Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Врангель Данила : " Жало Пятнистого Скорпиона " - читать онлайн

Сохранить .
Данила ВРАНГЕЛЬ
        ЖАЛО ПЯТНИСТОГО СКОРПИОНА
        ЭССЕ №1
        #
        - Слушай, мне кажется, - я голубой.
        - Это ты так пошутил?
        - Да нет, какие к чёрту шутки. Понимаешь, вчера вечером я это понял.
        - Ну-ну... Давно это у тебя?
        - Наверное, с рождения. Говорят, генетический код...
        - Давно переклинило, спрашиваю?
        - Дай бог, чтобы переклинило. Ты хочешь понять, о чём я? Сам ничего не понимаю. Но знаю одно - мне нравятся женщины...
        - Так бы и сказал, а то - "голубой".
        - ... До такой степени, что я хочу стать одной из них.
        - Ого-го!Молодец ты и не голубой, а просто дурак. Тебя к мужикам тянет?
        - Упаси господи! Если бы я был женщиной, то только лесбиянкой.
        - Просто ты ,братан, давно не трахался. У тебя трёт тестостерон и переходит в эстроген.
        - Это что такое?
        - Недоказанный бред физиологии.
        Помолчали. Первый нерешительно проговорил:
        - Ты думаешь я в порядке?
        Второй ответил:
        - Очень даже в порядке. Слишком в порядке. Крышу рвёт и другими путями. Это не самый худший, не переживай.
        - Но ты, вот, любишь машины, насколько я знаю. Вообще на них помешанный.
        - Ну?
        - ...И ты же не хочешь стать "Шевроле"?
        Второй обернулся и уставился на говорившего. Заверил:
        - Нет. Пока не хочу.
        - Вот видишь...?
        - Послушай, если бы я был "Мерседесом", то я, может быть и мечтал бы превратиться в "Шевроле", однако я - человек.
        - Но ты же не хочешь стать бабой?
        - Я хочу их трахать - что и делаю. А ты тоже, успокойся. Просто брат, ты немного жадный.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Тебе мало бабу трахать, тебе хочется и забрать себе и её внешность. Это сродни клептомании. Я не прав? Чего ты замолчал? Я не прав?
        Серые клочья тумана посветлели. Рассвет. Провисла тишина. Но ненадолго.
        - Вон она!
        Двое лежали в засаде на холме в пригороде Сараево, спрятавшись в густых кустах можжевельника. Вторые сутки они вели охоту на снайпера, - по оперативной информации - женщина из Украины, - который уложил уже с дюжину целей.
        - Вон она, сука, - сказал хрипло первый. - Ты смотри, - и правда сука. Надо же!
        - Спокойно, спокойно...
        Один из охотников пристольно глядел в мощный цифровой бинокль. Второй уставился в прицел снайперской винтовки дальнего боя. Наводчик, с биноклем в руках, зашептал:
        - Что там у тебя рисуется?
        - Дальность тысяча сто четырнадцать. Поправок на смещение нет.
        - Да, у меня тоже - самое. Это точно она?
        - По моему, да. Да, она. С ней винтовка.
        Стрелок смотрел в окно оптического прицела на женщину, появившуюся в окне старого, заброшенного трёхэтажного здания. Она держала в руках винтовку и говорила по мобильному телефону.
        - Витя, снимай, - тихо сказал наводчик.
        Стрелок держал цель. Прошло десять секунд.
        - Витя, снимай, - повторил командир.
        Стрелок процедил сквозь зубы:
        - Не могу. Баба всё-таки . Симпатичная стерва... Может всё-таки это и не она?
        - Эта сука вчера грохнула Жирного. Ты забыл? Стреляй, падло...
        В утренней тишине винтовка глухо ухнула. Пуля упруго помчалась к цели.
        "Я на Крещатике. Да. Нет. Да. Это тот бутик, что ты говорила. Настя, ты обалдеешь какое платье! Вырезы - как у Мейдж Стронг! О-о-о! Этот козёл всё-таки меня трахнет! Да. Да. Да. Нет. Он из Техаса. Нет. Наш. Уехал после перестройки. Как твоя работа? Я жду тебя! Дорогая, я скучаю и свихнусь от одиночества. Тебе привет от полковника. Он уже генерал. Нет, пока не пьет. Да ты права. Выпьет, и ещё как! Ха! Ало-о... Дорогая.. Ало! Ты где пропала? "
        ***
        Лето на Киеве обвалилось внезапно и за пару дней о плохой погоде не осталось воспоминаний. Зацвели каштаны, сирень, черёмуха и раскрыли свои бутоны тюльпаны. В небе резвились ласточки, планировали стрижи и баррожировали хмурые вороны. Запели свою затейливую песню скворцы. В наступившей жаре киевляне брели по липкому асфальту - кто в шортах и футболке, а кто всё ещё в тёплой куртке и шапке. Весна -она и в Киеве весна.
        По Большой окружной дороге, на окраине города, нёсся автомобиль. За рулём сидел человек в форме генерала. На заднем сидении расположился молодой парень в куртке, куривший сигарету. Военный в зеркало на пассажира. Сказал:
        - Давай, рассказывай, как было на самом деле.
        Пассажир потушил сигарету, кинул в окно и признался:
        - Всех выпустил.
        - Я так и думал.
        - Сербы нас не любят. Считают, что мы продались американцам.
        - Не мы, ты же знаешь.
        - Я знаю, но их убедить надо . Слова ничего не значат. Поэтому я приказал снять блокаду города в нашей зоне. В результате все мои люди целы и есть продвижение в переговорах.
        - Как среагировали американцы?
        - Ведут расследование.
        Генерал задумчиво смотрел перед собой. Спросил:
        - Кто остался вместо тебя?
        - Ковальский. Етому можно верить. Возьмите. - Пассажир протянул полковнику дискету. - Здесь все подробности операции. Мы выпустили всех, кто должен был уйти и заняли прежнее позиции.
        Генерал помолчал, следя за дорогой. Взглянул на собеседника в зеркало.
        - Я сразу догадался, что это ты подыграл им. Но догадаться мог не только я.
        - Мне это понятно. Слово за вами. Я выполню любой приказ.
        - Да, это радует. Вылетай сегодня же обратно и изучи этот документ. - Протянул конверт.
        - Мне принять командование?
        - Ты его и не сдавал. - Генерал снова замолк. Повернул с кольцевой в центр города. Сказал негромко:
        - Придётся нанести удар. По американцам. Это и есть твоя новая задача.
        - Реальный удар?
        - Да, не виртуальный. С русскими согласовано. Остальное зависит от тебя. Выступите на стороне сербов и не оставите следов. Дубровник надо отдать. План в конверте. Вопросы есть?
        - У американцев есть тактическое ядерное ...
        - Придётся успеть нанести упреждающий удар, пан Серёжа. И не приведи господь что-нибудь просочится во Львов. Тогда они с Донецком сцепятся окончательно. И не заезжай в Западный сектор. Тебя могут опознать в лицо. Там все поголовно на стороне НАТО.
        - У меня там подруга. Почти жена.
        - Говорю - не заезжай в Западный сектор Киева. Тебе понятно?
        - Есть, товарищ генерал.
        Водитель автомобиля закурил сигарету. Ворчливо сказал:
        - И не выводи меня, майор. Сам допустил глупую ошибку, а теперь что-то говоришь о подруге из зоны НАТО.
        - Она на стороне русских.
        - Бабам сложно верить. Прости меня за текст. - Помолчал. Добавил:
        - К утру тебя в Киеве быть не должно.
        - Есть, товарищ генерал.
        - Удар нанесёшь "Рапирой".
        - Я понял.
        - "Фаготов" хватает?
        - Даже больше чем надо.
        - Операция назначена на тринадцатое число. Это как раз пятница.
        - Не повезло американцам.
        - Я тоже так думаю.
        В овальном кабинете за столом из морёного дуба сидел хмурый не выспавшийся человек. Он думал о жизни. И мысли все ползли в зоне минуса. Дерьмо. Дерьмо, дерьмо. Да. Посмотрел на часы. Через двадцать минут совещание. Где собака? Пропала собака, чёрт её дери. Как можно пропасть на территории, где подсчитаны все мыши? Сидит в кустах, наверное. Да. Дерьмо. До конца срока ещё два года. Как бы дотянуть? Уйти уже нельзя : не та ситуация в стране. Нажал кнопку. Вбежал секретарь.
        - Слушаю, господин президент.
        - Где собака?
        - Ищут, господин президент.
        - Аль-Каида здесь не замешана?
        - Выясняют, господин президент.
        - Кто выясняет?
        - Министр обороны.
        - Почему он?
        - ФБР отказалось заниматься этим вопросом.
        - Принеси кофе.
