыскивая. Первым делом он изъял снотворный порошок и, заглянув в мешочек, скептически хмыкнул: нага этим не усыпишь. Затем отцепил ножны с кинжалом, вытащил складной нож из сапога и ещё один из второго. Больше оружия, как Ссадаши не искал, не нашлось. Дейна мужественно терпела, хотя, когда ладонь принялась тщательно ощупывать внутреннюю сторону бёдер, внизу живота опять томительно сжался страх.
        Только после обыска наагалей, ворча, всё же распустил кнут и освободил женщину. Та села на постели, стараясь не делать резких движений.
        - Раздевайся и ложись спать, - отрывисто приказал Ссадаши, поворачиваясь к Дейне спиной.
        Та невольно скользнула взглядом по тонкой рубахе. Может наагалей и казался хрупче своих сородичей, но спина у него была крепкая, хоть и узкая, а под слегка просвечивающей тканью можно было кое-как рассмотреть тугие полосы мышц. Дейна поймала себя на мысли, что ещё пару лет назад такая спина ей бы понравилась и она бы оценила крепкую задницу, если бы та у наагалея имелась. Но словно отрезало, а ещё одна черта красоты исключительно мужской только больше насторожило Дейну против нага.
        - Не слышала? - наагалей повернул голову и через плечо посмотрел на женщину красным глазом.
        Та неохотно потянулась к шнуровке на рубахе и запустила пальцы под ворот, чтобы поласкать и понежить ужика. Тот сперва взволнованно взвился, но узнал знакомые поглаживания и успокоился, хотя едва не цапнул и «хозяйку». Успокоив змея, женщина быстренько скользнула под левую грудь и нащупала маленький мешочек.
        Ссадаши же отвернулся и, закрыв глаза, постарался найти внутри спокойствие. Инстинкты шалили, эмоции смешались с высокоградусную настойку: гнев, злость, азарт, ликование, желание пошутить над хранительницей и нарычать на неё же… Ссадаши называл подобную эмоциональную смесь «дурным вином».
        Хлебнуть дурного вина.
        Ссадаши вновь посмотрел через плечо на хранительницу. Та возилась с сапогами и казалась весьма невозмутимой.
        - Что ты там делала?
        Дейна взглянула на него исподлобья.
        - Простите, наагалей, но в этом я не обязана вам отчитываться.
        - Совсем ты меня не жалеешь, - посетовал Ссадаши.
        - Моя забота - ваша жизнь, - Дейна опять занялась сапогами. - А к своей жизни вы относитесь с пренебрежением. Ещё и ведёте себя безответственно и совсем не по-взрослому.
        Ссадаши с весёлым изумлением вскинул брови.
        - Госпожа Дерри ещё ребёнок, - Дейна не могла не заступиться за госпожу, - чего вы с ней сцепились?
        - Тебе хочется быть взрослой, ты и будь, - ехидно хмыкнул наагалей, - а мне так скучно.
        Плюхнувшись на перину, наг растянулся и уже в более миролюбиво - как же у него скачет настроение - взглянул на хранительницу. Та, не глядя на него, продолжала возиться со шнуровкой на сапоге.
        Хотя какая там шнуровка…
        Дейна спокойно выпрямилась, одним рывком расслабила верёвочки на груди и смело раскрыла ворот. Ссадаши, не ожидавший увидеть такое великолепие, восторженно выдохнул и… Хранительница быстро подалась вперёд, сдула со своей ладони что-то в лицо наагалею, и вдохнул он уже порошок. Яростно зашипев, Ссадаши рванул к ней и подмял под себя.
        - Что-то сделала?! - страшно зашипел он.
        Женщина дёрнулась, пытаясь его сбросить, но наг вдруг ослабел и навалился на неё всем телом. Дейна осторожно выдохнула и вдохнула только пару десятков секунд спустя, когда снотворная пыль немного улеглась.
        Она не врала, когда говорила, что специально для господина добыла снотворный порошок. Только вот показывать настоящий мешочек она не поспешила. Ещё прошлой ночью, после купален, она наведалась к имперскому лекарю, подняла старичка с постели и прямо спросила, чем тот усыпляет нагов, если тем в нутро приходится лезть. На прямой вопрос женщина получила честную реакцию: старичок-лекарь отнёсся к ней с большим пониманием и сочувствием и всунул ей в ладонь крохотный мешочек.
        - Не больше щепоти, - предостерёг лекарь и показал, какой должна быть щепоть.
        Дейна кое-как выбралась из-под нага - такой худющий и такой тяжёлый! - и поспешила перевернуть его. Прижав пальцы к шее наагалея, она убедилась, что пульс есть, сердце работает хорошо, и со стыдом уставилась на перекошенное недовольством лицо. Это всё из-за идиота Шерра! Не взбрело бы ему в голову украсть её, и порошок бы дожидался более значимого момента. А теперь нужно идти в подземелья и вызволять его. Так-то Шерр мог и сам выбраться, но, зная, что сестра будет за него переживать, мог мелочно отомстить, не являясь перед ней. Поэтому лучше самой спуститься и проверить, что он выбрался.
        Дейна пальцами разгладила лицо наагалея и полностью перевернула его спину. Приподняла, подсунула под голову подушку, вытащила из-под спины косу, чтоб волосы на голове не тянуло, и, запустив руку под рубашку, расстегнула пояс юбки.
        На мгновение её обуяло искушение. Очень неприличное, прямо-таки постыдное любопытство. Дейна постаралась найти в библиотеке описание нагов, но временем на изыскания не обладала и успела узнать не так много. А с последней совместно проведённой ночи у неё появился один вопросик… Нет, пользоваться беспомощностью господина постыдно! Дейна с негодованием отдёрнула руку, но внутренний голосок зашептал, что наг вряд ли будет против. Если бы попросила, сам всё показал. Закусив губу, женщина покосилась на край юбки, торчащей из-под рубахи, и всё же поддалась искушению. Приподняла и заглянула под неё.
        Лицо разочарованно вытянулось. Она столько решалась, что увиденное её малость разочаровало. Просто хвост и две большие пластины. Перед наагалеем стало совсем стыдно, и Дейна заботливо укрыла его одеялом, подоткнула края, прошлась и распрямила хвост, чтобы лежал без заломов и загибов. И пошла открывать окно. Не в духоте же спать.
        Едва створка звякнула, как в подоконник впилась когтями большая мохнатая лапа. Дейна отскочила и весьма вовремя. Огромная туша одним плавным скачком впрыгнула в спальню и утробно зарычала, разворачиваясь к хранительнице.
        Госпожа как всегда была не в духе.
        Дейна замерла, опасаясь пошевелиться.
        - Доброй ночи, милая, - постаралась как можно мягче пропеть женщина.
        «Милая» зарычала ещё неодобрительнее, но подойти ближе не решилась. Вместо этого повела носом и запрыгнула на постель, к наагалею. Дейна испытала смесь облегчения и раздражения: зверь присмотрит за своим хозяином, но он может также «присмотреть» и за ней.
        - Правильно, грей его и охраняй, - Дейна постаралась напустить в голос побольше уверенности и твёрдости, чтобы зверь не подумал, что она боится.
        Под пристальным взглядом кошки женщина подобрала свой кнут и изъятое наагалеем оружие, прошла к стене и попыталась открыть потайной ход, через который украли господина и через который они с Шерром выбрались из дворца. Там вроде бы был отвилок, по которому можно пройти в другую часть подземелий. Хорошо ещё, что Дейна превосходно ориентировалась даже в незнакомых местах.
        Её ждало очередное разочарование, куда большее, чем под юбкой наагалея.
        Ход не открывался. Видимо, наги его сломали, чтобы больше никто не шастал в спальню господина. И чтобы он сам особо никуда не ползал.
        Шерр говорил, что в этой спальне есть ещё один ход, но тогда у неё не было времени выспрашивать подробности. Вроде бы где-то справа от гардеробной…
        Дейна обернулась на подозрительные звуки и увидела, что кошка вылизывает голову наагалея. Правда, рычала она при этом так, словно выгрызала тёплую требуху из нутра. На хранительницу она уже особого внимания не обращала, если та не делала слишком резких движений.
        Тщательный осмотр ничего не дал, потайную дверь рядом с гардеробной Дейна не обнаружила. Тёмные! Под окном наверняка пасутся наги, если выйти через дверь, то Шширар обязательно кого-нибудь к ней приставит или даже сам за ней поползёт…
        - Совсем страх потеряли, черви? А ну прочь с дороги!
        Дейна воровато осмотрелась, но ничего сделать не успела. Дверь распахнулась, и внутрь вполз наагалей Вааш. Он сразу захлопнул створку, прямо перед носом Шширара, и гневно распахнул рот. Но ничего не сказал, с изумлением уставившись сперва на Ссадаши и кошку, а потом - уже с подозрением - на Дейну.
        - Он спит, - поспешила выдохнуть женщина.
        Лицо господина Вааша помрачнело, и он, приблизившись к постели, приложил пальцы к шее друга. Через минуту лицо его просветлело, и Дейна позволила себе нормально вздохнуть.
        - Чё он сделал-то? - миролюбиво пробасил господин Вааш и добродушно потрепал по башке не обрадовавшуюся ему кису.
        - Господин просто переволновался, - сдержанно ответила Дейна. - А ему нужно отдохнуть. Так что я… посчитала возможным помочь ему в этом.
        Наагалей широко улыбнулся и молча протянул к ней руку. Дейна вздохнула и вложила в его лапищу мешочек со снотворным.
        - Значит он ничего не сделал, - заключил господин Вааш. - Собралась куда-то?
        Проницательность наагалея привела Дейну в отчаяние, и она досадливо закусила губу.
        - У меня… время отдыха… и мне… очень надо прогуляться.
        Некоторое время господин Вааш молча смотрел на неё. Без раздражения, подозрения, с лёгкой понимающей улыбкой, словно прекрасно знал, куда ей нужно. А затем поднял руку и постучал три раза по стене над её головой. Послышалось журчание, и каменная плита медленно отъехала в сторону.
        - Я тут как-то жил, - ответил наг на изумлённый взгляд Дейны. - Давай быстрее дуй. Чтоб через два часа была здесь, приползу проверю. Ясно?
        Дейна торопливо кивнула и скользнула в зев хода. Вааш подождал немного, закрыл проход и вернулся к Ссадаши.
        - Ссадаши, вот с Дарилаской за неприятностями тебе ума хватало сползать, а поддержать девочку, когда ей захотелось неприятностей, ты уже не смог, - ласково попенял он спящему другу. - Взрослеешь что ли?
        Ход вывел Дейну в малопосещаемую часть дворца, отданную под музейные экспонаты. Ночью здесь посетителей не было вообще, а страже было всё равно, что она решила прогуляться по здешним коридорам. В залы нос не суёт и ладно. Теперь нужно добраться до купален, пролезть в тайный ход и найти Шерра. Ну или убедиться, что он сам выбрался.
        И не попасться на глаза кому-нибудь из хвостатых!
        Музейное крыло отличалось крайне запутанной сетью коридоров и из-за этого не пользовалось популярностью. Стража же здесь отличалась полным отсутствием суеверий. Даже если раньше кто-то из них и страдал ими, то через несколько недель, наслушавшись загробных стонов и плачей заплутавших посетителей, они переставали верить в призраков и не боялись даже Духов. Порой охрана и со своих постов не уходила, надеясь, что стонущих гостей найдут и выпроводят охранники других залов.
        Дейна ориентировалась хорошо. Она прекрасно знала, на какую сторону ей нужно выйти, да и в музейном крыле побывать успела: Шерр оценил укромные уголочки и порой назначал в музее встречи.
        Сегодня здесь было темнее обычного. Похоже, слугам тут появляться тоже не очень нравилось. Дейна торопливо миновала галерею, увешанную портретами древних императриц, свернула к Оружейному залу и уже хотела выйти на перекрестье коридоров, когда услышала шаги и увидела длинную тень.
        Женщина затаилась за статуей какого-то князя и осторожно выглянула. На круглой площадке пересечения коридоров нерешительно мялся варлийский княжич Лесавий. Парень крутился на месте, явно не зная, какой из четырёх коридоров выбрать, и комкал в руках белое полотнище, в котором Дейна опознала юбку.
        Ещё мгновение спустя она опознала в нём наагатинскую юбку и сообразила, что княжич ходил снимать со шпиля знамя своей «любви» и опрометчиво решил сократить путь через музейное крыло. Где и заплутал. Заплутал, видимо, недавно, на помощь пока не зовёт. Да и взгляд больше раздражённый, чем испуганный и обречённый.
        Пару минут женщина думала, что ей делать. Княжич всё это время размышлял и никак не мог решить, куда направить стопы. В конце концов сострадание возобладало, и Дейна затопала к мужчине. Тот вздрогнул и встретил её радостным взглядом.
        - Госпожа…
        - Заблудились? - сразу же спросила хранительница.
        Княжич смутился.
        - Немного. Не могли бы вы мне помочь… если можете.
        - Могу, - Дейна поравнялась с ним и кивнула прямо перед собой. - Нам туда. Выйдем мимо Артефактного зала прямо в холл.
        - Вы меня спасли, - благодарно выдохнул Лесавий и, спохватившись, поспешил скомкать «флаг», чтобы уж явно не демонстрировать его форму.
        Дейна немного слукавила, говоря, что они выйдут мимо зала прямо в холл. Там нужно было пройти ещё пару шагов мимо галереи с пейзажными полотнами, потом ненадолго завернуть в узенький коридорчик, пройти его примерно до середины, свернуть в неприметную дверь по правую руку, спуститься по лесенке, повернуть налево и наконец выйти в холл. Но она не была уверена, что правильно запомнила все повороты, да и дверей там по правую руку не одна и даже не две… Проще проводить, тем более ей в ту же сторону.
        - Здесь всегда так темно? - весело спросил княжич, когда они вышли к Артефактному залу.
        - Нет, - Дейна озадаченно замерла.
        Слуги музейное крыло не любили, но оставить коридоры в кромешной тьме они бы не посмели. Да и стража бы не стала сидеть в темноте. Запалив светляк, женщина пустила его в коридор. Серебристый свет выхватил пол, стены и потолок и неспешно скользнул вперёд, выхватывая из темноты всё новые и новые предметы. Когда серебристое сияние очертило лежащие на полу фигуры, Лесавий и Дейна одновременно положили руки на рукоятки кинжалов и, переглянувшись, медленно двинулись вперёд, стараясь не шуметь.
        У тел Дейна присела и прижала к шее одного стражника пальцы. Кожа обожгла холодом, пульс женщина так и не нащупала. Посмотрев на варлийца, она отрицательно мотнула головой, и княжич молча сжал в пальцах её светляк. Коридор погрузился в темноту, и парочка прислушалась.
        Ни звука. Даже мыши не шуршали.
        Пихнув варлийца локтем в бок, Дейна указала на дверь Артефактного зала. Оборотень в темноте видел лучше, вытянутый палец тоже рассмотрел, и они подошли к залу. Дейна осторожно потянула за ручку, и створка, которой полагалось быть запертой, легко поддалась. Осторожно скользнув внутрь, женщина подождала, когда к ней присоединится княжич, и осмотрелась.
        Артефактный зал через высокие окна заливал ночной свет. Сияние серебрило стеклянные колпаки, под которыми хранились бесценные артефакты прошлого, ославившихся в истории. Ныне их сила уже иссякла, иначе бы их спрятали в сокровищницу, и их безбоязненно демонстрировали любопытным. Драгоценные камни в лунном свете горели жадным блеском и словно бы смотрели по сторонам, металл отливал серебром, а в скрытых в темноте предметах виделись скрюченные фигуры.
        Шевеление Лесавий и Дейна приметили сразу. В дальней оконечности зала бесшумно перемещался сгусток темноты. Он крутился вокруг одного из колпаков, то ли поднимая его, то ли возвращая на место. Вдруг сгусток замер, и Дейне показалось, что он пялится на них. Взглянув на княжича, женщина едва не охнула, обнаружив, что глаза того горят во тьме зеленоватым отсветом.
        Вор метнулся к окну.
        - Стража!!! - заревел Лесавий и бросился за грабителем.
        Дейна метнулась за ним, но вор вскочил на подоконник, взмахнул рукавом-крылом, и воздух взорвался осколками, бархатными подушками и драгоценными камнями. Женщину и оборотня отшвырнуло на пол, зал заволокло дымом, а в коридоре загрохотали шаги.
        - Держи их! - первый из заскочивших в зал стражников ткнул пальцем в поднимающиеся фигуры, и стоящие за его спиной товарищи вскинули арбалеты.
        И Дейна, и Лесавий подумали об одном и том же. Их поймали на месте преступления со свисающими с ушей артефактами. У порога валяются трупы, а они ничем не могут доказать, что просто мимо проходили. Да и чего это им вздумалось пройти мимо именно сейчас?
        Они едва успели откатиться за тумбу, прячась от арбалетных болтов.
        - Твою мать! - беззвучно выдохнула Дейна.
        Знала бы, заставила бы Шерра нарисовать подробную карту всех тайных ходов дворца.
        - Только через окно, - одними губами прошептала она. - Но там наверняка стража.
        Княжич кивнул.
        - Отвлеку.
        Чем он собирался отвлечь, Дейна спросить не успела.
        От пола вдруг начал подниматься туман. Сперва лёгкой дымкой, а потом всё плотнее и плотнее. Лесавий всунул в руку Дейны платок, знаком показывая, что нужно прижать его ко носу. Сам он прижимал к лицу флаг любви.
        Стража закашляла, послышался грохот роняемого оружия, и оборотень потянул Дейну в сторону окна. Туман уже успел просочиться наружу и скрыть плотной завесой стены снаружи. Внизу крутилась стража, пытающаяся понять, что происходит. Не успела Дейна примериться к стене, чтобы полезть по ней наверх, как Лесавий обхватил её за талию, прижимая к себе, и дымные щупальца сноровисто потянули их наверх под прикрытием туманной завесы.
        Глава XXV. Подозрения
        Дымные щупальца вытянули их по стене не на крышу - там стража тоже дежурила, - а на один из верхних этажей. Пока они висели на уровне окна, Дейна торопливо отомкнула ножичком створку, и парочка наконец протиснулась внутрь, не оставив на запылённом подоконнике следов. Окно они поспешил закрыть, следы на полу замести и сами вымелись прочь из захламлённой комнаты. В музейном крыле, несмотря на обилие экспонатов, экспозиции выставлялись только на первых трёх этажах. Всё, что было ниже и выше, занимали запылённые и загромождённые складские помещения. Глава дворцовой охраны бесчисленное число раз требовал разгрести этот хлам, ибо, когда возникала тревога, проводить обыски на этой свалке искусства было невозможно. Ценные раритеты ногами не попинаешь, руками не пораспихиваешь. Приходилось осторожно переставлять предмет за предметом и не дай боги что-то попортить. Преступники успеют раз двадцать перепрятаться!
        Лесавий зажёг в ладони красно-розовый огонёк, что-то ему прошептал и сжал кулак.
        - Для отца, - пояснил княжич. - Сейчас послание до него дойдёт, и он нас выручит. Если проснётся…
        Было бы неплохо, если бы князь проснулся. Крыло было полностью окружено стражей, которая нашпигует их арбалетными болтами раньше, чем они выбросят белый флаг. Что же за ночь такая? Одна неприятность за другой! Дейна припомнила брата, с которого ночь и началась, недобрым словом. Надо было его до утра в компании скелета и оставить. Не задохнулся бы!
        - Пойдём, - Лесавий схватил её за руку и потянул за собой. - Где-то тут был небольшой лаз… Если мама, конечно, не обманула.
        На месте императора Дейна давно бы переехала жить в другое место. Похоже, во дворец не могут проникнуть только те, кто верят, что проникнуть в него невозможно.
        - Госпожа, можно светляк? Мне лучше не пытаться его зажечь…
        Дейна безропотно запалила светляк, и серебристый свет озарил саженное панно с изображением женщины в розовом платье. То ли свет так падал, то ли художник был не очень искусен, то ли таковой была сама реальность, но женщина показалась и княжичу, и Дейне крайне непривлекательной.
        - Как мама и описывала. Здесь.
        В неверном сиянии засеребрились дымные щупы, которые протиснулись за раму картины и, кажется, попытались её отжать.
        - Я думала, варлийцы плохо контролируют свои силы, - с удивлением заметила Дейна, прислушиваясь к тому, как где-то в стене что-то шуршит, легонько потрескивает и перекатывается. Словно щупы шевелили механизм.
        - Варлийцы - да, - не стал спорить Лесавий. - Но у меня дар туманника, от матушки.
        Дейна поразилась ещё больше.
        - Мне казалось, что варлийцы с туманниками не ладят.
        - Ну, - княжич поморщился, - с тех пор не ладят ещё сильнее.
        Панно наконец поддалось и с жутким скрипом провернулось на петлях, открывая пыхнувший прохладой зев хода. Дейна и Лесавий одновременно обернулись, словно хотели убедиться, что на скрип не сбежала вся стража, и поторопились осторожно залезть в проём, а затем медленно вернуть картину на место. Увы, скрипела она всё равно ужасно.
        - А куда он ведёт? - запоздало поинтересовалась Дейна, увидев в серебристом сиянии винтом уходящие вниз ступеньки.
        - А Тёмные его знают!
        Винтовая лестница вывела их в подвал, а оттуда по узкому ходу парочка неудачников наконец выбралась за пределы музейного крыла и вылезла в камышах у пруда с карпами. Незабываемые впечатления! Когда Лесавий поднял крышку люка и сверху хлынула вода, беглецы решили, что старая тайная дорога заканчивается смертельной ловушкой. Боги упасли. Наглотались ила и тины, получили по головам парой увесистых рыбёшек и благополучно выбрались на поверхность. Потом правда сердобольная Дейна спустилась вниз и достала упавшую рыбу, чтобы выбросить обратно в воду.
        Убравшись подальше от пруда, парочка засела в кустах орешника, чтобы немного обсохнуть. Угар побега спал, способность трезво мысли постучала в головы, и теперь и Лесавий, и Дейна отводили подозрительные взгляды.
        Каждый из них думал о том, с кем же он связался. Но вслух высказывать свои мысли опасались и теперь мучались, не зная, что делать.
        - Ты же из Аррексов? - осторожно спросил Лесавий.
        - Да, - неохотно отозвалась Дейна, понимая, чем вызван вопрос.
        Всё же они посмотрели друг на друга и, кажется, этим выдали все свои мысли. Во многом одинаковые.
        Сами Тёмные завели их именно в Артефактный зал.
        Лесавий думал о том, что как же странно, что ночью он столкнулся в совершенно пустом музейном крыле с хранительницей принцессы Дерри. Может, он наивная простота и женщина была в сговоре с неизвестным вором? Нет, у этого предположения было множество несостыковок: зачем ей тогда вести его мимо Артефактного зала, зачем она вообще предложила ему помощь? Наклёвывалась мысль, что его хотели подставить, но… опять же слишком много НО.
        Но сомнения и подозрения продолжали одолевать. Тем более он знал, что у Аррексов есть свой интерес именно в этом зале.
        Но Лесавий молчал, потому что у его семьи тоже имелись интересы в этом зале.
        Дейну одолевали схожие сомнения. Она думал, что, может, Лесавий шёл на место встречи с подельником, но глупо заблудился. Хотя нет, бред! Какой вор пойдёт на дело, не вызубрив план здания? Но как же вовремя княжич там оказался. И она тоже.
        Свои подозрения и сомнения Дейна не высказывала по тем же причинам, что и Лесавий: знал, что в Артефактном зале интерес имелся не только у варлийских князей, но и у неё лично. Нет, на самом деле эта Корона её совсем не интересовала, но поди докажи это!
        - Что будем делать? - наконец осторожно спросил Лесавий.
        Идти и каяться, что они совершенно случайно оказались в ночной час рядом с Артефактным залом, увидели, как его грабят, и поспешили схватить вора, не очень хотелось. Дознаватели мало верили всему, что происходило «совершенно случайно». Скрывать увиденное - тоже себе хуже.
        - Господин Дехрен и виконт Моззи нас сожрут сразу, - предрекла женщина.
        Ведь они тоже знают про «интерес».
        - Я скажу отцу, - обречённо выдохнул Лесавий, - он придумает, как осторожно донести это до нужных ушей.
        - Я поговорю с принцессой, - Дерри осторожностью не отличалась, но папа-император её хотя бы выслушает.
        - Договорились, - облегчённо выдохнул княжич. - Вас проводить?
        - Не стоит, - отказалась Дейна и заработала подозрительный взгляд. - Наагалей сегодня перенервничал, боюсь, набросится на вас.
        Объяснение Лесавия полностью устроило.
        - Тогда хорошей, спокойной, - он особенно выделил последнее слово, - ночи.
        Прихватив злополучный флаг любви, оборотень поднялся и вышел на мощённую дорожку. Красться смысла не было. Если его поймают в кустах, то вопросов будет больше, а так отбрешется, чтобы пытался смыть студёной водой пламя неразделённой любви. Лесавий взглянул на скомканный флаг и вздрогнул. Не приведи боги встретить нарисованное вживую!
        Дейна же решила немного посидеть и подумать, как ей теперь пробраться к брату - и стоит ли вообще к нему идти. Время, отпущенное господином Ваашем, истекало. И третий ночной переполох ей уже не простят.
        Хрустнула ветка, и Дейна настороженно вскинула голову. И опасливо замерла. На ветке стоящего за ей спиной дуба на корточках сидел Шерр. Просто сидел и молча пялился на неё, чем навевал жуть. Дейна поняла, что брат очень и очень зол, и представила, что он должен был почувствовать, когда открыл глаза в каком-то гробу и нащупал рядом с собой чужие кости. Дрожь прошлась по спине, и женщина боязливо поёжилась.
        - Ну не злись, - миролюбиво протянула она.
        Глаза Шерра сузились ещё больше, и Дейна, тяжело вздохнув, вытянула из-за спины кнут и протянула брату.
        - Ну хочешь, погоняй меня, - предложила женщина и вновь вздрогнула.
        Губы брата искривила злая, многообещающая усмешка.
        И за что боги наградили её таким мстительным братом?
        Из сна Ссадаши вышел рывком. Словно бы только и ждал, когда действие снотворного порошка ослабнет, и вырвался на свободу. Распахнул глаза, дёрнулся… и остался лежать, щурясь от солнечного света и ощущая тяжесть чужого тела на своей груди.
        Судя по блеклому свету, солнце встало совсем недавно, да и не до конца встало. На груди Ссадаши спала Дейна. Наг так поразился, что даже решил, будто вчерашнее коварство с порошком ему приснилось. Впрочем, мгновением позже он рассмотрел, что женщина связана кнутом, и сомлел от признательности. От своих подручных он такого не ожидал. Надо же схватили, связали и под бочок положили. Обычно они ничего не делают, оправдываясь тем, что якобы не хотят сильно вмешиваться в его господские дела. А тут такая прелестная забота.
        Хотя восторг Ссадаши несколько померк, когда он рассмотрел хранительницу. Грязная, местами мокрая, да ещё и в сапогах! По одеялу вокруг её тела расползлось тёмное пятно. А на краю постели со стороны Ссадаши высилась аккуратная стопочка чистой одежды. Надо же какие заботливые! Ссадаши лениво поковырялся пальчиком в слоях одежды и с разочарованием убедился: кружевные панталоны его хранительница не носит.
        Шевеление разбудило Дейну, и она, сонно хлопая глазами, приподняла голову и уставилась на наагалея.
        - Доброе утро, - расплылся в ухмылке тот.
        Дейна сперва просто смотрела на него, а затем досадливо поморщилась, попыталась скатиться и охнула. Связанное тело жутко затекло, мышцы скрутило болью и прострелило сотней иголочек. Ссадаши милосердно поспешил ей на помощь.
        - Вот паршивцы, - с притворным негодованием ругал он пленителей Дейны, - могли и развязать. Далеко успела угулять?
        Женщина закусила губу, с подозрением посмотрела на него и всё же неохотно ответила:
        - Нет.
        - Ещё и изгваздалась…
        Дейна проследила за взглядом наагалея и при виде грязного одеяла раздосадовалась ещё сильнее.
        - Ну иди искупайся в моей купальне, - милостиво распорядился Ссадаши, - ребята вон тебе и одежду чистую принесли.
        Стопка чистой одежды почему-то ввела хранительницу в растерянность. Она даже ничего против говорить не стала, молча подхватила вещи и направилась в купальню. Но закрыться не забыла: запор щёлкнул очень явно.
        Прекрасное расположение духа окутало Ссадаши коконом, и он пополз делиться хорошим настроением с охраной.
        Шширар и Оршош встретили его насторожёнными взглядами. Улыбка господина насторожила их ещё больше - при некоторых обстоятельства она могла оказаться страшнее явного гнева.
        - Молодцы, - пропел Ссадаши, - но могли бы и помыть.
        Наги переглянулись, но спрашивать, почему они молодцы не рискнули.
        - Наагалей!
        Ссадаши бросил взгляд в другой конец коридора и увидел мрачную физиономию виконта Моззи.
        - Виконт, доброе утро, - просиял наг. - Наверняка что-то случилось, раз вы решили навестить меня так рано.
        Виконт с негодованием скользнул взглядом по нижней рубашке наагалея, в которой тот изволил прохлаждаться прямо в коридоре.
        - Где Дейна? - прямо спросил он.
        Хорошее настроение Ссадаши несколько померкло, и он заподозрил, что его подчинённые поймали женщину не сразу. Ещё и заметил, что следом за виконтом идут двое стражников.
        - Купается. А что-то случилось?
        - Ночью был ограблен Артефактный зал, украли Малую Проклятую Корону. Мне нужно переговорить с вашей хранительницей. Возможно, вам выпадет счастье избавиться от неё.
        Улыбка мигом сошла с лица нага, и виконт со всей очевидностью понял: наагалей такого счастья не желает.
        - Вы в чём-то её подозреваете? - прищурился Ссадаши.
        - Вас это не касается, - процедил виконт.
        - Очень даже касается. Мне крайне любопытно узнать, что - а главное, когда - успела сотворить Дейна, если она всю ночь провела, охраняя меня.
        Дверь за спиной Ссадаши отворилась, и за порог шагнула Дейна. Видимо, она просто зашла в воду, пару раз быстренько нырнула, вышла и напялила чистую одежду прямо на мокрое тело. С волос по шее на рубашку текла вода, и ткань успела сильно намокнуть на лопатках и груди.
        Глаза виконта торжествующе вспыхнули, но затем он имел неосторожность посмотреть вниз, на мокрую рубашку, и обескураженно заморгал, сражённый женской красотой.
        - Что-то случилось? - Дейна склонила мокрую голову и исподлобья посмотрела своими дивными глазами сперва на виконта, а потом на стражу.
        Последние не были столь сухи характером, как господин следователь, и ощутимо заволновались. Ссадаши недовольно зашевелил хвостом.
        - Где ты провела эту ночь? - виконт довольно быстро пришёл в себя.
        Дейна осмотрела лица присутствующих, оценила настрой следователя и решительно заявила:
        - В постели наагалея.
        Левая бровь Ссадаши в лёгком изумлении поползла вверх. Моззи же лишь сморщился и с желчной улыбкой напомнил:
        - А разве он после недавних событий что-то… может?
        - Всё он может, - уверила его Дейна.
        Вверх поползла и правая бровь.
        - С большой охотой и умением может, - продолжала оговаривать его хранительница. - Мне описать подробно?
        Моззи встретился с решительным тёмным взглядом и поморщился, поняв, что она опишет.
        - Что случилось? - теперь Дейна потребовала ответ.
        - Произошло ограбление Артефактного зала и… - виконт многозначительно посмотрел на неё, - была украдена Малая Проклятая Корона. И кое-кто из стражи уверяет, что рассмотрел женскую фигуру.
        Дейне не удалось удержать лицо. Губы её дрогнули, в глазах мелькнули искренняя растерянность, досада и неверие. Но маску сдержанности разбило не заявление, что кто-то всё же смог её рассмотреть. Нет, не оно.
        Украли Малую Проклятую Корону.
        - Это не я, - прямо заявила она. - Это действительно не я.
        - А это мы ещё посмотрим, - с угрозой протянул виконт и, не прощаясь, развернулся и решительно зашагал прочь.
        - Что же такое случилось, что ты, моя дорогая, прямо заявила, что якобы являешься моей любовницей? - заинтересованно протянул Ссадаши.
        Дейна опомнилась, оглянулась на нагов и виновато закусила губу.
        - Простите меня, господин, - покаянно склонила голову женщина. - Я испугалась и соврала, чем запятнала вашу честь.
        Теперь брови поползли вверх у Шширара и Оршоша. У Ссадаши вверх поползли только уголки губ.
        - Но я уверяю вас, что не имею никакого отношения к ограблению. Просто… просто считается, что моя семья заинтересована в Проклятой Короне. Но у меня нет к ней никакого интереса.
        - Ты хочешь, чтобы я поверил женщине, которая беззастенчиво опорочила мою репутацию, а сама всю ночь где-то гуляла по своим делам? - промурлыкал наагалей. - Знаешь, Дейна, мне хотелось бы услышать полную версию того, чем мы занимались всю ночь.
        Ссадаши приглашающе распахнул дверь покоев, и Дейна обречённо шагнула внутрь. Похоже, с Дерри говорить не придётся.
        Глава XXVI. Две Короны
        Раашир отложил доклад начальника имперской стражи и задумчиво посмотрел на графа Мосце, который как раз заканчивал просматривать отчет виконта Моззи.
        - Что ты думаешь? - поторопил Раашир.
        Известие о краже Малой Проклятой Короны ошеломило императора больше потому, что он совсем этого не ждал. Корона пылилась в сокровищнице почти шесть веков, пока её не перенесли в музейное крыло. С тех пор, как умер император Реанг, её никто и никогда не носил - Корона никого не признала. Собственно, его величество Реанг никому её и не завещал, а без ритуальной передачи права на владение Корона признает хозяина только по крови. То есть она была совершенно безвредна и бесполезна.
        По крайней мере, Раашир так считал.
        Виконт Моззи считал иначе.
        - В их рассуждениях есть здравый смысл, - вынужден был признать граф. - Не знаю, есть ли здесь угроза имперской власть. Мне видится, что кто-то пытается достичь какие-то личные цели. Но факт кражи на лицо, и мы не можем его проигнорировать. Варлийцы и госпожа Дейна Аррекс самые очевидные кандидаты на роль заинтересованных в Короне.
        - Как он ещё до этого докопался? - Раашир с раздражением посмотрел на доклад Моззи.
        Собственно, история двух Проклятых Корон - Большой и Малой - была хорошо известна. Эти артефакты появились в начале правления императора Реанга. Трон ему достался в малолетстве, и при нём регентом стояла императрица Хваена. Знать плохо приняла незаконнорожденного сына императора Аргелиса, тихо бурлила и пыталась сместить его, но императрица Хваена неожиданно крепко ухватилась за власть и поддержала в общем-то неродного сына: Реанга родила какая-то придворная дама от её мужа. Говорят, императрица очень любила приёмного сына и боялась, что его всё же убьют. И решила создать артефакт, который бы его защитил.
        Её величество Хваена происходила из лекарелов, которых в народе называли проклятийниками. Дар проклинать проснулся у неё очень поздно, долгое время считалось, что императрица лишена его. Сговорившись с варлийским князем, она с его помощью создала две короны, которые потом прозвали Проклятыми. Малую для сына и Большую для себя. Короны различались только размером, по силе же были равны. Суть их заключалось в том, что того, кто носит такую корону, нельзя было безнаказанно ранить или убить. Проклятый артефакт мстил и ранил в ответ. Или убивал. Месть всегда возвращалась в двойном размере. После пары воистину показательных случаев малолетнего императора и его мать стали бояться трогать.
        Это из известного всем.
        А вот что случилось с Большой Проклятой Короной мало кто знал. Предполагали, что она хранится где-то в имперской сокровищнице. Но ничего подобного.
        Императрица Хваена, ещё будучи регентом, благосклонно принимала ухаживания посла лекарелов. Достоверно не известно, но поговаривали, что она тайно родила от него близнецов. По крайней мере, посол действительно переехал в пригород Дардана и занялся воспитанием сына и дочери. После того, как Реанг вырос и утвердился на троне, императрица Хваена официально вышла замуж за посла и уехала из дворца.
        А Большая Проклятая Корона осталась с ней.
        - Виконт прав, - граф Мосце недовольно прищурился, - Большая Проклятая Корона передавалась потомкам императрицы Хваены по женской линии. Предпоследней хозяйкой Короны была Арирдеша Симата, вышедшая замуж за графа Вирада Аррекса. По смерти она передала Большую Проклятую Корону своей внучке - Дейне Аррекс.
        Перед внутренним взором встало лицо хранительницы. Немного надменное и величественное, самое то, чтобы венчать голову Короной.
        - Интересно, она её носит? - глаза графа Мосце вспыхнули от любопытства.
        - Если носит, то у её врагов большие проблемы, - отозвался Раашир. - В одном Моззи всё же ошибся.
        Граф кивнул, соглашаясь.
        Ходил слух, что если соединить Короны, то их силы увеличатся, и у их обладателя появятся какие-то возможности. Какие именно - мнения расходились. Но Раашир знал точно: эти артефакты совместить невозможно.
        Оставалось только одно. Кто-то хотел использовать Корону в каких-то личных целях, очень-очень личных. Может, искался для себя защиту? Но воспользоваться артефактом опять же могли очень немногие. Умирая, император Реанг не захотел завещать детям свою Корону. Без ритуала передачи права владения от предыдущего хозяина артефактом мог воспользоваться только его создатель. Или кровные родственники создателя. А создателей было два: императрица Хваена и варлийский князь, в огне которого плавился металл для артефактов.
        - В любом случае, украдена собственность императорской семьи, - сухо заключил Раашир, - и убиты двое стражников. Простить такое мы не можем. В конце концов, если так нужно, могли бы и попросить.
        - А вы бы отдали? - удивился Мосце.
        - А зачем мне бесполезная побрякушка?
        Рясий ожидал свидания с подельником с нетерпением. Слухи о случившемся во дворце успели просочиться в город, и живо его взволновали. Нет, всё же какой молодец! А он-то думал, что не рискнёт, яйца побережёт.
        Наконец на лестнице загрохотали шаги, и в комнату ворвался человек в плаще. Он сразу направился к столу и, схватив кувшин с водой, начал жадно пить.
        - Слушай, ну ты здорово придумал с этой короной, - похвалил Рясий. - Теперь-то их внимание малость отвлечено, пусть думают, добились мы того, чего хотели, или чего-то ещё измышляем.
        Гость резко бухнул кувшин на стол и, развернув в сторону вольного зев капюшона, яростно прошипел:
        - А я здесь не причём!
        Дейна замерла по центру комнаты. Встала, заложив руки за спину и широко расставив ноги, и исподлобья уставилась на наагалея. Мол, спрашивайте, готова. Мокрые кудри прилипли ко лбу, капли воды продолжали скатываться по шее, а упругая грудь уверенно поднималась в дыхании под влажной тканью. Увы, лиф женщина не забыла надеть, но и с ним зрелище открывалось просто великолепное. Несмотря на настоечку, поданную дружеской рукой, Ссадаши почувствовал, как загорается кровь. Губы зазудели, скулы запекло от румянца, а в груди разлилось приятное тепло.
        В другое время нагу очень понравилась бы такая реакция - предшественница возбуждению. Но сейчас он ощущал раздражающий дискомфорт, когда кровь вроде бы горячела, а за паховыми пластинами всё оставалось спокойным. Он чувствовал желание прикоснуться к женщине, хотел поцеловать её мокрую шею и в то же время понимал, что набольшее не способен. Зелье явно не рассчитано на нагов, и Ссадаши из-за этого искренне опечалился: лучше бы уже как надо подействовало, чем вот так, половинчато.
        - Прикрылась бы хоть, - с мягким укором попенял Ссадаши. - Я же могу и соблазниться.
        - Не можете, - уверенно ответила женщина, продолжая с настороженным видом следить за наагалеем.
        Он стоял напротив неё, лениво похлопывал хвостом по полу, и ему бы тоже не мешало прикрыться. Дейна явно видела сквозь слегка просвечивающуюся ткань рубашки ореолы сосков.
        - Ты только что заверяла уважаемого виконта, что могу.
        - Мы оба знаем, что вы не можете.
        - На нагов человеческие зелья не всегда действуют с положенной эффективностью.
        Женщина поморщилась и осмотрелась в поисках чем бы прикрыться. На глаза попались только замызганное одеяло и верхняя одежда наагалея. Ни то, ни то хранительница тронуть не посмела.
        - Ну так я жажду услышать, чем же мы занимались всю ночь. Особенно, - тон нага стал сладким-сладким, - после того, как ты мне в лицо снотворную пыль швырнула.
        Усыпляя наагалея, Дейна знала, что придётся наутро выдержать допрос. Но собиралась на все вопросы упрямо отвечать, что это её личное дело, уходила она по делам в свободное от службы время и перед наагалеем отчитываться не обязана.
        Теперь, после того как она «влезла» в его постель вроде как обязана.
        - После того, как вы уснули, я вышла из покоев…
        - Как вышла? - Ссадаши ласково улыбнулся ей.
        Дейну охватили муки. Сдавать расположение ещё одного тайного хода ой как не хотелось! Он мог ей ещё пригодиться. Но у окон и дверей охрана, они скажут, что она не выходила. Кому наагалей поверит? Если ей, то Шширару попадёт. К тому же, выпустил её наагалей Вааш, вряд ли он будет молчать.
        - Тут есть ещё один… ход, - женщина с тоской посмотрела в сторону гардеробной.
        Ссадаши молча подполз к стене ближе, пару раз ударил по ней хвостом, прислушался и постучал по камню. Послышался шум перетекающей воды, и плита отъехала в сторону. Наагалей раздражённо прихлопнул хвостом.
        - Не дворец, а сыр! Как тут можно жить и чувствовать себя в безопасности? Куда он ведёт?
        - В музейное крыло, - мрачно ответила Дейна.
        Ссадаши с пониманием вскинул брови.
        - Я собиралась выйти из него и… пройти в другую часть дворца…
        - Какую? - педантично уточнил Ссадаши.
        - Нужную, - хранительница тяжело посмотрела на него. - И отправиться по своим делам.
        - По каким?
        - Я по ним всё равно не пошла.
        - Но мне любопытно, - наагалей расплылся в улыбке.
        - Это мои дела, - не уступила Дейна. - Вы не хотите слушать дальше?
        - Продолжай, - Ссадаши опустил ресницы, затеняя красные глаза. Он потерпит и спросит ещё раз чуть позже.
        - В музейном крыле я встретила княжича Лесавия. Он ходил забирать флаг лю… флаг, который он повесил на башне, когда пил с наагаришем Делилонисом и наагалеем Ваашем, решил срезать путь через музей и заблудился.
        Ссадаши перестал улыбаться и озабоченно нахмурился. Как и дворцовая стража, он не очень-то верил в случайности и совпадения, хотя сам был мастером оказываться не в том месте и не в то время.
        - Ты уверена, что он оказался там случайно?
        - Нет, - честно ответила Дейна. - Но проводить его вызвалась я и дорогу выбирала я. У него была возможность избавиться от меня по пути. В коридоре у Артефактного зала было темно, нас это насторожило. У дверей мы нашли тела стражи…
        - Мёртвые? - отрывисто уточнил Ссадаши.
        - Да.
        Наг скривился. Плохо дело, император точно обидится и не успокоится, пока виновных не найдёт.
        - Мы прошли в зал…
        - Зачем? - как ни старался Ссадаши, возмущение сыграть не удалось. В вопросе слышалась философская задумчивость. Наверное, оттого, что сам наагалей бесчисленное множество раз задавал себе этот же вопрос.
        - Господин Лесавий предупредил отца, но поднимать тревогу мы не рискнули, побоялись спугнуть вора. Он там действительно оказался и заметил нас. Пришлось поднять тревогу, но вор бросил в нас какой-то амулет и скрылся. Когда прибежала стража, в зале были только мы и по нам начали стрелять. Пришлось бежать. Мы договорились, что княжич поговорит о случившемся с отцом, а я с принцессой Дерри.
        - Принцесса? - Ссадаши насмешливо вскинул брови. - Не самый лучший вариант.
        - Не оскорбляйте её высочество, - Дейна тяжело посмотрела на господина.
        - Я почти ревную, - наагалей игриво сморщил нос. - А потом вы с княжичем разошлись?
        - Да, мы разошлись и… - Дейна замялась, - и меня принесли к вам.
        Она была готова к вопросам, но, к её удивлению, наагалей не придрался к недоговорке. Но Шерр всё равно гад!
        - Получается, вы с княжичем оказались настолько везучи, что попали в музейное крыло как раз вовремя ограбления. И выносили, по удачному стечению обстоятельств, Корону, в которой заинтересована твоя семья.
        - Мы не знали, что крали именно Малую Проклятую Корону. И вообще не были уверены, что вор успел хоть что-то стащить. Если бы знали, то, - глаза Дейны почти почернели, - сбежать бы твари не позволили. В краже Короны в первую очередь заподозрят Аррексов и княжескую семью варлийцев.
        Ссадаши задумчиво вильнул хвостом.
        - Я понимаю, какой интерес может быть у наших ящеров-князей, но причём тут твоя семья?
        - Моя… бабушка Арирдеша потомок императрицы Хваены, - неохотно выдавила Дейна.
        - Боги, Дейна, что ты делаешь в охране с такой родословной? - Ссадаши расхохотался. - Богатая наследница из благороднейшего семейства, да ещё с такими предками! Знаешь, я был знаком с императрицей Хваеной.
        У Дейны озноб по коже прошёл. Тёмные, какой всё же наагалей древний! А его за ребёнка…
        - Сильная, волевая женщина была. Она заставила считаться с собой даже наагашейда. Но я слышал, её дети потом уехали в земли лекарелов и завели семьи там. Как так вышло, что твою бабушку занесло на север?
        - Дед ей коня отказался продавать, пришлось выйти за него замуж, - невозмутимо ответила Дейна и добавила: - За деда.
        - Надеюсь, дар проклинать ты не унаследовала?
        - Нет, - уверенно отозвалась хранительница.
        - Подожди, - Ссадаши изменился в лице, внезапно осознав главное. - Большую Проклятую Корону госпожа Хваена забрала с собой, я это точно знаю. Твоя бабка не унаследовала её?
        У Дейны запершило в горле и грудь сдавило.
        - Унаследовала.
        - Но твоя бабка умерла, - последние искры веселья исчезли из глаз наагалея, и он пристально уставился на хранительницу. - Кто унаследовал Большую Корону?
        Грудь сдавило ещё сильнее, появилось ощущение, что сдавливает и горло, но воротник был неприлично распахнут.
        - Она у меня, - сквозь зубы призналась Дейна.
        Наагалей круто развернулся к окну и затейливо и красочно выругался по-наагатински.
        - Ты её носишь? - наг требовательно уставился на женщину. - Носишь?
        - Нет.
        Ссадаши ещё несколько секунд смотрел в тёмные глаза, пытаясь поймать там искорки лжи, но синяя гладь была спокойна.
        Проклятые Короны были творением обезумевшей от страха потери матери. Потеряв старшего, родного сына, она всеми силами пыталась сохранить приёмного и оградить его от бед.
        Проклятые Короны - творение жестокое. Достаточно порезать палец того, кто носит одну из Корон, и на теле обидчика появится куда более глубокая рана. Если обидчиков двое, значит, кара настигнет обоих. Неважно, кто наносил удар. Если один лишь отдал распоряжение, а второй взял нож в руки - Корона отомстит всем причастным. Если сломал руку, Корона переломает две руки. Если убил, Корона убьёт в ответ, но способом страшным и мучительным.
        Император Реанг не мог снять свою Корону до самой смерти. Как-то семилетний сын случайно уронил на его ногу тяжеленное пресс-папье. Через несколько минут мальчик упал с лестницы и сломал ногу. Корона не различает вред случайный и нанесённый с умыслом. Именно поэтому император Реанг отказался завещать артефакт детям.
        Дейна кашлянула, затем потёрла шею и глубоко вздохнула. День разгорался, и в комнате становилось душно.
        - Что такое? - Ссадаши подозрительно прищурился.
        - В горле першит, - Дейна опять кашлянула и постучала по груди, словно пытаясь выбить застрявший воздух.
        - В подземелье какой-то гадости нахваталась, - ворчливо протянул наагалей и хотел добавить ещё кое-что более язвительное, но Дейна вдруг страшно захрипела, выпучила глаза и бухнулась на колени.
        Горло словно обруч сдавил, женщина не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Она боролась изо всех сил, пытаясь протолкнуть через сжавшуюся глотку воздух, стучала себя по груди и ногтями сдирала с шеи невидимую удавку. В глазах стремительно потемнело.
        Ссадаши оказался рядом сразу же, как она упала, и рявкнул:
        - Мага! Живо!!!
        Шширар только заглянул в комнату и тут же вымелся прочь.
        Ссадаши прижал женщину, дёргающуюся в бесплодных попытках вздохнуть, к груди и начал торопливо перебирать амулеты на своей груди. Агатовый кругляшок, поднесённый к лицу Дейны, вспыхнул и осыпался пеплом.
        - Проклятье, - выдохнул наагалей отнюдь не ругательство.
        Богатый жизненный опыт с первого взгляд помог ему понять, что Дейне нужен именно маг, а не лекарь.
        Молоденький, но решительный наг с тёмно-синим хвостом едва не выбил двери в покои и тут же бросился на пол рядом с Дейной и принялся торопливо ощупывать её рёбра, проминать живот чуть ли не под диафрагму, а затем сжал пальцы на её шее.
        - Травите её! - велел он наагалею.
        - Что?! - разъярённо зашипел тот.
        - Травите! - с не меньшей яростью заклокотал маг. - Времени нет! Это убивающее проклятье, оно отступит, если она на самом деле шагнёт за порог смерти. Шширар, противоядие от господина, живо!
        Ссадаши сплюнул короткое ругательство, языком надавил на железу на нёбе и размашисто лизнул шею Дейны, прямо по бьющейся жилке.
        Яд у него был зверский. Быстрый, смертельный даже в малых дозах. Ссадаши судорожно прижал к себе Дейну, старательно задавливая паническую мысль, что он только что отравил женщину.
        - Горло отпустило! - всё ещё держащий Дейну за шею маг радостно посмотрел на Шширара. - Открываем рот и вливаем противоядие.
        Ссадаши сам впился пальцами в лицо хранительницы, заставляя её разжать зубы и закинуть голову ему на плечо. Шширар торопливо влил в распахнутый рот зелье, нисколько не заботясь, что Дейна может захлебнуться. И она захлебнулась. Почувствовав, что удавка на шее спала, хранительница жадно вдохнула воздух и зелье и закашляла.
        - Не сплёвывай! - яростно зашипел ей на ухо наагалей. - Шширар, вторую порцию.
        Должно было хватить и одной, но Шширар спорить не стал и влил в раскрытый рот ещё одну порцию.
        Дейна опять закашлялась, но задышала глубоко и часто. Лицо её побелело, губы малость поблекли, но сосредоточенно ощупывающий её Ссадаши с облегчением убедился, что яд не успел сковать её тело параличом. Руки и ноги пусть и не очень охотно, но гнулись, женщина даже пыталась сопротивляться. Кожа не холодела, сердце стучало часто-часто, но не натужно. Голова женщины лежала на его плече, и тёмно-синие глаза стеклянно смотрели в потолок. Так и хотелось их прикрыть, чтобы не пугали своей мертвенной неподвижностью.
        - Что это было?! - Ссадаши разъярённо уставился на мага.
        Но Ссам?с ни на йоту не испугался.
        - Это я у вас спрашивать должен! - наехал он на наагалея. - Её прокляли. Причём проклинал лекарел, это не магия. Проклинал на смерть.
        - Дейна, милая моя, - Ссадаши с ласковой, немного пугающей улыбкой склонился к запрокинутому лицу хранительницы и вкрадчиво спросил, - кто посмел тебя обидеть? Скажи своему господину.
        - Она сейчас ничего не скажет, - Ссамис повернулся к Шширару. - За лекарем послали?
        - Да.
        Ссадаши понимал, что Дейна не может с ним говорить, но не мог перестать спрашивать. Руки дрожали от ярости, бешенство клокотало внутри, рот заполнился кисловатым привкусом яда.
        - Тварь… - с леденящей душу жутью протянул наагалей, когда увидел начавшие проступать на шее женщины отпечатки - следы чьих-то тонких и длинных пальцев.
        Фиолетовый хвост с неторопливый неотвратимостью начал оборачиваться вокруг хранительницы, выстраиваясь вокруг её тела бастионом.
        У него опять едва не отняли женщину.
        Заметив черноту на лбу хранительницы, Ссадаши решительно загрёб мокрые кудри наверх и уставился на чёрные клинья, проступившие на коже.
        Будто корона, надетая зубьями вниз.
        Душу наполнило мстительное ликование, и Ссадаши чмокнул Дейну в висок.
        - Вот врушка. Меня теперь накажу за отравление или всё же пройду спасителем, а, милая?
        Тело старухи-лекарелки последний раз выгнулось на прогнившем дощатом полу и затихло. В глазах проклятийницы застыла ненависть, уже посмертная, на сморщенных губах пенилась слюна, а скрюченные пальцы продолжали держаться за безжалостно смятое горло. Смятое и сломанное.
        Заскрипели половицы, и рядом с седой головой остановились ярко начищенные сапоги. Лекарелка на самом деле не была старухой, но злоупотребление смертельными проклятиями иссушило её тело и состарило прежде времени.
        - Что ж, - задумчиво протянул густой мужской бас, - теперь мы знаем, что Корону она носит.
        - Думаешь, сдохла? - нервно вопросил другой, более тонкий и молодой голос.
        Половицы вновь заскрипели, и рядом с первой парой сапог остановились вторые, грязные и поношенные.
        - А Тёмные знают, - с досадой сплюнул первый. - Если Корона убила старуху раньше, чем её проклятие доконало Дейну, то девка выжила. Но сдаётся мне, выжила, сука! Эти твари живучие. Хоть старухе платить не пришлось…
        - Может, всё же сдохла, - понадеялся второй.
        Первый промолчал. На пол упал почерневший до неузнаваемости кристалл на тонком чёрном шнуре.
        - Последний, - с досадой пробасил первый. - Больше нет, а ты ещё, дубина, Корону вынести не смог.
        - Да она как Тёмный из колодца выпрыгнула! Глазища в темноте так и полыхали! Тьху, смесок!
        - Плевать я хотел, что у неё там полыхало! - блестящие сапоги угрожающе шагнули к грязным. - Ты Корону профукал, а кто-то её стащил. И вот у кого она теперь?
        - Эй, Вааш, - Дел зашёл в покои друга без стука и с прищуром уставился на наагалея, который стоя у окошка рассматривал какую-то блестящую цацку.
        Присмотревшись, наагариш понял, что в руках у друга маленькая корона, как на ребёнка. Золотая, усыпанная каменьями, с острыми пиками наверший. Дел ещё успел подумать, что это подарок для дочки, но отмахнулся от этих мыслей. Он приполз по более важному делу.
        - Ссадаши Дейну траванул.
        - Твою мать! - Вааш не глядя зашвырнул побрякушку в мешок и едва не снёс друга на пути к выходу.
        Золотой отрог. Запад. Степи кочевников
        Камешки вихрем взметнулись из-под копыт, дробный стук эхом отразился от высоких коричнево-глинистых стен отрога и укатил во все отвилки-развилки. Некогда древний каменный хребет сгладился до уровня равнины, заровнялся землёй и лишь здесь, вблизи разливающейся реки, сохранился в виде ветвящегося во все стороны золотистого лабиринта, поросшего поверху травой и кустарником и покрытого лишь камнями внизу.
        Резвый, злой, тонконогий конь гнедой масти ветром, почти не касаясь копытами земли, нёсся по самому широкому «коридору» отрога. Длинная чёрная грива стелилась по воздуху, переплетаясь со смоляными кудрями наездницы, лихо державшейся в седле.
        В становище, расположенное в самом центре Золотого отрога, наездница ворвалась ураганом, пронеслась мимо пожелтевших на солнце шатров и круто, конь на дыбы поднялся, остановилась у высокого высохшего дерева, под сенью сухих сучьев которого стоял большой синий шатёр. Женщина выскользнула из седла раньше, чем конь встал на все четыре ноги, и бегом направилась к шатру, провожаемая пристальными тяжёлыми взглядами кочевников - могучих мужчин с обветренными лицами, узкими глазами и пшеничными, выгоревшими волосами.
        Смотреть было на что. Высокая, очень красивая женщина с гривой блестящих чёрных кудрей и весьма аппетитной фигурой. Белокожая, несмотря на палящее солнце, чернобровая, с яркими, надменно изогнутыми губами и необычными тёмно-синими глазами. Ещё и одевалась не как кочевница, те-то поголовно в шароварах ходили. Вихрем, чёрной мглою вокруг ног струились юбки.
        - Кто?! - требовательно рявкнула женщина, заскакивая в шатёр и срывая со своей груди цепь с кулоном, почерневшим и треснувшим.
        Верх шатра был откинут, и внутрь вливался солнечный свет, играющий в многочисленных светильниках цветного стекла. На ярких вышитых подушках, закинув длинные ноги на сундук, лежал высокий мужчина с гладко выбритым красивым лицом. Вокруг головы ореолом лежали чёрные с сединой кудри, длиной если только до плеч. Мужчина неотрывно смотрел на крутящиеся над его головой шары, синий и зелёный, и курил длинную трубку с резным мундштуком. Шары крутились и перемещались и отражались в дивных тёмно-синих глазах, очернённых длинными ресницами. Мужчина слегка поморщился, и вокруг глаз обозначились лучики морщинок, ноздри тонкого прямого носа затрепетали, губы сильнее сжались на мундштуке.
        По боку зелёного шара расползалась трещина.
        - Дейна, - выдохнул мужчина имя вместе с клубами дыма.
        - Умерла?
        - Нет.
        Женщина выругалась то ли от облегчения, то ли от досады.
        - Зря уехали, - женщина яростно сверкнула глазами. - Надо было самим всё проконтролировать.
        Мужчина выдохнул дым, неторопливо поднялся, разом став выше женщины на целую голову, и направился к выходу.
        Кочевники встретили его уважительными взглядами, а женщину - прежними пристальными взорами.
        - Да когда ж вы насмотритесь, ироды?! - желчно процедила та.
        Затянувшись, мужчина выдохнул клубы дыма и перевернул трубку, вытряхивая пепел. Солнце закрыла тень, и он вскинул голову, всматриваясь в крылатый драконий силуэт, от хребта которого тараканьими усами тянулись пристяжные ремни. По отрогу раскатился пронзительный рык-визг, и ящер упал набок. Вверх взмыла длинная коса.
        - Позови его, - не отводя глаз от неба, распорядился мужчина. - Мы возвращаемся.
        Глава XXVII. Слепота прошлого
        - Слушай, это ведь не из-за тебя её так, - задумчиво протянул Вааш. - Сам смотри, зачем тратить столько сил и денег… лекарелы же ого-ого сколько берут!.. на обычную охранительницу?
        - Так она не обычная охранительница, - резонно заметил Ссадаши.
        - Её необычность к тебе, олуху, никакого отношения не имеет. Ты нажил себе неприятности из-за любопытства, ты же и отвечаешь за это. Дейны с тобой не было, она вообще тогда счастливо жила, не зная тебя.
        - Да ребёнку понятно, что до неё кто-то другой пытается добраться! - огрызнулся Ссадаши.
        - Ну или кто-то из твоих врагов решил воспользоваться случаем и довести тебя до бешенства, - предположил Дел.
        Наагариш из всех присутствующих был самым спокойным. Над Дейной, лежащей в постели Ссадаши, хлопотал лекарь, выглядела девушка куда лучше, чем отравленные Ссадаши враги, а противоядие готовил ещё Эош - лекарь наагашейда. Трепать себе нервы смысла не было.
        Зато Ссадаши был взвинчен и раздражён. Дел с Ваашем приползли очень вовремя: друг держал лекаря за грудки и с ласковой улыбкой ему угрожал. Подчинённые Ссадаши тоже нервничали и имели мрачный вид. Рядом с постелью крутился очень заинтригованный маг Ссамис, которого явно интересовал уже выцветший до серого узор на лбу Дейны.
        Вааш тоже нервничал, но как выяснилось, переживал он больше за Ссадаши, чем за Дейну. Впрочем, Дел иного и не ожидал.
        Раздражённый Ссадаши схватил кувшин с прикроватного столика, но отпить не успел. Вааш решительно выдрал сосуд из его руку и приложился к краю первым. С задумчивым видом посмаковал воду и всё отдал воду злому другу.
        - Вроде нормальна… Куда ползёшь?! - Вааш рявкнул на Шширара, и тот поспешил убраться подальше и от господина, и от его друга, чей хвост кольцом лежал вокруг Ссадаши.
        - Да уже четверть часа прошла, - Ссадаши недовольно зыркнул на друга. - Раз сразу не отомстила, то уже не отомстит.
        - А мы перебдим, - неуступчиво отозвался Вааш. - Ради тебя эта цацка могла и подождать. Месть - блюдо холодное!
        - Короне плевать на температуру, - Ссадаши сам негодующе сплюнул.
        - Вааш, тут едва девочка не умерла, а ты за Ссадаши переживаешь, - Дел насмешливо приподнял брови.
        - Да чего б ей умирать? - Вааш удивлённо моргнул. - Её ж Ссадаши травил. А раз травил, значит, нужно было. Ты ж не думаешь, что он убил бы девочку? Ты что, Ссадаши не знаешь?
        Ссадаши бы ещё такую уверенность в себе.
        - Да Ссадаши-то я знаю, - собственно, именно поэтому Дел был так спокоен.
        - А-а-а-а, - Вааш понимающе улыбнулся. - Думал, я из него душу вытрясу?
        Дел смущённо кашлянул, но друг не обиделся, только хохотнул добродушно.
        - Прости, - покаялся наагариш.
        Когда могучий Вааш ворвался в комнату, никто не бросился на защиту Ссадаши. Даже его охрана. Ибо сколь грозно бы не выглядел Вааш, своего друга он обидит если только оплеухой.
        - Всё-то он знает, - ядовито прошипел Ссадаши, искоса смотря на друга снизу-вверх. - И про меня, и про Дела… и про Корону, которую носит девчонка… Вот откуда бы?
        Вааш воззрился на него с искренним недоумением.
        - А то ты не знаешь? Тебе что, твои черви не донесли? Я вон своих поспрашивал, и они полное родословное древо рода Аррекс зарисовали. Чуть ли не с самых Древних войн! Чистокровные люди, а тут ба! Лекарелка замуж к ним вышла. Я и разузнал, кто такая. А дальше и так всё ясно. Корона по наследству должна была быть у Арирдеши, а у той только одна внучка.
        Ссадаши с яростью уставился на Шширара, а тот с изумлением на Вааша: ни один из посланников не докопался до Короны, а наагалей, надо же, нашёл того, кто докопался.
        - Ты себя точно хорошо чувствуешь? - Вааш обеспокоенно посмотрел на злого друга. - Яда своего лишнего не проглотил? Шширар, он тут после того, как Дейну траванул, ничего в рот не тянул?
        - Нет, - отозвался охранник.
        - Может, порезался? Или трогал чего-то? - продолжал допытываться могучий наагалей.
        - Трогал только Дейну.
        Вааш с сомнением посмотрел на девушку, но всё же счёл её не ядовитой.
        Узнав, что произошло, наагалей тут же разогнал всех от Ссадаши и начал следить, чтобы Корона ему не отомстила.
        - Да не будет уже ничего! - взвинченный Ссадаши попробовал выползти из хвоста друга, но тот положил ему на плечо тяжёлую руку.
        - Ну вот и постой рядышком. Подыши… Поглубже, - Вааш показательно вздохнул. Так, что ткань на груди затрещала. - Авось опять душкой станешь.
        «Душка» разъярённо зыркнул на него красными глазами. Вааш с умилённой улыбкой потрепал его по белобрысой башке.
        - А про врагов Дейны тебе случайно никто не напел? - всё ещё недовольно, но уже спокойнее спросил Ссадаши.
        - Неа. Но у богатых вдов, которые могут стать ещё богаче, бывают недоброжелатели среди родственников. Ты же слышал, чего у неё в семье произошло?
        - Ты про что?
        - Про смерть брата, тётки и дяди.
        - Про это слышал.
        - В той стороне надо искать. Ты же собираешься искать? - опомнился Вааш.
        Ссадаши стиснул зубы. Проблемы Дейны - не его дело. Он пробудет здесь не более трёх недель, потом каждый из них заживёт своей жизнью. Но… Инстинкты, Тёмные бы их побрали! Ему дали женщину под опеку, точнее, его отдали под опеку женщины - разницы, впрочем, никакой, - и не было случая, чтобы женщины под его защитой умирали. Хотя на Тейсдариласу кто только не покушался…
        Лекарелы вот только и не покушались.
        Проклятийники и наги не ссорились, жили мирно и связываться друг с другом не желали. На нагов, правда, проклятия особо не действовали и на привязанных к их жизням женщин тоже. Проклятия забирали у лекарелов жизненные силы. Чем сильнее и страшнее проклятие, тем больше сил оно съест. А попробуй проклясть насмерть нага, у которого срок жизни - три тысячи лет! Ни у одного лекарела сил столько не найдётся, живут-то они чуть больше людей, около ста двадцати.
        Ссадаши вроде слышал, что некоторые лекарелы промышляют проклятиями, продают их за очень круглую сумму. Но желающих закончить жизнь раньше положенного срока не так много, а способных оплатить их услуги - ещё меньше. Поэтому, тот, кто хотел убить Дейну, либо богат, либо сам лекарел.
        Либо не богат, но готов отдать последнее в надежде разбогатеть после смерти Дейны.
        - Корона должна отомстить и проклявшего, и заказавшего проклятие, если он есть, - заметил Дел. - А если припомнить, что Корона удваивает «благодарность», то эти несчастные уже мертвы.
        - Если у них нет амулета Слепоты, - мрачно подытожил Ссадаши.
        - Ты о чём? - удивился Дел.
        - Ты про кольца Зрячести? - Вааш рылся в памяти, пытаясь припомнить хотя бы пару артефактов, связанных со зрением. - Так он же не про то вообще…
        - Какое кольцо? - поморщился Ссадаши. - Вы думаете, императрица Хваена и князь Хр?ший не постарались и не обезопасили себя от действия Корон? Хваена могла случайно попасть под месть Малой Короны, а Реанг под действие Большой. Так что они с князем изготовили три амулета Слепоты. Ну… - Ссадаши театрально замялся и с тонкой улыбкой добавил: - Так-то их вроде было два: для императрицы и её сына. Но князь не мог обделить себя.
        - Ты-то откуда знаешь? - удивился Вааш.
        - Помнишь наш визит во дворец на десятилетие императора Реанга? - Ссадаши хитро прищурил глаза. - Мы с Хришием тогда так нажрались…
        - … что раскрасили главного имперского дракона, - сухо дополнил Дел, очень хорошо помнивший, как потом отмывали десятисаженную зверюгу. Хотя малолетний император плакал и просил не смывать «картинку».
        - Вот тогда он мне и рассказал. Амулет Реанга, наверное, во дворце. Может, император его и носит. А вот Хваена свой забрала, и что-то я не увидел его на шее Дейны.
        - Может, плохо смотрел? - засомневался Вааш.
        - Как на это, - Ссадаши с теплотой посмотрел на аппетитную грудь, - можно плохо смотреть?
        Теперь засомневался и Дел.
        - А по карманам?
        - Я обыскал, и отправил Оршоша осмотреть её комнату. Надеюсь, он найдёт там что-нибудь поинтереснее нижнего белья.
        Лекарь наконец-то разогнулся, и все взгляды устремились к нему.
        - Ну как девочка, Лилашей? - обеспокоенно пробасил Вааш.
        - Крепкая, два дня и встанет, - пообещал наг. - Хрипеть будет дольше, горло ей хорошо помяли. Но важнее, что у неё после яда ничего не отказало.
        Взволнованно мечущийся хвост Ссадаши успокоено улёгся.
        - Скорее всего отделается нарушением координации, красочными снами и галлюцинациями.
        Наги молча переглянулись. Галлюцинации после яда Ссадаши были знатные. А нарушение координации не мешало весёлым прогулкам. И не очень весёлым тоже.
        - Шширар, выделили двух парней посмекалистее, пусть присмотрят за Дейной, пока она в себя не придёт, - распорядился Ссадаши.
        - Могу и я присмотреть, - благородно предложил Вааш.
        - Нет! - непонятно почему окрысился на друга Ссадаши.
        - А сам-то куда собрался? - нахмурился Дел.
        - На свидание.
        На свидание Ссадаши пополз в компании Шширара. Путь их был недолог и закончился у дверей варлийского князя.
        - Доложи, - коротко и раздражённо бросил Ссадаши одному из оборотней, охранявших покои, и тот скрылся за дверью.
        Вернулся он быстро и молча распахнул дверь перед наагалеем. Ссадаши взмахом руки велел Шширару остаться снаружи и заполз в гостиную.
        - Наагалей, какими судьбами? - весьма гостеприимно встретил его князь Хенесий.
        Помимо самого князя в покоях был его сын, княжич Лесавий, и встретил тот нага таким взглядом, словно знал, зачем тот пришёл. Князь тоже бросил взгляд на сына, а затем хитро посмотрел на Ссадаши.
        - Что? Девка тебе уже рассказала про их ночные похождения?
        Ссадаши хмыкнул и плюхнулся в кресло. Князь мог позволить себе панибратское отношение, всё же они выпивали вместе и не раз. Все потомки князя Хришия были мастерами выпить, и, судя по недавним событиям, княжич Лесавий уверенно шёл по стопам предков.
        - Едва вытянул. Если бы этот… эта… - Ссадаши нахмурился, в очередной раз пытаясь припомнить скользкое имя виконта-дознавателя. - Если бы эта Мозоль не явилась, то она бы к принцессе пошла.
        - А та бы императору сказала… - Хенесий неодобрительно покачал головой и, вытащив из шкафа бутылку золотистого вина, бедром придвинул к гостю стол, куда и водрузил выпивку. - А зачем его по такому пустяку беспокоить?
        Лесавий смотрел на них с настороженным удивлением.
        - И я так же подумал, - поддержал его Ссадаши и не стал отказываться от бокала. - Зачем лишать удовольствия… м-м-м… Боги, да что же у него за имя?
        - Не забивай голову, Мозоль ему подходит, - Хенесий хохотнул и прикрикнул на сына: - Чего стоишь? Подсаживайся. Хоть познакомься с наагалеем нормально.
        Парень присел и мрачно уставился на сладко улыбающегося Ссадаши.
        - Поганец мне ночью посыльный огонёк прислал, но я спал, так что им пришлось самим выбираться, - Хенесий сокрушённо покачал головой. - Наследили, конечно, знатно. Этот… Мозоль с утра туманников трясёт. Сеп?ша пока молчит насчёт Лесавия, как-никак единственный сын горячо любимой сестры, но виконт скоро и сам докопается. Я, конечно, мозги ему пожую, но тебе бы побыстрее разобраться с этим делом, пока император не встрял. Я так понимаю, у твоей девки проблемы.
        - А у тебя их нет?
        - Ты ж знаешь, Корону нам носить смысла нет, - Лесавий ошеломлённо вскинулся, но отец махнул на него рукой. - Успокойся, этот проходимец уже всё знает. Везде свой любопытный нос сунул!
        Ссадаши польщённо улыбнулся.
        - Болтать по-пьяни нужно меньше.
        Хенесий пренебрежительно фыркнул.
        - Семейство у нас небольшое, а прямой наследник только один. Остальные рогами не вышли. И если кто из них от нас избавиться захочет, то им придётся ещё лет сорок рога растить, чтобы княжье место занять. За это время кто-то другой трон к лапам приберёт. Но кто-то другой, не нашей крови, Корону надеть не сможет. А нам с Лесавием… Ну так просто таскать её что ли? Да я ж овдовею! Корона в первый же день жену мою прибьёт.
        Князь хохотнул.
        - А у твоей девки, слышал, наследство громадное. И рога растить, чтобы им завладеть, не нужно. Под неё роют. Она среди этой рухляди с моим обалдуем не иначе как по желанию Хранителей оказалась. Я почти уверен, что там в наследстве дело, а подступиться к девке страшно. Всё ж Большая Корона! Только, сам знаешь, Малая Корона им не пособница в делах.
        Ссадаши знал, а в народе бытовал миф, что носящему одну из Корон не может отомстить вторая.
        Может.
        - Вообще-то я к тебе по другому делу, - Ссадаши с наслаждением принюхался к вину. - Можешь сделать амулет Слепоты?
        - Зачем тебе? - удивился Хенесий.
        - Для девочки.
        - О, ты глянь на него, - князь подпихнул сына в бок. - И недели с бабой не знаком, а уже переживает… Мож, женишься, Ссадаши? Невеста богатая, хороша собой, да и тебе спуску не даст.
        - Хенесий, я наг, - с улыбкой напомнил Ссадаши. - Я не могу бросить женщину в беде.
        - Ну а ей-то зачем? Амулет с Короной идёт.
        - У неё нет амулета, - наагалей с удовольствием отпил вина. - Корона есть, а амулета нет. А Малую Корону стащил неизвестно кто.
        - Хм… - задумчиво протянул князь. - Сделать-то можно, но я схемы с собой не брал. Знаешь ли, не думал, что мне придётся срочно делать Богами забытый артефакт.
        - А если, - Ссадаши неторопливо вытянул из-за ворота один из амулетов - круглую, слегка потемневшую красноватую пластину с витиеватыми знаками, - я дам образец?
        - Ого! - Хенесий подался вперёд. - Это ещё прадед делал? Их же всего три было. Давай сюда.
        Князь сам стащил с шеи нага амулет и, прищурившись, начал осматривать узор.
        - Ну что ж… Лесавий тут как раз, когда гнездо себе вытаптывал, рога наломал, так что материал у нас есть. Тащи свои рогульки, - вел Хенесий сыну, - покажу тебе как настоящая вещь делается, а то только и умеешь сам себя своими картинами пугать.
        Князь весело зыркнул в сторону, и проследивший за его взглядом Ссадаши увидел на спинке кресла вольготно раскинувшуюся мордой кверху юбку Делилониса.
        - А на башне она мне больше нравилась…
        - Да этот неслух, - князь подмигнул обиженно фыркнувшему сыну, - снял её и хотел постирать, чтоб наагаришу вернуть. Едва вырвать из рук успел!
        - Шедевр! - весело подначил княжича Ссадаши.
        - Ага, - ответил за сына князь. - Жене отвезу, пусть полюбуется!
        Глава XXVIII. Многоликий Дух. И не один
        - Ну же, - в голосе звучала насмешка, которая душила сильнее сжимающих горло пальцев, - разве я тебя обманывал? Ты сама обманулась, что-то себе придумала… Я лишь подыграл. Ты сама ви-но-ва-та. Сама.
        Вокруг полыхал огонь, крыша над головой натужно трещала. Сверху упал пылающий ком, букет сухих цветов на столе рядом вспыхнул факелом, и искра перекинулась на длинный смоляной локон. Он тоже вспыхнул мгновенно, и душитель с воплем отскочил от загоревшейся девушки.
        Только Дейна даже не заметила, что вместе с волосами загорелась кофта на плечах, и с рыком бросилась на противника. Задрала юбку и так саданула каблуком по вражескому колену, что оно хрустнуло, а мужчина заорал и грохнулся на пол.
        Огонь впился в кожу, но девушка всё ещё его не замечала, в слепой ярости пиная поверженного противника, пытаясь достать его по рёбрам, по голове… Тот пытался уползти, что-то кричал, угрожал, кажется.
        Сама виновата. Да, сама! Это она виновата, что где-то внутри пылающего дома лежит с ножом в груди тётушка Дония. Это она виновата, что связанный Шерр в своей спальне ждёт, когда его медленно пожрёт огонь. Это она виновата…
        - Сдохни! - яростно шипит она, пиная врага. - Сдохни!
        Огонь расползся по её спине, но она продолжала его не замечать, даже когда стала похожа на объятого пламенем Духа.
        - Дейна!
        Обеспокоенный голос пробился до её разума не сразу. Кто-то сбил её на пол и с головой накрыл чем-то. Дейна попыталась воспротивиться, но…
        - Девочка моя, - она узнала этот полный страдания голос и обессиленно обмякла.
        Ткань сползла с её головы, родные руки обхватили её лицо и заставили вскинуть голову вверх. Взгляд успел скользнуть по резному мундштуку заткнутой за пояс трубки. Спина и шея запоздало завопили от боли, и Дейна позволила себе расплакаться. Расплакаться от куда более сильной боли, что сжимала и съедала её сердце.
        Дейна резко открыла глаза. Из сна она вышла как обычно рывком. Но ощущение того, словно она продолжает спать, не прошло. Тело шевелилось неохотно, будто скованное сонным параличом, а перед глазами продолжали стоять картинки, которым явно не место в реальности.
        За окном в ярком душном мареве солнечного цвета качалась сливовая ветка с почти облетевшими цветами. Шишечки завязей одиноко торчали на черешках, а листья только-только начинали выворачиваться из чешуин почек. На ветвь вспорхнул малиновогрудый певчун - маленькая, не больше воробья птичка с выдающей малиновой грудкой, маленькими клювиком и мохнатыми лапками. Немного покачавшись на ветке вверх-вниз, птичка посмотрела на Дейну и лукаво ей подмигнула. Женщина попыталась подмигнуть в ответ, и лицо спатически дёрнулось. Но птичка всё равно польщённо взлохматила грудку и раскрыла клювик, явно решив закрепить успех пением.
        Не вышло. За спиной птахи змеёй изогнулась тонкая ветвь. Тихо подкравшись, она хлестнула певца под короткий хвост, и тот с оскорблённым писком сорвался вниз. Дерево торжествующе затряслось, а затем изогнуло толстую ветвь, как щеголяющий силой мужик руку, и кора вспухла и вздулась «бицепсом», который с хрустом разоврался и выстрелил в воздух снопом ярко-розовых лепестков. Дейна искривила губы в улыбке.
        Этот сон - или полусон - нравился ей определённо больше предыдущего, оставившего после себя боль в горле и пламя в крови. Из-за последнего казалось, что огонь кипит прямо в жилах. Боли он не доставлял, но пекло достаточно неприятно.
        А ведь пожара на самом деле не было. Именно в ту ночь. Он случился только через два года. А тогда она лишь горела в огне собственного унижения. Наверное, сознание хотело дать ей возможность отомстить хотя бы во сне. Пнуть, сломать кости, выместить ярость…
        Женщина устало закрыла глаза и попыталась перевернуться с бока на спину. Рядом что-то угрожающее задрожало и зарычало, но в полусне было не так страшно, как во сне. Приоткрыв глаза, Дейна удивлённо моргнула, поражаясь своему живому воображению. Напротив её ложа стояли статуи двух нагов. Зловещие, с грозно сложенными на груди руками и красными глазами. Длинные хвосты словно чёрная копоть покрывала, а вокруг витала сероватая дымка. Она щупальцами вплеталась в волосы змеехвостых и угрожающе клубилась над их головами.
        Дейна опять зашевелилась, переваливаясь на другой бок, и замерла, нос к носу столкнувшись с наагалеем. Тот, похоже, был не в духе и грозно зарычал. Но Дейна не испугалась. Наоборот, на неё снизошло спокойствие. Если наагалей рядом, значит, всё приснившееся ей и в самом деле просто сон. Те страшные события уже в прошлом, всё прошло. Она простой телохранитель и служит наагатинскому послу. И пусть он любил полакомиться её нервами, рядом с ним иногда бывает весело. Правда, весело становилось уже сильно позднее.
        - Я к вам не сама залезла, так что не злитесь, - Дейна примиряюще прижалась лбом к широкому носу наагалея.
        Тот подозрительно зашевелил ноздрями, обдавая её не самым свежим дыханием.
        - Пожалейте меня, господин, - женщина прижалась к тёплому мохнатому боку нага и закрыла глаза.
        Почему-то казалось, что сейчас ей должно присниться что-то очень хорошее, и Дейна боялась упустить момент. Уже засыпая, она почувствовала, как наагалей погладил её по голове гибкой влажной ладонью.
        Стоящие у постели наги-охранники переглянулись.
        - Ещё ничего, - заметил один из них.
        Обычно от яда господина отравленные чудили куда сильнее и были очень энергичны. Зазеваешься, и ползи их потом отлавливай по всему Шайлешдару. Дейна же всего лишь помахала кому-то в окно, а затем, пьяненько подхихикавая, перевернулась на другой бок, после чего назвала бешенную кошку наагалея господином и, несмотря на угрожающее рычание, прижалась к ней всем телом. Ошалевшая от неожиданности зверюга на несколько томительных для нагов мгновений замерла, а затем всё же не очень благодушно лизнула хранительницу в голову. И положила на неё лапу, чем вогнала охранников в ещё большую тоску. Выгнать забравшегося в окно зверя они сразу не решились - побоялись, что ошалевшая от ярости кошка всё же зацепит девушку, - и теперь переживали, что Дейну всё же покусают.
        Но кошка неожиданно затарахтела, что с ней бывало очень и очень редко. Из глотки полился ломанный треск мурлыканья, больше похожий на смягчённое и приглушённое рычание, и кошка блаженно прикрыла глаза. Правда, стоило нагам пошевелиться, и она бдительно повернула в их сторону уши.
        Наги опять переглянулись, но уже успокоено. Всё же какая благодать, когда отравленный объект охраны никуда не бежит, не орёт и не рыдает под стенами, утверждая, что в кладку замуровано его настоящее тело.
        - «Ромашковый сбор»? - закутанный в плащ двуногий Ссадаши с недоверием смотрел на аккуратную вывеску таверны, на которой слова окружали миленькие деревянные цветочки, подкрашенные белой краской. Да и само заведение - очень ладный домик с ярко освещёнными окнами и чистенькими, явно каждый год ремонтируемыми стенами - производило весьма благообразное впечатление.
        И никоим образом не походило на бандитский притон. Скорее на уютную трапезную, где симпатичные горожанки собираются, чтобы за чашечкой травяного сбора съесть пару пирожных.
        Вот только окружали таверну убогие, мрачноватые домишки, да и приличные горожанки побоятся соваться в эту часть города.
        - Ага, - Шширар с удовольствием осмотрел дом. - Я у Шелла, из имперской охраны, выспросил. Здесь собираются все шишки вольного мира. Причём стража знает, но придраться не может. Те, что в розыске, здесь не появляются… ну, их просто здесь не ловили. А остальные мирно сидят и травяные настойки с дикой пьют. Чинно, спокойно, в картишки перекидываются, а смутьянов хозяин сам за двери выбрасывает.
        - Подставили бы его давно и прикрыли бы.
        - Похоже, у хозяина есть высокопоставленный благодетель. Шелл говорил, что пару раз уже пытались, но каждый раз выяснялось, что дело состряпанное и вместо хозяина таверны в тюрьму шли начальники из стражи.
        Ссадаши заинтересованно присвистнул, и наги направились внутрь.
        Хорошо смазанная дверь бесшумно повернулась на петлях, и наги окунулись в травяной запах и аромат свежеиспечённой выпечки и хорошо прожаренных окороков. Вновь прибывших гостей смерили взглядами вышибалы - парочка плечистых парней, в росте мало уступающие двуногому Шширару, - а затем и сам хозяин таверны - господин Хвай, имевший странное прозвище Глухой.
        Хвай Глухой стоял за длинной деревянной стойкой светлого дерева и медленно, очень вдумчиво начищал стаканы и серебряные десертные ложки, казавшиеся в его ручищах зубочистками. Высоченный, с широчайшими плечами лысый господин Хвай выглядел очень и очень грозно. Тёмные глубоко посаженные глаза исподлобья испытующе посмотрели на гостей, а их обладатель задумчиво погладил пальцами чёрные вислые усы. На хозяина бандитского притона он очень походил, если бы не кипенно-белая рубашка и идеально чистый чёрный фартук и, более того, стоящая рядом многоярусная ваза с кремовыми пирожными.
        За спиной хозяина на полках блестели жестяные банки с травяными сборами, бутылки с напитками покрепче - ничего запрещённого и контрабандного, - а сверху свисали веники сушёных цветов. Такие веники свисали с потолка по всему залу, очень чистенькому, ни дать ни взять местечко для встречи знати. Ни пылинки, ни паутинки, ни гари от светильников. Круглые светлые столы были чисто вымыты, рядом стояли стулья с мягкими спинками и сиденьями, на столешницах лежали белые салфетки и стояли вазочки с сухими цветами.
        Но взглянув на посетителей, Ссадаши уверился, что они пришли по адресу. Вольные, видимо, старались следовать каким-то заведённым здесь правилам и сидели в чистой одежде. Потрёпанной, затёртой, с заплатами, но чистой. Впрочем, выглядели посетители в большинстве своём неряшливо, кто-то остервенело почёсывал голову - то ли вши ели, то ли от мыла с непривычки зудело, - взгляды по-звериному настороженные и по-бандитски вороватые. За чистыми столами с салфетками и фарфоровыми чашками смотрелись они дико.
        Но не возмущались. Покорно колупали пирожные крохотными десертными ложечками, с мученическим видом смотрели на столовые ножи и неуютно почёсывались. Хотя за парой столиков сидели мужчины, чувствовавшие себя вполне вольготно. Почти все тихо переговаривались, за дальним столиком двое мужчин молча перекидывались в картишки, а их соседи тихо посмеивались и побаловали сидящую рядом с ними женщину - красиво одетую и умело накрашенную - грубоватыми комплиментами. Ещё одна женщина, одетая в длинное платье с высоким воротником и со скрытыми под платком волосами, ходила по залу и разносила угощения. На неё посетители и смотреть боялись, а если кто и отваживался, то сперва убеждался, что вышибалы и хозяин смотрят в другую сторону.
        Шширар кивнул на сидящего в одиночестве - если не считать за компанию сочный окорок - чернобородого мужчину, и наги направились к нему. Тот поприветствовал их кивком, и мужчины присели за столик. Ссадаши отодвинулся немного назад, словно показывая, что Шширар здесь главный. Наагалей не снял капюшон, и удостоился подозрительного взгляда.
        - Охрана, - небрежно бросился Шширар, представляя господина.
        - Что желают господа? - рядом остановилась разносчица и чопорно уставилась на гостей.
        - Мне какого-нибудь травяного отвара покрепче, - наг заговорщицки подмигнул девушке, - и мясной пирог. А моему товарищу настойку пустырника и вот ту прелестную загогулину, - и ткнул в сторону стойки, указывая на пирожное на самом верхнем ярусе.
        Не поиздеваться над господином, Шширар не мог. Когда ещё выпадет такая славная возможность?
        Девушка вскинула подбородок и удалилась.
        Шширар положил на стол звякнувший мешочек, и мужчина, оторвавшись от окорока, спокойно заглянул внутрь. Увиденное его вполне устроило, и деньги перекочевали в карман.
        - Так чего желает господин?
        - Знаешь его? - Шширар выложил на стол смятый розыскной лист с рожей Рясия Трупожора.
        Мужик хмыкнул.
        - А вы из законников?
        Шширар не успел ответить, что они самые что ни наесть приличные грязные бандиты. Чернобородый продолжил:
        - Эту погань я и городской страже сдам, ежели спросят. Но Тёмные знают, где он сейчас ошивается. Тут у многих на него зуб. Хвай вообще обещал ему яйца оторвать и в глотку запихать, - осведомитель почему-то посмотрел на девушку в наглухо закрытом платье. - Сюда ему дорога заказана.
        Разносчица принесла заказ и поставила перед Шшираром тёмно-зелёный горячий отвар, а перед его спутником склянку с лекарственным запахом и тарелочку с пирожным и десертной ложечкой. Ложечку Ссадаши проигнорировал. Выпив настойку одним духом, он руками взял пирожное и начал спокойно его поедать под тяжёлым взглядом хозяина. Шширар же пригубил отвар и выпучил глаза. Крепость была что надо, от травяной горечи язык узлом завязало.
        - Его многие наши ищут. Слышал, насолил наезднице Инан, а у той поклонников как вшей на нищем! Город гребнем прочёсывают, но найти паскуду не могут. Вроде бы с Ляхаем Резным связь имеет, но того тоже поди сыщи. По мне, в нашем захолустье его не найдёшь. Где-то среди порядочных прячется.
        - А его люди? - Шширар отодвинул отвар подальше.
        - Языкастых хватает, найти их можно, но Рясий болтунам ничего важного не говорит. А тех, кто случайно узнает что-то большее, убирает. На Ляхая проще выйти. У него больные мозоли есть, если потереть их, за подельника держаться не будет.
        - А что за мозоли?
        - А за это вы не платили, - усмехнулся бородач.
        - Ты ещё на то, что заплачено, не наговорил, - лениво заметил Ссадаши, и мужик настороженно посмотрел на него.
        - Я тебя знаю? - неожиданно спросил он. - Голос-то знакомый…
        Ссадаши закатил глаза к потолку. Именно поэтому он не мог снять капюшон. Вроде более двадцати лет прошло с последнего визита, но его продолжают помнить. Так досадно… Шширар тоже с ним был, но вот его не помнят.
        - Его многие знают, - загадочно отозвался Шширар. - Известный мастер своего дела.
        Какого дела, не уточнил. И мужик занервничал.
        - Мы ж договорились! Рассказываю всё, что знаю. А если не знаю, то узнаю. Но нужно время, я не бабка-кудесница, из воздуха ответы не ловлю.
        Дверь хлопнула, и внутрь зашли новые посетители. Судя по наглым взглядам, ранее здесь не бывавшие. Полноватый верзила, осмотревшись, хлопнул проходящую мимо разносчицу по заднице, и та, испуганно взвизгнув, наскочила на Ссадаши, свалив на него всё содержимое подноса: две чашки горячего отвара и два блюда с мясом, плавающим в густой подливе. Наг зашипел, девушка испугалась ещё больше и бросилась стаскивать с него промокший плащ. Она едва успела стянуть с него капюшон, как вышибалы подхватили гостей под локти и вынесли прочь.
        - Простите меня, господин, - извинялась разносчица, рукавом ещё больше растирая подливу по белёсым волосам.
        - Да будет тебе, милая, - благодушно улыбался Ссадаши, хотя обожжённые уши припекало. - Полотенце принеси и ещё одно пирожное, и я прощу тебе всё.
        Девушка упорхнула в сторону кухни, и наг развернулся к собеседникам. И столкнулся в дикими взглядом чернобородого.
        - Ты… ты… - наставил он на Ссадаши дрожащий палец. - Дух мужеложца!!!
        Ссадаши оскорбился. Почему Дух-то?
        - Это он! Он! - мужик вскочил, опрокидывая стул, и попятился назад. - Я помню тебя!
        Все взгляды притянулись к нему и Ссадаши.
        - Эй, люди! - чернобородый ещё и воззвал к всеобщему вниманию. - Это не человек! Это Дух, бойтесь его! Я сам, сам видел, как он пожрал душу прекрасной нагини и поселился в её теле. Захватил тело красавицы, чтобы заманивать мужиков.
        Часть посетителей с испугом уставилась на Ссадаши, часть с насмешкой - на чернобородого.
        - И отрастил на её теле ненастоящий член.
        - Почему ненастоящий-то? - изумился Ссадаши.
        Его поражали слухи двадцатилетней давности, когда в них что-то говорилось по его мужское достоинство. Вроде бы он тогда никому его не показывал и раздевался лишь до пояса.
        - Да как на человеческом теле, богами данном, можно отрастить что-то настоящее, божьим промыслом не сотворённое? - с убеждением возопил мужик.
        - Всё там настоящее, - Ссадаши улыбнулся, наслаждаясь разгорающимся выступлением, и, склонив голову набок, добавил: - Могу показать.
        Как выяснилось, хозяин таверны подобных шуток не терпел, и вышибалы выбросили Ссадаши и Шширара раньше, чем наагалей подумал расстегнуть ширинку на самом деле.
        - Какие нежные, - насмешливо пропел Ссадаши, собирая пальцами с лица подливу и облизывая их.
        - А чего вы их дразнили? - недовольно пробурчал Шширар, потирая скулу.
        Чернобородый в запале бросился на наагалея, и Шширар, конечно же, прикрыл господина. Когда их утаскивали вышибалы, охранник видел, что чернобородого за шиворот волочёт к чёрному ходу хозяин. Специально решили вытурить через разные выходы, чтоб перед таверной не сцепились.
        - Ты потом этого осведомителя найди и намекни, что деньги-то он взял, так что пусть засунет личную неприязнь поглубже и работу выполняет, - распорядился Ссадаши и с блаженным видом вдохнул свежий ночной воздух. - Интересно, Дейна всё ещё спит?
        Когда они уходили, Дейна спала, уткнувшись лбом с мохнатую грудь Госпожи. Которая нарычала на Ссадаши и едва его не цапнула за руку. Потом кошка опомнилась, но Ссадаши успел обидеться.
        Шширар искренне понадеялся, что хотя бы Дейна спит.
        Хвай уже закрыл таверну и отпустил вышибал, когда раздался стук. Не в дверь, а в крышку погреба, что был на кухне. Стук ничуть не удивил и не насторожил хозяина «Ромашкового сбора».
        - Открыто, - отозвался он, и крышка погреба откинулась.
        Наверх поднялся высокий человек в плаще, который тут же откинул капюшон с головы.
        - Здрасте, ваше величество, - поприветствовал Хвай императора Раашира.
        - Утро доброе, Хвай. Что за срочность? Зачем ты отправил мне посланника? - Раашир осмотрелся и стащил с разделочной доски кусок сыра. Поспать ему сегодня не довелось, и теперь его от усталости мучил голод.
        - Вы просили сказать, если вдруг до меня дойдут какие-то вести про этого наагалея, - напомнил Хвай, и император с любопытством посмотрел на него. - Он сегодня здесь был и искал Рясий Трупожора.
        - Рясия Трупожора? - Раашир задумчиво куснул сыр.
        Хм… Неужели это он замешан в заговоре?
        Глава XXIX. Маленькая тайна хранительницы
        - Ползите, - лениво бросил Ссадаши охраняющим Дейну нагам, и те торопливо вымелись из комнаты.
        Наагалей не стал зажигать светляк. Постель и без того была хорошо видна, как и свернувшаяся на ней девушка. Дейна прижимала к груди подушку и тихо-ровно дышала. Кошка уже ушла, о ней напоминала только вмятина на перине и лёгкий звериный запах.
        Ссадаши с раздражением содрал с тела всю одежду и скрылся в купальне. Обратно он вернулся только спустя полчаса с хвостом и без подливы на голове. Дейна лежала на прежнем месте, даже не перевернулась ни разу. Ссадаши плюхнулся рядом и, оттянув ворот рубашки, полюбовался на её шею. В ночном сумраке синяки казались тенью, но стоило легонечко прикоснуться к ним, и девушка недовольно поморщилась и зарылась лицом в подушку.
        Ссадаши приподнял волосы на лбу женщины. Узоры уже исчезли, но вот сами волосы оказались влажными и неприятно липкими. Наг поторопился обтереть пальцы о простыню и ревниво зыркнул в сторону окна. А раньше Госпожа никому не оказывала такой милости.
        Госпожа попала к нему совсем котёночком два года назад. Кошек наагалей никогда не держал, ему хватало и тех, что крутились вокруг наагашейдисы. Но Тёмные дёрнули его зайти в Логово - что-то вроде огромной конюшни, где жили дворцовые скальные кошки, - и смотритель Логова, лукавый старик Ерха, всучил ему в руки полуслепого котёнка, боящегося собственного хвоста. Нет, Ссадаши пытался вернуть потом животинку, но старик его сперва засовестил - не очень-то и помогло, - а потом поднял ор, что, мол, какой бесстыжий народ пошёл. Сперва берут зверюгу на постой, как та им надоест, назад возвертают. Поругался, повозмущался и выпихал Ссадаши граблями в спину. Вместе с истошно орущим котёнком.
