Лишь тот… Сергей Вишневский
        Янтарный свет #1
        Королевская гвардия прошла по землям соседа, в которых завелся темный ковен. И вроде бы должен установится мир, но темные маги не из тех, кто опустит руки.
        По границе уже шастают темные твари. Темные маги вовсю готовят вторжение и месть.
        Грядет новая война.
        Но какое дело до этого обычному деревенскому мальчишке, что едва умудрился научиться читать по старому псалтырю?
        Никакого, если бы его село не вырезала темная тварь…
        Сергей Вишневский
        Лишь тот…

* * *
        Глава 1
        - Когда мы вернемся, я дам в морду Галусу, - проворчал мужчина в кожаной броне.
        Широкоплечий воин с коротко стрижеными волосами и огромным шрамом на лице подволакивал ногу.
        - Если ты еще раз ему дашь в морду, то нас точно отправят служителями в какой-нибудь богом забытый монастырь, - буркнул идущий рядом спутник.
        Второй мужчина был одет в серую потасканую мантию и обычные сандали. Голова его была начисто выбрита. Сам он был очень тощим, отчего мантия смотрелась на нем, как мешок на метле.
        - Уж лучше в монастырь, чем лазить у границы и искать не пойми что. Что вообще за чушь он нам выдал?
        - Мучительные необъяснимые смерти в Грушовке, - пожал плечами спутник. - И хватит уже ныть. У меня от тебя голова начинает болеть.
        - Снек, ты же клирик! Какая боль? - театрально воскликнул воин.
        - Ты же паладин, Гош, какая, к черту, поножовщина? - передразнил его спутник.
        Двое воинов поднялись на холм, с которого открывался вид на деревню. Между тремя рощами цветущих груш расположилась поселение в пару десятков домов.
        - Твою мать, - выругался Гош. - Ты только посмотри на эту глушь! Тут даже не знают, что такое вино!
        - Мдя, - вздохнул клирик. - Мелковата. Хорошо, если покормят.
        - Если не покормят, я сожгу к дьяволу эту деревеньку, - буркнул паладин. - Пошли.
        Под ворчание одного из спутников они дошли до деревни, где их встретила полная тишина.
        - Не понял? А кормить нас кто будет? - спросил Гош, но тут же остановил взгляд на трех свежих могилах.
        - Никто, - поджав губы, произнес Снек. - Не успели мы.
        - Эй! Есть кто живой?!! - во всю глотку заорал воин.
        Однако ответом ему была тишина.
        - Что делать будем? - спросил он.
        - То, что должны. Надо понять, от чего они умерли, и убираться отсюда как можно быстрее. Пошли к дому, вон двери открыты…
        Парочка прошла к ближайшему строению и заглянула внутрь. Там они обнаружили два истерзанных тела, которые лежали на полу. Весь дом был забрызган кровью, а у трупов отсутствовали внутренности.
        - Гоблины орудовали что ли? - задумчиво произнес Гош, осмотрев обстановку.
        - Откуда тут гоблины? - вздохнул клирик и сморщился от вида. - Или упыри безмозглые, или невольница какая-нибудь.
        - Скажешь тоже, невольница, - хмыкнул паладин и вышел из дома. - Надо остальные дома осмотреть.
        - Только давай без твоих штучек, - начал ворчать Снек.
        - Если ты думаешь, что мне приятно пить в компании выпотрошенных мертвецов, то ты плохо обо мне думаешь.
        Обследование всех домов показало, что трупы разорваны примерно одинаково. Часть из них не имела глаз, и содержимое брюшной полости отсутствовало.
        - Дерьмовая смерть, - произнес Гош, когда они вышли из очередного дома.
        - Заметил, что трупы примерно одной свежести? - спросил Снек. - Их в одну ночь перебили.
        - С чего взял, что ночью? Может, днем…
        - В трех домах свечи до свечника изошлись. А в одном лучина обгорела до светца.
        - Точно упыри какие-нибудь.
        Снек не ответил. Он мрачно обвел взглядом деревню и остановил взор на последнем доме, единственном, у которого была заперта дверь.
        - Нет там ничего, - махнул рукой воин. - Было бы - встретили бы.
        - Темнеет. Что бы не устроило тут погром - оно вернется.
        - С чего бы?
        - С того, что в окрестностях сел больше нет. Идти далеко, а голод не тетка…
        - Голод дядька, - хмыкнул воин. - Надо подготовиться и встретить тварь. Если сильно голодная - сама на нас выйдет.
        Снек кивнул и молча скинул заплечный мешок на землю.
        - Я буду готовить «Янтарный круг», а ты…
        - Ты в своем уме? - возмутился Гош. - От нас потом неделю ладаном за версту нести будет! Что тут может быть такого, что ты собрался тут на некромантов ловушку строить?
        - Береженого Единый бережет, - отсек претензию клирик. - Если тут была тварь, за день способная вынести столько дверей и не насытиться от парочки трупов, то я лучше посижу в «Янтарном круге», чем буду смотреть, как она пожирает мою селезенку.
        - Зануда, - буркнул паладин и тоже скинул на землю мешок.
        Он отошел в сторону и принялся снимать с себя броню. Раздевшись до исподнего, он начал доставать из мешка легкую кольчугу с голубоватым оттенком металла и облачаться в нее. При этом он поглядывал на клирика, который достал колышки и веревку, после чего принялся вычерчивать сложный узор на земле.
        - Письмена священные на щит нанеси, - произнес он, не отвлекаясь от своего занятия.
        - С чего ради? - буркнул Гош. - Я и мечом прекрасно справлюсь, и вообще…
        - Гош! Тут тварь, за один день обнесшая всю деревню! А если у нее когти твою гномью кольчугу не глядя порвут как бумагу?
        - Подставляться не надо…
        - А если это не одна тварь? Что, если тут стая упырей? - спросил Снек и протянул белоснежный мел размером с указательный палец. - Штук так двадцать…
        Гош поджал губы, надулся, засопел, но в итоге все же подошел к клирику и взял у него из рук мел.
        - Только чтобы ты не нудил, - буркнул он, отойдя к своей амуниции.
        За приготовлениями пришла ночь.
        Ясное небо усыпало звездами, и на небосвод неторопливо, демонстрируя свое величие и изящество, выползла неполная луна. Снек сидел в центре ритуала, а Гош пристроился чуть в стороне, жуя кусок вяленого и явно пересоленного мяса.
        - Нет, Галусу я точно в бубен двину, - буркнул он, наблюдая, как его напарник едва слышно читает молитву.
        - Тогда я подам прошение в епархию, чтобы с меня сняли обязательства твоего духовного подкрепления, - прервал молитву клирик.
        - И? Кому ты нужен? - фыркнул Гош. - Я же точно знаю, за тобой как минимум пяток отпрысков у монахинь.
        - А за тобой сотни невинных душ, - не остался в долгу напарник. - Когда на тебя обет наложили и все ножи отобрали, ты даже тогда умудрился забить кулаками насмерть тех двоих.
        - А что мне было делать? Деньги им отдавать? - возмутился паладин. - Или я это отребье убеждать должен, чтобы они на путь истинный встали и покаялись?
        - Ты мог их не убивать.
        - Я и не собирался! Кто знал, что у этих идиотов лица, как глина, внутрь вогнутся?
        - Ты знал! - возмутился Снек. - Ты знал, что бывает, если свет из души твоей в кулаки идет!
        - Я не со зла тогда, - тут же сник воин. - Припугнуть хотел, а они…
        В этот момент послышался тихий рык.
        Хр-р-р-р…
        Гош мгновенно умолк и повернул голову в ту сторону.
        Из леса, горбясь и припадая на длинные лапы, вышла неизвестная тварь. Она проковыляла до края села и остановилась, к чему-то принюхиваясь.
        Клирик и паладин переглянулись.
        Воин встал и медленно, чтобы не издать ни звука, вытащил оружие из ножен. Его броня уже была покрыта священными писаниями, как и щит.
        Тварь молча подошла к дальнему дому, тому самому, где была запертая дверь. Оказавшись возле нее, она встала напротив и издала истошный вопль:
        УА-А-А-А-А-А!
        Вой был усилен темной силой, и у любого неподготовленного человека пошла бы из ушей кровь, но Снек и Гош прекрасно знали о подобном и благоразумно заткнули их приготовленными шариками из ткани.
        - Пресвятой Георгий, дай мне сил… - начал шептать под нос молитву паладин.
        Письмена на броне начали наполняться светом. Сначала медленно, неохотно, а затем все сильнее и сильнее.
        Напарник тоже принялся шептать и осторожно достал темный пузырек из мантии. Откупорив пробку, он капнул всего одну каплю на кусочек ладана, лежавший точно посередине подготовленной защиты.
        От него тут же в небо поднялось облако ароматного белоснежного дыма.
        РА-А-А-АВГА-А-А-А!
        Тварь метнулась к дому, со всего размаху влетела в дверь, но тут внутри дома вспыхнул яркий, желтый свет. Он ударил из окон и всех щелей. Казалось, что даже из печной трубы в небо уперся столб золотистого цвета.
        Тварь отпрянула, завизжала, но тут же снова завопила.
        УА-А-А-А-А!
        Снова бросок к двери, и ее отбрасывает с такой силой, что она покатиласья кубарем до самой ограды двора.
        ХЛОП!
        Дверь соседнего дома слетела с петель, а из нее выскочили трупы, которых двое напарников осматривали днем.
        Они быстро пробежали расстояние до светящегося дома и с ходу начали ломиться внутрь. Без криков, хрипов и прочего шума. Только кулаки и человеческие ногти, которыми они принялись скрести в дверь, в тщетной попытке прорваться внутрь.
        Они лезли в окна, ломились в дверь, а парочка особо ловких уже взобрались на крышу, в попытке пролезть в печную трубу.
        - Именем Единого… - громко крикнул Снек, поняв, что тянуть дальше опасно. - Да обратит на вас он свой взор!
        Кусочек ладана в этот же момент превратился в небольшой вулкан. В небо ударила струя дыма, который на высоте в десяток метров принялся расползаться вширь, превращаясь в белоснежное облако.
        ГАР-Р-Р-Р-РА-А-А-А!
        Тварь заметила посторонних и тут же сменила цель атаки своих марионеток.
        - Хрен тебе по всей морде, - произнес паладин, вставший на пути мчащихся на него мертвецов.
        Его доспех сиял белоснежным светом, глаза затянуло пеленой, а на лице сияла? хищная улыбка.
        - Давайте, мрази! - выкрикнул он.
        Первого бежавшего на него мертвеца он остановил ударом клинка по шее. Тело по инерции продолжило бежать, преодолев еще несколько метров, а голова с мутными буркалами покатилась по земле.
        Свист клинка, удары и боевой рев Гоша. Паладин, рассекая воздух, оставлял белоснежные росчерки. Мертвецы падали один за другим, а за его спиной продолжал построение янтарного круга клирик.
        - СНЭ-Э-Э-ЭК! - завопил паладин, когда понял, что мертвецов слишком много. Он уже не пытался срубить голову. Твари наседали настолько плотной группой, что ему удавалось лишь рубить руки и отскакивать из стороны в сторону, чтобы не упасть.
        В момент, когда Гоша повалили на землю и попытались банально разорвать зубами, Снек закончил построение облака, накрывшего всю деревню и окрестности.
        - Да снизойдет на вас благодать Его… - закончил молитву клирик.
        В этот же миг ладан исчез из-под его ног, а туча окрасилась в янтарный цвет.
        УО-О-О-О-О-ОТ
        Над окрестностями пронесся оглушительный звук горна, и с неба, словно мелкие сверчки, по кривой путаной траектории посыпались оранжевые искры.
        Они быстро накрыли все пространство своим светом, и свет этот был непростым. Каждое прикосновение такой янтарной искры заставляло восставшего мертвеца забиться в конвульсиях. Две искры выгибали его дугой. Третья обращала мертвого в пепел.
        Тварь, предпринявшая еще две попытки прорваться в дом, не сразу поняла, что произошло. Когда над ее головой посыпались янтарные искры, она метнулась к лесу, чтобы укрыться, но не успела. Первая искра прожгла в ней дыру, вторая, попавшая на длинную мощную лапу с когтями, вырвала ее. Хлестала вязкая тьма, истошно вопила тварь, но продолжала нестись к лесу в надежде на спасение.
        Точку поставили следующие три искры, пробившие грудь, брюхо и голову. Тварь кувыркнулась, рухнула на землю и затряслась.
        Булькающий хрип доносился до Снека, но он не оставлял ритуала до последней искры. Он знал, что тварь истекает тьмой, и уйти у нее не получится, но также он прекрасно знал, что такие сильные твари, если они созданы человеческими руками, никогда не выдадут хозяина. Смысла оставлять неизвестное создание в живых не было.
        Дождь из янтарных светлячков ослаб. Они начали двигаться медленее, словно торопиться было уже некуда. Маленькие огоньки опускались на землю и покрывали ее сплошняком. В теплом оранжевом свете была вся земля, дома и деревья.
        Сказочная картина опустилась на мертвую деревню.
        В воздухе стоял приторный аромат ладана.
        - Снек, сученыш, - прохрипел паладин, отряхивая с себя пепел от восставших мертвецов. - Ты не мог пораньше?
        - Прости, Гош, - с улыбкой осматривая окрестности, произнес клирик. - Ладан обветрился…
        Воин поднялся на ноги и огляделся. Недовольство тут же слетело с его лица, а взгляд радовался сказочной картине.
        - Красиво, - произнес он, осматривая дома, покрытые оранжевыми искорками. - Правда, вонять ладаном будем неделю… Но красиво, твою ж мать…
        Свет из дома, куда они ломились, иссяк, а спустя несколько секунд послышались глухой удар и скрип двери. На пороге показался подросток, перемазанный в саже. На его лице были полосы от слез, глаза красные, одежда перепачкана в засохшей крови. В руках он держал круглый деревянный диск с вырезанным крестом - знаком единого бога.
        - Зря мы в тот дом не заглянули, - произнес Снек, выдержав внимательный взгляд парня.
        - Одаренный Единым, - тихо произнес Гош, всматриваясь в парня, который медленно, подволакивая правую ногу, направился к ним. Не сводя взгляда с парня, он начал бормотать себе под нос: - Лишь тот, кто потерял последнее; тот, кто жизнь свою на кон поставил. Не ради злата и вещей. Не ради власти и блаженства. Тот, кто страдать согласен ради чужого блага… Лишь он имеет право зваться паладином.
        Парень не дошел до них всего десяток метров.
        В один момент он обмяк и рухнул лицом в землю.

* * *
        - Может, все же артефакт какой? - спросил Гош, вороша угли палкой.
        Они сидели на краю поля, у костра. Рядом стояла телега, а недалеко с жадностью жевала траву тощая кобыла.
        - Я весь дом проверил. Ничего там нет, - задумчиво произнес Снек, вертя в руках потрепанную книжицу. - Только старый псалтирь.
        - Ну не мог же он это молитвами на старый лад сделать? - хмыкнул воин.
        - Обычный человек точно бы не смог, - кивнул клирик и взглянул на парня, который лежал в бессознательном состоянии на старой подстилке с печки. - Но если допустить, что он необычный…
        - Думаешь, одаренный? - настороженно поинтересовался паладин.
        - Не хочется так про него думать, - хмуро сдвинул брови напарник. - Ни от одного одаренного никогда добра не видел.
        - Но там же свет был, нет? Может, его к настоятелю отведем?
        - И что скажем? Вот парень, светом тварь некромантскую от дома откидывал. Что с ним делать?
        - Ну, из него бы клирик вышел знатный, - пожал плечами Гош, затем задумался и улыбнулся пришедшей в голову идее. - Или паладин.
        - Да? И кто его учить будет? - хмыкнул Снек. - Или ты предлагаешь его в сенот тащить?
        - Синод - это не церковь и не единый. Синод - это большая политика.
        - А что тогда делать? Не магам же его отдавать.
        - Обгадят всё, - буркнул воин.
        - Вот и я про то же.
        - Слушай, а как тебя учили?
        - Я послушником ходил почти пять лет в монастыре. Там на молебне на третий год полыхнуло светом. Вот меня и отправили в орден инквизиции. Там и учили.
        - Ты же пять лет послушником был. Почему сразу не отправили?
        - Потому что явление благодати Единого - рядовое дело у закрытых монастырей.
        - Тогда почему тебя отправили?
        - Не знаю. Может не угодил настоятелю, а может от того, что монахиня Яра понесла…
        Поймав усмешку Гоша, он вздохнул.
        - Ну, Рамель и Герфа тоже понесли.
        - Тогда понятно, - хмыкнул паладин. - А что в этом ордене?
        - А что в нем? Женщин нет совсем. Только мужики. Даже полапать некого…
        - Там-то тебя учили?
        - Учили, но в основном по книгам и старым рукописям. Но на самом деле учился уже на практике.
        - Вот как… - задумчиво протянул Гош. - Слушай, может действительно покажем его настоятелю?
        Снек недовольно сморщился, но в итоге кивнул.
        - Он хоть и редкостный зануда, но что-то дельное все же скажет, - подвел итог клирик.
        В это время парень с трудом повернулся на бок, лицом к костру, и открыл глаза.
        - О, болезный наш очнулся, - хмыкнул воин. - Ты как?
        - Есть хочу, - произнес он, оглядываясь и пытаясь понять, что произошло.
        - А что в деревне было, помнишь?
        Парень оглянулся и замер, остановив взгляд на селе, в котором полыхали пожары.
        - Помню, - хриплым голосом произнес он.
        - Мы мертвых всех в одном доме сложили - в самом большом, - принялся пояснять Снек. - Это тех, кого тварь силой своей в марионетки не подняла. Там сгорят. А тех, кого подняла… и без нас уже спалило.
        - Ты в том доме один был? - вмешался Гош. - Помнишь, что делал, когда тварь пришла?
        - Молился, - тихо произнес парнишка.
        - А почему в доме один был?
        - Не один, - мотнул головой парень. - Отец с матерью были и сестра с братом.
        - И где они?
        - В подвале схоронил. По-божески, как полагается, мелебен прочитал.
        Снек и Гош обменялись взглядами.
        - Ты, значит, читать обучен?
        - Обучен.
        - И молитвы наизусть знаешь?
        - Знаю.
        Клирик сложил руки на груди в замок, а Гош, кинув взгляд на напарника, произнес:
        - Дар у тебя, парень. Такой дар, что мало кому снился. Кто-то всю жизнь батрачит и изнывает, чтобы вполовину твоего дара получить.
        - Что за дар? - без особого интереса спросил подросток.
        - Свет, - отозвался Гош. - Свет души. Тот самый, что в самую темную ночь светит без устали. Понимаешь?
        - Нет.
        - Внутри тебя сила света живет, - пояснил Снек. - Много.
        В этот момент огонь полыхнул, а старый псалтирь вспыхнул голубым пламенем.
        - Снек, какого… - произнес Гош, но тут же замер, взглянув на клирика.
        Тот повернул голову и встревоженно произнес:
        - Некромант нас ищет…
        Глава 2
        - Не вешай нос, - усмехнулся Гош и хлопнул по плечу парня. - Ты ведь еще живой.
        - Да. Самое главное - ты живой, а остальное не так важно, - кивнул Снек.
        - Не опускай руки, - авторитетно заявил паладин. - Сейчас мы доберемся до нашего монастыря. Там передохнем и поговорим с настоятелем. Он хоть и зануда редкостный, но головастый мужик. Он поболее нас знает, куда тебя пристроить, чтобы и голову не сложил, и толк был.
        - То, что он у тебя ножи отобрал и обет наложил - не означает, что он кретин, - вставил свое слово клирик.
        - Да? Я тебе клянусь, неделю трезвым ходить буду, если это не он приказал нам пересол отдать.
        - Ты прекрасно знаешь, что у монастыря проблемы с продовольствием, - вздохнул Снек. - Ты видел, что другим выдают? Отряд «Полной луны» вообще без мяса ушел.
        - Эти лодыри ни черта не делают, вот и ушли с кашей на хребте, - хмыкнул воин.
        - А я тебе не про то говорю! Я говорю, что их больше, и уходят они на месяц, а им ни куска мяса не дали. А тебе выдали. А то, что пересол, так не Галус его солит.
        - Значит, надо найти того, кто его солил, и двинуть в морду, - тут же сменил цели на отдых в монастыре Гош.
        - Дай сил, Единый, не влепить по лбу камнем этому идиоту, - поднял глаза к небу Снек.
        - Единый, дай мне возможность проклянуть немотой этого зануду! - не остался в долгу паладин, так же подняв к небу взор, произнес Гош.
        Дорога петляла между холмов. Весна выдалась теплой, и сейчас был приятный погожий денек. Ветер шелестел листвой и гонял волны по высокой траве. Однако, на горизонте уже собирались тучи, не предвещающие ничего хорошего.
        - Что со мной будет? - спросил паренек, шедший рядом.
        На перепалки двух напарников он не обращал никакого внимания.
        - Ну, хуже уже не будет - это точно.
        - У меня больше нет родных… - произнес парень, глядя себе под ноги. - И дома больше нет.
        - У меня тоже, - пожал плечами Гош. - Не вижу причины горевать.
        - Мы с ним из послушников монастыря. Он из Святого Йогана, а я из монастыря Анны Корсунской. У нас никогда не было родителей и дома.
        - А у меня были, - тихо прошептал парень, сжимая кулаки. - Что там произошло?
        - Некромант там произошел, - сплюнул на землю паладин. - Не особо умелый, но некромант.
        - Не факт, что он неумелый, - покачал головой Снек. - Может, просто отпустил игрушку погулять. Или выкинул за ненадобностью.
        - Та тварь… Ее создал кто-то?
        - Да, - кивнул клирик. - Это рукотворная тварь. Сильная, быстрая, способная поднимать нежить. На наше счастье, она была крайне ограничена в силе. Иначе, так просто мы бы не отделались.
        - Еще туповатая была, - заметил воин. - Была бы поумнее - сразу бы сделала ноги, как янтарный свет обнаружила.
        - Зачем? Зачем это сделали? - спросил парень, не поднимая взгляда.
        Гош открыл было рот, но не произнес ни слова. Он взглянул на друга, который все понял и взял эту роль на себя.
        - Понимаешь, люди иногда делают плохие поступки, но это всегда продиктовано… Обстоятельствами. По-настоящему злых и ужасных людей - очень мало. Тех, кто делает зло и обиду другим людям исключительно для удовольствия.
        Дорога, петляя между холмов, внезапно резко повернула к одному из них, отчего троице пришлось идти в горку.
        - Тут неправильно говорить, хороший человек или плохой. Тут надо говорить: «Какими принципами готов поступиться». Кто-то ни при каких обстоятельствах не поднимет руку на человека, а для кого-то убить - как миску супа выхлебать, - тут Снек выразительно глянул на Гоша. - И порой цель оправдывает средства. Но есть одно «но». Зачастую такой подход приводит к тому, что старые устои в голове размываются. Человеку становится все равно, умрет кто-то или нет. Будет он мучаться или умрет быстро.
        - А причем тут мой дом? Причем тут мои родители, брат и сестра?
        - При том, Арифей, что темный ковен, с той стороны границы, потерял всякие рамки и теперь, чтобы проверить свою нежить, готов сжечь пару сел, вырезать их под корень для статистики.
        - Статистики?
        - Это наука о цифрах. Только не о числах как таковых, а о… - тут клирик смутился и попытался пояснить. - Наука о цифрах, насколько сильнее и живучее придуманная ими нежить…
        - Мои родители и целое село погибло ради того, чтобы проверить нежить?
        - Скорее всего, да, - кивнул Снек. - Прости, мне неприятно это говорить, но пока вся эта ситуация выглядит именно так. Иначе некромант так просто бы от нас не отстал. Так, проверил, кто мы такие, и на этом все.
        - Больные ублюдки просто проверяли, насколько мощная у них получится тварь. Вот и все, - буркнул Гош. - Нечего тут размусоливать… Мне тоже жаль, что так вышло, но тебе лучше привыкнуть к отношению магов к людям.
        Тройка путников поднялась на холм, с которого открывался чудеснейший вид на деревню, в которой дымились печи. Рядом виднелись засеянные поля, вдалеке переливалась поверхность речки.
        - Ну вот, - вздохнул Снек. - Медовое. До монастыря осталось немного.
        - Медовуха, - выдохнул Гош. - А ведь обещал сюда вернуться!
        Арифей взглянул на клирика, затем на паладина и спросил:
        - Почему вы не остановите ковен? Почему вы не боретесь с темными? - спросил парень, заглядывая в глаза церковных служителей.
        - Это политика, - отвел взгляд клирик. - Мы не можем вмешиваться в дела баронства Гешальт без их дозволения… или просьбы.
        - Послушай меня, парень, - вздохнул Гош и присел на одно колено рядом с подростком. - Политика… Это то самое дерьмо, что с себя никогда не смыть. Один раз замараешься и до конца жизни будешь вонять. Что бы ни случилось - не лезь в нее. Слышал меня?
        - Да.
        - Тогда сожми зубы и делай то, что можешь.
        - И что я могу?
        - Для начала стать сильнее, а там, кто знает. Может подвернется случай снять шкуру с той суки, что устроила бойню в твоей деревне.
        - Гош!
        - Что?
        - Не сквернословь! Это грех и…
        - Я готов ответить за этот грех перед Единым, но по-другому этих выблядков я называть не собираюсь, - рыкнул Гош. - Пойдем. Будем тянуть - нас накроет ливень.

* * *
        Ливень прошел около часа назад, оставив за собой мокрые листья. Ручьи наполнились и зажурчали с новой силой. Но дождь до конца еще не окончился.
        Остатки влаги с неба падали мелкими каплями, создавая гнетущее ощущение. К утру, под мелкую морось поднялся холодный ветер, отчего на улице стало еще неуютнее.
        ХЛЮП
        Нога человека, одетого в серую мантию, наступила в лужу.
        Мужчина с глубокими морщинами на лице поправил глубокий капюшон и подошел к костным остаткам на земле. Его взгляд поднялся, и он осмотрел сожженную деревню.
        Он глубоко вдохнул носом воздух, замер на несколько секунд и улыбнулся.
        - Хорошо, - прошептал он и опустил взгляд вниз.
        Его рука с длинными когтями направилась к костяку, а губы зашептали:
        - Каржанаш, ису кхаган…
        Пространство дрогнуло. Остовы зданий поплыли и превратились в призрачные строения. Шаг за шагом перед взглядом неизвестного мага восстанавливались события, предшествующие смерти его творения.
        Вот тварь первый раз пришла ночью в деревню. Расправа над парочкой жителей и побег в ночь. Вот второй раз, затем третий, пятый и седьмой.
        В последний раз она не оставила живых, за исключением одного дома. В нем оказался одаренный, чьи слова и воля смогли создать выброс света. Тварь не смогла пробиться к нему даже после пары десятков попыток.
        Рассвет.
        Тварь сбежала, но следующей ночью вернулась вновь. В этот раз она лишь пару раз попробовала проникнуть в дом, а затем призвала «кукол». Те бросились на исходящее силой света жилище, не щадя своего тела и вложенной в них тьмы. Однако тут в дальнем конце единственной улицы вспыхивает яркий оранжевый свет.
        Сразу после этого момента лицо неизвестного меняется на злобный оскал.
        Свет усиливается, тварь меняет цель и пытается рвануть к источнику оранжевого свечения, посылает кукол, но свет преобразуется в огромную пелену над головой, из которой к земле устремляются янтарные светлячки.
        - Чтоб вас вашими кишками придушило, - сквозь зубы процедил некромант и добавил: - Чистоплюйные церковники…
        Появившийся белесый туман вокруг его руки он стряхнул с видимым отвращением.
        - Эш каме на…
        Наваждение тут же исчезло, а некромант протянул руку к костяку. Пара секунд, и из земли поднялось с десяток черных сгустков, которые метнулись к его ладони.
        Он снова поднял взгляд на деревню, еще раз втянул одному ему известный запах и произнес:
        - Янтарный свет… Какой идиот прозевал этих наглецов в наших краях? Надо поговорить с мастером ковена…
        Так и не придя ни к какому выводу, он развернулся и отправился обратно в лес.
        Холодная морось проводила его парой порывов ветра, бросая в спину мелкие капли дождя.

* * *
        Сухонький старичок поднял взгляд на двух подчиненных, отодвинул в сторону книгу и поднялся со стула.
        Он обогнул стол и подошел к Снеку и Гошу. Взглянув на них снизу вверх, он спросил:
        - Вы успели?
        - Настоятель, мы… - начал было Гош, но старичок поднял руку, обрывая речь паладина, и перевел взгляд на клирика.
        - Когда мы прибыли в деревню, были только трупы, - ответил тот.
        - Причина?
        - Некромантская тварь. Сильная. Успела отожраться и… Она могла создавать «кукол».
        Старичок недовольно пожевал губами и кивнул, отправившись за свой стол.
        - Мне нужен полный отчет, молодые люди, - произнес он, усаживаясь на место. - Кстати, чем ее прижали?
        - Янтарным светом, - ответил Снек.
        - А попроще обойтись нельзя было? - спросил старичок, придвинув к себе раскрытую книгу. - Теперь весь приграничный ковен будет знать, что вы тут.
        - Нельзя, - покачал головой клирик. - Тварь за ночь перебила больше двух десятков людей и сожрала потроха. Это мог быть…
        - Я понял, - махнул рукой настоятель. - Меня больше волнует то, что вы умудрились засветиться до того, как барон Гельшат подаст разрешение на вмешательство церкви Единого.
        - Политика, - произнес, словно выплюнул, Гош.
        - Да. Политика, - кивнул старичок. - И не нам решать, когда и что делать.
        Старик вздохнул и сунул руку в ящик стола. Вытащив оттуда бумагу, он положил ее перед двумя подчиненными.
        - Это сводка с пограничной заставы.
        Снек аккуратно взял листок и пробежался по нему глазами.
        - Я думал, дела там обстоят лучше…
        - Лучше или нет, но туда уже три недели не может пробиться ни один караван с продовольствием. Солдаты сидят на хлебе и воде, а маги прибудут только через месяц. Совет магов не торопится со своими обязательствами перед короной.
        Заметив, как перекосило лицо Гоша, старичок кивнул.
        - Да, это тоже политика. Бардак на границе будет продолжаться, пока барон Гельшат наконец не определится, к кому обращаться за помощью.
        - Пока он будет определяться, его баронство превратится в безлюдную глушь, - вздохнул Снек.
        - Я полностью разделяю твои мысли, - кивнул настоятель. - Но это политика. Без приказа из Синода мы не вмешиваемся.
        - Я так понимаю, вы хотите отрядить нас на сопровождение каравана к заставе? - недовольно спросил паладин. - Мы так-то здесь для…
        - Мы теряем продовольствие, которого после войны и так не хватает, - тоном, не терпящим возражений, произнес хозяин небольшого кабинета. - И сейчас это крайне важное направление. Если застава по какой-либо причине падет, то новых вылазок ковена не избежать. Вы хотите нового конфликта с боевыми порядками темных или хотите сохранить наши земли?
        Гош замолчал, чтобы снова не ляпнуть глупости. Вместо него ответил Снек:
        - Мы служим ордену «Янтарный свет», и то, что мы хотим, не имеет никакого отношения к нашим действиям.
        - Если так, то будьте добры выполнять приказы, а не обсуждать их, - сухим тоном ответил старик и закрыл книгу.
        Он потер виски и недовольно проворчал:
        - Поражаюсь, как у вас это получается?
        - О чем вы?
        - Каждый раз, когда вы появляетесь, у меня начинает болеть голова. При этом вы умудряетесь так решить свою задачу, что она приносит еще больше проблем… Кстати!
        Тут старичок снова залез в ящик и выудил оттуда еще парочку листов.
        - Держи, - протянул он их клирику. - Будьте добры, подумайте, что можно сделать. Ситуация нас не должна касаться, но местный барон отказался в нее вмешиваться.
        - Беженцы с земель ковена? - вскинул брови Снек. - Но причем тут мы? Мы ведь не…
        - Это богоугодное дело, а вам двоим не помешает позаботиться о своей душе после смерти, - хмуро произнес настоятель. - Да и не заставляю я вас за него браться. Так, подумать.
        - Что там? - спросил Гош.
        - Сводки о беженцах и преступлениях, где вина была доказана.
        - И что?
        - Восемнадцать отрубленных рук. Пришлые воруют, - пояснил Снек.
        - И что? - повторил Гош. - Вор отдает свою руку за грехи свои. Что тут не так?
        - Люди голодают и идут на преступление, - вздохнул клирик. - Надо что-то придумать с беженцами. Иначе рано или поздно они собьются в банды и станут настоящей проблемой.
        - А мы-то тут причем? - хмуро повторил вопрос Гош, на что напарник вздохнул и поднял глаза к потолку, шепча под нос молитву.
        - В общем, задачу я вам поставил, - хмуро произнес настоятель и взял перо, чтобы продолжить запись. - Караван отправится завтра с рассветом. Доставьте продовольствие на заставу. Иначе мы окажемся в полной заднице под угрозой нового вторжения ковена. И эта тварь, что вы встретили в Грушовке, вам покажется милой букашкой.
        Снек кивнул, а Гош не упустил возможности пожаловаться Галусу:
        - Нам опять пересол мяса сунут или что-то путевое дадут?
        Старичок поднял взгляд на подчиненных и хмыкнул.
        - Пересола больше не будет, - ответил он и макнул перо в чернильницу. - Мяса больше нет.
        - В смысле нет? - возмутился паладин.
        - В прямом. Больше мяса в запасниках нет. Совсем. Никакого, - ответил он. - Я не шутил, когда говорил, что у нас проблемы с продовольствием.
        Гош поджал губы, а клирик, вспомнив результаты последнего задания, произнес:
        - Мы кое-что не сказали. Дело в том, что во время нашего боя с той тварью, в деревне остался один выживший.
        - И? - не отрываясь от записей, произнес старик.
        - Он скрывался в доме, куда ломилась тварь, и отбивал ее атаки выбросами силы света.
        - Нашли артефакт? - спросил Галус.
        - Не было артефакта, - вмешался паладин. - Только старый псалтирь.
        - А свет тогда откуда?
        - Из него, - пожал плечами Снек. - Другого варианта нет. Когда он пришел в себя, рассказал, что читал молитвы.
        Старичок глубоко вздохнул и отложил перо. Положив руки на стол, он сплел пальцы в замок и спросил:
        - То есть, вы решили, что в захолустье королевства, в богом забытой деревушке, родился одаренный. Причем не абы какой, а одаренный светом. Так?
        - Другого объяснения проявления чистой силы света мы не нашли, - попытался оправдаться Снек.
        - Я рад вашему рвению, но давайте будем объективны. Это невозможно. Он не имеет благородной крови. В нем никто и никогда не развивал дара и не открывал пути силы в его теле. Он не может быть источником силы…
        - Есть не одно подтверждение, что это возможно… - начал было клирик.
        - Их два. Манукай Ше и Филли Ботье, - оборвал его Галус. - И оба примера спорные, ибо после того, как они обнаружили дар, то развивали его до последнего вздоха. Причем вливали немалые суммы в чистом золоте. А тут паренек из деревни отбрасывает создание некроманта. Вам не кажется это странным? Это не то место и кровь у него не та, чтобы…
        - …Настоящий свет рождается только во тьме, - оборвал его Гош. - Как и настоящая тьма может породиться только среди света.
        - Я рад, что вы заучили основы мироздания из откровений Роба Шэк, но это немного не тот случай.
        - А если он действительно одаренный? - спросил Снек.
        Старик потер виски и вздохнул.
        - Не поймите меня неправильно, но мне сейчас совсем не до одаренного. Я восьмое письмо пишу с просьбой помочь припасами и посевным зерном. Если помощи не будет - зима будет крайне тяжелой. Для всех. А еще, каждый день приходят доносы о лазутчиках и ищейках ковена. Каждую неделю где-то появляется очередной выкидыш фантазии некромантов. Беженцы начинают создавать проблемы, а барон Гельшат продолжает молчать и метаться между двух огней. А еще служба в храме, рутина и наш монастырь, который братья пытаются переделать в хоть какое-нибудь подобие укрепленной крепости.
        - Дерьмово у них получается, - буркнул Гош.
        - Так и мы не боевой орден, а обычный мужской монастырь.
        - Но если он одаренный, то талант ведь просрем, - не унимался воин.
        - Знаете что, - вздохнул старик. - Если он одаренный, то забирайте его в «Янтарный орден». Никаких возражений не имею.
        - Но мы не имеем права… - начал было клирик.
        - А я не имею ни средств, ни сил, ни желания возиться с, как вы считаете, одаренным человеком.
        Гош насупился, а слово взял Снек:
        - Простите моего вспыльчивого напарника, - обозначил поклон клирик. - Он порой бывает резок. А что касается одаренного, то мы понимаем ваши заботы. Мы возьмем ответственность за него.
        - Вот и славно, - вздохнул настоятель. - Можете готовиться к походу. Времени не так много.
        Гош и Снек покинули кабинет. Как только они отошли на пару десятков шагов, клирик заявил:
        - Тут его оставлять нельзя.
        - Я уже понял, - буркнул паладин. - В лучшем случае, посидит на хлебе и воде.
        - Или погибнет, - кивнул напарник.
        - Но с нами у него шансы отправиться к престолу Единого выше.
        - Может и так, но оставлять его тут… очень паршивая идея по отношению к подростку.
        - Что делать будем? - задумчиво спросил Гош. - Мы можем научить его азам, но не более того.
        - Знаешь… Я бы для начала спросил его мнения, - хмыкнул Снек. - Все же - это его жизнь, и было бы хорошо, если бы он уже сейчас учился делать выбор.
        Глава 3
        Гош и Снек сели рядом с парнем на большое бревно, лежащее неподалеку от ворот.
        Монастырь уже обзавелся трехметровым земляным валом и наскоро сделанными деревянными воротами.
        - Ну, и чего молчите? - мрачно спросил Арифей, глядя на творящуюся вокруг суету.
        - Дела обстоят дерьмово, - буркнул паладин. - Темный ковен наседает. Видимо, хочет отыграться за поход королевской гвардии. Мы думали, тебя…
        Тут воин умолк, подбирая слова.
        - Мы думали, что оставим тебя в этом монастыре, но тут… тут у тебя шансов выжить меньше, чем с нами. Проблемы с продовольствием жуткие, но и это не главное. Самое главное, что монастырь готовится к обороне земель. Надежды на местного барона нет. Он так и будет менжеваться, пытаясь усидеть на двух стульях.
        - Обороны от кого?
        - От темных магов ковена, - пояснил Гош. - Эти ублюдки не просто так прощупывают наши земли своими игрушками.
        - И что будет?
        - Война, скорее всего, будет, - вздохнул паладин.
        - Еще может обойтись, но… да. Пока все идет к войне.
        - А я? Что будет со мной?
        - Понимаешь, мы решили, что выбор должен сделать ты сам, - принялся пояснять Снек. - Мы уверены, у тебя есть дар. Дар настоящего истинного света. Мы видели его в твоем доме. Этот дар… Он не простой.
        - Это благодатная дань Единого. Его подарок тебе за искренность в молитве, за свет в душе твоей в самый темный час. За то, что руки ты не опускал, когда казалось - все пропало, - произнес Гош и усмехнулся. - Свет в душе у многих. У меня и у Снека тоже он есть, но… Истинный свет дано повидать не каждому.
        - Ты с каких пор заговорил настоятельским тоном? - хмыкнул клирик.
        - С тех самых пор, когда Единому на верность присягнул, - пожал плечами Гош и взглянул в глаза парню. - У меня за спиной не одна война, не одна сотня трупов. Я, мягко говоря, не простой человек. Бывало всякое. Война - очень грязное дело, но однажды… Однажды мне случилось сделать выбор. Такой выбор, что на кону стояли сотни жизней и я… Я выбрал свет. Тот путь, который спас меня от превращения в озлобленного беспощадного убийцу.
        - А потом ты прятался по всему континенту, - хмыкнул Снек.
        - Было. После этого был и голод, и побеги, и бессонные ночи в ожидании, что за мной придут убийцы. Но самое главное не в этом. Лишь в монастыре, вдали от пьянок и плотских утех. В пустой келье, где был лишь соломенный матрас, а вместо нормальной еды только горох, картофель и зеленый лук, я впервые почувствовал покой. Знаешь, я ведь так и не дочитал самый обычный псалтирь.
        - Давай говорить откровенно, ты знаешь всего две молитвы. Святого воина Георгия и основу основ Единого.
        - Да, но это не помешало мне на коленях перед старым каменным кольцом Единого разжечь внутри сердце паладина, - пожал плечами Гош. - Да, я не безгрешен, и сила моя не велика. Но у меня есть мой меч. У меня в груди сияет свет. И я паладин. Я больше не воюю за чужие деньги. Не убиваю по приказу. Я весь, от макушки до пят, принадлежу Единому. И до последнего вздоха буду жить ради света, правды и замысла его. И впервые в жизни я чувствую, что делаю что-то правильное. Не за деньги.
        - Хорошо сказал, - кивнул Снек.
        - Вы ведь боритесь с тьмой? - спросил осторожно парнишка.
        - Да. Увы, борьба порой принимает неожиданные формы, - пожал плечами клирик. - Но, по сути своей, да. Наш орден занимается именно этим.
        - Я хочу в ваш орден, - ответил парень, обводя двух напарников твердым взглядом.
        - Погоди, не спеши. Хорошо, что у тебя есть желание, но выбирать наш путь… Нельзя сделать выбор, не узнав всех вариантов, - ответил Снек. - Ты должен понять, что это не единственный путь, по которому ты можешь отправится.
        - Ты можешь обратиться в коллегию магов, - нехотя произнес Гош. - Эти самоуверенные идиоты тоже владеют силой. Они способны повелевать огнем, водой, землей и ветром.
        - Про свет и тьму забыл.
        - Не забыл. Просто магов света среди них всего два, да и те… В общем. Там тоже есть кому тебя обучить и натаскать в борьбе с темными силами, если ты, конечно, задался именно этой целью, - пояснил воин. - И я не могу сказать, что учат они хуже или… или другому. Да, основы у нас, конечно, разные. Но самый главный фактор тут в…
        - Мировоззрение, - вмешался Снек. - Коллегия магов, да и вообще все из их стана имеют права, равные правам дворянина. Они подчиняются только королю и его указам. И это право, считать себя равными дворянам, оно развратило души этих людей. То самое искреннее начало, направленное на то, чтобы гвардия короля, да и сама страна стала сильнее, превратилось в бич, что хлещет по спине королевства.
        - Об этом рано, - произнес Гош, остановив друга. - Он сам все увидит со временем.
        - Да… да, прости, - друг кивнул и продолжил: - Ты прав. Об этом ему еще рано. Но главное, что ты должен понять - путь Янтарного света не один. Ты можешь стать магом и учиться у повелителей стихий. Ты станешь равным дворянином. О деньгах, славе и положении в обществе никогда беспокоиться не будешь. А можешь отправиться с нами и после того, как все уляжется.
        - Денег не будет, еда не всегда. Бабы… - тут Гош взглянул на Снека. - Только если сам подсуетишься.
        - Да, в дворянском обществе на нас смотрят как на грязь. Если бы не наша сила и принцип неотвратимости возмездия, то с нами обращались бы как с чернью, - добавил клирик. - В общем, по большому счету, кроме силы и навыков борьбы с тьмой, наш орден предложить-то толком ничего не может. Выбор, мягко говоря, для многих стал бы очевидным. Либо ты отправляешься с нами и терпишь все невзгоды, либо пытаешься прорваться в коллегию магов и получить разрешение на обучение. С твоим даром, я думаю, у тебя не возникнет проблем.
        - Чем больше блага, тем меньше дела, - ответил Арифей. - Я за свою недолгую жизнь трижды видел церковников, которые приходили к нам. Один раз лечили, второй раз звали в служители. Третьими были вы. Что-то я не слышал, чтобы маги ходили по деревням и кого-то лечили.
        - Боятся чернью испачкаться, - фыркнул Гош.
        - А если так, то какой смысл в силе? Зачем она, если они от тьмы людей не защищают? Зачем она нужна им?
        Снек глубоко вздохнул.
        - Помнишь, я тебе говорил, что людей по-настоящему злых почти не бывает? - спросил он. - Они ведь тоже не злые. Просто… Они верят в свое право. Они с ним живут и хотят сделать как лучше…
        - …для них… - вставил паладин.
        - Не всегда, но чаще всего да, - выдохнул Снек. - Не всегда, но чаще всего.
        - Мне с ними не по пути, - буркнул Арифей. - Я в орден хочу.
        - Подумай хорошенько. Из ордена не уходят. Это не компания друзей. Тебе придется принять клятву, подтверждая ее своим светом. Это тяжкая ноша, и не каждому она по плечу.
        - В орден, - набычился парень.
        Гош по доброму улыбнулся, а клирик кивнул.
        - Хорошо, тогда я клирик Снек «Янтарная искра» и паладин Гош «Янтарный росчерк» берем тебя в послушники, - произнес клирик и поднял палец, на котором появился светящаяся оранжевым светом искорка.
        Он поднес палец к груди парня и прикоснулся к нему.
        - Ой! - воскликнул парень и дернулся.
        Тут же опустив ворот простой рубашки, он принялся разглядывать небольшой красный рубец в форме Единого.
        - Ну, раз у нас теперь послушник, - тут же подскочил на ноги паладин. - То ему нужно оружие!
        - Он, кроме тяпки да граблей, в руках ничего не держал, - хмыкнул клирик.
        - Но учить-то его все равно надо! - возмутился Гош. - Я тут видел кузнеца. Надо у него выклянчить хотя бы стальной прут для тренировок.
        - Погоди, не торопись. Сначала надо что-то сделать с его именем.
        - А что с ним не так? - нахмурился парень.
        - Понимаешь, в нашем ордене принято правило, что имя должно быть коротким и односложным.
        - В смысле?
        - Гош, Снек, Роб, Щекл, Даг, - принялся перечислять клирик. - Это во-первых, удобно, а во-вторых, стирает все классовые и национальные предрассудки. Так проще и… это правило ордена.
        - А ты у нас Арифей, - кивнул Гош. - По этому надо сократить.
        Парень сначала нахмурился, а затем произнес:
        - Мать меня всегда Ари звала.
        - Вот! Другое дело, - хлопнул по плечу послушника паладин. - Будешь Ари!
        - Да, это вполне подходит, - кивнул клирик и тоже поднялся. - Я пойду к настоятелю и попробую у него выпросить приличный псалтирь. Начинать все равно будем с азов.
        - А мы к кузнецу. Надо подготовить парня к завтрашнему походу.
        - Какому походу? - тут же спросил Ари.
        - Завтра мы с караваном отправляемся на приграничную заставу. Там солдаты короля пухнут с голоду. Продовольственные караваны перехватывает ковен, - коротко объяснил паладин и улыбнулся. - А ты что думал? Мы будем сидеть тут и учить тебя? Практика и еще раз практика! Будешь учить молитвы, пока мы будем чистить хлебальники темным ублюдкам!
        - Гош! Он ребенок! Прекрати сквернословить! - раздраженно произнес Снек.
        - Я посмотрю на твою рожу, когда он солдат слушать будет! Ну? Чего расселся? Пошли!