        - Слушаюсь, господин президент.
        ФБР оборзело. Надо прощупать шефа. Собака, конечно мелочь, - но факт. Да.
        Поднял трубку. Ответили через пять секунд. Президент недовольно выговорил трубке:
        - Сэр, я бы сказал "доброе утро", но у нас поздний вечер.
        - Добрый вечер, Гарри.
        - Как себя чувствует королева?
        - Впала в маразм. Требует вывести войска.
        - Я так и думал. И что?
        - Ничего. Всё в порядке.
        - У тебя есть новости по русскому лазеру?
        - Есть. Агент наконец-то вышел на связь. Русские сбивают цели на Луне.
        - Ты пошутил?
        - Нет, Гарри. Шутить мы будем уже на пенсии. Какие, к чёрту, шутки? Они сожгли американский флаг, который поставила экспедиция "Апполон". Попали с первого раза. Тебе это ни о чём не говорит?
        Американец помолчал. Сказал с расстоновкой:
        - К власти опять пришёл Сталин. И у него лазер. Мда... Это не есть хорошо.
        - Это очень-очень не есть хорошо, Гарри. Что будем делать?
        - Думать. Тебе это не пришло в голову?
        - Французы уже надумали. И китайцы тоже.
        - Посмотрим, чем это для них закончится. Всё решит сербский вопрос.
        - Кстати, о сербах. Надеюсь, у тебя есть последние сводки? Они перешли в наступление.
        - Пускай наступают - толку-то. Куда они с голыми руками на сабли.
        - Да не говори, Гарри. Что-то там у них хорошо идёт дело. Тебе, я вижу, ещё не доложили.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Блокада Дубровника рассеяна. И, вроде бы, у тебя потери. Мои успели отойти.
        Президент схватил пачку сигарет и закурил. Пустил струю дыма и пробормотал:
        - Нет, я пока не просматривал сводку.
        - Так просмотри. - Англичанин позволил себе оттенок сарказма. - И спроси где твои гаубицы. Те гаубицы. Да уточни, что случилось с тактическими ракетами. По моим данным, у тебя большие потери - уничтожена вся ядерная тактика. Я тебе советовал - не суй в Югославию нейтронные снаряды. Это добром не кончится. Попугал? Хорошо, что взорвали, а не захватили. У меня руки чистые. Мои дивизии отошли без потерь и ничего в подарок сербам не оставили. А твои, Гарри? Ты хорошо поговори с генералом. Пусть он тебе правду скажет. И что-то там, по моему, украинцы намутили. Может, они перешли на сторону русских? Порода то одна.
        Американец нервно затянулся сигаретой.
        - Я ценю твой чёрный юмор. Поговорим позже. - И швырнул трубкой о телефон. Вдавил кнопку. Вбежал секретарь. Хозяин кабинета со спокойным бешенством поинтересовался:
        - Где последние сводки о положении в Сербии, Фредди?
        - Забрала госсекретарь. Прямо у меня из рук вырвала. Сказала, что сама лично вам их передаст.
        - Где она сейчас?
        - В холле, господин президент.
        - Позови её сюда, Фредди. - И проскрежетал: - Пожалуйста.
        ***
        На киевском Подоле, в тихом скромном уголке, неподалёку от красной площади, в летнем павильоне кафе "Экспресс", сидели за столом несколько человек. Все местные, из этого района. Спрятавшись под большими зонтами от летнего солнца, подоляне спокойно валяли дурака. Никто не напился. Никто не подрался. Присутствовали: Саша Моня, Серёжа Парковщик, Дима Димедрол, Саша Длинный, Славик Француз и Вова Седой, вернувшийся из далёкой командировки. Спокойно пили пиво. Рассматривали проходивших мимо женщин. И ленивая тишина висела, как уютная мокрая тряпка на голове во время солнцепёка.
        Моня, сонно жуя травинку, нарушил молчание:
        - Слышали, Непал испытал нейтронную бомбу.
        - Не Непал, а Индия, - уточнил Димидрол. - И это уже давно.
        - Не гоните беса, - вставил Саша Длинный. - Это было не испытание, а нападение.
        - На кого? - меланхолично спросил Седой.
        - На Китай, - ответил Длинный. Но промахнулись. Ракета не долетела.
        - Ох и бред, - отвернулся в сторону Француз. - Ракета не может не долететь. Неужели не ясно?
        - Так что, напали на Непал? - спросил Парковщик. - А может быть и правда ракета не долетела? Помнишь, наша на Бровары грохнулась. Тоже не долетела.
        - Не путай ноты, - сказал Француз. - Та ракета долетела.
        - Давай выпьем, - предложил Моня.
        Никто не отказался. Разлили водку в пластмассовые стаканчики и молча выпили. К столику подошли двое.
        - Глянь Чернов и Стас объявились, - прокомментировал Моня. - Как стихи?
        Оба считались коммерческими поэтами. Работали в рекламном агентстве. Сочиняли слоганы типа: "Не пей джин-тоник, а купи - "Панасоник"".
        - Стихи в порядке, - ответил Чернов. - Слышали, что война начинается?
        - Она уже год как начинается, - лениво проговорил Седой. - Присядь, Саша. Выпей. Война не волк, в лес не убежит.
        - Да в Югославии... - эмоционально начал Чернов, но Седой силой усадил его за стол. Стас присел рядом. Закурил папиросу.
        Полуденное солнце медленно ползло по небу. Разговор продолжался.
        - У меня брат жены подарил нам интересную зверюшку, - включил новую тему Димедрол. - Апареа, называется. В Перу обитает. Траву жрёт круглые сутки. На мышь похожа, но без хвоста. Умная, однако, тварь. Даром, что почти мышь.
        - Что за мышь такая? - поинтересовался Парковщик, одно время работвший ветеринарным врачом в зоопарке.
        - Да... Как её... В желтую полоску. Ага! Морская свинка. Но воды боится!
        - Господи, так бы и сказал, - снисходительным тоном профессионала, молвил Парковщик. А то - апареа! Интересная зверюшка! Ну, ты Дима, выдал текст.
        - А вы знаете, как слово "подол" переводится с древнешумерского языка? - спросил Моня, выплюнув травинку и разминая сигарету.
        - Ну? Удиви, - лениво ответил Седой.
        - Жало пятнистого скорпиона. - И прикурил.
        - Брешешь, Саша, - сказал Француз и уставился в небо, откинувшись в пластиковом кресле.
        На столикик медленно десантировался толстый мохнатый шмель и стал пить пиво из лужицы, пролитой Димедролом. Моня окинул насекомое взглядом и вяло сказал:
        - Клянусь. Жало пятнистого скорпиона! Поудоул - вот так звучит по ихнему.
        - Что-то я не припоминаю такого вида, хотя объездил всю Азию, - вставил слово Парковщик. - Пятнистые скорпионы? Первый раз слышу. Простых, чёрных - сколько угодно. А вот пятнистых...
        - Это очень редкий энтомологический вид. - Моня выпустил на шмеля дым сигареты. - На людей бросается . - Добавил: - И даже на быков.
        - Ох Моня, Моня... Кошмар, какого выдумал скорпионище. Прямо Моня! - прокомментировал Длинный.
        - А откуда ты это всё знаешь? - полюбопытствовал Димедрол, вынимая из пива шмеля и кидая его в цветочник.
        - У меня бабка до пенсии преподавала в Киево-Могилянской академии. Она знает древнешумерский.
        - Что бабка - что Моня, - сказал Седой. Поудоул! Ха! Ну, Саша, ты как отмочишь что-нибудь - хоть падай в лужу. Давай лучше выпьем.
        Выпили.
        - Говорят, в Голосеевке можно сбить бабки с американцев, - проговорил Димедрол. - Они принимают стволы. Сто баксов ствол.
        - Так иди сдай, - предложил Моня. - Я потом гляну, как ты эти баксы тратить будешь.
        - А что? - оживился Парковщик. - С десяток обрезанных, никуда не годных, найти можно.
        - Серёжа, - спокойно сказал Седой. - Там наши менты всё пишут на видеокамеру. Ты эти баксы до "Экспресса" не донесёшь.
        К столику подошла симпатичная блондинка. Присела возле Седого.
        - Познакомьтесь, - сказал тот, обращаясь ко всем. - Леся. Бывший работник посольства. Свой человек. Я бы не представлял чужого.
        Все кивнули головой и стали дипломатично смотреть куда угодно, но не на Лесю.
        Седой разлил всем водку и снова выпили. Чернов и Стас попрощались и ушли. Леся поставила стаканчик и закурила. Сказала:
        - Эти козлы из Голосеевки дают лавэ за русских.
        - Как это - лавэ за русских? - недоумлённо спросил Француз.
        - Двадцать долларов за информацию о гражданине России, прибывшем в Киев.