        Связываться ещё раз со склочным стариком, которому особенно благоволил наследный наагасах, Ссадаши не захотел, и ему пришлось разбираться с нечаянным приобретением. Лекари заявили, что зрению кошечки уже не поможешь. Та родилась со слабыми глазами и видела мир вокруг пятнами. Светлый фон и куча непонятных, пугающих пятен вокруг. Из страха рождались злость и паршивый характер зверушки. Да и с головой у неё, кажется, не всё в порядке было. Ссадаши-то привык к причудам питомца, а вот окружающим порой доставалось когтями и зубами: Госпожа полумер не знала.
        - Тебе не холодно? - прошептал Ссадаши, склонившись к кудрявой голове.
        И тут же отстранившись. Очень уж от волос кошачьей пастью пахло.
        Он хорошо знал действие собственного яда. Несколько раз и сам бывал его жертвой: если проглотить слишком много, то даже врождённая защита не поможет. Отравленного знатно лихорадит, реже бросает в жар. Довольно часто случаются галлюцинации, Дейна себя ещё очень спокойно ведёт. Спит себе и спит.
        Словно почувствовав чужое внимание, хранительница заворочалась, недовольно застонала и перевернулась на спину.
        - Дядя… - умоляюще позвала она. - Шерр…
        Ссадаши насторожил уши.
        Дейна ещё немного повозилась и с трудом села.
        - Дейна, - позвал наагалей.
        Женщина не отозвалась, продолжая раскачиваться из стороны в сторону. Тяжело вздохнув, она спрятала лицо в ладонях и замерла. Ссадаши предвкушающе улыбнулся. Похоже, галлюцинации всё же настигли Дейну. Ох, как же любопытно, что она сотворит, а главное, что скажет!
        - Как ты, милая? - тихо позвал наг.
        Женщина резко обернулась и уставилась на Ссадаши через разомкнутые пальцы одним глазом. Улыбка медленно стекла с губ нага, и тот настороженно приподнялся на локтях.
        Глаз меж раздвинутых пальцев светился голубым.
        Расслабленность мигом улетучилась из тела, и Ссадаши едва сдержался, чтобы не податься вперёд резким хищным движением. Азарт взбурлил в крови, мозг лихорадочно заработал, и наг с нескрываемым ликованием прошептал:
        - Ты не человек…
        Верхняя губа Дейны угрожающе приподнялась вверх, и женщина начала медленно, спиной вперёд отползать от нага.
        - Это ты! - с неожиданной яростью выдохнула она.
        Ссадаши подумал и благосклонно согласился:
        - Я.
        Даже интересно, за кого приняла его девчонка.
        Постель закончила, и женщина грохнулась на пол. Грохнулась, яростно зашипела и уставилась на нага уже обоими глазами. И оба глаза светились. Ссадаши попытался припомнить расу, радужка которой в ночи светилась столь насыщенным голубым. У большинства рас, имеющих вторую ипостась, глаза всё светились зеленоватым. Да и зверем от девочки не пахло. От оборотней немного, но всё же пахло зверем. Нет, сейчас от Дейны очень даже несло кошкой, точнее, Госпожой. Но раньше-то ни единого веяния, да и амулетов, скрывающих запах, на ней нет.
        - Ненавижу! - страстно выдохнула Дейна и, по-звериному пригибаясь к полу, спиной вперёд направилась прочь от постели, не сводя с Ссадаши пристального взгляда.
        Путь она держала к своей сваленной в кучу грязной одежде.
        Где лежал свёрнутый кнут.
        Про него зачарованный неожиданным открытием Ссадаши вспомнил поздно.
        Дейна пригнулась, и в следующий миг темноту комнаты рассек чёрный, едва поблёскивающий росчерк кнут. Наг едва успел скатиться на пол, как кончик хлестко ударил в подушку, на которой он лежал, и в воздух взмыли хлопья пуха.
        - Ого! - Ссадаши пришёл в ещё больший восторг и следующий удар принял уже стоя.
        Кнут и хвост переплелись, и наагалей легонько дёрнул девчонку на себя. Человеку хватило бы, чтобы покатиться кубарем, но Дейна сама рывком потянула кнут на себя, и Ссадаши едва не распластался на полу.
        - Вот это сила…
        Насладиться восторгом наг не успел. Послышался щелчок, и хранительница бросилась на него. Хищным оскалом сверкнуло выдвинутое из кнутовища лезвие, но Ссадаши спокойно пропустил разбежавшуюся женщину мимо и ещё хвостом под зад поддал, чтобы лицом в перину уткнулась. Лезвие с противным треском вошло в постель и застряло в ламели реечного дна. Тратить секунды на освобождение оружия Дейна не стала и, перевернувшись, ногой ударила Ссадаши в грудь. Тот успел перехватить её за лодыжку, но сила удара заставила его отстраниться, а затем и отпустить девчонку: ему показалось, что она сейчас себе ногу оторвёт, пытаясь освободиться.
        Дейна скатилась с кровати и в два прыжка отскочила подальше.
        Ссадаши посмотрел на неё с досадой и восхищением. Почему-то у отравленных его ядом нарушалась не координация движений, а психическое равновесие и умственная стабильность. На первом этапе ещё присутствовало нарушение координации, но затем оно сходило на нет, а вот психическое состояние только ухудшалось.
        Коротко рыкнув, хранительница бросилась в атаку и, подскочив, напрыгнула на нага. Когти впились в его плечи, а миг спустя - и зубы. Уже не миндальничая, Ссадаши за шкирку отодрал от себя женщину и вжал её лицом пол, хвостом связывая руки. Дейна ярилась, ругалась, пыталась вырваться, но едва смогла пошевелить нага на себе.
        - Так, это где-то здесь… - рука Ссадаши скользнула под рубашку женщины и нажала на позвонок на пояснице.
        Дейна болезненно охнула, завертелась под нагом как уж, но хруста трансформации не последовало. Что Ссадаши ничуть не обескуражило. Не у всех оборотней оборот в зверя начинается в позвоночнике. Рука со спины скользнула на живот, намереваясь пробраться к солнечному сплетенью, но женщина опять стонала и в этот раз так сладко и горячо, что у Ссадаши вспыхнуло тепло в груди. Вспыхнуло, потекло вниз и… ухнуло в паховые пластины.
        Закусив губу, Ссадаши осознал, что действие зелья наконец-то прекратилось.
        - Дейна, милая, ну ты чего? - ласково пророкотал он на ухо девчонке.
        Та сжалась под ним, напряглась, а затем сдавлено спросила:
        - Дядя?
        - Дядя, - с готовностью подтвердил Ссадаши, и женщина… расплакалась.
        Горько, с обидой, как совсем маленькая девочка. Ссадаши мигом отпустил её, перевернул и поднял на руки, поднимаясь сам. Дейна бессовестно рыдала, растирая по лицу слёзы когтистыми ладонями и со всхлипами глотая воздух.
        - Ты сделал мне больно, - женщина скривила губы в горькой обиде, и её грудь сотряслась от рыданий.
        Ссадаши обескураженно заморгал. Ранее он никогда не травил своим ядом женщин и к такому представлению готов не был.
        - Мне плохо, - продолжала жаловаться Дейна, - меня тошнит, голова болит и… и… горло…
        - Ну-ну, моя сладкая, - Ссадаши невольно начал сюсюкаться с ней, как с маленькой девочкой, благо опыт был огромный. - Где болит? Давай поцелую, - и ожерельем опоясал поцелуями пострадавшую шею, затем солёный от слёз подбородок и тонкие когтистые пальцы.
        - Господин? - внутрь заглянул Шширар.
        - Бредит, - коротко объяснился Ссадаши, а Дейна разрыдалась ещё горше.
        Охранник поспешил убраться.
        - Ну вот сперва едва меня не убила, а теперь рыдает, - с ласковым укором протянул наагалей.
        И тут же пожалел об этом.
        - Я не хотела… Прости меня-а-а-а-а…
        Нарыдалась Дейна довольно быстро. Точнее, в её мозгу что-то переключилось, декорации сменились, и через пять минут женщина сонно хлопала глазами, явно не понимая, что делает на руках наагалея. Но не возражая. Спеша воспользоваться затишьем, Ссадаши забрался в постель в надежде, что женщина уснёт. Конечно, очень любопытно ещё раз посмотреть на проявления её второй сущности, но если платой за это опять будут горькие рыдания… Ссадаши лучше поумерит своё любопытство.
        Дейна уснула быстро, а вот к нему сон не шёл. Он продолжал прокручивать в голове увиденное и гадать…
        - Кто ты? - тихо спросил он уснувшую женщину.
        Та нахмурилась во сне так сурово, что и не скажешь, что недавно заливалась слезами.
        Постепенно наг начал уплывать в сон и уже почти уснул, когда в окно влезла Госпожа. Кошка пару минут пошаталась вокруг постели, не нашла рядом с боком Ссадаши свободного местечка и залезла на перину со стороны Дейны. Настороженно ворча и порыкивая, принюхалась к башке женщины, нервно облизнулась и всё же прилегла рядом. Дейна сонно вскинулась, осмотрела обнажённую грудь нага мутным взором и, перевернувшись на другой бок, уткнулась лбом в мохнатую грудь оторопевшей Госпожи.
        У Ссадаши внутри что-то нехорошо засвербело. Правая половина тела всё ещё ощущала чужое тепло, а Дейна с недовольным сопением всё сильнее прижималась к кошке. Госпожа ещё раз принюхалась к ней и лизнула.
        Ссадаши негодующе фыркнул.
        - Ну давай-давай, прижимайся к ней, - процедил наг. - Сперва выжрала-вытянула из меня нервы…
        Ссадаши не докончил, сообразив, как глупо выглядит. Но, глядя, с каким упоением Госпожа вылизывает бедовую голову хранительницы, не смог удержаться от язвительного:
        - Я посмотрю, как ты утром расчёсываться будешь!
        И, вскочив, пополз к двери.
        - Эй, черви, - ввернул наагалей любимое словечко Вааша, обращаясь к охранникам, - присмотрите. Мне отползти надо.
        Вааш сладко похрапывал, прижимая к груди очередное письмо из дома, когда белобрысый друг бесцеремонно вторгся в его покои и рявкнул:
        - Вааш, ты мне нужен!
        Вааш причмокнул и продолжил спать. Ссадаши попихал его хвостом в бок, а затем попытался стащить письмо из сложенных лапищ. Это пробудило нага быстрее любых криков и тумаков.
        - А? Ты чего? - осоловело воззрился Вааш на крайне серьёзного и недовольного друга.
        - Ты наверняка знаешь про родственников Дейны больше моих олухов. Рассказывай! - категорично потребовал Ссадаши, плюхаясь на край постели.
        - Уау-у-у-м-м-м-м-м, - широко зевнул Вааш. - Чего рассказывать-то?
        - Кто они такие?
        Зеленохвостый наг уставился на друга с сонным непониманием.
        - Ну… два семейства, Аррексы и… эти… Фанлексы.
        - Раса! - теряя терпение прошипел Ссадаши.
        - А, - с пониманием протянул Вааш и опять широко зевнул. - Ну… это… люди. Бабка только со стороны Аррексов лекарелка.
        - Вааш!
        - Ну почти люди, - просыпался наагалей с большим трудом. - Фанлексы смески, но на большую часть люди.
        - Какие смески? - нетерпеливо прихлопнул по полу хвостом Ссадаши.
        - Да… - Вааш замер и беззвучно зашевелил губами, словно подсчитывая. А затем досадливо отмахнулся: - Да там кого только нет! У них принцип семейный - любовь без ограничений. Эй, да я не про эту любовь! - Вааш пихнул Ссадаши в бок. - Там другое, - по его губам расползлась блаженная улыбка. - Фанлексы влюбляются без оглядки на расу и срок жизни. Ведь десять, двадцать, шестьдесят лет жизни в любви - это десять, двадцать, шестьдесят лет счастья! А чё ещё надо?
        Дейна сама не знала, что лишила наагалея счастья лицезреть, как она прочёсывает ссохшиеся в спутанный ком волосы. Когда она проснулась, наагалея в спальне уже не было, а здравый смысл к ней уже вернулся. Поэтому женщина, не взирая на слабость и тошноту, поползла в купальню.
        Не в купальню наагалея, а в общую купальню для дворцовой охраны, которая находилась в другом крыле. Оршош в компании ещё одного нага молча последовал за ней: господин, уползая, велел смотреть, но не распоряжался держать хранительницу на месте. Они терпеливо дождались возвращения Дейны из купален (лишь пару раз заглянули одним глазком внутрь, чтобы убедиться, что она там) и проводили её до покоев. Её собственных.
        Там женщина отгородилась от нагов ширмой и вознамерилась переодеться. Те нисколько ей не помещали. Только проверили стену, простучали хвостами, а потом уползли за ширму и даже целомудренно повернулись спинами.
        Одевание окончательно вымотало Дейну, и она плюхнулась на постель отдохнуть пару минуточек. Проснулась она только спустя полчаса под пристальными взглядами нагов.
        Что произошло вчера, Дейна помнила очень смутно, но не сомневалась: наагалей ей всё припомнит!
        - Где господин? - спросила она, с трудом воздвигаясь в вертикальное положение.
        - Скоро должен приползти проведать тебя, - ответил Оршош и косо улыбнулся. - Проведать там, где тебя оставил.
        О, значит, она ещё может его поймать и приступить к исполнению своего долга хранительницы!
        Поймала она нааагалея прямо на выходе из покоев. Наг выглядел раздражённым, отсутствие женщины на положенном месте его не порадовало. Но, увидев Дейну в сопровождении подчинённых, он с лёгким удивлением вскинул брови.
        Дейна немного пошатнулась, осматривая господина, но устояла, хотя от ярко-розового цвета наряда наагалея её затошнило, а голова закружилась. Господин ещё зачем-то нацепил венок из живых цветов, но рассмотреть в нём ребёнка как раньше Дейна не смогла. Из-под лепестков розового мака на неё смотрели глаза взрослого мужчины, и девчачий наряд её обмануть не мог.
        - Встала, - неодобрительно констатировал наагалей, осматривая слегка покачивающуюся хранительницу.
        - Мой долг вас охранять, - в совокупности с землистым цветом лица и судорожным глотком слова звучали очень жалко.
        - Тебя бы кто охранил, - Ссадаши подполз ближе и посмотрел на тщательно вымытый чуб. - Кто это был?
        - Простите? - Дейна непонимающе хлопнула глазами.
        - Кто, - наагалей когтем провёл по болезненно зазудевшей шее, - это был?
        - Прошу прощения, господин, - женщина склонила голову, - я не смею нагружать вас своими проблемами.
        - А если твои враги мне навредят?
        - Не посмеют, - не поднимая головы, ответила женщина. - Они боятся выдать себя, крутясь рядом со мной, а вас-то и подавно тронуть не посмеют. Вы слишком высокопоставленное лицо. А они трусы.
        - Кто они? Ну же, Дейна. Неужели тебе не хочется избавиться от тех, кто посмел держать тебя за горло? - искушал Ссадаши.
        - Хочется, - прямо ответил Дейна. - Как только узнаю, кто это, я вам скажу. А пока я могу выразить только свою благодарность за то, что вы обо мне позаботились, - она опять склонила голову.
        - И извиниться за враньё, - пропел Ссадаши. - О Короне.
        Дейна поморщилась. Конечно, наагалей видел узор. Было бы наивно надеяться, что он не заметит.
        - Я ведь сильно рисковал.
        Дейна непонимающе моргнула. Оршош склонился к её уху и прошептал:
        - Чтобы вырвать тебя из убивающего проклятия, господин отравил тебя. Проклятие отступило, решив, что ты попала под более смертоносный удар, и мы тебе противоядие дали.
        - Что? - Дейна смертельно побледнела, а затем, к изумлению всех присутствующих, бухнулась на колени и горячо взмолилась: - Господин, простите меня! О, боги, с вами всё хорошо? Ничего не пейте и не ешьте, вдруг Корона решит отомстить… Тёмные! Господин, простите меня, я…
        Ссадаши с недоумением смотрел на искренне перепуганную девчонку, которая похоже не знала о некоторых нюансах действия Короны. Видимо, за века потомки Хваены растеряли знания.
        Грех было этим не воспользоваться.
        - Да, - печально вздохнул он. - Теперь не понятно, как Корона расценит мою помощь: как попытку убийства или лечение. А вот если бы ты сказала сразу…
        - Простите, - Дейна униженно склонила голову. - Я не думала вам вредить. Я… не предполагала, что… - она запнулась, уже не зная, как высказать своё раскаяние.
        Ссадаши с большим интересом смотрел на неё и всё яснее понимал: девушка не помнит ничего после проклятия. И свою ночную выходку тоже.
        В груди жадной бабочкой - хищной альгалой - затрепетал азарт, Ссадаши едва не выщерился от восторга. Какая удача! Если бы девочка что-то помнила, то стала бы вдвойне осторожнее, стараясь больше ничего не выдать. А так она уверена, что её господин ничего нового о ней, кроме Короны, не знает.
        А он знает!
        Хвост ликующе хлопнул по полу.
        - Я лично прослежу, чтобы с вами ничего не случилось, - Дейна вскинула на него решительный взгляд, и хищную улыбку пришлось притушить.
        - О, ну со мной же ничего до сих пор не случилось, - легкомысленно отозвался Ссадаши и подал знак Оршошу.
        Тот мигом поднял Дейну на ноги и отряхнул её штаны хвостом.
        - Может, Корона и не будет мстить?
        - Я… не знаю, - Дейна растерянно посмотрела на господина, не замечая, с каким укором на наагалея глядит Шширар.
        - Ну вот и узнаем. Оршош, Шем, спать, - приказал Ссадаши и ткнул пальцем в сторону своих покоев.
        Наги подхватили Дейну под локотки и понесли её в указанном направлении.
        - Господин, - растерялась она.
        Ссадаши с улыбкой помахал ей ручкой и в сопровождении Шширара пополз прочь. Последнее, что увидела Дейна перед тем, как захлопнулись двери, - кокетливо извивающийся фиолетовый хвост.
        Ещё пару минут назад Дейна почти умирала. Теперь же гнев из-за того, что ей не позволить исполнить служебные обязанности, на исполнение которых у неё было полное право, наполнял её энергией и бодрил лучше любого зелья.
        - И вы так позволите ему уползти? - напустилась она на нагов.
        - Дейна, ну что ты можешь сделать? - устало спросил Оршош. - Ты на ногах едва держишься.
        Дейна умолкла, признавая его правоту. Но беспокойство терзало и ело её. Она хотела лично убедиться, что с господином ничего не случится. Боги, ну почему она соврала про Корону?
        - Ну по нему же видно, что он собрался за неприятностями, - припомнила внешний вид наагалея женщина.
        - Ну да, - не стал спорить Шем, крепкий наг с короткими чёрными волосами. - И ты его не остановишь.
        - Как не остановлю? - Дейна вдруг вскинулась, кое-что вспомнив. - Он же говорил, что наги очень… м-м-м… бережно относятся к женщинам. Разве он посмеет лезть в неприятности, если рядом буду я… слабая, - Дейна мученически скривилась, - и… и… б-больная?
        Наги переглянулись. Их напрягало, что господин в очередной раз решил залезть неизвестно куда. Они ему, конечно, подчинялись, но, если речь заходила о безопасности господина, то приоритетнее становились приказы старейшин рода Фасаш, которые с них шкуру спустят, если с наагалеем что-то случится.
        Хотя порой нашёптывания инстинкта самосохранения перевешивали.
        Но редко.
        - Дейна, - вкрадчиво начал Оршош, - а ты не хочешь поспать в парке?
        Глава XXX. Гнездо Шерра. Пасс и наагалей
        Шерр досадливо кусал губы, силясь высмотреть в окно лик сестры. Он уже сожалел, что в приступе ярости подсунул её под бок наагалею. Мол, раз так хочешь оставаться рядом с ним, то к нему тебя и оттащу. Тем более сестрица умудрилась за какой-то несчастный час влезть в неприятности. Если бы Дейна вдруг пропала, то на неё точно бы списали попытку ограбления, и ко всем их проблемам прибавилась бы ещё одна: три мертвеца и преступница. При таком раскладе отцу точно стоит опасаться пышного погребального костра.
        Увы, к утру Шерр выяснил, что ограбление прошло удачно и вынесена Малая Проклятая Корона. Он и забыл, что она во дворце хранится. Если её украл их враг, то Дейна в большой опасности. Ему-то, мертвецу, что будет? А сестру не трогали только из-за Большой Проклятой Короны. Наверняка боялись.
        И вот Дейна не показывается из покоев наагалея уже сутки. Прошлым утром там царила какая-то суета. Потом наагалей уполз, а его охрана осталась. Причём внутри. Шерр даже пролезть и справиться, как дела, не смог. С восходом наагалей опять куда-то уполз, и Шерр рискнул вновь пробраться по потайному ходу к его спальне и обнаружил, что та пуста. Ринулся искать сестру по дворцу и из перешёптываний слуг понял, что опоздал: Дейна опять в покоях наагалея.
        Ну точно что-то произошло!
        Через узкое окошечко Волнистой башни, называемой ещё Кривым Мизинцем, можно было рассмотреть гостевое крыло и даже окна покоев наагалея. Но в спальне занавеси были полузадёрнуты, а в открытой половинке окна никто не появлялся.
        - Прекрасная идея пожить во дворце, - раздражённо передразнил Шерр сестру, откидываясь на стену.
        Облюбованный им закуток был мал, и обитали здесь только пауки, чья паутина пологами свисала с потолка. В Волнистой башне редко кто-то появлялся, местечко почти полностью заброшенное, лишь коты иногда мелькали на нижних уровнях в охоте на крупных и наглых крыс. Из найденных в дворцовой библиотеке чертежей и сопроводительной документации Шерр знал, что когда-то здесь жил маленький император Ашшидаш, тот, который от нага родился. Его мать распорядилась специально отстроить это место и лично контролировала строительство. План башни был очень запутан, и реши враги добрать до Ашшидаша, сгинули бы в каком-нибудь отвилке. Шерр первый раз сутки блуждал, прежде чем вышел к окну. И облюбовал башню под постоянное местожительства. Сухо, пустынно, на беспорядок никто не ругается. На ночной шум тоже: ходили слухи, что в башне живут призраки и иногда ходят Духи. За Духа Шерр вполне сойдёт.
        Правда, после переполоха в музейном крыле сюда тоже явились с обыском, но плана башни у стражи не было - видимо, Шерр спёр единственный - и они, немного покружив по коридорам и далеко не заходя, ушли, разумно решив: если преступник сунулся сюда, то зачем вызволять его из ловушки? Ругающийся виконт Моззи попытался сам провести обыск, но спёкся на втором этаже и вылез через окно. К явному злорадству поджидающей снаружи стражи.
        В Кривом Мизинце и помимо запутанных коридоров было много сюрпризов. Главный из них - стены, которые с разных сторон и под разным ракурсом выглядят по-разному, и блуждающий в башне несчастный не сразу замечает, что ходит по кругу. Он поднимается и опускается по лесенкам, поворачивает направо и налево, выбирает, как ему кажется, разные пути… Но почти все коридоры и лесенки ведут в одну сторону, и бедняга ходит по кругу разными дорогами. А нужная лесенка или узенький коридорчик искусно маскируется под стену, выдвигается из пола или потолка или же перестраивает и меняет своё положение уже имеющаяся лестница. Один раз в ступеньки сложилась стена. Правда, тот путь привёл Шерра в тупик с человеческим скелетом в уголке. Судя по набитым золотыми украшениями карманам, принадлежал он очередному вору. Дворец охотно допускал внутрь желающих, но выпускал далеко не всех. Шерр уже привык к скелетам в подземельях.
        При всей своей нелюбви к уборке, кое-где подмести полы Шерру пришлось, а то на пышном слое пыли хорошо виднелись опечатки сапог. Одну комнатку он обустроил на четвёртом этаже. Здесь имелось узкое окошко, в которое при необходимости можно было протиснуться, и невесть откуда взявшееся ржавое ведро. Шерр разложил по углам крысиную отраву, по центру - одеяло, а по всей остальной территории в беспорядке рассыпал стянутые в библиотеке свитки и книги. Пришлось повоевать с пауками - агрессивные мохнатые твари пытались выжить его, клубками падали на спящего парня, кусали за самые чувствительные места… После особенно болезненного укуса от пробравшегося в штаны диверсанта Шерр вступил в боевые действия и пару дней развешивал трупы врагов по паутинам. С тех пор у него с мохнатыми тварями что-то вроде вооружённого нейтралитета: все держат оружие наготове, но пока враг не суётся на территорию противника (Шерр не трогает паутину, а пауки не лезут к нему в штаны), мечи в ножнах.
        Шерру показалось, что в открытой половине окна наметилось какое-то шевеление, но с такого расстояния толком рассмотреть не смог. Аж досада взяла! И почему ему от предков острое зрение не досталось? Острый нюх есть, слух тоже, а зрение обычное. Порой Шерр чувствовал себя неполноценным. Зато Дейне всё досталось и даже силы больше, чем ему! Ну вот на кой такая силища бабе, если она всё равно за себя постоять не может? Все обиды терпеливо сносит. Правда, если обижали его, Шерра, в такую ярость приходила…
        Ему вообще не нравился придуманный семейкой план. Увы, злодеев, спаливших дом и прибивших его и тётушку Донию, так и не нашли. Те не высовывались, но отец почему-то был уверен, что знает их. Точнее, заказчика. Которого, впрочем, тоже найти не удалось. Было решено выставить приманкой наследство, единственной живой наследницей Дейну, которая всё равно в Короне, да и спрятана тогда была. Очень хорошо спрятана, и это похоже дало злодеям повод подумать, что Дейна всё же погибла. И полгода назад папашу тёмной ноченькой попытались прирезать. Естественно, сестрица взбеленилась и вылезла наружу. Мол, смотрите, я жива. Грохнете отца, всё мне отойдёт. А я ещё и замуж выйду, да не абы за кого! Выберу проходимца с большим семейством, чтоб наследство уже им досталось.
        А Шерр с самого начал был против! Дейна мягкосердечная, доверчивая, нежная! Как можно её приманкой делать? Он предлагал объявит себя выжившим, а сестру погибшей, но нет, никого это не устроило! Дейна из огня выбралась на глазах у головорезов, а он там же сгинул на глазах тех же проходимцев.
        Шерр попытался представить, что могли увидеть вольные, и перед глазами вновь застрекотала стена огня, в которую он бесстрашно шагнул. В тот момент он действительно ничего не боялся и лишь надеялся вытащить из горящего дома тётушку. И шагнул не в огонь, а в тень. Как же вовремя проснулся дар - наследство одного из предков! Дом пылал гигантским костром, пламя стояло стеной, ни единой прорехи, лишь жадно шевелящиеся всполохи…
        - Иди! - рыкнул Шерр Дейне, выпихивая сестру из тени, прямо к ползающим по поляне перед домом вольным. - Разберись с этими, а я за тёткой.
        Он ещё успел увидеть, как сестра подхватывает брошенные садовником вилы, и прохлада тени благословенным коконом окутала тело. Чернота ночи, высветленная пожаром, словно накрылась серым стеклом, огонь утух, и родной, до боли любимый дом уставился на Шерра выбитыми закопчёнными окнами. Он не дал себе времени на скорбь по родному гнезду и вбежал в холл. Случайно выскочил из тени, и вновь вспыхнувшее пламя едва не сожрало его. Каким-то чудом - Шер так и не понял как - удалось вернуться в тень…
        Кстати, тени. Шерр посмотрел в угол. С той ночи он больше не пробовал ходить по теням. Когда жар опасности схлынул, он и вспомнить не смог, как удалось войти в тень. С обречённостью запертого в ловушке пожара зверя он лишь хотел выбраться из горящего дома и вывести сестру. И дар, наличие которого он у себя и не подозревал, откликнулся в критическую минуту.
        - Слушай, ну мне очень надо, - попытался он договориться то ли с тенью, то ли с неведомым даром. - На пару минут, я лишь посмотрю, как она там.
        В угол шлёпнулся паук и, злобно щуря красные бусинки глаз, потёр передние лапки друг о друга. Шерр в ответ показал кулак. Ответная любезность мохнатую вражину устроила, и паук начал неспешно подниматься по паутине.
        Шерр вернулся к окну и, охнув, подскочил.
        От гостевого крыла в сторону парка ползла… тьфу ты!.. шла Дейна в сопровождении парочки нагов с фиолетовыми хвостами. Выглядела сестрица неважно даже с такого расстояния. Шерру показалось, что она покачивается, но уже хорошо, что живая. Смутил его только шикарный ярко-красный шарф, обматывающий шею сестры. В такую-то жару. Потом его уже смутили плетённые корзины в руках нагов, их безмятежный вид и клетчатое шерстяное покрывало уютной жёлто-коричневой расцветки.
        Покрывало постелили под развесистым дубом на берегу живописно заросшего камышом прудика. Дейна села, откинулась на ствол дерева и положила рядом с собой свёрнутый кнут. Наги же, непринуждённо болтая, выложили из корзинок снедь и тоже сели, шлейфами разложив хвосты. Ни дать ни взять благородные дамы на пикнике.
        Шерр проследил за их скучающими взорами и скривился.
        Похоже, у сестры всё замечательно, раз она бдит за своим драгоценным наагалеем.
        - Пасс Идан, - Ссадаши замер и уставился на песчаного волка с таким восторгом, словно был влюблён в него по самые уши и готовился подарить оборотню шкуру со своего хвоста.
        Высокий худощавый мужчина со светло-русыми волосами и жёлтыми глазами лишь коротко осмотрелся и недовольно уставился на наагалея.
        - О, я вас так давно не видел, - фиолетовый хвост тоскливо завязался в узел. - Могу я услышать звук вашего сладкого голоса?
        - Нет, - желваки на скулах оборотня напряглись, и он, склонив голову так, что волосы завесой закрыли лицо, одними губами спросил: - Чего надо?
        - На двадцать саженей никого нет, - с улыбочкой ответил Ссадаши. - Папаше скажешь, что домогался, еле молитвами отбился. Видишь, я даже принарядился по случаю.
        Пасс Идан поморщился, что вполне соответствовало озвученной легенде, и с плохо скрываемым отвращением посмотрел на одеяние нага. В религии песчаных волков розовый цвет считался символом беспутства и разнуздалой похоти. И хоть пасс не был столь фанатичен, как его отец, но от впитанных с молоком матери убеждений сложно отказаться.
        - Что нужно? - опять спросил пасс, не поднимая головы, а то вдруг соглядатаи отца по губам прочитают.
        - Мне любопытно, какие дела ты имеешь с лекарелами? - по Ссадашиным улыбающимся губам можно было прочитать что угодно, но только не то, что нужно. Они почти не шевелились, и голос, казалось, доносился из прорези маски. - Мои подчинённые вторую ночь видят тебя в городе с лекарельским послом. Мальчик мой, ты же не собираешься обмануть ожидания наагашейда?
        - Это, - ноздри «мальчика» яростно шевельнулись, - не касается моих договорённостей с наагашейдом.
        - Прекрасно, - сахарно прищурился наагалей. - А то… ну ты сам понимаешь. Обмен может не состояться.
        - Если вы уже не выпихнули её замуж за какого-то нага! - яростно выдохнул пасс.
        - Милый, ты так часто нас обвиняешь в этом, что у меня возникает желание жениться и оправдать твои подозрения. Зачем ты толкаешь меня к плохому? - ласково попенял Ссадаши.
        - Всё будет, как мы договорились! - твёрдо выдохнул оборотень. - По поводу лекарелов… Мне нужна поддержка. Я не могу надеяться только на вас. Я не собираюсь уговариваться с ними против вас.
        - Прекрасно-прекрасно, мой милый, - пропел Ссадаши, - я так и передам наагасаху Шашеолошу.
        Который и попросил дядю поболтать с пассом. Приставания беспутного наагалея вызовут у паттера Иоргона наименьшие подозрения. Тот относился к Устам наагашейдисы с величайшим презрением и, как и многие, недооценивал его, хотя сталкивался по жизни не редко.
        - Я больше тебя не задерживаю, - наг кокетливо провёл пальчиком по локтю пасса, и тот с яростью отдёрнул руку.
        - Что ты творишь с пассом, тварь безбожная?! - взревел возникший в кустах плечистый оборотень - припоздавший охранник и, заодно, соглядатай паттера Иоргона.
        Взревев, мужчина скакнул вперёд, занося когтистую руку для удара, и пасс Идан с усталым вздохом помассировал переносицу. Наагалей же воодушевлённо встряхнулся, готовясь всласть наиграться с песчаной собачкой. Он даже с писком отшатнулся вбок, с наигранной неловкостью уклоняясь от атаки, но оборотень приземлиться не успел, как перепуганное выражение на лице наагалея сменилось откровенным возмущением и негодованием. Уклоняясь, Ссадаши слегка развернулся и увидел вскочившую Дейну с кнутом и Оршоша с Шемом, беспечно пожирающих пряники.
        Для обдумывания не было мига, но Ссадаши всё же успел просчитать, что прыгнувший оборотень на две сажени приблизится к Дейне, которой здесь быть не должно, а сама женщина приблизится ещё на сажень. Куда дальше скакнёт оборотень - одни боги знают! И бросятся ли эти олухи на защиту Дейны или оставят это неблагодарное дело господину, знают уже только Тёмные!
        Поэтому Ссадаши не оборачиваясь стремительно сграбастал в воздухе волка, приложил его спиной о землю и зашвырнул в кусты с такой силой, что оборотень летел, ломая ветки, сажени три и летел бы дальше, если бы не дерево.
        - Хорошего дня, - скосил Ссадаши красный глаз на удручённого пасса и яростно ощерился в сторону Дейны и охраняющих её червей: - Почему вы здесь?!
        - Как почему? - Оршош изумлённо распахнул глаза. - Вы же сказали спать и ткнули в эту сторону.
        Ссадаши бросил косой взгляд в сторону гостевого крыла и был вынужден признать, что его спальня и облюбованный троицей дуб находятся в одном направлении.
        - А тут вы шумите, - Оршош с укором вгрызся в пряник. - Она так хорошо спала…
        Ссадаши опять посмотрел на посмевших ослушаться и косо взглянул на хехекнувшего Шширара.
        - Каков господин, такова и челядь, - глубокомысленно заметил помощник.
        К гостевому крылу Дейна поползла на плече наагалея. И опиралась она на спину нага с таким обречённым смирением, будто каталась так каждый день. Охранники, торопливо собрав снедь, величественно ползли следом, и вся процессия выглядела очень торжественно, как на моление в храм собрались.
        Шерр отчаянно заёрзал на месте, чувствуя, что ещё немного и любопытство слопает его изнутри.
        Да что же у них там происходит?!
        Глава XXXI. В поисках лекаря
        Когда дверь за спиной наагалея закрылась, Дейна с тоской осознала, что задание императора она провалила. Она понимала это и раньше, но особенно остро ощутила сейчас, когда господин на её возмущение «Но я должна вас защищать», не оборачиваясь, небрежно отмахнулся.
        Дейна не обиделась. Ведь она действительно провалилась как телохранитель. Рядом с наагалеем она становилась поразительно небрежной, позволяла эмоциям брать вверх. У неё не хватало сил, чтобы удержать наагалея в безопасности, и не хватало красноречия, чтобы убедить его не лезть в неприятности. Откровенно говоря, она и не пыталась с ним поговорить… Ещё одно неприятное открытие.
        Дейна почесала голову и посмотрела в распахнутое окно. Сидеть на постели наагалея и просто отдыхать было стыдно. Ей поручили работу, а она не справилась. Ещё и втравила господина в свои проблемы, из-за которых он едва не пострадал. И, может быть, ещё пострадает! Проклятая Корона! Женщина с силой потёрла голову обеими руками, но нащупать артефакт не смогла.
        А она-то считала себя сильной и способной, но рядом с наагалеем превратилась в какую-то бесполезную девку! Очень сильно хотелось попросить аудиенцию у императора, на коленях извиниться за свою никчёмность и испросить позволения уйти из дворца, чтобы на её жалование не тратили казённые деньги. Но…
        Бесполезной Дейна быть не любила. А кто может быть бесполезнее человека, отступившего перед трудностями и даже не попытавшегося исправить ошибки? Дядя обожал повторять эту фразу и приводить в пример себя. В юности рассорился с отцом, уехал из дома - сбежал от трудностей, - и жизнь его так закрутила-завертела, что помириться с «ворчливым стариком» он и не успел.
        Не то что бы Дейне хотелось показать свою полезность малознакомому нагу или даже императору, но не хотелось падать в своих глазах ещё ниже. Из-за её наивности и доверчивости погибли тётушка и Шерр, и она ничем не смогла им помочь. Пока она отсиживалась в безопасности, враги добрались до отца. Она только и делала, что бегала и ошибалась, и внутри дрожала вечная тревога.
        А после того, как она вышла из тени и взяла судьбу в свои руки, нескончаемое беспокойство затихло. Жить стало сложнее, но, как ни странно, легче.
        Только рядом с наагалеем она, видимо, обречена на вечное беспокойство.
        Скривившись, Дейна подпихнула под спину ещё одну подушку. Сейчас, вспоминая всё то время, что она провела рядом с нагом, женщина чувствовала себя воистину никчёмной. А если где и вспоминалось, что она не совсем бесполезной была, то тут же приходило подозрение, что наагалей ей просто подыгрывал. Как ребёнку.
        Вскипели эмоции, захотелось доказать, показать, что она действительно что-то может… Но, Тёмные, наагалею восемь сотен лет, повзрослеть на восемь веков ей не удастся. Просто не проживёт столько, от силы лет двести протянет. Ну может триста. Прапрадед триста тридцать шесть прожил, пережив сына и внука.
        И что она может сделать? Что она действительно может сделать?
        Перышко через наволочку укололо покрытую синяками шею, напоминая о личных проблемах. Соглашаясь на роль телохранителя Дерри, Дейна не сомневалась, что у её врагов не хватит духа навредить принцессе Давридании. Кроме того, принцесса притягивала любопытные взоры, а, следовательно, под внимание попадала и её телохранительница. Попробуй потом скажи, что она, Дейна, мёртвая.
        Но Дейне в голову прийти не могло, что беда может прийти от Короны. Отравил её, чтобы спасти от проклятия… Такое и представить сложно, если не знаешь, что возможно. Вот Дерри палец вряд ли кому-то оцарапать сможет и уж точно не нарвётся на месть Короны. И не мешает Дейне выполнять её работу. А наагалей грудью бросается на её защиту. Припомнить только, как он, почти ничего не соображающий, прикрыл её своим телом во время взрыва бандитского логова.
        Дейна прикусила выдернутое пёрышко и мрачно прищурилась.
        Охранять себя наагалей не даёт, подставляется под удар, защищая её, и рискует по уши погрузиться в её проблемы. Получается, вместо того чтобы охранять, Дейна подвергает своего господина ещё большей опасности.
        И, чтобы действительно защитить нага, к ей поручили, Дейне нужно исчезнуть из его окружения. Возможно это только в одном случае.
        Если необходимость охранять наагалея отпадёт.
        А в каком случае она отпадёт? Если император посчитает, что ему ничего не угрожает.
        А в каком случае он так посчитает?
        Ответ очевиден. И убедить императора, что наагалея охранять уже не нужно, определённо проще, чем убедить восьмисотлетнего нага позволить ей добросовестно выполнять свои обязанности.
        Дейна трезво оценивала свои возможности и понимала, что переиграть господина Ссадаши у неё не выйдет.
        Значит, надо переиграть ситуацию.
        Как её переиграть, Дейна пока не знала. Но знала, с чего начать поиски решения.
        У выхода из покоев Дейна нос к носу столкнулась с Оршошем, за спиной которого маячил Шем. Наги многозначительно разложили хвосты, перекрывая ей путь, но женщина ничуть не возмутилась. Именно такой реакции она и ожидала.
        - Мне вообще нельзя выйти? - деловито уточнила она.
        - Вообще, - улыбнулся Оршош. - Теперь приказ точен и совершенно ясен. Спать ты должна в постели наагалея, а постель должна стоять в его покоях.
        - А если мне куда-нибудь понадобится?
        - Не понадобится, - Шем искренне ей сочувствовал.
        - Пойти можешь только к лекарю, - сжалился над Дейной Оршош, хотя вряд ли эта новость её утешила бы.
        Но хранительница заинтересовалась.
        - К какому лекарю?
        - К нашему, Лилашею… - начал было Оршош, но Шем его перебил:
        - Господин не уточнял.
        - Но это подразумевалось, - не согласился с ним товарищ.
        - Подразумевалось, - не стал спорить Шем, - но не уточнялось.
        Наги заинтересовано посмотрели на Дейну, ожидая, что она скажет. Любопытно послушать, как она попытается вывернуться.
        - Тогда сползаем к моему лекарю, - решила та.
        Шем косо посмотрел на Оршоша, но тот с сожалением мотнул головой.
        - Нет, не выйдет, Дейна. Одно дело идти охранять господина, и совсем другое - неведомо куда. Иди спать. Посчитай, что у тебя выходные по болезни и хорошенько отдохни. Доля телохранителя тяжела, и нам не так часто удаётся отдохнуть, - наг заговорщицки подмигнул женщине, и та неожиданно лукаво подмигнула в ответ.
        - Верно. И я очень хочу отдохнуть, а не тратить время на сон. Господин же разрешил лекаря, верно? - Дейна прислонилась плечом к косяку и сложила руки на груди. Слабо затянутая шнуровка тут же разошлась, открывая соблазнительную глубину декольте, куда и нырнули глаза падкого на женскую красоту Оршоша.
        - Если у тебя что-то болит, то мы сейчас позовём Лилашея.
        - Мне нужен мой лекарь, - Дейна кокетливо прикусила нижнюю губу и приподняла левую бровь. - Неужели двое сильных мужчин не смогу довести меня до лекаря и охранить от бед, пока он меня не осмотрит?
        - Трое, - поправил Шем.
        Дейна наконец заметила третьего нага - тоже с фиолетовым хвостом и тёмно-зелёными, почти чёрными волосами. Он стоял поодаль, у стены, и посматривал на товарищей и женщину скучающе, но не без интереса. Всё же хранительница была диво как хороша собой даже сейчас, с болезненно-серым цветом кожи.
        - Тем более. К тому же наагалей не имеет никакого права запирать меня в своих покоях.
        Ухмылки только-только начали кривить губы нагов, а Дейна продолжила:
        - Ведь по наагатинским законам женщину нельзя силой удерживать рядом с собой.
        Ухмылки застыли.
        - И, если я пожалуюсь императору, а потом ещё и напишу письмо в совет наагалеев, то у господина Ссадаши будут проблемы. А у нас с вами общая задача: хранить его от проблем.
        Ухмылки печально стекли вниз.
        Оршош мрачно посмотрел на Шема, тот на него. Наги будто подозревали друг друга в чём-то.
        Если про наагатинские законы Дейна ещё могла от кого-то слышать или в библиотеке вычитать, то про совет наагалеев ей явно кто-то из нагов сказал.
        Дейна мысленно поблагодарила господина Вааша за советы, которые тот ей дал в ту ночь, когда они с наагалеем Ссадаши взорвали бандитский притон.
        - Ссадаши-то ничего не боится, но черви старательно хранят его и всю семью Фасаш от проблем. Так что, если вдруг неприлично себя вести будет, - Вааш многозначительно поиграл бровями, - жалуйся Шширару, что напишешь гневное письмо совету наагалеев, мол, Ссадаши, паршивец такой, законы нарушает. Шширар ему, правда, не указ, но он мне скажет, а уж я поговорю с Ссадаши.
        Правда, господин Вааш дал совет для защиты, а для не шантажа…
        - Оршош, - Дейна позволила себе обратиться к нагу по имени, - я же прошу отвести меня не к господину. А самые большие неприятности стягиваются к нему, значит, чем дальше от него, тем безопаснее.
        Убедить нага не удалось.
        - Он сам неприятность, - мрачно бросил наг. - Причём не одна большая, а большое разнообразие самых отборных пакостей. А тебя вчера пытались убить.
        - И почти удачно, - добавил Шем.
        - Тем более, - не растерялась Дейна. - Значит, сегодня они ещё не успели собрать силы для очередного удара. Ядовитые же среди вас есть?
        Наги тоскливо переглянулись. В роду Фасаш почти все ядовиты.
        - Прекрасно, - расцвела Дейна, даже малость порозовела. - Тогда мы полностью готовы. А то так не хочется говорить с императором. Мне почему-то кажется, что он недолюбливает наагалея и с радостью воспользуется возможностью выслать его.
        Охранникам тоже так казалось.
        - Императору уже наверняка донесли, - заметил Шем. - Разницы уже нет.
        - Разница есть в том, подтвержу ли я донесения или скажу, что таскали меня на плече к моему же удовольствию.
        Если дойдёт до совета наагалеев, то старейшины будут рвать и метать. И больше достанется им, простым охранникам, ибо на господина ругаться толка никакого. Да и совет наагалеев ничего господину не сделает. Нервы только потреплет - опять же исключительно роду Фасаш, но не его главе - и посоветует защищать женщин по-другому.
        Охранники погрустнели, ощутили вкус предстоящих неприятностей и уговорам не поддались.
        - Ребята, ну вы же видите, что ваш господин откровенно лезет на рожон, пытаясь выискать тех, кому сам и насолил, - Дейна решила воспользоваться другим способом убеждения. - И вас он в свои планы не посвящает, из-за чего его сложно охранять. Вдруг он завтра приползёт с дырой в животе.
        Дыры в теле наагалея случались нередко, так что Дейне наконец удалось вызвать настоящий интерес нагов.
        - И я предлагаю вам немного его опередить и должным образом исполнить свои обязанности: убрать врагов и защитить его.
        - И как мы собираемся это сделать? - заговорил стоящий у стены наг.
        - Вы ведь без приказа господина никуда уползти не можете, - заметила Дейна. - Такова наша тяжкая доля хранителей. А раз нельзя выползти, то расследование не проведёшь. Но сейчас вы по приказу господина храните меня, и мы можем вместе доползти до лекаря.
        Наги переглянулись между собой и опять посмотрели на Дейну.
        - Это уже дельное предложение, - незнакомый наг отлип от стены и представился: - Арр?ш. Племянник наагалея. Далеко твой лекарь?
        - Не очень.
        - Дейна, ты уверена, что твой лекарь живёт именно здесь? - спросил Оршош.
        - Здесь он бывает чаще всего, - невозмутимо ответила женщина.
        Трое нагов в двуногом облике и Дейна, полностью закутанные в чёрные плащи, стояли перед заведением «Наездницы Инан».
        Днём у дверей околачивались только вышибалы - дружелюбно скалящиеся парни, завлекающие прохожих в прохладный зал оттрапезничать. Едальня здесь была очень даже приличная, и горожане заходили, привлечённые аппетитными запахами.
        - О, Дейна, - обрадовалась Ейра, сегодня работающая в день и следящая за порядком в зале. - Ты как чуешь, когда мы готовим печёночный суп.
        Вспомнив темноватый бульон супа, крепко пахнувший чесноком, Дейна едва устояла на ногах, так силён был приступ тошноты. Всё же ей следовало отлежаться чуточку дольше.
        - Хорошего дня, Ейра. Накрой моим друзьям стол, - Дейна кивнула на «друзей». - А я сегодня не голодная.
        - И завтра, похоже, тоже, - наездница оценила вид хранительницы. - Тебе Инан позвать?
        - Она не спит?
        - Спит. Ещё как спит! К ней тут каждую ночь приползает этот жуткий наг и уползает только под утро. Инан после него и пошевелиться не может. И ходит потом такая довольная… - Ейра завистливо вздохнула. - Я её сейчас позову. Присаживайтесь, господа, - наездница очаровательно улыбнулась нагам и указала на стол. - А ты сюда, Дейна.
        Тонкий пальчик ткнул в небольшой столик у окна, расположенный довольно далеко от стола, за который усадили нагов. И тем это явно не понравилось.
        - Инан не будет говорить с незнакомцами, - пресекла возмущения Дейна и пошла к указанному месту.
        Только она села, как расторопная прислужница поставила перед ней тарелку наваристого жирного супа с тёмными кусками печени. От запаха нехорошо скрутило желудок, и Дейна поспешила отвернуться.
        Инан явилась только через четверть часа. Сонная, с растрёпанными косами и в кое-как запахнутом халате. Посетителей она ничуть не стеснялась и, плюхнувшись в кресло, беззастенчиво закинула длинные ноги на табурет. Полы халата разъехались, обнажая соблазнительные бёдра, покрытые пёстрой россыпью… засосов. Дейна смущённо перевела взгляд выше, но засосы щедро украшали и грудь, и шею женщины.
        Сама Инан себя за деньги не продавала. В прошлом воительница, уйдя на покой, открыла бордель, который устроила по своему разумению. Несмотря на это, дядя рекомендовал её как исключительно приличную женщину, которая просто очень любит плотские утехи и не стесняется это признавать.
        - Здравствуй, ребёнок, - радушно зевнула оборотница. - Чего в такую рань пришла, да ещё и с непривычной компанией? О-о-о-о… А чего мы такие бледные? И что у нас тут? - Инан потянулась вперёд и приспустила шарф на шее Дейны. И помрачнела. - Откуда? Это ведь не твой наг. Змеехвостые бабе и палец не оцарапают.
        - Это не имеет к нему отношения. Семейное, - коротко пояснила Дейна.
        Инан поняла.
        - Объявились, - удовлетворённо протянула оборотница. - Ты ко мне из-за этого?
        - Нет. Я так и не поняла, кто именно объявился. Я здесь по делам моего господина.
        - Моего господина, - передразнила Инан, и Дейна против воли смущённо порозовела. - Ладно, ребёнок, спрашивай, что ты там хочешь узнать.
        - Ты помнишь ночь, когда я пришла сюда с наагалеем?
        - Я всё помню. Ейра, принеси мне мятного отвара.
        - Тогда какие-то парни дебош устроили.
        - Ага, видимо, твой господин им чем-то насолил.
        - Ты назвала их «рясовыми подрядничками». Знаешь, кто они?
        - Тебе зачем? - прямо спросила Инан.
        - Наагалей лезет в мои дела, и мне нужно выйти из его окружения. Это возможно, только если глава этих подрядничков будет пойман, - так же прямо ответила Дейна.
        Инан не ответила сразу. Подумала, отпила принесённый отвар и всё же сказала:
        - Рясий та ещё подлюка, не связываться бы тебе с ним.
        - Я не одна.
        - Вижу, - Инан смерила взглядом нагов. Всех троих, одного за другим, с головы до ног.
        - И я не собираюсь разбираться с ним сама. Мне бы найти, а из норы его вытащат и без меня.
        - Да одни Тёмные знают, где эта сволочь схоронилась. Сама ищу короеда проклятого! - сквозь зубы процедила Инан. - Вроде поговаривают, что он имеет дела с Ляхаем Резным, а я перед Ляхаем должница, так что не трогаю его. Но ты можешь попробовать. У меня он не появляется: я люблю, когда девочкам честно платят, да и любовник из него паршивый, даже самые неприхотливые плюются. Он ошивается в заведении у Шканы. Эй, Ейра, подойди, милая.
        - Что такое? - Ейра подбежала и с весёлым интересом уставилась на хозяйку.
        - Ты у Шканы была?
        - Вчера заскакивала. Так и не вернула долг полностью, паршивка!
        - Ну будет тебе, - Инан ласково приобняла наездницу за талию. - Зато сплетнями наверняка снабдила по самые уши.
        - А то!
        - Про Ляхая ничего не говорила? Он вроде в её заведении ошивался.
        - До сих пор к ней ходит. Он же любит свеженьких, которые ещё… ну того, - Ейра весело поиграла бровями, - не знают о том, какой он «мастер» в постели. А у Шканы девчонки сменяются быстрее, чем день ночью. Вот сегодня как раз должен у неё появиться. Шкана меня ещё спрашивала, не могу ли я одну ночку выйти у неё. Точнее, денёк. Ляхай от закона бегает и за утехами только днём ходит. Но она мне ещё за то время, что я у неё работа, не всё заплатила, так что шиш ей!
        - Спасибо, милая, - Инан благодарно похлопала наездницу по бедру, и та побежала на кухню. - С Ляхаем ещё дело иметь можно. Характер паршивый, сам дурной, но у Рясия и возможностей больше, и влияния. А Ляхай скатывается, у него одна неприятность за другой. Ходят слухи, что из-за Рясия.
        - Заведение этой Шканы далеко? - Дейна старательно отворачивалась от супа.
        - Неа. Только Ляхай туда не сунется, если увидит этих мордоворотов, - Инан кивнула на нагов. - Да и принудить его к откровенной беседе прямо с порога не выйдет. Нужно заманить в укромный уголок, где можно будет растормошить и за яйца потягать. Я бы дала тебе девочку на приманку, но я перед Ляхаем должница, хотя такие долги надо в задницу пихать… Или можешь на себя ловить. Ты девка видная, хотя и ребёнок ещё. Приодеть только… И нага одного своего можешь с собой взять. К Шкане на промысел приходят уличные, а они со своими «провожатыми», чтобы никто деньгой не обидел.
        Дейна подумала и решила, что такой случай ещё раз вряд ли подвернётся.
        - Мне бы платье…
        - Платье достанем, даже косы сваяем, - отмахнулась Инан. - Но ты же знаешь, как мы одеваемся. Две трети твоих шикарных сисек станут достоянием общества.
        - Одна треть останется при мне, - утешилась Дейна.
        - Эй, Ейра! - опять окликнула Инан наездницу. - Надо Дейну приодеть. Она в гости к Шкане сходить хочет.
        Ейра хохотнула и умчалась наверх.
        - И у тебя нет чего-нибудь бодрящего? - Дейна всё же отодвинула тарелку. - А то я себя немного муторно чувствую.
        - Милая, - Инан поманила симпатичную подавальщицу, - принеси госпоже бодрящее.
        - Спасибо тебе, Инан.
        - Не стоит, - отмахнулась та. - Милаш просил присмотреть за тобой, а хорошему любовнику в такой малости не отказывают.
        Дейна предпочла бы не знать о дяде таких интимных подробностей.
        - Хотя его тут кое-кто переплюнул, и среди лучших любовников он уже не первый, а второй, - закинув руки за голову, Инан довольно прищурилась. - Уползает, и я уже больше ничего не хочу! А когда приползает, я всё ещё ничего не хочу, но в процессе загораюсь.
        Такие подробности Дейне тоже не очень хотелось бы знать.
        Вернувшаяся подавальщица поставила перед Дейной глиняную кружку, и хранительница шарахнулась, учуяв крепкий запах дики.
        - Бодрит, во! - отрекомендовала Инан.
        - И где они опять? - Ссадаши выполз из покоев и мрачно осмотрел пустой коридор.
        - Они поползли к лекарю, - Шширар успел перекинуться парой слов с подчинёнными.
        - К Лилашею?
        - Нет.
        Ссадаши пристально уставился на умолкшего нага.
        - Оршош велел передать, что они ползли к лекарю Дейны. К какому лекарю, знает Арреш.
        - Хорошо, - впрочем, тон наагалея обещал мало хорошего.
        - А Арреша они забрали с собой.
        Повисло молчание.
        - То есть отчитаться передо мной некому? - на всякий случай уточнил Ссадаши.
        - Я убью их, - пообещал Шширар.
        Глава XXXII. Поиски лекаря продолжаются
        - Мне бы такие, - доносился из-за ширмы голос Ейры, - и я бы давно богатой стала. Нашла бы себе богатого любовника и окрутила его.
        - Прекрати, - смущённо пролепетала Дейна. - Они богатство не привлекают… Стой, не трогай, я сама…
        Ейра захихикала, а мнущиеся у окна наги завистливо переглянулись. Выставить их из комнаты не смогла даже Инан. Оршош проявил недюжинные дипломатические способности, сперва обрисовав, что сделает с ними наагалей, если Дейна пропадёт, а затем в самых велеречивых выражениях высказал свой восторг хозяйке, её заведению и снующим вокруг женщинам. Разомлевшая Инан решила, что бить такого воспитанного мужчину - великий грех, и распорядилась достать из подвала ярко-алую ширму, расписанную золотыми журавлями - подарок какого-то заграничного поклонника.
        - Ещё как привлекают! - не согласилась Ейра. - Ножку, ножку подними. Ах, какие крепкие бёдра! Ты в зеркало на себя посмотри, сразу видно, что не из простых и платить за тебя нужно алмазами!
        - Ну скажешь тоже…
        - Да это платье только на госпоже Инан так шикарно сидит! Вот это порода!
        - Тёмные, Ейра, я тебе лошадь?!
        - Они нас как лошадей и выбирают, - нравоучительно заметила наездница, мол, как можно не знать такие очевидные вещи. - Чтобы молодая, здоровая и стать была видна за версту. А ты посмотри, какая у тебя шея, как горделиво скинут подбородок, какое достоинство на лице… вот только вот это смущение убери! Мужики любят вот таких с достоинством объезжать. Нравится им, когда дикие кобылки покорно гнут изящные шеи и с обожанием смотрят на них. А если шею не гнуть, то они сами как шёлковое платье к телу льнут. Строптивые горячие кобылицы, знаешь ли, в цене. Каждому хочется владеть такой, чтобы другие любители лошадок видели: не боится убиться на такой горячей коняшке.
        Наги переглянулись, и каждый про себя решил, что он не лошадник. Всё же приятнее возвращать не в стойло к кобылке, которая может копытом в лоб зазвездить, а к милой и нежной кошечке.
        - Если бы я была мужчиной, из-за ширмы ты бы не вышла, - проворковала Ейра.
        - Если бы ты мужчиной, то шейку я бы тебе уже свернула.
        За ширмой заливисто захихикали.
        - Всё, ты готова. Господа, оцените мои старания.
        Ейра решительно сдвинула ширму, и наги мрачно уставились на Дейну. Они не сомневались, что им понравится, но чуяли, что затея принесёт мало хорошего.
        - Ого-го, - выдохнул Оршош.
        Тёмно-красное, почти чёрное платье сидело на Дейне великолепно. Привыкшим видеть женщину в штанах нагам было сложно представить её в более женственном образе, но сейчас на пару мгновений они словно утеряли память и не смогли вспомнить, как она выглядела раньше, настолько гармонично она смотрелась в нынешнем образе.
        Платье можно было бы назвать скромным, если бы не шикарное декольте, в котором, как и обещала Инан, была видна едва ли не половина груди Дейны. И зрелище воистину ошеломляло. Край прямоугольного выреза лежал так низко, что чудилось: вдохни Дейна чуть глубже и появится розовый нежный ореол. Онемевшие от изумления наги даже не сразу смогли оценить все старания Ейры, любуясь безупречным творением природы.
        - Так что? - Ейра ехидно хмыкнула. - Как вам?
        Наги опомнились и добросовестно осмотрели хранительницу с ног до головы. И восхитились, и устрашились ещё сильнее: теперь неприятности были гарантированы.
        Декольте оказалось единственной нескромной деталью платья. Длинные облегающие рукава закрывали руки по самые запястья, роскошная струящаяся юбка мягкими складками опускалась в пол. Но сидело платье хорошо до нескромности, мягко обрисовывая талию и ниспадая по бёдрам. И одного взгляда хватало, чтобы понять: нижней рубашки или хотя бы юбки под ним не было.
        Но одним платьем Ейра не ограничилась, и теперь по груди Дейны спускались длинные чёрные косы. Наездница нашла в закромах публичного дома такой же кудрявый парик, как волосы самой хранительницы. И самую малость подкрасила бледное лицо, чтобы оно не выглядело таким болезненным. А шею, расцвеченную синяками, закрыла широким бисерным ожерельем-ошейником, поблёскивающим как чешуя.
        - Видел бы это наагалей… - протянул Оршош.
        - Дяде лучше не видеть, - не согласился Арреш. - Он же неуправляемый и Дейне потом прохода не даст.
        Дейна досадливо поморщилась, но особо смущённой мужскими взглядами не выглядела. Смущала её исключительно Ейра словами, а в платье она чувствовала себя вполне привычно и плохо понимала, как соблазнительно выглядит.
        - А не слишком ли она шикарная для какого-то дешёвого заведения? - Оршош с сомнением осмотрел Дейну.
        Та явно не понимала, как должны себя вести продажные женщины, и держалась с достоинством высокородной госпожи. Или очень, очень дорогой куртизанки.
        - У Шканы собирается разный народ. Такие вот дорогие штучки тоже захаживают. Приключения ищут, развлечения или просто хотят досадить богатому любовнику, - пожала плечами Ейра. - Определились, кто с ней пойдёт?
        Оршош кивнул на Арреша. Он единственный, кто ещё не успел особо засветиться в городе, ибо ранее состоял в охране наагасахиа Лаодонии. Но ту и муж хорошо охранял, и наагасахиа не сбегала из-под его защиты. Чтобы скрыть не очень обычный для человека цвет волос, наг обвязал голову чёрным платком и выглядел по-бандитски. Самое то, чтобы сопровождать госпожу в злачные заведения.
        Ейра впихнула в его руки походный мешок.
        - Здесь её одежда. Не забудьте вернуть платье, оно стоит кучу денег.
        Инан вообще-то сказала, что они могут делать с этой «тряпкой» что угодно, но напомнить об этом наезднице никто не решился.
        - Ниже десяти золотом не брать, - Ейра строго ткнула нага в широкую грудь.
        - Мы не собираемся её продавать! - возмутился тот.
        - А Ляхая вы как заниматься собрались?
        - Просто полюбовно никак нельзя? - Аррешу претила сама мысль выступить в роли продавца женского тела. - Ну приглянулся он ей, и она…
        - Не приглянется, - уверенно сказала Ейра. - Лучше запроси пятнадцать. Он подозрительный, и если такая шикарная женщина предложит себя за дёшево, может учуять ловушку. И не надо показывать сильную заинтересованность. Этот пёс может струсить и утечь. Ой, ну какая всё-таки красотка! - Ейра с умилением залюбовалась творением рук своих. - Дейна, а ты в другом своём виде такая же привлекательная?
        Наги с недоумением уставились на неё, а Дейна в очередной раз досадливо поморщилась, но ответила:
        - Лучше.
        - Ты же ко мне как-нибудь заглянешь… в другом облике? - предвкушающее выражение лица наездницы ввело мужчин в ещё большее недоумение.
        - Наверняка.
        Вряд ли Шерр откажется зайти в гости к такой прелестной девушке.
        - Смотри, ты обещала! - погрозила пальчиком Ейра. - А теперь пройдись-ка.
        Дейна послушно шагнула, и полы платья разошлись в разрезе, открывая до колена длинную стройную ножку, обтянутую шёлковым чулком.
        Ейра удовлетворённо полюбовалась вытянутыми лицами нагов и заметила:
        - Надо тебе всё-таки плащ дать.
        Заведение Шканы называлось просто и незатейливо «У тётушки Шканы» и выглядело несколько аляповато. Каменную арку входа увивали каменные же розы, а облупившаяся стена была выкрашена в девичий розовый цвет. У входа стояла сама Шкана, высокая дородная баба в чёрном целомудренном платье. Гостей, бандитского вида мужчину и высокую женщину в плаще, она встретила ласковой улыбкой и кокетливо засюсюкала:
        - В гости или по работе?
        - По работе, - недружелюбно буркнул сопровождающий и сунул в мясистую ладонь хозяйки монету - мзду за позволение работать на её территории.
        Шкана ахнула, увидев золото, и в миг стала ещё дружелюбнее.
        - Проходите-проходите, - она закружилась наседкой. - Найду лучшее местечко. Давай, милая, плащ. Не бойся, тебя здесь никто не обидит.
        Гостья не стал ждать, когда ей помогут с плащом, и сама сбросила его с плеч прямо на заплёванный пол. Шкана ахнула повторно и прикрыла рот ладонью. Такие крали пустой трёп ой как не любили. Хозяйка сделала страшные глаза застывшему вышибале, и тот поспешил распахнуть перед гостями двери общего зала. Шкана же сгребла с пола дорогой бархатный плащ и торопливо засеменила следом.
        В зале царил полумрак, едва-едва рассеиваемый скупым сиянием светильников. За выщербленными столами сидели немногочисленные посетители, пьяный опустившийся сброд, которому уже было всё равно, где сидеть. Женщины со скучающим видом сидели у длинной стойки и оживились лишь, когда в зал вошёл Арреш. Но, сообразив, что он не посетитель, вновь поскучнели и опять встрепенулись, увидев, какую женщину тот сопровождал.
        Такие пташки в их края залетали очень редко.
        Дейна ненадолго замерла на пороге и осмотрелась, с великолепным презрением игнорируя жадные, изумлённые взгляды.
        - Вот здесь самое лучшее место, - Шкана заискивающе склонилась в полупоклоне, указывая на самое освещённое место.
        Вышибала уже тащил плетённое кресло с мягкой подушкой, подготовленное специально для «приличных» посетителей. Дейна села в него как в трон и с небрежным изяществом забросила ноги на подтащенный ближе низкий табурет. Платье, конечно же, стекло вниз, обнажая безупречные икры. Выпивохи подались ближе, но тут же опустились на стулья: охранник залётной госпожи встал прямо перед ней и обвёл всех присутствующих мрачным взглядом.
        - Вот, чтобы скрасить ожидание, - Шкана сама поднесла на подносе идеально прозрачный бокал, наполненный самым дорогим вином, что имелось в закромах заведения - всё равно редкая дрянь, но чем богаты.
        Госпожа бокал не взяла. Его перехватил охранник и сперва подозрительно к нему принюхался, потом чуточку отпил и наконец поднёс госпоже. Та склонила голову и прижалась губами к краю бокала, и мужчине ничего не оставалось, как наклонить его, чтобы напоить госпожу. Та поморщилась, скривила носик как капризничающий ребёнок, но всё же приняла бокал. И перестала обращать на собравшихся в зале внимание.
        Играть роль продажной женщины было не так уж неприятно. Дейна прекрасно видела и чувствовала жадные мужские взгляды, похабные и сальные, но они не вызывали у неё отвращения. Как летающая вокруг мошкара. Досадно, раздражающе, но что с этой мошкарой сделаешь?
        А ведь пару лет назад она бы по-другому себя почувствовала. Наверняка ей стало бы неприятно, к горлу подкатила бы тошнота, а сердце забухало от обиды. Но с тех пор она перестала так высоко ценить чистоту своего тела, чтобы злиться за сальные взгляды.
        Шушуканье вокруг усиливалось, некоторые гости ушли и вернулись с товарищами, зал постепенно, несмотря на дневное время, наполнялся, и Шкана удовлетворённо потирала руки. Прекрасная по-прежнему игнорировала все взгляды и, откинув голову на спинку, задумчиво смотрела в потолок. Охранник взглядом отпугивал всех желающих пообщаться ближе, и те покорно разлетались, понимая, что такую даму их карманы не потянут.
        Через час в зале стало совсем шумно, а свободных мест не осталось. Впрочем, когда пришёл низкорослый лысоватый мужик, Шкана мигом освободила ему местечко, а женщины у стойки зашевелились. Правда, не очень радостно. Дейна тоже бросила на него скучающий взгляд, так, словно просто хотела узнать, кто же ещё помимо неё вызвал переполох в этом болоте. И с равнодушием отвернулась.
        Ейра была права. Полюбовно не получилось бы.
        Ляхай Резной оказался крайне непривлекательным. Низенький, с кривыми ногами, клочками полысевшей головой и изрытым оспинами лицом. Лицо очень неприятное, жёлтое, искривлённое то ли вечной злобой, то ли плохо сросшимися костями. Маленькие, но остро сверкающие глаза тут же ощупали роскошное тело хранительницы и загорелись ещё сильнее. Но со знакомством вольный не поспешил. Подозрительно прищурился и заказал вина. Впрочем, на других женщин он уже не смотрел.
        Дейна позволила себе ответный взгляд лишь десять минут спустя. Просто повернула голову, обвела зал взглядом и столкнулась глазами с вольным. И пару секунд совершенно спокойно смотрела на него, а затем незаинтересованно отвернулась. Тёмный взор из-под кудрявой чёлки произвёл на Ляхая впечатление. Глаза женщины манили своей глубиной и то ли обещали горячее наслаждение, то ли великие беды. Темнота скрывала то, что лежала в самой глубине взора.
        Арреш с отвращением взглянул на вольного. Наг не сомневался, что из всех женщин тому приглянется именно Дейна. Очень уже соблазнительная приманка, перед такой редкая рыба устоит.
        Ещё пару минут спустя Дейна посмотрела на вольного специально, но с лёгким раздражением, показывая, что она чует его взгляд и он ей не очень приятен. И опять отвернулась.
        Вольный всё же не выдержал и поднялся на ноги.
        - Двадцать, - сквозь зубы процедил он, глядя на Арреша.
        Нага раздражала его унизительная роль, и он решил чуточку отыграться. Ейра же сказала, не показывать свою заинтересованность.
        - Нам нужен покровитель, на не жлоб на одну ночь, - сплюнул он.
        - Двадцать пять, - скривился Ляхай, - а дальше посмотрим, как себя покажет.
        Ломаться и дальше было опасно.
        - Хорошо.
        Видимо, Арреш всё же поторопился, потому что глаза вольного подозрительно сверкнули, но Дейна «поправила» дело.
        - Я его не хочу, - пренебрежительно бросила она.
        - А это не тебе решать, - сухо отозвался Арреш. - Поднимайся.
        - Ох, сговорились? - рядом с угодливой улыбочкой завертелась Шкана. - Я провожу, вот сюда, сюда…
        Дейна с неохотой поднялась и величественно последовала за Шканой под злорадными взглядами других женщин. Мрачный Арреш поплёлся в самом хвосте, как раз за спиной вольного, чем здорово того напряг. Шкана отстала от них у лестницы.
        - Ну дальше вы сами знаете куда, - она подмигнула Ляхаю и торопливо скатилась в зал.
        - Деньги вперёд, - буркнул Арреш, и Ляхай молча сунул ему в ладонь грязный кошель.
        - Проходи, - вольный распахнул дверь перед Дейной. И захлопнул её перед носом Арреша.
        Мгновение спустя раздался глухой удар, и дверь снова отворилась. Арреш оценивающе осмотрел распластавшегося на полу Ляхая и протянул мешок с вещами Дейне.
        - Слушай, а какого лекаря мы ищем? - задумчиво спросил он. - Просто, если господин нас поймает, надо же ему что-то правдоподобное ответить.
        Дейна смерила взглядом бесчувственного вольного и ответила:
        - Лекаря душ. Что-то я тревожусь в последние дни часто.
        - Лекарь душ нам всем поднадобится.
        Шширар и Ссадаши в двуногом облике стояли посреди улицы на самом солнцепёке и изучали уже знакомую вывеску.
        - Интересно, какого лекаря они хотят найти здесь? - Ссадаши всё же отмер и шагнул в заведение Инан.
        Глава XXXIII. Где же лекарь?
        Очнулся Ляхай от деликатного похлопывания по щекам. Челюсть ныла ужасно, и благодарностью к нежности неизвестного вольный не испытал.
        - М-м-м… драная…
        Арреш сделал вид, что не услышал последнего слова. К тому же расплывающийся по левой половине лица синяк сделал неприятную внешность более располагающей и невольно вызывал сочувствие.
        Особенно, если вспомнить, разрушение каких надежд ознаменовывал этот синяк.
        Ляхай мотнул башкой и окинул мутным взором неказистую спальню для утех в заведении Шканы. Арреш и Дейна решили, что она как нельзя лучше подходит для предстоящей беседы: внизу шумно, а на крики из комнаты вряд ли кто-то обратит внимание.
        Кричат здесь часто и много.
        Дёрнувшись, вольный обнаружил, что крепко привязан к креслу: плечи к спинке, руки к подлокотникам, а ноги к ножкам. Напротив, согнувшись стоит охранник горячей крали, которую он себе для утех прикупил.
        И которая так двинула ему кулаком в челюсть, что сознание вылетело из тела в тот же миг.
        Из-за драной занавески вышла и краля, только уже в мужской одежде и без кос. Ляхай её сперва даже не узнал. Холодная и собранная женщина мало походила на горячую штучку, которой была совсем недавно. И которая так привлекла Ляхая своей похожестью на высокородных дамочек, разъезжающих в дорогих экипажах с горделивым видом. Недосягаемых для такого как он и оттого во стократ манящих. Поражённый перевоплощением вольный даже не сразу заметил кнут в руках женщины, а заметив, криво усмехнулся и сплюнул.
        - От кого? - коротко спросил он.
        - К Тёмным ты нам не сдался, - отозвался Арреш. - Слышали, дела имеешь с Рясием Трупожором, так нам нужен он.
        - За брехливого пса меня держишь? - осклабился Ляхай.
        - Слышал, Резной свою выгоду не упускает. Какой смысл тебе Рясия прикрывать? Не друг, да и по силе он тебя не превосходит, чтобы ты его боялся.
        Ляхай оскорблённо оскалился.
        - А ты мне какую выгоду предложишь? Жизнь? Ляхай Резной смерти не боится. Рясий оторванный корень, но я не сдаю тех, с кем однажды имел дело. Сам, - вольный гнусно хмыкнул, - убираю. А тут передо мной кто? Баба и какой-то сосунок.
        Арреш не сомневался, что вольный младше него не меньше, чем на три века, но оскорбляться и спорить не стал. Только несколько смущённо посмотрел на Дейну.
        - Ты не могла бы… - наг взглянул на дверь.
        Всё-таки девочке не стоит видеть, как он «договаривается» с вольным.
        Дейна спокойно кивнула, но вместо того, чтобы уйти, шагнула вперёд и, выщелкнув из кнутовища лезвие, с коротким свистом воткнула его в стул прямо между раздвинутых ног бандита.
        - Жизнь мы тебе оставим, - спокойно произнесла она, глядя в глаза вольному, - но кое-что всё-таки заберём.
        - Брешешь, - сглотнул Ляхая. Бедра напряглись, пытаясь сдвинуться, а в паху холодком повеяло. - Ты - баба, духа не хватит!
        - Верно, я баба, - не стала спорить Дейна. - Так что для меня оно не свято.
        Инан была права, советуя надавить именно на это. Глаза Ляхая забегали, зубы заскрежетали, кресло закачалось, будто пытаясь избавиться от торчащего в сиденье лезвия. Но трусом Резной не был.
        - А локоток-то дрожит, - насмешливо оскалился мужчина.
        Похоже, локоток дрожал из-за того, что женщина пыталась сдержаться, ибо в следующий миг дрожать он перестал и лезвие с хрустом вспороло деревянное сиденье и замерло, соприкоснувшись с ширинкой. Нити шва, в который упёрлась острая кромка, начали лопаться. Один стежок за другим. Зрелище впечатлило и заворожило даже Арреша.
        - Госпожа… - выдохнул наг, но Дейна холодно его оборвала:
        - Не лезь.
        Ляхай судорожно сглотнул, глядя в тёмно-синие, почти чёрные глаза женщины. Вроде бы ничего не выражающие, но на их дне определённо что-то скрывалось. И вольный склонялся к мысли, что скрывалось там нечто ужасное. Видимо, он ошибся, и главный в этой паре вовсе не мужик.
        Чтоб этот Рясий в дерьме захлебнулся!
        Похоже, опять член в штанах не удержал. Кого он у этой бабы разложил? Сестру? Подругу? Над ней самой поглумился? Такие ведь ни перед чем не остановятся, пока не выгрызут горло сволочи. Рясий развлёкся, а ему теперь за его делишки ответ держать?
        - Я был невежлив, - Ляхай облизнул губы и улыбнулся. - Собственно, если вы так хотите его увидеть, то Тёмные в помощь. Дела я с ним почти завершил, какая разница чьими руками его убирать?
        Дейна молчала, одним взглядом побуждая вольного говорить дальше.
        - Ты на него прям с таким выражением смотри, - наставляла Инан. - У тебя такой взгляд, что тебе хочется верить.
        - У нас с ним встреча назначена, - Ляхай проникновенно понизил голос. - Завтра. У «Семи кабанов». После заката.
        Дейна вопросительно скосилась на Арреша. Тот с сожалением мотнул головой.
        - Врёт. Завтра после заката стража там облаву устроит.
        Арреш всегда на новом месте старался найти как можно больше осведомителей и узнать о всех событиях и мероприятиях, чтобы потом подумать и оценить: куда дядя пожелает сунуть хвост в первую очередь. Но дядя обычно предвосхищал все его ожидания.
        Лезвие продвинулось вперёд ещё немного, разрезая шов и портки и заставляя Ляхая почувствовал жгучий укол боли. Жизнь вольного наполнена опасностями, раны - обычное явление. Но крохотная царапинка на таком месте вызвала в мыслях и эмоциях Ляхая настоящую сумятицу и благотворно повлияла на честность.
        - Через два часа! - выдохнул он, сглатывая. - На задворках храма Богини-Матери!
        Лезвие с намёком крутнулось на месте. Храмов Богини-Матери в Дардане два.
        - У Заречной! - понял намёк вольный. - На задворках рядом с конюшней. Рясий должен притвориться жрецом.
        - А ты? - полюбопытствовал Арреш.
        Дейна легонечко качнула лезвие, выказывая и свой интерес.
        - Нищим! - прошипел Ляхай. - Они там толпами шатаются.
        Дейна вновь скосилась на Арреша. Тот немного сомневался, но всё же качнул головой.
        Женщина мигом разогнулась, выдернула лезвие и, не успел Ляхай облегчённо выдохнуть, врезала вольному кулаком в челюсть с правой стороны.
        - Возьмём с собой, - кивнула она на обмякшего пленника.
        Арреш согласно кивнул. За два часа сюда кто-нибудь обязательно заглянет, та же Шкана, и Ляхай окажется на свободе. Вдруг ему взбредёт в голову испортить им планы и предупредить Рясия? Надежнее было бы просто чиркануть вольного по горлу, но Арреш опасался высказывать предложение вслух.
        Вдруг Дейна сама его исполнит.
        Инан редко обращала внимание на гостей, только что вошедших в заведение. Тех, кому сюда ход был заказан, отслеживали вышибалы, им всё же не зря так много платили. Но в этот раз она обернулась сразу, как двое мужчин в плащах переступили порог. Будто почувствовала что-то.
        - Ба, кто явился, - с улыбкой протянула она. - Господин нашей девочки.
        - Меня здесь запомнили, - приятно удивился Ссадаши.
        - После того, что о вас нашли в городе мои крошки, я вас уже не забуду. Изволите откушать? Ейра, неси супчик.
        Ссадаши повёл носом, и к горлу подкатила тошнота. Печёночный суп он терпеть не мог.
        - Ой, не надо тратить на меня снедь, - наг подошёл ближе и сел рядом с хозяйкой заведения.
        Шширар встал позади, хотя изначально планировалось, что разговор поведёт он. Но раз господина узнали…
        - Я на минуточку. К вам Дейна не заходила?
        - Заходила, - Инан и глазом не моргнула. - Взяла кое-что и ушла.
        - А куда? - Ссадаши улыбнулся ласково-ласково.
        - А почём я знаю? - Инан в ответ улыбнулась так, что стало ясно: знает. Но не скажет.
        - Прекрасная, мне кажется, что вам не совсем безразлична эта девочка, - Ссадаши обхватил пальчиками нежную ладонь женщины и прижался к ней губами. - Я очень переживаю, что с ней что-то случится.
        - Да что может случится рядом с такими плечистыми молодцами, а? Смышлёные ребята, да ещё и чувством юмора. Особенно тот, который самый спокойный. Ему втихомолку карманы обчистили, а он в ответ вытащил не только свой кошель, но и те, какими вор успел разжиться.
        За дальним столиком дёрнулся, охлопывая себя по карманам, жуликоватого вида мужичок. Один из вышибал прищурился и двинулся к нему.
        - Да, молодец, - Ссадаши согласился, что Шем очень талантлив и шутит забавно, если не над тобой. - И куда Дейна пошла с этими весёлыми ребятами?
        - К лекарю, - пожала плечами Инан.
        - И она искала его здесь? - вкрадчиво уточнил Ссадаши.
        - Здесь она искала платье. Но тот лекарь раньше сюда захаживал.
        - А где сейчас этот лекарь обитает?
        - Самой бы узнать.
        Несколько секунд Ссадаши и Инан вежливо улыбались и смотрели друг другу в глаза. Хозяйка борделя явно ничего не боялась, зная, что наг не причинит вреда ей или её девочкам.
        - Жаль, - наагалей опечаленно вздохнул и, поднявшись, шагнул к тому самому дальнему столику.
        Карманник, которого и так уже испугал вышибала («Если не заплатишь…»), нервно заёрзал, но красноглазый мужчина выглядел очень дружелюбно, хотя в карман к нему лезть всё же было страшновато.
        - Вы здесь давно трапезничаете?
        - Ну… это… - мужик нервно посмотрел на Инан. - Работы пока нет, вот и ем в своё удовольствие.
        - Прекрасно, - промурлыкал наагалей. - Не захаживала сюда высокая красивая девушка? Черноволосая, кудрявая, коротко стриженная.
        Карманник вновь посмотрел на Инан и решительно проблеял:
        - Нет!
        Инан самодовольно приподняла брови. Ссадаши улыбнулся ещё и шире.
        И вдруг вцепился в горло карманника когтистыми пальцами и, сдёрнув его со стула, поднял над полом. Подавальщицы с испуганными криками отшатнулись, посетители шарахнулись в стороны вместе со столами и невольно закрыли путь вышибалам. Инан вскочила, но дорогу ей смело заступил Шширар. Не то чтобы он жаждал реванша за прошлую стычку, но Дейну надо было найти.
        - Я вырву тебе глотку раньше, чем до нас кто-то успеет добежать, - с ноткой безумия прошипел Ссадаши в лицо задыхающемуся мужику. - Быстро отвечай. Видел её?
        Не в силах даже вдохнуть, карманник судорожно закачал головой. Ссадаши позволил ему коснуться ногами полам и слегка ослабил хватку.
        - Она переоделась и пошла к Шкане! - торопливо прохрипел карманник. - Вместе со своими мужиками. Я видел в окно, как один из них вместе с ней вошёл внутрь, а Шкана вокруг них пчелой кружила.
        Ссадаши милостиво разжал пальцы, и кашляющий мужик рухнул на пол.
        - Ах ты сухлядь, - взбешённо прошипела Инан, - посмел на моей территории угрожать…
        Она занесла кулак, чтобы долбануть им по столбу - по новому столбу, - но на локте повисла возмущённо заверещавшая Ейра.
        - Госпожа, не смейте ломать его! Мы так разоримся!
        - Ну что вы, милая, не злитесь, мы сейчас уйдём, - подмигивание только сильнее раздраконило Инан.
        - Держите госпожу! - рявкнула Ейра вышибалам. - А вы катитесь отсюда!
        Вышибалы оценивающе посмотрели сперва на нагов, а потом на взбешённую хозяйку, которую останавливала только хрупкая Ейра, и решили, что от хозяйки ущерба будет больше.
        - Вышвырну к Тёмным на рога! - ярилась Инан уже на ласково обнявших её вышибал. - Скляды долбанные! А ты, белобрысый труп, только посмей ещё раз сюда явиться! Я из твоей шкуры панталоны сошью и настоятельнице храма Вреи подарю.
        Наги торопливо выскользнули на улицу, но их уход ничуть Инан не утешил.
        - Дурни, я для чего вас наняла?
        - Чтобы они берегли заведение от ущерба, - наставительно ответила за пыхтящих вышибал Ейра. - Госпожа, мы только два дня назад все опоры поменяли! У нас скоро из-за вас крыша обвалится. Ну подержал господин кого-то за горло. Нам от этого убытка никакого. Скорее уж он нас объест и обопьёт и не заплатит! - Ейра негодующе посмотрела на скрючившегося на полу карманника.
        Тот поймал взгляд наездницы и, криво усмехнувшись, показал вышитый золотой нитью фиолетовый кошелёчек.
        Пропажу кошелька Ссадаши обнаружил уже в заведении «У Шканы», когда хотел сразу расплатиться за дрянную выпивку. Шширар мгновенно пришёл господину на помощь, но дело это не поправило: настроение у наагалея испортилось ещё больше.
        Шкана, в отличие от Инан, в посетителях ничего необычного не усмотрела и привязываться с вопросами не стала. Наги специально выбрали уже занятый столик и подсели к двум мужичкам. Судя по осоловевшим взглядам, сидели те здесь давно, но языками шевелить ещё могли.
        - Чё надо? - сразу же недовольно осведомился один из пьянчуг.
        Ссадаши придвинул к нему стакан и спросил:
        - Женщина сюда не заходила? Видная, очень красивая, фигуристая. С чёрными кудрявыми волосами и необычными тёмными глазами.
        Мужики оживились и насмешливо переглянулись.
        - А ты полюбовник что ли, её? - хмыкнул один из них.
        - Да, - улыбнулся Ссадаши.
        - Это такая высокая с лицом высокородной госпожи? - включился в разговор второй.
        - Ох и хороша же! - тоскливо вздохнул его товарищ. - Перси во, - он руками показал грудь вдвое больше, чем у Дейны, но Ссадаши простил ему это маленькое преувеличение. - Как зашла, так никто от неё глаз оторвать не мог. Грудь из платья выпрыгивает…
        Бровь Ссадаши поползла вверх. Платье? Да, карманник что-то говорил про платье.
        - … косы с мою руку толщиной, - мужик продемонстрировал жилистую руку, - а уж ножки!
        - Ходит, как вышивает, - прицокнул языком его товарищ. - Нечего в жизни так сильно не хотел, как эти ножки. Какое-то там колено…
        - Юскусство! - поднял палец вверх другой выпивоха. - Дорогая штучка!
        Ссадаши заподозрил, что они говорят о разных женщинах. Нет, грудь и ножки у Дейны, конечно, были хороши, но ему как-то сложно было представить, что его строгая хранительница облачится в наряд путаны, чтобы посетить столь злачное место и позволит кому-то пялиться на свои коленки.
        - А взгляд какой! О-о-о-о-о, - пьяница схватился за сердце. - Как из-под своей кудрявой чёлки глянет, так и слабость во всех суставах. А сам не понять не можешь, чего в глазах её увидал. То ли обещание удовольствия, то ли беды.
        Похоже, всё-таки Дейна. Ссадаши в очередной раз ощутил досаду. Опять он недооценил хранительницу. Вот только представить её в платье не получалось.
        А здешний сброд видел не только платье, но и её ноги, и грудь.
        На душе стало гаденько.
        - А чё, разругался с ней? - нагло ухмыльнулся выпивоха.
        - Немного повздорили, - у Ссадаши появилось ощущение, что пьяницы время тянут.
        Те насмешливо переглянулись, убеждая его в этом, и один из них протянул:
        - Так она уже наверху с Ляхаем Резным кувыркается.
        В следующий миг стол был сдвинут вместе с выпивохами в сторону, а выпивка, к их ужасу, расплескалась по столешнице.
        - Вы куда? - встревоженно спросила Шкана, когда две мужчин устремились наверх. - Эй, у меня приличное заведение! Мы предлагаем только женщин!
        Наверху было всего шесть комнат, три из них оказались заняты, но Дейна там не нашлась.
        - Вы чего творите? - запыхавшаяся Шкана наконец поднялась наверх и возмущённо уставилась на нагов.
        - Ляхай где? - резко спросил Ссадаши, и Шширар поспешил сунуть Шкане медную монету.
        Та вряд ли бы соблазнилась такой мелочью, но дверь в комнату, куда она проводила Ляхая с той красоткой, уже была распахнута.
        - Да тут был… - женщина растерянно заглянула в пустую комнату.
        Наги решительно прошли внутрь и осмотрелись.
        Если тут кто-то и был, то следы за собой он подчистил. Только на стуле остался свежий выщербленный след, словно в нём ножом ковырялись.
        - Ляхай Резной, - протянул Ссадаши. - Шширар, а ведь имя этого лекаря мы уже слышали.
        - Это ещё чё?
        Широкоплечий коренастый стражник с бородой лопатой с недоумением уставился на продолговатый куль, обёрнутый мешковиной. Выглядел тот очень подозрительно. В длину чуть больше полтора сажени, а формой… В прошлое дежурство такой вот улов рыбаки из реки вытянули.
        Неужто кто осмелился подкинуть труп в управление городской стражи? Прямо в крохотную приёмную! Он отлучился-то с поста на минутку, проверить, отчего так стёкла дребезжат. Похоже, не просто так они всё-таки дребезжали…
        Ден?с подошёл ближе и обнаружил, что к подарку прилагается письмо. Лист бумаги был заткнут за верёвку, и на нём расползались корявые буквы.
        «От бескорыстных блюстителей порядка. Награду можно передать в сиротский приют при храме Богини-Матери у Сар?жи».
        Свёрток зашевелился и тихо застонал.
        Не труп.
        Денес грубо содрал дерюгу, обнажая голову подарка, и изумлённо присвистнул.
        - Вот Тёмные…
        Ляхай уставился на него с неменьшим изумлением.
        - Развязывай меня быстрее! - прошипел вольный.
        Досадливо зашипев, Денес начал торопливо освобождать Ляхая от верёвок и дерюги, нехорошим словам поминая сволочь, которая додумалась принести его погибель на порог управления. Уж Ляхай-то молчать не станет и утянет его за собой. А ведь всего один лишь раз оступился… Ну, два! Или даже три?
        Ляхай лихорадочно помогал стражнику выпутывать себя из дерюги, едва сдерживая ликующий хохот и опасаясь, что сейчас появится ещё кто-нибудь из стражи. Вот повезло-то нарваться на некогда подкупленного стражника.
        А ведь ещё недавно он думал, что судьба окончательно повернулась к нему задом и ждёт его теперь плаха. Но нет, видимо, госпожа удача решила показать шикарный филей кое-кому другому.
        И он поможет ей в этом замечательном деле!
        Глава XXXIV. Благочестивые братья-жрецы
        Тучи закрыли небо за какой-то час. Оршош, Шем, Арреш и Дейна успели только добежать до портного, который тайком приторговывал неразрешённой одежонкой, да в таверну: наги-то могли и поголодать, а вот не очень здоровая Дейна пошатывалась всё явнее.
        Когда компания подошла к воротам храма Богини-Матери на Заречной улице, начал накрапывать дождь. Привратник окинул гостей скучающим взором и продолжил с блаженной улыбкой попыхивать трубочкой, вспоминая приснившийся накануне сон, в котором ему явилась не иначе как сама Богиня. Мать с белыми туманными косами, нежной небесной гладью лица и глазами, застланными красноватым рассветом. Она ласково гладила его по лысой морщинистой голове и прощала все прегрешения. В том числе и недавнюю интрижку с женой бакалейщика с этой же улицы - давней и верной прихожанкой.
        Дейна ступила на храмовое подворье в нерешительности. Ею овладело чувство неловкости и вины, ведь они пришли сюда не в богоугодных целях. Ну и ещё имелись у неё грехи, которые могли вызвать у Богини осуждение.
        А вот наги чувствовали себя свободно. Осмотрев обширное храмовое подворье, Арреш указал на маленькую деревянную дверь, которой, похоже, не так часто пользовались. И вся компания направилась к ней. Дейна немного отстала, осматриваясь из-под капюшона.
        Храм Богини-Матери у Заречной был построен из красного кирпича и гордо возносился вверх в белой кружевной пене наличников, полуколонн, карнизов и мелких декоративных деталей - маленьких символов-свидетельств из жизни Богини. Прямой стройный остов храма в восьми саженях от земли расходился на три башни. Две крайние были пониже и поуже, а средняя гордо взмывала к небу, сияя белоснежной конусовидной крышей, на шпиле которой реял белый стяг с чёрным орнаментом простёртых вперёд рук. Дейне сперва почудилось, что в небе полощется флаг любви княжича Лесавия.
        Вокруг храма, ограждая большое подворье с постройками, тянулась высокая серая стена, столь убого смотрящаяся рядом с роскошным храмом, что хотелось немедля разнести её и отстроить что-то более подобающее. Изнутри ещё впечатление скрадывали растущие вдоль стен кусты и деревья и взбирающиеся по кладке вьюны и плющ. Серый палец колокольни и вовсе почти до середины зарос зелёным ковром - а это не менее пяти саженей! Другие постройки более гармонировали с храмом если не по красоте и изяществу, то хотя бы по цвету. Часть из них соединялась с храмом длинными крытыми галереями, зияющими арочными проходами между колонн и заросшими цветущими кустами.
        Дейна нагнала нагов, когда Хеш отомкнул дверь каким-то хитрым способом. За ней оказалась маленькая захламлённая комнатка с садовым инструментом. Похоже, жрецы свято блюли наставление Богини, что каждый цветок - проявление её любви, и не смели покушаться на растения: мотыги и лопаты хлопьями покрывала рыжая ржавчина.
        Закрыв дверь на задвижку, Арреш начал раздавать всем прикупленную одежду.
        - Дейна, отдай парик Шему, - распорядился наг.
        - А я с чем пойду? - растерялась женщина.
        - С головой. Пусть думают, что ты из недавних и только-только обрастать начала. А то с косами ты слишком на бабу похожа.
        - И без них тоже, - Оршош хмыкнул и, красуясь, перебросил длинную смоляную косу на могучую грудь. Вот чью мужественность ничем не скроешь!
        Арреш недовольно посмотрел на свои волосы, почти чёрные, но всё же зелёные.
        - План все помнят? - Арреш строго взглянул почему-то только на Оршоша.
        Тот обиженно скривился и кивнул на Дейну.
        - Я безголовый что ли, совсем?
        - Делаем всё тихо, на глаза не попадаемся, не выделяемся.
        Сомнения возникли на лице даже у Дейны. Компанию у них была очень уж приметная, но расходиться наги категорически отказались.
        - Место хорошее, расположение строений запутанное, а эти галереи-переходы как паутина, - Арреш одобрительно посмотрел в маленькое мутное окошко, словно оно было затянуто картой местности. - Ещё и парк на диво заросший. Уходить по такому прям наслаждение!
        - Откуда ты знаешь? - вяло удивилась Дейна. Парк она видела только по макушкам деревьев, торчащим над храмовой стеной.
        - Да мы в Дардане часто бываем, - отозвался Шем.
        - Я слышала, наагалей последний раз здесь бывал больше двадцати лет назад…
        - Он - да, а мы чаще. Тёмные, вот бы только наагалей не явился раньше нужного, - поморщился Шем.
        - Я его видел краем глаза, когда мы от портного шли, - поделился Оршош.
        Дейна встрепенулась, другие наги отреагировали довольно сдержанно.
        - Он идёт за нами?
        - Конечно! Мы же тебя умыкнули.
        - Точнее, ты нас, - поправил Арреш, - но для дяди это не будет иметь значения. Так что нам надо успеть до того, как он нас найдёт.
        - Хорошо бы ещё раньше него во дворец вернуться, - мечтательно протянул Оршош.
        - А он может поймать нас раньше? - Дейне почему-то не хотелось видеть злого наагалея именно сейчас.
        - Ну… может. А может и нет, - Оршош самодовольно улыбнулся. - Наш наагалей, конечно, хорош во всём, но ты знаешь, господину не приходилось сотни раз отлавливать сбежавшего наагалея одного семейства, так что опыта в выслеживании и поисках у нас будет побольше, чем у него.
        - А опыт в побегах?
        - Здесь он лучший, - не стал скрывать наг.
        Значит, шансов на успех и у них, и у наагалея примерно поровну.
        - Все готовы? - Арреш осмотрелся. - Дейна, ты чего копошишься?
        Женщина смутилась по тремя парами глаз и неловко подтянула края повязки.
        - Мне… м-м-м… помощь нужна.
        Мужчины одновременно посмотрели на грудь, которую Дейна пыталась затянуть прямо поверх рубашки, и слаженно шагнули вперёд.
        После посещения дома Шканы поиски весёлой компании несколько затруднились. В тёмном проулке среди куч мусора нашёлся нищий, который видел, как из окна не очень почтенного заведения выпрыгнули мужчина и женщина в мужском костюме. На плече мужчина нёс длинный свёрток, и Ссадаши предположил, что туда упаковали беднягу Ляхая. В конце проулка к парочке присоединились ещё две закутанные в плащи фигуры, но дальше компания словно в воздухе растворилась.
