БЕСсильный чемпион. Том 5 Григорий Володин
        Гроза ада #5
        Первый бесплатный, Второй, Третий томы: спас вымирающее человечество. Перебил полчища демонов, одолел их Генералов, сбросил в лаву главгада, а затем оказался в другом мире, ослабленный, без доступа к местной силе. Все вокруг по привычке называют тебя Бесенком и с насмешкой кличут чемпионом. Так почему бы им не стать? Чемпионом по прозвищу Бес.
        Григорий Володин
        БЕСсильный чемпион. Том 5
        Глава 1. Капкан
        Дребезжат стеклянные осколки под лапами надвигающихся тварей.
        Алла слышит, как испуганные змейки скребутся под шлемом. Выпрямившись, княжа смыкает железный клюв.
        Её Бес далеко. «Сестры» тоже. Рядом лишь чудовища, лишь смерть.
        В лицо щерится огромный серый оборотень, в два раза больше прочих. Высший. За его лохматой спиной еще такой же здоровый, только рыжий. Другие волколаки сужают кольцо, ступая вслед за вожаками.
        Княжна вздымает дрожащие руки к шлему. Расправляет стальные крылья. Неужели уже последний бой? А ведь она даже школу не закончила. Едва-едва успела познать любовь.
        Неожиданно, прямо из ее кулаков, в морду демону брызгает каскад синих молний. С воем тварь отскакивает. Трещит сожженное мясо, опадает на землю горящая шерсть. Остальные твари отводят уши назад и рычат, высовывая языки. Кидаются единым скопом.
        До Аллы словно доносится скрип костей мироздания. Из ее стальных рукавиц прорезаются полуметровые иссиня-белые когти. Нет - Когти. Кожу по доспехом обжигает - точно на тело пролили горячий воск. Особенно горят бедра.
        - Потерпите, - слышит она в радионаушнике голос Беса. На душе тут же становится спокойно. - Вместе мы сдюжим их.
        Рука княжны сама делает взмах на ринувшихся тварей. Морганье синих вспышек - демоны падают, оплетенные разрядами. Горящий рыжий Высший удерживается стоя. Охваченная пожаром огромная лапа выстреливает навстречу. Тело Аллы делает невообразимый уклон, изгибаясь, как у талантливой акробатки. Такую ловкость княжна видела только у Беса. Фрактал некой Мурки.
        Лапа Гончей проносится мимо, как огненная комета. Руки княжны тут же приходят в движение. Взмах, взмах. На полыхающих животе и глотке Высшего раскрываются кровавые раны. Будто красные зарницы вспыхнули. Льется кипящая кровь. Демон издыхает у хлопающей глазами княжны.
        Как?!
        Это не она! Это Бес! Он управляет ее телом! И не только ее!
        Через горы дымящихся тел Алла видит, что Вика тоже обрела Громовые когти. С ее силой Носорога каждый взмах разрубает демонов на куски, словно бумагу. Гончие несутся не к ней, а от нее. Вика громыхает следом. Тяжелая броня отливает голубыми отблесками брызгающих молний.
        А вверху Света, поднятая паучьими лапами в воздух, гремит разрядами. Изящная, стройная, в обтягивающем, как слитный купальник, полисплаве, с множеством черных глаз, она подобна индийской богине смерти, нарисованной на фресках с восточным изяществом.
        Лишь Когти Кали испускают не синий, а багровый свет. Ей, единственной из поляниц, не понадобилась помощь Беса. С ощеренной железной пастью Волчица кромсает псов-демонов с кровожадным наслаждением. Страшный полурык-полускрежет издает заколдованный металл, обнимающий тело девушки. Алле становится жаль подругу - ведь только Кали сейчас не испытывает единения с Артемом. А это круче даже секса!
        - Аднака, ничаси! - удивляется майор Крокодил. - Как мнага жаряных пёса! Я такуму Каля не учыл.
        - Ты только плохому учишь, животина, - больше по привычке ругая мутанта, Ясна хлопает глазами.
        «Зори» вынуждены держаться в стороне - иначе россыпь молний и их положит. Слишком мала арена боя. Здание было небольшое, и обломки его стен ограничивают пространство для маневров.
        - Команды «Смерч», «Игла», «Ратник» наружу, - приказывает Аяно, выпуская взмахом клинка взрывную волну. - Ударьте собакам в тыл. «Вулкан» здесь.
        - «Вулкан» нужно переименовать в «Гром», - бросает на бегу Скоморох. Он ныряет в стену и, видимо, оказывается на улице. Остальные «зори» уходят через проломы.
        Здесь основную работу делают девушки Беса и он сам. Артем шагает между сгорающими тварями как настоящий Громовержец. За его спиной вьются щупальца из полисплава. Такой опасный и красивый.
        - Теперь сами пробуйте, - слышит Алла приказ любимого. От звука его голоса змейки возбужденно вьются. - Я подстрахую.
        В груди княжны разгорается пламя радости и трепета. Бес доверяет ей свое оружие! Верит, что она совладает с ним.
        Алла делает пробный замах, и молния срывается с Когтя. Синяя вспышка слизывает оскаленную морду Гончей, остается лишь дымящийся голый череп.
        Чувство силы опьяняет княжну. Взмахами крыльев она поднимается ввысь и ударяет оттуда молниями. Ей, кажется, что она может всё! Бес, смотри на меня! Смотри же!
        Вика вдруг «мигает» за груду кирпичей. Оказавшись по другую сторону завала, Леди Носорог обрушивается рогом на спину Высшей Гончей, переламывая ей хребет. Раскинутые в стороны руки испускают разряды в волколаков рядышком.
        Вдалеке бахают выстрелы. Тут же взрываются осколками разбросанные по земле кирпичи.
        - Снайперы объявились, - говорит Бес и смотрит на Аяно. - Командир?
        Японка кивает.
        - «Игла», прием. Займитесь снайперами.
        - «Игла» приняли, прием, - голос Скомороха.
        Но пули, словно, огибают поляниц. То тут, то там вырастают пыльные фонтанчики, и ни один выстрел не достигает Аллы. Первая понимает в чем дело Вика. Она уязвленно поглядывает на Беса:
        - Бе-е-ес! Ты же сказал «сами»! А кто нам Отвод включил? Что за дела?
        - А я еще в самом начале его подрубил, - находит отмазку хитрый жених поляниц. - Закрой латами Кали, пожалуйста. У нее нет моих фракталов.
        - Есть.

* * *
        Разрубив очередную Гончую, я оглядываюсь. Пока мильфиновые щупальца за моей спиной колошматят схваченную псину, любуюсь тем, как мои девчонки крошат демонов. Ух, красотки! Завалил бы сейчас всех четверых, да, похоже, сегодня весь день мы будем валить только демонов. Засада оказалась здоровская. Если бы не новая «мудрлика», мои поляницы точно бы пострадали. Я и так перепугался за них знатно. Сука! Ах, до мандража. Только сейчас отпустило.
        Назову фрактальный самодел Терминалом. Код эмулирует мою искусственную астральную конструкцию внутри архитектуры чужого астрального тела. Как транспорт используется разлитая в пространстве жива. Таким образом я даю другим удаленный доступ к своему Астральному эмулятору - искусственной замене астрального тела - со всеми плюшками. Теперь поляницы могут юзать мои активные фракталы. Единственный минус - большая нагрузка на Эмулятор.
        Золотые татуировки под броней жутко чешутся. Признак, что надо поберечь процессор. Главное, не сломать Эмулятор. Иначе останусь голым, без Когтей. И девчонки мои тоже.
        Еще нюанс - общая энергия фрактала не меняется. Каждая девушка получает лишь четверть силы. Да и сам я поубавил в мощи. Можно сказать, моя прежняя сила растеклась на четверых. Поэтому и Кали не подключил - у нее есть Когти Махжи. А мы с остальными поляницами сейчас и так ей уступаем в сокрушительности.
        Но нет худа без добра. Для себя любимого я тоже накрафтил цацку - дополнение к Терминалу. Каждый Высший, убитый девчонками с помощью моих способок, передает фрактал прямиком ко мне. А нечего добру пропадать. Поляницы бы все равно не смогли забрать фракталы, так как их астральные тела сейчас спят. А я найду применение. Тот же Эмулятор будет не так затратно собирать. А значит, уменьшится цена призыва Когтей.
        Фракталы убитых поляницами Высших попадают в спецкарман, «аппендикс» моего спящего астрального тела. Этот карман типа лаборатории. Там будем с Гифером препарировать фракталы и кричать «Оно живое!». Когда я черно-золотой, то в спецкарман отправляются еще и фракталы убитых мной демонов.
        Так, ликбез в сторону. Мочим демонов. Быстрее вырвемся из капкана - быстрее решим куда дальше. Быстрым прыжком налетаю на пса-демона. Чирк. Разрубленная морда расползается на осколки.
        Скоро винтовки замолкают - Скоморох достал гадов. Наплыв Гончих тоже захлебывается. Остатки тварей добивают «зори» снаружи. Али, весь в крови, возвращается к командиру, за ним и остальные спецназовцы подтягиваются. Аяно подозрительно смотрит на красные клыки майора Крокодила.
        - Выплюнул-выплюнул, - говорит Ясна. - Я проверила.
        - Аднака, пёса та чо неззя? - возмущается Али. - Бичка же жаряли на плаже.
        - Чтоб не привыкал в бою жрать кого ни попадя, - объясняет свою позицию рыжая девушка. - Сначала "пёса", а потом и басмачей начнешь. А там, глядишь, и Кот однажды без ноги проснется.
        - А чего сразу я? - возмущается спецназовец.
        - Ты слепой, не заметишь, - я вставляю свою лепту в армейский каламбур.
        Ржут все, кроме Кота. Мои поляницы тоже хихикают, забавницы. Быстро же они вписались в команду.
        Понятно, что шутками коммандос снимает стресс. Новость-то совсем говенная - в армии крысы. Очень жирные и голодные крысы - вот и нас чуть не сожрали. Хотя для кого новость, а для кого всего лишь подтверждение.
        Японка морщит лоб, поглядывая в мою сторону. Думает, не вижу. А у меня, как и у Кота, глаза даже на жопе. Может, бахнуть ее Якой? Чисто на всякий случай. А то еще устроит полевой самосуд, и катану мне в эти самые, шоколадные, глаза воткнет.
        Мы покидаем руины и встаем на стоянку в одной почерневшей от артобстрела хибаре. Переводим дух после битвы. Никто не заводит и речи, чтобы вернуться на прежний маршрут. Камикадз в «зорях» нет.
        Аяно отходит в сторону, связаться по спецсвязи с командованием. Я же увожу Белоснежку на улицу, за стену брошенного храма.
        - Сними броню, - говорю полянице с моими Когтями.
        Она выключает Биохазард. С регенерацией Гиба ей не страшна шальная пуля, и посмотреть стоит. Полисплав освобождает княжну. Ага, вылитая демонесса. Лицо черное, в золотой вязи шрамов. Акульи клыки высовываются из-под пухлых губ. Длинные белые волосы превратились в клубящийся серый дым. Я засматриваюсь на хищную красоту девушки. Интересно, а у Аллы остались ее змейки?
        - Нравится? - улыбается во все тридцать два клыка Белоснежка. Длинные ресницы прикрывают черные глаза и хлопают по-девичьи элегантно.
        Я беру двумя пальцами кокетку за подбородок и поворачиваю из стороны в сторону демонское личико. Мое молчание обижает Белоснежку.
        - Вот ты меня не хвалишь, а я же у тебя прямо настоящий ангел. Даже летать могу!
        - Летать - да, - отпускаю княжну-демоницу. - А еще ресницами хлопаешь отменно. Давай обратно в броню. «Зорям» ни за что не показывайся в своем «ангельском» обличье. «Сестрам» тоже скажи наедине. Вдруг сам забуду.
        А даже если не забуду, повторить не будет лишним. Сейчас, когда высунулись клыки крысы, опасно показывать свою внезапную непохожесть на людей.
        Возвращаемся к отряду. Аяно уже поговорила со штабом и ждет меня, чтобы довести информацию.
        - Куда ходил? - подозрительно спрашивает японка.
        - Пописать.
        - А Паучиха зачем с тобой пошла? - кивает Аяно на Белоснежку.
        - Подержать, - с серьезным лицом отвечаю.
        Японка закатывает глаза и переводит тему.
        - Все наступление попало в окружение противника. Кто-то сдал план моджахедам. Прорыв в город дался легко, а затем котел начал вариться. Бригады увязли на улицах. Дан приказ двигаться дальше - отступление армии обойдется слишком большими потерями.
        - Насколько большими? - спрашиваю.
        - Настолько, что можем проиграть войну, - невозмутимо отвечает Аяно. - Есть сведения, что на границе с Пакистаном собираются «добровольческие» войска. Основная масса наемников состоит из афганцев, египтян, пакистанцев. Но это лишь фарш. Британские инструкторы, итальянские и австрийские крестоносцы, иномиряне - там полно всех. От них до нас день езды. Если не завоюем город, Северную армию зажмут в клещи и раздавят. Нам нужны укрепления афганцев, нужны их доты и полосы обороны, чтобы отбиться.
        Час от часу не легче. Похоже, гребаные британцы подстраховались как могли. Если не Кандагар, то наемники должны добить русских. Как бы не так.
        - Что с маршрутом? - спрашивает Кот.
        - В задницу маршрут, - резко выхожу вперед. - Полная импровизация. Сейчас двигаемся по главному шоссе.
        - Почему? - напрягается Аяно.
        - Там основное наступление наших, - вспоминаю я план. - Если повсюду капканы, лучше попытаться влететь в прорыв в центральные районы.
        - А если прорыва не будет? - спрашивает Ясна. - Тогда, выходит, и мы не попадем в дворец?
        - Если прорыва не будет, - смотрю на рыжую, - то и нашей армии больше не будет.
        Ясна округляет глаза и стыдливо краснеет.
        - Только дошло что ли? - удивляюсь я. - Рыжая, ты чего? Кто здесь командир группы?
        - Прости, Перун, - она одергивает выбившийся из-под бронешлема локон. - Забегалась. Больше не повторится.
        - Не перед тем оправдываешься, Ясна. - японка поджимает губы, но спускает на тормозах тему. - Хорошо, Перун, идем на шоссе. Все глядим по сторонам в оба.
        Сказала, а сама смотрит только на меня. Ну всё, если и на шоссе угодим в пасти Гончих, катана вопьется-таки мне в булки. Оклеймит предателем. И пофиг, что из прошлого капкана нас и вытащили, как раз, я с поляницами.
        Выходим на главную улицу. Пехота и десантно-штурмовые формирования уже здесь прошли. Чернят между глинобитными домами амбразуры разбитых дотов, на асфальте зияют воронки детонированных мин.
        Спокойным темпом мы недолго наслаждаемся. Уже через десять минут начинается плотный заслон. Наши танки и БМД встали, сдерживаемые 100-миллиметровой пушкой и двумя огненными Рыкарями в дотах. Еще и дивизия тавров навстречу бежит. Вот пятерка быкоголовых врезается в бок танку, даже сдвигает его, надсадно мыча. Удары копыт мнут броню, ломают пушку, рвут гусеницы. Боевая машина превращается в консервную банку. Бахает другой танк, и тавров отшвыривает в сторону. Из БМД высовываются Кметы. Огненные и ледяные копья летят в головы тварям. Кто-то сигает к демонам - хватать за щитки на мордах
        - Аданака, мнага шашлычка, - Али капает слюной, оглядывая панцирных демонов.
        - Группа «Игла» - на вас пушка, - Аяно отдает команды. - Остальные - Рыкари.
        - Есть, - Скоморох со своими утекают к бахающим выстрелами укреплениям.
        - А тавры? - спрашивает Ясна.
        - А тавры - пускай сами, - Аяно со свистом рассекает воздух, пробуя катану. - Мы не десантники. У нас миссия. Только поможем помочь устроить прорыв. Тем более, все давно уже знают, как «быков» бить. Я передала в штаб информацию Перуна.
        Рассредоточившись по переулкам, двигаемся в сторону двух дотов с Рыкарями.
        Вообще, верно японочка говорит. В каждый мелкий бой влезать - провалим главное сражение. Полностью поддерживаю Аяно в этом. Ведь сам я так же Градгроба победил - друзья отправились сжигать армады тираназов, чтобы мне очистить путь к главной мрази всех миров. Не горжусь этим решением, но я не знал, как иначе победить.
        Десантники уже пытались взять доты, но Рыкари взаимным огнем очищают укрепления друг друга от атакующих. Только к одному поберешься, другой тут же помогает ливнем пламени. Для бетонного колпака огонь не страшен, в отличае от «голых» солдат, пускай и в доспехах.
        Но у нас есть солнышко-Ясна. И у «зорь» давно выработан правильный подход захвата подобных укреплений. Замечательные сферы рыжей спецназовки бесперебойно осыпают амбразуры и смотровые щели доты. Рыкари вынуждены задвинуть заслонку и прекратить стрельбу, чтобы не подорваться. Какие-нибудь техники огня или песка их бы не испугали, но взрывчатые шарики - другое дело. Вот так одна девушка способна подавить целых два гарнизона с высокоранговыми жива-юзерами.
        - Не зря, Кожеголовый, ты Ясну боишься, - говорю, пока сзади подкрадываюсь к двери в бетонном пупке. Крокодил, Аяно, Салад и Кали следуют за мной. Остальные поляницы с Бестией и Котом двинулась к второму доту.
        - Аднака, дя, Ясна строшна, - ежится мутант.
        - Ей только не говори. Подорвет не глядя.
        Дверь оказывается бронированной. Но нам с Кали хватает полминуты, чтобы вырезать в ней стальной лист по всему контуру. Скрежетнул под Когтями металл, брызнули искры, как при сварке. Готово.
        Мой пинок вышибает заготовку внутрь. Для такой же работы ко второму доту отправились Вика, Алла и Белоснежка. Зачистку противника там проведет Бестия и Ко. Но нам с Леди Волчицей, конечно, мало быть сварщиками. Вон как у девушки багровые глазки загорелись. Врага почуяла!
        - Вперед!
        Кали вслед за мной залетает в дот.
        Кто в тесном помещении Рыкарь, кто помладше, не разглядываю. Какая разница? Мочим всех мужиков в тюрбанах, да и всё. Когти разрубают доспехи вместе с бронежилетами, бородами и плотью. Крики боли и призывы к Аллаху наполняют дот. Прыгнувшим за нами Аяно с Крокодилом не достается врагов. Их и было-то пятеро всего.
        Японка быстро оглядывает фарш на полу.
        - «Смерч», «Игла», прием. Левый дот зачищен. Доложить обстановку, прием.
        - Пушка устранена, прием, - докладывает Скоморох.
        - Дот справа зачищен, прием, - Бестия.
        Аяно больше не задерживается в мясной лавке.
        - Всем двигаться дальше к цели без остановок, конец связи.
        Дворец хана нас, и правда, заждался.

_______
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Число ПИ, слишком длинное, подумал Перун. На следующий день математики удивились, узнав, что оно равно 3 без остатка. Автор: ДимасЪ
        Ходят слухи, что демоник Перун смог выдержать вертушку Чака Норриса… Чак данные слухи отрицает, и говорит, что никогда бы не ударил отца. Автор: Чертик из рая
        Глава 2. У дворца
        Звонок посреди ночи. Телефон на тумбочке, не дотянуться.
        Аксюк сдвигает с себя голую ногу Лисички. Рыжая девушка недовольно бурчит, не просыпаясь, прислоняется к барону крепче. Длинные реснички дрожат, вокруг бедер обернуто одеяло. Как всегда, ее милое остренькое личико приковывает взгляд, от изгибов хрупкой фигуры захватывает дыхание, а из крепко сжавшихся на тебе ручонок хрен выберешься.
        С трудом, но Жене удается выскользнуть ужом из объятий своей девушки. Не рассчитав пространство, он бахается с кровати. Грохот будит Лисичку. Она отрывает от подушки голову и смотрит удивленно на охающего барона. Лисичка жила без соседки, и он частенько пробирался к ней тайком на ночь.
        Аксюк, стоически выдерживая боль от ушиба, хватает треклятый телефон:
        - Да?
        - Прощай, братец, - надсадно хрипит Ян, старший брат. - Я облажался. Теперь ты - будущий глава рода.
        - ЧЕГО?!
        Но связь обрывается, раздаются лишь гудки. Женя срочно звонит отцу:
        - Сейчас не время, сын, - быстро отвечает Агоп. - У нас операция на срыве…
        - Мне звонил Ян, - прерывает барона Женя. - Брат на этой самой операции? Похоже… всё плохо…
        - Я работаю над этим, сын, - Агоп явно собирается бросить трубку. - Группа спасения уже выехала.
        - Куда? К кому ты отправил брата? Я имею право знать наших врагов! Тем более, если… Ян уже мертв, и я стал твоим наследником.
        Слова дались Жене тяжело. Но никакой другой аргумент не подействовал бы на барона Аксюка. Только упор на нужды рода.
        - «Идиома». Утром приезжай в поместье, - и отец выключает трубку.
        Женя сидит ни жив ни мертв. Американцы? Сербина Гиллер? Какого дьявола они сдались отцу? До сегодня Аксюки не имели точки пересечения с корпорацией. Либо же, это поручение Настьевых? Аксюки сильно зависели от них.
        Припадая на ушибленную ногу, юноша начинает одеваться. Лисичка смотрит на своего парня.
        - Не ходи, - говорит она тихо.
        Аксюк замирает, но лишь на секунду. Барон натягивает штаны.
        - Раньше бы я послушался и лег к тебе под крылышко. Но чертов Бес научил меня, что нужно защищать любимых. Даже если в благодарность тебя пнут по яйцам.
        - Странное послесловие, - вздыхает Лисичка.
        - Бес вообще странный и еще тот кровавый маньяк. Но, почему-то, он всегда прав, скотина.
        - Подожди, - нагая Лисичка соскальзывает с кровати и, схватив с тумбочки рыжий шарфик, подбегает к Жене. - Возьми! На удачу!
        Она обматывает оранжевый шарфик вокруг шеи своего парня. Женя целует Лисичку в щеку и уходит.
        В небоскребе «Идиома» гремят взрывы. Группа спасения, посланная отцом, уже зачищает шквальным огнем коридоры. Американцы оказывают сопротивление. Силы у обеих сторон огромные. Горят целые комнаты, мерзнут огненные стены, превращаясь в ледяные глыбы, льются молнии.
        Женя пробрался в здание вслед за ворвавшейся группой. В поисках брата он рыскает по темным офисам. Среди выключенных компов Яна нет, и барон спускается по лестнице в подвальные помещения. Взрывы доносятся далеко, этажа на два выше.
        Коридор. Дверь. Поворот. Коридор. Опять поворот. Дверь. Подсобное помещение. Назад. Дверь. Перекресток, направо. Еще одна дверь. Поворот. Булыжник в лицо.
        Женя падает с разбитым лбом. Удар навылет пробивает его доспех. Каменный Кмет собирается наступить ему на голову, как огненная вспышка со стороны отбрасывает американца в гипсокартонную стену. Перегородка разносится вдребезги. Ба-ба-ах. Полкоридора взлетает на воздух. Из-за звона в ушах Женя не сразу понимает, что произошло. За перегородкой оказался газовый баллон или труба? Или что-то горючее?
        Люди отца проносятся мимо лежащего барона. Бегут прямо в огонь. Отбросив горящие обломки с себя, Женя врубает доспех и, натянув на лицо шарфик Лисички, ковыляет следом. Обожженный, избитый, правый глаз ничего не видит, левое ухо звенит. Разве что по яйцам еще не пнули. Но всё впереди, да, Бес?
        Очередное объятое огнем помещение. Железная дверь вынесена и валяется мятым куском металла. Женя заходит внутрь. Похоже, экспериментальная лаборатория. Компьютеры, гудящие железные короба, ростом с человека. Странная стальная арка, заполненная желто-красным дрожащим светом. От стоек по полувьются кабеля, вокруг арки раздается жужжание.
        - Таки нашли портал, - в лабораторию врываются люди отца. - Всё же иномирян впустили в Москву американцы. Чувствую, получит наш барон награду от цесаревича, не зря сунулись…Эй, сука повернись!
        - Да я ваш…
        Ботинок Жени цепляется за ворох кабелей. Он пытается повернуться, но, споткнувшись, падает и всплескивает руками. Бойцы мгновенно реагируют на резкие движения. Два автомата дружно разряжаются огнем, а вместе с ним и подствольник выплевывает подарок. Удар гранаты отбрасывает Женю назад, прямо в свет. Уставшее сознание погружается в спячку.
        Он чувствует, как его тащат волоком по полу. Слышит скрип запираемого засова. Капает вода, рычат дикие звери…
        Очнувшись, барон хватается за грудь. Внутри всё режет, дышать больно, доспех держится на честном слове. Кретины! Подстрелить своего господина! Да я с вас шкуру спущу! Ну, или отца попрошу! Блин, почему вокруг стало так жарко?
        Женя поднимает взгляд, и сердце сразу уходит в пятки.
        - Не-ет! - вырывается из барона. Его глаза чуть не трескаются, как стекло.
        Длинные крылья, красная чешуя, острые, как сабли, когти, пасть, окруженная клешнями. Чудовище нависает над Женей, замерев, словно бронзовая статуя, глядя куда-то в сторону, а вокруг носятся огромные волки - они кидаются на отбивающихся людей. Кипит настоящая битва.
        - Гарнизон пернатых у меня давно поперек горла, - воркует крылатый монстр. - А твой приход, малыш, стал поводом снести его с лица Бесфора, древнейшего из Нижних миров.
        Удивительно, но Женя понимает эти гулюканья. Будто в голове кто-то переводит.
        Монстр горбится и протягивает Жене десятипалую лапу.
        - Добро пожаловать, в земли Владыки выводка, малыш. Градгроб тебя ждет.
        «Бес - скотина! - дрожит в страхе Аксюк. - Мне здесь не только яйца, а целиком сожрут!»

* * *
        - Транспорт не подлежит починке, миледи.
        - Да, доктор Олсон, сама вижу.
        Сербина оглядывает разнесенный Призывной зал. Оборудование, стоимостью в миллионы долларов, сгорело. Портал взорван гранатой, а ведь уникальные проводники бесценны и редки! Хорошо хоть, что Редрик смог пересилить две группы налетчиков. Никто не ушел в живых.
        Доктор Олсон и Редрик почтительно стоят в сторонке. Ангелесса ходит по залу, отстукивая каблуками. Глаза мужчин не отрываются от черной юбки, обтягивающей пышную корму гендиректора.
        «Хм, нашли время глазеть» - кривит пухлые губы Сербина, сама не замечая, как виляет попой при ходьбе.
        По той же женской привычке она поправляет прическу каре. Волосы отрасли достаточно, чтобы больше не прятаться под платком. Заточение красоты закончилось. Сербина грустно вздыхает. Только перед кем красоваться? Неподвластный ей мужчина очень далеко.
        Американка в который раз сожалеет, что рядом нет Перуна. Ведь на «Идиому» напали не обычные люди. Дворян, наверняка, подослал сам цесаревич Владимир. Третье отделение роет всю страну в поисках порталов иномирян. «Идиома» под подозрением. Компания уже светилась в использовании демонов. И Владимиру не объяснишь, что монстры применялись на благо людей. Цесаревичу же приходится хитрить. Официальных обвинений выдвинуть пока не может, вот и подослал пешек.
        - Утилизируйте здесь всё, - велит Сербина.
        - Да, миледи, - кивает Редрик.
        - Я бы мог использовать композитные материалы для нового транспорта, - подает голос Олсен.
        - Никаких больше порталов, - обрезает американка. - Любая аппаратура здесь может привести нас на виселицу. Поэтому прекращаем работу проекта в России.
        И, качая задницей, леди покидает зал. Мужчины томно смотрят ей вслед.

* * *
        - Аднака, красава домаки, - Али оглядывает хоромы местных аристо.
        - Диваны, наверно, в них очень удобные, - Алла поглядывает косо на меня. Опять намекает на раскладушку. Ну, блин, не потащу же я ей тахту из центра осадного города. Самим бы выбраться.
        Мы достигли центральных районов. Позади полыхают пожары, вьются серые клубы дыма, вестники штурма. На северо-западе, на холме, раскинулся дворец хана. Время от времени на розовых мраморных стенах мелькают фигуры.
        Танки и десант застревают в боях на храмовой площади, мы же по переулкам и садикам обогнули толпы демонов. Бывало, что напарывались на голосящих тварей, иногда успевали отойти и пропустить поток. Иногда не успевали и принимали бой.
        Салад очень уж хотел вступить в каждую схватку. Прямо натура тянула кулаками помахать. Тогда мужик хватал себя за сплошной зеркальный шлем, рычал и тужился. Сначала я не догонял причину его мучений.
        - Если тебе надо сходить по большому - не стесняйся, - посоветовал шлемоголовому, когда мы всем отрядом засели за дувалом. - Лучше тут, чем если в разгар боя удивишь выкладкой кирпичей.
        Салад продолжал мычать и нечленораздельно бормотать. Шлем скрывал выражение лица. В зеркальной поверхности отражались мы все. Остальные «зори» сидели себе, не обращая внимания. Явно не в первый раз плющит здоровяка. Разъяснил Вендиго:
        - У Салада в шлеме заточен дух Сида Кампеадора.
        - Чей дух? - захлопала двенадцатью глазками Белоснежка.
        - Был давно такой прославленный кастильский рыцарь. Перед последней битвой с маврами его смертельно ранили. Тогда, с помощью ведуньи-жены, он передал всю свою силу этому шлему. Образовал в нем искусственный «колодец». Жена надела шлем вместе с доспехами рыцаря и села на его коня, чтобы армия сохранила боевой дух.
        Девчонки ахнули.
        - Какая трагичная история! - завосторгалась Алла.
        - Как грустно… - посочувствовала Вика героям прошлого.
        - Жена та еще дура, - вынесла неожиданный вердикт Белоснежка. - Либо хотела сама возглавить армию, вместо муженька. Попади мой Перун в такую засаду, я бы искала ему Целителя, а не маялась бы колдовской дурью.
        - Это просто красивая история, седая, - запротестовала Кали. - Не нужно искать сложных мотивов в простоте.
        - Простолюдинка, я давно не ищу в тебе ничего сложного, - хмыкнула Белоснежка.
        Волчица молча вонзилась взглядом в паучьи глаза Паучихи.
        - Ох, кто-то по попе давно не получал, - зевнул я, и девочки поторопились отвернуться друг от друга.
        Вендиго прокашлялся, привлекая внимание поляниц:
        - С тех пор тот, кто наденет шлем, получает силу Сида Кампеадора. Но упрямый дух рыцаря постоянно толкает носителя артефакта на благородные поступки. В его понимании. Например, помочь даме в беде или не избегать сражения с врагами.
        - Бедный Салад, - посочувствовала сердобольная Алла, посмотрев на мычащего «зорю».
        Я уж не стал разочаровывать своих малышек, но в зеркальном шлеме нет никакого духа. Только искусственная чакра, перекаченная сила и зашитый алгоритм поведения, необходимый для доступа к ней. «Глаза Жамбы» не врут. Отказываясь следовать этому алгоритму, Салад получает откат по нервам. Вот и всё. Женушка рыцаря просто опустошила умирающего мужа до дна. И, видимо, в память о нем заложила его благородные принципы в артефакт.
        Жива из шлема насыщает Салада, но не дает ему новых меридиан. Сам по себе он лишь Воин, поэтому только становится сильнее в несколько раз. Танк как Али и Вендиго.
        А вообще нечего мужику мучаться головной болью. Я протянул ладонь к Саладу, коснулся гладкой поверхности и послал в шлем слабый «толчок». Достаточный чтобы не задеть узлы «колодца» в артефакте, но щекотнуть начинку.
        - Ой, - спецназовец удивленно закачал железной головой. - Резко отпустило. Ни разу такого не было.
        Вот тут «зори» сразу обернулись.
        - Что ты сделал, Перун? - спросила, насупившись, Аяно. Ох, как японке не нравятся мои сюрпризы.
        - Всего лишь изгнал злого духа, - под мильфиновым шлемом я внаглую ухмылялся. - Поговорил с ним на призрачных кулаках. Рыцарь проиграл. Мой фантомный хук справа оказался ему не по зубам.
        - Ты победил Сида Кампеадора?! - опешил Салад. - Древнего правителя Валенсии? Грозу арабов?
        Мой голос едва не срывался на смех, я держался из последних сил:
        - Он отдал свою силу в твое полное распоряжение, Салад. Пользуйся с честью.
        - Спасибо-спасибо! - чуть ли не упал к моим ногам здоровяк. - Перун, век не забуду!
        Аяно не выдержала рукоплесканий в мою честь. Японка резко встала, взмахнув катаной:
        - Выдвигаемся, твари прошли.
        Сейчас мы поднимаемся по холму в ханский дворец. Бахают позади мины, слышится ор раненых людей.
        - Там же точка «Буки»! - оглядывается Ясна. - Точка нашего маршрута!
        - Другие отряды попали в ловушку, заготовленную для нас, - кивает Аяно. Лицо японки невозмутимое и мрачное.
        - Кто же эта мразь?! - шипит Бестия. - Только дайте мне его поцеловать!
        - Далеко не для всех твои поцелуи смертельны, - Аяно смотрит на меня. - Крыса может оказаться из таких.
        Нам в спину бьют крики, взрывы, радостное рычание тварей. Но мы идем вперед - к нашей цели. Как это знакомо! В моих ушах гремят стоны павших у подножия Эразина товарищей.
        У обитых железом и золотом ворот дворца образовали ряд дзотов из мешков с песком. Неожиданно, но гарнизон не обстреливает нас из укрытий. В полном составе стража хана выстраивается перед дворцом - в парадных мундирах и красных башлыках-шапках. Все статные, высокие, наряженные, словно на парад.
        Всего человек пятьдесят-семьдесят. Перед шеренгой выстраиваются командиры-Рыкари. Башлыки у них с золотыми полосками.
        В нашу сторону шагают двое командиров. Они останавливаются на середине площадки и замирают, ожидая.
        - Хотят поболтать? - вскидывает брови Ясна.
        - Кот, пойдешь со мной, - говорит Аяно, опуская меч. - Просканируешь их пульс и прочее.
        Рыжая спецназовка бросает на меня взгляд:
        - Моно, не лучше ли взять Перуна? Он всю ночь выручает отряд. А между делом даже победил злого духа.
        Кот молча кивает.
        - Тсс, ладно, - не оборачиваясь, японка идет на переговоры.
        Что ж, не время строить обиженного. Поэтому не отстаю.
        - Какая ваша цель, неверные? - говорит Рыкарь с острой бородкой.
        - Взять Кандагар, - хмыкает Аяно. Как будто непонятно.
        - Вы опоздали, неверные, - в темных глазах афганца плескается грусть. - Кандагара давно больше нет. Он исчез, когда призванные нами твари начали пожирать наших подданных.
        До моего слуха доносится утробное рычание далеких демонов. Весь город кишит мерзостью. Я выцеживаю:
        - Почему вы тогда же и не сдались русским?! Людей еще можно было спасти!
        Аяно бросает быстрый взгляд на меня. Почувствовала мое напряжение. Мой гнев.
        - Ради посмертия, - пожимает плечами афганец. - Имамы говорят, что это испытание Аллаха. Что за сдачу города будем гореть в аду.
        Моя ярость резко затухает. Всё понятно. Глупо злиться на безумцев.
        - Вы сошли с ума.
        - Мы запутались, - опускает голову афганец.
        - Да, - я подхожу к нему и вонзаю Когти в живот. Доспех Рыкаря пронзается как тонкий лист бумаги. - Да.
        Глаза афганца удивленно вспыхивают и тут же гаснут. Второй Рыкарь призывает огненный смерч, но я резким взмахом второй руки отсекаю ему голову с половиной длинной бороды.
        Два мертвых тела еще не упали, а уже сигаю через десять метров до ряженых гвардейцев. Первой жертве я бью по глазам, вторую едва касаюсь под подбородком. Быстрые и легкие касания Когтей, чтобы не задерживаться, чтобы всем раздать билеты в рай. Молнии жалею, не хочу напрягать лишний раз Эмулятор. Но и так успеваю разрубить пятую часть гарнизона прежде, чем остальные «зори» присоединяются к раздаче. Было бы и больше, но афганцы резко струхнули и рванули прочь от меня. Пока догонишь, пока полоснешь по спине…
        - Шайтан! Шайтан! - кричат правоверные.
        Куда же вы? Давайте, налетайте! Рогатые ангелы уже кипятят котлы!

* * *
        В самом сердце дворцового комплекса, на бархатной подушке ханского трона, сидит существо. Черная кожа, широкая пасть, множество глаз. Подперев ладонью морду, оно прислушивается к звукам снаружи. Крики умирающих, грохот взрывов, звон металла. Усмехнувшись, существо вытягивает вперед руку. Воздух потрескивает и шипит. Брызгает прерывистое синее свечение. По залу разлетаются маленькие молнии. Предвестники большой грозы.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - «Серия землетрясений, магнитуда самого мощного толчка которой составляет 4,9 балла, произошла в субботу вечером неподалёку от Москвы, сообщает региональный филиал Геофизической службы РАН. Эпицентр землетрясения, произошедшего в 19:58, находился в 17 километрах северо-восточнее столицы. По предварительным данным очаг располагался на глубине не более километра. Сейсмологи затрудняются пока назвать причину столь необычного явления для Среднерусской возвышенности… А теперь к другим ново…»
        Перун приглушил звук телевизора и вздохнул. Неудобно получилось, но уж больно наглый комар попался, довёл, гад такой. А вёрткий к тому же, еле прихлопнул. Точно вырвался из какой-то сверхсекретной лаборатории. (Автор: Tnax)
        Глава 3. Генерал vs стипендиат
        - Аднака, мала пёса, - грустит Али.
        - А чего ты скорбишь, животина? - настораживается Ясна. - Или успел оттяпать от демонов кусок? Понравилось?
        - Няа, - пугается Крокодил, отступив, и раскрывает кровавую пасть. - Видашь? Ни кусачка!
        Ясна хватает мутанта за морду, наклоняет и внимательно рассматривает кинжалы-клыки.
        - Вот, целый шмат сала торчит, - замечаю я.
        Багровые глаза Али округляются, с упреком смотря на меня: «И ты, Брут?»
        - Нет, - ковыряется Ясна пальцем в глубине пасти. - Это куриное филе.
        Крокодил облегченно выдыхает. Не спалили.
        - Куряца, дя, аднака, - бешено кивает.
        На этом Ясна успокаивается, хоть тень подозрений остается в ее глазах. Но, как говорится, не пойман - не вор.
        Внутри дворца нам попалось лишь несколько отрядов демонов. Разгромили их мигом. Сейчас бежим через радиальную сеть двориков, навесных садов, пристроек и галерей, поднимающихся все выше по мере того, как строение взбирается на холм.
        Дворец хана невероятно пышен и экстравагантен. Каждый участок стен, отделанный цветным мрамором, выдает склонность афганских аристократов к изяществу и элегантности. Жалко, что хозяева продали души аду.
        - А кому отойдет Кандагар после войны? - вдруг спрашивает Белоснежка. Множество ее паучьих глаз горят от архитектурной красоты кругом.
        - Возможно, в родовые земли лучшего из командиров, - бросает на ходу Кот. - Прецеденты были. Наш государь любит радовать подданых за великие заслуги.
        - Тогда это будет Перун, - довольно заявляет Белоснежка. - Ведь наша родовая дружина тоже воюет здесь, значит, он командир. А еще, он лучший среди всех вас!
        Никто не спорит с ее репликами, не до того. Только Бестия с улыбкой глядит на Леди Паучиху, как старшая сестра на забавы младшей.
        - Ты очень сильно любишь Перуна, раз заботишься о нем.
        - Конечно, люблю, - хлопает глазами Белоснежка, как будто спецназовка сказала нечто очевидное, вроде того, что солнце светит днем, а луна ночью. - Как его не любить?
        - Действительно, - Бестия бросает взгляд мне в спину и тихо шепчет. - Как?
        Чувствую, как под шлемом лицо нагревается. Девчонки, вы чего вдруг? Нашли время, блин.
        - Стоянка! - объявляет Аяно и говорит по спецсвязи. - Группа «Реприманд» ждем вас, прием.
        Все удивленно смотрят на японку. Еще больше удивляемся, когда из островерхой садовой арки, которую только что прошли, выходят товарищи «зорь». Бастер с рубиновой звездой во лбу и Бессмертный. Их сопровождает взвод Имперских мечей.
        - Хитрая командир, - усмехаюсь под шлемом. - Решила обмануть крысу? А нас-то зачем?
        - Крыса может быть здесь, - холодно говорит Аяно, не дрогнув ни единым мускулом лица. - Поэтому я задумала доставить во дворец подкрепление, не предусмотренное официальным планом.
        Я прислушиваюсь. От Бессмертного снова тикает. Спешу отойти подальше. Спецназовец же радостно мне улыбается.
        - Давно не виделись, Перун! - он делает шаг ко мне, я - два назад.
        - Ага, стой там, где стоишь, бомбонос!
        - Хм, - обижается чудик, застыв. - Вот как значит? А я, дурак, думал, что мы друзья!
        - Прости, своя шкура дороже.
        На всякий случай заматываю его в Бригантину. А то еще моих девочек подорвет, камикадзе. Ему-то пофиг - Вселенская банка назад вернет. А у нас у всех по одной жизни.
        - Кот, отвечаешь головой за Бессмертного. Отражай от него все атаки, - говорит Аяно, слепец кивает. - Отряд, выдвигаемся.
        Все постройки затмевает главное здание на вершине. Тут же напрягаемся. Даже Белоснежке не до бронзовых округлых решеток на окнах и перламутровых узоров на белых колоннах. Поднимаемся на террасу. Коридоры дворца встречают пустотой. Точно ловушка. Но пути назад нет.
        Двухстворчатые двери в тронный зал распахнуты. Аяно жестами показывает заходить, отряд осторожно вступает на мраморные плиты. Головными бойцами выступаем я с танками - Али, Вендиго и Саладом. Последние двое держат наготове свето-звуковые гранты. Будь комната меньше, уже бы кинули подарок. Но зал огромен и до демонов из коридора не добросить - твари толпятся у дальней стены вокруг трона. Гарпиусы сидят на карнизах высоких окон. Вараниды сгрудились в углах. Гончие скулят, растелившись у подножия престола. На ступенях к трону лежит мертвый мужчина в дорогих одеждах. Наверняка, Аза-хан. Потому что на бархатной подушке уселся далеко не человек.
        Чернокожее чудовище, нарядившееся в шёлковый кафтан с ложными рукавами. Одеяние подпоясывает кушак с бриллиантовой нитью. Морда сплошь усыпана желтыми глазами. Нет, это не жалкий Высший. Это живой кошмар Страшного мира. Сам Громовой Генерал Швар, командир авангарда Градгроба.
        Я поджимаю губу. Если трезво оценивать свои силы, сейчас мне его не победить. Не тогда, когда мои фракталы раздроблены на пятерых. Ну, раз это невозможно, будем делать невозможное. Впервой что ли.
        - Швар, ты чего разрядился? - кричу через весь зал на языке ада. - Да еще фасон выбрал, как у султанского евнуха, ей-богу.
        Демон морщится.
        - Откуда ты знаешь великий язык, червь? - он поднимается с трона и жестом велит тварям вокруг подождать с атакой. - Хотя, не важно. Раз знаешь, то слушай. Мне плевать на людские войны. Некий Перун убил моего сына. Отдайте паскуду мне, и я пощажу ваши никчемные жизни.
        - Что он говорит? - спрашивает Аяно.
        - Голову мою хочет, - отвечаю. - Тогда остальных отпустит.
        - Да пошел он! - одновременно вскрикивают поляницы. Японка бросает на девушек грозный взгляд и те потупляют монстряшные глазки.
        - Пошел он, - подтверждает Аяно спокойным тоном. - Как с ним биться?
        - Швар - моя забота, - я выпускаю Когти, сноп синих искр брызгает на мрамор. - Поляницы со мной, будете артподдержкой. В лоб не суйтесь. НИ ЗА ЧТО. Поняли?
        - Да, - кивает волчий шлем Кали.
        - Кали, сейчас тебя подключу к Терминалу. Не пугайся. Еще одни Когти тебе не нужны, но без Бригантины ты сгоришь, - я перекидываю к девушке еще один канал подключения, включаю фрактал Бригантины, одновременно говорю японке.
        - Мононоке, не пускайте к нам прочих тварей.
        Аяно не меняет холодного выражения лица, хотя, вижу, ей очень хочется поморщиться.
        - Поняла, - выдавливает и раздает команды. - «Зори», Бессмертного в тыл. Кот, сторожи его. Остальные - бить всех, кроме когтистого.
        Когтистого? Я перевожу взгляд на Швара. Сверкают синие разряды, трещит воздух. А-а-а-а! Он уже выпустил Когти! Бегом к нему!
        Я бросаюсь к демону, спустившемуся с возвышенности трона. Поляницы за мной. Десяток желтых глаз Швара с ненавистью смотрят на мои Когти.
        - Это ты убил моего сына, фальшивка!
        - Нет! Ты!
        - Что?! - удивленный рев.
        - Воспитав из него дебила!
        Раскат грома. Свет меркнет. Затем возвращается в неистовом синем обличье. Молнии шарахают по мне и поляницам. Отвод бесполезен, слишком большое покрытие у удара, некуда смещать. Бригантина автоматически переходит в режим Громоотвода. Защита выдерживает, но надолго ее не хватит.
        Я настигаю Швара. Близнецы-Когти вспарывают пространство. Каждый мой удар демон отражает почти без усилий. Воздух гудит от треска разрядов и каменного грома. На этом фоне звуки битвы «зорь» рядом кажутся не громче мышиного писка. Или даже тише.
        Поляницы осыпают Швара багрово-синими молниями. И не только. Взмахами стальных крыльев Алла стреляет перьями, Кали швыряет железки-ковырялки, Белоснежка пытается хлестнуть «мохнатками», Вика вспоминает о Паутинке и вспарывает воздух серебряной леской. Но Генералу побоку - у него глаза даже на затылке. Вся остро-режущая хрень сгорает на полпути. Молнии девушек тают, столкнувшись об его разряды, не в пример сильнее.
        - Я - Сильнейший Генерал! - ревет демон. - Свергатель Нижних миров! Командир авангарда Великой армии!
        Кошмарная тварь наступает, от ее топота и ударов Когтей стонет весь зал, а из носу идет кровь.
        - А я школьник! Стипендиат! - отвечаю зычным рыком. - Соснул, морда?!
        - Р-Р-Р-А!
        Моя демонская аура хлещет черным дождем по демону, но его не запугать так просто. Когти Швара слишком быстрые. Разбитая на четыре части Мурка не поспевает. Мильфиновые щупальца тоже не достают. Только опыт выручает. Только знание привычек Генерала.
        Прежде, чем сойтись с ним в Страшном мире, я, невольно, изучал его. Погряз в битве с его авангардом и смотрел, как он сражал демоников. Одного за другим. Когда, наконец, я уже пробился к нему, десять моих товарищей уже пало. За мной же стелилась дорога из трупов адъютантов Генерала. Мы были оба уставшие и раненые. Что не помешало греметь нашему бою день и ночь.
        Я мог бы применить атакующие фракталы других Генералов. Но Эмулятор тогда точно слетит. Мои девушки окажутся без Громоотвода, и молнии сожгут их. Гребаная дилемма!
        Финты Швара мне знакомы, только его гибкость и реакцию не обойти по скорости. Не сейчас. Я знаю, что проиграю. Генерал тоже. Это вопрос времени. Считаных секунд, если точнее.
        - Какой талант среди людских червей! - восклицает тварь, пораженная. - Кто ты?! Где взял эти фальшивки?!
        - Не узнаёшь свои побрякушки?! - притворно удивляюсь. - Ну ты и старая морда! Пил бы больше глицина…
        - Р-Р-Р-А!
        Снова разозлил. Атака Генерала превращается в безумие. Размытое пятно ярости, словно сама смерть обрела облик и скрежещет зубами.
        От нового столкновения мои Когти ломаются. Ослабленные Терминалом, они не выдержали. Черные губы демона обнажают оскал белоснежных клыков. Ты прав, морда. Вот и приплыли.
        Швар пронзает меня. Полисплав рвется как бумага. Когти с хрустом рассекают плечо, почти отделяя его от остального тела.
        Поляницы в шоке застывают. Тяжелое дыхание сотрясает стройные тела. У них не осталось сил нападать? Ага, хорошо. Сейчас на радостях демон забудет про девушек и молнии утихнут ненадолго. Генералам тоже надо отдыхать. Только бы дотерпеть…

* * *
        Кали не верит своим волчьим глазам. Перун падает на колени, правая рука повисает на кровавых нитях. Но как же так? Почему? Ведь княгиня София давно говорила, что он убил шесть Генералов! Неужели нельзя использовать еще одно оружие?
        «Дело в нас, - понимает девушка. - Поделившись своей силой со мной и «сестрами», он ослаб. И теперь не может собрать еще фракталы»
        Бушующая синева вокруг демона затихает. Он наслаждается победой в тяжелой битве. Девушки для него лишь мусор, который он сметет, не глядя, стоит им только приблизиться.
        Кали чувствует, как опустошена. Молний больше нет, остается только рукопашка. Но Перун запретил. Явно неспроста. Этот монстр их всех положит не глядя.
        - Я его сомну, - Вика наклоняет рог, готовясь сорваться в аллюр. - Паучиха, Волчица за мной. Горгулья - сверху.
        - Не вздумайте, - Кали хватает ее за тяжелый наплечник. - Перун запретил в лоб. Он бы отдал приказ, если передумал бы.
        - Если передумал бы?! - ревет Леди Носорог. - Ты ослепла?! Он ранен! Когда ему передумывать?!
        Неожиданно Когти Вики пропадают. То же самое происходит со Светой и Аллой. Поляницы обескураженно переглядываются.
        Кали чувствует, как щит от молний, который Перун ей дал, исчез. Ощущение беззащитности охватывает девушку.
        - Не паникуйте, - вдруг говорит Алла. - Кали права. Приказ есть приказ. Если Перун ранен, значит, так задумано. По-другому не может быть. Сейчас нам лучше отступить и довериться Бесу.
        Княжна берет Вику за тяжелую руку и тянет за собой. Кали делает то же самое с молчавшей Светой. Ее паучьи глаза словно остекленели и не отрываются от коленопреклонённого любимого. Больно видеть его побежденным. Ужасно больно.
        Они отходят к «зорям». Спецназовцы сражаются с демонами. Аяно взрывом, выпущенным из катаны, слизывает трех гарпиусов. Обрушивается украшенный лепнинами свод, камни придавливают Гончих внизу.
        Японка бросает взгляд на поляниц, затем на окровавленного Перуна вдалеке. Командир всё понимает сходу.
        - Бессмертный! - орет она спрятанному в тылу, спецназовцу. - Бегом сюда! Твой черед! Кот, за тобой вектора. Али, ко мне, готовься хватать Перуна.
        - Аднака, бигю, - отплевывает Крокодил откусанную голову варанида.
        Наконец, Аяно выдался шанс спасти наглого мальчишку. После этого он ее зауважает, сапоги ей будет лизать…голым…Стоп! Аяно, что за изврат?! Пускай в розовых плавках…о да!.. Опять стоп! Сейчас не об этом!

* * *
        Мои девушки - умнички!
        Не нарушили приказ, даже отступили, поняв, что стали беззащитны перед Шваром. Ждут моих команд, сообразительные.
        Я отрубил Терминал, мои фракталы заработали в полную мощь. Но этого мало.
        - Из уважения к твоей доблести, я съем твою печень, стипендиат Перун, - обещает Швар. Червяком больше не называет, видно, правда, зауважал. - Таково мое высшее признание достойного врага.
        Ух, у меня прям щечки заалели под шлемом, от стеснения.
        Я стою на коленях, рука понемногу заживает. Но Швару ничего не стоит отсобачить ее снова.
        - Рано торжествуешь, - сплевываю кровь. - Ты еще не победил.
        Смех - словно грохот камнепада. Демон нависает надо мной, ощерив острые клыки.
        - Смирись, стипендиат Перун. Не зазорно проиграть Генералу.
        - Именно, Швар, - я приказываю Гиферу собрать давно не использовавшийся фрактал. - Ты всего лишь один Генерал, а во мне их сидит целых шестеро.
        Узоры Гифера быстро мигают, обозначая завершенные операции. Фрактал Генерала-Дракона Сафра собран. Пуск!
        Я раскрываю рот - на Швара обрушивается водопад кипящего золота. Воздух разрывает криком ужаса. Черное дымящееся тело отшвыривает на трон. Золотую табуретку охватывает пламенем.
        Теперь моя очередь смеяться, каннибал. И смеюсь я адским жаром.
        Драконье пламя с ревом изливается, напрягая Эмулятор. Окончательно ломая его. Татуировки вспыхивают, их свечение обжигает. Через минуту я лишаюсь и Когтей, и Глотки Сафра. Допрыгался, короче.
        Объятый языками демон поднимается с горящего пола. Он зажарен до кости, но его так просто не убить. Потому я и надеялся вместе с девчонками его осилить.
        Шатаясь, Швар шагает ко мне. Каждый шаг вздымает тучу дыма и пепла. Почти все глаза лопнули от жара, но парочка целых найдется.
        - Ты сдоффнешь! - мычит он сжаренным языком. Вспыхивают Когти.
        Я, кряхтя, встаю. Нет у меня больше молний, ну и ладно. Что там в багажнике? «Толчки», Бригантина, Паутинка? Ох, мля, мне конец!
        Резко со стороны напрыгивает Али. Схватив меня в охапку, огромный мутант срывается в сторону. Семимильными шагами мы улепетываем от Генерала. Разъяренный моим бегством Швар ревет.
        - Труффф!
        - Эй, куда! - кричу Крокодилу. - Дубина! Он же за нами погонится!
        - Аднака, нэт. Там Бессмятный.
        - Кто?!
        Но уже сам вижу, как чудик-спецназовец, раскинув в сторону руки, подбегает к Швару, словно напрашиваясь на обнимашки. Генерал, не глядя, отсекает ему голову. Почти сразу разрубленный спецназовец пропадает в сиянии взрыва. А вместе с ним и демон.
        Рев пламени бьет нам вслед. Все «зори» уже выскочили из зала. Поляницы с ними. Бестия, солнышко, следит за девочками, рядом бежит, глазками их постоянно пересчитывает, как гусыня гусят. Обязательно расцелую потом. На пороге остается лишь Кот. Движением рук он сдерживает огонь за спиной Крокодила, дает время выпрыгнуть из ада, затем следом выскакивает.
        Рев пламени. Грохот рушащегося потолка. Все огромное помещение охватывает огонь, от стены до стены. Сколько же в Бессмертном было «тротила»? Полсотни? Сотня? Две сотни? Опасный человек этот чудик, бррр.
        Жалко только, что Швара он не прикончил. «Глазами Жамбы» я успел засечь мигание его фракталов за пределами разрушенных стен. Удрал, гад.