        - Ого! - впечатлился Моня.
        - Что - "ого", - повернулся к нему Седой.
        - Да так, - ничего.
        - А за двух? - спросил Длинный.
        - А за двух - сорок. За трёх - шестьдесят, - доступно объяснила эксработница посольства.
        - А это не понты? - засомневался Француз.
        Леся извлекла из сумочки листок бумаги и протянула его Французу. Тот пробежал его глазами.
        - Правда, - сказал. И задумался.
        - А за граждан Украины ничего не дают? - спросил Седой. - Я бы, вот, Моню сдал.
        Выпили ещё. Закурили.
        - Америкосы включили не ту тему, - рассудил Длинный. - Моя сестра - россиянка.
        - Да не только одна твоя сестра, - сказал Седой.
        Опять повисла тишина, липкая как жевательная резинка. Француз начал в пролившемся пиве рисовать каракули. К столику подошло несколько человек. Подоляне лениво подняли головы. Перед ними стоял американский патруль - трое негров и мексиканец. За спиной патруля маячил наш сержантик, отводивший глаза в сторону. Патруль молча смотрел на подолян. Те - на патруль.
        - Ну и что? - спокойно спросил Седой. - Как наши бабы?
        - Ду ю спик инглиш? - в ответ задал вопрос тощий американец, мексиканского происхождения и с нашивками капрала. Никто не проронил ни слова.
        - Документы. Пожальюста, - выговорил тощий.
        Документов ни у кого не оказалось.
        - Прьошу прьойти сьо мной, - сказал капрал ухватившись за свою винтовку.
        - Это куда? - невозмутимо спросил Длинный.
        Наш сержантик суетливо выскочил вперёд.
        - Хлопцы! Да ну его в баню. Пройдёмте, вас отметят, снимут отпечатки пальцев и отпустят. Вы же свои, я вас даже в лицо знаю. Они ищут русских. Да не переживайте, уже пол-подола в компьютер занесли. Не вы первые...
        - М-16, калибр 9мм, - а дерьмовый автомат, - сказал Моня, жуя травинку. - Слушай, камрад, вали на базу. Мы никуда не пойдём. Я в компьтер не хочу.
        Американцы отступили на шаг и подняли оружие.
        - Пожальюста, - угрожающе сузил глаза мексиканец и передёрнул затвор.
        - Придётся идти, - сказала Леся. - Они не любят шутить. Это не парни с Хоревой.
        - Фак'юкрейн шед, - проговорил сквозь зубы один из негров и выплюнул резинку.
        - Я никуда не пойду, - упрямо продолжал гнуть свою линию Моня.
        - Идём Саша, - сказал Седой. - Сидеть дороже обойдётся.
        Все встали и двинулись к большой автомобилю, метрах в ста от "Экспресса". Моня шел последним и смотрел под ноги. Американцы двигались к патрульной машине метров в трёх позади. Это был бронированный автобус с маленькими окошками и большим бампером; колёса закрыты броне-пластинами; на борту большая белая звезда в круге; надпись - USA ARMI.
        - Это не полиция. Это американский спецназ. - сказала Леся.
        - Без разницы, - пробурчал Моня.
        - Они двинутые, - добавила Леся.
        - Мы тоже, - ответил Моня.
        Негры выставили свои М-16 и стояли шагах в трёх. Тощий капрал командовал: "Вперьёд, вперьёд..."
        - Вот, суки, - со спокойным злом сказал Седой.
        - Хуже, - - добавил Француз. - Эт не суки, это - американские чурки. В Париже они у меня летали в ресторанах как мячики, а здесь - М-16. Во, блин, времена!
        - Ребята. Не надо их провоцировать, - тихо сказала Леся. - Я имела дело с американским спецназом. У них интеллект на уровне восьмилетнего ребёнка. С большим уровнем туда брать запрещено. С ними спорить - всё равно, что с крокодилами.
        - А кто собирается спорить? - задиристо спросил Моня. Он брёл, держа руки в карманах. Отбросил ногой пустую банку из под пива. - Я и не собираюсь спорить. Эй, комрад, дай закурить!
        - Фак'юкрейд шед, - снова с ненавистью проговорил негр с квадратной челюстью. И сплюнул. Моня ненавязчиво глянул на него.
        Подошли к машине. Тощий капрал открыл дверь и махнул рукой: "Прьошу, май френдс".
        Из "Экспресса" выбежали официантки и пялились на сцену интернирования граждан Подола. Одна крикнула: "Эй, чёрный! Правда, что у вас жопы белые?"
        Парковщик залез в автобус. За ним стала забиратся внутрь Леся. Что-то случилось с каблуком - она нагнулась и сняла туфель. Мексиканец шлёпнул её рукой по заду: "Пошльа, пошльа. Вперьёд!" И оскалил прокуренные, жёлтые зубы как у лошади.
        - Эй, друг, не трогай бабу - повернулся к нему Седой. Все негры уставились на него, выставив стволы винтовок.
        - Пушки уберите, чурки, - мрачно проговорил Вова, опытный в схватках ближнего боя. Капрал снова шлёпнул Лесю по заду, глядя на Седого и скалясь в лошадиной улыбке. Нервы у Вовы сдали. Он всей ладонью въехал мексиканцу в лицо и тощий капрал грохнулся на спину и ударился головой об автобус. Один из спецназовцев вытащил наручники и кинулся к Седому. В этот момент Моня извлёк руки из карманов. На них блестели титановые кастеты. Меньше чем за секунду он успел нанести четыре удара. Двое чёрных упали. Третий в падении дал очередь из винтовки. Славик Француз ударил его ногой по голове и выхватил М-16. Наш сержантик побелел и спрятался за столб. Моня быстро поднял американскую винтовку и передёрнув затвор, прижал её к плечу, направив на капрала. Поднявшийся мексиканец успел первым нажать на спуск. Тяжёлая очередь дробью прогремела в летней тишине. Француз и Моня успели упасть, пули веером пронеслись над ними и выбили все стёкла небольшой рюмочной забегаловки, находившейся неподалёку. Все попадали на землю. Француз дал очередь из положения лёжа и всадил в мексиканца с десяток пуль. Бронежилет не помог. Пули
попали в голову. Моня ударил ногой в лицо поднимающегося негра, с квадратной челюстью, и одиночными выстрелами расстрелял всех троих американских солдат.
        - Саша, мы попали! - с тихим ужасом проговорил Седой.
        Из автобуса выпрыгнул водитель, держа руки над головой. Он был в форме рядового армии США. Длинный подскочил к нему, забрал из кобуры американский кольт и махнул рукой в сторону: "Гоу, гоу!" Американец спотыкаясь побежал. "Быстро пошёл вон", - взбешенно приказал Длинный нашему сержанту. Тот мигом исчез в переходе метро, потеряв на ходу фуражку.
        - Все в машину! Быстро! - крикнул Француз и вскочил за руль. Завёл двигатель. Вдали завыла сирена приближающихся патрульных машин. Очевидно, водитель успел передать по рации ситуацию на Подоле в районе кафе "Экспресс". Седой залез в автобус последним и захлопнул дверь. Бронированный джип рванул с места и сбив ограждение выехал на улицу Нижний Вал. И сразу же бампером сбил полицейский "Форд". От удара машина стала на два колеса и врезалась в столб. Француз вывернул руль и бронированный автобус помчался вперёд.
        - По моему, водитель сделал сообщение. Нас будут перехватывать, - сказал Седой.
        - Уйдём, - спокойно ответил Француз. Мы дома. А они в незваных гостях. В Алжире я бывал и не в таких переплётах. Вот там - горячо. А здесь - чепуха! Уйдём, Вова.
        - Дай бог, дай бог, - пробормотал Седой.
        Машина выскочила на улицу Сагайдачного. Седой по мобильному телефону что-то кому-то говорил. Моня с Длинным и Парковщиком копались в углу салона. Открыли зелёный армейский ящик и вытащили пулемёт "Браунинг" с комплектом лент.
        - 12 миллиметров, хороший ствол, - проговорил Моня. Он заправил ленту в пулемёт и передёрнул затвор.
        - Что будет! Ой, что будет! - тихо причитала Леся.
        - Будет драка, - спокойно сказал Моня. - Меня достали америкосы! Они меня достали! Нет, Седой. Они достали меня! Ты представляешь - черножопые на Подоле правят местных! Нет, они меня достали! Слава, гони к американскому посольству.
        - Моня, не кипишуй. Какое посольство! Дай бог уйти живыми, - сквозь зубы проговорил Француз.
        - А мне до фени! - бесился Моня. - Мне до фени! У нас четыре М-16, пулемёт и куча патронов. Мне - до фени.
        - Успокойся, - сказал Седой. - Мне тоже до фени.