* * *
        - А зачем мы силки убрали? - спросил Ари, глядя на зайца в руках Гоша. - Утром же еще можно было проверить.
        - Утром мы уйдем с рассветом, - пояснил паладин. - Не до силков будет. А вот оставлять их нельзя. Мы уйдем, а в них зверушка попадет и помрет почем зря.
        Они вышли на поляну, где расположился караван. Монастырь смог собрать всего шесть телег. Этого было мало, но большего он позволить себе не мог.
        - Свежевал раньше? - спросил воин, протягивая добычу послушнику.
        - Доводилось, - кивнул парень, принимая зайца.
        Они дошли до костра, возле которого задумчиво сидел Снек. Парень тут же достал выданный ему нож и собрался уже начать потрошить зверька, но тут недовольно проворчал клирик:
        - А молитву?
        Парень замер с ножом в руках, кивнув, положил мертвую тушку и отправился за выданным псалтирем.
        - Зря его так муштруешь, - хмыкнул Гош.
        - Пусть сразу привыкает, - ответил напарник.
        - Ты чего смурной такой? Второй день идём. Вроде, тихо всё.
        Вместо слов клирик поднял руку с цветком на ней.
        Белоснежная ромашка с желтой серединой выглядела прекрасно. Если не считать темной крапинки на ее лепестках.
        - Темные уже рядом. Или они, или их твари, - не отрывая взгляда от цветка, произнес Снек, после чего поднял взгляд на напарника. - Будь внимателен.
        - Ну, подумаешь, Закарбу «Лазутчицу» тьмой отметило, чего сразу паниковать? Ты где ее нашел?
        - В овраге. В других местах она не растет.
        - А может там природный выход силы или еще чего?
        - Я все проверил. Нет никаких признаков источника тьмы, - спокойно ответил клирик. - Это тьма наведенная. Ковен рядом.
        В этот момент вернулся Ари, который открыл псалтирь и принялся зачитывать молитву, иногда запинаясь и произнося слова по слогам. Когда он закончил, то отложил книгу в сторону, взял нож и принялся потрошить добычу.
        - Ну, хотя бы этому его учить не надо, - хмыкнул Гош.
        Когда парень закончил, Снек отнес зайца к общему котлу, а паладин, загадочно улыбаясь, достал подобие короткого меча.
        - Эту хрень использует ковен, - взвесив в руке железку, произнес он. - Не знаю, на что рассчитывают пехотинцы ковена с этой железкой, но не суть. Она будет изображать наш полуторник.
        Ари взял оружие и, не понимая, что с ним делать, уставился на учителя.
        - Ну, взмахни им, проверь, как по руке…
        - Я никогда меч не держал, - пожал плечами парень. - Я понятия не имею, каким он должен быть.
        - Вытяни руку с оружием вот так, - показал паладин. - Тяжело?
        - Да, но не сильно, - повторил движение Ари.
        - А теперь делай вот так… - произнес паладин и сделал несколько быстрых и четких движений.
        Парень, пыхтя, криво и с большим трудом попробовал повторить показанные движения.
        - Да нет же! - возмутился Гош. - Вот так!
        Снова резкие и сложные движения, и очередная попытка парня их повторить.
        - Это никуда не годится! Смотри! Вот так! - воин опустил меч к земле, а затем без всякого замаха крутанул его в руке, одновременно поднимая ее вперед.
        Подуло ветром, послышался свист, и оружие замерло напротив головы воображаемого противника.
        - Понял?
        Ари, попробовал повторить движение воина. Крутанув запястье, он попытался поднять руку. Свист повторился, но вот оружие отказалось слушаться молодого послушника. Оно, вращаясь, отправилось в полет, наглым образом покинув кисть парня.
        К слову, короткий клинок ковена пролетел не меньше пяти метров, после чего воткнулся у ног Снека.
        - Кто так машет?!! - начал закипать Гош. - Так нельзя! Клинок надо держать в руке! Как только ты его отпустил - все! Ты мертв! Единственный вариант, когда ты его можешь выпустить из рук - бросок в спину!
        - Я не специально! - возмутился парень.
        - Еще раз! - раздраженно буркнул паладин, кинув взгляд на довольно улыбающегося клирика.
        Гош вытащил оружие из земли и сунул его в руки ученика.
        - Кисть, рука, дух! - произнес он и снова крутанул оружие, поднимая руку.
        Свист, хлопок, и вперед ударяет волна, рассекающая воздух и оставляющая на земле глубокую борозду.
        - Как ты это сделал? Это магия? - хмурясь, спросил парень.
        - Никакой магии. Чистая сталь, - покачал головой Гош. - Этому надо учиться! Ну! Повтори!
        - Покажи еще раз, только медленнее, - попросил Ари.
        - Вот еще! Когда делаешь медленно - ничего не получится. Надо быстро и точно! - проворчал паладин.
        - А как делать, если я не понимаю, что ты делаешь?!! - возмутился послушник.
        - А вот так! - набычился паладин. - Я учился делать быстро, значит, и ты будешь учиться делать быстро!
        - Это невозможно, - снова начал заводиться Ари.
        - А ты сначала попробуй тысячу раз, а после этого уже говори! Идиот!
        - А ты сначала объясни нормально, дурень! Что повторять, если не понятно ничего!
        - Хватит! - прервал их спор клирик, наблюдая, как двое рычат друг на друга. - Что вы устроили?
        - Ничего, - буркнул Гош. - Просто нам попался упрямый баран! Он даже прямого финта повторить не может.
        - Учитель попался дуболом, - не остался в долгу Ари, язвительно добавив: - Даже показать и объяснить нормально не может.
        Паладин выпучил глаза и начал хватать ртом воздух.
        - Да я… да я… Да я тебя выпорю! - рыкнул он.
        - Черта лысого пороть будешь! - фыркнул Ари и подпрыгнул на носочка. - Я первый на деревню в беге был!
        Паладин метнулся к парнишке, но тот кувырком нырнул ему под ноги и, проскочив между ними, оказался у него за спиной, не забыв влепить бугаю пинка под задницу.
        - Что-о-о-о?!! - взревел учитель и с красным лицом обернулся к ученику.
        - Нормально показывай, а не силой своей красуйся! - показал язык Ари.
        - Я придушу его! - рыкнул Гош и метнулся к парню, но не смог приблизится к нему и на десяток шагов. Пятки послушника засверкали с такой силой, что за пару секунд он оказался на другом конце поляны.
        - Вернись, мелочь пузатая! - взревел паладин, носясь за парнем.
        - Я к дуболомам в ученики не записывался! - кричал в ответ парень, улепетывая от воина.
        Снек смотрел на это со смешанными чувствами.
        С одной стороны, он уже четко понимал, что парень характерный и упрямый. Это создаст сложности. При этом владение холодным оружием - это только верхушка айсберга. Орден «Янтарного света» был довольно суровым местом, где не терпели возражений и обсуждений приказов. По крайней мере на уровне, где находились Гош и сам Снек. Проблем характер паренька доставит немало.
        С другой стороны, парень впервые показал хоть какие-то яркие эмоции, что явно давало понять - он отошел от пережитого и не забился внутри себя.
        - Детский разум гибок, - произнес он, глядя, как парень ловко нырнул в сторону и обошел паладина, снова отрываясь от него. - И я не припомню, чтобы кто-то мог остаться живым после того, как заденет плечом этого верзилу. А тут под зад ногой…
        На лице клирика расплылась улыбка.
        В голове всплыла мрачность трезвой физиономии Гоша, его пьяные выходки и постоянная попытка найти себе противника в пьяном угаре. Да, он уже не пытался никого прирезать, но кулаки чесались у него до сих пор.
        - Это будет интересно, - произнес Снек, отворачиваясь к костру. - А может быть, и полезно. Для всех нас…
        Глава 4
        - Сила света… Она не такая как у магов, - произнес Снек. - Маги действуют…
        Клирик умолк, подбирая слова, и спустя почти двадцать секунд раздумий всё же продолжил:
        - У магов несколько школ и действуют они по-разному. Первая - школа «Слова». Эти маги практикуют способ, при котором направляют силу словом. То есть читают заклинания.
        - Как молитвы?
        - Да, но у нас с ними слишком много принципиально разных взглядов, чтобы считать нас родственными школами. Но в какой-то мере ты прав. Школа «Слова» наиболее близкая к магии молитвы.
        Караван двигался по дороге, ведущей к заставе. Луга и распаханные поля сменились редким лесом, который через несколько часов стал старым и дремучим.
        Снек и Ари ехали на последней телеге в караване. Гош спал, развалившись на мешках с мукой, устроив себе импровизированное ложе.
        - А еще какие школы есть?
        - Есть школа «Знака». Эти маги направляют силу с помощью жестов. Не самая популярная школа, но тем не менее имеет место быть, - пояснил клирик. - Ну и последняя - школа «Мысли». Считается самой сильной и самой опасной в бою.
        - Если школа «Мысли» самая сильная, почему другие школы существуют?
        - Ну не все так просто. Я ведь не зря сказал, что школу «Мысли» именно считают самой сильной, - усмехнулся Снек. - Дело в том, что любая школа имеет свои недостатки и преимущества. Даже наша церковная магия имеет свой недостаток. Причем как бы не хуже остальных.
        - Это как? - заинтересованно спросил Ари, проявляя неподдельный интерес.
        - Возьмем школу «Слова». Основной принцип состоит в том, что тебе необходимо произнести «слово-ключ». Именно произнести и никак иначе. Получается, если ты сможешь сделать так, чтобы маг школы «Слова» не мог произнести слова, то и создавать заклинаний он не сможет.
        - Кляп в рот что ли сунуть? - нахмурился послушник.
        - Кляп - самое эффективное, - хмыкнул Снек. - Но есть способы более оригинальные. Например, заключить его в сферу Балеарда.
        - Кого?
        - Прием, при котором вокруг цели образуется сфера, из которой противник откачивает воздух. А что будет, если внутри нет воздуха?
        - Дышать нечем будет?
        - Да, но без дыхания с минуту ты, может, еще и продержишься. А вот, если не будет воздуха, то произнести ты ничего не сможешь.
        - Прошептать смогу, - нахмурился парень.
        - Если сфера Балеарда будет качественная, то не сможешь. Только губами да языком шевелить будешь. Значит, и заклинания не будет.
        - Получается, если такую сферу создать, то любого мага из этой школы можно тепленьким брать?
        - Да, но и эти маги не лыком шиты. У них свои приемы защиты. Я слышал, что ни один из магов этой школы не ходит без амулета «Дикого ветра». Он позволяет заключить в него небольшое количество воздуха. Вдоха на три, в зависимости от материалов. Так что сфера Балеарда эффективна только при пустом амулете «Дикого ветра».
        - Получается, что этим словоплетам все непочем?
        - Нет. Сфера собьет такого мага, и ему придется заново произносить заклинание. А это время, которого в настоящем бою чаще всего нет.
        - Как-то это… - нахмурился Ари.
        - Да. Тут все неоднозначно и по-настоящему сильной не является ни одна школа. Хотя и в каждой школе есть настоящие мастера, которые недостатки школы превращают в свои приемущества.
        - А в чем слабость церковной магии? - спросил парень, подумав несколько секунд.
        - В том, что, кроме света, мы ничем пользоваться не можем. Нам не подвластен огонь, вода и ветер, но это все не так важно. Главный минус в нашей магии в вере и свете внутри, - вздохнул клирик.
        - Так это ведь сила…
        - Это то, что дает нам силу, и это же накладывает на нас ограничения, - кивнул Снек. - Свет в груди силен только тогда, когда ты действуешь по совести, от чистого сердца и понимаешь разумом, душой и телом, что делаешь правое дело.
        - А если я захочу… убить кого-то? - хмурясь, спросил парень и взглянул на учителя, который внимательно на него посмотрел.
        - Если такое случится, и ты призовешь на это свет, то у тебя всё получится. Но ты должен понимать, что каждый раз призывая свет для подобного действа, ты выжигаешь его внутри себя. Сначала он станет слабее, затем поменяет цвет с белого на серый. А затем и вовсе может покинуть тебя.
        - Навсегда?
        - Навсегда, - мрачно кивнул Снек.
        - Настоящий свет может родиться только в полной тьме, как и настоящая тьма рождается только в чистом свете, - послышался голос Гоша, который не спал и слушал разговор. - Был среди шишек такой Август Сашали…
        - Гош! - одернул его Снек, вглядываясь в поворот дороги.
        - Что? - приподнялся в телеге паладин.
        - Что-то у меня на душе неспокойно, - ответил клирик. - Дуй в головной дозор.
        - С чего это? - возмутился воин. - У тебя опять блажь?
        - Не блажь, - покачал головой мужчина, продемонстрировав напарнику миску, в которую он сложил цветок, похожий на ромашку, вместе с корнями.
        В импровизированном горшке из деревянной миски растение смотрелось довольно странно, но тут было важно следить за его лепестками. Черных точек на них стало заметно больше.
        Гош приподнялся и взглянул на растение. Нахмурившись от увиденного, он сморщился и поднялся. Поправив оружие, он спрыгнул с телеги и легким бегом отправился к первой телеге.
        - Что это значит? - спросил Ари, сидевший рядом с клириком.
        - Кто-то недалеко использует силу тьмы. Остаточная тьма витает в воздухе, и лепестки этого растения её улавливают, - пояснил Снек.
        - Получается, где-то рядом тёмные маги?
        - Не обязательно. Тут может быть тёмная тварь, созданная ими. Эти создания тоже выделяют тьму, но… не в таких количествах.
        - И что будем делать? - спросил парень, опасливо поглядывая на окружающий их дремучий лес.
        - Готовиться к возможной встрече.
        Клирик передал поводья послушнику и достал из телеги небольшой мешок. Из него он вытащил псалтирь и небольшой серебряный диск, на котором был нанесен знак Единого. С обратной стороны витиеватыми буквами была отчеканена молитва-оберег.
        - Возьми, - произнес он, передавая диск и псалтирь. - Если вдруг что-то пойдет не так - читай молитву.
        - Я знаю только…
        - Ту, что на «лике Единого» - указал Снек.
        - А псалтирь?
        - Его будешь читать постоянно.
        - А как я узнаю, что пошло что-то не так?
        - Если я или Гош погибнем - тогда что-то пошло не так, - пояснил мужчина и достал небольшой мешочек и стальную чашу с длинной цепочкой. - Скорее всего, они нападут из засады. Не думаю, что они рискнут на открытый бой. Слишком хорошо помнят, как мы прошли по их крепостям и жертвенным холмам с огнем и мечом. Будь готов в любую минуту начать читать молитву.
        - А если у меня не получится? Ну, как тогда? - спросил парень, с тревогой смотря на Снека.
        - Тогда мы все умрем, - спокойно, словно так и должно быть, произнес клирик, глядя в глаза парня. - Посмотри вперед, а потом назад. Посмотри на этих людей. От нас зависит: будут они жить или нет. Понимаешь?
        - Да.
        - Тогда читай благословение «Георгия-победителя» на тридцать четвертой странице, когда все начнется. Как только закончится - покаяние «Софии-Йеменской» на двадцать третьей.
        Парень кивнул и открыл книгу на тридцать четвертой странице. Пробежав по ней глазами, он нахмурился.
        - Этого не было в псалтире… Я не читал подобной молитвы и…
        - То, что ты читал - это молитвенник для обывателей, - произнес Снек, развязав мешочек и достав оттуда пару белоснежных камешков, которые он бросил в чашу. За ними последовали пара щепоток трав из другого мешочка. - А это настоящий богословный псалтирь. Атакующий трактат тебе читать рано, а вот этот - в самый раз. Не получится - будем работать. Получится… все равно будем работать.
        Караван уже подошел к повороту и передовой дозор успел заглянуть за поворот. Вопреки ожиданиям Снека, сигнала угрозы не последовало. Караван продолжил движение, а клирик, закончивший наполнять чашу, закрыл ее специальной крышкой и встал на ноги.
        - Если я или Гош упадем - хватай «Лик единого» и читай молитву на нем. Понял?
        - Понял, - кивнул парень, прижимая одной рукой серебряный диск к себе.
        Караван прошел поворот, но стоило последней телеге скрыться за ним, как на дорогу вышли люди, одетые в лохмотья, тощие настолько, что с трудом держали в руках копья. Глаза впалые, скулы торчат, а в глазах жуткий голод.
        Караван встал.
        Вперед вышел Гош и внимательно оглядел противников, не забыв остановить свой взгляд на людях, выходящих из кустов и оврагов.
        - Не алчности ради, - произнес один из противников, которых паладин уже насчитал почти пять десятков. - С голодухи…
        Руки мужчины тряслись от страха, но продолжали держать копье. Причем это было единственное копье с металлическим наконечником среди нападавших. Остальные были кто с чем. У кого-то плотницкий топор, у кого-то острога. Среди нападавших были и те, кто додумался примотать лезвие от косы к длинной палке так, чтобы она напоминала копье. Несколько человек вообще были вооружены полутораметровыми палками, к концам которых были примотаны ножи.
        - С голодухи, говоришь? - произнес паладин и, достав оружие, спросил: - Чьих будете?
        - С темных земель мы, - произнес мужчина, оценивая противников. Несмотря на голод, в душе уже закрались сомнения по поводу своих возможностей. Охраны было всего полтора десятка, несмотря на то, что это в основном были боевые монахи, возглавлял их паладин. Силы были явно не на стороне нападавших.
        - А что же вы сюда пришли? - хмыкнул воин.
        - Голод… голод и поборы детьми, - пояснил мужчина. - Нет продыха у ковена. Три шкуры дерут, а тот, кто налог отдать не может - детьми отдает.
        - Вот как, - вздохнул Гош. - Но ты ведь прекрасно понимаешь, что за такое у нас положена казнь. С душегубами на дороге у нас разговор короткий.
        - Мы не… - начал было другой мужчина, но старший махнул ему рукой, обрывая фразу на полуслове.
        - Твоя правда, но ты ведь не из ковена. Церковь завещала помогать нуждающемуся. Смилуйся над нами… Детей почти всех забрали, а тех, что сюда смогли провести - половина с голода смерть прибрала. Смилуйся… Нам бы поесть немного…
        Гош убрал руку с эфеса меча и заткнул большие пальцы за пояс. Поджав губы, он осмотрел всех людей и спросил:
        - Сколько вас?
        - Почти сотня, но мужики все тут, - кивнул в сторону вышедших из леса старший.
        - Вот как… Мешок. Больше не дам, увы, - пояснил он. - Дай только со старшим переговорю.
        - И на этом спасибо, - сглотнув, произнес мужчина. - Единому молиться до смерти буду.
        Паладин кивнул и отправился обратно.
        В головной телеге, стоя на двух ногах так, чтобы было видно весь караван, уже стоял клирик и чего-то выжидал.
        - Снек? - спросил паладин, взглянув на него.
        - Что-то есть, но что - не понимаю.
        - Они не дышат, - ответил Гош, отчего все воины тут же напряглись.
        - Уверен? - спросил Снек.
        - Точно. Не дышат.
        Клирик молча кивнул, мгновенно заполнил чашу с травами и ингредиентами силой, заставив ее нагреться так, что через специальные дыры пошел дым.
        - К БОЮ! - заорал Гош, выхватывая из ножен клинок.
        Его примеру последовали все монахи, тут же собравшись вокруг пары телег, максимально уплотняя ряды. В одной из телег уже сидел Ари.
        Нападающие недоумевающе переглянулись, а клирик вскинул над головой руку с чашей и принялся раскручивать ее над головой, шепча под нос молитву.
        - …и не затуманит взор мой ни тьмой, ни умыслом чужим…
        Круги из дыма над головой клирика наполнились светом, а в следующую секунду вниз ударили стремительные потоки белоснежного тумана. Он хлынул вниз и по земле устремился в стороны. Светлым ковром он наполнил округу и за пару секунд окутал голодных разбойников.
        Вместо исхудавших, тощих людей вокруг оказались полуразложившиеся мертвецы. Старший среди псевдобеженцев оказался таким же мертвецом, но со стальным медальоном в форме звезды во лбу. На нем была отчеканена метка темного ковена в форме треугольника с открытым глазом в центре, у которого был вертикальный зрачок.
        Старший поднял руку, указывая на караван, и истошно завопил.
        - КЬЯ-А-А-А-АШ!
        Мертвецы метнулись к строю церковников, но тут белоснежный туман, исходящий от Снека, приобрел желтоватый оттенок. Его поток сначала ослаб, а затем начал идти волнами, выдавая одно кольцо за другим.
        С десяток мертвецов откинуло, парочка развалилась на ходу, но большинство преодолели волны и ударили в щиты.
        - ВО ИМЯ СВЕТА! - заорал паладин, принимая удар на щит.
        ХРЯСЬ!
        Удар клинка, тот самый, что показывал вчера вечером Гош, скользнул вдоль щита и располовинил нападавшего, от паха до макушки. Сталь, хруст костей, крики и первые павшие боевые монахи.
        Несмотря на поток дыма, периодически окутывавший мертвецов, несмотря на молитву паладина во время боя, благодаря чему клинки монахов засветились, мертвецов было слишком много. Мало того, еще и тьмы в них было столько, что обычное благословение клинка не превращало их в труху от одного касания, как было обычно.
        - АРИ! - громко выкрикнул клирик, с трудом удерживая поток желтого тумана.
        Парень, до этого перепуганно оглядывающийся вокруг, внезапно спохватился. Вид настоящего боя, где мертвецы с разложившейся кожей, с торчащими мышцами, вытекшими глазами и раскрытыми пастями кидаются на монахов, ввёл его в ступор. Парень видел первый бой света и тьмы в своей жизни.
        Быстро перехватив псалтирь, он открыл книгу на странице, куда засунул палец. Он принялся читать вслух дрожащим голосом:
        - …пресвятая София, чудотворица… - успел прочитать он.
        ХРЯСЬ!
        Из спины монаха, стоявшего напротив лица парня, выскочил ржавый кончик косы, пробивший насквозь воина. Ударила кровь, щедро покрывшая лицо парня.
        Ари сбился, с ужасом подняв глаза на монаха. В руку ему уже впился мертвец, принявшись его жрать заживо. Второй вцепился в шею, окончательно подминая жертву.
        - АРИ!
        - … Обрати взор свой на меня и на рабов Единого, - прошептал парень, начав трястись от страха, но вернувшись к чтению. - Не оставь нас без благодати своей, не дай тьме и злому умыслу навредить ни духу, ни телу…
        Молитва продолжилась, набирая обороты. Парень все ускорялся и ускорялся. На третьем четверостишии в груди его появился свет. На четвертом, окончательно уйдя в молельный транс, отрешившись от творящийся вокруг бойни, он взорвался.
        Яркая белоснежная звезда, окутала парня.
        - И придет длань твоя, дабы очистить и душу мою, и разум, и помыслы… - раздался надрывный голос парня.
        ХЛОП!
        Вспышка была настолько яркой, что залила светом все вокруг. Лучи, ударившие во все стороны, начали срывать тьму с мертвых тел, словно сильный ветер, уносящий пепел с кострища.
        Мертвые отшатнулись, замедлились. Часть из них замерла, несколько рухнули гниющим мясом на землю, но несколько еще продолжили борьбу.
        Одна из таких тварей сидела на шее монаха и вгрызалась в плоть, отчаяно насыщаясь умирающей плотью. Точку в ее существовании поставила жертва.
        Казалось, монах уже умер, но после вспышки света глаза его широко раскрылись, он рукой сжал оружие и, перехватив клинок за лезвие, чтобы было возможно подобраться к прижавшейся твари, вонзил оружие в грудь мертвеца.
        Разрезая кожу на ладонях, воин вогнал клинок до половины длины. Тварь тут же извернулась, захрипела, а в следующую секунду ей снесли голову братья монаха.
        Бой стих за несколько секунд. Бойцы, получившие благословение светом, быстро и оперативно расправились с оставшимися мертвецами. Пусть они и не были подготовленной боевой группой, но имели большой опыт в борьбе с тёмными силами и четко понимали, что благословение ограничено по времени. Закончив с оставшимися мертвецами, они принялись за, казалось, окончательно погибших противников, раскалывая череп каждому мертвецу.
        Небольшое белоснежное солнце погасло через минуту, оставив после себя почерневшие от жара мешки с продовольствием и парня, лежавшего лицом вниз. Псалтирь из рук он так и не выпустил.
        - Снек! Что с Ари? - крикнул Гош, расколов череп мертвецу со стальной бляхой в голове. После этого, он подцепил лобную кость мертвеца со знаком ковена и отбросил в сторону.
        - Жив, - ответил подскочивший к парню клирик и принялся вытряхивать свою сумку рядом в поисках зелья. - Мелкий поганец выдал благословение Софии-Йеменской со всей дури.
        - Мне бы столько дури, - буркнул воин и, взяв пару веточек, подцепил кость с артефактным знаком. - Братья, нужен мешок, а лучше ларь дубовый. Эту мерзость надо доставить в монастырь.
        Пара мужчин отправились к телегам на поиски.
        Гош оторвал взгляд от подделки мертвецов и поднял взгляд на остальных воинов. Начав пересчитывать их, он остановил взгляд на трех воинах.
        Один лежал и рычал от боли из-за лезвия косы, примотанной к палке. Неизвестно как, но она пробила кольчугу и плотную кожаную куртку. Вошла она в центр грудины и должна была пройти сквозь сердце и мгновенно убить, но тот каким-то чудом продолжал жить. Второй воин держал его, чтобы тот не дергался. Третий же рывками выдергивал железку, совершенно не предназначенную для боя.
        - Убьете ведь… - рыкнул Гош, но тут услышал бульканье.
        Он повернул голову и обнаружил еще одного монаха, шею которому прорубили почти до позвоночника. Он удивленно хлопал глазами и смотрел на паладина. Шея уже была на месте, кровь прекратила ударами выплескиваться. Монах был жив и сжимал горло, чтобы из него не выходили пузыри.
        - София… - прохрипел он. - Я видел свет ее… Она… Она сказала… Жить…
        Гош, хмурясь, повернул голову к телеге, на которой Снек вливал зелья в рот парнишке.
        - Если сказала, значит, надо жить, - кивнул он и направился к клирику.
        Тот залил остатки флакона в парня и раздвинул веки, заглядывая в его зрачки.
        - Что это было? - спросил он. - Я такого солнца сроду не видел.
        - Это была молитва Софии-Йенинской, - ответил клирик.
        - От благословения Софии не бывает солнца. Раны затянет и кровь остановит, если хорошо силой напитать, - буркнул паладин. - А тут солнце, и мертвецов сносит, как пепел на кострище. Что это было?
        - Это был весь запас парнишки, - хмуро ответил Снек и поднял взгляд на друга. - Он выдал все, что у него было.
        Паладин опустил взгляд на бледного подростка и уточнил:
        - Совсем все?
        - Все, - кивнул клирик. - Если к утру до заставы не помрет, то…
        - Что?
        - То это будет самый сильный одаренный, что я когда-либо видел…
        Глава 5
        Несмотря на то, что застава была достаточно старой, выглядела она всё ещё грозно. Пятиметровые каменные стены были усыпаны бойницами, а над ними возвышались шесть массивных башен. По центру возвышалась тонкая смотровая вышка, давно уже пришедшая в негодность - крыша ее обвалилась и частично разрушилась стена.
        В открытые ворота заставы втягивался небольшой караван, возглавляемый церковниками. Встречали их оживленно. Тут были и солдаты, и крестьяне, и свора детей.
        - Хвала Единому, - выдохнул мужчина в броне с лучкой капитана на рукаве. - Я думал, что уже не дождемся.
        Телеги втягивались внутрь заставы. Их встречали солдаты и офицеры, с радостью смотря на прибывшее подкрепление.
        - Кто старший? - спросил с ходу Гош.
        - Я, - кивнул ему лидер. - Дракар Щуль.
        - Капитан? - вскинул брови паладин. - А где…
        - Мертв. Начальник заставы Корт Нигана пал во время вылазки.
        Гош оглянулся и взглянул на Снека. Тот подошел к ним ближе и спросил:
        - Что у вас произошло, и зачем он делал вылазку?
        - Поставок продовольствия не было почти четыре месяца. У нас был запас, но он быстро таял. Вдобавок в запасниках появилась плесень. Мы вынесли все припасы оттуда. Смогли спасти, но они не бесконечны.
        - А вылазка?
        - На третий месяц стало понятно, что происходит что-то неладное. К нам подались беженцы из соседних деревень. Начали появляться беженцы с земель ковена. Разведчики принесли вести о найденом караване в опустошенной деревне. Ввиду отчаянного положения начальник заставы принял решение совершить вылазку с гарнизонным магом…
        - Ловушка, - вздохнул Гош.
        - Да, - кивнул капитан. - Нас ждали.
        - Много полегло?
        - Начальник заставы, гарнизонный маг и треть всего состава.
        - Покушали, - вздохнул Снек.
        - Хорош на входе стоять, - вздохнул паладин и кивнул в сторону небольшого приземистого каменного здания. - Мы тоже не с радостными вестями.
        Караван вошел внутрь, и местные солдаты принялись закрывать мощные деревянные створки.
        Снек и Гош переместились в здание, где в небольшом зале за столом и разместились.
        - У нас больше ничего не осталось, - пояснил Дракар, наливая из небольшого глиняного чайника кипяток в пару чашек.
        - Не густо, - хмыкнул Гош, глядя в чашку.
        - Я думал, нам пришлют подкрепления, чтобы выровнять ситуацию, или хотя бы парочку магов, но и вам очень рад, - вздохнул капитан. - Ночью вокруг шастают твари, и ковен на этом не останавливается. Позавчера не вернулся третий разведчик. Больше мы посылать не стали. Местные из крестьян вчера смогли собрать ягод и на треть убрали поле на западе.
        Гош и Снек переглянулись.
        - Мы не подкрепление, - первым подал голос клирик. - Мы караван с продовольствием от монастыря.
        - Как не подкрепление? - изумился капитан. - А как же… Мы отправляли троих гонцов, они не понимают, что тут…
        - Ни один не дошел, - покачал головой паладин. - Нас послали только потому, что караваны с вами несли артефакт тревоги. И ни один караван не смог пройти.
        Капитан сдулся и опустил плечи. Переведя взгляд с одного собеседника на другого, он спросил:
        - А мы? Нам-то теперь что делать?
        Гош уставился на столешницу, не зная, что сказать. Снек задумчиво смотрел на спящих в углу детей на соломенных подстилках.
        - Мы… мы надеялись, что хоть кто-то придет. Эти земли уже не наши. Тут хозяйничает ковен…
        - Знаешь, Снек… У нас приказ доставить сюда караван, - задумчиво произнес паладин. - А дальнейших распоряжений не было.
        - Да и у настоятеля голова от нас болит, - хмыкнул клирик.
        - Ну, а раз голова от нас болит, то и нам лишний раз в монастыре делать нечего. Не сказать, что от нас мало пользы, но прямого дела для нас там нет.
        - Думаю, ты прав, - кивнул другу. - Медовухи тут, конечно нет, но…
        - Вина есть три бутылки. От командующего осталось, - подал голос капитан.
        - Три бутылки - это не серьезно, - хмыкнул Гош.
        - Торговая тара, - тут же добавил Дракар.
        - Это та тара, которую ты в караванах видел, - пояснил Снек и показал размеры «бутылки».
        - Я думаю, мы тут задержимся, - тут же расплылся в улыбке воин.
        - А маг, от него что-то осталось? - спросил клирик.
        - Три комнаты, - кивнул капитан. - Только что там и как - мы не знаем. Мы в нее не заходили.
        - Веди, - кивнул Снек и поднялся на ноги.
        Дракар так же встал и направился к выходу.
        Клирик же задержался, строго взглянув на друга и пригрозив ему пальцем.
        - Не увлекайся! Ковен, скорее всего, уже знает, что мы тут. Не удивлюсь, если они попробуют взять заставу сегодня же ночью.

* * *
        Снек открыл комнату и сделал шаг, переступив порог.
        Тут же раздался приятный мелодичный звонок, и мигнула парочка артефактов на стене.
        - Вы бы поосторожнее, - встревожено произнёс Дракар за спиной.
        - Буду, - кивнул клирик и обвел взглядом гостиную, переделанную в настоящую лабораторию.
        Он сделал пару шагов внутрь и остановился. Внимательно осматривая стеллажи, шкафы и столы, он остановил свой взгляд на аккуратной открытой шкатулке, в которой на бархатной подстилке лежали голубые кристаллы.
        - Маг ваш какой стихией владел?
        - Огнем, водой и ветром, но слабо. Больше всего водой.
        - А школа какая?
        - Так… не знаю.
        - Руками водил, когда ворожил, или словом?
        - Нет. Ничего такого.
        - Стихия вода и школа «Мысли», - вздохнул клирик. - Кому он так насолил, что его сюда отправили?
        Снек сложил ладони на груди и произнёс короткую молитву, после которой от него в стороны ушла едва заметная полна света. Артефакты на стенах тут же окрасились в голубой цвет, несколько спящих артефактов мигнули силой огня и земли на полке.
        - Ни защиты, ни охраны, - задумчиво произнес клирик и взглянул на капитана. - Молодой маг был?
        - Молодой, - кивнул Дракар. - Ходили слухи, что поперли его из учеников, но наш командующий взял.
        - Понятно, - вздохнул Снек и прошел к столу.
        Взяв в руки один из камней, он повернулся к капитану и произнес:
        - У нас в караване малец лежит. Лет шестнадцать. Это послушник наш. В бою с нежитью перенапрягся. Дай указания своим. Пускай сюда несут.
        - Сейчас сделаем, - кивнул Дракар и уже хотел уйти.
        - Стой! И это… на счет вина. Паладину больше одной бутылки не давай. Понял?

* * *
        Ари с трудом раскрыл глаза и уставился в потолок.
        - Где я? - с трудом прохрипел он.
        - Мы на заставе, - произнес Снек и поднес к губам парня чашу с зельем.
        Парень сделал несколько глотков и сморщился от горечи.
        - Ну, извини, - хмыкнул клирик. - Других трав у местного мага не было.
        Ари приподнял голову и обнаружил у себя на груди лик Единого, на котором лежало несколько прозрачных кристалла.
        - Что это?
        - Это то, что спасло тебе жизнь, - пояснил Снек. - Местный маг быстро понял, куда он попал, и попытался хоть как-то себя обезопасить. Он набрал почти десяток средних камней силы, чтобы в нужный момент иметь запас сил.
        - А сам маг?
        - Послушал местного капитана и принял участие в идиотской затее, - сморщился учитель. - Ковен поймал их в ловушку и перебил.
        Снек снял с груди парня артефакт с кристаллами и положил их на стол.
        - Мы решили немного задержаться тут, - пояснил он. - А с учетом того артефакта, что я обнаружил в кладовой, мы сможем хорошо помочь нашим братьям в монастыре.
        Парень присел и опустил ноги на пол. В голове немного замутило, но быстро отпустило.
        - Можешь встать?
        - Да… Да, смогу.
        - Тогда пойдем, - кивнул в сторону небольшой двери клирик. - Мне нужна будет твоя помощь.
        Парень поднялся и последовал за клириком. Войдя в небольшую комнатку, где стоял большой стол под пыльной простыней, он проморгался, привыкая к темноте, а затем спросил:
        - Что это такое?
        - «Инекийский глаз». Очень старый артефакт, - пояснил клирик, срывая простыню. - Если бы маги не были настолько самонадеянны, то больше времени уделяли артефакторике и знали бы, как этим пользоваться.
        - Что эта штука делает?
        - «Инекийский глаз» - это система артефактов, расположенная на местных землях. Раньше, когда церковь была сильнее, такие системы ставили по всем пограничным заставам. Благодаря этой штуке можно было контролировать всё, что находится на границе в радиусе двух дневных переходов. От белки, до летающих гигантов.
        - И эта штука работает?
        - Да, но есть пара нюансов, - хмыкнул Снек и, подойдя к столу, влил пару капель в белый камень накопитель. - Первый и самый важный - надо уметь работать с этим артефактом.
        Как только артефакт активировался, над столом тут же появились разноцветные огоньки. Красные, оранжевые, зелёные, чёрные, белые. Все они высвечивали странные знаки и какие-то цифры.
        - Ничего не понятно, - буркнул Ари, глядя на эту мешанину.
        - В том-то и дело, - хмыкнул Снек. - Каждый огонёк отвечает за определенную стихию. Цифры показывают, насколько предмет выше или ниже находится относительно стола. Сейчас стол показывает всё вместе. Силы в артефактах осталось немного, но на радиус дневного перехода он вполне спокойно может показывать. А вот эту черную точку видишь?
        Ари взглянул на указанную точку и кивнул.
        - Это тьма. Скорее всего, какая-то темная тварь.
        - Точка движется.
        - Да. Но вот определить, что это такое - пока невозможно. Я уже говорил, что артефакт очень старый.
        - А можно его починить?
        - Для того, чтобы его восстановить, нужны мастера-артефакторы, которые, между прочим, остались только при церкви. Те поделки, что делают маги для них - детские игрушки.
        - Жаль их у нас нет, - нахмурился Ари. - Если бы артефакт показывал точно, то можно было бы выловить темных магов.
        - Мне в голову пришла та же мысль, - кивнул клирик. - Поэтому я решил использовать другой способ восстановления.
        - Какой?
        - Мастер, учивший меня, называл этот способ «Продуть силой».
        - Что значит «Продуть»?
        - У старых артефактов силовая конструкция выполнена очень качественно. На такие артефакты не жалели денег. Тут основа из чистого золота, а камень накопитель из белого нефрита. Это очень дорогой материал, даже по меркам королевской значимости. Именно по этому для старых артефактов советовали продувку силой. Подойди ко мне, - махнул ему рукой Снек. - Продувка силой означает, что мы наполняем силой управляющий камень, а после продолжаем наполнять до тех пор, пока сила не переполнит его. Тогда она пойдет по основным каналам и восстановит их структуру.
        - А не испортит?
        - Нет. В этом и вся суть старых артефактов. Их очень сложно сломать. Давай, положи свои руки на этот камень, - указал наставник.
        Парень выполнил просьбу, но ничего не произошло.
        - А теперь направь силу в него.
        - Я не умею, - пожал плечами парень.
        - А ты представь, что свет из твоей груди идет в этот камень.
        Парень уставился на главный накопитель и попытался представить, но ничего так и не произошло.
        - Понятно, - вздохнул Снек и задумчиво причмокнул губами. - Я как-то не подумал, что ты не обученный. Думал, если с молитвами у тебя выходит, то и тут проблем не будет.
        - Так я…
        - Это не твоя вина. Просто я об этом не подумал. Молитвы они… Кстати! - спохватился клирик от пришедшей в голову мысли. - А попробуй прочитать поклон Единому!
        - Какой?
        - Пусть будет третий поклон Единому.
        Парень пожал плечами и принялся читать молитву. Строчка за строчкой, он продолжал спокойным голосом возносить благодарность Богу за хлеб и соль с мыслями, что сыт. За воздух с мыслями, что еще может дышать.
        - Интересно, - прошептал себе под нос Снек, наблюдая, как под руками мальчишки появилось свечение.
        Камень заполнился за три строчки. Конструкт внутри толстой каменной столешницы проступил еще через три строчки.
        Точки над столом стали сильнее. На столешнице проступила карта местности со всеми холмами и деревнями. Еще через пять строчек молитвы точки обрели форму.
        - Оч-ч-ч-чень интересно, - протянул Снек, не сводя взгляда со стола.
        В следующий момент раздался хлопок, и комнату залило ослепительным светом.
        - Ари! Остановись! - крикнул клирик, но тут раздалось еще несколько хлопков. - Ари!
        Парень отпрянул от стола, а когда проморгался, обнаружил, что тот слегка дымится, но точки на нем все еще светились.
        - Спалил? - осторожно спросил парень.
        - Нет, слава Единому, не спалил, - сглотнул Снек. - Но с твоим контролем надо что-то делать.
        Снек подошел к столу и внимательно оглядел, открывшуюся карту, которая стала в разы подробнее и больше.
        - Похоже, ты силой не только стол зарядил, но и сеть артефактов, - произнес он хмуро и нагнулся к трем темным точкам, вокруг которых начало распространятся красное пятно. - Так… А это что?
        Он ткнул пальцем в точку, отчего она увеличилась и превратилась в два черных тела, лежащих в крови.
        - Что это такое?
        - Это смерть. Твоя продувка убила парочку темных, находившихся у одного из «маяков».
        - Я… я кого-то убил?
        - Да. И этот кто-то был темным, - поджав губы, произнес клирик и взглянул на послушника. - С твоим контролем точно надо что-то делать.

* * *
        - Чтоб этому старому ублюдку черви печень сожрали, - прорычала девушка, таща за волосы маленькую грязную девочку, лет пяти на вид. Та едва тихо ревела с перепуганным лицом.
        - Да ладно, - хмыкнул шедший рядом с ней парень. - Сиги вон, вообще пошел на кладбище копать.
        Девушка обернулась и гневно зыркнула на напарника.
        - Мы все сделали правильно! А то, что этот старый хрыч не додумался даже заикнуться о «Броне скованных душ» - это его упущение!
        - Ну, знаешь, - хмыкнул парень. - Логика в том, что нужно защититься от влияния призрака, все же была.
        - Этот урод специально нам дал задание, которое выполнить мы не могли, а если бы и выполнили, то не так, как ему надо.
        - Брось, - махнул рукой парень. - Бесполезно злиться на старого хрыча. Давай просто закончим с этим наказанием. Вон, кстати, камень приличный.
        Девушка взглянула в указанную сторону и обнаружила большой плоский камень, вполне подходящий для жертвоприношения.
        - Сойдет, - кивнула она и потащила ребенка к нему. - Ты камень-то взял?
        - Взял, не бойся, - хмыкнул парень.
        Девушка подошла к камню и дернула к себе жертву. Достав кривой кинжал, она приставила его к горлу ребенка и сквозь зубы прошипела:
        - Вздумаешь бежать - обреку на муки в посмертии! Поняла? - глядя в перепуганные глаза, произнесла она.
        Ребенок кивнула, и девушка быстро полоснула кинжалом по ее руке.
        - Ой!
        - Заткнись! - рыкнула та и принялась чертить на камне проклятые руны.
        - Седьмую длань не забудь, - буркнул парень, стоявший рядом.
        - За мной ритуал, а за тобой жертва, - не оглядываясь произнесла молодая магесса.
        - Знаю, знаю, - буркнул парень и перехватил ребенка, ухватив ее за волосы. - Надо бы связать…
        Парень дернул девочку, чтобы та завалилась на землю, и начал связывать. Опытными движениями он быстро справился и поднял скулящего ребенка за волосы.
        - Начинай, - скомандовала темная магесса, закончив последнюю руну.
        Парень положил ребенка на жертвенник лицом вверх и достал из мантии кинжал.
        - Во славу тьмы, кровь этого ребенка… - произнёс он и занес клинок над головой.
        - Идиот! - воскликнула девушка, после чего тут же отвесила подзатыльник парню. - Камень!
        Парень резко обернулся и гневно зыркнул на девушку, но ничего не ответил. Вместо этого он достал прозрачный кристалл и с силой засунул в рот ревущего ребенка. Закрыв его ладонью, чтобы та его не выплюнула, он занес руку с оружием и повторил:
        - Во славу тьмы, кровь этого ребенка…
        ХЛОП!
        Алтарь с нанесенными проклятыми рунами полыхнул светом.
        Вспышка была настолько сильной, что парня отбросило от камня, а ребенок улетел на пару метров в сторону.
        Камень выпустил сразу три десятка лучей света, три из которых пробили грудь начинающего темного мага. Молодой девушке достался всего один, но он умудрился пробить ей голову.
        Два тела рухнули на землю одновременно.
        Парень еще пытался скрести пальцами по земле с выпученными глазами, но кровь быстро покидала его тело. Один из белоснежных лучей пробил сердце, которое выталкивало кровь толчками. Девушка с дырой во лбу больше признаков жизни не подала.
        Спустя несколько минут недалеко от парочки трупов зашевелилась девочка. Ребенок с трудом вывернул запястья и смог скинуть путы. Она встала и растерянно огляделась.
        Взгляд остановился на камне, что ей запихнули в рот. Блестящая белоснежная штука так и просилась в руки.
        Схватив его обеими руками, она со всех ног метнулась по тропинке прочь.
        Глава 6
        - Тут все просто… и в то же время очень сложно, - вздохнул Снек, вертя в руках небольшую стальную палочку, длиной с ладонь. - Тебе нужно почувствовать свет внутри себя и направить его к кончику вот этого прутка.
        Ари, хмурясь, взглянул на клирика, а затем на железку.
        - Вроде как, ничего сложного, - ответил парень. - Только вот я этот свет не чувствую.
        - В этом вся проблема, - кивнул наставник. - У магов есть техники, которые помогают начинающим одаренным почувствовать силу. Это первый и самый сложный этап. Ты не сможешь управлять силой, если ты ее не чувствуешь.
        - А церковь?
        - С этим у нас проблемы, - вздохнул Снек. - У нас нет четких техник и способов, которыми бы учили всех. Всех учат молиться, и считается, что сам Единый направляет и дарует понимание как управлять силой. И… это отчасти правда. У каждого свой способ и история, как они приходили к этому пониманию.
        - И что мне делать? - хмурясь, произнес послушник.
        - Мы применим ту технику, которой меня учили в ордене, - нехотя произнес Снек.
        - Это тайная техника?
        - Нет. Она не тайная, но официально церковь считает ее… нежелательной.
        Снек передал в руку парня прут и произнес:
        - Суть ее проста. Ты берешь любой металлический предмет и, сосредоточившись, начинаешь читать молитву. Тебе надо, чтобы пруток нагрелся или начал светиться.
        - А какую молитву?
        - Любую. Тут главное, чтобы ты ее знал на зубок. А затем ты должен положить этот пруток в другую руку и почувствовать силу этого металла. Для внутреннего света эта будет уже немного другая сила. Да, свет, но он чужой. Он будет отталкивать эту силу, и ты почувствуешь это сопротивление.
        - Свет не примет свет? - назумрисля Ари.
        - Да, но… Это будет всего пару мгновений, а затем твой свет, скорее всего, признает или поглотит эту силу, - Снек вздохнул и потёр виски. - Самым идеальным считается использование чужой силы, но у нас, кроме света, никакой силы нет…
        Тут клирик замер, нахмурился, оглянулся назад, и пробежался глазами по окружающей обстановке покоев мага. Его взгляд остановился на полке, где располагались оставленные погибшим магом артефакты.
        - У меня есть идея, - произнес он.
        Мужчина поднялся из-за стола и взял в руки небольшой стеклянный диск с витиеватыми надписями по кругу.
        - Вот что… - произнес Снек, положив на стол артефакт. - Это обычный природный артефакт. Очень затратный, но, судя по тому количеству камней силы, что я нашел - местный маг недостатка силы не имел.
        - И что мне с ним делать? - спросил послушник.
        - Тоже самое, что я тебе говорил. Только теперь тебе не надо наполнять его силой. Положи на него руку.
        Парень положил и взглянул на наставника.
        - Что чувствуешь?
        - Ничего. Холодный.
        Снек нахмурился и сам прикоснулся к погодному артефакту. Его брови поползли к переносице.
        - Нет, полный…
        - Я ничего не чувствую, - повторил парень.
        Клирик встал и, пройдя из стороны в сторону, снова уселся на место.
        - Хорошо. Тогда попробуй прочитать молитву. Только руки на него положи.
        Ари положил руки на артефакт и произнес:
        - Именем Единого и волей его… - произнес он заученные строчки и тут же споткнулся.
        На мгновение его пальцы слегка подсветились, а он четко почувствовал, у пальцев онемели кончики. Парень оторвал руку от артефакта и принялся растирать пальцы.
        - Только пальцы? - хмыкнул Снек.
        - Словно холодом отморозило, - недовольно произнес парень.
        - У каждого по-разному, но обычно онемение идет намного выше, - пояснил наставник. - Это происходит из-за отражения силы от чужого источника. Попробуй еще раз, но теперь четко отслеживай свои ощущения. Ты должен почувствовать, где и как отражается твоя сила.
        Парень сглотнул и нехотя прикоснулся к артефакту. В этот раз он успел прочитать две строчки и одернул руку, которая повисла плетью.
        - Рука… - взволновано произнес он и уставился на учителя.
        - Это из-за резонанса в твоем теле, - с кривой улыбкой произнёс клирик. - Чем больше сила в твоем теле, тем сильнее она будет бить по твоему же телу. Онемение сейчас пройдет, а ты должен четко чувствовать, где и как откликается твоя сила перед онемением. Именно чувствовать, а не стараться закончить молитву.
        - Зачем… Зачем вообще это всё? - спросил Ари, растирая руку, которая начала с трудом двигаться. - Я ведь могу свет дарить и без этого всего!
        - Можешь, но тогда не будешь отличаться от обычного клирика, коих в храмах хватает, - кивнул Снек. - Те тоже, кроме молитвы, ничего не могут.
        Ари насупился и спросил:
        - А что вы такое можете, что ни один клирик не повторит?
        Клирик молча поднял руку и показал ладонь, на которой появился светящийся белоснежный огонек. Этот огонек за несколько секунд вытянулся и превратился в белоснежный меч, рукоять которого оказалась на ладони наставника. Спустя пару секунд оружие поплыло и превратилось в светящийся диск, который слегка изогнулся и превратился в щит.
        - Свет может стать предметом. Он может лечить, может разогнать тьму в мертвом теле. Свет в своих свойствах уникален… как и тьма. - произнес Снек, постепенно втягивая свет обратно в ладонь. - Только церковь в большинстве случаев применяет его в… сыром виде. Через молитвы. Наш орден занимается… немного другим подходом. Мы используем его в прикладном понимании. Так, как поступают маги.
        - Получается Янтарный орден - это орден магов света? - спросил послушник, не сводя взгляда с небольшой искорки на ладони наставника.
        - По сути - да, - кивнул Снек. - И ты не представляешь, насколько сильно отличаются наши подходы от обычных клириков церкви. Нам не всегда нужна молитва… Я бы даже сказал, что мы это делаем больше по привычке.
        - А то, что ты говорил про свет? Мол, если свет творит зло, то…
        - Он меняет цвет, - кивнул клирик. - Это правда. И мы не исключение.
        Ари взглянул на погодный артефакт и, сглотнув, спросил:
        - Что мне делать, когда я смогу почувствовать силу?
        - Учись вливать свет настолько слабо, чтобы все отражение света заканчивалось покалыванием кончиков пальцев. Когда у тебя получится, то…
        В этот момент скрипнула дверь, и в нее заглянула миловидная женщина. Она остановила свой взгляд на Снеке и приподняла одну бровь.
        - … То мы с тобой продолжим уже с другим упражнением, - быстро свернул разговор наставник и поднялся. - Гош уже нализался, а значит, с тренировками у тебя сегодня передышка. Думаю, тебе стоит посвятить сегодняшний день… изучению света внутри себя.
        - А…
        - Сначала почувствуй силу, постарайся ее обуздать, а остальное уже потом, - отрезал Снек и направился к двери, бросив на ходу: - Я не надолго…
        - Уверен? - с ухмылкой спросила девушка, выпрямив плечи и продемонстрировав высокую грудь, которую обтягивало платье.
        - Нельзя ни в чем быть уверенным, - расплылся в улыбке клирик, подойдя к женщине. - Но мы что-нибудь обязательно придумаем.
        Ари, оставшийся в комнате один, вздохнул, уловив из коридора сдавленное женское хихиканье.
        - Мы же тут только второй день, - произнес он и встряхнул руками. - Когда он…
        Парень мотнул головой, прогоняя ненужные вопросы, и положил руку на артефакт.
        - Так, - произнес он и, сглотнув, попытался прочитать первую строчку молитвы. - Именем Единого и волей Его…

* * *
        Гош держался за косяк и всеми силами старался не упасть.
        - Что за пойло такое, - пробормотал он и медленно, неуверенно начал переставлять ноги. - Вроде, вино неплохое, но, прости Единый, так меня не развозило давненько…
        Перебирая руками и ногами по стене, он добрался до выхода из здания.
        - Главное мордой в грязь не войти, - произнёс паладин и сплюнул.
        Он сделал несколько шагов вперед и с заметным опасением отпустил ручку двери. Секунда, вторая…
        - М-м-м-мать!
        Паладина мотнуло, и он ухватился за столб крыльца.
        - Крепленая пакость… - просипел под нос Гош, обнимая столб. - Что за дрянь такая?..
        Он поднял взгляд и осмотрелся.
        На него смотрело несколько женщин, в взгляде которых читалось отвращение, пара мужчин, одетых в кожаную броню, смотрели осудительно.
        - Как-то некрасиво вышло, - пробубнил он и сполз на крыльцо.
        Усевшись на ступеньках, он устало вздохнул.
        - Дядя, ты заболел? - раздался детский голос сзади.
        Паладин повернул голову и обнаружил перед собой парнишку лет пяти в драной рубахе. Глаза голубые, а на голове копна соломенных волос.
        - Заболел?… Да, я немного… Заболел.
        - Тебе надо зеленушки белой поесть, - авторитетно заявил ребенок. - У тебя, наверное, жар.
        - Нет у меня жара, - покачал головой Гош. - У меня что-то внутри сломалось.
        - Да? Это как? - нахмурился ребенок, тщательно изображая взрослое выражение лица.
        - А вот так. Раньше пил вино, и на душе у меня становилось хорошо и весело, - заплетающимся языком произнес воин. - А сейчас пью и не весело мне. И не хорошо. Мутит только, и ноги не слушаются.
        - От вина у людей всегда ноги не слушаются, - кивнул парень.
        - Но им при этом весело… а мне нет. Совсем.
        - А почему?
        - Не знаю, - пожал плечами паладин.
        Он поднял глаза к небу и взглянул на голубое небо. С горизонта на заставу тянулись объемные белоснежные облака.
        - Тогда надо понять, что изменилось с последнего момента.
        - С медовухи? - хмыкнул Гош. - Только послушник этот…
        - А может съел чего?
        - Не-а, - мотнул головой Гош. - Я и тухлятину жрал, и грибами травился. Такого никогда не было.
        - Значит, дело в нем, - авторитетно заявил ребенок.
        - Он, конечно, засранец редкостный, но… силы у него столько, что на весь орден хватит, - вздохнул паладин и улыбнулся. От воспоминаний о парнишке, на лице сама собой появилась довольная улыбка. - Но сила тут ни причем. У него внутри свет. Настоящий, белый… Тот самый, чистый…
        Гош повернул голову к мальчишке, но тот исчез. Ни малейшего следа, что тот был на самом деле.
        - Эй, малый…
        Он оглянулся, но на него никто не смотрел. Женщины разошлись, воины отправились дальше на пост. А он так и сидел на каменных ступеньках.
        Облака с горизонта затянули белой пеленой небо над головой. Подул слабый холодный ветерок.
        - Словно снегом хотят разразиться, - произнес Гош и поднял взгляд к небу.
        С него капля за каплей пошел дождь.
        Кап.
        Кап.
        Каждая капля едва светилась и, падая на землю, крыши домов, разбивалась белоснежными искрами. Часть из них тут же растворялась в воздухе, честь оставалась лежать там, где появилась, растворяясь, словно мелкие угольки.
        Скрипнула дверь, и на пороге появился хмурый Ари. Он молча сел рядом с паладином и уставился на происходившее вокруг чудо.
        В сумерках дома укрепления заставы и даже стражники на стенах покрывались белыми искорками. Они переглядывались и взволнованно вертели головами. На улице показались женщины и дети, тут же принявшиеся ловить руками белоснежные огоньки.
        - Ты? - спросил Гош, не поворачивая головы.
        - Артефакт сломался, - хмуро буркнул Ари.
        - Красиво, - с пьяной улыбкой произнес паладин. - А артефакт… да и хрен с ним…
        Молчание затягивалось.
        Кап.
        Кап.
        Кап.
        - Снек, он…
        - Снова уволок какую-то бабу, - утвердительно закончил за паренька воин. - Это его отступной.
        - Что?
        - Отступной. Право, которое он себе выбрал, в обмен на службу ордену. У каждого из нас свое отступное.
        - Он ведь клирик. У него свет. Как он может так и…
        - Мы люди, Ари. Мы не можем отказаться от всего, что есть вокруг нас. Отказываются от соблазнов только затворники, да и те… Делают это с каким-то умыслом или от раскаяния. А мы люди… Человек не может отказаться от всех соблазнов в этом мире. Поэтому мы выбираем один. Мое отступное…
        - Вино.
        - Вино, медовуха, брага и самогон, - кивнул Гош. - У Снека - женщины. И знаешь, если я пришел с долгого похода, бился с нечистью и вымотался так, что ноги еле волочу, то мне совсем не до молитв. Понимаешь, о чем я?
        - Понимаю, - кивнул парень.
        - Ты еще молод, и не спеши со своим отступным, - вздохнул воин. - Но то, что он нужен - это точно. Так легче, даже если выбор и дело твоё очень и очень тяжелые. А иногда и слишком тяжелые.
        Белоснежные огоньки заполнили землю, легли ровным слоем на крыши и стены. Застава превратилась в изумительное украшение, блестящее, словно из сказки. Дети бегали по дворам, хохоча собирая самые большие искорки, женщины тоже нагибались, подбирая невиданные чудесные огоньки.
        - Красиво, - повторил паладин.
        - Путники! Трое! - закричал один из солдат на стене, указывая в сторону дороги.
        Паладин поднял на него взгляд и вскинул брови. Переведя взгляд на послушника, он произнёс:
        - Помоги мне встать. Эта бурда превратила мои ноги в мешки с сеном.
        Ари послушно помог встать Гошу. Тот положил руку на плечо послушника для равновесия и скомандовал:
        - Пошли, встретим незваных гостей…

* * *
        Раскрасневшийся Снек спустился по лестнице и уставился на Гоша с Ари, которые сидели напротив троих мужчин в кожаной броне.
        - Так, - поправил он свою мантию. - Похоже, я что-то пропустил.
        Он уселся рядом с паладином и вопросительно взглянул на незнакомцев.
        - Меня зовут Люмберг. Младший сын барона Гельшат. Это мои верные товарищи, - пояснил сидевший по центру молодой мужчина, лет двадцати пяти на вид.
        - И что вас привело к нам? - спросил Снек и прокашлялся. Во рту была настоящая пустыня.
        - Мы услышали, что в заставе появились представители Янтарного ордена, - пояснил дворянин. - К монастырю нам было не пробиться, вот мы и решили, что надо добраться хотя бы до вас.
        - В смысле не пробились? - спросил клирик.
        - Ковен перекрыл пути вокруг поместья. Они расставили нежить и не дают никому пройти, - пояснил воин, сидевший рядом с младшим сыном барона.
        - Мы чудом улизнули по болотам, - пояснил второй. - Благо нежить прекрасно тонет в их водах.
        - Как и люди, - заметил Гош.
        - Как и люди, - отозвался воин и добавил: - Нас было пятеро.
        - То есть промедление барона Гельшат связано с блокадой ковена? - уточнил Снек.
        - Нет. Это связано с тем, что моего отца и старшего брата захватил ковен.
        - Они в плену?
        - Нет. С виду они ведут себя как обычно. Едят, пьют и ведут дела, - покачал головой Люмберг. - При этом они просто игнорируют все сообщения о ковене и их действиях на территории баронства.
        - И вы решили, что их как-то околдовали? - вздохнул клирик, заподозривший младшего сына барона в попытке переворота.
        - Я думал, что отец просто не понимает, что происходит, но пять дней назад исчезла моя мать. Просто исчезла, не оставив и следа. При этом мой отец и старший брат даже не подали виду, что знают о ее существовании.
        - Допустим, - начал хмурится Снек.
        - Три дня назад мы решили проверить, что происходит, и караулили ночью у покоев моего отца.
        - К нему пришли тёмные? - спокойно спросил Гош, подперев щеку кулаком.
        - Нет. Мой брат посреди ночи притащил за волосы служанку к покоям отца. Она не сопротивлялась, и я не знал, жива ли она. А потом, - тут Люмберг смутился и, опустив взгляд на колени, продолжил: - Отец вышел из покоев, и они начали ее жрать.
        - Что делать? - вмешался Ари, за что тут же получил неодобрительные взгляды от наставников.
        - Они ее жрали, как звери. Откусывали зубами плоть и чавкали… Рвали и чавкали, - растерянно повторил младший сын и поднял взгляд на Снека. - Вы можете излечить их от этой тьмы?
        Клирик взглянул на паладина. Тот со вздохом кивнул.
        - Если то, что вы рассказали, правда, то вашего отца и брата, скорее всего, уже нет в живых. Плотью ночью, при обычной людской жизни днем, питаются только «гули». Они создаются из трупов. Я не слышал, чтобы гуля делали из живого человека.
        Младший сын барона сглотнул и поднял растерянный взгляд на клирика.
        - И что теперь делать?
        - Для начала проверить ваши слова, - ответил Снек и задумчиво постучал костяшками пальцев по столу.
        - Если все подтвердится, то… - Гош кивнул в сторону парня. - Надо, чтобы он заранее написал прошение в церковь для вмешательства в ситуацию на границе.
        - Да, - кивнул клирик. - Это нужно обязательно, но прежде, чем мы куда-либо двинем, надо разобраться с тёмным, что держит заставу в осаде. Он недалеко. Часа три на лошади.
        - Откуда ты узнал? - хмурясь, спросил Гош.
        - «Инекийский глаз». Я с помощью Ари смог его продуть, - пояснил клирик. - Теперь мы знаем, что, где и как происходит на расстоянии двух дневных переходов. Почти до самого поместья барона.
        - Я опять что-то пропустил, - буркнул паладин.
        - Я бы сказал, пропил, - не забыл вставить слово Ари.
        - Цыц! - пригрозил ему пальцем Снек и взглянул на гостей. - Господа, я с превеликим удовольствием предлагаю вам поход на тёмного мага ковена.
        Глава 7
        - Какой план? - спросил Люмберг.
        Отряд из трех воинов баронства Гельшат, служителей Янтарного ордена и группа монахов расположились в небольшом овраге, рядом с ручьём.
        - Из того, что я успел записать, вот тут, в большом доме, находится их главный. А вот в этих домах вокруг располагаются маги послабее. Думаю, это ученики или прихвостни, - пояснил Снек, указывая места на небольшой собственноручно сделанной карте. - Вот тут парочка жертвенных алтарей. Показатели тьмы на артефакте зашкаливают. Слабо представляю себе, сколько они тут перерезали людей.
        - В селе этом много людей? - спросил Гош, внимательно рассматривавший карту.
        - Нет.
        - Сколько?
        - Нисколько. Живых людей в селе не осталось, - мрачно ответил клирик. - Есть небольшой отряд нежити. Насколько я помню инструкции к артефакту, на них уже начала гнить плоть, а сама нежить располагается в дальнем сарае. Я не сильно разбираюсь в глубокой настройке, поэтому не смог определить, в каком состоянии нежить, но уверен, что туда ее отправили из-за вони.
        - А какая разница, насколько они сгнили? - спросил один из воинов, сопровождавших молодого дворянина.
        - Грамотно поднятая нежить впитывает силу тьмы, которая выделяется из гниющей плоти, - начал пояснять Снек. - И чем дольше поднятая нежить гниет, тем больше она впитывает силы и становится на порядок опаснее.
        - Так давно умершие тоже гнили, - непонимающе пробормотал воин.
        - Да, и сила спокойно уходила впустую, а если труп гниет, будучи поднятым хорошим темным, то сам себя усиливает от впитанной тьмы. Бесплатное хорошее усиление нежити.
        - А сам маг? - вмешался Люмберг.
        - Он полностью экранировал свое жилище, - покачал головой Снек. - Артефакт не может его считать. Единственный раз, когда он выходил, я сумел заметить только одну его особенность…
        - Ну? - надавил Гош.
        - Это тёмный маг крови.
        - Такого точно оставлять нельзя, - покачал головой Гош. - Только вот, как мы его резать будем?
        Снек скосил взгляд на парня, который сидел молча и одними губами произносил молитву. В его руках был стальной прутик, кончик которого начинал светиться. После этого он перекладывал его в другую руку, и стержень тут же гас.
        - У нас есть Ари.
        - Я против того, чтобы он участвовал в бою, - нахмурился Гош. - Это не стоять в центре каравана в безопасности и не против нежити биться. Гули - не темный маг крови. К тому же он даже меч держать не может!
        - Потому что ты не учишь, - встрял Ари.
        - Это потому что ты не учишься! - не остался в долгу паладин.
        - Хватит! Я не собираюсь его использовать в прямом бою, - зарубил на корню новую перепалку клирик. - Но вот помочь он нам может. Причем очень сильно.
        - И как?
        - Ты с братьями ударишь первым и оттянешь на себя учеников этого темного. Как только он покажется - я нападу на него. Вы, барон Гельшат, будете страховать нас со стороны земель ковена.
        - Я не трус и не…
        - Вы обязаны выжить и стать наследником рода, - с нажимом произнёс клирик. - И в этой ситуации я возлагаю на вас другую, очень важную миссию.
        Клирик достал из сумки парочку мутных флакончиков.
        - Я вижу, что у вас есть луки. Вам необходимо смазать кончики стрел вот этим составом и спрятаться вот в этом лесочке, - указал Снек на карте. - Это место, где вероятнее всего попытается скрыться тёмный маг, если мы его упустим. Больше ему деваться будет по сути некуда.
        - И всё? - нахмурился молодой дворянин.
        - Всё. Но при этом вы должны понимать, если этому магу удастся скрыться, то у заставы будут большие проблемы.
        Люмберг недовольно вздохнул, но все же принял склянки.
        - Теперь ты, - повернул голову к Ари клирик. - Оставь эту железку. Ты будешь проводить малый круг благословения Единого.
        - Я же не умею, - буркнул Ари, убирая металлический прут за пазуху.
        - А тебе и не надо. Обычный пслатирь и все. Остальное сделаю я, - пояснил Снек и взглянул на остальных.
        - Малый круг благословения, - сморщился паладин.
        - Я в курсе, что ты потом чешешься, - хмыкнул клирик. - Но если у тебя есть другие варианты, я с удовольствием выслушаю.
        Гош на это только недовольно насупился.
        Снек оглядел совсем небольшой отряд и кивнул.
        - Тогда готовимся.

