Метро 2033. Переход Наиль Эдуардович Выборнов
        Вселенная «Метро 2033»Метро
        «Метро 2033» Дмитрия Глуховского - культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж - полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Пока в Казани речи сладкоголосых джинов сплетаются в узоры, в Набережных Челнах свистят пули и льется кровь. Война здесь так и не закончилась, и будет идти, пока есть, что делить. Неважно что: еду, патроны, чистый воздух и жизненное пространство в немногочисленных убежищах. И даже если ты отказался от того, чтобы считать себя человеком, тебя найдут и заставят участвовать в своих игрищах. То, что предназначено, в любом случае случится. Ведь от судьбы не убежать, не спрятаться в подземном бункере.
Отсидеться не удастся. Остается только выбрать сторону.
        Наиль Эдуардович Выборнов
        Переход
        
        Глава 1
        Не белый барс
        В обычное время подземный переход освещался двумя десятками светодиодных ламп, что было достаточно для нынешних времен. На несколько часов в день включали большие ртутные, громко гудящие под низким потолком, но это для растений и детей: нужно же им получить необходимую дозу ультрафиолета. Экономили на всем - диоды и светят ярко, и почти не греются, а значит, имеют максимальный КПД.
        Костры жечь запрещалось строго-настрого. Еще бы, тут пространства-то нет: метров пятнадцать в длину и шесть в ширину, узкая бетонная кишка, стенки которой покрыты мелкой керамической плиткой. Ну и, естественно, гермозатворы - современные спутники любой жизни. По той простой причине, что жить на поверхности теперь невозможно.
        А вообще, убежища из подземных переходов так себе: расположены неглубоко, людей вмещают мало, даже с учетом многочисленных подсобок. Тем более что по проекту рассчитаны были на эксплуатацию в течение трех-пяти дней. Именно после этого людей должны были начать вывозить из города. Эвакуировать, если по-военному.
        - Если бы только в России хоть что-нибудь использовали согласно плану эксплуатации, - прошептал Илья, покачав головой. - Общество вторичного потребления.
        Люди, сумевшие изобрести уйму способов применения обычной упаковки из-под йогурта: от коробочки под скрепки до горшочка под рассаду. Россияне. Или все же советские люди?
        Поставив кастрюльку на огонь, мужчина откинулся в своем инвалидном кресле и снова задумался.
        - Куда там Западу! У тех, наоборот, все одноразовое было - одежда, обувь, любовь. Даже мир для них оказался одноразовым. Сожгли, выбросили и забыли.
        Илья не мог поверить в то, что первый удар нанесла его страна, хотя и не знал точно, кто первым нажал на кнопку. Как и любой другой человек, которому посчастливилось выжить. Правда, «посчастливилось» означало оказаться обреченным на прозябание в подземном переходе среди таких же «счастливчиков».
        Грустно усмехнувшись, мужчина потянулся к пачке макарон, добытых его старым товарищем с одного из пищевых складов. Сильные руки легко порвали упаковку. Спагетти с хрустом разламывались, летели в кастрюлю.
        - Илья? - раздался детский голос.
        - Да, да. - Повернув голову на голос, мужчина покивал своему воспитаннику. - Минут через пятнадцать зови остальных, ужинать будем.
        Ужин сегодня почему-то пришелся на ночь. Не дело это, совсем не дело. Старый инвалид философствует, бедные дети голодают, а ведь им спать пора давно. Им и так нелегко учиться всему, чему он пытается их научить.
        Макароны постепенно разваривались. Странно, что они вообще сохранились, несмотря на крыс, жуков и прочих тварей. Сколько там лет прошло с даты их изготовления?
        Для интереса отыскав на разорванной обертке дату производства, мужчина в очередной раз горько усмехнулся - действительно, общество вторичного потребления. Почти двадцать лет, это не шутка.
        Правда, эти же самые двадцать лет никто ничего не производил. По крайней мере, в промышленных масштабах точно. Поэтому пользовались тем, что осталось с прошлых времен.
        А кем бы он стал, если бы получил увечье в довоенное время?
        Скорее всего, очередным обломком, прозябающим на социальной пенсии. Еще вроде как можно было такую работу найти, чтобы из дома не выходить. Но тут Илья точно не знал - знакомых таких у старого инвалида не было.
        Хотя какой же он старый? Ему же еще и сорока пяти нет! Молодой совсем мужчина, особенно для прежних времен. Как говорится, в самом рассвете сил.
        Только вот что бы ты делал, если ты - молодой мужик, у которого все еще впереди, взял и потерял ноги? Когда все перспективы резко обламываются и остается только пустота.
        Сам Илья считал, что не сломался только потому, что после Войны перспектив у него не было никаких. И еще, возможно, его ценили из-за опыта. Все-таки высшее техническое образование, два года мародерства на поверхности и…
        Увечье, ампутация конечностей, затворничество, полное погружение в работу с техникой. Нашел к чему приложить свои силы.
        Хотя, черт подери, разве этот газ, на котором теперь готовят еду и который сжигают ради получения электричества, - не его заслуга? Не он разве собрал биореактор, работающий по принципу анаэробного сбраживания пищевых отходов?
        А потом предложили воспитывать детей. Опыт работы с подрастающим поколением у него был. И хотя старшеклассники, у которых он вел научное общество, сильно отличались от этих парнишек, старшему из которых только-только исполнилось двенадцать, наверное, он подходил для этого лучше всех.
        Хоть премию Макаренко давай.
        Да. Вот и макароны сварились.
        Убрав с плиты кастрюлю, инвалид положил на конфорку две открытые банки тушенки. По торговой палатке, которую выделили ему в качестве жилья, пополз вкусный запах жареного мяса: тушенка пригорала, но ничего страшного.
        Ее нужно хорошенько выварить: всякая фигня дохнет от жара. И хорошо, что дохнет. Заболеть сейчас, когда не осталось ни поликлиник, ни врачей… Да лучше уж сразу пулю в лоб.
        - Коля, пойди слей воду с макарон, - показал Илья на горячую кастрюлю одному из своих воспитанников и, задумавшись, спросил чуть строже: - Руки мыли?
        - Мыли, - в один голос ответили ребята.
        Коля подошел к столу, снял с крючка, прибитого к стене, тряпку и, захватив с ее помощью кастрюлю, вышел из комнаты.
        - За стол тогда давайте, - произнес инвалид, проводив своего ученика взглядом.
        Пахла поджаренная тушенка так, что впору было захлебнуться слюной. Правда, лука бы еще и перца черного…
        А ведь раньше есть тушенку не принято было - считалась едой туристов и тех, кто себе свежатину позволить не может. По крайней мере, сам Илья ее не ел.
        Николай вернулся и принялся накладывать макароны. Склеились немного, но это ничего, кушать можно. Главное, что в них крахмал есть. Углеводы.
        Инвалид подкатил в своем кресле к столу и выдал каждому по щедрой порции тушенки. Деликатес, ребят побаловать.
        Да и повод есть. Первое сентября. Хотя, как и большая часть праздников, первое сентября утратило свое значение - учеба теперь шла круглый год, а от результатов ее зависело не поступление в вуз, а выживание.
        Коля сел по правую руку от учителя. Двенадцать лет пацану, самый старший из всех. Хотя, один хрен, его жизненный опыт… После Войны родились же. Значит, кроме перехода ничего и не видели.
        Алюминиевые ложки заскоблили по тарелкам. Сам Илья положил себе в рот большой кусок тушеного мяса, разжевал. Вкусно. Лучше, чем грибы, они приелись уже.
        Правда, не так вкусно, как свежатина. Не крольчатина, которую выращивали в их подземном переходе, и уж тем более не свинина откуда-нибудь с «Театральной» или других мест. Но стоило свежее мясо соответственно, инвалид не мог позволить себе такого.
        Коля, с аппетитом жуя, посмотрел на остальных. Сидящий напротив Леха едва заметно кивнул, Марк, мальчонка восьми лет, нетерпеливо задрыгал ногами.
        - Илья. - Николай привлек к себе внимание учителя, отложил ложку и как ни в чем не бывало проговорил: - Расскажите о том, что до войны было.
        Он был поразительно взрослым для своих лет: обращался вежливо, но не стеснялся, если чего-то хотел. Хотя, наверное, взрослым он выглядел на фоне двенадцатилетних детей того, довоенного мира. Акселерация.
        Раньше все говорили про акселерацию иного типа, будто бы по сравнению с прошлым увеличилась масса тела и рост детей относительно их возраста. Из-за хорошего питания и прочих факторов. Оно, конечно, вполне возможно, только вот во время Древней Руси, например, неженатая девушка в шестнадцать лет - старая дева. Да и в Европе средневековой…
        Сколько матери шекспировской Джульетты было? Тридцати не было точно. А она себя считала старухой, у которой все позади. Попробовал бы ты до Войны назвать кого-нибудь в этом возрасте старухой… Скорее всего, назвали бы хамом, а то и в лоб дали бы.
        А разве позволили бы кому-нибудь в двенадцать лет жениться? Это же нонсенс. Отправили бы на телепередачу, где ведущий с шокированным видом рассказывал бы об этом.
        Видимо, вернулось то время. Средние века. И Николай женится скоро, сам детей заведет. Отдадут их Илье на воспитание? Ведь все, кто родились до Войны, для нового поколения - старики. И разница поколений видна как никогда, хотя дело даже не в мутациях.
        Второе Средневековье.
        - Что конкретно рассказать? - внезапно охрипшим голосом спросил инвалид.
        - Да обо всем. - Ребенок кивнул, показывая, что понял вопрос. - И о себе, и о мире вообще.
        - Мир… - начал было Илья, но остановился. Откашлялся, потер лицо рукой, терпко пахнущей машинным маслом, и продолжил: - Мир, мальчик мой, был переполнен пресыщенными идиотами. Людьми, абсолютно не ценившими радости жизни, самые главные - вроде семьи, друзей… Да и простых радостей, вроде синего неба над головой, тоже не ценили.
        Посмотрев на лица ребят, инвалид подумал, что говорит совсем не о том, что слова его звучат шаблонно и фальшиво.
        - Ладно, чего вам бурчание старого дурака слушать. - Илья замолчал и продолжил наворачивать макароны.
        Ни один из ребят не взялся за ложку. Все внимательно смотрели на учителя. Грустно вздохнув, тот понял, что от него сегодня не отстанут, пока не получат ответа. И если раньше можно было отговориться какой-нибудь сказочкой, то сейчас Илья почувствовал - так не выйдет.
        - Что мне больше всего нравилось в том мире, так это его необъятность. Ты выходишь на улицу с утра и понимаешь, что можешь идти куда душа пожелает. И дело даже не совсем в этом. Миллиарды людей, и у каждого свои проблемы и задачи. Множество мест на этом, в общем-то, небольшом шарике, которых ты еще не видел. Море неизвестных запахов, вкусов… Да каких угодно ощущений!
        Ребята смотрели на него широко раскрытыми глазами. Нужно было продолжать говорить, хотя лектор из инвалида, даже в его прошлой жизни, был так себе. Однако других теперь не было.
        - Что вы знаете о подземном переходе? Конкретно об этом. На «Домостроителей».
        Марк хотел было ответить, но Илья жестом дал знак молчать и продолжил:
        - Вы знаете о нем абсолютно все. Как будто никто из вас не лазал в технические коридоры. Не прячь взгляд, Николай, я тебя там видел, и я совершенно не против этого. Это все-таки жажда познания. А вам попросту больше нечего познавать, потому что весь ваш мир - этот самый подземный переход.
        В горле пересохло. Инвалид потянулся к пластиковой бутылке, перелил в кружку. Глотнул холодной воды…
        - Вы знаете, где находится склад, знаете, что начвор частенько выпивает у себя. Знаете, почему Нельсон не появляется в лазарете. Вы знаете о своем мире все. Наверное, древние философы только мечтали об этом. Суть самого сущего как на ладони. Только вот мир этот - банка с пауками.
        Выпив еще воды, инвалид задумался. Тушенка остыла, а когда она остывает, то становится невкусной. Наверное, в этом тоже есть какой-либо смысл, только незачем думать над этим. «Ам!» - вот и всё.
        Взявшись за ложку, инвалид стал доедать свою порцию. Вот теперь-то точно каждый ест все до конца.
        Некоторое время стояло молчание, и было слышно только, как ложки скребут по тарелкам. Николай закончил есть первым, отодвинул тарелку и налил себе воды. Выпил, задумался, после чего решительно посмотрел на учителя.
        - Учитель!
        Ложка, брошенная Ильей в тарелку, громко зазвенела. Учитель на секунду встретился с учеником глазами, и не в силах сопротивляться отвел взгляд - такой решительности он не видел ни у кого. Ну, разве что у…
        - Расскажите нам о Войне.
        - Ты уверен, что хочешь услышать об этом? - полушепотом спросил инвалид.
        Молчание. Ребята замерли, обратившись в слух.
        - Уверен. - Голос Коли звучал твердо.
        - Конец Света произошел совсем не так, как описывалось в священных книгах. Наверное, эта Война вообще самый большой акт социальной несправедливости. Или наоборот, если рассматривать ее как уравниловку. Выжили не самые лучшие, не самые праведные, умные, сильные. Выжили те, кому просто повезло. И кому хватило сил пережить, что все надежды и мечты, все перспективы разрушились за несколько секунд…

* * *
        Народ спешил со всех концов района. Люди бежали не оглядываясь, обезумев от страха. Казалось, они были готовы на что угодно, лишь бы выжить этой ночью.
        То, что так давно предрекали лжепророки и писатели-фантасты, произошло. Порядки, казавшиеся железными, проржавели и рухнули, и почему-то каждому стало ясно, что этот день будет последним. У кого-то еще оставались надежды, что сирена воет из-за учебной тревоги, однако командирский голос, звучавший из громкоговорителя, рассеивал их без остатка.
        - Тревога не учебная. Повторяю. Тревога не учебная. Проходите к подземным переходам, укрывайтесь. У вас пятнадцать минут. Повторяю: до закрытия гермоворот осталось пятнадцать минут.
        Машины останавливались, водители бросали их и бежали к единственному месту спасения - подземному переходу. Каждый торопился туда как мог, но чем ближе было к укрытиям, тем заметнее уличный хаос превращался во вполне организованный порядок.
        Вооруженные автоматами военные стояли на входах. Это были совсем мальчишки, солдаты-срочники. Такими в свое время затыкали дыры во всех конфликтах, разгоревшихся на развалинах некогда великой империи, но ведь в последние годы этот бардак прекратился. Так почему они здесь?
        Тем не менее этого было вполне достаточно. Восемь человек с оружием, и все вспомнили о порядке.
        Молодой мужчина покачал головой, посмотрев на эту очередь. Пятнадцать минут. Ему войти не успеть никак. Слишком уж он поздно пришел.
        Не успеет. Никак не успеет. Да и хочется ли?
        Что он, собственно говоря, успел? Девушки у него как не было, так и нет, работает он продавцом в магазине электроники, а образование самое что ни на есть «нужное» - искусствовед.
        Развернувшись, он пошел в сторону, противоположную движению толпы, продираясь сквозь нее, получая тычки локтями и отвечая на них той же монетой.
        Свернул в переулок и прислонился к стене, наслаждаясь ощущением свободы после выхода из толпы. Может быть, он успеет увидеть, как распускается термоядерный цветок до того, как вспышка выжжет ему глаза? Нашарил в кармане куртки пачку, вытащил сигарету, полез за зажигалкой. Закурил.
        Вредная привычка, но умереть от рака легких он все равно не успеет, так что - какая разница.
        Только вот переулок этот выбрал не только он. В пяти шагах, возле стены, можно было разглядеть странное движение. Может быть, любовники, решившие напоследок слиться в экстазе? Присмотревшись, мужчина понял, что ошибся и взаимным такой секс быть не может.
        Девушка с разбитой головой лежала на земле, а на ней громоздился некто с заросшим щетиной лицом, совершая ритмичные движения над бессознательным телом. Видимо, подловил ее, бегущей к убежищу.
        Кровь бросилась в голову, глаза застлала пелена, и мужчина почувствовал, как в душе у него просыпается ярость.
        Мир и так погибал, так почему бы не нарушить незыблемые правила? Особенно если каждый сам за себя и некому защищать слабых.
        А почему бы и нет?
        Пять метров ему удалось преодолеть секунды за три, после чего ботинок врезался в голову насильнику. Удар получился хороший, футбольный, позвонки хрустнули, тело содрогнулось в последний раз и обмякло.
        Грохот разорвал небо. Вспышка выжгла сетчатку глаз, и мужчина умер молча, до боли стиснув зубы и практически откусив себе язык.

* * *
        Это был ее день рождения.
        Ее двадцать второй день рождения.
        Она встретила его в постели с едва знакомым парнем - так уж вышло. Он подошел к ней в клубе, купил пару коктейлей, и вопрос был только в том, предложит ли он отдаться ему в туалете или отвезет куда-нибудь.
        Хотя был еще один вариант. Вежливо улыбнуться и упорхнуть. Только вот вчера ей хотелось не этого: в низу живота тянуло и постоянно бросало то в холод, то в жар. Понятно, чего ей хотелось, и чем они занимались всю ночь, до самого утра, после чего заснули в обнимку.
        А сейчас новый любовник, проявивший себя очень нежным и внимательным, судорожно пытался застегнуть пуговицы на измятой рубашке. То ли из-за непонятливого взгляда девушки, то ли по причине излишней своей торопливости он путался все сильнее и сильнее.
        За окном выла сирена. Было неясно, какой же машине она принадлежит и почему такая громкая.
        - У тебя что, жена сейчас придет? - поинтересовалась девушка.
        Она вовсе не была против секса с женатым мужчиной. Только почему он не объяснил все как есть?
        - Молчи, шлюха! - дрожащим голосом, срывающимся на плач, бросил он. Причина такой резкой перемены в нем была по-прежнему не ясна.
        Почему же сразу «шлюха», она ведь не за деньги отдалась? Просто продвинутая девушка с современным взглядом на секс.
        - Да что случилось? - обиженно спросила она, надув искусанные вчерашней ночью губы.
        Нестерпимо яркий свет затопил комнату, через секунду раздался громкий звук, будто кто-то разорвал огромную мокрую простыню, и на горизонте за окном расцвел бутон ядерного взрыва.

* * *
        - Никто из спасшихся в тот день не был праведником, понимаете? - продолжал объяснять Илья. - Нельсон вот, к примеру, спасся, потому что хотел переспать с какой-то девушкой на дне рождения у брата, напоив ее, и пошел за шампанским. И это только один из нескольких примеров.
        - А как же спаслись вы? - спросил Николай, все так же смотря ему прямо в глаза.

* * *
        Он медленно топал вниз по проспекту Сююмбике. В руке у него была бутылка холодного пива. Ноги отсырели, носки наверняка провоняли так, что и ботинки теперь не отмыть от запаха.
        Представьте, что вы возвращаетесь домой после симпозиума, усталый, немного выпивший. Но только чуть, пару бокалов шампанского, не больше.
        Преподавательская деятельность - ваша отрада. Ведете научное общество, работающее над проектом очистки сточных вод, в основном в нем состоят школьники, и вам это нравится. Вы считаете, что нужно прививать им любовь к науке.
        У вас хорошая девушка - настолько, что вы считаете себя недостойным ее. Умница, красавица, спортсменка, а вы - обычный ботаник. Нет, ботаник не в прямом смысле, по образованию-то вы инженер.
        И вот вы поднимаетесь в свою бетонную коробку на пятом этаже, открываете дверь. Раздеваетесь и тихо, чтобы не разбудить девушку, проходите в спальню, предвкушая, как ляжете в постель и обнимите любовь своей жизни, и будете наслаждаться ее теплом и любоваться идеальными формами.
        И слышите из спальни страстные стоны.
        Илья просто ушел: эти двое так увлеклись, что даже не заметили его присутствия. Инженер просидел всю ночь и большую часть утра на скамейке в соседнем дворе, несколько раз сбрасывая звонки от девушки. В душе его боролись два желания: все-таки взять трубку и выговорить ей все, что думает, и выбросить телефон прочь, уйти куда подальше и больше никогда не возвращаться назад.
        В итоге, взвесив все, он поддался второму желанию. В кармане у него оставалась последняя сотня, которую он отдал в ларьке за две бутылки пива. Одна из них, быстро опустошенная, была отправлена в урну. Вторую в скором времени постигнет та же участь.
        Могут забрать в милицию. Припаять распитие в общественном месте, штраф выписать… Плевать. Ему было плевать на все.
        Пьяное сознание не улавливало постороннего монотонного звука, но когда Илью толкнули, это он почувствовал.
        Черноволосый парень толкал Илью к подземному переходу, крича что-то. Он что, с ума сошел? Может, бутылкой его огреть? Илья попытался отпихнуть его в сторону, но не рассчитал равновесия и упал. Проехав по лестнице на пятой точке, он оказался за гермоворотами, приложившись о которые головой, потерял сознание.
        Тот самый черноволосый парень оттащил его из-под ног людей, которых было достаточно много. Но далеко не весь район - кто просто не услышал, кто подумал, что учебная тревога, а кто и вовсе решил не прятаться, предпочитая быструю смерть.

* * *
        - Вот так вот, - покачал он головой. - Очнулся, голова болела дико, а оказалось, что Война была. Ждали эвакуацию, все по советскому плану же. А там как было - на седьмой день все дружно эвакуируются и дальше вместе работают на обломках разрушенного мира, восстанавливают хозяйство… Ну кто мог подумать, что все пойдет не по плану?..

* * *
        В течение трех дней удары снаружи сыпались на гермодверь без остановки, сводя укрывшихся в убежище с ума. Казалось бы, оставшимся снаружи пора было понять, что стучат они совершенно напрасно, что им не откроют, но они продолжали долбить в дверь.
        Некоторые из тех, что успели спуститься в переход до закрытия, кричали, требуя от военных открыть двери. Может быть, они думали о родственниках и друзьях, которые могли оказаться снаружи. А возможно, они просто мечтали о том, чтобы этот мерный стук по металлу дверей наконец прекратился.
        Таких не трогали - обычно они успокаивались в течение часа. Только одного из них, молодого совсем парня в деловом костюме и с ухоженной бородой, мужик-полковник, который принял командование над солдатами у молодого лейтенанта, лично отделал прикладом. И то с молчаливого одобрения остальных укрывшихся - его крики нервировали больше, чем стук.
        Солдатам тоже было нелегко. На третий день застрелилось двое. С раннего утра один, а потом вечером, перед объявлением отбоя, второй. Илья видел, как тела, запакованные в брезентовые мешки, волокли куда-то в подсобное помещение. Похоронить их не было возможности.
        Запасов еды в переходе было на неделю. С учетом жесткой экономии и того, что вошло в переход не так много народу, их можно было растянуть на три. Зато питьевой воды было вдоволь - скважина продолжала работать. Правда, нужно было придумывать, как переделать насос на ручную тягу, иначе скоро закончится топливо для генераторов.
        Но до этого дело дойти не должно. Скоро их эвакуируют. Пока что они еще верили, что их спасут, что страна не рухнула окончательно.
        На пятый день вера в это стала слабеть. До людей наконец стало доходить, что это все, что к прежней жизни возврата нет. Двое крепких мужиков, под сорок лет, попытались обворовать склад с продуктами. Непонятно зачем, все равно им не удалось бы ничего спрятать. Этих заперли, буквально вырвав из рук разгневанной толпы. Причем было непонятно, запирают их, чтобы наказать, или чтобы спасти.
        Но на пятый день прекратился и стук, привнесший свою долю в облегчение морального состояния укрывшихся.
        А на седьмой день, когда всем стало ясно, что эвакуации уже не будет, отряд из солдат-срочников отправили на поверхность. Толпа зевак, собравшаяся за ограждением, устроенным перед гермоворотами, смотрела им вслед, и в тот момент, когда гермозатвор с лязгом открылся, им стало ясно, почему прекратился стук.
        На лестнице вповалку лежали трупы людей. Можно было подумать, что они спят, но запах разлагающейся мертвечины, занесенный случайным порывом ветра в бункер, развеял эти мысли. Он напоминал жителям убежища об увиденном зрелище еще несколько часов.
        Именно жителям. Тогда-то большинству стало ясно, что из временного укрытия подземный переход стал их новым домом.
        В тот день застрелился еще один солдат, после чего им было приказано сдать оружие. Правда, от волны самоубийств это не уберегло - на следующее утро нашли трех женщин со вскрытыми венами и повесившегося на дверной ручке мужчину.
        Полковник приказал выбросить трупы на поверхность. Так потом поступали со всеми, кто не нашел в себе сил жить дальше.

* * *
        - А кто победил в Войне? - спросил Марк.
        - Никто. В таких войнах не выигрывают.
        Снова установилось молчание. Инвалид ждал следующего вопроса. Мальчишки, похоже, решали, стоит ли его задавать. Свои порции все давным-давно доели, ничего не отвлекало их от разговора.
        - А что сейчас на поверхности? - наконец решившись, спросил Николай.
        Илья усмехнулся. Мальчишка явно решил выпытать из него абсолютно все.
        - Откуда мне знать? - делано удивился он. - Я там больше пятнадцати лет не был. Вон, у Нельсона спроси.
        В переходе пронзительно зазвенел колокольчик. Через несколько секунд звук раздавался уже по всему переходу: такая тут была система оповещения.
        - Караван! Караван с «Кукол» пришел! - радостно прокричал кто-то.

* * *
        Мужчина открыл глаза.
        Это был именно мужчина, рубеж в тридцать восемь лет был перейден несколько месяцев назад. Пожалуй, в новом мире это был солидный возраст.
        Пора на покой, папаша? Нет, не пора. Еще рановато думать об этом.
        - Караван! Караван с «Кукол»! - кто-то продолжал вопить.
        - Знал бы ты, каких сил мне стоило заснуть, ты бы сейчас так не орал… - проворчал мужчина, пытаясь прийти в себя после короткого сна.
        Получалось не очень. Он потер мозолистой ладонью трехдневную щетину, почесал давно не мытую голову и перевернулся на спину. Посмотрел на флакон с болеутоляющими таблетками. Инструкция утверждала, что налегать на них не стоит. Но долбаная мигрень, последний год мучавшая все чаще и сильнее, раз за разом убеждала в обратном.
        А неожиданное ночное пробуждение было достаточной причиной, чтобы боль в очередной раз вцепилась когтями в виски и затылок Нельсона.
        Ну, в принципе, понятно, почему караваны приходят ночью. Днем на поверхность соваться глупо по одной причине - сожрут практически наверняка. А вот фон там и по ночам высокий, хотя, казалось бы, почему? Сбросили на сам город ровно одну бомбу, и ту на завод. Вот там действительно огромная воронка, море бетонной крошки и обугленные металлические конструкции, торчащие местами. Нельсон видел: при желании и через хороший бинокль все можно рассмотреть.
        Ну и еще можно считать ту, что ухнула в Каму, близ Нижнекамской ГЭС. Этого Нель, разумеется, видеть не мог.
        Об этом рассказывали жители одного из немногих жилых мест на ГЭС - перехода на «ДК Энергетик». Черт знает, как они сами об этом узнали.
        Но говорят, что плотины ГЭС больше нет. Смыло. Как, скорее всего, и Елабугу и, возможно, Нижнекамск. Набережные Челны фронт прошедшей волны не задел, а вот то, что после взрыва там столб воды и грунта сделал, это вопрос другой… Правда, после двадцати лет упадка тех разрушений и не заметно сейчас, наверное, все слилось в общую разруху.
        В любом случае, связи с теми городами нет. А даже если и есть, кто о ней расскажет? Хранить будут, как самые главные тайны хранят.
        Все сами за себя. Города-государства площадью в сто-двести квадратных метров и населением от семи до двадцати десятков человек. Как селедки в бочке, на самом деле.
        И, несмотря на это, грызутся, плетут интриги. Даже империи сформировать успели: Конфедерация, Халифат, Коммунрай, бандиты еще. Поделились по принципу «кто сумел отобрать власть у военных», у которых хоть и было оружие, но не было приказов. А кто такой военный без приказа? Такой же гражданский.
        Конфедерация - это там, где военные удержали власть. Ну, или, по крайней мере, не потеряли ее полностью. Держали они под собой пять переходов: «Домостроителей», «Театр кукол», «Молодежную», «Райисполком» и «Тридцатый».
        Халифат и Коммунрай - другие «сверхдержавы». Халифат подмял три перехода на Московском проспекте. Коммунрай - два на Мира. Правда, внешняя политика у этих двух государств значительно отличалась: если Коммунрай сохранял строгий нейтралитет со всеми другими переходами, то Халифат наоборот - умудрялся воевать со всеми, но при этом расти и процветать.
        Короче, все как в довоенные времена. Но масштаб поменялся капитально, это да. Интересно было бы подсчитать, во сколько раз…
        Хотя черт с ним.
        Нельсон широко и протяжно зевнул. Появился соблазн повернуться на другой бок и попытаться все-таки уснуть. Он закрыл глаза, и как обычно перед моментом перехода яви в сон появилось ощущение, будто схватил его и ожесточенно трясет.
        Он тут же открыл глаза и мотнул головой, сгоняя с себя сон. Не, к черту, незачем лениться на самом деле. Работать надо. Кто работает, тот есть. Кто не работает, тоже ест, только мало и невкусно.
        Ну, эта истина действует, по крайней мере, сейчас, в отличие от довоенного времени.
        Снова широко зевнув, он все же сел на старый матрас, лежащий прямо на полу. Поправил свитер, вздувшийся на животе пузырем: в переходе сыро, холодно, чтобы не простудиться, приходилось тепло одеваться.
        Все равно, болели все. Ладно, хоть не тем, что можно было подхватить наверху. Хотя таким редко болеют. Потому что очень быстро сгорают, как свечки: неделя - и нет человека. Ушел.
        Мародер снова готов был окунуться в неприятные воспоминания.
        - Нель? - спросил Илья из-за двери, привлекая внимание мужчины. - Ты проснулся?
        Ну, естественно, он же сам себе дверей открыть не может.
        Нельсон дрожащими руками взял со стола флакон, рванул вверх крышку и отправил две таблетки в рот. Проглотил, вернул упаковку на место, после чего встал с матраса, открыл дверь и тут же отошел.
        Его друг-инвалид закатился внутрь и, не утруждая себя приветствиями, произнес:
        - В общем, что я хотел сказать. Поучаствуешь в педагогическом процессе?
        Лицо Нельсона скривилось в недовольной мине. Не то чтобы он не любил детей… Он вообще предпочитал не общаться с людьми, а разговорчивый инвалид полностью удовлетворял потребность мародера в человеческом обществе.
        - И что там нужно? Спектакль поставить? Или сценку? - хриплым со сна голосом спросил он.
        - Не. Про поверхность им рассказать. Про то, что жить там невозможно, и про остальное.
        - Дети, бомбы - это плохо, если видите где-то большую красную кнопку, то ни за что не нажимайте на нее?
        - Приблизительно в том же духе. Расспрашивали меня сегодня про Войну… Слушай, а я вот задумался. На самом деле кто победил-то?
        - С детьми много общался и сам в детство впал, Илья. Сам же прекрасно знаешь, что в таких войнах победителей не ищут. Или ты ждешь, что прилетят вертолеты с американцами под звуки их гимна, постреляют всех мутантов и начнут нефть добывать?
        - Ну, вот планы на эвакуацию и остальное?
        - В том-то и дело, что если бы это было просто ядерное оружие, то страна бы справилась. Не смогло бы оно уничтожить человечество. Пусть разрушены мегаполисы, но деревни приняли бы выживших. - Нельсон вздохнул, он совсем не любил много говорить. - Да, повышение количества раковых больных, мертворожденных детей. Да, ухудшение качества жизни в целом. Можно сказать: откат в семнадцатый век, заводов-то нет больше, воронки вместо них. Но не критично.
        А вот то, что использовали в этой Войне, оказалось страшнее. Вирус. Или много вирусов.
        Вирус, вообще, это такая штука, которая очень быстро мутирует. Взять тот же грипп: каждая эпидемия вызывалась новым штаммом. За один только двадцатый век было три эпидемии и пять пандемий. И это только грипп типа А.
        Помножить скорость мутации на такой мощный мутаген, как радиация, и что мы получаем?
        А получаем мы то, что на поверхности теперь находиться нельзя, причем вообще никак. Не только из-за высокого фона.
        Вирус встраивается в геном пораженного организма и размножается с репликацией ДНК клетки. То есть они самым прямым способом влияют на геном.
        Интересно, а ученые сами-то возможность этого предусматривали? Что в итоге из-за их открытий на поверхности такие зверюги появятся - хоть стой, хоть падай?
        Это была всего лишь гипотеза, принадлежавшая мародеру. Однако она ему казалась ничем не хуже теорий о том, что мутанты наверху - это специально выращенные суперсолдаты или животные с другой планеты. А то и вообще «перезапуск» эволюции, начиная с менее продвинутых существ, чем человек. Эдакий «бэк-ап», как сказали бы программисты.
        - Человек - это такая зараза… - произнес Илья. - Сам подумай, сколько лет уже тут, а живем.
        - Человек - это не зараза. Да и не живем. Вот, сам представь, из всего нашего города выжило тысяч пять, это в лучшем случае. Пропорция понятна?
        - Семьдесят миллионов приблизительно выходит. - Быстро прикинул в уме инвалид и зачем-то уточнил: - Из семи миллиардов.
        - Сам-то представляешь, что эти числа значат? Выжил каждый сотый. То есть Москва - восемьдесят тысяч. Питер - сорок. Не помню точных цифр, но насколько я слышал, по подсчетам, за тысячу лет до нашей эры еще население Земли было больше. И откатились именно туда. В ту эпоху.
        - Не так! - Илья щелкнул пальцами, будто поймав какую-то мысль. - Мы попали в Безвременье. Вот, прилетят инопланетяне через сто лет, вытащат нас из переходов и скажут, что жили тут сначала какие-то гиганты, строившие высокие здания. А потом случилась катастрофа, великаны вымерли, и остались только такие вот дикари.
        - Или измельчали гиганты. Только не просидим мы тут сотни лет. Даже еще двадцати не просидим. Либо раньше глотки друг другу перегрызем, либо накроются переходы. Колонны уже трескаются. Замазывай их, не замазывай - дольше, чем положено, не простоят.
        - Дольше, чем дано, все равно не проживешь, ведь так?
        - Особенно я. Может быть, завтра меня сожрут. Может, заражусь дрянью какой-нибудь, позаражаю весь переход и нас сожгут ради лишней сотни квадратных метров люди с тех же «Кукол». Или получу пулю от воинов ислама. Да черт подери, как угодно я могу умереть.
        - И это тебя пугает?
        Нельсон замялся. Кому приятно признаваться в своих страхах? Хотя отрицать их - еще глупее. Любой человек боится смерти.
        - Хватит рассуждать, я думаю, - перевел он тему. - Расскажу им про поверхность, уговорил.
        Глава 2
        Полковнику никто не пишет
        Нельсон посмотрел на свои наручные часы. Хорошие, водонепроницаемые и ударопрочные, даже через столько лет после конца света они продолжали служить верой и правдой. Мародеру этот хронометр подарил дед, который сам собрал его из двух пар советских часов. По крайней мере, он так рассказывал.
        Нель поморщился. Поздно вышел, не так много времени до рассвета осталось. Да и ночи чересчур уж короткие летом. Зато не холодно, что, правда, тоже нельзя в плюс записать - химза не только снаружи защищает, но и тепло не выпускает изнутри, а ведь сверху еще броник, разгрузка и рюкзак. Получалось жарковато. А если ещё и побегать придётся…
        Бульвар Домостроителей выглядел удручающе. Погибшие деревья, ковер из чахлой, едва живой травы, насквозь проржавевшие автомобили, и дома с мутными бельмами еще целых пластиковых окон и пустыми проемами старых деревянных рам…
        Поймав себя на том, что он уже две минуты таращится на окрестности, Нель все же заставил себя собраться и двинуться вперед. Идти ему было недалеко. До рынка «Алан» минут пятнадцать отсюда, если напрямик. Нель любил ходить туда. Рынок был крытый, располагался возле «Домостроителей» и далеко от других переходов.
        Близко был только один переход. И когда-то между мародёрами с «Домодедовской» и конкурентами возникало немало непоняток с дележом территории. Только вот недолго конкуренты прожили - через два года после Катастрофы прямо через гермоворота перехода на «Ипподроме» проросло какое-то растение.
        Жители пытались бороться с этой напастью: жгли ее, травили бензином и кислотами. Но если уж вирусы, морозы и радиация не смогли справиться с ним, то что взять с несчастных? Было ощущение, что на самом деле все предпринятые меры только закалили этот чертов папоротник и сделали его сильнее.
        В итоге народу пришлось уйти, а переход постепенно превратился в большую клумбу. Заселять переход никто не спешил, помня, что произошло с теми, кто решил остаться. Короче, дураков туда соваться не было.
        Нель медленно продвигался по бульвару, стараясь держаться подальше от зданий, нависавших по обе стороны. Что скрывали их окна - черт знает. Может, и ничего. Но рисковать не хотелось.
        На первый взгляд представлялось, что город абсолютно безжизненный. Но считать так было ошибкой. Казалось бы - если нет растений, то, что же едят животные? Ответ был прост: друг друга. И людей, разумеется, когда получалось выковырять вкусных двуногих из жестких скорлупок.
        Экологическая пирамида Элтона рухнула к чертям, как и все остальные биологические законы. Черт его знает, шел ли еще на Земле фотосинтез или даже трава теперь перешла на автотрофный тип питания.
        Растения были измененные, изуродованные, но на удивление выносливые и сильные. Больше похожие на симбиотические организмы. Как лишайники, например. Росли прямо из разбитых окон, обвивая стены панельных многоэтажек. И совершенно неясно, были ли их семена занесены ветром или это комнатные фикусы, азалии и алоэ таким образом приспособились к условиям нового мира.
        Мародер двигался пригнувшись, прячась среди машин. Радиометр был выключен, чтобы своим треском не привлечь ненароком лишнего внимания.
        Еле слышный вой, раздавшийся откуда-то издалека, заставил Нельсона сильнее сжать в руках АКМ советской еще сборки. Он любил это оружие и мог поклясться, что чувствует ладонями материал рукоятки и цевья, хотя, конечно, прощупать их сквозь перчатки было невозможно.
        Но прикосновение к оружию все равно успокаивало. В старые времена человек со стволом вообще практически всегда чувствовал себя хозяином положения. Сейчас же все изменилось. Теперь с оружием или без - ты просто раб обстоятельств, и хочешь не хочешь, но будешь им подчиняться.
        Вой означал многое. В первую очередь то, что нарваться на неприятности сегодня будет проще, чем обычно. А любые неприятности всегда чреваты, особенно на поверхности. Особенно поблизости от мечети Нур-Ихлас.
        Поганое место.
        Почему летающие мутанты, произошедшие то ли от птиц, то ли от ящериц, облюбовали в качестве жилища именно ее? Не высокие и удобные девятиэтажные здания, а приземистую мечеть?
        Потому ли, что мечеть стояла обособленно? А может - из-за вместительных помещений, где ничто не мешает устроить гнездо и высиживать яйца? Да черт его знает. Нель вообще не был уверен, что действия мутантов можно проанализировать человеческой логикой.
        Голубки, как называли мутантов в Челнах, были, пожалуй, одними из самых опасных порождений мира после Катастрофы. Имея три метра в размахе крыльев, они скользили по небу тенями, будто призраки. Правда, в отличие от призраков их определенно следовало бояться.
        «Увидишь такого в небе - прячься. Не пытайся стрелять, он только с виду большой и неповоротливый, влет ты его не собьешь. Лучше всего падай на землю и закатывайся в ближайшую канаву. Или лезь в машину. Радиация радиацией, но лучше уж жить с запеченными яйцами, чем кормить своими потрохами птенцов».
        Нель усмехнулся. Надо же, вспомнилось кое-что из собственных лекций. Хотя последний тезис многие воспримут, как спорный.
        Вой повторился. Чуть тише, но гораздо протяжнее. И он определенно принадлежал не летающему мутанту - те звуков вообще не издавали. Разве что когда ели. Именно за утробное воркование, которым сопровождался процесс поглощения пищи, их голубками-то и прозвали.
        Тучи плотно закрывали небо, сквозь них не проникал свет луны или звезд. Стояла кромешная тьма, и чтобы разглядеть хоть что-нибудь, приходилось очень сильно напрягать глаза.
        Фонарем Нельсон пользоваться вне помещения не рисковал, а прибор ночного видения… Вряд ли он когда-нибудь сможет притащить столько товара, чтобы его можно было сменять на ПНВ. Да и кто расстанется с такой штукой?
        На дороге появился темный силуэт какого-то животного, опиравшегося на четыре лапы. Зверь медленно двигался по асфальтовой дороге, и даже с такого расстояния было заметно, что одна из лап подгибается при каждом движении.
        Животное остановилось, запрокинуло голову вверх и снова завыло, вкладывая в вой все свое страдание и боль. Хотя, может быть, Нельсону это только почудилось и тварь, повинуясь инстинктам, пыталась созвать на помощь сородичей.
        Так или иначе, вой заранее обрекал зверя на гибель. Потому что нельзя шуметь поблизости от гнезда голубков.
        С неба неслышно спикировала тень, и секунду спустя силуэт животного исчез. Откуда-то сверху послышался предсмертный визг, очень быстро перешедший в скулеж и практически тут же оборвавшийся.
        Мародер мрачно выругался. Про себя, разумеется.
        В его голове промелькнула мысль развернуться и поискать место потише, а то вообще вернуться назад в сырое и холодное нутро подземного бомбоубежища, но он усилием воли отогнал ее. Во-первых, не факт, что в другом месте будет спокойнее, чем тут. Во-вторых… Проходить санобработку из-за десятиминутного выхода на поверхность?
        Пробурчав этот довод себе под нос, Нельсон лег на асфальт и пополз, стараясь укрываться за бордюром. Три сотни метров, да ползком, да с рюкзаком и автоматом на спине…
        Небольшая автостоянка перед воротами рынка была забита машинами. Чьи они были когда-то - жильцов или покупателей, сейчас не имело значения. На земле валялся кусок ржавого железа, в котором с трудом можно было узнать сорванный навесной замок. Его сорвал сам Нельсон, когда пришел сюда в первый раз много лет назад.
        Рынок то ли не открылся в день катастрофы, то ли его успели закрыть, разогнав покупателей по домам. Благодаря этому внутри было практически чисто. В том плане, что, шарясь по нему в поисках вещей, вряд ли наткнешься на человеческие кости. Зато чем ближе были переходы, тем чаще попадались останки в квартирах и импровизированных убежищах, вроде подвалов домов.
        Когда на город упали ракеты, люди собирались снаружи, колотили в гермодвери кто чем мог и требовали пустить их внутрь. Может, где-то и впустили, но на «Домостроителей» - нет. Военные не дали. Не положено по инструкциям.
        Правда, у некоторых эмоции брали верх над разумом. Кто-то стрелялся, кто-то бросался на людей, и его утихомиривали толпой. Нель отогнал мрачные воспоминания.
        Металлические створки ворот давно вросли в землю, и сдвинуть их получилось бы только трактором, наверное. Правда, двигать ворота было не нужно - в наличии имелся проем, достаточно широкий, чтобы мародер мог в него протиснуться. Если втянул бы живот, конечно.
        Нельсон осмотрелся вокруг и, стащив со спины рюкзак, бочком прошел через проем между створками. Вернул рюкзак на место, проверил автомат. С виду все было тихо.
        Здесь уже можно идти в полный рост - от голубей надежно скрывали ряды палаток, в которых ничего не сохранилось, и стоявший чуть поодаль разграбленный более десяти лет назад аптечный ларек.
        Еще один, только больше, был в трехэтажном здании рынка, как и все остальное: павильоны, склады, столовая… В одиночку за всю жизнь не перетаскать. А больше сюда никто и не ходит - далеко и опасно.
        Завести бы КамАЗ, загрузить его под завязку и подогнать к переходу. Тогда можно вообще всю жизнь никуда не ходить - им с женой хватило бы. Не только головой рисковать больше бы не пришлось - даже с работы можно было бы уйти. И ему, и Марине.
        Хотя ей-то он сотни раз говорил, что бабе на дезактивационном пункте делать нечего. Не слушает. Упрямая.
        Только вот мечты это все. Машины, что еще на ходу, давным-давно приватизированы, стоят по гаражам, и берегут их больше, чем свою жизнь. А то, что не на ходу, либо сгнило до состояния ржавого остова, либо на детали разобрано. Да и что машина - для нее еще и топливо нужно, а за двадцать лет… Да парафин один в цистернах, что тут говорить.
        Металлическая дверь была прихвачена за ручки несколькими витками шпагата. От двуногих, конечно, не защитит, зато мутантов в здании будет поменьше. Именно «поменьше», а не «совсем» - входов и выходов здесь было столько, что заблокировать все не было никакой возможности.
        Мародер быстро размотал веревку, открыл дверь и оказался в темном помещении со стенами из гипсокартона и кафельным полом, покрытым толстым слоем пыли. Намотал шпагат на ручки уже с внутренней стороны, включил подствольный фонарь и двинулся вперед, освещая себе путь и рассматривая павильоны с одеждой.
        Одежда из Турции, женское нижнее белье, шубы… Кому вообще пришло в голову продавать шубы летом? Так или иначе, зимние куртки, пуховики, шубы - все это абсолютно бесполезно и нетранспортабельно. Сколько пуховиков можно запихнуть в сумку? Один-два? А сколько свитеров или толстовок, например? Вот-вот.
        Но мародер сегодня пришел не за этим. В глубине рынка, на втором этаже был аптечный пункт, а в нем остатки лекарств, которые он еще не успел перетащить в переход.
        Столб света выхватил оставленные на стене следы когтей. Это было так же плохо, как вой. А то, что в прошлый визит мародера следов еще не было, было еще хуже. Плюнув на светомаскировку, Нель включил налобный фонарь, мощный луч которого осветил коридоры между павильонами на много шагов.
        Сверившись с картой рынка, висевшей на стене, мародер двинулся дальше, мимо запыленных стекол торговых точек. Следы когтей на стенах встречались еще дважды, причем они были достаточно высоко, примерно на уровне груди, и скорее всего принадлежали двуногому мутанту. Их мародер знал не так уж и много, но, не кривя душой, мог сказать, что предпочел бы не знать вообще.
        Нель прошел по лестнице, вымощенной все тем же кафелем, свернул в следующий коридор и, наконец-то достиг своей цели - ларька, стоящего отдельно от торговых рядов. Прямо газетный киоск какой-то, только больше, и окна в человеческий рост, такие, что в них войти можно. Дверь была заперта тем же способом, что и наружная. Была у Неля такая привычка - перевязывать веревками ручки всех двустворчатых дверей.
        Мрачно оглядев наполовину разграбленное помещение, мародер прошел в подсобку. Чуть в стороне стоял сейф, в котором хранились лекарства класса «А» - яды, наркотики, просто сильнодействующие средства… Открыть его было невозможно - ключа не было. Они наверняка у какого-нибудь управляющего, а сейчас только его и искать в мертвом городе.
        Так что его только пилить или взрывать, а если взрывать, кто гарантирует, что лекарства будут пригодны к использованию? Но Нельсон пообещал себе, что рано или поздно в любом случае доберется до содержимого сейфа.
        А остальные лекарства лежали по деревянным шкафчикам, запертым на мебельные замки. Если хорошенько рвануть на себя, то дверца откроется. Ну, или ручка оторвется. Как повезет, в общем.
        Рукой, затянутой в перчатку защитного костюма, Нельсон с трудом ухватился за ручку и дернул на себя. Замок не выдержал, и шкаф с треском распахнулся, открывая взгляду мародера стройные ряды коробочек.
        Стащив рюкзак со спины, Нель принялся кидать туда лекарства, отдавая предпочтение старым и надежным средствам, которыми еще его дед лечился: синтетические и полусинтетические пенициллины, стрептомицин, сульфаниламиды и прочее. И все просроченное, ага. Ну а как иначе, фармацевтические предприятия наверняка превратились в большую помойку. Особенно если учесть, что лекарства готовят из не самого безопасного для окружающей среды сырья.
        Хотя голову снявши, по волосам не плачут. Тут уж весь мир превратился в помойку, а выбросы с предприятий так - плюнуть и растереть.
        Перевалив в рюкзак большую часть того, что было в шкафу, мародер подошел к следующему, рванул дверь на себя и недовольно скривился.
        - Гомеопатия сраная, - прошептал он, качая головой и двигаясь к соседнему шкафу.
        Вырвал третью дверь. Теперь к куче блистеров и коробочек с антибиотиками добавились еще и противорвотные, от поноса и боли в животе. Взвесив рюкзак в руке, он решил, что взял достаточно.
        Оставалось еще добыть презервативов в соседнем зале - товар хоть куда: и легкий, и места не занимает практически, и отрывают с руками. Любви и тепла в такое время всем хочется, а вот детей - практически никому.
        Покинув подсобку, мародер встал перед стеклянным шкафом, набитым презервативами различных размеров, форм и производителей. Открыв небольшое отделение под основным, мародер принялся сгребать легкие картонные упаковки.
        В темноте за его спиной что-то скрипнуло. Мародер тут же бросил свое занятие, выключил фонарь, замер и задержал дыхание. Скрип повторился, звук был гораздо сильнее, а значит, ближе, но из-за резиновой маски на лице у Неля не было возможности понять, где находится источник.
        «Нужно было сразу отсюда уходить, еще когда следы увидел… - подумал Нельсон, чувствуя, как пот стекает по спине под водолазкой. - А еще лучше - не приходить вовсе, повернуть назад, когда понял, что голубки не спят… Ведь если они не спят, то кто-то их потревожил?»
        Скрипнуло в третий раз, еще ближе, громче. Мародер, постарался как можно тише встать и дойти до угла, где на него не могли бы напасть со спины. Взяв автомат наизготовку, он вжался в угол и принялся ждать нападения, но тварь, оставившая следы от когтей, не появлялась, да и скрип больше не повторялся. Глаза постепенно привыкли к темноте, тьма будто таяла.
        «Неужели свалила?»
        Нельсон посмотрел на часы. Стрелки с тритиевой подсветкой показывали, что он почти полтора часа бродит по поверхности. А казалось бы, пару минут назад слышал, как за его спиной с лязгом закрылся гермозатвор…
        Правая рука сама собой скользнула в карман разгрузочного жилета, вытащив фильтрующую коробку. Нель опустил на секунду автомат, взявшись левой за старый фильтр, принялся выкручивать его.
        Громкий звериный рев ударил по ушам мародера, оглушая его, стекло со звоном разлетелось на куски, что-то тяжелое приземлилось в противоположной части павильона. Чистый фильтр был отброшен куда-то в угол. АКМ, как по волшебству, мгновенно был приведен в боевое положение, и тут же плюнул свинцом, озарив помещение светом дульной вспышки.
        Нельсон прекратил огонь, едва открыв его: одного короткого взгляда хватило, чтобы понять, что электрочайник, которым разбили окно, не может причинить ему никакого вреда.
        Попытавшись взять себя в руки, мародер снова зажег фонарь, высветивший в коридоре сгорбленную фигуру. Этот вид мутантов был знаком мародеру, его предположения о том, кто оставил следы когтей на стене, подтвердились.
        Их называли гопниками.
        Нельсон выжал спусковой крючок, выпустив короткую очередь, но тварь, совершив какой-то невообразимый пируэт, ушла с линии огня и бросилась прямо на разбитое окно, снова взревев так, будто собиралась разбудить весь город.
        Нельсон выпустил еще несколько коротких очередей. Пару раз попал в туловище точно, только вот мутация придала зверю кроме скорости и силы еще и огромный запас живучести. Тварь была уже в метре перед оконным проемом.
        Все произошло практически мгновенно. Нель попытался было сменить позицию, но не успел. Монстр, собираясь подмять его под тяжестью своего тела, бросился вперед, но со смачным хрустом насадился на острые зубцы осколков оконного стекла и заревел, вложив в этот рев боль и ненависть, на которые не был способен человек, пусть даже бывший.
        Он раз за разом тянул лапы к Нелю, только глубже вгоняя в свое тело стекло, окровавленные концы осколков уже торчали из спины, пройдя сквозь жилистое тело насквозь. Двигаясь вперед-назад, мутант постепенно отрывал стекло от пластиковой рамы. Пугающий взгляд почти человеческих глаз уперся в мародера. Гопник опять попытался взреветь, но оказался способен издать только сиплый стон, после которого из его пасти в три ручья потекла кровь, блестящая в свете фонаря.
        Мародер не торопился добивать тварь: когда еще рассмотришь живого, но практически беспомощного монстра вблизи?
        Морда твари была покрыта шрамами, зубов в оскаленной пасти не хватало. Да он же старый! Поэтому и один: выгнали из стаи - старые особи слабее молодых, а значит, ставят под удар всех. Тем не менее мародер понимал, что ему просто повезло.
        Даже старый гопник мог разорвать его на куски безо всякого труда, если бы ему хватило мозгов не напороться на стекло. Два метра роста, мощная мускулатура, огромная скорость - все это не оставляет шанса тому, кому повезло столкнуться с такой тварью лоб в лоб.
        Встретившись с мутантом взглядом, Нельсон медленно сменил магазин на полный.
        - Ну и страшный же ты, сукин сын, - обронил мародер, покачав головой.
        Глаза мутанта были человеческими. Круглый зрачок, сейчас суженный из-за яркого света налобного фонаря, радужная оболочка зеленого цвета.
        Никаких третьих век или вертикальных зрачков, как изображали демонов в старых фильмах. Монстр однозначно был человеком. Только вот превратился ли он в это сам или его действительно вывели? Пожалуй, вряд ли кто-то даст ответ на этот вопрос.
        Тварь уже даже не скулила: изрезанные в клочья легкие попросту не давали ей такой возможности, она только беззвучно раскрывала рот. Кровь, смешавшись с пылью, образовала на кафельном полу темную лужу. Возле раны кровь вздувалась пузырем: воздух со свистом всасывался в полость грудной клетки. Любой человек, получив такие раны, умер бы мгновенно. Тварь тоже наверняка умрет, но зачем ждать?
        Нель, вскинув автомат, одной короткой очередью разнес голову монстра, разыскал на полу фильтрующую коробку и заменил наконец фильтр противогаза. На секунду ему стало дурно от мысли о том, как же сейчас в помещении воняет кровью, и он в очередной раз порадовался тому, что вынужден носить противогаз.

* * *
        - Нельсон, а когда это было? - спросил один из детей, имени которого мародер не помнил.
        - Да… - задумался он, - лет восемь назад. Думаю, тебя тогда еще не было даже.
        Да, восемь лет назад, когда все было еще по-другому.
        - Нельсон, а почему тех тварей называют гопниками? - спросил Николай, перебив своего товарища.
        К этому мальчику у него было особое отношение. В том плане, что он был достаточно взрослым, чтобы не бесить мародера. Вернее, вел себя достаточно по-взрослому, насколько это возможно.
        - Потому что сильные, но тупые, и нападают обычно стаей. - Нельсон качнул головой и тут же получил подзатыльник по намыленному затылку от Ильи, уже приготовившего опасную бритву.
        - Они мешают нам жить… - протянул Илья, принимаясь двигать опасной бритвой, сбривая волосы с головы Неля. Чтобы дать инвалиду возможность заняться этим, мародеру пришлось усесться на бетонный пол коридора.
        Струйки мыльной воды стекали по телу мародера и капали на пол. Илья снова опустил бритву в таз с водой, оставляя в нем волосы.
        - Вот ты бродишь по поверхности, бродишь, а волосы у тебя будто бы сильнее растут… - пробормотал Илья.
        - Брей, не отвлекайся, - ответил мародер, разыскивая взглядом что-нибудь попить - он не привык говорить долго без перерыва. - Сам знаешь, в каких местах мне приходится бывать. Подхвачу сыпняк еще или что похуже.
        - А я так и не понял, почему их так называют? - снова спросил парнишка. - Слово-то непонятное…
        - Понимаешь… В мире до Катастрофы были такие люди. Они… не умели себя вести. Мешали другим. Могли побить, отобрать что-нибудь. Ну, их и называли гопниками. - Мародер пожал плечами. - Сложилось так.
        - «Кто гадит в наших парадных, кто блюет в вагонах метро…» - протянул Илья, продолжая истреблять растительность на голове Нельсона. На секунду он обратился к своим подопечным: - Ладно, довольны? Послушали про поверхность? А теперь идите. Взрослым нужно кое о чем поговорить.
        Дети, споря о том, чем им заняться дальше, выбежали из жилища Ильи.
        Головная боль, исчезнувшая было после приема лекарств, стала постепенно возвращаться к мародеру. Неплохо было бы выпить еще таблеток и лечь спать…
        - Слушай, Нельсон, а как ты думаешь… - прервал Илья мысли мародера. - Будут у меня дети?
        - А почему нет? Я же тебе ноги только до колен… - мародер дернулся и зашипел после резкого движения Ильи, часть пены окрасилась в красный. Он хотел было сказать, что думает о своем друге как о парикмахере, но понял, что затронул одну из запретных тем и только и смог, что добавить: - Ну, ты понял…
        Инвалида пробрало. Он с полминуты сидел неподвижно, забыв о бритве в своей руке и вспоминая, как оно было. Понимание того, что для сохранения жизни придется пожертвовать ногами, хлещущая из культей кровь, несмотря на туго пережатые жгутами артерии, и нестерпимая боль…
        Несмотря на потерю крови, болевой шок и все-таки подействовавшие болеутоляющие, он помнил это хорошо. Слишком хорошо… Хотел бы забыть, да не мог.
        - Скальп только не сними с меня! - Нельсон ухмыльнулся, и попытался сделать вид, будто ничего не говорил. - У меня, судя по всему, точно не будет. Да, наверное, и не надо… А у тебя вполне.
        Мародер знал, что рано или поздно умрет. Если наугад совать голову в разные дырки, то рано или поздно наткнешься там на того, кто эту голову тебе оторвет. Это будет логично и закономерно, а с логикой Нельсон всю свою жизнь дружил.
        - А как думаешь, они нормальными будут? - Илья ухватился за его реплику, как за спасательный круг, продолжая разговор. - Не больными?
        - Откуда мне знать? А что, ты нашел кого-то, кто решил связать свою судьбу с ботаником? - в очередной раз усмехнулся Нельсон.
        Илья густо покраснел, видимо, от смущения. Значит, кто-то и правда нашелся.
        Он продолжил брить голову мародера, думая о чем-то своем. Наконец последний клок волос был безжалостно сбрит и мокрая голова заблестела под тусклой лампой, освещавшей каморку инвалида.
        - Вот так вот… Переженитесь вы постепенно, а я один останусь. - Нель рассмеялся, взял со спинки соседнего стула полотенце, насухо вытер голову и схватился за зеркало. - Если вообще останусь… А я себе так даже больше нравлюсь. А что? Мужественно же…
        - Может, женишься еще? - негромко произнес Илья, и не было понятно, обращается он к себе или к Нельсону.
        Мародер резко развернулся и уже открыл рот, чтобы обложить инвалида, но в дверь неожиданно постучали и в проем между ней и створкой просунулась голова Коли.
        - Нельсон… - произнес он. - Просили передать, что вас ждет полковник. Срочно.
        Полковником называл себя комендант подземного перехода на «Домостроителей».
        И это действительно был военный, из настоящих, тех, что давали присягу. По крайней мере, китель и погоны у него были. Поговаривали, что мужик еще в молодости прошел несколько горячих точек. Где-то воевал официально, где-то - в добровольческих отрядах. Шел ему седьмой десяток, и, судя по всему, уходить на пенсию старик не собирался.
        Интересная личность. И ждать он очень не любит. Значит, разговор с Ильей следует отложить на какое-то время.
        Мародер натянул футболку и свитер, кивнул инвалиду, показывая, что их разговор еще не закончен, и пошел прочь.
        - Не женишься. Останешься один… Если вообще останешься… И, кажется, это тебя совершенно не беспокоит, дружище… - Илья покачал головой и взялся за уборку.

* * *
        - Заходи, сержант, садись, - кивнул полковник Нельсону. Он никогда не называл никого по именам, видимо, считая, что раз в переходе власть у военных, то и все должны иметь звания. Быть мобилизованными. Вот и Нельсон - сержант разведвойск, и все тут, и как он ни пытался объяснить старику, что не желает быть военным и зваться сержантом, это не возымело действия. - Есть для тебя дело.
        - А я только собирался отпуск брать, - усмехнулся мародер. - Думал, махнуть на курорт куда-нибудь. В Крым, в Ялту, искупаться.
        - Отдыхать потом будешь. Так вот… - Полковник пожевал нижнюю губу, никак не отреагировав на юмор Нельсона. Хотя и шутка-то была так себе. Было видно, что полковник напряжен. Слишком напряжен. Верный признак того, что что-то случилось. - Нужно сходить кое-куда…
        Нель сначала заглянул в светло-голубые глаза полковника, а потом в который раз за эти годы оглядел его полностью. Тот выглядел довольно молодым и сильным и был из той когорты стариков, что начиная с пятидесяти не меняются. Сложно было угадать его возраст, а спрашивать Нель не решался. Хотя, по прикидкам, полковнику год или два назад исполнилось шестьдесят. Худощавый, на полголовы выше мародера, волосы тронуты сединой. Лицо изрезано морщинами, под носом тонкие жесткие усики: такие отращивают военные, которые очень хотят бороду, но не могут позволить из-за устава.
        Стоило признать - старая армейская форма, которую он содержал в чистоте и порядке, придавала ему благородства. Серьезный человек. Такой шутить не станет.
        - Меня для другого не зовут, - мародер отбросил шутливый тон. - Слушаю.
        - В общем… - начал полковник и остановился, подбирая слова. Мародер пытался тем временем вспомнить настоящее имя военного. - «Булат» ушел на «ДК Энергетик». Сам понимаешь, что это значит.
        - Решили присоединять его к Конфедерации? - Нель усмехнулся и с жаром заговорил: - Давно пора. Халифат растет, подминает под себя больше и больше. Нас просто сомнут. Надо расширяться.
        - Мы работаем над эвакуацией. Уйдем туда, где места хватит всем. - Полковник сверкнул глазами. - Сам понимаешь, что тот переход вообще находится на другом конце города. Дойти тяжело.
        - Тяжело, - пожав плечами, согласился мародер. - Ночи короткие, черт знает, успеешь вообще дойти… И это даже если не встретишь никого. Ни тварей, ни людей…
        Полковник снова пожевал губу, покачал головой. Глаза его сузились.
        - Они должны по радио сообщить, что все нормально и что приступили к переговорам. Но на связь не вышли. Не дошел «Булат». Или что хуже… дошел, но не срослось с переговорами.
        В кабинете полковника повисло тяжелое молчание. «Булат». Они были солдатами-срочниками еще до Войны, вышли на поверхность одними из первых. За двадцать лет мальчишки-солдаты превратились в по-настоящему крутых бойцов. В профессионалов, раз за разом поднимавшихся на поверхность и, что гораздо важнее, возвращавшихся обратно.
        И если они не дошли, значит, случилось что-то из ряда вон.
        - Я должен узнать, что случилось с группой? - спросил мародер, с трудом подбирая слова. - Добраться до перехода на ДК?
        - Да. Если что-то произошло в дороге, сможешь пройти их же маршрутом и… - Лицо коменданта сморщилось, он не любил говорить о плохом. Хотя в последнее время только о таких вещах и приходилось… - В общем, если что, то ты найдешь останки. Если нет… Черт его знает, если нет… Отправлять тебя воевать с ДК я не могу. Стрелять ты умеешь, тактике тебя тоже выучили, но… Сам понимаешь. - Больше, чем говорить о плохом, полковник не любил только напрасно рисковать людьми. Зато если он считал, что человек может погибнуть не напрасно, а за дело, то с полным осознанием мог пожертвовать им. - Попытайся разузнать, что там и как… А потом возвращайся.
        - А какой мне прок от этого? Жизнь на поверхности невозможна, я знаю это лучше, чем все остальные. Так что сказки об эвакуации меня не мотивируют. Думаю, они уже никого не мотивируют.
        Полковник замолчал. Он взял со стола карандаш и принялся вертеть его между пальцев. На секунду мародеру подумалось, что старик сейчас воткнет этот карандаш ему в глаз.
        - Ты… - с трудом держа себя в руках, проговорил военный, - сержант. Чтобы задавить фанатиков, ты пойдешь туда?
        Теперь была очередь Нельсона думать. Он понимал, что идти надо, иначе зачем он этим людям? Головная боль, начавшая подавать признаки жизни еще во время бритья, проснулась окончательно, сдавила виски и затылок, заставив Неля зажмуриться.
        - Я пойду, - медленно кивнул мародер, не открывая глаз. - Показывай маршрут, которым шел «Булат», давай… инструкции.
        Комендант будто бы мгновенно успокоился, полез рукой в ящик стола и вынул слегка замасленный кусок глянцевой бумаги, положил на стол.
        - Смотри. До «Кукол» ты пойдешь с караваном, - полкан ткнул в кусок бумаги, оказавшийся картой Челнов, длинным и тонким пальцем. - Он как раз сегодня выходит, на закате, там…
        - Я пойду один, - перебил его Нельсон, протестующе мотая головой, которая отзывалась вспышкой боли на каждое движение.
        - Ты пойдешь с караваном, - не терпящим возражений тоном ответил полковник. - Если кто-то следит за переходом, будет больше шансов, что они не поймут, кого мы отправили. Встретишься с комендантом перехода на «Театре Кукол». Он должен будет оказать содействие. Дальше…
        Нель решил промолчать - караван так караван. Там идти-то минут сорок. Ну, может быть, час. На споры больше времени уйдет. Да и прав он, на самом деле. Кто поймет, что один из шести мужиков в противогазах - Нельсон?
        Палец уткнулся в линию на карте, обозначавшую проспект Мира.
        - Дальше двигаешь по проспекту, прямо и на ГЭС. Маршрут специально был выбран самый прямой. Ну, ты понимаешь…
        Чем прямее маршрут, тем короче, да и меньше шансов попасть в засаду тварей - не нравились им чем-то открытые проспекты. А чем короче маршрут, тем меньше времени проводишь на поверхности. Лишние полчаса могут многое решить.
        - Дальше мост. Ну, тут, сам понимаешь, рискованно. Но обходить - это еще рискованнее. - Палец скользнул влево по карте, и полковник дважды стукнул по значку остановки. - И вот здесь… Вот здесь пункт назначения.
        Нель осмотрел карту. Чуть дальше, полчаса хватило бы, чтобы добраться до автовокзала. А в двадцати минутах поворот, ведущий на развалины плотины Нижнекамской ГЭС, и через нее дальше на трассу М-7. Но на это до Войны ушло бы столько времени. А сейчас…
        - Сам понимаешь, рисковать тобой не хочу. Но придется.
        Мародер кивнул - ему было наплевать на все нелепые оправдания коменданта. Такие люди всегда, не задумываясь, жертвуют пешками.
        Оставалось надеяться, что ему досталась роль не пешки. Или хотя бы что жертвуют им не зря.
        Глава 3
        Паразит
        Нельсон толкнул дверь жилища Ильи. Его дома не оказалось: видимо, инвалид укатил куда-то по своим делам. Мародер осмотрелся. Хоть он и был здесь уже много раз, каждый визит в гости к старому товарищу приносил ему несказанное удовольствие.
        Мудрецы далекого прошлого говорили, что обстановка, окружающая человека, накладывает отпечаток на его характер. Верно и обратное. Посмотрев на обстановку в берлоге инвалида, можно было сделать большое количество выводов о нем.
        Верстак с металлическими тисками, практически все стены заняты полками: паяльники, микросхемы, электронные компоненты, грубо нарубленные куски припоя. Почти всю комнату занимал стол-трансформер, который на ночь складывался и задвигался в угол, а место его занимали раскладушки.
        Однако по сравнению с берлогой самого мародера комната Ильи была действительно обжитым местом. У Неля был только ватный матрас, дырявый и потерявший изрядную долю обивки, деревянный ящик для оружия и обмундирования да две клетчатые сумки - одна заменяла мародеру платяной шкаф, во второй он хранил вещи ныне покойной жены. Выбросить их или отдать нуждающимся у него так и не поднялась рука.
        Намерение ругаться с инвалидом пропало - настолько мародер был обескуражен известиями, которыми поделился с ним комендант. Да и забыл он уже, откровенно говоря, о чем спор там был.
        Самый старший из воспитанников, закусив губу от усердия, аккуратно тащил проводок из-под паяльника, лежащего на куске желтой канифоли. В комнате стоял тяжелый запах испарившегося флюса. Ладно бы хоть дверь открыл, что ли… Дышать невозможно же.
        - Тебе противогаз давать впору, парень, - обратился к ребенку мародер, покачивая головой. - Надышишься свинцом пополам с канифолью, ей-богу. - Николай, ничего не ответив, положил провод на припой и принялся разогревать его паяльником. - А где Илья-то? И чего вы пользуетесь этой фигней? Я думал, ее уже с конца прошлого века никто не…
        - Вот когда что-нибудь другое нам принесешь, тогда и начнем, Нель, - раздался из-за спины голос механика. - Комбинированные припои, новомодные флюсы… А пока пользуемся тем, что челноки тащат. Приходится дедовским способом: оловянный пруток да кусок сосновой канифоли.
        Мародер пропустил причитания своего единственного друга мимо ушей. Его уже много раз просили посетить магазин радиоэлектроники, да как-то не сложилось пока. Он посмотрел на свои любимые часы: около шести вечера. Часа три времени есть еще…
        - Я сегодня ухожу на «Театр кукол» с караваном, - прервал он Илью, продолжавшего свою речь о послевоенной радиоэлектронике.
        - Вот как? - Инвалид удивленно поднял брови. - Ты же теперь ходишь только в одиночку, нет?
        - Обстоятельства так сложились… - усмехнулся мародер. - Не ревнуй. Собираться нужно.
        - Да… - Илья мотнул головой. - Давай поедим сначала. Остальные дети все равно с родителями сегодня. Выходной у меня.
        - Макаренко… - протянул Нель. - Зачем тебе провода-то?
        - Я тебе не говорил о своей новой бизнес-схеме? - Илья усмехнулся, демонстрируя спрятанную в собственных словах иронию. - Учись, пока я жив. Закупаю у караванщиков всякой поломанной фигни по дешевке. Ремонтирую. Продаю. Профит.
        - Ага, бизнесмен, - протянул Нельсон. - Может, еще патроны делать начнешь? Или «дезу» варить?
        - Не… На это у химиков с «Райисполкома» монополия. И у братков с «Театральной». Но если есть идеи, как рынок под себя подмять, товаром я тебя обеспечу.
        На «Райисполкоме» делали порох и крутили патроны; братва, засевшая на «Театральной», гнала самогон и делала дурь из всего подряд, начиная от довоенных лекарств и заканчивая грибами, выращенными на дерьме. После войны покупателей на такой товар стало значительно меньше, тем более что в большинстве переходов наркота была запрещена, но нет-нет да пытался кто-то пронести кулек на дне рюкзака.
        Таких безжалостно отлавливали и гнали прочь. Люди, готовые на что угодно ради очередной дозы, никому не были нужны. И естественно, все слова Ильи по этому поводу были всего лишь шуткой.
        Паренек, повинуясь жесту инвалида, завернул канифоль в салфетку, после чего убрал на полку, куда через секунду отправились припой, паяльник и уже луженые провода.
        - Но это не самое важное. Смотри, что привезли торговцы твои, - Илья протянул мародеру пакет с несколькими небольшими колбасками.
        - Сосиски? - Нель, скептически прищурившись, посмотрел на своего бывшего напарника.
        - Ага, - довольно кивнул инвалид. - Кто-то начал делать на продажу.
        - Я даже боюсь представить, что они туда кладут, - покачал головой Нельсон. - А Коля наверняка вообще никаких в жизни не пробовал…
        - Да, а я спросил у челноков насчет состава. Там субпродукты, хрящи перемолотые, кожа свиная, мясо, конечно, и крахмал.
        - И ты это есть будешь?
        - Мы будем. - Илья положил пакет на стол и обратился к мальчонке: - Николай, поставь воду на плиту, будь добр.
        Нельсон помотал головой, давая понять, что предпочтет отказаться от предложения своего старого товарища.
        - Да не кривись ты так, - махнул рукой Илья. - Как будто это самое худшее, что тебе приходилось есть.
        - Некоторые и мясо мутантов жрут на самом деле… - пожал плечами мародер. - Которое не сильно фонит. Деликатесом считают, хавают за обе щеки да добавки просят.
        - Кто будет есть мутантов, сам рано или поздно станет мутантом. Или заболеет раком крови каким-нибудь. - Инвалид осекся, поняв, что говорить о таких вещах с мародером не стоит.
        - Нет такого понятия - «рак крови», рак только в эпителиальных… - мародер прервался на середине предложения. На лице у него проявилось злое веселье, и он специально перевел взгляд на свои ладони.
        - Медицинское прошлое дает о себе знать. - Илья безыскусно попытался перевести тему: - Почему ты по поверхности бегаешь до сих пор? Мог бы ведь нормально работать.
        - Потому что прошлое только мое. - Нельсон поднял взгляд. В карих глазах, отражавших тусклый свет диодов, плескалась злоба. - Это настоящее для всех нас общее. А будущего вообще нет. Ни у кого. А у меня его персонально нет.
        - Вода вскипела, - заметил Николай.
        - Я не голоден, спасибо, - покачал тот головой. - Я лучше пойду. Мне собираться.
        - А куда? - Илья встрепенулся. - Далеко отправляют?
        Все, что касалось выходов на поверхность, очень сильно интересовало его. Неудивительно, если учесть, что раньше он именно этим и промышлял.
        - Далеко, - Нельсон кивнул. - На ГЭС.
        - В ДК? - Инвалид недоуменно посмотрел на своего бывшего напарника. - Туда же вчера «Булат» ушел.
        - Что, уже весь переход знает? - усмехнулся Нель. - А мне полковник говорил, что это страшно секретная миссия, от которой зависит будущее всего мирового порядка. В пределах нашего дрянного мирка.
        - Весь не весь, но кому надо - знают. - Илья почесал голову пятерней, после чего понюхал пальцы. - Я сделал им заказ. Все равно ярмарка же. Говорят, даже больше, чем на «Театре кукол».
        - Я уж заказов брать не буду, извини, - помотал головой мародер. - Идти придется быстро. «Булат» пропустил сеанс связи. Судя по всему, что-то случилось. А если что-то случилось с «Булатом», то сам понимаешь…
        - Понимаю, - Илья вздохнул, - но ты мог бы помочь старому другу… Ладно, иди собирайся, я потом подойду к герме, провожу тебя.

