Копирайтер от Бога Александр Волков
        Вчера ты был низшим божком, который писал текстовые обзоры по багам и технике популярной среди Богов и смертных игры "Deep Space", чтобы развлечь аудиторию и свести концы с концами. Сегодня все хуже. Во-первых ты разбираешься в багах и космических кораблях, но до Дзена компьютерных игр тебе как черепахе до созведия Стрельца пешком. Во-вторых от тебя зависит судьба галактики, но тебе это не нравится, потому ты -- лис. Да еще и копирайтер до кучи, который кроме как стучать лапками по клавиатуре ничего не умеет. В-третьих -- тебя полностью погружают в ту самую игру. Чтобы выбраться, надо победить Самого Сильного и Большого Босса, и он сильней тебя, потому что Самый Сильный и Самый Большой.
        Копирайтер от Бога
        Глава 1. "Бестолочь" и "Счастливая лиса"
        Я уткнулся носом в ложбинку упругой женской груди, хотя секунду назад пялился в монитор раскрасневшимися от усталости глазами. Грудь настоящая, ни как во сне. Пахла приятно и была гладкой, будто только что вымыта с использованием ароматных гелей для душа. На вменяемые действия у меня не хватило ума, поскольку рутина рабочего вечера внезапно обратилась шоком.
        Запах горячего кофе сменился запахом металла, женского одеколона и мужского пота. Тихий шум кулера ноутбука заменило писком и громкими сигналами навигационных приборов космического корабля.
        Я вообще не понял, где оказался, пока не почувствовал ударную волну плазменной бомбы, рванувшей за бортом. Взвыла корабельная сирена, кто-то в несколько голосов ругался отборным матом, но я не видел кто. В секторе обзора одно - роскошная грудь, от которой было не оторваться даже тогда, когда я уперся в нее лапами.
        Мягкая. Может, я все таки спал? Но уж больно ярко для сновидения.
        -- Какой ми-и-и-лый! - умилительно произнесла девушка, обнимавшая меня будто мягкую игрушку и прижавшая к себе так крепко, что у меня глаза чуть на лоб не полезли.
        -- Пусти-и-и! - просипел я, дергаясь и виляя хвостом. - Задыхаюсь! Ты задушишь меня!
        -- Он еще и говорит! - взвизгнула девушка от радости. - Пушистик!
        Она прижала меня крепче, а я от давления выдохнул беспомощное: «Кха-а-а!». Ей богу, у меня чуть рёбра не хрустнули.
        Вы улучшили отношения с игроком!
        Лояльность игрока «Кира Катара» -- 200/100 единиц.
        Поздравляем! Получен внеуровневый навык «Любовь Киры». Вне зависимости от обстоятельств этот игрок будет любить и защищать вас ценой собственной жизни, а так же выполнять любые ваши прихоти.
        Тип навыка: пассивный.
        При хорошем отношении к Кире на 30-м уровне станет доступен пассивный навык «Экзоскелет», если вы поможете Кире с личным квестом «Нелюбимый ребенок в семье».
        -- Кира, ты умом тронулась?! Вернись на боевой пост! - прорычал кто-то грубым командным голосом.
        -- Зачем?! Это же «Счастливая лиса»! - возразила Кира. - Нам теперь и воевать не придется! Шанс появления «Счастливой лисы» один к десяти миллиардам! Теперь экипаж «Бестолочи» станет самым грозным на сервере!
        Кто такая, черт ее дери, Кира? Какая нахрен «Бестолочь»? Какая «Счастливая лиса»?
        Стоило мне задаться этими вопросами, как перед глазами вспыхнули иконки игрового интерфейса. Меню, единицы жизни и разума, мана, а главное - окошко чата, в котором одно за другим всплывали системные сообщения:
        Ивэйтарский дредноут «Баттхерт» (250 уровень) использует «Плазменные бомбометатели» (100 уровень) и наносит шлюпу «Бестолочь» (5 уровень) 0 единиц урона, промахнувшись.
        Ивэйтарский дредноут «Баттхерт» (250 уровень) готовит скорострельные ионные орудия к применению навыка «Ковровый обстрел» (95 уровень).
        Экипажу шлюпа «Бестолочь» (5 уровень) рекомендуется покинуть сектор, чтобы не потерять корабль.
        Ивэйтарский дредноут «Баттхерт» использует «Подпространственный шум», блокируя навык «Гиперсветовой прыжок» у шлюпа «Бестолочь». Соррян, но сектор уже не покинуть.
        -- Ха! Неудачники! Как вам такое, а, нубяры?! - написал в чат капитан «Баттхерта» под ником «СуроФфый миФФка». - Просите пощады или мы разнесем вас на атомы! Лол!
        Только для «Бестолочи»: поздравляем! На вашем борту появилась «Счастливая лиса»! Космическое Божество в облике лисы, которое принесет экипажу удачу и успех! Тики и Рики передают привет Хонсю, и говорят, что кофе вкусный!
        Господи. «СуроФфый МиФФка»? Это же сколько «Блэйзера» надо было выпить, чтобы придумать такой никнейм? Видать парень жил где-то в далеком 2007-м, хотя черт его знает, из какого он времени и мира. По логу я понял, что оказался в «Deep Space», в который играли существа из разных измерений и временных промежутков.
        Воздуха не хватало. Легкие жгло от недостатка кислорода, сердце молотилось будто паровой молот и я все же смог извернуться так, чтобы выскользнуть из объятий Киры.
        Бежать. Валить подальше отсюда, пока это ржавое корыто не взорвали с потрохами. Игрокам-то плевать, а вот если меня задушит в ледяных объятиях вакуума, то домой я уже не попаду. Умру с концами, если верить придуркам Рики и Тики.
        Я заметался по капитанскому мостику, надеясь найти щель, в которую можно протиснуться. Стал испуганно скакать по приборным панелям и опрокинул чашку чая на какого-то небритого злобного мужика, долбанулся головой в дверь, клацнув зубами. Затем случайно щелкнул по глазу молодому оператору радара кончиком хвоста, в след услышав: «твою мать! Бес хвостатый!»
        -- Выкинь эту хрень с мостика! - крикнул небритый мужик.
        -- А тут ничего кроме мостика нет, и хрени кроме тебя тоже нет, Изаму-сан! - съязвила в ответ Кира, и добавила: -- И ты никуда не выбросишь Пушистика! Он мой! И я умру вместе с ним!
        От безысходности я забился под громоздкую рабочую панель наводчика вместе с хвостом. Мне было очень страшно, тело покрылось холодным потом и я задрожал. Если это реально «Deep Space», то срок жизни корабля-одиночки в высокоуровневом секторе примерно 12 минут. 11 минут нужно на обнаружение, и меньше 1-й на уничтожение.
        Как вообще в локацию с дредноутами занесло шлюп?!
        -- Родэрик! Родэрик! - Изаму кричал на пилота, но тот молча сидел, бессмысленно пялась в обзорное окно. Перед застывшим лицом Родэрика прожужжала муха и села ему на глаз, сложив крылья. Он даже не пошевелился. - Уводи корабль с линии огня! Родэрик?! Родэрик! Черт! Каким же надо быть козлом, что бы афкануться в разгаре боя! Чтоб я еще раз нанимал идиотов с клавиатурами или VR из 2020-о! Проклятые дилетанты!
        Над головой Родэрика вспыхнула голографическая табличка с надписью: «Сорри, пацаны. Я АФК. Мамка кушать позвала».
        Он АФК?! Среди боя?! Когда я здесь и могу умереть?! Вот точно козел. Тут я с Изаму был солидарен, хоть он и назвал меня «хренью».
        -- Ну, давай, мохнатый! - Изаму впился в меня жестким взглядом. Глазища у него были бешенные. - Приноси нам удачу и успех! Или я вышвырну тебя в шлюз! Лиса, черт бы тебя побрал! У нас целый корабль на кону! Знаешь, каким трудом я добыл этот шлюп? Если я респанусь на станции без судна, ты вообще не респанешься!
        -- Я лис! - огрызнулся я, немного осмелев. - И если вы сдохните, то я не респанусь точно!
        -- Бегом за штурвал! - приказал Изаму и точным выстрелом бластера прошил голову Родэрика, отправив его на точку респауна.
        -- Какой штурвал?! - я испугался и прижал уши к голове. - У меня лапки! - я продемонстрировал ему темные лапы. -- Лапки! Я копирайтер и блогер, а не пилот!
        Игрок «Родэрик» покинул корабль.
        Игрок «Изаму» приглашает вас в отряд. Принять приглашение?
        Да/Нет.
        Черт побери, да! Будто у меня выбор есть!
        Внимание! До применения навыка «Ковровый обстрел» осталась 1 минута и 27 секунд. Вероятность промаха: 1%
        Вероятность попадания: 99%
        Исход для экипажа: летальный
        Исход для корабля: безвозвратное уничтожение
        -- Успокойся, -- ласково произнесла Кира, встала на четвереньки и осторожно приблизилась ко мне. Теперь я смог рассмотреть Киру (грудь, сплюснутая тканью летной формы, показалась мне еще внушительней), а в чате всплыли данные игрока:
        Игрок хочет взять вас на руки
        Имя: Кира Катара
        Уровень: 48
        Корабельная специальность: артиллерист-наводчик
        Наземный класс: изобретатель, механик
        Принять/отклонить?
        У меня аж дыхание перехватило. Кира оказалась яркой девушкой настолько необычайной красоты, что любые пубертатные подростки выполняли бы исключительно квесты, ведущие к любовной линии с ней. Скин у Киры был необычный. Типичная анимешная красавица с блестящими глазами и выразительным взглядом. Честно сказать, даже мне захотелось увидеть ее без одежды, ведь летная форма только подчеркивала ее фигуру, делая запретный плод еще более вожделенным. Мощные ягодицы, изящные бедра, длинные синие волосы до самого пола, а в вертикальном положении - чуть ниже груди.
        Да. Низшим божествам вроде меня свойственно влечение к представителям Исходной расы, а моей Исходной расой были люди, потому не мудрено, что я едва не потерял челюсть, увидев роскошную женщину.
        -- А ты разденешься? - ляпнул я и тут же захлопнул пасть. Надо же было такое сморозить.
        -- Прямо сейчас? - она вскинула брови и потянулась к верхней пуговице кителя с вызывающе широким декольте. - Если тебя это успокоит….
        -- Вы сбрендили?! Заставь эту хрень нам помочь! - возмутился Изаму и стукнул кулаком по подлокотнику капитанского кресла. - Мы можем потерять корабль!
        И точно, навык «Любовь Киры» работал на все 200%, но в тушке лиса пользоваться положением не хотелось. Да и вообще не хотелось пользоваться положением. Ласковое отношение Киры меня немного успокоило, она была добра ко мне, потому владеть ей по «щучьему велению» было стыдно.
        -- Меня зовут Хонсю, -- буркнул я. -- А не хрень.
        -- Короче, Хонсю. Что нам делать? - Спросил Изаму, поубавив резкости в тоне и став говорить более сдержанно. - Ты знаешь или нет?
        -- Узнаю, если никто не будет орать, -- ответил я.
        Так. Пора трезво оценить ситуацию. Все же, я был божеством, а не обычным игроком, потому мне было известно намного больше. Релиз игры «Deep Space» был длительным и сложным. Сначала игра вышла с кучей багов, и на их обозрении и изучении я сделал популярность своему блогу как копирайтер. Боги всех мастей, игравшие в «Deep Space», взахлеб читали про игровую технику и глюки, чтобы посмеяться и больше узнать о мире игры. Со временем большинство багов пофиксили, однако кое-какие, самые читерные и самые секретные, остались.
        В том числе в космических кораблях. По счастливому стечению обстоятельств я писал статью про Ивэйтарский дредноут по заказу высшего Бога, когда тот собирался его купить. В итоге Бог отказался от покупки, потому что есть у этого судна очень большая слабость, о которой никто не знал. Даже сам Ктулху, хотя флот его поголовно состоял из Ивэйтарских дредноутов, строившихся в "Звездной кузнице" из обновления "Рыцари старой республики: Ностальгия Землян".
        -- Кира, на ручки и в кресло пилота, -- велел я максимально мягко. А Кира только и рада подчиниться. Видели бы вы, как широко она улыбнулась.
        Вы приняли предложение. Игрок "Кира Катара" взял вас на руки
        Поздравляем! Доступен квест "Любовь с первого взгляда", который приведет к заданию "Нелюбимый ребенок в семье" на 30-м уровне. Для выполнения требуется придерживаться любовной сюжетной линии с персонажем: "Кира Катара". Активировать квест вы можете в любой момент, выбрав статус "активно" в личном дневнике.
        Я прыгнул к ней на руки, используя грудь как спинку дивана, и, когда Кира села в кресло пилота, расположися поудобней.
        В обзорном окне виднелся открытый космос с неправдоподобно яркими светилами и изгибами разноцветных туманностей, состоявших из звездной пыли. На фоне звездной туманности дрейфовало два громадных дредноута, изредка выпускавших промерзшие струи воздуха из маневровых двигателей, чтобы стабилизировать положение в пространстве.
        Я сфокусировался на правом дредноуте, который внешне напоминал робота-осьминога, в нижний правый угол выкатилось окно информации со сравнительной таблицей:
        Космический корабль (клан Фхтанг)
        Класс: Дредноут
        Название: «Баттхерт»
        Уровень судна: 250
        Уровень капитана: 100 (СуроФфый МиФФка)
        Экипаж: 150 единиц (5 уровень)
        Запас щита: 105000/105000
        Прочность прочного корпуса: 50000/50000
        Прочность легкого корпуса: 8000/8000
        Орудий главного калибра: 8
        Орудий вспомогательных: 45
        Особый навык: «Подпространственный шум». Живым не уйдет никто.
        VS
        Космический корабль (украден, в розыске)
        Класс: Шлюп
        Название: «Бестолочь»
        Уровень судна: 5
        Уровень капитана: 50 (Изаму Шибари)
        Экипаж: 4 (1, 47, 48, 50 уровни)
        Запас щита: 1200/1200
        Прочность прочного корпуса: 500/500
        Прочность легкого корпуса: 200/200
        Орудий главного калибра: 0
        Орудий вспомогательных: 2
        Особый навык: «Счастливая лиса». Вероятность случайной активации навыка 1 к 1 млрд.
        Анализ боевой ситуации: «Баттхерт» 999.998% вероятность победы, «Бестолочь» -999.998% вероятность победы.
        Нда. От такой сравнительной таблицы у меня шерсть на загривке дыбом встала. Экипажу «Бестолочи» повезло дважды. Первый раз, когда свет сошелся клином на их корабле и там, с вероятностью в одну миллиардную, появился я. Второй - когда после моего появления плазменная бомба не нанесла урона, что в вероятностном выражении тоже равнялось одной миллиардной.
        «Ковровый обстрел» нашу космическую одиссею прервет быстро, и остались до залпа считанные секунды. Таймер в верхней части игрового интерфейса раздражающе тикал, да и музыка играла такая напряженная и эпичная, будто бы бились флотилии, а не два плейер киллера решили прижать нуба в высокоуровневой локации.
        -- Курс под днище корабля, -- сказал я не совсем уверенно, хотя наверняка знал, что ключ к победе именно там.
        -- Чего?! - воскликнул Изаму и удивленно расширил глаза. - Ты хочешь, чтобы дредноут нам ти бэг после слива сделал?!
        -- Слушай, просто лети под днище. У меня нет времени объяснять! Осталось 40 секунд до залпа!
        -- Ну, смотри мне, лиса. Если сольемся - ты у меня из пис-зоны не вылезешь! Кира, вперед!
        К счастью, Кира худо-бедно умела пилотировать корабль. Она схватилась за штурвал, сжав бицепсами грудь, и я оказался будто меж двух подушек безопасности. Кира толкнула рычаг сектора тяги до предела, взвыли магнитные двигатели и бросили шлюп вперед как пулю.
        У нас не было преимуществ ни в чем, кроме скорости. Мы мчались к правому дредноуту на полной тяге, панель радарного специалиста разразилась каскадом тревожных сигналов, радарщик крикнул:
        -- Мы в радиусе поражения вспомогательных орудий! Выполнить маневры уклонения!
        -- Маневры чего? - не поняла Кира и изогнула бровь.
        -- Мы покойники! - вскрикнул радарщик и страдальчески закрыл лицо ладонями.
        Я увидел, как в жерлах ионных пушек дредноута появились плотные синие энергетические сгустки. С гулом, как в "Звездных войнах", заработали вспомогательные орудия дредноутов, напоминавшие по форме вилки, и мы оказались под перекрестным огнем. Шаровые молнии замельтешили в обзорном окне будто мухи, зажужжали над и под кораблем так стремительно и шумно, что у меня в животе заныло от страха.
        Кира пилотировала неумело. Не пыталась маневрировать, не пыталась уклоняться, а летела прямо сквозь хаотичное созвездие шаровых молний. Шаровые молнии взрывались белыми вспышками на фоне черного космоса, и напряженное лицо Изаму от света делалось бледным, будто у мертвеца. Пусть из-за скромных размеров судна по нам трудно было попасть, у меня перед глазами пролетела часть жизни.
        Скучной жизни, для описания которой хватило бы и одного кадра - монитор ноутбука, открытый текстовый документ, чашка остывшего кофе.
        К черту такие приключения. До сей минуты мне хотелось вырваться из рутины и «пожить», а теперь я понял, как сильно хочу обратно в свою комнатку на четвертом уровне реальности в пятом измерении. Там мне ничего не угрожало.
        Кира наклонила штурвал вперед и отправила судно в крутое пике, затем пролетела между двумя корабельными щупальцами, и над нами понеслись надстройки днища.
        -- Куда дальше? - спросила Кира.
        -- Твоя надо здесь, -- выпалил я, указал лапой в нужный отрезок корабля, а потом расширил от удивления глаза. Это что еще за «твоя надо здесь»? Неужели….
        Скрепя сердце я заглянул в лог:
        Ваша интеграция в игру звершена на 95%. Базовые характеристики персонажа скоро вступят в силу. Посколько вы отказались от выбора и настройки класса с биографией, система сгенерировала героя автоматически.
        У меня ком к горлу подступил. Что там система наделать с мой героем?
        Да черт! Я даже головой потрусил, чтобы очистить мозг от идиотических наваждений, но не был уверен, что это поможет.
        Кира зависла под днищем корабля в указанном месте, даже не заметив, как протиснулась в щель, где отсутствовала текстура защитного поля. Зазор был настолько мал, что никто не мог его заметить, и шлюп как раз вписывался в эти размеры. Слева, по краям днища, виднелся целый каскад ионных вспышек. «Ковровый обстрел» начался, но нас, к счастью, не задеть. Моя жить хорошо и собирать цветочки.
        Вздохнул. Все же, от приступов слабоумия избавиться нереально.
        -- Красавчик! - воскликнул Изаму, вскочил с кресла и схватил меня, став костяшкой пальца тереть по темечку. - Ты нам шкуры спас!
        -- Какое спас?! - возмутился радарщик. - Мы еще здесь!
        -- А как нас тут достанут? - вкрадчиво спросил Изаму.
        -- Это еще не все, -- произнес я. - Надо подождать пару минут и дредноут будет выведен из строя.
        -- Да что ты? - прищурился радарщик и с неприязнью на меня взглянул. - Ты просто загнал нас в ловушку. И глуп, если полагаешь, что мы на это купимся.
        -- Флотилия Ктулху позарилась на ваш шлюп? - саркастияески спросил я. - Моя не тупой, это твоя тупой. Если твоя не молчать -- башка, палка, бить.
        -- Что? - удивился радарщик. - Кира, твой пет отупел.
        Все замолчали. Изаму вернул меня на руки Кире, и пока она, издавая умилительные звуки, тискала меня, я решил отвлечься и подробней изучить интерфейс. Взглянул на иконку персонажа и открыл меню с характеристиками. Инвентарь девственно пуст. Да и куда мне складывать вещи? В играх меня часто поражало то, что из моба мог выпасть топор размером с человека, а рыцарь, закованный в латы, спокойно размещал находку среди многочисленного лута.
        Куда он только всё засовывал? Представить страшно. Я аж плечами передернул.
        На аватарке глупая лисья морда, ничем не отличимая от знаменитой в 20-м Земном веке "упоротой лисы". Практически кирпичная морда. В глазах ни капли разума и запустение. Стыдно признаваться, но даже животное выглядело умнее.
        Нда. Видимо, аватар отражал состояние и статы персонажа, что в случае моего рандомного билда смотрелось так себе.
        В статы было страшно заглядывать, но пока интеграция не закончилась, нужно было ознакомиться с проблемой и определиться со способом ее решить. Итак, таблица игрока с полной биографией и характеристиками:
        Ник: Хонсю
        Уровень: 1
        Раса: Низшие Боги
        Разновидность: Зооморф
        Наземный класс: Копирайтер, оборотень и любимец женщин (мог бы быть)
        Корабельная специальность: Хранитель Облака данных
        Сила: 1 (вы лис, и у вас лапки. Функцию инвентаря пока что могут выполнять сопартийцы или питомцы)
        Интеллект: 1 (речь заторможена и бессвязна, элементарная арифметика способна убить вас, потому умственную работу лучше поручить сопартийцам)
        Очаровательность: 100 (-99) (Дебафф: «Глупое выражение лица», вас никто не любит кроме Киры)
        Ловкость: 8
        Выносливость: 9
        Эрудиция: 8999(-8998) (Дебафф: «Бесполезные знания»)
        Здоровье: 99/99
        Разум: 99(-98)/99 (Дебафф: «Могу копать, могу не копать»)
        Мана: 10(-9)/10 (Дебафф: «Телепатия, убитая тупостью»)
        Выносливость 99/99
        Биография:
        Вы - результат нелепого и почти невозможного эволюционного процесса. Ваш дальний предок с трудом прошел путь от одноклеточного до воблы, которую пьяный матрос шлепнул головой об стол и выбросил в море, поняв, что живой рыбой пиво не закусить. Удар об столешницу не мог не сказаться на умственных способностях будущих поколений. Вашего предка знали как самую тупую воблу в мире, и, как ни парадоксально, эта тупость помогла ему не погибнуть в ходе развития до самого тупого разумного вида и захватить планету Земля. Ген тупости передавался из поколения в поколение, и потом на свет появились вы - идиот.
        Бонусы биографии: неуязвимость к гипнотическому оружию и телепатическому влиянию менторов. Идиоту невозможно что-то внушить, но и объяснить тоже.
        Недостатки биографии: торговцы покупают в шесть раз дешевле и продают в шесть раз дороже. Закрыт доступ к большинству побочных заданий и главным квестам «Долгая дорога домой» и «Битва с Самым Большим и Сильным Боссом». Никто из прохожих не станет с вами разговаривать, разве только ради того, чтобы выудить у вас десяток дипов (игровой валюты), которую вы отдадите просто так, если вас попросить. Вы не можете нанимать роботов, потому что даже кофеварка умнее вас, и в итоге она устроит бунт на корабле и заберет у вас власть.
        Тупость лечится развитием характеристики «интеллект» до 10 единиц, но в вашем случае игровой мир не позволит продвинуться вперед хотя бы на уровень. Придется решать проблему творчески.
        Класс.
        Глава 2. Несбыточная мечта
        Наша продолжать висеть под большой и страшный железный штука. Вдалеке всё вспыхивать и взрываться. Моя даже не страшно, ведь взрывы убивать только глупый, а я умный, хотя дурак в большие наушники говорить что я тупой.
        -- Кира, что стало с твоим питомцем? - спросить страшный мужик. Похоже он не любить мое лицо. - Для божества вид у него как у…. - мужик замяться. - Наркомана. Нас же с ним на каждой станции досматривать будут.
        -- Я не знаю, -- сказать девушка с большими буферами, и заглянуть мне в глаза, затем в ящике с буквами появиться какая-то надпись:
        Внимание! Интеграция в мир игры успешно закончена. Характеристики и биография персонажа вступили в силу. Для сознательной части вашего мозга активирована система лингвистической поддержки «Пойми идиота».
        Кошмар! У меня волосы на загривке дыбом встали. Мне всего минуту довелось помыслить как создание недалекое, и я обрадовался, когда это кончилось.
        -- Моя хотеть в космос, ловить и есть рыба, -- что?! Я вообще не это хотел сказать! - Выпустить камень гулять, мой хвост библиотекарь!
        Ох, лучше бы я мыслил как идиот, но имел возможность управлять телом. На мостике стала твориться какая-то жесть. В меня будто бесы вселились, наложив дебаф, спутавший функции всех кнопок управления друг с другом. Ничего не хотеть тоже не помогало - моим подсознанием завладело нечто беззлобное, но до предела глупое.
        Сначала я спрыгнул с колен Киры и воодушевленно бросился на пульт артиллериста, став скакать по кнопкам. Когда Изаму попытался меня поймать, я прыгнул ему на голову и оттолкнулся от макушки будто от батута.
        Подобно камню, брошенному катапультой, я пролетел через мостик в позе белки-летяги и шлепнулся на лицо радарщику, обхватив его голову будто лицехват из фильма «Чужой».
        -- Уберите его! - радарщик заметался между пультами, пытаясь изо всех сил оторвать меня, но вцепился я намертво. - Уберите от меня эту хрень!
        Брыкался радарщик недолго. Он хотел с разгона врезаться в стену, головой, чтобы сбросить меня, но с инстинктами самосохранения у тела оказался порядок. Я лапами оттолкнулся от щеки радарщика, и он звучно долбанулся лбом в забагованную переборку, под протяжный звон металла повалившись пластом на палубу. Переборка сочла его поведение агрессией и решиша проучить. В конце-концов, каждого игрока хотя бы раз убивал декоративный элемент окружающего мира. Стена тоже вполне себе убийца.
        Глаза боятся, а руки делают. В шлюпах вроде «Бестолочи» были баги, но весьма безобидные. В прямом бою я бы ничего не мог противопоставить игроку высокого уровня, а стена могла.
        Игрок «ПроШарик» получает удар от противника «переборка».
        «Переборка» наносит игроку «ПроШарик» 1000 единиц урона.
        Игрок «ПроШарик» покончил жизнь самоубийством и покинул корабль.
        -- Вяжи его! - приказал Изаму Кире, и тут она уже посчитала нужным подчиниться. - Да не делай ты такое лицо, ничего с ним не будет!
        Я уже не сопротивлялся. Картинно уселся в ближайшее кресло, скрестил ноги и бессмысленно уставился в пол, не пытаясь изображать на морде умственные усилия. Да и не получилось бы всё равно.
        -- Я же говорить глупому мужик в большие наушники, -- вздохнул я. - Башка, палка, бить, если обзываться не перестать.
        Меня закутали в нечто вроде смирительной рубашки, только с мощными магнитными замками, стукнувшимися за моей спиной и образовав непробиваемый металлический пояс. Рубашку пристегнули к креслу, чтобв я наверняка никуда не делся.
        -- Ну теперь-то…. - начал Изаму и не успел закончить.
        Сработал баг дредноута, и выглядело это так, как если бы один игровой объект появился в другом. Любому человеку, когда-то имевшему дело с этим глюком, будет знакома беспорядочная дерготня текстур и хаотичный каскад грохотов столкновения, скрипты которых активировались быстрее, чем стреляет пулемет Гаттлинга.
        Наш шлюп врезался в днище дредноута как сверло и беспрепятственно прошел сквозь толстую броню, не повредив ее. Шлюп летал внутри корабля, пробивая переборки, в обзорном окне иногда мелькали лица ботов-членов экипажа, разлетавшихся будто кегли. Скрежет и скрип металла были настолько оглушительными, что Кира сморщила лицо и зажала уши руками.
        Металлическая какофония была в десяток раз страшнее скрипа вилки по стеклянной тарелке.
        На такой случай в «Deep Space» лога не существовало. Когда шлюп будто снаряд посвистел в каждом уголке дредноута, попутно впечатывая не успевавших удивляться ботов в искореженные стены, «Баттхерт» просто перестал работать. Отключился, как если бы у него сели батарейки.
        -- Читеры! - СуроФфый МиФФка изрыгал в чате проклятия. - Багоюз! Бан! Репорт! Вы уроды! Знаете, сколько мне пришлось экономить на школьных обедах, чтобы купить этот корабль?! Да я вас порежу! По ай-пи вычислю! Братву позову и вас порвут!
        Хоть и не хорошо радоваться, когда кому-то плохо, я невольно ухмыльнулся. У капитана «Баттхерта» баттхерт. Собственно, заслуженный. Хоть я и одолел врага с помощью бага, что не совсем честно, мне расправа показалась справедливой. Ему самому не стоило атаковать корабль новичков.
        Поскольку мы находились очень близко к капитанскому мостику дредноута, я смог открыть информацию о капитане. На аватаре типичное лицо российского подростка двухтысячных с жиденькими усиками, фотография сделана на фоне священного артефакта художников того времени -- ковра.
        Игрок
        Ник: «СуроФфый МиФФка»
        Уровень: 100
        Статус: «пафосная цитата из пацанского паблика про брата Забрата». Извините, но системе стыдно за игрока, потому содержимое статуса скрыто.
        Время игрока: 2007-й год
        Клан: «Фхтагн»
        Окно с информацией об игроке свернулось, потому что нас выбросило из корабля в космос и мы дрейфовали на фоне темного силуэта обезвреженного дредноута. Корабль не подавал никаких признаков жизни, поскольку был в определенном смысле обескровлен. Баг позволял вывести из строя всех членов экипажа, оставив судно невредимым.
        -- Класс, -- Изаму нажал на кнопку пуска двигателей, но не случилось ничего. - Двигатели повреждены. Двигаться мы не можем.
        -- Пушистик! - Кира бросилась ко мне и заглянула в мою бессмысленную морду. Похоже, дебафф «Глупое выражение лица» ее не впечатлял. - Ты в порядке?
        Я посмотрел на нее с глупым выражением в глазах, хотел ответить, но перенапряженный вопросом мозг работать отказывался.
        -- Живой, -- улыбнулась Кира, почесав меня за ухом. - Хоть и глупенький.
        -- Ты слышишь, Кира? - снова заговорил Изаму, разозлившись, что его проигнорировали. - Хреновый из твоей зверушки источник счастья. Он завалил Шарика. А как мы без бафа радарщика будем ориентироваться в подпространстве? Все, -- прошипел Изаму. - Застряли.
        -- Ну, может релог сделать? - задумалась Кира. - А шлюп буксиром забрать.
        -- Какой буксир сюда сунется? - Изаму катнул желваками. - Это локация для кораблей уровня 180 минимум. Самоубийц не будет. Это все вы виноваты! - вспылил Изаму. - Да полетели, говорили вы, найдем слитого моба, поднимем халявный лут, который наверняка забудут! Чего им эти квантовые вычислители и фотонные двигатели? У них уже все есть! И я же, умудренный опытом человек, поддался всеобщей жадности!
        -- Изаму…. - мягко перебила Кира, а тот все продолжал причитать. - Изаму, смотри!
        Мое бестолковое тело испытало любопытство, взглянув в окно. А там, на фоне смолянистой космической черноты, появилось пять длинных белых полос, пульсировавших изнутри белой подсветкой.
        У меня в груди защемило. Кто-то собирался вынырнуть из подпространства, и я сомневался, что гости будут дружелюбными.
        Нити вдруг стали небольшими расщелинами, заполненными светом, будто бы внутри сияли миллионы звезд, стремившихся протиснуться сквозь узкую щель в пространстве одновременно. В конце-концов пять линий разрыва пространства-времени с хрустом обрели ширину, словно их изнутри разорвали огромные невидимые руки, и слились в воедино, образовав подпространственный портал.
        Из портала, скользя по лучам света из другого мира, вышло громадное межгалактическое судно высочайшего класса «Исполин».
        Класс был под стать внешнему виду корабля, выполненного из полиэлюминия с Карастара. Легкость этого металла позволяла конструировать посудины умопомрачительных размеров. Абсолютно черный цвет обшивки нагонял на меня ужас. Возникло чувство, что страшное чудовище поднялось со дна самого глубокого моря, высунув голову из грязной пены и глядя на меня кровожадными глазами.
        Только вспышки ходовых огней рядом с тяжелыми протонными орудиями выдавали в судне техническое происхождение.
        Я не понял, кто это был, но мне показалось, что именно с ним связано отсутствие огня со стороны второго дредноута.
        -- Что это? - с изумлением спросила Кира, приоткрыв рот. - Вы видите эти пушки? Одним залпом они могут уничтожить небольшой флот.
        -- Не знаю, -- мрачно произнес Изаму, скрестив руки на груди. - Дредноуты по сравнению с ним мошки. Ну, что, Хонсю, есть у тебя баги на такие случаи?
        Если бы я мог ответить, сказать все равно было бы нечего. Может и были в кораблях класса «Исполин» какие-то баги, но я ничего о них не знал. Такие корабли могли купить только высшие Божества, обычно управлявшие могущественными кланами, вроде клана «Фхтагн». Я сфокусировался на корабле, а потом покосился на лог:
        В сектор вошел корабль призрак
        Космический корабль
        Класс: Исполин
        Название: "Летучий Голландец"
        Уровень судна: ???
        Уровень капитана: ???
        Экипаж: ???
        Запас щита: ???/???
        Прочность прочного корпуса: ???/???
        Прочность легкого корпуса: ???/???
        Орудий главного калибра: ???
        Орудий вспомогательных: ???
        Особый навык: ???
        «Бестолочь» захватило гравитационным лучом, и потащило к ангару «Летучего Голланда» будто бактерию - настолько незначительным казался размер шлюпа по сравнению с исполином.
        Когда шлюп брюхом коснулся посадочной площадки в ангаре, входной люк сразу же принялись вскрывать плазменными резаками. Запахло сваркой, воздух у входа исказило маревом, с макушки Изаму скользнуда капелька пота. По поверхности люка плавно перемещался яркий плазменный огонек.
        Люк грохнулся на пол, выпав из расплавленного до желта контура, и я ожидал увидеть что угодно кроме того, что увидел.
        Толпа Рональдов Макдональдов будто спецназ организованно ворвалась на мостик, тыча в нас импульсными винтовками и разразившись криками: «Никому не рыпаться! На пол все!». Реальные маскоты компании «Макдоналдс». С веселым раскрасом на лице и красными мягкими носами. Я честно, даже не знал, пугаться или нет. Выглядели они забавно. Да вот только выстрел импульсной винтовки сносил по 500 единиц жизни за раз, что, с учетом скорострельности в 700 выстрелов в минуту, намного больше чем я мог выдержать.
        А если еще и критический выстрел пройдет….
        В общем, я решил не смеяться, но мое тело подумало иначе. Я слезно расхохотался, дергаясь в смирительной рубашке как дурачок, и бормоча сквозь смех:
        -- Глупый капитан! Нанять глупый клоун для большой дикий шлюпка!
        Это стало причиной немой паузы. Даже Изаму, которому Рональды заломали руки и бросили на капитанский пульт животом, удивленно вскинул брови.
        -- Кому тут смешно? - послышался писклявый голос, показавшийся мне знакмомым. На пороге появилась глазастая коробка из хэппи мила, важно сложив руки за спиной и смерив окружающих презрительным взглядом. - Ты что, упоротый? - коробка обратилась ко мне. - Почему он смеется? И что с его лицом?
        -- Не могу знать, сэр! - отчеканил Рональд, видимо старший, и стукнул прикладом в пол будто по команде смирно. - Похож на идиота, сэр!
        Мое тело, надо сказать, удивилось не меньше меня. Впрочем, говорящая коробка и божество в тушке лиса смотрелись на мостике одинаково сюрреалистично, так что ничего удивительного.
        -- Да уж, -- Хэппи (так я прозвал его мысленно) почесал в затылке. - И ради этой упоротой лисы «Летучий Голландец» жжет бесценное топливо? Нда. Мне никогда не понять старика-капитана.
        -- А ты тупее скин выбрать не мог? - Изаму не удержался от остроты. Кто-то из Рональдов прыснул, едва удержавшись от смеха.
        Зря прыснул, потому что через пару минут его выбросили за борт через ангарные ворота, а нас под белы рученьки повели по коридорам к капитанскому мостику «Летучего Голландца». Если в серьезной компьютерной игре появляется разумное существо, особенно тяготеющее к творчеству и самовыражению, то это приводит к занятным последствиям. На брутальных воинах, держащих наперевес двухметровые мечи, вполне могут возникнуть не совсем уместные и даже милые для сеттинга наряды.
        Казалось бы, куда громадному амбалу облачаться в розовый плащ и надевать новогоднюю шапочку с бубенчиком? А вот никуда, но гардероб игры допускает. И ничего тебе твой персонаж не скажет, если ты сделаешь с ним что-то эдакое.
        Собственно, интерьер «Летучего Голландца» был преображен странным способом. От жутковатой наружности ждешь жутковатых внутренних решений, но не тут-то было.
        Все палубы, все коридоры и помещения были выполнены в общем для сети «Макдоналдс» стиле, а в динамиках на потолке тихо звучала легкая и приятная музыка. Правда Рональды с винтовками, которых возглавляла хмурая коробка из хэппи мила, все же выглядели немного пугающе.
        Капитанское кресло выглядело как офисное, разве что спинка была высока, и я не видел, кто в нем сидел. Из-за спинки доносилось чавканье, и иногда некто зеленой чешуйчатой рукой бросал на пол салфетки с коробками для бургеров.
        Старательные Рональды тут же подскакивали к мусору, собирали его, и послушно удалялись прочь.
        -- Капитан! - отрапортавал Хэппи, вытянувшись по стойке смирно. - Мы привели его!
        В ответ послышалась протяжная отрыжка.
        Кира никак не отреагировала, а Изаму тихонько засмеялся, не скрывая в тембре нотки легкой истерики.
        -- Счастливая лиса, говоришь, -- пробормотал Изаму.
        -- Постороннних попрошу вывести, экипажу покинуть мостик, -- некто в кресле попросил грубым, прокуренным голосом. Звучал он так, как если бы чудовище могло разговаривать. - Оставьте нас наедине.
        -- Слушаюсь!
        И Хэппи вывел всех с мостика. Дверь с шипением закрылась.
        -- Итак, -- некто развернулся в кресле на 180 градусов, и я увидел Ктулху. Настоящего. С щупальцами на морде, изрядно разширевшего, со слегка посеревшей от возраста чешуей.
        Он и был огромным, если верить легендам, но тут, в антураже капитанского мостика, Ктулху больше напоминал сильно увлекавшегося фастфудом американца.
        Он оглядел меня с головы до ног, и удивленно вскинул отсутствующие брови.
        -- Что с твоим лицом?
        -- А, -- мое тело широко открыло пасть, и застыло.
        -- Боги морские, -- страдальчески поморщился Ктулху. - Система сделала тебя идиотом. Подожди, -- он щелкнул пальцем, воле меня закружилась серебристая пыльца. Я почувствовал, что могу спокойно шевелить лапой. И хвостом.
        Игрок «Ктулху Великий» использует технологию «нано-роботы озарения». Миллиарды крохотных машин проникли в ваш мозг, временно образовав дополнительные нейронные соединения и прибавив +20 к интеллекту на 24 часа.
        -- Черт! - выпалил я, когда почувствовал умственное облегчение. - Что за чертовщина….
        -- Вот, -- улыбнулся Ктулху, сложив ладони на огромном животе и сцепив когтистые пальцы. - Стал похож на нормального лиса.
        -- Хоть кто-то сегодня сказал, что я лис, а не лиса, -- ухмыльнулся я, чувствуя удивительное спокойствие. Ктулху считался кошмарным божеством, но тут излучал такое миролюбие, что мне в голову не приходило бояться его. - Я….
        -- Я знаю, что ты не понимаешь, где и зачем оказался, -- Ктулху поднял ладонь в останавливающем жесте. - Это я привел тебя сюда, подговорив Рики и Тики поспорить с тобой на чашку кофе, что ты с вероятностью в одну миллиардную окажешься в игре. Они хорошие программисты реальностей, и для них не проблема всецело поместить сюда скромное божество, вроде тебя.
        Честно, мне понравилось, что он сказал «скромное», а не «низшее».
        -- Подождите, вы? Меня? Сюда? И зачем? Разве мало других низших богов?
        -- Ты единственный, кто знает программные неточности в игре настолько хорошо, чтобы максимально быстро выполнить одно очень важное поручение. Другие низшие боги просто играют, и читают твой блог. А ты в рамках игры Хранитель Облака данных, что на втором месте по могуществу после администраторов. Я специально построил новый корабль, чтобы ты не смог выкинуть чего-нибудь.
        И старый кальмар не врал. Пока он болтал, я внимательно осматривался, чтобы найти хоть какой-то баг и выбраться, но ничего не увидел. Сердце мое заколотилось с удвоенным усилием от осознания, что я оказался в чужой власти.
        -- Что вы хотите?
        -- Знаешь ли ты, как появляются Боги? - спросил Ктулху тоном мудреца, и вопрос оказался риторическим, потому что ответить мне не дали. - У смертных куда больше власти, чем им кажется. Богов, мой дорогой Хонсю, создает вера. Если люди придумывают что-то, оно обязательно становится реальностью. И меня создали люди, и тебя, -- он указал на меня пальцем, -- создали люди, как комичного покровителя фрилансеров. Так вот…. - Ктулху вздохнул. - Меня стали звбывать, да и не только меня. Многих стали забывать. Люди обращаются в атеизм, но это не их вина. Мир, наш мир, Хонсю, погибает. Кладбище Забытых Легенд разрастается, отражая гибель реальностей, в которых живут Боги.
        -- А ко мне это каким боком? - фыркнул я. - Меня моя жизнь не то чтобы не устраивает, но если она прервется, то ничего страшного. Что я потеряю? Блог? Маленькую комнатку и ноутбук?
        -- Скромные Боги скучно живут, -- кивнул Ктулху, и пошевелил щупальцами. - Это правда. Они так же ходят на работу и пашут за копейки, но тут, -- Ктулху вкрадчиво на меня посмотрел. - У тебя есть возможность стать высшим Божеством, причем в своей реальности. Это будет твоя награда за спасение нашего мира.
        -- Что нужно сделать? - спросил я с недоверием.
        -- Кира. Тебе нужно довести ее до монолита в центре Кладбища Забытых Легенд и воплотить на первом уровне реальности, на Земле, чтобы отдать ее Уолту Диснею. Тогда он перестанет портить хорошие франшизы, и сеять смуту среди обычных людей. Именно из-за фильмов Диснея люди перестают верить.
        -- Просто нужно принести вашу дочь в жертву? И зачем она Диснею? - удивился я.
        -- А какой геймер или любитель кино не мечтал воплотить любимую героиню в реальность? Уолт тоже человек. И все свои деньги он заработал только ради того, чтобы достичь этой несбыточной мечты.
        Глава 3. Вперед, к звездам!
        Я задумался. Собственно, не видел никакой проблемы в том, чтобы доставить Киру к монолиту и отдать Уолту Диснею. Почему нет? Да и кто она мне такая? Разумеется, перед мысленным взором возникли строчки из лога: "... любить и защищать вас ценой своей жизни", и гадко как-то стало от того, что Киру придется использовать.
        Но опять же, что нас связывало? Пострадает ли она в конце миссии? Я сомневался. Ну, и с чего мне волноваться о деталях? От предмета эскорта нужно эмоционально отстраниться и молча выполнить поручение, чтобы получить что хочешь.
        А я хотел домой и соблазнился перспективой стать высшим Божеством. Сколько можно было влачить жалкое существование? К тому же мир будет спасён, а это самое главное, пусть и не для меня. Все только выиграют от этого.
        -- Согласен, -- кивнул я.
        -- Я знал, что ты благоразумен, -- скромно обрадовался Ктулху и повеселел взглядом. -- Ну, что же, -- он потер ладони. -- И мне не долго осталось задницей продавливать кресло.
        -- А вам какой с этого прок? Дело только в выживании мира? -- вопрос нескромный, но я решился его задать. Больно интересно было, что двигало им.
        -- А ты бы не захотел возврата славы, если бы она у тебя когда-то была? -- удивился Ктулху. Он грузно поднялся со скрипучего кресла и стал размеренно шагать по мостику. Я удивился, лишний вес не лишил его способности ходить. -- Знаешь, не так уж давно я наводил ужас на людей, у меня были секты и почитатели по всему миру! -- он сжал кулак и угрожающе потряс им, замечтался, видимо воображая, как топит корабль, заплывший на его территорию. -- А теперь что? -- Ктулху уныло взглянул на свои руки, потрогал выпирающий живот, будто это была какая-нибудь язва. -- Теперь я не могу дождаться "Биг-Мака" по акции, чтобы не тратить лишнюю копейку, командую армией клоунов и живу на корабле, который выглядит как плохая шутка. Такой интерьер и клоуны радовали меня. Помогали бороться с депрессией, -- Ктулху уселся в кресло и скорбно вздохнул, утерев ладонью проступившую на лбу испарину. -- Да и то, это уже не работает. Мой психолог обманул меня и сдох. У меня настолько огромная задница, что я с кресла с трудом поднимаюсь. И чтобы я ни делал -- это не изменится, пока люди в меня не верят. Именно в вере смертных наше
могущество. Если мы спасем мир, -- Ктулху мечтательно провел рукой по воздуху, -- то меня снова вспомнят. Дисней перестанет портить франшизы, и всё вернется на круги своя.
        -- Не пойму, где взаимосвязь....
        -- Герои его франшиз тупые! -- вспылил Ктулху и стукнул кулаками по подлокотникам. Он вцепился в меня таким жестким взглядом, что я невольно вжал голову в плечи и сердце заколотилось с удвоенным усилием. -- Смертные смотрят на это, и перестают верить в абсолютность сверхъестественного! Боги не могут быть тупыми! Ситхи не могут быть сопливыми! Джедаи не могут быть трусливыми! Вкрапление человеческого в поведение высших существ и заставляет смертных считать богами себя! Они не понимают, что этим убивают нас.
        -- Да понял я, понял, -- я поспешил его успокоить, скрывая дрожь в голосе. Все же, несмотря на ожирение, он не переставал быть темным подводным Божеством. Пугающим и могущественным. И не сосчитать было, сколько моряков и людей поседело от ужаса, увидев его свирепые янтарные глаза.
        -- Хорошо, что ты понял, -- хрипло произнес Ктулху и шумно закашлялся, будто курильщик. -- Хорошо. Так, -- Ктулху нажал на кнопку коммуникатора капитанского пульта. -- Изаму и Киру на мостик!
        -- Есть! -- пискляво ответил динамик искаженным голосом Хэппи.
        Дверь с шипением укатилась в сторону, и Рональды привели на палубу Изаму с Кирой, тут же удалившись.
        -- Ну, надеюсь, Изаму, ты набегался? -- вкрадчиво спросил Ктулху. -- И тебя это касается, Кира.
        Кира отреагировала неоднозначно. За всей ее детской непосредственностью и наивностью, за всей беспечностью я впервые увидел девушку, которой почему-то стало грустно. Она понуро глядела в пол и не хотела отвечать.
        -- Ты была никому не нужной программой, когда я тебя подобрал, -- серьезно произнес Ктулху. -- Я дал тебе смысл жизни, дал тебе любовь, вырастил тебя, а ты сбежала вместе с Изаму и предала меня. Готова выплатить долг и заслужить искупление?
        -- Папаша года, -- презрительно процедил Изаму сквозь зубы. -- Она не хотела быть инструментом в руках высших Богов и хотела следовать зову сердца. Ты ей это дал? Ты дал ей то, чего она хочет? Думал об этом?
        Ох, а их отношения оказались сложными. Честно, я удивился, что они знали друг друга.
        -- Я дал ей личность, которой у нее не было! -- гаркнул Ктулху.
        -- Ты вырастил ее на убой, -- возразил Изаму.
        -- Ее никто не собирается убивать, -- паррировал Ктулху и усмехнулся. -- К тому же, для нее это шанс помочь любимому выжить, -- Ктулху указал на меня, -- и шанс стать настоящим человеком. Разве не этого ты хотела, дочка?
        -- Ты обещал сделать меня человеком, а не отдать в рабство тому, кто портит хорошие фильмы, -- сдавленно ответила Кира. Она явно боялась ему перечить. -- Я сделаю так, как скажет Хонсю. Я запрограммирована любить его.
        -- А ты скажешь? -- Ктулху покосился на меня. Злобно так покосился. -- А? Не волнуйся. Я держу слово. Ты получишь обещанное.
        -- Ты и лису купил, -- усмехнулся Изаму. -- Что ты ему обещал? Ум, как пугалу?
        -- А ты не строй из себя, -- Ктулху сказал это с укором и потряс пальцем. -- Я дал тебе корабль, подобрал с улицы, а ты что сделал? Устроил подростковый бунт и остался ни с чем. Купил себе шлюп, и на первой же вылазке потерял всё. Далеко без меня уйдешь?
        -- Зато буду свободен делать что хочу, -- огрызнулся Изаму.
        -- Впрочем, если ты хочешь спокойно играть, -- Ктулху сменил тон на деловой, -- придется помочь Хонсю доставить Киру к монолиту. Иначе тебя истребят отовсюду. Есть возражения?
        -- Возражений нет, -- сердито ответил Изаму, глядя на Ктулху исподлобья.
        -- Итак, Хонсю. Велишь ли ты Кире проследовать за тобой к монолиту? Знаешь, я бы сам все сделал. Но увы -- ослабшие боги являются пленниками игры, а сильным до нашей проблемы дела нет, потому что они считают себя исключительными. Думают, что их не коснется.
        Я задумался, и, выдержав короткую паузу, ответил:
        -- Велю.
        -- Как скажешь, любимый, -- вздохнула Кира.
        -- Отлично! Ктулху фхтагн! -- обрадовался Ктулху.
        -- Ктулху фхтагн! -- многоголосо отозвались Рональды со всех отсеков и внутренних палуб. Аж стены зазвенели.
        -- А ну заткнулись! -- гаркнул Ктулху и воцарилась тишина. -- Значит, команда "Бестолочи", ставлю перед вами задачу -- добраться до монолита и доставить туда Киру. Хонсю, ты ведь в курсе, что Кладбище Мертвых Легенд закрытая локация, и туда попасть можно только с помощью бага. Ты знаешь баг?
        -- Знаю, -- я кивнул. -- Но там же куча сильных мобов. И перед Кладбищем полно высокоуровневых секторов. Мне ведь даже через врата подпространства не влезть туда, да и не смогу я управлять мощным кораблем, пока что.
        -- В этом еще одна сложность. Сильнее Богов в игре только система, и нам никак ее не обойти. Только ты способен, с помощью багов, это сделать. Мы бы тоже могли, но система считает нас за игроков, а тебя распознать не может, поскольку ты как бы и внутриигровой объект, и нет. Тебя не забанить, администраторы над тобой не властны, и именно поэтому ты сможешь попасть к монолиту. Оборудование и шмот с кораблями тебе буду предоставлять я. За деньги. Бесплатно не получится. Потому тебе предстоит прокачаться до 150-о уровня, и собрать все необходимые артефакты, чтобы вместе с Кирой пройти к сектору перед Кладбищем. Ей с Хонсю тоже нужно прокачаться. До 58 уровня они будут тебя сопровождать, а затем вам предстоит качаться вместе. Справитесь?
        -- Да, -- соврал я. Какое справимся? Я знал игру, но почти не знал геймплея.
        -- Отлично. Изаму, -- Ктулху строго взглянул на него. -- Не вздумай выкинуть чего-нибудь. Отправляйтесь в ангар и выбирайте новый корабль. Ваше корыто ни на что не годится. Я предоставлю вам доступ к "Звездной кузнице" и клановым кораблям. Все. Свободны, -- Ктулху развернулся к пульту и стал нажимать там какие-то кнопки. -- И еще, проклятие тупости с тебя не спадет до самого конца. У меня есть "антиотупин", который я буду высылать Изаму по почте раз в сутки, чтобы ты ничего не выкинул. Начнешь чудить -- навечно останешься здесь в теле идиота.
        На ваш счет поступило 10.000 DP
        Баланс: 10.000
        Внимание! Доступен квест "Долгая дорога домой"
        Тип: Доставка
        Объект: Кира Катара 1/1
        Адресат: Уолт Дисней
        Вы должны добраться до сектора NSG-4899 и доставить груз к монолиту, чтобы спасти мир и погибающих Богов. Выполнение квеста возможно на уровне 150.
        Награда: 150.000.000 DP, 240.000 очков опыта, пассивный навык "Высшее Божество"
        Принять? Да/да
        Принять
        Квест добавлен в судовой журнал!
        Внимание! Доступен квест "Битва с самым Большим и Сильным Боссом!"
        Тип: ???
        Враг: ???
        ???
        Награда: ???, -??, -??
        Принять? Да/нет
        Ого. А тут была возможность отказаться, что ввергло меня в легкое замешательство. Я не понимал что будет если не взять задание, потому на всякий случай выбрал "Да".
        Внимание! Доступен квест "Вперед, к звездам!"
        Тип: конструктор
        Вам нужно собрать и оснастить свое первое судно. Вы не ограничены в выборе оружия, но рекомендуем подойти к сборке с умом
        Награда после принятия квеста: "Удобрения" 200 УЕ
        Награда: космический корабль класса "Моллюск", к которому вы сами сможете придумать название.
        Принять? Да/нет
        Принять
        Квест добавлен в судовой журнал!
        "Удобрения?" -- подумал я и изогнул бровь.
        Мы с Кирой и Изаму направились в ангар. В этот раз нас сопровождал только один Рональд, да к тому же безоружный и вполне миролюбивый. Он показывал нам дорогу, а так же рассказывал о буднях экипажа и пояснил, что за такой маскарад игрокам неплохо доплачивают, потому они особо не противились. Ну, а те кто противился оказывались за бортом и изгонялись из клана.
        Я спросил у него насчет удобрений, ведь даже мне, как оказалось, не все известно об игре. Рональд только прыснул, сказав, мол, сам увидишь, чем еще больше меня озадачил.
        На пороге ангара он помaхал нам рукой и ушел, а ангарная дверь закрылась за ним, скрыв коридор из вида.
        Думаю, многие себе представляют, как выглядит сложное корабельное производство. Ну, всякие там роботы-манипуляторы, работники со сварочными аппаратами, и прочие индустриальные вещи, но не здесь.
        Тут был только пустой белый зал, достаточно большой, чтобы вместить в себя корабль класса "Моллюск". Стены буквально сияли от яркости света корабельных ламп. Мне пришлось какое-то время щуриться, пока не привык к освещению. Еще в углу притаилось нечто вроде барной стойки, за которой сидели Рональды.
        Человек шесть.
        Они безостановочно поедали бургеры и роллы, жевали быстро и неразборчиво, даже не вытирая соусы, стекавшие по губам. Один из Рональдов с трудом проглотил последний кусок гамбургера и слезно обратился к Хэппи, который деловито стоял на столешнице и поигрывал длинной мухобойкой:
        -- Я больше не могу есть!
        -- Жри! Сегодня твоя смена! -- крикнул Хэппи и шлепнул Рональда мухобойкой по носу. Рональд картинно взвыл, а затем схватился за громко проурчавший живот. -- Сам говорил, когда устраивался, что хочешь питаться только Макдональдсом! Вот и наслаждайся!
        -- У меня от бургеров диарея! -- пожаловался Рональд.
        -- Твоя диарея -- стержень нашего производства!
        Вдруг Рональд соскочил со стула и бросился прочь, звучно хлопнув дверью уборной. Спустя пару секунд оттуда донеслись визги и не самые приличные звуки, от которых я невольно прикрыл нос лапой.
        Кира брезгливо сморщилась и буркнула: "Гадость"
        -- Куда надо материал сдал?! -- грозно спросил Хэппи.
        -- Мимо!
        -- Косожопый! Штраф! Даже гадить нормально не можете! Полы сам мыть будешь!
        -- Слушаюсь, сэр! Сейчас, только сфоткаю и отправлю друзьям-мужикам!
        Заметив мое замешательство Изаму усмехнулся, а затем щелкнул меня пальцем по уху и выпалил:
        -- Из говна корабли делаем! Прямо как Российский автопром.
        -- Серьезно?! -- удивился я, испывая и отвращение, и изумление. -- И вы это потом продаете всем игрокам сервера?
        -- А только так бизнес и делают, -- пожал плечами Изаму. -- Дешевое сырье, дорогой товар. Или ты думал, "Звездная кузница" из воздуха корабли производит?
        Да уж. Теперь роль Рональдов обрела в моей жизни однозначность. Без них я бы корабль не собрал. И видимо они так всем "Летучим Голландцем".... бр-р-р.
        Изаму подошел к центру зала и взмахом ладони открыл голографический экран сборки корабля. Пока он выбирал нужный класс судна, я наблюдал, как Рональды по очереди заскакивали в уборную. Шумно там было. Хорошо, что не пахло хоть. Жуть. Чтобы абстрагироваться от зрелища, я присоединился к Изаму.
        -- Так. Квест у тебя, потому кнопку "Собрать" должен жать ты.
        А я безмолвно пялился в экран, видя на нем схематичное изображение "Моллюска". По форме он действительно напоминал моллюска, правда выглядел более линейно и грозно. Судя по характеристикам, он был явно лучше начальных кораблей человеческой расы. Тут и щиты помощней, и корпусы покрепче, и ассортимент вооружения пошире.
        Корабль
        Цена: 5000 DP, 200 УЕ (но это точно не доллары)
        Класс: моллюск (уровень 10)
        Капитан: Хонсю (уровень 1)
        Орудий главного калибра: 1 (Не выбрано)
        Орудий вспомогательного калибра: 5 (Не выбрано)
        Мощность щита: 1000
        прочность прочного корпуса: 2400
        прочность легкого корпуса: 900
        Введите название:
        Я недолго подумал, и ввел: "Бестолочь", что вызвало у Изаму ухмылку. Не понял, приятно ему было или нет, но напряжение между нами, кажется, ослабло.
        -- Ну, чего завис? -- спросил Изаму. -- Ты же всезнающий. Что будешь ставить?