* * *
        Гош шел в полной амуниции.
        На его броне были начертаны священные письмена. Щит был украшен тремя серебряными ликами Единого, растянутыми на специальных шнурках, крепящихся к ручке. Клинок был сплошь перемазан специальным составом, способным преодолеть темную защиту.
        Шел он не скрываясь по широкой тропинке, которая вела от села к полям. За ним, след в след, шли вооруженные монахи, но следовали они не просто так.
        - Не дышу, не моргаю, не двигаюсь. Сердце не стучит, голова не думает. Не живой, не мертвый.
        Эту мантру очень тихим голосом в унисон повторяли и монахи, и сам паладин. При этом во рту они держали маленький красный камешек из яшмы со знаками Единого.
        Они спокойно прошли до самой деревни и переступили защитные артефакты тёмных. При этом ни один из них так и не сработал.
        Группа прошла по опустошенной деревне, где не осталось даже живой скотина в конюшнях, и подошли к парочке домов. Подойдя к ближайшему, они остановились у дверей и перешли на шёпот.
        Вперед вышел Гош и подошел к самой двери.
        - Да в аду я видал двух этих кретинов! - раздалось из-за нее. - Ни черта они нам не сделают.
        - Они ученики, а мы нет, - напомнил другой голос.
        - С чего это? Мы слушаем лекции учителя вместе, задание он тоже дает всем. Он же нас наказывает, так почему мы не ученики?
        - Потому что проверяет задание по-настоящему только у них!
        - Да что с вами такое? Мы такие же тёмные, как и они! С какого перепуга мы должны впятером ютиться в этой халупе, а они вдвоём?!! Сейчас я пойду к ним и во всём разберусь!
        Двери скрипнула, и на пороге оказался парень, который уставился на неожиданно возникшего перед ним паладина в боевом облачении.
        Кисть паладина описывает круг, раздается свист, и удар снизу разрубает тёмного от паха до середины туловища. Резкий рывок оружия назад, и клинок свободен.
        - Не живой, не мертвый, - повторяет Гош, стряхнув кровь с лезвия и бросается внутрь.
        За ним, продолжая шептать те же слова, устремляются остальные монахи.

* * *
        В добротном деревянном доме, у большой свечи, сидели двое. На столе у них стояла большая миска с парящим мясом, которое они неохотно выщипывали.
        - Не случилось бы ничего, если бы наш старый хрыч язык за зубами держал, - недовольно произнёс мужчина лет тридцати. - Демоны меня дернули к нему пойти в ученики.
        - Ритуалил на учителя? - хмыкнул сидевший за столом парень с бледной кожей.
        - Ну, а как еще? - вздохнул собеседник. - Я же не идиот, как эти молодые кретины. Кто им вообще сказал, что Шашмаш будет их учить?
        - Наивные идиоты, - хмыкнул в ответ собеседник. - Кстати, что демонам отдал?
        - Младенца, что еще? Не на свою же душу с ними торговать, Конк. - искренне удивился мужчина.
        - Они чужую кровь не берут, - нахмурился парень.
        - Я еще во время рейда гвардии этих ублюдков три бабы прихватил. - кивнул в сторону мужчина.
        - Трахать крестьян, - сморщился бледнокожий парень.
        - Знаешь, если нужно было бы, я и овцу бы обрюхатил, - недовольно проворчал мужчина. - Тьма не любит назойливых идиотов и самонадеянных глупцов.
        - Мда, - произнёс парень и опрокинул остатки содержимого кружки в рот. - На что только люди не идут ради силы.
        - Тебе хорошо говорить, у тебя от рождения метка тьмы. Ты не ходил за учителями. Они сами к тебе выстраивались.
        - Шашмаш не приходил. Я сам его выбрал.
        - Кстати, а почему?
        - Потому что тьма не любит самонадеянных глупцов, - пожал плечами Конк. - А Шашмаш хоть и упертый баран, но самонадеянным никогда не был. Вёл себя всегда достойно. Он силен, умен и практичен. Никогда ни с кем не спорил… почти никогда.
        - Да-а-а-а-а… устроил он в цитадели представление, - вздохнул мужчина. - Я думал, нас прямо там на алтаре Морганы прирежут.
        - Но никто не пикнул… Кстати, а сам что думаешь, Эки? Прав учитель?
        - Знаешь… - поджав губы, произнёс мужчина. - С одной стороны, его «Тактика малых групп» выглядит как чушь собачья. Никакой армии, автономная нежить, гули, смесь некромантии и проклятой школы… Так никто не делает…
        - А с другой?
        - А с другой, до границы минимум три перехода. С нами нет армии, которую собирают по два десятка лет, тут не стоит зиккурат, да и вообще темных раз, два и обчелся. И мы контролируем эти земли. При этом даже заставу не штурмовали. Нежити - валом. Еда, крыша над головой и самое главное - в любой момент в седло химеры и день пути! И всё! Мы дома, а тут полно нежити, которая постоянно кормится.
        - Да. Я тоже имел каплю скептицизма по поводу идей Шашмаша, но сейчас я в предвкушающем восторге. Мне просто интересно, что мы будем делать дальше.
        - Я тоже, Конк… я тоже.
        - Вра-а-а-а…
        Фьють! ПУФ!
        Со стороны улицы раздались громкие крики и звуки боя. Однако ни один из собеседников никак на это не прореагировал.
        - Иногда их энергия просто раздражает, - процедил молодой парень.
        - Ну, а как иначе? Это и борьба под солнцем и просто выпуск пара. Не волнуйся. Подохнет еще парочка учеников. Всё как обычно.
        - Как бы они не испортили наши труды, - буркнул Конк. - Мы с тобой на защиту последних крестьян извели.
        - Заставим восстанавливать, - пожал плечами Эки.
        - А на жертвенник они кого положат?
        - Будут искать. Поплетутся до заставы и будут караулить.
        - Перебьют идиотов.
        - Еще немного, и мне покажется, что ты их жалеешь, - хохотнул мужчина.
        - Я хочу комфорта, - фыркнул парень. - И готовить у меня желания нет. Да и стирать тоже, а, да, и Сьюзи вполне себе неплоха в постели.
        - Так и оставь эту Сьюзи. Зачем тебе остальные?
        - Монк тоже неплох в постели, - задумчиво произнес Конк.
        - Ха-ха-ха! Демоны и шлюхи! - расхохотался мужчина. - И это ты мне тыкаешь, что я обрюхатил крестьянок для дела?
        - Они не крестьяне, - обиженно буркнул парень.
        - Ладно, мне без разницы, чем и в какие отверстия ты предпочитаешь тыкать, - вздохнул мужчина и поднялся. - Пойдем, поглядим, что устроили эти идиоты.
        Оба собеседника подошли к двери и вышли на крыльцо.
        - Докатились, - произнес Конк, когда обнаружил на крыльце соседнего дома кровавое месиво, еще недавно бывшее одним из последователей. - Они уже за топоры взялись. Кр-р-ретины…
        - Да. Этих идиотов надо на алтарь, - кивнул Эки. - Пойдем. Надо найти этого неумеху… Я и вправду думал, что оставшиеся более или менее способные…
        Двое магов направились к дому, втягивая на ходу носом воздух и ловя ароматы мучений, страха и смерти. Когда до входа оставалось всего несколько шагов, из дверей выскочил паладин.
        С блестящими от священных писаний на броне и с оружием наготове он метнулся к противникам, надеясь повторить прием с оружием.
        Однако два ученика тёмного мага крови не были простыми последователями, чтобы их можно было застать врасплох.
        Конк в один момент обратился в кровавое облако и метнулся в сторону, а Эки с хлопком исчез, оставив после себя кровавые брызги и черное облако, которое медленно и неторопливо начало подниматься к небу.
        - ВО СЛАВУ! - воскликнул Гош, остановился и со всей мочи влепил ногой по земле.
        Конк тут же вывалился из кровавого облака и выпустил сразу пять темных сгустков. Стоило ему коснуться земли, от ног тут же пошел сизый дым. Не оставаясь на месте, он устремился к дому, из которого уже выскочили монахи со светящимся оружием.
        - ПО ВОЛЕ ЕГО! - поднял вверх клинок паладин.
        Лезвие засияло, а из черного облака вырвался сгусток тьмы, который сначала метнулся в сторону, а затем устремился к Гошу.
        На лету ученик превратился в подобие человека, отрастив из своей сущности когти и огромную пасть, он попытался достать воина света, но тот успел поднять щит.
        Удар был настолько мощным, что паладина отбросило, и он покатился по земле. Не давая ему подняться, ученик тёмного мага устремился к нему, но в момент, когда он был готов вцепиться в шею, его отбросило в сторону золотистым куполом.
        Тварь с визгом отскочила, но, несмотря на отваливающиеся от нее шматки тьмы, которые с хлюпаньем падали на землю, снова бросилась на противника.
        Гош прекрасно понимая, что купол отлично работает против формы черного призрака и не стал его снимать. Вместо этого он отвел ногу назад, чтобы принять удар, и поднял щит.
        Тварь с визгом влетела в защиту, но в этот раз она настолько уплотнилась, что защита не смогла ей настолько сильно навредить. Она прилипла к ней и принялась давить тьмой.
        Сизый дым вырывался от объятий тёмной твари в небо. Стоял истошный визг.
        А тем временем монахи окружили второго тёмного и слаженно просаживали его защиту.
        Конк за несколько мгновений успел преобразиться. Руки стали чуточку длиннее, глаза заволокло кровью, из-под верхней губы торчали клыки, а кисти превратились в полуметровые, слегка изогнутые черные с кровавыми продольными полосами клинки.
        Прекрасно понимая, что противников много, и силы нужно экономить, он поднял вокруг себя едва заметное розовое поле. Поле было небольшим и держалось на расстоянии десяти сантиметров от тела. Вертясь, как юла, он старался уходить от ударов и раздавал их в ответ, но почти все они приходились на оружие монахов. Да, двоих он смог достать неожиданными выпадами, но и сам получал заряженным светом оружием по своей защите, которая начинала окрашиваться красным, угрожая своим схлопыванием.
        - СУКИ! - рыкнул он, когда в очередной раз по нему попали, и защита рухнула.
        Понимая, что выхода нет, он метнулся к одному из монахов, в надежде хотя бы его забрать с собой.
        Нанизывая себя на подставленный врагом клинок, он ударил оружием в грудь противника. В спину тут же вонзились сразу три меча.
        - Церковные суки, - прохрипел он, булькая тьмой, которая потоком начала выливаться изо рта.
        На последнем издыхании ученик тёмного мага провернул клинки, выгнулся дугой и, истекая тьмой, завалился на спину, увлекая пока еще живого монаха за собой.
        - БРАТЬЯ! - раздался крик Гоша, защита которого схлопнулась.
        Паладин стоял в луже тьмы, которую растерял Эки. Сам он с трудом держал оборону, принимая шквал ударов черной тени на щит. При этом воин света умудрялся махать клинком, оставляя в воздухе белоснежные росчерки, отрубая шматки от противника.
        Бой превратился в чудовищную резню.
        Шматки тьмы.
        Искры от стали доспехов.
        Брызги крови.
        Белые и черные росчерки.
        Монахи рванули в бой. Кто-то из расторопных швырнул заряженным тьмой оружием в тень, кто-то на бегу начал читать молитвы.
        Клинок вонзился в тень.
        Паладин окутался легким, едва заметным свечением.
        - ХА!
        Первый монах, подбежавший к тени, размашистым ударом нанёс удар в спину тени, но клинок просто увяз, словно в глине, не принеся существенного ущерба.
        За ним еще один монах и еще.
        Церковные воины пытались сделать хоть что-то, но твари все было нипочем. Она с остервенением продолжала бить по паладину, словно обезумевшая от боли и ненависти.
        Внезапно с неба в тварь ударил луч света. С низким гулом от самих облаков он пронзил тварь и скрылся в почве. Тварь замерла, а всех воинов отбросило на несколько метров.
        Луч не исчез, он медленно расширялся, пока полностью не поглотил тварь. Он продержался почти двадцать секунд, после чего исчез, оставив после себя полную тишину.
        - … и свет мой чист, как и помыслы мои, - раздался голос Снека.
        Он стоял у дома темного мага, спиной ко входу на коленях, с ликом Единого в руках.
        - Снек, скотина, - прохрипел Гош, с трудом приподнявшись с земли.
        Его броня была заляпана кровью, кольчуга, видневшаяся в сочлинениях, порвана, на лице несколько глубоких рассечений. Между краями раны на брови, из которой кровь заливала глаз и щеку, виднелась белая кость.
        - Ты не мог пораньше? - проворчал паладин.
        Снек поднялся и покачал головой.
        Кр-р-р-ра-а-ак…
        Скрип раздался из-за спины клирика.
        Тот обернулся и уставился на вышедшего.
        Это был старый, слегка сгорбленный старичок. На лысой голове виднелись черные татуировки, челюсть была неестественно свернута набок, глаза затянуты серой пеленой. На нем была простенькая серая мантия, а в руках он держал костяной посох, на вершине которого располагался маленький, с кулак, черепок ребенка с зелеными огнями в глазницах.
        Глаза Снека округлились.
        - ЛИ-И-И-ИЧ! - во все горло заорал клирик.
        Глава 8
        Ари оглядел разложенные камни со священными письменами вокруг себя и вздохнул. Его взгляд опустился на стальной прут.
        - И как вот это почувствовать? - раздраженно произнес он и с злостью швырнул прут, переполненный светом далеко в кусты.
        Парень недовольно насупился и уселся прямо на землю.
        Прием так и не выходил, что его уже начало откровенно бесить. При этом нервозность от того, что его оставили в стороне, полном неведении, в центре странного ритуала, только подливала масла в огонь.
        Парень просидел минут двадцать и от скуки, после чего встал и вытащил свой клинок. Припомнив последнюю попытку вбить толк от Гоша, он вытянул руку с клинком вперед.
        - Продолжение руки… - пробормотал он, удерживая клинок.
        В такой стойке он продержался около двух минут, с шипением опустив руку.
        - Я бы посмотрел, как этот дуболом задницу этим продолжением чешет, - пробубнил себе он под нос.
        Помучавшись так же еще несколько раз, он все же оставил эту затею и снова уселся на землю.
        - Что за дурацкая идея оставлять меня тут одного? - начал ворчать он в слух. - А вдруг нежить какая выскочит или тварь темная?
        - Ш-шшто знач-ш-ш-шит ес-с-с-сли? - раздался странный голос за спиной.
        Ари повернулся и уставился на сгорбленного старичка в черной мантии. Торчащие скулы, длинный, горбатый нос, впалые щеки и сухие, с торчащими венами, руки.
        Парень тут же схватил псалтырь и открыл его на закладке.
        - Пресвятая дева, мать и благодатная родительница… - начал тараторить он молитву. Руны начали набирать силу и расставленные камни через две строчки вспыхнули ярким белоснежным светом.
        - Пустое, - криво усмехнулся незнакомец и вскинул руку.
        - ЛИИИИИЧ! - донесся до Ари отдаленный голос Снека.
        Парень на секунду дернулся, сбился с речетатива, но так и не свел взгляда с противника. Тот медленно, с легкой улыбкой, словно смакуя момент, сжал кулак.
        КРЯГ!
        Камни, все до единого, в один момент распались на куски, а из теней вынырнули клубки, которые начали карусель вокруг Ари, на лету превращаясь в подобие людей, в рваных плащах.
        - …Да прибудет с нами твоя благодать, да не прогнет нашу волю темная сила, - продолжал тараторить Ари.
        Парнишка, оказавшийся один на один с темным магом, просто не понимал, что ему еще делать и делал то, что мог - молился. Ни одной атакующей молитвы он не знал, как не знал и то, как бороться с этим.
        - Твердолобость церковников иногда просто поражает, - едва заметно приподняв одну бровь, произнес темный и оттопырил указательный палец в торону парня. - Взять!
        Тени метнулись к послушнику, но в тот момент, когда до него оставалось всего несколько сантиметров, каждая из них получила по заряду светом. Причем такому, что больше половины теней тут же растворились в воздухе.
        На лице почти высохшего старика дрогнула вторая бровь, после чего поползла вверх.
        - Хороший день, - произнес он. - Удивить меня дважды за день… не припомню, когда такое было…
        Ари же умолк и стоял с широко открытыми глазами. Он смотрел на темного, но вместо продолжения молитвы тихо произнес:
        - Это оно…
        - М-м-м-м?
        - Это то самое, - сглотнул Ари.
        Темный слегка наклонил голову на бок и произнес:
        - Рад, что перед смертью ты узнал что-то новое, - кивнул он. - Познавать что-то новое… Это самое лучшее удовольствие.
        Миг и из-за спины темного выскочило сразу пять черных лент которые устремились к парню.
        Ари не придумал ничего лучше, чем рухнуть на землю с криком:
        - Спаси единый!
        Три ленты промахнулись, но две устремились к юноше.
        ХЛОП!
        В сторону темного мага, от вскинутой руки парня ударил поток яркого белоснежного света. Он смел обе ленты и ударил в темный купол, который тут же возник вокруг мага.
        Клубы сизого дыма в стороны, ошметки тьмы, но щит Ари так и не пробил.
        - ЭШАНАЭ! - раздался крик противника.
        Щит тут же ужался и превратился в поток тьмы.
        Опытный темный маг, прекрасно понимая, что поддерживать сложный щит слишком большая нагрузка на усыхающий в черепной коробке разум, тут же свернул защиту и ударил чистой тьмой.
        Две стихии сошлись в одной точке.
        БУДУМ!
        Как только концентрация сил в точке соприкосновения переросла все разумные пределы, произошел взрыв. Сизый дым заполонил всю рощу, а тёмного отбросило на пару шагов назад. Ари остался лежать на месте, с трудом понимая что и как он делает.
        - Ублюдок! - выругался темный, срывая с себя мантию и висевшие под ними артефакты. - Сраный церковник!
        Связка мелких артефактов, которые темный собирал не одно десятилетие, пошли трещинами, часть сразу рассыпалась, а еще пяток окрасились в белоснежный цвет.
        Послушник попробовал повторить прием, который он только что совершил, но вместо луча света, дым вокруг наполнился светом. Парень перестал понимать где противник и окончательно потерял ориентацию.
        - Чтоб тебя ангелы мечами имели… - прохрипел маг, после чего раздались утробные булькающие звуки.
        Парень, быстро поняв, что его сила просто наполняет туман, подскочил на ноги. Была мысль броситься бежать, но на расстоянии вытянутой руки было уже ничего не видно.
        Он сделал пару шагов и тут за руки кто-то схватил.
        - Не были бы дуболомами - может и выжил бы, - прохрипел маг за спиной.
        Черные ленты, опутавшие Ари прижали его к земле, спеленав по рукам и ногам. Одна из лент обхватила горло послушника и начала медленно сжиматься.
        - Единый… - прохрипел Ари.
        Через пару секунд из тени появилось чудовище.
        На огромном шаре, сплетенным из таких же черных лень, появился противник. Он находился сверху, но не сидел. Складывалось ощущение, что его ноги превратились в эти самые ленты.
        - Сильный… очень сильный экземпляр, - пробулькал утробным голосом противник.
        Шар опустился к земле и повернулся, опуская темного лицом к лицу к мальчишке.
        - Был бы очень опасен, если бы… - тут старик оскалил пасть, демонстрируя ряды острых зубов. - Если бы не был таким глупым.
        Лента начала сжимать шею парня еще сильнее.

* * *
        Руди с ужасом сглотнул и опустил взгляд на руки.
        Вот уже несколько месяцев он пребывал в полусонном состоянии, выполняя приказы темных магов. Это был первый раз, когда он уже не наблюдал со стороны, а смог сделать что-то самостоятельно.
        - Чтоб мне рыбой уродиться, - одними губами произнес он.
        На его глазах метки темных магов на руках исчезали.
        Он поднял взгляд и оглянулся.
        Вокруг был плотный, сизый туман, от которого даже на расстоянии метра было трудно что-то разобрать. Внезапно до ушей Руди дошли звуки возни. Он повернул голову и медленно пошел в ту сторону, искренне желая добраться хотя бы до одного мага.
        - Я вас сукам покажу, кто такой Руди «Красные сапожки», - едва слышно прошептал он.
        Шаг за шагом, он пробирался вперед, где раздавались едва различимые хрипы. Перед глазами мелькало его жертвоприношения, где на его глазах вскрывались грудные клетки мужчин, женщин, детей и стариков. Он прекрасно запомнил, как ученики темного радостно улыбались после каждого жертвоприношения. Помнил, как кровоточащими кишками выкладывали проклятые ритуалы. Помнил, как один раз они принялись кидаться почками только что принесенного в жертву мальчика лет пяти на вид.
        Свое жертвоприношение он тоже прекрасно помнил.
        Он был единственный, во время жертвоприношения, кто вызвал на лицах этих мясников разочарование.
        Когда он проснулся, то не смог управлять своим телом. Метки на руках оставляли его простым наблюдателем той куклы, в которую он превратился.
        Он носил дрова в захваченную деревню, таскал воду и стоял в дозоре. Когда тело начало разлагаться - отправился в чащу, где продолжал наблюдать за происходящим.
        В целом не такое уж и страшное посмертие, если бы не одно «но».
        Наблюдение со стороны могло затянуться на сотни лет.
        Руди внезапно замер, обнаружив у себя под ногами стальной прут, светящийся, словно огни в столичном храме, ярким белым светом.
        Не задумываясь, он взял в руки прут и морщась от жжения в руке, поспешил на звуки.
        Куст, пара деревьев, еще куст и он оказывается на поляне. Дым немного рассеялся и он смог разглядеть черный ком, жгуты которого прижимали к земле чье-то тело.
        Руби осторожно, слегка сгорбившись направился к убийце, пытавшемуся задушить свою жертву. Мысли о том, кто это был у мужчины не возникло.
        - Какой живучий мальчишка, - произнес темный, улыбаясь зубастой пастью. - Как же ты хочешь жить…
        Шаг за шагом. Привычным движением переходя с пятки на носок. Без единого шороха, восставший мертвец подошел к темному со спины и перехватил прут на манер ножа. Длины он был подходящей.
        - Ну же… - произнес темный. - Не тяни… мне пригодится это тело…
        Руби прыгнул и сам для себя умудрился не просто накинуться на противника, а оказался на спине темного мага, перепрыгнув двухметровый шар из черных лент.
        Не произнося ни слова, он со всей силы принялся наносить удары прутом так, словно это был нож.
        Один, второй, третий, пятый.
        Удары сыпались под ребра, в область печени, под лопатку. При этом сам прут, словно и был ножом, входил в тело не получая сопротивления.
        УА-А-А-А-А!
        Чудовище рвануло в сторону, принявшись хлестать парой десятков лент по сторонам. Она металась и попыталась схватить лентами противника на спине, но тут же взорвалась ошметками тьмы, от удара прутком в затылок.
        Руди отлител в сторону, остатки измененного тела темного мага рухнули на землю и забились в судорогах.
        - Су-у-у-у… ка…
        Тварь издала последний вздох, рука ее потянулась в сторону Ари, когти впились в землю и загребли влажную почву.
        Один из сильнейших магов отправился во тьму благодаря творению своих последователей.
        Не погибший мертвец тем временем поднялся на ноги. Подволакивая ногу, из-за порванного сухожилия, он подошел к поверженному противнику, развязал веревку на штанах и с довольной улыбкой произнес:
        - Никто, ни на этом свете, ни на том, не смеет глумиться над Руди «Красные сапожки»! - заявил он и попытался помочиться.
        Он тужился, сжимал зубы, но так и не смог выдавить из себя ни капли. В итоге, заправив штаны, он со из злости пнул голову темного мага с торчащим из нее оплавленным прутком.
        - Такой торжественный момент испоганил, выродок!

* * *
        - Вот же суки! Нет, ну вы посмотрите на них! Ни одной монеты! НИ-ОД-НОЙ! - раздался голос в голове Снека. - Ты, уроды нахрена сюда пришли без денег? Я вас спрашиваю! Нахрена, если не взяли ни одной монеты?
        Снек прошелестел языком во рту, где по ощущениям побывали пару горстей песка. Он с трудом разлепил губы и попытался сморщиться от боли. Губы были разбиты и стоило ему их разлепить, как во рту появился привкус крови.
        - Воды…
        - Ебитьтвоюмать! - выкрикнул голос. - Кто это сказал?
        - Воды…
        Снек открыл глаза и уставился на стоящего над ним незнакомца.
        Молодой с виду парень, с приятной внешностью и кудрявой шевелюрой. Из особенностей только бледное лицо.
        - Ты живой что ли? - удивленно уставился на него он.
        - Воды… Дай воды…
        Парень скрылся и уже через несколько секунд появился с фляжкой. Откупорив ее, он передал ее поднявшемуся клирику.
        - Я думал ты уже того, - хмыкнул незнакомец. - Мы тут с каким-то дворянчиком паладина, пацана и монахов в дом затащили.
        - Где… - Снек огляделся.
        Часть домов на окраине деревни, с той стороны, где они оставили Ари, была развалена по бревнышку. Личь и останки поверженных учеников темного мага лежали на месте. Рядом с его телом была свалена куча хлама, в которой клирик заметил свое серебряное кадило.
        - Что произошло?
        - А черт его знает, - пожал плечами мужчина. - Туман вокруг был. Сизый такой. Я в лесу был. Иду себе, а там урод какой-то мальца душит. Я железку хвать и отмудохал этого кретина.
        Снек подозрительно осмотрел незнакомца и спросил:
        - А ты сам кто такой и откуда взялся?
        - Так Руди я. Меня эти выродки и притащили сюда, - пожал плечами мужчина и замер, обнаружив белоснежную искру в руке клирика.
        - Я за всеми окрестностями следил. Тут кроме учеников мага живых не было, - с угрожающими нотками в голосе произнес клирик.
        - Ты чего, дядь… - сглотнул Руди и забегал глазами. - Я же от души мальцу помог, а то, что мародерил, так это… Жить дальше тоже как-то надо.
        - Жить говоришь? - прищурился Снек и поднял руку с готовым сорваться белоснежным огоньком. - Если ты живой, то боятся тебе нечего. Светом пропитаешься и все…
        - Ты чего! Ты это… Ты не балуй! - сделал несколько шагов назад Руди и споткнувшись о собранный хлам, рухнул на землю. - Церковникам мучать паству не положено!
        - С чего ты взял, что к пастве относишься? - начал давить на незнакомца клирик. - Я такую паству не раз страже королевской отдавал, а у них разговор короткий. Убийца? На сук. Вор? Значит руки не нужны.
        - Ну, есть на мне грех, чего таить, так и я же не сделал ничего лихого! Я вон мальца принес, воды тебе дал… Дядь… - Руди сглотнул и произнес: - Не надо дядь, светом…
        - Да и не стал бы, да только ты дышать забываешь, - рука сжалась в кулак и начала светиться. - С нежитью разговор один…
        Кулак клирика вспыхнула, из нее ударил яркий луч света и пронзил грудь Руби. Тот изогнулся, а затем принялся кататься из стороны в сторону.
        - Святоша, чтоб тебя раком, а головой в нужник, - штаны незатейливого мародера начали промокать, а уже через пару секунд до носа Снека донесся характерный запах испражнений.
        - Какого… - нахмурился он и ударил светом еще раз.
        Руби снова завертелся по земле от всей души матеря «святошу», при это изворотливый незнакомец еще и штаны умудрисял развязать и спустить.
        - Что за чушь? У него сердце не бьется, но свет не берет! - непонимающе пробормотал Снек. - Может изгнание нежити попробовать?
        - Тварь церковная! - взревел Руди, скинув штаны. - Не убью так дерьмом измажу!
        Он вскочил на ноги и прыгнул на клирика, который уже держал вокруг себя защиту от нежити, которая оказалась совершенно бесполезной.
        Руди повалил на землю клирика и держась одной рукой за ворот мантии, второй принялся обтирать ляшки, по которым текли испражнения, с явным намерением выполнить обещанное.
        Снек, несмотря на свою стройность и ученость, все же кое-что понимал в драках. Сказывался опыт в боях за лучшую красотку в тавернах. Поэтому, как только его повалили, он принялся наносить удары по лицу не мертвого мертвеца, не забыв напитать кулаки светом.
        - Изыди!
        - Месяц отмываться будешь!
        - Прочь!
        - От твоей вони кони дохнуть будут!
        - Изгоняю!
        Дверь дома, где находилась дверь скрипнула и на пороге показался Гош. Он мутным взглядом обвел двор с остатками учеников мага, на пару секунд остановил взгляд на личе, валявшимся сломанной куклой у забора, затем на тело двух монахов и наконец остановил на двух дерущихся.
        Снек лежал на спине и молотил сияющими кулаками по лицу молодого парня. Тот без штанов сидел сверху, вытирал дерьмо с ляшек и всеми силами, не смотря на удары по лицу, пытался измазать в дерьме клирика.
        - Какого… - прошептал паладин и зажмурился. Открыв глаза он снова уставился на сюрреалистичную картину.
        - Что они делают? - спросил появившийся на пороге барон Гельшат.
        - Я затрудняюсь ответить, - с трудом выговорил Гош. - но то, что от одного будет вонять, а у другого будет опухшая морда - это точно.
        Глава 9
        Связанный Руди оглядел сидевших перед ним церковников.
        Снек сидел сложа руки, Гош развалился на скамье и заинтересованно смотрел на него, а Ари черпал из миски жидкую похлебку.
        - Надо его в орден доставить, - буркнул Гош, не отрывая взгляда от парня. - Нежить, которую не взять светом… Причем никаким.
        - Развоплотить его надо, - высказал свое мнение Снек. - Нежить должна лежать в земле, а не похлебку жрать.
        Руди, до этого вылезавший всю тарелку и умявший предоставленный ему кусок хлеба, отодвинул тарелку и с опаской взглянул на клирика.
        - Что вы за люди такие? Вроде церковники, а живого человека в землю закопать хотите, - буркнул Руди.
        - Ха! Живого, как же! - хохотнул Ари.
        - Ты, мелкий, в разговор старших не суйся, - недовольно проворчал Руди. - Я вот мыслю, ем и себя вполне живым чувствую! А то, что сердце не бьётся и не дышу, так это дело десятое!
        - В какой-то мере он прав, - хмыкнул Гош и с усмешкой взглянул на Снека. - Он даже срёт!
        - Не напоминай, - передернул плечами клирик. - И вообще, надо решать, что с ним делать. Я предлагаю «Янтарную печать».
        - А я думаю, что надо его притащить в монастырь и свалить решение вопроса на настоятеля. А лучше вообще в орден его увести. Пусть там его… изучают, - предложил паладин.
        - То есть варианта отпустить меня с миром в принципе нет, - проворчал Руди.
        - Нет, - отрезал Снек, упершись в нежить тяжелым взглядом. - Сейчас ты необычная нежить, а только шаг за порог, и ты уже темная тварь, что кишки по селам жрет.
        - Я клянуться могу! - тут же вставил Руди.
        - А это от тебя может и не зависеть. Ты свое нутро можешь даже не чувствовать, - пожал плечами клирик. - А когда понять сможешь, что происходит, то во рту уже кишки людские будут.
        Руди недоверчиво перевел взгляд на паладина.
        - Бывало и такое, - кивнул воин света.
        Руди сразу сник, взглянул на сидевших в зале людей в углу и детей, что мирно спали на подстилке из сена.
        - Ты опасен и не можешь клятвами гарантировать, что ты так не поступишь, - пояснил Снек и добавил: - Самое безопасное в твоем случае - упокоиться.
        Руди опустил взгляд на столешницу, а затем поднял на отряд церковников и внимательно их осмотрел.
        - Мы можем контролировать тебя, только пока ты с нами, а как только окажешься на воле…
        - А вы меня к себе возьмите! - засиял от мысли немертвый воришка.
        - Чего? - вылупился Гош.
        - Возьмите меня к себе! Я буду… этим… священником буду! - заявил Руди, замерзавший на месте от мысли.
        - Священник - это не статус. Священник или пастырь - это путь в жизни.
        - А у меня другого пути нету! - заявил Руди. - Я умирать не собираюсь!
        - У нас в ордене нет священников, - вмешался паладин. - Мы занимаемся истреблением нежити.
        - А я… а меня свет не берет! Может, и тьма не возьмет! - тут же спохватился Руди. - Я, может, тоже хочу нежить истребялть!
        - Жить он хочет, - хмыкнул Ари.
        - Ты-то, я тоже думаю, умирать не торопишься, - съязвил воришка.
        - Путь Янтарного ордена тернист и сложен, - со скепсисом взглянул на вора клирик. - И из ордена не выходят. У тебя не будет пути назад.
        - Вы так говорите, что у него хоть какой-то выбор есть, - снова влез в разговор Ари, за что получил подзатыльник от Гоша, и кинул на него разгневанный взгляд.
        - Вот-вот! - закивал Руди. - Малой дело говорит. Если уж выбирать между смертью и служением ордену - так я лучше ордену служить буду. Тварей темных изводить буду и свет людям нести.
        - Какой свет? Ты же мертвый, Руди! - захохотал Гош.
        - А свет он не только в силе, но и в делах, - авторитетно заявил немертвый воришка.
        Снек взглянул на паладина, затем на Ари и открыл было рот, чтобы озвучить решение, но тут скрипнула дверь, и на пороге показался командир стражи.
        - Отряд! Больше двух сотен! - выпалил он. - Со знаменами церкви!
        Клирик тут же поднялся и кивнул Гошу.
        - Зовите барона! - скомандовал Снек. - Все закончится на порядок быстрее, чем мы думали.
        - Наше донесение дошло, - с улыбкой произнес Ари, глядя в спину удаляющихся церковников, после чего перевел его на перепуганного Руди. - Не бойся. Я замолвлю за тобой словечко…

* * *
        - Мы получили ваше донесение, - кивнул высокий широкоплечий мужчина в стальной броне паладинов.
        Он стоял во дворе заставы и разговаривал со Снеком и Гошем. Остальной отряд уже втянулся внутрь и начал располагаться.
        - Мне нужна информация о том, что происходит вокруг.
        - Тёмные применили совершенно необычную тактику, - взял слово Гош. - Не было армии и вторжения. Темные прошли на наши земли малыми группами.
        - Гарнизон заставы не справился с малыми группами тёмных? - недовольно поинтересовался собеседник.
        - Так точно, старший паладин Нерба, - кивнул Гош. - Это связано с тем, что тёмные не искали стычек и действовали скрытно. Сначала вокруг заставы появилась подготовленная нежить, собиравшая силу, убивая местных и зверье. Затем начали пропадать люди в деревнях, и только в последнюю стадию они открыто заняли одну из вырезанных деревень и устроили там опорный пункт.
        - Тёмные так никогда не действовали, - недовольно проворчал глава церковного отряда.
        - Полностью согласен, - кивнул паладин. - Мы тоже были удивлены, и если бы не старый пограничный артефакт, не смогли бы понять, что происходит.
        - Глаз Изиды?
        - Инекийский глаз, - подал голос Снек. - С помощью сырой силы света смогли его «продуть». Сейчас полностью работоспособен.
        - Где он?
        - В покоях мага, несшего тут службу.
        - Карлос! - крикнул паладин светящейся толпе церковников. - В покоях мага рабочий Инекийский глаз!
        Клирик, суетящийся вместе с остальными воинами, обернулся, кивнул и быстрым шагом отправился в сторону цитадели.
        - В одном переходе от цитадели был обнаружен тёмный с учениками, - тем временем продолжил Гош. - Он контролировал всю нежить в округе, и нами было решено о его устранении.
        - Некромант или мистик? - спросил старший отряда.
        - Маг крови, - вмешался Снек. - С учетом сложившийся обстановки и истощенных сил гарнизона, мы решили, что оставлять его рядом - крайне опасное занятие.
        - Сколько погибло? - хмуро спросил Нерба, для себя уже решив, чем это все закончилось.
        - Один погибший и один раненый. Оба из отряда боевых монахов монастыря, - ответил паладин, выпрямился и надулся, словно старался казаться сильнее и больше. - Тёмный маг, последователи и ученики уничтожены. Голова тёмного и найденные артефакты опечатаны священными писаниями и закопаны у дальнего угла стены.
        Старший паладин перевел удивленный взгляд на клирика.
        - В ходе этого похода нашли одаренного подростка с сильной тягой к свету, - пояснил он. - Он стал серьезным подспорьем в этой битве.
        Гош недовольно глянул на Снека. Это сразу заметил Нерба и приказал:
        - Озвучь свою точку зрения, паладин.
        - Тёмный сумел обмануть и во время боя с его учениками напал на послушника. Тот сумел не только оказать сопротивление, но и вывел противника на бой на чистой силе, - заметив, как поднялась бровь Нерба, он добавил: - Парень ничего толком не умеет, но силы в нем океан. Произошел резонанс, и всю рощу накрыло туманом резонанса. Это и спасло его от дальнейшего боя. Тёмный был вынужден перейти в боевую форму и ограничить свои возможности.
        - Понятно, - хмыкнул паладин. - Еще что-то?
        - Нет, но нам бы хотелось узнать новости…
        - Ваше донесение стало спусковым крючком. Отряды были готовы выступить даже в ночь. Старший клирик Пьес прибыл с отрядом в монастырь.
        - А как же баронство Гельшат? - вмешался Снек.
        - Он прибыл туда не усилять, - покачал головой паладин. - Пьес забрал всех братьев, кого мог, и выдвинулся к баронству.
        - Будет штурм? - спросил Гош.
        - Нет. Замок никто штурмовать не будет. Будет большая песнь Иммануила.
        - Большая песнь Иммануила? - вскинул брови Снек. - На это требуется как минимум несколько сотен клириков и…
        - Он привел их с собой. К ним присоединился десяток клириков вашего ордена, - кивнул Нарба. - Баронство Гельшат будет очищено полностью.
        Два друга переглянулись и одновременно озвучили один и тот же вопрос:
        - А мы?
        - Вам приказано вернуться в Альму, - хмыкнул Нерба. - Хвалить вас никто не будет, не надейтесь. Цэк вас не простил. Думаю, отправит вас в другую задницу.
        - Ну, мы и не надеялись, - пожал плечами Гош. - Но вообще он злопамятный тип.
        - Ты ему нос сломал, - напомнил старший паладин. - И выпил всё заготовленное вино для причастий.
        - Да, это было лишним, - поддакнул Снек.
        - А ты отымел его дочь, - напомнил Нерба уже клирику. - А она, между прочим, была на выданье.
        - Вообще-то членам ордена запрещено иметь детей, - стушевался клирик. - И по факту дочь эта была не его.
        - Она была зачата до того, как он присоединился к ордену, - мотнул головой командир церковного отряда. - По закону он к ней отношения не имеет, а по факту…
        Клирик опустил голову, пряча взгляд, а паладин недовольно повёл плечами.
        - Мой вам совет, вернитесь обратно, тихо получите предписание и свалите, куда скажут. Видит Единый, от вас слишком много проблем.
        Нерба отправился к своим воинам, а Гош со Снеком проводили его взглядами.
        - Про вора этого не сказали, - задумчиво произнёс паладин.
        - Я думаю, нам и так хватает проблем, - задумчиво произнёс клирик. - Если мы объявим, что приняли в послушники нежить, то я вообще слабо представляю, что с нами сделают.
        - А мы его приняли в послушники? - изумился Гош.
        - А у нас есть варианты? - развёл руками Сек. - Пошли. Надо собирать наших… послушников.

* * *
        - У вас святош настоящий сдвиг на счёт белого, - хмыкнул Руди, оглядываясь по сторонам.
        - Не у «вас», а у нас, - заметил Снек. - И да… есть такое. Привыкнешь со временем.
        Отряд шел по белоснежной брусчатке, по улице с белыми домами к огромной церкви с прямыми стенами из белого мрамора и такого же цвета черепицей.
        - Нет, я серьезно. Это за гранями понимания, - покачал головой мервтый воришка. - Тут хоть что-нибудь есть другого цвета?
        - Вино, - тут же заявил Гош. - Насыщенное красное из Жавилии, нежное золотистое из Гардонии…
        - А Ежнинский самогон? - с улыбкой спросил Руди.
        - А Ежнинский самогон мне продавать запретили, - вздохнул паладин.
        - Ты добуянишься до того, что тебе вместо пива квас наливать начнут, хохотнул Снек. - А на самом деле так выглядит только главный квартал. В хмельном квартале все немного поцветастее.
        - Да, в греховном квартале полно красных дверей, - с улыбкой заметил паладин.
        - Зачем красить дверь в красный цвет? - спросил Ари, крутящий головой по сторонам.
        Парень был первый раз в крупном городе и пребывал в достаточно сильном ступоре от количества людей, повозок и торговых лотков, которые размещались на двухколесных тележках, снующих по улице.
        - Красная дверь - это знак публичного дома, - пояснил Руди.
        - Какого дома? - не понял парень.
        - Дома, где женщины продают удовольствие мужчинам за деньги, - пояснил Гош и кивнул на Снека. - Излюбленное место этого ловеласа.
        - И это говорит мне алкаш и балагур, - недовольно проворчал клирик. - А вообще, надо заняться нашим учеником. Ему еще многое предстоит попробовать…
        - Да, он даже вина не пробовал, - авторитетно закивал головой Гош.
        - Я, конечно, мало что понимаю в ваших церковных делах, но… Мне на секунду показалось, что вы решили напоить этого мальца и протащить его по шлюхам, - удивленно произнес Руди.
        - Не напоить, а показать, что такое алкоголь, - поправил его паладин.
        - И не тащить по шлюхам, а показать, что такое женская ласка, - кивнул головой Снек. - Ты ведь еще девственик?
        - Что? - не сразу понял, о чем разговор, Ари, засмотревшись на торговца с тележкой, на которой висело с два десятка стальных чаш со светящимися искрами внутри.
        - Ты ведь не был с женщиной?
        - Нет, а причем тут…
        - Значит, решено, - кивнул клирик. - Сначала в греховный квартал, а затем в хмельной.
        - А почему это сразу в греховный? Может, сначала в хмельной?
        - Думаешь, он после хмельного что-то сможет сделать в греховном?
        - Погодите! - выскочил перед отрядом Руди и расставил руки в стороны, преграждая путь. - Мы ведь теперь с ним послушники, так? Мы теперь служители ордена. Разве мы не должны поститься, читать псалтирь и думать о свете и его пути?
        - Тебя чем ударили? - хмурясь, спросил Гош.
        - Он, видимо, наслушался сплетен, - кивнул клирик. - Вообще, пока вы послушники, вы не имеете ограничений на грехи. Вы считаетесь вступившими на путь света, и на ваши грехи… по факту всем плевать.
        - Это мне прилетит за квартал красных дверей, - заметил паладин.
        - А мне, соответственно, за хмельной, - кивнул Снек. - А вы двое вообще ничем не ограничены.
        - Это я понял, - кивнул неупокоенный воришка и, облизнув губы, поинтересовался: - А кто платить за это все будет?
        - Как кто? Мы! - пожал плечами Гош. - Откуда у вас деньги?
        - В смысле откуда? - заподозрил неладное Руди.
        - В прямом. Я только ведь рассказывал, что к послушникам почти нет требований. С них нет спроса, но и прав нет. Послушник не имеет права на собственность.
        - Это как?
        - А вот так, - усмехнулся Гош и протянул руку. - Все твое - теперь наше!
        - Это с какого перепугу! - тут же возмутился воришка. - Моё - это моё!
        - Нет. Твоё - это теперь наше, и мы делим это на всех, - улыбнулся Снек. - И не говори, что не слушал клятву и тупо повторял ее за мной.
        - Да я… я…
        - Гони, что ты спер у того торгаша с сыром, - надавил на него Гош. - Я прекрасно видел, где были твои руки.
        Руди, хватая воздух ртом, словно выброшенная рыба, переводил взгляд со Снека на Гоша.
        - Ты дал клятву, - кивнул Снек. - Но ты всегда можешь отречься от нее и жить дальше… Как нежить. В главном городе церкви.
        Воришка закрыл рот, сжал губы и вытащил из кармана серебряную монет.
        - Руди-и-и-и-и, - надавил на него взглядом паладин.
        Мертвый воришка еще больше скуксился и достал из кармана еще две монеты.
        - Пошли, - кивнул в сторону торгаша с лотком, на котором были сладости.
        Подойдя к нему, он скупил почти все сахарные шарики и рисовые комочки, залитые медом и прикрепленные на палочку.
        - Забирай! - скомандовал паладин, вручая скупленные сладости воришке.
        - И что мне теперь с этим делать? Я столько не съем!
        - Можешь угостить Ари, - улыбнулся Снек, глядя, как парень поглядывает на медовые шарики.
        - Угу, а остальные раздашь детям по дороге, - пожал плечами воин света и добавил: - Воровство, как грех, мы можем простить. Но только в том случае, если оно для жизни важно. Когда есть нечего или спасения ради. А вот воровать ради алчности… Такого прощать нельзя.
        Руди недовольно насупился, вручил Ари пару шариков и отправился к парочке девчонок, торопливо бегущих за женщиной с корзиной в руках.
        - Хорошая идея, - кивнул Снек, наблюдая, как мертвец вручает сладости детям.
        - Есть такое, - кивнул Гош. - Слушай, а мы к Цэку сегодня пойдем?
        - Нет, - мотнул головой клирик. - Я давно не был в городе и хочу хотя бы ночь тут провести с отдыхом.
        - Ну, тогда не буду вас задерживать, - хмыкнул Гош. - Где меня искать, знаешь.
        - Знаю, - кивнул Снек. - Я отправлю их к тебе, как освободятся.
        Ари, в это время с удовольствием поглощавший медово-рисовый шарик, заметил:
        - Так сладко, что горло слипается…
        - Горло - ерунда, - хохотнул паладин. - Главное, что не задница!

* * *
        Ари нервно осмотрел комнату и прошел внутрь.
        Стены были выкрашены в красный цвет, на кровати была белоснежная простынь и кроваво-красные подушки.
        Парень прошелся по комнате и подошел к окну с закрытыми ставнями, за которыми шумела улица, взглянул на стол с кувшином. Понюхав его, парень понял, что в нем хлебный квас. Поднеся его к губам, он сделал несколько хороших глотков.
        - Хорошо, - произнёс он и поднял взгляд на дверь.
        Там стояла молодая женщина лет двадцати. Одета она была в легкое платье с завязкой спереди, под самой грудью, что подчеркивало её размер.
        - М-м-м-м, - улыбнулась она и приподняла бровь. - Молоденький. Очень интересно.
        Она сделала шаг внутрь, за ним еще один, выставляя ногу вперед. Тут же показались глубокие разрезы на платье, которые демонстрировали прямые и стройные ноги.
        Засмотревшись на них, Ари чуть было не выронил кувшин.
        - Поставь, а то разобьешь, - хихикнула девушка и закрыла за собой дверь.
        - Д-д-да, - произнес парень и вернул сосуд на стол.
        Волнение переполняло парня, руки тряслись, и сам он находился в ступоре.
        Русая девушка подошла к нему, потянула завязки под грудью. Система веревочек оказалась хитрая, и как только узел на груди распался, платье упало на пол. Перед шестнадцатилетним подростком стояла обнаженная красавица с высокой крупной грудью второго размера, округлой талией и стройными ножками.
        - Нравится? - подняла она бровь, с улыбкой глядя на парня.
        - Оч-ч-чень, - кивнул Ари и сглотнул. В ушах стучало сердце, и парень находился в ступоре.
        Девушка сделала шаг вперед и прижалась к нему так, чтобы он почувствовал прикосновение ее груди к нему.
        - Я тебе еще не такое покажу, - прошептала она, начав стягивать с него рубаху.
        В это же время в соседнюю комнату ввалился Руди с рыжей красоткой. Та во всю хохотала и уворачивалась от рук воришки, нежить в котором мог опознать только опытный клирик.
        - Так уж и опытная? - спросил ее Руди, когда та спиной упала на кровать и поманила его к себе пальчиком.
        - Опытная, - кивнула та, закусив губу. - Глядишь, и тебя чему новому научу.
        - Новому? Ха! - воришка скинул рубаху на пол и закрыл дверь. - Это я тебя кое-чему научу!
        - Ты? Меня? - девушка приподнялась и, потянув за узел под грудью, обнажилась.
        - Смотри, - достал из штанов колоду карт Руди. - Знаешь, что это такое?
        - Знаю, - фыркнула рыженькая. - Если ты думаешь, что сможешь обыграть меня в «Три туза», то ты рискуешь остаться без штанов!
        - Ну, даже не знаю, - изображая сомнения, произнес Руди. - Предлагаю пари!
        - На что?
        - А ты как думаешь? - спросил неупокоенный воришка и снял штаны, демонстрируя свое достоинство.
        - Удиви меня! - язвительно произнесла девушка и подалась вперед.