* * *
        Нельсон, уже полностью одетый для выхода на поверхность, раскладывал по карманам разгрузочного жилета снаряженные магазины.
        Он давно сменил АКМ на более новую да и гораздо лучше подходящую для городского боя модель, хоть и под тот же калибр. АК-104. Как этот автомат вообще оказался в Набережных Челнах, мародер не представлял. Да его это особо и не интересовало, если честно. Есть и есть.
        Удобнее, чем АКМ, есть режим с отсечкой по три выстрела. Длиннее чем «ксюха», конечно, но ненамного. Зато греется намного меньше. Что еще нужно для счастья?
        - Значит, уходишь? - задал вопрос Илья, появившийся в дверном проеме.
        За его спиной мелькнула субтильная фигурка одного из воспитанников. Самого младшего, Марка, или как его там…
        - Илья, я же уже объяснил все? - глухим голосом спросил Нельсон, щелкнув переключателем режимов стрельбы. Двигался тот туговато, что особенно чувствовалось в толстых резиновых перчатках костюма химзащиты. - Нужно идти. Да, на другой конец города, но не в первый раз же. Я и дальше заходил.
        - Ага, я помню. Это не тот раз, когда ты нашел переход, полный разложившихся трупов?
        Было и такое. Тогда Нель сжег логово мелких падальщиков-броненосцев, устроенное в одном из переходов. Сначала он подумал, что люди попытались уйти оттуда на седьмой день, во время эвакуации, но когда спустился вниз, наткнулся на трупы.
        Догадки о том, как могло получиться так, что вымер целый переход, мародер предпочитал держать при себе.
        - Да, было такое, - согласился Нель. - Только в любом случае нужно идти. Пятеро мужиков, ни одного из них слабаком назвать нельзя, на поверхность они вышли самыми первыми… Ты хоть понимаешь, что значит - если они не дошли?
        На голову словно надели раскаленный металлический обруч и теперь медленно сжимали его, уменьшая диаметр. Нужно было срочно принять еще таблеток, но делать это на глазах у инвалида и детей было нельзя.
        Недопустимо, чтобы кто-то увидел его слабость.
        - Понимаю. Только почему ты твердишь все время, что у тебя будущего нет? Почему все время говоришь, что скоро умрёшь? До того, как Марина умерла, за тобой такого не было!
        Мародер снова щелкнул, переводя предохранитель обратно в «закрытое» положение, и опустил автомат на матрас, который обычно использовал в качестве кровати. Грудь часто вздымалась, это было заметно, несмотря на то, что на мужчине был костюм химзащиты. Руки дрожали.
        - Я тебя как друга просил об этом не говорить. - Нельсон посмотрел на инвалида. Он всегда предпочитал разозлиться, нежели обидеться, но сейчас в его голосе злости не было. - Неужели нельзя послушаться? Это было пять лет назад.
        - Это было пять лет назад! - повторенная Ильей фраза, но с другой интонацией, обрела иной смысл. - Может быть, ты, наконец, попробуешь жить нормальной жизнью? Даже я, без ног - и то нашел себе пару. А ты - здоровый, сильный мужик, боец! Неужели ты не найдешь никого?
        Марк исчез, видимо, понимая, что его эти разговоры не касаются. Мародер развернулся и сел на матрас, прислонившись к стене.
        - Это я ее убил, понимаешь? Я не должен был позволять ей работать на дезактивашке, должен был заставить ее уйти оттуда. А теперь… После всего, что произошло… - Нельсон на секунду замолчал, собираясь с мыслями. - Ты думаешь, хоть одна дура за меня пойдет? Мне врать можешь - себе не ври, они же шепчутся и крестятся, когда я мимо прохожу. Они же меня мутантом считают, думают, что еще чуть-чуть, и я клыки отращу и поубиваю их всех.
        Илья посмотрел на своего товарища, открыл рот, собираясь было возразить, но понял, что противопоставить доводам Нельсона ему по большей части нечего.
        - Да я и есть мутант. - Нель сплюнул на пол густой слюной, запустил руку под матрас, вытащил из-под него упаковку таблеток и отправил в рот сразу две.
        - Ты думаешь, я не вижу, что ты болеутоляющие пачками жрешь? - спросил Илья. - Я тебе полгода назад говорил и я сейчас скажу - сходи в лазарет. А еще лучше - подними задницу и дойди до «Медгородка». У них там даже рентген есть, посмотрят тебя и скажут. А что, если это рак мозга - ты не думал?
        - Скорее мозг рака. - Нельсон усмехнулся своей шутке.
        Хотя фон в переходе и был повышенным, но не настолько выше нормы, чтобы спровоцировать какие-то изменения. А все, что приносили с поверхности мародеры, тщательно проверялось и либо обеззараживалось, либо отправлялось в утиль.
        Раковых больных в переходе на «Домостроителей» не было. Больше не было. Была жена Нельсона, но она очень быстро умерла без надлежащей терапии. Да и рак ли это был или что-то другое? Никому не известно.
        - Откуда мне вообще знать, что это? - спросил Нельсон, чувствуя, как боль постепенно исчезает. - Может, это вообще что-нибудь… Какая-нибудь тварь в моей голове. Помнишь беженцев с «Ипподрома»?
        «Домостроителей» был ближе всего к переходу, который постигло несчастье, и естественно, что военные привели выживших именно сюда. Они рассказывали, что, когда растение проросло сквозь металл гермодверей, военные держали оборону до ночи, пытаясь уничтожить его: поливали кислотой, травили, даже жгли из огнемета, но все было бесполезно.
        Порождение Катастрофы было сильнее людского военного гения, и ночью им пришлось покинуть переход, выводя за собой народ.
        Из военных не выжил никто, но умирали они уже на «Домостроителей». Тогда и Нельсону пришлось вспомнить короткий курс медицинской практики. Роль младшего медперсонала исполнить он вполне мог.
        А когда стало понятно, что происходит с этими людьми после смерти, Нельсону пришлось поработать еще и по основной специальности.
        - Превратиться в ходячий цветочный горшок - это не самое лучшее, что можно придумать. - Илья положил руки на колени, посмотрел на них. - И я думаю, что сделал ты все правильно.
        Каким-то образом растение поднимало мертвых. Через полчаса после того как мародеру пришлось оттащить в угол и укрыть простынями первых военных, ему же пришлось взяться за нож, чтобы упокоить мертвых, нежданно проявивших не положенную им активность.
        Как выяснилось позже, корни растения в трупах сплели вторую нервную систему, с крупным узлом в головном мозге. Тела зараженных пришлось расчленять. Благо крови из них не текло - сердце биться эта дрянь не заставила, видимо, в этом не нуждаясь и питая мышцы по стеблям, как по трубкам.
        - Я прекрасно понимаю, что сделал все правильно. Уродливая имитация жизни, - пожал плечами мародер. - А если и со мной что-нибудь такое? Если завтра я сойду с ума и начну крушить все кругом?
        - Но ведь предпосылок никаких нет… - У инвалида закончились доводы.
        - Это и есть предпосылки, брат. - Нель поднялся с пола, держась рукой за стену, ткнул пальцем себе в висок.
        Сделав шаг вперед, мародер нашарил на поясе противогазную маску, растянул неподатливую резину и надел на лицо. Это всегда удивляло инвалида: абсолютно разные люди, спрятав лица за резиной противогаза, становились похожи, как однояйцовые близнецы. В противогазе не видно ни мимики лица, ни глаз - стекла бликуют, отражая тусклый свет диодов.
        - Нужно успеть в жизни сделать хоть что-нибудь важное, - глухо прозвучало из-под маски. - Откатись немного, дорогу загораживаешь.
        Илья, сдвигаясь с пути мародера, успел подметить, что и голоса у них становятся одинаковыми. Нель медленно прошел мимо друга, даже не кивнув ему, и двинулся в сторону выхода.
        Возле гермозатвора уже собрались «близнецы» Нельсона - пять человек в противогазах. Четверо из них различались разве что размерами, да и то - стандартные общевойсковые защитные комплекты скрывали фигуры, превращая людей в безликие тени. А одинаковые разгрузки и бронежилеты завершали процесс полной унификации.
        Из караванщиков внешним видом выделялся только один. Это был здоровяк в броне из хорошо подогнанных металлических пластин, напоминавших рыцарские латы из учебников истории. Встретил бы такого до Войны, подумал бы, что косплеер или реконструктор. Ну, если бы мужик не сжимал в руках здоровенную дуру «Печенега», которая нарушала образ.
        - Здорово, мужики, - проговорил Нель, протягивая руку.
        - И тебе привет, военный, - ответил один из торговцев, пожимая протянутую руку. Он был хозяином каравана, это было понятно сразу, несмотря на то, что одет он был так же, как остальные, а вооружен вообще неприметной «ксюхой». - В усиление к нам прибыл?
        - Скорее в нагрузку, - прорычал из-под щитка шлема здоровяк, после чего загоготал на весь переход.
        Нель усмехнулся и постучал по глухо зазвеневшему шлему кулаком.
        - Есть кто дома? - спросил он. - Или ты только тяжести таскать умеешь?
        Здоровяк зарычал и попытался неуклюже двинуть Нельсона прикладом, но тот резким движением ушел с траектории удара.
        - Вы ему анаболики в корм добавляете? - невозмутимо поинтересовался Нельсон, восстановив равновесие. - Или он у вас как в том кино в чан с волшебным эликсиром упал?
        - Военный, прекрати. Ты же взрослый человек. - Несмотря на то что голос был приглушен маской, в нем отчетливо были слышны неодобрительные нотки. - Тай, извинись. Он на поверхности провел больше, чем ты за столом просидел.
        Здоровяк буркнул что-то и отвернулся, демонстрируя нежелание общаться.
        - Вот и познакомились, - пробормотал мародер, усмехнувшись.
        Караванщиков Нельсон считал странным народом и никогда не пользовался их услугами, предпочитая покупать необходимые вещи напрямую у торговцев на крупных рынках вроде того же «Театра кукол» и не переплачивая за это.
        Самому Нелю никогда не приходило в голову закупить чего-нибудь на «Театре кукол», принести это к себе на «Домостроителей» и загнать, заламывая цену в два-три раза. Хотя если просили, то он мог что-нибудь притащить с поверхности, и обычно бесплатно: мол, почем взял, потом и продаю. В последнее время просили не так уж и часто, предпочитая обращаться либо к военным из «Булата», либо к тем же самым караванщикам.
        Хотя цены были справедливыми. Пошлина за проход по поверхности могла быть высокой. Иногда она и вовсе была непомерна: даже жизни не хватало, чтобы расплатиться за прогулку поверху.
        Нель встречал остатки караванов: растащенные кости в обрывках противорадиационных костюмов, россыпи гильз, расстрелянные боекомплекты, полностью убитые интенсивной стрельбой стволы…. От таких находок не было толку: караваны оборонялись до последнего патрона, а таскать полежавшие под радиоактивным солнцем и дождями вещи смысла не было.
        И вот что странно. Нель знал мало ночных тварей, от которых было бы тяжело убежать. Получается, караванщики просто отказывались бросить товар? И драться до последнего патрона их заставляла не доблесть и отвага, а банальная жадность?
        - Я Ван, - представился хозяин каравана. - Железный дровосек - Тай. Остальные…
        - Я все равно не запомню, - мародер отрицательно покачал головой. - В каком порядке идем?
        - Тай всегда идет впереди. Как видишь, у него и снаряжение подходит… - начал Ван объяснять порядок, но сбился. - Военный, мы про тебя слышали до фига. И надеюсь, что правды больше, чем выдумок.
        Нельсон пожал плечами, мол, что хотите, то и думайте. Слухов про него ходило много. Да, чего уж греха таить, в первое время он сам их и распускал. Но не как молодые, хвастаясь за выпивкой, а так, аккуратно: здесь бросил слово, там вставил предложение…
        - В общем, пойдешь в хвосте, - принял решение караванищик. - Если правда, что ты один ходишь, значит, и спину прикрыть сможешь. Просто иди за нами, слушай и смотри, что сзади происходит. Если что - маякуй. Хорошо?
        Нельсон снова пожал плечами и полез в карман разгрузки за фильтром. Осмотрел со всех сторон коробку защитного цвета. В последнее время часто попадались «очищенные» фильтры. Или просто вскрытые и перепаянные. А иногда и вовсе поддельные.
        Черт его знает, говорили, что на «Молодежной» открылась лаборатория по очистке фильтров, но Нельсон понятия не имел, как оно может работать. Но более гнусного занятия, чем палить фильтры, он придумать не мог. Разве что патроны подделывать.
        Коробка с виду была нормальной, и мародер подсоединил ее к маске. Вдохнул абсолютно безвкусный воздух, покачал головой и повернулся спиной к караванщикам.
        - Илья, - тихо произнес он, обращаясь к своему единственному и лучшему другу. - Я не знаю, что со мной будет. Но я всегда знал, что кончится это примерно так. От судьбы не уйдешь. Удачи тебе, брат.
        За его спиной дежурные открывали выход на поверхность, в мертвый город.
        Напоследок кивнув инвалиду, мародер двинулся следом за поднимавшимися наверх торговцами.
        - Нет будущего, от судьбы не уйдешь… - прошептал Илья, качая головой. - Что-то не замечал я никогда за тобой таких наклонностей, брат… Эх, Маринка…

* * *
        Гермоворота закрылись за их спинами. Нельсон медленно пошел вверх по лестнице, облицованной мраморной плиткой. Каждый раз, когда он поднимался здесь, ему вспоминались трупы с раздутыми животами и вонь разлагающихся тел.
        И каждый раз он задумывался: могли они спастись? Если вместо того, чтобы тратить свои последние дни на напрасную надежду, люди попытались бы обустроить укрытие где-нибудь в канализации. Или вообще покинуть город.
        Хотя. Знал Нель одно место в канализации…
        Его передернуло от воспоминаний. Чтобы отвлечься, он поднял взгляд и осмотрелся вокруг.
        Знакомые места, практически родные. Сколько он здесь ходил и до Войны, и после? Можно было бы сказать, что пейзаж практически не изменился. Еще бы: взрывная волна сюда не дошла, а панельные многоэтажки простоят еще лет тридцать, прежде чем начнут рушиться под собственным весом.
        Если бы только не мертвые деревья и растащенные по всему проспекту кости. Естественно, что похоронами никто себя не утруждал: свалили тела чуть в стороне от дороги. А потом кости растащили. Сначала просто дикие собаки, а то, что не доели они, досталось тварям. Порождениям Катастрофы.
        Караванщики тоже усиленно вертели головами, но картина для них была вполне привычной. В некотором роде даже спокойной.
        - Ну, с Богом! Давайте двигаться, - проговорил Ван, включая подствольный фонарь. Посмотрел на мародера. - Военный, как договаривались, ты идешь в хвосте.
        Нель кивнул ему и тоже нажал на кнопку, включающую фонарик. Это, когда ты один, лучше идти без него. Меньше шансов, что заметят. В группе такого можно не бояться.
        Когда идешь в группе, заметят тебя в любом случае. Вопрос лишь в том, одержит ли инстинкт самосохранения тварей победу над голодом.
        Замелькали лучи фонарей, выхватывая из темноты человеческие останки.
        - Мы сколько сюда ходим, все удивляемся… - обратился хозяин каравана к Нельсону. - Почему вы не уберете их, не похороните?
        Здесь были трупы не только тех, кто собрался здесь в поисках убежища в день Катастрофы. Здесь были тела тех, кто умер уже в переходе. По разным причинам: кто-то заболел, кто-то покончил с собой, а чья-то смерть произошла в результате насильственных причин. Но это было редкостью. Все же дисциплина.
        Но здесь не было ее тела.

* * *
        - Тише, тише, Мариночка. Нам недалеко идти. Потерпи чуть-чуть, сейчас только, дверь откроют, и посмотришь на небо. Ты же хотела его видеть, да? Хотела увидеть небо…
        Дверь открывать не хотели. Охранник на заставе сегодня был один, он смотрел на мародера в полном снаряжении, противогазе и большим мешком на плече. Из полиэтилена торчала тонкая женская кисть. Сам Нельсон руки не замечал, а обратить его внимание на это ни у кого не хватало духа.
        - Куда мы тебя в таком состоянии отпустим, Нель? - в очередной раз попытался вразумить мародера дозорный. - Ты проспался бы хоть, а потом шел бы. Она-то и подождать теперь может…
        - Открывай. Открывай, говорю! - прикрикнул Нельсон и снова принялся шептать, утешая жену: - Тише, тише, Марина, это я не тебе. Сейчас он откроет, я договорюсь… Вот увидишь, ты же знаешь, я всегда договаривался…
        Его причитания потихоньку становились все глуше, и в конце концов он умолк. Повернул голову, посмотрел в глаза дозорного.
        - Полковник мне голову оторвет, если не вернешься, неужели не понимаешь? - Тот попробовал последнее средство, то ли от безнадеги, то ли испугавшись взгляда мародера. Кто его знает, он же пил три дня, а сейчас забрал труп из холодильника и на поверхность собрался.
        - Открывай, кому сказал! - взревел мародер.
        - Да ну тебя, псих отмороженный… - Охранник капитулировал, развернулся к гермоворотам и принялся открывать их.
        Нельсон с наслаждением слушал лязг гермозатвора и продолжал что-то шептать жене. Та не отвечала - лежала себе тихо-мирно на плече, запакованная в черный полиэтилен. Молодец она, умница. Послушная.
        - Слушай, ты хоть далеко не отходи. Положи ее там, где остальные лежат, и возвращайся, - в последней попытке образумить мужика обратился к нему дозорный. - Давай я даже закрывать за тобой не буду, понимаю, что фонит, но…
        - Нет, девочка моя, не слушай его, я тебя не оставлю с трупами, - мародер будто не слышал. - Я знаю, где тебе будет лучше. Приходить буду, навещать. Конечно, конечно.
        Постовой прошептал что-то про спекшиеся от радиации мозги, сплюнул в сторону, когда мародер, тяжело ступая в ботинках защитного костюма, прошел мимо него, но не выдержал и все же спросил:
        - Нельсон, ты знаешь, что она мертвая?
        - Конечно, знаю, - ответ прозвучал глухо, практически неслышно.

* * *
        Здесь не было ее тела. Так же как не будет и его костей. Смешно было рассчитывать на смерть от болезни или, пуще того, от старости с его-то профессией. Нель давно дал себе слово, что, почувствовав приближение конца, он соберется и уйдет на поверхность. Как бродячие коты, которые, чуя смерть, уходят умирать прочь в неизвестность.
        А он не пришел к ней. Ни разу. Несмотря на то, что обещал. Боялся. Не хотел видеть, что сделало с ее телом время за долгие пять лет. Обещал сохранить ее в своей памяти живой, но воспоминания поблекли и потускнели, как старые фотокарточки.
        Инвалид не раз говорил ему отпустить ее. Но уж слишком тяжел был груз вины, тянувший мародера на дно.
        - Так чего кости не уберете-то? - переспросил караванщик.
        - А какой в этом смысл? - спросил Нельсон, усилием воли прогоняя лицо жены, вновь возникшее перед внутренним взором. - Лежат и не мешают. Даже не воняют, скорее всего. Двадцать лет прошло.
        Нечему было вонять. Разорванная и истлевшая одежда покрывала собой обглоданные временем и зверьем кости. Там больше нечему было гнить.
        - А вот в стекла вы зря светите, - заметил Нельсон, переводя тему. - Кто бы там, в этих квартирах не спал - будить их не стоит, уж поверьте мне.
        Он привычным движением вскинул руку, чтобы посмотреть на часы и приблизительно рассчитать, сколько времени займет переход до «Энергетика». Выходило, что если не задерживаться на «Куклах», то можно успеть до рассвета.
        А это очень важно. Успеть до рассвета. Пожалуй, если бы мародер умел бы писать книги, то именно так он назвал бы свою. О жизни после конца света.
        На появление людей на проспекте никто не отреагировал. За ними наблюдали, это было очевидно для Нельсона, но или считали их слишком опасными, либо, наоборот, добычей, не заслуживающей внимания.
        А может, выжидали момента, чтобы напасть. Этот вариант тоже никак нельзя было списывать со счетов.
        - Идем, - тихо, но так, чтобы каждый в команде услышал, приказал Ван.
        Взаимодействия в команде были отработаны до автоматизма. Никому не приходилось кричать, указывая место в строю: хозяин каравана просто приказал, и бойцы тут же построились, образовав пятиугольник и прикрывая каждый свой сектор.
        На острие был Тай. В броне из стальных листов и с пулеметом в руках он, видимо, играл роль буфера для мутантов, принимая на себя основной удар. Нельсон плелся в хвосте. Это было намного опаснее, чем идти в центре, но в любом случае лучше, чем ходить одному.
        Но он все равно предпочитал двигаться по городу в одиночку. С одной стороны - да, прикрывать тебя некому. Но ведь и тебе не надо отвлекаться на то, чтобы прикрывать кого-то.
        Да и любил он это состояние. Не расслабляешься, рассчитываешь только на себя, все резервы организма мобилизованы, все силы направлены на то, чтобы сохранять бдительность…
        Нельсон продолжал механически перебирать ногами, следя только за тем, чтобы не отстать от спутников. Невольно расслабившись, стал задумываться.
        А ведь ничем для него переход не отличался от поверхности. Тяжелые свинцовые облака были бетонным потолком, редкие звезды - тусклыми светодиодными лампами. Правда, в переходе никто не пытался его съесть, но это только потому, что он был если не самой большой, то уж точно самой злой и голодной акулой.
        Зато после смерти Нельсона падальщики будут радостно пировать. Или наоборот - передерутся за его наследство.
        Когда отряд свернул на проспект Вахитова, Нель вынырнул из пучин своих мыслей и дотронулся пальцем в прорезиненной перчатке до стекла противогазной маски. Пленки, препятствующие запотеванию, давным-давно закончились, поэтому перед каждым выходом на поверхность мародер тщательно натирал стекла вонючим хозяйственным мылом. Дедовский способ работал.
        Тай громко выругался, когда асфальт, поддавшись под его весом, провалился. С трудом вытащив из образовавшейся ямы ногу, он двинулся дальше, стараясь ступать как можно мягче. Получалось не очень. Просто конструкция костюма Железного Дровосека не давала такой возможности - как бы ты ни старался идти тихо, все равно будешь топать и громыхать сочленениями, шумя, как трамвай на полном ходу.
        Ван принялся ругать бойца за шум. Здоровяк смущенно пытался оправдаться, продолжая голосить: похоже, тише он говорить банально не мог. Остальные бойцы в перепалке не участвовали, привычно оглядывая улицу. Видимо, такое бывало нередко.
        Только как же они вообще выживают в таком случае?
        Голову пронзила резкая боль, в глазах потемнело. Мародер качнулся в сторону, но, удержав равновесие, остался на ногах. Откуда-то издалека послышался звук, напоминавший лай собак.
        Нель попытался вслушаться, пропуская мимо ушей все, что орал караванщик. Действительно, лай на несколько собачьих глоток. Более того, он постепенно становился громче, приближаясь. Что могло означать только одно.
        - Заткнулись, оба! - рявкнул мародер, поймав на себе удивленные взгляды всех пятерых спутников. Снова вслушался - узнать, не напутал ли он чего в вое двух луженых глоток. Лай повторился.
        - В чем дело, военный? - попытался встрять Ван. - Ты не в армии, тут я командую.
        Первым порывом Нельсона было дать в морду зарвавшемуся торгашу, но он сумел удержать себя в руках. Быстрым движением перевел автомат в режим огня очередями и двинулся к ближайшей подъездной двери, чувствуя сквозь резину комбинезона недоуменные взгляды на своей спине. Ладно, хоть не целился никто.
        - Прислушайся, если не понял еще, - не оборачиваясь, бросил он. - Пацаны, кому жить не надоело, давайте за мной.
        - Военный, ты охренел? - снова спросил караванщик. - Это мои люди, и они пойдут туда, куда я.
        Голову снова прострелило болью. Мародер отчаялся докричаться до торгашей.
        - Ну, как хотите, - произнес Нельсон, обращаясь то ли к своим спутникам, то ли сам к себе. Он рванул на себя тяжелую металлическую дверь подъезда.
        Сделав первый шаг в теплое и сырое нутро подъезда, Нель услышал за своей спиной шаги. Как ни странно, первым, кто поспешил за мародером, был здоровяк Тай. За ним последовали и остальные.
        Нельсон вошел в подъезд, освещая дорогу подствольным тактическим фонарем, проверил пол на предмет костей или звериного помета, осмотрел потолок в поисках лиан и мха. Подъезд был чистым. Подозрительно чистым. Нет, конечно, здесь лежал толстый слой пыли, как и везде, но на нее мародер давно научился не обращать внимания.
        Главное - не проморгать следы в этой пыли.
        Лестница была крепкой, без трещин. Нель побежал по ней наверх, проверяя двери. Тяжёлые, металлические - тут жили богатые люди, которым было что скрывать и чего опасаться. Одна из дверей на третьем этаже была открыта, но мародер просто захлопнул ее на ходу.
        Площадка между третьим и вторым была признана ненадежной, поэтому Нель поднялся на площадку между третьим и четвертым. Бойцы из охраны каравана двигались за ним шаг в шаг; Ван наверняка был недоволен этим, но решил промолчать, капитулировав перед мнением большинства.
        - Ты! - приказал Нель, указывая на одного из караванщиков. - Занимаешь этаж выше! Второй, этаж ниже! Тай, ты самый тяжелый. Иди вниз, попытайся заблокировать дверь. Не знаю как, упрись там. Ван, иди сюда.
        Сам он присел возле окна, выходящего на проспект, рукой в перчатке аккуратно стер покрывающий его слой пыли. Ван устроился рядом, очистив для себя поле зрения таким же образом. А через секунду караванщик вытаращил глаза, глядя на то, что происходило на улице.
        Улицу затопили тела, покрытые шерстью разных цветов: черные, рыжие с подпалинами, коричневые, белые альбиносы. Лай, рычание, вой - даже спасаясь от неизвестной опасности, твари умудрялись продолжать грызться. Еще бы. Здесь была не одна стая…
        - Что же это такое… - прошептал караванщик.
        - Собаки, сам будто не видишь, - ответил ему Нельсон. - Здесь минимум три стаи. Если не четыре.
        Они больше не были похожи на тех псов, что жили в квартирах и клянчили еду со столов. Они стали слишком крупными даже для тех пород, которые были выведены людьми, чтобы драться между собой на потеху зрителям.
        Им не хватало еды, но останки бывших хозяев планеты, умирающих от радиации и вирусов, стали прекрасной пищей. Оттого и кости все растащены. Оттого и трупов не так много, как могло быть: часть из них псы волокли во дворы, чтобы вскормить сладким человеческим мясом молодняк.
        - Да я вижу, что это собаки, - нервно ответил Ван. - Почему они убегают? Кто их спугнул?
        - Ну, видимо, сейчас мы увидим и это. - Нель привычным жестом пожал плечами, чувствуя, как по спине течет пот.
        - Может, гон? - спросил Ван, заглянув в глаза мародера. Собаки уже миновали их поле зрения, и проспект снова стал таким же пустым, как до их нашествия. - Такое же бывает на поверхности?
        Бывало. Два раза в год, по весне и по осени твари сходили с ума и начинали хаотично перемещаться по городу. От мародеров, которым не хватило мозгов убраться с дороги тварей, не оставалось ничего - любовная горячка не мешала мутантам подкрепляться прямо на ходу.
        Но это был не гон.
        Лай затих. Послышался новый звук, как будто снег приминается под чьими-то ногами.
        Только снега ведь нигде не было.
        Это хрустел асфальт.
        Огромный, размером с вагон поезда бледно-красный червь полз по проспекту, оставляя после себя канаву метра в три шириной, мгновенно заполняющуюся зеленоватой слизью, слегка светившейся в темноте. Несмотря на темноту и расстояние, Нель мог разглядеть, как под слоем кутикул перекатывались мышцы.
        - Что это такое? - снова задал вопрос мародеру караванщик.
        О чем-то подобном Нельсон уже слышал. О канавах и ходах, которые видели другие мародеры. Одни говорили, что это кроты-мутанты, другие - что огромный земляной червь. Судя по всему, сторонники второй гипотезы были правы.
        Один черт, расскажешь кому - не поверят. Скажут, надышался спорами какими-нибудь в подъезде и торкнуло. Мародер даже на всякий случай ощупал руками противогаз, проверяя его на герметичность.
        - Откуда мне знать? - ответил он. Потом мародер задумался. Странно, что караванщик ничего не знает. Все-таки слухи - это товар не хуже любого другого. - Ну, вернее, есть у меня идея.
        - Что за идея?
        - Ну, вот город, который сейчас на поверхности, - это всего лишь труп настоящего Автограда. А эта дрянь - могильный червь, - принялся объяснять свою точку зрения Нель, и не было понятно, говорит он серьезно или шутит. - Ну, или еще одна идея. Если считать город же живым, но мутировавшим, то это гигантский паразит. Глист.
        - Да ну тебя, философ, - махнул рукой караванщик, но вспомнив, в каком положении оказался, отказавшись слушать Нельсона, спросил: - Дальше идем?
        - Идем, тем же порядком, только лучше дворами, - был ответ. - Не нравится мне канава эта…
        Снизу послышался звук удара: будто кто-то всем телом обрушился на дверь в попытке выбить ее.
        - Мать твою! - заорал охранник, отправленный мародером на второй этаж.
        Глава 4
        Неутраченная надежда
        На спуск с лестницы ушли секунды.
        Ломились как раз в ту дверь, которую мародер захлопнул, поднимаясь. Неудивительно, что в парадном не было ни крыс, ни тараканов. И что самое главное - никаких следов того, что они здесь когда-то жили.
        Дожидаться, пока неизвестная тварь выбьет дверь, не стали. В том, что ей это удастся, мародер не сомневался - в стороны от дверного короба уже ползли трещины, и знакомиться с мутантом, способным выбить крепкую железную дверь, Нельсон не захотел.
        И они сбежали. Нельзя сказать, что с позором. Вряд ли можно говорить о чем-то позорном сейчас, когда старые моральные ценности рухнули, а новых не завезли.
        До входа на «Театр кукол» оставалось только пересечь двор, что им беспрепятственно удалось. Видимо, все, кому хватило бы смелости напасть на такую большую группу, ретировались в страхе то ли перед собаками, то ли перед червем.
        Ван сказал пару слов охраннику, появившемуся на секунду в окошке, через тягостные полминуты ожидания гермозатвор открылся, и створки распахнулись перед гостями изумрудного города из старых сказок.
        «Театр кукол» был особенным переходом. Он не был похож на остальные.
        По своей конструкции это была точно такая же прямая бетонная кишка, как остальные переходы. Но это не важно. А дело в том, где он расположен.
        Например, родной для мародера «Домостроителей» - окраина, спальный район. Угрюмое место, где власть военных крепка, а караван приходит раз в две недели. Каждый из его обитателей знает, с какой стороны браться за оружие и куда его лучше всего направить. Постоянные тренировки, учебные стрельбы. Стоит вспомнить, сколько самого мародера учили тактике, умению находить укрытия на местности, нестандартным приемам.
        А вот «Театр кукол» - совсем другое. Географический центр города. Все торговые пути сходятся здесь, поэтому это даже не переход, а один большой рынок. Кроме того, через подземные коммуникации он соединен с соседним переходом «Молодежной», находящимся всего в сотне метров.
        Правда, если «Театр кукол» это один большой рынок, куда пускают всех подряд, тщательно проверяя содержимое рюкзаков, то «Молодежная» - одна большая лаборатория, куда не пускают вообще никого. Исключительно во избежание нарушений технологического процесса.
        Нельсон протянул руку к лицу, вывинтил фильтрующую коробку и свободной рукой стащил с лица маску. Закрыл глаза, глубоко вдыхая воздух, пропитанный запахом готовящейся пищи, немытых человеческих тел, оружейного масла. Запахом жизни.
        Говорят, раньше люди выбирали себе пару по аромату, а женщины обманывали мужчин, используя духи. Теперь, наверное, сложно будет такое провернуть: как ты ни пытайся надушиться, за тобой будет тянуться шлейф из твоего настоящего запаха. И не всегда этот запах приятен.
        - Дядь, дай фильтр, - пропищал мальчишка лет пяти на вид, стоявший возле блокпоста почему-то на одной ноге.
        Нель протянул ему коробку, тот вцепился в нее обеими руками и, радостно вереща, побежал куда-то в сторону, не дав возможности задать вопрос, зачем вообще ребенку понадобился фильтр. Тем более использованный.
        - А тебе в постель не пора, малец? - только и успел пробормотать вдогонку Нель, не получив на свой вопрос ответа.
        - Дома… - еле слышно пробормотал за его спиной хозяин каравана, будто хотел, чтобы никто не услышал. И в словах его мародер услышал знакомые интонации.
        Мародер чувствовал себя примерно так же, когда спускался в переход на «Домостроителей» после выхода на поверхность. В этом не было ничего удивительного, за двадцать лет бетонная кишка перехода стала для него домом.
        Нель стащил со спины рюкзак и поставил перед одним из дозорных. Тот, сжимая в руке фонарь, принялся копаться в вещах мародера. Внимание Нельсона привлекли плотные хозяйственные резиновые перчатки, которыми пользовался охранник.
        - Так, давайте барахло на склад, костюмы на санобработку и в бар… - проговорил Ван, энергично тряся головой, и добавил: - Душа горит. Военный, ты с нами?
        Нельсон поднял руку, посмотрев на часы. Повод для отказа можно было даже не искать - солнце встает не так уж и поздно, а идти ему еще далеко. Да и нужно поговорить с Альбертом, обсудить ситуацию.
        Альберт был интересной личностью. Неоднозначной. Но Нельсон был уверен, что этот человек, делец до мозга костей, расскажет гораздо больше о его задаче, чем полковник. Тот все еще подчиняется приказам и подпискам, которые давал чертову тучу лет назад.
        - Не получится, наверное, - покачал головой мародер. - Времени чуть осталось, торопиться надо.
        - Слушай, да у тебя еще часов шесть есть, - принялся убеждать Ван. - Когда еще в нормальном баре посидишь?
        - Давай с нами, военный! - Тай махнул рукой, попытавшись похлопать мародера по плечу, но тот вовремя отшатнулся. Но парня это ничуть не смутило, а прежние обиды он, судя по всему, давным-давно забыл.
        Бар здесь действительно был. Только охрана там была вооружена боевым оружием, а алкоголь крепко разбавлен водой. Ну и в придачу ко всему армянские трехзвездочные коньяки шли там по цене какого-нибудь «Хэннесси» в довоенное время. Хотя Нель тогда коньяки не пил, предпочитая вкусный и полезный виски.
        - Да ты через весь город часа за три пройдешь… - продолжал уговоры караванщик. - Дай нам тебя отблагодарить за спасение. Не обижай народ!
        - Куда можно пока что «химзу» положить? - Нель решил ненадолго остаться с караванщиками. В конце концов, они много знают и многое могут рассказать. - Чтобы не дожидаться потом, пока мне ее вернут.
        - Да к нам на склад и закинешь, - великодушно предложил караванщик. - Как пойдешь наверх - заберешь. Тебе же сначала к коменданту нужно?
        - Вообще, да… Но неохота мне к начальникам идти.
        Караванщики загудели, мол, военный - наш человек, все понимаем, заставив мародера усмехнуться. Они-то не понимали, что никаким военным мародер не являлся, всегда работая только на себя.
        - Ладно, - обреченно махнул рукой Нельсон. - Только я платить не собираюсь, если что.
        Заверив, что угостят, караванщики провели мародера на склад - одно из многочисленных подсобных помещений перехода, то ли выделенное комендантом, то ли взятое Ваном в аренду.
        Нельсон быстро избавился от брони и костюма химзащиты, оставшись только в джинсах да свитере, привычно надел на руку дедовские часы, а на пояс кобуру с «макаровым».
        Караванщики продолжали разбирать наменянное барахло, Ван командовал, что и куда класть, выкрикивая приказы во всю глотку, мужики весело переругивались, подсчитывая вырученные патроны. Среди наменянных вещей мародер успел отметить несколько превосходных автоматов, три травматических пистолета, годящихся разве что на то, чтобы детей учить стрелять, и две электробритвы со следами ремонта. Видимо, дело рук инвалида и его воспитанников.
        В затылке снова закололо. Решив, что причиной этому является шум, мародер медленно вышел из помещения и прислонился лбом с холодной стене. Повернулся в сторону, уставился в коридор, ведущий куда-то в темноту. Стена нагрелась.
        Нель оглянулся, убедившись, что никто его не видит, и двинулся в темноту.
        Буквально через пять шагов темень сгущалась настолько, что не было видно пальцев вытянутой руки. Он повел рукой по стене, считая двери, мимо которых прошел.
        Три, четыре, пять… Металлические створки через примерно равные промежутки. Сколько тут вообще понастроено?
        - Военный! - раздался голос караванщика.
        Эхо, отдаваясь от бетонных стен, затихло где-то в отдалении. Сколько в нем метров?
        Нель в несколько огромных шагов преодолел расстояние до двери склада и как ни в чем не бывало вышел из темноты.
        - Чего это ты там делал? - подозрительно прищурившись, спросил Ван у мародера.
        Только сейчас он смог толком разглядеть его. Лысый, низкий и довольно полный мужичок с жидкой бородой. На хозяина каравана не похож, на китайца, в принципе, тоже. И чего ему погоняло такое прилепили?
        - Да ничего, - невозмутимо пожав плечами, ответил Нель. - Просто в темноте стоял. Голова болит от шума, если честно.
        - Ничего, сейчас дернем по кружке крепкого, и голова тут же пройдет. У самого такое бывает. - Караванщик попытался хлопнуть Неля по плечу, но тот привычно уклонился. Он не терпел панибратства.
        Ван повернулся к дверям склада, и Нель наконец разглядел, что большая часть левого уха караванщика отсутствует. Оторвали в драке или сам отрезал в помутнении рассудка, как легендарный художник?
        Теперь он, по крайней мере, понимал, в честь кого назвали торговца.
        Из склада, пригнувшись, чтобы не удариться головой, вышел Тай. Внешность его полностью соответствовала ожиданиям мародера: румяный, высокий, косая сажень в плечах. И лет семнадцать на вид, больше не дашь, даже борода не растет.
        И как его вырастили таким, если после Войны родился? Мутант, что ли?
        Бар на «Театре кукол» был размещен в подсобке, но в отличие от склада, принадлежавшего Вану, в ней было нормальное освещение. Хозяева сымпровизировали, подключив к электросети и развесив по помещению несколько китайских новогодних гирлянд, из-за чего по углам комната была погружена в уютный полумрак, а лампочки весело перемигивались под потолком.
        Зато в помещении было жутко накурено. Вентиляция не справлялась.
        - Тут хоть противогаз надевай, честное слово. - Мародер закашлялся, почесав бритую голову. Он успел отвыкнуть от запаха табака: на «Домостроителей» курить можно было только в самой дальней подсобке. Берегли здоровье.
        Да и мало кто там курил - все же дорогое удовольствие эти довоенные сигареты. А курить завернутый в бумагу мох…
        А здесь все ясно: если человеку хватает средств, чтобы сидеть в барах, то и на пару пачек сигарет в неделю хватит.
        - Кстати, насчет противогазов… - проговорил мародер, отвлекшись от своих мыслей. - Тут ребенок у меня фильтр выпросил. Зачем он ему вообще?
        - Фильтр? - рассеянно спросил караванщик, взяв со стола лист с меню, приклеенный для пущей сохранности к толстому куску картона, помотал головой. - А, так все просто же. На «молодежке» их собирают для очистки. Можно сменять на еду. Можно на патроны. Вроде раньше пять «пятерок» давали, мы свои не выбрасываем даже.
        Вот так, кому-то в голову пришла идея наладить схему закупки использованных фильтров по цене легкого обеда. Не в этом баре, конечно, а если самому готовить. Тем более новые коробки идут по двадцатке за штуку, а на эти деньги можно существовать целую неделю, впроголодь, конечно, но существовать.
        Хотя проще сменять фильтр на какой-нибудь притащенный с поверхности свитер, или куртку, или на пачку макарон, если не испортили их крысы.
        Все просто: у кого-то есть фильтры, но он боится идти наверх.
        По разным причинам боится: мутантов, болезней, грабителей. Боится от радиации потерять пару-тройку участков хромосом, остаться бесплодным, или заработать лейкоз, который не то что лечить - диагностировать не получится.
        А у других людей нет фильтров. Но и страха тоже нет.
        Экономика Безвременья в действии.
        - Что будешь, военный? - спросил караванщик у задумавшегося Нельсона.
        Нель знал, из чего делают местный спирт. Закупают везде, где можно, отходы растениеводства, смешивают с закваской, настаивают, перегоняют. Здесь еще нормально, в некоторых местах из дерьма человеческого гонят. И пьют.
        Вроде бы мир рухнул, а пить меньше не стали.
        - Я бы чего-нибудь полегче, - неуверенно проговорил Нель. - Мне еще наверх идти. Это вы тут можете отдыхать, расслабляться.
        - Как скажешь. - Караванщик пожал плечами, повернулся к одному из своих бойцов и потыкал пальцем с толстым черным ногтем в листок. - Вот этого, этого и еще вот этого. На всех. И быстрее.
        Нель откинулся в кресле, пытаясь расслабиться, и огляделся вокруг. Когда-то он любил бары. Особенно один, совсем рядом с тем местом, где он жил. Уютно там было все, как-то по-свойски, будто не просто бар, а семья. Можно было придти заполночь и влиться в любую компанию, и проговорить до утра.
        Здесь же кроме караванщиков не было никого: ночь, люди спят. Нет у них времени по барам сидеть: чтобы было, что есть, надо работать. Да и дорого здесь. Столько, сколько Ван с товарищами сегодня оставит, небольшой семье на неделю хватит.
        А в переходе спят все уже, только продавцы, они же по совместительству и хозяева лавок, тихо сидят возле своего товара. Ждут, что кто-нибудь придет.
        Стоит появиться потенциальному покупателю, открывается вся суть «Театра кукол». Торговцы кричат, зазывая к себе покупателя, обещая скидки, нахваливая свой товар и изо всех сил ругая соседский.
        Вечная ярмарка.
        Хотя вряд ли она будет вечна, как бы ни хорохорились люди, которые ее устроили.
        Принесли поднос с заказанной выпивкой. Ван встал, взяв в руку одну из кружек с мутной жидкостью.
        - Мы вернулись, мужики, - тихо сказал хозяин каравана. - Вы знаете традиции. Знаете, за что пьем первую.
        - За тех, кто не вернулся, - хором ответили бойцы.
        А мародер всегда думал, что за мертвых пьют не чокаясь.
        Кружки столкнулись вместе, Нель запоздалым движением протянул к ним свою, с силой ударив ею об остальные, дернул ее ко рту и сделал глоток.
        Ядреная жидкость полилась по глотке в пищевод, пары ударили в нос, выбивая слезу, а в животе взорвалась бомба. Мазнув взглядом по столу в поисках закуски, Нель не нашел ничего, кроме тарелки с жареными сосисками. Он отказался есть их у Ильи, но сейчас пришлось поступиться принципами: во рту нестерпимо жгло, вкус сивуха имела премерзкий и нужно было хоть чем-то перебить его.
        Мужики замолчали, видимо, думая о том, кто не вернулся. Один из них взялся за бутылку и принялся разливать спирт по кружкам.
        - Просил же полегче, - укоризненно проговорил мародер, чувствуя, как в голове разжимается пружина, а боль постепенно уходит.
        - Это еще ничего, выветрится быстро, - ответил Ван, отвлекшись от своих мыслей. - Это лучше, чем местная брага. Вот она мозг выносит напрочь, и похмелье с нее жуткое. По первости бывает. Сейчас накатим еще, и легче станет.
        Мужики взялись за вновь наполненные кружки.
        - А теперь - за жизнь. За то, что держимся, за то, что не сдаемся. Я уверен, мы на планете не единственные. Земля большая, на все города бомб у них не хватит. - Ван на секунду остановился перевести дух, и продолжил: - И за нас с вами, мужики. Мы с вами таскаем товары, жрачку и патроны по убежищам, как сердце кровь по органам гонит. Мы с вами, мужики… Короче, за нас.
        Они снова чокнулись, мародер нарочито проигнорировал их, отправив алкоголь в желудок, и попытался встать, опершись обеими ладонями о стол. Клеенка была липкой. Видимо, не так уж часто здесь убирались.
        - Ты куда, военный? - спросил Ван, от удивления даже забыв в сжатом в ладони стакане.
        Нель внезапно почувствовал, что его несет. Боль в голове исчезла, сменившись ощущением необыкновенной легкости.
        «Этот год был тяжелым, но всех нас ждет счастливое будущее, и мы победим».
        Зачем нужны все эти пафосные фразы, как в новогоднем обращении президента? Каждый год лидеры мировых держав говорили с экранов телевизоров одно и то же. Есть у кого-нибудь сейчас счастливое будущее? Нель был абсолютно уверен, что нет.
        - Ты говоришь так, будто тебе нравится то, что сейчас происходит, - проговорил он, с трудом оторвав взгляд от своих ладоней.
        Караванщик встретился взглядом с мародером и почувствовал, как на голове зашевелились волосы. Такой взгляд просто не мог принадлежать человеку.
        - Ты можешь назвать все, что происходит вокруг, жизнью? - зло продолжал Нельсон. - Тебе это нравится? Конкретно то, что люди сами себя загнали под землю? И это… Существование…
        - Военный… - На лице торговца было одновременно удивление и страх. - Ты чего, перебрал? Ты чего не сказал, что тебе пить нельзя-то?
        - Это не жизнь! - категорично заорал Нельсон и врезал ладонью по столешнице так, что его пустая кружка подпрыгнула. - Не жизнь! Люди не должны так жить, понимаете? У кого из вас есть дети? У кого из ваших знакомых есть дети? Самые сильные люди нашего поколения бесплодны, они отправляются на поверхность, чтобы обеспечить хоть какое-то подобие жизни остальным. Тем, кто предпочел отсидеться за их спинами. Ведь никто из вас не считает, что у него будут дети? Что у него будут здоровые дети?
        Бойцы слушали слова мародера и понимали, какими бы они страшными ни были, они правдивы. Самая настоящая реальность.
        - И… - Он на мгновение остановился, перевести дух, мотнул головой, отгоняя приступ боли, о которой уже успел забыть, и продолжил: - Мы вырождаемся. Просидите вы здесь сто лет - и что? Даже если фон станет ниже, к тому времени люди разучатся жить на поверхности.
        - Но ведь мы живем, - неуверенно проговорил один из караванщиков. - Живем…
        - Ты должен помнить, что такое настоящая жизнь. - Нель злобно прищурился, он буквально выплевывал слова. - Даже если тебе тогда было пять лет, должен помнить. Ее тогда считали чем-то самим собой разумеющимся. У нас было все, что нужно для жизни: чистая вода, воздух, еда, небо над головой и люди вокруг. А мы этого абсолютно не ценили. Хотели все больше и большего. Подняться, проползти наверх, подсидеть коллегу, нагрузить подчиненных. Чтобы выставиться перед начальством и получить еще подачку, мечтая, что когда-нибудь наше положение будет выше, чем их… Желая затоптать, отыграться.
        - Но это же политики все. - Слова охранников звучали, будто парни оправдывались перед мародером за что-то. - Это они развязали войну.
        - Политиков выбирает народ. Так или иначе. И я сейчас не об избирательных компаниях и обещаниях, о которых потом все благополучно забывали. Вспомни вече после победы над поляками в начале семнадцатого века. Или даже когда Рюрика на княжение призвали. Хотя ты даже не помнишь этого, вам не нужна история. - Мародер выпрямился, брезгливо вытерев ставшие липкими пальцы о брюки. - Не надо вести себя как дети. Не надо придумывать сладкие сказки. Не надо перекладывать ответственность на других. Мы заслужили это, нам и страдать. - Он помотал головой из стороны в сторону, снова посмотрел на часы. - Через полчаса возле склада, Ван. Я только что понял, что у меня времени не то что мало - его нет совсем.
        Он развернулся и двинулся к выходу из бара. Едва он скрылся в дверном проеме, охранники каравана принялись обсуждать «тараканов в голове у этого долбанутого военного».
        Один Ван молчал. Он-то был гораздо старше своих подопечных и все понял. Мародер не хотел ни с кем ругаться, он просто пытался высказать свою точку зрения на все происходящее, как бы горько ни было ему это признать.
        Человечество погружено в летаргический сон, оплакано, отпето, похоронено. Очнувшись, оно сходит с ума, пытаясь разбить стенки тесного гроба, а кислород тем временем заканчивается.
        Только сам Ван его точки зрения не разделял. Даже если человечество похоронено заживо, оно еще способно выбраться из могилы. Если будет рыть землю, жрать ее, то рано или поздно вырвется на воздух.
        Вот и вся разница.

* * *
        «Ты же сделаешь это, да, сержант?» - прозвучал у Неля в голове голос полковника.
        Старый дурак, непонятно на что рассчитывавший. Как будто у мародера был вариант отказаться от самоубийственного путешествия. Если уж парни из «Булата» не дошли…
        Но «Театр кукол» был первой остановкой в маршруте пропавшей разведгруппы. Значит, местный комендант должен что-то о них знать. Вот будет умора, если парни даже здесь не появлялись.
        Хотя нет. Это будет совершенно не смешно.
        У местного коменданта мародер бывал, и не раз. Периодически ему приходилось выполнять его мелкие поручения. Платили хорошо, с лихвой покрывая риск загнуться во время этой работы.
        Мародер двигался по переходу, лениво скользя взглядом по выставленным на продажу товарам. Большая часть лавок работала круглосуточно: продавцы посменно меняли друг друга. Чаще всего они по совместительству были и хозяевами торговых точек. Вряд ли у кого-то дела шли настолько хорошо, чтобы можно было позволить себе держать наемного продавца.
        - Мужик, ружье продам, итальянское, «Бенелли», недорого совсем, - с какой-то безнадегой в голосе окликнул мародера один из торговцев.
        - Знаем мы твое «Бенелли», в Ижевске его собирали, - огрызнулся кто-то с противоположного ряда. - Иди сюда лучше, парень, у меня АЕК есть, из Коврова. Такой на весь город один всего.
        - Мародер, купи противогаз, - послышался третий голос. - Стекло целое, ни одной трещинки! Три фильтра дам, бесплатно.
        Нельсон не реагировал на сыпавшиеся со всех сторон предложения. Зачем ему что-то новое, если старое работает и вполне устраивает? Панорамный противогаз? Чтобы каждая собака в городе его узнать могла?
        Возле входа в кабинет Альберта - местного коменданта - толпились трое. Высокие, одного роста с мародером, но в плечах раза в полтора шире, как на подбор. Головы выбриты начисто, сами с густыми бородами и обсуждают что-то на нерусском языке.
        Узнать несложно. Исламисты из «Халифата». Те самые, против кого объединялась Конфедерация, те самые, что угрожали развязать войну против всех остальных.
        Да, чего уж преуменьшать, уже развязали. Только вот почему их прислали сюда, в непризнанную столицу Конфедерации?
        - И главному своему скажи, чтобы к чертям провалился со своим аульным мышлением! - раздался знакомый голос, полный холодной ярости. Доносился он из приоткрытой двери кабинета Альберта и наверняка был слышен даже в противоположном конце перехода.
        Только вот комендант «Кукол» всегда был подчеркнуто вежлив и элегантен. Даже одевался он не в заношенные свитера или камуфляж, как остальные, а в деловой костюм. Более того, носил зажим для галстука. И запонки.
        Так чего же он ревет, как раненый волколак?
        - Пожалеешь еще, кяфир, - злобно прорычал себе под нос бородач, вылетая из кабинета коменданта как ядро из пушки.
        Он толкнул мародера плечом, да так, что мужчина слегка пошатнулся. Оставить такое без ответа Нельсон не мог.
        - Вести себя научись, обезьяна, - выплюнут исламисту вслед Нель, слегка повернув голову.
        Яркий кавказский акцент выдавал в том обитателя «Ак мечети». Контингент там набрался соответствующий названию, хотя сначала все было более-менее мирно. Народ притих, как и везде. Депрессии, самоубийства. Самоубийств разве что было поменьше, чем в остальных местах.
        А вот как стало понятно, что государство разрушено и что никакой эвакуации не будет, так началось.
        Начальство военное пинками выгнали на поверхность, после чего дали несколько очередей в спину. Остальным дали выбор, правда, тоже в итоге расстреляли большинство.
        Рассказывал это один из солдат, которому удалось сбежать. Сделал вид, что полностью лоялен, молитвы какие-то повторял за ними, как заклинания, кланялся, а потом часовому ножом по горлу и на поверхность. Добрался до «Театра кукол», потом перебрался на «Райисполком». Там и живет сейчас вроде как.
        Ну и потом началось у них, что, мол, война та в Коране предсказана и вот-вот Иса спустится с небес, разобьет кресты и начнется эра благоденствия. Только нужно подготовить почву для этого и очистить город от остатков неверных, установив в нем царство шариата - халифат.
        И стоило новому руководству провозгласить об этом, как к «Ак мечети» потянулись переселенцы всех мастей, начиная с иммигрантов-гастарбайтеров и заканчивая радикальными татарскими националистами. Ну, а дальше - больше. Постепенно, агитацией и посулами подмяли под себя еще два перехода: «Форт-Диалог» и «Тимирязевский проезд». Ну и провозгласили объединение, назвавшись «Халифатом». Халифа объявили пророком и так и жили.
        В остальных переходах, принадлежавших Халифату, жили в основном узбеки и татары. Они особым религиозным рвением не отличались, но оно успешно заменялось жаждой жить лучше, чем остальные.
        И плохими их считал мародер вполне заслуженно. Но не потому, что они мусульмане - с мусульманами ему приходилось общаться и до Катастрофы, и после, и это были вполне нормальные люди. Верхушка Халифата плоха тем, что засрала мозги пяти сотням человек, натравила их на остальных выживших, а теперь пожинала плоды.
        Хотя кто таким не грешил? Не сейчас, до Войны. Натравили американцев на русских, русских на американцев, китайцев на всех подряд.
        Нормальный политический метод.
        Фактически Конфедерация находилась с ними в состоянии затяжной «холодной войны». Хотя холодной ее назвать можно было только с большой натяжкой: доходило и до открытых боевых столкновений, и не раз. Особенно если учесть, что ограбить неверного для исламистов ничем зазорным не было.
        Вот и сейчас вполне могла пролиться кровь.
        - Что ты сказал? - Бородач развернулся и вальяжной походкой сделал шаг в сторону мародера, поднимая руку, чтобы схватить его за плечо. - Ты это мне сказал, нет?
        Разумеется, звучало это не так. Разобрать плохой русский получалось с трудом. Нель напряг одновременно все мышцы и тут же полностью расслабился, понимая, что сейчас будет.
        Едва пальцы моджахеда коснулись свитера мародера, как его рука тут же оказалась в жестоком захвате и была вывернута назад. Секунду спустя в его бритый затылок уткнулось что-то холодное.
        Постоянно таскать с собой автомат Нельсон не считал нужным, но безоружным оставаться не мог.
        Пистолет Макарова, наверное, самое распространенное оружие в Челнах. И в отношении него мародер был полностью согласен с теми, кто утверждал эту машинку как табельное оружие для полиции. Надежный, неплохие боевые качества - что еще нужно?
        - Успокойся, - прошипел Нель бородачу на ухо, слегка прижав спусковой крючок. Нажми чуть сильнее, и пуля выплеснет мозги невоспитанного быка на бетонную стену. - Выстрелю - стены отмывать замучаются. Ты меня первым толкнул.
        Тот ничего не ответил. Удивительное ощущение, когда чувствуешь приставленный к затылку ствол пистолета. Ни с чем его не спутаешь, тело будто чувствует притаившуюся в канале ствола смерть.
        Воины ислама обратили внимание на происходящее. Один из них вскинул автомат, взяв Нельсона на мушку. Мародер с силой ударил своего пленника пистолетом по голове и прижал к себе, прикрываясь им, как живым щитом.
        Металл пистолетной рукояти рассек кожу на бритой голове, по ней тонкой струйкой побежала кровь. Сильный и уверенный в себе исламист превратился в дрожащую тварь, задергался, пытаясь вырваться из мертвой хватки мародера, и получил еще один удар, на этот раз коленом в почку.
        - Стволы на землю, быстро! - заорал Нель, перекрикивая визжащего бородача. Орал он как можно громче, чтобы было слышно и в кабинете - ситуация складывалась не в его пользу, и если кто-нибудь не вмешается, ему конец. - Быстро, пока я ему мозги не вышиб!
        Исламисты растерянно оглядывались, не понимая, что делать. Выполнять приказы мародера им не позволяла гордость, а наказать зарвавшегося кяфира, не навредив при этом главарю, не было никакой возможности.
        Промедление стоило им единственной возможности переломить ситуацию в свою пользу. Мгновение спустя компания была окружена охраной перехода - уверенными в себе и вооруженными до зубов парнями в военной форме.
        - Оружие на пол, - повторил приказ мародера старший из бойцов. Старший по званию, о чем красноречиво сообщали погоны с лейтенантскими звездами. Поняли, что что-то происходит не то. Непонятно только, чего они вообще у исламистов оружие не отобрали.
        А вот из продавцов на заваруху никто не отреагировал. Привычный народ. Логика у них простая: мало ли, вдруг это случайно разыгрывают, чтобы под шумок товар с прилавка дернуть.
        Внезапно дверь кабинета настежь распахнулась и из дверного проема появилось новое действующее лицо. Лицо, раскрасневшееся от бешенства. Верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук съехал куда-то в сторону. Вот и хозяин этой берлоги - Альберт.
        В этом переходе коменданта выбирали открытым голосованием, прямо как в довоенные времена. Правда, теперь, если избранный кандидат не выполнял предвыборных обещаний, импичмент выписывался гораздо проще. По-пиратски.
        «Слезай с бочки, Сильвер!»
        Но Альберт на этом посту уже пятнадцать лет, и не было похоже, что собирается покидать его в ближайшее время. Да и выглядел он никак не на свой реальный возраст: видимо, важность занимаемого поста и огромные по меркам мародера доходы сказывались.
        - Что? - заревел он, вращая глазами, и показал пальцем на исламистов. - Стволы тут? У меня в переходе? Лейтенант! Вышвырнуть этих на поверхность. - Взгляд его переместился на мародера по-прежнему державшего главаря исламистов в захвате, в нем мелькнула тень узнавания. - Ты, Нельсон, иди сюда. Разговор есть.
        Мародер выпустил воина ислама и сделал шаг назад, убирая пистолет в кобуру, но не успел: воздух упругой волной толкнул его в лицо, и он с трудом перехватил руку бородача, попытавшегося вероломно ударить Неля в челюсть, отомстив таким образом за причиненное унижение.
        Хрустнул сломанный палец, мужчина издал вой, быстро перешедший в визг, и упал на колени, прижимая к себе правую руку. Его подчиненные попытались снова схватиться за оружие, но нацеленные на них стволы охраны остудили жажду мести.
        Охранники стали теснить моджахедов в сторону гермоворот, исламистам не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться: под дулом автомата особо не забалуешь.
        Мародер повернулся к Альберту. Тот вытирал тыльной стороной ладони пот с раскрасневшегося лба, продолжая ругаться.
        - Уел, - произнес он, вставив следом нецензурное выражение. - Слов нет, уел. Что халиф их, что порядки идиотские.
        - А чего они пришли вообще? - осторожно спросил Нель. Он никогда не видел коменданта в таком состоянии. - О чем поговорить хотели?
        - Сейчас, погоди, не здесь. - Комендант повернулся в сторону дверного проема, движением руки поманив за собой мародера. - Заходи быстрее, садись.
        Как только Нельсон вошел, Алберт изо всех сил хлопнул дверью о косяк. Кажется, облегчения ему это не принесло, потому что, подойдя к столу, он вытащил из ящика стакан, куда плеснул янтарной жидкости из пузатой бутылки и долил сверху мутноватой воды из графина.
        Выпил залпом, вытер губы тыльной стороной ладони, помотал головой, собираясь с мыслями, и только после этого вновь обратился к мародеру:
        - Дань они платить нам предлагали. Мол, шариат позволяет, что неверные могут жить рядом, но должны платить дань. Прикинь, Нельсон, мне - и дань. Да я в девяносто седьмом, когда ко мне из «двадцать девятого» пришли…
        - Кажется, конец разговора я услышал, - кивнул Нельсон, прерывая поток бесполезных сейчас воспоминаний о боевом прошлом торгаша.
        Когда человека, не первый десяток лет ведущего бизнес в России, пережившего взлеты и падения, беспредел девяностых, который в Челнах чувствовался даже сильнее, чем в других городах, начинают пытаться опустить на деньги… Да еще так тупо… Здесь есть из-за чего разозлиться.
        Мародер откинулся в кресле, пытаясь устроиться поудобнее. Кажется, здесь специально поставили самый неудобный стул, чтобы собеседники коменданта не могли расслабиться, подсознательно чувствуя, что хозяином положения является Альберт.
        Дополнить это ощущение должна была мебель, которая значительно отличалась от того, что было в кабинете полковника на «Домостроителей», причем в лучшую сторону. Ощущение дополнялось одеждой, запахом дорогого парфюма и виски.
        - Услышал, услышал. Чего он хотел-то от тебя? Хотя, скорее, это ты его за яйца держал.
        Альберта развезло, но он немного успокоился, кровь стала постепенно отливать от лица. Стоило переходить к делам, тем более что время встречи с караванщиком возле его склада уже вот-вот должно было наступить..
        - Да не важно, - мотнул головой мародер. Не рассказывать же, что он просто решил проучить тупого быка? К тому же стоило ковать железо. Альберт мог рассказать гораздо больше, чем полковник. - Меня прислали сюда узнать насчет «Булата». Говорят, мужики не дошли. Они здесь были вообще? И чего их отправили на тот конец города?
        - Да, в общем… Ты уже в курсе, что собрались задавить «Ак мечеть», так? Но нам его так просто не проглотить. А вот если взять ДК, то можно будет решить вопрос. К тому же мы не возьмем - исламисты подсуетятся, а нам такое положение дел на хрен не нужно.
        - А чем тот переход так важен? Почему нам с «Коммунраем» не объединиться тогда уж? Поделили бы…
        - Ты там не был, да? - усмехнулся Альберт, демонстративно пропустив слова мародера о коммунистах.
        - Бывал. - Нель пожал плечами. - Ну, он как минимум в четыре раза больше, чем переходы в Новом Городе. Это да.
        - А еще там есть въезд. И огромная сеть коридоров, ведущая черт знает куда.
        - Я и здесь вижу то же самое, - плохо пряча усмешку, заметил мародер.
        - Ну да, есть и такое. Но это не важно. К тому же он там один. На весь ГЭС, на громадную территорию. При этом рынок там еще больше, чем здесь. Значит, они с кем-то торгуют. Логично?
        - С кем-то, кто живет за городом? - спросил Нель.
        - Или с другими убежищами. Наверняка есть что-то, кроме переходов. Под той же мэрией… Ну не верю я, что не спрятались они… Да и говорили, много говорили о том, что видели отряды вооруженных людей. Все в «ратниках», а сам понимаешь, что ни у кого в городе такого нет.
        - Да слышал я об этом, только никто из тех, кто об этом треплется, не может назвать имен тех, кто лично тех «зеленых» видел. Да и вообще, что же случиться могло с нашей верхушкой, что они бросили кучу народа гнить по переходам? Что не объявили эвакуацию?
        - Это сейчас не важно, - покачал головой Альберт. - Нам сейчас нужно объединиться. Если получится, то эвакуируемся сами, своими силами.
        - Если есть куда эвакуироваться, - согласился Нель. - Правда, я в это не верю. Не верю и в то, что эта куча трусов и торгашей полезет наверх, пусть даже с надеждой, что им удастся выбраться из ада. Они-то, наивные, думают, что ад наверху, а не внизу. - Мародер глубоко вздохнул и продолжил: - Ладно, проехали. Так почему меня отправили вслед за «Булатом»?
        - «Булат» не дошел. Или дошел, но… Короче, мы связывались с ГЭС уже дважды, и оба раза нам сказали, что с поверхности никто не спускался. Тебе нужно просто узнать, что же произошло. Попытаться разыскать останки, найти следы, сам понимаешь, что такие парни, как «Булат», без боя не сдадутся.
        - А что вообще могло случиться? Чего я могу ожидать?
        - Нельсон, - комендант усмехнулся, - как будто ты не знаешь, что может произойти на поверхности. Твари напали. Заболели чем-то и умерли. Внезапно с ума сошли…
        - Альберт… - Мародер мрачно посмотрел в глаза коменданту, пытающемуся втирать ему очки. Зачем он пытается что-то скрыть? - Исламисты знают о «Булате»?
        - Да, - обреченно вздохнул торговец. - Я не знаю, кто мог им слить. Но мои сегодняшние гости об этом говорили. Так что вполне возможно…
        - «Крыса», - презрительно проговорил Нель. Для него это было одним из самых грязных ругательств. - Где-то среди наших есть «крыса».
        - Есть, - согласно кивнул Альберт. - Мы не знаем, кто, но что есть - факт.
        - Кто еще знал об этих делах? - спросил мародер, злобно прищурившись.
        - Официально только коменданты. Но на самом деле информация разошлась.
        - Нужно найти «крысу» и… - Нель показал жестом, как сворачивает кому-то голову.
        - Нужно, - в очередной раз согласился комендант. - Операция входит в заключительную стадию, и все может полететь к чертям собачьим. Передам везде, пусть удваивают бдительность.
        Нельсон покачал головой. Не нравилась ему эта ситуация, и ничего тут не поделаешь.
        Снова война. Да, удар на упреждение. Если радикалов не задавить, то в скором времени военные сами окажутся задавлены. И каждый при этом работает на себя, хочет получить больше, чем остальные. Вырвать еще немного жизненного пространства, стать сильнее и начать в итоге давить на соседей.
        И если предотвратить войну не получится, то нужно хотя бы минимизировать жертвы. Среди своих, разумеется.
        Хотя кто для него теперь те самые «свои»?
        Мародер медленно встал из-за стола, задумчиво кивнул коменданту:
        - Я думаю, мне лучше поторопиться. Зуб даю, на меня засаду устроят наверху. Не стерпят того, что их наверх поперли.
        - Выйдешь через здание школы, про тот выход мало кто знает. Сейчас передам, чтобы проводили. - Альберт пожал плечами, на секунду замешкался, но все же добавил: - И это, Нельсон… Удачи.
        Комендант протянул свою мягкую и тонкую ладонь с длинными пальцами и чистыми ногтями. Нель аккуратно сжал ее в своей.
        Глава 5
        Сто четвертый
        Мародер схватился обеими руками за верхнюю скобу лестницы и вытянул свое тело из люка, оказавшись в еще более темном помещении, чем коридор, по которому ему только что пришлось идти. Луч света налобного фонаря осветил пол из слежавшейся глины и ржавые металлические трубы, с которых свисали капли конденсата.
        - Откуда тут вода?.. - пробубнил Нель. - Водоканал не работает давно…
        Для интереса он постучал по трубе кулаком, та издала глухой звук. Полная.
        Оглядевшись еще раз, Нельсон понял, что попал именно туда, куда шел. Подвал школы, место таинственное и влекущее, особенно если ты ученик младших классов. Старшим это уже неинтересно, у них другие развлечения. Были.
        Прикинув, в какой стороне находится выход, Нельсон двинулся вдоль одной из труб, периодически дотрагиваясь до ржавого железа рукой в перчатке.
        Школа была самой обыкновенной. Такие в семидесятых были построены едва ли не во всех городах страны, тогда называвшейся Советским Союзом. Ну а Набережные Челны так вообще застраивались при Брежневе типовыми панельными многоэтажками, по четкому плану.
        Посмотришь на карту и видишь - решетка. Идущие параллельно друг другу главные проспекты, а перпендикулярно им улицы поменьше. «Ячейки» этой решетки назывались комплексами, и даже адреса писали и по улице, и по комплексу. Удобная нумерация была, хорошо придумали.
        Правда, заблудиться все равно проще некуда: дома, школы, магазины - все одинаковое. Никаких тебе архитектурных излишеств. Ничего не сделаешь - советский рационализм. «Новые районы, дома как коробки…» - как в песне одной пелось.
        Школа строилась по типовому проекту, мародер сам в свое время учился в такой же, поэтому, как и ожидал, через два десятка шагов вышел к лестнице, ведущей наверх. Замок пластиковой двери оказался выломан, створки были примотаны друг к другу шпагатом за ручки.
        Резать мародер его не стал - аккуратно размотал, потянул на себя дверь и покинул помещение. Шпагат, правда, пришлось наматывать снаружи - сделать все, как было, не получилось. Ничего, мародеры с «Молодежной» и «Кукол» разберутся.
        Сюрпризом для Неля стала проволока, натянутая поперек коридора. Он не стал выяснять, растяжка это или злая шутка, а просто аккуратно перешагнул через нее. Нет, растяжка здесь выглядела вполне логично, уместно. Только вот чего тогда его не предупредили? Забыли, что ли?
        Свернув направо и сделав еще десяток шагов, Нель оказался в холле. Когда-то парадный вход запирался на магнитный замок. Сейчас он не работал - электричества не было. Мародер погасил фонарь, потянул на себя створку и вышел из здания.
        Ворота искать не стал - пролез через одну из многочисленных дыр в сетчатом заборе и двинулся в сторону проспекта. Если уж где и есть засада, то там.
        Проходя мимо двух шестнадцатиэтажных «свечек», вспомнил, как проклинал каждый килограмм груза, когда ему пришлось забираться на самый верх за спутниковой тарелкой. Усмехнулся и, пригибаясь, перебежал к когда-то живой изгороди. Она, конечно, давно погибла, превратившись в пучки сухих прутьев, которые только на веники и годятся, однако какое-никакое, а укрытие.
        Аккуратно высунул голову и осмотрелся вокруг.
        Проспект широкий, пробок на нем никогда не было. А по сторонам насаждения, сейчас, правда, совсем не зеленые. Если из столиц люди приезжали, очень удивлялись. Мол, у них каждый клочок земли застраивают, вплоть до того, что парки вырубать начинают. А здесь - наоборот.
        Ну и правильно. Застраивали-то все по четкому плану.
        Нель до рези в глазах всматривался в темноту, пытаясь найти хоть какие-то следы засады. Но все было спокойно - ветки не шевелились, никто не бегал, не мельтешил.
        И тут было два варианта: либо воины ислама свалили восвояси, решив не связываться с мародером, либо устроились настолько грамотно, что Нельсон не может засечь их.
        И сам мародер склонялся ко второму варианту. Много времени они не потеряют: до «Ак мечети» прямая дорога займет минут двадцать максимум… Поймать выскочку да и отправляться домой, а то Аллах накажет.
        Нелю не оставалось ничего другого, кроме как двинуться по проспекту, стараясь укрываться за живой изгородью. Она была каким-никаким, но укрытием.
        Пожухлые листья и сухие прутья покрывал иней: после Войны погода сошла с ума. Здесь климат и так был достаточно суровым, а уж сейчас по ночам подмерзает, температура опускается до нуля, а иногда с неба сыплются крупные хлопья снега, черного от сажи и пыли, которые до сих пор висят в воздухе.
        Двадцать лет прошло, а они все еще висят.
        Больная спина стала напоминать о себе уже через два десятка шагов. Все сырость в переходе - как ни одевайся, а с суставами мучиться будешь. Да и возраст. Сорок лет - не шутка.
        А через триста метров спина окончательно разболелась от неудобной позы и тяжести рюкзака, из-за чего Нельсон решил сдаться. Он вытянулся во весь рост и двинулся по обочине дороги. Никаких признаков засады по-прежнему не наблюдалось.
        Пройдя мимо перехода на «Райисполкоме», мародер расслабился, насколько это возможно на поверхности. Предположил, что не решились напасть. Или торопились куда-то. Если учесть, с кем мародеру приходится иметь дело - скорее второе.
        Но Нель, хоть и расслабился, фонарь включать не встал: все равно глаза к темноте привыкли. А лучом света себя выдать не хотелось. Уж слишком это было бы тупо.
        А ведь модные места здесь когда-то были. Магазины, мэрия в двух шагах, самый большой клуб в городе. Башня бизнес-центра «Яр Чаллы» высилась неподалеку, отражая чудом уцелевшими стеклами свет, высунувшейся из-за облаков луны.
        А не так давно она отражала свет горящих фонарей. И не прав был поэт, который говорил, что фонари погаснут, а звезды будут светить. И фонари не горят, и звезд не видно. Одна луна - и та скоро за тучами скроется.
        Нель вскинул руку к лицу, посмотрел на часы, задумался было, но тут перед глазами на секунду появилось красное пятно, похожее на огонек зажженной сигареты. Только вот не курил никто на поверхности. Дураков не было. Или были, но кончились.
        Тело сработало раньше мозга, безо всякого участия сознания, и поняв, что это такое, Нель уже вжался лицом в асфальт. Грянул выстрел, пуля просвистела и ушла куда-то вдаль. Нель перекатом ушел в сторону, пытаясь разглядеть, откуда стреляли.
        - Ну да, правильно, ты же меня положил, зачем прятаться? - злобно прошептал мародер, после того как засек позицию снайпера. Тот расположился в окне небольшого магазинчика, торговавшего раньше фастфудом. Остальных нападавших видно не было, но в том, что снайпер был не один, Нель не сомневался. Стреляет плохо, нормальный снайпер сразу положил бы. Не профессионал.
        Перекатившись еще раз, мародер рухнул спиной в придорожную канаву. Дыхание сильно сбилось, кусок кирпича больно воткнулся в поясницу. Нель перевернулся и взял автомат наизготовку.
        Высунулся из ямы, оценил обстановку и, привычно целясь через коллиматорный прицел, высадил несколько коротких очередей по ларьку. Осколки разбитого стекла и пластиковые щепки брызнули во все стороны. Был бы он там в простой одежде - уже вышел бы из боя. А так, в ОЗК, что ему будет?
        Можно попробовать добежать до соседнего дома, тем более что стрелял снайпер из рук вон плохо. Мародер снова выглянул из укрытия, пытаясь оценить ущерб, нанесенный врагу. Получалось, что и ущерба-то никакого не было - максимум пара дырок в костюме.
        Да какие дырки, разве легкое оргстекло пробьет толстую резину спецкостюма?
        Оставалось надеяться, что остальные бородачи себя не обнаружат до того, как Нель сменит укрытие. Он схватился рукой за край ямы и прыжком выбросил свое тело наружу.
        Тут-то остальные бородачи и объявились. Поздоровались достаточно оригинально и вместе с тем предсказуемо: нестройным залпом из трех единиц автоматического оружия. Прятались они за машинами, метрах в тридцати от мародера и стрелять в них не было смысла - просто потому, что Нель не мог точно знать, где они находятся. Уж слишком большое пространство для маневра.
        Вскинув укороченный автомат «по-гангстерски» и изо всех сил вдавив приклад в плечо, Нель выжал спусковой крючок, выпустив остаток магазина «в молоко», и побежал в сторону магазина цветов, за которым мог укрыться.
        Исламисты стали стрелять в ответ. Пули с визгом рикошетили от асфальта, пролетая в считаных сантиметрах от ног мародера. Щиколотку обожгло болью - то ли пуля отрикошетила, то ли камешек откололся.
        Второе падение в канаву за день было едва ли удачнее первого. Мародер судорожно ощупал ногу - дырки не было. Значит, все-таки камень.
        Ну, правильно, должно же ему хоть в чем-нибудь повезти.