        - И мне, - сказал Парковщик. - И ему тоже, - кивнул на Француза. - Да и ему не сомневаюсь, - ткнул пальцем в Длинного. Тот ответил:
        - Мне ещё больше, чем до фени. У меня сёстра россиянка.
        - А мне нет, - сказал Димедрол. - Но я - как все.
        - Дайте мне оружие, - сказала Леся.
        Моня протянул её армейский кольт. Сказал:
        - Ты хоть сможешь выстрелить?
        - Я бывший работник СБУ. Седой, наверное, не говорил. Но я - бывший, - уточняю.
        - М-да... - сказал Француз, следя за дорогой.
        Леся передёрнула затвор кольта и попросила запасные обоймы. Длинный покопался в ящике и протянул её четыре магазина по двадцать патронов.
        Автобус проскочил Европейскую площадь и помчался по Крещатику в сторону Бесарабского рынка.
        - Господи, вроде бы оторвались. Хвоста нет - проговорил Длинный и вытер пот со лба.
        - Не спеши говорить гоп, - нервно сказал Парковщик. - Сглазишь.
        Сглазил. Из улицы Прорезной выпрыгнул американский танк "Абрамс". Развернулся, свистя форсажем двигателя, зацепил "Мерседес", не успевший увернуться от бронированной громадины, и понёсся вслед автобусу с беглецами.
        - Навели, всё таки, - зло сказал Седой. - Дай бог, чтобы успели те, кого я навел.
        - Сейчас будет стрелять! - крикнула Леся.
        Француз резко кинул машину в лево и в этот момент "Абрамс" выстрелил. Снаряд пронёсся в метре от машины и попал в здание торгового центра. Грохот разрыва, летящие осколки стекла и бетона вызвали панику на Крещатике. "Абрамс" выстрелил ещё раз - и опять мимо. Француз стал кидать автобус из стороны в сторону и передвигаться методом восьмёрки. Второй снаряд смертельным шквалом пронёсся в нескольких сантиметрах от автобуса и опять попал в торговый центр. Там начался пожар. Танк на всём ходу врезался в прижавшийся к обочине микроавтобус и тот, сломав ограждение, влетел в витрину универмага ЦУМ. В это мгновение со стороны бульвара Шевченко выехала чёрная "Мазда". Двери открылись - из машины появилась двое парней в чёрных очках. За одну секунду они вытащили из салона гранатомёты и, став на колено, нанесли огневой удар по "Абрамсу". Кумулятивные гранаты белыми стрелами впились в цель. Танк взорвался. Сдетонировал боекомплект. От взрыва вылетели все стёкла Старого Крещатика. Стрелки бросили трубы, "Мазда" рванула с места и исчезла за поворотом.
        Автобус, визжа тормозами, развернулся и сквозь дым горящего танка помчался в обратную сторону.
        - Ты куда это? - крикнул Моня.
        - К речному порту. - зло проговорил Француз. - Там мой катер. Уйдём по воде. Впереди ждут. "Абрамс" нас загонял.
        На Европейской площади уже стояли две американские полицейские машины. Из-за них выглядывали стволы винтовок. Пули стали шлёпать по бортам. Лобовое стекло превратилось в дуршлаг. Длинный схватил пулемёт и сквозь стекло, в упор, выпустил всю ленту по полицейским машинам.
        Американцы попадали на землю. Один автомобиль загорелся, второй отлетел в сторону, отброшенный бампером автобуса. Промчались Владимирский спуск и на пустынной Почтовой площади повернули в сторону причалов речного порта. Но дорога оказалась уже перекрыта. Затрещал пулемёт, пули смертельным дождём застучали по лёгкой броне автобуса. Несколько штук влетели в окно и горячими блинами, после рикошета, лежали на полу. Все упали и вжались в колючий американский коврик. Длинный высунул в окно пулемёт и стал стрелять. Салон наполнился пороховым дымом. Моня в выбитое стекло кинул две гранаты. Грохот разрывов и шквал осколков заставил блокирующие войска на несколько секунд прекратить огонь. Француз развернул автобус в сторону моста метро и нажал на педаль газа до отказа. У Седого зазвонил телефон.
        - Да. - хрипло крикнул в трубку.
        - Это полковник Дубина. В конце Набережного шоссе вас ждёт блокпост.
        - Я понял, спасибо, - сказал Седой и спрятал телефон. - Подгоняй автобус к станции метро, - сказал Французу. - Дальше пути нет - нас ждут. - Тот в ответ кивнул головой. С глухим детонированием над беглецами завис вертолёт. К счастью, это был не истребитель танков, а лёгкая, полицейская машина без тяжёлого вооружения. Пули стали бить по крыше автобуса. Моня взял у Длинного пулемёт и выпустил вверх ещё одну ленту - сто двадцать четыре патрона. Такого удара вертушка не выдержала. Она стала дымить, её начало кидать из стороны в сторону и через несколько секунд вертолёт рухнул в Днепр на глазах у толпы изумлённых рыбаков.
        Славик Француз подогнал автобус прямо к дверям метрополитена. Все выскочили наружу и устремились ко входу. Вбежали внутрь под свист пуль. Метрах в пятистах неслись машины НАТО, стреляя на ходу. Шальная пуля чиркнула Парковщика по руке. Он бежал, зажав рану. Винтовка болталась за спиной. Бледный милиционер отшатнулся в сторону, увидев такую зверскую толпу с М-16. Выбежали на платформу и в эту секунду подошёл поезд.
        ***
        - Как обстановка, Ибрагим?
        - Мы приближаемся. Осталось семь минут. Ждём уточнения по целям.
        - Ждите. Бен тоже ждёт.
        - У нас полный свободный доступ?
        - Пока нет. Будет после уточнения позиций целей.
        - Это радует.
        - Как Измаил и Абдулла?
        - Что "как"? Как положено. Они ждут команды. От Бена и от меня. Оба за моей спиной. Измаил и Абдулла - тигры! Им нужна только команда. Остальное решат сами.
        - Я знаю. Команда будет через три минуты. Засветка есть?
        - Уже есть. Со спутников.
        - Это фигня.
        - Да, это для дураков. Очень большой инерционный разброс. Янки тупеют с каждым днём. Надеются на свои микросхемы.
        - Мы их поправим. Большой Бен уже перезагружается.
        - Есть цели?
        - Сорок четыре секунды.
        - Я даю готовность Абдулле и Исмаилу.
        - Давай, Ибрагим. Уже меньше сорока секунд.
        - Есть. Мы в полной готовности. Высота сорок пять.
        - Курс?
        - Ровно по азимуту 22.
        - Аккуратнее с высоковольтными линиями. И, если будут проблемы, не потеряйте из вида телевизионные вышки.
        - Спасибо, Бен. Но мы их не потеряем. Ты это знаешь.
        - Знаю, но даю команду.
        - Понял.
        - Всё, загрузка закончена. Принимай азимут ориентировочных целей.
        - Есть, принял. Меняем курс.
        - Запускайте целеопределители.
        - Запустили.
        - А теперь работайте. И с богом!
        - Принято.
        Тройка истребителей-штурмовиков СУ-27 на бреющем полёте устремилась в сторону Софиевской площади. Пилот ведущего самолёта передал команду ведомым:
        - Готовность один. Азимут 2205. Скорость 400.
        - Есть азимут 2205.
        - Есть азимут 2205.
        - Ваня, Гриша, цели на Софиевской площади. Работайте только по целеопределителям. Лазерные метки поставлены. План А-44.
        - Есть.
        - Есть.
        Пилот ведущего самолёта снова связался с базой.
        - Бен, я Ибрагим. Есть спутниковый захват.
        - Работайте и отваливайте.
        Самолёты пересекли Днепр и устремились к Софиевской площади. Там, по периметру, стояли американские танки. Тринадцать штук. Всё их противовоздушное вооружение заработало одновременно с появлением российских самолётов. Зенитные пулемёты затарахтели тяжелыми выхлопами, засыпая площадь гильзами. В ответ штурмовики дали залп системой ПТУР и ревя форсажем двигателей, свечой пошли вверх, одновременно выпустив несколько десятков теплоотводов, дезориентирующих самонаводящиеся ракеты. "Стрингеры" уже мчались вдогонку. Больше половины из них ушли в сторону, сбитые с курса теплоотоводами. Остальные понеслись вслед СУ-27. уходящих от погони на максимальной скорости в сторону солнца.
        Все цели на площади были поражены одновременно. Глухие взрывы бронетехники погнали воздух штормовой волной во все стороны, выбивая стёкла в зданиях и круша всё на своём пути. Тринадцать факелов запылали яркими кострами, покрывая копотью крыши домов и гудя пламенем кумулятивного возгорания.