* * *
        - Олу, как там молоденький? - спросила огромная толстая тетка, сидевшая за столом.
        Из-за того, что кабинет управляющей публичным домом было держать невыгодно, своё место она расположила в подвале, рядом с помывочной для своих работниц.
        - Милый мальчик, - ответила русая девушка из огромного корыта с теплой водой. - Совсем еще юнец, ничего не умеет. Наивный, неумелый, но очень симпатичный. Подрастет - отбоя у девок не будет.
        - Он в послушниках. Он может себе в грех вино выбрать, - хмыкнула старуха.
        - Он, может, и не сунется в церковники. Вон, Юсиф уже двадцать лет в послушниках и ничего. Может, послушником и помрет.
        - Юсиф - торгаш, - хмыкнула женщина и, закончив писать что-то в огромной книге, отложила ее в сторону. - Если он станет церковником, то грех его будет - деньги.
        Управляющая подняла взгляд и остановила его на рыжей работнице, сидящей в ступоре.
        - Что случилось, Бена?
        - Послушник второй… - пробормотала та.
        - Бил? - строго спросила женщина.
        - Нет. Сделал всё и…
        - Не туда присунул?
        - Везде присунул, - хмурясь, ответила девушка.
        - Ну, если доплатил, то в чем проблема? Работа есть работа.
        Рыженькая подняла взгляд на управляющую и растерянно произнесла:
        - Я ему еще и должна осталась…

* * *
        Цэк недовольно закончил чтение донесения и взглянул на благодарственное письмо из мужского монастыря.
        - Почему эти идиоты постоянно ввязываются в какое-то дерьмо? - обратился он к тишине кабинета. - И ладно бы, сложили там голову, но нет! Каждый раз выкручиваются.
        Он встал и подошел к большому шкафу, откуда достал кожаную папку и сложил в неё донесение.
        - Ладно, - вздохнул он. - Возможно, из них и вышел бы толк, но их поведение не лезет ни в какие ворота…
        Он подошел к столу, взял благодарственное письмо и взглянул в окно, прикидывая время до полудня. Оставалось совсем немного.
        - Спокойно, Цэк. Спокойно. Пусть они редкостные кретины, но дело они сделали большое, - попытался усмирить гнев внутри инквизитор.
        Он глубоко втянул носом воздух и медленно выдохнул, беря под контроль эмоции.
        Успокоившись, он вышел из кабинета, спустился по лестнице и оказался в зале, где его уже поджидала команда из одного клирика и паладина.
        - Какого?.. - произнёс Цэк, но тут же поправился: - Почему вас четверо?
        Перед командующий отдельным группами ордена Янтарного света стояла все команда. Первым стоял Ари, зеленеющий от последствий алкоголя. Он был покрыт холодным потом, покачивался и выглядел больным.
        - Этот мелкий - одаренный. Наш послушник. А тот чмырь, - указал Гош на Руди. - Тоже наш послушник. Он нежить.
        Цэк перевел взгляд на стоявшего справа. Одетый в дорогую одежду, с золотыми перстнями молодого парня с кудрявой шевелюрой.
        - Здрасти, - с алкогольным амбре произнёс он и облизнул пересохшие губы.
        Руди был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах. Его вело в правую сторону, поэтому он наклонился влево, тем самым заняв косую позу.
        - Это очень необычная ситуация, - подал голос Снек, шея и лицо которого было покрыто последствиями ночных приключений. - Это уникальный экземпляр нежити, имеющий полный иммунитет к свету и сохранивший сознание. Более того, все жизненно важные функции…
        Дзинь-дзилинь!
        На пол из рукава Руди выпала позолоченная вилка.
        - Простит, это мье… - пьяно пробормотал он и нагнулся за вилкой, в результате чего рухнул на землю лицом вперед и выронил серебряный колокольчик, который покатился по полу. - Эт тож…
        БУ-У-УЭ!
        Ари, не смогший удерживать содержимое желудка, извлек его прямо под ноги Цэка.
        Тот опустил взгляд, еще раз оглядел команду перед ними, молча поднял руку с благодарственным письмом из монастыря и на глазах у подчиненных разорвал ее в клочья.
        - И че? - спросил покачивающийся Гош. - Че ты пялишься? Тебе одного раза мало было?
        - В пустыню. Всех четверых, - сквозь зубы процедил Цэк. - В Картар! И не дай Единый, я прочитаю о вас хоть что-то, кроме сводок потерь!
        Глава 10
        Снек вошел в полуподвальное помещение и взглянул на старушку, сидевшую за большим, грубо сколоченным столом. За спиной пожилой женщины находились стеллажи, шкафы и большие сундуки, заполненные артефактами и книгами.
        - Доброго утра, - поздоровался клирик, подойдя к ней.
        - М-м-м-м? - старушка оторвалась от записей в книге и по-доброму улыбнулась. - Снек, мальчик мой! Рада тебя видеть!
        - Я тоже рад, бабушка Феола, - кивнул в ответ мужчина. - Как вы? Как здоровье?
        - Слава единому, все хорошо! - ответила та и вышла из-за стола.
        Она подошла к клирику и обняла его, как родная.
        - Я уже слышала, что вы устроили в городе, - произнесла она с ехидной улыбкой. - Говорят, что ты притащил нежить и одаренного, создал очередь к девочкам пышной Ивлеи, а Гош снова с кем-то подрался.
        - Гош пьяным рухнул на стол в «Чистой чарке». А драться он ни с кем так и не дрался. Только на словах цеплялся, - принялся развеивать слухи Снек. - А на счет очереди… так когда ее там не было? У пышной Ивлеи самые лучшие девочки в Альме.
        - Ну, на счет лучших - это ты погорячился. Я бы сказала - самые популярные, - хмыкнула старушка и вернулась за стол. - А вообще я так поняла, что слухи про нежить и одаренного - это правда.
        - Да, - кивнул клирик. - И это вообще ни в какие ворота не лезет.
        - То есть ты признаешь, что нежить…
        - Дело не в нежити, - вздохнул мужчина. - Дело… Дело в том, что эта нежить - не нежить. В смысле ее не берет свет. Вообще. Никак. Кроме кишечного спазма, я не добился ничего. Ни изгнанием, ни чистым светом ее не взять.
        - Хм-м-м… Проверял на защитные чары темных?
        - Да. Я три раза его перерывал. Тремя кругами истины обкладывал и ни-че-го.
        - Такого быть не может, - нахмурилась старушка. - Может, он… А может, он не нежить? Сердце бьётся? Дышит?
        - Сердце стоит, дышит он, только когда говорит, - покачал головой Снек. - Вдобавок жрет за троих и тащит всё, что не приколочено.
        - Очень необычно, - задумчиво произнесла старушка.
        - Я поэтому и пришел к вам, - пояснил клирик. - Хотел спросить у вас совета, как к нему подступиться. Я понимаю, что полную длань Единого мне никто не даст, но разобраться с ним надо. Мне же его учить и вести на «Клятву совести».
        - Только не говори, что ты его принял в послушники, - сморщилась Феола.
        - Он сам изъявил желание и настаивал на этом, - развёл руками Снек и, видя, как морщится старушка, добавил: - Я понимаю, что он, скорее всего, ищет защиту от своих… коллег. Насколько я понял, он попал к тёмным неслучайно. Его продали с условием обязательного жертвоприношения. Успел кому-то перейти дорогу.
        - И ты собираешься втянуть в орден эту нежить, - вздохнула старушка. - Ты хоть понимаешь, что с тобой сделает глава ордена?
        - Вот для того, чтобы я не сделал неправильного вывода, я и хотел узнать, как так получилось, что этот мертвый не мертвый, - опустил плечи Снек и потупил взгляд. - Он хоть и вор до мозга костей, но за собой смерти не несет и как ни странно… В его душе есть свет.
        Старушка вздохнула и замотала головой.
        - Снек, мальчик мой, ты постоянно ввязываешься в сумасшедшие дела. Каждый раз, когда вы возвращаетесь, то приносите полный раздрай и суматоху в Альму. Все помнят ваше сопровождение сына короля. Я, конечно, рада, что он принял Единого, но он же теперь отца в грош не ставит. На нас уже откровенно косится весь двор. Вас отправили к черту на кулички. В Гельшат! Ну, что там могло случиться? Пять лет прошло, как прошлась по ковену гвардия короля. Как вы умудрились устроить там переполох? Говорят, что род Гельшат чуть не пресекся.
        - Мы тут не причем, - тут же поднял руки Снек. - Темные действовали уже несколько месяцев, задолго до того, как мы там появились. И вообще, барон сам начал жрать людей.
        - И поэтому вы нашли одаренного и живую нежить и вернулись обратно, чтобы снова устроить попойку и переполох в квартале красных дверей, - съязвила старушка.
        - Нет, последнее получилось…
        - Как обычно, - с досадой покачала головой Феола. - Ладно, Единый с ней, с нежитью. Что вы там за одаренного нашли? Вода? Воздух?
        - Свет, - ответил клирик. - Чистый, белый и очень сильный одаренный света.
        Брови старушки взмыли вверх.
        - Ты уверен?
        - Мальчик принял имя Ари. Когда мы двигались, сопровождая караван, на заставу, то на нас напал отряд нежити. Он с перепугу начал читать благословение и… - тут Снек сбился, припоминая те события, задумался на несколько секунд и продолжил: - Я видел людей, которым перерубили шею. Они не умерли. Голова держалась на добром слове, но они продолжали жить.
        - Это был чистый свет?
        - Да. Белоснежный свет, которого он вбухал в молитву столько, что я подумал, на нежити начнет заживать мертвая плоть. А потом… Мы допустили ошибку, когда хотели взять тёмного. Он нас провел вокруг пальца и подсунул вместо себя лича. А сам напал на нашего ученика. Тот каким-то образом умудрился завязать бой на чистой силе.
        - И?
        - Резонанс. Они оба вылили столько силы, что устроили резонанс и на несколько часов погрузили целый лес в туман.
        - Это слишком большая сила, - задумчиво произнесла старушка. - Что сказал Цэк?
        - Даже слушать не стал, - стушевался Снек. - Наорал и отправил в пустыню. Теперь нас приписали к Картару.
        - Неудивительно, - тихо рассмеялась старушка. - Если бы вы сначала доложили бы ему, то может, и пронесло бы. А теперь он не то что слушать, он донесения от вас читать не будет.
        - Знаю, - кивнул клирик. - Потому и пришел к вам. Парню надо начинать учить настоящие молебны, а я…
        - Ты только по инквизиторским ритуалам да по лечебный словам, - кивнула Феола. - Хочешь его учить?
        - Выбора нет, - пожал плечами клирик. - Понимаю, что по-хорошему его надо в монастырь, к настоящим мастерам, но…
        - Никто тебя слушать не станет. Очень уж вы разозлили Цэка, - закивала старушка и отправилась к полкам. - Так… Вы в пустыню пойдете… В Картаре нашего брата хоть и любят, но жизнь там тяжелая… Вот. Малый свод молебнов и наставлений по целительскому делу от Шумера Асмийскиго… Так. Еще наставление от Демьяна Харатира…
        - Кого? - нахмурился Снек.
        - Харатир в боевой инквизиции дурень был, за что и поплатился, но в быту был мастак со светом работать. У него хорошие выкладки есть по добыче воды и обустройстве людского быта. Он как раз из Катара родом, - пояснила старушка. - Куковать вам в пустыне долго. Как-то обустраиваться надо. Полезно будет ему… и тебе заодно.
        - Ну, если так, - пожал плечами Снек.
        - Так… Еще наставления от Жера «Праведно пламя»…
        - Не надо. Я его наизусть знаю, - вмешался клирик.
        - Не надо, так не надо… Что у нас еще… - старушка прошлась вдоль полок и остановила взгляд на одной из полок. Засмотревшись на старый кожаный переплет без названия, она кивнула своим мыслям и вытащила его. - И вот это, раз уж дури много.
        Она подошла к столу и выложила перед клириком стопку книг.
        - А по поводу твоей нежити… есть у меня одна мысль, - она отправилась вглубь помещения и принялась копаться в сундуке, что-то бормоча себе под нос.
        Снек взял в руки книгу и непонимающе уставился на пустую обложку. Открыв первую страницу, он прочитал название: «Обстоятельства, сопутствующие факторы и способы призывая явления воли Единого».
        - Единый не проявлял воли уже не один век, - пробормотал он и начал листать книгу.
        С каждой страницей его брови лезли всё выше и выше. Ритуалы, пояснения каждого участка, долгие и подробные объяснения каждой мелочи, схемы, татуировки и письмена старого поколения церковников.
        - Откуда тут эта книга? - спросил он, не отводя взгляда от страниц. - Это же…
        - Это то, чем никто из наших пользоваться уже не умеет, - хмыкнула хранительница города Альма и выложила на стол с десяток медальонов и парочку стальных ошейников, покрытых письменами. - Потом разберешься. Смотри сюда.
        Она выдвинула перед клириком медальоны.
        - Вот это обычные защитные. Вот эти с защитой от тепла. Будет полегче в пустыне. Не так печь будет. Только они пустые. Сам наполнишь. Благо послушник есть.
        - Понял, - кивнул Снек, сгребая медальоны в принесенную с собой сумку.
        - А вот это симануэлы, - пояснила она.
        - Наши делали? - нахмурился клирик.
        - Нет. У магов взяли. На западе бунт был, король наших инквизиторов призывал. Маги власть почуяли и бунтовать вздумали.
        - Самодовольные идиоты, - буркнул Снек и спросил: - Сильно бились?
        - Сильно, но толку. Там наши Янтарные были. Это то, что от них после штурма их цитадели осталось.
        - Они на все стихии?
        - Вот этот с меткой на основные стихии, а вот этот на жизнь, смерть, тьму и свет, - указала старушка. - Ты свою нежить проверь. Может, так статься, что это и не нежить вовсе, а стихийный лич какой-нибудь извращеный.
        - Если бы он был личом, то… - тут Снек молк и молча кивнул. - Может и так. Надо проверить.
        - Ну, и последнее, - произнесла старушка и выложила перед собеседником большой медальон на обычной серой веревке.
        Он представлял из себя плоское изображение цветка, в центре которого находился светло-голубой камень. На лепестках цветка находились мелкие белоснежные капельки росы из драгоценных камней.
        - Это ведь не…
        - Харсонская брошь, - кивнула Фиола. - Малая, да и пару камней не хватает, но ее некому дать.
        - Ну, а…
        - Нет. В монастырях уже лет десять не было одаренных. Даже со слабым даром. Никому она не нужна, а так хотя бы немного мальцу жизнь облегчит.
        Снек аккуратно взял в руки медальон.
        - Это очень… я не думал, что смогу такое достать.
        - Не благодари, - махнула рукой старушка. - И пообещай, что не натворишь делов в Картаре.
        Снек аккуратно повесил медальон себе на шею и взглянул на хранительницу.
        - Обещать не могу, - ответил он. - Но я всеми силами буду стараться… Не делать глупых поступков и удерживать остальных от них.
        - Этого достаточно, мальчик мой, - кивнула Фиола. - Ступай. Мне еще надо придумать служебную записку, чтобы Цэк не проедал мне плешь.

* * *
        - Гош, а почему тут такие крыши? - спросил Ари, глядя на необычную конструкцию.
        Вся команда стояла на небольшом холме, с которого открывался вид на крупную деревню. Именно здесь находился крупный торговый узел, где останавливались торговцы, меняли немного товаров или перегружались на другие. Здесь не было ни одной реки, и добраться сюда с грузом можно только по земле. Однако именно это место стало тем пунктом, который связывал Картар и остальную часть королевства.
        Местный пейзажи уже прямо намекали, что дальше леса и привычных полей уже не будет. До горизонта холмы были усеяны редкими деревьями, трава стала более редкой, и среди нее стали попадаться целые «проплешины», заполненные мелкой каменной крошкой или песком.
        - Чтобы собирать дождевую воду, - пояснил паладин, указывая на дома. - Крыша не выгнута, как обычно, а вогнутая внутрь. В центре отверстие, которое сливает воду в центральный колодец, внутри дома.
        - Поблизости нет реки или ручья, - добавил Снек. - Люди приспособились собирать дождевую воду.
        - Прости Единый, но какая же дыра, - выдохнул стоявший рядом Руди. - Это надо же… Тут даже красть нечего!
        - Только попробуй! - пригрозил ему Гош. - Мы и так на силу отбрехались в Альме. А тут даже разбираться никто не будет. Схватят и руки по локоть лишишься. Понял?
        - Да понял я. Понял, - тут же поднял руки в примеряющем жесте воришка и тихо добавил: - Может, хоть в карты играют.
        Отряд направился в деревню, где беспрепятственно вошли, остановленные всего один раз парочкой воинов с саблями на ремнях. Те их и направили в сторону большого дома с вогнутой крышей.
        - Кто такие? - с порога спросил их молодой с виду парень, занимающийся подсчетом мелких медных монет за столом.
        - Мы служители церкви Единого, - ответил Снек и толкнул локтем в бок Руди, который замер и не отводил взгляда от горы монет на столе. - Меня зовут Снек. Я клирик, а это паладин Гош и два наших послушника: Ари и Руди.
        Парень обвёл взглядом незваных гостей, а затем сгреб подсчитанные монеты по мешочкам, после чего сложил их в сундук у стены.
        - С какой целью прибыли?
        - Нам необходимо передохнуть. Мы отправляемся по предписанию ордена «Янтарный свет» в Картар. Еще бы припасов и…
        - За свой счет, - отрезал парень. - Все, кроме проживания, за свой счет.
        Заметив вскинутые брови на лице клирика, он пояснил:
        - С этого сезона король поднял нам налог втрое. Я понятия не имею, как мы его будем платить. Каждая копейка на счету. Тем более, нам приходится платить кайзунам за право набирать воду, и это серьезная проблема.
        - Вы бы хоть крупы какой дали, - недовольно буркнул Гош.
        - Не могу, - развел руками парень. - Предыдущего управляющего вздернули на площади. Этот старый пердун доворовался до того, что распродал все резервные запасы продовольствия. А мне чем-то еще надо платить этим дикарям.
        - Так может, их того, - кивнул головой Гош.
        - Не того, - буркнул глава поселка. - Эти умники приняли Единого, что в принципе не мешает им требовать от нас денег за доступ к воде.
        - Я и говорю, - буркнул паладин. - Того их надо.
        - Без соизволение на вразумление кайзунов его величеством, ничего мы не можем, - недовольно буркнул парень.
        Снек досадливо вздохнул и кивнул.
        - Хорошо. Мы оплатим еду.
        - Тогда размещайтесь в большом доме напротив, - ответил парень и повернулся к оставшимся монетам. - Простите, работать надо. До конца сезона надо собрать налог.

* * *
        - Это как-то… странно, - произнес Ари, глядя на тарелку с простой кашей без малейшего намека на масло или мясо.
        - Так бывает, - вздохнул Снек. - Местный чинуша доворовался, и его кто-то сдал. Явились инспекторы и повесили его как государственного вора. Там, в столице, никто и не подумал разбираться, сколько он воровал, и как обстоят дела. Просто задрали налог в три раза.
        - А что будет, если они не соберут сумму?
        - Приедут отряды «сборщиков» от короля и возьмут вообще всё, - подал голос Гош.
        - А как потом? - возмутился Ари. - Здесь же все потом разбегутся.
        - Как разбегутся, так и соберутся, - пожал плечами Снек. - Нынешний король жесток, но его меры всегда эффективны.
        - Нельзя же так, - грустно произнес Ари. - А потом после таких «сборщиков» голод будет. Да и как дальше жить, если они всё заберут?
        - Я понимаю твои чувства, Ари, - вмешался Гош. - Но ты должен понять, что церковь не вмешивается в государственные дела. Как только это произойдет, мы перестанем заниматься тем, чем занимаемся, и окунемся в политику с головой, а это…
        - Самое дерьмовое, что может произойти, - закончил за него Руди. - Гош хоть и туповат, но говорит правильно.
        - Прикуси язык, послушник, - злобно зыркнул на воришку паладин.
        - Сразу после того, как ты перестанешь есть за мой счет, - съязвил Руди. - Вам напомнить, откуда у нас деньги на продукты?
        - Хватит, - оборвал начавшуюся было перепалку клирик. - Я предлагаю всем успокоиться и как следует выспаться. Нам невыгодно тут оставаться. Денег на продукты мало. Сегодня отдыхаем, завтра закупаемся и послезавтра выходим с рассветом в Картар. Всем всё понятно? Вопросы? Предложения?
        - Мы разве вообще ничего не можем сделать для местных? - спросил Ари, глядя в глаза Снеку. Затем он перевел взгляд на Гош. - Вообще ничего не можем сделать? Мы же… Мы ведь не вельможи. Не маги. Ну, хоть что-то…
        Снек отвёл взгляд и покосился на Гоша.
        - Можно взять телегу и пару чанов с водой, - произнес паладин. - Мы наберем воды и привезем ее сюда. Кайзуны не посмеют нас тронуть. Знают, чем это закончится.
        - Два чана с водой - не решение. Они кончатся за день и всё, - подал голос Руди. - А вот наше присутствие может спровоцировать нападение. Вопрос в том, кто от этого больше пострадает. Кайзуны могут задрать плату или вообще ополчиться на местных. Потом проблем станет только больше.
        - Да, это дерьмовая идея, - согласился Гош. - Жаль, у нас мага воды нет. Можно было бы источник из-под земли достать или ручей какой сюда повернуть.
        - Они так умеют? - спросил Руди.
        - Умеют, - кивнул Гош. - Но если тут вода глубоко, то наверное, лучше был бы маг земли.
        - Знаете, у меня есть идея, - произнес Снек и взглянул на Ари. - Нам же, вроде как, послушника учить надо.
        - Последний ваш урок закончился моей блевотой под ногами Цэка, - нехотя произнес Ари и с подозрением оглядел остальных членов команды.
        - Ха! Так и признай, что слабак! - хохотнул Гош.
        - Да, будет сложно, и я тоже такого ни разу не делал, - кивнул клирик.
        - Кстати, можно будет попросить в качестве платы с местных щербета. Я видел три мешка этой штуки. Сладкая м-м-м-м… - закивал Руди.
        - А ты откуда знаешь? - изумился Снек.
        - Пока мы с их старшим разговаривали, он уже все склады облазить успел, - хмыкнул паладин.
        - То есть мы можем попробовать создать источник воды тут? - уточнил Ари. - У нас получится?
        - Да! Когда у нас не получалось? - уверенно ответил Гош.
        - Я тоже считаю, что это реально, - кивнул клирик.
        - Не верь им! - громким шепотом произнёс Руди. - Они сожрут как минимум половину!
        Глава 11
        - …И прибудет со мной слово Единого и воля его, - закончил молитву Ари, державший руки на большом каменном цилиндре.
        Письмена на нем полыхнули ярким белоснежным цветом, после чего погасли, оставив на камне глубокие канавки.
        - Слушай, Снек, может, стоило взять не известняк? - спросил Гош, наблюдавший за действиями послушника.
        - А смысл? Силы для нанесения молебнов потребовалось бы в разы больше, - пожал плечами клирик, не отрывавший взгляда от книги и внимательно перечитывавший записи.
        - Так десяти лет не пройдет, как этот известняк развалится, - продолжал ворчать паладин.
        - Три года, - ответил Снек. - Через три года источник не надо будет поддерживать. Вода будет идти самостоятельно. Правда, и светом заряжена не будет, но нам это не принципиально…
        Клирик закрыл книгу и отложил её в сторону.
        - Ари, еще один ключевой камень, и можно приступать к созданию источника, - произнёс он и замер, проводив взглядом молодую девушку, что прошла мимо их дома.
        Несмотря на свободную одежду, которая скрывала ноги и фигуру, от намётанного взгляда опытного ловеласа не укрылась высокая пышная грудь и милое личико.
        - А мне пока надо отойти, - не сводя взгляда с девушки, произнёс клирик.
        Гош нахмурился и проследил за взглядом друга.
        - Кто бы сомневался, - буркнул он и начал жаловаться сидевшему рядом Руди. - И так всегда! Стоит пройти рядом хоть чему-нибудь, во что можно присунуть, как он несётся сломя голову.
        - Ну, знаешь… - пожал плечами воришка. - Я видел, как ты в таверну бежишь чуть ли не вприпрыжку… У каждого свои слабости.
        - Так я не против, но мы вроде как делом заняты, - продолжал ворчать паладин.
        - Ты так говоришь, потому что тебе выпить нечего, - съязвил Ари. - И вообще, делом занят только я. Вы просто сидите и пялитесь на меня.
        - Ну, а кто тащить эти каменюки будет? Ты до завтра их таскать будешь.
        - Погоди, мы эти хреновины тащить будем? - с опаской покосился на глыбы Руди.
        - А что, здесь хочешь источник сделать? Так он полдеревни зальёт. Куда по-твоему вода польётся?
        Руди почесал голову и пожал плечами.
        - Вот в ту канаву потащим, - указал Гош. - Вода пойдет по ней и спустится вон в ту низину. Там по идее озеро должно собраться, а потом кто знает. Может дорогу себе найдет, а может и на этом остановится.
        Ари не стал слушать дальнейшие объяснения и принялся за работу.
        Тонкой кистью он наносил состав по намеченным буквам, каждая из которых имела свою форму, свой размах и значение. Белоснежный состав был на основе мела и молока. Такую краску можно было смыть одной водой, но именно этот состав связывал молитву с камнем и придавал ему особые, неповторимые свойства.
        После окончания работы над последним камнем Ари возложил руки на камень и принялся читать специально выписанную молитву. Голос подростка был неуверенным, дрожащим, но, несмотря на это, благодаря чистым помыслам, сила света лилась рекой, прорезая по священным письменам борозды в известняке.
        Стоило парню произнести последнее слово молитвы для восьмого камня, как все они слегка вздрогнули, а письмена на них едва заметно мигнули и принялись подсвечиваться слабым голубым светом.
        - Я слышал, что Харатир был довольно самоуверенным типом, - произнёс Гош, умолкший после того, как парень закончил. - Неприятный тип, одним словом, но только сейчас я понял, насколько он знал своё дело.
        - Жечь темных? - подколол паладина воришка.
        - Да, он в инквизиции был, но знаменит был не своим постом, - покачал головой наставник. - Всегда, куда бы он не отправился, все высшие чины старались держаться рядом с ним. Любил он комфорт и обеспечивал его себе и тем, кто рядом с ним. Причем не деньгами и не караванами с прислугой. Всё решал магией.
        - Выеживался?
        - Можно и так, но сейчас почему-то вспомнил его слова, - задумчиво произнёс паладин и процитировал: - «Сила не любит лень. Ни одна стихия не поощряет ленивых. Поэтому используй ее. Всегда, везде, когда только сможешь. Не в кого бить? Просто спускай силу в землю. Некого лечить? Благословляй прохожих».
        - Я слышал про святую длань Маравана, - хмурясь, попытался припомнить Руди.
        - Харатир и тот чудотворец из Маравана - это одно и тоже лицо, - кивнул Гош. - И сейчас, смотря на эти камни, я подумал… Я подумал, что он был в своем роде гениален. Да, заносчив. Да, самовлюблен и чересчур самоуверен, но гениален…
        - И в чем же его гениальность? - спросил Ари, вытерший пот с лица и подошедший к паладину.
        - В том, что он научился делать то, ради чего многие терпят магов стихийников, - пояснил паладин и поднялся на ноги. - Ради хорошего урожая нужен маг земли и маг жизни. Ради нового ручья зовут мага воды. Ради погоды зовут мага ветра. Это бытовые мелочи, которые маги на себя берут неохотно, но больше некому… А Харатир всё изменил.
        - Так почему никто не делает этого? Почему церковь не занимается полями, родниками и не помогает людям?
        - Потому, Ари, - Гош снял куртку и принялся закатывать рукава рубахи. - Все потому, что для этой техники нужно семнадцать сильных клириков. Силы на него уходит прорва. А ты сделал это один. Вон, только испарина на лбу.
        - Еще не сделал, - хмурясь, ответил парень и спросил: - А сколько сейчас в королевстве сильных клириков?
        - Пятнадцать, - пожал плечами и поднял один из валунов, прикрикнув на Руди: - Вставай, картёжник! За работу!

* * *
        - Именно так, господин Нек, - заявил мужчина в легкой броне и указал в сторону оврага. - Тащили какие-то камни.
        - Просто камни? - уточнил молодой парень, хмурясь от известий.
        - Не могу знать, - развёл руками воин. - Но от камней шел голубой свет.
        Молодой глава поселка с раздражением потер виски, после чего произнёс:
        - А меня предупреждали, что от них можно ожидать чего угодно, - проворчал он.
        - Так вроде, церковники…
        - Не все церковники одинаковые, - ответил парень и направился быстрым шагом в сторону оврага. - Эти четверо - команда «Дубовая лоза».
        - Так вроде, в «Дубовой лозе» двое, - заметно занервничал воин.
        - У них двое послушников. И судя по тому, что они устроили в Альме, яблоко от яблони…
        Нек замер от увиденного свечения, которое исходило из оврага, но буквально за секунду отошёл и бегом устремился в сторону происшествия.
        - За мной! Бегом!
        Воин поспешил за молодым главой поселка. Спустя нескольких минут оголтелого бега они подбежали к оврагу.
        На его дне, посреди серых камней и редкой травы, они обнаружили всю команду. По центру, в кругу восьми вкопанных на половину камней, стоял полуголый подросток. На его теле были нанесены мелкие письмена, руки с двумя чашами, наполненными водой, разведены в стороны, глаза прикрыты. Из его уст текла едва слышная молитва, а от тела исходил слабый светло-голубой пар.
        - Ну же! Снек уже успел кого-то трахнуть! Заканчивай уже! - раздался крик Гоша.
        - Щербет! Думай о щербете! - выкрикнул Руди, стоявший чуть в стороне.
        - Заткнитесь и не мешайте ему концентрироваться! - рыкнул на них Снек. - Вот когда он будет железкой махать, тогда и будете командовать, а пока - цыц!
        - Не мешайте ему концентрироваться, - передразнил его Руди. - Мы уже час тут ерундой занимаемся.
        - Тут воды не должно быть в принципе. Он тащит её из самых недр. Парню трудно, а вы…
        - Ну если ее здесь нет, так может, в другом месте попробуем или вообще оставим эту идею? - развёл руками паладин. - Я ведь предлагал изначально парочку кайзунов прирезать.
        - Что тут происходит?!! - раздался крик Нека.
        - О, вот и надсмотрщик припёрся, - недовольно буркнул Гош. - Ставлю кружку вина, что он нас сейчас отчитает.
        - Ставлю две, что даже спасибо не скажет, - кивнул Руди. - Если получится, конечно…
        Снек обернулся на соратников и обвёл раздраженным взглядом.
        - Ты, Гош. Перекрой им подход к Ари, а ты, Руди… - тут клирик осмотрел воришку с головы до ног и решительно кивнул. - Ты его заболтаешь.
        - Кто? Я? Я же…
        - Мели, что хочешь, но они не должны вмешиваться. Понял?
        В этот момент Ари вскинул голову к небу и открыл глаза, из которых в голубое небо, по которому неторопливо плыли белоснежные барашки облаков, ударили два синих луча.
        - Живо!
        Руди сорвался с места и побежал к приближающемуся главе города. Подбежав к нему, он расставил руки в стороны и замер.
        - Что тут происходит? - с нажимом спросил глава поселка.
        - Тут… ээээ… Я знаю, что это может прозвучать странно, но…
        - Отойди и не мешай, - вышел вперед воин, сопровождавший Нека.
        - Стойте. Я все объясню. Просто вы не сразу поймете, но тут очень деликатное дело, - начал тараторить Руди. На пару секунд он завис из-за того, что в голове гулял ветер, но в момент, когда рука воина легла на рукоять сабли, он выпалил первое, что пришло в голову: - Секс с горными овцами!
        - Что? - завис Нек.
        - Что? - замер в ступоре охранник.
        - Что?!! - развел руки в стороны Руди. - А вы не знали, что на поселке проклятье? Каждый глава будет воровать и трахать горных овец после трех лет работы на должности!
        Воин и Нек переглянулись. Повисла неловкая пауза, за время которой Гош занял позицию и всеми силами пытался показать, что он занял ее для того, чтобы лучше видеть сложный и опасный малебен.
        Нек перевёл взгляд на воришку и с угрозой спросил:
        - Откуда ты знаешь о пристрастиях Дольфа?
        - О том, что он коней и овец трахал, многие слыхали, - произнёс воин. - Дошел-таки слушок до церковников.
        Теперь уже завис в ступоре Руди, откровенно шокированный сказаным.
        - Я ничего не имею против овец и лошадей, - тут же поднял он руки. - Но церковь всё видит и милостью Единого помогает страждущим!
        Тут он указал на Ари, который раскрыл рот, и в небо ударил еще один луч. Руки его задрожали, и он медленно перевернул чаши с водой, выливая на землю тонкими струйками воду.
        Заметив, сколько силы выплескивается из парня, он замер на пару секунд, пораженный зрелищем, но тут же взял себя в руки и авторитетно произнёс:
        - Мы делаем все, чтобы обезопасить верующих в Единого! Вне зависимости от того, в кого и что они пихают… - тут Руди понял, что сказал и тут же поправился: - Но вообще-то - это грех!
        Под ногами Ари вспучилась земля. Сначала медленно, затем сильнее и сильнее. Небольшой нарыв перерос в холмик, а затем от него отвалился кусок ссохшейся почвы, и начала сочится вода.
        Секунда, другая, и поток становится всё сильнее. С каждым ударом сердца одаренного подростка поток воды усиливался, пока землю окончательно не размывает.
        Из-под земли бьёт небольшой фонтан воды, всего на метр в высоту, но он настолько широкий, что быстро начал заполнять канаву.
        - Это что? - спросил воин, указывая на воду.
        - Это? Так… А это вот последствия проклятья, - с ходу соврал Руди. - Проклятье, значит, воду под землю загнало, а из-за силы воды под землей проклятье силу набирало и заставляло совокупляться главу города со скотиной. Хорошо, что до мужиков не дошло! А ну, как тебя бы вздумал… того.
        Для пущей достоверности Руди ткнул пальцем в грудь воина, отчего тот смутился и сделал пару шагов назад.
        - И вообще! Это же не овраг, так? Тут ведь раньше какой-то ручей был! Правильно?
        - Достоверно не известно, но говорят, что был… Но никто из ныне живущих его не видел.
        - Во-о-о-от! - поднял палец Руди.
        Вода наполнила небольшой овраг, а Ари, закрыв глаза и рот, рухнул на спину.
        Воды было немного, по щиколотку, поэтому парень и не думал утонуть. Вместо этого, он лежал на спине и улыбался с закрытыми глазами, ощущая, как холодная вода обнимает его тело.

* * *
        - Могли бы и монет отсыпать, - буркнул Руди, лежащий на подстилке из тонких дощечек и теплого одеяла.
        Команда расположилась у огромного валуна так, чтобы тот закрывал их от ветра, дующего от ущелья. На боку, на такой же подстилке, храпел во всё горло Гош. У костра, ковыряя палкой в углях, сидел Снек. Ари тоже лежал рядом, но за время дневного перехода он так и не пришел в себя.
        - От добра добра не ищут, - покачал головой клирик. - Весь смысл в добром деле именно в том, что ты не ждешь чего-либо взамен.
        - Да, я понимаю, но… Нет, за мясо сушеное, конечно, спасибо, но могли бы и монет на дорожку насыпать, - продолжал ворчать воришка. - Им же теперь платить кайзунам не надо.
        - Платить не надо, но и эти дикари не оставят всё просто так, - вздохнул Снек. - Они лишились источника дохода. Сомневаюсь, что они платили деньгами. Скорее всего, отдавали товарами. Кайзуны не будут просто так смотреть на новый источник воды. Скорее всего, попробуют наложить дань и придут с войной.
        - И для чего мы тогда это делали, если после такого их резать придут?
        - Я оставил послание в паству, в Альму. Думаю, несмотря на наши… кхэм… наши проделки, там быстро сориентируются. Сюда прибудет отряд монахов, и если кайзуны решат попробовать взять дань силой, у них это не выйдет. Да и не полезут они, скорее всего. Все же понимают, что такое церковь.
        - А если выйдет?
        - А если выйдет, то прибудет карательный отряд, и кайзунов перебьют как собак.
        Снек подтащил подстилку поближе к костру и разлегся на ней.
        - Руди, что ты делал до того, как попал к ковену?
        - Как, что? - усмехнулся послушник. - Воровал. Как и все беспризорники.
        - Сирота?
        - Да. Меня растила… хотя тут так не скажешь. Скорее подкармливала одна шлюха. Была мне вместо матери.
        - И что с ней стало?
        - Зарезали в пьяной драке, - пожал плечами Руди. - Потом выживал как мог. Где украду, где подработаю. Но чаще, конечно, украду. Мелкий был, мечтал вытянуть из кармана золотой. Молодой был, наивный.
        - Так и не вытащил? - хмыкнул клирик.
        - Никто золотой в карман не положит, - улыбнулся Руди.
        - А потом?
        - А потом попался, и мне чуть руку не оттяпали. Если бы не старый Глиф, отрубили бы точно.
        - Что за Глиф?
        - Знатный вор. Старый, но до того хитрый был, - вздохнул воришка. - Он меня научил замки вскрывать и защиту магическую обходить.
        - И тебе за это сохранили жизнь?
        - Да. Меня взяли за руку, когда из кармана стащить у одного дворянчика пытался. Магия у него на шве была. Взмолился, попросился служить. Местному барону защиту в сокровищнице помог доработать. Показал, как обходят. Сам лично из сундука вытащил его фамильный кубок.
        - А он?
        - А он дал десяток серебра, похвалил и служить при себе оставил, - пожал плечами послушник.
        - А потом?
        - А потом, как только он на охоту свалил, я пару золотых из его покоев увел и деру дал.
        - Почему? Служил бы на славу.
        - Служил? - хмыкнул Руди. - Кто будет оставлять в живых человека, который знал, как добраться и какая защита стоит на сокровищнице?
        - Тоже верно, хоть и не факт.
        - Если бы он художнику, что его жену рисовал, глаза не выколол, я бы и не подумал деру давать.
        - Плохо нарисовал?
        - Хорошо нарисовал. Потому и выколол. Чтобы никто так больше никогда не смог.
        - А потом?
        - А потом, - вздохнул Руди и открыл глаза.
        Перед ним был океан звезд на небе. Малые путеводные звезды. Большие. Часть из них собиралась в большое скопление, которое светящейся дорогой пересекало ночное небо.
        - Потом я понял, что на воровстве можно только выживать. Одному не выжить. Я ушел в портовый город и с месяц там осторожно жил, приглядываясь. Нашел молодых ребят, что босыми ногами и ловкими пальцами зарабатывают себе на хлеб. Объединил, организовал и…
        - Что?
        - Ничего. В городе уже были хозяева теней. Меня просто повязали и продали ковену. Пятерых ребят, что были со мной, тоже, - ответил Руди. - Не то чтобы меня грызла совесть, но не думаю, что им удалось выжить.
        - Скорее всего, ты прав, - кивнул клирик.
        - Ну, а дальше ты знаешь, - вздохнул Руди и повернулся на бок. - Долгий плен, алтарь и жизнь в роли марионетки. А теперь вот… послушник в Янтарном ордене… В жизнь бы никогда не подумал.
        - Судьба порой переворачивает с ног на голову, - хмыкнул клирик. - Как любит говорить Гош: «Настоящий свет появляется во тьме. Как и настоящая тьма посреди света».
        - Слышал, - хмыкнул воришка и перевел взгляд на Ари, который присел и оглядел место стоянки.
        - Ари, ты как? - спросил Снек, стараясь говорить громче храпа паладина.
        - Нормально, - буркнул парень и потёр затылок. - Если бы еще этот не храпел…
        КР-Р-Р-РХФ-Ф-Ф-Ф-ф-ф…
        Парень протянул руку и взял лежащую рядом деревянную фляшку. Сделав несколько глубоких глотков, он откупорил пробку, отложив воду, встал и подошел к Гошу.
        - Долго я спал?
        - До конца того дня и еще день в дороге, - ответил Снек, наблюдая, как парень стягивает сапог с ноги паладина. - Что ты делаешь?
        - Хочу отравить Гоша, - буркнул парень и сморщился от вони, которая ударила по носу из сапога.
        - Что? Зачем? - непонимающе переспросил клирик.
        - Ты главное в рот не суй, - подсказал Руди, переворачиваясь на другой бок. - Сразу проснется.
        - О чем вы?
        Ари, пребывающий в раздраженном состоянии, вытащил из сапога скомканный кусок ткани, которым воин обматывал ноги, и расправил его. Живот свело судорогой, и парень с трудом погасил рвотный позыв.
        С портянкой в руках он подошел к голове Гоша и осторожно прикрыл ей лицо паладина. После этого он подал знак клирику, чтобы тот молчал, и быстро отправился к своему спальному месту.
        Паладина хватило на минуту беспрерывного дыхания сквозь кусок пропахшей тряпки. Поначалу прекратился храп, затем появилось бормотание, и голова начала дергаться из стороны в сторону. В итоге…
        - Нежить! - заорал Гош, вскакивая на ноги, при этом не забыв подхватить клинок и обнажить его. - Нежить!
        Паладин с перепугу махнул несколько раз клинком, рассекая воздух со свистом. Затем затравленно принялся оглядываться.
        Команда так и продолжала изображать крепкий сон. Снек лежал неподвижно, как и Ари. Руди лежал на боку и так же изображал сон, но, в отличие от других, его спина едва заметно дрожала.
        - Сон… - пробормотал Гош, оглядываясь по сторонам. - Просто сон…
        Он сглотнул ком в горле и сморщился от ужасного привкуса во рту. Тут до него дошло, что одна его нога голая. Он опустил взгляд и непонимающе уставился на нее. Взгляд приподнялся и обнаружил валяющуюся у спальника портянку и снятый сапог.
        - Та-а-а-а-ак, - рыкнул он с перекошенным от гнева лицом.
        Глава 12
        Ари зашипел и опустил меч, который держал на вытянутой руке.
        - Я ведь просто пошутил, - проворчал он, взглянув на Гоша.
        - А я просто провожу занятие, - беспечно пожал плечами паладин.
        - Да ты просто издеваешься, - недовольно буркнул Руди, стоявший рядом с похожей имитацией оружия. - Посмотри, у меня руки трясутся! Я едва поднять их могу.
        - А мне это и надо, - рыкнул Гош.
        - Тебе надо, чтобы мы настолько задолбались, что оружие в руках держать не сможем? - язвительно поинтересовался воришка.
        Вместо ответа паладин перехватил свой меч и махнул им в воздухе. Причем удар был расслабленной рукой, словно воин поленился в него вкладываться, но свист в воздухе прозвучал настолько сильно, что показалось, будто паладин вложил в клинок всю свою мощь.
        - Как ты это сделал? - спросил Руди. - Ну-ка еще раз!
        Снова легкое движение, ленивый взмах и..
        ФЬЮТЬ!
        - В чем секрет? - спросил воришка и встал рядом.
        - Секрет в том, что руки тут ни причем, - хохотнул Гош.
        - В смысле не при чем? - нахмурился Ари. - Ты ведь рукой машешь!
        - Машу рукой, а бью тазом. Смотрите за ногами и за поясом.
        Гош повторил движение.
        Ноги слегка подогнулись, таз довернулся, и рука снова выдала тоже самое движение.
        ФЬЮТЬ!
        - Я кажется понял, - задумчиво произнёс Ари и слегка подогнул ноги.
        Парень попытался изобразить движение, но получилось у него откровенно паршиво.
        - Похоже, но не то, - хмыкнул паладин. - Слишком слабо. И не надо задницей вертеть. Сила не с неё начинается, а с ноги.
        Ари и Руди принялись повторять упражнение, хотя оба уже были изрядно измотаны тренировкой, которую устроил Гош после ночного издевательства.
        Отряд расположился у небольшого оврага, который густо зарос кустарником. Место остановки на ночлег было выбрано неслучайно. Окресность, где они проходили, была усыпана мелкими камнями, и даже трава попадалась уже редко. Дров здесь было не найти, но именно в этом овраге удалось отыскать мелкий кустарник, среди которого нашлось достаточно сушняка.
        - Эй, вы есть сегодня собираетесь? - раздался голос Снека.
        Клирик, пока паладин откровенно издевался над послушниками, занимался готовкой. На небольшом костерке он сумел вскипятить котелок воды, в котором сварил сушеное мясо. Добавив в бульон крупы и соли, он получил простое, но достаточно сытное блюдо.
        - Пошли есть, - кивнул Гош на костер. - Иначе у меня кровь из глаз скоро пойдет от ваших потуг.
        Послушники устало выдохнули и, убрав оружие, отправились вслед за паладином.
        - А ты всё книжки читаешь? - спросил паладин, усаживаясь рядом с костром. Его взгляд заметил книгу, лежащую рядом с клириком.
        Снек вложил в его руки миску с кашей и ложку, после чего принялся насыпать остальным.
        - Да, - кивнул он. - Не то чтобы я не знал об этих приемах, но сейчас… Сейчас у меня на это другой взгляд.
        - М-м-м-м? - промычал Гош и принялся дышать с открытым ртом. Каша оказалась горячей.
        - Я знал, что можно призвать воду из-под земли светом, но только сейчас я понял, насколько это важно. Или вот… Прием благодати на приплод. С помощью света можно заставить скот плодиться. Причем тут даже период рождения потомства сокращается.
        - И зачем?
        - Затем, что было у тебя шесть овец, но если провести этот прием, то через год у тебя будет уже двенадцать, а то и двадцать овец. Только баран нужен.
        - Ну, и что?
        - А то, что я начал понимать, каким образом церковь действовала раньше, - пояснил клирик, передавая миску с кашей Руди. - Раньше никто не думал огнем, мечем и угрозой заставлять поклониться целые народы. Раньше все действовали иначе. Церковь брала своими делами. Не угрожала перерезать всех, а доказывала свою полезность и то, что Единый заботится о них…
        - А не пытается отправить на костер ради праведного дела, - хмыкнул Гош и, подув на ложку, закинул в рот еще одну ложку.
        - Я понимаю, что тебе до этого нет дела, - хмыкнул Снек и передал кашу Ари. - Но… Мне кажется, что это был правильный путь. Народы приводить под длань Единого надо именно так.
        - Я и не спорю, но кайзуны те же, редкостные уроды, - хмыкнул воин. - Сомневаюсь, что этим путем с ними что-нибудь получилось. Они понимают только силу.
        - Всё возможно, - не согласился Снек. - Возможно, не сразу, а может и очень долго, но если работать постоянно, то и их можно усмирить во благо Единого.
        - А нам еще долго идти? - спросил Ари.
        - Завтра вечером должны добраться, - ответил клирик.
        - Я слышал, что в Картаре все еще порядки пустынников, - подал голос Руди.
        - Ага, - кивнул Гош и выразительно глянул на послушника. - За воровство руки рубят. По плечо.
        - Прям уж по плечо…
        - Не болтай глупости, - фыркнул Снек. - Никто там руки не рубит. Там сразу вздрагивают у ворот.
        - В смысле?
        - В прямом. Артефактов и дознавателей там нет. Заподозрят - сразу вешают, - начал пояснять Снек. - Пустынники вообще довольно категорично относятся к ворам и убийцам. Хуже них по их порядкам только конокрады и мужеложцы.
        Руди недовольно оглядел наставников и произнёс:
        - Может, ну его, этот Картар?
        - Приказы начальства не обсуждаются, - хохотнул Гош. - Но ты не расстраивайся. Тебе там понравится.

* * *
        - Тут всегда так? - спросил Ари, наблюдая огромные шатры, стоявшие недалеко от ворот.
        - Нет, - хмуро ответил клирик. - Обычно все рынки находятся внутри города. В нем четко разделены места для еды и другого товара.
        - А зачем тогда тут эти шатры?
        - Мне тоже не совсем понятно, - задумчиво ответил Снек.
        - Ни лотков, ни стройных рядов, - прокомментировал Гош. - Может, в город не пускают?
        - Если в город не пускают, значит, что-то случилось, - выдал мысль Руди.
        Паладин взглянул на клирика и усмехнулся.
        - Знаешь, мне порой кажется, что мы ни в чем не виноваты. Проблемы сами находят нас.
        - Прекрати, - недовольно проворчал Снек. - Может хоть на этот раз обойдется.
        Отряд выдвинулся в сторону огромной стоянки.
        Их никто не встречал, и всем по большому счету было плевать на их появлении. Вокруг был самый обычный быт торговцев. Это стало понятно по телегам и сваленным под навесами из ткани товарам.
        - Кто тут старший? - поймал Гош проходившего рядом воина.
        - Туда, белый, - указал смуглый воин. - Это шатер Сармата.
        Отряд отправился в указанную сторону, и через несколько минут они оказались у большого белого шатра.
        - Кто такие? - перегородил им путь охранник.
        - Церковники, - ответил Снек. - Мы прибыли по предписанию церкви.
        Воин отошел и пропустил внутрь отряд, который застал хозяина и видного торговца за трапезой.
        - Гости к обеду - это хороший знак, - произнёс грузный мужчина, жующий лепешку.
        Он указал на ковер рядом с собой и с улыбкой произнес:
        - Буду рад, если вы присоединитесь.
        Гош кивнул на ковер, и отряд расположился у расставленных на столе руктах. Хозяин шатра махнул рукой, и пара женщин со стальным ошейником на шее выставили перед гостями исходящую паром огромную тарелку с мясом, кувшин вина и кубки, а также небольшую тарелку с щербетом.
        - Что привело служителей Единого в наши края? - спросил мужчина, макнув лепешку в тарелку с густым красным соусом. - Неужели церковь уже в курсе беды, которая тут произошла.
        - К сожалению, служители Единого не настолько прозорливы. Мы присланы сюда как постоянные служители, - ответил Снек. - Но если мы можем помочь в беде жителям степей и пустыни, то будем только рады.
        - О какой беде речь? - подал голос паладин, который потянулся к миске с мясом и взял себе кусок.
        - Так вы еще не знаете, - вздохнул Сармат.
        - Кто-то решил повоевать с торговой столицей юга? - спросил Руди, сделав выводы из слухов, которые доходили до королевства.
        - Кто будет воевать с Картаром? - усмехнулся торговец. - Картар контролирует всю торговлю юга, а чтобы на него напасть, надо идти через пустыню. Но перед этим надо справиться с пиратами южного моря. Бедуины пустыни кормятся благодаря Картару. Пираты южных морей кормятся от Картара. Воины побережья тоже кормятся от Картара. Кто будет воевать с Картаром? Зачем?
        - Что же тогда случилось? - хмурясь, спросил клирик, так и не прикоснувшись к еде.
        - Чума, - помрачнел Сармат. - В городе черная чума, клирик.
        Снек нахмурился и взглянул на Гоша, который замер, не донеся кусок мяса до рта.
        - Целитель? Я помню, что в в Картаре было несколько сильных целителей и маги…
        - Целители погибли первыми, - ответил Сармат. - Кто-то говорит, что сначала черные язвы появились у пиратов, которые пришли в город. Есть те, кто говорит, что язвы первыми появились у рабынь синих юбок. Сейчас ничего не понятно, но то, что целителей прибрала чума - это точно.
        - А разве магией ее не вылечить? - подал голос Ари, жующий сладкий виноград впервые в жизни.
        - Наш послушник, - извинился за него Гош. - Молодой, порядков юга не знает.
        Сармат понимающе закивал.
        - Черная язва очень сложная болезнь, - коротко пояснил Снек. - Сила стихий её только усиливает. Она начинает расти быстрее.
        - Как бы там ни было, но из города никого не выпускают, - пояснил торговец. - Мы разбили лагерь тут и кое-как обменялись товарами. Вино и муку мы оставили на телегах у ворот для тех, кто еще жив в городе. С закатом мы уйдем обратно к югу.
        - Вот как, - вздохнул Снек и скосил взгляд на Руди, который жевал лепешку и не отводил взгляда с рук торговца, на которых красовались увесистые золотые перстни с драгоценными камнями.
        - У нас найдется место для служителей единого, - с улыбкой произнес Сармат. - Если вас, конечно, не смущают наши порядки и обычаи.
        - Увы, - развел руками Снек. - Мы посланы в Картар для помощи тем, кто верует в Единого и живет согласно воле его…
        - Ваших в городе никогда не было много в этих землях, - пожал плечами торговец. - Думаете, они еще остались в городе?
        - Даже если их не осталось, наш долг помочь всем, кому нужна помощь.
        - Хочешь биться с черной чумой? - приподнял одну бровь Сармат. - Черная чума не знает пощады. От нее гибнут и ваши церковники, и наши хранители предков. Ей плевать на то: хан ты, султан или король.
        - Знаю, но по-другому поступить не могу, - кивнул Снек. - Нас учили бороться с черной язвой без силы Единого. Я знаю, что нужно делать.
        - Даже так, - хмыкнул Сармат.
        - Нам нужен самый крепкий алкоголь, что у вас есть, - кивнул клирик и взглянул на Руди. - Сколько у нас денег?
        - Что? Каких денег? - тут же возмутился воришка.
        - Ру-у-уди-и-и-и, - протянул Гош.
        - Что сразу Руди? - возмутился парень и выложил на ковер две серебряные монеты.
        - Последний раз намекаю, Руди, - процедил Гош, не обращая внимания на тихий смех торговца.
        Молодой парень, недовольно насупившись, достал из-за пазухи пару золотых браслетов, одну золотую монету и медальон, которые выложил на стол.
        - У меня есть три бочки перегнанного вина из черной Ильки, - задумчиво произнёс торгаш. - Но этого не хватит даже на то, чтобы заплатить цену, которую я дал за него.
        Гош взглянул на клирика, затем на своих послушников и вздохнул.
        - Путники издалека пришли в твой дом к обеду, - оглядел всё вокруг паладин. - Путники пришли во время беды и хотят помочь.
        - Гость - посланник бога, - сморщился торговец. - Я рад, что ты знаешь наши обычаи, но не перегибай палку.
        - Не собирался, - пожал плечами паладин. - Лишь хотел сказать, что мы возьмем столько, сколько дадите. Мы будем помогать, пока у нас есть силы.
        Торговец сгреб выложенные перед ним золотые украшения и монеты, после чего ответил:
        - К закату у ворот будут стоять телеги с чахчей.
        - Благодарю за вашу помощь, - кивнул ему Снек и поднялся. За ним последовали остальные члены отряда. - Мы сделаем все, что в наших силах.
        Сармат проводил взглядом путников и когда те покинули его палатку, снова макнул в густой красный соус лепешку. Откусив ее, он почувствовал на зубе семечку растения, которое местные использовали как приправу. Раскусив его, он почувствовал на языке яркую сладость приправы, которая всегда считалась одной из самых горьких и острых.
        Дожевав, торговец проглотил и отложил в сторону хлеб.
        Сев на колени, он собрал ладони к себе и провел ими по лицу. Прошептав что-то на родном наречии, он поклонился, коснувшись лбом ковёр, и тихо повторил слова.
        Спустя несколько минут молитвы он вышел из палатки и достал из складок одежды мешочек с монетами.
        - Сходи по торговца, кто еще не ушел, - произнёс Сармат, протягивая кошелек стоявшему у шатра охраннику. - Купи все крепленое, что у них есть.
        - Саламийское?
        - Нет. Оно дорогое. Купи перегон, что делают из скисшего винограда и ягод. Всё, что купишь, до заката должно быть у ворот в город. Понял?
        - Слушаюсь, господин, - кивнул воин.
        - И вот еще, - махнул рукой ему торговец и передал еще один кошелек поменьше. - Спроси про рабов.
        - Воинов?
        - Нет. Воины не нужны. Церковники идут в город и собираются биться с черной язвой. Им нужны будут руки. Спроси торгашей, кого из рабов они не смогут довезти живыми обратно через пустыню. Дорого не бери.
        - Дети? Бабы?
        - Пойдут, - кивнул Сармат. - Если перехода они не переживут, так хоть здесь смогут еще принести пользу. Главное побольше и подешевле. Их тоже к закату к воротам. Понял?
        - Понял, господин, - кивнул воин.
        - Ступай, - кивнул торговец и повернулся к солнцу, снова повторив жест, и проведя ладонями по лицу.