* * *
        Один из бойцов пытался убедить Расула не убивать мародера самому. Дождаться, пока он придет, и просто расстрелять в спину из автоматов. Расул не собирался отдавать голову Нельсона кому-то другому. Она должна стать его трофеем.
        Если бы ему позволили, он бы даже отрезал ее и заспиртовал. А потом любовался бы каждый день на ненавистную рожу, бессильно раскрывшую рот, на по-рыбьи мутные глаза.
        Рука болела. Ублюдок сломал ему палец, поэтому за винтовку пришлось браться непривычно - левой рукой. Но он попадет - как тут не попасть-то, особенно если с упора стреляешь?
        Сомнений в успехе этого предприятия у него не было. Как и в том, что мародер придет: и на «Домостроителей», и в администрации «Театра кукол» у Халифата были свои люди.
        Собственно, они и пришли-то сегодня на «Куклы» только чтобы встретиться с кротом. Разговор же с Альбертом был прикрытием, и в то, что торговец согласится на условия воинов ислама, никто не верил.
        Таким был замысел халифа. И никто не знал этого лучше, чем Расул. Если для остальных халиф был пророком, правителем и духовным наставником, то ему он приходился родным дядей.
        Расул был довольно молод, когда переехал в Набережные Челны вслед за дядей, тогда - уже взрослым человеком, солидным бизнесменом. Не гнушавшимся никакими видами заработка, но при этом умудрявшимся оставаться абсолютно чистым для окружающих.
        Первым большим делом Расула была угнанная фура с водкой. Бедняга дальнобойщик упокоился в Боровецком лесу, а дядя Расула стал на два миллиона богаче. Ну и племянника не забыл, конечно.
        Это дело стало для него началом пути наверх, оборвавшегося, когда упали бомбы.
        Поднимались быстро, в основном из-за того, что кинуть неверного ничем плохим не считалось. Быстро обрастали связями и знали, кого можно напугать, а кого, наоборот, нужно подмаслить.
        А связи всегда были сильной стороной их народа. Всегда стояли друг за друга, не то что русские: одного бьешь, остальные смотрят. Свиньи - не люди.
        К двадцати пяти годам Расул владел двумя пивными, где грязным урусам наливали разбавленное пойло, зачастую с димедролом. Кроме того, у алкашей после пьянок частенько «пропадали» деньги и ценные вещи: гнушаться таким легким заработком он считал грехом.
        И к двадцати пяти годам он уже был вполне доволен жизнью и выше лезть не собирался. Пару раз он помогал вывозить на свою родину рабов, но в остальном был вполне законопослушным уроженцем Северного Кавказа.
        Когда упали бомбы, жизнь его совершила новый виток. И, пожалуй, он выиграл больше, чем потерял.
        Дядя поднял народ, взял на себя роль халифа, вышвырнул к чертям собачьим военных из перехода, после чего объявил джихад.
        И снова потащил племянника наверх. Для их народа вполне естественно, что важными считают не навыки, а кровное родство. Потому что только оно может обеспечить настоящую верность.
        Расулу доверили управлять личной охраной правителя, а когда к Халифату присоединилось еще два перехода, назначили главой одной из разведгрупп. Скромненько, конечно, но он привык довольствоваться малым.
        Но сейчас от его сдержанности не осталось и следа. Он хотел голову мародера.
        И он ее возьмет.
        - Но ведь надежнее… - раздался в наушнике голос одного из подчиненных.
        - Хватит, - остановил его Расул. - Просто прекрати это, хорошо? Это мой трофей, я возьму его.
        Ненависть в сердце его мешалась со страхом. Он помнил, как действовал тот кяфир - без тени страха. А его взгляд! Даже шайтаны, захватившие поверхность, не имели в глазах сотой доли того безумия и ненависти, которую почувствовал воин ислама. А у него было хорошее чутье на такие вещи: отчасти благодаря этому он все еще жив.
        Расул нежно поглаживал затвор СВД. Подарок халифа верно служил ему на протяжении двадцати лет. Из этой винтовки моджахед убивал и неверных, и шайтанов. И сейчас мародера ничего не спасет.
        К тому же кяфир все равно идет на «ДК Энергетиков». И пусть помешать воинам ислама захватить переход Нельсон не сможет, так приятно будет, если он не дойдет.

* * *
        Снова глухо хлопнула винтовка. Пуля распахала дерн, оставив за собой глубокую борозду.
        - Руки выпрями себе, сука отмороженная, пока я их не оторвал! - заорал в голос Нельсон. Слышали его или нет - дело десятое, орал он, чтобы разогреть себя.
        Положение было патовым. Мародер не мог достать исламистов, исламисты не могли достать его. Разве что если кто-нибудь из них не забросит гранату. В траншею. За тридцать метров.
        У них там есть отличники боевой подготовки? Смешно.
        - Аллаху акбар! - раздался крик одного из нападавших, видимо, накрутивших себя до потери чувства реальности. Этот же крик окончательно развеял все сомнения Нельсона по поводу того не стал ли он жертвой залетных бандитов. Просто уж слишком по-дилетантски они действовали для исламистов, которые, как ни тяжело было это признать, были хорошими бойцами.
        Может, тот, который очертя голову бросился вперед, решил поскорее встретиться со ждущими его в раю гуриями? Или у него просто сдали нервы?..
        Мародер не стал разбираться. Совместив яркую красную точку прицела с корпусом бежавшего воина ислама, Нель несколько раз подряд выжал спуск. Исламист споткнулся и упал, пытаясь зажать ладонями рану, из перебитой артерии на полметра фонтаном брызнула кровь.
        И тут же мародер бросился на дно траншеи: радикалы обрушили на его позицию настоящий шквал огня. Пули распахивали жесткую землю, гром двух автоматов и хлопки снайперской винтовки заглушили все остальные звуки.
        Секунду спустя сверху, прямо на грудь Нельсона, упала граната.

* * *
        - Аллаху акбар! - раздался в гарнитуре Расула крик одного из его подчиненных, Умара. Через секунду изрешеченное тело упало на землю.
        - Он убил Умара! - заорали в один голос бойцы.
        - Умар стал шахидом, - ледяным голосом ответил Расул. Он не испытывал никакой привязанности к этим людям и готов был врать через слово. Как наверняка и его дядя, всегда ставивший выше всего достижение своих целей. Вот и к бойцам Расул относился как к инструменту. - Достаньте этого кяфира!
        Двое оставшихся в живых воинов ислама высунулись во весь рост и стали длинными очередями поливать канаву, в которой прятался мародер. Расул громко рассмеялся, представляя, как тот сейчас трясется от страха и молится своим лжебогам, и снова приник к окуляру оптического прицела.
        Один из моджахедов подбежал поближе к канаве и забросил в нее гранату.

* * *
        Сердце бешено заколотилось. Первое биение - пальцы руки в резиновой перчатке смыкаются на ребристой поверхности, второе, третье - замах, четвертое - рука разжимается и граната летит прочь из траншеи по крутой параболе, тело выгибается так, чтобы ущерб от осколков стал минимальным, руки рефлекторно закрывают голову.
        Взрыв. Осколки со свистом пронеслись высоко над головой. Сверху раздался громкий крик на два голоса. Мародер почувствовал то, чего почуять никак не мог, - резкий запах толового дыма.
        Отбросив фантомные ощущения, он нащупл цевье и рукоятку автомата, вынырнул из канавы и едва не получил полю в голову от снайпера. Зато успел заметить другое - два распластанных тела. У одного грудь буквально нашпигована осколками, у второго рана всего одна, зато какая - панорамное стекло маски пробито, а лица попросту нет.
        - Пристрелялся, сука… - прорычал он, нырнув обратно в канаву. - А те двое двухсотые. Прибегут сейчас сюда на запах крови твари, и отбивайся потом…
        Еще одна пуля распахала дерн немного выше головы Нельсона. Снайпер пристрелялся, но почему-то продолжал стрелять, растрачивая зря патроны. То ли надеялся на авось, то ли перепутал что-то в темноте.
        - Сколько раз ты выстрелил, моджахед? - обращаясь к противнику, прошептал Нельсон. - И на сколько патронов у тебя магазин? Стандарт, десять?
        Ответа, разумеется, не было. Оставалось надеяться на то, что его умозаключения окажутся верными. Иначе пойдет его пропитанное радиацией тело на корм мутантам.
        Нель сменил магазин в автомате на полный и посмотрел в небо, будто искал ответа там.
        Восемь, девять, десять…
        - Я иду тебя искать, - прошептал он, выкидывая свое тело из канавы и с ходу открывая по окну закусочной огонь.
        В снайпера он попасть не рассчитывал, более того, часть пуль вообще ушла куда-то в сторону ближайшей многоэтажки, но своей цели Нельсон достиг: снайперу снова пришлось залечь.
        Нельсон, изо всех сил напрягая мышцы и так усталых ног, рванул к магазину цветов и, едва оказавшись за стеной павильончика, свалился на землю, уменьшая потенциальную площадь поражения. Снова сменил магазин.
        - Ну и день, одни убытки, - расстроенно пробормотал он, доставая из кармана разгрузки последний полный магазин. Ну не рассчитывал он на столкновение, думал, что успеет проскочить, иначе больше взял бы.
        Тяжелые пули пробивали стены павильона, как бумагу. Снайпер увлеченно палил наугад.
        - Патронов много, что ли, сука? - прошептал Нель. - И что с тобой делать? Нет уж, уйти тебе я уже не дам. Извини-подвинься…
        Мародер сбросил на землю рюкзак и вытащил из кармана тяжелый громоздкий пистолет с широким стволом и футляр с патронами, на вид не отличавшимися от обычных ружейных. Открыл ствол, вставил патрон, защелкнул.
        - Что же я делаю-то… - прошептал мародер, взводя курок и аккуратно пробуя спусковой крючок. - Ладно, хрен с тобой. Не попаду, так испугаешься хотя бы.
        Вернув рюкзак на место, он аккуратно подобрался к зарослям живой изгороди, прилегавшим к стене павильона, вытянул руку и, прицелившись чуть выше окна закусочной, выжал спуск.
        «Звездка» вылетела из ствола, брызнув во все стороны зелеными искрами. Пистолет, хоть и лежал на мобскладах годов, наверное, с пятидесятых, не подвел, да и патроны не отсырели. Шипя, сигнальный снаряд по дуге ушел в сторону магазина и влетел прямехонько в разбитое окно, заставив изорванные занавески вспыхнуть веселым оранжевым пламенем.
        Через несколько мгновений мужчина в дымящемся противорадиационном костюме выбежал из магазинчика, в котором начинался пожар. Нель вскинул к плечу автомат, взял поправку на упреждение и двумя одиночными выстрелами успокоил снайпера.
        - Кончились, - подвел итог всему произошедшему мародер. - Вот оно как повернулось.
        Хотелось забить на все, усесться под стеной павильона и заснуть. Но так делать было нельзя - мало того, что снайпер все еще жив и вполне боеспособен, так и на выстрелы и запах крови с окрестных районов скоро потянутся твари.
        Мародер вышел к двум исламистам возле придорожной канавы, в которой прятался. Тот, что поймал осколок в лицо, был окончательно и бесповоротно мертв. Зато грудь второго редко-редко, но двигалась, сквозь раны в нее всасывался воздух, заставляя кровь пузыриться.
        - Не на глушняк, - пробормотал Нель. - Эй, воин ислама, ты живой? Говорить можешь?
        Воин ислама с трудом приподнял голову и затуманенным взглядом посмотрел на Нельсона. Мародер подошел к нему, присел и медленно, стараясь не нанести лишней боли, стащил с лица маску.
        - Хоть подышишь напоследок, - попытался объяснить он, подавив слабое сопротивление умирающего. - Вы кто такие вообще?
        - Мародер… - проговорил бородач, с трудом ворочая непослушным языком. Из уголка рта тонкой струйкой потекла кровь. - Иди домой лучше, уже все равно ничего не сделаешь…
        - Где я ничего не сделаю? - спросил Нель, слегка встряхнув исламиста. Взгляд моджахеда на мгновение прояснился от боли, но его тут же снова заволокло дымкой. Человек умирал, и с этим нельзя было ничего поделать.
        - На ДК, - слабым голосом ответил тот. - Не спасешь никого, только сам подставишься. Возвращайся домой, серьезно.
        - Когда нападут на ДК?! - заорал мародер, изо всех сил тряхнув тело врага.
        Уже тело - жизнь покинула его глаза. И на вопросы он отвечать если и будет, то только перед Аллахом. Который непонятно есть или нет.
        Нельсон встал и навел ствол автомата в лоб исламиста, выстрелом расплескав его мозги по асфальту, после чего проделал то же самое с его товарищем, словившим осколок в лицо. Не то чтобы это имело особый смысл…
        Хотя пожалуй что имело. Контрольный выстрел в голову был для мародера чем-то вроде ритуала. Он хотел быть уверен, что не оставит никого на съедение тварям живьем. Не по-человечески это.
        А трупу все равно.
        Третий из исламистов, которого Нель убил первым, однозначно уже умер. Маска противогаза была разбита пулями, из разорванной артерии на потрескавшийся асфальт вытекло целое озеро крови. На всякий случай пустив ему пулю в висок, Нель двинулся к снайперу, который вяло ворочался на асфальте.
        По пути подхватил с асфальта брошенную винтовку. Приложился, проверил, ровно ли стоит прицел, и усмехнулся. Сбит. Совсем чуть-чуть, но сбит. Вот, значит, что его спасло…
        А стащив со снайпера маску, он запрокинул голову и расхохотался в голос впервые за последние несколько дней. Тот самый, конфликтный, которому мародер сломал мизинец на правой руке…
        А может быть, дело и не только в сбитом прицеле.
        - Живой? - спросил Нельсон у съежившегося от страха исламиста.
        - Живой, - прохрипел тот в ответ и облизнул пересохшие губы. - Маску верни.
        - Тебе не понадобится уже, - отрицательно покачал головой мародер и, повернувшись в сторону, швырнул противогаз как можно дальше в кусты. - Отвечать на вопросы будешь?
        - Я тебя достану, урод, - прошипел воин ислама, проследив взглядом полет маски. Руки сжались в кулаки, глаза сузились. - Достану. Ты не знаешь с кем связался…
        Костюм его все еще дымился, но падая, моджахед пламя сбил. Да и не горит толком резина ОЗК, плавится только.
        Зато в магазине начинался самый настоящий пожар: огонь с занавесок перебросило ветром на противоположную сторону помещения и теперь все, что могло гореть, поддерживало пламя.
        - Хотя не важно, - махнул рукой Нель. - Дружок твой, который подорвался, сказал, что кто-то на ДК идет и что я не успею. У тебя два варианта. Слушаешь?
        Исламист смерил мародера злобным взглядом. Тот усмехнулся, продемонстрировав самую очаровательную из своих улыбок, но вспомнив, что под маской противогаза этого все равно не видно, корчить рожи перестал.
        - Если говоришь, когда они должны придти на ДК и как собираются его брать, я тебя просто пристрелю. А вот если продолжаешь злобно щериться, я брошу тебя в огонь и уйду.
        Схватившись за транспортировочную ручку на разгрузке, Нельсон поволок тело моджахеда по асфальту в сторону к горящей закусочной.
        - Теплее так, да? - спросил он. - А знаешь, что еще веселее? Ты, возможно, переживешь пожар. Если тебе не повезет и ты не умрешь сразу, то резина и пластик сплавятся, и ты окажешься в таком саркофаге, и будешь медленно умирать. Воздуха там не будет.
        Исламист дернулся, попытавшись изобразить попытку сопротивления, но мощный удар ботинком в грудь вернул его в состояние полной неподвижности. Теперь он просто смотрел в небо и хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на сушу.
        - А знаешь, что ты будешь делать тогда? - продолжал издеваться мародер. - Ты станешь молиться. Молиться своему Аллаху о том, чтобы он даровал тебе легкую смерть и привел к тебе зверей. Потому что умереть от зубов гораздо лучше, чем медленно загибаться от удушья.
        - Тебе конец, свинья! - завопил снайпер, и Нель понял, что попал в самую точку. - Мы тебя достанем! И всех твоих достанем! Я твою голову на полку поставлю в банке! А не я, так халиф!
        - Да мне насрать, - равнодушно ответил Нельсон. - Я и так уже труп. А так - вечная жизнь, пусть и в качестве украшения. Так что, скажешь?
        - Там дело не только в ДК. - Расул сдался. - Готовятся атаки на переходы. На все переходы Конфедерации.
        - Значит, ДК будет первым? - Нель ожидал что-то подобного, правда, не так скоро. Значит, все-таки началось… - Когда должна произойти атака?
        - Провались к шайтану, я тебе больше ничего…
        - К шайтану я еще успею. - Мародер остановился, присел и вынул из ножен на плече исламиста нож. - Только вот ты к Аллаху отправишься гораздо раньше..
        Разрезав лямки рюкзака и разгрузку, Нельсон освободил радикала от всего ценного. Схватил за ворот костюма и потащил в сторону пожара.
        - Поезд «Земля - Рай» отправляется, - произнес он, чувствуя жар пламени даже сквозь плотную резину костюма. - Провожающих просим сойти.
        - Стой, - прохрипел исламист и тут же завопил: - Стой! Послезавтра! Под утро, они к рассвету зайдут! «Энергетик» будет первым! Стой! Пулю хотя бы! Пулю!
        Нельсон никак не отреагировал на слова исламиста. Втащив его в зал кафе, где пламя уже вовсю пожирало стены, а от столиков остались только лужи расплавленного пластика на кафельном полу, мародер бросил исламиста в самую большую из луж и, развернувшись, пошел к выходу, наслаждаясь слышимыми сквозь гудение пламени дикими воплями.
        На запах дыма и крови скоро сбегутся все, кто не спит этой ночью. Валить нужно было как можно скорее. Но уйти, бросив столько ценного, он не мог: на то он и мародер.
        - Что тут у него… - бормотал Нельсон, проверяя содержимое рюкзака исламиста. - А, черт ногу сломит… Мясо вяленое какое-то… Чье, интересно, мясо, вы же свинину не жрете… Крысятина небось.
        Разбираться времени не было, и Нельсон просто забросил все четыре рюкзака на крышу магазина цветов, за которым прятался. Разгрузки и оружие спрятал в магазине, сложив сверху охапку высохших и погнивших веников.
        - Теперь по карманам… - продолжал бормотать он. - Так, фляга с водой, с собой возьму… Молитвенник… Оставлю… Четки… Тоже не нужны, не принесли ему удачи… Вроде все.
        С треском провалилась внутрь крыша закусочной, погребая под собой то, что не успел уничтожить огонь. Мародер снова посмотрел на часы и недовольно поморщился: задержали его, порядком задержали. А если моджахед не врал, и они и правда нападут уже послезавтра…
        А он не врал. Когда угрожаешь человеку таким, врать он попросту не способен.
        - Торопиться нужно, или дневать на улице придется, - покачал головой Нельсон, пытаясь наметить план дальнейших действий.
        - Не надо тебе никуда торопиться! - раздался за спиной мародера голос, приглушенный противогазной маской, заставив его подпрыгнуть от неожиданности. Говорили на чистом русском, да и не убили сразу - значит, точно не воины ислама. И тут же, предупреждая следующее движение мародера, голос добавил: - А за автомат хвататься не нужно.
        Нелю не оставалось ничего другого, кроме как последовать совету. Хвататься за автомат он даже и не думал. Сдернул с разгрузки гранату, разогнул усики и, поворачиваясь, выдернул предохранительное кольцо.
        Голос принадлежал парню, совсем еще молодому. Едва ли он родился ранее, чем за три года до Войны. А вот снаряга его вызывала вопрос: кто же выдал такое салаге?
        Хотя более актуальным был вопрос: у кого в городе вообще есть такое?
        Облачен парень был в новенький, с иголочки «ратник». Более того, в руках он сжимал автомат, который разработали перед самой Войной: АК-12.
        И мародер точно знал найти такой автомат в городе было невозможно. Так заявляли все торговцы, к которым мародер обращался с этим заказом, именно поэтому он и выбрал свой «сто четвертый», сильно поумерив требования.
        - Ты что, парень, иностранный наемник? - спросил Нельсон, поднимая вверх гранату.
        Боковым зрением он видел еще двух бойцов, резко остановившихся, но деталей разглядеть не мог. Медленно отведя руку в сторону, Нель улыбнулся.
        - Аккуратнее, аккуратнее. - Парень боязливо покосился на взведенный снаряд в руке мародера. - Брось ее в сторону куда-нибудь, и тогда поговорим… Не нужно…
        - Я себя контролирую, - как можно более спокойно ответил Нель. - И вообще, я контролирую ситуацию. Я задал вопрос, и я жду от…
        Тело мародера выгнуло судорогой в дугу, он упал на землю, изо всех сил пытаясь вдохнуть и одновременно сжимая зубы. Почувствовал, что кто-то силой разжал руку и вынул из нее гранату.
        Паскудная вещь - шокер. Не важно, ткнули в тебя электродами или выстрелили из тазера, все равно, чувствуешь себя погано.
        Легкие отказывались принимать воздух, желудок бился в судорогах, собрав последние силы, мародер дотянулся до лица и стащил маску.
        Желудок кажется, сжался в точку, и тошнота превратилась в рвоту. Снова выгнувшись, мародер изверг все, что успел съесть за сегодня, на землю тугой струей.
        - Наблевал! - раздался сверху недовольный женский голос. - Ах ты, свинья дикарская, ботинки испачкал…
        - Пошла к черту, - успел проговорить мародер, но понял, что зря открыл рот, когда на него снова накатило. Теперь рвало не так сильно, зато гораздо дольше.
        Пытка прекратилась неожиданно быстро. Женский голос прошептал что-то матерное, и в затылок Нельсона врезался приклад, выключая все ощущения.
        Глава 6
        Карина
        Разведгруппа спускалась с поверхности. Парни и девушка, совсем еще молодые, стаскивали с себя амуницию и защитные костюмы, бросая их в корзины, которые потом должны были отнести на дезактивационный пункт.
        - И этого разденьте тоже, - раздался голос из большого настенного динамика.
        Тот, кого приказали раздеть, все еще был в отключке. Правда, если бы не резиновый затыльник приклада, то шишкой и нокаутом ему бы отделаться не удалось.
        Отправили бы его прямиком в рай. Или в ад, смотря уж куда суждено попасть.
        С другой стороны, вряд ли для дикарей из переходов ад будет намного хуже того жалкого существования, что им приходилось влачить там, на поверхности.
        Еще один парень, одетый в строгий деловой костюм, смотрел на валяющегося на полу, словно мешок с ненужным хламом, дикаря сквозь толстое свинцовое стекло.
        - Старье какое-то на нем надето, - брезгливо поморщив носик, проговорила девушка, уже успевшая остаться в одном белье. Никаких неправильных ассоциаций это не вызывало: надо переодеться - так надо… Не строить же для нее одной отдельную раздевалку.
        Хотя посмотреть там было на что…
        - Ну, а чего ты хотела? - Русоволосый парень стащил с мародера разгрузочный жилет и принялся перекладывать снаряженные магазины в рюкзак. - Как будто в переходы что-то другое завозили. Старье с мобскладов, которое не жалко. Я удивлен, что он не с «мосинкой» какой-нибудь.
        - А откуда у него автомат этот тогда? - Девушка подобрала с пола укорот дикаря, плотно прижала приклад к плечу, заглянула в коллиматорный прицел, целясь в стену. - Не двенадцатый, конечно, но ведь для дикарей-то жирновато, сам понимаешь.
        - Дай-ка… - Парень принял автомат из рук рейдерши и посмотрел на серийный номер. - Как думаешь, Серж, этот автомат из тех, что сюда завозили?
        - Потом сверим по номеру, - ответил сержант, аккуратно складывая форму, камуфлированную под цифровую флору. Он в раздевании дикаря участия принимать не стал, полностью доверив это подчиненным. - Скорее всего да. Откуда еще такому здесь взяться? Хватит барахло рассматривать, снимайте с него костюм.
        - Ну и воняет от него. - Девушка еще сильнее сморщила нос, когда почувствовала крепкий запах мужского пота. - И грязный какой… Зачем этот дикарь вообще нужен?
        Ее вопрос остался без ответа. Да и никто из рейдеров не знал, зачем жителям бункера под мэрией внезапно потребовался дикарь. Тем более что в разведгруппы всегда брали людей, не привыкших задавать лишних вопросов.
        - Сдайте его охранникам, пусть вымоют, - вновь пролаял интерком. - И скажите, чтобы привели в чувство и оттащили в допросную.

* * *
        Струя нестерпимо горячей воды врезалась в тело мародера, причиняя ему жуткую боль. Все мелкие ссадины и царапины на теле нещадно щипало, пар обжигал, а кафель, на котором ему пришлось стоять, наоборот, был ледяным.
        - Хватит уже! - в очередной раз проорал он своим мучителям, уже не надеясь на сочувствие. - Мыла хоть дайте, что ли.
        Откуда-то из клубов пара прилетел белый кусок хозяйственного мыла, который Нельсону с трудом удалось поймать. Напор воды ослаб, температура опустилась настолько, что от мытья можно было получить удовольствие. Мародер понюхал мыло, которое пахло яблоком, и принялся тщательно намыливаться.
        Особенно аккуратным пришлось быть при этом с головой: шишка вскочила знатная и болела сильно. Как еще череп не проломили?
        - Узнаю, кто сделал, убью… - дал сам себе обещание мародер, аккуратно кончиками пальцев прощупывая нещадно саднящий бугор на затылке. - Ей-богу убью…
        Неля мутило, во рту до сих пор стоял металлический привкус рвоты, но судорог больше не было. Яркий свет, бивший со всех сторон, жутко резал глаза, но с этим можно было легко справиться, просто закрыв их.
        Мыло было едким, но зато хорошо смывало въевшуюся в кожу за годы жизни под землей грязь. Он мылся и раньше, конечно, но при уровне гигиены «таз с водой хорошо если горячей» особой чистоты не получится.
        Однако больше всего в тот момент Нельсона интересовало, куда же он попал. Почему свет такой яркий? Им соляру для генераторов девать некуда? А вода горячая?
        Не меньше этого ему хотелось знать, что за молодчики его приняли там, возле мэрии. Модерновые бронежилеты, оружие, подготовка на уровне. Он ведь даже не услышал, как к нему подобрались сзади и ткнули шокером в единственное уязвимое место: прямо под маску противогаза. А ведь стоило признать - могли не шокером. Могли ножом по горлу полоснуть.
        Когда воду выключили, а у Неля отобрали мыло, выдав взамен полотенце, он наконец смог толком осмотреться. А то закинули без сознания, облили сначала холодной водой, а потом включили кипяток прямо из шланга.
        Стены помещения были облицованы крупной белой плиткой, что делало свет десятка ламп, спрятанных в настенных плафонах, почти нестерпимым. Отвыкшие за долгие годы от такого яркого освещения глаза слезились, отчего их поминутно приходилось тереть руками. Мародер насухо обтерся полотенцем, которое у него практически тут же отобрали, выдав чистое белье, запаянное в полиэтиленовый пакет.
        - Я себя таким чистым лет пятнадцать не чувствовал. А кормят тут тоже хорошо? - крикнул он одному из охранников, следивших за каждым его движением, разрывая обертку. Попытался вызвать хоть какую-то реакцию, которая могла бы пролить свет на его дальнейшую судьбу.
        Охранник предпочел не обращать внимания на слова диковинного гостя. Или скорее пленника. Он был младше Нельсона раза в два. И кто только доверил охрану такому молодому?
        Нель успел только натянуть трусы, перед тем как его скрутили и повели куда-то по коридорам, освещение в которых было еще ярче. Глаза пришлось просто закрыть и идти, куда ведут, не сопротивляясь.
        Однако злобный белый свет пытался выжечь сетчатку даже сквозь плотно сомкнутые веки.
        - Ногами шевели, мы тебя тащить не будем, - злобно прошипел чей-то голос совсем рядом, после того как мародер в очередной раз запнулся.
        - Вы бы хоть свет прикрутили, жжет же, - стал оправдываться мародер. - А ладонью прикрыться сами не даете.
        - Знаем мы твои фокусы, дикарь. Отпустим мы тебя, и тут же прибьешь кого-нибудь. Да и вообще, пришли уже.
        Нельсона затолкали в темную и тесную комнатушку и усадили в кресло, к которому тут же стали крепить кожаными ремнями. Но по крайней мере свет не выжигал глаза.
        - Пытать будете? - спросил мародер, осматриваясь вокруг. К его телу крепили какие-то электроды, а ничего похожего на полиграф в комнате и в помине не было.
        - Ну зачем сразу пытать? - спросил из темноты мягкий голос и, не давая ответить, продолжил: - Допрашивать. Мы же не дикари какие-нибудь, в отличие от тебя. Парни, вы закончили? Я думаю, мы можем приступать.
        Закончившие крепить мародера к электрическому стулу охранники покинули помещение. Из темноты вышел парень лет двадцати пяти, одетый в строгий костюм, и подошел к пульту, стоящему в центре комнаты.
        Догадаться, чем управляет пульт, не составляло особых трудностей. Парень положил руку на один из рычагов.
        - Твое имя, дикарь? - спросил он.
        - Нельсон, - попытался пожать плечами мародер, демонстрируя, что он, в общем-то, совсем не против знакомства. Правда, ремни, жестко фиксирующие его тело, помешали это сделать.
        - А человеческое имя есть? Или только кличка? - съязвил парень.
        - А человеческих имен не завезли. Завтра приходи, - в тон ему ответил Нель.
        Спрашивающий громко рассмеялся, и на пару сантиметров сдвинул один из рычагов на пульте.
        Мародеру сразу стало не до веселья. По телу побежал ток, мышцы стали неконтролируемо сокращаться, в голове снова помутилось, как после удара.
        А потом все прекратилось. Нель судорожно втянул в себя воздух, только сейчас почувствовав, что все это время не мог вдохнуть.
        - Вот видите. А я могу сделать так, что все это покажется легким покалыванием, - проговорил мужчина, сдвинув рычаг в первоначальное положение.
        - Как мне тебя называть? - прохрипел Нельсон.
        - Хочешь познакомиться? А у тебя есть манеры, - оценил безопасник и тут же добавил: - Для дикаря. Я - старший офицер безопасности Гусманов. Хотя для тебя это слишком сложно, так что можешь звать меня господин Руслан. Запомнишь? Или даже это сложно для радиоактивной каши, что у тебя вместо мозгов?
        Нехорошие слова завертелись у мародера на языке, но, вспомнив ощущения, которые производил ток, бегущий по его телу, он проглотил их и с трудом выдавил из себя:
        - Запомнил.
        - Вот и хорошо. - Улыбка безопасника была вовсе не дружелюбной и не обещала мародеру ничего хорошего. - Следующий вопрос. Сколько лет?
        - Тридцать восемь, - выдавил сквозь зубы мародер.
        - Значит, помнишь, кто был главным до Войны.
        - Хорошо помню, - кивнул Нельсон. - Те ублюдки, из-за которых мы сейчас под землей живем и жрем дерьмо. Ты не сынок одного из них случайно?
        Нель тут же прикусил язык и напрягся, ожидая новых разрядов тока, но ничего не произошло.
        - Мутации есть? - пропустив последние слова мимо ушей, продолжал офицер безопасности.
        - Не знаю, - ответил Нель. - Вчера не было вроде.
        - Не удивлюсь, если есть, - кивнул Руслан. - Род занятий?
        - Мародер. - Мужчина попытался перевести разговор на другую тему: - Руслан, долго еще этот цирк продолжаться будет?
        Офицер рванул рычаг на себя, на этот раз ток был гораздо сильнее. Лампа, висевшая над стулом, к которому был привязан Нель, замерцала. Мародер сжал кулаки и попытался мысленно перенести себя в другое место, не обращать внимания на вольты, разрывающие мышцы и дробящие в клочья нервы.
        Получалось слабо: как ты ни пытайся научиться летать, переменный ток все равно вернет тебя на землю.
        - Выключи, сука! - проревел Нельсон, чувствуя, что глаза сейчас вылезут из орбит.
        По комнате медленно распространялся запах паленого волоса и горящей изоляции. Он же просто спалит его.
        - Как ко мне нужно обращаться? - спросил безопасник, поворачивая какую-то ручку.
        - Руслан, выключи! - Язык уже заплетался.
        - Как ко мне нужно обращаться?! - проревел офицер, сдвигая рычаг еще немного в свою сторону.
        - Господин! - выдавил все же из себя мародер. - Господин Руслан!
        Пытка прекратилась. Нельсон тяжело дышал, пытаясь собраться с силами, но теперь даже слова отказывались выходить наружу.
        По крайней мере он понял одну вещь. Не следует дерзить тому, кто держит рычаг, при помощи которого можно легко убить тебя. Особенно таким мучительным способом.
        Идея казни при помощи переменного тока пришла в голову дантиста, увидевшего, как пожилой пьяница умер от удара током, как показалось врачу, быстро и безболезненно. Тогда-то они и решили ввести этот самый стул в качестве гуманной казни.
        Как ни странно, как и гильотину, электрический стул изобрели доктора, желавшие, чтобы преступники уходили из жизни как можно более безболезненно… Что-то у врачей с головами все-таки не так, странный у них гуманизм.
        В законах некоторых штатов была предусмотрена возможность того, что человек переживет три разряда тока длительностью по одной минуте. Кем он в таком случае останется, сказать сложно, но он получит помилование. Правда, жить с выжженной нервной системой…
        А мародеру никто помилования не даст. Запытают до смерти и выбросят на поверхность. Оставалось идти на контакт. Или…
        Горелой проводкой тянуло все сильнее. Да и мерцающая лампа наводила на кое-какие мысли. Судя по всему, пытали его не на максимальной мощности…
        Отбросив посторонние мысли, Нель сосредоточился на пришедшей ему в голову мысли.
        - Знаешь, дикарь, - взбесившийся Руслан перевел дух и будто бы даже успокоился, - обычно мы не лезем в ваши дела. Но сейчас мы поняли - у вас что-то готовится. Скажи мне, что, и мы отпустим тебя. Серьезно. Даже вернем то старье, что ты по поверхности таскаешь, выведем в город куда-нибудь с завязанными глазами…
        - И очередь мне в спину, да? Готовится? - рассеянно переспросил задумавшийся мародер. - А… Слушай, наверное, тебя интересует, не собираемся ли мы подняться и прочесать город, чтобы узнать, не остались ли где ублюдки, которые бросили нас? - Безопасник продолжал беспристрастно слушать слова Нельсона. - Наверное, вы этого боитесь, а? Что ваши чистые и красивые женщины достанутся нам? - продолжал ерничать мародер, и с каждым словом ярость все отчетливее проступала на лице его собеседника. - У тебя есть сестры? Или жена? Хотя мне без разницы, им всем конец. И смысл мне с тобой говорить, если вы меня все равно убьете! Я же знаю, где находится этот бункер. Хотя и не в этом дело, я умереть не боюсь. Страшнее запачкаться перед смертью. Не хочу иметь дело с кучкой трусов и предателей, сам должен понимать…
        - Ах ты, червь! - перебил откровенно издевающегося над ним Нельсона офицер безопасности, брызжа слюнями. - Ты, ничтожество, живущее только из-за того, что мы позволили это! Дикарь, ты дерьма моего не стоишь! Вы как опарыши жрете труп этого города! Живете в дерьме, под землей, жрете дерьмо, света солнечного боитесь. Ты вообще видел что-нибудь более мерзкое, чем ваша жизнь? А? Отвечай, мародер!
        - Разумеется, видел, - утвердительно кивнул Нельсон и усмехнулся, будто сейчас должна была последовать отличная шутка. - Твою мамашу, Русланчик.
        Взревев что-то нечленораздельное, безопасник до упора дернул на себя рычаг. Нельсон приготовился к тому, что ток снова побежит по телу, но его не было. Зато лампочка, висевшая над креслом, мигнув, взорвалась и осыпала мародера мелкими осколками. Следом взорвалась и вторая лампа, над пультом, погрузив комнату в полнейшую темноту.
        - Кина не будет? - насмешливо спросил Нельсон, из всех сил вглядываясь в темноту. - Электричество кончилось?
        Мародер успел услышать несколько торопливых шагов, после чего получил два сильных удара - в челюсть и правое ухо. Безопасник выбежал из пыточной, захлопнув за собой дверь.
        - И даже бьешь как девчонка! - проорал ему вслед мародер, после чего расслабился и закрыл глаза.
        Самым вероятным было, что мародер сейчас находился где-то под мэрией. От нее до места перестрелки с воинами ислама было метров пятьсот, достаточно, чтобы прибыть, пока он там возился со снаряжением.
        А это значит, что все оказалось правдой. Под мэрией действительно жили власть имущие. Конечно, многие говорили об этом, кое-кто даже упоминал отряды круто прикинутых парней на поверхности. Только вот обычно эти разговоры имели характер слухов вроде «мой брат слышал, как его племянник слышал, что его другу…».
        Дверь с лязгом отворилась. Нель открыл глаза. Погрузившуюся было во тьму комнату осветила небольшая переноска. Двое парней стояли буквально в двух шагах.
        Руслана среди них не было. Чего они такие молодые? Никому из встреченных им сегодня нельзя было дать на вид и двадцати пяти.
        - Что, ребята, сеть полетела? Не выдержала энтузиазма допрашивающих? - спросил Нель. - А он тот еще садист. Вы тут такие же?
        - Ответь на вопросы, и мы отпустим тебя, - сказал один из мужчин, пропустив мимо ушей слова мародера. - Нельсон, ведь так? Что готовится? Почему так увеличилась активность? - Видимо, решив упростить вопрос, чтобы дикарь понял его, добавил: - Почему вы последний месяц крошите друг друга с еще большим усердием, чем обычно?
        - Я не думаю, что если вы соврете дикарю, это будет считаться таким уж большим проступком. - В голосе Неля был интерес. Он не особо верил, что ему удастся соскочить с пики, но можно было хотя бы попробовать. - Какие гарантии?
        Спрашивающий коротко, без замаха, ткнул его кулаком в солнечное сплетение.
        Несмотря на готовность к такому повороту событий, дух из Нельсона выбило, он закашлялся, но секунд через пять кашель перешел в смех.
        Дурацкая ситуация. Током его, по крайней мере, покалечить не могли. Убить - легко, покалечить - нет. А вот кулаками - наоборот.
        Мародер поднял голову и встретился взглядом с мужчиной, ударившим его. Нагнав во взгляд слепой ненависти, он ответил:
        - Что, высокие технологии подвели и придется работать по старинке? Кулаками? А теперь можешь пристрелить меня, потому что ни слова больше не услышишь.
        - Как скажешь, - ответил безопасник, пожав плечами, вытащил из кобуры пистолет и выжал спуск.
        Нель зажмурился, но пистолет только глухо щелкнул. Старый трюк, сам ведь не раз пользовался… Только вот невозможно это - не испугаться, когда к твоей голове приставляют пистолет и спускают курок.
        - Просто ответь на вопрос, дурак, - в очередной раз Нельсона попытались убедить словами. - Никому нет резона тебя убивать.
        Мародер вздохнул и понял, как ему осточертела вся эта ситуация. Молчать, скрывать информацию, которая, возможно уже завтра станет известна всему городу. Зачем это нужно?
        Мышцы все еще покалывало, по лбу стекал пот, но с этим ничего нельзя было поделать. Тело капитулировало перед пытками, тело было слишком слабо, но отказаться от него не было возможности.
        Нель решил рассказать им все. А там пусть хоть убивают. Какая разница - из этой ситуации выхода нет.
        - Война, - просто сказал тогда Нельсон. - Война между переходами - вот что начинается. Скоро Халифат… Ну, это «Ак мечеть», и еще два перехода, они под исламистами. Короче, попытаются задавить остальных. По очереди.
        - В чем заключалась твоя роль в этих событиях?
        - Добраться до «ДК Энергетик». Предупредить. - Мародер горько рассмеялся, откинулся, насколько это было возможно, в кресле и спросил: - Какая теперь-то разница? Как будто вы меня сейчас мало того что отпустите, так еще и провожающих дадите.
        - Ты прав, это не важно. - Рукоятка пистолета врезалась в темя Нельсона, во второй раз за этот длинный день гася сознание.

* * *
        - Парень… - мародер услышал зовущий женский голос. Чьи-то руки крепко схватили его за плечи и потрясли. - Парень, вставай уже…
        Нель резко сел, открыв глаза. Голова закружилась.
        - Никогда так не делай больше, поняла? - прорычал он, после чего пояснил, уже спокойнее: - Никогда не тряси меня.
        - Поняла-поняла. - Голос звучал одновременно обиженно и виновато, в знак примирения девчонка подняла ладони перед собой. - Там еду принесли. Тебе нужно, наверное…
        Нельсон наконец смог рассмотреть девушку, разбудившую его. Короткие русые волосы, глаза непонятного цвета: то ли зеленые, то ли карие, то ли вообще желтые. Лицо круглое, сама низкорослая, но сложена ладно. Вполне симпатичная, хоть и не в его вкусе.
        - Что за еда? - поморщившись и потерев ладонью лицо, спросил Нель. - Обед, ужин?
        - А какая разница? - вопросом на вопрос ответила девушка.
        Нель поморщился и от того, что не любил, когда на вопросы не отвечали сразу, и от того, что голова болела, как с перепоя. Подняв руку, ощупал темя и затылок. Сразу две шишки, отлично. Больше, чем он получил за последние пять лет.
        - Если спрашиваю, то есть разница, - вместо объяснений предпочел нагрубить он. - Так что это, обед?
        - Ужин, - ответила девушка, обхватив себя за плечи.
        - Ужин… - произнес Нель, вспоминая детали вчерашнего дня… Или не вчерашнего? - Давно я тут лежу?
        - Да, сутки почти… Тебе вкололи что-то, после того как притащили сюда.
        - Жопа! - выругался мародер. Он встал с постели и подошел к большой металлической двери, которой был прегражден выход из камеры. Подергал за ручку. - Плохо все это…
        - Как тебя зовут-то? - спросила девушка, взяв с подноса тарелку с гречневой кашей.
        - Не важно это сейчас. - Мародер был зол, очень зол.
        Злоба заставляла его ходить туда-сюда по камере и не давала найти себе место. Злоба заставляла мозги работать быстрее, анализируя сложившуюся ситуацию.
        Теперь он, по крайней мерее, не связан. Броситься на конвоиров, когда они придут за ним?
        - А меня Карина. - Девушка схватила с подноса ложку и принялась за обе щеки уплетать кашу. - А ты откуда?
        - С «Домостроителей». - Нель прислонился к стене и, закрыв глаза, запрокинул голову.
        - А я из «Энергетика», - будто невзначай ответила она, проглотила ложку каши и недовольно протянула: - Опять ничего попить не принесли…
        - Из ДК? - переспросил Нельсон. - Тогда у меня для тебя чертовски плохие новости… Но, по крайней мере, нам по пути.
        - Не думаю, что мы куда-то идем, - пожала плечами девушка, демонстрируя полное безразличие к своей судьбе и судьбе своего дома. - Так ты будешь есть?
        - Нет, спасибо, - покачал головой мародер. - Можешь есть, если хочешь.
        - Нее… Я столько не съем, - покачала девчонка головой, положив в рот очередную ложку каши.
        Нельсон еще раз осмотрел камеру. Две койки, вентиляционная решетка и дверь. Никаких окон, что естественно. Помещение-то под землей. Но это не камера. Никаких щелей в двери. Видимо, чтобы занести еду, тюремщикам приходилось открывать дверь.
        Переделали подсобку какую-то, принесли кровати, привинтили их к полу.
        Голова заболела еще сильнее. Ну и правильно, голова дана, чтобы думать, а не чтобы удары ловить.
        Попытавшись выпустить злобу на себя, попавшего в откровенно безвыходную ситуацию, он изо всех сил ударил кулаком по железной двери.
        - Тише ты, охранники придут же сейчас, - предупредила его девушка, все так же продолжавшая безмятежно расправляться со своей порцией.
        - Идиотия. - Нель покачал головой и громко рассмеялся, правда, веселья в этом смехе не было ни капли.
        - Ты чего там? - раздался из-за двери голос. - Жить надоело?
        - Если бы хотели убить, то уже сделали бы, - резонно возразил мародер, и тут же сменил тему: - Слушай, вы воду забыли принести.
        - Воду? Какую еще воду?
        - Да обыкновенную, питьевую.
        - Обойдетесь, - категорично ответил охранник. - Время ночь, спать ложитесь.
        - Да ладно тебе, принеси воды, тяжело, что ли, - нарочито жалобно попросил Нельсон. - Невмоготу это всухомятку жрать.
        - Ну… - Охранник на секунду задумался и тут же озвучил свое решение: - Ладно, сейчас принесу. Только смотри, без фокусов.
        - Конечно, конечно, какие фокусы, - заверил его Нельсон.
        Охранник ушел за водой так же неслышно, как и появился. Девушка отложила ложку, посмотрела на мародера.
        - А хорошо, что ты воды попросил принести. Они регулярно ее забывают. А есть и правда так тяжело. И вредно.
        «Тупая как пробка» - подумал Нельсон. Отличная компания. Парень с разбитой головой и девушка, которая ведет себя как последняя дура.
        - Регулярно? - почему-то переспросил день. - А ты давно тут сидишь?
        - Сейчас открою дверь и дам воды, - предупредил вернувшийся охранник, не дав девушке ответить. - Только смотри, если что, пристрелю.
        За дверью звякнули ключи, щелкнул замок, и через секунду в проеме показался мужчина в уже знакомой форме охраны. В руке он держал поднос с двумя пластиковыми стаканчиками, полными прозрачной воды. Такой прозрачной ее Нель не видел с Войны.
        Нель взял один из стаканов.
        - Бери второй, быстрее, пока не пропалили, - проговорил охранник. - Запрещено это.
        - Рука болит, извини, брат. - Нель протянул емкость с водой девушке и взял второй из стаканов. Принюхался. - Очищенная, а?
        - Конечно очищенная, кипяченая даже. Мы же не звери - так людей травить.
        - Очищенная. - Нельсон внезапно хищно усмехнулся. - Это хорошо.
        Через секунду стакан летел в лицо охраннику, расплескивая содержимое. Рука того сразу рванулась к дубинке, висящей на поясе, но на полпути была перехвачена и заломлена.
        Мародер зажал рот охраннику и изо всех сил толкнул его в сторону дверного косяка. Что-то хрустнуло, раздался звук, будто кто-то пнул по сдутому футбольному мечу, и охранник обмяк.
        Прикрыв дверь, мародер оттащил его на койку, с которой недавно встал, после чего проверил пульс.
        - Жить будет, - констатировал он, посмотрев в полные изумления глаза девушки. - Что такое? Негуманно? Уж извини.
        Нель снял с пояса охранника телескопическую дубинку, пистолет Ярыгина и два запасных магазина, которые тут же засунул в карман. Дубинка с щелчком раскрылась в боевое положение - видно, что настоящая, не китайская подделка из прессованной фольги.
        - Ты как? - снова обратился мародер к Карине. - Со мной идешь или здесь остаться хочешь?
        - Иду. - Девушка с готовностью кивнула и встала с койки.
        - Как ты сюда попала-то вообще?.. - покачал головой Нель, но увидев, что девушка сейчас примется рассказывать, остановил ее. - Погоди. Все разговоры потом, когда выберемся отсюда.
        - А мы выберемся? - только спросила девушка.
        - Безусловно. Держись позади только, хорошо? - Он взял в свободную руку пистолет, снял его с предохранителя и взвел курок.
        Приоткрыв дверь, Нель огляделся: коридор и несколько дверей, таких же тяжелых и металлических, как та, за которой находилась их камера. Точно, подсобки переделанные под тюрьму.
        - Ты не знаешь, куда идти вообще? - спросил он у девушки.
        - План эвакуации при пожаре, - девушка указала на висящую на стене рамку. - Там должно быть все написано. Разберешь?
        Мародер подошел к рамке. Куча стрелочек, и слишком мелкий масштаб. Черт ногу сломит. Да и не понятно ничего, сплошные комнаты без всяких обозначений.
        - Нам пока рано наружу, - сказал Нельсон девушке. - Без защитных костюмов там делать нечего… Как и без оружия.
        - И что же теперь делать?
        Мародер, ничего не ответив, двинулся по коридору, стараясь ступать как можно тише. Ботинки у него тоже отобрали, вместе со всем имуществом, а босиком это делать было не так уж и сложно.
        Ряд дверей закончился, и мародер оказался в небольшом помещении со столом, за которым спиной к нему сидел, уткнувшись в какую-то книгу, еще один охранник.
        - Чего так долго-то? - не оборачиваясь, спросил он.
        - Да ничего, все в порядке, - ответил ему мародер, перехватывая оружие поудобнее.
        Дубинка обрушилась на голову охранника, тот уткнулся лицом в стол, и из большой ссадины на затылке потекла кровь, пропитывая книгу. Это, конечно, не могло считаться возмездием за две шишки на голове, но было чертовски приятно…
        Хотя охранник-то как раз ни в чем не виноват.
        Мародер открыл ящик стола и вытащил оттуда пистолет, такой же «Ярыгин», что снял с предыдущего охранника.
        - Стрелять умеешь? - спросил Нель у Карины.
        - Немного… - неуверенно потирая руки, ответила та.
        - Тогда бери, - мародер протянул ей второй найденный пистолет, после чего достал из ящика связку ключей. Подбросил вверх, поймал и так же протянул девушке. - Возьми и запрись в какой-нибудь из камер.
        - А ты меня не бросишь? - Карина посмотрела на него неожиданно серьезно. Будто бы ей действительно было очень важно покинуть бункер вместе с Нельсоном. Хотя в этом нет ничего удивительного, если она уже успела почувствовать гостеприимство местных обитателей.
        - Не брошу, не бойся, - заверил девчонку мародер, махнув рукой. - Давай иди.
        Следующий коридор был уже смутно знаком. Нель по наитию толкнул одну из дверей и оказался в том самом помещении, в котором его мыли. Шланг лежал на полу, свернутый в кольцо, но теперь ее освещали только две лампы.
        - Отлично… - протянул Нельсон. - Я начинаю что-то припоминать…
        Кроме места расположения допросной он, конечно, ничего не помнил, да и ту мог найти с большим трудом: сложно что-то запоминать, когда яркий свет режет глаза.
        Но где под городом могло находиться такое убежище? Настоящий бункер из бетона и металла, в котором живут люди, вооруженные самыми последними видами оружия, выпущенного в России? «Двенадцатые» даже на вооружение принять не успели, когда Война началась.
        Большое прозрачное стекло, за которым было видно помещение, больше всего напоминавшее раздевалку. Выход, скорее всего, где-то там…
        Но где оружие, где костюмы?
        Да не интересовало его оружие и костюмы. Ему хотелось найти Руслана, затащить в пыточную и поджарить на электрическом стуле. С хрустящей корочкой.
        - Мы считаем, что вмешательство необходимо. Дикарям давно нужна крепкая рука, которая сможет их направить, - услышал мародер вдалеке незнакомый голос.
        - Это слишком опасно, - ответили ему. - Дикарей много, среди них преобладают люди с укоренившимся девиантным поведением.
        Мародер пошел на голос, взяв оружие наизготовку.
        - Однако они плотно вписались в структуру этого города, как хищники, которые, тем не менее, довольно часто становятся жертвами. - Уверенный голос продолжал вещать откуда-то из-за поворота. - А в случае войны между ними, которая назревает довольно давно, может случиться так, что управлять дикарями будет кто-то другой. Именно поэтому я считаю, что необходимо вмешаться. Спасибо.
        Ага, конечно. Если кто-то из «дикарей» узнает, что бывшие хозяева жизни попрятались в убежище, то все распри будут забыты. Особенно если об этом узнают преданные этими ублюдками военные из Конфедерации.
        Правда, во время дележа имущества пострадают все. Нель знал, что должен рассказать об этом бункере, но строго конфиденциально коменданту своего убежища. Незачем об этом остальным знать.
        - На ваши вопросы отвечал профессор Карицкий, спасибо за внимание, - проговорила девушка и, выждав, пока прекратится гул аплодисментов, продолжила: - Выступает его оппонент…
        - У них тут что, трансляция собраний на все убежище? - не веря своим ушам, прошептал Нель. - В любом случае, это хорошо, что люди там. Повезло. Проще выбраться будет.
        Нельсон вышел в помещение, в котором находился источник звука: большой динамик, висевший на стене и продолжавший транслировать происходящее на собрании. Кроме динамика, в комнате был диван, два кресла, в которых сейчас устроились знакомые Нелю люди.
        По крайней мере, Руслан был знаком ему, и достаточно хорошо. Всю противоположную от входа стена заставляли мониторы, на которые транслировались данные с камер видеонаблюдения. Судя по тому, что мародера до сих пор не заметили, камеры те находились на поверхности.
        Нельсон прицелился в одного из разведчиков и выжал спуск. Тяжелая пуля отправилась в полет, через доли секунды уже расплескав мозги парня по всей комнате. Нель укрылся за дверным косяком. Был бы у него автомат - он превратил бы комнату наблюдения в забойный цех за доли секунды.
        А так не оставалось ничего другого, кроме как работать с тем, что есть.
        Группа работала профессионально. Тут же попрятавшись за укрытиями, они открыли шквальный огонь из всего наличного оружия по дверному проему. Свист пуль, рикошетивших от бетона стены и пролетавших в считаных сантиметрах от тела Нельсона, заставлял его сильнее и сильнее вжиматься в стену.
        - Потери? - услышал Нель сквозь звуки выстрелов.
        - Серж! Ах ты, сука, дикарь! - раздался знакомый женский голос. - Убью!
        - Руслан, я пришел за тобой! - заорал мародер и рассмеялся.
        Бесшабашная злоба поднималась откуда-то из груди, застилая глаза красной пеленой.
        То самое чувство, которое с незапамятных времен делает из заурядных членов племени безжалостных воинов. То чувство, с которым забитые «ботаники» несут с собой в школу оружие, а дети бросаются на убийц своих родителей, чтобы рвать. Чувство, заставляющее забыть о возможности ответного удара.
        Второго выхода из помещения не было: бойцы были в ловушке. Но, может быть, с одного из нижних уровней на звуки стрельбы уже движется подкрепление.
        Нель снова высунулся и выстрелил. Пуля отрикошетила от чего-то, динамик захлебнулся на полуслове, прервав речь безымянного оппонента Кашицкого.
        - Стреляйте-стреляйте! - снова заорал мародер, глумясь над своими противниками. - Патронов много-то осталось?!
        Через секунду выстрелы умолкли. Нель аккуратно высунулся и заглянул в дверной проем. Кто-то схватил мародера за руку и ударил по стене, заставив бросить пистолет. Нельсон рванулся раз, второй, пытаясь освободить руку, но пальцы, сомкнувшиеся на ней, держали мертвой хваткой.
        Тогда мародер сдвинулся вперед, полностью открываясь для возможных стрелков, и потянул на себя нападавшего. Зажав в кулаке свободной руки один из запасных магазинов, мародер изо всех сил двинул нападавшего в челюсть.
        - Да стреляйте же! - услышал он истеричный женский крик.
        Чудом извернувшись, выхватил из кобуры пистолет и прикрылся телом обмякшего разведчика. Пули с чавкающими шлепками впивались в «живой щит».
        Выстрел, второй. Пистолет сухо щелкнул, сигнализируя, что патроны закончились.
        Как выяснилось, не у него одного. Через мгновение в Нельсона с разбегу врезался безопасник, свалив его на землю. Не рискнув идти на разъяренного мародера в рукопашную, он вскочил с пола и побежал по одному из коридоров.
        Четыре остывающих трупа, простреленный динамик, россыпи стрелянных гильз на полу, запахи пороха и крови - все это отметило сознание Нельсона, и он бросился следом за убегающим.
        - Куда ты бежишь, Руслан? - продолжал глумиться Нель. - Я же говорил, что тебе конец. От судьбы не уйдешь!
        Превосходство в физической форме мародера перед офицером безопасности, который последние двадцать лет безвылазно провел в бункере, было очевидно. Нагнав врага, Нельсон схватил его за шиворот и изо всех сил толкнул в стену.
        Тот вяло отмахнулся рукой, ткнув кулаком мародеру в глаз. Пока Нель тер его, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь, безопаснику снова удалось оторваться.
        Мародер последовал за ним.
        Руслан дернул на себя металлический шкафчик. Тот с грохотом обрушился на пол, застряв между стенами коридора, дверцы одновременно распахнулись, и содержимое посыпалось вниз. Мародер перебрался через шкаф, рванул на себя дверь, за которой скрылся безопасник, и оказался в раздевалке.
        Принялся по очереди распахивать дверцы шкафов, за одной из которых и нашел Руслана. Несколькими ударами ноги успокоил его, схватил за ворот костюма и поволок по полу.
        - Нельсон, - раздался сзади шепот человека, вот-вот готового расстаться с рассудком. - Видишь, я запомнил твое имя. Это важно, ведь ты такой же человек, как мы… Ты человек, не уби…
        Нель сильным тычком ногой в лицо заставил его заткнуться. Он волок Руслана в комнату, которую здесь называли «допросной». Там уже успели сменить лампы и, судя по всему, исправили поломку.
        Когда Нельсон стал крепить тело к электрическому столу, тот снова подал голос:
        - Прошу… Не убивай… Умоляю… Ты же такой же человек, как я.
        Мародер наотмашь хлестнул его по лицу тыльной стороной ладони.
        - Я никогда не был таким, как ты.
        Услышав голос, Руслан замолчал. Тогда-то он и понял в полной мере, что его ждет. По ногам его потекло. Нель уже закрепил тело в кресле и теперь как попало лепил электроды на кожу.
        Пульт работал. Разобраться с управлением было не так уж и сложно - все подписано. Мародер потянул на себя рычаг, повернул рукоять и рванул рычаг до упора.
        Руслан завизжал. Все мышцы тела сокращались в каком-то безумном ритме, глаза налились кровью, казалось, они сейчас выпадут из орбит и покатятся по полу.
        Нельсон с удовлетворением вдохнул запах паленых волос, и двинулся прочь из пыточной: нужно было забрать девушку и покинуть это негостеприимное место как можно скорее.
        Глава 7
        Дом, милый дом
        - Надевай, - мародер бросил к ногам девушки аккуратно вычищенный защитный комбинезон.
        Рядом легли бронежилет, шлем и остальное из комплекта, которыми экипировали местные разведгруппы. Все в цифровой флоре, новенькое, будто только что со склада. Что-то вроде так и не поступившего на вооружение «Ратника», только с противорадиационной защитой.
        Скорее всего, принадлежал он той шизанутой, что вырубила мародера током на поверхности. Она была чуть выше Карины, но если списать разницу на унификацию армейских размеров, то костюм должен прийтись девчонке впору. Главное, чтобы ботинки подошли… Но тут можно было подобрать точнее, покопавшись в остальных шкафах.
        - Чье это? - подозрительно посмотрев на обмундирование, спросила Карина.
        Непонятно только, какая ей разница? Костюм висел в шкафу, после обработки. Не с трупа же его мародер снял.
        - Надевай, говорю, - в приказном тоне произнес Нельсон, сам натягивая чулок своего же костюма. Ну, или по крайней мере костюма той же модели, что маловероятно: старый комбинезон, не очередные высокие технологии, которые здесь так любили. Мрачно усмехнувшись, добавил: - Не с трупа снял, сама видела. А хозяйке уже не понадобится.
        Девушка подавилась следующим вопросом и принялась надевать костюм.
        Мародер не стал брать незнакомое снаряжение. Уж лучше свое, родное, тысячу раз перебранное, кустарно усиленное и укрепленное. А костюм даже почистили, и на разгрузке появилась пара свежих швов.
        Казалось бы, зачем им это?
        Нель натянул на себя костюм, встал и принялся шарить по шкафчикам в поисках рюкзаков - для себя и для девушки. Нашел быстро, закинул на спину, подогнал лямки и пошел к оружейной пирамиде.
        С автоматом проблем не было вообще: АК-104, номер совпадает. Зато стоял другой вопрос - чем вооружить девчонку?
        Понять, какое оружие принадлежало той ненормальной бабе, было невозможно, да и выбор был небогатым… Кроме «сто четвертого», принадлежавшего мародеру, в стойке стояло три «двенадцатых» и самозарядная «Сайга», к которой почему-то был пристегнут магазин аж на восемь патронов.
        Ну и что следовало отдать девушке? Против людей она все равно не боец, против тварей с «Сайгой» было бы сподручнее… Только вот сдюжит ли девчонка: это хоть и самозарядный карабин, весь из себя эргономичный и тактический, но все же двенадцатый калибр, а там и навеска пороха, и отдача соответствующие…
        Мародер взял со стойки карабин, разложил приклад. С виду та же самая «ксюха», если не присматриваться, разве что магазин выглядит необычно и длинный ствол без привычного раструба на конце.
        Ничего плохого он за свою жизнь об этих штуках не слышал. Правда, на дальние дистанции стрелять смысла нет, но это у любого дробовика так… Хотя на дальние дистанции стрелять еще уметь надо.
        Нельсон отщелкнул магазин, потянул на себя затвор, отпустил, после чего мягко нажал на спуск. Карабин издал тихий щелчок. Мародер сложил приклад, снова потянул затвор на себя, нажал на спуск, добившись того же результата.
        - Экспортная, без блокировки при сложенном прикладе, однако. - Мародер покачал головой и протянул оружие Карине. - На, владей.
        Девушка, только-только облачившаяся в защитный костюм, взяла в руки карабин, уверенно разложила приклад, посмотрела в коллиматорный прицел. Все у нее получалось сноровисто, пальцы уверенно сжимали черненый пластик - мародер даже загляделся.
        - Магазины, магазины… - Оторвавшись от созерцания, Нель попытался открыть оружейный шкаф одним из ключей, снятых с трупа. Не подходит. Попробовал второй ключ, третий. Замок щелкнул, и дверь с лязгом прокатилась по петлям. - Ага, все здесь. Набивай и в рюкзак набери побольше.
        - А нам не пора убегать отсюда? - спросила Карина, взяв в руки один из магазинов.
        - А далеко ты без патронов убежишь? - ответил он ей вопросом на вопрос и небрежно отмахнулся. - Да и у них собрание какое-то, дебаты, я слышал. Решают нашу судьбу.
        - Нас двоих? - Брови Карины удивленно поползли вверх.
        - Нет, судьбу всего города. Ну, по крайней мере, они так считают, - пояснил мародер, сосредоточенно раскладывая магазины по карманам разгрузки. - Привыкли считать. А мы отвыкли от этого, за двадцать-то лет. Мы теперь сами по себе… Свободные.
        - А куда мы пойдем сейчас? - Девушку, судя по всему, не интересовали его глубокие философские рассуждения.
        - А ты знаешь, где мы? - Нель усмехнулся. - Наверх поднимемся, посмотрим и решим…
        Он подобрал со скамьи противогаз, расправил и медленно натянул на лицо. Карина, которая тем временем уже закончила снаряжаться, сделала то же самое. Первый глоток безвкусного воздуха, как всегда, пошел тяжело, второй - чуть легче…
        Вот пистолета своего мародер так и не нашел, в итоге решил забрать в качестве компенсации один из «ярыгиных», которыми были вооружены охранники… Но больше всего ему было обидно за дедовские часы, которые бесследно пропали, как и некоторые другие вещи. Хронометр было жаль сильнее всего.
        - Наверх, - прошептал мародер, вдавливая большую красную кнопку на пульте управления гермоворотами. - Готова?
        Карина предпочла промолчать. С виду она была абсолютно спокойна, руки расслабленно висели вдоль тела, лицо, которое было прекрасно видно под прозрачным пластиком панорамной маски, также выражало абсолютную безмятежность.
        «А ведь я ее совсем не знаю», - подумал мародер, сосредоточенно рассматривая раздвигающиеся створки.
        Может быть, вообще не стоило тащить ее с собой?
        Этот вопрос никак не давал ему покоя.

* * *
        Залитый красным светом аварийных ламп коридор вывел их на небольшую площадку, с которой открывался неплохой вид на полуразрушенный город. А огромная панель цифровых часов, сейчас, разумеется, обесточенная, давала ответы на все остальные вопросы. Эти часы знал каждый челнинец.
        Нельсон оказался прав в своем предположении. Как и Альберт. Убежище находилось под мэрией - правду в свое время говорили о разветвленной сети коммуникаций под этим старым зданием.
        Но ведь его здесь искали. Неужели не находили?
        Мародер задал себе этот вопрос и секунду спустя нашел ответ. Находили. Только вот рассказать кому-то уже не могли. Потому что манерами и гостеприимством обитатели бункера под мэрией явно не отличались.
        - Нужно уходить, - произнес мародер, осматривая город с возвышения, на которое ему и в голову не приходило взбираться в довоенной жизни. - Погоня будет однозначно. И будут искать, пока не найдут.
        Маска привычно приглушала звук и плотно облегала, как вторая кожа. Воздух с привычным привкусом резины стабильно поступал в дыхательные пути, а что еще было надо?
        Романтика. В свое время эстетика постапокалипсиса стала уж очень популярной у народа. Даже клубы по интересам собирались: «Вместо лиц противогазы», «Люди в берцах» и прочее. Мародер, разумеется, к таким в свое время не относился никак. Пережил увлечение лет в тринадцать, походил неделю под впечатлением от «Мэдмакса», и все.
        - Почему это? - внезапно подала голос девушка. Она вела себя странно - то совсем не задавала вопросов, то спрашивала о самых очевидных вещах.
        - Потому что они десять лет как скрываются и живут под землей. И явно не хотят, чтобы о них знали. - Мародер потряс головой, будто пытаясь избавиться от лишних мыслей. - Короче, есть на то причины. Все, пора. За мной.
        Ночь была прохладной. Ступеньки лестницы, ведущей вниз, на площадь, обледенели, и спускаться по ним приходилось, держась за проржавевшие перила и страхуя друг друга. Альтернативой были короткий, но болезненный спуск на собственной заднице с приземлением в высохшие заросли колючего кустарника.
        И было непонятно, чего так приморозило. Вроде вчера не так было. Но постепенно становилось ясно, что скоро начнется большая зима, которая и до Войны в этих местах начиналась в ноябре, а заканчивалась только в середине апреля.
        Зато хоть твари немного утихнут.
        Но не этот вопрос мучил мародера.
        Он попросту не знал, что делать. Будь у них время, спустились бы на «Райисполком», и все, никаких проблем: никакая погоня туда не сунется. Только вот нет времени.
        Позавчера исламист говорил про «послезавтра». Значит, уже сегодня? Отряд исламистов уже идет и под утро должен добраться до ДК, чтобы взять его? Удастся ли им это? Все же в переходе была мощная охрана, это же крупная ярмарка.
        Можно попробовать добраться до ДК за ночь, предупредить всех, чтобы ставили народ в ружье. Можно вернуться на «Домостроителей» и попытаться связаться с тем переходом по рации.
        Чтобы переговоры перехватили исламисты и отменили или перенесли операцию?
        А могут ли они ее вообще отменить или перенести?
        - Чего встали? - спросила девушка, настороженно оглядываясь. - Места незнакомые?
        - Погоди. - Нельсон поднял ладонь. - Знакомые. Я не знаю, куда идти. Может, все-таки…
        Мужчина продолжил бормотать вслух, продумывая варианты, а время утекало сквозь пальцы, и с каждой уходящей секундой его становилось все меньше… И все же Нельсон попал в очень неудачную ситуацию: выпасть на сутки из жизни, оказаться в полной изоляции, не получать никаких новостей, пусть даже просроченных, как это обычно бывает после Войны… Зато до нее новости всегда были свежими, но не особо правдивыми….
        Вот так вот. Выходишь на улицу, а у власти уже совсем другие люди. Старые законы больше не работают, органы охраны правопорядка не могут разобраться, кому теперь служить, а вокруг творится хаос: люстрации, погромы, грабежи, мародерство.
        И непонятно - идти и пытаться что-нибудь сделать или хватать семью и валить из города? Как действовать?
        «По прежнему плану, и будь что будет» - раздался в голове у мародера голос.
        - А что, если не успею? - вступил с ним в диалог Нель.
        «Ну, не успеешь, и что дальше?»
        - Убьют, - только и произнес мародер. На секунду ему показалось, что он сходит с ума - всерьез отвечать голосу в своей голове.
        «Может, и убьют. Но сколько таких было, что пытались тебя убить? И где они сейчас? В виде дерьма мутантского по городу разбросаны».
        - А если в этот раз убьют?
        «Ну, убьют и убьют. Значит, вся это история наконец-то закончится, и ты сможешь встретиться с женой. Не плевать тебе?»
        Мародер сам не знал ответа на этот вопрос. Он огляделся вокруг, поймал взглядом удивление в глазах Карины, которая, очевидно, не понимала, чего это он остановился и бормочет.
        - Пойдем, - прохрипел Нель пересохшим горлом, и сомнения куда-то отступили. Решился, повторил уже громче, уверенней: - Пойдем.
        - А куда мы идем? - спросила Карина. Странно, вроде бы только что она проявляла полное безразличие к своей судьбе. Пошла с совершенно незнакомым человеком, да не куда-нибудь, а на поверхность, которой обыкновенные обитатели подземных переходов боятся как огня.
        Нет. Сильнее, чем огня. Наверное, они предпочтут смерть в огне тому, чтобы отправиться на поверхность.
        Хотя не оставаться же ей в убежище под мэрией. Наверняка у его обитателей появились бы вопросы по поводу бойни, устроенной Нельсоном. А если учитывать, какими методами они пользуются для получения информации…
        - А тебе куда-нибудь нужно? - На секунду у него появилась мысль избавиться от девушки. Оставить в каком-нибудь из переходов, дать снаряжения, патронов на еду и оплату проводника.
        - Домой. - Голос девушки был достаточно грустным, чтобы мародер решил, что она не издевается.
        - Отличный ответ, - не удержавшись, покивал головой Нельсон. - Знаешь, мы идем именно туда. Я не уверен, что дойдем, но попробовать стоит.
        - Почему не уверен?
        Вопросов стало необычайно много. Наверное, даже больше, чем в университете.
        - Потому что банда сумасшедших исламистов собралась установить на развалинах этого города свою власть, - ответил Нель абсолютно будничным голосом, пожав плечами. - И я не особо уверен, что у меня получится повлиять на них. Уговоров они не понимают.
        Девушка на секунду застыла с открытым ртом, и это стало первым проявлением ее эмоций.
        Что вообще с ней такое?
        Ощущение, будто не женщина, а кукла фарфоровая…
        - Ладно, будешь пока что со мной, - озвучил свое решение Нель. - Может быть, и вернешься домой.
        Мародер привычным движением поднял руку к лицу, собираясь посмотреть на часы, после чего выругался про себя: забыл, что часов не нашел.
        Тем временем спутники пересекли площадь. Нельсон вел девушку мимо автомобильной стоянки, забитой автомобилями. Торговый комплекс рядом, на парковке всегда было много машин…
        Другое дело, что двигаться удобнее всего было по проспекту, а он прямой, как стрела, и пущенная за ними погоня рано или поздно увидит или самих беглецов, или их следы.
        В том, что преследование будет, Нель не сомневался. Правящая элита не простит какому-то дикарю уничтожение рейдовой группы в полном составе. Да и еще и целого старшего офицера службы безопасности сжег на электрическом стуле.
        А чтобы знать, сколько времени осталось до атаки воинов ислама на «Энергетик», ему нужны были часы.
        - У тебя нет часов случайно? - спросил он у шедшей за ним, с любопытством разглядывая окрестные здания, девушки. Та только помотала головой.
        С неба, затянутого плотным слоем туч, закапало. Пока что это была только морось, но минут через десять она превратится в самый настоящий ливень, который, конечно, быстро выдохнется, прибив к земле взвесь из радиоактивной пыли и аэрозолей. Какое-то время после этого можно будет даже дышать без противогаза.
        - Дрянная погода, - произнес Нель, невольно проскрипев зубами. - Земля холодная, асфальт обледенел, а c неба дождь.
        Он не ходил по городу в дождь.
        Твари на поверхности делятся на три категории. Дневные хищники, ночные, и третья, особая категория охотников - как дождевые черви, они лезут на улицу, именно когда с неба падает вода. О них знают все, но при этом никто не может сказать ничего конкретного.
        Человеку в дождь неудобно. Он и так не слышит почти ничего, кроме своего дыхания, а тут еще и капли дождя барабанят по резине ОЗК, асфальту и крышам домов, вода заливает стекла противогазов, ничего не видно и не слышно.
        Те, кто ходит по городу в дождь, пропадают. Поэтому никто ничего толком и не рассказывает. И как ни крути, как бы ни было дорого время, придется остановиться и переждать пару часов.
        Нельсон свернул во двор и двинулся по тротуару из крупной плитки мимо мертвых деревьев. Странное дело - асфальт проваливается, а плитке этой хоть бы хны…
        Лестница, ведущая к подъездной двери, практически развалилась, сама дверь проржавела насквозь. Мужчина потянул на себя тяжелую створку, петли протяжно заскрипели.
        Мародер вошел в подъезд, Карина зашла следом и придержать дверь, разумеется, не догадалась, из-за чего створка с грохотом ударилась о раму.
        - Это и есть убежище? - спросила вздрогнувшая от громкого звука девушка.
        - Третий этаж. - Меньше всего мародеру хотелось что-то объяснять в тот момент. Он схватился за поручень, но деревянная накладка с хрустом раскрошилась под его ладонью.
        Отряхнув руку, мародер широким шагом пошел наверх. Через два десятка ступеней он грохнул кулаком по одному из почтовых ящиков, висевших на стене, и, неуклюже шевеля пальцами в толстой перчатке, вытащил оттуда ключ. Его туда бросил один из его друзей, который заходил попользоваться портастудией в тот самый день.
        Дальше была еще одна металлическая дверь. Нельсон вставил ключ в ее замочную скважину и дважды провернул. Нажал на ручку, потянул на себя.
        - Дом, милый дом… - горько улыбаясь, прошептал он и сделал первый шаг в свою старую квартиру. Место, куда он зарекался приходить и все равно пришел.
        По правую руку от него стоял большой шкаф с вмонтированным в дверцу зеркалом, слева - полка для обуви и пуфик. Все, включая пол и стены, было покрыто толстым слоем пыли. Мародер ладонью в перчатке протер зеркало, после чего некоторое время стоял, рассматривая резиновую маску противогаза и карие глаза в его окулярах.
        На мгновение ему показалось, что они стали немного светлее, но он списал это на игру света и тени.
        - Проходи уж, - произнес мародер, кивая в сторону коридора, ведущего туда, где когда-то была его комната. - Дверь на защелку закрой только.

* * *
        Парень с длинными волосами, зачесанными назад, стоял перед зеркалом, рассматривая свое отражение. По коридору квартиры бегал ребенок, одетый в легкий летний комбинезончик.
        - Хватит уже бегать, сынок, - смеясь, проговорила женщина, в очередной раз хватая мальчонку, которому игра в догонялки доставляла невероятное удовольствие, и усаживая на к себе колени. Смех ее был настолько заразителен, что оба сына - и старший, и младший - весело рассмеялись.
        Они были совсем не похожи друг на друга. Старший - худой, темноволосый и темноглазый, со впалыми щеками и кругами под глазами. Редко когда лицо его озаряла улыбка. Младший же, наоборот, смешливый круглолицый голубоглазый блондин.
        Хотя кто знает, может быть, со временем различия сгладились бы. Уж слишком большая разница в возрасте - целых семнадцать лет.
        Старший был как две капли похож на свою мать, младший - на отца, который ушел забирать машину со стоянки.
        Мать надела ботиночек на ногу младшего, а парень обернулся и улыбнулся ей. Все же они теперь не так похожи, как раньше. Щеки впали, как уехал из дома, осунулся. Хотя разрез глаз тот же, и нос картошкой - копия.
        - Точно не поедешь с нами? - спросила его мать.
        Вечер пятницы. Офисный планктон будет пить всю ночь и зажигать в клубах, студенты составят им компанию, а переехавшие в город из деревни поедут на малую родину. Сходить в баню, накатить с отцом пару рюмок водки…
        - Нет, не поеду. Знаешь ведь, что нужно пойти. Обидится.
        Обидится - это про брата. У него день рождения, на который обязательно нужно прийти. К тому же подарок уже давно куплен.
        - Обидится. - Мама вздохнула и принялась за второй ботинок. - Ладно, все равно практику отрабатывать туда поедешь.
        Зазвонил телефон. Парень поморщился, ему никогда не нравился рингтон, как и любая современная музыка. Знал бы он, что музыка в мире замолкнет навсегда… Хотя если бы кто-нибудь ему об этом сказал, то парень не поверил бы: уж слишком он любил жизнь.
        - Да? Конечно, сейчас выходим. - Мать встала с пуфика и привычным движением положила телефон в сумочку. - Ладно, мы пойдем. Дверь закроешь, хорошо?
        - Ладно, мам, пока, - ответил он.
        В их отношениях никогда не было большого количества нежности. Они вели себя достаточно холодно, будто просто знакомые, а не близкие родственники, особенно на людях.
        Если бы он знал, что случится в ближайшее время, то обязательно сказал бы что-нибудь кроме «пока».
        Он обязательно сказал бы, что любит ее.