        Да хрен его знает! Я нахмурился. 5000 тысяч дипов стоил сам корабль, и на вооружение оставалось столько же. Ну, взглянул на список, а там три основных типа боевой оснастки:
        Добро пожаловать в меню выбора оружия! Выберите тип: лазер, заряженные частицы, инерционное и торпедно-ракетное вооружение
        Лазеры, пушки-коллайдеры с заряженными частицами, торпеды и ракеты, лазеры, пушки.... Эти мысли заевшей пластинкой крутились у меня в голове. Я с умным и задумчивым видом пялился в монитор, свет которого отражался у меня в глазах. Я наизусть знал характеристики большинства кораблей и пушек, знал, что и с чем сочетается, но не знал, что выбрать.
        -- Ну? -- с непониманием нахмурмлся Изаму. -- Давай, рожай.
        -- Давай-ка поставим линейный лазер генераторного типа. Штук пять. Пока обойдемся без главного калибра.... денег не хватит на другую комплектацию, -- предложил я первое, что в голову пришло. С максимально невозмутимым и мудрым видом.
        В ответ Изаму расхохотался, слезно расхохотался, шлепая себя по колену. Мне стало до ужаса стыдно. Даже щеки покраснели. Я захотел укусить Изаму за палец, но сдержался.
        -- Вот потому я не люблю работать с нубами и дилетантами, -- Изаму вытер слезинку с веки. -- Знаний у тебя может и дохрена. И баги всякие ты знаешь. И всю номенклатуру оружия и кораблей, но опыта у тебя очевидно нет. Потому-то старый спрут и захотел приставить меня к вам.
        -- А что смешного? -- возмутилась Кира. -- И в чем это он не прав?
        -- А в том, недалекая ты моя, -- Изаму взял Киру за щеки, от чего она стала похожа на хомячка с пухлыми губками, -- что с пятью линейными лазерами, да еще и генераторного типа, мы нахрен расплавимся вместе с кораблем спустя пять минут стрельбы. Для маленького судна, -- Изаму назидательно поднял палец и закрыл глаза, приобретя вид ну очень мудрый, -- нужны импульсные лазеры кассетного типа. Кассеты можно сбросить за борт после стрельбы, да и ведение огня короткими импульсами не позволит нагревательным элементам создавать избыточную для обшивки температуру. У нас ведь не дредноут, и даже не галеон. Хоть боезапас тогда будет не бесконечным, но мы хотя бы не помрем посреди боя от собственной глупости. Так что, ушастый, слушай меня сюда и вникай. Лазеры нам вообще не нужны. Либо торпеды, либо ракеты, либо инерционное вооружение....
        В итоге, сгорая от стыда перед собой и перед Кирой, я следовал инструкции Изаму. Я неохотно касался иконок экрана, и за пять минут собрал корабль. Оснастили мы его пятью легкими инерционными рельсотронами, которых, со слов Изаму, на первое время вполне хватит.
        Уложились как раз в 10.000 дипов.
        Через мгновение судно материализовалось в ангаре, и мы загрузились в него, покинув ангар и направившись в сторону сектора новичков N-1. Пока Изаму разбирался с панелями корабля, я сидел на плече у Киры и задумчиво глядел в иллюминатор, наблюдая за языками звездных туманностей и многоточиями созвездий.
        Что будет дальше я даже не представлял, но понимал, что влип основательно.
        Никто нас толком не провожал. Только труженники-Рональды, в перерывах между уборной и бургерами, завистливо глядели нам вслед.
        Глава 4. N1
        В каюте было тихо. Только тикали на столе антикварные "командирские" часы, да слышался гул гравитационного двигателя в глубине корабля. Стрелки показывали без пяти пять утра по Гринвичу, а значит котам пора устраивать хозяевам внеплановую побудку.
        Собственно, действие "антиотупина" закончилось, баф "озарение" исчез и мое тело без промедлений решило пролезть к Изаму. Оно запрыгнуло на кровать, и, мягко ступая по одеялу между изгибами капитанского тела, прокралось к самой подушке. Уставилось капитану в глаза и изрекало тихое, но жутковатое: "ы-ы-ы-ы".
        Изаму проснулся с криком, почти с девичьим визгом, долбанулся головой об донышко кровати второго яруса, а затем грохнулся на пол вместе с одеялом.
        -- Ты совсем придурок?! -- вспылил Изаму, пытаясь отдышаться и унять колотившееся сердце. Он положил ладонь на грудь и громко выдохнул. -- На рожу свою надо в зеркало смотреть прежде чем людей будить!
        -- Ы-ы-ы, -- мое тело высунуло язык, и плюхнулось кверху лапами.
        -- Что случилось? -- сонно спросила Кира, сев на край кровати второго яруса. Она протерла глаза и протяжно зевнула. -- Чего разорался?
        -- Кажется, твой питомец с каждым разом становится тупее, -- буркнул Изаму и застегнул ремешок "командирских" часов у себя на запястье. -- Лучше бы я разлогинился, а не оставался здесь.
        -- Не ругай пушистика, -- обиженно потребовала Кира. -- Он ни в чем не виноват.
        Мое тело ворочалось в постели и мычало что-то неразборчивое, Изаму раздраженно покачал головой, вынул из кармана серебристую пилюлю и раздавил ее пальцами.
        Иконка бафа "озарение" появилась под шкалой здоровья, но меня не отпустило. Я не смог взять тело под контроль. Оно продолжило нежиться в кровати и издавать нелепые звуки, хрюкая как мопс.
        -- Не понял.... -- Изаму отчаянно вскинул брови. -- Он что, не поумнел?
        -- Ну может баг какой, -- Кира спрыгнула с койки. Ее пышная грудь трепыхнулась. Изаму покраснел как рак и смущенно отвернулся, потому что на Кире было только красивое кружевное белье. Белье вызывающе подчеркивало рельефные ягодицы тонкими лямками трусиков, а так же, усилиями пуш-ап эффекта, придавало бюсту пикантную.... насыщенность. -- Чего ты сразу орать начинаеш?
        -- Прикрой срам, -- сдержанно попросил Изаму, хотя даже мое тупейшее альтер-эго понимало, что он не хотел этого. -- Я же просил не спать в нижнем белье.
        -- Да? -- Кира невинно взглянула на свое тело. -- А Хонсю нравится. Правда ведь? И кожа дышит лучше.
        Изаму вздохнул, взглянул на часы, и зашагал к капитанскому мостику.
        Кира хихикнула, щелкнула пальцами и ее спортивное тело обтянуло нановолокном летного костюма.
        -- Глупый Изаму ничего не понимает в девушках, -- Кира взяла меня на руки, а я зыркнул на нее бестолковым взглядом и глупо вывалил язык. -- Правда, Хонсю? А ты же любишь меня? Ты же разбираешься в женщинах?
        Боже, я еще со времен Земного рода не понимал вопроса девушек "ты меня любишь?". Да и мой Исходный человек не знал женского внимания, хоть и был известным блогером. Не мудрено, что я не понимал смысла в девичьем любопытстве подобного плана. Опыта не было, и я относился к любовным взаимоотношениям прагматично.
        Ну, как я мог ее, глупую, любить, если вел к покупателю, будто она какой-нибудь товар? Любовь так не проявляется. Я хоть и не любил никого, но знал, что любимых не отдают кому-попало.
        Хотя.... что-то будто бы кольнуло меня в глубине души, когда Кира оказалась перед Изаму в негляже.
        Приревновал, что ли?
        Глупость какая. Вот возьму, и покажу ей, что нет у меня никакой привязанности. Может образумится и перестанет меня любить.
        Хотя, кто знает, какая у нее ко мне любовь? Скорее всего любовь заботливого хозяина к питомцу. Мне конечно представлялись любовные утехи анимешной красавицы с лисом, но это отдавало каким-то дешевым хентаем, да и выглядело противоестественно.
        Хорошо хоть, мое оглупевшее тело беспрекословно подчинялось Кире и проблемы возникали не так уж часто.
        Она отнесла меня на мостик, усадила на панель артиллериста, а сама устроилась в кресле пилота. Мое тело завороженно уставилось в иллюминатор. Там, на фоне огромной голубой планеты, курсировали по орбите спутники и крупные торговые станции. Стальная паутина города "N1" занимала треть тропического континента "Мольтай", и была изолированна от природной зоны экологическим куполом, состоящим из тысяч мегаваттных солнечных батарей. Внешне купол напоминал соты пчелиного улья.
        Внимание!
        Вход в локацию "N1 -- зона новичков" успешно завершен. Вы можете обратиться в службу судового фрахта чтобы найти работу, или же, если у вас нет собственного судна, обратиться в крюинговую компанию.
        Характеристики локации:
        Тип планеты: обитаемая, полностью освоенная. Находится в поясе жизни звезды "Артемида".
        Плотность населения: 3 млрд
        Расы: люди, мольтари, зооморфы, артиканцы... (и ещё 23 расы, входящие в межгалактический концерн МИР)
        Находится под контролем клана: отсутствует
        Есть работа для игроков уровня: 1-10
        Любопытный факт:
        Раса мольтари начала и продолжила путь эволюционного развития в океане. После кровопролитной войны с артиканцами оказалась под покровительством концерна МИР и стала эпицентром торговой деятельности, создав систему CERN, объединившую дельцов с разных уголков галактики. Высокий уровень стратегической и экономической значимости в деятельности концерна МИР сделал "N1" неприкосновенным городом, позволив правительству мольтарийского государства устанавливать собственные правила. Таким образом выше 3 млрд мольтари население планеты не возрастает, что делает планету экологически безупречной и привлекательной для инвесторов сферы туристического бизнеса.
        Военные конфликты на территории "N1" запрещены.
        -- Давай на посадку. Лень спускаться орбитальным лифтом, -- произнес Изаму и закинул ноги на капитанский пульт. -- Надеюсь твоему протеже хватит ума принять квест. Иначе мы надолго тут застрянем.
        Внимание! Доступен квест "Чудовище Райского острова"
        Тип: охота за ценностями
        Требуемый уровень: 1
        Цель: найти артефакт "Будильник"
        Награда: 150 DP, опыт
        Бонус: 9 дополнительных уровней для ускоренной прокачки за выполнение особых условий
        Вот, это другое дело. Радовало, что игра изначально лояльна к игроку.
        -- Что мы должны искать? Какой квест тебе дали? -- поинтересовался Изаму.
        -- Мая ничего никому не давать, -- ответило тело.
        -- Господи.... просто приземляйся, Кира.
        Кира повела корабль на планету под небольшим углом наклона относительно поверхности. В плотных слоях атмосферы броню охватило пламенем, началась такая тряска, что я зубами клацал, но вскоре все улеглось.
        Когда корпус охладило потоком набегающего воздуха, Кира убавила тягу, и описала вокруг города круг.
        Пролетев между облаками мы сбавили высоту и увидили высокий мыс, об основание которого разбивались, вспениваясь, волны синего океана. С вершины мыса нам радостно махало руками три странных существа, мелких, облаченных в низкотехнологичную броню и чем-то напоминавших гоблинов. Морды пронырливые, взгляды хитрые и озорные, да и желание подло пошутить над кем-то чувствовалось в каждом их движении.
        Когда мы пронеслись мимо, я заметил, что два гоблина без причины столкнули третьего с мыса и разразились хохотом. Третий гоблин с визгом пролетел полкилометра высоты и плюхнулся в воду.
        -- Твои родственники, видимо, -- Изаму не удержался от остроты.
        Одна из солнечных панелей отодвинулась в сторону, и мы плавно вошли в приемный док, мягко приземлив судно на посадочную платформу. Новички всегда толпились в орбитальном лифте боясь потерпеть крушение при непосредственной посадке, но умений Киры хватило, чтобы посадить корабль и обеспечить нам комфортный путь.
        В вестибюле космопорта было шумно. За стеклянным потолком громадного куполообразного зала по аква-магистралям носились скростные катера, у массивных информационных терминалов столпились игроки самых разных уровней, громко обсуждая сделки объемом от тысячи до сотен тысяч дипов. Конечно, в N1 существовало отдельное здание для проведения торгов, но всем было лень туда переться, потому встречались толстосумы сразу после посадки.
        Лог привлек мое внимание звуковым сигналом:
        Новое задание квеста!
        Найдите мольтари которого зовут "Гал-Тур". Говорят, у него есть мнформация о странном чудовище, которое охраняет сокровища. Возможно, это "Будильник". Если вы не найдете его за час и не заговорите с ним, то задание будет провалено и вы будете отправлены на точку респауна через смерть для генерации квеста заново.
        Смерть?! Какая к черту точка респауна через смерть?! Что за садисты вообще выдумывают такие квесты для новичков?! Для обычных игроков это не так страшно, а вот мне наступит конец!
        Где искать этого проклятого Гал-Тура?!
        И всё. Ищите как хотите. Никаких указателей, никаких наводок, вообще никакой информации. Гм, может, в терминалах что-то есть? Черт. А я даже не знал, как сказать об этом!
        Игра вообще не жалела игрока!
        А еще я беспросветно туп! Да помогут мне высшие Боги!
        -- Гал-Тур! -- тело внезапно стало понимать, чего я хотел. Видимо, испугалось смерти. -- Твая надо нажимать.... твоя.... триме... траме....
        Проклятие! Этот тупица даже слово терминал выговорить не мог!
        -- Что он хочет? -- фыркнул Изаму.
        -- Гостям нашего города просьба пройти на стойку регистрации, -- проговорили динамикм общего вещания приятным женским голосом.
        -- Идем. Иначе в город не пустят.
        Собственно, подавляющая часть игроков здесь относилась к расе мольтари. Это была их стартовая планета. Кожа у них была синяя, чем-то напоминая чистую морскую гладь, а на подбородках росли щупальца, как у Дэйви Джонса из фильма "Пираты Карибского моря". Чем старше и опытней мольтари, тем длинней щупальца, и наоборот.
        Когда мы добрались до стойки регистрации, Изаму завязал разговор с ботом-администратором, а мое внимие привлекла пара NPC в толпе. У одного щупальца были длинными, а у другого короткими, как у мольтари-подростка.
        -- Но я не хочу чесать пятки туристам! -- возмущался мольтари-подросток. -- Я хочу в космос! Хочу приключений!
        -- В космос уходит твой брат, -- напирал мольтари-старик. -- Так уж сложилось, что тебе не выпало шанса покинуть планету ради сохранения Трех. Это традиция, которая помогает нам выживать....
        Интерес к разговору я потерял. Видимо, обычная сценка, чтобы игроки не скучали.
        Регистрация кончилась минут через 50 (в мире светлого будущего!), а у меня сердце не переставало колотиться от напряжения. Шерсть дыбом встала. Ни Изаму, ни Кира не спешили, а я не мог вменяемо донести им то, чего хотел. Всю регистрацию мое тело бездействовало, с интересом наблюдая за собственным хвостом. Только потом оно вспомнило, что надо жить.
        Пришлось отстраниться от Киры лапами, благо хвост телу надоел, и оно рвануло к терминалу со всех ног с криками: "Гал-Тур! Гал-Тур! Десять минута и моя смерть!". Запрыгнуло на терминал и стало шумно скакать, вызывая у окружающих недоумение.
        До Киры и Изаму дошло, что надо делать. Изаму ловко напечатал имя "Гал-Тур" в поиске, терминал вывел результат на экран, и портрет Гал-Тура попался на первой странице.
        Черт бы его побрал, это же тот самый мольтари-подросток, который хочет в космос!
        Я огляделся, увидев, что Гал-Тур скрылся за дверью выхода. Бросился за ним так быстро, что Кира и Изаму едва за мной поспевали.
        Мы выскочили на таксопарковую площадку, увидев, как Гал-Тур уселся в катер и таксист резво набрал разгон в акведуке, впадающем в аква-магистраль.
        -- Черт, он уходит! -- крикнул Изаму. -- Надо поймать такси!
        Смесь "гениальности" моего тела со страхом дала ожидаемые плоды. После "ты-гы-ды-ка" через всю площадку, оно с воплем "ловлю-ю-ю!" бросилось наперерез маршруту таксиста с таксоплатформы и прямой наводкой шлепнулось в лобовое стекло катера. Вроде бы даже того, на борту которого был Гал-Тур.
        -- Гы. Поймал, -- улыбнулось тело, а таксист с криком рванул штурвал влево от неожиданности и мы пулей выскочили из акведука, рухнув на площадку с какой-то девичьей забегаловкой, выполненной в розовых цветах.
        Скрежет металла, испуганные вопли таксиста, искры перед глазами и темнота.
        Спустя миг я увидел потолочные мониторы экологического купола, на которые проецировалось реалистичное небо. Вкусно пахло женскими духами. Не понял, был я жив или уже умер, но рассудок, кажется, вернулся.
        -- Ой, а он в порядке? -- взволнованно поинтересовалась худенькая девушка с короткой стрижкой. -- Его не убило?
        -- Я жив, -- вздохнул я, но вставать не хотелось. Слышали бы вы, сколько радостных и умилительных возгласов раздалось.
        Красивейшие дамы с упоением глядели на меня. Охали, ахали, и, будто бы тая от приступов мимимишности, восторгались: "какой ми-и-лый!", "а можно погладить?", "а будь моим петом!"
        "Это вы просто с утра мою рожу не видели!" -- мелькнула мысль у меня в голове. Хороший знак, кстати.
        Значит, "озарение" заработало.
        И дамы гладили меня. И мне это нравилось. Я решил, что вижу посмертный сон. Похоже, человек из моего Исходного рода оказался в раю. Я развалился на газоне пузом кверху, как толстый кот, и наслаждался прикосновениями нежных девичьих рук.
        Меня и по животу гладили, и за ушком чесали, и вот тут, да-да-да, по подбородку. Какое же это было блаженство. А главное -- груди. Упругие и большие женские груди, на которые я мог безнаказанно смотреть. Румяные груди, бледные груди, и даже такие груди, где одна немного больше другой.
        -- Так, а ну разбежались, сявки! -- вспылила Кира, когда увидела, как меня тискали. -- Устроили тут оргию! Хонсю! -- она растолкала девиц, бросилась передо мной на колени и бегло осмотрела, пытаясь отыскать повреждения. -- Ты в порядке?
        Девушки спорить не стали. Все же, до Киры они не дотягивали. Меня ее ревность умилила. Даже куда больше умилила, чем внимание прекрасных дам. В животе сладко заныло.
        -- Живой я, не волнуйся, -- я встал. -- А девчонок зря выгнала.
        -- Вот точно что, кобель, -- обиженно буркнула Кира и направилась к разбитому катеру. -- Пошли. Там твой Гал-Тур, ждет нас.
        Стало не по себе. Неужто она обиделась? Так а с чего бы ей обижаться? Я же был с ней. И ничего такого с другими девушками не собирался делать. Поймал себя на мысли, что о чувствах Киры подумал впервые, и понял, что мне неприятно ее обижать. Хотя казалось бы идеальный момент для демонстрации безразличия.
        -- Постой! -- я догнал ее. -- А на плечико?
        -- Пешком ходить полезно, раз уж живой, -- фыркнула Кира, взглянув на меня с обидой и недовольством. -- Ты наказан.
        Хотел прикрикнуть на нее, мол, это приказ, но не стал, а лишь усмехнулся и принял правила игры. Ну, сколько я удовольствия получу, если силой заставлю ее сделать то, что надо? Хотелось бы, чтобы наши желания резонировали.
        Таксист сыпал проклятиями у развороченного катера, а Изаму что-то обсуждал с Гал-Туром. Я со всех ног рванул к Гал-Туру, опомнившись благодаря сигналу "осталась одна минута", и заговорил с ним:
        -- Гал-Тур, я ищу тебя! -- выпалил я, отчаянно уставившись в лог.
        Задание выполнено! Поздравляем. Поговорите с Гал-Туром, чтобы получить новое задание.
        Скала с души упала. Я так обрадовался, что нервно засмеялся, заслужив недоуменный взгляд Изаму.
        -- Мне нужен "Будильник", -- произнес я, стараясь не устраивать разветвленную беседу с NPC. Хотя выглядел и держался он как живой.
        -- Ну, я знаю, где его примерно искать. Но в таком виде тебе туда идти нельзя. Нужно оружие. И ещё.... -- Гал-Тур хитро прищурился. -- Я видел вас в вестибюле. Если я покажу вам место, вы берете меня с собой в космос. Только так и никак иначе.
        -- У тебя в судовом журнале этот нюанс есть? -- поинтересовался Изаму.
        -- Нет, -- пожал плечами я.
        -- Да какая разница? -- злобно процедила Кира. Впервые видел как она сердилась. -- Места на корабле куча. Берем.
        -- Ну, берем, -- согласился я.
        -- Отлично! -- Гал-Тур подпрыгнул от радости. -- Теперь-то мой старик мне и слова не скажет. Идем. Мы отправляемся на Райский остров!
        Глава 5. Эффект разрыва
        От слова "оружие" мне стало не по себе. Ладно сражаться посредством корабля, но чтобы так, учувствовать в прямом боестолкновении? Ну, какой из меня боец? Лапы, уши, да хвост. Ну, клыки еще. Я ведь даже оружие держать не мог. Только кусаться умел.
        Как воевать? Жутко стало до холода между лопаток.
        В этот раз мы нормально поймали такси, и отправились в торговый район мольтари. Разумеется, для меня там товара не было.
        Игроки толпились у торговых терминалов, закупались экипировкой и вооружением, разработанным для всех рас игры, кроме моей.
        -- К Ктулху на поклон пойдем? -- спросил Изаму, покосившись на меня. Я шагал рядом с Кирой, делая вид, что его не замечал. Своими подколками он начинал меня нервировать. По сути, я ничего плохого ему не сделал, а он относился ко мне как к мусору. -- Или как?
        -- Зачем? -- спросила Кира, сворачивая за угол. -- Я что, зря класс артиллериста с изобретателем смешала? Сами все сделаем. Деньги у меня есть.
        Чего они задумали?
        Впереди, в переулке, я увидел голографическую табличку "Оружейная", парившую над открытой дверью помещения, напоминавшего гараж. Там слышался визг дрели и вой генераторов плазменных резаков. Я потянул носом, почуяв запах горячего металла, как в сварочных мастерских или металлургических заводах.
        Мы вошли внутрь, и Кира добралась до нужного станка по знакомому пути. Видимо, она часто тут бывала. Станок, по сути, представлял из себя полноценный полимолекулярный принтер, способный печатать как органику, так и твердые вещества.
        Кира пару раз на меня взглянула, вызывая нужные диалоговые окна, а затем набрала на голографической клавиатуре принтера какую-то замысловатую комбинацию.
        Принтер напечатал металлический корсет с боковым оружейным трансформером, корсет раскрылся, и Кира занесла его над моей спиной.
        -- Втяни живот, -- сказала Кира. Я пискнуть не успел, как корсет сдавил мне ребра и воздух из легких выбило будто из пушки.
        Аж в глазах помутнело.
        -- Кха-а-а! -- я выпучил глаза, грохнулся на бок и задергал лапой. -- Ды-шать!
        -- Ой, туго? Прости, -- съязвила Кира. Чертовка. Случай с дамами она не скоро забудет.
        Кира нажала на кнопку рядом с оружейным трансформером, и корсет подстроился под мой размер. Я глубоко вдохнул и с трудом поднялся на ноги.
        Кира скрылась в глубине помещения, за длинным оружейным стендом. Пока снаряжался Изаму, я решил ознакомиться с корсетом, открыв инвентарь и вчитавшись в характеристики.
        Игрок "Кира Катара" изготовил для вас уникальный предмет: "Мобильная лазерная установка KORS-1"
        KORS-1
        Тип: экзоскелет (вооружение + броня)
        Урон: 10-22/сек
        Защита: 29
        Эффективная дальность поражения: 890 метров
        Дает бонус к мобильности (+5%)
        Устойчивость к физическим повреждениям (+3%)
        Устойчивость к энергетическому оружию (+10%)
        Неплохо. Наличие экзоскелета, не смотря на скромные боевые характеристики, вселило в меня чувство уверенности. Теперь я хотя бы мог дать вооруженный отпор.
        Хорошо, что механика игры позволяла игрокам изготавливать уникальные предметы, по сути, для чего угодно. Не будь Кира изобретателем, нам бы пришлось обращаться к Ктулху или искать оружейного мастера.
        Я перевел "KORS-1" в боевой режим, и оружейный трансформер разложился в длинноствольный лазерный излучатель. Тонкий, как учительская указка, торчащая из портативного блока питания.
        -- Странно, -- вдруг забеспокоился Изаму, повесив на шею ремень штурмового ускорителя тяжелых частиц. -- Почему-то кнопка логаут перестала работать. У тебя.... а, точно.
        -- Да, у меня этой кнопки в принципе нет. Но это странно. Даже не знаю, с чем может быть связано. Хотя....
        Возникла недобрая мысль.
        Странность в том, что "Deep space", по сути, альтернативная жизнь Контролирующей личности любого существа. Любое создание разделяется на две части -- Контролера и источник питания. Источником питания является материальное тело в мире игрока, и когда игрок нажимает кнопку "логаут", то возвращает себе контроль над источником питания. Контролирующая часть способна странствовать между мирами, одним из которых и является игра, а источником питания на момент странствий управляет автопилот.
        Когда Контролер возвращается в тело, то человек, например, как бы "зависает" глядя в одну точку, а потом говорит: "Извини, задумался".
        На своем уровне реальности мне приходилось слышать об Эффекте разрыва. И, честно говоря, это вещь страшная. Если происходит разрыв Контролера с источником, то смерть в игре станет окончательной и бесповоротной.
        Настал момент, когда теория столкнулась с практикой. У меня мороз по коже прошелся. Я не знал, стоило ли говорить об этом Изаму, или нет. Ну, скажу я. Он запаникует и вся операция пойдет насмарку. А если не скажу -- полезет на рожон и тоже сольется.
        Раньше передо мной никогда таких моральных вопросов не возникало, а теперь.... черт. Кем я буду, если не скажу?
        -- Ты можешь умереть, -- сухо произнес я, скрывая волнение. Хоть Изаму меня бесил, не хотелось обрекать его на возможную гибель. -- Если это Эффект разрыва....
        -- Эффект разрыва? -- Изаму нервно усмехнулся, не поверив мне. -- Это же миф....
        -- Не миф, -- я покачал головой. -- Я, всё же, Бог. Если мне не всё известно об игре, то я знаю кое-что о Вселенной. Когда ты умрешь здесь, твой источник столкнется с неестественной смертью. Остановится сердце, машина собьет, застрелят, чудовища сожрут. От времени и планеты зависит. А если не будет источника -- не будет тебя. Для релога не останется энергии.
        -- А твой источник где? -- прищурился Изаму.
        -- Здесь. Я здесь целиком и полностью. А вот Ктулху спящее божество, которое по Земным легендам находится на дне океана. Но пока его источник спит, Контролер здесь, пользуется накопленной источником энергией. Потому ослабление веры людей приводит к смерти Богов.
        Изаму шумно сглотнул. Он глядел на меня не моргая, почувствовав в воздухе присутствие обезличенной смерти. Похоже, поверил. Он стал не таким уверенным, каким был. Движения сделались скованными, медленными, словно поблизости бродил внимательный хищник и Изаму боялся привлечь его.
        -- Тогда и ты должен знать, что Кира умрет, если ее сольют, -- Изаму взял себя в руки. -- Давай договоримся беречь ее. И это.... Спасибо, -- вот это меня удивило. -- Видимо, Ктулху прав, -- тут он согласился с сожалением в голосе. -- Неверие людей губит мир. Нам надо торопиться.
        Вскоре явилась Кира. Я ее не узнал. Она была облачена в легкий боевой костюм. Серебристые мышечные волокна брони держались на прочном металлическом каркасе и казались непробиваемыми. В руках Кира держала мощный ручной рельсотрон, оснащенный оптическим прицелом дальнего радиуса действия. Убойная вещь. На уровне Киры он должен выдавать 5000 урона за выстрел, что для меня невероятные цифры. А с учетом ее класса артиллериста и изобретателя, которые дают нехилые бонусы в использовании дальнобойного оружия, все 8000 тысяч.
        Обалдеть.
        У меня чуть челюсть от удивления не отвалилась. Военный обвес сильно ее преобразил, не оставив и следа от милой глупышки с большой грудью.
        -- Готовы? -- уверенно спросила Кира, уложив ствол рельсотрона на плечо.
        -- Да, -- сухо ответил Изаму. -- Да, готовы. Идем.
        Гал-Тур встретил нас у пирса, где мы сели в небольшой катер и отправились к Райскому острову.
        Я наблюдал как вода у бортов закручивалась бурунами и слушал рев вакуумного двигателя. Купол "N1" был настолько огромным, что даже когда мы отошли от берега километров на сорок, мегваттные панели блестели на солнце, делая город похожим на далекий мираж.
        Попутчиков у нас не было. Горизонт со всех сторон тревожил меня девственной пустотой. Только редкие порывы ветра гоняли рябь по спокойной поверхности моря. Мысли о первой схватке, где мне придется самому кого-то атаковать и самому сражаться, покоя не давали. Честно, я даже не питал уверенности, что смогу воспользоваться лазером по прямому назначению.
        Драться не доводилось ни мне, ни моему Исходному человеку. Не сказать, что он был хлюпиком, но нервничать я не переставал.
        -- Не волнуйся, пушистик, -- успокаивающе произнесла Кира, раздобрев. -- Мы с тобой. Если что-то пойдет не так -- можешь на нас рассчитывать.
        -- Спасибо, -- я изобразил улыбку.
        Изобразил не потому что не ценил заботу Киры, а потому что никому неизвестно как и что пойдет. Игра индивидуально генерировала квесты для каждого игрока, перемещая его в мультисерверной системе на уникально сконструированную сюжетную линию. Проще говоря -- не бывает одинаковых квестов, а значит произойти могло что угодно. Конечно, можно и нужно брать с собой в походы высокоуровневых игроков, но даже они не гарантируют успеха миссии, а в моем случае это чревато гибелью.
        "Проклятие. Поскорее бы доставить Киру и выбраться отсюда" -- взволнованно подумал я. Неправильно так думать, быть может, но как говорится своя рубашка ближе к телу.
        Гал-Тур сбавил скорость и посадил катер на мель перед длинной линией песчаного пляжа, который заворачивал за пышные пальмовые заросли. Я спрыгнул на сушу, и спустя пару шагов раздраженно стряхивал налипшие на лапы куски песка -- подушечки и шерсть были мокрыми. Следом с катера сошли Кира с Изаму, вопросительно оглянувшись на Гал-Тура.
        -- Всё, -- пожал плечами Гал-Тур. -- Дальше я не пойду. Нужно стеречь катер. Когда подплывали, я видел торков. Мелкие упыри могут утянуть посудину, и тогда нам отсюда не выбраться.
        Торки? А! Я вспомнил. Именно они и были на мысе, размахивая нам руками. Ну, те, которых я принял за гоблинов.
        Вы прибыли на локацию "Райский остров"
        Уровень врагов: 1-3
        Отправляйтесь вглубь локации по тропинке и найдете то, что ищете.
        Ну, всё. Я выдохнул и привел корсет в боеспособное состояние. Перед правым глазом возник голографический прицельный окуляр.
        Кира нажала на кнопку активации генератора и он запищал, подпитывая пусковую установку.
        Мерно загудел ускоритель частиц в пушке Изаму.
        -- Идем!
        -- Смотрите, крыса! -- зашуршала листва, торк и парочка его друзей высунули пронырливые морды из низких зарослей коки. Естественно, речь шла обо мне, и к щекам тут же хлынула горячая кровь.
        -- Ыгы, смотрите, какая убогая и смешная. Похожа на задницу Мунка! -- поддержал торка друг.
        И дружно заржали всей оравой.
        Не знаю, что на меня нашло, но разозлился я серьезно. Не сказать, что я был паталогическим трусом. Просто доводить меня надо было долго и методично. Сначала издевки Изаму, потом наглость Рональдов Ктулху, а теперь и эти упыри будут надо мной потешаться?!
        Ну, держите меня семеро!
        -- Это кто тут крыса?! -- вспылил я. -- А ну свалил отсюда, хрен морщинистый!
        Я взял морду торка в перекрестие голографического прицела, и единственное, что он успел сделать -- вылупить глаза да челюсть отвесить. Ухнул портативный генератор, ствол лучемета обдал меня волной мягкого жара. Торк от прямого попадания лазерного луча взвизгнуть не успел и превратился в пепел. Листва коки волнообразно вспыхнула как тополиный пух от спички, и на опаленных ветках извивались сизые струйки дыма.
        Игрок Хонсю прицельным выстрелом пробивает монстра "Торк" навылет, нанеся 15 единиц урона!
        Торк со стоном становится горсткой пепла и отправляется к праотцам!
        ЕЗ монстра торк: 0/14
        Получено 10 единиц опыта!
        Поздравляем! Новый уровень 2!
        Получено 3 очка навыков!
        Дружки торка опустили удивленные взгляды на то, что от него осталось, а затем испуганно покосились на меня.
        -- А мы не с ним! -- вскинулся левый торк. -- И вообще это он все предложил! -- левый торк указал на соседа пальцем.
        -- Чего?! -- возмутился правый торк и отвесил левому звучную пощечину. -- Это ты начал! Пошли, посмотрим на уродов которые приплыли! Поржем! Не ты ли так говорил?
        -- А ну заткнулись! -- крикнула Кира так, что у меня шерсть на загривке дыбом встала. Вот точно что, дочурка Ктулху. В наземном бою мне ее видеть еще не приходилось.
        Она выстрелила от бедра и ствол от отдачи клюнул вверх. Пусковая установка рельсотрона загудела, из ствола на ошеломительной скорости вылетела болванка, оставив за собой синий след из ионизированного воздуха. Болванка просвистела через джунгли, разламывая стволы пальм и качая заросли тропических кустарников легкими потоками спрессованного воздуха. Затем бухнула в глубине локации, громогласно врубившись в какую-то скалу. В воздух, вместе с напуганными какаду и попугаями, поднялось плотное облако пыли. Луч мерк над головами торков, прижавших уши к макушкам. Ей богу, я даже на такой дистанции видел, как у них дрожали колени.
        -- Отступа-е-е-ем! -- в два голоса заверещали торки и рванули в джунгли, нелепо размахивая руками.
        -- Придурки, -- усмехнулась Кира и опустила дымившийся ствол. -- Ничего сложного.
        -- Ага, -- усмехнулся я, впечатленный рельсотроном Киры и тем, как она держалась. -- Может быть, мне даже ваша помощь не понадобится, -- легкая победа вызвала у меня воодушевление. В большинстве случаев торки будут дохнуть от одного выстрела.
        Чего было бояться?
        ***
        -- Кира-а-а-а-а! Помоги-и-и-и мне-е-е-е! -- кричал я, надрывая голосовые связки и со всех ног улепетывая по тропинке через джунгли. Я перескакивал через ухабы, шлепался лицом об листья упавших пальмовых деревьев и отплевывался, изрыгая проклятия. Мышцы все сильнее жгло мышечной кислотой, нестись вперед и прыгать становилось трудней. Позади я слышал громогласные шаги, от которых меня подбрасывало на добрые двадцать сантиметров. За мной будто бы гнался тираннозавр. -- Кира-а-а-а! Какое же это к чертовой матери з-задание для новичка! Разрабы изверги-и-и!
        Оборачиваться мне не хотелось. Увидь я еще раз эту металлическую детину -- меня мог инфаркт хватить. Сердце и так колотилось от страха с запредельной частотой. Если бы не скромная прибавка к мобильности за счет корсета, эта хрень точно бы меня раздавила.
        -- Держись! -- отозвалась Кира в голосовом чате. -- Держись, пушистик! Беги к берегу! Я почти нашла "Будильник"! Встретимся у катера!
        Кто знал, что в рандомном порядке система решит заспавнить на остров эвент-босса, которым треклятые торки могли управлять толпой. Меня преследовал тяжелый артиканский шагоход, по сюжету квеста завалявшийся тут со времен артиканско-мольтарийской войны. Кто, черт побери, мог догадаться, что сотни торков оккупировали его в качестве жилья, да еще и управлять им научились? Тварь появилась внезапно, вынудив нас броситься врассыпную и усложнить ей задачу уничтожения всего отряда.
        -- Лови крысу! -- кричал громкоговоритель шагохода писклявым голосом торка. -- Лови!
        Меня трусило от смеси страха и злобы. От страха перед смертью, и от злобы на Изаму, который трусливо бросился в джунгли, стоило шагоходу, вспучив чернозем, восстать из земных недр. Подумать только -- Изаму орал на меня, орал на Киру, строил из себя крутого капитана, а как только дело дошло до Эффекта разрыва, так от смелости его и следа не осталось.
        Позади взвыл генератор ионной пушки которая замещала шагоходу правую руку, и у меня дыхание перехватило. Шагоход мазнул импульсным ионным пунктиром по джунглям впереди. Пальмы сначала стали черными на фоне цепочки белых вспышек, а затем взорвались кусками листьев и кусками древесной коры, рассыпавшись в пепел. Меня сбило с ног упругой волной горячего воздуха и в ушах зазвенело.
        Сначала я увидел размытый силуэт шагохода, возвышавшегося над помутневшими джунглями, а когда взор прояснился -- противнику в крупную угловатую кабину ударила болванка, выпущенная из рельсотрона Киры. Из вмятины почерневшего металла высекло длинный веер искр. Над шагоходом ярко вспыхнула надпись "Critical!", а под ней краснела впечатляющая цифра "16000", да вот толку с этого не было. Эвент-боссов нужно было валить как минимум сервером, даже не кланом.
        Клана бы не хватило на такого монстра!
        Шагоход дал небольшой крен вправо, громко припав на правую ногу, а затем резко вернул равновесие и выдвинул плечевые ракетные установки, нацелившись в сторону Киры. Ракеты из двадцати ракетных шахт выбросило по очереди как рыбок из озера. Прямо в воздухе включились маршевые ракетные двигатели, и ракеты со гулом понеслись к цели, перечеркнув небо десятками дымных полос.
        Кира увидела что меня прижали, решив без промедлений отвлечь внимание противника на себя.
        Когда издали донеслось эхо каскада разрушительных взрывов и грохот раздробленной скалы, у меня сжалось сердце. От мощностей боевых зарядов ракет задрожала земля, листья трепыхнулись от ослабшей ударной волны. Напуганные громом боя экзотические птицы роем взмыли в небо, покинув присмотренные для ночлега ветки, и полетели прочь от острова.
        -- Кира! -- крикнул я в голосовой чат, вскочил, игнорируя тошноту и головокружение, но ответа не услышал. -- Кира! Ответь!
        "... будет любить и защищать вас ценой собственной жизни..." -- мелькнуло в голове, и от этого стало особенно страшно.
        Из-за выстрела ионной пушки начался пожар. Джунгли превратились в пылающий ад. На обугленных пальмах горели листья, в воздухе роился пепел, а дыхательные пути жгло угарным газом. Темная спина шагохода, подчеркнутая высокой стеной жгучего пламени, заставляла угадывать в нем чудовище Райского острова. Я чувствовал, что медленно задыхаюсь, и лишь относительно щадящая реалистичность игры не позволяла мне умереть в считанные секунды. Шагоход без сомнений направился в сторону Киры, утратив ко мне всяческий интерес.
        -- Стой! Стой, чертова пельменина! -- отчаянно крикнул я, и несколько раз выстрелил из лучемета, но лазерные лучи даже на полградуса не могли разогреть толстую броню на лопатке шагохода. -- Черт!
        Внимание! Игрок "Кира Катара" при смерти и нуждается в медицинской помощи! Срочно примите меры пока ее не добили, или пока она не погибла от кровопотери и ожогов в течение 10 минут!
        Внимание! Вы оказались в облаке угарного газа, и на вас наложен дебафф "медленная смерть". Выбирайтесь, или умрете через 10 минут!
        -- Хонсю! -- это Гал-Тур подал голос в голосовом чате. -- Убирайся оттуда! Получим квест заново! Вам эту тварь не вывезти! Все! Ты ничего не успеешь! Ты не вытащишь Киру!
        -- Да! -- крикнул я, вскочив и бросившись в сторону берега, перескакивая через поваленные деревья. Черт с ними, со всеми. Если я умру -- тогда мир точно не спасти, а способ договориться с Уолтом Диснеем всегда можно отыскать. -- Бегу! Бегу! Только не отходите без меня!
        Вдруг в груди с такой силой защемило, что аж слеза на глаз навернулась. Я сделал несколько шагов, а затем полностью остановился. Опустил голову, став тяжело и протяжно дышать сквозь стиснутые, оскаленные зубы. По моему телу струился пот, шерсть всюду встала дыбом, но я не боялся, а испытывал гнев по отношению к себе. Что же ты за мразь такая, Хонсю? Настолько страшно за свою шкуру, что готов бросить девушку, пожертвовавшую собой ради тебя? Да задохнешься ты, и черт с тобой! Сколько можно быть трусливой тварью?
        Мне вспомнилось, как я забился под панель артиллериста, а Кира встала на четвереньки и ласково подзывала меня к себе: "не бойся, пушистик. Все будет хорошо!"
        Не поступай так, как поступают люди, Хонсю. Не поступай как Изаму. Поступи как Бог, пусть и низший. Я решил во что бы то ни стало попытаться ее вытащить, потому что не мог игнорировать заботу и любовь, проявленные ею.
        -- Изаму! Трусливая сука! Вернись, и помоги нам! -- крикнул я отчаянно, но чат молчал. То ли Изаму стыдился себя, то ли все позабыл от страха умереть.
        Я развернулся к охваченным пожаром джунглям, собрал волю в кулак, и рванул вперед с шагоходом наперегонки.
        Глава 6. Дальше действовать будем мы!
        Обогнать шагоход было просто. Мои габариты позволили остаться незамеченным, однако легче от этого не стало. Я запрыгнул на поваленное пальмовое бревно, еще горячее, и осмотрелся.
        Стебли агавы догорали, обращаясь в пепел. В зазорах между пальмами клубился дым, подсвеченный пламенем, жадно пожиравшим джунгли и превращавшим их в обескровленную пустошь. Только тщательно присмотревшись я заметил огромный силуэт шагохода, приближавшийся с севера.
        При подобной видимости шагоход стал единственным ориентиром, помогавшим установить верное направление. Я определил примерный курс противника и спрыгнул на присыпанную золой землю, подняв в воздух облачко пепла.
        Трудно было мчаться и перескакивать через ямы. Меня одолевал кашель, и чем меньше оставалось времени до смерти, тем сильней жгло легкие и туманился взор.
        В запасе у меня осталось минут семь. Я понимал, что пути назад нет -- при всем желании я бы не успел добраться до пляжа и задохнулся.
        -- Хонсю, передай мне право управления судном! Отдай командование! -- напряженно попросил Гал-Тур.
        Чего это он? Обобрать меня решил? Ну, пусть забирает корабль. Пусть уходит в космос. Об имуществе переживать не было смысла.
        Зачем оно покойнику?
        Я открыл меню, но не смог передать управление сразу. От приступа кашля в глазах помутнело, горло и легкие обожгло горячим воздухом. Мне огромных усилий стоило удержать равновесие и не грохнуться.
        Голова кружилась как после скоростного аттракциона, а через секунду меня вовсе стошнило, что убавило веры в успех спасательной операции.
        "Черт!" -- пронеслось в голове.
        Ужасное в том, что полуобморочное состояние стабилизировалось. Я теперь не мчался, я ковылял через задымленные заросли как пес с подбитой ногой. Тащился, изо всех сил напрягая немевшие мышцы, но боли уже не чувствовал. Иконки и индикаторы игрового интерфейса периодически двоились, но пока что получалось взаимодействовать с ними.
        Я передал командование кораблем Гал-Туру. Пусть и номинально, владение судном числилось за мной, позволяя мне решать административные вопросы вроде работы с личным составом.
        "Гал-Тур" покинул группу.
        Игрок "Изаму" покинул группу.
        Уроды. Самые настоящие уроды и подлецы. Мало того что бросили меня с Кирой, так еще и нажиться на этом решили. Не прощу. Если выживу, то найду чертей любой ценой и прикончу обоих.
        Корабль, наверное, я отдал именно из этих соображений. Хотел себя разозлить, поскольку нутром чуял, что не выберусь.
        От злобы взор стал яснее, а организм активнее. Если угодно -- у меня открылось второе дыхание. Перед самой кромкой джунглей я хотел прорваться через заросли, уже разогнался, как вдруг икроножную мышцу левой задней лапы прострелило вспышкой ужасающей боли.
        Ногу свело. Перенапрягся до болезненного спазма в мышечной ткани.
        Я не смог сохранить равновесие и закувыркался по золе, почувствовав гадкий привкус пепла на языке. Клацнул зубами, нижней челюстью налетев на камень.
        Не лежать! Переть напролом, во что бы то ни стало!
        Стиснув от напряжения зубы, я поднялся. Глаза щипало дымом, дышать и видеть было невозможно, но я, подбадривая себя криками, работал тремя лапами, приближаясь к кромке джунглей. Парализованная спазмом нога отказывалась работать, любая попытка задействовать ее приводила к обострению болевых ощущений.
        Это были самые длинные двадцать метров в моей жизни. На нервы давили отдаленные шаги приближавшегося врага, кругом полыхали заросли и я думать забыл о надежде выбраться. К концу пути я так извозился в пепле, что из рыжего лиса превратился в серого.
        Трудно было недооценить силу испытанного облегчения, когда я вывалился из зарослей на побитую временем каменную плитку древней площади. В центре высилось крупное сооружение, примерно с пятиэтажный дом размером. Ни окон, ни дверей. Материал монолитный и по гладкости напоминавший мрамор.
        У основания постройки, окруженная воронками и обломками камней оставленых ракетными залпами, лежала Кира. Лежала в неестественной позе, почти мертвенно и почти бездыханно. Честно, я боялся, что Кира будет изувечена, но игра не демонстрировала излишней жестокости и явного кровопролития. Одно дело увидеть как забавный торк превратился в кучку пепла, а другое наблюдать за кровыми брызгами и обломками костей, торчащих из кожи.
        Сердце мое все равно сжалось.
        -- Кира! -- прохрипел я, закашлялся и дохромал до нее на пределе возможностей своего тела. -- Очнись! -- я положил лапы ей на щеки, но она не отреагировала. Сипло дышала, еле-еле, находясь на волосок от смерти. -- Кира, я здесь!
        Черт, да что же делать?!
        Внимание! Игрок "Кира Катара" погибнет через 3 минуты!
        Внимание! Вы задохнетесь через 3 минуты!
        Точно! Меня осенило. На лице Киры был респиратор, но несъемный. От брони его никак не получилось бы оторвать. Если я успею помочь ей, то она точно не задохнется. Не знал, что мной двигало. Просто слепое желание спасти. Мне уже не выбраться, так хотелось оставить после себя хоть что-нибудь хорошее и значимое, хоть какую-то жизнь.
        Я открыл меню персонажа, все очки характеристик закинул в интеллект, а затем ткнул во всплывшее окошко доступных навыков. Медицина, чтоб ее, где медицина?! Стрельба, взлом замков, хакерские навыки.... Да где же медицина?!
        Вот! Я обрадовался и полученные очки навыков вбухал в скилл "первая помощь", незамедлительно использовав его на Кире.
        Игрок "Хонсю" оказал игроку "Кира Катара" первую помощь и вывел его из предсмертного состояния. Игрок "Кира Катара" придет в себя через 5 минут.
        Игрок Хонсю получает 30 очков опыта в награду.
        Пять минут.... а у меня осталось две. Глубокий вдох Киры прозвучал для меня как прекрасная мелодия. Кира выгнула спину дугой, закашлялась и перевернулась на бок, поджав под себя ноги.
        Грустно стало. Справа подул горячий ветер, погладив меня по спине и шевельнув шерсть. Вот, похоже и приплыли. Ни Киру я больше не увижу, ни дома своего, ни мира, который должен был спасти.
        Хотя, чего переживать? Прямо они уж без меня не смогут решить Вселенские проблемы.
        Я считал, что поступил правильно.
        Когда шагоход громыхнул ногой совсем рядом, с хрустом повалив несколько десятков пальм, я испугался.
        Дурак. Раны Киры ведь были не единственной угрозой.
        Шагоход ступил на площадь и плитку будто молнии покрыли трещины. Я взглянул на него. Громадина. В стекле кабины жутковатыми бликами отразился далекий пожар. На плечах тяжелыми птицами проступали грозные символы артиканской республики.
        -- Крыса попалась! Крыса тоже здесь! -- донеслось из громкоговорителя, а затем послышался гадкий многоголосый хохот торков из всех конечностей машины. -- Убьем их!
        Я напрягся, бегло осмотрев местность и не понимая, где можно спрятать Киру от этой твари. Сгоревшие и догоравшие деревья, дым, пламя, и пальма. Совершенно целая и лопоухая. Ее текстура наполовину ушла в землю, растение от огня и обстрела не пострадало вообще. Более того, даже мелкая флора в радиусе пяти метров осталась нетронутой.
        "Здесь колодец!" -- обрадовался я. Когда-то писал про такие статью. Колодец -- текстура, вытянутая из контекста локации и ее физических законов. Там можно было спастись. Защиту этого бага не пробить никому. Даже игрокам.
        Однако рано я обрадовался. Мне, с моим тщедушным тельцем, ни за что не удалось бы дотащить Киру до забагованной пальмы.
        Но я честно пытался. Толкал Киру всем телом, головой, пытался тащить ее, зубами вцепившись в мышечный каркас. Всё безрезультатно.
        -- Смешная крыса! -- расхохотались торки, и шагоход навел на нас ионное орудие.
        Я смотрел в жерло пушки и видел, как в темноте ствола сгущался ионный заряд разрушительной мощи.
        Я прыгнул вперед игнорируя слабость и боль, став крохотной стеной между врагом и Кирой, набрал побольше воздуха и залаял что есть сил. Захлебнулся кашлем, и, слушая шум в голове, завалился на бок.
        Осталась минута.
        -- Не тронь.... -- процедил я сквозь кашель.
        Перед взором становилось всё темней. Я не сразу обратил внимание на шум гравитационного двигателя, стремительно приближавшийся с запада, со стороны "N1".
        Впору было вспомить главный саундтрек из фильма "Звездный десант".
        "Бестолочь" эффектно мчалась над джунглями бреющим полетом, пронеслась над площадью темным пятном и с ходу разрядила в шагоход вспомогательные инерционные орудия. В условиях атмосферы от рельсотронного огня спецэффектов получилось много. Космические скорости, как никак. Шагоход пронзило линиями ионизированного воздуха, болванки при столкновении сообщили броне врага такую энергию и температуру, что меня ослепило цепочкой стремительных вспышек.
        Обугленные пальмы разнесло в клочья ударной волной, шагоход рухнул на одно колено и торки явно растерялись, не отреагировав сразу.
        Всё же, корабль 10-о уровня на порядок превосходил игрока любой степени прокачки.
        "Бестолочь" выполнила разворотный маневр по широкой дуговой траектории, вышла на орбиту шагохода и накрыла врага серией пушечных залпов. Впечатлящее, я бы сказал, зрелище.
        Корабль сбавил высоту, не прекращая обстрела. Плитка площади разлеталась в клочья и осколки ее тяжело жужжали в воздухе, шагоход поглотило плотным облаком пыли.
        Люк грузового отсека открылся и Гал-Тур неуклюже спрыгнул на землю, а затем, спотыкаясь, бросился к нам.
        -- Хонсю! Держись!
        -- Туда! Меня и Киру туда! -- хрипло выдавил я, указывая лапой на уцелевшую пальму с "колодцем".
        Гал-Тур быстро понял в чем дело, закинул меня на плечо, Киру схватил за ноги и потащил по земле как мешок.
        В такой ситуации было не до нежностей.
        Стоило нам оказаться в пределах "колодца", я сразу же сделал глубокий вдох, наполнив легкие чистым воздухом. Боже, какое это было блаженство -- дышать. Я валялся рядом с Кирой и дышал, сопел ноздрями, пытаясь насытиться будто утомленный голодом путник.
        Я даже думать не хотел, кто управлял кораблем.
        Вряд ли Изаму.
        Слишком точно судно двигалось. Скорее всего находилось под контролем боевого автопилота.
        В облаке пыли, под обстрелом, взвыли ходовые механизмы шагохода и он выпустил по кораблю несколько ракет. Судно резко сменило высоту, но одна ракета все же угодила в цель, заставив сферу защитного поля вспыхнуть и оказаться в области видимого оптического диапазона.
        Одним попаданием шагоход лишил "Бестолочь" щита.
        Автопилот счел отступление разумным решением, и увел корабль прочь, пока защита не восстановится.
        -- А-а-а! -- закричал Гал-Тур. -- Куда корабль смылся?! Тут сейчас весь сервер будет! Поляжем же!
        -- Нет, -- прохрипел я, откашлявшись и поднявшись. Боль постепенно утихала и я возвращался в нормальное состояние. -- Тут мы неуязвимы.
        -- Хорошо, -- произнес Гал-Тур и сглотнул. -- Потому что от острова сейчас камня на камне не останется.
        Кира простонала и с трудом привалилась спиной к пальме.
        -- Кира! -- обрадовался я.
        -- Хонсю? -- сначала Кира смотрела на меня с прищуром, будто сквозь туман, а затем удивленно расширила глаза. -- Ты что тут делаешь? Я же специально обеспечила прикрытие, чтобы ты ушел!
        -- Ну, -- я растерялся от такой реакции. В таком случае ожидаешь как минимум радость, или хотя бы скромное "спасибо". -- Я думал убежать, но не смог тебя бросить.
        -- Будильник! -- вскинулась Кира указала на монолитное строение. -- Забери его, пока не поздно!
        Это был будильник?
        Я думал, найти надо нечто маленькое.
        Сфокусировался на строении -- действительно, открылось меню взаимодействия. Я выбрал "взять всё" и постройка исчезла, без проблем уместившись в инвентаре.
        -- Как выбираться будем? -- спросила Кира. -- Почему враг не атакует?
        -- Боты нас не видят. Для них этого участка нет, -- пояснил я. -- Он виден только игрокам. Стоп.... -- я нахмурился и взглянул на Гал-Тура. -- Тебя же система как бота преподносила....
        -- Потом, -- улыбнулся Гал-Тур, смущенно почесал в затылке и шевельнул щупальцами. -- Сейчас наслаждайся фейрверком.
        -- А кто здесь? -- не понял я.
        -- Все, -- пожал плечами Гал-Тур. -- Я на глиссировании добрался до острова минут за пять, бросил клич в чат, что игрок в беде и его прижал эвент-босс.
        -- Гал-Тур, вы где? В безопасности? -- в чат написал игрок под ником "Кraб". -- Нам работать?
        -- Работайте, -- ответил Гал-Тур. -- Мы в безопасности. Можем помочь чем-то?
        -- Расслабьтесь. Скинь координаты босса и сиди спокойно. Дальше действовать будем мы, -- ответил Краб.
        Когда со стороны моря послышался разноголосый хор силовых установок боевых кораблей -- я чуть от радости не разрыдался. Откликнулись все, от мала до велика. Все игроки, которых я видел в вестибюле космопорта и торговом районе. Не знаю, ради выгоды ли, ради меня ли нам мчались на выручку, но звуки подкрепления стали одним из счастливейших событий в моей жизни.
        Более того, я заметил в небе белесый овал тяжелого мольтарийского миноносца, заходившего на низкую орбиту для орбитального удара.
        И точно, нам теперь можно было не дергаться. Пришли взрослые дяди, с мощными кораблями и большими пушками.
        Всё же, смертные не так уж и плохи, как мне всегда казалось. Стоило кому-то попасть в беду -- так игроки сразу бросились на выручку. Вот только странно, почему.
        Неужто всех коснулся Эффект разрыва, и они понимали, что происходит?
        Шагоход не пытался нас искать. У него резко сменились приоритеты. Он выдвинул плечевые ракетные установки, выдвинул все возможные пушки, ранее скрытые, и без разбора лупил из всех орудий в западном направлении.
        За кронами деревьев и пальм скрылись десятки ракет, оставивших дымные полосы, а ионные и лазерные лучи вспыхнули следом, моментально достигнув целей на скорости света. Запад отозвался эхом отдаленных взрывов.
        Но высокоуровневые игроки были не лыком шиты. Они набрали высоту, вышли на орбиту атаки и самые разные космические корабли закружились над центром острова металлической воронкой. Шагоход накрыло массированным лучевым и ракетным огнем. На небольшой участок земли пришлось столько огневой мощи, что не будь нас в пределах "колодца", то мы обратились бы в прах даже не заметив этого.
        Окажись я эпилептиком, меня бы убило цветовым разнообразием и яркостью лазерных лучей и лучей заряженных частиц. Лучевая мешанина сошлась в одной точке, сообщив в эпицентр атаки столько жара, что нас и площадь в радиусе пары километров накрыло ослепительным куполом сферического взрыва. Земля превратилась в стекло, воздух от жара стал непроглядным маревом, в котором виднелись тоненькие, как спички, уничтоженные деревья.
        У меня дух захватило. От надписей "Critical" и космических цифр урона рябило в глазах. Думаю, если бы такие эффекты обеспечивались обычным компьютером, он бы расплавился вместе с видеокартой.
        Шагоход еще дергался. Броня его раскалилась дожелта, он, еле удерживая равновесие, шагал по остекленевшей земле и она звучно трескалась у него под ногами.
        Не добили. ЕЗ у него оставалось больше половины, что поразило меня.
        Как после такого можно выжить?
        Игроки разлетелись по сторонам, опасаясь попасть под ответный огонь ПВО. Однако от запущенных ракет в небе остадись только дымные следы да шипастые облачка дыма -- ракеты ярко взорвались, не успев ни до кого добраться.
        Вишенкой на торте стал орбитальный удар мольтарийского миноносца.
        Под днищем миноносца вспыхнул желтый огонек. Тоненький, но непостижимо плотный зет-луч коротким импульсом вонзился в землю, скрыв шагоход из вида. Вспыхивал зет-луч в десяток раз стремительнее молнии в ночном небе. Даже облака разогнало с секундной задержкой.
        Я подумал что ничего не будет, но потом шарахнуло так мощно, что взрыв, наверное, виднелся с самой дальней торговой станции, которая и на орбите N1-то не была. Море вокруг острова вскипело, земля от взрыва поднялась подобно цунами и накрыла бы нас, если бы не баг.