* * *
        - Знаешь, я пересмотрел твои постоянные попойки с кем попало, - произнёс Снек, глядя на телеги с бочками. - Иногда твой грех приносит плоды.
        - Ты о чем? - спросил Гош, рассматривавший рабов, которых им выделили торговцы.
        Рядом с телегой закованные в одну цепь стояли худые девушки, парочка стариков и восемь детей. Даже с первого взгляда выглядели они изможденными. Худые, с заостренными чертами лица, словно не один день голодали.
        - Я о твоих знаниях о традиции путников у южан, - ответил Снек. - Я ведь правильно понимаю, что ты не первый раз пользуешься этим приёмом?
        - А как по-твоему я «грешил», когда было не на что? - усмехнулся паладин. - Напоить и накормить путника издалека для южан - это хороший знак. Они верят, что путник послан богом, и как ты с ним обойдешься, так и бог к тебе будет относиться.
        - Странная традиция, - буркнул Снек.
        В этот момент скрипнули ворота, и створки начали расходиться. Перед командой Дубовой лозы предстали пустые улицы. Встречали их только четверо солдат и пять мужчина в белых балахонах, лица которых были замотаны масками.
        Снек еще раз оглянулся на телеги с бочками и двадцать рабов, скованных цепью с лицами полными отчаяния.
        - Дерьмово получается, - огласил витавшую в воздухе мысль Гош.
        - Дерьмово, - согласился Снек. - Но другого выхода нет.
        - Могли бы и пересидеть где-нибудь, - подал голос Руди. - Я вот, честно, не горю желанием покрыться черными язвами и бесславно сдохнуть. Я еще не все спи… Вобщем у меня еще много планов.
        - Ты давно сдох, Руди! - хмыкнул Ари. - А пока не попал на небо к Единому, есть шанс что-то исправить.
        Воришка недовольно засопел, но не стал спорить.
        - Ну, чего встали? Вперед, - сделал первый шаг клирик. - Сегодня у нас появился шанс кого-то спасти и при этом никого не убивать!
        - Ей богу, такой шанс выпадает редко, - хмыкнул паладин и отправился вслед за клириком.
        Отряд подошел к встречающим их незнакомцам. Остановившись перед ними, Снек представился:
        - Мы отряд церкви Единого. Присланы вести паству в этом городе.
        Клирик вытащил из халата свиток и протянул его одному из мужчин. Тот принял его и развернул.
        - Паствы Единого в этом городе уже нет, - ответил другой. - Да и города тоже скоро не станет. Вы не знаете, что тут чума?
        - Знаем, - кивнул Снек и взглянул в глаза говорившего. - Нас учили с ней бороться. Мы хотим помочь.
        Глава 13
        - Зачем обматывать лицо? - спросил Ари, глядя на лежащего перед ними человека.
        - Черная язва может распространяться по воздуху. Стоишь рядом, дышишь этой дрянью, и она попадает в тебя, - пояснил Снек и указал на чашу с дымящимися углями, на которых виднелся пепел благовоний. - Именно для того, чтобы зараза не распространялась по воздуху, мы и жгли те травы.
        Парень почесал нос, который жутко чесался от приторного запаха трав в помещении, и от которого во рту стояла горечь.
        - А перчатки зачем? - взглянул на толстые кожаные перчатки на руках парень.
        - Эта болезнь не только летает по воздуху, но и передается через прикосновение, - пояснил Снек. - И самое противное в этой дряни то, что сила стихий только усиливает и подпитывает её.
        - Тогда как мы её будем лечить? - хмуро спросил парень.
        - Мы не можем взять и залить все светом… вернее можем, но это не поможет. Свет может выжечь черную язву, но для этого света должно быть много, а язв мало.
        - Так тут ведь живого места нет, - хмуро ответил парень, глядя на лежавшего перед ними мужчину.
        Пациенту было около сорока лет, и выглядел он крайне истощенным, даже несмотря на раны и гнойники на теле, были видны ребра, а живот был настолько впалым, что торчали гребни подвздошных костей.
        - В этом и суть, - кивнул Снек. - Сейчас мы с тобой берём эти ножи и соскребаем с тела эти чёрные гнойники. После промываем крепким самогоном, что дали торговцы, а уже потом лечим его светом.
        Ари взял в руки небольшой изогнутый нож и взглянул на наставника.
        - Так он ведь тупой, как палка.
        - А ты резать его собрался? - хмыкнул клирик. - Смотри. Эти ножи нужны только для того, чтобы соскрести верхний слой чёрного струпа.
        Клирик нагнулся к руке и ловким движением несколько раз провёл по одной из язв ножом, соскребая гной и чёрную корку.
        - М-м-м-м… - застонал мужчина.
        - Терпи, - произнес Снек. - Если хочешь жить - не дергайся.
        Ари сморщился от зловонного запаха и нехотя подошел к другой руке.
        - Чем быстрее сделаем, тем больше шансов, что он переживет вливание светом и встанет на ноги, - пояснил клирик.
        Ари кивнул и принялся за работу.
        На пол дома, хозяев которого позавчера сожгли на общем костре, начали падать капли гноя и ошметки чёрных струпов. Снек действовал быстро и решительно, справляясь с каждой язвой за несколько движений. Ари действовал медленнее, и ему приходилось гасить рвотные позывы. Так или иначе, но им удалось справиться с телом человека за двадцать минут. Тот под конец уже в открытую орал во все горло от боли, но никаких эликсиров или обезболивающих трав.
        - Ари, самогон!
        Парень сбросил перчатки и подхватил графин, плотно заткнутый самодельной пробкой из деревяшки и тряпки. Налив в небольшую миску, он протянул ее Снеку. Тот смочил в самогоне тряпку и принялся протирать раны.
        - У-У-У-У-А-А-А-А!!! - завопил мужчина.
        - Терпи, - рыкнул Снек, прижимая руку к столу, на котором лежал больной.
        Ари принялся помогать наставнику, стараясь не обращать внимания на крики и попытки больного вырваться.
        Всё заняло около десяти минут. Снек не церемонился, в отличие от Ари, не привыкшего к таким работам. В итоге измученный раненный всё-таки получил свою порцию обезболивающего и успокоился.
        - Теперь работаем светом, - ответил Снек и, начертив на груди больного знак Единого, кивнул Ари.
        Парень взял в руки псалтирь и принялся читать молитву.
        - Пресвятая дева, спасительница и целительница…
        За всем этим действием у входа наблюдали Гош с Руди.
        - Такими темпами местные быстрее передохнут, чем дождутся нашей помощи, - произнёс Гош.
        Руди мрачно взглянул на паладина и тяжело вздохнул.
        - Пойдем, нам надо заняться сортировкой, - произнёс воин и хлопнул по плечу воришку.
        Выйдя из помещения, они направились к небольшой площади, которую окружали дома из серого кирпича, что местные делали недалеко от города.
        Двухэтажные дома с открытыми настежь окнами. Кое-где всё еще висели чёрные тряпки, обозначающие, что внутри болеющие. Лестницы, ведущие на второй этаж с улицы, говорили о том, что в доме зачастую жило по несколько семей.
        Под ногами у паладина и послушника была каменная мостовая. Раньше она была всегда чистой и опрятной. Её ежедневно протирали подошвами сапог и подолами длинных одеяний местные жители. Раз в неделю на улицы выходили заключенные и осужденные жители, которые с метлами убирали то, что осталось. Город всегда славился своей чистотой и опрятностью. Своими прямыми улицами и стратегией застройки.
        Сейчас же, идя по улице, двое служителей церкви четко ощущали дыхание мертвого города. Ни тебе лавочников, ни обозов с товарами, никаких зазывал, в плохой день готовые хватать за руку и тянуть тебя к прилавку, лишь бы ты купил. Не было слышно местной лютни и традиционного протяжного мужского пения, так похожего на молитвы степняков.
        - Еды… - раздался едва слышный голос из узкого прохода между двумя домами. - Прошу вас… хоть что-нибудь…
        Руди повернул голову и обнаружил старика, замотанного в лохмотья. Лицо сухое, торчащие скулы, впалые щеки и заострившийся нос. Престарелый мужчина с красными глазами стоял на четвереньках и тянул руку.
        Кисть и часть предплечья, что выступала из-под одежды, были покрыты чёрными пятнами, которые местами уже начали отваливаться, обнажая бледно-розовую плоть.
        - У меня… у меня нету, - растерянно ответил Руди и повернулся к паладину. - Гош?
        - Пойдем, - тихо ответил тот и, схватив за плечо воришку, потащил за собой.
        - Гош, ну хоть сухарь или мяса кусок… - начал было Руди. - Он ведь подыхает. И неизвестно, что сожрет его быстрее. То ли черная язва, то ли голод.
        - Мы идём на площадь. туда, где была церковь Единого, - произнёс воин, таща за собой послушника. - Слух о том, что в городе церковники, уже разошелся. Не могу сказать, что нас тут чтят и уважают. Нас не боятся и серьезно не воспринимают, но одно я знаю точно. Ни один южанин не станет спорить с тем, что у церкви лучшие целители. От южного моря до самых ледников на севере.
        - Причем тут…
        - Народ должен собраться вокруг церкви. Нам надо будет отсортировать их.
        - Что сделать?
        - Отсеять. Как гнилые плоды.
        - В смысле?
        - В прямом, Руди. В прямом, - мрачнея, ответил Гош. - Будут те, кого мы не сможем вылечить. Слишком слабы, стары или убоги телом.
        - Мы не будем лечить стариков?
        - Нет.
        - П-п-почему? - возмутился воришка. - Разве они хуже? Или они в чем-то провинились?
        - Нет.
        - Тогда почему?
        Паладин остановился, развернулся к Руди и положил руки ему на плечи. Глядя в глаза, он произнёс:
        - Послушай меня. Это один из самых тяжелых моментов в нашей работе. Янтарный орден всегда был не просто частью церкви. Он был ее кулаком, дланью и… Армией, стражей… Всем. Пока церковные служители читали молитвы. Пастыри набирали людей и обращали в веру, настоятели управлялись с монастырями и готовили монахов. Пока те из церкви, кто не испугался политики, пытались сделать церковь сильнее… Мы всегда были там, где было трудно. Ковен? Янтарники. Чума? Снова янтарники. Поход язычных северян? Знаешь, кого послали…
        - Догадываюсь, - буркнул Руди.
        - Наша служба очень тяжела, и мы единственные среди всех церковников, у кого есть право на грех. И сейчас мы в очень дерьмовой ситуации. Нас тут четверо. Мы не спасём всех. Даже если упрёмся рогом. До конца… Мы всех спасти не сможем. Понимаешь?
        Руди опустил голову и кивнул.
        - Но если мы не сможем спасти всех, то… как понять, кого лечить? Всех подряд?
        - Я… я не знаю, - не поднимая головы ответил Руди.
        - А я знаю, - ответил Гош и поднял рукой голову мёртвого воришки. - Это будет очень тяжело. Я буду пить, как последняя сука, и плакать, но сейчас мы с тобой должны быть беспристрастны.
        - Почему… почему мы не будем лечить стариков?
        - Потому что старики не дадут детей. Старики не смогут работать. Огромная часть города уже умерла. Еще часть умрет, не дождавшись нашей помощи. Когда все закончится, городу нужны будут люди. Руки, чтобы работать. Женщины, чтобы рожать. Город должен жить. Старики не нужны. Мне больно об этом говорить, но они обуза.
        - Тебя послушать, так и дети обуза, - с вызовом глядя в глаза паладина, произнёс Руди. - Работать они не смогут. Потомство быстро не дадут. Тоже ведь обу…
        Руди не договорил. Он замер, не произнеся слово до конца. Гош ничего не сказал, он молча отпустил послушника и с грустной улыбкой промолвил:
        - Это одна из самых дерьмовых работ, которую только можно было бы представить, но, кроме нас двоих, это делать некому, - сказал паладин и, развернувшись, пошел дальше. Он сделал несколько шагов, остановился и повернулся. Глядя на растерянного воришку, он добавил: - Если бы моя смерть могла бы хоть что-то изменить… Я бы не задумываясь отдал жизнь. За всех стариков и детей. Без раздумий, но даже если я останусь гнить в земле этого города… Выживших больше не станет.
        Паладин развернулся и продолжил свой путь.
        Руди смотрел на спину наставника и стоял в ступоре. Все его моральные принципы кричали и вопили, что так нельзя. Все его знания о церкви в первую очередь говорили о том, что церковь - это сострадание. Ко всем. К убогим, могучим, грешным и отшельникам, богатым, бедным… А сейчас, впервые оказавшись перед выбором, привычный мир рухнул. Мораль не работала.
        Эмоции пытались устроить бунт в груди, а разум поливал грудь ведрами ледяной воды полными логики и правды. Правды жизни, с которой Картару после всего этого придётся жить.
        Воришка медленно сделал шаг, подчиняясь логике в своей голове. За ним еще один и еще. Не прошло и десяти секунд колебаний, а Руди… Тот самый воришка, что когда то решил стать чем-то большим, чем обычный карманник, тот самый беспризорник, воспитанный шлюхой и принесенный в жертву на алтаре ковена, уже бежал за наставником, чтобы сделать хоть что-то. Не от чистого пылающего сердца, а от разума, который говорил, что город должен будет жить дальше.
        Он догнал паладина, пристроился рядом и молча продолжил идти. Они вышли к небольшой площади, на которой стоял обычный простой дом из того же серого кирпича. От других он отличался только тем, что окна были не квадратные, а прямоугольные, вытянутые вверх. По ним можно было понять, что здание, несмотря на его высоту, было одноэтажным с высокими потолками.
        Рядом с зданием было около сотни человек. Кто-то сидел на пыльной мостовой, кто-то лежал. Кое-кто еще хорошо стоял, а кто-то едва держался на ногах. Были и те, кто держал на руках детей. Женщины, мужчины, старики, дети.
        - Это артефакты, - произнёс Гош, сунув в руки воришки три печати. Одна была медной, вторая серебряной, а третья золотой. - Медную ставь тем, у кого язвы уже сбросили корку и под ними видно мясо. Это значит, что язва уже внутри тела. В груди и брюхе. Серебряную ставь если на пятнах появились трещины. Через них обычно начинает идти гной. Если струп не слез, значит, внутри язв еще нет. Таких еще можно спасти, если действовать быстро.
        - А золотая?
        - Золотую ставь тем, у кого появились пятна, но ни трещин, ни гноя еще нет. Такие уже заразны, но еще есть время. Они смогут подождать. Серебряные идут в первую очередь. Их будут лечить сразу. За ними идут золотые. Случаи простые и таких можно лечить сразу светом. Быстро.
        - А медные?
        - Медные идут последними, - ответил Гош и, глядя в глаза, добавил: - Сил на таких уйдет много, а шанс вытащить слишком мал. Скорее всего, до своей очереди они не доживут.
        Руди взглянул на печати, а паладин продолжил наставления:
        - Старикам и детям ставишь медную печать. Понял?
        Руди опустил взгляд на печати на которых был изображен знак Единого. Поколебавшись несколько секунд, он кивнул.
        - Тогда пошли.
        Гош подошел к толпе, поднял руку и, направив в нее свой небольшой дар, заставил кулак светиться. Собравшиеся люди обернулись на него и воришку, стоявшего по правую руку.
        - Мы служители Единого! Мы пришли, чтобы помочь! Сейчас каждый из вас подойдет ко мне или моему помощнику. Вы получите определенную печать и займёте очередь согласно полученной печати.
        Руди, стоявший рядом с паладинов, почувствовал, как в груди сжимается от взглядов, направленных на него. Он сглотнул, но отошёл в сторону, куда указал паладин.
        Пораженные язвой жители Картара потянулись к ним. Старики получали медную печать на лоб. Большинство из них уже имели глубокие язвы, струпья которых уже давно слезли. Многие из них даже не могли стоять. Их подтаксивали к ним. Дети тоже получали медные печати, но чаще не из-за возраста, а потому что черная язва прогрессировала быстрее. Девочки, мальчики и младенчики почти все были с глубокими язвами, в которых зияло бледно-розовые гниющее мясо.
        - Нет! - остановил его руку с серебряной печатью у головы невысокий, но широкоплечий парень. - Ее. Вылечи ее…
        Руди опустил взгляд на землю, где лежала закутанная в ткань девочка лет шести на вид. По пятнам Руди сразу понял, что гной уже начал выходить. Он нагнулся и приподнял ткань, из-под которой показалась детская ручка. На предплечье было несколько пятен и одна огромная язва, настолько разъевшая плоть, что было видно белоснежную кость.
        - Ей тоже достанется печать, - ответил Руди.
        - Нет. Поставь другую, - произнёс незнакомец и, перехватив руку воришки, вложил в неё большой увесистый золотой перстень с огромным кроваво-красным камнем. - Вы ведь не просто так печати разные ставите, так?
        - Не могу, - мотнул головой Руди и тихо повторил: - Не могу…
        - Она у меня одна, слышишь? Мать и отца уже схоронил. Дай другую печать…
        - Не могу, - покачал головой послушник.
        - Ты ведь живой человек. Ты ведь знаешь, что такое любить, - нагнулся к нему парень. - У меня больше действительно ничего нет… у меня никого не осталось.
        Руди взял серебряную печать и прикоснулся ко лбу парня, оставляя белоснежный след. Затем он взглянул на ребенка, достал медную и оставил на ее лбу кроваво-красный знак Единого.
        - Я мёртв, - тихо ответил Руди. - Я уже давно умер…
        В глазах щипало, из-за чего он моргал, в груди ныло, а в горле стоял комок. Дыхание дрожало, но на глазах не появилось влаги. Блестеть и капать было нечему.
        Руди поднялся и пошел дальше. На площадь начали подходить жители. Людей стало много.
        На площади появился тихий гул из-за шепотков живых людей. Никто не решался говорить громко вслух, словно боялись навлечь на себя беду.
        Послышался далекий скрип и стук колес о мостовую.
        Рабы, переданные церковникам, тащили двухколёсные телеги для больных и тех, кто уже не мог ходить.

* * *
        Руди шёл по улице с небольшим масляным фонарем.
        Уже давно стемнело, и месяц на ясном небосводе, окруженный тысячами звезд, намекал, что уже далеко заполночь.
        За день Ари и Снек умудрились пропустить около сотни человек. Люди шли потоком и лечение продолжалось без остановки. Помощник и сам клирик ели на ходу, заглатывая постную кашу и пресную лепешку, не разбирая вкуса.
        Снять струпья, промыть крепким самогоном, залить светом и молитвой. И так раз за разом, пока Ари не начало шатать от усталости и перерасхода сил. Затем пять минут лежа на полу, два глотка тонизирующей настойки клирика с противным кислым вкусом, и круг начинается снова. Снять струпья, промыть крепким алкоголем, залить светом и молитвой.
        Руди, в отличие от молодого послушника, был занят только тем, что сортировал с Гошем прибывающих людей. Ночью поток спал, и он смог найти несколько минут. Он взял свой ужин, масляный фонарь и отправился в сторону, где видел голодного старика.
        Он прошёл по улицам и пришёл к тому самому узкому проулку.
        Старик был на месте и лежал на боку.
        Руди поставил масляный фонарь на землю, рядом поставил миску с лепешкой и деревянную фляжку с водой.
        - Старик, ты как? - спросил воришка, приподнимая голову старика.
        - Еды… - едва слышно прошептал старик, уставившись мутными глазами в небо.
        Руди взял в руки фляжку, откупорил пробку и, приподняв голову, поднёс её к губам. По глоточку, по капле он принялся вливать её в рот незнакомца. По началу тот никак не реагировал, но вот проходит три секунды, пять, и он делает первый глоток, а за ним еще один. Кое-как напоив старика, он взял руками немного крутой каши, слепил комок и вложил в его рот.
        - Голод - это хреновая смерть, - произнёс Руди и с грустной усмешкой добавил: - Сам знаю. Меня перед смертью тоже не кормили…
        Старик принялся медленно шевелить челюстью, беззубым ртом пережевывая кашу.
        - Да и вообще смерть… Паршиво это…
        - Как хочется жить, - не отрывая взгляда от небольшого кусочка неба над головой, усыпанного звездами, произнёс старик.
        - Очень, - кивнул воришка. - Очень хочется жить…
        Руди снова поднес фляжку к губам старика, и тот сделал еще пару небольших глотков.
        - Ты… ты не из наших? - спросил старик. Взгляд его был таким же мутным и устремлен в небосвод. - Твой говор… Ты не местный.
        - Я… я из церкви, - ответил Руди. - Церкви Единого.
        - Это хорошо… - едва слышно прошептал старик. - Если тут церковники, то у нас есть шанс… У кого-нибудь из нас еще есть шанс.
        - У кого-нибудь, - эхом повторил Руди.
        - Церковник… Помолись Единому… Помолись обо мне…
        Руди помолчал несколько секунд, отвернув взгляд к масляному фонарю. В глазах снова начало щипать и жечь. В груди снова заныло, в горле встал ком.
        Он молча поднёс к губам старика фляжку. Тот никак не среагировал. Парень налил в рот старика пару капель, за ними еще и еще. Старик не глотал. Он попробовал налить еще немного, но тут заметил, что во рту стоит вода. Старик не дышал.
        Руди отложил фляжку и не мигая уставился на небольшой язычок фитиля внутри стеклянной колбы, защищавшей его от порывов ветра. Голову незнакомца он с колен так и не убрал.
        - Хреновый я церковник, Старик, - произнёс вслух Руди. - Я ведь ни одной молитвы так до конца и не выучил.
        Он просидел так еще несколько минут, затем аккуратно встал, уложил старика на спину, скрестил ему руки на груди и достал из кармана серой мантии четки. Он несколько секунд их рассматривал, но вместо полагающейся молитвы с перебором каменных бусин, он сжал их в кулак. Встав на колени, он прислонил руки к груди и сказал:
        - Я дерьмовый церковник, можешь даже не рассчитывать, - начал тихо шептать он. - Но если ты меня слышишь… Ты не можешь не слышать. Ты не можешь не видеть тот ужас и отчаяние, что происходит тут. Я прошу у тебя за этого старика. Я не знаю, как его зовут, но… Если у тебя там наверху найдется немного каши и хлеба - покорми его, пожалуйста. Умирать голодным чертовски дерьмово.
        Руди поднялся, пододвинул к изголовью старика миску с кашей, поднял фонарь и отправился дальше, к бывшему зданию церкви. На небольшой площади его снова ждали люди.
        В кармане серой мантии звенели три печати со знаком Единого.
        Серебряная.
        Золотая.
        Медная.
        Глава 14
        Снек сидел, привалившись спиной большой комнаты.
        В воздухе стояла жуткая вонь, пол был загажен гноем и черными струпьями. На небольшой лавке, у окошка, на боку сопел беспробудным сном Ари.
        - Почище места не мог придумать, - проворчал Гош, вошедший в помещение. Он подошел к напарнику и поднял его. - Пойдем. Я артефактами нагрел пару чанов воды. Помоешься.
        - Вода - это хорошо, - устало произнёс Снек и с трудом поднялся. - Много там еще?
        - Остались только старики и дети, - мрачно ответил Гош и, подхватив под руку качнувшегося клирика, повёл его наружу. - Многие уже умерли, но кое-кто в итоге остался.
        - Хорошо, - кивнул друг.
        Они прошли несколько домов и оказались у небольшого дома, внутри которого виднелся свет.
        - Как Ари? - спросил паладин, когда они вошли в комнату.
        Внутри оказался большой металлический чан, вмурованный в пол.
        - Ари… Ари - молодец, - тихо ответил Снек и стащил с себя грязную одежду. - Быстро схватывает.
        - Я к рабам назначил старшего, - начал рассказывать Гош. - Среди них уже трое зараженных.
        - Струпы треснули? - спросил клирик, опускаясь в горячую воду.
        - Нет. Только первые пятнышки, - покачал головой воин. - Но суть не в этом. Среди тех, кого вы лечили, есть погибшие.
        - Это неизбежно, - кивнул Снек. - Заразу мы выводили, но у нас только свет. Телам просто не хватает сил справиться с истощением.
        - Понимаю, - кивнул паладин. - Магия тут бессильна.
        - Не совсем. Если бы у нас был хотя бы слабенький маг жизни, то мы могли бы восполнить потери вылеченных, но чего нет, того нет.
        Клирик облокотился спиной на стенку и погрузился по самый подбородок.
        - Ох, Единый… Какая же благодать…
        - Это я знаю, - вздохнул Гош и взглянул на раба старика, который забрал грязную мантию. - Еды принеси.
        - Я думал над тем, чтобы попробовать магические круги перегонки света в жизнь, но у меня информация, что там процент перегонки идет один к пятидесяти, - тем временем продолжил клирик. - У нас просто нет столько света.
        - Если так перегонять всё, что есть у Ари, хватит на одного-двух больных, - кивнул Гош. - Я поэтому и хотел поговорить.
        - Ты что-то нашел?
        - Да. Помнишь, позавчера ты просил меня обойти трущобы с теми ошейниками?
        - Помню, - кивнул Снек. - Это артефакты для определения силы.
        - Я проверял всех подряд и ошейники не дали результата, - вздохнул паладин. - Никакого намека на одаренного.
        - Значит, наше везение не настолько сильное, - вздохнул клирик. - У меня была надежда, что в этом аду мы сможем найти еще одного одаренного.
        - Я тоже так думал, - хмыкнул Гош. - Но то, что я обнаружил - оказалось… очень необычным.
        - Ты всё-таки кого-то нашел?
        - Да, но сокровище, которое мы с тобой искали, всё время было с нами.
        - О чем ты? - повернулся к паладину напарник.
        - Руди.
        Снек раздумывал несколько секунд, после чего произнёс:
        - Что ты нашел?
        - В первый день он исчез, почти на час ночью, потом еще несколько раз уходил. Один раз я за ним проследил. Он забирал с собой свою пайку и уходил. Он бродил по городу, пару раз кормил умирающих.
        - Это хороший знак, - кивнул Снек. - В нём появилось что-то, помимо жажды жизни и алчности.
        - Согласен, но вчера я… Вчера я додумался проверить рабов, что нам отдали, - продолжил Гош. - Артефакты молчали, но, когда вернулся Руди, один из них мигнул.
        - Какая руна? - нахмурился Снек и приподнялся.
        - Жизни. Я проверил. Это была не случайность. Артефакт на него реагирует.
        - Ты проверил объем?
        - Как я по-твоему это должен сделать? - фыркнул Гош. - Я понятия не имею, как вы клирики этим занимаетесь.
        - А что сам Руди?
        - Руди… мрачный он, - вздохнул паладин. - Я боюсь, как бы он не сломался. А тут еще… Я видел тех, кто смог встать после черной язвы. На их телах страшные раны. У многих руки и ноги едва шевелятся. Среди стражи осталось еще три десятка здоровых мужчин, но вижу в их глазах отчаяние.
        - Кто-то из знати выжил?
        - Нет. Стража рассказывает, что как только все началось, благородный квартал закрыли. За ним закрылись торговцы, выставив охрану на складах. Только ни тех, ни других это не спасло.
        - То есть карантинные меры они все же приняли, - задумчиво произнес клирик.
        - Не знаю, о чем ты, но суть в том, что через какое-то время они перестали отвечать, и голодные жители ворвались на склады, а потом и в их дома. Там были только трупы.
        - Это очень странно, - произнёс Снек и, взяв мочалку, принялся тереть тело. - Эта зараза не переносится через стены. Да, по воздуху может, но только рядом. Недалеко от больного. Я читал выводы из «Наблюдения эпидемий» Таркара. Обычной деревянной стены хватает для того, чтобы огородить очаг.
        - Может, они больны уже были?
        - Может и так, но я думаю, они бы сказали, что у них тоже очаг болезни, - ответил клирик. - А со знатью вообще очень странно. Обычно они не имеют большого круга общения. Как они могли заразиться?
        - Перед черной язвой все равны, - покачал головой Гош.
        - Да, но тогда…
        Снек поднялся из чана и, шлепая босиком, подошел к чистой мантии.
        - Пойдем. Нам надо кое-что проверить, - произнес он, одеваясь. - Сначала надо разобраться с нашими братьями в церкви.
        - Их уже давно похоронили.
        - Тела - да, но в церкви было много артефактов света.
        - Тут не было боевых и серьезных артефактов.
        - Да, но нам и не надо. Нам будет достаточно алтаря и знака единого.
        - И зачем они тебе?
        - Они помогут определить тёмную магию, если она была, - начал пояснять клирик. - Помнишь, что рассказывали стражники? Сначала никто не знал, откуда появилась болезнь. Не было бедняков или моряков, покрытых язвами. Сначала закрылись служители церкви, а тем же вечером знать и торгаши. А потом повалило.
        - Ты думаешь, что это проклятье или магия?
        - Нет. Я уверен, что это настоящая черная язва, но как она попала в город и так быстро распространилась?
        Гош нахмурился и поднялся, направившись за клириком.
        - Эпидемия… - пробормотал он, выскочив из здания. - Эпидемия могла быть вызвана не случайно.

* * *
        - И что это значит? - спросил Руди, глядя на следы на стене.
        Гош и Снек занимались полночи подготовкой одного из инквизиторских приемов, основанный на магии света, результат которого был изображен на стене.
        - Это значит, что произошедшее в Картаре не случайность, - мрачно ответил Снек и взглянул на Гоша. - Магии тьмы тут не было. Зеленый - цвет магии жизни. Синий - воды. Вот эти голубые росчерки - это магия ветра.
        - Я в этом ничего не понимаю, - буркнул паладин, встревожено смотря на стену. - Можешь нормально объяснить?
        - Заразу доставили в город и с помощью магии распространили по нему так, чтобы заразить как можно больше людей. Сила жизни помогла усилить заразу, дала ей силу. Магия воды помогла ей не высохнуть под местным солнцем. Магия ветра разнесла по округе.
        - Зараза это же не камень. Должен быть кто-то, кто принёс ее в город?
        - Не обязательно, чтобы это был человек, - покачал головой клирик. - Это могло быть животное.
        - Птицы, - подал голос Руди. - Я видел очень много мёртвых птиц.
        Клирик и паладин переглянулись.
        - Вот и ответ, - вздохнул Гош.
        Руди взглянул на выход.
        - Мне нужно…
        - Нам нужно поговорить, Руди, - обратился к нему Снек.
        Воришка внимательно взглянул на клирика и твердо ответил:
        - Я сам решу, куда мне девать мою пайку.
        - Дело не в пайке, - покачал головой клирик. - Я рад, что ты нашел в своем сердце что-то, помимо алчности. Действительно рад. Но ты можешь сделать большее.
        - Что?
        - Я вчера одевал тебе артефакт на шею, - произнес Гош. - Помнишь?
        - Помню.
        - В тебе есть сила жизни, - не стал тянуть клирик. - Ты можешь помочь нам спасти тех… Кого мы уже не надеялись спасти.
        - Я мертв. Откуда во мне может быть сила жизни? - без особого энтузиазма произнес Руди. - Это какая-то ошибка и…
        - Именно благодаря этому дару ты мог остаться в живых. Именно благодаря ему, твое тело не гниёт, как у всех мертвецов, и ты прекрасно чувствуешь вкус еды. Я еще в этом не разбирался, но я считаю, что всё дело именно в нём.
        Руди недоверчиво перевел взгляд на паладина.
        - Другого варианта, почему ты всё еще до конца не умер, у нас нет, - пожал плечами Снек.
        - Что от меня требуется? - спросил послушник.
        - То, что ты никогда не делал, - ответил клирик. - Заставлять жить других.
        В этот момент скрипнула дверь и на пороге появился покачивающийся Ари.
        - Я готов, - произнёс он.

* * *
        Молодой парень лет двадцати сидел на мостовой и молча смотрел на свою сестру. Его лицо было замотано тряпками, как и руки. На повязках были видны засохшие пятна от сукровицы, что выделялась после лечения.
        С момента, как он смог ходить, он приходил к оставшимся живым и молча смотрел, изредка поднося воду ребенку. Прошло уже два дня, и среди больше сотни стариков и детей осталось не больше двух десятков.
        - Воды… - едва слышно прошептала губами девчонка.
        Парень тут же нагнулся и взял небольшую пиалку из глины, тут же прислонив к губам сестры. Маленький глоток, и девочка едва заметно вздрогнула.
        В голове парня уже давно исчез страх, появившийся с первыми пятнами на теле родного человека. Давно пропало отчаяние, пытавшееся укорениться после смерти родителей. Даже чувство полной безысходности после следов черной язвы на своем теле исчезло. Внутри поселилась пустота.
        - Кого следующим? - послышался голос.
        Парень поднял голову и обнаружил на пороге того самого церковника, который вынес приговор для его сестры, и поставил ей и ему на лбу отметки печатями.
        Он обвёл взглядом зал и остановил его на сестре.
        - Я думаю, начнем с той, - произнёс он.
        В зал вошли рабы и подошли к девочке.
        - Что?.. - хотел было спросить парень, но церковник его перебил.
        - Мы нашли способ, как ее исцелить. Есть риск, что она не переживет, но пока у нас всё выходило, - пояснил стоявший рядом с ним широкоплечий паладин.
        - Вы… я могу…
        - Только давай без истерик, - тут же произнёс воин, сморщившись, словно это рядовое дело. - Дай нам поработать.
        На глазах парня парочка рабов, замотанных в тряпки, подхватили сестру и принялись заматывать ее в серую ткань.
        - Не волнуйся, - произнёс кудрявый церковник. - Мы действительно можем помочь.

* * *
        Сармат молча перебирал четки и смотрел на торговцев, которые собрались на совет в большом белом шатре. Тут были торговцы из южных моряков, были и с запада, и с востока.
        Многие оказались в сложной ситуации.
        Длинные караваны на десятки телег и верблюдов привезли дорогой товар, но идти дальше с ним не было никакой возможности. Тот товар, который они везли, надо было доставлять в королевство, но по законам самого королевства торг им вести было запрещено.
        Уже никто не помнил, как он появился. Те, при ком он был оглашен, уже давно умерли, а из преданий остались лишь обрывки о том, что в великий голод торговцы и знать Картара отказалась торговать с королевством. Хотя есть и слухи, что Картар пытался пойти войной на королевство.
        Как бы там ни было, но торговать южанам на территории Королевства Цой было запрещено, а до других рынков добираться было настолько опасно, что за всю свою жизнь Сармат слышал только о трех везунчиках. И те цены на товар, о которых они говорили, приравнивали всё мероприятие к нулю.
        - Сармат, ты ведь не просто так нас собрал? - спросил худощавый торгаш с побережья, вопреки традициям южан одетый в свободную рубаху и широкие штаны. - Ты что-то решил, или у тебя есть новости?
        - Новости есть, - кивнул торговец и достал из-за пазухи два свитка. Первый небольшой, помятый, а второй крупный с надломленной печатью Единого.
        - Сармат, мы все тебя уважаем, но прошу… - подал бедуин с западных предгорий. - Скажи, что это не ты сломал печать церковников.
        - Печать сломал я, - с каменным лицом ответил торговец. - И на то были причины.
        Торговцы обеспокоенно начали переглядываться.
        - Мы все с вами стали заложниками этой ситуации, - произнёс Сармат, взглядываясь в лица своих коллег. - Нам некуда деть наши товары. Торговцы из королевств придут через месяц, не раньше. Складывать товар некуда, а это значит, что нам придётся их ждать.
        - Мелкие торгаши выкрутились, - закивал один из собравшихся. - Они сохранили деньги, продав свой товар нам.
        - Это так. Но ко мне пришло письмо из перевала Агу, - торговец взял в руки небольшой свиток и взвесил его в руке. - Вольные маги перевала Агу выдвинулись из своих нор в сторону Картара.
        - Отшельники?
        - Отшельники вышли из нор и двинулись сюда. Причем их не пять, как принято считать, а почти двадцать, - ответил Сармат. - А это письмо нам передали церковники в городе.
        Видя, как лица торговцев хмурятся, он взял в руки послание церковников и принялся зачитывать:
        «С превеликой грустью отряд Дубовой лозы спешит сообщить, что, прибыв в город Картар, как было велено, мы попали в разгар эпидемии черной язвы.
        Хотим отметить, что эпидемия началась до нашего появления, и мы не имеем отношения к ее появлению.
        Нашими усилиями были предписанные орденом действия, и нам удалось локализовать и почти полностью устранить её проявления. Лечение предпринималось согласно правилам и наставлениям наставников ордена.
        Несмотря на наши усилия и действия, потери среди населения города составили почти сорок процентов, о чем мы с с грустью вам доносим.
        В ходе лечения местных жителей до нас начала доходить очень странная информация, которая требовала подтверждения. В ходе многих расспросов и личной проверки мы выяснили, что первыми среди зараженных были местные торговцы и знать города. Также зараженные появились и среди местных служителей церкви.
        Это характерное распространение среди разрозненных слоев города показалось нам подозрительным и неправильным. Поэтому мы провели следственные мероприятия с использованием „Контактного“ метода инквизиции и „Проецирующих“ ритуалов нашего ордена.
        По итогам было установлено, что в распространении заразы участвовали артефакты магии воды и воздуха. Следы этих артефактов были обнаружены и среди домов знати, и среди торговых рядов, и даже в церкви.
        В процессе разбирательств и сбора информации мы пришли к выводу, что распространение заразы было умышленным и четко спланированным.
        На данный момент город остался без управления. Знать уничтожена полностью, как и торговое сословие города, из-за чего мы вынуждены просить орден вмешаться в ситуацию для сохранения одного из крупнейших торговых городов на юге».
        Торговцы принялись переглядываться.
        Среди некоторых взглядов отчетливо читалось волнение. Некоторые выглядели мрачными, а у парочки торговцев витало недоумением.
        - Возможно, я скажу глупость, но по-моему отшельники решили прибрать к рукам Картар. Причем сделав вид освободителей и благодетелей, - первым нарушил тишину торговец с побережья.
        Спорить с ним никто не стал, но и развивать тему тоже желающих не нашлось.
        - Мы торговцы, не воины и не политики, - начал было один из собравшихся. - Не думаю, что они будут нас трогать.
        - Трогать они нас не будут, - подтвердил Сармат. - Но и спускать им это…
        Тут он обвел взглядом собравшихся торговцев, внимательно заглядывая в глаза каждому.
        - …Я не собираюсь.
        - Мы не воины и тем более не маги, - произнес торговец. - Что мы вообще можем?
        Сармат задумчиво взглянул на четки и начал перебирать бусы.
        - Если во всём этом виноваты отшельники, и они пытаются взять главенство над городом, то они придут как спасители… - торговец поднял взгляд на собравшихся и произнес: - А придут они как захватчики.
        - Что ты задумал?
        - Мы войдем в город, соберём всех оставшихся и выберем нового правителя города. Будут новые местные торговцы и новая знать. Мы будем руководить и примем церковь как часть нашего города, - ответил Сармат.
        - А если они нас всех перебьют? - спросил один из торговцев.
        - Мы попросим помощи у церкви. Если они пойдет против нее, то обрекут себя на войну.
        - План хорош как ни крути. И отшельников отвадить, и место хорошее выбить, - хмыкнул мужчина в рубахе. - Мы все знаем, что знать тут была разная. И с побережья, и с западных предгорий, и с пустыни. Не вижу ничего сложного, чтобы выбрать нового главу города, но… Вы не забыли, что там черная язва?
        - Церковники с ней справляются, но риск всё равно есть, - кивнул Сармат. - И именно по этому я вас и собрал. Нужно сделать выбор и решиться войти в город… Выбор надо сделать каждому.
        Повисла очередная пауза, которую прервал голос торговца.
        - Я свой выбор сделал.
        Глава 15
        Руди взглянул на улицу, по которой проходили редкие прохожие, и остановил свой взгляд на телеге, на которой были загружены фрукты.
        - Садись, - раздался голос Снека рядом. - В ногах правды нет.
        Воришка оглянулся и уселся рядом, на небольшую скамью возле харчевни, которая так и не открылась. Хозяин этой эпидемии не пережил.
        - Зачем ты притащил меня именно сюда? - спросил Руди, усевшись поудобнее.
        - Посмотри внимательно на этих людей, - кивнул в сторону прохожих клирик. - Что ты видишь?
        Руди остановил взгляд на женщину с корзиной. Затем перевел на мужчину с телегой, на которой он вёз дрова, но в итоге остановился на мальчишке лет семи.
        Все прохожие имели последствия эпидемии. У кого-то были замотаны руки, кто-то прятал лицо под масками. Встречались и наряды, полностью скрывающие тело.
        - Людей, - ответил Руди.
        - А если бы мы тут не появились, то их бы не было, - кивнул Снек. - Посмотри туда.
        Воришка повернул голову и обнаружил двоих девушек, на лицах и руках которых не было следов черных язв.
        - Что ты видишь?
        Руди заметил улыбки на лицах девушек, задумчиво хмыкнул и ответил:
        - Счастливых людей. Зачем ты спрашиваешь?
        - Я искренне верю, что наш отгул в Альме - это проведение Единого. Я искрене верю, что ваша пьянка, и мой поход тоже Его рук дело. И я всей душой понимаю, что мы тут оказались не случайно, - Снек достал из складок мантии четки и принялся перебирать бусы. - Мы смогли помочь этим людям. Смогли уберечь их от смерти и сохранить город. Да, я понимаю, что торговцы, вошедшие в город, возможно, имеют свои помыслы, далекие от заповедей Единого, но город жив. И жив он в том числе благодаря нам.
        Руди взглянул на свои руки в перчатках, молодой послушник задумчиво пошевелил пальцами и стянул их. Под ними оказалась сухая безжизненная кожа с синими ногтями.
        - Это плата, - кивнул Снек. - Я долго думал, почему ты не умер и как вообще продолжаешь существовать, но сейчас уверен точно. Все дело в твоём даре силы жизни. Отдавая его для излечения людей, твое тело начинает умирать.
        - Сейчас уже лучше, - кивнул Руди. - Вчера по локоть было… И болело сильно.
        - Жалеешь?
        Воришка поднял взгляд на девушек, слегка улыбнулся и покачал головой.
        - Нет, оно того стоило и… Как-то по-другому теперь на все смотришь, - произнёс воришка.
        Он надел перчатки, и взглянув на четки в руках клирика, произнёс:
        - Возможно, это было испытанием. Тем, про которые талдычат церковники, когда ничего не могут сделать.
        - Рад, что ты на это так смотришь, - улыбнулся Снек. - Иногда я думаю, что Единый присматривает за нами. Если бы не наша выходка, нас бы не отправили на границу с ковеном. Мы бы не встретили Ари и тебя. Тогда бы мы толком не смогли помочь людям в этом городе.
        - Слушай, а Картар ведь не принадлежит королевству. Это же свободный город, так?
        - Да.
        - Тогда почему нас сюда отправили?
        - Потому что церковь вне политики и государства, - пожал плечами клирик.
        - Но ведь есть Синод, есть церковники-политики…
        - Это да, но мне без разницы, какой стране принадлежат земли и люди. Они ведь не перестают быть людьми, ведь так?
        - Так.
        - Церковь слишком большая, чтобы у властьимущих не было соблазна использовать ее в своих целях, - пояснил наставник. - Так и у церкви слишком много власти и влияния, чтобы не использовать ее.
        - Получается, церковь ничуть не лучше тех же правителей?
        - Раньше я тоже так думал, - кивнул Снек. - А потом я оказался в ордене. И тут я впервые в своей жизни понял, для чего всё это.
        - Распри, постоянные интриги и…
        - Мы пришли с тобой в город полный черной язвы и смогли его спасти, - вздохнул клирик. - Ради того, чтобы спасти эти сотни людей… Я готов простить Синоду все его грехи.
        Руди улыбнулся и поднялся с места.
        - И я искренне рад, что в твоем сердце появилось что-то, помимо желания что-то украсть.
        - Тоже мне, радость, - буркнул послушник.
        Он оглянулся и, немного помявшись и кашлянув, произнёс:
        - Слушай, мы уже давно вместе и… В общем, я подумал, что неплохо было бы выучить хотя бы одну молитву.
        Снек, тщательно пряча улыбку, достал из складок мантии псалтирь и протянул ее Руди.
        - Молитва о усопших на двадцать третьей странице, - добавил он.
        Руди тут же спрятал книгу за пазуху и поднял взгляд на молодого парня с девчушкой, подошедших к ним. Парня он не узнал, а вот девочку опознал сразу. Она была одна из самых тяжелых. Именно после ее излечения пальцы на руках почернели.
        - Доброго дня, - произнёс парень, к ноге которого жалась сестра. - Меня зовут Иса. Я… я так и не успел вас поблагодарить.
        Он достал из кармана золотую брошку и протянул ее воришке. Тот взглянул на изделие и, хмыкнув, покачал головой.
        - В тёмные времена золото теряет смысл, - ответил вместо послушника клирик. - Какой в нем прок, если оно не накормит тебя и не исцелит?
        - У меня больше ничего не осталось, поэтому я…
        - Просто постарайся выжить, - улыбнулся воришка. - Пережить эпидемию будет сложно. Это золото тебе ещё пригодится.
        Руди потянулся и кивнул в сторону здания церкви, в котором осталась остальная часть команды.
        - Хватит рассиживаться! Скоро полдень.
        - Да, надо встретиться с торговцами, - кивнул поднимаясь Снек. - Нехорошо будет опаздывать.

* * *
        - Страх черной язвы… - вздохнул Сармат. - Этот страх не может переломить ситуации.
        Торговец обвёл взглядом собравшихся торговцев и церковников.
        - Я изложил вам состояние дел и, судя по тому, что я слышал от служителей Единого - все произошедшее тут не случайно.
        - Я против того, чтобы кто-либо, кроме указаных на адресате лиц, читал переписку церкви, - подал голос Снек, при этом не особо давя в интонации.
        - Увы, грешен, - кивнул Сармат. - Но на то у меня была необходимость.
        Снек на эти слова пожал плечами и спорить не стал.
        - Тем не менее, мы должны понимать, что в течение нескольких дней здесь появятся отшельники, и многое указывает на то, что идут они сюда не просто так.
        - Может, они узнали о черной язве и решили помочь? - предложил один из торговцев.
        - А где они были, когда засуха превратила поля и сады в выжженную пустыню? - раздался голос с другой стороны.
        - Их можно было бы воспринимать как спасителей, если бы не один нюанс, - уточнил торговец и указал на лежавшее перед ним письмо. - Здесь написан день, когда они выдвинулись. Это было за два дня до того, как в городе появилась чума.
        В повисшей тишине Сармат обвёл взглядом всех собравшихся и продолжил:
        - Вместо того, чтобы смириться с участью города, я предлагаю самим его решать.
        - Среди нас нет знати, кто будет главным и принимать решения? - спросил пузатый торговец.
        - В городе вообще не осталось знати, - кивнул торговец. - Я не родился в этих краях и среди вас нет таких же. Поэтому я предлагаю выбрать одного достойного мужа, который и станет новым халифом Картара.
        - Просто выбрать простолюдина? - раздался удивленный голос.
        - Так, - кивнул Сармат. - Того, кто тут родился, и родители которого родились здесь же.
        По помещению пошли шепотки.
        - Я считаю, что этот выбор правильный, - взял слово Снек. - Именно местные жители должны выбирать, и именно они будут жить с этим правителем. И если уж говорить про знать, то на западе в свое время она так и образовывалась. Династии не спускались с небес. Их выбирали люди.
        Сармат благодарно кивнул клирику и хотел было уже что-то сказать, но Снек продолжил:
        - Мы также премного благодарны за оказанную честь, но увы. Церковь вне политики… По крайней мере, в этих землях и вам, как торговцам других земель, я бы тоже советовал воздержаться от влияния на их выбор.
        - Поступок несомненно, правильный, - вставил свое слово торговец с южного побережья. - Но вы не думаете, что будет, если кандидатов будет… десятка два? Люди еще не отошли от эпидемии. Вчера в город пришла еда и открылись лавки… Те, чьи хозяева еще уцелели. А вы хотите, чтобы они сами выбрали достойного. А сроки-то капают. Отшельники всё ближе.
        В комнате начались шепотки, но спустя несколько секунд голос подал худощавый торговец, до этого просто наблюдавший за происходящим.
        - У меня есть, что сказать, - поднялся он. - Да простят меня предки за эти слова, но все мы знаем, что эмир Шахнаи хорошо правил городом и всегда жил в его интересах, но очень уж он любил женщин. Молодые красавицы всегда кружили ему голову.
        - И этих красавиц ему поставлял ты, - с улыбкой произнёс Сармат. - Может, всё же расскажешь, где ты берешь этих красоток, Хебал?
        - У всех свои тайны, - расплылся в улыбке худощавый торговец. - Но какую бы красавицу я бы не привез с востока или запада, Шахнаи увлекался ей не больше пары раз. А вот по-настоящему увлёкся он совершенно другой женщиной.
        - Ты о его супруге?
        - О супруге, но не его, - хмыкнул торговец. - Я о супруге бочкаря. Прекрасной Элоне.
        - За такой слух до эпидемии можно было лишиться языка, - заметил сидевший рядом полный торговец.
        - Так это или нет, но сын его выжил, - хмыкнул Хебал. - И это по сути кровь прошлого эмира Картара. Зачем усложнять, если можно взять этого юнца и сделать его эмиром? Кандидатура есть, и не нужно никаких выборов, совещаний и прочего. Просто. Быстро. Логично.
        Торговцы начали переглядываться и общую мысль озвучил Сармат:
        - А что если он не имеет отношения к усопшему эмиру Шахнаи?
        - Какая разница, правда это или слухи? Если этот слух знают все, то какой смысл проверять его правдивость? Нам нужен кандидат, а не настоящий отпрыск эмира, ведь так?
        Сармат взглянул на церковников и остановил взгляд на Снеке. Тот лишь поднял руки, всем своим видом показывая, что не будет принимать участие в решении этого вопроса.
        - Как его зовут? - в итоге спросил он.
        - Иса. Слухи ходят про него. У него есть сестра и, судя по тому, что старый мастер бочек долго не мог заиметь детей, в ней тоже может оказаться кровь эмира.
        Сармат вздохнул и слегка улыбнулся.
        - Эмир Картара Иса, сын бочкаря, - пожал плечами он и посмотрел в глаза торговцев. - Неисповедимы пути предков. Никогда не думал, что сын бочкаря будет править городом.