* * *
        Нельсон почувствовал хлесткий удар по щеке, ощутимый даже через плотную резину противогаза, схватил чужую руку, занесенную для второго удара, и крепко сдавил.
        - Больно же, отпусти! - вскрикнула девушка. - Ты ненормальный какой-то!
        Мародер уже сам догадался отпустить ее. Она неуклюже пыталась растереть руку через резину комбинезона. Как же он ее так сжать умудрился?
        - Ты стоял, пялился в это зеркало, шептал что-то, - чуть ли не плача проговорила Карина. - Шептал что-то там минут пять, хотя сказал проходить!
        Мародер снова покачал головой. Залип. Не было раньше такого. Не было.
        Нель поднял руки и стащил с лица противогаз. Медленно вдохнул затхлый пыльный воздух, пытаясь вспомнить, как же пахло тогда, когда он еще жил здесь, и не смог.
        Девушка шарахнулась от него, посмотрев на него как на сумасшедшего. Ну да, мало того, что чуть руку не сломал, так еще и противогаз снял не в убежище.
        - Извини, - виновато проговорил Нель, с трудом удерживаясь от того, чтобы стереть с лица пот. Нельзя, перчатка грязная. - Серьезно… Карина, извини. Проходи пока что в комнату, а мне кое-что сделать нужно.
        Мародер зашел в комнату родителей, которая служила еще и гостиной, как, наверное, во всех двухкомнатных квартирах. Провел рукой по полкам над большой плазменной панелью и взял в руки одну из фотографий.
        - Хорошо печатали раньше, - прошептал он. - Сколько лет, а не особо и выцвела.
        Нель огляделся, виновато посмотрел на большой портрет своих родителей, висевший на стене, после чего упрятал рамку в рюкзак. До сих пор у него не было ни одной семейной фотографии, да и откуда ей взяться-то.
        Нельсон аккуратно прикрыл дверь и двинулся в свою комнату.
        Волна ощущений, старых и давно знакомых, набросилась на него, когда он зашел в комнату, в которой прожил больше семнадцати лет. Покосившийся набок под напором времени шкаф, письменный стол, засыпанный полусгнившей бумагой, компьютер, наверняка убитый электромагнитным импульсом. Гитары на стене, струны которых покрылись окислами, и вряд ли из них удалось бы извлечь более-менее внятный звук.
        Хотя стоило признать, это и раньше не особо получалось.
        Его спутница занималась тем же самым, что и он минуту назад: рассматривала фотографию.
        - Это ты? - спросила она, показывая ему снимок, на котором мальчишка лет двенадцати был запечатлен в нарочито позерской «каратешной» позе.
        - Я, - устало ответил мародер. - Поставь фото на место, будь добра.
        - То есть это твоя квартира? - спросила девушка, оглядываясь вокруг.
        - Моя. - Мародер развернулся и уселся на пыльный пол, опершись спиной о большой бельевой шкаф.
        Девушка положила фото на место и улеглась на диван, подняв при этом целую пыльную бурю.
        - Один здесь жил? - спросила она.
        - С родителями. - Нельсону не нравился этот диалог, ему не нравилось, что кто-то лезет в его воспоминания. Они принадлежат только ему, и точка!
        Дождь забарабанил по стеклопакету, смывая толстый слой пыли, осевшей на нем. Капли дождя - концентрат смерти. Каждая капля убийственней, чем пуля «семь-шестьдесят два». Несут с собой радиоактивную пыль и вирусы, растворенные в такой необходимой для жизни влаге.
        «А ведь боевые вирусы должны были становиться практически инертными в течение нескольких суток», - подумалось внезапно Нельсону.
        Опять что-то пошло не по плану. Как всегда.
        - Родители живы? - спросила Карина.
        - Не, - ответил мародер и на секунду задумался. - Не знаю, на самом деле. Они уехали в деревню перед самой атакой. А я остался.
        - Ну, может, и живы, - пожала плечами его спутница. - Вряд ли кто-нибудь бомбил деревни.
        - Может и живы. Только мы в таком месте жили, что бомбить их не надо. И без всякой Войны рано или поздно взлетело бы все к чертям. Одной утечки на любом из заводов достаточно было бы. На бомбе жили, только таймер запустить оставалось.
        Девушка ничего не ответила. Нель не видел, что она делала, сам в итоге соскользнул вниз и лежал на полу, покрытом рельефным, под паркет, линолеумом.
        Капли продолжали барабанить, заставляя металлический подоконник вибрировать, издавая протяжный звон. Нельсону вспомнилось, как хорошо было раньше лежать на мягком диване и слушать поющий подоконник…
        - Будет ласковый дождь… - прозвучало со стороны кровати.
        Мародер не мог согласиться, что капли радиоактивной воды можно сравнить с ласковым дождем из стихотворения Тисдэйл, но то, что природа не заметила исчезновения «венца ее творения и хозяина», это факт.
        - И ни птица, ни ива слезы не прольет, если сгинет с Земли человеческий род, - продекламировал Нельсон с пола. - Пророчество просто какое-то. Новый Иоанн Богослов прямо.
        - Не надо трогать грязными руками святое, Нельсон, - ответила ему Карина, впервые назвав мародера по имени.
        Тот только грустно усмехнулся. Как бы там ни было в его Откровении, он не прав.
        Не правы и фанатики из «Ак мечети», ожидающие прихода своего пророка, не правы бывшие власти, что спрятались бункере под мэрией и пытаются рассчитать, через сколько поколений радиационный фон вернется к нормальным значениям и сколько тонн боеприпасов понадобится для повторной колонизации хотя бы части планеты.
        Да все ошибаются. Ничем это не закончится, просто люди умрут и все начнется сначала. Или не начнется.
        Кто мы для Земли? Всего лишь мелкие клещи на ее теле. Нас было много, и мы почувствовали себя ее хозяевами. А потом в результате закономерного развития популяций ресурсов стало мало, и вместо того чтобы цивилизованно разобраться с этим, мы стали грести под себя и устроили резню.
        И теперь мертвые города - как язвы на поверхности Земли, и подземные ходы - как ходы чесоточных клещей в ее теле, в которых копошатся недобитые ядерными инсектицидами насекомые.
        - Жизнь идет своим чередом, и ничего тут не поделаешь, - произнес Нель.
        Осенний ливень уже выдыхался, как любой сильный дождь. Но это лучше чем просто морось - как заладит на весь день, так хоть вешайся, но погоды не будет.
        - Ну и как идет жизнь? Расскажешь, зачем идешь на «Энергетик»? Что там должно произойти?
        Мародер вздохнул, покачал головой, после чего начал:
        - Война начинается, Карин. Сегодня халифатовские ворвутся к вам, на «Энергетик». Если возьмут, то завтра попытаются взять мой переход, «Домостроителей». Понимаешь?
        - Что будет, если вы проиграете?
        Что будет, если одна маленькая война, которая в прошлом даже за народные волнения не сошла бы, будет проиграна? Она затрагивает максимум две тысячи человек. Ничего не изменится, если уж быть честным. Ни для мертвого человечества, ни для планеты, сбросившей его ярмо.
        - Тогда мы умрем. Или станем рабами, - мародер усмехнулся, чувствуя, что скоро его настигнет очередной приступ головной боли, и в свойственной ему манере спросил: - Как думаешь, что будет лучше?
        - Дурак ты, мародер, - ответила девушка.
        - А что делать, - поленился парировать выпад Нельсон. - Какой есть.
        Нель приподнялся и посмотрел в окно - дождь закончился, пыль прибило к земле, и даже тучи стали малость реже, пропуская чуть больше света, чем обычно…
        - Нужно идти дальше, - проговорил мародер, вставая с пола и подавая Карине руку.
        Девушка гордо проигнорировала его жест, но Нель не обратил на это внимания, продолжая думать о своем.
        Не важно, успеет ли он добраться до ДК, опередив исламистов.
        Пока можно попытаться спасти хоть кого-то, нужно действовать.
        Глава 8
        Павшая крепость
        - Не хочешь ничего забрать отсюда? - спросила у мародера девушка. - Твои вещи все-таки…
        Нельсон снова оглядел комнату. Взгляд зацепился за диван-кровать, на котором можно было явно разглядеть отпечаток тела в слое пыли. Правда, непонятно было, кому этот отпечаток принадлежал: защитный костюм и разгрузочный жилет скрывали ее фигуру.
        Карина наклонилась над покрывалом, начертила пальцем нимб над головой силуэта, после чего ладонью вычистила пыль по бокам. Получился отпечаток толстого ангела.
        Посмотрела в глаза Неля, будто ожидая его реакции.

* * *
        - А помнишь, как снег лежал? - спросила она.
        Нельсон аккуратно прижал ее к себе. Хотелось стать еще ближе, зарыться в ее волосы и так и остаться там. Навсегда.
        Марина лежала на кровати, положив голову ему на грудь. Они познакомились уже здесь, в переходе, как и многие другие пары.
        - Помню, - ответил он.
        - Я любила погоду, когда он шел крупными хлопьями. Всегда выходила на улицу и ложилась на землю, смотрела, как он кружится и летит вниз. - Она провела ладонью по животу Неля и добавила: - А перед тем как встать, я руками двигала, будто крыльями. Чтобы на снегу осталась фигура ангела.

* * *
        Что он тогда ответил ей? Кажется, что она и есть его ангел.
        Или что если долго лежать в снегу - простудишься?
        Мародер отвел взгляд. Не выдержал.
        - Нам пора, - просто сказал он. - Нужно торопиться.
        Ни одна из вещей, лежащих в этой комнате, не пробуждала отклика в сердце Нельсона. И не потому, что он зачерствел, ожесточился. Просто он не считал, что эти вещи принадлежат ему. Это - вещи подростка с длинными волосами, который уходил на день рождения двоюродного брата.
        И теперь они могли разве что усилить ностальгию по старым временам, но этого мародеру даром не нужно было. Все, что важно, он уже забрал.
        - Нужно идти, - кивнула его спутница, стряхнув пыль с резиновых перчаток. - Веди. Я за тобой.
        Нельсон двинулся к выходу из квартиры. Ключ острыми гранями врезался в крепко сжатую ладонь, но не мог пропороть плотную резину перчатки защитного костюма.
        Одна из сотен тысяч квартир, волей случая не ставшая могилой для жителей. А сколько мародер видел мест, где произошли вещи во много раз хуже, сколько трупов… Он давным-давно перестал считать.
        Часть погибла на месте от ядерного взрыва. Как в учебнике по ОБЖ: световое излучение, ударная волна, проникающая радиация и радиоактивное заражение местности.
        Часть смогла выбраться из дома и потратила оставшиеся им часы на бесполезные попытки найти убежище в одном из уже закрывшихся переходов.
        Остальные в скором времени позавидовали тем, кто выбрался из дома в первые часы после взрывов. Они умирали в своих квартирах, медленно и мучительно, разлагаясь заживо от радиационных язв, сгорая от действия боевых вирусов.
        Те, что были сильнее, превратились в мутантов и теперь пожирали друг друга. Трудно сказать, что их доля предпочтительней смерти. По крайней мере, Нельсон выбрал бы быструю и безболезненную смерть: вынуть пистолет из набедренной кобуры, взвести курок, приставить ствол ко лбу и выжать спуск.
        Четыре секунды, не больше. Здесь главное действовать быстро, не давая себе шанса одуматься. Не давать себе вспомнить о том, что ты относишься к людям.
        Человек - звучит гордо? Смешно.
        Гордиться отношением к виду, который ради своей, в общем-то, довольно короткой жизни угнетал целую планету?
        Виду, который на щите своем вывел девиз «После нас хоть потоп»?
        Авторитетами стали люди, которые сумели за как можно более короткое время получить как можно больше денег. Причем обычно получить не самым честным путем.
        Деньги в предвоенном обществе стали новым богом, взамен забытого человечеством Создателя, и не важно, как именно его называли: Аллах, Иегова или Брахма. Все равно этими именами прикрывались нечистоплотные чинуши и террористы и по большей части делали это ради наживы.
        С силой захлопнув дверь квартиры, мародер запер дверь и пошел вниз, бросив по дороге ключ в один из почтовых ящиков, рядом с варварски вывороченным. Ему больше не нужны были ключи - он сюда не вернется.
        Но ему не хотелось, чтобы еще кто-то попал в квартиру, где он прожил большую часть своей жизни, чтобы кто-то брал его вещи, книги. Пусть лучше оно истлеет со временем, как истлеет все, что создал человек.
        Или рано или поздно, когда панельные дома отстоят свое, все, что принадлежало мародеру, будет погребено под обломками бетонных плит. Хотя дома эти могут простоять еще очень и очень долго, без всякого обслуживания.
        С другой стороны, и климат после Войны изменился, а значит, это может произойти еще раньше…
        Они спустились по лестнице и вышли из подъезда. На город опустилась кромешная тьма, но Нельсон, как обычно, фонарь зажигать не стал: если немного постоять, то постепенно снова начинаешь видеть гораздо лучше, чем с фонарем.
        Его луч освещал только небольшой кусочек окружающего пространства, не давая глазам привыкнуть к темноте. А за границами светлого пятна тьма сгущалась настолько, что невозможно разглядеть что-либо.
        - Нельсон… - шепотом позвала мародера девушка. Ее голос было слышно неожиданно хорошо: переговорная мембрана у новых противогазов лучше, чем на старых ГП-5. - Сколько тебе лет?
        - Тридцать восемь, - ответил мужчина, продолжая размеренно шагать вперед.
        Отвечать девушка не стала, и Неля это вполне устраивало.
        Сам он считал ее просто неразумной бабой. Правда, что-то в ней заставляло сомневаться в этом. На секунду обернувшись, Нель посмотрел на нее.
        Сквозь прозрачное стекло панорамной маски было видно ее абсолютно невозмутимое лицо. Руки уверенно сжимали рукоятку и цевье карабина и ни капли не дрожали, как у новичков, впервые взявшихся за ствол.
        Нель вспомнил, как у него, парня, в первый раз взявшегося за тяжелое весло АКМ, руки ходили ходуном, не давая толком прицелиться, и усмехнулся. Так вот в чем дело.
        Оружие. Вот что его смущало - она держала его уверенно, а, значит, умела с ним обращаться. А где она могла научиться этому?
        Это снова заставило его вспомнить, что он о ней ничего не знает. А значит, что относиться к ней с брезгливым высокомерием, как до этого, по меньшей мере неразумно.
        К тому же она говорила с ним прямо, дерзко, будто ни капли не боялась. Ее слова о том, что мародер трогает святое грязными лапами, не могли не заставить его задуматься.
        Нельсон кашлянул, пытаясь привлечь к себе внимание девушки. Правда, из-за маски противогаза кашель прозвучал как неразборчивое хрюканье, но цели ему добиться удалось.
        «Как же давно я с ними не общался», - подумал он, но вслух сказал совсем другое:
        - А тебе сколько лет?
        - Двадцать пять, - ответила Карина ничего не выражавшим голосом.
        Двадцать пять лет. Значит, когда упали бомбы, она была еще ребенком, даже в школу не ходила.
        Пять лет… Черт, через что же ей пришлось пройти, что же она пережила, чтобы выжить? И где она жила?
        В переходе на «ДК Энергетик»?
        И как она оказалась в том чертовом бункере?
        В этой истории было слишком много неувязок, и следовало разобраться с ней как можно скорее. Не прямо сейчас, конечно, а как только ему удастся добраться до относительно безопасного места.
        И как он сразу не догадался? Купился на игру в невинную, ничего не понимающую девочку? Это же самая обыкновенная подсадная утка, таких с незапамятных времен использовали, чтобы разговорить арестантов.
        А чего она тогда за ним тащится? Почему не дала ему по башке, когда была такая возможность?
        Да, приказали, вот и тащится, чего тут думать?
        Карина осмотрелась вокруг. Город по-прежнему смотрел на них провалами разбитых окон и слепыми мутными бельмами стекол, оставшихся целыми. Каждый день здесь становилось только хуже, все ветшало, старело и портилось.
        - Скоро здесь все рухнет, - озвучила девушка свою мысль.
        - Здесь все уже рухнуло, - поправил ее Нельсон.

* * *
        Отец гнал по федеральной трассе на север. Давным-давно наступила ночь, и редкие встречные машины вылетали из темноты, светя фарами.
        Девчушка смотрела в окно, на холмы, которыми начиналась Бугульминская возвышенность. Предуралье, как-никак целых четыреста метров над уровнем моря.
        Стрелка спидометра плавно поднялась до ста двадцати и так и застыла на этой планке. Трое в автомобиле: отец за рулем, мать и сама Карина. Дружная семья выехала на отдых, ага. Только почему ночью и почему так скоро?
        Машина ехала плавно, что неудивительно: все-таки «Ауди» - немецкое качество. Да и дорога на этом участке пока еще шла хорошая: ровный асфальт, без трещин, грубо залатанных битумными заплатками, как это бывает в других местах.
        Рука матери, красивой голубоглазой блондинки, достаточно молодо выглядевшей для ее возраста, потянулась к проигрывателю. Информационная радиостанция вещала круглые сутки.
        «Сегодня в двенадцать часов дня президент России в закрытой обстановке встретился со своим американским коллегой. О деталях встречи не сообщается, но разговор шел о деэскалации конфликта в Беринговом море. Напомним, что три дня назад из территориальных вод Российской Федерации была выдворена атомная субмарина ВМФ США. Глава пресс-службы Кремля заявил, что власти работают над дипломатическим решением кон…»
        Рука отца крутанула ручку радиоприемника, выключив звук, после чего снова легла на рычаг переключения передач.
        - Марат…. - укоризненно проговорила мать. - Ну куда мы едем?
        Отец вздохнул. Ему не нравилось, что она снова начинает разговор, прервать который ему стоило огромных трудов.
        - В Челны, - ответил он то же самое, что и парой часов ранее.
        - А куда конкретно? - никак не успокаивалась женщина.
        Военный хирург посмотрел на свои руки. Впервые в жизни они дрожали, более того, дрожали очень сильно. Бросив взгляд на часы, располагавшиеся на приборной панели, он вдавил педаль газа в пол и снова включил круиз-контроль. Теперь машина ехала со скоростью сто сорок.
        - Может, ты не будешь так гнать? - обеспокоенно спросила женщина. - Куда ты торопишься-то?
        Карина продолжала смотреть в окно. Мимо нее пролетали причудливые силуэты, принадлежавшие редким деревьям, и пшеничные поля, не терявшие своей желтизны даже в темноте. То тут, то там можно было увидеть остановившиеся станки-качалки, в обычное время приводящие в движение приводы глубинных насосов. Этот край был богат нефью. Соседний город так вообще называли столицей нефтяников Татарстана.
        Девушке, конечно, тоже было интересно, почему обычно спокойный отец примчался с работы как метеор и, даже не дав собрать вещи, усадил семью в машину. Но, если он чего-то не говорит, значит, это военная тайна. Так он приучил ее с детства.
        Хотя и мало времени уделял ее воспитанию.
        - А, хрен с ним, - в сердцах выругался отец. Вот это уже удивило Карину: он очень редко ругался. - Слушайте, если хотите знать.
        Сверившись с часами, он продолжил:
        - Ситуация накалилась, аналитики говорят, что вероятность начала третьей мировой войны высока как никогда. Нам сообщили это в закрытой обстановке.
        - Война? - переспросила женщина. - Так ты дезертируешь?
        - Нет. - Отец отмахнулся от высказавшей откровенно глупую версию жены. - Все совсем по-другому. Все протоколы защиты активированы, система «Периметр» в полной боевой готовности, подлодки вышли на боевое дежурство. Это будет последняя война. Ядерная.
        - Боже… Они все-таки решились. Так вот к чему это все… - Шокированная этим известием мать указала на радио, дисплей которого продолжал светиться, освещая темноту салона зеленым светом.
        - Счет идет на часы, - продолжил отец, набрав побольше воздуха в легкие. - В СМИ сказали об одной подлодке. На самом деле их было три. Так что не важно, кто это начнет. Важно, кто выживет после всего этого.
        Наверное, тяжело говорить кому-то, что жизнь его скоро прервется.
        Этому человеку уже приходилось сообщать такие новости, и каждый раз он переживал достаточно тяжело.
        Правда, не в этот раз. Он собирался спасти свою семью.
        Выложив им это, он почувствовал себя намного легче, дрожь в руках прекратилась, и мужчина снова смог сосредоточиться на дороге.

* * *
        Звук автоматной очереди разорвал тишину, стоявшую на улице мертвого города, заставив девушку очнуться от воспоминаний. Мародер стоял над трупом только что застреленной твари.
        Нельсон, озабоченно нахмурившись, перевернул труп мыском ботинка.
        Если ты ведешь себя осторожно и тихо, делая вид, будто тебя вообще нет, мутанты тебя не замечают. Животные слишком заняты своими делами, чтобы обратить на тебя внимание. Как и до Войны.
        Тварь бросилась на него быстро. Уж слишком быстро, еле успел среагировать.
        - Сраный Маугли, - выругался мародер и добавил, обращаясь к девушке: - Готовься.
        Та тоже взяла оружие наизготовку и стала тщательно рассматривать окрестности, успев перед этим бросить взгляд на убитого монстра.
        Тот больше всего напоминал пантеру: длинное грациозное тело и пушистый хвост. Правда, хвост был единственным участком тела твари, на котором осталась растительность. Туловище же, как и длинные тонкие лапы, было сплошь покрыто гноящимися радиационными язвами. Только вот лапы заканчивались человеческими пятипалыми кистями с отросшими до небывалой длины ногтями, превратившимися в когти.
        - Ну и перекорежило же его… - проговорила девушка, качая головой.
        Голова была увенчана треугольными кошачьими ушами, а в центре плоского лба можно было разглядеть аккуратное входное отверстие. Во вполне человеческих глазах застыло плотоядное выражение. Он охотился.
        - Это был человек? - задала вопрос девушка, бросив еще один взгляд на труп. - Вибриссы… Или все-таки кошка?
        - Какая разница? Еле успел выстрелить… Уж очень… Оно быстрое слишком…
        Одно из стекол в девятиэтажном доме по правую сторону от проспекта разбилось. Из него, цепляясь за плети лишайника, росшего на бетонной стене, появилась еще одна тварь.
        В этот раз Нельсон отреагировал практически мгновенно, вскинув автомат к плечу и высадив длинную очередь, но не попал. Монстр вторил звукам выстрелов громким, похожим на львиное рычание, ревом и прыгнул в окно этажом ниже.
        - Твою мать! - снова выругался мародер. - Проморгали!
        Твари загоняли спутников, пользуясь проверенной тактикой охоты. Напасть они могли откуда угодно, проспект превратился в одну большую западню.
        За спиной вскрикнула девушка, и тут же, заглушая крик, грохнула ее «Сайга», выпустив заряд крупной картечи. Нельсон обернулся, чтобы убедиться, что со спутницей все в порядке, и сам чуть не прозевал момент нападения, встретив тварь концом ствола автомата и практически в упор выпустив несколько пуль.
        Удержаться здесь не было возможности. Рано или поздно либо мародер, либо Карина допустят ошибку, а драться одному против стаи - дело безнадежное.
        С другой стороны, если бы Нельсон шел один, он просто не позволил бы себе попасть в такую ситуацию, не позволил бы себе задуматься. Он оглянулся, увидев, что по проспекту, там, где они только что шли, плавно, будто плывут над асфальтом, движутся еще три тени.
        С противоположной стороны было то же самое. Мысли крутились в голове, с огромной скоростью сменяя друг друга. Возможности спастись не было. Затылок пронзило болью, в глазах потемнело.
        «Так что, будешь последний бой принимать?» - раздался в голове голос.
        Опустив на секунду взгляд, мародер заметил, что стоит в шаге от крышки канализационного люка. Идея была безумной, но другого выхода из ситуации не наблюдалось.
        - Прикрой, - приказал он девушке, а сам, усевшись на землю, попытался сковырнуть люк пистолетным магазином. С первого раза не получилось.
        - А там не опасно? - спросила у него девушка, озабоченно оглядываясь вокруг.
        Тени постепенно приближались, твари готовились к броску, который станет для людей последним. Завалят на асфальт, разорвут глотки и сожрут.
        - Там еще опаснее, - бросил он в ответ и, закряхтев от напряжения, поднял чугунный круг. - Давай вниз!
        Карина бросила взгляд на тварь, светившую зелеными глазами из темноты, и полезла вниз по лестнице. Мародер нырнул в люк следом за ней, тяжелая крышка встала на место, надежно ограждая спутников от мутантов наверху.
        Нельсон включил налобный фонарь, луч побежал по стенам канализации, освещая ее.
        - Темно, тихо и пусто. Хорошо, да? - спросил Нельсон.
        Не успела та ответить, как сверху крупными комьями посыпалась пыль и раздался приглушенный скрежет. Твари пытались спуститься вниз, в канализацию, но крышка люка не поддавалась, надежно блокируя вход.
        - По крайней мере, мы здесь в безопасности, - проговорила девушка, которая по привычке попыталась утереть пот, но наткнулась рукой на маску. - Они до нас не доберутся.
        - Здесь нет безопасных мест, - глухо прозвучало из-под маски мародера. - Особенно под землей. Это уж точно.
        - А как же переходы? - спросила девушка.
        - А переходы намного опаснее. Мутанты прямолинейные и тупые, они никогда не смогут обмануть человека. Если тот, конечно, сам не дуб дубом. А вот другие люди даже самого умного могут обвести вокруг пальца.
        - А чего же ты тогда в переходе живешь? Жил бы здесь, людей-то тут нет, - задала девушка резонный вопрос, который Нельсон нагло проигнорировал.
        - Идем, - приказал он Карине, двигаясь вперед. - Здесь нельзя долго стоять на месте, нужно выбираться.
        «А как же ты сможешь пройти по маршруту «Булата», если будешь двигаться под землей?» - в очередной раз в голове раздался голос.
        Стоило признать: искать команду разведчиков больше нет смысла. Все, что ему нужно, - добраться до ДК раньше воинов ислама и предупредить людей.
        «Если ты еще не опоздал», - добавил голос, получив в ответ предложение заткнуться.
        - Только сначала я покажу тебе кое-что. - Мародер мрачно усмехнулся под маской. - Ты же спрашивала, почему я не живу здесь.
        В тот момент девушка могла поклясться, что голос его стал звучать печально и задумчиво.
        Хотя, может, все дело было в темноте и дрянной переговорной мембране старого противогаза, который мародер так и не решился сменить на новый, такой же, как у нее, с панорамным стеклом.
        Может быть, он просто привык к тому, что резина скрывает его настоящее лицо?
        Труба вывела их в большой высохший коллектор.
        Включенные фонари освещали мешки с песком, наваленные друг на друга и разбросанные в стороны, битый кирпич. А дальше была высокая кирпичная стена, которая делила коллектор на две части. Стена, правда, не целая: посмотрев на нее, можно было предположить, что внутри что-то взорвалось.
        Нельсон наклонился над одним из мешков, девушка продолжала смотреть через его плечо.
        Плотная холщевая ткань была грубо порвана, ее явно драли несколько тварей своими когтистыми лапами. Нель схватил этот мешок и отбросил в сторону, открыв взгляду девушки скелет в обрывках униформы. На позвонках болтался армейский жетон, на голове был противогаз с оборванным шлангом.
        - Не растащили, - шепотом пояснил он. - Мешками завалило, и не смогли добраться. - Выдернув из рук скелета старый АКМ, Нельсон отстегнул проржавевший магазин. - Пустой, - продолжил он рассказывать. - И ствол расстрелян, даже брать смысла нет.
        - Что здесь было? - спросила девушка.
        Аккуратно положив автомат рядом с трупом, Нель опустился на колени и засунул руку под мешок. Что-то зазвенело, и через секунду стало понятно что: мародер показывал Карине полную горсть автоматных гильз.
        - Они пытались закрепиться здесь, - объяснил Нельсон, высыпая гильзы на пол. Потемневшие, покрывшиеся зеленым налетом патины, они со звоном отскакивали от бетона и разлетались в стороны. - Люди. Это решение было… неудачным. Зря они…
        Зря. Люди старались выжить, но, видимо, судьба забросила их не в самое лучшее для этого место.
        Как они попали в этот коллектор, почему решили остановиться? Может быть, им просто пришлось покинуть один из переходов? Кто знает…
        Мародер перешагнул через сохранившуюся часть стены и вошел в то, что они пытались построить здесь. Подобие крепости.
        Обгорелые обрывки брезентовых палаток, битая посуда, раскиданная кухонная утварь среди осколков битого кирпича и разбросанных всюду костей.
        - Но почему они остановились здесь? - спросила Карина. - Здесь нет воды, нет фильтров для очистки воздуха… Ничего нет.
        Нельсон молча указал на потолок, за решеткой которого можно было увидеть больших размеров лопасти.
        - Они сами это собрали, - объяснил он. - Может быть, и источники воды у них были. Все же сюда не только дерьмо стекало. Что-то заставило их остановиться тут. К тому же переходы недалеко, они могли покупать воду там, хоть это и опасно.
        - А сюда можно попасть из переходов?
        - Можно, - утвердительно кивнул Нель. - Не из всех, конечно, есть выход в канализацию, но из большинства все же можно.
        Мародер подобрал с пола кусок ткани, который оказался небольшой тряпичной куклой. Чудом сохранившейся после того, что произошло здесь, но все же заляпанной кровью. Сквозь дыры в кукольном платье можно было разглядеть куски разваливающейся в труху губки для мытья посуды, которой она была набита.
        - Здесь были дети? - спросила Карина.
        - Я не знаю, - ответил Нель. - Судя по всему - да. Мало что здесь сохранилось… Твари всегда хорошо вычищают все за собой.
        - Может быть, здесь есть тела детей? Наверное, их надо похоронить… Неправильно, чтобы они так…
        - Здесь нет тел, - все так же глухо прозвучал из темноты голос мародера. Он наклонился и подобрал с земли часть черепа. Слишком маленького, чтобы принадлежать взрослому человеку. - Твари выели все.
        Боль проснулась и наконец врезала в полную силу, глаза заслезились, и мародер тихо заскрежетал зубами. Он уже почти успел забыть, что такое настоящий приступ, когда ты не забиваешь его трамадолом и тримеперидином.
        Это место выглядело ужасающе. Наверное, то же самое чувствовали бойцы Красной Армии, когда входили в освобожденные от немцев города. Правда, эта крепость не была никем освобождена. Скорее, разграблена и брошена. Но люди, оборонявшие ее, заслуживали места в памяти потомков.
        Хотя чего врать, скорее всего, и помнить-то будет некому.

* * *
        - Не плачь, не плачь, девочка моя, - пыталась утихомирить женщина свою дочь. - На вот, возьми куклу. Смотри, кукла не плачет…
        Шепот женщины, успокаивающей своего ребенка, был совсем не слышен снаружи.
        Их было тридцать. Семнадцать сильных и опытных мужчин, среди которых были военные и охотники, десять женщин и трое детей. Они держали оборону уже месяц, после того как им пришлось покинуть свой переход. Построили крепость, наладили очистку воздуха и воды, справились.
        Мать пихала девочке куклу, думая, что та не понимает, что произошло вчера с ее отцом. Веселое личико, намалеванное фломастером, улыбалось, глазки задорно смотрели на плачущую девочку.
        Все настоящие игрушки остались наверху в квартирах, грязные, зараженные радиацией и вирусами, поэтому женщина сделала для дочки такую куклу, набив ее кусками губки для мытья посуды.
        Кому теперь вообще нужны эти губки?
        - Я хочу домой, мама… - жалобно протянула девочка, всхлипывая. Ее мать виновато посмотрела на соседей, отводящих взгляды. - Когда мы вернемся домой? Где папа?
        Женщине никак не хватало духа сказать дочурке, что это кирпичное строение в темном высохшем канализационном коллекторе теперь и есть их дом, а папу она больше никогда не увидит, потому что его тело завернули в одеяло и унесли на поверхность.
        - Пойдем в палатку, родная, пойдем в палатку, - успокаивающе прошептала мать, сжимая ладонь девчушки.
        - Бедная… - прошептала одна из женщин, нагнувшись к закопченному котелку, висевшему над костром, собранным из каких-то щепок.
        Когда его зажигали, коллектор заволакивало дымом, который потом уносило в трубы. Но какое-то время дышать здесь было практически невозможно.
        Ее подруги по несчастью понимающе переглянулись. Пусть у них и не было детей, однако всем пришлось потерять кого-то близкого и любимого в огне Войны.
        Да и потом, после того как их выгнали из убежища. Во время перехода через город, спуска в канализацию, попыток закрепиться здесь. И сейчас.
        - Сегодня тихо вроде, да? - спросил самый молодой из охранников. Когда мир рухнул к чертям, парню едва ли было тринадцать, сейчас он был старше, но для старших оставался тем же пацаном. На груди его болтался армейский жетон, на лице - маска противогаза. На автомат он скорее опирался.
        - Тихо… - процедил второй сквозь зубы, да так, что через маску было совсем не слышно. - Как бы не сглазить. Нам всем нужен отдых… Хотя бы день, мать его.
        Твари перли каждый день, оставляя кучи трупов с обеих сторон от укытия из мешков, наполненных песком.
        Хотя не всегда оставляя… Часто забирали своих раненых, и вряд ли для того, чтобы выхаживать…
        - Патронов много еще… - снова проговорил самый молодой. - Воды тоже целая цистерна, воздух очищается… А твари… Да кончатся они когда-нибудь ведь?
        В ответ раздалось три обреченных вздоха.
        - Кончатся… Мы их столько положили… - Мужик почесал давно не бритое лицо. Он не надевал респиратора: зачем ему? Снова потерев лицо жесткой ладонью, он протянул: - Ты думаешь, эти твари по-нормальному размножаются, парами? Нет, говорят, у них там ульи, с матками, и личинок зреет - что нам на них патронов не хватит…
        Молодой хотел возразить, мол, откуда ты, старик, можешь знать, но секунду спустя в коллекторе раздался рев, который, отражаясь от бетонных стен коридоров и коллекторов, усиливался в сотни раз.
        А когда рев утих, стал слышен только топот сотен лапок, стучавших по полу.
        - Твою мать! - заорал мужик, сменив презрительный тон на тревожный и взяв автомат наизготовку. - Давайте тревогу!
        Забил колокол, ему вторили еще четыре, развешанных по углам коллектора. Мужчины подхватили оружие и бросились занимать оборону за мешками с песком.
        Загорелись факелы, ярко освещая пространство коллектора.
        - Идут! - закричал парень. - Идут, мать их…
        Первый ряд крыс появился из трубы и тут же был выкошен шквальным автоматным огнем, но через мертвых перебирались следующие твари, и через секунду коллектор затопили серые тела.
        Они значительно выросли и отрастили длинные клыки. Бусинки глаз, оставшихся такими же маленькими, горели в темноте. Животные ловко перебирали лапками и двигались вперед. Головы крыс теперь были лысыми, а спины, наоборот, покрыты густой шерстью. У некоторых на спине можно было увидеть пару недоразвитых крыльев, благодаря которым твари очень хорошо прыгали.
        Звук автоматных очередей отражался от стен и оглушал людей. В ушах стоял гулкий звон.
        Невозможно сказать, сколько это продолжалось, но напор тварей становился все мощнее и мощнее, еще шевелящиеся и уже остывшие крысы устилали бетонный пол сплошным ковром.
        Одна из крыс забралась на мешок с песком и вцепилась в лицо старику. Брызнула кровь, и раздался громкий крик.
        - Сука! - завопил молодой, продолжая садить длинными очередями. Ствол автомата нагрелся, пули от этого летели как попало. - Убили!
        Следующая рванулась вперед, но была сбита короткой очередью. Мужчина наконец оторвал присосавшуюся тварь от себя и бросил в кучу других. На бледном лице появилась улыбка, и тело завалилось навстречу набегающим крысам.
        Мелкие твари стали кровопийцами: об этом красноречиво рассказывали несколько выпитых досуха трупов. А вот более крупные и без крыльев продолжали жрать все подряд: они объедали трупы до голых костей.
        Люди продолжали стрелять и, когда казалось, что крыс больше быть просто не может, те перехлестнули через бруствер и волной рванули в крепость. Раздались крики.
        Люди, попрятавшиеся в палатках, закричали. Крысы рвали их на куски живьем и ели, кровь фонтанами била из разорванных артерий и растекалась по грязному бетонному полу.
        Котелок перевернулся, затушив пламя костра.
        Сопротивление практически утихло, тела бойцов были погребены под тушами упивавшихся кровью монстров. Насытившиеся, припадая на все четыре лапы, уползали прочь, но их место тут же занимали другие. Крики, казалось, будут отдаваться в туннелях бесконечно.
        Женщина схватила кухонный нож и встала между забежавшим в палатку монстром и дочерью. Девочка тонко завизжала, это и спровоцировало животное на атаку.
        Неловко выставленный тесак выпал из руки, и тварь просто завалила на пол мать. Прыгнув с ее беззащитного тела, крыса вцепилась в нежную кожу девочки.
        Кровь брызнула из ран девчушки во все стороны. По лицу ее куклы теперь текли кровавые слезы. Она тоже плакала…
        - Под стенами взрывчатка! - заорал один из мужчин. - Рви ее, пусть нас завалит вместе с тварями. Давай живо, подрывная машинка возле стены! Пожалуйста!
        Его крик был прерван воплем съедаемого заживо человека.
        Парень отпустил автомат с опустевшим магазином, огляделся с отчаянием во взоре и рванул вперед. Автомат болтался на груди, маска соскользнула с лица. Подрывная машинка была готова к использованию, нужно было только вдавить рычаг.
        Едва он сделал это, как в него вцепились сразу три твари. Взрывной волной паренька отбросило в сторону и завалило поднятыми в воздух мешками с песком.
        Но топот лап и испуганный писк сотен убегающих крыс были должной наградой умирающему бойцу…

* * *
        Мародер вздохнул и опустил разгрызенный череп ребенка на один из мешков. Рядом положил куклу.
        - Идем, - проронил он и двинулся дальше, аккуратно перешагивая через разбросанные кости. Выбравшись через пролом в противоположной стене крепости, Нельсон забрался в следующий коридор, ведущий из коллектора.
        Вентилятор лениво вертелся, нагоняя воздух и заставляя обрывки ткани колебаться. Смерть забрала защитников крепости, как забрала и все семь миллиардов жителей Земли. Так же, как она забирает всех: правых, виноватых, героев и преступников.
        - Пойдем через «Электротехников», - пояснил мародер девушке. - Через поверхность не пройти, это уж точно.
        - Ну, по крайней мере, так будет безопаснее, - улыбнулась Карина.
        - Не забывай, что я тебе говорил о переходах, - глухо прозвучал голос мародера в темноте коллектора.
        Глава 9
        Как всегда, на смерть
        Так уж получилось, что власть на «Электротехников» взяли уголовники.
        Часто власть получают самые худшие представители человечества. В истории рода людского не раз бывало так, что банды брали власть над целыми государствами.
        Правда, ненадолго. Никто над собой терпеть таких людей не станет. Но не здесь.
        «Заходи - не бойся, выходи - не плачь» - было написано белой светящейся краской на двери, ведущей в переход из канализации: видимо, в последнее время посетители зачастили… Если те твари обосновались на поверхности не сегодня и не вчера, в этом не было ничего удивительного.
        Но все же надпись четко выражала мнение мародера об этом переходе.
        Многое говорили об «Электротехников»: мол, и ограбить там могут ни за что, и даже прирезать. На самом деле все было не то чтобы не так… Если у тебя есть зубы, то и трогать не станут. По крайней мере, мародеру ничего не грозило, а вот девчонке… Могли и попытаться отобрать ее…
        Каждый переход чем-то отличался от других. «Электротехников» был вотчиной бандитов и наемников. И, пожалуй, самым веселым местом в городе. Его жители практически ничего не производили сами, предпочитая промышлять разбоем и поборами.
        Однако это был еще один переход-ярмарка, но сильно отличавшийся от чинного «Театра кукол». Заходи кто хочет, оставляй все, что есть в борделе и кабаках. Можешь даже снять номер в гостинице и обширяться до потери сознания - никто ничего не скажет.
        А на «Домостроителей» если нашли у тебя косячок - отправляйся на исправительные работы. Нашли грибочки - туда же. И это только в том случае, если для себя купил. Если продавать решился - то либо расстреляют, либо на поверхность выбросят. Без оружия и снаряжения.
        Здесь же - законов никаких. На первый взгляд.
        На самом деле законы здесь были еще строже, чем в других местах. Только непонятны они были посторонним. Да и не распространялись на них.
        Мародер стащил с раскрасневшегося лица опостылевший противогаз и вытер пот куском ветоши. Здесь было уже относительно чисто: по крайней мере, следы какой-то уборки присутствовали. Правда, сомнительно, что братва убиралась сама. Скорее всего, заставили кого-нибудь. Как всегда.
        Девушка тоже сняла маску, но было видно, что ей гораздо легче: лицо практически не вспотело. А вот стекло маски, наоборот, быстро покрылось капельками конденсата.
        Нельсон с сомнением посмотрел на Карину и вынул из рюкзака балаклаву. Отряхнув с шерстяной шапки налипшие опилки, протянул ее девушке.
        - Надень, - приказал он. - Тебе вообще лучше лицо не показывать. И не говорить ни с кем.
        - А там кто живет? - спросила она, натянув маску. Химза скрывала пропорции тела и аппетитные выпуклости груди, балаклава - лицо и волосы. Узнать в ней девушку теперь было возможно только по голосу.
        - Да шваль всякая со всего города, - ответил Нель, покачав головой. - Так что лучше молчи. С кем нужно, я сам переговорю.
        Он подошел к двери и дважды грохнул по ней носком ботинка.
        - Кто там? - спросил визгливый голос.
        Небольшое окошко в двери приоткрылось, и из него тут же потянуло запахом перегара, шмали и рвоты. К первому и последнему мародер уже успел привыкнуть, а вот сладкий запах марихуаны будоражил сознание. Как в первый раз.
        - Я. - Нель подошел к двери вплотную и заглянул в окошко. - Не узнаешь, типа?
        Через секунду над дверью зажглась небольшая лампочка, которая заставила Нельсона зажмуриться, зато осветила его лицо.
        - А, ты, Нельсон? - спросил голос: и, не дав ответить, задал еще один вопрос: - А чего надо?
        - А то ты не знаешь, - ответил мародер, прикрывая глаза руками. - С паханом вашим перетереть. Выключай свет и открывай давай.
        - Кто с тобой такой?
        - Конь в пальто. Мальчишка-помощник. Ты чего дотошный такой? Типа не пустишь, что ли?
        - А может, и не пущу? - визгливо поинтересовались с другой стороны.
        - Морду давно не били? - поинтересовался мародер в ответ.
        Сдавленно матерясь, привратник - смуглый паренек лет пятнадцати с коротким ежиком черных волос на голове и здоровенным фингалом под глазом - открыл дверь. Ему хотелось высказать все, что он думает о мародере, но слухи о нем убедительно говорили, что делать этого не стоит.
        Нельсон тем временем уже забыл о пареньке, снова вдохнув одуряющий запах. Каждый раз как кувалдой по голове.
        Веселая музыка раздавалась из нескольких мест сразу, смешиваясь в безумную какофонию, которой добавляли пикантных ноток вопящие на разные голоса проститутки из местного публичного дома.
        Бордель был небольшим, на несколько кабинок, в которые едва-едва помещались кровати. Но насколько было известно мародеру, это был единственный бордель в городе. А также единственное место, где можно было купить что душа пожелает. И практически все - поддельное.
        Торговые лотки. Оружие, еда, снаряжение, книги. Покупать здесь ничего не стоит: обманут и фамилии не спросят. Если товар не поддельный и не дернут ничего из кармана, то обсчитают.
        Наркотики любых типов: анаша, «хмурый», «деза». Тут тоже обманывают, и ничего удивительного: смешать могут с чем угодно, хоть со стиральным порошком, хоть с дерьмом броненосца. И новые наркотики, которые появились уже после Войны. Рецептура их держалась в строжайшем секрете.
        Мародер почувствовал запах готовящегося шашлыка, и в животе яростно заурчало. Нель вспомнил, что ел последний раз больше суток назад. Оглядевшись, он приметил небольшое кафе и двинулся туда.
        Шашлычок готовили в камине, иначе дым разошелся бы по всему переходу и потравил бы народ к чертям. Хотя…
        Может, это и было напускной бравадой, но Нель не раз говорил, что если бы у него была возможность отравить этих людей, он сделал бы это не раздумывая.
        Мародер не считал себя хорошим человеком. Он не считал никого из выживших в день, когда упали бомбы, хорошими. Разве что Илью, да и то с натяжкой. Просто ему не повезло больше других, вот и все.
        Но, наверное, лучше быть человеком, пусть даже самым плохим, чем выродком, который давно потерял человеческий облик. Потому что люди имеют право носить и так не особо почетное звание человека только до некоего предела, пока не нарушат определенные моральные постулаты, табу, которые веками вбивались в память людского рода.
        Здешние же перешли черту. Давным-давно.
        С другой стороны, лучше уж эти, чем фанатики из «Ак мечети», или… Как назвать ублюдков из бункера, что под мэрией, Нельсон даже не знал. Не мог найти подходящих слов.
        Они, по его мнению, совершили самый страшный грех. Предательство.
        Предали свой народ и обрекли его на жизнь в местах, подобных этому.
        По левую сторону от мародера часть стены была обита красной бархатной тканью, переделанной из старых штор, а над металлической дверью висела табличка, криво намалеванные буквы на которой зазывали всех мужчин получить удовольствие.
        Когда Нельсон с Кариной двигались мимо входа в бардачок, из него буквально выпрыгнул довольно толстый коренастый старик и побежал вслед за спутниками.
        - Эй, солдатики! - Жирный призывно замахал руками, показывая, что обращается конкретно к Нелю. - Дело есть для вас! Груз гондонов нужно доставить!
        - Если только таких, как ты, - ответил мародер, едва повысив голос. - На кладбище.
        - А чего грубить-то, чего грубить? - не унимался тот.
        На секунду остановившись, Нельсон вперился взглядом в глаза старика. Карие глаза полыхнули, и мародер взревел на весь переход:
        - Сгинь!
        Толстяка как ветром сдуло. Нель сплюнул на пол перехода и процедил сквозь зубы:
        - Дерьмо!
        Тут же непонятно откуда появилась девушка с тряпкой и принялась смывать плевок с бетона. Нельсон двинулся к кабачку, но вдруг решив, что находиться здесь ему вовсе не хочется, направился к конуре местного коменданта.
        Карина же остановилась. Ее до глубины души поразил внешний вид рабыни: тело, покрытое ссадинами и царапинами, следами от побоев, разорванная мочка уха, наголо выбритая голова. Большое клеймо, выжженное на правой щеке. Взгляд одновременно злобный и жалкий, забитый и ненавидящий конкретно ее - за то, что она свободна и может двигаться куда угодно.
        Рабы довольно часто ненавидят не своего хозяина, заставляющего их выполнять свои прихоти. Они ненавидят свободных людей, ненавидят за собственную же зависть и бессилие.
        Хлесткий удар ладони мародера чуть не уронил девушку на землю. Она обернулась к Нельсону и чуть не бросилась бежать - настолько злобным был его взгляд.
        - Кто тебе сказал остановиться, салага? - заревел Нель, и из глаз Карины брызнули слезы боли и обиды. - Кто сказал?!
        Второй удар остановился, не достигнув пары сантиметров до цели. Мародер особо и не церемонился, но бить женщину было не так уж просто: вбитые с детства принципы не выветрились из головы до сих пор. Вроде того, что нельзя плакать и поднимать руку на девочку.
        И переступить через них было куда сложнее, чем через фундаментальное «не убий».
        - Ты хочешь остаться тут? - едва слышно прошипел Нельсон. - Попробуй только раскрой себя и займешь ее место. Эти выродки - не я, они сантиментов разводить не станут.
        Девушка едва заметно кивнула ему, хотя душа все еще разрывалась от обиды. И он-то разводит сантименты? Ударил ее ни за что!
        - Ты понял или нет? - снова внезапно взревел мародер так, что даже из самых дальних ответвлений высунулись любопытные головы. - За мной!
        Развернувшись, он снова двинул к главному ублюдку в этом дрянном переходе.
        - Она, скорее всего, провинилась, - пояснил Карине мародер уже тише. - Тут стараются женщин не калечить, но у них две дороги: либо в шлюхи, и за тобой даже ухаживать будут некоторое время, пока букет заразы не подхватишь, либо в такие вот забитые рабыни, которых даже трахать брезгуют.
        - А нельзя помочь? - шепотом спросила девушка. - Что-то сделать?
        - Раб должен сделать что-то сам, чтобы освободиться, - ответил мародер, отрицательно мотнув головой. - Смысл давать ему свободу, если он снова бездарно потеряет ее? Большая часть людей попадает сюда за долги. Их проблемы: надо знать, у кого берешь.
        - А если у тебя нет выбора? - спросила Карина. - Если нет выбора, у кого брать?
        - Выбор есть всегда, - ответил Нельсон, яростно потерев лицо ладонью. - Поверхность огромная, ценностей там пока еще полно и хватит на всех. Ну а если трусишь, то будь добр оттирать чужие плевки с пола.
        Было видно, что девчонка не привыкла к такому. Ничего удивительного - если она действительно одна из тех, что живут в бункере под мэрией. Мародер в очередной раз поклялся себе, что разберется с ней, как только достигнет более-менее безопасного места.
        Только вот пока что не удавалось. Сначала - напавшие на поверхности монстры, потом канализация, а теперь вот…
        Вывеска над входом в кабинет здешнего «коменданта» скромно сообщала: «Смотрящий». Прямо под ней стоял здоровенный верзила, облаченный в спортивный костюм, как и многие из местных. Секьюрити, значит. Где же они размер-то такой нашли?
        - Сходи к главному, скажи, что Нельсон пришел, - приказал мародер.
        - Я тебе шнырь, что ли, дядя? - лениво спросил здоровяк.
        - А типа нет? - Мародер посмотрел ему в глаза. - Типа, не должен сообщить?
        Парень презрительно цыкнул зубами и двинулся в кабинет. Нель стащил с плеча автомат и протянул девушке.
        - Стой здесь, - приказал ей он. - Веди себя тихо. Ствол береги, как свою девичью честь. Если есть еще что беречь.
        Не дожидаясь, пока верзила вернется, мародер юркнул за дверь и через секунду сам оказался в кабинете смотрящего.
        Сухой старичок в строгом костюме сидел за столом, держа руки на коленях.
        Стадо быков должен вести умный пастух, иначе оно забудет, куда шло, повернет назад или вообще заблудится. Если б власть здесь взял кто-то из отморозков последнего времени, то переход на «Электротехников» уже вымер бы.
        Вор старой закалки. Ему, судя по внешнему виду, было лет под восемьдесят. И говорил он как вполне цивильный интеллигентный человек, мародер знал. Они уже успели познакомиться. Как тут не успеть-то, за двадцать лет?
        - Иди, Аркаша, иди, - кивнул он своему охраннику на дверь. - Он уже зашел, я и сам вижу.
        - Приветствую, - кивнул вору Нельсон.
        А что ему еще оставалось сказать? «Вечер в хату»?
        Верзила прошел мимо Неля, ощутимо толкнув его плечом.
        - И вам того же, молодой человек, - ответил старик, задумчиво посмотрев на мародера. - Что привело вас к нам домой? Советы по педагогике давать пришли?
        Мародер вспомнил старую легенду, что началось все на «Электротехников» с двух автозаков, забитых этапируемыми заключенными. Якобы должны были их отвезти в другую зону, на севере…
        Страна к Войне, конечно, готовилась: и программа по созданию убежищ в переходах прошла, и запасы успели создать - всякого старья, с советских времен на мобскладах лежащего, правда, но успели ведь. А могло и этого не быть, и пришлось бы палить по тварям из трех-четырех охотничьих ружей на переход и жрать друг друга.
        - Мне нужен доступ в коридоры, которые ведут к Орловке. По поверхности не пройти: там твари, а мне сейчас очень нужно на ГЭС.
        - На ГЭС? - заинтересованно посмотрел на мародера смотрящий. - И что за дела вас ждут на ГЭС?
        - Я думаю, это вас не касается. - Нель попытался ответить настолько вежливо, насколько был способен. Способности его в этом всегда были достаточно скромными, ничего уж тут не поделаешь.
        Старый вор нахмурился.
        - Зачем же грубить? - спросил он, поморщившись, его лицо выражало крайнюю степень неудовольствия. - Может быть, у нас здесь общие интересы.
        - Я готов заплатить, - предложил Нель. - Столько, сколько скажете.
        Старик откинулся в кресле, сложил руки на груди и закусил губу.
        - Очень опасно так говорить, молодой человек. Вы же не знаете, сколько я могу попросить. К тому же бордель и торговцы приносят достаточное количество денег. А вот за определенную услугу я бы пропустить вас…
        - Какого рода услугу? - мародер смирился, что придется работать на бандитов. Не первый раз, в конце концов, бывало уже и такое.
        - Курьерскую. Только доставка, вот и все. Доставить на «ДК Энергетик» мой пакет, передать моему человеку. Это все, чего я прошу.
        - Что в пакете? - поинтересовался Нель.
        - Я думаю, это вас не касается. - Вор ответил мародеру его же словами.
        - Как раз касается. - Нельсон позволил себе усмехнуться. - А если там бомба?
        - За кого вы меня принимаете, молодой человек?
        - За бандита, - честно ответил мародер.
        - А сами-то вы кто? - Старик, прищурившись, заглянув в глаза Неля. - Если не такой же преступник, по старым понятиям.
        - В уголовном кодексе нет статьи за мародерство. А на самом деле он уже и не действует. Как и Конституция.
        - Ну вот, вы сами себе противоречите. Какой же я бандит, если все эти кодексы не действуют?
        - Самый настоящий. - Нель протяжно выдохнул и снова спросил: - Что в пакете?
        - Грибы в пакете. Ничего опасного, всего лишь грибы, - пожал плечами вор. - Беретесь?
        - У меня есть выбор? - с отвращением к себе спросил Нельсон, мысленно пообещав, что пакет этого ублюдка выбросит в реку, а его человека в ДК просто прирежет. После такого оправдаться перед собой будет гораздо проще.
        - Вы же знаете, что нас лучше не обманывать, - будто прочитал мысли Неля смотрящий. - Иначе за вами будут охотиться на три перехода больше.
        Мародер мрачно усмехнулся. За ним уже охотится добрая половина населения Автограда. А если учесть еще и парней из-под мэрии!.. Да и, откровенно говоря, своей головной боли он боялся гораздо сильнее, чем гипотетических убийц. От них он мог спрятаться за мощными гермоворотами родного перехода.
        От того, что у тебя в голове, не спрячешься.
        Нельсон протянул смотрящему руку, чтобы скрепить соглашение рукопожатием, а через секунду все рухнуло к чертям, похоронив под обломками все договоренности. Дверь распахнулась, и в кабинет смотрящего втащили отчаянно визжавшую Карину. Балаклавы на ней больше не было, оружие тоже отобрали.
        - Смотри, какую шмару мы тут нашли, старшой! - проревел боец, сжимающий ее. Казалось, что любое движение девушки, каждая попытка освободиться от захвата доставляли ему невыносимое удовольствие. - А мы-то гадали, чего это у пацаненка походка такая, не петушок ли он! А это и не «он» вовсе!
        Громовой раскат гомерического хохота, казалось, сейчас обвалит потолок подземного перехода.
        - Кто ее пустил вообще? - спросил смотрящий, заинтересованно рассматривая девушку. Как будто там было возможно что-то рассмотреть: химза надежно скрывала все ее прелести.
        - Да она с мародером пришла, с этим! - все так же радостно орал верзила, кивнув на Нельсона.
        Старик повернул голову к Нельсону, а через секунду смотрел уже в черное дуло «ярыгина». На лице мародера застыла жесткая ухмылка.
        Хотели как лучше, а получилось как всегда.
        - Молодой человек… - протянул старик, оторвав взгляд от ствола и наконец посмотрев в лицо Неля. - Зачем?
        - Она моя, - жестко сказал тот. - Скажи своему быку, чтобы отпустил ее. Пока я не выпустил тебе мозги.
        - Отпустить? - Старик рассмеялся. - Знаете, застрелив меня, вы не сделаете услуги никому. А особенно себе.
        - Думаю, что без тебя гопота эта разбежится в первый же год, - ответил ему Нельсон. - Так что я окажу огромную услугу каждому человеку в этом городе.
        - Не разбежится, - покачал головой тот и горько вздохнул. - Люди с «Театральной» помогут. Ну как помогут, подомнут это место под себя. Так что вы мало того что наживете себе врага, так еще и усилите его раза в два минимум…
        - И что предлагаешь? - спросил Нель.
        - Оставьте девчонку и идите. Можете даже пакета не брать. А мы позаботимся о ней… Что ей на поверхности-то делать, в любом случае?
        Нельсон глухо рассмеялся и харкнул на пол.
        - Может, мне все-таки пристрелить тебя? - спросил он.
        - Это ваш выбор. Каждый имеет право на выбор в своей жизни. Правда, тогда и вы, и девочка отсюда не выберетесь.
        Ситуация сложилась патовая. Он, конечно, мог сейчас пристрелить обоих, но как потом выбираться из перехода? Варианты прокручивались в голове мародера со скоростью молний, он все еще пытался найти выход.
        Арена. Здесь проводились бои типа гладиаторских. Тотализатор, разумеется, и много-много крови, которую рабы потом долго оттирают со стен и пола. Почему бы и нет?
        - У меня есть один вариант, - сказал Нель, опустив пистолет. - Я выхожу против любого вашего бойца на арену. Прямо сейчас. Если я побеждаю, то мы с девчонкой уходим.
        - А что же вы можете поставить? - заинтересованно посмотрел старый вор на мародера.
        - Ее, - глухо ответил тот.

* * *
        Карина никак не могла понять, что заставило мародера повести себя так.
        Девушка была возмущена поведением Нельсона. И как он посмел назвать ее своей? Как посмел поставить ее в бою?
        После короткого слова, брошенного мародером, старик хрипло рассмеялся и приказал верзиле отпустить девушку, после чего отправил его организовывать бой.
        Народ собрался в течение пятнадцати минут: деревянными лавками, скорее всего притащенными с поверхности, оградили часть перехода под ринг. За двумя столами сидели букмекеры, принимавшие ставки. Валютой был автоматный патрон. Принимали и товар, но все пересчитывали именно в патронах, и не в пользу тех, кто ставил.
        Ее как главный приз смотрящий решил оставить рядом с собой. Чтобы не сбежала, наверное. Хотя здесь и бежать-то было некуда: куда ни глянь, всюду мерзкие бандитские хари.
        Зато, как выяснила девушка, ставки принимались три к одному, не в пользу Нельсона. Это, естественно, только сильнее разозлило ее.
        Мародер, стоявший в углу ринга, уже освободился от стеснявшего движений защитного костюма и смотрел на своего соперника.
        Двухметровый, в полтора раза шире в плечах, чем Нель, с лицом злобного имбецила боец смотрел на мародера. В весе он вообще превосходил Нельсона раза в два.
        - И чем тебя только кормят здесь… - прошептал мародер, качая головой.
        Соперник его стащил с себя спортивный костюм и брюки, оставшись в одном белье и обнажив внушительных размеров пузо. Он поднял руки вверх и призывно зарычал.
        Зрители кричали, как на футбольном матче. Нель снял с себя мешковатый свитер и бросил на одну из лавок, оставшись только в легкой хлопковой футболке, насквозь пропитанной его потом.
        - Друзья! - раздался откуда-то радостный голос. - Сегодня у нас внеочередное развлечение, бой между… Вы его знаете и любите. Николай Штайн! Двадцать семь боев, двадцать шесть побед нокаутом и одна ничья. Соперник его - Нельсон, мародер, только что прибывший с поверхности! Ни одного боя, ни одной победы!
        Толпа скандировала имя его соперника. Тот снова поднял руки и радостно зарычал, будто бы уже празднуя победу.
        - Вперед! - завопил конферансье, и толпа подхватила его крик.
        Боец бросился на мародера, выбрасывая вперед руку со сжатым кулаком. Нель ушел от удара, проскользнув под рукой, и изо всех сил толкнул соперника ногой. Потеряв равновесие, тот свалился на пол, но тут же вскочил и снова ринулся в атаку.
        Нель понимал, что стоит только дать схватить себя, и бой проигран: завалит и затопчет. Стоит попасть под удар мощнейших лап - будет то же самое. Единственным вариантом было уклоняться.
        Нель лавировал, подныривал под удары, старался бить исподтишка, со спины. Правда, ни один из его ударов не смог свалить верзилу. А тот, несмотря на массу, даже не собирался выдыхаться.
        - Тренированный, зараза, - прорычал сквозь зубы мародер.
        Толпа продолжала орать, комментируя каждое движение бойцов. Теперь, как оказалось, у мародера даже были поклонники, раз за разом выкрикивающие что-то подбадривающее-одобрительное.
        - Да ты заколебал уже бегать! - заорал один из зрителей, брызжа слюной. - Дерись как мужик!
        А через секунду мародер пропустил мощнейший удар в лицо, нос хрустнул, и по лицу в две струи побежала кровь.
        - Мясо! - торжествующе проревел здоровяк, всей своей массой надвигаясь на Нельсона.
        Мотнув головой, тот стряхнул капли крови с лица, слизнул то, что натекло на верхнюю губу, и нанес подлый и мощный удар носком берца в низ живота. Однако боец его даже не почувствовал, всем весом рухнув на тело мародера и свалив того на землю.
        Из мародера выбило дух, дыхание перехватило, и какое-то время он потратил на напрасные попытки вдохнуть. Верзила схватил Нельсона за обе руки, прижав их к полу, будто собирался вдавить его в застывший бетон, и снова нанес удар в лицо, теперь уже головой.
        - У-бей, у-бей, у-бей, у-бей! - в один голос скандировала толпа, алчущая крови.
        Карина закрыла глаза, не в силах видеть то, что происходит на арене.
        Перед глазами мародера плыли разноцветные круги, он перестал соображать. Бой был окончательно и безнадежно проигран…
        Нель напрягся и зубами вцепился в бычью шею своего соперника, вырвав из нее кусок мяса. Выплюнул его на грязный пол и скривился, чувствуя во рту отвратительный вкус человеческой крови.
        - Мразь! - заревел боец, отпустив Нельсона и попытавшись зажать рану, но мародер не дал ему такой возможности, прижав массивные руки к не менее массивному телу, обняв его с такой силой, с какой не обнимал ни одну из девушек, которых называл любимыми.
        Кровь бойцов мешалась на полу, Нель снова поднял голову и вцепился в шею, туда, где, повинуясь сердечному ритму, билась сонная артерия. Кровь ударила струей, соленая жидкость мгновенно наполнила рот мародера.
        Теперь бычье сердце верзилы работало против него же. С каждым его биением кровь покидала могучее тело, вытекая на бетон пола. Вместе с кровью вытекала и жизнь.
        Толпа замолчала. Секунд через двадцать из-под затихшего тела бойца выбрался окровавленный мародер. Ноги его подкосились и, упав на землю, он изверг содержимое желудка на пол. Рвота мешалась с кровью, запах бил по голове, вытеснив и конопляный дым, и мощный спиртовой дух.
        - И ты уверена, что хочешь идти с ним дальше, девочка? - спросил вор, посмотрев на Карину.
        Глава 10
        Женщина-скорпион
        Протяжный стон Нельсона нарушил тишину, которая стояла в пустом техническом коридоре. Едва спутники покинули негостеприимный переход, Нель прислонился к стене и медленно сполз по ней, даже не пытаясь что-то сделать с обильно льющимся из обеих ноздрей потоком крови.
        Кровь стекала на грудь, окрашивая камуфлированную ткань разгрузки в бурый цвет. Но мародера в тот момент беспокоил не сломанный нос, а навалившийся приступ головной боли. В затылок будто вводили раскаленную стальную спицу, медленно проворачивая ее.
        Карина щелкнула кнопкой подствольного фонаря и навела луч света на лицо мужчины. Теперь он казался еще старше: морщины, рассекающиеся искаженное гримасой боли лицо, отбрасывали тени, которые причудливыми шрамами покрывали лоб, щеки и скулы.
        Яркий свет тактического фонаря резал глаза даже сквозь плотно закрытые веки. Мародер попытался прикрыть лицо ладонью, но тут же отдернул руку, сдавленно зашипев от жгучей боли.
        Как ни странно, это помогло. Стало легче дышать.
        - Нос сильно распух? - не открывая глаза, спросил Нель. - Крови много натекло?
        Карина внимательно осмотрела изуродованное лицо Нельсона: все, что ниже лба, представляло из себя один сплошной отек. Сломанный нос был похож на перезревшую сливу, а под правым глазом наливался фиолетовым здоровенный фингал.
        Девушка сдавленно промычала, будто не хотела расстраивать Нельсона.
        - Значит, сильно, - удовлетворенно проговорил мародер, правильно поняв то, что Карина имела в виду.
        После боя она не обмолвилась с ним ни словом. Труп соперника мародера оттащили куда-то, как и выброшенные Нелем окровавленные тряпки. Замены испорченной одежде, правда, никто не дал: пришлось надевать свитер на голое тело и кое-как оттирать джинсы от крови.
        Брюки теперь липли к ногам, но Нельсон попытался абстрагироваться от этого: и не в таких субстанциях плавать приходилось.
        Однако молчание девушки ему не нравилось. Что же она решила для себя, пока смотрела, как мародера, вымазанного кровью и рвотой, вывели с арены?
        - Жалко, что вправить не успели, - покачал головой он. - Теперь надо к доктору. Есть у вас на ДК доктор? Или медсестра?
        Он задал прямой вопрос, желая вызвать Карину на диалог. Спутник, вбивший себе в голову непонятно что, не был нужен мародеру. Тем более такой мутный, как девушка. Уж проще было бросить ее прямо здесь.
        Хотя если бы он мог бросить ее, то не ввязывался бы в поединок.
        - Почему ты сделал это? - спросила девушка вместо ответа.
        Мародер наконец открыл глаза и попытался высмотреть взгляд Карины, но не смог: уж слишком ярко горел ее фонарь, заставляя мужчину слепо щуриться. Руки девушки судорожно вцепились в карабин, губы были плотно сжаты.
        Вся эта ситуация нравилась Нельсону все меньше и меньше.
        С кряхтением он поднялся и сделал шаг в сторону девушки, тут же уткнувшись в нацелившийся на него ствол. Мрачно усмехнувшись, Нель схватился за ствол и отвел его в сторону, после чего все же сумел заглянуть в лицо Карины.
        Она невольно встретилась с ним взглядом и поразилась, насколько же непривычно было видеть блеск глаз мародера не через бликующие стекла противогазной маски.
        - Сделал что? - спросил Нель и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Почему убил этого громилу? Почему вообще вышел на бой, пытаясь спасти тебя? Знаешь, что было бы, если б я проиграл?
        Не дожидаясь ответа, Нельсон продолжил говорить. Рубленые короткие фразы рикошетили от бетонных стен коридора и камнями падали на пол. С грохотом.
        - Тебя бы поимели прямо там, толпой, посреди перехода. Чтобы сломать. Чтобы заставить обслуживать их. Этого хотела? - Голос его оставался абсолютно спокойным. Ледяным. - Что я вообще должен был сделать? Бросить тебя там? Отдать им на растерзание? Или дать ублюдку растоптать себя? Мой труп выбросили бы в канализацию, просто скормили бы тварям. Ну, прости, что спас тебя и себя заодно.
        Глаза Карины налились слезами, соленая вода потекла по щекам. Она отпустила оружие, которое свободно повисло на ремне, и стала бить мародера по груди крепко сжатыми кулачками, задавая один и тот же вопрос в разных вариациях:
        - Зачем вы живете?! Зачем вообще так жить?! Жрать друг друга, насиловать, грабить?! - Девушка не выдержала, и ее голос сорвался на крик. - Зачем все это?!
        - Так живем мы. Причем и ты с нами, - спокойно ответил ей Нель, кажется, даже не замечая достаточно сильных ударов. - Понятия не имею, откуда ты вылезла, но теперь везде так, понимаешь? Человек человеку - волк. И есть моя стая, а есть чужаки. И плевать, что на человека быть похожим перестану: бить буду, убивать, глотки рвать буду - главное, чтобы моя стая цела была. Ради этого и стоит жить.
        Мародер натянул на голову противогаз и, скрипнув зубами от боли, двинулся прочь.
        Карина проводила взглядом фигуру мужчины.
        - Ты собираешься идти со мной или нет? - не останавливаясь, задал он вопрос и, на секунду обернувшись, добавил: - Это твой последний шанс.
        «Он, верно, думает, что без него мне не выжить, - пронеслось в голове у девушки. - Или он и правда хочет, чтобы я шла с ним?»
        - Думаешь, что я погибла бы, если бы не ты? - спросила Карина, двигаясь за ним. - Сколько раз за сегодня я могла погибнуть, если бы не твое вмешательство?
        - Один раз, - глухо прозвучал его голос, мародер успел уйти довольно далеко по коридору. - В любом случае, погибнуть больше, чем один раз, очень сложно.
        Карина не могла этого видеть, но почему-то была уверена, что Нель в тот момент улыбался. Хотя до этого она видела на его лице только одну эмоцию - ярость. В тот самый момент, когда бандит затащил ее в кабинет смотрящего.
        Девушка не понимала, почему он так разозлился? Из-за того, что весь его план полетел к чертям из-за нелепой оплошности? Или, может быть, из-за того, что считал Карину своей? Было это игрой на публику или он действительно что-то чувствует?
        Да и умеет ли он хоть что-то чувствовать?
        Наверное, люди после Войны привыкли жить и любить быстро: на ухаживания банально не хватало времени, ведь в любой момент они могли погибнуть. По той или иной причине. Особенно мародеры, которым приходилось рисковать жизнью намного чаще остальных.
        Вопросы мучили Карину. После увиденного в переходе на «Электротехников» в душе ее проклюнулся робкий росток любопытства. Но сильнее всего ее мучило другое.
        Как назвать то чувство, которое она испытывает к Нельсону?
        Коридор разделился на две ветви, которые расходились в противоположные стороны. Нель уверенно свернул налево, лаз постепенно сужался…
        «Откуда он знает, куда идти? Значит, Нельсон уже бывал в здешних местах, значит, знаком и с этими коридорами, и с их обитателями?» - снова спросила сама у себя Карина.
        Девушке стоило признать, что если бы не мародер, то она определенно заблудилась бы в кишках трупа Автограда. Нель же вел ее, ничего не поясняя, выбирая направления то ли по памяти, то ли следуя наработанному за годы чутью.
        Еще через два поворота они снова оказались в канализации: коллектор практически такой же, как тот, в котором они видели разрушенную крепость. Разве что здесь не было запаха смерти и страха, которые навсегда въелись в бетонные стены его собрата.
        Рев неизвестной твари, полный ненависти и боли, раздался откуда-то издалека, отдаваясь от бетонных стен коллекторов и постепенно затухая. Мародер тут же замер и обратился в слух, жестом приказав девушке сделать то же самое.
        Через пару секунд рев повторился, но теперь он звучал с противоположной стороны и гораздо ближе. Нельсон огляделся и указал на небольшую нишу в стене, как раз на уровне сидящего на корточках человека.
        - Туда! Живо! - приказал он, после чего сам поспешно выполнил свое же указание.
        Два тела, мужское и женское, едва уместились в эту нишу, непонятно с какой целью здесь выдолбленную.
        На мгновение в коллекторе воцарилась полная тишина, но через несколько секунд ее нарушил едва слышный звук цокота когтей о бетон, который становился все громче и громче.
        Он приближался со стороны Орловки, и буквально в течение минуты твари сплошной волной заполонили коллектор. При этом двигались они, не касаясь пола, используя в качестве опор растрескавшиеся стены и потолок.
        Выглядели животные как помесь летучих мышей и крыс: недоразвитые крылья, не способные поднять в воздух немаленькие тела, длинный хвост, который они использовали в качестве еще одной конечности. С оскаленных зубов брызгали капли слюны.
        Нельсон лежал на спине, рассматривая тварей, шерсть на брюшках которых светилась зеленым цветом. Стая двигалась непрекращающимся потоком, и ни одна из тварей не обратила внимания на лежавших в нише людей.
        Этот бесконечный поток мутантов напоминал Нельсону то ли семью муравьев, то ли пчелиный рой, рвущийся куда-то по зову матки. Может быть, он и не был так уж далек от истины: двигаясь на далекий зов, они абсолютно ни на что не реагировали, натыкались на стены, друг на друга…
        После того как волна схлынула, Нель некоторое время продолжал лежать на месте, тупо смотря в потолок ниши и выжидая, не пройдут ли отставшие. Но, видимо, отстающих в стае не держали. Слабых либо выгоняли, либо они оказывались кормом для сильных.
        Прямо как у людей.
        - Что это было? - раздался шепот девушки над его ухом. - Почему эти… твари… так бежали?
        Нельсон достал из кармана разгрузочного жилета небольшую оранжевую коробочку, щелкнул застежкой, открыл.
        - Это был зов, - ответил мародер. - Крысы слышат его и бегут, ничего не замечая.
        - А если бы мы не успели спрятаться? - снова задала вопрос девушка.
        - Тогда нас разорвали бы на куски, - ответил Нель, копаясь пальцем среди пеналов с таблетками. - Ничего не мешает им подкрепиться прямо на ходу… Вопрос только в том, что они делали снаружи…
        - А ты не знаешь этих мест? - встревоженно спросила Карина.
        Нельсон, задрав маску противогаза, проглотил какую-то таблетку и протянул пенал девушке, после чего посмотрел на нее насмешливым взглядом.
        - Ты серьезно? - спросил Нель. - Единственное, что здесь можно знать, - это расположение коридоров и коллекторов. Остальное меняется каждый день: твари грызутся за территории так же, как и мы, иногда потолок обваливается, там, где ближе к поверхности. Бывает, и люди лезут. Огораживают коридоры под склады или грибные фермы, например.
        Девушка, приподняв маску противогаза, положила белый кругляш себе на язык, после чего вопрошающе посмотрела на мародера.
        - Цистамин, - пояснил тот, забирая пенал. - Радиопротектор. Нам сейчас придется на поверхность идти.
        - А почему мы, когда в первый раз поднимались, ничего не приняли? - недоуменно спросила девушка, с трудом проглотив слюну и поморщившись: лекарство, растворяясь во рту, очень сильно горчило.
        - В городе не так уж и сильно фонит: защитного костюма, в общем-то, достаточно. А здесь уже не совсем город… Я тебе так скажу: до Войны лично мне и в голову не приходило забираться в такие дебри. - Нель запрокинул голову и с горьким сожалением добавил: - Хотя мне тогда много что в голову не приходило…
        Некоторое время они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и хотя Карина не понимала, чего ждет мародер, она была совсем не против этого. Не удержавшись, девушка протянула руку и сжала ладонь Нельсона, удивляясь, какие же на самом деле у него большие пальцы.
        - Прости меня, - едва слышно прошептала девушка. - Я была не права. Ты не плохой человек… Ты ведь просто не можешь по-другому…
        Нельсон грубо вырвал свою руку и выкарабкался из ниши, включив налобный фонарь. Весь пол был в люминесцирующей слюне и испражнениях: нужду твари справляли прямо на ходу.
        Щеки девушки залило краской. Пренебрежение мародера глубоко оскорбило ее, хотя минуту спустя она уже думала, что Нель просто не заметил или не понял ее движения.
        Радиометр громко защелкал, сигнализируя о повышенном фоне, и Нельсон тут же выключил звуковое оповещение. Здесь царство тьмы и тишины, здесь царит звук падающих капель воды и кромешная темнота.
        - Поверхность близко, - напряженно протянул Нель, качая головой. - Приготовься. Там хрен знает что может быть…
        Мародер взял автомат наизготовку и свернул в одну из труб, ведущих в сторону от основного коллектора. Насквозь проржавевшая металлическая конструкция двигалась под уклон, в стены были вбиты металлические скобы, но браться за них Нель не решился, опасаясь, что изъеденный коррозией металл не выдержит веса. Девушка же, наоборот, двигаясь за спиной Нельсона и с трудом держа равновесие, хваталась за каждую из скоб.
        Спутники понемногу продвигались вниз, откуда-то снизу уже был слышен плеск текущего ручья, однако кромешная темнота, едва-едва разгоняемая светом фонарей, мешала разглядеть, что там творится.
        Странное дело: вроде темнота - это всего лишь отсутствие частиц видимого света, но тем не менее она способна сгуститься настолько, что кажется вполне материальной. Будто все простыней из черной ткани накрыли.
        Мох покрывал нижнюю часть трубы плотным ковром, он скользил под ногами.
        Карина громко взвизгнула, споткнувшись обо что-то. Нель развернулся, краем глаза уловив, что этот предмет - бедренная кость. Скорее всего, человеческая.
        Крепления скобы со скрежетом оторвались от металла стены, и девушка полетела вниз, сбив Нельсона с ног. Проскользив на спине по мягкому мху, мародер потерял автомат и свалился на дно следующей трубы. Девушка упала еще удачнее: прямо на Нельсона, своим весом капитально вышибив из него дух.
        Кое-как сфокусировав взгляд, мародер посмотрел на просвет трубы, ведущий наружу. Когда-то он был закрыт решеткой, сейчас сорванной с насквозь проржавевших петель.
        Следы когтей на стенах грота, коряги, слабо светившиеся зеленым в темноте, две большие кучи костей: и человеческих, и животных вперемешку. Обстановка могла многое сказать взгляду опытного человека.
        Мародер был достаточно опытным. И в первую очередь обстановка говорила о том, что нужно было сваливать отсюда как можно скорее.
        Под его телом что-то зашевелилось, и через секунду стало понятно, что сваливать уже поздно.
        Оттолкнув Карину в сторону, мародер перевернулся на живот, ухватив тварь за хвост, который она уже тянула к девушке. Он оказался построен из нескольких хитиновых фрагментов, наподобие скорпионьего. Оканчивался хвост жалом: казалось, Нельсон может даже разглядеть на его кончике каплю яда.
        Резко согнув хвост, тварь притянула тело мародера к себе. Хитиновые щитки, покрытые уродливыми наростами, раздвинулись, обнажая опухшее синюшное лицо, когда-то определенно принадлежавшее человеку.
        Клешня со щелчком захлопнулась на предплечье Нельсона. Металлический щиток, вшитый в комбинезон, конечно, помешал твари отхватить руку, но в глазах мародера потемнело от боли, он громко взвыл. Синяк останется знатный.
        Схватившись свободной рукой, мародер с кряхтением потянул клешню в сторону. Мутант снова ударил хвостом, и жало просвистело в опасной близости от головы Нельсона. Сомневаться, сможет ли оно пробить резину комбинезона, Нель даже не стал.
        Сил явно не хватало: клешня захлопнулась намертво, тварь трясла ею, заставляя мародера орать от боли и не давая возможности высвободить руку.
        Нельсон свободной рукой выхватил из-за пояса нож и воткнул его между пластинами хитина, туда, где находилось мягкое мясо твари. С кряхтением он провернул нож и вогнал его еще глубже, пытаясь отсечь конечность, после чего рванул руку к себе, в третий раз вонзая запачканное зеленой кровью лезвие. Тварь заверещала по-человечески. Женским голосом.
        С хрустом клешня оторвалась, из обрубка потекла зеленая жидкость. Теперь же разжать хитиновый зажим для мародера не составляло никакого труда: будто сама собой клешня свалилась на землю, а Нель уже через секунду бросился в атаку.
        Он наконец смог толком разглядеть мутанта: человеческое лицо под двумя мощными хитиновыми щитами, длинное тело с пятью парами членистых ножек, пара клешней, одну из которых ему уже удалось оторвать, и хвост, как у скорпиона. Тело покрыто наростами, кое-где его покрывает вездесущий мох.
        Нельсон сделал выпад рукой с ножом, а левой нашарил в кобуре на боку пистолет. Автомат потерялся при падении. Потерялась и девушка… На секунду мародеру в голову пришла мысль, что Карина либо сбежала, струсив, либо удар оказался сильнее, чем он думал.
        Отбросив эти неоптимистичные мысли, Нель врезал рукояткой пистолета по голове твари. Один раз, второй, третий. Удар хвоста, к счастью, не пробившего плотную резину Л-1, оттолкнул мародера в сторону, но Нельсон смог удержаться на ногах и, перехватив нож обратным хватом, бросился вперед.
        Мутант атаковал единственной оставшейся клешней, на этот раз намереваясь перекусить шею мародера. Нельсон уклонился и с громким криком вонзил нож в сочленение клешни, где тот и застрял.
        Тварь снова заверещала, но крик ее прервал грохот пистолетного выстрела, оглушительно прозвучавший в замкнутом пространстве грота. Мутант заткнулся, но способности к сопротивлению не потерял, снова ударив мародера заклиненной лезвием клешней, как молотом. Но слабо, даже с ног сбить не смог.
        Нельсон методично выпустил весь магазин, превратив голову твари в зелено-красную кашу из мозгов и осколков костей. Даже после этого конечности и хвост продолжали подергиваться, но в таком состоянии мутант опасности уже не представлял.
        Развернувшись, мародер увидел девушку, которая лежала на том же месте, куда он ее оттолкнул. Два шарка - небольших мутировавших рачка размером со взрослую крысу - трепали резину защитного комбинезона.
        Откинув одного из них в сторону пинком, а второго с хрустом вдавив подошвой в сочную глину грота, мародер наклонился над девушкой. Грудь ее мерно поднималась и отпускалась: значит дышит. Жива.
        Сотрясение мозга от удара? Обморок от страха?
        Что вообще с ней?
        Нель скосил глаза на радиометр, который продолжал сигнализировать о повышенном фоне. Однако наплевав на это, мародер стащил с головы девушки противогаз и слегка похлопал ее по щекам. На секунду задумавшись, снял маску и с себя, нагнулся, вглядываясь в лицо девушки, бледность кожи которой достаточно быстро менялась на здоровый румянец.
        Крови на голове не было, зато на затылке бугрилась внушительных размеров шишка.
        - Значит, ударилась просто… - прошептал мародер, аккуратно прощупывая мягкий выступ чуть выше затылочных бугров.
        Как привести девушку в чувство, Нельсон не знал.
        Наклонившись чуть ниже, он всмотрелся в лицо Карины. Круглое, нос прямой, с небольшой горбинкой, тонкая ниточка губ… Красивой ее назвать нельзя, но симпатичная, этого не отнимешь.
        На мгновение в голову полезли глупые мысли. Может, как принцессу в сказке?
        Ресницы дрогнули, веки распахнулись, и желтые глаза Карины встретились с карими глазами мародера.
        - Понравилась? - спросила она хриплым голосом, слегка морщась от боли.
        Нельсон поспешно отвел взгляд, поднялся с корточек и вынул из уже знакомой девушке оранжевой коробочки еще одну емкость с таблетками. Лезть руками, испачканными в зеленой крови чудовища, девушке в рот мародер не стал - просто отдал весь пенал Карине.
        - Выпей одну, - приказал он, проигнорировав заданный вопрос. - Голова меньше болеть будет.
        - А что случилось? - все еще слабым голосом спросила она, с трудом цепляя пальцами в защитных перчатках крышечку пенала. Положив одну таблетку в рот, добавила: - И откуда эта зеленая дрянь?
        - Ударилась, - односложно ответил Нель. Оглядевшись, на секунду задумался, но все же подал Карине руку. - Зеленая дрянь - кровь мутанта. Вон, посмотри, лежит.
        Девушка встала с земли, опершись о руку Нельсона, и подошла к только что убитой твари. Издалека ее можно было принять за кучу коряг. Идеальная маскировка среди разбросанных по полу грота камней и кусков дерева.
        - Ты раньше видел такое? - спросила Карина.
        Нель посмотрел на потолок и громко вздохнул, покачав головой. Мол, многое видел, но такого не приходилось.
        - Человеческий череп? - задала еще один вопрос девушка. Присев на корточки, она найденной рядом палочкой копалась в кровавой каше, оставшейся от головы твари.
        - Да, - раздраженно ответил ей Нель, удивляясь тому, как она вообще смогла хоть что-то разобрать в этом месиве. - Она когда-то была человеком. Как и девяносто процентов других мутантов были людьми. Остальные, наверное, получились из собак, котов и птиц.
        Девушка развернулась и поглядела на Нельсона. Тот продолжал смотреть на черную землю потолка грота, покрытую толстым слоем мха. Именно мох-то и укреплял ее, не давая обрушиться и похоронить под собой логово этого «водяного».
        - Даже выродки с «Электротехников» когда-то были людьми. Как и исламисты из «Ак мечети» или эти богатенькие ублюдки из-под мэрии. У них было детство, у них были матери. Они были людьми. Хотя, наверное, не у каждого из них были любящие матери… Вот так…