        СУ-27 резко изменили курс, уходя на левый берег и развернувшись в "мёртвой петле". Ракеты полетели в сторону Солнца. Пилот ведущего самолёта доложил на базу:
        - Бену от Ибрагима. Цели поражены.
        - Принято. Вас догоняют четыре F-117. Набирайте скорость и снижайтесь до минимума. Через полторы минуты вас прикроют МиГ-37. Уходите от F-117! И быстро!
        - Есть. Мы уже за Борисполем.
        Через девяносто секунд штурмовики разминулись с двумя парами МиГ-37, хищно выставивших передние закрылки и несущихся навстречу американским истребителям, думающим, что их не видят радары.
        Схватка была стремительной и быстротечной. На расстоянии двадцати километров F-117 выпустили ракеты RS-44 матричного наведения, от которых, как считается, нельзя уклониться. В ответ МиГ-37 произвели залп лазерными генераторами.
        В эфире потекла речь оперативного дежурного российской авиабазы в Прилуках:
        - "Вампирам" от Бена. Поражение целей и ракет зафиксировано. Переходите на потолок 25. В квадрате 077 эскадрилья F-16. Приказ - поразить противника.
        - Есть, товарищ генерал.
        Истребители стали набирать высоту и через десять секунд исчезли из поля визуального контроля. На радарах НАТО отметки их движения остановились на месте и продолжали давать сигнал контроля, но эти отметки могли отрицательно воздействовать на психику операторов. Что и происходило.
        - Джеймс, ты посмотри, что твориться. Они, по-моему, зависли на месте. Этого не может быть! На высоте пятнадцати миль они висят на месте!
        Полковник Джеймс, командир радарной станции, базирующейся в Западном секторе Киева, изумлённо глядел на экран. Проговорил своему заместителю:
        - Генри, они и правда висят! Если только не вышла из строя фазированная решетка антенны.
        Заместитель проговорил, уставившись в другой монитор:
        - Постой, постой... Это ещё не всё... Посмотри, что твориться с эскадрильей Эйзенхауэра! Там движется двенадцать машин, а осталось только четыре строба... Всё, исчезли и они! Точно как с F-117. Что происходит?
        - Быстро, включай тест системы.
        Операторы защелкали тумблерами. Через двенадцать секунд Генри доложил:
        - Тест готов. Станция в порядке.
        Полковник схватил телефон и торопливо стал докладывать обстановку.
        - Что?!! - закричал командующий Киевским округом НАТО. - Как исчезли? Полковник Джеймс, если это технический сбой, то вы уже сержант. Передоложите обстановку через две минуты. - Кинул трубку. Схватил и набрал номер.
        - Что вы имеет в виду, генерал? - спросил, в ответ на сбивчивые объяснения командующего округом, вкрадчивый голос. - Как это пропали с радаров? Это же не "Стеллс", верно? Ну, так разберитесь и доложите ещё раз. - Начальник генштаба Североатлантического блока отключил телефон и поднял трубку другого.
        - Вы хотите сказать, что эскадрилья перелетела на сторону Востока? Тогда в чём дело, генерал? Что вы мне морочите голову дурацкими лазерами? Их нет. Ясно? Перепроверьте всё ещё раз. И не доставайте меня. Вы знаете, какая сейчас ситуация, а вы ведётесь на идиотские провокации. Расстреляйте командира радара и, возможно, F-16 появятся. Учитесь у русских. Передоложите позднее, и - яснее, - высокомерным поучительным тоном дал инструкции к действию Главнокомандующий Североатлантическим блоком, положил трубку и взял другую.
        - Не понял. Повторите яснее. Так. Так. И? А вы верите в НЛО? Я тоже нет. Тогда в чём дело? Сообщите англичанину, больше никому, и позднее перезвоните ещё раз, - пожалуйста! - Положил трубку. Взял остро отточенный карандаш и принялся на листе бумаги рисовать чёртиков. Собака пропала. И там чёрте-что творится. Ясно одно - бардак. Мда... Интересно, а почему кабинет овальный? Не по легенде, а в самом деле. Тоже не ясно. Поднял телефон и набрал код. Ответили. Сказал:
        - Как там у вас погода? Да? Ну-ну... Спасибо, здорова пока. Не разбудил? Это хорошо. Да просто так, о конъюнктуре цен на нефть хотел поговорить. Знаю, знаю, что будут расти, но мало-ли... Тебе легче, у вас там в Сибири море под землёй. Да. Да. В Сараево всё нормально. Почти. А как ты по поводу Киева? Мы же вроде бы договорились... Нет? Да... Нет? Да... Да? Нет... Мда... Ну хорошо, я ещё перезвоню. - И положил трубку. Снова поднял и набрал другой код. Сказал:
        - Активируйте Меровингов с их Граалем. Пусть поработают. Пора возвращать долги.
        ***
        "Семьсот шестнадцатый, "Арсенальную" проезжайте без остановок и следуйте до конечной станции. Повторяю..."
        - Ты слышишь, что говорит диспетчер машинисту? - спросил Моня Седого. Тот кивнул головой.
        Они ехали в первом вагоне поезда метрополитена, и стояли прямо возле перегородки, отделяющей машиниста от пассажиров. Весь вагон перебежал в противоположную сторону от группы с винтовками М-16 в руках и смотрел на неё с испуганными глазами.
        - Нас будут брать на конечной станции, - сказал Француз. - Сейчас ставят оцепление, снайперов, крепят бронещиты, готовят газовую атаку...
        - Да чёрта с два! - закричал Моня. Снизил голос: - Уйдем катакомбами.
        - Чего? Какие такие катакомбы? - спросил Седой.
        - Увидишь, дай только проедем "Арсенальную".
        Проехали. Моня прикладом винтовки два раза изо всей силы ударил по двери машиниста. Заорал:
        - Тормози поезд или буду стрелять. Это угон!
        Водитель не среагировал. Александр Маринин (Моня) передёрнул затвор и в упор выстрелил в замок двери. Та распахнулась. В вагоне дико закричали. Моня вбежал к машинисту и приставил ему ствол к голове. Состав, резко тормозя, остановился. В вагоне продолжали кричать. Дмитрий Донцов (Димедрол) наставил на сбившихся в кучу пассажиров автомат. Хрипло сказал: "Буду стрелять в тех, кто кричит". Вагон умолк. Владимир Суворов (Седой) проговорил Моне: "Саша, что дальше?" "Где сорок вторая отметка? - с угрозой в голосе спросил тот у машиниста и прикладом разбил динамик селекторной связи, где запрашивали остановившийся поезд. "За поворотом, вон там", - дрожащим голосом ответил водитель, указывая направление рукой. "Медленно едь туда" - "Слушаюсь". Поезд проехал с сотню метров. "Вот она", - указал пальцем машинист на белую отметку на стене. Над ней отсвечивала цифра 42. "Дай фонарь, открой дверь, и как только мы выйдем, двигайтесь без остановок до конечной станции, если хочешь дожить до пенсии", - проговорил Маринин. Водитель протянул большой аккумуляторный фонарь, нажал кнопку, и двери вагона открылись. Группа
беглецов вышла наружу. Моня включил фонарь и махнул рукой машинисту: "Пошел!" Двери закрылись, и состав рванул с места как ужаленная шершнем лошадь, прогремел всеми вагонами и исчез за поворотом. Наступили тишина.
        - Моня, ты, надеюсь, соображаешь, что делаешь? - спросил Седой у Маринина.
        - Наверное, соображает, - сказала Леся. - Катакомбы есть. Их строить начал ещё Иван Грозный. В СБУ знают о системе ходов под Киевом. Говорят, есть даже секретная линия метрополитена до самого Чернобыля. Вопрос в том, как в эти катакомбы попасть. После "перестройки" следы исчезли.
        - На Подоле знают всё, - уверенно проговорил Моня. Подошел к отметке и стал шагами отмерять расстояние, удаляясь в глубь тоннеля. Все двинулись за ним. Наконец он остановился, посветил фонарём, и все увидели ржавый щит, на котором полустертыми буквами было написано: "Не влезай - убьёт. 380 V".
        - Вот это то, что нам нужно, - сказал внук бабушки из Киево-Могилянской академии. Он попытался открыть щит, но ручек не было. Пришлось снова стрелять в щель между дверцами. Сработало. Они распахнулись и все увидели, что за щитом ниша, в ней есть дверь, а на двери кодовый замок, на котором тускло блестели кнопки с цифрами.
        - Вот это да! - проговорила Леся. - Наш отдел до сих пор ищет вход!
        - Мы - не ваш отдел, - отрезал Маринин и стал набирать код. Набрал. Через пять секунд стальная перегородка отошла в сторону, и перед глазами беглецов предстал низкий коридор, освещённый тусклыми лампами. Все залезли в щит и через него зашли в дверь. Моня привёл "Не влезай - убьёт" в исходное состояние и набрал код на втором замке, изнутри, - двери закрылись. Через несколько секунд за ними загремел поезд метрополитена.