* * *
        - Бес, мы хотим поговорить, - говорит Алла, подле нее держатся остальные поляницы.
        Я только-только залечил руку и теперь сижу на скамейке в саду, у дворца. Отдыхаю. Рядом бродят «зори», ждем команды штаба. Дворец взят, точнее разрушен. В городе остальные позиции тоже захвачены армией, бои идут только на периферии. Вроде успех, да только вот-вот окажемся в осаде «добровольческой» армии. Китайцы, может, и помогут, а может, нет. Они же хитрые, как кошки.
        - Да, детка?
        В ответ Леди Горгулья садится рядом и крепко обнимает меня, до скрипа в броне. С другой стороны тот же маневр проделывает Вика. Вот ее железные бидончики чуть не раздавливают мои ребра. А еще Белоснежка сзади мою голову прижимает к железным чашечкам. Всё же в броне обниматься не очень удобно. Но раздеваться сейчас опасно - вдруг остатки тварей прячутся поблизости.
        Одна Кали держится в сторонке, как волк-одиночка.
        - Мы испугались, - бурчит она обиженно.
        Вздыхаю.
        - Я предупреждал, что в Афгане вам будет опасно.
        - Нет, - мотает она волчьим шлемом. - Мы испугались за тебя.
        - Чтобы уберечь нас, ты сдерживался в битве с тем чудовищем, - Алла водит шлемом по моему плечу, не разжимая рук. - Если мы обуза для тебя, то лучше, правда, нам вернуться домой. Пускай княгиня София прячет нас в бункере. Мы не против.
        - Больше нет, - говорит Кали.
        Даже строптивая Белоснежка кивает. Удивительное единодушие.
        - Поздно, девчат, - снова вздыхаю. - Никуда вы уже не уедете от меня.
        - Потому что город окружен пакистанцами, да? - Вика качает рогом.
        - Ну и поэтому тоже, - пытаюсь охватить рукой ее широкие, как равнина, наплечники. - Но главная причина - я уже не хочу быть без вас и минуты. В мирное время вы мои женщины, в военное же - мои мечи.
        - Правда? - вскидывает голову Кали. Волчий рот на металле приходит в движение.
        - Конечно! Давай иди к нам, волчонок.
        Она тут же запрыгивает ко мне на колени и прижимается к моему нагруднику. Я поглаживаю ее по спине и железной попке.
        - Потерпите еще немного, девочки, - шепчу тихо. - Скоро мы вернемся домой все вместе. Остался последний бой.
        Пускай и самый тяжелый.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        "Ты поди-ка, Кот мохнатый, Крокодила исцарапай, Разорви его на части, Вырви курицу из пасти."
        Громко напевал демоник Перун, находясь на базе "Зорь". Автор: Иван Иванов
        Глава 4. Шпион
        - Почему не позвали Перуна? - спрашивает генерал Скобеев, командир десантно-штурмовых отрядов. - Дружина Бородовых нам сильно подсобила при прорыве на западе города.
        Совет командиров армии собрали в зимнем саду, при резиденции градоначальника. Светлое помещение, заставленное экзотическими растениям. Красиво, просторно, необычно. Но никто не смотрит на вьющиеся лианы и яркие красные бутоны, размером с колеса грузовика. Русские расселись на скамейках и складных стульях, чтобы услышать дальнейший план действий.
        Едва Кандагар был взят, как палаточный лагерь русских разгромило войско наемников с иномирянами. Северная армия в срочном порядке ушла в оборону. Еще час назад вражеские доты и дзоты теперь защищают сварожцев от подкравшегося противника. Ремонтные бригады все в мыле, пытаются восстановить разбитые своими же обстрелами укрепления. То, что еще возможно подлатать.
        Больше ни у кого из командиров нет сомнений. Кандагар изначально задуман, как ловушка и могильный склеп всей русской армии. Проклятые басмачи! Или британцы?! Неважно. Война зависла на грани проигрыша. Штурм ополовинил войско. Полный разгром близко.
        - О, поручик Перун с нами, генерал, - заявляет царевич Георгий с усмешкой. - Если не как собеседник, то как тема для разговора.
        - Царевич утверждает, что некий солдат Перун - шпион и вредитель, - берет слово великий князь Николай, огладив пышные подусники. - Существование предателя сомнений не вызывает. Мы потеряли больше трети людей из-за того, что наши маневры были предсказаны басмачами. Теперь мы уступаем в числе войску пакистанцев и иномирян минимум вдвое.
        - Но почему именно этот Перун? - спрашивает командир танковой бригады генерал Совок. - Насколько я знаю, это как раз он выполнил зачистку южных предгорий. Ведь так, подполковник Кимура?
        - Так точно, - тут же откликается из задних рядов японка. - Перун ответственно провел большинство операций по устранению вражеских плацдармов. Он великолепно проявил себя и не раз выручал команду.
        - Просто втирался в доверие, - хмыкает царевич. - Хорошие шпионы всегда так делают.
        - Как так?! - не выдерживает японка. - Подставляются под пули?! Или, взяв в охапку активированную авиабомбу, ныряют в бункер, чтобы спасти отряд?
        - Достаточно, подполковник, - одергивает ее Николай.
        - Прошу простить.
        Аяно напряжена и с трудом сдерживает бурю в груди. Рядом с ней сидит Слепой Кот. Он нервно водит лицом из стороны в сторону. Слепца велел взять с собой сам князь Николай.
        Что с ней? Ведь она сама подозревала Перуна? А теперь защищает его? Безумие!
        - Есть доказательства, Ваше Высочество? - обращается Скобеев к Гоше.
        - Полно, - кивает царевич. - В Кандагаре мои люди взяли в плен моджахедов, и один утверждает, что видел, как с их командирами общался человек в серебряном панцире. Еще до штурма.
        - Где этот басмач?
        - Мертв, - пожимает плечами Гоша. - Раны довели. Но жив другой - его братом является пастушок вблизи крепости Алмака. Так вот, по словам пленного, братец не раз передавал Перуну в крепость деревянные шкатулки с посланиями от моджахедов. Однажды даже принес фотооткрытку с пожеланиями лично от хана Джавру, - Гоша делает паузу. - А это значит, что поручик Перун предатель.
        Тишину нарушает далекий одиночный залп. Затем еще один. Наемники дразнят посты сварожцев перед масштабным наступлением.
        Как по сигналу, командиры разражаются согласными криками. Среди гомона с трудом различаются отдельные слова. Предатель! Расстрелять! Прирезать, как пса! Слишком многих людей потеряли командиры. Слишком многих сыновей не вернут их матерям домой.
        Аяно молчит. Она думает о том, как Перун дрался против того чудовища в тронном зале. Бесстрашная самоубийственная атака. Рука практически оторвана, броня рассечена, сам на коленях, но дух не сломлен. Аяно не видела его лица и глаз. Она просто знала. А через секунду последовало доказательство. Перун изверг огонь и поднялся. Неужели всё подстроено? Каким дьявольским актером для этого нужно быть? Сердце Аяно буквально материт ее. Бака! Ахо! Коно-яро! Нет, Перун не предатель! Но тогда откуда знание языка иномирян, их привычек, их слабостей?! Откуда это страшное лицо?! Эта невообразимая, демонская сила?!
        - Тихо! - после зычного окрика Николая собравшиеся замолкают. - Кимура! Тебе есть, что сказать о своем подчиненном?
        - Он говорит на языке иномирян, - ляпает Аяно, не подумав. Она тут же прикусывает язык, но поздно.
        Новый взрыв криков. Командиры вскакивают с мест, готовые прямо сейчас бежать за предателем. Как будто их руки уже тянутся живьем вырвать мерзавцу сердце.
        - Заткнулись! - ревет князь. Ему приходится прикрикнуть. - Сели нахрен! Я сказал! - он поворачивает голову к слепцу. - А что, Слепой кот? Что ты можешь сказать?
        Способности слепца пользуются уважением у главнокомандующего.
        - Сердцебиение почти всегда спокойное, - сухо говорит Кот. - Признаков нервозности и беспокойности не замечено.
        - Даже на заданиях? - уточняет Гоша.
        - Даже на заданиях, - вздыхает Кот. - Но, конечно, не всегда.
        Царевич ухмыляется шире, пропустив последнее предложение мимо ушей.
        - Конечно, чего ему беспокоиться? Свои не убьют. А что с физиологией в целом? Раз знает язык демонов, может он вообще не человек. Есть сходство с иномирянами?
        Кот молчит. Николаю приходится надавить:
        - Майор Слепой кот, отвечай на вопрос. И про силу скажи - есть сходство с иномирянами.
        - Есть, - с неохотой.
        - Насколько близко?
        - Очень. Близко.
        Гоша чуть ли не потирает руки. Как легко оказалось развести недоумков. Грозовому дьяволу конец. Сначала дядя казнит его, потеряв немало людей, затем войско магистра Афонсу разгромит Северную армию и поспешит убраться восвояси, чтобы не столкнуться с китайцами. Гошу, конечно, не тронут. С магистром всё обговорено. Царевич останется в Кандагаре, будто бы удержав его, и отец отдаст город ему, как награду.

* * *
        - Наконец-то диван! - Алла с наслаждением плюхается в груду подушек, разбросанных по софе. Белый махровый халатик задирается, обнажив стройные ножки до самой поясницы. На подтянутых ягодицах блестят несколько капель воды, оставшихся после душа. Помытые змейки крутятся вокруг головы.
        - Нашла чему радоваться, - хмыкает Кали, наматывая полотенце на голову, несколько русых прядей выпали на нахмуренный лоб. - Город в осаде, люди мрут каждый день.
        - Нужно наслаждаться немногими радостями, что имеем, - учит Вика. Девушка полулежит на желтой кушетке в новом наряде, взятом из шкафа. Поведя плечами, она сбрасывает тесное шелковое платье с плеч, освобождая сочные выпуклости в лифчике. Подвязанное ярким поясом, платье свисает с талии, пока барышня поднимается и идет к вороху одежды выбрать что-нибудь попросторнее.
        - Чем тут наслаждаться? - Белоснежка, оставшись в одних трусиках и обнажив пухлую грудь, наносит на тело питательный крем, который откопала в гареме усадьбы. - Этот дом мелкого аристократа слишком беден для меня. Жалкий свинарник, - с презрением оглядывает княжна роскошные гобелены и мебель из красного дерева. - Когда мы будем жить во дворце?
        - Никогда, - отвечает Вика, примеряя белоснежную тунику. - Мы его взорвали, забыла?
        - Пусть новый построят, - Белоснежка размазывает крем по животу и груди. - Ужас! С этой войной вся кожа ссохлась. Посмотрите на меня! Я стала морщинистая, как старуха!
        Кали скептически поднимает бровь. По ее мнению, кожа у княжны мягче цветка и нежнее бархата, но вслух она, конечно, не скажет.
        - Да ты красавица, - зато комплимент обязательно сделает добрая Алла. - Тебя хоть прямо сейчас на модельный подиум.
        - Ох, не подхалимничай, - отмахивается Света, но щечки ее розовеют от стеснения. - Так, сколько у нас времени?
        - Перун будет ждать через полчаса, - бросает Вика взгляд на настенные часы в медной оправе.
        - Отлично, крем успеет впитаться, - и Света, откинувшись на тахту, предается мечтам о том, какой восторженный взгляд бросит Перун на ее похорошевшую кожу.

* * *
        - Китайцы обязательно придут, - говорит София на экране. - Просто они хитрят. Ждут, когда император предложит им уступки. Такой рычаг! Любой бы пытался куш сорвать.
        - Быстрее бы царь шевелился, - говорю. - Но в целом ты права. Дроны зафиксировали их марш. Только они встали в стороне. Точно ждут. Чего Пекин хочет? Земли Афгана? Газ по дешевке?
        - Публичных извинений с денежной компенсацией, - княгиня убирает белую прядь с бледного лица. Мой взгляд сам собой приковывается к нему - пухлые губки, аристократичный носик, сапфировые глазки. Хочется затискать свою княгиньку, но она далеко, да и что-то важное вроде обсуждаем, надо не отвлекаться. - За то, что Россия кинула их с контрактами ради «Блэкаута», а еще за оскорбления Гошей императорской дочери.
        - А за убийство их представителя?
        - Вэя Фэнхе? - княгиня усмехается. - Там эта газетчица такой шум в прессе навела, что насчет него решили умолчать. Извинения за казнь насильника - это слишком. Но, конечно, китайцы бы не постеснялись предъявить и это. Просто Фэнхэ попалась публичная и острая на язык жертва.
        - Значит, пока сами, - я откидываюсь в кожаном кресле.
        Мы с поляницами и дружиной расположились в дворянском доме в центральном Кандагаре. Передохнуть, помыться, надеть не заляпанную грязью и кровью одежду. «Зори» разместились поблизости, но я сознательно отдалился от них. Поставил усиленные посты в доме, обязал бойцов глядеть в оба. С Аяно не заржавеет вот-вот нагрянуть за мной.
        София вдруг опускает голову, плечи ее поникли.
        - Я старалась, честно старалась найти тебе армию. А теперь вы окружены, - глаза княгини блестят. Предательская слеза так и норовит выскользнуть и пробежаться по щеке. Она отводит взгляд, шепчет. - Всё напрасно.
        - Не говори ерунды, - усмехаюсь я. - Ты сделала всё как надо. Даже лучше. Китайцы здесь и уже не уйдут. Рано или поздно Афган будет зачищен от «жива-смерти». Кем именно - вообще неважно. Так что ты нашла армию, Соня. Просто ты так и не поняла, что искала солдат не мне, а людям, которых наркотик мог погубить. Теперь не погубит - благодаря тебе.
        - Пер-р-рун! - княгиня не выдерживает и плачет. Голубые глаза изливают слезы, красивое лицо корчится от рыданий. Несмотря на это, девушка всё так же прекрасна. - Ты опять! Ты опять выставляешь меня лучше, чем я есть! Да плевать мне на этих людей! Пусть передохнут! Я лишь тебя - тебя! - хотела спасти! И Свету!
        - Прекращай реветь, - морщусь я. - Рано меня похоронила. Всего лишь армия демонов. Впервой что ли? Сама мою жизнь видела и знаешь, что это даже не цветочки, а так, почки.
        - Пр-рости, - вытирает она слезы. - Просто жутко скучаю.
        - Не скучай. Скоро увидимся, - я тянусь к клавиатуре и подмигиваю. - Пока купи белье посексуальней.
        - Уже, - выдыхает. - Десять штук, блин. Даже нашла камуфляжное боди цвета хаки, со шнуровкой по бокам. Чтоб ты сильно не скучал по своим солдаткам.
        Спешу обрубить связь, пока у меня зенитный комплекс не среагировал. Фантазия уже разыгралась. Ох, еще бы к боди пилотку и Макаров, всунутый в трусики - так чтобы резинку оттягивал. А еще фразочка, сказанная томным голоском княгини: «Выстрели в меня, поручик». Всё, потекла крыша.
        Так, возвращаемся к нашим баранам. Точнее - к крысам. Говнюк не может не сделать ход. Предатель засветил свое существование, теперь ищет козла отпущения. А кто лучше всего подойдет на роль, как ни странный тип в маске, да еще лялякающий на демонском? То-то же.
        Приходит сообщение от Слепого Кота: «Беги, ты в опале». Хм, не ожидал. Нет, не «опалу», тут всё понятно, а дружеской услуги. Спасибо, полосатый.
        Через пять минут спускаюсь в гостиную. Поляницы уже здесь - прекрасные, словно сновидения, в белых одеждах афганских наложниц или жен. Еще и Ливер Серега приглашен - сидит в сторонке, глазеет на пышные формы Вики, оттягивающие шелк туники.
        Я хмурюсь.
        - Задумался, Серый?
        - Э? - отвлекается он просмотра. - А! Да, есть немного. Война ведь…столько мыслей…тяжелых…
        Ага, и округлых. Но опустим. Не сворачивать же шею за взгляды? Тем более собираюсь доверить Сергею самое дорогое.
        Я поднимаю взгляд на Кали и смотрю ей в глаза.
        - Если попадете без меня в бой, слушайтесь Волчицу.
        - Без тебя?! - испуганно хватается за слова Алла. - Куда ты собрался?!
        - На полевой суд, мы все туда сейчас пойдем. Вы как свидетели. Меня же обвинят в предательстве и разгроме армии. Что бы ни случилось, не вмешивайтесь. Пускай князь Николай решает.
        - Что решает?! - вскрикивает Белоснежка. - Это же бред! Ты герой! Тебе должны дворец построить! Что они творят?!
        - В любом случае, убивать их за дебилизм я не буду.
        - Но пойдешь на этот самосуд дураков?! - Белоснежка разошлась не на шутку. - Зачем тебе сдалось их уговаривать?
        - Без меня, - я оглядываю девушек, их серьезные юные лица, их великолепные фигуры, прикрытые шелками, и поправляюсь. - Без нас они погибнут.
        - И пускай! - Белоснежка вскакивает и, пробежав метр, падает на колени возле моих ног. - Зачем жить для других, когда всегда умираешь один?
        Она обнимает мои колени и прижимается лицом. Дорожки слез бегут по ее нежной щеке. Остальные поляницы грустно смотрят на «сестру».
        Наклонившись, беру ее лицо в ладони, провожу большими пальцами по скулам, задерживаюсь на висках.
        - Да, умер я один. Думал, что умер. Но, когда возродился, то снова встретил тебя, снова встретил Кали, - я бросаю взгляд на Волчицу, ее глаза наполняются слезами. - А потом познакомился с Викой и Аллой, - девушки вздыхают. - Поэтому смысл есть, Света. За пологом темноты я увидел вас, мои поляницы. Мы рождаемся без доброты, она созревает в нас вместе с телом не просто так. Грустно оставаться никчемным роботом из мяса. И я рад, что вы все не такие.
        - Мне плевать на всех, - плачет Белоснежка. - Только ты, только вы, - она обводит рукой гостиную, даже молчавший Ливер случайно попадает в этот круг, от чего расцветает улыбкой. - Только вы дороги мне. Кроме Сергея. - Тут же добавляет, и командир грустно опускает голову.
        - Всё начинается с малого, - усмехаюсь.
        На пороге появляется дружинник.
        - Прибыл посыльный от великого князя. Требует вас явится в главную мечть.
        - Пусть ждет в коридоре, - отвечаю и поворачиваюсь к Сергею. - Отвечаешь за девушек головой.
        - Конечно, - кивает дворянин.

* * *
        - Поручик Перун! - произносит князь Николай зычным генеральским басом. - Как главнокомандующий, я приказываю тебе сдаться следствию, расследующему шпионский заговор в рядах Северной армии.
        Я прибыл в мечеть с отрядом дружины и поляницами. На мне мильфиновый доспех. За спиной вьются стальные щупальца. Девушки активировали Биохазарды.
        Огромный молитвенный зал заполнен Имперскими мечами. Десятки Кметов и Рыкарей рассредоточились по помещению. Мигают включенные доспехи. «Зори» тоже тут полным составом. Со свистом Аяно вынимает из ножен катану.
        - Оу, - обвожу взглядом японку. - А как же наш романтический поцелуй на ночном берегу? Неужели для вас, командир, это было несерьезно?
        Аяно не говорит ни слова, только глаза сужаются - смущенно или, может, пристыженно? Японке приходится сделать усилие, чтобы не отвести от моих глаз взгляд. Я смотрю на растерянных Бестию и Ясну. Девушки виновато опускают головы, щеки их пылают. Бедняжки не понимают, что происходит.
        - Аднака, ням каняц, - вздыхает майор Крокодил, тем не менее выпуская когти.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Ну что, папочка, готов? - с насмешкой спросила вышедшая медсестра, когда вопли новорождённых из-за двери стихли и акушеры потянулись на выход.
        - Сколько? - внезапно пересохшим голосом спросил демоник.
        - Нууу, на взвод наберётся, по минимальной планке.
        Ответом ей было молчание и шум падения тела.
        - Хе, сомлел. (Автор: Tnax)
        как прода-то?
        Глава 5. Суд
        - Рад вас слышать, великолепная София! Хотя, по правде, удивлен. Вдруг звоните мне, посреди бела дня…Больше не боитесь цесаревича?
        - Ма Хун-гун, есть вещи намного страшнее застенок.
        - Хм, не уверен.
        - Ма, будьте честны. Ваши вооруженные силы в Афгане помогут осажденному Кандагару?
        - Возможно, да. А возможно, нет. Всё зависит от того, извинится ли ваш император перед нашим.
        - Что вы потребовали в качестве извинений?
        - Немного. Всего лишь всё побережье Ханка.
        - Сука!
        - Вы сегодня не сдержанны, княгиня, - усмешка в голосе. - По-моему, клочок земли не стоит жизней тысяч подданных. Да еще каких! Ведь в Кандагаре сейчас осаждена вся гордость русской нации.
        - Вы же понимаете, что Михаил не согласится? Сейчас в обществе не те настроения, чтобы простить царю сдачу территорий Китаю!
        - Как же вы нас не любите, - вздыхает посол. - Что ж, прискорбно, но за глупую ненависть нужно платить. Либо клочком земли, либо армией. Уверен, Михаил сделает верный выбор.
        Долгая пауза.
        - А стоит клочок земли информации об иномирянах? Об их слабостях, об их происхождении? О силе, которую с них можно получить? Огромную силу, Ма.
        - Теперь вы хотите нас купить, София? - звонкий смех. - Что ж, я слушаю…

* * *
        - Сдавайся, поручик, - повторят князь Николай.
        Если бы мы жили в Средневековье, во времена мечей и копий, все присутствующие уже обнажили бы клинки. Не только Аяно. Гвардия Имперских мечей готова в любую минуту извергнуть техники. Мотострелковая рота вскидывают автоматы, щелкают снятые предохранители, пальцы лежат на спусках.
        Гомон за спиной. Перешептывания. Проклятия. На пороге мечети собрались сотни солдат - чтобы послушать обвинения предателю. От разлитого в воздухе напряжения покалывает кожу.
        Дружина Бородовых обменивается яростными взглядами с Имперскими мечами. Сверкает в тусклом свете ламп броня поляниц. Командование Северной армии обеспокоенно смотрят с площадки у разрушенного алтаря. Там же затесался царевич Гоша. Он кричит:
        - Взять вредителя!
        Он не имеет права командовать элитными отрядами, но его слова будят бурю. Имперские мечи кидаются на дружинников, без техник, лишь пытаются оттеснить их. Закипает свирепая схватка. Вспыхивает первый файербол.
        - Волчица, - негромко говорю.
        Кивнув, Кали взметает железные руки. Вырастают багровые Когти. Сноп молний пробегается по каменному полу, словно трещины по стеклу. Раскаленные нити заставляют Мечей в панике отшатнуться. Броситься назад к алтарю и перегруппироваться. Яркое разноцветье стилей разгорается в мечети. Ледяные копья, вихри, достающие до высоких сводов, песчаные молоты, огненные языки на ладонях. Армейцы готовы обрушиться на нас лавиной воплощений живы.
        Тишина. Горькая тишина, вызванная напряжением всех присутствующих.
        Я делаю шаг вперед. Грохочет железный сапог о гранит, заставляя всех вздрогнуть.
        - Если вы не предъявите мне доказательств моей вины - ВЫ. ВСЕ. УМРЕТЕ.
        Давящая аура смерти распространяется по залу. Каждый солдат чувствует на своей шее касание холодного лезвия, будто их уже поставили на колени, а головы бросили на плаху, еще немного, еще одно неверное слово и палач опустит топор.
        Аяно, с катаной наперевес, невольно отступает на несколько шагов. Пальцы японки мелко дрожат. Глаза Бестии расширяются в шоке и ужасе: «Неужели и я?». Али нервозно скребет когтями щеку. Самые слабовольные среди автоматчиков рухнули на пол и скорчились от давления псих-шторма.
        - Я. ЖДУ.
        Брат императора, князь Николай, дергает себя за ус.
        - Ты сдал наш план.
        - Как же? - хмыкаю. - Я всего лишь поручик, вы сами сказали.
        - Когда мы координировали действия с твоей дружиной, то делились основными моментами с Его Благородием Сергеем Ливером. - роняет князь. - Ты в курсе всего, хоть и младший офицер.
        Ага, это правда. Потенциально я имел доступ ко всем позициям. Но моя задача сейчас была разговорить их, а то взяли моду хватать за локотки, без суда и следствия.
        - Ну и что же, я один такой просвещенный?
        - Молчать!!! - Гоша кричит, брызгая слюной. - Неопровержимые доказательства переданы князю!
        Перевожу взгляд на царевича, и он замолкает, словно оглушенный.
        - А мне можно их послушать, Ваше Высочество?
        - Вредитель! - из толпы у порога прорывается какой-то солдат, не из Мечей. Может, Гошин посыльный.
        Он проскальзывает мимо дружинников. Ледяное копье разрезает воздух.
        Даже не поворачиваюсь - мильфиновые щупальца за спиной с хрустом разбивают снаряд. Ледяные осколки сыплются на пол. Удар железных тентаклей сносит солдата с ног, тут же подскочившая Вика ударом ноги отбрасывает неудачника обратно в толпу. Переломанное тело плюхается, повалив трех людей. Солдат больше не встает, только со стоном водит рукой по треснутым ребрам. Его уносят в медпункт. Перепуганные глаза вояк уставляются на мощную ступню барышни.
        Мое терпение на исходе.
        - ГДЕ. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА?! - реву командирам.
        Молчание. Будто все вдруг позабыли, зачем меня вызвали. Так я могу напомнить, мудни. И наказать за ложный вызов.
        - Твоя демонская аура, - лепечет Гоша, мой главный претендент на крысу.
        - Кто сказал, что она демонская?
        - Майор Слепой кот опознал твое нутро, демон, - довольно говорит царевич. - Тебе не отбрехаться! - он кричит остальным. - Убейте же иномирянина! Само его присутствие - отрава! Уже одно его слово сеет страх! Это не человек!
        - ЗАТКНИСЬ.
        Ему словно на всем скаку делают подсечку. Царевич хватается за сердце и молча хлопает глазами и ртом - только слюни летят. Бешено вертит головой, словно ища куда удрать. Но на пути стою я. Никто из командующих не выскользнет из мечети мимо меня. А один из них уже никогда отсюда не уйдет. Вопрос только кто этот грызун?
        Поворачиваю шлем к «зорям».
        - Кот, так ли уж сильно я отличаюсь от царевича?
        Слепец прислушивается к пространству вокруг.
        - Нет. Его Высочество тоже демоник, как и ты.
        Вздох удивления проносится по рядам Мечей. И когда только успел? На передовой его ни разу не видели.
        Гоша морщится и находит в себе силы для слов:
        - Он пудрит нам мозги! Взять шпиона!
        - Нет, - кричит главнокомандующий, но его голос тут же тонет в шуме рванувших солдат из толпы сзади. Видимо, Гошины бойцы. Словно по цепной реакции и Мечи кидаются на дружинников, часть из них останавливает выкрик Аяно. Только лишь часть. Закипает яростная схватка. Кто-то пронзительно кричит, один из Мечей падает, зажимая сожженную молниями Кали руку. Другому сплющивает плечо в лепешку кулак Вики. Белоснежка машет «мохнатками» как хлыстами. Даже сердобольная Алла не щадит никого, осыпая тучами стальных перьев. Я отбрасываю нападающих мильфиновыми щупальцами, напитанными кислотой, стараясь не калечить, только глушить, как рыб. Враг не за горами, нельзя терять бойцов.
        Где-то за спинами Мечей орут Николай и генералы, приказывая им остановиться.
        - ОТОШЛИ. - надсаживаюсь и я, разбивая лицо очередному солдату. - ПОКА. НОГИ. НЕ. ОТОРВАЛ.
        Узконаправленный Яка действует на передние ряды. Они дрогнули и застопорили наступление. Передо мной образовывается свалка, у людей появляется время подумать, прежде чем лезть, очертя голову.
        Лишь Мечи отходят, оттаскивая раненых. Остаются только Гошины - им команду отступить не дают. Неожиданно рядом со мной оказывается Али и ударом хвоста отбрасывает пятерых нападающих.
        - Аднака, приказя нарушят неззя.
        Слепой Кот тоже тут - толчками раскрытых ладоней разбивает доспехи солдат, будто монах Шаолинь. И Бестия с Ясной - без техник, просто кулаками в доспехах, хреначат солдатню. Взгляд Ясны пробегается по мне, замечает подозрительно рычащего рядом Крокодила.
        - Али! Своих не жрать!
        - Пфу, - выплевывает мутант голову солдата. - Прявычка - втарай натуря.
        Рыжая вовремя сориентировалась - клыки не успели сомкнуться, и перепуганный рядовой со всех ног уносится прочь. Только обильные крокодильи слюни, видно, застилают глаза - неудачливый со всего маху врезается лобешником в стену и отрубается.
        Бестия пытается пробиться ближе ко мне. В глазах весь спектр темных эмоций. Гнев, ярость, расстройство, обида, непонимание. Вот же говнюки! Посеяли смуту в душу такой хорошенькой девушки.
        - Ты правда предатель? Честно скажи!
        - Нет, конечно, - взмахом железного локтя сверху вниз разбиваю хлебальник очередному солдату. - Откуда вообще такие мысли? Обидеть что ли меня хочешь?
        - Тебя только что обвинил сам главнокомандующий! - кричит она.
        - А! Ты про это. Ну, да. Просто ошибочка вышла, - наклоняюсь и врезаюсь наплечником в грудь парню. Удар отбрасывает его через весь зал. - Точнее подстава.
        - Хорошо. Я тебе верю, - серьезно говорит Бестия. Отвечаю благодарным взглядом:
        - Спасибо.
        Она смущенно отводит глазки, успев при этом увернуться от противника сзади.
        Визг царевича будто обретает новую силу.
        - Предатели! - истерит Гоша. - «Зори» продались врагу!
        Чего?! Точно, ты наша крыска! Больше и некому.
        Чуть не сеется новая паника. Подстегнутые визгом царевича Мечи едва снова не бросаются в бой. Только Аяно предостерегающим рычанием и взмахом голого клинка их останавливает. Наконец князю удается обуздать и Гошу, и его людей, они отступают на улицу - кто-то сам, кого-то уносят на себе.
        - «Зори»! Какого хрена? - Аяно накидывается на своих. - Что вы творите?!
        - Главнокомандующий сказал «нет», командир, - Ясна строит невинные глазки. - Мы исполняем приказ - утихомириваем нарушителей.
        Кот с Бестией и Али дружно кивают и хлопают преданными глазами. Еще бы в грудь себя кулаками побили - мол, мы чисто за Родину, нам самим нафиг не надо.
        - Быстро отошли от подозреваемого, - рычит японка, а сама то и дело быстрым взглядом осматривает мою броню. Не покоцан ли где? Не пробили ли шальной техникой. Думает, не вижу ее заботу, хе. На новом «зырке» ловлю ее взгляд, она, вздернув носик отворачивается.
        Солдаты разбрелись по позициям, больше не видно ни у кого охоты лезть на меня.
        - Какие у вас доказательства? - кричу я растерянному командованию. - Выкладывайте. Дважды просить не буду.
        За ними вообще и пришел - за ложными доказательствами. Они сразу покажут на крысу. Да, на Гошу уже спокойно можно думать. Инстинкты гудят, обоснованных подозрений полно - но не доказательств. Жизнь человека слишком ценна, чтобы ее обрывать на одних лишь подозрениях. Когда я увидел, что Вэй - насильник, то убил его, недолго думая. Потому что видел его спущенные штаны с ухмылкой, видел фингал на лице Патрисии и знал - он обязательно повторит. Гошу я еще не убил, потому что есть червячок неуверенности. Да, он демоник, благодаря итальянцам, но его причастие к нападению на Бородовых и прочим преступлениям лишь мои рассуждения. Ни Сальдоре, ни Тендо не сдали его.
        Князь смотрит в задумчивости на меня.
        - Дядя, одумайся, - хрипло произносит Гоша. Надорвался, видно, визжать. - Как можно доверять существу, прячущему лицо?
        - Лицо? Вы хотите увидеть мое лицо? - гулко шагая по каменному полу, приближаюсь к командирам. Почувствовав нервозность от моего взгляда, они отшатываются. Вид поляниц в кошмарной броне за моей спиной нисколько не спасает им нервы. - Раз это приказ, я подчиняюсь.
        Полисплав освобождает голову, следом расстегиваю ремешки маски. Кевларовая пластина падает на пол и грохоча откатывается в сторону.
        Все - командиры, их адъютанты, роты Мечей - дружно ахают.
        - Ребенок!
        - Пацан совсем!
        - У меня сын-гимназист старше!
        - Какой милый! - не выдерживает дородная женщина генерал.
        Генерал-майор Совок в охренении дергает себя за бакенбарды:
        - И весь командирский состав только что трясся перед этим мальцом?! - его обрывает грозный взгляд князя. - Простите, но… Ваше Высочество, вы были в курсе этого?
        Главнокомандующий отмалчивается. Ситуация вышла из-под его контроля. Ему ни в коем случае нельзя было разрешать мне снимать маску. Но Гоша навел интриги, и князь невольно подумал, а вдруг я правда зверь невиданный.
        - Подождите! - вскрикивает генерал Скобеев и обращает взгляд на Аяно. - Подполковник Кимура, это правда?! Лучший ваш коммандос, рейнджер, зачистивший предгорья от моджахедов, ратник славянской армии - подросток? Несовершеннолетний?
        - Правда, - голос японки ломается. Она не может оторвать взгляда от моего лица, даже розовый ротик распахнула.
        - Это правда, - нехотя подтверждает Николай. - Я запросил досье на Перуна сразу, как мы заподозрили его в шпионаже.
        - Сынок, ты здесь по своей воле? - у генеральши невовремя проснулся материнский инстинкт. - Родители знают, где ты?
        - Не поддавайтесь этой мимишной мордашке! - взрывается Гоша. - Откуда вы знаете, что она не иллюзия?
        Страшное рычание вырывается из моих юношеских губок:
        - Я прячу лицо, потому что мне нет и семнадцати, кретин. Моя служба засекречена. Я должен сейчас делать домашку, а не отвечать на тупые обвинения. А вот теперь, благодаря тебе, благочестивого императора засыплют обвинениями в эксплуатации детей на войне. Хорошую подлянку ты отцу подстроил. Молодец.
        Гоша аж бледнеет. Правда, испугался? Ох, паря, поджопник бати не самая страшная твоя проблема. До него еще дожить надо. А шансы у тебя уже даже не нулевые, а пробили минусовой предел.
        - Доказательства, - выплевываю я князю.
        И седобородый Николай вдруг понимает. Вижу по глазам, по брошенному на царевичу взгляду. Понимает, что его племяннику придет сейчас конец. Потому что если я окажусь никакой не шпион, то доказательства Гоши полная лажа. И крыса как раз он. А меня его гон разозлит больше всех, и никто в этом зале не остановит мальца с милой моськой и железными кулаками.
        - Это он? - только спрашиваю, кивнув на начинающего подозревать неладное Гошу. - Он их вам дал?
        - Поручик, - князь пытается взять вожжи надо мной. - Мы еще не убедились в твоей невиновности. Твой отказ сдаться только усугубля…
        - ЭТО. ОН?
        - Да-а, - прежде чем спохватиться, блеет Николай.
        - Дядя?! - в ужасе визжит Гоша. Доперло, что отцовский пендель вообще не беда. Тут сейчас живым бы выбраться.
        Я усмехаюсь. Жутенько так. Даже воспылавшая ко мне материнской заботой генерльша вздрагивает. А поляницы за моей спиной хихикают.
        - Допрыгался, царенок, - качает рогом Вика.
        - Кое-кому сейчас прилетит, - Белоснежка потирает друг о друга «мохнатки».
        Волчий оскал Кали чуть не разрезает шлем на две половины.
        - Я хочу это видеть.
        - Пускай помучается, - даже Алла щелкает клювом в предвкушении. - За наши страхи.
        Всё прошло, как и планировал. Еще с долины Кирзу я был убежден в существовании крысы. Дезинформация насчет запрятавшегося в катакомбах шаха, ловушка одновременно для «зорь» и меня… Подозревал, конечно, еще раньше. Но именно после Кирзу изо всех сил старался вести себя странно. Постоянная маска на лице, игры с Аяно, поцелуй с ней в демонском обличье…Когда крыса засветилась бы, она обязательно подставила бы меня. Даже если лично я не интересовал бы ее как цель. Просто своим поведением я идеально подставлялся. И вот Гоша спалился по-полной!
        - Вы хотели увидеть на моем месте демона? - оглядываю я генералов. - Вы его увидите.
        Астральный эмулятор воскресает за секунды. Признаки его работы не заставляют ждать: чернеет кожа, разрезает ее поверхность угловатая вязь золота, щерятся из-под губ акульи клыки.
        Мечеть превращается в круговорот вопящих лиц. Рев людей - ужас и ненависть. Но прежде, чем Мечи отходят от шока, раскрывшиеся за спиной крылья уносят меня к командирам. Мимо проносится заостренная каменная глыба. Уклон, хвать за глотку орущего Гошу:
        - Я же говорил! Я же говорил! Он чудовищ…хфрр
        Затыкаю его и поднимаюсь к сводам. Блеск молний - и взрыв разворачивает верхний угол стены. Я уношусь в вечеряющее небо, словно освобожденная птица.

* * *
        Ясна с содроганием смотрит, как Перун уносится вверх. Черно-золотой. Страшный и…прекрасный? В голове гремят сказанные им слова: «Когда увидите мое лицо, тогда всё и решится». Она увидела. И что теперь? Где освобождение от томительного ожидания? И какова правда? Ясна ее только что узрела, но не смогла осмыслить.
        Бахает вдалеке взрыв. Потом еще один. И еще. Канонада содроганий. Басмачи бросились в атаку?
        Аяно достает коммуникатор и смотрит трансляцию с запущенных дронов. Рот ее раскрывается, глаза горят.
        - Князь, - японка спешит к застывшим командирам. - Нам срочно нужно идти в наступление!
        - С ума сошла! Нам срочно нужно в укрытие! - рявкает бледный Николай. - По нам открыли бомбардировку!
        - Это не бомбардировка! - возбужденная японка дергает себя за косу. - Это Перун!
        Она протягивает коммуникатор князю, он всматривается в экран, и косматые брови взлетают вверх:
        - Значит, он убил Георгия.
        - И доказал свою невиновность, - запальчиво отвечает Аяно. - Доказывает прямо сейчас - смотрите же! Он громит лагерь наемников! Ударил в самый их центр! Пожертвовал собой! Мы можем успеть сделать прорыв!
        - Но его лицо… - в задумчивости говорит князь. - Ты видела его лицо?
        - Видела, - кивает японка. - А сейчас его видят наши враги, и мне очень по душе их впечатления. А вам?
        Она снова протягивает коммуникатор. Князь некоторое время смотрит, изучает размытую картинку, затем же поднимает голову. Глаза его серьезны и полны решимости.
        - Господа, готовьтесь выступать.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна»
        В связи с санкциями на ввоз концертных роялей из США, Перун занялся их импортозамещением.
        как прода-то?
        Глава 6. Один в поле воин
        - Царский сынок, как ты мог предать свою армию, свою страну, свой народ? - перекрикиваю я свист воздушных потоков. - СКАЖИ. МНЕ. КАК?!
        Бешено хлопают крылья, внизу проносятся разбитые дворцы, вытоптанные сады и руины глинобитных домиков. Мы несемся прочь из Кандагара. Из множества мест, на необъятной туше города, рвутся ввысь столбы дыма. Ветер смешивает с черными клубами мои дымящиеся волосы.
        Держу царевича за плечи, пальцы до хруста вминают его кости, ломая и стирая в порошок. Регенерация починит. Гоша ведь демоник…тьфу, позор нашего племени, вот кто он!
        Сморщившись, как сушеное яблоко, Гоша орет. От боли, от страха. Ревущий ветер обжигает его глаза и стегает кожу. Царевич уже минуту, как наложил кирпичей в штаны.
        Я одно не понимаю - ЗАЧЕМ?!
        Денег - хоть жопой жуй, почти любая женщина - твоя. А сколько сотен тысяч людей надеются на тебя, сколько в пример ставят детям, сколько восхищаются тобой?! Чем инферно могли купить человека, у которого есть власть и любовь народа? У которого есть всё? Может, он под гипнозом? Может, ему мозги промыли? Разве есть другое объяснение существования настолько опустившейся гниды?
        - Пощади! - плачет сын императора. - Я не хотел стольких губить, но ты был непобедим! Тебя нельзя было сразить без жертв!
        Громовые когти вспыхивают. Молнии разрывают небо, наполняя воздушные высоты синим светом.
        - ОБЪЯСНИ.
        - Я лишь хотел любви отца! - с ужасом визжит он. - Хотел, чтобы он гордился мной, как Владимиром! Хотел быть любимым сыном! Пойми! Будь милосерден!
        Треск…
        Хрустит ключица, растертая стальным сжатием в пыль.
        - ВОТ. МОЕ. МИЛОСЕРДИЕ.
        Гремят вспышки разрядов. Молния задевает хвостом цесаревича. Он дергается, взвывая:
        - И-А-А-Р-Р!
        Голова мотается из стороны в сторону, зубы лязгают. Волосы дымятся.
        - А-А-А-Р-Р-А!
        Подвешенный над рубежом разбомбленного города, царевич содрогается в дерьме - сам кусок такого же дерьма, - кричит и визжит, голос распадается на хор жалких звуков: плач, стоны, хрипы. Псих-шторм бушует, бьет волнами по сознанию жалкого утырка, сводя его с ума. Грохочущий напев сияющих молний сопровождает страдания.
        - Волки! - кричит Гоша, пытаясь переорать шум и рев стихии. - Синие волки летают повсюду!
        В играх света и ветра, правда, чудятся оскаленные вытянутые пасти. Истеря, Гоша роняет слезы на вывороченные бомбежками фундаменты - останки древних строений.
        - Не отдавай меня им! Не отдавай!
        Тем временем мы покидаем Кандагар.
        Ныряю с неба в окопы с нашими. Из восстановленного дота высовываются мои дружинники, оглядывают серебряную броню.
        - Перун? Вы?! - переводят взгляд на пускающего слюни царевича с остекленевшим взглядом. - Ваше Высочество?!
        - Присмотрите за ним, - швыряю Гошу в траншею, под насыпью рядом.
        Он, сжавшись в калачик, визжит:
        - Небесные волки, вам меня не достать! - и зарывается лицом в землю. - Хи-хи-хи…
        - Боги, что с царевичем? - солдат делает дулом автомата сварожий круг.
        - Испугался высоты, - я взмываю обратно в небо. - Царевич подозревается в заговоре против государя и Отчизны. Много чего знает, наверное. Отведите его в убежище и следите за ним. Если упустите - шкуру спущу. А еще проверяйте, чтобы он себе язык не откусил. Ему резко стало страшно жить.
        - Небесные волки, хи-хи…
        - Вас поняли, - слышу оторопелое. - Но куда вы сами?! В той стороне враг!
        - Пока да.
        Окопы и военные траншеи с брустверами остаются позади. Палаточный город наемников вырастает перед глазами. Тысячи шатров-бараков, уходящих на юг, а за ними черные стойбища демонов. Радиолокационные станции вращают антеннами. Меня, конечно, не должны были обнаружить. Отвод, все дела. Но, видимо, успели засечь, пока курсировал с Гошей. Не повезло. Наемникам, конечно.
        Свист ветров уступает гулу снизу. Далекие пусковые установки ПВО дают залп. Три ракеты летят мне навстречу. На каждой четыре небольших крыла. Я взмахиваю Когтями, молнии впиваются в железные конусы-носы. БУ-У-УХ. Взрывы сотрясают небо. Бригантина принимает ударную волну, и меня лишь толкает на пару метров. Да еще в ушах слегка позванивает.
        Зенитные ракетные комплексы выпускают новые снаряды, похожие сверху на фломастеры. С шипением, ракеты оставляют огненный след. Мне есть чем ответить. Снова разряжаю Когти. Зудящее золото обжигает кожу, распускаясь густой вязью. Вообще, опасны только радиоуправляемые ракеты, остальные Отвод сместит. Но огненная завеса скроет мой силуэт от врагов, и они не смогут предсказать место моего приземления. Свалюсь, как снег на голову. К тому же под «бум-бум» круче же нагрянуть. Да и боезапасы врага надо израсходовать - забочусь об Аяно и Ко, чтобы меньше горяченького им досталось.
        Бомбы сотрясают небо, разрываясь вдали.
        Взрыв. Взрыв. Взрыв…
        Белые облака тонут в море огне. Я лечу сквозь пламя. Крылья обезьяны сгорают, сразу же создаю новые. Кругом вьются молнии, взрываются зенитные снаряды. Вражеская артиллерия меня не видит и бьет суматошно, наугад, пытаясь задеть юркую цель. А я, плевав на обстрел, несусь к центру лагеря. Иногда маневрирую, иногда меня подталкивает взрывными волнами, которые Отвод не смещает из-за большого пораженного пространства. Бросаю взгляд на «щели» - особенно глубокие канавы. Ямы битком забиты басмачами. Видно, решили, что через их воздушную оборону прорвались бомбардировщики, и попрятались от обстрела.
        Но в первую очередь меня заинтересовывает вымес, что выбежал из роскошного шатра. Даже издалека видно - британец. А я в последнее время что-то не люблю британцев. Не знаю почему даже. Значит, заглянем к нему! Вдруг он объяснит.

* * *
        Неофициальный командир «добровольческой» армии, лорд Джозеф Морис, попивает чай в своем роскошном шатре.
        Британец поудобнее устраивается на стуле и наслаждается терпким ароматом бергамота. Ароматом старой доброй Англии. Как говорят англичане: «Если тебе жарко, чай остудит тебя. Если ты замерз, он согреет тебя». А еще, на чужбине он всегда напомнит о родине.
        - Ох, уж это сладкое чувство ностальгии по любимым местам, - проговаривает лорд и смотрит на забившуюся в угол девушку. - Да, крошка? Тоже скучаешь по родным?
        Полуголая афганка, в одном нижнем белье, всхлипывает, закрыв лицо руками. На вид ей не дашь и восемнадцати. Девушку Джозеф отобрал у ее матери, забрал из родного кишлака, когда армия пересекала пакистанско-афганскую границу. Обычно лорда не прельщают темные, не английской внешности женщины. Но в этот раз он сделал исключение - захотелось вдруг экзотики. Тем более и данные у девчонки достойные. Особенно два больших параметра четвертого размера, гы-гы. Да и в целом она ничего. С прекрасными темными волосами, бархатистой кожей и крепкими ногтями. А еще Джозефу нравятся звуки плача девушки. Бесподобно! Слава и долгих лет жизни королеве!
        Он пригубил из кружки, наслаждаясь всхлипываниям афганки. Как будто рыжая сова поет. Очень похоже. Песня этой птицы обладает поразительным чувством англичанства. В своем приусадебном саду Джозеф часто слушает рыжую сову, прижавшуюся к стволу дуба. А теперь, с таким же наслаждением, внимает плачу афганки. Хорошо, что девочка сильно скучает по матери. Есть из-за чего слезы лить. Иначе бы пришлось бить девчонку, а Джозеф не любит рукоприкладство. Оно портит внешний вид игрушки. Но скоро афганка попривыкнет к новой реальности, и тогда всё же придется задавать ей пощечины по вечерам. Либо пакистанцев звать…
        Б-У-У-Х.
        Афганка замолкает, прислушиваясь к отдаленному звуку. Джозеф напрягается. Новый взрыв проносится еще ближе. И еще - совсем рядом. Отбросив кружку с недопитым чаем в сторону, лорд выпрыгивает из шатра и поднимает голову.
        Небо горит! Облака исчезли! Вместо них расцветают алые цветки пламени!
        Ничего не понимая, лорд бросается в пункт артиллерийского наведения. Распахнув дверь в тесную хижину, Джозеф орет командированным в его распоряжение солдатом британской армии:
        - Какого дьявола происходит?! Как русские умудрились прорваться через комплексы ПВО?!
        - Мы не знаем, - хлопает глазами командир радиотехнической роты. - Возможно, это новый ракетный проект?
        Бу-у-ух!
        - Нет у русских никакого ракетного проекта! - ревет взбешенный Джозеф. - А если бы и был, он уже у нас на складах. Пока эти косолапые брали Кандагар, мы заполучили их артиллерийские орудия вместе с лагерем. Они потеряли чуть ли не все свои противотанковые пушки, реактивные системы, минометы! Может, истребитель? - в ответ молчание. - Чем нас бомбят, я спрашиваю?!
        Командир роты наклоняется к данным, передаваемым с радиолокаторов.
        - Это явно не самолет, сэр.
        - Аэростатические аппараты?
        - Нет, сэр.
        - Разведывательный ударный комплекс?
        Ротный качает головой, и лорд вздыхает, устав гадать.
        - Но не их языческий бог войны же! Как его? Перун?
        Раскат грома. Совсем рядом. Он, словно, слизывает крышу хижины, и горящие обломки стропил сыплются на головы роте. Джозеф оказывается открыт горящему небу. Зарево пожаров смотрит на него. И он не сразу замечает серебряного рыцаря в глухом шлеме. За грудной кирасой машут перепончатые крылья. Рыцарь по воздуху спускается в хижину.
        Джозеф моргает. Всего лишь человек? Как он выдержал атаки зенитных комплексов?!
        - Кто-то меня звал? - неожиданно говорит рыцарь по-английски. - Привет от старых штиблет!
        Росчерк синих Когтей, и голова Джозефа покидает тело.

* * *
        Так, вымес готов. Даже не подумал перевоплотиться в монстрюгу, зевака. С остальными британцами разделываюсь так же быстро. Проношусь по помещению, разрубая чучел направо и налево. Кто-то тянется к пистолету в кобуре, кто-то вызывает техники, но всё это медленно, а шагов до каждого максимум пять. Да и мои щупальца хлопают им по ручкам, сбивая движения.
        Добиваю последнего. Брызгает кровь на хлипкие стены, и я выбегаю наружу. Самый центр лагеря, басмачи и редкие британцы носятся вокруг. Мое появление не обходят вниманием. Крики и визги. Грохот автоматов.
        Очереди уносятся мимо, даже не царапнув по броне. Зато мои молнии шарахают по наемникам, не промазав. Теперь повсюду оры боли. Люди падают, обожженные, доспехи либо гаснут, либо выдерживают, но не встает никто. А, нет. Один британец, удержавшись под ворохом разрядов, перевоплощается в двуногого динозавра или крокодила.
        Я удивляюсь вслух:
        - Аднака, пасхалка, - подскочив к крокодилине, дырявлю ему морду Когтями снизу вверх. Нижняя челюсть пригвождается к верхней.
        - А-а-а, бальна! - бухтит стиснутой пастью вымес. - Отпустя!
        - Ну вылитый Али, - искренне восхищаюсь. - Может, майор - твой потерянный в детстве брат-близнец? Помочь свидится с братишкой?
        Его когтистая рука пытается меня достать. Мильфиновые щупальца обвивают ее и с хрустом ломают у локтя.
        - А-а-а!
        - Ну как хошь, - вздыхаю и дергаю Когти вглубь, рассекая мозг сэра Лже-Али. Мутанту не буду говорить, вдруг, правда, родственника загубил.
        Молнии стелются по земле и воздуху. Горят высокие шатры, как погребальные костры. Моими усилиями военный лагерь превращается в братскую могилу.
        Наклоняю вперед корпус и пробегаюсь между охваченными огнем палатками, рассекая поваленных моджахедов. Визгов сразу убавляется. Пошла жатва!
        Не знаю, хватит ли меня на целую армию. Но, надеюсь, генералы прекратят маяться дурью в мечети и поднимут войска. Я, как бы, рассчитывал только подготовить прорыв, а дальше уж всем вместе навалиться. Боеприпасы зениток наемники уже израсходовали, сквозь залп минометов - если его запулят - уж пробьются. Не сахарные.
        Среди визга горящих мужчин раздается звук, что режет меня по сердцу. Надсадный женский крик, а затем голодное рычание. Совсем рядом. Не отреагировать не могу. Ломлюсь прямо сквозь палатки, разрубая и стаптывая пылающие тряпочные стенки.
        Все больше и больше басмачей вылетает наружу и носятся туда-сюда, не понимая, где враг и как он выглядит. Наверху еще не утихли отблески взрывов, и исламские наемники задирают головы, готовые в любой момент юркнуть в укрытие от армады истребителей.
        Выскакиваю на одну из огромных площадей, которые басмачи, наверняка, используют для строевой подготовки. Повсюду Гончие. Целую стаю выпустили из стойбища, но вместо того, чтобы вынюхивать врага, «псы» кидаются на басмачей. Вспыхивают драки. Наемники стреляют в демонов, демоны вгрызаются в наемников.
        Мда. Вот дебилы. Видимо, впопыхах забыли предварительно натаскать Гончих на запах. У них же мозгов нема. Теперь боевики расплачиваются.
        Мимо шлема свистят шальные пули. Не обращаю внимания. Прислушиваюсь.
        Крики исходят из шатра. Забегаю и с размаху вбиваю ступню в раззявленную пасть Гончей. С хрустом трескается череп. Демон издыхает. Я мигом забываю про тварь. Потому что передо мной на коленях сама красота.
        Пипец красивая девушка просто. Темненькая. Выразительные черные глаза и брови. Почти голая, лишь в лифчике и трусиках. И чего-то вся заплаканная, даже в ложбинке, между полновесными грудями, осталась соляная дорожка.
        - Тут небезопасно, - хватаю ее за хрупкие плечи и поднимаю.
        Она, вылупив глаза, смотрит на латные перчатки на ее коже:
        - Вы шах? - говорит на пушту и сама себе утвердительно кивает. - Вы сам блистательный Мухам-падишах, Серебряное Солнце пустыни!
        - Какое солнце? - может не так понял? Язык все-таки для меня тяжелый.
        Тут же она падает обратно на колени и целует мне руку.
        - Мой господин, - приговаривает она, ласкаясь об ладонь. - Вы весь в серебре! Вы сверкаете ярче луны! Вы мой господин! Вы мое солнце!
        - Кхе…кхе, - неловко получилось - приняли за врага. - Вставай и пойдем.
        Она послушно вскакивает и виляя голой попкой следует к выходу. Задерживается у кровати, чтобы сорвать простыню и прикрыть голову. Но никак не ягодицы, которыми продолжает вилять. Вздыхаю и окутываю девушку Бригантиной. Еще одна головная боль, но куда ее девать? Гончие схавают и даже не заметят, такая вот худенькая. Хотя дыньки зачетные, хм.
        - Держись за мной, - велю, бросив за спину взгляд.
        Девушка кивает с ослепительной улыбкой. Окружающие демоны-псы ее нисколько не смущают. Вот так вера! Ладно, дождусь наших и сплавлю ее кому-нибудь.
        Я пру прямо на демонов. Вспышки молний стреляют по ним, оплетая и сжигая. Мильфиновые щупальца бьют по горящими мордам, добивая. Блин, демонов тут вовсе не маленькая стая. Правильно ли я понял ситуацию? Может, Гончих никто не выпускал, а они сами вырвались?
        Тварей всё больше. Струи молний отшвыривают их прочь, но на передние ряды налегают другие. Клацают вытянутые пасти, горят голодным огнем тупые глаза. Девушка, не выдержав, прижимается к моей спине.
        - Господин, - трепещет она всем телом.
        Колонны басмачей грохочут по параллельным переулкам. Но они бегут не на меня - нет, они удирают от полчищ разнородных демонов за ними. Ассортимент уже привычный. Тавры, гарпии, Гончие, вараниды. А вот количество как-то не очень. Целый легион смерти. А моего подкрепления всё не видно….
        - Сядь на землю, - велю я афганке, не оборачиваясь.
        Она сползает по моей спине на колени. Утолщаю ее Бригантину.
        - Слушай, я, наверное, должен тебе сказать, - коверкаю пушту по полной. - Никакой я не шах, даже близко.
        Она вроде понимает, но глаза не опускает, смотрит восторженно, хоть и трясется вся.
        - Неважно, вы защитили меня. Вы - мое Серебряное солнце.
        - Ага, сейчас временно солнце зайдет, потерпи.
        Сверху еще натягиваю тонкий слой полисплава - чисто для визуала, чтобы демоны не облизывались на ее, высунувшиеся из-под покрывала, буферочки. Да и меня отвлекать не будут.
        Оборачиваюсь к приближающимся тварям. Впереди несется очень уж здоровый бычок.
        Поехали!
        Весь мир заполняют крики и оглушительный шум. Сыплются молнии, гудит земля от грохота копыт. Уворачиваюсь от рогов Высшего тавра и наношу рассекающий удар сверху вниз. Красные пластины с треском рубятся, полуразрубленный «бык» валится. Но я не вижу его "шмяк" об землю, так как уже располосовываю грудь пробившейся сквозь завесу молний Гончей. Тоже Высшей. Откуда столько? Мёдом что ли я намазан?
        Рухнувшую псину закалываю ударом в основание черепа. Оборачиваюсь к тьме клацающих челюстей.
        - ПОДХОДИТЕ. ЕСЛИ. СМОЖЕТЕ.
        Брызгает сноп молний. Татуировки чешутся, эмулятор напрягается. Я продолжаю рубить тварей, одну за другой, одну за другой…
        Сам не замечаю, когда оказываюсь на коленях. Опущенные руки мелко дрожат. Кожа под мильфином словно плавится. Вокруг десятки, если не сотни изрубленных тел. Чуть дальше, на втором круге, сотни, если не тысячи дымящихся тел. Где-то далеко раздается вой. Битва еще не закончена.
        Совсем близко разрывает наэлектризованный воздух горластый смех. Гудит стоптанная почва под чудовищными ногами. Я ощущаю, как чья-то тень падает на мой затылок.
        - Вот мы снова и свиделись, стипендиат Перун. И снова ты на коленях передо мной.
        С трудом поднимаю голову и натыкаюсь на десятки взглядов Генерала Швара. Вот кто выпустил демонов из стойбищ. Восстановившийся, он больше не напоминает испорченный шашлык.
        - Жареным ты мне больше нравился, - хриплю пересохшим ртом. - Меньше болтал.
        Он снова смеется, не торопясь, наслаждаясь моментом торжества над коленопреклонным врагом.
        - Людишки, - выплевывает он слово, как попавшую в рот муху. - Жалкие, слабые, никчемные и слепые. Не видя свою ущербность, всё время претендуете на власть, на великое.
        Мое сердце словно ошпаривает кипятком, оно взрывается болью. И яростью.
        - НА. ВЕЛИКОЕ?! - реву я. - КОГДА?!
        Ударенный Якой, Швар отступает. Ноги словно сами поднимают меня. Когти вспыхивают свежей, незамутненной синевой. И тут же гаснут. Эмулятор взрывается от перенагрузки.
        Стоит моим Когтям рассыпаться, как к Генералу возвращается усмешка. Но ненадолго - его десятки желтых глаз растерянно хлопают, не замечая в моих движениях неуверенности.
        Плевав на Когти, шагаю к твари:
        - КОГДА?! КОГДА. Я. ПРЕТЕНДОВАЛ. НА. ВЕЛИКОЕ?! - Новый удар Якой, и Швар опять отшатывается. - Я всего лишь хотел, чтобы моя сестренка закончила школу, вышла замуж и создала счастливую семью! Я всего лишь хотел, чтобы мои родные жили в безопасности! Хотел, чтобы Белоснежка всегда могла улыбаться, как на той фотографии. Хотел, чтобы Кали не разорвали на куски под Эразином…Что в этом великого, Мразь ты клыкастая. ЧТО-О?!
        Нахмурившись от псих-оплеух, Швар взмахивает рукой. Блеск Когтей. Сверкание молний, гром в тишине.
        Моя броня мигом впитывает весь разряд. Я удерживаюсь на ногах, немного покачнувшись, а потом просто поднимаю кулак - гладкий, без единой шероховатости - и выстреливаю в Генерала его же разрядом. Швар едва успевает отбить Когтями атаку. Молния поглощается обратно разрушительными полями.
        Демон в шоке смотрит на меня. На мои резко побагровевшие глаза. На возникший на шлеме черный рот - ровная прямая линия, без клыков, словно черта. Сам шлем становится вытянутым и округлым, как морда рыбы.
        - Как такое возможно? - рычит Генерал в бешенстве.
        Моя пасть раскрывается.
        - ???? ?? ?????? ????? ?? ?? ?????
        Биохазард, детка.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Перун на суде:
        - Один, два, три…
        - Поручик Перун, вы что там считаете?
        - Гробы, царевич, гробы… (Автор: Чертик из рая)
        Глава 7. Файт
        - Аднака, грёмка, - морщится Али.
        Достигнув площадки у брошенного дота, Аяно и команда смотрят на хаос битвы. Вдалеке гремят зенитки и минометы китайцев. На огромной желтой равнине распухают мухоморы взрывов. Аяно, щуря глаза от солнца, ищет хоть одну маленькую синюю вспышку, хоть один мимолетный зигзаг молнии. Ничего. Где этот наглый ребенок? Как он посмел без ее приказа уйти на…на смерть.
        Японка вытирает глаза рукавом и продолжает смотреть. А вместе с ней и Бестия с Ясной. А также поляницы - их прихватила с собой Бестия. Имперские мечи хотели взять монстряшных девочек под стражу, как сообщников похитителя царевича, пускай теперь Гоша и подозревается во вредительстве против России. Но Бестия заступилась. Зашипела как пантера, а потом и остальные «зори» подкатили. Али выразительно сплюнул шмат кровавого мяса прямо на мундир Меча, от чего тот чуть не упал замертво. Но на грозный взгляд Ясны Крокодил тут же поджал хвост, испортив эффект.
        - Аднака, куряца, куряца это! В Караганде их пална!
        - Мы в Кандагаре, - поправил товарища педантичный Слепой Кот.
        - Заметьте, Али впервые правильно слово сказал, - оценил Вендиго. - Пускай и вообще левый город.
        В общем, девочек никто не посмел трогать. «Зорей» уважали. Да и дружинников рано было списывать со счетов. К тому же сами поляницы очень эксцентричные особы. Взгляни той же Кали в багровые глаза - запросто поседеешь.
        Северная армия погрязла в атаке. Танковая дивизия обрушивает залп за залпом в рассеянные ряды басмачей. По правому флангу врага бомбят сохранившиеся минометы. Стрекочут далекие пулеметы. Наемники бегут безвсякой организованности с самого начала атаки, еще до огненной мясорубки и артиллерийского обстрела. Только спустя десять минут уничтожения врага посланная разведрота доложила причину. В тылу наемников жрут собственные союзники, иномиряне.
        Аяно присутствовала при докладе. После него князь не выдержал и крепко сматюгнулся. Если б знали раньше, то вызвали бы бомбардировщиков. Ведь средства ПВО явно брошены, басмачи покинули лагерь и беззащитны с воздуха. Такая возможность упущена! Но теперь отступающие от своих же тварей наемники уже сцепились с авангардом, а иномиряне обогнули его и вгрызлись в фланги. Придется громить сухопутными ресурсами.
        Хорошо, что китайцы вдруг подвалили и бьют врага с левых позиций. Быстренько скоординировав с нашими зоны обстрела, палят из ракетных установок по полчищам демонов. Чудовищ оказалось намного больше, чем оценивало командование. Орда тварей превосходила русских раза в три. Не считая наемников, пускай те уже не бойцы, а беглецы. Короче, с китайцами есть шанс выкарабкаться. Тем более демоны не очень сообразительные, просто тупая бешеная сила. Хотя, кто-то смекалистый их и расставил. Бросил на танки тавров, а в бок десантно-штурмовой дивизии ударил Гончими. Но дальше твари смешались, следить за ними некому.
        - Вы собираетесь что-то предпринимать? - спрашивает Белоснежка, подбоченившись двумя «мохнатками». - Ваш командир сражается в самом пекле, пока вы прохлаждаетесь на обочине сражения.
        - Командир «зорь» - я, девочка, - рычит Аяно, не выдержав. - А твой парень всего лишь младший офицер. Так что соблюдай субординацию.
        - Рассказывайте сказки другой, - щелкает княжна клешнями во рту. - Между прочим, я видела, как ты засосала его тогда, ночью на пляже, втихаря ото всех. Прилюдно недотрогу из себя строишь, а наедине с ним сразу ноги раздвинула. Только Перуну ты даром не сдалась, даже тискал недолго.
        У «зорей» челюсти отвисают. Кто бы мог подумать, у командира и Перуна интрижка… Бестия хмуро поглядывает на японку. У Скомороха выпученные глаза едва не вываливаются через прорези маски.
        - Командир… - судя по голосу, сейчас бравый коммандос заплачет. Авторитет японки был для него незыблем, он старался подражать командиру во всем. Ее принципиальность и бескомпромиссность казались крепостной стеной, которая выдержит залп батальона танков.
        Аяно молчит, щеки красные, глаза сверкают. Пальцы, кажется, вот-вот выхватят катану, и бедную Паучиху разрубит на две ровные половинки. Даже клацнуть клешнями не успеет.
        Суровый лик командира каменеет. Взгляд обжигает. Искра, буря, безумие.
        Сейчас грянет!
        - Да он сам на меня запрыгнул! - неожиданно причитает Аяно. - На вусмерть пьяную, вообще-то!
        - Ага, конечно, - щурит шесть пар глазок Белоснежка. - Сдались вы ему. Лично мне…
        - Да и похрен как-то, седая, - вставляет Кали. - Что делать будем, командир? Вы пойдете за нашим Перуном?
        Японка отворачивается к полю битвы.
        - Пойдем, - бросает она, после нескольких секунд молчания. - Группа «Смерч» и «Вулкан» идут со мной в лагерь врага.
        - Есть, - кивает Ясна.
        - Группа «Игла» возвращается в командный пункт - просматривает донесения разведчиков и выдвигается, если прибудут сведения о местонахождении Перуна. Всё ясно.
        - Так точно, - Скоморох со своими людьми тут же уходит.
        - Почему мы движемся в лагерь, командир? - спрашивает Бестия, помедлив. Ей не хотелось затягивать выдвижение, но результат операции по спасению зависит, в первую очередь, от правильного планирования.
        - Твари потеряли строй, хоть в начале их кто-то и упорядочил, - раздумывает Аяно. - Значит, вражий командир погиб, либо занят битвой с Перуном. Молний на поле боя мы не видим. Поэтому, возможно, главная тварь дерется с Перуном в лагере.
        Та грозовая тварь, наверняка, и есть командир. Судя по тому, что она прирезала хана, ей плевать на людей-союзников и исход войны в целом. Жалко, Бессмертный не подорвал демона. Придется рискнуть самим. В этот раз Бессмертного с собой не захватишь - шальная пуля прилетит в лоб, и он сразу сляжет, доспеха-то нема.