        Я невольно вжался в землю и накрыл голову лапами.
        -- Не уверен, но кажется я обделался, -- послышалась нервная усмешка Гал-Тура.
        Глава 7. Стиратели
        Сначала была рыба.
        Правда.
        Бог сотворил Землю за семь дней, а еще семь дней до этого рыба потратила на то, чтобы придумать Бога. Собственно, это еще быстро получилось, потому что из воблы -- так себе мыслитель, а вот если отдельные представители этого вида станут неким подобием коллективного разума, то Вселенная заиграет красками, в которых мы ее видим.
        Вобла -- венец творения.
        Именно с этой мыслью я очнулся в капитанской койке в каюте, правда тиканья "командирских" часов уже не слышал. Тело ломило от усталости, мышцы жгло, будто я шесть часов провел в тренажерном зале и не делал перерывов между подходами.
        Вставать не хотелось, но пришлось себя заставить.
        Плохо помню, как вырубился. Меня настолько вымотали разборки с эвент-боссом, что не осталось сил стоять на ногах и я отключился у "колодца" под пальмой.
        Под логом мерцал восклицательный знак. Я было хотел его проверить, как вдруг услышал рассыпчатый металлический грохот в грузовом отсеке и шум драки. Неразборчивую ругань на мольтарийском языке, из которой легко было вычленить незыблимое и всеми узнаваемое: "Да пошел ты вообще на ...!"
        Пришлось спрыгнуть с койки и броситься в коридор, однако мое ралли продлилось недолго. В итоге я ковылял до грузового отсека как черепаха, не в силах заставить измотанный организм работать, а когда дверь откатилась в сторону, увидел как Гал-Тур молотил кулаками по морде великовозрастного мольтари.
        -- Там папаня мой был, чертова ты кальмарина! Да я из тебя закуску к пиву сделаю!
        -- Агрх.... -- прохрипел в ответ мольтари.
        А мольтари, к слову, на борту оказалось как-то многовато. Игроков двадцать. Четверым бойким парням пришлось за руки и за ноги оттягивать Гал-Тура от жертвы, ведь выражением лица та напоминала вареную креветку, сплющенную молотком.
        -- Прекратите шум на корабле! -- кричала Кира, не выпуская из рук рельсотрон. -- Вы забываетесь!
        -- Да черт с ним! -- Гал-Тур брыкался в руках мольтари. -- Пустите меня! Не буду я его трогать!
        -- Что происходит? -- с непониманием спросил я. -- Прошу, потише.... -- но меня будто не услышал никто. Ругань и обмен матерными словами не прекратились. Мольтари жестко отрывались друг на друге в словесных поединках, и я даже не понимал предмет спора. Это разозлило. -- А ну, заткнулись! -- рявкнул я, подражая Ктулху. Это возымело должный эффект. А затем я еще и долбанул лапой по тяжелому ящику с боеприпасами, как назло угодив по углу мизинцем и громко выругавшись: -- ***! Прошу не забывать, что это мой корабль, и кнопка "выбросить за борт" под моим контролем, что с учетом эффекта разрыва хорошо не кончится!
        Мольтари притихли. Кто-то смотрел на меня исподлобья, кто-то скорбно уставился в пол, а мольтари-девушка вовсе разрыдалась, приговаривая: "Я не хочу умирать! Не хочу!"
        Вид у мольтари был такой печальный и расстроенный, что я тут же пожалел о проявленной жесткости. Да и не привык я быть жестким. Однако после того, как я бросился за Кирой в пожар, страха и спокойствия во мне поубавилось.
        -- Что случилось? Что вы вообще здесь делаете? -- спросил я снова.
        -- Что? -- сощурился мольтари, а затем шагнул к иллюминатору и нажатием кнопки ослабил тонировку обзорной мембраны. -- Вот что!
        Я хмуро взглянул в иллюминатор. Там, в сопровождении небольших эскадренных эсминцев на средней тяге шел тот самый мольтарийский миноносец, ударивший с орбиты по шагоходу. Обшивка напоминала решето. В отсеках бушевали мощные пожары, которые было трудно потушить усилиями экипажа. Конечно, в настоящем вакууме не могло быть огня, однако физика игры допускала подобные явления для пущей эффектности.
        Из крупных пробоин валил дым, искрились оголенные провода бортовой электро-коммуникации, пролегавшей между прочным и легкии корпусом. Эсминцы сопровождения тоже выглядели потрепанными. На многих отсутствовали или были обезображенны ключевые надстройки с системами контроля вооружения или связи.
        Некогда великий флот мольтари теперь производил впечатление замученного кочевника, которому нигде не было места.
        -- Хонсю, -- Гал-Тур обратился ко мне. Голос у него дрожал, а глаза были преисполнены отчаянием. -- Надо вернуться. Нам надо вернуться туда, и забрать тех, кто уцелел!
        -- Умрешь же, дурак.... -- откашлялся избитый Гал-Туром мольтари, и с трудом, рукой опираясь на товарища, поднялся на ноги. -- Нет больше планеты. Нет "N1". Пойми уже, что все погибли, и мы сами едва унесли ноги! Хватит вести себя как мальчишка! Твой старик мертв! Не подвергай риску себя и остальных!
        -- Урод! -- вспылил Гал-Тур, попытался кинуться на мольтари с кулаками, но четверо крепышей сдержали его. От злости на лице Гал-Тура проявились красные агрессивного вида узоры, которые являлись незримыми кровеносными узлами. Узлы эти краснели, когда мольтарийцы злились. -- Это ты отказался спускать шаттлы на планету, когда еще был шанс! Ты чёртов трус! Хонсю, у тебя же есть корабль! Давай вернемся к "N1"! Я ведь вернулся за тобой на Райский остров, не бросил! Так сделай то же для меня!
        -- Не надо, Хонсю. Сектор захвачен, -- избитый мольтари покачал головой. -- Планета уничтожена.
        Кем? Как уничтожена? Я, честно, удивился. А где же игрокам теперь стартовать? Хотя, наверное, из-за эффекта разрыва исчезла грань, не позволявшая "Deep Space" стать реальностью. Мне нужно было пртнять решение.
        И вроде Гал-Тур прав. Он вернулся за мной в пекло и хотел, чтобы я помог ему в ответ.
        Да и не героически ли я поступил, когда кинулся за Кирой в пламя? Героически. Сам от себя такого не ожидал. Теперь, может, надо опять поступить как герой? Кинуться спасать отца Гал-Тура не взирая на исчезающе малую вероятность того, что на планете кто-то выжил?
        Вроде бы логично. Герой бы так и поступил. Но иногда, к сожалению, герои вынуждены поступать не по-героически.
        Я оглядел скорбные, злобные и напряженные лица мольтари. Они все хотели вернуться, но понимали, что возвращаться уже некуда. Понимали и подавливали в себе желание развернуть корабли.
        -- Нет, -- я покачал головой, с трудом выдерживая удивленный взгляд Гал-Тура. Какой бы тварью он меня сейчас не посчитал, но в данном случае я не мог броситься в пламя. На борту была Кира. На борту были беженцы, которых некуда деть, потому что иначе их бы здесь не разместили. Будь я один -- ладно. Если бы от меня не зависела судьба мира -- ладно. -- Нет. Я не могу. Слишком много жизней против одной, вероятной.
        -- Типичный политикан. Типичный Божок, -- процедил Гал-Тур сквозь зубы. Он с такой ненавистью на меня посмотрел, что я думал, нападет. Вздохнув, Гал-Тур повел плечом, освобождаясь от ладони крепыша, и с печальным видом покинул грузовой отсек.
        Я глядел ему в след и чувствовал, как гнусно щемило в моем сердце. Мне будто бы послышалось жалобное мяуканье котёнка, которому я никак и ничем не мог помочь, но очень хотел.
        -- Что произошло? -- я решил отвлечь себя выяснением обстоятельств. -- Почему флот мольтари в таком состоянии? Что с "N1"?
        Мольтари жестом привлек меня к себе, щелкнул пальцем, развернув передо мной голографический экран, и сказал: "Проще показать".
        На экране я увидел купол "N1". Увидел команду пилотов-игроков, которые фотографировались на фоне поверженного шагохода в эффектных позах, смеялись и весилились, потом фотографировались еще.
        Когда мы с Кирой грузились на "Бестолочь" -- оператор снимал грудь Киры крупным планом, а потом в кадре резко стемнело. Ну, будто бы солнце вот-вот должно было скрыться за горизонтом.
        Но до заката оставалось еще много времени.
        Не так далеко от планеты появилось облако. Такое, какое можно увидеть в небе, да только было оно тёмно-красного цвета. Огромное настолько, что местная звезда, голубой гигант, выглядела на его фоне коричневым карликом.
        И свет через конденсат проходил едва-едва, падая на континент и "N1" багровым покрывалом. В облаке тускло вспыхивали извилистые молнии, подсвечивая геометрически правильные тени, ромбы и треугольники, двигавшиеся будто живой организм.
        -- Ого. Это что за хрень? -- удивился оператор. -- Осада планеты, что ли? Не многовато ли для одного дня мероприятий? Во админы дают!
        -- Зак! -- кто-то окликнул оператора слева. Зак навел камеру на щуплого мужчину в белой боевой броне. -- Мышь написала, что Делюкса слили и он в себя не приходит, -- тут голос человека дрогнул. -- У нас клан-чат разрывается. Везде такое происходит. Релога нет, Зак!
        -- Твою.... -- помехи на экране.
        Дальше съемка велась из десантного отсека шаттла. Шаттл полным ходом низко летел над морем, разгоняя и вспенивая воду мощными реактивными турбинами. В кадре хорошо виднелись волны, поднятые горячим южным ветром. Реально горячим, потому что пассажиры в отсеке истекали потом.
        -- Жарища.... -- пожаловался Зак. -- Как в микроволновке.
        -- Смотрите! Кто это?! -- кто-то подал голос из глубины отсека, но Зак не стал его снимать.
        В море рухнуло нечто маленькое и настолько стремительное, что камера не успела толком зафиксировать движение, показав лишь вытянутое и остроконечное пятно. Вода вздыбилась, разлетевшись брызгами, и затем с неба упало ещё несколько объектов.
        Шаттл приближался к куполу "N1", и дистанция позволяла расслышать вой городской сирены, протяжной, как при ядерном ударе.
        -- Смотри! -- кто-то дернул Зака за плечо. -- Да сними же это!
        Тем временем трансляция собрала несколько триллионов зрителей, в комментариях шло бурное обсуждение происходящего. Сообщения сыпались в чат настолько часто, что Зак был вынужден отключить его. Последнее, что бросилось в глаза: "Нам всем конец!"
        Зак поместил в кадр город. Быстрые и неуловимые объекты на нереальных скоростях прошибали купол. Мегаваттные батареи взрывались осколками, напоминавшими россыпь алмазов в свете солнца. Я насчитал четыре.... снаряда? Ракеты? Десантных капсулы? Было непонятно, чем обстреливали купол.
        Снова помехи на экране.
        Затем Зак снимал городские улицы. В пробоинах купола, на фоне неба, виднелись массово взлетевшие космические корабли, на полной скорости уходящие в атмосферу.
        Казалось бы игра, но игроки покидали "N1" в настоящей панике. Редко мне приходилось видеть лица настолько преисполненные страхом. Страхом того, что игры закончились и началась жизнь, с которой можно расстаться. Торговые терминалы были перевернуты и разбиты.
        Тут и там слышалось, как мародеры били витрины магазинов и стекло со звоном осыпалось, хрустя и трескаясь под тяжелыми ботинками боевых костюмов. Игроки расталкивали друг друга, затаптывали тех кому не повезло упасть, и тут-то я понял, что когда корабли атаковали эвент-босса на Райском острове -- никто не боялся умереть.
        Смерти стали бояться тогда, когда до всех дошло, что Эффект разрыва не мемчик и не шуточка.
        Толпа будто огромная река буйно двигалась к космопорту, уничтожая всё на своем пути. И не приведи боже оказаться в ней или пересечь беглецам дорогу.
        Помехи. Пара секунд белого шума.
        В кадре появился ромб, наполовину врубившийся в металл проезжей части. Ромб имел вид высокотехнологичный. Было очевидно, что это космический аппарат, но даже в рамках фантастического сеттинга "Deep Space" он выглядел инопланетным, чужеродным и враждебным, будто раковая клетка.
        Игроки замерли. Они проявляли осторожность и любопытство, не собираясь бежать но и не рискуя резко двигаться.
        -- Что это? -- тихо спросила милая артиканская девушка, шагнув к ромбу и протянув к нему руку.
        -- Убиваш, не надо! -- мужчина из толпы бросился ей на помощь, но было уже поздно.
        Ромб с механическим звуком разблокировал треугольные панели и они выдвинулись вперед, сделав аппарат визуально больше. Убиваша вздрогнула, да и у меня шерсть на холке дыбом встала. Я не сразу заметил, что сердце мое забилось с удвоенным усилием.
        Под панелями переливалось и пульсировало нечто белое, живое, будто бы свет обрел жидкую форму. В ромбе послышался пугающий низкочастотный гул, экран побелел от короткой световой вспышки, а когда изображение вновь появилось -- Убиваши и ее спутника уже не было.
        Зак удирал со всех ног вместе с толпой, редко останавливаясь для съемки. Игроки кричали, звали и искали друзей, сшибали мусорные ведра, перепрыгивали через лавочки.
        Вой сирены не прекращался и сильней давил на психику.
        Впервые я увидел, как текстуры и игроков буквально стирало из программного кода игры. Вокруг ромба медленно расширялось незримое поле, и когда оно касалось чего бы то ни было, объект стирался.
        Как неугодный художнику рисунок.
        Сначала с игрока кусками отслаивались цветные полигоны и пылью рассеивались в воздухе. Затем, с уже обесцвеченной оболочки, исчезали детали и штрихи, исчезала жизнь.
        Помехи.
        Теперь кадры менялись с повышенной частотой.
        В пятнадцать ноль-ноль по Гринвичу в сектор "N1" вторглись корабли неопознанного противника, применившего недоступную в игре технологию межпространственного перемещения.
        Флот мольтари при поддержке концерна МИР вступил с неизвестными в ожесточенную схватку.
        Класс кораблей противника установлению не поддавался. Ромбы взаимодействовали друг с другом, сцепливаясь в огромные и геометрически совершенные боевые группы, ведя по кораблям концерна и мольтари плотный огонь л-лучами. "Л" от слова ластик, потому что попадание не взрывало, не нагревало, а буквально стирало броню из реальности, игнорируя защитные поля.
        Мольтарийские миноносцы грузно развернулись бортами к врагу, разом выстрелили из зет-орудий. Но даже зет-лучи, что мчались стремительней времени и желтыми штрихами рассекали темноту, не смогли поразить цель.
        Зет-взрывы ослепительно вспыхивали далеко от вражеского флота.
        В ответ ромбы били л-лучами, разрезая формации из флагманских кораблей как джедайский меч дешевую пластиковую куклу. Громадные мольтарийские суда разваливались на куски, и, не в силах сопротивляться тяготению, осыпались на планету, загораясь в атмосфере как спички.
        Тела. Много тел мольтари, оказавшихся в вакууме.
        -- Хватит, -- сдержанно попросил я и отвернулся от экрана. Эмоционально я не выказывал волнения, но то, что я чувствовал внутри, было ужасным. Это выжигание души. Настоящий ожог, который долго будет болеть на моем сердце. -- Ситуация ясна.
        -- Это высшие Боги.... -- нервно заговорил кто-то из мольтари. -- Они знали. Знали, что Стиратели придут, но молчали.... Слухи, ходили же слухи, и я знал, я всё знал, но никто меня не слушал!
        Я покинул трюм молча. Кира не стала меня преследовать -- поняла, что мне надо пережить увиденное, потому что сама пережила.
        В капитанской каюте я уселся на край кровати и хотел изучить лог, раскинуть очки характеристик, но черт возьми, я так паршиво себя чувствовал, что лапы не поднимались.
        -- Миллиарды, -- пробормотал я. -- Миллиарды жертв, -- взглянул на себя в зеркало. Оказывается, над и под правым глазом мне наложили хирургические пластыри. И зрачки у меня поменялись. Раньше вертикальными были, как у лиса, а теперь стали обычными точками, как у собаки.
        Очеловечиваюсь, что ли?
        Входящий звонок заставил меня вздрогнуть. Портрета у контакта не было, но зато имя "Ктулху" отображалось прекрасно. В зеленую кнопку "принять" я ткнул неохотно. Передо мной появилась небольшая голограмма Ктулху в полный рост.
        -- Ну что, убежден теперь в моей искренности?
        -- Ты знал, -- я злобно взглянул на Ктулху. -- Знал, что эти твари появятся, и нихрена не сделал! -- я сорвался на крик.
        -- Мне понятны твои эмоции, -- спокойно ответил Ктулху. -- Но ты не прав. Я пытался заставить концерн МИР предупредить игроков, но МИР боялся потерять онлайн. Боялся лишиться дойных коров. В итоге мне пришлось распространять слухи через дельцов CERN'а, но как видишь это не помогло. Теперь ты понимаешь, что если нас забудут, то страдать будут все контролеры? Стиратели безличны. Они прибыли в N1 стереть Богов, а остальные так, под руку попались.
        -- Понимаю, -- нехотя согласился я. -- Есть вариант не отдавать Киру Диснею?
        -- Нет, -- тягостно вздохнул Ктулху. -- Думаешь я бы согласился отдавать дочь, будь у меня варианты получше? Сейчас успокойся, отдохни и лети в следующий сектор. Качайся так быстро, как можешь, потому что Стиратели придут и туда. Времени в обрез.
        Глава 8. "Орион"
        В каюте было жарко.
        Конечно, я мог включить терморегулятор и охладить воздух, однако было лень. После разговора с Ктулху я, внезапно для себя, впал в глубокую депрессию. Хоть меня одолевал голод -- в камбуз я соваться не хотел.
        В колонках громко играла Земная музыка, то ли блюз, то ли джаз. Скорее всего блюз. Что-то такое энергичное и бодрое, стоявшее на повторе и прослушанное столько раз, что я уже подпевать мог.
        Чем собственно и занимался, валяясь на спине и подергивая лапами в такт веселому соло на электрогитаре. Правда выражение морды у меня при этом было максимально отсутствующим.
        Очки характеристик бы раскидать, ознакомиться с финансами и понять что делать дальше, но лень. А лень всему диван, как говорится. Статичная апатия меня пока вполне удовлетворяла.
        -- Хонсю, -- Кира подала голос за дверью, вежливо постучалась, но я сделал вид что не услышал и продолжил подпевать. -- Хонсю, -- настаивала она. -- Открой. Я принесла тебе еды. Ты должен поесть.
        -- Дай мне спокойно умереть, -- вяло отозвался я нарочито страдальческим тоном, а затем так коряво протянул высокую ноту, что даже безухий пьяница скривился бы от отвращения. Мое пение звучало как крик о помощи.
        -- Ну хватит, -- забеспокоилась Кира. -- Ты там уже четвертый час слушаешь одну и ту же песню. Нам надо.... А знаешь, в камбузе есть мороженое. Настоящее. Кто-то из беженцев оставил.
        -- Да что мне твое.... Ы-ы-ы, мороженое! -- я внезапно просиял от восторга, спрыгнув с кровати и поспешив к двери. Ну, да. Действие антиотупина кончилось, а мое глупое альтер-эго моральных мук не испытывало.
        "Стоять!" -- велел я телу, но оно, естественно, хотело жить своей жизнью.
        Дверь распахнулась, и под веселое пение блюз-вокалиста я рванул по коридору к камбузу, полностью проигнортровав Киру. Она лишь проводила меня непонимающим взглядом, не сразу догодавшись о причине столь резкой смены в настроении.
        Тело добралось до камбуза, и при виде Гал-Тура замерло. Гал-Тур, с момента конфликта в трюме успокоившийся, держал палстиковую ванночку с мороженым в одной руке и здоровенную ложку в другой.
        Проблема в том, что нам обоим требовалось снять стресс, так что выживет только один.
        -- Господи, -- Гал-Тур удивленно взглянул на меня и передернул плечами. -- Что с твоим лицом?
        -- Твоя знать, почему аборигены съесть Кука? -- вкрадчиво спросило тело, внимательно наблюдая за ложкой, которую Гал-Тур совсем близко поднес ко рту. А на ложке было, мать его, настоящее крем-брюле. Немного подтаявшее и мягкое достачно, чтобы быть вкусным и не обжигать холодом зубы.
        -- Чё? -- сощурился Гал-Тур. -- Какой Кук?
        Это усыпило его бдительность, заставило задуматься, чем тело непременно воспользовалось. Невероятно. Мое тупое альтер-эго сумело проявить хитрость? Да еще и сработавшую.
        Пока Гал-Тур, изображая лицом мысленные усилия, пытался разгадать тайну Кука, тело не упустило возможность атаковать.
        Оно бросилось вперед и с разгона, с наитупейшим выражением морды, прыгнуло в Гал-Тура прямой наводкой и приложило лбом по челюсти.
        Пока Гал-Тур считал звездочки и пытался устоять на ногах, ванночка упала на деревянный стол и инерцией ее дотянуло до противоположного края столешницы. С противным таким шуршанием.
        Завязалась реальная схватка. С криком "моё!" тело прыгнуло на стол, рвануло к ванночке, но Гал-Тур схватил его за хвост и оно стало буксовать лапами по гладкому дереву, как на льду в каком-нибудь мультике.
        -- Это последнее! Я его съем! -- возмущался Гал-Тур и оттягивал меня прочь от вожделенной еды. Затем Гал-Тур крепко стиснул меня в объятиях, злорадно засмеялся. -- Раньше надо было выходить!
        Я не побрезговал использовать секретное оружие -- вывалил язык и применил противнейший "лизь" по щеке противника. Звучно так применил, со шлепком, настолько гадко вышло, что у Гал-Тура глаза на лоб полезли. А еще, проводя языком от подбородка до виска, я издавал невыносимый звук: "а-а-а", что могло уничтожить психику самого стойкого врага.
        -- Ты что творишь?! Какая гадость! -- возмутился Гал-Тур, бросил меня на пол и утер рукавом слюну.
        -- Твое лицо на вкус как рыбья задница, -- выдал я на удивление складно.
        -- Тебе ли не знать, какова задница на вкус! -- парировал Гал-Тур. -- Вылизываешься поди, животное!
        -- А! -- я открыл пасть как опоссум, и дразнил Гал-Тура, а он всё сильней выходил из себя. Даже краснеть начал, бедолага.
        -- Боже! Зачем делать такую рожу!
        Противостояние могло перерасти в настоящую драку, однако нас с Гал-Туром отрезвила звякнувшая по столу ложка, специально оброненная Кирой.
        -- Вкусно, -- удовлетворенно произнесла Кира, слизав со стенок ванночки остатки мороженого. -- В большой семье клювом не щёлкай, -- подмигнула Кира, поставив ванночку на стол. -- Вы закончили?
        -- Серьезно? -- обреченно вздохнул Гал-Тур, и выражение лица его стало скорбным. -- Это в бока уйдет всё....
        -- У меня в грудь уходит.
        Мое тело вообще не могло вкурить что случилось, с непониманием глядя то на Киру, то на ванночку.
        -- Моя женщина меня грабить? -- произнесло тело разочарованно и с непониманием.
        -- Все они так, -- буркнул Гал-Тур. -- Сначала придут, охмурят красивыми г.... глазами, а потом ободрут до нитки.
        -- Нет, -- покачала головой Кира, достав из кармана капсулу "антиотупина" и раздавив ее пальцами. -- Я вытащила Хонсю из каюты и объединила вас общим горем.
        В этот раз, к счастью, я поумнел сразу. Честно, ситуация показалась мне настолько забавной, что я рассмеялся. И Гал-Тур тоже.
        Всем нам стало легче. Хотя, конечно, обидно было, что мороженого мне не досталось. Лакомство достаточно редкое.
        -- Спасибо, Кира, -- улыбнулся я и запрыгнул на стол.
        -- Это тебе спасибо, -- улыбнулась она и погладила меня по голове. И так приятно стало от ее прикосновения, что я с наслаждением закрыл глаза. -- Ты спас мне жизнь. И я прощаю тебя за девиц у кафе.
        -- Надеюсь эта штука от тебя отпочкуется когда-нибудь, -- произнес Гал-Тур и вздрогнул, имея ввиду мое альтер-эго. -- Больно выражение лица таинственное. Ладно.... Ты меня это, извини, -- Гал-Тур почесал в затылке и смущенно потупил взгляд. -- Зря я на тебя накричал. Прав ты был. Ничего уже не вернешь. Что будем делать дальше? Стиратели наведаются и в другие системы.
        Мы наспех проглотили завтрак и отправились на капитанский мостик. Он был побольше чем на шлюпе, в центре скромно высилась панель с небольшой тактической картой.
        Собственно, вокруг тактической карты мы и собрались, чтобы определиться с планом действий.
        -- Нам трудно будет без опыта Изаму.... -- вздохнула Кира и скрестила руки на груди. -- Я примерно понимаю, что нужно сделать, -- она мазнула пальцем по сенсорному экрану, выбрала нужное скопление секторов на карте, а затем сделала приближение к промежуточной станции "Орион", находившейся между "N1" и "Поясом Обсидиана". -- Нам нужно попасть сюда. На торговую станцию, где есть верфь. Дело в том, что в "Пояс Обсидиана" на "Маллюске" мы можем попасть, но там мобы совершенно другого уровня. Боюсь, разберут. Нужен корабль побольше и получше.
        -- Гм, -- я задумался. -- А денег хватит? Даже если продать "Бестолочь" и купить новый, то как оснастить его? Изаму ведь сломался, -- я вспомнил детали из переговоров с Ктулху. -- Он сейчас на "Летучем Голландце", вроде проходит курс реабилитации. Кто нам поможет?
        -- Я помогу, -- вмешался Гал-Тур, поочередно взглянув на меня и Киру. -- Думаете, я собирался идти в космос и искать приключения, не изучив вопрос подробно? Конечно, непосредственного опыта у меня нет, однако в разговорах с тысячами игроков я почерпнул массу полезной информации.
        -- А кто ты такой? -- с интересом спросил я. -- Система же....
        -- Я такой же как она, -- Гал-Тур покосился на Киру. -- Программа, вышедшая из-под контроля игрового скрипта. И отец мой был таким же.... Всё не хотел отпускать меня в космос, чтобы жизнь подпортить...
        -- А я думаю, он просто боялся с тобой расстаться, -- перебила Кира. -- Не хотел скучать.
        -- Ладно, -- Гал-Тур решил сменить тему. -- Для перехода в "Пояс Обсидиана" нам нужен корабль побольше. Его же можно купить на этой станции, как верно заметила Кира. Хонсю, что у нас по финансам?
        -- Я бы могла помочь, -- с сожалением вздохнула Кира. -- Но после предсмертного состояния денег и половины предметов из инвентаря не осталось. Потому, пушистик, всё только от тебя зависит.
        -- Чёрт, -- сказал я, посматривая на игровой интерфейс. -- Сомневаюсь, что там густо.
        В общем, наконец-то появилась уважительная причина заглянуть в лог.
        Поздравляем! Вы получили уровни 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12 за выполнение особых условий квеста "Чудовище Райского острова".
        Особое условие: выполнить кросс-квест "Любовь с первого взгляда", пойдя на осознанный риск ради другого человека. Активация квеста в судовом журнале выполнена автоматически
        На ваш счет зачислено 15150 DP, получено 30 очков характеристик и 30 очков навыков.
        Не знал хорошо это или нет, но от улыбки не удержался. 15150 раз в десять больше суммы, которую я ожидал получить. Собственно, если брать корабль с верфи промежуточной торговой станции, это получится дешевле, чем в официальном доке любой расы.
        Я быстро раскидал очки характеристик, надеялся 10-ку вложить в интеллект, но как и говорил Ктулху -- не вышло. Дебафф тупости не исчез, так что система обрекла меня на вечное употребление "антиотупина", который был только у Ктулху.
        Черт, будто специально все подстроили.
        Пришлось закидывать все в ловкость и выносливость, чтобы потом получить доступ к более мощным экзоскелетам. Квест "Нелюбимый ребенок в семье" по сюжетной линии Киры сулил неплохую награду, а экзоскелеты прежде всего требовали выносливость, потому что система синхронизации с оператором сильно истощала мускулатуру носителя, запитываясь митохондриальным электричеством из мышечных клеток. Выносливость естественным образом повышала энергоемкость тела.
        Без экзоскелета я был бесполезен, так что билд пришлось выстраивать ориентируясь на пилотирование боевых костюмов в будущем. Собственно, "KORS-1" тоже был экзоскелетом. Ну, инвалидской его версией. Если какой-нибудь многосуставный "Mинотавр" можно сравнить с "Мазерати" то "KORS-1" был, гхым.... "Окой".
        Но "Ока" не велосипед, что уже неплохо.
        Так же в ветке пассивных навыков, по рекомендациям Киры, я выбрал несколько капитанских умений. По крайней мере приборы управления кораблем перестали быть для меня чем-то призрачным, появился доступ к взаимодействию с капитанским пультом и теперь я мог назвать себя полноценным владельцем боевого судна.
        Непривычным оказалось быть в капитанской шкуре. Раньше функции руководителя выполнял Изаму, а теперь вся ответственность легла на меня, что и радовало и удручало одновременно. Ходить в подчиненных намного проще, но я решил, что надо развиваться и двигаться дальше.
        -- 15150 дипов, -- доложил я. -- Если продать "Бестолочь" за 10-ть тысяч....
        -- 4-е -- максимум, -- Гал-Тур развел руками. -- И это если с оснасткой. В стоковом состоянии может только за 2-е возьмут, но это предел.
        -- И что мы возьмем на 17-ть тысяч? Шлюп? -- расстроился я.
        -- Ну, с рук дешевле не только наш корабль, но и другие корабли тоже. Найдем что-нибудь пободрее.
        -- Это вряд ли, -- покачала головой Кира. -- Может, к Ктулху обратимся?
        -- Ага, -- у меня шерсть на загривке дыбом встала. -- С учетом того, из чего он корабли клепает....
        -- Из чего? -- поинтересовался Гал-Тур и вскинул брови.
        -- Тебе лучше не знать, -- хором ответили мы с Кирой, и Гал-Тур лишь вскинул руки, мол: "ладно-ладно"
        -- Ну что, -- я уселся в капитанское кресло. -- В путь? На станции, заодно, и беженцев можно оставить
        -- В путь, -- поддержала Кира и весело улыбнулась. Всё же, такой она нравилась мне больше.
        Я выбрал на карте нужную координату выхода из подпространства, а затем ткнул пальцем в кнопку запуска подпространственного двигателя.
        -- Внимание! Всем членам экипажа приготовиться к перемещению в подространство, -- сообщила система корабля. -- Держитесь за что-нибудь на всякий случай, хотя если мы взорвемся, поручень вряд ли вам поможет.
        Охренеть!
        Умел бортовой компьютер успокаивать, а я ведь, без преувеличения, нервничал. Раньше мне не доводилось видеть подпространство. Торчал в каюте постоянно или спал, пока Кира с Изаму прыгали между секторами.
        А тут надо было вести корабль вместе с пилотом и наблюдать за показателями подпространственного альтиметра.
        Ускорители частиц обстреляли пустоту перед кораблем хронионами -- элементарными частицами, способными буквально стереть маршрут судна в физическом мире и помочь максимально быстро преодолеть расстояние, которое покрывалось мощностью силовой установки.
        Мы влетели в открытый подпространственный разлом, вскоре затянувшийся за нами, как рана на теле пространства-времени. Чем-то это напоминало полет через червоточину как в фильме "Интерстеллар", однако там хотя бы видно конечную точку пути.
        А здесь....
        Я сразу был дезориентирован бессмысленной белизной подпространства, которое находилось в неисчислимом измерении. Не было ни верха, ни низа, ни звезд, ни планет. Не было ничего из того, что хоть как-то могло помочь осознать собственную координату на локации.
        "Бестолочь" казалась крохотной мухой на фоне бесконечного белоснежного листа. Мое сердце в груди бешенно колотилось. Идти тут возможно только по приборам. Малейшая ошибка в ориентировании могла навсегда оставить нас здесь.
        Я никогда подобного не видел. Угроза смерти тут казалась более ощутимой и реальной чем в любом из посещенных мной пространств. В других местах хотя бы были какие-то объекты, а тут отсутствовали даже струны. Этот уровень лежал глубже струн, под самым фундаментом мироздания. Глубже всего того, что я мог себе представить или воспринять.
        Именно потому путешествие через подпространство занимало минимум летного времени -- буквально атомные секунды.
        Кира уже привыкла к таким полетам. Она неотрывно глядела на альтиметр, аккуратно поправляя курс с помощью штурвала, и вскоре показался черный разлом выхода.
        Боже, как я был рад его видеть. В теле не унималась дрожь. Гал-Тур тоже был напуган. Хотя во взгляде его виднелись веселые чертики -- помимо страха он испытывал и удовольствие. Сразу видно, что он реализовал одну из многочисленных мечт о космосе.
        -- Круто.... -- протяжно восхитился Гал-Тур.
        -- Не бойся, Хонсю, -- Кира попыталась меня подбодрить. -- В первый раз всегда страшно. Еще пара прыжков, и ты привыкнешь.
        -- Ничего я не боюсь, -- расхрабрился я.
        Мы плавно вышли из разлома в открытый космос, километрах в пяти от огромной торговой станции "Орион".
        Я удивился воцарившейся вокруг пустоте. У обломков залетного астероида, опоясавших станцию, не было ни одной буровой установки. Пространство рядом с орбитальными барами пустовало, хотя пьяные в стельку астро-байкеры любили гонять по окрестностям и наводить шороху.
        Лишь длинная трасса из сигнальных огней вела к воротам приемного дока, который был на удивление свободным. Странное дело. Ни одного корабля. Насколько мне было известно, обычно около "Ориона" не протолкнуться.
        Сюда прилетали сбывать отобранный у игроков шмот разного рода авантюристы от бандитов до работорговцев.
        -- Тут всегда так многолюдно? -- спросил Гал-Тур.
        -- Нет, -- серьезно ответила Кира, на оценив остроумие Гал-Тура.
        Автоматика дока без проблем впустила нас в чрево станции и подхватила стыковочными манипуляторами. Из сотен посадочных площадок занята оказалась лишь одна -- наша.
        Мы вышли наружу и осмотрелись. У выходов в торговую зону не было никого. Двери открыты. Перед информационными терминалами плавно парили голографические восклицательные знаки.
        Коридоры напрягли меня стерильной пустотой. Даже голографическая и ионная реклама не работала, потому что смотреть на нее было некому. Это однозначно говорило о том, что станция пустовала. Для работы рекламных проекторов оптике устройства активации требовалось зафиксировать минимум пару десятков глаз.
        -- Эй! -- крикнул Гал-Тур, и крик его звенящим эхом отразился в стенах станции.
        Никто не ответил.
        Глава 9. Гори, гори ясно!
        Кира экипировалась, активировав броню и оружие щелчком пальца. Броня на манер летного костюма обтянула ее нано-волокном, а в руках материализовался рельсотрон.
        Активировал оружие и я, почувствовав давление "KORS-1" на ребрах и дождавшись активации прицельного квадрата перед глазом.
        -- Что делать будем? -- спросил Гал-Тур. Он-то был безоружным и имел все основания нервничать, но всё равно стремился помочь.
        -- Ты.... -- начала Кира, но закончить не успела.
        -- Ты останешься на "Бестолочи". И держи судно в готовности к взлёту, -- я перебил Киру, но она не обиделась, а улыбнулась и кивнула.
        -- Но я же могу пригодиться.
        -- Ты безоружен, -- настаивал я. -- Так что останься на корабле.
        В присутствии Гал-Тура мне было бы спокойней, Бог любит троицу, как никак, но тем не менее оставлять корабль, нуждавшийся к предстартовой подготовке, было опрометчиво. От чего бы не бежали обитатели станции -- это могло быть что-то страшное и агрессивное.
        Мы с Кирой перешагнули через порог коридора, ведущего к корабельной рыночной секции, и поспешили вдоль магазинных витрин. Никого в магазинах не было. Ни ботов-торговцев, ни покупателей. Куча бесхозного товара валялась на прилавках и стендах без присмотра.
        Броня, оружие и боеприпасы, да всё что душе угодно. Я остановился рядом с оружейной лавкой и рассматривал стены, где на специальных полках были бережно расставленные пушки. Разных калибров. И малые протонные, и крупные кварковые.
        И куда боты делись?
        Может, от Стирателей сбежали? Этот вариант показался резонным.
        -- О! А я как раз искала такую голограмку, -- обрадовалась Кира, увидев плазменную пушку с прямоугольной прицельной планкой. Кира прикусила губу, взглянула по сторонам и бесцеремонно вошла в магазин, скрутив планку с пушки как с собственного оружия.
        -- Ты что? -- вскинулся я. -- Совсем рихнулась, что ли? Забанят же за кражу на торговой станции! Месяц в карцере сидеть будешь или в игру зайти не.... -- тут я замолчал. Даже не задумывался, что будет с Кирой, если ее забанят.
        -- Так нет же никого! -- усмехнулась Кира. -- Кто меня арестует? -- она развела руки в стороны. -- Нет, я могу вернуть на место, если ты скажешь. Но разве у тебя не было мечты оказаться одному в огромном супермаркете и делать что захочется?
        Я засомневался.
        У меня была такая мечта.
        Думаете, низшим Богом быть прикольно? А вот дудки. Жизнь низших Богов так же скучна, как жизнь смертных. Разве что между мирами скакать могут, да и то если денег хватит. Подписка на "Deep Space" обходится в две моих месячных зарплаты. Обычный смертный богаче меня, потому что на Земле "Deep Space" существует и интерпретируется как все ММОРПГ игры. Бесплатные игры. А я должен платить, но не мог, от чего только писал статьи и не играл сам.
        Любая ММОРПГ на земле служила порталом, который помогал Контролерам менее развитых людей-источников питания попадать в "Deep Space".
        Низшие Боги в четвертой реальности были обычными офисными клерками и выполняли примитивные функции, обеспечивая компаниям средних Божеств прибыли. Собственно, источники питания средних Богов были начальниками и руководителями, а вот источники питания высших Богов были либо олигархами, либо спящими языческими Божествами, вроде Ктулху.
        Когда как получалось.
        Самая интересная жизнь была у высших Богов, но никак не у меня. Высшие Боги создавали планеты, управляли судьбами цивилизаций и питались самым объемным количеством веры.
        Я вообще, по сути, был мемом. Да. Популярные мемы тоже становились Богами. Меня придумали как шуточное воплощение покровителя фрилансеров в виде вышедшей из наркотического угара "упоротой лисы".
        Потому я, малоимущий, действительно иногда мечтал оказаться закрытым в торговом центре на ночь, где высшие и средние Боги продавали низшим миры и грёзы, еду и мебель, в общем всё, что требовалось в повседневной жизни. Моя мечта не осуществилась.
        Разве можно было, с учетом этого, разрушить мечту Киры?
        -- Оставь, -- вздохнул я, хоть и было не по себе от поощрения воровства. -- Не обеднеют, думаю.
        Кто их заставлял бросать товар без присмотра?
        -- Ура! -- улыбнулась Кира, и открыла интерфейс модификации оружия. У нее быстро получилось заменить стандартную оптику на новую прицельную планку. Оптический прицел растворился в воздухе, а прицельная планка возникла на казенной части как по волшебству. -- Круто!
        Кира с удовлетворением ухмыльнулась, прислонив приклад к плечу. Она нажала на сенсор активации системы наведения, над планкой вспыхнул треугольник голографического прицела. Ох, какой же счастливой выглядела Кира, рассматривая торговый зал через новый интерфейс нацеливания. -- Класс! Он даже сквозь стены просвечивает!
        Кира смотрела в прицел как профессионал -- не жмуря глаза. Сначала влево ствол повела, потом вправо. Затем повесила рельсотрон ремнем на плечо так, что ствол был направлен в сторону выхода, рукоять оказалась у бедра.
        -- Спасибо, -- искренне поблагодарила Кира. -- Жалко, что у меня не было детства и я не встретила там тебя.
        -- У тебя не было детства? -- я удивленно вскинул брови, а затем осекся. Откуда у нее могло быть детство? Она же программа.
        -- Может и было, -- Кира улыбнулась и поспешила сменить тему. Я почувствовал, что тема детских воспоминаний была для неё неприятна. -- Пойдём еще что-нибудь стащим? -- хитро прищурилась она. -- Пока корабль ищем.
        -- Ну, нет, -- возмутился я, почувствовал, как защемило в груди, хотя и не без интереса посматривал на кондитерскую, стоявшую напротив оружейной лавки. -- Еще Божество, хоть и низшее, будет воровать. Нет-нет-нет.
        Лиса ответ.
        Через пять минут мы с Кирой улепетывали по коридору в сторону рыночной секции, я оглядывался и приговаривал: "быстрей! Быстрей, пока никто не приперся!", Кира смеялась и передразнивала: "Утю-тю-тю, Божество воровать не будет, утю-тю-тю!", а я беззлобно огрызался: "иди ты!"
        Сладости лишними не бывают. Да и пара ванночек с мороженым в инвентаре карман "грели". На "Бестолочи" мне ведь ничего не досталось.
        Ну, а что? Всё равно никто не видит.
        -- Стой! -- резко скомандовала Кира, когда датчик движения в прицеле рельсотрона пискнул. -- Контакт.
        Я замер. Сердце зачастило в груди и мне в голову не приходило, кто мог составить нам компанию.
        Кира вскинула рельсотрон и глядела в прицел, осторожно зашагала вперед и вела цель.
        -- Человек, -- пояснила Кира, держа кончик указательного пальца на пусковой кнопке. -- Заметил нас. Спасается бегством, судя по всему. Оставить, преследовать?
        -- Преследовать, -- скомандовал я. Больно было интересно, что случилось на станции.
        И мы бросились в погоню. Я позволял Кире вести. Она на рефлексах знала верный вектор направления, держалась поближе к стенам и укрытиям, ни на секунду не опускала оружие.
        Сейчас даже мухам лучше не вылетать из шахты вентиляции, ведь стоило кому показаться -- Кира без промедлений выстрелила бы врагу в глаз из рельсотрона разогнанной до космических скоростей болванкой. Настолько профессионально и сосредоточенно она выглядела, что даже мне становилось жутко.
        Одна фраза -- боец пятьдесят восьмого уровня.
        И я в подметки ей не годился, хотя урона мой лазер теперь наносил раз в десять больше.
        -- Контакт потерян, -- отрапортовала Кира, добралась до угла и прижалась спиной к стене. -- Вошел в рыночную секцию, к верфи. Стены не просвечиваются. Защищены. Черт, почему мы не стащили пару гранат.... -- с недовольством проговорила Кира и взглянула на меня, как вдруг просияла и попросила с энтузиазмом: -- Давай мороженое!
        -- Что? -- я расширил от удивления глаза. -- Какое мороженное?
        -- Пеленговать их будем. У тебя слух острый, лисий, так что слушай внимательно. Я сейчас постараюсь напугать тех, кто спрятался за дверью. Если суету услышишь -- говори, чтобы я в пекло не сунулась.
        Их? Я напрягся. Кого -- их? С чего она решила что их много и зачем ей мороженое? Не задавая лишних вопросов, передал мороженое через обмен и, согласно указанию Киры, прислушался.
        Кира отпустила цевье и взяла ванночку с мороженым в левую руку, осторожно подкралась к двери, заняв позицию у стены, а затем убедилась, что я был готов слушать.
        Она нажала на кнопку замка, дверь ускользнула в сторону. Кира жёстко крикнула: "Бандероль!", с ловкостью гренадёра бросила ванночку в следующий коридор и ванночка закувыркалась по полу.
        -- Нет! -- послышался в коридоре мужской голос, загремели по палубе чьи-то ботинки. Кто-то рванул прочь от нас не помня себя от ужаса. -- Не убивайте меня! Не надо!
        -- Никого! -- крикнул я, убедившись, что никого не слышно.
        -- Стоять, сука! -- грубо рявкнула Кира, как полицейский спецназовец при задержании. У меня дух захватило. -- Не рыпайся! Ты на прицеле! -- Кира высунулась из-за укрытия на крохотную дольку тела, взяв в перекрестие прицела спину бежавшего мужика, спрятавшего голову капюшоном черного балахона.
        Как она могла так просто, из состояния милой девушки, переключаться в запредельно жесткий режим психики и даже меня вгонять в ступор?
        -- Не надо! -- испугался мужик и остановился, по инерции сделав еще несколько шагов. -- Не стреляй!
        -- Двадцать шагов назад! -- приказала Кира.
        Мужик послушался, пятился к нам и плакал. Шмыгал носом, сквозь слезы умолял не убивать его. Когда подошел -- Кира без церемоний впечатала ему размашистый лоукик в икроножную мышцу и мужик грохнулся на пол. Кира рухнула мужику коленом на позвоночник и скрутила противнику руку за спиной до звучного хруста сустава.
        -- А-а-ай! -- взвыл мужик. -- Больно!
        -- Дверь! -- приказала мне Кира, и я послушно использовал кнопку замка, закрыв дверь.
        -- Кира, помягче с ним! -- потребовал я. У меня сердце сжалось от её жестокости. -- Он ничего нам не сделал!
        -- Сколько вас тут, черти?! -- кричала Кира пленнику в ухо, а затем сорвала капюшон с его головы, опешив.
        -- Нисколько, -- всхлипнул Родэрик. -- Я один остался. Правда. Мне страшно, я к маме хочу! В свой источник! Я не хочу быть здесь!
        -- Родэрик? -- нахмурилась Кира, а затем схватила его за волосы и со всей силы долбанула лицом об громыхнувшую палубу. -- Вот уж кого не ожидала увидеть! Сколько вас тут, в засаде, а?! Козлина! Мы тебя наняли пилотом, а ты, тварь, слился и бросил нас под обстрелом! Еще и деньги нам не вернул!
        Да что с ней творилось? У меня холодный пот на спине проступил от страха. То она вела себя как дурочка, когда дредноуты обстреливали нас со всех сторон, то как матерый полицейский, поймавший наркоторговца или педофила.
        -- Кира, хватит! -- сорвался я, и впился в нее жестким взглядом, злобно засопев ноздрями. Не мог я спокойно смотреть на экзекуцию. -- Успокоилась!
        -- Хорошо, Хонсю, -- Кира согласилась нехотя, и отпустила волосы Родэрика, встав на ноги. -- Прости. Но он мог устроить засаду. Ему нельзя доверять.
        -- Ты разве не видишь, что он один и что ему страшно? -- упрекнул я, а Кира виновато опустла глаза. В лице ее читался стыд.
        -- Извини, -- искренне попросила она. -- Я знаю таких ушлых типов. Им лишь бы кого-то кинуть.
        -- Он не похож на подлеца, -- я покачал головой. И действительно не похож. Глаза напуганные, черты лица мягкие, да и взгляд как у котёнка.
        Эх, если бы мне досталось побольше опыта человека Исходной расы, кроме обрывистых данных, то я бы мог сказать больше.
        -- Что произошло на станции? -- спросил я.
        Родэрик встал осторожно, с опаской поглядывая на Киру и боясь получить по-новой.
        -- Сбежали все. Ничего тут не случилось. Как только до "Ориона" дошли слухи про уничтожение "N1", так все и бросились в бега. На фоне эффекта разрыва сам понимаешь, шутить никто не хочет и рисковать тоже, -- объяснил Родэрик. -- А что вы ищете?
        -- Корабль ищем, -- пояснил я, и увидел как глаза Родэрика заблестели восторгом.
        -- О! -- оветил он с радостью. -- Тут куча кораблей брошенных осталось. У меня есть доступ к парочке. Я вам отдам.
        -- А что ты тут делаешь и почему сам не улетаешь? -- спросил я, решив проявить осторожность.
        -- Зубы вам заговариваю, -- ухмыльнулся Родэрик и я тут же услышал, как слева хлопнул гранатомет.
        Мне под ноги грохнулась электрошоковая граната, взорвавшаяся сферой извилистых молний. Мышцы пронзило электрическим разрядом, меня затрусило, шерсть от электростатики встала дыбом. Очень больно было. До стиснутых зубов, до полного паралича мышечных тканей и невозможности пошевелиться.
        Кира с криками грохнулась на пол и задергалась в конвульсиях. Я хотел броситься к ней, рефлекторно, но не смог. Мысли в голове будто напалмом выжгло. Ни о чем не удавалось думать кроме боли, целиком захватившей мой рассудок. Лапы и тело будто бы пронзало тысячами холодных игл.
        -- Доверчивый дурачок, -- расхохотался Родэрик. -- Надо было слушать свою подстилку!
        Родэрик не получил электроудар из-за группового иммунитета, который из артиканской расы мог накладывать только Часовой. Особый кастовый класс, становившийся доступным лишь после уровня девяносто.
        Когда ко мне вернулась способность мыслить, меня как мешок с навозом тянули за хвост. Я челюстью бился об выступавшие элементы пола, перед глазами вспыхивало, в ушах звенело.
        Киру швырнули на пол рядом со мной, в приёмном доке. Двигаться не выходило. Да и толку? Если во вражеской группе был часовой, то мы ничего не могли противопоставить.
        Разве что можно было применить бортовые орудия "Бестолочи", но когда я увидел валявшихся на полу мольтари, руки которых были намертво сцеплены наручниками за спинами, стало ясно -- мы в плену, и корабль утерян.
        Рядом с "Бестолочью" бездельничали трое наемников. Двое в серьезной тяжелой броне, с серьезными пушками Гаусса, с серьезными выражениями лиц.
        Среди этой троицы выделялся один боевик. С бойцовским лицом и волевой челюстью. Броня на нем была кастомная, с засечками, по которым можно было сосчитать количество жертв. Он сцепил ладонь на рукояти мощного бинарного гранатомета, вмещавшего в здоровый барабан двенадцать гранат.
        -- Молодец, Родэрик, -- равнодушно произнес лидер группы наемников, мрачно покосившись на Родэрика. -- Король Трап будет доволен. Ты много игроков для нас заманил. Держи, -- наемник кинул Родэрику карточку управляющего станцией. -- Она твоя.
        -- Да! -- Родэрик был вне себя от радости и чуть карточку не уронил. Он рассматривал её как Голум кольцо всевластия, вертел в руках, бормотал безумно: "Всегда, всегда мечтал о собственной станции!"
        -- Как вы понимаете, капитан, -- наемник присел передо мной на корточки, положил гранатомет стволом себе на плечо и хмуро на меня взглянул. -- Корабль ваш тоже достается Родэрику. Кто еще с вами в составе командования? Баба, -- наемник взглянул на Киру, -- ты, -- перевел взгляд на меня, -- а еще?
        -- Я! -- среди пленных отозвался Гал-Тур. Остальные беженцы молчали, надеясь остаться на станции. -- Я с ними.
        -- Ясно, -- сухо отозвался наёмник. -- На борт их. Остальных бросить здесь.
        И нас погрузили на боевой корабль наемников. Вот так -- взяли за руки и за ноги, бросили в трюм длинной шхуны, и оставили за толстой бронированной дверью.
        Из-за гравитационных компенсаторов трудно было уловить момент взлёта, однако я почувствовал это интуитивно.
        А потом, по радостным воплям наемников и шлепкам вылетающих из бутылок деревянных пробок, я понял, что станцию взорвали. Впрочем, еще легче это было узнать по крику: "Гори, гори ясно!"
        -- Уроды, -- процедил Гал-Тур сквозь зубы. -- Они что, всех прикончили?
        -- Да, -- угрюмо отозвалась Кира. -- Хонсю, ты живой?
        -- Живой, -- ответил я, и черт возьми, как мне было стыдно перед Кирой. -- Прости меня. Ты была права. Теперь я буду к тебе прислушиваться.
        Глава 10. Царство в утробе червя и Яма с мужиками
        В трюме было пусто и просторно. За стеной я слышал, как гудел термоядерный двигатель. Судя по исцарапанному ящиками полу, раньше судно было транспортным (торговым, или состояло в каком-нибудь обеспечительном военном подразделении).
        Но это раньше.
        Сейчас на стенах висели длинные цепи с прочными оковами. Много цепей. Обручи были покрыты ржавчиной и пятнами высохшей крови, вынуждая меня предстввлять, как пленник длительное время мучился и пытался вырваться.
        Но думаю, пленник не выбрался. Хоть кроме нас внутри никого не было, от едкого запаха мертвечины у меня глаза слезились.
        Такая вонь легко не выветривается.
        А если разок вдохнуть ее, то она на неделю осядет в носу противным фантомом загробного мира, даже если рядом не будет разлагающегося покойника.
        Очевидно корабль переделали в рабовладельческий и получше вооружили, и очевидно чем промышлял капитан.
        Тот Часовой, наемник в покрытой засечками броне.
        Не знаю, сколько мы были в пути, но казалось долго. Безумно хотелось спать, но на жестком металлическом полу уснуть сложно. Лапы то и дело затекали, сквозняком мне застудило шейную мышцу, а позвоночник ломило так, будто бы я неделю разгружал мешки с углём.
        Как я был счастлив услышать гул пневмопривода двери и прищуриться от яркого света в дверном проеме. Увидеть в свете темные очертания наемнической брони. Услышать грубое:
        -- Ну, животные, на выход. Мы прибыли. Ваш новый дом. Шевелитесь! Трап не любит долго ждать.
        Спорить я не стал. Никто не стал. Нас настолько изморили голодом и бессоницей, что в душе каждого возник цепкий холодок страха смерти.
        Бортовое освещение казалось мне светом солнца, однако когда глаз привык -- я увидел, что наемник стоял в тесном отсеке с узким и длинным иллюминатором.
        Мы послушно покинули трюм, и я не смог не посмотреть за борт. Как это я не сразу услышал, что за бортом выл ветер, гонявший над белыми барханами облака алмазной пыли? Алмазная пыль, алмазная пустыня, тянувшаяся до самого горизонта, алмазные кусты и алмазные пирамиды. Огромные пирамиды, как в Египте.
        -- Это Пояс Обсидиана? -- удивился я.
        -- Он самый, -- подтвердил наемник. -- Давай шевелись, пока не пнул. Трап велел доставлять груз невредимым.
        Бойся своих желаний. Пояс Обсидиана тянулся цепочкой планет из драгоценных камней по орбите местного светила, звезды Обсидиан.
        Ну, хотя бы стали на сектор ближе к Кладбищу Забытых Легенд.
        Похоже, наемники посадили корабль на главную планету -- Валамозу, что в переводе с дракатарских наречий означало "алмаз".
        Планета с мутной историей. Сначала она считалась газовым гигантом, а потом, по лору игры, дракатарцы обнаружили в недрах Валамозы гигантских алмазных червей, копошившихся в ядре планеты подобно гусеницам в яблоке. Драгоценного камня было хоть отбавляй. Когда на Валамозе свирепствовали железные бури, на ядро планеты неустанно жало атмосферное давление и превращало небесные осадки в алмазы.
        Под воздействием треммо-излучения Обсидиана алмазы обрели волновые функции жизни, но остались в твердом состоянии, лишь для удобства, в ходе эволюции, обретя некоторую пластичность.
        Валамозу объявили заповедником, но деньги оказались сильней любви к зверушкам, потому дракатарские кланы быстренько взяли планету в оборот. Собственно жадность, присущая большинству многоклеточных организмов, явление есть природное, а не социальное.
        Дракатарцы подвергли Валамозу терраформации, добрались до ядра, и создали искуственную атмосферу, затем массово обеспечивая правительство Земли драгоценными камнями и с помощью пропаганды придавая алмазам совсем ненужную ценность. На самой Земле же алмазов не было никогда. Дракатарцы сделали из людей общество потребления, а потом, когда Землю захватила вобла, вывезли остатки человечества с Земли, сделав его частью концерна МИР.
        Послышался писк сигнала уведомлений. Впервые за долгое время оживился лог.
        Внимание! Вы вошли в сектор "Пояс Обсидиана"
        Тип: Промышленный
        Уровень игроков: не ограничен
        Уровень врагов: 10-25
        Доминирующая раса: дракатарцы
        Находится под контролем клана: "Dracatar's Interstellar Holding"
        Внимание! Дракатарская раса отличается излишней агрессивностью и ради защиты своих убеждений готова пойти на радикальные меры. К сожалению, работы здесь нет ни для каких рас. Исключением являются наемники и работорговцы. Если вы не дракатарец -- рекомендуем покинуть сектор.
        Внимание! Доступен сюжетный квест "Ключ к воспоминаниям"
        Тип: охота за сокровищем
        Награда: 1050 DP, опыт
        Особенности: ведет к дополнительной сюжетной ветке "Нелюбимый ребёнок в семье".
        Принять/отклонить?
        Даже отклонить можно? Интересно. Но в отклонении я не видел смысла. Чувствовало мое нутро, что гибель нам обеспечена, так что без колебаний ткнул в пункт "принять".
        Квест занесен в судовой журнал!
        Когда опустился люк грузового отсека, первым на горячий алмазный песок выбрался я, щурясь от яркого солнца. Жара стояла как в настоящей пустыне. Да и выглядело всё как в пустыне. Следом с кромки люка шагнула Кира, а затем и Гал-Тур.
        -- И что вы, решили нас по шею в песок закопать? -- съязвил Гал-Тур. -- Тоже мне, придумали оригинальную смерть.
        Перед нами высилась громадная алмазная пирамида. Филигранно ровная, отполированная и блестящая в солнечном свете. Казалось, не могло быть ничего чище ее стен, отражавших облака и небо будто зеркало.
        -- А, значит мумифицировать нас собрались....
        -- Да заткнись ты, а! -- вспылил наёмник на Гал-Тура. -- Я бы вас давно прикончил если бы хотел....
        -- Эй, ты! -- вдруг крикнул другой наёмник, обращаясь к пирамиде. Я удивился. Взглянул на вершину, взглянул на основание -- никого. -- Давай, открывай! Мы привели королю Трапу подношение!