        Двинулись вперёд по узкому, низкому, но достаточно освещённому коридору. Седой с удивлением в голосе спросил:
        - Моня, откуда ты всё это знаешь?
        - Моя бабка работала в Киево-Могилянской академии.
        Шли дальше. Несколько раз над головой прошелестели летучие мыши, свистя своими ультра звуковыми радарами.
        - Саша, а твоя бабушка кем работала в академии? - поинтересовалась Леся.
        - Это не для СБУ.
        - Да я же там давно не служу!
        - Хороший мент - мертвый мент. Что чекисты - что менты...
        - Ох, Саша, Саша...
        Коридор стал подниматься.
        Длинный с трудом волок на себе пулемёт. Из военного джипа автобуса USA ARMI успели забрать много нужных вещей. Пояс и грудь Длинного были обмотаны пулемётными лентами. В карманах лежали гранаты. За спиной болталась М-16. За поясом торчали запасные магазины. К ноге был привязан нож.
        Коридор стал спускаться.
        Моня нёс в руках винтовку. За поясом торчали два армейских кольта. За спиной - рюкзак, набитый патронами. На шее - связка гранат.
        Коридор стал поворачивать вправо.
        Француз нёс на плече автомат. Все карманы были набиты запасными магазинами. За спиной торчала труба ПТУРа (противотанковая управляемая ракета). На шее висел брусок пластида с детонатором.
        Коридор стал поворачивать влево.
        Димедрол нёс на шее М-16. На плече волок гранатомёт. За спиной тянул вниз рюкзак с гранатами. Из карманов торчали магазины с патронами.
        В коридоре стал шире проход. Потянуло свежим воздухом. Снова над головой стали носится летучие мыши скоростными истребителями-перехватчиками. Вова Седой спросил у Парковищка:
        - Серёжа, как рука?
        - Болит. Но терпимо. Леся хорошо перевязала. Она захватила в джипе аптечку. Да там рана, - царапина, а не рана. Чиркануло.
        Шли дальше. С потолка капала вода. Дорогу перебежала крыса.
        - Саша, а куда ведёт этот старинный коридор? - спросила Леся у Мони.
        - Сталин знал. Но он умер.
        - Так ты тут тоже в первый раз?
        - Естественно. Я же не похож на сумасшедшего, который сам лезет в могилу?
        - Да нет, не похож.
        - Вот я и не лез.
        - А бабка лазила?
        - Военная тайна.
        - А она жива?
        - Аналогично.
        - Чего ты меня так не любишь?
        - Я не люблю СБУ.
        - Но... Я ведь тебе говорила.
        - Давай закроем тему. Ты лично мне нравишься. В вот тему - закроем.
        Коридор закончился круглым залом, залитым призрачным светом электрических ламп, горящих в половину мощности. По периметру зала темнело семь дверей. Над каждой дверью висела табличка с семизначной цифрой. Пол был ровный, залитый бетоном. В центре зала стоял круглый стол из металла. И всё.
        - Мда.., - сказал Седой. - Камера инквизиторов. Очень похоже.
        - Давай присядем, - проговорил Длиный. - Меня уже ноги не держат. Плевал я на инквизицию.
        Все согласились. Упали на пол, тяжело дыша. Было ясно, что путь пройден немалый.
        - Моня, что за дверями? - спросил Седой.
        - Откуда я знаю?
        - А бабка?
        - Понимаешь, я её почти никогда не слушал. Она всё меня учила, учила... А я ничего не запомнил. Теперь жалею.
        - Но код-то запомнил?
        - Я его учил год.
        - Ох, Саша. Хоть не забудь его. Может, придется идти обратно. Двери, как я вижу, закрыты.
        - Откуда ты знаешь? Сейчас проверим.
        Моня поднялся и стал проверять двери. Седьмая поддалась и со скрежетом открылась. Там виднелась винтовая лестница.
        - Пожалуйста, господа, - шаркнул ногой Маринин. - Путь можно продолжить.
        - Моня, слазь-ка ты туда сам, чтобы не гонять по этой лестнице людей в полной экипировке. Оставь весь груз здесь, а мы тебя подождём.
        Моня согласился и, взяв с собой один кольт, стал подниматься по лестнице. Были слышны его шаги, которые вскоре затихли. Француз вытащил сигареты. Закурил. Сказал:
        - Попали в дерьмо. Хуже, чем в Алжире.
        - Попали, - согласился Димедрол. - У меня, кстати, сегодня вечером должно было быть застолье. День рождения. Сорок девять лет.
        Все посмотрели на Димедрола.
        - Дима, - сказал Седой. - Ты мой друг, но я поздравлю тебя на свободе. И, наверное, тогда у тебя этих дней будет два.
        - Это точно, - поддержал Парковщик.
        - Да уж, - согласился Донцов.
        Загудела лестница от шагов возвращающегося Мони. Он прыгал через три ступеньки, и грохот стоял невыносимый. Доскакал до последней и выпрыгнул из двери.
        - Есть выход, - сказал.
        - Куда? - спросил Француз.
        - Вы не поверите. Ха! Бабушка, наверное, меня сильно любила. В Киево-Могилянскую академию. В центральный актовый зал.
        ***
        - Объясните, пожалуйста, в чём причина такой эскалации активности?
        - Наша агентура, вся до единого, передала через резидента, - полковника Дубину, - что в Киеве началась зачистка русскоязычного населения. Эпицентр, или, так сказать, катализатор событий находится на Подоле, неподалёку от Контрактовой площади, в восточном секторе города, где постоянно идёт проверка патрулями людей, разговаривающих на русском языке. Есть там такой райончик, "пятак" называется. На нём, на этом "пятаке" и расположено кафе "Экспресс", в котором постоянно встречаются наши информаторы с Дубиной лично или его помощниками. Прикрытие идеальное - там полно бомжей. Вот поэтому район всегда под нашим ежиминутным контролем. События развивались так: американский спецназ спровоцировал, - причём, подчеркиваю, умышленно, - негативное отношение к себе местного населения. - Генерал на минуту умолк. Главнокомандующий спросил:
        - И что? В чём выразился этот негатив?
        - Ммм... Капрал, командир патруля, выстрелил в людей с Подола. И не попал.
        - Ну?
        - А те попали. Подчёркиваю, это была самооборона в своём классическом виде.
        - Видеозапись есть?
        - Нет.
        - Почему?
        - Технический сбой, камера вела запись чуть левее событий. Звук есть, картинки нет.
        - Понятно. Продолжайте. После этих событий граждане Подола были вынуждены попытаться скрыться от возможных репрессий. За ними организовали погоню, используя тяжелую бронетехнику. Танки "Абрамс" на Крещатике стреляют в русскоязычное население - это вам не кажется несколько необычным явлением? Мы решили, что это нарушение паритетного договора и предприняли ответные и подчеркну - абсолютно адекватные меры. Группировку "Абрамс" уничтожили.
        - Где она базировалась?
        - На Софиевской площади.
        - Мда... Собор хоть цел?
        - Кирпичик не упал.
        - А памятник?
        - Товарищ Главнокомандующий! У нас применялось сверхвысокоточное оружие. Не пострадал ни один человек из гражданского населения. Мусора, правда, много осталось.
        - Генерал, шестнадцать сбитых самолётов какое имеют отношение к Подолу?
        - Прямое. Они пытались уничтожить группу наших штурмовиков.
        - Да, логично. Хотя немного неудобно перед американцем. На Балканах идёт реальная война, а в Киеве, вроде бы де-юре мир.
        - Де-факто, как вы видите, имеет отличия.
        - Да, генерал. Имеет. Ладно, оставим дело как есть. Министра обороны я трогать не буду - после разговора с вами ситуация для меня ясна. Насколько я понял, у нашей авиации потерь нет?
        - Ни одного самолёта.
        - Подумайте, как наш отряд МиГ-37 перебросить из Прилук на Балканы. Срок аренды базы в Прилуках скоро заканчивается, а что впереди - не совсем ясно. И. Активизируйте действия в районе Сараево и Дубровника. Вот это и есть наша главная цель. Сербы должны вернуть себе свой статус. У них его отобрали силой, придётся силой и возвращать. А дёргать Киев особо не стоит. Этот Киев, насколько я понял, сам может за себя постоять. - Помолчал. - Но мы конечно в помощи не откажем. Сегодня в девять вечера собирается Совет Безопасности. Я прошу вас присутствовать. Опишите, как начала развиваться ситуация, которую мы наблюдаем сейчас.