* * *
        Иса взволнованно взглянул на стоявшего рядом Снека, затем на Сармата и взглотнул.
        - Я немного… - начал было он и прервался.
        - Не в своей тарелке, да? - спросил Руди, уплетающий виноград с огромного блюда.
        - Мягко говоря - да, - кивнул парень.
        Они сидели в зале с белоснежными колоннами. Пол в этом зале был выполнен из розового мрамора. Стены и колонны у пола и потолка были украшены витиеватой голубой росписью. В зале все сидели на мягких зеленых подушках, а между ними стоял низкий стол из красного дерева, наполненный сладостями и фруктами.
        - Моя мать и отец никогда мне не говорили о том, что мой настоящий отец… эмир.
        - Справедливости ради, я бы тоже своему сыну не сказал, если бы он был не от меня, - кивнул Руди.
        - Я бы сказал, - пожал плечами Ари.
        - Если быть до конца откровенными, - улыбнулся Сармат, поднеся пиалу с чаем ко рту. - То я понимаю отца… Иса. Если предки не снизошли к нему и не дали детей, то стоило проверить, в ком вина. Думаю, он обеспокоился для проверки подходящей кандидатурой для себя. Если бы другая женщина понесла от него, то дело было в матери Исы.
        - Считаете, что мать Исы попала к эмиру не просто так? - задал вопрос Снек, так же сидящий с пиалой.
        - Именно. Согласитесь, растить ребенка от торговца не тоже самое, что растить сына эмира.
        Ари, слушавший это, хмурился и категорически не принимал душой проблему, но умом начал доходить до происходящего.
        - Да и если судить по внешности, то они достаточно сильно похожи, - кивнул клирик.
        - Как бы там ни было, но торговцы, работающие в этих землях, тебя приняли, - пожал плечами Сармат. - Мы считаем, что лучшей кандидатуры нам не найти.
        - Я ведь сын бочкаря, - удивился парень. - Я ведь понятия не имею, что делать! Я никогда не… Я даже понятия не имею, что делает эмир.
        - Основная функция эмира - принимать решения, - пояснил торговец и покосился на Снека.
        - Да. Это кажется простым, но тебе еще во многом придётся разобраться, - кивнул клирик. - Сармат останется здесь с тобой и будет временным советником. Он расскажет тебе о том, что знает сам. За ним придет Гудабл, с востока. Он так же будет у тебя советником и расскажет то, что сможет узнать о тех землях. За ним придут торговцы побережья и запада. Ты не останешься один на один с целым городом.
        - А вы? - спросил новоявленный эмир. - Вы ведь не уйдете?
        - Мы отправили донесение в Альму. Мы не решаем, остаться нам тут или нет, но… у нас есть предположения, что мы тут надолго, - ответил Снек.
        - Если бы кто-то не наблевал под ноги Цэку, то, может бы, и обошлось, - проворчал Гош, хмуро подглядывающий на виноград.
        - Вообще-то, это ты меня напоил, - буркнул Ари, набравший в руки финики и с видимым удовольствием поедавший их.
        - Да, грозить двинуть в глаз начальству было плохой идеей, - закивал Руди.
        - Чья бы корова мычала, - фыркнул паладин.
        - Хватит! - пресёк распаляющуюся перепалку клирик. - Вы в гостях у эмира! Что вы себе позволяете?
        - Что? - возмутился Руди, на автомате закинувший виноградину в рукав.
        - Фто? - возмутился Ари, набивший рот сладкими финиками.
        - Что? - возмутился паладин и указал на Ису. - Он не напыщенный индюк, как все эти эмиры. Нормальный парень. Правда ведь?
        В этот момент от стены поднялись две девушки.
        Тонкая талия, высокая грудь, изящные черты лица и тёмные, почти чёрные волосы, сплетенные в косу. Одеты они были в достаточно откровенные наряды, для местных. В складках облегающих местами платьев можно было всё рассмотреть, но при этом эти же наряды не противоречили местным законам и не обнажали неприличные участни тела. У каждой девушки на шее висел широкий браслет с витиеватой гравировкой.
        Они подошли к столу и принялись осторожно наливать чай. При этом каждая из ниж делала все аккуратно и четко, словно их этому обучали. При этом они прогибали спины, выпячивали грудь и вставали так, чтобы продемонстрировать свои формы.
        - Я сын бочкаря, - произнёс парень, не обратив внимания на девушек. - И я…
        - Теперь ты эмир, - покачал головой Сармат. - И скажу тебе честно: эмиры очень… разные. Кто-то пытается строить из себя мудреца. Кто-то собирает мудрость по крупицам. Некоторые ничего не строят и просто живут своей жизнью, ни в чем себе не отказывая. Есть те, кто сами лезут в казну и считают золото. Есть и те, кто по духу воины, и вместе со всеми идут в бой. Эмиры… они тоже люди и они разные.
        - А каким эмиром надо быть мне?
        - Каким эмиром ты будешь, решать только тебе, - улыбнулся торговец и взглянул на клирика. - Ведь так?.. Снек?
        Клирик, вс6е это время пожиравший одну из девушек взглядом, встрепенулся и взглянул на торговца.
        - Что? Простите… Да. Совершенно согласен, - закивал наставник и сделал несколько глотков горячего чая. При этом он умудрился хлебнуть лишнего и всеми силами пытался не выдать своей оплошности, отчего его лицо раскраснелось.
        - Вот видишь, - скрывая легкий смех, улыбнулся торговец и скосил взгляд на молодого послушника, который замер и даже забыл, как дышать, когда девушка, прогнувшись, принялась наливать чай в его пиалу. - Каждый сам решает, каким эмиром ему быть.
        - А если я… Если я буду делать бочки?
        - Ты будешь первым эмиром, делающим бочки, - рассмеялся Сармат. - Предки будут смеяться, клянусь, но если это будет делать тебя счастливым - делай бочки. Только не забывай, что ты эмир.
        Парень сглотнул, а торговец продолжил:
        - Сегодня прибудут отшельники. Разговор будет сложным.
        Иса нахмурился и спросил:
        - Что им тут надо?
        - Город. Они хотят этот город, - вздохнул Снек, провожая филейную часть девушки взглядом.
        - Я не хочу, чтобы они тут появлялись, - осторожно ответил новоявленный эмир. - Про них много слухов и ни одного хорошего.
        - Не волнуйся, - с трудом отвёл взгляд от девушки Снек. - Мы будем рядом. Если не захочешь - они тут не останутся.
        Глава 16
        Калафи поднял взгляд на стены и недовольно нахмурился.
        - Мастер? - спросил шедший рядом с ним мужчина в черной мантии и знаком магов отшельников на спине.
        - Где знамя чумы?
        Он недовольно огляделся вокруг. Ни закрытых ворот, ни знака эпидемии, ни торгашей, обложивших город. Взглядом обвёл окрестности, и от него не укрылись следы стоянки караванов.
        - Не знаю, мастер. Может они…
        Разговор ученика был прерван вскинутой ладонью. Маг шевельнул пальцами, и на них тут же появились разноцветные шарики всех стихий. Мгновение, и они сплетаются в сложную фигуру, которая сиреневым туманом опадает на землю.
        - Заразы в городе нет, - мрачно произносит Калафи и оборачивается к остальным отшельникам. - Мы опоздали.
        - Во всех краях не найдется столько целителей, чтобы спасти город, - отвечает один из отшельников. - Если только церковники…
        - Не поминай этих выродков, - отрезал старший отшельник и кивнул в сторону города.
        Отряд из нескольких магов отправился к воротам, но стоило им подойти к воротам, как им преградил путь стражник.
        - Кто вы такие и с какой целью направляетесь в Картар? - спросил он, прекрасно разглядев знаки отшельников и положил руку на эфес клинка.
        - Мы маги, именуемые местными «отшельниками», - ответил Калафи. - Мы пришли к правителю города с прошением.
        - Отшельникам не рады в этом городе, - ответил наставник.
        - А я не рад твоей морде, - прошипел мужчина за спиной старшего мага. - Прочь с дороги или я тебя…
        Маг уже поднял руку, чтобы сотворить заклинание, но быстро заткнулся под пронзающим взглядом Калафи.
        - Мы пришли с миром, и нам нужна встреча с эмиром. Срочно и без отлагательств, - надавил старший. - Это жизненно важный вопрос… для города.
        Воин оглянулся назад и кивнул напарнику. Тот молча развернулся и отправился внутрь города.
        - Эмир Иса даст свой ответ немедленно, - ответил стражник.
        Калафи оглянулся, оглядел магов и снова уставился на собеседника.
        - И мы будем ждать его ответа здесь? - уточнил он.
        - В город отшельникам вход воспрещен, - ответил воин не сводя взгляда с мага.

* * *
        - Никаких следов, - произнёс молодой ученик, сидящий рядом с Калафи. - Ни изуродованных, ни места кострища. Лавки открыты, но не все. Торгашей на улице меньше.
        Учитель молча кивнул и взглянул на своих соратников. Те тоже имели мрачный вид и откровенно похоронили отлично продуманный и подготовленный план.
        - Эмир Иса готов вас принять, - вышел к отшельникам слуга.
        - Три часа перед воротами и час в резиденции, - проворчал кто-то из отшельников.
        - Прошлый эмир два часа томил, - хмыкнул кто-то ему в ответ.
        Они прошли по широкому коридору и вышли в большой зал. По центру зала у низкого столика лежало три подушки.
        На центральной, вышитой золотом сидел Иса, держа в руках пиалу с чаем. Справа от него сидел Сармат, лениво жующий виноград. Снек сидел на левой, внимательно наблюдая за вошедшими гостями. Для них никто подушек не принес.
        - Уважаемый эмир, - поклонился Калафи, а за ним и остальные маги. - Вольные маги Небульского хребта рады приветствовать вас.
        - Я также рад приветствовать вас, маги-отшельники, - ответил Иса, не обращая внимания на то, как перекосило от такого обращения мага. - Что привело вас к нам?
        - Дело чрезвычайной важности, - ответил маг и, выпрямившись, продолжил: - До нас дошли слухи, что в городе эпидемия чумы, и мы незамедлительно отправились к вам, дабы оказать посильную помощь и…
        - Вы так торопились, что вышли за два дня до того, как в городе появилась чума, - продолжая жевать виноград ответил Сармат, но, поймав недовольный взгляд эмира, тут же флегматично добавил: - Да простит меня эмир, но молчать, когда вам врут в глаза, у меня не хватает терпения.
        - Мы видели предвестников и знамения, - не моргнув глазом, соврал отшельник. - Магический план всколыхнуло, и тьма отозвалась. Мы не стали дожидаться скверных вестей.
        - Вот как, - кивнул Иса и пригубив чая поставил пиалу на стол. - А ваш магический план не сказал, как это случилось?
        - Магический план не наш, - покачал головой отшельник. - Он всеобщий, и каждый мог увидеть, что где-то начинается беда.
        Иса повернул голову и выразительно кивнул на стол.
        Снек, подчиняясь своей роли в тщательно отрепетированной сцене, достал из складок мантии простой холевый мешочек с вышитым знаком Единого и принялся выкладывать на стол один предмет за другим.
        Золотая брошь, небольшой камень размером с горошину, две металлические скобы, один кинжал и пару жемчужин.
        - Как видите, мы с бедой справились, - всеми силами удерживая лицо, произнёс молодой эмир. - И более того, смогли понять, что произошло и как это могло случиться.
        По мере того, как на столе появлялся один предмет за другим, мысли Калафи становились всё мрачнее и мрачнее, при этом лицо он продолжал держать бесстрастным.
        - Я так понимаю, это артефакты? - спросил он.
        - Артефакты, - кивнул Сармат. - Именно они были источником заразы и помогли ей мгновенно разнестись по городу.
        - Использование таких методов недопустимо, - покачал головой отшельник. - Это преступление.
        - Согласен, - кивнул Иса не сводя взгляда со старшего отшельника. - Это настоящее преступление, за которое положено отрубать голову.
        - Если бы мы были рядом, то смогли бы предотвратить катастрофу, - вздохнул Калафи. - Магия - тонкое искусство и вам просто необходимо…
        - В магии прекрасно разбираются служители ордена «Янтарного света», - заметил эмир. - И они прекрасно с этой задачей справились.
        - Правильно ли я понимаю, что наш статус в городе остается прежним? - спросил Калафи, поджав губы.
        - Совершенно верно, - кивнул молодой эмир. - Отшельникам запрещено появляться в городе… Под страхом смертной казни.
        Старший отшельник поджал губы и молча поклонился.
        - Если ваш коллега немедленно не развеет чары - лишится головы, - дипломатичным тоном произнёс Гош, незаметно и совершенно бесшумно появившийся за спиной отшельников.
        Взгляды как главы города, так и прибывших отшельников скрестились на нем, а один из прибывших магов встряхнул рукой, прогоняя фиолетовый дым.
        - Вы прибыли как гости в дом, где вас не ждут и считают опасными врагами, - добавил Иса. - Разговаривать я с вами больше не намерен.
        Эмир махнул рукой, всем своим видом показывая, что больше общаться с магами не собирается.
        - Как пожелаете, - кивнул Калафи и, развернувшись, отправился прочь, на ходу давая знак своим собратьям.
        Двое стражников и паладин сопроводили их до самых ворот. Оказавшись за пределами города, они остались в одиночестве.
        - Калафи! Какого черта?!! Один священник и один паладин! Мы могли размазать их всех! - насел на старшего другой отшельник.
        - И что? Ты думаешь, в церковь не ушло послание с их уликами? - рыкнул старший. - Или ты думаешь, что с нами хоть кто-нибудь будет разговаривать после убийства церковников?
        - Город мог быть наш!!! - не сдавался собрат.
        - А зачем нам город, если бы нас в нем же всех и перебили? - хмыкнул Калафи. - Он стал бы нашей могилой, а не пьедесталом победы.
        - Но мы же не можем просто так все оставить! Мы планировали эту операцию столько лет!
        - Не оставим, - рыкнул на него старший отшельник. - От плана придется отказаться, но и спускать с рук этим церковникам я эту пощечину не стану.
        Он поднял руку и, призвав силу, заставил течь с нее фиолетовую силу.
        - Давайте-ка оставим этим святошам парочку подарков…

* * *
        Ветер в лицо был мягким и теплым. Солнце стояло почти в зените и знатно припекало. Если бы не святые писания на поддоспешнике, старший паладин уже бы взмок до нижнего белья.
        - Как тут вообще живут? - спросил он едущего рядом с ним клирика. - Ладно, у нас с доспехами братья поработали, а местные?
        - Человек очень необычное существо, Нерба - хмыкнул собеседник. - Он ко всему приспосабливается.
        - Что верно, то верно, - кивнул воин и оглянулся на три десятка монахов, клириков и паладинов, которые следовали за ними. - Человек очень необычная тварь.
        Клирик грустно усмехнулся и покачал головой. Отряд поднялся на небольшой холм и на горизонте показались стены города.
        - Слава Единому, - выдохнул клирик. - Путь сюда действительно очень тяжелый.
        Он оглянулся на паладина и спросил:
        - Что они тут устроили?
        - Как обычно. Оказались в знатной передряге, - пожал плечами Нерба. - Они умудрились оказаться в разгаре черной язвы в городе.
        - Это я слышал, - кивнул клирик. - Но эпидемия для них… как-то мелковато.
        - Тут как посмотреть. Я видел эпидемии черной язвы. По мне так лучше с ковеном схлестнуться, чем в такой переплет попасть.
        - Это почему же?
        - С ковеном всё понятно и просто. Есть враг. Его надо поймать и уничтожить. С черной язвой такое не пройдет. Вокруг просто умирают люди. Один за другим. Гниют заживо. И что ты тут сделаешь? Только если благословишь, но от этого зараза гниет еще быстрее.
        - В этом ты прав, - закивал головой собеседник. - Черная язва очень трудно поддается лечению.
        - А если её еще и распространять с умом, то это превращается в приговор. Мучительная смерть для всего города.
        - Кто будет распространять черную язву специально? - нахмурился клирик.
        - Судя по донесению Дубовой лозы, такие умники нашлись, - вздохнул Нерба. - Эпидемия началась не с торгашей или бедняков. Эпидемия началась с знати города и торгашей. И одними из первых были наши братья в местной церкви. У них не хватило сил справиться с болезнью, поэтому через несколько дней они пали первыми. Заразу стало некому лечить.
        - Это ведь не показатель, - покачал головой мужчина. - Может это просто совпадение?
        - Артефакты. В домах, где началась эпидемия, были обнаружены артефакты, распространявшие заразу. Также есть сведения, что за два дня до того, как чума разлетелась по городу, из своего логова выбрались отшельники.
        - Небульский хребет?
        - Они самые, - кивнул Нерба. - Картина складывается в очень опасную ситуацию.
        - Именно поэтому сюда и отправили самый боеспособный отряд, - кивнул клирик.
        - На счет самого боеспособного я бы поспорил, но суть верна, - кивнул паладин.
        - М-м-м-м? Я слышал о твоей скромности, но всегда считал, что это преувеличение.
        - Это не скромность. В ордене есть один более боеспособный отряд, чем мы.
        - И кто же это? У нас самые сильные клирики, самые сильные и опытные паладины. Я точно знаю, что другого такого отряда в ордене нет.
        - Есть. Дубовая лоза.
        Клирик тихо рассмеялся.
        - Я действительно рад твоей скромности, но она уже похожа на неуверенность в своих силах, - произнёс он, когда смог успокоиться. - Дубовая лоза состоит из двух служителей ордена и…
        - Ты многого не знаешь, - опустил взгляд паладин.
        Он несколько секунд покачивался в седле, молча смотря на загривок лошади.
        - Там, с ковеном… Снек, клирик Дубовой лозы, призывал янтарные искры. Без подготовки, единолично.
        - Это невозможно, - покачал головой клирик. - Он либо готовил большой малебен, либо ему кто-то помогал. Готовить большой молебен нужно несколько часов, а с учетом его… отношения к праведности, это могло бы занять несколько дней. Для такого клирика, как Снек, это невозможно.
        - Факт остается фактом, - хмыкнул Нерба. - Он призывал янтарные искры. Сам. Я видел следы его работы. Там до сих пор просыпается знак ордена.
        - Тут еще надо выяснить, как он это сделал, - покачал головой собеседник. - Но даже если это так, то сам по себе один клирик не может быть решающим в вопросе боеспособности.
        - Да, есть еще Гош.
        - Паладин-пьяница? - фыркнул клирик.
        - Да. Я пару раз с ним тренировался.
        - Он хороший мечник?
        Паладин поджал губы и нехотя ответил:
        - Он лучший мечник, что есть в ордене. Поверь, Зели, я знаю о чем говорю.
        - Я слышал, что он даже стойку Гашира не держит…
        - Он… на мечах его учили биться не наши братья. Он был наемником. Очень хорошим наемником, прошедшим войну. Он очень много убивал и прекрасно знает, как это делать. Его стиль… Это что-то другое. Никаких стоек, никаких расшаркиваний. Грубо, грязно, но… Ни одного боя с ним на мечах я не выиграл.
        - Пусть он отличный мечник, но…
        - Он не произносит молитвы, когда призывает свет в оружие, - оборвал его старший паладин. - Его удары со светом просто чудовищны.
        Собеседник вздохнул.
        - В битве с ковеном они умудрились найти одаренного светом. Настоящего и чудовищно сильного, - продолжил рассказ Нерба. - Я не удивлюсь, что тот воришка, что с ними оказался, тоже не прост.
        - Одаренный? Почему его не отправили в монастырь к братьям клирикам и не…
        - Цэк. Они здорово разозлили Цэка, - усмехнулся паладин. - Ты бы знал, как он орал, когда те ушли.
        - Стальной Цэк, - улыбнулся Зели. - Я наслышан о их похождении в городе. Всего одна пьянка, а вся Альма только и говорит, что об этих засранцах. Но почему не вмешался Синод или…
        - А чему будут учить в монастыре клириков одаренного? - прервал его паладин. - На секундочку, я разговаривал с братьями-монахами, что сопровождали караван. Там одному шею перерубило, а этот малец обычной молитвой срастил ему шею и перебил часть нежити.
        - Ну, молитвы и молебны… Еще может…
        - Его молитва может перевернуть верх дном весь монастырь. А если уж говорить про основы, то я разговаривал с тетушкой хранительницей в библиотеке. Она сказала, что Снек решил учить его самостоятельно.
        - А ты не боишься, что они его угробят или испортят?
        - Если уж кто и испортит этого мальца, то это будет монастырь, - хмыкнул паладин.
        - То есть ты думаешь, что пьяница и бабник смогут научить их лучше, чем монастырь?
        - Да. Свет Снека идеально белый, а Гош… пусть он и редкостный пьяница, так же чист. Многие в монастыре смогут похвастаться чистым светом?
        - Тут ты прав. Если говорить про свет, то…
        - Поэтому я и говорю, что Дубовая лоза сейчас самая боеспособная группа.
        - Знаешь… - задумался Зели. - Иногда мне кажется, что Единый не зря их направляет в такие места. Видимо, именно они должны были оказаться тут.
        - Видимо так, - кивнул старший паладин.
        Дорога вела к городу, и чем ближе они подъезжали, тем четче были признаки того, что никакой эпидемии в городе не было. В ворота втягивались караваны и никаких черных знамен.
        - А где флаги? - тут же заметил Зели.
        - Может какая-то ошибка? - пожал плечами паладин.
        Воин приподнялся в стременах и оглянулся назад, чтобы дать команду ускорить шаг, но в этот момент он заметил, как земля за спинами братьев вспучилась.
        - Какого… - успел произнести он.
        УГРХА!
        Рев раздался неожиданно в тот же момент, как из-под земли вырвался огромный каменный гигант. Сухая земля полетела в стороны, а неизвестная тварь, имеющая человеческую фигуру, вскинула руки над головой.
        - К БОЮ! - успел выкрикнуть паладин и метнулся вперед.
        Растерявшиеся на пару секунд братья тут же попытались изобразить строй. Вперед вышли паладины и монахи. Двое клириков ударили по противнику светом, а оставшиеся три сформировали защиту.
        ГРАБАХ!
        Тварь со всей дури двумя руками ударила по земле кулаками.
        БАБАХ!
        В воздух взлетели комья земли, а из-под ног строя ударили каменные шипы. Если бы не сила света, то они пробивали бы людей насквозь, но свет отразил часть силы. Шипы вышли из земли на двадцать сантиметров, пробив ноги четырем монахам и одному паладину.
        - Георгий, дарующий победу! - проревел Нерба, выбегающий вперед строя.
        Он отвёл клинок назад и кинулся к противнику. За ним устремилось еще два паладина, на ходу накачивая оружие светом. Всего секунда, за которую противник успел замахнуться огромными кулаками-валунами, и по ногам гиганта приходятся удары.
        Дзынь!
        Клинки выбивают белоснежные искры, тварь дергается и с ревом бьёт по земле.
        БУДУМ!
        В этот раз шипы ударили под ногами каменной фантазии магов, но несмотря на то, что паладины находились в зоне поражения, ни один не попал под каменный шип.
        - БЕЙ! ЗЕЛИ, БЕЙ! - во всю глотку орёт Нерба и устремляется к гиганту.
        ДЗЫНЬ! ДИЛИНЬ!
        Удары выходят мощнее, искры заливают всё вокруг, но удара от клириков всё ещё нет.
        - ЗЕЛИ!!!
        БУДУМ!
        В этот раз шипы просто выстрелили из земли, пронзив одного из паладинов. Каменный шип вошел в наружную часть бедра и остановился в районе живота. Раздался истошный вопль, паладин на секунду обернулся к клирикам и замер.
        Перед его глазами больше пяти десятков воинов из песка наседали на остальных братьев, зайдя им в спину.
        УГРАХ!
        Очередной рев твари. В лицо дует теплый ветер, а солнце припекает так, что кажется на кожу обжигает кипятком.
        - Не дрогну, не утрачу веру, - сглотнув, начал читать молитву паладин.
        Рывок в сторону гиганта, взмах наполненного светом клинка и огромный поток искр.
        - … не сломлен будет дух мой, не сдамся и не попрошу пощады, - продолжал он, тут же развернувшись, и нанеся еще один удар.
        - … И не отступлюсь от своих мыслей и не отдам на растерзание души…
        Паладин сделал еще три захода, выбивая вместе с напарником кучи искр, но в итоге все же остановился. Тварь стала медленнее. Она неуклюже махала руками, пытаясь поймать противников.
        - Во имя Твое, во славу, - прошептал конец молитвы Нерба, перехватил покрепче рукоять, направил в сторону гиганта клинок и метнулся к нему.
        Секунда, размазанная в воздухе белоснежная фигура паладина, рывок, прыжок и конец клинка вонзается в грудь каменного голема.
        - ЕДИНЫЙ! - раздается крик второго паладина.
        Второй удар приходится в пах твари. Свет настолько ослепительный, что пронзает голема насквозь. Тварь пытается пошевелиться, но не проходит и нескольких мгновений, как от нее пластами начинается отваливаться порода. Хруст, последний выдох исполина и голем замирает.
        Свет так же исчезает, и до ушей доносится звуки боя братьев. Из груди гиганта льётся густая темно-фиолетовая жидкость.
        - За мной, - сквозь зубы произносит Нерба.
        Из его носа от перенапряжения течет кровь, которая залила уже пол-лица. Руки всё ещё сжимают клинок. Глаза зацепились за лежащих на земле монахов и клириков. Под ними растекается кровь.
        Глава 17
        Ари нахмурился и взглянул на Сармата.
        - Это наш долг. Причем тут плата? - искренне удивился он.
        - Добром надо платить за добро, - пояснил торговец. - Вы много сделали для города и всех, кто в нём живёт. Слишком много, чтобы воспринимать это как должное.
        - Но мы ведь это сделали не потому, что хотели платы, а…
        - Мы уважаем ваши традиции, - поднял раскрытую ладонь Сармат. - Я знаю, как у вас положено, и с какими намерениями вы действовали. И мне было бы тепло на душе от того, что вы будете уважать наши традиции. Это не плата. Это подарок от чистого сердца.
        Торговец пододвинул пальцами небольшую шкатулку, обшитую бархатом к парню.
        Парень вздохнул и почесал голову, затем взглянул на торговца и взял в руки шкатулку.
        - Я был учтив и внимательно наблюдал за вами, прежде чем выбрать подарок, - произнёс он, довольно поглаживая бороду. - Паладин Гош получил от меня именной знак. С ним весь алкоголь, до самого побережья, ему будут наливать бесплатно.
        - Это вы зря, - хмыкнул парень, открыв шкатулку. - Так и разориться недолго.
        - Я наслышан о его… потреблении этой отравы, поэтому запретил ему пользоваться медальоном чаще раза в три дня.
        - Он и за один день может накуролесить, - ответил Ари и задумчиво уставился на небольшой золотой ключик, от которого явно несло магией.
        Тут был аромат морозного ветра, и землянистый привкус, и огненная дымка.
        - Что это?
        - Дай мне закончить, - улыбнулся Сармат. - Твой друг Руди получил от меня в награду серебро. Много серебра. Почти пять сотен монет.
        - А почему не золото?
        - Золото было бы мало. Оно дорогое, а вот серебра он получил увесистый мешок, - снова принялся поглаживать бороду торговец с довольной улыбкой. - Дело не в цене. Дело в том, чтобы человек чувствовал своё богатство. Про вас я слышал, что вы постоянно в пути. Дома вы не купите, дворца не построите. Смысла в дорогой кобыле или одеждах немного. Они испортятся за время похода. А вот тяжесть богатства будет с ним всегда.
        - Это очень… необычный подход, - тихо рассмеялся послушник.
        - Снек получил мое дозволение… кхэм… Пользоваться любыми моими рабынями, как ему заблагорассудится.
        - Вы понимаете, что… большинство из них скоро родят вам… - тут Ари сделал рукой неопределенный жест, подбирая культурные слова.
        - Конечно понимаю, - тихо усмехнулся Сармат. - Причина, почему на них такие дорогие ошейники, именно в этой проблеме. Я сам решаю, кто и когда будет рожать. Это регулируется.
        - Не знал, - пожал плечами парень и опустил взгляд на шкатулку с ключом. - Тогда что это?
        - Это ключ, - произнёс торговец и выложил на столик перед парнем золотую иголку. - Чтобы привязать подарок к себе, ты должен проколоть палец и оставить каплю крови на его основании.
        - А что за подарок?
        - Сначала ты должен привязать его к себе.
        - Я бы не хотел так поступать, не зная, на что иду, - начал было возражать парень.
        - Это подарок. Я никогда ни мыслью, ни делом не подумаю навредить тебе или твоим друзьям. Это абсолютно безопасно, - тут же начал оправдываться торговец. - Поверь мне и нашим традициям. Я знаю, что многое без тебя бы не получилось. Как и то, что многие старики и дети умерли бы, если бы не Руди. Этот подарок очень дорог для меня. Он… он моя жемчужина. Настоящее сокровище, которое… я не могу использовать. Это сокровище может как спасти, так и погубить много жизней. И если уж кто-то способен с ним совладать… То только ты.
        Парень вздохнул и взял в руки иглу. Осторожно уколов палец, он выдавил каплю крови и прислонил ее к основанию ключа. Легкая вспышка и холодок по телу. Больше никаких эффектов Ари не почувствовал.
        - Предыдущий хозяин этой вещи мучался в горячке три дня после привязки. Меня спасли предки, и я отделался тремя часами, - задумчиво произнес Сармат. - Видимо, дело в твоей силе.
        Ари пожал плечами и спросил:
        - Так что за сокровище?
        Торговец взглянул на слугу, ожидавшему возле входа, и кивнул. Тот тут же испарился и через несколько секунд вошёл с девушкой, на шее которой был ошейник. Спереди к нему было приделано кольцо, от которого шла тонкая веревка, которую он держал в руках. Пройдя по комнате, он подвёл ее к Руди и указал жестом сесть.
        Руди скосил взгляд на пышную высокую грудь, чёрные, как ночь, волосы и приятные черты лица. Затем он с трудом оторвал от красотки взгляд и перевёл его на торговца.
        - Это же рабыня!
        - Да, - кивнул Сармат. - Самая красивая из всех, что есть в этом городе. Это точно.
        - Но… рабыня! Церковь не приемлет рабства, - тут же принялся пояснять Ари. - Это грех и…
        - И что делать с ней дальше - решать тебе, - грустно улыбнулся мужчина. - Прости, это тяжелая ноша, но я передаю ее тебе. Это… это не совсем подарок. Скорее это бремя, но…
        Парень взглянул на девушку, затем снова на торговца.
        - Это невозможно. Я не могу принять ее. Вы хоть представляете, что будет, если кто-нибудь узнает, что у меня есть рабыня?
        - Поэтому я и просил сначала привязать ее к себе и стать ее хозяином, - кивнул Сармат. - Прости, но по-другому я поступить не мог.
        Парень хлопнул глазами и растерянно произнёс:
        - И что мне с ней делать?
        - То, что посчитаешь нужным, - хмыкнул Сармат. - Теперь это твоя вещь.
        В этот момент в доме торговца послышались крики, среди которых Ари узнал голос Гоша.
        - НЕМЕДЛЕННО! - проорал он.
        Раздался удар и спустя пару секунд топот паладина.
        - Ари! Быстро со мной! - рыкнул он, ввалившись в комнату.
        - Что произошло? - тут же вскочил на ноги послушник.
        - Отшельники! Эти уроды напали на наш отряд!
        Паладин метнулся на выход. Парень тоже вскочил на ноги и побежал к выходу, но тут же затормозил и указал на девушку.
        - Позаботьтесь о ней, - выпалил он. - Я за ней вернусь!
        Шум стих, и Сармат остался наедине с рабыней. Он молча взял уже порядком остывший чайник и налил в две пиалы. Одну он пододвинул девушке, а вторую взял сам.
        - Могу я спросить, господин? - произнесла бархатным голосом красавица.
        - Я тебе больше не господин, - улыбнулся Сармат. - Спрашивай.
        - Что… что со мной будет?
        - Этого не знают даже предки, - пожал плечами торговец. - Но я верю, что твоя жизнь круто изменится.
        Видя, как девушка сжала кулаки, стараясь скрыть дрожь, он добавил:
        - Не думаю, что тебя будут заставлять убивать. Да и издеваться над тобой, как прошлый хозяин, тоже никто не будет. Быть может… - тут торговец опустил взгляд на шкатулку, в которой лежал ключ. - Быть может ты познаешь смысл слова «счастье».

* * *
        - Каменный голем и песчаная гвардия, - сплюнул на землю кровавую слюну Нерба. - Голем отвлек, а гвардия ударила в спину.
        Снек оглядел изрядно потрепанный отряд и раненых, лежащих на носилках из плащей.
        - В церковь, быстро, - кивнул он.
        Отряд подхватил раненых и быстрым шагом направился в сторону располагавшегося здания церкви. Снек пристроился рядом с паладином и принялся расспрашивать:
        - Что успел заметить?
        - Магов рядом не было. Это была ловушка именно на нас, - начал он. - По этой дороге ведь ходили караваны, так?
        - Ходили, - подтвердил клирик. - Никаких следов не было.
        - Значит, ловушка была на силу света, - кивнул паладин. - Если бы не удар в спину, то мы бы быстро разобрались.
        - Видимо, на то и был расчет, - кивнул Снек. - Я тоже не ожидал такой ловушки. У вас только раненые?
        - Нет. Одному брату из монахов пробили сердце, - покачал головой старший паладин. - Их было слишком много. А на счет тех, кто это сделал…
        Нерба вытащил из-за пазухи небольшой фиолетовый камень.
        - Это я достал из груди голема.
        Снек взял в руки неизвестную породу, оглядел и поднёс к лицу, чтобы обнюхать.
        - Я такого не встречал. Знаю, что этот цвет присущ магам-отшельникам, но… именно такого не видел.
        - Я тоже. Решил прихватить с собой. Думаю, братья из бастиона «Знаний» разберутся, в чем тут подвох.
        - Согласен, - кивнул Снек и махнул рукой Гошу.
        Паладин мчался по улице на всех порах, гремя латами. За ним, стараясь изо всех сил не отстать, несся Ари.
        - Снек… я… - выдавливая из себя слова, произнёс подбежавший воин. При этом из его рта отчетливо доносился аромат перегара.
        - Спокойно. Пока ты бегал, уже всё закончилось, - махнул рукой Снек. - Отряд справился.
        Гош растерянно взглянул на отдаляющийся отряд с клириками и монахами, затем обиженно взглянул на Нербу и нехотя произнес:
        - Ну, сами так сами.
        Ари, стоящий за его спиной и пытающийся перевести дыхание, недовольно глянул на наставника, но не успел произнести и слова, как на него строго взглянул Снек.
        - Нам понадобится твоя помощь. Там есть раненые. Сильно.

* * *
        - Я… - Ари стушевался, не зная с чего начать.
        Он стоял у дома торговца и растерянно пытался объясниться с девушкой.
        - Меня зовут Ари, - решил начать с главного парень. - Я послушник клирика Снека и паладина Гоша. Мы принадлежим Янтарному ордену.
        Девушка всё это время молча на него смотрела. При этом руки она свои спрятала, чтобы не выдать дрожь, но на лице и так легко читалась растерянность.
        - Мы… У нас не приветствуется рабство, - начал парень и на несколько секунд замолчал, но, заметив выражение на лице рабыни, тут же поправился: - Не в том смысле, что у нас не любят рабов, а в том, что у нас нет рабов. У нас такое запрещено.
        Вопреки ожиданиям девушка не расслабилась, и лицо ее никак не изменилось.
        - Я еще не сказал наставнику, что… что у меня есть рабыня, - произнёс парень и растерянно оглянулся.
        На них никто не глазел, и по большому счету редкие прохожие шли по своим делам.
        - Слушай, я… Давай я тебе позже объясню. Не стоять же на улице, - вздохнул он и, развернувшись, пошел по улице.
        На ходу он взглянул на шкатулку, открыл её и ещё раз осмотрел необычный артефакт. От пришедшей в голову мысли он встрепенулся и оглянулся назад.
        - Слушай, а как тебя…
        Девушка вместо того, чтобы следовать за ним, осталась на месте. Ари вернулся к ней и спросил:
        - Почему ты не идёшь за мной?
        - Вы не приказывали, господин, - опустив взгляд, ответила та.
        - Ну, это же и так понятно… - произнёс парень и замолчал.
        - Простите, господин, в следующий раз буду учтивее, господин…
        - Прекрати меня называть господином, - вздохнул послушник и потёр ладонью лоб. - Я… я никогда не имел раба и… толком их никогда не видел. Я не знаю, как обращаться с рабами. Поэтому уточняй у меня, если не знаешь, что делать. Хорошо?
        - Хорошо, господин.
        - Я же говорю, не называй меня господин. Зови Ари.
        - Хорошо, го… Хорошо, Ари.
        - Как тебя зовут? - спросил парень и сам не заметил, как скосил взгляд на глубокое декольте на платье девушки.
        - Нами, господин, - ответила она и тут же склонилась в низком поклоне. - Меня зовут Нами, Ари. Простите, Ари.
        Парень смущенно попытался поднять ее за плечо, но та тут же отскочила от него.
        - Простите, Ари… я не хотела, Ари, - тут же выпалила она и еще раз согнулась в поклоне.
        - Я не собираюсь тебя бить, просто перестань кланяться, - начал хмуриться подросток. - Мне от этого неудобно.
        - Хорошо, Ари, простите, Ари…
        - Стоп, - оборвал этот поток извинений послушник.
        Он глубоко вздохнул и обреченно пробормотал:
        - Проблемы еще не начались, а мне это уже совсем не нравится.
        Расслышав эти слова, девушка, и так не поднимающая взгляда от земли, покраснела и слегка задрожала.
        - Пойдем за мной. Нам надо придумать, что с тобой делать.
        Парень взял девушку за руку, но та тут же перепуганно отдернула руку.
        - Господин…
        В глазах девушки плескался страх и ужас, она смотрела на руку Ари и готова была провалиться на месте, но вопреки ее страху ничего не произошло.
        - Хорошо, я не буду тебя трогать, - поднял руки парень. - Просто пойдeм со мной.
        Парень развернулся и спокойно пошeл по улице. Девушка последовала за ним, при этом она не сводила со своего хозяина взгляда.
        Ари шeл мимо домов, некоторые были пусты и безжизненны. Не все горожане пережили эпидемию. Кое-где уже виднелась жизнь: у дверей стояли горшки с водой, в окнах мелькали фигуры хозяев, а кое-где слышался детский смех - город постепенно возвращался к жизни. Пусть с трудом, с потерями, но город продолжал жить.
        - Ари, джа! - раздался голос сидевшего на небольшой скамейке у столика старика. - Добрых лет!
        - И тебе! - махнул рукой парнишка.
        Снова дома и переулки, из которых выскочили пятеро детей, гоняющих крысу палками.
        - Лови ее!
        - Бей! Бей тебе говорю!
        - Она удирает!
        Свара пробежала через улицу и скрылась в переулке напротив, но один из них заметил парня и крикнул остальным:
        - Эй! Тут Ари! Ари, церковник!
        Детвора тут же сменила планы и выскочила к парню.
        - Ари, джа! Покажи свет!
        - Покажи, Ари, джа!
        Парень на секунду смутился, обернулся на рабыню, растерянно разглядывающую детвору, и подошел к единственной девчонке, бегавшей вместе с ребятами. Он набрал в грудь воздуха и, вложив каплю силы, дунул ей в растрепанные волосы. Несмотря на то, что парень старался вложить как можно меньше силы, поток получился настолько сильный, что девочку окутало светом с головы до ног. Волосы ее тут же распрямились и словно наэлектризованные начали подниматься.
        - Волосы!
        - Волосы! Дыбом, как у ишака загривок!
        - Ничего себе!
        Детвора тут же обступили девушку, а Ари продолжил путь.
        Через десять минут он подошел к церкви, где уже расположился прибывший отряд церковников. В тени здания, у небольшой лавки, сидел один из монахов, получивший ранение. Он был гол по пояс, и на его плече, до самого локтя, был заметен розовый рубец от залеченной несколько часов назад раны. Занимался он тем, что зашивал свою одежду.
        Когда Ари проходил мимо, он оторвал взгляд от рубахи, кивнул послушнику и продолжил латать одежду.
        - Слушай, я все понимаю, но как вы собираетесь это делать? - раздался голос Гоша, когда Ари с Нами вошли внутрь.
        - Да, я понимаю, что это будет сложно, но и мы никуда не торопимся. Будем строить поисковые молебны и искать подобные ловушки. Найдем - подготовимся и спокойно их разрушим.
        - Вы же вообще не понимаете, с чем будете бороться! - не унимался Гош.
        - Примерный объем проблем можно вычислить по количеству найденной силы, - пожал плечами Снек. - Перестань кипятиться, Гош. Они ведь не дураки лезть на рожон.
        - Это идиотизм! - не унимался паладин. - Нам надо держаться вместе, а не разделяться.
        - Так бы и сказал, что не собираешься покидать Картар, пока тебе наливают бесплатно, - фыркнул клирик. - К чему эта забота о наших братьях?
        - А ты? Ты уже всех рабынь у Сармата перетрахал? - тут же гневно выпалил Гош.
        - Не всех, но…
        - Тишина, - оборвал их старший паладин. - Мне ваши перепалки слушать надоело. Мы будем действовать так, как я решил. Выпинывать из города я вас не стану, но завтра мы проведем первый молебен. По его итогам выберем самую крупную точку силы и привлечем вас в качестве поддержки. Возражения? Возражений нет. Тогда до послезавтра.
        Нерба развернулся и пошел к выходу из зала в сторону келий.
        - Ну, пару деньков у нас еще будет, - вздохнул Снек. - Ты успеешь попьянствовать. Только не вздумай бить местных. Могут и связать.
        - А ты?
        - У меня тоже есть парочка симпатичных особ из товара Сармата, - кивнул Снек.
        Паладин усмехнулся и уставился на вход, где стоял Ари.
        - А это кто с тобой?
        - Подарок, - буркнул парень, недовольно глядя на наставников.
        Он прошел в зал и уселся на скамью напротив них. Затем он взглянул на девушку, вставшую за его спиной, и кивнул на скамью.
        - Садись.
        - Если глаза меня не обманывают, то тебе подарили рабыню, - поджав губы, произнeс Гош. - Я много думал. чем одарит тебя Сармат, но вот рабыню я точно не ожидал.
        - Это действительно необычно, - кивнул Снек. - Я думал, это будет какой-нибудь артефакт или книга… Он ведь прекрасно знает, что ты одаренный.
        Ари недовольно взглянул на своих наставников и буркнул:
        - Еще немного, и я буду думать, что вы довольны моим подарком, - он достал из кармана шкатулку и положил ее на стол. - И вообще, что мне теперь с ней делать?
        - Ну, девка видная, - пожал плечами Гош. - Если не знаешь, что с ней делать, то Снек тебе расскажет всe в мельчайших подробностях.
        - Я вообще-то не про это! - возмутился парень. - Я не собираюсь ей пользоваться, как девкой из квартала красных дверей!
        - В квартале красных дверей надо платить, а здесь бесплатно, - хохотнул паладин.
        Снек в это время взял в руки шкатулку и открыл ее. Несколько секунд он разглядывал ключ, после чего вскинул брови и поднял взгляд на девушку, принявшись разглядывать ее ошейник.
        - Там они действуют по своей воле, за деньги, а здесь я получается ее насильничать буду. И отказать она мне не сможет, на ней артефакт такой…
        - Ну, начнем с того, что у куртизанок тоже не особо много выбора. Деньги обеспечивают их существованием. Откажутся - жить будет не на что, - пустился в философию паладин. - Так что так ли свободны работницы греховного квартала - очень большой вопрос. Насколько я знаю, туда часто попадают не по выбору, а за долги.
        - Это не простой рабский ошейник, - выдал своe заключение Снек. - Такие кому попало не вешают. В основном это делается…
        - Брат Снек, Гош, - вышел из двери, ведущей в лазарет, монах. - Нужна ваша помощь. Рана снова открылась.
        - Вот же гадость, - сплюнул Гош. - Гвардеец, видимо, был с сюрпризом.
        Снек тут же поднялся и отправился за монахом. Паладин последовал за ним.
        Ари вздохнул и повернул голову на сидевшую рядом Нами. Та не отрывала взгляда от его руки.
        - Что ты так на неё уставилась? - спросил парень и взглянул на кисть, сжав её в кулак и повертев, рассматривая со всех сторон.
        - Гос… Ари, можно я коснусь вашей руки? - спросила она.
        - Касайся, - беспечно пожал плечами парень.
        Девушка взглянула чeрными, как ночь, глазами на парня, а потом осторожно протянула руку и коснулась его запястья. Она тут же взглянула на лицо Ари, но тот лишь беспечно пожал плечами.
        - Что? - спросил он, видя растерянность на лице девушки. - У тебя лицо, словно небо должно было рухнуть на землю после твоего касания.
        - Н-н-н-ничего, - заикаясь, опустила взгляд Нами.
        - Ну, говори уже, - толкнул ее плечом парень.
        - Вы… после того, как вы меня коснулись, вы должны были умереть, - не поднимая взгляда, произнесла рабыня и вжала голову в плечи.
        - С чего это? - хмыкнул парень. - Я вроде здоровый и умирать не собираюсь.
        - Никто не собирался, - тихо ответила Нами. - Но все, кто касался - умирали.
        Глава 18
        Ари перевернул страницу, прочитал название очередной молитвы и продолжил листать книгу. Изучая вторую книгу, парень уже с трудом гнал от себя мысль, что сможет разобраться самостоятельно.
        Увлекшись очередной молитвой и пояснением к ней, он не заметил, как Нами придвинулась ближе и тихо спросила:
        - Можно вас коснуться, Ари?
        - Угу, - на автомате ответил парень и почувствовал касание пальцев на шее. - А?
        Девушка тут же оторвала руку и отодвинулась.
        - Ты все не успокоишься? - хмыкнул парень и, улыбнувшись, спросил: - Или ты решила меня убить?
        - Нет, Ари. Никогда даже не думала о таком, - замотала головой Нами.
        - Тогда зачем ты постоянно меня трогаешь?
        Девушка спрятала взгляд, уставившись на колени, опустила плечи и замолчала.
        - Не хочешь говорить - не говори, - пожал плечами парень.
        - Я не помню… чтобы кого-то просто так трогала, - тихо ответила рабыня. - Если я к кому-то прикасалась, то обычно он умирал.
        - И как тебе?
        - Убивать мне не нравится, - после небольшой паузы ответила она, не поднимая взгляд.
        - Я не про это. Как тебе касаться меня?
        Девушка замолкла на несколько секунд, сглотнула и, слегка покраснев, выдавила:
        - Нравится.
        Ари поднялся и залез на кровать. Примостившись рядом так, чтобы сидеть плечом к плечу, он снова открыл книгу и принялся перелистывать страницы.
        - Тут только целительские, - он поднял взгляд на Нами, которая сидела, словно окаменев. - Придется просить Снека.
        Парень отложил молитвенник и почесал голову.
        - Какое-то странное на тебе проклятье, - удивился Ари. - Я про такие не слышал… Хотя я еще толком ничего не знаю.
        Послушник и рабыня находились в одной келье с аскетичной обстановкой. Одна кровать с матрасом из соломы, одно одеяло с плотной подушкой и стол со стулом. Больше в небольшой комнатке ничего не было. Вопрос размещения рабыни решать за Ари никто не собирался.
        - На тебе лица нет, - произнес парень, вглядываясь в Нами. - Ты же сказала, что тебе нравится.
        Девушка молча кивнула, но лучше выглядеть не стала.
        - Или ты солгала?
        Та тут же замотала головой.
        Послушник вздохнул и, встав с кровати, подошёл к столу, на котором лежали книги и его походные вещи. Порывшись в них, он извлёк из них шкатулку и, открыв её, достал ключ.
        - Снек мне сказал, что у тебя необычный ошейник, - произнёс он и снова уселся рядом с рабыней. - Он как обычно слинял по своим делам и спросить у него сегодня не получится, но я уже давно всё решил. Я сниму его с тебя, и ты станешь свободной.
        Девушка растерянно взглянула на парня, а потом снова опустила взгляд, на этот раз побледнев.
        - Что? Ты не хочешь быть свободной?
        - Мой… мой бывший хозяин говорил, что, сняв ошейник, освободится проклятье… - дрожащим голосом ответила Нами. - Тогда… тогда все вокруг могут умереть.
        Ари усмехнулся, но, поразмыслив несколько секунд, сменил физиономию на задумчивую.
        - Да. Это может оказаться проблемой.
        Парень взглянул на артефакт на изящной тонкой шее девушки и вскинул брови от пришедшей в голову мысли.
        - Слушай, а куда этот ключ вставляется? Тут ведь должен быть замок.
        Он отодвинул рукой волосы девушки и прикоснулся к ошейнику. Та вздрогнула, но не сопротивлялась. Парень развернул девушку к себе спиной и принялся разглядывать артефакт, на котором виднелась надпись на незнакомом языке. Несмотря на то, что такого языка послушник не знал, он смог отчетливо прочитать на нем своё имя.
        - Странная штуковина, - удивился парень и попытался приподнять его, чтобы рассмотреть кожу под сталью. - Тебе он не давит?
        - Н-н-н-нет, - заикаясь, ответила девушка.
        Парень задумчиво уставился на мурашки, бегущие по спине, а затем на покрасневшие уши Нами.
        - Больно? - нахмурился он.
        - Нет.
        Ари задумчиво ощупал ошейник, но провернуть и рассмотреть его с другой стороны не смог. Пришлось вставать и поднимать ее, чтобы внимательно осмотреть ошейник со всех сторон. Так и не найдя замочной скважины, он вздохнул и покачал головой.
        - Нет. Без Снека я тут точно не разберусь.
        Парень потянулся и взглянул на окошко, ведущее на улицу.
        - Солнце скоро сядет, - произнес он. - Есть хочешь?
        - Хочу, - кивнула красная, как рак, девушка.
        - У нас можно добыть только кашу и хлеб. Можно сходить на рынок или зайти в местную таверну… Хотя таверной ее назвать трудно, но там можно купить мяса или рыбы. Ты что больше любишь?
        - Я… - девушка сглотнула и, стараясь унять дрожь, ответила: - Я не знаю.
        - Как это так, не знаешь?
        - Меня никогда не спрашивали, что я хочу есть.
        Ари вздохнул и почесал голову.
        - Тогда попробуем и то, и другое. Потом скажешь, что нравится больше. Пойдём.
        Парочка покинула церковь и устремилась по улице в сторону ближайшего заведения. Ари шел впереди, а за ним, не отставая ни на шаг, шла Нами. В какой-то момент послушник внезапно остановился, отчего девушка чуть не влетела в его спину, пытаясь переварить, что с ней произошло.
        - Так, - произнёс он и принялся копаться в карманах одежды. - Надо же было деньги хотя бы посчитать.
        Он выгреб медные монеты, которые нашел у себя в карманах, и выудил из них три серебряные.
        - Это на одежду для тебя, - пробормотал он и отложил их в карман.
        Обернувшись на девушку, он осмотрел ее платье и остановил взгляд на декольте, в котором виднелась высокая упругая грудь.
        - Платье, конечно, хорошее, но путешествовать в нём будет неудобно… Да и Снек пялиться будет.
        Девушка молча опустила взгляд на платье и подняла на Ари. Своих мыслей по этому поводу она не озвучила.
        - Еще спальник и лошадь надо будет… - тут парень с грустью вздохнул и взвесил оставшиеся медяки в руке. - Мда… Надо будет просить помощи у наставников.
        Он снова развернулся и собрался идти. но тут услышал голос девушки.
        - Можно спросить, Ари?
        - М-м-м-м?
        - Можно я вас буду держать за руку, Ари?
        Послушник удивленно пожал плечами и протянул руку.
        - Держи, если хочешь.
        Девушка взялась за руку и опустила взгляд, снова покраснев.
        - У тебя чего руки холодные? - хмыкнул послушник и пошел вперед, увлекая за собой живую собственность.
        - Не знаю, Ари.
        - О! Кстати! - указал рукой парень на двухколесную тележку. - Это же орехи в меде! Ты должна это попробовать!