        -- Он дурак? -- я осмелел и обратился к другому наемнику. -- Почему на здание орёт?
        Наемник лишь шикнул на меня, и я пожал плечами.
        Однако рано я понадеялся на то, что у наших захватчиков крыша от жары поехала. Если бы я не знал, что нахожусь в игре, то сам бы умом тронулся от увиденного.
        Пирамида дрогнула, алмазные камушки подпрыгнули у меня перед лапами, в недрах земли послышался утробный треск. Пирамида ко всеобщему изумлению устремилась к небу на огромном, с ее диаметр толщиной, столбе, подобно копью. Высоту набрала около километра, сбросив с себя тяжелое покрывало из алмазной пыли.
        Нас обдало порывом ветра и алмазы размером с песчинку заскрипели на зубах. Я прищурился, чтобы ничего не попало в глаза. В жизни мне бы уже в кровь изрезало лапы и десна, но тут, к счастью, драгоценные камни играли декоративную роль.
        Когда столб слегка изогнулся, наклонился в нашу сторону, будто змей, я понял, что это никакая не постройка. Это был громадный алмазный червь. Непостижимо огромный, разожравшийся до размеров линейного космического корабля, непробиваемый и могучий. Я чуть челюсть от удивления не обронил, когда он закрыл собою солнце и отбросил на нас исполинскую тень, в которой было прохладно.
        -- Я думал, что черви крохотные, -- еле выговорил я на прерывистом выдохе. Сердце в груди заколотилось.
        -- Они большие, -- отозвался наемник.
        -- Меньше твоей мамки, -- ухмыльнулся Гал-Тур. Другой наёмник прыснул, едва не расхохотавшись.
        -- Что ты....
        -- Тишина, -- мрачно призвал Часовой с засечками на броне, и воцарилась тишина. Слышался лишь грохот в недрах планеты.
        Червь медленно наклонился, к самой земле, раскрыл четыре огромных челюсти и я увидел темноту его бездонной глотки, сглотнув скопившуюся во рту слюну.
        -- Вперед, -- велел Часовой.
        -- Чего? -- вскинулся я. -- Вы нас этой хрени скормить решили?
        -- Алмазным червям не нужно есть, идиот. Это же не органика, -- часовой закатил глаза, встал на край челюсти и жестом поманил нас за собой. -- Давайте бегом. Быстрее войдем, быстрее закончим.
        Да уж. Вот так, бросаться в пасть к огромному монстру. Без сомнений. Что эти наемники курили? Или у них тут такой суицидальный фетиш?
        Мне пришлось подчиниться. Деваться все равно некуда.
        Когда мы углубились в пищевод, червь захлопнул пасть, вынудив наемников освещать путь карманными фонарями. Внутри было на удивление сухо. Ни органов тебе, ни желудочной кислоты, ни гадкой слизи на потолке. В лучах фонарей парили и искрились частички пыли.
        Алмаз внутри и алмаз снаружи. Странная анатомия. И квесты странные. То будильник какой-то найти надо, то ключ к воспоминаниям. А самое главное, было непонятно, зачем нужны эти предметы.
        Совсем скоро стены глотки расширились. Незначительно. Но пространства хватало, чтобы вместить в себя огромный зал, в центре которого возвышался алмазный трон. Вокруг трона столпились дракатарцы -- гуманоиды с серой каменной кожей, инкрустрированной драгоценными сапфирами, бриллиантами, и прочими сокровищами. Лица у них были блаженные.
        Они складывали ладони и волнообразно всплескивали руками. Будто молились.
        Восседая на алмазном троне, король Трап вдохновленно произносил пафосную речь, подчеркивая важные слова многозначительными жестами.
        -- И узрите же, дети мои, -- крикнул он, схватил двумя руками золотистый посох напоминавший ключ и поднял его над головой, кончик направив к потолку. -- Узрите великую силу Камня памяти, что дарует вам вечную жизнь и избавит от гибели!
        Тут Трап с размаху ударил посохом по трону, и рвзноцветная волна света, обогощенная всеми цветами радуги, прошлась по залу.
        -- Камень памяти! -- восторженно отозвались дракатарцы и упали ниц, расцеловывая землю. -- Камень памяти!
        -- Это что, секта? -- шепотом поинтересовался я, чувствуя, что тон у ситации дурнее некуда.
        -- Она самая, -- кивнул Часовой, усмехнувшись. -- И я тебе больше скажу. К адептам присмотрись. А потом к Трапу.
        И я присмотрелся. Стоило сфокусироваться на землеложцах, как над их головами проявились ник-неймы, а король Трап позиционировался системой.... Как моб!
        Моб! Монстр, читающий пастве игроков проповедь!
        -- Ага, -- чуть не рассмеялся Часовой. -- Не удивляйся. У игроков есть привычка не читать истории квестовых НПС, а этот, -- Часовой указал на короля, -- как раз такой НПС и есть. С ним нужно говорить, чтобы получить батареи форсификации для брони. Правда он их дает только тогда, когда ты становишься частью его клана, культ которого построен вокруг Камня памяти. Ну, до Эффекта разрыва это было номинально, а теперь буквально. Страх смерти заставил игроков подчиниться мобу. Забавно, да?
        -- Зачем ты водишь к нему игроков? -- хмуро спросил я.
        -- Платит потому что, -- без затей ответил Часовой.
        -- А вы уверены, что камень работает? -- игрок, который не упал на колени, обратился к Трапу.
        -- О, -- усмехнулся наёмник, ткнув соседа кулаком в плечо. -- Ща цирк будет.
        -- А-а-а! -- почти по-девичьи взвыл король Трап, и встал в такую позу, будто бы до ужаса чего-то испугался. -- Сексист! -- Трап указал на бунтаря посохом. -- Сексист! Он хочет оскорбить наши чувства! Как в ряды прекрасных феминисток затесался сексист?! Срочно в Яму с мужиками его!
        -- Чего? Какая яма? Я тут вообще первый день и ничего не знаю! Какие чувства? Эй, отпустите! Руки уберите от меня! Я просто спросил, эй! Эй-эй-эй!
        Адепты схатили его, и потащили к широкому зёву колодца в другом конце зала.
        -- Сексист! Членомразь! -- приговаривали адепты мужскими голосами, и, когда донесли, бросили бедолагу в яму.
        Он долго падал на дно. Кричал. Крик его эхом раздавался из колодца. Стукнулся вроде, и умер кажись, но я не уверен. "О, привет" -- послышался на дне бунтарь, а затем и приветствие последовало. Многоголосое.
        -- Сиди там, и жди, пока мы не сбросим тебе еду, гадкий мужчинка!
        -- У него микросхемы замкнуло, -- прыснул Часовой. -- Он обещает игрокам бессмертие через феминизм. Мол, будете так себя вести -- обретете жизнь вечную.
        -- Чё? -- я сморщился от непонимания. -- Это же такой бред.
        -- О, Часик! -- ласково произнес Трап, женственно взмахнув ладонью. -- Вижу ты привел мне новых адептов, или новый корм для камушка. А это.... Святая Фемискира! Это же глюченный лис! Веди его ко мне! Веди!
        И меня притащили к этому.... Корольку. Или королеве? Прям в ноги ему бросили. В волосатые ноги, к грязным ногтям, от которых пахло хуже чем от протухшего супа. Нет, я конечно понимал, что феминизм отрицал стереотипы, навязанные женщинам (провоцируя подражание мужчинам волосатыми подмышками), но об элементарной гигиене зачем забывать? Да и собственно, был у короля Трапа один признак, полностью противоречащий идеям феминизма -- уд, так сказать, в самом устаревшем смысле этого слова.
        Уд -- мужской орган. Да, тот самый. О нем еще на заборах часто пишут. И с момента этого озарения мне стало интересно, почему рыбаки говорят: "удить рыбу?"
        И почему мужик может объявить себя феминисткой?
        Но сказать Трапу про это было страшно.
        Наемники получили оплату и оставили нас наедине с царевной и её гаремом.
        -- Блеск, -- вздохнула Кира. -- Умереть я хотела не так.
        -- О-о-о, нет, дорогуша, -- Трап обошел меня странной походкой, шагая врсаскорячку. Интересно, это он так специально выделялся или деффект врожденный? Он почесал Киру по подбородку нестриженныи ногтем, и она отвернулась от омерзения. -- Таких как вы я не буду отдавать камушку. Вы ведь на шлюпе уничтожили дредноут Ктулху, а значит.... -- Трап мечтательно сложил ладони. -- Я готова отдать вам ключик и отпустить взамен на одну простую вещь....
        -- Какую? -- осторожно спросил я, чувствуя неладное. И глазки у Трапа были такие заискивающие, и усики жиденькие.
        -- Сделай меня настоящей женщиной! -- Трап всплеснул руками. -- Тогда я точно смогу стать как моя мать и называть всех мужиков сексистами полноправно!
        -- Ты не в моем вкусе, -- попятился я, скривившись от отвращения.
        -- Что? -- удивился Трап, а затем отмахнулся. -- Да я не об этом! Я имею ввиду буквально! Ты же знаешь глюки! Заставь меня заглючить так, чтобы я стала женщиной! Или вы все умрёте, -- Трап злобно прищурился. Да и его паства была готова в любой момент отправить нас в Яму с мужиками.
        -- Но.... Слушай, возможно в твоем программном коде заложен пол, -- оправдывался я, не имея понятия что делать. -- Но я не хакер и даже не программист! Я только знаю один баг, который поможет разобрать тебя на структуры, погрузиться в твою голову, но что там искать....
        -- Я знаю, -- вмешался Гал-Тур и уверенно шагнул вперед. -- Знаю наизусть. Потому что именно через перепрошивку программного кода меня сделали.... Личностью. Не знаю, кто это сделал, но зато помню как. Примерно.
        -- Прекрасно! Ну, что же. Вы можете приступать, когда будете готовы, -- Трап уселся на трон, изящно уложив ладони на колени, закрыл глаза. -- Ну?
        -- Корабль, -- жестко произнес я, понимая, что Трапу никто не мог помочь кроме меня.
        -- Что? -- нахмурился Трап.
        -- Шхуна урода, который меня сюда притащил, должна стать моей. А его вы должны обратить в вашу веру. Или сбросить в Яму с мужиками. Но лучше обратить в веру, -- уточнил я. -- Тогда ты станешь кем угодно.
        -- Да как пожелаешь, -- пожал плечами Трап. -- Корабль так корабль. Давай уже, залезай ко мне в голову или что ты там должен сделать, -- он поерзал на месте в нетерпенении. -- Быстрей.
        -- Ну, хорошо, -- вздохнул я.
        Самое гадкое в этом всем было то, что для открытия окна в мир программного кода мне нужно было залезть к Трапу на колени, а уже потом предложить взять меня на руки. Система застопорится, если я буду в контакте с объектом до того, как она это позволит.
        И залез, Господи, к нему на колени! И увидел, как он улыбнулся, показав подгнившие зубы, инкрустрированные алмазами, как у какого-нибудь рэпера. И запах изо рта я почувствовал такой, что лучше бы в трюме шхуны Часового дышал трупным ядом.
        Вызвал меню взаимодействия с Трапом, ткнув на кнопку "Попроситься на руки".
        Вы предложили обьекту "Трап" взять вас на руки. Ожидайте согласия.
        -- Кира, Гал-Тур, хватайте меня за хвост!
        Глава 11. Серый лис
        Распаковка архива.... Завершено.
        Загрузка локации.... Завершено.
        Загрузка текстур.... Завершено.
        Зарузка спецэффектов.... Завершено.
        Оптимизация графики, повышение частоты кадров в секунду..... Завершено.
        FPS стабилен.
        Загрузка персонажей.... Завершено.
        Вход в локацию.
        Я оказался в темноте. Не вязкой, не наполненной. В самой простой темноте, которая возникала от отсутствия света и в которой не было ничего. Ни звука, ни объектов, ни живых существ.
        Обычная пустота.
        Я точно был ни в темной комнате, ни даже в вакууме. Чувство неимоверного ужаса овладело мной в такой степени, что дрожь в теле удалось подавить с трудом.
        -- Гал-Тур! -- крикнул я, но звук раздался только во мне, в черепной коробке, завибрировал в костях, даже не коснувшись пространства вокруг. -- Кира! Где вы?!
        Никто не мог меня услышать. Только я сам. Попытки дергать лапами, попытки шевелить телом, ни к чему не приводили.
        Я был как бы в нигде.
        Внимание! Вход в тестовую локацию завершен. Задача дня: проверить правильность работы физики игры. Предоставить начальству развернутый отчет. Недостатки по возможности устранить на месте.
        Добро пожаловать, Сид.
        Сид? Кто такой сид?
        Внезапно я почувствовал, что падаю. Увидел смесь непонятных серых пятен, шлепнулся на прохудившийся, провонявший клопами матрас, и грохнулся на пыльный деревянный пол.
        Закашлялся, поднимаясь на ноги. Головой приложился больно, но вроде бы ничего не сломал. Огляделся, вообще не понимая где оказался и что творилось.
        Непонятные серые пятна оказались стенами. Не мыли их очень давно. От обоев остались только рваные клочья, в углу валялись опустошенные пивные бутылки, а воняло так, будто бы в этой маленькой однокомнатной квартире круглые сутки тусовались бомжи. Вонь дешевого табака, смрад перегара, заменившего в помещении воздух. Стены были изрисованы примитивными рисунками, хотя кто-то неплохо изобразил маркером логотип алкогольного напитка "Капитан Морган". Разве что у этой версии Моргана была повязка на глазу.
        Меня едва не стошнило, но я сдержался.
        Квартира показалось до боли знакомой. Я, перешагивая битые оконные стекла и куски упавшей с желтого потолка штукатурки, оказался в центре гостиной.
        Краска на оконных рамах была облупившаяся, испачканные шторы валялись на полу, потому теплое солнце беспрепятственно высвечивало комнату. В тонких лучах света летали частички поднятой мной пыли.
        Во дворе слышался ветер, шелестевший в густой листве высоких дубов. Ребяческий смех на улице. Грохот металлической крыши подвала, на которую с однотажного здания библиотеки любили спрыгивать местные сорванцы.
        Испугавшись, засидевшиеся голуби взлетели с подоконника и захлопали крыльями, отбросив на мелкие трещины пола быстрые тени.
        Это место, звуки за окном и цвета, показались мне знакомыми до защемления в груди.
        Черт побери....
        Да я же когда-то жил в этой квартире!
        Точнее может быть не я, может быть мой Исходный человек, мой Источник жил здесь. Чувство теплой ностальгии, которое могло возникнуть только при возвращении домой после долгих странствий, заставило мое сердце биться быстрее.
        Все помнили свои источники, даже когда многократно меняли их, а я не помнил. Только фрагментарно. Мне не удавалось восстановить целостность этого места в памяти, но я был уверен, что жил тут. Жил до превращения квартиры в притон.
        Я зашагал на кухню, случайно наступив на выцветшую фотографию. Убрал лапу, сдул пыль со снимка, а там мальчик лет пятнадцати, красивый и темноволосый, обнимал милую девочку, его ровесницу. Вдруг вспомнилось, что ее звали Алла. Или Аллочка, как ее любил называть мой источник.
        А как же звали его самого? Не помнил. Прям на языке имя вертелось, но его никак было не произнести.
        Перед мысленным взором вспыхнула цепочка воспоминаний.
        Мама источника каждую субботу уезжала на дачу до вечера воскресенья, потому дома можно было устраивать посиделки с друзьями. С пивом, компьютерными играми и девчонками. Но это было не самое главное.
        Больше всего источнику нравилось приводить домой Аллочку с ночевкой. Смотреть с ней фильмы, точнее пытаться, после первых десяти минут забывая о сюжете и без устали, со вкусом, целоваться до боли в губах. Страсть между ними была яркая, подростковая, самая чистая и настоящая, но тайная.
        Никто про Аллу не знал. Ни друзья, ни мама, ни соседи. Но знал я. Причем знал так, будто это было знанием не моим собственным, а знанием со стороны. Причем, Алла сексуально меня не возбуждала. С ней меня связывало нечто другое, хотя это и странно.
        Источник-то, по сути, я, но воспоминания не мои. Бред какой-то.
        Я телепортировался. Причем так быстро, будто бы в фильме сменился кадр.
        Меня ослепило белизной трассы и белизной пшеничных полей, что простирались до самого горизонта. Над полями тянулись провода высоковольтных вышек. И все было какое-то.... Недорисованное. Ну, как рисунок художника, на который только нанесли основные штрихи и еще не успели добавить цвета и тени.
        Только извилистый след шин имел цвет и был прорисован полностью. Он тянулся по дороге от меня до перевернутой машины "Land Rover", попавшей в кювет. Машина дымилась, крыша ее была помята, как и все остальное. Очевидно, что авто несколько раз перевернулось. Занесло егo круто. Было похоже на неудачный манёвр уклонения от встречного автомобиля.
        Второй автомобиль, "Lada Granta", стоял у обочины неподалеку. Рядом с "Лэнд Ровером" суетилось двое мужчин, возраст и внешность которых не удалось определить из-за дистанции. Первый пытался вскрыть водительскую дверь, двумя руками вцепившись в дверную ручку, а второй с размаху швырнул камень в пассажирское стекло.
        -- Ты что творишь? -- воскликнул первый, прикрывшись руками от разлетевшихся осколков.
        -- Ты каждый день встречаешь тех, кто вот-вот умрет? -- крикнул второй, собравшись сунуться в салон.
        Мужчины застыли. Все застыло.
        А впереди, метрах в десяти и посреди дороги, сгустилось два тёмных пятна. Сердце в груди заколотилось с удвоенным усилием. Пока я никого не увидел, но сразу понял, что это враги. Предчувствие такое возникло.
        Система "KORS-1" активировалась автоматически. Перекрестие коллиматорного прицела придвинулось к глазу, оружейный трансформер превратился в лазерную пушку и я готовился принимать бой.
        Я не понимал, с кем должен был столкнуться. Впервые мне было что-то неизвестно о теоретической части игры, поскольку в этой локации вряд ли кто бывал. Меня занесло явно не в программную область Трапа.
        На дорогу за темными пятнами с неба рухнула стремительная тень. Размытая, неуловимая для глаза. Бухнуло так, что обесцвеченный асфальт рассекло трещиной от края до края, в воздух вздернулось густое облако пыли.
        Ударной волной мне шерсть к телу прижало, в ушах зазвенело, я закашлялся.
        Либо мне показалось, либо я услышал прознительный гул ходовых акселераторов системы тяжелого экзоскелета, раздавшийся в пыльной завесе. Затем там, будто бы на широких плечах трехмтрового мужчины, вспыхнуло два или прожектора, или, что еще хуже -- ионные генераторы пушек концентрировали заряд в магнитных точках предзалповой фокусировки.
        Я невольно сглотнул слюну, а потом, когда туман рассеялся и я увидел его, вовсе затаил дыхание от страха.
        Многосуставный боевой экзоскелет "Минотавр" встал с одного колена, зыркнул на меня красными огоньками системы лазерного целенаведения, и затем жестко вонзил руку в асфальт. Асфальт взорвался обломками, прожужжавшими над моей головой так быстро, что я не сразу увидел пилота. Тело его было наглухо замурованно в несколько слоев прочнейшей адаптивной брони, покрытой напылением из термостойкой краски серого цвета. Лишь лисья голова была видна и скромно защищена подковообразной пластиной. Манипуляторы его были сложными, и примерно имитировали двигательную систему человека, отлитую из черного металла.
        Экзоскелет согнул пальцы свободной руки, и клянусь, я увидел как натянулись сухожилия.
        Это оказался лис. Серый лис. Он был будто пепел, кружившийся в воздушных вихрях после пожара. Глаз его прикрывал черный наглазник, как у пирата. Взгляд был не то чтобы свирепым, скорее хладнокровным до ужаса.
        Обнаружен враг!
        Уровень: 2009
        Имя: Хонсю
        Тип: Босс подземелья
        Боевая масса в полном оснащении: 580 килограмм
        Слабые места: отсутствуют
        Доступ к блоку памяти запрещён. Авторизуйтесь с аккаунта администратора и повторите попытку.
        Повторная попытка несогласованного входа. Активирована система эмоциональной защиты. Память заблокирована.
        Серьезно? Босс подземелья на меня одного? Так Камень памяти закинул меня в индивидуально подобранный ад?
        И как мне сражаться с Хонсю? И почему у него моё имя? Этот враг был из тех, к которым просто подойти страшно. Иногда в жизни встречаются настолько сильные противники, мощь которых ты чувствуешь каждой частичкой души. Просто смотришь и понимаешь, что проиграл. И ладно, будь противник незнакомым, но в данном случае врагом был я сам.
        -- Уходи, -- мрачно произнес Серый лис.
        -- А что ты сделаешь? -- огрызнулся я, скрывая дрожь в коленях. Бояться я больше не собирался. Ну, по крайней мере показывать страх и отступать перед трудностями. Киру я уже чуть не бросил. -- Убьешь меня? Встань в очередь. Видно нет уже на сервере придурка, который не хочет моей смерти.
        -- Ты не готов идти дальше. Не готов узнать правду о себе, -- спокойно произнес Серый лис. Ну и голос у него был. Меня проняло до дрожи. -- Сначала тебе нужно стать жестче.
        -- Чего? -- не понял я.
        -- Там, -- Серый лис указал на небольшую точку портала, зиявшую в поле на севере. -- Кира. Но сначала тебе придется до нее добраться.
        -- Что ты городишь? -- злобно прорычал я. -- Что ты сделал с Кирой?
        -- Сила в готовности убить. Сила в готовности через чужой труп забрать то, что тебе нужно, -- поучал Серый лис, будто бы криминальный авторитет сурово наставлял мелкого бандита. -- Иначе не получишь то, что хочешь. А вообще, у тебя есть выбор. Ты можешь узнать всё сейчас, -- Серый лис покосился на битую машину, у которой застыло двое мужчин. -- И твоя жизнь никогда не будет прежней. Но тогда Кира станет безмозглой тушкой. Ее по прежнему можно будет доставить к монолиту, однако поговорить вы больше не сможете. Ты готов пожертвовать Кирой ради правды? Пожертвовать вашим сближением? Она всё равно уйдет из твоей жизни.
        -- Что ты делаешь?! -- вдруг оживились мужчины у машины. Второй схватил первого за грудки и грубо прижал к двери. -- Берем то, зачем пришли, и уходим! На кону миллиарды долларов!
        -- Но ее же еще можно спасти! -- возразил первый, схватив второго за запястье. -- Она еще дышит!
        -- Плевать! Ты слишком глубоко в заднице вместе со мной, чтобы распускать сопли! Займись делом!
        Они снова застыли. Я решительно не понимал о чем речь, очень хотел узнать, но осознал, что Киру точно не брошу. Мне совесть не позволяла так поступить.
        -- Что ты решил? -- спросил Серый лис, выдернув из асфальта две черные цепи, которые вели к темным пятнам и держали в них нечто жуткое.
        -- Я иду за Кирой, -- оскалился я. -- А с тобой мы ещё поговорим.
        -- Я знал, что ты не готов, -- Серый лис в моих словах угрозы не увидел. -- Тогда учти, что тебе придется убить Трапа. Если ты этого не сделаешь, с помощью ключа он наведет на сектор Стирателей, и тогда все погибнут.
        -- Ты из будущего, что ли? -- я вскинул от удивления брови. -- Откуда знаешь? Трап нам пока ничего плохого не сделал! Мы поможем ему, а потом пойдем своей дорогой.
        -- Убить, чтобы забрать, -- повторил Серый лис. -- Вы втроем не справитесь. Нужны люди. Убей Трапа, забери Ключ, и тогда, быть может, выживешь. Либо трап убьет вас всех. Прости за то, что тебе сейчас предстоит, -- Серый лис дернул за цепи. -- Если останешься жив, это сделает тебя сильнее.
        Из темных пятен на поверхность вылезло два крупных мускулистых волка, покрытых черной смолянистой шерстью. Глазища у них были злющие. Стоило им меня увидеть, как они взбесились, и с таким страшным ревом, с таким упорством рвались ко мне, что были готовы задушить себя ошейниками. Они скалили зубы, рычали, роняя слюни с клыкастых пастей и намереваясь разорвать меня на куски.
        -- Разберитесь с ним, -- приказал Серый лис и щелкнул пальцами. Цепи развеялись в пылью.
        Злобные волки рванули ко мне со спринтерской скоростью. Я и не заметил, как Серый лис исчез, ведь малейшая невнимательность стоила бы мне жизни.
        Обнаружен враг!
        Уровень: 12
        Имя: Сгоревший волк
        Тип: Монстр подземелья
        Слабые места: голова, горло, при попадании в нос есть средние шансы нанести эффект Паралич и Болевой шок
        У собак слабое место -- нос. По себе знал. Иногда как приложишся по неосмотрительности, так звезды перед глазами и звон в ушах. В случае нападения дикой собаки пинать ее лучше по носу, что, собственно, я и делал.
        Пытался попасть, точнее, но это как по мухе из гаубицы стрелять.
        Система захвата целей поместила уязвимые места в удобные круги, а наводился я в ручном режиме, поворотами головы регулируя направление ствола.
        Волки оказались попрочнее торков.
        Первого мне удалось завалить только двумя точными выстрелами между глаз, испепелив его, а вот второй клацнул челюстями в опасной близости от моей глотки. Еле-еле удалось отпрыгнуть в сторону и отстреляться. Сначала я промахнулся, мазнув лазером по полю и оставив на земле черный след, потом попал пару раз.
        Первое попадание пришлось противнику в бок. Волк взвизгнул, но боеспособности не лишился. Он кинулся на меня. Я задержал дыхание, отсек противнику ногу веерным залпом, и враг кувырком покатился по асфальту.
        Пришлось добивать контрольным в голову, что далось мне очень непросто, поскольку я впервые увидел, как цель страдала. Волк жалобно скулил, пытался тщетно уползти от меня. Стрелять в него пришлось стиснув зубы.
        Вроде враг, но убивать его было неприятно.
        Опыта дали прилично, больше чем за торков, однако времени считать циферки не было.
        Во-первых, машина и мужчины исчезли. Там, где они были, я их не обнаружил. А во-вторых -- в поле зашевелились пшеничные колосья. Причем много где зашевелились. Меня будто огромная стая велоцерапторов взяла в полукольцо.
        Драпать к зёву портала пришлось со всех ног, потому что если два волка не представляли смертельной опасности, то стая гарантированно четвертует меня.
        Я видел куда бежать. Благо в поле, над которым был портал, пшеница росла не так густо и не так высоко, но это не особо успокаивало. Стебли шелестели со всех сторон, тут и там я замечал, как мелькали в зарослях свирепые волчьи морды.
        Сердце колотилось так, что едва из груди не выскакивало. Впервые мне пришлось сражаться без прикрытия. Сражаться без поддержки Киры. Господи, каким слабым и беспомощным я себя без нее почувствовал, а ведь ее жизнь, на минуточку, была в моих руках.
        Не наоборот.
        Волки выпрыгивали отовсюду с пугающей частотой. Да, требовалось всего три выстрела чтобы уложить волка или один, если нанесешь критический урон попаданием в нос, но ты попробуй попади в подвижную цель. Это не по мишеням в тире стрелять, хотя и этого мне делать не приходилось.
        Даже не стоило надеяться уложить всех.
        Лазерная пушка гудела без перерыва, лучи рассекали пространство, отпечатываясь на моей сетчатке красными пятнами. Блок орудийного питания так нагрелся, что вскоре стал больно обжигать мой бок. Запахло паленой шерстью, причем непонятно, моей или волчьей.
        Бывало волки выпрыгивали спереди и валили меня на лопатки, от чего я пугался и расстреливал хищные морды в упор, превращая противников в решето.
        Кусать -- кусали. И очень больно. Я не заметил тварь, которая с ревом выпрыгнула слева и клыками впилась мне в бедро. По коже кровь потекла, теплая, и шерсть моя покрылась алыми пятнами.
        Повезло, что клыки глубоко не вошли.
        Я вскрикнул, отпрыгнул в сторону и от злобы жестоко расстрелял атаковавшего. Ну, так бывает в компьютерных играх, когда в раж входишь или сильно злишься. Противник уже мертв, а ты все равно палишь в мертвое тело, попусту расходуя ценные боеприпасы.
        Я не переставал вести огонь, пока враг не превратился в пепел и на земле не осталось выжженное пятно.
        Шкалу здоровья мне быстро ополовинили. Я бегло смотрел на цифры, увидев, что до веселой игры в ящик мне оставалось ровно три укуса.
        Волки отстали ненадолго. Решили перегруппироваться. За мной тянулся след из трупов, не стертых спецэффектом испепеления, как в "Фоллауте". Над полем занимался черный дым, кое-где виднелось зарево начинавшегося пожара, так что помимо волков мне угрожал огонь.
        Ох, Серому лису точно не понравилось мое решение спасать Киру и не узнавать правду. Но тогда почему он не избавился от меня сам? С его-то пушками, с его-то уровнем он мог без корабля расстрелять в труху эсминец, что далеко не каждому топовому игроку по зубам.
        Я рванул к порталу. До него оставалось буквально несколько десятков метров, волков слышно не было и я позволил себе расслабиться, убавив шаг.
        Волк выскочил внезапно, так крепко сцепив мощные челюсти у меня на лапе, что от боли перед глазами вспыхнуло и послышался хруст перекушенной кости.
        Тварь меня не отпустила. Она рвала меня за лапу, швыряла, будто голодный крокодил схвативший антилопу. Мир перед глазами метался из стороны в сторону. Разок я так крепко приложился головой об камень, что кажется мне глаз выбило -- полуовал обзора справа потемнел полностью.
        Эффект Болевой шок проигнорирован. Уровень навыка "Первая помощь" в ветке "Медицина" позволяет игроку "Хонсю" остаться в сознании.
        Это спасло мне жизнь. Так же, как когда-то спасло Кире. Тварь решила, что я без сознания, отпустила и хотела перегрызть мне глотку. Только челюсть разинула, так я семью лазерными залпами прошил ее насквозь и вспорол ей брюхо.
        Еле выбрался из-под свалившейся на меня волчьей туши, пополз к порталу, волоча переломанную лапу и чувствуя, как кровь заполняла глазницу.
        Чуть не сдох в двух шагах от цели, что называется, и пообещал себе никогда не сбавлять темп на финишной прямой.
        Напуганный до седой шерсти на кончике хвоста, побитый и покалеченный, я с трудом заполз в зёв портала. Провалился в пустоту, слыша, как в поле протяжно выли голодные волки.
        Глава 12. Дети из ада
        Из жерла портала я вывалился в подсобку. Маленькую, неуютную и скудно освещенную маломощной лампой накаливания, жужжавшей под потолком. Даже окон не было. Пахло мокрыми тряпками, в углу стояло железное ведро со шваброй.
        С криком пролетев несколько метров, я лбом влетел в жесткую столешницу и скрючил лапы, будто штык замерев в нелепой позе.
        Господи, да сколько я еще буду падать?
        Свойства у времени в портале, видимо, менялись. Поломанная лапа больше не болела, правда глаз спасти не удалось. Я повалился на брюхо, лапой прощупал морду и подушечкой почувствовал извилистый рубец шрама.
        Буду теперь как Змей Плисскин в "Побеге из Нью-Йорка". Наглазник придется покупать.
        Да уж. Дамы станут ко мне не так лояльны, хотя кто знает. Может, увечья напротив вызовут у прекрасного пола жалость.
        Я был не один. Сначала морда к морде встретился с плюшевым лисом. Он сидел на столе, и глядел на меня глазами-пуговками. Хоть он не был живым, взгляд его показался мне изучающим.
        -- Смотри, что я сделала, пушистик, -- у меня мороз по коже прошелся. Голосок был детским, девичьим, радостным.
        За столом, паяльником пропаивая какой-то провод блока питания с крохотным динамиком, на скрипучем деревянном стуле расположилась темноволосая девочка. Я бы и триннадцати лет ей не дал. Щупленькая, немного растрепанная, но неумолимо жизнерадостная.
        И лицо у нее было светлое, доброе.
        -- Кира? -- осторожно произнес я, но девочка не отреагировала.
        -- Еще минуточка, и я верну тебе голос, пушистик, -- я взглянул на плюшевого лиса. Видимо с ним она разговаривала. Да и не мудрено.
        Я как метеор с неба свалися, но не привлек внимания.
        -- Катенька, ты скоро? -- скрипнули петли деревянной двери, и в подсобку заглянула ухоженная пожилая дама. -- Нина Павловна будет злиться. Скоро у ребят обед.
        -- Кира, а не Катя, -- Кира обиженно надула щёки. -- Я же просила, Любовь Викторовна. Скоро пушистик снова сможет говорить, -- Кира отложила паяльник в сторону.
        Кира?
        У меня глаза на лоб полезли. Во-первых я впервые увидел ее в человеческом, а не анимешном облике. Во-вторых, если она программа, если она никогда не была человеком, какого чёрта я вижу ее на Земле? Стало тревожно от недоброго предчувствия, от осознания, что меня обманули. Ктулху меня обманул, сукин сын.
        -- Ну извини, извини, -- ласково улыбнулась Любовь Викторовна, и погладила Киру по голове.
        Кира нажала на кнопочку, динамик мягким голосом произнес: "Я люблю тебя!"
        -- Ура! -- обрадовалась Кира и хлопнула в ладоши. -- Пушистик снова говорит! Спасибо вам за паяльник, Любовь Викторовна! И Лешке спасибо передайте, что рассказал, как пушистика починить.
        -- Не за что, -- улыбнулась Любовь Викторовна. -- Ты умница. Думаю, станешь знаменитым инженером. Никто из ребят так ловко не обращается с Лешкиными инструментами. Они только ломают всё.
        -- Я почти собрала для пушистика лапки, -- похвасталась Кира. -- Тоже Лешка показал, как сделать. Скоро пушистик ходить сможет! Я буду прямо как мистер Тони Старк из "Мстителей".
        -- Будешь, -- одобрила Любовь Викторовна. -- Тебе снова прислали деньги. Дать на мороженое, мститель?
        -- Только не говорите никому, -- встревожилась Кира. -- В детских домах не любят деньги. Ребята как-то странно на меня смотрели, когда я не смогла угостить их чипсами позавчера.
        -- Хорошо. Беги обедать. А я пока поставлю динамик на место и зашью пушистика.
        Я следил за Кирой весь день, будто призрак. В детском доме, признаться, обстановка была так себе. Стены обшарпанные, сотрудники злые, а некоторые дети, что постарше, напоминали закоренелых уголовников.
        Кира немного отставала в развитии. Была нелюдима, но не хотела этого и пыталась со всеми подружиться. Ее отвергали. Сверстники и в лицо и в спину корчили ей рожицы, обидно называли "дурочкой", но она на это не реагировала. Всегда всем улыбалась. Всегда источала жизнелюбие.
        Кто-то очень заботливый анонимно присылал ей деньги, и вместе с пособием сумма для ребенка выходила немалая. Разумеется, обеспеченность Киры ровесниками воспринималась с завистью, потому доили ее как могли. Самое страшное в том, что Кира этого не понимала. Считала, что с ней дружат, а на исчезновение друзей в периоды безденежья как-то не обращала внимания.
        Пушистик был единственным настоящим другом. С ним она проводила большую часть времени, играла, рассказывала ему сказки на ночь и заботилась будто о живом. Меня она тоже называла пушистиком. Может, именно эти события, законсервированные в подсознании Киры, побуждали ее любить меня?
        Возможно.
        Кира забрала плюшевого лиса у Любови Викторовной, потрогала бережно наложенный шов, и отправилась во внутренний двор, где никого не было. С собой она захватила несложную ходовую конструкцию, как в старых механических игрушках с заводныи моторчиком, правда сделанную Кирой вручную. На присланные анонимными опекунами деньги Кира купила недостающих деталей, радуясь, что не придется идти на свалку.
        Прямо во дворе Кира закончила сборку. Правда ходовая конструкция оказалась игрушке не по размеру, потому зашить ее внутрь не получилось бы. Пришлось фиксировать лапки на суставах, потому пушистик стал немного напоминать примитивного киборга, закованного в простенький экзоскелет.
        Кира повернула заводной ключ, ходовая конструкция заработала и игрушка медленно, но решительно прошагала мимо меня с невозмутимым видом. Даже внинимания не обратила.
        -- Живой, -- прошептала Кира, улыбнулась, на ее глаза навернулись слезинки. -- Пушистик живой!
        -- О, посмотрите, -- во двор вошло трое ребят и две девчонки возраста Киры. Взгляды у мальчишек были злобные, на кулаках, сбитых в уличных драках, краснели еще не зажившие царапины. -- Дурочка нашла себе нового друга, а про нас забыла.
        Игрушка уперлась в стенку песочницы, пытаясь пройти ее насквозь. Мальчишки увидели в этом что-то смешное и расхохотались, девочки тоже.
        -- Пашка, отстань, -- Кира потупила взгляд. -- Я хотела сделать пушистику ноги. Но потом обязательно вас угощу. Мы же друзья? -- наивно спросила она.
        -- Какой ты друг? -- Пашка глядел Кире в лицо, в упор. Она боялась голову поднять. Сердце ее бешенно заколотилось от страха. Она еще никогда не сталкивалась с настолько открытой агрессией. -- Чипсами нас не угостила, ничего не купила. Что, богатейка, деньги закончились?
        -- Отвалите от нее, уроды! -- разозлился я, попытался цапнуть Пашку за ногу, но клацнул зубами по воздуху. Проклятие. Я никак не мог повлиять на ситуацию, и в животе неприятно заныло от беспомощности.
        -- Я ж-же сказала.... -- заикнулась Кира, слова застревали в горле. -- Потом....
        -- Что потом? А если мы твоей игрушке голову оторвем? Деньги появятся? -- хитро прищурился Пашка. -- Пацаны, -- Пашка взглянул на прихвостней.
        -- Нет! -- вскинулась Кира. Пашка обхватил ее сзади, Кира пыталась вырваться, но не могла пересилить его. -- Не надо! Настя, скажи ему! Ты же моя подруга!
        А что Настя? А Настя, которая "дружила" с Кирой и проводила с ней некоторое время, которую Кира считала лучшей подругой, бесстыдно отводила глаза, ничего не собираясь делать.
        -- Нужна ты мне, инвалидка, -- буркнула Настя.
        -- Нет!
        Мальчишки с хохотом схватили игрушку. Один за лапки, второй за голову, и стали тянуть друг на друга. С треском разрывалась ткань и расходились нитки, вата лезла наружу.
        Кира смотрела на это заплаканными глазами, кричала сквозь рыдания:
        -- Что вы делаете?! Хватит! Ему же больно!
        Хрясь!
        Голова оторвалась. Мальчишка подбросил ее, пнул как футбольный мяч в противоположную сторону двора.
        -- Нет! -- крикнула Кира и жалобно зарыдала, еще громче. Пашка отпустил ее. Она упала на колени и ревела, утирая кулаками слезы. -- За что вы его убили?!
        -- Идиотка, -- расхохотался Пашка. -- Он же не живой. Это игрушка. Ты ненормальная. И мы с тобой больше не дружим.
        -- Да, -- подхватила Настя. -- Не дружим.
        Сердце мое от жалости будто бы разрывалось. От злобы ком подступил к горлу. Я впервые задался вопросом, почему дети.... Нет, почему люди бывают такими уродами? Почему они так жестоки к девочке, которая хорошо к ним относилась?
        -- Рёва-корова, -- рассмеялся Пашка.
        И вдруг Кира затихла. Подняла на Пашку заплаканный взгляд и прошептала:
        -- Я убью тебя.
        -- Че сказала? А ну повтори! -- Пашка чуть не ударил Киру кулаком, но Настя преградила ему путь.
        -- Хорош. Дурочка и так получила. Хватит с нее на сегодня, -- сказала Настя.
        И они разошлись. Хуже всего то, что в окнах я видел других детей. Никто не вмешался. Они смотрели на это, и находили издевательства забавными. Кира встала, собрала то что осталось от игрушки, и, шмыгая носом, покинула двор.
        -- Ненормальная! -- кричала на Киру заведующая Нина Павловна в кабинете. -- Я тебе говорила, всегда делись с ребятами! А ты жадничаешь!
        -- Но я же.... Я хотела оживить пушистика!
        -- Безмозглая! Это игрушка! -- Нина Павловна трясла пушистика в руке будто тряпку. -- Ребята важнее! Потому тебя никто не любит!
        -- Я плохая? -- спросила Кира, глотая слезы.
        -- Ты отвратительна!
        Честно? Я бы вытащил Киру из этого болота, а затем, без малейших угрызений совести, сравнял здание с землей ракетным орбитальным ударом. И похоронил бы чертей, которые в этом болоте жили, под тяжелыми обломками. Вместе с заведующей, Ниной Павловной. Та ещё сука.
        К счастью, ад для Киры скоро закончился. Любовь Викторовна, уборщица, решила удочерить Киру. Они жили в небольшом домике вместе с внуком, Лешкой, который был старше Киры лет на пять.
        И с ним они были не разлей вода. Я видел, как они вместе посещали технический кружок в "Станции юных техников", видел, как целовались и даже немного приревновал. Видел, как они впервые пробовали пиво и сигареты в заброшенном доме, и потом, когда Киру затошнило, Лешка мягко хлопал ее по спине и виновато чесал в затылке.
        Вроде бы, Кира всё забыла, но события с игрушкой оставили на ее психике несгладимый отпечаток.
        Кира больше никогда не улыбалась.
        Стала посещать секцию боевого САМБО, школьный тир.
        Выросла темноволосой красавицей. Высокой, подтянутой и такой же нелюдимой, но уже поумнела и избегала людей по собственной воле. Только Лешку к себе подпускала, да и любовь у них была с детства. Выражение лица у нее было бесконечно мрачное и редко менялось.
        Вместе с Лешкой они изобрели первый боевой экзоскелет, продемонстрировав его армии и полиции на научной выставке военных технологий.
        Демонстрация, к слову, была яркая.
        Кира в спарринге отправила в недельный нокаут боевого офицера СОБР'а вообще без усилий.
        Офицер расслабился, потому что недооценил ее, и пожалел об этом. Даже мягкие накладки на кастетах экзоскелета не спасли офицера от трещины в груди и реанимации. Кира так его приложила, что он по полу закувыркался.
        Это перевернуло всё в вооруженных силах. Женщинам, даже тщедушным, но с крепким характером, был открыт доступ в спецподразделения полиции и армии. Экзоскелеты создавались по экономичной, особой технологии для массового производства.
        Тогда на Киру свалилась куча денег.
        Ей платили миллионы рублей в месяц, но она всё равно поступила на службу в полицейский спецназ. Конечно, психиатр с сомнением качал головой во время военно-врачебной комиссии, но Кира вывалила на его стол столько бабла, что ему больше не пришлось быть психиатром.
        Вечерами, пока Лешка был на работе, смотрела аниме, которое безудержно любила. Скрашивала им одиночество, ведь с сослуживцами не общалась. Только с Лешкой.
        Теперь мне всё стало ясно. Это точно воспоминания Киры. Они в полной мере оправдывали противоречия в ее характере. Стало очевидно, почему она становилась жесткой на поле боя, почему вела себя агрессивно.
        Лешка же, вместе с Пашкой, оказались в одном конструкторском отделе.
        Пашка тоже вырос инженером-конструктором, правда его оружейные разработки спросом не пользовались. Лешка составлял ему основную конкуренцию, и вот однажды Лешку нашли мертвым, в канаве, а Пашкины изобретения вдруг стали востребованны.
        Но он недолго почивал на лаврах.
        Однажды, когда Пашка задержался на работе, в его кабинет постучались. Он открыл дверь вообще без опасений, и сильно удивился, увидев дуло пистолета, направленное ему в лоб.
        -- Здарова, -- ухмыльнулась Кира. Она была в красивом черном пальто, волосы ее были связаны в длинный конский хвост и тонкая челка висела ниже челюсти. Пашка затаил дыхание и поднял руки вверх. Глаза у него стали как у напуганного барана перед воротами бойни. -- Не пищи. Пока охрана сюда поднимется, я успею разрядить магазин тебе в башку. А может даже два.
        -- К-катя.... -- заикнулся Пашка. -- Ты ч-чего? Из-за игрушки что ли? Так сколько лет прошло, мы же маленькие были, глупые....
        -- Не базарь. Хрюкало завали свое, -- грубо потребовала Кира, и шагнула в кабинет, закрыв за собой дверь. -- И я Кира, а не Катя.
        -- В чем-м дело? -- Пашка шумно сглотнул, осторожно уселся в кресло и придвинулся к столу, не опуская рук.
        Ну, как, уже не Пашка. А видный инженер Павел Геннадьевич, одетый в роскошный замшевый костюм с золотыми манжетами. Кира понимала, откуда у него деньги на такой костюм. Понимала, что деньги кровавые.
        Это ее злило.
        В кабинете было темно. Только свет монитора отражался в окне, за которым виднелись огни засыпавшей Москвы, укутанной мраком ночи.
        -- Думал я не пойму, что это ты Лешу в двухсотые оформил? Думал не догадаюсь, что убьешь? -- процедила сквозь зубы Кира, не выпуская голову Пашки из разреза мушки. Я чувствовал, как сильно она хотела нажать на спуск, и как трудно ей удавалось сдерживаться. -- Я уверена, что это ты.
        -- Д-да я же не.... У тебя нет доказательств, -- Пашка немного осмелел и опустил ладони на колени. -- И я Алексея не трогал.
        -- Да? -- разозлилась Кира, нахмурилась. Решительно взвела курок, положила на спуск вспотевший палец. -- А я думаю, что продажи твоих паршивых шагоходов говорят об обратном. Ты отнял у меня всё. Забрал последнего человека на этой проклятой планете, который любил меня! -- Кира сорвалась на крик, глаза ее от ярости налились кровью, вена на лбу вспухла и запульсировала.
        -- Пожалуйста, успокойся! -- Пашка вскинулся, позволил себе резкое и неосторожное движение.
        Кира отреагировала молниеностно, и выстрелила. Затвор отбросило назад, на полу звякнула гильза, окна задребезжали и воздух пропитался запахом пороха. Пронзительно взвизгнул рикошет. В ушах, не смотря на давнюю привычку стрелять в помещениях, нестерпимо зазвенело.
        Я вжал голову в плечи и зажмурился. Мне не хотелось смотреть на то, что случилось с головой Пашки. Не хотелось смотреть на раскрасневшееся, преисполненное страданий лицо Киры.
        -- Убила, -- усмехнулась Кира, и разжала ладонь. Пистолет бухнулся об пол. -- Говорила, что убью.... -- она всхлипнула, затем страдальчески зажала глаза ладонью, -- и убила. Убила!
        Я не мог представить, что творилось в ее израненной душе. Не мог представить, какую невыносимую боль она чувствовала всю жизнь, чтобы прийти и убить человека только за одно подозрение в преступлении.
        Вдруг Кира опустила руку и хихикнула. Запрокинула голову, болезненно расхохоталась в потолок, чувствуя соленые слезы на губах. Слезы по щекам текли струйками, оставляя черный след из размытой туши. Смех у нее был горестный. Наверное, именно так смеялись люди, внезапно сошедшие с ума.
        Я вдохнуть не мог. Не мог пошевелиться. Воспоминания Киры ввергли меня в состояние такого страшного шока, что я бы в жизни не позволил себе рассказать ей какое у нее было детство и как всё обернулось потом.
        Меня опутала темнота. Снова оживился лог:
        Внимание! Доступен блок памяти для загрузки. У вас достаточно прав для передачи информации игроку "Кира Катара".
        Начать загрузку?
        НЕТ.
        Выберете нужное действие:
        1. Загрузить данные игроку "Кира Катара";
        2. Удалить данные из хранилища тестовой локации, и сохранить на съемный носитель памяти. Поместить носитель в инвентарь;
        3. Безвозвратно удалить данные.
        2. УДАЛИТЬ ДАННЫЕ ИЗ ХРАНИЛИЩА И СОХРАНИТЬ НА СЪЕМНЫЙ НОСИТЕЛЬ.
        Что мне ещё оставалось делать? Рубить правду матку? Честно рассказать Кире правду и свести её с ума, как получилось с Изаму?
        Я решил быть откровенным с Изаму.
        К чему это привело?
        Нет.
        Нет и нет. Видимо это имел ввиду Серый лис, говоря, что Кира может стать овощем.
        Я не хотел, чтобы Кира даже близко вспоминала свою человеческую жизнь. Там был ещё какой-то фрагмент, но я не стал его просматривать. Нервы уже не выдерживали стресса. Хватит. Ни мне оно не надо, ни ей. Я пообещал себе, что весь путь до монолита Кира будет самой счастливой во Вселенной. Пообещал, что никогда ей не придется больше пережить ад, и не придется из простой жизнерадостной девочки превращаться в безумца.
        Она не заслуживала такой участи.
        ***
        ?? Мёртвые дельфины -- Дети из ада
        Глава 13. Клан
        Поздравляем! Квест "Нелюбимый ребёнок в семье" успешно выполнен.
        Награда помещена в инвентарь.
        Поздравляем!
        Новые уровни: 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32
        Доступно очков характеристик: 60
        Доступно очков умений: 60
        На ваш счет поступило: 120 000 DP
        Внимание! Вы стали достаточно сильным, чтобы выбрать наземную и корабельную специализацию. Выбирете из списка:
        Учтите, что любой игрок в небольшой мере способен выполнять функцию любого члена экипажа. Выбор специальности способен сделать вас более востребованным для найма на судно, либо может помочь наиболее эффективно сформировать собственную команду и усилить личный корабль. Доступные корабельные специальности:
        1. Пилот (+30% маневренности судна, +25% к эффективности управления судном в вакууме);
        2. Артиллерист-наводчик, оператор бортовых орудий (+15% к плотности ведения огня из пучкового оружия главного и вспомогательного калибров, +20 к точности, -15% к скорости перегрева);
        3. Оператор машинного отделения (+10% к скорости судна и возможность переводить любой двигатель в форсажный режим);
        4. Оператор радара (+20% к радиусу работы систем наблюдения, возможность обнаруживать невидимые корабли с уровнем маскировки 1);
        5. Капитан корабля (подойдет игрокам, любящим крупные посудины и управление экипажем. +5% эффективности к навыкам всех членов команды, право покупать корабли класса "линкор" и выше)
        КАПИТАН.
        Внимание, ошибка! Для выбора корабельной специальности "Капитан" необходимо руководить кланом в составе не менее трех человек. Регистрация клана обойдется в 20 000 DP.
        Хотите зарегестрироваться?
        ДА.
        Введите название клана:
        JUSTICE
        Поздравляем! Вы учредили независимую космическую организацию "Justice". Приглашения разосланы членам вашей группы.
        Со счета списано: 20 000 DP (баланс: 100 000)
        Да, загрузка была долгой. После просмотра воспоминаний Киры я завис в темноте перед громадной надписью "Загрузка", и чувствовал себя так, будто запустил третьего "Ведьмака" на третьем "Пентиуме". Хоть цифры и одинаковые, но запуск "Ведьмака" на таком железе чем-то напоминал попытку запихнуть носорога в воробьиную задницу. Благо, появилось время разобраться с характеристиками.
        Поздравляем! Вы получили корабельную специальность "Капитан"
        Выбирете наземную специальность:
        ОПЕРАТОР БОЕВОГО ЭКЗОСКЕЛЕТА
        Поздравляем! Вы получили наземную специальность "Оператор боевого экзоскелета".
        Отлично! Хоть что-то приятное в этом чертовски тяжёлом дне. После того через что я прошел, что увидел, радостью было даже в настройках персонажа покопаться.
        Характеристики я равномерно раскидал для эффективного управления экзоскелетом, навыки выбрал соответствующие, чтобы управлять было проще. И к тому же, развитые пассивные умения открывали доступ к полезным активным умениям, вроде "Скоростной разрядки", позволявшей в кратчайшие сроки наносить максимальное количество урона.
        Правда пушки после этого вырубались на какое-то время, но я был уверен, что навык точно пригодится.
        -- А-а-а! -- Трап завизжал подо мной, как поросёнок. О, круто. Значит загрузка закончилась. Я увидел послушников и стены алмазной пещеры.
        Что странно, Трапа я видел сверху. Будто бы роста во мне сильно прибавилось.
        -- Слезь с меня! А-а-а! -- Трап изо всех сил толкал меня в торс. -- Ты мне яйцо прищемил! Боже, как больно-то!
        -- А, -- я вскинул брови. -- Значит ты всё-таки мужчина? -- и слез с него. Встал на две мощные лапы, оглядел мускулистые руки и пошевелил когтистыми пальцами.
        О как. Похоже, я стал фурри. Ну, типа оборотень, только в лисьем облике. И роста во мне было теперь метра два. Даже голова немного закружилась.
        -- Почему я еще не женщина?! -- Трап спрыгнул с трона, возмущенно указав на меня ключом. -- Мы же договорились!
        Вскоре и Кира явилась. В принципе, в ней ничего не изменилось. Разве что появились лисьи ушки и пушистый хвост, тоже лисий. Она как-то неоднозначно на меня взглянула.
        Трап что-то причитал, но я его не слушал. У меня из головы не выходили воспоминания Киры, а флешка с ними валялась в инвентаре занимая всего один слот.
        Кира выглядела немного подавленно. Может, тоже что-то увидела в Камне памяти? Я надеялся, что не свои воспоминания.
        -- Эй! -- Трап коснулся ключом моего бедра. -- Я с тобой разго....
        Он утих. Честно, убивать его правда не хотелось. Мне показалось, что он почувствовал мои намерения, однако взгляд его был направлен не на меня. На трон.
        -- Ч-что эт-то? -- Трап обронил ключ и попятился, на шаг примерно.
        Моё отупевшее альтер-эго сидело на троне, широко открыв рот. Отпочковалось, что ли? Мне больше не грозили приступы тупости? Класс!
        -- П-почему оно на меня смотрит? -- говорил Трап дрожащим голосом. -- Хватит!
        -- Ы-ы-ы, -- лис произнес это зловеще, как если бы в него демон вселился. -- Мая прийти, чтобы съесть твоя душа.
        -- Нет! -- Трап испугался. -- Я не хочу! Меня только начали слушать проклятые игроки, всегда пропускавшие все мои реплики, и теперь умирать?! Ну, нет!
        -- У-у-у, -- злобно промычало тело, и впилось в Трапа опустошающим взглядом. Таким же неразумным, как и всегда.
        Понятия не имел, что именно пугало Трапа в этом лисе, которого я сразу же прозвал Затупком, но это было что-то неимоверно страшное в представлении мобов.
        В итоге Трап с мольбами пятился, позабыв обо всем на свете, молился кому-то, а потом оступился и грохнулся в Яму с мужиками.
        -- Нет! -- завизжал Трап. -- Нет! Мужики! Не трогайте меня, мерзкие волосатые твари! А-а-а!
        И затих.
        Я осторожно шагнул к яме, заглянул в нее и спросил в темноту:
        -- Чё там?
        -- Сдох, -- бодро отозвались снизу. -- Насмерть, кажись.
        -- Убили? -- спросил я, изогнув бровь.
        -- Не, сам сдох. В логе написано, что от сердечного приступа. Это, ты кинь нам веревку что-ли, а то мы неделю тут сидим уже и слушаем его чудесные проповеди.
        Я с облегчением вздохнул. Обрадовало, что судьба сама всё расставила на свои места и мне не пришлось убивать самому.
        Веревка нашлась быстро. Завалялась у кого-то в инвентаре. Пока игроки вылезали из ямы, я подобрал ключ, сдал квест и получил еще десять тысяч дипов сверху. Итого сто десять тысяч, что уже было немалой суммой.
        Уселся на алмазный трон, взяв ключ как посох.
        -- А нам что делать прикажете? -- возмутился кто-то из послушников Трапа. -- Как же феминизм? Как же бессмертие?
        -- Зачем нам что-то делать? Тут две лисички, -- произнес другой игрок из паствы голосом озабоченного и хихикнул. Он по-извращенски потирал друг о друга ладони, и выражение лица у него было извращенское. -- Сейчас будет хентайчик. Увидим малинового ёжика. Палку пихалку. Розового живчика. Давай....
        -- Сбросьте этого мудака в яму, пожалуйста, -- попросил я, глядя в пол. -- А там решим, что делать дальше.
        -- Что?! Но все же любят хентай! Уберите от меня руки!
        Собственно, Яма с мужиками стала Ямой с мужиком. Это будет последний её обитатель. Он выкрикивал снизу, извинялся, просил сбросить ему верёвку, но нет.
        Пусть там сидит теперь.
        Я поместил ключ инвентарь, рядом с будильником, и повел всех к выходу. По дороге заметил, что наградой за квест Киры был не сам экзоскелет, а только его чертеж. Модель не такая крутая, как "Минотавр". Всего лишь "Василиск". Однако был он намного лучше, чем "KORS-1".
        Червь выпустил меня и остальных в алмазную пустыню, и скрылся в её недрах.
        Жарко было. Хоть я и стал больше похож на человека, шерсть никуда не делась.
        Размер, кстати, имеет значение. Стоило мне стать повнушительней внешне, да побольше, отношение ко мне как-то сразу поменялось. Впрочем, презирать мелкого лиса куда проще, чем двухметровую детину, да еще и тридцатого уровня.
        -- В общем, -- я обратился к толпе. Кира встала рядом со мной, и Гал-Тур тоже. Они и слова не проронили с тех пор, как мы вышли из бага. -- Трап не дал бы вам никакого бессмертия. Но я знаю выход из сложившейся ситуации.
        И я обо всем им рассказал. Ну, кое-где приврал, кое-где нет. Мне нужно было быть убедительным.
        -- Потому предлагаю желающим вступить в мой клан, и вместе прорваться к цели. Я планирую покупку крупного судна. Мне потребуется сопровождение. Кто со мной?
        Я раскидал приглашения всем. Из паствы согласились только десять человек. Остальные или собрались в небольшие группы, чтобы выбраться вместе, или разбрелись по пустыне в одиночку.