* * *
        - Извините, территория перекрыта из-за опасности террористического акта, - объяснил старший сержант парню, идущему под руку с девушкой. - Придется идти в обход.
        Милиция оцепила мэрию: сине-белые «газельки» патрульно-постовой службы, автомобили с красными крестами. На заднем плане суетились репортер с оператором, записывали сюжет для местного телевидения: прикрытие им решили обеспечить достойное, пройдет по местным каналам.
        Заснимут, как выносят липовую бомбу, кого-нибудь пообещают приставить к награде. Как будто это еще будет нужно.
        Автомобиль остановился на обочине, отец тут же вышел из него. Открыл дверь для матери, отстегнул ремень на детском кресле Карины.
        - Палитра? - спросила женщина, покинув автомобиль.
        Торговые центры в крупных городах чаще всего похожи один на другой: одинаковые квадратные коробки, много стекла и освещения в оформлении.
        Муж ничего не ответил ей, вытащив девочку из автомобиля. Та терла кулачками заспанные глаза: почти что три часа дороги, тут и не только ребенок заснет.
        От оцепления отделился один из милиционеров и двинулся к «Ауди», видимо, собираясь сообщить, что парковка запрещена, но наткнулся на раскрытое удостоверение мужчины. Несмотря на то, что над городом была глубокая ночь, фонари давали достаточно света, чтобы сержант смог разглядеть написанное там и свериться со списком.
        - Уходите в подполье? - усмехнувшись, поинтересовался он.
        - Видимо, да, - ответил ему Марат, кивнув.
        - Проходите, - милиционер козырнул мужчине.
        Тот двинулся к зданию мэрии, пропустив перед собой жену, тащившую Карину за руку.
        Вот так вот. Ни званий, ни имен. Ни лишних глаз, ни ушей. Сложно обеспечить абсолютную секретность в центре достаточно большого города, но это им удалось.
        - Ты уверен, что это необходимо? - спросила мать девчушки у мужа.
        Тот стащил с рук перчатки из отлично выделанной тонкой кожи и потер кулаками лицо. Спать хотелось неимоверно, но сегодня, видимо, уже не придется…
        - Уверен. Идем. - Мужчина подхватил дочь на руки.
        - А как же родители? - спросила женщина.
        Девочка сонно осматривалась вокруг, разглядывая огни проспекта, свет люстр, горящих в окружающих мэрию домах, темные фигуры кустов. А через секунду, почувствовав себя в безопасности на папиных руках, закрыла глаза и заснула: эта способность моментально засыпать сохранилась у нее и во взрослой жизни…
        - Родители… - протянул мужчина это слово, будто пробуя его на вкус. - Твои, скорее всего, выживут. Я думаю, что места, где тайга в тундру переходит, бомбить не будут. Незачем им это.
        - А твои? - Голубые глаза женщины смотрели на мужа с опасением. Прибежал, разбушевался, заставил уехать в другой город, ничего не объяснив.
        Хотя на самом деле он всегда был таким. Закончив военно-медицинскую академию, он достаточно быстро продвинулся по службе. Но естественно, что женщине как жене офицера пришлось некоторое время помотаться с ним по необъятной Родине. Как оказалось, не такой уж и необъятной…
        - Ну и хрен с ними. Все равно ничего хорошего от них не видели… - Сплюнув на землю, Марат повторил: - На хрен.
        Женщина закрыла глаза: уж слишком злыми показались ей слова мужа.

* * *
        - Ты хоть во что-то веришь? - закричала девушка. - Есть у тебя хоть что-то святое, отморозок ты чертов?
        Карина продолжала что-то орать мародеру, на секунду ему показалось, что сейчас она бросится на него или поднимет оружие и выстрелит, но она продолжала сидеть на коленях перед убитым мутантом и кричать что-то невразумительное.
        Мародер натянул на лицо противогазную маску и шагнул в сторону большой металлической трубы, ведущей прочь из грота.
        - Святое? - спросил мародер, двигаясь прочь. Негромко, так, что едва было слышно, но этим вопросом он сумел заставить девушку замолчать. - Что может быть святого у мародера?
        Старые святыни были осквернены: в храмах, музеях, библиотеках теперь логова мутантов - новых хозяев земли, которые пришли на замену отжившему свое человеку.
        Все, что еще не осквернено, в скором времени развалится на части из-за отсутствия ухода и немилосердных природных условий.
        Все общечеловеческие святыни: семья, дружба и любовь - также отжили свое. Они выброшены на свалку истории, сгорели в термоядерном пламени Войны. Дети убивают родителей, родители продают своих детей за кусок хлеба. Сегодня кто-то клянется тебе в верности и вечной дружбе, завтра же сдаст кому-нибудь за горсть патронов к автомату, за миску похлебки.
        Женщины продают себя, чтобы выжить, мужчины покупают. Тех, кто лучше выглядит, - дороже, страшненьких, ясное дело, подешевле. Хотя дело-то не во внешности, дело на самом деле в умении.
        Все, что тогда, в прошлой жизни, было редкими исключениями из правил, вызывавшими «шок общественности», стало нормой. Обыденностью. Такое происходит сплошь и рядом.
        - И твоих выдуманных святынь тоже больше нет, - ответил Нельсон девушке. - И ничего нет, понимаешь? Мы либо уже мертвы, либо близки к этому.
        - А зачем тогда бороться? - все так же громко спросила Карина. - Зачем идти куда-то, кого-то спасать?
        - Пусть эти суки сдохнут сегодня. А я завтра. Это все, чего я хочу.

* * *
        Спутники двигались мимо рядов практически одинаковых гаражей, выглядевших как выложенные друг за другом спичечные коробки. Истерика Карины закончилась, стоило мародеру ответить на ее вопросы. Она молча двигалась вслед за Нельсоном, злобно сжимая и так не особо пухлые губы.
        Им пришлось перебраться через небольшой ручей, после чего перейти через трамвайные пути, которые вели в пригородный дачный поселок. Оба раза радиометр щелкал и высвечивал пугающие цифры. Оба раза мародер поторапливал девушку - ему хотелось свести и так кратковременное воздействие до минимума.
        Фон здесь был выше, чем в остальном городе. Воронка на месте ТЭЦ и завода двигателей была видна отсюда невооруженным взглядом. Было видно даже рухнувшую полосатую трубу на фоне бетонного крошева от горизонта до горизонта.
        Вскоре гаражи скрыли эту картину от взглядов спутников. Мародер и Карина шли мимо одинаковых металлических дверей. Некоторые были варварски взломаны, другие - аккуратно вскрыты. Правда, непонятно, что собирались найти в них взломщики. Нетронутую машину? Так машина сама по себе бесполезна, главное - топливо, а за двадцать лет любой склад горючего превратился в кучу канистр и цистерн, заполненных парафином и осадками.
        Так уж получилось: когда люди только-только спустились под землю, покинуть город не давал высокий уровень радиации. А когда он более или менее спал, поверхность захватили мутанты. А теперь машины абсолютно бесполезны, пусть и стояли двадцать лет в гараже.
        Одни из тяжелых ворот были открыты настежь. Три обглоданных временем и зверьем скелета скалились из темноты белыми зубами. Любопытство заставило Неля повернуть туда, осветив темноту лучом налобного фонаря.
        Кости сломанные, как будто люди погибли в драке. Рядом лежали и орудия убийства - два перемотанных изолентой куска арматуры и тяжелый газовый ключ. Наклонившись над скелетами, мародер поворошил кости и извлек лопаточную кость.
        - Видишь эти бугры? - спросил мародер у девушки. - У нормального человека их быть не должно.
        - А остальные кости человеческие?
        Мельком оглядев кучу костей, Нельсон положительно кивнул, после чего встал и двинулся в глубь гаража, где ровными кучками лежали пожелтевшие картонные упаковки с изображениями различных электронных устройств: от смартфонов и GPS-навигаторов до ноутбуков последних моделей.
        - Мародеры, - пояснил Нель, взяв одну из коробок с изображенным на ней обкусанным яблоком. - В принципе, логично: сперва же никто не понял, что государство рухнуло. А такие устройства раньше стоили очень и очень дорого… По крайне мере, я позволить себе такую штуку не мог.
        Сняв крышку с коробки, мародер вынул из нее пластиковую коробочку поменьше и сжал в руке, нажимая на небольшую кнопку на верхней грани. Через секунду корпус треснул под пальцами Неля, и из него потекла какая-то жидкость.
        - Мать! - ругнулся Нельсон, отбрасывая телефон прочь. Сдохший аккумулятор протек ему на перчатку, он судорожно схватил с пояса флягу и, зажав ее под мышкой, свободной рукой свинтил крышку.
        - А откуда наросты? Ну, на костях, - полушепотом спросила девушка. После своей истерики в гроте она вела себя подозрительно тихо: то ли голос пропал, то ли стало стыдно за это бурное проявление эмоций.
        - А хрен его знает, - ответил мародер, сосредоточенно смывая электролит водой из фляги.
        Глава 11
        Полный контроль
        Наполовину обрушившийся мост через Мелекеску являл собой удручающее зрелище: то тут, то там торчали куски проржавевшей арматуры, дорожное полотно превратилось в кучи асфальтовой крошки, большая часть металлических ограждений рухнула вниз в воду.
        Мародер не видел в этом абсолютно ничего удивительного - время, погода, коррозия, отсутствие обслуживания. В общем, обрушение моста было предсказуемо.
        Под утро снова похолодало, но не настолько, чтобы вода замерзла: медленное течение реки продолжало свое движение. С другой стороны, даже если там стоял бы лед сантиметров в тридцать толщиной, мародер не рискнул бы переправляться пешком.
        Рыба - она и до Войны бывала крупной и сильной, а уж сейчас, когда птицы выросли до размеров хорошего внедорожника… Как-то не радовала мародера перспектива оказаться утянутым в воду.
        Кое-где железобетонные опоры не выдержали груза времени и рухнули в воду. Значило это только одно - скоро та же участь постигнет и остатки этой конструкции. Значит, прямого пути на ГЭС больше не будет и придется переходить через другой мост, сразу за Орловским кольцом. И давать крюка километров в пять.
        А в те места мародер не забирался уже несколько лет.
        - Что за переход? - спросила девушка, указав на уходящую вниз лестницу.
        - «Бумажников», - поморщившись от того, что его отвлекли от мыслей, ответил Нель. - Заброшенный. Герма открыта, кто там сейчас живет… Не знаю. И выяснять желания нет, если честно.
        Внезапно на мародера навалилась странная апатия. Боль в голове, только что ритмично пульсировавшая в такт бьющемуся сердцу, притупилась, но облегчения это не принесло. Нельсон понял, как сильно он устал, и больше всего ему хотелось бросить все и завалиться куда-нибудь спать. Можно даже прямо здесь, на обочине.
        - А почему бросили? - спросила девушка, никак не желавшая успокоиться. - Что-то не так с защитой?
        - Да не совсем. Все вроде нормально было… Там шарки заползали… Черт знает как, то ли через вентиляцию, то ли через еще что… Ну, рачки маленькие, они не опасны, наоборот, их даже разводят и жрут в некоторых переходах.
        Паузы между предложениями становились все продолжительнее и продолжительнее, а головная боль исчезла совсем. Это было странно: таблетки, которые Нельсон принял чуть раньше, с ней не справились, а сейчас она утекала сама по себе, будто кто-то открыл сток в наполненной водой и пеной ванной.
        Нель почувствовал необходимость срочно на чем-нибудь сосредоточиться. Он огляделся. Небо постепенно начинало светлеть, темная и беззвездная послевоенная ночь уступала место промозглому и пасмурному утру. В очередной раз попытавшись посмотреть на часы, Нель наткнулся на пустоту и про себя выругался: забрали же.
        Сколько времени - он не знал. Ощущение тревоги, зревшее где-то в глубине души, становилось все сильнее.
        Прикинув, мародер решил, что все же лучше поторопиться, и ускорил шаг. Девушка двинулась за ним. Разбитое асфальтовое полотно моста приближалось.
        - Так что с мутантами-то? - снова отвлекла его девушка. Подумав, она пояснила: - С переходом.
        Нельсон удивился тому, что она задает так много вопросов. Это было странно, вроде как раньше она не была такой разговорчивой…
        - Да люди сами разбежались кто куда… Шарки-то - они неопасные совсем. Ну, знаешь, как пауки до войны жили… Они человека скорее как гору воспринимают. Или как дерево. Страх - он сильнее, чем все остальное…
        Мародер в очередной раз замолчал и огляделся. Купола храма преподобного Серафима Саровского ярко блеснули, навевая тревожные мысли о скором рассвете.
        - Так ты же говоришь - неопасные… - протянула Карина, ошалело вертя головой. Ей тоже что-то не давало покоя. - Фонили они?
        - Как и все, что с поверхности притащили. Естественно, фонили. Да и сама представь: просыпаешься ты оттого, что тебя теребит…
        Мародер замолчал и снова принялся разглядывать окрестности. Что-то в окружающем пейзаже ему не нравилось, что-то навевало тревогу, еще не успевшую перерасти в страх, но уже достаточно сильную.
        Разлив реки, высотки ГЭС на другом ее берегу, проржавевшие до дыр остовы машин. Все серое и унылое в предрассветных сумерках…
        Повернув голову, мародер снова посмотрел на храм: небольшое строение из белого камня, которое практически не изменилось после Войны. Как стоял до Войны, своей уверенной громадой внушая веру в завтрашний день, так и стоит. Даже купола не провалились еще, как новые почти - блестят.
        На другом берегу высилась мечеть. Ее купола, естественно, не блестели: строили их без позолоты, из зеленой черепицы. Красивое, утонченное здание, с изящным минаретом, больше похожим на шпиль.
        Не глядя, мародер расстегнул застежку одного из карманов разгрузки, вытащил из него аптечку, и только после этого опустил взгляд. В огромной из-за перчаток защитного костюма ладони лежала небольшая серая коробочка…

* * *
        Девушка шла следом за мародером, рассматривая рюкзак, висевший на его широченной спине. Мысли путались. Последний день включал в себя слишком много событий, слишком много слов, которые часто противоречили друг другу.
        Она думала о Нельсоне. Верил ли этот человек в то, что говорил, или просто притворялся в надежде, что это поможет ему прожить немного дольше?
        Нель обернулся и ткнул ей под нос уже знакомую девушке коробочку, в которой хранил лекарства. Карина отпрянула, испугавшись неожиданно резкого движения, но он будто не заметил этого. Да и непонятно было из-за противогаза, что думает человек, когда не видишь его лица.
        - Какого она цвета? - прорычал мародер, в глазах которого в очередной раз за эту долгую ночь плескалось безумие. - Какого?!
        - Серого! - поспешно ответила Карина чуть ли не крича. Она не выносила, когда на нее повышали голос. Ни мать, ни отец себе этого не позволяли.
        - Мать! - выругался Нель, отшвырнув аптечку прочь. Пластик треснул, на асфальт посыпались тюбики и пеналы с таблетками.
        - Что случилось? - все так же ничего не понимая, спросила девушка.
        - А то, что она на самом деле оранжевая! - прошипел Нельсон, оглядываясь вокруг.
        Серые многоэтажки, серая мечеть, серые глаза девушки, серые остовы автомобилей. И только купола храма сверкали медью и золотом, как в самые солнечные дни…
        Нельсон развернулся и широким шагом двинул прочь по мосту. Пластик аптечки хрустнул под тяжелым ботинком, но мужчина будто бы и не заметил этого.
        Девушка осталась на месте, рассматривая то, во что превратилась коробочка с лекарствами. В глазах ее стояли слезы, она никак не могла понять, что происходит. Испортил нужную вещь, накричал ни за что, да еще и ничего не объясняет!
        - За мной! - проревел мародер, не оборачиваясь: его взбесило то, что не было слышно звуков шагов Карины. А через секунду биение собственного сердца заглушило все звуки.
        Раскачивающейся походкой он шел прочь, по-прежнему борясь с желанием развернуться и еще раз посмотреть на сверкающие купола и восьмиконечный крест над ними.
        Идти с каждым шагом становилось все тяжелее и тяжелее, легкие спирало от недостатка кислорода, и очень сильно хотелось сорвать с лица надоевший противогаз и бросить его с моста.
        Мародер сжал руки в кулаки и мысленно сосчитал до десяти. Стало немного легче.
        За перилами моста лениво разливалась река. Берега оказались заболочены, уровень воды стал гораздо ниже, чем до Войны, но ее черная поверхность покрывалась рябью, маня вниз и обещая показать неизведанные глубины.
        На секунду остановившись, Нель посмотрел вниз и уже не смог оторвать взгляда.
        Изуродованный труп двигался по поверхности воды. Возможности рассмотреть с такого расстояния, кому он принадлежал, не было. Хотя в воде мертвецы разлагаются гораздо медленнее, чем на воздухе и, скорее всего, вблизи можно было бы узнать существо, которое нашло свой покой в речной воде.
        А через секунду тело исчезло, как будто его и не было: только зев небольшой воронки на несколько секунд раскрылся на водной глади.
        Это заставило мародера встряхнуться.
        Он повернул голову и увидел, как Карина перебирается через перила, несомненно, собираясь прыгнуть вниз. Эмоции в голове как отключили: он абсолютно безучастно рассматривал, как девушка запрокидывает вторую ногу и вот уже стоит на небольшом участке дорожного покрытия, держась за бортик.
        Он попытался разжать кулаки, но не смог, будто полностью потерял контроль над телом. Попытался стиснуть зубы, моргнуть - ни одна мышца его не слушалась.
        «Через секунду девушка исчезнет в воде. Ее предсмертный крик будет преследовать тебя вечно, - раздался в голове у Нельсона голос, заглушая биение сердца. - Оно тебе надо, человек?»
        А через секунду голова снова взорвалась болью, и каждую миллисекунду на разные голоса в ней звучал только один вопрос.
        «Задумайся, - продолжил голос. - У тебя в голове растет то, отчего ты разложишься заживо в течение месяца. И все равно ты идешь спасать незнакомых тебе людей? В чем твоя проблема, мародер?»
        Нельсон попытался сделать шаг вперед, изо всех сил напрягая мышцы. Тело по-прежнему не слушалось, время утекало, как песок сквозь пальцы, еще немного - и Карину уже не спасти.
        «Ты силен, человек, - в голосе появились нотки, похожие на уважение. Если, конечно, существо, которому он принадлежал, могло испытывать такое чувство. - Но все же задумайся. Может быть, дело в том, что ты не смог спасти того, кто тебе действительно важен? Или ты предпочитаешь делать, прежде чем думать? Или не думать вообще, чтобы не жалеть и не разочаровываться?»
        Нельсон судорожно втянул в себя воздух, который казался плотным, как вода. Может, это были фантомные ощущения, но ему казалось, что подошва немного оторвалась от асфальта.
        «Почему ты не хочешь задуматься?» - Голос в голове потерял всю «человечность», теперь он казался чем-то вроде змеиного шипения.
        - Оно мне нахрен не надо! - взревел Нель и, хрипя от натуги, разрывая мышцы и сухожилия, сделал один-единственный шаг вперед.
        Рука Неля успела сомкнуться на лямке рюкзака Карины за секунду до того, как та сделала роковой шаг вниз. Потащив ее назад, мародер схватил девушку за плечи и вытянул обратно на мост.
        - Летать… - прошептала она, даже не пытаясь отбиваться от мародера. Зрачки были расширены, лицо озаряла улыбка.
        - Добро пожаловать обратно, - прокряхтел Нельсон, закидывая тело девушки на плечо. Усмехнулся, как делал это, когда знал, что никто не видит, и добавил: - На грешную землю.
        В его голове все еще звучали последние слова, которые успел произнести голос.
        «Ты еще вернешься, и мы поговорим».

* * *
        После того как купола скрылись из поля зрения мародера, идти стало намного легче. Опасения, что прямая дорога на Новый город накроется из-за обрушившегося моста были лишними - теперь Нель точно этим путем не пойдет и никому не посоветует.
        Менталы - твари, при встрече с которыми выживали единицы.
        Никто не знал, как выглядят эти монстры, и никто не знал, как именно они влияют на мозг человека, делая из него послушную марионетку. Они были способны получить полный контроль над своими жертвами. Ненадолго, конечно, но этого было достаточно.
        Сам Нельсон, к своему счастью, до сих пор не встречался с этими тварями. Однако один из бывших мародеров на «Райисполкоме», не верить словам которого оснований не было, рассказывал, что менталы сначала действуют незаметно, подтачивая ясность сознания человека, после чего резко берут над ним контроль. Сам он чудом выжил: паника победила внушение и ему удалось сбежать… А вот напарнику его повезло гораздо меньше: он расколотил свой череп об асфальт, и что самое страшное - при этом не кричал от боли, а наоборот, радостно смеялся и распевал во весь голос песни.
        Время безнадежно утекало прочь, уходило с каждым вдохом. Девушка никак не могла очнуться: видимо, уж очень сильно ее придавили. Нельсон продолжал тащить Карину на плече, пока окончательно не выдохся, после чего положил бесчувственное тело на одну из полусгнивших деревянных лавок, а сам уселся рядом.
        Постепенно стали снова различаться цвета. Он огляделся вокруг: дома серые, машины серые, но на периферии поля зрения забрезжил красный рассвет. Уже лучше.
        Звук выстрелов, раздавшийся совсем недалеко, заставил Нельсона встать и снова взвалить девушку на плечо. Сомнительно, чтобы случайно еще у кого-то оказались дела на ГЭС и он просто так решил проследовать тем же путем, что и Нель.
        Лучше было убраться куда-нибудь. аа еще лучше скрытно понаблюдать, чтобы узнать, кто там шумит. Приняв решение, мародер включил налобный фонарь и зашагал к ближайшей подъездной двери.
        Подвал встретил его бурыми наростами мха и клубами плесени, витавшей в воздухе. Воздух втягивался через фильтр с трудом, стекла противогаза запотели: нужно было все же немного задержаться и натереть стекла мылом, а не бежать из канализации, как от огня…
        Содрав с маски кусок плесени, мародер сделал шаг вперед. Под ногой что-то лопнуло: Нельсон опустил взгляд, с трудом разглядев растоптанную шляпку гриба. Мужчина двинулся дальше, топча мох и грибы.
        Поднявшись по лестнице на третий этаж, мародер потянул на себя ручку двери, та оказалась не заперта. Окна одной из комнат выходили на проспект, давая Нельсону хороший обзор. Он мельком заглянул в остальные помещения квартиры, проверяя их на предмет живности, не забыл даже санузлы и небольшую кладовку.
        Нигде не было ни мха, ни плесени, только толстый слой пыли покрывал мебель и полы. Окно было проклеено, предметы интерьера завернуты в толстый слой полиэтиленовой пленки: все согласно старым инструкциям. Люди приготовили квартиру, чтобы вернуться, и уехали.
        Почему только дверь не закрыли?
        Нель положил девушку на пол, прислонив ее спиной к стене, а сам подошел к окну. Ножом разрезал клейкую ленту и выковырял вату. Щеколду намертво заклинило, мародеру пришлось выломать ее тем же самым ножом, что было достаточно просто: гвозди проржавели насквозь.
        Распахнув окна, он оглянулся на девушку и наконец смог разглядеть то, что лежало на диване: скалящийся желтыми зубами скелет, завернутый в полуистлевшее клетчатое шерстяное одеяло.
        Значит, не уехали. Ошибочка вышла.
        Проглотив комок, внезапно появившийся в горле, мародер пошел к Карине. Он громко позвал ее, довольно сильно потряс за плечи: срывать маску, чтобы похлопать по щекам или дать воды, не решился. Наивно было полагать, что девушка очнется от тряски. Она же не пришла в себя, пока он волок ее бесчувственное тело через половину поселка…
        Прекратив напрасную тряску, Нель стал бить ладонью по резине противогаза, с каждым разом все сильнее, и в конце концов перешел на полноценные оплеухи.
        От одного особенно сильного удара голова девушки запрокинулась назад, и Карина ударилась затылком об стену. Судорожно вдохнув воздух сквозь фильтр противогаза, девчонка стала вырываться.
        - Очнулась? - спросил мародер, крепко сжимая ее за плечи. Карина посмотрела на него безумным взглядом, а Нель почему-то с удовлетворением отметил, что зрачки одинаковых размеров. Значит, сотрясения все-таки нет, или есть, но незначительное. Еще раз встряхнув ее, он снова задал вопрос: - Очнулась?
        Тень осмысленности мелькнула в глазах Карины. Девушка потянулась рукой к маске, собираясь снять ее, но Нельсон успел перехватить ладонь, изо всех сил сжав в своей лапе.
        Боль подействовала отрезвляюще: взгляд прояснился. Видимо, Карина снова поняла, где находится.
        - Сиди тихо, хорошо? - попросил ее мародер, сам вернувшись к окну.
        Одного взгляда было достаточно, чтобы узнать своих новых знакомых: хай-тековые защитные костюмы, уверенная походка, модерновое оружие. Рейд-группа из бункера под мэрией. Еще одна.
        Сомнений в том, что ее отправили именно за ним, у мародера не было.
        - Значит, не хватило вам тех трупов, да? - спросил мародер, поднимая оружие. - Ничему жизнь не учит.
        С этой позиции можно аккуратно подстрелить одного или двух, после чего сбежать дворами. Если жизнь дорога - не пойдут за ним, вернутся в свой теплый и уютный бункер.
        Нельсон взял одного из бойцов на мушку, слегка прижал спусковой крючок. Легкое движение пальца - и смерть отправится в полет, вырвав еще одну душу, по чьему-то недосмотру не сгоревшую в атомном пламени.
        - Опусти оружие, дикарь, - раздался за спиной Нельсона напряженный голос.
        Мужчина медленно обернулся: Карина, снова в уверенной и твердой стойке бойца, только дуло карабина теперь направлено прямо ему в лицо.
        Даже если картечь не пробьет бронежилет, что уже сомнительно на таком расстоянии, ребра ему сломает. Стоило признать, что выхаркивать по кускам свои легкие мародеру не хотелось.
        - Они идут не за нами. Мы им не нужны. Просто опусти автомат, - продолжила девушка. Голос дрогнул, и она добавила: - Я очень сильно не хочу стрелять в тебя.
        - Вот, значит, как? - спросил Нельсон, снимая автомат с шеи и укладывая его на пыльный линолеум.
        Девушка расслабилась и едва заметно улыбнулась.
        А через секунду мародер бросился вперед, хватаясь за ствол «Сайги». Карина не успела отреагировать, как ствол уже смотрел в потолок, а запястье оказалось вывернуто под неестественным углом. Вспышка боли, удар, и мародер уже прижал девушку к стене, пережимая плашмя карабином ее шею, перекрыв дыхательные пути.
        Она рванулась один раз, второй, но длина рук Нельсона не позволяла Карине дотянуться до него, чтобы сделать хоть что-то.
        - Как ты с ними связана? - проревел мародер. Он наконец решил, что пришло время со всем разобраться. Нет больше смысла тащить с собой живую бомбу. - Скажи как, или я…
        - Или ты убьешь меня? - с трудом прохрипела Карина. - Давай. Ты только это и умеешь, ублюдок.
        Мародер стащил ремень карабина с плеча девушки и отшвырнул оружие прочь, после чего вытащил из кобуры на поясе пистолет. Рукоятка «ярыгина» легла в руку как влитая.
        - Давай убей меня, - выплюнула она. - Скольких ты убил? Ты хоть помнишь своего первого, а? Или ты начал убивать людей еще до Войны, вонючий дикарь?
        Остатки доверия рухнули к чертям. Полупридушенная девушка затравленно смотрела на Нельсона, расхаживавшего туда-сюда по квартире, тем не менее не теряя бдительности. Хотя боец из него в тот момент был никакой: руки попросту ходили ходуном.
        - Можешь назвать меня дикарем. - Нельсон гнусаво рассмеялся, смех из-за маски противогаза превратился в непонятное хрюканье. - Можешь звать ублюдком, мутантом. Но, по крайней мере, я не один из тех, кто бросил граждан своей же страны подыхать на поверхности. А потом гнить в переходах без надежды на спасение. - Слова мародера звучали одновременно серьезно и как-то по-детски, будто обвинения ребенка, которого забрали из детского сада позже, чем обычно. - Хорошо вам там, да? Вода горячая, люди чистые и приветливые, консервов каких угодно. Теплицы наверняка под землей, может, загоны для скота даже… - На секунду Нель остановился и пнул жалобно скрипнувший диван. Нельсон опустил взгляд и, покачав головой, добавил: - Хотя чего мне вас осуждать? Сам бы то же самое сделал.

* * *
        Испуганные, они жались друг к другу, будто птенцы. Здесь было два десятка детей от трех до семи и еще два десятка детей старше. Их вывели в этот зал под дулами автоматов пятеро мужчин, попытались было выстроить в ряд, но не смогли и бросили это дело, просто сбив ребят в толпу.
        Напротив детей стояли родители. Шеренга вооруженных солдат частично скрывала их от детей, но Карина видела все, что происходило в зале.
        Тогда девчонка еще ничего не понимала. Это позже старшие товарищи объяснили Карине, что произошло в тот день. Ей было очень сложно поверить им.
        Сложно было поверить, что ее мать - женщина с синяками и кровоподтеками на лице, в разорванной одежде, стоявшая в толпе таких же избитых людей, - могла быть одним из зачинщиков переворота.
        Сложно было поверить, что сдал ее властям отец Карины - мужчина, в медицинском халате поверх строгого костюма, с руками, привычными и к скальпелю, и к оружию.
        На его лице в тот момент не было ни следа эмоций, он стоял за спинами автоматчиков среди другой группы людей, одетых либо в классические костюмы, либо в военные мундиры.
        На ком-то были даже орденские планки, но ни медалей, ни орденов не было.
        - Марат, зачем? - внезапно спросила женщина. Она не кричала, не просила - просто задавала вопрос. Ее светлые волосы были растрепаны, а на макушке, слипшись с кровью, теряли свой цвет, превращаясь в бурую массу.
        Карие глаза отца Карины продолжали беспристрастно смотреть на происходившее. Он и не собирался отвечать.
        Из его группы сделал шаг вперед еще один человек. Он был главным в этом бункере, должность его постепенно потеряла свое значение, в скором времени превратившись в имя.
        Так его и называли - Мэр.
        - Мы дали вам шанс, - спокойно произнес Мэр. - Мы дали вам шанс укрыться от войны, спасти себя и детей. И чем вы отплатили нам? Вместо того, чтобы жить и работать, вы строили козни, желая перевернуть устоявшийся порядок. У меня нет другого способа, чтобы предотвратить хаос, который наступит после этого. - Он будто извинялся за то, что должно было произойти. - Я не могу оставить их в живых.
        Лицо матери, тело которой рвали автоматные очереди, еще долго стояло перед глазами Карины.
        Призрак матери в окровавленной одежде, со следами от пуль на теле еще долго являлся ей в ночных кошмарах.
        Призрак любящей матери.

* * *
        - Зачем тебя отправили со мной? - спросил мародер, остановившись посередине комнаты и снова посмотрев на девушку. - Зачем меня вообще выпустили из этого бункера, зачем дали устроить резню? Вам и своих людей не жалко?
        - Тебе нужно было просто пройти мимо, - ответила девушка, пожав плечами. - Вот и все. Выход на поверхность не охранялся, охранники получили нужные инструкции, всех остальных отправили вниз, слушать дебаты. Ты мог просто пройти мимо. Но нет, такие, как ты, не умеют действовать рационально. Чувства для вас превыше всего, месть - самое желанное, что может существовать на свете.
        - Мне ваш покойный безопасник уже рассказал, какой я дикарь, недочеловек и так далее, - отмахнулся от Карины Нельсон.
        Он ничего не чувствовал: ни угрызений совести, ни раскаяния. Народ из той рейдгруппы сам нарвался. А убив безопасника, Нель точно оказал большую услугу человечеству.
        С другой стороны, он не чувствовал себя санитаром леса. Мародер убивал не плохих, он убивал тех, кто встает у него на пути. Он не упивался убийствами, он просто делал то, что должен. И кошмары ему не снились. Вернее, снились, но убитые в них не являлись.
        Популяция начинает сокращать свою численность, как только начинают заканчиваться ресурсы в результате обострения конкуренции. Только здесь, в мире после Войны, ресурсов было полно, однако люди продолжали мочить друг друга. Такие вот неправильные популяции, такое вот неправильное животное - человек.
        Двуногое без перьев.
        - Меня это не интересует. - мародер сжал сильнее рукоятку пистолета и направил его в лицо Карины. - Мне нужно знать, зачем тебя отправили со мной.
        - Проследить… Узнать изнутри, как живут дикари. По моему рапорту вынесли бы решение, есть ли опасность для жителей бункера из-за ваших войн, не раскрыли ли вы нас… - Карина выдохнула. - К тому же я думала, что это будет интересно. Все-таки никто из наших не бывал в переходах.
        - Видимо, тебе уже не так интересно, а? Не нравится на поверхности? - спросил мародер у девушки. - И попутчик тоже не так нравится?
        - Знаешь, Нельсон, ты не самый отмороженный сукин сын из тех, что я видела за сегодняшний день, - парировала девушка. - Парни из перехода на «Электротехников» тебе сто очков форы дают.
        - Вот и надо было тебя бросить там, на «Электротехников», - помотал головой, после чего задумался.
        Медленно он разрядил пистолет и аккуратно положил его на пол. Решение было принято.
        - Пистолет оставлю здесь, карабин внизу, возле двери подъезда, - произнес Нель. - Если мозгов хватит, сможешь вернуться назад. Или добраться до этих, своих. Не бросят же они тебя. Только если назад одна пойдешь, то лучше найди место, где сможешь день переждать, под солнце не суйся.
        - А ты куда? - спросила девушка, но Нельсон уже не ответил.
        Он подобрал с пола автомат и карабин и широким шагом двинулся прочь из квартиры, стараясь не обращать внимания на взгляд желтых глаз Карины.
        Преследовать его девушка не решилась. И то хорошо.
        Мох и плесень принялись радостно колонизировать освободившуюся площадь: прихожая была практически полностью захвачена ими и даже на толстом проводе, свисающем с потолка и оканчивающемся разбитой лампочкой, уже висели слегка светящиеся в темноте плети.
        Мародер думал о последних словах Карины, обращенных к нему.
        На самом деле он такой же сукин сын, как и остальные. А имя этой суки - Война.
        Глава 12
        Совет
        Солнце медленно поднималось над городом. Небесное светило, которое раньше приносило радость и тепло, теперь несло только смертоносные лучи. Ультрафиолет-излучение с длиной волны до четырехсот нанометров. Гораздо сильнее, чем лампы, которыми для профилактики рахита облучают детей в переходах. Кроме ультрафиолета рос и радиационный фон. Но мародер не боялся излучения, опасения у него вызывали мутанты, дневные твари, о которых он не знал абсолютно ничего. Нель прислонил карабин Карины к стене, сбоку от двери подъезда, а сам быстрым шагом двинулся прочь.
        Было гадко, противно, преследовало ощущение, что он бросил девушку умирать. Пожалуй, пристрелить ее самому было бы гораздо милосерднее и безболезненнее для нее.
        За полчаса, которые оставались до того, как окончательно рассветет, никуда она не доберется. Лучше всего для нее было бы забиться в ванную, забаррикадировать дверь и завалиться спать до ночи. Правда, сомнительно, что девчонка до этого додумается.
        Тем не менее многое в этой ситуации не давало мародеру покоя и требовало разъяснений, которых Нель вытребовать у девушки не успел.
        Куда двигался отряд разведчиков, которых он видел из окна?
        Что следовало делать Карине после окончания миссии?
        Какая роль в данной операции предназначалась самому Нельсону?
        На последний вопрос он мог дать приблизительный ответ, хоть он мародеру и не нравился. Получалось, что он тут нечто вроде одноразового проводника-посредника, эдакий медицинский зонд, при помощи которого жители бункера под мэрией пытались разобраться, что происходит в городе. Который потом завернут в полиэтилен и выбросят в мусорное ведро.
        Возможно, что в прямом смысле. В живых мародера оставлять никто не собирался.
        Как же глупо он попался! Злость и досада переполняли мародера. Ведь взрослый мужик, а купился на наивное хлопанье глазками и нарочито глупое поведение.
        Все-таки некоторые вещи не меняются. Все точь-в-точь как в прошлой жизни, до Войны.
        Видимо, такова уж мужская судьба: будь ты наивным школьником, нелюдимым студентом-ботаником или отморозком-киллером, всегда будешь верить честным девичьим глазам, даже если у их обладательницы в руке за спиной крепко сжат нож. Это вбивается в мальчиков матерями в глубоком детстве, вместе с другими правилами.
        Особенно в России, где, наверное, половина мальчиков воспитывалась в неполных семьях.
        Открыв карман разгрузки, мародер вынул из него увесистый кругляш фильтрующей коробки и заменил им тот, что был прикреплен к маске. Использованный фильтр мощным броском отправил в полет к придорожным кустам, когда-то пышным и высоким. Сейчас мертвым, как и большая часть остальной растительности.
        Медленно вдохнул безвкусный воздух и громко выругался, проклиная все, что случилось за последние два дня. Облачка пара вырывались из фильтра единовременно с грязными ругательствами и медленно таяли в воздухе.
        Вспомнив все, что смог, и отведя душу, Нельсон наконец смог выдохнуть спокойно. Руки перестали дрожать, но ощущение, что самое страшное только впереди, никуда не делось.
        Правду ли сказал снайпер? Добрались ли воины ислама до «Энергетика»?
        Из-за спины мародера раздались пистолетные выстрелы и пронзительный девичий крик. Нель бросился назад, вскидывая автомат, еще не успев до конца осознать, что именно он слышит.
        Преодолев арку, он снова оказался во дворе и увидел, девушку, которая лежала на асфальте, обеими руками выжимая карабин, как штангу. А «штанга» эта упиралась в мускулистую грудь гопника, который изо всех сил тянул шею, пытаясь вцепиться зубами в прорезиненную ткань защитного костюма.
        Эта особь не была похожа на того старика, которого мародер насадил на осколки стекла в здании торгового центра. Она была молодой и сильной.
        Под кожей ее ритмично перекатывались бугры хорошо развитых мышц, и с первого взгляда становилось понятно, что сопротивляться девушке осталось немного.
        Пока девушке везло: тварь была слишком тупой и, вместо того чтобы полоснуть свою добычу когтистой лапой, упрямо продолжала давить грудью.
        Стрелять было нельзя: автоматная пуля пробивала тела монстров насквозь. Нашпиговать Карину свинцом пока не входило в планы мародера.
        Нельсон осмотрелся и, не заметив препятствий к задуманному, побежал. За шаг до мутанта он размахнулся ногой и нанес сокрушительный удар носком ботинка в подбородок твари.
        Шея нормального человека от такого удара переломится, как сухая ветка, а сам он отправится к праотцам. Однако крепкие мышцы мутанта погасили энергию удара. Голова гопника мотнулась в сторону, и он глухо зарычал, на секунду ослабив давление на автомат.
        Ощущение было такое, будто пинал Нель бетонную стену.
        Девушка воспользовалась тем, что тварь отвлеклась, и нанесла удар карабином снизу вверх. Тварь злобно взвыла и полоснула когтистой лапой по нагрудной пластине комбинезона.
        Нельсон уже успел мысленно проститься с девушкой, но к ее счастью защитный костюм выдержал. Когти бессильно скользнули по толстому слою тварона, не оставив и следа.
        У бойцов из-под мэрии было действительно хорошее снаряжение.
        Щелкнув челюстью, монстр снова полез к лицу Карины, словно пытался поцеловать ее. Девушка опять уперла свое единственное оружие в грудь твари, руки ее дрожали от усталости, и мародер понял, что она вот-вот сдастся.
        - Помоги, - еле слышно прошептала она, обращаясь к мародеру.
        Бросить ее одну он еще мог, но смотреть, как тварь подомнет ее под себя и сожрет, было выше его сил.
        Нельсон вынул нож. Тонкий и длинный, с обоюдоострым клинком, нож был больше похож на стилет. Рубить им не получилось бы, зато его можно было пронести под одеждой куда угодно, а для задуманного он подходил лучше всего.
        Схватив длинные волосы твари, мародер потянул ее голову назад и вонзил нож в приоткрывшийся рот, прямо между рядами острейших зубов. Пробив твердое небо, лезвие ушло дальше в мозг.
        Изо рта твари уже торчала только рукоятка, глаза мутанта остекленели, и по рукам Нельсона потекла кровь, пачкая плексигласовую маску противогаза Карины.
        Мародер пинком сбросил тварь с девушки, после чего взялся за рукоять автомата. Приставив пламегаситель к голове монстра, мужчина выжал спуск, прервав мучения скорчившегося в судорогах бывшего человека.
        - Мозговой череп у них так просто не пробить, - пояснил мародер, наклоняясь и выдергивая нож из наполненной кровью пасти. Говорил он так, будто обращался сам к себе, не обращая внимания на девушку, которая медленно поднималась с земли. - А вот нёбо мягкое. Эволюция - хитрая сучка, кто же догадается в нёбо бить? Да и попробуй достань до него.
        - Спасибо, - тихо прошептала девушка, подобрав с асфальта пистолет. Повертела в руках, не зная, куда его деть: кобура все еще оставалась на поясе Нельсона. Подумав, несмело протянула «ярыгина» мародеру.
        - До ДК дойдешь со мной, так и быть. - Нель посмотрел на нее, будто только что увидел впервые. - Но учти. Монстры эти - ночные, значит, сейчас возвращаются с охоты. Еще одна шутка, и я тебя просто скормлю им. Веришь?
        Девушка уже не верила, но предпочла согласно кивнуть.

* * *
        Гермоворота закрылись за спинами мародера и его спутницы, ограждая их от того, что с минуты на минуту начнет твориться на поверхности. Они едва успели добраться до спуска, буквально за мгновения до того, как солнце окончательно встало и заявило свои права на растерзанную атомным пламенем Землю.
        Нель стащил с лица маску, демонстрируя дружелюбные намерения окружившим спутников вооруженным охранникам. Бородатых среди них не было.
        Это обнадеживало.
        - Все в порядке, - как можно более спокойным тоном произнес он, подняв вверх руки, в одной из которых сжимал противогаз. - Я из перехода на «Домостроителей». Мое имя Нельсон.
        - Нам сообщили о вас, - кивнул один из мужчин с замотанным шарфом лицом. Он в отличие от других охранников не был вооружен. - Снимайте рюкзаки, разряжайте оружие. Досмотр.
        Мародер не стал ссориться с охранниками. Он молча отстегнул от автомата магазин, бережно упрятал его в карман разгрузки, после чего стащил со спины рюкзак и бросил его на пол. Девушка за его спиной проделывала то же самое, правда, значительно медленнее.
        - Расстегните, - приказал охранник, указывая на рюкзак.
        Нель молча исполнил просьбу, больше походившую на приказ. Охранник принялся за досмотр. Он не побрезговал залезть руками в каждый из карманов рюкзака, рассматривая не удивляющее разнообразием имущество мародера: пачки патронов, еще одну аптечку, правда, с «гражданским» запасом лекарств, перевязочные и противохимические пакеты и прочее необходимое для выживания на поверхности барахло.
        - Что это? - спросил он, вытащив из рюкзака небольшой брусок размерами с кусок хозяйственного мыла, завернутый в вощеную бумагу.
        - Толовая шашка, - ответил Нель, который с интересом рассматривал свои вещи через плечо охранника. - Замки рвать, двери. Гнездо твари завалить. Приходится иногда.
        Удовлетворившись этим ответом, досматривающий вернул шашку в рюкзак и продолжил копаться в нем. Наткнувшись на старинный сигнальный пистолет, он хмыкнул, но, видимо, результаты досмотра его удовлетворили и ничего запрещенного он не нашел.
        - Обычно взрывчатку на входе изымают, - заметил охранник, который расслабленно опирался на бетонную стену перехода, тем не менее держа мародера на мушке. - Такие вещи на ярмарку не допускаются.
        - Насчет него особые инструкции, - ответил тот из охранников, что проводил досмотр. Видимо, главный в сегодняшнюю смену. С сомнением заглянув в лицо Нельсону добавил: - Если это, конечно, он…
        Оставив рюкзак мародера, он подошел к принадлежащему девушке тощему рюкзачку, и нарочитая брезгливость сменилась любопытством.
        - Вы столько картечи тащите… - полюбопытствовал он. - Зачем?
        - На продажу, - не оборачиваясь, угрюмо бросил мародер. Карине хватило ума не открывать рот, а большего от нее и не требовалось.
        - Можете проходить. - Главный отошел от вещей спутников, сделав приглашающий жест. - Костюмы не забудьте сдать в санобработку, это обязательно. Потом к коменданту: о вас доложат, так что должны пропустить. Кстати, о девушке ни слова сказано не было, так что ее на собрание могут не допустить.
        - Она туда и не пойдет. - Нельсон, задумавшись, посмотрел на Карину. Он понятия не имел, что с ней делать.
        Хотя это его не касается. Ему нужно доложить о готовящейся атаке исламистов, а дальше думать будут за него.
        Про бункер он, конечно, никому ничего не скажет. Только полковнику, и то когда ситуация с Халифатом разрешится.
        Но как бы воины ислама их самих не того… не порешали.
        Отодвинув с дороги одного из охранников, Нель прошел дальше, по привычке с шумом втягивая в себя воздух. Запах пота и крови, исходивший от самого мародера, начисто перебивал то, что Нельсон так старался учуять.
        Запахи крови, пота и дыма, запах разлагающихся трупов, запах смерти…
        Так, где умирают одни, выживают их убийцы. Смерть одних равна для других еще одному магазину патронов, еще одной бутылке воды и еще одной упаковке таблеток…
        Смерть одних означает жизнь для других.
        Мародер чувствовал это острее всех своих знакомых. Но он дорого дал бы за то, чтобы избавиться от запаха и снова почувствовать себя человеком.
        Хотя бы ненадолго.

* * *
        Нель снял номер в гостинице. Один двуспальный: никаких фривольных намеков, исключительно ради экономии. Ну и потому что односпальные номера размерами и обстановкой были похожи на бетонные гробы.
        Двуспальные же были малость побольше: комнатки два на три метра, которые практически полностью занимал разложенный на полу матрас. Зато здесь было удивительно тепло и сухо: дымоход кухни проходил прямо за стеной, и стена эта была настолько горячей, что к ней нельзя было прикоснуться.
        Первым делом мародер поднял продавленный пружинный матрас и поставил его набок, прислонив к стене, после чего уселся на пол и принялся рыться в рюкзаке.
        Сдав защитные костюмы на санобработку, за которую еще и прошлось отдать треть магазина патронов, Нельсон зашел на рынок и взял себе новую одежду. Пару брюк и относительно неплохую серую рубашку, к которой кто-то пришил капюшон на манер легких курток, которые за границей называли «худи». И белье.
        Сейчас он собирался переодеться: принялся стаскивать с себя пропитанные кровью свитер и брюки, оставшись в одних трусах.
        Карина поморщилась, и мародер заметил это. Вытащив рулон нестерильного бинта, Нель надорвал зубами упаковку и намотал немного на ладонь. Смочив получившуюся тряпицу водой из фляги, мужчина принялся стирать кровь и грязь с тела.
        Платить за таз с водой он не видел смысла - нужно было как можно быстрее добраться до местного начальства и рассказать о планах исламистов.
        - Непривычный запах, да? - спросил мародер, сосредоточенно водя тряпкой по телу. Усмехнулся и почему-то добавил: - Сколько раз вы у себя там моетесь-то в день?
        - Каждый день перед сном, - тихо ответила девушка, рассматривая свои ноги. - А с утра только умываемся.
        - А у нас сама видишь личная гигиена на каком уровне. - Нельсон показал Карине тряпку, которая была практически черной от грязи. Он смотал еще одну и продолжил оттирать тело.
        - Вижу, - Карина пожала плечами. - У вас все на таком уровне. Дикари и есть дикари.
        Нель ничего не ответил, рассматривая уделанную кровью одежду. В принципе, можно и отдать кому-нибудь, если ототрет, будет носить… С другой стороны, можно и выбросить: он мог позволить себе такую расточительность. Особенно если учесть, что его ждет в нескольких километрах, на крыше цветочного магазина…
        Если тайник уже не разворошили. Хотя… Черт с ним, наверное. Не грабить же их собирался. Не попытайся они его остановить, остались бы живы - и в мыслях не было с ними в драку ввязываться.
        Отбросив третий грязный комок бинта в угол комнаты, Нель наконец признал свое тело достаточно чистым и принялся одеваться в свежее белье. Футболка воняла хозяйственным мылом, тем самым, коричневым и едким, перебивающим любые запахи и от которого нестерпимо щипали самые малейшие ссадины.
        По крайней мере, не кровью и рвотой пахнет. Уже хорошо.
        По влажной коже Нельсона бежали мурашки. Все же под землей не так уж и тепло.
        Он поймал заинтересованный взгляд Карины, рассматривавшей шрамы на его теле, и натянул, наконец, серую футболку, точно такую же, какую выбросил после поединка на «Электротехников».
        - Дикари. - Мародер кивнул, и улыбка его превратилась в хищный оскал. Он опустил лицо и шепотом спросил: - Хотя бы то, что было в туннелях, перед логовом той твари… после того, как крысы бежали… это было правдой?
        - Что? - Девушка не расслышала.
        Или предпочла сделать вид, что не расслышала.
        Кровь ударила ему в голову.
        - Сгинь! - взревел Нель, бросаясь вперед и замахиваясь кулаком. Карина успела ретироваться, не зря же она стояла у самого входа, но мародер все же от души врезал по стене номера - не пропадать же зря замаху.
        - Потише там будь, да! - раздался из-за стены голос соседа, и через секунду вся ярость мародера будто куда-то улетучилась, оставляя после себя выжженную душу и жуткую головную боль.
        Он не чувствовал ее с самой встречи с менталом и уже успел забыть, что это такое.
        Со стоном он уселся на холодный пол и обхватил голову руками, будто пытаясь помешать ей развалиться на несколько частей. Морщась от боли, потянулся к рюкзаку, на ощупь нашел аптечку и достал из него упаковку трамадола.
        Наверное, если голова развалится, то перестанет болеть?
        Дверь приоткрылась, и в проем просунулась голова одного из бойцов подразделения «Булат». Значит, они все же дошли до перехода.
        Почему не вышли на связь?
        - Сержант, вас там ждут, - проговорил он, но, встретившись глазами с мародером, поднявшим голову, вдруг отпрянул, захлопнув дверь.
        Нельсон попытался взять себя в руки и успокоиться. Отправив в рот таблетку, он сделал хороший глоток из фляги, пытаясь перебить горечь лекарства, после чего продолжил одеваться: нужно было идти.
        Когда Нель зашел в кабинет здешнего коменданта, собрание уже шло полным ходом: места тут практически не было, в небольшое помещение умудрились набиться десять здоровых мужиков.
        Мародер кивнул своему коллеге - лейтенанту и командиру разведгруппы «Булат». Остальные не были ему знакомы, да и не стали они отвлекаться от речи коменданта.
        - Война неизбежна, - продолжал говорить комендант, будто не заметив, что кто-то вошел. В отличие от остальных он сидел за столом и был одет в городской камуфляж натовских войск. - Установившийся порядок вот-вот рухнет, и снова наступит анархия… Как в самые первые годы после Войны.
        - Но почему мы должны принимать в ней участие? Почему должны принимать чью-то сторону? - спросил подтянутый мужчина в строгом костюме, на первый взгляд напоминавший Альберта. - Мы же всегда соблюдали нейтралитет… Мы торгуем. Причем торгуем со всеми, никогда не делили людей.
        С каждым словом мародер понимал, насколько ошибся в этом человеке. Ничуть этот слюнтяй на Альберта не похож. Тот просто рвался бы в бой, а этот…
        - Потому что иначе они все равно придут сюда, - ответил на вопрос комендант. - Согласно их доктрине любой, кто не принял их веру и покровительство, должен платить дань. Если не платит дань, то его нужно уничтожить. Джизья, шариат, джихад и прочее, я в этом не особо понимаю, но суть вы все улавливаете.
        - Война хуже, чем мир, - вставил мужчина в медицинском халате. - Нужно постараться предотвратить ее. К тому же вступление в Конфедерацию является прямой угрозой нашей независимости…
        Нельсон выругался про себя.
        Демократия, мать ее. То же самое, что довело мир до краха.
        Каждый считает себя самым умным, каждый думает, что может высказывать свою точку зрения, а все остальные должны молчать и слушать.
        Нежелание заниматься этой ерундой заставило мародера сделать первый шаг.
        - Война уже началась, - произнес Нель, делая шаг вперед. - По дороге сюда я уничтожил разведгруппу исламистов. Разумеется, защищаясь. Были они до этого на «Театре кукол», где требовали выплаты дани с тамошнего коменданта. Что он им ответил - понятно?
        - Это из-за них у тебя нос сломан, мародер? - поинтересовался комендант.
        Нельсон не стал отвечать: пусть думают что хотят.
        - Хотя не важно. Он прав - война уже начата, причем начата не нами. - Комендант ударил рукой по столу. - Приготовить сообщение об объявлении войны. Начать готовиться к мобилизации. Инструкции по этому поводу вы уже получили… Все свободны.
        - И все? - спросил лейтенант с «Домостроителей».
        - И все, - кивнув, дал утвердительный ответ комендант.
        Лейтенант опустил лицо, прошептав что-то вроде «задница» и покинул помещение. Остальные один за другим последовали его примеру. Только Нель не собирался двигаться с места.
        - Они уже идут сюда, - сказал Нель в последней попытке исправить ситуацию. - Один из радикалов перед смертью сказал, что их отряд идет сюда. И они возьмут этот переход. Сегодня ночью. Я удивлен, что они еще не пришли.
        Комендант встал из-за стола и подошел к Нельсону, стоявшему возле двери, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Они остались наедине.
        Нельсон заглянул в глаза коменданта, сытые и ленивые, и понял, что ничего у него не выйдет. Это как объяснять что-то хомяку - абсолютно бесполезно. Тупой зверь тебя не поймет и не обратит внимания на любые предостережения.
        - И ты хочешь, чтобы я из-за этой дешевой предсмертной бравады закрыл ярмарку и устроил мобилизацию прямо сейчас? Будет паника, доходы упадут. Я и так принял достаточно радикальное решение и большего сделать не могу! - Голос поднялся на тон, в нем появились истеричные нотки. - Меня просто снимут, если угроза не оправдается!
        - Во время войны доходы всегда падают, - пожал плечами Нель. - А если не начать сейчас, то потеряете все.
        - Не неси чуши, - покачал головой его собеседник. - Они не смогут пробиться вниз. Гермозатворы взрывать никто не станет, иначе место нельзя будет использовать. А еще одна радиоактивная помойка никому не нужна. Им нужно жизненное пространство. Так что скорее они колонизируют «Ипподром», чем захватят тут власть.
        - А ты был там? На «Ипподроме»? - спросил Нельсон, подняв взгляд, и добавил: - Последний раз говорю. Объяви мобилизацию прямо сейчас, иначе потеряешь все.
        - Не надо быть параноиком, мародер. - Комендант упрямо продолжал мотать головой, отказываясь принять то, что для Нельсона было очевидным фактом. - Да и вообще. Я не думаю, что твое присутствие здесь необходимо. Я бы даже сказал, оно нежелательно.
        - Если бы я не был параноиком, я был бы уже мертв, - ответил ему мародер.
        Комендант явно не был военным. Правитель второй, а может быть, даже третьей волны. Какого же черта он напялил форму, почему лезет туда, куда не должен?
        Люди, которые делали так, и разрушили мир. Почему нельзя доверить квалифицированным специалистам заниматься своим делом? Из домохозяйки политика не получится.
        Из торгаша военного - тем более.
        Прокрутив все это в голове, мародер выбросил вперед правую руку, сжатую в кулак. Тело коменданта рухнуло на пол, он скорчился, лежа вблизи ножек стола, но перед этим Нельсон удовлетворенно отметил звонкий хруст, с каким дробятся хрящи носа.
        Растерянность на окровавленном лице коменданта сменилась испугом. Мелко-мелко перебирая ногами и руками, он дополз до стола и надавил на красную кнопку, расположенную на нижней поверхности тяжелой столешницы, и через секунду мародера скрутили двое дюжих молодчиков.
        - Выведите его! - гнусаво приказал он, махнув рукой, после чего добавил: - И никому о том, что здесь было! Ни слова!
        Оказавшись за дверью, Нель наконец осознал одну из своих ошибок. Грубейших ошибок.
        Дело не в том, что он ударил коменданта. И не в том, что зря потратил время, пытаясь убедить того, кто все равно не принял бы верного решения.
        Девчонка! Как он мог позволить себе отпустить ее? Если она расскажет кому-нибудь из местных о бункере, то вся надежда на его захват испарится.
        А такой шанс нельзя было упустить.
        Вглядываясь в лица людей, мародер побежал в сторону ворот, через которые они пришли. Сердце билось все быстрее и быстрее, руки сами собой сжимались в кулаки, он понял, что ищет ее по другой причине, дело не только в бункере.
        Вернее, дело совсем не в нем.
        Мужчина выгнал Карину, потому что в тот момент, когда они были в номере, ему отчаянно хотелось, чтобы то, что было в канализации под Орловкой, оказалось правдой.
        Каждый раз, когда он видел русые волосы, сердце на мгновение останавливалось, но каждый раз это оказывалась другая девушка. С каждым шагом его уверенность в том, что Карину ему уже не найти, становилась все сильнее и сильнее, по мере продвижения к гермоворотам.
        А когда до них осталось около десятка метров, в переходе наступил ад.

* * *
        Солнце поднялось из-за горизонта, практически полностью отвоевав пространство у сумерек. Радиометр мертвого бродяги, еще не успевший растерять заряд аккумулятора, зашелся писком, сигнализируя о поднимающемся до сумасшедших величин уровне радиации. Порыв ветра швырнул старый полиэтиленовый пакет, залепив стекла противогаза, как будто пытаясь защитить глаза давно мертвого мародера от лучей солнечного света, давным-давно переставшего быть чем-то приятным, более того, ставшего смертельно опасным.
        Через улицу прокатился большой клубок мха, вывалившийся из распахнутого окна. Докатившись до полуразвалившейся остановки, он оказался недосягаем для ветра и распластался на земле, пустив ризоиды и основывая таким образом новую колонию: сошедшая с ума Природа пыталась затянуть раны, оставленные человеком. Правда, использовала она совсем не те средства…
        Хотя не людям же об этом рассуждать.
        Ни птиц, ни зверей не было слышно: только прибор верещал как сумасшедший. Привлеченная его настойчивым писком тварь выбралась из дыры, ведущей в подвал, и, слепо тычась в разбросанные в хаотичном порядке полусгнившие остовы автомобилей, поползла к валявшемуся на земле трупу.
        Шерсть у нее на спине видоизменилась в небольших размеров чешуйки, острый нос тыкался во все стороны, тварь часто-часто втягивала воздух. Глаза были закрыты толстыми костяными наростами: животное потеряло способность видеть. Зато взамен этому упущению сумасшедшая эволюция подарила ему сверхчувствительное обоняние.
        Мутант, мелко-мелко перебирая лапами, преодолел расстояние до обочины дороги. Он не мог видеть тени, стелящейся по земле…
        Короткий рывок вниз, и птица поднялась в воздух, таща в сжатых когтях истошно верещащую тварь. Длины лап не хватало для того, чтобы отбиться от вымахавшей до огромных размеров птахи, крылья которой с каждым ритмичным взмахом поднимали оба тела в вышину серого неба.
        Когти разжались: животное камнем рухнуло вниз, ударившись о землю. Панцирь на спине треснул, обнажая розоватое мясо, черепная коробка лопнула, желтовато-серое мозговое вещество стало испускать пар на еще не успевшем прогреться воздухе.
        Птица спустилась на землю и принялась медленно пожирать то, что осталось он броненосца после падения. Клюв постепенно покрывался кровавой коростой, довольное уханье отдавалось от стен соседних домов.
        Радиометр пищал с каждой секундой все громче и громче, пока просто не отключился… Видимо, сгорел.
        Они пришли.
        Мародер не смог остановить их. Более того, у него не было возможности: он безнадежно опоздал не только по времени, но и по тому, что не мог даже предположить, что конкретно устроят исламисты.
        Громкий звук, будто кто-то грохнул изо всех сил об пол трехлитровую банку, и вторящее ему шипение одновременно из многих мест.
        И сразу же - звуки очередей. Один из охранников длинной очередью на весь магазин от бедра расстрелял всю команду дозора, включая старшего, после чего натянул на лицо противогазную маску.
        В противоположной стороне произошло то же самое, буквально через пятнадцать секунд после нападения входы в переходы остались без охраны.
        А в центре был распылен газ: дикая смесь из слезоточивых гранат и дымовых шашек. Невыносимые запахи черемухи и яблонь распространились по всему переходу, перебивая все остальные запахи. Послышались первые крики: аэрозоль нещадно жег людям глаза и носоглотку.
        Аэрозоль распылили в закрытом помещении.
        Люди, только что покупавшие и продававшие, работающие или отдыхающие, превратились в вопящее от боли стадо.