* * *
        В келье, выделенной одаренному послушнику, на полу у кровати сидели двое. Ари спокойно обгрызал мясо с косточки какой-то птицы. Рядом с ним на глиняной миске лежала рыба, которую он принёс из местной таверны. Её потихоньку ела Нами.
        - Так все же, что тебе понравилось больше?
        - Орехи в меде, - после нескольких секунд раздумий ответила девушка.
        - М-м-м-м… это да. Сладкие до одури, но очень вкусные, - кивнул парень. - А если не учитывать эти… как он их назвал?
        - Он назвал их кармалах, Ари.
        - Так если не учитывать кармалах, тебе что больше понравилось?
        Девушка взглянула на тарелку с рыбой, затем на косточку с остатками мяса в руках парня и ответила:
        - Питнах.
        - Кто?
        - Мясо птицы, что у вас в руках.
        - Вот как, - вскинул брови парень и взял в руки деревянную миску, на которой оставалось последнее крылышко. - Тогда держи. Это твоя.
        Девушка приняла тарелку, а послушник взял в руки рыбу.
        - Я рыбу не очень люблю, - произнёс он. - Нет, не по вкусу. Просто не люблю в косточках копаться.
        Девушка принялась за крылышко, жадно вгрызаясь в мясо, которого было не так уж и много.
        - Слушай, а каково это быть рабыней?
        Девушка отвлеклась от еды, взглянула на парня и пожала плечами.
        - Я не знаю.
        - Это как? - спросил парень и снова скосил взгляд на грудь девушки.
        - Я не помню ни родителей, ни близких. Я всегда была рабыней. А если я не была свободной, то как я могу сказать, каково это быть рабыней?
        - Тоже верно, - кивнул парень и с трудом оторвал взгляд от Нами и снова вернулся к рыбе. - Тогда чем ты занималась? Тебе поручали какую-то работу?
        - Когда я была маленькой, моим хозяином был Дукл. У него было поместье на побережье. Я собирала виноград на большой плантации. Однажды он приказал привести меня в свою спальню. Тогда я впервые узнала, что бывает, когда ко мне кто-то прикасается.
        - Он умер?
        - Да.
        - А потом?
        - Потом был Наргал. Меня продали ему.
        - И что ты у него делала?
        - Трогала людей, которых он указывал.
        - Он использовал тебя как убийцу? - нахмурился парень.
        - Наверное, - пожала плечами девушка. - Но ему постоянно что-то не нравилось. Наргал был очень злым человеком.
        - Всех ненавидел?
        - Да, - помрачнев, ответила девушка.
        - Он просто убивал?
        - Не всегда. Часто связывал и резал ножами. Вливал в рот зелья и спускал кожу. Иногда пытал раскаленным железом.
        Парень покачал головой.
        - Видимо у него были на это причины, - отставил в сторону тарелку Ари.
        - Может быть, - пожала плечами Нами. - Иногда мне казалось, что ему это просто нравится.
        - Почему ты так решила?
        - Я ничего не сделала плохого, но и меня он… - девушка умолкла и задумчиво уставилась на еду у себя в руках.
        - Тоже мучал?
        - Да, но… никогда не трогал, - ответила девушка. - Активировал ошейник и заставлял самой себя прижигать клеймом.
        Ари пормачнел и взглянул на девушку.
        - На тебе не видно ожогов.
        - Это Сармат, - ответила Нами. - Он заплатил целителю, чтобы тот свел шрамы.
        - Он выкупил тебя?
        - Не совсем, - нахмурилась девушка. - Наргал перешел дорогу торговцам, и те хорошо заплатили наемникам, чтобы его убили. Охрану перебили, а моего бывшего хозяина заставили отдать всё, что есть. Я была долей Сармата.
        - Его потом убили?
        - Я не знаю, - покачала головой девушка.
        - А что ты делала у Сармата?
        - Ничего. Ела, спала. Иногда он приглашал меня на большие совещания торговцев. Было много людей, и они постоянно говорили о каких-то товарах и ценах. Я ничего не понимала.
        - Он… он просил тебя что-нибудь сделать на таких совещаниях?
        - Да. Он просто просил быть рядом и разрешал прикасаться к любому, кто попытается его убить.
        - Получается ты была что-то вроде охранника?
        - Получается так, - кивнула девушка.
        - А он не осматривал твой ошейник?
        - Нет, но один раз он приводил странного мужчину в черном одеянии. Он смотрел мой ошейник и ключ.
        - Он что-то сказал?
        - Не знаю. Он только осмотрел и отпустил меня.
        Ари задумчиво почесал голову.
        - А что ты умеешь?
        - Немного шить. Готовить… - задумчиво начала перечислять девушка. - Не изыски, но для себя я в детстве готовила сама. За виноградом ухаживать могу.
        - А читать и писать?
        - Плохо, - призналась девушка. - Сармат меня учил, но… у него было мало времени. Кроме самого Сармата, со мной из его слуг никто не общался.
        Послушник облокотился на кровать и хмыкнул.
        - Я, если честно, не особо представляю, что с тобой делать, - признался он. - Ты, вроде как, теперь моя собственность, но… что с тобой делать? Я бы с легкой душой тебя отпустил и дал бы тебе волю, но… Если твои слова правда, то последствия снятия ошейника могут оказаться, мягко говоря, опасными. Да и если у меня получится снять ошейник и проклятье, что ты будешь делать одна?
        Девушка с опаской взглянула на Ари, но перебивать не стала.
        - Нет, может тебе повезет, и ты найдешь себе достойного мужа. Нарожаешь детей и будешь жить счастливо, но… Прости, Нами, но ты слишком красива.
        Рабыня смутилась, а парень продолжил:
        - Ты очень красивая девушка, и я уверен, что найдутся те, кто захочет тебя просто использовать. Может это будет торговец или какой-нибудь дворянин, а может и хозяин заведения, где женщины продают своё тело за деньги. Слышала о таких?
        - Слышала, - кивнула Нами.
        - Так что я понятия не имею, что с тобой делать, - развёл руки парень. - Не думаю, что тебя устроит судьба продажной женщины или наложницы.
        Парень потянулся, взглянул на улицу и поднялся.
        - Ладно. Завтра надо будет обойти парочку раненых. Может понадобится моя помощь. Снек еще что-то говорил о сложном ритуале.
        Ари обернулся и взглянул на кровать. Двое в ней могли поместиться только на боку, прижавшись друг к другу. Затем его взгляд опустился на пол.
        - Надо что-то придумать, - пробормотал парень. - На кровати мы не поместимся, да и одеяло одно.
        Нами взглянула на кровать, а затем на послушника.
        - Я могу спать на полу, - заметила она.
        - У нас так не принято, - покачал головой Ари. - Да и не по=людски это будет. На полу лягу я.
        - Ночью будет холодно, - заметила Нами.
        - Я схожу к нашим походным вещам. У нас была подстилка и одеяла.
        Парень вышел из комнаты, оставив рабыню одну.
        Нами взглянула на кровать, затем на недоеденную рыбу. Сложив остатки еды в миску, она поставила их на стол. Там же она обнаружила плотную книгу в кожаном переплете. Перевернув первую страницу, она остановила взгляд на кривом почерке парня. С трудом прочитав слово «Единый», она в первый раз за долгое время улыбнулась.
        - Так! - ввалился парень в комнату с подстилкой и тёплым одеялом. - Я лягу на полу, а ты на кровати.
        Парень принялся расстилать постель.
        - Думаю, надо поговорить с наставниками о твоей судьбе. Может, они что подскажут. По крайней мере, их мнение лишним точно не будет, - произнёс он, закончив с постелью.
        Парень взглянул на девушку, которая стояла рядом с его записью и снова остановил взгляд на вырезе её платья.
        - Надо будет тебе взять нормальную одежду, - буркнул он и стянул с себя плотную рубаху. Штаны снимать не стал. - Спокойной ночи.
        Парень лег на подстилку, повернулся на бок и с удовольствием вытянулся. Нами осталась на месте.
        - Ложись спать, завтра тяжелый день.
        Девушка подошла к кровати, развязав платье, скинула его и нырнула под одеяло.
        За окном опускалось светило, окрашивая каменный город в красные цвета. По небу, слегка прикрывая наготу красного светила, текли тонкие полоски облаков. На город опускалась ночь.
        - Ари, - тихо произнесла девушка.
        - М-м-м?
        - Можно я тебя коснусь?
        - Можно, - вздохнул парень.
        Рука девушки высунулась из-под одеяла и опустилась к одеялу. Парень недовольно вздохнул, почувствовав прикосновение к плечу, и прошептал себе под нос:
        - Просто странная…
        Спустя пару секунд он услышал шелест одеяла, а еще через несколько секунд почувствовал, как к нему под одеяло пробралась Нами. Теплое тело и ощущение женской груди к спине заставило сердце парня биться настолько сильно, что застучало в ушах.

* * *
        Дверь с хлопком раскрылась и треснула по стене.
        - Твою мать… твою мать… - раздалась ругань Снека.
        Он вылетел из дома, придерживая штаны и пулей метнулся в сторону.
        - ЗАРЭЖУ! - раздался разъяренный крик бородатого мужчины, выскочившего следом. - СТОЙ!
        Призывы не возымели эффекта, и клирик, придерживая штаны рукой, сверкая босыми пятками, мчался по темной улице.
        - Твою мать… твою мать… - повторял он, ускоряя темп.
        Поворот, проулок и снова бег на пределе возможностей. Тьма отлично скрывала беглого ловеласа, и вскоре он оторвался от преследователя. Остановившись в незнакомом переулке, он решил перевести дыхание, но тут раздались крики:
        - Держи! Держи воровку!
        Снек оглянулся и заметил в переулке свет факелов, на фоне которого к нему бежала одетая женская фигура.
        Понимая, что объяснить свой внешний вид, у него не получится, клирик бегом отправился подальше от происшествия, но фигура оказалась на редкость расторопной.
        - Сюда! - дернула за руку его незнакомка и, подбежав, утащила в небольшую нишу.
        Снек хотел было что-то спросить, но ему на лицо легла мужская ладонь, а взглянув на лицо, он обнаружил перед собой физиономию Руди.
        - Тс-с-с-с!
        Мимо пробежали преследователи в поисках вора. Воришка перевел дыхание и с улыбкой произнес:
        - Ты видел этих кретинов?
        - Руди, какого черта?!! - зашипел Снек. - Что происходит?
        Руди стянул с себя паранджу и принялся разматывать повязку на груди, в которую он замотал финики, чтобы было похоже на женскую грудь.
        - Как что? - возмутился воришка и продемонстрировал клирику два огромных изумруда. - Ты только посмотри на это! Ты когда-нибудь видел такие огромные изумруды?
        - Руди! Ты своровал это? Ты хоть представляешь, что ты наделал?
        - Что?
        - Ты куда собрался их девать? Кому ты их продашь? - зашипел на него Снек.
        - Зачем их продавать? Они будут греть мне душу!
        - Они будут сжимать тебе шею! Удавкой!
        - С удавкой я как-нибудь справлюсь, - отмахнулся Руди.
        - Я ЗАПЛАТИЛ ЗА ЭТОТ БОЧОНОК! - раздался оглушительный рев Гош из соседнего квартала. - Руки прочь, ублюдки!!!
        - О, вот и наш паладин! - усмехнулся Руди. - Кстати, а ты чего в одних подштанниках? И чего ты их руками держишь?
        - Без рук они плохо держаться, - буркнул клирик.
        - Я так понимаю, что рабыни тебе не приглянулись, и ты решил воспользоваться… кхэм… Красотой местных девушек?
        Снек недовольно взглянул на Руди, который уже привел себя в порядок и запихнул камни в потайной карман.
        - Рабыни… они немного не то, что я выбирал себе в грех, - буркнул Снек. - Ни страсти, ни романтики.
        - Понимаю. Украсть то, что никому не нужно, тоже не интересно.
        - Смотря, как на это посмотреть, - вздохнул клирик и взглянул в сторону криков Гоша. - Кажется, он уже с кем-то дерется.
        - Смотреть можно как угодно, но смысл красть песок, если он даром никому не нужен, - фыркнул послушник и кивнул в сторону доносящихся звуков драки. - Ну так как? Будем выручать этого алкаша?
        Снек взглянул на свои босые ноги и поднял взгляд на Руди. Тот держал в руках женскую одежду и довольно улыбался.
        - Могу одолжить! Отличная маскировка!
        Глава 19
        - Это, конечно, не моё дело, - с ехидной улыбкой произнёс Руди. - Но что-то ты выглядишь устало.
        Ари недовольно зыркнул красными глазами на воришку и едва слышно буркнул:
        - С Нами-то поспишь…
        - О-о-о… И как она?
        - О чем ты?
        - Ну, ты хозяин рабыни красавицы, - принялся подмигивать парню воришка.
        - Спать совершенно невозможно, - проворчал парень.
        - Понимаю, - кивнул Руди. - Я рядом с такой красоткой тоже бы не уснул.
        - Я, значит, спать лег на полу, её на кровать положил, а она ко мне под одеяло нырнула и ко мне прижалась голая, - начал с досадой пояснять парень и оглянулся назад, на телегу, на которую усадили его собственность. - И как тут спать, если все нутро переворачивается, а спать на животе приходится? И так тесно, а она…
        - И она сама к тебе легла?
        - Да, и грудью к спине прижалась!
        - Ты еще скажи, что просто спать пытался, - с подозрением не поверил воришка.
        - А что мне ещё с ней делать? Насильничать?
        Руди озадаченно оглянулся на телегу с красоткой, затем на парня и выдал мысль в слух:
        - Я знал, что ты глуп и неопытен, но не до такой же степени…
        Отряд церковников, во главе со старшим паладином Нерба, двигался на запад от города. Туда, где было обнаружено самое большое скопление неизвестной силы. Путь был не далекий, всего полдня, но под палящим солнцем это было непростым испытанием.
        - Причем тут моя глупость?
        - Что делает рабыня, когда хозяин приказывает ей раздеться и удовлетворить его?
        - Ну, - смутился парень. - Наверное, выполняет приказ.
        - А что делает рабыня, когда хозяин не отдавал приказа, но она раздевается и ложится к нему в постель?
        - Повинуется воле хозяина, - ответил первое, что пришло в голову, Ари.
        - А как она это узнает? - нагнул голову Руди.
        - Хозяин скажет.
        - А ты говорил?
        - Нет.
        - И?
        - Что?
        Воришка глубоко вдохнул и выдохнул.
        - Почему она легла к тебе, если ты об этом не просил?
        - Ну, может замерзла… хотя она только разделась и сразу же ко мне скользнула.
        - И что же это значит, мой наиглупейший коллега?
        - Откуда я знаю, что это значит? - возмутился парень. - Я понятия не имею! И как уснуть, когда к тебе голая девушка жмётся тоже!
        Руди с сожалением вздохнул.
        - Ладно, я понимаю, что ты мало себе представляешь, что делать с рабынями. Это не лошадь, которую покормил и в стойло. Рабыня это все-таки инструмент. Поесть, приготовить, одежду постирать. Если рабыня может шить или пряжей заниматься, то это уже дорогая рабыня. С мужчинами так же. Чем больше умеет раб, тем он дороже. Как ты думаешь, какие самые дорогие рабы?
        - Те, кто умеет сражаться?
        - Среди мужчин, да. А среди женщин?
        Тут парень впал в ступор, но через несколько секунд ответил:
        - Красивые?
        - В точку. Красивые рабыни на вес золота.
        - Почему?
        - Потому что с красивыми рабынями проще всего. Их можно использовать самому, а можно и… сдавать в аренду. Это хороший поток золота.
        - Нами не поток золота. Я не собираюсь ее… сдавать в аренду, - набычился парень.
        - И что же ты с ней собираешься сделать?
        - Снять ошейник, проклятье и отпустить.
        - Я рад, что ты настолько привержен устремлениям света, но ты подумал, как ей потом жить? А как ей… Стоп. Какое проклятье?
        - Все, кто её касаются умирают, - ответил парень.
        - Но ты же говорил, что тебя…
        - Нет. Со мной не работает, - покачал головой послушник.
        - Погоди. И давно с ней это?
        - Говорит, что всегда было.
        Руди нахмурился и шел молча секунд десять.
        - Так. Погоди. С рождения все, кто её коснется, умирают?
        - Да.
        - И тебе её подарил Сармат?
        - Да.
        - А он тебе об этом сказал?
        - Нет.
        Руди вскинул брови и взглянул на Гоша, идущего впереди и о чем-то беседующий с Нербу.
        - А Снеку или Гошу ты об этом говорил?
        - Нет еще. Сначала они молебен готовили, потом советовались долго. Я не успел с ними поговорить.
        - Твое счастье, что местные и наши братья соблюдают обычай по неприкосновенности чужих рабов, - хмыкнул Руди. - Представляешь, что было бы, если бы ее кто-то коснулся?
        - Я потому ей платье другое купил, с рукавом, и перчатки длинные, - кивнул Ари.
        - А мысли у тебя не было, что этот торгаш тебя грохнуть хотел? - спросил Руди, задумчиво рассматривая степь.
        - Были, но… Он что-то знал или… Или о чем-то догадывался. Он предупреждал, что подарок может быть опасным, - задумался парень, припоминая слова Сармата. - Но он сказал, что с этим подарком могу справиться только я.
        - Получается, все кто ее коснуться - умирают, а ты нет, - кивнул Руди. - Какая-то мутная история.
        - Мутная?
        - Торговец это знал, но не сказал. Девка губит всех, а тебя нет. При этом рабыня, и её просто так дарят. Ты хотя бы представляешь, на что она способна, если попадет в дерьмовые руки.
        - Она в них уже была, - кивнул парень. - Рассказывала, что у одного урода была. Он заставлял ее незаметно убивать.
        - Отчего я не удивлен, - хмыкнул Руди. - И кажется я понял, для чего она залезла к тебе под одеяло.
        - Для чего?
        - А ты представь, что за всю свою жизнь, к тебе никто никогда не прикасался. Не гладила по голове мать, не целовала в щеки. Никто тебя не обнимал. Даже пальцем никто не трогал.
        - Ну…
        - А тут живой человек. И не умирает.
        Парень припомнил её просьбы коснуться и почесал голову.
        - Ей нравится касаться живого человека? - тут Ари обернулся и взглянул на Нами, которая ехала с довольной физиономией.
        - Думаю, да, - кивнул Руди. - Сейчас она довольна и этим, но она уже достаточно взрослая, чтобы рассчитывать на большее. Сколько ей лет, кстати?
        - Я не спросил, - пожал плечами парень. - И я слабо представляю, что она будет делать, когда я смогу её освободить.
        - Знал я одного старого вора, который везде таскался с собакой. Только когда уходил на дело, оставлял нас за ней смотреть. Любил одну поговорку: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Забака была злая до чертиков, никого к себе не подпускала, но тот её не прогонял. Даже когда та захромала, а потом и вовсе едва ходила. Странный был вор, но собаку любил. До последнего вздоха этой блохастой с ней был.
        - Это ты к чему?
        - К тому, что ты будешь в ответе за нее, даже после того, как она станет свободной, - пожал плечами Руди. - Была она рабыней, и ты решал, что ей есть и что надевать. Как говорить и что делать. А когда дашь свободу, считай, она сама должна себе на еду зарабатывать, сама одеваться и… И от мужиков как-то сторониться. Всё-таки слишком она красивая, чтобы мимо неё мужики ходили.
        Парень помрачнел.
        - Ну, не вешай нос, - хлопнул его по плечу воришка и, хохотнув, добавил: - Можешь попросить ее вести себя как свободная девушка. Так сказать, пусть привыкает к вольной жизни.
        Парень не стал смеяться, а вместо этого сделал задумчивое лицо.
        - А как унять плоть, когда она покоя не даёт? - на полном серьёзе спросил парень.
        - Самый верный и проверенный способ - использовать её по назначению, - едва сдерживая смех, ответил Руди.
        - Я тебе не про это, а…
        - А я тебе именно про это. Она легла к тебе. Не ты ей приказал, а она сама это сделала.
        - Что ты заладил, может, она…
        - Ари! - раздался крик Снека.
        Парень взглянул на наставника, который призывно помахал ему рукой, а потом на Руди, с лица которого не сходила издевательская улыбка.
        - Иди-иди… - кивнул ему воришка и добавил вслед: - Но если ты сомневаешься, ты всегда можешь спросить её саму, зачем она это сделала.

* * *
        Нами слезла с телеги и заинтересованно взглянула на клириков, которые уже выстроились в боевой порядок за спинами паладинов. Монахи тем временем оставались позади, но так же были уже в снаряжении и полностью готовые к бою.
        - Зачем мы приехали сюда? - спросила она Руди, оставшегося рядом с ней в телеге.
        - Мы приехали сюда, чтобы проверить подарочек отшельников. Эти уродцы устроили тут немало засад на нас. Надо разобраться с самыми крупными, пока мы вместе, - пояснил Руди и достал небольшой псалтирь. - А вот зачем тебя сюда притащили, я не совсем понимаю.
        - Хозяин сказал, что меня опасно оставлять одну, - потупила взгляд Нами.
        - В принципе логично, - хмыкнул Руди. - Схватит тебя кто-нибудь за руку и всё. Разгребай потом трупы и объясняй, что ты не виновата, и он сам дурак.
        Руди открыл псалтирь на закладке и пробежался глазами по исцеляющей молитве.
        - Яви свою милость на людское тело… - пробормотал он и сморщился. - Кто вообще сочинял эти молитвы? Как их учить? Рифма никакая, да еже и эти «ежели»…
        Тут он поднял взгляд на девушку, которая скосила взгляд в его псалтирь, и хмыкнул.
        - Ты читать умеешь?
        - Умею, но ещё плохо, - ответила она. - А что это такое?
        - Молитвенник послушника, - пояснил воришка. - У меня дар жизни, и я вроде как лекарь. Правда, еще учусь.
        - Лекари всегда в почете, - кивнула девушка. - Хороший лекарь живёт не хуже эмира, а то и лучше.
        - Я думаю, что у меня тоже было бы немало золотишка, если бы не одно «но». Я послушник в Янтарном ордене.
        - Это плохо?
        - В моем случае это не плохо и не хорошо. Главное, что я живой, и меня никто не пытается убить.
        Нами непонимающе взглянула на послушника и спросила:
        - А зачем тебя убивать?
        - Затем, что я уже мёртв.
        - Но ты ведь живой.
        - Да, но технически я уже умер, - развёл руками Руди. - Видишь того клирика? Его зовут Снек. Этот засранец, когда меня увидел, хотел уничтожить как нежить.
        - Но ты ведь живой.
        - Но сердце не бьётся и дышать мне не обязательно, - пожал плечами парень. - Поэтому он решил, что я особая нежить, и меня надо… того.
        - Почему он тебя не…
        - Пытался, но все, чего он добился - жутчайший понос, - сморщился Руди. - Я его успокоил, только когда дерьмом его перемазал.
        Девушка нахмурилась и непонимающе уставилась на Руди.
        - Да, вонял он знатно, - кивнул он.
        - А чем занимается Ари? - спросила Нами, взглянув на строй клириков, позади которого находился её хозяин.
        - Ари у нас… - тут воришка задумался, подбирая слова. - Ари - он источник силы для группы. Его силы хватит, чтобы справиться с любой тварью, но беда в том, что он еще неопытен, молод… И как сегодня выяснилось, еще и туп.
        - Мне он показался умным, - ответила девушка, опустив взгляд.
        - После того, как он мучался со стояком ночью и не смог выспаться, от того, что ты прижималась к нему голой грудью, я иначе как идиотом его назвать не могу, - авторитетно заявил Руди и заметил, как девушка покраснела. - Если ты мне сейчас скажешь, что беспокоилась за хозяина, чтобы он не замерз, я буду вас обоих держать за идиотов.
        Девушка промолчала. Она так и не подняла взгляда, а лицо её начало заливаться краской.
        - Тебе ведь немало лет, так? Ты ведь знаешь, откуда берутся дети?
        - Знаю, - тихо ответила девушка, покраснев еще больше.
        - И легла ты к нему не для того, чтобы согреть, - усмехнулся воришка.
        Девушка промолчала. Если до этого казалось, что она не может покраснеть еще больше, то сейчас она была ярко-красного цвета.
        - Ладно, просто скажи, что очень хотелось прикоснуться к живому человеку… и так, чтобы он не умер… Ну, скажи, а то я окончательно разочаруюсь в людях.
        Девушка молча кивнула.
        - Ну и отлично, - усмехнулся Руди. - А то я действительно подумал, что вы оба идиоты и нарожаете еще кучу идиотов.
        - Хозяин не идиот…
        - Мне он тоже кажется сообразительным парнем… Казался, до того, как рассказал, почему не выспался.
        - Готовсь! - раздался крик старшего паладина.
        Он вышел немного вперед и поднял клинок над головой. Как только он махнул им, то тут же добавил раскатистым криком:
        - Начали!
        Клирики тут же среагировали и выдали несколько светящихся белым цветом шаров. Те направились вперед, прошли сквозь строй паладинов и устремились в степь. По началу несколько секунд ничего не происходило, но стоило им удалиться на сотню метров, как земля задрожала.
        - В щиты!
        Воины тут же сомкнули строй.
        Перед ними в голой степи начала вспучиваться земля. Показались руки огромных гигантов, а из пыли и песка начали формироваться песчаные гвардейцы.
        - Во имя света! - раздался оглушительный крик Нерба, усиленный светом.
        Клирики ударили синхронно.
        Лучи света устремились к поднимающимся гигантам, пронизывая их насквозь. Часть лучей попала в воинов из песка, тут же развоплотив их, но атака была слишком маленькой, чтобы уничтожить всех врагов.
        Противники не стали ждать второго удара и в полной тишине устремились к строю паладинов. Каменные големы же не только пережили сквозные пробития в теле, но и весьма бодро с ревом направились к церковникам.
        УГРАХАЛ!
        БУРА!
        Песчаных гвардейцев приняли на щиты паладины и принялись рубить наполненными светом клинками. Строй держался уверенно, но вот гиганты оказались возле него. Замах, удар и глухой стук.
        БУДУМ!
        Кулак первого гиганта влепил по невидимой стене, которая от удара, пошла молочной волной. За ним еще один удар и еще один.
        БУДУМ!
        БУДУМ!
        УГРХАЛ!
        Рев очередной твари сопровождался разгоном. Гигант ускорился и плечом влетел в защиту, которая оттолкнула его на несколько шагов назад. Остальные великаны попробовали повторить тактику и влететь в защиту.
        БУМ!
        БУМ!
        Пока гиганты штурмовали защиту клириков, паладины занимались гвардейцами, развоплощая их одного за другим. Несмотря на свирепость и скорость созданий из песка, паладины умудрялись не нести потерь. Удары принимались на щиты, а одного касания наполненного светом клинка хватало, чтобы превратить магическую тварь в бесполезную степную пыль.
        Гвардейцы заканчивались, и казалось, скоро паладины возьмутся за гигантов, но тут под ногами на земле появились темные насыщенные линии, которые складывались в сложный гигантский узор.
        - НАЗАД! - заорал Снек, стоявший со всеми клириками.
        Линии наполнялись силой и становились всё ярче и ярче. Они захватывали всю область боя и доходили почти до самых телег.
        - Что это такое? - взволнованно спросила Нами, глядя на песок, окрасившийся в фиолетовый цвет.
        - Понятия не имею, но что-то очень плохое, - ответил Руди, с опаской поглядывая на Снека и Ари.
        Парень уже стоял на коленях и что-то бормотал себе под нос, читая псалтирь.
        Фс-с-с-сть…
        БАБАХ!
        Линии на земле резко выплюнули вверх фиолетовый дым, а затем весь ритуал рванул с такой силой, что казалось, степная пыль взлетела до самого неба. Всё вокруг заволокло фиолетовым дымом, и послышались первые истошные вопли.
        - ИМЕНЕМ ЕДИНОГО! - раздался крик Ари.
        В следующий момент из центра тумана, где стоял Ари, во все стороны ударила волна света.
        Она раздвинула туман, отгоняя его во все стороны. За ней ударила еще одна волна света и еще одна. По мере того, как туман рассеялся, стали видны сотни темных, покрытых слизкой чешуей тварей, которые бросались на паладинов, пытались впиться в них зубами и повалить на землю.
        Клирики и Ари уже стояли в кругу, паладины окружили их, заняв круговую оборону. Ари так же стоял на коленях и продолжал бормотать.
        Еще одна волна, которая отбросила большую часть тварей назад, но не убедила их сбежать. Они снова лезли к паладинам, которые продолжали их рубить. Клинки их переполнял свет, отчего они превратились в настоящие подобия солнца, что мелькали среди врагов и раздирали тела.
        Клирики снова начали поднимать щит. Часть тварей осталась за куполом, и воинам света стало немного полегче.
        - Мы должны чем-то помочь, - растерянно произнесла Нами. - Надо что-то сделать.
        - Не лезь под удар, - схватил ее за руку в перчатке Руди. - Рано.
        В этот момент на расстоянии в десять метров от щита света появилась огромная пасть твари, чем-то напоминавшую ящерицу. Крупная плотная чешуя фиолетового оттенка, вертикальные зрачки и три ряда острых зубов.
        Она сделала пару шагов к светящемуся белым барьеру, выходя под свет солнца, прошипела, высунув язык, и смазанной тенью ударила в защиту клириков.
        ДИНЬ-ДИЛИНЬ!
        Усилия нескольких клириков рухнули в один момент. Тварь влетела в строй паладинов и одним движением разорвала пару из них, превратив их в кровавые ошметки, после чего рванула к Ари и остальным клирикам.
        - Ари! НЕТ! - рванула Нами к своему хозяину.
        - Тваю мать… - выругался Руди, устремляясь вслед за девушкой. - Твою мать… твою мать!
        Глава 20
        - Ари! НЕТ!
        Послушник оторвал взгляд от молитвенника. Время замедлилось, а взгляд парня остановился на двух вертикальных зрачках, несущихся на него.
        Мгновение, и всё замирает.
        Вдох.
        Выдох.
        - …Стой…
        Тихий шепот парня и мощнейший выброс силы. Вспышка, которая волной распространяется во все стороны и…
        Тишина.
        Замерли паладины, замерла тварь из щелей, между которыми потекла фиолетовая сукровица.
        Ари медленно оглянулся.
        Все стояли на месте, включая клириков и паладинов. Вокруг даже ветра не было.
        Солнце.
        Степь.
        Верблюжья колючка и мелкая трава.
        - Ари?
        В полной тишине раздался голос Нами.
        Парень взглянул на неё и обнаружил ту в странном состоянии.
        Из глаз, носа и ушей девушки текла черная тягучая жидкость. Сама она пошатывалась и едва стояла.
        - Что с тобой? - тихо спросил парень, ощущая, как из носа что-то течет.
        Капля крови сбежала из ноздри и опустилась на губы. В голове начало шуметь.
        - Не знаю, - сглотнув, ответила девушка. - У вас… у тебя кровь.
        За спиной парня огромная тварь начала истекать еще больше. Она уже полностью покрылась густой фиолетовой слизью. Тело твари начало трястись, и от неё шматками начали отваливаться куски плоти.
        Ари вытер рукой крови и облизнул окровавленные губы.
        - Я… я могу помочь? - спросила растерянно девушка.
        - Помочь? - спросил парень и обернулся назад.
        Огромная фиолетовая тварь всё ещё стояла в той же позе. На лапах и брюхе не осталось плоти, скрывавшей угольно-чёрный скелет. Под ней была огромная лужа из фиолетовой слизи и кусков плоти.
        - Надо что-то сделать… - произнёс парень.
        Шум в голове начал нарастать. Тварь дрожала всё сильнее.
        - Может… - произнёс он и сделал шаг к твари.
        Следующий шаг он сделать не смог. В глазах померкло, земля ушла из-под ног, и парень упал лицом вперед.
        - Ари!
        В следующий миг отмерли паладины, бросающиеся к твари. Клирики закончили молитвы, выпуская сквозь тварь лучи света. Монахи мчались вперед, Руди подскочил к Нами.
        Всё ожило, загрохотало, только Ари так и остался лежать на земле лицом вперед.
        Рабыня устремилась к своему хозяину, но через три шага словно подкошенная рухнула на землю, где замерла.

* * *
        - Когда мне говорили, что вы нашли сильного одаренного, я понимал, что это очень большая помощь, - произнес Нерба, сидевший напротив Снека. - Но я себе и представить не мог, что настолько.
        - Если не кривить душой, то я тоже, - вздохнул клирик.
        - Сделать такое одним словом… я немного… - тут паладин смутился, умолк на пару секунд, но всё же произнёс: - Я напуган этой силой.
        - Большая сила - это всегда… чудовищно, - кивнул Снек. - Но чудовища редко рождаются с жаждой убивать. Зачастую чудовищ создаем мы.
        - Это ведь было «истинное слово»? - спросил паладин, задумчиво глядя в кружку, где исходил паром ароматный отвар.
        - Я никогда не видел, чтобы кто-то применял «истинное слово», - хмурясь, произнес клирик. - Но… из того, что я читал… Да. Думаю, что это оно.
        - Снек! - раздался голос Гоша, вышедшего из кельи. - Он очнулся.
        Наставник поднялся, кивнул и отправился вслед за паладином. Войдя в келью, где лежал парень, он обнаружил серого юношу с темными кругами под глазами.
        - Как себя чувствуешь? - спросил он, осматривая парня.
        - Голова болит, - тихо ответил парень и оглядел помещение. - А где Нами?
        - Рабыня? - нахмурился Гош. - Ей Руди занимается.
        - Руди?
        - Да. У него уже левая рука почернела и гнить начала, но ее он вроде как вытащил.
        - Откуда?
        - Когда ты ударил светом, то не очень-то и целился. Там, где ты произнес «стой», до сих пор так светом фонит, что верблюжья колючка побелела, - начал рассказывать клирик. - И по Нами тоже пришлось.
        - В смысле? - нахмурился парень и попытался приподняться, после чего тут же застонал от головной боли и лёг обратно.
        - Нами… В ней тьмы было много. Очень много. А свет с тьмой… Они, мягко говоря, не уживаются. Когда ты светом ударил, удар и по ней пришелся.
        - Получается я…
        - Да, - кивнул наставник. - Только теперь меня интересует совершенно другое. Откуда в ней источник тьмы, и как он связан с ошейником.
        - Она одаренная?
        - Вполне может быть. С ней мы будем разбираться, когда она придёт в себя. Пока беспокоиться не о чем. Руди смог её вытащить.
        - Ему надо хотя бы одну нормальную исцеляющую молитву выучить, - буркнул Гош. - А то он просто силу заливает.
        - Наши молитвы предназначены для света и ориентированы исключительно на эту силу. Сила жизни бесполезна с молитвами, - вздохнул клирик. - Ему бы магом стать, а не послушником нашим.
        - Скажешь тоже, - хмыкнул Гош. - Нежить - маг… Ладно, черт с ним, с магической академией, но он же там сопрёт всё, что можно и нельзя.
        - Потому пусть лучше нашим послушником остается, - кивнул Снек.
        - А что с той тварью? - вклинился в разговор Ари.
        - Ты почти добил ее. Мы могли по сути и не вмешиваться, но рисковать мы не стали. Быстро добили, - кивнул клирик. - Потеряли двух паладинов и еще троих монахов, но это малая кровь за уничтожение такой опасности.
        - Нерба собирается зачистить еще пару точек, но они мелкие. Таких тварей, как на этой, там быть не должно.
        Послушник сглотнул и прикрыл глаза.
        - Ощущение, что голова сейчас лопнет.
        - Так часто бывает, когда одаренные отдают все силы, - кивнул клирик и взглянул на Гоша. - Принеси отвар, который я приготовил.
        Дождавшись, когда паладин выйдет, он произнёс:
        - Ари, я хотел поговорить с тобой на счет твоей рабыни, - начал он. - Дело в том, что владение тьмой в церкви… Многие считают, что это недопустимо. Даже в форме рабства у нас могут возникнуть проблемы.
        - О чем вы?
        - О том, что… если мы прибудем в Альму с Нами, то к нам будут вопросы. Если мы прибудем с Нами в столицу нас, скорее всего, задержат, и будет расследование. Про бастион инквизиции Шер я вообще молчу. Там нас без разговоров сожгут. И хорошо, если сожгут просто Нами. Могут и тебя, и нас заодно.
        Парень внимательно взглянул в глаза наставника и жестко произнес:
        - Я её никому не отдам.
        - Я понимаю, что она твоя собственность, но самым лучшим вариантом было бы от неё избавиться.
        - Нет.
        Снек вздохнул и кивнул.
        - Я рад, что ты настолько упорный, но реальность будет диктовать свои условия. Может ты хотя бы рассмотришь вариант отпустить ее?
        - С этим согласен. Надо снять с неё ошейник и сделать свободной, - кивнул парень.
        - Но ты ведь понимаешь, что начни она делать, зло ответственность за это будет на тебе? - уточнил Снек и тут же добавил: - И у меня четкая уверенность, что устранять её пошлют именно нас.
        Парень молчал несколько секунд, выдерживая взгляд клирика, после чего уверенно кивнул.
        - Хорошо, - вздохнул Снек и потёр лицо ладонями. - Я займусь ошейником, пока она без сознания.
        Клирик поднялся, но тут парень задал вопрос:
        - А если она захочет остаться с нами?
        - Это будет очень опасно. Я бы сказал смертельно опасно.
        - Даже если она станет вашей послушницей?
        Тут опытный и видавший всякое наставник впал в ступор. Он несколько секунд молчал, после чего ответил:
        - Я не уверен, что имею право принимать в послушники человека с тёмным даром. Это…
        - А принимать в послушники нежить? - тут же ухватился за мысль Ари.
        Снек раздумывал над ответом секунд десять, после чего вздохнул и постарался уйти от ответа:
        - Пока рано об этом говорить. Для начала тебе надо поправиться, надо разобраться с её ошейником и выслушать ее мысли по этому поводу.
        В комнату вошел Гош с горшком полным парящего отвара.
        - Снек, что за дрянь ты туда напихал? - паладин поставил на стул рядом с кроватью горшок. - Оно воняет, как дохлая кошка.
        - Отвары для одаренных одними травами никогда не обходятся, - проворчал Снек и осторожно налил в чашку содержимое и протянул ее послушнику. - Пей. И не морщись. Другого отвара от переутомления одаренного я не знаю.

* * *
        - Где хозяин? - спросила Нами, как только Снек вошел в келью, которую для неё выделили.
        - Не беспокойся, с ним всё хорошо, - ответил клирик, и пододвинув к себе грубый табурет, уселся на него. - Нам предстоит серьезный разговор.
        Девушка подобралась и осторожно взглянула на собеседника. Её взгляд скользнул в угол, где завалившись на один бок, спал Руди. Рубаха на нём была расстегнута, рукава закатаны выше локтя. Одного взгляда на его руки было достаточно, чтобы понять - его плоть мертва. Она была тёмного фиолетового оттенка, местами виднелась расползающаяся кожа. На груди так же имелись темные пятна, похожие на синяки.
        - Что с ним? - спросила рабыня.
        - Он пытался вытащить тебя с того света, - пояснил Снек. - Ари ударил светом. Очень сильно. И тьма внутри тебя… на это довольно сильно прореагировала. Она попыталась сбежать.
        - Вы о проклятье?
        - Нет… в смысле да. Я о той тьме, что испускает твоё тело. Сначала я подумал, что это какое-то проклятье, но так и не обнаружил его следов. Затем я думал, что виноват фон от ошейника, но сейчас понимаю, что дело не в нём. Он скорее глушит твою силу, чем выделяет сам… Хотя в нем самом есть толика тёмной магии.
        Нами прикоснулась рукой к артефакту на шее и, опустив взгляд вниз, осторожно спросила:
        - Что теперь со мной будет?
        - Это очень сложный вопрос, - задумчиво ответил Снек. - С одной стороны церковь всячески искореняет тьму и всех, кто использует её. Для этого у нее есть даже специальный орган - инквизиция. С другой стороны темные маги в королевстве есть и свободно работают. Да, с ограничениями, с запретными техниками, но… Мне чаще приходилось встречаться с обезумевшими пиромантами и живодорами-воздушниками, чем с темными магами. Если говорить про королевство, конечно…
        Клирик глубоко вздохнул и взглянул в небольшое окошко, ведущее на улицу. В него виднелся кусочек голубого неба и краешек белого облака.
        - Возможно, это связано с тем, что тёмных элементарно меньше. Я бы даже сказал единицы, но… За ними зоркий глаз, и большинство их дел проверяется инквизицией. Но это маги. Те самые маги, что закончили академию и имеют право носить знак мага нашего королевства. А вот ты… Ты у нас простой человек. С тобой скорее всего никто церемониться не будет. А уж в нынешнем положении ты вещь. Собственность. И судьба твоя может оказаться совсем незавидной.
        - И что мне тогда делать?
        - Для начала надо бы разобраться с твоим ошейником, - вздохнул Снек. - Дальше… Дальше будет видно.

* * *
        - Итак, - задумчиво пробормотал клирик, не спуская взгляда со старой книжицы, записи в которой были на странном языке, который выглядел, как необычные загогулины с точками. - По сути ничего сложного нет. Надо окропить кровью ключ. Твоей и Нами. Затем прислонить его к ошейнику, и назвав собственность по имени, произнести «Освобождаю».
        - А на каком языке? - спросил Ари, стоявшей перед взволнованной девушкой.
        - Тут не указано, но я думаю, смысл не в слове, а твоём понимании этого слова.
        Парень взглянул на нож и не раздумывая сделал надрез на пальце, после чего вымазал в выступившей крови ключ. После этого он передал остро заточенный кривой кинжал девушке. Та приняла его и взглянула ему в глаза.
        - Вы ведь меня не бросите? - неожиданно спросила она.
        - Нет, - твёрдо ответил парень.
        Нами взяла клинок и резанула палец. Капля, вторая и ключ полностью покрывается кровью рабыни. Послушник взял часть артефакта и прислонил его к ошейнику спереди. Взглянув в глаза девушки, он произнёс:
        - Освобождаю!
        Никаких фейерверков, никаких вспышек и никакой тьмы.
        Стальная полоска, среди местных работорговцев считавшаяся настоящим произведением искусства, упала на пол двумя половинками.
        - И всё? - спросил парень.
        - Всё, - хмыкнул клирик. - А ты чего ожидал?
        - Ну… я точно сам не знаю, - пожал плечами Ари. - Думал, произойдет хоть что-то.
        - Хоть что-то произойдет, когда мы активируем немульский камень, чтобы рассмотреть тьму внутри твоей рабыни… уже не твоей рабыни, - поправился клирик. - Вставай вот сюда.
        Снек указал на свободную стену в келье и достал голубой камень, обрамленный серебряной сложной оправой, на которой виднелись мелкие письмена.
        Нами послушно встала в указанное место. Девушка трогала свою шею, непривычно потеряв ощущение от стальной полосы, которая всю её жизнь висела на ней.
        Снек же поднёс артефакт к лицу и принялся что-то на него нашептывать. Молитва заняла несколько минут и в итоге шар начал светиться золотистым светом. Когда он закончил, то вытянул руку в сторону бывшей рабыни и четко произнёс:
        - Именем Единого! Явись!
        Вспышка яркого оранжевого света заполнила комнату, но тут же исчезла. Никаких следов в комнате не было.
        - А где… - недоумевающе спросил Ари.
        - Это был «негатив». Сейчас надо проявить следы на стене, - кивнул Снек, и взглянув на послушника, добавил: - Можешь забирать ее и подождать на улице.
        - Я бы…
        - Подождать на улице, - надавил клирик.
        - Хорошо, - вздохнул парень и кивнул девушке.
        Они вышли из кельи, оставив клирика одного. Тот убедившись, что они ушли, закрыл ладонями глаза и тихо прошептал:
        - Вера, Единый…
        Затем он вытянул руки ладонями вперед и закончил:
        - Явись…
        Легкая вспышка на его руках заставила проявиться след на стене.
        Когда Снек открыл глаза, то обнаружил на ней четкий контур черного цвета девушки на каменной кладке.
        - Чертовски много, - произнёс он и замер от замеченых следов между швами.
        Из кладки медленно, неторопливо начала просачиваться темная субстанция. Сначала мелкими каплями, а затем всё сильнее и сильнее. Она собиралась и тоненькими струйками устремлялась вниз, оставляя на кладке черные полосы.
        - Твою мать… - прошептал пораженно клирик. - Твою мать…
        Стена постепенно покрывалась тьмой, за исключением одного участка. Это была тонкая полоска, которую тьма просто обтекала. Она проходила горизонтально от груди девушки до того места, где находился Ари.
        - …твою мать…

* * *
        - Будешь? - спросил парень, протянув Нами орехи с медом, насаженные на тонкую нитку.
        Девушка пребывала в небольшом ступоре и не сразу ответила. Она пару секунд разглядывала лакомство, после чего взяла его в руки и снова на него уставилась.
        - Всё ведь прошло хорошо, - усмехнулся парень. - Ты чего сама не своя?
        - Я не знаю, каково это, - тихо ответила девушка, не сводя взгляда с лакомства. - Каково это быть свободной.
        - Делать то, что хочешь. Поступать так, как считаешь нужным. Самой решать свою судьбу, - пожал плечами парень, словно это само собой разумеющееся.
        - Я так не умею, - тихо ответила бывшая рабыня. - Ела, когда говорили. Спала там, где сказали. Делала то, что велели…
        - Ну, не вся же работа тебе нравилась, так?
        - Так.
        - Тогда у тебя не было выбора, а сейчас есть. Если что-то не хочешь - не делай.
        - Это… трудно.
        - Да, - кивнул парень. - После стольких лет рабства это действительно трудно. Но я думаю, что ты справишься. Просто делай то, что тебе хочется делать. В разумных пределах, разумеется.
        - Всё, что хочется, - прошептала девушка и взглянула на парня.
        - Да, - пожал плечами Ари. - только помни, что твоя воля заканчивается там, где начинается воля другого человека. Я о том, что если ты решишь влепить по голове какому-нибудь мерзавцу, то будь готова, что за это придётся отвечать. Однако ты можешь без зазрения совести влепить по щеке этому же мерзавцу, если он начнет к тебе приставать… Только перчатку не снимай, а то потом проблем не оберешься.
        - Что будет дальше? - спросила Нами, не сводя взгляда с парня. - Ты меня не бросишь здесь одну?
        - Не-а, - усмехнулся парень и засунул в рот орех. Облизнув пальцы, он добавил: - Если ты хочешь с нами - я буду только рад.
        - Правда?
        - Да. Я буду… очень рад, - отвел взгляд Ари. - Я не особо разбираюсь в церковных законах, но я точно знаю, что если кто-то просится в послушники, то Янтарный орден никогда не отказывает. Он принимает всех.
        - Даже такую, как я?
        - Ну, если у нас в отряде есть нежить, то бывшую рабыню точно примут, - усмехнулся парень.
        - Нежить… - хмурясь, повторила девушка.
        - Да, Руди на самом деле мертвец. Ему гнить не позволяет дар жизни. Ты не знала? - парень встал с порога дома с заколоченными досками и потянулся. - Думаю проблем не будет.
        - Ари, - поднялась на нога Нами. - Я еще плохо понимаю, что мне делать и как себя вести, но кажется, я поняла одну вещь, которую хочу.
        - М-м-м? И что же?
        Парень повернулся к девушке, и та молча подошла и медленно, словно боясь спугнуть птицу, поцеловала парня в губы. После этого она тут же сделала шаг назад, опустила взгляд вниз и тихо произнесла:
        - Прости, Ари. Я не хотела…
        Парень покраснев, вытер губы и смущенно оглянулся.
        - Вернее хотела, но не хотела, чтобы ты… - бывшая рабыня умолкла, покраснела еще больше и вжала голову в плечи. - Прости меня, пожалуйста.
        Послушник растерянно оглядел девушку, затем потёр лоб и кивнул в сторону храма.
        - Пойдем. Снек, наверное, уже справился.
        Ари подошел к девушке и взял её за руку, после чего потянул за собой. Нами шла словно на деревянных ходулях. ноги отказывались слушаться, в груди колотилось сердце, в животе от страха все словно сжалось, а рука ощущала тепло его ладони.
        Рабыня, пусть уже не по статусу, а по уму сделала первый самостоятельный свой выбор в жизни.
        Солнце было уже достаточно низко, но небо всё ещё было светлым и голубым. По нему неторопливо текли белые барашки облаков.
        Парочка подростков быстрым шагом шли к церкви, где спал пьяный еще со вчерашнего дня Гош, где ошалело смотрел на результаты на стене Снек и понятия не имел, что теперь делать.
        Единственным, кто отсутствовал в церкви, был Руди. Воришка, как только смог встать, занялся тем, что любил больше всего в этой жизни.

* * *
        Руди открыл мешочек и сморщился.
        - Одна медь? - возмущенно произнёс он, глядя в кошелек. - Он что за даром пропдает?
        Воришка сморщился и высыпал монеты себе на ладонь. Быстро прикинув их количество, он вздохнул.
        - Нет, ну это надо же…
        Руди стащил перчатки и взглянул на руки. Кожа на них заметно стала лучше. Язвы исчезли, как и висящие лохмотьями куски кожи. Единственным, что напоминало о лечении рабыни, была синюшность от покрывающих тело мелких темных сосудов.
        - Работенка идёт мне на пользу, - улыбнулся он, и размяв руку, ссыпал монеты в кошелек.
        Взглянув на небо и прикинув время, парень поднялся, и почесав кудрявую шевелюру, взвесил в руке кошель.
        - Ну… думаю, еще разок успею, - решительно заявил он и направился прочь из проулка, вынырнув на изрядно опустевший рынок.
        - Дядь, я всё видел, - произнёс детский голосок. - Дядь, дай монету, а не то страже расскажу!
        Руди обернулся и обнаружил ребенка ростом ему по пояс.
        - О! - тут же улыбнулся воришка. - Ты-то мне и нужен! Хочешь фиников заработать?
        - Я воровать не буду, - тут же набычился ребенок с чёрными лохматыми волосами.
        - И не надо, - улыбнулся Руди. - Мы вернем монеты хозяину! А он тебе насыплет от души товара. Он торговал финиками.
        Парень недоверчиво оглядел потенциального работодателя и осторожно спросил:
        - Не врешь?
        - Не-а, - мотнул головой воришка.
        - Хочу.
        - Тогда слушай…
        Через несколько минут к торговцу сушеными финиками, уже складывающему лоток на небольшую двухколесную тележку, подошёл Руди в рясе послушника.
        - Уважаемый, - произнес он, улыбаясь до ушей.
        - Пять медяков малая корзина, - не задумываясь ответил тот.
        - Нет, мы не за покупками. У нас к вам дело, - ответил Руди.
        Торговец оторвался от товара и внимательно взглянул на собеседника, рядом с которым стоял мальчишка.
        - Слушаю.
        - Дело в том, что этот малец стал свидетелем того, как один… один человек срезал ваш кошелек, - произнёс Руди и с довольной миной принялся наблюдать, как торговец перепуганно принялся ощупывать пояс и не найдя кошелька огромными глазами уставился на него. - Но вор оказался никудышным и обронил краденое вон в том переулке. Он побоялся возвращать деньги напрямую, боясь, что вы обвините его в воровстве, поэтому спросил у меня совета. Я решил, что двоим вы точно поверите.
        Торговец взглянул на мальца, который зыркнул на послушника и протянул ему кошелек.
        - Не знаю, сколько там было, но себе мы ничего не брали, - кивнул воришка, наблюдая, как тот спешно пересчитывает монеты.
        Мужчина убрал кошелек за пазуху и затем взглянул на товар и набрал из большой корзины двумя руками горсть фиников. Он протянул ее мальцу и произнёс:
        - Слава предкам, остались еще честные люди… Подставляй рубаху.
        Парень вытянул край рубахи, куда ему высыпали финики, добавив тут же еще пару горстей.
        - Спасибо! - тут же засиял ребенок.
        - За посредничество, - усмехнулся Руди, взяв три финика и кивнул торговцу. - Я рад, что в этом городе остались благодарные торговцы.
        Мальчишка убежал с финиками в рубахе, сверкая пятками. Руди же с довольной миной отправился в сторону местной церкви. По пути на пустующей улице он приподнял край перчатки и обнаружил, что линия отделявшая мертвую плоть от живой еще сильнее сдвинулась.
        - Отличный день, - произнёс он, растянув довольную улыбку до ушей. - Просто замечательный!
        Ему навстречу выбежала пятеро детей. Девчонка бежала с яркой лентой, а за ней гнались четверка детей чуть постарше.
        - Стой! Зита! - крикнули парни, отчего девочка еще сильнее прибавила ходу и промчалась мимо Руди.
        Мальчишки оказались не столь расторопные, и один из них умудрился влететь в воришку. Несмотря на то, что он рухнул на землю, парень тут же поднялся, буркнул «извините» и умчался дальше.
        - Молодёжь, - покачал головой Руди, прекрасно заметив, куда ложил руки неизвестный подросток. - Учиться и учиться.
        Сам он слегка дернул рукавом, откуда ему на ладонь выпал небольшой нож, две монеты и клык размером с палец. Открутив пробку, он обнаружил внутри табак. Нож же оказался небольшим, тонким и очень острым.
        - М-м-м-м… Таким только кошельки и резать, - хмыкнул Руди с улыбкой. - Но если рук и головы нет, то даже такой не поможет…
        Руди убрал все в потайной карман и с довольной миной продолжил путь, заложив руки за спину.
        - Нет, сегодня просто замечательный день! Просто изумительный!
        Глава 21
        - И что это значит? - потирая гудящую голову, спросил Гош.
        - Это значит, что еe сила… мягко говоря, за пределами понимания.
        - Снек, давай попроще, - вздохнул паладин и поднeс к губам кувшин с прохладным кисломолочным напитком. - У меня от местной сивухи голова раскалывается.
        Гош припал к кувшину и сделал несколько глубоких, шумных глотков.
        - Эта рабыня… Бывшая рабыня… Еe сила настолько сильна, что… Я даже не знаю, с кем еe сравнить.
        - «Темный принц» Шеджи? - вытерев рот, спросил паладин.
        - Шеджи был очень умным парнем и много лет водил за нос всю инквизицию и церковь, - покачал головой клирик. - Да, сильный, да, умный, но если смотреть на голую мощь, то в подмeтки Нами не годится.
        - «Темная мать» Узак?
        - Я не в курсе, какой силой она располагала, но думаю, да. Ближайшее сравнение будет с ней, - кивнул напарник.
        - М-м-м-м, - поджал губы Гош и заглянул в кувшин. - Не хотелось бы, чтобы она повторила «Проклятье трех месяцев ночи».
        - Согласен, - кивнул Снек. - И многие так же не захотят этого.
        - А самый простой способ этого избежать - убить, - задумчиво почесал подбородок Гош.
        - И я не знаю, как этому противостоять, - опустил плечи клирик. - Помимо всяких фанатиков из инквизиции, есть еще и знать королевства. Все прекрасно помнят, сколько людей положили на штурме еe цитадели. И повторения никто не хочет.
        - Что-то придумал?
        - С чего ты взял?
        - С того, что ты бы не начинал этот разговор, если бы не придумал план, - пожал плечами Гош.
        - Нам… нам надо от неe избавиться.
        - Хочешь сам еe… того?
        - Ты сдурел?!! Нет конечно!.. Но если она не будет связывать судьбу с нами, то… у неe хотя бы будет шанс выжить. С нами… этот шанс ничтожен.
        Паладин задумчиво взглянул в глаза напарнику и спросил:
        - А если нет? Если она увяжется за нами?
        - Это будет тяжело. Очень тяжело, - вздохнул напарник. - Я не особо представляю, как мы будем отвечать на совете, если до него дойдет.
        - Цэк будет в ярости, - кивнул Гош.
        - Цэк дальше какой-нибудь глухомани не пошлет, - усмехнулся клирик. - А вот то, что с нами таскается невероятно сильный тeмный, вряд ли пройдет мимо совета в Синоде.
        - Думаешь, еe убьют?
        - В лучшем случае - да, - кивнул клирик. - В худшем - запечатают в каком-нибудь подземелье.
        - Испугаются убивать, - кивнул паладин. - Получить предсмертное проклятье от такой не захочет никто.
        - Вот и я про то же…
        Гош припал к кувшину и сделал несколько глотков. Допив до конца странный солено-кислый напиток, он поставил кувшин в сторону и, вздохнув, начал говорить:
        - Помнишь, как мы Лихого Джо ловили у Гефорста?
        - Когда тебя чуть было на проклятую стрелу не взяли?
        - Ага, - кивнул воин света. - Я тогда даже не понял, как среагировал. А помнишь Тутси «Ядовитый поцелуй»?
        - Помню, - вздохнул клирик. - Шикарные сиськи!
        - Я сейчас не хочу знать, что ты с ней делал, но ты первый, кто с ней переспал и не траванулся.
        - Ты просто не искушен в этом деле, - по-доброму улыбнулся клирик и добавил: - Помимо естественного отверстия, присунуть можно и в…
        - Я не хочу знать подробностей, - тут же поднял руку паладин. - Я не к этому вспоминал.
        - А к чему?
        - Каньон Щуки, Собачье логово, земли ковена, Катар, - принялся перечислять Гош самые опасные их задания. - Я могу долго еще вспоминать, но… Давай не будем врать друг другу. Нам очень часто везло.
        - Слишком часто, - опустив взгляд на столешницу, кивнул Снек.
        - Знаешь, я… я перестал верить в удачу, - задумчиво произнeс паладин. - Я уже не верю в судьбу. Я все чаще ощущаю Его взгляд. Мне не хочется об этом думать и пытаться стать лучше, но… я ощущаю, что Он за нами присматривает.
        Снек поднял взгляд на друга и уставился в его красные глаза.
        - Не смотри, что я с похмелья, - покачал он головой. - Я все больше думаю, зачем Ему мы? Для чего Он нас постоянно бережет? Он ведь бережет?
        - Бережет, - кивнул клирик.
        - А это значит, что у нас с тобой предназначение. Настоящее. В это я верю.
        Паладин поднялся и, встряхнув головой, уставился на друга с улыбкой.
        - А если у нас с тобой предназначение, то значит, всe вокруг нас так, как должно быть.
        - Делай то, что должен, и будь что будет, - с улыбкой произнес Снек.
        - Золотые слова. Если Нами захочет с нами, то я буду рад еe видеть. Если нет, то нет. Если Ари уйдет за ней… - Гош развeл руками. - Выбор должен остаться за ними. Кстати, а где они?
        - Еще не выходили из кельи.
        - Это ни в какие ворота не лезет, - фыркнул Гош. - И вообще! Мы уже больше недели не тренировались!
        Гош направился в коридор, ведущий к кельям. Снек же тоже поднялся из-за стола и последовал за своим напарником, ворча под нос:
        - Да и учебу мы что-то забросили… Так он ни одной молитвы толковой не выучит…
        Он дошел ко паладина, который заглянул в келью послушника и остановился, когда тот молча прикрыл дверь и уставился на него.
        - Что?
        - Помнишь, ты говорил, что там был след от их связи даже после того, как сняли ошейник?
        - Да, а причем тут это?
        - Сейчас они… немного заняты укреплением.
        - Чего?
        - Этой связи.
        Снек хмуро взглянул на друга, оттеснил его плечом и аккуратно заглянул в комнату.
        Там на кровати лежал Ари, а на нем, словно наездница, сидела обнаженная Нами, при этом медленно, но ритмично двигая тазом.
        Снек тут же отпрянул и задумчиво уставился на Гоша.
        - Я именно это имел в виду, - тихо хохотнул Гош.
        - Ты видел еe грудь? - остекленелым взглядом произнeс клирик. - Видел? Это же совершенство!
        - Ага, только коснись ее и скопытишься, ты ведь помнишь?
        - Да, но… - встряхнул головой наставник и прошептал: - Но какие формы!
        Он еще раз приоткрыл дверь и заглянул внутрь, но из кельи его вытащил за шкирку Гош.
        - Формы отличные, согласен, только формы это не твои. И если не хочешь раньше времени скопытиться - не трогай эти формы!
        - Подтянутые, крупные, соски слегка задраны вверх и… - продолжал бормотать себе под нос клирик.
        Паладин же обнял за плечи друга и с улыбкой потащил его по коридору.
        - Да, так бывает, что самое прекрасное на свете обычно принадлежит другому, - начал он рассуждать, утягивая в общий зал Снека. - Но я тебе так скажу - пока ты не попробовал это самое прекрасное, оно остается совершенным. Стоит прикоснуться к нему, вкусить и… волшебство развеется…
        - А талия? Ты видел? - спрашивал клирик, продолжая бормотать, словно в бреду. - А ягодицы? Идеальные полусферы, не уступающие спелому персику…
        - Поверь, я знаю, о чем говорю, - так же не обращал внимания на бормотание зачарованного клирика Гош. - Я всегда считал Розовое Гемру идеальным вином. Я столько слышал о нем и даже доводилось видеть этот эликсир, но стоило удаче мне улыбнуться - я вкусил его. Тот самый божественный эликсир, о котором я так мечтал оказался хорош. Вкус, запах, цвет, но… Ты представляешь, в полуразваленном хуторе, у перевала, что был перед Щукой, безымянное местное вино оказалось лучше. Чтоб чертям кочергу в зад запихнули, если это был не так… Это было чудесное вино.
        - И как двигается, а? Видел?
        - И вроде бы, ничего страшного не случилось, Снек, да? Но мечту, свой идеал, я свою потерял. Черт бы побрал это Розовое Гемру, прости Единый…