        Помогли «черви» Вааша. Почти через час бесплодных поисков Ссадаши и Шширар вышли к условленной точке сбора, где их поджидал посыльный.
        Мужчину, похожего на Шема, видели у портного, известного в разбойных кругах. Он мог пошить одежду, для изготовления которой требовалось особое разрешение, а также сбыть или перешить дорогие краденные тряпки.
        Покупка Шема заинтриговала и Ссадаши, и Шширара. И навела на след весёлой компании. Раз они купили такое, значит, зачем-то собираются в храм Богини-Матери. Храмов Богини в Дардане два. Подчинённые Вааша отправились на Сошку, а вот Ссадаши и Шширар - на Заречную.
        Когда они добрались до храма, дождь уже вовсю накрапывал. Ссадаши не сразу заметил, что не слышит характерного постукивания капель о капюшон, и, вскинув голову, обнаружил, что над его головой крылом распростёрт край плаща Шширара. Сам помощник бдительно осматривался и, кажется, в своём поведении не замечал ничего странного. Ссадаши раздражённо пихнул его в бок.
        - М? - Шширар с недоумением посмотрел на него и тихо возмутился: - Вы опять заболеете!
        Привлекать внимание руганью на идиотизм охранника - как показали годы совместной жизнь, идиотизм наигранный - Ссадаши не стал.
        - Хотелось бы знать, что они забыли здесь? - Ссадаши раздражённо осмотрелся.
        В храме шла служба. Из-за массивных дверей доносился размеренный голос проповедующего жреца и сдержанный тихий гул множества перешёптываний. По крытым галереям торопливо перебегали длинноволосые жрецы в краснокирпичных одеяниях, царила обычная для подобных мест несуетливая деятельность.
        Привратник сказал, что друзья, которых они ищут, прошли на подворье почти час назад, ещё до начала службы. Ссадаши было предположил, что эти охламоны хотят встретится с кем-то во время проповеди, но тогда зачем им являться настолько заранее? Правильнее было бы пройти с толпой, чтобы привратник их не запомнил и не выделил среди прихожан. Ни Оршош, ни Шем, ни Арреш дураками не были. Значит, или встреча была назначена на более раннее время, и они уже ушли, но через ворота. Или же им требовалось подготовиться к встрече.
        Ссадаши и Шширар всё же заглянули на проповедь. Выступал сегодня главный жрец - высокий мужчина с сухим и строгим лицом и длинной пепельно-русой косой. Немолодой уже жрец взирал на небольшую толпу прихожан с отеческой строгостью и предостерегал от предосудительных связей.
        - … ибо калечат они души наши.
        Наги немного походили, порассматривали прихожан и жрецов и вышли.
        Перспектива осмотра огромной территории нагнала на Ссадаши тоску.
        - Ты точно не в курсе? - наагалей уже который раз с подозрением покосился на Шширара, который вновь распахнул над ним крыло плаща.
        - Я от вас не отходил, - обиделся охранник. - Это всё из-за ваших таинственных дел, которыми вы ни с кем не делитесь. Вот если бы рассказывали, до такого не дошло бы и мы бы сейчас точно знали, чего этим идиотам здесь понадобилось. Лекаря, кстати, здесь найти проще, чем в борделе…
        Наги пристроились в укромном уголке заброшенной галереи, выходившей на задний двор. Крыша подтекала, поэтому Шширар продолжал укрывать господина и при этом бдительно осматриваться.
        - Это как-то связано с Трупожором, которого мы с вами искали, - предположил охранник.
        Ссадаши только поморщился.
        - Если бы тайны не строили и позволили рассказать ребятам, мы бы его уже за яйца к вам притащили, - Шширар осуждающе посмотрел на господина, но тот ответил раздражённым взглядом. - А так тыкаемся вслепую.
        - Это моё дело! Не смей им ничего говорить. Иначе женишься и осядешь дома.
        Угроза была вполне реальная. Предшественник Шширара так и закончил. В конец надоел наагалею, и тот подобрал девушку ему по вкусу и спровоцировал на женитьбу. Не то что бы предшественник был противником брака, но старейшины ему после весь мозг выклевали и до сих пор поклёвывают. Для Шширара такая участь была смерти подобна, ибо один из старейшин - его прадед. И в будущем, возможно, именно Шширар займёт его место.
        - Но они точно здесь из-за Трупожора. Видать, решили сработать на опережение, чтоб потом не тратиться на лекарей для вас, - продолжал рассуждать Шширар. - Осведомитель совершенно ясно сказал, что Ляхай Резной имеет с ним дело. Наверное, ребята во время той потасовки в борделе что-то такое услышали и запомнили. А потом пришли к Инан и расспросили. Та им сказала про Ляхая и где того можно найти. Они его нашли, а сюда потащились по его наводке.
        Ссадаши предполагал то же самое. Откровенно говоря, он бы с радостью воспользовался умениями своих подчинённых на полную катушку, но наагашейд распорядился вполне чётко: чтобы никакого лишнего шума и свидетелей. В тайну отношений между императором и Шашеолошу должны проникнуть только двое: Ссадаши и наагашейд.
        - А Дейну они с собой зачем потащили? Оставили бы её мне.
        - И нарушили бы ваш приказ? - Шширар с наигранным негодованием уставился на господина. - К лекарю они её потащили. Это-то вы разрешили. Кроме того, девочка уже по уши в ваших делах и, наверное, уже видела этого Рясия вживую. Там, в том домике, который вы разнесли.
        - Вы там тоже были, - напомнил Ссадаши.
        - Мы даже не знаем, был ли он там, - раздражённо напомнил Шширар. - А Дейна рядом с вами ошивалась.
        Наагалей досадливо закусил губу. Его мало заботило, что Дейна впуталась в его дела. Он вполне мог позаботиться о безопасности одной женщины. Если ему никто палки в колёса не ставит! Но у Дейны, оказывается, имеются и свои проблемы, в которые она никого посвящать не торопится, и поэтому совершенно неясно, откуда ждать очередной удар.
        На миг Ссадаши почувствовал себя на месте собственных охранников.
        Пренеприятное ощущение бессилия и досады на упрямство девчонки.
        Перед внутренним взором возникли совершенно спокойные тёмно-синие глаза, странные до невозможности. Будто нарисованные на лике маски. Необычный, словно пеплом присыпанный цвет. Как мутная завеса, скрывающая что-то на глубине. И ведь эту завесу никак не убрать.
        Вдруг Ссадаши показалось, что в арке колокольной башни на самом верху кто-то пошевелился. Наг всмотрелся, но между опорных столбов только едва заметно дрожал колокол. Да и его подчинённые никогда бы не полезли прятаться в такое открытое и неудобное место. Вот длинное, двухэтажное, непонятного назначения здание напротив очень даже подходило для наблюдательного поста. Вон из тех окошек просматривался весь двор, а в самих окнах отсюда ничего видно не было.
        Ссадаши как можно проникновеннее посмотрел в каждое из подозрительных окон. На всякий случай. Оршош, Шем и Арреш не напугаются, но, может, хоть Дейну проймёт!
        Дейну проняло.
        Увидев под тёмной аркой галереи Шширара с приподнятым крылом плаща, она не поверила глазам. Они же так хорошо заметали следы… Затем она встретилась взглядом со стоящим под плащом Шширара красноглазым «птенцом» - наагалеем. Злющим наагалеем!
        Женщина отшатнулась и торопливо пробормотала:
        - Господин нас нашёл.
        Оршош заинтересованно выглянул в окно и прогудел:
        - Не, пока не нашёл. Но подошёл близко.
        - Но он… там…
        - Вот именно, - наставительно изрёк Шем. - Если бы нашёл, был бы здесь.
        - Но вообще нехорошо, что он там, - Арреш обеспокоенно посмотрел на дядю и смерил взглядом расстояние до конюшен.
        - Мы собираемся только смотреть, - напомнил Оршош. - Господин ищет нас, на переодетого жреца, может, внимания не обратит.
        - Наивный, - хмыкнул Шем.
        - В любом случае шум устраивать не будет.
        Они действительно собирались только посмотреть. Устраивать ловлю на закоренелого вольного, когда в тылу балластом болтается больная женщина, решение не очень разумное. Так что они из окошечка полюбуются ликом этого Рясия, а дальше…
        А дальше дело пойдёт уже без Дейны. Ведь большой опыт по ловле беглецов всё же был не у неё. Дейна не возражала. Главное, убрать причину, по которой она находится рядом с наагалеем. И если это произойдёт без её участия, будет только лучше.
        Увидев наагалея, Дейна теперь не могла оторвать от него глаз. Оршош, Шем и Арреш спокойно игнорировали господина и лишь иногда поглядывали, чтобы убедиться: тот не пошёл искать их в другое место.
        Дождь продолжал идти, застилая редкой завесой воздух. Но Дейна прекрасно видела бледное лицо наагалея, его белёсые ресницы и прячущуюся под ними красноватую гладь глаз. Тонкий профиль, раздражённо искривлённые бледные губы, яростно трепещущие ноздри… Розовый язык слизнул упавшую на губы каплю, а взгляд вновь стрелой устремился вверх. Наагалей словно чувствовал, что она смотрит на него.
        Неожиданно до Дейны дошло, что наагалей здесь из-за неё. Внутри поднялась волна неловкости, и тело на пару мгновений онемело. Совершенно непонятная реакция, словно отголосок из прошлого, когда она с замиранием сердца принимала мужские ухаживания. Досадливо скривившись, женщина припомнила, что там наагалей говорил про инстинкты. Все наги заботятся о женщинах, приятная, конечно, черта… Тёмные, как-то она отвыкла от того, что к ней относятся как к женщине. Она вроде бы довольно старательно отпугивала от себя мужчин, а где-то и Шерр подсобил… Боги, о чём она думает?
        - Сюда кто-то идёт, - напряжённо заметил Шем.
        Через двор, изящно приподняв юбку, шла дама в шикарном чёрном бархатном плаще, полы которого придерживала семенящая следом служанка. Они свернули к зданию, где сейчас сидели в засаде наги и Дейна, и скрылись из виду, вероятно, зайдя внутрь.
        - Братья, - Оршош проникновенно посмотрел на спутников, - все помнят, что делать, если мы столкнёмся с прихожанами?
        - Да, - ответил за всех Арреш.
        - Дейна?
        - Стоять в стороне и молчать.
        Прошло несколько томительных минут, но на второй этаж так никто и не поднялся. Зато во дворе появился жрец - высокий недовольный мужчина с длинными каштановыми волосами и плохо выбритым лицом. Он тоже свернул к зданию и скрылся. Наги напряжённо переглянулись. Напоминать, что делать, если они столкнутся с другими братьями, Оршош не стал. Впрочем, спустя ещё пару минут их уединение никто не нарушил.
        Зато во дворе наконец появился сгорбленный старик в рванье, которое, впрочем, весьма неплохо его скрывало. Он присел под краем крыши конюшни рядом с дождевой бочкой, видимо, собравшись уснуть. Пошло совсем немного времени, и во дворе появился кряжистый мужчина в краснокирпичном одеянии и с очень благообразной лысиной - редкое явление среди жрецов Богини-Матери - и добродушным лицом.
        - Что-то не похож, - сомнением протянул Оршош.
        - Ты же его не видел? - нахмурилась Дейна.
        - Видел портрет на розыскной доске на площади.
        - Тогда чего мы здесь делаем?
        - Я уже пятерых видел похожих на это малевание, - поморщился наг. - Мне живого надо увидеть.
        - Если вживую хоть раз увидит, то тот от него уже не уйдёт, - с гордостью за друга сообщил Шем.
        - А в том доме, что мы… что наагалей взорвал, не было никого похожего?
        - Тогда, - Оршош скосился на Дейну, - моей заботой была ты.
        - Шширар видел наверняка, - поморщился Арреш, - но он не скажет.
        - Похоже, Рясий решил не являться лично, - Оршош будто этого и ожидал.
        - Если бы за мою голову назначили такую награду, я бы тоже никуда сам не совался, - хмыкнул Шем.
        - За тебя больше давали, - припомнил Арреш.
        Шем смущённо посмотрел на Дейну и пихнул друга в бок, чтоб язык прикусил.
        Нищий приподнялся и с льстивой улыбочкой что-то произнёс. Жрец качнул головой и, осенив бродяжку благословением, направился к храму.
        Нищие рядом с храмом действительно толпами ходили. Оршош высмотрел одного, всунул в грязную ладонь монету и попросил о небольшой услуге. Сказать господину жрецу, который спросит о некоем Ляхае, что тот не придёт. Собственно нищий им был нужен, чтобы выманить лже-жреца к конюшне и посмотреть на него.
        - Я его запомнил, - Оршош прищурился. - Ночью найду, если стража не приберёт.
        Дейна ещё раз посмотрела на наагалея и вздрогнула, опять столкнувшись с ним взглядом. Господин смотрел так пристально, что дрожь пробирала. А затем, не отводя глаз, произнёс так чётко, что даже Дейна смогла прочесть по губам:
        «Они там».
        - Твою мать, он идёт сюда! - тут же всполошился Арреш.
        Наагалей вынырнул из-под плаща Шширара в дождь. Компания суматошно метнулась в противоположный конец здания, благо выход здесь был не один.
        Компания скатилась по лестнице вниз, но бег пришлось замедлить и вообще вспомнить о достоинстве, которого требовало жреческое одеяние, которое они посмели на себя напялить. Посреди коридора мялась служанка дамы, которую они не так давно видели во дворе. Девушка испуганно посмотрела на них, забегала глазами и, кажется, приготовилась расплакаться.
        Оршош опомнился первым. Благообразно сложив руки на поясе, наг склонил голову набок и с улыбкой, полной отеческой заботы и нежности, ласково пророкотал:
        - Что-то случилось, дитя моё? Ты заблудилась?
        Арреш и Шем мигом расплылись в улыбках и уставились на бедную девушку как на посланника божьего. Дейна предусмотрительно отступила и смиренно склонила кудрявую голову.
        Бедняжечка служанка растерянно отшатнулась, смотря на трёх высоких и широкоплечих жрецов широко раскрытыми глазами.
        - Ты нуждаешься в помощи? - проникновенно спросил Шем.
        Кудрявый парик ему не очень шёл, хоть они переплели две косы в одну. Но крепкая мужественная фигура с успехом скрадывала этот недостаток.
        - Нам показалось, что ты нуждаешься в поддержке и утешении, - Оршош с таким пониманием уставился на девушку, что та вспыхнула до корней волос.
        - Мы и наши братья всегда готовы тебя выслушать, - Арреш единственный, кому удалась действительно отеческая улыбка. - Для этого тебе нужно пройти в храм. Проводить тебя?
        Обомлевшая девушка моргнула, нерешительно посмотрела в сторону и пролепетала:
        - Я не знаю… я… у меня грех…
        - Какой? - Оршош, похоже, вознамерился выслушать её прямо здесь. Всё же у него имелась слабость к симпатичным девушкам.
        - Об этом нужно говорить в храме, у алтаря. Перед взором Матери, - из Арреша вышел бы прекрасный жрец.
        Бедняжке стало почти обидно. Почему такие прекрасные мужчины уходят в жрецы?! Такие высокие, могучие, ласковые и красивые. Даже тот молоденький жрец, что и волос ещё отпустить не успел, очень хорош. Высокий и стройный как молодой тополь, а на бледном лице печать глубокой печали. Никак от неразделённой любви в жрецы пошёл?
        - Мне… мне… хочется совершить грех, - выдавила девушка и опять бросила взгляд в сторону.
        Оршош окончательно обомлел. Ну поймает их наагалей. Не убьёт же. Так чего торопиться?
        - Как ты хочешь его совершить? - взгляд выражал всепонимание и всепрощение.
        Арреш с негодованием уставился на него.
        Дейна же проследила за взглядом девушки и шагнула к двери. Отвлечённая тремя шикарными жрецами служаночка даже не заметила её манёвра. Дейна подошла к двери почти вплотную, и слух резанул громкий, дрожащий от ярости шёпот:
        - Чего ты ещё от меня хочешь?! Не наигралась?!
        Дейна обескураженно моргнула и наконец увидела валяющийся у порога амулет, заглушающий звуки.
        - Лер?н… - певуче протянул нежный голос.
        - Оставь меня уже в покое! Я предлагал тебе всё, ты предпочла другого. Что тебе от меня теперь нужно?
        - Лерен, не сердись на меня. Я же знаю, твоё сердце всё ещё со мной…
        - Ты ничего не знаешь, только притворяешься, что хоть что-то понимаешь! - с ненавистью выплюнул мужчина. - Играешься с чужими судьбами, ломаешь, врёшь о любви…
        - Я не врала тебе, я ошиблась…
        - Моя сестра, Мар?ла! Моя сестра! За что ты с ней так? Что тебе сделал этот бедный ребёнок? И после всего ты смеешь приходить ко мне?! Не натешилась? У тебя нет ни сердца, ни души! Не смей больше приходить сюда, иначе, клянусь, твой муж обо всём узнает!
        Дверь распахнулась, и мимо Дейны, толкнув её, прошёл жрец с каштановыми волосами. Он её даже не увидел, как и не увидел трёх жрецов, обступивших служанку. Просто пролетел мимо, бледный, с горящими глазами. Дейна невольно посмотрела на ту, что довела его до такого состояния. У стены, прижавшись к ней, стояла очень красивая женщина с копной светло-русых волос. Губы её кривила ярость, а вот зелёные глаза с жадностью и страстью, похожей на одержимость, смотрели вслед жрецу. Дейну она заметила почти сразу. Заметила и усмехнулась.
        - Какие милые нынче пошли жрецы, - по сочным губам прошёлся яркий язычок. Дейна заворожённо проследила за ним. Незнакомка истолковала её внимание по-своему и, резко подавшись вперёд, ухватилась за свободное одеяние и втянула женщину к себе. - Из-за каких-то мелких обид… - красавица раздражённо сморщила носик. - Милый, - тонкие пальцы коснулись губ Дейны, - хочешь утешить меня?
        Полные губы искушающе искривились, женщина явно не сомневалась в ответе.
        - Перед вами жрец, - холодно обрезала Дейна, и незнакомка задохнулась, уставившись в её будто инеем запорошенные глаза. - Помните, где вы находитесь и кому себя предлагаете. Вы пришли в дом Богини-Матери и смеете желать творить бесстыдно перед её ликом. Поимейте хоть каплю достоинства.
        Холод пронзил грудь красавицы, она почувствовала, что на этого смазливого мальчика её чары не подействовали никоим образом, и растерянно моргнула. А затем сердце заполнил жгучий яд обиды, а лицо вспыхнуло, словно бы ей отвесили пощёчину. В глазах загорелась мстительная ненависть, и красавица, сжав кулаки, заорала во всё горло:
        - Помогите! Помогите мне!
        Дейна отшатнулась от неожиданности, вываливаясь в коридор. Незнакомка скакнула следом. Непонятно, что она хотела сделать, но, увидев трёх жрецов, женщина на мгновение замерла. Она явно не ожидала, что рядом кто-то окажется.
        Но опомнилась служанка.
        - Он напал на неё! - взвизгнула девушка и обличающе ткнула пальцем в Дейну. - Я видела, я видела! Я видела это своими глазами!
        Наги обескураженно переглянулись, но обе женщины - и госпожа, и служанка - уставились на них с таким злорадством, словно уже были уверены, что поверят именно им.
        Оршош плюнул на все эти игры в жрецов и, схватив Дейну за руку, потащил на выход. Арреш и Шем рванули за ними, а разъярённый женский крик только их подогнал.
        Когда они вывалились на улицу, над храмом прогремел колокол.
        Оршош выругался.
        - Живей отсюда, а то сейчас такое начнётся!
        Шерр поёжился на холодном ветру и с раздражением посмотрел вниз. Вид с колокольни открывался такой себе, но этот наагалей со своими сторожем вынырнул из храма так неожиданно, что парень метнулся в первую попавшуюся дверь.
        Которая закрылась за его спиной при первом порыве ветра на засов. И он, конечно же, был по другую сторону двери.
        Сейчас внизу кто-то ходил и покашливал, но Шерр не переживал, что его увидят. Судя по нетронутому пласту птичьего помёта, здесь давно никто не ходил. Больше он переживал за сестру, которой вздумалось зачем-то злить этого странного нага.
        БО-О-О-О-О-О-О-О-ОМ-М-М-М-М-М-М-М!
        Шерра едва не вынесло в арку вместе со звуком колокола.
        Ссадаши скатился вниз на женский крик, но там никого, кроме какой-то истерично вопящей госпожи и её служанки, не было. Вместе с Шшираром наагалей вылетел на улицу и стремительно осмотрелся. От беглецов остались только следы на размокшей от дождя земле. И вели они в сторону ворот. Ссадаши спущенной стрелой бросился туда, уже предвкушая долгожданную встречу.
        - Именем императора, закрыть все ворота!!!
        Наагалей проскочил сквозь арку галереи и замер.
        В распахнутые ворота вбегала стража. За стенами раздались крики:
        - Окружай! Никого не выпускать!
        Из храма повалили испуганные и растерянные прихожане. Сквозь толпу пробился главный жрец.
        - Что происходит? - грозно вопросил он, выискав взглядом среди стражи того, кто больше всего походил на начальника.
        - Поступило донесение, что в храме скрывается вольный, притворяющийся жрецом, - строго ответил стражник. - Ничего не бойтесь, мы просто всё проверим.
        - Да это место сборище пороков!
        Толпа всколыхнулась и развернулась к женщине, которую поддерживала служанка.
        - Их жрецы нападают на благочестивых прихожанок! - женщина горестно разрыдалась.
        Главный жрец потемнел лицом, оскалился и рыкнул:
        - Всех братьев сюда. Живо!!!
        Ссадаши, вместе с Шшираром отступивший в толпу, тихо прошипел:
        - Убью паршивцев!
        - Ух, едва успели! - Оршош облегчённо перевёл дыхание. - Эта барышня нам едва все планы не попутала. Дейна, ты чего ей сделала?
        - К приличиям призвала, - растерянно моргнула женщина.
        - Вот только не переоделись, - Шем досадливо посмотрел на своё одеяние. - Привратник нас как пить дать запомнил.
        - Мы не признаемся, - Оршош не переживал ни капли. - Дейну наагалей страже не отдаст, а без неё будет недочёт. Всех придётся отмазывать.
        - Только я надеюсь, что дядя успел выйти, - Арреш обеспокоенно обернулся. - Иначе он окончательно взбесится!
        Глава XXXV. Верные сыны рода Фасаш
        Шёл наагалей по коридору не торопясь. Посматривал по сторонам с добродушной улыбкой, вертел в тонких пальчиках почти доеденную сушёную рыбу - плохой знак! - и что-то мурлыкал под нос. Вечерело. Солнце окрашивало западный край неба пламенем, а восточный уже посерел, даже бледный лик волчьего месяца проступил.
        Оршош, Шем и Арреш не осмелились переглянуться, а следующий за господином мрачный Шширар, тяжело смотря на товарищей, провёл пальцем по горлу. Наги поскучнели. Уже через час они сообразили, что господин всё же выбраться не успел. Через три поняли, что злого, как Тёмный дух, наагалея им не избежать. Через четыре сообразили, что теперь господин нарочно не торопится, чтобы они понервничали.
        Наконец наагалей добрался до них, остановился, широко расставив ноги, и с мягкой улыбкой поинтересовался:
        - Где Дейна?
        - Спит, - Оршош по-отечески заботливо взглянул в сторону покоев наагалея.
        Они уйму сил потратили, чтобы запихнуть девчонку туда. Она-то рвалась в свою спальню, и её мало заботило, что злого как линяющий дракон наагалея надо задобрить. В общем, роль жертвенной девы её не соблазнила. Пришлось затворить внутри как пленницу и выставить под окнами стражу.
        - Куда ходили? - наагалей деликатно обсосал уже обкусанный хребет.
        Подчинённые с глубокой жалостью и опаской посмотрели на рыбий скелет.
        Солёную сухую рыбью плоть господин не любил, но обожал в гневе терзать зубами, воображая, что это его враги или недоумки-подчинённые, уже просоленные и высушенные.
        - К лекарю, - отозвался Оршош. В роду Фасаш он отличался среди наглых родственников ещё большей наглостью и почти ничего не боялся. - Дейне вдруг поплохело, и она захотела увидеть своего лекаря.
        - Оу, у бедной телохранительницы есть свой лекарь? - белёсые брови приподнялись домиком.
        - Она совсем не бедная, - вмешался Арреш, но тут же умолк под проникновенно холодным взглядом дяди. Тот не любил, когда меняли сценарий разыгрываемого им спектакля. - Мы ходили к лекарю душ. Дейна так нервничала, а, сами знаете, какими становятся нервничающие люди. Им вынь да положи то, что им хочется.
        - И мы решили сходить. До лекаря же вы разрешили, - Оршош уставился на господина честными-пречестными глазами.
        Шем молчал, но вид имел смиренный и виноватый.
        - Ага, - Ссадаши блаженно прищурил глаза, признавая, что имени лекаря он не упоминал. - И живёт этот лекарь в доме обворожительной Инан?
        - Нет, он там часто бывает. Мы зашли к нему домой, и нас отправили туда.
        - А кто вас отправил, Шем?
        - А? - вскинулся наг. - А, жена.
        Оршош и Арреш с разных сторон пихнули его в бока, а наагалей блаженно улыбнулся. Представление начало приносить ему удовольствие.
        - А потом он пошёл в заведение некой Шканы… М-м-м… Да его жена - святая женщина, - пропел наагалей.
        - Так лекарь душ, знает, как успокоить, - вывернулся Оршош.
        - И этим лекарем совершенно случайно оказался Ляхай Резной, да?
        - Нет, господин. Лекаря зовут Баг?т М?ниц, - Оршош с недоумением взглянул на наагалея. - А имя, которое вы произнесли, больше разбойнику подходит. Резной…
        - Я видел его на розыскной доске, - Шем, понизив голос, поделился с товарищами.
        - Серьёзно? - изумился Арреш.
        - Господин, какие неприятности вы опять нашли? - Оршош укоризненно посмотрел на наагалея.
        - Не морочьте мне голову, - лениво протянул Ссадаши. Хотя его немного удивило, что подчинённые даже имя лекаря назвали.
        А те действительно по дороге заползли к лекарю душ. Ведь над правдивостью легенды надо работать! Даже прикупили зелье для успокоения нервов.
        - Ведь именно вы стащили Ляхая.
        - Да зачем он нам? - Арреш посмотрел на дядю с возмущением. - Зашли, спросили, дальше пошли…
        - …к портному?
        - И к нему зашли, - не растерялся племянник. - Дейне платочек купили. И пошли дальше…
        - … в храм. Какой разбег! Сперва в бордель, а потом в храм…
        - Наверное, устыдился, - Оршош с пониманием пожал плечами. - Когда мы его встретили, он выглядел очень подавленным. Столкнулись прямо у храмовых ворот.
        - Что? И внутрь не зашли? - наигранно удивился Ссадаши.
        - Да чего мы там забыли? - возмутился Оршош. - Проводили господин Багута, испросили совета, он побеседовал с Дейной, и мы назад пошли.
        - А, то есть к переполоху, который начался в храме, вы не имеете никакого отношения?
        - Мы слышали какой-то шум… - начал было Оршош, но осёкся и возмущённо уставился на господина. - Наагалей, вы всё же нашли неприятности?!
        Ссадаши оскалился. После побега этих дурней, которые даже не пытались скрываться, в храме воцарился хаос! Главный жрец орал и грозился отправить всех выпалывать парк, руками, без каких-либо инструментов. Рядом крутился его помощник и, чуть ли не плача, умолял успокоиться, мол, у них и так все мотыги проржавели, надо пользоваться ими хоть иногда. Его первым в парк и отправили. После беседы со стражей и с палкой в качестве орудия труда.
        Прихожан отпустили быстро. Опросили и сразу на выход. Ссадаши притворился слабым и больным господином, который пришёл испросить у Богини благословения, и все разговоры шли через строгого и невозмутимого Шширара. И всё бы хорошо, но на выходе старик-привратник, который до этого перебрасывался масляными взглядами с одной прихожанкой, воззрился на Ссадаши в священном испуге, а затем рухнул на колени и завопил: «Матушка-Богиня, не покидай нас! Грех! Грех за мной! Всё искуплю, только не уходи, Благодетельница!».
        Матушкой-Богиней стража очень заинтересовалась. Пришлось выходить из роли слабосильного господина, а потом ещё и дожидаться помощника начальника стражи, который и подтвердил, что да, это гость императора. Ссадаши отпустили, но время было утеряно. Уже у ворот храма ему донесли, что весёлая компания добралась до дворца и преданно ждёт его возвращения. Так что спешить уже было особо некуда.
        - Мне их подкинули, - оскалился Ссадаши. - И вы представляете, одна дама в храме клялась, что на неё напал жрец. И, о, странность, по описанию так похож на Дейну…
        - Дейну? - удивился Оршош.
        - Дейну? - изумился Шем.
        - Дейну?! - возмутился Арреш.
        Охранники переглянулись и одновременно посмотрели на господина.
        - Врут!
        - Девочка всё время была с нами, - Оршош взглянул на господина почти с обидой, даже гордо подобрал хвост, став на миг похожим на почтенную компаньонку невинной девушки, до глубины чепца возмущённой наветом.
        - И она болеет, - напомнил Арреш. - Напасть она может только на землю, если ноги подкосятся.
        А кнут он лично отобрал и лезвие от крови протёр.
        Наагалей и охранники в молчании уставились друг на друга. Ссадаши улыбался, подчинённые преданно таращили глаза. Господин прекрасно понимал, что ему пудрят мозги, охранники тоже прекрасно понимали, что им не верят. Но ни одна из сторон не переживала из-за этого. Наоборот, они будто бы, каждый по-своему, наслаждались представлением.
        Которое разыгрывалось не в первый раз.
        - Опять взялись за старое? - Ссадаши с улыбкой переломил рыбий скелет и бросил его в Оршоша.
        - Господин, вы нас постоянно в чём-то обвиняете, - обиженно протянул Оршош. - Мы просто глупые, неумелые, недальновидные, но мы целиком преданы вам и семье Фасаш.
        - И семье Фасаш больше, чем мне, - досадливо скривился наагалей.
        Орать на этих негодяев было бесполезно, бить их уже не хотелось, поэтому…
        - Жалованье за этот месяц не получите.
        Наги тоскливо переглянулись, но спорить не стали. А Арреш, ещё полчаса назад переживавший, что он ограбил Ляхая - забыл сунуть тому в карман оплату за утехи, - малость воспрял. Шем, который тоже вернулся с несколькими лишними кошельками, украдкой пихнул его хвостом. Жалованье на этот месяц они себе добыли.
        Ссадаши прошёл мимо вытянувшихся охранников и скрылся в покоях. Оршош, Шем и Арреш было подались к двери, чтобы послушать, но помешал Шширар.
        - Оршош, - наг строго посмотрел на товарища, - отойдём-ка.
        Оршош скривился, выбросил рыбьи останки в окно и пополз следом за помощником наагалея.
        Тот не ушёл далеко. Прижал Оршоша за первым же поворотом и разъярённо прошипел ему в лицо.
        - Совсем сдурел?! Он твой господин, как смеешь с такой лёгкостью нарушать его приказы?!
        - Я слуга рода Фасаш! - прошипел сквозь зубы Оршош. - Так же, как и наагалей! И забочусь в первую очередь о благополучии семьи. А её благополучие зависит от наагалея. И я в первую очередь думаю о нём и о его сохранности!
        - Так ты из-за беспокойства о его безопасности заставил его мотаться по всему городу?! - зарычал Шширар и в сердцах наступил на кончик хвоста Оршоша.
        - Я в беспокойстве о нём заставил мотаться его по городу! - зарычал в ответ Оршош. - Ты не хуже меня помнишь, что сказали старейшины. Смотреть за наагалеем! Ты видишь, в кого он превратился?!
        Шширар разъярённо выдохнул, но ничего не ответил. Более того, он почувствовал правоту товарища.
        - Ходячая маска, которая живёт только играми! - выплюнул Оршош. - Мне плевать женится ли он, наплодит ли детишек или старейшины сдадутся и выставят наследником Арреша. Но я переживаю за прежнего наагалея. В своих играх он потерял себя. Вспомни, каким он был ещё сто лет назад! Как он радовался жизни, как злился, как смеялся… А сейчас? Вечные театральные игрища! За всеми этими интригами я уже не вижу того наагалея, с которым с удовольствием выпивал, шатался по борделям…
        Шширар досадливо скривился и отступил.
        - Он и относится сейчас к себе как к маске, - продолжал распалённый Оршош. - Треснет - ничего страшного, достанет другую. А трескается не маска, а он сам! Вспомни, сколько раз он за последние пятьдесят лет попадал к лекарю. И это лучший боец рода Фасаш! Недавно - смех один! - простыл, пять лет назад сломал хвост, пятнадцать лет назад так насолил троллям, что они едва не убили его и нас с тобой заодно! Мне перечислять дальше? Я ещё случаев тридцать припомню! Он будто забыл, что является смертным! Ни капли о себе не заботится! И только эти интриги бесконечные! В прошлом году из-за них даже на день рождение сестры не явился!
        Теперь Оршош наползал на смущённого Шширара и прижимал его к стене.
        - Да ладно тебе, он и раньше попадал в неприятности, - попытался успокоить Шширар раздраконенного товарища.
        - Но целым из них выходил значительно чаще!
        Оршош глубоко вздохнул и отстранился.
        - Старейшин беспокоит, что он вообще окостенеет за своими масками и никогда не женится. Мне плевать, - наг показательно сплюнул себе под хвост. - Но я хочу видеть прежнего живого Ссадаши, а не кукольное великолепие, в которое он превращается. Он любил дурачить окружающих всегда. Сколько себя помню, всегда кого-то разыгрывал и над кем-то смеялся. Но, знаешь, это было по-другому. Я смотрел на него в такие моменты и видел за маской живое хохочущее лицо. А сейчас уже не вижу. Ты вспомни, когда он последний раз ползал куда-то просто так? Просто развлечься.
        Шширар нахмурил брови, но с ходу припомнить не смог.
        - Вся его жизнь - игра в маски и интриги! И ладно бы, - Оршош так скривился, что стало ясно: не ладно бы, - но он забыл себя и совсем не заботится о себе. Может, если он вспомнит, каково это волноваться и заботится о ком-то другом, то вспомнит, как о себе заботиться.
        - Ну он же забоится о наагашейдисе, - напомнил Шширар.
        - О наагашейдисе заботятся все. Ты вспомни, когда ей последний раз угрожала серьёзная опасность? Ссадаши нет нужды волноваться и заботиться о госпоже. Он при ней как друг.
        - Так он же с господином Ваашем два месяца назад на торговую площадь ползал, - Шширар торжествующе посмотрел на Оршоша. Мол, а ты говорил, совсем не развлекается…
        - Господин Вааш его туда волоком потащил. И господин Вааш не всегда может о нём позаботиться.
        Оршош глубоко вздохнул и опёрся на стену.
        - Я переживаю за него, Шширар, - признался наг. - Ссадаши умный и сильный, но с какого-то момента он стал слишком самоуверенным. Заигрывания с жизнью ни к чему хорошему не приведут. Пусть немного помучается и поймёт, что не всегда и не всё в его силах. Может, осмотрительнее станет…
        - Оршош, я понимаю тебя, но всё же использовать ради этого Дейну… Девочка могла пострадать.
        - Ты совсем нас за идиотов держишь? - Оршош возмущённо взглянул на друга. - Мы бы не потащили её в опасное место. Так, заглянули в пару злачных заведений…
        - …поговорили с Ляхаем, - напомнил Шширар.
        - Ляхай - мелкая сошка, - поморщился Оршош. - Растерял всю банду, бояться его особо не стоит. Кроме того, он всё равно соврал.
        - Ты о чём? - не понял Шширар.
        - Ну он сказал, что встреча с Рясием у него назначена в храме Богини-Матери у Заречной. Про храм не соврал, там… Дейна нажала на него… Но вот про Заречную духа приврать хватило. Я тайком ребят отправил на Сошку, и те видели, как Ляхай перехватил какого-то прихожанина у самых ворот. Не Рясия, мать его, Трупожора, кого-то другого. А мы ведь Ляхая страже подкинули, но эти крысы его отпустили. Я уже распорядился, ребята проследят и за Ляхаем, и за этим… прихожанином. А перед Дейной мы так, разыграли небольшое представление. Приплатили одному из местных жрецов, чтобы он забрал у нищего таврийскую траву и…
        - Где вы её опять достали?! - вскипел Шширар.
        - А ты в прошлый раз не всё изъял, - нагло прищурился Оршош. - Ох, и шума будет, если стража найдёт…
        - Её-то вы зачем позвали?
        - Ну так для веселья же, - ухмыльнулся Оршош.
        В спальне царил предзакатный полумрак. Дейна спала, свернувшись на краешке постели. Её кудрявая голова подействовала на Ссадаши успокаивающе, но раздражение полностью не ушло. Он всё ещё злился, но уже не очень охотно. Успел развеяться, да и он же понимал, ради чего подчинённые устроили это.
        Старейшины.
        Война между старейшинами рода Фасаш и Ссадаши не стихала с тех пор, как он стал наагалеем. Ссадаши не нравились многие из старых традиций, старейшины держались за них всеми руками и хвостами. И он, и они были крайне упрямы. Старым ящерам пришлось уступить и отменить традицию определения наследника рода через поединок, в котором братья порой убивали друг друга. Им пришлось принять многое и смириться со многим, но в одном они не желали уступать.
        Они ждали от своего наагалея наследника. Маленького нага, кровь и плоть самого Ссадаши. И не хотели признавать никого другого. Ссадаши предлагал наследником Арреша - младшего сына своего второго брата. Способный парень, умный, хитрый, чересчур серьёзный, но это, наверное, нельзя назвать недостатком. Старейшины отказывались признавать его наследником, да и сам Арреш не очень-то хотел. Но куда они денутся?
        Сам Ссадаши был совсем не против стать отцом. Но покупать ребёнка у проститутки по примеру южно-шаашидашских нагов не хотел. А просто завести его с какой-то женщиной… Он плохо себе представлял, как можно растить ребёнка с женщиной, которая ему не жена. Но не отберёт же он дитя у матери? Жениться же его пока не тянуло. До трёхсот лет пару раз возникало желание остепениться, даже жён присмотрел. Но на тот момент спор по поводу наследования через бой ещё не был улажен, и Ссадаши принципиально не вступал в брак, чтобы старейшины поняли: или традицию отменят, или наследника от наагалея они не дождутся.
        Традицию всё же отменили, но жениться наагалей рода Фасаш так и не соизволил. Большинство женщин, за редким исключением, уже не воспринимались серьёзно. Милые девочки, нуждающиеся в заботе. Их переживания и размышления казались Ссадаши совсем детскими. А среди более зрелых женщин было не так много свободных, которые бы понравились ему и которым бы понравился он сам.
        И вот Дейна! Похоже, его охранники решили вспомнить о строгом наказе старейшин и постараться обратить внимание наагалея на женщину, которая вдруг оказалась рядом с ним, и потрепать ему инстинкты. Почти достойная попытка. Ссадаши не то что бы воспринимал женщину серьёзно, но он плохо её понимал и это делало её интересной.
        Но всё же не настолько, чтобы звать замуж.
        Хотя, может, позвать? Ссадаши хищно усмехнулся, представив ошеломлённое и возмущённое лицо хранительницы. Он был уверен, что предложение ей не польстит.
        Обойдя постель, Ссадаши присел на корточки и уставился на лицо спящей женщины. Действительно спала, наверное, умаялась после отравления шататься по городу. На тумбочке рядом стояла склянка с настойкой пустырника. Эти обалдуи постарались, чтобы сказка с лекарем выглядела как можно правдоподобнее.
        Подавшись вперёд, Ссадаши всмотрелся в бледное лицо. Инстинкты внутри шевелились, обиженно зудели и чесались, но у него хватало ума понять, что это всего лишь инстинкты. У него забрали женщину, о которой он должен заботиться. Вполне нормально, что инстинкты вскинулись. Хотя Дейна интересная… Но он сам тоже очень интересный.
        Уловив странный запах, Ссадаши невольно принюхался к губам женщины и поморщился в недоумении. Пахло от той не пустырником, а почему-то дикой. Нет, та тоже неплохо успокаивала, но лекари её не очень уважали. Наверное, из-за высокого риска ошибки с дозировкой.
        Наагалей посидел ещё немного, всласть налюбовался лицом хранительницы, давая инстинктам время успокоиться. А затем направился в купальню.
        Оттуда он уже выполз, причём одеждой не озаботился. И сразу направился в гардеробную. В вещах Ссадаши любил порядок и сразу заметил, что кое-что лежит не так, как он оставил. Аккуратно сложенная стопка штанов на дальней полке была слегка помята. Присмотревшись, наг увидел за одеждой какой-то куль и вытащил на свет мешок. Из мешка выпали на пол туфли, платье и ещё какие-то тряпки.
        - Платье… - хищно протянул Ссадаши и поднял столь интересный предмет.
        Глубина декольте его ошеломила. Нет, это не самый нескромный наряд, что он встречал в своей жизни. Его ошеломило, что кто-то видел Дейну в этом платье, а он нет!
        Поднырнув хвостом под подол, Ссадаши обнаружил ещё и вырез. А пошуровав в оставшихся тряпках, увидел премилые панталончики, симпатичные чулки, но не нашёл нижнюю рубашку. И воззрился на платье с ещё большим интересом.
        Он хочет увидеть Дейну в этом!
        Покинув гардеробную, наагалей выполз из покоев и продемонстрировал платье охранникам.
        - Что это?
        Оршош с самым серьёзным видом осмотрел протянутое и ответил:
        - Платье.
        - Дейна его одевала?
        Ссадаши посмотрел на лица охранников с жадностью, но у тех ни один мускул не дрогнул.
        - Пока нет, - Оршош был сама невинность. - Она взяла его у Инан, для будущего бала. Вы же там будете, значит, и ей придётся пойти. А в штанах на такое торжество как-то неприлично…
        - А в этом прилично? - из декольте вынырнул хвост наагалея.
        - А что не так? Это же верхнее, наденет под него миленькое нижнее платье и будет очень достойно.
        - То есть это подарок мне? - Ссадаши насмешливо улыбнулся.
        - Ну что вы, господин? - отмахнулся Оршош. - Вы же никогда не приглашали женщин на балы в императорском дворце. Мы бы не посмели отягощать вас спутницей. Дейна пойдёт с Шшираром. Да, Шширар?
        Взгляды всех устремились на Шширара. К чести помощника наагалея, он не растерялся. Лицо только стало странно неподвижным, но секундой позже вверх приподнялись уголки губ и наг спокойно отозвался:
        - Конечно. Мы с Дейной идём на бал. Да, идём…
        Глава XXXVI. Дела тёмные
        Ляхай выпивал в заведении у Рыжего Шана, когда к нему за столик подсел сгорбленный старик в драном вонючем плаще. Вольный сразу приметил его, как только старик вошёл внутрь. Придирчиво осмотрел, приметил хромоту и отвёл взгляд. У Шана собирался всякий сброд, чаще нищие, если им удалось вырвать у судьбы монетку-другую на выпивку. Которая здесь мало отличалась от помоев, но пробирала хорошо. Тело согревалось, мысли туманились и жизнь на пару мгновений становилась прекрасной. За эти маленькие радости можно было простить и отвратительный вкус, тем более, завсегдатаи были непривередливы.
        В юности, будучи бездомным мальчишкой, такое пойло казалось ему божественным эликсиром, который наполняет мышцы силой, а дух - смелостью. Он с завистью и уважением смотрел на гуляк - здоровых бородатых мужиков, - сидящих за столами в таких вот грязных забегаловках. В глазах юного пацана эта вонючая пьянь отражалась в благородном свете свободных людей, которые могли позволить себе всё.
        Сейчас, сидя среди этих свободных людей, Ляхай испытывал только отвращение. Но, увы, появиться в более солидном заведении позволить себе не мог.
        И когда всё пошло по наклонной?
        Смог ведь выбиться в люди. Из главаря мальчишеской банды перерос в правую руку одного из дарданских заводил, потом сместил его, перекроил всю шайку по своему усмотрению, набрал вес в глазах остальных вольных, заимел репутацию и авторитет… Получил в руки власть! Ещё один этап - получить деньги, - и он смог бы позволить себе совершенно другую жизнь. Ту, которую хотел, и тогда такие бы шлюхи, как та кудрявая, сами заступали ему путь и искали бы встреч с ним.
        Хотя та кудрявая только притворялась шлюхой, но сколько он видел подобных баб - красивых, хорошо одетых, вкусно пахнущих и достойно выглядящих! Они разъезжали в дорогих экипажах, ходили к лучшим портнихам, перебирали камни в ювелирных, жили в роскошных домах, в которые вечерами и ночами приезжали богатые мужики. На подобных Ляхаю такие дамочки смотрели как на вошь, не взирая на его власть в теневом мире.
        Ляхай не был жадным, он просто хотел жить так же, как и другие.
        Но каждый раз, занимая новую ступень в жизни, он смотрел вверх и видел пренебрежительные взгляды вышестоящих. А он хотел жить так же, как и они. Как другие. В мечтах Ляхай порой воображал себя виконтом или даже графом, но он прекрасно понимал, где мечты и где реальность. Будет вполне достаточно власти и денег. И то, и другое вполне могут заставить гордые головы склониться, чтобы униженно попросить могущественного, хоть и не титулованного Ляхая об услуге.
        Но всё пошло по наклонной в тот день, когда к нему явился незнакомец - по виду и манерам благородного происхождения - и предложил огромные деньги за исполнение одного не очень хлопотного дела. Деньги. Огромнейшие деньги! С таким состоянием можно было отойти от тёмных дел, переехать в крупный торговый город и заняться торговлей. А в Дардан вернуться уже солидным богатым человеком после того, как в столице зачистят всех, кто имел с ним близкое знакомство.
        Нужно было всего лишь отправить людей на северо-запад Давридании и сжечь одно не очень большое имение. И всех его обитателей. Заказчик заплатил одну четвёртую оговоренной суммы сразу - огромные деньги! - и оплатил все расходы, связанные с подготовкой. Ляхай отобрал лучших из своих ребят, всё должно было пройти без сучка и задоринки. Не сообщая никому, куда они направляются, Ляхай вместе ребятами поехал на северо-запад, проследил за подготовкой, до последнего утаивал от подчинённых, в чьё имение они собираются, чтобы ни одна крыса не проболталась. И, конечно же, сам собирался пойти на дело.
        Но так увлёкся подготовкой, что не заметил старого врага, и за день до нападения получил стрелу под ребро. На дело ребята отправились без него.
        Вернулся только один. И его Ляхай лично прирезал, опасаясь, что те, кто избавился от его парней, выйдут через этого везунчика на него.
        С тех пор неудачи преследовали его одна за другой.
        Заказчик так и не объявился, а залог, казавшийся Ляхаю таким большим, растаял очень быстро. В банде пошёл разлад, выискалась наглая морда, решившая занять его, Ляхая, место. Ляхай осадил сосунка - на речное дно в обнимку с камнем, - но поддерживавшие его крысы разбежались по другим бандам. И как на зло, это были самые способные крысы!
        В теневом мире нельзя расслабляться. Солнца здесь мало, и все борются за самые светлые местечки. Каждый воспользуется твоей слабостью, чтобы додавить возможного конкурента. Всем нужен свет - власть и деньги, - которого здесь очень мало. За какой-то год Ляхай растерял всю банду и вместо того, чтобы подняться на ступеньку богатства, скатился вниз, миновав власть. Подняться вновь на прежнюю высоту в мире вольных было сложнее, чем сделать это в первый раз. Если ты упал - здесь этого никогда не забудут и не простят. Репутация хрупка во всех мирах.
        Но сдаваться Ляхай не собирался. Однажды вкусив лучшую жизнь, он не собирался прозябать в заведениях подобному этому. Деньжата у него ещё имелись, он мог позволить себе откушать и в более достойном местечке. Но появиться там не мог. Его искали и вольные, и стража, которой таки удалось кое-что на него нарыть.
        И кто-то ещё.
        Ляхай чуял, как зверь чует опасность, что за ним охотится кто-то ещё. Опыт подсказывал, что, скорее всего, от него, как от ненужного свидетеля, хочет избавиться заказчик. Чуйка шептала, что, возможно, это не он.
        Поэтому, когда старик плюхнулся за его стол, Ляхай первым делом схватился на нож и только потом пристально всмотрелся в грязное, заросшее бородой и волосами лицо. Оно изменилось до неузнаваемости, но Рясия можно было узнать по глазам.
        - Зачем искал? - коротко бросил Трупожор.
        Ляхаю доставляло удовольствие про себя называть Рясия именно прозвищем, которое тот так не любил. В пору юности, стараясь упрочить своё положение среди вольных и выбиться в верха, Рясий сожрал сердце своего врага - в ту пору достаточно известного и ловкого вора, не чуравшегося и нож в руки взять. Молодой вольный думал вызвать сим поступком страх и уважение, но вольных сложно пронять и они ехидно прозвали его Трупожором.
        - Неужто не справляешься?
        Ляхай только хмыкнул и придвинул к Рясию свою кружку. Связываться с Рясием опасно, про него ходили дурные слухи даже среди вольных, а эти ребята мало что считали дурным. Общие дела с ним рисковали иметь немногие. Рясий спокойно убирал всех, если не хотел делиться добычей, если ему чем-то не угодили или оскорбили. Если ты недостаточно силён, то лучше дел с ним не иметь.
        Но Ляхаю терять было нечего. Он либо поднимется до прежнего уровня, либо сдохнет. Рясий был его лестницей наверх.
        Но заискиваться перед ним Ляхай не собирался.
        - О тебе забочусь, - ехидно протянул Ляхай. - Тебя искали. Через меня.
        - Меня все ищут.
        - А это не стража и не наши.
        Рясий самую малость насторожился.
        - Их всего двое, - Ляхай специально не стал увеличивать число противников до сотни, чтобы Рясий проникся силой врага. Тот враг, что берёт числом, не так опасен того, кто берёт силой и умением. - Притворились проституткой и охранником при ней и притащились к Шкане. Где меня и загребли. Чуть яйца не отчикнули, - Ляхай искривил губы в гаденькой ухмылочке, - так тебя увидеть хотели. Я им прибрехал, что должен с тобой встретиться на Заречной, и они туда потащились, попутно меня в управление стражи подбросив. Правильные… Ты бы со своими сам разобрался, а то мне-то не сподручно за тебя твои грехи замаливать.
        - Кто такие?
        - Не представились.
        Рясий задумчиво опустил веки. Врагов у него было много, особенно среди вольных. Но те бы Ляхая тронуть не рискнули. Ляхай мягкорукий, но почти про каждого имеющего влияние вольного он знал что-то такое, что бы хотелось скрыть. Исподтишка кольнуть - да, могут. Но в открытую лезть побоятся. Даже про Рясия Ляхай знал слишком много. Глава банды из него вышел никудышный, но вот собирать слухи и выделять из них правду он умел мастерски. Так же, как и использовать эти слухи себе на пользу. Потому Рясий с ним и связался. Когда хочешь упрочить своё положение и убрать кое-кого с дороги, такие знания, как у Ляхая, становятся жизненно важными.
        - Опиши мужика.
        - Я-то опишу, но там главная баба, - Ляхай прищурился. - Высокая такая, фигуристая, благородной крови. Глаза тёмные, волосы короткие, кудрявые да чёрные. Кнутом орудует, как опытная кухарка ножом.
        - Кнут? - рука Рясия невольно потянулась к голове, и Ляхай понимающе ухмыльнулся.
        - Узнал? Приметная краля. Чья будет?
        - Не из наших, - неохотно бросил Рясий. - А мужик не змеехвостый ли?
        - М? - Ляхай заинтересованно приподнял куцые брови. - Неа. Крепкий такой голубоглазый парень. Волос не видел, но брови чёрные.
        Рясий постарался как можно расслабленнее откинуться на спинку стула, чтобы не показывать, как его заинтересовали слова Ляхая. Тёмные, а ведь он не подумал, что охранительница наагалея может быть не просто охранительницей. Её же отрядил в охрану сам император. Наверняка она глаза и уши его величества и по его приказу шныряет по городу, выискивая его.
        Эх, бабы либо дуры, либо коварны как змеи и хитры как лисы! Третьего не дано! Уже и про Ляхая разнюхать умудрилась, а он тоже лис и змея.
        Надо убрать её, пока не сунула нос слишком далеко.
        - Кажется, припоминаю, - лениво протянул Рясий. - Разберусь, можешь не переживать.
        И уж точно нельзя показывать пройдохе Ляхаю, что он вынюхал что-то важное. Начнёт вынюхивать дальше и, не дай Тёмные, разузнает что ещё. А этот кривоногий лис ему пока ой-как нужен…
        - Так что там про Оршика? - Рясий заинтересованно подался вперёд. - Раз собирался на встречу сегодня, значит, что-то добыл, верно?
        Ляхай криво улыбнулся.
        - Кое-что добыл.
        Из таверны Ляхай вышел только спустя два часа. Для прикрытия разговора он заказал бутылку ядрёного пойла и теперь ощутимо покачивался. Всё ж как пробирало! Рясий вообще остался там спать под скамейкой грудой вонючего тряпья. Он не чурался самых грязных образов, поэтому его так трудно было поймать. Поваляется ещё полчасика, потом хозяин вышвырнет его за порог, и потопает Рясий спокойно в свою нору.
        Сам Ляхай был не столь непритязателен. Побирался всё детство и юность, и сейчас нищенское тряпьё вызывало у него острые боли в животе. Поэтому из таверны он вышел сам в одежде речника. Утром как раз прибыл новый корабль в порт.
        Ночь после дождь была особенно свежа и чиста. Даже неприятный запах с захламлённых улочек ещё не успел подняться в воздух, и ветерок лишь иногда доносил их благоухание. Серебристое сияние ночных светил проливалось на улицу с двух сторон, в поломанных кустах шныряли кошки, где-то в конце улицы залился плачем ребёнок и ему вторило собачье подвывание.
        Выпивка чаще всего делала Ляхая агрессивным, но иногда, если он выпивал не слишком много, в душе просыпалась сентиментальность, жалостливая или грустная. Он вспомнил детство. Старую кузню, где отец с утра до ночи что-то ковал, а братья ему помогали. От крыши в жар и в холод всегда шёл дым, отец возвращался домой крепко прокопчённый и садился играть с маленькими сёстрами Ляхая. Порой, как сейчас, на вольного накатывало острое сожаление, что он сбежал из дома и подался в большой город за лёгкой жизнью. Ему хотелось вольной жизни, хотелось скакать по мощёным улицам на длинноногом вороном жеребце в богатой одежде. Через их деревню как-то проезжал богатый господин, и его образ запечатлелся в памяти восторженного мальчишки. А отец работал тяжело, но имела их семья не так много. Не столько, чтобы позволить себе породистого вороного жеребца и богатую одежду. Ляхай не хотел так жить: работать, не поднимая головы, и быть по рукам и ногам связанным большой семьёй, которая зависит от твоего труда.
        Вольная жизнь, свободная жизнь - вот чего он хотел!
        Ему было десять, когда он сбежал из родной деревни и подался в Дардан. Два месяца добирался, но с какими надеждами! Увы, но чего-чего, а лёгкой жизни столица не давала. Две недели он ходил по улицам, пока сердобольный горшечник не взял его в свою мастерскую. Ляхаю там не понравилось. Всё тоже тяжкий труд и гроши в оплату. Мальчик хотел большего. Пару раз он вынес из мастерской сосуды дорогой керамики и продал их скупщику. Полученные деньги были для Ляхая сказочным богатством, только вот распорядился он им глупо.
        Вольный сплюнул.
        Вместо того, чтобы припрятать денежки и продолжить работать и тайком таскать кувшины, он купил себе дорогущие сапоги драконовой кожи. Обновка сразу же бросилась хозяину в глаза, а затем обнаружилась и пропажа. Его выставили на улицу.
        Но Ляхай сообразил, как можно заработать, и попытался устроиться подмастерьем к кузнецу, потом к портному, потом к торговцу специями… Отовсюду он вылетал быстро, мозгов не хватало не тратить вырученные с продажи краденных вещей деньги на одежду и цацки. Ляхай уже замахнулся на то, чтобы наняться в ювелирную лавку, но хозяину он не понравился, а дальше уже молва о нём разошлась и его вообще перестали куда-то брать. Страже не сдали и ладно. Но в зиму он остался без крова и денег, но в богатой одежонке. Напросился тогда в храм - сейчас уже и не помнит какой, - соврал, что из купеческой семьи, но потерялся и теперь не знает, как найти родственников и дорогу в родной город. Жрецы его приняли и определили на постой к послушникам - таким же юным пацанам, как и он.
        Получив крышу над головой и пропитание, Ляхай вроде бы одумался, даже помышлял вернуться в родную деревню, но, слава богам, не решился. Сперва сидел тише воды ниже травы. Потом одолела скука и тоска по пирожным, к которым он привык за короткое время вольготной жизни, и Ляхай вытащил к скупщику кое-что из храмовых вещиц. Через пару недель его поймали за руку. Пришлось признаться, что никакой он не купеческий сын, а просто сирота. Строгий настоятель проникся его судьбой и не выгнал, решив дать ему возможность перевоспитаться. А в кого перевоспитаться? В этих ничтожных послушников, которые смотрели в рты наставникам с тупым восторгом и в ужасе разбегались, когда Ляхай хотел разнообразить их тоскливое существование и начинал пересказывать услышанные на улицах байки.
        Слушать оставался только ?ник.
        Ляхай быстро забывал лица умерших, но Яника он помнил в мельчайших подробностях. Худющий, светловолосый, с телячьими круглыми голубыми глазами, всегда распахнутыми в доверчивом восторге. Глупая вера Яника льстила Ляхаю и в то же время раздражала.
        К весне Ляхай уже выл от храмовой жизни и с завистью смотрел на уличных мальчишек, таких независимых и гордых, несмотря на рванье. И он сбежал из храма, чтобы прибиться к одной из мальчишеских стай. Яник пошёл с ним. Ляхай не пытался его отговорить, искренний восторг Яника и вера во всё, что говорил Ляхай, ему откровенно льстила. Он воображал, как будет рассказывать новым приятеля истории о себе, а Яник будет подтверждать, что да-да, так и было. Янику верили все, а значит, поверят и Ляхаю.
        Но всё оказалось не так радужно. Уличные не захотели их принимать. Сытые, тепло одетые домашние мальчики из храма не были достойны того, чтобы войти в их стаю. Ляхая и Яник крепко побили и били потом ещё не раз. Ляхай злился, запальчиво заявлял, что так и должно быть, их проверяю, а Яник продолжал верить. Только улыбаться перестал.
        В конце концов, видя их упорство, их действительно решили испытать и отправили на «дело»: стащить хоть что-нибудь из лавки купца Иша. Тот торговал всякими прелестными безделушками, которые привозил со всего мира. В Дардан он приезжал один раз в год и всего на две недели. Свою передвижную лавку охранял сам вместе с сыном. Сын и сейчас приезжает с товаром, как раньше отец. Иша был очень мнителен и боялся быть ограбленным. Так сильно боялся, что успел стать легендой в городе среди воров. Купец никому не доверял, поэтому не нанимал охрану. Вдруг ненадёжные, лучше уж сам. Из него сторож был тот ещё, почти каждый вор успел отметиться и что-нибудь да стащить.
        Вот к нему глубокой ночью и отправился Ляхай с Яником. Сын торговца уже ушёл в таверну полакомиться вином, а сам Иша задремал у входа в лавку. Яник остался стоять на стрёме, а Ляхай отомкнул запертые ставни, залез внутрь и схватил в темноте какую-то цацку. Он уже вылез, когда на улице появился пошатывающийся сын торгаша. Вино, видать, придало ему зоркости, так как он рассмотрел крадущегося от лавки воришку и схватился за палку. От его крика проснулся Иша, и перепуганный Ляхай как заяц бросился прочь. Яник припустил за ним, но он был слабее, быстро устал и споткнулся. Оглянувшийся через плечо Ляхай увидел, как сын купца с рёвом опускает на спину Яника палку, а побежавший Иша пинает мальчишку в живот. Зрелище так испугало Ляхая, что он забился у бочки рядом с водостоком и просто смотрел.
        Мужчины больше не били Яника, просто стояли над ним и яростно орали, пока какая-то баба из окна не наорала уже на них. Успокоившись, Иша потыкал сапогом Яника в бок и отчего-то всполошился. Присел рядом с мальчишкой, ощупал его и упавшим голосом сказал сыну, что они, кажется, прибили шалапута. А краденного при нём нет и одежда добротная. Не иначе чьё-то дитё, по дурости решившее пошалить.
        Перепугался Иша жуть. Ляхай слышал, как тот шепчет про стражу, казнь и что-то ещё. Сын купца в миг протрезвел, стащил с себя плащ и завернул в него Яника. И понесли они мальчишку в сторону реки. Ляхай сперва следовал за ними, но за пару кварталов до речного берега отстал. Ужас обуял, а слух обострился так, что далёкий всплеск воды Ляхай всё же расслышал.
        Обратно купец с сынов прошли только спустя полчаса. Ляхай потом сходил на берег реки и посмотрел на тёмную, покрытую рябью водную гладь. В душе боролись страх и желание броситься в воду и найти Яника. Может, он ещё живой.
        Страх победил, а наутро Ляхай пошёл к главарю мальчишеской банды и отдал свой трофей. Дурацкую лампадку в виде сложенных ладоней, держащих ком, похожий на сердце.
        Чего об этом вообще вспоминать?
        Ляхай сплюнул, но в этот раз уже зло.
        Яник бы всё равно сдох. Такие идиоты долго не живут, так хотя бы не успел помучаться.
        Как назло, именно сегодня путь Ляхая лежал в сторону реки. Не к тому месту, где сбросили Яника, но если пройти пятьсот саженей на юг, можно выйти под старый ясень и спуститься к огромной иве, купающей волосы в реке. Нет, Ляхай туда точно не пойдёт.
        Он вообще сперва свернул не к реке, а в сторону центра города. Завернул в переулок и, приспустив штаны якобы по нужде, забился в угол. Мало кто знал, что там в стене была дыра в полсажени высотой. Туда Ляхай и нырнул и вышел уже на другой улице. Ещё с полчаса поплутав по улицам, отрываясь от возможной слежки, вольный наконец повернул к реке и тёмными безлюдными улочками пошёл к своему ночлегу.
        Слуха опять коснулся противный плеск реки, и Ляхай невольно отвёл глаза в сторону. Столько людей передохло, а он помнит только этого глупого Яника. Тьфу, вот что за напасть?
        Миновав склады, Ляхай вышел к заброшенному сараю и, поднырнув под упавшую балку, забрался внутрь. Осторожно прошёл по трещащим половицам, наощупь нашёл добротную дубовую дверь и, тихонечко её отомкнув, нырнул внутрь.
        Тьма внутри почему-то оказалась слишком тяжёлой и дубиной рухнула на голову вольного.
        Очнулся Ляхай от боли в руках. Сияние светляков болезненно обожгло глаза, и вольный, щурясь, посмотрел наверх. От потолка тянулись верёвки, на которых висел он сам, привязанный за руки. Кое-как утвердившись на ногах, Ляхай осмотрелся и мгновенно взбодрился, увидев пятерых мужчин. Высоких, крепких, суровых и одетых во всё чёрное. Их рожи Ляхаю были совершенно незнакомы.
        - Эй, по какому случаю собрание?
        Угрюмые взгляды переместились в угол, и Ляхай тоже посмотрел туда. За колченогим столом сидел мужчина. Невысокий, но кряжистый и такой широкий, что не понятно, как он под балкой пролез. Тусклый свет отражался в блестящей лысине, круглая голова крепко сидела на по-бычьи мощной шее, из-под кустистых бровей на Ляхай взирали холодные светлые глаза, а под носом пышно росли чёрные вислые усы.
        Рядом с сидящим мужиком стоял высокий парень, ещё по-юношески изящный, но имеющий безупречную выправку и бесстрастное выражение лица.
        Их морды Ляхаю тоже знакомы не были.
        - Чем обязан? - вольный ухмыльнулся.
        В конце концов, не в первые он оказывался в такой ситуации, бывало и похуже.
        - Ляхай Резной? - глухо обронил лысый.
        - Нет, - нагло соврал вольный.
        - Это он, ваше сиятельство, - ровно отозвался парень.
        Ваше сиятельство? Ба, какая благородная птичка залетела. Да ещё и не особо скрывает ни лица, ни титула. Ляхаю стало тревожно.
        - Два года назад ты, мразь, сжёг имение Факлексов, - тяжело обронил лысый.
        Холодный взгляд пробрал Ляхая до нутра.
        - Вместе со всеми обитателями.
        Вольный нервно облизнул губы.
        - Меня интересует заказчик.
        - Я бы и сказал, если бы знал…
        Лысый бросил взгляд из-под кустистых бровей на парня, и тот вытащил из-за спины сложенный кнут. Такой знакомый, то Ляхай почти не удивился, когда сиятельство выщелкнуло лезвие, полюбовалось на него и защёлкнуло назад.
        - Я действительно не знаю, - вольный задёргался на верёвках.
        Сиятельство опёрся мощной ладонью на столешницу и неторопливо встал. И почти не изменился в росте.
        - Тогда поговорим иначе.
        Распустившийся хвост кнута лёг на пол.
        - Чтоб вам Богиня больше ни разу не приснилась! - Шерр с досадой пнул камешек и испуганно присел, когда тот попал в слюдяное окошко.
        Сестру тоже очень хотелось поругать, но… Порой Шерру казалось, что у Дейны Тёмные духи на посылках, иначе как она узнает обо всём, что с ним происходит?
        Из-за набежавшей стражи он не смог выбраться из башни и почти четверть часа просидел под колоколом, упираясь в его стенки руками и ногами, пока колокольню обыскивали. На самый верх стража не полезла, площадка с колоколом и снаружи неплохо просматривалась. Потом Шерр ждал, когда обыщут всю территорию и пока опросят всех жрецов. Прихожане уже разошлись, стемнело, стража тоже ушла восвояси, но шум в храме не стихал.
        Зверствовал главный жрец. Под скамьёй в молитвенном зале нашли мешок с таврийской травой. Если сжечь веточку такой травки, то обеспечены яркие грёзы наяву и сильная головная боль после. Шерр как-то пробовал, и дядя на пару с Дейной едва башку ему не открутили. Спасибо тётушке, заступилась. Запрета на скуривание травы не было, но использовалась она в основном в лекарских целях и была очень редка, отчего баловство ею сильно порицалось. Поэтому всю найденную траву стража обычно раскидывала по лекарским лавкам, а на площадях города вывешивали обличительные объявления. Мол, такой-то тешился таврийской травкой в то время, как раненым в боях с кочевниками воинам не хватает лекарств и тому подобное.
        Храму траву простили, жрецы всё же порой лечили. Но главный жрец с такой яростью отнекивался от того, что трава принадлежит им, что стража забрала её.
        Находка же раздраконила главного жреца ещё сильнее. Когда лишние уши ушли, он устроил братьям такой разнос, что стало стыдно даже Шерру. Часть жрецов, за которыми открылись кое-какие грехи, отправили в парк выдёргивать сорняки. Ночью. Без мотыг. Оставшихся же главный жрец загнал на ночную молитву. Только после этого Шерр рискнул выбраться.
        Но старик-привратник засёк его даже в ночной темноте и поднял крик. Когда Шерр забрался на стену, из храма как раз выскочил главный жрец с луком наперевес. Если бы скрючившийся Шерр не вскинул задницу чуть выше, то стрела вошла в неё или… в кое-что пониже.
        Парень остановился, пережидая приступ дурноты.
        А так она просвистела между ног, оставив рану только на душе.
        После таких переживаний во дворец Шерра не тянуло. Там у стражи тоже есть луки. К тому же он опасался, что не сдержится и пойдёт разбираться с Дейной. Перебираясь через стену, он успел наслушаться обвинений в домогательствах до какой-то барышни. А он ни до кого не домогался. И в мире есть только один человек, с которым его могли спутать. Дорогая, обожаемая, бесценная сестрица! Чтоб наагалей её хвостом по заднице отходил!
        Шерр остановился и полной грудью вдохнул свежий речной запах. Прогуливался он по берегу рядом с остатками могучей некогда городской стеной. Присев на обломок, парень уставился на небо и уже хотел подумать о чём-нибудь приятном и успокаивающем, когда до чуткого слуха донёсся звук шагов. Шерр мгновенно стёк на землю и затаился. Из-за домов вышла группа мужчин. Выглядели они вполне спокойно, не оглядывались подозрительно, никуда не торопились, но Шерр напрягся. Такие большие компании в такое время просто посидеть на берегу не приходят. Один из мужчин нёс на плече продолговатый куль, при взгляде на который невольно закрадывались неприятные подозрения. Шерр внимательно осмотрел каждого и поражённо застыл, уставившись на самого низкого в компании мужчину. Тот был в плаще, но эту фигуру просто невозможно не узнать!
        - Папа?! - свистящий шёпот далеко разнёсся по берегу.
        Компания замерла, и все взгляды устремились в сторону затаившегося парня. Шерр выпрямился. Низкорослый скинул с головы капюшон, и лунный свет отразился от лысины.
        - Идите, - глухо распорядился граф Аррекс, и двое подчинённых - один нёс куль на плече - продолжили путь к реке.
        - Что ты делаешь в Дардане?! - зашипел Шерр, подходя ближе. - Мы же договорились!
        Граф не ответил. Медленно окинув высоченного сына оценивающим взглядом, он тяжело уставился на его лицо. Шерр невольно отшатнулся. Отец едва доставал макушкой до его плеча, но был в три раза шире и смотрел так, что сын сразу припомнил все свои недавние грехи. И главный из них…
        - Ты должен смотреть за Дейной, - недовольно обронил граф. - Какого Тёмного ты шляешься здесь?
        Кустистые брови грозно сошлись на переносице, и отец потянулся за спину, за кнутом.
        - Эй-эй, ну чего ты сразу?! - Шерр отскочил. - Что за характер?! Я здесь как раз из-за Дейны. Из-за неё я попал в передрягу и меня - твоего единственного наследника! - едва в жрецы не отрядили! И не увиливай от ответа. Ты чего здесь делаешь?
        - Дела, - сухо отозвался граф.
        - Я Дейне пожалуюсь!
        Отец грозно зыркнул на него, и Шерр на всякий случай отступил ещё немного.
        - Мы договорили, что держим друг друга в курсе, - напомнил сын.
        - От вас пришло всего две весточки. От обоих вместе, - напомнил граф.
        - Просто ничего не происходило, но я как раз вчера отправил тебе письмецо. Кое-что случилось.
        Шерр умолк и многозначительно поиграл бровями.
        - Сперва ты.
        - Кнута захотел?
        - Дейне пожалуюсь.
        Граф подумал и неохотно выдал:
        - Нашёл вожака тех ублюдков, что усадьбу спалили.
        Шерр невольно посмотрел в сторону реки. Подручные отца как раскачивали куль. Взлетев в воздух, тот с плеском ушёл в воду.
        - Он сказал кто?
        - Описал, - скупо ответил отец.
        - И кто?
        - Не суй нос в это дело, щенок, - осадил его граф. Но помолчав, всё же добавил: - Мои подозрения подтвердились.
        - Ну и кто это?
        - Мы договорились, Шерр, что вы с Дейной стоите в стороне, а я со всем разберусь. Не лезь. Ты вообще мёртвый, не забывай.
        - Да забудешь тут, когда все только о том и говорят… - с досадой протянул парень.
        - Что у вас произошло?
        Шерр вздохнул, поправил ремень и решительно выдал:
        - Кто-то стащил Малую Проклятую Корону.
        Желваки на лице графа мгновенно напряглись, могучие кулаки стиснулись и его сиятельство развернулся в сторону города.
        - Да подожди ты! - Шерр навалился на его плечи - папа даже не пошатнулся. - С Дейной всё хорошо. А если её кто-то проклясть решится, то будет она во дворце или дома - значения не имеет. Не лезь пока. Папа! - граф решительно двинулся вперёд, без усилий таща на себе повисшего сына. - Вы опять подерётесь, и Дейна перестанет с тобой разговаривать.
        А ещё до конца разнесёт имение, в котором папенька её запрёт. А с Шерра спустят шкуру за недогляд! Шляясь за сестрой по городу, парень смог рассмотреть синяк на шее, который Дейна старательно прятала за шарфом.
        - Это я пошёл в маму красотой и характером, а Дейна же вылитая ты. Вот! Даже брови вы хмурите одинаково, волоски точно так же торчат в разные стороны. За кнуты оба схватитесь и будете потом бодаться по любому поводу.
        Граф остановился, и Шерр воспрял духом.
        - А ещё её император отрядил охранять наагатинского посла, а наги же помешаны на защите женщин. Дейна у него как у боженьки в руках! - отчаянно врал во имя сохранения мира в семье Шерр.
        - Её приставили к мужику?! - отец начал опасно багроветь, темнота залила лысину.
        - Да… - Шерр цыкнул и доверительно зашептал папеньке на ухо. - Там мужик с таким наклонностями, что это мне опасно его охранять. А Дейне рядом с ним совсем ничего не угрожает. Ты знаешь, как его прозывают? Цветочек.
        Граф призадумался, с сомнением смотря на честное лицо Шерра.
        - Если соврал, с тобой будет разбираться дядя.
        Парень едва подавил нервную дрожь.
        - Почему мне никто никогда не верит?
        Граф посчитал, что вопрос ответа не требует.
        - Пошли, я тебя провожу.
        - Боги, папа, я уже не в том возрасте, чтобы меня за ручку домой водить…
        Граф зыркнул на сына, и тот осёкся.
        - Ой, как в детстве, - льстиво улыбнулся Шерр. - Как живот?
        Он заботливо посмотрел на обширное брюхо папаши, но тот заботы не оценил.
        - Топай.
        На постоялом дворе госпожи Лес?ны всегда останавливались почтенные гости. Поэтому, когда на улицу вышел светловолосый господин среднего роста, вышибалы особо не напряглись. Не спится, наверное, решил просвежиться.
        Господину действительно не спалось. Томительная тоска охватывала душу всякий раз, когда они приезжали в Дардан в это время года. Накатывали воспоминания, а взор устремлялся на запад, в сторону реки, которая манила его шёпотом волн.
        - Яник, ты чего опять? - из дома вышел брат светловолосого господина, высокий и крепкий мужик пятидесяти лет. Свет волчьего месяца выхватил из чёрных бороды и волос серебряные нити седины.
        - Да… вспоминается, - светловолосый поморщился.
        Шихр?н проследил за взглядом брата и понимающе ухмыльнулся.
        - Манит водичка?
        Яник слабо улыбнулся, и брат хохотнул.
        - Как вспомню, аж дрожь берёт! - впрочем, глаза у Шихрана блестели весело. - Боги надоумили на берегу ещё раз проверить живой ли, а то так бы взяли грех на душу и утопили бы. Ох, и перетрухнули мы тогда с отцом! К бабке какой-то в дом постучались, золотом ей отсыпали, что за тобой до утра присмотрела. Бабку-то эту помнишь?
        - Не-а. Но я помню, как на выезде из города отец плакался стражнику, что я давно потерянный сын его умершей сестры.
        - Я как вспомню, как мама его отходила, когда он тебя привёз и сказал, что это-де сынишка его, - Шихран бесстыже заржал.
        - А я не помню, - нахмурился Яник. - Но, - глаза его ехидно сверкнули, - я помню, как мама гонялась за тобой, когда правду узнала.
        Брат опять гулко захохотал.
        Мужчины со светлой грустью уставились на небо, вспоминая уже умерших родителей.
        - Зато батюшка после этого начал охрану нанимать. А то я ей-боже умаялся с ним товар по ночам охранять. Ни отоспаться, ни к девке под окно сходить, ни пожрать толком…
        Дверь скрипнула, и наружу высунулось лукавое личико, обрамлённое белыми вихрами.
        - А можно к вам?
        - Спать иди, шкодник! - Яник строго зыркнул на отпрыска.
        - Кыш! - шикнул на племянника Шихран, и мальчишка, хихикнув, скрылся. - Вот бойкий пацанёнок растёт!
        Яник с гордостью посмотрел на закрытую дверь, но взор опять устремился в сторону реки.
        Почему-то сегодня он чувствовал не только тоску, но и печаль.
        Глава XXXVII. Спасение наагалея
        Проснулся Ссадаши между двумя волосатыми брюхами. Ночью пришла не только Госпожа, но и Шириша, и кошки вытянулись по обе стороны от Ссадаши, беззастенчиво его придавив.
        - Лошади, - простонал наагалей, вынужденный выбираться не только из-под наглых скотин, но из крайне неприятного кошмара, где он тонул, захлёбываясь волосатой водой. - Твою ж… Прекрасное утро!
        Дейны, конечно же, рядом не было. Даже сомневаться не стоило, что она попытается слинять! Но злило не это, а то, что слинять ей всё же удалось. Ссадаши раздражённо посмотрел на Госпожу, которая обожала класть башку на его голову и мурчать. Под такую колыбельную он не проснётся, даже если двери в покои вышибут.
        На всякий случай, он всё же пошарил под кошками и посмотрел на пол, но хранительницу не обнаружил. Пришлось выпутываться из кошачьих лап и выползать из-под по-лошадиному мощных тел и двигаться на выход.
        Растрёпанного, помятого и заспанного наагалея встретили две пары преданных глаз - Оршош и Арреш - и две пары очень спокойных - Шширар и Дейна. Про последних Ссадаши с досадой подумал: «Спелись».
        Наагалей окинул Дейну угрюмым взором. Выглядела та значительно посвежевшей, на щеках даже играл блеклый румянец, а о недавнем покушении напоминал только яркий шарф - кажется, его собственный, - аккуратно обвязанный вокруг шеи.
        - Ненавижу, - раздражённо протянул невыспавшийся наагалей. - С вами от нервной болезни сдохнуть можно.
        - Там настойка пустырника есть, - заботливо отозвался Оршош и помимо злого взгляда господина заработал два укоризненных - от Дейны и Шширара.
        - Чтоб, когда выползу вновь, все были здесь, - процедил Ссадаши и развернулся к покоям.
        Уже миновав порог, он опять высунулся и улыбнулся Дейне.
        - Особенно это касается тебя. Иначе охранять меня будешь даже в купальне. Спинку тереть, хвост мылить… Ясно?
        - Да, господин.
        - Скажи спасибо, что сегодня не заставил.
        Шширар торопливо пихнул Дейну хвостом под задницу, и та с готовностью склонила голову:
        - Благодарю!
        - Боги, что за серьёзный взор? - скривившись, Ссадаши скрылся за дверью.
        Охранники переглянулись между собой и скрестили взгляды на Дейне, которая едва-едва успела вернуться к пробуждению господина. Та ничуть не устыдилась. Сегодня по распоряжению лекаря она всё ещё должна была лежать в постели, но всё же встала, чтобы исполнять свой долг. И она не может позорить наагалея неопрятным видом.
        - Так что вчера было? - спросила женщина. - После того, как вы меня там закрыли, - и кивнула на покои господина.
        - Зверствовал, - тяжко вздохнул Оршош. - Насилу хвосты уберегли. Думали, шкуру спустит. Но тебя под одеялом такую нежную и хрупкую увидел и растаял.
        Лесть не зашла. Дейна не любила злиться, но изжить в себе пакостное желание запомнить и позже припомнить не могла. Семейное.
        - А по поводу нашей вчерашней прогулки? - женщина многозначительно приподняла брови.
        - Закон продажен, рыбку отпустили, - Оршош загадочно улыбнулся. - А вера пока крепко держит в стенах храма.
        Дейна нахмурилась. Значит, Ляхая отпустили, а подставной жрец всё ещё в храме. Что он там делает?
        - А во дворце ничего нового не произошло, пока нас не было?
        - Появились новые слухи, - Шширар устало воззрился на неё. - Ты теперь любовница наагалея.
        - Тёмные! - с досадой прошипела Дейна. - Наагалей уже слышал? Злился?
        Наги уставились на неё с непонимающими улыбками. Уж на это господин точно злиться не будет.
        - Не думаю, что он расстроится, - заметил Арреш.
        А вот Дейна сомневалась. Наагалея коснулись её проблемы, и она немного потрепала ему нервы. Вряд ли его выдержки хватит ещё и на то, чтобы милостиво снести беспочвенные слухи.
        - А ещё ты идёшь с Шшираром на бал, - Оршош похлопал друга по плечу. - Наагалей вчера твоё платье нашёл, пришлось приврать, что для бала.
        - Но… - Дейна растерянно посмотрела на Шширара. Она планировала уйти из охраны наагалея и вернуться к принцессе раньше. - Ясно.
        - А то бы он заставил тебя прям утром натянуть платьице, чтобы полюбоваться, - гоготнул Оршош.
        - Ты про платье Инан? - наконец сообразила Дейна. - Ты хочешь сказать, что на бал я должна буду пойти в нём? - и окинула взглядом непонимающе выжидательные лица нагов. - Серьёзно? - женщина высокомерно вскинула подбородок и сквозь зубы процедила: - Вы предлагаете мне пойти на бал в этой убогой пошлости?
        - Домой отправлю всех! - раздосадовано шипел наагалей, стремительно ползя по коридору.
        Следом поспевали донельзя довольные охранники и Дейна, которая и умудрилась в очередной раз вызвать гнев господина, когда тот решил, что ему вполне достаточно для охраны Шширара и Дейны, но женщина напомнила, что Оршош и Арреш охраняют её. Конечно же, ответственные наги не захотели покидать свой пост, и Ссадаши теперь полз в сопровождении небольшой свиты.
        Впрочем, более опытные наги-охранники отметили, что господин в крайне благодушном настроении. Иначе бы он просто прогнал их, заявив, что о Дейне и сам прекрасно позаботится.
        Или посчитал, что их присмотр лишним не будет.
        Сегодня в парке специально для гостей дворца устраивался грандиозный дневной приём с танцами, театральными представлениями, великолепным угощением и разнообразными развлечениями.
        По случаю праздника наагалей особенно расстарался и нарядился в кораллового цвета одеяние с широкими летящими руками, подпоясанное только золотым шнуром. Из-под широких рукавов выглядывали узкие расшитые золотой нитью манжеты нижней рубашки, коралловые же полы одежд шуршащим облаком окутывали хвост до самой земли. Но взгляд Дейны постоянно привлекал пышный, даже на вид тяжёлый венок из розовых пионов, которые столь одуряюще пахли, что никакие благовония не нужны.
        Наагалей обернулся и через плечо зыркнул на подчинённых. Дейна отметила, что несмотря на нежный образ, нежным и женственным господин не выглядел. Наоборот, теперь ей казалось, что показательно женственные цвета и атрибуты только сильнее оттеняли, что наагалей мужчина.
        А ещё ему чудо как шёл коралловый цвет! И цветы смотрелись как корона на голове императора.
        Интересно, а почему он до сих пор неженат? Мысли про мужеложеские наклонности Дейна отмела сразу. В сторону мужчин наагалей посматривал, только когда начинал разыгрывать очередной спектакль. Зачем? Одним богам ведомо, и Дейна не хотела с этим разбираться. Характер у господина, конечно, ещё тот, но нрав редко становился преградой в глазах меркантильных женщин. Неужели за восемь сотен лет не нашлось девушки, которую бы наагалей захотел назвать женой? А, может, он был женат и вдов? Или разведён? А дети у него есть?
        Дейна подумала и решила, что если бы ей было восемь веков, то она тоже бы не рвалась замуж. Когда ты такой древний, все вокруг наверняка кажутся детьми…
        - А с чего такое оживление? - Ссадаши выполз в парк и замер.
        - Так праздник… - начал было Оршош и осёкся.
        Праздник объяснял толпы народа, но не объяснял, почему собравшиеся кучкуются, возбуждённо перешёптываются и в нетерпении смотрят на украшенные розами воротами. В воздухе витал ажиотаж, словно ждали какого-то необычного гостя.
        Дейна призадумалась, посчитала и неуверенно протянула:
        - Вроде бы сегодня должен приехать второй принц.
        - Что? - нахмурился Ссадаши. - Но о его приезде не объявляли, откуда ты знаешь?
        - Я служу принцессе, - напомнила Дейна. - Его высочество принц Ш?идан подумывал приехать на праздник, но сомневался сможет ли вырваться.
        Наги взглянули на Дейну с большим интересом. Со времён императора Ашшидаша про императорскую семью можно было сказать только то, что она есть. Объявлялось, если его величество или наследник женится, иногда даже справлялась свадьба. Императрица появлялась при дворе крайне редко, про детей почти ничего не говорили. Наследника представляли по достижению совершеннолетия, а о существовании других детей часто вообще ничего известно не было.
        Император Раашир отличался от своих предшественников уже тем, что он хотя бы открыто заявил, что детей у него трое. Наследник, правда, появлялся не чаще раза в два года, принцесса впервые оказалась при дворе, а вот второго принца и вовсе никогда не видели.
        А Дейна словно бы с ним лично общалась.
        - Любопытно… - протянул Ссадаши. - Подождём.
        И, небрежно облокотившись на вазон с жёлтыми цветами, начал любоваться гостями. Особенно мужчинами.
        Через пару минут Дейна заподозрила, что наагалей на самом деле терпеть не может мужиков. Те под его ласковыми взглядами довольно быстро разбежались, и господин начал умиротворённо рассматривать женщин. Их компания его явно больше устраивала.
        По лестнице в парк с неторопливым достоинством спустился мужчина среднего роста и крепкого телосложения. Лицом не очень красивый, но весьма мужественный, чем и привлекал. Вся одежда и даже обувь на нём были серого цвета. Как и волосы, собранные в небрежный хвост.
        - Вот кого не ожидал увидеть здесь, - удивлённо вскинул брови Ссадаши.
        Глава туманников, Сепуша Хаурац, не любил подобные мероприятия. Главным образом из-за того, что на него постоянно глазели. Вот и сейчас всё с любопытством уставились на лёгкую дымку тумана, которая поднималась от его плеч и головы.
        Следом за мужчиной вышел мальчик-подросток, уменьшенная и куда более симпатичная копия Сепуша. Даже слишком симпатичная. Пацанёнок надменно осмотрелся и пошёл за отцом, старательно подражая ему движениями и манерами. Но если у главы тумана это выходило естественно, то на его сына без улыбки сложно было смотреть. Так по-детски!
        Проходя мимо, Сепуша вежливо кивнул Ссадаши, а вот его отпрыск лишь выше задрал подбородок.
        - Ай-яй, какая невоспитанность, - с улыбкой пропел себе под нос наагалей.
        Дейна проводила пацанёнка взглядом, полным недоумения.
        - Я думала, что это девочка…
        Наги прыснули, а Оршош склонился к ней, возбуждённо сверкая глазами:
        - Ну заметно же, согласись? Не, ну мы ей подыгрываем…
        Наги захихикали.
        - Дейна!
        Кто-то неожиданно обхватил женщину за плечи сзади, и она тут же двинула локтем. Неведомый нахал увернулся и от удара, и от хвоста Оршоша.
        Дейна резко обернулась и замерла перед высоким и крепким рыжеволосым мужчиной. Тот щурил голубые глаза в весёлой улыбке и потирал небритые щёки.
        - Ваше высочество, - женщина согнулась в поклоне, а открывший рот Оршош благоразумно промолчал, - рада вас видеть.
        - Ба, как искусно врёшь, - пожурил её принц.
        - Позвольте представить, господин, его высочество принц Шеидан. Ваше высочество, это наагалей Ссадаши део Фасаш.
        - Наслышан-наслышан, - принц улыбнулся и нагу. - Милая, что ты здесь делаешь? Где моя прелестная сестрёнка? - мужчина заглянул за вазон, словно ожидал увидеть принцессу там.
        - Охраняю наагалея по приказу императора.
        - Вот как?
        Ожидавшие прибытия принца наконец сообразили, что тот явился не с той стороны, откуда его ждали. Поднялся шёпот, волнение, но пока никто не рискнул приблизиться. Только опасливо посматривали на наагалея.
        - Рад, очень рад познакомиться, - Ссадаши отлип от вазона, кокетливо склонил голову и повёл хвостом из стороны в сторону. Дейна уставилась на него с любопытством. - Никогда бы не подумал, что второй сын императора столь ослепительно рыж. Напоминаете мне одного вашего предка…
        - У нас сильная кровь, так что мы все похожи друг на друга, - широко улыбнулся принц Шеидан. Он словно бы не замечал, что наагалей подбирается всё ближе и ближе.
        А вот Шширар видел и предчувствовал неприятности.
        - О, помнится, ваш предок сильно запал мне в мысли, - томно протянул Ссадаши, щуря красноватые глаза. - Спал и видел его во снах… Из-за этого мне кажется, что мы с вами знакомы уже очень давно.
        - Мне много рассказывали про вас, - простодушно и откровенно поведал его высочество. Расстояние между ним и наагалеем сократилось до какого-то шага. И… - голубые глаза вдруг сощурились, улыбка слегка покривела, и принц рывком подался вперёд, коварно-быстро подхватывая руку наагалея и прижимаясь губами сперва к его длани, а потом к ладони. - Вы ещё очаровательнее, чем вас описывали, - с придыханием известил высочество.
        Ссадаши с шипением вырвал руку и так торопливо ретировался за спину Шширара, что сам не успел осознать, что творит. Принц же ещё ему и подмигнул.
        - Вижу, вам многое рассказали, - вымученно улыбнулся наагалей и тут же отомстил: - О, ваше высочество, позвольте представить вам виконта Азмуса. Он является советником вашего отца.
        Польщённый и благодарный виконт тут же подошёл ближе.
        - Ваше высочество, такая честь… Позвольте представить вам…
        И всё. Принца утянули в толпу.
        - Вот же поганец! - Ссадаши достал платочек и тщательно вытер руку.
        - Думаю, нам стоит уйти, - напряжённо заметил Шширар.
        Прослышав о появлении принца, из парка и дворца начали подтягиваться всё новые и новые люди. С дочерями, племянницами, внучками, сёстрами… Ссадаши оттеснил Дейну за спину и нашипел на неё, когда она попыталась высунуться, чтобы прикрыть господина грудью. Просто так наворачивать круги рядом с принцем было бы неприлично, и придворные болтали между собой, знакомились с незнакомыми и втянули в беседу даже странного наагалея, которого в обычное время обошли бы стороной.
        - Ваше высочество, позвольте представить мою дочь… - доносилось от окружённого толпой принца.
        - Какая обворожительная юная госпожа! - восхищённо ахал принц. - Я даже жалею, что уже женат.
        - Наагалей, позвольте представить моего сына Янера и его супругу Марилу. Они приехали только вчера и почти ни с кем незнакомы.
        - Рад, - суховато и коротко отозвался Ссадаши, глядя на довольно молодого светловолосого парня с простодушно-радостным лицом и его весьма красивую жену.
        - Простите моё любопытство, - протянула женщина, - я впервые в жизни вижу нага.
        - Марила, будь вежливее, - свёкр строго посмотрел на невестку. - Наагалей прибыл с посольством и занимает весьма важный пост при наагашейде. Не стоит рассматривать его так откровенно.
        Дейна не видела говоривших, но у неё сложилось впечатление, что мужчина недоволен этой самой Марилой. И недовольство его созрело ещё до её приезда.
        - Не будьте так строги, виконт, - попенял Ссадаши. - Я бы тоже не смог оторваться от себя взгляда.
        - О, наагалей, вы действительно затмеваете здесь всех, - женщина рассмеялась, а в её голосе прозвучало нечто воркующе-кокетливое. - Я могу познакомить вас со своей сестрой? Она интересуется тканями и будет в восторге от вашей одежды.
        - Боюсь, - Ссадаши не перестал улыбаться, но в глубине глаз сверкнул холод, - если ваша сестра будет так же хороша, как и вы, то моя жена изведёт меня ревностью. Да, Дейна? Ты же будешь меня ревновать?
        Дейна даже не смогла изумиться. Кажется, она начинала привыкать к выходкам господина. Только поморщилась раздражённо.
        - Наагалей, не нужно вводить людей в заблуждение, - строго попросила она. - Мы неженаты.
        - Дейна, ты разбиваешь мне сердце… - наагалей развернулся к ней боком, и женщина наконец увидела его собеседницу.
        На неё с изумлением, граничащим с ужасом, смотрела русоволосая красавица, визжавшая в храме Богини-Матери, что Дейна её домогается. Ошеломлённо моргнул, красотка распахнула рот, но ничего не сказала. Только с ещё большим изумлением уставилась на грудь Дейны. А затем посмотрела в сторону и выше, на лицо Оршоша. Нашла взглядом Арреша, поискала Шема и опять уставилась на Дейну.
        В отличии от неё, и наги, и хранительница смогли сохранить невозмутимость. Оршош и Арреш правда не удержались от ласковых отеческих взглядов, зато у Дейны не дрогнул ни один мускул, и она смогла с совершенно невозмутимым видом добавить:
        - Мы же пока только обручены.
        Глава XXXVIII. Наивная, жестокая и коварная Дейна
        Коварная красавица изумлённо хлопнула ресницами, ещё раз осмотрела Дейну с головы до ног и перевела взгляд на наагалея. Хранительница вслед за ней посмотрела на господина и едва не скривилась от досады.
        Наг смотрел на неё с откровенно ошарашенным видом. Белёсые брови приподняты, рот слегка приоткрыт, а в красных глазах плещется изумление.
        Меньше всего Ссадаши ожидал, что Дейна решит ему подыграть. Он уже настроился на занимательный спектакль, где он, горестно вздыхая, корит хранительницу за жестокость, жалуется этой самой Мариле, в которой он сразу же узнал скандалистку из храма, на ранившую и едва не убившую его любовь и всячески убеждает её в своей неудержимой страсти к Дейне. Ну не нравились ему такие дамочки. Ссадаши предпочитал отваживать их сразу вместе с сёстрами, дочерями, племянницами, внучками и мамочками.
        Но Дейна поразила его в самую душу, зарезав на корню импровизацию несчастного влюблённого. Один раз посмотрела на эту Марилу и совершенно спокойно заявила, что она его невеста. Ни одна чёрточка лица не дрогнула, щёки не вспыхнули, даже грудь взволнованно не колыхнулась. Только зрачок в тёмных глазах расширился.
        Ссадаши опять посетило острое чувство узнавания. Он вдруг вспомнил, каково это, когда ты, сталкиваясь с чем-то неожиданным, начинаешь невозмутимо врать. Внутри на миг всё замирает, напрягается. На миг, на секунду, когда ты пытаешься сохранить невозмутимость, не дрогнуть. Затем разливается спокойствие, и ты начинаешь нагло врать. А следом появляется ликование, когда осознаёшь: тебе поверили!
        Картинки из прошлого заполонили сознание, и Ссадаши ошарашенно моргнул. Воспоминания оказались столь яркими, что внутри затрепетали глубинные струны, молчавшие уже давно. Юношеский восторг. Мальчишеское ликование. Интерес. Ссадаши словно окунулся в свежесть жизни, спрыгнув в её волны с корабля собственной продуманной изменчивости.
        На Ссадаши неожиданно снизошло озарение, что когда изменчивость не продумана, когда жизнь вокруг играет не по твоему сценарию, это одуряюще приятно и волнующе. Очень освежает и пробуждает эмоции и воспоминания.
        Слабая улыбка тронула губы наагалея. Судя по не очень довольному виду Дейны, ликования от того, что ей поверила, она не испытала. Ссадаши улыбнулся чуть шире и плавно опустился, став ниже хранительницы на полторы головы. Рано она расстроилась. Ведь перед ней самый искусный лицедей, которого ей только доведётся повстречать в жизни.