* * *
        - Что ты за тварь?! - визжит Швар, разрубая сотни металлических тентаклей. - Стипендиат Перун, что ты за раса?!
        - ??????? ???????? Я, - раскрывается на моем шлеме узкий рот сэра Осьминога. - ?? ??????? ???? ? ???? ?????? ?? ??????????? ???
        Новый сонм щупалец опутывает демона. Швар взвывает, разламывая тентакли:
        - Чудовище!
        Лестно слышать в свой адрес «чудовище» из уст самого Генерала демонской армии. Тем более, что ничего особенного я и не сделал. Просто задействую один за другим оставшиеся у меня Биохазарды. Хорошо, что захватил все три гаджета. Видно, сработал фрактал Плюшкина. В каждом девайсе хранится семя Хаоса мертвых британцев-вымесов четвертого круга. Нажимаешь кнопку на пластиковом корпусе, и Дар Хаоса вселяется в нанобобиков. Делов-то.
        Только Генерала вымесами не взять. Сначала я воплотился в сэра Угря. Молнии метал, электрические сетки вокруг гада строил. Ток его жахал, но к высоковольтным ударам Швар адаптирован на «пять с плюсом», сам ведь тот еще угорь.
        Зато и генеральские молнии мне не вредили. Шкура сэра Угря генерирует электричество, и высокое напряжение для него - своя стихия. Но стоило Швару пробиться близко, и мне чуть не настал конец. Громовые Когти режут всё. Будь хоть танком или живым сейфом. Моя броня не выдержит и одного касания.
        Так что в топку Угря. Задействовал гаджет сэра Осьминога. Теперь вот опутываю тентаклями Швара, а он с безумной яростью прорубается, как сквозь лианы в джунглях. Меня же, словно, сунули в кучу серебряной проволоки. Ни рук, ни ног, ни головы не видно, повсюду вьются мильфиновые тентакли. Даже из задницы выросли щупальца. И Швар вот прихерел. Про себя молчу. У меня-то нет прописки в аду, всяко меньше Генерала видел демонов.
        Швар рычит. А я судорожно пытаюсь собрать Эмулятор. Не выходит - Гифер занят удержанием Бригантины вокруг щупалец. Без щита демон бы уже разрубил все канаты.
        Время работает против меня. Тентакли кончатся, и Шварвырежет кубики из моего живота.
        - Теперь я съем не только твою печень! - ревет демон. - Всего сожру!
        - ????? ? ????.
        В кричащий саблезубый рот влетает железное щупальце. Демон разрубает его и давится, выкашливая отросток.
        Сбоку, из дымящейся кучи сожженных демонов, встает Гончая. Огромный волколак, ростом как два я. Высший. После моих молниеплесканий остался один недобиток. Повалялся, подрых, теперь вот очнулся. Шкура опалена в сотне мест.
        Тварь подступает к мильфиновой завесе вокруг спрятанной афганки. Нюхает стальную оболочку. Шоркает когтями сплав. Ухх! Девушку не трожь! Псина!
        Резко, из-за поваленных шатров, выстреливает зеленый клубок. Сверкают когти и клыки. Кожеголовый? Краем глаза вижу, как мутант с рычанием накидывается на Гончую. Демон получает когти в живот и морду. Накренившись, подобно подбитому танку, тварь подставляет шею. Крокодил смыкает челюсти. Грызет ей трахею, пока не хрустят позвонки и псиная голова не плюхается на землю.
        - Аднака, Перуну помогать вкусна, - урчит, облизываясь, мутант. А потом его накрывает фракталом - и здоровяк шатается, хлопая испуганными глазами. - Похаду испарчена масо.
        Мне хочется вытащить руку из-под щупалец и сделать фейспалм.
        Ох, дебил! Убил Высшего - лишился «колодцев». Теперь Али не мутант, а демоник. Значит, лишился доспеха и разрушительных полей, его клыки и когти теперь просто клыки и когти. Зато регенерация повышенная, да и силушка Шарика добавилась. Да и какая ему, в принципе, разница? Что раньше головы откусывал, что теперь продолжит.
        Тем временем Швар уже разрубает остатки моих тентаклей. Препятствий между нами больше нет. Дорогу перерезает россыпь оранжевых сфер. Бахает круто. Взрывами Генерала отбрасывает в сторону. Он приземляется на ноги - окровавленный, дымящийся, на морде маска бешенства.
        «Зори» и поляницы окружают Генерала. У меня появляются так необходимые секунды и Гифер собирает Эмулятор. Фракталов убитых сегодня Высших хватает впритык. Вспыхивают Громовые когти. Вы, мои хорошие! Сразу легче на душе.
        - ????????, - кричу. - ?? ???? ??????.
        Швар будто понял - из его Когтей льются молнии. Да щас! Встречным ливнем синевы нейтрализую его атаки. Разряды, схватившись друг с другом, падают на землю, слово влюбленные змеи. Команда спешит отодвинутся. На пару шажков. Ну хоть так.
        Генеральская опаленная морда недовольно хмурится.
        - Отступите! - говорит он на языке ада, обращаясь исключительно к Аяно. Видно, командир командира видит издалека. - Я убью убийцу своего сына и уйду. - Показывает Когтями на меня и куда-то в сторону. - Вы победите в своей войне за эти земли, - разводит руки в стороны, обхватывая далекие вершины, руины напротив, весь Афган. - Обветренные горы и знойная пустыня будут ваши. Всего лишь одна жалкая жизнь за великую победу!
        Переводчика не нужно. Все и так поняли по недвусмысленным жестам.
        - А чо чярный хачат? - чешет репу Крокодил. - Обнямашки?
        Беру свои слова обратно.
        - Никогда! - кричит Аяно. - Росхиадж…то есть, русские своих не бросают!
        Взмах катаны, и Швар едва успевает сохранить голову, выставив Когти. Взрыв не вредит им, только шатает Генерала.
        - Вы умрете!
        Новый всплеск молний, но я начеку - стягиваю каждую синюю змею ее же двойником. Команда замирает - никто не знает, как атаковать столь мощного врага. Даже японка бросает на меня умоляющий взгляд. Признала батьку? Умница. Возьми с полки пирожок.
        Вырубаю бесполезный Биохазард.
        - Поляницы, отступить и держать внешний периметр, - мои девушки не смеют ослушаться, хоть и ловлю беспокойные взгляды монстряшных глазок. - Бестия, острые вихри в корпус. Ясна, сферы в голову. Аяно, взрывы в ноги.
        С каждой моей командой очередная девушка открывает огонь по демону. Остальных не задействую: танки только полягут… Хотя Али же теперь демоник! А чем черт не шутит!
        Использую фрактал Крокодила как якорь. Запускаю Терминал удаленного доступа.
        - Подключайся, Кожеголовый.
        - Аднака, дась, - удивительно, но Али сразу соображает.
        Мутанта охватывает синее сияние, подобное высверку молний. Хотя нет, это они и есть - Громовые когти вырастают из зеленых костяшек, осыпая землю высоковольтными змеями.
        Швар, уже хорошенько покоцанный дальними атаками девчонок, в ужасе смотрит на огромную сияющую фигуру мутанта.
        - Что это еще за тварь?!
        Я усмехаюсь под шлемом:
        - Знакомьтесь, Громовой Генерал, перед вами сам Громовой Крокодил. Али, поздоровайся со старшим по званию.
        - Аднака, превет.
        - Артогонь, стопе! - девушки тут же останавливают атаки. А теперь, зеленый, вместе скажем «привет»!
        Мутант словно на инстинкте понимает. Мы с ним одновременно срываемся со своих углов. Наши Когти одновременно разрезают воздух. Швар отбивает мой удар и резким наклоном назад пропускает над мордой замах Крокодила. Я ударом ноги в корпус заставляю демона упасть. Перевернувшись через голову, он тут же вскакивает на ноги.
        - Вы всего лишь фальшивки! - рычит Генерал в бешенстве. - Никто не одолеет меня один на один, червяки!
        Гон для дебилов, но его фрактал, правда, жалко. Свежий эмулятор можно напрягать по полной. Даже если сгорит, соберу новый. Но, надеюсь, к тому времени он уже не понадобится.
        - Али, подстраховывай, но не суйся.
        - Дась, - Крокодил делает шаг назад, отбивая хвостом по земле.
        Я развожу руки в стороны. Громовые Когти вспыхивают, очерчивая молниями небольшой квадрат вокруг нас.
        - Один на один, Генерал.
        Швар вытирает ладонью красную, залитую собственной кровью морду.
        - Не думал, что встречу среди людей равного себе.
        Меня раздирает смех. Из шлема раздаются гулкие звуки.
        - Что смешного? - рычит демон.
        - У тебя завышенная самооценка, чудило, - смеюсь. - Ты не равен мне даже близко. В любой момент я могу сделать так, будто тебя никогда не существовало. Даже твои каннибалы-родители не вспомнят твою рожу.
        Расчет верен, насмешки вводят Генерала в ярость.
        - Умри! - он сигает на меня. Взмах Когтей.
        Перекатом ухожу в сторону. Демон рвется следом, а я, еще не выйдя из кувырка, бью ногой в живот и стреляю молниями. Разряды он отбивает Когтями, а вот моя ступня пробивает его. С болезненным рыком демон малость прогибается. А я, вскакивая, собираю новый фрактал. Мои глаза вспыхивают лиловым цветом:
        - Узнаешь собрата, Генерала?
        Ливень лиловой волокнистой нафты брызжет из моих век. Швар не успевает отскочить, и черное тело горит под обжигающим потоком колдовской кислоты. Эмулятор натужно скрипит. Два фрактала Генерала стопорят процессор. Дождь смерти обрывается.
        - Теперь ты на коленях, - подмечаю.
        - Взгляд Беумуса, - хрипит упавший на колени Швар. - Но как?
        - Так же, как и вот это, - новый сбор фрактала, и мои руки наливаются неистовой мощью.
        Могу хоть гору поднять. Правда, лишь на секунду.
        Демон не успевает отбить хук справа. Хрустит его скула, разбиваясь вдребезги, трещины бегут по костям, и вся морда превращается в кожаный мешок с костями. Осколки фарфора в тряпочке.
        - Сила Башлаша, - стонет распростертый демон.
        - Фу-х, - выдыхаю, пытаясь выдержать жжение распадающегося Эмулятора. Громовых Когтей больше нет, как и мускул Башлаша, но ничего, дело почти сделано. - Мононоке, брось катану.
        Допускал, что она прифигеет и пошлет. Но нет: японка тут же кидает свое оружие, и перехватив поудобнее стертую деревянную рукоять, замахиваюсь.
        Покрошенный в хлам Генерал бросает на меня взгляд из-под развалившейся надбровной дуги:
        - Ты сам Градгроб.
        На языке ада это значит: «Ты сам дьявол».
        Свист клинка, и отсеченная голова откатывается от тела.
        - Нет, я всего лишь стипендиат Перун. И мне пора обратно в школу.
        Всё. Последняя армия моджахедов разбита, тренировочные плацдармы разрушены, военные формирования уничтожены. Остался только Кабул. Но там лишь малочисленный гарнизон. Либо сдадутся, либо их всех перебьют.
        Посреди мыслей вдруг накрывает. Калейдоскоп ощущений проносится по телу. Онемение, усталость, чувство силы, всплеск восторга и возбуждения.
        Али поддерживает за плечо. Лапой без Когтей. Крокодил снова обычный зеленомордый, Эмулятор ведь сгорел.
        С визгом поляницы бросаются ко мне. Обнимают, плачут, жмутся к телу. Стресс наконец выходит. Ведь они всего лишь девочки, им надо учиться, ходить на свидания, а не бегать по окопам.
        Ох, задержались мы в Афгане.
        Алла с опаской смотрит на разломанное лицо Швара.
        - Тяжелая же у тебя рука, Бес.
        Белоснежка сразу же вздрагивает, прикрывая "мохнатками" стальную попку.
        - Никогда больше не буду тебя злить.
        - Уж постарайся, - с прищуром смотрю на нее.
        Только Паучиху начинает потряхивать от страху, сразу же ласково касаюсь ее железной шеи.
        - Ну ты чего напридумывала? Я же чисто за тебя боюсь, не хочу, чтобы ты пострадала.
        Подумав секунду, Белоснежка пододвигается ближе и утыкается мне лицом в наплечник.
        - Спасибо тебе.
        Вика заявляет бесстрашно:
        - А мне вот нравятся сильные мужские руки. Жду-не дождусь, когда крепко меня сожмешь, - и тихо добавляет подмигнув багровым глазом. - Наедине.
        Показываю Леди Носорогу большой палец вверх.
        - Мужчина должен быть опасным, - солидарна с ней Леди Волчица. - Чем он опаснее, тем круче.
        Погладив Кали по шлему, отвожу руку в сторону. Треща из костяшек вырастают полуметровые Когти. Синие разряды пробегают по эфирным лезвиям. Без всяких эмуляторов вызвал, ведь фрактал Швара впитался извне.
        - Вот как раз об этом, - глядя на Когти, Кали в восторге ощеривает волчий рот. - Самый крутой на свете мужчина - мой.
        Я усмехаюсь. Задержка все же того стоила.
        - Хватит нам крутизны. Мы летим домой.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - "Бесонов" от слова "Бес", - категорично заявляет Кали, - Между прочим, это его прозвище еще с детства!
        - Да как же! "Бесонов" потому что "без сна" и отдыха крушит своих врагов! - спорит Бестия, восторженно посматривая в сторону обсуждаемого субъекта.
        - Бессовестный ваш Бесонов просто… - тихо ворчит в сторону Аяно.
        (Автор: АмалияМ)
        Глава 8. Встречайте - Князь
        Неделю спустя.
        - Глупый щенок! - император Михаил отбрасывает в сторону очередной рапорт от Николая. - Чем Гоша думал?! Твою мать! Ради чего можно положить половину собственной армии?! Вова, хоть ты понимаешь этого дебила? Католики ему мозги промыли?!
        Владимир сидит смирно, стараясь не делать резких движений при разгневанном отце.
        - Знаю только, что сейчас его мозги наполнены безумием. Надеюсь, в лечебнице помогут брату, и он перестанет видеть галлюцинации. В любом случае, доказательства предательства налицо. Его людей допросили, на полевом суде он клеветал на моего бойца. Послания, которые Перун якобы получал от басмачей, на самом деле были угрозами расправы и шантажом убийства заложниц. А сам Гоша давно уже владеет фракталами, но скрывал существование иномирян. От тебя скрывал, отец!
        - Не разглашать, - хватается Михаил обеими руками за голову. - Свароже! За такое даже нас могут призвать к ответу!
        То есть вздернуть на петле, с мориновыми наручниками за спиной. Конечно, до этого далеко, но пятно грязи брошено на честь императорской семьи.
        - Это секретная информация, отец, - кивает цесаревич. - Никто не узнает, кроме доверенных лиц.
        - И твоего Перуна, - шипит император, сжимая дубовую столешницу до хруста. - Он два дня держал Гошу у себя, а потом вернул не сына, а пускающего слюни психа. Целых два дня, Вова! Теперь этому демонику известны многие тайны нашей семьи. Он потенциальная угроза. Его нужно устранить. Вели своим «зорям».
        - Отец, может, сперва посмотришь отчеты об афганской кампании? - тихим голосом просит Владимир. Перечить сейчас Михаилу опасно, грохнет в сердцах. Но и предостеречь надо, а то точно на плаху вдвоем пойдут. - Перун доблестно сражался за наше имя. Вся армия им восхищается. Если мы устраним героя войны, покорителя дворца Аза-хана, победителя главнокомандующего армии иномирян, что подумают солдаты? А дворяне? Даже дядя Коля нас не поймет, он давал о нем только положительные отзывы. Еще и французская «Л’Опинион» вдруг описывает его как блюстителя русского мундира. Тем более, - уже тише говорит цесаревич. - Перун дал столько сведений об иномирянах, об их слабостях, об этих фракталах. Гоша погубил пол-армии, но именно Перун спас вторую половину.
        - Он опасен, сын, - Михаил сверлит взглядом цесаревича.
        - Безумно, - кивает Владимир, сам немало остерегаясь школьника Бесонова. По докладу от Аяно, он лично уничтожил грозовую тварь, командовавшую иномирянами. Теперь у него фрактал этого монстра, а значит он сам монстр. - Но Перун прирученный пёс.
        Михаил откидывается на спинку кресла и задирает голову к потолку. Напряженно пытается отделить личную ненависть от государственных интересов.
        - Пусть живет пока. Держи его на коротком повадке.
        - Бесонова нужно наградить, отец.
        - Чего?!
        - Империя щедра на заслуженные благодарности. Все знают, - напоминает наследник. - Бесонова нужно сделать князем. Князем Кандагара. Дядя Коля тоже считает, что больше никто так не достоин. Но главная причина - нам нужна его преданность. Без вкусной косточки собаку не удержать на цепи.
        - Ты вслед за Гошей сошел с ума, - качает головой Михаил. - Школьника князем? Несовершеннолетнего? Тем самым признав его заслуги в войне? Да мне вся Лига наций выставит ноту протеста. Обвинят в нарушении Конвенции о правах ребенка. Общественность завоет. Обзовут детоубийцей. Пускай в Кандагаре многие видели его лицо, но никто не знает личность этого шкета. А не пойман - не вор.
        - Необязательно открыто объявлять Бесонова Перуном, - план Владимира всегда глубже, чем Земное ядро. - Наградим его за ту же мильфиновую броню. Якобы, она очень помогла спецподразделениям при взятии дворца и отпоре пакистанцам. А мальчишка, мол, ее изобретатель. Складывается картинка? Заодно потребуем, чтобы Перун раскрыл строение своего экзокостюма нашим военным инженерам. Аяно говорит, что в Кандагаре в броне были всего лишь школьницы. Школьницы громили моджахедов, отец! А теперь представь целый батальон в мильфиновых латах с адаптивными свойствами! Это же новая веха в развитии военного дела!
        - Представил, - хмуро бросает Михаил. - Дороговатый батальон выйдет. Но эффективный, ты прав. Ох, боги, - император вдруг устало горбится. - Что происходит? Я уже ничего не понимаю. Мы воюем с монстрами из кошмаров, создаем железных сверхлюдей, а еще даруем ребенку княжеский титул за военные заслуги.
        - Мир меняется, отец, - пожимает плечами наследник. - Иномиряне, жрущие людей… Школьники, превосходящие по силе седобородых Воевод, благодаря демонской энергии. Либо мы принимаем изменения, либо нас сотрут в порошок.

* * *
        - Его Императорское Величество император Михаил! - объявляет церемониймейстер самого главного человека русского мира. На сцену вступает подтянутый мужчина в белоснежном мундире лейб-гвардии гусарского полка. Лик суров, борода причесана, глаза грустные.
        Последнее не вполне вписывается в торжество людей вокруг. Победа. Шейх казнен. Афган признал вассалитет. Из-за Гоши, может, расстроился?
        Люди в зале сидят на стульях. В первом ряду цесаревич Владимир. Мы с Софией и Белоснежкой в третьем, что считается почетно. Меня бы лично и Камчатка устроила бы. Отоспался бы хоть. С первого дня София совсем не дает продыху. Соблазнительное бельишко меняет чуть ли не каждые три часа. Она наряжается, а я потом страдаю недосыпом.
        Все хлопают императору. София многозначительно смотрит на меня, и я тоже стукаю лапками, для виду. Сам залипаю на бюст княгини - всё лучше, чем царь, и, тем более, рожи льстецов. С другой стороны Белоснежка недовольно сопит, и толкает локтем.
        - Я тоже красивая, - шипит она, показывая руками на гладкую шею и обнаженный верх плеч.
        - Кто спорит? - удивляюсь. - Разве я тебе не доказал буквально этой ночью?
        - Сестре ты больше внимания уделяешь, - бурчит, поправив лиф желтого платья, точнее спустив его немного ниже. Заметив мой скользнувший туда взгляд, она сразу дергает широкий ворот еще ниже, на самую грань приличий. - С самой Москвы!
        - Так я ж соскучился по Соне, - ухмыляюсь. - Ты что, родную сестру не любишь? Оставь ей немного сладкого, жадинка.
        - Если бы только сестра, - Белоснежка разошлась. - Еще поляницы! Еще Бестия с Ясной на тебя поглядывают, а ты на них, да и другие, хоть бы та афганка из лагеря басмачей. Вот ее обязательно было…сладким угощать?
        - Мирза меня благодарила за спасение, - улыбаюсь. - Негоже на «спасибо» отворачиваться.
        - Не шептаться, - шикает на нас, как на детей, София. - Уважайте императора.
        А сама выпрямляется, наклоняясь немного вперед и чуть повернувшись, так что ее выпуклости в оборках платья затмевают для меня упомянутого ею императора.
        - Смотри внимательно, - улыбается княгиня.
        - Это и правда императорский размер, - киваю серьезно.
        Щечки Софии краснеют очень бурно, но из-за пудры пробивается лишь слабая розовость.
        С трудом все же отрываю взгляд от двух «величеств», оглядываюсь.
        Народу собралось дофига. В прошлую церемонию поменьше было. Но сейчас и повод какой! Награждают победителей! По одному вызывают отличившихся бойцов и командиров. Аяно получает звание полковника и новую «анну» - шелковый темляк. Еще не сойдя со сцены, японка победоносно смотрит лишь на меня. Владимир в первом ряду прослеживает ее взгляд и недовольно хмурится. Не обращая внимания на обернувшегося цесаревича, я показываю пальцами взрыв. Покраснев, Аяно спешит спрятать темлак подальше. Хе, не за свой орден ей надо бояться. Мои аппетиты растут.
        Из «зорь» получают ордена и дворянские титулы баронесс только Ясна с Бестией. Остальные тоже что-то получат, но они не хотят фейсами светить, поэтому не пришли. А обе девушки на сцене смотрят с улыбками опять на меня - краснощекие, прекрасные, в обтягивающих тонкие станы мундирах. Цесаревич снова оборачивается и снова хмурится. Я не выдерживаю и показываю ему язык. У Владимира глаза на лоб лезут.
        - Награждается Бесонов Артем за заслуги перед Отечеством… - слышу своем имя и иду на сцену. Тоже, наверно, орден перепадет. Официально я не участвовал в войне, но Вовка сказал, что своё получу.
        Кабул сдался буквально на следующий день после моего отлета домой. За Пакистан взялся Китай. Бомбит его уже неделю. Всё благодаря Софии - рассказала азиатам про фракталы, но в Афгане-то демонов можно заносить в красную книгу. А вот табун из Пакистана наводит на мысль, что и там есть чем поживиться. Ушуисты вот и рванули. Ну попутного ветра, хе.
        Я стою на сцене вместе с императором. Мы смотрим друг другу в глаза, церемониймейстер что-то вещает на заднем фоне. От царя исходит молчаливая злоба. Видимо, за Гошу. Сына я ему вернул после допроса, но чайник Гошке уже вряд ли починят. Я позаботился.
        Церемониймейстер всё что-то горланит. Заметно дольше, чем про других:
        - …за изобретательский талант, выручивший наших героев на краю гибели, а также за достижения в конструировании, которые помогли морально усовершенствовать русскую армию и сделать ее уникальной в своем роде…
        Я упустил нить в самом начале официозной речи, поэтому не врубаюсь. Да и пофиг.
        Официально меня наградят за нанобобиков. Биохазарды я зажал. Пусть пока козыри остаются. Подключил к переговорам кружок изобретателей. Кристина Кимова согласилась подписать контракт с армией. Кружок предоставляет прототип пульта управления нанобобиками. Армия покупает патент и спонсирует дальнейшие разработки, не претендуя на авторство. Похоже, декабрьский конкурс изобретателей у нас в кармане. А там и выпускной не за горами. А потом и свадебка с Аллой. Да и со всеми девчонками заодно.
        - …поэтому данному юноше оказывается поистине невиданная честь…
        Бросаю взгляд на Софию. Глаза блестят, розовый ротик распахнут. Руки прижаты к груди. На лице удивление, растерянность, счастье. Радуется красотка за меня. А чему так сильно восхищаться? Подумаешь, орден какой-то.
        - ….Император щедр и справедлив, и великий титул жалован юному герою после долгих раздумий и расчетов плодов технического прогресса, который он совершил. Так что несмотря на уникальность награды, она полностью обоснована заслугами….
        Вот как раз только на Софии пока и не получится жениться. Раз я не князь или граф, то типа не достоин. Слухи пойдут, репутацию ей попортят, а это убытки и риски для ее Дома. Сначала надо титул выбить из императора. Блин, как?
        - Встречайте князя Кандагара - Бесонов Артем!
        КАКОГО ЭРАЗИНА?!
        Изумленный ор сотни глоток: «ЧТО?!»
        И это ахают дворяне, которых с детства учили держать марку, даже если на голову сядет летающий слон. А я так вообще челюсть роняю.
        Первая мысль мелькает, что сдуру включил фрактал Градгроба и загадал ему титул. Но нет - без Эмулятора мощный фрактал не собрать, иначе астральное тело кокнется. А Эмулятор не задействован. Морда лица ведь человеческая. Демонская рожа - главный внешний признак эмулятора.
        Становится тихо. Император сует мне в руки новую Жалованную грамоту.
        - Ты попал в ряды элиты, сынок. Не подведи меня и страну.
        - Страну - ни за что, - опускаю я грамоту в рамке.
        А насчет вас - сначала посмотрим на ваше поведение.
        Император хмурит постриженные брови, но отчаливает, решив, видно, что хватит с школьника находиться вблизи его царской ауры. Больше никто меня не заслоняет от сотни выпученных глаз. Я, побарабанив пальцами по стеклу рамки, усмехаюсь внаглую. Речь произносить не нужно, но не сдерживаюсь:
        - Сам не ожидал сегодня взлететь до «Вашего Сиятельства». Постараюсь не слишком сильно сиять, так что солнечные очки можете не доставать.
        Молчание. Не оценили мое петросянство? Ну как хотите.
        Когда спускаюсь со сцены, не стесняюсь подойти к цесаревичу.
        - Зачем? - качаю грамоту в руке.
        - Заслужил, - коротко отвечает Вовка.
        - А я думал - по приколу. Ну спасибо.
        После церемонии все идут на банкет. Мы с сестрами Бородовыми тоже не пропускаем «час жора».
        - Это удивительно! - ляпает как ребенок княгиня. Она счастлива, как никогда - ведь теперь мы равны по положению, как и должно. Теперь только возраст разделяет нас. Но это временная трудность.
        - И подозрительно, - киваю. - Но поживем - увидим.
        В заставленном закусками зале ищу взглядом «зорек», хочется потроллить Аяно с темляком. Подергать за шнурок, как школьниц за косички.
        Отпросившись, княгиня уходит к стайке девушек, Белоснежка туда же. Их собеседницы стреляют в мою сторону глазками. Да все глазеют.
        - Поздравляю! - возникает рядом Бестия. - Вы действительно заслужили, Ваше Сиятельство!
        Она смущенно потупляет взгляд. Прямо не коммандос, а девочка-цветочек.
        Я беру ее за кисть ниже рукава и нежно глажу по открытой коже.
        - Давай по-простому, баронесса. Всё же из одной плошки кашу ели на позициях. И приходи в гости как сможешь. Обсудим старое, откроем вместе новое, - я тереблю пуговицу на манжете ее рубашки. - Или расстегнём.
        А чего? Неделя прошла, Яка сдулся. Если всё еще люб ей, то замутим. Поляниц моих она обожает и в бою берегла девочек, как наседка цыплят.
        Взгляд ее загорается с новой силой. В Афгане всё не кончилось, а только началось.
        - Обязательно, - голос девушки слегка хриплый - горло резко пересохло. - Обязательно приду к тебе!
        - Круто. А где Кимура? - оглядываю снова зал.
        - Командир ушла, - отвечает Бестия. - Ее цесаревич вызвал.
        - Понятно, - разочарованно произношу.
        Ко мне вместе с сыном подходит Деймон Настьев, дядя Аллы и новый глава Дома Настьевых.
        - Князь, - говорит Деймон по-дружески, как равному, хотя у дядьки уже седина бьет в бороду. - Спасибо, что вызволили из афганского плена мою племянницу. Я слышал от Аллы, что вы поучаствовали в этом. Видимо, своими изобретениями, за которые вас наградил сам император.
        - Вы подошли очень вовремя, князь, - улыбаюсь вежливо. - Возможно, вы в курсе о моих договоренностях с покойным отцом Аллы?
        - Да, слышал, - почему-то мрачнеет мужик.
        - Моя команда на днях взяла московский кубок в Военных играх. Остался лишь конкурс изобретателей - и я заберу Аллу себе. По окончанию школы я женюсь на ней.
        Бестия удивленно хлопает глазами. А потом радостно улыбается:
        - Ты же женишься на всех девочках?
        - Только им не говори, - подмигиваю. - Рано.
        - Заметано, - бьет она меня кулаком в плечо. - Меня не забудь позвать на свадьбу. Хочу быть подружкой невесты
        - Чьей именно?
        - Всех четырех!
        - Я вас услышал, князь, - бросает Деймон. - Ваше намерение не было для меня неожиданностью. Хорошего вам вечера.
        - И вам.
        Настьевы отходят.

* * *
        - Леший бы тебя побрал, Бесонов! - шипит Деймон, плеская в себя шампанское. Его бешеный взгляд буравит спину мальчишке. Новоявленному князю.
        - Что такое, отец? - спрашивает Сомен. - Почему ты переживаешь из-за Аллы?
        - Потому что Бесонов хочет подмять под себя наш Дом, - рычит князь.
        - Ты уверен?!
        - Ох, научись видеть дальше своего носа, - Деймон берет новый бокал и опустошает его. - Его план прост, как пять копеек. Жениться на дочери бывшего главы рода, затем потребовать и его кресло.
        - Так дальновидно?! Но он же всего лишь пацан!
        - Именно. Вундеркинд гребаный. Был бы ты таким в свои двадцать пять! - Деймон бросает в рот горсть канапе. - Этот хитрющий пацан прибрал к рукам Дом Бородовых, охмурив княгиню, да вдобавок и княжну. Сейчас он получил титул князя. Теперь спокойно женится на Софии и официально поглотит ее Дом. Но аппетиты растут. И вот, он нацелился на нас!
        До Сомена наконец доходит весь ужас их положения.
        - Свароже!
        - Я с большим трудом стал главой Дома и стелился перед цесаревичем не для того, чтобы просрать всё щенку с желудком волка.
        - И что ты собрался делать?
        - Уже, - Деймон машет рукой официанту, и тут послушно протягивает поднос с бокалами игристого. - Уже всё сделано, сын, - он подмигивает, довольный как удав.
        Нет товара - нет и спора о цене.

* * *
        Алла спускается по лестнице частного дома. Княжна красива и элегантна - чёрная юбка с пиджаком, сверху кожаный плащ, опоясанный чёрным тканевым поясом.
        Девушка улыбается в предвкушении. Сегодня она и «сестры» увидятся с Бесом. Пойдут в ресторан. Поздравят его с орденом или с новым титулом. Возможно, ему дадут даже «графа». Хотя нет, вряд ли. А жаль - «графиня Настьева» звучит! Или, еще лучше, княгиня! Но это уже глупые мечты. Да и зачем ей князь Бес? Чтобы светские львицы на него облизывались? Нет уж, Бес мой! Только мой! Ну и «сестер» еще, ладно уж, Горгулья не жадная.
        Княжна только что была у психотерапевта. Дядя настоял. Сказал, что волнуется за ее душевное здоровье после похищения. Пришлось сходить и потратить время впустую.
        Первый этаж. Внизу Аллу должны ждать ее телохранители, но как-то тихо в холле. Покурить что ли вышли?
        За поворотом коридора ей бросается в глаза лужа крови. Рука княжны тут же бросается в карман.
        Вспышка солнечного света на ледяном копье. На десятке копий. Пронзенная насквозь Алла падает на пол. Звуки шагов, совсем близко от ее головы. Раздаются грубые голоса:
        - Готова.
        - Хватайте тело и в багажник. Никто не должен видеть труп. Нам еще играть в похитителей.
        Алла чувствует, как жизнь вытекает из груди. Регенерация Гончей не справляется. Холодно. Слишком много льда. Слишком много ран. Это конец?
        Вдруг в тени под лестницей ей мерещится Бес, с черно-золотой кожей и дымящимися волосами. Он что-то говорит ей. Беззвучно шевелятся демонские губы.
        «Что ты хочешь сказать, любимый?»
        Страшная догадка полосует ее пронзенное ледяным осколком сердце.
        Не-е-ет!
        Алла молится всем богам: «Не прощайся! Только не прощайся со мной!»
        Она кричит ему, с губ не срывается ни звука, ни вздоха, а он отвечает так же безмолвно. И лишь когда ее хватают за руки и куда-то тащат, его голос наконец пробивается к ней:
        - Я иду за тобой.

_______
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - А что будет, если у Перуна шашлык из таврятины отобрать?
        - Ничего не будет… в радиусе пары сотен километров. (автор Трава-кун)
        - А если любимую женщину?
        - Рагнарёк. (Прим. автора)
        Глава 9. Демон в Кремле
        - Уже, - тихо говорит Деймон Настьев, думая, что его не слышит никто посторонний. - Уже всё сделано, сын.
        Словно молния пронзает мое сердце. Слух Шарика не подводит. Молодец демоник, что навострил уши. Слишком подозрительной показалась княжеская рожа.
        Что же ты себе напридумал, интриган подковерный?
        - Артем, всё хорошо? - Бестия касается моего плеча. - У тебя такое лицо, будто ты сейчас кого-то убьешь!
        - Очень возможно, - я стремительно ухожу из банкетного зала. - За мной, Дана.
        Спецназовка не отстает, следом стучат каблуки ее офицерских хромовых сапог.
        Повороты коридоров проносятся перед глазами. На одной из дверей висит табличка с буквой «М».
        - Туда.
        - Но там же…
        - Туда!
        - Да!
        Выбиваю ногой дверь, внутри один мужик пытается попасть в писсуар. Дворянин испуганно вскидывает голову. Бросаю на него мимолетный взгляд «Глаз Жамбы». Всего лишь Кмет. Мне незачем тратить время. Бестия сама справится.
        - Выгони его и никого не пускай, - я запираюсь в кабинке.
        За перегородкой слышится крик: «Что вы себе позволяете?!», звук оплеухи, хруст костей, и падающего на кафель тела. Тишина. Похоже, спецназовка перестаралась. Да и ладно.
        Так, успокойся, демоник, и работай в темпе.
        Первым делом, велю Гиферу, моей аналитической палочке-выручалочке, собрать Эмулятор и заодно Терминал удаленного доступа. Бросаю взгляд в зеркальце на перегородке. Зрачки исчезли. Вместо них языки черного пламени - отражение искусственной демонской души. Активация успешная. Теперь запустим фрактал Бессмертного Генерала.
        Живительная сила Генерала Эсклопа растекается по венам. Бодрящий экстаз взбалтывает тело. Ух! Зарядило! Все соли в суставах, все токсины усталости, а также продукты гниения в кишечнике расщепляются и обезвреживаются для организма. Молочные кислоты превращаются в глюкозу, жиры окисляются, соли выводятся.
        Принимая чудовищную нагрузку, Эмулятор натужно крякает. Визуализация перегрузки не заставляет себя ждать. Моя кожа чернеет, местами словно трескается, обнажая светящееся золото. Ничего, не сломается. Громовые когти стерпел, Эсклопа тем более должен.
        Срочно подключаю к Терминалу Аллу. Удаленный доступ быстро нащупывает дорожку к пользователю. Данные ее фрактального адреса запомнились Гифером еще в Афгане и найти ее в сетевой модели живы плевое дело. Фух-х! Теперь Алла в относительной безопасности.
        - Я иду за тобой, - шепчу. - Только дождись меня, крошка.
        Даже если ей снесут голову, она восстановится. Однажды я сам отрастил тело целиком из обрубка - прежнее сожрали толпы гарпиусов. А спасла только щель в скале - голова закатилась туда колобком.
        Теперь ряд звонков. Первый - графу Бежену, начальнику службы безопасности Бородовых.
        - Перун?
        - Скинул вам на мобильный приложение и пароль для отслеживания «жучка». - По возвращению в Москву дал такой «жучок» каждой полянице. - Езжайте по его координатам. Жду звонка через десять минут. - Ехать от штаб-квартиры Софии до места Аллы около пятнадцати минут. Ну, пусть включают турбо-режим. Мне же лететь сорок минут - Кремль намного дальше офисов Бородовых. - Приоритет - девушка. Спасите ее.
        - Понял. Парни уже выезжают.
        Следом набираю Софию:
        - Наблюдай за Настьевым. Козел что-то затеял. Если покинет зал - сразу звони.
        - Поняла, - отвечает княгиня.
        Звоню Аяно - не берет. Японка, блин, хватит крутить шуры-муры с Вовкой! Ты мне можешь понадобится.
        Десять минут пролетают незаметно. Мне сразу звонит Аркадий, капитан посланного отряда.
        - Перун, докладываю. Частный дом с офисом психотерапевта на втором этаже. Возле подъезда три трупа. Судя по костюмам и типичным для служб охраны пистолетам «Беретта», это телохранители. Кого охраняли - непонятно. В подъезде кровь. Сейчас добываем записи с домовых камер. «Жучок» больше не прослеживается - значит, похитители обрубили передачу геоданных.
        Рука едва не разламывает телефон. По экрану пробегают трещины.
        - Как только получите записи, отслеживайте похитителей и ищите их местоположение. Все соседние улицы тоже обыщите на предмет камер - может, засветились номера машин гадов. Сразу, как что-то раскопаете - звони.
        - Так точно.
        Я же выхожу из кабинки. Бестия жестко обошлась с мужиком, пытавшимся всего-навсего облегчиться. Бедняга лежит в отрубе, связанный своим же ремнем для брюк. Голова окровавлена. Из разбитого писсуара бьет фонтанчик.
        Хмыкнув, перешагиваю мужчину со спущенными штанами. В коридоре туалет караулит Бестия, чтобы отваживать тех, кому приспичит. Ее глаза округляются при виде моего преобразившегося облика.
        - Я просил выгнать, - киваю на дверь.
        - Он не хотел уходить, не закончив, - пожимает плечами спецназовка. - Куда ты собрался в таком виде?
        - На банкет, - бросаю уже на ходу. - Найди Аяно. Аллу похитили, и мне понадобится ваша помощь.
        - Аллу похитили?! - кричит она громко вслед. - Зачем?
        - Иду выяснять.
        За поворотом попадается парочка дворян - парень с девушкой воркуют о чем-то. Стоит мне появиться, как у голубков глаза на лоб лезут.
        - Отошли с дороги, - рычу я, и они с визгом бегут туда, куда мне и нужно. Причем, парень визжит тонко, как барышня рядом. Эх, молодежь. Хотя, может он солист вокальной поп-группы. Бойз-бенд. Волосы ведь покрашены в оранжевый. Вот и связки прокачанные. В общем, не знаешь - не критикуй. А то сам как дед, в свои мнимые шестнадцать. В сорок что будет?
        Ворвавшись в зал, парочка, будто глашатаи, оповещают о моем прибытии:
        - Иномирянин! Иномирянин в Кремле!
        Оркестр замолкает, повисает неестественная тишина. Беседы прерываются, я снова в центре внимания. Барышни испуганно хлопают глазками, мужчины пораскрывали рты. Есть на что глядеть. Дымящиеся волосы, золотые наколки, жалко только, что вязь, а не купала. А так красавчик, чо! Да еще в смокинге и начищенных до блеска туфлях. Дресс-код соблюден.
        Плюнув на всех, иду прямиком к Настьеву - София пристроилась у него за спиной, ручкой мне машет, пальчиком в князя тычет. Умница, княгиня.
        - Это точно не маскарад? - удивляется генерал в красном мундире, с золотым орденом на груди. - Организаторы банкета! Признавайтесь! Что за анимация?!
        - Генерал Скобеев, вы такую тварь видали в Афгане? - напряженно спрашивает кто-то.
        - Только раз, - бормочет командир десанта Скобеев, неслабо взбледнувший. - Но я не уверен… Перун, это вы?
        Молчу. Некогда беседы вести.
        Настьев замечает, что мой путь направлен точнехонько на него.
        - Монстр идет ко мне! - ревет князь. - Остановите его!
        Наперерез выскакивают двое аристократов. Вассалы, наверное. У одного вспыхивает рука по локоть, второй выхватывает из воздуха сверкающую молнию.
        - Сейчас поджаришься, монстр!
        Молния летит в мое лицо. Перехватываю разряд Громовыми когтями - резаки вылезают из костяшек мгновенно. Ведь больше мне не надо собирать фрактал Швара из Страшного мира. Я замочил местного Громового Генерала и получил его силу. Так что Эмулятор больше не напрягается из-за Когтей. Только Эсклоп нагружает элементы надстройки.
        Пускаю молнию обратно в Кмета, прибавив к ней еще десяток вьющихся высоковольтных змей, чтоб не скучала.
        - А-а-а! - подвижник стиля Перуна падает, окутанный призрачными синими нитями.
        - Точно Перун, - выдыхает Скобеев и на инстинкте делает несколько шагов к выходу.
        - Генерал, вы куда?! - кричит ему в спину гусар в красном мундире.
        - Э-э-э…черт дернул за ногу, - остановившись, Скобеев удивленно смотрит на дрожащий яловый сапог. Переборов себя, он зычным командирским басом гаркает: - Поручик Перун, объяснись! Что тебе нужно на церемониальном мероприятии Его Величества?!
        - Он, - указываю Когтями на Настьева.
        Князь вздрагивает, глазами бешеными вертит.
        Второе препятствие бросается вперед, взмахнув огненной рукой. Уклоняюсь от барбекю-удара, и вбиваю основание кисти огневику в лицо. Если бы целился кулаком - Когти прошили бы нерадивого. А так он, охнув, отлетает метров на десять, переворачивает стол с закусками и купается головой в миске с рулетиками из бекона с сыром и яйцами.
        - Перун? Это тот самый Перун? - шушукаются дамы. В их глазах убавилось безотчетного страха - просто потому, что его потеснила заинтересованность. - Который в одиночку разгромил лагерь пакистанцев и иномирян?
        Теперь мне заслоняет дорогу сам Скобеев, в окружении десятка орденоносных гусар. Я вскипаю. Обязательно мешать?!
        - ОТОЙДИТЕ! - в раздражении рычу.
        Узконаправленный Яка шарахает по гусарам, самый крайний вдруг падает на колени и хватается за грудь. Сердечко шалит? Бывает.
        - Перун, объяснись, - повторяет генерал. - Может, мы вместе найдем решение.
        - НЕТ. ВРЕМЕНИ.
        Женщины и мужчины вокруг одновременно выдыхают, словно им ударили под дых.
        - Какой опасный! - восхищается одна полногрудая барышня в стороне. - Прямо до мурашек пробирает!
        - Ты слишком спокойна, Марфа, - худенькая дамочка вся бледная и дрожит, но почему-то не убегает. Как будто на месте пригвоздили. - Он, между прочим, очень страшный и дерется!
        Марфа машет веером у лица - девушку в жар бросило, капли пота бегут по гладкому лбу.
        - Но он же наш! В смысле, русский, хоть и демоник с импозантной внешностью. Значит, просто буянит. Характер проявляет. У сильных офицеров постоянно так. Они ведь мужественные-е-е!
        Гусары, дрогнув под псих-ударом, рассыпаются. Кто отступает подальше от жуткой ауры, кто остается, но теряет контроль над обстановкой вокруг. А я уже подошел вплотную, и, растолкав плечами офицеров, оставляю их позади. Скобеев провожает меня хмурым взглядом:
        - Не устраивай беспредела, поручик, - но останавливать сам явно не собирается. Понимает: силенок не хватит.
        - Беспредела нет. Только справедливость, - бросаю, не глядя.
        Князь Настьев стоит возле стола с шампанским. Его заслоняет только сын, больше никого поблизости. Ну, еще София следит, чтоб деру не дали.
        - Вы долго, - улыбается княгиня.
        - Пробки, - оборачиваюсь к Деймону Настьеву и смотрю на него поверх плеча сына. - Ты уходишь со мной.
        - Не надейся, - сынуля бросается с огненными кулаками.
        Опять горящие руки? Уже знакомо, даже банально. Отвожу голову в сторону от пугливого хука - по-моему молодой князь сам боится задеть меня. Хватаю парня за плечо и, выбив пинком опорную ногу, швыряю его в очередной стол с вкусняшками - вроде бы, там на подносах яичные блинчики с крабовыми палочками, но это не точно. Приглядываться некогда.
        Я хватаю князя за грудки. Попался! Он всего лишь Кмет, и даже если шарахнет огнем, Бригантина выдержит. Но Громовые Когти в нескольких сантиметрах от его лица должны спасти Деймона от необдуманных решений.
        - Что тебе нужно? - испуганно блеет князек.
        - Для начала - составить компанию в рейсе, - за моей спиной раскрываются крылья.
        Вдвоем мы устремляемся к зеркальным потолкам. Вовремя - внизу грохочут десятки сапог.
        - Стоять! - ревут нагрянувшие гвардейцы.
        Мимо летит кислотная волна. Едва успеваю одернуть Настьева вбок - иначе ему бы прожгло висок. Приходится выключить Отвод, а то очередное смещение точно его прихлопнет.
        - Не стрелять, кретины! - грохочет Скобеев. - У него в руках князь! Его-то за что убивать!
        Пока гвардейцы соображают над ответом, я утаскиваю князя, паря над толпой аристократов. Мы уносимся к арочным окнам. Перед столкновением Деймон жмурится.
        Брызгает разбитое стекло, и свежий воздухе прохладной волной овевает мое лицо. Черное небо поглощает нас. Далеко внизу остаются дворцы и монументальные строения Московского кремля.