        ***
        - Необходимо выработать решение, как нам действовать. Американский президент настаивает на астральной атаке российской верхушки власти. Это серьёзный заказ. Подобного не было много лет. - Верховный магистр Меровингов устало поправил черную, ритуальную мантию. Окинул взглядом собравшихся, пощипывая длинную, тонкую бороду. Скрипуче добавил: - Нам необходимо выполнить его просьбу, несмотря на проблему с Граалем и не функционирующую систему мегалитов. Всем вам, я думаю, известна эта беда семьи Меровингов. Наши специалисты сделали всё, что смогли, но факт есть факт, - разветвлённая по всей планете система астрального воздействия не работает. Известны и причины трагедии. Это сделали русские спецслужбы, при помощи своих сатанинских технологий. Все объекты астрально-психотронного излучения, а если точнее - воздействия, включая планетарные цепи мегалитов, Стоунхендж, пирамиду в Гизе, часовню в Рене де Шато, железный столб в Индии, Чёрную Мадонну на Килиманджаро, магические статуи на островах Пасхи и многие другие ключевые пункты, подверглись СВЧ-облучению, размагнитились и не осуществляют связи друг с
другом. Глобальной системы позиционирования, съёма информации и подавления биоэнергетических полей больше не существует. У нас вырвали из рук священный кинжал правосудия Меровингов. Вырвали надолго, на две тысячи лет. Столько времени будет восстанавливаться Система. Несмотря на это, рыцарский альянс "Прийе де Сион" и все отряды тамплиеров готовы на всё ради нашей семьи! Но, - две тысячи лет! - Магистр вздохнул и вопросил: - Останется ли наша фамилия к тому времени у власти, или одни легенды поползут из компьютера в компьютер? - И ответил: - Неведомо никому. - Добавил в голосе мажора: - Но пока никто не знает, и американский президент в том числе, о потере нашего влияния. Он предлагает, кроме погашения долгов, сумму в сто миллионов фунтов. Для нас это серьёзные деньги. Надо работать! - Снова свалился в минор: - Президент хочет, чтобы мы сделали то, что в девяностых годах двадцатого века. Ему необходимо заставить Совет Безопасности России, включая президента, функционировать под диктовку нашей воли и принять ряд важных политических решений. Список прилагается. Мда... - Помолчал, поглаживая бороду и
рассматривая хрустальный шар, висевший под потолком. Тихим скрипучим басом продолжил: - Сможем ли мы выполнить поставленную задачу с мёртвым Граалем и мёртвой Системой? Скажу правду, - я сомневаюсь в этом. Тысячелетия мы навязывали свою волю всей цивилизации! Грааль посредством Системы распространял гипнотический посыл Меровингов на весь мир! Но теперь он мёртв. Русские дьяволы убили его. - Магистр оглядел сидевших перед ним членов Совета и проговорил: - Авраам, что скажешь ты?
        С кресла поднялся худой, аскетичного вида человек с большой, рыжей бородой и проблесками психопата во взгляде. Он медленно, низким голосом проговорил:
        - Моё ответвление клана, и я лично, никогда не простим русским атаки на Священный Грааль. Наши люди отправятся в Москву и организуют убийство русского президента. А также военного министра и ряд лиц принимавших участие в спецоперации, проведённой со станции МКС. Меровинги смогут сделать то, что не сумели другие, включая представителей праворадикального ислама. Астральной атакой пусть занимаются медиумы из "Прийе де Сион". Мы же собираемся предпринять атаку физическую. Стратегический план операции уже готов и мы просим его утвердить. В России у нас есть ряд зарезервированных агентов-сомнабул с раздвоенной структурой личности и кодированным подсознанием. Один из них работает в администрации президента России. Двое - в Государственной Думе. Они и будут исполнителями нашей акции. Подробности в плане. - Замолчал, положил на стол тетрадь в кожаном переплёте и уставился на Магистра светло-голубыми глазами.
        - Авраам, месть не одобрял наш великий родственник. Необходимо искать другие пути, другие способы уравнять чашу весов, чтобы вернуть Меровингам прежнее положение и соответствующий статус, - нейтральным голосом проговорил Магистр. Рыжебородый ответил:
        - Я за нанесение удара. И надо торопиться, ибо если о нашем ослаблении узнает Ватикан, то он предпримет силовую акцию как, в свое время, к большинству тамплиеров и катарам. Страх перед силой Грааля - единственное, что до этого времени держало католическую церковь в узде, ограждало нас от репрессий и заставляло Папу выполнять все наши требования. Нашему договору с церковью больше четырнадцати столетий! Но - всё меняется. И не мне вам это говорить, Магистр. Основатель фамилии не одобрял месть? Но, - рыжебородый понизил голос, оглядев присутствовавших, - я не думаю что он, а особенно его ученица, Великая Мария, в условиях тотального информационного давления и расширяющегося глобализма, включающего прямой геноцид множества этнических групп, придерживались бы принципов, выработанных в такую тепличную эпоху, как времена миллениума, ожидание Мессии и прорастания зёрен тотальных религий. Ренессанс жесток и холоден, как окружающий нас мир. - Поднял ладонь и трагическим тоном молвил: - Я продолжаю в левой руке держать оливковую ветвь, но правой крепко сжимаю меч. И не раздумывая, при необходимости, нанесу
удар! В этом всегда заключалась наша сила - смертельно разить врагов, двигаясь по тропе, проложенной через оливковую рощу. - И закончил: - Меровинги нашей ветви сидеть, сложа руки не будут.
        - Кхм.., - кашлянул Магистр. - Меня радует твой рыцарский настрой, Авраам. Но что ты скажешь по поводу коммерческого предложения масонов, которых представляет президент США?
        - Я считаю, что ликвидация русских специалистов стратегического анализа, включая и президента России, сверхвыполнит заказ американца.
        - Мда.., - в раздумье произнес Магистр. - Возможно, ты прав. Прямое действие всегда ставило точку, в отличие от запятой, остающейся после воздействия астрального.
        - Но мне понадобятся деньги, - проговорила "рыжая борода".
        - Естественно, - сказал Магистр. - После анализа плана я профинансирую эту акцию. - Помолчал и скрипуче добавил: - Возможно, ты и прав со своей интерпретацией заповедей Моисея в свете научно-технического прогресса, несущего падение в бездну, и ментальной деградации носителей цивилизации. Тёмные силы почти достигли своей цели - мир на грани безумия, материя пожирает духовность. Но не так просто загасить божью искру в создании божьем... Не так просто... Да, Авраам, ты прав. Пришло время работать мечом, прикрываюсь оливковой ветвью. Сегодня мы соберём Магический Круг Меровингов и внесём в субстрат ноосферы Священную Монаду, которая будет размножаться, и ширить поле астрального воздействия на спецоперацию, проводимую тобой. Авраам не будет одинок в своём сражении против русских дьяволов. Ритуал рождения проведём в полночь. - Встал со своего кресла и проговорил главам генетических ветвей семьи Меровингов, собравшихся в круглом зале замка в Шотландии, скрытого от посторонних глаз непроходимой лесной чашей: - Сегодня высказали все своё мнение по поводу сложившейся ситуацией в мире, и положения нашей
семьи в частности. Думаю, никто не будет сомневаться в том, что заказ американского президента имеет для нас стратегическое значение и, помимо коммерческой выгоды, совпадает с политическими интересами Меровинигов. Призываю вас всех забыть разногласия и объединиться. Нас сплотит беда, возникшая в связи с затуханием силы Священного Грааля. Предлагаю проголосовать по преложению Авраама... Ооо!.. Я очень рад. Семья Меровингов снова едина в своём мнении.
        ***
        Штурм Киево-Могилянской академии всё время откладывался. Несколько раз приходил информация, что внутри здания остались заложники. После того, как при попытке проникнуть внутрь через окно, оттуда вылетел ПТУР и уничтожил стоящий на Контрактовой площади бронетранспортёр, американский спецназ не пытался даже проникнуть на первый этаж. Стало ясно, в здании держит оборону серьёзная группировка, а не уличные грабители банков.
        - Сэр, как вы считаете, сколько там повстанцев? - спросил англичанин в звании полковника, командующий войсками, оцепившими академию, у своего заместителя, лысого капитана в чёрных очках.
        - По нашим данным их около двухсот. От силы триста. Не совсем ясно, каковы их требования и цели, но продержаться они могут долго. Сэр, вы же знаете, что произошло. Это было ещё до вашего прибытия. В первом же бою, при попытке приблизится к зданию, погибло сорок четыре наших солдата. Это немыслимо! Киев бьёт рекорды! Такого не было в Ираке! Сорок четыре! Плюс девяносто два раненных.
        - Мне не совсем ясны причины таких невероятных потерь, - ответил полковник, куривший трубку и мрачно глядевший на здание академии. - Мне очень, очень не совсем ясно.