        Подавшись вперёд, Ссадаши обеими руками как роскошными алыми крыльями обнял хранительницу чуть ниже ягодиц и с блаженной улыбкой прижался щекой к её животу.
        - Боги, любовь моя, ты наконец-то решила ответить согласием, - нежно прошептал наг - впрочем, достаточно громко, чтобы его услышала не только Марила. - Я так благодарен тебе. Моё сердце совсем измучилось.
        Дейна едва не прокляла всё на свете. Ещё секунду назад она мысленно корила наагалея за то, что он не смог ей подыграть, хотя сам начал представление, а сейчас её собственное сердце так бухало в груди, что женщина переживала, что смятение проступит на лице.
        Ссадаши прекрасно слышал этот сумасшедший стук - сердечко будто бы переместилось в верхнюю часть живота - и, упёршись подбородком в крепкий пресс хранительницы, довольно улыбнулся. Лица Дейны в таком положении он не видел, обзор закрывала грудь, но, боги свидетели, это ничуть не уменьшило удовольствия от увиденного.
        - Мой господин, - Дейна склонила голову, притворяясь смущённой, - на нас смотрят. Может, поговорим в другом месте?
        - Зачем? Я готов кричать о своём счастье всему миру!
        Наагалей резко выпрямился, поднимая Дейну. Та ахнула от неожиданности и упёрлась руками в плечи нага. И не успела опомниться, как тот её тряхнул и, воспользовавшись тем, что она согнулась, крепко чмокнул в губы. Дейна ошарашенно уставилась сверху на довольное лицо наагалея и почувствовала, что щёки всё же потеплели. То ли от просыпающейся ярости, то ли от смущения. Внутри царил такой эмоциональный кавардак, что женщина саму себя не понимала.
        - Наагалей, - простонала она и, закрыв глаза ладонью, обессиленно облокотилась на плечо мужчины.
        - Дейна, ты решила выйти замуж второй раз? - раздался весёлый голос его высочества принца Шеидана. - А за меня не захотела…
        - А зачем вам вторая жена? - ехидно отозвался Ссадаши.
        Дейна всё же отняла ладонь от глаз и достоинством осмотрелась, хотя скулы пекло от прилившей крови.
        Признание наагалея оказалось интереснее, чем появление второго принца, и взгляды всех присутствующих были направлены на них. Наагалей лучился от счастья, ехидно посматривая на неё из-под белых ресниц. Обескураженная Марила, ради которой и затевался спектакль, уже стояла позади мужа и старалась привлекать поменьше взглядов. А вот взоры Оршоша и Шширара Дейну крепко озадачили: наги смотрели на неё с радостным облегчением и глубоким сочувствием. Только Арреш за их спинами досадливо морщился и кривил лицо, явно передразнивая дядю.
        - Ссадаши, ты что опять творишь? - гулкий, хоть и дружелюбный оклик заставил подскочить почти всех.
        - Ва-а-а-аш, - томно протянул Ссадаши и посмотрел на друга через плечо, - я женюсь. На Дейне.
        Дейна испуганно взглянула на огромного наагалея и едва не обмерла от страха, обнаружив, что тот стоит в компании наагариша Делилониса, наагасаха Шашеолошу и наагасахиа Лаодонии.
        - Ага, - хохотнул почему-то ничуть не удивлённый наагалей Вааш и добавил совсем уж загадочное: - Оршошу и Шширару в этот раз повезло, да?
        Упомянутые наги с непониманием уставились на него, но даже не очень искушённой Дейне их взгляды показались чересчур наигранными.
        - Ссадаши, - наагариш Делилонис уставился на друга с непреклонной строгостью и недовольно прихлопнул хвостом.
        - Нас ждёт свадьба, - дружелюбно улыбающийся наагасах Шашеолошу тоже не выглядел удивлённым.
        Как и его супруга. Она даже подмигнула мужу, мол, смотри-смотри, сейчас что-то интересное будет!
        Дейна заподозрила, что попала в умело расставленную ловушку.
        - Поставь… меня, - женщина недовольно хлопнула наагалея по плечам. - Я всё ещё сердита.
        - Ну, моя милая, не злись, - расчувствовавшийся наг крепче прижал её к себе и зафырчал ей в живот что-то приглушённо-извинятельное.
        - Ссадаши, - наагалей Делилонис прихлопнул хвостом чуть сильнее и мило улыбнулся его высочеству. - Рад с вами познакомиться, позвольте представиться. Наагариш Делилонис део Ошадаран.
        - Наслышан о вас, наагариш, - Шеидан подмигнул Дейне и переключил всё своё внимание на величественно подползающего нага.
        - Позвольте представить главу нашей делегации, наагасаха Шашеолошу и его супругу наагасахиа Лаодонию.
        - О, это моя тётушка?
        - Шаш, ты посмотри, какой у меня рыжий племянник, - наагасахиа рассмеялась и неожиданно для всех крепко-крепко обняла обескураженного принца. Ссадаши мстительно прищурился. - Роише бы он понравился.
        Внимание от эксцентричного наагалея вновь переключилось на второго принца и хвостатых гостей. Ссадаши позволил Дейне сползти по своему телу вниз, но далеко не отпустил. Приобнял и прижал к своему боку, продолжая лучиться обворожительнейшей улыбкой.
        - Я был почти поражён, - снизошёл до комплимента наагалей.
        - Эй, ладошку-то повыше, повыше, - недовольно зашипел господин Вааш, и Ссадаши покладисто переложил ладонь с бедра на бок Дейны и повлёк её за собой в сторону парка.
        - Чего ты опять устроил? - наагалей Вааш потеснил Шширара и пристроился рядышком.
        - Я ничего не устраивал, - с достоинством отмахнулся Ссадаши. - Я решил жениться.
        - Опять какая-то бабёнка слишком сладко на тебя посмотрела? - прищурился Вааш.
        Друг закатил глаза и, понизив голос, признался:
        - Я её вчера уже видел в храме Богини-Матери у Заречной. Ругалась, что к ней пристал какой-то жрец, по описанию на диво похожий на Дейну.
        Хитрый глаз скосился на женщину, но та даже не моргнула.
        - Хотела познакомить меня со своей сестрицей. Ты знаешь, как я не люблю розыгрыши с попранной честью и призваниями взять ответственность и жениться.
        Дейна тоже не любила такие розыгрыши, иначе нипочём бы не подыграла господину.
        - Ой, Дейна, - господин Вааш довольно зажмурился, - как всё же повезло Ссадашиным червям, что у них появилась ты. Этот поганец обожает притворяться женатым, если какая-то барышня начинает строить ему глазки.
        У женщины от души отлегло. Значит, никакая не ловушка. Просто все уже привыкли к выходкам наагалея.
        - Ох, и настрадались же мы с ним, - показательно горестно вздохнул Вааш.
        Настолько показательно, что Дейну одолело неясное подозрение.
        - Подождите, - осенило её, - а кто раньше выступал в роли его жены?
        - Оршош или Шширар, - господин Вааш довольно улыбнулся и ехидно посмотрел на ползущих позади нагов. - Шширар был мужем Ссадаши аж четыре раза!
        Сохранить бесстрастность Дейне не удалось, и она в изумлении обернулась к охранникам.
        Оршош и Шширар одинаково радостно ей улыбнулись.
        - Молодец! - похвалил её Оршош.
        - Хорошо сработано! - показал большой палец Шширар.
        - Зачем тогда вы назвали моё имя? - Дейна уставилась на Ссадаши. - Оршош или Шширар подыграли бы вам с большим успехом.
        Вааш фыркнул.
        - Ну если рядом есть женщина, то правдоподобнее прозвучит, что я женился именно на ней, - снисходительно отозвался Ссадаши.
        - А их вы тоже целовали?
        Ссадаши уставился сперва на красные губы хранительницы - мягкие, вкусные, манящие… м-м-м… нектар! - а затем через плечо взглянул на перекошенные лица подчинённых. И содрогнулся.
        - Фу, Дейна! Как язык повернулся сказать такое? - скривился в отвращении наагалей.
        - И неужели вам кто-то верил? - в свою очередь поморщилась Дейна.
        - Ну, верил-не верил, но бабы разлетались как комары от чадильника, - отозвался наагалей Вааш. - Хотя… - губы его расползлись в довольной улыбке.
        - Вааш! - сквозь зубы процедил Ссадаши.
        - Мах?ны - это народец такой на территории княжества Раммаш - до сих пор верят, что Шширар муж Ссадаши, - Вааш всё-таки не удержался. - У них и такие браки не воспрещены…
        - Беспутство! - ханжески прошипел Ссадаши.
        - … так что, если Ссадаши случается у них гостить, Шширару готовят за столом место рядом с ним и-и-и, - наагалей Вааш интригующе поиграл бровями, - селят в одни покои!
        Шширар и Ссадаши одновременно застонали и подняли глаза к небу.
        - Ну, - наагалей Вааш прищурился и уставился куда-то вперёд, - ещё и песчаники верят. Не, на самом деле не верят, но предпочитают делать вид, что верят.
        Дейна проследила за взглядом наагалея и увидела хакана песчаников. Тот в сопровождении своего советника шёл к ним. Маленькие глаза лукаво прищурены, лицо того гляди треснет от улыбки.
        - Дождей под хвост, наагалей, - тепло пожелал хакан Ссадаши и не столь дружелюбно Ваашу: - Солнца тебе на голову побольше, друг мой.
        - Тебе того же, - ухмыльнулся в ответ Вааш.
        - Ох, - хакан притворно вдохнул и обратился к Шширару, - неверность наагалея причинила много печали. Моё сочувствие.
        - Неверность наагалея причинила много радости, - не удержался охранник.
        Ссадаши недовольно фыркнул и быстрее повлёк хранительницу вперёд.
        Спокойствие снизошло на Дейну.
        Приятно осознавать, что замужество ей всё же не грозит.
        Мысли неуклонно потянулись к воспоминаниям о первом браке, но Дейна холодно и жестоко их затоптала.
        Вааш и Ссадаши расположились под сенью грушевого дерева рядом с кустами цветущего шиповника. Дейна хотела по примеру других охранников встать рядом, но господин бесцеремонно сдёрнул её хвостом за ногу вниз. Благо хоть поймал, а то земля шла под уклон к берегу одного из многочисленных прудов императорского парка.
        - Невесте охранять жениха не положено, - промурлыкал наагалей прямо на ухо.
        - Такого беспутного ещё как положено! - не согласился с ним Вааш.
        Дейна решила не спорить. Император приставил её охранять наагалея, то тот ставил ей палки в колёса. Силой она разобраться с ним не могла, поэтому нужно терпеть. Хотя видят боги, какой бесполезной она себя ощущает.
        Наагалей приобнял её за плечи, вынуждая прижаться к нему. Дейну не возмутила эта вольность. Она понимала, что наагалей видит в ней женщину, но также прекрасно осознавала, что угрозы соблазнения от него можно не ждать. Она чувствовала снисходительное отношение, как к ребёнку, а значит ничего, кроме поддразниваний, ожидать не стоило. И она не забывала о совместных ночёвках, наагалей всё же ни разу не предложил ей ничего неприличного.
        А всё-таки какая красивая у господина одежда! Прошлым вечером, запертая в его покоях, Дейна заглянула в гардеробную. Просто, чтобы припрятать мешок с вещами, но застряла в комнате почти на час, рассматривая и с тихим восторгом прикасаясь к вышитым дорогим тканям, ярким как цветы.
        И вот сейчас женщина не могла оторвать взгляд от небрежно свисающей с её плеча руки. Широкий, как крыло, кораллового цвета рукав, облегающая манжета нижней рубашки, вышитая золотыми лотосами, и узкая, изящная ладонь с длинными когтистыми пальцами. Дейна впервые позволила себе с такой откровенной пристальностью рассмотреть наагалея, часть его.
        Какая у него белая рука. Только на ладони желтели нашлёпки мозолей, наверное, от оружия. А когти бело-розовые, фаланги длинные, костяшки чуть-чуть великоватые…
        - Дейна… - горячий влажный шёпотом обжёг ухо. - Что ты там увидела?
        - Руку, - спокойно отозвалась хранительница. - Говорят, по рукам можно понять, что из себя представляет человек.
        - М-м-м… И что ты поняла?
        - Что вы не человек.
        - А так?
        Наагалей вытянул ладонь перед её лицом, и когти медленно втянулись в пальцы. Дейна заинтригованно моргнула и присмотрелась. Кончики пальцев порозовели, а вот фаланги под ногтями стали немного шире и толще.
        - С этой стороны можно сказать, что вы утончённый нежный господин, который не отягощён физическим трудом, да и письмом тоже не очень утруждён. У тех, кто много пишет, пальцы слегка кривые. А у тех, кто играет на музыкальных инструментах, кончики шершавые. А если смотреть с этой стороны, - Дейна повернула вытянутую руку ладонью к себе и с силой провела по жёлтым пятнам мозолей, - то появляется ощущение, что вы что-то скрываете.
        Ссадаши вздрогнул. Не так часто он позволял кому-то к себе прикасаться. Он даже не думал, что его ладони столь чувствительны.
        Вааш с интересом осмотрел свою ладонь, по-деревянному жёсткую с обеих сторон.
        Ссадаши согнул пальцы и опустил руку вниз, но Дейна успела заметить то, что просмотрела: слегка шершавые кончики.
        - О-о-о, - наагалей с видимым наслаждением улыбнулся и кивнул в сторону. - Посмотри.
        Дейна проследила за его взглядом и увидела принцессу, которая глядела на господина Ссадаши с кровожадностью виверны, у которой охотник украл детёныша. Её фрейлины опасливо жались в сторонке, а рядом стоял насмешливо улыбающийся принц Шеидан. Дейна не так хорошо знала его высочество, он довольно редко появлялся в родительском доме, реже главы семейства - императора. Но он обожал подначивать вспыльчивую сестричку. А Дерри очень хорошо относилась к ней и пыталась защищать.
        - Ах, ей наверняка открывается замечательная картина! - господин восторженно улыбнулся, а Дейна представила.
        Покачивающиеся на ветру ветки цветущего шиповника как обрамление картины. А в живой раме два лица: бледный, немного хищный профиль наагалея и её собственное лицо. Он с улыбкой что-то шепчет ей на ухо, небрежно обнимает, а она слушает, недовольно хмурит брови. Он словно пытается задобрить её, а она не готова так быстро прощать.
        Понятно, почему Дерри в ярости. Она считала своим долгом защищать Дейну от чужой подлости, хотя сама Дейна о подлости знала куда больше юной девочки, которую всеми силами берегли от напастей.
        Дейну тоже берегли. Но она сама нашла костёр и шагнула в него.
        - Я поговорю с ней.
        - Ну зачем, пусть злится.
        Дейна заподозрила, что принц Шеидан и наагалей - одного поля ягоды.
        - Эй, мы здесь! - Вааш помахал появившимся Делу, Шашу и Лаодонии.
        Те добрались до них и тоже уселись на склоне. Дел рядом с Ваашем, а Шаш и Лаодония рядом с Дейной. Наагасах тут же обвился вокруг жены хвостом и трогательно прижал её к себе. Та, счастливо улыбаясь, обняла его за талию и привалилась к груди.
        - Ссадаши, что ты опять творишь? - недовольно зашипел наагариш. - По дворцу ходят слухи, что госпожа Дейна твоя любовница, а теперь ты разыгрываешь комедию с помолвкой. Ты забыл, что в Давридании честь женщины очень хрупка?
        - Вот я и пытаюсь её восстановить, - ничуть не устыдился Ссадаши.
        - Не переживайте, господин, - неожиданно утешила наагариша Дейна. - Я вдова, а к вдовам общество снисходительнее.
        А честь эту женскую к Тёмным в задницу!
        - Я отползу ненадолго, - вдруг заявил Ссадаши и поднялся.
        Дейна тоже хотела подняться, но наагалей нажал на её плечо.
        - Сиди здесь. Я недалеко. Шаш, присмотри.
        Наагасах, не открывая взгляда от лица жены, кивнул, а кончик его чёрного хвоста, стремительно вынырнув из колец, обвился вокруг щиколотки Дейны. Та онемела от изумления и широты впечатлений.
        Дейна ярко представила себе картину, как она выдирается из хватки наагасаха и, уклоняясь от множества хвостов, бросается за наагалеем. В реальности вряд ли она сможет уклониться от всех, и в груди поднялась ярость бессилия. Какого Тёмного она тогда вообще ошивается рядом с этим белобрысым мороком?!
        - Они не дадут тебе охранять, - раздался неожиданно спокойный женский голос, и Дейна с удивлением посмотрела на наагасахиа Лаодонию.
        В нежной улыбке женщины сквозило едва заметное сочувствие.
        - Это наги. Даже если встанет выбор между твоей жизнью и жизнью дяди Ссадаши, выберут тебя. Мой брат-император прекрасно это понимал, не думаю, что он укорит тебя. На самом деле он наверняка надеялся, что дядя так увлечётся твоей охраной, что доставит двору меньше проблем, чем обычно.
        Дейна в растерянности уставилась на хрупкую женщину, а затем перевела взгляд на лицо наагасаха и поняла, что тот согласен с супругой.
        - Характер мужчин нашего народа не очень приятен, - мягко улыбнулся наагасах. - Из-за некоторых наших… особенностей наши же женщины порой страдают от недостатка свободы.
        - Но не твоя мама! - наагасахиа посмотрела на мужа сияющими глазами.
        - Хорошо, что ты не похожа на мою маму, - наагасах поцеловал её в затылок и с блаженным вздохом прижался щекой к её голове.
        Дейна резко отвернулась и уставилась на пруд. Скулы так свело, что женщина поспешила всунуть в рот травинку и скрыть напряжение сосредоточенным пережёвыванием.
        Теперь понятно, почему именно её отрядили в охрану наагалея! От мужчины тот бы быстро и без зазрения совести избавился. Вынудил бы горе охранника в слезах приползти к императору с мольбами забрать его от этого страшного змея. С женщиной он так поступить не может. Но неужели нельзя было прямо ей об этом сказать?! Неужели бы она не поняла?!
        Её впихнули наагалею как обузу. Немудрено, что он развлекается за её счёт. Хоть на что-то сгодилась! Дейна бросила взгляд на другую сторону пруда, где стоял наагалей, Шширар и очень серьёзный Шем. Кольнуло подозрение, что они обсуждают этого Рясия или хотя бы Ляхая. Ей, конечно же, никто ничего не скажет. Оршош и Арреш отделаются общей информацией, запутанной и туманной. Чтобы сама не лезла разнюхивать.
        Злость накатила волной.
        Идиотская ситуация! Её отправили охранять нага, который не позволяет себя охранять. При этом император прекрасно знал, что так и будет, и на это надеялся.
        В ярости у Дейны обострялись все чувства, и сейчас она совсем по-новому посмотрела на наагалея. Увидела то, чего не замечала раньше. Увидела, как Шширар раскладывает хвост и бросает быстрые, незаметные взгляды по сторонам. Увидела, как Шем перемещается чуть влево, чтобы прикрыть господина своим телом. Вспомнила, что в ту ночь, когда наагалея похитили, охрана словно из воздуха появилась рядом с горящим домом. Они сносили сумасбродства господина и прекрасно справлялись со своими обязанностями. Боги, да они даже были способны подыграть наагалею в любой ситуации!
        С охраной наагалея отлично справляются и без неё.
        Больше всего Дейна ненавидела чувство собственного бессилия. Оно приводило её в ярость, которую она с трудом могла контролировать. Вся её жизнь пошла по наклонной именно потому, что в какой-то момент она позволила себе смириться со своим бессилием, допустить, что она действительно ничего не может. Что нужно отступить и позволить разобраться тем, кто на это способен.
        Дейна мрачно прищурилась.
        Она не бессильная. Если она не может беречь наагалея так, как берегут его другие охранники, она будет беречь его так, как сможет.
        - Оршош, сползай за зонтиком, - велела Дейна нагу.
        - Зачем? - тот с удивлением посмотрел на ясное небо.
        Хранительница, не отрывая от наагалея тяжёлого взгляда, сплюнула травинку.
        - Солнце печёт. Сгорит наш наагалей.
        - Что случилось? - серьёзный вид Шема говорил о неприятностях.
        - Ляхая нашли, - ответил наг. - Наши сообщили, что поутру городская стража нашла его на берегу реки. Видимо, волнами вынесло.
        - Мёртвый? - нахмурился Ссадаши.
        - О, да! Едва узнать можно. Распух в воде, да ещё тело всё исполосовано кнутом.
        - Кнутом? - Ссадаши едва удержался, чтобы не посмотреть на Дейну.
        - А убит ударом в сердце. Тонким таким лезвием, - Шем всё же на Дейну посмотрел. - Я видел рану, лезвие в кнуте Дейны подойдёт. Но это точно не она. Ляхай был убит ночью, а она всю ночь провела у вас. Я сам заползал и проверял, на месте ли вы оба. Под одеяло смотрел.
        Ссадаши это и сам помнил. Когда охранник приподнял одеяло, он как раз проснулся и был очень недоволен увиденным.
        - У меня подозрение, что Ляхай сболтнул кому-то о нашем с ним разговоре и его собеседник его же и прикончил. И специально под Дейну сделал, чтобы подозрение на неё упало.
        - Да кто поверит, что женщина способна на такое зверство? - поморщился Ссадаши.
        - Ну яйца она ему едва не отчикнула.
        Эта деталь стала для Ссадаши неприятным открытием.
        - Вы позволили вести ей допрос?! - в миг озверел он.
        - Это к Аррешу, - прогнулся назад Шем. - Он с ней был.
        - Либо Рясий прикончил, но, судя по тому, что я успел узнать, он бы постарался сделать так, чтобы труп Ляхая не всплыл, - заметил Шширар. - Либо недоброжелатели Дейны подсуетились, решили использовать её же методы.
        - А смысл? Ляхая и так ждала виселица. За него и мёртвого награду бы дали, - поморщился Ссадаши.
        - А Дейна так и не сказала, кто ей так добра хочет? - поинтересовался Шем. - Понимать бы, с какой стороны удар ждать.
        - Вопрос, скорее всего, в наследстве, - отозвался недовольный Ссадаши. - Но напрямую они её трогать боятся из-за Короны.
        - Малая Корона украдена, - начал рассуждать Шширар. - Без ритуала передачи от прежнего владельца ею может воспользоваться только наследник крови создателей. Создатели у нас князь варлийский и императрица Хваена.
        - Варлийцы здесь ни причём, - отмахнулся Ссадаши. - Им нечего делить с Дейной, в особенности наследство. К Аррексам они не имеют никакого отношения. Да и в Короне заинтересованности нет.
        - А туманники? - вдруг предложил Шем. - Старшая дочь императрицы Хваены Дедери вышла замуж за главу туманников. Значит, в нынешней правящей семьей людей тумана кровь императрицы…
        - Почему молодёжь так плохо учит историю? - Ссадаши с негодованием уставился на Шема. - Кем были туманники до Древних войн? Чего молчишь?
        - Ну… - наг поднапрягся. - Их называли детьми мира, и они могли напрямую черпать силы у мира…
        - А что потом?
        Этого Шем припомнить не смог.
        - Дети мира были очень опасными противниками, потому что могли черпать силы постоянно, - наставительно изрёк Ссадаши. - И их проклял боги Истаридан. Помнишь такого? Который Гава-Лиимские сады проклял. Создатель детей мира смог их спасти и вывести в безопасное место, но проклятие всё ещё не покинуло их тела и выходить будет ещё долго. Они сами по себе проклятье! Если они захотят избавиться от Дейны, то им ничего за это не будет. Корона не проклянёт то, что уже проклято. Так что Малая Корона им совсем не нужна. Олух! Из-за таких безграмотных балбесов я себя брюзжащим дедом чувствую!
        Шем виновато понурился.
        - Есть ещё один вариант, - Шширар поморщился. - Неведомый доброжелатель Дейны, который старается сделать её в глазах окружающих опаснее, чем она есть.
        - Бред! - решительно отмахнулся Ссадаши. - Тот доброжелатель дальше слухов о разборках с нерадивыми поклонниками не заходил. Чую, здесь что-то другое.
        Задумчиво похлопав хвостом, Ссадаши с сомнением прищурился и уточнил у Шширара:
        - А папа же у Дейны жив?
        - Чего звал? - озверело прошипел Рясий, зыркая на невозмутимого подчинённого. Одного из тех, кому можно хоть сколько-нибудь доверять.
        Тот ответил спокойным взглядом.
        - Ты велел сообщать, если произойдёт что-то важное.
        Разговор проходил на одной из самых людных улиц. Рясий под видом нищего сидел в тени у стены, а подручный стоял рядом, как бы сам по себе. Остановился раскурить трубочку.
        - Ляхая сегодня из реки выловили. Мёртвого.
        Рясий едва сдержал ругательство. А Ляхай ему был так нужен!
        Но следующие слова мгновенно выбили из него досаду.
        - Весь исполосован кнутом и заколот.
        Перед внутренним взором тут же предстала кучерявая охранительница змеехвостого.
        - Вот же хлядь коварная… - восхищённо прошептал вольный.
        Постоялый двор «Жирный гусь» располагался в самом конце улицы столяров. Приезжие его не жаловали. Для тех, у кого водилась кое-какая деньга, место было слишком бедняцким, а для малоимущих - цены высоковаты. Здание уже обветшало, нерадивый хозяин не спешил подновить даже вывеску, и некогда жирный белый гусь превратился сероватое пятно неопределённой формы. За глаза заведение прозывали «Плевком».
        Сейчас на дворе обитала только пара постояльцев. И скучающий хозяин даже не встрепенулся, когда один из них забежал с улицы и большими скачками понёсся наверх.
        Постоялец ветром понёсся по коридору и чуть ли не с пинка распахнул дверь.
        - Беда! Дейна замуж собралась!
        В комнате царила тьма. Из-за задвинутой занавески на пол падал луч света, но слишком скромный, чтобы выхватить из темноты лицо сидевшего за столом мужчины.
        От услышанного он даже приподнялся.
        - За наагатинского посла! Она сегодня прилюдно согласилась выйти за него замуж.
        Мужчина за столом плюхнулся на своё место и сочно выругался.
        - Если она успеет выскочить за него замуж, то с её папаши станется после её смерти чисто из вредности наследником зятя назначить!
        - Полудурок! - мужчина схватил со стола кружку и запустил ею в вестника. - Если бы ты тогда не прошляпил Корону, то мы бы уже всё сделали!
        От кружки вестник уклонился.
        - И что нам теперь делать? - заканючил он.
        - Искать того, кто имеет зуб на Дейну и убедить его, что в мёртвая она ему понравится больше!
        Глава XXXIX. Привилегия защищать
        Дейна раздражённо отбросила зонтик в угол. Хороший зонтик, красивый, из дорогого закарийского тёмно-синего шёлка, яркого и сияющего, расписанного такими же яркими цветными рыбами. Через полчаса защиты наагалея от солнца, Дейна со стыдом призналась себе, что хотела ему досадить. Чтобы он зыркал раздражённо, шипел, отмахивался… Но господин с пакостной улыбкой жался к ней, с большой охотой собирался под тенью зонта весь, подбирая хвост и страшно тесня хранительницу со всех сторон, вис на её крепких плечах - боги, поясница теперь отваливается! - и радостно объявлял всем, кто желал слушать, что вот эта «шикарная и роскошная госпожа» его почти жена. Кто-то искренне верил и бросался с поздравлениями, кто-то опасливо сторонился, отделываясь настороженно вежливыми улыбками, а кто-то не верил, но эта группа слушателей вела себя по-разному: раздражённо морщилась, ехидно хмыкала или загадочно приподнимала брови.
        Они ещё раз столкнулись с раздражающей Марилой, которая, видимо, уже пришла в себя, так как посмела одарить Дейну снисходительной улыбкой. Дейна лишь отметила это, но пожалела на женщину раздражения. За время пребывания рядом с принцессой успела привыкнуть к подобным взглядам. Мол, прибилась к щедрой руке, посмотрим, сколько ты продержишься в любимчиках. Правда, потом, когда ехидны узнавали, кем являлась сама Дейна, улыбочки увядали, расцветала досада.
        Единственная наследница графа Аррекса и единоличная хозяйка всего, что осталось после Фанлексов. Сказочно богатая девица из древней родовитой семьи. Завидная невеста и даже неважно, что вдова, чьё первое замужество едва не стоило ей чести. Будь она беднее, честь бы её растёрли с пылью. К богатству же люди снисходительнее.
        Дейна присела на кровать и осмотрела свою скромную спальню. В душе зашевелилось крохотное удовлетворение. Хоть она и старалась прикидываться равнодушной, но спать рядом с наагалеем (который оказался совсем не ребёнком) было неловко. Даже оправдывая это её же охраной: вдруг её кто-то опять душить во сне начнёт. Воспитание крепко засело внутри, и за два года Дейна смогла сломать лишь некоторые из его переборок.
        В этот раз сам наагалей не стал настаивать, чтобы хранительница спала в его покоях. Даже нашипел на Оршоша, который вызвался хранить женщину в её спальне.
        «Совсем ополоумел? Это моя невеста!»
        «Вы сперва женитесь», - посмел огрызнуться охранник.
        Настораживающее поведение, но Дейна чувствовала себя слишком разбитой, чтобы думать, чего там хочет сотворить наагалей. Пусть ползает, где желает!
        Женщина поморщилась, ощущая глубокую неудовлетворённость собой. Поступая на службу к принцессе, она дала себе слово ответственно относиться к своим обязанностям. Ни разу она не позволила себе сделать что-то лишь ради того, чтобы вызвать досаду госпожи. И уж тем более она не отмахивалась, позволяя той все глупости, которые придумывала хорошенькая детская голова. Хотелось бы сказать, что это вина наагалея, что душевный раздрай вызван им.
        Отчасти так и было.
        Многоликий, непонятный, непознаваемый господин Ссадаши. Наг, представитель расы загадочной и немного пугающей. Странный даже для собственного народа. Интриганистый властитель, надевающий маску шута. Восьмисотлетний змей, знающий и повидавший столько, что Дейна порой видела в его глазах то ли искрящуюся огнями бездну, то ли небо с миллиардами звёзд. Явно непростой смертный, вроде досягаемый - от прикосновений не уклоняется и сам охотно с ними лезет, - но в то же время недостижимый.
        Он злил её, восхищал, вызывал недоумение… Но Дейна его совершенно не понимала. И вроде бы не очень хотела раскусывать его сущность, ковыряться в прошлом и рассматривать душу под лупой… Но, может, если она хотя бы чуточку его поймёт, то перестанет чувствовать себя рядом с ним такой блеклой, неинтересной и слабой?
        Дейна утратила уверенность в себе, и именно это огорчало и злило её. Наагалей лишь был причиной. Разбередил старую рану, заботливо присыпал солью и каждый день напоминал, что она слабая, хрупкая, ранимая женщина. Наверное, неспециально, но от этого нелегче.
        Сдерживаемые мысли и чувства требовали выхода, и Дейна, зажмурившись, позволила себе на пару мгновений окунуться в них, выпустить, пока никого нет рядом. Перед внутренним взором предстало мужественное, довольно привлекательное лицо… мужа. Улыбающееся снисходительно и в то же время ласково. Дейна специально подняла все чувства, которые вызывала эта улыбка в её более юном сердце: нежность, щемящее счастье, тепло. Издеваясь над собой, рассмотрела эмоции со всех сторон, ощущая, как душа наполняется ядовитой горечью и лютой злостью на себя.
        Лицо мужа сменилось красивым лицом дяди. На сердце чуточку полегчало, в ушах зазвучал весёлый голос её харизматичного, до ужаса обаятельного дядюшки:
        «Дейна, запомни, что ты женщина. Красивая, восхитительная, обаятельная женщина. А я, твой обожаемый дядюшка, мужчина. И, если я рядом, то ты не должна сметь лезть в драку. Это моя обязанность как мужчины защищать мою дорогую девочку. Не лишай меня моих привилегий».
        «А если тебя рядом нет?» - спрашивала любознательная Дейна.
        «Тогда тебя должны защищать Шерр или папа. Или другой находящийся рядом мужчина».
        «Тогда зачем ты учишь меня драться?» - надулась девочка.
        «Ну, моё сокровище, - дядя присел рядом и пальцем растёр складочку между её бровями, - я твой дядя и должен защищать тебя всеми силами. Моя прекрасная племянница должна быть в безопасности, поэтому я просто обязан дать тебе всё для защиты. Если вдруг меня не будет рядом, я хочу быть уверенным, что моя кроха не пострадает и сама выбьет зубы любому злу. Поэтому хватит ныть, вставай и дерись».
        Дейна любила дядю, но больше не верила его словам. Она выросла с мыслью, что её всегда защитят, за неё всегда заступятся. Это привилегия мужчин её семьи.
        Но кто защитит их?
        В ночь, когда на усадьбу семьи Фанлекс напали, прежние устои Дейны сломались. Она позволила бессилию овладеть собой, смерть тётушки подкосила её в одно мгновение. Если бы она не позволила себе размякнуть, то они с Шерром могли бы справиться. Но она размякла, и брат остался на поле боя один.
        Бандиты знали, когда напасть. Если бы дядя был дома, у них бы не было ни единого шанса на успех. Но он уехал. Они ворвались, когда погасли все огни, не зная, что хозяева усадьбы любили прятаться в темноте библиотеки и под горячий отвар травить страшные байки. Прирезать тёпленькими в постели не удалось, но Дейна, Шерр и тётушка Дония всё равно были взяты врасплох.
        Тётушка никогда не соглашалась с заявлениями своего брата, что защищать - это привилегия мужчин. Дерзкая, порой злая на язык сестра частенько ехидно хмыкала и напоминала старшему брату, из скольких передряг она вытащила его великолепную задницу.
        «Ничего не бойся, братик, младшая сестричка тебя защитит».
        Конечно же, она дикой кошкой бросила на защиту Шерра, которого атаковали первым, и её почти сразу убили. В их семье она единственная не умела сражаться, но всегда бросалась в бой, если им грозила опасность. Дейна видела свою настоящую мать только на портретах, но именно благодаря тёте она никогда не ощущала недостатка в материнской любви. Именно тётя всегда утешала и успокаивала её, давая объяснения самым странным вещам.
        «Тётя, а это странно, что папа не живёт с нами, а мама умерла?»
        «Чего тут странного? - искренне изумлялась тётушка. - Так сложилась жизнь. У всех она складывается по-разному. У твоей няни умер муж, и она одна дочь растит. Наш конюх, дядя Тав?р, воспитывает деток сестры, которая вместе с мужем от болотной лихорадки умерла. Папа у тебя умный человек и понимает, что с его характером детей лучше не воспитывать. Он же вон какой суровый, а вам ласка нужна, нежность. Ну нет у него этого!»
        Именно благодаря тётушке ни Дейна, ни Шерр так и не поняли, что им следовало бы обижаться на отца и страдать из-за отсутствия матери.
        Нож, вспоровший её грудь, убил дух Дейны. Если бы она только помнила в тот момент, что у неё ещё остались дорогие люди, если бы, как и тётушка, вменила себе в обязанность защищать близких несмотря ни на что, всё могло бы сложиться иначе. Шерр духом не упал. Он помнил, что ему нужно спасти сестру и что в доме полно беззащитных слуг. Но пока вольные стрелами отвлекали его и охрану, дом подожгли со всех сторон.
        Сестру Шерр вытащить смог. Сам над собой вырос, разбудил дремавший дар, сунулся в тени, из которых мог и не выйти, и вытащил сестру во двор перед домом. Дейна смутно помнила, что схватилась за вилы - или лопату? - и, подобрав юбки, вступила в схватку. Помнила крики, много крови - тьма обезумевшего сознания сейчас милосердно прикрывала завесой кровавое зрелище, - а потом опомнилась, что врагов больше нет, а брат всё ещё не вышел из горящего дома.
        Бессилие.
        Оно приковало её к земле. Вросло корнями. Дейна просто смотрела на полыхающую усадьбу и не знала, что делать.
        Благо дядя успел вернуться прежде, чем огонь пожрал тела тётушки и Шерра. Шерра убили выстрелом из арбалета, и он остался лежать рядом с тётей.
        На следующий день, когда раны на их теле залечили, и тётя, и Шерр вернулись. Но они могли и не вернуться, и в кошмарах Дейне всегда снилось, что огонь съел их тела и сожрал всех остальных близких. В конце Дейна всегда оставалась одна.
        На месте усадьбы, в которой она выросла, в которой прошло всё её детство… вся жизнь, на месте её родного дома осталось пепелище. Погибла нянечка, хромой конюх, сгорела кухарка вместе с детишками, умер в схватке с бандитами добродушный верзила-садовник, полегла почти вся охрана… Прячась в одном из многочисленных имений Аррексов, Дейна не могла забыть все эти жертвы. Кошмары отступали, когда рядом с ней спал Шерр. Как в детстве. Остро не хватало дяди и тёти, но их отъезд стал вынужденной мерой.
        И дядя, и отец жаждали мести и решили расставить ловушку на неведомого врага. Выставили привлекательную приманку, ибо предполагали, что именно нужно твари. Наследство.
        Почему-то отец был до странного уверен, что дело именно в наследстве. Ни дядя, ни папа не захотели делиться с Дейной деталями.
        «Не лезь. Мы сами разберёмся».
        И Дейна не лезла. И чувствовала страха и бессилие.
        Дядя, тётя и Шерр умерли для всех. Дейна получила всё, что принадлежало роду Фанлекс, стала единственной наследницей отца и исчезла. Отец остался единственной приманкой. Объявили бы и Дейну мёртвой, но подозревали, что кто-то из вольных мог выжить и донести, что она очень даже здорова и жутко зла.
        Но чуть больше полугода назад прошёл слух, что на самом деле Дейна мертва - почему не появляется, раз жива? - и через некоторое время в спальню отца пробрался убийца. Он всадил в живот графа кинжал, но, видимо, не рассчитал, что с могучим телосложением его сиятельства надо брать не какой-то там кинжальчик, а полуторный меч для верности. Увы, допросить не удалось, батюшка спросонок выбросил подлеца из окна и тот расшибся насмерть.
        Покушение на отца окончательно доломало внутренний мир Дейны. Оно стало похоже на пепелище на месте усадьбы Фанлекс. Дейна не лезла, не мешала, но лучше от этого не стало.
        С отцом у неё были не такие тёплые отношения, как с дядей, которого она обожала беззаветно. Но папу Дейна тоже очень любила. Граф Риан был очень скуп на эмоции, каменно суров и в жизни детей был гостем. Желанным гостем. Он всегда привозил огромное количество гостинцев, из-за чего подвергался нападкам тётушки Донии - та не хотела, чтобы дети росли разбалованными, - и редко отказывал ребятишкам в просьбах. Именно он учил Дейну владеть кнутом - почти фамильным оружием семьи Аррекс - и сам мастерил для дочери убийственно хлёсткое орудие. Они с Шерром почти ничем не походили на него внешне, но тётушка уверенно заявляла, что Дейна унаследовала отцовский характер.
        «Оба крепкие и нерушимые снаружи, а внутри доверчивые неженки!»
        Ну про отца она, наверное, так от досады говорила. Дейне казалось, что тётушка немного ревнует их с Шерром к папе.
        Папа очень сильно отличался от окружения, в котором росла Дейна, и внешностью, и характером. У Фанлексов была очень сильная кровь, и все их потомки были весьма и весьма привлекательны. Харизма по крови вроде не должна передаваться, но у Фанлексов она, судя по всему, передавалась. Отец сильно выделялся на их фоне.
        У папы имелось ещё одно очень серьёзное отличие от Фанлексов.
        Дядя умирал и вернулся ещё до рождения Шерра и Дейны. Тётушка и Шерр умирали и вернулись.
        Отец, если умрёт, не вернётся.
        Последние сваи прежних устоев рухнули, и Дейна начала строить на месте внутреннего пепелища новое здание.
        Ни отец, ни дядя не всесильны. Они также могут проиграть и погибнуть. Они тоже могут быть бессильны.
        Если стоять и ждать, когда тебя защитят, то в какой-то момент может случиться так, что больше не останется никого, кто смог бы заступиться за тебя.
        Защищать тех, кого она любит, - её привилегия! И плевать на то, что говорят отец и дядя.
        Для себя Дейна эти внутреннее изменение отметила как взросление. Она забрала свою судьбу из рук взрослых - отца и дяди - и в свои руки. И начала делать то, что посчитала нужным.
        Пользоваться своей привилегией защищать.
        И папа, и дядя пришли в бешенство. В ответ Дейна обрезала волосы, сожгла свой гардероб - надо было отвлечь внимание, - воспользовалась наследством от бабушки - надела Корону, - запихала Шерра с пустую бочку из-под вина - мешал, гадёныш! - и сбежала. Мелькнула там-сям, показывая обществу, что она очень даже жива, хорошенечко наследила, где могла, едва не нанялась в охрану герцога Рийца, и отец с дядей смирились. Дорогой дядюшка помог ей столкнуться и познакомиться с принцессой Дерри, в надежде, что рядом с монаршей особой племянницу поостерегутся трогать. И приставили Шерра присматривать за ней.
        Ох, если дядя узнает, что недавно произошло… Дейна опасливо потёрла покрытое синяками горло.
        Недавнее покушение её совсем не напугало. Нет, в момент удушения, конечно, было страшно, но вот после приятно было осознавать, что пострадала именно её шея, а не чья-то другая, например, Шерра. Она сделала правильный выбор. Дейна всё ещё боялась, что близкие могут погибнуть, но отвратительного вкуса бессилия, сводящего с ума, не ощущала.
        Пока не начала охранять наагалея.
        Дейна устало потёрла глаза.
        Если раньше бессилие накатывало, потому что она слишком полагалась на других, то теперь оно накатывало оттого, что у неё реально не хватало сил и сообразительности, чтобы справиться с господином.
        - Ну что ж, Дейна, - заговорила женщина сама с собой, - если ты решишь эту задачу, то повзрослеешь ещё немного. Бери себя в руки.
        - Давай, топай.
        Приказ, влетевший в окно, насторожил женщину, и она приподнялась на локтях. Послышался знакомый скрежет, рычание, и в подоконник вцепилась громадная кошачья лапа. Дейна мигом подобралась. Госпожа кое-как протиснулась в окно - в комнатах охраны они были несколько меньше размерами, - спрыгнула на пол и настороженно повела башкой из стороны в сторону. Глухое рычание заклокотало в её груди, и мурашки табуном промаршировали по спине Дейны. Сейчас она чувствовала себя значительно лучше и ни за что бы не полезла к кошке с объятиями. Дочь скотовода, она много времени проводила с животными и знала, что не все из них поддаются дрессировке. Одна и та же собака может, защищая хозяина, броситься на волка и вцепиться в хозяйскую руку. А у этой кошки явные проблемы.
        Её сюда наагалей пригнал? Он же не станет отдавать женщину в качестве корма для своего зверя? Или инстинкты это допускают?
        Дейна прикусила губу, пристально следя за зверем.
        В окно подул ветер, и занавески раздулись парусом. Кошка подскочила и яростно на них зарычала, полоснула лапой, но гибкое полотно ускользнуло от когтей, и начала крутиться на месте. От рыков уши заложило.
        - Дейна, ты как? - раздался за дверью обеспокоенный голос Оршоша.
        А внутрь заглянуть не решился!
        - Спать собираюсь, - с досадой отозвалась женщина.
        Одно хорошо. В такой компании на дурные мысли отвлекаться не хочется.
        Кошка пометалась и, принюхавшись, начала подбираться к постели. Того гляди бросится. Подкравшись почти вплотную, она страшно ощерилась, сморщила нос, раззявила пасть и напружинила лапы. Тёмные, она ведь и рядом с наагалеем себя так ведёт. Очень напоминало поведение зверя, когда тот сильно напуган, но пытается быть грозным.
        - Боишься? - тихо спросила Дейна.
        Кошка ощерилась ещё сильнее и повернула в её сторону уши.
        Шширар говорил, что у неё плохое зрение. Может, её пугают мечущиеся туда-сюда непонятные пятна? Сколько ей лет? Не привыкла? Может, у неё ещё какие-то проблемы?
        Дейна осторожно вытянула перед собой руку, к носу зверя, и зажмурилась. Полагалось смотреть животному в глаза, но кошка всё равно бы не смогла оценить зрительный контакт. Рык усилился, ладонь обдало горячее влажное дыхание, пальцы коснулись большого носа, и зверь с рыком отпрянул. И опять подался вперёд. Большой влажный нос сильнее толкнулся в руку, и Дейна поразилась сильнейшей дрожи, которая прошибала тело кошки.
        Похоже, та просто трусиха.
        Кошка опёрлась передними лапами на постель и потянулась башкой к лицу Дейны. Та позволила себя обнюхать, а сама в это время в ночном сумраке попыталась рассмотреть кошечку получше. Очень холёный зверь. Шерсть вычищена, когти, видимо, ломались, но их подпилили, чтобы зазубрины не цеплялись за что попало, от ушей пахло мылом, а клыки прям белые. Видно, что зверь очень домашний. Может, домашнюю кошечку обижают более здоровые сородичи? Звери редко бывают добры к увечным. И поэтому она так боится и защищается как может.
        Дейна медленно стянула шарф с шеи и переместила ладонь с носа выше, между глаз кошки. Почесала надбровные дуги, пригладила шерсть между ушами.
        - Какая ты красивая, - тихо, очень ровно и, главное, спокойно тянула женщина. - Сейчас мы прикроем глазки, уберём это раздражающее мельтешение…
        Она плавно натянула на морду зверя расправленный шарф. Кошка дёрнулась, замотала было головой, но Дейна ласково перебрала пальцами за ушами, и она всё же замерла. Но зарычала так, что у женщины сердце ёкнуло.
        - Теперь слушай и нюхай, - зверь её, конечно, не понимал, что важно было говорить хоть что-то. Для успокоения себя и кошки. - Не отвлекайся на бесполезные пятна, запоминай, как ходят… ползают за дверью, нюхай… Чуешь? Шиповник пахнет.
        Кошка поняла, что обижать её вроде не собираются, и осторожно положила башку на грудь Дейны. У той дыхание перехватило от неожиданности. Полежав, ещё немного кошка замурлыкала, из горла полилось тоже рычание, но смягчённое и более ритмичное. Кошачья песня проняла Дейну до глубины души.
        - Дейна, - вдруг раздался приглушённый шёпот… из-под кровати.
        Кошка встрепенулась и зарычала. Повисло озадаченное молчание.
        - Дейна? Ты жива?
        Кошка опять зарычала. Дейна мстительно молчала.
        - Кто там? - в голосе Шерра зазвучала откровенная паника. - Дейна, ответь мне! Тебя сожрали? Жрут?
        - Доедают, - не выдержала сестра. - Как ты туда забрался?
        Кошка попыталась нырнуть под кровать, но страх за брата заставил Дейну забыть страх перед зверем, и она потянула её за шерсть назад.
        - У тебя тут ход, я приоткрыл щёлочку.
        Женщина с облегчением отпустила кошку, и та начала с шумом обнюхивать пол, башка под кровать не пролезла.
        - Кто у тебя там?
        - Кошка наагалея.
        - Тёмные… - расстроился брат.
        После смерти его перестали любить кошки. Похоже, чуяли, что он не совсем обычный.
        - Поговорить надо.
        - За мной следят, - отозвалась Дейна.
        - Очень надо, - настаивал брат.
        - Я не смогу уйти из-за кошки, - уже раздражённо прошипела сестра. - Боюсь, следом потащится и сожрёт тебя.
        - Ты вчера со своими змеехвостыми приятелями какого-то Ляхая трясла.
        Женщина заинтересованно прижалась к перине.
        - И?
        - Он глава тех бандитов, что сожгли наше имение, и папенька его прошлой ночью нашёл и порешил. Отец в городе, Дейна! - яростно зашипел Шерр. - А ещё твой наагалей в компании своих подчинённых в город утопал. На ножках!
        Десятки ярких эмоций схлестнулись внутри, и Дейна, закусив губу, уставилась на дверь. Ярость - знала бы, сам бы оторвала башку этому Ляхаю, - злость на отца, который посмел явиться в город, мстительное ликование оттого, что один из убийц мёртв, растерянность, досада, раздражение и… Ну куда наагалея опять собрался?
        От прежнего уныния не осталось и следа. В крови бурлил азарт, душа взбодрилась, проснулась прежняя уверенность, и Дейна подумала о своих привилегиях, долге и обязанностях.
        - Подожди, - прошептала она брату, - сейчас для кошки поводок найду.
        Глава XL. Просить о помощи нестыдно
        В сундуке Дейна отрыла три вязаных шарфа и два ремня, но мастерить из них узду для порыкивающей и ходящей следом кошки не торопилась. Сделала только нормальную повязку на глаза, которую зверь тотчас попытался сбросить и сбросил бы - завязан шарф наагалея был не слишком крепко, - но отвлёкся на с тихим шорохом отъезжающую в сторону кровать. Дейна обеспокоенно посмотрела в сторону двери, опасаясь, что Оршош заползёт с проверкой.
        - Ты идёшь? - прошептал Шерр.
        - Поднимись сюда, помоги, - позвала сестра, а сама присела чуть в стороне от щели, из которой доносился голос брат, наматывая на локоть один из ремней. Кошка затаилась за спиной.
        Шерр, видимо, почуял неладное и опасливо спросил:
        - Ты где вообще? Привязала кошку?
        Непривязанная кошка облизнулась так смачно, что брат педантично уточнил:
        - Точно? А чем?
        - Вылезай, поможешь привязать.
        - Она меня сожрёт! Ты же помнишь, как кошки к духам относятся, а я ж почти как дух.
        Дейна мысленно прокляла чувствительную на неприятности задницу Шерра и минутой спустя соврала:
        - Всё, привязала.
        Щель в полу начала раздвигаться, и женщина напряглась. По силе брат ей уступал, но, ловкий и вёрткий, мог успеть нырнуть в тайный ход. Дейна собиралась быстренько его оглушить, связать и оставить в постельке под бдительным присмотром кошки, чтобы та не подумала пойти за ней. Да и Оршош, заглянув и увидев на подушке кудрявую голову, раньше времени искать её не станет.
        Но всё испортила кошка.
        Едва проход открылся - квадратное отверстие в полсажени шириной, - как кошка ринулась к нему и просунула внутрь голову. Не успела Дейна зажать рот ладонью, чтобы не ахнуть, как всё громадное тело словно утекло вниз, только хвост и мелькнул. Женщина ожидала услышать душераздирающий крик брата - щедро приправленный ругательствами - и оглушительный рык зверя, но было тихо.
        - Дейна, ты там как? - из-за двери раздался голос Оршоша.
        Кошка тут же отозвалась рыком.
        - Пока ты молчишь - прекрасно! - сонно и раздражённо отозвалась хранительница.
        - Ну, спи-спи, - поспешил ретироваться наг.
        Дейна, ухватившись за край отверстия, нырнула вниз и повисла, перебирая ногами в воздухе и опасаясь приземлиться на кошку. Наконец спрыгнув, она прищурилась, всматриваясь в кромешную тьму. Кошка была рядом, от её тела шло тепло, она осторожно шевелилась и шумно что-то обнюхивала. Слава богам, не жрала!
        - Шерр? - взволнованно позвала сестра.
        - У-у-убью… - едва слышно отозвался брат из-под кошки.
        - Она сорвалась, - Дейна смутилась и решила не посвящать брата в свои истинные коварные планы. В будущем ещё могут пригодиться. - Как закрыть ход?
        - Рычаг-факел справа… от меня справа!
        Дейна по голосу предположила, как брат лежит, и, осторожно ступая, двинулась вправо, пока руки не упёрлись в шершавую стену. Щелчком пальцев запалив светляк, женщина тут же увидела обмотанный слоями паутины факельный рожок и с силой потянула его вниз.
        - Вверх, дура! - Шерр был зол.
        Сестра исправилась, и в стене послышался шум механизма. Ход наверху начал закрываться, и скоро где-то над головой едва слышно стукнулись о пол ножки кровати.
        Дейна запалила ещё один светляк и озадаченно уставилась на кошку. Глаза той по-прежнему были завязаны, сидела зверюга на распластанном Шерре и самым тщательным образом его обнюхивала. Он ей явно не нравился, но она не могла понять, чем именно. Вроде самец слабый, сразу подмялся, но связываться с ним не хотелось. Наверное, от него живот болеть будет и лапы неметь. Кошка встала и, презрительно шипя, освободила мужчину от своей тяжести. Ещё и лапы отряхнула, словно измазала!
        Шерр порывисто вскочил, и кошка тут же среагировала на звук и, резко обернувшись, рыкнула на него.
        - Медленнее! - зашипела на брата Дейна, опасливо посматривая наверх. Как бы приглушённое рычание не привлекло внимание Оршоша.
        - У меня сердце скоро разорвётся! - зашипел в ответ Шерр, придерживаясь за грудь. Сердце действительно стучало надрывно. Это ж страх какой, когда на тебя сверху падает лошадь с когтями и зубами, а теперь ещё и рычит так, будто сейчас бросится и сожрёт! - Ты не могла её нормально привязать?
        - У меня нет верёвки в спальне! Хватит шипеть, пошли отсюда, пока нас не услышали и не полезли искать.
        Дейна первая двинулась вперёд, а за ней, опасливо прижимаясь к её боку и едва не вдавливая в стену, пошла настороженная кошка. Шерр разъярённо посмотрел им вслед и неохотно тронулся с места.
        Подземная часть дворца домашней кошечке не понравилась. Она подозрительно принюхивалась к запаху земли, влажности, гнили и редким, но крепким ноткам канализации. Наступив на череп какой-то мелкой твари, Госпожа долго с обиженными рыками крутилась на месте, пока Дейне не удалось её успокоить. Ходы для лошадеподобной зверюги были местами тесноваты, но если пролезала голова, то остальное тело просто протекало.
        Наконец они отошли достаточно далеко и вышли на круглую вполне просторную площадку.
        - Что там с отцом? - Дейна сразу перешла к тому, что интересовало её больше всего.
        - Он в город явился, потому что вышел на след главаря той банды, что имение спалила, - Шерр неодобрительно косился на жавшуюся к спине сестры кошку. Дейна, у которой искала защиты такая мощная зверюга, выглядела очень грозно и зловеще в сиянии светляков. - Ляхай.
        Сестра раздражённо цыкнула, и Госпожа испуганно напряглась.
        - Если бы знала…
        - Хорошо, что не знала, - не согласился с ней Шерр. - Так, как отец, ты всё равно бы допросить не смогла.
        - Смогла бы, - с мрачной уверенностью заявила Дейна.
        - Этого ещё не хватало! - разъярился брат. - Думай, что на себя взваливаешь!
        Подобным допросом Дейна свою душу покалечила бы больше, чем чужое тело.
        - Что он из него вытянул?
        - Мне не сказал, - раздражённо скривился Шерр. - Ты же знаешь папашу. Он ни за что не позволит своим детишкам лезть на рожон.
        - Мы уже залезли, - напомнила Дейна. - Держать нас в неведении опасно.
        - Я тоже об этом подумал. И, знаешь, мне кажется, что он подозревает кого-то из родственников, поэтому и не говорит.
        Повисла тишина.
        В семье Аррекс были не столь тёплые отношения между родственниками, как у Фанлексов. Дейна и Шерр были знакомы со своими троюродными кузенами и кузинами, знались с тётушками и дядюшками, но видели их редко и только в компании отца. Почему-то тот не хотел, чтобы другие родственники общались с его детьми без присмотра. Дейна и Шерр знали, что ещё до их рождения у батюшки была сильная размолвка с родным братом, которая привела к отъезду и исчезновению последнего. Отец даже с собственной матерью, их бабушкой, общался весьма и весьма натянуто, хотя та души не чаяла во внуках и баловала их нещадно. Слишком уж нещадно, брат и сестра порой ощущали, что бабушка чувствует перед ними какую-то вину.
        - Ему очень не понравилось, что ты сейчас служишь наагалею… приличия и всё такое! - Шерр фыркнул. - Едва отбрехался, что твой змеехвостый совершенно несостоятелен по женщинам.
        - Он не мой, - невольно отозвалась Дейна.
        - Ой-ли? - ехидно скривился брат. - А кто это тут невестой стал? Если до отца дойдёт, во дворце ты не задержишься. Наагалей ему точно не понравится.
        - Боги, Шерр, мне учить тебя врать? Скажешь, что это прикрытие для наагалея и его… несостоятельности, - Дейна припомнила вздыбленную юбку господина. - И для меня прикрытие, ловушка для охотников за наследством.
        - Ой-ой, ему это ещё больше не понравится!
        - Мне тоже не нравится, что он ходит по городу и ищет, на что бы ещё брюхом насадиться! - зашипела Дейна. Кошка поддержала её рычанием.
        - Кто это у нас тут возмущается? - прищурился Шерр. - Ты ожерелье на своей шее давно в зеркало видела? Хорошо, что отец ещё ничего об этом не знает! Но он знает про похищение Малой Короны.
        - Вот же…
        - Если узнает и про это… - брат красноречиво посмотрел на синяк на её шее. - Откуда украшение? Что произошло?
        Дейна невольно потёрла горло и поморщилась.
        - Проклясть попытались, - неохотно призналась она. - Мне… наагалей помог. Отравил, и проклятье отступило от меня умирающей, а мне потом противоядие дали.
        Шерр ошеломлённо присвистнул и побледнел от волнения.
        - Сестричка, мне это совсем не нравится. Может, уедешь, пока не поздно? Не, твой наагалей, конечно, молодец мужик! Не зря я тебя к нему под бок вернул, но они же могут попытаться ещё раз.
        - Могут, - не стала спорить сестра. - Но, ты знаешь, Корона сработала. Кому-то она отомстила.
        - Хоть какая-то польза от неё, - хмыкнул Шерр, имеющий на Корону зуб. Оцарапал как-то Дейне случайно ладонь, так минутой позже распахал собственную руку до локтя о гвоздь. Сестре он, правда, об этом не рассказывал, но с отцом поделился, чтобы тот не вздумал вызвать дочь на бой на кнутах. - Раз так пошло, то ты от нагов к принцессе особо не рвись. Она-то так быстро не сообразит тебя травануть.
        - Я сама теперь с собой ношу яд и противоядие.
        Только вот сможет ли она сама влить его в себя? Наагалей ей силой челюсти разжимал.
        - Даже не вздумай пить его! - всполошившийся Шерр шагнул к сестре, чтобы сорвать с неё пояс и обыскать мешочки, но на него нарычала кошка. Она справедливо полагала, что если хочешь быть в безопасности, то нужно защищать того, кто защищает тебя. - Слушай, пусть тебя, когда надо, наги травят. У них опыта больше.
        - Я не могу находиться рядом с наагалеем, он слишком сильно лезет в мои дела. И без того весь в проблемах, если ещё и из-за меня пострадает, то это будет несправедливо.
        - Это будет его выбор, - не согласился Шерр.
        - Меня этот выбор не устраивает, - Дейна тяжело на него посмотрела. - Я его охраняю, а не ищу способ, как прибить наиболее оригинально.
        - А ещё замуж за него выходишь, - подначил брат. - Да ладно тебе, я понял, что это неправда. С чего только вы решили так народ разыграть, только не понимаю.
        - Наагалей пошутить решил, а я подыграла.
        - Ты им не особо-то подыгрывай, - посоветовал Шерр. - Я тут кое-что узнал про традиции нагов, мне в одной таверне рассказали, как те женятся. Так что ты смотри со змеехвостыми вместе не купайся, а если окажешься с ними в одной луже, ни на что не соглашайся. Даже не кивай.
        - Боги, Шерр! - Дейна раздражённо поморщила.
        - Я серьёзно. Не наагалей, так другой наг окрутит. У них с бабами негусто, а ты во всех смыслах хороша. И богата, и красива. Папаня, кстати, просил передать, что за тебя сватаются.
        Дейна напряглась.
        - Виконт из обедневшего дворянского рода. За душой только титул и имеет. Ну и долги. Отец с дедом постарались и оставили потомкам кучу не оплаченных обязательств. Лет на пятнадцать тебя старше, служил. Репутацию имеет крепкую, хорошую, долги потихоньку отдаёт. Ищет богатую невесту, чтобы своим детям в наследство хотя бы что-то оставить. Честь и репутация ему неважны, готов поделиться своими. Отец ему, конечно, ничего не ответил, но велел спросить у тебя.
        Меж лопаток ткнулся большой кошачий нос, и Дейна слегка покачнулась. Поморщилась, потёрла лоб и пожала плечами.
        - Передай, что я не против. Как разберёмся с семейными проблемами, сыграем свадьбу.
        - Ничего я не передам! - неожиданно разъярился Шерр. - Встряхнись наконец-то! Было и прошло! Молодая, красивая, богатая! Да в тебя влюбиться - раз плюнуть! Чего хоронить себя в скучном степенном браке?
        - Иди к Тёмным, - поморщилась Дейна.
        - К дядюшке? К тётушке? - приподнял брови Шерр. - Я-то схожу и всё им расскажу! Чтоб твой наагалей на тебе в самом деле женился!
        Сестра вздрогнула и ошеломлённо уставилась на брата. В их семье пожелания по типу проклятий приняты не были. А то вдруг дар проклятийника проснётся, и всё исполнится.
        - Он хотя бы веселиться умеет! И за тебя заступается, - последнее было более весомым аргументом в пользу нага в глазах Шерра. - Засранец какой-то, из тех, кого ты из окон швыряла, языком трепал, типа, прошлое у тебя мутное и тому подобное. Так господин твой хороший час назад в углу его зажал и такое ему нашептал… Я как раз за стенкой был. Мол, приду в гости, жди. И сделаю с тобой такое и такое. Я о таких позах и не слышал раньше… Ой, прости, - Шерр опомнился и вспомнил, что его сестра происходит из приличной благородной семьи и о таких вещах ей знать не полагается.
        Но Дейна знала. Благодаря брату.
        От заступничества наагалея стало неожиданно приятно. И Дейна запереживала: как он там? Куда ушёл? Придёт ли или принесут?
        - Ты знаешь, куда его Тёмные понесли?
        - Не-а, но предполагаю, что твои хвостатые дружки водят тебя за нос и рассказывают господину больше, чем тебе. Оставляют для него самые интересные и опасные приключения, а то на двоих не хватит.
        - Шерр!
        - Ляхай надул вас и отправил не туда, но наги просекли, проследили за ним и вышли на другого человека, который имеет какую-то связь с тем Рясием. Похоже, они пошли ловить его на приманку, то бишь на наагалея.
        Почему-то вспомнились рассуждения господина Вааша о рыбалке.
        - Чего ты напряглась? - Шерр подозрительно посмотрел на сестру. - Искать мы его не пойдём. Всё равно не знаем где. Вынюхать не сможем, выспрашивать до утра будем… Проще во дворце спокойно дождаться его возвращения.
        Дейна задумчиво посмотрела на кошку.
        - Не придумывай, - поморщился брат.
        - У тебя верёвка есть?
        - Да не найдёт она его!
        - Просто дай мне верёвку.
        Оршош осторожно приоткрыл дверь в спальню Дейны и уставился на разворошённую постель. И тут же бесцеремонно заполз полностью внутрь и торопливо осмотрелся. Осмотрелся, принюхался и разъярённо махнул хвостом.
        - Дейна, мать твою! - прошипел наг. - Десять! Десять минут не заползал!
        - Ты уверена? - Шерр с сомнением посмотрел на сестру.
        - Попробовать стоит, - Дейна поправила свободно висящую петлю верёвки на шее кошки и вручила конец поводка в руки брата. - Подержи пока. Я заберу её чуть позже.
        - Если она меня не сожрёт, - Шерр подозрительно уставился на порыкивающую кошку.
        Но сестра не захотела проникаться его страхами и спокойно потянула рычаг вниз. Плита поехала в сторону. Прежде, чем женщина успела протиснуться наружу, кошка успела лизнуть её в голову, одним махом сотворив крутую в своей небрежности и лихости причёску. Шерр вернул рычаг в прежнее положение, дождался, когда плита задвинется на место, и прижался ухом к стене.
        Наги, дежурившие в гостевом крыле рядом с покоями наагатинских послов, изумлённо уставились на Дейну, спокойно вышагнувшую из открывшегося в стене прохода. Изумило их даже не само появление, а такое наглое использование тайных ходов у них под носом.
        - К наагалею Ваашу, - по-официальному строго сообщила Дейна и, подойдя к нужной двери, постучала.
        Та отворилась почти минуту спустя, и господин Вааш, облачённый в одну лишь нижнюю юбку, удивлённо приподнял брови.
        - Дейна? Случилось чего?
        - Наагалей, вы сказали, что я могу обратиться к вам за помощью, - Дейна склонила голову с лихо зачёсанными на правую сторону волосами.
        - Ну, сказал… - наг заинтересованно сложил руки на могучей груди.
        - Господин Ссадаши куда-то ушёл, скорее всего, ловить заговорщиков, выставив приманкой себя. И меня не взял. Я храню его и очень беспокоюсь. Не могли бы вы помочь его найти?
        - Вот поганец, - ласково улыбнулся Вааш. - Опять за него все переживают. Дариласки на него нет.
        - Так вы поможете?
        Наагалей задумчиво уставился на неё.
        Может быть, и он отказал бы, но…
        - Дейна!!!
        В коридоре, круто вывернув с лестницы, показался Оршош, а следом за ним Арреш. К ним разом повернулись все наги, стоящие в охране. Парочка, не ожидав такого пристального внимания, на мгновение оторопела, а затем досадливо поморщилась. В этот раз большую часть охраны наагатинского посольства составляли наги семейства Фасаш, но именно сегодня на дежурстве стояли зеленохвостые представители рода Онсаш.
        - Наагалей, не смейте тащить её туда! - грозно прорычал Оршош. - Я серьёзно. Если потребуется, я набью морду даже вам.
        Вааш приподнял брови в весёлом изумлении, и заявление нага помогло ему прийти к решению.
        - Эй, черви, - окликнул он подчинённых, и те вопросительно уставились на него, - мочите их.
        Охранники с одинаковыми ехидными улыбками посмотрели на парочку из рода Фасаш и развернули хвосты. А Вааш за шиворот встащил Дейну в свои покои.
        - У меня тут тоже тайный ход есть, - подмигнул он женщине.
        - Дейна, - лицо Шерра обиженно вытянулось, и парень вцепился в верёвку, - ты обещала её забрать.
        Кошка грозно зарычала над его головой.
        Глава XLI. Сети
        Время близилось к полуночи, и Дейна нервно посматривала на ночное небо. Выбирались они из дворца дольше, чем ей хотелось бы, но она не позволила себе торопить наагалея. Господин Вааш утверждал, что тёмные делишки Ссадаши всё равно раньше полуночи проворачивать не начнёт: вольные не просыпаются в такую рань.
        - Он точно не говорил, куда собирается? - ещё раз уточнила Дейна. - А то, может, скажите и я одна пойду. А вы спать идите.
        Вааш снисходительно посмотрел на неё с высоты своего роста, весьма внушительного и в двуногом облике.
        - Я обещаю, что не буду влезать, если не потребуется, - в очередной раз повторила женщина.
        Если господин Ссадаши ловит заговорщиков, то мешать ему у неё причин нет, даже будет лучше, если он их наконец поймает. Она просто присмотрит, чтобы на него крыша сверху не упала.
        - Ссадаши своими планами не делится, - пробасил наагалей. - Не тебе одной не нравится, что он вечно на неприятности нарывается. И ладно бы по делу, так порой от скуки! Наверное, ты права, и он нашёл какую-то мелкую сошку, которая может вывести его к этому… как его…
        - Рясию.
        - Да, Рясию. Дали же боги имечко…
        - Если Рясия до сих пор не поймали, значит, мелким сошкам он особо не доверяет.
        Вааш удивлённо посмотрел на макушку Дейны. Откуда бы девице, выросшей в богатом почтенном семействе понимать такие детали вольного мира?
        - Господин опять ловит на себя, да?
        - А ты сообразительная, - похвалил Вааш, - хоть и наивная местами.
        - Я доверчивая, а не наивная.
        - Наивность с доверчивостью ходят рука об руку, - глубокомысленно заметил наг. - Ссадаши не очень уважает рыбалку, а если рыбачит, то изгаляется страшным образом. Сидит на берегу и пялится в воду, ожидая, когда рядом с наживкой рыба не появится. Стоит той загрести плавниками воду рядом, как он начинает леску подёргивать, дразнит и, когда рыба совсем раззадорится, выдёргивает наживку из воды. Рыбёха выпрыгивает за ней, и Ссадаши ловит её в воздухе сачком.
        - Зачем? - изумилась Дейна, до глубины души уважавшая традиционную рыбалку.
        - Одни Тёмные знают, что у него на уме! Явно не из жалости к наживке. Не, парень он хоть куда! Друг замечательный, самый лучший. Он вообще добряк, ты не смотри, что так издеваться над окружающими любит. Просто характер у него в юности был не очень уживчивый, мрачноватый, но потом-то он стал душой компании. Во, какой весельчак стал! А остальное… ну, не мог же его паскудный норов совсем пропасть? Да все мы не без недостатков. Но парень хороший, просто хорошесть любит сам показывать, а не позволять другим ею пользоваться.
        Вааш отметил, что Дейна бросила на него заинтересованный взгляд.
        Последняя фраза наагалея действительно вызвала её любопытство, ей бы тоже хотелось показывать свою доверчивость только по своему же желанию.
        - А как он с детьми ладит…
        - Наагалей, вы его мне сватаете или разговор в сторону уводите? - прищурилась Дейна.
        - Я тебе про друга рассказываю! - оскорбился Вааш. - Чтоб понимала, а то его мало кто понимает.
        Дейна прикусила язык. Наагалей Ссадаши казался ей головоломкой, которая менялась каждую минуту. Попробуй разгадай, если загадка уже иная?
        - А вообще Ссадаши у нас очень сильный. Ты не смотри, что он сухлядь бледная! Сильнейший в семье Фасаш, охранитель наагашейдисы, воспитатель почти всех деток наагашейда! Ты за него особо-то и не переживай и вперёд него в заваруху не лезь. Он-то точно справится…
        - А сильных не убивают и не ранят? - спокойно, не глядя на наагалея, спросила Дейна. - Они всегда побеждают?
        Вааш озадаченно умолк. Некоторое время они шли по ночным улицам молча, а затем Дейна продолжила:
        - Господин, я не буду говорить, что испытываю какую-то привязанность к наагалею. Я его почти не знаю, и он такой переменчивый, что уже и не чаю узнать. Но у меня приказ императора хранить его. У меня мало сил, я не очень сообразительна, но у меня есть долг. В конце концов, его величество мне жалование платит. Я готова понять, что наагалею сложно воспринимать женщину как охранника, что его тревожат инстинкты - хотя плохо понимаю, что они из себя представляют, - я ему очень сочувствую, но у меня приказ.
        - Ну, Дейна, понимаешь, мы наги не можем позволить женщине заниматься чем-то опасным…
        - Господин, но я же сама выбрала для себя этот путь, - Дейна посмотрела на Вааша снизу тёмными глазами. - Вы не можете мне что-то позволить или не позволить. Если со мной что-то случится, то это будет исключительно моя вина. Поверьте, я понимаю, как опасно то, чем я занимаюсь.
        - Если с тобой что-то произойдёт, то инстинкты сожрут его.
        - У меня нет инстинктов, но, когда умерли мой брат и тётя, я сошла с ума и без их помощи, - просто ответила Дейна.
        И ещё месяц не могла поверить, что они всё же вернулись назад.
        - Господин Вааш, вы думаете, мы сильно отличаемся? Ваши мужчины терзаются из-за инстинктов, мы тоже теряем себя от чувства вины, нас съедает боль от потери и не отпускает ощущение, что наша собственная жизнь оборвалась. Может быть, я не права, не знаю, как проявляются ваши инстинкты. Но в чём-то могу понять. Только с другой стороны, со стороны женщин, которых вы защищаете. Думаете, они потом не сходят с ума от осознания, что ничем не смогли помочь, никак не защитили? Почему вы думаете, что защищать имеете право только вы? Наша душа так же уязвима, как и ваша, и мне не нужны инстинкты, чтобы потом сожрать саму себя. У нас у всех свои инстинкты, поэтому каждый и нас имеет право защищать.
        - Ну, не могу не согласиться, - протянул наагалей Вааш. - Но здесь, как и везде, есть своя несправедливость: кто сильнее, тот и защищает. А тот, кто слабее, и рыпнуться не может.
        Дейна раздражённо фыркнула.
        - А как инстинкты проявляются? - всё же поинтересовалась она.
        - Да у всех по-разному…
        - А у наагалея?
        Господин Вааш задумчиво пожевал губами, а затем раздражённо признался:
        - Да в последние годы как-то не очень они у него и проявляются. Скоро как наагашейд до встречи с Дарилаской станет.
        - Чего?
        - Да ничего, не бери в голову. Кажется, мы пришли.
        Наг кивнул на кривобокую таверну, особняком стоящую среди таких же кривобоких и видавших виды домиков. В домах, судя по чернеющим провалам окон, никто не жил. Если только нищие ночевали. В темноте было сложно рассмотреть, но Дейна учуяла застарелый запах гари, как если бы дом сгорел уже давно, но дожди и ветра не смогли до конца смыть и развеять жирный запах сажи.
        Господин Вааш провёл пальцем по стене ближайшего дома и растёр гарь между пальцами.
        - Полгода назад горело. Не слышала, что тут было?
        - Нет, - Дейна осматривалась.
        Вышли они к югу от респектабельного района, заселённого купцами. Судя по сохранившимся каменным оградкам, погоревший участок раньше относился к нему. Таверну, видимо, перестроили из сгоревшего, но сносно сохранившегося дома. Такое в столице случалось сплошь и рядом. Пока городская власть или владельцы земли соберутся разгрести завалы и возвести новые хоромы, остатками былого великолепия успеют попользовать все, кому не лень. Императора страшно злило такое безобразие, но если городской власти он мог приказать поторопиться, то владельцы земли сами вольны решать, что им делать со своей собственностью.
        - Наагашейд бы уже давно ленивого хозяина земли лишил за такое, - проворчал Вааш. - Давай вон с той стороны подойдём, там окна не так сильно светят.
        Парочка углубилась в темноту, залитую между пахнущими дымом домами, и вышла к таверне с западной стороны. Осторожно прокравшись вдоль стены, они пробрались к окнам, смотрящим на север, и украдкой туда заглянули.
        - Ах, гадёныш, изменяет тебя, - с наигранным осуждением покачал головой Вааш.
        Наагалей сидел за центральным столом и мило улыбался сидящей на его коленях женщине, растрёпанной и довольно потасканной. Вместе с ним сидел Шширар. Дейна быстро их осмотрела и уже тщательнее исследовала взглядом таверну. И немного успокоилась, увидев ещё парочку знакомых лиц за столиком у входа.
        - Хорошо, - протянула она.
        - Чего хорошего? - неправильно её понял Вааш. - Болезнь какую срамную подцепит…
        На месте господина Ссадаши Дейна бы тоже поболтал с местной красоткой. Такие женщины обычно знали довольно много. У Инан, к примеру, собирались слухи со всего города.
        Остальные посетители таверны были откровенным сбродом. Заросшие, грязные, в замызганной одежде… Хозяин таверны - тщедушный старик с цепким взглядом - выглядел не лучше завсегдатаев.
        - Посмотрим, что тут будет, - протянул наагалей Вааш. - Лезем только по необходимости. Если не понадобится, то скоренько возвращаемся во дворец и раскидываем у меня картишки. Мол, мы и никуда не ходили. Договорились? - наг протянул руку.
        - Договорились, - Дейна хлопнула по раскрытой ладони нага, и они засели в кустах под окном.
        Почувствовав беспокойство, женщина осмотрелась и едва сдержала ругательство.
        На высокой гребенчатой крыше театра, хорошо виднеющейся на фоне волчьего месяца даже отсюда, чётко вырисовывался силуэт огромной кошки, от шеи которой вниз тянулась тонкая нить поводка. Дейна взмолилась всем богам, чтобы наагалей Вааш не вздумал посмотреть в тут же сторону. Не успела она закончить молитву, как от крыши вверх вытянулась рука, ткнувшаяся в нос принюхивающейся кошки кулаком.
        Тёмные, она же просила Шерра подождать её!
        Ссадаши с обольстительной улыбкой отпустил раскрасневшуюся женщину и из-под края капюшона посмотрел на Шширара.
        - Он здесь, - не поднимая глаз от кружки, отозвался помощник. - Компания за столиком у южной стены.
        Наагалей не стал туда смотреть и поднёс кружку к губам.
        - Лучше не пейте, - предупредил Шширар. - С вашим-то слабым желудком…
        Ссадаши воздухом поперхнулся и раздражённо раздул ноздри.
        - Их много?
        - Пятеро. Рыбка клюнула, только мне не нравится будущий улов. Они наверняка уже поняли, что на живца приманиваете. Давайте уйдём.
        Шширар предлагал уйти не первый раз. Первый раз он предложил ещё до визита в таверну, когда парни, тайком обыскавшие заведение, сообщили, что в подвале стоят бочки со взрывным порошком. Пока туда никто не спускался, но охранник был уверен, что от господина решили избавиться вместе с сошками. Ни пронырливого змея, ни болтливых языков.
        Наагалей с ним согласился, но всё равно полез внутрь.
        - Поможем городской страже, разорвём притон беззакония!
        - Да пусть они сами со своими проблемами разбираются, - ворчал Шширар.
        Ссадаши всё же ради прикрытия поднёс кружку к губам, понюхал содержимое и решил, что его желудок действительно недостаточно крепок для этого варева.
        - Ещё подождём или будем брать? - поинтересовался охранник.
        - Ждём, пусть соберутся, - отозвался Ссадаши. - Пока же подумаем ещё раз. Вот Рясий, явно неглупый человек, предупреждённый Ляхаем…
        - Если тот его предупредил.
        - Очень надеюсь, что предупредил, иначе чего бы ему так торопиться на место встречи. Свалил бы и залёг на дно, но нет, он побежал на Сошку. А Рясий его потом укокошил.
        - Или не он.
        - Или не он, - не стал спорить Ссадаши, опять подумав о возможном вмешательстве живого папаши Дейны.
        Так-то кнутом хорошо орудует любой погонщик, но очень уж всё складно выходит: сперва Ляхай встретил Дейну, потом нажаловался Рясию, потом его подстерёг папенька хранительницы и допросил, какие-такие дела доченька имеет с сим негодяем. Размышления отдавали фантазийным бредом, но Ссадаши не спешил их отбрасывать. Даже успел навоображать графа Аррекса: высокий крепкий брюнет с кучерявыми волосами, синими глазами и суровым небритым лицом. Именно так выглядела Дейна-мужчина. Возможно, папенька и отирается где-то рядом, и Ссадаши даже успел с ним повидаться. Молод, правда, но Тёмные знают, какая там кровь в жилах намешана, раз у Дейны в темноте глаза светятся.
        Ссадаши досадливо скривился. Почему-то Дейнин папенька представлялся только с голым торсом. Таким, каким Ссадаши увидел его первый раз в купальнях.
        - Так вот, Рясий предупреждён, знает, куда мы направились…
        Шширар согласно кивнул и попробовал сушёную рыбку, дико пересолёную.
        - За нами от самого дворца следят.
        - Вот! Может, заметил, что наши ребята следят за его подручным и специально отправил его сюда. Ты смотри, как он на нас зыркает!
        Крепкий молодой мужчина с растрёпанными русыми волосами и плохо выбритым лицом действительно изредка бросал на них взгляды. Украдкой, и продолжал пить противное пиво и смеяться над шутками товарищей.
        - Вот чтобы ты сделал на месте Рясия, если бы смог заманить меня в такое место? - провокационно поинтересовался Ссадаши.
        - Пристрелил бы, - мрачно отозвался Шширар.
        - Не быть тебе вольным, - хмыкнул Ссадаши. - Если меня просто пристрелят, то ищейки императора и наагашейда сразу соотнесут моё убийство с подслушанным заговором, и Рясию тогда придётся очень плохо. От такого количество псов ни одна лань не уйдёт. Значит, я должен погибнуть случайно, трагично и совершенно точно не от рук заговорщиков. Ну, мол, сам куда-то влез и нарвался на неприятности.
        - Это вы можете, - с тоской вздохнул охранник.
        - Что же такого придумал Рясий, чтобы обстряпать мою смерть? - Ссадаши с энтузиазмом осмотрелся.
        - Давайте возьмём кого нужно, и пойдём проверять сети, - с безнадёгой в голосе предложил Шширар. - Нам хватит и тех, что успеют набежать.
        - Нет. В самый разгар, когда не понятно, что происходит, в сеть может залезть ещё парочка любопытных рыбёшек.
        Сушёная рыба совсем разонравилась Шширару.
        - Надеюсь, в этот раз нас хотя бы не взорвут.
        Словно в ответ на надежды охранника в таверну вошла парочка плечистых ребят, которые прямиком направились к хозяину. Тот льстиво улыбнулся, перемолвился с ними о чём-то и сопроводил вниз, в подвал. Через несколько минут ребята выкатили первый бочонок.
        - Осторожнее с винцом! - прокричал им вслед хозяин.
        Ссадаши и Шширар проводили их заинтересованными взглядами, а затем вдруг резко насторожились и глубоко вздохнули. Всякое удовольствие слетело с лица наагалея, и он мрачно протянул:
        - Я чую Дейну.
        - А я господина Вааша, - Шширар погрустнел.
        - Друг, Тёмные бы его побрали! - раздосадовано зашипел Ссадаши. - Где, мать их, носит Оршоша с Аррешем? Ничего поручить нельзя!
        - Раз с ней господин Вааш, то понятно где, - охранник потёр челюсть. Ему не раз доставалось от хорошо обученных воинов рода Онсаш, но господин, конечно же, об этом не вспомнит и друга не укорит, ведь тогда из-под охраны вызволяли его, родимого.
        - Ладно, - наагалей раздражённо поморщился, но яриться не стал. - Ума не пускать её сюда у него должно хватить.
        - Сил тоже, - с намёком заметил Шширар.
        На господина Ссадаши сил порой не хватало.
        Дейна заметила перемены в лице господина и прошептала:
        - Кажется, что-то произошло. Посмотрите. Наагалей перестал улыбаться, его явно что-то обеспокоило.
        Вааш мельком глянул в окошко и широко зевнул.
        - Наверное, нас почуяли.
        - А вы не скрыли запах? - изумилась женщина.
        - Зачем? - наг почесал грудь. - Пусть знает, поганец, что мы его любим и бережём. Да и ты свои амулетики проверь.
        Женщина невольно вцепилась в ворот. На шее среди вороха амулетов висел артефакт, скрывающий запах, и она активировала его сразу, как вышла из дворца.
        - Ссадаши совершенно точно, пока ты болела, перебрал их все и кое-что наверняка заменил похожими, но бесполезными безделушками.
        Хранительница с досадой тряхнула головой. Помощники хозяина таверны вернулись и вскоре покатили из подвала второй бочонок. Господин Вааш недовольно засопел.
        - Взрывным порошком пахнет.
        - Где?
        - Похоже, в бочках. Чё-то мне это совсем не нравится… Похоже на незаконную сделку по продаже взрывного порошка. Или на умышленный подрыв одного не в меру любопытного наагалея.
        Из подвала выкатили третий бочонок, и Дейна, согнувшись, пробралась к углу таверны и выглянула. У входа стояла телега водовоза. На козлах степенно курил трубку тощий старик с вислыми усами, в оглоблях сонно покачивалась старушка-лошадка светлой масти. Табачный дым тонкой струйкой возносился в тёмное небо, и Дейне казалось, что она чует его запах. Пахло курево, правда, странно. Гарью, словно не терпкий табак тлел, а угли в костре заново занялись. Хранительница подозрительно принюхалась. Ветер вообще дул не со стороны возницы, а с севера. Обернувшись, женщина посмотрела на виднеющуюся вдали крышу театра, конёк которой вздымался горбом. «Горб» шевелился, мялся, ему явно было скучно на одном месте.
        Глаз зацепился за оранжевый всполох, и Дейна, присмотревшись, различила в пустой оконной раме дальнего погоревшего дома огонёк. Наверное, бродяги развели и пекут картошку. Женщина не сразу обратила внимание, что от полуразрушенной крыши поднимается белёсый дымок.
        - Господин Вааш, - она вернулась и торопливо пихнула наагалея в бок, - кажется, он горит.
        - Не кажется, - наг мрачно кивнул в сторону, и хранительница увидела туманный дымок ещё над несколькими крышами по северной и западной сторонам.
        Холодок прошёлся по спине.
        - Пора вмешаться?
        - Рано, - поморщился господин Вааш, - Ссадаши нам потом мозг недели две жрать будет, если всё испортим.
        - Если вмешаемся слишком поздно, то он его так и не попробует, - Дейна нервничала. Она предпочитала увести господина в безопасное место до того, как начнётся что-то нехорошее.
        Дымок стал явнее и на взгляд, и на нюх. До слуха донеслось обеспокоенное ржание лошадки, залаяли собаки.
        - Нарочно подожгли, - без тени сомнения заявил господин Вааш. - Видишь, выбрали те дома, где ещё есть чему гореть. Полыхать будут ярко, дым на всю округу, жар весь нюх и глаза выест. А в суматохе можно и украсть, и прирезать. То-то Оршош не хотел тебя отпускать. Знал бы, на выходе этого бледного поганца перехватил.
        - Так давайте сейчас, пока не поздно.
        - Да сейчас вон представление в разгаре, - наг кивнул на дымящиеся крыши, - жалко портить, столько сил потрачено…
        В этот момент Дейна поняла, почему господин Ссадаши и господин Вааш дружат.
        Одна из крыш совершенно неожиданно полыхнула ярким пламенем. До этого дом стоял совершенно тёмный, а тут резко вспыхнула крыша, будто с неё пожар и начался.
        Крепко заругался возница, дымом потянуло со всех сторон. Где-то в городе встревоженно загудел пожарный колокол. В купеческой части города, которая располагалась рядом, зазвенел набат: торговцы отстроили свою колокольную башню, а то пока городские огнеборцы соберутся, огонь успеет разбежаться по домам. А так челядь сгонят и задавят беду, пока мала.
        Дейна обеспокоенно посмотрела в окно. Посетители таверны встревожились, но пока не спешили уходить. Наагалей с Шшираром тоже выглядели озабоченными, но спешили ещё меньше остальных.
        - Именем императора, всем сдаться!!! - неожиданно прогремел громогласный рык.
        Дейна невольно присела ещё ниже, а господин Вааш глубокомысленно изрёк:
        - Дел нас грохнет.
        Крыша на таверне вспыхнула факелом.
        Меньше всего Ссадаши ожидал требования сдаться на милость императора. Он даже на секунду замер, а затем неуверенно усмехнулся.
        - В исполнении наших поганцев это было забавнее.
        - Меня наняли перевезти вино… - по-стариковски забрюзжал голос снаружи.
        - Обыскать!
        - Окружа-а-а-а-ай!!!
        Посетители таверны переглянулись. Хозяин нервно отёр вспотевший лоб и злобно процедил в сторону выглянувших из подвала ребят:
        - Вы сказали, что всё чисто?!
        - Нас кто-то сдал, - разъярился один из крепышей.
        - Сухлядый выскребыш! - выругался второй.
        Наверху хрустнуло, и помещение стремительно начало заполняться дымом.
        - Подожгли, твари!!!
        - У-у-у-у… - на одной ноте завыл хозяин, словно здание было выстроено на кровные денежки.
        Впрочем, спустя секунду его горе стало понятно. Наверху что-то жахнуло, громыхнуло и сквозь щели в досках хлынуло вино. Дорогое, закарийское. Явно контрабандное.
        - А-а-а-а-а…
        Снаружи донеслись крики боли, слюдяные окна выбили арбалетные болты, и Ссадаши с Шшираром бросились на пол.
        - Они в огне! Стреляйте по развалинам!
        К крикам и свисту арбалетных болтов добавился дребезжащий звон несущихся по разбитой мостовой пожарных повозок. Завыл и затрещал взметнувшийся над крышей огонь, дым повалил сильнее, заволакивая помещение. Неприметная дверь за стойкой с хрустом распахнулась, но внутрь ворвалась не стража, пятеро мужиков звероватого вида. Они торопливо осмотрелись, один сплюнул от досады, но из-под стола подал голос русоволосый вольный, вызвавший столько внимания у Ссадаши и Шширара.
        - Вон он! - и ткнул пальцем на распластавшегося на полу наагалея.
        - Вот хабрений, - почти по-доброму усмехнулся Ссадаши и пнул валяющуюся рядом бутылку так, что она влетела в лоб русоволосого. Вольный охнул, закатил глаза и обмяк.
        Мужчины метнулись к наагалею, но вскочивший Шширар схватил стол и бросил им навстречу. Двое успели уклониться, троих припечатало к стене. Парочка нагов у входа поспешила на подмогу, товарищи русоволосого вольного тоже вскочили. Хозяин таверны и ребята, выкатывавшие до этого бочки с взрывным порошком, ошалело уставились на них.
        - Взять всех, кого сможем унести, - прошипел приказ Ссадаши, поднимаясь. - Того русого в первую очередь…
        Наагалей живо отскочил от окна, и в стену вонзила пара арбалетных болтов. Потолок надсадно крякнул под натиском пожара, доски в углу рядом со стойкой проломились и вниз рухнул горящий хлам. Жахнуло ещё раз, и зажмурившегося нага окатило пахучим как цветы ликёром.
        - Чего он так быстро расползается…
        Не первый раз горевший дом быстро сдавался во власть огня.
        - Наагалей! - окликнул Шширар.
        Ссадаши не открывая глаз увернулся от проскочившего к нему вольного и, поднырнув по руку с занесённым ножом, схватил несчастного за затылок и с такой силой поверг вниз, лицом в пол, что доски хрустнули и вздыбились щепами.
        - Боги, как сладко, - Ссадаши поморщился и отёр лицо рукавом.
        Под слипшимися ресницами кроваво блеснули глаза, и наг хищно осмотрелся. Противников было в два раза больше, но четверо нагов справлялись неплохо, хотя Шширару явно не хватало хвоста, чтобы оберегать господина. Как от мухи отмахнувшись от брошенного стилета, Ссадаши плавно ушёл вбок, уворачиваясь от осами прожужжавших болтов. Дым ел глаза и горло и завесой закрывал место боя. В воздухе летали стулья, остатки столов, орущие тела, в дверь таверны, которую кто-то успел закрыть, наконец начала ломиться стража.
        Крыша ухнула ещё раз, и потолок проломился в опасной близости от Ссадаши. Горящая балка проломила пол и плеснула искрами на зажмурившегося нага.
        - Господин, уходите! - проорал Шширар, одним ударом кулака повергая противника на пол. Второго вольного наг пнул в пах и явно сам не ожидал от себя такой подлости. На собственные ноги он взглянул с досадой. - Мы сами вытащим всех, кого нужно.
        - Ага, вытащите, - едва слышно, с пренебрежением протянул Ссадаши и, прищурившись, всмотрелся сквозь пламя.
        Русоволосый всё так же лежал на полу под уже пылающим столом. Дерущиеся переступали через его ноги, им явно было не до него. Потолок опасно потрескивал, ломаемая дверь - тоже. Её до сих пор не вынесли только потому, что стражу отвлекали арбалетные болты. Ссадаши сам двинулся к русоволосому, но, услышав за спиной резкий, хлёсткий свист, сноровисто отпрянул. Кончик кнута куснул воздух рядом с его боком и торопливо отпрянул. Почти тут же ещё одна балка почти беззвучно ахнула вниз и уже с грохотом упёрлась в пол. Ссадаши через плечо с неблагодарной яростью уставился на Дейну, чьё лицо виднелось в окне.
        - К Ваашу! Живо!!! - страшно прорычал наг и опять двинулся к цели.
        - Я заберу его! - завопил Шширар, которого с одной стороны теснил огонь, а с другой вольный-оборотень. - Уходите!
        - Наагалей!!! - Дейна умела рычать не хуже. - Сейчас всё обвалится, выходите!
        Перед глазами хранительницы восстала горящая усадьба: огонь с хлопком взметнулся над кровлей, и крыша ухнула внутрь. Пламя над коньком таверны плясало с такой яростью, что женщина с внутренним ужасом ожидала финального хлопка.
        - Господин! - ещё раз позвала она.
        Огонь пугал её воспоминаниями, но сойти с места и уйти женщина не могла.
        Где же господин Вааш? Почему так долго?
        В стену рядом вонзился болт, но Дейна лишь разозлённо зыркнула на него и опять обеспокоенно посмотрела на господина. Мокрый наагалей пытался подобраться к пылающему столу, но жар заставлял его отступать. Из щелей в потолке над его головой вырывались языки пламени. Хозяин таверны с воем на карачках выползал через чёрный ход, парочка вольных, приходившая за бочками, уже слиняла. Испугавшись пожара, к выходу потянулись ещё двое нападавших, трое лежали на полу, ещё троих охранники наагалея тащили к окнам, а парочка оборотней продолжала остервенело наскакивать на Шширара.
        - Господин! - Дейна всё же не выдержала и полезла в окно.
        - Пошла отсюда! - огрызнулся Ссадаши, когда женщина схватила его за локоть. Хотел было отпихнуть хвостом, но хвоста-то не было. - Не мешай!
        - Потолок обвалится в любую секунду! - зарычала в ответ Дейна и с силой потянула господина к окну. - Вы не подберётесь к нему с этой стороны, здесь везде огонь! Боги, это ликёр? Вы сейчас вспыхните!
        - Твою мать, где Вааш?!
        - Господин, уходите! - зарычал Шширар. - Вы его не достанете! Дейна уходи и уводи его!
        Рявкнув от отчаяния почти по-звериному, женщина вдруг рванула на своей груди рубашку, разрывая ворот и оголяя ложбинку между нежными полушариями. Взбешённый Ссадаши изумлённо распахнул рот, явно не понимая, что она творит, и немного расслабился от неожиданности. Этого оказалось достаточно, чтобы хранительница смогла схватить его за голову и изо всех сил впечатать лицом в свою грудь. Обалдевший наагалей охнул, невольно ухватился за её плечи, и Дейна, подхватив второй рукой господина под ягодицы, подняла его, прижав животом к своему боку, и просто вынесла с собой в окно.
        Только она перескочила через подоконник, как южная стена с хрустом проломилась, и внутрь, сбивая огонь хвостом, вполз Вааш. Осмотревшись, наагалей хвостом обвил валяющегося под столом вольного, а затем помог Шширару: опустил тяжёлый кулак сперва на голову одного оборотня, а потом второго. Подхватив обмякших мужчин подмышки, Вааш скомандовал:
        - На выход! - и развернулся к пролому.
        Мрачный Ссадаши прошёлся вдоль ряда вытянувшихся охранников. Суровые и невозмутимые наги, широкоплечие, руки за спиной, грудь развёрнута, на лице ни единый мускул не дрожит. Готовы выслушать и исполнить любой приказ. Идеальные подчинённые!
        - Хы-хы-хы-хы, - бессовестно ржал за спиной Ссадаши Вааш.
        В конце строя стояла Дейна, самая низкая, самая тщедушная, но грудь в разорванной рубашке впечатляла даже больше, чем могучий разворот остальных охранников. Женщина тоже стояла, заложив руки за спину, и смотрела на господина с невозмутимым спокойствием.
        - Хы-хы-хы-хы, - Вааш, опираясь рукой на стену, вытирал слезящиеся глаза.
        - Дейна, - Ссадаши остановился напротив женщины и, прищурившись, улыбнулся.
        - Да, господин? - хранительница спокойно на него уставилась.
        - Мордой в сиськи, ха-ха-ха-ха… - Вааш захлопал хвостом по мостовой, и Ссадаши раздражённо скривился.
        По плечам некоторых охранников прошла дрожь, но лица остались невозмутимы. Сдерживаться, когда наагалей Вааш так заразительно веселится, было ну очень сложно!
        - Что ты здесь делаешь, позволь спросить?