* * *
        - Что ты можешь сказать о Перуне, Аяно? - задает странный вопрос цесаревич.
        Японка бросает на Владимира недоуменный взгляд. Пальцы нервно теребят темляк.
        Удивительно, но наследник вызвал полковника не в свой кабинет, как обычно, а в уютную гостиную. Мягкий приглушенный свет обволакивает кожаный диванчик, камин и африканские маски на стене. Маски полегче висят в золотых рамках. Только одна, тяжелая, из черного дерева, стоит на каминной полке. Этот оскал африканского демона сильно напоминает Аяно кого-то…
        - Я же вам передала подробнейший рапорт о Перуне, Ваше Высочество, - замечает полковник. - Целых пятьдесят листов. Больше мне нечего добавить.
        Скрестив руки на груди, Владимир облокачивается бедром на спинку дивана. Взгляд наследника серьезный и очень грустный. Аяно замечает это мельком - почему-то ее собственный взгляд приковывает черная маска. Этот ощеренный рот…как же он знаком!
        - Правда, нечего? - спрашивает цесаревич.
        - Так точно, - на автомате говорит японка, увлеченная маской.
        - Почему ты больше не смотришь на меня, Аяно? - неожиданно звучит странный вопрос. - Почему на церемонии смотрела не на меня, как всегда?
        Японка в удивлении поворачивается к цесаревичу.
        - Что вы такое говорите? - ее вводит в замешательство, что из уст наследника льется неформальная речь. Раньше она могла мечтать, как он произносит ей мягкое нежное слово, но сейчас… Симатта, то есть чёрт! Почему ее бесит эта маска?!
        Всплеснув руками, цесаревич вдруг кричит:
        - Почему ты смотрела на Перуна?! - он сжимает кулаки. - Это Перун жаловал тебе звание полковника?! Это он наградил тебя двумя орденами?!
        Его палец указывает на красный темляк на рукояти катаны.
        - Нет, - в шоке проговаривает Аяно. - Перун только сжег ваш первый орден.
        Слова японки успокаивают Владимира. Облегченный масляный блеск появляется в глазах.
        - Вот именно, - довольным тоном проговаривает. - Перун лишь опускает твой авторитет в глазах остальной команды. Это даже из твоего рапорта видно. Он пытается тебя затмить, отобрать верность твоих людей. Поэтому ты смотрела на него на церемонии? Подозреваешь? Недоверяешь?
        - Недоверяю… - Аяно всё никак не может отойти от увиденного. Что это за сцена? Как непохоже на Владимира!
        Но наследник воспринимает ее шокированное высказывание как утвердительный ответ на свой вопрос.
        - Хорошо, очень хорошо, Аяно, - он приближается мягко как ласка, его рука обвивает талию японки. - Но хватит о Перуне. Я хочу наградить тебя за преданность.
        - Но Вы уже наградили! - от его прикосновения у Аяно кружится голова. Ее тошнит. Но почему? Ведь она влюблена в наследника? Или нет?
        - Неформально еще нет, - рука наследника прямо вцепились в нее. Аяно хочет упасть на пол и уползти к двери. Вторая ладонь берет японку за подбородок, губы Владимира приближаются…
        За спиной цесаревича черная маска над камином, ее оскал кажется живым и яростным. Неожиданно до Аяно доходит, кого напоминает это деревянное демоническое лицо. Перуна! И сейчас он смотрит, как ее целует другой!
        - Нет! - она отталкивает Владимира, и наследник, наткнувшись ногами на низкую спинку дивана, переворачивается через нее. БУХ. - Ой! Ваше Высочество! Простите!
        - Отойди от меня, - рычит наследник бросившейся к нему японки. Аяно тут же отшатывается. - Нет так нет! Работаем дальше, как работали!
        - Так точно, - смирно встает японка.
        Щеки горят от вины. Это же надо, так неуважительно повести себя по отношению к наследнику престола! Ну поцеловал бы и ничего страшного! Да даже если бы на диван уложил - ничего, перетерпела бы, пускай даже если и не люб ей больше. Теперь как бы не понизил ее из-за личной обиды. Всё из-за Перуна! Наглый мальчишка проник в мысли, в сердце глубоко засел, а всё из-за чего? Из-за того, что в самом начале она, как командир, не поставила его на свое место! А место наглых мальчишек - в углу.
        Цесаревич встает и отряхивается, не глядя на Аяно. Видно, думает, как бы и куда ее послать.
        Резко распахивается дверь.
        - Наконец нашла тебя, командир! - радостно залетает запыхавшаяся Бестия. - Беда, командир!
        - С кем беда? - хлопает глазами Аяно.
        - С девочками Перуна!
        Мигом все мысли о цесаревича становятся незначительными. Аяно до хруста сжимает рукоять катаны.
        - Объяснишь по дороге, - японка выбегает в коридор и, не оборачиваясь, бросает назад. - Ваше Высочество, простите. Служба.
        Дверь захлопывается за двумя девушками.
        Владимир яростно говорит:
        - Служба кому, хотел бы я знать.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Зевс всегда считался великим громовержцем, но мало кто знает, что в его комнате на самой высокой полке стоит статуэтка кумиру, а надпись внизу гласит, "школьник стипендиат". (Автор: Чертик из Рая)
        Глава 10. Переговоры
        - Отпусти меня?! - надсаживается Настьев, стараясь перекричать ветер.
        - ГДЕ. ОНА?! - реву я. - КУДА. ЕЕ. УВЕЗЛИ?!
        Мы на пике телевизионной станции «Холм Третьего Рима», высотой двести пятьдесят метров. Пятое, по высоте, здание в Москве. Над нашими головами лишь звезды. Но у Деймона еще его собственные ноги - он перекинут вниз головой через перила смотровой площадки. Князь качается на Паутинке, как маятник. То исчезая, то вновь выныривая из облаков. Туда-сюда.
        - Да о ком ты?! - истерит Деймон. - Я хочу сказать! Но я не понимаю, черт тебя побери!
        - ТЫ. СДОХНЕШЬ. ЕСЛИ. НЕ СКАЖЕШЬ, - дергаю за серебристую леску, заставляя его резко качнуться.
        - Ну и кидай! Кидай, твою мать! - кричит князь, плача. Сопли растекаются по лицу. - Что же ты?! Кидай! Ты не можешь, сволочной ты ублюдок?! Да?! Ты ничего не можешь мне сделать! Ха-ха.
        Похоже, я переборщил с Якой. Князь в какого-то ненормального превращается. Успокаиваю псих-волны. Пусть пока отходит. Настьев нужен с чистым разумом, а не пускающим слюни, как Гоша.
        - Перун?! Ты ведь Перун?! - неожиданно говорит, разглядывая мое лицо. - Я знаю, ты работаешь на цесаревича! Я предан ему!
        - Сейчас я, прежде всего, жених Аллы, - решаю не скрывать. - Бесонов Артем.
        - Князь?! - восклицает он.
        - Теперь князь, - киваю.
        - А что с Аллой?! - словно пугается он снова. - Что с нашей Аллой?!
        В задумчивости я чешу висок. Притворяется? Пойми-разбери. А Якой шарахну - свихнется же, жаль будет, если мужик не причём.
        - Вы ее похитили, - любезно сообщаю.
        - Я?! - Настьев болтается, как пойманная дичь, но это нисколько не мешает ему озадачиваться и хмурить лоб. - Зачем мне это?! Я бы никогда…
        - Чтобы спасти свой Дом от поглощения мной, - зеваю. - После женитьбы, я собираюсь продать ваши земли, всех мужчин убить, женщин изнасиловать, а детей съесть. Кошек и собак… наверное, тоже съем. Или изнасилую, еще не решил.
        Полминуты он таращится на меня снизу вверх из бездны. Глаза Деймона наливаются кровью от долго висения вниз головой.
        - Тогда это достойная причина, - вынужден невольно признать князь.
        То-то же.
        - Я слышал ваш разговор с сыном на банкете, - перехожу снова на «вы». - «Уже всё сделано» - ваши слова. Какое случайное совпадение, что Аллу похитили около часа назад. Так что сделано, князь? - чуть отпускаю Паутинку, и князя дергает на метр вниз. - Будьте любезны пояснить.
        Вскрикнув при резком спуске, Деймон выдыхает - понимает, что его пока только пугают.
        - Психолог, - выговаривает Настьев через силу.
        - Психолог?
        - Я оплатил ей курс психотерапии, якобы вылечить посттравматический синдром после похищения. На самом деле, специалист должен убедить ее, что молодой человек Аллы - распутный тип. Грязный соблазнитель. Жестокий манипулятор.
        Вылупляюсь на побагровевшего князя. Надо бы его поднимать, а то внутричерепное давление усилится, и он потеряет сознание. А может, скинуть говнюка нахрен?
        - Я - грязный соблазнитель?!
        - Алла должна была разочароваться в тебе, и таким образом мой Дом был бы спасен от… - он не может подобрать слово. Прихожу на выручку:
        - Убийств, изнасилований, каннибализма и зоофилии.
        Он морщится:
        - Ты понял меня.
        Становится тихо. Ночной город мерцает внизу. Тысячи огней освещают испуганное лицо Деймона.
        Подумав, вытягиваю князю на площадку. Он падает на бетон пола и, прижавшись всем телом к твердой поверхности, пытается взять себя в руки. Его поджилки трясутся, как кисель.
        У меня вибрирует телефон в штанах.
        - Где тебя носит? - Аяно проснулась. Сердитая донельзя.
        - Рассматриваю панораму города, - отвечаю. - Сейчас скину тебе адрес. Прихвати, кого сможешь из «зорь», и езжайте туда.
        - Хватит командовать, - не соглашается японка. - Объясни обстановку. Это приказ, Перун.
        - Некогда. Либо езжай по адресу, либо иди обратно под бок цесаревичу.
        - Что ты себе надумал?! - рычит она. - Я не сплю с Владимиром!
        - Как угодно… - собираюсь бросить трубку. Некогда выяснять любовные предпочтения Аяно.
        - Нет, погоди, ты серьезно так решил?! Разве я давала повод о себе подумать столь грязно?!
        Ее голос расстроенный. Вздыхаю. Да что ж такое! Ничего грязного в этом не вижу. О вкусах не спорят. Кому-то нравится левая палочка «Твикс», кому-то - правая. Но раз ляпнул, то теперь надо вернуть командиру боевой дух.
        - Я просто приревновал, Аяно. Не бери в голову.
        Уловка срабатывает.
        - П-понятно…то есть подожди…Приревновал?! - после паузы каким-то довольным голосом орет, даже с придыханием. - Да кем ты себя возомнил, поручик! Я - твой командир, не смей даже дума… - и пошло-поехало.
        - Увидимся, дорогая командирша. - Обрываю связь с непокабелимой японкой.
        Звоню группе дружинников на месте похищения.
        - Чисто сработали, Перун, - расстроенно сообщает Аркадий. - Камеры в доме отключили. На ближайшей улице ничего нет.
        Су-у-ка!
        - Продолжайте искать, ищите свидетелей.
        - Так точно.
        Деймон все еще ничком лежит.
        - Дома отдышитесь, - обхватываю князя за плечи и вздымаю в небо. Обессиленный тяжелым днем, князь болтается в моих руках, как сосиска.
        Позади остается темнота мегаполиса, подсвеченная жёлто-зелёными фонарями. Короткий промежуток черного леса, а за ним белокаменная усадьба. Родовое гнездо Настьевых - только Деймона с сыном. Алла с мамой живет в другом доме.
        Пролетаем над стеной, со всех сторон воют сирены, по газонам сбегаются безопасники. На нас нацеливаются стволы автоматов и ладони Кметов. Но никто не стреляет - опознали князя.
        Мы входим в дом, как я уже привык, - через окно. Стеклопакет разлетается от удара Когтей, и я бросаю Деймона на тахту у стены. Залетев следом, оглядываюсь. Читальная комната: книжные полки, декоративный небольшой камин, тумбочка с телефоном.
        В двери уже вламываются безопасники вместе с Соменом Настьевым. Звуки щелкающих затворов и громыхающих сапог наполняют маленькую комнату.
        - Папа! - кидается Сомен к князю. Тот, шатаясь, поднимается с тахты. От быстрого полета борода и волосы торчат вверх, как у панка. Сын поддерживает Деймона за плечо.
        - Не так быстро, - я поднимаю руку - Громовые когти ярко вспыхивают, заставляя всех зажмуриться. - Никуда он не уйдет, иначе вы все сгорите.
        Безопасники вскидывают автоматы. Их не шибко впечатлил мой салют. Зато моя черно-золотая морда пугает до чертиков. Щас еще шмальнут с испуга, придется всех укокошить.
        - Не стрелять! - кричит Деймон. - Что тебе нужно, Бесо…Перун? - поправляется после моего многозначительного взгляда. - Я не виновен в похищении Аллы! В десятый раз говорю!
        - Аллу похитили?! - хлопает глазами Сомен. По реакции сына можно, конечно, решить, что и отец не причем. Но это слишком опрометчиво.
        - Сейчас приедут «Красные зори» и обыщут ваш дом, - я смотрю в окно. - А вот и они за воротами. Пустите их и не мешайте. Иначе, бескровно не получится.
        - Сами «зори»?! - охреневает князь.
        Внимательно осматриваю лицо Деймона. Бледный, вспотевший, перепуганный. Конечно, Аллу вряд ли здесь держат. Это редким дауном надо быть, чтоб засунуть заложницу в главное родовое гнездо. У Настьевых полно бизнес-центров, коттеджей, заводов, фабрик, стоянок, спрятанных в лесу баз.
        Я просто запугиваю Деймона, пытаюсь вскрыть его блеф, если князь лжет. Вот продемонстрировал, что Настьевым занялось самое элитное спецподразделение. Вдруг струхнет и спалится. Госорганы - штука серьезная. А спецназ - не бандит, от него спасения нет.
        - Отец, они не имеют права без ордера соваться в наш дом, - Сомен серьезно настроен, хоть кадык по всей шее и бегает, как заяц. - Мы будем драться! Призовем вассалов!
        - Ох, заткнись, - вздыхает Настьев и кивает мне. - Смотрите, только быстро. И я подам жалобу цесаревичу.
        По приказу князя автоматические ворота распахиваются. Два микроавтобуса влетают на территорию усадьбы. Следом черный внедорожник. «Зори» выскакивают один за другим. Зеркальный шлем Салада сверкает на солнце, Вендиго чешет мохнатую грудь, Али выковыривает мясо из зубов… Аяно всех что ли прихватила? Ну дает. Сама японка входит из внедорожника. Черная коса бьет девушку по спине. Раскосые глаза сощурены и горят совсем не приветливо.
        Бойцы занимают периметр вокруг дома. Внутрь идут только несколько «зорь». Али как танк первый, дальше Ясна, Кот, Бестия и сама Аяно. Деймон по мобильнику приказывает слугам встретить гостей и проводить в забитую битком комнату.
        Высокая фигура Крокодила первая маячит в проходе.
        - Аднака, тесна, - бесцеремонный Али хватает огромными лапами безопасников за головы и просто вышвыривает их в коридор. Словно, огромный вышибала засёк малолеток, попытавшихся проскочить в ночной клуб.
        Безопасники опускают пальцы на спуск.
        - Не стрелять! - останавливает их Деймон. Ага, боится князь бойни. Значит, не зря я позвал коммнадос.
        Никто не смеет разряжать магазины. Бедняг вышвыривают вслед за товарищами.
        Дождавшись, пока Крокодил закончит, входят и остальные. Ясна и Кот встают по обе стороны двери. Бестия занимает позицию ближе к окну. Лицо суровое, вся начеку, но взгляд то и дело на меня бросает. За Аллу волнуется.
        Ни на кого не глядя, Аяно присаживается на пустой диван. Японка откидывается на спинку и смотрит в окно, рассеянно теребя темляк, узлом завязанный на катане. Ась? Чего это она? Обиделась за то, что трубку бросил? Ох, ну и детский сад же. Давно пора отбить ладонь об чью-то рисовую попу! Яка ушел - куриные мозги остались.
        - Перуну, привят! - машет мне Крокодил. Вот это понимаю - нормальный паря. Никогда ни на кого не дуется, а если сожрет кого-нибудь - то либо врага, либо спросонья. Но не со зла.
        Киваю Кожеголовому.
        - Командир, - говорю. - Час назад Аллу Настьеву похитили, ее телохранителей перебили. Сообщений от похитителей не было. Не было же? - смотрю по очереди на Деймона, на Сомена, оба отрицательно качают головой. - Подозреваю в похищении князя Настьева.
        Деймон морщится. Аяно впервые бросает на меня взгляд:
        - Основание?
        - На банкете князь говорил: «Уже всё сделано».
        Бестия с Ясной удивленно переглядываются. По их примеру Али пытается провернуть то же самое с Котом, но тот, по понятным причинам, не поддерживает затею. Расстроенный Крокодил насупливается. Японка же удивленно хлопает глазами:
        - И это всё?
        Меня бесит ее недоверие. Что значит - всё? Моя малышка в беде! Думаешь, я ради прикола ворвался в княжеский особняк?!
        - Этого достаточно, - вдавливаю ее взглядом в спинку дивана. Моя демонская дымящаяся аура чутка просачивается наружу.
        Аяно, словно заслоняясь от меня, проводит рукой по лицу и бубнит с пунцовыми щечками:
        - Раз твоя интуиция подсказала, проверим этот вариант… - посчитав это достаточным, я загоняю ауру обратно. Командир выдыхает, чутка сгорбившись. - Какой план действий?
        - Обыскиваем дом и ждем, - нехотя говорю, ничего другого не остается. - Есть шанс, что похищение ради выкупа. Тогда они позво…
        Звонит телефон. Вот и на! Я, случаем, не задействовал фрактал Градгроба? Вроде, нет. Стационарный телефон на тумбочке весь трепыхается. Все в комнате устремляют взгляды на трубку. Звонки продолжаются.
        Сомен тянется к тумбочке.
        - Только коснись, - тихо говорю, кивнув на Али. - И я твою руку ему скормлю.
        - Аднака, меня же неззя, - пугается Крокодил и смотрит на Ясну. - Неззя же?
        - Если Перун разрешает, то можно, - одобряет рыжая спецназовка и смотрит на меня задумчиво, изучает мое угольное личико.
        Сомен решает за лучшее отступить подальше от телефона. Я сам подхожу к тумбочке, не спешу принимать звонок. Если, правда, похитители, не стоит дергаться. Они воспримут это как слабость. Тот, кто не управляет ситуацией, априори слаб.
        - Аллё.
        - Ты кто такой?! - хрипит мужчина на другом конце провода. - Живо представился! Княжеский сын?! Слуга? Телохранитель? Поваренок какой-нибудь левый?! Говори, пока ей мозги не выбил!
        Блин, нельзя на такой наезд отвечать. Сразу в яйца вцепятся. С другой стороны, перегну палку - могут психануть и Алле сделать больно. Как вариант притвориться недалеким и ответить.
        Машу Аяно рукой, показывая пальцем на трубку. Японка сразу схватывает:
        - Ясна - попробуй отследить.
        Рыжая спецназовка тут же срывается в коридор - наверное, к фургонам, слишком здоровые они для одних «зорь», хорошо бы, если еще спецтехникой напичканы.
        Все вокруг напрягаются. Аяно даже с дивана встает. Бестия прижимает кулаки к груди. Только беззаботный Али ловит ртом муху - клац-клац. Эх, мне б его заботы. Хотя нет, нафиг - только мух я еще не жрал.
        Деймон вызывает по мобильнику безопасников. Тут же ему и «зорям» приносят гарнитуры. Они нацепляют девайсы на уши.
        - Чё замолк? Я кого, сука, спрашиваю! Щас домолчишься и услышишь ее крик, мля!
        Эх, ну включим какого-нибудь неместного.
        - Проститэ, я не понимать «сука» и «мля». Искать и нэ найти в словарэ. А звать мэня - мистэр Килл Ю.
        На меня вылупляются. Особенно Деймон.
        - Иностранец что ли?
        - Шотландэц, с Эдинбурга.
        - Так, я че номером ошибся? Кир, ты с кем меня соединил?
        Откуда-то доносится.
        - С кем надо, Кеша, блин! - Ага, попугай, ты попал к кому надо.
        Спешу вставить, пока еще трубку не бросили:
        - Я проэздом. Гостю у князя Настьява.
        - А-а-а, понятно.
        - Что вы хотитэ?
        - Это вы «хотитэ», гы-гы. Аллу Настьеву «хотитэ». Она у нас лежит, избитая, далеко не первой свежести, но живая. Пока. Да еще нетронутая нашими парнями. Тоже пока.
        Выдыхаю и держу под контролем мышцы. Телефон слишком хрупкий. Переборщу со сжатием - разлетится вдребезги.
        - Вы похититэли?
        - Бинго! Готовьте бабки. Сто лямов. Рублей. Нашенских, серебряных. Никаких тебе вшивых рублефранков или доллорорублей. Только не бумажками, а в бриллиантах, понял, чудило?
        - Я - Килл Ю, - едва не рычу.
        - Да хоть Ким Кардашьян! Баба стоит дороже какой-то сотни. Настьев поди ей уже жениха нашел, чтоб власть Дома укрепить. У дворян так принято - через постель укрепляться. Короче, камушков выйдет полторы тысячи штук. Округлых, один карат, первого цвета, первой чистоты. Понял?
        Понял, что ты единицу любишь. По старой памяти из тюряги?*
        */ В тюрьмах у уголовников со стажем набивают единицу на пальцах.
        - Куда нэсти?
        - Ты чо, самый умный? Щас всё тебе выложил. У вас три часа скупить в ювелирках камни. Затем, я позвоню и скажу место встречи. Через полчаса максимум приходишь один, Килл … как там дальше?
        - Ми.
        - Разве? Ладно, похрен. Приходишь один, Килл Ми. По округе мы разбросали скрытые камеры. Если засечем постороннего - хана девке. Втроем на нее сразу залезем, а потом и башку снесем. Сделаешь как надо, Килл Ми?
        - Обязательно, - забываю про акцент. Но проносит.
        - Там дрон будет, с лотком. Он и будет посыльный. На лоток ссыпаешь камушки. Дрон увешан камерами и датчиками. Что-нибудь левое к нему прицепишь - башку девке снесем. Бросишь вместе с бриллиантиками «жучок» - то же самое. Потом дрон улетает, и девку возвращаем на следующий день, бросим возле одной из точек Настьевых. Усек, Килл Ми?
        - Болэ чэм.
        - Три часа, время пошло. Шевелитесь или ищите девку по помойкам.
        - Постойтэ, - решаюсь спросить, несмотря на риск. - Вы трогали леди Аллу? Дэлали больно?
        - Конечно, ножичком по пальчику прошелся. Чтоб поняла, что не в салоне. Прислать пальчик по почте?
        И регенерация Гончей не привлекла внимания? Как интересно. Кстати, женского мычания или криков тоже не дают послушать для мотивации покупателя.
        - Нэт, спасибо большоэ.
        Идут длинные гудки. Урод положил трубку.
        - Слышали? Полторы тысячи бриллиантов весом в один карат на сто миллионов, - говорю Настьеву. - Готовьте. У вас три часа.
        - Что делать нам? - серьезно спрашивает Аяно. Кончилось время игр в командиры. Хорошо, что она это понимает.
        Я подхожу к японке близко-близко. Она краснеет, опускает лицо, не выдержав моего взгляда. Беру ее за подбородок, поднимаю выше и наклонившись, шепчу ей в пунцовое ушко:
        - Внимательно следи за этим утырком.
        Я смотрю на Деймона, раздающего поручения по мобильному.

_______
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Однажды юному Артёму Бесонову в силу возраста захотелось сладенького. С тех пор в магазинах России нет сахара. (Автор Alice Carroll)
        Глава 11. Спасение
        - Останови здесь, - велю водителю.
        Внедорожник притормаживает за пару километров до места передачи выкупа. Дальше топать на своих двоих, со мной рядом никого не должно быть. В руках у меня мешок с россыпью бриллиантов. Запас времени еще десять минут. Звоню Софии:
        - Ну куда ты пропал? - не выдерживает она и выражает расстройство. - Всё хорошо? Князь жив? Мертв? От меня требуют объяснений его похищения.
        - Кто требует?
        - Цесаревич. До тебя он дозвониться не может, как и до вашей японки.
        - Подождет еще, - отмахиваюсь. - Подними двести бойцов. Пускай едут к границам поместья Настьевых.
        - Война Великих Домов? - напрягается княгиня.
        - Надеюсь, обойдется. - я чешу подбородок. - Это больше подстраховка. Сейчас Деймона с сыном сторожат «зори» в его же усадьбе. Если князь втихаря призвал дружину, их задавят толпой.
        - Поняла, - София задумывается. - Если дойдет до грызни с вассалами Настьевых, только Алла, как дочь бывшего главы Дома, сможет их приструнить. Так что тебе нужно найти Аллу. Хорошо бы побыстрее.
        - Естественно мне нужно ее найти, - рычу. - И не из-за возможной войны - вообще-то Алла моя девушка и будущая жена, забыла?
        - Не забыла, конечно, прости. Увлеклась многоходовкой, - прагматичность Софии когда-нибудь меня до белого каления доведет. - Просто, если устранить Деймона, то их Дом без больших трудностей вольется в наш. При условии живой Аллы, конечно.
        - Соня-я!
        - Ой, не так выразилась, - ляпает испуганно княгиня. - Конечно, Алла жива. Она сильная девочка. А ты уверен, что именно Деймон стоит за похищением?
        - Уверен я только в том, что никакого похищения нет. Ее пытались убить, и сейчас нам вешают «доширак» на уши. Деймон - главный подозреваемый, потому что требование выкупа, в первую очередь, прикрывает его. Князь потратил все свои деньги на счетах. Но это не выкуп заложницы, а плата за убийство.
        - Но ты все равно уверен, что Аллу не убили… - будто бы продолжает мою мысль София.
        - Потому что я подключил ее к фракталу Эсклопа, - хмурюсь. Может, она и права. Надо проанализировать ситуацию, очистить факты от чувств, как зёрна от плевел. Могу я обманывать себя надеждой? Да. Как и любой другой любящий человек. - Еще час назад Эмулятор загрузило почти на полную. Значит, Аллу ранили, и фрактал Генерала ее лечил. Сейчас нагрузка на Эмулятор тоже ощущается.
        - Убедил, - улыбается София - знаю, хоть и не вижу. - Иди и спаси нашу девочку, Перун.
        Прям уверенностью зарядила. Может, на то и был расчет хитрой княгини? Ладно, некогда рассусоливать. Оставляю машину с водителем позади.
        Встреча назначена на окраине города. Дымит между пятиэтажками целлюлозный завод. Под его заросшей мхом стеной я и должен передать выкуп.
        Сверху жужжит. С черного, закопченного заводскими трубами неба спускается дрон. Немые объективы камер смотрят на меня. Дрон зависает, словно в растерянности. Наверное, похитители в ахере. Ну, если клыки не показывать, может сойду за негра в золотых наколках. За одного из рэперов-миллиардеров с «МТиВи». Золотые накладки на зубах они же носят, а прогресс не стоит на месте. Только, среди шотландцев бывают ли негры? Вряд ли, но Кеша не похож на этнолога.
        Минуту мы с машиной пялимся друг на дружку. Молча. Где-то вдалеке резко гудит мусоровоз, матерится разбуженный бомж, собаки начинают лаять, бабки орут из окон… В общем, цепная микрорайонная реакция.
        Кеша все же принимает выкуп. Жадность фраера погубит. Из дрона выдвигается лоток. Ссыпаю туда бриллианты. Лоток захлопывается, машина начинает гудеть, будто переваривая камни из самой твердой на свете породы. Затем, даже не попрощавшись, дрон взлетает.
        Ну я распахиваю крылышки и следом. Отвод, естественно, включен. Так что задняя камера на сером корпусе смотрит в упор, да не видит. На всякий случай выключаю телефон - вдруг дрон засечет посторонние волны.
        Летим недолго, буквально через пару кварталов идем на снижение к каким-то складам. Дрон залетает в распахнутую форточку, и был таков, а я, в этот раз, решаю войти по-цивильному. Только сперва включаю телефон и кидаю Софии геолокацию с смской: «двадцать бойцов и медпомощь».
        Дальше выпускаю Когти и… стучу костяшками в дверь. По-цивильному, помним?
        Раздаются шумные шаги. Дверь распахивает угрюмый киргиз, или бурят, или китаец, или земляк Аяно. Я, кстати, тоже не этнолог.
        В руке азиата ствол. Дуло смотрит прямо мне в лицо. Не стреляет только потому, что охренел от того, что в дверь постучал сам… Кто?
        - Монстр! - орет он и спускает курок.
        На звезданутого негра, всё-таки, я не похож. Прискорбно. А может здесь «МТиВи» нет? Я не проверял.
        Благодаря Отводу пуля смещается прямехонько обратно и пробивает бандиту руку. Брызжет кровь, даже доспех не надел, тупица. Он с криком падает на колени.
        - Кеша? - с сомнением спрашиваю. Ну а вдруг.
        Он морщится от боли:
        - Чо?!
        Понятно. Легким касанием Когтей рассекаю бедняге глотку - чтобы не мучился, а то весь скукожился, больно смотреть. Да-да, сам знаю. Слишком разнежили меня басмачи в Афгане.
        Перешагиваю труп и захожу в небольшой зал. Пахнет куревом и затхлым воздухом. Братва уже вся в разгаре, щелкает затворами, магазины патронами набивает. Готовятся к перестрелке. Человек шесть. Напуганные лица, дергаются от нервов. Трое чертей без стволов. У Кметов оружие - собственные руки.
        - КТО. КЕША? - шарахаю бандюг Якой.
        Никто не падает в слезах и соплях, совсем уж нытиков нет. Но потряхивает каждого, взгляды бандюг невольно переводятся на одного дрожащего Кмета. Этот, от звуков своего имени, вот-вот обгадится.
        - Че тебе надо?! - вскидывает он руки. Ладони покрываются твердой ледяной коркой.
        Я усмехаюсь, обнажив клыки.
        - Нэ узнаошь? - с акцентом выговариваю.
        Всё, обделался. Кто-нибудь, дайте мне прищепку.
        - Киллл Ми-и?! - лепечет засранец.
        - Ну раз просишь, - резко подскакиваю к Кмету и кончиками Когтей вскрываю его опорожненный кишечник. Кеша падает поверх своих внутренностей и судорожно дергается, разразившись ором.
        Одна из самых мучительных смертей. Уж я-то знаю. Гребаные демоны чего только не вытворяли с моим телом.
        Сразу тороплюсь к следующему - вонь над Кешей невыносимая.
        - Огонь, придурки! - кто-то спохватился.
        С грохотом бандюги разряжают пистолеты и автоматы. Пули дырявят потолки, стены, самих похитителей - словом всё, кроме меня.
        Вспыхивают Когти. Быстрый грохот грома. Резко затихает.
        Конец перестрелке положен. Молнии скользят по телам рухнувших бандюг. Дымится дощатый настил под высоковольтными змеями.
        Чирк-чирк. Быстро пускаю в расход мелкую шушеру, Когти чиркают по глотке очередного бандита и радостно сверкают. Остаются в живых только Кметы. Их сейчас буду допрашивать. С пристрастием.
        - ГДЕ. КНЯЖНА? - рычу первому.
        Объятый молниями Кмет переглядывается с дружком. Я вонзаю Когти в глаза второму бандиту. С поросячьим визгом он издыхает.
        - Смотри на меня, глазастый, - поворачиваюсь к первому.
        Он, сглотнув, больше не смеет отрывать взгляда от черных языков пламени, пляшущих в моих глазах. Доспех Кмета на пределе, надо ускориться, пока не сгорел заживо.
        - Княжна, - напоминаю.
        - Мертва, - опускает голову бандюган.
        Я никак не реагирую. Внешне. А внутри буря гремит.
        Спокойно, демоник, для тебя его слова не новость. Весь план засранцев заранее был тобой предугадан. Это ничего не значит…
        - Дай хоть помолиться напоследок Сварогу, - просит бандюган.
        ДА КАК ЭТО НЕ ЗНАЧИТ?!
        Вонзаю Когти ему в плечо, вспыхивают клубки молний вокруг резаков.
        - У-И-У-У! - Душераздирающий вой наполняет склад.
        МОЯ АЛЛОЧКА! ЭТИ ПСЫ ХОТЕЛИ УБИТЬ МОЮ АЛЛОЧКУ! ЭТО ЗНАЧИТ - СМЕРТЬ СОБАКАМ!
        - А-А-А-А! - надрывается эта скотина.
        - Где тело, сука?! ТЕЛО ГДЕ?!
        ПСИНА, ТЫ СДОХНЕШЬ-СДОХНЕШЬ-СДОХНЕШЬ…

* * *
        Алла тяжело вздыхает и разлепляет глаза. Вокруг темно и тесно, спине мокро. Княжна протягивает руку вверх и натыкается на твердую поверхность прямо над лицом. Пробует побарабанить пальцами. Лязгает металл. Ее поместили в железный короб.
        «Гроб?» - мелькает ужасная мысль.
        В горле встает ледяной ком. Сердце бешено колотится. Не думая, на адреналине, княжна несколько раз со всей дури пинает туфлей по крышке. От грохота, усиленного тесным пространством, закладывает уши. С надсадным треском железо мнется, крышка срывается с замка и улетает в ночное небо. Алла совсем забыла, что безумно сильна благодаря фракталу Гончей.
        Прохладный воздух врывается в легкие. Княжна садится и оглядывается. Ее засунули в багажник ржавой колымаги. Машина стоит на стоянке складских помещений. В ближайшем здании гремит пальба, за окнами мигают вспышки выстрелов. Резко стёкла выбивает, разгорается синее сияние, знакомое до боли.
        «Артем!»- Алле чудится запах озона. Конечно, это Бес! Он не мог ее не найти!
        Княжна вываливается из машины. Ноги дрожат. Вся одежда похожа на лохмотья, любимая юбочка превратилась в оборванный ремок, тело оголено и спереди покрыто засохшей коркой крови. Но ран нет.
        Свароже, она как будто день поработала мясником! Чья это кровь? Сырой багажник наводит на мысль, что ее собственная. Ледяные копья растаяли, а изорванное тело вылечилось. Как так? Неужели у нее настолько мощная регенерация, что смогла вытянуть с того света? По той Гончей не скажешь - Алла уничтожила тварь градом железных перьев Леди Горгульи. Разве удар ледяных осколков не был смертельным?
        Алла вглядывается в брешь кофточки, стирает пальцами слой крови. Ох, Сыра земля! Кожа черная, с золотыми разводам. Княжна проводит языком по своим акульим зубам. Бес! Когда ты успел, любимый?! Значит, тот глюк после ее ранения… Черт, я думала, ты прощаешься со мной, а ты меня спасал, дуру непутевую.
        На складе снова грохочет. Бушуют громовые раскаты. Княжна не убегает, а идет к сотрясающемуся зданию.
        Входную дверь выносит прямо перед ее носом. Железный прямоугольник прыгает по асфальту, чуть не прихлопнув ковыляющую к крыльцу Аллу.
        На пороге возникает грозный человек - жуткий оскал, горящие глаза, синие Когти. Свирепое лицо вдруг разглаживается. Бес бросается к Алле, прижимает ладони к ее раскаленному лицу.
        - Ты как?
        - Лучше, - Алла вдыхает его запах - смесь озона, пепла и жареного мяса. Ей хочется утонуть в Бесе. - Юбочку только жалко. Моя любимая была…
        - Какая нафиг юбочка, - с облегчением он берет ее на руки и уносит прочь от бойни за спиной. - Попробуй еще раз так меня напугать. Даже из дома выпустить вас нельзя - сразу же похитят, одну точно. А то и всех четверых.
        Продолжая ворчать, Бес крепко обнимает ее и несет к подъезжающей колонне внедорожников и микроавтобусов. Десятки бойцов выбегают и, выслушав короткий приказ Беса, уносятся к складу за его спиной. А Бес кладет ее на кушетку в машине скорой помощи, гладит по волосам и говорит что-то успокаивающее. Так Алла и засыпает.

* * *
        За полчаса до этого.
        - Аднака, скучана, - зевает Али, рассевшись на подоконнике возле Бестии. Девушка смотрит в окно и ждет, что вот-вот Перун прилетит с Аллой на руках. Оба будут счастливые, улыбающиеся, ведь страшное останется позади!
        Кот и Ясна так же, как и когда вошли, стоят у стены, суровые и мрачные.
        - Тем, кто на периметре на улице - скучнее, - бросает рыжая. - Или хочешь проверить?
        - Ай нят, - отнекивается Крокодил, пригревшийся на теплом месте над батареей, да и мухи здесь вкусные. - Фдруг пригижусь, Котя веть чя-то волнается.
        Кот, и правда, поглядывает на Деймона и, то и дело, поправляет дужку новых очков на ухе.
        Аяно не торопит Кота. Если слепец точно почувствует нестыковку в биоритмах, то сообщит. Сейчас проблема в том, что Деймону и положено волноваться. Его племянница то ли похищена, то ли убита. Вот и разбери, врет князь или нет.
        Сидя на диване, Аяно одной рукой теребит темляк, в другой держит рацию. Сейчас японку больше волнует, что ответить цесаревичу по поводу их вторжения в поместье. А Владимир спросит, обязательно спросит. В последнее время Настьев - один из его приближенных. И вот что скажет Аяно? Перун приказал? Стыд и позор! Самое интересное, что она прекрасно понимает же, как это нелепо, но не уходит, упорно сидит и ждет… нового приказа Перуна, ррр. Наглый школьник!
        Деймон стоит в углу, ни жив ни мертв. Перун уже должен был вернуться. Неужели он смог увязаться за дроном? Его проклятые крылья! О боги, кто же знал, что сопляк Бесонов и этот бешеный спецназовец - одно лицо. Стоило догадаться еще на церемонии и срочно отменить заказ. Какая нелепая сцена! Император и школьник, государь и позавчерашний простолюдин. Только в анекдоте такое возможно. Мальчишку сделали князем Кандагара за вшивую броню? Да кто на это повелся! Один Деймон, наверное. Вот он и лохонулся.
        Резко Деймон делает шаг к двери.
        - Отец? - поднимает голову Сомен, прислонившийся плечом к стене.
        - Князь? - вскидывает брови Аяно.
        - Облегчиться хочу, - взбрыкивает Деймон. - Это ведь еще мой дом, так?
        - Кот с ним, - приказывает Аяно.
        Вдруг просыпается рация:
        - На нас напали, - голос Скомороха, - Мононоке, прием. Пятьдесят бойцов точно, часть прорвалась к окнам…
        Бахают пушки, и в комнату влетают дымовые гранаты. Осколки стекла еще не успевают упасть, как едкий дым заполняет комнату.
        - Кот, - рычит Аяно, со свистом выхватывая катану. - Хватай Дей…
        Ее голос тонет в грохоте. Рев пулемета разрывает серую пелену. Шальные пули прошивают зеленую шкуру Али, и он пренебрежительно морщится.
        - Теперя ждатя, паке заживот. - вздыхает, вынимая когтями свинец из ран. - А вёт старай доспеха не пробали бы. Тупой псиня, неззя че-нидь дять покраче заживлялки болячок?
        Но его жалобы никто не слышит. Из двери, заслоняя князя, налетает море бойцов. Аяно фыркает. Дебилы или самоубийцы. Кто еще посмеет напасть на «Красных зорь»?
        Взмах клинка в дыму, и отсеченная голова налетчика выстреливает прямо в раскрытую пасть Али.
        - Трехочковый, - усмехается Бестия. Быстрыми, умелыми манипуляциями она создает воздушный поток и сносит дымовую завесу в коридор - вглубь врагов.
        - Тебе что, резко приспичило позевать? - рявкает Ясна. - Выплюнь!
        Крокодилу приходится прокашляться, чтобы исполнить приказ - голова засела глубоко в глотке.
        Навстречу пулям из коридора выбегает Кот. Свинец тут же, на полпути, разворачивается и несется обратно в дула автоматов. Взрывается оружие в руках налетчиков, а Ясна добавляет жара, запустив в коридор хоровод сфер. Взрывами наполняется половина поместья, сносит стены, горит пол.
        Аяно встряхивает кровавым клинком, скидывая с лезвия розовую селезёнку. Японка прислушивается.
        В доме закончилась битва. Снаружи тоже затихает. Но как-то неспокойно на душе, как будто главное упущено.
        - А где Деймон? - вспоминает Кот.
        Куча трупов среди обломков, но рожи князя что-то не видно.
        - Ты же должен был схватить его! - тут же рычит Аяно.
        - Командир, вообще-то ты не договорила приказ, - как бы между прочим уточняет Кот. Хорошо, что он не видит самурайского взгляда японки - сгорел бы на месте.
        Хреново, если Деймон умер под обломками. Как это объяснить цесаревичу? Если только он и правда Аллу похитил, тогда как бы и повод есть. В Афгане Леди Горгулья входила же в отряд «зорь». Можно сказать, что до сих пор входит, вот и защищаем своего всеми средствами.
        - Может, сынишка сгодится вместо? - кивает Ясна на ошалевшего от разгрома Сомена. Молодой князь, плюхнувшись на задницу, оторопело водит глазами по разрушенному дому.
        Аяно снова встряхивает мечом - чтобы взгляд князя прикипел к острому лезвию.
        - Ваше Сиятельство, - с холодной ухмылкой начинает допрос японка. - А есть ли вам что рассказать об отце?

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Снимали как-то для телевидения купание Перуна на пляже. Пришлось переснимать несколько раз, ибо тот по привычке ходил по воде.
        Глава 12. На пути к мсте
        Сыро, грязно, повсюду крысы.
        Деймон бежит по секретному коридору под поместьем. БУ-УММ. Сверху гремят взрывы, стены сотрясаются, каменная крошка сыплется на голову князю. Хоть бы эти звери не тронули Сомена. Если есть мозги - не должны. Он - сын главы дома, а значит, угрозой его жизни можно сдерживать вмешательство остальных родов Дома Настьева.
        «Зори» оказались не по зубам его людям. Еще бы! Но, опять же, знай Деймон, что ему придется сражаться с элитой армии, то с самого утра держал бы в боевой готовности не шестьдесят бойцов, а всю дружину с вассалами. Шесть тысяч штыков. Хотя нет, конечно, - он вообще не ввязался бы в это дерьмо. Придумал бы другой способ, как разлучить Бесонова с Аллой.
        Но, поздно сожалеть. Надо спасаться. Скоро мальчишка узнает, что его подружка мертва. Тогда Деймона спасут только боги.
        Князь вытирает рукавом пот со лба.
        Либо цесаревич. Точно! Конечно, Владимир сможет остановить своих псов. Надо только попросить наследника. Хорошо попросить. Сейчас, он должен отдыхать на своей вилле Серебряная роща. Туда и направлюсь. Даже если наследник пока отсутствует, Деймону разрешат подождать в безопасности.
        Из-за туч наконец показалось солнце надежды.
        Деймон решительно идет дальше. Неосторожно наступает на мокрую брусчатку и, поскользнувшись, падает лицом прямо на пробегавшую под ногами крысу.
        - А-а-а! - непонятно кто пугается больше: князь или животное.

* * *
        - Мы разнесли усадьбу в щепки, - сообщает по телефону Аяно.
        - Это, конечно, звучит очень круто, но хотелось бы подробностей.
        Черный глянцевый внедорожник «Пегас» забрал меня у складов и сейчас везет за город. Уже светает. Восточный край неба подернулся розово-оранжевой бахромой. Вот и пролетела ночь. Насыщенная, писец. Князем стал, любимую спас, жалко, крысятину не наказал. Но всё впереди.
        - Князь устроил западню. Короче, Деймон ушел, под завалами его нет, - прямо вижу, как Аяно расстроенно поджимает губки. Всем отрядом лопухнулись. Редко у «зорь» бывают провалы. Хотя, чертяга даже под Якой смог держаться. Ну я тоже молодец - недодавил, пожалел душевное здоровье родственника Аллы. Да и складно он пел про психолога. - Мы отступаем из усадьбы. Сомена с собой забираем. Так что езжай в штаб-квартиру Мечей.
        - Неа, - отвечаю. - Я еду за Деймоном. Успел забросить ему в карман «жучок», пока в обнимку летели.
        Сомнений в вине князя больше нет. Перед тем, как завалить друга Кешы, я выпытал у него имя заказчика. Теперь Когти аж чешутся встретиться с ним снова.
        - Кидай координаты, - тут же реагирует японка.
        - Сам справлюсь. Караульте Сомена - пока он ваш заложник, вассалы Деймона не нападут.
        Аллу увезли к Бородовым. Для посторонних это выглядит так, будто бы княжна тоже в заложниках. Сейчас роды Дома Настьевых, наверняка, растеряны и в бешенстве. На усадьбу главы напали, оба его наследника схвачены. Не думаю, что вассалы нападут по своей инициативе. На них напал не абы кто, а государственное военное формирование. Пока только будут требовать объяснений от Софии, как у главы вмешавшегося Дома, ну, еще и у Имперских мечей, к которым формально причислены «зори».
        Но эта ситуация не продлится долго. Либо я прикончу Деймона, либо он решит поднять вассалов, либо они сами, все-таки, выступят. Но пока князь не захотел призывать роды, а побежал к цесаревичу. Думает, это умный ход. Получит ли он в Серебряной роще защиту? Возможно, но это его не спасет.
        - Почему?! - кричит японка. - Почему идешь один? Именно сейчас! С сакуры … то есть, с дуба рухнул?!
        - Аяно, - тихо говорю. - Так надо, пожалуйста, послушайся меня.
        - Рррр…глупый мальчишка, - выдает она. - Я на телефоне. Если попадешь в жару - сразу же вызывай.
        - Не беспокойся, сегодня прохладно.
        Не факт, что Аяно не попытается меня остановить, когда узнает, что Деймон прячется у ее любимого Вовки. Проверять не буду. Да и полюбил я этих ребят, что греха таить, вот и поберег. Казнь Деймона произойдет на земле цесаревича. Владимир воспримет это как неуважение к себе. Если со мной еще и «зори» будут, то легко можно принять вторжение вообще за бунт. Тогда коммандос попадут в застенки. Нет, я поеду без «зорь» и дружины Бородовых. Кстати, водитель же тоже Софии.
        - Аркадий, тормози и выходи, - кидаю вперед.
        - В смысле «выходи», Перун? - останавливается он на обочине.
        - В смысле у тебя сегодня выходной. Езжай на попутке к семье.
        - Э-э…как прикажете, - водитель растерянно вылезает из салона и смотрит, как я сажусь на его место и выворачиваю руль на трассу.
        Мимо проносятся эстакады и перекрестки. Звонит мобильник. Номер неизвестный.
        - Ну, кого еще приспичило? - принимаю звонок.
        - А это вот я, - говорит Бестия. - С чужого номера звоню, а то бы не взял. Не взял же?
        - Ну и чего надо? - теряю терпение.
        - Слышала, как ты послал Аяно. Она теперь орет на Кота за то, что упустил Деймона. Жалко слепого, хочу его вину затереть. Кидай адрес.
        - Обойдешься, - намерянно грублю. - Мне там солдатня не нужна.
        - А я не как солдат, а как друг.
        - Переоцениваешь свой статус.
        - Тогда друг девочек, - находится спецназовка. - В этом не откажешь? Я, между прочим, тоже за Аллу волновалась. Не будь эгоистом - дай поучаствовать в мести. Хочу содрать с говнюка скальп.
        - Это здорово аукнется, - пытаюсь уговорить. - Я собираюсь в гости к цесаревичу. Тебя могут разжаловать и бросить в кутузку.
        Пауза.
        - Ну что ж, - выдает она задумчиво. - Зато не одна сидеть буду.
        - Не поспоришь, - вздыхаю. - Сейчас сброшу локацию. Только проследи, чтоб никто из своих не увязался.
        - Обижаешь! - радуется девушка.
        Съезжаю с трассы на обочину у частной дороги. Отправляю карту с точкой и жду. Вскоре огромный японский внедорожник притормаживает рядом. Динозавр на колесах. Кузов покрыт черной матовой эмалью, спереди и сзади огромные стальные бамперы, передние фары спрятаны за решеткой. Багажник усилен, сверху нагромоздили прожекторы. А из-за руля «монстра-пикапа» приветливо машет Бестия. Только вот спецназовка не одна: рядом Ясна, Али с Котом сидят сзади. Рыжая улыбается, Крокодил спит, упав головой на Кота, а Кот терпит, насупившись.
        Мне хочется матернуться. Бестия опускает окно водителя.
        - Давай к нам. Твою мафиозную глянцевую тачку мигом сметут, а моя «Тундра» бронированная.
        Распахиваю дверь.
        - Кто обещал без своих? Вы же все по тыковке от Аяно получите.
        - Ну ты уже нас воровал у нее, когда в афганских водоводах учил своих девчонок убивать монстров, - напоминает Ясна, потянувшись к окну над коленями Бестии. - Так что мы всё на тебя свалим, она и поверит.
        - Предатели, - бурчу, но демонские губы невольно растягиваются в улыбке.
        - Эй, осторожней, - Бестия подается назад - подальше от лица Ясны. - Задену - свалишься в обморок.
        - Это того стоит. - Рыжая задорно подмигивает мне.
        - Что «это»? Заигрывать с Перуном? - морщится Кот сзади.
        - Подколоть маленько, - усмехается Ясна и только после еще одного взгляда в мою сторону возвращается на место. Бестия облегченно выдыхает.
        А я немного в растерянности. Вот как так? Неделя прошла, Яка вроде спал, а мозгов не прибавилось. Экстрима хочется? А если кусну за попку?
        - Повторить приглашение? - поворачивается Бестия.
        Вылезаю из машины и, обойдя капот монстра, сажусь к Али и Коту.
        - Подвинься, Кожеголовый, - толкаю локтем мутанта в бок.
        Еще в полудреме, зеленый чавкает огромной пастью. Бросает сонный взгляд на мое черно-золотое лицо и мигом просыпается.
        - Матюшки, аднака, - торопится крокодилище прижаться к Коту. - Перуну сдесь.
        Закатываю глаза.
        - Вы вообще все в курсе, куда едем? И зачем?
        - В гости к цесаревичу. Отрывать башку чмырю Деймону, - кивает Ясна.
        - Штоба Али ее съил, - облизывается Крокодил.
        - Мечтай больше, - фыркает рыжая.
        Смотрю на Кота:
        - А тебя чего потянуло?
        - Хочу реабилитироваться перед командиром, - вздыхает слепец. - Хоть она и не договорила приказ, но, почему-то, считает виноватым меня.
        - Действительно, почему же? - фыркает Бестия, заводя мотор.
        - Деймона ты не донесешь Аяно, - говорю. - Голова утырка укатится со мной. У меня на нее планы, - оскаливаюсь в предвкушении.
        Али грустно вздыхает.
        - Рассматриваешь вариант не убивать Деймона? - спрашивает Кот.
        - Нет, - сверлю его взглядом. Он чувствует, хоть и слепой.
        - Да я просто спросил.
        Деймон серьезно накосячил. Ему конец, даже если Владимир пригрозит мне казнью. Просто потому, что долбо-князь снова посягнет на жизнь Аллы. Обычно, влиятельные дворяне видят в молодых родственницах шанс укрепить позиции своего Дома. Но не Деймон. Видимо, его положение как главы шаткое. Он считает Аллу угрозой, так как она - дочь легитимного главы. Я не отпущу говнюка - иначе его руки развяжутся. И убийство Аллы превратится в вопрос времени.
        Наконец наш «монстр» трогается, едем по чуть ли не вылизанной дороге. Асфальт гладкий, словно по стеклу скользим, трава на обочине пострижена так ровно, что английские газоны обзавидуются. Вот что значит поместье цесаревича.
        Мы и километра не проезжаем, как дорогу перегораживают три синих фургона. Двери отъезжают в сторону, и из темноты салонов показываются люди с гранатометами. Не меньше десятка.
        - Вон с машины! - кричит Ясна, дернув за ручку двери.
        - Сидеть! - рявкаю я, и девушка послушно падает обратно в кресло. Бестия тоже уже почти выпрыгнула, но, вздрогнув от приказа, захлопывает дверь обратно.
        Подаюсь вперед и верчу головой между двумя спецназовками. Оглядываю гранатометчиков - черные трубы целятся в лобовое стекло. В темноте фургонов шевелятся еще бойцы, блестят начищенные стволы автоматов. Ничоси. Всерьез за нас взялись.
        Снаряды вылетают из сопел.
        Перед самым залпом накрываю капот и лобовое стекло Бригантиной. Серия взрывов сотрясает пикап, внутри нас трясет, как на аттракционах. Грохот рвет барабанные перепонки. Красные тюльпаны расцветают на лобовом стекле, ревущее пламя, как струи воды, стекает бессильно вниз.
        Наступает передышка, удивленные грантаметчики заряжают РПГ новыми снарядами. Наружу из фургонов показываются нахмуренные командиры групп. Покумекав, они поднимают пустые ладони в нашу строну. Гранатометчики вскидывают тубусы РПГ.
        - Гони вперед! - командую. - Врежься в них.
        Бестия смотрит на трассирующие «карандаши». Ее глаза расширяются.
        - Дана! - толкаю девушку, и она давит на газ.
        Окутанный пламенем разрывов внедорожник ревет безумным зверем. «Танк на колесах» влетает в фургон и, протаранив его, сносит с дороги. Рычание забуксовавшего механизированного динозавра перекрывает ор упавших наружу людей. При ударе гранатометчики вывалились под колеса. Кто-то оказался без доспеха. Наверно, Новички. Я бросаю взгляд в окно. Кубарем катятся два передавленных тела.
        Бестия продолжает газовать. «Танк» ревет, пережевывая очередное живое препятствие. Из-под днища доносятся истошные крики. На краю сознания проносится мысль, что в этом монстре фиговая звукоизоляция.
        - Наружу! - командую и сам выпрыгиваю первым. Бригантиной всю тачку не закрыть, а мы уже подставились и задом, и боком. Пора валить, пока джип в печку не превратили.
        Команда оставляет машину и вгрызается в дружинников Деймона. Ясна запускает сферы внутрь фургонов, и не успевшие выскочить взлетают на воздух. А успевших берут в оборот Бестия с Али. Кот держится рядышком и просто отводит летящие в товарищей свинец и техники. Про себя молчу - едва выскочил, как тут же троих нарубил в капусту.
        Бестия разворачивает огненные вихри. Горящее пламя накрывает трех врагов, и они падают под нестерпимым жаром.
        Крокодил откусывает голову невезучему боевику, но сразу выплевывает под чутким взглядом Ясны.
        - Умница, - решает она похвалить животину.
        Багровые глазища Али тут же радостно загораются, и он повторяет трюк. Несколько раз. Откусил-выплюнул, откусил-выплюнул. Снова оборачивается к рыжей, она со вздохом хвалит его выдержку.
        Я показываю еще двоим дружинникам, что у их почек неважный цвет и надо заканчивать с веселыми выходными. А сам невольно любуюсь Бестией. В ореоле пламенных лепестков, спецназовка обворожительна - стройная, изящная, да и, к тому же, смертоносная. Люблю опасных девчонок. Хотя и Ясна, в окружении желтых сфер, тоже взрывная красотка. Будто маленькими солнцами окружена. А девушки застывают и чего-то на меня смотрят. Тоже залюбовались что ли, хе? Тем временем мои Когти режут еще одного автоматчика. Раз-два, заученные движения. Ничего сложного, ведь физиология у всех одинаковая. Две руки, две ноги, одна голова. Легко на автомате действовать, когда, с учетом демонов, убил больше тысячи.
        - Моя бабушка так же, не глядя, носки вяжет, - восхищенно выдыхает Ясна. - Но она всю жизнь занимается рукоделием.
        Ну а я всю жизнь убиваю. Но этого не говорю - чем тут гордиться?
        - Ты хоть бы смотрел, кого рубишь, - замечает Бестия. - Вдруг недооценишь противника? Я волнуюсь, - поняв, что ляпнула, она смущается и отводит взгляд.
        - Да я внимательно смотрю, - усмехаюсь на реакцию девушки. - Только не глазами.
        - Только, пожалуйста, не превращайся в Кота, - подначивает Ясна слепца. - Этот извращенец своим ментальным оком уже десятки раз раздел меня, вместе с командиром и Бестией.
        - Да почему только вас? - удивляется слепой. - Я всю команду изучаю, без исключений.
        - Даже парней? - притворно удивляется рыжая. Благо, почти все враги передохли, трещи сколько хочешь. - Говорила же - извращенец!
        Кот подозрительно водит головой из стороны в сторону:
        - Ты же расшутилась не потому, что мы в заднице? Скажи, что на нас напали не люди цесаревича!
        Подмигнув мне, Ясна делает голос серьезным:
        - Они, Кот.
        - О боги! - впадает слепец в депрессию. - Нам конец!
        - Да Настьевы это, их дружинники, - прекращаю детсад, хоть Ясна и надувает обиженно губы. - Устроили засаду на нас на окраине поместья Вовки. А сейчас на вилле Деймон, поди, заливает, что всё наоборот - мы налетели на них, чтобы говнюка выкурить. Дронов видите? - показываю на черные точки в небе. - Наверняка, из виллы. Смотрят, как мы порубили Настьевых в капусту. А учитывая, что ночью вы разворошили усадьбу Деймона, ему поверят. И будут последствия, о которых я предупреждал. Вам еще не поздно дать заднюю.
        - Достал! - вдруг топает ножкой Бестия, но попадает сапогом в разбрызганные мозги, и с отвращением морщится. - Короче, я всегда с тобой! За девочек твоих… - нет, наших! - порву хоть саму Морану!
        - Поддерживаю, - тихо говорит Ясна, стрельнув глазками в мою демонскую харю. - Мы ведь семья.
        - Я ценю, - киваю, оскалившись. - Каждую из вас.
        По очереди смотрю в глаза спецназовкам. Их ушки розовеют, пальцы начинают теребить подолы курток. Розовый ротик Бестии приоткрывается, Ясна, наоборот, сжимает губы, и, опустив веки, приглушает изумрудный блеск глаз.
        Кот бешено вертит головой, почесывая подбородок.
        - Девушки, а вы чего сейчас возбудились?! Сердца стучат как автоматные очереди! Где опасность?
        - Заткнись! - одновременно кричат Бестия с Ясной. Обе краснеют, лица становятся цвета крови под ногами. Были бы неподалеку тапки - обязательно запулили бы в «кошака».
        - Кхм… - Кот в растерянности. - Тогда я ничего не понимаю. Но я иду с тобой, Перун. Честно скажу. Сам не вполне понимаю почему, но иду.
        - И Али заадна, аднака, - Крокодил срывает травинку и сует в пасть. - Заматим Громавага Кракадиля?
        - Замутим, - усмехаюсь я. - И не только Громового.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Спрашивает Перун у Бога:
        - Ну так что, каково это - быть самым могущественным существом во вселенной, и самому решать, кому дарить жизнь, а у кого отнимать?
        - Я не знаю, хватит меня дразнить, я ж не ты, пап!
        Автор: LeRiShy
        Глава 13. Мстя
        Алла просыпается, укрытая одеялом с чьей-то заботой. Мягкий шелк постели приятно гладит тело. Пока она спала, ее раздели и помыли от крови. Наверно, прошлись мокрой губкой по коже - если бы сунули под душ, княжна бы проснулась. Алла опускает взгляд себе на грудь. Облик снова человеческий. Кожа бледная и нежная. Значит, Бес отключил Аллу от Терминала. Значит, сейчас она в безопасности.
        Приподнявшись на локте, княжна оглядывает спальную комнату. За окном солнце еще только восходит, и мебель медленно выныривает из полумрака. Алла хлопает глазами, не очень веря увиденному. Наверное, игра теней. Она присматривается - нет, не показалось! На узком диванчике у стены сидя уснули Кали и Света. Обе девушки прижались друг к другу, щека к щеке. Руками обнимают друг друга. Прямо лучшие подружки, а не враждующие фракции в рядах Женского содружества имени Беса.
        - О, ты проснулась?! - визг наполняет комнату. - Наконец-то!
        К Алле бросается Вика. Сильные руки барышни сжимает подругу любовно и крепко.
        Алла крякает от натуги, ребра ее трещат, дышать нечем. В Афгане красноволосая убила Высшего тавра, и точно не Гончей выдержать костедробящую хватку «быка».
        - Вик, придушишь! - выдыхает княжна.
        Света с Кали открывают глаза и сонно смотрят, как голая княжна извивается в объятиях обезумевшей от радости подруги. Далеко не сразу Леди Паучиха и Воличца замечают, что тоже прильнули друг к другу. Лица их соприкасаются щечками, руки обвивают «сестру» вокруг плеч.
        - Отвали! - рычит Кали, отскочив как от огня.
        - Да ты сама ко мне прилипла! - вскакивает с дивана Света. - Простолюдинка, себя со мной попутала?!
        - Твою седую башку ни с чем не спутать! - огрызается в ответ девушка. Но вдруг свирепая моська смягчается - взгляд снова упал на Аллу с Викой. Красновлосая Леди Носорог вышла из счастливого транса. Теперь она ойкает и извиняется перед княжной за то, что переборщила с обнимашками. - Ладно, забей. Пускай даже я к тебе липла, пофиг. Главное, все мы четверо в порядке.
        - Хорошо, что понимаешь, - одобрительно кивает Света, поправляя на попе складки домашнего платья. - В следующий раз будь сдержаннее.
        - Ну ты и сучка, - говорит Кали, но без злобы. Ей и правда пофиг.
        - Ой, надо же сестру позвать! - вдруг хлопает себя по лбу Света, мигом потеряв всю надменность и превратившись в обычную школьницу. - Она просила!
        Свету словно сдувает из комнаты.
        - Девочки, а вы чего здесь? - спрашивает Алла, натягивая розовую сорочку, которую Белоснежка оставила на тумбочке для «сестры». - Мы же в поместье Бородовых?
        - Да, - кивает Вика. - Нам София позвонила, что ты была ранена, вот и рванули из лицея сюда. Смотрели, как ты спала. Пробовали разбудить, но куда там! Прямо как слон - не растолкать.
        - Очень мило со стороны княгини, - улыбается Алла.
        - Не думаю, что дело в милоте, - говорит Кали. - Это предосторожность. Мы, поляницы, теперь - мощная боевая сила. Княгиня дополнительно обезопасила себя и усадьбу с помощью нас.
        - Или, наоборот, позаботилась о вас, забрав в хорошо защищенный дом, - мягко возражает Алла, которая всегда видит хорошее в людях.
        - Зная Софию, допускаю, что и то и то одновременно, - Вика находит компромисс. - Так что, винить ее не в чем.
        - Да от кого вообще она собралась защищаться? - не понимает Алла.
        - От твоих вассалов, - раздается грудной голос со стороны двери.
        Вслед за сестрой на пороге появляется княгиня. Кали невольно супится - на фоне этой красотки, выпуклой спереди и сзади, как бока дирижабля, девушка чувствует себя нескладным подростком. Тем более, что легкое ситцевое платье отлично облегает округлый и гибкий стан княгини.
        - Ваше Сиятельство, благодарю за помощь, - любезно кланяется Алла. - Но что вы имеете в виду?
        В руках Софии телефон. Она протягивает мобильник княжне.
        - Позвони своей матушке - сообщи, что с тобой всё в порядке. Мне она не очень верит почему-то, - печально улыбается княгиня.
        - Ее звонок успокоит вассалов Настьевых? - Кали сразу видит второе дно в просьбе княгини.
        София лишь пожимает плечами.
        - Вряд ли, но так они хотя бы убедятся, что Алла жива, - она смотрит исключительно на княжну. - А также, они будут точно знать, что ты находишься у нас. Подумают, что ты наша заложница. Это даст нам отсрочку.
        - Где Бес? - хмурит брови Алла. Ей совсем не нравится игра, что затеяла княгиня. Почему Дом должен подозревать в чем-то Софию?
        - Пошел убивать твоего дядю, - с равнодушной улыбкой поясняет София.
        Теперь в голове Аллы начинает проясняться картина творящегося безумия.
        - Неужели, это дядя пытался меня убить?
        - Именно, - кивает София и настойчиво протягивает мобильник.
        Алла смотрит на телефон в состоянии полной прострации. Сначала Деймон становится главой Дома после подозрительной смерти отца, а теперь пытается устранить и племянницу. Зачем? За власть боится? Но это совсем уже клиника.
        Но значит так. Бес бы не стал убивать невиновного. Только родам Настьевых совсем не понравится, что их главу устраняют без суда и следствия. Нервозности им прибавит, что наследница главы сейчас в Доме Бородовых.
        Алла быстро берет трубку и набирает номер мамы:
        - Алло, ма, со мной всё в порядке…
        Может, хоть так она спасет своих вассалов от Когтей Беса.

* * *
        - Господин Деймон, вы заявляете, что на ваших людей напали здесь? В поместье самого цесаревича? - спрашивает Борис Промов, управитель виллы Серебряная роща. Рядом стоит главный безопасник поместья со смартфоном в руках. На экран передаются изображения с дронов - взрывы и перестрелка. Кто на кого напал, конечно, не понятно.
        Деймон вместе с управителем и безопасником находятся в гостиной. Владимир, к сожалению, еще не приехал в поместье, и князю приходится выступать с концертом перед управителем.
        - Вы же видите сражение, - кивает Деймон на смартфон. - За мной идет этот разбойник Перун. Он гонятся повсюду, как бешеный зверь, и убивает моих людей. Я хотел попросить защиты у цесаревича, но, за его отсутствием, обращаюсь к вам за помощью. Мои дружинники разбиты. Подкрепление, даже если подниму, не успеет вовремя.
        - Что ж, у нас нет выбора, - Промов заглядывает к безопаснику в смартфон. - Я сообщу цесаревичу об этом… недоразумении. Пока же, нужно защитить нашего гостя.
        Безопасник кивает:
        - Я выстрою людей. Мы будем готовы к нападению, - он смотрит в окно и хмурится. - Похоже, мне нужно поторопиться.
        Деймон бросает недоуменный взгляд на небо. Плечи князя резко опускаются под тяжестью знакомого ужаса.
        Окутанная розовым светом восходящего солнца, крылатая фигура приближается к вилле. Синие всполохи молний разрезают небосвод. Но фигур вовсе не одна…
        - Он не один?! - удивляется Деймон.
        За Перуном по небу летит зеленый крокодил с перепончатыми крыльями.