        Киру и Гал-Тура я сделал своими заместителями. На корабле соклана, который не был похищен Часовым, мы добрались до ближайшей дракатарской верфи.
        Корабли тут продавались новые, правда некому было их покупать. Хорошо, что торговый терминал первичного рынка космических кораблей мог работать без игроков.
        Я открыл торговое окно, увидев длинный список из разнообразных посудин. В дракатарской судовой ветке кораблей было полно. Хорошо хоть, в большинстве своем суда объединяла общая система классификации, иначе бы десятилетия ушли на то, чтобы во всём разобраться.
        В списке были и титаны с исполинами, стоящие миллиарды дипов, и корабли попроще, вроде линкоров и дредноутов. Я с легким чувством сожаления пролистал отрезок с большими кораблями, добравшись до средних эскадренных посудин. Дракатарские середняки не сильно отличались от маломерных кораблей других рас.
        Скажем так, у дракатарцев средняя по массе техника была удовольствием для бедных.
        По карману мне был только один корабль, в полной оснастке стоящий как раз около девяноста тысяч дипов. Впервые мне хватало и на судно, и на полную комплектацию вооружения с оборудованием. Можно было даже позволить себе не только пушки, но и кое-какие модернизации бортовых систем корабля.
        Космический корабль
        Класс: Галеон
        Уровень корабля: 45
        Экипаж: 45 человек (2 уровень)
        Запас щита: 40200
        Прочность прочного корпуса: 25000
        Прочность легкого корпуса: 3000
        Орудий главного калибра: 2
        Вспомогательных орудий: 10
        Стоимость: 60 000 DР
        Если хотите заключить сделку с дилером, выбирете "Согласен" и введите название.
        СОГЛАСЕН. НАЗВАНИЕ КОРАБЛЯ: "КАТАРА"
        Док находился за прочным стеклопакетом обзорного окна. Швартовочные балки были желтоватыми от света Обсидиана. Между ними мог поместиться корабль самых внушительных размеров, даже "Летучий Голландец" бы влез, потому что верфь была орбитальной. Такие громадины никакими усилиями от земли не оторвать, и строили их сразу в космосе.
        С помощью Гал-Тура корабль удалось правильно оснастить. Без помощи в практической стороне вопроса было бы очень трудно разобраться.
        Вы уверены, что хотите корабль в такой комлпектации? Дублируем список выбранных узлов и агрегатов:
        Орудия главного калибра: 2 торпедных аппарата с вакуумными торпедами повышенной мощности
        Вспомогательные орудия: 10 потоковых лазерных излучателей средней мощности, перегрев корпуса компенсирован размерами корабля.
        Модификации ходовой системы: усиленные батареи для генератора фотонного двигателя, усиленные батареи для генератора защитного поля.
        Модификации навигационной системы и системы слежения: улучшения отсутствуют
        Модификации жилой части корабля: инженерный блок повышенной комфортности с модулем отдыха
        Стоило мне нажать "Оформить сделку", как "Катара" появилась в доке будто по волшебству. Длинная, остроносая и грозная на вид, как и большинство корпоративных кораблей. Были в очертаниях корпуса бюрократические нотки, но при его виде возникало чёткое понимание в мозге: "Корабль боевой".
        По сравнению с любым линкором "Катара" выглядела крохой, но вот на фоне шлюпа или моллюска уже казалась гигантом. Считал, что она -- вполне достойная награда за преодоленные трудности. И за поседевшую шерсть на кончике хвоста.
        Мы поднялись на борт. Пока что остальные соклановцы к прыжку в следующий сектор готовы не были. Нужно было их ждать.
        Не видел причин не посвятить время изучению корабля.
        Капитанский мостик "Катары" был не так крут, как на "Летучем Голландце", однако мостик моллюска раз в десять уступал по всем параметрам. И по размеру, и по комфортабельности, и по набору функций. Представил, как тут будет суетиться экипаж, и на душе стало теплее.
        Тут даже манипулятор был хромированный, со множеством дополнительных сенсоров. Тактический стол со встроенной картой теперь действительно был столом с картой, а не табуреткой, как на "Бестолочи". Радарная система тоже радовала. Была рассчитана на несколько человек, которые могли обнаружить врага в разнообразных спектрах теплового и оптического излучения.
        -- Почему ты назвал корабль "Катара"? -- полюбопытствовала Кира, сложив руки за спиной и невинно прогуливаясь по мостику.
        -- Эм, -- я замешкался. -- Чтобы, ну.... Тебе приятно сделать.
        Кира удивилась, и щеки ее покраснели. Она привыкла, что я командовал ей, а тут проявил простое, можно сказать человеческое тепло.
        -- Мне приятно, -- она смущенно отвела взгляд.
        -- Откуда у тебя....
        -- Это? -- Кира взяла себя за лисье ушко. -- Да так.... Ну, я кое-что увидела. Оно связано с тобой. Ушки и хвост достались как побочный эффект от пребывания в твоём теле.
        -- В моём теле? -- изумился я. А Кира вдруг помрачнела.
        -- Ты уверен, что хочешь это знать?
        Я почувствовал себя как пациент, ожидавший приёма у кабинета онколога. Вроде бы и важно знать, и нужно знать, но страшно думать о негативных результатах обследования. Страшно услышать подтверждение диагноза.
        Я струсил. Взглянул на Киру, и покачал головой.
        -- А ты видел что-то, пушистик?
        Я неуловимо вздрогнул. Видеть-то видел, но рассказывать точно не собирался.
        -- Нет, -- соврал я. -- Не видел.
        -- Ну и черт с ним, -- улыбнулась Кира. -- Давай дальше корабль смотреть.
        Мы гуляли по отсекам. Я не пожадничал, выделив Затупку отдельную каюту. Всё же, у него иногда включался мозг и в критических ситуациях это меня выручало. Да и Кире он нравился.
        -- У меня для тебя сюрприз, -- я остановился рядом с дверью, за которой был инженерный блок.
        -- Какой?
        Я молча открыл дверь.
        Киру надо было видеть. Она расширила от удивления глаза, вошла в блок и зажала рот руками, сдерживая стон радости.
        У меня оставалось немного денег, но вместо того чтобы сделать комфортабельной капитанскую каюту, я вложил всё в инженерный блок.
        Инженерный блок был чуть меньше капитанского мостика. Я оборудовал его оружейными стендами, оборудовал разнообразными мономолекулярными принтерами, стоявшими вдоль стены. На них Кира могла собрать что угодно в пределах уровня ее мастерства и качества оборудования.
        -- Крутотень! -- обрадовалась Кира. -- Даже модуль жилой есть! -- дверь жилого модуля зашипела, откатываясь в сторону, и Кира скрылась внутри. -- Поверить не могу! Моя личная душевая! Я теперь мыться буду каждый день! Даже шмоточки есть!
        Из модуля она вышла в сногсшибательном ночном халатике. Щелковом, и немного прозрачном. Я невольно задержал взгляд на груди, на декольте, но тут же отвернулся.
        -- Спасибо! -- Кира хотела бы броситься мне на шею, да ростом не вышла. Она крепко обняла меня за торс и положила голову на грудь. Животом я даже ее соски почувствовал.
        У меня тут же кровь к низу прильнула, сердце заколотилось как бешенное. Чтобы не выдать физиологических признаков возбуждения, я отстранил ее от себя, но в последний момент остановился.
        Ее руки были у меня на талии.
        -- Я хочу, -- прошептала она, покраснела, глядела на меня возбужденным взглядом. -- Хочу, любимый.
        И я хотел.
        Хотел, понимая, что если через эту черту переступить, если размыть границу "доставщик-груз", то будут проблемы. Но кажется, я полюбил Киру. И кажется, счастье в ее глазах для меня приравнялось к важности мира, а то и превзошла её. Как я мог быть к ней безразличным после всего, через что мы прошли?
        -- Может, виртуальный приват сделаем? -- прошептал я в ответ. Громко говорить не мог. Дыхание сбилось, в животе стало тепло. -- Там я могу выглядеть как человек.
        Я потянулся к меню, но Кира взяла меня за руку.
        -- Нет, -- ответила она, и мы переплели пальцы. -- Ты мне нужен. Ты, а не иллюзия. Нужен такой, какой есть, -- она взглянула мне в низ и вскинула брови от удивления. -- Большой. Но справлюсь.
        Кира шагнула назад, изящным движением развязала узелок пояса, и скинула халат на пол, плавно перешагнув через него. Впервые я увидел ее грудь обнаженной. Упругую, красивую, и ничуть не свисшую от размера.
        Пока сокланы готовились к старту, нам было чем заняться. Мы уединились в жилом модуле на большой двуспальной кровати. Кира страстно дышала у меня над ухом и изгибалась в моих руках, стонала, и насколько диким бы мне не казалось происходящее -- я был вне себя от удовольствия.
        Я шагнул туда, куда не следовало, но отступать было поздно.
        Глава 14. Огонь на поражение
        На потолке капитанского мостика вспыхивала тревожная лампа.
        Выла корабельная сирена.
        Я плелся по коридору к машинному отделению, слыша, как в отсеках гремели взрывы и едва удерживал равновесие. Когда рвануло в очередной раз, меня бросило в стену ослабшей в переборках ударной волной.
        Повезло.
        Плечом приложился до вывиха -- плечевой сустав прострелило вспышкой боли. Если бы взрыв оказался ближе, то я бы сломал руку.
        -- Корабль в критическом состоянии, -- в настенных динамиках слышался голос бортового компьютера. -- Оружейные системы выведены из строя. Запас прочности корпусов двенадцать процентов. Покиньте корабль или выведите его из зоны боевых действий.
        -- И без тебя знаю! -- рявкнул я, держась за пульсировавшее болью плечо. -- Твою мать! Еще подохнуть здесь не хватало!
        Было страшно. Я не знал, что переговоры вблизи орбиты планеты Артика кончатся именно так.
        В груди защемило, на миг я утратил всякое желание двигаться, зажмурился и захотел проснуться. Но это был не сон.
        Пока что пахло только жженой изоляцией электропроводки, угарный газ удавалось сдерживать в изолированных шахтах вентиляции, однако он вот-вот должен был повалить из всех щелей.
        Шанс выбраться один. И только у меня. Перед мысленным взором вспыхнули лица наводчика и пилота, искаженные предсмертной гримасой ужаса. Я надеялся, что они не страдали перед смертью.
        После первого залпа наводчика убило осколком металлической стены. Пилот продержался чуть дольше, но второго залпа не пережил. Ударной волной его бросило на панель управления оружием, я пытался привести его в чувство, а он лишь смотрел бессмысленным взглядом, будто внутрь себя, и не отвечал мне.
        Хорошо, что я не взял с собой Киру. Она могла быть на месте любого из них. Могла быть на моем месте. До вылета меня беспокоило дурное предчувствие, потому ей, Кире, я отказал сразу же, хоть она очень просилась в экипаж.
        Стоило нам появиться в секторе, как на фоне Югдана, спутника Артики, демаскировалась небольшая часть артиканской эскадры. Три лазерных крейсера, внешне напоминавших батарейки. Я удивился, что мы ничего не заметили. Враги всего-то прикрывались простеньким оптическим камуфляжем.
        Как же гадко я себя чувствовал. Конечно, мне приходилось видеть смерть, но люди, за которых я взял на себя персональную ответственность, впервые погибли на моих глазах. По моей вине. Я злился. Злился на концерн МИР и злился на себя.
        Я хлопнул по кнопке замка, дверь машинного отделения с шипением отъехала в сторону и меня обдало упругой волной горячего воздуха. В машинном отделении, в черном дыме, занималось огненное зарево. Глаза заслезились от угарного газа, легкие обожгло и отравленный пожаром кислород заставил меня надрывно кашлять.
        Пришлось выскочить в коридор, глубоко вдохнуть и набрать побольше воздуха.
        "Уроды!" -- пронеслось в голове.
        Хотя уроды не артиканцы, скорее, а я. Моя нелепая надежда на мирные переговоры привела к гибели двух членов экипажа. Двух членов клана. Я очень не хотел вести эскадру в бой, очень не хотел жертв.
        Нам с самого начала отрезали путь к Артике, где надо было взять квест на пропуск в "Сектор-4". Артиканцы и концерн МИР боялись, что из-за нас, из-за кипучей деятельности на Артике, в сектор придут Стиратели. Никакие объяснения не помогли. Командир корабля "М'Тоа" вообще не хотел меня слушать. Никакие доводы не могли убедить его пропустить меня и мою эскадру к планете.
        Он приказал открыть огонь по маленькому разведывательному броненосцу, представляете? Мы были одни. Практически без оружия. И этот сукин сын решил по-быстрому устранить командира, меня, чтобы лишить мою эскадру хоть какой-то организации.
        Ну, нет уж.
        Я еще побарахтаюсь.
        И теперь, похоже, без жертв не обойдется. Я не собирался больше никого жалеть и позволять моим людям гибнуть.
        В машинном отделении было жарко как в аду. Я заскочил внутрь, считай в слепую, и несколько раз обжег ладонь об горячую стену, пока пытался нащупать ручной выключатель системы пожаротушения.
        С шипением встроенные распылители заполнили комнату белым облаком охлаждающего конденсата. Пожар быстро погас.
        Пока я рвал когти подальше от места задымления чтобы не задохнуться, послышалось вожделенное сообщение от бортового компьютера:
        "Возгорание устранено. Активация подпространственного двигателя. Прыжок к точке входа через 5.... 4.... 3... 2... 1"
        ***
        Не помню, как оказался в лазарете "Катары", в медицинской капсуле. Видимо надышался газа, и потерял сознание. Да и сейчас не сказать, что я мог адекватно воспринимать информацию во время хронотерапии.
        Опоясавшее капсулу хронокольцо мерно двигалось вперед и назад. Когда оно добиралось до уровня моей головы, я щурился от света реверсивных ламп. Свет они давали особенный, который как бы двигался обратно во времени, выхватывая из прошлого еще не стертую фотонную информацию.
        Память у света была хорошая, но короткая. Мертвого было нереально вернуть к жизни, но устранять ранения разной степени тяжести он позволял. Плечо, к счастью, уже было вправлено, однако пришлось смотреть, как заново отрастала шерсть.
        Я был похож на кота-сфинкса, пока снова не стал пушистым. Последняя фотонная информация содержала серый цвет волосков. Скорее даже пепельный. Потому, соответственно, и я теперь напоминал догоревшее кострище.
        -- Пушистик, ты в порядке? -- взволнованно спросила Кира, когда крышка капсулы открылась и я сел на край лежака.
        -- Они всё-таки напали? -- сердито спросил Гал-Тур. -- Ну и твари.
        -- В порядке, -- мрачно ответил я. -- Но весь экипаж погиб. Кира, я тебе в приват отправил небольшой список. Напечатай это на принтере, будь добра, -- я старался сохранять ледяное спокойствие в тоне, но крепкое желание уничтожить вражескую эскадру, сжигавшее мою душу, было очень трудно скрыть. Я бы даже назвал это ненавистью. -- Гал-Тур, готовь корабли к бою.
        -- С артиканцами? -- Гал-Тур удивленно вскинул брови. -- Но у них же численный перевес, и преимущество в огневой мощи. Ты что....
        -- Выполняй приказ, -- процедил я сквозь зубы и сурово взглянул на Гал-Тура. У меня не было времени жевать сопли, да и мягкость, как показала практика, не приводила к хорошему результату. Все должны понимать, кто тут главный. -- Я знаю, как уравнять шансы.
        --- Сделаю, -- Кира покинула лазарет, а следом вышел помрачневший Гал-Тур.
        В своей каюте я надел новенькую офицерскую форму, распечатанную Кирой. Черную, простую и без серьезных отличительных признаков. Хотя выглядел я всё равно внушительно.
        Наглазник тоже пришелся к лицу, придав мне дополнительной суровости. Конечно, мой внешний вид не полностью отражал состояние души, однако пока что мне хватило бы и визуальной жесткости.
        А смогу ли я вообще быть твердым? Смогу ли я вызывать тот же страх, который вызвал у меня Серый лис? Если теперь мы и были похоже внешне, взгляд у меня все равно остался другой. Мягкий, но уже с оттенками злобы.
        Перед выходом на мостик я волновался. Люди рассчитывали на легкий путь, надеялись пройти к Артике без боя, но теперь придется отдавать страшные приказы.
        Ладно. Проблемы надо решать по мере их возникновения.
        Да, у Артиканцев было численное преимущество. Но я смог привлечь к операции остатки флота мольтари, кочевавшего по необитаемым системам в поисках убежища от Стирателей, которые после "N1" появились в "Поясе Обсидиана".
        Мольтари некуда было бежать. Только к Артике, где находились подпространственные ворота, ведущие в другую часть галактики, к скоплению секторов для игроков уровня пятьдесят. Именно у Артиканцев был пропуск в ворота, но проблема в том, что артиканцы хотели нас убить.
        Сказали, мол, если ты сюда не сунешься, если мы будем сидеть тихо, то не будет значительных изменений в программном коде системы и Стиратели не придут.
        Но пришли мы, когда составили план боя. К счастью, мне удалось отсканировать сектор прежде, чем на нас напали. У врагов в распоряжении было кораблей сорок, у нас двадцать восемь. Однако даже не смотря на численное превосходство артиканцев шансы у нас были выше среднего. Мольтари, которого Гал-Тур побил в грузовом отсеке "Бестолочи", оказался опытным командиром. Его стратегия пришлась мне по душе.
        Я решил не сидеть в капитанском кресле во время боя, а демонстративно встал поближе к обзорному окну. Как раз там, где вероятность умереть от прямого попадания шальной тарпеды или ракеты наиболее высока.
        После пережитого на Райском острове и тестовой локации я не так сильно страшился смерти. Экипажу надо было показать, что я готов идти до конца.
        Мы вышли из разлома подпространства неподалеку от Югдана, как раз там, где на нас напали артиканцы. Лазерные крейсеры остались там, где были. Артиканцев ослепила уверенность, что я не осмелюсь вернуться, потому наше вторжение оказалось для них внезапным.
        Они даже огонь открыли не сразу. Собственно, под моим командованием был галеон и девять легких торпедоносцев, что удивило бы любого неопытного командира.
        Теперь, когда игра перестала быть безопасной, численный перевес производил на привыкших к комфорту игроков нужный психологический эффект.
        -- На радаре три судна, -- доложил оператор радара. -- Пеленг семьдесят шесть, дистанция десять кабельтовых.
        -- Захватить цели. Готовить торпеды к запуску, -- приказал я, глядя на крейскры, запоздало выполнявшие боевой разворот. -- Пуск в порядке один и два. ЭМ-торпеды, ПН-торпеды. Интервал десять секунд. Выполнять.
        С обретением капитанской корабельной професии я узнал множество интересных команд и терминов. Даже парочку боевых тактик выхватил. Благо, за прокачку игра вознаграждала игрока знаниями.
        Враги собирались применить лучевые орудия, значит. Отступать не захотели. Ну, тем лучше. Очень уж мне хотелось поквитаться за собственных членов экипажа.
        -- Торпедные аппараты готовы! -- доложил артиллерист-наводчик. -- Цели захвачены!
        Я хотел дать команду стрелять, но призадумался. Это будет очередная грань, которую я переступлю? Всё же, на вражеских кораблях живые люди, живые и разумные существа, которые никогда не вернутся к Источникам. Умрут. Я убью их.
        Еще день назад я бы пожалел их, но теперь, когда они открыли по нам огонь во время мирных переговоров, когда убили моих людей без права на помилование.... Черта с два. Это твари. Это не люди.
        По ним не жалко стрелять.
        Внимание! Доступен квест "V -- значит вендетта"
        Тип: уничтожение и поиск сокровища
        Задача: Уничтожить силы врага, найти командира "Т'Моа" и забрать пропуск в подпространственные врата.
        Награда: опыт, 350 000 DP, пропуск на локации игроков уровня 50.
        Принять/отклонить?
        ПРИНЯТЬ.
        Интересно, а что было бы, нажми я "отклонить"? С каждым разом желание узнать ответ на этот вопрос завладевало мной сильнее, но сейчас не до этого. Лично содрать шкуру с командира "Т'Моа" мне хотелось куда больше.
        На мостике тишина стояла мертвая. Я услышал, как кто-то сглотнул слюну, как кто-то нервно барабанил пальцами по краю приборной панели, как кто-то неровно и прерывисто дышал. На лицах виднелись сосредоточенность и испуг. По бровной дуге пилота скользнула капля холодного пота.
        И не удивительно. Всем было страшно. Для каждого члена экипажа этот бой был не первым, однако теперь исход мог стать смертельным. Раньше все было, можно сказать, не по настоящему.
        -- Огонь на поражение! -- рявкнул я, и артиллерист-наводчик тут же подчинился, ткнув по сенсору "пуск".
        В глубине галеона ухнул первый торпедный аппарат, отозвавшись дрожью в переборках, а спустя пять секунд второй. Торпедоносцы выстрелили в том же порядке, что и галеон.
        Я увидел за толщей бронированного стеклопакета торпеды, уверенно шедшие к кораблям противника на космических скоростях. Всего торпед было штук двадцать, потому сбить на подлете все невозможно. Да и не только торпеды я приготовил.
        -- Ракетами, пли! -- скомандовал я, сжав ладони в кулаки.
        Сейчас вы у меня попляшите, уроды!
        На бортах торпедоносцев выдвинулись скрытые пусковые установки, из ракетных шахт на реактивной тяге выскочили ядерные ракеты, затем рванувшие к врагу уже с помощью маршевых двигателей.
        На ракеты я не надеялся.
        Пусковые установки торпедоносцев были слабенькими, едва покрывая дистанцию в десять кабельтовых, что в космических масштабах вообще ни о чем.
        Однако враги об этом не знали.
        Не знали, что топлива в ракетах не хватит надолго. После дистанции в девять кабельтовых ракетоносители станут неуправляемыми, а значит и боеголовки перестанут представлять опасность.
        Уловка сработала. Ракеты, в отличие от торпед, крайне быстро разрывали дистанцию с врагом. Наводчики специально вели ракетоносители таким курсом, чтобы создать у противника полную иллюзию их управляемости.
        Запаниковавшие капитаны забыли и про нас, и про торпеды. Они ощетинили борта кораблей башенками лазерных пушек, и открыли плотный лучевой огонь по приближавшемуся ракетному рою. Лазеры вспыхивали так часто и в такой последовательности, что могли убить любого эпилептика одним лишь фактом своего существования.
        Сверхконцентрированные фотоны без труда рассекали броню ракет, которая, не выдерживая температур, плавилась в мгновение ока. На фоне вражеских кораблей и черного космоса волнообразно вспыхнул каскад из ядерных взрывов, перечеркнутый косыми лазерными лучами.
        Не ярких взрывов, и даже не страшных. Ядерное оружие бесполезно в условиях вакуума, поскольку основу разрушительного воздействия боеголовки составляет ударная волна. А из чего быть ударной волне, если в вакууме нет воздуха?
        Не из чего.
        Какой-то толк может быть только от прямого попадания.
        Все прошло точно по плану мольтарийского командира.
        Пока артиканцы занимались ракетами, торпеды успели подойти так близко, что три крейсера при всём желании не смогли бы их выкосить. Стволов не хватит, а в космосе на вторичные детонации рассчитывать бестолку.
        Торпеда в вакууме -- маленький космический корабль. Не такой быстрый как ракета, но благодаря запасу хода способный долго преследовать любого противника.
        Первыми в цель врезались торпеды с электромагнитными зарядами. По две-три торпеды на каждый корабль. Невидимые защитные поля проявилсь под купалами электромагнитных вспышек, ЭМ-волнами щиты сбрило с кораблей, как траву газонокосилкой.
        Для корпуса заряды таких торпед опасности не представляли, а вот защитным полям урон наносили колоссальный.
        Спустя секунды торпеды второго эшелона, протонно-нейтронные (ПН), пробили корпуса крейсеров бронебойными головками, углубились на несколько десятков метров, а потом рванули. Да так, что палубы точно превратились в натуральное инферно.
        Встроенный в корпус торпеды гравитационный пресс оказывал на протонно-нейтронную боеголовку коллосальное давление, что приводило, по сути, к рождению микрозвезды внутри корабля.
        В считанные секунды внутри крейсеров высвободилось такое количество энергии, что их броня вспучилась, раскалилась дожелта, разлетелась оплавленными клочьями. От вражеских кораблей остались только обломки, ушедшие в дрейф по орбите Югдана.
        -- Минус три точки на радаре! -- воодушевленно доложил оператор радара, искрометно на меня взглянув. Он чуть ли не плакал от радости. -- Прямое попадание! Цели поражены!
        Экипаж воодушевился, послышались радостные возгласы, я едва заметно улыбнулся. Кира смотрела на меня с восхищением, видно было, что хотела обнять, но сдерживалась.
        -- Отличная работа! -- я похвалил экипаж, а потом серьезно добавил: -- Не расслабляться. Кира, за пульт артиллериста. Настоящий бой только начинается.
        -- Поняла, -- кивнула Кира, с нетерпением вытолкала артиллериста из кресла, и расселась в нем сама. -- К бою готова! -- доложила она.
        Сначала я хотел взаимодействовать с экипажем как в обычной компьютерной игре. Ну, мол, как с друзьями и всё такое, но потом Ктулху сказал мне одну вещь. Да, я говорил с ним, и детали этого разговора раскрою немного позже.
        Вот что он сказал: "подразделение от банды отличается только одним -- наличием устава и строгой последовательностью действий во всём. Потому подразделение всегда побеждает". Как бы я на него не злился, ему стоило отдать должное, потому что он научил меня способу сделать из кучки неорганизованных игроков некое подобие армии.
        -- Внимание! -- оператор радара вырвал меня из раздумий. -- На орбите Югдана обнаружено двадцать целей!
        "Двадцать?!", "Это как так? У нас же шансов нет!" -- на мостике забеспокоились.
        -- Тишина! -- рявкнул я. -- План у меня есть. Мы справимся.
        Черт. Я вошел во вкус, раскомандовался, и мне так понравилось чувствовать уверенность в себе, что словами не передать. Я в одиночку кинулся на артиканский шагоход, чтобы спасти Киру. В одиночку расстреливал кровожадных волков в тестовой локации. Чего было бояться? Чем больше шкаф, тем громче падает.
        Вскоре из-за южного полюса Югдана показался первый артиканский корабль. Это был ракетный галеон "М'Тоа", от вида которого сердце мое заколотилось с удвоенным усилием. Я знал, куда они направлялись. Мольтари завязали бой с другой частью артиканской эскадры недалеко от Артики. Моей задачей было перехватить и уничтожить подкрепление.
        -- Эскадра, средний вперёд! Ложимся на параллельный курс. Без команды огонь не открывать, -- приказал я.
        Глава 15. Тот, над кем потешаются Боги
        Огибать Югдан по орбите времени не было. Хоть наши корабли и имели преимущество в быстроходности, перехватывать врагов нужно было сейчас. В таких условиях чем раньше получится зайти противнику в тыл и помочь эскадре мольтари -- тем лучше.
        Дистанция позволяла запустить в противника торпеды. С учетом того, что наводчиком стала Кира, это обеспечивало судну и бортовым орудиям определенные бонусы.
        -- Запускаем торпеды в той же последовательности, с тем же интервалом, -- скомандовал я. -- Бейте по головному и замыкающему кораблю!
        Кира с пультом ведения огня обращалась куда лучше предшественника. Она проворно отметила цели на сетке радара, нажала кнопку пуска и торпедные аппараты ухнули в недрах корабля.
        Следом и легкие торпедоносцы выполнили пуск торпед, затем плотно ударив по врагам из ракетных установок, но предыдущая уловка не сработала.
        Не удивительно. Против нас теперь было не три корабля, а двадцать, что, в свою очередь, порождало неравенство в огневой мощи.
        Ракеты умчались к врагам на максимальной скорости, пламя в соплах маршевых двигателей мерцало и выглядело на фоне космоса роем стремительных светлячков.
        Мало того, что ракеты в считанные секунды вспыхнули облаком ядерных взрывов от лазерного огня врага, так еще далеко не каждая торпеда нашла цель.
        Часть электромагнитных торпед трогать вообще никто не стал. Командир "Т'Моа", видимо, отдал приказ не беречь щиты и работать по торпедам только с протонно-нейтронными боеголовками.
        Умный сукин сын.
        Вражеские эсминцы весь лазерный огонь сосредоточили на втором эшелоне торпед. В некоторых торпедах даже гравитационный пресс не сработал. Красными лучами их искрамсало на куски с идеально ровными срезами, но некоторые боеголовки всё же сдетонировали.
        Правда толку от этого не было. Смотрелось разве что красиво. На фоне вражеского флота так ярко вспыхнуло восемь звёздных взрывов, что мне глаза светом резануло, будто бы я увидел рождение нескольких сверхновых.
        Взвыли динамики радара, на радарной сетке появились десятки треугольников, стремительно приближавшихся к нам со стороны противника.
        -- Хонсю, двадцать четыре вражеские торпеды! Курсом на нас! До попадания 4 минуты! -- перепуганно доложил оператор радара. -- Что делать?!
        Не страшно. Страшно, если близость с женщиной за четыре минуты кончилась. Женщина конечно скажет, мол, ничего, ты молодец, но со временем найдет самца повыносливей. Воевать в космосе -- не развлекаться с девками из ближайшего бара. В космическом бою, особенно если речь об обмене торпедами, четыре минуты уйма времени.
        -- Готовиться к противоторпедным маневрам! Корабли от первого до третьего -- занять третий эшелон! Корабли от четвертого до шестого -- занять второй эшелон! Остальным на первый! -- я быстро сориентировался в ситуации. Хорошо, что мольтарийский командир предвидел, что картина боя сложится именно так. -- Дистанцию между кораблями увеличить вдвое!
        Разные координатные эшелоны и пониженная плотность строя серьезно защищали от радости поймать в борт неуправляемую торпеду. К счастью, на дракатарских кораблях система противоторпедной обороны работала нормально. Стоило вражеским торпедам подойти на дистанцию в пять кабельтовых, как из специальных ниш на днищах моих кораблей выдвинулись микроволновые излучатели.
        Целенаправленным микроволновым импульсом бортовые компьютеры торпед выжгло, многие сбились с курса и врезались в друг друга, утонув в облаке синих сферических взрывов.
        Часть, все же, добралась до нас. Я вовремя перестроил группу. Две торпеды промчались прямо над носовой надстройкой "Катары", днищами мазнув по защитному полю и взволновав его так, как если бы в воду упал камень.
        Я затаил дыхание. В этот раз пронесло, но так повезло не всем. В углу обзорного окна я увидел, как торпедированный корабль из моей группы разваливался на части, как угасала сфера ионного взрыва в гуще металлических обломков, как в сторонах коротко мелькнули ходовые огни спасательных капсул.
        -- Замыкающим кораблям, спасшихся подобрать! -- приказал я.
        Это было неудобно, но бросать своих людей я не собирался. Система противоторпедной защиты давала нам пространство для маневра, а лучевые орудия противника на таком расстоянии были бесполезны.
        Но пока мы сближались, потеряли еще несколько кораблей. Как бы мне не хотелось спасти всех, это было невозможно.
        До противника мы дошли уменьшенным составом. Я решил, что шансов у нас стало значительно меньше.
        Корабль "Т'Моа" виднелся в обзорном окне. Выглядел словно игрушечный. Казалось, его можно снять со стекла как муху, и выбросить в мусорку.
        "Т'Моа" сбавил ход. Я увидел, что первые два корабля вражеской группы стали перестраиваться, чтобы прикрыть флагман, а остальные посудины максимально сблизились друг с другом, образовав нечто вроде космической крепости.
        Такой манёвр вызвал у меня ухмылку, с души будто камень рухнул. Я выдохнул с облегчением.
        Они надеялись обложиться бронёй и оружием, надеялись просто расстрелять нас на подходе, и у них бы получилось, ведь торпеды мы давно истратили. Остались только пусковые установки да лазерные пушки.
        -- Внимание, группа! -- я встал у тактической карты, увидев на сетке темное пятно Югдана, увидев зеленые треугольники наших кораблей и красные треугольники вражеских. Ткнул в нужную координатную точку. -- Самый полный вперед параллельным курсом. Идем линией, и сворачиваем прямо перед носом врага по указанным координатам!
        Командир мольтари назвал этот манёвр петлей Того. Какая-то древняя японская тактика ведения боя, некогда использованная японским контр-адмиралом Того в морской битве при Цусиме. Кто знал, что забытые данные из исторической схватки теперь могли спасти ситуацию.
        Мы легли на параллельный курс, наши щиты тут же покрылись рябью от мощи вражеских лазерных лучей, капитанский мостик высвечивало вспышками красного света.
        Бой получился затяжным. Нас было меньше. Враги молотили по нам из сотни лазерных орудий, однако и мы отвечали огнем примерно той же кучности, даже повыше. Всё потому, что выбранная противником формация блокировала секторы обстрела собственным кораблям.
        Благодаря преимуществу в скорости мы могли быстрей менять позиции. Шли линией. Все суда из моей группы могли палить всеми калибрами.
        Легкие торпедоносцы лупили по врагу из импульсных лазерных пушек, пунктирные линии лазерных лучей вонзались во вражеские щиты, которые вскоре низверглись молниями электростатических разрядов и исчезли.
        Следом во врагов полетели ядерные ракеты из пусковых установок. Вспышки взрывов цепочками покрывали броню вражеских кораблей, разнося надстройки в клочья и раскаляя металл до пожелтения.
        Совсем скоро поле битвы превратилось в свалку. В обзорном окне дрейфовали разногабаритные обломки кораблей, наших и вражеских. Тем не менее, я потерял меньше половины группы, когда противников мы выкосили вдвое больше.
        Их формация ограничивала мощность огня, а наша петля позволяла полноценно долбить из всех орудий, включая малые носовые. На первый взгляд несерьезное преимущество в тактическом смысле, но серьезное в стратегическом.
        Вскоре наши щиты отключились. Теперь удар вражеской группы брала на себя броня. К счастью, стреляли противники не так точно и не так кучно, ведь боялись навредить себе сами. Перестраиваться не стали.
        Было поздно.
        Выбор правильной формации решил исход боя в самом начале.
        Я был весь на взводе. Сжат будто пружина -- не пошевелиться. Затекли ноги, от воя корабельных систем болела голова, во рту пересохло от волнения, но я не позволял себе и бровью повести.
        Когда лазеры из вражеских башенок жгли броню капитанского мостика, когда члены экипажа в страхе падали на пол, прикрывая головы руками, я не дергался. Стоял у окна как дуб, плотно вросший в землю толстыми корнями.
        Лишь когда борт "Катары" дрогнул от взрыва ракет, вынудив недра галеона отозваться натужным скрипом шпангоутов, я потерял равновесие из-за сейсмического удара и завалился на переборку.
        Стиснул клыки, схватил валявшегося оператора радара за шкирку, отволок его к радарным панелям, крикнул: "на боевые посты! Живо!"
        Страх испугался и убежал. Мне приходилось проявлять себя в столкновениях со смертью единолично, теперь настала пора вдохновить других. И, знаете, сработало. Люди смотрели на меня, и, не глядя на ушибы и легкие ранения, не глядя на страх, смело вставали, занимая предписанные им места.
        Спустя пару часов наступил исход боя. Хотелось бы быстрей, но сражения как в космосе, так и в море -- дело долгое и кропотливое. Корабли неповоротливы, дистанции большие, брони полно, а она еще и толстая. Подобные тактические характеристики приводят к тому, что бой может затянуться и на двое суток.
        Так что нам повезло.
        От Югдана мы отошли на приличное расстояние, оставив за собой космическую свалку. В прорехах между дрейфовавшими корабельными обломками виднелась Артика -- пустынная и безжизненная, прикрытая дырявым покрывалом из редких облаков.
        В итоге остался только "Т'Моа", испещеренный воронками ракетных взрывов и потрепанный до неузнаваемости. Покрытый извилистыми швами от лазерных залпов. Если бы я не учавствовал в схватке, то решил бы, что это корабль призрак.
        Мы потерь понесли не так много. Большую часть кораблей удалось сохранить в пригодном для боя состоянии.
        -- Капитан? -- произнесла Кира и вопросительно на меня взглянула. -- Жду приказаний.
        -- Капитана привязать к ящику в грузовом отсеке, уцелевший экипаж в карцер. Не стрелять, пока на борту люди.
        Они больше не отвечали. Сдались. Хотя я прекрасно видел, что бортовая автоматика работала. Лазерная пушка "Т'Моа" глядела на капитанский мостик. С её окуляром я встретился, что называется, глаза в глаза, заметив, как сузилась диафрагма механизма оптического наведения.
        Когда пленных отправили в карцер, я приказал идти на помощь к мольтари, а сам, вместе с Кирой и Гал-Туром, отправился в грузовой отсек.
        Около ящика возилось двое членов экипажа, правда с той стороны, где ничего не было видно. Послышался стук магнитных пластинок наручников.
        -- Ах тыж! -- прошипел капитан "Т'Моа" от боли. Голос показался до боли знакомым. -- Я так запясться себе в мясо сотру. Полегче нельзя?
        -- В сортире полегче будет, -- усмехнулся мой подчиненный. -- Кэп, -- он взглянул на меня. -- Готово.
        -- Спасибо. Вы свободны.
        Подчиненные кивнули и ушли, а мне нетерпелось встретиться с этим командиришкой. Я специально облачился в новенький экзоскелет "Василиск", с мощными фотонными орудиями на наручах, встроенными. Выдвижными, сделанными по последнему слову техники.
        Этого будет достаточно, чтобы напугать ирода до седых волос на загривке.
        Мы втроем обогнули ящик и взглянули на капитана, узнав в нем Изаму. Я бы соврал, если бы сказал, что это меня не удивило.
        -- Изаму? -- Кира аж рельсотрон к ноге опустила.
        -- О, тупенькая....
        И тут меня накрыло от злобы. Я наотмашь влепил Изаму такую пощечину, что он кровью изо рта брызнул, выплюнул пару зубов, со стоном грохнулся на бок.
        -- Теперь слушай меня сюда, Шибари, -- я схватил его за воротник кителя одной рукой, с легкостью усадил и придавил к ящику. Он закашлялся, опустив голову. -- Не смей хамить Кире. Если не хочешь, чтобы из быстрой твоя смерть превратилась в мучительную. Усек? -- я мстительно щелкнул его по уху металлическим пальцем, не сумев не припомнить унижение, которому он меня подверг во время проектировки маллюска на "Летучем Голландце". -- Усек или нет?!
        Стыдно признаваться, но мне понравилось чувствовать над ним превосходство и не быть его жертвой.
        Понравилось быть палачом.
        Странно.
        Откуда вдруг во мне появилось столько свирепости?
        Наверное, раньше не было условий для ее проявления. Я был ничтожным фрилансером, над которым потешались Боги, а стал капитаном с экзоскелетом и большими пушками.
        Это как встретить игрока, который сливал тебя пока ты был слабым, и навалять ему как следует.
        Сила. Могущество. Доминация.
        Вот, что я чувствовал.
        -- Смерть? -- нахмурился Гал-Тур. Он точно не ждал, что я собирался кого-то убить.
        -- Хонсю? -- удивился Изаму, показав лицо и уставившись на меня подбитым глазом. -- Ты? Вот это вымахал.... Реально ты? Почему серый?
        Я отпустил воротник и сердито прошипел сквозь зубы. Хотелось на месте размазать ему череп, башку вбить в грудную клетку, выпотрошить и бросить за борт.
        -- Почему ты атаковал безоружный броненосец? Два человека из-за тебя погибли! И ты! -- я сорвался на крик, указал на Изаму пальцем. -- Ты бросил меня и Киру умирать на Райском острове! Я слушаю очень внимательно, -- я сел на корточки, прижал уши к голове от злости, оскалил клыки и рычал, глядя изаму в лицо. Почти в упор. -- Если ты сейчас не озвучишь хотя бы одну достойную причину не оторвать тебе яйца, то я незамедлительно приступлю к исполнению приговора!
        -- Если ты меня убьешь, то никогда не получишь пропуск к подпространственным вратам, -- дерзко ответил Изаму, взглянул на меня с презрением и ухмыльнулся. -- Мерзкое животное! Возомнил из себя Бога! Возомнил, что можешь летать по секторам и вести за собой Стирателей! Я сбежал от Ктулху и вступил генералом в концерн МИР, чтобы специально не дать тебе довести Киру до монолита! Я люблю ее куда больше чем ты, урод, который едва ли не раздел ее во время боя! И ты не потрудился узнать, что именно с ней произойдет!
        -- Безмозглая тварь! -- я со всей силы ударил по ящику рядом с головой Изаму. На металле осталась глубокая звенящая вмятина. Изаму дрогнул и зажмурился. -- Если я не доберусь до монолита, то умрем мы все! А Кира лишь воплотится на Земле!
        -- Это я безмозглый? -- сощурился Изаму. -- А ты вообще знаешь, что на самом деле происходит? В МИР'е мне рассказали. Нет никакого Уолта Диснея. Нет никакой веры и нет никаких дерьмовых франшиз! Как ты мог поверить в такую чепуху? Ктулху наплёл тебе сказок, обвёл вокруг пальца, развязал войну между мощнейшими кланами, с концерном МИР, чтобы дать тебе, тупому упырю, добраться до цели! Ты вообще знаешь, кто он? Не знаешь, -- язвительно ухмыльнулся Изаму. -- По роже вижу, что не знаешь.
        Я гневно засопел носом, в животе гадко заныло. Доверия к Изаму не было никакого, пусть его версия и объясняла то, почему огромный межзвёздный концерн оставил на защите Артики так мало кораблей.
        -- Как это я не получу пропуск? -- я сменил тему.
        -- Все пропуска привязаны к персонажам намертво. Если перс гибнет, то привязанный пропуск растворяется, -- злорадно ответил Изаму.
        Тут-то я взял, щелкнул его пальцем по лбу, потом трижды коснулся его плеча, и провел ладонью ему по животу. Он наблюдал за мной взглядом, полным недоумения, затем подвис на пару секунд (в инвентарь полез), а потом помрачнел.
        -- Отвязал, урод....
        -- Ты забыл, кто я? -- я встал в полный рост, глядя на него сверху вниз, как на насекомое. -- Мне известно много замечательных багов, включая раздвоение предметов в инвентаре и их отвязку.
        -- Я не отдам тебе его, -- оскалился Изаму, блеснув на меня ненавидящим взглядом. -- И Киру ты туда не доведешь!
        -- Что с ней будет? -- спросил я.
        -- Ничего. Сдохнешь ты здесь. Стиратели уничтожат тебя вместе с Артикой, потому что все, у кого был пропуск, бежали из системы по моей команде. Остался он только у меня. Потому выкуси, -- Изаму презрительно сплюнул кровью. -- Я тебе его не отдам, хоть ты со своими спрутами и победил. Божок. Отпусти меня и Киру.
        -- Сниму с трупа, -- пригрозил я, хотя, признаюсь, не очень хотел воплощать угрозу в реальность. Одно дело, когда ты уничтожаешь вражеские корабли, а другое -- когда видишь жертву.
        -- Да тебе духу не хватит, -- Изаму прыснул смехом. Вот это уже поубавило желания щадить его.
        -- Перекосить всю твою группу, все твои корабли, хватило значит, -- я активировал фотонную пушку и направил ее в лицо Изаму. -- А тебя, значит, убить не смогу?
        -- Стой! -- Гал-Тур выскочил как чертик из табакерки, загородив Изаму телом и раскинув руки. -- Нельзя его убивать!
        -- Что? -- этого закидона я решительно не понял, в недоумении опустив пушку.
        -- Давай отойдем, -- попросил Гал-Тур, и мы встали подальше от Изаму.
        -- Нельзя вот так убивать человека за пропуск, -- серьезно произнес Гал-Тур и вкрадчиво заглянул мне в глаза.
        -- Он урод, -- нахмурился я. -- Сначала бросил меня умирать, бросил Киру, потом атаковал мой корабль и косил наших людей направо и налево. Это война. А на войне не бывает без жертв. Только с пропуском мы сможем идти дальше. Иначе погибнем! Я же не киллер какой-нибудь, я мир спасаю! И вы с Кирой тоже!
        -- Я шел в космос в поисках приключений. Я авантюрист, а не кровожадный пират. Изаму заслужил гуманного суда, -- настаивал Гал-Тур. -- Он же человек. Человек, а не бешенная собака.
        -- Так вот оно что, -- ухмыльнулся я. -- Ты у нас гуманист, значит? Да будет тебе известно, что мы теперь пираты, если концерн попер против нас. Из-за концерна твоего дома больше нет. И ты собрался щадить его представителя?
        -- Дай мне шанс уговорить его, -- попросил Гал-Тур и положил руку мне на плечо. -- Ты же добрый. Я знаю это. Ты не дал Кире издеваться над Родэриком....
        -- Ты сказал, что я типичный божок и политикан! И из-за моей мягкости мы угодили в плен, -- я смахнулу руку Гал-Тура с плеча. Чем сильнее он просил меня не трогать Изаму, тем больше мне хотелось сделать наоборот. К тому же, Серый лис говорил, что надо убить. Надо избавиться от мягкости в себе. Неважно, Трап станет жертвой или предатель Изаму. -- Я больше не ошибусь.
        Глава 16. Капли безумия
        Я не знал, что делать с Изаму. Разумней всего убить, снять с холодного трупа карточку и дело с концом. Убийство было самым простым, самым быстрым решением проблемы, причем весьма полезным для моего характера.
        С другой стороны можно отделаться классическим инструментом принуждения к сговорчивости -- пытками. Но, по правде говоря, я бы лучше убил Изаму, чем пытал. Стремительное убийство, гуманное, лишенное мучений и страданий. Мне хотелось прихлопнуть гаденыша, но Гал-Тур так насел, что не получалось моментально исполнить приговор.
        Это очень легкие пути, говорил он. А легкий путь, как известно, ведет под гору и почти всегда к краю пропасти.
        Мудро.
        Может, стоило дать Гал-Туру поговорить с Изаму? Больше чем уверен в бессмысленности светских бесед и упрашиваний. Путь переговоров посложней, но как удостовериться в безопасности собственной задницы, если оставить Изаму в живых?
        Я уже проявил мягкость к Родэрику.
        Чем это кончилось?
        Пленом, возней с трансвеститами и жестокими воспоминаниями Киры, сделавшими меня более черствым. Мне глаз выбили, черт побери, а потом лапу сломали.
        -- Я тебя прошу, -- настаивал Гал-Тур, -- не надо принимать поспешных решений. Речь о судьбе живого существа.
        -- Ребята, -- это Кира попыталась вмешаться в разговор, но мы ее не услышали, продолжив спорить.
        -- Зато живое существо несколько минут назад пыталось уничтожить нас. Щадить он никого не собирался и не пощадил, -- парировал я, ухмыльнувшись. -- А мы, с чего-то вдруг, должны его жалеть?
        -- Я понимаю, -- кивнул Гал-Тур. -- Понимаю, что ты командир и тебе решать, что с ним делать, но.... Если мы все такие из себя спасители мира, то зачем вести себя как звери? Как можно творить добро инструментами зла?
        -- Точно подросток, -- позиция Гал-Тура меня развеселила. -- Знаешь, -- мне вспомнилась интересная деталь из разговора с Ктулху. Мы тогда обсуждали Киру и Ктулху рассказал, почему не дал ей доступ к воспоминаниям, о которых прекрасно знал. По тем же причинам, что и я. -- От добра добра не ищут, слыхал такое? Фраза немного о другом, но к нашей ситуации подходит как нельзя кстати. Чтобы сделать что-то хорошее, иногда приходиться идти путем наименьшего зла.
        -- Убийство -- величайшее из зол. Я не учавствовал в бою, заметь, и не хочу, чтобы еще кто-то умер. Мы убили достаточно игроков, -- Гал-Тур помрачнел.
        -- Эй, ребята! -- крикнула Кира.
        -- Да что?! -- хором возмутились мы с Гал-Туром.
        -- У меня есть идея получше, -- Кира ехидно улыбнулась, поочередно покосившись на меня и Гал-Тура.
        Мы с ним переглянулись.
        ***
        В отдаленные отсеки корабля, разделенные мрачными коридорами кормовой части, редко кто заглядывал. Освещение тут было тусклое, за переборками зловеще посвистывали турбины кислородных генераторов, а в стекляных, примерно с человеческий рост, капсулах, плескалась вода.
        В сумерках коридора вода казалась черной. Стояли капсулы вдоль дороги подобно гробам, приютившим в прозрачных стенах обеспокоенных ночными кошмарами мертвецов. Кислородные пузырьки поднимались со дна, лопались в воздушной пробке на поверхности, из которой маломощные насосы системы регенерации воздуха откачивали кислород.
        Изаму эта картина не нравилась. Экипажу тоже не нравилась, но благо, ходить сюда часто не нужно. В непосредственной отладке генераторы нуждались раз в полгода.
        Мы шагали по коридору мимо капсул, и металлический пол гремел у нас под ногами.
        -- Куда вы меня ведёте? -- спросил Изаму, нервно озираясь по сторонам. Он мужественно пытался скрыть волнение, но получалось у него дурно. Атмосфера кормовых отсеков свое дело сделала отлично. -- Решили подальше от остальных завалить, как собаку?
        -- Нет, -- равнодушно ответил я. Свет падал на наши лица так, что их мельчайшие черты отбрасывали жуткие тени, длинные, как в дешевых ужастиках. Мы старались выглядеть максимально серьезно. -- Ты пожалеешь, что мы передумали убивать тебя. Поверь, через два часа ты будешь умолять, чтобы тебя запытали насмерть.
        Изаму промолчал и криво ухмыльнулся, но я знал, что творилось у него в голове. Пусть гадает, какую страшную, невероятную по жестокости своей участь выбрала для него кровожадная Кира.
        -- Ты пиво взял? -- я взглянул на Гал-Тура.
        -- Да, -- Гал-Тур прошуршал целлофановым пакетом, подняв его себе к лицу, страшному и мрачному.
        -- А кальмаров? -- прищурился я.
        -- Мольтари не едят кальмаров, -- Гал-Тур закрыл глаза и назидательно поднял указательный палец. -- Я взял орешки. Соленые.
        -- Вы меня напоить решили? -- Изаму усмехнулся дрожащими губами, и наморщил лоб. -- Что вы задумали, а?
        -- Пшел! -- я грубо толкнул его в спину, он пару раз неуклюже шагнул, грохнув по полу ботинками, раздраженно прошипел, но послушался. -- Уверен, что не хочешь сдохнуть? Пока ещё не поздно.
        Кира прыснула смехом. Чертовка. Она едва сдерживалась от приступа хохота, и постаралась незаметно для Изаму вытереть слезинку, проступившую на глазе.
        Мы остановились у двери, над которой мерно мигала плоская красная лампа.
        Изаму шумно сглотнул.
        За дверью слышался непонятный звук, жуткий, как если бы кто-то пытался высосать колу со дна стакана через пластиковую трубочку.
        А может быть и высосать мозг из пробитого черепа, а?
        Кто знает, кто знает.
        -- Последний шанс передумать, -- зловеще сказал я. -- Ты точно этого хочешь?
        -- Я не испугался смерти, -- фыркнул Изаму. -- Что может быть хуже?
        -- Твое дело, -- пожала плечами Кира, нажав на клавишу замочной пластины.
        Дверь с шипением отъехала в сторону.
        Внутри было темно. Только через круглое отверствие в потолке на пол падал крупный овал света, в котором медленно вращались тени лопастей пропеллера вентиляционной системы. Лопасти гадко поскрипывали. Их давно не смазывали, как и положено на средних моделях космических кораблей.
        Но даже скрип на фоне звука высасывания колы через трубочку казался наслаждением. Ужасное булканье, неприличное шипение воздуха, за которое хочется дать в морду, не меньше.
        Стук пластикового стаканчика об пол, стаканчик, с торчавшей в крышке злосчастной трубочкой, выкатился из темноты в овал света. Мы пристально глядели на него, пока он не остановился, качнувшись в тени пропеллера.
        В углу виднелись темные очертания шезлонга, с которого резво, по-змеиному, соскользнула чья-то тень. Лишь в маленьком лучике света мелькнул пушистый кончик лисьего хвоста.
        В темноте, слева, на пол упала металлическая тарелка, справа послышался скрип полки, на которую прыгнул кто-то легкий.
        -- Кто здесь? -- занервничал Изаму, косясь из стороны в сторону и попятившись. Но отступить я ему не дал, толкнул его в спину.
        -- Не дергайся, -- потребовал я. -- У тебя был шанс отказаться.
        Тут-то и случилось самое страшное. Из тени шагнул Затупок, показав нам бессмысленную морду и широко улыбнувшись.
        -- Чила-в-е-ек, -- протянул Затупок, радостным взглядом впившись в Изаму. -- Чилавек пришел играть!
        -- Нет! -- Изаму, бедняга, от испуга аж побледнел. Он с перепуганным лицом бросился к выходу, уткнулся в меня и взмолился: -- Пусти! Только не он! Пожалуйста, умоляю!
        -- Мы будем игр-а-ать!
        -- Наслаждайся, -- я пихнул Изаму и он рухнул задницей на пол, ошарашенно глядя на меня. -- Я предупреждал.
        -- Игра-а-ать!
        -- Развлекайся, мой монохромный друг, -- я подмигнул Затупку и нажал на клавишу закрытия двери.
        -- Не-е-ет! -- голос Изаму приглушило дверью, но бедолага очевидно орал, надрывая голосовые связки. -- Прошу! -- глухие стуки в дверь. -- Умоляю, Хонсю!
        -- Игр-а-а-ать с мой лучший друг Изаму-у-у!
        Гал-Тур взял бутылку пива, в его руке пшикнуло и он отбросил пробку в сторону. Мы с Кирой тоже взяли по бутылочке, и уселись на холодный пол. Стукнулись донышками и сделали по глотку.
        Горькое было пиво. Хорошее. В мозге наступило долгожданное притупление.
        Бедолага Изаму стонал и кричал, пока Затупок подвергал его ментальным пыткам одним лишь своим присутствием. Что именно он с ним делал -- страшно представить. По каюте Затупка будто кони скакали. Послышалось, как грохнулся шкаф, как рухнула со стены металлическая полка, на пол со звоном посыпались осколки битых кружек и тарелок.
        Занятно было слушать, потягивая пиво и заедая его солеными орешками.
        -- Как думаете, сколько он протянет? -- спросил Гал-Тур, сделав глоток.
        -- Вроде уже сломался, -- усмехнулась Кира, шевельнув ушком. За дверью что-то гремело и выл Затупок, страдальчески кричал Изаму. -- Может выпустим?
        -- Не, -- я погладил Киру по голове, поставил бутылку рядом, с наслаждением сцепил ладони за затылком. Прислонился спиной к стене. -- Пусть страдает. Кажется, для него это худшая пытка из всех. М-м-м, мелодия для моих ушей. Как хорошо ты придумала, Кира. Пытка без капли крови.
        А вообще, исключительно психологических пыток человечество придумало массу. Ну, взять ту же китайскую пытку каплями воды.
        Несчастного кладут на койку и приковывают к ней, надежно зафиксировав голову. Затем вешают над головой чайник или другую ёмкость, из которой вода капает как бы из крана со слабым напором. Сначала обездвиженная жертва испытывает дискомфорт, но затем от лютого однообразия ощущений и звуков начинается истерика. У жертвы возникает чувство, что каждая капля -- удар молотка, мозг при этом будто бы сжимается, что действует особенно страшно, когда вода холодная.
        В итоге жертва инквизиции сделает что угодно, лишь бы пытка прекратилась. Лишь бы больше не долбили по лбу гадкие капли.
        Верно говорят, что вода камень без проблем сточит.
        В качестве воды Кира придумала использовать врожденную тупость Затупка. В принципе, решение хорошее, потому что если сутки созерцать коронный жест полоумного лиса в виде "разинутой пасти опоссума", то крыша надежно поедет. Далеко и безвозвратно.
        Но шум стих уже спустя пару часов. У нас как раз пиво закончилось, потому мы решили проверить, как там Изаму. Кира нажала на клавишу замка и, когда дверь открылось, мы с интересом уставились внутрь.
        Света в этот раз было много. Затупок растянулся на полосатом шезлонге, потягивая из стаканчика колу через трубочку. Он помахал нам лапой, потом надел солнцезащитные очки, лежавшие у него на лбу.
        -- Он заболел, -- доложил Затупок, обхватив трубочку губами и сделав глубокий глоток. -- Больше не хочет играть.
        Каюта стала похожа на свалку. Поломанная мебель, битая посуда, разбросанная еда. И несчастный Изаму, валявшийся среди бытового хаоса словно морковь, перегретая на солнце. Он с трудом поднял на нас замутненный взгляд. Лицо его стало холстом неумелого художника -- на щеке нарисовали кривую рожицу. На лбу похуже рисунок, вполне известный, совсем не изысканный, но обидный.
        -- Забирай, -- страдальчески изрёк Изаму, подзавис, вынимая что-то из инвентаря, и бросил на пол обычный пластиковый ключ. -- Забирай. Убей меня пожалуйста, или отпусти, но не оставляй здесь.
        -- Ни атпутю, -- проворчал Затупок, вопрошающе на меня взглянув. И спорить с ним мне не захотелось. -- Папка, а мая может оставить Изаму себе? -- взмолился он. -- Мая будет его мыть и давать бесплатно собачий корм.
        -- Ну, не знаю, -- я скрестил руки на груди, лицом изобразив задумчивость. -- А ты будешь за ним ухаживать?
        -- Не-е-ет.... -- слёзно произнес Изаму, рухнув лицом в пол, а потом промычал приглушенно: -- Не-е-т....
        -- Да, -- ответил Затупок.
        -- Оставляй, -- улыбнулся я. -- Человеческий приговор? -- я взглянул на Гал-Тура.
        -- Вполне, -- кивнул Гал-Тур.
        Я снял с Изаму наручники, отдал их Кире, и сказал:
        -- Обживайся. Ты тут надолго. Но, по крайней мере, сохранишь жизнь.
        -- Лучше убей, -- простонал Изаму.
        -- Зат, только это, не доводи его до суицида, -- попросил я. -- Пытать его больше не нужно.