        Дейна продолжала спокойно смотреть на наагалея, хотя внутри плескалась сложная смесь торжества, ярости и растерянности. Было непривычно стоять вот так напротив наагалея, когда он выглядит настолько… по-человечески. Без хвоста, без узких змеиных зрачков в светящихся глазах. Не вечное дитя, не восьмисотлетний хитрый змей, а почти обычный мужчина ростом чуть выше неё самой.
        - Храню вас.
        - Я оставил тебя отдыхать и совершенно ясно выразился, что ночью не нуждаюсь в твоих услугах…
        - Господин, - Дейна перебила его, тёмные глаза сощурились, - я служу императору, и охранять вас отрядил меня он, а не вы. Я очень сочувствую вам и вашим инстинктам, но у меня приказ, который я обязана выполнять.
        - Мягонько было, да, Ссадаши? - коварно прохехекал Вааш.
        Отвечать Ссадаши посчитал ниже своего достоинства.
        - И ради того, чтобы меня сохранить, ты порвала рубашку и… - наагалей красноречиво посмотрел вниз.
        - Я слабее вас, поэтому использую все доступные средства, - спокойно отозвалась Дейна и вполне невинно уточнила: - Не понравилось? Больше так не делать?
        - Что ты! Очень понравилось, - оценил Ссадаши. - Но больше так не делай.
        - Из баб тебя так только Дариласка таскала. И то в сиськи мордой не оку-на-а-а-ала, ха-ха-ха-ха-ха… - Ваашу было очень весело. - Я ей расскажу-у-у-у-у-у…
        Ссадаши с досадой посмотрел на друга.
        - Вот зачем ты её притащил? Вы едва всё не испортили!
        - Вот не надо, - хмыкнул Вааш, - ничего мы не портили и вмешались в последний момент, когда кое-кто уже был готов поджариться. Даже помогли тебе языка вытащить.
        Наг ткнул хвостом в связанных вольных. На груди русоволосого, которого так хотел получить Ссадаши, красовался верёвочный бантик, завязанный поверх более хитрого узла.
        - Хватит ржать! - Ссадаши пнул камешек, и тот подбил один из лоскутов, в которые превратились штаны Вааша. - Сейчас на твой гогот вся стража сбежится!
        Вааш сменил громкое веселье на такую широкую улыбку, что Ссадаши стало ещё досаднее.
        Воспользовавшись царившей снаружи суматохой - дым, стража, огнеборцы, шныряющие рядом вольные, - наги проскользнули на самую окраину погоревшего района и затесались в тёмный проулок между оградами двух богатых домов. Захваченная азартом Дейна несла наагалея пятую часть пути, пока тот не опомнился и не вырвался. Но Вааш и телохранители успели вдоль полюбоваться на спасаемого господина.
        - О чём ты вообще думал, когда тащил её сюда? - подступил к другу Ссадаши.
        - А ты о чём думал, когда в огонь за этим вхыбом лез? - Вааш невольно принюхался. От Ссадаши одуряюще вкусно пахло ликёром и гарью. Словно закуска и выпивка в одном флаконе. - Огонь наскакивает неожиданно, его не просчитаешь. И повезли бы мы обратно твою закопчённую тушу.
        - Шширар бы вытащил меня в любом случае, - уверенно прорычал Ссадаши.
        - А если бы что-то случилось с Шшираром?
        - Вытащил бы кто-то другой. Он не один.
        - А кто бы вытащил Шширара?
        Ссадаши раздражённо фыркнул и отвернулся. Охранники не успели спрятать укоряющие взгляды и затрепетали ресницами, как смущённые девицы.
        - Да застегнись ты уже! - наагалей неодобрительно взглянул на разорванную рубашку Дейны.
        - Не могу, - та выпрямилась по стойке смирно, - пуговиц нет.
        Вааш опять тоненько захихикал и зашкрябал хвостом по мостовой. Шширар начал поспешно стягивать с себя куртку.
        Ссадаши уставился на упрямую хранительницу с усталой злостью.
        - В следующий раз укушу.
        - Кусайте, - не устрашилась Дейна, получившая противоядие от Шширара.
        Наагалей тут же скользнул взглядом по её поясу, и женщина выдала себя, невольно накрыв нужный мешочек ладонью.
        - Не надо, - Шширар поспешил набросить на плечи хранительницы куртку. - Укусите в следующий раз.
        - Ждать долго не придётся, - предрёк ржущий Вааш.
        Ссадаши только разъярённо зашипел.
        Нет, момент, когда его лицо уткнулось в мягкое и нежное, был прекрасен. Это такое искромётное удовольствие, приятное и неожиданное, возникшее и распустившееся в ярости и злости. Потом Ссадаши оглушило ошеломление, когда он осознал, что именно произошло. А в следующий миг решил, что балка всё же грохнулась ему на голову и у него видение, ибо ещё ни одна женщина, кроме наагашейдисы, не поднимала его на руки. Только в далёком и глубоком детстве. И это далёкое-далёкое время вспомнилось Ссадаши с необыкновенной ясностью. Когда его, маленького нажонка, прижимала и укачивала на мягкой груди нянечка. А он, обиженный на кого-то, шмыгал носом и размазывал слёзы по лицу.
        Не самое вдохновляющее воспоминание для восьмисотлетнего уверенного в себе мужчины, которого несёт на руках женщина. Но неприятнее всего было то, что Ссадаши не мог понять, что же ему так не понравилось. Ему, самому эксцентричному нагу семи княжеств! Ну покатался на ручках Дейны! Он бесчисленное число раз катался на руках Шширара, вис на чужих плечах, вёл себя так, что кто-то другой сгорел бы от стыда… Даже как-то посмел укутаться в хвост наагашейда! Так что же ему не понравилось сейчас, что его так беспокоит и злит?
        Явно не чувство стыда. Ссадаши очень смутно помнил, что это такое.
        Не досада, не злость. Эти эмоции только бодрили.
        Слабость? Боги, он каждый день притворяется слабым и ничуть не переживает, когда его принимают за слабака.
        Что именно не понравилось? Ссадаши понимал, что это какая-то давно не посещавшая его эмоция, которую он теперь не может опознать. Но какая?
        Ответ был рядом, но ускользал, и это раздражало Ссадаши.
        - Туда сейчас наверняка Мозоль нагрянет, - наагалей раздражённо посмотрел на столб дыма, явно видневшийся на ночном небе. - И кто-нибудь ему доложит, что видели нага, - косой взгляд достался Ваашу.
        - Ты не подойдёшь по размеру, - утешил друг. - А вот Дел рвать и метать будет. Если ещё и окажется, что они того не стоили… - Вааш потыкал хвостом в вольных.
        - Ну это мелкая рыбка, - Ссадаши хмыкнул, - посмотрим, что попадётся в сети.
        - Чего?
        - Ты же не думал, что я пошёл на рыбалку только с ними? - Ссадаши указал на четвёрку охраннику. - Остальные сейчас прочёсывают окрестности. Вряд ли Рясий смог устоять от искушения хотя бы издали полюбоваться, как исполняют его приказ. Или послать кого-то посообразительнее глупых рыбок, чтобы они всё проконтролировали и…
        Раздался короткий свист, и Вааш, резко выбросив хвост, оттащил одного из вольных в сторону. Арбалетный болт звякнул о мостовую. Второй болт вошёл в стену, Шширар едва успел отдёрнуть вскинувшуюся Дейну.
        - … зачистили.
        Ссадаши уставился на прикрытую телом Шширара хранительницу.
        - А скажите-ка мне, - наагалей угрожающе прищурил светящиеся глаза, - почему стреляют не в меня, а мою хранительницу?
        Глава XLII. Кошки и мыши
        Возвращалась вся компания через ворота. Уходили же через них, будет странно, если они появятся во дворце без ведома стражи. Часовые посмотрели на них очень подозрительно, но лезть с вопросами к высоким гостям поостереглись. Впрочем, тех уже ждали.
        Прямо за воротами в центре двора в сиянии волчьего месяца стоял наагариш Делилонис. Господин Вааш тоскливо вздохнул, а телохранители наагалея Ссадаши малость отстали, позволив господину выйти вперёд.
        В свете месяца наагариш сиял как приползшая с того света душа. Свитый в кольца хвост хрустально блестел, ветер играл с паутинчатым шёлком волос, сквозь тонкую ткань нижнего одеяния проступали очертания мускулистого торса и сильных рук, а на темнеющем лице жутко светились серебром глаза.
        - Дел, ты чего не спишь? - добродушно удивился Вааш.
        Наагариш ответил не сразу. Секунд десять он молчал - аж жуть накатила, - а затем всё же, едва разжимая губы, прошипел:
        - Разбудили.
        - Ох, да какая крыса посмела? - наигранно возмутился могучий друг. - На советах мурыжат, ещё и спать не дают…
        - Виконт Моззи изволил любопытствовать, не имеем ли мы отношения к переполоху в городе, - белый хвост поднялся и плюхнулся на землю, в лунном сиянии закружилась пыль.
        Через стену императорского дворца лился многоголосый колокольный звон, а чёрное небо расчерчивали серые столбы дыма. Ощутимо тянуло гарью. Когда наги уходили, огонь уже загнали в центр и без того погоревшего участка и додавливали, но огнеборцы собрались со всего города, да и жители повскакивали. Не дай боги, искру на крышу закинет, аппетиты у огня ненасытные, живо весь дом охватит, а с ним и соседние.
        - Я пополз посмотреть, а ни любезного Ссадаши, - светящиеся глаза уставились на нагло подбоченившегося наагалея, - ни рассудительного Вааша, - жуткий взор переместился на нага в рванной юбке из штанов, - ни разумнейшего Шашеолошу в их покоях не оказалось.
        - Как не оказалось? - вскинулся Ссадаши. - Куда он делся? Паршивый мальчишка! Опять смылся! Шех!!! Где Шех?! Я оставил его за главного!
        - Куда?! - наагариш неожиданно протяжно зашипел и посмотрел в сторону.
        Все проследили за его взором и увидели застывшую под сенью раскидистой липы фигуру. Если бы не глазастый наагариш, который своим призрачным видом оттягивал всё внимание, может, фигуре и удалось бы прокрасться незаметно.
        - Живо сюда! - Делилонис ткнул кончиком хвоста в землю рядом с собой.
        Фигура фыркнула сдвоенным смехом и шагнула вперёд. В полосу лунного сияния вышел закутанный в плащ двуногий наагасах Шашеолошу, наагасахиа Лаодонию за его спиной заметили не сразу.
        - Почему без охраны?! - разъярённо зашипел Ссадаши, сверкнув красными глазами.
        - Дядя, мы были на свидании. На свидания толпой не ходят, - лукаво прищурился Шаш.
        Ветра не было, но кустики зашуршали и зашевелились. Ссадаши, глядя на них, малость подобрел и даже соизволил отозваться на подёргивание за косу со стороны Вааша. Друг кивнул вперёд, и белобрысый наг вспомнил о Деле - молчаливом, призрачно сияющем, с потусторонне серебрящимися глазами.
        - Что вы натворили в этот раз? - по-наагатински зашипел Делилонис. - Ссадаши, Вааш, я же просил, чтобы всё были тихо и спокойно. Хотя бы один раз! Один-единственный раз!
        - А что случилось? - изумился Ссадаши. - Да, в городе пожар…
        - Пожар?! - хвост Дела разъярённо взметнулся.
        - … но мы не имеем к этому никакого отношения. Я вышел с ребятами прогуляться…
        - … по бабам, - дополнил Вааш.
        - Я здоровый и свободный наг, - Ссадаши с достоинством оправился, - мне положено ходить по бабам. А ты взял и притащил туда Дейну!
        - Предупреждать надо, куда уходишь, - добродушно отозвался друг.
        - Не пудрите мне уши! - Дел оскалился. - Во что вы вляпались?
        - Мы ни при чём, - продолжал упорствовать Ссадаши.
        - Если виконт Моззи явится ко мне…
        - Пусть сперва докажет, - ухмыльнулся красноглазый наагалей.
        Дел выругался, сочно, цветисто, но прилично. Лаодония же слушала.
        - Короткохвостые недоумки, мне опять из-за вас елозить и выворачиваться и прикрывать ваши шкуры перед наагашейдом? Я тысячи и тысячи раз просил, чтобы проворачивали свои дела тихо. А тут мало того, что у всех на глазах ушли в город, так ещё и пожар устроили!
        - Это не мы, Дел, чес слово, - прогудел Вааш. - Ссадаши полюбимцы приветить решили, а заодно натравили стражу на контрабандистов.
        Дел устало вздохнул.
        - Вас видели?
        - Ну… - Вааш скромно пошевелил могучим хвостом, и наагариш, прикрыв глаза рукой, застонал.
        - И почему шалабродите вы, а разбираюсь я?
        - У тебя единственного есть совесть, - хмыкнул Ссадаши.
        - Отлично! - прорычал Дел. - Если мне предъявят за нага, которого видели где-то в огне, скажу, что это Шаш.
        - Дедушка… - опешил Шашеолошу.
        - Может тогда совесть появится не у меня одного!
        - У Мозоли сердце остановится, если ему скажут, что напали на сына наагашейда, - оценил хитрость друга Ссадаши.
        - Расползлись по комнатам, живо!
        Дел сердито развернулся боком, и сквозь тонкую ткань явно вырисовался рельеф груди и живота. Не ожидавшая столь эротичного вида Дейна вздохнула и заслужила недовольный взгляд господина.
        - Дел, ты бы ещё голый выполз.
        - От кого я это слышу? - оскалился наагариш. - Ползи уже. Вааш, останься.
        Дел проводил удаляющуюся компанию раздосадованным взглядом.
        - Что произошло? - прямо спросил он.
        - Ссадаши ловил заговорщиков на себя, а те не дураки, заманили его в бандитскую забегаловку в день, когда там контрабанду решили сбыть. И натравили стражу. Ещё и дома в округе подожгли.
        - Из-за Ссадаши?
        - Да они уже горелые были. Иначе бы таких проблем хлебнули… Такой спектакль отчебучили! Шширар там остался, следы затирает.
        - Ссадаши, наверное, в восторге…
        - Был бы, - хмыкнул Вааш. - Дейна его из горящего дома на руках вынесла, а чтобы не сопротивлялся, мордой в сиськи ткнула, - наагалей гулко хохотнул.
        - Серьёзно? - Дел неуверенно улыбнулся. - То-то он такой раздражённый. Надо девочке подарок сделать. Утром ещё хотел отдать, но…
        Его прервал грозный кошачий рык.
        - Шириша.
        Наги облегчённо вздохнули и остались стоять на месте.
        - Не выяснил, чего Ссадаши добивается? - полюбопытствовал Дел.
        - Не-а, - отмахнулся Вааш, - не особо и пытался. Я больше за девочкой присматриваю, Ссадаши-то мужик взрослый, сам о себе позаботится.
        - Он опять лезет в неприятности!
        - Он всегда в них лез.
        - Раньше он понимал, куда стоит лезть, а где поберечься, - Дел обеспокоенно обмахнулся хвостом. - И я был спокоен, потому что знал - разберётся, справится. А теперь и не знаю…
        - Да и здесь разберётся, - успокоил его Вааш. - Разузнал я про этого Рясия. Смекалистый гад, но неровня Ссадаши. Меня больше девочка беспокоит.
        - Какая девочка? - не сразу понял Дел. - Дейна?
        - Ага. Семейные проблемы, кажись.
        - Хочешь помочь?
        - Не знаю, - пожал плечами Вааш. - Так-то лезть какое право имею, но жалко. Не вытянет. Кое-что, правда, уже сделал… - он виновато посмотрел на Дела, и тот тут же завёлся.
        - Боги, что ты успел натворить?
        В гостевом крыле Ссадаши столкнулся с посланником от варлийского князя, который попросил передать, что очень ждёт его утром на бокальчик вина.
        - Замечательно.
        - Господин, я вам всё ещё нужна? - поинтересовалась Дейна.
        - Ты мне до этого нужна не была, - фыркнул Ссадаши, - а сейчас даже не думай улизнуть. Ночевать у меня будешь. В гостиной, на диване.
        После тесного знакомства с грудью хранительницы спать с ней в одной комнате он пока не был готов. И так от одного воспоминания кровь бурлит.
        - Но мне нужно переодеться.
        И узнать, как там Шерр и кошка, вернулись ли.
        - В моей рубашке поспишь, - прищурился на неё господин. - Думаешь, после сегодняшней выходки я с тебя глаза спущу? Я сейчас ещё Оршошу с Аррешем взбучку устрою…
        Ссадаши осёкся, так как они как раз вывернули в коридор, отведённый наагатинским послам. Мрачные Оршош и Арреш, тщательно связанные, встретили господина смущёнными взглядами. У одно синяк наливался на челюсти, второй уже красовался кровоподтёком вокруг глаза. Но подчинённые Вааша выглядели ещё более потрёпанными, несмотря на численное превосходство, и лучились довольством. Их побитые рожи настроили Ссадаши на более миролюбивый лад, и он посмотрел на связанных подчинённых с тщательно скрываемой гордостью.
        - Упустили какую-то девчонку, - фыркнул наагалей и потребовал: - Развяжите их. Дейна, за мной.
        Не успел он сходить в гардеробную и выдать Дейне рубашку, как в дверь постучали. Ссадаши сам открыл и с изумлением уставился на Дела.
        - Забыл кое-что отдать, - улыбнулся наагариш и через плечо друга позвал: - Госпожа Дейна, можно вас?
        Та взглянула на господина и подошла.
        - Вот, - наагариш вытащил руки из рукавов и протянул хранительнице извивающегося ужа.
        - Мне?.. - растерялась та.
        - Конечно тебе, - улыбнулся наг и с насмешкой посмотрел на Ссадаши, - а то твой господин несколько рассеян. Я гулял вчера вечером и разминулся с ним. Смотрю, что-то выпало из-под одежды. Пока дополз, он уже скрылся, не успел отдать.
        Ссадаши недовольно уставился на ужа, которого он вчера лично отпустил на волю. Нашёл поганца под подушкой, и тот его едва не цапнул. Вот же Дел! Мстит, что ли?
        - А это что? - Дейна взяла ужа и уставилась на серебряный кончик его хвоста.
        - Да так, метка, - вежливо улыбнулся Дел. - Чтобы среди других ужей не потерялся.
        Ссадаши тоже обратил внимание на серебряную цацку и пристально уставился на друга.
        В колпачке он опознал серебряный кулон-следилку.
        Что случилось?
        - А то твой господин его опять потеряет.
        - Ты бы за своей кошкой следил, - фыркнул Ссадаши, - а то вчера припёрлась ко мне спать.
        - Шириша спала со мной, - с достоинством отозвался Дел. - С постели спихнула…
        - Спихнула, а потом пришла ко мне.
        - Она со мной всю ночь спала.
        Наги с досадой уставились друг на друга.
        - Дейна? - Ссадаши посмотрел на хранительницу, и та нахмурилась.
        - Ну приходила ещё какая-то кошка, не Госпожа. Госпожа уже была с нами.
        Вопреки её ожиданиям, лицо господина не осветило торжество. Наоборот, он нахмурился, и они с наагаришем переглянулись с одинаковым беспокойством.
        И резко ринулись на выход.
        Дейна с тревогой посмотрела им вслед. Боги, где там Шерр с кошкой?
        Шерр прислушался к капели и озадаченно потёр затылок. Кошка сзади пихнула его башкой в спину, но парень лишь сердито зашипел.
        Похоже, не туда свернул. Если бы не кошка, не пришлось бы шнырять в темноте! Шерр вновь попомнил сестру недобрым словом. В городе они потеряли шарф, а киса очень плохо реагировала на маячивший совсем рядом светляк. Шипела, пыталась достать лапой, один раз сбила Шерр на пол и хорошенько на нём потопталась. Измученный мужчина был готов придушить сестру. Мало того, что с такой кошечкой незаметно пройти по улице почти невозможно, так она ещё застряла на выходе из лаза недалеко от дворцовой стены. Башку просунула, а задницу пропихивать пришлось идущему позади Шерру.
        Он так умаялся со зверюгой, что пропустил момент, когда Дейна всё же влезла в горящий дом, и повернулся уже тогда, когда она выносила на руках наагалея. В отличие от наагалея Вааша, ничего смешного в положении Дейниного господина Шерр не увидел. Сам не раз катался на спине сестры, пару раз связанный. Так что Шерр лишь сочувственно хмыкнул и бросился ловить сползающую с крыши кошку.
        Так, зашли они там же, где и вышли. И даже не застряли! Где они ошиблись? Шерр попытался припомнить все имеющиеся на этом отрезке пути повороты и в который раз помянул недобрым словом изрезанную ходами подземную часть дворца. Как сыр, ей-боги! А по нему шныряют мыши. На месте императора - а он наверняка знает - Шерр бы давно тут всё снёс, замуровал и отстроил заново, оставив только пару-тройку ходов.
        До слуха донёсся тихий шаркающий звук, и Шерр замер, изо всех сил прислушиваясь. Капала вода, но парень не спешил расслабляться. Встреча с тайным посланником в таком месте не сулила ему ничего хорошего, а если это не тайный посланник, а какой-нибудь вор, то ещё хуже. Кошка нетерпеливо боднула его носом в спину, а затем замерла и даже, кажется, дышать перестала, чем ещё сильнее напрягла Шерра.
        «Только не ори, милая!» - мысленно молил парень.
        Но кошка не думала даже шевелиться. Опять послышался шаркающий звук, но уже ближе, словно из соседнего отвилка. Кошка возбуждённо выдохнула и переступила с лапы на лапу. Может, там мышь? Маленькая, серенькая, с хвостиком. Или хотя бы крыса?
        Мышь ругнулась.
        Шерр попятился, пытаясь оттеснить кошку назад, но та вдруг попёрла вперёд. Парень судорожно упёрся руками в стенки тоннеля, но зверь наскочил на его спину и, повергнув на пол, беззвучным скачком ринулся в тьму. Раздался короткий вскрик, рык и шум падения. Более не скрываясь, Шерр запалил светляк и поспешил на помощь драгоценной зверюге. Та встретила его и свет раздражённым рычанием. Под лапами у неё кто-то шевелился, и Шерр, запустив светляк подальше, осторожно выглянул из-за мохнатого бока.
        И ошеломлённо замер.
        Кошка обнюхивала «мышь» воистину имперских размеров.
        - Тёмные, чего тебе опять от меня надо, чудище? - прохрипел мужской голос. - Как ты залезла сюда?
        Киса недовольно зарычала, но лежащий под ней император не устрашился и отпихнул её морду. Отскочить Шерр не успел, и его величество изумлённо уставился на вытянувшееся лицо парня. Несколько секунд мужчины таращились друг на друга, а затем император скривился и тоскливо протянул:
        - Да чтоб я ещё раз связался с вашей семейкой! Ты Шерр?
        - Чего? - поражённо хлопнул глазами парень.
        - Брат Дейны, да? Оттащи её от меня.
        Шерр непонимающе уставился на жертву кошки. Император выругался и сам выполз из-под зверя. Госпожа недовольно рычала, щерилась, вела себя ну очень грозно, но его величество и не подумал бояться.
        - Я думал, ты в городе прячешься, - император отряхнулся.
        Шерр был в полнейшем смятении и не понимал, почему его с такой лёгкость узнал император. Да ещё и не удивлён, что встретился с ним здесь. Тёмные, Шерр вообще-то как бы мёртвый!
        Его величество сполна насладился его смятением, а затем всё же добавил:
        - Я имею несчастье дружить с твоим дядей, расслабься.
        - Ох, - Шерр шумно выдохнул, мысли заскакали в голове.
        - Ты здесь что делаешь? Дейна уже вернулась во дворец.
        - Мы… заблудились, ваше величество.
        - А куда собирался?
        - Кошку наружу вывести, сам-то я… и здесь поживу.
        - Вот как, - император осмотрелся и хозяйственно отряхнул паутину со стены.
        До Шерра дошло, что самую главную мышь подземелий этот сыр очень даже устраивал.
        - Я выведу, - император поймал кошку за верёвочный ошейник, - но больше её сюда не затаскивай.
        - Х-хорошо.
        - Пошли, чудовище, найдём твоего хозяина.
        Госпожа недовольно зарычала, но всё же позволила себя увести.
        Глава XLIII. Кот на сене
        Кошек искали до самого утра. Дейна безропотно следовала за господином, а тот и не думал её гнать. Охота на мягколапых лошадей была важнее.
        Первой нашли Госпожу. К великому облегчению и смущению Дейны её привёл сам император, в покои которого животинка умудрилась прорваться через охрану. Сонный, помятый и лохматый правитель всея Давридании вышел к ним в одном халате, вытягивая за собой за шерсть недовольного зверя. Ни шарфа на глазах, ни верёвки на ней не было. Впрочем, ран тоже, и Дейна передумала гневаться на Шерра.
        Наги набросились на ошарашенную кошку всем скопом. Наагалей Ссадаши и наагариш Делилонис прощупывали каждую пядь огромного тела, а господин Вааш тихим роком успокаивал перепуганную кису и ласково гладил её по встопорщенным ушам. После того, как окончательно струхнувшая Госпожа попыталась на полном серьёзе укусить наагариша за руку, наги дружно решили, что она «не та», и поползли искать неуловимую как тень Ширишу.
        Та, видимо, чуя недоброе, на зов хозяина не отзывалась, хотя даже Дейна пару раз замечала в темноте могучее тело, крадущееся от куста к кусту. В конце концов, её поймали у драконьих ангаров и как начали щупать! Подёргали за все когти, прочесали шкуру пальцами и расчёсками - начесали шерсти на ещё одну кошку, - наагариш залез к ней в пасть и довольно бесцеремонно ощупал все зубы. После долгого осмотра ошалевшую кошку наконец отпустили, но недалеко, чтобы на виду была, и поползли искать кого-то ещё.
        А Дейне казалось, что наги всего двух кошек привезли.
        Парк наги перетряхли основательно. Распугали всех любителей ночных свиданий, стали свидетелями пары сцен разной степени скабрёзности и позволили Госпоже загнать паттера песчаных волков в пруд, после чего долго, витиевато извинялись за недосмотр, перевели кучу слов, раз двадцать расшаркались хвостами, но достичь искренности не сумели.
        В общем, ночь оказалась богата на события. И такие, что к утру Дейна всё ещё чувствовала себя довольно бодро.
        Третью кошку нагам найти не удалось. Что ничуть их не успокоило.
        - Затаилась, - мрачно вещал наагариш. Он так и не потрудился одеться, и вымокшая в росе рубашка стала окончательно прозрачной.
        - А если это не Амарлиша? - наагалей Ссадаши был не менее сумрачен.
        - Дариласка бы давно вышла, не в её характере так нервы мужу трепать, - прогудел господин Вааш.
        - Да я не про неё, - поморщился Дейнин господин. - Мало у нас кошек?
        Дел встревожился ещё больше, припомнив, что он давно обещал дочери взять её с собой в Дардан, да вот всё никак не сподобится обещанное исполнить.
        Когда в парке неожиданно появилась третья кошка, наги на миг оторопели. Та вышла из кустов совершенно безбоязненно и ничуть не испугалась, увидев Госпожу и Ширишу в окружении толпы хвостатых. Испугалась она, когда наги бросились на неё. Через минуту выяснилось, что никакая это не кошка.
        Кот, причём довольно суровый.
        - Шаш, ты не мог найти другого времени для прогулки?! - рычал взбешённый наагариш, потряхивая прокушенным хвостом.
        - Ночью не нагулялся?! - вторил ему совершенно целый, но взбешённый ещё больше Ссадаши: его успела прикрыть собой Дейна, и кот остановил когтистую лапу в последний момент и потом долго шипел на дурную самку.
        Зверь ушёл в кусты, там обернулся, и среди веток показалась голова удивлённого наагасаха.
        - Вы что делаете?
        Что они делают, Дейна так и не узнала. Наги перешли на свой шипящий язык. Пять минут спустя из дворца с одеждой мужа прибежала наагасахиа Лаодония и разогнала всех, чтобы её супруг мог наконец «нормально размять лапы».
        Обеспокоенный наагариш Делилонис в сопровождении господина Вааша уполз к лекарю, а Дейна вместе со своим господином вернулась в его покои. И поняла, что спать им не придётся.
        Только наагалей сбросил лохмотья штанов и собрался в купальню, как в дверь постучали. Выругавшись, господин обернул вокруг пояса покрывало и попытался загнать Дейну, всё ещё щеголявшую в разорванной рубахе, в спальню. Не вышло. Хранительница ловко увернулась, а ползать за ней с угрозами времени не было: если охрана позволила гостю потревожить покой и без того злого господина, значит, явился кто-то важный.
        Стоило Ссадаши распахнуть дверь, и в него вперился угрюмый взор виконта Моззи.
        - Доброе утро, наагалей, - желчно поздоровался его милость.
        - О, виконт, - наагалей расцвёл, разулыбался и кокетливо вильнул хвостиком, попутно едва не поймав Дейну за ногу. - Так приятно видеть вас с самого утра.
        - Не могу похвастаться тем же, - позвучало едва ли не как хамство. - Я искал наагариша, но его уже нет в покоях. Поэтому пришёл сразу к вам в надежде, что в этот раз вы не будете увиливать от ответа.
        - А что случилось? - наагатинский посол испуганно затрепетал ресничками.
        - Куда вы ходили этой ночью? - прямо спросил виконт.
        - Ох, я… - Ссадаши порозовел, замялся и занервничал, внутренне предвкушая развлечение.
        - Заведение Инан знаете? - неожиданно раздался холодный вопрос.
        Дейна стояла к мужчинам боком, сложив руки на груди. Губы поджаты, уголки недовольно опущены, брови двинуты. Женщина явно пребывала не в лучшем настроении.
        - Откуда мне знать такое непристойное заведение? - сплюнул виконт, и заслужил косой, презрительный взгляд хранительницы.
        - Непристойное? - издевательски уточнила она. - Значит, знаете.
        На желтоватых щеках дознавателя вспыхнули розовые пятна.
        - Вот наагалей туда и ползал.
        - Но, простите, он же только вчера заявил, что вы его невеста, - виконт прищурился. - Тогда почему он пошёл… туда?
        - Вот и мне интересно, - и Дейна вперила горящий яростью взор в жениха.
        - Ну… ну, Дейночка… - заюлил тот.
        - Красивая, всё при мне, до свадьбы с ласками не морожу. Чего тебе ещё нужно?! - хранительница развернулась к мужчинам, явно вознамерившись продолжить утихший было скандал. И заодно показать, что именно бросил наагалей, смывшись в бордель.
        Из ложбинки между грудями выглянул уж и рассерженно зашипел. Виконт оторопело моргнул, и наг яростно ощерился:
        - Прикройся!
        - А чего это мне прикрываться? Я женщина теперь свободная! Виконт, вот вы женаты?
        - Я?! - изумился его милость и оторопел под наливающимся кровью, почти немигающим взором наагалея. - Я… нет… неженат… то есть не свободен! Зайду попозже, - и, попятившись, торопливо захлопнул дверь.
        - Да я туда Арреша просто сопроводил! - высоким голосом известил Ссадаши, косясь на дверь.
        - Какой Арреш?! Он был со мной. Ещё и науськал его меня не выпускать, подлец!
        - Я хотел испытать свои чувства!
        - А вот теперь я буду испытывать свои! Пусти, мерзость чешуйчатая!
        - Чего? - едва слышно возмутился Ссадаши.
        Дейна растерянно и виновато заморгала.
        - Больше ничего в голову не пришло, - шёпотом оправдалась она.
        В дверь деликатно постучали, и внутрь заглянул улыбающийся Оршош.
        - Он убежал, - известил охранник и, подмигнув Дейне, утянулся обратно в коридор.
        Ссадаши и Дейна обменялись оценивающими взглядами. По губам нага скользнула довольная улыбка, а женщина с наигранным безразличием отвела взгляд.
        - Ладно, прощена, - смилостивился наг.
        Дейна с трудом удержалась от недовольного «В чём я виновата?» и вместо этого спросила:
        - Я могу пойти привести себя в порядок?
        - Ну если ты хочешь отпустить меня в одиночку шляться неведомо где… - провокационно протянул господин.
        - А вы помыться не хотите перед этим?
        - Хочу? Потрёшь мне спинку? - наагалей прищурился как кот.
        Дейна прищурилась в ответ.
        - Вообще-то я ваш хранитель, - ворчала женщина, намыливая Ссадаши голову.
        - Я тебя не заставлял, - заметил тот.
        Расслабленный наг лежал в исходящей паром купальне, откинувшись на бортик. На полу за его спиной, свернув босые ноги кренделем и закатав рукава, сидела Дейна. Рядом стояла большая плетёная корзина с кучей склянок, которые женщина порой придирчиво перебирала.
        - У тебя неплохо получается, - поддел наагалей Дейну.
        Сильные женские пальцы ловко и сноровисто проминали кожу голову, скользили между намыленными прядями и растирали шею.
        - У меня тоже были длинные волосы, - рассеянно отозвалась женщина, принюхиваясь к очередному бутылёчку. Фу, какой раздражающий запах, слишком резкий для наагалея. А этот больно сладкий…
        - И зачем срезала? - умиротворённый Ссадаши попытался представить хранительницу с длинными волосами, но в голову упорно лезла нынешняя лихая причёска, напоминающая опытному кошатнику о кошачьем языке.
        - Без них проще. У меня не такие послушные волосы, - длинные пальцы нежно разделили пряди, наг едва не застонал от блаженства. - Кудрявые, торчат в разные стороны, не прочешешь… Так лучше, - Дейна почти не кривила душой, но по своим прежним локонам она очень скучала. Как порой скучала по красивым платьям.
        - Эй, ты чего делаешь? - всполошился Ссадаши, когда хранительница смыв пену начала наносить на его макушку что-то кашеобразное.
        - Это чтобы волосы были красивыми и здоровыми, - Дейна от души зачерпнула травяной жижи.
        - Они и без этого были здоровыми, брось! - наг недовольно заворочался.
        - Я уже почти закончила, - женщина свернула позеленевшие волосы в куколь. - Посидите так немного. А пока поднимитесь чуть выше, спинку потру.
        Ворча, Ссадаши пересел на ступеньку выше и подался вперёд, облокачиваясь на хвост. Плеч коснулось жёсткое мочало.
        - Ты как будто и раньше мужчин мыла, - фыркнула наг и запоздало припомнил, что Дейна всё же вдова.
        - Бывало, - равнодушно пожала та плечами, растирая мыло по всей спине наагалея, до самой кромки чешуи. - Мой брат одно время часто болел и нуждался в уходе. И дяде иногда требовалась помощь.
        - Он калекой был? - нахмурился Ссадаши.
        - Нет, просто иногда он… не мог сделать это сам.
        Дейна не стала говорить, что порой дядя бывал несколько невменяем. Зачем господину знать об этом. Вообще не стоило упоминать.
        Не сказать, что она совсем не была смущена, но всё же полуголое мужское тело - не то, что могло ввести её в трепет. Порой Дейна тренировалась с другими мужчинами дома, а они даже в угоду нежным девичьим чувствам не любили париться по жаре в рубахах. Крепкие мускулистые тела, смуглые и светлые, волосатые и по девчачьи нежные, как у Шерра… Успела налюбоваться на всякие. Наагалей, правда, не походил ни на одного из виденных Дейной ранее мужчин. Вроде хрупкий, в плечах ладони на две шире чем она, но крепкий. Весь торс перевит тугими, хищными мышцами, спину для анатомического справочника перерисовывать можно. А кожа белая-белая, нежная-нежная. Немного потёрла, и вся раздражённо порозовела.
        - Поднимите руки.
        Ссадаши лениво закинул руки за голову, и Дейна прошлась мочалом по его подмышкам и бокам.
        - А у всех нагов нет волос на теле или только у вас? - не смогла удержаться от вопроса женщина.
        - Бесстыдница, - фыркнул наг, весело косясь на неё красным глазом. - У всех. Совесть не мучает так бесцеремонно пялиться на меня?
        - Не мучает, - Дейна подалась ближе, и её рука скользнула с бока нага на его живот.
        Ссадаши с недоумением уставился на блуждающую по его прессу ладонь, вяло поражаясь её наглости.
        - Я выросла среди двуногих мужчин, поэтому простите, господин, но вашу наготу я не могу воспринимать как наготу. Боги одарили ваш народ очень приличным обликом и… - Дейна запнулась.
        Она как раз перегнулась через плечо нага, чтобы намылить ему грудь, и замерла, уставившись на бесстыже-розовые соски. Ссадаши хмыкнул.
        - С моим обликом боги пошалили, - с удовольствием протянул наг, и щёки хранительницы всё же нежно заалели.
        Она повесила мочало на плечо наагалея и отстранилась.
        - Дальше сами.
        - Тю, кто-то смутился? - продолжал издеваться Ссадаши.
        - У них слишком нежный вид, сотру напрочь, - сухо отозвалась хранительница.
        - Уже кому-то стирала?
        Дейна не ответила, и наагалей через плечо посмотрел на неё. Женщина сидела, устало прислонившись к стене и прикрыв глаза. Рубашка намокла от воды и пены и облепляла лиф, на шее на манер колье висел полоз - видимо, мокро стало, - а по щекам текли сероватые струйки смывшейся сажи. Воин на привале. Отчего-то Ссадаши совсем не было жалко уставшую женщину. В груди шевельнулось какое-то другое чувство, которое наг распознать не успел. Дейна вдруг приподняла веки и уставилась на него своими необычными глазами. То ли инеем припорошены, то ли пеплом, под которым теплеют угли.
        - Может и стирала, - спокойно отозвалась Дейна. - Давайте сюда свой хвост.
        - Какая-то ты больно невозмутимая для строгой благородной госпожи, - недовольно протянул Ссадаши, но вытащил хвост из воды.
        - Я не госпожа, наагалей, - Дейна перетащила тяжёлую конечность на колени и опять потянулась за мочалом. - Сейчас я ваш хранитель, слуга. И будем откровенны, император приставил меня к вам, чтобы я путалась у вас под ногами… под хвостом.
        - И ты почти успешно исполняешь порученное…
        - Поручили мне вас охранять, - Дейна тяжело вздохнула и придавила коленом выворачивающийся хвост, - а остальное так… сама догадалась.
        - Ну тогда ты должна понимать, что я тоже хочу получить хоть какое-то удовольствие из задумки императора, - лукаво улыбнулся Ссадаши. - Эй, полегче, ты мне чешую сдерёшь.
        - А вы не вырывайтесь.
        - Я не специально, он сам. И вообще, чего ты там сидишь? - наг решительно сгрёб хранительницу хвостом и, не успела та охнуть, затащил её в воду.
        - Господин! - яростно рыкнула Дейна, отплёвываясь от воды, на шее возмущённо зашипел уж.
        Ссадаши ехидно рассмеялся.
        - Потереть тебе спинку?
        Ссадаши чуял, что отпускать Дейну далеко от себя не стоит, иначе она может пропасть. Поэтому, когда та засобиралась из купальни к себе, чтобы переодеться в сухое, он её не пустил, заявив, что даст что-нибудь из своего.
        Увы, но эти предусмотрительные охламоны-подчинённые всё же на что-то годились: в спальне на постели Дейну уже ждала стопка одежда. Пришлось отложить издевательства над хранительницей и пустить её в гардеробную переодеться.
        Сам Ссадаши одевался долго и тщательно. Выбрал одеяние малинового цвета, переплёл волосы и наконец собрался на выход.
        - Мне будет позволено узнать, куда мы направляемся? - поинтересовалась Дейна.
        - Сперва к князю Хенесию, потом в город. И советую не мешать мне, иначе свяжу и где-нибудь брошу. И никакой дядя Вааш тебя не спасёт.
        Дейна промолчала, подозревая, что от вредного брата тоже помощи не дождётся.
        Князь встретил их очень гостеприимно.
        - Ах, самую красу отхватил! - оборотень разгладил усы, с удовольствием рассматривая Дейну. - Вот вроде все постоянно видят от тебя только неприятности, но надо ж, всё равно самые сладкие куски тебе подпихивают. Словно жертвенные дары паскудничающему духу. Лесавий, займи гостью, пока мы болтаем.
        Сын недовольно зыркнул на отца, но остался с Дейной в гостиной. Ссадаши с князем перебрались в кабинет.
        - Вот, - Хенесий положил на стол кулон на кожаном шнурке. На вид простой кругляшок из красно-белой кости.
        Ссадаши взял талисман и провёл по нему пальцем, ощущая кожей линии врезанных в кость символов.
        - И во, - оборотень протянул наг его собственный амулет, использованный как образец. - Кой-чего переделал, чтоб посильнее был, да и твой подновил, а то смотрю, один раз ты месть уже отхватил. Везде успеваешь. Переполох в городе твоего хвоста дело?
        - Что ты, я не при чём, - не очень убедительно отмахнулся Ссадаши, надевая кулон на шею и пряча второй в рукаве.
        - Император-то, наверное, надеялся тебя малость осадить девкой, а ты её и с собой таскаешь.
        - Эта девка сама кого хочешь осадит.
        - Наслышан, - довольно пророкотал Хенесий. - Прям глянулась мне! Вот бы моему Лесавию такую жену. Они вроде уже даже ладят…
        Князь приоткрыл дверь и кивнул на мило беседующих Дейну и княжича. Смотрелись те рядом и впрямь хорошо. Высокий и ладный княжич, рыжий, недурной на внешность. И такая же ладная и красивая Дейна. Оба дети благородных семейств, почти ровесники и уже имеют за плечами одну общую неприятность.
        - Даже не думай, - решительно отказал Ссадаши.
        - Эк, ну какие вы наги жадные! Дочку наагариш наобещал, теперь на попятную пополз, - Хенесий укоряюще покачал головой, даже не вспоминая, что сынок сам не очень-то рвётся жениться на девке с хвостом. - Чужую девку и то отдавать не хотите. Самому не нужна и других гоняешь?
        Ссадаши скривился. Как и любой наг, крепко привязывавшийся к близким женщинам, он не любил отдавать их каким-то посторонним мужчинам, которые наверняка не смогут о них достойно позаботиться. К княжичу он в целом относился хорошо, но стоило представить его в роли жениха Дарильи, и рыжий оборотень превращался в проходимца, отдавать которому сокровище, называющее Ссадаши дядюшкой, было очень жалко.
        К Дейне Ссадаши совсем не был привязан, но отчего-то её тоже было жалко.
        - Вот я уеду, и сватайся.
        - Да чего свататься к просватанной невесте.
        - Ой, да мы пошутили, - усмехнулся Ссадаши.
        - А то я не понял, не первый десяток лет тебя, проходимца, знаю. Мне вчера вечером птичка напела, что наследницу рода Аррекс просватали за кого-то. Может, и врут…
        - Собирай больше слухов, - скривился Ссадаши. - Не просватывали её. Она же всегда со мной, когда бы успели?
        - Наг ты, Ссадаши! В Давридании не то что присутствие невесты, согласие не всегда требуется. Главное, родителям уговориться. Так что отполз бы ты в сторону. Я-то, князь, всяко смогу перебить предложение и сыночку осчастливить.
        Что-то Ссадаши подсказывало, что княжич будет счастлив вплоть до того, как прознает о планах папеньки. Нашептать что ли?
        - Пусть лучше Дейна своего жениха кнутом осчастливит, - хмыкнул Ссадаши и выполз в гостиную. - Разворковались-то, - ехидно пропел он.
        Лесавий смутился, чем ещё сильнее настроил наагалея против себя. Если невинен, то чего краснеет?
        - Спасибо, Хенесий, выручил. Дейна, нам пора.
        Ссадаши бесцеремонно выпихнул женщину хвостом за дверь.
        - Я бы и сама вышла, - растерялась та.
        - На, - господин протянул ей кулон.
        - Что это?
        - Подарок твоим проблемам, - Ссадаши сам накинул шнурок на её шею и запихнул кулон за шиворот. - На случай если ты случайно обидишь обладателя Малой Короны, чтобы месть её была не столь страшна.
        - Это защита? - изумилась Дейна и посмотрела на наагалея со смущённой благодарностью. - Спасибо вам… Но, может, лучше вы сами наде…
        - Не зли меня, - господин развернулся и пополз прочь по коридору.
        Пришлось нагонять его.
        - О чём вы там с княжичем болтали?
        - Да про виконта. Он же расследует дело о похищении Короны. Господин Лесавий рассказал мне последние новости.
        - Могла бы и у меня спросить.
        - Вы и без того очень заняты.
        - И вообще ты бы поосторожнее с этим Лесавием. Репутация у него та ещё. Бабник, - беззастенчиво оклеветал парня Ссадаши.
        Дейна исподлобья посмотрела на спину хвостатого господина, рядом с дурной репутацией которого меркнут похождения всех дворцовых бабников вместе взятых, но благоразумно сдержала язык за зубами.
        И чем господин Лесавий успел насолить наагалею?
        Глава XLIV. Наряд для господина
        Выехать в город наагалей собрался открыто. Во дворе перед воротами их ждали тролли с паланкином и четверо нагов на колесницах. Конюх, державший под уздцы коня Дейны, диковато на них косился и тревожно переминался с ноги на ногу. Компанию наагалею составляли малознакомые Дейне наги с фиолетовыми хвостами. Арреша, Оршоша и Шема отправили отсыпаться, а Шширар и вовсе ещё из города не возвращался. Жалко виконт Моззи не успел спросить господина, куда запропастился его верный помощник, Дейна бы с удовольствием послушала.
        Не успела женщина глянуть на своего коня, как на плечах повис сюсюкающийся наагалей. Едва ноги успела пошире расставить, а то бы сверзилась наземь.
        - Дейночка, ты же поедешь со мной? Пожалуйста, - заканючил господин, - а то эти злюки вечно заставляют меня одного кататься.
        «Злюки» посмотрели на хранительницу с сочувствием.
        Не успела она рот открыть, как наагалей расцвёл и радостно пропел:
        - Ты чудо! Поползли быстрее, - и, обхватив хранительницу за талию, просто заволок её под услужливо приподнятый полог.
        И уткнул её лицом в подушки. Ещё и хвостом придавил, чтобы вырваться не успела.
        Паланкин покачнулся и плавно - аж живот скрутило - взмыл вверх. И куда-то поплыл. Дейне наконец позволили отлипнуть от подушек, и женщина, едва сдерживая раздражение, через плечо посмотрела на вольготно развалившегося господина, сбросившего маску сюсюкающегося недоразумения. Щелкнув пальцами, наг запалил светляк и отправил его в дальний от себя угол, и сияние разлилось прямо над головой Дейны. После солнечного света полумрак и магический огонёк больно надавили на глаза, и женщина поспешила пересесть ближе к пологу, чтобы хотя бы в щёлочку видеть улицу.
        - Куда мы?
        Господин лукаво посмотрел на неё, но скрывать цель поездки не стал.
        - К портному. Есть у нас в Дардане знакомое семейство, которое уже несколько веков одевает почти всех нагов, вплоть до наагашейда, когда те приезжают в столицу.
        Дейна растерялась. Наверное, это очень известный портной, но она прожила в столице не так долго, раньше никогда сюда не приезжала. Ни отец, ни дядя не считали нужным представлять детей высокому обществу. Тётя пыталась донести до их голов, что им с Шерром стоит завести знакомства, а то так свои семьи не заведут, но от неё отмахивались. Дейна тоже не рвалась в Дардан. Роскошные балы её не привлекали, семейные торжества Аррексов навевали скуку и сильно напрягали. Соседские были куда интереснее, но скромнее, поэтому, когда рассказывали о великолепии столичных балов, Дейна вспоминала скуку, с которой у неё крепко ассоциировалась роскошь и великолепие. С возрастом она поняла, что скучная роскошь - это всего-навсего отсутствие вкуса, но желание поучаствовать в одном из столичных балов, о которых с таким восторгом рассказывали дочери соседей, так и не появилось. Вот посмотреть на ежегодно проходившие состязания лучших бойцов империи она хотела бы, но здесь тётушка Дония стояла насмерть, и дядя лишь печально разводил руками.
        Дейна плохо знала столицу и её нравы, а знакомство с городом начала с борделя. Нет, первым она увидела дворец, но дворец - это не город вовсе, а отдельное поселение. А уж потом они с Шерром направились к знакомой дяди, к которой тот советовался обратиться за помощью. Помощь не требовалась, но дядюшка через Инан передавал им письма. От Инан же Дейна многое узнала о теневой стороне столицы. Порой женщины болтали целую ночь, пока Дейна ждала брата, дорвавшегося до красивых и безотказных женщин. Инан рассказывала о своей жизни, в прошлом проходившей в давриданской армии - она служила в кавалерии, - делилась не слишком приличными, но забавными случаями, происходившими в борделе, а так же рассказывала, с кем в городе лучше никогда не связываться. Дейна при желании могла припомнить добрую половину вожаков вольных, но вот про портных она не знала. И похоже зря. Рясы-то жрецов Богини-Матери они достали у портного.
        Может, и сейчас они направляются к какому-то такому портному, который не совсем законный портной?
        - Чего? - наагалей приподнял бровь. - Так смотришь на меня…
        - Ничего, господин, - хранителю не положен задавать слишком уж много вопросов.
        - Устала? - вопрос был задан с нежданным сочувствием.
        - Нисколько, я выносливая. А вам бы стоило поспать, у вас тени под глазами появились. И кожа на лице свежесть потеряла. В вашем возрасте нужно бережнее относиться к своему телу.
        - Нахалка, - лениво возмутился Ссадаши. - По меркам нагов я ещё довольно молод, даже треть жизни не прожил.
        - С вашим характером хотя бы половину прожить…
        - Эй, у кого-то явно смелость проснулась! И от кого я это слышу? От госпожи, пасущей неприятности и пожирающей их на ужин вместо ягнятины.
        Хранительница и господин уставились друг на друга.
        - Ладно, давай дружить, - Ссадаши улыбнулся и, обвив кончиком хвоста руку Дейны, потряс её в рукопожатии. - Я оценил твоё упрямство и ответственное отношение к приказу императора. Да и невеста из тебя вышла очень удобная.
        Дейна едва не содрогнулась. Она ненавидела, когда её называли удобной.
        - А с вами нескучно, - вернула она любезность.
        - Объединимся? Я не буду скрывать от тебя свои планы, а ты не будешь мешать мне.
        Большого ума не требовалось, чтобы понимать: один из участников сделки уж точно не собирался выполнять озвученные им же условия. Но знать хотя бы что-то уже неплохо, и Дейна энергично встряхнула кончик хвоста.
        - Договорились.
        - Тогда поговорим о тебе? Расскажи о своём отце.
        На миг Дейна замерла. В лице ничего не изменилось, оно просто перестало что-то выражать, а в глазах мерцали отблески светляка.
        Женщина терялась в догадках, почему наагалея так неожиданно заинтересовал её отец. Подумала даже, что батюшка уже успел явиться с визитом в тайне от неё.
        - Мы договорились, что я просто не буду вам мешать.
        - Мне просто любопытно, - Ссадаши игриво вильнул хвостиком, - в кого ты такая красотка. На папу или на маму похожа?
        - На обоих.
        - А на кого больше?
        Нет, наверное, отец всё же не приходил. Дейна представила, как они случайно сталкиваются с отцом на улице, и спокойно соврала:
        - Окружающие говорят, что я один в один папа. Только ростом немного ниже и фигурой поуже.
        - Папа тебя очень любит?
        - Нет, мы с ним в ссоре.
        - А кнутом тебя кто так ловко научил управляться?
        Врать смысла не было.
        - Он же.
        - Ага, - глубокомысленно и загадочно изрёк наагалей.
        Паланкин покачнулся и опустился. Ссадаши хвостом отодвинул полог в сторону и известил:
        - Прибыли.
        Прибыли они на небольшой дворик, с трёх сторон огороженный высокой каменной стеной, увитой шипастыми розами, а с одной - ладным двухэтажным домом. Дейна первая выскочила из паланкина и почтительно придержала полог для господина.
        Очень уединённое место. С улицы дворик не просматривался, привратник уже закрывал ворота, через которые заехали гости. Окна на первом этаже сплошь заросли плющом и вьюном, и не понятно, есть ли кто внутри.
        С невысокого крылечка скатился сухонький мужчина лет пятидесяти и, радостно улыбнувшись наагалею, простёр навстречу руки.
        - Кого я вижу? Мой самый ужасный покупатель, напрочь лишённый вкуса!
        - Это я-то?! - изумился наагалей и отпихнул бросившегося с объятиями портного в сторону. Впрочем, отпихнул деликатно, с последней встречи тот сильно постарел. - Да моему изысканному гардеробу позавидует и мужчина, и женщина.
        - Если увидит! - возмущённо округлил брови портной. - В прошлый приезд, мой уважаемый господин, вы не соблаговолили одеть хотя бы один из тех шедевров, над которыми я трудился ночами. Вы являлись народу исключительно в розово-красной пошлости, которую я пошил под давлением обстоятельств и огромных денег, принятых от вас под властью пагубного соблазна.
        - Я готов соблазнить тебя ещё раз, - хмыкнул наагалей и посуровел в ответ на ехидную улыбку портного. - Деньгами. Очень большими деньгами.
        - Вот пользуетесь чужими слабостями, низводите чужой талант на потребу низменной пошлости, - алчно потёр ладошки мужчина. - Ну, заползайте, заползайте. У меня вы всегда найдёте самое большое разнообразие тканей во всём Дардане. Вот только ночью завезли партию закарийских шелков, весь склад ими забил, а завтра уже должен прибыть нежнейший хлопок от песчаных волков. Освящённый самим паттером! Надеюсь, без жёлтых пятен освящения как в прошлый раз…
        Ссадаши, Дейна и ещё один наг последовали за хозяином. Миновали полутёмные комнаты, заставленные стеллажами с рулонами тканей, и оказались в просторном и светлом помещении магазина. На резных брусьях, ниспадая друг на друга, покоились отрезы разнообразных тканей всевозможных расцветок и узоров, перед окнами стояли обтянутые шёлком ширмы, за стеклом на бархатных подушках лежали драгоценные пуговицы, броши, застёжки, россыпями переливался жемчуг и бесценный бисер, привезённый от самого моря. В коробах попроще можно было на вес набрать костяных, деревянных, медных и тряпичных пуговиц, стальных крючочков-застёжек, каменных бусин и более дешёвого бисера местного производства. Рядом с диванчиком для посетителей высилась пирамида из катушек с бухтами шнуров, лент и тесьмы. В отдельном шкафу на наклонных полках лежали кожа и меха тонкой выделки и изящные броши из драконьего гребня. За стойкой продавца стену опоясывали узенькие полочки, на которых пузатыми бочонками стояли катушки с нитками, крохотные баночки с нюхательными солями и благовониями и бумажные пакетики с травами.
        - Мерочки? - портной как кинжал вытянул из жестяной коробочки гибкую измерительную ленту, и наагалей с тяжёлым вздохом начал снимать верхнее одеяние.
        Он ещё пояс развязать не успел, как одна из дверей отворилась, и внутрь заглянул… Шширар.
        - О, мой помощничек, - обрадовался портной, - всю ночь не покладая рук помогал разгружать шелка.
        И Дейна заподозрила, что все прибывшие ночью «шелка» будут куплены наагалеем.
        - Ох, пойду посмотрю, - глаза наагалея вспыхнули любопытством, и он, сбросив верхнее одеяние, пополз к Шширару.
        Дейна двинулась за ним, но господин резко развернулся и, наставив на неё палец, с прищуром прошипел:
        - Посмеешь пойти за мной, и я искусаю твою аппетитную грудь и зацелую вкусные губки. И без яда! От стыда сдохнуть не выйдет.
        Женщина нахмурилась и отступила.
        - Умница. Посмотри пока с Решем ткани и отберите на свой вкус что-нибудь своему добрейшему господину.
        И уполз за дверь.
        Правда, мгновение спустя выглянул и с улыбкой наказал Дейне:
        - Если вдруг позову, прихвати кнут и личико посуровей сделай. Не скучайте.
        Реш, высокий, но довольно изящно скроенный наг с фиолетовым хвостом и короткими каштановыми волосами, с глубочайшей тоской уставился на ткани и неохотно потянулся к ярко-розовому шёлку. Портной застонал.
        Дейна мрачно уставилась белый хлопок, в который бы она с большим удовольствием завернула наагалея, но всё же отвела взгляд и оценила выбор Реша.
        - Ужас.
        - Глас разума, - вторил ей портной.
        - Для его целей самое то, - тоскливо выдохнул наг, - в бабу-то рядиться.
        - Это цвет маленькой девочки, а не взрослой женщины, - холодно отозвалась Дейна и без трепета перебрала дорогущие ткани. - Вот этот оттенок лучше, - и вытянула отрез тёмно-розового, пионового оттенка.
        И невольно отметила, что он действительно подошёл бы наагалею с его-то белой кожей и светлыми волосами. А если ещё пошить нижнюю рубашку из снежно-белого сатина…
        - Восемь саженей вот этого и шестнадцать белого сатина.
        - Какой оттенок белого интересует? - портной заинтересовано подался к Дейне.
        - Ослепительно-белого, чтобы как снег хрустел.
        - А что, мы даже это не возьмём? - удивился Реш и ткнул пальцем в отрез розовой шерсти, на взгляд Дейны совершенно ужасной.
        - О, боги! - портной закатил глаза к потолку. - И почему у вас всех такой дрянной вкус?
        - Если дрянной, тогда чего держите? - не обиделся Реш.
        - Так семь веков уже с полок сметаете! В корысть себе и держим!
        Наг глумливо хохотнул, и Дейна, сообразив, что чего-то не понимает, присмотрелась к ткани.
        - Можно на подкладку пустить.
        - Зачем? - поразился наг.
        - Ты одежду наагалея трогал?
        - Чаще, чем хотелось бы…
        - Она же у него почти вся тонкая. Утеплить подкладкой, и не нужно страдать, что замёрзнет.
        Наг озадаченно хлопнул глазами, поражённый, что столь простая мысль не пришла ему в голову.
        - Ещё восемь саженей этой замечательной шерсти, и всё.
        - Всё? - удивился портной.
        - А наагалей покупает больше?
        - Да полмагазина порой скупает, - фыркнул Реш. - Можешь брать, что хочешь, и о деньгах не думать.
        Дейна растерянно моргнула. При всём богатстве отца она всегда помнила, что может потратить лишь небольшую сумму. Дядя считал, что они с Шерром должны знать цену деньгам, особенно своим собственным.
        Но это же не её деньги… Женщина прикусила нижнюю губу и, решительно вытянув тёмно-бордовый отрез, бросила его на стол. Ткань вином растеклась по поверхности, одуряюще роскошно шурша складками.
        - Десять саженей этого.
        - Прекрасный выбор, - портной с благоговением подался к ней, потеснив нага. - Откровенно вам скажу, обычно слуги наагалея отличаются полным отсутствием вкуса. А как вам эта расцветка? Изумрудная зелень…
        - С цветом лица наагалея она будет как саван, - решительно отмахнулась Дейна.
        - И то верно. А что скажете на счёт этого? Дым предгорий, прозрачная голубизна неба…
        Нежнейший шёлк светло-голубого цвета с жемчужным оттенком Дейна одобрила. Потом сама отобрала роскошный отрез синего сатина с едва видимым серым узором из гор, нашла рулон теплейшей шерстяной ткани, легчайший кусок, сплетённый из пера кухарина - жёсткого и бархатистого, - и остановилась у полок с отрезами драгоценных тканей из Зираны. Плотные, но лёгкие как пух полотна переливающимся водопадом опускались на пол и собирались почти живыми волнами, того гляди в пол утекут. Дейне ещё ни разу не доводилось покупать зиранский саш?х, выделенных денег не хватало, чтобы приобрести отрез, которого бы хватило на пошив платья. Один раз отец подарил ей рулон изумительного, сапфирового сашаха, при этом папа выглядел столь ошеломлённым, словно поверить не мог, что потратил такую прорву денег на тряпку.
        В платье, пошитом из того сашаха, Дейна потом вышла замуж.
        Губы сжались в тонкую линию.
        Женщина осторожно погладила бархатистую мягкую ткань, насладилась ощущением, что та сейчас утечёт сквозь пальцы. Носить такое на теле было неописуемо волнительно. Казалось, что одежда сейчас стечёт вниз, и ты предстанешь перед всеми голой.
        Дейна сглотнула, и губы тронула едва заметная улыбка. Тёмно-зелёный сашах, то мшистый, то чёрный на складках, дивно бы подошёл наагалею. Дейной овладело странное желание, ей захотелось купить ткань не потому, что господин приказал что-то выбрать. Ей просто захотелось купить именно эту ткань и именно для господина. Были бы деньги, свои бы не пожалела, настолько сильным оказалось необъяснимое желание.
        - Можешь для себя взять, - улыбнулся Реш, - для красивой женщины наагалей не пожалеет.
        Хранительница отмахнулась от него, силясь удержать в голове образ облачённого в тёмно-зелёное одеяние наагалея. Строгого покроя, ниспадающее до самой земли, с широкими рукавами и высоким воротником. Косой запах на груди, хитро перевитый кожаный пояс и чёрные манжеты нижнего одеяния. Если господин явится в таком виде на имперский бал, то ошеломит всех необычным для себя видом. Строгим, сдержанным и роскошным. Дейна уже воображала тёмные полы, стекающие по хвосту наземь, яркий контраст с белой косой и прикидывала, венок из каких цветов больше подойдёт к этому образу. Наагалей же любит цветы, и они очень ему идут. Синие астры, ирисы, лобелии, гибискус или, может, лотос? Надо посмотреть, что растёт в оранжерее.
        - Вот этот сашах для наагалея. Двенадцать саженей.
        - Прекрасный выбор, - оценил портной. - Зная любовь, - последнее прозвучало иронично, - наагалея к сашаху, смею предложить для нижнего одеяния тончайший хлопок.
        - Наагалей не любит сашах? - удивилась Дейна.
        - Не-а, - отозвался Реш. - Он в нём себя голым чувствует.
        - Не знала, что для господина это проблема, - удивилась женщина. - Тогда для нижнего одеяния тоже берём сашах.
        Реш фыркнула, портной восхищённо всплеснул руками.
        - Дейна, - откуда-то снизу донёсся тоненький голосок наагалея, - подойди, милая.
        Дейна выхватила из-за спины кнут и тут же ринулась на зов.
        За дверью оказалась лестница, ведущая в довольно сухой и хорошо проветриваемый подвал. Там обнаружился сам наагалей, Шширар и ещё один незнакомый, совершенно незнакомый наг. У стеночки вповалку лежало с десяток связанных и потрёпанных мужчин, к стулу в центре был привязан крепкий мужичок звероватого вида. Судя по бегающему взгляду, наагалей и так успел его настращать.
        - Милая… - начал было господин, но Дейна, не дослушав, сурово посмотрела на привязанного к стулу и выщелкнула из кнутовища лезвие.
        Мужичок неистово заверещал, задёргался, пытаясь свести привязанные к стулу ноги, и заорал:
        - Я скажу, я скажу!!!
        История о кончине Ляхая, весьма обросшая деталями, успела облететь вольных, и женщина с кнутом вызвала нужные впечатления.
        - Ох, прекрасно! - расцвёл Ссадаши. - Ты иди, Дейночка, иди. Не пачкай сапожки, - и, обмахнув хвостом сапоги хранительницы, подтолкнул её к выходу.
        Дейна со зловещим щелчком убрала лезвие и удалилась, на прощание мазнув вольных холодным, ничего не выражающим взглядом.
        Глава XLV. Покушение
        Рясий обеспокоенно метался по чердаку, нервно оглаживая лысину и бросая нетерпеливые взгляды в окошечко, словно ждал, что кто-то прилетит к нему по небу. Внизу раздался стук двери, торопливый звук шагов и скрип ступенек. Не успели последние утихнуть, как дверь распахнулась и внутрь ворвался мужчина в плаще - частый гость в доме с некоторых пор.
        - Что ты опять сотворил?! - заорал сообщник, отпинывая в сторону стул и с такой силой пихая стол, что тот едва не ткнул Рясия в живот. - Я просил тихо, тихо!!! Ты бы ещё драконов над городом запустил! Зачем я только с тобой связался… - мужчина обхватил голову руками и застонал. - Лучше бы к Дришу пошёл…
        - Сдох твой Дриш! - рявкнул Рясий и толкнул стол обратно.
        Но сообщник был так зол, что былая трусоватость вновь ему изменила, и он, зарычав, налёг на столешницу и попёр на Рясия. Вольный едва успел отскочить. В его руке тускло блеснул нож, но гость тоже запустил руку под плащ и выхватил оружие - тонкий, длинный, очень красивый и весьма смертоносный стилет.
        Этим и ограничились. Мужчины замерли напротив друг друга, тяжело дыша и скрипя зубами. У гостя немного съехал капюшон, и из-под складок торчал кончик крючковатого носа.
        - Нельзя было обойтись как-то потише? - шипение дрожало от негодования. - Пожар, городская стража, эти вшивые контрабандисты… Город на ушах! Император велел уделить делу особое внимание, ибо чей-то змеиный хвост мелькнул в огне.
        - А как мне его надо было?! - медведем взревел Рясий. - В подворотне ножичком пощекотать? Ядку подлить? Чтоб его труп точно нам в вину поставили? Да мне-то несложно, но ты вроде как бы против.
        - А теперь император жаждет узнать, что там произошло на самом деле. Так как этот ушлый наагариш, который наагашейдов советник, брякнул, что в огне был наагасах Шашеолошу - сын повелителя нагов! Мол, они с супругой возвращались с романтического свидания и решили срезать путь.
        - Да ты ж тёмная жопа Изеда… - впечатлился Рясий. Даже отступил и повержено опустил нож.
        - Ищейки землю жрут и на зуб каждый камешек пробуют! Теперь уже плевать, кого они ищут: заговорщиков или тех, кто покусился на жизнь наагасаха. Всё одно задница!
        - Да не было его там! - возмутился Рясий.
        - А ты поди скажи им, - гость издевательски махнул рукой на дверь. - Так и так, не было там наагасаха. Только наагалей и парочка его слуг. А наагариш брешет.
        Вольный зло зыркнул и вновь почесал раскрасневшуюся лысину.
        - Сам-то! - сплюнул. - Попросил разузнать об этом цветике полевом, так ничего не притащил. Блаженный! Мужеложец!
        - Ты и сам всё нашёл! - припомнил гость. - Только ничем тебе это не помогло. Уши погрел в слухах и всё. А он ползает и продолжает лезть к нам!
        - Да кто бы знал, что он такая дрянь из себя?! Знали бы наверняка, сразу бы стрелу в лоб и баиньки!
        Злость вольного на нага гостя немного успокоила, и он всё же спрятал стилет под плащ.
        - Ладно, наши планы это всё равно не остановит. Со своей стороны я уже всё подготовил. Его величество ждёт феерический бал, - из-под капюшона раздался сухой смех. - Всё внимание высочайших особ будет сосредоточено только на нём! Главное, чтобы наагалей в последний момент не подгадил… Твои ребята полностью готовы?
        - Готовы, - Рясий почему-то не порадовался новостям, нахмурился, потянулся к уже зудящей лысине и всё же отвёл руку.
        Гость тут же почуял неладное.
        - Что случилось?
        - Змеехвостый уже малость подгадил.
        Рясию очень не хотелось в этом признаваться.
        - Он притащил с собой не только своих слуг, но и нанял банды Дриша, Асана и Горняка. Те со своими людьми засели в развалинах и затаились как мыши. А когда самое веселье началось, вылезли и начали мои отлавливать. Прочесали всё вокруг почти на версту, переловили кучу ребят… Дриша, правда, там и положили.
        - Ты хочешь сказать, что у тебя нет людей для дела? - встрепенулся сообщник.
        - Этих я берегу! - возмущённо сверкнул глазами Рясий и смущённо потупился. - Тут другое. Они схватили парочку ребят, которые выступали связными со мной. Не напрямую, через более верных ребят. Но они могут выдать их, а там по цепочке… Я пока не готов столько людей положить для сохранности шкуры. Иначе точно не с кем будет идти. Вот же выщебла этот твой наагалей! Если бы мы сразу знали, что он из себя представляет, то вообще не высовывались. Пусть бы искал, как змея без нюха!
        За дверью глухо и зловеще захохотала старуха - владелица дома. Мужчины разом посмотрели туда и представили злорадно ухохатывающегося нага.
        - Убирать надо! - решительно выдохнул гость. - И змея этого проклятого, и твоих неудачников! Боги, зачем я с тобой связался, зачем…
        - Кончай ныть! - Рясий решительно всадил нож в стол.
        - Ныть?! - сообщник резко развернулся. - Да мы у него уже в руках!
        - Ребят я своих спрятал и велел не высовываться. Куда дели пойманных - узнаю. И решу эту проблему. А со змеем твоим разберутся в ближайшее время. Да, шумновато станет после его смерти, но ищейкам наагашейда сюда ещё нужно успеть добраться, а бал отменять из-за какого-то наагалея не будут. А то раньше эти послы не мёрли! Зато после того, как сдохнет, потише станет.
        - Что ты опять придумал? - занервничал гость.
        - Успокойся, - презрительно скривил губы Рясий. - В этот раз пошёл простым путём и просто заказал его смерть у мастера дела. Есть у меня один плохой знакомый, который за весьма неприличное вознаграждение согласился украсить голову нашей проблемы оперением.
        Видимо суровая хранительница всё же впечатлила вольных, которые в большинстве своём были людьми не очень-то ратующими за молчание, если оно должно принести им вред: наагалей вернулся довольно быстро.
        - Шелка - загляденье! - удовлетворённо протянул Ссадаши, натягивая одежду. - Спасибо, что приберёг, Тарий. Мои ребята подъедут чуть позже и всё-всё заберут.
        - Рад услужить, - расплылся в улыбке портной. - А мы уже всё выбрали, фасоны обсудили. Часть тканей упаковали, дома пошьёте, что хотите. Наряды подготовят и привезут через четыре дня.
        - Долго, - удивился Ссадаши, знающий, что второй этаж дома полностью занимали портные, которые даже в самые праздники могли быстро пошить платье.
        - Так и заказ незаурядный.
        - И с этим спелась, - прищурился наг на Дейну, но допытываться не стал.
        Покидали они магазин тем же путём - через чёрный ход. Вот только лезть в паланкин наагалей не спешил.
        - Дейна, - наагалей с улыбкой посмотрел на хранительницу, - а не прогуляешься ли ты со мной к Инан? Мне неудобно одному ползти в такое заведение.
        Женщина обвела взглядом сопровождение господина и заподозрила неладное.
        - Инан на вас зла?
        - Самую малость. Нет, я могу сползать и один, но куда я теперь без невесты? - наагалей хитро прищурился.
        - Хорошо. Только мы не поползём, а воспользуемся паланкином.
        - Боги, Дейна, там душно!
        - У вашей невесты ноги устали, - непреклонно заявила хранительница, и Ссадаши, фыркнув, всё же повернулся в сторону паланкина.
        И замер, восхищённо взирая на пышно разросшиеся розы.
        Над каменной стеной в некотором удалении, саженей семьдесят, высился перст набатной башни. Фигурку в арке колокольни Ссадаши рассмотрел почти сразу. То ли звонарь, то ли просто любопытствующий, то ли… Хвост пониже спины зазудел. Ссадаши сделал вид, что очень увлечён цветущими розами, но продолжал искоса следить за аркой. Фигурка выпрямилась, поставила ногу на бортик и вскинула арбалет. Звука тренькнувшей тетивы ветер не донёс, но Ссадаши прекрасно его вообразил. Арбалетный болт искоркой сверкнул на солнце и коротким росчерком устремился к наагалею.
        Его полёт занял пару мгновений, но в них уместилась целая череда событий.
        - Господин! - закричала Дейна, пусть и позже всех, но всё же заметившая стрелу.
        Ссадаши не переживал, даже улыбался. Выбросил назад хвост, перехватывая метнувшуюся Дейну, и вытянул руку, чтобы поймать стрелу и помахать ею же, издеваясь над наивным стрелком. Пальцы уже были готовы сомкнуться на древке… но уперлись в спину Дейны.
        Ссадаши прошиб холодный пот, сердце запнулось, дыхание застряло в горле, когда он представил… но четверть мига спустя перед Дейной встал Шширар и отбил стрелу хвостом.
        Сердце пустилось вскачь с таким грохотом, что Ссадаши оглох. Кровь горячечной волной устремилась по шее к затылку, пальцы дрогнули, царапнув когтями лопатки Дейны. А хвост нервно стиснулся вокруг… Дейны? Ссадаши обернулся и столкнулся с таким же ошеломлённым взглядом Реша, который тоже хотел перехватить Дейну, но вместо этого переплёлся с хвостом господина.
        Как она успела так быстро переместиться? У неё не было даже секунды.
        Бледный Ссадаши поднёс руку к затылку хранительницы и легонько коснулся её волос, лишь бы убедиться, что среди кудрей не торчит остриё. А оно ведь могло оказаться там, он бы не успел оттащить её в сторону. Дейна появилась перед ним в самый последний момент, за четверть миг до!
        Ужас, ошеломление и неверия ураганом обрушились на Ссадаши.
        Он… переоценил себя? Недооценил врага? Почему он оказался не готов? Что произошло?
        Пальцы опустились вдоль шеи Дейны, не касаясь её, и когти опять царапнули куртку на её лопатках.
        - Господин, - донёсся голос Шширара, - надо уйти. Второй раз выстрелить вряд ли осмелится, успеть сменить позицию до того, как мы доберёмся до него, важнее. Нам нужно убраться подальше, пока он не нашёл новое место.
        Шширар подался в сторону, чтобы посмотреть на господина, и в воздухе вспыхнула вторая искра, теперь нацеленная на лоб Дейны, и внутри Ссадаши тренькнула своя тетива, молчавшая уже очень долго.
        Ведь повода не было.
        Оскалившись и зарычав, Ссадаши крест-накрест обхватил Дейну руками, впиваясь длинными тонкими когтистыми пальцами в её плечи, и отпрянул назад, заворачивая испуганно вскрикнувшую женщину в хвост.
        Болт Шширар отбил. Наги сгрудились вокруг господина, но тот яростно распихал всех хвостом и ринулся на крылечко. Уже оттуда он отдал отрывистый, полный злобы приказ:
        - Притащите этого стрелка вместе с арбалетом!
        И, не уточняя, куда этот арбалет потом засунет, скрылся в магазине.
        Десятью минутами ранее
        - Ой, смотри какой! - две молоденькие горожаночки, весьма миловидные, порозовели и проводили восторженными взглядами высокого широкоплечего мужчину.
        Весьма примечательного, с рыжей косой до пояса и до грешного привлекательного. Мужественное лицо, ямочки на щеках, прямой нос с лёгкой горбинкой и сощуренные в весёлой улыбке рыжевато-карие глаза. Мужчина подмигнул прелестницам, и те смущённо захихикали.
        В конце улицы мужчина остановился, осмотрелся и направился к набатной башне. Дверь с ночи, когда трезвонили о пожаре, так и не закрыли, так что внутрь рыжеволосый проник легко и также легко взбежал по лестнице до самого верха. Даже дыхание не сбилось. Наверху он сразу отыскал глазами дом известного портного Тария и довольно улыбнулся, увидев во внутреннем дворе паланкин, колесницы, отдыхающих троллей и сторожащих дверь нагов. Скинув с плеча мешок, мужчина вытащил дугу и ложе и начал споро собирать тяжёлый дальнобойный арбалет, вытаскивая на свет одну деталь за другой.
        Когда во дворе наметилось шевеление, оружие уже было собрано, и мужчина с интересном уставился на беловолосого нага в ярком одеянии. Заказчик был прав, такого сразу узнаешь. Наг манерно взмахивал рукавами, кокетливо улыбался и выглядел весьма странно для мужчины. Рыжий быстро осмотрел его сопровождающих, отметил, что за спиной нага какой-то двуногий, и выпрямился.
        Причин для скрытности он не видел - выстрелить наги в ответ всё равно не успеют, а о положении убийцы догадаются по направлению, с которого прилетела стрела. Вскинул тяжёлый арбалет и, почти не целясь, нажал на крючок. Тетива тренькнула, и болт с чпоньком исчез из ложа.
        Мужчина не успел отследить, откуда вообще перед жертвой появился какой кудрявый юнец. Он смотрел только на цель - на грудь нага, когда вдруг вместо неё появилось лицо. Стрелок видел это лицо меньше мига - другой наг заслонил и отбил стрелу хвостом, - с такого расстояния сложно было рассмотреть его хорошо, но всё же узнал. С запозданием, но узнал.
        Глаза расширились, а левый уголок губ пополз вверх.
        - Дейна, - шёпотом, почти с придыханием протянул рыжий. Глаза его вспыхнули. - Дорогая…
        Рука нырнула в мешок за стрелой. Закрывавший Дейну наг отполз в сторону, и стрелок, не отрывая от неё горящего взгляда, поцеловал оперение.
        - Со всей любовью, моя милая, - рыжие глаза прищурились, и мужчина, не мешкая, спустил тетиву, целясь прямо в лоб женщины.
        Стрела не достигла цели, зато с розового нага слетели все его маски. Как он ощерился, как схватил Дейну и поволок её в укрытие… А какое дивное лицо он состроил уже на крыльце!.. Вполне себе на мужика стал похож.
        Впрочем, жертва уже не занимала стрелка. Он горящими глазами смотрел на захлопнувшуюся дверь.
        - Что ж, дорогая, ещё встретимся.
        - С-с-с-с ума меня с-с-с-свес-с-сти хочешь…
        - Нет, господин, - кротко ответила Дейна, чувствуя, как по плечам гуляют когтистые пальцы, а шею овевает влажное дыхание.
        Было немного страшно.
        Наагалей выгнал всех и заставил её опуститься на колени, чтобы арбалетчик не увидел её в заросших окнах, где в зазорах меж листьев порой мелькали обеспокоенные глаза охранников.
        Сам наагалей сидел за её спиной. Дейна видела его в зеркале, что стояло прямо перед ней. Расхристанный, с распущенными волосами, он сидел позади неё на диванчике, обвив её плотными кольцами хвоста. Злой. С заострившимися чертами лица. В красных глазах дрожит узкий змеиный зрачок. Больше всего в данный момент он походил на кровожадного бога, спустившегося за своей жертвой.
        А жертвой была Дейна.
        - Как ты посмела… - когти надавили на лопатки. Почему-то там наагалей трогал её чаще всего. - И ведь успела…
        Дейна сама не могла объяснить, как она успела перескочить через хвост и встать перед господином. В тот миг она думала лишь о том, что в него летит стрела. Она не успела подумать о себе, вообще ни о чём подумать не успела. Только рванула вперёд так стремительно, что в глазах почернело, а прояснилось, уже когда она перед наагалеем стояла.
        А всё-таки как хорошо быть живой. Хоть и страшно…
        - Дейна, прекрати сводить меня с ума, - протяжно прошипел наагалей ей на ухо. - Давай ты будешь делать то, что можешь, и защищать моё душевное здравие…
        - Я… не лекарь душ…
        Дейна не хотела его злить. Просто в чужих душа она действительно ничего не понимала.
        - Я наг, Дейна! - заорал наагалей и, в ярости развернув хвост, хлестнул им, сшибая стойки с тканями и расшвыривая их в стороны. - Мне не нужна хранительница-женщина! - продолжал оглушительно рычать наг. - Нагов не защищают женщины, ты можешь это понять?!
        - П-простите… нет, - Дейна зажмурилась и вжала голову в плечи.
        В окне меж листвы вновь мелькнул чей-то обеспокоенный глаз, и Ссадаши, яростно рыкнув, метнул в него иглу. По стеклу пошла трещина.
        - Почему ты не понимаешь?!
        - Разве… разве нагов не любят так, что боятся потерять?
        - А ты меня любишь? - почти с сумасшедшей улыбкой спросил наагалей.
        - Н-нет, но я не могу просто смотреть…
        Лучше бы она соврала, что любит.
        Хвост яростно опустился на пол, доски затрещали, где-то за дверью обеспокоенно заохал портной. Как же всё-таки было страшно. Когти гуляют по спине, клыки того гляди в шею вопьются, а мысли просто разлетаются! Хотя бы одну здравую за хвост поймать и соврать наагалею что-то утешительное, а получается злить только сильнее.
        - Кайс-с-ся… - донеслось приглушённое из-под пола.
        Наагалей рыкнул, поднял хвост, но Дейна навалилась на конечность грудью и обхватила её руками.
        - Я виновата, господин, - неожиданно твёрдым голосом произнесла женщина. - Если честно, то я вообще не думала вас спасать, это вышло случайно, невольно. Я просто не успела подумать и остановиться. Но я точно не желала сводить вас с ума.
        - Шширар, пошёл прочь! - выплюнул Ссадаши, глядя на пол.
        - Простите меня, - Дейна склонила голову.
        В волосы погрузились когтистые пальцы, и женщина напряглась, но они только потрогали её затылок. Тянуть, дёргать за пряди не стали.
        - Знаешь, Дейна, - господин обернул её хвостом и развернул лицом к себе, - я понимал раньше, что ты женщина. Просто понимал это. Порой, - белые брови изогнулись, - даже реагировал очень по-мужски. Но теперь, - в шёпоте появились зловещие интонации, - я почувствовал, что ты женщина.
        И, оскалившись, прорычал:
        - Сегодня же верну императору!
        Волна облегчения накрыла Дейну, и она выдохнула:
        - Правда?
        И тут же обругала себя за искреннюю, но очень поспешную и, самое страшное, радостную реакцию.
        - А, может, и не верну! - взбесился наагалей.
        Глава XLVI. Неприятности для хранительницы
        - Господин, да пустите вы меня, - сквозь зубы цедила Дейна, изо всех сил пытаясь сползти с плеча наагалея.
        - Куда? - с шальной улыбкой спросил наг. - За неприятностями? Под стрелы? Под нож? Каким образом ты желаешь умереть?
        - Я не собираюсь умирать, - женщина из-под кудрявого чуба осмотрелась и с досадой отметила множество ошеломлённых взглядов, направленных на них. Всё же днём в коридорах дворца куда многолюднее, чем вечером, когда наагалей также на плече тащил её из купален.
        - Тогда лежи куда положил, - улыбка мгновенно сошла с губ нага и на лице осталась только злость. - Иначе умрёшь от моих когтей.
        - Не умру. Вы же наг и не сможете…
        - О, - умилился Ссадаши, - так до тебя кое-что всё же дошло? Какая прелесть.
        Дейна взбрыкнулась, и наагалей разъярённо зашипел:
        - Не зли меня.
        Как будто он добрел! Они пробыли у портного почти полтора часа, дожидаясь неведомо чего. Точнее, по истечении этого времени стало ясно, чего ждали, но увиденное Дейну не порадовало. Прибыл наагалей Вааш, крепко обеспокоенный и в сопровождении тюремной кареты - экипажа без окон, тщательно обитого железом. Туда и запихнули Дейну. Без господина. Который, как поняла женщина, вообще поехал в колеснице. Вообразив, какую дивную мишень он из себя представлял, Дейна тоже разозлилась.
        Все полтора часа, пока они сидели в магазине, наагалей тщательно вытягивал из неё нервы, пытаясь добраться до совести. Дейна даже почувствовала вину, но наагалею всё же стоило поумерить аппетит и не терзать её дальше. К моменту, когда её запихнули в тюремную карету, женщина была так раздраконена, чтобы была готова выбить дверь с ноги. И сил бы хватило! Остановила её капля благоразумия, которую не успел слизнуть наагалей.
        - У вас плечо костлявое, мне больно, - Дейна самым нахальным образом решила надавить на эти самые неведомые инстинкты.
        Инстинкты не продавились.
        - Если бы тебе в голову стрелка попала, было бы больнее, - промурлыкал Ссадаши.
        - Если она попала в голову, я бы уже ничего не чувствовала, - в сердцах выпалила хранительница.
        Наагалей встал как вкопанный, плечо под животом Дейны закаменело, и она горько обругала себя за необдуманные слова.
        - Молчи! - страшно вращая глазами, прошипел Шширар.
        - Не подсказывай, - хвост наагалея яростно вильнул из стороны в сторону. - Пусть она сама своими ручками себе погребальный костёр сооружает. Да, Дейна, ты же справишься сама?
        Дейна прикусила язык. Окружающие их наги смотрели на неё с сочувствием и опаской. Наверное, переживали, что она ещё что-нибудь ляпнет.
        - Господин, я могу дойти сама? Со свободными руками вам будет ловчее меня защищать, - попыталась быть хитрой Дейна, но наагалей не настолько потерял разум от гнева, чтобы купиться на такую простоту.
        - Моя милая Дейна, - вкрадчиво протянул наг, - для твоей защиты мне хватит и хвоста. И этих червей. Никуда не годных… - охранники поёжились под пронизывающим взглядом красноватых глаз, хотя пронять многоопытных нагов рода Фасаш не так просто.
        Ссадаши злился довольно часто, но как-то несерьёзно. Порычит, поскалится и спустя пару минут опять придёт в благожелательное настроение. Охранники знали эту его особенность и господского гнева не очень боялись. Просто некоторое время вели себя тихо и очень-очень покладисто, дабы не раздразнить господина уже всерьёз.
        Но тут и дразнить не нужно.
        В таком гневе наагалея не видели уже очень давно. Лет восемь уже, с тех пор как наагасахиа Шайлина, младшая дочь наагашейда, скатилась с лестницы по недогляду охраны. Когда явился повелитель, разбираться уже было не с кем, а дочь плакала от страха перед дядей Ссадаши.
        Вот и сейчас Ссадаши был в таком гневе, что красная пелена застилала глаза, а кровь пульсировала в голове. И больше всего его бесил не неведомый стрелок, хотя разорвать его будет большим удовольствием, а опрометчивое поведение Дейны. Посмела прикрывать его, идиотка, не прожившая и полсотни лет! А потом ещё что-то лепетала про долг и обязанности. Где её папаша вообще ходит-бродит и как позволяет дочери жить в таком злачном месте как императорский дворец?!
        Не удержавшись, Ссадаши прихватил женщину зубами за бедро и, дождавшись испуганного вздоха (увы, со стороны Шширара), разжал челюсти.
        - Так бы и покусал мерзавку! Чтоб твоя Корона меня пришибла, а ты в следующий раз соображала, что творишь.
        Дейна приоткрыла рот, но Шширар сердито на неё зашипел.
        Было ещё кое-что, что непросто злило Ссадаши, а наводило на него испуганную оторопь. Он вспоминал, что не успевал что-либо сделать. Почему он не успел? Как такое могло произойти?
        - Господин, куда мы? - рискнула спросить женщина.
        - Туда, где я смогу от тебя избавиться!
        Вот поганка! Ничего не сказала, звуком себя не выдала, но как сразу присмирела… Лишь бы не отвлекать господина от цели. Ссадаши даже ощутил то, чего уже пару веков не ощущал. Лёгкую обиду.
        До кабинета императора наагалей в сопровождении своего хвостатого эскорта добрался очень быстро.
        - Доложить его величеству, что наагалей Ссадаши део Фасаш испрашивает его аудиенции по важному вопросу, - велел Шширар стоящей у дверей охране.
        Те смерили взглядом Дейну, её видимую нижнюю часть, и один из мужчин, постучавшись, скрылся в приёмной. Менее, чем через минуту, он приглашающе распахнул дверь.
        - Подождите немного, наагалей, - попросил уже секретарь императора, торопливо шагая в сторону кабинета.
        Ещё неделю назад подобная расторопность удивила бы Дейну. Но после близкого знакомства с наагалеем она сама была готова подогнать секретаря, пока у господина совсем не испортилось настроение и он не изменил решение.
        - Прошу вас, - секретарь вынырнул в приёмную и с поклоном распахнул перед гостем дверь.
        Ссадаши заполз в кабинет без охраны, с Дейной на плече и маской кокетливой любезности на лице. И тут же лучезарно улыбнулся графу Мосце и императору. Оба встретили экстравагантное явление наагалея слегка приподнятыми бровями.
        - Ваше величество, - Ссадаши довольно небрежно сгрузил Дейну в кресло и ткнул в неё пальцем, - я премного благодарен за вашу заботу, но у меня уже нет сил её терпеть. Поэтому, при всём моём уважении к вам, я вынужден отказаться от охранителя в лице Дейны. Увы, рядом с ней у меня шалят нервы. А она совершенно не заботится о моём душевном спокойствии.
        - О, как печально, - уголки губ императора опустились. Впрочем, по мнению Дейны, опустились они чересчур низко. - Дейна, я возлагал на тебя такие надежды, - грустный взор повелителя упёрся в хранительницу, но почему-то устыдиться не получилось. - Наагалей, неужели всё так плохо?
        - О, да, - кокетливое выражение неожиданно слетело с лица нага, и он с мрачной усмешкой уставился на императора. - Думаю, вам доложат в красках. Ваше величество, вероятно, мне не стоит говорить о том, как реагируют мужчины моей расы, когда в их женщин летят стрелы.
        - Х-м-м… - глубокомысленно изрёк император.
        Дейна поднялась и встала перед столом, заложив руки за спину и покаянно пустив голову.
        - Мне приходится ставить вас перед выбором. Или вы отзываете вашу заботу, - Ссадаши зыркнул на Дейну, - или в вашем дворце появлюсь сумасшедший я. По мне, второй вариант не очень страшен, но почему-то со мной никто не соглашается.
        - Их можно понять, - отбросил тактичность его императорское величество Раашир. - От вас и от вменяемого проблем выше колокольни. Но мне казалось, что Дейна очень благоразумная девушка и весьма ответственно подходит к своим обязанностям.
        - Даже чересчур, - поддержал характеристику Ссадаши.
        - Может, заменить её кем-то…
        - Не стоит, - сквозь зубы процедил Ссадаши. - Ваше величество, или вы забираете её, или я её спрячу так, что за сто лет не найдут.
        - Наагалей! - возмутился ультиматумом граф Мосце.
        Но император лишь с интересом посмотрел на невозмутимую Дейну. Мстительное злорадство распирало его. Он не ожидал, что терпение всё же изменит наагалею, причём так быстро.
        - Что ж, раз так, Дейна, ты можешь возвращаться к своим прежним обязанностям.
        - Благодарю, - женщина глубоко поклонилась его величеству, наагалей раздражённо фыркнул.
        - Можешь идти, - отпустил её император, и Дейна не мешкая направилась на выход.
        На пороге она всё же бросила взгляд на наагалея и невольно вздрогнула.
        Выпрямившись и заложив руки за спину, наагалей с непривычно серьёзным выражением смотрел на неё красными глазами. В этот момент он определённо выглядел на свои восемь веков. Ни малейшего притворства, будто все маски сняты и Дейна наконец увидела великого хитреца, который прятался под ними. Увидела, но не смогла ни понять его, ни запомнить. Дверь закрылась, а она, ошеломлённо моргая, уже не могла восстановить в памяти то, что видела пару секунд назад.
        Ссадаши раздражённо всплеснул хвостом и, не испрашивая высочайшего соизволения, вольготно устроился в кресле. Престарелый советник возмущённо посмотрел на него, но его величество лишь улыбнулся и, закинув ногу на ногу, тоже поудобнее устроился на сиденье.
        - Вы хотели обсудить что-то ещё, наагалей?
        - Хотел, - Ссадаши растянул губы в холодной улыбке, непривычной и оттого малость пугающей.
        Без маски кокетничающего мужеложца он стал похож на совершенно другого нага. Расчётливого, хитрого, многоопытного опасного змея. Потусторонне бледного и красноглазого. И розовое одеяние уже казалось не бабским платьем, а мантией повелителя духов.
        - Что за проблемы у Дейны? - наагалей уставился на императора так пристально, будто был уверен, что тот может ответить.
        - Наагалей, вы забываетесь… - начал было граф Мосце, но император прервал его взмахом ладони.
        Тонкие ноздри Ссадаши хищно шевельнулись.
        - Вас ведь просили присмотреть за ней? - прямо спросил он императора. - Мне слабо верится, что вы действительно посчитали её достойной защищать вашу дочь. У Дейны неплохие навыки, но их недостаточно, чтобы ей оказали такое доверие.
        - Ну почему же? - тонко улыбнулся Раашир. - Она прекрасно справляется с Дерри, а моя дочь умеет находить неприятности. Хотя соглашусь, при иных обстоятельствах я бы не согласился принять её на этот пост. Но сейчас я рад, что она всё же его заняла.
        - Так вас попросили присмотреть за ней?
        Император качнул ресницами.
        - И вы подсунули её мне, зная, что на меня охотятся и рядом со мной опасно? - вскинул брови Ссадаши.
        - Вы наг, наагалей, и я это прекрасно помню. А наг хвоста лишится, но женщину убережёт. Ну и я надеялся, что её присутствие убережёт вас от участия в опасных делах.
        Император улыбнулся, наагалей ответил ему такой же улыбкой. Ссадаши прекрасно услышал несказанное «И я не мог упустить случай малость отомстить», а Раашир отлично понимал, что наг услышал всё, что он не довысказал вслух.
        - Так Дейне что-то угрожает? - повторил вопрос Ссадаши.
        Раашир кивнул.
        - Вы наверняка уже знаете, что произошло с её семьёй. Граф Аррекс считал, что всё это устроил его шурин. Но Милаш Фанлекс уже мёртв, а на графа не так давно было совершено покушение. Он подозревает, что позволил себя обмануть, и пытается сберечь хотя бы дочь. Дейна об этом не знает, у неё напряжённые отношения с отцом.
        - То есть, неизвестно, кто на неё охотится? - прищурился Ссадаши.
        - Иначе бы ко мне не обратились.
        - Моё уважение, ваше величество, какая хитрость с вашей стороны, - с улыбкой похвалил наагалей.
        - Жаль, что вы вернули Дейну так быстро, - улыбнулся в ответ император.
        - Вернул? - удивлённо приподнял брови Ссадаши. - Кажется, я в запальчивости упустил кое-что важное. Я не хочу, чтобы она меня охраняла и подставлялась под удар. Вы же прекрасно понимаете, что нагу не так легко бросить на произвол судьбы женщину, которой нужна помощь.
        - Но вы её уже вернули на моё попечение, - Раашир заинтригованно закусил губу.
        - Я просто попросил вас снять с неё обязанность меня хранить, - азартно вильнул хвостом Ссадаши. - Вы же не забыли, что Дейна, - наг подался вперёд, - теперь моя невеста. Хотел, кстати, спросить вашего дозволения справить сегодня вечером в Малом зале торжеств нашу помолвку.
        - Ого, - император откинулся на спинку. - Неужели вы действительно готовы жениться?
        - Нет, - не стал лукавить Ссадаши. - Но её жизнь теперь не даёт покоя моим инстинктам. Вы же сами впихнули её в мои руки, зная, что я не смогу отвернуться от неё.
        - Я поступил с вами не очень хорошо, - раскаяния, впрочем, в голосе императора не было.
        - Я не держу на вас обиду.
        Ссадаши почти не врал. Он обожал, когда ему мстили. Это же такой повод отомстить в ответ.
        - Буду рад посетить вашу помолвку, наагалей. А с вами приятно общаться, когда вы… настроены серьёзно.
        - С вами не все согласятся, - тонко улыбнулся Ссадаши.
        Граф Мосце почти минуту смотрел на закрывшуюся за спиной наагалея дверь, прежде чем обратиться к императору.
        - Ваше величество, вы уверены, что это хорошая идея? Всё же это один из самых опытных интриганов Шаашидаша. Он пудрит мозги даже нагам вдвое старше себя.
        - Пусть пудрит и нам, - не устрашился Раашир. - Иногда полезно побыть глупцом.
        - А если он вдруг действительно решит жениться на Дейне? Как тогда нам быть?
        - А что в этом плохого? - улыбнулся император. - Наагалей богат, знатен, занимает видное положение, весьма умён и недурён собой, когда не кривляется. Завидный жених. Кроме того, - в глазах его величества мелькнуло что-то шкодливое, - ему достанется Дейна.
        - Разве с Дейной что-то не так? - насторожился советник.
        - Что ты! Дейна очень милая девушка. Красивая, добрая, немного наивная и с большим приданным. Замечательная невеста, просто превосходная.