* * *
        Я зависаю над виллой, вместе со мной парит Али. Крокодил любуется своими Громовыми когтями.
        - Аднака, сверкуют, - восторгается он обвивающими резаки разрядами.
        Подключил я животину к Терминалу и передал ему доступ к двум фракталам: Когтям и обезьяньим крыльям. Остальная команда добирается пешком. «Динозавр» Бестии подлежит капитальному ремонту, фургоны Настьевых подгорели, когда Ясна взрыв-сферами разбрасывалась. Ну, авось, успеют к концу разборок.
        Внизу раскинулась шикарная вилла. Открытый кинотеатр у бассейна, спорткомплекс, посадочная площадка для вертолёта. Огромный дом средиземноморского стиля с классическими отступлениями. Думаю, если бы цесаревич за государственный счет жил на такую широкую ногу в моем мире, то про него блогеры наснимали бы кучу антикоррупционных роликов. В бояр-России же это норма. Вовка ведь будущий царь, ему положен царский размах.
        На зеленом дворе выстроились отряды безопасников. Человек сто пятьдесят. Еще по садам разбежались десяток снайперов. Нехилая охрана у любимой дачи Вовы, хотя, его самого, похоже, нет. То есть, больше сотни бойцов ежедневно охраняют пустой дом, находящийся в режиме HOLD. Лучшего применения не нашлось?
        - Спецназовец Перун! - говорит в громкоговоритель командир безопасников. - Я - Родимов Варлаам, глава безопасности поместья Серебряная роща. У меня для тебя приказ от Его Высочества. Тебе велено сдаться охране и дожидаться Его Высочество.
        Медленно спускаюсь вниз, следом снижается Крокодил.
        - И когда будет наследник? - спрашиваю уже на земле.
        Варлаам отводит громкоговоритель в сторону.
        - Наследник не отчитался, уж извини, - хмыкает безопасник. Видимо, он уверен, что я послушаюсь.
        Я перевожу взгляд на парадное крыльцо с мраморной балюстрадой.
        - Настьев в доме?
        - Тебя это не касается, солдат, - Варлаам пренебрежительно смотрит на мое демонское лицо, нисколько не удивляясь. Хотя, что я, тут крылатый крокодил стоит, но всем пофиг!! Видимо, ребята командированы прямиком из Имперских мечей и насмотрелись на красавцев-«зорь». - Твое дело - ждать цесаревича. Вот и жди.
        - Ммм…не. Я все же осмотрю комнаты, - делаю шаг к ступенькам.
        Варлаам поднимает руку, и пуля снайпера выбивает фонтанчик песка прямо перед моим носком.
        - Слушай сюда, сраный клоун! - орет глава безопасников, в его руке вспыхивает файербол. - Если ты не хочешь исполнять приказ, я тебя заставлю! Дожидайся цесаревича, иначе тебя изрешетят пулями.
        - Вы все равно не попадете, - пожимаю плечами и разделяю Отвод на нас двоих с Крокодилом. - Но удачи!
        - Последнее предупреждение! - надрывается безопасник и швыряет мне в спину файербол. Огненный шар делает резкий поворот вбок и улетает в фигурно постриженные кустики. Зеленые насаждения вспыхивают. - Что за…!
        - Ай-ай, - на ходу говорю. - Бегом туши, пока цесаревич не увидел.
        - Огонь! - кричит Варлаам. - Гасите урода!
        Снайперы разряжаются очередями. Град пуль разрезает строчками землю. Стучит свинец по плиткам дорожки, а мы с Крокодилом идем, как ни в чем не бывало.
        - Аднака, пуля не хотя к ням, - Али пытается поймать «железных мух» вытянутой рукой, но очереди упорно огибают ее. - Когтя боятса?
        - Твою морду, скорее.
        - Отставить огонь! - Варлаам останавливает напрасный перевод патронов. - Взять его! Руками взять!
        Теперь с места сдвигаются все сто пятьдесят бойцов. Они берут нас в окружение. Кметов полно. Вспыхивают горящие руки, покрываются гранитным слоем кулаки, песчаные вихри крутятся рядом.
        Мне возиться с ними не хочется. Молнии соскакивают с Когтей, озарив роскошные сады ослепительным блеском. С криками передние ряды бойцов падают - живые факелы, размахивающие руками и издающие отчаянные крики. «Глазами Жамбы» я внимательно слежу, чтобы никто не сгорел. Едва чей-то доспех слетает - прекращаю пускать молнии в побежденного.
        Не хочу лишних жертв. Парни всего лишь выполняют приказ. Не спорю, возможно, в будущем мне придется крошить их, несмотря на мой характер «доброй лапочки». Война - жестокая вещь. А я воюю не с государствами, да даже не с кем-то вообще, а за жизни своих близких. Вот Деймон пожелал, с какого-то бзика, уничтожить Аллу, теперь он мой враг. Так же и любой может им стать. Но сейчас, когда есть выбор, дам шанс уползти.
        Около двадцати человек скрутило разрядами. Остальные дрогнули и отступили. Варлаам, наконец, с ужасом смотрит на меня. Даже без Яки.
        - Наступайте и я убью вас всех, - спокойным тоном сообщаю. - Либо ты запихнешь свой приказ себе глубоко в задний проход и потерпишь временные неудобства. Андестенд?
        - Что? - ах, да, английский здесь не международный язык. Точнее не настолько популярный как русский или китайский.
        - Понятно?
        Варлаам стискивает зубы, но трава под его ботинками дымится от стелящихся молний, как наглядное изображение моей силы, и безопасник решает поступить интересно:
        - Бойцы, всем отступить! - а сам делает шаг вперед. - Ребята тебя не тронут, но я, как начальник безопасности, не могу не исполнить приказ. Это мой долг, как слуги сына государя.
        - Ты всего лишь охраняешь дачу у черта на куличиках, - замечаю скептически.
        - Это загородная резиденция цесаревича! - шипит безопасник, окутывая кулаки пламенем.
        - Один фиг - дача, пускай даже унитазы здесь золотые.
        У забора грохочет взрыв. Одна створка ворот взлетает на воздух, и в освобожденную прореху вбегают Ясна, Бестия и Кот. Все спецназовцы тяжело дышат.
        - Фу-ух, успели к жаре, - вытирая испарину со лба, Ясна оглядывает толпу безопасников. - Даже половину еще не порубил?! Стареешь?
        - Взрослею, - морщусь. - Я так-то подросток. И, вообще, не собирался мясную лавку здесь устраивать. Но вот один напрашивается очень сильно.
        - Идиот, - сочувственно смотрит Бестия на Варлаама.
        Так, мы достаточно потратили времени. Я подскакиваю вплотную к безопаснику. Хотел долг исполнить - получай в рыло! Хреначу безопасника локтем сверху вниз. Варлаам валится под ноги, стонет и выхаркивает воздух. Добиваю его пинком в солнечное сплетение. Доспех слетает, мужика отрубает.
        - В дом! - кидаю своим. - Ищите Деймона!
        Мы рассредоточиваемся по комнатам. Внутри вилла оказывается слишком огромной, чтобы найти говнюка без нюха Шарика. Но по запаху быстро выхожу в гостиную, где на диване сидит трясется дядя Аллы. Тут же и какой-то тип в кресле с кружкой чая устроился. Тот удивленно приподнимает бровь.
        - Неужели Варлаам добровольно пустил вас в дом?!
        - Неа, Варлаам сейчас только слюни в землю пускает, - подхожу к Деймону. - Мужик, тебе лучше уйти. Сейчас я буду убивать этого. Нелицеприятное зрелище. Ковры запачкаю, заранее извиняюсь.
        Этот обыватель Вовкиной дачи бросает сожалеющий взгляд на бледного князя, но встает и двигается к выходу.
        - Борис! Спасите! - Деймон протягивает трясущиеся руки к Боре, но тот лишь пожимает плечами:
        - Князь, но что я могу поделать? Я не боец. Раз Варлаам со своими людьми проиграл, это чудовище уже некому остановить, - Боря смотрит на меня рассерженно, как учитель на прогульщика. - Цесаревич скоро приедет, и вам не поздоровится.
        На этом странный дядя отчаливает.
        - Бесоно… - начинает запевать Деймон.
        Я взмахом Когтей отсекаю ему пальцы вытянутой руки. Паркетные доски пола заливает кровью.
        - А-а-и-и-и! - с криком Деймон заваливается назад. - Но доспех…я был в доспехе! Как?!
        - Фокусники не раскрывают секреты своих фокусов, - усмехаюсь.
        Обрубки пальцев катятся в сторону и теряются в длинном ворсе ковра.
        Хватаю князя за ворот рубашки и бросаю на пол, в лужу своей же крови.
        - Как умер отец Аллы? - наступаю ему на кровоточащую культю, чем вызываю громкий скулеж.
        - Н-не знаю, - визжит подонок.
        Наклоняюсь и вонзаю Когти ему в руку. Новый ор боли.
        - КАК. ОН. УМЕР? - Псих-буря накрывает комнату. Я не сдерживаю зудящие сознание волны. Нет смысла жалеть нервы скотины, через пять минут он сдохнет.
        - Не зна….
        Хлясь.
        Даю оплеуху по сопливой морде. Нос с хрустом вминается в лицо.
        - Ты получил большие бонусы от Владимира: госконтракты, приближенность к наследнику, - я оскаливаюсь. - НЕ. ЗАЛИВАЙ. МНЕ. ДИЧЬ.
        - Мне нет смысла врать! - надрывается засранец в прямом смысле слова. В комнате ощутимо завоняло. - Ты же меня сейчас убьешь! Убьешь ведь?! Я не хочу боли!
        - ТОГДА. ГОВОРИ.
        - Да, конечно, цесаревич убил брата! - плачет Деймон. - Кто же еще?! Он был с ним в комнате, больше никого!
        - Ты точно это знаешь? Он сказал тебе?!
        - Нет, - морщит ревущее лицо князь. - Но не сложно догадаться. Мне заткнули рот госконтрактами, попросили не тратить время на дотошное расследование и заняться делами Дома.
        Эх, всего лишь догадки. А за догадки я не убиваю, хотя иногда очень хочется. Так что, цесаревич, живи пока. А Деймон вот…
        В следующий миг кромка Когтей погружается глубоко в шею князя. Голова отрывается от тела, истошный визг обрывается на середине высокой ноты, будто певец оперы охрип посреди арии.
        Я оглядываю залитый кровью паркет. Мда, наследил. Снаружи раздается шуршанье покрышек въезжающих автомобилей. Вот и Вова приехал. Надо что ли выйти - извиниться, что гостиную ему запачкал. Может, предложить оплатить клининговую службу? Так не возьмет, цесаревичи - гордые гуси.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Когда Перун узнал про парадокс всемогущества и захотел его решить, парадокс принялся слёзно извиняться перед Перуном за свое существование. (Автор: LeRiShy18)
        Глава 14. Кому мы служим?
        Я появляюсь на крыльце с окровавленным мотком простыни. Завернул в шелк голову Деймона, пригодится. Пришлось, правда, побегать по дому в поисках подходящего покрывала, знатно попугал служанок ищущим взглядом демонских глаз. Хотя, невольно, и на девушек посматривал. Наследник к себе в обслуживание, видимо, берет только призеров конкурсов красоты. Одну кралю, в обтягивающем фартучке, аж точеные ножки не удержали. Упала и поползла, рассыпав золотые волосы по спине и виляя ягодицами. Почему-то вспомнился круп Сербины. Рука жутко зачесалась. К чему бы?
        Оглядываю усадьбу.
        Цесаревич, правда, приехал. Джипы, похожие на гелендвагены, и черные фургоны загромоздили двор. За стеной торчат крыши автобусов. Многовато народу. Десятки экипированных групп. Видимо, Вовка решил взять подкрепление, когда ему сообщили о моем произволе. По-моему, он перестарался. Будто на осаду города собрался.
        Часть боевиков рассредоточилась по квадрату, часть тушит ледяными техниками полыхающие сады. Молнии набезобразничали. Разгорелось ярко, от ягодных деревьев мало что осталось.
        - Перун! - раздается окрик. - Иди сюда живо!
        Ох, Вовка недовольный у внедорожников стоит. Рядом Аяно с понурой головой, да и взвод Мечей наготове, доспехи горят, «колодцы» выплескивают энергию в меридианы. На случай, если я с ума сошел, видимо. Бешеных псов нужно пристреливать.
        Бестия, Ясна, Кот и громовой Крокодил полуокружены тремя десятками. Дула автоматов смотрят им в лица. Из пальцев семерых Рыкарей почти брызжут смертоносные техники.
        - Ваше Высочество! - радостно кричу и спускаюсь со ступенек, качая узелком с головой. Бледно-голубая ткань побагровела. Пока иду к машинам, красная кровь капает с шелка на брусчатку дорожки.
        Взгляды цесаревича и Аяно, понятно, приковываются к узелку. Все молчат. Пауза затягивается.
        - Как дела? - решаюсь спросить. - Кстати, у вас ничего такая дача, уютнень…
        - Это мое постельное бельё! - ревет Владимир и показывает пальцем на сгоревшие кустики за спиной. - А это мой любимый сад! Я сам продумывал геометрически четкие клумбы, выбирал многолетние цветы для засевания! Японские клены я сам, своими руками садил! - теперь он указывает на кровоточащий куль. - А это, как понимаю, голова моего приближенного?!
        - Да, голова, - чешу я подбородок. - Пять за сообразительность, Ваше Высочество.
        Аяно бросает предостерегающий взгляд, но игнорю. Пускай Вовка взрывается, если хочет. Думаю, это спектакль на публику. Цесаревич не тупой, мозги имеются. Хотел бы наказать за порчу любимого дендроарта, уже бы спустил Мечей. Нет, он меня хочет к ногтю прижать, показать кто главный. Мне лишь надо это признать, но и границы его власти обозначить.
        - Ты решил уничтожить всё, что мне дорого?! - наследник выдает изумительную версию.
        - Если оно не несет угрозу дорогим мне людям, то нет, - поднимаю куль. - Вот Деймон нес, Ваше Высочество. Князь пытался убить мою любимую. Нельзя так.
        Аяно вздыхает, пальчики нервно теребят темляк. А ведь ей, в теории, могут сейчас приказать напасть на меня. Нападет? Мы встречаемся с японкой взглядами. В ее глазах грусть. Удивительно, что злости нет. Ведь я подставил ее ребят, да, отговаривал поначалу, но таки взял с собой, и теперь они на мушке.
        Наши гляделки не скрываются от внимания Владимира.
        - Полковник Кимура! - рявкает наследник.
        - Да, Ваше Высочество! - тут же встает смирно девушка.
        - Что должен был сделать Перун, когда заподозрил князя Настьева в намерении убить его знакомую?
        - Доложить вам, - отвечает Аяно тут же. Хорошо наследник ее муштровал. Как ручная.
        - То-то же, - Владимир торжествующе цокает. Вид у него такой: и что же с тобой делать?
        Уверен, он считает, что у японки с Мечами есть шанс победить. Точнее - что завалить меня у них точно получится. Логика его понятна. Пускай я и самородок с Когтями командира иномирян, с собой цесаревич прихватил полковника «зорь», десяток Рыкарей, да и птиц поменьше не счесть. Ох, как же наследник заблуждается. Но на словах не переубедишь.
        - Позвольте продолжить, Ваше Высочество - вдруг говорит японка. - В обычной ситуации - доложить. Но княжне уже угрожала смерть, ее пытались убить, и, если бы Перун не среагировал бы мгновенно, Деймон мог собрать младшие роды и ополчить их против законной главы Дома Настьевых.
        От души, самурайка! Лицо цесаревича бледнеет, как сметана. Резко его армии стало недостаточно. Ведь на нас с Аяно и двух войск не хватит. А еще нельзя списывать со счетов окруженных «зорь» - коммандос не останутся в стороне, пока командир машет клинком.
        Нет, я, конечно, не рассчитываю, что Аяно бросится рубить Мечей в капусту. Только, теперь для цесаревича есть такой риск, и отмахнуться он не сможет.
        - С каких пор мелкая девчонка законная глава? - рычит Владимир, бешено вращая глазами. Мечей пересчитывает, ищет пути выхода.
        Бледные скулы Аяно порозовели, но голову не опускает.
        - Алла дочь главы Дома, разве нет? - удивленно замечает она. - Но, конечно, не это так важно для меня. Заметьте, что Деймон посягнул на жизнь не просто аристократки, а моей подчиненной, участницу боевых действий в афганской кампании и осады Кандагара.
        Владимир дергает губой.
        - Настьева, как и другие школьницы Перуна, не числилась среди участников спецзаданий, даже в неофициальных списках. Это полностью твоя инициатива, Аяно.
        В неофициальных списках, видимо, как раз и числятся скрытники, как мы со Скоморохом.
        - Да, это полностью мое решение, - кивает согласно японка. Да ну? На самом деле, я ее даже не спрашивал - взял девушек под крыло, да и всё. - Но благодаря моим решениям мы и захватили дворец Аза-хана, а затем и лишили армию пакистанских наемников средств ПВО.
        Да ну нафиг! Забрала все мои лавры! Вообще плевать, да и она, вроде как, меня выгораживает, но шаблон же! Вечно генералы присваивают себе заслуги солдат.
        Владимир уже не уверен, стоит ли ему давить. И в то же время, ищет как в ферзях остаться, а то на шею же сядем, солдатам только волю дай.
        - Моего приближенного убили без суда и следствия, Аяно, - нажимает он на единственный аргумент. - В моем чертовом доме! Отрубил голову моего гостя и замотал ее моей простыней! Ты считаешь это нормальным?!
        - Я накажу его, - кивает японка. - Мой человек виновен, что поспешил. Это не обсуждается, согласна.
        Похоже, инициативу у цесаревича забрали. Ну а он что? Хмурится, глаза горят злобно. Поглядывает на куль. Главное, чтобы голову не забрали - она еще пригодится.
        - Это решать мне, кто его будет наказывать, - рычит Владимир и испытующе смотрит на японку.
        - Безусловно, - склоняет она голову. Сейчас, видимо, такой момент - надо подлизать, чтоб совсем не обиделся.
        Теперь Вовка на меня зырит. Прячу куль за спину. Не отдам! Моё!
        - Я убил неудавшегося детоубийцу, - всё же фыркаю. - А вы меня собрались за это наказывать? Не ахти прецендент.
        Грозный взгляд Аяно говорит: «Молчи дурак!», но мне плевать. Это ее могут звания лишить, темляк отобрать, а на меня у них ничего нет. Попробуют взять под стражу - себе дороже выйдет. Да и я не наглею, просто объясняю факты. Конфликт не эскалирую. Готов даже принять решение цесаревича. Если оно будет не слишком муторным, без геморроя. Чисто почесать ЧСВ Вовки, чтоб отстал.
        - Мне все интересно, Артем, - по имени вдруг обращается наследник. - За кого ты воюешь? Кому служишь?
        - За своих близких, - пожимаю плечами. - Ну им же и служу.
        - А императору? - супится Вовка.
        «Пошел на…», - не задумываясь чуть не брякаю. Аяно предостерегающе шевелит губами. Вздыхаю.
        - Ну и ему, если он людей защищает.
        Цесаревич как лимонного сока хлебнул.
        - Аяно, надеюсь на суровое наказание, - бросает он и машет рукой командирам Мечей. Раздаются окрики команд, и «зорь» выпускают из кольца. Владимир больше ни на кого не обращает внимания. Плюнув на всех, уходит в дом. Наверное, нежиться со служанками в джакузи. Та куколка, что передо мной попкой трясла, как раз в руках держала корзину с мыльными принадлежностями.
        Коммандос бежит к нам.
        - Думал, всё, - выдыхает Кот. - Сейчас завалят.
        - Нашел, кого бояться - фыркаю. - Громовой крокодил бы пару раз шарахнул молниями, и окружение сразу пало бы.
        Кстати, пора отключать Кожеголового от Терминала. Хватит с него присасываться к моим фракталам, а то привыкнет. Да и Эмулятор нагружается впустую.
        Крокодил расстроено смотрит на исчезающие крылья.
        - Али бальша не литун, - вздыхает животина.
        - Когда-нибудь повторим, - я поворачиваюсь к Бестии. - Не поможете в приватном деле, сударыня?
        - В каком? - хлопает девушка глазками.
        - Надо подморозить, - поднимаю к ее лицу начинающий подванивать куль. - Его Сиятельству еще предстоит показаться кое-где.
        - Ф-у-у, - морщит носик спецназовка. - Брось, что ли, его на траву.
        Разворачиваю простыню на земле и отхожу. Бестия пускает из рук ледяной ветер. Лицо убитого медленно покрывается инеем.
        Я отхожу звякнуть Софии и прошу выслать за мной водителя. Тусовка кончилась. Мечи разбрелись по периметру усадьбы, нас никто не задерживает.
        - Перун, ничего не забыл? - одергивает меня Аяно.
        - Ах да, - подхожу к ней близко, властно беру за подбородок и целую в губы. Легкий чмок, ничего серьезного. Уровень пятиклассников. - Спасибо, командир, что поддержала.
        Отпускаю нежное личико. Аяно застывает красная, как помидор. Глаза горят, она буквально пожирает ими меня, пока распахнутый ротик судорожно хватает воздух. Чего это она дышит как паровоз? Когда успела задохнуться? Недолго же чмокались.
        Мое выражение благодарности не ускользает от команды.
        - Ё-моё, - офигевает Ясна.
        Али закрывает глаза руками.
        - Аднака, мене страшана!
        - Сейчас всем «страшана», - ежится Бестия, не отрывая глаз от нас с японкой.
        - Чего там произошло? - крутит головой Кот.
        - Ядерная зима, - говорит Ясна.
        - Марс столкнулся с Землей, - добавляет Бестия
        - Стекланный гром, - включает поэта Крокодил. - Железнай звён.
        Не понимаю, чего с ребятами. Я просто сказал «спасибо», а как еще выразить незамужней красивой девушке благодарность? Чмокнуть в щечку. Ну а я промахнулся малек, хе. Даже приличий не переступил. Вроде бы… Хотя Аяно до сих пор нормально не может вздохнуть. Теперь стоит на месте, сжав зубы и надув щеки. Может, сбежать под шумок, пока этот «Эразин»» не извергнулся?
        - Перун!! - поздно. - Ты наказан! Жестоко, понял?! - краснощекая японка выплескивает гнев. - В следующие выходные проведешь со мной наедине весь день в спортзале!
        Я представил интимную обстановку. Пустой зал. Аяно в шортиках и маечке, открытый живот, длинные белые ножки. Кругом маты, татами, куча поверхностей, на которые можно уложить японку вверх попой. Мечта!
        - Свечи брать?
        Она вылупляет глаза:
        - Что?! Зачем?! - до нее доходит только после моей ухмылки. - Нет! Бери боксерки! У нас будут спарринги! Триста раундов! По три минуты! Готовься!
        Ого, пятнадцать часов обнимашек с Аяно. Оказывается, японке мало уровня пятиклассника. Ей подавай академика, хе. Учтем.
        - Командир, всегда готов, - отдаю я честь.
        Вибрирует телефон. Водитель подъехал.
        - Оу, мне пора. До встречи. Жду - не дождусь нашего свидания, командир.
        Я хватаю куль с замороженной головой и спешу к воротам. Мне летит вслед:
        - Спарринг! Не свидание! Триста спаррингов!
        С усмешкой качаю головой. Бедная Аяно, так себя переоценивать. В выходные у нее откроются глаза. Жаль только, расстроится девушка. На двадцать «спаррингов»» хоть бы ее хватило.
        В лимузине «Чайка» меня ждет приятная встреча. Едва распахиваю дверь и заглядываю в салон, как раздается звонкое и радостное:
        - Спасибо! - целует меня Алла в губы, схватив за шею и затягивая внутрь, как ласка мышонка в норку. По-настоящему целует, сильно, настойчиво, руки забираются под рубашку. Ее поглаживания по груди отвлекают меня от другой пары рук.
        - Классное тело, - слышу голос Белоснежки. Ее пальцы щупают мой пресс, оглаживают кубики, пытаются надавить, прочувствовать их твердость. - Как железные.
        Никого не волнует моя демонская рожа. Привыкли уже.
        - А ты чего тут? - выдыхаю в рот Алле, хотя вопрос обращен шаловливым ручкам Белоснежки, которые мне уже под ремень крадутся.
        - А мы за компанию, - томно шепчет сереброволосая княжна.
        - Банановая королева своё не упустит, - смешок Вики. Она не участвует в лапаньи меня, наблюдает со стороны. - Везде урвет кусок.
        - Извращенка, - грустный вздох Кали. Она слегка покрывается румянцем и закусывает нижнюю губу. - Бесстыдница.
        София тоже тут - молча наблюдает с дежурной улыбкой, и Градгроб знает, что у нее на уме.
        Втягиваю губы Аллы, сладкие, словно посыпанные карамелью. Не замечаю, как мы трогаемся, но за окном уже мелькают деревья. Дача наследника позади.
        Белоснежка уже глубоко проникла. С довольной улыбкой, будто классный сон видит, шерудит у меня в трусах. Надо прекращать, пока прямо в лимузине оргию не устроили. Для таких дел создана спальня.
        С трудом отрываюсь от Аллы, вытягиваю из штанов руки Белоснежки. Она крепко вцепилась, не хочет отпускать. Пришлось нажать ей на основания запястий, пальцы сами разжались.
        - Ну вот, - понуро говорит Белоснежка. - Так всегда.
        Слегка хлопаю ее по попе, и она отодвигается, дав усесться поудобнее.
        - От тебя пахнет кровью, - хрипло произносит черноволосая княжна. Ее черные глаза горят возбужденным блеском. Нюх Шарика не обманешь.
        - Да убил десяток где-то, - отвечаю небрежно. Вдруг вспомнив, киваю на брошенный на пол куль. - Кстати, твоего дядю тоже.
        - Спасибо! - счастливо улыбнувшись, еще раз благодарит меня Алла. Эх, без ее смелых губок не так приятно, но ничего потом доберем, какие наши годы.
        Оглядываю поляниц - все девушки экипировались. Черные кожаные костюмы с мильфиновыми вставками. Одна София в элегантном сером платье с веером. Да и с уложенными в сложную прическу волосами, будто только что от стилиста.
        - Биохазарды все взяли? - спрашиваю девчонок строго.
        - Обижаешь, - Вика показывает гаджет, вслед за ней и остальные достают, поднимают высоко над головой, мол, смотри и давай хвали.
        - Понятно, - киваю одобрительно. - А зачем?
        Вопрос адресован Софии, конечно. Это она вечно плетет паутины, от которых я только и успеваю охреневать. Княгиня по-деловому смотрит на часы:
        - Через час Алла назначила встречу с вассалами на правах наследницы главы Дома. Но разговаривать с родами будешь, конечно, ты, милый.
        - Конечно, - соглашаюсь, почесывая подбородок. - Без проблем. А о чем?
        Нет, понятно, что мне нужно запугать вассалов, указать их место в будке, чтобы Аллочку не трогали, вот для этого, как раз, прихватил фейс Деймона. Но княгиня, уверен, задумала заодно поиметь вассалов во все дыры. Она у меня такая - всё в дом, всё в дом. Фрактал Плюшкина на максималке.
        София, обольстительно улыбнувшись, чертовка, наклоняется к кулю с головой. Она берет моток и поморщившись вытряхивает голову. Затем снимает физиономию Деймона на камеру в телефоне.
        - Вроде похож, - присматривается княгиня к снимку.
        - В газеты отправишь? - наконец догадываюсь я.
        - Уже, - кивает София. Ее глаза удивленно расширяются. - Как ты понял?
        - Просто предположил, - пожимаю плечами. - Подумал, чего же хочет самая властная женщина из всех, что я знаю.
        Поляницы переглядываются: вот так похвала! Княгиня смущенно прикрывает лицо рукой - ей тоже зашло.
        - И чего же? - смотрит она влюбленно на меня.
        - Еще больше власти, - усмехаюсь. - Ты решила скупить акции Корпорации Настьевых, когда котировки упадут после новости о смерти главы владеющего ей Дома.
        Вика присвистывает:
        - Офигеть схема!
        - Шикарная, - соглашаюсь, чем заслуживаю радостную улыбку Софии. - Но есть один важный момент.
        - Какой? - морщит лобик княгиня - неужели она что-то упустила?
        Улыбка резко исчезает с моих губ.
        - Это Дом Аллы, моей любимой и твоей «сестры», - мой серьезный взгляд заставляет ее вздрогнуть. - Спрошу еще раз, Соня. Верно ли ты поступаешь?
        По давлением моего взора княгиня молчит, побледневшая, испуганная.
        - Верно, - неожиданно говорит Алла и повторяет громче: - Верно. Княгиня не решила это тайком, Бес. Она посоветовалась со мной, спросила разрешения, и я одобрила ее план. Более того, свои акции я тоже отдам в распоряжение твоего нового Дома.
        - Нового Дома? - опять удивляюсь я. Да сколько можно заставать меня врасплох?
        Алла переглядывается с Софией, отдавая ей как старшей «сестре» право озвучить мне новость. Софии возвращается прежняя счастливая улыбка:
        - Да, Дома Настьевых и Бородовых объединятся, любимый.
        - Во что же?
        Княгиня делает паузу, чтобы насладиться напряженным моментом перед тем, как скажет:
        - В Дом Бесонова под правлением Артема Бесонова, князя Кандагара.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Узнал как-то раз Перун о истории падшего ангела Люцифера, и не мог понять:,Так он ангел? Или демон? Или наполовину? Убить или оставить?" Перун решил поступить по-честному, и, раз уж такое дело, разделил его на две части.
        Глава 15. Собрание
        Мы с поляницами и княгиней прибыли в усадьбу Аллы. Поздоровались с ее мамой и попросили разрешения использовать их дом как место встречи. Вот сейчас сидим в гостиной, пьем чай с медовыми пряникам и ждем, когда схлынет волна материнской радости, что родная дочь цела и невредима.
        - Мама, прекрати, - Алла пытается вырваться из крепких объятий бывшей княгини Лидии Настьевой. - Я же еще по телефону сообщила, что всё со мной в порядке.
        - Свароже, - слегка полноватая женщина прижимает черноволосую дочурку к объемной груди. - Да кто же знал, правду ты вообще говоришь или запугали тебя. Домой не едешь, сидишь у Бородовых, аки заложница. Не в обиду вам, княз-зь. - тут же спохватывается Лидия. - И вам княгиня.
        Женщина прилипает взглядом к моему черному лицу в золотых шрамах. О демониках уже все слышали, их, иногда импозантный, облик не новость, но привыкнуть высший свет еще не успел.
        - Нисколько не обижаюсь, - киваю. - Действительно, началась полная неразбериха. Конечно, вам непонятно было, кому можно верить. Даже собственный деверь оказался лжецом и предателем.
        София лишь молча улыбается.
        - А с кем пройдет встреча? - не понимает Лидия, наконец отрываясь от любимой дитятки.
        - С вассалами вашей дочери, - подает голос София. - Поэтому ваш дом идеально подходит для встречи. Кому еще принимать младшие рода, как не представителю старшего?
        - Младшие рода прибудут одни? - хлопает ресницами Лидия. - Без Деймона?
        - Деймон мертв, - говорю, не моргнув глазом. - Я убил его за покушение на жизнь вашей дочери.
        Женщина застывает, пытаясь осмыслить. Хорошо, что куль с головой пока оставил в машине, чтобы лишний раз не шокировать даму. Хватает ей моих акульих клыков.
        - Это правда, мама, - придает веса моим словам Алла. - Артем не побоялся гнева самого цесаревича.
        - Цесаревича? - теряется Лидия. - Причем здесь Владимир?
        - У него на вилле прятался ваш дядя, - жует пряник Кали. - Прямо в царском домике Бес и раскромсал князька. Залил кровью паркет наследнику. Эх, жалко, мы не видели.
        Белоснежка неодобрительно смотрит на «сестру»:
        - Крошки с подбородка вытри, доррогая, - с рычащими нотками бросает.
        Взяв салфетку, Кали ядовито фыркает:
        - Очень мило с твоей стороны, «сестренка», так громко меня предупредить.
        Вика лишь закатывает глаза от этой перебранки. Мы с Софией не обращаем внимания: пускай делают, что хотят, лишь бы совсем не распоясывались. А то снова придется шлепать.
        - О боги! - бледнеет вдова Настьева и пытается отдышаться. - Деймон, конечно, отобрал у ветви моего мужа главенство рода, но я и подумать не могла, что он пойдет на такую подлость. Когда вы сообщили, София, по телефону, я никак не могла поверить.
        - Вассалы прибудут через час, - несильно церемонясь с правилами приличия, перебивает София. - Велите слугам подготовить зал для совещаний, Лидия. Как мы уже обговорили с вами заранее, акции вашего рода перейдут в управление Дома Бесоновых. Наши юристы позаботятся о документах, подпишите все необходимые бумаги. Конечно, об Алле мы позаботимся, и в соглашении это прописано: она выйдет замуж за Артема, когда оба достигнут совершеннолетия.
        - Если Аллочка этого хочет, - растерянно произносит Лидия, бросая испуганный взгляд на мои дымящиеся волосы.
        - Хочу, мам, - говорит тут же Алла. - Очень хочу.
        - Хорошо, дочка, - на импульсе Лидия вскакивает и оглядывает себя расстроенно.
        Я поднимаю бровь. Чего это она?
        - Ваше присутствие на обсуждении вовсе не нужно, - с полувзгляда понимает ее София. - Мы возьмем всё в свои руки.
        Ага, теперь понял. Переживала, что переодеться не успеет. В домашнем платье же неловко являться на общем собрании. Ох, уж эти женщины.
        На этом Лидия удаляется, робко поглядывая в мою сторону. Быстро же она согласилась дочь отдать за такого красавца. Наверное, намерена поговорить еще не раз с Аллой наедине. Ну и правильно. Я тоже хорош - явился красивый, как Вельзевул Сатанинович. А куда было деваться? Все же быстро нужно делать. Придется показаться потом Лидии обычным школьником, доказать, что всё нормально у меня с генами, и Алла родит не чертят, а розоватых младенчиков.
        - Девочки, переодевайтесь, - командует София голосом воспитательницы Института благородных девиц.
        Девушки сразу же достают Биохазарды и активируют гаджеты, прикрепив их к мильфиновым пластинам на куртках. Леди Паучиха, Горгулья, Носорог и Волчица являются в демоническом облике. Полисплав запаковывает девушек в серебристые доспехи. Разбуженные Дары Хаоса преображают нанобобиков. Падают на густой ворс ковра пушистые «мохнатки» Белоснежки, на плечах Вики распухают тяжелые наплечники, Кали оскаливается широким ртом на угловатом шлеме, Алла скромно убирает за спину стальные крылышки. Красотки, аж загляделся на их стальные буферочки и крутые бедра.
        - Бес, - отрывает от созерцания прекрасным Алла-Горгулья, - тебя ждет в соседней комнате официальный костюм твоего размера. Сорочка, брюки, смокинг, туфли. Мама для тебя заказала по моей просьбе. Переоденешься?
        - Конечно, - улыбаюсь одними губами - нечего постоянно щерить клыки. - Спасибо, за заботу.
        Встаю и отхожу в комнатушку. На кожаном кресле сложена новая одежда. Со вздохом начинаю облачаться в «белого воротничка». Мне бы лучше маскхалат с «разгрузкой» под всякую мелочь. Привык уже в Афгане к боевой экипировке. Но, раз стал князем, теперь часто придется наряжаться в клерка и не Когтями, а разговорами решать вопросы.
        Застегнув манжеты на серебряные запонки, залипаю в телефон. Замечаю несколько пропущенных от незнакомого номера. Перезваниваю, вдруг что важное.
        - Бес, наконец, ты вернулся, - пищит в мобильнике смутно знакомый голос. - Сотни раз пыталась до тебя дозвониться. А у тебя телефон был выключен. Ты куда пропал, когда так мне нужен?
        - Кто это?
        - Не узнал? - обижается девчулька. - Лисичка же.
        - Э-м-м…это позывной что ли? - никого не могу вспомнить из армейских с таким прозвищем.
        - Да какой еще позывной! Лисицына Екатерина! Из лицея!
        Молчу. В голове пусто, но не хочу опять обижать девушку, забавная она. Пищит что-то, смешно возмущается. Наверное, милашка.
        - Да блин. Не вспомнил что ли? - дуется она. - Да как так! Мы столько с тобой вместе прошли, - и уже тише добавляет: - С Женей я встречаюсь.
        - А! Оранжевый шарфик, - тут же перед глазами вырисовывается образ рыженького ангелочка, которая часто проказничала, превращаясь в неуклюжего демоненка. - Как у вас дела с Женей? Ты, вроде, замуж за него собиралась.
        - Значит, ты меня воспринимаешь только в связке с Женей? - тут же выставляют мне смешную претензию, вызывая улыбку. - А одна, как самостоятельная личность, не существую? Ничто нас не связывает, так?
        Ну, по-честному, так. Но, чтобы совсем не разобидеть малышку, говорю:
        - Почему же? Как поживаешь, Лисичка? Учишься хорошо?
        - Какое еще «учишься», Бес! Женя уже две недели, как пропал, а ты о чем меня спрашиваешь? Подкатываешь к девушке друга? Мерзавец!
        - Аксюк пропал? - выхватываю самое главное из писка в телефоне. - Как? Когда?
        - Две недели назад, - тараторит Лисичка. - Он побежал спасать брата, когда тот штурмовал «Идиому», и не вернулся.
        Я вспоминаю. Сербина что-то такое рассказывала. Мол, цесаревич, подозревая американцев в связи с иномирянами, решил проверить «Идиому» и подослал дворянских боевиков, но Редрик практически без потерь смог отбиться. На этом всё затихло. Я еще хотел разобраться с Владимиром сразу по возвращению в Москву, но София купила слишком сексуальное белье, коварная диверсантка. На три дня я застрял в спальне. А потом Деймон решил убрать Аллу, и завертелось.
        Так это Аксюки штурмовали Сербину? И сам Женя полез в пекло? Вот дурак. Он даже не Воин. Кто надоумил его погеройствовать?
        Смотрю на себя в зеркало, поправляю завернувшийся воротник сорочки.
        - Я разберусь, Лисичка, - пытаюсь успокоить девушку своего… приятеля, наверное. Друзьями нас с Аксюком назвать никак нельзя, слишком он ревнивый придурок, причем ревнует чужую девушку - мою Аллу. - Сегодня же поеду в «Идиому». Если Женя жив и в плену, он вернется к тебе.
        - Главное, сам не погибни, - неожиданно пищит девушка. - Этого я точно не переживу.
        - Надо же, - чешу я подбородок в замешательстве. - Но не волнуйся. Со мной ничего не случится. «Идиома» не нападет на меня.
        - Спасибо, Бес, - она делает паузу. - А в целом как у тебя дела? Твои девушки тоже пропали из лицея. Ходили слухи, что их похитили террористы. С ними всё хорошо?
        - С моими любимыми всё окей, - подхожу к окну и вижу подъезжающие кортежи к воротам усадьбы.
        - Окей?
        В дверь заглядывает Алла в броне и, увидев, что я на телефоне, показывает стальными когтями на улицу.
        - Хорошо, в смысле, - киваю Леди Горгулье, и поляница уходит в коридор. - Мне пора. Как только выясню про Женю - сразу сообщу.
        В коридоре Алла ждет меня, чтобы проводить в зал совещаний. София и остальные поляницы уже там. Княгиня одобрительно смотрит на золотой галстук на моей шее.
        - Золотой? Идеально сочетается с твоими узорами на коже. Алла, у тебя безупречный вкус!
        - Благодарю за похвалу, София, - щелкает железным клювом княжна.
        Белоснежка-Паучиха недовольно клацает клешнями во рту.
        - Клац…а если бы был не однотонный, а с черным узором, еще лучше бы смотрелось…клац-клац.
        - Ой, уймись, - качает рогом Вика-Носорог. - И смирись, что не ты одна у нас смыслишь в стиле. Так что, королевой элегантности тебе не быть.
        Кали-Волчица усмехается рваным стальным ртом:
        - Зато ты точно у нас королева бананов.
        Не обращаю внимание на легкую перепалку. Девочки так привыкли сбрасывать напряжение. Пускай. Я усаживаюсь во главе стола, бросив взгляд в окно.
        Кортежи вассалов въезжают на наземную парковку. По телефону охранники Настьевых докладывают Алле, что неподалеку от поместья остановились автобусы с сотней бойцов. Я никак не реагирую. Понятно, что главы родов обезопасили себя, как могли. То, что они разместили свою армию за пределами поместья, показывает их невраждебный настрой.
        Через две минуты на крыльцо поднимаются пятнадцать глав младших родов, в сопровождении телохранителей-Рыкарей. В холле их встречают Лидия с дворецким. Маме Аллы поручено только, как хозяйке дома, проводить гостей, умалчивая о достоверности смерти Деймона. Главный сюрприз ждет дворян в зале.
        Двустворчатые двери распахиваются, раздаются хриплые голоса с коридора:
        - Ох, надеюсь, дорогой Больдо, Деймон жив-здоров и СМИ нагло врут.
        - НЕ. ВРУТ. - мои слова бьют в лица вошедшим, словно штормовая волна, едва не сбивая с ног.
        Вздрогнув, вассалы застывают на пороге. Никто не смеет спорить. Ибо доказательство моих слов - подтаявшая голова Деймона - лежит на середине огромного стола для переговоров, вместо вазы с цветами. На лице бывшего главы Дома Настьевых застыла маска ужаса и нестерпимой боли. Деймон мучался до самого конца. Каждый из вассалов это прекрасно видит. Уверен, никто не хочет оказаться рядом на лакированной столешнице.
        Лидия остается за дверями. На собрании делать ей нечего, поэтому маме Аллы сказали не приходить.
        Ступор вассалов долго не проходит, ведь помимо отрубленной головы, их глазам предстают живые ночные кошмары. Черно-золотой демон в смокинге с жутким оскалом, а за моей спиной застыли три железные девы-поляницы: Белоснежка, Вика, Кали. Чудовищные лица-шлемы, стройные женские фигуры в стальной оболочке. По левую руку от меня сидит Алла-Горгулья, ее загнутый железный клюв приоткрыт, словно готовый впиться в лицо любому из вассалов. Только справа от меня сидит шикарная София, луч пленительной красоты и гипнотического очарования в царстве грозных существ. Неслабо шокирует дворян взгляд прекрасных голубых глаз княгини - возбужденный и неистово голодный, он прикован только к моему демонскому лицу.
        Я недовольно цокаю. Задело-таки Софию Якой, хоть и пытался сузить псих-волну. Ладно, дальше без ауры.
        Вассалы молчат, напуганные и ошеломленные, поэтому я продолжаю, скрестив длинные пальцы на столешнице:
        - Господа, прошу поверить мне, ведь я лично отрубил Деймону кисти рук и отсек голову. Почему? Потому что он пытался убрать Аллу Настьеву, а я ее люблю и не дам в обиду, - оскаливаюсь акульей ухмылкой. - Но прошу присаживаться, нам есть что обсудить.
        Главы родов с задержкой следуют моей просьбе. За их спинами застывают телохранители.
        - Итак, Деймон почил, - веду монолог. - Сомнений больше ни у кого не осталось. Сразу после того, как СМИ узнали новость, котировки акций «Настьев Групп» упали в разы, но, к счастью, мы успели предотвратить страшное. Моя любимая София Бородова, - я кладу черную руку поверх белой ладони княгини и она ослепительно улыбается, лучась счастьем, - вовремя скупила девяносто процентов свободных ценных бумаг на бирже, а затем продолжала скупать у всех, кто их продавал.
        Вассалы в шоке переглядываются.
        - Ты ведь Перун? - подает голос седой аристократ Дрэкул. - Мы правильно понимаем?
        - О, я забыл представиться? Простите, - усмехаюсь. - Я - поручик Перун, солдат Имперских мечей, а еще - Бесонов Артем, князь и глава Дома Бесоновых, к которому отныне принадлежите вы все.
        - Что?! - вскакивают разом трое дворян. - По какому праву ты решил? Потому что скупил акции на рынке? Все равно ты не являешься полновластным владельцем корпорации. Никто не может им стать без акций Стефана. Согласно его завещанию ценными бумагами владеет Алла Настьева! Она же и наследница титула главы Дома!
        Я молчу, за меня отвечает Леди Горгулья.
        - Вы правы, господин Больдо. Но сегодня я подписала договор о передаче всех активов в управление своем жениху, Артему Бесонову.
        С глазами на пол-лица Больдо, да и другие дворяне смотрят на шлем Горгульи:
        - Княжна? - произносит Больдо. - Неужели это вы? Как, как это произошло?
        - Любовь, господин Больдо, - щелкает клювам Алла. - Любовь делает сильнее, вы разве не знали?
        Княжна погружает когтистую руку в мильфиновую броню и, нащупав в глубине полисплава гаджет, вырубает Дар Хаоса. В мгновение она снова становится прекрасной черноволосой девушкой. Ее глаза горят возбужденно, как у Софии. Ох, Яка, зря я понтанулся с тобой.
        Теперь по обе стороны от меня сидят охочие до секса прекрасные девушки.
        - Это правда, княжна? - Больдо неймется. - Деймон пытался убить вас?
        - Да, - опускает грустный взгляд Алла. - Дядя оказался лжецом и предателем. Место его голове, правда, на этом столе.
        Вассалы молчат, их лица застыли, глаза потухли. Прекрасно вижу их мысли. Только что какой-то щенок подмял их под себя. Щенок с дымящимися волосами и кинжалами-зубами. Князь Кандагара? Нет, это настоящий князь тьмы с гаремом из демонесс. Мир превратился в кошмар.
        - Есть еще Сомен, - вставляет кто-то с дальнего края стола. - Его вы же не убили?
        - Не убил, - киваю. - Пока. Сегодня я предложу сыну Деймона выбор: последовать за отцом, либо признать меня своим сюзереном. Но вас это никак не касается. Легитимный глава Дома Алла станет моей женой, выбора вам не оставлено. А кто пойдет против меня, - киваю на растаявшую голову: - станет соседом господина Деймона.
        Дворяне в отчаянии ропщут, они думают, что попали в лапы людоеду, хе. Пора дать беднягам надежду и уверенность в завтрашнем дне.
        - Зато тех, кто примет мою руку, я поддержу и деньгами, и властью, - в угасших было глазах дворян загорается слабый огонь интереса. - Мне нужны сильные подчиненные, и я заинтересован сделать верных мне людей еще могущественнее. Может, вы помните, я издавал книжку медитаций с живой. Успех был невиданный. С помощью этих техник люди разогревали меридианы за считаные недели. Но самые действующие техники еще не выпущены, - я показываю когтем на свою голову. - Они все здесь.
        Огонь в глаза вассалов становится сильнее.
        - Хочешь купить нашу преданность? - вздыхает старик, которому из-за возраста нет дела до развития уровней.
        - Вы не поняли, - качаю головой. - Я описываю ваши возможные перспективы. Два пути: смерть или сила. А теперь послушайте последнее, что скажу. У каждого из вас свое представление, каким должен быть глава. Прежде чем бросать мне вызов, спросите себя, чем я так не соответствую образу этого идеального главы рода. - смотрю на вякнувшего старика. - Каким вы видите главу Дома, господин?
        - Глава должен быть легитимным, - хмурит седые брови старик. - Любой проходимец с кулаками не может им стать, будь хоть он князь, хоть император.
        Киваю.
        - Я заключил брачное соглашение с Аллой. В восемнадцать лет мы поженимся, и я буду вашим легитимным главой. Вопрос снят?
        Старик жует губами в задумчивости.
        - Мда, таким образом ты станешь главой по закону. Мне нечем возразить.
        - Хорошо. - Я поворачиваюсь к Больдо. - Твое слово - весомо среди остальных родов. Каким ты видишь главу своего Дома?
        - Тот, кто хранит верность своим людям, - отвечает он без промедления.
        Вместо меня отвечает София.
        - Когда Деймон посягнул на жизнь Аллы, Артем отправился за ним в поместье цесаревича. Он не испугался убить предателя в гостиной наследника престола. Не испугался ярости Владимира. При этом Артем отказался брать с собой моих людей. Он сказал, что не хочет ими рисковать понапрасну. Как считаете, господин Больдо, годится этот поступок под ваш критерий?
        Дворянин молчит, затем, встретившись со мной взглядом, громко отвечает:
        - Да, это поступок главы моего Дома.
        Вассалы поднимают головы. Выражения лиц больше не испуганные, ведь их уговаривают, а значит, по крайней мере, не собираются убивать. Да и перспективы в новом Доме складываются впечатляющими.
        - Кто-то из вас уважает хваткую руку, - криво улыбаюсь. - То, что активы вашей Корпорации теперь мои, лучшее подтверждение - уж хватать-то нормально я умею, - робкие улыбки возникают на лицах. - Кто-то ценит силу, - киваю на голову на столе, - вот доказательство ее наличия у меня. Да и может, вы слышали о моем вкладе в войну.
        - Слышали, - соглашаются дворяне. - Ты разбил пакистанцев под Кандагаром.
        - Ну не один, но да, разбил. Иначе князем бы сделали кого-то другого, - хлопаю ладонями по столу. - Итак, поднимайте руки, кто хочет войти в Дом Бесоновых. Вместе мы перестроим Империю.
        Руки поднимают все, даже София с Аллой по инерции, даже Белоснежка сзади все восемь «махнаток» вскидывает к потолку. Ай, нет, один не поднял. Но у Деймона давно не осталось рук, ему простительно.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - А что это такое маленькое, жалкое? - сказал Перун, рассматривая что-то на земле.
        - Не узнал? Это я, прода. - сказало маленькое, сморщеное существо.
        После этого Перун очень захотел поговорить с автором.
        Глава 16. Ментовские притязания
        Цесаревич Владимир отдыхает на вилле в объятиях самой прелестной служанки. Немного оттаяв с девушкой в джакузи, он решил перейти с ней в спальню. Тяжелые думы не отпускают, но если как следует налечь на гибкое сладкое тело, если вдохнуть аромат чудесной чистой кожи и золотых волос, если зарыться головой в круглейшие сиськи, каких поискать. Если релаксировать, растворившись в певучем стоне нимфы:
        - О да! Синие Когти…разорви меня, разорви, демон…
        Гад проклятский!
        - Пошла вон! - пуховая подушка летит в искаженное сладкой истомой лицо. - Вон! Вон! Дура! Изменщица!
        Владимир швыряется в служанку подушками, одеялами, всем, чем попадется. Нагая девушка, испуганно пища, убегает из спальни. Босые ножки шлепают в коридоре, постепенно затихая.
        - Какая стерва! - обиженно орет наследник, колотя ногами по простыне. - Сошлю подлую в Сибирь, на Чукотку!
        Чтобы отвлечься и ненароком, со злости, не убить гадину, наследник решает поиграть в «Готовим маленькие кексики». Мобильник лежит на тумбочке, далеко тянуться не нужно. Какое-то время цесаревич увлеченно подбирает кексикам украшения в виде цветных кремов и фруктов. Пиликают оповещения о достижении нового уровня. Только он получает целых пять звезд за кексик с изюмом, как поступает входящий.
        - Как невовремя, Макс, - бурчит наследник в трубку. - Отвлекаешь от госдел.
        - Извини, Вова, - отвечает генерал-полицмейстер Максим Рудковский, руководитель первой экспедиции Третьего отделения и лучший друг наследника. - Слышал, зарвался твой пес. Некий Перун ворвался к тебе на дачу.
        - Это загородная вилла, - бурчит Владимир. - Да, есть такое, ворвался. Еще и убил бедного Деймона.
        - Ты его князем сделал, а он так тебе отплатил, сволочь! - неистовствует Максим. - Вован, дай мне разрешение. Сегодня же я прирежу этого пса вместе со всей его семьей. Его жена пойдет по рукам моих бойцов, день и ночь будет сосать, пока глотка не сотрется!
        Владимир морщится. Цесаревич не любил пытки и использовал их только, чтобы выудить информацию, а вот Максим обожал истязать своих врагов. Репрессии у генерала - любимая часть работы.
        Несмотря на зверскую натуру, генерал-полицмейстер обладает недюжинным умом и стальными нервами. Через I экспедицию проходят дела со статусом «особо важное значение», независимо от их принадлежности к сфере деятельности других экспедиций. Экспедиция предупреждала преступления против императора, обнаруживала тайные общества и заговорщиков, а также наблюдала за оппозицией.
        - У Перуна нет жены, он шестнадцатилетний мальчишка, - вздыхает Владимир.
        - О как! - удивляется Максим, но недолго теряется. - Тогда мать, сестру, подружку, да хоть училку, на которую он наяривает в школьном туалете. Не проблема, только дай разрешение.
        - Не даю, - вздыхает Владимир. - Перун пока нужен. Лучше расскажи, что насчет «Идиомы»?
        - Аксюки облажались, - бурчит Максим. - Другие мелкие дворяне тоже провалятся. У суки Гиллер достойная служба безопасности, да и хвосты она теперь точно подчистила. Ничего мы не найдем, только если не устроим обыск и не подбросим ей между сисек щепотку «жива-смерти».
        - Я уверен, американка связана с иномирянами, - уверенно говорит Владимир. - Может, она была в сговоре с Сальдоре. Короче, подкидывай ей наркотики. Нужен лишь повод, чтобы она попала в допросную. А там выпытаем данные об иномирянах.
        - И не только выпытаем, - усмехается Максим. - Еще заценю ее зашибенные дойки.
        - Это, пожалуйста, без меня, - равнодушно отвечает цесаревич.
        - Зря-зря. Ладно, пошел я бумажки готовить. Нужно еще придумать повод для обыска. Но, насчет школьника, как только передумаешь, сразу дай знать. В тот же день я сотру сопляка с лица Земли. Мой ОСН не испугается даже «Красных зорь», если коммандос захотят заступиться за говнюка.
        Владимир неторопливо стучит пальцем по телефону.
        Отряд специального назначения при Департаменте полиции, пожалуй, мог бы посоперничать в боевой эффективности с командой Аяно. Профили у них отличаются. ОСН борется только с организованной преступностью. Его бойцы умеют отлично действовать в городских ландшафтах. «Зори» же армейцы до мозга костей. Они совершают «хирургические» операции в любой точке мира. Размах их боевых действий огромен. Пустоши, горы, джунгли, заоблачные высоты и глубины рек и морей. Поэтому, в условиях столичных построек увереннее себя будут чувствовать ОСН. Только лишь благодаря большему опыту.
        Но стравливать полицейский и армейский спецназы - глупость несусветная. Престол в любом случает потеряет незаменимых бойцов. Если и устранять опасного подданного, то бескровным способом. Да хоть бы ядом, например.
        - Забудь, Макс, о Перуне, - стальные нотки появляются в голосе Владимира. - Это приказ. Занимайся «Идиомой».
        - Есть, наследник, - не смеет ослушаться руководитель I экспедиции. - Сербина Гиллер прибудет в застенки.
        На этом Владимир сбрасывает вызов и возвращается к «кексикам». Единственная отдушина в тяжелых буднях наследника императорского престола и негласного главы Третьего отделения.

* * *
        Усадьба Деймона Настьева пустует.
        Я прилетаю на своих крыльях. Поляницы со мной просились. Не взял. Как-то мне не по душе, что мои избранницы все еще воюют. Не в том возрасте они, и вообще девушки, симпатичные девушки. С другой стороны, поляниц еще придется таскать убивать Высших. Будут сильнее - больше шансов не угодить под нож очередного зарвавшегося князька.
        Как говорится, хочешь мира - готовься к войне.
        Приземляюсь сразу на террасу, между беломраморных колонн. Оглядываюсь в недоумении. Ожидал встретить десятки ощетинившихся автоматами дружинников. Но во дворе никого, только садовник стрижёт кусты. На меня внимания не обращает, дедок занят работой, что ему всякие демоники и князи, намного важнее заработать себе на хлеб с повидлом.
        Делать нечего, вхожу в просторный холл.
        - Ты пришел, убийца, - встречает меня глухой голос.
        Громыхают железные сапоги, словно гудят машины для ремонта дорог. Из-за межкомнатной арки выходит двухметровый рыцарь в полной броне. Чернобулат закрывает тело. Блестит стальная кираса с начищенными наручами. Лицо скрывает железная маска - оскал бурого медведя. В правой руке рыцарь держит тяжеленную секиру.
        - Мишка Барни, представься, - фыркаю.
        - Сомен Настьев, - «железный» показывает на меня секирой. Свободной рукой он снимает маску медведя, отведя ее вбок. Показывается невыспавшееся лицо парня с мешками под глазами - Дворянская честь требует убить тебя или умереть.
        - Ммм…ясно-понятно, - оглядываю пустую гостиную за спиной «мишки». - Судя по тому, что ты отослал всех безопасников, а вместе с ними и обслугу, то собрался только умереть.
        Сомен поджимает искусанные губы.
        - Не хочу напрасных жертв, - лезвие секиры вспыхивает красным огнем. - Тебя не остановить обычным солдатам.
        - А ты, значит, у нас необычный? - усмехаюсь. - Залез в консервную банку и почувствовал себя Тони Старком?
        - Кем? - хлопает он глазами.
        - Ай не важно, - отмахиваюсь. - А садовника за что не пожалел?
        - Он глухой, - бурчит Сомен. - Не понял меня. Битый час пытался ему донести, и ты пришел.
        - Извините.
        - Готовься, убийца.
        Сомен решает не сжигать дом, он бросается в рукопашную. Огромная громада мигом оказывается близко, взмах покрытого пламенем топора. Выставляю навстречу Когти, вспыхивают яркой синевой разрушительные поля.
        Хржрр.
        Стон разрезаемого металла наполняет холл. Огненное полотно топора отваливается и падает с грохотом на пол, разбивая кафель. В латных рукавицах Сомена остается лишь рукоятка.
        Дворянин ошарашенно смотрит на разрушенное оружие. В ужасе он шагает назад, но я не намерян отпускать его. Делаю скоростной рывок к «железному человеку». Острые Когти пронзают латы плеча без сопротивления.
        Пробив доспехи, надавливаю совсем чуть-чуть, не потрошу дворянчика. Он падает, разрез в броне заливает кровью.
        - Добей, убийца - хрипит Сомен.
        Я лишь смахиваю брызги с Когтей ему в лицо.
        - В чем смысл торопиться умирать? - наступаю ему лакированной туфлей на нагрудную кирасу. - Это всегда успеется. Да и глупо жертвовать жизнью ради выдуманной чести. Ведешь себя, как волнистые попугаи, - те птички от любого стресса гибнут. Даже если просто накричать на них.
        - Попугаи?! - кричит дворянин. - Отрубил голову моему отцу, а теперь измываешься?
        - Если Деймон предал собственную семью, как еще я должен был поступить? Расскажи, пожалуйста.
        - Это ложь!
        Я убираю ступню с его брони. Достаю мобильник, включаю диктофон. Из динамиков раздается жужжание молний и стоны боли:
        - Не-е-ет, прошу!
        - КТО. ТЕБЯ. НАНЯЛ?
        Гром и истошный визг:
        - И-у-а-а-а!..Люди князя…
        - Издеваешься?! Какого, в жопу, князя?!
        - Ува - а - а! Настьев…Деймон…
        Убираю телефон в карман пиджака. Чуть не сую в карман брюк по привычке. Мне недавно София намекнула, что по этикету в карманах брюк не следует носить ничего, кроме мелочи. Вообще, раз я теперь князь, придется нанять учителя культурного поведения. Сам не справлюсь.
        Но что-то я отвлекся. Только что же раскрыл сыну, какой его отец подонок.
        Сомен совсем мрачнеет, тоски в глазах - хоть ложкой черпай. Одно дело - мстить за крутого батю, блюстителя чести, столпа праведности и справедливости, совсем другое - гибнуть в расцвете лет из-за косячного папашки.
        Без тени усмешки сообщаю:
        - Выбор очевиден. Либо мстить за лжеца и заговорщика, либо попытаться перевесить папашины ошибки своими достижениями.
        - Как этого добиться? - морщится он.
        - Возможностей полно, - пожимаю плечами. - Трудись на благо Дома, показывай образец мужества и стойкости. И, возможно, когда-нибудь младшие рода перестанут вспоминать Деймона, как опустившуюся сволочь, в первую очередь, он будет отцом достойного дворянина Дома Бесоновых.
        Сомен зыркает в мои черные глаза:
        - Присоединиться к тебе? Серьезно?
        - Хе, какой наивный. Так я тебя сразу и принял к себе, - подхожу к входной двери, выглядываю - садовник так же придает кустикам форму, больше никого. - У тебя будет испытательный срок в полгода. Ты уедешь в Кандагар, поможешь восстановить разбитые бомбежками предприятия, наладишь добычу экспортного торфа, проведешь аграрную реформу. Всё под чутким руководством княгини Софии Бородовой. Не справишься с ее поручениями - ты мне и за бесплатно не нужен.
        Кряхтя, Сомен поднимается. Его шатает, стальная рукавица, зажимающая рану на плече, окрашивается в багровый цвет.
        - Сначала вскрываешь меня, а потом предлагаешь присоединиться к демонскому Дому?
        - Не предлагаю, - криво улыбаюсь. - Либо соглашаешься, либо я тебя добиваю. Решай сам, насколько дорога твоя жизнь. Хочешь, чтобы о тебе никто никогда не вспомнил, а твой отец остался в памяти предателем-посмешищем? - поднимаю объятые разрядами Когти. - Велком.
        Мы встречаемся взглядами. Хоть парень и слабак, но яйца имеет, да и мозгами не обделен, по словам Аллы. Притом лишен кровожадности и вообще, у него характер хомячка, опять по мнению княжны. Убить невиновного мне претит. Лучше сослать его туда, где он не сможет навредить. Пускай поднимает сельское хозяйство Афгана. У Софии планы на наращивание рынков сбыта кандагарских фруктов и орехов. Гранаты и миндаль потекут куда-то на север.
        Сомен убирает руку с плеча и смотрит на окровавленные пальцы. Рукавица красная, а лицо бледное. Глаза испуганные. Не воин парень, совсем нет. Хоть и выучился махаться секирой, но убийства не его призвание. Сразу видно.
        - Примите меня в Дом Бесонова, князь, - опускает передо мной голову дворянин.
        - Через полгода посмотрим, - отворачиваюсь я и шагаю за порог. - Пока пакуй вещи. Панамку не забудь.