* * *
        Мародер успел закрыть лицо капюшоном до того, как эта дрянь подействовала на полную, однако жжение в глазах и носоглотке сводило его с ума. Головная боль, казалось, убитая таблетками, очнулась с новой силой, так, будто что-то пыталось разнести его черепную коробку изнутри и вырваться наружу.
        Приоткрыв глаза, Нельсон осмотрелся. Первым, кого он увидел, был человек в противогазе, пытающийся открыть гермозатвор. Огромное зеленое пятно на желтой резине маски бросилось в глаза Неля, а через секунду он сам бросился вперед.
        Все сразу встало на свои места, пазл сложился в раздираемой болью голове. Исламисты решили не только забрать себе переход, но и набрать рабов. Умно.
        Через секунду Нельсон оказался перед диверсантом, крепко впечатал ему коленом в живот и стащил с лица противогаз. Дивер согнулся, пытаясь вдохнуть немного воздуха: дух из него выбило капитально.
        - Дыши, дыши! - в ярости прорычал Нель, выхватывая у него автомат и отбросив в сторону, на один из трупов.
        И тут же согнулся в диком приступе кашля.
        Исламист оказался не так уж прост. Подсечкой он сбил Нельсона с ног и попытался убежать в сторону одной из железных дверей, прикрывая лицо руками и одновременно пытаясь стереть слезы, текущие из глаз. То ли от удара, то ли газ уже успел подействовать.
        Нель натянул на лицо противогаз и резким выдохом выгнал из него затхлый, предназначавшийся другому, воздух. С облегчением вдохнул, чувствуя, как жжение в носоглотке прекращается, и рванул следом за убегающим диверсантом.
        Мощным пинком он придал ускорение телу ублюдка так, что тот врезался в стену, рядом с дверью. Глаза Неля застилала кровавая пелена.
        Он ударил исламиста под дых и тут же добавил сверху локтем, сваливая его на землю. Рванул на себя зеленую металлическую створку и, наклонившись, схватил дивера за воротник.
        Секунду спустя голова воина ислама оказалась между створкой и косяком, как между молотом и наковальней.
        Первого удара не хватило для того, чтобы вырубить ублюдка. Он перестал сопротивляться только после третьего. Прижав дергающееся тело ногой, мародер раз за разом двигал тяжелую створку. Все существо Неля хотело только одного - размазать голову шпиона так, чтобы потом опознать не могли.
        Рев вырвался из груди Нельсона, став достойным дополнением безумия, творившегося в переходе, но мародер в такт биению сердца и вспышкам боли в черепе продолжал бить железной дверью, уже окрасившейся кровью и мозговым веществом в красный. Кое-где можно было разглядеть вырванные волосы.
        Через несколько секунд от черепа осталась кровавая каша. Нель оторвался от своего занятия и развернулся: людей укладывали на пол незнакомцы в боевой экипировке.
        На рукавах бойцов красовались зеленые ленты - знаки различия для личной гвардии Халифа.
        - Почему не открыл? - спросил у Нельсона один из них, видимо, перепутав мародера с диверсантом из-за противогаза.
        Через стекло панорамной маски было видно потное бородатое лицо.
        Нельсон с сожалением посмотрел на отброшенный ранее автомат и попытался нащупать пистолет на поясе. Кобуры не было: он забыл вдеть ее в ремень, когда шел на совет. Слишком уж торопился.
        Исламист явно что-то заподозрил, наблюдая за судорожными движениями мародера. Еще бы тут не заподозрить.
        - Снимай маску! - громко приказал он, взяв мародера под прицел.
        Перед тем как броситься вперед. Нель успел отметить, что говорит бородач совсем без акцента.
        Схватившись рукой за ствол, Нельсон отвел его от себя и тут же пропустил мощнейший удар левой рукой по лицу, от которого упал на землю.
        Кто-то стащил с него противогаз, жжение в глазах и носоглотке вернулось с новой силой.
        Глава 13
        Никто не собирается выполнять условий сделки
        План был прост, как и все гениальное, и что самое главное - он сработал.
        У халифа появился еще один повод для гордости. Больше жизненного пространства, больше рабов, больше места под плантации и мастерские. Халифат стал самой большой империей из тех, что выросли на руинах Автограда.
        План появился у халифа, когда одна из разведгрупп принесла из районного отделения милиции несколько сумок, набитых запасом «черемухи». Если по официальной номенклатуре, то хлорацетофенона - боевого отравляющего вещества раздражающего действия. Чего там только не было - и гранаты, и шашки. И все просроченное, как положено после Войны.
        Как они туда попали, разобраться не удалось. То ли хранились, как табельное оружие, то ли их завезли перед самой Войной. В принципе, вполне логично - средство усмирить бунтующих и разогнать мародеров, не устраивая при этом кровавой бани.
        Однако как только халифу доложили о находке, в голове у него будто что-то щелкнуло и он приказал спрятать находку и никому о ней не рассказывать. Постепенно склад из разграбленного отделения милиции перенесли в подсобные помещения перехода «Ак мечети».
        Ну а дальше принести эту дрянь в нужные переходы было делом техники, помогли чемоданы с двойным дном, потайные карманы и подкуп. Забавно, но никто из охранников, которым эмиссары платили за ввоз якобы наркотиков, не сочли нужным проверять, действительно ли наркотики ввозят в их переход.
        Немногим сложнее было с внедрением агентуры, поэтому воинам ислама и пришлось так долго находиться с неверными в состоянии холодной войны, изредка обмениваясь вялыми оплеухами.
        Ожидание было мучительным. Поэтому сейчас в зачищенный переход халиф спускался, чувствуя себя пророком Мухаммедом, возвращающимся в Мекку после ее освобождения от язычников.
        Выживших уже заперли в различных подсобных помещениях. Тела тех, кому нападение пережить не удалось, вытаскивали наружу и выбрасывали в одну из придорожных канав - трупоеды разберутся. Чуть не задев правителя плечом, мимо него прошел один из гвардейцев, тащивший в руках большой мешок с порошком сульфида натрия.
        Халиф споткнулся о тело женщины, его равнодушный взгляд выловил неестественно бледную кожу лица и светло-русые волосы. Большой живот выглядел провисшим, на теле не было живого места: ссадины, царапины, а синяков так много, что они, казалось, сливались.
        Один из бойцов нагнулся и оттащил труп беременной в сторону, и халиф, не обратив на него больше никакого внимания, двинулся дальше.
        После распыления уже прошло достаточно много времени, аэрозоль выпал на поверхности. Сейчас его соберут люди из дегазационной команды, и в переходе снова можно будет жить.
        Халиф в очередной раз мысленно поаплодировал себе. Идеальный план: материальные ценности, а самое главное - гермозатворы в целости и сохранности, часть людей тоже выжила. Либо примут ислам, либо станут рабами.
        А что самое главное - потерь со стороны его воинов нет…
        Стоит повторить это еще дважды - в «Домостроителей» и «Райисполкоме» - и Конфедерация не выдержит. Этот урод, Альберт из «Театра кукол», может сколько угодно кичиться своей независимостью, но когда у него не останется союзников…
        А потом «Коммунрай». Те, кто всегда старался быть в стороне, не смогут продолжать делать это вечно. Они, несомненно, втянутся в войну и падут перед величием разросшегося Халифата. Аллах на стороне тех, кто не отвернулся от него даже после падения бомб.
        Халиф, имени которого уже никто и не помнил, надолго останется в памяти потомков. А может быть и навсегда. Кто может помешать ему написать еще одну священную для мусульман книгу?
        С каждой сменой режима на русской земле его положение становилось все выше и выше: сначала рядовой боевик, потом один из полевых командиров. Когда пришлось бежать из Чечни, казалось, что все потеряно, но положение быстро восстановилось: мелкий бизнес, крупный, и до начала Войны все шло относительно благополучно.
        Потом случилась Катастрофа, которая по факту только дала новый толчок для движения наверх. Объединив вокруг себя людей разных наций, скрепив все это скобами религиозного фанатизма, он выстроил достаточно прочную структуру, на самую вершину которой поместил себя.
        И сейчас старый кавказец понял, что решение приехать в Татарстан было самым правильным в его жизни. Ислам и шариат здесь, конечно, были давным-давно забыты, а где помнились, сохранялись только в качестве дани традициям. Но никто теперь не мешает освежить людям память, перетряхнуть черепные коробки и установить новую систему ценностей.
        Относительно новую, разумеется. Не зря мудрые говорили, что все новое - это давно забытое старое.
        Халиф медленно шел к противоположному входу в переход, вокруг которого толпились люди.
        Люди обступали обезглавленный труп. Вернее, голова у него была, но ее все равно что не было. Размолоченная кость, мозговое вещество, кровь и волосы образовывали бурую массу, уже успевшую подсохнуть, и масса эта покрывала стены и выкрашенный зеленой краской металл двери.
        - А это что такое? - спросил он у обступивших труп солдат. Судя по форме, при жизни человек был одним из службы безопасности перехода. - Охранник? Выбросите труп с остальными.
        - Халиф, - обратился к нему один из его бойцов, протягивая противогазную маску. - Это один из наших.
        Правитель принял противогазную маску. На плотной желтой резине красовалось пятно зеленой краски: отличительный знак для засланных в переходы диверсантов, чтобы в горячке боя не убить отличившихся бойцов… Значит, потери все-таки были…
        - Тогда похороните, - пожал плечами халиф, сжав маску в ладони. - Нормально только похороните… Соберите то, что осталось.
        Он развернулся и двинулся к кабинету, принадлежавшему коменданту перехода.
        Слишком много потерь за двое суток. Четверо не вернувшихся вчера, еще один сегодня… Из вчерашних троих вообще не нашли, только обнаружили обгоревшие кости четвертого, в спекшейся резине противорадиационного костюма. И того не опознали: настолько все обгорело.
        Рейдгруппой командовал Расул - племянник халифа, к которому он относился достаточно тепло. Расул, конечно, был кретином, но приказы выполнял дотошно, тщательно и не обсуждая. Да и родная кровь все же…

* * *
        Они были выстроены в ряд. Девять человек на коленях со связанными за спинами руками посреди только-только очищенного от паров «черемухи» перехода.
        Нельсон пытался незаметно ослабить узлы. Не для того, чтобы освободиться, на это надежды не было никакой, а просто чтобы веревки не так больно врезались в руки. Когда вязали его, эти жгуты тянули изо всех сил… Неудивительно, после того, что он устроил…
        Хотя если бы не Нель, то «Энергетик» исламисты взяли бы совсем без потерь. А так… Одним ублюдком на свете меньше, какая-никакая, но цена.
        Девять человек. То, что сегодня их не станет, стало ясно практически сразу.
        Толпу согнали к стенам перехода воины ислама, наконец скинувшие защитные костюмы, но по-прежнему вооруженные. С бору по сосенке, конечно, кто что сумел найти, но до зубов.
        Нель попытался осмотреться: поднял голову и наткнулся взглядом на автоматный пламегаситель, в нескольких сантиметрах от своего лба. Бородач, понимающе улыбаясь, смотрел в глаза мародера, не отводя взгляда карих глаз.
        Исламист совсем не боялся этого связанного человека. Он призывно улыбался, будто вызывая на поединок, предлагая попробовать высвободиться и вступить с ним в бой. Наверное, считал голову самого Нельсона отличным трофеем.
        Тем временем из кабинета коменданта появился грузный кавказец с внушительно выпирающим из-под темно-синего свитера животом. Свитер был точно таким же, как тот, что Нель выбросил несколькими часами назад, правда, размером побольше. Раза эдак в три…
        Из кобуры на поясе халиф вынул ТТ, после чего привел его в боевое положение, чем сильно удивил мародера.
        Он, что, собрался казнить всех лично?
        Но зачем? Зарабатывал репутацию? Чтобы каждый из толпы, стоящей позади, запомнил это, боялся и знал свое место?
        Пышные усы и окладистая борода скрывали настоящее выражение лица халифа, не давая мародеру разглядеть его истинных эмоций. Хотя стоило признать, что он преуспел бы в этом больше, если бы не автоматное дуло, черной дырой зияющее над головой Нельсона, норовя поглотить его взгляд.
        Правда, в отличие от довоенных ученых, гадавших о строении загадочного космического тела, сейчас мародер знал наверняка, что в глубине ствола находится остроконечный автоматный патрон, и стоит исламисту нажать на спуск, как жизнь покинет тело Нельсона. Не важно, сразу или после нескольких часов мучений.
        Вот ведь ерундой занимались ученые. Интересно, они хотя бы успели осознать это перед смертью?
        Первым на очереди был комендант. Сломанный Нельсоном нос так и не вправили: синяк и отек, скорее всего, не пройдут никогда. Просто не успеют.
        Халиф нарочито медленно подошел к низложенному коменданту.
        Голова мародера больше не болела, все воспринималось удивительно ясно. То ли дело в отдыхе, то ли в том, что мародер наконец отошел от полученных травм… Особенно ясно воспринималось то, что через несколько минут его душа покинет мертвую землю и отправится исследовать бесконечный космос. Верить в это было гораздо приятнее, чем в то, что сознание просто погаснет, не оставив после себя ничего, а тело скормят собакам или, что еще хуже, выставят на всеобщее обозрение.
        Неправы были твари из храма, что у моста. Не успеет он разложиться заживо.
        Не дадут ему месяца.
        Кавказец тем временем приставил ствол пистолета к голове коменданта. Тот, все еще в испачканной кровью и рвотой камуфляжной форме, выглядел совсем не похоже на себя самого парой часов ранее на военном совете. Мародер злорадно подумал, что есть здесь люди, облажавшиеся еще сильнее, чем он сам.
        Хоть это и сложно. Если эта схема сработала здесь, то ничто не мешает провернуть ее еще дважды: в «Домостроителей» и в «Театре кукол». Тем более что рассказать, как именно взяли «Энергетик», увы, некому.
        Никто не ушел.
        А еще там есть «крысы». Кто-то слил воинам ислама, что Конфедерация готовится принять в себя нового члена. Хотя на военном совете этот вопрос даже не был поднят, комендант пекся о суверенитете своего перехода и о собственном авторитете так сильно, что потерял и то и другое.
        А теперь потеряет и жизнь.
        Атака исламистов была молниеносной и эффективной. Значит, никто уже не сможет защитить от них остальные переходы Конфедерации. Особенно беззащитен «Домостроителей»: напасть на него будет гораздо проще, чем на узел «Театр кукол» - «Молодежная».
        Хотя на узел никто нападать и не будет. Ему скорее всего оставят независимость или сделают маркой Халифата. Можно же взять «Райисполком» и «Тридцатый».
        Осознание этого заставило мародера застонать от досады. Держащий его под прицелом боец улыбнулся и шепотом, так, чтобы правитель не услышал, спросил, указывая на налившуюся синевой скулу:
        - Болит?
        Мародер узнал исламиста - это был тот самый урод, что снял с него маску.
        Нель молча покачал головой. Время перед началом казни растягивалось все сильнее и сильнее, казалось, будто прошли уже часы. На самом же деле халиф и низложенный комендант успели перекинуться всего несколькими фразами.
        - Ну и зачем все это? - спрашивал комендант, мотая головой из стороны в сторону, будто отказываясь принять неизбежное. - Зачем напали-то? Нормально же жили, торговали. Неужели нельзя всем вместе? Миром все это…
        Он до последнего оставался верен себе, как бы ни пытался корчить из себя военного. Для главы перехода он был слишком слаб, опасался радикальных решений и боялся реальности.
        Реальность в виде пули калибра семь-шестьдесят два ворвалась в его жизнь и прервала ее. Эхо звука еще не успело утихнуть, а тело в камуфляже упало на бетонный пол перехода.
        Добро пожаловать в реальную жизнь. Старый комендант умер.
        Да здравствует халиф.
        Мародер усмехнулся, глядя в лицо бородача. Молчаливый диалог между ними продолжался. Воин ислама продолжал улыбаться.
        Нельсон сплюнул на пол загустевшую слюну и растянул губы в самой страшной из своих ухмылок.
        Халиф тем временем перешел к следующему. Этого человека Нель не знал. Он видел его на совете, но мужчина все время, что пробыл там, молчал. Молчал он и сейчас.
        Бледная даже для жителя подземки кожа будто светилась в темноте. Внимательный взгляд карих глаз следил за движениями нового хозяина перехода.
        Ствол пистолета ткнулся в лицо молчуна. Капля пота стекла по щеке: казалось, что мужчина плачет. Палец с толстым обгрызенным ногтем нажал на спуск, запуская смертельный механизм.
        Молчун упал на спину, тело его неестественно изогнулось, а по бетонному полу потекла густая темная кровь. И теперь Нель понял, что именно его беспокоит.
        Толпа молчала. Женщины и дети не бесновались и не кричали, как и здоровые мужики. Они выглядели сломленными.
        Бойцов просто уничтожили во время захвата перехода. Сейчас же халиф лично застрелил коменданта и еще одного, видимо, большого начальника.
        Мародер стал рассматривать толпу, пытаясь увидеть в ней знакомые русые волосы, лицо или хотя бы отсвет зелено-карих глаз. Куда же пропала Карина? Неужели успела покинуть переход до нападения?
        Но куда девушка могла пойти? На поверхности начиналось утро, и даже девчонке должно было хватить мозгов, чтобы не соваться туда. С рассветом там становилось еще опаснее. Хотя, казалось бы, куда уж дальше…
        А исламисты показали себя абсолютно безбашенными: устроить нападение на рассвете, наплевав на жесткое излучение. Для этого нужно быть либо слишком тупым, либо слишком верить в свои силы…
        Хотя у них и выбора не было: для того чтобы добраться сюда с той части Московского проспекта, где находились владения Халифата, потребовалась бы вся ночь.
        Следующим был один из разведгруппы с «Домостроителей», мужчина на пару лет старше Нельсона.
        - А вы, ребята, пришли сюда, чтобы заключить с этими союз против нас… - задумчиво протянул халиф, брезгливо поморщившись и кивнув на труп коменданта. - Недальновидно. Очень и очень недальновидно. Неужели было непонятно, что мы знаем о каждом вашем шаге?
        - Кто «крыса»? - спросил лейтенант. Он не кричал - спросил спокойным голосом, что удивительно. У любого на его месте сдали бы нервы, но не у лейтенанта: тот умудрился побывать в таких ситуациях, из которых не выбрался бы даже мародер, и не только выжить, но и остаться человеком.
        Нельсон опустил взгляд: несмотря на то, что он практически не общался с военными из-за своей нелюдимой натуры, ему не хотелось видеть, как будут умирать эти люди. Их смерть приближает падение «Домостроителей». А Нельсону был необходим этот переход. Чтобы знать, что его где-то еще ждут. Только осознание этого помогало ему справиться с тем, что приходилось делать. Помогало остаться самим собой.
        Остаться человеком…
        - «Крыса»? - усмехнулся халиф. В его голосе совершенно не было акцента, русская речь была практически безупречной. - А зачем тебе знать?
        Пистолет хлопнул в третий раз, еще одно тело упало на пол.
        Дальше халиф двигался вдоль шеренги молча, только пистолет его равномерно хлопал, выпуская еще по одному заряду концентрированной смерти. Рядовые бойцы его не интересовали, странно даже, что он взялся убить их сам.
        Еще шесть трупов на бетонном полу перехода и он наконец добрался до мародера.
        Воин ислама убрал дуло автомата от лица Неля и, почтительно склонив голову перед своим халифом, отошел прочь. Тот тремя щегольскими движениями сменил магазин в пистолете, и сейчас Нельсон смог разглядеть, что серая сталь советского «токарева» покрыта тонкой гравировкой в виде арабских букв.
        - А ты кто такой? - спросил халиф.
        Ощутимо нагревшееся дуло уткнулось в лоб немного выше раны, едва успевшей закрыться корочкой.
        Мародер запрокинул голову и посмотрел халифу в глаза, усмехнувшись. Неужели не узнает? Быть такого не может.
        - Нельсон, да? - спросил халиф, заранее зная ответ. - А тебя-то что сюда принесло?
        - Знаешь, я вот думаю, почему так? - Глухой голос мародера раздался в полумраке перехода. Он осип: горло пересохло, да и отвык говорить уже… - Почему вы единственное сообщество, которое расширяется? Почему у вас растет население и вам нужна земля?
        - Благословление Аллаха с нами. - Халиф оскалился, обнажив желтые зубы, и развел руки в стороны, видимо, пытаясь показать что-то очень и очень большое. Всеохватывающее. - С нами, а не с вами.
        - Нет, дело не в этом, - мародер отрицательно покачал головой. - Вы просто как крысы, размножаетесь быстрее, чем я успеваю вас давить.
        Улыбка исчезла с лица халифа, а через секунду ствол снова ткнулся в лицо Нельсона.
        Правитель был уязвлен: этот сопляк ведет себя слишком нагло.
        - Молись, - произнес он. Самоназванный пророк не мог оставить последнее слово за Нельсоном. - Молись тем богам, в которых веришь. Через секунду ты предстанешь перед их судом…
        Лицо мародера исказилось, став еще более уродливым: именно так выглядела на нем улыбка после всех полученных за последние два дня травм.
        - Ты слепой, - ответил Нельсон. - Именно поэтому твое правление очень скоро закончится, а халифат обречен. Ты даже не подумал допросить никого из убитых сегодня, хотя все он знают очень и очень много. А я знаю такое, что никто из них не знал.
        - Например? - спросил халиф.
        - Мне прямо при всех орать? - Нель удивленно вздернул вверх бровь, но тут же лицо его сморщилось от боли. - Может, еще и мегафон дадите, иначе не каждая крыса в канализации услышит.
        Халиф усмехнулся и сел перед ним на корточки.
        - Я знаю, где находится вход в бункер! - Мародер заорал в ухо халифа так громко, что тот отшатнулся и с необычайной для своей комплекции прытью вскочил на ноги. Решив, что произведенного эффекта недостаточно, Нель, не сбавляя громкости, добавил: - Бункер, где до сих пор живут высшие военные чины и мэр с компанией!
        Нельсон довольно усмехнулся: ему удалось прорвать пелену молчания между местом казни и толпой, окружавшей его. Ропот послышался со всех сторон, люди переговаривались, спрашивали друг у друга, не послышалось ли это им. Воины ислама вскинули автоматы, но не решались пустить их в ход без приказа…
        Мародер наконец встретился взглядом с той, которую искал все это время. Тонкие губы были крепко сжаты, в глазах плескалась ярость.
        - Доказательств у тебя, как я понимаю, нет? - тем временем спросил халиф. Нель заметил, что его массивные руки дрожали, правитель терял контроль над собой, его воле уже не удавалось подавить всех окружающих.
        - Я готов их предоставить. Прямо сейчас. - Нель пожал плечами. Вернее, попытался сделать это, но не смог: веревки были затянуты уж слишком туго. - Вопрос в том, на что готов ты, чтобы получить это.

* * *
        - Я знаю, где находится вход в бункер!
        Карине казалось, что эти слова заставили бетонные стены убежища затрястись. Она выглянула из-за спины стоящего перед ней мужчины и встретилась взглядом с мародером. Его изуродованное лицо выглядело равнодушным, но стоило халифу отвести взгляд, как оно скривилось от боли.
        - Бункер, где до сих пор живут высшие военные чины и мэр с компанией! - добавил он, словно сомневаясь, в том, что все поняли, что именно он имел в виду.
        Мародер самодовольно улыбнулся, будто предвкушая что-то. Девушка похолодела: мстительный ублюдок собрался сдать ее дом сумасшедшим радикалам. Она должна была что-то сделать.
        Кулаки сжались так крепко, что отросшие ногти, впившись в кожу, оставили глубокие порезы. Нужно остановить его, до того, как он расскажет все…
        Девушка с непонятно откуда взявшейся силой отпихнула человека, стоящего перед собой, поднырнула под руку одного из охранников и рванула вперед, собираясь броситься на Нельсона…

* * *
        Исламист в очередной раз оскалился, Нель ответил ему тем же.
        Запах крови смешивался с запахами «черемухи» и дегазирующего раствора. Нельсон не ел больше суток, он чертовски устал и хотел, чтобы эта клоунада уже закончилась. Пусть этот урод заканчивает как угодно. Даже пуля в голову мародеру казалась не самым плохим окончанием мучений.
        Хотя выжить было бы неплохо.
        - И чего же ты хочешь? - спросил халиф, облизнув пересохшие губы.
        Купился. Неудивительно, куш-то жирный.
        Девушка вырвалась из толпы, поднырнув под лапой одного из охранников, но тот оказался не дураком и, схватив ее за длинные волосы, потянул на себя. Карина завопила на весь переход от боли и завалилась на колени, еще один из воинов ислама вскинул автомат…
        Нель с досадой поморщился. Полезла ведь, дура, не понимая, что он делает, и рискуя при этом сломать ему всю игру.
        - Ее, - показал Нельсон на девушку взглядом. - И свободу.
        - И все? - поинтересовался правитель. - И какие же доказательства ты готов предоставить?
        - В кармане ключи от одного из номеров. - Нель тряхнул правым бедром… - Там… Сам увидишь, что там…
        - Ага, я туда зайду, а там самострел. Или растяжка, - усмехнулся халиф. - Говори…
        - Новейший костюм химзащиты на основе «ратника», - будто бы сдался мародер. - Знаешь, где еще можно найти такое в городе?
        Даже если правитель удивился, он не показал это: снова взял себя в руки. Толпа притихла, девушка теперь лежала на земле под прицелом двух автоматов. Задумчиво пожевав губу, халиф задал вопрос:
        - А зачем тебе свобода, мародер? Думаешь, ты знаешь, как ею воспользоваться? Как любой русский без железной руки ты никто. Я могу быть такой рукой. Я могу направить вас.
        С каждым словом правитель будто бы возвышался над фигурой мародера, стоявшего на коленях. Он действительно верил в это и был убежден в своей правоте. Голос его прервал едва слышный смех мародера, переходящий в булькающий кашель.
        - Сильные руки завели нас туда, где мы есть. Причем просто из-за того, что не хотели понять: в мире есть люди такие же сильные и могущественные. Тесно им было вместе на Земле. - Лицо Неля снова перекосило, хоть ему и казалось, что он весело улыбается. - Хочешь знать, зачем мне свобода?
        Толпа замолчала, халиф даже подался вперед и попытался было наклониться.
        - Чтобы убить тебя, - прозвучало из уст Нельсона как самое грязное ругательство.
        В глазах халифа загорелись ярость и страх, он наотмашь врезал рукояткой пистолета по лицу мародера. В глазах того потемнело от боли, а через несколько секунд стало ясно, что его куда-то тащат.
        Когда его бросили в один из одноместных номеров гостиницы, напоследок разрезав веревки на руках, ключей в кармане уже не было. Металлическая дверь с лязгом открылась во второй раз, и в помещение забросили Карину, яростно пытавшуюся отбиваться от тащивших ее кавказцев, которые, судя по всему, как женщину ее не расценивали.
        Фанатики.
        Дверь с шумом закрылась, кто-то дважды провернул ключ в замке. Нель встал с места, растирая онемевшие ладони. Место и положение очень были похожи на те, при которых они с девушкой познакомились.
        Правда, в бункере было однозначно чище. И кормили. А он еще отказался есть.
        В животе жалобно заурчало.
        - Может быть, попробуем начать сначала? - ухмыльнувшись, спросил мародер.
        Девушка подняла заплаканные глаза, полные ненависти. Урод. Решил сдать ее дом, а теперь еще и издевается.
        - Дикарь ты и есть дикарь! - заорала она. - Ублюдок! Я-то тебе зачем? Поиздеваться хочешь? Отомстить?
        Нельсон не выдержал и наотмашь ударил ее ладонью по мокрой от слез щеке.
        - Выжить хочу, понимаешь? - затряс он ее, схватив за плечи. - Выжить и отомстить.
        Мародер был уверен: халиф боится его. Боится, но жадность сильнее, жадность не дала ему просто пристрелить Неля и забыть обо всем. Слишком уж много слухов ходило про Нельсона по городу, слишком уж много из этого было правдой.
        - А меня-то зачем с собой тащишь? - со злостью спросила она.
        - Потому что… - Мародер запнулся. Ему не хватало сил сказать правду, но продолжить он смог, понизив при этом голос: - Они бы из тебя выпытали, где находится вход. Это мне не нужно. А теперь нам на поверхность дорога… А там… посмотрим, кто чего стоит.
        Девушка ткнулась в плечо Неля, заставляя его тело сотрясаться синхронно с ее рыданиями. Нельсон не знал, что говорить в таких ситуациях: у него общения с противоположным полом не было давно. Нет, импотентом он не был, природа и радиация миловали, но…
        Обжегся в свое время уже на этом.
        Попытавшись разрядить всю неловкость этой ситуации, мародер стал гладить Карину по спине.
        - То, что там, в канализации, было… - сквозь всхлипывания услышал Нель, - в нише… Оно искренне…
        Девушка отстранилась, посмотрев в изуродованное лицо Нельсона. Останутся шрамы, нос уже не выпрямить, скорее всего. Так и срастется неправильно. Мужчина заглянул ей в глаза, невольно залюбовавшись игрой зеленого и карего, перетекающих друг в друга. Все же не совсем глаза желтые.
        Карина подняла руку и дотронулась до лица Неля, провела пальцами по грубой шершавой коже щеки.
        - Лучше не надо. - Нель отстранился и покачал головой.
        - В чем дело? - спросила девушка, отдернув руку. - Я тебе не нравлюсь?
        У нее были парни, там, в бункере. Но ни один из них не был похож на этого отморозка-мародера. Странно даже, что он способен чувствовать что-то. Да и способен ли?
        - Нравишься, - глухим голосом ответил Нель, бессильно отведя взгляд. - Там… другое… Была у меня жена. Нет уже. Не важно.

* * *
        Она была совсем легкой с виду. Невесомой. Нельсон и раньше-то поднимал ее практически без труда, а уж сейчас… Как будто сухую головешку несешь.
        Белая ткань простыни закрывала ее тело. Мародер сидел в лазарете, за ширмой, боясь потревожить и так беспокойный сон.
        Несмотря на изнуряющую болезнь, она не растеряла своей красоты: все те же забавные кудри, симпатичный овал лица, короткий вздернутый кверху носик. При взгляде на нее у Неля щемило сердце от желания как-то защитить эту невинную девушку… Потому он и решился на сближение с ней.
        Но не справился.
        На тумбе лежала целая куча иммуномодуляторов: Нельсон притащил их с поверхности, надеясь, что это сможет хоть как-то помочь ее иммунитету, сдающемуся перед бесчисленными инфекциями.
        Взяв из миски с водой тряпку, Нель слегка выжал ее и протер вспотевший лоб жены. Он верил, что заботой может помочь ей, хотя лихорадка медленно, но верно сжигала женщину.
        Запястья ее казались не толще большого пальца мародера, плечи, и так не выделявшиеся шириной, стали еще ?же.
        Капельницы облепляли ее тело, растворы для них также были притащены с поверхности, хоть и просрочены давно.
        Сзади раздался деликатный кашель.
        - Нельсон, - произнес негромкий голос. - Можно тебя на секунду?
        Вернув тряпицу в миску, мародер на цыпочках двинулся наружу. Мужчина в белом халате ждал его там. Вздохнув, он взял быка за рога - выпалил все одним махом:
        - Опасения подтвердились, сержант. Я не знаю, что у твоей жены, но у нее практически нет лейкоцитов в крови. - Доктор пожевал нижнюю губу. - Сам понимаешь, что это значит. Ее организм не борется с инфекцией.
        Кулаки Нельсона сжались, зубы заскрежетали от напряжения.
        Он следил за ней. Ей всегда доставалось самое лучшее, никакого радиоактивного хлама, которым приходилось довольствоваться некоторым. Она ела больше и лучше, чем остальные, спала, сколько ей было нужно.
        Единственное, чего он не смог добиться - заставить ее отказаться от работы на дезактивационном пункте.
        Судьба решила отнять ее у мародера? Наказать за обирание трупов?
        - Все что угодно, - сквозь зубы процедил Нельсон. - Все. Любые лекарства. Что скажешь, то и достану.
        - Болеутоляющие, - пожал плечами док. - Это все, что мы можем сделать. Дать ей уйти без боли, без мучений. Причем наркотические анальгетики. Промедол, фентанил. Трамал ей уже не помогает.
        - Она выживет… - Нель закрыл глаза и повторил: - Выживет.
        - Мне очень жаль, сержант, - покачал головой доктор.
        Кулак Нельсона врезался в челюсть бедняги, опрокинув его на спину. Свалившись на тумбу, док сбил с нее лоток с инструментами, и те, холодно звеня, полетели на кафельный пол.
        Смерчем Нель вырвался из лазарета и побежал к себе в конуру, где и заперся. Достать его не пытались: из помещения слышались только рыдания и проклятия.
        На следующий день мародер принес требуемые болеутоляющие, трусливо передав их через Илью. С тех пор он не заходил в лазарет: ему было невыносимо стыдно перед доктором, желавшим жене мародера только лучшего.

* * *
        Запах огня и крови защекотал ноздри Карины, заставив ее проснуться. Дверь была распахнута настежь, в коридоре горел красный аварийный свет. Мародера нигде не было видно.
        Встав с пружинного матраса, она подняла с пола клетчатую рубашку Нельсона и накинула ее на свои крепкие плечи, кое-как прикрыв наготу.
        Из-за двери веяло холодом, и ничего хорошего это не предвещало.
        Девушка двинулась наружу, но споткнувшись, чуть не растянулась на земле. Опустив взгляд, она увидела растерзанный труп одного из исламистов.
        Нападение? Что могло произойти? Почему она ничего не услышала?
        Потратив пару секунд на обыск, Карина не нашла никакого оружия.
        Красные отблески на стенах от горевшего огня двигались в причудливом танце. К запаху крови и дыма примешивались запахи паленого волоса и жареного мяса.
        Девушка поднялась с колен и двинулась дальше.
        Вывеска гостиницы лежала на земле, раскрошенная в труху, будто кто-то отбивался ею от нескольких нападавших одновременно.
        Трупы были повсюду, они устилали бетонный пол перехода. Мертвые тела вываливались из дверных проемов, лежали кучами и поодиночке. С пулевыми и ножевыми ранениями, некоторых будто забивали ногами, кое-где можно было разглядеть следы зубов.
        Мужчины, дети, женщины. Все они были мертвы. Девушка шла от трупа к трупу, пытаясь найти тело мародера и постепенно продвигаясь к гермозатвору.
        Он был там: стоял, прислонившись к огромной металлической створке. Бронежилет был разорван попаданиями, на дополнительных стальных пластинах были видны следы пуль. Голова опущена, но крови не было.
        Он жив вообще?
        Через секунду Нельсон поднял голову, будто кто-то рванул марионетку за веревочку. Их взгляды встретились.
        В бесцветных глазах мародера плескалось полное безумие. Он надсадно закашлял, и звук этот был таким громким, что заглушал рев горящего пламени.
        Карина с трудом пыталась вспомнить, какого цвета глаза у мужчины были до этого.
        - Ребра болят, - просипел он и снова закашлялся. - Сломало… Попали в меня.
        - Зачем все это, Нельсон? - спросила у мародера девушка. - Зачем?
        Тот отвернулся, указывая рукой на рычаг, приводящий в движение гермозатвор.
        - Они просто стояли на пути, - раздался его голос, ставший значительно сильнее и тверже. - Попались под руку.
        Глава 14
        Найти
        Пробуждение было нелегким: затекшие от неудобной позы мышцы жутко болели, да и голова гудела. Девушка приподнялась на локтях, рассматривая гостиничный номер.
        Странно, что они вообще не задохнулись: тут места-то для одного человека в упор. А вентиляция не сказать чтобы особо хорошо работала. Может быть, именно из-за недостатка кислорода Карина и чувствовала себя настолько разбитой?
        Нельсон сидел на том же месте, что и вчера, более того, в той же позе. После короткого разговора он отошел в угол комнаты и уселся там на пол, любезно уступив спутнице жесткий матрас. Судя по внешнему виду, он только-только забылся тревожным сном. Что заставило его бдеть всю ночь?
        Детали вчерашнего кошмара всплыли в голове девушки, причем вспомнилось все, включая жуткие подробности вроде растерзанных мародером детей и женщин. Было ли это сном? Или просто последствием сна в душном помещении и недостатка воздуха?
        Нель поднял голову: глаза его напоминали узкие щелки, склера была усыпана сетью вздувшихся капилляров.
        Он что, совсем не спал?
        Полностью безразличным взглядом осмотрев Карину, он вновь опустил голову.
        - Сколько времени прошло? - хриплым со сна голосом спросила девушка.
        - Часов десять, - ответил ей Нель. - Точнее сказать не могу: с меня же сняли часы в этом твоем бункере. Скоро уже за нами прийти должны…
        - Значит, это всего лишь сон, - протянула она, не объясняя подробностей.
        Страшно было признаться себе в этом, но девушка и вправду желала, чтобы мародер уничтожил всех исламистов, освободив таким образом путь на поверхность. Может быть, она была бы против убийства мирных жителей, хотя в глубине души понимала, что согласилась бы и на это.
        Однако в тот момент, рассматривая сгорбленные плечи и опущенную голову Неля, она не могла поверить, что он может кого-то защитить. Наоборот, он выглядел как нельзя более уязвимым и нуждающимся в защите.
        - Ты выглядишь уставшим, - заметила она.
        Нельсон ничего не ответил: он продолжал рассматривать свою руку. Покрасневшие глаза слезились и лихорадочно блестели, щеки покрывала жесткая поросль щетины, и даже на голове волосы успели немного отрасти.
        Девушка подошла к нему и уселась рядом, точно так же прислонившись к стене, холодной и покрытой конденсатом. Мужчина даже не шевельнулся в ответ на это движение.
        - О том, что было вчера… - прошептала девушка мародеру.
        - Не вчера, - поправил ее Нель, тряхнув головой. - Сегодня. Мы прибыли около часов шести утра. Сейчас время подходит к восьми. Отправят наружу нас часам к десяти, когда солнце уже точно сядет. Раньше выходить смысла нет, да и опасно. А исламисты перестрахуются, они по-прежнему считают меня достаточно опасным, чтобы сорвать их планы…
        - Тебе поспать нужно, - попыталась остановить его Карина. Прильнув к плечу мародера щекой, она шепотом добавила: - Как ты собираешься уби…
        Что-то заставило ее замолчать.
        Мысль о том, что не стоит говорить с ним так прямо, не стоит говорить, что она считает его убийцей.
        Однако сейчас Карина подумала об этом не из страха за себя, а из-за опасения обидеть этого человека. Она снова почувствовала к этому неотесанному грубияну-дикарю какие-то теплые чувства. И ей казалось, что она больше не сможет бояться Нельсона.
        - Как ты собираешься защитить нас? - продолжила девушка и зачем-то дополнила: - На поверхности.
        - Голова. - Мародер запрокинул названную часть тела и тупым взглядом посмотрел в потолок. - У меня ужасно болит голова.
        Снова воцарилось молчание. Карина не знала, может ли она сделать что-то для Нельсона, а тот был слишком горд, чтобы просить. Да и чем она могла помочь ему, как могла справиться с тем, что оказалось не по силам самому мародеру?
        - Как ты думаешь, нас отпустят? - спросила девушка, нарушив наконец молчание, и тут же исправилась: - Если бы мы действительно показали им вход в бункер, нас отпустили бы?
        Нельсон расхохотался, и смех этот, наполненный болью и отчаянием, отдаваясь от стен и потолка, испугал девушку: в нем были отчетливо слышны нотки безумия. Это настолько испугало девушку, что по спине Карины пробежали мурашки.
        - Меня пристрелят в любом случае, - ответил ей Нель, перестав смеяться и встретившись с ней взглядом, спокойным и злым. - Покажу я им твой дом или нет. Просто потому, что слишком многих из них я отправил к Аллаху раньше срока.
        - Слушай, я давно хотела у тебя спросить. - Девушка замолчала на несколько секунд, будто пытаясь решиться, но все же продолжила: - А почему тебя зовут Нельсон?
        Нельсон хмыкнул и помедлил с ответом. Но злоба в его глазах будто бы исчезла, он успокоился. Снова прислонившись к стене, он закрыл глаза, и начал:
        - До того как бомбы упали, я просто отбитым геймером был. Ни одного свежего релиза не пропускал. В «стиме» у меня около двух сотен игр было. - Он усмехнулся и продолжил: - А потом играть как-то не во что стало.
        - А что такое геймер? - спросила девушка. - И что такое релиз и «стим»?
        Нельсон усмехнулся. Много терминов из прошлого превратились в ничто не значащие слова.
        - Геймер - это тот, кто играть любит. Игры… Ну это симуляторы, на компьютерах, сама знать должна. «Стим» - это библиотека для игр. А релиз - это когда новая игра выходит.
        - А… - обескураженно протянула девушка. - А Нельсон-то тут при чем?
        - Ну вот, игрушек не стало, а охота поиграть осталась. Вот и играли кто во что горазд. Кто-то в шахматы играл, кто-то в карты. А мне всегда морской бой нравился.
        - Морской бой? - Карина задумалась. - Это как?
        - Да рисуют на бумаге клеточки, у каждой клеточки свои координаты. Потом расставляют кораблики. Ну и поочередно называете координаты клеточек, по которым как бы стреляете.
        - И какая связь между этим твоим морским боем и Нельсоном?
        - Да я как-то у своего товарища, Ильи, пять партий подряд выиграл. Он и сказал, что я - адмирал Нельсон. И с тех пор иначе меня и не называл. Ну и приклеилось, остальные тоже подхватили, я и не исправлял особо, мне как-то плевать.
        - А кто такой адмирал Нельсон? - спросила девушка.
        - Вас там истории вообще не учили, да? Был такой человек, англичанин…
        Услышав знакомый скрежет, он замолчал и повернул голову к двери. Ключ провернулся в замке, в комнате стало немногим светлее: кто-то приоткрыл створку двери.
        - На выход, оба, - произнес из-за двери голос с уже осточертевшим кавказским акцентом.
        Нель встал, опершись о стену и заскрежетав зубами от боли. Поймав вопросительный взгляд девушки, он усмехнулся. Может быть, она считает, что мародер пытался дать ей ложную надежду?
        - Значит, я просто потерял счет времени, - пояснил Нельсон, пожав плечами, и двинулся наружу. Карине не оставалось ничего другого, кроме как пойти следом…
        Он шел, ссутулившись. Свет резал отвыкшие от него в темноте и жутко слезившиеся глаза. Запах яда, использованного исламистами, все еще не выветрился, как и запах крови, хотя ее уже замыли. В переходе стояло молчание, но работа кипела: прилавки разбирались, весь товар под учет переносился в подсобки.
        Угрюмые мужчины, выжившие после нападения, таскали груз, подгоняемые гортанными криками воинов ислама. Никто даже не пытался сопротивляться: казнь местного руководства сломила их.
        Женщин видно не было: наверное, загнали в подсобки и номера гостиниц.
        К женщинам у исламистов совсем другое отношение, и если пленные мужчины для них хоть и рабы, но все же люди, то пленные женщины - вещь. Товар.
        Несложно представить, что с ними будет: часть тех, кто отличается особой красотой, выдадут замуж за своих, причем воинам ислама будет плевать, были ли они замужем до этого. Их брак заключается по совершенно другим законам.
        Судьба остальных под еще большим сомнением: могут оставить в качестве прислуги и наложниц, могут продать бандитам с «Электротехников», могут…
        Да кто знает, на что у них фантазии хватит?
        И всех поголовно заставят принять свою веру. Либо живешь по шариату, либо гниешь и кормишь тварей на поверхности. Выбор невелик.
        Один из грузчиков встретился с мародером взглядом, полным сочувствия и сожаления. Он понимал, что время, выигранное Нелем сейчас, после казни - всего лишь отсрочка неизбежного - исламисты не станут выполнять никаких обещаний.
        Нельсон понимал это тоже, но и сам не собирался выполнять ничего из обещанного…
        Все, что ему надо, это выбраться на поверхность и добраться до «Домостроителей». Звучит гораздо проще, чем на самом деле. Без оружия, снаряжения и под конвоем нескольких хорошо экипированных воинов ислама. В том, что их будет несколько, Нель даже не сомневался.
        Мощными толчками в спину Нельсона и Карину заставили войти в одну из дверей. Их завели в достаточно большое техническое помещение, пахнущее дезраствором и мокрой резиной. На полу комнаты валялись общевойсковые защитные комплекты, видимо, принадлежавшие либо местным мародерам, либо военным из разведгруппы «Булат». В стороне, на столе можно было увидеть несколько противогазов, ГП-5, из самых дешевых.
        Никто не собирался тратить на них дорогущее снаряжение. Как исламисты могли продемонстрировать свои намерения по поводу обещаний мародера еще прозрачнее?
        - Облачайтесь, - приказал сзади голос. Нель развернулся, чтобы рассмотреть его обладателя, и наткнулся на дуло своего же автомата: короткий раструб на конце ствола, серого цвета пластик цевья, приклада и рукояти.
        - Это мой ствол, - заметил мародер, отведя наконец взгляд от собственного «сто четвертого» в чужих руках.
        - А ты думаешь, мы отдадим тебе его? - усмехнулся воин ислама. Дымчатое стекло панорамной маски мешало рассмотреть его лицо, а мешковатый защитный костюм с бронежилетом и разгрузкой - фигуру. - Чтобы ты нам тут резню устроил? Мы же знаем, что ты умеешь.
        - То есть я наверх должен буду совсем без оружия идти? - спросил Нель, поднимая с пола чулок защитного костюма, мокрый от масла - только из санобработки.
        - Да. Оружие получишь, когда доведешь нас до бункера, - ответил ему голос из-под маски. Его обладатель погладил металл крышки ствольной коробки. - Только не эту игрушку. Другой ствол получишь.
        - Серьезно? - с наигранным скепсисом поинтересовался Нельсон, продолжая надевать костюм. - Через полгорода? Без оружия? Меня ж сожрут.
        - Нас будет пятеро с тобой. Мы прикроем.
        «А потом завалим», - продолжил мародер про себя слова исламиста.
        - Вы как сюда шли? - спросил Нель, продолжая облачаться в защитный костюм. Карина тем временем наконец подобрала костюм себе по росту и принялась надевать его. - Через мост или в обход?
        - В обход, естественно, - ответил ему исламист, мотнув головой. - Нам так гораздо короче.
        В голове Нельсона начал зарождаться план и ситуация казалась не совсем безнадежной. А если и безнадежной, но появлялся вариант хотя бы уйти на тот свет весело и нанести противнику хоть какой-то урон. Он хмыкнул и натянул на голову противогаз.
        - Броника мне не полагается, я так понимаю? - спросил Нель. Из-за того, что в противогазе не было фильтра, голос звучал вполне различимо.
        - Ты все верно понимаешь, - ответил ему полный знакомых ноток голос. Из-за спины рейдера-исламиста появился халиф, также облаченный в защитный костюм. На плече у него висел АКМ, с виду абсолютно новый, более того, к стволу был пристегнут подствольный гранатомет: невиданная роскошь в этих местах. На голову правитель натянул каску от принадлежавшего Карине комплекта снаряжения, незатянутые ремешки болтались под подбородком. - Пойдешь налегке. Так тебе удобнее будет вести и не отвлекаться.
        - А ты собираешься идти с нами? - усмехнулся мародер, в очередной раз забыв, что корчить рожи под резиной маски бесполезно: никто ничего не увидит. - Решил облегчить мне задачу?
        - Не-е-е-т, - покачал головой халиф и с улыбкой парировал: - Я, наоборот, собираюсь как можно сильнее ее усложнить. Дела требуют моего присутствия в «Ак мечети». Так что доведешь моих людей до бункера, и там расстанетесь. И знаешь… Я буду ждать тебя.
        Рукоять ножа на поясе халифа блеснула, отразив свет тусклой лампы накаливания, будто зазывая мародера выхватить его и прекратить все это, убив этого самоназванного пророка. Тем более что нож у него был из таких, какие любят люди этой породы: здоровенный тесак с ребристой рукоятью и пилой на обратной стороне лезвия. Пробить защитный костюм в уязвимом месте, у самой шеи - и этот ублюдок отправится в свой мусульманский рай, к чернооким гуриям.
        Правда, что тогда будет с самим Нельсоном?
        Он привык бороться до конца. Привык делать все, что от него требуется. Но ради чего он это делал?
        Выживание - вот что было его целью. Не важно, можно ли ее причислить к благородным или низменным, не важно, что мужчина привык говорить людям. Он врал. Все, что делал мародер, было направленно на то, чтобы выжить и продолжить борьбу. И ему не было важно, сохранялся ли при этом человеческий облик или приходилось становиться зверем, вроде тех, что живут на поверхности.
        К откровенно самоубийственному шагу Нель оказался не готов: ему не хватило духа броситься вперед и закончить одним ударом, как делали давно забытые герои прошлого.
        Мародер никогда не был героем и не пытался им казаться.
        - Знаешь, все это вполне закономерно. - Взгляд халифа был полон ненависти. - Закономерный финал этих ваших имперских завоеваний. А теперь вы пожинаете плоды. Теперь это наша общая земля.
        - Это ничья земля, - перебил его Нельсон. - И у тебя даже посмотреть на восход солнца не получится. Ослепнешь или изжаришься заживо.
        Выражение лица халифа изменилось. Теперь оно было заинтересованным и одновременно брезгливым. Он попытался заглянуть Нелю в глаза, после чего громко расхохотался.
        - Знаешь, а в этом есть какая-то ирония. Ты пойдешь на поверхность как ее хозяин: без оружия, без снаряжения. Ты должен гордиться, не многим за последние двадцать лет такое удавалось, - глумливо бросил он в лицо мародера, после чего развернулся и покинул комнату.
        Нель устал, а словесная перепалка отняла у него последние силы. Он в очередной раз проверил ладонями герметичность противогаза, после чего натянул на голову капюшон прорезиненного плаща.
        - Времени сколько? - спросил он.
        - Время идти на поверхность, - был ответ.

* * *
        Ночь только-только опустилась на Автоград, когда они поднялись на поверхность: видимо, решили, что поиски могут занять куда больше времени, чем было нужно.
        Нельсону так и не выдали никакого снаряжения, более того, ему не выдали даже ножа. Пару запасных фильтров, и все. Карина похвастаться лучшим положением не могла, с ней никто даже словом не перекинулся, и относились к девушке как к предмету обстановки. Как к мебели. Правда, мародер заставил воинов ислама дать и ей фильтров, но на этом все.
        Мародер двинулся вперед, его заставили идти первым. По широкой дуге он обошел треснувший от чьего-то мощного удара и выеденный начисто панцирь, при жизни принадлежавший броненосцу - дневному зверьку-трупоеду, достаточно миролюбивому, насколько это возможно для твари-мутанта.
        Как-то раз Нелю даже посчастливилось забрести к таким в логово, устроенное в одном из вымерших начисто переходов… Сколько семей броненосцев было вскормлено тем гниющим мясом? Страшно представить. А еще страшнее представить, что же такое могло случиться, от чего умерли все жители перехода. Нель смотрел: гермозатворы и системы вентиляции были вполне исправны, хотя гермоворота были открыты, значит, кто-то все же покинул подземный склеп живым…
        - Идем через мост, - приказал Нельсон, усмехнувшись своим вовсе не смешным мыслям. Карина то ли не помнила, что именно произошло там, то ли догадалась о замысле мародера и никак не показала этого.
        «Ничего, если ребятки попытаются сброситься вниз, в Мелекеску, я их спасать не буду», - подумал про себя Нель. Главное - успеть сорвать хоть один из автоматов…
        Автобусная остановка полностью заросла знакомым мхом из квартиры. Это после того, как они окно открыли, такое произошло?
        Город меняется за один день, черт подери, а они его еще и вернуть себе собираются…
        Нет, человек либо приспособится к этому изменчивому миру, изменившись сам, либо вымрет, и все будет идти так, как идет.
        - Сейчас интересное кое-что покажу, - сказал Нельсон исламистам, когда группа двигалась мимо заброшенного торгового центра. Кстати, подозрительно хорошо шла, так и никого не встретив: то ли твари разбегались, поняв, что с таким количеством агрессивных двуногих им не справиться, то ли действительно какие-то высшие силы были сегодня на стороне людей. Правда, непонятно, какие именно силы и на чьей именно стороне. - Вон, смотрите.
        Мародер указал пальцем на мечеть, зеленый минарет которой виднелся отсюда. Полумесяц ее, когда-то обращенный на юг, был сломан, как иногда обламываются от небрежного обращения вершины башен различных сувениров: от копии Кремля до красивых фигурок различных соборных мечетей.
        В ответ на свою реплику Нель получил только презрительный взгляд старшего из воинов ислама. Наверняка их рейдерские группы уже давно досконально изучили развалины всех мусульманских храмов в городе в поисках копий священных книг…
        Когда зрение постепенно стало терять свою цветность, а серые развалины когда-то солнечного и теплого города стали выглядеть еще более унылыми, сердце мародера ускорило свой бег. Сейчас или никогда… Заметят или нет?
        Он вступил на мост и наконец позволил себе украдкой оглянуться: заволновались радикалы, поняли, что происходит что-то неладное? Однако воины ислама выглядели все такими же уверенными в себе, чего нельзя было сказать о девушке: ее глаза, едва-едва различимые из-за стекол противогаза, были полны страха и отчаяния.
        Она словно просила у мародера помощи, а тому не оставалось ничего другого, кроме как опустить голову и молча двинуться дальше.
        - Мне бы кто помог, - едва слышно горько прошептал Нель.
        Он поднял голову и посмотрел на ярко горящий золотом купол церкви. Почему он так ярко светится? На улице едва-едва наступила ночь, и никаких лучей солнца он отражать, разумеется, не может.
        По правую руку от него были перила, через которые сегодня утром перелезла Карина. Он вспомнил голос, раздавшийся у него в голове и заставивший его вытащить девушку, которая пыталась покончить с собой.
        «Помоги! - мысленно воззвал он к нему, сжав кулаки. - Я не знаю, что делать, не знаю, чем я смогу тебе отплатить, но помоги, прошу!»
        Ответа не было. Под ногой мародера хрустнул пластик: раздавленная им индивидуальная аптечка, пеналы с таблетками и шприцы-тюбики рассыпаны по мостовой, и никому они не нужны.
        А кто же тогда напал на рейдгруппу из бункера здесь, от кого же они отстреливались, когда Нель затащил бесчувственную девушку в одну из квартир? Или все это вообще привиделось мародеру?
        Он не был уверен, что может отличать реальность от галлюцинаций, не понимал, что видит, а что додумывает, мародер находился в полнейшем отчаянии. И тогда ему ответили.
        «Помочь тебе?» - услышал Нель едва слышный шепот в правом ухе.
        «Помочь?» - вторил ему в левом другой, отличающийся интонациями.
        Галлюцинации? Нельсону никогда не приходилось разговаривать с собственными галлюцинациями. Так же как и взывать за помощью к мутантам, совсем недавно его чуть не убившим.
        Все когда-нибудь приходится делать в первый раз.
        «Как нам тебе помочь?» - тем временем прошипел первый голос, нарушив ход мыслей мародера.
        «Что тебе от нас нужно?» - задал его собрат тот же вопрос, немного перефразировав.
        «Мне нужно мое оружие и совсем немного времени… Чтобы хоть чуть оторваться от исламистов… - пробормотал про себя мародер. - И еще нужно, чтобы девушка шла со мной, не отставала».
        «Ты просишь помощи… Так дай нам помочь тебе…» - Второй голос стал громче, теперь в нем можно было разобрать вполне человеческие эмоции: он буквально стонал от натуги, будто у него что-то не получалось.
        «Пусти нас к себе в голову, - добавил первый, так же очеловечившийся. - Мы не можем сделать это сами, пусти нас. Помоги и ты нам».

* * *
        «Ты помнишь его?» - голос больше напоминал шипение змеи.
        Карина помнила его, но тогда в нем были другие интонации, он практически пел, предлагая научить девушку летать.
        А потом был провал памяти, который закончился только пробуждением в квартире, где ее чуть не бросил мародер.
        «Ты помнишь его? - снова спросил у нее голос. - Мы знаем, что ты сделала, Карина. Но поверь, никто тебя не винит. Все люди вокруг тебя сделали гораздо больше».
        Карина продолжала машинально перебирать ногами, но никак не могла сфокусировать глаза ни на домах, ни хотя бы на спине идущего впереди мародера.
        «Вспомни его, - произнес голос. - Просто вспомни».
        И Карина вспомнила.

* * *
        Они решили, что время пришло.
        Девять лет после того, как единственным известным им миром стал бункер. Стены из бетона и стали заменили им небо и землю.
        Шесть лет с тех пор, как ее отец убил ее мать. Она не питала иллюзий, не думала, что это сделал мэр. Карина понимала, что сдать жену мэру было тем же самым, что самому приставить ствол пистолета к ее лбу и спустить курок.
        Ей исполнилось четырнадцать. Бедра стали широкими, ягодицы округлились, грудь набухла. Карина становилась женщиной. Правда, проблемой стали первые месячные и последовавшие за этим прыщи, но старшие подруги помогли ей справиться.
        Впереди её ждало замужество с сынком кого-нибудь из высших кругов бункера. А потом - превращение в точную копию своей матери.
        Может быть, она даже закончит так же.
        Но Карина этого не хотела.
        Девчонка, превратившаяся в девушку, сжимала в руках прочный канат тройного сплетения. Отец крепко спал. Он всегда так: как заснет - не добудишься, пока не пройдут законные восемь часов.
        Пистолет, который Марат держал под подушкой, она уже убрала. И вот просто стояла минуты две или три, рассматривая то спокойное лицо отца, то веревку в своих руках.
        Пришло время приступать. Сегодня ночью сменится власть.
        Сегодня больше не останется взрослых.
        Наклонившись, Карина аккуратно обернула веревку вокруг шеи отца, продела её в петлю и потянула на себя.
        Марат резко проснулся. Первым движением задыхающийся мужчина попытался схватиться за веревку. Вторым - достать из-под подушки пистолет, которого там уже не было.
        Он попытался звать на помощь, но через звукоизолированные стены спален не вырвался бы и полноценный крик, не то что слабое сипение, на которое хватило его голосовых связок.
        Марат покраснел, потом посинел, но продолжал бороться. Он дергался, извивался, пока мозг не отключился от недостатка кислорода.
        Карина продолжала крепко тянуть на себя канат ещё минуты три, после чего отпустила верёвку. Наклонилась над отцом, проверила дыхание, пульс, как он учил.
        Ни дыхания, ни пульса не было.

* * *
        Пустить? Мародер и представить не мог, что так получится. Как вообще возможно пустить кого-нибудь к себе в голову? Как это делается?
        Его не покидало ощущение, что только что он заключил сделку с дьяволом и теперь ему в любом случае уйти не дадут. Однако выхода не было: шесть вооруженных до зубов воинов ислама за спиной и никакой возможности сбежать.
        Нельсон попытался расслабиться и ни о чем не думать. Это достаточно трудно, когда тебя ведут куда-то пятеро вооруженных исламистов, которые вот-вот станут для тебя не только конвоем, но и расстрельной командой.
        Через секунду шаги за его спиной стихли. Он развернулся, заранее понимая, что увиденное удивит его.
        Только что внушающие страх исламисты застыли, подобно терракотовым воинам. Нель на негнущихся ногах сделал несколько шагов навстречу им и подошел к тому, что разговаривал с ним в «ДК Энергетик». На шее воина ислама по-прежнему висел автомат, принадлежавший мародеру, и ему там было совсем не место.
        Еще пара секунд ушла на то, чтобы перевесить оружие себе на шею. Отказывающимися двигаться пальцами мародер выхватил нож бойца и попытался ударить его в шею.
        Время будто застыло, и как бы мужчина ни давил на рукоять, лезвие отказывалось сдвигаться хоть на сантиметр. Единственной группой мышц, над которой Нель сохранил контроль, остались мышцы, опускающие веки, и ему не оставалось ничего, кроме как закрыть глаза.
        А когда он открыл их, то понял, что снова развернулся в сторону Нового города. Кое-как сфокусировав взгляд, он сумел разглядеть две фигуры, появившиеся перед ним.
        Издалека их можно было бы принять за людей. Однако вблизи этому мешали слишком большие для человека головы, лишенные носов, губ и ушных раковин - любых выступающих частей. Руки были человеческими, ноги состояли из нескольких последовательно соединенных членов, как у пауков.
        Оба существа были абсолютно голыми, но не имели никаких признаков половой принадлежности: ни первичных, ни вторичных.
        - Ты умрешь в течение месяца, - произнес один из них.
        Нельсон не мог разобрать кто: мутант не шевелил ртом, да и голос его, скорее всего, был всего лишь проекцией в голове мародера.
        - В твоей голове растет то, что убило твою жену, - добавил второй. - Только у нее она проросла в кости, разрушив костный мозг, а у тебя она в голове.
        - Я не умру, - ответил Нель. Даже не произнес эти слова вслух, просто подумал.
        - Умрешь, - ответил один из монстров.
        - Но мы можем помочь тебе. Вылечить.
        - Не просто так, - помотал головой второй из менталов. - Нет.
        - Что вы хотите? - не задумываясь, спросил мародер.
        - У тебя в голове есть место для этой твари, - начал рассказывать первый из голосов.
        - Мы можем убить ее и занять ее место, - перебил его второй.
        - И тогда ты понесешь нас в мир людей, под землю. - Два голоса слились в один. - Мы хотим увидеть его.
        - Узнать. - Первый.
        - Прочувствовать. - Второй.
        - Ты согласен? - Оба.
        Мародер попытался задуматься. Мутанты ослабили давление. То ли хотели, чтобы он принял это решение сам, то ли переключили свое внимание на исламистов и девушку.
        Могли они говорить правду? О том, что ему остался месяц, о том, что нечто в его голове растет и убивает его. Приступы с каждым разом действительно становились сильнее.
        И это же нечто убило Марину? «Проросло в костный мозг». Док говорил, что в крови у нее практически не было белых телец. Значит, мутанты были правы.
        Нель попытался встряхнуться. Он совершенно не понимал, что происходит, он не имел понятия о том, где заканчиваются галлюцинации и где начинается реальность.
        Хотя какая разница? Если они будут жить у него в голове, он всегда сможет приставить к ней ствол и нажать на спуск. Или на крайний случай попросить кого-нибудь сделать это. Или мало ли способов самоубийства придумало человечество?
        Конечно, если они не захватят контроль над его телом.
        - Я согласен, - ответил мародер, отгоняя эту мысль.
        Он ожидал, что мутанты скажут ему, что делать, но они просто растаяли в воздухе, а мгновение спустя боль в голове стала просто нестерпимой. В глазах потемнело, мародер упал на колени и громко закричал.
        А потом перестал существовать.
        Боль больше ничего не значила.
        Прошлое больше ничего не значило.
        Будущее больше ничего не значило.
        Нельсон знал ответы на все вопросы, но они ему были ни к чему.
        Через секунду, а может, через тысячу лет, чувство обладания собственным телом вернулось к Нелю, и тот, не совладав с собственной тяжестью, рухнул на потрескавшийся асфальт. Рядом корчилась Карина, едва слышно пытаясь что-то проговорить. Однако как девушка ни старалась, у нее не получалось произвести ни звука, кроме едва слышных стонов и шипения.
        Автомат врезался в живот мародера, рукоять ножа - в ладонь. Волевым усилием он заставил себя встать на четвереньки и подползти к Карине.
        - Вставай, - произнес он, хлопнув ее свободной ладонью пониже спины. - Вставай, надо идти. Они скоро… В себя придут.
        Закашлявшись, мужчина снова упал навзничь, пытаясь заново научиться дышать.

* * *
        Купол храма сверкнул в последний раз, особенно ярко, и погас. Через секунду воины ислама одновременно повалились на землю. Твари действительно исполнили обещание: мародер получил обещанную ими фору.
        Воздух отказывался входить в легкие исламистов, к тому же маски противогазов значительно затрудняли дыхание. Беспомощные и слепые, как новорожденные щенята, они ползали по асфальту, тараща глаза и тщетно пытаясь глотнуть хоть немного воздуха.
        Самый молодой из воинов пришел в себя раньше всех за счет того, что стянул с лица противогаз. Воздух холодил мокрую от пота кожу, спирал легкие, отказываясь входить в них, но еще через несколько секунд бойцу все же удалось вдохнуть.
        Перекатившись на живот, он осмотрелся вокруг. Первым, что бросилось радикалу в глаза, было отсутствие ведомых на убой пленников. Зрение еще не в полной мере вернулось к бойцу, но он смог разглядеть на дороге бредущих, поддерживая друг друга, - девушку и мародера.
        Нашарив лежащий на асфальте автомат, боец поймал исчезающие фигуры в прицел и на выдохе, с криком «Аллаху акбар!» выпустил очередь.
        Глава 15
        И уничтожить
        Нельсон отреагировал практически мгновенно: уложил девушку на землю, после чего упал сам рядом. Кусок асфальта острым ребром больно врезался в живот, и мародер в очередной раз проклял исламистов, отобравших у него бронежилет.
        Близкий свист пуль и визг рикошетов заставляли спутников только сильнее прижиматься к земле, однако вечно это продолжаться не могло: на секунду высунувшись, Нель смог разглядеть, что огонь ведет всего один человек, а остальные продолжают ползать и корчиться вокруг стрелка.
        Какие бы мутанты ни жили в развалинах храма, мозги они утюжили качественно. С гарантией.
        Нель усмехнулся. Если все, что он видел, - правда, то теперь эти твари у него в голове. И оставалось только надеяться, что они не попытаются в один прекрасный день взять контроль над телом мародера.
        Исламист продолжал палить по скрывшимся среди рытвин, мусора и остовов автомобилей спутникам, напрасно сжигая патроны. Открыть ответный огонь означало потратить почти весь имевшийся у Нельсона боезапас на короткую и бесполезную стычку.
        Что такое один полный магазин при интенсивной стрельбе? Так, семечки. Даже до родного перехода добраться с одним магазином вряд ли удастся…
        Два дня назад он бы сказал, что это невозможно. Сейчас собирался попробовать.
        - Отползай в сторону! - приказал девушке Нель, снова вжавшись в асфальт. Через секунду ему пришлось остановить ее и направить в противоположном направлении. - Не в сторону гаражей, отползай к обрыву и жди меня там!
        Девушка, поползла в сторону дорожного заграждения. Прямо за ним начинался овраг, который после Войны разросся в несколько раз: дорожная насыпь постепенно сползала вниз, после чего землю уносила в сторону Камы весело журчавшая речушка, когда она не была покрыта льдом.
        Флажок переводчика режима огня мягко встал в нужное положение. Вскинув автомат к плечу, мародер несколько раз подряд нажал на спуск. Огонь со стороны воинов ислама прекратился всего на мгновение, но этого мародеру хватило, чтобы соскользнуть вниз по осыпающейся насыпи, утянув за собой девушку.
        Проехав на спине несколько метров и громко выругавшись, Нель свалился на подмерзшую жесткую землю, едва успев подставить ладони. Через секунду на него сверху упала Карина, заставив со стоном выдохнуть от боли и неожиданности, а вслед за ней посыпалась пара килограммов щебенки, которая наставила спутникам синяков с шишками.
        Продолжая шипеть сквозь зубы ругательства, Нель выполз из-под девушки, после чего поднял ее на ноги. Нужно было торопиться: исламисты могли появиться в любую минуту и любой контакт с ними был бы смертелен.
        Овраг шел в сторону реки, выбраться из него бы не получилось: склоны были практически отвесными, да и осыпался грунт, подточенный дождевой водой.
        Первым, что бросилось в глаза мародеру, была огромная яма метров пяти в диаметре. Земля вокруг ямы была разворочена и покрыта какой-то коркой, а саму яму продолжала канава, фактически представлявшая собой новое русло речки.
        Кто бы там ни был, это чертовски огромная тварь, которая в придачу ко всему жила в земле. Ход шел по диагонали вниз и в сторону Нового города.
        Гортанные крики раздались сверху, со стороны шоссе. Отбросив прочь ненужные сейчас мысли, Нель схватил девушку за предплечье и потащил ее к черному провалу.
        Преследователи вот-вот должны были увидеть их, а овраг этот полностью простреливается, укрыться там негде… Кроме как в пресловутой пятиметровой дыре в земле.
        - Молчи, - шепотом приказал Нель Карине. - Что бы там ни случилось - молчи!
        Он столкнул девушку вниз, после чего сломя голову сам бросился за ней. Поверхность стен пещеры оказалась неожиданно жесткой, и от очередного за эти два долгих дня удара головой свет в глазах мародера погас.

* * *
        Свет почти не проникал на дно этого колодца. Девушка поднялась с земли, растирая отбитые при падении локти. В конце пути спутникам пришлось немного проехаться на спинах, как если бы они катались на детских горках.
        Когда глаза девушки более-менее привыкли к темноте, она наконец смогла разглядеть тело лежащего в стороне мародера. Ноги его были раскинуты в разные стороны, спускаясь, он не группировался, и его состояние вызывало серьезные опасения.
        Карина сжала плечи мародера и принялась интенсивно трясти его тело: ей и в голову не пришло, что она может этим только навредить мародеру. Тряска не возымела действия, и девушка перешла на пощечины: била по лицу сильно, но аккуратно, так, чтобы не сбить с лица маску.
        В темноте раздался громкий вздох, и что-то вцепилось в руку Карины мертвой хваткой, перехватив ее на полпути к лицу мародера.
        - Твою мать! - простонал очнувшийся Нель. - Не смей так больше делать! Знаешь же про нос!
        - Прости, прости! - девушка тут же попыталась выдернуть руку и отодвинуться прочь, но вырваться из хватки Нельсона у нее не получилось - попросту не хватало сил. Мародер сжал руку сильнее, заставив девушку вскрикнуть от боли. Карина почему-то попыталась оправдаться: - Я тебя в чувство привести пыталась…
        Их взгляды встретились. Кванты света, каким-то чудом заблудившиеся в глубине ходов, вырытых неизвестным животным, отразились от глаз Неля, горевших ненавистью.
        - Прости… - затихая и поспешно отводя взгляд, повторила девушка. Мародер наконец разжал руку, и Карина тут же предпочла ретироваться к противоположной стене пещеры.
        Нель проводил ее долгим взглядом и задумчиво посмотрел на свою ладонь.
        - Прости… - Со стороны девушки раздался всхлип, но Нельсон не обратил на это внимания. Он наконец смог оторваться от разглядывания собственных рук и взялся за стены пещеры: проводил пальцами по жесткой поверхности, ковырял ножом и даже пару раз ударил кулаком. Ни вмятин, ни царапин.
        - Прочные и жесткие, - прошептал он, и в голосе его было слышно изумление. - Это будто не земля даже. Как бетон. Только еще прочнее.
        Продолжение туннеля терялось в темноте, и было непонятно, откуда именно и куда двигалось существо, которое вырыло его…
        - Червь! - Догадка внезапно пришла в голову мародера. - Когда я шел к «Театру кукол», мы видели огромного червя…
        Девушка посмотрела на него ничего не понимающим взглядом. Разглядеть ее глаза за стеклами противогаза на таком расстоянии было невозможно.
        Все сходилось: мародер не знал, как именно действует слизь, которую видел в канаве, что оставляет после себя червь, но вполне возможно, что хороший чернозем, которым эти места славились, и глина, залегавшая глубже, могли превратиться именно в такую вот жесткую корку.
        Конвой из исламистов сейчас должен был быть наверху. Мародер не знал, станут ли они преследовать беглецов здесь, под землей, но выхода у него уже не было.
        - Не реви, - отмахнулся Нельсон от спутницы: разумеется, он слышал всхлипы, но сейчас это его нисколько не волновало. Возбужденный своим открытием, мужчина продолжил размышлять вслух: - У нас есть возможность добраться до… Не знаю докуда, но под землей. Уверен, в эти ходы никто, кроме червя, не полезет. - Он на секунду задумался и добавил: - Ну, или нас съедят…
        Нельсон прошел через всю пещеру и протянул прислонившейся к стене девушке руку.
        - Идем!
        Карина никак не могла понять, приказ это или просьба.
        Он в очередной раз просил ее довериться. Один раз уже сработало: из захваченного исламистами перехода спутникам действительно удалось вырваться. Правда, без оружия и снаряжения. Не считать же его «калашникова», с неполным магазином патронов, да нож.
        То, что дикарь знал о поверхности гораздо больше нее, было для девушки неоспоримым фактом. Умудрялся же он как-то выживать здесь на протяжении двадцати лет, причем не сидя безвылазно в убежищах, как остальные, а беспрестанно играя со смертью в прятки. А уж смертей здесь можно было найти великое множество.
        Зажмурившись, она протянула руку. Мощным рывком Нель поставил ее на ноги.
        - Я не знаю, куда мы придем, - только и сказал он ей. - Но то, что мы забрались в такие дебри, из каких живыми люди еще не выбирались, это точно.

* * *
        Это должно было пройти гладко.
        Довести этих двоих до нужного места, удостовериться в том, что там действительно находится вход в бункер, после чего отправить конвоируемых к Иблису. Что может быть проще, если учесть, что у них отобрали все оружие и снаряжение?
        Однако этот кяфир, именем которого уже впору детей пугать, даже сейчас смог вывернуться: вывел моджахедов на жилище шайтанов, которые его почему-то не тронули.
        Именно этот вопрос больше всего волновал Рината.
        Почему мутанты не тронули самого мародера? Как он сумел вырваться? Как умудрился отобрать у Рината трофейный автомат и нож - подарок отца?
        Было еще много вопросов, на которые воин ислама не мог найти ответы.
        А сейчас пленники просто провалились сквозь землю. В буквальном смысле провалились: огромная дыра в земле красноречиво сообщала об этом. Как ни старались воины ислама высветить что-либо фонарями или рассмотреть в прицелы ночного видения, ничего у них не выходило.
        Но на один вопрос ответ дать следовало, причем прямо сейчас. Иначе получится, что халиф назначил на пост командира разведгруппы человека, не умеющего принимать решения.
        Это будет значить, что халиф ошибся, а халиф не должен ошибаться.
        Стоит ли соваться в неясно чью нору? По всему выходило, что это необходимо - нельзя дать Нельсону добраться до его перехода, нельзя дать сообщить о планах воинов ислама.
        С другой стороны, даже этому человеку наверняка не удастся выбраться из дыры, в которую он сам себя загнал. Стоит ли зря тратить силы?
        Халиф соблазнился обещаниями мародера, что в принципе неудивительно - узнать местонахождение правительственного бункера, ничего не дав взамен. Будто кто-то и вправду собирался отпустить этих двоих…
        Правда, как выяснилось, мародер сам вовсе не собирался выполнить своих обещаний, просто сбежав и прихватив свою подругу. Как ему это удалось - большой вопрос. Однако если этим двоим удастся добраться до «Домостроителей», все планы по построению царства шариата обернутся крахом. И ничего тут уже не сделаешь…
        Сложный выбор стоял перед Ринатом. Спускаться вниз было откровенно страшно, но ему не оставалось ничего другого, кроме как стоять на краю оплавленной ямы, в то время как остальные прикрывали его со спины. Спускаться или нет?
        Ладони сами собой сжались в кулаки, стоило только представить, в какую бойню выльется осада «Домостроителей», этого перехода-орешка с крепчайшей военной властью. Нужно перехватить ублюдка, чтобы все произошло так же как, на «Энергетике». Быстро и бескровно… Ну, почти что бескровно.
        Ринат решился, и страх сменился отчаянием и злобой.
        - Спускаемся вниз, - приглушенно прозвучало из-под его маски. Прозвучало неожиданно сипло: боец не контролировал свой голос, да и в горле пересохло.
        Что там может быть? Груды костей и два бездыханных трупа мародера и девушки? Или логово мутантов? А может быть, засада отчаявшихся сбежать пленников? Воин ислама не мог знать точно. Но он был готов встретиться с неизвестным.