        Граф подозрительно прищурился, но император ответил ему невиннейшим взглядом.
        Дейна действительно прекрасная девушка.
        Только…
        Перед внутренним взором Раашира предстала сурово нахмурившаяся женщина. А за её спиной медленно нарисовались пять чёрных фигур. Три очень высокие, одна чуть ниже Дейны и ещё одна тоже невысокая, но чрезмерно широкая. На чёрных лицах вспыхнули прорези злорадно прищуренных глаз и глумливых ухмылок.
        А сама Дейна прекрасная девушка, действительно прекрасная.
        Шерр торопливо шагал по улице, даже не пытаясь скрыться. Только следил, чтобы капюшон совсем на затылок не сполз, и то скорее по привычке. Его просто колотило от увиденного. Хвала богам, что он всё же сумел выбраться из дворца и проследовать за Дейной и её неугомонным господином. Одно потрясение хлеще другого! Шерр до сих пор не был уверен, что ему не привиделось, но с их удачей скорее всего не привиделось.
        Перед глазами всё ещё плавал внутренний дворик магазинчика, и одна и та же сцена прокручивалась перед внутренним взором. Столь ошеломляющая, что Шерр даже не особо злился на сестру за то, что та подставилась под стрелу. Наги-то не видели, они все смотрели в сторону колокольни, а Дейну лишь пытались нащупать хвостами. Но Шерр не отводил от неё взгляда и видел, что сестра не проскальзывала между чешуйчатыми кольцами, чтобы прикрыть собой наагалея. Она наступила на тень от хвоста нага, исчезла и вышла из тени хвоста стоящего впереди охранника прямо перед наагалеем.
        Шерр сперва решил, что ему почудилось. Расстояние было очень маленькое, пара шагов. Может быть, Дейна успела бы миновать его сама. Кроме того, одновременно взметнулись сразу два хвоста, чтобы её перехватить. Может, на какой-то миг они её закрыли? Всё произошло очень быстро. Чересчур быстро! Но сколько Шерр не прокручивал произошедшее в голове, он не мог избавиться от подозрения, что у сестры проснулось наследие призрачных котов. И это просто отвратительная новость!
        На территории Давридании призрачные коты не жили, а в семье Фанлекс предки-оборотни жили слишком давно, их наследие в потомках проявлялось не так часто. В крови Фанлексов слишком много всего намешано. И никто уже не знает, как ходить по теням. Дейна могла застрять, выйти над краем крыши, опять подставиться под стрелу… Нужно предупредить её, чтобы была осторожнее.
        Но второе потрясение оказалось хуже первого.
        Шерр занял позицию не далеко от набатной башни. И, опомнившись, всмотрелся в арку, силясь рассмотреть стрелка. И почти тут же сорвался в бег.
        Наги добрались до башни раньше него, но стрелок уже смылся. Шерр сунулся в один проулок, во второй и, плюнув, бросился прочь. И не во дворец.
        Остановившись у кованых ворот богатого дома, Шерр нетерпеливо затрезвонил в колокольчик.
        - К графу, живо! - отрывисто рявкнул он привратнику, и тот поспешил отворить дверцу.
        Мужчина бегом преодолел расстояние от ворот до дома, взлетел по ступенькам и ворвался внутрь. Навстречу ему попался ошеломлённый дворецкий.
        - Что вы…
        - Где граф?
        Не дожидаясь ответа, Шерр отпихнул мужчину со своего пути, взбежал по лестнице, миновал коридор и распахнул дверь кабинета.
        Отец поднял на него тяжёлый взгляд.
        - Представляешь? - Шерр с нервным, злым смешком захлопнул дверь и откинул капюшон. - Наш зять объявился! Полчаса назад Дейну пытался пристрелить. Видать, соскучился, сволочь!
        На шее графа вздулись жилы, лицо исказилось, глаза налились кровью, а верхняя губа приподнялась в оскале. Толстые пальцы впились в столешницу, и дерево натужно заскрипело и захрустело.
        Глава XLVII. Праздника не будет
        - Дейна!
        Дейну едва не сшибло на пол. Принцесса налетела радостным смерчем, едва женщина вышла из коридора, ведущего к кабинету императора.
        - Ты опять со мной, со мной! - обхватив хранительницу за шею, Дерри запрыгала на месте. Пепельные локоны заплескались по спине волнами.
        И как она так быстро прознала? Дейна приобняла её высочество за талию, чтобы та не споткнулась и не навернулась, и позволила себе ненадолго прижать угловатое, ещё подростковое тело к груди.
        - Ему повезло, что он решил отпустить тебя именно сегодня, - Дерри отстранилась и грозно свела брови. - На завтра, - принцесса перешла на заговорщицкий шёпот, - мы уже планировали твоё похищение.
        - Мы?
        Дейна наконец обратила внимание на боязливо жмущихся фрейлин.
        - Это Иллера и Саная, - небрежно представила их Дерри. - Они теперь с нами.
        Девушки с немым ужасом посмотрели сперва на госпожу, а потом с мольбой и отчаянием на Дейну. Но та им ничем помочь не могла. Если её высочество к кому-то привыкает, то потом не желает отпускать себя.
        - Ты цела? - Дерри отпустила хранительницу и обошла её кругом, придирчиво осматривая.
        - Вполне, госпожа.
        - Я думала, он тебя уморит, - принцесса возмущённо подняла глаза к потолку. - Тоже мне наг! Всю репутацию испоганил, бесстыжий! Ещё и смел обручиться с тобой. Дейна, почему ты согласилась? Как ты могла так поступить? Он же тебе совсем-совсем не подходит! - губки девушки обиженно искривились.
        - Простите, госпожа, - Дейна погладила её по голове, утешая, как ребёнка. - Моя честь оказалась под ударом, и пришлось спасать.
        - И теперь ты выйдешь за него?! - глаза её высочества разъярённо вспыхнули.
        - Нет, помолвка расторгнута.
        - Так ему и надо! - с глубочайшим чувством удовлетворённости выплюнула Дерри и расцвела улыбкой, превратившись в маленькое прелестное солнышко. - Пойдём, мы расскажем, как собирались тебя похищать.
        Дерри потянула хранительницу за рукав, и та покорно пошла следом.
        На душу Дейны снизошло спокойствие. Она вернулась к обязанностям, к которым привыкла, мир вновь стал понятным и окружающие тоже.
        Но сердце продолжала грызть то ли досада, то ли сожаление, что она так и не смогла понять наагалея. Вроде и не хотела понимать, а теперь сожалела, что он так и остался загадкой.
        А, может, ей так досадно из-за того, что она успела украдкой взглянуть на истинного наагалея?
        Дейна плюхнулась на постель и блаженно застонала. Долгий, богатый на разного рода события день наконец подошёл к концу. Всё-таки в службе принцессе есть один огромный плюс: ночью хранительница всегда свободна и может сама выбирать, что делать. Спать или ухажёров госпожи гонять. Дейна встрепенулась. Нет, плюсов целых два! Теперь за ней не ползает охрана… По лицу расползлась блаженная улыбка. Как всё-таки приятно, когда за тобой никто не следит, никому нет дела, куда ты идёшь, можно спокойно собраться на ночную прогулку по парку или даже поудить запрещённых карпов. Дейна остро стосковалась по простым радостям и уединению.
        Навязчивый, мухой жужжащий в голове вопрос о том, чем сейчас занят наагалей, Дейна старательно отгоняла. Это теперь не её забота, и господин наверняка сейчас так же, как и она, наслаждается радостью уединения и блаженно стонет от мысли, что надоедливой хранительницы больше рядом нет.
        Сейчас она поспит, отоспится наконец! А завтра продолжит нести свои прежние обязанности и потакать капризам принцессы. Кстати, виконт Ронт опять рядом с госпожой ошивается…
        Сон начал наваливаться сразу, как голова коснулась подушки. Дейна ещё четверть часа плавала в полуяви, наслаждаясь расслабленностью и лениво просматривая красочные картины, рождённые из отягощённых заботами мыслей. Надоедливый виконт Ронт был загнан в пруд, превращён в бело-розового карпа и отловлен в банку. Дейна долго смотрела на возмущённо виляющую хвостом красноглазую рыбину, а затем сжалилась и понесла банку к жрецам Богини-Матери, чтобы те поженили их и она могла с чистой совестью зажарить рыбёшку.
        - Дейна, проснись!
        Сон был столь сладок и желанен, что Дейна лишь сильнее уткнулась носом в подушку.
        - Дейна, живее просыпайся!
        Выбираться из сна было мучительно плохо, и женщина, ворохнувшись, продолжила спать.
        - Р-р-р-ры-ы-ы-а-а-а-а!!!
        Рык, идущий из-под пола, сбросил Дейну с кровати, и она, крепко приложившись локтем и коленом, ошеломлённо распахнула глаза и попыталась сесть. Расслабленное и ещё спящее тело покачнулось, хранительница уткнулась лицом в постель и с трудом выпрямилась. Перед глазами всё плыло как после отравления.
        - Ты проснулась? - осторожно поинтересовался Шерр из-под пола.
        - Боги, как вы меня все достали! - выдохнула смертельно уставшая Дейна. - Вылезай.
        - А твои наги?
        - Наагалей вернул меня императору.
        - Как я его понимаю, - искренне посочувствовал нагу брат.
        Кровать приподнялась и началась тихо-тихо отъезжать в сторону. Минуту спустя Дейна на коленях подползла к краю проёма и с ненавистью туда посмотрела. На неё уставился взъерошенный Шерр и недовольная Госпожа.
        - Она-то тут что делает?
        - Сам бы хотел знать, - Шерр попытался отпихнуть кошачью морду, но зверь угрожающе зарычал и лизнул его в шею. - Когда шёл к тебе, столкнулся. Да не лижи ты меня.
        - А ты давно вообще мылся? - ехидно хмыкнула сестра.
        - Благодаря кое-кому, у меня нет времени даже пожрать, - зыркнул на неё брат.
        - А что случилось? - невинно моргнула Дейна и едва вновь разлепила веки.
        - А то сама не знаешь? Вляпалась так вляпалась! В нашем семействе проснувшийся дар всегда обещает сплошь неприятности.
        - Ты о чём?
        Несколько секунд брат и сестра непонимающе смотрели друг на друга.
        - Эй, у тебя сегодня дар призрачных котов проснулся. Ты же из тени в свет прыгнула, прикрывая своего наагалея.
        - Я не прыгала в тень, я так… - Дейна обескураженно моргнула, припомнив, как потемнело в глазах. Но тоже экая невидаль…
        - Ты ещё и не поняла? - Шерр с ужасом посмотрел на неё. - А я-то почти спокойный, что ты здесь сидишь тихо как мышь, а ты…
        - Да с чего ты взял?! - вскипела Дейна. - Не шагала я из тени в тень!
        - Шагала! - упрямился брат. - Я видел.
        - О, Тёмные…
        Женщина ошеломлённо заморгала. Всё ещё спящий мозг с трудом понимал, что до него пытаются донести, даже ужаснуться толком не удавалось.
        Проявление почти любого дара в семье Фанлекс обеспечивало кучу неприятностей. С самого основания рода его члены любили очень вольно, не глядя на расу, срок жизни и положение в обществе. И их потомков называли людьми чисто номинально, ибо людьми они точно не были, но и представителями других рас тоже. В круто замешанной крови дремала такая наследственность, что лучше бы ей не просыпаться. Из-за обилия предков с сильной кровью она почти не проявлялась, только если в мелочах. Но если что-то просыпалось и прорывалось во главу…
        Дядя порой шутил.
        «Наши тела как Давриданская империя. Во главе стоит и правит всем человек, а внутри живут сильные расы. Но стоит кому-то из этих рас сместить человека, как взбунтуются остальные и страну растерзают».
        - Ты как? - обеспокоенно спросил Шерр.
        Дейна прислушалась к себе. Было очень плохо, но не понятно с недосыпа ли или из-за чего-то другого. Наверное, всё же с недосыпа, тело вроде не корёжило, и болело только то, что ушиблено.
        - Утром будет ясно, - женщине вдруг стало всё равно.
        - Эх, мне-то повезло…
        - Великое везение помереть! - Дейна возмущённо уставилась на брата.
        - Зато мне уже можно не бояться, пусть у меня хоть вся наследственность проснётся, - легкомысленно улыбнулся Шерр. - У меня ж теперь нечеловеческое тело.
        Дядя так же говорил:
        «Но сильные не взбунтуются, если сама страна изменится и во главу станет тот, кто сильнее их всех, вместе взятых».
        У Шерра так и произошло, причем вскоре после пробуждения дара.
        Дейне бы не хотелось идти тем же путём, так как…
        «Но нет гарантий, что страна сможет измениться. Она может вовсе перестать существовать».
        На погребальный костёр Дейне не хотелось.
        - Отцу сказал? - хранительница мрачно посмотрела на брата.
        - Нет, ты чего! Он же взбесится! Ты только давай осторожнее. Если тебе опять вздумается куда-то срочно попасть, ты думай о том, что попасть туда нужно ножками. Про ноги не забывай!
        - У тебя самого один раз всего вышло. Может, и у меня так?
        - Не, сестрица. Всемирный закон гласить, что обязательно должно произойти то, чего избегаешь, и уж точно не произойдёт то, чего хочешь. Я вот хочу ходить по теням, но не выходит. Ай, ты…
        Кошка пихнула Шерра и выскользнула из проёма в комнату Дейны.
        - Моя нога… - стонал потоптанный Шерр.
        Госпожа зарычала на Дейну, подозрительно принюхалась и выскочила уже в распахнутое окно. Женщина облегчённо выдохнула.
        - У твоего наагалея какой-то извращённый взгляд на домашних животных, - недовольно гудел Шерр. - Зачем держать зверя, который может тебя поцапать? Я прошлой ночью с ней намучался. Пока из города притащил, думал, сожрёт. Все штаны подрала. Спасибо хоть ты быстро мне новые положила.
        - Куда положила? - не поняла Дейна.
        - В дупло же. Ну в парке, - Шерр нахмурился. - Наше условное место. Я положил туда письмо, а около полудня ты положила туда штаны. Уже помнишь?
        - Я сегодня не ходила в парк.
        Брат и сестра оторопело уставились друг на друга. Воздух в комнате ощутимо посвежел, и парочке вдруг показалось, что помимо них здесь есть кто-то ещё.
        - Шерр…
        - Меня никто не видел! - поспешил заявить тот. А затем вдруг замялся и под суровым взглядом сестры признался: - Прошлой ночью столкнулся в подземельях с императором. Да не округляй ты так глаза! Он вообще не удивился, когда меня увидел. Сразу по имени назвал. Представляешь, они с дядюшкой оказывается друзья давние. И похоже его величество знает о нашей сложной семейной ситуации. Я вообще теперь подозреваю, что тебя к Дерри хранительницей непросто так взяли. Дядя как всегда везде посуетился.
        - Но он никогда не говорил о дружбе с императором, - голос Дейны прозвучал жалобно.
        - Об Инан он тоже не рассказывал, - едко заметил Шерр. - Он вообще про знакомых в Дардане почти не говорил. Я думал, он тут редко бывал.
        - В Дардане бывал редко, но его знакомые с приграничных земель частью переехали сюда. Как Инан. Почему ты мне только сейчас рассказал про императора? - раздосадованная Дейна замахнулась на брата, но голова того нырнула вниз.
        - А когда бы я это сделал?! - изумился Шерр. - Как смог, так пришёл. Ещё и едва добудился! Кстати, Дейна, - Шерр сделал вид, будто только-только вспомнил о чём-то важном, - тут твой наагалей устроил празднество в честь вашей помолвки. Дерри уже полетела расклёвывать ему хвост.
        Когда Дейна распахнула двери Малого зала торжеств, представление было в самом разгаре. Дерри, схватив ухмыляющегося наагалея за грудки ярко-жёлтого одеяния, яростно трясла его. Точнее, наг стоял недвижимо как столб, тряслась сама принцесса, но Дейну это не повеселило.
        - Подлец! - кричала её высочество, не обращая внимание на присутствующих. - Решил захомутать Дейну, пока её нет?!
        - Ну что вы, - промурлыкал Ссадаши. - Дейна просто устала и не любит праздники. Зачем теребить её ради скромных посиделок с друзьями? Пусть отдыхает.
        - Ты! - Дерри приподнялась на носочках и по-бандитски прищурилась. - Думаешь, я не вижу насквозь твою жалкую нажью душонку? Знаю я, как наги свои свадьбы проворачивают. Чихнёшь, и уже жена какого-то хвостатого. Но ты не надейся, что тебе удастся отхватить Дейну. Хвост закатай и засунь его…
        - Дерри! - возмущённо осадил её отец.
        Его величество тоже решил почтить своим присутствием столь интригующее мероприятие. И проходило оно очень мило и спокойно, пока не прилетела Дерри. Впрочем, Раашир не спешил урезонивать дочь и вместе со советником Мосце с интересом наблюдал, как принцесса наскакивает на наагалея. Только осаживал, когда она уж слишком далеко заходила в словах.
        - Милая моя, что же ты так переживаешь? - сладко-сладко пропел Ссадаши. - Словно ты сама за Дейну замуж собралась. Но не выйдет, - наг скосил лукавые глаза на маленькую грудь, - не выросло…
        - Ссадаши! - теперь возмутился Вааш. - Ну чего ты как ребёнок? Тебе восемьсот восемнадцать, а её высочеству семнадцать.
        - О, Дейна, - обрадовался «жених».
        Взгляды гостей упёрлись в невесту. Помимо императора и советника Мосце здесь присутствовали почти все наги из наагатинского посольства, князь Хенесий с сыном - последний крался к выходу, но Дейна испортила ему все планы, - парочка туманников и десятка два придворных. И все они уставились на мрачную Дейну. Растрёпанную, в кое-как зашнурованной рубахе и мятых штанах. В распахнутом вороте виднелось чёрно-жёлтое ожерелье синяка, под глазами лежали тени, волосы взъерошены, а взор словно ещё больше пеплом покрылся.
        Дейна обвела сборище тяжёлым взглядом. Все наги и, как ни странно, император ответили ей яркими улыбками, из-за чего женщина мгновенно причислила их к заговорщикам и сторонникам коварного наагалея, который не пойми чего хочет добиться этим цирком.
        - Ты захотела повеселиться с нами? - наагалей вперил в неё ехидный взор.
        - Я хотела поспать, - сухо отозвалась Дейна. - Вы что творите?
        - Ну как же, моя милая, - протянул наг. - Мы обручились, но так и не справили как следует помолвку. Надо же хотя бы уважаемым людям показать нашу серьёзность, а то почти никто и не знает…
        Мысли в усталой голове ворочались невероятно туго. Спать хотелось так, что у Дейны спина чесалась от раздражения. Хотелось рявкнуть и разогнать этот театр к Тёмным. А самого наагалея… Женщина до хруста стиснула зубы. Вернул он её императору… Кукловод, мать его! И чего добивается?
        - Любимый, - Дейна растянула губы в злой улыбке, - а ты не забыл, что изменил мне и прошлой ночью я поймала тебя в борделе?
        В зале повисла испуганная тишина.
        - М-м-м… - наагалей ничуть не озадачился. - Я был так не прав, что переполз порог того недостойного заведения.
        - Я разрываю помолвку. Катись ты, дорогой, по другим бабам! - выплюнула Дейна.
        Она тоже умела разыгрывать представления. Почему бы в очередной раз не подыграть господину?
        - Моя любовь ревнует? - взор нага стал ещё более ехидным.
        - Ваше высочество, отпустите его, - велела Дейна принцессе, - и на выход. Вам уже пора спать.
        Дерри покорно отпустила нага и совсем по-детски напоследок показала ему язык.
        Дейна приоткрыла захлопнувшуюся дверь и произнесла:
        - Госпожа.
        Принцесса было шагнула вперёд, но хранительница бесцеремонно придержала её за шиворот. В проём просунулась кошачья голова.
        - Брысь! - первым опомнился Вааш.
        - Приятного вечера, господа, - пожелала Дейна и запустила внутрь Госпожу.
        - Ха-ха-ха, как быстро ты их разогнала, - веселилась Дерри.
        - Да не разошлись они, - Дейна прислушалась к отдалённому рычанию. - Наагалея так просто не проймёшь.
        - Нет, ну каков наглец! Невесту он захотел! - Дерри негодующе фыркнула. - Да ещё и тебя. Ты же за него не пойдёшь?
        Дейна мотнула головой. Объяснять, что наагалей просто разыгрывает спектакль, не хотелось. Тем более, она сама пока не поняла, чего добивается наг. Голова отказывалась работать и требовала вернуть её на подушку. И Дейна очень торопилась добраться до покоев госпожи, а точнее, до прекрасного диванчика в её гостиной.
        - Куда ты так бежишь? Давай погуляем.
        - Госпожа, уже поздно и я готова заснуть прямо здесь.
        - Да, выглядишь ты неважно. Ты прошлую ночь вообще спала?
        - Не довелось.
        - Кошмар! А…
        Идущая первой Дейна вышла из коридора в открытую галерею, и в этот же момент мимо её лица пронеслось что-то чёрное и вонзилось в стену. Миг спустя раздался грохот, и женщину отшвырнуло назад.
        Глава XLVIII. Бешенство хранительницы
        Через секунду едва опомнившаяся Дейна поняла, что её не отшвырнуло. Её за шкирку оттащили назад вместе с принцессой и бросили на пол. Ошалело хлопая глазами, женщина уставилась на Шема, который бил по стене хвостом, задавливая занявшееся пламя. Засаднило руку, и Дейна отёрла разодранный бок ладони о штаны, а затем, опомнившись, подскочила и помогла подняться Дерри.
        - Что это было? - принцесса вцепилась в неё и потянула назад, под укрытие глухих стен.
        - Взрыв, - отозвалась Дейна, осматриваясь.
        - Но как?
        Дейна бросила короткий взгляд на торчащую в стене стрелу. Если бы Шем не отдёрнул её, торчать бы этой стреле в её голове. Впрочем, Шем явно попортил нападавшему все планы. Закладка взрывного порошка у острия наверняка предназначалась как раз на случай, если Дейна умудрится увернуться. Взрыв бы её оглушил, и тогда бы стрелок пустил в её вяло шевелящееся тело вторую стрелу. Либо из темноты вынырнули похитители и утащил в неизвестное направление Дерри. Но Дейна всё же подозревала, что Дерри здесь ни причём.
        Накатило странное чувство узнавания, но разобраться в нём Дейна не успела.
        - Пошли отсюда! - обернулся Шем и подпихнул их вглубь коридора.
        - Но стрелок… - слабо воспротивилась Дерри.
        - С ним и без нас разберутся.
        Криков «Лови!» слышно не было, но до чуткого слуха Дейны донесся частый-частый шелест кустов. Имперская охрана наконец вспомнила о своих обязанностях.
        В коридоре же раздался топот множества ног, но первыми из-за поворота совершенно неожиданно выползли наагалей Ссадаши и Шширар. Они лишь окинули девушек беглыми, мало что выражающими взглядами и прошуршали в галерею. Дейна проводила господина оторопелым взглядом. Непривычно было видеть его таким серьёзным и… спокойным. Обернувшись через плечо, хранительница уставилась на обласканную ветром фигуру наагалея.
        Он стоял, задрав голову вверх, хмурил брови и недовольно стискивал губы. Черты лица заострились, движения стали чёткими и скупыми, никаких манерных заигрываний. Резко повернув голову, он из-под ресниц уставился на Дейну багровыми глазами.
        - Шшпа[1]! - резко выплюнул наг, и женщина отступила, словно поняла, что он сказал.
        - Давайте-давайте! - подогнал их Шем.
        - Дерри! - из-за поворота, опережая охрану, выбежал император.
        Он тут же вцепился в плечи дочери и заставил её покрутиться на месте, а затем, к удивлению Дейны, также повертел из стороны в сторону хранительницу. И, отпихнув обеих в объятия охраны, поспешил к наагалею.
        - Где он?
        Наг что-то яростно ответил на своём языке, и его величество тут же перешёл на наагатинский.
        - Дейна! - сквозь охрану пробился обеспокоенный Оршош, а следом за ним и Арреш. - Ты цела?
        - Как чуял, что не нужно было Шема одного отправлять! - Арреш зашипел от досады и потеснил охрану по правую сторону от Дейны, ревниво шипя на недовольных. - Но всё-таки дворец!
        - Оплот безопасности! - язвительно поддержал его Оршош. - Думали, Шем и один прекрасно справится.
        - Я и справился, - уязвлённо отозвался Шем.
        - Не зря всё-таки папа маму сюда пускать не хочет, - встряла в разговор Дерри. - Какое нахальство! А я ещё думала, что, называя дворец рассадником тараканов, папа просто злился и скучал по нам. Дейна, куда ты вышла?! Назад! Вот, закройся телом этого хвостатого.
        Наги с уважением посмотрели на девчонку. И паниковать не стала, и быстро расставила приоритеты, решив, кем можно пожертвовать.
        - Ничего, не уйдёт! - азартно прошипел Оршош. - Господин Вааш уже на крыше вместе с княжичем Лесавием.
        - В жизни не забуду момент, когда мальчишка облапал наагалея и вместе с ним взмыл в воздух, - Арреш коротко рассмеялся, и до Дейны дошло, что наги стараются разрядить обстановку.
        Впрочем, ни она, ни принцесса истерику устраивать не собирались и выглядели скорее взволнованными и напряжёнными, чем испуганными. Но наги явно опасались женских слёз. А если чего-то боишься, то рано или поздно это случается. И стоило им добраться до следующей открытой галереи, как этих самых слёз стало в избытке.
        Проводить их по галерее охрана не собиралась. Но вместе перехода коридора в собственно галерею имелась арка, которая вела внутрь дворца, под защиту внутренних стен. И именно там, прижавшись друг к другу, стояли заплаканные и шмыгающие носами Саная и Илерра.
        - Госпожа! - разом взвыли они, увидев принцессу.
        - Вы что тут делаете?! - озверела та.
        - Вас не было в покоях, - зарыдала Саная.
        - И мы испугались, что вы встряли в неприятности, - вторила ей Илерра. - И пошли вас искать. А ночью так страшно…
        - Раз страшно, чего попёрлись?! Идите сюда, дурёхи!
        Перепуганные девушки бросились в госпоже как цыплята к маме-курице. Дерри разом обрела встрёпанный, разъярённый и крепко озадаченный вид и шипела то на Дейну, то на Санаю с Илеррой. И действительно походила на клушу, рядом с выводком которой ошивалась лисица.
        Впереди идущий стражник - кряжистый полуседой дядька - раскинул в разные стороны руки, заставляя всех остановиться. А затем ткнул пальцем в широкий пролёт галереи. Наискосок в него можно было рассмотреть противоположное крыло дворца и его гребенчатую, как драконий хребет, черепичную крышу, над которой покусанным сыром висел волчий месяц. А вот на его фоне, почти не скрываясь, маячил чёрный силуэт.
        У Дейны в груди кольнуло, так стремительно было узнавание. Она моргнула, задавила ростки паники и попыталась убедить себя, что показалось. Да и как можно узнать в полусогнутой фигуре что-то знакомое… Мужчина на крыше распрямился, спину хлестнула длинная коса и он вытянул вперёд руку с арбалетом.
        Дейна рванула к пролёту. Шем тут же обхватил её за талию хвостом и охнул: женщина с легкостью протащила его за собой и высунулась наружу как раз в тот момент, когда арбалетчик спустил тетиву и стрела вошла в грудь высокого стройного мужчины, стоящего на крыше в двухстах саженях от стрелка. Могучий наг подхватил подстреленного княжича хвостом и поспешил утащить его за трубу.
        Ночь окрасилась голубыми всполохами, а в голове у Дейны алым хороводом, окрашенным в тошнотворный красный цвет ненависти, закружили воспоминания. Бессвязные и непонятные в своей стремительности, бурные, как речные потоки, прорвавшие сдерживающую их плотину.
        Яростные. Сметающие и ломающие всё на своём пути.
        Дейна чувствовала, как чужие руки оттаскивают её назад, сама же не могла оторвать взгляда от высокой крепкой фигуру. Такой знакомой, что душа выворачивалась от ненависти.
        - Дейна, ты чего?! - рычал Арреш.
        - Вернись! - требовательно кричала за спинами стражи Дерри. Она хотела броситься к хранительнице, но не могла оставить ревущих фрейлин.
        Тряхнув головой, Дейна вроде пришла в себя. По крайней мере, взгляд у неё стал более вменяемым.
        - Ты чего? - Оршош покрутил пальцем у виска.
        Женщина не ответила. Осмотревшись, она шагнула к стражнику с арбалетом на спине и бесцеремонно стащила его.
        - Ошалела?!
        - Да ты же его не натянешь, это ж бронебойный на дальнее… - Оршош потянул руку к оружию, но Дейна вложила стрелу в желобок и с лёгкостью взвела тугую тетиву.
        Наг посторонился, продолжая подозрительно посматривать на женщину, и та, вскинув арбалет к плечу, прищурила светящиеся голубым глаза и спустила тетиву. Мощные рога с гудением распрямились, и стрела сорвалась в ночь. Отдача от выстрела была такой, что на плече наверняка синяк после выскочит, но хранительница даже не покачнулась, продолжая пристально смотреть на мужской силуэт на крыше.
        В самый последний миг стрелок, словно почувствовав её взгляд, резко повернул голову и отскочил в сторону. Стрела срезала только кончик длинной косы. Рыкнув, Дейна отбросила арбалет в сторону и, выхватив кнут, ринулась к проёму.
        - Куда?!
        Шем потянул её назад, но хранительница зарычала, оскалилась и потащила нага за собой. Оршош и Арреш бросились товарищу на помощь, но даже втроём им не сразу удалось оттащить женщину вглубь коридора и прижать её, скалящуюся и рычащую как зверь, к полу.
        - Дейна, а ну приди в себя!!!
        Подскочили все. Принцесса зарычала ничуть не хуже хранительницы, да ещё не полагающимся хрупкой девочке басом. Дейна замерла, и Дерри стрельнула глазами на нагов.
        - Чего замерли? - уже нормальным голосом возмутилась её высочество. - Вяжите её быстрее!
        Мужчины опомнились. Один из стражником перебросил нагам верёвку, и те, предварительно замотав сопротивляющуюся хранительницу в верхнее одеяние Арреша, начали связывать женщину.
        - А вы чего ноете? - прикрикнула Дерри на прижавшихся к её спине фрейлин. - Пока я рядом, вам бояться нечего. Утрите носы!
        В кабинете императора царило напряжённое молчание. Такое густое, что хоть ножом режь и на хлеб мажь. И никто не осмеливался сесть. Точнее, это никому в голову не приходило. Сам император стоял перед столом, слева от него замер Ссадаши. У окна разложили хвосты Вааш и Делилонис, а дверь сторожил Шашеолошу. Компанию наагасаху составлял перемазанный кровью сына князь Хенесий. По центру комнаты стояла Дейна, подпёртая с обеих сторон Аррешем и Оршошем. Последних допустили в кабинет исключительно ради успокоения хранительницы.
        Тяжёлые мрачные взгляды всех присутствующих были направлены на побелевшую женщину. Выглядела та не вполне адекватно. Глаза всё ещё светились голубым, по скулам ходили желваки, а на руках блестели латные рукавицы. Шем стащил их с ближайшего доспеха и едва-едва нацепил на когтистые руки хранительницы. Но она успела оцарапать лицо Оршоша, разодрать одежду на плечах Арреша - царапины весьма гармонично смотрелись с синяками - и укусить самого Шема за руку.
        Силища у Дейны оказалась невероятная, а помноженная на ярость и вовсе неудержимая. Император и Ссадаши подоспели как раз к моменту, когда Дейна раздирала на себе кокон из ткани и верёвок и выворачивалась из нажьих хвостов. Впечатляющее зрелище! Ссадаши было ринулся к ней, но хранительница почему-то пришла в ещё большее бешенство, и наг отступил.
        Помог Дел. Явившись не понятно откуда, наагариш опустился рядом с женщиной и начал тихо говорить с ней по-наагатински. Медленно протянул руку к самому её лицу, и Дейна, обнюхав её, неожиданно успокоилась и позволила нагу себя обнять и погладить по голове. Смягчённой или успокоенной она, правда, всё равно не выглядела, но хотя бы не бросалась на окружающих.
        - У неё в предках призрачные коты были, - уверенно заявил Дел, осторожно крутя голову женщины из стороны в сторону и всматриваясь в её глаза. - Но самого зверя нет.
        - Она не оборотень? - с сомнением уточнил Ссадаши.
        Его задело, что Дейна подпустила только Дела - малознакомого мужика. Но услышав про призрачных котов, он чуточку смягчился, хотя всё равно было неприятно. Кошки обожали Дела. Все. За исключением Ссадашиной Госпожи. Так что расположение Дейны можно было объяснить хотя бы примесью кошачьей крови.
        - Нет, - Дел поморщился. Ему что-то не нравилось. - Ваше величество, а вы что-нибудь знаете про предков этой девочки?
        - Фанлексы смески, - отозвался император. - Дерри, не подходи! У них семейный девиз, что любить надо без оглядки на расу и другие условности. По итогу в их жилах чего только не намешано. И среди предков достаточно много представителей сильных рас. У рода Фанлекс длинная история, он основан сразу после завершения Древних войн. Очень древнее семейство. Дерри, я кому сказал?
        Принцесса обиженно посмотрела на отца, но отступила к всхлипывающим фрейлинам.
        - Тогда зверь и не появится, - решил Дел и ласково погладил по голове ощерившуюся женщину. - Сильная кровь разных рас просто не позволит полностью проявиться какой-то одной из них. Скорее кровь убьёт её.
        - Наш Шаш выжил, - напряжённо напомнил Ссадаши.
        - Шаш наг, его тело физически сильнее. И о нём заботился лекарь с многовековым опытом. И то он до двадцати лет постоянно болел. А Дейна, судя по тому, какая она крепкая к своему нынешнему возрасту, росла здоровой.
        - Я слышал, они с братом во младенчестве много болели, - припомнил Раашир. - Пока отец не передал их на воспитание дяде, Милашу Фанлексу.
        - Возможно, дядя, знающий о проблеме семьи не понаслышке, провёл над ними ритуалы, блокирующие проявление сильной крови, - предположил Дел. - Это было бы разумнее всего, если у них не было второй ипостаси.
        - А если она была? - Ссадаши ощутил беспокойство.
        - Ну… - Дел прижал кудрявую голову к груди, - судя по её нынешнему состоянию, не была. Если бы была, то ритуал убил бы зверя и его задатки никак бы не проявились. А тут смотри какая картина. Про таких, как она, говорят, что у них есть дух зверя, просто звериного тела нет.
        Чтобы более-менее прийти в себя, Дейне потребовалось полтора часа. За это время стрелок смог скрыться, и теперь стража прочёсывала весь дворец. Господин Вааш спустился вниз, неся на руках истекающего кровью Лесавия. Благо стрела попала в плечо и прошла навылет, не задев кости. Князь Хенесий пребывал в бешенстве и жаждал узнать, какая сусла смела пытаться убить его сына. Впрочем, княжичу от отца тоже досталось за недостаточную расторопность. «Какая расторопность на скользкой черепице?»
        И теперь все собрались в кабинете императора, желая узнать всё, что знала сама Дейна о нападавшем. Не зря же она так взбесилась? Дерри, несмотря на сопротивление, выставили и под стражей отправили спать вместе с фрейлинами. Шем остался в коридоре вместе с охраной императора. Но по первому зову он был готов ворваться внутрь и помочь бережно скрутить хранительницу.
        В её спокойствии пока никто не был уверен. А она была достаточно сильна, чтобы навредить любому из присутствующих, но никто не хотел навредить ей.
        - Дейна, как ты? - заботливо спросил Раашир.
        Ссадаши пристально наблюдал за женщиной. Инстинкты, вскинувшиеся, когда его известили об очередном нападении, затихли, стоило ему увидеть, как взбешённая Дейна рвёт на себе верёвки. И теперь наагалея снедало беспокойство за душевное состояние хранительницы. Он знал истории, когда сильная кровь сводила смесков с ума. И очень надеялся, что причина бешенства Дейны всё же стрелок.
        - Всё в порядке, ваше величество, - очень спокойно отозвалась Дейна. Даже желваки на лице успокоились. - Прошу простить меня за недавнюю истерику. Я вспылила.
        - Все мы иногда выходим из себя, - проявил такт Раашир. - Но мы так поняли, что причиной твоей злости стал нападавший. Ты его знаешь?
        Дейна слегка приподняла подбородок, напряжение покинуло её лицо, даже сияние в глазах стало слабее.
        - Да, я его знаю. Его зовут Тинтари Эшлый, он родом в Рирейских гор. По крайней мере, он так говорил, - голос Дейны звучал сухо, лился ровно, словно недавнего всплеска бешенства и вовсе не было. - На треть оборотень, дед был из медведей. Зверя не имеет. Если не соврал. Служил в приграничных войсках в тех же Рирейских горах с пятнадцати лет. Прошёл прекрасную выучку, невероятно талантливый боец, это признавал даже мой дядя. Последние пять лет перед тем, как уйти со службы, ходил в отряде Горных духов.
        - О, тогда понятно, как он пробрался во дворец, - протянул Раашир.
        - У нас бы не пробрался, - Вааш был сердит.
        Отряд Горных духов считался сам сильным во всей Давриданской армии. Главным образом потому, что слабые там не выживали. Рирейские горы сами по себе были очень опасным местом, горняков же забрасывали на самые сложные задания, в которых многие из них гибли. А этот Тинтари прослужил горняком целых пять лет!
        - Как я поняла, рисковать жизнью на благо страны ему надоело, а жить спокойно он не хотел. Потому заделался наёмником. Купца охранить, казну сопроводить, на разбойников поохотиться… и, как потом стало ясно, тёмными делами тоже промышлял.
        - Откуда у тебя такие знакомства? - прищурился Ссадаши.
        Дейна посмотрела на него. Прямо, глаза в глаза.
        - Он был лучшим другом моего мужа.
        И Ссадаши ощутил, что что-то не так. Лицо Дейны было совершенно спокойно, слова казались правдивыми, но нечто в выражении её лица было знакомым…
        Повисла тишина.
        - Дейна, я не очень хорошо знаю твою семейную ситуацию, - император виновато посмотрел на неё, - но до моих ушей дошёл слух, что смерть твоего мужа дело рук…
        - Это не мой отец, - не дослушала его хранительница. - Моего мужа убил Тинтари. И, думаю, сегодня он охотился именно на меня.
        - С чего такая уверенность?
        - Он не мог знать, что я иду с принцессой. А зуб на меня он имеет. Видите ли, я убила его друга.
        - Думаю, у тебя была причина… - пробормотал немного ошеломлённый Раашир.
        - Они напали на моего дядю и даже ранили его.
        Ссадаши смотрел и смотрел на лицо хранительницы и никак не мог понять, что же ему кажется неправильным.
        Пока не всмотрелся в её глаза.
        Лицо Дейна держала хорошо, без каких-либо видимых усилий. Но вот зрачок дрожал, то сужаясь, то расширяясь. Ссадаши это мигом напомнило маску, в которой живыми и правдивыми были только глаза.
        Нацепила маску, но вот взглядом играть ещё не научилась.
        Совершенно неожиданно из недр сознания выплыло воспоминание.
        Ссадаши стоял перед зеркалом и смотрел на своё отражение. Отслеживал, чтобы лицо оставалось расслабленным, пальцы не теребили судорожно ткань, а хвост лежал спокойно. Справлялся он очень хорошо, особенно, если учесть, что внутри всё продолжало дрожать и звенеть от недавно пережитой обиды.
        Выдавал его только чересчур расширенный зрачок.
        Ссадаши аж вздрогнул. Эмоции юного, восьмидесятилетнего нага захлестнули его с головой. Обида, кажущаяся ему сейчас глупой, ощущение собственного бессилия и никчёмности и огромное желание скрыть то, как сильно его уязвили.
        Дейна ведь совсем юная. Как он когда-то.
        Осознание ошеломило Ссадаши. От него, конечно, не ускользнуло, насколько Дейна юна в сравнении с ним. Но только сейчас он вдруг соотнёс хранительницу с юным собой.
        Юный Ссадаши вызывал у нынешнего улыбку. Слишком ранимый, слишком впечатлительный, слишком восторженный, слишком чувствительный… Он мог подолгу переживать неудачу или обиду. Сколько тех неудач и обид было за восемь веков? Ссадаши не помнил. Но помнил, что с какого момента перестал о них думать. Просто перестал считать себя никчёмным, и неудачи с обидами канули в небытие. Попытались обидеть? Забавно. Потерпел неудачу? Нет, не потерпел, надо просто попробовать ещё раз, пока не добьёшься своего.
        А что, если Дейна такая же ранимая, как… юный он?
        Ссадаши показалось, что на его сознание хлынул прохладный дождь, и он вдруг почувствовал, что, наверное, теперь сможет понять Дейну.
        И он знает, что ему не нравится в словах хранительницы.
        Она врала.
        - Ваше величество, - Ссадаши обратился к императору, но продолжал пристально смотреть на Дейну, - раз этот Тинтари охотится на Дейну, то принцессе небезопасно находиться рядом с ней. Предлагаю отдать Дейну мне под охрану.
        - Почему опасно? - не впечатлился император угрозой собственному ребёнку. - Отправлю обеих домой, там им точно ничего не грозит.
        - Я тоже готов взять госпожу Дейну под охрану, - вступил князь Хенсесий. - Пусть эта охляда только сунется к нам!
        - Ну, князь, не хорошо использовать Дейну как наживку, - пожурил его Ссадаши.
        - Да… - хотел было вспылить оборотень, но его прервала Дейна.
        - Ваше величество, моё присутствие действительно опасно для принцессы, поэтому я ухожу со службы.
        - Дейна, я не могу тебя отпустить, - развёл руками Раашир.
        - Вы не можете меня задерживать, - твёрдо заявила женщина. - Я непросто дочь графа. Я женщина, вступившая в наследство, которое мне досталось от дяди. По законам Давридании, женщина, вступившая в наследство, ни от кого не зависит и имеет право отказаться от любой опеки. Если вы не забыли, я виконтесса Фанлекс и по закону совершенно свободна. Мы можете как мой повелитель отдать мне приказ, но отдать меня под чью-то опеку - нет.
        - М-м-м… - император виновато опустил глаза. - Всё не так просто, моя дорогая. Видишь ли, за тобой просили присмотреть.
        Рот Дейны ошеломлённо приоткрылся.
        - И просил присмотреть… м-м-м… человек, который ради моего спасения нарушил закон. Боюсь, мне придётся отплатить ему тем же. Наагалей, - Раашир посмотрел на Ссадаши, - надеюсь на вашу ответственность.
        Ссадаши хищно осклабился.
        [1] ШЕПА - наагатинское «вон». В тексте написано правильно, Ссадаши от злости звуки глотает.
        Глава XLIX. Правда
        - Да пустите вы меня! Пус-ти-те!
        Дейна колотила по спине довольного улыбающегося наагалея кулаками, и удары эти были очень ощутимыми, но Ссадаши мужественно терпел. Латные перчатки женщина потеряла, звериное бешенство её уже отпустило и когти исчезли, силу скрывать причин теперь не было, но хранительница, видимо, по привычке всё же немного берегла господина.
        Получив разрешение императора, Ссадаши тут же взвалил на плечо ошеломлённую мужским коварством женщину и потащил в свои покои, чтобы продолжить серьёзный разговор уже там без лишних ушей и глаз.
        - Никого не пускать, - строго приказал он следующим за ним Оршошу, Аррешу и Шему и заполз в покои.
        Миновал гостиную и уже в спальне сгрузил Дейну на пол и прижал её к стене. Хранительница взбрыкнулась, но хвост проворно оплёл её ноги, а руки наагалей перехватил и прижал к стене над её головой. После чего навис, проникновенно, без улыбки смотря ей в лицо.
        - А теперь серьёзнее, - сухо произнёс он. - Ты же никогда не была замужем.
        Дейна стремительно побледнела и с испуганным удивлением воззрилась на него.
        Внутри заплескалось ликование. Как прекрасно осознавать, что понимаешь чужую душу, что дар не отказал. Наконец-то он смог понять Дейну.
        - Ты не чувствуешь себя замужней женщиной, и это ощущается. Давай я предположу, что произошло на самом деле? - вкрадчиво протянул наг. - Тебя обманули. Какой-то проходимец решил подобраться к твоей семье ближе, влюбил тебя в себя, а затем вы сбежали и поженились. Позже ты узнала, что жрец был фальшивым, а «муженёк» попытался убить твоего дядю. И мужа убил не Тинтари, а ты сама.
        Дейна застыла. Ужас и непонимание - как он всё это понял - отразились в её широко распахнутых глазах.
        Но оцепенение не продлилось долго.
        Его сменили ярость и боль.
        Дейна дёрнулась в руках и хвосте нага и взбешённо уставилась на него.
        - Какой вы мудрый, господин! - ядовито процедила женщина. - Да, было почти так, как вы и сказали. Я легла в постель с мужчиной, которого считала своими мужем, но который моим мужем не был! И этот мужчина стрелял в моего дядю и почти убил его! Только вот убила я не «мужа», а жреца - его друга, который разыграл передо мной, дурой, свадебный обряд! А муженёк жив, здоров и вот сегодня мы даже повидали друг друга. Ну что, господин? Ваше любопытство удовлетворено? Может, ещё что-то рассказать? Куда ещё вы хотите сунуть свой длинный нос? Пустите меня, пустите!
        Женщина начала с утроенной силой вырваться, тело выгнулось, кости захрустели. А вот глаза подозрительно заблестели.
        Ссадаши задумчиво потрогал языком нёбо и, решив, что сейчас не ядовит, отпустил левую руку Дейна и, схватив её за подбородок, резко притянул к себе, чтобы впить в губы поцелуем. Глубоким, жарким, очень страстным. Дейна охнула ему губы, отпрянула, вжимаясь в стену, и испуганно забилась в его руках, ощущая, как вместо злости в груди почему-то разгорается волнение, а внизу живота томление. Ещё и хвост к ягодицам прижался и потёрся. Наагалей властно смял её губы, заставляя распахнуть рот шире, длинный язык бесстыдно прошёлся по её нёбу и переплёлся с её языком, увлекая его в игру, и это уже Дейну возмутило.
        В живот наагалея она саданула кулаком со всей силой. Наг ахнул, щёлкнул зубами, едва не прикусив её губу и свой язык, и отстранился.
        - Ну, что? - прохрипел Ссадаши с кривой усмешкой. - Расхотелось плакать?
        Теперь красной задыхающейся Дейне точно расхотелось плакать, зато как она разозлилась.
        - Вы идиот! - прошипела она. - Ненавижу вас! Живо отпустите меня!
        - Ну, милая, я просто хотел тебя утешить и показать, что твои страдания малость пусты.
        - Я сама решаю, пусты мои страдания или нет! - рявкнула Дейна. - Живо отпустили меня, иначе, клянусь всеми богами, я вскрою ваши паховые пластины и доберусь до того, что они скрывают.
        Ссадаши рассмеялся, но всё же разжал хвост.
        Хранительница тут же выбралась на свободу и вскочила ноги, правда, едва не упала опять. Сильные эмоции ослабили её, голова кружилась. Дейна уже сама не могла понять, что её больше терзает: стыд за прошлое, гнев на Тирнари или злость на слишком много о себе возомнившего господина. Но в груди волшебным образом полегчало.
        - Тебя не выпустят, - сладко-сладко пропел наагалей, когда она двинулась к двери. - Сдохнут, но не выпустят.
        - Я хочу спать!
        - Вот кроватка, - Ссадаши махнул хвостом на свою постель.
        - Я не буду с вами спать! - яростно зыркнула женщина.
        Пометавшись, она нырнула в гардеробную и уже из-за двери проорала:
        - Только попробуйте сюда заползти! Клянусь, горло перегрызу!
        - Сколько страсти… - томно протянул наагалей и, поднявшись, всё же подполз к двери гардеробной. - Дейна, но мне нужна одежда для сна. Или ты предлагаешь мне спать в этой яичнице? - Ссадаши с отвращением посмотрел на свою жёлтую одежду.
        Дверь резко распахнулась, и красная от гнева Дейна всунула ему стопку одежды. И тут же захлопнула створку.
        - А верхнее одеяние зачем? - Ссадаши с недоумением развернул голубой рукав.
        - На случай, если вам вздумается прогуляться!
        - И ты отпустишь меня одного? - изумился наг.
        - Да катитесь к Тёмным!
        Ссадаши некоторое время молчал, прислушиваясь к шебуршанию внутри. Похоже, Дейна вила из его одежды постель для себя. Через несколько минут всё затихло и раздался едва слышный всхлип.
        - Дейна, - постучался Ссадаши.
        Судя по звуку, хранительница швырнула в дверь сапоги.
        Глава L. Свобода от обязательств
        Проснулась Дейна в полдень. Солнце заглянуло в окно и пощекотало веки тёплыми лучами. Женщина уткнулась лицом в подушку, с блаженством вдохнула запах пуха и хотела опять нырнуть в сон, но засаднила разодранная рука. Дейна разлепила веки, поднесла ладонь к глазам и с лёгким удивлением уставилась на плотную повязку. Самой ей вчера не до царапин было. И кто…
        Женщина резко села и с раздражением осмотрелась. Лежала она на постели наагалея в обнимку с тёмно-синим шёлковым одеянием и не помнила, как сюда попала. Хотя чего гадать? Наверняка наагалей перетащил, когда она, умаявшись, заснула мёртвым сном. И заодно руку перевязал. Почему-то Дейна не сомневалась, что это он.
        Воспоминания о наагалее раздразнили женщину. Стоило вспомнить о его поганом поведении прошлой ночью, когда он сперва то ли прочитал её мысли, то ли каким-то образом сумел докопаться до правда в её прошлом и вынудил признаться, а потом полез целоваться и ещё полчаса отирался под дверью гардеробной, подавая голос всякий раз, когда она достаточно громко всхлипывала, и злость брала.
        Поплакать так и не удалось. Поцелуй наагалея так распалил её ярость, что Дейна больше задыхалась от гнева, чем на самом деле ревела.
        По крайней мере, сейчас женщина пыталась себя в этом убедить.
        Настроение было поганое. Паршивое. Преотвратное.
        Выспаться удалось, но забыть произошедшее - нет.
        А ведь она долгое время пыталась убедить себя, что Тинтари нужно оставить в прошлом.
        Дейна замерла, невидящим взглядом смотря на ветку сливы, среди листьев которой едва можно было различить завязи ягод.
        Рыжий красавец Тинтари поселился в городке рядом с их имением, и через неделю о нём говорили все. Бывший наёмник, решивший осесть и завести семью, всколыхнул сонную сельскую жизнь. Молоденькие девушки и хорошенькие вдовы, не скрываясь, следили за ним, ветренные замужние женщины наблюдали украдкой, верные - посматривали с подозрением. Весёлый и бойкий он снискал расположение и зависть у мужчин, его приглашали на каждый праздник и перемывали кости в каждой таверне. Дейне он тоже приглянулся, но она выросла среди красивых мужчин и голову не потеряла.
        Голову она потеряла уже потом, когда Тинтари подсел к ним с дядей на берегу реки. Они удили рыбу и были не очень рады гостю, но он оказался на диво интересным рассказчиком, много повидавшим и уморительно, без пошлости об этом бающим. Дядя так и говорил: «Как бает-то, бает…». Дейна была очарована. Умный, красивый и настроенный на брак мужчина - любимец женщин. А Тинтари умел быть тем, кого любят. Он просто смотрел, говорил, улыбался и нравился. Не заигрывал, не подмигивал, не рассыпался в комплиментах и фривольностях, но Дейна ощущала каким-то внутренним чутьём, что нравится ему. И ей эта тихая, не выраженная ярко симпатия невероятно льстила.
        Выросшая среди людей, которые никогда её не предавали, Дейна отличалась чрезмерной доверчивостью. Она знала, что в мире есть плохие люди, даже видела их с расстояния, на которое подпускал дядя, но в её близком окружении подлецов не было. Она привыкла верить. И в поступках, и в словах Тинтари фальши не углядела. Собственно, дядя тоже не усмотрел, но по неясной для себя причине настороженно относился к рыжему наёмнику, хотя старался этого не показывать.
        В гости дядя Тинтари не приглашал. Тот и не рвался, но Дейне очень хотелось, чтобы взволновавший её мужчина бывал у них чаще. Желание её исполнилось иным образом. Они стали чаще сталкиваться на прогулках, в городе, порой натыкались друг на друга у озера или реки, искали грибы в одних и тех же местах… Они подолгу беседовали, шутили, Дейна рассказывала мужчине о местах вокруг… В какой-то момент их взаимная симпатия окрепла, и Тинтари сделал ей, девушке благородного происхождения, очень смелое предложение: сбежать с ним и выйти за него замуж.
        Дейна была уверена, что сбегать не нужно, дядя не будет препятствовать их браку. Это не в традициях семьи Фанлекс. Но Тинтари напомнил ей, что она ещё и Аррекс. Папа вряд ли бы одобрил какого-то наёмника в качестве мужа для своей единственной дочери. Дейна была уверена, что всё же смогла бы убедить его, но в тот момент ей так хотелось стать женой Тинтари, что она позволила себе согласиться на авантюрное и довольно забавное предложение брака.
        Веселье закончилось на следующий же день после свадьбы, когда к заброшенному дому, где они расположились, пришёл дядя и добрый милый Тинтари с улыбкой поблагодарил её за помощь. Явился жрец, который накануне проводил свадебный обряд для них, и Тинтари впихнул Дейну в его руки. Остальное было как в кошмарном сне. Пока жрец удерживал Дейну, тыча ножом ей в шею, Тинтари зарядил арбалет и начал охоту за виконтом Милашем. Домик располагался в очень уединённой части леса, «муж» всё хорошо продумал. Выманив Дейну из дома, он направил послание виконту, что если тот хочет видеть свою племянницу живой, то пусть приходит один. Конечно, дядя пришёл и, пока Дейна оторопело, не желая верить в подлость, хлопала глазами, позволил расстрелять себя из арбалета. Если бы у дяди было человеческое тело, он бы умер. А Тинтари, верша своё дело, вёл с Дейной беседу всё тем же располагающим тоном.
        Рыжему наёмнику и его товарищу, притворившемуся жрецом, нужен был виконт Милаш. Им заплатили за убийство дяди. Но виконта Милаша не так просто было убить. Ходили слухи - а строились они не на пустом месте, - что виконта невозможно побить в честном бою. Милаш Фанлекс оброс таким количеством слухов, что связываться с ним желающих не было. Находились порой глупцы, но дядя снисходительно относился к чужой дурости и сохранял им жизни. А рассудок… Да имелся ли он у этих идиотов раньше?
        Жениться на Дейне было совершенно необязательно. Достаточно было выманить доверчивую девушку из дома, увести её, а дядя бы как миленький пришёл за ней. Но Тинтари не видел причины отказывать себе в маленьком удовольствии - брачной ночи.
        «Должно же у нас остаться на память друг о друге что-то приятное?»
        Его не интересовало приданное Дейны, не интересовало небольшое наследство, которое дядя собирался передать ей. Да и не смог бы он воспользоваться всем этим. Убийство виконта Милаша вряд ли удалось бы провернуть тихо, а убийца не может претендовать на имущество убитого.
        Большие деньги Тинтари не интересовали. Алчность не была его пороком.
        Он просто жаждал ярких впечатлений, наслаждался собственным почти всесилием, умом и изворотливостью и обожал щекотать себе нервы.
        «Какой смысл в пресной жизни, Дейна? Тебе самой не скучно?»
        Но в этот раз насладиться ему не удалось. Тинтари крепко просчитался.
        Если виконт Милаш считал фигурой едва ли не одиозной, о нём говорили все и вся и порой выдавали совершенные небылицы, то о других членах семьи Фанлекс почти не упоминали. Дядя затмевал всех. И Тинтари не ожидал, что Дейна, увидев утыканного стрелами дядю, сперва сломает руку удерживающему её «жрецу», а потом свернёт ему же шею. Ещё большей неожиданностью стало, когда виконт перестал разыгрывать смертельно раненного и…
        Тинтари ушёл чудом, а лес полыхал ещё два дня. Дядя потом заплатил графу Ирску, которому принадлежали пожжённые угодья, кругленькую сумму. Увы, но найти рыжего наёмника так и не удалось, а Дейна, глядя в глаза «мужу», обещала, что обязательно доберётся до него. Тинтари видели все, он будто бы и не скрывался, но найти его не удалось. А потом произошло нападение на поместье и произошло оно именно в ту ночь, когда дядя уехал в город к лекарю, чтобы тот осмотрел плохо заживающие раны.
        Дейна не могла простить себе ни ран дяди, ни последующей смерти Шерра, тёти и слуг, которые уже были как члены семьи. Если бы дядя не уехал - а уехал он из-за ран, - на поместье бы не посмели напасть. Пока виконт дома, планировать нападение чистое самоубийство.
        Произошедшее разбило её и раздавило. Дейна вспоминала, в каком ужасном состоянии она тогда была, но с ядовитой злобой думала, что глупая наивная девчонка заслужила все эти муки и позор.
        Она уже почти смирилась, что Тинтари так и не будет наказан за содеянное. После нападения на поместье стало совершенно не до него. Дейна продолжала о нём вспоминать, как о своей самой горькой и роковой ошибке, которая принесла столько бед её семье. И называла себя вдовой, чтобы хотя бы не пятнать своей глупостью и легкомыслием честь семьи Аррекс. Болезненная рана на душе не затянулась, но боль притупилась, а сама Дейна изменилась. Она менялась, нещадно искореняя в себе Дейну прежнюю - чересчур наивную и добрую - и стремясь стать жёстче, злее, искоренить доверчивость.
        Но прежняя Дейна ещё не исчезла, будущая Дейна ещё не появилась, а нынешняя Дейна балансировала между ними и падала то на одну, то на другую сторону. Стоя на перепутье, женщина уже перестала понимать, какая она есть сейчас, но упорно стремилась к изменениям. К будущей более сильной и жёсткой Дейне.
        И вчерашнее поведение никоим образом не подходило ей.
        Дейна могла простить себе ярость, которая охватила её при виде Тинтари, злость на наагалея - какое право он имел ковыряться в её душе? - но простить слёзы не могла. И не могла простить себе желания расплакаться в руках наагалея.
        Дверь отворилась, и внутрь заглянул Оршош.
        - Выспалась? - улыбнулся наг.
        Взъерошенная и хмурая Дейна недовольно посмотрела на него, а затем на стопку одежды, которую венчал свернувшийся уж.
        - Опять в моих вещах рылись… - дурное настроение вызывало желание поворчать.
        - Вот ещё! - отмахнулся Оршош. - Мы и знать не знаем, где у тебя что лежит. Наагалей Вааш принёс.
        Дейна почесала всклоченный затылок и поднялась.
        - А наагалей Ссадаши где?
        - В город уехал. По делам семьи, - охотно отозвался Оршош, передавая ей одежду.
        - А вы меня охранять остались, - Дейна не спрашивала.
        - Ну уж не обессудь… Ох, Дейна!
        Женщина, ничуть его не стесняясь, стащила рубашку и начала расшнуровывать лиф. Не стыдливый в общем-то наг растерялся от неожиданности и поспешил выползти из спальни.
        - Ты на наагалея не злись, - продолжил он уже из-за двери. - Он добрый и просто вот так заботу проявляет.
        - Угу, - угрюмо отозвалась женщина, натягивая чистый лиф и туго его зашнуровывая.
        - Ну ты сама посуди, если бы не Шем, то тебя бы вчера подстрелили.
        - Угу, - не спорила Дейна, спуская штаны вместе с портками.
        - А император вообще должник перед кем-то из твоих родственников. Долг жизни свят!
        - Угу, - хранительница была согласна и с этим.
        - Да и разберутся они с этим быстрее и лучше тебя. У них опыт ого-ого!!!
        Здесь Дейна промолчала, ибо дядя, несмотря на свой опыт и великолепные связи - и друга-императора, - разобраться с Тинтари не смог.
        - А принцессу и без тебя охранят. Она сегодня рано утром уже скандалить приходила. Какая-то у неё странная привязанности к тебе.
        - Угу, - Дейна натягивала сапоги и уже особо не вслушивалась.
        - Я всего лишь подмигнул одной из её фрейлин, так она мне едва хвост не отъела!
        - У-у-у-у, - проявила сочувствие женщина и, перевесив ужа на шею, нырнула в гардеробную.
        Там она стащила с полки один из чёрных плащей наагалея.
        - Если хочешь, можем сходить в гости к наагасахиа Лаодонии. Там и наагасах будет. Собрание глав сегодня отменили, так что он точно будет и расскажет тебе такое про наагалея, что не можем рассказать мы. Нам просто за болтовню попадёт.
        - Ага.
        - Чего «ага»? Так ты пойдёшь?
        - Подумаю.
        Дейна постучала три раза по стене и без малейшего волнения уставилась на отъезжающую в сторону кладку.
        - Дейна, - в голосе Оршоша зазвучало подозрение, - ты пьёшь?
        Механизм журчал.
        - Угу, - женщина протиснула в проход и поспешила потянуть вниз рычаг, закрывая ход.
        - Ты нас совсем за идиотов держишь?! - взревел наг, и Дейна успела ещё увидеть в смыкающуюся щель его перекошенное лицо.
        Стена глухо сомкнулось, с другой стороны ударили так, что пол под ногами сотрясся, и Дейна одним рывком выдернула рычаг, а затем пару раз хорошенько ударила по стене, ломая механизм. Пол сотрясся не хуже, чем от удара хвостом до этого.
        И побежала прочь по тёмному коридору, слыша, как позади Оршош и Арреш разламывают кладку.
        Дейна метнулась из одного коридора в другой, пролезла в дыру в стене и побежала петлять дальше. Но далеко уйти не успела. За очередным поворотом вспыхнул светляк, и она остановилась, увидев брата.
        Шерр мрачно смотрел на неё и молчал.
        - Ты знал? - глухо спросила Дейна.
        Брат поморщился.
        - Ты знал.
        - Прости, - Шерр без малейшей вины посмотрел на неё. - Я сказал отцу, мы хотели разобраться с этим без тебя.
        - Что-то все вокруг так меня берегут, что хотят разобраться со всем без меня, - Дейна невесело хмыкнула. - А, может, мне позволят хотя бы попытаться исправить собственную ошибку?
        - Дейна…
        - Это моя ошибка и мне её решать! - Дейна резко шагнула к брату, прижимая его к стене. - Я, может быть, и не знаю, что творю. Но, Шерр, я успела понять, что вы тоже не понимаете, что творите, и действуете наобум!
        - Я тебя никуда не пущу! - повысил голос Шерр.
        - Да и не пускай! - Дейна запальчиво толкнула его в грудь и одним рывком содрала с шеи связку амулетов.
        В тот же миг она дёрнула над плечом брата факельный рожок и пихнула Шерра в развезшийся белый зев прохода.
        - Дейна! - Шерр тут же вскочил, но каменная плита провернулась и сомкнулась перед его носом. - Да я лучше тебя здесь всё знаю! Не уйдёшь!
        Сестра уже не вслушивалась и на бегу перебирала амулеты. Найдя кулон, скрывающий запах, она сунула его в кармашек и со всех ног ринулась прочь, к выходу из дворца.
        Не зная пути, Дейна двигалась строго на запад. Именно там Шерр выводил её в город. Плутая по коридорам, женщина то и дело ныряла в узенькие проходы, куда габаритные наги не протиснулись бы, и бежала без света, спотыкаясь и разбивая локти и колени. И в очередной раз во что-то врезавшись, женщина даже не сразу всполошилась и хотела рвануть дальше, но тихое оханье заставило её застыть.
        Вспыхнул светляк, и Дейна увидела перед собой императора.
        Почти полминуты они молча смотрели друг на друга, затем до их слуха донесли приглушённые расстоянием и каменными стенами нажьи крики.
        - Не уследили-таки, - вздохнул император и с жалостью посмотрел на Дейну. - Дейна, я понимаю, ты очень расстроена, но ни я, ни наагалей не желаем тебе зла. Давай ты вернёшься в покои, к тебе придёт Дерри и вы напьётесь травяного отвара или даже вина.
        - Мой господин… - начала было женщина.
        - Терять близких тяжело, но месть их не вернёт. И твой муж тоже не вернётся к тебе, как бы горько от этого не было.
        Плечи Дейны опустились, и она устало отёрла лицо ладонью.
        - Да, вы правы.
        - Давай я тебя провожу и оправдаю перед разгневанными нагами.
        Император подошёл ближе и приобнял её за плечи.
        Из тайного хода под стеной дворца Дейна выбралась спустя пять минут после встречи с императором и смущённо отёрла кулак о плащ.
        Да, ход во дворец ей теперь заказан…
        Глава LI. Если слаб, проси о помощи
        В заведение Инан Дейна скользнула через дверь, выходившую на маленький дворик. Тосковавший на табурете вышибала узнал её и пропустил внутрь ничего не спрашивая. Только высунул голову из тёмного коридорчика и прогорланил:
        - Ейру позовите!
        Ейра выскочила на Дейну прежде, чем та успела выйти в общий зал.
        - О, вы здесь чего? Да ещё и одна! Я думала, вы теперь без своих хвостов нигде не ходите.
        - Я к Инан. Она здесь?
        - Здесь, - наездница недовольно вздохнула. - Но она напилась вчера до синих журавлей и сейчас умирает от похмелья. Пойдёмте, добьёте её.
        Наездница не повела гостью в общий зал, откуда доносились немногочисленные голоса, а сразу направилась наверх, где на террасе в одиночестве сидела на диванчике Инан. Выглядела хозяйка борделя неважно. Лицо помятое, волосы всклоченные, в жёлтых глазах боль и мука. Одета она была в рубашку и подвёрнутые до колена штаны, босые грязные ступни лежали на пыльно-розовом пуфике.
        - Ейра, вина… - с мольбой протянула Инан.
        - Никакого вам вина! - решительно отрезала недовольная наездница. - Вы вчера крыльцо сломали, один убыток от вас! Пока доход не перекроет расход, никакого вам вина и уж тем более дики! - и, сжалившись, добавила: - Сейчас мятный отвар принесу. А вы пока с гостьей потолкуйте.
        Инан одним глазом посмотрела на Дейну и захныкала.
        - Чего тебе, ребёнок? Мне сейчас так плохо…
        - Совет нужен.
        - Я сейчас не советчица… - Инан страдала. - Проклятый наг, чтоб ему пусто было! Чего надо-то?
        - Найти кое-кого. Он меня вчера убить пытался.
        Инан замерла и из-под ресниц уже серьёзнее посмотрела на Дейну, завёрнутую в чёрный, чуть великоватый плащ.
        - Я ненадолго, меня ищут, - предупредила женщина.
        - Ты одна, - Инан не спрашивала. Осмотревшись, она с лёгким удивлением приподняла брови. - А где твоя змеехвостая охрана? Братец, в конце концов?
        - Ищут меня, - не стала скрывать Дейна.
        Конечно, была велика опасность, что Инан примет сторону наагалея и брата, но Дейне была нужна помощь. Сама она точно не справится, слишком хорошо понимает, насколько силён Тинтари.
        - А как же охрана наагалея?
        - Меня отстранили, вернули принцессе, отстранили от охраны принцессы и отдали под охрану наагалея.
        Инан присвистнула.
        Дейна решила впечатлить её ещё больше и призналась:
        - И я дала императору в челюсть.
        - Преступников мне только не хватало, - заворчала оборотница.
        За нападение на императора полагалась смертная казнь.
        - Я… не прилюдно…
        - Ну хоть на это ума хватило! Казнить тебя он не казнит. За глупость-то такую… Да и Милашу высочество сильно должен. Ладно, император простит, а вот дяде твоему я напишу. Выучил поганку монарших особ по мордам бить… - Инан зашипела и помассировала ноющие виски. - Сидела бы там, под охраной. Чего сбежала?
        - Так на меня во дворце и покушались.
        Оборотница вновь присвистнула.
        - Как ты весело живёшь, дитя! - позавидовала она. - И чего ты задумала? Найти того, кто пытался тебя прихлопнуть? По плечам ли рубашка?
        - Не по плечам, - призналась Дейна. - Я его хорошо знаю. С пятнадцати лет служил в приграничных войсках в Рирейских горах, пять лет ходил в Горных духах, на четверть оборотень.
        - Со зверем? - полыхнула глазами Инан.
        - Одни боги знают, мне говорил, что без зверя.
        - Кто нанял, знаешь?
        Дейна отрицательно мотнула головой.
        - Может, и не нанимал никто, - неохотно протянула хранительница. - Мы с ним как бы враги.
        - Где же Милаш позволил тебе с такими врагами познакомиться? Он же вас, цыплят, из вольера и не выпускал.
        - Ну… - Дейна смущённо почесала нос, потом затылок и всё же сказала полуправду. - Я за него замуж вышла.
        Жёлтые глаза Инан потрясённо распахнулись. Она даже босые ноги с пуфика убрала.
        - Весомый повод стать врагами… Погоди! Милаш же писал, что ты вдова!
        - Мне бы очень хотелось ею стать.
        - Э-э-э, - оборотница неожиданно подобрела и расплылась в добродушной улыбке. - Птенчик ошибся с выбором орла? Бывает, ребёнок. Ты же несильно из-за этого переживаешь? Не переживай, сколько тех мужиков ещё в твоей жизни будет. А что, благоверный сильно насолил?
        - Дядю пытался убить.
        Инан переменилась в лице. Улыбка сползла и сменилась хищным оскалом.
        - Выманил птенца из вольера, - продолжила Дейна, - и приманил на него главного ворона. После чего расстрелял его, а затем чудом сбежал. Дядя вышел из себя, я тоже… разозлилась. И пообещала, что приду за ним вместо дяди.
        - И в том же виде?
        Дейна вскинулась и пристально уставилась на оборотницу. Та нахально улыбнулась и томно протянула:
        - Не люблю, когда курят в постели.
        - Так… вы знаете… - обескураженно протянула женщина.
        - Знаю, - не стала лукавить Инан. - И представляю, что должен был увидеть твой муженёк. На его месте после такого обещания, я бы постаралась убить тебя и уничтожить тело до того, как ты станешь похожей на дядю. Он охотился за тобой раньше?
        - Не знаю, - покачала головой Дейна. - Меня прятали, а за ним самим охотились. Мне кажется, что у него в городе заказ, возможно, на наагалея. А со мной он пересёкся случайно и решил не упускать такого прекрасного случая.
        - Думает о будущем, стервец. Неужто Милаш его не смог найти? У него же столько связей и возможностей. В должниках сам император, а глава туманников его за брата считает. Милаш же умер, вытаскивая этого выпендрёжника Сепуша из ловушки.
        - Правда? - удивилась Дейна.
        - Он вообще, что ли ничего не рассказывает? - скривилась Инан. - Я тогда с ними была. Так разозлилась… Переломала Сепушу рёбра, уже за руки взялась, а тут от твоего дяди чёрный дым повалил и он как застонет: «Инан… Инан…». Чуть там не сдохла от страха! Зря только Сепуша ломала, пришлось потом обоих на своём горбу тащить. От мужиков проблем больше, чем от баб! Потому я замуж и не пошла. И не пойду! - последнюю фразу оборотница произнесла с таким напором, словно хотела донести её до чьих-то конкретных ушей. - А теперь выкладывай, чего ты там вытворить хочешь? Учти, помочь не обещаю. Ляпнешь дурость - отправлю во дворец связанную верхом на осле.
        - Спрятаться мне нужно.
        Брови Инан изумлённо поползли вверх.
        - С Тинтари… это муж… мне никак не справиться, - честно призналась Дейна. - Он очень опытен и силён и, подозреваю, связей у него тоже много, да и вызывать доверие он умеет. Даже тётушке он нравился, а она…
        - Знаю я Донию, - скривилась Инан.
        - Во дворце находиться опасно. Если он проник один раз, то пролезет и второй. Это не так сложно, - Дейна припомнила лабиринт подземных ходов. - Не хочу подвергать опасности Шерра и принцессу. Да и, - женщина почему-то смутилась, - наагалея тоже.
        - А его можно и на панталоны пустить, - мстительно прищурилась Инан.
        - И мой отец в городе. Похоже, он знает о Тинтари, так что пусть лучше ищет меня, чем его.
        - А с муженьком чего тогда делать? Пусть по городу шастает, пока не надоест?
        - Я хотела попросить вас ещё об одной услуге. Вы знаете почти всех в городе, мне нужно свести знакомство с кем-нибудь из вольных. Толковым, сильным и относительно честным. Желательно не с одним, а… чем больше, тем лучше. Хочу устроить охоту на одного рыжего проходимца, раз уж сама прибить не могу. Платить готова щедро. Я пока виконтесса Фанлекс и имею доступ к семейным деньгам.
        - Знал бы Милаш, на что ты деньги тратишь…
        - Не ему ворчать.
        Расчётные книги лежали в железном схроне и не сгорели вместе с домом, так что Дейна была прекрасно осведомлена о расходах дядюшки.
        - Не пустишь ли деньги по ветру? Если Милаш не смог поймать…
        - Дядя ловил его по всей стране, мне же нужно поймать его в пределах города. Не поймаю, так выдавлю из столицы. Так поможете? Если откажете, мне придётся вернуться во дворец. К очень злому наагалею.
        Рассудительность Дейны произвела некоторое впечатление на Инан. Если бы девчонка сама рвалась в бой, то она бы точно отказала. Подводить Милаша не хотелось. И оставлять ребёнка во дворце, безопасность которого была весьма сомнительна даже в глазах императора - но он почему-то не спешил исправлять это досадное упущение, - тоже не стоило. Пожалуй, спрятать Дейну и помочь ей овдоветь или хотя бы избавиться от докучливого общества мужа было весьма неплохой идеей.
        - С вольными я договорюсь, - решила Инан, - со мной они о честности забыть побоятся. С тебя деньги. А вот спрятаться…
        - От нагов вообще можно спрятаться? Я слышала, от них невероятно сложно уйти.
        Оборотница фыркнула.
        - Ну да, сложно. Только дело больше в упорстве. Наши пять лет поищут и плюнут. Эти сто два года искать будут и найдут, тем и берут. Но наагалей, конечно, птица особая, от этого так просто не укроешься. Ещё и император… Милаш мог попросить своих друзей за тобой присмотреть. У него их в Дардане немало.
        На лестнице послышались шаги, и наконец появилась Ейра с подносом.
        - О, моя спасительница! - Инан с мольбой посмотрела на неё.
        - Нет! - наездница неподкупно свела брови и плюхнула перед хозяйкой кувшин с мятным отваром.
        - Ну, милая… - Инан приобняла женщину и прижалась щекой к её животу, как муж, молящий жену о прощении.
        - Ни глоточка не налью! - отрезала Ейра. - Вы вчера из-за своего нага нажрались так, что искали по всему дому яйца, которые он вам якобы подкинул. Что за яйца? Эй, вы чего это смутились?
        - Ну тебя! - Инан раздосадовано отстранилась. - Дейна, описывай этого своего… ну ты поняла!
        - Высокий, плечистый, рыжая коса почти до пояса, карие глаза, - послушно начала описывать «мужа» Дейна. - Весьма привлекательный… ямочки на щеках. Зовут Тинтари.
        - Ой, да он у нас прошлой ночью был, - обрадовалась Ейра. - Я его как раз и обслуживала. Обходительный такой, ещё просил помочь ему руку перебинтовать.
        Инан отвела взгляд и фыркнула.
        - А что такое? - Ейра заподозрила неладное.
        - Он вчера на дворец император напал, - сказала Дейна. - Вы приветили у себя преступника после совершения им преступления.
        - Да у него на яйцах не написано, что он преступник! - Ейра грозно сложила руки на груди. - А рожи его на розыскном столбе нет.
        - А ещё он муженёк Дейны, - Инан всё же за хихикала.
        - Что? - лицо Ейры вытянулось. - Да что сегодня за день такой! С утра приходила обманутая супружница, попрекала, что я её мужа пытаюсь увести. А он-то мне на кой? Деньги заплатил и боги с ним! Пусть живёт как хочет, я в жёны не набиваюсь. Госпожа Дейна, да если б я знала, выпнула бы его прочь!
        - Да я не в обиде, - пробормотала Дейна.
        - Он хоть в постели хорош? - провокационно спросила Инан.
        - Ну… - Ейра пренебрежительно махнула рукой. - Там такое тело, что женщина с моим опытом сама разберётся, как его использовать для своего удовольствия, даже если оно бревном лежать будет.
        - Ну тогда прибить не жалко, да, Дейна? - Инан скосила хитрый глаз на хранительницу. - Как он хорошо к нам-то зашёл…
        - Да толку? - скривилась Дейна. - Его всегда все видят, но сказать, куда он пошёл, не могут. Ходит, будто не скрывается, а поймать не получается.
        - Я твоего дядю ловила и этого как-нибудь выследим, - Инан с блаженством принюхалась к кувшину. - А пока тебя припрятать нужно. Ты говорила, папаша твой в городе. Тоже искать будет?
        - Будет.
        - Граф Риан Аррекс… - задумчиво протянула Инан.
        - Ой, это такой невысокий, но могучий и с пышными усами? - расцвела Ейра.
        Дейне поплохело.
        - Такой горячий и опытный мужчина…
        - Я не хочу это слышать! - Дейна хлопнула ладонями по столу. Щёки вспыхнули до самых ушей. Знать про «опытность» собственного отца ей точно не хотелось!
        Инан глумливо хохотнула.
        - Ой, да что такого? - Ейра подбоченилась. - Мужчине в самом соку очень нужна женская ласка.
        - Замолчи! - Дейна закрыла уши ладонями.
        - Какая невинность, - издевательски пропела Инан. - Кстати, о невинности. Мне тут в голову пришла идея, куда спрятать нашу Дейну. Знать бы ещё только, как скоро нам ожидать нагов…
        - Ну, - Дейна почему-то погладила свою грудь, - им сперва нужно кое-куда заглянуть.
        Дел мрачно смотрел на пластинку в своих руках и бросал взгляды на узкий полутёмный проулок. Точнее, тупик между домами. Позади него стоял Ссадаши, облачённый в сочно-красное одеяние. От совершенно серьёзного наагалея веяло стужей. Лицо бледное, белые волосы морозными нитями рассыпаны по плечам, губы едва розовеют, а вот глаза налились яркой краснотой.
        Чуть в стороне стояли помятые Арреш и Оршош, виноватые и обеспокоенные. Они отправили господину вестника перед тем, как сунуться за Дейной в тайный ход. И вылезли под дворцовой стеной как раз в тот момент, когда господин вместе с наагаришем Делилонисом выползали в ворота. Наагалей был так зол, что не пощадил и племянника, досталось обоим.
        На насыпи под дворцовой стеной нашлась горсть амулетов Дейны, среди них был и амулет, недавно созданный князем Хенесием. Женщина избавилась от всего, явно подозревая, что наагалей мог подсунуть ей следилку.
        Но ужа, на кончике хвоста которого был серебряный колпачок, вроде не выбросила.
        Дел прополз вперёд, наклонился и поднял с земли маленькую серебристую штучку. Колпачок хищным блеском отразился в красных глазах Ссадаши. Наг склонил голову, прищурился и почти спокойно - слишком уж спокойно - распорядился:
        - К Инан.
        Глава LII. Головная боль Инан
        Ссадаши, конечно, предполагал, что после учинённой «несправедливости» Дейна всеми силами постарается вырваться из-под его опеки. Но думал, что сделает она это более деликатно и окажется не столь решительна в действиях. Всё же над ней довлеет чувство долга, она сто раз подумает, что делать, чтобы не навредить своими поступками господину, принцессе, его императорскому высочеству и ещё куче других особ. Когда приходится учитывать удобство стольких людей и нелюдей, размышления растягиваются и побег откладывается на неопределённое время. По крайней мере, Ссадаши считал, что сутки у него в запасе точно есть, потому решил быстренько наведаться в город к господину Рину Омецку - представителю одного из богатейших купеческих родов, с которым семья Фасаш имела давние партнёрские отношения. Эта встреча и так долго откладывалась из-за других более важных дел.
        Но Дейна не стала ждать сутки. Отоспалась и, даже не позавтракав, нагло и решительно сбежала. Словно имела в запасе тщательно продуманный план.
        Или была так взбешена, что на всякие там планы плевать хотела.
        Когда в дом господина Рина приполз запыхавшийся наг, Ссадаши заподозрил второй вариант. И, крайне обеспокоенный, поторопился вернуться во дворец. Но уже там заволновался, что поспешил с выводами.
        Было бы совсем неплохо, если бы Дейна сорвалась с места от бессильной ярости. В таком состоянии связно мыслить могли только психопаты. Остальные же путались, ошибались и их было не так сложно поймать. Дейна явно соображала хорошо. Пары минут, которые потребовались Аррешу и Оршошу, чтобы выломать кусок стены и прорваться в подземелья, хватило, чтобы женщина скрыла свой запах, запутала следы и избавилась ото всех амулетов, среди которых имелось несколько следилок, подсунутых заботливым господином. Мало того, поганка оказалась достаточно хладнокровна, чтобы убедить императора в своей покорности, и достаточно решительна, чтобы врезать в челюсть его высочества. В последнем император не признавался, смущённо пробормотал, что девушка запихнула его в один из отвилков-коридоров и там заперла, но на лице наливался синяк.
        И этот синяк озаботил Ссадаши больше, чем сам побег. Если Дейна настроена так решительно, что не побоялась смертной казни за нападение на члена императорской семьи, то что же она намерена сотворить?
        Неужто искать своего «муженька»?
        Одна мысль об этом вызывала дурноту.
        Ссадаши часто трепал нервы другим, но и ему самому трепали нервы не меньше. Он жил в окружении довольно самостоятельных женщин семьи Ширрадошарр. Одна наагашейдиса с её частыми отлучками чего только стоило. И никакая охрана её удержать не могла. Единственный выход - сбегать вместе с госпожой, тогда за ней ещё можно присматривать. Но Тейсдариласа могла сама за себя неплохо постоять. Её растили как воина, воинской науке её обучали не для защиты, а для боя. Выйдя замуж за наагашейда, она продолжила учиться у мужа и у своей охраны. Нынешняя наагашейдиса в бою была не менее опасна, чем наагашейд. Поэтому Ссадаши переживал за её сохранность уже не так сильно. Кроме того, сбегая прогуляться, госпожа не забывала прихватить своего друга с собой.
        Дейна не обладала и сотой долей опыта госпожи и очень сильно уступала ей в боевых умениях. И сбегая прогуляться, Ссадаши или кого-то другого с собой не брала. Если она встрянет в переделку, то шансов остаться целой у неё немного.
        - Дел, что происходит?
        Делилонис через плечо посмотрел на ползущего позади друга и непонимающе нахмурил брови. Ссадаши выглядел бледнее обычного и казался настораживающе серьёзным.
        - Ты о побеге Дейны? Ну это было предсказуемо. И вообще зря вы так с императором, можно было спокойно с ней поговорить, предложить и обсудить план, а вы с ней как с ребёнком. Сказали нельзя и заперли. Если относишься к кому-то как к ребёнку, будь готов, что он так и будет себя вести.
        - Я не об этом.
        Дел напрягся ещё больше. Голос Ссадаши звучал больно уж ровно для нага, из-под охраны которого сбежала искать неприятности женщина. Некоторые психи так себя ведут перед вспышкой истерии.
        - Вчера, если бы не Шширар, я бы не успел выдернуть её из-под удара. И сейчас я подозреваю, что вновь могу не успеть. Что происходит, Дел? Я стал слабее?
        - Ох, Ссадаши, сложно кого-то защищать, если ты сам отвлекаешься на то, чтобы найти себе неприятности, - тяжело вздохнул Дел.
        - Я серьёзно, - вскипел Ссадаши.
        - Да и я не шучу. Приползли.
        Дел замер, окидывая взглядом здание борделя. Вышибалы у двери заинтересовано осмотрели его, а затем, с некоторой опаской, и остальных нагов. И облегчённо выдохнули.
        - Почему ты решил, что она может быть здесь?
        - Это единственная знакомая Дейны в городе, о которой я знаю, - Ссадаши пополз вперёд.
        - Госпожа на вас всё ещё зла, - на всякий случай сообщили ему вышибалы, но препятствовать не стали. Даже гостеприимно посторонились.
        Инан будто бы его ждала. Сидела одна в почти пустом зале - сновали только готовящиеся к ночному открытию девушки, - забросив ноги на табурет и с таким удовольствием попивая травяной отвар, словно цедила дорогущее золотистое вино. Выглядела хозяйка борделя свежо и бодро, белая рубашка едва ли не хрустела, сапоги щеголевато блестели, косы аккуратно приглаженными змеями лежали на груди.
        - Чего надо, шкура змеиная? - Инан злопамятно прищурилась и приветственно отсалютовала изящной фарфоровой пиалой.
        - И тебе здоровья, хозяйка, - едва-едва приподнял уголки губ в улыбке Ссадаши. Хвост хищно ширхнул по полу из стороны в сторону, сам наг осмотрелся. - Дейна к тебе не заглядывала?
        - Заглядывала, - не стала таиться Инан и ухмыльнулась. - Забрала вещички и ушла.
        - А куда ушла, почтенная?
        - А неужто не знаешь?
        Подобие улыбки сползло с лица нага, и он с холодной злобой уставился на оборотницу.
        - Ба, действительно не знаешь, - со злорадством протянула Инан. - Ну мне-то с чего знать? Кто я такая, чтобы она мне докладывалась?
        - Знаешь, - пророчески протянул Ссадаши.
        Инан с наслаждением отпила мятного отвара, вежливо кивнула заползшему внутрь наагаришу Делилонису и наконец ответила:
        - Знаю. Но тебе говорить не велено.
        - Уважаемая, ну что же вы ко мне, как к врагу? - Ссадаши попытался вновь натянуть улыбку на лицо.
        - Какую славу оставляешь, так и привечают, - совершенно беззлобно отозвалась Инан. - Нет здесь Дейны. И куда пошла, не знаю. Или не скажу. Ползи отсюда, хвостатый.
        - Девчонке грозит опасность, она того гляди в неприятности вляпается по самые уши и загремит на погребальный костёр! - сорвался наагалей и полз вперёд. Вышибалы разом шагнули за ним.
        - Ты сперва сам научись без неприятностей обходиться, - снисходительно хмыкнула Инан, - а потом и других учи, охранитель. Послушала, что о тебе в городе говорят. Я в Дардане живу уже седьмой год, и то обо мне столько слухов не ходит, как о тебе за два твоих приезда. Отступись. Вам сейчас спокойнее будет порознь. И за тобой охотятся, и за ней. Здесь и без тебя есть кому о ней позаботиться.
        Внутрь мимо вышибал тенями скользнули наги и мигом расползлись в разные стороны, скрывшись в коридорах и на лестнице.
        - Пусть обыскивают, - Инан взмахом ладони остановила вышибал.
        - Моя милая, - Ссадаши медленно подполз ближе и, склонившись, вцепился когтями в столешницу, - я ведь не один из тех мужчин, которыми ты можешь вертеть так, как тебе будет угодно. Давай договоримся, не читай мне нравоучения и скажи, где сейчас Дейна. Иначе я разнесу твоё заведение к Тёмным.
        Красноватые глаза распахнулись, и в них вспыхнул сумасшедший огонь.
        Инан подалась вперёд, и в её жёлтых глазах вспыхнул точно такой же огонь.
        - А давай, - зловеще подначила она, отставляя пиалу и начиная закатывать рукава. - Разнесём здесь всё щепу, взорвём пол-улицы, принесём в этот пропащий райончик праздник Шального Духа[1]. А затем я всё отстрою и заживу лучше прежнего. Денег у меня хватит на четыре таких дома. Ну же? Чего замер, Змеища? Давай сделаем по-твоему.
        Ссадаши зашипел, низко и протяжно. Инан зарычала, глухо и насмешливо.
        - Ссадаши, - обеспокоенно окликнул друга наагариш.
        Тот лишь яростно мотнул хвостом.
        - Хотя бы подумал, кому грозишь, - оборотница фыркнула. - Я вашу хвостатую братию знаю. Ни мне, ни одной из здешних девочек вы и палец не оцарапаете. И не посмеете оставить бедняжек без крыши над головой. А если посмеете, то вам же и расхлёбывать. Так что не надо мне тут угрожать. Заканчивайте обыск и валите.
        - Госпожа, - Дел потеснил Ссадаши, - я понимаю ваше разочарование в моём друге. Но девочке действительно грозит серьёзная опасность.
        - Я знаю, - зевнув, Инан опять села.
        Дел отпихнул вцепившегося в стол Ссадаши, притянул хвостом стул и присел.
        - Госпожа Инан, у моего друга сердечная привязанность к Дейне, - тихим доверительным голосом поведал наагариш.
        Оборотница, успевшая поднять пиалу и отпить отвар, поперхнулась. И ошалело уставилась на злого и ничего не опровергающего Ссадаши.
        - У него это впервые за восемь веков жизни, - в серых глазах нага стояла глубокая печаль.
        - Боги… - с ужасом протянула Инан, продолжая с ошарашенно смотреть на злого наагалея.
        - Да, это ужас… неожиданно. Но мы все очень за него рады. Всё же любовь - это лучшее, что могло с ним случиться.
        - Бедная Дейна, - оторопело пробормотала Инан и вспылила: - Да чем она его зацепила?! Штанами?!
        - Госпожа, Дейна очень привлекательная и умная девушка. Ссадаши…
        - Вы слухи, которые про него ходят, слышали?! - возмущённо спросила Инан.
        - Больше вашего, - не стал отрицать наагариш. - Но я знаю, что это всего лишь слухи.
        - Которые он усиленно подтверждает! Дейна знает?
        - Он не успел признаться.
        - Слава богам! - от души вознесла восхваление Инан.
        Ссадаши в негодовании приподнял левую бровь.
        - Если восьмисотлетний мужик впервые влюбился, то он скорее всего не влюбился, а помешался, - Инан плеснула в пиалу ещё отвара. - Нечего мотать ребёнку нервы своей любовью. Она ещё жизни не нарадовалась, на кой ей эта восьмивековая древность?
        - Вам не нравится Ссадаши, но он лучше, чем кажется. И у него нет в мыслях требовать от Дейны взаимности. Наг не может принудить женщину к любви. Он просто с ума сходит от беспокойства за неё и хочет знать, что у неё всё хорошо.
        - Уши мне не крутите, - презрительно фыркнула Инан. - В мыслях нет требовать взаимности? А то я вашу братию не знаю! Приставучие как блохи! Наагариш, у вас ведь не просто так ввели закон, запрещающий принуждать женщину к браку. Почему-то только женщину, о принуждении мужчины ну вот ни слова. Вы так хитро выворачиваетесь, что и ахнуть не успеешь, как окажешься благоверной какого-нибудь змеехвостого. Да про самого наагашейда ходят слухи, что он женился обманом.
        - Сама наагашейдиса это отрицает, - мягко отозвался Делилонис.
        - Вы мне сейчас глядя в глаза можете сказать, что у вас нет знакомых нагов, которые обзавелись супругами обманом? - насмешливо приподняла брови Инан.
        - Могу, - одновременно соврали Ссадаши и Дел, которые не только знали таких нагов, один из них - Вааш - прочёсывал город в поисках Дейны.
        - Про вас самого, наагариш, ходят слухи, что вы похитили дочь наагашейда, чтобы жениться на ней.
        - Ну и переврали, - хмыкнул Ссадаши. - Похищали там уж точно не Амарлишу…
        - Помолчи, - почти не разжимая губ велел Дел, и белый хвост с нашлёпкой чёрной смолы негодующе хлопнул болтливого друга пониже спины.
        - О, похоже, ваши хвостатые бабы не уступают вам, - насмешливо протянула Инан.
        - Госпожа, я прошу понять моего друга. Он влюблён, у него инстинкты…
        - Ему полезно, - не сжалилась Инан. - Всё же восемь веков…
        - Сама-то больно молодая? - огрызнулся Ссадаши. - Как полюбил, так полюбил. Сердцу не прикажешь. И чем я тебе вообще не нравлюсь? Для нага я в самом соку, богат, знатен…
        - Я бы сказала, знаменит! - хехекнула Инан.
        - … и очень любим женщинами.
        - И уж точно не во вкусе этого ребёнка. Ты муженька Дейны видел?
        Ссадаши нехорошо прищурился. Увы, но хорошо рассмотреть стрелка ему не довелось.
        - Я вас не понял, госпожа, - Дел озадачено поморщился. - Ссадаши, ты что-то про это знаешь?
        - Не бери в голову, - как от пустого отмахнулся друг.
        - Пусть по этому хрену и плачет верёвка, всё же когда-то он сумел понравиться Дейне, - продолжила Инан. - Короче, господин, я очень сочувствую вашему другу… ладно, не очень сочувствую вашему другу. И помогать вам искать Дейну не буду. Можете устроить за мной слежку, делайте, что хотите, но я не знаю, где она.
        - О, будь уверена, - Ссадаши с хищной ухмылкой подался вперёд, - с тебя глаз не спустят.
        - Я привыкла к мужскому вниманию. А сейчас, господа, не хотели бы отдохнуть? Мои девочки с радостью позаботятся о вас. И даже о вашем истерзанном любовью сердце, наагалей.
        - Обойдусь, - прошипел раздосадованный Ссадаши. - Между прочим, Дейна нарушила закон. Я бы мог её прикрыть, но… Теперь у вас, госпожа, будут проблемы из-за помощи преступнице.
        - Пусть сперва придёт указ, что она преступница. А уж тогда я сама отволоку её на эшафот и даже не побрезгую топор поднять. Наагариш, может, вы останетесь? - Инан соблазнительно улыбнулась Делу. - Столь обходительного мужчину я могу приветить и сама.
        - Благодарю, но я женат, - с мягкой улыбкой напомнил Дел, поднимаясь. - Ссадаши, поползли отсюда.
        - Я ещё вернусь, - со зловещей улыбкой пообещал Ссадаши.
        Инан проводила нагов искрящимися от веселья глазами и подлила себе ещё отвара.
        Не успела она испить пиалу до дна, как со стороны кухни раздались чужие шаги. Оборотница настороженно подняла голову и посмотрела на вошедшего в зал высокого мужчину, плотно закутанного в чёрный плащ. Его она узнала, даже не видя лица.
        - Господин Раашир? - Инан в недоумении искривила губы, не понимая, что император забыл у них в этот раз.
        Его величество захаживал в бордель и раньше, но исключительно по делам, выспрашивая информацию по людям, которые здесь бывали.
        - Наверное, вы уже поняли, зачем я пришёл.
        - Милаш, - Инан улыбнулась. - Простите, ваше высочество, но я не знаю, где Дейна. А если бы и знала, то ничего не сказала бы.
        - Госпожа Инан, за ней охотятся.
        - Тем более. Дворец не самое безопасное место, - кольнула в больное оборотница.
        - Госпожа Инан, - император присел за стол, - Милаш очень просил присмотреть меня за его племянницей. Мне нужно хотя бы понимать, где она. Я очень многим обязан Милашу.
        - Милаш просил присмотреть за Дейной, а не перепоручать это дело нагу. Причём не самому типичному представителю расы.
        - Вам чем-то не нравится наагалей? - в голосе императора прозвучала улыбка.
        - Милаш же просил присмотреть за Дейной, а не выдавать её замуж, - улыбнулась в ответ Инан.
        - А что может быть безопаснее, чем стать женой нага? Наагалей Ссадаши лучше, чем кажется, и его семья плачет, так ей хочется, чтобы он женился. А то, что ему не повезёт с родственниками невесты… - император пожал плечами.
        Переговорить его величество оказалось крайне сложно. Инан чувствовала себя вымотанной и злой. Милаш ей теперь лет сот должен будет! Сам проблемный и племянников таких же воспитал. Нет, додумалась же, дать по морде повелителю Давриданской империи! Вот вся в дядю! Им ещё повезло, что его величество столь снисходителен и милосерден.