* * *
        Следующая моя остановка - небоскреб «Идиомы».
        Влетаю в окно на сороковом этаже. Меня уже ждут. Сербина одна в кабинете, пернатая подготовилась: освежилась духами, макияж на лице обновила точно, распушила новые волосы до плеч - золотистые и волнистые, как прибой на южных островах.
        - Перун, - кидается американка ко мне. Обнимает за черную шею, прижимается сочной грудью. Лифчика под обтягивающим свитером и в помине нет. - Так скучала, так скучала!
        Хлопаю пернатую по упругим ягодицам, выпяченным под черной юбкой.
        - Весу что ли прибавила?
        - А с кем мне его сбрасывать? - надувает щечки Сербина. - Может, хоть теперь захочешь?
        - Запросто, - звонко хлопаю по жесткому попцу, и пернатая с визгом подскакивает на месте, зарываясь носиком мне в шею. - Совместные тренировки быстро обточат твое мясцо.
        - Тренировки бывают разные, - воркует в мою демонское ухо пернатая.
        Вздыхаю:
        - Спортзал, Сербина, речь чисто про спортзал. Прекращай сосками меня колоть. Давай сядем и поговорим, как нормальные люди.
        - На коленки можно? - загораются ее голубые глаза на пол-лица.
        - Как нормальные взрослые люди, Сербина.
        С обиженным взглядом американка усаживается в высокое кресло. Демонстративно закидывает ногу на ногу и складывает пальцы в замок.
        Я падаю в кресло напротив.
        - Ну, что с Женей Аксюком? - бросаю вопрос дня.
        - Да не знаю я никакого Женю Аксюка, Перун! - возмущается Сербина. - Если хочешь знать, мы просто защищались. Да, перебили всех Аксюков, что вторглись, даже пленных, но нечего нападать. Я не права что ли? У нас в Америке только вступи на чужой газон, как тебя могут безнаказанно расстрелять за вторжение на чужую собственность. А эти с оружием влезли.
        - Не спорю, - киваю. - Ты в своем праве. Так что, если грохнула Женю, так и скажи, не бойся. Ничего с тобой не сделаю.
        - Мы опознали только старшего сына барона - Яна Аксюка, - отворачивает Сербина грустную мордашку. - Евгения среди трупов не нашли. Могу тебе передать записи с камер в ночь нападения,
        Головоломка какая-то. Сербине нет смысла врать, не тот случай. Где же тогда Женя?
        - А что с порталом в Нижние миры? Усилили конспирацию?
        - Мы свернули проект в России. Слишком цесаревич подозрителен. Доктор Олсен отправился с семьей в Америку.
        - Правильно, наверно, - чешу я подбородок, пытаясь сдержать разочарование. Где же мне теперь брать Высших для девочек? Разве что везти на прогулку в Палестину, но там китайцы нарыли не слишком-то много демонов. - Ладно, все равно нужно съездить к твоему патрону. Покалякать с ним по-мужски. Там и демонов призовем.
        - Тут такое дело, - поджимает губы пернатая. - Мы лишились гарнизона в Нижних мирах. Теперь неоткуда брать демонов.
        - Как это лишились? - офигеваю с новости. - Что случилось?
        - Демоны, - поникает Сербина. - Они убили всех наших гвардейцев в мире Бесфор. Перед разгромом старший гарнизона успел отправить нам послание с одним словом. «Беумус».
        Генерал Беумус. Убивал я такого. Фрактал демонюги - ядовитая лиловая нафта, брызжущая из глаз. Кислота прожигает всё: сталь, многослойную броню, защитные поля.
        - Дерьмо, - сжимаю кулак. - Швар в Афгане, Беумус в ангельском гарнизоне. Значит, Градгроб уже вовсю действует. Что он задумал, драный говноед?!
        Сербина наклоняется близко-близко и воркует:
        - Можем поразмыслить об этом вместе, в моем загородном доме.
        Пропускаю щебетание мимо ушей. Только отойдя от раздумий, замечаю, как на автомате сжимаю сочное бедро пернатой, а она тащится, довольная. Ну, хоть не в постели лежим - и то пронесло.
        - Так, а что с Дмитрием Долгоногим? - убираю руку. - Нарастили ему уши и нос?
        - Пока юный граф пребывает в Соединенных Королевствах, - нехотя отвечает пернатая, следя взглядом за моей отдаляющейся рукой. - Концентрация парамиты скоро его исцелит, не волнуйся.
        - Ага, - бросаю взгляд в окно. - Смотри-ка - к тебе гости.
        Ко входу в бизнес-центр подъезжают чёрные микроавтобусы. Вплоть до тонированных окон и номеров - белые цифры на черном фоне. Автомобили Вооруженных сил РИ, возможно Внутренние войска. То есть спецназ МВД.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Однажды Перун задумал выйти на пенсию. В срочном порядке был расформирован ПФР(Автор: Алексей)
        Глава 17. Закон и беспорядок
        Перед бизнес-центром высадились группы спецназа МВД. Десяток полицаев собрался у черного входа, снайперы на крышах взяли под прицел окна. Остальная спецура завалилась в главный ход, но в вестибюле наткнулась на серьезное препятствие. Перед лифтами встали в ряд бойцы Сербины. Лица кирпичами, суровые взгляды. Прячась за противопульными щитами, телохранители ощетинились в сторону вторженцев автоматами.
        Со стороны полиции, помимо спецназа в экипировке, полно людей в пиджаках и синих мундирах. Становой хребет системы внутренней государственной безопасности Российской Империи: Сыскная часть, Третье отделение, Высшая воинская полиция.
        Мы с пернатой и Редриком выходим из-за щитов, и слушаем начальника сыскной бригады оперативников. Пару часов уже прошло, как полицаи предъявили судебный ордер на обыск здания. Сербина благодушно разрешила сыщикам осмотреть помещения. Я решил остаться в «Идиоме» и подождать конца спектакля. Дождался. Вот теперь оперативник машет пакетиком с лиловым порошком, якобы найденным в шкафчике в подсобке, и требует от Сербины сдаться органам.
        - … Иначе мы возьмем вас штурмом, - оперативник указывает на плотные ряды спецназовцев.
        Минут пять уже так стоим. Я зеваю, люди ошарашенно смотрят на мою клыкастую пасть. Черный дым, идущий от волос, растекается по потолку. Из-за этого в вестибюле намного темнее, чем на улице.
        - Брать меня штурмом позволено только одному, - подмигивает мне Сербина.
        Оперативник растерянно хлопает глазами.
        - Пернатая, - я теряю терпение, - Мне разобраться? Или ты ждешь чего-то?
        - Жду-жду, - ослепительно улыбается Сербина. - Доказательство моей невиновности, милый Перун.
        - Да я, как бы, и не сомневаюсь, - закатываю глаза. - А этому хмырю в погонах они и нафиг не нужны, твои доказательства.
        - Охренел?! - сразу вскидывается оперативник. - Умный самый? Чертов демоник, тебя тоже в каталажку оформим.
        Не обращаю внимания на «погонного». Сербина тоже, лишь волосы поправляет на плечах, да поглядывает на смарт-часы на запястье.
        Приезжает лифт, из дверей выходит стройная секретарша с ноутбуком.
        - Вот и доказательство! - радуется пернатая, потирая пальцы.
        Секретарша, улыбаясь красными губами, держит на вытянутых руках распахнутый компьютер, как ассистентка Якубовича в «Поле чудес», которая появляется после слов «Сектор приз на барабане».
        Сербина нажимает «плей». На экране запускается видеосъемка узкой подсобки. Прекрасно видно, как следователь из сыскной бригады бросает в шкафчик пакетик с порошком, в затем подзывает начальника, который сейчас грозится Сербине и мне ездой в каталажку.
        - Сука… - еле слышно рычит оперативник.
        Сербина быстро просматривает сообщение на смарт-часах.
        - Уведомляю Вас, что мы подали заявление в прокуратуру на Ваши действия, а именно - подброс наркотика и оскорбление лично меня. Иск только что зарегистрировали в Управлении собственной безопасности МВД, - она расстроенно качает головой. - Как прискорбно, что в России служители порядка ни во что не ставят Уголовный кодекс. Выметайтесь из моего бизнес-центра.
        - Да кем ты себя возомнила, пиндоска гребаная?! - брызжет слюной оперативник. - Думаешь, ты сдалась мне? Тобой заинтересовались вышестоящие люди, которые этот самый Кодекс и утверждают!
        - А здесь поподробнее, - с меня мигом слетает весь сон. Сжимаю кулаки - вспыхивают Когти. В такт синему сиянию тени людей пляшут на акриловом полу. - Кто послал вас, оборотней?!
        С испуганным визгом оперативник резко отбегает назад, за спины спецназа.
        - Отряды «один» и «два» - хватайте бабу! Черного этого в расход!
        - А как же каталажка? Передумали? - не торопясь, я ступаю следом.
        Молнии змеятся по воздуху и поражают спецназовцев и копов в мундирах прежде, чем они спускают курки. Только полицейских в костюмчиках не трогаю - всего лишь юристы, без оружия и меридиан. Толпа извивающихся тел дергается на полу. Но выстрелы всё же происходят. Звон стекла наполняет холл. Снайперы. Да, их мне не достать, но пули никого не заденут. Сербину с симпатичной секретаршей я накрыл Бригантиной. А бойцы «Идиомы» все в доспехах. Больше посторонних в вестибюле не осталось.
        Оглядываюсь назад. Очередная пуля с грохотом рикошетит от роскошного бюста американки в плечо одного из упавших под ворохом молний копов. Крик боли. На синем мундире растекается красное пятно.
        - Целителя позовите, - кидаю Редрику. - Не хочется, чтобы кто-то из копов помер. А еще, пошли людей назад - пусть запрут черный вход, чтобы никто мимо меня не вломился.
        - Уже закрыли, - кивает американец. - Сработали автоматические замки. Сейчас Целителя вызвоню.
        Редрик зовет кого-то в гарнитуре на ухе. Я же подхожу к оперативнику, который Сербину обзывал пиндоской. Сыщик лежит, окутанный разрядами. Мышцы дергаются от проникающего сквозь доспех напряжения. Лицо застыло в маске шока.
        Взмахом руки растворяю молнии на говнюке. Он тут же выдыхает облегченно, выпрямляется, садясь.
        - Кто дал наводку на Сербину, мусор?
        - Пошел ты!
        - Ага, пойду я. По тебе.
        Хуффф.
        Бью носком в живот - и оперативник сгибается пополам. Между сиплыми вздохами он булькает:
        - Я ничего… тебе…. не скажу… сука! Ничего!
        Присаживаюсь на корточки, крепко хватаю сволочь за голову и притягиваю ближе. Он визжит, дергается, но толку нет рыпаться против мускул Шарика. Приближаю Когти к его испуганному лицу, надавливаю, ослабленный доспех без проблем прорезается. Я с оскалом спрашиваю:
        - Чего такой серьезный? - эфирные резаки касаются уголков его губ.
        - Ува-а-а-а! - выпучивает оперативник глаза, моя другая рука крепко хватает его за подбородок, не позволяя вырваться.
        - Тише-тише, - негромко шепчу. - Сейчас нарисую тебе улыбку до ушей и отпущу. Правда, ты будешь мертвым, но зато очень веселым.
        Его слезящиеся глаза смотрят в мое спокойное оскаленное лицо.
        - Фудкофф…ский, - плачет оперативник, пока Когти рисуют кровавые полосы в стороны от его губ. - Генефал - полицмейстеф.
        - Ух, почти закончил, - с разочарованием отпускаю лицо копа. - А теперь повтори внятно. Кто тебя послал, волчья шкура?
        Кровь, вместе со слезами, стекает по обезображенной морде оперативника. Маска Джокера. Только без белого грима. «Волчара» рыдает, а с виду тертый калач.
        - Максим Рудковский, - протягивает он.
        Я поднимаюсь и поворачиваюсь к Сербине.
        - Запакуйте шавок обратно в их фургоны, а сама собирай монатки и сегодня же улетай на своем самолете в Америку.
        - Как улетать? - пернатая расстроенно поджимает затрясшиеся губы. - Не хочу я улетать! Ты же со мной не отправишься!
        Американка топает каблуком. Редрик бросает ревнивый взгляд на меня. Я усмехаюсь.
        - Нет, конечно. Кому-то же надо разрулить ситуацию, чтобы ты могла вернуться побыстрее.
        - Оу, Артем, - всхлипывает Сербина и, подойдя вплотную, вжимается мокрым носиком мне в шею. - Только ты побыстрее управься, ладно?
        Глажу американку по белоснежным кудряшкам.
        - Сейчас же займусь.

* * *
        Максим Рудковский едет на заднем сидении «Ауруса». В просторном кожаном салоне рядом с генералом-полицмейстером сидит прехорошенькая секретарша - длинные синие волосы, пухлые губки, нежная кожа. Огромные голубые глаза спрятаны за квадратными очочками, иногда сползающими с маленького носика. Девушка молоденькая, только с института, но очень исполнительная и ответственная.
        - Гадство, - морщится Максим, рассуждая вслух. - Почему наследник терпит дерзость своего пса? Это же опасно! Если бы я не знал Владимира с пеленок, решил бы, что он боится этого Перуна.
        Секретарша, вся наготове, внимает словам шефа I экспедиции. Наманикюренные пальчики держат смартфон с включенными «заметками» - на случай, если генерал продекламирует длинное поручение. На розовом ушке надета гарнитура - чтобы незамедлительно передать приказ исполнителям. В кармане обтягивающего кардигана лежит пачка презервативов - если шефу вдруг захочется разрядки.
        - Не понимаю! Фу-ух, надо отвлечься, - Максим бросает злой взгляд на секретаршу. - Лиза.
        - Да, Ваше Превосходительство! - тут же подхватывается девушка.
        - Расстегивай, - кивает генерал себе на ширинку. - Сегодня ртом. Очки только сними - хочу видеть твои глаза в процессе. Успей до приезда на собрание с Военной полицией.
        - Есть! - Лиза откладывает в сторону телефон, снимает очочки и аккуратно убирает стеклышки на кожаное сидение рядом.
        Проверив взглядом, что перегородка между ними и водителем опущена, девушка встает на колени между ног генерала. Тянется ручонкой к брюкам Его Превосходительства…
        Б-У-УХ!
        «Аурус» резко останавливается, раздается стон металла. Инерция движения бросает Максима вперед на упавшую с криком секретаршу.
        - Твою мать! Штруцев, как ты водишь?! - поднявшись с девушки, растрепанный генерал нажатием кнопки на подлокотнике опускает перегородку.
        - Простите, Ваше Пре. льство, - стонет водитель, глотая буквы. Его сильно пришибло об руль. - «Лендровер» вдруг газанул назад. - Штруцев включает радиосвязь на громкую. - Камень, это Бивень, прием, вы чего на нас поехали?
        - О-о-х, это не мы, - раздается хриплое. - Нас толкнул какой-то черт в смокинге. Чертовски сильный черт. Он смял капот, будто пластилин. А-а-х, не подходи! Огонь!
        Грохот выстрела. А затем тишина, не менее оглушительная.
        - Камень, прием, - кричит водитель, ответа нет. Штруцев достает мобильник. - Срочно подкрепление. Да, отследите нас по машине.
        Тем временем Максим, вместе с секретаршей, смотрит в лобовое стекло. Кортеж генерала состоит из двух машин: «Ауруса», основного автомобиля, и внедорожника, автомобиля прикрытия. Ехавший впереди джип не просто остановили, а «пнули» назад, вбив бампером в «Аурус».
        Штруцев выскакивает наружу. Его руки окутывают змеи молний, но выстрелить ими не успевает. Навстречу, из-за смятого крыла внедорожника, выскакивает тот самый черт. Или демон. Два почти неуловимых для взгляда удара - Штруцев падает как подкошенный.
        Демон двигается к задним дверям. Черное лицо, золотые шрамы, дымящиеся волосы.
        Максим моргает. Раз, второй, третий. Постойте-ка! Вот так дрянь! Это же Перун, отморозок Владимира! Точь-в-точь этот мордоворот - судя по описаниям и фотографиям в личном деле.
        Перун хватает обеими руками закрытую заднюю дверь. Весь кортеж генерала бронирован, соответственно, кузов этому монстру не пробить. Внутри двери вставлен баллистический нейлон, замок держит третья усиленная петля. Стекла представляют собой «бутерброд» из поликарбоната и свинцового стекла. В машине генерал в безопасности.
        Раздается хруст мнущегося металла.
        - Мамочки, - лепечет Лиза, отползая подальше от генерала. Конечно, она доперла, кто цель монстра и пытается быть от нее подальше.
        Бронированная дверь, способная выдержать атаки каменных Рыкарей, мнется и отлетает в сторону.
        - КУ.КУ, - заглядывает в салон демоник Перун.
        Мурашки пробегают по телу Максима, жуткий первобытный страх пронизывает до мозга костей. Как это возможно? Максим никогда никого не боялся, даже когда сотни раз висел на волосок от гибели. Макс, ты ведь долбаный Полковой! Откуда унизительный тремор рук?
        Отморозок оглядывает генерала и девушку. При взгляде на Лизу его черные глаза округляются:
        - Женщина, - недовольно бурчит демоник. - Блин, если б знал раньше.
        Максим недоуменно смотрит на секретаршу. Милые бледные щечки странно розоватые, в глазах тот самый дикий блеск, который бывает у женщин от выпитого бокала шампанского.
        «Она что, возбуждена? - генерал качает головой. - Глупости»
        - Ну, сделанного назад не воротишь, - Перун заваливается в салон и откидывается на сиденье. - Генерал-полицмейстер, присаживайтесь. Сделаем по-быстрому…
        Дрожащая на полу Лиза неожиданно заявляет, проведя ладонью по низу живота:
        - Сделайте со мной всё, только не убивайте. Я не хочу умирать. Я еще не нашла убийцу своей близняшки!
        Максим и Перун в шоке переглядываются от внезапного откровения.
        - У тебя убили близняшку? - на автомате спрашивает Максим. Он впервые слышал.
        - Да, поэтому я и пошла в полицию! - Лиза горячо кивает, она ползет к Перуну и застывает у него между ног, смотря снизу вверх как мышка в пасть змеи. - Чтобы найти убийцу!
        - Найти? - ничего не понимает Максим. - Но ты всего лишь секретарша.
        Лиза бросает на генерала беглый безразличный взгляд.
        - Ну так я думала, вы мне поможете, Ваше Превосходительство, - снова поворачивается к Перуну и несмело, сотрясаясь всем тело, но настойчиво протягивает к его ремню ладошку. - Пощадите и не пожалеете, господин.
        Перун перехватывает ее запястье
        - Никого убивать не собираюсь, - жуткая усмешка из кинжалов-клыков. - Пока.
        Демоник вдруг застывает, золотые шрамы начинают светиться и расширяться. Секунду спустя Перун превращается в сияющую желтым светом статую. Это проходит быстро - несколько мгновений света и в кожаном салоне вдруг сидит худощекий подросток.
        - Долбаный Башлаш, - бурчит школотрон в смокинге. - Его мускулы перегрузили Эмулятор.
        - А вы симпатичный, - вдруг замечает Лиза и снова тянется к ширинке паршивца. Тот, не глядя, хлопает ее по пальцам, и она обиженно выпячивает губки.
        Максим в бешенстве: да что происходит с этой дурой? Резкая течка от стресса? Стокгольмский синдром на максималках, с гиперусилителем?
        - Короче, генерал, - голос у парня стал выше и звонче, как и положено в его возрасте. - Я к вам по делу. Вы велели подбросить наркотики Сербине Гиллер, чтобы забрать ее в застенки?
        Максим берет себя в руки. Он садится напротив демоника, пользуясь его недавним предложением, чтобы создать дистанцию между ним и собой. Теперь быстренько напрячь меридианы и шарахнуть по говнюку…
        - Не советую, - синие Когти мгновенно утыкаются Максиму в глотку. Мальчишеское лицо оказывается совсем близко - такое спокойное и улыбчивое. - Я вижу ваши меридианы. Наполните каналы из «колодцев» - и мне придется вас укоротить ровно на голову.
        Ощущение близкой смерти снова пробивает до дрожи. Максим чувствует, как лезвия демоника рассекают ему кожу на шее. Очень тонкое жжение, будто иглой пырнули, и кровь стекает на белоснежный воротник.
        - Понял, - хрипит осипшим горлом Максим.
        Мальчишка с ухмылкой отступает обратно на сидение. Возле ног демоника вьется Лиза, прижимается к его коленям то грудью, то пухлыми губами, приподнимает упругую попку к верху, призывно виляет ягодицами. Парень не обращает внимания, взгляд его устремлен только на Максима.
        - Расклад простой, - продолжает суперсильный подросток. - Сербину вы уже не тронете. Она сегодня уезжает в Америку. Но я не хочу, чтобы имперская разведка пыталась достать ее в Соединенных Королевствах. Отстаньте от Гиллер, она никак не связана с итальянцами.
        - У меня приказ, - выдыхает через силу Максим. Как же бесит Лиза, его секретарша, его игрушка, которая, оказывается, прямо жаждет поиграть с другим. - От высшего руководства.
        - Владимир, - понимающе кивает пацан. - Я поговорю с наследником. Но за Гиллер ручаюсь. «Идиома» не связана с католиками, по крайней мере, российский филиал. Всю подтверждающую документацию вам пришлют в Преображенскую слободу. Там будет перечень всех операций и проектов, которые «Идиома» проводила в России. Иномирян американцы, правда, призывали, иногда во вред подданным Империи, но никакого сговора против императора нет, с наркотиками из Афгана тоже отсутствует связь. А, вам же плевать на обычных людей? Вас только и волнует, чтобы не свергли царя? Этим же занимается ваша экспедиция?
        - Да кто ты такой! - рычит Максим. - Тебе же не скрыться, щенок! Ты труп!
        - Не зли меня, полицай, - хмуро бросает Перун, вставая. - Может, у меня нет генеральских погон, но я могу достать тебя из любого бункера, никакая охрана не спасет. Сегодня была лишь скромная демонстрация. Подумай, пораскинь мозгами, почитай присланные документы, и, может, мы даже сработаемся.
        Пацан мгновенно исчезает, Лиза разочарованно вздыхает. Максим же сжимает кулаки.
        «Ах, ты отморозок! Ну готовься к смерти, щенок!»

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Месть Демоника Перуна настолько холодна, что перед тем, как начинать мстить, Перуну приходится размораживать её в микроволновке. (Автор: Иван Иванов)
        Глава 18. 300 свиданий
        Следующим днем оказывается суббота.
        Сижу один, в трапезном зале, и ковыряю ложкой овсянку с яйцами. Белоснежка еще дрыхнет в постели, забравшись с головой под подушку. Утомилась, банановая королевка. Кстати, бананы морально устарели, теперь княжна целыми днями жует мармеладки. Сначала не понимал ее резкую тягу к сладкому. А потом как понял! И полюбил еще сильнее.
        София же с рассветом убежала по делам. Бедная княгиня, подбросил я ей хлопот: Кандагар, новый Дом, рода Настьевых. Без моей пепельноволосой умнички как бы со всем разбирался? Даже не представляю. Надо что ли ей сделать предложение, чтоб подбодрить и замотивировать. Да и поляницам тоже. Официально, при свечах, вечеринку забахать. Да, я школотрон, но кого это волнует? Чтобы обручиться - возраст не помеха. К тому же, теперь князь. Что хочу, то и ворочу. Живем на барскую ногу.
        Набираю Бестию:
        - Перун, - зевает спецназовка.
        - Разбудил? Прости, не знал, что еще спишь, - закидываю в рот овсянку. - В Афгане жаворонком же была.
        - Там мы жили в боевом режиме, а сейчас на расслабоне, - фыркает Бестия. - Так что не прощу. Приезжай и извиняйся. Тортик захвати. Бисквитный.
        Приходит сообщение от Аяно: «Сегодня в 11, у меня».
        - Не выйдет. Командир только что написала, зовет к себе в усадьбу, видимо, собралась наказывать.
        - К себе? - удивляется спецназовка. - Ну понятно, командиру тоже сладкого захотелось.
        - Да нет, вряд ли, - усмехаюсь. - Мы с Аянушкой не в таких отношениях. Скорее, сварила железную клетку, из которой не сбежать.
        - Ну-ну, - надувает губки девушка. - Чего хотел-то?
        - Да, мне бы найти учителя по танцам, - чешу висок. - Подумал, может, ты знаешь хорошего. Баронесса, как-никак.
        - Ладно, поспрашиваю. А зачем тебе? Захотелось на балах покорять сердца куртизанок? - нотки вроде бы шутливые, но голос настороженный. - На тебя и без танцев накинутся.
        - Не волнуйся, в других женщинах не нуждаюсь, - усмехаюсь. - Мне вас за уши хватает.
        - Нас? - обрадованно шепчет Бестия. Даже голос пропал? Ничего себе реакция.
        - Конечно, - цокаю языком. - Девять «кисок» для меня даже чуть больше, чем нужно. Наверное, ммм…
        - Девять? Еще и наверное? - офигевает. - Вот ты похотливый кобель.
        - Не обзывайся, а то приеду и укушу, - откровенно заигрываю. - Как самый настоящий кобель.
        - Тогда уже тебя Аяно покусает за прогул, - вздыхает Бестия. - Давай лучше, дуй к командиру.
        - Зачёт, подруга, - киваю. - Мне нравятся неревнивые женщины.
        - О, нет - я очень ревнивая! Учитывай в будущем, если решишь со мной связываться. Просто, есть круг дозволенных, остальных дамочек порву.
        - Исцарапаешь, - поправлю, жуя очередную ложку каши.
        - Что? - не понимает.
        - Ты же «киска», - откровенно подтруниваю. - Значит, исцарапаешь. Коготками. Мурча.
        Молчание. Интересно, она там краснеет, как помидорка? Щечки надувает? Кулаки сжимает? Матюгается в сторону?
        - Муррр, - вдруг раздается из трубки чертовски манящим тембром. Бестия вплотную приблизила к губам телефон, звук громкий, отчетливый, немного ломкий от смущения.
        - Хорошая киска, - хвалю ее инициативу.
        - Пока, - грубо бросает девушка.
        Кокетка, убивающая людей одним прикосновением, сбрасывает звонок.
        Я с лыбой до ушей доедаю завтрак.

* * *
        - Пока, - изо всех сил сдерживаясь, выдавливает Дана-Бестия. Она уже на пределе и бросает трубку.
        Запищав от восторга, девушка откидывается на подушку и молотит воздух голыми ногами. Звонкий смех вырывается наружу.
        - Вас! Он сказал! Вас!
        Голова кружится от обрушившегося прибоя надежды, она совсем потерялась, не ведает, что творит и кричит.
        Тук-тук. Стук в дверь.
        - Ваше Сиятельство, - обеспокоенный голос прислуги. - Вы кричали? Всё ли хорошо?
        - Просто бормотала во сне, - улыбается Дана, прижимая руки к горящим щекам. - Дай еще поспать, Рина.
        - Простите.
        Шарканье удаляющихся шагов.
        Девушка прижимает подушку к груди, представляя, что это Перун. Уголок шелковой наволочки щекочет ей подбородок.
        «Неужели когда-нибудь это кончится, - зарывается она лицом в постель. - Когда-нибудь я буду просыпаться не одна, в объятиях любимого».

* * *
        Как заправский князь, я еду в дорогой тачке с водителем к Аяно. Правда, в джинсах и футболке, а не в слащавом костюме. Но, чай, и везут не на прием к царю.
        Вообще, не ожидал сегодня субботы. За неделю замотался и не заметил, как настали выходные. Утром уже было собрался в лицей. Ощутил дискомфорт. Боязно идти. Поджилки затряслись, как вспомнил, сколько учебного материала пропустил. Теперь догонять упущенное. Ночи зубрежки, без выходных. Эх. Только где столько свободного времени взять?
        Ну, либо Софию попросить, чтобы нарисовала оценки. Думаю, в постели я отрабатываю на «пятерку с плюсом», хе. Княгиня сделает без проблем, только, разве что, запросит неделю ночных отработок. Да еще с всяческими экспериментами. В последнее время у нее разыгралась тяга к жесткости и грубости. Уже третий день, как шлепаю княгиню по пышным ягодицам, да и покусываю белоснежное плечико. И не то, чтобы мне не нравилось без прелюдий, стремительным рывком, брать ворота женской крепости. Просто нельзя отключиться и отдаться порыву страсти. Приходится следить за собой, чтобы не переборщить, сил-то у меня ого-го, а София без доспеха, полностью беззащитная, нагая, нежная. Это с поляницами можно не сдерживаться. Фракталы сделали девчонок по силе равными мне, а Вику даже сильнее. Красноволосая атлетка замочила тавра, и без регенерации ходил бы я весь в кровоподтеках после ее жестких обнимашек.
        Блин, только с Кали мы так и не разобрались. Так и ходит нецелованная. А когда целовать? То Аллу похитят, то на Сербину наезжают «чекисты». Надеюсь, Рудковский уяснил, что со мной лучше мирно решать вопросы. А то Владимира придется радовать еще одной отрубленной головой приближенного…
        Одергиваю себя и смотрю в окно: золотая листва, редеющие заросли, опушки, дорожные знаки. Пытаюсь поймать спокойное настроение осеннего увядающего леса.
        Даже на минуту не выходит сосредоточиться на учебе. Сразу съезжаю на мысли о девчонках и рубилове. Не жизнь, а какой-то кровавый шутер с контентом «18+». Допустим, София сделает меня липовым отличником. Но тогда возникнет другая проблема - останусь неучем на всю жизнь. Ладно, в университет уже не поступлю, смирился, некогда. (Проклятые демоны и вымесы, когда же вы все передохнете?). Но, хотя бы, школьную программу - кровь из носа надо пройти. Сейчас даже не представляю, что такое интеграл, диффузия, эктотермия. Любая школота засмеет. Они-то, козлы, поди, прекрасно знают.
        Час едем. Я успеваю что только не обдумать. Кроме уроков, даже в расписание на понедельник не смотрю. Потом как-нибудь.
        Машина останавливается у ворот, нас пускают внутрь по моему звонку Аяно. Проезжаем мимо ухоженного сада. Выделяется он обилием камней и узкими бамбуковыми ширмами. Видимо, японский стиль.
        Дом у Аяно огромный и стоит целое состояние. В фасаде преобладают геометрические формы - треугольные карнизы, прямоугольные портики, широкие ленточные окна и веранды с изощренным изгибом. Ну командир спецназа имеет право позволить себе роскошь. Тем более, японка тоже баронесса, как Бестия с Ясной.
        Когда останавливаемся у крыльца, вылезаю наружу и позволяю узкоглазым слугам провести в дом. Там, в холле, стоит какой-то седой азиат в черной униформе дворецкого. Он кланяется мне, как императору, и указывает рукой вглубь помещений.
        - Добро пожаловать, уважаемый гость. Прошу…
        Но я не успеваю и шага ступить. Массивные двери с грохотом распахиваются.
        - Явился, - выскакивает в холл Аяно в обтягивающем сером кимоно. Видимо, японский халат командир носит вместо домашнего платья. Только подол коротковат, идеальные белые ножки высовываются. - Живо в додзе.
        Слуга недовольно хмурится и поджимает губы. Хм, этим можно воспользоваться.
        Вдруг я делаю Аяно уважительный поклон. Не низкий и не простой кивок, а где-то посередине.
        У японки нижняя челюсть отвисает. Зато старичок одобрительно качает головой.
        - Ты чего, Перун? - опешила Аяно.
        - Уважаемая хозяйка, - без тени ухмылки спрашиваю, - куда вы меня зовете?
        - В спортзал, - закатывает глаза японка.
        - Я прекрасно знаю, что такое «додзе», - моя очередь глаза устремлять к потолку. - Просто выразил удивление. Разве так положено привечать гостя в уважаемом роде Кимура? Сразу вызывать на бой?
        На Аянку не надеюсь. Вопрос больше обращен к старику - если японец старой закалки, то не потерпит, без замечания, такого пренебрежения традициями гостеприимства.
        - Госпожа, - супит брови дворецкий. - Вы категорически не хотите сначала должным образом поприветствовать гостя?
        Сработало! Сейчас будет настаивать на приветственном чаепитии. А там и покормить выпросим.
        Бывал я в Страшном мире и в Японии. Как и везде, молодняк уже не помнил про поклоны и прочее. А вот старое поколение в деревнях обращалось ко мне очень уважительно. Обхаживали, как князя, которым я, кстати, сейчас и являюсь.
        Пристыженная Аяно краснеет, как клюква.
        - Только быстро, - бурчит она.
        Дворецкий проводит в трапезную. По пути разглядываю интерьер: смесь европейского и японского стилей. Никакого пышного декора и украшений. Всё сдержанно и минималистично. Из мебели - только необходимая для повседневного использования. Материалы - неокрашенное дерево, камень, бамбук.
        Вдвоем с Аяно усаживаемся за деревянный стол. Дворецкий уходит дать распоряжения слугам.
        - Где ты научился кланяться? - шипит японка.
        Я позволяю себе наглую ухмылку.
        - Бывал как-то на твоей родине, - придумываю на ходу. - Школьная экскурсия.
        - Я родилась в России! - рычит Аяно, дернув себя за косу.
        - А род Кимура разве не японский?
        - Конечно, японский! Был. Я его захватила и, как глава, присягнула на верность российскому императору.
        - Ого, - удивляюсь. - А прошлого главу порубила в капусту?
        - Отсекла голову, - кивает Аяно и, кое-что вспомнив, усмехается. - Как ты Деймону.
        - Уверен, тоже было за что.
        - Было, - соглашается девушка.
        Мы понимающе смотрим друг на друга. Даже дольше, чем нужно.
        Слуги приносят чай - небольшой чайничек и глиняные кружки. Я демонстративно потираю живот. Дворецкий, заглянувший вслед за слугами, не упускает это из виду.
        - Господин, вы голодны?
        - Очень, - нагло ощупываю взглядом фигуру Аяно, которую кимоно только подчеркивает. - Вижу, тебе есть, чем угостить, хозяйка.
        Японка смущенно моргает, слегка прикусывает нижнюю губу, но тут же берет себя в руки, и, чуть отвернувшись, рычит в сторону:
        - Ты ко мне пришел не жрать, а драться.
        - Оставишь гостя жутко голодным? - продолжаю наглый флирт. - Ох, рискуешь, хозяйка.
        - Меня что ли сожрешь? - хмыкает Аяно, ее глазки же мутно поблескивают, хоть она это и пытается скрыть, полуопустив черные ресницы.
        - Приглашаешь? - откровенно борзею. Но Аяно не взрывается - слишком засмущалась от моего медицинского осмотра.
        Пауза. Девушка в ауте. Красные щечки, растерянные и стыдливые взгляды в сторону дворецкого.
        - Оцениваю опасность, - наконец отмазывается японка.
        Наш горячий, как жерло Эразина, флирт точно не уходит от внимания старика. Уголки его губ слегка приподнимаются. Не улыбка, ее тень, которая еще попадает в рамки приличия.
        - Конечно, нашему дому есть что предложить достойному князю, - сообщает дворецкий. - Сейчас распоряжусь подать угощения.
        Я задумчиво смотрю вслед старику. Значит, мой титул ему известен? А ведь его высказывание можно понять и по-другому - если вместо «дом» он имел в виду «Дом». Благородному Дому Кимура точно есть кого мне предложить. Вот, сидит напротив - пунцовая до кончиков ушей, злящаяся на саму себя за бурю эмоций, из-за которых растерялась и не смогла приструнить борзого поручика.
        Наконец, Аяно берется налить нам чаек - видимо, чтобы отвлечься.
        - Мудрый человек твой дворецкий, - замечаю, пока ароматная жидкость плещет в стаканы. - Давно тебе служит?
        - Моне Кобе-сан всю жизнь служит роду Кимура, - равнодушно сообщает японка.
        - Он предал прошлого главу рода? - немного удивляюсь. Старик произвел впечатление человека, соблюдающего традиции. А какие могут быть традиции без верности?
        Аяно вздыхает, личико ее резко гаснет. Видимо, затронул старые раны.
        - Прошлый глава - мой дядя, - нехотя признается. - Он узурпировал власть в роде, убил отца и мать, когда они находились в России с государственной миссией. Я была маленькой и, благодаря случайности, смогла избежать смерти. Сбежала от убийц. Жила в московских трущобах, побиралась. Потом выросла. Много чего плохого делала. Много невинных убила. Но однажды смогла добраться до одного виноватого, - она кровожадно усмехается. - До сих пор приятно в груди от этого воспоминания.
        О, у самурайки скелет в шкафу. И она мне только что приоткрыла дверцу. Ценю.
        - Понимаю, - моя улыбка, уверен, сейчас не уступает в жуткости. - В отличае от тебя, я смог отомстить за родителей сразу же, не мучаясь годами ожиданий. Но все равно, чертовски кайфово возвращаться в миг, когда расколотил той твари голову.
        Утюгом. Тому ксинусу я размозжил голову маминым утюгом. Он еще был горячим - остывал на гладильной доске. Запах дымящейся шкуры твари был до безумия приятен. Поэтому и люблю молнии - они сжигают.
        - Но разве твои родители не живы? - округляет глаза Аяно. - Или ты приемный?
        - Нет, теперь живы, - отмахиваюсь. - Я их воскресил. Потом расскажу как-нибудь.
        Да, Аяно можно. Почти своя. Да и большого смысла скрывать нет. Я теперь князь, а инферно и так знают, что школьник Бесонов и Перун одно лицо. Градгроб же, чует мое сердце, помнит Страшный мир. И то, что он сдох в Эразине, лишь часть его хитровывернутого плана. Не мог Дьявол, захвативший все Нижние миры, так легко попасться. Теперь уже это ясно.
        Аяно явно хочет подробностей. Но слуги приносят японские деликатесы, и ей приходится замолчать. Яства разные, даже не знаю, что выбрать. Еды много, глаза разбегаются.
        С помощью палочек цепляю филе лосося, окунаю в соевый соус.
        Немного солено, но чертовски вкусно. Продолжаю брать по кусочку, пробую, катая тающие мякоти во рту.
        Аяно, сложив белые ручки на стол, внимательно смотрит, как я ем.
        - А ты чего сидишь, командирша? - показываю палочками на рыбные кусочки. - Налетай тоже.
        - Драться надо на голодный желудок, - бурчит она.
        Опять за свое.
        - А давай первый спарринг проведем не на ринге? - предлагаю, закинув в рот зеленые водоросли. Мягкие кусочки оставляют приятное послевкусие. - Их всего триста. Какая разница, одним больше, одним меньше.
        - Что ты предлагаешь? - хмурится Аяно.
        - Русскую игру «бутылочку», - показываю на графин.
        Японка фыркает.
        - Перун, я достаточно прожила в России, чтобы знать эту пошлую игру.
        - Твой первый поцелуй сорвали в ней? - подкалываю, на что получаю грозный взгляд. - Ладно, давай просто не будем целоваться. Пока что. - добавляю все-таки.
        - Что же будем делать? - игнорирует Аяно последние два слова.
        - Крутишь ты и я. Если моя бутылочка показывает на тебя, а твоя на меня нет, то я выигрываю. Проигравший исполняет желание победителя.
        Задумчивая морщинка искажает лоб Аяно.
        - Несколько условий, - хлопает по столу японка. - Ничего пошлого. И нельзя отменить спарринги.
        - Заметано, - переливаю сок из графина в стакан и, положив на стол, кручу.
        Ловкость Мурки не проешь сушами. Горлышко показывает точнехонько в Аяно. Следующей крутит она. Горлышко показывает на мой бок. Ну, пускай. Засчитаем.
        Так делаем несколько подходов, пока японка не проигрывает. Бутылка останавливается, и горлышко смотрит на дверь.
        - Промах, командир, - сочувствую японке. - Первый спарринг за мной.
        - Ну и чего ты хочешь? - нервно облизывает она губы.
        Чувствуя над ней власть, я потираю руки, заставляя девушку еще больше нервничать.
        - Спарринги нельзя отменить, так? Но пройдут они так, как я захочу, - разнообразно. Словно триста свиданий.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Сидят на собрании Перун и главы младших родов. Вдруг, неизвестно откуда, появляется большой черный кот и говорит:
        - Товарищи, минутку вашего времени! Вы тут случаем голову Берлиоза не видали?
        Пока все в шоке смотрят на говорящего кота, пытаясь понять, что происходит, Перун, не растерявшись, кивает на стол:
        - Нет, у нас тут только голова Деймона.
        - Тоже в вас не верил? - понимающе протягивает кот и махнув на прощанье хвостом, исчезает. (Автор АмалияМ)
        Глава 19. Япона бать
        - Попробуй кужиру, - Аяно подкладывает в мою тарелку несколько вкусных кусочков. Для этого ей приходится подняться и потянуться через стол. Я же созерцаю ее округлые прелести, чуть-чуть проступающие сквозь кимоно. - Это вырезка кита ономи, представляющая собой часть мышцы, проходящей от спинного плавника к хвостовому плавнику.
        Мы вдвоем в огромной трапезной. Слуги ушли сразу же, как принесли еду. Моне Кобе тоже покинул нас с хитрой улыбкой. Но успел поставить на стол бутылочку вина, к которой мы с японкой не притрагиваемся. Коварный дворецкий в мыслях, поди, уже сосватал за меня свою госпожу. Старики ведь такие - им лишь бы внуков. А этот Моне, я заметил, поглядывает на Аяночку по-отечески.
        Закидываю предложенное угощение в рот.
        - Ммм…вкусно.
        - Вот еще конина, - японка перекладывает ко мне тонкие полоски сырого мяса.
        - Конина? - Послышалось, может?
        - Конина, - серьезно кивает Аяно. - Сырая. Мы специально лошадей разводим. Поешь, Перун, еще вагю, это высококачественная говядина. Очень дорогая.
        Смотрю на японку, слежу, как ловко она подцепляет мясо и рыбу двумя палочками, чтобы попотчевать меня очередным деликатесом. Прямо радушная хозяйка. Единственно, что не воркует: кушай, деточка, тебе поправляться надо. Явно неспроста перемены в поведниии. Хе. Ради своих спаррингов старается.
        Аяно протягивает миску со скользкой белой жижецей. Внешне напоминает клей для обоев.
        - Это ямс, тертый горный корнеплод. Попробуй, Перун.
        Нахожу на столе ложку, закидываю немного кашицы в рот.
        - Скользит как угорь по пищеводу, - задумчиво говорю.
        - Ничего ты не понимаешь. Дикий ямс очень полезен.
        - Не сомневаюсь, - ем еще пару ложек и откидываюсь на спинку стула. - Аянушка, очень вкусно, - потираю я живот. - Может, перейдем к сладкому? Что ты можешь предложить в качестве десерта?
        Внимательно созерцаю ее розовенький ротик. Ох, что я только не вытворяю с ним в мыслях. Если бы Белоснежка узнала - взорвалась бы от ревности.
        Аяно краснеет под моим взглядом и не выдерживает:
        - Перун! Называй меня командир!
        - Хорошо, командирушка, - пожимаю плечами.
        Она чуть не бросает грубое слово, возможно, матерное, очень возможно, японское матерное, но тут же перебарывает себя и сбавляет резкость тона.
        - Сегодня готовили дайфуку, рисовые лепешки с начинкой. Распорядиться подать?
        - Мне кажется, достаточно того, что есть.
        Японка бросает беглый взгляд на стол.
        - Но ничего из сладкого здесь нет.
        - Я так не думаю, - усмехаюсь. Смотрю только на нее.
        Краснощекая Аяно вскакивает со стула так резко, что подол кимоно взметается, приоткрывая сочные бедра.
        - Всё, Перун! Доигрался! Мы идем в додзе, наказывать тебя прямо сейчас!
        - Командир, - даже не двигаюсь с места. - Не забыла, кто теперь решает, куда мы идем?
        - Спарринги ты не можешь отменить. Таковы были условия твоей «бутылочки».
        - Конечно. Вопрос, только в каких видах спорта проведем соревнования, - скучающе говорю. - Драться не хочу. Надоело. Поехали что ли в бассейн, поплаваем наперегонки.
        - Что-о?! - такого поворота она точно не ожидала. - Твою мать, мы не пойдем в бассейн! Я тебе не глупая школьница, которую можно таскать везде и лапать.
        - Тогда спаррингов не будет, - встаю из-за стола и иду к двери. - Спасибо за трапезу, командир. Прощайте. Хорошего дня.
        Аяно теряется, смотрит растерянно вслед.
        - Стой… - я замираю спиной к японке с лукавой лыбой, которую она не видит. - Ты не хочешь именно драться, так? В смысле, саммо? Может, тогда в кендо?
        - А это что? - не оборачиваясь, спрашиваю. Судя по названию, какая-то японщина.
        - Фехтование на бамбуковых мечах, - Аяно подходит близко к моей спине. - Надоесть тебе это не могло, так как еще не пробовал.
        Эх, бассейн откладывается. Ну на быструю капитуляцию я и не рассчитывал. Японка, правда, не старшеклассница, надо сначала ее утомить, притупить внимание. Да и очень заманчиво победить мечницу ее же оружием. Уверенности в победе нет. Но тем интереснее. Фракталы-мечи у меня есть, только я их редко использовал. И давно. Больше полюбились Когти.
        - Любопытно, - стираю ухмылку с лица и поворачиваюсь к японке. - Покежь кендо, командир.
        Мы выходим в коридор. Тут же у дверей возникает дворецкий. Бросив взгляд в комнату на стол, старый Моне грустнеет. Наверно, увидел непочатую бутылку.
        На улице Аяно ведет меня в заднюю часть двора. Иногда мельком косится в мою сторону. Я держу серьезную мину, хоть и хочется ей ухмыльнуться, позлив.
        Из-за садовых деревьев вырастает деревянная постройка на бетонном фундаменте. Додзе.
        Внутри десяток японцев, разделенные на пары, колотятся на бамбуковых палках, как угорелые. На некоторых шлемы с решеткой на лице. Видимо, Новички. Живу еще не пробудили толком, вот и приходится прикрываться средневековой броней.
        Заметив Аяно, все дружинники тут же обрывают бои и кланяются главе.
        - Два синая, - не глядя на них бросает японка. Тут же ей протягивают две палки.
        - Выбирай, - кивает мне Аяно.
        На вид обе палки одинаковые, с цубой, имитирующей меч. Может, японка просто выказывает какую-то традицию? Типа гость всегда первый, затем уже хозяин. Беру палку, что ближе. Подбрасываю тренировочное оружие, изучая баланс.
        Кто-то из дружинников недовольно цокает. Что? Проявил неуважение к этой палке? Ох, заткнитесь. Вы теперь русский клан, а заморочки до сих пор, как у рисоедов. Быть русским - значит, быть проще.
        - Готов? - Аяно уже встала в стойку. Доспех горит, защищая девушку от повреждений. Синай держит обеими руками перед лицом. Кругом стоят дружинники, смотрят. Тут же и старый перец Моне затесался.
        - Зрители обязательны? - показываю глазами на япошек.
        - Такова традиция, - хмуро бросает Аяно.
        На любую херню одна отмазка. Удобно.
        - Хинс, ты судья, - дает распоряжение глава Кимура.
        Дружинник сразу же кричит:
        - Хаджиме!
        Я хлопаю глазами:
        - Эй, что за «начинайте»?! Я еще даже в стойку не встал!
        Но всем пофиг. Аяно срывается с места. Времени нет, думать некогда. Поэтому, по примеру японки, сжимаю палку двумя руками, выставив вперед. Поза непривычная, никогда так не дрался. Менять поздно.
        Первый удар справа блокирую без проблем. Но Аянушка меня только прощупывает и, измерив скорость моей реакции, сразу переходит на ультразвуковой режим. Синай мелькает то там, там здесь, размазываясь пятном в воздухе.
        Тук. Тук. Тук. Даже с рефлексами Мурки едва успеваю отбивать атаки. Потому что ноль опыта владения японским мечом. Да какой это меч? Палка неудобная. Дайте мне обычный тесак, толку будет больше. Трачу микросекунды на лишние движения. А Аяно тем временем успевает скакнуть к другому боку.
        Какая шустрая.
        Выворачиваю корпус, чтобы пропустить синай в сантиметре от лица. Но на обратном пути японка дергает меч в сторону.
        Хруст дерева.
        Черт.
        От удара об мой подбородок синай разлетается на обломки. Бригантина уберегла юную мордашку. Деревянные щепки долетают аж до противоположного угла додзе.
        Судья кричит что-то на японском и объявляет:
        - Первый раунд за Кимуру-сама.
        Аяно отходит на начальную позицию. Ей почтительно протягивают новый синай. Берет бамбуковый меч не глядя. Смотрит только на меня. Удивительно, но смотрит без эмоций. Даже можно сказать - скучающе. Разочаровалась в Перуне? Ну погоди.
        Почесывая висок, я быстро вспоминаю навыки владения фрактальными мечами. Палаш Гавра, фальшион Бергра, сабля Замуса. Нет, эта палка совсем другая - обоерукому фехтованию я не учился. Конечно, что-то могу, например, рубящие удары, но не на уровне Аяно, которая собаку съела на махании катаной. В смертельном поединке я бы сделал японку даже на гребаных двуручных мечах. Но здесь спорт, а не уличная рубка. Нужно соблюдать правила. Нельзя, например, пяткой заехать в челюсть. Что ж, тогда буду рубиться одной рукой, как саблей Замуса. С ней я полгода протаскался по Страшному миру, используя как основное оружие. Дольше на три месяца, чем с палашом Гавра.
        Беру синай в правую руку, а левой призывно махаю Аяно. Узкоглазые дружинники с громкими охами косятся на госпожу - видимо, опять я что-то нарушил в их хитрозашнурованном этикете. Но японка никак не реагирует, лицо холодное, сосредоточенное. Ничего не понять по выражению сузившихся глаз. Краем глаза замечаю, как седой Моне грустно вздыхает. Да, такую колючую аристократку сложно выдать замуж.
        - Возьми правильно меч, - говорит мне судья. Выслуживается перед начальством, гаденыш.
        - Я и так держу его правильно, - качаю в его сторону острием.
        - Но это не по правилам кендо!
        - Дурак, Ниса! - вдруг кричит на судью добрый дедушка Моне. - В кендо вовсе не требуется держать синай двумя руками. Чудан не обязателен! Ты так закостенел в своих привычках, Ниса, что посчитал их правилами боя на мечах! Стыд и позор!
        Голова Ниса поникает, в узких глазах блестят слезы. А, оказывается, Моне-старичок - авторитет у салаг! Так их, мужик!
        - Понял, Ниса? - вношу и я свою лепту, хотя не представляю, о чем вообще говорю. - Чудан не обязателен, чудак! - сокрушенно качаю головой. - Где вы берете этих неучей, Моне-сан?
        - Простите, уважаемый гость, - виновато кланяется дворецкий.
        В притворном раздражении верчу кулаком с мечом. Парень совсем сникает. Надеюсь, не переборщил. А то бедный япошка от стыда сейчас еще сэппуку устроит. Деревянным синаем.
        - Хватит перепалок, - рычит Аяно, и голос ее подобен ледяной стуже. - Моне-сан, будьте судьей.
        - Почту за честь, - правда, радости в глазах дворецкого не видно. Видно, фраза положена по этикету. - Хаджиме!
        Уже? Ну лады.
        В этот раз выстреливаю наперерез Аянушке. Палки с грохотом сталкиваются и отлетают. Блин, мне бы еще один меч в левую руку. Уже бы достал.
        Мечи вспарывают воздух.
        Моя бешеная атака разрушила стиль японки, хотя ее движения по-прежнему четкие и неуловимые. Особенно удивляют ноги - Аяно молниеносными прыжками сменяет положение. Левая отводится назад, а правая летит вперед. И наоборот. Из-за этих быстрых перестановок ножками она постоянно двигается, как шельма. Требуется огромная ловкость и сила, чтобы от меня так бегать. Конечно, японка обладает прорвой живы, даже крокодилья морда Али ее побаивается, но вагона энергии недостаточно. Как будто Аяно научилась использовать живу в ногах, как больше никто. Ноги японки отличаются от обычных, как редиска от лукавицы. Раньше я думал, что японка сильна из-за артефакта-катаны. Оказывается, испускаемая мечом бешеная жива лишь оттеняла силу девушки. Похоже, Аяно - жива-мутант, как Али, только без аллигаторовой пасти.
        От нового удара деревяшки разлетаются в хлам. Обломки летят нам в лица. Сквозь облако щепок вижу лицо японки. Наконец, на нем появились эмоции. Ярость, азарт, жажда продолжать. Слухом Шарика слышу, как сердце девушки отбивает бешеный, рваный ритм.
        - Синаи, - кричит Аяно. - Железные. Быстро.
        Нам протягивают стальные дубины. Блин, детка, я же тебя и убить такой могу. Хорошо, хоть палки тупые.
        Аяно схватывает дубину не глядя, и не дожидаясь меня, бросается в бой.
        - Эй, бешеная! - едва успеваю уклониться. - Как же ваш «хаджиме»?! Чудана на тебя нет!
        - Кимура-сама! - тоже возмущается Моне.
        Замерев, японка тяжело дышит. Не отвечает. Глаза блестят, стиснутые губы подрагивают. Нехило ее накрыло. До скрипа сдавливает палку. В чем причина? Быстро оглядываю растерянных дружинников с включенным «глазомером Жамбы». Слабак, слабак, слабак…
        - Ага, - доходит до меня. - Впервые встретила противника не по зубам? Чувствуешь его - азарт поединка?
        Когда встречаешь равного мастера, внутри разгорается кураж. Речь про того, кто не хуже тебя владеет именно твоим излюбленным оружием. Я ощущал такое только с Генералом Шваром. Ведь его Когти больше всего мне полюбились.
        Аяно сильнее слона, и, вкупе с техниками самурая, это делает ее непревзойденным фехтовальщиком. Умелый мастер не выдержит ее натиска - силенок не хватит. А необученный фехтованию силач, как Вендиго или Али, если его попросить о поединке клинка, не уследит за скоростью японского меча.
        Вот и выходит, что японка обречена всегда побеждать в битве на клинках. Конечно, сначала весело от своей крутости, потом веселья всё меньше и меньше, пока не наступает Синдром Ванпачмена. Все мрут с одного удара. Грусть, тоска, рюмка саке на столе.
        И тут нарисовался красивый я - с техникой одноручного меча, ловкостью Мурки и силой Шарика. Достойный соперник. Пускай мастерством явно уступаю Аяно, но моя реакция опережает, а это уже шанс огромный.
        Аяно наставляет на меня палку. Хищная улыбка трогает ее губы, но она тут же пытается ее скрыть:
        - Не говори чепухи. Ты проиграешь! Как и все.
        - Извини, - дергаю себя за пряжку джинсов. - Мои бубенчики тебе не осилить, командир. Я тот мужчина, что тебя сделает и даже не вспотеет. Я тебя отшлепаю на глазах твоих же людей.
        Среди дружины поднимается возмущенный гул. Аяно розовеет, но меня не обманешь: ее огромные глаза сияют хищным блеском, а значит, японка довольна. Значит, этого она и хочет. Подраться на максималке, проиграть и быть отшлепанной. Ладно-ладно, последнее всё же вряд ли.
        - Моне-сан, - говорит Аяно, требуя от судьи огласить начало боя.
        - Секунду, - поднимаю руку.
        Подумав, снимаю Бригантину. Чисто от зависти к Аяно. Ведь, в отличие от японки, я ничего не чувствую. Куражусь чисто по привычке. Просто драка на палках мне не вставляет. Но теперь, когда защита убрана… Я ощущаю вызов.
        Сердце замирает в предвкушении. И тело вместе с ним. Пальцы подрагивают от прилива адреналина. Достойный противник, отсутствие защиты. Да, это круто. Я даже не знаю, как победить мастера клинка в коротком кимоно. Вся прелесть - в зависании над пропастью.
        В ответ на мое остолбенение Аяно сужает глаза. Другая бы решила, что я испугался, но японка меня уже знает и заподозрила неладное:
        - Что ты сделал, Перун? - вскидывается она. - Решил сжульничать? Какой-то фрактал?
        - Фрактал, - киваю. - Убрал подобие ментального доспеха.
        - Что? Зачем?
        - Хаджиме! - сам кричу я и срываюсь в бой.
        Конечно, лишь имитирую атаку - чтобы, растерявшаяся было, Аяно тронулась с места. Так и происходит. Горячка боя захватывает ее, и она забывает про мои слова.
        Звяк. Звяк.
        Дубины схлестываются, разлетаются и кружатся в дневном свете, проникающем из окон. Палки лязгают и скрежещут, словно зубы.
        Чертовы финты! Нифига не понимаю, что она задумывает. Обманки, выстреливающие из ниоткуда удары…
        Свист стали у самого уха. Успеваю отбить. Я оступаюсь, поскальзываюсь - но выкручиваюсь, совершая сверхчеловеческий прыжок назад, с пируэтом в воздухе.
        Приземляюсь на полусогнутые. Гомон дружинников заполняет додзе.
        Аяно с громким криком бросается мне вдогонку.
        Меня наполняет буря, она швыряет мое тело вперед, развязывает руки. Я извергаю рокот Эразина, меч-дубина разрывает воздух.
        Столкновение стали. Снопы искр. Палки сплющиваются в месте удара. Если бы рубились на настоящих мечах с демонами, то могли бы развалить Гончую надвое.
        Кончик моей дубины проскакивает дальше, мимо Аяниной защиты.
        Звяк.
        Стукает палка об доспех на макушке японки. Она обескураженно хлопает глазами.
        - Ты. Победил. Меня. На. Мечах.
        Каждое слово дается ей с трудом, складываясь в откровение. Коса растрепалась, грудь под кимоно тяжело вздымается. Блеск зрачков масляный, возбужденный. Любишь сильных мужчин? Все вы такие, девочки.
        - Решил тебя не шлепать, - ухмыляюсь ей в шокированное лицо. - Пока что. - поворачиваюсь к дворецкому. - Моне-сан.
        - Да, уважаемый гость? - слегка клянется старичок.
        - Распорядись подготовить хозяйке сумку с полотенцем, шлепками и купальником. Мы едем в бассейн или аквапарк, что ближе, - я подмигиваю японке. - Наши «300 свиданий» продолжаются.
        - Спаррингов, - поправляет Аяно, но тихо, не настойчиво. Ее щечки розовые, ротик приоткрыт.
        - Будет сделано, - кивает дворецкий и достает мобильник.