* * *
        - А почему я готовлю? - возмущенно произнeс Руди, оглядев остальных членов отряда. - Я между прочим закупал провизию, я нашeл лошадь для Нами, я на неe сбрую добыл. Можно хотя бы как-то учитывать мои труды на поприще материального содержания нашего отряда?
        - Руди, ты должен быть честным… прежде всего с собой, - умиротворенно начал Гош, достав из снаряженной на вьючной лошади сумки пару учебных клинков.
        - Что ты имеешь в виду? - недовольно спросил Руди, сложив руки на груди.
        - То, что ты это всe спиздел! - расхохотался паладин.
        - Между прочим продукты я купил, - тут же возразил послушник.
        - Да, на деньги, которые украл, - хмыкнул Снек, который достал небольшой псалтирь и направился к Нами.
        - Да, но сути дела это не меняет, - не успокаивался Руди.
        - Лучше бы ты лошадь купил.
        - Это почему?
        - За воровство еды на рынке у местных отрубают руки, а вот за лошадь рвут пополам.
        - В смысле рвут пополам? - нахмурился воришка.
        - Привязывают за ноги к одной тройке лошадей, за ноги к другой и как следует дают им по заднице, - ответил Гош, вручая учебный клинок Ари. - Человека от такого рвeт на части. Задница улетает с одной тройкой, а грудь с другой. Кишки обычно остаются на месте.
        Руди сглотнул, но не успел открыть рта. Его прервал строгий голос Снека.
        - Руди. Еда на тебе.
        Парень недовольно почесал кудрявую шевелюру, но не стал спорить и полез в сумки на его лошади, доставая оттуда крупу и вяленое мясо.
        - Итак, - с улыбкой произнeс паладин, глядя на послушника. - Начнeм с разминки, а дальше попробуешь меня достать.
        - Тебя? Да ты меня одним ударом угробишь, - недовольно проворчал Ари.
        - Не волнуйся, я буду нежным, - хохотнул Гош и с ухмылкой добавил: - Как Нами, только с яйцами…
        Парень покраснел, а паладин рассмеялся в полный голос.
        Снек тем временем подошел к бывшей рабыне и кивнул в сторону.
        - Пойдем, отойдем немного, чтобы не мешать.
        Отойдя на несколько десятков метров, Снек обернулся к девушке и спросил:
        - Нами, я понимаю, что тебе некуда идти, но нам нужно решить вопрос по поводу твоего статуса.
        - Что с ним не так?
        - Понимаешь, сейчас ты свободный человек и… и на этом, пожалуй, всe. Чтобы путешествовать с нами, получать от нас помощь и быть полноценным членом отряда, тебе надо стать нашей послушницей.
        - Что мне для этого надо сделать?
        - Процедура простая, но для начала я тебе должен кое-что рассказать. Ты ведь не можешь согласиться на то, о чем даже не подозреваешь, так?
        Девушка неуверенно пожала плечами.
        - Дело в том, что мы… Я и Гош. Мы не простые церковники. Мы принадлежим к ордену. Он называется «Янтарный орден». И по сути мы самое боеспособное в церкви. Да, есть другие, не менее мощные службы, вроде той же инквизиции, но… Они берут численностью и организацией, а мы… навыками, умением и силой. Понимаешь, о чем я?
        - Да.
        - Хорошо. Дело в том, что большинство наших миссий заключаются в том, что нам необходимо уничтожить… зло. В любой его форме. Это может быть обезумевший маг, может быть какая-то стихийно образовавшаяся тварь, а может быть и тeмный маг. Недавно нас отправили в пограничье. Там орудовал тёмный ковен, - Снек внимательно смотрел за эмоциями девушки, но пока, кроме легкой растерянности и волнения, ничего не заметил. - Нам пришлось там серьeзно потрудиться, чтобы хоть как-то выправить ситуацию. Мы перебили много тeмных магов.
        - Ну же! Не будь сопляком! - донесся крик Гоша. - Нами ударит лучше! Соберись, тряпка!
        - Ты можешь нормально показать или так и будешь пахать землю этой железкой?
        - Мда, - хмыкнул Снек. - Так о чем это я? А… Быть послушником в ордене… мягко говоря, опасно. Я бы сказал: смертельно опасно.
        - Но я буду с Ари?
        - Вы оба наши послушники, поэтому вы всегда будете с нами, - кивнул Снек.
        - Тогда мне больше ничего не надо.
        Снек почесал голову и произнeс:
        - Понимаешь, к послушникам у нас нет особых претензий. На грехи послушников у нас смотрят сквозь пальцы… Ну, разумеется, если они ни в какие ворота не лезут, то тут будут проблемы. Из послушников можно запросто вылететь. Понимаешь, о чем я?
        - Понимаю.
        - И одно из самых важных моментов, это то, что послушник не может быть связан узами брака. Детей он тоже не может иметь. Разумеется, если они не появились до того, как послушник получил свой статус.
        Девушка умолкла на несколько секунд. После обдумывания слов она спросила:
        - Но я ведь буду с Ари?
        - Да, но… Да, - Снек вздохнул и задумчиво осмотрел девушку. - Тебя только это волнует?
        - Да.
        - Хорошо, - кивнул клирик и спросил официальным тоном. - Ты хочешь стать послушницей, дева без рода по имени Нами?
        - Да, - кивнул она.
        Снек открыл псалтирь и принялся читать оттуда длинную заповедь, которую он обязан был прочитать и первому послушнику, но откровенно на это забил.
        У костра же в это время разворачивался очередной спор. Ари материл и убегал от Гоша. Тот носился за ним, махая учебным мечом с такой силой, что на земле оставались рытвины, а за всем этим с довольной миной наблюдал Руди, неторопливо помешивая кашу. Лошади были стреножены, по окрестностям разносился аромат каши и дыма. Голубое небо было покрыто длинными полосками подкрашенных красным цветом облаков. Солнце стремилось к закату.
        В это время Снек поднeс светящийся палец ко лбу девушки, поколебался, но все же не стал его касаться.
        - Теперь ты послушница.
        - И что теперь надо делать?
        - Слушаться нас, - пожал плечами клирик. - И помогать по мере своих сил.
        Девушка кивнула.
        - А теперь я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня, - произнeс он, и взвесив псалтирь, оглядел девушку с ног до головы. Взгляд свой он остановил на груди.
        - Что именно? - осторожно спросила та после нескольких секунд гипноза бюста девушки.
        - А? - тут же встрепенулся Снек. - Не то, что ты подумала, но кое-что экстраординарное для любого церковника. Ты попробуешь прочесть молитву.
        - А что значит… экстра…
        - Это значит, что я не никогда в своей жизни не слышал, чтобы кто-то с сильным даром тьмы читал молитвы, - пояснил клирик.
        - Почему?
        - Потому что темные… даже те, кто есть в королевстве, всегда пользовались… Другими методами.
        Снек открыл молитву благословения в псалтире и протянул еe девушке.
        - Просто прочитать? - уточнила она.
        - Просто прочитай, - кивнул наставник, и оглянувшись назад, добавил: - Но на всякий случай лучше отойти подальше. Например, к тому кусту колючке.
        Нами кивнула и отошла в указанное место. После этого она взглянула в книгу и принялась читать.
        - Единый, мощью волей Твоей и силой, прошу…
        В следующий момент внезапно наступила тьма.
        Полная.
        Не было солнца, не было костра, не было вообще ничего. Всe вокруг заполнила силы тьмы, не пропуская даже лучика света.
        - СНЭ-Э-Э-ЭК! - раздался крик Гоша. - ЧТО ПРОИСХОДИТ?!!!
        - Нами! Слышишь меня? Прекрати немедленно! - тут же перепуганно заорал клирик.
        Секунда, вторая и тьма быстро, словно испугавшись чего-то, стягивается к девушке.
        Солнце на месте.
        Куст колючки на месте, пусть и покрыт липкой черной субстанцией.
        Костeр на месте.
        Даже остановившийся паладин, покрытый черной слизью, тоже на месте.
        Руди замер с недонесенной до рта ложкой, пробуя кашу.
        Ари стоял с широко раскрытыми глазами и был единственным, кого обошла черная густая тьма.
        - Знаешь, - вытер последствия эксперимента с лица Снек и обратился к подошедшей девушке. - Больше мы так делать не будем.
        - Ч… что-то пошло не так?
        - Никто не знает, как должно было произойти, - ответил наставник. - Поэтому можно сказать, что всe пошло так, как нужно.
        Девушка сглотнула, и отдав псалтирь, последовала за клириком, отправившемся к лагерю. Дойдя до него, Снек взглянул на напарника, недовольно сверлящего его взглядом.
        - Гош, из плохих новостей - эта дрянь достаточно вонючая, а ближайший водоем, чтобы отмыться, будет завтра вечером… если мы поторопимся, конечно.
        - А хорошие новости есть? - недовольно поинтересовался паладин.
        - Из хорошего - кажется, я знаю, как Узак «Темная мать» смогла навести тьму на целое королевство.
        - Знаете, - вмешался в разговор Руди. - Я, конечно, рад вашим новым открытиям…
        Он засунул ложку, оттертую от тьмы внутренней стороной одежды, в котел и попытался снять первый слой. Вопреки его ожиданиям вся каша оказалась чeрного цвета.
        - …Но второй раз готовьте сами!

* * *
        Ари лежал лицом к Нами и рассматривал еe черты лица.
        Они лежали на толстом одеяле, подложив под голову сумки. Укрывались они вторым толстым одеялом из шерсти.
        За спиной потрескивали угли костра, раздавался заливистый и даже чем-то напоминающий какую-то мелодию храп Гоша.
        Над головой двух юных влюбленных подростков сияли звезды, среди которых величаво, словно королева, взирающая на своих подданных, висела луна.
        - Ты ведь делал это с другими? - едва слышно спросила Нами, глядя в глаза парню.
        - Ну…. был один раз.
        - И как она себя вела? Что она делала, когда не… спала с тобой?
        - Если честно, я не знаю, - признался парень. - Мой первый раз был… за деньги.
        Девушка умолкла на несколько секунд, после чего тихо ответила:
        - Жаль.
        - Почему?
        - Мне кажется… Мне кажется, что я не знаю, что делать, когда мы не спим вместе.
        - А у меня сложилось впечатление, что ты… не в первый раз этим занималась.
        - Первый. Ты не видел кровь?
        - Видел, но… Ощущение, что ты знала, что делать.
        Нами слегка покраснела и тоже призналась:
        - Я несколько раз подглядывала, когда мой бывший хозяин звал к себе наложниц… Они многое рассказывали и хвастались между собой, когда мы оставались наедине, - девушка нахмурила брови, и помолчав несколько секунд, добавила: - Один из моих хозяев… тот, что заставлял меня резать собственное тело, несколько раз заставлял меня смотреть, как пользует наложницу, и трогать себя там.
        - Как его звали? - нахмурился Ари, пытаясь вспомнить рассказы девушки.
        - Не хочу произносить его имя, - ответила девушка, помрачнев. - Даже вспоминать о нем не хочу.
        - Слушай, я тут подумал, - тут же попытался сменить тему Ари. - Мы ведь свободные люди, так?
        - Послушники, - поправила его Нами.
        - Да. Мы послушники и по сути… По сути, нам ведь никто не указ, как себя вести. Мы не рабы и можем делать так, как захотим.
        - В разумных пределах.
        - Да, но… Ты говорила о том, что не знаешь, как себя вести, когда мы не занимаемся… Этим. Так вот, может, стоит вести себя так, как ты хочешь?
        - Как хочу… - задумчиво прошептала девушка.
        - Ну, да. Если это никому не мешает, то почему бы… не делать так, как хочешь, а не как надо или принято? У меня в деревне, если парню нравилась девушка, то он приносил ей подарок, но не любой, а особенный. Это было что-то, вроде признания в любви.
        - Что за подарок?
        - Утренник. Это такой кусок ткани. Полотенце, которым по утра после омывания вытирали лицо. Парень приносил его девушке, которая ему понравилась, и просил его подшить. Если девушке тоже нравился парень, то она подшивала его и делала на нем вышивку нитями. Если не нравилась, то возвращала просто подшитое полотенце.
        - Странный обычай.
        - Странный? Не-е-е-е-т. Я слышал, что в соседней деревне Колежичах парень приходил с мукой и яйцами и просил девушку приготовить ему хлеба. В зависимости от формы и наличия начинки был ответ. А в деревне Клешк вообще просто приходили в гости и знакомились с родителями. Девушка подавала знак, что ей не нравится парень, и ему приносили арбуз.
        - Арбуз?
        - Большая такая штука. Внутри красный, а снаружи зеленый. Он очень сладкий, но от него в туалет по нужде малой бегать приходится.
        - Странное согласие, - нахмурилась девушка.
        - Это не согласие. Арбузом у них кормят, когда дают отказ. Поешь его и беги до ветра, бегом из дома.
        - Глупость какая-то, - буркнула Нами.
        - А у вас? Как у вас определяют: нравится девушке избранник или нет?
        - Я не сильно разбираюсь, но… насколько я знаю - никак. Девушка не решает по поводу жениха ничего. За неe решают родители.
        - А если избранник в бородавках, толстый и старый?
        Нами пожала плечами.
        - Вот поэтому я и предлагаю, вести и делать так, как хочется тебе или мне, а не эти все… - парень запнулся, пытаясь вспомнить слово. - Предрассудки… вот.
        Девушка задумчиво молчала несколько секунд, после чего грустно произнесла:
        - Наложницы определяли нравятся они хозяину или нет по тому, как часто он их зовет ночью к себе.
        - Кого чаще звали, тот и старший?
        - Нет. Старшая наложница всегда была одна. Еe все слушали, но решал только хозяин. Он говорил старшей, кто к нему пойдет.
        - А чем вообще хвастались наложницы?
        - Как быстро хозяин справит нужду, - задумалась Нами. - Ещe некоторых он пользовал дважды и даже оставлял на ночь в своей постели. Ещe часто хозяин звал кого-нибудь только для того, чтобы та приняла его в… необычное место.
        - В смысле?
        - Это когда хозяин входит в… - тут девушка смутилась и указала пальцем на губы.
        - В смысле его? Туда? - нахмурился парень, и прокрутив в голове первый опыт, мотнул головой. - А зачем? Там же зубы.
        - Не знаю, - пожала плечами девушка. - Я такое один раз видела. Наложницы говорили, что хозяин такое любит. А старшая учила это делать правильно новеньких.
        - И тебя?
        - Нет. Меня такому не учили, - покачала головой девушка. - Сармат меня… Он никогда ничего от меня не требовал и всегда был добр.
        - Снек мне говорил, что тут… всё немного по-другому. Он называл это «южные нравы», но… Не знаю. Мне кажется, совать свое хозяйство в рот другому человеку… Странным.
        Девушка пожала плечами, а затем задумчиво уставилась на парня.
        - Что? - спросил парень, не выдержав паузы, во время которой Нами продолжала на него пялиться.
        - Ты ведь сказал, что мы можем делать то, что хочется, так?
        - Да, - кивнул Ари, но тут же нахмурился. - Ты что задумала?
        - Попробовать… южные нравы, - ответила она и приподнялась.
        Взгляд скользнул по Руди, Гошу и Снеку, мирно спящим у костра.
        - Я не совсем это имел в виду, - удивился парень, но девушка уже нырнула с головой под одеяло. - Я имел в виду, что…
        Тут парень замолчал и замер с открытым ртом. Секунда, вторая и его брови полезли вверх.
        Глава 22
        Теплый ветер в лицо - это очень приятное ощущение, особенно когда вместо верблюжей колючки и степи ровной, как стол, глаз цепляется за первые низенькие деревья, за траву и полоски пахотных земель, которые виднеются с холма.
        - Надеюсь, сегодня мы наконец заночуем не под небом, - вздохнул Гош.
        - Надеюсь, ты сегодня не надерешься, - хмыкнул Снек и перевел взгляд на Руди. - А ты ничего не сопрёшь.
        - Я еще ничего не сделал, а ты уже ворчишь, - буркнул Руди.
        - Просто предупредил, - вздохнул клирик. - И вообще я предлагаю добраться без приключений до Альмы…
        - Альма… - прикрыв глаза от предвкушения, произнёс паладин. - Темное пиво, вишневая наливка и сочные, обжаренные до хрустящей корочки гусиные бедрышки…
        - А вот это не обязательно, - начал ворчать воришка. - Я уже понял, что каша у меня получается не очень.
        - Нормальная у тебя каша, - пожал плечами Ари и взглянул на Нами. - Правда ведь?
        Девушка опустила взгляд и мотнула головой.
        - Нет, не нормальная, - тихо ответила она. - Просто это тебе так кажется.
        - Хватит болтать, - хмыкнул Снек и ударил ногами по бокам лошади. - Тут должна быть крупная деревенька. Отдохнем, выспимся и двинем к Альме. Думаю, Цэк без работы нас точно не оставит.
        Отряд двинулся по дороге, петляющей холму.
        Снек с Гошем вышли вперед. Руди плёлся за ними, а Ари и Нами остались в хвосте.
        - Жаль, что на лошади нельзя ездить вдвоем, - произнесла девушка.
        - Так-то можно, но не далеко и очень медленно, - пожал плечами парень и взглянул на лошадь девушки. - И на твоей это лучше не делать.
        - Почему?
        - Она уже достаточно старая и… в общем не стоит.
        - А на твоей?
        - Можно, но… зачем вообще ехать вдвоем, если есть лошадь?
        - Чтобы быть ближе, - пожала плечами девушка. - Мне нравится, когда ты совсем рядом и прикасаешься ко мне.
        Паладин с клириком тем временем тихо переговаривались впереди.
        - Ты думал, как скажешь Цэку о Нами? - спросил Гош.
        - Думал. И так крутил и сяк, но… - тут напарник вздохнул и признался: - Я решил, что не буду ему пока говорить. Если спросит - врать не стану, но сам ему о ней говорить тоже не буду.
        - В принципе неплохой вариант на первое время, - хмыкнул Гош. - Но… дальше надо будет как-то объясняться.
        - Дальше будет дальше. Если нас кинут в какое-нибудь пекло, то Нами сможет проявить себя. И у меня будут хоть какие-то аргументы. Сейчас же… Сейчас четких и железных аргументов у меня нет.
        - А если всё же спросит?
        - Расскажу как есть, - вздохнул Снек.
        - Делай то, что должен, - с улыбкой произнёс воин света.
        - И будь, что будет, - кивнул клирик и нахмурился.
        Дорога вела к небольшому поселку. К этому же поселку вела другая дорога, уходящая за горизонт. И с другой стороны к ним подходил вооруженный отряд на конях.
        - А это кто? - спросил клирик.
        - На конях… в боевой выкладке, - встревожено уливился паладин.
        - Может мимо едут?
        - Ага. И доспехи сразу надели, и копье не пристегнуто, - проворчал Гош. - Давай-ка галопом, чтобы беды не вышло.

* * *
        - Где этот старый ублюдок!!! - выкрикнул мужчина в кожаном доспехе с бляхами, на которых был выгравирован герб королевства.
        Он оглядел согнанных жителей гневным взглядом и повторил вопрос:
        - Я последний раз спрашиваю! Где он?
        Послышались крики, и спустя несколько секунд двое закованных в латы мужчин выволокли за шкирку избитого старика.
        - Вот он наш голубчик, - расплылся в злорадной улыбке он. - И что же ты прячешься, старик? Неужели думал, не найдем?
        - Из лесу возвращался, господин, - схаркнул на землю кровавый сгусток тот.
        - Итак, - хмыкнул командир отряда. - Мы возвращаемся к нашим делам мирским… Где налог?
        Старик слегка приподнялся и указал в сторону дома, что находился за три двора.
        - В горшке, под полом у печи, спрятали, господин Него.
        Мужчина взглянул на воина и молча кивнул в сторону указанного двора. Тот молча развернулся и отправился к нему.
        Командир отряда же оглядел согнанных из домов сельчан и сплюнул на землю.
        - Я, барон Него, последний раз повторяю! Никаких отсрочек, никаких недоимок и никакого обмана не потерплю! - он достал клинок из ножен и встал над стариком. - Если еще раз подобное повторится, я спалю всю деревню до тла! Мне не нужно отребье, не способное платить налоги, и я порублю всех! От детей, до седых стариков! Вы будете уроком для тех, кто вздумает меня обманывать или отлынивать от налога!
        Он еще раз оглядел сельчан, крутанул клинком и снёс одним движением голову старосте деревни. Та покатилась по земле, а вверх ударили брызги крови от шеи старика. Несколько капель попали на лицо дворянина.
        - В следующий раз так будет с каждым! И только попробуйте сбежать - я найду всех! Где угодно!
        В гробовой тишине он стоял секунд десять, пока к нему не подбежал воин с запечатанным небольшим горшком в руках. Дворянин тут же сорвал крышку и взглянул внутрь. Его глазам предстали золотые монеты.
        - Стоило прирезать одного умника, и тут же появились деньги, - поджав губы, хмыкнул он и высыпал монеты себе на ладонь.
        Вопреки его ожиданию, на нее высыпалось всего несколько золотых монет, лежавших сверху. Снизу оказалось серебро.
        - Какого черта? - возмутился Него, заметив на дне медные монеты.
        В горшке оказалось намного меньше, чем он ожидал, и от понимания происходящего он пришел в бешенство.
        - Вы… Вы… Вы грязное отребье считаете, что меня удовлетворит эта подачка?!! - взревел он. - Я по вашему идиот, которого можно облапошить пятеркой золотых?!!
        Он сгреб монеты в горшок, передал одному из воинов и быстрым шагом отправился к толпе крестьян, которая начала пятиться.
        - Ты! Ты! Ты! - начал тыкать он пальцем и выдергивать из толпы людей, среди которых были женщины и мужчины. Не глядя он выдернул и еще троих детей. - Кракс! На колени их!
        Подбежавшие воины тут же начали бить людей, заставив их упасть на колени и закрыть головы руками.
        - Я повторять не буду, - рыкнул он. - Где остальные деньги?!!
        - Так… господин, мы все собрали. Даже реликвии на рынок увезли и продали, - растерянно пробормотал один из мужиков, перепуганным взглядом смотря на стоящую на коленях жену.
        - Кракс! Руби первого!
        Один из воинов спокойно подошел к первому пленному мужчине и быстрым и четким движением снёс ему голову.
        - Повторяю еще раз!!! Где остальные деньги?!!
        - Нету больше ничего, пощади, - упала на колени одна из женщин, чей сын оказался среди стоящих на коленях. - Всё продали. Голодом сидеть будем…
        - Руби следующего, - глядя в глаза женщины, прошипел Него.
        Воин молча подошел к следующему селянину и рубанул ему по горлу. Удар вышел слабее и не перерубил позвоночника, но тот и без этого завалился на землю, схватился за горло, из которого хлестала кровь, и начал кататься по земле.
        - Где мои деньги?!! - с нажимом рявкнул дворянин, не сводя взгляда с женщины. На раненого он даже не взглянул.
        - Господин Нерба, пощадите, - тряслась в страхе та.
        - Руби!
        Свит клинка, удар, и по земле катиться еще одна голова.
        - Где мои деньги?!!
        Послышался топот, и от толпы крестьян умчалось сразу несколько человек, среди которых были и парочка женщин.
        - Каркас! Взять этих!
        Парочка воинов, сидевших на лошадях, тут же пришпорила коней и умчалась за преследователями.
        - Могу я узнать, что тут происходит? - раздался голос Снека, который вышел из-за спин крестьян.
        - А ты еще кто такой?
        - Я служу церкви, - максимально ровным тоном ответил Снек. - Меня зовут Снек.
        Из толпы показался Гош и послушники.
        - Церковники? - Него огляделся. - Вы видите тут церковь, церковники?
        - Здесь нет церкви, но наш долг заботиться о людях и… - начал было клирик.
        - Здесь нет церкви! Это не ваша паства! Это мои люди, на моей земле! - раздраженно прорычал барон. - А значит, и то, что тут происходит - мое дело!
        Снек скосил взгляд на три тела, два из которых было обезглавлено, и тем же спокойном, уверенным тоном ответил:
        - Чтобы утверждать подобное, вы должны чем-то доказать, что имеете право распоряжаться в этих местах.
        - Это. Моя. Земля, - отчеканил барон. - Я. Никому. Ничего. Не должен. На своей земле.
        Гош молча вытащил клинок из ножен. Руди достал из рукавов парочку ножей. Ари и Нами сдвинулись за спину клирика.
        - Мой герб на моих латах. Я барон Него, подданный герцога Дамьяна. - слегка убавил гонор Него. - Грамота о владении этими землями в моем замке. Какие еще вам нужны доказательства?
        - Можно увидеть вашу родовую метку? - так же бесстрастно спросил Снек.
        Мужчина поджал губы, дернул за шнурок на вороте и оттянул латы вниз так, чтобы на основании его шеи была видна красное родимое пятно, напоминающее ровный треугольник с парой черных точек внутри.
        - А теперь я хотел бы увидеть ваше право называться церковниками.
        - У нас нет такого права, - вступил в разговор Гош, покачивая клинком. - У нас только право нести свет людям.
        Снек молча поднял руку и пальцем, на котором засиял оранжевый огонек, нарисовал в воздухе знак Единого.
        - Янтарный свет, - процедил сквозь сжатые зубы мужчина и обернулся со злорадной улыбкой к своим воинам. - Ребята! К нам пожаловал сам янтарный свет! Благословить наследника старика Хена, герцога Дамьяна, они не пришли. Зато явились в наши земли и суют свой нос куда не надо!
        Барон обернулся к Снеку и уставился в его глаза.
        - Я собираю долг со своей деревни за два года недоимок, - процедил он и не оборачиваясь громко произнёс: - Кракс! Руби!
        Свист металла, удар и глухой стук от головы, упавшей на землю.
        - Вас что-то не устраивает, преподобный Снек? - с издевкой спросил он.
        Клирик продолжал смотреть в глаза дворянина и молчать.
        - Разве… разве они рабы? - тихо прошептала девушка, смотря на кровь, разливающуюся по земле. - Разве они… за что? Почему они умирают?
        - Меня не устраивают ваши методы, - ответил Снек, продолжая держать взгляд барона. - Насколько я знаю, деньги выглядят по-другому.
        - То, каким образом я беру дань - мое личное дело. Эти люди под долговым ярмом.
        - Я понимаю ваше недовольство, но о каких цифрах идет речь? - вмешался Руди.
        Него перевел взгляд на кудрявого воришку и, смерив его взглядом, ответил:
        - Семнадцать золотом.
        - Семнадцать? - вскинул брови послушник. - Что же… я думаю, что мы можем уладить этот вопрос.
        Руди достал небольшой кошелек и высыпал из него монеты на ладонь. Быстро отсчитав семнадцать, он протянул их барону.
        - Семнадцать золотом, - с улыбкой произнес он. - Мы готовы помочь этим людям и сохранить их жизни.
        Него взял в руки золотые монеты южан, которые по весу соответствовали королевским, взвесил их в ладони, а затем медленно перевернул кисть, высыпая золото в сухую пыль деревенской дороги.
        - Подачек от церковников я не принимаю.
        Он обернулся к воинам, наблюдавшим за происходящим, и отдал приказ:
        - Руби следующего!
        Свист. Удар. Глухой звук и тихий плач среди согнанных крестьян.
        Ари задрожал от злости. Его сжатые кулаки наполнились силой и начали светиться. Тут же на его плечо легла ладонь Гоша, который тихо прошептал на ухо:
        - Церковь не вмешивается в дела знати… особенно во внутренние дела знати.
        - Барон Него, - произнес Снек, глядя, как хлопает глазами отрубленная голова последнего человека. - Я буду вынужден сообщить в высший Синод о ваших действиях.
        - Я не возражаю, - ответил тот и расплылся в злобной улыбке. - Ты можешь сообщить об этом в Синод и заодно самому Единому. Думаю, он меня осудит… Да, но я обязательно покаюсь вашим братьям и договорюсь об индульгенции. За золотишко, которое тут вытряхну… Каркас! Руби следующего!
        Свист. Удар. Глухой стук.
        В толпе крестьян послышалось завывание женщин от безысходности и ужаса.
        Клирик молча продолжал смотреть на барона, а тот отвернулся и подошел к своим воинам.
        - Я снова спрашиваю! Где остальные деньги?!!
        Руди нагнулся к земле и собрал монеты. Он молча с мрачным лицом собрал золотые кругляши в кошелек и поднялся, встав рядом с наставником.
        - Так иногда бывает, - произнес Гош, пытавшийся успокоить Ари. - Задирают налог, долг копится, владелец земли объявляет деревню в долгу. Потом приезжает к ним, рубит не глядя и заставляет платить. Люди больше пашут, больше сеют и… приносят больший доход. Только теперь они не вольные люди на земле барона. Они с долговым ярмом и никогда больше не смогут уйти.
        - Мы здесь бессильны, - кивнул Снек, глядя на парня, не способного унять свет в крепко сжатых кулаках. - Нам просто нельзя вмешиваться.
        - И смотреть… смотреть, как их убивают? - прошептал парень. - Мы ведь ковен били… Мы с черной язвой бились… Мы ведь можем всё… И мы будем просто смотреть? Просто так уйдем?
        Парень оторвал взгляд от обезглавленного тела и перевел его на Снека.
        - Нет! Не надо! - раздался детский вскрик.
        Ари взглянул на Него, который вытащил из толпы ребёнка.
        Девочка лет восьми пыталась вырваться, но барон дернул её за волосы и заставил завалиться лицом вперед. Оттащив её за волосы к убитым, он рявкнул на воинов, которые тут же подскачили и схватили ее за руки, заставив замереть в согнутом состоянии.
        - Где мои деньги?!!! - повторил вопрос Него, и отбросив клинок, достал кинжал.
        Из толпы вырвалась женщина, бросившаяся к ребенку. Её тут же остановили ударом копья в грудь. Она завалилась на землю, но тут же встала на четвереньки и с рыданиями и мольбами о пощаде поползла к ребенку.
        - Пощады… господин! Пощады…
        Пара пинков, и женщина заваливается на бок. Солдат хватает её за волосы и заставляет поднять лицо так, чтобы той было видно происходящее.
        Него же молча хватает за волосы ребенка, задирает голову рыдающей девчонки и резкими движениями начинает отрезать голову. На землю льется кровь. Рыдание и визг ребенка переходит в бульканье.
        Ари смотрит на это стеклянным взглядом. Кулаки сияют белоснежным, дрожащим от ненависти светом. Нами, стоявшая рядом, не в лучшем состоянии. Глаза девушки, заполненные тьмой. Она наполняет их и собирается в уголках глаз. Секунда, другая и по щеке течет капелька черной, словно чернила, слезы. Гош стоит рядом с Ари с каменным выражением лица. Выдают только скулы, которые вздулись от напряжения. Паладин сжимает со всей силы зубы и рукоять клинка.
        - Нам нельзя, - повторяет Снек, стоящий перед отрядом Дубовой лозы.
        - Нам, - повторяет сквозь зубы Гош. - Нельзя именно нам.
        Ари переводит взгляд на Снека. Глаза того красные, а лицо бледное. Наставник встречается взглядом с учеником, а затем молча, едва заметно кивает.
        - Всех, - тихо шепчет паладин. - Никто не должен выжить.
        Ари делает шаг вперед, за спину Снека, и достаёт из одежды маленький псалтирь. Нами следует за ним и встает рядом по правое плечо. По левое встает Руди, снова достав свои ножи.
        - Прости Единый, - тихо шепчет Снек, не оборачиваясь и не глядя на своих послушников. - Прости, но… по-другому мы не можем…
        Палец с оранжевым огоньком очерчивает круг, который затем перечеркивает двумя линиями. Знак Единого оранжевого свечения остается висеть в воздухе.
        - Господа церковники! - обратился криком к ним Него, вытирая клинок о платье мертвой девочки. - Вы не прочтете над умершими молитвы? Ведь мы все под Единым ходим…
        Он злобно усмехнулся и сплюнул на землю.
        - Ах да… Это же не совсем люди.
        - Единый, волей твоей и силой. Разумом моим чистым и устами моими… - начал читать молитву Ари, после чего всё его тело объял свет.
        - Ах, да… Янтарникам этим заниматься не положено. Вы это поручили необученным лоботрясом? - с неприкрытой ненавистью спросил барон.
        Ари умолк, сбившись с молитвы, и сжал зубы от злости и ярости. Однако сделать он ничего не успел, как и Руди.
        Вперед сделала шаг Нами. Она подняла руку, указала пальцем на барона и спокойно произнесла утробным, словно не своим голосом:
        - Умри!
        Глава 23
        - Умри!
        Из пальца девушки ударили тёмные лучи. Тоненькие, с волосок, они мгновенно достигли солдат, попав каждому в лоб. Никаких изгибов, лишь прямые линии.
        Секунда, вторая.
        Полная тишина.
        Тёмные волоски исчезли. Все, кроме одного. Он был во лбу Него.
        Солдаты словно подкошенные завалились на землю, а местный барон остался стоять. Его лицо перекосилось от боли, зубы заскрежетали, а затем он выгнулся дугой и упал на землю.
        Его тело затряслось в судорогах, из оскала вырывались непонятные звуки, а руки с ногами заметались в разные стороны, словно пытаясь убраться подальше от тела.
        В какой-то момент он замер, изогнулся дугой и застыл, уставившись остекленелым взглядом на трупы крестьян, истекающих кровью на земле.
        Ари, стоявший рядом с Нами, расслабил кулаки и молча смотрел на мёртвого дворянина.
        Чёрный волосок из пальца исчез, Нами опустила руку, и глаза её начали принимать естественный цвет.
        Послышался топот копыт, и спустя несколько секунд к толпе крестьян на лошадях подъехали отлучившиеся солдаты барона. За собой они тащили привязанных за ноги пытавшихся скрыться крестьян. Подъехав к согнанному народу, они остановились и молча уставились на лежащих на земле солдат.
        Хлопок от резкого движения мантии, и пара коротких кинжалов устремляется к ним. Один попадает в глаз одному наезднику, а второй в шею.
        - По-моему запястье вывехнул, - стряхивая руку, произнёс Руди.
        Послушников молча обходит Снек и встаёт перед замершими в растерянности людьми. Он оглядел внимательно растерянные выражения лиц и сказал:
        - Сегодня случилось то, чего не могло случиться, - начал клирик. - И самое главное, что вы должны уяснить - этого не было. Не было нас, не было барона, не было убитых. Никаких.
        К наставнику подошёл Гош и встал рядом.
        - Если кто-то из вас додумается рассказать, что тут произошло - умрет первым. Каждого из вас убьют только за то, что на ваших глазах погиб ваш господин. Каждого из нас убьют потому, что мы посмели вмешаться в дела барона на его землях.
        - Может и не убьют, - хмыкнул за плечами клирика Гош.
        - Наши вынесут выговор и отправят нас на годовой молебен в тёмные казематы, - покачал головой Снек. - А вот знать такое не простит. Убить тебя или меня может и не получится, но попытаются - это точно.
        Гош кивнул.
        - Если хотите жить - ничего не было, - повторил клирик и взглянул на паладина. - Надо… разложить тела. Сделать так, чтобы имитировать бой.

* * *
        - Долго еще? - спросил хмурый мужчина, одетый в кожаную броню.
        - Дык, за тем поворотом, господин Кьерсо, - ответил мужчина в простой холщовой рубахе.
        Глава отряда обернулся и кивнул в сторону поворота дороги, проходвишей по редколесью. Всадник пришпорил коня и дал ходу.
        Чем ближе они подходили к указанному месту, тем больше знаков было о том, что рядом был бой. Знаки эти были знакомы всем, более или менее видавшим воинам. На ветвях сидели вороны.
        Кьерсо не спускал взгляда с всадника, посланного вперед, а когда тот доехал до поворота, он притормозил коня и оглянулся на него. Воин поднял руку и призывно махнул к себе.
        - Ходу, - скомандовал глава отряда и пришпорил коня.
        Весть о том, что на барона напали, пришла вчера вечером. К ним на загнанной кобыле прискакал местный мужик, передавший весть о том, что на дороге нашли разбитый отряд барона. На вопрос, был ли там барон, он ответить не смог просто потому, что барона никогда не видел.
        Быстрые сборы и ускоренный марш помогли добраться до места затемно, но плохие новости были очевидны. Мужчина рассказывал о трупах на дороге и в лесу у неё.
        - Единый сохрани, - прошептал Кьерсо, обнаружив за поворотом место боя.
        Трупы со стрелами лежали прямо посреди дороги, некоторые имели рубленные раны, кто-то лежал без головы. На всем этом пиршестве сидело не меньше десятка воронов, которые, завидев людей, тут же ретировались.
        Быстро спешившись, он принялся переворачивать один труп за другим в поисках барона. Слабая надежда, что его тут не обнаружат, быстро развеялась.
        Тело барона лежало на спине рядом с лошадью, в которую вонзилось несколько стрел. Голова же его лежала ближе к канаве, изрядно обглоданная воронами.
        Кьерсо подошел к телу и хмуро огляделся.
        - Мис! Мис, твою за ногу!
        - Господин Кьерсо? - тут же подскочил к нему невысокий мужчина без доспехов, но в плотной кожаной куртке.
        - Бери кого надо и прочеши тут лес. Надо найти следы и понять, куда делись нападающие, - скомандовал глава отряда и сплюнул на землю.
        - Будет сделано, господин Кьерсо.
        Воин уже припустил к побратимам, но тут его окликнули.
        - Мис, стой! Кто тут был, мысли есть?
        Подчиненный обвёл взглядом вокруг и осторожно высказал предположения:
        - Не разбойники тут были. Простите уж, господин Кьерсо, но это не они.
        Под строгим взглядом командира отряда он поёжился и добавил:
        - Не делают разбойники стрел таких, - пояснил он. - Древки ровные, оструганные. И перья крашеные. И еще…
        Тут мужчина указал на кусты.
        - Били оттуда. Били по лошадям в начале. Там и там солдат придавило конями…
        Кьерсо оглядел место боя и мрачно кивнул.
        - Знали, что делать. Готовились. И… ни одного трупа их нет. Всех своих забрали. Разбойники так не делают.
        Глава отряда мрачно кивнул и ответил:
        - Работай, надо понять, куда они сбежали…

* * *
        - Слушай, а откуда… где ты научился так заметать следы? - спросил Руди, глядя на костер.
        - Наемничий труд… иногда требовал разных навыков, - ответил Гош, сидевший напротив.
        Отряд расположился на ночевку у ручья. Снек уже посапывал во сне, как и Ари с Нами, лежащие в обнимку.
        - Я, если честно, предполагал, что надо будет имитировать отход, но… по реке?
        - На воде следов не оставишь, - ответил паладин. - Но если они притащат мага… Тот быстро определит, что произошло.
        - А они притащат? - спросил воришка.
        - Не должны, - хмуро ответил паладин. - Да и магов, чтобы так быстро прибыть, в этих местах нет. Да и маг нужен непростой. Тут уметь надо со следами работать.
        - Маги следы читают?
        - Непростые следы. Те, которые оставляет живое тело. По хорошему это должен быть маг жизни или на крайний случай земли. Но если маг опытный, то тут любой сойдет.
        - А почему земли? - нахмурился Руди. - И жизнь тут причем?
        - Маг жизни может по траве, деревьям и животным определить: кто, сколько и в каком месте был там. А маг земли может через стихию узнать, где были следы, и сколько людей по ней ходили. Да, это на первых курсах не преподают. Насколько я знаю, такое вообще не показывают студентам.
        - Это секрет?
        - Нет, это трудоемкий процесс, который не каждому нужен. Я бы сказал… далеко не каждому.
        - А в армии? Гвардия короля такое может?
        - Гвардия короля может и не такое, но там тоже не каждый маг на такое способен.
        - Зря, - нахмурился Руди. - Это же можно любое преступление раскрыть! Можно выследить кого-угодно…
        - И зачем магу, живущему припеваючи, бегать и выслеживать кого-то? Обычные егеря найдут кого-надо. Будут проблемы - тогда уже зовут мага.
        - Ну, я бы от такого умения точно бы не отказался, - вздохнул Руди. - Очень уж это… хороший навык.
        - Воровать сподручнее было бы, - хмыкнул паладин. - Тайники бы вычислял и защиту на хранилищах всяких.
        - Не без этого, но… - смутился Руди, но затем замер с улыбкой и добавил: - Да… Это было бы очень удобно.
        В этот момент из тьмы вышла фигура в чёрной одежде. Сделав пару шагов к костру, на свет появился довольный мужчина лет тридцати на вид. Ровные и прямые черты лица, высокий рост и яркие голубые глаза.
        - Доброй ночи, - произнёс он бархатным голосом, слегка улыбнулся и подошел к костру.
        Руди удивленно взглянул на незнакомца и как можно более незаметно протянул руку к поясу. Гош же повернул голову и молча уставился на незнакомца. Его рука уже легла на рукоять меча.
        - Доброй, - ответил Руди. - А вы кто?
        - Я рад, что ты еще не встречался с подобными мне, - произнёс незнакомец и скосил взгляд на паладина, который убрал руку с оружия. - А вот твой друг, по всей видимости, встречался. Поэтому не делает глупостей и не тянется к кинжалам за поясом.
        Воришка встревожено взглянул на наставника. Тот взглянул на него и покачал головой.
        - Порядочные люди представляются при встрече, - снова взглянул на мужчину в чёрном балахоне Руди.
        - Простите, - развёл руками тот и уселся рядом с костром. - Меня зовут Умар. И я служу тайному ордену «Шамали».
        Паладин сглотнул и промолчал.
        - Я таких орденов не знаю.
        - Конечно не знаете, - хохотнул незнакомец. - Если бы ты знал, то какой смысл в тайности этого ордена?
        - Не слышал, чтобы хоть один тайный орден делал что-то хорошее, - произнёс воришка и скосил взгляд на Снека.
        - Кто-то должен делать дерьмовую работу, - философски ответил Умар. - Официальные ордена не хотят брать на себя эту миссию… Даже Янтарный свет.
        - И что же у вас за работа?
        - Устранять предателей и особо опасных, - ответил легкой улыбкой собеседник.
        - А мы-то тут причем? - спокойно ответил Гош и взглянул на Снека.
        - Не волнуйтесь, он не проснется, - усмехнулся Умар. - А вы… Вы слишком много на себя взяли. Сначала одарённый, которого вы не представили совету, затем оживший мертвец с даром жизни. А теперь еще и одаренная темная. Бог с ним, вы можете всегда объясниться занятостью. Всё же волей судьбы вы всегда умудряетесь оказаться в тяжелом переплете, но…
        Тут незнакомец вздохнул и обвёл взглядом собеседников.
        - Зря вы влезли в это дерьмо. Барон Него был человеком сложным… Очень сложным. Но! Него был всегда верен королю. Настолько, что ввязывался в любую авантюру первым, стоило его величеству только произнести слово. Понимаете, к чему я веду?
        - То есть маг там уже был, - мрачно произнёс паладин.
        - Я там был, - кивнул он и оттянул мантию, показывая шею с обручем, отдаленно напоминающий тот, что был на шее у Нами. - Было занятно и довольно продуманно. Не уверен, что хороший егерь мог бы заметить подлог, но нюансы все же были.
        - Да? И какие же? - мрачным тоном поинтересовался Гош.
        - Кровь. Знаете, обычно люди мало обращают на это внимание, но крови было слишком мало. А вот кожа на лбу у парочки солдат была… Слишком новая. Взрослый мужик без морщин на лбу? А что касается крови, то использовать говяжью… Не лучший вариант. Лучше использовать свиную. Она не так фонит в магическом плане, - Умар вздохнул, и с улыбкой взглянув на Гоша, произнёс: - Но сцена была прекрасна. Профессиональное нападение на отряд, подготовленная ловушка и быстрый разгром.
        - Спасибо, - буркнул Гош и опустил взгляд на костёр. - Но вы же не поздравить сюда пришли?
        - Сообщение о произошедшем уже отправлено в Синод. И не смотрите на меня так, я человек подневольный. Ответ пришел через три часа.
        Маг вытащил из кармана небольшой серебряный медальон, на котором был искусно нарисован большой собор. С обратной стороны был знак Единого.
        - Отряд «Дубовой лозы» обязан прибыть на внеочередное собрание совета не позднее чем через три недели. Вы понимаете, что будет, если вы не явитесь?
        - Объявят еретиками, - ответил Гош.
        - Не доставляйте удовольствие инквизиторам в охоте на представителей Янтарного ордена. Пребудьте во время. И прощайте…
        - Погоди, - остановил его паладин. - Ты ведь не ради нападения на Него сюда заявился. Так?
        - Нет конечно. Кто будет дергать тёмного из-за какого-то барона.
        - Тогда что… Что ты тут делал?
        - Хочешь узнать мое задание? - улыбнулся Умар. - Вообще-то я не обязан тебе об этом говорить, но… Если ты мне скажешь, что за выброс тьмы был в степи, то…
        Тут он умолк и с добродушной улыбкой уставился на паладина.
        - А ты так и не понял?
        - Пока я понял только то, что вы к этому непосредственно причастны. Та темная девчонка, что с вами. Что она делала? Это был ритуал? Жертвоприношение?
        - Ты проделал путь из столицы до степей ради этого выброса, а затем получил известие, что на барона Него напали. Проверил и вышел на нас, - задумчиво начал рассуждать Гош и поднял взгляд на собеседника. - И ты так и не смог определить, что там, в степи, произошло. Так?
        - Условно да, если не считать мелочей.
        - Знаешь, что она сделала? - кивнул паладин на спящую девушку.
        - Сгораю от любопытства, - признался Умар.
        - Она молилась.
        - Что она делала?
        - Молилась.
        Тёмный расплылся в улыбке. Затем слегка хохотнул. Еще раз и еще. Через пару секунд он засмеялся, а еще через пяток залился хохотом во всё горло. В истерике он уселся на землю и ухватился руками за голову.
        Успокоился он только через две минуты. Вытерев слезы с глаз, он произнёс:
        - Это было прекрасно. Как же я давно не смеялся… Честно. Даже представить не могу.
        - Рад, что позабавили тебя, темный узник, - ответил Гош.
        - М-м-м-м… Это была не издевка. Я действительно рад. Спасибо вам, - Умар поднялся на ноги. - Мой вам совет - отпустите их.
        Заметив, как у Гоша поднялась бровь, он пояснил:
        - Это одаренные. Настоящие и сильные одаренные, и вы никогда ни при каких условиях не сможете им дать то, что могут дать им настоящие мастера магии. И не надо морщиться. Они не станут такими, как эти снобы из академии Свадии.
        - Я слышу упреки в сторону магов Свадии? Я не ослышался? - изобразил недоумение паладин.
        - Я же по-доброму, - вздохнул Умар. - Просто дружеский совет. Отпустите их… если они не окажутся на костре инквизиции и не угодят в церковные казематы. Вы не сможете им дать всего, что могут предоставить профессионалы. И в конце концов… Как они будут жить, как поступать… Зависит от того, что у них в голове и в сердце, а не от того, кто их учил. Или я не прав?
        - Не помню ни одного мага, который бы жил по заветам церкви и чтил Единого…
        - Потому что воспитаны они по заветам магических заведений, - хмыкнул собеседник. - Послушай моего совета и сделай, как я говорю. Нет, мне плевать на них, а вот тебе нет. Хочешь спасти им жизнь - отправь их подальше. Свадия для них, пока они не обретут настоящее мастерство - опасное место. Останутся здесь - их обязательно устранят.
        - Янтарный орден никогда не…
        - Времена прошли, - мрачно оборвал Гоша собеседник. - Сила Янтарного ордена слишком многим не удобна. Да и сам орден уже не тот…
        Умар развернулся к ночной мгле и сделал шаг, растворяясь в ней, словно в густом тумане. Напоследок он издал едва слышный шепот:
        - Прощайте. Это было действительно весело…

* * *
        - Снек? - позвал в спину клирика Гош. - Скажи, что всё будет хорошо.
        Клирик поднял голову на огромный знак Единого, выполненный золотом, и сглотнул.
        - Я не уверен, Гош…
        - Плевать, что ты не уверен. Просто скажи, что всё будет хорошо, - проворчал в ответ воин. - Просто скажи и всё.
        Клирик глубоко вздохнул и кивнул.
        - Все будет хорошо. Так, как и должно быть. Делай то, что должен…
        - И будь, что будет, - уверенно кивнул Гош, сжав кулаки.
        Клирик оглянулся на учеников, заглядывающих в огромный зал, богато украшенный золотой гравировкой на белоснежных колоннах и яркими картинами на стенах.
        - Я первый раз такое вижу, - тихо произнесла Нами, но в полной тишине зала её было прекрасно слышно.
        - Это сцены из священного писания, - ответил Снек. - Когда зайдем, помните главное - говорим только мы. Отвечать только после того, как спросят непосредственно вас.
        Дверь бесшумно дрогнула, и на пороге показался мужчина с ухоженной, подстриженной бородой в белом одеянии. Он молча поманил рукой команду.
        - С Единым, - прошептал Снек, окрестил себя знамением и устремился следом.
        - С Единым, - хором повторили остальные участники команды и последовали за ним.
        Они вышли в другой зал, и пройдя на середину, замерли. Они оказались в кругу из священных писаний. Света в них не было, но стоило его туда подать, как они бы оказались скованы, без возможности даже вздохнуть.
        Вокруг них сидело больше двух сотен одетых в белоснежные мантии мужчин. У кого-то была огромная лысина и длинная борода. Кто-то был еще молод и имел небольшую бородку. Большинство носило своеобразные средние бороды, по форме напоминавшие лопаты.
        По центру возвышалось несколько мест для важных персон. Это были кресла с высокими спинками.
        - Отряд «Дубовая лоза», - громко произнёс мужчина, сидевший рядом со старцем, кресло которого располагалось немного выше пятерки других. - Признаёте ли вы, что взяли в послушники заведомо мертвого человека?
        Снек и Гош молчали, внимательно смотря на собеседника.
        - Снек из ордена Янтарный свет! Отвечай!
        - Признаю, - ответил клирик.
        - Признаёте ли вы, что приняли в послушники ведьму? Снек из ордена Янтарный свет, отвечай!
        - Нет, не признаю.
        - Признаете, ли вы, что скрыли одаренного светом огромной силы от церкви? Снек из Янтарного ордена, отвечай!
        - Нет, не признаю…
        В этот момент дверь хлопнула, и с другого входа вошёл красный от злости Цэк. Он молча прошелся по залу, под гневным взглядом инквизитора, задающего вопросы, и сел за свободное кресло, рядом с главным проповедником.
        Инквизитор втянул воздух носом, и кивнув мимолетный взгляд на главу Янтарного ордена, спросил:
        - Снек из Янтарного ордена, признаешь ли ты, что послушник в твоём подчинении владеет тьмой и использовал её для убийства верноподданных короля?
        Цэк покосился на Снека. Тот встретил его взгляд и молча едва заметно кивнул.
        - Признаю…
        КОНЕЦ