        - Беспокойники Тёмные, - ворчала Инан с весёлым блеском в глазах, уже представляя, что она стребует с Милаша за помощь.
        - Господин, госпожа запретила вас пускать, - донёсся с улицы голос одного из вышибал, и оборотница напряжённо прислушалась, а потом и принюхалась.
        На лице застыла злость.
        Послышался шум, возмущённые крики и дверь толкнула сильная рука.
        Внутрь заполз наг, наагариш Ллелсэ. Заполз и, остановившись, пристально уставился на злую Инан тёмными глазами, в глубине которых вспыхивали голодные красные огни. Пиала в пальцах оборотницы хрупнула, и через трещины засочился отвар. По жёлто-зелёному хвосту прошла красноватая рябь, и наг неторопливо пополз вперёд. Уселся напротив женщины и, подавшись вперёд, аккуратно вытащил из её пальцев испорченную пиалу.
        - Я принимаю то, что не хочешь быть моей женой, - спокойно протянул наг.
        Хвост его прополз под столом и начал неторопливо обвивать ножки стула, на котором сидела Инан.
        - О, хоть у кого-то проблеск благоразумия, - сквозь зубы процедила женщина.
        - Не в традициях моей семьи принуждать женщин к браку, - по губам нага скользнула тонкая улыбка. - Я готов подождать, может быть, ты передумаешь.
        - Не передумаю, - уверенно заявила Инан.
        Боги, у них всё так хорошо было. И зачем он всё испортил этим предложением?
        - Я не буду больше заводить об этом речь, - мягко пообещал наг, отодвигая стол в сторону. - Если изменишь решение, просто скажи мне об этом.
        - Вернул на место, - Инан вцепилась в край столешницы.
        - Ейра разозлится, если ты его сломаешь.
        - Если не будешь меня злить…
        - Раз ты не хочешь быть моей женой, то может я могу стать отцом твоего ребёнка?
        В следующий миг Инан дёрнула стол на себя, наг одним толчком отпихнул его почти на полсажени в сторону. Вскочив, она схватил стул за спинку, но не смогла выдернуть его из хвоста. А эта коварная конечность ещё и подпихнула её снизу прямо на грудь нага. Инан даже толком замахнуться не успела, как Ллелсэ перехватил её руки и, прижав к себе, проникновенно прошептал прямо в лицо:
        - Чего ты боишься, Инан? Я пугаю тебя? Ты можешь просто отказаться, если не хочешь. Я ни к чему тебя не принуждаю. Выбор за тобой.
        М-да, мужчины семьи Ллелсэ действительно умеют ждать. Отец Ллелсэ ждал согласия на брак от его мамы сто один год, благо она из долгоживущей расы. За три недели до этого знаменательного события самому Ллелсэ исполнилось ровно сто лет ??
        [1] ПРАЗДНИК ШАЛЬНОГО ДУХА - праздник, на котором отдают почтение самым злокозненным Духам, чтобы умилостивить их. Праздник характерен погромами, из-за чего запрещён в Давриданской империи. Но в глухих уголках империи его всё равно продолжают справлять.
        Глава LIII. Мужское чутьё
        Когда хлопнула входная дверь и раздались торопливые шаги, Рясий напрягся. Сегодня он никого не ждал, хозяйка тихо шуршала на кухне, а гости к ней вообще никогда не заглядывали. Рясий даже был готов к смертной тоске, в которой пройдёт день, потраченный лишь в ожидании большого дела.
        Незваный гость свернул на лестницу, и вольный наконец узнал эти шаги.
        - Эй, я тут! - рявкнул Рясий.
        Шаги замерли, а затем дробно застучали по ступеням вниз. Через пару мгновений в маленькую захламлённую комнату, которую старуха-хозяйка гордо называла «гостявая», ворвался человек в плаще - заказчик, надоевший Рясию хуже недругов, приходящих в кошмарах призраками.
        - Немедленно отзывай его! - зашипел гость.
        - Кого? - не сразу понял Рясий.
        - Плохого знакомого, которого ты нанял для убийства наагалея! Неужто не слышал?! - гость пнул табурет. - Прошлой ночью некто проник во дворец императора.
        - О том птички уже нашептали, - нахмурился Рясий. - А знакомец мой причём?
        - Налётчик попытался пристрелить Дейну Аррекс, сопровождавшую принцессу Дерри в её покои. Официально его визит причислили к покушению на дочь императора. Но я краем уха слышал, как наги из охраны наагалея делились с главой дворцовой стражи, что налётчик по описанию очень похож на того, кто днём пытался пристрелить самого наагалея в городе. Они, мол, смогли напасть на его след, но потеряли. Чуешь, чем пахнет?
        Рясий почуял запах дерьма.
        - Охрану дворца решено усилить. Император официально объявил, что покушение на наагатинского посла будет рассмотрено во всех подробностях и в самое ближайшее время. А все причастные казнены! Я просил, чтобы не было лишнего шума, а теперь все стоят на ушах. Мы не проберёмся во дворец!
        - Да ты… - Рясий, возмущённо выпучив глаза, начал подниматься.
        - А что я сделаю?! - вскипел гость. - План провален. Все ходы, которые мы собирались использовать, перекрыты. Оказывается, их существование - не тайна для императора. Причём перекрыты так хитро, что сама стража не знает, что охраняет. Ищейки обнюхивают каждый угол, скоро возьмутся за зал, а я его уже подготовил! Если они найдут… На все наши планы тогда можно будет плюнуть и растереть. Отзывай его немедленно! И нам надо думать, как отвлечь императора, чтобы он бросил силы в другую сторону. И как можно быстрее!
        Крайне взволнованный Рясий вскочил и нервным, хорошо известным гостю жестом огладил лысину.
        - Что не так? - в миг насторожил соучастник.
        - Его не так легко найти, - с досадой признался Рясий. - Эта паскуда всегда берёт плату наперёд и всегда работает до исполнения заказа. И после к заказчику с подтверждением не является. Хорошо исполненная работа - вот его подтверждение. Он явится только в том случае, если решит, что своя голова дороже.
        - Так найди его!
        - Да если бы его так просто было найти, то он давно бы был не жилец! - заорал в ответ Рясий.
        - Да ты понимаешь, - гость подскочил к нему и, схватив за грудки, встряхнул, - если он ещё раз явится во дворец, собрание закроют, и император отправит всех по домам, чтобы спокойно разобраться. И сколько нам потом ждать подходящего момента? Пять лет?!
        - Не полыхай, - сквозь зубы выплюнул Рясий, но отпихивать подельника не стал. И за нож хвататься тоже. Уже одно это говорило - вольному было здорово не по себе и он не знал, как разрешить проблему. - Я подниму своих, и они обшарят город, оставят для него послание… где-нибудь.
        Гость зарычал в бессильной ярости, отпихнул вольного и заметался по комнате.
        - Пусть следят за наагалеем! Ты же заказал ему наагалея, значит, должен ошиваться рядом с ним. Только какого Тёмного ему понадобилась Дейна… Ты заказал и Дейну?
        - Ну не то чтобы заказал… - Рясий досадливо почесал бороду. - Просто приплатил сверху и сказал, что если рядом с нагом баба будет, то её тоже можно прикончить. Она мне с Ляхаем сильно подсолила… Ты чего?
        Наверняка сказать нельзя было, но вольному почудилось, что замерший гость смотрит на его руку, которой он бороду чесал.
        - Ты ранен?
        Рясий насторожился ещё больше. Ранее такого не случалось, чтобы подельник переживал за него. А тут уставился ладонь, обмотанную чёрной тряпицей. Рана-то пустяковая, даже постыдная.
        - Когда это случилось? - голос гостя звенел от напряжения.
        - Да царапина это. Чего баламутишься?
        - Когда. Это. Случилось.
        По спине Рясия пробежал холодок нехорошего предчувствия.
        - Ночью. Ещё до полуночи.
        - Как?
        - Ты чего жуть нагоняешь? - страшно зарычал вольный. - Говори, как есть!
        Признаваться, что он, глава самой ужасной шайки вольных в Дардане, навернулся с лестницы и рухнул на ночной горшок, зачем-то оставленный хозяйкой у подножия, Рясий не хотел.
        - Дейна Аррекс… Аррекс… - лихорадочно зашептал соучастник, вцепившись пальцами в края капюшона. - Как я сразу не догадался? Знал же, знал…
        - Ты меня тут стращать вздумал? - зарычал Рясий, в памяти которого всплыл несчастный Ляхай.
        - Прошлой ночью по время нападения Дейна повредила руку, когда её отбросил один из хвостатых охранников. Этому нагу она потом сама же прокусила ладонь. Нападавший тоже повредил руку, я сам это видел, бежал с отрядом в этот момент на его перехват.
        - Какие руки…
        - Дейне по наследству от бабки досталась Большая Проклятая Корона! Ты знаешь, что это такое?
        Рясий осторожно кивнул. Слухи расходились быстро, особенно в тёмных кругах, и среди вольных проскользнул слух об ограблении императорского дворца, когда была стащена Малая Проклятая Корона. До того момента Рясий и не подозревал о существовании артефакта.
        - Если твой плохой знакомый убьёт её, то Корона грохнет его самого и того, кто заказал, - гость начал лихорадочно стаскивать с рук перчатки и осматривать их со всех сторон. - Делай, что хочешь, но твоего знакомого надо остановить немедленно!
        Тинтари досадливо сморщился и отложил арбалет в сторону. Жертва весь день шлялась по городу, обряженная в ярко-красное - вот как нарочно расстарался - одеяние, но подловить удачный момент для выстрела так и не удалось. Вокруг суетилась охрана, сам наагалей хищно осматривался и, словно чуя, в последний момент уходил из-под прицела. Последний раз Тинтари с таким сложностями сталкивался при охоте на Милаша Фанлекса, но тот вообще уходил из-под удара каким-то мистическим образом, порой едва ли не истаивая в воздухе. Аж холод кожу драл! С наагалеем как-то всё же теплее, хотя его охрана доставляла кучу проблем. Мало того, что они сновали вокруг господина, так ещё и обыскивали все подходящие для засады высоты. Пару раз Тинтари приходилось сниматься с места.
        На этот раз наагалей скрылся за витыми воротами богатого дома. И, видимо, с концами скрылся. Вспыхнул свет на первом этаже, затем полыхнул и погас огонёчек в одном из окон второго, и весь дом погрузился во тьму. Даже фонарь на воротах погас, что отпугнуло Тинтари ещё больше. Он-то в темноте видел хорошо, но наги видели не хуже, а уж они там наверняка на каждом углу. Нет, так рисковать рыжий не хотел, тем более, прошлая ночь и день выдались бессонными, пора бы и об отдыхе позаботиться.
        Тинтари позволил себе на пару минут задержаться и подышать свежим ночным воздухом. В этой части города он был напоён ароматами садов и запахом реки и в башенке маленькой часовни особенно хорошо ощущался. Мужчина в окошко посмотрел на раскинувшиеся внизу хоромы и снисходительно улыбнулся. Странные такие люди. Обзаводятся большими домами, проливают пот, чтобы заиметь побольше, ради денег позволяют творить с собой такое… Какое удовольствие от жизни они должны получить? Привязывают себя к земле, к людям, смотрят только перед собой, не видя широты миры и его возможностей. Из всего, что готова предложить им жизнь, они выбирают достаток и семью, которые должны сделать их якобы счастливыми. Но Тинтари встречал не так много счастливых семей или радостных богачей. Вот этот даже часовню отгрохал, не иначе чтобы у богов милости просить было сподручнее. А сам приехал поздним вечером смурной, недовольный, наорал на слуг и потом долго, аж стёкла в окнах дрожали, кричал в доме на домочадцев. Денег нажил, а чувствует, что прожил жизнь не так, как хотелось бы, вот и бесится.
        Уж в чём, а в людях и нелюдях Тинтари разбирался хорошо. Тонко чувствовал чужие пороки, а если знаешь пороки, то уже несложно понять вокруг чего крутятся мысли человека. Ведь каждый думает прежде всего, как скрыть свои недостатки от чужих глаз. А если не думает, то либо по глупости считает себя непогрешимым, либо так озабочен сторонними судьбами, что о себе и подумать не успевает. Первым достаточно показать, что считаешь их теми, за кого они стараются себя выдать. На глупости же можно играть сотнями разных способов. Третьих же стоит просто попросить о помощи, и своей заботой они себя же в яму и загонят, хотя вроде бы помогали ему.
        Вот это разглядывание чужих судеб чуть прищуренным снисходительным взором и сравнивание их со своей доставляло Тинтари истинное удовольствие. Сталкиваясь с «равными», Тинтари отдавал им должное, относился почти с уважением и предпочитал держаться на расстоянии: что у них на уме, понять было сложно.
        Свет в доме раздражительного купца наконец тоже потух. Над флюгером в виде рыбы с длинным носом повис волчий месяц, обкусанный и болезненно-желтоватый. Луна хоронилась за тучами, а звёзды были блеклы и малы. В Рирейских горах звёзды выглядели совсем иначе. Каждая едва не с каштан размером и сияет как алмаз на бархатной подушке. И висят так низко, что, казалось, рукой потрогать можно. Мир лесов и равнин виделся Тинтари ущербным в сравнении с горами, но жизнь здесь кипела и дарила другие удовольствия, которые сполна искупали слишком мелкие и блеклые звёзды.
        Тинтари с хитрым прищуром посмотрел на дом, в котором укрылся наагалей. Грудь распирало радостное возбуждение, когда мужчина представлял, как обеспокоенно вертится жертва в постели, чуя смерть рядом с собой. Власть над чужими страхами опьяняла и наполняла душу ощущением всесилия над судьбой жертвы. Вот ты сидишь в башенке или вальяжно развалился в кроне дерева, а внизу бестолково мечется цель. Заламывает руки, чует присутствие охотника, требует защиты и молит о пощаде, а ты смотришь на неё с ленивым прищуром и решаешь: сейчас убить или потом? Или, может, ну его, пусть и дальше потеет от страха? В такие моменты Тинтари ощущал себя почти богом или хотя бы духом.
        Собственно, это удовольствие он впервые познал, начав службу в отряде Горных духов. Выслеживая врагов, он с товарищами крутился рядом с их стоянками, присматривался и беззвучно потешался. В горах, особенно таких опасных, все чувства обострялись, и враг чувствовал их присутствие. Нервничал, боялся, плохо спал или не спал вообще, дёргался на каждый шорох. Но Горные духи были невидимы и не слышимы. Они приходили неслышно, убивали, брали в плен и исчезали. Товарищи Тинтари умирали один за другим в боях, но самому Тинтари словно настоящему духу было всё нипочём. Пока на стороне врага не завелись свои отряды с духами. Жизнь Тинтари ценил и ушёл со службы.
        Но удовольствие от осознания власти над чужой судьбой забыть не смог. Ни жажда денег, ни поиск плотских удовольствий не могли сравниться с этим глубоким осознанием собственного превосходства. А риск, присущий игре с чужими жизнями, лишь обострял ощущения.
        Вот только Тинтари не любил, когда кто-то начинал играть с его собственной судьбой.
        Перед внутренним взором предстала Дейна с непривычно короткими волосами и строгим взором. Мужской костюм ей необычайно шёл, всё же фигура у Дейны - сплошное удовольствие для глаз. Она ему сразу понравилась. Не просто красивая, а манящая! Один пронизывающий взгляд чего стоил. Дейна не смущалась и не жеманничала, как другие барышни. Она смотрела прямо, чуть прищурившись, с лукавой усмешкой. От её взгляда теплело внизу живота. Жгучая красота, но наивный характер, разочаровавший Тинтари. Не хватало ей остроты, этакого перца.
        Как оказалось, бритвенная острота была скрыта глубоко внутри. Тинтари до сих пор досадовал, что не сумел рассмотреть её раньше.
        Наивные, доверчивые люди в понимании Тинтари были особой категорией. Ломая их жизни, стоило быть готовым, что они возродятся чудовищами. И Тинтари даже было любопытно, какое чудовище получится из Дейны.
        А она изначально была чудовищем.
        - Ти-и-и… та-и…
        Тинтари был так увлечён, перезаряжая арбалет, что не обратил внимание на хрипы. От воплей Дейны до сих пор звенело в ушах, и он старался сосредоточиться на Милаше Фанлексе, который уже лежал внизу на земле, утыканный стрелами, но всё ещё шевелился. И ведь не приврали про живучесть смеска!
        Отреагировал мужчина только на приглушённый хруст - с таким звуком ломались кости - и, резко повернув голову, увидел Хвана, оседающего на пол с распахнутым в беззвучном крике ртом. Рука, которая недавно тискала вырывающуюся Дейну за грудь, вывернулась под неестественным углом. Тинтари столкнулся с полными боли и страха глазами товарища, а затем изящная ладошка схватила Хвана за подбородок и одним страшным рывком скрутила его башку набок. Короткий сип вырвался из перекрученного горла, и Хван, дёргаясь, рухнул на пол.
        Его полный боли и страха взор сменился взглядом Дейны. Обжигающе чёрным, устрашающе бездонным - дикими взглядом зверя. Белое прекрасное лицо искажала… нет, украшала ненависть, грудь вздымалась в частом дыхании, роскошные смоляные локоны паучьими сетями рассыпались по плечам. Поблекшие губы изогнулись в сумасшедшей улыбке.
        - Я убью тебя, - с хрипом протянула Дейна, перешагивая через бьющееся в агонии тело. - Клянусь, я убью тебя. Даже если сейчас умру, я вернусь и убью тебя.
        - Милая, - поражённый Тинтари - он не ожидал, что Дейна способна хоть кого-то убить - усмехнулся, - я не собираюсь тебя убивать. Стоит ли сейчас злиться на меня, когда ты сама поверила мне? Это был твой выбор - верить мне.
        Движение внизу за окном привлекло его внимание, и он отвёл взгляд от Дейны.
        Лёд сковал нутро.
        Виконт Милаш поднялся на ноги. В его груди цвели оперением три стрелы, одна должна была проходить прямо через сердце. Но виконт стоял на ногах с такой уверенностью, словно бы вовсе не имел никаких ран. Более того, он, будто издеваясь, достал из-за пояса трубку с длинным чубуком и пальцем запалил её. Тинтари почудилось, что ветер донёс запах табака. Сквозь спутанные чёрные кудри на него с насмешкой посмотрели тёмно-синие, слегка пеплом припорошенные глаза. Виконт с удовольствием затянулся, отвёл руку с трубкой в сторону и медленно выпустил кучерявую струю дыма.
        Длинный чубук выскользнул из пальцев…
        Тинтари вздрогнул, выскальзывая из воспоминаний.
        Неприятно признавать, но они его беспокоили. Тинтари сам стал жертвой, решив поохотиться на виконта Милаша. Рядом с ним Тинтари осознал, что он сам - фальшивый дух. Чудом сбежав тогда, он скрывался несколько месяцев. Виконт имел прискорбно широкие связи. А потом произошло нападение на имение Фанлекс, ссора с графом Аррексом, и Тинтари оказался свободен от своих страхов.
        Пока не увидел Дейну.
        Мужчина со злобой посмотрел на унылый волчий месяц.
        - Милая, да ты особенная женщина в моей жизни, - с усмешкой пробормотал Тинтари.
        Первые ему было интересно, как же жила женщина, с которой он имел связь, эти годы. И больше всего его волновал вопрос: а не умирали ли Дейна? Если не умирала, то самое время избавиться от неё и сжечь тело. Если умирала… Тогда стоит перебраться в Салею.
        Чувство опасности обострилось, и Тинтари решил, что пора менять место. Его не покидало ощущение, что Дейна бродит где-то рядом.
        Выпрямившись, он выскользнул в арку оконного проёма и исчез, слившись со стеной.
        Пять минут спустя через тоже окно внутрь башни скользнули две фигуры, полностью закутанные в чёрное.
        Двуногие Шширар и Ссадаши осмотрелись и, присев, начали ощупывать пол.
        - Тепло, - тихо доложил охранник, добравшись до места, где недавно сидел стрелок.
        - Ушёл недавно, - наагалей пальцем мазнул по отпечатку сапога. - Доложи господину Дехрену, пусть прочёсывают всё частым гребнем.
        Шширар кивнул. Господин был непривычно серьёзен. Нет, серьёзен он бывал часто, но также часто прикрывался маской легкомыслия. Но не сейчас. Наагалей даже согласился на помощь императора и не стал спорить, когда его величество отрядил начальника имперской стражи ему в подчинение. Господин Дехрен после неприятного для его репутации инцидента со стрельбой во дворце был рад хоть как-то реабилитироваться в глазах императора.
        Ссадаши выглянул в окно, которое выходило на купеческий дом, и с подозрением уставился на освещённый месяцем куст. Его не покидало ощущение, что Дейна бродит где-то рядом. Ещё раз осмотревшись, наг выскользнул вслед за Шшираром наружу.
        У Шерра сердце в копчик ударило, когда в проёме башни появилось бледное лицо и это лицо уставилось на кусты, которые он облюбовал для схрона. Вылез-таки! А Шерр надеялся, что змеюка до утра в доме проторчит и не будет отпугивать своей мордой Дейну. Осмотревшись, парень осторожно пополз дальше. Нужно было перехватить сестру раньше, чем она доберётся до этого дерьма Тинтари. Шерр чуя, что Дейна бродит где-то рядом.
        Рясий, слившийся с оградой, всмотрелся в ползущую от куста к кусту тень, и огорчённо скривился. Не он. Видать, воришка решил наведаться в богатый дом. Вольный перевёл взгляд на особняк, скрытый во тьме на противоположной стороне улицы, и махнул рукой. Несколько силуэтов отделились от ограды и торопливо перетекли на другую сторону. Рясий за ними следовать не спешил, с прищуром осматривая прибежище наагалея. Тинтари наверняка ошивается где-то рядом. Вот бы боги были милостивы и надоумили бабу не высовываться из дворца. Но вольный чуял, что судьбинушка погадила в очередной раз и женщина наверняка ходит в дозоре по парку, вся освещённая лунным светом.
        Дейна с блаженством вытянулась на мохнатой шкуре и поудобнее умостила голову на перьевой подушке, которую захватила предусмотрительная Ейра. В укрытии было сыровато и прохладно, но плащ и шерстяное одеяло помогали мириться с этими небольшими недостатками. Достоинств-то было ощутимо больше.
        Под потолком тускло и уютно подмигивал желтоватый светляк, чьё сияние расползалось по позеленевшим от сырости стенам и нехитрому убранству. Убежище было очень тесным, полторы сажени в высоту и две и две с половиной сажени в ширину. У одной стены располагался уже заплесневевший топчан, покрытый отсыревшими тряпками, в противоположном от него углу по стене взбирался хиленький вьюн, выросший под светом, попадающим внутрь через узкую щель-бойницу в стене напротив. Дейна устроила себе ложе как раз под ней и, несмотря прямо-таки тюремные условия, чувствовала умиротворение. Где-то за стеной шумел парк, а с противоположной стороны, тоже из-за стены, редко-редко доносился стук колёс припозднившихся извозчиков.
        Это маленькое убежище располагалось на территории храма Богини-Матери у Заречной. Уже хорошо знакомого Дейне храма. Пряталась комнатка прямо в могучей каменной стене. Ейра сказала, что её сделал бывший настоятель монастыря - большой сластолюбец и греховодник. Страсть к плотским утехам была в нём столь велика, что он заплатил приличную сумму за подземный ход, который проходил под мостовой и вёл сюда, прямо под топчан. По этому ходу к нему отправляли проституток, Ейра, пока работала у Шканы, пару раз здесь бывала.
        О тайном убежище в самом монастыре так никто и не прознал. Прежний настоятель унёс тайну с собой, погибнув под копытами взбесившейся лошади. Ейра была уверена, что старого извращенца наказала сама Богиня-Мать, и раз в месяц приносила ей за это благодарственные дары.
        На топчан Дейна ложиться побрезговала, но само изначальное предназначение убежища её не смущало. Наоборот, она чувствовала себя в полной безопасности. Представляла себе территорию монастыря, его внушительную стену и своё скромное прибежище. А затем воображала весь Дардан, шумный и многоголосый, и норка, в которой она спряталась, сразу становилась уютной и безопасной. Это же такое скромное пятнышко на карте города, точечка, которую ещё попробуй найти. Дейне казалось, что ей удалось спрятаться от всех своих проблем. На время, конечно, но приятно иметь возможность передохнуть и просто поспать.
        Перевернувшись набок носом к стене, Дейна с блаженной улыбкой натянула одеяло до самого носа и закрыла глаза. Светляк потух. Через узкую щель-бойницу лился бледный свет луны и доносился стрекот сверчков. Дейна перевернулась на другой бок, нащупала под собой и выбросила камешек и опять блаженно вытянулась. Заухала сова, крадущийся во тьме со стороны кухни послушник испуганно помянул «…мать», но не Богиню. Льющийся в бойницу лунный свет пересекла крупная ночная бабочка, где-то во тьме на пол сорвалась капля, а в отдалении глухо брякнул потревоженный колокол.
        Дейна тяжело вздохнула, перевернулась на спину и открыла глаза.
        Наагалея ведь не подстрелят?
        Глава LIV. О набожности
        На утренней проповеди в храме Богини-Матери на Заречной царило необычайное оживление. Началось всё с того, что в храм во главе с госпожой Инан прибыли служительницы одного из городских борделей. Они хаживали в храм и раньше, не реже одного раза в неделю, но обычно сразу после выходных, а не перед ними. Госпожа Инан следили за душевным здоровьем своих работниц, а общение с богами очень ему благоволило. По крайней мере, она с ухмылкой на этом настаивала.
        Горожане уже привыкли к такому беспутному соседству на проповедях, перед Богиней все равны, а этим гулёнам замаливать грехи и замаливать. Но особенно щепетильные горожанки предпочитали в храм в такие дни не соваться. А тут пересеклись! Почтенные матроны не смогли удержаться от язвительных замечаний, наездницы - от колких ответов. Престарелый жрец безо всякого успеха пытался призвать их к порядку.
        - Отец Савий, - высокая дородная горожанка с возмущением окинула взглядом мило улыбающуюся Ейру, - неужели вы вынудите нас, приличных женщин, сидеть рядом с ними?
        - Перед ликом Богини все равны, - монотонно прошамкал жрец.
        - Но вы посмотрите на них!
        Жрец и другие горожане, собравшиеся перед храмом в ожидании, когда отворят двери зала проповедей, уставились на работниц борделя. Выглядели те строже и приличнее некоторых молоденьких девушек, пришедших с матерями. Платья с высокими воротничками, длинными рукавами, расцветка тканей неброская, волосы аккуратно зачёсаны и убраны в строгие причёски. Даже косы Инан были замотаны в куколь. Ни дать ни взять почтенные горожанки из кружка по изучению священных текстов.
        - Какие у них развратные взгляды, - нашла к чему придраться прихожанка. - Да Богиня обрушит своды храма, если они посмеют переступить порог вместе с нами, честными женщинами, знавшими объятия единственного мужчины!
        Инан показательно принюхалась и расплылась в ухмылке.
        - Так чего ж от тебя, дорогая, не одним мужиком тянет?
        Дородная горожанка схватилась за сердце и ахнула. Её товарки возмущённо загомонили.
        - Я была вдовой! - грозно возвестила оскорблённая женщина.
        - Дважды? - Инан лениво приподняла брови.
        Красные пятна вспыхнули на щеках женщины, и она ошеломлённо хлопнула глазами, не найдя сразу слов для ответа, чем тут же вызвала подозрительные взгляды у других прихожан. Насмешливые шепотки зашуршали вокруг, подруги оскорблённой женщины загомонили, а Инан довольно прищурилась, как дракон, плюнувший огнём и теперь набирающий силы для следующего небольшого, но прицельного плевка.
        Ейра с гордостью посмотрела на госпожу. Среди прихожан, с которыми служительницы борделя посещали проповеди в обычный для себя день, ходили разговоры о потрясающем нюхе госпожи Инан. Стоило ей один раз втянуть воздух, и она знала не только, сколько у женщины было мужчин, но кем эти мужчины были. На самом деле, мужики в постели и после выпивки отличались словоохотливостью и обожали делиться своими «подвигами» и не стеснялись называть имена. А наездницы потом обменивались сплетнями и насмешливо фыркали: а ещё приличными притворяются!
        - Они ещё и дитё с собой притащили! - скрюченный дедок махнул рукой, хотя парой минут ранее хвастался соседу, что внучка вошла в невестин возраст. Аж четырнадцать лет девке стукнуло!
        К боку Инан прижималась девчушка лет пятнадцати. Оборотница крепко держала её за руку и далеко от себя не отпускала. Но по любопытному очень живому взгляду девчонки были видно, как ей хочется прогуляться и сунуть свой нос везде и всюду. Хитрая лисья мордашка, раскосые голубые глаза, остренькое и отчаянно веснушчатое лицо. Вид у неё был донельзя любопытный. Разожми Инан пальцы, и девчонка бы уже залезла в какую-нибудь дыру в поисках интересного и необычного. И, судя по пятнам на платье, уже пыталась залезть.
        - Наплодят дитёв вне брака божеского, передают плоти своей свои же грехи, - дедок опять махнул рукой.
        - Дедуля Шан, вы ли это? - одна из наездниц выступила вперёд. - А я смотрю, бородка колышком знакомая. Давно вы у меня не бывали. Заходите, только я теперь не у Шканы.
        Дедок возмущённо округлил глаза, затем обиженно цыкнул в ответ на громогласный смех и, сплюнув, торопливо зашаркал к воротам.
        - Ах ты, пень старый! - за дедком с клюкой наперевес заспешила его бабка.
        - Мама Инан, а о чём он? - девчонка с озорной улыбкой исподлобья посмотрела на оборотницу.
        - Вот шкодница, - Инан беззлобно дёрнула девушку за тоненькую косицу.
        Сешу она перекупила из заведения Отопли, что располагалось почти на окраине города, три месяца назад. Первый месяц девчонка всех дичилась, а потом волю почуяла и начала ставить бордель на уши своими проделками. «Мамами» у неё были все. Обычно Инан не держала подобранных детей долго рядом с собой, пристраивала по многочисленным знакомым к ремеслу. Но взбалмошная Сеша нигде не приживалась, да и Инан уже почти прикипела к ней.
        - Дорогая госпожа Инан, - прозвучал позади сладкий голос, - где вы, там хаос.
        Оборотница обернулась и улыбнулась ещё шире, увидев наагалея Ссадаши в непривычном сером одеянии. Ничто в облике нага не указывало на то, что он терзаем инстинктами или усталостью. Просто был чуть бледнее и красноглазее обычного, что делало его немного более похожим на духа. Наагалея сопровождал его верный помощник, тоже облачённый в серое.
        - Наагалей, - Инан вскинула брови, - не думала, что наги так набожны.
        - В последние дни душа моя подвергается испытаниям, - красные глаза сощурились, - и успокоение я нахожу, лишь лицезря вас, дорогая Инан. Я же обещал, что глаз с вас не спущу. А тут ещё такое необычное зрелище: вы и в храме…
        - Каждому время от времени требуется общение с Богиней, - нравоучительно протянула женщина. - Неужели вам не донесли, что мы ходим сюда каждую неделю?
        - Но в другой день, - мило улыбнулся наагалей.
        - Так на него в этот раз большая ярмарка выпадает. Будет много работы… О, наагалей, неужто вы думаете, что мы спрятали Дейну в таком почтенном заведении? - Инан с наигранным возмущением посмотрела на престарелого жреца, будто приглашая его разделить негодование, но многоопытный старик и ухом не повёл.
        - Я не думаю, - наг тонко улыбнулся, - я проверяю.
        Двери распахнулись, и гомонящая толпа потянулась внутрь, увлекая за собой и наездниц и величественного наг с его помощником.
        Пока в храме шла утренняя проповедь, по территории беспрепятственно шныряли люди, одетые в чёрное. Жрецы им не препятствовали. Всё, что имело ценность, было заперто или находилось под присмотром. Прихожане же могли в течение дня гулять по всему дому Богини, ворота запирались только на ночь, ибо Матери тоже хотелось отдохнуть от своих детей. Подозрительные личности в чёрном останавливали жрецов, мрачно всматривались в их лица, порой задавали не понятные вопросы. Например, не появился ли в храме новый послушник или даже жрец. О странном поведении «гостей» даже донесли настоятелю, который насторожился, но не обеспокоился: им скрывать нечего!
        Когда одна такая личность заглянула на конюшню, там был только престарелый жрец. Среднего роста, с широкими плечами, но уже высохший так, что грязно-кирпичное одеяние обтягивало лишь плечи. По сутулой спине вилась плохо прочёсанная седая коса, а на глаза наползали косматые брови. Но сила в руках дедка ещё была, сено он метал по кормушкам решительно и огромными охапками, вонзая вилы в сухую траву с сочным хрустом. Присмотревшись к лицу, обвязанному от сенной трухи тряпицей, подозрительная личность скрылась, потеряв интерес. Дедок тяжело опёрся на вилы и проводил мужчину взглядом тёмных глаз.
        Рясу, парик, брови и накладные плечи Ейра принесла на заре прямо в убежище. Убедившись, что Дейна довольно правдоподобно сутулится и шаркает, наездница забрала у неё расписку в банк и умчалась, наказав не уходить слишком далеко от храма. Дейна немного погуляла по округе, убедилась, что маскировка действует как надо - никто даже в лицо особо не всматривался - и вернулась в храм через убежище. Сперва она хотела просто забраться поглубже в парк, чтобы не попасться на глаза другим жрецам, которые сразу признают в ней пришлого. Но увидела миновавших ворота троллей, несущих паланкин с зелёными занавесями. Когда из него выполз наг с фиолетовым хвостом, у Дейны сердце в пятки рухнуло. Правду всё-таки говорят, что от нага не скроешься!
        Инан она заметила позже. Наагалей не спешил громогласно требовать, чтобы Дейна вылезала из своего укрытия, и Дейна решила не торопиться и пробралась на конюшню. Утренние работы уже были завершены, так что на других жрецов она не наткнулась, а в окошечко прекрасно просматривался главный вход в храм.
        И чего наагалею здесь понадобилось? Дейна аж вся чесалась от беспокойства и сенной трухи. По словам Ейры, всё началось прекрасно. Инан за ночь договорилась с тремя главарями вольных, внесла задаток из своих средств, и охота на Тинтари уже началась. И да, Ейра говорила, что приползал наагалей, но уполз несолоно хлебавши. Если он отследил её до борделя, то не мог ли он отследить её до тайного входа в убежище? Они с Ейрой были очень осторожны, выбрались наружу под видом двух пьяных бородатых мужиков, но, может, они где-то прокололись?
        Дейна не обратила внимание на похрупывание за своей спиной, лошади переминались и похрапывали непрестанно, так что нападение стало для неё неожиданным. Некто напрыгнул на неё со спины и, обхватив локтем за шею, а ногами за талию, повалил её на пол. Хранительница рванулась, но локоть сильнее надавил на горло, а в ухо полился злой шёпот:
        - Ну привет, Дейна!
        - Шерр? - едва слышно изумилась женщина. - Как ты меня нашёл… и узнал…
        - Как я могу не узнать сестрицу, которая на пару со мной изображала помершего деда Паниша, ночью возвращавшегося с кладбища домой?
        Дейна что-то прохрипела. Шум тогда поднялся знатный, и им, двенадцатилетним, хорошо досталось от дяди. Когда тот просмеялся.
        - Ты меня сейчас придушишь…
        - А я и хочу тебя придушить! - приглушённо зарычал Шерр и, ещё раз сдавив горло сестры, всё же отпустил её.
        Та откатилась, кашляя и оттягивая ворот рясы. Всклоченный Шерр выглядел по-настоящему злым.
        - Идиотка совсем? Вот куда ты подалась? На встречу смерти бежишь?
        - Ты не так понял…
        - А как я должен был это понять? Ты слиняла, стащив мои амулеты и выпихнув меня в ДВОРЦОВЫЙ коридор! Под ноги какой-то госпоже! Я едва отбрехался, а потом весь день и всю ночь тебя искал. Меня какие-то тати ночные едва в задницу не подстрелили. Ты мне теперь новые штаны должна! - Шерр повернулся спиной и продемонстрировал прореху.
        Должна ему Дейна была не только штаны, но портки.
        - А ты здесь отсиживалась!
        - А мне надо было по городу шляться? - огрызнулась Дейна. - Я устала и хотела спать.
        - Ты ещё и спала?! - Шерра едва не разорвало от возмущения.
        - А ты думал, что я такая дурная, что Тинтари пойду сама искать?
        Брат и сестра некоторое время обозлённо смотрели друг на друга, затем Шерр устало вздохнул и попросил:
        - Убери ты эти брови. Меня аж передёргивает от их вида… Если не собиралась его искать, тогда чего из дворца слиняла?
        - Я не собиралась искать его сама, - Дейна выглянула в окошко. - Через Инан договорилась с вольными, они и поищут.
        - А платить ты чем собралась?
        - Я викотесса Фанлекс.
        - Растрачиваешь моё наследство?
        - Ты же не хотел быть наследником дяди? - прищурилась Дейна. - Постоянно говорил ему, что пусть сам себе наследника рожает.
        Служба закончилась, и народ повалил из дверей храма. Наагалей задержался рядом с госпожой Инан.
        - Ого, и этот здесь, - Шерр тоже протиснулся к окошку.
        Переговорив с оборотницей, наг полз к своему паланкину и скрылся внутри. Тролли продолжали стоять и чего-то ждать. Дейна напряглась.
        - Как ты меня нашёл? - поинтересовалась она у брата.
        - Утром притащился к борделю… ты же только у Инан помощи попросить можешь… а тут Ейра вышла, проводить налакавшегося господина. Делать было нечего, я за ней и проследил. А она на обратном пути раз и пропала. А потом появилась. Ну я решил далеко не уходить и пару часиков спустя имел счастье увидеть дедушку Дейну!
        - Чего здесь наагалей забыл?
        - То же, что и я, - распалил опасения Шерр. - Это папеньки ещё здесь нет.
        - Он уже знает?
        - Нет. И не узнает.
        Дейна непонимающе посмотрела на брата.
        - Ты меня совсем за идиота держишь? Я скажу папеньке, он бросит всё и кинется искать тебя, то есть сделает так, как хочешь ты, - Шерр ехидно оскалился. - Пусть лучше продолжает выискивать Тинтари и трепать нервы тебе.
        - Шерр… - Дейна осеклась и нервно посмотрела в окошко.
        Господин опять выполз из паланкина и что-то обсуждал с Шшираром, стоя спиной к ним. Не смотря на жару, наагалей зачем-то набросил сверху ещё одно одеяние, такое плотное и тяжелое, что наг казался шире в плечах.
        Что-то сверкнуло на солнце, Шширар всполошился, и с разных сторон потянулись люди в чёрных одеждах. Дейна насчитала шестерых. Она попыталась высмотреть в окошко, куда они торопятся, но то было слишком мало, и женщина бросилась к воротам конюшни.
        - Чего там? - обеспокоенный Шерр пихнул её, и сестра отошла в сторону.
        Люди бежали к длинному двухэтажному зданию - библиотеке, как уже знал Шерр, - в окнах которого что-то происходило. Через подоконник перемахнул и спрыгнул наземь со второго этажа Тинтари. Ошеломлённый Шерр узнал его по длинной косе. Следом за рыжим вниз спрыгнул не столь широкоплечий мужчина с белой косой, в котором Шерр с изумлением опознал наагалея, который вообще стоял у паланкина.
        Броситься за Тинтари наагалей не успел. Ему пришлось резко отпрыгнуть в сторону. В землю впился арбалетный болт, выпущенный из-за угла библиотеки. И тут же, из-за того же угла, высыпалась кучка людишек бандитской наружности в потрёпанной одежде.
        - Дейна, у твоего наагалея пробле…
        Шерр не успел обернуться. Подошедшая сзади сестра вдруг скрутила его руку и повалила наземь.
        - Ты сдурела?!
        Шерр попробовал скинуть Дейну, но сестра была сильнее.
        - Дейна, я ведь отомщу! Реально отомщу!
        Сестра связала его руки вожжами, а затем спутала ноги, привязала их к рукам и, подняв Шерра, забросила его в пустой денник. Ещё и сверху седлом пригвоздила, перед тем как захлопнуть дверцу.
        Разобравшись с братом, Дейна вернулась к воротам и обнаружила, что Тинтари, воспользовавшись тем, что наагалей и его подчинённые отвлечены вольными, несётся к конюшне. Дейна отступила вглубь и окинула оценивающим взором стоящие у стены вилы, лопату и косу.
        Вид на храмовые ворота из окна библиотеки открывался превосходный. Но Тинтари не везло. Вокруг наагалея постоянно кто-то крутился, прикрывая его. Мужчина уже думал, что придётся следовать за нагом и дальше, но тот почему-то не поспешил уехать сразу после проповеди. Помариновался в паланкине, потом вылез и начал что-то обсуждать со своим помощником. Повисшее над стеной солнце слепило и озаряло головы нагов ореолом.
        Увернётся или нет?
        Тинтари прищурил один глаз, слегка сместил арбалет в сторону и нажал на спусковой крючок. Стрела сорвалась с ложа, и в тот же момент над подоконником взмыла расплывчатая фигура. Бзинь, и стрела, крутясь, отлетела в сторону, а фигура, едва коснувшись подоконника носком сапога, налетела на Тинтари. Длинное лезвие кинжала со звоном скрестилось со стальным ложем арбалета, и на стрелка уставились красные глаза. Лезвие ширхнуло по ложу вверх, тренькнула перерезанная тетива, и Тинтари крутнул арбалет вниз, целясь стальными рогами в лицо нага. Тот стремительно отшатнулся, и Тинтари хватило этого мгновения, чтобы выхватить кинжал.
        Обманувший его наагалей быстро скользнул вперёд, и не будь Тинтари не четверть оборотнем, увернуться не вышло бы. Неловко отшатнувшись, рыжий ощутил ожог пореза на плече и, недолго думая, выскочил в окно. Эта пронырливая белобрысая змея сиганула следом, но неожиданно отшатнулась. Тинтари тоже отшатнулся, услышав знакомый свист, но целились не в него.
        - Да вы на расхват, - хмыкнул рыжий, когда из-за угла выскочили вольные, и, более не теряя времени, пустился наутёк.
        - Взять его! - скомандовал наагалей.
        На перерез Тинтари бросилась лишь парочка нагов, остальные поспешили на помощь драгоценному господину.
        - Что здесь происходит?! - из храма выскочил настоятель.
        Тинтари на бегу выхватил из-за пояса крохотный глиняный горшочек и, запалив пальцем короткий фитиль, бросил себе за спину.
        БУХ!
        Земля под ногами коротко дрогнула, и во все стороны пополз едучий чёрный дым. Под его прикрытием Тинтари ворвался в конюшню и хотел пролететь через неё к маленькой дверке, через которую вывозили навоз, но на затылок с оглушительным «бом» опустилась лопата.
        Мужчина рухнул на засыпанный сеном пол, прокатился по нему почти сажень и, оглушённый, вскочил на ноги. Перед глазами всё плыло, в ушах гудело, но он смог перехватил за древко лопату, которой явно вознамерились отсечь его голову.
        - Дейна, - это взор он узнал даже под густыми бровями.
        Женщина с коротким рыком дёрнула лопату на себя, всё ещё оглушённый Тинтари не успел её отпустить, и они покатились по полу. В силе Тинтари мало уступал Дейне, а в опыте - в несколько раз превосходил. На её стороне были только ярость и гудящая голова «благоверного». Тинтари подмял её под себя.
        - Ох, навевает приятные воспоминания… - с кривой улыбкой протяну он, и Дейна, зарычав, перевернулась, оседлав его.
        Тинтари ударил её под дых, и женщина растянулась на его теле, пытаясь вдохнуть. Посмеиваясь, мужчина сел, заботливо придерживая задыхающуюся Дейну, даже поглаживая её по спине. Она судорожно старалась втянуть воздух в лёгкие и, вцепившись одной рукой в плечо Тинтари, скрюченными пальцами шкрябала по полу за его спиной.
        - Эх, Дейна-Дейна, и стоило тратить на это…
        Договорить он не успел. Дейна наконец нашарила лезвие косы и, приподняв его, толкнула Тинтари в плечо прямо на остриё. Оно вошло ему в спину чуть ниже печени. Выпучив глаза, мужчина страшно зарычал и попытался оттолкнуть Дейну, но та, зарычав в ответ, изо всех сил навалилась на него, вдавливая его в пол и насаживая на лезвие.
        - Теперь у нас у обоих будут приятные воспоминания друг о друге, - сквозь зубы процедила женщина.
        Тинтари обхватил её дрожащей от боли и напряжения рукой и притиснул к себе.
        - Давай! - как сумасшедший прошипел он. - Насаживай нас обоих! Хочешь тоже сдохнуть?
        Не отвечая, Дейна, стиснув зубы, надавила на его плечо, вынуждая опуститься ещё на вершок. Тинтари зарычал от боли, остриё обожгло живот Дейны, пройдя через рясу и куртку. На лице мужчины вздулись желваки, Дейне же казалось, что у неё хрустят сами жилы.
        А затем она отвлеклась.
        Это произошло невольно. Борясь, они с Тинтари подкатились к самым воротам, и Дейна краем глаза успела заметить, как оседает наземь белокосый наагалей. Вокруг него кипела схватка, какой-то вольный с воплем бросился на неподвижного нага. Где Шширар? Шширар лежал неподалёку.
        Что произошло?
        Дейна отвлеклась на полмига, всё разворачивалось так быстро. Шем бросился на помощь господину, но Дейне вдруг показалось, что не успеет. Она дёрнулась к воротам, позабыв о Тинтари, и нырнула во тьму.
        В этот раз переход занял целую секунду. Дейна успела почувствовать вязкую липкость теней, ощутила удушье из-за сгустившегося воздуха, неожиданно накатила глухота, а мир погрузился в чёрный туман. Испугаться она не успела, упав на колени прямо рядом с наагалеем. Над головой глухо звякнули скрещённые кинжалы, и Шем пинком отшвырнул вольного.
        - Дейна? - поразился наг, но ненадолго. - Унеси его отсюда.
        Дейна торопливо осмотрела господина, совершенно целого на первый взгляд, и, подхватив его на руки, вскочила.
        - Живее! - подогнал Шем.
        Женщина шагнула прочь… и оказалась в удушающей тьме.
        Глава LV. Предок
        Дейна судорожно вдохнула потяжелевший и сгустившийся воздух и замерла, боясь пошевелиться. Мир потонул в полосах и завихрениях чёрного тумана. Сквозь него женщина видела бой нагов с вольными и, осторожно повернув голову, с большим трудом различила на пороге конюшни Шерра - злого, испуганного, с обрывками верёвки на плечах. Совсем рядом крутился Шем, видимо, выискивая взглядом наагалея.
        Которого Дейна взяла с собой.
        Женщина сглотнула и медленно, с величайшей аккуратностью осмотрелась. В этот раз она слышала звуки. Как сквозь толстый слой корпии, но она могла различить, что говорит Шем.
        - Где наагалей? Тёмные! Это точно была Дейна? Шширар!
        Хранительница проследила за взглядом нага и увидела лежащего на траве Шширара. То ли клубящаяся тень искажала его лицо, то ли он действительно был ранен. Он не шевелился и не вздрогнул, даже когда о него запнулся отступающий спиной вольный.
        Дейна опустила взгляд на наагалея в своих руках. Голова свободно болтается, губы плотно сжаты, а брови нахмурены, словно мужчина страдал от боли. А, может, и задыхался. Дейне приходилось прикладывать усилия, чтобы втянуть вязкий воздух в лёгкие, а господин-то без сознания.
        Женщина в отчаянии закусила губу. Она не хотела уходить в тень и, поднимая наагалея на руки, думала о том, что ей нужно бежать к паланкину под защиту троллей. Почему она опять ушла в тень? Как это происходит? И как ей теперь выбраться в реальный светлый мир и вытащить наагалея?
        Глубоко вздохнув, Дейна присмотрелась к Шему, а точнее к тёмному завихрению тени, прилипшего к ногам мужчины. Ещё раз глубоко вздохнула, крепко-крепко прижала к себе наагалея и шагнула чёрную полосу. В этот же миг Шем бросился прочь, и нога Дейны провалилась в пустоту. Всё, о чём она успела подумать, - как затащить наагалея в безопасное место, где нет никого, где тихо и спокойно и где нет риска выйти в каменную стену.
        Дейна провалила в пустоту всем телом и рухнула во что-то жидкое и липкое. Только и успела отбросить от себя наагалея. Солнечный свет резанул по глазам, ищущие опору руки провалились в топкую хлябь. Женщина дёрнулась, выпростала из-под грязи руки и за что-то уцепилась. Проморгавшись, она осмотрелась и поняла, что стоит по пояс в трясине - в грязной, затянутой рясой воде. И дно под ногами опускается всё ниже и ниже. По грудь Дейна не провалилась только потому, что ухватилась за сук сероватой коряги.
        - Божиня… - ошеломлённо выдохнула Дейна.
        Наагалей, раскинув руки и ноги, лежал левее коряги на жёстком пятачке земли, густо заросшем мхом и хвощом.
        Стиснув зубы, Дейна, хватаясь за корягу, начала вытягивать себя из трясины. Болотная хлябь цепко держала свою добычу, хваталась за рясу и сапоги, но Дейна всё же вылезла и плюхнулась живот рядом с нагом. За пазухой недовольно зашевелился придавленный уж.
        Дейна первым делом подползла к наагалею и прижалась ухом к его груди. Сердце стучало, вроде бы даже ровно, но женщине всё равно что-то не понравилось.
        - Господин, - она всмотрелась в бледное лицо, - господин, очнитесь.
        Она легонько похлопала нага по щекам, и его голова лишь безвольно повернулась набок. Дейна испугалась по-настоящему. Непонятно, куда их выкинула, есть ли тут чьё-то жильё, а наагалею нужен лекарь.
        - Эй, есть тут кто-нибудь? - во весь голос закричала Дейна, поднимаясь на ноги.
        Прямо перед ней за корягой растягивалась зеленая болотная хлябь, из которой редкими кустиками торчали рогоз и осока и вытягивались вверх тощие деревья. Справа и слева от хляби деревья росли погуще, их мощные корни столпами уходили в воду, а ветки клонились книзу. Обернувшись, Дейна увидела всё те же деревья, колыхающийся ковёр трясины и жёлтые пятнышки лютиков.
        Что ж, они точно не в Дардане. Дейна не так хорошо знала город, но вряд в его пределах есть столь обширное болото, что меж деревьев не видно человеческого жилья, а над их кронами - крыш и шпилей храмов. Может, они где-то в окрестностях столицы? Окрестности Дейна знала плохо и только по картам. А вдруг их вынесло где-то на окраине империи? Или… вообще не в империи?
        Дейна постаралась задавить панику и посмотрела на солнце, чтобы понять, в какой стороне Дардан. Через полминуты женщина сообразила, что даже не знает, вынесло их севернее или южнее столицы. Дейна вновь опустилась на колени рядом с наагалеем и начала торопливо осматривать его, но ран не нашла. Озадаченная и напуганная неподвижностью нага, хранительница потрясла его за плечи и испугалась ещё больше.
        - Господин, - она опять прижалась ухом к его груди, - вы притворяетесь?
        Дейна только сейчас подумала, что наагалей мог разыграть её, чтобы она выбралась из укрытия. В другой ситуации она бы страшно разозлилась на нага, но сейчас женщина мечтала, чтобы его обморок оказался просто шуткой. У Дейны руки задрожали. А если он сейчас умрёт? Ему лекарь нужен. Боги, да куда их вынесло?!
        Глаз зацепился за крохотное растение с фиолетово-розовыми листиками. Очень знакомое растение. Дейна перегнулась через тело наагалея, присматриваясь к бутону, плотно обёрнутому в сиренево-розовые чашелистики. Она видела этот цветок в семейной оранжерее, тётушка Дония ухаживала за капризной травкой едва ли не с материнским терпением.
        Карийка болотная. Растение, которое можно было найти только в оранжереях или… на Карийских болотах.
        Вот же Тёмные…
        Отчаявшись привести наагалея в чувство, Дейна взвалила его на спину и направилась на восток, к реке Нолин. Карийские болота располагались между двумя реками - Нолином и Карией Болотной, - но Дейна не знала, как далеко на юг их забросило, и решила, что Нолин предпочтительнее: нужно будет только переправиться через реку на другую сторону (самое сложное), добраться до Дейвида (главное, добыть лошадь) и там уже переправиться на пароме в Дардан. Если же идти в сторону Карии Болотной, то путь будет длиннее и придётся ещё переправляться и через речку Давриданскую. Мост где-то там есть, но Дейна даже не представляла, как он далеко. Она просто не знала, в какую часть Карийских болот их выбросило.
        Дейна не уставала клясть Тинтари, вольных, любопытство наагалея, себя и своих предков: были бы они разборчивее в выборе супругов, их потомки так бы не страдали!
        Река Нолин располагалась не так уж далеко, но болота Дейна не знала, приходилось выискивать дорогу в топях, и к берегу вышла только к вечеру. Господин, замотанный в грязную рясу, безвольным кулем лежал на её спине, и хранительница порой поворачивала голову, чтобы коснуться губами его щеки и проверить, тёплый ли.
        Ей повезло наткнуться на звериную тропу, которая вывела не просто к реке, а к броду. Уже на другой стороне реки Дейна решила устроить небольшой привал, высушить одежду и попытаться всё же привести наагалея в чувство.
        В себя наг пришёл, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. Дейна, сидя у костра у одних портах и рубахе, чистила рясу от высохшей грязи, а на воткнутых рядом палках сушились подмоченные сапоги, штаны и куртка хранительницы.
        - Господин? - Дейна мгновенно вскинулась, уловив шевеление на подстилке из еловых лап.
        - Что со мной? - хрипло спросил Ссадаши.
        Он попытался приподняться, а потом перевернуться, но тело почему-то было непривычно тяжёлым, голова сильно кружилась, а во рту было очень сухо.
        - Я не знаю, - растерянно отозвалась Дейна, присаживаясь рядом на корточки. - Я увидела, что вы упали, а… - женщина развела руками.
        Ссадаши кое-как ощупал свой живот - его почему-то крутило - и вяло возмутился:
        - Почему у меня штаны расстёгнуты?
        - Я вас осматривала, раны искала, - беззастенчиво призналась хранительница.
        - Мне это снится… - Ссадаши с тяжёлым вздохом прикрыл глаза. - Неужели меня ранили, и я теперь лежу в бреду? Шширар, тряхни меня.
        - Его здесь нет. Я видела, он тоже упал.
        Наагалей приподнял ресницы, и огонь опасным всполохом растёкся по красной радужке.
        - Где мы?
        Хранительница скривилась, виновато опустила голову и неохотно призналась:
        - Не могу точно сказать. Нас выбросило на Карийские болота, а где именно…
        - Чего нас? - не понял Ссадаши.
        Дейна нервно облизнула пересохшие губы.
        - Хотите попить?
        - Хочу. Но сперва скажи, чего это там нас… - в слабом голосе господина зазвучала угроза.
        - Простите, - Дейна покаянно запустила пальцы в волосы. - Я просто хотела вас унести, когда вы упали. Но у меня проснулся дар призрачных котов, а я… а я не знаю, как им пользоваться. Я не думала шагать в тень, но как-то так вышло, что… - она кашлянула. - Но мы уже выбрались из болот и даже переправились через Нолин.
        - Ты мне не снишься? - обречённо уточнил наагалей. - Ты всё-таки была в монастыре?
        - А вы разве не меня приехали искать?
        Ссадаши тихо выругался.
        - Я был уверен, что Инан не станет привлекать внимание к месту, в котором тебя спрятала!
        - Инан наверняка подумала, что вы так подумаете, и специально привлекла, - хмыкнула Дейна. - Зачем вы тогда приехали? Решили взять Инан измором?
        - Много чести, - фыркнул Ссадаши. - Нам нужна была достаточно большая территория с высокой стеной, на которую бы могли пройти все, даже вольные. Они меня всю ночь пасли, вместе с твоим благоверным.
        - Вы устроили ловушку в храме Богини-Матери? - ужаснулась Дейна. А затем припомнила, что она сама едва не убила в священном месте человека.
        - Вряд ли она оскорбилась. Боги… - Ссадаши поморщился от накатившего прилива дурноты.
        - Что случилось? - Дейна помогла перевернуться ему набок. - Господин, вспоминайте. Я не знаю, что делать, потому что не знаю, что с вами.
        Ссадаши чувствовал себя так, словно его отравили. Но отравить нага, а тем более его, не так просто. Да и как это могло случиться?
        - Может, вам что-то подсыпали?
        - Я бы почувствовал, - сквозь зубы прошипел Ссадаши.
        - Да как можно всё почувствовать? Есть же яды без запаха и вкуса. Вспоминайте, что вы ели и пили? Шширар тоже упал! - опять вспомнила Дейна. - Может, вы вместе что-то ели?
        - Нам весь прошлый день и ночь было не до еды, - язвительно протянул наагалей.
        - Голодный обморок?
        Ссадаши оскорблённо зашипел.
        - Угощение в храме? - предположила Дейна.
        После проповеди полагалось испить вина. Причём испить его в компании того, кого любишь менее всего.
        - В нём ничего не было, - упрямо заявил наагалей. - Ни я, ни Шширар ничего не почувствовали.
        - Это может означать только то, что вас обоих обвели вокруг пальца.
        - Дай мне воду и оставь в покое! - Ссадаши мутило всё сильнее.
        Дейне самой пришлось приподнимать его и прикладывать флягу с водой к губам. Наг жадно напился и, мучительно морщась, откинулся на постель.
        - Рядом наверняка есть какое-то поселение. Ваши сапоги уже высохли, так что можно собираться в путь.
        - Какой путь? Мне надо отлежаться, я не могу идти.
        - Так и не надо, - успокоила его Дейна и, укрыв рясой, подоткнула края.
        - А как мы выбрались из болот? - с внезапным подозрением спросил Ссадаши.
        - Я звериную тропу нашла, - Дейна не сообразила, что интересует господина.
        - Я ехал на тебе?! - яростно прошипел наагалей.
        - Вы не ехали, я вас несла.
        - Никаких ночных походов! - Ссадаши так разозлился, что сам повернулся набок, спиной к Дейне. - К утру отлежусь и своими ногами пойду. А ты о себе лучше позаботься. И не трогай меня!
        Дейна и не тронула. Подтянула постель вместе с господином поближе к костру и несколько минут посидела рядом, всматриваясь в болезненно искривлённое лицо. Тревога её не отпускала. Ей хотелось и не хотелось прислушаться к приказу господина. Хоть она и видела хорошо в темноте, но идти ночью всё же опасно.
        Запоздало заныло натруженное тело, в особенности спина и ноги, дёрнуло болью рану на животе. По-хорошему надо было согреть воды да промыть порез, но греть было не в чем.
        Дейна всё же спустилась к реке и, присев на камень, обмыла рану холодной водой. Порез оказался не глубоким, но широким. Края разошлись, и обнажившаяся плоть горела от боли и натёкшего за день солёного пота. Дейна плескала на неё холодной водой, пока не вымочила все портки, а рана не занемела от холода. После чего сорвала с берега ладошку подорожника, прополоскала её в воде и тяжёлым вздохом пришляпала на порез.
        К полуночи наагалею стало хуже, и Дейна пожалела, что послушала его.
        Она задремала и проснулась от хруста. Бледный, покрытый холодной испариной наг полз в кусты. Дейна помогла ему туда добраться, и наагалея вырвало. Вот тут хранительница испугалась по-настоящему. Они находятся непонятно где, лекаря нет, где ближайшее поселение - тоже неясно, как помочь господину она не знает…
        После у нага начался жар, ему стало холодно, и Дейна развела костёр посильнее.
        Одеваясь, она ругала себя последними словами. Если бы она сразу продолжила путь, но уже, может быть, вышла к деревне. А там лекарь, знахарка или на худой конец какие-нибудь травы, которыми поят отравившуюся скотину! И помощи ждать неоткуда! Никто не знает, где они! Как же…
        Дейна замерла, не застегнув до конца ремень. Подумала и начала вновь лихорадочно стаскивать штаны. Идея, конечно, сумасшедшая, но шанс есть. Вдруг ей удастся подобрать убедительные слова, и предок поможет.
        Она лишь слегка приспустила штаны и сдёрнула с завязки портков каменную бусину. Упав на колени, она лихорадочно выровняла траву перед костром, повыбрасывала камешки и веточки и вдавила бусину в землю. После чего полоснула палец ножом и, капнув кровью на бусину, торопливо прошептала:
        - Дедушка, ты мне очень нужен!
        И замерла в ожидании.
        Сама она звала предка лишь однажды, когда погибли тётушка и Шерр. Обычно его звал дядя, по праздникам. Дейна знала, что он точно придёт, и лихорадочно перебирала в голове слова, стараясь выбрать из них наиболее убедительные, ведь…
        Из ночной тьмы повеяло пеплом. Дейна вздрогнула, когда серая шарушка коснулась её щеки, и придвинулась ближе к наагалею. Даже слегка приобняла его, чтобы предок сразу понял, что он с ней.
        Ветер прошелестел со стороны реки, от болот. Встрепенулся костёр, деревья взволнованно зашептались, волна с тихим плеском ударила о берег. Ветер принёс клубы серой пыли, пригоршни пепла. Одна такая горсть прилетела в лицо Дейны, и она прикрыла глаза. А когда открыла их, перед ней уже стояла высокая - в сажень высотой - совершенно чёрная, с изморозью пепла фигура - расплывчатая, едва похожая на человеческую и вся в лентах чёрных полос.
        - Дейна, - тихо прошелестело в воздухе, и фигура опустилась вниз.
        Чёрные полосы обвились вокруг Дейны, осыпая её пеплом и обдавая жаром. Прямо напротив повисло бесформенное лицо с выпуклыми глазницами, носом и провалом рта. Женщина совершенно бесстрашно посмотрела в чёрные глаза. Предок склонил голову набок и уставился на наагалея.
        - Твоё? - проникновенно спросил он.
        - Моё.
        - Змеехвостый, - в голосе предка зазвучала неприязнь. - Он может умереть. Ты хочешь, чтобы я поймал его душу после смерти и отправил на перерождение? Кем он должен переродиться? Ты хочешь мужчину или женщину?
        Дейна едва не содрогнулась и мысленно взмолилась, прося наагалея не умирать прямо сейчас. Предок никогда не был смертным, и мыслил он очень своеобразным образом.
        - Ему не время умирать. Дедушка, помоги ему.
        - Зачем? - предок вновь посмотрел на наагалея. - Он умрёт, переродится и проживёт новую жизнь. И ещё одну, и ещё одну… Это ведь здорово.
        - Дедушка, его близкие… одной с ним крови… они же просто смертные. Если он умрёт, они потеряют его навсегда. Будут ли они в следующей жизни вместе…
        - Души тянутся друг к другу, - мягко заверил предок. - Твоя мать предпочла умереть, чтобы на той стороне дождаться твоего отца и переродиться вместе с ним. Она верила в это…
        - Ей больше ничего не оставалось. Она ведь уже полюбила его…
        - …и не хотела помнить себя в разлуке с ним. Глупый ребёнок, но она так захотела.
        - Дедушка, я прошу тебя, - Дейна твёрдо посмотрела в чёрное лицо. - Если он умрёт, это будет моей виной. Я знаю, тебе сложно меня понять, но… помоги мне. Не ему. Его спасение будет помощью мне.
        Предок выдохнул в её лицо мельчайший пепел, и его шёпот растворился в воздухе.
        - Верно, я не понимаю. Смертным дано великое благо - прожить сотни жизней, в то время как мы можем жить лишь однажды. Моё дорогое смертное дитя, я люблю вас, моих детей. Мой дух страдает в разлуке с Ней. Но я не могу понять твоего желания спасти того, с кем ты не хочешь встречаться в следующей жизни. Я не могу понять, почему его смерть заставит тебя испытывать вину. Что есть вина?
        - Я… не могу объяснить, - Дейна расстроенно опустила голову.
        Она могла бы сказать, что наагалей умрёт из-за того, что она случайно перенесла его на болота, туда, где ему никто не поможет. Но предок не поймёт её вины. Это лишь воля случая. Разве могла она это изменить или предугадать? Предок не понимал чувств смертных, ибо сам их испытать не мог.
        - Но я прошу, помоги мне. Мне это важно… очень важно. Он… пытался помочь мне и защищал.
        Ленты чёрных полос взметнулись.
        - Почему тебе потребовалась защита? - голос предка посуровел.
        - Мне не требовалась защита. Но он подумал, что она мне нужна.
        - О, - с пониманием протянул предок, и одна чёрная лента коснулась головы наагалея. - Я могу его понять. Защищают то, что любят. Любить страшно и сложно, Дейна. Я посмотрю на него в благодарность за то, что он полюбил моего ребёнка.
        Чёрная лента змеёй скользнула вдоль тела нага, а затем нырнула в его живот. Лицо наагалея болезненно искривилось.
        - Его убивает его же яд, - прошелестел предок. - Он выпил зелье, которое сломало его природную защиту от ядовитых выделений собственного тела. Он крепок и, может быть, не умрёт. Если продержится, пока зелье не утратит силу.
        - Что нужно делать?
        - Я не обладаю такими знаниями. Я лишь знаю, как убивать.
        - Но, может, рядом есть кто-то, кто может помочь? Или… может, ты перенесёшь нас в город?
        - Не перенесу. Я повраждовал кое с кем. Не хочу, чтобы он увидел, что я кого-то переместил, и пришёл к тебе.
        - Тогда подскажи, что мне сделать, чтобы пройти тенями?
        - Этим знанием я тоже не обладаю. Но, знаешь, - чёрное лицо приблизилось к Дейне, - я могу пробудить в тебе самую древнюю кровь, и ты сама ему поможешь. Ей, - голос предка зазвучал нежно-нежно, - не требовались знания, чтобы помочь мне. Только глупость, но этого у Неё было в избытке.
        - Хорошо, - Дейна облегчённо вздохнула. - Я готова.
        - Не готова, - покачал головой предок. - Твоя душа треснута, а тело слабо. Ты… - чёрное лицо раскололось, и наружу высунулась вполне человеческая голова.
        Дейна уставилась в тёмные, словно пеплом присыпанные глаза. На бледном лице они смотрелись как провалы. В который раз она поразилась прямо-таки неземной красоте предка и в то же время ужасности. Хищное лицо определённо было красиво, но принадлежало оно столь опасному существу, что вызывало оторопь и жуть. Предок подался вперёд и, прикрыв глаза, коснулся лбом лба Дейны. Их чёрные кудри переплелись между собой. Дейна тоже прикрыла глаза и ощутила себя маленькой девочкой, которой очень хочется расплакаться на груди у дяди.
        - Ты стала так похожа на меня, - выдохнул предок. - Дитя, рождённое от соприкосновения моего духа и Её души.
        Дети у предка родились при более плотских обстоятельствах и всего двое. Но он считал, что все дети их рода - исключительно его заслуга.
        - Твоя душа больше не душа.
        - Но я не умирала, - Дейна вздрогнула.
        - Твоя душа треснула, - предок посмотрел на неё с укором. - У моих смертных детей хрупкие и нежные души. Ты слишком сильно чувствуешь и навредила себе. А твоё нынешнее тело не вынесет дух. Если я пробужу ещё одну кровь, то и дух окрепнет, а смертные тела такие несовершенные. Это будет мучением и для твоего разума, и для тела. Если, - из чёрного тела высунулись две белые руки с длинными тонкими пальцами, - если только ты не возьмёшь дух в узду.
        Предок обнял Дейну белыми руками.
        - Я… хочу попробовать, - выдохнула женщина.
        - Хорошо, Дейна. Но если ты не возьмёшь свой дух в узду, я убью тебя и освобожу твой дух из плотской клетки, которая сводит его с ума.
        - Хорошо, - покорно пробормотала женщина.
        - Не бойся, - предок поцеловал её в лоб. - Я освобожу тебя быстро и безболезненно.
        Дейна сама подалась вперёд и крепко обняла чёрное тело предка. А тот скосил тёмный глаз на наагалея и едва заметно улыбнулся: под белёсыми ресницами блестела красноватая радужка. Чёрная лента ткнула нага в затылок, и веки его смежились.
        В волосах Дейна сверкнуло что-то голубое, и она ошеломлённо заморгала, будто озарённая какой-то мыслью.
        - Ну вот, - предок отстранился и внимательно всмотрелся в её лицо, - дар пробуждён. Похоже, ты уже знаешь, что делать.
        На лице Дейны проступила неуверенная радость.
        - Моё дитя больше не огорчено?
        Дейна улыбнулась предку с искренней благодарностью.
        - А где твой брат? - предок осмотрелся, будто ожидая увидеть Шерра прямо здесь.
        - Мы с ним поругались, - легко призналась Дейна.
        Ссора между детьми предка не огорчила. Поднявшись, он легко расправился, чернота опять полностью скрыла его.
        - Давно я не видел мальчика. Скучаю, - с удовлетворением признался предок. - Проведаю. И да, Дейна, про моего недруга… Если вдруг начнут сниться кошмары часто, значит, он прознал о тебе. Возляг со своим нагом на одну постель, и он уберётся: брезгует всем плотским. А если будет упорствовать, позови меня, и я его притоплю в ещё более плотском проявлении жизни смертных… Постоянно забываю, как это называется…
        - Дерьмо, - подсказала Дейна. Возмущаться по поводу совета с постелью она не стала. Приличия дед тоже не понимал.
        - Да, оно самое.
        Предок уже хотел исчезнуть, как Дейна подалась вперёд и торопливо произнесла:
        - Подожди! Можно ещё одну просьбу?
        Дед заинтересованно склонил голову.
        - Нам бы котелок и что-нибудь из еды, - смущённо пробормотала женщина.
        Ссадаши проснулся на рассвете, разбуженный вкусным запахом.
        - Проснулись? - над ним склонилось радостно улыбающееся лицо Дейны. - Как себя чувствуете?
        Наг поворочался, прислушался к себе и понял, что ему уже легче, хотя в теле царила такая слабость, что он едва рукой шевельнуть мог, а во рту почему-то явственно ощущался вкус железа.
        - У меня кровь текла? - Ссадаши облизнул губы.
        - Да вроде нет, - Дейна бесцеремонно заглянула в его приоткрытый рот. - Наверное, котелок от ржавья плохо почистила, вот вам и мерещится.
        - Котелок?
        - Ага, на берегу нашла. Я ещё в леске на чужие силки наткнулась, а там заяц. Нехорошо, конечно, чужое грабить, но… - Дейна красноречиво махнула на дымящийся котелок. - Зато теперь у нас есть зайчатина, сваренная в земляничных листьях. Ложек, правда, нет, придётся есть этим, - продемонстрировала половинку ракушки.
        Наагалей обвёл взглядом поляну, словно ожидая найти ещё кого-то, а затем пристально осмотрел Дейну. Выглядела хранительница как обычно, непривычным было лишь её превосходное настроение.
        - Ты ранена? - взгляд нага уткнулся в испачканную на животе рубаху.
        - На сук напоролась, ерунда, - отмахнулась Дейна. - Так как самочувствие? Есть будете? А то солнце уже встало, пора в путь.
        - Обожди с походом, я пошевелиться не могу.
        - Так и не надо, - жизнерадостно отозвалась хранительница. - Донесу до ближайшей деревни, а там лошадь найдём. С телегой.
        - Я на твою спину не полезу, - сквозь зубы процедил Ссадаши.
        - Полезете, - ухмыльнулась Дейна. - Мне тут господин Вааш как-то сказал, что защищает тот, кто сильнее. Так вот, - ухмылка превратилась в таки волчий оскал, - сейчас я сильнее. Ну так что? Бульончику?
        Глава LVI. Жрец
        Ссадаши так ослабел, что не смог воспротивиться, когда хранительница решила помочь ему и покормить с «ракушки». Впрочем, после испития одной трети всего котелка у нага появилось достаточно сил, чтобы взбрыкнуться и отказаться от дальнейшего кормления, и остатки бульона с зайчатиной голодная как дракон Дейна с чистой совестью доела сама. После чего прополоскала и почистила песочком котелок, встряхнула используемую вместо одеяла рясу и солнечно улыбнулась господину.
        - Пожитки собраны. Вы готовы отправиться в путь?
        - Нет, - Ссадаши с мрачной обречённостью уставился на женщину исподлобья. Сейчас Дейна очень напоминала дружелюбного Вааша, с которым у него не всегда хватало сил справиться.
        - В кустики? - Дейна деликатно кашлянула и стрельнула глазами в сторону лесочка.
        Ссадаши лишь стиснул зубы. Несносней заботы Вааша была только забота наагашейдисы, но к ней он хотя бы привык.
        - Если мне понадобится в кустики, я сам туда доползу… дойду.
        - Я просто вас придержу. Если упадёте и расшибёте голову, хуже же будет.
        - Нет! - глухо зарычал наг.
        - Хорошо. Тогда в путь? - лицо Дейны просияло.
        Видеть её в столь неприкрыто хорошем настроении было непривычно. Ссадаши даже подозрительно прищурился: как-то мало похоже на строгую Дейну…
        - Дай мне отлежаться полдня, и я сам пойду, - Ссадаши смягчил выражение лица и даже попытался добавить в голос чуточку мольбы.
        - У вас всю ночь был жар и вас рвало, - Дейна обмотала рясу вокруг пояса и присела рядом. - Я не лекарь и помочь не могу. А ещё у нас нет припасов. Второй раз с силками мне вряд ли повезёт, а охотиться на зайцев с ножом я не умею.
        - Я на твою спину не полезу!
        Ссадаши оскалился, вцепился пальцами в траву и яростно прищурил красные глаза.
        - Я помогу, - Дейна словно и не услышала его.
        Схватив господина за плечи, она осторожно усадила его, быстренько, пока он не упал, повернулась спиной и придвинулась вплотную, после чего ухватила мужчину за бёдра и сноровисто забросила его на свою спину. Ссадаши зашипел, слабо воспротивился и обречённо опустил подбородок на её плечо.
        Очень давно Ссадаши не ощущал себя настолько слабым. Никто из подчинённых без большой необходимости не смел предлагать ему столь унизительную помощь. Даже из последней крупной неприятности - драки с троллями - он уползал на своём хвосте, хотя Шширар, судя по его взгляду, с большим удовольствием потащил бы его аркане.
        Но самое отвратительное, он действительно нуждался в помощи.
        Всё утро Ссадаши прокручивал в голове недавние события, пытаясь найти причину паршивого самочувствия. Последний раз он ел в доме купца, пил чаще, но из собственной фляги или фляги Шширара. Хлебнул вина после проповеди в храме Богини-Матери в компании Инан. Мелькнула дурная мысль, что его отравила оборотница, но чан с вином стоял за спиной жреца. Подбросить туда что-то в обход его внимания или внимания Шширара… Нет.
        Потом Ссадаши в паланкине переоделся, а его место занял один из подчинённых, самый молоденький и щуплый из широкоплечих сынов рода Фасаш. И наагалей чувствовал себя превосходно, когда пробирался к месту укрытия Дейниного «муженька». Дурнота и тьма накрыли его неожиданно прямо во время боя, и он… Ссадаши скрипнул зубами… рухнули наземь, как слабосильная нежная девица.
        И вот теперь его на себе несёт женщина!
        Ссадаши глухо застонал от бессильной ярости.
        - Плохо? - обеспокоилась Дейна.
        - Станет лучше, если поставишь на землю, - зашипел наг.
        Хранительница только вздохнула и зашагала вперёд, бренча подвешенным к поясу котелком.
        Больше всего нынешнее состояние напоминало Ссадаши отравление собственным ядом. Во время боя из желёз по зубам действительно потёк яд - естественная реакция на опасность, - но не в таких количествах, чтобы Ссадаши им отправился. Он и ранее-то травил сам себя очень-очень редко, лишь когда перебарщивал. Чаще всего такое случалось, когда он мёрз и глотал яд для согрева: в бой вступала природная защита и температура тела повышалась. Но после нескольких не очень приятных случаев Ссадаши знал, когда остановиться: до наступления приятного опьянения, когда чувство самосохранения отключалось.
        Может, болезнь подхватил какую-то?
        Ссадаши со вздохом прижался виском к щеке Дейны. Почему-то разом полегчало, в голове малость прояснилось, а напряжённые мышцы расслабились. Захотелось прикрыть веки, но наг, стиснув зубы, упрямо распахнул их и с раздражением уставился в декольте Дейны, откуда на него чёрными глазками пялился уж.
        - Ну и компания у меня…
        - М-м-м? - Дейна вывернула шею и вслед за господином посмотрела в вырез собственной рубахи. И подмигнула ужу. Тот завозился и провалился поглубже в лиф. - Господин, не терзайтесь, это же ненадолго. Вон, видите! Дорога. Наверняка местные по ней к реке за водой ездят. А там лошадь и телега. На телегу же вы согласны?
        Ссадаши был согласен даже на дракона, хотя полёты терпел с большим трудом.
        - Я быстро дойду, - Дейна действительно ускорила шаг.
        Она не чувствовала ни малейшей усталости, хотя не спала всю ночь и шагала почти весь прошлый день. Сила распирала тело, а жизненная энергия, казалось, приходила из самого воздуха, напоенного сладчайшими речными и луговыми запахами. Улыбка сама растянула губы, и Дейна при всём желании не могла объяснить, почему ей так пьяняще хорошо.
        До деревеньки Заливняки - как гласила деревянная табличка, промотанная к забору окраинного дома, - они добрались ещё до полудня. Небольшое поселение лежало в чаше, окружённой со всех сторон лесом, с севера просвечивающегося насквозь и выходящего к полям. Единственная улица шаловливой змейкой вилась среди разбросанных домиков, утопающих в садах.
        На улице навстречу Дейне попалась кругленькая невысокая бабонька, бредущая от соседки с горшком закваски. Увидев высокую женщину в мужской одежде, баба замерла, удивлённо распахнув рот, даже не сразу заметив мужчину на её спине.
        - Почтенная, - обратилась к ней Дейна, - не знаешь, не берёт ли тут кто путников на постой? Мой друг захворал, но хвора не заразная.
        - Ох, - встрепенулась баба и растерянно заозиралась, будто испрашивая совета у окрестных заборов. - Ну… так у меня можно… Тока сын с поля ишо не вернулся…
        Она явно опасалась пускать чужаков в дом, но дать от ворот поворот ни любопытство, ни характер не позволяли.
        - Не даром напрашиваемся, - покачнула её сомнения Дейна.
        - Ну… проходите-проходите, - засуетилась женщина. - Вот мой забор, по лево от тебя, дивонька. Ох и нетяжело? Спину-то, поди, натрудила…
        Она распахнула перед Дейной калитку и, пропустив её, страшными глазами посмотрела на выглянувшую соседку.
        Посреди небольшого тенистого дворика стоял сруб колодца, к нему Дейна и понесла наагалея. Ссадив нага на скамейку в тени дерева, женщина присела перед ним на корточки и заглянула в бледное лицо.
        - Как вы, господин?
        - Унижен и взбешён! - едва слышно прошипел Ссадаши.
        - Ох, бледный-то какой! - всплеснула руками баба. - Как есть сейчас на месте помрёт. А тощ-то, тощ!
        Ссадаши стиснул зубы и попытался натянуть на лицо дружелюбие, но свело скулы.
        - Ты его в дом-то, дивонька, оттащи. Сырым воздухом он, поди, надыхался. Я щас ему постелю накрою. Меня тёткой Валой зовут. Ты проходи, проходи…
        Дейна прижала нага к груди как ребёнка и занесла его вслед за тёткой в дом.
        - Ох, и сильна ты, дивонька! Вот сюды покладь.
        Тётушка Вала провела их на вторую половину дома и указала на кровать, укрытую вышитым покрывалом и увенчанную башней из пышных подушек. Дейна усадила на неё наагалея, стянула с него сапоги и осторожно уложила досадливо шипящего мужчину.
        - Тётушка Вала, - Дейне дружелюбие удалось лучше, чем Ссадаши, - а лекарь или знахарка у вас есть? Потравился чем-то. Вроде к утру полегчало, но боязно мне.
        - Да это тока в соседней деревне, вёрст десять отседова. Но я б тебе отсоветовала, дивонька, туда иди. Знахарка тамошняя, бабка Ювида, как есть ведьма! Да наипоганейшая! - тётка выпучила глаза. - По прошлой осени слёг у меня соседушка. Жёнка его, то ли дура, то ли баба притворства великого, к бабке Ювиде и пошла, хотя вся деревня знала, что бабка зуб на её мужика имеет. Пчёл он у неё, вишь ли, сманил! Так она пришла и всё! - тётка рубанула ладонью воздух.
        - Что? Отравила? - нахмурилась Дейна.
        - Хуже! - голос женщины горестно надтреснул. - После её заботы он к мужнему делу совсем непригоден стал.
        Ссадаши вздрогнул и возмущённо посмотрел сперва на Дейну, потом на тётку, испугав ту красными глазищами.
        - Мой господин из оборотней, - поспешила успокоить её Дейна. - Варлийских.
        - То-то я смотрю сложения нелюдского, - баба осмотрела нага. - Людской мужик таки покрепче будет. Но худ он у тебя, худ. Господин, говоришь? Плохо заботу ведёшь, отощал-то как, бедолага! Я щас яишенку пожарю со шкварками.
        - Ох, как кстати будет! - благодарно улыбнулась Дейна. - Тётушка Вала, а к кому тут подойти можно, чтоб телегу с лошадью до столицы нанять?
        - Ой, да поедет ли кто? - усомнилась тётка. - На ярмарку везти нечего, путь на два дня…
        - Да мы заплатим так, что с гостинцами из столицы приедет, - увидев сомнение на лице женщины, Дейна добавила: - И часть заплатим наперёд.
        - Да даже не знаю… Мож, сын мой… - тётке Вале не очень хотелось отпускать сына так далеко, боязно. Но и выгоду упускать тоже не хотелось. - До вечера, дивонька, обожди. Сын с поля придёт и, если не сам, то с мужиками уговорится. Да и хозяину твоему отлежаться надо бы, поди, умаялся-то верхом ехать!
        Скулы наагалея побелели.
        - Ты пока к колодцу за водой сходи, - тётка всучила Дейне ведро, - стол соберу. Поди не ел? - она жалостливо посмотрела на Ссадаши.
        - Я кормила его утром бульоном мясным.
        - Тьху! Да взвар мясной еда ли для мужика? Иди по воду, а я попотчую вас как надо.
        Тётка упорхнула в сторону кухни, и Дейна склонилась к нагу, чтобы расправить подушки.
        - Господин, ну не сердитесь. В обычное время вы и сами висели не только на моих плечах, но и на плечах Шширара.
        Ссадаши лишь зыркнул на неё. Будучи здоровым и сильным, он с лёгкостью притворялся нежной наагатинской девой. Но, будучи больным и слабым, силы на такой подвиг в себе найти уже не мог.
        Дейна вышла из дома и направилась к колодцу. Первое ведро она отнесла под яблоню и там вволю поплескала, обмывая лицо, шею и руки, а под конец вылила остатки воды себе на голову. Выпрямившись и встряхнувшись, женщина обнаружила, что недалеко от забора стоят два мужичка. Щуплые, потрёпанные, до бровей заросшие бородами. Пялились они на хранительницу с нескрываемым изумлением. Всё же тётка Вала не зря называла Дейну «дивонькой». Для здешних мест, где бабу с короткими волосами и в мужицкой одежде отродясь не видали, она действительно была дивом.
        Мужики скосились на облепленную мокрой рубахой грудь и переглянулись. Будто за купающимися девками никогда не подсматривали. Дейна склонилась, поворошила пальцами мокрые волосы, а мужики скользнули сальными взглядами по её спине.
        - Эй, девка! - крикнул один из них.
        Дейна из-под мокрых кудрей уставилась на них своими странными глазами, и мужички стушевались.
        - Госпожа, - льстиво протянул второй, рыжеватый, - чего это вы в первом попащемся доме приютились? Походили б сперва. У меня и изба просторнее и хозяйка не докучает…
        Мужичок стрельнул глазами вниз, на пристёгнутый к поясу увесистый кошель.
        - Так какой же уют без хозяйки? - спросила Дейна.
        - Да ежели мы без неё не управимся? Брат избу метёт, а я столую. А уж к утру мы вас и до самой столицы довезём.
        Дейна искренне изумилась. Как они успели прознать, что им в Дардан нужно? Изумилась и тут же получила ответ: за соседским забором затрещали кусты, как раз недалеко от распахнутого окна. Да-а-а, в деревне уши даже у воздуха.
        - Да уж сторговались, - Дейна оцепила от пояса кнут и, сорвал лопух, принялась оттирать присохшую грязь.
        - Ох, ну и кнутец у вас! - польстил рыжеватый. - Как скотину гонять.
        - Да что вы, почтенный, - сухо отозвалась Дейна. - Палаческий он, от папеньки наследство.
        Ширх. Из кнутовища вылезло лезвие, которое Дейна аккуратно обтёрла лопушком и исподлобья, с намёком уставилась на оторопевших мужиков. Мокрый ворот зашевелился, и наружу, шипя, высунулся уж. Он впечатли парочку куда больше, и мужики с воплями бросились прочь.
        - Чевой тут? - в окно высунулась тётка Вала. - Ах вы, пьяни беспутные! - взорвалась она. - Кобели плешивые! Да чтоб Божиня на вас гнилую болезнь наслала! Дивонька, не смей и слово молвить с этими беспутниками! - увидев в руках Дейны кнут - лезвие та успела спрятать, - баба воодушевилась ещё больше. - Стегать их надо было до язв кровяных, чтоб шкура лохмотьями висела! А ты-то! - возмущённый возглас достался соседским кустам. - Неужто не могла девку упредить, а скотов этих коромыслом отвадить?
        Из кустов высунулась щекастая женская голова.
        - Да я тока пришла! - зачастила соседка. - Вой услышала и выскочила прям в исподнем!
        - Да я твой зад ещё намедни приметила! Люди, чего деется-то?! - ещё громче завопила тётка Вала. - Честной девке уже и обмыться за своим забором нельзя, как приползает сволота глазастая!
        Захлопали двери и калитки. Послышался зычный мужской голос:
        - Куда они убёгли?
        - Да до дому!
        - Девки по вечеру жалились, что они опять по кустам за купанием погляд устроили.
        - Чего?!
        - Да, Мася твоя тож папаше плакалась, а тебе побоялась. Убьёшь же!
        - Да и убью! Я скляд этих подожгу!
        - Деревню всю спалишь, дурень!
        - Дивонька, да ты заходи, - устроив переполох во всей деревне, тётка Вала мгновенно успокоилась и подобрела. - Простынет яишенка.
        Дейна набрала воды, подобрала сброшенные куртку и рясу и вернулась в дом. Тётка Вала уже придвинула стол ближе к кровати и установила дымящуюся и шкворчащую сковороду, от которой разносился одуряющий запах поджаренных шкварок и лука. Рядом ломтями лежал ржаной хлеб и стоял горшок с варёной и холодной картошкой.
        Ссадаши встретил хранительницу недовольным взглядом, обещающим большие неприятности. Дейна не впечатлилась.
        - Ложку держать можете?
        Наг сумел поднять руку до стола и даже сомкнуть дрожащие пальцы на ложке. Но она так тряслась, что Дейна, не слушая разъярённое шипение, забрала её и присела рядом.
        - Надо есть. Господин, - женщина перешла на шёпот, - вы же хотите избавиться от моей заботы? Ну так поправляйтесь быстрее.
        И ложкой отшкрябнула от сковороды побольше яичницы и шкварок. Ссадаши неохотно открыл рот. После отравления, конечно, следовало бы поесть что-то более лёгкое, но чем угостили, тому и рады.
        Пока Дейна кормила своего капризного господина, тётка Вала хозяйственно подобрала брошенную на скамью курту, подивилась хитрому крою и укоризненно подцепила ногтем засохшую грязь. Затем подняла рясу и, встряхнув её, недоумённо нахмурила брови.
        - А чёй-то такое знакомое…
        Дейна через плечо посмотрела на неё и мысленно охнула. Рясы жрецов Богини-Матери везде были одинаковы.
        - Да это господина, - Дейна ткнула ложкой в сомкнувшиеся губы нага. - Испачкалась и промокла, так что я её сняла.
        Несколько секунд тётка тупо пялилась на тряпку, а затем охнула, прижала её к груди и широко раскрытыми глазами уставилась на гостя.
        - Мать-Божиня! Да как же я так… без почтения… Ох, стыд-то какой…
        Женщина засуетилась, всплеснула руками и бросилась на колени перед кроватью.
        - Господин… Отец, простите дуру, не признала по лицу! Да и как признать! Стыд, но жреца видим по разу в год. За тридцать вёрст ездим!
        - Стыд твой пустой, дочь моя.
        Дейна изумлённо захлопала глазами. Перевоплощение было мгновенным!
        Ссадаши смотрел на коленопреклонённую женщину спокойно, с благостной улыбкой на устах. Протянув руку, он тонкими дрожащими пальцами очертил на её лице благословляющий знак.
        - Ты помогла мне в беде, дала нам приют.
        - Так из-за сребролюбия-то дала…
        - Богиня награждает людей за труды их. Да и душа у тебя чистая и искренняя, а за те грехи, что есть, та сама себя в тайне ругаешь и каешься.
        Тётка Вала растроганно заморгала.
        - Так и есть! В нутро смотрите, отец! Ох, вам же худо! - спохватилась она. - А я терзаю вас. Молочка сейчас принесу. И мёду! Мёду! Мёд хорош при любой хвори! Богиня вас не оставит, а я подмогу в божеской милости. И как же вас угораздило?
        - Ездил с поручением от столичного храма и на обратном пути по незнанию ягод ядовитых отведал. Благо не один был, а то пришлось бы Богине принять меня до срока.
        - И то прав… - тётка посмотрела на Дейну и осеклась.
        - Хранительница моя, отряженная от храма.
        - Так женщина же…
        - Увы, наёмники грешат много в пути, - Ссадаши печально вздохнул. - Пьют, кутят, с ветренными неверную связь имеют… Беспокойства много от них. То ли женщина-хранитель. С вином не балует и господина своего неверными связями не порочит.
        - И то верно, - расцвела тётка. - А наш-то жрец… который за тридцать вёрст… от баб шарахается. Вот я и…
        - Ну, дочь моя, - Ссадаши улыбнулся ей с ласковым укором, - ежели бы нам было воспрещено вовсе общение с вами иметь, то как благословения давать? Жрец должен держать своё тело в чистоте, а если для того ему нужно сторониться женщин, то значит мысли его грязны.
        - Ох, истина какая, - Вала прижала руку к сердцу. И с укором посмотрела на Дейну. - Чё ж ты не уберегла хозяина своего? Он же нелюдь вон какой высоты! Эх…
        Дейна виновато опустила голову.
        - Вы отдыхайте-отдыхайте, а я сейчас молочка принесу.
        Вала было вымелась из избы, но почти тут же вернулась и заискивающе спросила:
        - А можно я сестриного сына на благословление приведу? А то ж когда ещё…
        - Благословление только укрепит мои силы.
        Только дверь захлопнулась, и Ссадаши мрачно уставился на Дейну.
        - Жрец? - прошипел он.
        - Ну не стащили же мы её?
        - Мы?
        - Я не могла сказать, что она моя. Не подхожу я для жреца, - Дейна посмотрела на свою облепленную рубашкой грудь.
        Ссадаши проследил за её взглядом, сильнее сжал челюсти и, ничего не сказав, открыл рот. Дейна сноровисто засунула в него ложку.
        - Шанка, у меня в дому жрец Богини-Матери! - донеслось восторженное с улицы. - Это ж какая святость сошла на мой двор!
        Ссадаши мрачно заработал челюстями.
        Час спустя Ссадаши, облачённый в наскоро почищенную рясу и обложенный подушками, сидя на постели благословлял выстроившихся сельчан. Рядом стояла суровая Вала, следящая, чтобы недужному жрецу особо не докучали. За её спиной высилась Дейна, замотанная в цветастое покрывало («Пусть люди о божеском думают, а не завидуют и похотью распаляются»).
        - Богиня с тобой, сын мой, - заезжий «жрец» заботливо очертил благословением бородатое лицо местного кузнеца и мужественно стерпел благодарственный поцелуй в руку.
        - Проходь, проходь, - подогнала кузнеца Вала. - За тобой ишо полдеревни!
        - А чевой это у вас тут?
        Сластолюбцы-выпивохи оказались мужичками неробкого десятка, раз посмели вернуться. Ну или же успели выпить для храбрости.
        - Милостивый жрец благословляет нас от имени Богини, - с достоинством отозвалась Вала. - Но таким греховодникам милости не положены!
        - Да чевой-то не положены? Мы, мож, каяться хотим, на путь верный идти…
        - Щас я тебя провожу! - кузнец шагнул к окну.
        - Стой, сын мой, - остановил его «жрец». - Он прав. Богиня милостива к кающимся. Подойдите ко мне, грешные сыны.
        Сельчане зароптали, но выпивохи дружно сунули головы в окно, подставляясь под благословение. «Жрец» немного побледнел, отёр рот пальцами и потянул руку для благословения.
        - Постойте, господин, - руку перехватила Дейна.
        Которая заметила, что наагалей мазнул пальцем по зубам.
        - Вы же помните, что от вашего касания идёт погибель сосудам, исполненным вина? - посмотрев на сельчан, Дейна пояснила: - От прикосновения господина портится любое вино, а сосуды с ним рвутся на части.
        - Но это же не глиняные кувшины, а живые люди. Помнишь, скольких я благословил? Разве с ними что-то случилось?
        - Нет, господин, - ответила Дейна, но за его спиной мотнула сельчанам головой.
        Те поняли, что хранительница стережёт не только тело господина, но и его душевный покой, и переглянулись.
        - И в правду, чего это мы? - пробасил кузнец. - Не по-людски это в покаянии отказывать… Эй, вы куда?
        Под громовой хохот «сосуды, исполненные вина» во второй раз с воплями бросились прочь со злополучного двора.
        Глава LVII. Помощница
        Тихо поскрипывала тележная ось и всхрапывала лошадь. Лежащая на сене Дейна смотрела в ночное небо и прислушивалась к мерному дыханию наагалея, спящего под её боком. Над головой проплывало звёздное небо, украшенное изогнутой половинкой луны и тонким кусочком-окаёмочкой волчьего месяц - если не знать, то и не поймёшь, что это он. Воображение дорисовывало тёмную часть светила, и оно было похоже на лик Предка.
        Телегу тряхнуло, и Дейна невольно приобняла господина, чтобы он не стукнулся о борт. Ухабистая и извилистая дорога не располагала ко сну, и наг спал паршиво. Лишь недавно он наконец провалился в глубокий сон, который не потревожил даже заунывный напев возницы. Скорее уж убаюкал сильнее.
        Самой Дейне спать не хотелось совсем. И это её уже немного тревожило, но лишь самую малость. Очень давно она не ощущала себя столь бодрой и подозревала, что благодарить стоит разбуженную кровь, которая тенет текущую рядом энергию мира. Наверное, это продлится не очень долго. Тело привыкнет, и сон к ней вернётся. Но пока Дейна лежала на пахучем сене, слушала тележный скрип и пыталась понять, какие эмоции вызывает у неё тепло лежащего рядом наагалея. Однозначно в этом ночном путешествии было что-то уютное.
        Из Заливняков они выехали ранним утром. Солнце едва высунулось из-за горизонта, когда угрюмый сын тётки Валы крикнул, что всё готово. Тётка засуетилась, собрала им снеди в дорогу и сунула Дейне цветастое шерстяное покрывало, чтобы жрец не замёрз. Сам наагалей в утренней суете почти не участвовал. Сидел на постели, с ненавистью смотрел на кашу и хлебал один лишь рассол. Прошлым вечером ему опять стало худо, накатила тошнота, тело охватил жар. Тётушка Вала так распереживалась, что уже хотела отправить сына - которому гости отчего-то не нравились - в соседнюю деревню за бабкой Ювидой, но Дейна взяла кружку с колодезной водой, пошептала над ней за сарайчиком вдали от чужих глаз и напоила господина.