* * *
        - Кобе-сан, - спрашивает дворецкого Ниса, когда неизвестный гость вместе с главой рода уходят из додзе. - А кто это? Победил госпожу Кимуру, да еще летает, словно птица, хотя на вид зеленый совсем. Человек он вообще?
        Остальные дружинники прислушиваются.
        - Дурак ты, Нисо, - вздыхает седой Моне. - Впредь относись уважительно к будущему главе рода Кимура. Ясно тебе?
        - Что?! К будущему главе?!
        - Мне повторить?
        - Ясно-ясно, Кобе-сан.
        Старик, бросив строгий взгляд на дружинника, выходит из додзе.
        - Тебе, правда, что-нибудь ясно? - спрашивает один из товарищей Нисо.
        - Неа, - качает он головой.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Не бойтесь, идите ко мне, мои маленькие… - говорил Перун, недоверчиво выглядывающим из-за кустов роялям… (Автор nemtis)
        Глава 20. Аквапарк
        - Почему ты позвал всех на наш спарринг, Перун? - надувает щечки Аяно. - Ты забыл, что это твое наказание?
        Век бы меня так наказывали!
        Кап. Кап.
        Капает моя слюна.
        Я едва не облизываюсь, разглядывая японочку в прозрачно-розовом слитном купальнике. Монокини из мелкой полупрозрачной сетки с высокой талией, шнуровкой сзади и трусиками-стрингами. Круглые шарики грудей просвечиваются насквозь, только «вишенки» на них закрыты двумя яркими цветочными узорами. Подозреваю, хитрый пес Моне Кобе сам выбрал в чем купаться госпоже. А Аянушка замоталась, не обратила внимания, и вот теперь стоит, едва ли не обнаженная, все прелести напоказ. Знал бы я заранее, наверно, не позвонил бы втихаря Али, Слепому Коту, Бестии и Ясне. Ага, вызывал ребят на спецоперацию «Штормовой предел». Обозначил обязательную спецформу на задание - бикини. Потом вспомнил, что среди позванных есть Али и уточнил, на всякий случай, - только для девочек.
        - Вместе веселее наказываться, Аянушка, - усмехаюсь я. Стою в плавках вместе с японкой на краю роскошного аквапарка, ждем ребят из раздевалки. Сую ногу в бассейн, пробуя водичку. Теплая.
        Аяно обнимает себя за плечи, пытаясь скрыть самое лакомое. Она явно обиделась.
        - Больше я никуда с тобой не пойду, - бурчит, отворачивая мордашку. - И называй меня командир. Хотя бы при остальной команде.
        - Хорошо, командирушка, - протягиваю руку и оглаживаю ее по голому плечику. - Да расслабься, «зорьки» только в аквапарке с нами потусуют. Дальше без них. Сегодня у нас еще уйма свиданий, забыла?
        - Спаррингов, - поправляет Аяно, стараясь быть хмурой, только уголки ее губ все же предательски поднялись вверх. Получилась немного глупая улыбка, но красивая. - Смотри, ты сам обещал, что мы останемся наедине… Так мне легче будет тебя наказывать.
        - Безусловно, - киваю серьезно. - Только поэтому.
        Ох, ступил я, ступил. Аяно-то уже готовенькая. Думал, еще надо мариновать. Оказалось, победы в битве на дубинах с лихвой хватило. Любовь к фехтовальному искусству у мечницы распространилась и на мастеров клинка. Теперь я в огромном уважении у полковницы.
        И нет, я не тот сучий манипулятор, который решил затащить девушку в постель. «Зорь» я позвал, чтобы еще раз продемонстрировать японке, кто на самом деле главный в команде. Мне нужна ее покорность. В Афгане она брыкалась, на гражданке ворчит постоянно. Не дай Сварог, сорвет ей крышу и Аяно решит меня утилизировать. А что? Всякое бывает. Тем более, японский менталитет непредсказуем. Оглядываю еще раз прелести девушки. Жалко такую красоту пускать в расход.
        Но самая интересное - крытый аквапарк «Солнечный пляж», самый роскошный в Москве водный развлекательный комплекс, полностью пустой. В выходной. В разгар дождливой осени.
        - Так, Аяно, - подзываю японку. - Не знаешь, кому принадлежит этот аквапарк? Нас же сюда твой Маня Крабик отправил.
        - Моне Кобе-сан. А аквапарк принадлежит роду Кимура.
        - Правда?! Зачем делать такие вложения?
        - Как зачем? Чтобы получать прибыль. Наверное, - теряется Аяно. - Ладно, не знаю, вкладывался Моне-сан.
        - Так он у тебя дворецкий, или финансист, или дружинный командир? - припоминаю, как старикан приструнил Ниса за излишнюю любовь к «чудану», что бы это ни было.
        - Что за вопросы? Конечно, Моне Кобе-сан всего лишь дворецкий, - фыркает Аяно. - Просто совмещает со своими обязанностями некоторые другие функции.
        Я скептически на нее смотрю.
        - Ага, как, например, управление активами рода.
        - Ладно, Перун. Скажу тебе. Только чур никому - это дела рода Кимура, - вздыхает японка. - Раньше, при отце, и потом уже дяде, Моне-сан был доверенным лицом. Незаменимым, полезным. Моне-сан не знал, что дядя убил отца и маму, поэтому, только когда я вернула власть над родом, он понял, что годами служил братоубийце и предателю. Расстроенный Моне-сан хотел сделать сэппуку, тем самым смыв позор. Но одна бы я не справилась с делами Кимуру. Ради меня Моне-сан пришлось продолжить жить с позором. В наказание он понизил себя в должности до слуги. Жалование теперь тоже у него копеечное.
        - Японский городовой, - офигеваю от новой порции истории клана Кимура.
        Все-таки нам не понять менталитет сушеедов. «Пришлось жить с позором». Бедный-несчастный Моне. Не дали зарезаться, попросили еще немножко помучаться. А он и уступил, лишь из жалости к убогим.
        Но то, что Аяно меня в свои родовые тайны посвящает, многое говорит. Доверяет, значит.
        - Вот вы где! - раздается радостный крик из коридора.
        - Аднака, прива!
        Подходит четверка «зорь». У меня опять глаза чуть не выпадают.
        - Охренеть, - вырывается непроизвольно.
        Ну, конечно, я глазею не на тощего Кота и сейфоподобного Али. На девочек. Только на девочек.
        - Что такое, Перун? - хлопает ресницами Ясна. - Я подобрала неправильную спецформу на задание?
        - На задание? - приподнимает брови Аяно.
        - Штормовой гребень, кажется, - подмигивает мне рыжая, намекая на мой бугор в плавках.
        - Скорее уж «Штормовые валы», - хихикает Бестия, поглядывая на подругу.
        Рыжая спецназовка в дерзком экстрим-бикини красного цвета одним своим видом свалит с ног любого мужчину. Ну, разве что, кроме Кота - он слепой. Ну еще исключается Али - крокодилу, кроме «куряцы», женский пол не интересен. Вот я и залип на пикантные вырезы на чашечках бикини. Еще и успеваю зацепить краем взгляда стринги в форме «галочки». Интересно, а что сзади? Так и тянет попросить рыжую повернуться, но сдерживаюсь. Перевожу взгляд на раздельный купальник Бестии. Слава Сварогу, у нее бикини поскромнее. Но подтянутое тело от этого не стало менее безупречным. К тому же, на губах легкая помада, в волосах шелковая лента, под лиловый цвет купальника.
        - Идите купаться уже, - ворчит Аяно, замечая разброс моего внимания.
        Никто не смеет ослушаться. Особенно Али - мутант срывается в сторону водных горок и поливалок с криком:
        - Ура, водочка, аднака!
        Ясна удаляется, повиливая обнаженными ягодицами, с веревкой стринг посередине. Аяно тоже решается поплавать в «ленивой реке», протекающей между аттракционами. Остается одна Бестия:
        - По телефону ты обещал сделать что-то со мной, - толкает она меня кулаком в грудь. Конечно, не со зла - это лишь повод коснуться.
        - Ох, я бы с тобой столько всего бы сделал, - усмехаюсь, обнимая девушку за талию.
        Но спецназовка не об этом, конечно. Зазывая Бестию, пообещал ей, что она никого ненароком не убьет прикосновением. У девушки есть доспех, но держать его все время проблематично. В любой момент можно потерять концентрацию внимания, и барьер потухнет. К тому же, ментальный доспех твердый, как бетон, неудобно в нем развлекаться.
        Но и на Машку бывает промашка.
        Накрываю девушку Бригантиной. Теперь меняем структуру щита. Задаю фрактальной волшебной палочке Гиферу физические характеристики - такие, чтобы щит продержался ровно день, не затрачивая много моей энергии. Эластичность: высокая. Деформация: аморфная. Твердость/мягкость: мягкая. Прочность: средняя. Износостойкость: слабая. Пропускаемость: минимальная.
        Всё, кожа Бестии покрыта энергетической пленкой. Аля эфирный гидрокостюм. Кстати, в моей защите можно погружаться в водоемы температурой около десяти градусов. Если усилить характеристику пропускаемости, то и подо льдом можно гулять с баллоном кислорода сутки напролет. Спецназу бы пригодилось. Ведь чем меньше воды мы греем кожей, тем дольше не замерзаем. А ментальный доспех непрактичен в том плане, что поглощает намного больше энергии, чем моя пленочка.
        - Готова, родная, - трогаю бледное плечо Бестии - энергопленка поддается под пальцами. Мягкая. Ухмыляюсь. - Каждые два часа держись рядом со мной для подпитки. И только не вздумай зажиматься с парнями по углам. Я страшен в гневе.
        - Это с кем же? - хихикает она. - Кот старый, Али страшный, а больше никого нет. Кстати, почему?
        - Дворецкий Аяно выгнал всех.
        - Тот старичок? Ничоси, - удивляется Бестия. Видимо, представила, как Моне Кобе веником под зад выгоняет сотни отдыхающих.
        - Покатайся со мной, - просит девушка. - Тут же есть горки для двоих.
        - Можно.
        Поболтали и теперь идем кататься на аттракционы. Их куча. Посреди ангара устроили десятки разных бассейнов, над которыми громоздится конструкция из разноцветных водяных горок. Одни тянутся спиралями под потолком, другие сразу круто спускаются в бассейн. Часть трасс закрыта и выглядят как трубы, часть плоская. Вот Ясна с визгом скатывается со скоростной «Камикадзе», как ракета. Ножки подняты вверх, показывается промежность, самую малость прикрытая узкой тряпочкой, а ближе к ягодицам так вообще торчит шнурок. Прекрасное тело рыжей вонзается в бассейн, взрывая его фонтаном брызг. Ясна звонко смеется, махая мне рукой. Киваю на идущую впереди Бестию, мол, уже занят.
        Надо сюда как-нибудь с поляницами сходить. Им понравится. И мне.
        Вместе с Бестией усаживаемся на вершине закрытой горки слабой крутости. Скатываться надо на водяном матрасе с двумя местами. Я сажусь сзади, Бестия - спереди, у меня между ног. Девушка совсем близко, касаюсь коленями ее локтей. На время, пока вдвоем, снимаю Энергопленку. Теперь наша кожа соприкасается. Бестия начинает учащенно дышать. Для нее прикосновение к другому человеку - редкость.
        Отталкиваюсь и струя воды уносит матрас в розовую трубу спуска. Проезжаем три секунды, когда Бестия резко разводит ногами, упираясь ими в стенки трассы.
        Удивленно смотрю, как спецназовка поворачивается. Ее лицо оказывается совсем близко с моим.
        - Перун, ты можешь меня поцеловать? - спрашивает она, пунцовая до ушей. Либо это игра света, преломленного сквозь розовые стенки?
        - Запросто, - наклоняюсь к девушке. Но она кладет пальчик на мои губы.
        - П-подожди - глаза ее блестят. - Т-ты женишься на мне?
        Ого себе, вопросец. Нет, в бояр-России вполне нормальный, особенно среди дворян. Это в Страшном мире, до Вторжения, пока минимум полгода не пролежат бок о бок на одной кровати, о женитьбе обычно не спрашивали. Меня сейчас больше остаточная память затормозила. Сам считаю правильным жениться на девушке заблаговременно, а не год мотать ей нервы. Зачем месяцами тереться друг с другом? Пускай я накосячил с темными вымесами, Дарами Хаоса и мортидо, но хоть что-то в нашей стране стало делаться правильно. Тем более, Бестия проверенная Афганской войной, лучшую боевую подругу не сыскать.
        - Медлишь, - расстраивается Бестия. - Не хочешь?
        Хмыкаю и сжимаю ее сочное бедро.
        - Если будешь во мне сомневаться, я тебя трахну прямо в этой трубе.
        Бестия замирает, глаза ее загораются хитрым блеском.
        - Мне кажется, - она облизывает губы розовым язычком. - Тебе нельзя доверять. Ты самый настоящий лжец.
        - Это уже даже не сомнения, а прямое обвинение, - я спускаю ногу с матраса, фиксируя его на месте. - А значит, ты сейчас запоешь извинения.
        Мои руки обхватывают Бестию за талию и притягивают ближе. Усаживаю девушку на себя. Накрываю ее губы поцелуем, сжимаю нежную кожу ее бедра. Она жадно проводит ладонями по моему телу, ощущаю, как жесткие пальцы скользят от шеи к груди и ниже, к плавкам.
        - Перун! - раздается снаружи голос Аяно. - Где тебя носит?! Перун!
        Мы не обращаем внимания, неистово целуемся, до боли сжимаем друг друга в объятиях. Весь наш мир ограничился этой розовой трубой. Больше ничего нет. Только свет, играющий бликами на мокрой нежной коже. Только сладкие вздохи девушки. Только томное эхо возбужденных стонов сквозь стиснутые зубы. Уверен, нас не слышно. Мы два Штирлица, два затаившихся разведчика во вражеском тылу. Незаметные. Невидимые. Бесшумные…

* * *
        Все четыре «зори» в шоке и ужасе смотрят на розовую горку.
        Желоб трубы ходит ходуном. Натужно скрипят скобы и болты, пытаясь выдержать бешеную тряску конструкции. Дрожит железная башня, вокруг которой спиралью вьется горка.
        Но пугает бывалых спецназовцев вовсе не дребезжание металла. Крики - яростные, нечленораздельные, безумные. Труба изрыгает лавину жуткого воя и стонов. Будто внутри горки сцепились два свирепых зверя. Будто лев с тигрицей схватился за кусок мяса.
        - На нас напали?! - вертит головой в повязке Кот. - Похоже на стаю Гончих. Откуда здесь демоны? Командир, нам готовиться к бою?
        Аяно хочет сказать: «Отставить», но у японки резко пропал голос.
        - Так нечестно, - наконец топает она ножкой по бортику бассейна. - Это мое наказание!
        Никто не понимает слов полковницы. Но на то Аяно и командир, что рассуждает и видит дальше их, тупых боевиков.
        Из трубы продолжает изливаться какофония животных звуков.
        - Сварожечки! Он же ее убьет! - кричит Ясна, но глаза у девушки восхищенные, будто она созерцает самый прекрасный в жизни рассвет. - Задерет вусмерть!
        - Сколько уже минут это длится, Кот? - недовольно спрашивает Аяно.
        Слепец прислушивается к внутреннему секундомеру:
        - Полчаса и полторы минуты.
        Аяно с Ясной переглядываются, глаза у обеих блестят, щечки пунцовые.
        - Надеюсь, Дана останется живой, - бормочет рыжая спецназовка.
        - Значит, напали на Бестию, - догадывается Кот.
        - Либо, наоборот, это Дана набросилась, - кивает Ясна.
        - Странно. Пульс совсем не похожий на ее, даже во время экстремальных ситуаций. Сердце колотится раскатами грома, гудит, как реактивный двигатель. Зверюга точно страшная. Мы должны помочь, командир!
        Аяно поджимает губы.
        - Хотелось бы, конечно, но нет. Отдыхайте, скоро расходимся.
        - Аднака, Али не понямат, - демоник Крокодил чешет когтями макушку. - Песы нет? Купиться мажна?
        - Иди уж, - добродушно разрешает Ясна, отмахиваясь от зеленого майора.
        - Уря! К акулям пойда! - мощными прыжками Али уносится к дальнему бассейну, огороженному панельным забором. - Съям рыбяк! Аднака, прогалдался Али.
        - Куда? К акулам? - тут же спохватывается Ясна. - Откуда в аквапарке акулы?
        - Может, аниматоры в костюмах рыб, - безразлично пожимает плечами Аяно. Ее настроение резко ухудшилось. Наказать Перуна за самодеятельность не вышло. Нет, это он сейчас наказывает ее. Сначала сделал японку в кендо, а она ведь считала себя лучшим мастером меча. Теперь вот, оказывает внимание другой. Перун что хочет, то и воротит. А она лишь может наблюдать, как безвольная жена за гулящим мужем.
        - Как это, аниматоры?! - Ясна срывается вдогонку за Али. - Стой, животина! Нельзя никого есть!
        - Нё, я немнажка! Тютялька!
        - Нет!
        Ясна догоняет Крокодила слишком поздно - он уже ныряет в бассейн за забором.
        - Эй, - кричит с верхушки горки сотрудник аквапарка. - Вы чего?! Там же акулы!
        - В смысле аниматоры? - кричит Ясна вверх.
        - Нет, - качает головой сотрудник и указывает на горку. - Это аттракцион «Проверка веры». Закрытый прозрачный желоб проходит под водой бассейна. Катишься и видишь вокруг плавающих акул. Людям нравится. А ваш здоровяк нырнул мимо туннеля! Прямо к акулам!
        - Черт, - рычит Ясна и повышает голос. - Животина, только попробуй сожрать хоть одну бедную акулу! Я тебя сама зажарю на шашлык!
        Через полминуты мокрый и расстроенный Али перелазит обратно.
        - Пасть открой, - Ясна внимательно оглядывает его клыки. - Никого не сожрал?
        - Нят, - качает головой мутант. - Вся акалки убегали. Баятся Али. Не хотют Али кормить.
        - Кто же захочет, - усмехается рыжая, - собой кого-то кормить. Пошли, животина, обсыхать.

* * *
        Решил однажды демоник Перун освоить школьную программу, и полез в интернет искать обучающие ролики. Очень быстро наткнулся на мегапопулярного "Профессора АЛИстера КРОули", который доходчиво закадровым разжёвывает всю школьную программу, и даже университетскую по некоторым предметам. Вот Перун и подсел на учёбу…
        Две недели спустя Перун довольный идёт в школу и рассуждает:
        - Ну даёт этот препод!!! Я же теперь легко школу закончу! А может найти его? И тогда мне даже универ станет поплечу… - Мечтательно протянул демоник Перун.
        В одной тёмной канализации, освещённой только монитором, с курятиной в зубах икнул Кожеголовый. Заозирался по сторонам и прошептал:
        - Аднака, кажэсь, спалялся я… (Автор Артур Терра)
        Глава 21. Банька
        - Уфф, надеюсь еще не вечер, - поднимаюсь я из бассейна, в который мы с Бестией скатились из трубы. Голова немного кружится, но в целом чувствую себя прекрасно. Смотрю на часы - уже без десяти три. Больше двух часов галопа. Переборщили малек, задержались. Но ничего, вряд ли кто из «зорь» вообще заметил наше исчезновение. Мы почти не шумели. Да и желоб трассы должен глушить звуки.
        Опускаю взгляд в бассейн.
        - Дана, ты чего не вылезаешь? - усмехаюсь. - Отмокаешь?
        - Перун, - тихо-тихо шепчет Бестия. Спецназовка без сил лежит на матрасе, обмякшая и распаленная. - Я ног не чувствую. Помоги.
        Присаживаюсь на корточки и, подтянув матрас к краю бассейна, беру девушку на руки. Она словно растекается на моих ладонях. Беззащитная. Слабая. Пьяная от проехавшейся по телу фуры экстаза. И ее сейчас очень даже можно. Опять.
        Отгоняю эгоистичные мысли и несу свою женщину - теперь уже точно свою - к гидромассажному бассейну.
        - Спасибо, - прислоняется Бестия щекой к моей щеке. - Давай попробую сама. А то наши догадаются. Не хотелось бы расстраивать командира. Это ведь ее день.
        - Ничего, ей достанется не меньше, - кровожадно усмехаюсь.
        Но все же опускаю девушку на ещё подрагивающие ноги. Бестия глубоко дышит, прислонившись к стене. По вискам стекают капли пота.
        Хорошо, что перед самым актом я простимулировал энергетическую сетку Бестии. Запустил «толчки». Ей захотелось меня еще больше, но зато и сил прибавилось. Иначе бы она давно вырубилась от измождения.
        - Двигаемся, - одна из лучших коммандос делает решительный шажок трясущейся ножкой.
        В небольшом гидромассажном бассейне уже сидят Ясна с Аяно. Мы с Бестией залезаем в пенящуюся воду. Бурлящие струи приятно пробегают по коже. Кайф! Замечаю, как рыжая с японкой странно смотрят в нашу сторону. Может, они поняли? Да нет, вряд ли.
        - Бес и Бестия - звучит, - внаглую ухмыляется Ясна. - Правда, командир?
        «Это провал» - подумал Штрилиц. Хм, где мы прокололись?
        - Как стадо кастрированных кабанов, - морщится Аяно. - Вот как вместе они звучат.
        У японки сверхчуткий слух что ли?
        - А, по-моему, это была настоящая симфония любви, - продолжает подкалывать Ясна. - Оратория страсти.
        Бестия сразу же краснеет со стыда.
        - Да мы просто застряли. Перун меня толкал.
        Неожиданно за ее спиной та самая розовая горка с грохотом разваливается. Звон стальных держателей. Треск разломанного каркаса. Булькает вода, затапливая упавший желоб.
        - Хорошо толкнул, - замечает Ясна.
        Бестия ломает пальцы, пунцовая до корней волос. А я, забив на всё, запрокидываю голову назад. Смотрю только в потолок, получаю удовольствие от гидромассажа.
        - Как здесь классно… - намеренно громко вздыхает Бестия, чтобы отвлечь спецназовок.
        - Тебе-то да, - фыркает Аяно. - Ладно, слушайте. Сколько вы здесь еще планируете быть?
        - Ну-у-у, я хотела еще в баньке попариться, - протягивает Ясна. - В аквапарке, говорят, зашибенный СПА-комплекс. Разрешишь, командир?
        - Час делайте что хотите, затем в душ и по домам, - отвечает японка. - Мне нужно еще нашего Перуна наказать.
        - Согласна, - хихикает рыжая. - Ему не помешает. А то пока мы его только награждаем.
        - Ну, хватит, - жалобно протестует Бестия.
        - Да понятно, что тебе уже хватит. Два часа это перебор. Хи-хи.
        - Ну всё! Дотрепалась, Ясна! Сейчас тебя поцелую!
        Слышится плеск воды. Испуганный крик:
        - Ой, не надо. Меня же сразу в кому выкинет. Не приближайся! Командир, помоги! Убивают! Нет-нет…Мммммм…. а чего это у тебя губки как резиновые. А меня даже не штормит.
        - Перун защитой накрыл.
        - А-а-а, понятно, контрацепция, хи-хи…Ой, я пошутила, извини, прекрати тискать, купальник спадет!
        - Нечему там спадывать, - еще немного продолжается плеск.
        Сам я не обращаю внимания. Ушел в релакс, погрузившись по шею, и заложив руки под голову. Вдруг кто-то кладет руку на мои плавки. Начинает массировать, сжимать.
        Какого Эразина!
        Приоткрываю глаза. Слева от меня торчит голова Ясны - нахальная ухмылка, блестящие от задора глаза, растрепанные рыжие кудри. Справа Аяно - мраморная бледность на точеном лице, огромные раскосые глаза, на розовых губах ни намека на улыбку. Пересекаемся взглядами с японкой. Вдруг она? Подмигиваю. Аяно тут же хмурит брови.
        - Что с тобой опять не так?
        Блин. Опять провалился по глупости. Хорошо, хоть не по пояс.
        - Прости, командир. Решил, что мы в гляделки играем. Решил поддаться.
        - Зря стараешься, - рычит. - Гляделки не считаются за спарринг. Хоть еще десять раз обыграй меня в Бутылочку!
        - Что?! - одновременно вскрикивают Бестия с Ясной. - Ты играла с Перуном в Бутылочку?!
        - Да, но не в ту, - пристыженно отвечает японка.
        - Эх, жалко-то ка-ак, - простонал я последний слог, потому чужие шаловливые пальчики опять массируют мое копье.
        Ох, нельзя мне в разведку. Не мое это - под прикрытием работать. Хоть и неплохо изъясняюсь по-английски. Но, допустим, отправлюсь к британцам, а те увидят меня под Эмулятором, сразу обвинят в том, что демон, а я, как дебил, начну оправдываться: как это? Мама русская, папа русский, а я демон!
        Вдруг белая вспененная вода посреди бассейна вздымается валом.
        - Ва-а-й! Афнака, бальфе не мафу! Мофно съясть фибку?!
        Из глубины выныривает Али с акулой в зубах. Акула еще живая, трепыхается плавником.
        - А-а-а! - визжат девушки.
        - Твою мать! Али!
        - Скотина! Что происходит?! Ясна, ты понимаешь?!
        - Животина стащил акулу и спрятался в бассейне. Но тут мы пришли, и он залег на дно. Не дождался вот!
        - Бейте его! - звучит приказ Аяно.
        Бах. Бух. Бах. Град сокрушительных ударов, в исполнении женских кулаков, обрушивается на огромного мутанта.
        - Так его! Мочите!
        - Держать рядом с моими ножками акулу! Как ты посмел?! Глупая животина! Умри!
        - Она же могла покусать меня за голую попу! Я в одних стрингах! Получай!
        - Ува-а-а-а! Убию-ю-т! - от боли согнувший Крокодил распахивает пасть, и акула вываливается в бассейн.
        Новый дружный визг:
        - Она в воде!
        - А-а-а! Уходим!
        - Какая она страшная!
        Не переставая визжать, как юные школьницы, девушки, в мгновение ока, вылетают из бассейна прочь. Только пятки сверкают. Переглядываюсь с запуганной до дрожи акулой. Пожимаю плечами: не знаю, приятель. Видимо, это ролевая игра у спецназовок - временно побыть легко пугающимися девицами.
        Меня вот мучает другой вопрос. Отталкиваюсь от бортика и ловлю избитого Крокодила за пасть. Помятый мутант как раз мимо проплывал брюхом кверху, как поплавок.
        - Перуну, - округляет Али багровые глаза.
        - Какого хрена, Кожеголовый! - рычу ему в морду. - Тебе переломать твои кривые когти? Ы? Что вытворял В. БАСИКЕ?
        От всплеска Яки у демоника-крокодила наворачиваются слезы.
        - Акалка вкасная. Ни удержулся.
        Я успокаиваюсь.
        - То есть, ты меня не трогал? - трясу его вытянутую пасть.
        Он хлопает мокрыми глазами.
        - Зачам? Ты же не куряца? - поразмыслив, добавляет. - И не акалка.
        - Верно, - отпускаю Кожеголового. Я ни рыба ни птица в понятии зеленого мутанта. Значит, ему незачем фигней страдать. Фу-ух, пронесло. А то, когда Али выскочил, я чуть не завизжал, как наши девчонки. Но по другой причине.
        Выходит, одна из девчонок. Ясна или Аяно? Ставлю на Ясну - у нее была такая нахальная лыба, даже развратная. Сто пудово, рыжая. Значит, ей я тоже по нраву. Еху, и это без всякого Яки. Завидуй молча, козлорогий Казанова. Меня девушки любят и хотят без всяких афродизиаков.
        Вылезаю из бассейна, когда меня осторожно окликает мутант. Али кивает на забившуюся в угол, трясущуюся акулу.
        - Мажна схавоть акалку, аднака? Я поделясь ребрашками.
        Смотрю в умоляющие черные глаза царя морей. Потом смотрю на Али - у того багровые глазки не менее жалобные. Жалко морскую зверушку, но, с другой стороны, не мне осуждать пищевую цепь. Мать-природа жестока и сурова, как шпатель. Хотя, опять же, эта акула - собственность рода Кимура.
        - Спроси Ясну, - перекладываю ответственность.
        - Ну блиндар, аднака, - прощается Али с гастрономической мечтой.
        Покидаю гидромассажный басик. Народу в аквапарке прибавилось - работники центра огораживают заградительными лентами участок с упавшей розовой горкой. Присматриваюсь к осколкам трассы. Странно. Мы с Бестией как мышки себя вели. Брак, наверно. Надо Кимура лучше инспектировать свои конструкции. Обязательно скажу Аяно. В аквапарк же дети ходят!
        На шезлонге у фонтанов разлегся Кот. Тощий спецназовец спит с открытым ртом, на плечо стекает слюна.
        - Хорек, хватит дрыхнуть. - щелкаю пальцами у уха коммандос.
        Он тут же подскакивает, хмурит брови под черной шелковой повязкой.
        - Я - Кот, - бурчит. - Чего пристал к старому человеку?
        - Человеку? Сам сказал же, что ты кот, - усмехаюсь. - Пойдем попаримся в баньку вдвоем, как мужики. С девками не хочу - все уши провизжали.
        - А ты их меньше дери внутри горок, - фыркает.
        - А это уже не твое дело, - холодно говорю.
        - Да, прав, не мое, - кивает Кот, точно чувствуя нарастающее напряжение. - Пойдем.
        По пути в раздевалку за сухими полотенцами спрашивает, стесняясь.
        - Слушай, Перун, скажи, а что это было вообще?
        - В смысле?
        - В горке с Бестией, - ощутив мой стальной взгляд, он поспешно добавляет. - Пойми, я старый человек, но такого еще никогда не видел. Все физиологические признаки Бестии говорили, что у нее психоэмоциональный взрыв. Я решил, что на нее попросту напали. Слишком долго длился эмоциональный подъем, по типу экстатического состояния, с такими нарушениями восприятия, как ощущение полета или невесомости.
        Закатываю глаза.
        - Кот, я обычный прогульщик. Программу старшей школы не освоил. Интегралов даже не знаю. Будь проще, и троечники тебя поймут.
        - Многочасовой оргазм.
        - А! - Да, знаю, я крут.
        - Причем всё время на самом пике. Без передыха. Как автоматная очередь. У меня выстроилось несколько теорий, как настроиться на множественные волны. Даосские практики…
        - Просто попроси научить.
        - Что? - поворачивает он голову.
        Мы уже подходим к двери в раздевалку.
        - Этого же ты хочешь? - пожимаю плечами. - Колись, решил порадовать свою старушку? Ну, так, чем лечить нудятиной мне мозг, просто попроси. Скину техники - посмотришь, не поймешь, разъясню. Только твоей крале тоже нужно будет напрячься. Так эффект лучше.
        Я сейчас про жива-медитации. Мои «толчки» Коту, конечно, недоступны. Но, если он прокачает меридианы в нужном направлении и настроится на свою избранницу, дама будет довольна.
        Кот медлит.
        - Спасибо, Перун.
        Быстро оглядываю коридор - кроме нас никого.
        - Еще кое-что.
        - Да?
        Резко вцепляюсь ему в шею - ловлю глотку в захват локтя. Спецназовец не успевает среагировать. Слегка сжимаю. Придушенный Кот хрипит, пытается остановить мой кровоток, но Гифер уже активирован. Вектора в пролете. Кошак попался.
        - За…хто, - хрипит старый извращуга, вцепившись пальцами мне в бицепс. Силенок не хватает оттянуть руку.
        Ха! Он действительно не понимает?
        - Гребаный вуайерист! - рычу ему в ухо. - Ты чо удумал, мудило?! Что можешь за мной и моими женщинами подглядывать?! А?! Еще в лицо это мне рассказывать? Психодерьмом с заумным лицом меня поливать?! Может, у тебя позывной тоже вдруг стал Бессмертный? Отвечай!
        Встряхиваю котяру.
        - Нет…
        Провожу запоздалый, лет на сорок, урок культуры поведения.
        - Как только ты понял, чем занята Бестия, надо было отключить свой векторный зонд, а не считать ее оргазмы. Уяснил?
        - Да…
        - Больше никаких извращенств. В душ и туалет к девочкам тоже не заглядываешь. Уточню. Когда они писают, ходят по большому, моются, занимаются любовью, ты не изучаешь их «физиологические показатели». Я тебе запретил. Понятно?
        - А парни…
        - То же самое.
        - Понял, - сипит мне в руку Слепой Изврат.
        Убираю руку. Кот сразу же сгибается, схватившись за колени и прокашливаясь.
        - А техники скину, конечно, - хлопаю спенцназовца по спине. - Не жалко.
        Я открываю дверь в раздевалку и застываю. Мозг на секунду отключается. Все три девушки стоят в одних трусиках, без лифчиков. Бестия прикрыта дверцей шкафчика. Ясна стоит спиной в позе фотомодели, изогнув гибкую талию. Аяно натягивает брюки на упругие бедра.
        - Упс, - шепчу и моментально реагирую. Времени на раздумья нет. Дверь открыта, сейчас девочки заметят. А закрою - тоже увидят и кинутся ловить наглеца. Как бы поступил Штирлец? Он бы подкинул фрицам Мюллера!
        Ловлю за шиворот Мюллера-Кота, забрасываю за дверь и захлопываю ее. Раздевалка взрывается грохотом и ором:
        - Кот! Совсем уже!
        - Старый извращенец! Тебе конец!
        Звук ломающегося дерева. Наверно, Аяно схватила скамейку.
        - А-а-а! Убивают! - это уже Кот.
        - Будешь знать, как подглядывать! - новый треск и стон мнущегося железного шкафчика.
        - Я не могу подглядывать! Я слепой!
        - Сейчас еще будешь и безмозглым! - Б-У-У-М!
        - А-а-а! Помогите!
        Я выдыхаю с облегчением. Похоже, провал отменяется, дорогой разведчик. Усмехаюсь, вспоминая округлые полушария Аяно. А полученные секретные сведения очень даже ничего.
        За дверью раздается новый ор подставленного Кота.
        К сожалению, без жертв не вышло. Ну ничего, будет слепцу уроком, как за девушками подсматривать.
        Спешу в мужскую раздевалку. Там снимаю плавки, обматываюсь сухим полотенцем. Поиски баньки занимает пару минут. Небольшая каморка с тремя полками друг над другом. Отделка вагонками, наверное, из осины. В углу электрическая печка и бак с водой. Прибавляю жара до семидесяти градусов и залезаю на верхнюю полку.
        Устрою заход в десять минут и дальше с Аяно двинемся. Может, организуем с ней спарринг по массажу? Эротическому, само собой.
        Дверь распахивается, внутрь заходит Ясна, замотанная в белое махровое полотенце.
        - О, и ты здесь, Перун. А чего так холодно? - девушка прибавляет жар до восьмидесяти, черпает ковшиком воду и поливает печку. - Там Кот вообще обнаглел! Запрыгнул, внаглую, к нам в раздевалку и давай отмазываться, что, мол, я слепой, мне можно. Аяно отбила пердуну все ребра. И поделом! Как считаешь?
        Она забирается на верхнюю полку, садится рядом. Полотенчико чуть соскальзывает вниз, приоткрывая упругие полушария грудей. Рыжая не обращает внимания, глаза лукавые и хитрые.
        - Думаю, что восемьдесят многовато, - киваю на шипящую от брызг печку. - При высокой влажности семидесяти с лихвой хватит.
        - Я люблю, когда жарко, - не прекращая улыбаться, Ясна смотрит на меня с вызовом. - Если тебе невыносимо быть рядом со мной, уходи.
        И потянувшись к пульту на стене, она увеличивает температуру до девяноста.
        Что за чепуха? Ясна вся в поту, дышит глубоко, взгляд полон ожидания.
        Я спускаюсь с полки и сменяю режим на семьдесят.
        - Сломался? - удовлетворенно хмыкает девушка.
        - Включил голову, - хмуро говорю. - Соблюдай баланс влажности и температуры. Либо парься в сухой сауне на отметке хоть сто двадцать, либо во влажной бане не больше семидесяти. Иначе свалишься в обморок.
        - Я не свалюсь, - она снова увеличивает температурный режим помещения - на этот раз до ста. - А ты?
        Молчу и не двигаюсь с места. Безумие какое-то.
        - Добавь влаги, - просит Ясна со слабой улыбкой. Красные пятна пляшут по лицу, волосы слиплись от пота. Ей уже нехорошо, но она уперлась, как овца. Огнеупором что ли ее накрыть?
        - Так, - пытаюсь разобраться. - Что происходит, Ясна? Почему хочешь меня «сломать»? Я тебя обидел?
        Она слабо смеется тихим голосом:
        - Ой, скажешь же. Да нет - ты замечательный. Сильный, смелый, ответственный, остроумный, еще и в постели бог, судя по довольной Бестии.
        - Благодарю, - сдержанно отвечаю.
        - Но далеко не идеальный, понял? - возмущается вдруг. - Ты не можешь быть во всем идеальным!
        - Почему? - ни фига не понимаю. Стою и горю во влажной стоградусной жаре. Как и эта спятившая девушка.
        - Идеальных мужчин не бывает.
        - Ты хотела сказать людей?
        - Нет, мужчин.
        - То есть, женщина бывает идеальной?
        - Ага, - кивает с усмешкой. О себе что ли?
        Она начинает загибать пальцы:
        - Скоморох без осязания слабее девчонки, Кот тоже физически ущербен, Али сильный, но я его сделаю. Перун….Пускай ты силен, но и в тебе есть недостаток. Огро-о-омный, - облокачивается на стенку. Вот дура - несет бред.
        - Юность? - предполагаю.
        - Самонадеянность, - ее веки медленно закрываются. Дыхание затихающее.
        Всё, пора прекращать балаган.
        - Звучит так, будто ты хочешь разочароваться во мне. - Делаю к ней шаг. - Или не влюбиться.
        Протягиваю вперед руки. Забираю девушку с полки, она не сопротивляется - куда там, едва не теряет сознание. С мокрого тела спадает полотенце.
        - Ты не можешь быть идеальным, Перун, - шепчет Ясна, слабо обнимая мое лицо. - Не можешь…
        Я выношу ее прочь из бани. Вот тебе и «С легким паром».

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        После того, как демоник Перун переделал все котлы в аду в самогонные аппараты, словосочетание "адское пойло" заиграло новыми красками.
        Глава 22. На мушке
        - Вот дуреха, - бешусь. - Что и кому ты пыталась доказать?
        - Что ты козел, как и все мужики, - бормочет девушка в бреду, водя губами по моему плечу.
        Я опускаю Ясну на скамейку возле холодной купели, напротив бани. Девушка постанывает, хватаясь за меня. Отцепляю сильные пальцы, чтобы отойти к купели. Смачиваю полотенце Ясны в ледяной воде, и кладу компресс на лоб. В шкафчиках у стены находятся еще полотенца. Беру еще, тоже полощу в воде и, уже холодным и влажным, окутываю Ясну. Сам сажусь рядом на скамью и укладываю рыжую головушку у себя на коленях, чтобы слегка приподнять. Обмахиваю ладонью краснощекое лицо растяпы.
        - Что с Ясной? - появляется Кот с огромным шишаком на лбу. Мда. Аяно страшна в гневе.
        - Перегрелась, - коротко обозначаю. - Принеси питьевой воды. Холодной.
        Спецназовец исчезает. Ясна уже отходит потихоньку, хотя бы голос больше не тихий, как у мышки:
        - Что случилось? Кто на меня напал?
        - Никто. Тепловой удар.
        - Понятно, - вертит она глазами по потолку. - А кто ударил?
        - Дурость твоя, - зеваю и, подняв голову девушки, встаю со скамьи. - Сейчас Кот принесет воды. Попей, полежи полчаса, а потом езжай домой на такси. Пускай Бестия вызовет.
        - А ты куда? - разочарованно поджимает она губы.
        - Как куда? У меня еще свидания с командиром.
        - То есть, спарринги?
        - Нет, свидания, - я скрываюсь за поворотом. Ясна остается на скамейке с мокрым полотенцем, уложенным на голову, и вторым на животе и груди. Взрослая девочка, не пропадет. Если больше не полезет париться.
        У мужской раздевалки встречаю караулящую Аяно. Уже готовая к выходу японка гневно смотрит на меня:
        - Перун! Ты еще не одет!
        - Бегу-бегу! - быстренько залетаю в раздевалку. - Пять минут. Ясна задержала в парилке.
        - Вот ты бабник, - вслед раздается рык. - На всех есть время, кроме своего наказания!
        - А ты назови это свиданием! - уже из душевой перекрикиваю шум воды. - Враз мотивации прибавится!
        - Не дождешься!
        Вытираюсь и натягиваю футболку с джинсами. Блин! Хлопаю себя по лбу. Забыл уточниться у рыжей, не она ли меня лапала в басике. Ну точно не Аяно. У японки серьезное алиби - командирские понты.
        Когда выхожу в коридор, Аяно держится близко. Чуть ли за руку не берет. Точно боится, что опять разделимся. Ну нет, мой конвоир, сегодня мы оба заинтересованы друг в друге.
        Прощаемся с «зорями» на парковке. Четверка коммандос грузится в «гелендваген» Бестии. Вспоминаю покойного «динозавра» с обвесом. Девушка явно тащится от больших тачек.
        - Пока, Перун, - машет Бестия, усевшись за руль. - Позвони на днях.
        Аяно поджимает губы, отвернувшись так резко, что мне чуть косой в глаз не прилетает. Ловкость Мурки уберегла от звездных вспышек.
        Ясна слабо улыбается, но на меня не смотрит:
        - Прости, Перун, за сцену, не знаю, что нашло. Жар в голову ударил.
        - Надеюсь.
        - Тебе только это и остается, - брякает она и прикусывает язык, покраснев и опустив лицо. - То есть, спасибо.
        Кот хмурит лоб с шишаком. Тоже почувствовал неладное.
        Со спецназовкой точно что-то происходит. Мысли крутятся какие-то ненормальные. Она вроде и понимает, что перебарщивает с выпендрежем, но натура требует додавить, довернуть начатое, насолить ведро огурцов с помидорами. ПМС? Отпадает - в басик же пошла. Стервозный характер? В этом вся разгадка? Как-то раньше не замечал. Конечно, Ясна любит подколоть и снахальничать, но стервой ее не назовешь, как ту же Белоснежку до Афгана, например.
        Ладно, некогда препарировать еще и женские выверты. Сама пускай разбирается.
        Кот тоже обиженный, в мою сторону не смотрит. Каюсь, с подставой в раздевалке я переборщил. Не знал, что Аяно за скамью схватится. Думал, только полотенцами пошлепают, как приличные, голые, визжащие девушки. Но ничего, компенсируем кнут большим медовым пряником. Медитативные техники прибавят слепцу настроения. Укрепит здоровье, сильнее станет, ну и свою дамочку порадует. А если что из медитаций не поймет - побуду репетитором.
        Зато Али довольный - откинулся на спинку кресла, гладит живот. По распоряжению Аяно аквапарк отдал майору Крокодилу одну из умерших акул. Она уже пованивала, но, оказывается, для крокодилов гнилое мясо тот еще деликатес. Так что, ему даже лучше.
        «Зори» отчаливают, а мы с Аяно усаживаемся в ожидающий седан бизнес-класса. Водитель без слов заводит зажигание и трогается.
        - И куда теперь? - спрашивает японка. Она уселась рядышком, видимо, чтобы я в форточку не убежал.
        - В тир, - поворачиваюсь и оказываюсь близко-близко к ее лицу. - Постреляем.
        - Хорошо, - равнодушно отвечает. Даже с грустью.
        - Или хочешь в лав-отель? - пытаюсь подколом приподнять девушке настроение.
        - Зачем? - непонимающе округляет глаза. - И у тебя, и у меня есть особняки с кучей комнат и кроватей.
        - Э-э… Не поспоришь.
        Я даже немного теряюсь. То ли у японки новая тактика «клин клином» - подыгрывать моему флирту, чтобы застичь врасплох, то ли это приглаше… Да нет, вряд ли.
        Вообще, дальше никаких планов не строил. Сегодня я показал Аяно, кто из нас двоих главный: сделал ее на мечах-дубинах, привел «зорь» без спроса официального командира отряда, даже с Бестией расслабился. Вышло слишком шумно и публично, но и это сыграло на пользу моему авторитету. Так что, покуражимся немного пальбой по мишеням и по домам.
        Ближайший тир оказывается небольшим арендованным залом. Здесь нет просторного полигона, где можно пострелять из крупнокалиберного, автоматического оружия. Но нам комфортно: других посетителей нет, освещение нормальное, патронов полно. Берем по «Макарову» и устраиваем конкурс. Аяно непривычно молчаливая. При том, что я даже поддался - специально уступил десять очков. Но раззадорить проигрышем японку не выходит. Стоит сама по себе стреляет - пах, пах, пах! - пока весь магазин не расходует.
        - Пойдем, может? - вдруг говорит, откладывая пистолет на полку. - Настроения что-то нет.
        - Ну ладно, - опускаю «Макаров».
        Не хочется отпускать японку такой угрюмой, но, может, ей просто надо отоспаться. День выдался тяжелым.
        Пока я расплачиваюсь за аренду стволов, Аяно ждет в сторонке. На меня не смотрит, только иногда, краешком глаза. Похоже, обиделась. Знать бы за что? За аквапарк? За Бестию? За Ясну? За «командирушку»? Или…Неужели за чудан?
        Выходим на улицу, под свет бледно-желтых фонарей и вдыхаем прохладный воздух. Мигает огнями ночной город. Вечером холодно без куртки. А скоро зима, все будем ходить в пуханах, как колобки. Хотя, мне и не нужно - демоник как-никак. Разве только, чтобы не выделяться. А так могу разгуливать в мороз хоть в шортах.
        Оборачиваюсь к Аяно и натыкаюсь на ее острый взгляд. И давно ты меня разглядываешь, детка?
        Аяно смотрит пронзительно и напряженно, будто сейчас на дуэль позовет. Или на совместное сэппуку с деревянным синаем. Пробую ее взбодрить:
        - Поздравляю с победой, командируш…
        - Тебе… понравилось… в бассейне?
        О-о-о! Я не только хреновый разведчик, но еще и отстойный детектив. Так это были твои пальчики, командирушка?
        Только открываю рот, чтобы ответить, как раздается грохот выстрела.
        Б-А-А-Х!
        - Перун! - кричит Аяно, и неожиданно на ее напряженных злых глазах выступают слезы. Кристально-чистые. Блестящие в туманном свете, как бриллианты. И сейчас не скажешь, что японка вечно хмурая бука.
        А чего она ревет, кстати? Опускаю взгляд.
        Градгроба за тестикул между ног!
        В животе сквозная десятисантиметровая дыра. Просвечивается улица за спиной. Края отверстия шипят, обугленные пузырящейся кислотой. Бригантина не защитила? Что за дерьмо в меня запустили?
        - В укрытие, командир - спокойно говорю я, отталкивая японку за высокое крыльцо. - Сядь.
        Она послушно опускается на корточки. Я вместе с ней. Из-за угла не выглядываю - снайпер только этого и ждет. Скорее всего, винтовка однозарядная. Если это винтовка. Пускай и артефактная. Но вряд ли техника. Во-первых, звучал грохот выстрела. Во-вторых, пока Аяно лила слезы, я расслышал, как на крышах передергивают затвор, что, кстати, радует - стрелок близко. В-третьих, нас не изрешетили атаками. Живаюзеры, обычно, не сдыхают на одном выстреле.
        Фрактал Гибы не справляется с кислотой. Она медленно жрет меня, расширяя рану. Тот, кто на нас напал, знал о Бригантине. Знал о регенерации. Умно пренебрег Отводом - потому что фуллтайм он не работает. В Афгане я неплохо так засветил способки. Теперь пожинаю плоды.
        Аяно обильно течет. К сожалению, я сейчас про глаза.
        - Ты чего нюни распустила, командир? - шепчу японке. - Соберись.
        - Разве это не смертельная рана? - тычет пальцем в меня. Блин, тоже заметила, что дырка стала больше.
        - Смертельная, - не скрываю. И она еще пуще плачет - только глазами, лицо гладкое, без морщинки. Но слезы бегут по щекам ручьями. Странная реакция. С одной стороны, полная собранность, с другой - эмоции выдают себя. По тому же Скомороху, уверен, вряд ли бы так было. - Но не хорони раньше времени, командир. Это можно исправить.
        Секунду Аяно смотрит мне в глаза, потом кивает.
        - Надеюсь, ты не врешь, - она бросает взгляд на крышу. - Нам нужно двигаться. Стрелок может перескочить на другую крышу.
        Верно. Только и подставляться нельзя. Особенно Аяно. Чудо-патрон прошьет доспех насквозь. Я же пока воздержусь от запуска Эмулятора с целебным фракталом Эсклопа. Нельзя выдавать все козыри. Конфронтация усиливает обе стороны. Теперь вижу свою беспечность. Лишь стоит объявиться Супермену, как на него обязательно отыщется криптонит.
        - Слушай. Сейчас высунусь и он выстрелит. Может, снова попадет. Только не теряйся. Сразу беги за тот дом с мансардной кровлей, - прослеживаю за взглядом японки. - Да, стрелок там, на ломаной красной крыше.
        - Откуда ты знаешь?
        - Услышал щелчок затвора, - ощущаю кровь во рту. Сильное желание сплюнуть, но тогда могу подорвать боевой дух японки. Она стала к вечеру очень печальная и ранимая. Поэтому лишь сглатываю гадость. - Короче, я высовываюсь, снайпер стреляет, ты бежишь к пожарной лестнице. У тебя будет около тридцати секунд - столько он не стрелял, прежде чем мы спрятались в укрытии. Успеешь пробежать открытое пространство до дома. А дальше говнюку уже придется либо спускаться тебе навстречу, либо смываться.
        - Ясно, - кивает Аяно.
        Вот да. Ясны, к сожалению, не хватает. Точнее ее сфер.
        На всякий случай добавляю:
        - После выстрела не оборачивайся. Верь: я не подохну.
        - Верю.
        Вглядываюсь в нее. Слезок больше нет. Отлично. Значит, не врет.
        Снова сглатываю кровь, сдержав резкий порыв освободить пищевод. Дырка в брюхе уже двенадцать сантиметров. Чудо-патроны, откуда же вы взялись? Дары Хаоса? Фракталы? Парамита ангелов? Мешок Санта-Клауса?
        Жалко, «мигалку» нельзя использовать вместе с другими. Так бы утек с Аяно сквозь стену и ищи-свищи.
        - Пошел, - обозначаю свой выход.
        Только высовываюсь, грохочет очередь свинца. Стою левым боком, закрывая лицо. Разряжают минимум три самозарядных винтовки. Обычные пули отскакиваю от Бригантины, но среди бесполезных «мух» прячется одна волшебная. Ловлю ее в левую руку.
        Пшшшшшшш.
        Шипит кислота, поедая лучевую кость. Ай, сука, больно! Специально не включил Отвод - боялся сместить в Аяно. Вероятность низкая, но «закону бутерброда» срать на вероятности. Масло всегда оказывается на полу. Да и не большая шибко разница - одно или два ранения. Ноги ходят, голова варит, правая рука работает. Норм, пляшем.
        Аяно уже сиганула к лестнице. Моя роль, конечно, не исчерпывается быть мишенью.
        За спиной раскрываются крылья. Взлетаю вверх, к черным небесам над красной крышей.
        Вспыхивают Когти, освещая черные фигуры на скатной кровле. Налетчики вскидывают головы. Сразу же двое изрыгают огонь из обычных снайперских винтовок. Третий спешно заряжает светящийся зеленый патрон в необычную длинностволку.
        Отвод уже включен. Пули даже не касаются меня. Улетают в ночь, как испуганные птицы. Неспеша я спускаюсь на крышу. Из руки и живота льется кровь. Кровоточащие раны горят алым шелком. Не обращаю внимания. Главное, что налетчики обращают. Если враги оснащены записывающими в облако камерами, то пускай те, кто их послал, убедятся - работает. Перун ранен, как им хочется.
        Так, чудо-патрон заряжен. Хорошо. Теперь не потеряется. В винтовке целее будет.
        Стрелок поднимает чудо-длинностволку. Взмахиваю Когтями. Рядом со снайпером возникают две молнии с белой сердцевиной. Разряды вгрызаются ему в руки, опутывая, словно кандалы. Выронив оружие, он падает и катится к перилам.
        Хм, странно - стрелок не кричит. Хотя чувак без доспеха, и его сейчас, буквально, заживо сжигает.
        Аяно взбирается на лестницу и удивленно смотрит на сцену.
        - Опять без меня, - ворчит японка. Подойдя ближе, она внимательно осматривает мою раненую руку и кусает губу.
        - Этих можем вместе разделать, - киваю на застывших стрелков с винтовками. - Но они все какие-то странные. Во-первых, даже не Воины. Во-вторых, не кричат.
        - А должны? - приподнимает бровь Аяно, не отрывая взгляда от спокойных налетчиков.
        - Наверно. Я же стараюсь. Готовлю из них жаркое вот.
        Окутанный молниями стрелок перестает двигаться. Умер. Не проронив ни звука. Может, немой?
        Другие снайперы неожиданно перехватывают винтовки - дулом к собственному лицу. Быстрые отточенные движения. Не одну сотню раз повторяли. Я не успеваю и глазом моргнуть, как самый ушлый взрывает себе мозги.
        - Психи! - охреневает Аяно.
        Второй жмет на спуск. Но я тоже не медленный газ - успеваю накинуть Бригантину ему на подбородок. Свинец с грохотом рикошетит в лоб Аяно, а от него отскакивает куда-то в ночь. Слышится звук разбитого окна, затем громкий мат и лай.
        - Рано на тот свет, - подхожу к вражине. - Сначала расскажешь, на кого работаешь, козел. А умирать будешь долго, намного дольше своих друзей.
        Стрелок молчит, глаза у него какие-то затуманенные. Может, героинист? Но телосложение крепкое, шея накачанная. Наркоманы же, вроде, все полудохлые.
        Из-за плотно сжатых губ мужика вдруг капает кровь. До меня тут же доходит.
        - Ах ты, сукин сын! - кидаюсь к придурку. Выстреливаю хуком в лоб. Стрелок падает, как подкошенный. Мутные глаза заплывают - мигом вырубился.
        - Перун! Что случилось? - нервно спрашивает Аяно.
        Пальцами распахиваю полный крови рот стрелка.
        - Он перекусил себя язык, - прикладываю острие Когтя к кровоточащему обрубку. Пускаю разряд, с шипением поднимается дымок. - Готово, прижарил рану. Спас-то я его спас. Но с такой изворотливостью ненадолго.
        - Зомбированные фанатики? - Аяно задумывается. - Но лица славянские, откуда они у моджахедов?
        - Не думаю, что всё так просто, - вздыхаю. - Вызывай кого-нибудь, кто заберет трупы и проведет расследование. Пускай прихватят кляп со смирительной рубашкой для нашего суицидника. Нужно успеть допросить, пока он не грохнул себя.
        Коротко кивнув, Аяно достает мобильник и звонит в штаб Имперских мечей. Сам набираю Софию:
        - Да, милый. Ты когда будешь? Я сегодня купила отпадную пижамку, а под нее сетчатое…
        - Не сейчас, - шумно выдыхаю. - Обзвони наших девочек, убедись, что каждая в безопасности. Усиль охрану поселка, - это я сейчас о рабочем поселке княгини, где работают и живут мои и Калины родители. - Дома Вики и Аллы тоже усиль. Про себя с Белоснежкой не забудь. Меня не жди, буду поздно.
        - Поняла, сегодня сплю в обычном белье, - кивает княгиня. - Пошла сдирать с себя бодистокинг, до лучших времен.
        - Умница, - сбрасываю звонок. Оборачиваюсь к Аяно:
        - Один труп я забираю с собой. Хочу показать его одному подозреваемому и посмотреть на реакцию. Вдруг выдаст себя.
        - Я с тобой, - заявляет японка.
        Мы встречаемся взглядами. Подхожу к Аяно и нежно стираю пальцами соляные дорожки с ее щек.
        - Тогда никто не должен даже заподозрить, что командир «Красных зорь» лила слезы.
        Она кивает на мою кровоточащую руку и сквозной живот.
        - Ты обещал это исправить.
        Я вдруг морщусь от боли. Раны вспыхивают огнем, но пока терпимо.
        - Еще рано, Аяно. Подожди немножко. Обещаю, это ненадолго.
        Поднимаю взгляд - а японка опять плачет.
        - Тогда я буду с тобой, пока ты не сдержишь обещание, - говорит она твердо.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        - Что сказал Перун, когда узнал, что Градгроб вернулся?
        - Разберемся.
        (Автор: Moskil)
        Глава 23. Чья длинностволка?
        - Значит, ты мог действительно умереть? - спрашивает Аяно. Опять она про раны. - Я вся на взводе. Скажи уже как есть. Зачем Целители?
        Хмурюсь. Прямо курица-наседка, а не хладнокровный командир боевиков. Японка внешне, вроде бы, спокойно-равнодушная: минималистичная мимика лица, отсутствие лишних нервных движений. Но влажный блеск глаз и громкий голос выдают с головой. Похоже, я переборщил с демонстрациями за день. Аяно потеряла голову. Где я так накосячил, что резко стал ценным? Чудан, это всё из-за тебя, да? Или суши были порченными?
        Мы едем в том же седане. За окном простирается непроглядно-темный полог ночного леса. Водитель везет за город, к усадьбе одного небезызвестного генерал-полицмейстера. Чудо-патрон я забрал из длинностоволки, еще парочка «криптонитов» нашлась в разгрузке сожженного стрелка. Тоже прихватил. Как и пушку - закинул в багажник. Пригодится.
        На месте бойни мы пробыли полчаса. Дождавшись Имперских мечей, я позволил армейским Целителям подлатать себя. Дырки затянулись, кислота вышла из тела. Специально пытался это делать ближе к камерам магазина за углом. Если кто-то их будет просматривать, то заметит, насколько меня порвали. Это даст ложное предположение о моей слабости.
        Я беру Аяно за руку, наши пальцы переплетаются, будто сами собой. Вспоминаю: это же те самые шаловливые пальчики из басика. Крепче сжимаю озорницу с мраморным лицом.
        Вполне ожидал, что японка оттолкнет и наорет. Но, похоже, к нашим отношениям не скоро вернется бурно-крикливый характер. Даже жаль. Уже скучаю. Может, поцеловать командира? Тогда уж точно прилетит в глаз. Ладно, проказы подождут.
        - Аяно, - говорю серьезно. - Я бы ни за что не стал врать тебе в боевой ситуации. Выкинь это из головы. Незачем надумывать. Как сказал, так и есть.
        - Но Целители… - не успокаивается.
        - Почему на оленя ходят с ружьем, а не с миниганом? - отвечаю вопросом. - Потому что ружья достаточно. Незачем было тратить резервы сил. Мы дрались со слабаками, пускай и странными. Они даже самоубились.
        Не отпуская мою руку, Аяно откидывается на сиденье. Успокоилась наконец-то.
        - Тогда это правильно. Нас могли прощупывать, - вдруг японка выдает умную мысль. Молодца Аяно. Сопли и переживания оставь другим девицами. Мы с тобой еще не одного фрага зажарим. - Всё же, мне нужен полный перечень твоих фракталов. В том числе и те, что ты до сих пор утаивал. Хорошо?
        - Нет, - не моргнув глазом отвечаю.
        Она поворачивается и внимательно смотрит мне в глаза:
        - Не доверяешь? - приподнимает бровь, в то же время крепче сжимая мою руку, словно боясь, что убегу. - Как нам тогда с тобой вместе…работать?
        - Не в этом дело, - качаю головой. - Мои фракталы нигде не будут записаны. Слишком опасно. А устно еще с тобой поговорим.
        Пиликает телефон Аяно. Японка смотрит сообщение, нахмурившись.
        - Умер последний стрелок.
        Едва удерживаюсь, чтобы не сматюгнуться. Вообще не любитель брани, но повод достойный. Оборвалась последняя ниточка к хитрожопому заказчику.
        - Как?
        - Венозная воздушная эмболия. Нашли в лечебной палате с перерезанными венами.
        Вопросов становится только больше.
        - Его же запихнули в смирительную рубашку?
        - Запихнули, - растерянный кивок. - Палата находится под видеонаблюдением. Пять минут записи пропало.
        - Ему помогли, - задумываюсь. - Стрелка отвезли в штаб-квартиру Мечей. Получается, среди них есть крысы. Притом, убить немого бандита оказалось настолько важным, что крыса не побоялась засветить свое существование.
        - Убитый не бандит, - Аяно продолжает читать сообщение. - Бывший офицер Отряда мобильного состава жандармов.
        Это что-то вроде ОМОНа в Страшном мире до Вторжения. Митинги разгоняют, дубинками школьников бьют. Выходит, убивать самого сильного демоника отправили обычного копа. Хотя даже не обычного, а…
        - Бывшего, - протягиваю слово. - А остальные двое? Тоже полицейские?
        - Нет, один служил в ЧВК в Афгане, до этого в Туркменистане. Ничего серьезного не выполнял - охрана посольства, сопровождение транспортировки грузов, конвой пленных. Частники обычно не привлекаются для серьезных вещей, только в мелочевке, на которую у Армии не хватает рук. Третий - тот, что тебя подстрелил, - служил в найме у Долгоногих. Не в дружине главного рода, а у одного из вассалов.
        - Охренеть, подобралась компашка.
        - Угу. Все разные, все далеко не элита, и все хотели тебя убить.
        Мда, если бывшего жандарма еще можно как-то связать с Рудковским по роду профессии, то остальные с ним не очень-то вяжутся. Особенно дружинник. Нахрен я им сдался? Даже не профи, просто обученные огнестрелу и дисциплине. Наверняка, семьи есть, а так головой рискуют. Даже не просто рискуют - языки себе откусывают.
        - Отправь кого-нибудь к Долгоногим. Пускай допросит о стрелке. Узнает, что за человек.
        - Не получится без ордера, - вздыхает Аяно. - Это Великий Дом. Они просто пошлют без разговоров.
        - Вряд ли, если следователь скажет, что покушались на жизнь князя Артема Бесонова. Граф Юрий заинтересуется. В любом случае, попытка не пытка.
        София рассказывала, как сенатор выражал желание породниться со мной через дочь, ну или с Белоснежкой через сына. Возможно, этому хитрецу захочется проявить лояльность. Как-никак, теперь я тоже титулованный аристо.
        Уже подъехали к роскошной усадьбе. Выходим за несколько километров до ворот. Достаю из багажника чудо-длинностволку. Ценная улика. Обязательно надо показать полицмейстеру, хе.
        За спиной распускаются перепончатые крылья.
        - Командир, - протягиваю японке ладонь. Интересно, пойдет со мной на авантюру?
        Аяно всплескивает руками.
        - Ты серьезно? Почему нельзя въехать через ворота, как нормальные люди?
        - Смысл не в пункте назначения, а в самом приключении, - усмехаюсь. - Тем более, нас не впустят за порог, ты же понимаешь.
        - Только твои приключения всегда заканчиваются убийствами, кровью и раздвинутыми женскими ногами. Даже наше свидание.
        Мне послышалось? Она сказала: свидание? Даже не поправилась на спарринг. Только скулы порозовели.
        - Я всего лишь подросток. Что ты хочешь?
        - Не придумывай. Ты опасный, жестокий головорез. Обними меня.
        Ворчит, а сама руку уже сжала и близко подошла. Наши отношения все-таки поднялись на новую ступеньку.
        Я обнимаю ее за талию, прижимаю крепко к себе и, приникнув к ее уху, говорю:
        - Полетели, лунная принцесса.
        Резко хлопают крылья.