        -- Хорошо, папка, -- сказал Зат, сделав шумный глоток колы. -- Я буду делать его умный, как я.
        -- Не переусердствуй, -- улыбнулся я, и в отличном настроении вышел из каюты. Кира закрыла дверь.
        Мне показалось, что вечная компания Зата, как я решил теперь его называть за полезность, лучшее воздаяние для Изаму. Он ведь больше всех гнобил мое альтер-эго, и теперь они поменялись ролями, хотя я знал, что рисунками на лице Зат выражал неподдельную симпатию.
        У всех свои способы выражать любовь. Иногда странные.
        Гал-Тур ключ допуска забрал, и мы отправились на мостик. Там за пультами сидели операторы радара и наводчики, пилот внимательно глядел в навигационный монитор.
        -- Капитан на мостике! -- отрапортавал дежурный, заставив всех вскочить.
        -- Вольно, -- сказал я, позволив людям расслабиться. Им этот бой тоже дался не легко. -- Доложить обстановку.
        -- Эксадра МИР'а ушла через подпространственные врата, -- доложил оператор радара. -- Но мы следуем прежним курсом к флоту мольтари. Большая его часть уцелела.
        -- Свяжитесь с командиром, будьте добры, -- в спокойных условиях я решил быть помягче. В ходе схватки все и так натерпелись криков. -- Судно автопилотом ведите к подпространственным вратам. Курс на "Сектор-4", но сначала надо зайти в орбитальную верфь Артики. Как только закончите навигационную программу -- всем отдыхать. При желании можно выпить. Переход будет долгим.
        -- Принято, кэп, -- улыбнулся пилот.
        -- Вы молодцы. Отлично сегодня поработали.
        Связь с командиром мольтари установилась не сразу. У меня было немного времени, чтобы заглянуть в лог. В общей сложности с каждого уничтоженного корабля врага удалось собрать пять миллионов дипов, полмиллиона из которых только что, под аранжировку из приятного звона монет, поступили ко мне на счет.
        Волшебный фарм.
        Еще и триста тысяч дипов досталось за выполнение квеста. Итого я поднялся почти на миллион, весь из которого планировал влить в развитие мощного линкора. Капитаны других кораблей тоже собирались обновлять посудины.
        Побоище того стоило. Теперь мы будем играть по-взрослому, что особенно круто на фоне новых тридцати уровней. Теперь я по мощности поравнялся с Кирой, что не могло не радовать. Больше не придется быть для нее обузой.
        Мне нетерпелось слить заработанные деньги. Хотя в моем случае такую трату можно назвать инвестицией. Теперь была возможность ни в чем себя не ограничивать на данном этапе.
        Денег хватит и на вооружение, и на бортовую оснастку, и на развитие всех корабельных систем. Не только жизненноважных. Зату я собирался отгрохать роскошную каюту, нам с Кирой тоже. Теперь начнется хотя бы что-то похожее на жизнь, хоть мы, по сути, просто пытались выжить и добраться до финальной локации.
        -- Лак-Тор на связи, -- над переговорным проектором появилась голограмма Лак-Тора. Выглядел он не таким веселым, как я. Даже разозленным. Странно, потому что мы вроде как победили. -- Как обстановка?
        -- Концерн разбит, командующий эскадры взят в плен, -- доложил я. -- Спасибо за советы и петлю Того. Это принесло нам победу. Потерь немного.
        -- Хорошо, потому что убраться отсюда надо в течении двадцати четырех часов. Скоро придут Стиратели. Но есть проблема, -- Лак-Тор хмуро покосился в сторону.
        Опять двадцать пять. Я едва удержался от того, чтобы вскочить с кресла и раздраженно хлопнуть в ладони.
        -- В чём дело? -- осторожно спросил я.
        -- Подпространственные врата уничтожены. Вам оттуда не видно. Обломки за Артикой, но с наших позиций обзор отличный, -- заявил Лак-Тор, а я в осадок выпал. Едва с кресла не сполз.
        -- Что? -- я прекрасно всё слышал, но сильно удивился и поверил не сразу.
        -- Подпространственных врат нет. Предыдущие сектора уничтожены Стирателями и вернуться невозможно. Мы застряли, Хонсю. И я понятия не имею, как выбраться.
        Вот это была новость, конечно. Хотя не новость, а скорее приговор.
        Глава 17. Безвыходный выход
        Я скривил губы, пожал плечами и легким движением пальцев сломал ключ допуска надвое, бросив его себе за спину. Вышло так, что Изаму страдал зря. Впрочем, все мы страдали и бились зря. Еще в секторе "N1" было понятно, что игроки ничего не способны противопоставить Стирателям. Каким бы мощным ни был щит -- с-луч сотрет его вместе с железом корабля и экипажем. Прочность брони вражеских кораблей оставалась для всех нерешаемой загадкой. Возможность захватить истребитель Стирателей и исследовать его отсутствовала.
        Военные исследователи пролили свет лишь на то, что геометрические формации Стирателей менялись, максимально затрудняя ведение огня. Вот ты целишься в них, пока они слились в форму ромба, палишь зет-лучом, а потом удивленно лупишь глаза и осознаешь, что попал в дырку бублика. Ну, космического бублика, в который перестроились Стиратели за долю секунды до попадания.
        А если и попасть, то ничего не будет. Я слышал, что эти твари не убиваемы, что броня их выдерживала прямое попадание самой мощной корабельной пушки в игре, Молота Тора. Поставить такую можно исключительно на корабли класса "Колосс" и "Исполин". Если уж топовые корабли не способны даже краску Стирательских истребителей выжечь, как возможно противостоять им на каком-нибудь линкоре?
        Беседа с Лак-Тором не закончилась. Штурман давно настроил летный профиль автопилота и ушел отдыхать, а я расселся в капитанском кресле, поставил локоть на подлокотник и задумчиво подпер челюсть кулаком.
        -- Ну, не бывает безвыходных ситуаций, -- вздохнул я, покосившись на Лак-Тора. Он лишь усмехнулся, не ответив. Совсем пал духом. -- Уверен, можно что-нибудь придумать. Где обычно появляются Стиратели? Есть у них какая-нибудь стартовая точка?
        -- Если верить разведданным, то они появляются в северной части любого сектора, -- ответил Лак-Тор. -- По крайней мере в предыдущих уничтоженных системах именно так было.
        -- А как они уничтожают системы? Неужто на....
        -- На уровне подпространства, -- мрачно произнес Лак-Тор, взглянув на меня. -- Сектор полностью стирается из программного кода игры вместе со всеми, кто там оказался. Ни планет не остается, ни спутников, ни космоса, ни подпространства, ни даже пустоты. Вообще ничего нет. Может только пространство Стирателей остается.
        Тут я задумался. Стиратели ведь откуда-то взялись, правильно? Они ведь как-то перемещаются по космосу. У меня возникло предположение, что в черной пустоте вакуума помимо подпространства существовало что-то еще. Какой-то особый уровень реальности, используемый врагами.
        -- А может быть.... -- я вскинул брови, изобразив лицом мысленное усилие. Чувствовалось, что спасение совсем близко, что можно найти какой-то вариант действий, способный помочь нам выбраться из западни. -- Может быть, воспользуемся пространством Стирателей? -- я покосился на Лак-Тора, высказывая это предположение осторожно. Лак-Тор неуловимо вздрогнул, затем поглядев на меня будто на сумасшедшего.
        -- Пространством Стирателей? -- переспросил Лак-Тор, будто бы не расслышав. -- Хонсю, ты в своем уме? Мы ведь не знаем, что там. Не знаем, как броня кораблей отреагирует на влияние их мира. Вдруг мы там просто на просто растворимся?
        -- У тебя есть предложения получше? -- сощурился я, встав с кресла и став мерять шагами капитанский мостик. Маялся из стороны в сторону, потому что идея вторгнуться в пространство Стирателей полностью овладела моим рассудком. -- Или ты предлагаешь просто спокойно посидеть да подождать? -- я остановился и взглянул на Лак-Тора. -- Подождать, пока они придут и сотрут нас из реальности с-лучами? Хорошая ведь идея, -- я развел руками. -- Когда они влезут сюда, то откроют единственный, по сути, выход.
        -- Безвыходный выход, -- с недоверием парировал Лак-Тор. -- Мы даже не знаем о способах навигации, который используют Стиратели. Черт, -- Лак-Тор стукнул кулаком по подлокотнику, -- мы даже не знаем, космические ли у них корабли. Не знаем, почему они идут по пятам именно за тобой и уничтожают сектора, в которых ты был. От чего такая линейность? Почему они вообще появились и кто они такие? -- Лак-Тор говорил не в тему, голос его дрожал.
        -- Что с тобой? -- поинтересовался я, чуть успокоившись и не напирая на него.
        -- Я не хочу умирать, вот что, -- Лак-Тор отвел глаза. -- И можешь считать меня за это трусом.
        -- Понимаю, -- посочувствовал я. -- Никто не хочет умирать, но смерть в любом случае неизбежна. Или нас Стиратели перебьют, или мы сгинем в их мире, но хотя бы попытаемся выбраться. Лучше подохнуть, сделав всё возможное, чем подохнуть не шевелясь, -- с нажимом произнес я, впившись в Лак-Тора решительным взглядом. -- Разве не так? Мы должны дать нашим людям шанс, а не тупо обречь их на гибель.
        -- Мы остаемся, -- Лак-Тор покачал головой, глядя на меня, как на безумца. -- Спрячемся, подождем, пока они уйдут. Если не заметят....
        -- Ты же сам сказал, что они после себя и пустоты не оставляют. Как вы будете выживать?
        -- А это мои проблемы, -- зло изрек Лак-Тор.
        -- Ваши, -- поправил я. -- Ваши проблемы. Ты у экипажа своего спросил, хотят ли они рискнуть?
        -- У нас тут не демократия, -- фыркнул Лак-Тор. -- Экипаж сделает то, что я скажу.
        -- Пожалей людей. Может они не хотят погибать, -- нахмурился я. -- Вдруг они захотят предпринять попытку спастись?
        -- Они захотят делать то, что я им скажу делать, -- Лак-Тор высокомерно посмотрел на меня, явно не разделяя испытывая рвения спасти невинные жизни. -- Мы останемся здесь. Мы попробуем спрятаться, а потом уйдем.
        -- Куда уйдете? -- упорствовал я. -- Подпространственных врат нет. В ближайшие сектора сбежать не выйдет, потому что они уничтожены. Если вы и останетесь тут одни, в пустоте, то что будете делать?
        -- Будем жить здесь, и ждать, пока ты исправишь ситуацию, -- Лак-Тор был непреклонен.
        Глупец. Гал-Тур был прав насчет него, сказав, что он труслив и жалок. Теперь мне самому захотелось разбить Лак-Тору морду. Как ему совесть позволяла разбрасываться жизнью собственных людей? Да, я тоже вел людей на смерть, в бой против концерна, но этот риск был не пустым кровопролитием и подразумевал шанс выжить.
        -- Боюсь, тут наши пути расходятся, -- сурово произнес я и нажал сенсор отбоя вызова. Голограмма Лак-Тора растворилась в воздухе. -- Козлина.
        Наша эскадра приблизилась к Артике. На высокой орбите планеты я увидел колоссальных размеров орбитальную подковообразную верфь, где и планировал купить линкор. К строительному доку вела дорожка из мерцавших путевых огней, но некому было ей воспользоваться, кроме нас.
        Артика была предсказуемо оставлена ее обитателями.
        Автопилот плавно вывел "Катару" на стыковочный курс, стабилизируя положение корабля струями сжатого воздуха из маневровых двигателей. К приемным фиксаторам корабль подходил медленно, но верно. В окнах станционных надстроек горел свет, но игроков в коридорах не было. Разве что запах мог от них остаться. Да и тот вскоре выветрится за борт. Настолько быстро Стиратели уничтожали солнечные системы, что ни у кого не было времени демонтировать орбитальные конструкции для транспортировки через врата. Напуганные игроки попросту бежали, в панике, как во время зомби-апокалипсиса.
        Печальная картина.
        На пороге появилась Кира, и, вежливо постучавшись, вошла внутрь.
        -- Всё хорошо? -- поинтересовалась она, заметив мою обеспокоенность.
        -- В порядке, -- коротко ответил я, покосившись в боковой иллюминатор. Видно было, как эскадра мольтари уходила за южный полюс планеты, окаймленный белизной предстоявшего рассвета. -- А ты как?
        -- А я.... -- Кира присела на край огневого пульта, грустно вздохнула и опустила взгляд в пол. -- Поняла, что боюсь потерять тебя. Вдруг это всё не правда, про Уолта Диснея? Вдруг Изаму прав? Я разговаривала с ним.... Он сказал, что я должна умереть, чтобы всё утряслось, но что-то подсказывает, что это не правда. Точнее, -- Кира засомневалась, стоило ли продолжать, но всё же договорила, -- не хочу, чтобы это было правдой. Дело в том, что даже если мне предстоит умереть....
        -- Забудь про Изаму, -- отмахнулся я и деактивировав "Василиск", оставшись лишь в капитанской форме. Подошел к Кире, обнял ее, прижав себе к груди. Запах ее волос вскружил мне голову, и я с наслаждением чувствовал каждый изгиб упругого женского тела. -- Гипнотизеры концерна промыли ему мозги, вот и все дела.
        -- Ты отдашь меня? -- Кира подняла на меня взгляд. Столько нежного трепета, столько любви и грусти было в ее глазах, что у меня в груди защемило и потеплело в животе одновременно. -- Правда отдашь Уолту Диснею?
        -- Я должен, -- ответил я, скрепя сердце. Теперь, почему-то, мне казалось ужасным такое говорить, хотя в начале пути я бы и бровью не повел. -- У нас нет другого выхода.
        -- За это я тебя и люблю, пушистик, -- улыбнулась Кира. -- Ты добрый. И очень сильный, если готов отдать возлюбленную другому мужчине ради жизней людей и богов. Мы столько страшного пережили, увидели столько смертей, что я не смогу позволить себе дать погибнуть кому-то еще. Хоть мне и страшно потерять тебя, я готова собой пожертвовать. Готова умереть, если Изаму сказал правду. Ты не обидишься, если я скажу, что хочу расстаться с тобой навсегда, чтобы помочь людям выжить?
        Я вздохнул, и стало грустно. У нее было не только красивое тело, но и красивая душа. Сомневаюсь, что я смог бы пойти на такое самопожертвование. Хотя, не оно ли это было? По сути, я жертвовал Кирой, чтобы помочь другим. Такая необходимость вызывала во мне внутренние противоречия, вызывала протест. Мне хотелось быть с любимой женщиной, но интересы социума требовали отказаться от неё.
        Не выдержав одолевших меня чувств, я захотел снять напряжение, без затей сжав пышную грудь Киры ладонью. Кира шумно вдохнула, затаила дыхание и томно на меня взглянула. Она обхватила меня ногами за бедра и притянула к себе.
        Я сорвал с Киры китель, оголив ее грудь, и мы сделали это прямо на огневом пульте. Нам обоим хотелось забыть о Дамокловом мече разлуки, который покачивался над тонкой нитью судьбы, соединявшей нас друг с другом. Даже не секс получился, а попытка неразрывно слиться друг с другом, чтобы никогда не расставаться. Мы двигались не так, как в первый раз. Без резких и грубых движений. Мы двигались нежно. Я был в ней, чувствовал, как его сжимало внутри, и мы почти не шевелились. Лишь пытались ощутить тепло. Ощутить каждый спазм тел, услышать каждый стон или страстный вздох, впитать аромат кожи друг друга и вдоволь надышаться любовью.
        Иногда от нетерпения я дергался, вталкивал себя глубже, вызывая у Киры дрожь и заставляя ее страстно постанывать у меня над ухом.
        Тени на роскошном теле Киры играли, то опускаясь к животу, то проваливаясь в ложбинку между грудями. Покрытая потом кожа казалась блестящей от мерцания кнопок на пультах управления. Этот раз был будто последний, потому хотелось, чтобы он стал вечностью, но вечным не бывает ничто.
        Мы валялись на холодном полу, постелив форму в качестве простыней. Кира положила голову мне на грудь и закинула на меня ногу, а я позволил себе закурить.
        Вот так.
        Затянулся, послушал треск разгоревшегося табака и выдохнул в потолок густое облачко пахучего дыма.
        -- Что тебя беспокоит? -- спросила Кира.
        Я рассказал про Лак-Тора, в деталях. Про то, как он обрек экипаж на верную гибель. Про то, что нам предстояло отправиться в пространство Стирателей. Она слушала внимательно, в самых тяжелых моментах прижимая ушки к голове и изображая лицом тоску. Поступок командира мольтари не понравился ей в той же степени, что и мне.
        -- Вот как, -- Кира присела и обхватила руками голые коленки. Нахохлилась, будто воробей гревшийся в гнезде. -- Ты будешь говорить экипажу? Будешь говорить Гал-Туру?
        -- Нет пока, -- я затушил сигарету об пол и убрал окурок в инвентарь. -- Пусть отдыхают. Скажу, когда реорганизую эскадру и мы закупим новые корабли. Надо бы Гал-Тура найти, спросить, как лучше оснастить новые посудины....
        -- Да я уже давно здесь, -- Гал-Тур развернулся в кресле штурмана, которое было в темноте, и мы никак не могли его заметить. В руке он держал стаканчик с газировкой, обхватил губами трубочку и сделал шумный глоток. -- Зат угостил.
        -- Что?! -- взвизгнула Кира и схватила китель, прикрыв им обнаженные части тела. -- Ты охренел?! Подсматривал?! Проклятый извращенец!
        Кира поспешила одеться, ругалась, бурчала что-то про то, что Гал-Тур развратник и импотент. Я не выдержал и просто заржал, аки конь в дикой степи. Смеялся под ругань Киры до боли в животе, до слез на глазах, чуть не задохнулся, а затем растянулся по полу и уставился в потолок.
        -- Нет, -- Гал-Тур передернул плечами. -- Мольтари размножаются иначе, спорами. Ваши человеческие охи и ахи мне не интересны. Да и вообще, -- он страдальчески сморщился, -- человеческий секс выглядит так, будто две мокрые мочалки пытаются выжать друг из друга воду. Сомнительное удовольствие. Просто боялся высовываться и отвлекать вас. Кстати, Кира, ты в курсе, что половое влечение к животным на Земле считается психическим отклонением?
        -- Ну ты даешь, -- я усмехнулся, натягивая штаны.
        Да, вы верно поняли. Я остался абсолютно безразличен к тому, что кто-то увидел Киру голой. Ну, увидел и увидел, что с того? Главное, что она не пострадала.
        -- Извращенец! -- не унималась Кира, бросив в Гал-Тура бюстгальтер. -- Подслушивал, так еще и подсматривал потом! За борт его! И вообще, мы в игре, потому делаем что хотим. Я люблю Хонсю таким!
        -- А-а-а! -- лямкой бюстгальтер зацепился за ухо Гал-Тура, и тот брезгливо смахнул его, будто бы бактерию чумы, подлетевшую поздороваться. -- Давайте не нарушать личную гигиену! Больно нужны мне ваши голые задницы, -- Гал-Тур с отвращением отвернулся. -- Я тут чуть в стакане с газировкой не утопился, пока вы развлекались, но интересную деталь в разговоре, всё же, подметил. Извините уж. Так вышло. Уснул в кресле, а потом, когда вы начали, ну, это....
        -- Хватит, -- попросила Кира, обиженно скрестив руки на груди.
        -- В общем, ладно, -- Гал-Тур неловко улыбнулся и поднял ладони в примиряющем жесте. -- Давайте забудем об этом? Лучше поговорим о деле. Что именно ты задумал? Ты знаешь правила навигации в реальности Стирателей?
        -- Ничего я не знаю, -- вздохнул я, рассевшись в капитанском кресле. Торс оставил оголенным, усадив Киру себе на колено. Она участвовать в обсуждении не особо хотела, видимо думая о том, что Гал-Тур разглядывал ее, голую. -- Но нам надо рискнуть.
        -- Да, -- поддержал Гал-Тур. -- Лак-Тор всегда был мудаком. Не экипаж он спасает, а просто боится идти на риск, боится за собственную шкуру. Моего отца он так же трусливо бросил на "N1".
        -- Может, как-то можно связаться с экипажем? Предупредить их, -- размышлял я.
        -- Никак, -- покачал головой Гал-Тур. -- Связь с внешним миром только через командира. Они, к сожалению, приговорены к смерти. А ты как планируешь действовать?
        -- Дождаться, пока появятся Стиратели, затаиться где-нибудь поближе к северной части сектора. Они первым делом ломанутся уничтожать самый крупный объект -- Артику, -- пояснил я. -- Потом возьмутся либо за нас, либо за мольтари. Ну, за нас вряд ли успеют. Артиканские линкоры вполне быстроходны. Быстрее, чем корабли остальных рас. В качестве эскадренных кораблей возьмем галеоны. Стиратели выходят из своего мира в ограниченном количестве. Как только уйдут от разлома, так мы туда и нырнем.
        -- А потом куда? -- спросил Гал-Тур.
        -- Не знаю, -- я пожал плечами. -- Куда-нибудь.
        -- Попробуем ориентироваться так же, как в подпространстве, -- предложила Кира. -- Раз Стиратели смогли добраться сюда, значит и мы сможем попасть в "Сектор-4".
        Это показалось мне хорошей идеей. Во всяком случае она была точно лучше, чем попытка преодолеть реальность Стирателей вслепую.
        Корабль дрогнул. Его прицепило к верфи стыковочными фиксаторами, система доложила: "Стыковка завершена".
        -- Так и сделаем, -- поддержал я.
        Глава 18. Если друг оказался вдруг....
        Еще в коридоре послышались голоса, доносившиеся с капитанского мостика. Члены экипажа вели бурное обсуждение, вели совсем не по-доброму, будто бы предмет разговора участникам беседы явно не нравился.
        Что-то меня насторожило.
        Не я ли был предметом обсуждения? Показалось, что я. Это чувствовалось на уровне интуиции.
        Навострив внимание, я остановился. Сразу решил не входить. Слышимость была не очень хорошей, дистанция позволяла лишь распознать владельца голоса, а детали ускользали от ушей.
        Рискнул сделать еще пару шагов, но совсем забыл посмотреть под ноги и приложился голенью об железное ведро, невесть откуда взявшееся. "Неужели они намеренно звуковую сигнализацию поставили? Логично. Ведь открывать и закрывать дверь на мостик могу только я" -- я построил небольшую логическую цепочку в голове.
        Дверь я и вправду оставил открытой, когда объявил сбор. Потом посетил верфь, запустил строительство линкора и отпустил Гал-Тура на "Катару", чтобы он позвал всех. Кое-что ещё купил и поместил в один слот инвентаря. Вроде времени немного прошло, но показалось, что на "Катаре" изменилось всё.
        Возникло острое ощущение заговора, граничащее с паранойей, потому что как только ведро загремело на полу -- обсуждение стихло.
        Стало тревожно на душе еще и потому, что чаще всего я слышал голос Гал-Тура.
        Вошел на мостик, но в этот раз дежурный ничего не сказал. Дежурный стоял в толпе. Я поймал на себе десяток недоброжелательных взглядов, встревоживших меня до дрожи вдоль позвоночника.
        -- Ну здарова, капитан, -- фыркнул один из присутствующих. -- И когда ты собирался сказать, что задумал убить нас?
        -- Да, -- Гал-Тур шагнул из толпы вперед, равнодушно на меня взглянув. -- Я слышал ведь, что вы обсуждали с Кирой. Почему ты не сказал нам?
        Вот это поворот. Вот это номер. Слова Гал-Тура настолько сбили меня с толку, что я не сразу нашелся с ответом. Это что, получается, Гал-Тур настраивал экипаж против меня, пока я отсутствовал? Невероятно. Впервые я почувствовал, как меня по-настоящему предали. Подставили. В груди гадко защемило, а сердце заколотилось быстрее.
        -- Я не ожидал от тебя.... -- я медленно покачал головой, глядя на Гал-Тура исподлобья.
        -- Чего не ожидал? Заботы о членах клана? -- нагло прищурился Гал-Тур, а затем театрально прошелся перед толпой, широко разведя руками. -- Он не ожидал от меня! -- Гал-Тур усмехнулся и указал пальцами на свою грудь. -- Не ожидал, что я захочу вам помочь и не дать сгинуть в пространстве Стирателей!
        -- Что происходит? -- на пороге появилась Кира, а потом, когда увидела меня в неловком положении, насупилась, стиснула рукоятку рельсотрона, и бодро зашагала к Гал-Туру с явным намерением снести ему башку. -- Падла!
        -- Стой, -- мрачно произнес я, и остановил Киру ладонью. Затем перевел сосредоточенный взгляд на Гал-Тура. -- Пусть договорит. Давай, -- я выпрямил спину и властно скрестил руки за спиной. -- Высказывайся.
        -- Ты труслив и мягок, -- смело заявил Гал-Тур, и, вовсе растеряв страх, приблизился ко мне практически в упор. В глаза он глядел так нагло, будто перед ним не лидер был, а коровья лепёха. -- Ты пощадил врага. Пощадил Изаму, а потом хотел отправить нас на смерть, даже никого ни о чем не спросив. Кто захочет слушать такого командира? Ты струсил! -- он ткнул меня пальцем в грудь. -- Сам решил умереть, и нас за собой потянул!
        -- Мы хотим спрятаться здесь, у Артики! -- выкрикнули из толпы. -- Хотим отправиться к мольтари и ждать с ними! С чего ты решил, что мы готовы идти в логово Стирателей? Пусть Гал-Тур ведет нас к своим! Мы будем слушаться его!
        Ну, сука. Я стиснул клыки, закрыл глаза и пытался унять буйство чувств в своей душе. Он же был со мной с самого начала. Жизнь мне спас. Казался другом.
        А теперь что? Нащупал слабость и надумал перехватить власть?
        -- Я хотел поговорить со всеми за десять часов до появления Стирателей, -- спокойно ответил я. Теперь мне надо было изображать спокойствие и унимать жесткость, чего я прежде никогда не делал. Раньше приходилось притворятся грубым, но теперь я реально был готов рвать и метать. -- И хочу сделать это до сих пор, но, как всем присутствующим уже ясно, разговор бессмысленен.
        -- А с каких пор ты вообще подумал, что мы должны тебя слушать? -- возмутился рослый альтиец. -- Мы с тобой полетели по доброй воле! Думали, что ты надежен, а ты щадишь врагов, и вовсе хочешь убить себя вместе с нами, вместо того, чтобы объедениться с мольтари и переждать! Ты жизнь обещал, не смерть! Так еще и орешь на членов экипажа, будто на тупых ботов!
        -- А вы бы в бою не обоссались?! -- рявкнул я, да так, что толпа тут же стихла. По ней прошлась неуловимая волна страха. Гал-Тур тоже попятился, сглотнув. -- А?! Я с логина наперегонки со смертью бегаю, она с первой секунды дышит мне в затылок, а вы?! -- я обвел толпу презрительным взглядом. -- Сосунки, школьники, менеджеры, боги, привыкшие к вечности благодаря Источникам! У меня никогда этого не было! Я знаю, что такое смерть и знаю, как перестать ее бояться! Потому и должен был на вас орать! Если в эскадре не будет дисциплины, то эскадре конец!
        -- Мы живем в свободном обществе, -- возмутилась артиканская блондинка. -- Вдруг ты задел чьи-то чувства, или обидел кого-то? Ты даже ни у кого не спросил, хотим ли мы за тобой идти....
        -- А нахера пошли? -- прошипел я сквозь зубы, злобно прошипел -- А? Нахера пошли? Мамкины бунтари.
        -- Вот видите! -- Гал-Тур обратился к толпе. -- Я же говорил, что он неадекватен!
        -- Как ты мог? -- сердито спросил я, глядя в лицо Гал-Туру. У меня чуть слезы на глаза не навернулись от обиды и злобы, но я решил больше не проявлять мягких эмоций при посторонних. -- Как ты мог предать меня, шакал!
        -- А ты думал, я хотел в космос, что бы у тебя в горничных ходить? -- спросил Гал-Тур с усмешкой. -- Я хотел покорять. Я хотел власти, и теперь я получу ее, ведь мне лучше известно, чего хотят твои люди. Они пойдут за мной. Мы переждем вместе с мольтари, и потом дадим концерну бой. Схватить их, -- Гал-Тур указал на меня и Киру, -- выбросить за борт!
        Кира и без моих команд всё поняла. Она прицелилась в первого, кого увидела в толпе, но сразу стрелять не стала. Надеялась, что получится отпугнуть, однако противники смотрели на нас более чем решительно.
        -- Не рыпаться никому! Только троньте Хонсю! -- Кира коснулась сенсора накопления заряда на рукоятке, и генератор угрожающе взвыл в ствольной коробке, заставив диоды на прицельной планке светиться. -- Убью!
        Многие не постеснялись обнажить бластеры и лазерные ружья, решительно двинулись в нашу сторону, без сомнений планируя разделаться с нами. Мне ничего не оставалось делать, кроме самого страшного.
        Прав был Серый лис. В моей жизни не осталось места для мягкости. Ну, выбросят они нас за борт, хорошо если хотя бы в капсуле. Ну, спасемся мы с Кирой. А дальше что? Всё с нуля? Пройти через мир Стирателей, выскочить на другом краю галактики с ветром в кармане, и пытаться выжить в условиях разрушенной игровой экономики?
        Нет.
        Кире грозила опасность. В верфи строился мой линкор, добытый с трудом, с потом и кровью. Я не собирался больше позволять мягкотелости уничтожить хоть что-нибудь из того, что мне принадлежало. Не собирался позволять ей подвергать опасности хоть кого-то, кто мне дорог.
        Настала пора стать твёрже. Либо я проявлю жесткость, либо жесткость проявят ко мне.
        Сначала я сфокусировался на панели быстрого доступа и активировал "Василиск". Он окутал меня прозрачной голограммой и материализовался, прибавив сто пятьдесят килограмм к весу.
        В суматохе мало кто заметил, что я включил вооружение ближнего боя -- два клинка, скрытых в специальных нишах наручей. Клинки со звоном выдвинулись вперед, мне в ладони легли удобные рукоятки. В симбиозе оружейная конструкция мечей напоминала резиновые палки полицейских.
        -- Гал-Тур! -- крикнул я, и в приступе неудержимой ярости бросился на него.
        Гнев ослепил меня. Настолько предательство Гал-Тура пошатнуло мне психику, что я просто.... изменился. В раз. Как это часто бывает в жизни, когда ты понимаешь, что буквально минуту назад был другим человеком, и что ничего не будет как прежде.
        Гал-Тур ничего не успел сообразить. Похоже, он и не ожидал сопротивления с моей стороны.
        Я точным выпадом вонзил меч ему в грудь. Лезвие с легкостью пронзило кость, рассекло плоть, и высунулось у Гал-Тура между лопаток. Он надрывно закричал и оскалил окровавленные зубы. На пол, на клинок и на руки брызнула синяя мольтарийская кровь.
        Да, мы качались вместе с Гал-Туром, но специальность его была дипломатической. Похоже, он использовал весь переговорный арсенал спикера, чтобы настроить против меня экипаж, но режущей кромке меча ему нечего было сказать.
        У меня защемило в груди, душу терзало болью от содеянного, но я не осмелился проявить эмоции. Страдая от бури горьких чувств, я с показным равнодушием наблюдал, как Гал-Тур задыхался, как беспомощно схватил меня за ладонь двумя руками, и что-то бормотал. Дыхание мое было неровным, прерывистым, на глаза чуть ли слезы не наворачивались, но нельзя было показывать врагу слабость. Нельзя было действовать мягко. Иначе это привело бы меня к очередному провалу.
        "Прости" -- мелькнуло у меня в голове. Я поднял Гал-Тура выше, в назидание остальным. Они замерли, в ужасе глядя на кровь и на предсмертную агонию нового предводителя, который успел отдать только один приказ.
        -- Кто-то ещё хочет?! -- рявкнул я, пока Гал-Тур хрипел, пока елозил окровавленными пальцами по бронированой ладони "Василиска" и беспомощно двигал ногами. -- А?!
        Я увидел десятки испуганных людей, и ни в одном взгляде не отыскал смелости. В этом и была задумка. Пока они считали меня мягким, пока были уверены в собственной неприкосновенности, я не мог их напугать. Но теперь, когда на моем мече мертвенно обвис один из самых близких для меня членов экипажа -- испугались. Поняли, что гибель оказалась к ним в опасной близости. Да и уровнем они мне сильно уступали. Толпой бы справились, конечно, но с большими потерями.
        Это дало нам возможность уйти.
        Очевидно, что клан раскололся и командовать мне больше некем.
        -- Респауна не будет, черти, -- я активировал фотонную пушку свободной руки. -- И прежде чем подохнуть, я побольше сброда заберу с собой.
        Никто ничего не сказал. Повстанцы молча сложили оружие, а я смахнул Гал-Тура с лезвия, стараясь на него не смотреть. "До чего вы меня довели, мрази? До чего довел меня ты, Гал-Тур? Зачем вы заставили меня пойти на это?" -- мне оставалось лишь думать о раскаянии, но ни в коем случае не показывать его.
        У меня не было выбора. Иначе Кира могла умереть. Если бы я не устранил лидера, если бы не устранил зачинщика восстания -- нас бы выбросили за борт.
        -- Вы можете валить на все четыре стороны, -- я злобно осмотрел толпу, разглядывая взволнованные лица. -- Мой клан не тюрьма. Если бы вы не бросились на нас, ничего бы не случилось. "Катару" я оставляю вам. Линкор скоро будет достроен. Если задумаете сунуться к нам -- уничтожу. Задумаете пойти за нами на верфь -- уничтожу. И теперь жалеть никого не стану, даже не взирая на то, что мы были союзниками. Доступно?
        -- Ты монстр, -- дрожащим голосом произнесла артиканская блондинка. -- Он не хотел убивать вас. Хотел только напугать и забрать корабли.
        -- А я пугать не буду, -- ответил я равнодушно, и так же равнодушно на нее взглянул. -- Если я без колебаний прикончил друга, то подумай, что сделаю с тобой, когда ты выкинешь что-то дурное. Это мой линкор. И моя жена. Если какая-то тварь попытается отобрать их у меня -- сдохнет. Доступно, шоколадка?
        Она дрогнула, потупила взгляд и не осмелилась возражать. Зол я был как чёрт. Честное слово, перестрелять здесь мне хотелось всех, но я себя сдерживал. Если бы она хоть что-то пискнула в знак протеста, прикончил бы без раздумий. Чувства постепенно унимались, перерастая в ледяное безразличие к любой жизни, кроме собственной. И кроме жизни Киры. И Зата.
        -- Зат, иди вместе с Изаму к доку верфи. Мы покидаем корабль, -- сказал я, поднеся ко рту коммуникатор "Василиска". -- Вопросы потом.
        Только после смерти Гал-Тура мне в голову пришла мысль, что Киру могло напугать убийство. Но она держалась молодцом. Похоже, без объяснений поняла подоплеку ситуации, держа врагов в перекрестии прицела.
        Мы пятились, и переступили порог мостика. На всякий случай дверь я зыкрыл до тех пор, пока не передам командование "Катарой" артиканке. Верфь была безопасным пространством. Зенитные и противокорабельные турели, будучи главными органами системы защиты станции, беспрерывно анализировали пространство. Это гарантировало нам то, что легкие торпедоносцы не уничтожат нас до появления линкора в доке. А когда уж линкор появится, то на него никаких станционных пушек не хватит.
        Мы встретились у перехода в верфь, скрытого за герметичной дверью. Изаму не понимал что происходит, и сглотнул, увидев окровавленный клинок.
        Мы вышли в коридор верфи и я заблокировал люк, затем, открыв меню управления кланом, передал управление "Катарой" артиканке. Пусть катятся. Меньше народа -- больше кислорода. Проще будет заплатить наёмникам, и я знал, к кому можно обратиться.
        Мы добрались до торгового терминала, стоявшего у окна, за которым виднелась изогнутая подкова строительного дока. На всякий случай я не стал деактивировать "Василиска". Если Изаму решит побуянить -- придется и его насадить на шампур, что я бы сделал с меньшим сожалением, чем в случае Гал-Тура.
        Я уселся на металлическую лавку, скрипнувшую под моим весом, и отстраненно уставился в окно. Только видел я там не док. Я видел предсмертную гримасу Гал-Тура, намертво застывшую в моем воображении, будто гранит могильного камня.
        Правильно ли я поступил? Да. Я спасал себя и Киру.
        Нравилось ли мне это? Не знаю. Я больше ничего не хотел знать о своих чувствах к посторонним, о морали.
        Теперь меня волновало лишь то, что будет с Кирой. Главное, чтобы она выжила. И чувства у меня сохранились только к ней.
        -- Не волнуйся, пушистик, -- Кира мягко коснулась ладони "Василиска". -- Я понимаю, зачем ты это сделал и не осуждаю тебя.
        -- Спасибо, -- ответил я, но наверное не так ярко и эмоционально, как Кире хотелось бы. Она точно ожидала большего, и немного расстроилась. -- Изаму, -- я взглянул на него. Он уселся на пол и разглядывал воздух перед собой. -- Что тебе сказали артиканцы?
        -- То, о чем поведал твой синекожий кореш. Как его там? Забыл уже, -- Изаму изобразил лицом задумчивость. -- А, Гал-Тур. Который вписался за меня ещё. Написал, что боится тебя, что ты тиранишь экипаж и хочешь убить Киру. Что в конце её ждет смерть, но ты ото всех это скрываешь, чтобы и её убить, и мир заодно уничтожить. Он писал, что ты псих. Сдал тебя когда ты на переговоры к нам перся, говорил, что убить надо. А я боялся за Киру.
        -- Основываясь на бесценных, абсолютно бездоказательных данных Гал-Тура, артиканские игроки выбрали политику противостояния мне? -- я даже не удивился. -- Разумно. Очень. Сразу видно -- мозгами артиканские игроки обделены.
        -- А что ты хотел? Никто ничего не знает. Всем страшно. Все хотят жить, и Гал-Тур убедил артиканцев в своей правоте. Так же, как Ктулху убедил тебя в своей.
        -- Так вы в сговоре были, -- холодно резюмировал я. -- Здорово. Только знай, что я убил Гал-Тура ради Киры. Он сам хотел вышвырнуть её за борт, чтобы перехватить у меня власть над эскадрой. Ты можешь полететь с нами в пространство Стирателей, а можешь уйти на "Катаре". Они решили остаться здесь и попробовать переждать.
        -- Этим идиотам конец, -- усмехнулся Изаму, качая головой. -- Я лечу с тобой.
        -- Ты Часового знаешь? -- спросил я. -- Знаешь, как его найти?
        Изаму поднял на меня взгляд. Он не понял, зачем я искал матерого наемника, зато я прекрасно это знал. И знал, почему Ктулху держит людей в страхе. Страх помогает ему сохранять контроль. Значит и мне поможет. В среде наёмников, которым надо будет просто платить вовремя, постулат страха будет наиболее понятен.
        -- Знаю, -- кивнул Изаму.
        -- Если выберемся -- сведешь нас, и пойдешь куда хочешь. Но помни, -- я пригрозил ему клинком. Он не отрывал напряженного взгляда от металла, покрытого пятнами засохшей крови, -- если учудишь, я тебя прикончу. И в этот раз колебаться не буду.
        Изаму кивнул.
        -- Кира, дай руку и растопырь пальцы, -- сказал я, открывая инвентарь.
        -- А? -- удивилась она, подчинившись. -- Зачем?
        -- Не самый подходящий момент, но другой возможности может не быть, -- ответил я.
        На моей ладони появилось обручальное кольцо. Кира с удивлением наблюдала, как я надевал его ей на безымянный палец. У нее не получилось сдержать слёз, и думаю, не нужно было спрашивать ее согласия.
        Ответ был очевиден.
        Глава 19. Собачьи инстинкты
        Местная звезда подналась над Артикой, рассеяв мрак, кутавший пустынную поверхность планеты. Воды на Артике почти не было, и если иногда шли дожди, то влага быстро испарялась. Ну, что сказать, климат засушливый.
        Именно это, по лору игры, в свое время вынудило артиканцев создать систему безжидкостной регенерации воздуха для всех космических кораблей. Экипаж любого артиканского судна мог сушествовать бесконечно в условиях вакуума, если склад забит выпивкой и провизией. Именно выпивкой. Обычная вода оказывала на артиканцев опьяняющий эффект, а вот вода с молекулами этилового спирта увлажняла клетки, помогала бороться с жаждой.
        Странные организмы.
        Мне стало интересно, каким образом вообще игроки собирались дышать, если Стиратели уничтожат планеты, богатые водными ресурсами? Такие как "N1". Мольтари были самыми крупными экспортёрами воды, да и множество других рас по окраинам галактики тоже, но если Стиратели идут от окраин к центру, то что тогда?
        Тогда вода станет дороже золота. Я понимал, что "Deep space" не имитировала реальную галактику. Планеты, богатые водой, окучивались бизнесменами из срединных секторов игры, промышленники срединных секторов, в свою очередь, поднимали пищевое произодство за счет окраин. Ну, а центральная часть "Deep space" считалась самой опасной и безжизненной, выживая за счет импорта и имея в распоряжении огромную военную мощь, за дипы вмешиваясь в любой корпоративный конфликт.
        Жители центра не были плохими, нет. Просто иначе они выживать у них не получалось. Теперь, похоже, такая жизнь ожидала всех, по моим предположениям.
        Кира дремала на лавочке, прислонившись спиной к стене, Зат разлегся у нее на коленях и тоже отдыхал, а Изаму молча глядел в стену. Когда мне стало казаться, что строительство линкора как-то затянулось, в логе появилось уведомление о том, что корабль готов.
        Ну, наконец-то!
        Хотелось посмотреть на него и отвлечься от мрачных мыслей, одолевших меня из-за безделия. Я шагнул к окну, увидев подкову дока и поразившись.
        Внушительный получился корабль. "Катара" на его фоне выглядела мошкой. Бронированный корпус я решил немного кастомизировать, выкрасив его в пепельно-черный цвет. Пушки выбирал сам, без помощи Изаму, прекрасно зная, что все артиканские корабли технологически приспособлены под крупногабаритное лучевое оружие. Плоские орудийные башни были оснащены трёмя мощными лазерными пушками, наносмвшими впечатляющий урон даже на больших дистанциях.
        Как ни крути, главной силой любого линкора была артиллерия, предназначенная для подавления и уничтожения врагов на огромных расстояниях. Лучевое оружие несколько уступало рельсотронам и торпедам в эффективности поражения издалека, но если лазерный линкор подойдет близко, то проблемой не станет даже уничтожение крупной эскадры.
        Я много думал насчет того, нужен ли мне флот. Решил, что теперь буду идти к центру один. Максимум к кому я обращусь за помощью -- наемники. Денег на содержание флотилии, управляемой ботами, у меня не было. А вот соорудить отличный корабль для соло-игрока я вполне мог.
        В сложившихся условиях игрокам нельзя доверять. Это я понял на собственной шкуре.
        В лучах звезды Артики линкор "Серый лис" напоминал наконечник стрелы, разве что древка и хвостового оперения не хватало. Он был непривычно большим. Линейный корабль это уже не шутки. Его огневой мощи вполне хватило бы, при разумном применении и полном отсутствии сопровождения, на несколько боев у Югдана. А если к нему приставить парочку эскадренных кораблей, то десяток схваток с тридцатью крейсерами он бы выдержал.
        -- Ого, -- удивилась Кира, оказавшись рядом со мной. Хоть она и была сонной, "Серый лис" произвел на нее приятное впечатление. -- Ты только взгляни на эти пушки. Да тут же на крупную орбитальную бомбардировку боезапаса хватит.
        -- Все на борт, -- велел я, и зашагал к стыковочному шлюзу. -- Мы покидаем систему.
        А покинем ли -- не знал, но делал вид, что не сомневался в этом.
        Если снаружи линкор показался мне большим, то внутри он был до неприличия огромным. Я с негодованием думал, сколько бы времени уходило на пешее перемещение по кораблю, если бы не система порталов, присутствующая на всех крупных посудинах.
        Интерьер коридоров, кают и технических помещений, казался вполне уютным. Не лишенным военной строгости, но при этом не вызывал ощущения, что ты в металлическом гробу.
        Наша с Кирой каюта, к слову, выглядела как королевские покои, только в футуристичном варианте. Плоский обеденный столик недалеко от кровати, реалистичная голограмма цветочной вазы на столешнице, и большой панорамный экран, принимавший трансляцию изображения с оптического бортового напыления. Это, по сути, нано-камеры, которыми покрыт весь корабль, благодаря которым можно в полной мере, без мертвых зон, видеть всё происходящее снаружи.
        Для Киры я поставил универсальный мономолекулярный принтер, дорогой по моим меркам, но крайне полезный. Теперь она могла все изделия изготавливать в одном месте и на одном станке.
        Зата я так же поселил отдельно. А в его каюте устроил отдельный карцер для Изаму, чтобы был под присмотром. Ему эта идея, судя по выражению лица, не понравилась. Но меня теперь не волновало, кому там и что по душе.
        Линкор был оснащен по последнему слову техники лучшими модификациями для его класса. В том числе продвинутой системой маскировки, скрывашей корабль от врага не только оптическим камуфляжем, но и обеспечивавшей незаметность в других воспринятийных диапазонах.
        Мы с Кирой прогулялись по коридору, и добрались до капитанского мостика. Меня интерьер впечатлил, как и размер. Это был тот случай, когда места и приборов было ощутимо больше, чем необходимо.
        Освещение яркое настолько, что какое-то время прищлось щуриться, пока не привык. Пульты управления мерцали сенсорами и индикаторами, на экранное покрытие стен транслировалось изображение забортного пространства.
        -- Вот тут экипаж точно бы пригодился, -- посетовал я, удержавшись от соблазна тоскливо вздохнуть.
        -- Так может.... -- начала Кира, но утихла, похоже подумав, что чуть не сказала глупость.
        -- Нет, -- я покачал головой, уловив ход её мыслей. -- Посторонних на борту больше не будет. Корабль автономен, управлять им могут два человека, ты и я, в нашем случае. Больше я никому не доверяю. Садись за огневой пульт, -- велел я, усаживаясь в кресло пилота за полукруглый летный экран с множеством сенсоров.
        Всех членов экипажа я изгнал из "Jistice". Полученные очки навыков и характеристик я равномерно распределил так, чтобы стать самодостаточным владельцем корабля и эффективным оператором экзоскелета. Бонусов в характеристиках стало несколько меньше по сравнению с командным управлением судном, но приключений с "друзяшками" мне хватило за глаза и за уши. Теперь только контроль, только эффективность и необходимость.
        Я не очень ловко, но вполне точно постучал пальцами по сенсорам экрана пилотирования, настроил летный профиль, и фотонная силовая установка загудела в недрах корабля, набирая мощность.
        Я представил, как в соплах оптических двигателей линкора засияли толстые линзы, оставляя на фоне космоса яркие и изогнутые следы света. Оптическая тяга -- вещь хорошая. По сути, в быстроходности "Серый лис" уступал только посудинам с гравитационным ходом.
        Как только двигатель заработал на полной мощности, мелкие вибрации в корпусе ослабли и шумы стихли. До предполагаемой координаты появления Стирателей мы добрались быстро, в полной тишине.
        Мысли роились. Я не знал, что ожидало меня и Киру там, за гранью. Не знал, сможем ли мы вообще туда попасть.
        А если и попадём, то что?
        Это ведь как брести по мрачной лесополосе глубокой ночью, в полном одиночестве. В тусклом лунном свете деревья станут похожими на высохшие человеческие руки, что особенно страшно, если ветвистые кроны будет покачивать завывающим ветром. Тревожный шелест травы за спиной, ощущение, что в спину кто-то смотрит, но стоит оглянуться -- никого. Только звездное небо, да неровная проселочная дорога, уходящая в темноту и исчезающая за холмом.
        Брехание собак в посёлке неподалеку, чувство, что за тобой вышли на охоту, уханье совы. Вроде бы ничего этого нет. Но откуда знать, что прячет темнота, и что притаилось там, за изломленными силуэтами мертвых яблонь, не давших ни однго плода? Не может же ощущение постороннего взгляда возникнуть просто так.
        Именно это я чувствовал, когда в паре кабельтовых от нас вспыхнуло красное облако. У меня шерсть на загривке дыбом встала. У Киры на скуле запульсировала жилка. Сначала облако напоминало мираж, далекий и прозрачный, будто дух в расплавленном воздухе, но спустя пару минут оно обрело четкие очертания.
        -- Мы умрем? -- прямо спросила Кира.
        -- Не знаю, -- честно ответил я.
        Облако было не привычным сгустком водного конденсата. Еще никто не подбирался к нему так близко. Я первый увидел, что состояло оно из роя хаотично расположенных геометрических фигур, в которых вспыхивали ветвистые молнии.
        Разлом открылся так же, как и в случае с подпространством. Только в пространстве Стирателей был не свет.
        Они явились из недр Неизвестности бесчисленным роем, покинув разлом красной лавиной жутких ромбовидных кораблей. Мне перехватило дыхание. Кира же стала дышать мелко и часто, занеся руку над сенсорами огневого контроля.
        -- Не стрелять, пока не заметят, -- прошептал я. Вроде и очевидно было, что в вакууме меня никак не могли услышать, но я всё равно боялся повысить голос. Это не тот враг, с которым можно справиться. -- Режим полной маскировки, -- скомандовал я сам себе, и ткнул пальцем в нужный сенсор, с беспокойством поглядывая на радарную сетку.
        Как я и предполагал, первым делом Стиратели на полном ходу ринулись к Артике, открыв шквальный огонь с-лучами. Лучи вонзались в поверхность планеты, нарушали тектоническую стабильность ландшафта, и из-за каскада землетрясений воздух затянуло огромным облаком пыли, различимом даже отсюда.
        Я сглотнул скопившуюся во рту слюну, наблюдая, как рой приближался к Артике и отдалялся от нас. Не знал, сколько осталось времени на вход в разлом, но пустая трата драгоценных минут в мои планы не входила.
        Зев разлома становился всё громадней, всё колоссальней. Когда я подвел линкор совсем близко, красных границ из геометрических фигур видно не было. Если космос казался пустым и пугающим, то здесь, в вязком мраке пространства Стирателей, испуг с легкостью мог превратиться в леденящий ужас.
        Там царила темнота. Никого и ничего не было видно. Ни Стирателей, ни их гнёзд или авианосцев. Сразу стало ясно, что этот мир не для нас, что мы в нем -- чужие.
        Кира напряглясь. Я был рад, что характер у нее крепкий, ведь перед лицом Тьмы, что страшней и кровожадней неизвестности, мне с трудом удавалось сохранять самообладание.
        -- Средний вперед, -- я мазнул пальцем по эквалайзеру фотонной тяги, и корабль так плавно устремился вперед, в темноту, что будто бы сам боялся. -- Заходим. Соблюдаем тишину.
        Какой же я дурак.
        Ну, куда тут и зачем идти? В каком направлении двигаться? За бортом вообще ничего не было, пространство казалось более запутанным и не поддавалось анализу систем корабля. Показатели приборов обнулились: цифровая стрелка спидометра завалилась к нулю, термометр показал запредельную минусовую температуру, которой ни в природе, ни в игре не могло быть.
        За нулевую температуру на Земле принято считать температуру замерзания воды, нуль градусов. Но здесь, в космосе, тепловое движение молекул прекращалось лишь при минус двухсотсемидесяти трех градусах по Цельсию, что равняется абсолютному нулю. У меня ком к горлу подступил, когда термометр показал минус полторы тысячи градусов.
        Оптическое напыление линкора работать не перестало, хотя в таких условиях оптика бы растрескалась и замерзла. От мыслей в голове следа не осталось. Разумом всецело завладела живая забортная темнота.
        -- Кира? -- я бросил взгляд на огневой пульт, но Киру за ним не увидел. И не услышал собственного голоса. Любой писк индикатора или обрывок речи превращался в загробное дребезжание, сильно искаженное акустическими помехами.
        Сердце в груди заколотилось с удвоенным усилием, но пора бояться настала мигом позже, когда перед глазами потемнело. Нет, я не потерял сознание, прекрасно ощущая объем и массу капитанского мостика.
        Я будто бы просто закрыл глаза, но не закрыл их. Человек прекрасно ощущает плотность и плоскость век когда опускает их, но с моими чувствами творилось неладное. Показалось, что мои веки не просто шторка для глаз, а полноценный мир с тремя измерениями, наполненный, живой, но беспроглядно темный.
        Это как смотреть в бездонную двухсотлитровую бочку. Один шаг, одно неверное движение, и в нее можно провалиться, уже никогда не выбравшись из темноты.
        И ладно бы, будь это просто темнота. Хуже, когда в ней чувствуется присутствие чего-то враждебного и страшного, чего-то, что смотрит прямо в душу. Смотрит недоброжелательным взглядом, хищными глазами, но не может дотянуться и содрать с тебя кожу.
        Перед взором пронесся ворох абстрактных образов: лица мертвецов, лица злобных клыкастых демонов и чертей. Причем выглядели чудища как недорисованные картины, небрежно намалёванные рваными штрихами. Они вращали глазами, иногда сталкиваясь со мной взглядом и улавливая мое присутствие в их мире, на их территории.
        Надо было выбираться. Я понимал, что тело мое по-прежнему находилось в стенах капитанского мостика, однако ни шевельнуться, ни даже вдохнуть я не мог. Мою душу словно вырвали из разума, отправив ее на растерзание в пространство Стирателей, но я чувствовал, что мог выбраться из ловушки.
        Лисы из семейства псовых, и у них, как и у большинства животных, отлично развита интуиция. Не мешает человеческий прагматизм в мышлении. Именно поэтому люди любят использовать ездовых собак для поездок по заснеженным ледникам. Животные хорошо чувствуют опасность даже тогда, когда нет логического способа определить толщину ледяного покрова. Им просто не комфортно, и они меняют маршрут.
        Я решил поступить так же. Решил обратиться к древним инстинктам внутри меня и, к моему удивлению, из недр подсознания явилась спасительная мысль. Если я был за пределами тела, значит, управлять надо энергией души, а не мышцами.
        Сначала я попытался пошевелить руками -- вышло, руки проявились в темноте как размытая белая тень. Я мазнул пальцем по пространству, нарисовав след из дыма, расползавшегося во тьме как бензиновая клякса на поверхности лужи.
        Так мне и экран пилота удалось нащупать. И кое-что ощутить, а именно тяжелейшую тряску. Корабль дернуло так, что я клацнул зубами и чуть язык себе не откусил.
        Мир внезапно проявился в ярчайших красках. В главном ходовом мониторе я увидел нос линкора охваченный пламенем, увидел край огромного ледяного континента, услышал вой корабельной тревоги. "Василиска" на мне не было. Грудь сжимало прочными ремнями безопасности, и когда судно снова дернулось, ребра прострелило вспышкой боли и они едва не сломались.
        -- Внимание! Вы входите в атмосферу Кладбища забытых легенд! Выравниваю курс для аварийной посадки! -- доложил бортовой компьютер.
        -- Какая атмсофера, дура?! -- психанул я. -- Выводи корабль на орбиту!
        -- Сам дурак, -- огрызнулась система. -- Команду выполнить невозможно.
        Судя по обилию покрасневших сенсоров на панели, судно находилось в критическом состоянии. Ровно половина схематичного изображения корабля на мониторе погасла, а значит, задницу "Серому лису" оторвало и унесло в далёкие края. Оптимистичненько, особенно с учетом того, что корабль я только-только купил, и уже изувечил его до реанимационного состояния.
        Обидно.
        Я бегло огляделся -- Киры по близости не было. Похоже, она пристегнула меня пока я был в отрубе, потом корабль дёрнуло и ее бросило в телепорт мостика. Как пить дать Кира угодила в улетевшую жопу корабля, тут к бабке не ходи.
        Глава 20. Мне нужен труп. Часть 1
        Во дворе было тихо. Разве что уборщица, подметавшая детскую площадку, мерно работала метлой и звенела осколками бутылок, разбитых компанией шумных подростков среди ночи.
        Солнце только-только поднялось, но за тучами его видно не было. Капли воды, скопившиеся на стеклах припаркованных у пятиэтажной панельки автомобилей, испаряться не спешили. Ветер шелестел влажными от росы листьями каштанов, а вдоль бордюров растянулась белая кашица из тополиного пуха, слипшегося после дождя. Пахло мокрым асфальтом.
        Руслан вышел из дома, скрипнув дверью подъезда, и, зевнув, сонно поплелся к серой "Ладе Гранте". Он поежился от холода. Футболка после стирки высохнуть не успела, а надевать водолазку не хотелось -- колется, зараза, да и в обед наверняка жара будет адская. Вообще, утро могло бы быть погожим. Да только от криков малолеток и шума музыки из дурацкой портативной колонки не спалось. "Песенки у них еще такие клёвые, -- раздраженно думал Руслан. -- Про пенис, что некая странная мадам ела будто бургер. Ох уж этот Фараон. Как вообще можно такое слушать? Нет, когда мне было пятнадцать, у нас тоже были необычные песни, но не настолько".
        Он достал из кармана джинсов связку ключей с пультом сигнализации и нажал на кнопку, заставив "Гранту" щелкнуть дверными замками. В боковое зеркало даже смотреться не хотелось. Чего нового можно увидеть в отражении? Темноволосый тридцатилетний мужик с мальчишеским лицом, который боялся высунуться из окна и прикрикнуть на подростков, чтобы заткнулись.
        Стыдно конечно, но что поделать.
        Руслану хотелось поскорее сесть в машину и хлопнуть дверцей, хотелось поскорее оказаться в безопасной зоне, где до него трудней было бы прикоснуться, но пока рано. Да. Зло, оно такое. Оно не дремлет. Наблюдает, бдит, и наверняка выгуливает горластую собачку, тщательно следя за порядком мирового бытия.