* * *
        Они двигались в полной темноте. Мужчина и девушка шли по туннелям, вырытым гигантским земляным червем. Непонятно, правда, что эта тварь забыла на такой глубине: здесь не было ничего, кроме глины.
        Да и вообще, что же должна есть такая тварь? Падаль? Так судя по размеру, ему в день нужен грузовик падали?
        Жрет он глину, это не вопрос. Вопрос в том, куда потом делась эта тысяча тонн съеденной глины и как он умудрился оставить после себя огромный, извилистый и абсолютно пустой туннель, который, как казалось мародеру, абсолютно не менялся на всем его протяжении.
        Ощущение стены под правой рукой стало уже привычным. В левой же Нель по-прежнему сжимал ладонь девушки, слепо доверившейся ему. Бедняга никак не ожидала, что разведывательная миссия превратится в то, чем она стала.
        А ведь все было так просто: посетить пару-тройку переходов, послушать слухи, узнать, чем живут дикари, и вернуться обратно в стерильную бетонную кишку под мэрией, наполненную давно знакомыми людьми.
        И пошли бы наверх новые отряды конкистадоров. Может быть, не сейчас, может, через двадцать, через тридцать лет. В зависимости от того, как рассчитали бы эти мудрецы, решившие заранее обеспечить себе убежище на случай Войны и запасшиеся всем необходимым.
        А дикари, эти несчастные жители переходов, которые не были виноваты абсолютно ни в чем, кроме того, что не попали в списки избранных, безжалостно уничтожались бы, как в свое время истреблялось коренное население колонизируемых материков.
        Девушке было невыносимо жаль, она понимала, какую роль играет. Может быть, есть выход? Не возвращаться в бункер, остаться с этим человеком? Может быть, когда-нибудь стена между ними если не разрушится окончательно, то по крайней мере станет ниже, так чтобы через нее можно было перебраться?
        Бросить старых друзей, радикально изменить свою систему ценностей? И кем же она останется для этого человека? Мародер может быть поразительно разным, будто в нем пытаются ужиться две личности: безжалостный убийца, готовый на все ради выживания, и тот человек, прежний. Тот, которым Нельсон был до того, как сожгли весь мир.
        Простой парень, неопытный и в чем-то даже наивный.
        - А кем ты был до Войны? - спросила девушка, продолжая перебирать ногами. Туннель уже не воспринимался как что-то пугающее, он просто был темным помещением, и ей даже удалось забыть, что на самом деле они находятся глубоко под землей.
        - Я в университете учился. - Голос мародера был, как обычно, глухим, но напряжения в нем практически не было. - На врача.
        - Учился лечить людей, - протянула девушка. У нее даже в мыслях не было, что когда-то мужчина мечтал получить эту бесспорно благородную профессию.
        - А потом вырос и стал убивать. - Нель фыркнул, и хотя Карина не могла видеть его лица, она понимала, что сейчас на нем горькая усмешка. - Обидно, но на убийц сейчас спрос выше, чем на недоучившихся докторов.
        - Мой отец тоже был доктором. Но он военным хирургом работал, - задумчиво протянула девушка. - Он рассказывал мне, как они тренировались раньше… В собак стреляли под наркозом, а потом оперировали. А мне псов жалко было.
        - Не, я сразу решил, что хирургия не для меня. Меня на первом курсе один раз пустили на операцию. На сердце, не особо для хирургов, видимо, сложную: они даже перешучиваться между собой успевали, пока дело делали. Только там пришлось несколько часов на ногах стоять.
        - А я думала, ты крови боишься, вот и не пошел на хирурга.
        Девушка украдкой улыбнулась, хотя ее маска не была оснащена стеклом панорамного обзора. Да и если бы была, в темноте никто бы ничего не увидел.
        - Смешно, - ответил ей Нель, постучав пальцами по стене.
        - Извини, - буркнула девушка, быстро стерев усмешку с лица.
        - Нет, что ты. Это реально смешно, - ответил ей Нельсон, слегка сжав ладонь.
        На мгновение Карине показалось, что через секунду стена между ней и мародером рухнет, но кажущуюся близость этого момента разрушил свет фонарей за спинами спутников.
        Воины ислама шли за ними по пятам. Судя по всему, они еще не поняли, что практически нагнали своих бывших пленников, иначе уже открыли бы огонь. Еще бы - им не приходилось еле-еле идти вперед, брести на ощупь в темноте. У бойцов были фонари и оружие, и это позволяло им чувствовать себя гораздо увереннее.
        Эта уверенность их и подвела: радикалы громко переговаривались друг с другом, перебивая и споря, эхо усиливало звук их голосов в несколько раз. Именно поэтому они и не смогли расслышать негромкого разговора и звука шагов беглецов.
        - Бежим, - приказал девушке Нель, сжимая ее руку еще сильнее. Он буквально потянул девушку за собой, сорвавшись с места, убрав наконец ладонь от шершавой поверхности стены.
        Хочешь выжить на поверхности? Придется учиться бегать. С полным вооружением и обмундированием, иногда даже с кучей товара, если бросить его нет возможности. Сейчас они были практически без ничего, разве что резиновая шкура «химзы» сильно стесняла движения, но все же можно было сказать, что бежать спутникам пришлось налегке.
        Карина с самого начала взяла хороший темп, такой, что сам Нель еле поспевал за несущейся как ракета девушкой, что в принципе, понятно: он старше ее практически в два раза да и весит в два же раза больше. А она молодая, не рожала еще наверняка, веса лишнего нет.
        Сколько они уже шли? Сколько бежали? Некоторое время мародер пытался считать шаги, но потом бросил это безнадежное дело, поняв, что с каждым метром все сильнее и сильнее крепнет уверенность в напрасности всех усилий. До того места, где он с караванщиками прятался от Червя в первый раз, идти было никак не больше сорока минут. Нелю же казалось, что прошло уже как минимум в три раза больше времени.
        Продолжая бежать в темноте, спутники со всего разбега врезались во что-то твердое и эластичное с такой силой, что их отбросило на несколько шагов назад.
        - Что это? - закричала девушка. - Что это, Нельсон?
        Сердце мародера ухнуло куда-то в брюшную полость. Он приготовился к привычному приступу головной боли, но ее не было. Неужели мутанты с моста действительно исцелили мужчину?
        Выхода нет? Какая-то паутина или пробка? Но ведь как-то же здесь эта тварь прошла? Или, может быть, это тело самого червя, нажравшегося сырой глины и издохшего? Нельсону резко стало не хватать воздуха, рука сама собой потянулась к маске, но он силой воли заставил себя отдернуть ее и взяться за нож.
        Тело червя? Черт с ним, это всего лишь тухлое мясо.
        - Надо рубить - буду рубить! - прорычал мародер, заставив Карину отшатнуться, и повел обоюдоострое лезвие ножа вверх от уровня живота, рассекая преграду, стоящую между ним и свободой.
        Что-то встрепенулось и запульсировало; из рассеченной отобранным у исламиста ножом стенки полилась какая-то вязкая дрянь. Просунув пальцы в прореху, мародер потянул стенку в сторону, с глухим треском разрывая, расширяя ее сильнее, и снова всадил нож в глубину.
        Жидкость продолжала вытекать, и с каждой секундой стенка становилась все менее упругой. С рычанием Нель снова и снова всаживал нож в эту преграду, расширяя старую прореху и проделывая новые.
        В очередной раз зарычав от натуги, он растянул стены разреза в разные стороны и смог, наконец, прорваться через преграду. В глаза ему тут же бросились извивающиеся членистые тела, будто бы пытающиеся вырваться на свободу.
        Яйцевой кокон. Недоразвитые детеныши гигантского червя, сон которых был потревожен вломившимся в их временное жилище мародером. Расталкивая рвущиеся к нему тела, он двинулся вперед против тока жидкости, туда, где находилась противоположная стенка.
        Воздуха не хватало, фильтр практически моментально оказался забит вязкой дрянью, наполнявшей кокон червя, видимость была практически нулевой, извивающиеся тела мелькали все чаще и чаще.
        Одна из тварей обвила ногу, заставив Нельсона упасть на колени. Он опустился и вонзил в мягкое бескостное тело нож, двумя движениями распластав его, как японский повар режет мясо для своих мудреных блюд.
        В глазах потемнело от недостатка воздуха, но мародеру уже удалось нащупать противоположную стенку чертового кокона. Недолго думая, он вонзил в нее нож, надавил всем весом, а через секунду вывалился наружу, в практически мгновенно образовавшуюся лужу слизи.
        Все, на что мужчине хватило сил после этого - отползти от извергающей жидкость прорехи и выкрутить забитый слизью фильтр. Он наконец смог судорожно вдохнуть затхлый воздух этого подземного хода, в тот момент показавшийся ему слаще, чем майский запах сирени в былые времена.
        Перевернувшись на спину, обессилевший мародер вытащил из кармана запасной фильтр и вкрутил в противогаз. Где девушка? Нужно возвращаться за ней…
        Возвращаться за Кариной не пришлось: она лежала на полу пещеры в том месте, куда несколько секунд назад вывалился сам Нельсон, и вяло шевелилась, пытаясь нащупать запасную фильтрующую коробку.
        Заставив себя встать, Нель подошел к ней и помог вставить фильтр на место.
        - Свет… - прошептала девушка, пытаясь отдышаться. Подавилась слюной, закашлялась, но сквозь кашель и хрипение снова повторила: - Свет.
        Мародер наконец догадался обернуться. Метрах в ста от спутников ходы червя выходили на поверхность. И свет, едва-едва проникавший в пещеру, ночной свет серого мертвого города, в тот миг казался Нельсону намного ярче самых мощных фонарей и прожекторов.
        Это был единственный вид естественного света, оставленный убившему самое себя человечеству.
        Глава 16
        Хищник и жертвы
        Затхлая тьма покрывала холмы. Невдалеке можно было разглядеть унылые пятиэтажки, а в противоположной стороне в землю было врублено три высоких шеста.
        Мародер поморщился, пытаясь понять, где они оказались, после того выбрались из темных ходов червя. Мысли путались, и вспоминалось с трудом.
        Ипподром. Кто-то еще называл его Майданом - тут каждый год в начале лета проводили Сабантуй. От дорожки, разумеется, ничего не осталось, но при желании можно было угадать в высокой ржавой конструкции те самые ворота.
        Нель помог девушке выбраться из ямы, и спутники, поддерживая друг друга, стали подниматься по склону холма, за которым начинался город. Какой там был микрорайон, которые по челнинской традиции называли комплексами? Сорок четвертый? Сорок второй?
        Этого Нельсон никак не мог вспомнить.
        Да и не было это важно, ведь отсюда до «Домостроителей» идти от силы час.
        И Нель внезапно поверил, что они доберутся. После того, что им пришлось пройти в этих червоточинах в теле мертвого Автограда, после того, как ему пришлось продираться через кокон и сражаться с еще недоразвитыми, но уже сильными личинками этого чертового червя, мародер больше не сомневался: они дойдут.
        Оглянувшись, Нель отпустил руку девушки и схватился за автомат, до этого висевший на шее. Вскинул его, навел на фигуру, видневшуюся там, где пять минут назад стоял сам мародер.
        Без всяких сомнений, это был один из исламистов.
        Они прошли тем же путем, что и беглецы, прорвались через кладку червя и вышли на поверхность. Наивно было думать, что исламисты заблудятся в абсолютно прямом и ровном туннеле. Надеяться стоило лишь на то, что они отстанут от преследуемых спутников.
        И как в итоге выяснилось, надежда была ошибочной.
        Раздался звук короткой очереди, и воин ислама, по-дурацки взмахнув руками, завалился на спину. Мародер резко развернулся и, поскальзываясь на мокрой земле склона, побежал в сторону города. Девушка, спеша изо всех сил, бросилась за ним.
        Радикалы тем временем успели разобраться в ситуации и открыли шквальный огонь из трех стволов. Пули с чавканьем врезались в подмерзшую землю, взрезая ее будто плугом и оставляя после себя глубокие борозды.
        Убегать от противника по прямой было абсолютно самоубийственной затеей, и мародер сделал первое, что пришло ему в голову: ухватив девушку за руку, дернул на себя так, что ее плечевой сустав противно хрустнул.
        - Вниз, в переход! - закричал он.
        Эта затея была смертельно опасной, но у беглецов попросту не было другого варианта. Нога Нельсона скользнула на ступени, и он, свалившись на пятую точку, своим весом утянул вниз и девушку. Проехавшись на спине по лестнице, мужчина прокатился между приоткрытыми сворками гермоворот и через мгновение оказался на покрытом растрескавшейся плиткой полу перехода, где и остался лежать.
        Девушке повезло: она успела схватиться за перила лестницы, и те, двадцать лет пробыв под открытым небом, каким-то чудом выдержали вес Карины и не развалились. Остановив таким образом свое падение, Карина аккуратно спустилась по обледеневшей лестнице и подошла к продолжавшему валяться на полу, как забытая хозяйкой игрушка, мародеру.
        - Может быть, тебе стоит встать? - спросила она у Нельсона, посмотрев на него. Девушка потянулась рукой к лицу, собираясь снять с него противогазную маску.
        - Нет, все-таки я прав был. Дура ты и есть дура, - спокойным голосом и будто даже не взглянув на Карину, проговорил мародер. Он продолжал рассматривать потолок перехода, покрытый трещинами, из которых сочилась вода. - Ты сначала осмотрелась бы, что ли…
        Рука девушки остановилась на полпути к маске, после чего она наконец огляделась. Кишка подземного перехода была абсолютно пуста, найти хоть какие-то следы человеческой жизни было невозможно.
        А вот нечеловеческой даже искать не надо.
        Все стены перехода были увиты стеблями с мелкими зелеными листочками, которые были покрыты коричневыми точками спорангиев. Длинный стебель, уже одеревеневший, рос с противоположной стороны перехода, от второй гермодвери. Именно он-то и стал источником и причиной всего этого растительного великолепия.
        - Споры, - спокойно проговорил Нель, продолжая лежать на полу. - Стоит вдохнуть, и через несколько часов превратишься в ходячий цветочный горшок. Причем даже ходить не по своей воле будешь.
        - А… - девушка застыла на месте с открытым ртом, будто не могла придумать, что сказать, - а что делать-то?
        - А уже ничего. - Мародер пожал плечами. - Исламисты сюда не полезут. А мы не полезем наружу. Как в шахматах - патовая ситуация.
        - Почему не полезут? - поинтересовалась девушка, продолжая беспокойно оглядывать беспрестанно шевелящуюся зелено-коричневую массу. Казалось, что расположение стеблей успело измениться за те несколько секунд, на которые она отвела взгляд.
        - Потому что им это не нужно, - Нель наконец решился встать. - Во-первых, им сейчас откровенно страшно и больше людей терять не хочется. Во-вторых, им незачем сюда лезть. Скоро у нас фильтры откажут, и все, сами вылезем.
        - А еще варианты есть? - беспокойно спросила девушка, продолжавшая наблюдать за движением растительности.
        Ее мозг пронзила абсурдная мысль о том, что стебли медленно, но верно подползают к людям. Только вот когда один из тонких стеблей обвил ее щиколотку, девушке эта мысль бредовой уже не казалась.
        - Ага, есть. Воины ислама испугаются приближающегося рассвета и сбегут. Как вампиры из старых сказок. Жаль, что мы и впрямь не в сказке.
        - А может, следует обследовать это место? - поинтересовалась Карина. Как всегда в чрезвычайных ситуациях, в ней просыпалась прилежная ученица. Такая уж у нее была защита от стресса.
        - Не думаю, - покачал головой Нель и устало добавил: - Кстати, поаккуратнее будь, эти стебли в свое время через металлический гермозатвор проросли. Резина комбинезона для них все равно что бумага для автоматной пули.
        - А ты откуда знаешь? - Поинтересовалась девушка, пыталась оцепить стебель от своей правой ноги, не чувствуя, как еще один, в два раза толще, обвивает левую.
        К мародеру, как ни странно, стебли не ползли.
        Нельсон мрачно рассмеялся.
        Вздохнув, Карина обреченно посмотрела в глаза Нельсона. На секунду ей подумалось, что мародер снова стал прежним, что человек, готовый на все ради выживания, в нем снова нокаутировал того, второго, которому девушка так и не успела придумать имя.
        - Наверное, я знаю это оттуда, что не просидел последние двадцать лет в комфортабельном бункере в компании с золотой молодежью и людьми из верхушки местной администрации. - Вкрадчивый голос Неля неожиданно сменился смехом. - И не дай тебе бог, если он еще не подох там, на небесах, это узнать.
        - Может быть, тогда ты расскажешь мне?! - внезапно для самой себя крикнула в ответ девушка, выплескивая все накопившееся на этого человека раздражение. - Раз уж нам все равно некуда торопиться?!
        - А ты поймешь? - усмехнулся в ответ в темноте мародер. - Ты, наверное, даже не понимаешь, каково это - не мыться хотя бы раз в неделю. Или жрать просроченный радиоактивный хлам. А те, кто и такого не достал, жуют падаль, оставшуюся после мутантов, обгладывают кости, и непонятно, кому это кости принадлежат. Ты думаешь, что знаешь, что такое жизнь? Нет, детка, ты никогда не чувствовала ее вкуса.
        Карина в очередной раз посмотрела на Нельсона, и теперь он казался ей совсем другим. Незнакомым. Ей захотелось встряхнуть его и попытаться привести в чувство того, с которым они говорили в туннелях, вырытых червем, но страх не давал ей сделать этого.
        - Не смотри на меня так, - буркнул Нель, отвернувшись от нее. - Ты никогда не станешь одной из нас. А я для таких, как ты, - дикарь. Конкистадоры, мать вашу.
        - И что теперь ты предлагаешь делать? - девушка хоть и отвела взгляд, но нашла в себе смелости снова обратиться к мужчине.
        - Не знаю, - угрюмо ответил тот. - Мы в ловушке. Но другого выбора у нас не было.
        Молчание снова повисло в заброшенном переходе, исламисты тоже затаились: видимо, решали, стоит ли им спускаться в это Аллахом проклятое убежище. Только шуршание стеблей папоротника изредка нарушало абсолютную тишину.
        Карина наконец решилась и сделала шаг вперед, к повернувшемуся к ней спиной мародеру, топча покрывавшие бетон пола стебли.
        За первым шагом последовал второй, за ним третий. Девушка по-прежнему видела только сгорбленную спину, она не знала, что делать. На секунду остановившись, будто пытаясь найти в себе силы и решимость, Карина прильнула к мужчине и обвила его руками.
        - Ты не знаешь, каково это. - Голос Неля был абсолютно спокоен, что удивительным образом противоречило его словам. - Не знаешь, как это - резать на части голову человеку, которого только что пытался спасти, потому что гребаные споры превратили его в болванчика. Не знаешь, каково это - отрезать ноги лучшему другу, чтобы дать хоть мизерный шанс выжить, чтобы не бросать его зажатым между двумя бетонными плитами. Не знаешь, как это - убивать людей, с которыми, если бы не эта чертова Война, ты мог бы быть другом. Ты вообще ничего не знаешь…
        Карина продолжала молчать. Она не понимала, о чем говорит этот человек, не знала, что с ним делать и куда пропал тот прежний Нельсон, отморозок, который, казалось, способен на что угодно и которому все по плечу.
        Она просто продолжала обнимать повесившего голову и ссутулившегося мародера, который, казалось, потерял стержень, поддерживавший его все это время, и теперь только жесткий каркас общевойскового защитного комплекта не давал ему растечься по полу, как выброшенной на берег медузе.
        - У власти не бывает нормальных людей, понимаешь? Потому что нормальный человек туда не полезет. Ему этого не нужно, у него свои проблемы, свои заботы… - продолжал он. - А даже если случайным образом и попадет, то сработает механизм «из грязи в князи». Как после революции…
        Девушка не понимала, о какой революции он говорит… Может быть, что-то у них в переходе происходило? За двадцать лет что угодно могло произойти.
        Двадцать лет казались девушке огромным сроком, поэтому она и не могла представить, что говорит мужчина о делах давно минувших лет, произошедших аж в начале прошлого века.
        - И… - Нель на секунду остановился, чтобы набрать воздуха, и продолжил: - Что бы я ни пережил, есть вещи страшнее. Помнишь ту крепость в канализации? Или… Год назад в жопе мира, на другом конце города, я наткнулся на переход. Открытый гермозатвор. Думал, может, там чего хорошее есть, а там трупы обглоданные… Понимаешь? Головы простреленные и голые кости, и это не разложение, их действительно жрали, там целая мясницкая. А потом, видимо, кто-то опомнился и в еду яда насыпал. В эту самую еду, в общий котел, где человечина, откуда весь переход жрал. Умерли все, кто-то, видимо, пытался на поверхность выбраться но…
        Мужчина продолжал говорить о том, что пришлось пережить ему и что пришлось пережить другим, он продолжал говорить, а слезы из глаз девушки уже текли в три ручья: ее живое воображение прорисовывало все, что рассказывал ей сейчас мародер.
        - И ты не знаешь, каково это… Делать все для того чтобы выжить, осознавая, что все это тщетно, - добавил Нельсон и замолчал.
        Переход снова погрузился в тишину, девушка поняла, что теперь настал ее черед говорить.
        - Это не зря… - начала она и тут же замолчала, не зная, что сказать. Говорить что-то о детях и будущем человечества ей казалось глупым. Он не хочет слышать о детях и не верит в будущее человечества.
        - Даже если кто-то выживет и какой-то сумасшедший историк опишет эту Войну, я в ней буду отморозком-убийцей, тем, кто пачками крошил людей, которых и так осталось мало. Не я начал эту войну… Не я…
        Он перешел на шепот и медленно покачал головой, будто отказываясь от собственной роли, и тут Карина поняла, что нужно сделать. Ей было невыносимо мерзко, ей не хотелось манипулировать, в общем-то, симпатичным ей человеком, но выхода не было. Ей не нужен был тот, второй, снова прорвавшийся мимо Нельсона и завладевший его телом.
        Девушке нужен был ее Нельсон-отморозок, ее бесчувственный дикарь.
        - Там, наверху, люди, которые начали эту войну. - Она прижалась к его спине еще сильнее, будто пытаясь почувствовать тепло, которое начисто гасилось прорезиненной тканью двух ОЗК, и добавила: - Убей их. Нужно только придумать, как заставить их спуститься вниз.
        Нель вырвался из рук Карины и развернулся к ней лицом. По взгляду мужчины ей сразу стало понятно, что ему невыносимо стыдно за минуты проявленной слабости.
        - Нам нужно спрятать тебя, - ответил ей мародер. - Я думаю, что знаю место, где будет малость почище…

* * *
        Еще двое воинов ислама стали шахидами, и снова по вине этого мародера.
        И если одного из радикалов разорвали недоразвитые личинки червя в коконе, через который пришлось пробиваться вслед за беглецами, то второго Нельсон убил из его нового автомата.
        - Почему? - никак не мог взять в толк Ринат. - Почему ему удается пройти там, где не могут пройти все остальные? Как он умудряется делать то, что другим не под силу?
        У лидера рейдгруппы исламистов, конечно, было логическое объяснение, почему личинки не тронули пленников: просто недоразвитые черви спали и когда Нельсон их потревожил, еще не до конца проснулись. А вот когда через кокон прорывались воины ислама, твари показали, на что способны.
        Но что случилось там, на мосту? Почему сам Ринат даже не понял, как мародер отобрал у него автомат и нож? Больше всего ему хотелось узнать, как это удалось мародеру.
        Однако на этот раз тот, видимо, перехитрил сам себя, забравшись в практически идеальную ловушку. Зараженный переход, жители которого бежали прочь, разнося эту самую заразу. Тех из них, кто пытался забраться в «Ак мечеть», сожгли живьем, и правильно сделали.
        Выбраться оттуда с другой стороны нет никакой возможности. Значит, можно спуститься внутрь и взять пленников тепленькими. Но спускаться вниз не хотелось, было просто страшно…
        Что, если Нельсон придумает что-то еще? Что, если он и отсюда вырвется?
        Ринат во второй раз стоял на краю и смотрел в темную нору, куда спряталась жертва, и думал, прогоняя в голове произошедшее в эту проклятую Аллахом ночь.
        Автоматная очередь, практически сразу же захлебнувшаяся из-за того, что в магазине закончились патроны, заставила исламиста рефлекторно уйти с потенциальной линии огня и вскинуть оружие. Только после этого Ринат понял, что стреляли не по нему. Следом раздался умоляющий крик девушки, и на проспекте снова установилась мертвая тишина.
        Посмотрев на своих товарищей, Ринат тут же наткнулся на два вопросительных взгляда. Только вот ответов у него не было. Стрелял Нельсон, кричала девушка. Но кто мог напасть на них в абсолютно пустом переходе, куда даже шайтаны, взявшие себе власть на поверхности, спускаться отказываются?
        А если это ловушка? Нарочито неумело разыгранная, будто рассчитанная на конченых дураков?
        Значит, мародер совершает одну ошибку за другой. Мало того, что он сам загнал себя в нее, так еще и добровольно потратил патроны.
        - Идем вниз, - прошептал Ринат в гарнитуру, усмехнувшись. - Он будет ждать нас там, будьте начеку.

* * *
        Нель затаился с ножом в руке, нырнул в самый центр зарослей папоротника и задержал дыхание, изо всех сил вслушиваясь в то, что происходило наверху.
        Папоротник с шуршанием отползал от него, будто боялся. Мародер догадывался, что дело в метке, оставленной на нем менталами. Если это действительно так - было бы неплохо.
        Мародер, которого мутанты принимают за своего. Для некоторых - предел мечтаний. Для Нельсона - лишний повод подумать о том, вправе ли он еще называть себя человеком.
        Хотя где-то в уголке сознания Неля на секунду промелькнула мысль о том, что папоротник попросту брезгует его пропитанным радиацией телом.
        Но все это волновало мародер лишь до того момента, пока он не услышал негромкий звук шагов. Он не мог на слух определить, сколько человек спускались по обледенелой лестнице, но определенно их было больше двух.
        Нель изо всех сил сжал рукоять ножа в руке. Никто не обещал, что будет легко.
        Свет фонарей осветил переход. Исламисты все же набрались смелости спуститься вниз, их было трое. Минус тот, которого мародер достал на выходе из хода червя.
        Где четвертый?
        Мародер чуть было не застонал от досады, решив, что моджахеды догадались оставить одного на лестнице. И как бы мародер ни был бы быстр, добраться до него не сможет: пока он будет карабкаться по лестнице, воин ислама успеет выстрелить раз тридцать.
        Жесткие ребра рукояти врезались в ладонь даже через толстую перчатку защитного костюма, и это прикосновение наполняло мародера уверенностью.
        - А, хрен с вами, может, и я успею, - прошептал он, делая прыжок.
        Рывок получился хорошим, Нельсон врезался всем весом своего тела в исламиста, шедшего первым. Не ожидавший нападения моджахед потерял равновесие и упал в заросли папоротника, а Нель, оттолкнувшись от бетонного пола, уже рванул ко второму, нажимавшему на спусковой крючок автомата.
        Понимая, что безнадежно опаздывает, мародер завалился на спину и, прокатившись на ней по покрытому мелкими стеблями бетону, въехал в ноги воина ислама.
        Очередь на секунду ослепила мужчину, а сверху на него рухнуло грузное тело исламиста, ударив панорамным стеклом маски в переносицу.
        Из глаз Неля брызнули слезы, он попытался отмахнуться ножом, лезвие которого пролетело в сантиметре от шеи радикала, но его рука тут же попала в жесткий захват.
        Пальцы сами собой разжались, и клинок, звякнув, упал на пол. Мужчина рванулся раз, второй и еле-еле выпростал левую руку из-под тяжелого тела моджахеда.
        Тот снова ударил головой, но этот раз специально, но мародеру удалось слегка повернуться, отчего удар пришелся в ухо. Менее слабым он от этого не получился, но Нель хотя бы не вырубился от болевого шока из-за удара по уже сломанному носу.
        Нащупав пальцами клапан набедренной кобуры, мародер завладел пистолетом исламиста и, прижав его к правому боку радикала, дважды выжал спуск.
        Исламист, глухо застонав, обмяк. Вскинув руку с зажатым в ней пистолетом, Нель дважды выстрелил в то место, где только что находился последний из воинов ислама. Тот ответил длинной очередью, от чего тело мертвеца, под которым все еще был погребен мародер, затряслось, а сам Нель сжался изо всех сил, молясь про себя, чтобы ни одна пуля в него не попала.
        Оттолкнув труп в сторону, мародер тщательно прицелился и снова выстрелил в последнего из радикалов. Пуля превратила стекло маски в пластиковое крошево. Тело грузно осело на землю.
        Где еще двое? Мародер медленно высунулся из-за ставшего неплохим укрытием трупа и посмотрел в ту сторону, куда упал первый исламист. Взгляд полный ненависти, казалось, сейчас прожжет резину костюма химзащиты.
        А моджахеду только и оставалось, что бросать взгляды: его руки и ноги были надежно схвачены переплетающимися стеблями, которые, казалось, росли прямо на глазах.
        Сказать было нечего - он попал.
        - Где четвертый? - спросил Нель, делая шаг в его сторону. Воин ислама рванулся раз, второй, но стебли не только полностью оплели его конечности, но уже пытались забраться под одежду, испытывая на прочность швы.
        - Сейчас спустится, - ответом ему был злобный шепот. - И конец тебе.
        По голосу и обреченному выражению лица сразу стало понятно - врет. Нет четвертого. Кончился, как и остальные трое. Непонятно как, но кончился.
        Нель подошел к нему вплотную и принялся вынимать из карманов разгрузки снаряженные магазины. Воин ислама дергался и раскачивался, но петли из стеблей становились только мощнее, выпускали из себя тонкие длинные шипы и наливались соками..
        - Чего ты хочешь? - спросил он у мародера, наконец убедившись в напрасности всех телодвижений.
        - Чего хочу я? - удивленно спросил тот. - Мне больше интересно, чего хочешь ты. Зачем ты полез сюда? Зачем начал эту войну?
        Он продолжал вытаскивать магазины и отбрасывать их в сторону, туда, где лежали остальные трупы. Стебли уже забрались под резину комбинезона и ползали под ней, как черви, но исламист этого, похоже, не замечал.
        - Нет… - Воин ислама на секунду остановился, будто раздумывая, стоит ли пытаться уговорить этого человека. Судя по тому, что о нем говорили, - не стоит, но ведь попытка… - Чего ты хочешь за то, чтобы освободить и отпустить меня?
        - Отпустить тебя? - мародер достал последний магазин, вытащил из разгрузки пару фильтров и усмехнулся. - Слушай, а если бы я у тебя то же самое спросил пару часов назад, в ДК? Что бы ты мне ответил?
        Бойцу нечего было сказать. Он только молча посмотрел в потолок, но взгляд его говорил сам за себя - спекся человек. Нет в нем больше веры и надежды.
        А любви и раньше не было. А значит, что это и не человек, а тушка без души.
        - Жить хочется? - понимающе покивал головой мародер. - Понимаю. Я тоже жить хотел. Дышать.
        Нагнувшись над распятым растением исламистом, Нельсон схватился за ремни маски и потянул их вверх, снимая противогаз с его лица.
        - Что ты делаешь?! - завопил воин ислама на весь переход. Да что переход, казалось, этот отчаянный крик заполнил весь мир, а второй только сделал его громче - Зачем?!
        - Дыши, дыши. - Нель только похлопал его по щекам и отшвырнул противогаз прочь.
        Стебли медленно выползли из-под ворота противорадиационного костюма и двинулись к лицу, забираясь все выше и выше. Тонкие веточки отошли к ушам, еще две забрались в ноздри.
        Громкий крик исламиста, перешедший в визг, заглушил хруст выдавливаемых глазных яблок. Стебли пошли дальше в полость черепа, и мародер знал, что будет дальше. Как и с теми двумя трупами, что лежали в проходе. Три новых цветочных горшка для сошедшей с ума матери-природы.
        Двумя ударами ноги в тяжелом ботинке Нель размозжил череп воина ислама и пошел туда, где оставил Карину.
        Глава 17
        «Крыса»
        Нельсон стоял, прислонившись к железной створке гермозатвора, и ждал, когда там, на другой стороне, расшевелятся и, наконец, откроют. Бездеятельное отчаяние уступило свое место злобе. И это было единственным чувством, которое могло заставить мародера действовать.
        Под «действовать» подразумевалось переть напролом, несмотря ни на что, решать любые вопросы, и так, пока ситуация не придет в норму… Отдохнуть ему теперь удастся очень и очень нескоро, если вообще когда-нибудь будет до того.
        Последовательность действий сложилась в голове в четкий план, первый пункт в котором - разговор с местным комендантом. На этом Нельсон пока что и остановился.
        - А что, если «Домостроителей» действительно уже захвачен? - спросила Карина, по привычке заглянув мародеру в глаза. К ее удивлению, знакомые девушке ненависть и отчаяние пропали. Наоборот, их глубину наполняло спокойствие.
        - Нет. - Нельсон покачал головой и добавил: - Это было совсем уж нелепым блефом. Как ты думаешь, если бы «Домостроителей» уже захватили, наши из «Булата», что сидели в ДК, вели бы себя так спокойно? Да и сам халиф никогда не упустит возможности самому войти в захваченный переход.
        Кулаки мародера сжались сами собой. Этот самоназванный пророк лично казнил пленных, пытаясь то ли заработать авторитет, то ли потешить чувство собственной значимости.
        По мнению Нельсона, халиф сам подписал свой смертный приговор, и мародеру не остается ничего, кроме как исполнить его.
        Глубоко выдохнув, он успокоился. Все-таки они дошли. И теперь у них появилась возможность предотвратить бойню.
        Кто бы мог поверить, что спутникам удастся вернуться обратно через весь город, избавившись при этом от конвоиров? Правда, и ранений мужчина за эти двое суток получил больше, чем за предыдущие лет пять.
        А то ли еще будет…
        - А что теперь будет? - спросила девушка, будто читая его мысли.
        - Война будет. Она уже идет, ты знаешь… Вопрос только в том, когда она постучится вот в эти самые двери.
        Мародер хлопнул ладонью в перчатке по железной громаде гермоворот и снова вдавил кнопку звонка. Створки с лязгом и скрежетом поползли в стороны, и через еще несколько мгновений на спутников нацелилось несколько стволов.
        - Это я, Нельсон, - произнес мародер, стаскивая с красного и потного лица маску противогаза и с удовлетворением отмечая, что, по крайней мере, посты усилили. Увидев, как рука одного из военных потянулась к колокольчику, мужчина предупреждающе поднял руку и добавил: - Не надо звонить.
        Стволы тут же опустились, и охрана расступилась, уступая спутникам дорогу. Ввалившись в своеобразный предбанник перед гермоворотами, мародер тут же бросил на пол противогазную маску и принялся разоблачаться. Один из бойцов принялся крутить ручку, приводя створки ворот в исходное положение, остальные вернулись к своим делам, и только сержант, который этим постом командовал, подошел к Нелю.
        - Ранен? - участливо спросил он, кивнув на огромное пятно крови, украшавшее разгрузку и бронежилет с правого бока, и, не дождавшись ответа, задал второй вопрос: - А это еще кто?
        Карина тем временем стянула с лица маску и, не найдя, куда можно ее положить, последовала примеру мародера. Хмыкнув, она тряхнула русыми волосами и стала с любопытством ожидать ответа Нельсона.
        - Не важно, - ответил тот, привычно переходя на короткие рубленые фразы. - Полковник у себя?
        - У себя, где же ему еще быть, - ответил военный. Мародер тем временем сбросил с себя разгрузку и бронежилет и принялся расстегивать пуговицы на защитном комплекте. В переходе снова установилось молчание и практически полная темнота, даже у Ильи свет не горел: механик давным-давно спал.
        Стащив с себя ОЗК, Нель бросил его на бетонный пол и только после этого поднял с него разгрузку и автомат.
        - Возьми, - он протянул свои вещи девушке и похлопал себя по карманам. Ключа нигде не было: либо обронил где-то в дороге, либо отобрали исламисты. Скорчив недовольную мину, Нельсон повернулся к постовым: - Парни, проводите девушку к инвалиду и скажите, что я просил дать ей запасной ключ от моей берлоги.
        Сержант отдал приказ. Один из его подчиненных поспешно выхватил вещи Нельсона из рук Карины и повел девушку к дому Ильи. Проводив их задумчивым взглядом, мародер развернулся и сделал шаг по направлению к кабинету коменданта, когда почувствовал на плече тяжесть чьей-то руки.
        - Нельсон, - негромко обратился к мародеру сержант. - Что случилось? Где «Булат»? Почему ты на сутки позже пришел?
        - Война случилась, - бросил Нель, обернувшись через плечо. - «Булата» нет. Никакого военного союза не будет, все это провалилось к чертям.
        - «Энергетик»? - все так же полушепотом спросил военный. Он будто не хотел, чтобы кто-то из его подчиненных услышал.
        - Исламисты. «Энергетик» теперь под ними. Вломились, казнили все руководство. Мне чуть пулю в башку не всадили.
        - И что нам теперь делать? - прозвучал вопрос, полный отчаяния и безнадеги.
        Вопрос, который тревожил мародера, начиная с самого выхода из уютного перехода «Домостроителей», если, конечно, эту узкую бетонную кишку с подтеками воды и плесенью по углам можно было назвать уютной.
        Нель, стряхнув с плеча руку сержанта, ответил:
        - Воевать будем.

* * *
        - Докладываю, - произнес мародер, без стука ввалившись в кабинет. - Рейдгруппа «Булат» уничтожена. Переход на «ДК Энергетик» под непосредственным контролем противника. У нас в переходе диверсанты, численность предположительно от двух человек. Есть предложения.
        Полковник смотрел на Нельсона с красными от недосыпа глазами, которые становились шире и шире с каждым словом, произнесенным Нелем.
        - Ты жив? - задал он вопрос, но совсем не тот, которого ожидал от старого военного мародер.
        - Как видишь, полковник, - ответил ему Нельсон. - Только торопиться надо, пока мы все еще живы. Ты сам знаешь, что в таких ситуациях бывает.
        Старый полковник знал. Он за свою жизнь успел через многое пройти: Приднестровье, Босния, две Чеченские войны и вот теперь Война, котрая разрушила его старую жизнь, заставив стать комендантом крепости, осаждаемой самой матерью-природой, сошедшей с ума.
        - Знаю, - ответил военный и добавил, неизвестно к кому обращаясь: - Вашу мать, я всю жизнь воевал с мусульманами… А меня отправили контролировать ситуацию в Татарстане… Прямо перед самой войной. Ведь все пацаны-срочники, что в городе были, мне подчинялись… И где командир, когда он нужен был?
        - Это уже не важно, - ответил ему мародер. - Надо что-то делать.
        - Надо… - Военный помедлил, потом открыл ящик стола и вытащил пузатую бутылку армянского коньяка и два стакана. - Давай сначала расскажешь все по порядку.
        Полковник наполнил оба стакана примерно наполовину и пододвинул один из них Нельсону. Тот посмотрел на янтарную жидкость с сомнением, но все же взял и отхлебнул.
        Лицо мародера скривилось: в животе разорвалась термоядерная бомба, а по голове кто-то будто врезал дубинкой. Нелю не хватало практики в распитии крепких спиртных напитков.
        - Рассказывай. - Полковник влил в себя коньяк, даже не поморщившись, будто воду пил.
        - Рассказываю. - Хватанув ртом воздуха, Нель принялся за рассказ. - С караваном дошли спокойно, без происшествий, тут проблем никаких. А вот в самом переходе на «Куклах» я нарвался на рейдгруппу исламистов, после чего пришлось спешно уходить.
        - Хочешь посмеяться? - мрачно спросил военный и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Если бы ты не сбежал из того перехода как метеор, то тебе даже не пришлось бы идти дальше. «Энергетик» вышел на связь часа через два после вашего выхода на поверхность.
        - Если бы я не ушел оттуда вовремя, то не узнал бы то, о чем знаю сейчас, - парировал Нель. - К тому же я об этом уже рассказал… А вот что делать дальше - решать тебе.
        - По порядку. - Полковник мрачно махнул рукой. - Мне нужно понять, с чего ты сделал такие выводы.
        - Меня ждали на выходе. У снайпера был сбит прицел на винтовке… Да, я ему и палец перед этим в драке сломал - это меня и спасло. С ним было еще трое, но, в общем, справился.
        События последних двух дней прокручивались в голове у мародера по мере того, как он излагал их. А ведь старик мог заставить его написать все это на бумаге. Сказка получилась бы так себе, детям такую на ночь не почитаешь.
        - Смог вычислить, где сидел снайпер, и выкурил его оттуда, устроив пожар. Потом допросил. Узнал, что готовится нападение на один из переходов, а дальше…
        Мародер замолчал. Стоит ли рассказывать о бункере прямо сейчас? Стоит ли рассказывать о бункере вообще? Бункер - второй шанс. Не для всего человечества, конечно, потому что таких убежищ по стране рассыпано очень много, а по миру еще больше.
        В то мгновение мужчина отчетливо представил себе глаза Карины, в момент, когда бойцы врываются в этот спокойный и, можно сказать, уютный мирок, укрытый от сошедшей с ума природы толстыми слоями бетона, стали и грунта.
        И как бы Нель ни был зол на жителей бункера, он понимал, что свое те уже получили. А, если слова Карины о ее миссии - правда, то, может быть, получится решить проблемы мирным путем?
        «Эта тайна умрет вместе со мной», - мысленно пообещал он своей спутнице.
        «И, кажется, достаточно скоро», - внезапно прошипел в голове у Нельсона, нарушая сложившуюся идиллию, чей-то голос. Голос, который подозрительно напоминал мутантов из храма Преподобного Серафима.
        - Почему не вернулся? - спросил полковник, даже не взглянув на замолчавшего мародера. Он явно что-то заподозрил.
        - Потому что понятия не имел, как конкретно пройдет нападение, - ответил Нель, оборвав диалог, начавшийся было в его голове. - Я пошел дальше, но из-за тварей пришлось спускаться в канализацию, а дальше идти через «Электротехников». Там встретил девчонку, она сейчас у меня в конуре сидит.
        - Дальше, сержант? - Военный взял со стола карандаш и, натянув на лицо ничего не выражающую мину, принялся вертеть его в пальцах.
        - Вместе дошли до «Энергетика», спустились вниз. Их комендант стал нести всякую чушь, разводить демократию и тому подобное. На первом собрании они ничего не решили, а дальше… Я разбил ему морду и пошел прочь.
        Полковник только заинтересованно посмотрел в глаза мародера, никак не прокомментировав его последнюю реплику. Карандаш порхал в его пальцах все быстрее и быстрее, подобно крыльям бабочки, и Нельсону почему-то пришло в голову, что если военный захочет, то сможет убить его этим же карандашом, не сходя с места.
        - А потом начался… - Нель покачал головой, подбирая слова, - кошмар. Диверсанты распылили аэрозоль, началась паника, оба дозора уничтожили практически мгновенно. Потом попытались открыть гермоворота… Я старался помешать как мог, но…
        - Все ясно. - Ответил ему военный, резким движением вогнав карандаш в стакан, где лежало еще несколько таких же. - Как ты оттуда сумел выбраться?
        - Соврал, что знаю вход в бункер под мэрией, - попытался как можно более естественно ответить Нельсон. - В качестве доказательства отдал им АК-12, который был у девчонки. Откуда он у нее, понятия не имею, честное слово, - предупреждая следующий вопрос, проговорил он.
        - А где ты был еще сутки? - Военный посмотрел на мародера тяжелым взглядом.
        Тот на секунду опешил: неужели комендант его в чем-то подозревает? Хотя… А что ему не подозревать-то? В рассказе откровенно концы с концами не сходятся…
        - Тихо-тихо. - Нель примирительно выставил перед собой руки. - К особистам меня сейчас не потащи только. Не важно, что я сейчас рассказываю, важно другое: мы знаем их план, а они об этом понятия не имеют.
        - Хоть кто-то из исламистов знает, что ты сбежал? - Полковник нахмурился.
        - За мной отправили пятерых. Одного загрызли мутанты, второго я пристрелил во время побега. Еще двоих, когда мы пытались спрятаться от них в переходе на ДК… Один сам свалился в этот папоротник.
        - Он не мог выжить? - Военный что-то явно решил для себя. Только почему он никак не озвучит это решение?
        - После того, как стебли выдавили ему глаза? - задал Нель вопрос и сам же на него ответил: - Вряд ли.
        - Что конкретно ты предлагаешь? - прозвучал наконец долгожданный вопрос.
        Мародер вздохнул с облегчением. Кажется, первый пункт плана завершен. Можно переходить к следующему:
        - Мобилизация. Всех в ружье. Но сначала нужно вычислить диверсантов и найти запас этой дряни, которую они собираются распылить. Узнаем, кто это, колем, выясняем, когда ждать нападения, и на поверхность - строить баррикады, минировать, окапываться. Когда ты последний раз держал круговую оборону против превосходящего тебя по численности и умению противника, полковник?
        - Последние лет двадцать - каждый день. - Комендант впервые за сегодняшний разговор позволил себе улыбнуться, морщины на аристократическом лбу разгладились, он будто помолодел на названный только что срок. - А как собираешься вычислять засланных казачков?
        - Есть у меня метод. - Нельсон попытался улыбнуться в ответ. От непривычного движения мышцы лица как судорогой свело. - Верный метод.
        Улыбка слетела с лица военного, когда он увидел, как исказилось лицо его подчиненного.

* * *
        Пятнадцать человек были выстроены в ряд. Все, кто работал на охрану безопасности «Домостроителей». Кто-то из них был солдатом-срочником, брошенным обеспечивать порядок эвакуации, когда все еще только начиналось, кто-то влился в коллектив позже.
        Мародеру было плевать на это. Все, что он знал наверняка - среди них есть предатели. И предателей нужно вычислить и казнить, иначе снова будут крики, выстрелы и паника, и снова кровь польется на бетонный пол перехода, а халиф будет ходить от одного осужденного к другому, приводя в действие им же вынесенный приговор…
        Нель стряхнул с себя оцепенение и выгнал из головы ненужные в данное время мысли. Сейчас ему нужно перестать быть человеком, превратиться в детектор, в сканер, в зонд…
        Он снова начал заговариваться.
        Пятнадцать человек были похожи друг на друга: один и тот же камуфляж ВСР-93, одни и те же ГП-5 в наплечных сумках, положенные по уставу «макаровы». Другое оружие им предложили пока что оставить в комнатах. Никаких «русских пикселей», никаких панорамных масок: в переходы завозили старье.
        Интересно, а откуда у исламистов нормальное снаряжение?
        Наверное, оттуда же, откуда запас боевых отравляющих веществ.
        - Газы, - негромко скомандовал мародер. Посмотрев в полные недоумения глаза полковника, покивал и позволил себе повысить голос: - Команда была «газы»!
        Через несколько секунд шеренга перед Нелем превратилась в одно целое. Процесс полной унификации был завершен, одинаковые «слоники» противогазов дополнили ее.
        Мародер медленно двинулся вдоль выстроенных бойцов, рассматривая маски. Знакомые пятна зеленой краски на желтой резине заставили его похолодеть изнутри, но вида Нель не подал. Их было двое, оба только что из постели, в дозоре не стояли. Заспанные глаза смотрели из-под бликующих стекол противогазов.
        Нельсон остановился напротив одного из них. Тот бросил заинтересованный взгляд, но стоило наткнуться на ответный со стороны мародера, вытянулся по стойке «смирно». Нель, повернув голову, крикнул:
        - Третий! Три шага вперед! - Боец исполнил команду. - Взять его!
        Рука того из «пятнистых», что стоял напротив мародера, метнулась к кобуре, а через секунду пистолет уже смотрел в лицо Неля… Смотрел бы, если бы мужчина резко не сократил дистанцию и не отбил руку со стволом в сторону.
        Звонко грянул звук пистолетного выстрела, отразившись от стен перехода, пуля выбила из потолка кусок бетона и, взвизгнув, ушла куда-то в сторону.
        Схватив диверсанта за голову, Нель с наслаждением впечатал колено в его пах, еще дважды в живот, после чего буквально насадил его лицом на колено. Предатель свалился без сознания. Мародер огляделся. Второго из засланцев уже скрутили верные полковнику бойцы. Люди, кто в чем, стояли вокруг. Выстрел разбудил и переполошил их.
        Илья с кучкой детей вокруг своего инвалидного кресла, Карина, сжимавшая в руках автомат, и еще толпа людей, работавших на ферме, торговавших, ждавших спасения и пытавшихся выжить.
        Нель наклонился над бесчувственным диверсантом и стащил с него противогаз. Никаких особо страшных повреждений с виду… Хотя кто его знает, может, у него внутреннее кровотечение.
        - Черт с ним, - прошептал мародер. - Допрошу - и в расход урода.
        Чье-то тело вылетело из толпы так быстро, что мародер едва успел отреагировать. Он замахнулся на выбежавшую женщину, и как выяснилось, зря: та рухнула на колени перед лежащим на земле телом предателя и принялась трясти его.
        - Как же так?! - голосом полным отчаяния завопила она. - Сереженька! Убили!!!
        - Уйди, - тихо сказал женщине мародер. - Пожалуйста, просто уйди.
        - За что ты так Сереженьку моего?! - Глаза, полные слез, посмотрели на Нельсона. - Что он плохого сделал? За что?!
        - Вступил в сговор с исламистами, - попытался спокойно объяснить мародер. - Готовил диверсию, собирался распылить газ.
        - А как иначе-то?! - Отчаяние в голосе и во взгляде сменилось злобой. - Вы же нам жить-то не даете! Ты хоть знаешь, какая у нас пайка и сколько раз ее за последний год урезали? Ты такое жрать побрезгуешь!
        Мародеру нечего было ответить на простоту, с которой баба заявила о предательстве своего мужа.
        Пайка скудная. Еды не хватает. Вот и предал.
        Нельсон был как нельзя далек от таких проблем, еды у него хватало всегда, даже лишнее оставалось. Зато у мужчины была целая куча других проблем: как не попасть в лапы мутантов или не подхватить какую-нибудь неизлечимую болезнь. Проблем, этим людям не знакомым.
        - А чего он на поверхность не пошел тогда? - едва слышно спросил Нель, обращаясь больше сам к себе, чем к супруге предавшего свой переход бойца.
        - А он не мутант какой-то, по поверхности шастать! - убежденно ответила ему женщина. - Это только ты такой. Ты не человек уже, мясо сырое жрешь, людей убиваешь!
        Это было уже слишком. Пальцы сами собой нащупали клапан на набедренной кобуре, которую мужчина навесил на себя, прежде чем идти к полковнику. Рукоять трофейного ПММ легла в ладонь как влитая, Нель нацелил ствол в голову лежащего на земле диверсанта и выжал спуск.
        Второй за сегодняшнюю ночь выстрел грянул на весь переход. По полу медленно поползло красное пятно, как огромная амеба, пытающаяся своими ложноножками пожрать целый свет.
        После выстрела в переходе наступила абсолютная тишина, даже рыданий жены только что убитого бойца не было слышно.
        Женщина все так же сжимала руку мертвого диверсанта в своих ладонях. Мужчине было больно смотреть на это, он поднял взгляд и наткнулся на ответные: острые как стрелы и полные ужаса и непонимания.
        - Что я наделал… - прошептал Нель, качая головой. Он повернул голову в сторону полковника, взгляд старого военного не выражал откровенной неприязни, как у остальных. Вернув пистолет в кобуру, мародер приказал: - Второго в допросную! Остальным разойтись по комнатам!
        Почему-то народ послушался с первого раза. Скрученного диверсанта, не снимая с него пятнистой маски, потащили в сторону допросной, народ постепенно стал расходиться - на месте остались только инвалид, один из его воспитанников и Карина.
        - После допроса ко мне, мародер, - приказал полковник, проходя мимо Нельсона.
        Вот как, уже не «сержант», а мародер.
        - Так точно, - кивнул ему Нель, и, оглядевшись, крикнул: - И уберите уже…
        Развернувшись, он посмотрел на женщину, не сдвинувшуюся с места. Хотя труп можно убрать и позже, дать супруге попрощаться с усопшим…
        Илья продолжал смотреть на мародера, и тому не оставалось ничего, кроме как пойти к нему. Парнишка, кажется, тот, которого звали Николаем, стоял сзади, поддерживая сидячую каталку инвалида. Нель решил, что в любом случае стоит сначала переговорить со своим старым другом. Если, конечно, тот не…
        Прервав мысли мародера, сзади грянул выстрел, пуля свистнула возле уха Нельсона, обдав его горячим воздухом. Он понял, в чем дело, только уже после того, как выхватил пистолет из кобуры и перекатился по полу, с трудом удержав себя от ответной стрельбы..
        Женщина дрожащими руками бросила пистолет прочь и упала на пол, обняв уже начавший остывать труп. Поднявшись с пола, Нель в очередной раз за сегодняшний день покачал головой.
        Это было просто выше его сил.
        Глава 18
        Все, что знаешь ты, знаю и я
        - Не пойду я никуда! - визгливым голосом продолжала причитать на весь переход женщина. - Не пойду! Тут останусь! Умру вместе с Сереженькой своим! Убил его урод, мутант, выродок, кровопийца! Не пойду!
        Двое бойцов уже получили приказ убрать свихнувшуюся с горя женщину прочь от тела убитого мужа. Пистолет, из которого она только что чуть не застрелила мародера, куда-то унесли, видимо, чтобы не дать возможности для еще одной попытки.
        Не убила, потому что не попала.
        Но ведь если бы хотела убить - убила бы: патронов там восемь, хоть раз, да попадешь. Да даже если и в голову не попала бы - с огнестрельным ранением выжить очень и очень сложно. Особенно в нынешних условиях.
        Пожалуй, мародеру хватило бы пальцев двух рук, чтобы пересчитать тех, кто не умер после огнестрельного в грудь или живот. Кто не подох от перитонита, пневмоторакса или болевого шока.
        - И ты так это оставишь? - спросил инвалид, кивнув на сцену, развернувшуюся перед ним: два бойца, женщина и труп.
        Сцену без актеров и декораций.
        - Да пошли уже, дура! - взревел тем временем один из солдат, теряя терпение. - Нет твоего мужа, все!
        - А что ты мне предлагаешь? - поинтересовался мародер, прислонившись к стене и закрыв глаза. - И ее в расход пустить?
        - Ну да, не вариант это. - Илья нахмурился, снова посмотрев на бабу. Солдаты к тому времени, видимо, решили брать и ее тащить силой и постепенно подбирались к вдове с двух сторон. - Но ведь Серегу все равно расстреляли бы?
        - Слушай, я не знаю даже. Это ведь не выход.
        Нель открыл глаза: бойцы схватили женщину за руки и потащили прочь. Вздохнув, мародер продолжил:
        - Убивать и убивать. Нас и так осталось мало. Слишком уж мало, и если мы продолжим в том же духе, то скоро не останется никого.
        Илья молчаливо согласился со сказанным Нельсоном. Не выход.
        Миллиарды людей уже сгорели в ядерном огне, умерли от отравлений и болезней или превратились в нечто странное и страшное одновременно. Но те, кому повезло избежать этого, все еще продолжают вести войну, продолжают яростно мочить друг друга.
        Для чего?
        На долю Ильи не выпало убивать людей. Мутантов - да, но до той трагической и одновременно нелепой случайности - осевшей под своим весом бетонной плиты - добычи на поверхности было еще много, а конкуренция не такая сильная.
        Кто знает, может, если бы не потерял ноги, то и ему пришлось бы…
        Мародер в очередной раз вздохнул. Скольких он убил?
        Ему никогда не приходило в голову считать трупы, оставленные после себя, ставить зарубки на приклад, или, еще хуже, отрезать пальцы или уши, как делали некоторые. Такие, по мнению мародера, были напрочь отбитыми. И даже людьми, при всем своем презрении к этому слову, он их не считал.
        Но хотя бы сколько он убил за последние двое суток? Получалось, что никак не меньше дюжины. Конечно, эти люди пытались убить его самого, и Нель только защищался, никакого диалога между ними быть не могло.
        А значит, и выбора у него не было.
        - Илья, - начал Нель, но тут же остановился. Он думал только об одном: стоит ли рассказывать механику о происходящем? Хотя если делиться не с ним, то с кем еще? Только, наверное, не стоит, чтобы мальчишка слушал это. - Николай, будь добр, принеси мне паяльник. Самый мощный, какой есть.
        - А вы паять умеете? - задал вопрос Коля и, не дожидаясь ответа, спросил еще: - А флюс какой? Спиртоканифоль или кислоту?
        - Просто паяльник, парень. - мародер мрачно усмехнулся. - Остальное у меня свое.
        Мальчик понимающе кивнул и побежал к палатке. Проводив его взглядом, Нель вернулся к прерванному разговору:
        - Понимаешь, временами меня как будто накрывает… - Мужчина запрокинул голову, показался острый кадык, скрываемый до этого поднятым воротом рубашки. - И на какое-то время я перестаю себя контролировать…
        - А как это проявляется? - заинтересованно глянул на Нельсона инвалид.
        - Позавчера я сжег снайпера исламистов живьем. Вчера убил практически незнакомого человека, спалив его на электрическом стуле. И не спрашивай, где я взял электрический стул, пожалуйста. А потом в клочья разбил диверсанту исламистов голову дверью. - Мародер продолжал смотреть в потолок, и по голосу было невозможно понять, испытывает ли мужчина какие-то чувства по поводу содеянного. - Буквально скормил еще одного исламиста папоротнику с «Ипподрома», после чего раздавил его башку ногой. - Илья продолжал слушать молча. Ему было нечего ответить своему лучшему другу. - А сегодня… Ну, ты видел, что я сделал сегодня. Не могу объяснить, почему это делаю. - Нель отрицательно помотал головой. - Я не горжусь этим. Здесь нечем гордиться, сам понимаешь.
        - Отпустите меня! - пронзительно визжала женщина, схваченная бойцами. - Отпустите!
        - Даже больше тебе скажу: то, что приходится делать, не вызывает у меня никаких эмоций. И это пугает сильнее всего! - Мародеру пришлось слегка повысить голос, чтобы перекричать этот визг, который, казалось, вот-вот сорвется на ультразвук. Баба упиралась ногами в пол и пыталась схватиться руками за колонны и выступы стен, звала на помощь и проклинала выполнявших приказ солдат. Когда ее потащили мимо мародера, она обратила наконец на него внимание.
        - Убийца! - закричала она, брызжа слюной. - Чтобы тебя твои же дружки сожрали! Да будь ты проклят, кровопийца!
        - Мне кажется, я совсем не понимаю, зачем все это делаю. - Нель никак не реагировал на крики и проклятия в свою сторону. - А когда нахожу для себя причину, она тут же опровергается. Вот примерно как сегодня.
        - Я заметил, - ответил Илья, пожав плечами. - Наверное, ты просто очень сильно хочешь выжить.
        - Когда-то хотел, - тихо ответил его собеседник и, снова запрокинув голову, злым голосом добавил: - Пока Марина еще жива была.
        Илья от неожиданности подавился слюной и принялся мучительно кашлять, вытягивая губы в трубочку. Нельсон дождался, пока его друг откашляется, и продолжил:
        - Сам понимаешь, что произошло…
        - Вряд ли здесь есть хоть кто-нибудь, кто не понимает, - перебил его механик. - Только ты никогда об этом не говорил. А остальные… Они тебя боятся. Сам должен видеть.
        - Боятся, - вздохнул Нель. - А ведь раньше все было не так. Раньше не боялись.
        Раньше его уважали.

* * *
        Старый механический будильник подпрыгнул и залился громким звоном, однако через секунду заткнулся после удара рукой по кнопке. Нельсон недовольно приоткрыл глаза и осмотрел комнату: вместо кровати два продавленных пружинных матраса на деревянных поддонах, стандартное решение для подземного перехода на «Домостроителей», зато постельное белье чистое и пахнет мылом.
        Шкаф с кучей мелочей вроде керамических копилок и мелких фарфоровых игрушек, а рядом еще не проснувшаяся, но выглядящая как воплощение весенней свежести - Она. Ее ровное дыхание успокаивало, и больше всего мародеру в тот момент хотелось повернуться на бок, обнять жену и продолжить смотреть прерванный будильником сон.
        Мужчина сотни раз говорил ей, что может обеспечить ее, что ей не нужно работать. Особенно если учесть, что за работу она себе выбрала: на дезактивационном пункте. Обрабатывать то, что приносили с поверхности люди вроде него.
        Несмотря на все предложения и предупреждения Нельсона, жена так и не захотела слушать его, ей почему-то было важно вносить свою долю в семейный бюджет.
        - Вставай, Марина, - прошептал Нель и легонько поцеловал женщину в плечо, после чего повторил чуть требовательнее: - Вставай.
        - Что? - Она повернулась и вопросительно посмотрела в глаза мужа. Сонная, на щеке рубец от подушки - в тот момент мужчина любил ее как никогда. - Уже утро, да?
        - Да, - кивнул мародер и в очередной раз попробовал начать безнадежный разговор: - Может быть, не стоит идти на работу?
        - А вроде бы только-только легли, - нарочно проигнорировала жена его замечание. - Ладно, мне пора идти. А тебе пора вставать…
        - Вставать? - недоуменно спросил Нель. - Мне-то куда?
        - Тебе просто нужно встать…
        …Голос жены резко замолк, реальность ударила мародера по голове как молотом. Гадкий привкус во рту, распухшее лицо и жуткая головная боль.
        Похмелье - один из новых спутников жизни, заменивших ему жену.
        - За что мне такие сны?.. - прошептал мародер, хватаясь обеими руками за голову, будто бы боясь, что она развалится на части. - Она же была так близко.
        Казалось - протяни руку, и ты сможешь повернуть время вспять и снова стать единым целым с ней.
        Увы, только казалось. Ее уже не вернуть…
        Мародер встал с кровати, его замутило, из-за чего пришлось прислониться к холодной бетонной стене, пережидая, пока пол и потолок займут, наконец, свое нормальное положение. Закрыв глаза, мужчина сделал шаг и тут же чуть не рухнул на пол, из-за чего ему пришлось схватиться за шкаф.
        - Плохо, - прошептал он, с трудом сдерживая рвоту.
        Сувениры, которые он таскал с поверхности для жены, уже успели покрыться пылью. Мародер провел пальцем по полке, собирая пыль, после чего протянул руку к вырезанному из дерева собору Василия Блаженного. Крестик не вершине одного купола покосился, но главным было не это. Крепко сжав основание, мужчина повернул его. Валик завертелся, штифты стали бить по язычкам, и в помещении разлилась неуверенная мелодия, знакомая каждому, кто когда-то жил в России.
        «Подмосковные вечера».
        Это была любимая игрушка Нельсона из тех, что он притащил в переход. Когда никто не видел, мужчина мог часами сидеть и слушать эту незамысловатую мелодию, представляя, что находится сейчас в совсем другом месте и в совсем других обстоятельствах.
        Мародер вдруг с силой запустил игрушку в противоположную стену, после чего схватился обеими руками за дерево полки и рванул вниз.
        Шкаф развалился на части, мужчина, не удержав равновесия, свалился на пол, осыпаемый фарфоровыми игрушками, стеклянными пирамидками и прочим барахлом, рухнувшим на него так же, как рухнула его жизнь после страшного диагноза жены.

* * *
        - Живу бирюком, сука… - прошептал Нель, качая головой. - И ведь сам до такого дошел.
        - Дошел, - кивнул Илья. - А кто сегодня ко мне заходил-то? Девушка, я ей ключи отдал от твоей комнаты.
        - Да там… Привязалась. В общем, бежали мы с ней с ДК, - нехотя ответил мародер. - Так уж получилось. Некуда ей теперь идти.
        На самом-то деле Карине было куда идти. Наверное, мародеру следовало поговорить с ней насчет этого: девчонке вовсе не обязательно оставаться в крепости, которая скоро падет.
        Если падет. Мародер не сдержал злобной усмешки.
        Даже если это случится, исламистам это обойдется очень и очень дорого. Кровью заплатят.
        - О чем там думаешь, кровопийца? - Инвалид ощутимо ткнул Неля кулаком под ребра, заставив мужчину поморщиться. - Как разделывать этого беднягу будешь? Кто это, кстати?
        - А черт его знает. - Нельсон пожал плечами, отвлекшись от своих мыслей. - Я его по зеленым пятнам на противогазе узнал. У тех, что распылили газ в переходе на «Энергетиков», такие же были. Опознавательный знак, типа.
        - А если их больше чем двое? - Его товарищ как всегда попал в точку: именно это мародера и беспокоило.
        - Это мы выясним. - Усмешка снова исказила лицо Неля. - Скажет, не беспокойся.
        - Скажет? - Илья ухмыльнулся в ответ. - Вот прямо так все и выложит?
        - Твой термоанализатор поможет расшифровать, если что. - Мародер пожал плечами.
        Улыбка медленно сползла с лица Ильи, но причиной этого были не слова Нельсона. Инвалид знал, на что способен этот человек для достижения своих целей, знал, что если это будет необходимо, Нель запытает предателя до смерти, но заставит рассказать все.
        Беспокоило инвалида совсем другое.
        - Нельсон, - инвалид уставился на культи, которыми оканчивались ноги чуть выше колен. - А что дальше будет? Они ведь в любом случае нападут.
        - Воевать будем, что еще делать? - Нель снова пожал плечами, на этот раз от недоумения. - Сам понимаешь, идти нам некуда.
        - Другого выхода нет? - Механик с сомнением посмотрел на мародера. - Нас и так мало осталось, а мы покрошили друг друга порядком… Нас не несколько миллиардов, бабы еще не нарожают, сам понимаешь.
        - Сам понимаешь, не мы это начали…
        - Да я вроде как понимаю, но… Нам бы объединиться и попытаться что-то сносное придумать, наконец. Хотя бы из города выбраться. А мы сколько уже мочим друг друга…
        Труп уже успели куда-то уволочь, все разошлись по берлогам. Мародер по-прежнему стоял, прислонившись к стене, не слушая, что говорит ему друг.
        - Нельсон, вот. - Мальчик, появившийся внезапно, будто из ниоткуда, протянул мародеру руку, в которой был зажат пальник с большим жалом-лопаткой, покрытым окислами.
        - Я думаю, мне пора, - мрачно протянул мародер, приняв прибор.
        Он кивнул Илье, пожал руку мальчишки и двинулся прочь. Нельсон толкнул дверь собственной комнаты и столкнулся лицом к лицу с Кариной.
        Девушка уже успела скинуть пропитанные потом шмотки и натянуть взамен что-то принадлежащее мародеру. То, что он сам никогда бы не надел: черные брюки, которые девушке пришлось закатать, и оранжевую фланелевую рубашку.
        - У меня и женские вещи есть, - мрачно заметил мародер и подошел к одному из баулов в углу, который использовал вместо обрушенного в порыве гнева шкафа. Крякнув от натуги, он вытащил неподъемную сумку в центр комнаты и открыл молнию. - Можешь подобрать себе что-нибудь, только потеплее одевайся, здесь не бункер.
        - С поверхности вещи? - поинтересовалась девушка. Присев на кровать, она принялась выкладывать на нее одежду.
        - А с какой целью интересуешься? - вопросом на вопрос ответил Нельсон.
        - С целью сохранения собственного здоровья, - в том ему ответила она. И не менее язвительно задала следующий вопрос: - Ты всем девушкам, которые сюда приходят, предлагаешь подобрать шмотки?
        - Хватит. - Нель поднял руку, показывая, что ему надоел обмен колкостями. - Здесь не было ни одной девушки уже пять лет. Это вещи моей жены.
        - А, ты же женат был. - Карина вытащила из баула кружевной бюстгальтер фиолетового цвета, приложила к своей груди и добавила: - В таком случае могу сказать, что вкус у нее так себе. Дай угадаю… Ушла от тебя к кому-нибудь, кто не способен разорвать человеку зубами горло?
        - Тебя здесь никто не держит. - Голос Неля ничего не выражал, он становился таким, когда мужчина пытался скрыть что-нибудь от собеседника: гнев, раздражение или нечто вроде того. - Она умерла пять лет назад. От лейкемии.
        Лицо девушки немедленно залилось краской, выражение его изменилось с издевательского на виноватое, видимо, на этот раз она поняла, что точно сболтнула лишнего.
        - Прости, - шепнула она, отложив несчастный бюстгальтер. - Прости, ты же не рассказал тогда ничего толком, я думала, что она ушла просто…
        - Нормально все, - мотнул головой Нель, прерывая поток извинений. - Я поговорить с тобой хотел. - На секунду он остановился, сглотнул слюну, набрал воздуха и выдал непривычно длинную речь: - Тебя здесь на самом деле никто не держит. Можешь идти на поверхность или к себе в бункер, серьезно. Думаю, информации ты набрала уже достаточно, хватит для получения внеочередного звания, или какая у вас там система… Но ладно, добавлю. Этот переход будут осаждать со дня на день эти же самые исламисты. Я бы, если честно, рекомендовал тебе уйти. Не твой это дом.
        - Я остаюсь, - внимательно дослушав его, безапелляционно заявила Карина. - Я хочу драться вместе с вами.
        - Точно? - Нель с сомнением посмотрел на девчонку. - Уговаривать тебя не стану, но это не твой дом. Не тебе его защищать, понимаешь?
        - Точно, - заверила его девушка. Растерянность и стыд на удивление быстро слетели с нее. - Я остаюсь.
        - Твое дело. В таком случае располагайся. - Мародер пожал плечами и посмотрел на зажатый в руке паяльник. - А у меня пока что дела. Захочешь есть - постучись к инвалиду. Накормит.
        - Постой. - Девушка встала с места и сделала шаг вперед. - Ты из-за этого так ко мне относишься? Из-за смерти жены, да?
        - Как отношусь?
        Он прекрасно понимал, о чем она говорит, но не спросить не мог.
        Нель понимал, что девушка что-то чувствует к нему, понимал, что сам чувствует что-то в ответ, но не мог разобраться в этих чувствах.
        Он боялся, что все это останется лишь наваждением. А гарантировать, что это не так, ему не мог никто. К тому же мародер даже не знал, переживет ли следующий день, - о чем еще говорить?
        - Нельсон, - обратилась Карина к нему и добавила, похоже, даже не собираясь отвечать на его вопрос: - Ты не думал попробовать почувствовать хоть что-нибудь? Вспомнить - каково это? Попробовать снова жить, а не выживать?
        Несмотря на разницу в росте, в этот момент девушка умудрялась нависать над мужчиной.
        Он вдохнул запах острого женского пота, кружащий голову, в которой в тот момент зародилась простая и понятная мысль.
        Да пошло оно все.
        - Знаешь, ты сказала, и я решил - почему нет? - Мародер ухмыльнулся и указал на кровать. - А еще - мне нравился тот лифчик.
        Девушка развернулась, а через секунду за ее спиной хлопнула дверь: Нель предпочел уклониться от схватки и ретироваться.

* * *
        Нельсон вошел в допросную, из которой буквально несло хлоркой и человеческими страданиями. За двадцать лет жизни в переходе на «Домостроителей» он попал сюда в первый раз. Ему повезло.
        Разоблаченного диверсанта уже приготовили к допросу: стащили форменную одежду, оставив только белье, и привязали к стулу за руки и ноги.
        Сколько человек уже прошло через эту комнату? Сколько раз рядовым приходилось отмывать свернувшуюся юшку с кафеля? Сколько секретов было выдано здесь?
        Хоть он и был тут впервые, но ответ знал. Много, очень и очень много за последние двадцать лет. Полицейская система, несмотря ни на что, работала превосходно.
        Мародер делал многое, видеть пришлось еще больше. Но лично допрашивать кого-то с методами третьей степени ему не приходилось.
        Хотя казалось, что привык ко всему.
        На небольшом подносе были разложены скальпели разных размеров, пинцет, сверток ватных тампонов и бутылочка нашатырного спирта. В стене была розетка, но включать в нее паяльник Нель не спешил.
        А ведь совсем недавно он сам был точно так же распят на кресле. Правда, там методы допроса были более… высокотехнологичными, что ли… Но не сработали.
        Он усмехнулся - зато тогда сработали банальные кулаки.
        Медленно скрутив колпачок пузырька, мародер щедро полил остро пахнущей аммиаком жидкостью кусок ваты и сунул под нос диверсанту. Тот, резко дернувшись, открыл глаза, очнулся.
        - Рассказывай, - приказал Нель, медленно заходя за спину диверсанта.
        - Что рассказывать? - спросил тот, попытавшись повернуть голову вслед мародеру.
        Разыгрывал недоумение, непонятно чего ожидая.
        - Как дошел до жизни такой - рассказывай, - пожал плечами Нельсон, остановившись. - Идейный или подкупили чем?
        Небольшая серебряная цепочка на шее допрашиваемого привлекла внимание Неля. Протянув руку, он сорвал ее: на ней висел небольшой серебряный нательный крестик.
        Задумчиво нахмурившись, мародер поднес руку к глазам и внимательно пригляделся.
        Застывшее в страдальческом выражении лицо Христа было Нелю знакомо - он видел его сотни раз на гравюрах в храмах, на нательных крестах. Его изображали на своих брошюрах лидеры сект, которые жадно охотились за деньгами своих последователей.
        Внезапно на мародера накатило. Он резко выдохнул, впервые за последние несколько лет признаваясь, что был не прав. Пусть и признавался сам себе.
        А злобу на мусульман как водой смыло. Они-то в чем виноваты? Они просто люди, их несложно обмануть.
        Попробуем подменить понятия.
        Переименуй Халифат в Священную империю, а джихад в Крестовый поход - и ничего не изменится. Так смысл ненавидеть простых жителей перехода?
        Да и ненавидеть идею нет смысла. Мухаммед и Христос - авторы двух великих учений, которые должны были привести цивилизацию к миру и процветанию.
        А вместо этого их учения попали в руки людей, жаждущих власти, денег и роскоши, и теперь используются, чтобы дурачить обывателей, заставляя их отдавать жизни ради достижения чужих целей. Цель простая - обогатиться, подмять под себя как можно больше, стать еще богаче, жрать и пить еще слаще.
        Вот те люди и есть корень зла, и только они достойны ненависти.
        - Не идейный, как вижу. - Нель аккуратно собрал цепочку, сжав нательный крест в кулак, после чего положил в поднос. - Чем соблазнили таким? Пайку пять раз в день? Четыре жены?
        - Не пытайся быть большим дерьмом, чем ты есть, мародер, - прохрипел диверсант. - Не верю, что ты не узнал меня.
        - Можешь не верить. - Нель пожал плечами. - Я вообще с вашим братом не особо много общался.
        - Ты вообще ни с кем не общался. Особенно последние пять лет. - Предатель хмыкнул. - После того, как Маринка умерла. - Рука мародера сама собой сжалась в кулак. - А если она тебя выбрала, а не меня, значит, было в тебе что-то хорошее. - Голос пленника по-прежнему ничего не выражал. - Только вот ни к чему хорошему это не привело. Не уберег ты ее.
        Весь план допроса рухнул к чертям, лицо мародера исказила лютая ненависть.
        Он вспомнил.
        - Это ты тот мудак, который подошел к ней перед нашей свадьбой и прямо сказал, чтобы она уходила к тебе? - прорычал Нель, внимательно посмотрев ему в лицо.
        На губах шрамы, на носу характерная горбинка, остающаяся после перелома - у самого Неля наверняка такая же будет.
        - Узнал все-таки? - одними губами усмехнулся тот. - Ну, наверное, в том, во что ты меня превратил, тяжело узнать кого бы то ни было. А ты все же урод. И это ты виноват в ее смерти.
        - Самый хладнокровный, что ли? - чувствуя, как внутри все леденеет, поинтересовался Нель. - Думаешь, ты меня из себя выведешь и я тебя убью здесь? Не. Ты мне все скажешь… - Мародер подошел вплотную к диверсанту, наклонился над ним. - У меня к тебе несколько вопросов. Первый: сколько диверсантов было кроме тебя? Второй: куда вы прятали шашки, которые прислали исламисты? Третий: когда они собираются напасть?
        - Первый ответ: пошел ты.
        Мародер усмехнулся и взялся за указательный палец.
        - Второй ответ: отсоси.
        Палец хрустнул и выгнулся под неестественным углом, заставив предателя заорать тонким голосом. Нельсон схватился за средний.
        - Третий ответ аналогичен первому, - прохрипел предатель.
        Палец сломался. Лицо допрашиваемого побледнело, лоб мгновенно покрылся испариной.
        - Сколько вас было? - снова спросил Нель, взявшись за указательный палец другой руки. - Пальцев у тебя еще восемь. Мне хватит.
        - Тебе это нравится, да? - дрожащим от боли голосом спросил предатель. - Нравится мучать людей? Как ты думаешь, если бы в нашем переходе все было так хорошо, хоть кто-нибудь захотел бы перейти на сторону халифа?
        Коротким ударом мародер разбил ему нос. Кровь и сопли потекли по лицу, пропитывая грязную майку.
        - Куда вы спрятали шашки? - снова спросил мародер.
        - Да пошел ты! - Голос пойманного диверсанта сорвался на крик. - Ничего я тебе не скажу! Можешь убивать прямо сейчас!
        Усмехнувшись, Нель взял с подноса скальпель и медленно вонзил его завопившему от боли предателю в плечо чуть выше локтя, перерезая лучевой нерв и артерию. Занятия по хирургии вспомнились, перед глазами будто стоял анатомический атлас Неттера, который на контрольных заставляли перерисовывать по памяти.
        Кровь потекла на пол, а вместе с ней из тела предателя уходила и жизнь.
        - Хорошо руку чувствуешь? - поинтересовался мародер, взяв со стола жгут.
        Он обернул его вокруг плеча диверсанта и затянул изо всех сил, размалывая эластичной лентой мышцы, сосуды и нервы.
        - Ты… - прошептал побледневший диверсант, будто не веря до конца в то, что только что произошло. - Ты же меня инвалидом сделал, мать твою…
        - Ты же только что говорил, что я могу тебя убивать и ты совсем не расстроишься. - Нель с сомнением посмотрел на окровавленный скальпель в лотке и снова взял его в руку. - Либо ты говоришь, либо я тебе сейчас яйца отрежу.
        Предатель посмотрел в глаза Нельсона и по горевшему в них бешенству понял - отрежет. И даже кровь останавливать не станет.
        Мародер резким движением вогнал скальпель в дерево сиденья, между бедрами, в сантиметре от мошонки допрашиваемого, слегка сдвинул его, позволив стали коснуться кожи.
        - Я скажу! - завизжал предатель, не выдержав. - Скажу…
        Спекся. Всхлипнув, допрашиваемый наконец стал давать ответы:
        - Нас двое всего было… Распылять Серегина жена должна была… Дура баба…
        Кровь диверсанта текла на пол, уже успев испачкать носки ботинок мародера. Кому-то сегодня придется отмывать комнату.
        - Шашки в вентяляции спрятали… Там немного, но большие… - Паузы постепенно становились все больше, и мародер постепенно стал задумываться о том, чтобы сломать предателю еще один палец. - Прийти завтра должны… Газ должны были распылить к часу ночи… Значит, к этому времени они уже должны быть там, наверху…
        В голове Нельсона что-то щелкнуло. Нель, не глядя, расстегнул клапан набедренной кобуры и вынул из нее пистолет. Прицелился в лоб допрошенному.
        Ничего толкового он все равно не услышит. Человек, рассказав все, что знал, превратился в отработанный материал. Оставалось только покончить с ним.
        - Не убивай, а… - прошептал он. - Не убивай, пожалуйста…
        Всхлипы стали все чаще, слезы потекли по щекам, мешаясь с красно-бурой жижей, по-прежнему вытекавшей из носа. Майка, которая давным-давно потеряла белизну, на груди покрылась засыхающей коркой.
        - Все равно казнят… - пустым голосом ответил мародер.
        Звук выстрела ударил по барабанным перепонкам, заглушив предсмертный крик предателя.
        Глава 19
        Они пришли
        Квартира вся пропиталась пылью, и, если снять противогаз, наверняка почувствуешь запах старой мебели и плесени. Ящики были выдвинуты, шкафы открыты - квартиру давно обыскали.
        Многие из мародеров предпочитали работать именно по квартирам. Искали одежду, мебель, топливо и еду вроде концентратов в вакуумных упаковках или мясных консервов. Нельсон по жилым домам шариться не любил, обычно занимался поиском на рынках и в торговых центрах - такие места даже за двадцать лет целиком не опустошили.
        Да и сюда Нель пришел не по работе.
        Сжимая между ногами автомат, Нельсон сидел на ветхом от старости и сырости табурете, покрытом толстым слоем полиэтиленовой пленки. Видимо, хозяева квартиры были людьми осторожными: тщательно упаковали и подготовили вещи, после чего покинули город.
        Может быть, услышали тревожные звоночки по радио, может, кто и предупредил. В отличие от самого Неля, который последние дни перед Войной успешно пробухал. И мародер изо всех сил надеялся, что им удалось выжить и что эти люди не влачат жалкого существования, как те, кто остался в городе.
        В ладони мародер сжимал корпус подрывной машинки, провод которой уходил в окно. Названный диверсантом час неумолимо приближался. Сначала Нель боялся прихода исламистов, потом ждал, с нетерпением желая, чтобы это уже, в конце концов, закончилось, но на смену этим чувствам пришло равнодушие.
        Голоса его больше не беспокоили, как и головная боль.
        Инвалид одолжил Нелю свои часы, на которые тот поглядывал каждые несколько минут. Стрелка медленно, будто нехотя, двигалась, время приближалось к условленному часу.
        В центре проспекта была выстроена настоящая крепость из всего, что удалось собрать по проспекту, - остовов машин, мусорных урн, кирпичей и бетонных блоков.
        Где-то там укрылись часть бойцов и сам полковник. Старик наверняка лежит на земле, подстелив под себя какую-нибудь пыльную тряпицу, и сжимает в толстой прорезиненной перчатке рукоять АКМ. Рядом, только руку протяни, он положил свой наградной АПС с именной гравировкой и прикрепленной кобурой-прикладом.
        В двух шестнадцатиэтажных «свечках», которые высились чуть поодаль, тоже расположились бойцы «Домостроителей». Снайперы. Точнее, бывшие мотострелки с выданными им снайперскими винтовками. Им перед выходом был отдан четкий приказ: не ловить кураж, не пытаться понтоваться друг перед другом или устраивать соревнования. Стрелять только в туловище, потому в голову они не попадут, и в первую очередь укладывать тех, кто прорывается к позициям, где залегли дружественные бойцы.
        Часть народа укрылась перед самими гермоворотами, накидав поверх обледеневших ступеней резиновых ковриков, чтобы не так скользко было. И точно так же лежали и ждали.
        Кто-то думал, кто-то молился.
        Над городом висела тишина, даже твари будто чувствовали, что с секунды на секунду здесь разразится буря, и не смели ни показаться, ни даже подать голос.
        Что-то заставило Неля в очередной раз выглянуть в окно, и он наконец увидел тех, кого ждал. Семеро бойцов шли рядком, на них были уже знакомые тяжелые бронежилеты и шлемы поверх противогазов.
        Присмотревшись внимательнее, Нель понял, что на этот раз исламисты действительно вооружились до зубов: за спинами двоих из семи он разглядел знакомые очертания туб ручных гранатометов. А это значит, что халиф уже в курсе о побеге мародера и, более того, успел сделать из этого выводы.
        Мародер медленно потянулся, отводя ладонь для удара. Нельзя было, чтобы исламисты заметили его резкое движение и что-нибудь заподозрили.
        - Идите, идите сюда, - едва слышно прошептал он и с хрустом вдавил толкатель в корпус подрывной машинки.