* * *
        Меньше секунды - и далеко внизу остаются дорога, машина, даже хвойные лапы темных сосен.
        Аяно вся растворяется в стремительном полете. Быстрые хлопки перепончатых крыльев сливаются в единый громкий звук. Сердце японки бешено бьется. Ноги болтаются в пустоте. От падения ее спасает лишь сильная рука на талии. Рука Жизни. Это необычно, непривычно и…восхитительно. Японка больше не отказывает себе в признании. Ей хорошо с Перуном. Очень хорошо.
        Неполная луна близко-близко, в бледном свете черты лица мальчика кажутся острыми, как осколки стекла. Как маска обворожительного вампира из подростковых фильмов. Он замечает ее пристальный взгляд, усмехается по-волчьи, видимо, очень довольной собой.
        Наглый бесстыдный мальчишка? Безусловно. Но еще раз - с ним хорошо. И безопасно.
        Аяно не меняет своего мнения, даже когда позади остается стена, и больше десятка турелей во дворе разворачиваются в их сторону. Перун, конечно, подумал о системе защиты. Но и он удивленно приподнимает бровь. Да, генерал Рудковский хорошо позаботился о своей безопасности. Словно ждал гостей.
        Железные колпаки торчат прямо за липовой аллеей. Из черных вороненых стволов изрыгается град пуль и огненные струи. Автоматические установки оснастили пулеметами и огнеметами. Перун не обращает внимания. Аяно повисает на нем, чтобы не рухнуть в этот огненно-свинцовый ад. Чувствуя ее испуг, демоник одной рукой крепче прижимает ее к себе. Словно подбадривая. Пальба никак не вредит им, длинные струи пламени изгибаются под резким углом в стороны.
        - Заметь, командир, - негромко говорит Перун, но его прекрасно слышно сквозь грохот залпов. Демоник указывает длинностволкой на железные башни - Шкворневые крепления турелей сделаны таким образом, чтобы поднимать стволы вверх. Словно Максимка ждал атаки именно с воздуха.
        Аяно задумывается. Правда, странно. Ладно бы, две-три башни - на случай дронов. Но все турели оснащены возможностью воздушного обстрела. Даже огнеметы. Прямо мини-ПВО.
        - Не обязательно полицмейстер ждал тебя, - говорит Аяно. - Среди демонов полно летающих особей. Возможно, Рудковский подстраховался.
        Подумав, Перун кивает. Мальчишеское лицо насупливается. «Как же он молод, - дрожит Аяно на весу в его объятиях. - И силен».
        - Возможно, - бросает демоник.
        Со всех сторон набегают безопасники и тоже открывают огонь - техники и свинец. Всё летит мимо. Мощные Рыкари в бессилии смотрят на неведомого крылатого врага, обнимающего девушку и держащего винтовку.
        - Погуляли, осмотрелись, и пора уже внутрь, - Перун снижается к дому.
        Широкое здание, украшенное колоннами и пилястрами, оказывается близко. Они летят вдоль ряда окон второго этажа. Перун заглядывает в проносящиеся мимо комнаты и залы, игнорируя ледяные колья и фаейрболы, выпущенные безопасниками.
        - Вот сюда, - демоник резко сворачивает в очередное окно. Перед этим он перехватывает Аяно на обе руки - под колени и за спину.
        Стекло разлетается брызгами. Осколки отскакивают от доспеха Аяно, она даже не жмурится, смотрит как они проносятся сквозь гостиную. Мелькает дорогая мебель. Золотые статуэтки на каминной полке размазываются в желтые пятна.
        Вот они уже в коридоре. Застывают прямо напротив вооруженных людей, за спинами которых стоит белобрысый мужчина в халате. Голова мужчины мокрая, шея в мыльной пене. Когда Перун заглянул в усадьбу, генерал принимал душ. Максим даже вытереться не успел, как группа сопровождения вытащила его из ванной и повела в убежище. Только дойти всё равно не успели.
        Перун отпускает Аяно и машет генералу винтовкой, как палкой.
        - Ку-ку, - зачем-то говорит демоник, и Максим вздрагивает и резко бледнеет. Похоже, это не первая их встреча.
        - Полковник? - удивленно смотрит полицмейстер на Аяно. - Это вы спустили своего пса?
        - Генерал, - отвечает Аяно. - Эта операция - вынужденная мера.
        На ее слова Перун лишь усмехается. Аяно ощущает прежнюю злость. Ррр… наглый мальчишка. А что еще ей оставалось сказать? Генерал, меня сюда на руках принесли, и я вообще без понятия, что здесь делаю? Конечно, приходится брать вину на себя. Раз уж ввязалась.
        - Операция по вторжению в мой дом? - хмуро спрашивает Максим. - Или пойдете дальше? Покуситесь на мою жизнь?
        На последнем слове безопасники крепче сжимают автоматы. Сзади слышится громкий топот - прибегают Рыкари со двора. Фаерболы и айсболы уже готовы сорваться с пальцев. Перун делает полушаг к Аяно, отгораживая ее от безопасников перепончатым крылом. Японка понимает: так магия Отвода защитит ее от случайной техники.
        - Не стрелять! - кричит Максим и стирает пену с шеи. - Пока не стрелять.
        - Вообще мы заглянули по делу, генерал, - говорит Перун и бросает в ноги генералу винтовку. - Не узнаете?
        - А должен? - неприязненно спрашивает Максим.
        - Конечно, - кивает демоник. - Крафтовая вещь, но основа довольно популярная - британская винтовка «Энфилд». Патронтаж переделали под нестандартный боеприпас, дуло удлинили, но не узнать старичка «Энфилда»? Я поражен, генерал.
        - Ну, извините, не сильно интересуюсь английским хламом - бормочет Максим и поднимает глаза на Аяно. - Полковник, я жду объяснений!
        Японка не отвечает, только смотрит на Перуна. Тот продолжает, не обращая внимания на реплики полицмейстера:
        - А вот те, кто на нас сегодня напал, очень увлекались британскими снайперскими винтовками. Из модернизированного «Энфилда» стрелял человек Долгоногих. Бывший жандарм и ветеран ЧВК выбрали тоже странные пушки - «Шарпсшутеры», тоже британского производства. А еще на трупах стрелков нашли кинжалы Ферберна-Сайкса. Любимые резаки британских коммандос.
        Лицо Максима непроницаемо. На Перуна он не смотрит - только на Аяно.
        - Полковник, Вас удивляет, что британцы снабдили оружием ветеранов для заказного убийства? Причем тут я?
        Аяно вздыхает и, тряхнув косой, решает признаться. Нужно быть честной с собой.
        - Боюсь, я должна сознаться, генерал. Вы не от того человека требуете объяснений. Поручик Перун не выполнял моих команд. Это я подчиняюсь Перуну.
        Генерал округляет глаза, Перун же невозмутимо смотрит на Максима. Только тот продолжает упирать взгляд в лицо Аяно.
        - Я ослышался, полковник? Вы служите поручику? Нарушаете субординацию? Хотите, чтобы я доложил об этом цесаревичу? Даю вам шанс - заберите слова обратно.
        Тишина.
        Аяно вздыхает:
        - Генерал, немедленно прекратите этот балаган. Сообщайте Владимиру что хотите. Еще раз повторяю. Командир операции - поручик Перун. А еще он - титулованный князь, так что имейте уважение к Его Сиятельству.
        - Ку-ку, - будто невзначай бросает Перун.
        Максим бледный, как полотно, поворачивает голову в его сторону. Но и секунды не проходит, как генерал опускает взгляд на пол. Кадык пляшет по шее.
        «Вот в чем дело! - прозревает Аяно. - Ты боишься Перуна, хитрый пес! Боишься с ним просто разговаривать! Вот и пытался застыдить меня, лишь бы только не вести с ним диалог».
        - Меня удивляет, - продолжает Перун, как ни в чем не бывало, - что ветераны, которые привыкли обращаться исключительно с «калашами», вдруг заделались снайперами. Да еще и с «британками» лихо управляются. Ладно бы, наш славянский «Лобаев» или «Винторез», но чтоб «Шарпсшутер»? - демоник качает головой. - Там затвор тугой, да и в целом надо долго привыкать. А наши финки чем вдруг перестали устраивать? Короче, кто-то упорно подставляет британских вымесов. Значит, нужно смотреть в противоположную сторону. Искать среди своих. Что думаете, генерал?
        - Думаю, что вам пора выметаться! - рычит Максим. Выглядит смешно и жалко, потому что смотрит генерал Перуну куда-то под ноги. - Либо вы меня обвиняете?!
        - Нет, - пожимает плечами Перун. - Еще нет.
        - Глупо! В моем распоряжении тысячи бойцов. В том числе секретных. Какой мне смысл приплетать уволенного жандарма, боевика из ЧВК и человека вассалов Дома Долгоногих?
        - На первый взгляд никакого, - соглашается Перун. - Только вот я не говорил, что третий стрелок служит вассалам. Я сказал: «человек Долгоногих».
        Молчание.
        Аяно напрягается и жалеет, что не захватила катану.
        Генерал шумно сглатывает. Не помогает. Снова с трудом глотает. Звук чавканья наполняет коридор. Вертит головой, пересчитывая людей. Но если он изучил возможности Перуна, то понимает: и армии не хватит.
        - Я жду, - ровно говорит демоник.
        - Я следил за тобой, - наконец признается Максим. - Камеры города, спутники, постовые службы, агентура… Всё направлено на наблюдение за тобой.
        Вспыхивают Когти. Сноп молний брызжет под ноги Перуна, сжигая ковры и обнажая мраморный пол.
        Рыкари сзади взмахивают руками, призывая огненные вихри и смерчи.
        - Не стрелять! - кричит Максим.
        - Зачем? - Перун делает шаг на автоматчиков, но смотрит только на генерала.
        - Ты ворвался в дом наследника! Напал на мой кортеж! - кричит Максим. - Еще причины нужны?! Ты можешь представлять угрозу для престола! Слежка должна подтвердить, так это или нет. Мои люди видели, как на тебя напали. Опознать снайперов не составило сложности.
        Перун задумчиво смотрит на него. Наводит Когти генералу в лицо. Тот вздрагивает, даже трясется.
        - Ты под домашним арестом, - бросает Перун. - Теперь за тобой тоже будут следить. Сделаешь хоть шаг из дома - тебе конец. Жди моего разрешения покинуть усадьбу. Видеозаписи слежки передашь мне. Дальше я решу, что с тобой делать. А теперь вели открыть ворота - наша машина заберет нас.
        Максим смотрит на Рыкаря у лестницы:
        - Вы его слышали. Живо открывайте ворота!

* * *
        Уже в машине Аяно смотрит на темный лес за окном. Усадьба Рудковского осталась далеко позади полчаса назад. По распоряжению Перуна японка позвонила в штаб Имперских мечей и назначила группу слежки за генералом- полицмейстером.
        - Думаешь он? - спрашивает Аяно.
        - Если бы думал, уже убил бы, - Перун вертит в руках ярко-зеленый чудо-патрон. - Сначала выясним, что это за кусок дерьма. Потом решу, - демоник хмурится. - Никогда не предполагал, что буду не просто убивать демонов, а еще и строить из себя сыщика.
        - Я тоже много чего не предполагала, - Аяно решительно берет его за руку. - Например, что буду щупать школьника в бассейне. Так ты не ответил. Тебе понравилось?
        Перун секунду смотрит японке в глаза, затем берет лицо в обе руки и жарко целует. Некоторое время Аяно наслаждается страстными губами с языком, голову вскружило от всплеска радости, но тут она что-то вспоминает и начинает вырываться:
        - Пфф…ты не отфетил!
        - Глупая командир, - рычит Перун прямо ей в рот, разрывая поцелуй. - Чем я сейчас занимаюсь? Заткнись и не мешай мне отвечать!
        - Но…
        И он сам заткнул ей рот новым поцелуем. Просунул язык ей между губ. Аяно сглотнула, пытаясь впитать в себя как можно больше его жаркого напора. Засасывая мужские губы. Наконец! Теперь пускай другие завидуют. Она не будет сдерживать крик.

* * *
        "Небесные супруги, дайте госпоже Кимуре сил выдержать это!" - взывает к небу водитель.
        - Мммхааааааа… - яростный женский стон раздается из-за перегородки между передними и задними сидениями.
        - Рррра-а-а-авх! - Свирепое рычание не уступает в громкости. Уже полотора часа кричат.
        Водитель, бледный, с округлившимися стеклянными глазами, молится богам: "Хоть бы он не убил госпожу Кимура! Хоть бы не убил!".
        Японец то и дело оглядывается на перегородку - замутненное стекло скрывает салон, но царапин от ногтей становится всё больше и больше. Уже трещины побежали.
        - А-у-а-а-а-а-а-ах! - новый бешеный крик в экстазе.
        "Она не доживет" - обреченно сникает водитель.
        Глава 24. Пересмешник
        Она дожила. Это я про Аяно. Потребовалось совсем немного бодрящих «толчков», но японка с достоинством выдержала поездку до поместья Кимура и продолжение в своей спальне. Сил у японки, как у Кинг-Конга, но вот выносливость уступает моей. Пока нес ослабевшую полоковницу через коридоры усадьбы, Моне Кобе-сан показал мне две вещи: направление в опочивальню госпожи и большой палец вверх. Одобряет, значит. Ну и отлично. Еще полгода и дворецкий окончательно обрусеет. Вместо поклонов будет жать руку. Может, на рыбалку съездим, суши половим. Всё-таки он для Аяно как будто вместо отца.
        Ночка вышла жаркая. Останавливались только на очередную дозу «толчков» и глоток воды. Горло у Аяно быстро пересыхало, ведь она так старалась, хе.
        Марафон прерываем вынужденно. Еще до рассвета японку вызванивает Владимир. Настучал-таки Рудковский. Ну, другого мы и не ожидали. Даже удивительно, что только сейчас звонок раздался. Хотя, цесаревич, поди, тоже отдыхал на вилле с той шикарной служанкой. Не сразу до наследника дозвонились.
        - Да, Ваше Высочество, - хрипит в трубку запыхавшаяся японка. Девушка лежит без сил на животе - как откинулась на постель после последнего захода, так почти и не двигается. Задранные кверху бледные ягодицы, подрагивая остаточным спазмом, сияют в лунном свете, как начищенное серебро. - Тяжело…что? Дышу? Обычная силовая тренировка. Да, ночью. «Зори» всегда в форме, Вы же знаете. Да, лично одобрила операцию по допросу Рудковского, - ее щеки слегка краснеют. - Обстоятельства сложились так, что нужно было действовать немедленно. И не прогадали. Мы выявили незаконную слежку генерала за моим бойцом, - она с улыбкой смотрит на моего, оттопыривающего простыню, «бойца», снова готового к бою. Вдруг Аяно становится серьезной. - Верно, Вам правильно доложили. Командир операции - князь Перун. Всего лишь поручик, вы правы, но его компетенции намного выше. Если хотите знать, то… Хорошо, выезжаю.
        С тяжелым вздохом нагая Аяно вылезает из постели. От шеи по гибкой спине стекают струйки пота. Действительно, силовая тренировка. Ни капли лжи, хе.
        - Вызывает к себе немедленно.
        - Это опасно? - напрягаюсь и откидываю простыню. Глядя на мое разгоряченное тело, Аяно на миг застывает. Приближается и целует меня в губы.
        - Разве что для моей карьеры, - усмехается японка. - Но, всё-таки, я служу не ради генеральских погон. Попытаюсь объяснить, что Рудковский заслужил жесткое обращение. Он сам сознался в слежке. Значит, подозреваемый. Дружба не должна застилать глаза цесаревичу.
        - Владимир с Рудковским друзья?
        - С детства, - Аяно на широко расставленных дрожащих ногах ковыляет к шкафу.
        Озабоченно слежу за ее монгольской походкой:
        - Ходить хоть можешь? Или будешь передвигаться короткими перебежками?
        - Справлюсь, - ворчит, натягивая белоснежную сорочку под черный вычурный мундир.
        Через полчаса мы выезжаем каждый по своим делам: Аяно на доклад к цесаревичу, я в научный центр Бородовых. Может, ученым удастся изучить зеленку-патрон и сказать из чего его слепили. Перед прощанием японка обещает сразу отзвониться, как только Вовка ее отпустит. Беспокоюсь за нее. Но цесаревич, вроде бы, у нас рассудительный, не рубит с плеча. Хоть и хитрый, как змей. Но сейчас это и к лучшему - значит, понимает последствия причинения вреда моей полковнице.
        По дороге в Москва-сити звонит София:
        - Перун, сегодня вечер у Долгоногих. Буду поздно. Кстати, безопасно уже? Ты разрешаешь мне идти?
        - Разрешаю. Более того, иду с тобой. Тоже есть о чем поговорить с Долгоногими.
        - Ммм…это не с их прелестной Марией, случайно? - как колокольчики, звенят ревнивые нотки.
        - С блондинкой? - вспоминаю я светлую спортивную девушку. Столько времени уже прошло с последней нашей встречи. - Нет, с чего бы?
        - Просто ваш турнирный бой в усадьбе Тендо был очень горячим. Думаю, ты запал ей в душу.
        - Хе, ты меня переоцениваешь. Да и мне самому не интересны все столичные девицы. Самых красивых я уже присвоил.
        - Что это, Перун? Неужели бесстыжая лесть? - усмехается София.
        - Конечно, - наигранно вздыхаю, будто разоблаченный. - Чтобы сегодня ночью ты надела то сетчатый белье, я готов сказать всё, что угодно.
        - Что ж, хотя бы теперь вы честны, князь, - кокетливо воркует девушка. - Я подумаю.
        - Ага, как подумаешь, не забудь про чулки в комплекте.
        Бросаю трубку - машина подъехала к небоскребу НИИ.

* * *
        - Ты не хотела его убивать, Аделина, - осуждающе рычит Максим по спецсвязи. - Зато теперь стоит мне выйти из усадьбы, и чертов Перун тут же попытается грохнуть.
        Спортивный тренер Первого лицея имени Бородова и агент Военно-секретной полиции Аделина Алмакаева отвечает:
        - Задачи убивать не стояло. Вы поручили выяснить, эффективен ли патрон БЛД-16 против спецназовца Перуна. Я выяснила.
        - Ты могла выбрать любых агентов проекта «Пересмешник»! Лучшие дворянские дружинники, Имперские мечи, даже «Красные зори»! - не успокаивается генерал. - Ладно, наших в «зорях» разоблачать не стоит. Но послать трех бездарей! Я просмотрел записи с камер. «Бульдоги» работают. Перун не смог регенерировать повреждения. Лишь Целитель спас, - Максим вздыхает. - Аделина, послушай еще раз, подполковник. У нас не так много осталось реактанта на «бульдогов». - Так генерал называл патрон БЛД-16. - Бородовы отдали свой потухший Осколок, но другие Дома не настолько щедрые кретины. Метеоритов больше нет.
        На другом конце провода Аделина поджимает губы. Она натягивает и отпускает лямку майки, хлопая по пышной груди.
        Совсем невовремя татарка задумывается: как там ее дети? Сейчас клуб Военных игр проводит дружественный поединок с гимназией № 5, а их тренер бросила ребят в разгар боя, чтобы выслушать нагоняй от сатрапа.
        Когда вдруг она стала палачом? Сначала татарку послали в лицей следить за Бородовой Софией. Цесаревич подозревал княгиню в шпионаже для китайцев. Потом раскрылась личность Перуна, и Аделина осталась под прикрытием, чтобы наблюдать уже за мальчиком Бесоновым. А теперь ей велят убить его, подобрав «зомбаков» из «Пересмешника». Якобы Аделина хорошо изучила повадки Перуна.
        - Если бы я выбрала на задание только армейцев, - говорит Аделина, - неудачное покушение могло бы привести к вам. Сейчас же Перун не знает на кого думать: на дворян, на британцев, или на вас. «Пересмешник» засекречен. Никто в здравом уме не помыслит, что I экспедиция уже лет двадцать создает «биороботов» при помощи промывки мозгов. У нас в запасе, как минимум, еще одна попытка.
        - Вот и не провали ее! - не выдерживает Максим. - Твоя задача убить Перуна. Поняла? Покушение устрой на вечере Долгоногих. Агентов подбери из дружины Юрия и людей вассалов.
        - Чтобы Перун заподозрил Долгоногого?
        - Именно, - смеется генерал. - Даже если переживет новый обстрел «бульдогами», на «Пересмешника» у него ничего нет. Но пережить он не должен.

* * *
        Уже и забыл, насколько на дворянских вечеринках всё пафосно. Дамы пытаются обогнать друг друга в нарядности и элегантности, господа пытаются урвать танец с красавицами. Вот, например, к Софии уже с десяток мужиков подошли: вассалы, высокопоставленные чиновники, всякие графья. Она всех отшивает с милой улыбкой, сама утекла щебетать с какой-то дородной дамой, усыпанной жемчугом. Связи налаживает. Хотя подобные мероприятия - работа не только для моей Гюрзы. Все аристократы пытаются урвать всё и везде. Иначе не выжить.
        Пока налегаю на закуски, замечаю, как юные барышни поглядывают на меня. Как птички в парке, просящие хлеба. Я, в свою очередь, созерцаю тонкие талии и созревшие буферочки. Как сказал Софии, столичные девушки мне не интересны. Но посмотреть же можно. Одна шатенка от моего внимательного взгляда спотыкается и путается в юбках.
        - Элиза, что с тобой? - строго одергивает девушку крупная дама, мать, наверное. - Смотри под ноги.
        Пухлые щечки барышни стыдливо краснеют. Замечаю, что она совсем молоденькая. Не впервые ли она на подобной тусе аристократов? Тут минимальный возрастной ценз пятнадцать.
        - Прости, мама, - лепечет барышня, бросая в мою сторону смущенные взгляды.
        - Это твой первых выход. - Я знал! - Не позорься, а то так и не найдем тебе жениха.
        - Кажется…я уже нашла… - вдруг шепчет девушка, красная как вишенка. Смотрит только на меня.
        От ее слов подпрыгиваю как ужаленный и спешу к дальнему столу. Что там? Морковь? Отлично, обожаю морковь.
        - Что? Кого? - матушка оборачивается, ее взгляд, как радар, ощупывает пространство вокруг, но я уже скрылся за спинами других гостей. Фуухх, чуть не попал.
        - Здравствуйте, князь, - ко мне подступает не кто иной, как Дмитрий Долгоногий. Как-то позабыл, что розовощекий блондин недавно прибыл из Америки. Вчера, вроде бы. - Наконец я смогу вас лично поблагодарить за новый «фейс», как говорят в Американских королевствах.
        Оглядываю графа. Уши и нос не отличить от прежних. Барышни тоже подмечают блондинчика, глазки ему строят. Он счастлив от того, что купается в женском внимании. Вот еще один завидный жених. Красивый, богатый, да еще Герой войны.
        - Вас не узнать, - усмехаюсь. - По крайней мере, по сравнению с тем, каким вы были в Афгане.
        - Выпьете со мной? - протягивает графенок бокал шампанского.
        - Не пью спиртного, - отказываюсь. - Маленький я еще.
        - Так сейчас найдем сок или газировку, - оглядывается Дмитрий в поисках официантов. Увидев одного, коротко машет ладонью. Мигом в моей руке оказывается стакан апельсинового сока.
        - За вечный мир! - поднимает бокал граф.
        - Отличный тост, - искренне говорю. Чокаемся, пьем. Ммм…сок, точно, свежевыжатый. Вкуснятина.
        - Буду краток, - Димитрий пристально смотрит на меня. Он немного выше, но какие мои годы, еще нагоню. - Как я вас могу отблагодарить?
        - Для начала перейти на «ты».
        - Заметано, - белокурый граф улыбается во все тридцать два зуба, одна шатенка в стороне сразу же начинает чаще обмахиваться веером, прикипев глазами к блондину. - А теперь давай серьезно, князь! Надо же, - вдруг качает головой. - Уже князь и лучший коммандос! До сих пор поражаюсь, как это возможно. Сколько тебе? Пятнадцать?
        - Почти семнадцать, - немного обижаюсь.
        - Настоящий Македонский, - поражается Дмитрий. - Короче, что я могу сделать для тебя за спасение из плена?
        - А Сербину Гиллер ты уже поблагодарил?
        От моего вопроса уши графа мигом розовеют. Ух, реакция! Как интересно.
        - Я выразил леди Сербине самую значимую благодарность, на которую способен мужчина, - вздыхает граф. - Я позвал леди замуж. Но она отвергла меня. Сказала, что ее сердце принадлежит другому, и пускай избранник никогда не ответит ей взаимностью, она не отступится и будет добиваться его расположения.
        - Надо же, - вылупляю глаза. Думал, пернатая намного более ветреного характера и спит со всеми направо и налево. Таков ее способ подчинения своей воле. Но это было раньше. Выходит, даже ангелы меняются.
        - Лучше скажи, ты знаешь его? - ближе подходит Дмитрий. - Какой остолоп может отвергнуть столь совершенную, во всех отношениях, женщину? - он сжимает бокал до треска. - Скажи, Артем, кто этот мерзавец? Я вызову его на дуэль! Я убью его! И сердце леди Сербины после месяца печали освободится.
        - Э-эм…Без понятия, - чешу я висок. - И, вообще, правда считаешь это достойной причиной для поединка чести?
        Он резко сникает.
        - Просто я не знаю, что делать.
        - Сходи в стрип-бар, охлади в голову, - искренне советую. - Насчет твоей благодарности. К вам должны были приходить следователи от Армии.
        - Да, насчет покушения на твою жизнь, - кивает Дмитрий. - Отец передал армейцам всю информацию, которой располагал Дом о дружиннике Тернове Федоте.
        - Хорошо, гляну тоже, - задумываюсь. - А сам не смотрел? Не любопытствовал?
        - Пролистал одним глазком, - пожимает плечами граф. - Интересно же, что за недоумок вздумал наехать на «машину смерти» под позывным Перун.
        - Тише ты. Мое альтер-эго засекречено, - смотрю по сторонам. - Ну и?
        - Обычный мужик этот Тернов. Жена, двое детей. В найме у младшего рода уже пять лет. Непонятно, чего он на тебя наехал. Может, кто-то пообещал золотые горы. Вот и соблазнился. Но вопрос, какой дебил наймет непримечательного дружинника убивать элитного рейнджера.
        С криптоновым патроном у него был шанс. По крайней мере, так могли решить заказчики.
        - Ладно, забей, следователи разберутся, - перевожу тему. - Я тут ищу себе учителя по танцам. Нет на примете кого-нибудь?
        - Есть, - раздается за спиной звонкий девичий голос. - Я могу быть твоим учителем, князь Артем.
        Оборачиваюсь и натыкаюсь взглядом на шикарную зеленоглазую блондинку в умопомрачительном платье и с бриллиантами в ушах, которые сверкают и переливаются. Мария Долгоногая. Графиня совсем не похожа на Сербину, хоть обе и блондинки. Но блондинка блондинке рознь. Пернатая обладает пышным бюстом и роскошными, как золотой кадиллак, бедрами. Мария же более подтянута и спортивна. При взгляде в ее жесткие изумрудные глаза, представляешь казачью винтовку - ствол в золотой насечке, а приклад выложен слоновьей костью и перламутром. Красиво и опасно, ибо оружие.
        - Сестрица, как ты вовремя, - насмешливо улыбается Дмитрий. - Княже, потуси тогда с Машей. Обсудите и составьте расписание уроков, - подмигивает и не понять кому: то ли мне, то ли Марии. Мы с Долгоногой недоуменно переглядываемся, а граф уже отходит со словами:
        - Звякну на следующей неделе, вместе в стрип-бар сходим. Одному стремно.
        - Стрип-бар? - шокированно повторяет Мария.
        - Без понятия, о чем он, - строю дурачка. - Может, Дмитрий это сказал тебе?
        Мария округляет глаза, ушки розовеют, как совсем недавно у братца:
        - Я не хожу с братом по стрип-барам, - надувает возмущенно щеки. - Я вообще там ни разу не была. Так, князь, ты принимаешь мое предложение?
        - Ага, - усмехаюсь, оглядывая девушку с ног до лица. - Почему бы и нет, учитель.
        Подхватываю девушку за талию и тяну прочь из зала. Люди удивленно оглядываются. Недавняя барышня, которая намеревалась меня окольцевать, провожает нас огорченным взглядом.
        - Куда ты меня ведешь? - теряется Мария, вращая головой.
        - Учиться, - в коридоре отпускаю графиню. - Дальше ты указывай дорогу. Нам нужно помещение, где покажешь первые па.
        - Прямо сейчас? - кровь приливает к ее лицу. - Но что подумают другие, если мы с тобой уединимся?
        - А, то есть ты передумала? - разочарованно отворачиваюсь и иду обратно в зал.
        Не успеваю сделать и пары шагов, как чувствую, что меня берут под локоть. Девушка оказывается близко, запахло дорогими духами.
        - Ну, чего стоим? - отворачивает Мария смущенное лицо. - Нам на улицу. В саду есть чайный домик. Там никто не помешает.
        Через пять минут из-за вишневых деревьев нам открывается небольшое здание, состоящее всего из одной комнаты. Высокие стрельчатые окна выходят на освещенный прожекторами главный дом. Слышно медленную музыку.
        - Значит, вальс. Возьми меня, - начинает урок Мария.
        - Это с радостью, - плотоядно усмехаюсь.
        - За спину и руку, - смущается девушка.
        - А!
        Стоя в закрытой позиции, сближаемся и смотрим с графиней друг другу в глаза. Сжимаю ее ладонь, такую горячую. Девушка перехватывает мои пальцы чуть иначе. Выпрямляя спину, откидывается немного назад. Поворачивает голову вбок.
        На ее изящную длинную шею невозможно не смотреть…
        Слышу шаги за окном. Совсем рядом. Замираю, навострив уши. Щелкают затворы.
        - Ложись, - вместе с графиней падаю на пол, под низкие подоконники.
        Б-У-УХ!
        Грохот выстрела, заглушающий плач разбитого стекла.
        Мы растянулись на каменной плитке, я сверху. Холеное лицо Марии забрызгало кровью. Оно стало полностью красное, только белки глаз белые-белые.
        - Артем, тебя подстрелили, - растерянно произносит девушка.
        Опускаю взгляд. Ох, черт! Опять! Да сколько можно!
        В груди справа зияет сквозное отверстие, по краям пузырится шипящая кислота.
        - Не вставай, - командую, а сам делаю ровно наоборот. Отвод включен. Так что новая криптонитовая пуля не грозит.
        Но теперь стреляют не пулями.
        В разбитое окно залетают дымовые шашки. Одна. Вторя. Третья. Зеленоватые клубы заполняют комнату. Мигом перестраиваю Бригантину. Накрываю себя и девушку Химзащитой - щитами, не пропускающими вредные вещества. Но горло неожиданно схватывает спазмом:
        - Кха-кха, - из моего рта выстреливает фонтанчик крови.
        Гадство. Был чудо-патрон. Теперь прибавился чудо-газ. Что дальше? Чудо-петарды?
        - Мария, - я опускаю взгляд и вижу сквозь зеленое марево бесчувственную девушку.
        Чувствую, как по подбородку стекает выхарканная кровь. Глаза слезятся, сжигаемые газом.
        Сучьи выродки, ну сами напросились!
        Когти сами вырастают на руках. Без приказа. На одном лишь инстинкте. И этот инстинкт - жажда крови.

* * *
        Рубрика «Легендариум демоника Перуна». Хохмы читателей.
        Как-то после очередной ночи с девушками, удовлетворив всех по очереди, Перун подумал "мне срочно нужен фрактал многочлена" (Автор Прохожий)
        Глава 25. Реприза с кровью
        Газ, повсюду чертов газ. Выпрямляюсь, следя за окном. Некогда разлеживаться. Кровь брызжет между моих губ. Газ убивает, ему плевать на регенерацию Гибы. А, значит, графиня сейчас в большой опасности. Первым делом нужно вытащить ее из облака отравы, доставить к Целителям, по пути порубив как можно больше козлов.
        Вскинув бездыханную Марию на плечо, на миг замираю. Сквозь клубы зеленки вижу за окном вспышки. Сразу понимаю в чем дело. Искры из стволов карабинов.
        Накрываю нас Бригантиной, сделав броню из Химзащиты. Толку от последней всё равно нет. Эфирные щиты бесполезны против зеленки.
        Бах. Бах. Бах.
        Грохот автоматов, рядом разлетается в щепки плетеное кресло, треск дерева, блеск стеклянных осколков. «Криптонитовых» пуль пока больше нет. Берегут.
        Я швыряю молнии в окно. Синие плетения накрывают пространство вокруг чайного домика. Загораются садовые деревья и кустарниковые скульптуры. Слышатся вскрики. Кому-то досталось.
        - ОТОШЛИ, - ору я в багровую темноту ночи за окном.
        Сразу же, пока эффект устрашения не спал, сигаю на улицу. Едва приземляюсь на горящий газон, как грохочет винтовка. Два выстрела. Одну зеленую пулю отбиваю Когтями. Разрушительным резакам непонятная субстанция не вредит. Ну хоть что-то зеленка не пробивает. Вторая пуля прожигает Бригантину и обугливает плечо насквозь.
        Взвыв от вспышки боли, бегу на звуки выстрела. Влетаю в заросли. Кусты сминаются под ударами Когтей, вместе с отсеченными ветками во все стороны летят обрубки рук с автоматами. Раскроенные головы катятся под ноги. Много же вас собралось в этот раз.
        Вылетев из горящей тьмы, глыба льда бьет меня по лицу, разлетаясь на осколки. Рвет листву резко поднявшийся ураган. Кметы.
        Как гепард, прыгаю на свечение меридиан живы. Враги затихают, притаившись. Думают, что не вижу, наивные. Два рубящих удара - и кровавые фонтаны брызжут из рассеченных тел, словно вино.
        - ВЫ. УМРЕТЕ, - пускаю Яку в охваченные пожаром заросли.
        Девушка лежит на моем плече, светлые волосы выбились из сложной прически, превратившись в водопад золота. Держу графиню за ноги одной рукой. Второй раздаю смерть. Непривычно тихую. Словно убиваю роботов. Нет надсадных криков боли, сдавленных визгов или воя ужаса. Только негромкие вскрики, отзвуки основных инстинктов. Никаких эмоций или чувств. Лишь физиологическая реакция раненого организма.
        Когти по широкой дуге рассекают плечо подкравшемуся сзади увальню. Он застывает, располосованный едва ли не надвое. Стоит, качается, как кукла на нитках, истекая кровью. В руке держит уже знакомую длинностволку «Энфилд».
        - ТЫ. ТРУП, - сообщаю ему в бледное лицо.
        Нуль реакции. Яка им не страшен? Интересно.
        Взмахом Когтей разрубаю винтовку вместе с целой рукой. Чтобы никто не подобрал и не ударил в спину. Не рукой. Из винтовки.
        Придерживая Марию, рвусь сквозь пламя в сторону главного дома.
        Открывается тропинка, толпа людей бросается на меня. В отблесках пожара успеваю разглядеть лица и одежду. Часть в боевом снаряжение, некоторые в костюмах-тройках. Узнаю охранника, который стоял на парковке, когда мы с Софией приехали на вечер. Опять люди Долгоногих?
        Нахер их. Прежде спасем спящую красавицу.
        Врубаю Отвод и несусь к дому. Висящие сзади руки и голова графини стукают по спине. Самоубийцы бросаются следом. Разноцветные струи трассирующих техник летят вдогонку. Мимо проносятся огненные копья, ревут ураганы, свистят пули, гулко бахают брошенные гранаты. Настоящий артобстрел. Не обращаю внимания, только перекидываю девушку на руки перед собой, чтоб ее не задело. Жаль, что Отвод нельзя распространять на других.
        Вот и освещенная ярким светом терраса. Музыки не слышно. Грохот выстрелов и зарницы пожара точно напугали гостей. Надеюсь, они ждут в банкетном зале, когда безопасники разберутся.
        По мысленному приказу формируются крылья. Взмахиваю ими, но двое Рыкарей успевают схватиться за меня. «Каменный» гранитными лапами вцепляется сзади в шею. Второй, рухнув на живот, обхватывает ледяными руками бедро, пытаясь заморозить Бригантину. Вот, гады! Камикадзе, безусловно, но умные. Нельзя одновременно держать Незамерзайку и Бригантину.
        Поэтому срубаю голову «ледяному» гаду и вместе с «каменным» взлетаю ввысь. Врезаемся в окно, разбив которое, втроем - я, девушка и Рыкарь - катимся по керамогранитному полу. Со всех сторон раздаются охи, ахи, ухи. Мелькают разбегающиеся дамы в платьях.
        - Целителя! - ору я, пока, не выходя из переката, срубаю голову Рыкарю. - Целителя для Марии!
        Отсеченный кочан улетает в толпу. Одна полногрудая брюнетка, непроизвольно вытянув руки, ловит «букет невесты» и тут же с визгом падает в обморок. Кавалеры бросаются обмахивать барышню.
        - Вы меня слышали?! - я с Марией на руках наступаю на толпу аристократов. Они в ужасе смотрят на меня - с кровью на подбородке и сквозными дырами в теле. Шарма добавляет фонтан крови, брызжущий из обезглавленного тела. Ах, да, Громовые когти и перепончатые крылья тоже дополняют образ.
        - Савельев! - в шоке Дмитрий-блондинчик смотрит на брошенную дамой голову. - Что ты творишь, Артем? Убиваешь нашу охрану? Что ты сделал с моей сестрой?
        У меня глаз начинает дергаться от злости. Ну, давайте. Еще обвините умного, красивого, в меру упитанного демоника в расцвете сил.
        - Твоя сестра сейчас подохнет, кретин!
        - Свароже! Он угрожает семье Долгоногих! - ахает кто-то из гостей.
        - Да нет же… - вступается за меня София.
        Грохот автоматной очереди заглушает ее слова. Хлопнув дверями, залетают остатки моих преследователей.
        - Караульный Винтов! - кричит Дмитрий бледному безопаснику в галстуке. - Что происходит? Докладывайте немедленно!
        Но караульный Винтов срать хотел на его «немедленно». С «калашом» наперевес безопасник несется в мою сторону. За что получает тычок Когтей в подбородок. Из пронзенного насквозь черепа брызжет кровь. Дамы снова визжат, Дмитрий матерится, ничего не понимая, я же, под шумок, рублю остальных преследователей. Между ударами успеваю опустить безжизненную Марию на пол. Булькают рассеченные глотки, отрубленные головы разлетаются по залу. Глядя на мясорубку, не одна барышня уже в обморок свалилась. Краем глаза замечаю молоденькую шатеночку, что при маме споткнулась. Смотрит на сечу, не отрываясь, вздрагивая при каждой новой жатве. При этом девочка ерзает ножками так, что всё платье ходуном ходит. Хм, вот так возбудители у барышни. Хотя, может, она просто хочет писать.
        Только-только заканчиваю с «отрядом самоубийц», как сам Дмитрий напрыгивает на меня.
        - Что ты наделал?! - в его руках вспыхивает огненный меч. - Мои люди! Моя сестра!
        - Я ее спасаю, дебилоид!
        - От моей же охраны?! С ума сошел! Отойди от нее!
        Он наносит рубящий удар от плеча. Замечаю, что целится в руку, чтобы просто ранить. Ну хоть этот не совсем пропащий. Встречным взмахом Когтей развеиваю пламенный клинок. Второй рукой хватаю Дмитрия за воротник и, резко дернув, бросаю его в стену через весь зал. Графенок налетает новым фейсом на золотой канделябр, сминая штуковину в лепешку. Сам сползает на пол, больше не встает. Мужчины испуганно пятятся. Барышни ахают. Герой Туркменистана и Афгана повержен с одного удара. На самом деле, Дмитрий еще не до конца восстановился после лечения парамитой, оно опустошило парню «колодцы», но мне пофиг, пускай все думают, что да, с одного леща.
        «Глазами Жамбы» оглядываю бледные лица гостей. Натыкаюсь на ту девчонку, что с меня глаз не сводит, тазом ритмично подрыгивая.
        - Ты, - указываю Когтями на нежное личико и перевожу на Марию. - Живо лечи ее.
        Девушка, покрывшись румянцем, делает решительный шажок вперед.
        - Элиза! Не смей приближаться к нему! - кричит крупная мама.
        - Всё в порядке, маменька, - лепечет барышня с дрожью приближаясь к графине. - Ее Сиятельству нужна помощь. Я могу помочь.
        Звучит это двусмысленно: и я и Мария имеем одинаковый титул «Ваше Сиятельство». Кому она оказывает услугу? Махнув Когтями, отхожу в сторону от девушек, чтобы не нервировать мамашку.
        - Мой сын! - раздается громоподобный рев с порога. - Моя дочь!
        Вот и папашка явился. Сам граф Юрий Долгоногий. На вечере его что-то не было. Не успеваю обернуться к старику, как огромная комета из огня сносит меня в окно.
        Градгроба за хвост!
        Словно бумажный самолетик, меня выкидывает на улицу. Бахаюсь о булыжник тропинки и, сделав перекат, избегаю еще одного огненного водопада. Я оказываюсь посреди гигантской черной прогалины. Мощеный камень прогорел насквозь, как уголь.
        Огненный Полковой впечатляет. Но теперь, вдали от людей, я спокойно включаю Отвод. Пускай хоть спалит до основания свою усадьбу, не достанет.
        - Бесонов! Ты ранил моих детей!
        Мощным прыжком седой граф спрыгивает со второго этажа на землю. Спружинившие ноги выпрямляются. Лицо Юрия искажено гневом и болью.
        Хмуро смотрю на него, почесывая кожу вокруг дырки на плече. Жжется, сука.
        - Бесонов! Гордыня затмила твои глаза! Думаешь, что тебе позволено присваивать власть над чужими Домами?! Бородовы, Настьевы…теперь покушаешься на Долгоногих?!
        Усмехаюсь.
        - Если речь про чайный домик, то ваша дочь сама меня туда зазвала.
        - Речь про то, что она ранена! - из его широкой ладони в небо устремляется огненная колонна. Луч смерти прямо.
        - А, вот оно что. Так это не я.
        - Врешь!
        Юрий собирается повернуть ладонь, тем самым ударив меня столбом пламени. Только не выходит - графа резко сносит в сторону. Столб огня падает на крышу одноэтажной пристройки. Домик сразу вспыхивает, из дымящихся дверей выбегают перепуганные слуги.
        Не понимаю в чем дело. Пока из-за спины упавшего Юрия не возникает София. Судя по разрушенной прическе, княгиня тоже прыгнула в окно. Серебряные волосы ниспадают на точеные плечи, роскошный бюст тяжело вздымается.
        Еще одним гравивихрем София разбивает тропинку у ног поднимающегося Юрия. Он испуганно пятится назад.
        - Граф, вы сильно погорячились с обвинением к моему возлюбленному, - добродушно улыбается княгиня. - Но ничего, я вас остужу.
        Юрий молчит, косясь на меня. Топот сапог заполняет тишину. Безопасники и вассалы Долгоногих окружают нас кольцом.
        София отходит ко мне, встает рядом, меридианы накалены. Она готова драться вместе со мной в неравном бою. В неравном, потому что у Долгоногих нет и шанса.
        - Отец! Стой! - дрожащий женский голос разрывает напряженную тишину. Растрепанная Мария выбегает на террасу. Ослабевшая графиня едва стоит на ногах. Она хватается за баллюстраду, чтобы не упасть. На исцеление ушли все ее силы. - Артем не нападал на меня! Он танцевал со мной в чайном домике, когда ему выстрелили в грудь с улицы! Мы ничего не делали, - неожиданно добавляет, покраснев. - Только танцевали.
        - Вот как, - сразу теряет боевой дух Юрий и переводит сожалеющий взгляд на меня. - Возможно, произошла ужасная ошибка. Я изучу записи камер, проведу расследование и тогда вернусь к вам, надеюсь, с обычным разговором. Прошу простить, князь.
        - А я вас прошу сдаться. Вы под подозрением.
        - Что? - округляет глаза Юрий.
        - Артем? - в отчаянии шепчет Мария, вцепившись в перилу балюстрады.
        Обогнув Софию, я шагаю к графу. По дороге достаю телефон и, не глядя, набираю номер. Безопасники поворачивают стволы автоматов следом за мной, готовые выстрелить. Плевать. Смотрю только на Юрия. Точнее на его меридианы. Если вздумает снова атаковать - ему конец.
        - Да? - берет трубку японка.
        - Аяно, немедленно пришли в поместье Долгоногих взвод Мечей и половину «зорь». На меня только что напали их люди. Еще взвод отправляй за Рудковским. Больше никому нет веры, будем допрашивать под Якой всех подозреваемых. С цесаревичем? Нет, не согласовывай. Можешь уведомить в процессе. Ну и что? Пускай рвет и мечет, мне плевать. Ты со мной?
        Из динамика слышится:
        - Всегда.
        В глазах Юрия читается потрясение и недоверие.
        - Это действительно полковник Кимура? Неужели волчица цесаревича подчиняется тебе?
        Игнорирую вопрос.
        - Жду, - сбрасываю вызов. Продолжаю смотреть в глаза Юрию:
        - У вас два пути, граф. СДАТЬСЯ. ИЛИ. УМЕРЕТЬ.
        Вспыхивают Когти. Сияние молний на миг ослепляет всех. Вокруг графа образуется электрическая клетка, он в ужасе отшатывается от высоковольтных прутьев. Мария вскрикивает, ноги не удерживают барышню, и она падает на колени. София злорадно улыбается. Ропот безопасников - страх и бессилие. Смятение перед истинной силой.
        Я сжимаю кулак - и клетка схлопывается.

* * *
        Кап. Кап. Сырой подземный ход остается позади, и генерал-полицмейстер выбирается из туннеля за пределами поместья. Сейчас спасение в побеге. И от кого? От шестнадцатилетнего солдафона. Как же жалко! Сгорающего со стыда Максима забирает поджидающий армейский внедорожник. Водитель трогается, огибая буреломы и овраги.
        - Полковник, вы привели его? Мой дом в осаде, по нему рыщут «зори» - рычит Максим в мобильник, надсадно дыша. Горло перехватило от страха. - Нужно действовать быстро. Я даже не мог предположить, что Перун посмеет проводить задержание меня и Долгоногого. Настоящий произвол. Он подчинил армейских коммандос и никакой «Пересмешник» ему не понадобился. Этот школьник опаснее атомной бомбы.
        - Ваше Превосходительство, заключенный доставлен.
        Из трубки достается истеричный смех и завывания: «Громовые волки…хи-хи! Гром и шатания!»
        Хоть бы сработало. Нужен лишь обманный лабиринт, который задержит Перуна и даст время его убить. Патрон БЛД-16 действует, значит, надежда еще есть.
        Через полчаса на заброшенной котельной Максим обозревает ряды зомбированных агентов проекта «Пересмешник», выстроившихся в главном ангаре. Идеальные солдаты. Без страха, чувства боли и свободы воли. Главное их отличие - контролируемый разум.
        Каждый агент беспрекословно выполняет любые приказы. Наплевав при этом на здравый смысл и инстинкт самосохранения. В обычной жизни эти люди не помнят своего истинного предназначения. Они работают, заводят семьи, ходят на футбол, даже не подозревая, что по приказу Максима, не задумываясь, тут же совершат самоубийство или кровавый теракт. Десять лет потребовалось, чтобы совершить подобный прорыв. Были испробованы электрические импульсы, наркотики, нейрохирургия. Результат дала только жива. После воздействия на энергетические меридианы вокруг Родника подопытные стали послушными. Максим получил управляемых агентов с модифицированным сознанием.
        Цесаревич не в курсе проекта. Максим скрывал до последнего плоды своих трудов. Рудковский делал это не ради награды, а ради близкого друга. Чтобы он мог беспрепятственно взойти на престол и править. Максим угробил жизни тысяч людей ради Отечества. Никогда у России не будет лучшего императора, чем Владимир.
        Теперь «Пересмешник» раскроется. Перун оказался крепким орешком. Он докопается до правды. Если не умрет.
        На случай разоблачения Максим задумал козла отпущения.
        - Хи-хи, Максик, давно не виделись, хи-хи, - приводят царевича Георгия в мориновых наручниках. Морин не действует на демоников, просто таков протокол вывода задержанных. - Ты тоже видишь их? Громовых волков? Они сидят в тенях и наблюдают.
        Да, не самый лучший выбор. Но у Гоши есть мотив мстить Перуну, остались зачатки разума, а самое главное, в бытность царевичем он обладал достаточной властью, чтобы создать «Пересмешника». Если подкинуть Перуну безумца, он может и купится. На время, пока «бульдог» не укусит школьника в висок.
        В ангаре только Максим, полковник Штульц, Гоша в наручниках и взвод «пересмешников» в полной выкладке.
        - Царевич Георгий, это твои люди, - кивает полицмейстер на застывших агентов. - «Пересмешники». Ты управляешь ими уже давно. В их мозг вшита команда подчиняться твоему голосу. Недавно ты поручил убить Артема Бесонова по прозвищу Перун. Дважды.
        - Птички против волка? Хи-хи. Бедные птички, - ржет Гоша.
        - Тем не менее, ты приказал агентам убить Перуна.
        - Хи-хи…Правда? - Гоша оборачивается к агентам. - Эй, вы! Убейте Максимку! - Агенты не двигаются с места. Царевич пожимает плечами. - Ничего. Сломались?
        - Придурок! Конечно, они не нападут на меня, - рычит Максим. - Я подумал о блоке на этот приказ.
        - Хи-хи…Тогда убейте его, - тычет он пальцем в сторону Штульца. Нуль реакции. Гоша морщит лоб. - Опять нет? Ну, тогда, убейте меня, что ли.
        - Что?! Нет! - вскрикивает Максим. - Отмена приказа! Протокол пятьсот!
        Но поздно. Голос Гоши запускает электрические импульсы в мозгах агентов. Пятьдесят «пересмешников» вскидывают пистолеты и автоматы. Свист пуль, стоны, брызги крови. Град пуль прошивает царевича насквозь, а вместе с ним и стоящего рядом Штульца. Полковник успевает задействовать доспех, но ледяные копья и огненные дротики Кметов-«пересмешников» пересиливают защиту. Шульц превращается в кусок мяса, как и Гоша. Выполнив приказ, «пересмешники» опускают оружие и встают смирно.
        - Морану трахнуть в жопу! - бранится Максим и подходит к трупам. Смачно плюет на Гошу. - Ну и чего ты добился, полоумный кретин? Сдох только.
        Генерал уже отворачивается, как слышит под ногами знакомый щелчок. Щиколотку пронзает странный холод. Максим опускает взгляд и едва не падает от омерзения и ужаса.
        Белая кость без мяса, бывшая когда-то рукой царевича, задрала Максиму правую штанину. На голой лодыжке генерала защелкнулись Гошины мориновые наручники. Теперь не важно кто такой Максим: Воин или Полковой. Вся его жива пропала.
        - Похххпалхся…хры-хры.
        Костяная рука резко вскидывается. Один быстрый удар облезлыми костяшками, и генеральские бубенцы растекаются в мошонке под мощью острой кости. Максим валится на пол, воя от боли.
        Изрешеченное лицо Гоши начинает восстанавливаться. Фрактал регенерации латает царевича на глазах. Туша кровоточащего мяса садится и выпрямляется.
        - Птички, значит? Хры-хры, - оскаливается безгубым ртом Гоша. - Ну ладно. Поиграем с вожаком громовой стаи. Хи-хи.
        Царевич пинает воющего генерала ботинком в нос. Хруст переносицы эхом разносится по ангару. Максим взвывает, схватившись за сломанный нос.
        Гоша довольно лыбится.
        - Хи-хи. Я думал, что остаток моей жизни протечет за решеткой. Но сейчас вдруг увидел, что мы в цирке. Хи-хи. В цирке!

* * *
        Просторный, обшитый дорогими гобеленами зал с огромным круглым столом. Десяток аристократов рассаживаются по своим местам.
        - Чрезвычайное собрание Круга Великих Домов объявляю открытым, - громко провозглашает мужчина с бакенбардами. - Я уже предварительно обговорил с большинством из вас и ввел в курс дела. На повестке только один вопрос - Артем Бесонов.
        - Из-за Настьевых? - предполагает кто-то.
        - Не только и не столько. Сегодня ночью усадьба Долгоногих захвачена Бесоновым. Прямо во время вечернего приема. Мои жены и дети были на банкете. Слава Сварогу, гостей не тронули и не стали брать в плен, просто выпроводили вон. Но вы уже понимаете, к чему всё идет.
        - Неслыханная борзота! - яростный крик. - То есть, Долгоногие сейчас в плену у этого бешеного?
        - Именно, - кивает председатель. - Итак, господа, голосуем. Медлить нельзя, это чревато смертью графа Юрия. Поднимите руки, кто согласен выделить людей на совместную операцию по устранению угрозы нашим Домам в лице князя Кандагара Артема Бесонова.
        Медленно аристократы один за другим вскидывают ладони. Воздерживаются немногие.
        Председатель быстрым цепким взглядом пересчитывает согласных с карательной операцией.
        - Решено большинством. Князь Артем Бесонов приговаривается к казни.

* * *
        Читайте продолжение:
        185495/1558505185495/1558505(185495/1558505)