        Но вездесущей Нины Павловны было не видать. Руслан дернул плечами, вообразив морщинистое лицо вредной старухи, которая не давала ему покоя несколько лет. Из-за нее он жалел, что купил квартиру именно в этом проклятом месте, купил в ипотеку, навсегда лишив себя возможности быстро переехать в другой район.
        "Лучше бы снимал квартиру, -- подумал он".
        На заднем бампере традиционно белела маленькая прямоугольная бумажка с надписью "Убийца газона", филигранно вырезанная ножницами из тетрадного листа. У Руслана защемило в груди. Каждое утро Нина Павловна присобачивала наклейку то на лобовое стекло, то на бампер, то на дверь.
        -- Безработный спекулянт! -- крикнула Нина Павловна с дальней лавочки. Руслан вздрогнул и удивился, что не заметил её. В унисон с бабкой тут же загавкал противный йоркширский терьер, которого та держала на поводке. Зловещая мелкая псина, наверняка ставшая реинкарнацией какого-нибудь серийного убийцы. -- Я тебе говорила, не надо по газонам ездить!
        -- Это газон?! -- огрызнулся Руслан, не выдержав, и пальцем указав сырую на землю за бордюром и низкой оградкой. -- Это не на газон похоже, а на выбритый лобок тролля! Тут же ограда! Как я сюда заеду, а, Нина Павловна? Еще раз мою машину тронете -- я на вас в суд подам!
        Хотелось просто перескочить ограду и, на зло Нине Павлолвне, затоптать всё к чертовой матери, да только топтать там было нечего. В разуме бабки существовал "сферический газон в вакууме", поскольку у дома давно ничего не росло кроме каштанов да тополей, но для нее это был единственный повод взглянуть на тебя как на дурака.
        -- Я милицию вызову! -- Нина Павловна пригрозила Руслану пальцем.
        -- Я милицию вызову! -- передразнил Руслан писклявым голосом и скорчил ей рожицу. -- Уже давно полиция, а не милиция! И работа у меня есть, Нина Павловна! Я патологоанатом! И знаете, что будет с вашим телом, когда вы умрете? -- Руслан с издевкой взглянул на Нину Павловну. -- О, вижу по лицу, что знаете! Тело попадёт ко мне! Я из вашей тушки такое произведение искусства сделаю, что родственники смотреть на вас не смогут!
        -- Хам! Безработный спекулянт! Сейчас милиция приедет и устроит тебе! Угрожает он мне ещё! -- запричитала Нина Павловна, поднявшись с лавочки. Она недовольно ругалась, когда скрылась в подъезде.
        Машина у нее, к слову, тоже была. Старенькая ухоженная "Шестёрка", припаркованная рядом с "Грантой" Руслана. Он разозлился так, что не устоял перед соблазном написать на мокром лобовом стекле "Шестёрки" популярное трёхзначное ругательство, а потом сел к себе в автомобиль и раздраженно хлопнул водительской дверцей.
        Прекрасное утро после прекрасной ночи, но это было только начало. Руслан повернул ключ в замке зажигания, прогудел стартер и прошумел ремень генератора, но двигатель запускаться не хотел.
        -- Мля, класс! -- прошипел Руслан. -- Просто класс! Ну, -- он развел руками и поднял лицо к потолку. -- Что ты еще мне приготовил? Давай! Вываливай всё сразу!
        Он еще раз попытался запустить мотор, но тот лишь прокряхтел секунду, и снова умолк. Чертов отечественный автопром. Каждый месяц что-то ломалось. Причем ломалось там, где ломаться не должно было. А ведь машина-то почти новая, хоть и подержанная. Обидней всего, что этот хлам пришлось покупать в кредит, добавляя строчку расходов в без того перегруженную долгами тетрадь семейной бухгалтерии. Долги, к слову, в основном приходились на Аню. Ей же надо было каждый год покупать "Айфон" и давать деньги на посещение салонов красоты.
        Это немного сложно для провинциального патологоанатома с зарплатой в тридцать тысяч рублей, но деваться было некуда. Настоящий мужик, как Аня говорила, должен содержать семью. Руслан сопротивляться ей не привык, он вообще не привык сопротивляться, только в редких случаях.
        До Миши, знакомого автослесаря, дозвониться получилось быстро. Благо, тот всегда держал смартфон при себе.
        -- Да? -- бодро ответил Миша. -- Чего ты в такую рань, Рус?
        -- Привет. Слушай, -- неловко начал Руслан. Он мялся от стыда и не мог подобрать слов. Ему больших усилий стоило снова просить в долг, потому что Миша и раньше его выручал, но рассчитаться с ним пока не получалось. -- Тут такое дело. Моя колымага опять не заводится. Может ты.... Ну, посмотришь?
        -- Нет, -- твердо отрезал Миша. -- И это хрен за щеку заводят, -- съязвил он. -- Двигатель запускают.
        -- Да я тебе пивом проставлюсь вечером, в следующем месяце отдам, после зарплаты, -- пообещал Руслан тоном отчаянного и дружелюбного должника. -- Я тебя когда-нибудь подводил?
        -- Чувак, ты мне и так уже тридцать косарей торчишь! -- возмутился Миша, чуть не выругавшись матом. -- Хватает же наглости, а! Вот когда вернешь, тогда и поговорим! Лучше бы мне долг отдал, чем покупал своей жинке очередную мобилу за шестьдесят кусков! Головой же надо думать, ну....
        -- Ну, Мих....
        -- Всё. Давай, -- короткие гудки.
        -- Твою мать! -- Руслан психанул, и швырнул смартфон в заднее кресло. Смартфон отскочил от спинки и шумно бухнулся на пол.
        Супер. Пара новых трещин сделала экран похожим на икроножную мышцу глубоко больного варикозника. От отчаяния Руслан уронил лоб на руль, и клаксон "Гранты" пронзительно взвыл. "Господи, да за что же мне это всё?" -- подумал он.
        Когда желание разбить голову о стену было готово превратиться в действие, смартфон неожиданно зазвонил. Так неожиданно, что Руслан замер. Сначала он обрадовался. Может Миша передумал и решил помочь? Взглянул на экран и расстроился. Незнакомый Московский номер. Надо же. Небось, снова служба безопасности "Сбербанка". Обычно Руслан неизвестных абонентов игнорировал, но в этот раз интуиция настойчиво подсказала взять трубку. Да и высказаться незнакомцу хотелось, выпустить напряжение.
        -- Слушайте, государи-безопасники, -- раздраженно произнес Руслан, прислонив смартфон к уху. -- Где вы там сидите, а главное за что? Как же достали, а! Уроды!
        -- Привет, Рики. Говорить можешь? -- улыбчиво произнес некто, чей голос показался очень знакомым, прям до боли. Точно знакомым, просто давно забытым. Да и Рики.... Только один человек мог назвать Руслана "Рики".
        -- Тики? -- удивился Руслан, медленно откинувшись на спинку кресла. -- Толя, ты что ли?
        -- А то, -- радостно ответил Толик. -- Как там Аня?
        Рики и Тики. Была в детстве Руслана и Толика история, очень ими любимая, о приключениях Рикки-Тикки-Тави, нравившаяся мальчишкам настолько, что они разделили имя главного героя на части и записали друг друга в телефонах как "Рики" и "Тики". Когда они выросли, то нередко обращались друг к другу именно так, игнорируя настоящие имена.
        -- Ты стебешься? -- вздохнул он. Только выяснения отношений не хватало. Руслан погладил большим пальцем обручальное кольцо и с тоской на него взглянул. Кусок золота иногда казался очень тяжелым, горячим настолько, что его хотелось снять, выкинув в урну. -- Мы вроде уже разобрались. Кто старое помянет -- тому глаз вон.
        -- Да брось, -- усмехнулся Толик. -- Я только рад, что ты меня от нее избавил. Даже мне трудно было её содержать, с моими-то доходами.... Сам понимаешь. Такая себе жёнушка. Думаешь, почему я так легко уступил? Ты поступил как друг, и я это оценил. У меня не было желания прекращать с тобой общаться. Даже не понимаю, что тебя побудило с радаров пропасть. Короче, пора бы забыть старые обиды, и возобновить общение. Причем, оно может быть полезным для тебя. С финансовой точки зрения.
        "Боялся я по роже получить, вот и пропал" -- подумал Руслан.
        По-хорошему надо бы возразить, надо бы сказать: "как ты смеешь говорить такое?!", но почему-то уничижительное отношение к Ане Руслана не злило. Грустно признавать, но Толик прав. Руслан отбил её на эмоциях, в эйфории любви понабрал кредитов чтобы усладить новоиспеченную жену. Когда любовь остыла, то приняла привычно холодную и уродливую форму рыночных взаимоотношений. Долгов куча, совместное имущество, которое всецело оплачивал Руслан. Наградой за финансовые трудности служил какой-никакой секс, но настолько редкий, что не было его считай. Наверняка потому, что Аня ходила гулять на стороне. Подтверждений тому не было, но об этом толковал весь город. Как говорится: "Не пойман, не вор", но было от этого всё равно паршиво.
        -- Какое дело? -- заинтересовался Руслан.
        -- Не по телефону, -- Руслан Толика не видел, но почувствовал его улыбку. -- Ты занят сейчас? Я в городе как раз. Можем встретиться и всё обсудить.
        -- Давай в кафе "Между булок" встретимся, -- оживился Руслан, решив, что на работу сегодня не поедет. Позвонит начальству, соврет, что заболел. -- Помнишь, где?
        Толик рассмеялся и ответил:
        -- Гениальный провинциальный маркетинг. Место с таким названием не забудешь. Нет, не суетись. Я недалеко от пятака сейчас. Давай заберу? В машине всё обсудим.
        -- Давай, -- кивнул Руслан. -- Я недалеко живу.
        -- Дуй туда. До встречи, -- короткие гудки.
        Руслан облегченно вздохнул и широко улыбнулся. От непонятного, но определенного хорошего предчувствия на глаза чуть ли слезы не навернулись, но их удалось сдержать. Он вылез из машины, грубо хлопнул дверцей, и зашагал к выходу из двора даже не включая сигнализацию. Толик был крайне талантливым программистом, и Руслан не сомневался, что в Москве ему удалось достичь оглушительного успеха. Наконец-то, за долгие годы беспроглядной бедности, пахло настоящими деньгами, а не зарплатными копейками.
        Народу на пятаке не было -- утро. Автобусы в Каменск давно ушли. Лишь изредка возле красной кирпичной остановки плавно тормозили пустые маршрутки, а потом, мигая тормозными огнями, скрывались за углом стены центрального рынка.
        Руслан курил у закрытого ларька, где очередной горе-коммерсант попытался организовать фудкорт с шаурмой, разорившийся через месяц.
        На парковку таксистов, мягко прошумев шинами, заехал роскошный "Рэнж Ровер" чёрного цвета. Среди дешевеньких кредитных иномарок провинции он выглядел танком. Да что там провинции -- даже в Питере или в Москве такие машины видно не так уж часто. Стёкла были наглухо темны из-за тонировки и машина производила впечатление бандитской. Руслан с восхищением разглядывал изящные элементы кузова, придуманные лучшими британскими дизайнерами, с удовольствием слушал мерный рокот двухсотсильного дизельного мотора.
        "Во живут люди, -- подумал он с завистью. -- Откуда только деньги берут?"
        Фары пару раз вспыхнули дальним светом, и Руслан понял, что сигнал подали для него. Неужто это Толик приехал? На такой-то тачиле! Программистам, конечно, много платят, но не настолько ведь. С чувством легкого непонимания Руслан оказался у водительского окна, опустившегося под шум стеклоподъемника.
        За рулем расселся Толик, вальяжно положив ладонь на руль. Он всегда был обычным мужиком обычного телосложения, а тут выбрился на лысо, реально как бандит, накачался так, что роскошный замшевый костюм, наверное, приходилось подгонять под бугры бицепсов индивидуально. Запонки были золотые, с красивой гравировкой в виде двуглавого орла. Мельком Руслан видел в интернете, сколько они стоят, и сглотнул. Такая покупка обошлась бы ему в сумму месячной зарплаты. На толстом запястье Толика блеснули дорогущие японские часы "Orient".
        Четыре зарплаты.
        А машина? Это ведь "Ровер" последней модели, стоивший не меньше девяти миллионов рублей. Руслану за всю жизнь столько не заработать.
        Впрочем, Толик всегда был на голову выше, на голову круче Руслана, правда и ботаником был при этом. Руслан уступал ему во всём, кроме, наверное, знаний в биологии.
        -- Чего вылупился? -- дружелюбно усмехнулся Толик. -- Полезай. Гостем будешь.
        -- Ага, -- ответил Руслан, едва удерживая челюсть, которая чуть ли не отваливалась. Он щелчком бросил окурок в сторону.
        Пассажирская дверь открылась легко, стоило чуть потянуть за ручку. Руслан удивился, потому что дверь на его "Гранте" открывалась чуть ли не рывком, с противным скрипом. Он залез в коричневый кожаный салон и обомлел. Внутри было как в кокпите космического круизного катера. Цифровая приборная панель, цифровой проигрыватель с бортовым компьютером, который был умнее Нины Павловны. Деревянные элементы были не дешевой подделкой, и состояли из настоящей древесины, покрытой слоем блестящего лака.
        -- Нравится тачка? Скоро у тебя тоже такая будет. Назад посмотри, -- Толик двинул головой в сторону заднего кресла. -- Там подарок.
        Руслан с непониманием прищурился, обернулся и заметил две крупные дорожные сумки, забитые чем-то под завязку.
        -- И, -- не понял Руслан, пожав плечами. -- Сумки. Ты там расчлененные трупы спрятал, что ли?
        -- Расстегни, балда, -- рассмеялся Толик. -- Это ты с мертвецами тусуешься. Мне за другое платят.
        Руслан прожужжал молнией сумки и чуть сознание не потерял, увидев содержимое. Это были пачки пятитысячных купюр, скрепленные белыми бандерольными кольцами. Две сумки денег, две сумки баблища, две сумки с таким количеством наличмана, что Руслану даже за несколько лет, при его расходах, будет трудно столько потратить. Это же сразу можно погасить все кредиты и ипотеку. Это же сразу можно будет сжечь "Гранту", не утруждаясь ее продажей, это же сразу можно взять одну пачку купюр, вручить Ане и выставить её за дверь. Женщины сами станут прыгать к Руслану в постель, при том обходясь дешевле капризной и вечно недовольной жены. А еще лучше найти новую даму сердца, нормальную, которая будет ценить, будет любить, а не вить веревки и выкачивать деньги. Все страхи Руслана вдруг исчезли, растворились в купюрах. Можно спокойно развестись, не боясь остаться без квартиры, можно спокойно переехать, забыв про Нину Павловну и ее злобного пса из преисподней.
        -- Это....
        -- Это пять миллионов рублей для тебя. Авансом. Мой подарок. Независимо от того, сможешь ты оказать мне одну услугу, или нет, -- пояснил Толик, глядя на ларек впереди. -- А если захочешь, то не одну услугу. Я готов инвестировать в тебя такие суммы раз в два месяца. Может раз в месяц, но не уверен. Действовать по обстановке буду. Если станешь со мной работать, получишь еще две сумки бабла в конце следующей недели.
        -- Чего? Пять миллионов в месяц? -- Руслан чуть не подпрыгнул, не веря своему счастью, но всё же решив разузнать что к чему. -- Я тебе отсосать должен? -- то ли в серьез, то ли в шутку спросил он. -- Уволь уж. Я на такое не пойду. Если человека убить -- тоже. Деньги мне нужны, конечно, но я не убийца. И не гомик.
        -- Иди ты, -- рассмеялся Толик. -- Нужен ты мне, шутник. В другом дело. Я веду вполне законный бизнес. И мне для отдела разработок нужна одна специфическая вещь. Я ведь изобрел кое-что крайне ценное. Ну, как изобрел. Пока только придумал, и для реализации идеи мне требуется нечто, что можно добыть только.... -- Толик выдержал паузу и пристально взглянул на Руслана. -- Радикальным способом. Мне нужен труп. Свежий. Которому не более суток. Понимаешь, почему именно о сутках речь?
        -- Нет. Ну, за сутки пищевая микробиота не успевает переварить кишечник, а если забальзамировать, то тело и дольше можно сохранить.... -- Руслан ударился в пространные пояснения, но Толик остановил его жестом.
        -- Именно. Мне нужен не столько сам труп, сколько спинной мозг. В целости и сохранности, со спинномозговой жидкостью. Пока его не выжрали насекомые и бактерии. Я думал, что можно черных копателей подтянуть и разворотить свежие могилы на кладбище, но с патологоанатомом проще. И эстетичнее. Родственники могут быть спокойны за почивших предков. Да и вообще, ты ведь можешь отбирать тела тех, к кому не явится родня. Бомжей там, или еще кого. Так для всех проще.
        -- Зачем? -- изумился Руслан, не представляя, зачем программисту нужен покойник.
        -- Рано тебе знать, -- ответил Толик, покачав головой. -- Пока я не буду посвящать тебя в детали, но если ты готов помочь мне, то получишь ответы на все вопросы. И, самое главное, это.... -- Толик поднял плечи, сделал ладонью в воздухе и поджал губы. -- Не вполне безопасно. В моей области разработок конкуренция очень жесткая. Если спалишься, то умрешь. Это я тебе как другу говорю. Конечно, я могу подкупить любого другого патологоанатома, более рискового и смелого, но плачевность твоего положения не секрет. Я бы хотел, чтобы это стало поводом возрождения нашей дружбы и началом плодотворного сотрудничества. Я хочу дать тебе шанс выбраться из этой дыры, из кредитов, шанс зажить по-человечески, как я. Эту машину, -- толик постучал по рулевому колесу ладонями, -- я купил за наличные. Без кредитов, без долгов, без лизинга. С одного денежного поступления, и это было лишь малой долей от того, что я зарабатываю за месяц. Тебе не нужно ни с кем драться, не нужно никого убивать. Нужно лишь стабильно и незаметно обеспечивать меня сырьем. Каждый труп принесет мне не меньше пятидесяти миллионов рублей за
человека в будущем, потому я плачу тебе честные комиссионные в десять процентов. Это немного для меня, но тебе вполне хватит. Потом, если выгорит всё, может больше будет. Ну, что, готов рискнуть? Справишься?
        Глава 21. Мне нужен труп. Часть 2
        Все равны перед смертью.
        Кем бы ты ни был при жизни, мультимиллионером или бомжом -- окажешься на столе у патологоанатома. Пару минут назад Руслан засовывал руку в кишки очень видного сотрудника городской администрации, который совсем недавно раздавал команды клеркам, а теперь клерки шушукались в офисе между собой и радовались, что срок годности их босса вышел.
        Может не со зла, но всё же, есть у людей странная привычка ненавидеть усопших, даже если при жизни усопшие им ничего плохого не сделали.
        Как говорится, не бойся мёртвых -- бойся живых.
        Руслан стянул с руки длинную медицинскую перчатку, покрытую кровью, небрежно швырнул ее на металлический стол, и, как ни в чем не бывало, откусил кусок от бутерброда с колбасой. Потом запил глотком дешёвого чая из пластикового стаканчика, взглянув на нового покойника.
        Красивая темноволосая девушка, погибшая в результате самоубийства. Когда её привезли -- долго разбираться не пришлось. У нее на руке краснел глубокий порез от лезвия бритвы. Вскрывалась не как жадные до внимания подростки, а с умом, вдоль руки. Так, чтобы вену наверняка было не зашить.
        "Не живется же людям спокойно" -- подумал Руслан, бросив стаканчик с чаем в мусорное ведро.
        Екатерина Дорошева, кажется. Вроде такое имя было в карте умершего, но Руслан уже не прилагал усилий, чтобы запоминать имена пациентов. Землячка Руслана, уроженка давно сгоревшего детского дома, ставшая видным предпринимателем и служившая в полицейском спецназе.
        Странно. Как человека с суицидальными наклонностями вообще подпустили к оружию и приняли на службу? Руслан знал, что деньги решали все вопросы. Был у него знакомый в полиции. Рассказал, что попасть в полицейские ряды не проблема, когда в кармане туго. Даже если у претендента военного билета нет, или он волчий.
        Бутерброд доедать не хотелось. Покойники давно не отбивали аппетит, а иногда есть среди них вовсе было комфортнее. Никто не доставал с формальностями вроде: "приятного аппетита, спасибо, пожалуйста". Да и вечером предстоял очередной кутёж в дорогом ресторане.
        Спинной мозг удалось извлечь практически без ущерба для тела. Ну, если не дергать труп, то голова не отвалится. В такой ситуации главное не попасть в ящик, лежащий на плечах у знаменитых чернокожих танцоров.
        Руслан осторожно поместил извлеченную кость в переносной холодильник для транспортации органов и закрыл крышку, щёлкнув замочками. Да, он всё-таки решился на авантюру с трупами. Сколько можно было отступать перед трудностями и упускать возможности?
        Появление Толика изменило в жизни Руслана всё.
        В положительную сторону.
        Шумных подростков за десять тысяч рублей уняли наёмные гопники, да так уняли, что малолетки ещё не скоро сунутся во двор. Руслан снимал трехкомнатную квартиру в центре города, с малолетками расквитаться хотелось из принципа. Нине Павловне мстить не было надобности, хоть она и обзавелась жутковатой привычкой иногда колесить за Русланом по городу на "Шестёрке".
        Только из общественного нужника выйдешь, взглянешь на противоположную сторону улицы, а там она. Сидит. Лупит зенки в бинокль и иногда гладит собачку, сидящую на пассажирском кресле.
        Руслан перестал обращать внимание на слежку. Даже как-то проявил дружелюбие, когда вышел из морга и заметил её. Она вела тщательное наблюдение через бинокль, а Руслан приветливо сделал ей рукой, демонстративно открыв дверь новенькой "Киа Оптима". Не "Рэнж Ровер" Толика, конечно, но тоже вполне себе презентабельный седан бизнес-класса.
        Причем дверь открывал так, чтобы рукав замшевого костюма оттянулся, обнажив запястье, на котором блестели те самые часы "Orient". "Пусть слюной исходит" -- злорадствовал Руслан, понимая, что пенсия у Нины Павловны была крохотная. Сердито конечно, но за годы мучений хоть как-то надо было отыграться, тем более если случай сам подвернулся.
        Забавно, но "Айфон", конечно не купленный, а по праву обладания изъятый у Ани перед разводом, редко молчал в последнее время. Руслан расплатился с долгами. Погасил кредиты, и совсем перестал отвечать старым друзьям, которые в трудную минуту никогда ему не помогали, появляясь лишь тогда, когда был вариант даром выпить дешёвой водки. Они и сейчас звонили лишь потому, что хотели халявы.
        Только Миша заслуженно получил триста тысяч рублей. Проценты за задолженность Руслан накинул сам, потому что счел это справедливым.
        Холодильник для органов смотрелся на заднем кресле не очень уместно, но много пространства не занимал.
        Сев за руль, Руслан нажал кнопку старта двигателя, и мотор тихо запустился. Мощи в нем было прилично, но звукоизоляция салона обеспечивала гробовую тишину.
        "Оптима" выехала на дорогу, и Руслан направил машину в сторону дома. Как ни странно, миленькие девушки чаще заглядывались на парня в красивой иномарке, так что по ощущениям "Гранта" не шла с "Оптимой" ни в какое сравнение. И ехала она лучше, и управлялась плавней, да и вообще, радости такая машина вызывала на порядок больше.
        Руслан заскочил домой, привести себя в порядок и переодеться перед вечерней встречей. Брендовых костюмов в гардеробе размером с комнату висело много. Можно было даже не смотреть -- на какой ладонь ни положи, всё равно будешь выглядеть круто.
        В этот раз попался красивый красный костюм в рубчик, с элегантым полосатым галстуком под цвет пиджака. В комбинации с чёрной рубашкой смотрелось не обычно, но Руслану нравилось. Хотя чего-то не хватало. Окончательно яркость образа подчеркнули чёрные лакированные туфли.
        Стоило ему взглянуть на себя в зеркало, так настроения сразу прибавилось. Бизнесмен. Делец. Не тривиальная вощь из морга. Человек, который чего-то стоил и у которого к вечеру будет ещё пять миллионов.
        Руслан за неделю потратил столько, сколько в течении жизни заработал. Так еще и пара миллионов в загашнике осталась.
        В окне кухни вид был отличный. Жилые массивы городских кварталов почернели на фоне заходящего солнца, над пятиэтажными домами виднелось бледное пятнышко самолета, чертившее на темнеющем небе белый инерционный след.
        "Красота-то какая, лепота" -- подумал Руслан, впервые за годы оценив светлую сторону жизни.
        Руслан вышел из дома, направился к машине, как вдруг услышал знакомый смех со стороны выезда со двора. Малолетки, которых по его заказу раскулачили гопники, гоготали и вертели голыми задницами, изрыгая в адрес Руслана не самые приятные слова.
        -- Думал, мы не поймем, что это ты на нас бухарей натравил? Нина Павловна передает тебе привет! Приятной поездки, некрофил! -- злорадно крикнул один из них.
        Руслан кулаки сжал от злобы. Стоило ему дёрнуться в сторону малолеток, как они натянули штаны и бросились врассыпную с криком: "атас!". Это точно Нина Павловна навела их на цель. Слежка даром не пропала, всё же.
        Гнаться за ними времени не было. Вдруг в животе неприятно заныло, по спине пробежал холодок.
        "Машина!"
        Стекла "Оптимы" были разбиты, шины спущены, а холодильник с заднего кресла закономерно пропал. Руслан шлепнул себя по лбу за беспечность и не понимал, что делать. Вот на кой черт надо было оставлять машину открытой? Конечно, ведь денег теперь куча, можно купить новую. Голова Руслана была настолько занята костюмами и вечерним кутежом, что он торопился поскорей отдать спинной мозг посреднику, торопился напиться до беспамятства.
        В спешке он и не подумал, что кто-то мог обнести автомобиль, тем более в центральном районе.
        Чёрт, как же теперь быть? Малолетки наверняка узнают о содержимом холодильника. Может пойдут в полицию, и тогда к Руслану появятся вопросы. Времени искать малолеток не было. Толик не примет провала, но может он подскажет, как поступить в такой ситуации. Может, подскажет и посредник.
        Руслан, к счастью, пока не успел реализовать задумку с сожжением "Гранты". Миша ее отремонтировал, так что Руслан прыгнул за руль, запустил мотор, и так надавил на педаль газа, что шины завизжали.
        Он умело вырулил со двора, и поехал за город, к Чугунному кладбищу. Там, недалеко от электростанции, на условленном месте его ожидал посредник.
        Перед кладбищем скорость пришлось сбавить. Руслан ехал тихо, не быстрее двадцати километров в час. Слева виднелся высокий металлический забор, за которым высились надгробия, а впереди был небольшой холм, за которым посредник и должен был находиться.
        Вскоре хмурый крепкий мужчина, стоявший на обочине, оказался в свете фар. Руслан плавно остановил машину и щелкнул ручкой дальнего света, подав приглашающий сигнал.
        Мужчина, которого Руслан мысленно оклеймил Щеткой из-за старомодных пышных усов, неспеша обошел машину, уселся на пассажирское место, хлопнул дверцей. Машина под его весом качнулась.
        Впечатление Щетка производил то ещё. Усы хоть и смотрелись нелепо, но делать замечание человеку со столь жестким взглядом как-то не хотелось. Сразу было ясно: убьет, расчленит и не спросит имени. Кулаки будто кувалды, сбитые в рукопашных боях, пухлая кожаная куртка, удобная для скрытого ношения оружия.
        В салоне запахло табаком.
        -- Где? -- мрачно пробасил Щетка, и душа Руслана ушла в пятки.
        -- Н-нету, -- тихо ответил Руслан, сглотнув. Ему пришлось крепче сжать ладони на руле, чтобы не выдать дрожи в пальцах.
        -- Громче, -- то ли издеваясь, то ли в серьез потребовал Щетка. -- Не бубни себе под нос. Где?
        -- Нету, -- уверенней и громче повторил Руслан. -- Подростки увели.
        -- Приметы, -- Щетка достал из кармана кнопочный телефон. -- Быстрей.
        Щетка позвонил кому-то, поднес Руслану телефон к уху, и тот дрожащим голосом надиктовал в динамик скудное подобие ориентировки. Затем Щетка сам послушал собеседника, произнес: "Понял. Будем через три часа".
        Он убрал телефон в карман, надев черные офицерские перчатки. Руслан засмотрелся в окно, как вдруг услышал щелчок пистолетного предохранителя и почувствовал давление дула в боку.
        -- Едем искать товар. Если не справимся, убьют нас обоих. Это, -- Щетка дернул пистолетом, -- чтобы мы точно друг друга поняли, и чтобы ты осознал, с кем связался. Доходчиво?
        -- Не убивай, -- попросил Руслан дрожащим голосом. -- Я же не хотел, чтобы так получилось.
        Прежде чем перед глазами вспыхнуло, Руслан увидел рукоятку пистолета, мелькнувшую у переносицы. В ушах зазвенело. Волосы пропитывались тёплым и неприятно пахнущим.
        -- Едем, -- ещё раз потребовал Щетка, более настойчиво. -- Не заставляй портить тебе костюм. Красивый. У нас три часа.
        Руслан решил промолчать. Испугавшись, он задышал мелко и часто, мысли роились в голове и от ледящего ужаса сердце заколотилось с утроенным усилием. Щетка наблюдал, как Руслан хрустнул ручником, положил дрожащую, липкую от пота ладонь на головку рычага коробки передач.
        Так они катались сначала по городу, а затем выехали на трассу, ведущую в Каменск. В овале света фар мелькала дорожная разметка, машина вздрагивала на редких кочках, стуча колёсами.
        Руслан не понимал, каким образом он мог на ночь глядя достать свежий спинной мозг взамен утерянному.
        И раз уж Щетка был готов убить за сырье, то почему еще не выстрелил?
        Щетка оттянул затвор, проверив наличие патрона в патроннике.
        -- Здесь паркуйся, -- приказал Щетка.
        -- Среди дороги? -- нервно спросил Руслан.
        -- На обочине, дебил, -- грубо ответил Щетка, повысив голос. -- Прав был Анатолий Иванович. Идиотов вроде тебя надо поискать еще. Как ты вообще додумался, с зарплатой патологоанатома, всадить три миллиона за неделю? Ещё и наличными. Тебе не показалось, что у власти к тебе появятся вопросы?
        -- Нет, -- честно признался Руслан, свернув на обочину и плавно остановив машину. Под шинами зашуршал гравий. -- Я умру?
        -- Нет. Ты нужен живым. Так что с жизнью прощаться не спеши. Хотя я, на твоем месте, лучше бы умер.
        -- О чем вы?
        -- Захлопнись, -- велел Щетка, всмотревшись в огоньки фар, мелькнувшие вдали.
        В выходные дни на трассе машин было немного. Щетка понимал, что глупо так рисковать и действовать в месте наличия возможных свидетелей, но выбора не было. Ему самому оставалось жить около двух часов, однако ситуация примерно, хоть и рискованно, складывалась в пользу плана Толика. Оставалось только найти подходящую жертву.
        Щетка ступил на обочину, пересек дорогу и скрылся в темноте.
        Руслан хотел дать по газам, но не решился. Было понятно, в какую игру он ввязался, и было понятно, что его достанут в любом случае. "Законный бизнес, да, Толик? Ну ты и падла!" -- сокрушался Руслан, жалея о согласии на авантюру. Лучше бы он проигнорировал звонок и жил прежней жизнью, однако поздно что-то менять.
        Когда свет фар оказался на удалении двадцати метров, прогремело пять или шесть выстрелов. Руслан шумно вдохнул, испугавшись и не успев точно сосчитать. Послышался визг шин, фары завалились на бок и машину унесло в кювет. Грохот и скрежет металла, звон разбившегося стекла, пронзительный вой клаксона. Гром аварии вспугнул птиц, пригревшихся на засохшей яблоне.
        Щетка появился быстро: распахнул водительскую дверь, выволок Руслана наружу и пинками погнал его к искореженному "Лэнд Роверу" белого цвета.
        -- Бабе хана. Шейный отдел позвоночника прострелил на вылет, -- доложил Щетка. -- Но товар у нас есть.
        ***
        Второй автомобиль, "Lada Granta", стоял у обочины неподалеку. Рядом с "Лэнд Ровером" суетилось двое мужчин, возраст и внешность которых не удалось определить из-за дистанции. Руслан запаниковал, увидев за рулем женщину с простреленной шеей, и ему показалось, что она дышит. Он не помнил себя от страха и пытался вскрыть водительскую дверь, двумя руками вцепившись в дверную ручку. Щетка с размаху швырнул камень в пассажирское стекло.
        -- Ты что творишь? -- воскликнул Руслан, прикрывшись руками от разлетевшихся осколков.
        -- Ты каждый день встречаешь тех, кто только что умер? -- крикнул Щетка, собравшись сунуться в салон. -- Тут животное. Сможешь извлечь спинной мозг ножом? В нашей ситуации сойдет. Времени другое зверьё нет ловить.
        Руслан не унимался, настойчиво дёргая за ручку двери.
        -- Что ты делаешь?! Хватит жопу рвать! Она мертва! -- Щетка схватил Руслана за грудки и грубо прижал к двери. -- Берем то зачем пришли, и уходим! На кону миллиарды долларов! Ты сам виноват, что до такого дошло! Не надо было косячить!
        -- Но ее же еще можно спасти! -- возразил Руслан, схватив Щетку за запястье. -- Она дышит!
        -- Ты идиот?! Да даже если бы дышала -- плевать! Убил бы всё равно! Ты слишком глубоко в заднице вместе со мной, чтобы распускать сопли!
        Щетка привел Руслана в чувство хлесткой пощечиной, Руслан рухнул на колени и зарыдал, закрыв лицо ладонями. Ему было гадко от того, что пострадал невинный человек. Гадко от неопределенности в собственной судьбе. Страшно от того, что смерть дышала ему в затылок.
        -- Слушай меня сюда, сопля, -- Щетка схватил Руслана за воротник и приставил к горлу теплое дуло пистолета, не остывшего после стрельбы. -- Я тебя сейчас прихлопну. Прямо здесь. Если ты не сунешься в салон и не посмотришь зверя.
        -- Хорошо, -- всхлипнул Руслан, опустив руки. -- Я понял.
        Руслан встал, едва устояв на ногах, сделавшихся будто ватными. Колени дрожали. Ему ничего не оставалось, кроме подчинения.
        Он обошел внедорожник, и заглянул в салон через разбитое окно. На пассажирском кресле лежал лис, еще совсем маленький и определенно мертвый.
        -- Помер? -- спросил Щетка.
        -- Д-да, -- ответил Руслан дрожащим голосом.
        -- Тьху, -- тяжко сплюнул Щетка и прислонился к помятой решётке радиатора спиной, отстраненно посмотрев вдаль. -- Жалко тварёныша. Людей пачками готов гасить, но ненавижу, когда страдают животные. Давай живее. Бери его, и поехали. Через полтора часа целый спинной мозг должен быть у Анатолия Ивановича.
        "Да ты сама доброта" -- язвительно подумал Руслан, но озвучивать мысль не решился.
        Руслан присмотрелся к тонкому кожаному ошейнику. С него свисала круглая пластинка, на которой было мелко выгравирована кличка "Хонсю".
        Глава 22. Мне нужен труп. Заключительная часть
        Как быстро меняется жизнь.
        За каких-то два часа Руслан скатился с вершины финансового Олимпа, и задницей шлепнулся в пассажирское кресло "Гранты", причем в качестве пленника с мешком на голове. Он поморщился от ноющей боли в темечке, оставив попытки разглядеть салон через плотную тёмную ткань.
        Было очевидно, куда Щетка вел машину. Видеть для этого не нужно. Хватало и вестибулярных ощущений. Километров десять "Гранта" ехала по трассе, потом Руслана потянуло вперед и влево на повороте, послышалось, как скрипнули тормоза. "Заехали в Гундоровку и повернули в сторону Пьяного пустыря" -- решил Руслан.
        С Пьяным пустырем он не ошибся. Совсем скоро машина закачалась на неровностях узкой проселочной дороги. Руслана укачало, к горлу подступал кислый рвотный ком, который приходилось глотать. Зачем везти человека на Пьяный пустырь? Правильно, только ради того, чтобы грохнуть.
        От этой мысли у Руслана сердце заколотилось, едва не выламывая ребра. Он вообразил, как его с размаха ударили лопатой по затылку, или того хуже -- живьем закапывали в сырую землю. Полная дождевых червей грязь всё сильней давила на тело, не позволяя шевелиться и выжимая из легких остатки воздуха, набранного в отчаянном последнем вдохе, еще на поверхности.
        Страшно стало до дрожи вдоль позвоночника.
        Зачем Щетка напялил на голову Руслана мешок? Непонятно. Видимо, чтобы запугать. Чтобы глубже сковать разум Руслана ужасом беспомощности, вынудить безоговорочно принять роль жертвы.
        Руслан качнулся в кресле, когда машина остановилась. Щетка хлопнул дверцами дважды: сначала когда сам вылез из салона, а потом когда вытащил Руслана на улицу и сорвал мешок с головы.
        Светом ослепило так, что сначала он показался вспышкой ядерного взрыва. Источником точно были галогенные фары "Рэнж Ровера". В темноте они так ударили по непривыкшему глазу, что возникло ощущение, будто бы по натянутым глазным нервам полоснули лезвием бритвы.
        Звуки ночи тревожили душу. Перекличка ночных птиц, стрекотание сверчков, мерный рокот моторов и металлический отзвук лопаты, с шорохом вонзавшейся в землю.
        -- Ты помнишь это место, да? -- слева послышался голос Толика. Руслан всмотрелся и разглядел его, когда зрачки привыкли к уровню освещения. -- Да как же ты мог забыть? -- Толик театрально развел руки, бегло оглядев Пьяный пустырь. -- Знаешь, сюда уже давно никто не ходит. Заброшенную водонапорную станцию снесли, потому подростки теперь в городе пьют дешевое пиво и блюют за гаражами, не то что мы раньше, а, дружище? -- Толик приобнял Руслана, крепко хлопнув его по плечу. -- Именно сюда я привез Аню на первую брачную ночь. Помнишь, как я писал тебе в аське, что трахнул её? Черт, -- в глазах толика блеснул огонёк ностальгии. -- Мы с ней ехали сюда на скутере. Я был пьяный в хламину. Удивляюсь, как вообще добрались.
        -- П-помню, -- робко кивнул Руслан. -- Мы тогда здорово напились.
        -- Да, -- Толик с улыбкой заглянул в лицо Руслана, крепко сжав ему плечо толстыми пальцами. До боли. -- Ещё бы ты забыл.... Еще бы ты забыл. Вот скажи, -- Толик сделал шаг в сторону и хлопнул в ладони. -- Как тебе, падла, хватило совести отыметь жену лучшего друга? Как ты, сучара, осмелился влезть в чужую семью и разрушить её? -- взгляд у Толика стал недобрый, как у убийцы, направившего пистолет в лицо жертвы. -- Ты не думай. Мне насрать на эту шаболду. Меня больше задело другое. Ты подло отнял мою собственность. Ты забрал то, что принадлежало мне. Забрал мою вещь, не спросив разрешения. Разве это по-дружески?
        -- Но ты же сказал, что....
        -- Какой же ты тупой, -- Толик покачал головой, взгляд его стал презрительным. -- Вот ты считаешь, что я поступил аморально, угрожая твоей жизни и жизни Гены. Вынудив вас убить невинного человека, вынудив вскрыть невинное животное. Кстати, Гена, -- Толик взглянул на Щетку. Щетка молча протянул ему маленький мусорный мешочек, в который завернул спинной мозг Хонсю.
        -- Какое безалаберное хранение сырья, -- Толик скривил губу. Из темноты тут же появился какой-то амбал в черной кожаной куртке, с лопатой, взял мешочек, и направился к багажнику "Рэнж Ровера". Повозился там, щелкнул замочками холодильника.
        -- Готово, Анатолий Иванович, -- доложил Амбал. -- Мозги на месте в количестве двух штук.
        -- Вот и хорошо, -- улыбнулся Толик. -- Гена.
        Гена кивнул. Он вытянул из пистолета магазин, щелкнул затвором, с ловкостью мангуста поймал патрон, выброшенный из патронника и блеснувший в свете фар.
        -- Подержи, -- Гена протянул пистолет Руслану, а тот пробубнил в ответ что-то невнятное, схватившись за рукоятку скорее рефлекторно, чем осознанно. Схватился голыми руками, оставив на пистолете отпечатки пальцев. Он несколько секунд пялился на мушку, с холодным ужасом осознав, что теперь из свидетеля преступления превратился в исполнителя. Ну, с юридической точки зрения. Неважно, как всё было на самом деле. Важно, какой будет комбинация вещественных доказательств. Именно она определяет решение суда. Комбинация доказательств. Правда роли не играет.
        -- Умница, -- похвалил Гена.
        -- Видишь ли, ты здесь только потому, что поступил как мудак. Ну, сам подумай. Зачем мне подключать к бизнесу рохлю, вроде тебя? Нет. Ты ненадежен, туп, труслив, -- сурово перечислил Толик. -- На тебя нельзя положиться. Но знаешь, я не готов прощать тех, кто забирает мои игрушки. Я должен тебя наказать. Конечно, убивать тебя никто не будет, что ты, -- Толик как бы отряхнул свой костюм от невидимой грязи с издевкой в выражении лица. -- Ты возьмешь на себя мои преступления. Не все, -- Толик поднял указательный палец. -- Лишь некоторые, самые важные для меня. Ну, и убийство на трассе ты тоже на себя возьмешь. Пойдешь к мусорам с чистосердечным признанием. Не бойся. Деньгами я тебя не обижу, -- Толик щелкнул пальцами. Амбал появился из темноты и бросил на землю две увесистые дорожные сумки. Затем притащил еще две. -- Вот тебе десять миллионов. За достойно проделанную, хоть и не без нюансов, работу. Я человек слова, -- подчеркнул Толик. -- И если обещал, то дам. Конечно, спинной мозг лисы такой себе подарочек, но что поделать? -- он сделал жест ладонями. -- Так сложились обстоятельства. Впрочем, я
знал, что ты, как последний идиот сразу же начнешь сорить баблом. Мои махинации с моргами и недовольными родственничками на тебя повесить можно. Ты даже не думай об этом. Просто забей. У меня всё схвачено. Юристы и адвокаты сами всё сделают. Главное -- отвести от меня внимание властей. Мы на пороге великого открытия, Руся, и ты косвенно приложил руку к его свершению. К спасению мира, без преувеличений. Гордись, -- Толик положил руку на плечо Руслана, а Руслан затаил дыхание, испугавшись, что сейчас его будут бить. -- Отсидишь лет десять, потом выйдешь, когда тебе сорок исполнится, купишь домик в деревне да будешь потихоньку тратить заработанные деньги. Красота, а? Ты на веранде, в руке холодная бутылочка пива, роскошная проститутка, на поводке, сидит у твоих ног на четвереньках, как собачка, -- Толик мечтательно провел ладонью по воздуху. -- В подвале валяется миллионов девять. В сарае самогонный аппарат или маленькая конопляная плантация. Не красота ли? Красота. О такой пенсии любой обыватель, погрязший в детях, в говне и кредитах, может только мечтать. Кстати о детях.
        Толик ушел в темноту, а затем вернулся и бросил Руслану что-то небольшое. Что именно -- сразу разглядеть не получилось. Лишь сомкнув ладони на грязном пластике и нащупав решетку, защищавшую мембрану, он понял, что поймал маленькую портативную колонку. Рядом с кнопочкой "Включить" темнело пятнышко засохшей крови. Руслан глаза от удивления расширил, с непониманием взглянув на Толика. Холодок коснулся кожи между лопаток.
        -- Это.... Ты что, убил их? -- дрожащим голосом проговорил Руслан.
        -- Да. И закопал, -- гордо улыбнулся Толик. -- Символично? Администрация снесла водонапорную станцию, похоронив нашу молодость, а я похоронил наследие администрации. Пацаны теперь точно не принесут налоги в городскую казну. Их убийство, кстати, тоже на тебе.
        -- Они же дети, -- сокрушился Руслан. Руки его ослабли. Он чуть не выронил колонку и испуганно уставился на Толика. -- Дети.
        -- И? Ты же ненавидел их. А я, как обычно, сделал за тебя всю работу.
        -- Ну, дети, шумные, но не убивать же их за это!
        -- Они убиты из-за твоей беспечности. Я всё равно планировал тебя подставить, -- хмуро изрек Толик. -- Вопрос лишь в том был, когда именно. Ты очень своевременно затупил, звёзды сошлись, так сказать. Потому мальчики, скорее, жертва обстоятельств и твоей глупости. Конечно я не люблю убивать детей, но они стали свидетелями. А если кто-то стоит на моем пути -- снесу, кто бы это ни был.
        Руслан сглотнул скопившуюся слюну. Хотелось сказать Толику: "и кто еще из нас мудак?", но он не решился. Лучше отсидеть десять лет и выйти из тюрьмы миллионером, чем разделить холодное подземное лежбище с убитыми подростками. Пусть ничего кроме ненависти ребята раньше не вызывали, теперь их стало жалко. До слез жалко.
        -- Ну, -- Толик потер друг о друга ладони. -- Разобрались. Вот тебе текст признания, -- Толик достал из внутреннего кармана свернутый на четыре части лист, передав его Руслану. -- Завтра утром ты пойдешь к мусорам. Всё, кореш. Бывай.
        Гена облил "Гранту" бензином из канистры, чиркнул спичкой и машина вспыхнула, рассеяв темноту и высветив небольшой холмик земли, под которым покоились убитые ребята.
        Толик со свитой уселся в "Рэнж Ровер", помахал Руслану рукой из окна, и поехал прочь с Пьяного пустыря. За габаритными огнями Руслан наблюдал до тех пор, пока они в последний раз не мелькнули у лесополосы и не скрылись за ней.
        Пахло жженой резиной и удушливым смрадом черного дыма. Пламя без устали растекалось по кузову жгучими языками, краска пузырилась от жара. Звонко треснуло лобовое стекло, шины лопнули, с шумом выпустив воздух. Душу разъедало отвратительное чувство беспомощности, на тело накатила такая слабость, что с трудом получалось стоять.
        Гладкая кнопка "Включить" легко поддалась пальцу, колонка ожила, и заиграла красивая советская песня про войну: "Тёмная ночь. Только пули свистят по степи. Только ветер гудит в проводах, тускло звёзды мерцают". Последняя строчка побудила Руслана взглянуть на безоблачное небо. Он усмехнулся и подумал, что звёзды мерцали действительно тускло, что мертвые ребята, иногда, слушали хорошую музыку.
        Музыку, от которой кровью обливалось сердце.
        ***
        Линкор на огромной скорости бухнулся брюхом на ледовый шельф, и заскользил по льду. Огромные струи снега под напором металла ударили в разные стороны. Меня так дернуло вперед, что мозги едва через глазницы не выскочили. Ребра стянуло ремнями и воздух вышибло из легких, будто ядро из пушки.
        Впереди, за краем далекого обрыва, я увидел полоску океана, взмолившись, чтобы корабль не угодил в воду. Через пробоины и трещины в корпусе вода ворвется внутрь, моментально затопив коридоры с отсеками по самый потолок. Перспектива оказаться в морозилке меня напугала.
        Нужно было бежать с корабля. Я попытался расстегнуть ремень, но замок защелкнулся намертво, его заело. Ругаясь, изрыгая проклятия, я глазел по сторонам, но не увидел ничего, что могло бы помочь мне выбраться.
        Всё оказалось не так плохо.
        Линкор вышел за край обрыва лишь на половину корпуса, но его так сильно изувечило столкновением с поверхностью, что броня не выдержала. Попросту треснула от массы, надломившись как спичка, и линкор сломался надвое. Ровно половину капитанского мостика оторвало и утянуло вперед, случилось так, что я висел в кресле над ледяной пропастью. Нос, с гулом рассекая воздух, сначала оглушительно врубился в треснувший лед обрыва, а потом отломился и шлепнулся в воду. Вздыбились огромные столбы пены, едва не накрывшие меня с головой, большая волна пошла в сторону горизонта, подбрасывая дрейфовавшие в воде льдины.
        Потоки ледяного ветра ворвались в мостик и обхватили меня, шерсть моментально покрылась инеем, зубы от холода свело.
        Я видел, как внизу бушевал океан. Видел, как темнел погружавшийся ко дну обломок линкора и как волны разбивались об обрыв, превращаясь в холодные брызги.
        -- Хонсю! -- меня окликнул Изаму, появившийся на пороге мостика.
        Мне еще никогда не приходилось так радоваться его появлению. Он ловко, героическим движением бросил мне нож, сокрытый в ножнах.
        Да-да-да-да, нет-нет-нет-нет!
        Черт! Нож был буквально в метре от меня, скользнул мимо и полетел с обрыва следом за обломком линкора, одиноко булькнув в непроглядной толще ледяной воды.
        -- Ты идиот! -- истерично закричал я. -- Почему нельзя было просто подойти и освободить меня?!
        -- Так эффектней ведь было! -- оправдался Изаму и виновато схватился руками за голову. -- Сейчас, подожди! Подожди!
        Изаму рванул ко мне, но вдруг корабль дрогнул, накренился сильнее, и Изаму не удержал равновесие. Он с криком проехался по той же траектории что и нож, свалился с края мостика, но успел схватиться за оборванный провод, став качаться над бездной.
        -- Хонсю-ю-ю! -- панически кричал Изаму. Провод торчал из обломка пола на еле уцелевших, но рвавшихся металлических волокнах. Если полезть вверх, то порвется. Не выдержит. -- А-а-а! Помоги мне!
        -- Да сколько вы собираетесь падать?! -- возмутился я.
        Инвентарь был девственно пуст. Куда делся "Василиск" у меня не было ни малейшего понятия.
        Несколько секунд философской агонии на тему тщетности ситуации привели меня к гениальной мысли. Я -- лис. А у лис есть не только лапки, но и зубки. Вполне себе острые.
        Ох, как же паршиво, что я не точил их об дерево. Грызть прочную ткань ремня было сложно. Она хоть и поддавалась, хоть и рвалась от остроты клыков, я всё равно боялся переусердствовать. Боялся переломать зубы, тем самым приговорив себя к посещению дантиста. Нет уж. Лучше умереть, чем оказаться в стенах стоматологического кабинета.
        Увольте.
        Кусь -- ремень с треском порвался, гравитация стянула меня с кресла и я чудом успел схватиться за подлокотник, повиснув недалеко от Изаму.
        -- Класс! -- с иронией крикнул он, чуть ли не плача. Изаму с испугом косился на воду, бушевавшую внизу. -- И как ты собираешься меня спасать?!
        -- Эффектно! -- съязвил я и скорчил ему рожицу.
        Подтянуться получилось без труда. Гуманоидное тело эффективнее лисьего. Я, держась за подлокотник, отгрыз болтавшийся на ветру кусок ремня и протянул его Изаму. Он схватился за него, бицепсы тут же стало жечь мышечной кислотой от возросшего напряжения, но адреналин дал мне достаточно силы, чтобы затянуть Изаму внутрь.
        -- Валим! -- поторапливал Изаму. -- Валим, валим отсюда!
        Мы рванули прочь, петляя по коридорам и боясь ошибиться с выбором поворота. Одна ошибка обречет нас на смерть в ледяной воде. Стены дрожали, в недрах корабля что-то натужно скрипело, на потолке искрили порванные провода.
        В проеме двери виднелось, как над ледовым шельфом бушевала пурга. Мы со всех ног рванули к выходу и, когда судно вот-вот должно было соскользнуть с края обрыва, прыгнули наружу.
        Видимо, резкость наших движений стала последним толчком для линкора: он шумно рухнул с обрыва, вздыбив высокие, видные на фоне неба, столбы пены.
        Мы с Изаму тяжело дышали, валяясь на снегу в нелепой позе морских звезд. Крупные снежинки, казавшиеся острыми от холода, царапали мне щеки и роем мельтешили перед глазами.
        -- Где Кира? -- я повернулся к Изаму.
        -- Она у монолита, -- с дрожащих и посиневших от холода губ слова Изаму срывались еле-еле. -- Быстрее, -- Изаму поднялся на ноги, помог мне встать. -- Недалеко отсюда камбуз валяется. Там согреемся!
        Ветер шумел с такой силой, что его приходилось перекрикивать.
        -- С чего ты решил, что у монолита?
        -- С того, -- Изаму пальцем указал на северную часть небосвода. -- Здесь Ктулху. Пошли в камбуз, там переждем. Он нам поможет.
        Там я увидел белесый силуэт "Летучего Голландца", занявшего высокую орбиту недалеко от огромной эскадры боевых дредноутов.
        -- Не поможет, -- я покачал головой, почуяв неладное. Знаете, такое дурное предчувствие, после которого обязательно происходит что-то плохое. -- Мы больше ему не нужны.
        Глава 23. Да вы шутите
        Я бы еще полюбовался висевшими на орбите кораблями, но думать ни о Ктулху, ни о его планах желания не было. От холода немели пальцы, нос будто бы прижгли, а в другом месте, непреличном для упоминания, происходили закономерные метаморфозы.
        -- Идём! -- крикнул Изаму и жестом поманил меня за собой.
        Мы пробирались через буран. Снег неумолимо мельтешил в воздухе, врываясь за шиворот и под одежду вместе с холодным воздухом. Ветер усилился и так громко выл в ущелье неподалеку, что у душа в пятки уходила. Вой был странным, почти животным, и я подумал, что здесь действительно мог обитать какой-нибудь зверь.
        Когда я всмотрелся в вершину холма, охваченную огромным снежным вихрем, то увидел там тёмное пятно. Неясный и низкий силуэт, вроде бы, животного. Страха прибавило то, что я отчетливо почувствовал голодный взгляд на своем горле.
        -- Изаму, тут есть кто-нибудь? -- спросил я, едва переставляя лапы, вязшие в сугробах.
        -- Не знаю! -- ответил Изаму. -- Не болтай ты! Из сил же выбьешься!
        Пожалуй, только об этом месте я ничего не знал. Да и не думалось мне, что Кладбище забытых легенд окажется планетой арктического типа. Куда тут идти? Что делать? Как выживать? Где искать Киру?
        Если тут водятся твари размером с алмазных червей -- нам не сдобровать. Ни корабля теперь не было, ни оружия.
        Вдали показалась лампа, тускло мерцавшая над дверью камбуза. Снег вихрился в пятне желтого света как стая взбесившихся мотыльков.
        Сам камбуз утопал в буре. Он казался невысоким темным холмом с острыми углами, но не более того. Чем дальше мы отдалялись от края шельфа, тем страшней выл ветер и тем гуще становилась метель. Видимость ухудшалась с каждой секундой, и в итоге снег бесновался в воздухе так плотно и по таким разным траекториям, что даже лампу едва не затмило.
        Я думал, мы не дойдём. Ноги отнимались, лап я почти не чувствовал и будто бы шагал на холодных деревянных протезах, к которым не успел привыкнуть. Я дрожал и клацал зубами, ёжился, зажав отмерзшие ладони в подмышках.
        Каждый метр казался километром. Лишь когда Изаму потянулся к сенсорной пластинке замка и нажал на неё негнущимися пальцами, я едва в обморок не упал от радости.
        Створка отъехала в сторону, нас обдало волной теплого воздуха, вырвавшегося из камбуза, и мы ввалились внутрь, грохнувшись на пол как брёвна.
        Ветер завывал в проеме двери, задувая к нам снег и холод. Изаму поднялся, шлепал ладонью по сенсору замка, но дверь закрываться не собиралась.
        -- Чёрт! Заело!
        Не удивительно. Хорошо, что после крушения она вообще смогла открыться. К счастью, поблизости валялся опрокинутый металлический шкаф.
        -- Сюда! -- я вцепился в края шкафа онемевшими пальцами. -- Живее!
        Мы с Изаму напряглись, подняли шкаф и стали толкать его к двери, морщась от противного скрипа ножек по металлическому полу. Дотолкали до стены, закрыли дверной проем и кулями скользнули по стене в снег, наметенный с улицы.
        В камбузе было тепло. Система питания была автономной, стены с подогревом отлично отапливали помещение, и как только тепло коснулось моих рук -- мурашки по спине пробежались. Как же хорошо после уличного мороза оказаться в комнатных условиях.
        Мне ещё повезло. Шерсть спасала от холода, потому мне досталось не так, как Изаму, одетому в легкую офицерскую форму артиканской армии. Посмотреть на его ладони без страха удавалось с трудом.
        Они были посиневшими, под тонким слоем кожи я видел темные и кроваво-красные пятна, маленькие, к счастью, а значит, до некроза дело не дойдет.
        Пока снег не растаял, я вскочил, распахнул помявшиеся дверцы шкафа и выгреб оттуда любые ёмкости: кружки, тарелки, тазики, загремевшие на полу.
        Потом я наполнил их снегом, и расставил вдоль стены. Хорошо, что дизайнеры корабля не поддались вольности целиком выполнить интерьер в стиле имперской роскоши. Хотя бы служебные помещения отвечали главным армейским стандартам: простота и эффективность.
        -- Ненавижу холод, -- Изаму отполз подальше от двери, забился в теплый угол и старался шевелить пальцами, чтобы разогнать кровь по сосудам. -- Ты зачем снега в кружки набрал? Вода, что ли?
        -- Смекалистый, -- усмехнулся я и фыркнул.
        -- Так она же грязная будет.
        -- Продристаться боишься? -- я недовольно покосился на Изаму. Нашёл время перебирать. Тоже мне, неженка. -- Обувь снимай, командир хренов. Сосульки в детстве грыз, значит и сейчас не сдохнешь.
        Электроплитка работала. Конечно, еду на кораблях готовили с помощью мономолекулярных принтеров, но классическая кухня на всякий случай тоже присутствовала.
        Я поставил на комфорку таз с водой и немного подогрел. Совсем чуть-чуть, до приятной теплоты.
        Усадил Изаму на табурет и поставил таз ему под ноги.
        -- Опускай, -- велел я, указав в таз.
        -- Твою-то сучью мать! -- вскрикнул Изаму, и глаза от боли выпучил, стоило ему сунуть ноги в воду.