* * *
        Работа была проделана колоссальная: сначала пришлось растаскивать завалы из брошенных автомобилей: люди впрягались в проржавевшие насквозь остовы машин, как бурлаки в баржи, пока не расчистили достаточно пространства. Потом в ход пошли кирпичи и куски лома. Из лучше всего сохранившихся автомобилей и подручного мусора удалось построить несколько баррикад.
        Остальное казалось уже не такой сложной работой: заминировать подходы и расчистить несколько квартир, оборудовав в них огневые точки. Правда, минного оружия в переход не завозили, поэтому пришлось использовать всякую дрянь, вроде изготовленных в кустарной лаборатории аммонала, пироксилина и динамита. За двадцать лет накопилось на удивление много. И повезло, что нашли штатные взрыватели и капсули-детонаторы.
        Работали молча, противогазы скрывали мрачные лица, на которых было написано понимание - отступать некуда. Каждому было что терять, у каждого за спиной были жены, дети, рядом стояли друзья.
        После пяти часов работы мужчины спустились вниз, где попадали без сил в своих комнатах: проведенные на поверхности часы окончательно выжали их. Последние сутки в переходе стояла практически полная тишина и ярко горели ртутные светильники, на которые обычно жалели электричество. Лампы безжалостно выжигали тьму по углам, но даже они не были способны выжечь тьму сомнений и страха в сердцах защитников этой затерянной в мертвом городе крепости.
        Нельсон не поднялся со всеми наверх: полковник решил, что мародер и так многое сделал для перехода, поэтому дал ему день отдыха. Это время Нель провел с Кариной.
        - Я знаю, ты не такой, - сказала она ему, когда он вернулся из допросной.
        Ему, только что смывавшему с рук чужую кровь, только что пытавшему человека.
        Ему, пахнущему чужой болью, кровью и страданиями.
        Точно так же в свое время Нельсону говорила жена. Не обращая внимания на косые взгляды других жителей перехода, на перешептывания за спиной.
        Марина - Карина. Вот ирония, не правда ли?
        - А как ты думаешь, что сказал бы твой отец, если бы узнал, что ты решила сделать? - заинтересованно спросил мародер у девушки. - Судя по тому, что он военный врач, это достаточно сложный человек.
        - Знал много военных врачей? - Она усмехнулась.
        - Мне двоих хватало. Особенно того, что у нас кафедрой медицины катастроф заведовал.
        - Мой отец не сказал бы ничего хорошего. - Карина подсела к Нельсону, расположившемуся на кровати. - Если бы был жив.
        Наступило неловкое молчание. Мародер не знал, что сказать, а Карине, похоже, говорить попросту не хотелось.
        - Ты это… - замялся Нельсон, не зная, как продолжить. - Ты это, прости…
        - Да, ничего страшного. - Она пожала плечами. - Особенно если бы ты знал, как он умер.
        - Не расскажешь?
        - Я задушила его. Во сне. - Внезапно Карина прильнула к мародеру, как кошка. - Наверное, не будем о плохом.
        - Плохого сейчас гораздо больше, чем хорошего, - мрачно констатировал Нель.
        - Ну, не будь таким занудой. - Девушка слегка ударила его ладонью в грудь и прильнула еще сильнее.
        - Ты же не попытаешься убить меня во сне? - почему-то пошутил он в ответ на это движение.
        Карина рассмеялась. Запах ее духов защекотал ноздри мародера, пробуждая в нём целую тучу воспоминаний о прошлой жизни. Довоенной.
        Действительность смеялась над его мыслями, демонстрируя на штукатурке, покрытой желтыми разводами, свое лицо.
        «Да пошло оно все», - в очередной раз за эти сутки решил Нель.
        Сегодня он многое попробовал в первый раз. Почему бы не попробовать еще, ведь все новое - это всего лишь хорошо забытое старое.
        Его рука вполне естественным движением скользнула между шеей девушки и подушкой, он слегка приобнял Карину за плечи. Правая рука легла на живот и медленно поползла вниз…

* * *
        Взрыв разметал тела исламистов, заглушив их крики, и разбросал кругом несколько сотен длинных строительных гвоздей, которые минеры решили использовать в качестве поражающих элементов.
        Секунду спустя где-то в стороне раздался второй взрыв, слегка приглушенный расстоянием. Нель сменил позицию: спрятался за большим чугунным радиатором, активировал лазерный целеуказатель и приложился к прицелу.
        - Аллаху акбар! - послышалось издалека, будто мулла зазывал прихожан на исполнение намаза.
        - Акбар! - грянуло на несколько глоток, гораздо ближе, и раздались первые автоматные очереди.
        Оценивать обстановку через прицел гораздо проще: все как на ладони, можно даже разглядеть выпученные глаза и открытые в крике рты воинов ислама. Ну и гам же у них сейчас стоит в радиоэфире…
        А вот урон от взрыва был минимальный: то ли бронежилеты помогли, то ли саперы что-то напутали, но из семерых радикалов, нападавших с той стороны проспекта, упали только двое. Одному из них длинный гвоздь пробил пластик маски и ушел в череп практически на всю длину; второй, тот, что шел первым в колонне, поймал корпусом пару десятков гвоздей, превратившись в нечто, напоминающее чучело дикобраза.
        Пули рикошетили от баррикад, выстроенных посреди проспекта, и с визгом разлетались в стороны. Полковник высунулся из укрытия, взял под прицел одного из противников.
        Мародер выжал спуск. Автомат плюнул короткой очередью, и воин ислама, бежавший к баррикаде, опрокинулся на землю, однако двигаться не перестал: вытащил из кармана гранату и медленно пополз к своей цели.
        Снова взяв его на прицел, Нель выпустил еще две очереди по три патрона, после чего громко ухнула винтовка одного из снайперов. Исламист распластался, будто куча рваного тряпья, из ран побежала кровь.
        Граната разорвалась, оставив над асфальтом небольшое облачко черного дыма, взвизгнули осколки, со звоном рассыпалось одно из окон дома, в котором нашел укрытие мародер.
        Радикалы поспешно занимали позиции, используя в качестве укрытий проржавевшие остовы машин и всевозможные камни. Бой быстро превратился в позиционный, и хотя защитникам «Домостроителей» приходилось обороняться на два фронта, они с этим справлялись.
        Потерь не было.

* * *
        Когда бойцы выстроились, чтобы подняться на поверхность, людей будто прорвало. Кто-то громко смеялся и потирал руки, предвкушая, как они сейчас «надерут задницы мечетевским», кто-то, наоборот, бледнел, отказываясь идти куда-либо.
        В строй встали все, кто считался в переходе военнообязанным: бывшие солдаты, возраст которых уже подходил к сорока, народ, укрывшийся в переходе, и даже некоторые из тех, что родились уже после Войны. Одним из них был Николай.
        Мальчишка стоял среди двух своих сверстников, смотрел вперед с гордо поднятой головой, сжимая в руках тяжелый АК-74, на поясе болталась противогазная сумка.
        В голове Ильи, сидевшего чуть в стороне в своем кресле-каталке, почему-то крутился один и тот же вопрос: где они нашли защитный костюм такого размера?
        Взгляд Николая выражал абсолютную гордость за то, что ему дали поучаствовать в по-настоящему мужском деле. А вот взгляд мародера, стоявшего рядом с ним, наоборот, был полон растерянности. Нель будто потерял жизненные ориентиры, словно то, что случилось за неполные сутки, заставило его отказаться от всех своих убеждений.
        Проследив направление взгляда своего лучшего друга, инвалид увидел, что смотрит тот в глаза Карины - девчонки, которую сам же и притащил с поверхности. Девушка отвечала ему заинтересованным взглядом. Что же произошло между этими двумя?
        Илья хорошо знал мародера. Наверное, можно сказать, что знал он этого человека лучше всех. Нельсон был очень упрямым, даже упертым. И если он что-то решил, то переубедить его не могло уже ничего.
        После смерти жены он, казалось, помутился рассудком: много пил, крушил вещи и постоянно рыдал. Потом вроде бы свыкся и постепенно стал тем, кем стал - угрюмым бобылем, который раз в неделю исчезает, а потом возвращается с кучей радиоактивного хлама.
        Последний раз Илья видел такое в глазах мародера как раз после того, как мужчина вернулся с поверхности, где похоронил жену. Но сейчас причина была явно в другом.
        - Бойцы! - Полковник вышел из коридора, ведущего к его кабинету, в ОЗК, тяжелом бронежилете и с полным положенным по штату вооружением. - Мы славно потрудились, оборудовали укрепления для обороны, и осталась самая малость: отбить это нападение. Они атакуют только один раз, на второй у них не хватит сил… - Вздохнув, старик оглядел строй, ощупал кобуру АПС на бедре и продолжил: - Каждый из нас нам очень дорог. Людей осталось очень и очень мало. Особенно хороших людей, а в каждом из вас я уверен. - Полковник замялся, но, повысив голос, добавил. - Себя беречь! Врага не жалеть! Отступать некуда, нужно держаться!
        Карина теребила в руках связку ключей, не слушая пафосных слов старого полковника, совсем не похожего на военных, что засели в бункере под мэрией. Девушка думала о другом, не связанном с этой войной.
        О том, что все-таки случилось.
        «Если вернусь…» - сказал он ей.
        - Главное - вернись… - прошептала девушка, закрыв глаза: смотреть на строй уходящих наверх бойцов было выше ее сил. - Только вернись…

* * *
        Бойцы продолжали зря жечь патроны: все действующие лица кровавого спектакля, разыгрываемого прямо на улице, находились в надежных укрытиях.
        - Только не для меня, - прошептал мародер, наводя точку прицела на голову одного из исламистов, увлеченно палящего из автомата по баррикаде. Нель мягко утопил спуск; оружие, повинуясь его движению, выпустило несколько смертоносных кусочков свинца, и радикал, пораскинув мозгами в прямом смысле этого слова, уткнулся в землю.
        Воины ислама заметили смерть одного из своих, но, видимо, не поняли, откуда именно стреляли. Дав несколько беглых очередей по ближайшим окнам, радикалы снова залегли, продолжив обстреливать баррикаду.
        С одной стороны, пока удавалось удерживать исламистов вне дистанции броска гранаты, защитники «Домостроителей» были практически неуязвимы. Но, забравшись в укрытия, они сами себя лишили возможности для маневра, что рано или поздно должно было сыграть на стороне нападавших.
        Мужчина несколькими короткими очередями опустошил магазин, убив еще одного из воинов ислама и зацепив двоих, после чего на его позицию наконец обратили внимание. Мародеру пришлось залечь, пережидая свинцовый ураган у себя над головой.
        Среди свиста пуль и визга рикошетов Нель едва расслышал, как дважды хлопнула снайперская винтовка. Сменив магазин, мародер аккуратно высунулся, чтобы оценить обстановку, и удивленно присвистнул.
        Радикалы бежали, оставив несколько трупов. По крайней мере, те, что атаковали с направления, прикрываемого мародером. Снова вскинув автомат, Нель выпустил несколько пуль в спину одному из бегущих - тот опрокинулся на землю и больше не двигался.
        С противоположный стороны раздался знакомый и пугающий рев «шмеля»; ракета, оставляя за собой дымный след, влетела в одно из окон шестнадцатиэтажки. Как раз в то, за которым прятался снайпер.
        Искореженный кусок металла, в котором едва можно было признать СВД, выпал из окна и грохнулся на разбитый асфальт. Тело незадачливого снайпера попросту испарилось из-за высокой температуры огнесмеси. Из окна повалил дым: скорее всего, огонь перекинется на другие квартиры и сгорит весь дом.
        Стрелял явно профессионал. Не всякий попал бы с двух сотен метров, на пределе дальности.
        - Аллаху акбар! - снова послышалось с улицы, и на проспект с бульвара Домостроителей, прикрываясь шквальным огнем, ворвалась еще одна группа исламистов.
        - А я-то думал, засадим мы сейчас вам, и все, - прошептал Нельсон, выцеливая еще одного из радикалов.
        Стрельба не прекращалась ни на секунду, ее звуки напоминали какой-то диковинный зоопарк: очереди автоматов, лязг затворов, свист пуль и звуки рикошетов, хлопанье снайперской винтовки.
        Изредка слышался хриплый мат на разных языках от раненых и вопли радости и ликования тех, чьи пули достигли цели. Среди баррикад старый полковник выкрикивал команды, которые тут же исполнялись, а где-то в стороне в гарнитуру тихо бубнил свои указания халиф.
        Нащупав на разгрузке одну из гранат, Нель рванул прочь предохранительное кольцо и швырнул взрывоопасный подарок в окно. Переждав грохот и визг разлетающихся осколков, мародер схватился за подоконник и отправил свое тело в полет.
        Перекатившись, сбил энергию прыжка и приземлился на труп одного из исламистов, убитых им же ранее. В бронежилете того зияли дыры от нескольких попаданий, кровь разливалась по замерзшей земле.
        Радикал лежал за деревом, поэтому автоматного огня Нель мог не бояться. А вот гранат опасаться, наоборот, следовало. Только вот не для этого мародер решился на самоубийственный шаг.
        Расслабив ремешки на каске исламиста, Нель отложил ее, после чего запустил руку под капюшон ОЗК. Через секунду в его руке оказалось то, что он искал, - гарнитура связи.
        - Уберите уже кто-нибудь снайпера! - знакомым голосом, полным ярости, проревело из нее. - Высунуться не дает.
        - Так как его убрать, если он высунуться не дает? - задал чей-то голос с сильным восточным акцентом философский вопрос.
        - Ну, отвлеките! - Халиф, совсем было, рассвирепел, но, внезапно успокоившись, скомандовал: - Ильсур, беги к аптеке, прячься за ней.
        - Ильсур не бежит, - на ломаном русском произнес чей-то полный боли голос. - Ильсур ног не чувствовать.
        - Что с ним? - тут же спросил халиф.
        Мародер сосредоточился. Если халифу мешают снайперы, значит, он где-то совсем рядом. Видимо, решил идти в бой со второй группой, после того, как бравые солдаты авангарда его армии предпочли сделать ноги.
        - А-то ты не видел, как из окна граната вылетела, - ответили правителю. - Ноги на месте, но осколками посекло, кровь остановить не можем.
        - А где этот, что кидался? - недоуменно спросил халиф.
        - Откуда мне-то знать, я осколки ловить не нанимался, - ответил раздраженный голос, в котором добавилось обреченности: - Так, я иду к аптеке. Прикрывайте. Аллаху акбар!
        Дерево, за которым прятался мародер, росло как раз за аптекой. Нель, выронив гарнитуру, взялся за автомат и приготовился к встрече.
        Снайпер не имел опыта стрельбы по быстро движущейся цели, поэтому мазал раз за разом, растрачивая патроны впустую, а вот Нельсон, коротко выжав спуск, взял радикала «на тычок». Пули раскрошили плексигласовое стекло маски и разнесли голову.
        Следом раздался еще один выстрел из СВД, и валявшаяся на смерзшейся земле гарнитура огласила пространство вокруг себя воплем боли. Гранатометчик, рассчитывавший на то, что снайпер отвлечется на бегущего к аптеке, рискнул встать во весь рост. И тут же получил тяжелую пулю в грудь, после чего свалился на землю, как мешок с дерьмом.
        Халиф громко выругался в микрофон, после чего приказал прекратить засорять эфир. Пули полетели в сторону мародера, срубая ветки убитого радиацией и химией дерева, заставив Неля сжаться и затихнуть в обнимку с автоматом.
        Подхватив с земли лежавшую на ней гарнитуру, мародер поднес ее к клапану противогаза.
        - Халиф, где ты? Я все еще ищу тебя! - проорал Нель и снова затих, пережидая очередной свинцовый ураган.
        - Прекратить стрелять! - резко приказал правитель и обратился к мародеру: - Кто ты такой, мать твою, и откуда у тебя наша рация?
        Нельсон громко рассмеялся, но переговорная мембрана маски и микрофон, скорее всего, превратили смех в бессвязное хрюканье. Видимо, потому самозваный пророк и не узнал голоса мародера.
        - Я вижу восемь штук этих раций валяющихся на земле, - ответил наконец Нель. - Правда, они в комплекте с телами твоих шакалов, но вытащить бриллиант из дерьма не так уж и тяжело. Особенно если на тебе резиновые перчатки.
        Пули больше не летели в сторону мародера, наступила относительная тишина: то ли мужчина уже привык к непрекращающейся пальбе, то ли бойцы с обеих сторон выдохлись за несколько минут краткосрочного боя.
        - Что ты несешь вообще? - недоуменно задал вопрос халиф. - Кто ты такой?
        - Я думал, что ты и сам догадаешься. - Мародер откровенно глумился над своим собеседником, зная, в какое бешенство это приведет исламиста. Люди его сорта не терпят насмешек над собой и быстро выходят из себя, когда не могут ничего сделать. - Слушай, а как там бой?
        А когда человек выходит из себя, он начинает делать ошибки.
        - Какой бой? - снова спросил халиф, после чего выплеснул злобное раздражение долгой и матерной тирадой, полной нецензурных выражений на своем языке.
        Мародер снова расхохотался и раздавил в руке корпус гарнитуры, после чего подобрал с земли шлем, принадлежавший мертвому исламисту, и нахлобучил себе на голову. Какая-никакая, но защита вдобавок к бронежилету и вычерпанному досуха запасу удачи.
        А для того чтобы исполнить задуманное, защита ему понадобится.
        Нель наклонился и подтянул к себе труп исламиста. Изо всех сил толкнув тело убитого врага прочь из укрытия, мародер бросился в противоположном направлении.
        Стволы держащих его под прицелом исламистов качнулись в сторону и плюнули свинцом в тело своего уже мертвого товарища. Через несколько секунд до бойцов дошло, что стрелять в труп бесполезно, стволы двинулись в обратную сторону, продолжая извергать свинец.
        Нель поймал две пули в бок, прежде чем наконец успел спрятаться за старой автобусной остановкой, где сжался на клочке земли за бордюром.
        Автоматные пули дырявили насквозь проржавевшую жесть, как бумагу. Пережидая очередной рой пуль над головой за этот день, Нель нащупал пальцами дыры в бронежилете: тяжелая кираса, которую он надел под него, сдержала смертоносные подарки, и к своему счастью, мародер остался невредимым.
        Только вот больно было до такой степени, что казалось еще немного - и мародера вырвет собственными кишками.
        Нащупав на разгрузке вторую гранату, Нельсон вырвал кольцо и отработанным движением отправил снаряд в полет, перебросив его через невысокое препятствие остановки.
        Взрыв хлестко ударил по ушам, а через мгновение Нель с автоматом наизготовку вырвался на проспект.
        Короткая очередь ушла в лежащее на земле и стонущее тело, тянувшееся то к своим вываленным на землю кишкам, то к лежащему на земле автомату. Еще две - в одного из вскидывавших оружие бойцов. Пули пробили шлем, а по земле стало расплываться кровавое пятно.
        Взяв на прицел третьего из воинов ислама, Нель сразу понял - это и есть халиф. Что же случилось такого, что правителю пришлось идти в бой как одному из рядовых бойцов?
        Кобура с памятным ТТ висела на бедре, в руках правитель сжимал автомат незнакомой модели, ствол которого был нацелен Нельсону в грудь. Лицо лидера искажалось от ярости, на потном лбу пульсировала жилка.
        Все это отчетливо увидел мародер, прежде чем палец его дернулся на спуске.
        Но за мгновение до этого халиф спустил курок, и мир для мародера сначала сжался до размеров его заполненного болью сознания, после чего погас совсем.
        Глава 20
        Детские мечты
        Бой был проигран окончательно и бесповоротно. Защитники «Домостроителей» хорошо подготовились к бою и выстояли перед натиском исламистов, хоть и не без потерь.
        Правитель мрачно оглядел валяющиеся вокруг трупы своих бойцов и покачал головой, думая о том, что недооценил военных. Надо было отзывать воинов ислама уже после того, как защитники наголову разбили авангард его армии, не вводить в бой в резерв.
        Из моджахедов, которые напали с этого направления, в живых остался он один.
        С противоположного края воины ислама еще держались, но из гарнитуры все чаще были слышны жуткие крики, полные боли, и отчаянные рапорты об очередных потерях. Единственное, что они могли сделать - отвлечь на себя защитников перехода-крепости и дать своему халифу возможность уйти.
        Правитель медленно вынул из уха гарнитуру и бросил ее на землю. Его взгляд упал на тело только что убитого им кяфира. Лицо его скрывала резиновая маска ГП-5, тело - прорезиненный костюм и тяжелый бронежилет, укрепленный многочисленными стальными пластинами, под которым была еще и стальная кираса.
        На секунду халиф задался вопросом - кем же был этот мужчина, выпрыгнувший из ниоткуда, подобно шайтану из преисподней, но быстро отбросил эти мысли прочь. Кем бы боец ни был, после двух попаданий он упал замертво и вставать, кажется, не собирался.
        Развернувшись, халиф лег на землю и пополз между лежавшими в различных позах трупами. Нужно было добраться до дома, до одного из переходов Халифата, и уже тогда думать, что делать - то ли подписывать мирный договор, стараясь сохранить за собой переход на ДК, то ли попытаться заманить военных в ловушку, то ли запираться, блокировать гермоворота и готовиться к осаде.
        Самым удобным вариантом было уходить в сторону проспекта Мира и дальше дворами на Московский. А там до «Форт-Диалога» рукой подать.
        Наиболее опасной частью этого плана была попытка пересечь проспект Сююмбике. Идти там было недалеко, однако весь проспект простреливался снайпером, а из укрытий здесь были только трупы его же бойцов.
        Извиваясь, подобно змею, халиф перебирался через трещины в разбитом асфальте, двигаясь от трупа к трупу. Снайпер то ли не видел его, то ли не считал достойной внимания целью, предпочитая увлеченно палить по моджахедам, продолжавшим вести бой с другой стороны улицы. Добравшись до бордюра, халиф перекатился через него и оказался под прикрытием одноэтажного здания - котельной или трансформаторной, построенного в виде лежащей буквы «Г».
        Халиф позволил себе встать и отряхнуться, даже расслабился немного, подумав о том, что самое страшное уже позади.
        - Руки вверх! - раздался из-за спины правителя приказ. Маска противогаза глушила голос, но он все равно был слишком высоким как для взрослого мужчина, так и для женщины. Будто принадлежал ребенку.
        - Ты что себе там вообразил, пацан? - как можно более ровным голосом спросил правитель.
        - Ствол на землю. И пистолет сбрось. - Пацан явно не собирался вступать в диалог.
        Через секунду в затылок Халифа ткнулся ствол автомата, и исламисту пришлось исполнить приказ мальчишки. Он сбросил с шеи ремень автомата, аккуратно опустил оружие на землю, расстегнул клапан кобуры и отправил к автомату свой ТТ.
        - Пять шагов вперед, - последовал еще один приказ.
        - Может, тебе еще сапоги помыть, сын полка? Чего еще хочешь?
        - Давай! - Сын полка ощутимо ткнул стволом в затылок правителя, заставив его поморщиться от боли.
        Халиф напрягся. Попадать в плен ему было нельзя, военные так или иначе захотят рассчитаться за своих погибших, начиная со старой администрации перехода на «Ак мечети» и заканчивая расстрелянной разведгруппой и теми, кто погиб сегодня. В живых его не оставят точно. Да и убьют, скорее всего, самым мучительным способом.
        В голове халифа промелькнули сцены расправ, которые устраивали воины ислама во время Первой чеченской над попавшими к ним в руки федералами. Только теперь в роли пойманного русского солдата был он сам.
        - Пять шагов вперед! - заорал пацан и еще раз ударил халифа стволом куда-то между лопаток.
        Стоять было нельзя - взбесившийся мальчишка способен попросту расстрелять правителя на месте.
        Отчаяние придало правителю сил и заставило мозги работать быстрее. Он сделал шаг вперед, а через секунду, когда поверивший в свою победу мальчишка наклонился, чтобы подобрать оружие, резко развернулся и его ударил ногой.
        Если судить по росту, пацану можно было дать от двенадцати до четырнадцати. Ничего странного в том, что военные заставили парня воевать, халиф не видел - в родном ауле из всех мальчишек с колыбели воспитывали воинов.
        В глазах Николая появились страх и отчаяние, когда он увидел ликование на лице предводителя разгромленных воинов ислама. Халиф вынул из ножен свой кинжал, одна из граней клинка тускло блеснула под светом внезапно выбравшейся из-за туч луны…

* * *
        Нельсон кивнул, переложил паяльник в левую руку, а правую протянул ему. Николай обхватил ладонь мужчины своей, попытался сжать, но она была словно выплавлена из стали.
        Когда рукопожатие распалось и Нельсон двинулся прочь, Николай заметил на себе задумчивый взгляд Ильи.
        - Ты точно хочешь быть похожим на него? - поинтересовался инвалид у своего подопечного, едва Нельсон скрылся за дверью своей квартиры.
        Ребенок только кивнул и с надеждой посмотрел в глаза своего воспитателя. Тяжело вздохнув, тот ответил на молчаливый вопрос, отчетливо читавшийся во взгляде мальчишки.
        - Если завтра все закончится нормально, я попрошу его взять тебя в ученики…

* * *
        Нельсон резко выдохнул и закашлялся, удивляясь, что все еще жив. Сознание вернулось к нему резко, а вот тела своего он практически не чувствовал и не понимал, почему.
        Мародер медленно попытался встать, опираясь на ладони, но боль, только что чувствовавшаяся тупо и глухо, будто с похмелья, резко стала острее и сильнее, заставив его снова упасть, на этот раз лицом вниз.
        С трудом перекатившись на спину, Нель ощупал дырки в металлических пластинах и бронежилете и поднял пальцы к глазам, ожидая увидеть на них кровь. И сильно удивился, когда не увидел.
        Короткий смешок перешел в приступ мучительного кашля, во рту стало солоновато, Нельсону захотелось снять с лица противогаз и выплюнуть слюну вперемешку с кровью, но раз появилась возможность еще побороться, зачем лишать себя ее своими же руками?
        Бронежилет выдержал два попадания в грудь - это мародер понял сразу. А еще он понял, что у него, скорее всего, сломаны ребра. Но чтобы узнать точно, нужно было снять химзу, броник и осмотреть себя. А еще лучше сделать рентген, а такой возможности у Нельсона не было.
        Нельсон сипло прохрипел благодарность всем богам, которых знал, за то, что пули халифа не пробили бронежилет. Нащупав руками шлем, стащил его с головы и отбросил в сторону, после чего стал шарить по груди в поисках индивидуальной аптечки.
        Вынул коробочку из кармашка, дрожащими пальцами вынул из нее шприц-тюбик с промедолом и прямо через резину защитного костюма вогнал иглу в бедро и сжал тюбик в ладони изо всех сил.
        Поморщился, чувствуя, как наркотик проникает в его ткани. Схватил еще один шприц, в котором был страшный коктейль из бензедрина с адреналином. Он, по мнению мародера, был способен поднять на ноги даже мертвого, только вот ненадолго.
        Расслабившись в ожидании прихода, Нельсон осмотрелся. Вокруг мародера лежали только трупы, живых, включая халифа, не было. С противоположной стороны улицы были слышны звуки перестрелки, но не такие, как вначале. Стреляли вяло, будто изо всех сил старались экономить патроны. То ли надеялись на вымышленное подкрепление, то ли просто не имели возможности ретироваться, не получив пули в спину.
        Халиф предпочел ретироваться, оставив своих прикрывать отход?
        Почему тогда не дострелил? Решил, что мародер уже откинул копыта?
        Рано.
        Повернувшись на живот, Нель увидел на земле то, что заставило его хрипло рассмеяться, поморщившись от боли в то ли сломанных, то ли отбитых ребрах. Там валялась брошенная гарнитура, что значило - халиф трусливо сбежал, бросив своих.
        Получается, защитники «Домостроителей» выстояли?
        Боль резко исчезла, и мародер почувствовал себя практически в норме. Сердце бешено заколотилось, удары отдавались одновременно в животе и горле, слюнотечение прекратилось.
        Со стороны улицы, ведущей на проспект Мира, раздался громкий детский крик. Жажда действия обуревала его, Нель вскочил с земли, сдавленно матерясь, сгреб в охапку свой автомат и побежал.
        Глухо хлопнула снайперская винтовка, и пуля пролетела мимо головы мародера, толкнув его потоком теплого воздуха. Тело успело среагировать раньше сознания, Нельсон свалился на землю, больно приложившись и так отбитой грудной клеткой, отчего громко выругался.
        - Дебил, да я свой! - заорал во весь голос Нель, даже не надеясь, что его услышат. - Прекрати палить, придурок!
        Крик сорвался на кашель, и Нель снова уткнулся в землю, пытаясь утихомирить его и не потерять сознание. Получилось не очень хорошо: в глазах потемнело, а слюна во рту снова стала солоноватой.
        - Только ушиба внутренних органов мне не хватало, - прохрипел корчившийся на земле Нель, подавившись слюной и снова закашлявшись. - Надо двигаться, пока не подох…
        Халиф не мог далеко уйти. В том, что причиной крика стал именно он, мародер даже не сомневался. Боковые улочки прикрывали трое парней от двенадцати до пятнадцати, совсем еще мальчишки, но им и не нужно было воевать - только сообщить основным силам о нападении с этой стороны, чтобы те отступили на резервные позиции.
        А халиф однозначно ушел в эту сторону - для него это самый быстрый и простой способ добраться до владений Халифата.
        Мародер выругался про себя на снайпера, пропустившего бегство предводителя исламистов и чуть не отстрелившего голову Нельсону, на воинов ислама, которым не жилось спокойно в своих трех переходах, на Альберта, отказавшегося выслать на «Домостроителей» подмогу…
        И чуть не споткнулся об лежащее на земле тельце мальчишки.
        Из дыры в защитном костюме под пробитым и съехавшим на сторону бронежилетом текла темная кровь. Она было слишком темной даже для венозной, и Нельсон знал, что если снимет маску, то сквозь вонь кишечного содержимого почувствует сильный запах желчи.
        Наклонившись над парнишкой, Нель стащил с его лица маску. Николай умирал, это было понятно сразу, но он все еще был жив - по крайней мере, глаза двигались.
        - Как же так, парень… - прошептал мародер, присаживаясь на корточки. - Ты же просто смотреть должен был…
        - Я… - попытался прошептать в ответ ребенок, но закашлялся. На губах Николая пузырилась кровавая пена. - Я его почти в плен взял… Нельсон… Запах… Это из меня?
        Мужчина присмотрелся к ране - живот был распорот, из разрезанных кишок вытекало содержимое. Такое нельзя вылечить. Его не спасла бы даже бригада опытных хирургов, халиф выпустил из него кишки, будто из молодого барашка.
        - Из тебя, - не стал врать мальчишке Нель. Он взял его ладонь в свои руки, слегка сжал, чтобы обратить на себя внимание, и тихим голосом попросил: - Расскажи, что случилось?
        - Я… - Голос ребенка становился все слабее и слабее, он очень быстро терял силы. Скоро он впадет в кому, из которой уже не выйдет. - Хотел как ты… Сильным… Подкрался, автомат навел… Оружие бросить приказал… Я его в плен хотел… В плен…
        Глупый несчастный мальчишка.
        Думал, что сможет переиграть матерого воина…
        Не получилось: халиф жестоко отомстил за причиненное унижение.
        - Что со мной будет? - снова задал вопрос Николай. - Ты можешь что-то сделать? Там теплое… Печет…
        - Не могу, - поколебавшись секунду, ответил Нель, не став обнадеживать. Паренек уже готовился отойти в иной мир. Тяжело сказать, будет ли ему там лучше или хуже, чем на искореженной радиацией и вирусами Земле. - Могу только добить…
        - Добей… - шепнул Николай, всхлипнув. По щекам парнишки текли слезы. - Только… убей его… Он туда побежал…
        Дрожащая рука медленно сдвинулась, указывая, куда двинулся халиф, хотя это было и так достаточно хорошо видно: когда ублюдок потрошил ребенка, он сильно испачкался в крови, и теперь по ее пятнам на земле можно проследить за ним.
        Что-то толкнуло Неля под руку.
        Нельзя, чтобы паренек умер, как задранное животное, корчась в судорогах и вопя от раздирающей боли…
        А скоро ему станет невыносимо больно, как только адреналин и стероиды, выплеснутые надпочечниками в кровь, перестанут действовать…
        Мародер встал с колен и нацелил ствол автомата в лицо мальчишки, бессильно закрывшему глаза. После чего подумал и не решился уродовать маленького героя.
        Нель выстрелил ему в сердце. Дважды.
        Чудом сдерживаясь, чтобы не заорать от душевной боли, проклиная всех известных ему богов и создателей их культов, мародер пошел по следу. Он собирался найти халифа и выпустить кишки. Или отрезать голову. Или убить как-нибудь еще, но как можно дольше и как можно более мучительно, так, чтобы перед смертью правитель, привыкший распоряжаться чужими жизнями, понял, что такое настоящая боль.
        И плевать, что будет потом. Плевать, если он сдохнет от внутреннего кровотечения или шока. Смерть халифа будет достаточной ценой за его никому, по сути, и не нужную жизнь.
        Начиная с доисторических времен, когда два племени бросались друг на друга, вооружившись камнями и заостренными палками, и заканчивая безвременьем, которое никогда не будет описано историками, Война так и не изменилась.
        Уже после гибели пожравшего себя человечества она продолжает забирать людей, и этой равнодушной суке наплевать на то, что дети не должны страдать за грехи своих отцов.

* * *
        Нель двигался, как охотник, загоняющий жертву, постепенно сокращая расстояние.
        В голове была тишина, никаких мыслей.
        Болеутоляющее подействовало, но сломанные ребра продолжали беспокоить мародера, дергающая боль сопровождала каждое движение тела, заставляя мужчину все сильнее и сильнее сжимать зубы.
        В очередной раз он попал в понятную для себя ситуацию: казалось, видел уже все и притерся, но жизнь подкинула ему то, к чему мародер оказался не готов.
        Мышцы лица свело судорогой, оно застыло, превращаясь в маску. Может быть, самому Нельсону осталось не так уж и много, но сейчас он должен добраться и расквитаться с детоубийцей.
        Нель перебирался короткими перебежками от укрытия к укрытию, медленно, но верно приближаясь к халифу. Кровавый след, оставленный тем, постепенно становился все менее и менее выражен, но все еще виднелся достаточно четко.
        Впереди уже был проспект Мира, когда за углом раздалась длинная очередь, которой вторил зловещий вой. Неужели кто-то думал, что на канонаду выстрелов, запах пороха и крови не соберутся твари?
        Вой принадлежал лаку, как их называли на «Домостроителей», сокращая длинное «волколак».
        Ускорившись, Нельсон выбежал на проспект Мира, мимо давным-давно развалившейся заправки с высосанными досуха цистернами.
        Кто знает, что там теперь, в этих многотонных резервуарах под землей?
        Халиф стоял на одном колене и пытался выцелить хоть одну из беспорядочно мельтешащих перед ним тварей. Его защитный костюм был практически полностью вымазан в крови.
        Кто бы мог подумать, что в тщедушном теле ребенка ее так много?
        Мародер вскинул автомат, но через секунду знакомый вой повторился уже у него за спиной. Халиф оглянулся на звук и тут же навел ствол на мародера. Краем глаза Нельсон видел, что лаки берут их в кольцо.
        Правитель и Нель стояли, держа друг друга под прицелом.
        Измененные до неузнаваемости дикие псы уже успели окружить их. Оскаленные пасти с брызжущей на землю слюной, короткие, будто оборванные уши, кожные складки и огромный слой жира под ним. Размеры внушали ужас и почтение: даже самые юные особи в стае достигали в холке плеча мародера, а в ширину, в груди, не менее метра.
        - Выжил все-таки? - с прорвавшимся от волнения акцентом спросил правитель.
        - Зачем ребенка сгубил? - задал вопрос мародер, проигнорировав предыдущий.
        Голос больше не принадлежал ему - он был абсолютно чужим. Мародер превратился в сгусток энергии, движимый желанием отомстить.
        - Он на меня напал, - ответил Халиф, слегка прищурившись. - Что я еще мог сделать?
        - Пристрелить, - с жесткой усмешкой на лице ответил Нель. - Зачем резать? Это было нечестно. Или тебе нравится это? Поэтому ты сам казнил тех людей в «Энергетике».
        - Нельсон? - В глазах халифа мелькнуло странное выражение. - Ты… Как ты… Где мои люди?
        - Они подохли, - коротко ответил мародер. - И, знаешь, пожалуй, я избавлю мир и от тебя.
        - Убьешь меня сейчас, и тебе не выбраться отсюда. - Халиф быстро перевел взгляд на мельтешивших вокруг лаков и обратно. Кольцо постепенно сжималось, твари готовились напасть. - Решим вопрос с мутантами, а уже потом разберемся между собой?
        Больше всего мародеру в тот момент хотелось просто выжать спуск и закончить бесполезное обсуждение. Желание выжить? Разве отдать свою жизнь, чтобы избавить и так задыхающееся человечество от этого ублюдка, - не достойная смерть?
        Карина. Мужчина обещал вернуться к ней.
        Мысль о девушке подействовала, как холодная вода на раскаленный клинок.
        Нельсон зашипел и потух.
        - Спустишь курок - они бросятся, - предупредил халиф, прочитав в глазах мародера сомнение.
        С другой стороны, одному ему тоже было не выбраться: пропустит нападение со спины - завалят и загрызут. Нель с удовлетворением отмечал страх в глазах самозваного пророка, который уже во второй раз за сегодня показывал, что он - всего лишь человек.
        Морально уродливый и жестокий, но человек.
        - Прикрывай тогда, - приказал мародер и повернулся, определяя свой сектор обороны.
        Подставлять спину врагу откровенно страшно, но выбора не было. Временные непримиримые союзники, стоя спина к спине, синхронно вскинули оружие.
        Мутанты были опасны. Огромный вес, физическая сила, острые зубы и развитый интеллект. Причем, несмотря на свою массу, двигались они очень и очень быстро: так, что глаза не всегда успевали уследить за тварями. Пули же буквально вязли в прослойках жира и мышц, и чтобы поразить жизненно важный орган, нужно было очень и очень постараться.
        Здоровенная тварь, размером с теленка, оторвалась от стаи мельтешащих собратьев и бросилась на Нельсона. Мародер встретил ее очередью в морду, глаза мутанта погасли, а остальные монстры издали синхронный вой и разом бросились на двуногих жертв.
        Халиф садил из своего автомата, мародеру приходилось делать то же самое.
        Бой продолжался, твари спотыкались о трупы своих сородичей, но упрямо перли вперед, неистово желая подмять под себя, успеть хватануть из-под резиновой шкурки хоть немного человеческого мяса.
        Человек, переставший быть хозяином земли, снова смог в полной мере прочувствовать, каково это - стать обыкновенным животным, когда любой зверь одного может прервать твою хрупкую жизнь.
        Быть может, человечество еще поднимется и скелеты мутантов будут демонстрировать в краеведческих музеях, как останки гигантских доисторических животных. Быть может, есть надежда? В это верил Илья и наверняка верил и Николай, лежащий теперь на холодном асфальте с выпущенными наружу кишками.
        Надежда - тупая сука, которая не может принести никакой пользы.
        Надежда - рудимент, оставшийся от человека довоенного.
        Когда последняя тварь упала на землю, союзники, снова ставшие противниками, резко развернулись, снова наводя друг на друга оружие. Автомат воина ислама не выстрелил, и рука халифа метнулась к ТТ в набедренной кобуре…
        Нель врезал ногой по схватившейся за рукоять пистолета руке, отчего наградное оружие вылетело из разжавшейся ладони и упало на землю. Мародер вскинул свой «сто четвертый», ствол которого изрядно нагрелся за время стрельбы, но и у Нельсона закончились патроны.
        Отпустив автомат, Нель схватил халифа за разгрузочный жилет и впечатал колено ему в пах. Однако тот только скривился: огромный живот, сейчас запрятанный под ОЗК и броню, и жировые складки на бедрах смягчили удар.
        Халиф ударил в то место, где бронежилет был разорван попаданиями его же пуль. В глазах у мародера потемнело, и, чтобы не упасть, он схватился за шею воина ислама. Тот потянулся к кинжалу на втором бедре.
        Тряхнув головой, Нель ухватился руками в усиленных перчатках за лезвие, уже летевшее к его груди, и с трудом, но все же отвел его в сторону. Сжимая узкую полоску стали, мужчина изо всех сил толкал ее обратно, в сторону исламиста.
        Исхитрившись, мародер умудрился перерезать ремень автомата халифа, оружие упало на асфальт и тут же было отшвырнуто в сторону ногой одного из перетаптывающихся на месте, как борцы на ринге, противников. Только вместо зрителей здесь были слепые бельма окон многоэтажек и распластанные в самых различных позах трупы мутантов.
        Халиф второй рукой потянулся к паху мародера, но случайно нащупал на бедре Нельсона кобуру. Лицо предводителя исламистов исказила злобная улыбка, через секунду клапан был расстегнут и пистолет перекочевал из кобуры в ладонь правителя.
        Мародер, рыча от натуги, врезал ногой в пах воина ислама и в этот раз попал туда, куда надо: выражение нестерпимой боли исказило лицо халифа, клинок слегка поддался, был вывернут и оказался в руке у Неля.
        Тот ударил изо всех сил в грудь, ударил со всей злобой и яростью, на которую был способен, но, к несчастью для себя, не имел достаточного опыта ножевого боя: кинжал лишь бессильно отлетел в сторону, не пробив брони, а через секунду в лицо мародера оказался направлен его же пистолет.
        В очередной раз за эти двадцать лет Нель смотрел в дуло пистолета, и его как всегда завораживало это зрелище: секунда перед тем, как концентрированная смерть вылетит из ствола и прекратит твою никчемную жизнь.
        Мародер бросился вперед, пистолетный выстрел грянул над ухом, а через секунду оружие было выбито из руки воина ислама. Тот попытался заблокировать следующий удар, но пришедший в ярость Нель превратился в молотилку, нанося удары один за другим и постепенно оттесняя халифа от кучи разбросанного по асфальту оружия.
        Тому наконец удалось отбежать на несколько шагов назад.
        - Стой! - закричал халиф, подняв руки. - Просто уходи! И все! Никто из наших больше не придет на «Домостроителей»! Никогда! Я клянусь!
        - И значит, никто не будет пытаться вынудить нас выплачивать дань? - едва слышно спросил мародер, ощупывая разгрузочный жилет и констатируя, что за сегодняшний бой растратил весь имевшийся у него боекомплект. - И значит, никто больше не будет убивать наших детей?
        Распаренное под противогазом лицо Нельсона исказилось окончательно. Сведенные судорогой мышцы вывернуло в уродливую улыбку, которую, к счастью, не мог увидеть никто.
        За спиной халифа черным зевом зиял вход в переход. Переход на «Доме детского творчества» был заброшен десять лет назад, после того, как асфальт над ним, а вместе с ним и потолок пошли трещинами. Через полгода после того как жители разбежались, он обвалился, оставив практически идеально круглую дыру в дорожном покрытии, через которую внутрь проникали твари, излучение и зараженный воздух.
        Взревев от ярости, мародер бросился вперед и изо всех сил толкнул халифа. Ноги того, облаченные в армейские ботинки, поехали на обледенелых ступенях, и, потеряв равновесие, предводитель воинов ислама скатился вниз по лестнице, въехав на спине в проем открытых гермоворот.
        Нельсон медленно спустился вниз. Халиф полз в сторону противоположного выхода. Не шел и не бежал, именно полз. Видимо, падение с лестницы стоило ему сломанного позвоночника.
        Мародер, не торопясь, подошел вплотную и с наслаждением впечатал носок ботинка в его бок. Неудавшийся пророк только икнул от боли. Нель, наклонившись, перевернул грузное и тяжелое тело на спину и уселся правителю на грудь.
        - А что ты предлагаешь мне теперь? - спросил Нель, стащил с предводителя воинов ислама маску и заорал в жирное и потное бородатое лицо: - Что ты предложишь мне за то, чтобы я дотащил твое жирное дохлое тело до «Ак мечети»?! Остался у тебя там кто-нибудь?! Сколько жен - пять или шесть?!
        Голос его эхом отдавался от бетонных стен перехода, превращаясь в безумную какофонию. Обеими руками схватив воина ислама за шею, Нель принялся душить его.
        - Что ты хотел, мать твою? - заорал он, сжимая руками жирную шею и старательно передавливая дыхательное горло. - Что ты хотел, когда начинал еще одну войну? Сколько нас осталось? Сколько людей убили твои люди? Сколько людей ты сбил с толку? Скольких из них нам пришлось убить?
        Халиф хрипел, но не мог ничего сделать: он был надежно зафиксирован усевшимся на него мародером. Нельсон продолжал орать:
        - Чего ты хотел? Порядок? Никакого порядка! Ни рабов! Ни господ! Никого не осталось! Только твари! И все из-за таких, как ты! - Безумно рассмеявшись, мародер сдавил горло правителя еще сильнее. - Я сказал, что избавлю мир от тебя! И я убью тебя!
        Раздался громкий звук, и завоняло дерьмом. Халиф даже не чувствовал, как по его ногам течет моча, он прикладывал все усилия, чтобы дотянуться до одного из карманов на разгрузочном жилете.
        После чего обосравшийся правитель дернулся еще несколько раз и затих.
        Мародер отпустил шею, попытался потереть запотевшее лицо, но наткнулся на резину маски и громко выругался.
        Все было кончено.
        Халиф мертв.
        Только что будет с выжившими в этой войне?
        Сколько понадобится времени, чтобы они пришли в себя?
        Нель встал с трупа халифа и даже успел сделать несколько шагов к выходу из перехода, когда услышал, как по бетонному полу покатилось что-то тяжелое. Резко развернувшись, он увидел катившуюся по полу гранату.
        Тело сработало раньше разума, и через секунду мародер уже скрючился за одной из поддерживающих обваливающийся потолок колонн, пытаясь зажать уши через капюшон защитного костюма.
        Взрывная волна долбанула по голове, словно молот по наковальне, свиста осколков Нельсон даже не расслышал - настолько сильным был звон в ушах.
        Не считая легкой контузии, Нель не получил никаких повреждений, чего нельзя было сказать о самом переходе. Конструкция не выдержала всего, что выпало на ее долю после Войны, и стала рушиться, погребая под собой исчерпавшего все запасы везения мародера.
        Глава 21
        Никогда не меняется
        Инвалид в очередной раз готовил еду на всю компанию своих подопечных. Как обычно, вечером, уже много лет, с тех пор, как ему доверили роль наставника.
        На небольшой плите закипел чайник, подпрыгивая и пуская плотную струю конденсированного пара из носика, однако Илья не обращал на булькающий от негодования сосуд.
        Он в очередной раз задумался о том, в какую сторону теперь повернет жизнь. Не жизнь на планете или во всем городе, не в этот раз, хотя обычно он задумывался о гораздо более глобальных проблемах.
        Жизнь в их небольшом переходе, в котором теперь стало гораздо больше места на человека, что, однако, воспринималось не как простор, а как пустота.
        А вечная осада продолжалась, хоть противник в очередной раз сменился.
        Поднявшись на поверхность, два немногочисленных войска щедро оросили промерзшую радиоактивную землю кровью друг друга. Потери для человечества неисчислимы.
        Хотя Нельсон, пожалуй, сказал бы, что для человечества уже никакие потери не будут представлять особую проблему, потому что восстановиться до прежней численности и снова получить власть над природой им может помочь только самое настоящее чудо.
        А мародер в чудеса не верил.
        Тем не менее исламисты в этом бою были разбиты наголову. Те, кто смог бежать, бежали, а кто не смог, те станут или уже стали разбросанными на поверхности костями. Хорошая подготовка дала о себе знать: со стороны наступавших потери измерялись десятками, со стороны обороняющихся погибла едва ли дюжина.
        Правда, теперь у «Домостроителей» нет никого, кто мог бы подняться на поверхность за припасами: Нельсон пропал, бойцы из «Булата», как выяснилось, были казнены халифом.
        Но это временная проблема. Первые скоро двинутся наверх, нужда погонит: сначала они будут передвигаться украдкой, и каждый шорох будет заставлять их бежать назад в теплое и сырое нутро подземного перехода, а дальше - все поменяется: трусость дилетантов сменится холодным расчетом профессионалов, походка станет уверенной, руки перестанут дрожать.
        Появится еще одна смена мародеров.
        Илья знал об этом, как никто другой, он уже проходил через это вместе с Нельсоном, много лет назад. Но он никогда не думал, что проживет дольше своего друга, который считался сильным и приспособленным человеком.
        И он никогда не думал, что проживет дольше одного из своих лучших учеников.
        Инвалид вздрогнул и сжал ручку плиты пальцами. Повернул - огонь погас. Чайник дернулся еще пару раз и стал постепенно затихать…

* * *
        Они ждали.
        В переходе были вооружены даже женщины и совсем мальчишки, те, кто не пошел на поверхность. Даже Илья сжимал в руках вытащенную из вороха промасленных тряпок в самом дальнем углу его комнаты «ксюху», хотя ему она помочь никак не могла - ну не боец он без ног, не боец. Да и раньше им не особо был…
        С ухода бойцов на поверхность прошло уже несколько часов, и с каждой секундой напряжение становилось сильнее и сильнее, люди буквально не находили себе места: кто-то каждые десять секунд смотрел на часы, кто-то мрачно сжимал губы и вглядывался в потолок, будто надеясь увидеть, что там происходит.
        Илья потер запястье, непривычно пустое: обычно там были часы, которые сейчас инвалид отдал мародеру. Тот свои часы, которые носил еще до Войны и которыми так гордился, где-то потерял.
        Время текло слишком медленно для ждущей толпы.
        С противоположной стороны кто-то вдавил кнопку звонка. Марк, назначенный постовым, схватился за веревку, ведущую к языку колокольчика, дернул ее в сторону и кинулся на выручку товарищам, пытающимся совладать с тяжелым рычагом, приводящим в движение гермозатвор.
        Колокольный звон и скрежет тяжелых металлических створок заставил народ затихнуть. Створки медленно разъехались в стороны, и взглядам людей в толпе открылись бойцы.
        Уставшие, они волокли с собой собранные с исламистов трофеи и трупы своих, павших в бою. Больше всего в тот момент Илью поразили их полные безнадеги глаза - единственное, что не было скрыто резиной противогазов.
        - Мы выстояли, - просто сказал тогда полковник, стащив с лица маску и швырнув ее на бетонный пол.
        Выстоять - вершина возможностей защитников «Домостроителей». Никто не говорил о победе. Какая может быть победа, если каждый труп с любой из сторон значит, что человечеству нанесена еще одна рана, еще один порез, и эти порезы со временем не заживут…
        Ввалившись в переход, в котором сразу же стало тесно, бойцы упали прямо на бетонный пол, сбрасывая вещи, срывая с себя противогазные маски, откладывая прочь опостылевшее оружие.
        Толпа ждущая превратилась в толпу ищущую: каждая пара глаз в ней искала знакомые черты лица, и со всех сторон поминутно раздавались то радостные возгласы, нашедших среди живых родных и друзей, то рыдания тех, кому не так сильно повезло.
        Карина сначала внимательно рассматривала живых бойцов, потом с начавшим прорываться наружу беспокойством искала среди трупов, но ни там, ни там нужного ей человека не было.
        - Где Нельсон? - спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь, но так, чтобы все слышали.
        Илья повернулся к ней и посмотрел в глаза, полные страха, но надежды на то, что дорогой ей человек еще вернется, что с ним все будет в порядке.
        - Он преследует радикалов. Тех, что отступили, - был ответ, и в костер надежды будто подбросили хвороста.
        - Как преследует? - поднял голову полковник. - Приказа не было.
        - Я видел, как он бежал в сторону проспекта Мира, - снова ответил один из бойцов, молодой еще парень, родившийся за пару лет до начала Войны.
        В ногах у него была узнаваемая с первого взгляда СВД, это был тот из снайперов, что выжил в сегодняшней бойне.
        Сколько же этому парню пришлось убить людей за вечер?
        - Я еще выстрелил случайно, но не попал… - добавил парень, явно смутившись, но распаренная под резиной противогаза кожа вряд ли смогла бы покраснеть еще сильнее. - А он дальше и в сторону Мира рванул.
        - Ладно, этот вернется, - подвел итог разговору старый полковник, стряхнув с кончика носа каплю пота. - На что угодно готов поспорить - вернется.
        Девушка с облегчением вздохнула, что было заметно всем, однако ей на это было плевать. Нельсон вернется.
        Ее Нельсон вернется.
        - Там, это… - Старый военный почему-то стал мямлить, хотя раньше за ним такого не наблюдалось. - Нужно прощаться с ними. Поднимем на поверхность, похороним в какой-нибудь квартире, может, дверь завалим… Нельзя их здесь держать.
        Все знали, что это так, что минуты, данные на прощание, нельзя тратить зря: каждый, кому было что сказать уже ушедшему родственнику или другу, шел и говорил.
        - Илья, - внезапно обратился полковник к инвалиду. - Тебе тоже нужно. Николай…
        Все стало понятно без слов - то, что Николай не побежал к своему наставнику рассказывать о том, как все было на поверхности, и расспрашивать о том, что было внизу, уже являлось очень нехорошим знаком. Инвалид схватился за колеса своей каталки и медленно поехал в направлении, указанном полковником.
        Люди расходились в стороны, чтобы пропустить механика, и тот, проезжая в своеобразном живом коридоре, чувствовал себя уж слишком спокойно для человека, который потерял любимого ученика, заменившего ему сына, которого у Ильи скорее всего уже и не будет.
        Коля, и так никогда особо не выделявшийся размерами даже по сравнению со сверстниками, лежал на земле, завернутый в чье-то одеяло, отчего казался еще меньше, чем был на самом деле. В нос инвалида ударил сильный запах свернувшейся крови пополам с желчью, сразу же отбив желание заглядывать под покрывало. На уже успевшем окоченеть лице мальчонки застыло выражение спокойствия, глаза были закрыты.
        - Кто-нибудь знает, как он умер? - полушепотом спросил Илья.
        На плечо инвалида легла грубая мозолистая рука привычного к оружию человека, пахнущая резиной перчаток защитного костюма и ружейным маслом. Точно такие же руки были у мародера…
        - Его буквально разделали, - раздался над плечом механика голос полковника. - А потом пулю в сердце, но это, видимо, уже из милосердия… Мальчишка покинул позицию, пытался помешать исламистам сбежать.
        - Нельсон его добил? - бесцветным голосом поинтересовался Илья.
        - Вернется - узнаем… - Старик слегка сжал плечо инвалида.

* * *
        Мародер не вернулся. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю, когда полковник принял делегатов из «Ак мечети» и они подписали мирный договор, причем мусульмане должны были выплачивать репарации в таких объемах, что снова подняться у них бы никогда не получилось - банально не хватило бы ресурсов.
        Были, конечно, и противники заключения мира Альберт, комендант «Театра кукол», предлагал добить ослабленный Халифат и разделить его владения между участниками Конфедерации, но полковник жестко отказал распалившемуся торговцу, алчность которого требовала начать еще одну, возможно, гораздо более кровопролитную войну.
        Отказал, заметив при этом, что торгаши с ярмарки никак не пострадали от ведущихся на поверхности военных действий. После этого Альберт некоторое время отказывался общаться с полковником, но в итоге признал, что замечание было по делу.
        Народ с ДК, сам того не ожидая, освободился от рабства и вступил в Конфедерацию, но попал под протекторат «Театра кукол». Может быть, потому Альберт и успокоился, что под его контролем теперь находились оба крупнейших центра торговли Автограда.
        Правда, мира на развалинах Набережных Челнов так и не установилось. Что ни день, так все по-прежнему: стрельба, грабежи и разборки, жрущие людей и друг друга мутанты. Вчера, например, по рации сообщали, что разведгруппа «Молодежной» столкнулась с кем-то возле Дома детского творчества.
        Была перестрелка, с обеих сторон потери, причем непонятно, что это за пришлые вообще были: никаких знаков различия, а в диалог вступать отказались, сразу дав понять это огнем из нескольких стволов.
        - Руки мыли? - спросил инвалид, услышав за спиной шорох. За годы работы воспитателем эта фраза стала своеобразной традицией.
        - Мыли, - нескладно в два голоса ответили подопечные Ильи. Третий голос, который был той самой скрепой, что соединяла голоса в хор, навеки замолк.
        Инвалид развернулся и взял со стола приготовленный заранее пакет с концентратом картофельного пюре, черт знает сколько лет пролежавший на складе перехода. Насыпал в тарелки, просыпал немного на стол, чертыхнулся и смахнул порошок в одну из четырех тарелок.
        - Четыре… - прошептал Илья, покачав головой. - Снова четыре.
        Инвалид никак не мог свыкнуться с потерями… Повернув голову, он посмотрел на свой шкаф, забитый паяльными принадлежностями, электронными компонентами и требующими починки устройствами. Все, кроме одной из полок.
        На ней стояла рюмка давным-давно выдохшейся водки, накрытая куском жесткого хлеба из картофельной муки. Пусть официально никто и не признал мародера погибшим, инвалид устроил по мужчине своеобразные поминки, хоть и говорят, что водкой человека поминать нельзя.

* * *
        Щебень и мелкие обломки дробью летели на асфальт с лопаты, крупные приходилось оттаскивать руками. Работали в четыре руки, быстро, но аккуратно, чтобы не задеть оставленных внизу сюрпризов, если они там вообще были..
        - Вот так вот… - Покряхтывая, один из работников схватил с поверхности завала крупный кусок бетона и потащил его в сторону. - Стоял переход, стоял и тут рухнул…
        - Думаешь, найдем там чего? - поинтересовался второй, опираясь на лопату. Непривычно долгая и тяжелая работа заставляла ныть когда-то простуженную поясницу. - Гермоворота открыты вроде не растаскали ли все?
        - Ну и пусть растаскали, что-то, да всегда останется. - Первый бросил тяжелый обломок на землю, попытался утереть лицо, но наткнулся рукой на резину противогаза. - Барахло эти ваши костюмы. Не плюнуть, не бзднуть, даже лицо почесать не получается.
        - Ага, конечно… Так сними его, если смелый такой, все сразу хорошо покажется.
        Колонна торчала из земли, как каменные стелы древности. Сбоку ее подпирал кусок бетона, вокруг изобильно были разбросаны обломки асфальта, бетона, и все это было сверху присыпано грунтом.
        - Нам это не суть важно, парни, - обратился к рабочим один из бойцов, стоявших в охранении и не участвовавших в разборке завала. - Нам просто нужно в технические помещения попасть.
        - Здесь труп! - констатировал один из рабочих.
        - Здесь еще один, - озадаченно добавил тот, что жаловался на «химзу». - В осколках весь, как еж, но крови нет. Вот это я понимаю хороший костюм… Не пробило.
        - Оттаскивайте их, нечего глазеть, - приказал подошедший бригадир. - Будто трупов не видели никогда.
        - Эх, чую, могилу раскопали мы… - протянул один из рабочих, вытягивая один из трупов за руки. - Сейчас отроем здесь трупов тридцать.
        - Нет там тридцати, - ответили ему. - Тут среди этого мяса тухлого оружие нашли. Набор как раз на два человека, так что больше не будет ничего. Оттаскивайте да ройте дальше.
        - Точняк! Здесь и ножны! - Один из рабочих наклонился и отстегнул с бедра трупа ремень, поднял его над головой так, чтобы бойцам было видно.
        - Так, потом разберетесь! - снова повысил голос бригадир. - Работайте давайте!
        Двое из рабочих потащили трупы прочь, остальные взялись наконец за лопаты и стали отбрасывать битый асфальт в сторону. Над заброшенным переходом снова воцарилась тишина, которую нарушали только стук щебенки и кряхтение рабочих.
        - Мать твою, да он живой! - раздался испуганный выкрик…

* * *
        Инвалид пересыпал концентрат из лишней тарелки в остальные три, разделив на примерно равные порции. Вернув пакет на стол, он захватил тряпку, обернул ею нагревшуюся ручку чайника и залил порошок водой.
        Гранулы крахмала слиплись, образовывая неприятного вида комки. Илья поставил чайник на плиту, а сам, взявшись за ложку, принялся тщательно перемешивать пюре в своей тарелке.
        - Садитесь, - не глядя, буркнул он детям, по-прежнему стоявшим у входа в его жилище. - Берите ложки и ешьте.
        Дети уселись за стол, и некоторое время было слышно только глухое постукивание алюминиевых ложек по дну мисок. Инвалид первым покончил со своей порцией, выскоблил посуду дочиста и уселся, откинувшись в своей каталке. Его подопечные продолжали поглощать пищу.
        Исламисты потеряли силу, но война не закончилась, а «Домостроителей» так и остается осажденной крепостью. И останется, пока колонны держат тяжесть бетонного свода, грунта и асфальта над ним.
        А люди выдержат. Что бы с ними ни случалось, всегда выдерживали.
        Потому что если не ради своего выживания, то ради выживания своих детей человек готов на все.
        Илья задумчиво посмотрел на своих воспитанников и подумал, что хотел бы преподнести им мир в том виде, в котором когда-то давно ему объяснили мир родители, родственники, воспитатели и учителя.
        - Только, увы, мир теперь загажен и слишком опасен для вас, - едва заметно пошевелил губами инвалид и улыбнулся, отведя взгляд.
        Но другого у человечества попросту нет. А это значит - нужно работать с тем, что имеется в наличии.

* * *
        Девушка неуклюже отстучала по клавиатуре код пальцами в толстых перчатках защитного костюма. Покрытая толстым слоем пыли консоль пискнула, принимая пароль, и над гигантской гермодверью, в несколько раз больше тех, что устанавливались в переходах, загорелась красная лампа.
        Не важно - рассказал бы мародер кому-то о бункере или предпочел бы промолчать, все равно никто не смог бы пробраться внутрь без правильного пароля. Да хоть рви эту дверь - ничего не выйдет, скорее потолок на себя обрушишь.
        С другой стороны, дикари могли попытаться замуровать жителей этого бункера, хотя и эта попытка была обречена на провал: мощный электрический привод справился бы с бетонной пробкой. К тому же кто вообще мог подумать, что это - единственный выход из бункера?
        Карина возвращалась домой, возвращалась с пониманием того, что ее задача выполнена, причем выполнена на все сто процентов: расклад сил в городе ясен; тем, что не удалось увидеть своими глазами, щедро поделились собеседники из числа людей, живущих на «Домостроителей». Разговорить их было просто: нужно только делать восторженные глаза и задавать наводящие вопросы.
        Поистине триумфальное возвращение первого отправленного к дикарям разведчика. Так почему же при мыслях о мародере, пропавшем наверху, становится так горько и слезы сами собой наворачиваются на глаза?
        А если бы он вернулся? Смогла бы она забыть обо всем: о своей миссии, о мертвых родителях, послать к черту спокойную жизнь в комфортабельных условиях бункера, которая теперь, после всего, что ей пришлось увидеть, казалась поистине райской?
        Остаться с ним, ждать его возвращения из рейдов на поверхность, куда он наверняка стал бы убегать от семейных проблем, найти общий язык с забитыми и бледными женщинами, живущими в переходе, а потом в перспективе, может быть, даже родить мародеру детей.
        Если бы он, конечно, не струсил и решился на все это. Если бы смог отогнать, наконец, преследующий его призрак погибшей жены.
        Хотя кто вообще знает, что у него на уме было? Иногда девушке казалось, что мародер сам не вполне понимает этого.
        - Не знаю, жив ты или нет, Нель… - прошептала Карина, наблюдая за лениво ползущими в разные стороны створками гермоворот. - Но…

* * *
        Самой маленькой из них - Юле - едва исполнилось четыре. Она уже хорошо ходила и достаточно бойко разговаривала, к тому же, как любая четырехлетняя малышка, с первого взгляда могла расположить к себе.
        Было в маленьких детях какое-то необъяснимое обаяние, Карина заметила его, когда ей приходилось возиться с младшей группой. Она же и придумала использовать это.
        Дорогу малышке преградил один из двоих бойцов, охранявших арсенал.
        Никому не могло и в голову прийти, что кто-то покусится на его сохранность. Врагов снаружи никто не ждал, а врагов внутренних считали истребленными шесть лет назад. Поэтому и поставили на охрану арсенала всего двоих.
        А чего плохого можно ждать от четырехлетней девочки?
        - Ты чего тут, малышка? - раздался в ярко освещенном коридоре голос, в котором не было ни малейших признаков враждебности. - Заблудилась?
        - Я… - потупив глазки, произнесла Юля. - Я в туалет шла и не туда свернула…
        Туалет находился там же, где и спальни младшей группы, на уровень ниже.
        Однако ничего удивительно в этом охранник не нашел. Он медленно присел на корточки, наклонился к девчушке и принялся разъяснять маршрут:
        - Тебе надо вернуться назад, свернуть направо и спуститься по лестнице. Там первый поворот налево, запомнила?
        Юля, состроив озабоченную мину, покивала, но, стоило бойцу подняться с корточек, как она схватила его за руку и жалобно попросила:
        - А можете меня отвести? А то одной очень страшно идти.
        Жалобное личико и слегка растянутые гласные подействовали на солдата так, как и ждала Карина. Он повернулся к своему напарнику, сказал, что отведет девчушку и вернется, и, продолжая держать Юлю за руку, повел ее к указанному ранее повороту.
        Где и упал без сознания, получив по голове тяжелой цепью, выдернутой из какого-то механизма.
        Второго из охранников тем временем уже валили на пол трое самых здоровых пацанов. Один из них замахнулся ножом, лезвие вошло между ребер, и солдат мгновенно умер, так и не сообразив, что произошло.
        Карина вышла из-за поворота с зажатыми в руках ключами, открыла дверь и, победоносно улыбнувшись, взяла из шкафчика первый попавшийся на глаза автомат.

* * *
        Не закончив предложения, она сделала шаг вперед, покинув комнату, залитую красным светом. За этим последовал недолгий спуск по лестнице, после которого девушка стащила с лица опостылевшую за эти несколько дней противогазную маску, вдыхая пахнущий металлом и бетонной пылью воздух бункера, воздух, привычный, как голос матери для младенца.
        - Ты вернулась, - обратился к ней голос из динамика, подвешенного под потолком. Ее вышли встречать после того, как сигнализация оповестила охрану об авторизованном доступе к системам, управляющим гермозатвором. - Что с тем дикарем, с которым ты бежала на поверхность? Остался ли там кто-нибудь, знающий о нашем убежище?
        Голос принадлежал Роману. Еще одному отцеубийце, парню, который был вторым зачинщиком того бунта. Остальные дети ждали, что править бункером теперь будут Роман и Карина и что они даже поженятся, но как-то не срослось.
        Утолив жажду мести за мать, она не захотела власти. Рома взял бразды правления в свои руки, а она осталась рядовым бойцом и первым кандидатом на такие вот рискованные задачи.
        Он сейчас наверняка стоит за дымчатым пуленепробиваемым стеклом, вдавив кнопку интеркома, и ждет ответов.

* * *
        В бункере началась резня.
        Вооружившись из захваченного арсенала, мальчишки и девчонки напали на ничего не подозревавших взрослых. Стрелять они умели - на стрельбища детей водили, начиная с двенадцати, а к виртуальным симуляторам допускали уже с десяти.
        И в тот момент дети чувствовали себя именно в тех самых симуляторах, не думая о том, что кровищу и мозги со стен придется убирать, а трупы куда-то выносить.
        Карина в бойне не участвовала - она шла к кабинету мэра.
        Звуки выстрелов и ударов звучали со всех сторон, кто-то ругался, кто-то плакал и упрашивал детей прекратить расправу, но девчонка уже успела привыкнуть и как-то абстрагироваться от происходящего.
        Тяжесть «калашникова» в руках придавала ей уверенность, да и не могло там быть ничего опасного. Оружия на руках не было практически ни о кого - после событий шестилетней давности право иметь его получили только самые близкие к мэру люди.
        И почти все они уже были мертвы.
        Дверь кабинета была распахнута, и Карина решительно вошла внутрь.
        Мэр лежал на полу без сознания. На его груди сидел Роман - пятнадцатилетний парень, который шесть лет назад, как и она, стоял в толпе детей и смотрел, как его родителей расстреливают.
        Роман медленно наносил удар за ударом, превращая лицо мэра в кровавую кашу. Услышав шаги девушки, он поднял взгляд и улыбнулся ей кровавой улыбкой.
        У него во рту не хватало двух передних зубов.

* * *
        - Никого не осталось… - хрипло ответила Карина, зная, что ее услышат. В горле стояли рыдания, но лучше умереть, чем открыть, что именно она сейчас чувствует. - Дикарь погиб в схватке с себе подобными.
        Именно так, и никак иначе. Спокойный размеренный тон, ровное дыхание. Дать им поверить в то, что говоришь, и не позволить понять, что сама ты по-прежнему отказываешься в это верить.
        - Ты выполнила задание? - ничего не выражающим тоном поинтересовался динамик. - Собрала нужные сведения?
        Девушка только утвердительно кивнула и сбросила с плеча автомат. Оружие с лязгом упало на землю, и следом тут же отправился рюкзак, после чего Карина принялась стаскивать с себя бронежилет.
        - Хорошая работа. - Несмотря на произнесенные слова, в голосе не было ни одной теплой нотки. - Значит, ты должна понимать, к чему приведет твое возвращение. Мы больше не можем находиться в изоляции, мы должны открыться этому миру и снова подчинить дикарей себе… Но сама понимаешь, чтобы вернуть человеку власть над Землей, все цели хороши… Проходи санобработку, потом тебя встретят. Расскажешь все…
        Дальше девушка не слушала, дрожащими пальцами расстегивая застежки защитного комплекта. Она заранее знала, что, вернувшись в убежище, услышит нечто подобное, заранее знала, что сведения, добытые ею, станут мощным оружием в еще одной войне.
        Карина знала, что это так, и не могла ничего изменить, кроме своего отношения к грядущим событиям. Ведь так или иначе, но от судьбы не уйдешь, не спрячешься в бетонном бункере под землей и не сбежишь, перейдя на другую сторону улицы по подземному переходу.
        Попытка сбежать от судьбы - дорога в один конец.
        Об авторе
        Приветствую всех, кто добрался до этой страницы. Надеюсь, что мне удалось задуманное и вы чувствовали себя рядом с героями. Путешествовали по мертвому городу вместе с Нельсоном и караванщиками, прорывались через засаду, пробирались по канализациям и норам червя.
        Меня зовут Выборнов Наиль Эдуардович. Странное сочетание, насколько мне известно, в России таких больше нет. Мне двадцать лет, я учусь на врача-педиатра, а в свободное время пишу книги. Преимущественно фантастические. Иногда, стоит признать, даже слишком.
        Еще несколько лет назад я задумал книгу «Переход», решив написать про город, в котором на тот момент жил. И вот она перед вами.
        Надеюсь, что результат вам понравился.
        Предупреждая вопросы, хочу сказать, что эта книга - не о религии. Она о мужчинах и женщинах, любви и ненависти, надежде и безнадеге, дружбе и предательстве, и самое главное - о жутком желании жить. О тех самых чувствах и поступках, которые делают людей людьми.
        Я с одинаковым уважением отношусь к людям любых национальностей и верований. В конце концов, вырос в городе, где на Курбан-байрам татарские дети угощали соседских ребятишек пирожками-«треугольниками», а православные угощали татарчат куличами и крашеными яйцами на Пасху.
        Между нами был мир и не было разногласий, кроме тех, что возникали во время детских игр. И честно говоря, хотелось бы, чтобы весь мир был таким.