        - Мы не ожидали такой силы огневого удара. По информации осведомителей, в здании появился человек с автоматом. Ну, командир дежурной смены гарнизона решил, очевидно, сделать что-то вроде учений для солдат НАТО. А заодно и попугать потенциальных недоброжелателей. Провели эвакуацию студентов и три роты спецназа двинулись, - ну, типа перебежками, для эффекта зрелища, - к академии. Тот отряд, который атаковал перебежками со стороны улицы Межигорской, и пострадал. В него стреляли в упор, с двадцати метров из, минимум, шестнадцати пулемётов и десяти гранатомётов. Наши поставили дымовую завесу и срочно отошли, унося раненых. Никто не ожидал, что это будет Подольское Ватерлоо. В этом здании сидят серьёзные люди. С ними нужно разговаривать. Они выкинули обмотанный поролоном мобильный телефон.
        - Где он?
        - Возьмите.
        Полковник посмотрел на телефон с таким видом, как будто это была красная кобра.
        На Контактовой площади собралась вся бронетехника войск НАТО Восточного сектора Киева. Здание Киево-Могилянской академии окружили плотным кольцом со всех сторон. Сержант, который вызвался поднять и принести мобильный телефон, к которому был привязан метровый кусок ватмана, на котором было написано: "CONTACT", впоследствии получил награду за храбрость в прямых боевых действиях, его поздравляла королева Великобритании, и ожидала повышенная военная пенсия.
        Стрелять из орудий и пулемётов по древнему памятнику архитектуры было строго запрещено из Брюсселя. Как в таких условиях провести операцию по захвату украинских мятежников, думали и в Вашингтоне и в Лондоне. Без артподготовки вести людей на верную гибель английский полковник отказался. Он имел право это сделать. Речь шла не о поле боя, а о площади в центре города, столицы всей Руси.
        Изредка со стороны академии бил очередями пулемёт, приметив перебегающих от танка к танку солдат. Ранил ещё двоих. Передвижение запретили. Несколько раз ухнул гранатомёт. Осколки рассыпались по броне танков. Но армада бронетехники молчала. Здание академии стоило очень больших денег. Стрелять в него было невозможно. По крайней мере, до особой команды.
        Всего в операции было задействовано две тысячи четыреста пятьдесят солдат спецназа, армии и полицейских. Бронированное кольцо насчитывало пятьдесят четыре единицы тяжелой техники. В небе висели вертолёты "Блэк Хок" и "Апач". В воздухе Киевского региона патрулировали двенадцать эскадрилий боевых самолётов НАТО, стянутых со всей Украины. Уничтожение танков "Абрамс" на Крещатике и Софеивской площади повергло в шок командование Североатлантического альянса. Были предприняты меры для минимизации последствий возможного ядерного удара. Четыре установки "Пэтриот" стояли на Ильинской, Сагайдачного, Межигорской улицах и на Андреевском спуске. Два тяжелых самолёта разведчика системы АВАКС кружили вокруг Киева. Шестнадцать самолётов НАТО, уничтоженных в течении нескольких минут в небе Украины, и к тому же без всяких видимых следов нападения, - этот факт заставил командование Североатлантического блока ввести на территории всего государства режим боевых действий. В воздухе это было сделано. Но на суше не получалось. Украина не была интернированным государством. Она была ассоциированным членом НАТО и
политически разделённой на части страной с такой же разделённой столицей. В сущности, Киев был некой копией бывшего Берлина, поделённого на части, имел такое же разнородное, в плане политической ориентации население. И на фоне всего этого захватывают Киево-Могилянскую академию! Возникла проблема. Срочные секретные переговоры шли на всех уровнях, начиная с бандитов. А крайним во всём этом в любую минуту мог оказаться полковник Великобритании, командующий осадой.
        Он тяжело вздохнул, вспомнил Ольстер, и взял телефон в руки. В этот момент тот и зазвонил.
        - Да, - ответил полковник.
        - Условие номер один - отвести все войска и позиции НАТО за пределы Киева. Условие номер два - отпустить из тюрьмы Гаунтанамо всех заключенных, старше шестидесяти лет. Условие номер три - дать публичные гарантии инициации проведения всеукраинского референдума с одним вопросом: хочешь ли ты быть в составе НАТО? Связь через час. - Трубку положили. Полковник сглотнул и вытер пот. Посмотрел на возвышающуюся вдали громадину здания академии. И быстрым шагом пошел к штабному бронетранспортёру.
        - А Гаунтанамо ты влепил к чему? - спросил Француз у Седого.
        - Чтобы боялись. Это раз. Но есть и два - уважаю старших.
        - Да, Вова, ты прав.
        - Наверное, пора отходить, - сказал Моня. - Метро уже не работает, с сегодняшнего дня. Остановили из-за событий на Контрактовой. Пешком пройдем до Днепра, у Славика есть катер. Поплывём на остров Змеиный, там нескончаемый запас пива. Про метро по фээмке сообщили. Россия и Белоруссия, вроде, с нами солидарны. Привели ядерное оружие в состояние нанесения удара. Сенат США собирается на экстренное заседание. Во Франции объявлена всефранцузская забастовка, в поддержку угнетённых украинцев, забаррикадировавшихся в Киево-Могилянской академии. Это всё по новостям только что сказали.
        - Интересные новости, - сказал Француз. - А как там Алжир?
        - Ох, Слава, достал ты своим Алжиром. Тебе что, Парижа мало? Париж - с нами.
        - Ну, и то хорошо.
        - И правда, давай сваливать, - сказал Димедрол. - Мы сильно намутили, надо уходить. Да и патронов маловато. Гранат почти не осталось.
        - Сваливать, так сваливать, - сказал Седой. - Пусть они нас здесь посторожат. С недельку.
        Все двинулись в актовый зал. Прежде чем зайти в кладовую, где был вход в катакомбы, Моня ещё раз, осторожно, выглянул в окно. Кольцо бронемашин продолжало стоять на месте в знойной дымке раннего лета. Площадь пустынна, как поверхность Луны. В небе детонировали вертолёты. Было впечатление, что людей вообще нет. Одни только машины обступили оплот славянской культуры, основанный несколько столетий назад, и пытаются что-то понять. Уставились своими стволами как баран на новые ворота. Моня вздохнул и нырнул в узкий лаз. Проход за ним закрылся.
        ***
        - Количество очень редко переходит в качество, так что можешь особо не стараться, - сказал второй первому, который быстро записывал в тетрадке один за одним бредовые стишки.
        - Не надо меня учить, брат. Лучше я буду писать стихи, чем сутками пялиться на фотографии "Мерседесов", "Шевроле" и "Ягуаров".
        - Тачки - это вещь!
        - Я уже понял.
        Второй замолчал и продолжил отжиматься от пола. Двести двадцать один, двести двадцать два, двести двадцать три...
        Первый нарушил тишину:
        - Ты знаешь, кто такая та снайперша, которую мы грохнули позавчера?
        - Нет. - Двести двадцать семь...
        - Дочка хозяина всех шоколадных фабрик Украины. Адреналин ловила. Поймала.
        - Да? - Двести тридцать три...
        - И ещё. Слышал, что в Киеве мятеж?
        - Нет. Что это такое - мятеж?
        - Это война, но с другим названием.
        - Там давно война. - Двести сорок два...
        - Да нет, реальная война. Танки стоят на Контактовой площади. На Софеивской подожгли штук пятьдесят "Абрамсов".
        - Столько "Абрамсов" в одном месте не собирается. Врут.
        - Ну, может меньше. - Помолчал. Сказал:
        - Ты знаешь, я наверное свалю домой. Пойду и напишу рапорт. Если война у меня дома, какого черта я буду воевать в Сараево? А? Ты мне ответь - какого черта? И, передают по радио, что-то там сильно русский вопрос затронут. А у меня мать русская, в конце концов.
        Двести шестьдесят... Упал, полежал, встал, сел. Сказал, вытерев пот со лба:
        - Ты киевлянин, тебе виднее. Нас всё равно будут отводить. Ты же видишь, что здесь происходит? Тут воевать можно бесконечно. Сараево - город вечной войны. Ты сказал генерал. И я с ним согласен. А что наши сделали с американцами в Дубровнике! Ты же в курсе. Нет, здесь бой не прекратится никогда. - Встал, встряхнулся, помахал руками, расслабляя мышцы. Повернулся к первому.
        - Ну что, пробежимся? Пока туман не рассеялся.
        Первый отбросил тетрадку и сказал:
        - Давай. Движение - жизнь.
        И оба побежали по дорожке среди кустов можжевельника, окутанной утренним туманом. Вскоре их фигуры исчезли из виду. Начиналось жаркое лето две тысячи известного года.
 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к