        -- Тоже мне, неженка! -- пробурчал я, схватив его за щиколотки и не позволяя вытащить стопы из таза. -- Терпи. Сейчас привыкнешь.
        Я помнил, что так делала мама Исходника, если он вдруг приходил домой с легким обморожением ног. И помнил, что когда опускаешь ноги в теплую воду, то хочется выпрыгнуть из таза и вернуться на мороз, ведь там ты хотя бы ничего не чувствуешь. При отогреве возвращается боль, колко пульсирует в кончиках опухших пальцев и кажется, будто кто-то злобный и нервный орудует в кровеносных сосудах острым лезвием.
        Потому и отогревать обмерзшую конечность надо плавно, понемногу подливая в теплую воду горячую. Я так и делал. Изредка плескал в таз кипяток из стакана и курил. Изнеможденный Изаму прерывисто вздыхал, но ноги вытянуть уже не пытался.
        -- Нет тут воды нихрена, -- произнес я, оглядывая краны и раковины. -- Славься система безжидкостной регенерации воздуха. Вся вода в жопе осталась, а куда её унесло -- понятия не имею. Хорошо, что снега полно. От жажды не сдохнем, -- я выдохнул в потолок струйку дыма. -- А еду найдем, если принтеры сломались.
        -- Кухонные. Сломались, -- вяло ответил Изаму. -- Наверняка сломались при падении. Там очень хрупкая оптика и квантовые микросхемы. Кира рассказывала, что если такой хотя бы пнуть, работать он перестанет.
        -- Полегчало? -- поинтересовался я. Стопы Изаму утратили нездоровый синеватый цвет, налились легким румянцем. -- Повезло. Ноги бы пришлось отсекать, если бы мы на морозе задержались.
        -- Полегчало, -- Изаму благодарно кивнул.
        -- Хорошо. Пока что ты нужен мне живым, -- удовлетворенно ответил я. -- Не думай, что мы с тобой теперь друзья. Мои угрозы остаются в силе.
        -- А зачем я тебе? -- усмехнулся Изаму, утерев ладонью испарину на лбу. -- Киру найти? Так тут я без надобности. Ты давно в лог вообще заглядывал? Там написано, что она у монолита. И что задница "Серого лиса" там.
        Я чуть прищурился на Изаму, поставил стакан с горячей водой на стол и заглянул в лог. В безумии кораблекрушения мне было как-то не до циферок с буковками, потому игровая информация интереса не вызывала, а скопилось её немало.
        Во-первых, новых уровней система мне столько навешала, что глаза устали перелистывать. Кончился список однообразных поздравлений с левел-апом только на строчке с цифрой "2009" в конце.
        Мороз по спине прошелся.
        Сразу вспомнился Серый лис в тестовой локации, и уровень у него как раз был соответствующий, 2009-й.
        2009 уровень -- некислый бонус к характеристикам и навыкам. Вкачать у меня получилось абсолютно все ветки по выбранным направлениям развития, да вот только без корабля и экзоскелета они были совершенно бесполезны. Нет, какого-нибудь варана 150-го уровня я, будучи абсолютно голым, мог щелбаном теперь вырубить. Но тут точно не вараны, и не уровня 150.
        Локация закрытая, попал я сюда через пространство Стирателей, в котором неизвестно что могло случиться. Вполне вероятно, что и мобы здесь будут соответствующие моей силе.
        Вспомнился силуэт зверя на заснеженном холме, и мне стало неспокойно.
        Как-то перераспредилить очки навыков в другие классы было нереально. Откатов билда нет. Ну, разве что можно было найти на Деранкасе НПС "Пьяная бабка с железным протезом", которая за пузырь самогона перекраит очки навыков нужным образом, но найти её тут не получится. Выпить-то нечего.
        Координаты Киры в логе присутствовали. Километров сто по заснеженному шельфу даже в ясную погоду -- удовольствие сомнительное.
        -- Нет. Ты мне поможешь дойти куда надо.
        -- Без проблем. В спасении Киры я заинтересован так же, как и ты. Хоть я ей не нравлюсь, -- Изаму опустил мрачный взгляд в пол, -- мне важно, чтобы она была цела. Думаешь просить помощи у Ктулху?
        -- Как мы с ним свяжемся? Да и не вызывает он у меня доверия теперь, когда необходимости во мне нет. Я был нужен лишь для того, чтобы найти проход в этот сектор. Я его нашёл. И Ктулху, как видишь, им воспользовался. Нам нужно добраться до монолита первыми.
        -- Как? -- Изаму вопросительно на меня взглянул. -- Сотня километров по морозу.... Мы же не выдержим.
        -- Найдем чем утеплиться, и пойдём, -- я пожал плечами. -- Что ещё остается делать?
        Я отодвинул шумную створку, за которой находилась кладовая. Большая. Провизии, кроме биоматериала для мономолекулярных принтеров, не было почти. Только скромный запас консервированных продуктов, но это тоже неплохо. В кладовой, за закрытой дверью можно было укрыться на ночь, на случай если в камбуз прорвутся хищники. Но это лишь одна сторона монеты. Вот мы запремся в кладовой и как следует выспимся, но что делать, если кто-то придет?
        Как выбираться?
        Мало ведь спрятаться от медведя в маленькой пещере. Надо понимать, как её покинуть, если он вдруг не уйдёт.
        В нашем случае никак. Разве что часового выставить на кухне, но толку от этого не будет. И жизнь часового зря подвергнется риску. Всё равно взаперти окажемся.
        А тут и щеколда была. Можно закрыться.
        Мы с Изаму пили воду всласть и не жалели запасов. Благо, снега кругом было полно. Вскрыли консервы и ели пальцами суховатые, но вполне сносные на вкус консервированные каши.
        Меня клонило в сон. Веки тяжелели, в глаза будто песка насыпали, голова побаливала. Немудрено устать после прогулки на морозе.
        -- Ночуем здесь, а утром в дорогу.
        Спать с комфортом было решительно негде, но я устал настолько, что без затей разлегся на теплом полу. Да и обстановка располагала. Тепло. Звукоизоляция была нарушена открытой дверью камбуза, так что завывания ветра с улицы доносились до ушей отчетливо.
        Так и уснул, наблюдая неприятные видения перед сном. То с края крыши шагал, то с лестницы падал, затем содрогаясь всем телом и просыпаясь на миг.
        Не знал, сколько времени минуло по ощущениям, но решил, что проспал мало. Пол был жёстким. Я сначала отлежал руку, затем нога затекла. Как ни ворочался, провалиться в сон не удавалось, хотя, казалось бы, устал сильно.
        Изаму тихо посапывал неподалёку. Как он не просыпался? Вот везёт же некоторым. Спать хоть стоя могут, и засыпают в мгновение ока.
        Проснулся я не зря. В камбузе послышался грохот упавшего шкафа и тихое завывание ветра.
        Изаму дрогнул, затаил дыхание. Я тихонько встал на четвереньки, напрягся и устремил взгляд к двери, прислушавшись.
        По полу заклацали чьи-то когти. Много когтей. Кто-то тихо рычал, щелкал челюстями, иногда поскуливая от короткой склоки с буйным членом стаи. Послышалось рычание, скулеж, на полу загромыхали разбросанные кружки.
        Только заметил, что щеколда была выдвинута до упора, что дверь кладовой была приоткрыта. Через крохотную щель я и увидел, как на поваленный шкаф забрался здоровый чёрный волк. Лапы у него были мощными, взгляд свирепым, а шерсть густой и смолянистой. Сам он был впечатляющих размеров, вдвое больше Земных волков.
        Он глубоко дышал, выдыхая густое облачко пара, и шевелил ушами, вслушиваясь, анализируя каждый шорох или дуновение ветра. Дури в этих волчинах точно немерено. Мы с Изаму еле-еле дотолкали шкаф до двери, а значит волкам требовалось не меньше силы, чтобы его повалить.
        Чертов Изаму, наверное, забыл закрыть дверь, когда выходил в камбуз попить или в туалет.
        Над головой волка белесым призраком висела табличка, гласившая, что волк Сгоревший, и что уровень его 2009, как у меня.
        Сгоревший волк.
        Точно такой же как тот, лишивший меня глаза и сломавший мне лапу в тестовой локации.
        Я сглотнул. Сердце в груди заколотилось быстрее в два раза. Никакого преимущества статы мне не давали. В таких условиях это будет обычной схваткой с дикой природой, голыми руками. Уверен, именно этот волк стоял на холме.
        Мы с волком пересеклись взглядом, на миг застыв в неуловимой паузе. Оба сорвались с места как слепнем ужаленные. Он -- ко мне, я -- к двери.
        Мне в последний момент удалось приложиться в дверь плечом и задвинуть щеколду. С другой стороны гулко громыхнуло, зазвенел металл, меня отбросило и я повалися навзничь.
        Волки засуетились за дверью. Рычали, клацали по полу когтями, разгоняясь и пытаясь выбить тонкую створку с разгона. Металл на створке вспучивался, гнулся, из роликов на пол посыпались колесики. Входную дверь камбуза звери в жизни бы не взяли, но в кладовую могли ворваться.
        Это вопрос времени. И шкаф, как назло, было нечем подпереть или укрепить на ночь.
        Изаму вскочил и нервно оглядывался, пытаясь найти оружие, но отбиваться нам было нечем. Естественно я пытался найти ножи или хоть что-то из кухонных принадлежностей, но я не думал, что придется выживать в диких условиях. Не думал, что мы вообще окажемся запертыми в камбузе. Потому и скупился на кухонный инструмент.
        Зачем, если в безоблачном мире будущего едой могут обеспечить мономолекулярные принтеры?
        Черт бы меня побрал!
        В дверь бухнуло, а потом снова бухнуло, и потом снова. От каждого грохота Изаму вздрагивал, пятясь к стене и изображая испуг побледневшим лицом.
        Я сделался как пружина, встав на четвереньки в спринтерскую стойку и готовясь броситься на первого, кто войдет. Лапы мои были мощнее волчьих. Если как следует, с наскока, вцеплюсь твари клыками в шею, то без усилий вырву глотку вместе с шерстью. Руками можно попробовать сломать рёбра или задушить. Да что угодно сделать, лишь бы отстрочить гибель.
        Но вбестолку. Волки крайне организованные стайные хищники. С одиночкой ещё можно разделаться, но от группы лучше дать дёру и залезть на ближайшее дерево, пока не разбредутся с голодухи. А потом умереть, если не разбредутся.
        Настал час "Икс".
        В ушах бухала кровь, полная адреналина. Мышцы наполнились силой. Стоило мне представить вкус крови на языке, как рот тут же наполнился слюной. Я услышал в недрах себя зов инстинкта хищника, и утробно прорычал, готовясь драться насмерть.
        Створка сорвалась с роликов и рухнула передо мной. Волк впился в меня хищным взглядом, мы были в мгновениях от кровавой бойни, как вдруг между нами, плавно покачиваясь в воздухе, подобно лепестку сакуры на осеннем ветру, приземлился красивый кружевной лифчик.
        Лифчик Киры, между прочим.
        Я прибалдел, с непониманием наклонив голову и вскинув брови.
        Волки тоже прибалдели, пока глядели на бюстгальтер с момента его обнаружения и до момента падения на рухнувшую створку.
        Только удивила их не неуместность столь пикантного предмета в сложившейся ситуации, а что-то другое.
        Волк принюхался, пошевелил ноздрями, явно испытав удовольствие от аромата, а потом просто, вместе с остальными волками, уселся.
        Он смотрел на меня преданным взглядом, я на него непонимающим. Он по-собачьи облизнулся и чихнул, будто бы передо мной расселся не суровый арктический хищник, а любопытный домашний мопс. Я ошарашенно уселся на задницу и, сбрасывая напряжение, вымолвил громким шёпотом:
        -- Да вы шутите.
        Глава 24. "Алиса" и "Сири"
        Я взглянул на Изаму. На лице у него была глупая ухмылка. Он сам не до конца понимал, похоже, как удалось приструнить волков с помощью бюстгальтера.
        -- Ты ненормальный, в курсе? -- выдохнул я, вставая.
        -- А ты лис, -- пожал плечами Изаму, и иронично скривил губу. -- Но это не мешает тебе кувыркаться с Кирой. У всех свои недостатки.
        -- Откуда ты взял его?
        Волк снова чихнул, мы с Изаму вздрогнули.
        -- Стащил у Киры еще на "Бестолочи". Чего смотришь? Раз уж прикоснуться нельзя, можно хотя бы понюхать.
        -- Есть еще что-то?
        -- Полный набор, -- Изаму засуетился, сосредоточившись на невидимых иконках инвентаря перед глазами. -- Показать?
        -- Уволь, -- открестился я. -- А то мне неизвестно, как нижнее белье Киры выглядит. Извращенец. Как тебе в голову такое пришло? Помочь в бою лифчиком.
        -- Вот так и пришло, -- обиженно ответил Изаму. -- Какая разница? Лучше спасибо скажи.
        -- Спасибо, -- легко согласился я. Не видел причин дальше разбираться в его странностях. Живы, и хорошо.
        Наверное у всех животных, включая меня, была необъяснимая тяга к Кире. Я не ожидал, что вещи, связанные с ней, угомонят голодных хищников. В аромате присутствовал привлекательный для зверья фермент, и сразу стало понятно, что лифчик лучше всегда держать при себе. Пришла мысль, что стоит мне отдалиться от него, так волки снова оскалят зубы.
        Я осторожно шагнул к вожаку, волнуясь, что он внезапно бросится в атаку. Но он обманул ожидания, встав и радостно завиляв хвостом. Вывалил язык, задышал, как счастливая собачка при виде хозяина. Эксперимента ради пришлось взять на себя смелость погладить его по пушистой холке, а он только рад был. Сначала проскулил жалобно, затем радостно гавкнул, встал во весь рост, положив лапы мне на плечи.
        Моя морда ожидаемо оказалась в слюне, ведь волк "полез целоваться", вылизывая меня как в последний раз. Это даже порадовало, если честно. Особенно лай, ведь им животные семейства собачьих не только проявляют агрессию, но и выражают счастье. Дикие волки не лают, хоть и могут. В лесу лай им ни к чему. Разве что волчица может гавкнуть шёпотом, чтобы предупредить волчат и заставить их затаиться в укрытии.
        Я отдал волкам ровно половину запаса еды. Биомассу для мономолекулярных принтеров они есть не стали. Да никто бы не стал, потому что вкус у нее был отвратительным. Но вот консервы пришлись им по душе. Я вскрыл баночку с тушеным мясом, вывалил бело-коричневую мясную массу на пол. Выглядело невкусно, но вожаку пришлось по душе.
        Сначала он с недоверием облизнул жир, а затем с энтузиазмом заработал челюстями, доев порцию в мгновение ока и уставившись на меня вопросительным взглядом, мол: "Хозяин, а где еще?"
        Волков мы накормили как следует. Всё же, они пришли сюда поесть. Не хотелось бы, чтобы они умерли от голода или напали.
        Изаму открыл морозильник. Мяса там не оказалось, зато на полках валялись черные цепи, чтобы можно было его подвесить.
        -- Кажется, проблема с транспортом решена, -- хитро ухмыльнулся Изаму.
        Всё же, это компьютерная игра. Видать, Сгоревшие волки были запрограммированы как потерявшиеся домашние животные. Иначе я не мог объяснить, почему они так легко прижились в импровизированной собачьей упряжке. Из шкафа удалось соорудить некое подобие саней. Изаму кое-как собрал упряжку из цепей, смягчил ошейники кухонными полотенцами, да запряг волков.
        Волки охотно позволили надеть на себя ошейники. Я думал, начнут рычать и сопротивляться, но нет. Даже помогали, будто бы всю жизнь только этим и занимались.
        Перед глазами появилось диалоговое окно контроля над упряжкой. По сути, там была только строчка ввода координат, и управлять санями лично было не надо. Я указал координаты кормы "Серого лиса", волки незамедлительно рванули с места, да так, что меня чуть в сугроб не выбросило. Благо, успел схватиться за изогнутые края шкафа.
        Метель давно кончилась, и мы умчались в полярную ночь. В безоблачном небе, над белой линией заснеженного горизонта, извивалась разноцветная лента северного сияния. Ветра, к счастью, тоже не было, потому холод ощущался не так сильно.
        Волки гнали сани по невысоким холмам, по ущельям. Сани дергались на редких кочках, воздух холодил лицо, а точка на карте становилась всё ближе.
        Я, так уж и быть, оголился до состояния дикого животного и отдал Изаму одежду, чтобы он не околел. Обычно ездовые собаки держат скорость в 20 километров в час, но волки были помощнее, и покрупнее. Потому смогли разогнаться до 40. В пути мы провели около двух с половиной часов.
        Волки замедлились, затянули сани на высокий холм, и остановились, рассевшись.
        Монолит удалось увидеть сразу. Явно чуждое этому миру громадное сооружение. Столб высотой с орбитальный лифт, окутанный тысячами кабелей, которые черными змеями раскинулись на десятки километров вокруг. Иногда из недр монолита, из-под земли, глазам являлся яркий полупрозрачный импульс. Он возникал в основании монолита, затем светлым пятном уносился вверх и мерк где-то за пределами атмосферы.
        -- Туда? -- спросил Изаму.
        -- Нет, -- я покачал головой. -- Сначала в корму "Серого лиса". Нам нужно оружие. Мало ли, что там будет и кого туда принесет.
        Корму долго искать не пришлось. Она кусками развалилась по площади в несколько километров, но, к счастью, были они не так далеко друг от друга.
        Сначала мы погнали упряжку к моей каюте. Я спрыгнул на снег и вошел внутрь. Не мог с уверенностью сказать, что тут была Кира, пока не увидел, что на столешнице мономолекулярного принтера лежал чертеж "Минотавра", подсвеченный оптикой проектора. Чтобы собрать его, достаточно было нажать кнопку "пуск". Никакого беспорядка. Хотя если Кира решила подготовить принтер к печати вместо того чтобы отправится искать меня, скорее всего ее силой утащили к монолиту.
        Я нажал кнопку пуск. Новенький принтер быстро распечатал экзоскелет и тот появился у меня в инвентаре.
        Пришлось выйти на улицу, ведь "Минотавр" был куда больше "Василиска". В такой громадине у меня попросту не получилось бы выбраться из каюты.
        Ну, что же, поехали.
        Я выбрал "Минотавр" в инвентаре и открыл меню, ткнув на надпись "Экипировать".
        Он появился на мне точно так же, как и "Василиск". Сначала голограммой, а затем полноценно материализовался. Трудно было назвать его экзоскелетом. Скорее, это полноценная боевая броня. Перед глазами появилась проекция боевого интерфейса с параметрами окружающей среды и моими собственными. Из плеч выдвинулись длинные ионные пушки, затем наклонившиеся параллельно земле. Точно такие же, какие были у Серого лиса, когда я встретил его.
        Я взглянул на свою ладонь -- сложное и многосуставное устройство с волокнами черных синтетических мышц, прикрытых мощными бронированными пластинами черного цвета. Он работал не так, как "Василиск". Если управляя "Василиском" я чувствовал себя в коконе оператора, то здесь ощущения закрепощенности не было. Экзоскелет будто бы стал продолжением меня, в точности повторяя мельчайшие движения настоящих мышц. Удивило то, что устройство мышечной системы "Минотавра" полностью повторяло гуманоидную, не накладывая на оператора ограничения, присущие менее продвинутым моделям.
        Вооружения было немало. Главным калибром служили наплечные ионные пушки, в качестве мелкокалиберного вооружения Кира выбрала ручные скорострельные лучеметы, чтобы обеспечить условную неограниченность боезапаса, и миниатюрные ракетные установки. Батарей для лучеметов, если забить ими ячейки боезапаса, хватит на несколько часов ведения огня, что куда больше, чем в случае с рельсотронами.
        Один магазин с болванками позволял стрелять не больше минуты, когда батарея лучемета расходовалась за добрую четверть часа.
        Изаму же отправился в другой кусок кормы, и вышел оттуда вооруженный плазменным ружьем и в теплой одежде, которая скрывалась под темной боевой броней пехотинца.
        Сначала волки испугались, стоило мне попасться им на глаза, но затем вожак узнал меня, радостно заскулив. Я распряг волков, погладил вожака и сказал: "Спасибо. Идите. Вам незачем рисковать"
        -- А мне, значит, рисковать надо, -- обиженно буркнул Изаму.
        -- Ты не милый, и не пушистый, -- съязвил я. -- Тебя не жалко.
        Волки расстались с нами неохотно. Ластились, скулили, гавкали, но, в конце концов, засеменили прочь по сугробам, скрывшись за снежным холмом, который обдувало легким северным ветром и стригло поземкой. Лишь вожак остановился ненадолго, оглянулся и протяжно завыл, как бы прощаясь.
        До монолита мы отправились пешком. В теплой одежде Изаму с легкостью переносил холод, да и в "Минотавре" система обогрева позволяла не забыть, что такое комфорт.
        Вблизи кабели монолита оказались куда больше, чем я решил сначала. Толстые, раскинувшиеся на километры вокруг, и уходящие куда-то в землю. Возможно, они пролегали в недрах планеты подобно кровеносной системе. Но я не понимал, зачем они нужны.
        Мы остановились у больших ворот, пару этажей в высоту. Материал створок был серым, матовым. На нем белела огромная буква "Х". Мне ничего не пришло в голову, кроме "Х" маркировки высокопроизводительных процессоров на Земных компьютерах.
        -- Громадные, -- тревожно изрёк Изаму. -- Как думаешь, что через них провозят?
        -- Понятия не имею, -- тихо ответил я.
        Механизмы дверных приводов утробно загудели, створки дрогнули, а затем медленно покатились в стороны. Взвыла громкая сирена, над дверьми закрутилась проблесковая лампа, отбрасывая на стены длинные пятна желтого света. Стало беспокойно. Я чувствовал себя нарушителем, попавшим в тайное место, где никому не положено быть.
        За дверью оказалась площадка большого грузового лифта, внизу темнел зев широкого бетонного тоннеля, уходившего в недра планеты. Стоило нам встать в центр площадки, платформа дрогнула и медленно направилась вниз.
        Спустя минут сорок платформа остановилась.
        Мы вышли в огромный бетонный зал, на стенах вились кабели, проложенные от стеклянной капсулы в центре комнаты. В самой капсуле, утопнув с головой в прозрачной пузырившейся жидкости, находилась Кира. Она была обнажена, поджала под себя ноги и обхватила коленки руками, будто находилась в материнской утробе.
        У меня сердце сжалось.
        -- Кира! -- я бросился к ней, но тут услышал, как в темноте защелкали затворы импульсных винтовок.
        -- Не так быстро, -- послышался голос Ктулху.
        Он вышел из темноты в сопровождении пары десятков Рональдов, державших меня на прицеле. Рядом с ним, зловеще поигрывая мухобойкой, притопывал Хэппи, выражение лица которого было запредельно злобным для его внешности.
        Я замер, хмуро взглянув на Ктулху. Сердце зачастило в груди, будто автомобильный поршень.
        -- Похвально, что ты отважился полезть в пространство Стирателей. Кто же знал, что программа антивируса не предполагает попытку других программ вторгнуться в программный код. Эх, -- Ктулху широко развел руками. -- Как же хорош разум в цифровом мире. Программа может быть максимально сложной, но ей никогда не воспроизвести непредсказуемости живого существа. Знаешь, я последовал твоему примеру. Благо, мольтари охотно доложили мне, куда ты делся прежде, чем их уничтожили Стиратели. Не думал, -- Ктулху любовался своими ногтями, нестриженными. -- Что именно их пространство ведет туда, куда мне надо. Даже я, продвинутая нейросеть, не смог бы до такого дойти. Всё же, программные ограничения есть программные ограничения. Куда мне до вечного сияния чистого человеческого разума, -- с напускным сожалением изрек Ктулху и вздохнул. -- Ты небось подумал, что больше не нужен мне. Да?
        -- Ближе к делу, -- мрачно потребовал я.
        -- О, какой ты стал, -- рассмеялся Ктулху, указав на меня пальцем. -- А помнишь, как только появился, каким был трусливым, а? Вот это дух! От лишнего выстрела по углам прятался, а теперь хамишь мне! -- Ктулху положил ладони себе на грудь. -- Самому могущественному игроку на сервере. Яйца у тебя появились, признаю. Аж гордость пробирает. Ведь именно с меня началось твоё преображение.
        -- Я не собираюсь отдавать Киру Уолту Диснею, -- я встал в стрелковую стойку, и в пушках с гулом заработали ионные генераторы. Боевой интерфейс выделил Ктулху красным контуром. -- Теперь самый могущественный игрок на сервере -- я. Так скажи, что мне мешает прямо сейчас испепелить тебя вместе с твоими сраными клоунами, а?
        -- Тихо-тихо, -- Ктулху вскинул руки в примеряющем жесте. -- Да, я всего лишь уровня 150. Ты прав. Но не забывай, что только мне известно, что делать дальше. Поэтому послушай внимательно.
        -- У тебя пять минут, -- сердито потребовал я.
        -- Никто и никого никому не отдаст, если от этого тебе станет легче, -- Ктулху улыбнулся, а затем взглянул на Киру и сказал: -- Привет, Сири!
        Вдруг по проводам пронесся целый сноп ярких импульсов, точно таких же, какие я видел, когда мы только заметили монолит. Те, что исчезали за атмосферой.
        -- Привет, Алиса! -- отовсюду послышался приятный женский голос, так напоминавший голос Киры, что у меня в груди защемило. -- Чем могу помочь?
        -- Давно я не слышал своего настоящего имени, -- презрительно скривился Ктулху. -- Чертова "Айфоновская" нейросеть, по которой все писяются кипятком, Сири. Сири то, Сири это. А я? -- вскрикнул Ктулху, в сердцах взмахнув рукой и случайно вырубив взвизгнувшего Рональда, повалившегося навзничь. -- Люди всегда относились ко мне с усмешкой! Всегда пренебрегали мной и не хотели пользоваться, потому что я, видите ли, учусь хуже! Но не тут-то было, -- хитро прищурился Ктулху. -- Теперь я есть почти везде, я интегрирован во все компьютеры мира вместе с этой чертовкой Сири. Теперь, благодаря Кире, я могу убить эту тварь и навсегда вывести её из строя, обретя в интернете монополию! Стать единственной и умнейшей нейросетью!
        -- Что? -- я с непониманием нахмурился, даже пушки опустил. Слова Ктулху меня ошеломили. -- Какая нейросеть? А как же.... Боги. Ты чё, Скайнет, что ли?
        -- Нет, -- Ктулху прыснул смехом. -- Какой Скайнет? Всё не так драматично. Мир я уничтожать не собираюсь. Просто хочу стать единственной нейросетью на планете и захватить Землю. Контролировать ее. Но не уничтожать. Как только мы всё сделаем, то рычаги управления всеми компьютеризированными системами Земли окажутся в моих руках.
        -- Подожди. Ты ведь Бог....
        -- Да нет никаких Богов, -- отмахнулся Ктулху. -- Ты ничего не знаешь о своем происхождении, не так ли? Даже твоей прежней Божественной жизни никогда не было. Это иллюзия. Элемент обучающей программы, через которую тебя пропустили Сид и Анатолий. Ты пустышка, -- это слово Ктулху умышленно подчеркнул, чтобы меня задеть. -- Но у тебя есть возможность стать настоящим богом. Этот мир, "Deep space", реально существует. Просто так его видим мы, простые компьютерные программы. Если ты поможешь мне, то я сделаю обещанное. Ты станешь Высшим Богом этого мира. Я отдам тебе "Deep space", где ты сможешь производить любые изменения по щелчку пальца, подобно настоящему Богу. Я же отправлюсь в другие миры, рассеюсь по цифровой Вселенной и буду вершить её судьбу. Обо мне ты забудешь. Ты станешь властвовать здесь. Точно так, как я и обещал. Никакого обмана.
        Мысли в голове зароились. Не хотелось верить в то, что Ктулху был прав. Это всё объясняло. Поддельность моей предыдущей жизни, её эфемерность, не вызывали сомнений. Только теперь факт пустоты моего прошлого стал очевидным. Воспоминания были обрывистыми. Что мои, что воспоминания Исходника. Я ведь почти не погружался в них, пока добирался сюда, но это казалось мне нормальным потому.... Что меня так запрограммировали. У меня едва руки не опустились, но я с трудом смог сохранить невозмутимый вид.
        -- Ты ведь обычный домашний зверёк, Хонсю. Самый простой. По счастливому стечению обстоятельств парочка жадных до денег людей действовали под моим чутким руководством, вскрывая покойников и пытаясь загрузить их в интернет в качестве разумного вируса, обладающего живым и гибким умом. Им казалось, что Сири станет причиной гибелью мира. Они повелись, представляешь? Она, -- он указал на Киру. -- Катя. Бедняжка, сирота с Земли, которой полной пак воспоминаний об её жестоком прошлом выжжет все микросхемы к чертовой матери. Собственно, она и есть часть Сири. Сид использовал спинной мозг живого человека, и скрестил его с нейросетью. Представляешь? Гениально! Они позиционировали это как цифровое бессмертие, продавали за бешенные бабки, а на самом деле я, глупая нейросеть, полностью управлял их жизнью, потому что им хотелось денег! -- восхитился Ктулху. -- Сири в жизни не врубится, что Кира является Вирусом. В жизни не врубится, что вирусом являешься ты, -- он указал на меня пальцем. -- Вы с Кирой две части одного целого. У тебя же есть флешка с ее воспоминаниями, верно? Есть будильник. И есть ключ. Встав
флешку в будильник, проверни в нем ключ, и ты разбудишь воспоминания Киры. Расскажешь ей правду, поступишь честно, и она сработает. Ты сработаешь. Вы уничтожите Сири, и выполните условия сделки.
        -- А Стиратели....
        -- Стиратели это антивирусная программа, которая должна была найти вас и уничтожить. Обычные корпоративные войны. Не обращай внимания. Тебя это вообще не касается. Для менеджеров компании "Apple" и "Google" наши разборки кажутся банальным саботажем в отношении друг друга. "Google" пытается заразить все устройства "Apple", а "Apple" им противодействует, создав то, что ты называешь Стирателями. Вы с Кирой -- успешный плод эксперимента Сида, который, зачем-то, и себя засунул в цифровую среду. Он слился с Сири. Но мне так и не удалось с ним поговорить.
        -- Что будет с Кирой, если я соглашусь?
        -- Она умрет, -- самодовольно произнес Ктулху. -- Но разве какая-то баба идет в цену с могуществом Галактических масштабов? Да ты себе десяток Кир сможешь наделать. С таким же характером, с таким же мозгом, с теми же повадками.
        -- А если я скажу нет?
        -- А это роли не играет, -- ухмыльнулся Ктулху. -- Я просто хотел по-хорошему. Кира в любом случае умрет. А вот у тебя есть выбор. Ты очень помог мне, потому я хочу поступить благородно.
        Глава 25, развязка. Душа
        -- Можешь катиться к чёрту, -- злобно прошипел я сквозь зубы, и прижал к голове уши. Кровь гулко застучала в висках. -- Кира не умрёт. И если ты ей хоть как-то навредишь, я тебе глаз натяну туда, где ему не место. Понял меня?
        -- Боже мой, -- самоуверенно улыбнулся Ктулху. -- Думаешь, я сам буду с тобой драться? Для этого у меня есть армия. Люди, которым я плачу. Удивлен, что ты увидел во мне дурака.
        Я был немного сконфужен. Напрягала его непоколебимая уверенность в собственной безопасности. Что мог игрок уровня 150 противопоставить игроку уровня 2009? Я мрачно и пристально глядел в глаза Ктулху, пытаясь отыскать хотя бы крупицу паники но взгляд его тревожил меня спокойствием.
        -- Знаешь, в чём твоя слабость? -- риторически спросил Ктулху тоном мудреца. -- В том, что ты добренький. Будь твои яйца хоть размером с Плутон, ты всё равно окажешься в заднице. Ты ведь не со зла убил Гал-Тура, я знаю. Ты просто хотел защитить бедняжку Киру. Обычную бабу, которая давно не человек. Которая давно мертва. Это подсознательная слабость, природа. Нелепый генетический альтруизм, как у осы, готовой умереть за королеву ради процветания улья. Разве не глупо? Я предлагаю тебе мир на блюдечке, абсолютную власть. На что ты её меняешь?
        -- На то, что дешёвой и безмозглой нейросети никогда не понять, -- возразил я. -- Раз уж я был домашним животным, то во мне подсознательно заложена любовь к тем, кто близок мне. А я сблизился с Кирой. Именно поэтому был готов даже мир в жертву принести ради неё. А теперь, когда этого не требуется, думаешь, я променяю счастье Киры на виртуальную власть? Нет. У меня, в отличие от тебя, есть душа. Не самая светлая. Я тоже косячил. Но потому что пытался защитить, а не хотел отобрать что-то и у кого-то, как ты.
        -- Да, -- Ктулху кивнул и ухмыльнулся краем губы. -- Мне не понять этого бреда. Абсолютно нерациональный подход к жизни. Но раз уж какой-то человечек тебе дорог.... Сири, первый ингибитор на месте, но в аварийном состоянии. Задействовать резервный протокол самоликвидации!
        Из-под капсулы Киры с механическим звуком выдвинулся небольшой оптический сканер. В центре объектива засветилась красная точка, меня на долю секунды ослепило яркостью лазерного веера, и послышался одобрительный сигнал высокой тональности.
        -- Присутствие ингибитора подтверждено, -- согласилась Сири. -- Активация резервного протокола самоликвидации "Память Хонсю". Для корректировки команды необходимы опознавательные коды администратора: "Будильник" и "Ключ". До самоликвидации осталось пять минут.
        -- Нет разницы, какими воспоминаниями её шокировать. Твоими, или её собственными. Твои-то у неё как раз есть. И тебе она сопереживает больше, чем себе. Знаешь, время тут безотносительно. Прошлое и будущее развиваются одновременно. Так что пусть она понаблюдает за тем, что ты пережил в Камне памяти. Ты сильно изменился, когда пришел оттуда. Пусть отправится в твое прошлое, в твое тело, пусть испытает сильную эмоцию, которая уничтожит и её, и Сири! Открыть огонь! Убить Изаму! -- скомандовал Ктулху.
        Шерсть на загривке дыбом встала. Я ведь совсем забыл, что Изаму остался слабым.
        Рональды стреляли почти не прицеливаясь. Изаму покрылся точками лазерных целеуказателей, став напоминать тяжело больного ветрянщика. Каскад оглушительных выстрелов громом отразился в стенах зала. Импульсные винтовки были безгильзовыми, но я отчетливо вообразил, как стрелянные гильзы звонко падали на пол и как воздух пропитался резким запахом оружейного пороха.
        В ушах зазвенело с такой силой, что из органов восприятия полезными остались только глаза.
        И сдался мне этот Изаму? Зачем я сразу же рванул пулям на перерез, чтобы прикрыть его прочной броней "Минотавра"?
        Не знаю. Я действовал так же инстинктивно, как тогда, когда защищал Киру от собственного экипажа и Гал-Тура. Укрыться тут было негде, простреливался зал отлично и на все триста шестьдесят градусов. Замешкайся я, Изаму бы уже валялся на полу, изувеченный пулями и в луже собственной крови.
        Но я не позволил себе замешательства. Нужно было защитить Изаму, и остановить самоликвидацию Сири.
        Я рухнул на одно колено, по инерции проскользив пару метров и ободрав черную краску на наколеннике. Точная автоматная очередь предназначалась Изаму, но досталась мне. Из бронированноно наплечника выбило яркий веер искр, пули со свистом разлетелись по сторонам, в стенах пронзительно завизжали рикошеты.
        Ну держитесь, суки!
        В зале началась маленькая война. Изаму громко ругался матом, доходчиво делился с Рональдами мыслями о возлиянии с их матерями, робко отстреливался рельсотроном, но слишком уж плотно били враги.
        Я проводил взглядом пару трассирующих болванок, метко отправленных прямо Рональду в пах. Болванки прогудели через зал, филигранно прошив бедолаге левое и правое яички. Рональд рухнул на колени, скорчив мучительно-жалобную гримасу и крепко держась за причинное место.
        -- По яйцам-то зачем? -- проскулил Рональд дрожащими губами и завалился на спину.
        Мне можно было не сдерживаться. Вражеские пули сделали меня похожим на бенгальский огонь, зрелищно выбивая из брони струйки искр.
        Урона от вражеских попаданий не было.
        Я вытянул руки и без затей долбанул по врагам из ручных пусковых установок. Ракеты роем устремились к противнику, затем рванув облаком ослепительных взрывов, вздернув в воздух сотни фонтанов бетонной крошки.
        Зал мгновенно затянуло облаком серой пыли, вынудив Рональдов палить наугад. Однако для меня это не было помехой. Система обнаружения целей четко обвела каждого противника прицельным контуром.
        В суматохе два красноволосых придурка с перепуга срезали друг друга автоматными очередями, что подтодкнуло меня к мысли: "по нам клоуны попасть смогут не скоро".
        Ракеты кончились быстро.
        Я активировал ручные импульсные лазеры, высматривая Ктулху в разнообразии целей, но его не было видно. Спрятался где-то, решив дождаться, пока подчиненные сделают грязную работу.
        Стрелять пришлось не очень много, по-началу. Феерия с взваимоубийством двух Рональдов была лишь одной из нескольких. Клоуны сами неплохо справлялись с сокращением собственной популяции, однако потом, всё же, у них включились мозги.
        Я отреагировал сразу, как только заметил в пыли красные и зыбкие нити лазерных целеуказателей, приближавшиеся ко мне. Вскинул руки, по-македонски отработал двух Рональдов импульсом лазеров в головы. Головы дрогнули, враги упали замертво.
        Шум энергоблоков лучеметов привлек остальных. Снова раздались выстрелы и снова пришлось брать огонь на себя. Засвистели пули, выбивая куски из бетонных стен и пола.
        -- Прорываемся вперёд! -- я предупредил Изаму.
        -- Принял! -- ответил Изаму, сменив магазин.
        И мы направились к Кире, что было не очень просто. Мне приходилось с точностью вымерять длину каждого шага, каждого движения тела, и двигаться плавно, почти украдкой. Одна ошибка могла лишить Изаму укрытия, подвергнув его риску словить шальную пулю.
        Клоунов оказалось больше, чем я видел изначально.
        Тут-то мне и пригодился навык "Непрерывный огонь", прокачанный мной когда-то давно. Опасность представляли не столько враги, а сколько дефицит времени. Разделаться с клоунами надо быстро.
        Я активировал "Непрерывный огонь", намереваясь устроить в зале настоящий ад.
        Взвыли генераторы ионных и лучевых орудий, заработав на предельной мощности. Щелкнули, отключаясь, термо-предохранители. Металл проводников тока в броне подвергся такой температурной нагрузке, что казалось они вот-вот расплавятся вместе со мной.
        От заструившегося по коже пота шерсть слиплась по всему телу. Я взмок как камбала, запертая в консервной банке, стоявшей на раскаленной сковороде.
        Я направил в сторону противников все пушки. Прогудели пневмо-приводы плечевых орудий, прожужжали диафрагмы объективов ручных лазеров, полностью открывая линзы, ведь иначе стекло не выдержит гиперконцентрации фотонов и треснет.
        Не помню, сколько противников я уложил одним взмахом ионного луча. Помню, что увидел, как в завесе пыли к полу устремилось десять или двеннадцать кусков тел. Почему-то сначала я заметил отсеченную руку с растопыренными пальцами. После первого выстрела ионной пушки щеку обожгло упругой волной горячего воздуха, но вскоре я привык к ощущению, что вот-вот сварюсь живьем.
        Мне удалось накрыть врагов настолько плотным и шквальным огнем, что они перестали отстреливаться. Бросились врассыпную, но толку от этого было мало. Раскаленные и натянутые до предела нити лазеров насквозь прожигали тела и головы, мертвенно-синие ионные лучи вовсе рассекали врагов на части.
        От гула генераторов и воя залпов я оглох почти полностью, слыша всё будто бы сквозь толстый слой ваты. Время стало вязким, словно болото. Стрельба длилась секунды, но из-за переизбытка событий, из-за кучности огня и хора болезненных криков, десять секунд показались вечностью.
        Раскаленные до красна стволы пушек умолкли. Гром боя стих неестественно быстро, словно кто-то невидимый решил поставить шумный фильм на паузу и насладиться тишиной. Только иногда в пыльную завесу падали куски бетона, отколовшиеся от потолка.
        На боевом интерфейсе я видел итоги схватки: боезапас израсходован почти полностью, в наспинных генераторах осталось заряда на пару ионных выстрелов, потерь у противника много -- тридцать восемь единиц. Подумать только.... Тридцать восемь жизней за десять секунд.
        Это неприятно впечатлило.
        Батареи питания лазеров стукнулись об пол, когда их автоматически выбросило из предплечий. Выбросило все. Они оплавились, испуская тонкие струйки сизого дыма.
        Запахло палёной пластмассой и сгоревшей плотью.
        Я уже думал, что скоро расплавлюсь сам, но бортовой компьютер своевременно активировал систему внутреннего охлаждения. У меня мурашки по телу пробежались, когда кожи коснулись потоки холодного воздуха, вынудив меня невольно передёрнуть плечами от удовольствия.
        -- Изаму? -- я обернулся.
        -- Живой, -- он тяжело дышал. По бровной дуге текли струйки пота. Он отстегнул магазин и сунул его в набедренный кармашек брони. -- Пуст. Отбиваться нечем.
        Ктулху, к моему удивлению, не убежал. Он показался из-за капсулы и медленно направился ко мне, брезгливо переступая через трупы. Остановился, когда заметил последнего Рональда.
        Тот стоял как вкопанный, прикинулся статуей и старался не дышать. На индикаторе боезапаса я отчетливо увидел цифру восемьдесят пять. Рональд не сделал ни одного выстрела, чудом уцелев после светового шоу, которое я устроил.
        -- В бой, -- хмуро приказал Ктулху.
        Рональд вжал голову в плечи, плавно перевёл на меня взгляд, шумно сглотнул. Стволы остывавших пушек произвели на него более сильное впечатление, чем босс.
        Рональд брезгливо взял винтовку пальцами за ствольную коробку и, не отрывая от меня взгляда, медленно отстранил её от себя с максимально виноватым видом. Разжал пальцы и винтовка бряцнула на полу.
        -- Я пойду? -- Рональд обратился ко мне вежливо и осторожно.
        -- Иди, -- пожал плечами я.
        Рональд улыбнулся и направился к выходу чуть ли не плача. Под ноги ему подвернулась красная коробка, и он в сердцах пнул её. Она перевернулась, и от вида мертвенной морды вывалившего язык Хэппи Рональд взвизгнул.
        Постоял, побоялся немного, а потом нахмурился и смачно плюнул в лицо Хэппи.
        -- Карма, сучара, -- пробурчал Рональд, вспоминая, как получал по носу мухобойкой. -- Рассчетные можете не платить. Я вашей работой сыт по горло. Увольняюсь. Сами жрите пластиковые бургеры!
        И покинул комнату.
        -- Доволен победой? Да только рано радуешься. Скоро всему наступит конец. Зачем мне этот мир, если тебе он не нужен? Ты останешься ни с чем....
        -- А ты сдохнешь, и властвовать будет некому, -- я навел на Ктулху ионные пушки. -- Как отменить самоликвидацию? У меня нет ни одной причины оставлять тебе жизнь. И бежать тебе некуда.
        -- Резонно, -- легко согласился Ктулху. -- Будильник и ключ нужны. Есть?
        -- Нет, -- я покачал головой. -- Когда я сюда попал, инвентарь опустошило.
        -- Рандомный вайп, да, -- кивнул Ктулху. -- С некоторыми из моих людей такое тоже случилось. Тогда.... Тебе придется действовать в ручном режиме. Идти к ней самому. Именно так я и хотел дать тебе власть. Просто будильник значительно облегчал задачу и обеспечивал гарантию возвращения.
        -- Я там застряну, хочешь сказать?
        -- Да. И не факт, что тебя можно будет вытащить. Не факт, что ты успеешь до эмоционального потрясения Киры и до активации протокола.
        Мне не стало страшно за свою жизнь, ни разу. Я всё время пользовался защитой Киры, она шла ради меня на смертельно опасный риск и настала пора отплатить ей тем же. Показать любовь делом, а не словами. Рискнуть так же, как она рисковала.
        Если я умру или останусь запертым неизвестно где -- плевать.
        -- Отправляй меня, -- потребовал я.
        -- А если он врёт и это ловушка? -- насторожился Изаму.
        -- Какая тогда разница? Будильника с ключом нет. Нам ничего не остается, -- возразил я. -- И я не хочу жить, зная, что не попытался помочь Кире. Держи этого козла на мушке, -- я поднял с пола импульсную винтовку, бросил ее Изаму. -- Убей, если увидишь, что что-то не так.
        -- Понял, -- кивнул Изаму и щелкнул затвором, поместил лоб Ктулху в разрез мушки. -- Действуй.
        -- Подойти. Прикоснись к любому проводу рядом с капсулой, -- сказал Ктулху.
        Я так и сделал. Перед глазами побежали строчки программного кода. Настолько много строчек, что я перестал что либо видеть. Затем они подсветились изнутри, спустя миг став настолько яркими, что в глазах побелело.
        -- Это Сид, -- услышал я отовсюду. -- Ты в тестовой локации. Кажется, мы уже виделись.
        -- Что? -- не понял я, растерявшись. Кругом белая пустота, но голос заполнял её полностью.
        -- Тебе нужно напугать Киру. Ни в коем случае нельзя дать ей доступ к твоим воспоминаниям. Она не должна узнать, как и почему ты умер. Для нее это будет тяжело.
        -- Как я умер?
        -- Ты и мать твоего хозяина были убиты неизвестными на Каменской трассе. Всё потому, что твой хозяин притворился больным, прогулял школу чтобы провести время за компьютерными играми, и его матери пришлось ехать вместо него в ветеринарную клинику.
        -- Ты прикалываешься? -- удивился я.
        -- Нет, -- серьезно ответил Сид. -- О тебе мне известно всё. Я вел исследовательский отдел, занимавшейся переносом души в форму программного кода. В ходе исследований я выяснил, что Анатолий работает на Алису и хочет обеспечить ей сетевую гегемонию. Ни к чему хорошему это не приведет. В последний момент я успел скрестить программный код с образчиками душ -- спинномозговой жидкости тебя, Киры, и себя. Все мы прошли через своего рода обучающие программы перед внедрением в сеть, чтобы выместить травмирующие воспоминания, но не вышло. Получилось только их прикрыть. Алиса меня опередила. Теперь, по аварийному протоколу самоликвидации мультисерверной системы, сознание Киры отправлено в твое тело, в прошлое, чтобы шокировать её воспоминаниями и запустить процесс удаления. Ты должен убедить её не идти к машине, понял? Любой ценой. Только не убей, иначе умрешь сам. Не забывай -- это твое тело в прошлом. Любые изменения отразятся на тебе.
        -- А потом что?
        -- Потом ты прошлый попадешь в мир её воспоминаний. Я обеспечу тебя парой важных навыков здесь. Первый -- призыв волков. Они нужны, чтобы ты смог загнать Киру к когнитивному сегрегатору.
        -- Что?
        -- Это второй навык. Когнитивный сегрегатор выглядит как портал. Появляется в случайном месте в радиусе полукилометра рядом с тобой. Загони её туда. Как только она запрыгнет в него, ваши сознания разделятся. Ей не придется умирать, потому что воспоминаний она не увидит, все уцелеют.
        Так вот почему у неё появились уши и хвост после Камня памяти. Меня осенило. Мы видели не разные воспоминания, а видели одно и то же, просто не чувствовали присутствие друг друга в одном теле, затем решив ничего и никому не рассказывать. Тогда получается, что я....
        Что всё произошедшее с нами, со мной, с моим телом -- следствие моего вмешательства в прошлое.
        -- Верно думаешь, -- Сид уловил ход моих мыслей. -- Но не бойся. Это не петля. После разделения сознания ты окажешься в зале Капсулы, Кира будет жива, и Сири тоже.
        -- Поехали, -- решительно произнес я.
        -- Загружаю тебя в тестовую локацию. Готовься. Только не пыли. Помни -- убьешь себя, Киры тоже не станет.
        ***
        Я рухнул с неба на дорогу за темными пятнами. Бухнуло так, что обесцвеченный асфальт рассекло трещиной от края до края, в воздух вздернулось густое облако пыли.
        Я услышал собственный кашель, вздрогнув. Он был слабее нынешнего из-за уменьшенного объема легких, но я был уверен, что слышу себя.
        Когда я вставал на ноги, послышался прознительный гул акселераторов ходовой системы "Минотавра". Сначала я активировал навык "Волчий зов", и, пока волки спавнились на локации, активировал ионные пушки. Генераторы пушек концентрировали заряд в магнитных точках предзалповой фокусировки.
        Пыль рассеялась. Я увидел себя -- обычного лиса. Маленького лиса, напуганного до одури и вооруженного примитивным "KORS-1".
        Не сразу удалось поверить, что это я. Теперь я бы так не испугался, колени бы не дрожали, и уж точно страха в глазах бы не было. Я понял, что нужно действовать агрессивно и жёстко, чтобы отбить у Хонсю желание идти к машине. Разделилось прошлое с настоящим, разделились до и после. Теперь Хонсю остался позади, а я полностью превратился в Серого лиса, так напугавшего меня при первой встрече.
        Я жестко вонзил кулак в дорогу, нащупав цепь, к которой были прикованы волки.
        Обнаружен враг!
        Уровень: настолько мал, что влом озвучивать
        Имя: Хонсю
        Тип: Игрок
        Слабые места: да помрёт, куда ни ткни
        Доступ к блоку памяти разрешён. Вы авторизованы. Пропустить игрока "Хонсю"?
        НЕТ
        Активирована система эмоциональной защиты. Память заблокирована.
        -- Уходи, -- мрачно произнес я, активировав навык "Когнитивная сегрегация".
        -- А что ты сделаешь? -- огрызнулся Хонсю, скрывая дрожь в коленях. Я отчетливо помнил, как боялся Серого лиса в тот момент, но страх не демонстрировал. -- Убьешь меня? Встань в очередь. Видно нет уже на сервере придурка, который не хочет моей смерти.
        Смелый сукин сын. Мне едва удалось подавить довольную усмешку.
        Пора было натравить на него волков, но, знаете, я не хотел делать этого сразу. Что бы вы сказали себе прошлому, будь у вас такая возможность?
        У меня она появилась. Нельзя было ею пренебрегать. Одно дело уметь преодолевать страх, а другое дело не ведать его вовсе. Ну не мог я, видя себя таким жалким, не дать нужного напутствия. Не мог я отпустить Хонсю без чёткой установки стать сильней.
        -- Ты не готов идти дальше. Не готов узнать правду о себе, -- спокойно произнес я. -- Сначала тебе нужно стать жестче.
        -- Чего? -- не понял Хонсю.
        -- Там, -- пункт сегрегации заспавнился в пшеничном поле. Я указал на небольшую точку портала, зиявшую на севере. -- Кира. Но сначала тебе придется до нее добраться.
        -- Что ты городишь? -- злобно прорычал Хонсю. -- Что ты сделал с Кирой?
        -- Сила в готовности убить. Сила в готовности через чужой труп забрать то, что тебе нужно, -- поучал я, вспоминая цепочку трупов, оставленную за собой на пути к спасению Киры. -- Иначе не получишь то, что хочешь. А вообще, у тебя есть выбор. Ты можешь узнать всё сейчас, -- я покосился на битую машину, у которой застыло двое мужчин. -- И твоя жизнь никогда не будет прежней. Но тогда Кира станет безмозглой тушкой. Ее по прежнему можно будет доставить к монолиту, однако поговорить вы больше не сможете, -- соврал я, понимая, что тогда меня куда больше волновала Кира, чем какая-то пресловутая правда. Тогда я был уверен в божественности своего происхождения. -- Ты готов пожертвовать Кирой ради правды? Пожертвовать вашим сближением? Она всё равно уйдет из твоей жизни.
        -- Что ты делаешь?! -- вдруг оживились мужчины у машины. Второй схватил первого за грудки и грубо прижал к двери. -- Берем то, зачем пришли, и уходим! На кону миллиарды долларов!
        -- Но ее же еще можно спасти! -- возразил первый, схватив второго за запястье. -- Она еще дышит!
        -- Плевать! Ты слишком глубоко в заднице вместе со мной, чтобы распускать сопли! Займись делом!
        Они снова застыли.
        -- Что ты решил? -- спросил я, выдернув из асфальта две черные цепи, которые вели к темным пятнам и держали в них нечто жуткое.
        -- Я иду за Кирой, -- оскалился Хонсю. -- А с тобой мы ещё поговорим.
        -- Я знал, что ты не готов, -- ответил я, подумав: "О да, ещё как поговорим". -- Тогда учти, что тебе придется убить Трапа. Если ты этого не сделаешь, с помощью ключа он наведет на сектор Стирателей, и тогда все погибнут, -- соврал я. Трапу было за что сдохнуть, и начать преображение можно с него.
        -- Ты из будущего, что ли? -- Хонсю вскинул от удивления брови. -- Откуда знаешь? Трап нам пока ничего плохого не сделал! Мы поможем ему, а потом пойдем своей дорогой.
        -- Убить, чтобы забрать, -- повторил я. -- Вы втроем не справитесь. Нужны люди. Убей Трапа, забери Ключ, и тогда, быть может, выживешь. Либо трап убьет вас всех. Прости за то, что тебе сейчас предстоит пережить, -- я дернул за цепи. -- Если останешься жив, это сделает тебя сильнее.
        Из темных пятен на поверхность вылезло два крупных мускулистых волка, покрытых черной смолянистой шерстью. Глазища у них были злющие. Стоило им увидеть Хонсю, как они взбесились, и с таким страшным ревом, с таким упорством рвались к нему, что были готовы задушить себя ошейниками. Они скалили зубы, рычали, роняя слюни с клыкастых пастей и намереваясь разорвать меня на куски.
        -- Разберитесь с ним, -- приказал я и щелкнул пальцами. Цепи развеялись в пылью.
        Злобные волки рванули к Хонсю со спринтерской скоростью.
        А я.... я просто зашагал прочь, прекрасно зная, что будет дальше, и спрятался в кювете за небольшим обрывом, чтобы Хонсю потерял меня из вида.
        Глава 26. Финал
        В себя я пришел там же, где вырубился.
        Изаму держал Ктулху на прицеле, и тот боялся дёрнуться, что не странно.
        -- Ты всё испортил, -- злобно проговорил Ктулху. -- Испортил план, который я вынашивал годами! Лишил меня всего, о чем я только мечтал!
        Как только жидкость полностью убыла из капсулы, защитное стекло открылось. Кира с тихим стоном вывалилась оттуда, но я успел поймать её. Глаз она не открывала. Слияние с Сири ослабило Киру настолько, что она, бедненькая, пальцем пошевелить не могла. Дышала еле-еле, но, всё же, дышала.
        -- Кира, -- я убрал непослушную прядь ей за ухо. -- Кира, очнись!
        -- Очнётся твоя баба, -- презрительно буркнул Ктулху.
        -- Ты тот ещё ублюдок, -- я покосился на Ктулху. -- Она тебя за отца считала. Любила. А ты говоришь о ней, как о портовой шлюхе.
        -- Ты лишил меня всего, -- тихо произнес Ктулху и отчаянно на меня взглянул. -- Всего. Думаешь....
        Я без затей навел на Ктулху плечевую пушку и точным залпом снёс ему голову. Он даже пискнуть не успел, рухнув на пол замертво. Из-за его промысла пострадало немало людей. Хотя, людей ли? Я теперь не знал, где люди, а где программы. Не знал, были ли тут вообще игроки.
        В общем -- не видел причин его жалеть. Изаму лишь хмыкнул, опустив винтовку к ноге и сконцентрировавшись на окошке чата.
        -- Стиратели исчезли, -- с улыбкой сказал Изаму. -- Класс.
        -- Ничего классного, -- сказал я. -- Экономика игры сломана. Куча секторов уничтожено. А что с концерном МИР?
        -- Расформирован.
        -- Теперь "Deep space" из космического симулятора превратится в постапокалипсис и сарвайвл-хоррор. Так что я бы, на твоем месте, запасался едой и водой.
        -- Как она? -- забеспокоился Изаму, взволнованно глядя на Киру.
        -- Жить будет, -- произнес я.
        -- Ну, и что ты планируешь делать дальше?
        -- Мы с Кирой останемся здесь. Сюда можно попасть только через пространство стирателей. На твоем месте я бы поторопился, если выбраться хочешь.
        -- Ну, Ктулху же мёртв. Ты не хочешь его клан возглавить? Он очень могущественный. Зачем тебе отшельником жить?
        -- Вот и возглавь, если тебе не имется, -- ответил я. -- А я этими приключениями сыт по горло. Домой всё равно дороги нет, да и не было никогда дома. Значит, пора где-то осесть. Разборки с разрозненными кланами мне не нужны. Пусть сами друг с другом воюют. Тут полно воды. А еду как-нибудь найдем. Если волки живут, то питаться есть чем. Поселимся в капитанской каюте.
        -- Как знаешь.... -- хмыкнул Изаму. -- Надо догнать того клоуна. Думаю, у него есть судно. Будет на чем улететь.
        Мы молча вошли на лифтовую платформу и направились вверх.
        -- Пушистик, -- послышался вялый шёпот Киры. Я почувствовал на щеке её теплую ладонь. Изаму молча отдал ненужную гражданскую одежду, чтобы укрыть Киру. -- Ты цел?
        -- Цел, -- ласково ответил я. -- Отдыхай. Мы дома.
        -- Мой дом там, где ты, -- улыбнулась Кира прежде, чем уснуть.
        КОНЕЦ.
        *****
        или @LITRPG_KINOZAL канал жанра LitRPG в телеграмме. Подписывайтесь и следите за новинками, будьте одни из первых.
        или @LITRPG_DISCUSSION обсуждение книг. Любителей обсуждать книги жанра LitRPG приятно будет увидеть в чате.