        Тому разом полегчало, а Дейна по великой тайне призналась тётке, что в роду её были ведьмы. Сам-то она в эту чушь с колдовской силой не верит, да видимо зря. Только с её помощью господина и тянет. Вала клятвенно пообещала, что о сей тайне никто не узнает, но уже через полчаса по деревеньке гулял слух, что жрец настолько благостен, что сумел перевоспитать и сманить на правильный путь отъявленную колдунью и сделать из неё благодетельную деву. До братьев-пьянчуг, видать, сплетня тоже дошла. Неспящая Дейна через окно выбралась в сад ночной свежестью подышать, когда мимо забора, падая и кое-как воздвигаясь на ноги, прошёл один из них. Увидав женщину под яблонькой, он по-бабьи взвизгнул и под собачий лай припустил прочь быстрее трезвого.
        - Полночь скоро, - Дейна запрокинула голову и посмотрела на сгорбленную спину возницы. - Привал нужно делать.
        Мужик, не оборачиваясь, угрюмо буркнул и потянул за поводья, сворачивая с дороги в сторону раскинувшегося у реки леска. Крепенькая лошадка неторопливо, но упорно потянула телегу по кочкам.
        Наагалей проснулся, когда лошадка остановилась.
        - Что? - он попытался привстать, но Дейна надавила на его плечо.
        - Привал. Полежите пока.
        Ссадаши остался лежать, сонно хлопая глазами на ночное небо. В теле всё также царила слабость, и нагу показалось, что к горлу вновь подкатывает дурнота.
        Пока возница распрягал лошадь, Дейна осмотрела берег, одобрила и нырнула в лесок. Вернулась через четверть часа с большущей охапкой хвороста и тут же занялась разведением костра. Ещё через четверть часа Ссадаши лежал на подстилке из еловых лап, до подбородка замотанный в цветастое одеяло. Сил возмущаться на самоуправство хранительницы не было, после сна наг чувствовал себя совершенно разбитым.
        В котелке запыхтела каша, на свет огня и запах слетелось море ночной мошкары и больших ночных бабочек, мохнатых и тяжёлых. Угрюмый возница неохотно подсел к огню и взялся за ложку, а Дейна принялась кормить недовольно морщившегося господина.
        - Давно ли в охранении ходишь, госпожа? - завязал разговор возница.
        Кашу он черпал прямо из котелка, снятого с огня, и почти не дул на обжигающее варево. Только морщился, шумно выдыхал через нос и изредка кряхтел, как если бы стакан наливки хряпнул.
        - Примерно полгода, - честно ответила Дейна.
        Неприязнь Ихора, сына тётки Валы, она ощутила сразу. Вернувшись поздним вечером с поля, гостям мужик не обрадовался и долго что-то сердито шептал матери. А та его потом едва кочергой не огрела. Пришлось уважить родительское решение. Ехать в столицу он тоже не хотел, но спорить с матушкой не стал. Радовало, что и мешкать с поездкой не стал. Быстрее довезёт, быстрее отделается. Выяснять причины неприязни Дейна не спешила, мало ли чем не понравились. Главное, добраться до столицы, а уж в чьей компании… Сейчас это было не столь важно.
        - И всё с господином своим? - Ихор стрельнул глазами на привалившегося к плечу Дейны «жреца».
        - Нет. С ним мы вторую неделю. Госпожа отрядила присмотреть, - Дейна ткнула ложкой в упрямо сжатые губы. - Туда-то мы по реке плыли, а вот обратно своим ходом. Ну же, господин!
        - Не хочу, - фыркнул Ссадаши и, дёрнувшись, скатился с плеча Дейны и плюхнулся на подстилку. - Я сыт, не трогай меня.
        Дейна всё же потрогала его лоб и нахмурилась. Затем молча доела за господина кашу, подоткнула одеяло и, прихватив кружку с фляжкой, отошла в сторону реки. Ихор проводил её прищуренным взором.
        Чужаки не понравились ему сразу. Заливняки лежали в стороне от тракта, и путники к ним захаживали весьма и весьма редко. Чаще какие-то тати по окраинам пробирались, опасаясь оживлённых мест. А эти пришли со стороны реки. И ладно бы шли из столицы, худая дорога от тракта к ним тянулась, но они шли в столицу! А как? Берег Нолина южнее Заливняков сплошь порос лесом, через чащу что ли, топали? Или по реке плыли, да худое дело с судном приключилось? Тогда бы так и говорили! Да и какой жрец Богини-Матери с бабой в путь отправится? Пусть бы он в самом деле о грешном не помышлял, но народ-то, глядя, напридумывает и осудит, а дело ли это для такого лица? Вот и Ихор не верил, что жрец равнодушен к этакой крале. Как есть полюбовница! Да и не жрец он наверняка!
        Ихор пытался свои сомнения до матери донести, но бабий ум глуп. Что вбила в голову, тому и верит! Он уж к этим странникам весь вечер присматривался, но ничего постыдного и не приметил. Мать их ночевать вместе оставила, так он нарочно после полуночи к ним заглянул, но бабы рядом с жрецом вообще не было. Да и сейчас тоже… Ихор сердито засадил ложку в кашу. Охранительница со своим господином как с дитём, до кустов бы провожала, кабы жрец её едва ли не проклятиями не отваживал. Никакого смущения у девки перед мужицкой слабостью! Да и сильнющая какая баба…
        - Где Дейна? - глухо простонал в подстилку жрец.
        - Дык в сторону речки утопала.
        - Я же велел не отходить! Пусть возвращается!
        Сердито посмотрев на болезного, Ихор неохотно поднялся и направился к реке, утопающей в лягушачьем хоре.
        Девка сидела в пятне лунного света. Ихору сперва почудилось, что над её головой голубыми бликами играет речная вода, в мелких волнах которой купались звёзды. Зрелище заворожило его чуткую к красоте природы деревенскую душу, и он остановился, чтобы поймать ускользающие из головы только зародившиеся напевы.
        Зашуршали в камышах синие отливы,
        Оплеснули берег чёрными кудрями…
        Ихор даже осаживать себя не стал, хотя в обычное время увещевал, что нечего порядочному мужику песенки выдумывать. Этим пусть занимаются пустоголовые мужички, ни на что более негодные! Но сейчас душа сама потянулась к песне, и Ихор беззвучно зашевелил губами, повторяя народившиеся слова.
        А затем испуганно замер, когда сообразил, что воды-то над головой женщины не должно видать. Чай не с пригорка на неё смотрит, а река здесь не столь широка. Ихор присмотрелся, и ему показалось, что от волос охранительницы голубая дымка идёт. Сперва решил, что примерещилось, но женщина поднесла руку к кружке и с неё сорвалось несколько синеватых искр. Услышав треск, охранительница вскинула голову и уставилась на обомлевшего мужика.
        В глазах у неё слово голубые искорки звёзд рассыпались. В другое бы время или если бы её озаряли дикие всполохи костра, Ихор, может, и словил жуть. А тут в мягком сиянии лунного света, среди лягушачьего хора и тихого плеска воды мужику показалось, что он увидел Светлого духа.
        - Там… господин зовёт, - едва смог промямлить он.
        - Сейчас, - женщина улыбнулась, - лекарство дозаварю и приду.
        Ихору казалось, что его должно ожидать наказание, раз он подсмотрел истинный лик охранительницы, но та будто и не расстроилась, что её раскрыли.
        Или не поняла.
        Ихор вернулся к костру и нервно посматривал в сторону реки, пока женщина не вернулась. Во всполохах пламени голубая дымка была почти незаметна.
        Приподняв недовольно ворчащего жреца, хранительница заставила его выпить воду и опять уложила.
        - Ещё что-то осталось? - Дейна с интересом принюхалась, и Ихор молча подвинул котелок с кашей.
        Через полчаса, когда жрец сам, с ворчанием отмахиваясь от помощи хранительницы, встал и побрёл в кустики, Ихор уверовал в нечеловеческое происхождение Дейны. Нет, он и раньше подозревал, что она не человек, с такой-то силой. Но теперь были у него мысли, что женщина не имеет отношения к миру смертных. Совсем недавно жрец едва-едва ползал, а сейчас гляди, почти бегает!
        Вернувшись, бледный жрец сердито завернулся в одеяло и прижался лбом к бедру хранительницы. Чтобы не смела без его ведома уходить! И уснул.
        Женщина смотрела на него, смотрела… А затем вдруг погладила по голове, как прикорнувшего рядом кота. И выражение лица у неё было такое спокойное, Ихору даже показалось, величественное. В голове завертела невероятная мысль, но, когда от волос жреца пошла лёгкая голубоватая дымка, - или же Ихору почудилось? - невероятной она быть перестала.
        Потом, вернувшись в деревню, Ихор придушенным шёпотом, будто опасаясь, что его услышат, рассказывал матери, что, видать, свят жрец, коего они приютили. И в путницах у него сама помощница Богини, оберегающая и хранящая его по завету Госпожи. Мол, она сама ему сказала, тока он сразу не понял, какая Госпожа.
        - А что ты там сегодня напевал? - спросила Дейна притихшего Ихора.
        Господин спал беспокойно, в дороге под песню сон его был крепче.
        - Да это… - мужик замешкался, а затем неожиданно для себя признался: - Песню присочинил про то, как пчёлы на лугу снуют…
        Сболтнул и умолк, холодея и покрываясь потом. Не досказал, что песня про жизнь луговую, не тока про пчёл, но и про бабочек-красавиц, про трудяг-муравьёв, про птиц и зверьё мелкое, про травы и цветы… Длинная песня, да и дорога длинная.
        - Немужицкое, конечно, дело, - зачастил он, оправдываясь. - И не знаю, для чего дар мне такой даден…
        - Раз дан, значит, нужен, - спокойно отозвалась женщина.
        Оробевший Ихор испуганно посмотрел на неё, нервно затеребил край рубахи, а затем набрался отчаянной смелости и предложил:
        - У меня песня про реку есть. Такую как сейчас, в ночи. Спеть?
        - Спой, - улыбнулась Дейна.
        В Дардан они прибыли к полудню третьего дня. Ихор наотрез отказался оставлять путников в Дейвиде и переправился вместе с ними в столицу, заявив, что самолично доставит до места. Видано ли дело отпускать девку с больным одних в такое поганое место?!
        - Только нам не в храм нужно, - озабоченно нахмурилась Дейна. - Сперва в имперский дворец…
        - Неужто к самому ымператору? - охнул Ихор.
        - Да нет. К лекарю его, чтоб господина осмотрел. В помощи не откажет…
        Но Ихор уже не вслушивался в путанные объяснения хранительницы. Помощнице Богини лучше знать, в чьи руки доверять лечение господина. Оправил шапку, подпоясался и, приосанившись, покатил прямо по главной улице. И то, что стража не остановила его даже на подступах ко дворцу, только убедило Ихора в особенности его спутников. Стража же, завидев кудрявую голову Дейны и бледный лик наагалея, со всех ног бросались докладывать, что драгоценная пропажа, из-за которой город стоит на ушах уже пятый день, наконец-то вернулась.
        Величественные кованые дворцовые ворота были распахнуты настежь, а стража с нездоровым ликованием следила за приближением скрипящей на все оси телеги. Дейне стоило огромных трудов сохранить невозмутимое выражение лица, хотя очень хотелось втянуть голову в плечи.
        - Не трясись, - сквозь зубы прошипел лежащий на её коленях Ссадаши. - Жрать тебя буду только я.
        Ихор едва смог удержать рот закрытым при виде такого великолепия. В столице-то ранее бывал, даже ходил под дворцовые стены, чтобы глянуть на жилище ымператорское, но вот так чтобы за защитные стены проехать и увидеть всё ранее прикрытое…
        Телега остановилась, и выезд сразу перекрыли четверо стражников. Дейна спрыгнула и хотела помочь господину, но тот зарычал:
        - Я сам!
        За время пути наагалей окреп, но ещё пару раз ему становилось худо, и Дейна не понимала почему. Ссадаши кое-как сполз с телеги, покачнулся и ухватил за борт.
        - Спасибо за помощь, Ихор, - Дейна отстегнула кошель и протянула мужику.
        Тот возмущённо замахал руками.
        - Ты чего? Да разве можно брать-то?
        - Богиня всегда вознаграждает за благодеяния, и нам, её слугам, не следует позорить её неблагодарностью, - отозвалась Дейна. - Бери. Купишь матери маслобойку, которая ей снилась.
        Ихор покряхтел, но после таких слов награду уже было стыдно не принять.
        - Ссадаши!!!
        Наагалей вздрогнул, затравленно осмотрелся и покрепче вцепился в борт телеги. Увиденное впечатлило всех, кроме флегматичной лошади.
        От дворца в облаке пыли стремительно нёсся наагалей Вааш. Его хвост извивался с такой быстротой, что очертания его стали размытыми, полы одеяния парусами вздымались с обоих боков. Дейна малодушно отшатнулась, но Ссадаши разъярённо зашипел:
        - Куда?! Я передумал! Поведёшь меня во дворец… Вааш, стой!
        Могучий наагалей замер прямо вплотную к Ссадаши, обдав его облаком пыли.
        - Ссадаши, ты цел?! - взревел Вааш, хватая друга за плечи и беспардонно поворачивая из стороны в сторону.
        - Я…
        - Срочно к лекарю! - вновь взревел наагалей и, прижав друга к груди как ребёнка, с той же пугающей быстротой пополз в обратном направлении.
        Дейна только успела поймать разъярённый взгляд господина.
        - Дейна, - на правом локте сомкнулись пальцы, и вздрогнувшая женщина уставилась на из ниоткуда появившегося наагариша Делилониса, - как мы рады, что вы вернулись.
        - Мы переживали, - в левый локоть тоже впились чьи-то пальцы, и Дейна с испугом уставилась на ласково улыбающегося наагасаха Шашеолошу.
        Под ложечкой противно засосало.
        - Пойдёмте-пойдёмте, поговорим в более удобном месте, - почтительно, но непреклонно протянул наагариш.
        Ихор с открытым ртом глядел, как хранительницу с величайшим почтением под руки уводят два высоченных господина со змеиными - вот мерзость-то! - хвостами. И упустил момент, когда перед ним самим появился змеехвостый мужик.
        - Мы благодарим вас за ваше мужество, - отчеканил наг и сунул в руку растерянного Ихор ещё один кошель. - Да пребудет с вами благословение богов.
        И торопливо заскользил вслед за остальными.
        Ихор посмотрел на них, на расступившуюся стражу, опять на нагов и, сглотнув, поспешил спрятать оба кошеля за пазуху.
        Боги, да как бы с такими деньжищами теперь до дома живым добраться?
        Глава LVIII. Пристрастный допрос
        Дейну со всем почтением довели до гостевого крыла и затащили внутрь. Она бы и сама зашла, но наги ползли слишком быстро и она не поспевала за ними. В коридоре слышалось отдалённое, но очень гневное рычание наагалея Ссадаши, со всех сторон взволнованно шуршали хвосты и раздавался звонкий голосок наагасахиа Лаодонии:
        - Дядюшка, боги, где вы были? Шаш успел написать отцу, брат-император едва не съел господина Дехрена. И съел бы, если бы Дерри не покусала его раньше. Бедная девочка так расстроилась… А где Дейна?
        Кто-то что-то зашипел в ответ, но Дейна уже не разобрала. Наги затащили её в покои наагариша Делилониса и торопливо заперли дверь.
        И вовремя!
        В коридоре тут же зашуршали хвосты, раздались приглушённые и знакомые Дейне голоса, а щель между косяком и дверью шумно обнюхали. Женщина сперва решила, что кошка, но потом почти смутилась, сообразив, что это кто-то из нагов.
        - Присаживайся, - наагариш гостеприимно махнул хвостом на одну из подушек, а наагасах плюхнулся на пол ещё раньше и аккуратно, но всё же больно уж стремительно сдёрнул Дейну вниз.
        Женщина судорожно вцепилась в бархатистые кисти подушки и поджала ноги.
        Пока её тащили, она успела надумать многое. И то, что её сейчас обвинят в похищении наагалея, а, может, и в отравлении. Если так подумать, то на неё же можно списать нежданное явление вольных, и Дейна истово молила богов, чтобы это оказались недруги наагалея, а не исполнители, которых она вообще-то наняла для ловли и упокоения Тинтари. Кстати, что с этим рыжим проходимцем? Дейна надеялась, что его поймали, но он смогли сбежать даже от дяди, когда тот был сильно не в духе. Чего ему стоило утечь и в этот раз? Попорченные кишки его вряд ли остановили. Дейна больше переживала за Шерра, которого оставила связанным в деннике, и надеялась, что дядина выучка не забылась и братец через пару минут освободился от пут. А то наги могли же и шкуру попортить…
        Раздался размеренный стук, и наагариш нахмурился.
        - Кто там?
        - Я, - отозвался гость, что ясности не добавило.
        Господин Делилонис приоткрыл дверь, а затем распахнул её вовсю ширь. И Дейна нервно сглотнула, вспомнив, что нарушила закон и за нападение на императора ей полагается смертная казнь. И чего она так в город торопилась?
        Император вошёл и сам запер дверь под недовольным взглядами оставленных в коридоре Оршоша и Арреша. Последний посмел показать Дейне кулак, немного её приободривший: раз охранники собираются с ней разобраться, значит, смертная казнь ей не грозит.
        Господин Раашир смерил поникшую женщину холодным взглядом и с чувством процедил:
        - Да чтоб я ещё раз с вашей семейкой связался!
        - Вы хорошо знаете семью Аррекс? - удивился Дел.
        - Угу, - не отрывая глаз от Дейны, соврал император, и она не смогла удержаться от беглого благодарного взгляда. - Я бы очень хотел знать, что же произошло. Госпожа Дейна, - церемонно обратился к женщине его величество, - вы же нас просветите?
        Дейна затравленно посмотрела на наагасаха, и тот приободрил её вполне благожелательной улыбкой.
        - Я не знаю, что произошло на территории монастыря…
        - Это мы и сами узнали, - перебил её император, - но для нас до сих пор остаётся большой тайной, куда же вы с наагалеем потом пропали.
        - И что в монастыре делали вы? - педантично добавил наагариш.
        - Нет, - поморщился Раашир, - это я уже выяснил. Но сравнить версии будет интересно.
        Дейна готовилась к разговору всю дорогу. Прокручивала свои слова и так, и эдак, решала, что можно сказать, а что стоит утаить. И пришла к выводу, что врать причин нет. По крайней мере, не этим людям… и нелюдям. Фанлексы предпочитали не рассказывать посторонним о своих талантах, всё же нередко бывало, что «таланты» оказывались слабостями.
        - У меня недавно… в день, когда в наагалея стреляли первый раз…
        - Это когда именно? - сразу же запутался наагариш.
        - А как часто такое случало? - вскинулся император.
        - Только у портного, - пришёл на помощь наагасах, и Дейна прониклась к нему расположением.
        - Да, у портного. В тот день у меня проснулся дар призрачных котов.
        Мужчины продолжали смотреть на неё с вопросом.
        - Вот Тёмные! - наконец дошло до наагариша.
        - Что случилось? - нахмурился император. - Какой дар есть у призрачных котов?
        - Хождение по теням!
        - Тёмные! - вторил наагаришу его величество.
        - Дар нестабильный, - Делилонис продолжил за Дейну, - в ближайших родственниках одарённых нет, научить некому.
        - Госпожа…
        Длинные пальцы наагасаха Шашеолошу когтями подцепили подбородок Дейны, приподняли его, и наг заглянул в глаза женщины. На мгновение ей показалось, что она провалилась в черноту взора мужчины и столкнулась с кем-то живым, опасным, но добродушно настроенным. От тихого глубинного рычания пробрало всё тело, и наг отстранился, выпуская Дейну из плена своих глаз.
        - Душа зверя есть, но тела нет.
        Дейне показалось, что наагасах расположился к ней ещё больше.
        - Такое бывает среди носителей смешанной крови, - наагасах с мягкой улыбкой погладил Дейну по голове. Как ребёнка. Или котёнка. - У тебя есть кто-то кто мог бы тебя обучать?
        Женщина отрицательно мотнула головой.
        - Запечатать кровь призрачных котов уже нельзя, - Шаш словно бы и не опечалился. - Звериная душа-то есть. Не изводить же её?
        - Наагасах, мы сейчас немного другое обсуждаем, - строго напомнил император.
        - Всё связано, - не согласился с ним Дел. - Ссадаши от неё теперь не отвадите, а он уже вместе с ней куда-то провалился.
        - В болота Карийские, - печально уточнил Дейна. - Мы провалились в Карийские болота.
        - Не может быть! - не поверил Раашир.
        - Слишком далеко, - засомневался Делилонис.
        - Я не вру. Наагалей и сам подтвердит. Правда, он очнулся уже после того, как я на другой берег Нолина перебралась.
        - Очень давно я читал что-то по призрачным котам… - наагариш потёр лоб, пытаясь вспомнить, но его опередил наагасах.
        - Я перед отъездом получил из Салеи книгу про демонических оборотней, которые там обитают. Но только её начал. Там что-то говорилось про редкие светлые тени, которые могут уводить на огромные расстояния, и взрослые оборотни первым делом учат деток в них не соваться.
        - А Дейна у нас необученная, - качнул головой Раашир.
        - И, похоже, невезучая, - вторил Делилонис.
        - У всех бывают неудачи, - заступился Шаш.
        - Я про Ссадаши, - веско обронил наагариш. - Так вы оказались на болотах. И что дальше?
        - Господин не приходил в себя до самого вечера. За это время мы успели выйти из болот, перебраться на другую сторону реки и устроить привал.
        Благородное «мы» Дейны никто поправлять и уточнять не стал.
        - Очнулся он совсем слабый, его тошнило, а в ночь начался жар. К утру вроде полегчало, и мы добрались до деревни. Там мы переночевали, и наутро выехали в столицу.
        - И Ссадаши больше не было плохо? - засомневался Делилонис.
        - Было, - Дейна бросила на него заинтригованный взгляд. - Порой его опять тошнило, он слабел, и начинался жар. Но через некоторое время отпускало.
        - Ну хоть на это мозгов хватило, - сквозь зубы процедил наагариш.
        - Дедушка, - Шаш посмотрел на него с укором.
        - И не заступайся! - взвился Дел. - Нашёл на свой хвост проблемы и настолько зазнался, что позволил себя обдурить. Да я чуть с ума не сошёл за эти дни! И… - наг осёкся, поймав три пары глубоко сочувственных взглядов, смутился и сказал не то, что собирался: - Что бы я его родителям сказал? А Тейс?
        Взгляды стали ещё более сочувственными, и Дел понял, что от образа нага, кусающего хвост от переживаний за друга, ему уже не избавиться.
        - Простите, а что произошло с господином?
        Дейна выдержала холодный взгляд императора и малость раздражённый - наагариша стойко. Мужчины переглянулись, и господин Делилонис неохотно ответил:
        - Ссадаши насолил кому-то из местных вольных. Точнее, не кому-то, а Рясию Трупожору. Каким-то образом он прознал, что Ссадаши собрался заманить его людей, которые всю ночь таскались за Ссадаши по городу, на территорию монастыря и устроить там ловушку.
        - Шширар уверяет, что они обсуждали план во дворце и больше нигде, - Шаш озабоченно нахмурился, - но во дворце слишком много ушей, а у дяди много врагов. Мы пока не нашли того, кто подслушал и рассказал услышанное Рясию.
        - Он связался с одним из жрецов храма, бывшем вольным, но решившего начать новую жизнь, и угрозами вынудил того добавить в чашу с вином зелье, которое дают туманникам вместе с ядом, чтобы отравить. У туманников сильная врождённая защита от ядов и сперва нужно разрушить её. Только долгое время никто не подозревал, что это зелье прекрасно рушит защиту от ядов и у некоторых других рас. В том числе у нас. Ну, у тех, кто ядовит. Зелье прозрачное, с неявным вкусом и запахом, вино его хорошо маскирует. Ссадаши и Шширар хлебнули вина, но пока не начали выделять собственный яд, всё было хорошо. А во время боя они траванули сами себя, так как зелье успело разрушить защиту.
        - И Шширара мы едва успели довезти до лекаря, - добавил Шашеолошу.
        Дейна побелела.
        - Сейчас с ним всё хорошо, но лекарь пока держит его взаперти, - успокоил её наагасах. - Мы переживали, что дядя уже умер.
        - А я говорил, что боги не позволят нам так легко от него избавиться, - хмыкнул император.
        Он наконец расслабился и присел рядом с Дейной.
        - Ну у Ссадаши защита покрепче, чем у кого бы то ни было, - задумчиво протянул Дел. - Да и выпил он того вина не так много… Шширар же говорил, что госпожа Инан изволила пошутить, якобы в вино добавляют настойку для усмирения плоти, и Ссадаши выплюнул почти всё. Зелье не успело разрушить защиту до конца, и та немного, но помогла. Пока Ссадаши валялся в обмороке, ядовитые железы не работали, а к вечеру действие зелья уже ослабло и защита начала восстанавливаться. Кое-как, но выкарабкался, - наагариш устало вздохнул и тоскливо протянул: - Убью поганца.
        - А вольные?
        Дейну на самом деле волновал лишь Тинтари.
        - Поймали почти всех, один сбежал. Они что-то говорят? - Дел вопросительно посмотрел на императора, но тот бросился взгляд на Дейну и скривил губы.
        - Потом.
        - А рыжего с раной на животе среди них не было?
        Мужчины заинтересованно посмотрели на Дейну.
        - Не было, - отозвался наагариш. - О, что это за печальный взгляд? На конюшне мы нашли обрывки верёвок, пятна крови и заляпанную ею же косу. Наши клянутся, что ни с кем там не дрались.
        - Ты, глупое дитя, - Раашир мрачно уставился на женщину, - неужели ты пыталась кого-то убить? Если твоя дяд… отец узнает, то очень огорчится. Что ты там вообще делала?
        На это у Дейны был готов ответ.
        - Я следила за наагалеем. И когда поняла, что он собирается в храм, то проникла следом, стащила сушащуюся на верёвке рясу и спряталась на конюшне.
        - А Инан мне сказала, что она воспользовалась дружбой с настоятелем храма и уговорила его припрятать тебя среди других жрецов, - по губам императора расползалась воистину коварная ухмылка.
        И не успела Дейна удивиться, как его величество ошеломил её ещё больше.
        - И настоятель подтвердил её слова.
        Женщина беспомощно открыла и закрыла рот, почесала шею и смущённо пробормотала:
        - Ну раз она сама сказала…
        - И откуда у девушки столь благородного происхождения связи в борделе? - нахмурился Дел. - Вроде в империи более ханжеские взгляды.
        - В семье этой милой барышни взгляды весьма свободные! Я надеюсь, ты больше ничего не утаила? - Раашир строго посмотрел на Дейну.
        Та честно задумалась и сорвала:
        - Вроде всё рассказала.
        - Врёт! - неожиданно убеждённо заявил Дел. - У неё сейчас лицо как у Ссадаши было.
        - А мне показалось, что оно честное, - вступился Шаш.
        - Вот именно!
        - Наагариш, она всё же не наагалей, - император тоже заступился, - а девочка из благородного семейства, находящаяся в несколько неудобных обстоятельствах. Прямая и простодушная. Я хорошо знаю её… отца. И думаю, - Раашир сурово посмотрел на Дейну, - самым лучшим решением будет отправить её к нему. В особенно в свете проявившегося дара. Фанлексы веками борются с неприятности из-за смешанной крови, и граф прекрасно осведомлён о проблемах, которые могут ожидать его дочь. Может, он запечатает кровь котов или ещё что-то…
        - Нельзя, - мягко, но непреклонно осадил его Шаш. - Кровь призрачных котов запечатывать нельзя. Я же сказал, пусть у зверя нет тела, но есть душа. Госпожа, вы же её чувствуете?
        - Редко.
        Существование души звери для Дейны не было сюрпризом.
        - Дядя запечатал мою кровь во младенчестве, чтобы я могла выжить, но сама печать оказалась неидеальной.
        Дедушка просто не очень хорошо разбирался в магии смертных, но его потомки разбирались в ней ещё хуже.
        - Поэтому душа зверя всё же появилась, но тело нет. Нам… мне это не мешает.
        - Но проснувшийся дар - это уже проблема! - Раашир покачал головой. - Я отправлю тебя к отцу.
        Дейна даже возмутиться не успела.
        - Не выйдет… - тоскливо протянул Делилонис.
        - Дяде не понравится…
        Наагасах договорить не успел, как в коридоре раздался злобный рык, от которого внутри у Дейны почему-то всё радостно перевернулось.
        - Господин, стойте!
        - Он сейчас упадёт!
        С другой стороны к двери что-то тяжело пришлёпнулось, створка дёрнулась пару раз, и слабый и ещё более злой из-за этого наагалей приказал:
        - Ломайте к Тёмным!
        Получив разрешение от господина, Оршош и Арреш с готовностью вынесли дверь. Хряпнул запор, хрустнули петли, и створка тяжело грохнулась внутрь, наагариш едва хвост успел убрать. В проёме застыл едва держащийся на хвосте злющий наагалей. Искривив губы в каком-то жутком подобии улыбки, он полюбопытствовал:
        - Поболтали? Возвращайте назад, дальше её жрать буду я, - и, посмотрев на Дейну, рявкнул: - Живо ко мне! - и выщерился на подобравшегося сзади Шема: - Лапы убрал!
        Дейна тут же вскочила и бросилась вон. Наагариш и наагасах её даже поймать не попытались, а император лишь досадливо цыкнул. Поднырнув подмышку господина, Дейна обхватила его за талию и подпёрла.
        - Опять меня тащить вздумала?! И не смей думать!
        - Я просто держусь поближе, чтобы вам было удобнее меня есть.
        - Уши мне не крути, поганка! Как у тебя только спина не отвалится?
        Но спина у Дейны и не думала отваливаться, а сил вполне хватало, чтобы развернуть хвостатого и тяжёлого господина в другую сторону и поволочь его прочь. К торжествующе прихлопывающему хвостом по полу лекарю.
        - Тащи-тащи его сюда!
        - Дейна, я тебя спас! - возмутился Ссадаши и разъярённо зыркнул на Лилашея.
        - Теперь моя очередь, - и благодарная Дейна с ещё большим усердием потянула его к лекарю.
        Откуда-то из глубины коридора гулко захохотал наагалей Вааш.
        - Ну вот посмотрите на них, - Делилонис неодобрительно проводил взглядом качающуюся парочку. - Им явно очень интересно в компании друг друга. А Ссадаши не нравится, когда его лишают интересного раньше, чем он сам того захочет.
        Глава LIX. Проблемная тайна Дейны
        - Я не хочу к нему!
        Наагалей упирался, цеплялся слабым хвостом за охранников, пытался отпихнуть «спасённую» Дейну и с нездоровым бешенством посматривал на лекаря. Дейна, конечно, привыкла к противоречивому характеру господина, но всё же ей показалось странным, что он с таким упорством отказывается от помощи, которая ему явно необходима. Заглянув снизу в лицо нага, хранительница увидела лихорадочный румянец на щеках и донельзя расширенные зрачки.
        Наагалей явно было немного невменяем.
        - Ссадаши, ну чего ты кочевряжишься? - с другого бока подполз наагалей Вааш и, заглянув ему в лицо, обеспокоенно протянул: - О-о-о… Лилашей, чё с ним?
        - Ядом своим траванулся, скоро галлюцинации пойдут. Тащите его внутрь, - наг распахнул дверь, и Вааш с Дейной вдвоём заволокли Ссадаши в гостиную.
        - А ты его не предупредил что ли? - проворчал Вааш, смотря, как пошатывающийся друг отползает к стене и приваливается к ней.
        - Предупредил. Но у него уже вменяемость отключилась, - лекарь пососал прокушенную ладонь. - Хотел печатью железы закрыть, а он меня кусанул. Да не смотрите на меня так. Я что, дурак к нему в рот без противоядия лезть?
        - А защита что, после того зелья не восстанавливается? - обеспокоилась Дейна. - Почему он до сих пор свой яд не переносит?
        - Потому что постоянно использовал его эти дни, - недовольно скривился Лилашей. - И как дотянул только до дворца…
        - Господин, зачем вы использовали яд? - возмутилась женщина.
        И господин Вааш, и господин Лилашей посмотрели на неё с жалостью, почти как на дурочку.
        - Потому что рядом были вы, - ответил лекарь, и Дейна смутилась.
        - Я так сильно ему не нравлюсь?
        - Ну ты и идиотка, - добродушно пробасил Вааш.
        - Госпожа, вокруг же вас были люди, и вряд ли наагалей посчитал их дружелюбными. Вы женщина, а он сам был так слаб, что только на яд и мог надеяться.
        - Не укусит так плюнет, - хохотнул Вааш.
        Страх за друга больше его не терзал - Лилашею наагалей доверял полностью, - и Вааш с облегчением следил за дрожащим Ссадаши. На хвосте тот держался значительно лучше, чем на ногах, но передвигался исключительно по стеночке.
        - Гады, - протяжно шипел он по-наагатиски, отползая подальше, - ненавижу вас. Ползите прочь. Нет, ты останься! - и яростный взгляд на непонимающую Дейну.
        - Надо его отловить, разжать рот и поставить печать, - деловито перечислил Лилашей. - Наагалей, мне нужна ваша помощь. А то защита у него в полной мере так и не восстановилась, и он продолжает себя травить.
        Дейна представила будущую потасовку, в которой два сильных нага скручивают слабого наагалея, который даже в таком состоянии думает о её защите, и заволновалась. Такой удар по достоинству! Да и… жалко его.
        - Господин, вам нужно перестать выделять яд, - хранительница решила попытаться достучаться до разума наагалея. - Вы себе вредите. Если вы сдохнете, то как же позаботитесь обо мне?
        Вааш и Лилашей с изумлением уставились на неё, и щёки женщины порозовели.
        - Я не выделяю, - Ссадаши с достоинством мотнул головой и едва не бухнулся на пол.
        - Он не осознает этого, - с сожалением протянул лекарь. - Увы, но говорить бесполезно.
        - Но попытка во! - Вааш показал большой палец.
        - Наагалей, заползайте справа, а я слева. И не помните его ради всех богов!
        Наги расползлись в разные стороны и начали подбираться к Ссадаши. Тот, пьяно пошатываясь, с лютой злобой смотрел то на одного, то на другого и яростно щерил зубы. Когда «злодеям» оставалось проползти какие-то полсажени, наагалей неожиданно бросился между ними, да так быстро и ловко, что его не успели поймать даже хвостами. Впрочем, равновесием ему изменило, и Ссадаши растянулся на ковре прямо у ног Дейны. Та поспешила ему на помощь и с большим трудом подняла, пока наг с шипением отмахивался от «врагов» хвостом.
        - Пошли прочь, скотоложцы! Эти ублюдки Миссэ и Доаш… Убью тварей!
        Вааш и Лилашей озадаченно, но с понимаем переглянулись.
        - Господин, всё хорошо, - Дейна прижала к себе дрожащего наагалея. - Вам просто дадут лекарство. И если вы выпьете его сами, то к вам даже никто не прикоснётся.
        - Они и тебя сюда притащили? Или ты, - Ссадаши подозрительно сощурил безумные глаза, - всё же мужчина?
        Так как говорил наг по-наагатински, Дейна его не поняла и вопросительно взглянула на господина Вааша. Тот поспешил отмахнуться:
        - Не бери в голову.
        - Нет, ты не мужчина, - Ссадаши уставился на грудь Дейны, - ты укротительница змеев.
        - Госпожа, держите его покрепче. Если вдруг будет сильно вырываться лучше отпустите, - Лилашей не двигался, опасаясь, что отравленный наагалей может ненароком повредить женщине.
        - Я не хочу к ним, - плаксиво протянул Ссадаши, и сердце Дейны дрогнуло.
        Именно в этот момент он стал похож на наагалея, с которым она познакомилась. На нежного ребёнка. Жалость развернулась, опутала Дейну щупальцами, и она теснее прижала к себе нага. И упреждающе грозно посмотрела на господина Вааша и лекаря. Нет, она не хотела их отпугнуть, как-то невольно вышло.
        - Господин, - Дейна посмотрела на наагалея и проникновенно произнесла, - если вы не ядовиты, то поцелуйте меня. Как в последний раз целовали. Глубоко, - голос зазвучал завораживающе вкрадчиво, - горячо, с языком.
        Брови господина приподнялись, и он сам выпрямился, с изумлением смотря на женщину. Даже забыл про застывших «врагов». Хвост азартно шевельнулся, губы разошлись в предвкушающей улыбке, и Ссадаши склонился к губам Дейны.
        И с яростным шипением отскочил, в ужасе распахнув глаза. Зашипев ещё раз, зло, протяжно и обиженно, наг метнулся к двери в спальню и, бросив на Дейну разочарованный и сердитый взгляд, скрылся внутри. Лекарь поторопился за ним.
        - Ну ты даёшь, - одобрительно прогудел Вааш. - С сумасшедшими что ли, раньше дело имела?
        - Нет, - тряхнула кудрями Дейна. - С безголовыми, но ответственными.
        - Ничего с ним не будет! Поползает пару недель или месяц не ядовитый, а потом печать снимут, - вещал господин Вааш окружившим его охранникам наагалея. - Я вон всю жизнь не ядовитый и ничего, так справляюсь.
        Наги ничего не сказали, но очень красноречиво посмотрели на его широкие плечи и мощный торс.
        - Да и на кой ему яд? Он самого себя травит чаще, чем врагов.
        Здесь охранники могли поспорить, ибо господин травил их не реже.
        - Зато на время успокоится и поразмыслит, - понадеялся наагалея.
        Даже Дейне это заявление показалось чересчур наивным, но она, как и все, молчала. Да и страшно было рот раскрывать. За её спиной стояли мрачные Оршош и Арреш. Мужчины ничего не говорили, только смотрели на неё и смотрели, и в глазах их явно читалось желание отодрать Дейну за уши: дядя тоже порой так глядел.
        Дверь распахнулась, и в коридор выполз довольный-предовольный Лилашей.
        - Всё, спит. А вы, госпожа, большая молодец! Он тут же перестал выделять яд и согласился прополоскать рот. Снотворным, - по лицу нага расползалась коварнейшая улыбка. - Так что спать я его уложил и печать на железы поставил. Пусть отдыхает и приходит в себя. А теперь ваша очередь.
        Наг ткнул тонким пальцем в Дейну, а точнее в её грязную на животе рубаху, и хранительница невольно отшатнулась. Но на плечи опустились тяжёлые ладони, и Оршош с Аррешем подтолкнули её вперёд, а затем и вовсе запихнули в гостиную.
        - Ну и что тут? - Дейна не успела опомниться, и лекарь задрал её рубашку.
        Брови достойного нага поползли вверх.
        - Оригинально… - лекарь растерянно хлопнул глазами. - Неужто помогает?
        Дейна одёрнула рубаху, скрывая прилепленный к животу подорожник. Утром рана закровоточила, а чистых тряпок под рукой не оказалось. Ну она и приложила, что нашла, а потом задремала в телеге и про лист забыла. Ну он и присох вместе с кровью.
        - Просто ссадина… на сук напоролась, а перевязать нечем…
        - Он хоть свежий?
        - Утрешний.
        - Чё там? - сзади подполз наагалей Вааш.
        - Лечение очень традиционными методами, - хмыкнул лекарь, но больше лезть под женскую рубашку не пытался. - С рукой что?
        Левое запястье хранительницы крепко перетягивал носовой платок, покрытый бурыми пятнами.
        - Ссадила, когда тележное колесо заново навешивали. Я совершенно цела, господин. Мне бы только помыться и одежду сменить.
        - Мазь ей какую-нибудь дай и отпусти с миром, - попросил наагалей. - Ссадаши тебе должно хватить.
        - Эй, я что Дух, чтоб меня жертвами задабривать? - обиделся лекарь, но уполз и вернулся с маленьким горшочком. - Вот.
        - Благодарю, господин.
        - А теперь расскажите-ка мне, что вы давали наагалею?
        Лекарь слегка прищурился, но Дейна и не вздрогнула. Добросовестно перечислила всё, чем кормила и поила господина. Господин Лилашей явно не удовлетворился ответом.
        - Всё? - подозрительно уточнил он.
        - Вроде да.
        Лекарь молча посмотрел ей в глаза, улыбнулся и всё же отпустил.
        - Ну идите, идите.
        Дейна с готовностью вымелась в открытую дверь, притормозила перед поджидающими её нагами, но те сноровисто подхватили её под локти и потащили прочь по коридору. Когда они скрылись за углом, раздался полузадушенный писк и неистовое шебаршение. Вааш довольно улыбнулся.
        - Она соврала.
        - Чего? - Вааш непонимающе уставился на Лилашея, который продолжал смотреть на угол, за которым скрылась Дейна.
        - Она ему что-то давала, но не хочет говорить что.
        - Ты думаешь, что она его поила тем зельем? - у Вааша под ложечкой нехорошо засосало.
        - О, нет, что вы, наагалей! Нет, она поила его чем-то другим, - голос лекаря звучал воистину заинтригованно. - Понимаете, наагалей по всем признакам должен был сдохнуть. Но почему-то она привезла его живым. И мне очень интересно, что же она такое ему давала, что я и следа того лекарства в его крови не нахожу.
        - Вернулась, паразитка! - злорадно протянул Шерр, из узкого окошка своего логова в Кривом Мизинце глядя на сестру, бредущую от гостевого крыла в сторону крыла слуг в компании двух нагло скалящихся нагов.
        Сестра злилась, что-то торопливо и резко говорила мужчинам и тёрла и без того красные уши. Шерр даже с такого большого расстояния видел, как они полыхают.
        - Слышишь? Вернулась! - парень радостно потрепал лежащую рядом Госпожу по мохнатому боку, и та недовольно зарычала.
        В ответ со всех сторон раздалось торопливое шурх-шурх-шурх: выползшие пауки торопились попрятаться, а то дурная кошка жрала их на радость Шерра. Он потому её и не гнал. Да и стража с придворными обходили башню, из которой порой доносились злобные рыки, по ещё большей дуге.
        - Ну теперь я с ней поквитаюсь! И за седло, и за деда!
        За деда было особенно обидно. И зачем Дейна его прислала?! Они же договорились, что старших не привлекают. И особенно Предка!
        Шерр вновь вспомнил визит горячо обожаемого дедули. Он как раз сидел в компании девочек в борделе Инан и запивал злость и тревогу, когда явился дед и со словами «Я соскучился, мой маленький медвежонок!» поднял его на руки как мальчишку. Надо было видеть лица проституток, когда один красивый мужчина поднял на руки другого! Дед, увы, совершенно не понимал, что Шерр уже давно вырос. На его взгляд внук просто стал «слишком длинным»! А ещё он совершенно не понимал намёков и на вопрос наездниц «О, это твой любимый?» (вообще-то обращённый не к нему, а к Шерру) ответил: «Да, я очень люблю этого ребёнка».
        Шерр не был уверен, что ему удалось оправдаться в глазах смешливых барышень, которые тут же припомнили, что он ещё и «Дейна». Уязвлённое самолюбие ныло и страдало сильнее, чем прижатые седлом уши.
        А ещё Шерр был заранее зол на сестру за трёпку, которую ему устроит отец. Тот наверняка знает, что некий наагалей пропал вместе со своей… невестой. Об этом весь город знает! И Шерру влетит за недогляд!
        - Боги, и почему вы сделали меня именно её братом? И вообще отправили мою бедную нежную душу в эту семейку?
        Кошка позади яростно зарычала и лизнула парня в затылок. Шерр негодующе шмыгнул носом и опять уставился в окно.
        Сестра и наги замерли на полпути и ожесточённо ругались. Дейна, сложив руки на груди, наступала на мужчин, а те пытались задавить её ростом и грозными лицами. Наивные. Шерр им почти посочувствовал. После их папеньки никто не покажется достаточно грозным.
        Промелькнуло что-то белое, и Шерр оторвал взгляд от ругающейся троицы.
        В стороне стоял высокий господин, облачённый в сплошь белое. Шерр присмотрелся и узнал в нём главу туманников. И выражение его лица парня очень насторожило. Изумлённый туманник с приоткрытым ртом поражённо смотрел… Шерр проследил за его взглядом и уткнулся в Дейну. Опять посмотрел на туманника, потом уже пристальнее на сестру, пытаясь понять, что же такого увидел мужчина.
        - Ащ-ш-ш-ш-ш!
        Кошка дружелюбно пихнула его в спину, и парень влетел головой в узкое окошко, вновь обдирая многострадальные уши.
        - Не смогли меня поймать? - насмешливо протянула женщина. - А бахвалились-то, что от вас не так легко уйти…
        - Слушай, Арреш, ну она же нарывается, - прорычал Оршош, разминая пальцы.
        - Спокойно, Оршош, спокойно, - процедил Арреш, тяжело хлопая хвостом по земле. - Совсем оторвать ей уши мы не можем.
        - Давай скажем парням, что наагалей в самом деле на ней жениться надумал? - обиженный Оршош был воистину жесток.
        - Не поверят, - с сожалением протянул Арреш.
        - Мы же за тебя же и переживали! - упрекнул Оршош.
        - Я всеми этими запираниями по горло сыта! - отрезала Дейна. - Если считаете, что так и надо, сами сперва поживите за вечно запертыми дверями. И не смейте больше трогать мои уши!
        - Мне кажется, можно ещё пару раз дёрнуть, - мстительно прищурился Арреш.
        Сепуш Хауриц почти не прислушивался к перепалке. Взгляд его был устремлён лишь к кудрявой голове хранительницы взбалмошного наагалея - племянницы его лучшего друга Милаша Фанлекса. Он видел девушку не первый раз, даже успел присмотреться к ней и выяснить всё о её окружении, всё-таки Милаш просил немного присмотреть за девочкой. Ничего особенного в ней не было. Кроме невероятного внешнего сходства с дядей, что уже дико настораживало!
        Но сейчас он видел то, что никогда не думал увидеть. Вокруг девушки клубилась голубоватая дымка, тянущаяся к ней со всех сторон. Она липла к телу, свивалась с кудрями и оседала на ресницах. Спорящие с хранительницей наги ничего не видели. Сам Сепуш видел лишь потому, что он туманник и природа его собственных сил родственна. А ведь могла быть непросто родственной, а точно такой же. Но, боги, как это возможно?
        Они же изменились все! Детей мира больше нет! Они прокляты и стали туманниками!
        Взволнованный Сепуш шагнул вперёд, и на него тут же уставились и наги, и девушка. Последняя церемонно склонила голову и извинилась:
        - Простите, мы были слишком шумными.
        И нагам:
        - Пойдёмте.
        Так и ничего не сказавший Сепуш лишь стиснул зубы и шумно выдохнул.
        Ему нужно всё проверить.
        - И только попробуйте заползти! Богами клянусь, я тогда посмотрю, что у вас за паховыми пластинами!
        Дейна захлопнула дверь прямо перед носами охранников и начала стягивать одежду, сквозь зубы ругаясь на хвостатую нечисть. Она была так зла, что едва не швырнула ужа на кучу грязной одежды, но опомнилась и замерла, поражённая собственным всплеском раздражения.
        Да что это с ней?
        Ну оттягали её эти поганцы за уши. Большое дело! Чего так беситься?
        Женщина опустилась на корточки и аккуратно положила ужа на рубашку. Тот, словно почуяв неладное, поспешил спрятаться в складках. А Дейна прижалась лбом к коленям.
        Сколько она уже не спит? Пятый день?
        Глава LX. Желание защищать
        Оршош и Арреш добросовестно переворошили всю комнату, прежде чем уползти и оставить Дейну в одиночестве.
        - Хоть один звук! - предупреждающе прошипел Оршош.
        - Советую не спать голой, - вторил ему Арреш.
        - Заползать будем часто и надолго.
        - Спокойной ночи, Дейна.
        - Сладких снов, прекрасная госпожа.
        Язвительные рожи скрылись за дверью, и Дейна с облегчением плюхнулась на постель. И едва не подскочила, когда под днищем что-то едва слышно бухнулось о пол. Зашуршало, и из-под кровати высунулась пыльная голова Шерра. Дейна и поразилась, и позавидовала: Оршош совершенно точно прошарил хвостом по днищу, но не нащупал поганца.
        - Почти зацепил! - чуть слышно прошептал Шерр, поднимаясь и с возмущением смотря на запертую дверь. Рука парня невольно потянулась к паху, но он успел себя остановить.
        Дейна скатилась с кровати и торопливо сдёрнула одеяло. Шерр прямо в сапогах забрался в постель, и сестра поспешила укрыть его пышным облаком и сама улеглась рядом. Только она устроилась, как дверь тихонечко отворилась и внутрь заглянул Арреш. Наг подозрительный на неё прищурился и вновь скрылся.
        - Раньше бы тебя так пасли! - Шерр сильно разочаровался в нагах.
        - Тише, - одними губами велела сестра.
        - Где вы были?!
        Дейна раздосадовано почесала голову и неопределённо махнула рукой на юг.
        - В болотах.
        - Самое вам там, гадам, место! Жаль, что не утопли!
        Дейна примиряюще пихнула брата плечом, но у того уж больно уши болели.
        - Я тебе говорил, что дар проснулся! Надо было быть осторожнее!
        - Как? - Дейна сердито зыркнула на Шерра. Ей казалось, что их шипение звонким эхом разносится по комнате. - Я даже не понимаю, что собираюсь шагнуть в тень. Да я может прямо сейчас перенесу нас вместе с кроватью в спальню настоятеля храма Богини-Матери!
        - Осторожнее с желаниями! - Шерр закрыл сестре рот ладонью. - И вместе с кроватью всё равно не выйдет. На какие болота вас занесло, что вы так долго добирались? От Дейвида здесь не так далеко.
        - На Карийские, - досадливо фыркнула Дейна.
        Шерр изумлённо присвистнул и тут же нырнул под одеяло. Дверь распахнулась, и на пороге возник Оршош.
        - Проверяю, как стражу несёте, - нагло заявила Дейна.
        - Допроверяешься и вместе с нами спать будет, - пообещал наг и выполз.
        Женщина толкнула брата в бок.
        - Дейна, это надо запечатать! - Шерр посмотрел на неё из-под края одеяла большими испуганными глазами. - У тебя кровь всегда проявлялась сильнее, и ещё никогда это не оборачивалось ничем хорошим. Сама припомни. В пять лет у тебя проснулась варлийская кровь и рога начали расти прямо на голове.
        Дейна опять досадливо поморщилась. Собственно, с этого незабываемого события начинаются её первые детские воспоминания. Она плачет перед зеркалом, из кудряшек точат маленькие красные рожки, и она жалуется тётушке, что ей печёт головку. Через пару минут волосы вспыхнули, затем покрылись инеем… Тётя даже не стала ждать, когда вернётся дядя, и вызвала Предка, которому вообще в таких вопросах мало доверяла.
        - В семь лет у тебя проснулась тяга к камням, и ты поглотила изумрудный гарнитур тётушки. Деду тогда стоило огромных трудов разлучить тебя с ним и скрыть произошедшее от тётки. А вспомни, как ты спалила дом папаши в Саришках! Мы так и не поняли, что там проснулось. Боги, Дейна, с твоим везением станется переместить весь императорский дворец на болота. Будет новая столица! Карийская! Только при перемещении тебя обязательно дворцом и придавит!
        Дейна раздражённо фыркнула, но не смогла оспорить ни единого слова. Шерр был прав во всём. И самое дурное, каждый раз при пробуждении крови больше всего страдала сама Дейна. Когда начали расти варлийские рога, она два месяца ходила лысая, пока дядя не нашёл лекаря, который восстановил ей волосяной покров. После истории с гарнитуром она две недели ходила в огроменным синяком на животе и жила у деда, чтобы тётка ничего не заметила. Досталось им с Предком за несогласованную отлучку по самое не хочу… А после пожара в имении отца она месяц провалялась с жаром и боялась касаться всего, что было теплее кота. Да и в случае с тенями наагалея-то она успела швырнуть на твёрдое, а сама по пояс в трясину угодила! Если кто-то из предков отличался невезением, то она явно унаследовала его сполна.
        Признаваться брату, что они с дедом пробудили кровь Бабушки, Дейне не хотела. И после слов брата только укрепилась в своём решении. Помочь ей Шерр всё равно ничем не мог.
        - А у тебя тут ещё проснулась кровь Бабки! - зловеще прошипел Шерр, и Дейна ошарашенно уставилась на него. Брат нехорошо прищурился. - Дед сказал. Чем ты думала, когда отправляла его ко мне? У него же от семьи тайн нет. Ну… за исключением тётушки Донии.
        - Я не отправляла его, он сам сказал, что соскучился.
        - Всё тётке скажу! - зловеще прошипел Шерр.
        - Тогда тайны будут не только от тёти, но и от тебя, - ядовито отозвалась Дейна.
        - Ладно дед! Но ты-то могла подумать, чем это обернётся. Для тебя уж точно ничем хорошим, как показала жизнь!
        Раздосадованная женщина натянула одеяло брату на подбородок. Но шипение скрытого от глаз Шерра звучала ещё более зловеще.
        - Даром пользоваться не умеешь, а силы, видать, от мира тянешь. Шарахнешь ими невзначай… И ладно если по дереву сухому, пусть цветёт. А если захоронение попадётся? И боги с ними, если коровки какие поднимутся, лошадки там! В окрестностях Дардана ещё три века назад людей в землю хоронили! Не, Дейна, с твоим везением ты дождевых червей до драконьих размеров раздуешь и…
        - Меньше сказок читай! - Дейна вдавила брата лицом в перину.
        - О, у твоего ужа уже глаза светятся!
        Женщина тут же запустила руку под одеяло, пошарила и выудила на свет полоза. Чёрные глазки действительно немного отливали синевой, но никакого сияния не было.
        - Да ты в темноте посмотри.
        Но полоз, почуяв неладное, извернулся и утёк из рук Дейны ей за ворот и в лиф - в уже привычное место обитания.
        - А если серьёзно, в этот раз проблемы, похоже, с другой стороны придут, - Шерр стянул одеяло с головы. - Как думаешь, туманники могут видеть, что у тебя проснулся дар их предков? Сепуш Хауриц как-то странно на тебя сегодня смотрел. Будто что-то невиданное узрел.
        - Инан сказал, что он с дядей дружит. Может, просто приглядывает? - Дейна сама не верила в свои слова.
        - Приглядеться он мог и раньше, а тут он будто что-то усмотрел. Дейна, он ведь вдовец…
        Сестра аж воздухом поперхнулась и закашляла.
        - Водички? - Арреш заглянул.
        - Обойдусь.
        Наг скрылся, а Шерр вновь высунулся и уставился на Дейну.
        - И что из того, что он вдовец?! - яростно зашептала женщина.
        - Ну вот поженитесь, детишек наплодите… не проклятых.
        - Шерр, ты дурак? Даже если… О, боги! Как тебе мысль такая в голову пришла?! Даже если мы поженимся, все дети будут туманниками. Ты не хуже меня знаешь, что дети мира были прокляты не все, но даже те, кто избежал проклятия, со временем растворились среди сородичей. Проклятая кровь сильнее.
        - Но позлить тебя приятно, - осклабился Шерр. - И, кстати, было бы лучше, если бы его внимание вызвал именно пробудившийся дар, а не что-то другое. Туманники прекрасно помнят, из-за кого они перестали быть детьми мира и стали проклятыми.
        - Я не заметила, чтобы проклятие им как-то мешало…
        - Память о былой силе покоя не даёт, - Шерр завозился, добрался до поясной сумы и вытащил на свет книжку в чёрном затёртом перелёте. - Смотри, какую занятную вещицу в дворцовой библиотеке нашёл. Девятый том истории Древних войн, глава… Так, какая глава? А, вот!
        Шерр раскрыл книгу и передал её сестре. Вверху страницы буквы складывались в витиеватое название «Битва при Исхедарр?ше. Начало истории народа тумана». Правую половину разворота занимала чёрно-белая иллюстрация, на которой был изображён высокий жилистый мужчина с короткими, торчащими в разные стороны волосами и безумной ухмылкой на лице. За его спиной высились ещё две фигуры. Одна полностью белая, скрытая в вихре длиннющих светлых волос, а вторая чёрная, окружённая змееподобным облаком чернильных лент. Вот на неё Дейна и уставилась.
        - Отвратительное сходство, - Шерр выразил общую мысль.
        А Дейна скользнула взглядом по тексту.
        «Исхедарреш продержался в осаде почти два года. Один из последних крупных оплотов наагашехов и их союзников. Решающий удар должны были нанести дети мира. Стены города были слишком хорошо защищены силами злых богов и духов, и требовались силы, отличные от божественных, чтобы разрушить защиту. Дети мира из-за подвластных им почти неиссякаемых мировых сил были одним из самых сильных народов, участвовавших в войне. Враг пытался истребить их всяческими способами, и к моменту завершения осады Исхедарреша детей мира оставалось очень мало. И всё же они не остались в стороне и пришли на помощь.
        Только их ждала ловушка. Бог Истаридан напал на них вместе со своими подручными Духами - Повелителем пепла и огня, командиром Выжигающего Полчища Исхеди?ром и Наказывающим Духов за несправедливость Ссадаш?лием. Они наслали на детей мира сильнейшее проклятье, которое изменило природу их сил из благой на сочащийся из ран мира яд. Но проклятые дети мира обратили проклятие против своих врагов и всё же пробили защиту стен, и Исхедарреш был взят».
        - Я и не знал, что второго Бесчувственного Духа звали Ссадашилием, - Шерр заглянул в книгу. - Он случаем не тёзка твоему наагалею? Было бы забавно! Сперва наги сражаются против него, а потом его же именем детей называют.
        - Вряд ли господин Сепуш так глубоко знает историю нашей семьи, - вопрос про наагалея Дейна проигнорировала.
        - А может дядя сказал?
        - Тогда бы он пялился на меня с первой встречи. Не выдумывай, - Дейна пихнула книгу в руки брата. - Да и тысячелетий-то с тех пор сколько прошло.
        - Сколько бы не прошло, а имена проклявших каждый туманник без запинки отчитает вместе со всеми титулами и грозными прозвищами. А дед ещё потом, - Шерр бессовестно заржал, - нашу Бабку умыкнул.
        Дейна едва успела запихнуть его под одеяло, как в комнату заглянул озадаченный Арреш. Осмотрелся и круглыми глазами уставился на Дейну.
        - Мне уже и посмеяться нельзя?
        Арреш приподнял брови.
        - Басом?
        Дейна повторила и получилось почти похоже. Ещё более озадаченный наг скрылся за дверью, а Дейна отдёрнула одеяло и уставилась на виноватого брата.
        - Прости, забыл про твоих хвостатых друзей. А вообще я пришёл тебя предупредить, - Шерр расплылся в улыбке. - Эта рыжая сволота ускользнула.
        - Я знаю, - сквозь зубы процедила Дейна.
        - Ты не знаешь как. А я там лежал связанный с седлом на ушах, - в добродушном голосе зазвучали мстительные нотки. - Ему кто-то помог. Заскочил через дверь, в которую навоз выбрасывают, помог избавиться от косы и утащил с понуканиями «Быстрей! Быстрей!». И мне показалось, что Тинтари сам не ждал помощи и этот добрый человек ему совсем незнаком. Иначе с чего бы ему хвататься за арбалет? Жаль только промазал…
        Дейна выругалась.
        - Нового дружка нашёл!
        - Чем слушаешь? Похоже, Тинтари его впервые видел. И я сперва решил, что кто-то из вольных, которых ты наняла, схитрил, чтобы выманить его. А потом подумал, зачем? Проще убить, когда эта сволота уже на косу нанизана. И, Дейна, почему коса? Там были прекрасные острые вилы. После четырёх дырок выжит сложнее.
        - А ты уверен, что он выжил?
        Шерр усмехнулся, но невесело.
        - Уже третью ночь подряд на улицах города находят мёртвых глав вольных и их подручных. И все застрелены из арбалета. Ещё немного, и вольный народ в Дардане станет совсем безголовым.
        Острый страх ледяной иглой уколол Дейну прямо в сердце, и она, соскочив с кровати, бросилась к двери.
        - Куда? - наги выросли перед ней.
        - Я хочу спать с наагалеем, - решительно заявила она.
        - Серьёзно? - не сразу поверил Арреш.
        - А что, нельзя? - приподняла бровь Дейна.
        - Ну почему же? - Оршош посторонился. - Если уж добровольно вызвалась…
        Никто препятствовать желанию Дейну разделить постель с господином не стал. Наоборот, едва ли не хвостами в спину подпихивали. Женщина влетела в спальню с лицом жены, ожидавшей застукать мужа с любовницей. Госпожа, вылизывающая спину спящего наагалея, злобно на неё зарычала, но встревоженная хранительница бросилась к окну и первым делом задёрнула занавески. А затем запалила светляк и подступила к постели.
        Наагалей спал, прижав хвост к животу, и хмурился во сне. Дейна уже привычно потрогала его лоб и устало плюхнулась рядом. Толчок потревожил нага, и он приоткрыл глаза. Сонно посмотрев на женские колени, он переполз на них и заелозил хвостом по перине, устраиваясь поудобнее. В гостиной раздались приглушённые голоса охраны, и кошка тут же отреагировала на них грозным рычанием, в котором Дейна явно различила испуг.
        - Да успокойся ты, - велела она зверю. - Пока я рядом, тебя никто не тронет.
        - Правда? - сонно пробормотал наагалей. - Тогда ладно.
        И доверчиво расслабился, растекаясь по коленям Дейны и по постели.
        Дейна удивлённо посмотрела на белобрысый затылок.
        «Правда? Тогда ладно».
        Волна тепла и нежности поднялась из самой глубины души и с таким жаром захлестнула Дейну, что глаза заслезились, а дыхание сбилось. Женщина подалась вперёд, нависая над нагом и с жадностью всматриваясь в его бледное лицо.
        «Правда?»
        Дейне неожиданно остро захотелось подгрести всего наагалея к себе. Очень сильно захотелось оправдать его неосознанное доверие. Зайди кто в этот момент в комнату, и Дейна бы его загрызла. По крайней мере, очень бы захотела это сделать.
        Что с ней?
        Дейна осторожно прикоснулась к бледной щеке, ощутила, как от крепкого плеча по бедру разливается тепло, как сквозь ткань кожи касается жаркое дыхание, и склонилась ещё ниже, соприкасаясь животом со спиной мужчины. Наагалей тихо застонал во сне, и Дейна отпрянула, поражённая острым желанием поцеловать господина, утешить и успокоить.
        Боги… Он ей что, нравится?
        Глава LXI. Переплетение дорог
        На западной окраине города под вечер сильнее всего тянуло речной тиной и рыбой. Солнце ещё на четверть выглядывало из-за горизонта, выкрашивая небо в красно-оранжевый цвет. С востока по небосводу уже расползлась чёрная синева, в прорехах которой смутно просвечивали блеклые звёзды. Ночь ожидалась тёмная, ни волчий месяц, ни луна не успели народиться, и люди торопились завершить дела до того, как полностью стемнеет.
        Рясий в окошко пялился на снующий по улицам народ. Сидеть взаперти вольный не привык и томился от бездействия. Прятаться от стражи тоже не любил. Нужно иметь хотя бы каплю страха, чтобы получать от сидения в четырёх стенах удовольствие. Но куш, который сулило успешно исполненное дело, стоил того, чтобы ради него поберечься.
        Рясий выцепил из прохожих тощего парня в рванье, опознав в нём мелкую сошку Ед?на Мирного. Парень промчался мимо, даже не пытаясь осмотреться. Видать, не ради Рясия сюда сунулся.
        - Когти надо рвать, - вольный погонял слюну от щеки к щеке, но сплёвывать на чисто вымытый пол не рискнул.
        В последние пару дней его не покидало ощущение опасности. Будто бы она ходила-бродила где-то рядом и заливала мостовые голодной слюной. А Рясий был крысой, сидящей посреди ловушки и ожидающей кота. Злую тревогу здорово подкармливали скверные вести, которые слетались к Рясию чуть ли не каждый час.
        Кто-то начал выкашивать вольные головы.
        Уже третью ночь подряд на улицах города находят самых видных представителей теневого мира. Одна треть из них возглавляла собственные банды, оставшиеся две трети мертвецов - их помощники. Все застрелены из арбалета, причём с поразительной точностью: ни одна стрела не прошла мимо сердца. Тут невольно задумаешься и о своей судьбе. И Рясий был уверен, что за убийствами стоит никто иной, как этот хабрени Тинтари! Вот Тёмные же попутали связаться с ним!
        Сошки доносили, что кто-то нанял кучу вольных, чтобы укокошить рыжего стрелка. Рясий особо не печалился из-за этого. Тёмные уберегли, и Тинтари не пристрелил бабу, а смерть из-за мести Короны единственная, которую бы Рясий ему не пожелал, ибо она бы была у них одна на двоих. По крайней мере, если захочет стрелять бабу, то не по его заказу. Хорошо хоть из храма убраться успел и не попался нагам.
        На кухне грохнула то ли горшком, то ли сковородой бабка, и Рясий напряжённо прислушался. Бабка выругалась, пошаркала куда-то, и вновь грохнуло. Домовладелица до ужаса напоминала его родную бабку - деспотичную и склочную старуху, державшую всех детей-внуков в чёрном теле и ежовых рукавицах. Мирной смерти ей не выпало, нашли в лесу с проломленной головой. Староста деревни даже не пытался дознаться, кто учудил непотребство: бабка почти со всеми односельчанами была на ножах. Что уж говорить, родные дети и те не стали требовать разбирательства и суда. Только в те дни в деревне непогоду пережидал заезжий, не знавший умершей и решивший наказать сельчан за чёрствость и попустительство несправедливости. И ночью перед сожжением бабка встала и, подхватив вилы, пошла сама творить правосудие. Такой Рясий её и запомнил: отёкшую, с провисшей бледной кожей, смятой головой, а глаза мутной поволокой застланы. Ещё и платье цветастое, как эти занавески!
        Бабку-то упокоили, а пошаливший гость смылся той же ночью, отведав перед уходом кровушки дочери старосты, у которого и ночевал. Вампиром, гадёныш, оказался! Хотя к нему-то Рясий испытывал что-то вроде благодарности. После того, как отец с братьями топорами и вилами «упокоили» бабушку, у Рясия внутри что-то поменялось, переломилось, и кровавые зрелища его больше не ужасали и не вызывали отвращение. Наоборот. Бабушка олицетворяла собой всё самое ужасное, и маленький Рясий её боялся до панической дрожи. А когда мёртвая бабка вышла из сарая, где должна была дожидаться сожжения, он едва не сошёл с ума и испытал громадное облегчение, когда от неё избавились. Смерть бабушки и страшное её посмертие подарили маленькому Рясию ощущение, что он наконец-то получил свободу.
        Из детских страхов он, конечно, вырос давно, но домовладелица вызывала у него откровенные опасения. Тут и без того мечтаешь с места сорваться! И Рясий бы сорвался, но следовало предупредит трусоватого заказчика, чтобы тот знал, где искать. Увы, но их связной подох позапрошлой ночью. Оставлять же бабке записку «Милый, я переехала»… Нет, Рясий не привык так рисковать. Мало ли какой «милый» придёт.
        Обычно заказчик прилетал сам чуть ли не через день. А тут уже сколько времени город кипит из-за пропажи наагатинского посла и многочисленных смертей, а этот трус не прибежал как обычно трясти его и истерично спрашивать, что же им делать. Это тревожило даже сильнее смертей в городе. Но куш-то, куш упускать не хотелось.
        С улицы донёсся грохот колёс по разбитой мостовой, и Рясий, безошибочно угадав тюремный экипаж, бросился к окну. Чёрная коробка кареты, сильно покачиваясь на левую сторону - видать, рессора треснула, - прокатила мимо. На козлах сидел только сонный кучер, и никакой стражи в сопровождении, но Рясий всё равно проводил его подозрительным взглядом, а затем осмотрел всю видимую часть улицы.
        В воздухе что-то коротко и стремительно блеснуло, Рясий отшатнулся, но отскочить от окна не успел. Брызнуло стекло, и мужчина с хрипом упал на пол, хватаясь за торчащее из груди оперение. Бабка на кухне встрепенулась на звон стекла и поспешила в «гостявую». Вход в неё как раз располагался напротив окна, но бабушка оказалась шустрее предводителя вольных и успела скрыться в глубине коридора. Болт пролетел через дверной проём и засел глубоко в стене. Оперение ещё дрожать не закончило, как из-за косяка с бронебойным арбалетом на перевес вышла старуха и, прицелившись, пустила стрелу прямо через дыру в окне.
        - Тьфу-ты, - оскорблённо сплюнула домовладелица. - Утёк, срань божеская!
        Тинтари слегка вздрогнул, когда рядом с бедром в черепичную крышу вонзилась, злобно жужжа, стрела, и поспешил отсесть в сторону под прикрытие трубы. А затем и вовсе торопливо проскользил вниз и спрыгнул наземь, болезненно морщась. Но рука потянулась не к заду, а к животу, который до сих пор опоясывала повязка. Тинтари помянул цветистым недобрым словом обожаемую «жену», которую в последние дни вспоминал постоянно и думал о ней много. Такой чести ранее ни одна женщина не удостаивалась.
        В сенях послышались голоса, и мужчина, перемахнув через заборчик, выскочил в проулок. Живот немилосердно скрутило от усилий, но Тинтари умел терпеть и не такое. Лекарь, к которому его оттащил нежданный помощник, оказался таким себе. Внутренности заживить сил хватило, а вот на дырки в спине и животе - нет. Тинтари попробовал было сунуться вольным лекарям, к которым всякая шваль теневая ходила, и они даже оказали ему радушный и тёплый приём. Слишком уж тёплый, едва не опалился. По болезненно-серому лицу прошла гримаса, и Тинтари вновь мысленно обратился к Дейне.
        Она мало походила на ту наивную и доверчивую девушку из благородной семьи, на которой он «женился». Та Дейна не стала бы заказывать чьё-то убийство у вольных и уж тем более не избрала бы в посредники главу борделя. Хотя та Дейна, к ему казалось, не могла отнять чужую жизнь, но он своими глазами видел, как она свернула шею его же дружку.
        - Да ты сплошная загадка, милая, - промурлыкал мужчина под нос строчку из известной песенки и из проулка свернул в проход между двумя покосившимися деревянными домами.
        Остро пахнуло нечистотами, и Тинтари вышел на крохотный пятачок дворика, зажатого с четырёх сторон обветшалыми домами. Большая часть выходящих сюда окон была заколочена досками, в остальных слюдяные вставки так закоптились, что казались чёрными, а сами дома - слепыми. Жили здесь одни старики, у которых уже не хватало сил, чтобы держать порядок. Сидя на крыше в засаде, Тинтари слышал, как ворчливая бабёнка жаловалась мужу, что в стариковском притоне опять шумели, и подбивала супружника пойти с жалобой к страже.
        Что ж, скоро её желание исполнится и стража набежит сюда со всех сторон.
        Тинтари замер у дырявой дождевой бочки и осмотрелся. Рыжие глаза довольно прищурились. Едва придя в себя, он приступил к зачистке всех, кто хотел поживиться за его счёт. К своему неудовольствию, он поняла, что Дейна очень-очень богата и готова отдать за него любые деньги, что в другой ситуации ему бы даже польстило. После серии смертей самых видных вольных часть охотников отпала. Но всё же у большей части инстинкт самосохранения отсутствовал почти напрочь, иначе бы эти ребята вряд ли в вольные пошли. Слепой двор в окружении старых домов с такими же стариками-жильцами показался преследователям прекрасным местом для засады. И Тинтари тоже оценил их выбор.
        Во дворике в живописных позах, иногда вповалку лежали уже окоченевшие тела. Двенадцать мужчин, среди них один оборотень, на которого Тинтари израсходовал аж две стрелы. Оперения торчали из глаз, спин, из груди… Тинтари стрелял только наверняка, чтобы противник умер на месте. Ранить он не любил, раненые всё же порой выживали. Поэтому стрелял только в голову или в сердце. Пройдя в глубь дворика, Тинтари осмотрелся, как жнец, оценивающий снопы. Хорош ли урожай? Интересно, трупы сегодня кто-нибудь заметит или пока вонять не начнут, никто и не заглянет? Хотя, наверное, найдут всё-таки сегодня. Убийство Рясия Трупожора заставит стражу прошерстить все окрестности. Ох, как бы взбесился этот лысоватый тугодум, если бы узнал, что его заказал его же подельник. И он же помог выбраться Тинтари с территории храма. Похоже, Рясий сильно его разочаровал, и этот нервный малый заплатил приличную сумму, чтобы Тинтари убрал Трупожора и оставил в покое наагалея и Дейну. В особенности Дейну.
        Но как он может оставить женщину, которая занимает все его мысли?
        Тинтари присел на корточки рядом с чернобородым детиной, слепо таращившим мёртвый взгляд в небо, и присмотрелся к кинжалу на его поясе. Побираться с трупов бывший горняк не любил, но вещица была уж больно стоящей.
        Хлопнула дверь и послышались скрипучие надтреснутые голоса. Тинтари вскинул голову и пристально уставился в проход между домами. Четверо едва стоящих на ногах старичков провожали лучившуюся счастьем бабулечку, прижимавшую одной рукой к груди узелок с вещами, а второй цепляясь за локоть высокой светлокосой девушки, на которую смотрела со слепым обожанием ребёнка, нашедшего родителей. Старички на перебой желали своей знакомой счастья в доме внучки, смотрели на девушку с печалью брошенных на произвол судьбы людей, а та отводила смущённый и огорчённый взгляд, старательно глядела куда угодно, лишь бы не на этих едва живых дедулечек, в высохших телах которых еле жизнь теплилась. И застыла, столкнувшись взглядом с Тинтари.
        В первое мгновение девушка не сразу поняла, что увидела. Больно уж неожиданной и ужасной оказалась открывшаяся картина. Посреди дворика на корточках сидел ладный рыжекосый мужчина. Красивый, с плутовским насмешливым взглядом, немного измождённый и уставший и совершенно не вписывающийся в картину затухающей и усыхающей жизни, фоном которой были покосившиеся дома. Такой живой, полный сил и задора. Девушка смущённо моргнула и перевела взгляд на рыжую косу, кончик которой качался над…
        Лицо её исказилось и мертвенно побелело.
        Солнечно улыбающийся красавец сидел над трупом. Девушка вздрогнула, испуганно посмотрела на мужчину и оцепенела, увидев росчерк крови на стене дома над его плечом. Остекленевший взгляд медленно скользнул из стороны в сторону, выхватывая ужасающие детали картины, и вновь вернулся к рыжему красавцу. Тот белозубо улыбнулся и потянулся к арбалету за своей спиной. Оцепеневшая от ужаса девушка даже не шелохнулась, только смотрела, как мужчина неспешно кладёт болт в ложе и натягивает тетиву. Вздрогнула она только, когда Тинтари навёл арбалет на неё.
        Но спустить стрелу не успел.
        Раздался хруст, земля дрогнула, и Тинтари резко повернул голову именно в тот момент, когда выпрыгнувшая из забитого досками окна огромная чёрная кошка бросилась на него.
        Воздух прорезал пронзительный женский крик, и Тинтари, стремительно развернувшись, выстрелил в кошку.
        Госпожа старательно вылизывала подушку, на которой совсем недавно спал наагалей. Сам наагалей шуршал в гардеробной, а Дейна стояла у окна и с тревогой осматривала дворцовые стены и окна, на которые ей открывался вид. Под ложечкой нехорошо сосало, и хранительница переживала, что Тинтари опять пробрался во дворец. Охрана здесь, конечно же, была хороша, но лучшие из лучших служили как раз в отдалённых местах на подобие Рирейских гор. Под окнами паслись хвостатые охранники, а чуть в стороне стояли и беседовали наагариш Делилонис и наагалей Вааш. Рядом отиралась Шириша, и наагариш раздражённо отмахивался от неё хвостом.
        Дейна обернулась на звук открываемой двери и уставилась на господина, устало привалившегося к косяку. Настроения играть у него, похоже, не было и вместо привычного яркого одеяния он надел жемчужно-серый халат, прекрасно сочетавшийся с болезненным цветом кожи. Дейне аж захотелось пожалеть наагалея, и она поспешила заложить руки за спину и прикусить язык.
        Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Будто бы только узнали что-то новое и теперь переваривали, переосмысливали своё отношение к стоящему напротив.
        - Спасибо, - наконец спокойно, не отрывая взгляда от хранительницы, произнёс Ссадаши.
        - Не стоит, это моя вина, - Дейна нахмурилась.
        - Проблемы с вольными я себе сам нажил.
        - Но на болота затащила нас я…
        - Ты можешь не спорить? - раздражённо зашипел Ссадаши.
        Дейна виновато поджала губы.
        - Ты способнее и сильнее, чем я думал, - неохотно похвалил её наагалей. - Из благородного давриданского семейства, а так легко и быстро поладила с деревенскими жителями.
        - Дядя часто брал нас с братом в поездки и учил не тушеваться перед сложностями.
        - Подстраиваешься под эти сложности ты тоже очень быстро.
        Дейна решила, что наагалей в очередной раз припоминает ложь про жреца Богини-Матери. С такой тёткой, как у неё, быстро научишься придумать оправдания и складно врать. Тётушка Дония ужасна в гневе!
        - Ты всегда была такой? - неожиданно поинтересовался наагалей.
        - Нет, господин. Раньше я была мягкосердечнее и слабее. И более доверчивой.
        - Угу, - загадочно изрёк господин и задумался.
        Дейне стало не по себе. И ей ужасно сильно захотелось узнать, о чём думает наагалей.
        - Как вы себя чувствуете? Может, хотите есть?
        Наг явственно позеленел.
        - Нет, - решительно отмахнулся он хвостом и, пошатнувшись, вцепился когтями в косяк. - Боги! Подойди и помоги мне.
        Дейна поспешила к господину, и тот тяжело навалился на её плечо, приобнял и обернулся вокруг хвостом. Женщина озадаченно посмотрела на мрачный профиль нага. Тот на неё не глядел, пялился в пол и явно думал о чём-то своём.
        - Похоже, мы теперь привязаны друг к другу на довольно продолжительное время, - наконец произнёс Ссадаши. - И нам стоит примириться с этим и стать терпимее друг к другу.
        Дейна была готова мириться и терпеть уже сейчас. Бежать из-под охраны малость деспотичного господина ей больше не хотелось - хотя может ещё и захочется. Тем более произошедшее у храма Богини-Матери показало ей, что Тинтари всё же охотится за наагалеем. А отдавать наагалея «мужу» было жалко.
        Да и похоже ей всё-таки нравится господин.
        Слабый, беспомощный и раздражительный он будто бы стал настоящим и в какие-то моменты был очень милым. Не похожим на того раздражающего и играющего со всеми лицедея. Да и лицедей-наагалей тоже уже вспоминался без раздражения, даже с улыбкой. А в какие-то моменты с восторгом и смехом. Кажется, Дейна начинала понимать слова господина Вааша о том, что наагалей, несмотря на его зубоскальства, хороший человек… то есть наг. Просто нужно было узнать его немножко с другой стороны.
        - Я защищаю тебя, а ты - меня, - продолжил наагалей.
        - Идёт, - согласилась Дейна.
        - Только давай ты больше не будешь меня таскать на себе, - не очень довольно попросил Ссадаши.
        - Ну это как жизнь сложится, - не стала ничего обещать Дейна.
        - Я не привык получать такую помощь.
        - Не привыкли или не любите? - прозорливо уточнила женщина.
        Ссадаши не ответил. Рядом с этой почти девочкой он стал чаще вспоминать свою юность, когда он был самым слабым из сыновей своего отца. Он вырос и стал самым сильным, былые переживания перестали иметь для него значение, юный Ссадаши казался ему излишне чувствительным и обидчивым. Но кое-что с тех времён сохранялось у него до сих пор.
        Он не любил принимать чужую помощь и заботу, потому что забота связывалась в его сознании со слабостью. О нём постоянно заботились, потому что он был самым слабым. Чахлый нажонок-альбинос, умерший сразу после рождения на руках матери, из-за чего она потом долгие годы боялась к нему прикоснуться из страха навредить. Братьям запрещалось с ним драться, никто не хотел обучать его бою. Грозный отец так переживал за своего болезненного сына, что никто не смел к нему прикасаться, а сам Ссадаши видел в этом презрение к его врождённой слабости.
        Он до сих пор не мог привыкнуть к чужим прикосновениям и порой с трудом их переносил.
        Но Дейна, несмотря на его слабость, прикасаться к нему не боялась. Наоборот, она словно пользовалась возможностью его потискать. Склонялась к нему низко-низко, смотрела огромными глазами, в которых плескались переживание и сочувствие, и с простодушной добросердечностью прижимала к себе, когда он мёрз. Без смущения, без опаски. Со столь бесстрашной заботой, когда не боятся навредить, Ссадаши столкнулся впервые только после знакомства с Тейс и Ваашем. Но тогда он был незрелым юнцом и не мог по достоинству оценить то, как просто и легко они предлагали свою помощь. Хотя здесь уместнее было бы сказать навязывали. А сейчас он мог это оценить.
        Ссадаши вспоминал тепло крепкой спины Дейны, вспоминал с какой непринуждённостью она прикасалась губами к его лбу, с какой добродушной улыбкой заворачивала его ворчащее тело в одеяло. Вспоминал как слегка светились её глаза в темноте, когда она склонялась над ним, мечущимся в бреду, и шептала, что всё хорошо. Когда он чувствовал себя более-менее нормально, она сидела рядом счастливая и походила на радующуюся жизни девчонку.
        Чувство досады не покидало Ссадаши, он раздражался от осознания, что из-за своей глупости оказался в положении, когда не может никого защитить. Но в тоже время он изумлённо смотрел на эту незнакомую ему ранее радостную девочку, и ему уже было досадно оттого, что раньше он с этой стороной Дейны знаком не был.
        - Ты сказала, что раньше была слабее. Как это? Кровь оборотней недавно проснулась?
        - Нет, господин, я сильна с детства. Я имела ввиду, - женщина нахмурилась, - что я была доверчивее, наивнее. Была слабее духом. Но я закалюсь и стану сильнее. Если мы встретимся через пару лет, то, возможно, - Дейна улыбнулась, - вы меня не узнаете.
        Внутри что-то неприятно царапнуло. В этих словах Ссадаши узнал себя юного. Дейна была похожа на него в стремлении стать сильнее. Ссадаши представил, что через несколько лет она станет похожа на него нынешнего, и внутри разлилось такое острое чувство непринятия, что наг ошеломлённо заморгал.
        Ему не понравилось, что Дейна может стать такой же, как и он сейчас. Ссадаши вдруг показался сам себе таким ненастоящим. Нет, ему это совсем не нравится!
        - А зачем тебе меняться? - наг прищурился. - Из-за него? Из-за твоего недомужа?
        Плечо, на которое он опирался, окаменело, но Ссадаши не остановился.
        - Подобные ему будут встречаться в твоей жизни постоянно. И ты будешь из-за таких, как они менять себя? Лучшее в себе?
        - Самое слабое в себе, - неохотно отозвалась Дейна.
        - Самое слабое может оказаться самым лучшим. Представь, - Ссадаши выпустил её из своих объятий и подтолкнул вперёд, - перед тобой два пути. Один, - он указал налево, - это настоящая ты. Добрая, солнечная, которую любят люди, которая всегда в центре внимания, которая может позаботиться, посочувствовать, почувствовать чужую боль и понять. Такая живая и яркая. А второй, - он указал направо, - это та Дейна, которой ты хочешь стать. Холодная, жёсткая, неулыбчивая, которую сторонятся люди, которая постепенно утрачивает способность сочувствовать, которая уже не осознаёт и не хочет осознавать, что не помнит себя настоящую… Мрачная, безжизненная.
        - Вы сгущаете краски. Безжизненная… Скажете тоже. Я просто хочу защищать своих близких и стать ради этого сильнее.
        - Но идти по правому пути для этого необязательно.
        - Левый путь силы мне не дал.
        - Ты просто не понимаешь, что у тебя сейчас сил больше, чем будет потом. Подумай хорошо и выбери свой путь.
        Дейна уже подумала. И решительно шагнула направо. Точнее, попыталась. Нога даже ступить на пол не успела, как когтистые пальцы вцепились в её ворот, дёрнули назад, а потом пихнули налево. Ещё и хвостом подтолкнул!
        - Неправильный выбор, глупый ребёнок, - ласково пророкотал наагалей. - Чего на меня так смотришь? Топай-топай, а я прослежу, чтобы ты ползла в нужном направлении.
        Дейна тяжело вздохнула и решила не спорить с больным господином. Тот подполз и опять навалился на её плечи. Глубоко вздохнул и с улыбкой уставился на её губы.
        - Дейна, - с предвкушением протянул наг, - твоё предложение в силе? Я больше не ядовит.
        Женщина мрачно посмотрела в глаза господина.
        - Вы уж определитесь, ребёнок я или всё же взрослая женщина. На хвосте едва стоите, а уже приключения ищите. Поели хотя бы сперва, силы восстановили.
        - М-м-м, твои губки так вкусно выглядят, что я с удовольствием поужинаю поцелуями.
        - От поцелуев вы не пожирнеете, - осадила его хранительница и, повернувшись к двери, рявкнула: - Эй! Господин ужинать хочет!
        Разъярённый кошачий рык заставил вздрогнуть всех кроме нагов. Те лишь нахмурились и озадаченно осмотрелись. А Дел и Вааш, занятые беседой, и вовсе обеспокоились: так кошки рычали от боли.
        - Шириша? - Дел обеспокоенно осмотрелся. - Только же рядом была!
        - Шириша!!! - заорал Вааш и прислушался, ожидая, что кошка отзовётся и они поймут, где она.
        Но кошка сама выломалась из кустов и, прихрамывая и жалобно прижимая уши к башке, направилась к наагаришу. Из передней левой лапы торчал арбалетный болт.
        - Когда успела?! - возмутился наагариш и бросился навстречу раненому зверю.
        Тот залился обиженным рёвом, и ворчащий и ругающийся наагариш успокаивающе погладил её руками и хвостом. Вааш присмотрелся к пострадавшей лапе.
        - Давай я её подержу, а ты выдерни, - предложил наагалей. - А затем к Лилашею её оттащим.
        - Давай.
        Вааш обхватил руками и хвостом испуганно зажавшуюся зверюгу, а Дел перехватил лапу. Переломив острый кончик стрелы, он под истошный рёв выдернул болт из лапы.
        - Ну-ну, - он успокаивающе погладил кошку по растопыренным от боли подушечкам. - Всё-всё, сейчас сходим к лекарю, и лапка больше болеть не будет. Тёмные, Шириша, ну на кого ты здесь умудрилась так нарваться?
        Наагариш досадовал на глупого зверя и злился на неведомого обидчика.
        - Ещё и коготь сломала! - раздосадованный и обеспокоенный наг оторвал от когтя, как ему показалось, отслоившуюся часть, и кошка так дёрнулась, будто этот коготь ей выдернули с мясом.
        Вааш охнул и уставился на малость изменившегося зверя. Дел просто оторопело смотрел на раздавшуюся в высоту и ширину зверюгу, на её малость изменившуюся морду и позеленевшие глаза. А затем с жутким шипением бросился на зверя.
        - Я так и знал!!!
        Ошеломлённый Вааш поспешил отпустить зверя и перехватить друга. Тот словно взбесился и яростно шипел что-то по-наагатински, пытаясь вырваться из хватки наагалея или хотя бы достать зверя хвостом. Кошка сперва отскочила и, похоже, думала убежать. Но сообразила, что уже поздно, и понуро прижала уши к башке.
        - Я разведусь с тобой!!! - рычал взбешённый наагариш.
        На кошачьей морде появилось откровенно ехидное выражение. Лизнув раненную лапу, кошка вытянулась на траве, и раздался хруст оборота. Спина зверя изломилась.
        Вааш поспешил отпустить друга, и тот, страшно ругаясь, начал торопливо сдёргивать с себя верхнюю одежду. Набросить её на кошку он успел как раз в тот момент, когда шерсть начала втягиваться в кожу. Через полминуты точащие из-под ткани задние лапы слились в одно целое, вытянулись в длинный изящный хвост, который прямо на глазах стремительно оброс чёрной чешуёй. Из-под ворота распростёртой одежды высунулась женская рука с длинными тонкими пальчиками, и ткань поползла вниз, открывая лицо прекраснейшей женщины, вокруг хорошенькой головки которой пышным облаком лежали смоляные волосы. Прищурив сочные зелёные глаза, она с улыбкой смотрела на взбешённого наагариша.
        - Амарлиша!!! - разъярённый наг опустился рядом с ней на траву. - Я же просил тебя, молил!!!
        Чёрный хвост стремительно обвился по белоснежному хвосту наагариша, а его кончик пихнул нага в спину, вынудив упасть на женщину сверху. Она тут же прижалась к губам злого мужа поцелуем и соблазнительно пропела:
        - Мой обожаемый супруг, может, вы сперва позаботитесь о моей ране?
        Коротко и страдальчески взвыв, Делилонис сгреб смеющуюся женщину в охапку и быстро пополз к дворцу.
        - Выпорю, - мрачно пообещал Вааш, хвостом выламывая из орешника ветку.
        Запад. Граница Давридании и степей кочевников
        - Что?! - женщина тёмными глазами обеспокоенно и требовательно смотрела на брата.
        Тот не торопился с ответом. Медленно втягивал дым через длинный мундштук и смотрел на трещины, тончайшей паутиной расползающиеся по зелёному шару. Вокруг шумел кустарник, рядом на костре нетерпеливо булькал котелок и пощипывала траву пара породистых тонконогих лошадок гнедой масти.
        - Похоже, что-то из крови пробудилось, - наконец выдохнул он вместе с дымом. - Разрушение неторопливое, идёт изнутри.
        Женщина обеспокоенно заметалась.
        - Давай деда позовём! - предложила она.
        - Он сразу поймёт, что на нас кто-то охотится, - отверг предложение брат. - Отправим его к Дейне в крайнем случае, если сами не будем успевать.
        - Не такой уж он и сообразительный, - сестра была не столь высокого мнения о способностях деда.
        - Если сообразит, то разбираться не будет. Просто выжжет треть Давридании.
        - Да и Тёмные с ними! - переживающая за собственного ребёнка женщина была жестока.
        - Или посчитает, что смертную жизнь Дейны можно прервать.
        На это сестре возразить было нечего. Дед совершенно иначе относился к смерти.
        - Лошадей нужно оставить, - решил брат. - Тут недалеко есть застава и чуть дальше драконий питомник. Лошадей оставим на заставе, а Варона отправим за драконами, чтобы время не терять.
        Поднявшись на ноги, мужчина, прищурившись, уставился на небо. Там, купаясь в воздушных потоках, кувыркался дракон. За крыльями не было видно седока, только взмывали вверх пристяжные ремни да кончик длинной косы, а у самого основания драконьего хвоста высился какой-то странный белый горб.
        - Варон!!!
        Зычный крик прокатил по степи и взмыл в небо. Дракон круто лёг набок и просто упал вниз.
        - Да Тёмные бы побрали этого поганца! - женщина в ярости сжала кулаки и пнула камень. - Он её когда-нибудь уронит!
        Брат лишь недовольно сжал губы. Ему манера полета Варона тоже не нравилась.
        Шайлешдар. Дворец наагашейда
        У окна, освещённый закатными лучами солнца, стоял высокий широкоплечий наг с длиннющим хвостом чёрного цвета. Тяжёлая смоляная коса почти на четверть сажени опускалась ниже пояса. На красивом, но хищном лице застыло крайне заинтересованное выражение, и в зеленющих глазах блестел коварный солнечный блик.
        Повелитель нагов, наагашейд Дейширолеш, четверть часа назад получил послание от императора Раашира, где тот заверял его, что с драгоценными Устами наагашейдисы почти всё в порядке и этот прекрасный наг уже найден. Далее император, пользуясь случаем, сообщал о договорённостях между нагами и песчаными волками, которые всё же были достигнуты в отношении переправы заграничных купцов. Об всём этом наагашейд уже знал из письма ответственного сына и больше всего его интересовала небольшая приписка в самом конце письма.
        «Похоже, планируемое знакомство на балу наагалея Ссадаши с госпожой, о которой я вам писал, обречено на провал. Нет, он её ещё не видел. Мне кажется, он уже заинтересовался другой женщиной, совершенно не того типажа, который вы мне описывали. Не знаю, что из этого выйдет, но хотел бы предупредить, что сама девушка бесподобна. Но вот семейство у неё сложное».
        Дейш услышал тихие шаги в приёмной и неторопливо сложил письмо. Не хватало ещё, чтобы Тейс узнала, что он вновь поддался на слёзные мольбы престарелых ящеров семьи Фасаш и решил немного им помочь. Тейс очень болезненно относилась к любому давлению на своего дорогого друга. Последний раз за обиду, учинённую этому поганцу, жена в интимной обстановке спальни укусила его за хвост три раза.
        Хм-м-м… Сложное семейство?
        Дейш встретил входящую жену довольной улыбкой.
        Конец первого тома
        МОИ ДОРОГИЕ, ОБЫЧНО Я ВСЕГДА ЧЁТКО ОПРЕДЕЛЯЮ, ЧЕРЕЗ КАКОЕ ВРЕМЯ ПРИСТУПЛЮ К ВЫКЛАДКЕ СЛЕДУЮЩЕГО ТОМА. В ЭТОТ РАЗ ТАК СКЛАДЫВАЮТСЯ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА, ЧТО Я ПОКА НЕ ЗНАЮ, КАКУЮ ДАТУ СТАВИТЬ))) МНЕ НУЖНО БУДЕТ ЛЕЧЬ В БОЛЬНИЦУ, НО Я ТОЛЬКО В СРЕДУ БУДУ ОБЩАТЬСЯ С ВРАЧОМ И, ВОЗМОЖНО, ТОГДА Я УЖЕ, КОГДА И НАСКОЛЬКО ПРИДЁТСЯ ЛЕЧЬ. НЕ ПЕРЕЖИВАЕМ ЗА МЕНЯ, ВСЁ НОРМАЛЬНО))) ЕСЛИ БУДЕТ В СРЕДУ ЧТО-ТО ИЗВЕСТНО, ТО Я НАПИШУ ИНФОРМАЦИЮ ПО СРОКАМ.
        ДАЛЕЕ. ПЕРВЫЙ ТОМ ЗАКОНЧЕН, Я ПЛАНИРУЮ В ТЕЧЕНИЕ ТРЁХ НЕДЕЛЬ ЗАВЕРШИТЬ ЕГО РЕДАКТУРУ (ИЛИ ДОЛЬШЕ, ЗАВИСИТ ОТ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, ОПИСАННЫХ ВЫШЕ) И ОТПРАВИТЬ В ПРОДАЖУ. ЭТИ ТРИ НЕДЕЛИ ЧИТАЙТЕ ИСТОРИЮ, ОНА БУДЕТ В БЕСПЛАТНОМ ДОСТУПЕ. ЕСЛИ С РЕДАКТУРОЙ ЗАДЕРЖУСЬ, ТО ДОЛЬШЕ БУДЕТ В БЕСПЛАТНОМ ДОСТУПЕ. БУДЕТ ЛИ НА ВТОРОЙ ТОМ ПЛАТНАЯ ПОДПИСКА, Я ПОКА РЕШАЮ. ОЦЕНИВАЮ СВОИ ВОЗМОЖНОСТИ. ЕСЛИ В МОЕЙ ЖИЗНИ НЕМНОГО УЛЯЖЕТСЯ НЫНЕШНИЙ БЕСПОРЯДОК И Я ПОЙМУ, ЧТО ПОТЯНУ РЕГУЛЯРНЫЕ ВЫКЛАДКИ, А НЕ КАК В ЭТОТ РАЗ ЧАСТЫЕ ПЕРЕНОСЫ, ТО ОТКРОЮ ПЛАТНУЮ ПОДПИСКУ.