Пришлый Сергей Викторович Васильев
Сергей Васильев
ПРИШЛЫЙ
- Тащи!
- Т-тяжелый…
- Я же говорил - девку брать надо!
- Д-девку, ага. К-кому она сдалась?
- Клади его!
- Еще ч-чуток… Ффффуу!
Два мужика задышали, успокаиваясь.
- Т-ты это зачем ему полушарок на зат-тылок налепил?
- Забыл, как в прошлый раз на дикого нарвались? Мне Здрав потом объяснил. Если пришлый чужой язык слышит, у него в голове всё путается. После глушака - буйный, не унять. Потому Тимоха и без ноги теперь.
- Д-дык, он же слышит нас!
- Конечно. Только сделать ничего не может. Пусть привыкает.
Голоса бились в голове, как две пичуги с острыми клювами, рвущиеся наружу из клетки. Илья никак не мог усмирить их - ни зернышек подсыпать, ни травки какой. Даже открыть дверцу клетки невмоготу было. Оставалось надеяться, что мужики помолчат, и птички успокоятся.
- Г-гляди, очухался почти.
- Сильный.
Илье показалось, что чья-то ладонь взяла его сзади за шею и крепко тряхнула. Острые клювики вонзились в глаза изнутри, и Илья был принужден поднять веки.
Увидел он совсем немного. Несколько жестких желтоватых стебельков, пару сапог, в меру грязных, с налипшими травинками, и что-то темное и шевелящееся.
- Поднимай его, поднимай! Та-а-ак… К дереву прислоняй… Да придерживай, придерживай! Ишь, как извалялся…
- Т-так мы сами его в лужу положили. Надо было замену Т-тимохе брать. Любой бы п-пошел.
- Молчи, Ждан. Не время спорить.
Клювастые бестии перестали порхать в голове, Илья поморгал и хрипло выдавил:
- Что за?..
- О как! Говорит! Точно - сильный. А ты - «девку бери, девку бери»… Взяли вон. Который день с ней возимся.
- Это т-ты за девку был! - возмутился Ждан, - чего п-поклеп наводишь?
- Шучу-шучу, - успокоил его второй.
Илья не чувствовал тела. Мог только голову поворачивать и смотреть во все глаза. Туман. Болото какое-то. Два мужика. Один высокий, со щекой, подвязанной белой тряпкой, - тот, что заикается. И второй - крепкий, уверенный в себе; веселый. На кочке еще двое сидят. Закутанные во что-то черное, так что только лица видать. Девушка и старик.
Крепкий оглянулся и крякнул с досады:
- Ну, где же Здрав-то? Или без него идти?
- К-как же! Уйдешь тут. В этом б-болоте только и плутать без п-проводника. Зря т-ты ему вперед заплатил.
- Ладно, время есть еще. Пока с пришлым поговорю.
Мужик подошел к Илье, внимательно его осмотрел, чуть подвинул, чтоб тот не свалился, и спросил спокойным деловым тоном:
- Звать тебя как?
- Илья.
- А меня Гонтом величать будешь. Сейчас введу тебя в курс дела. Ты - пришлый. Запомни это. За такими, как ты, здесь охотятся. Тебя Здрав вызвал, а мы вытащили. Вот этих - тоже, - Гонт показал пальцем на старика с девушкой. - Сейчас звач вернется, и пойдем потихоньку. Идти след в след, не отставать. Всё понятно?
Илья не ответил. Противно отвечать. Во всё, его окружающее, Илья поверил сразу - головная боль отрезвляла, но принять не мог. Это ж надо! Его - в рабство! А ничем иным это и быть не может.
- Не п-понял он, - за Илью ответил Ждан, - у них там всё не т-так.
- Разберется, - Гонт думал о чем-то другом - не об Илье и его проблемах, щурил глаза, высматривая в тумане звача; нервничал.
Постепенно чувствительность возвращалась к Илье. Тело прострелило болью, руки и ноги закололо стальными иголочками, так что страшно было двинуться. Илья невзначай дернулся и тут же повалился, только и успев повернуть лицо, чтоб не наесться болотной грязи.
Болото пахло не то, чтобы совсем противно, а непривычно. Мхом, стоячей, с гнильцой, водой, терпкими кустиками черники или там клюквы и чем-то еще. Тем, что нормальному болоту пахнуть не полагается. Какой-то химический запах, который Илья узнал, но назвать не мог. Почему-то казалось важным вспомнить его. Вот вспомнит, и сразу всё закончится.
Толчок в бок добавил внутренних ощущений и настроил на реалистический лад. Не закончится. Не сейчас.
Илья оперся на локти, согнул колени, ухватился за кривую сосенку и поднялся. Сам. Нечего давать лишний повод этим торговцам чувствовать свое превосходство над ним. Пусть уважают.
Гонт кашлянул, сплюнул в сторону и утер рот ладонью.
- Не видать?
- Идет. С-слышу.
Быстрые чавкающие звуки, и почти сразу из тумана появился человек в буром, мокром по подолу балахоне. Гонт оживился.
- А-а-а, вот и Здрав. Ну, как прогулялся? Или искал чего? Сказал бы нам, мы б пособили!
Звач что-то буркнул на нарочито-веселые слова Гонта, махнул рукой и быстро пошагал, прыгая с кочки на кочку, помогая себе палкой.
- Постой, Здрав! - голос Гонта вдруг стал неприятным. - Мы не одни. Память отшибло, что ли? Или долей поступишься?
Здрав оглянулся, приподнял верхнюю губу, открывая зубы, и хрипло зарычал.
- Так что? - Гонт говорил с нажимом, так что Здрав посчитал нужным ответить.
- Стражники, понял! Не знаю, кто выдал. Всех повяжут, разбираться не будут. Избавляйся от пришлых.
Девушка вдруг завыла. Ждан мигом влепил ей пощечину, опрокидывая на спину:
- Молчи, д-дура!
- Не прав ты. Не пра-а-ав, - протянул Гонт, обращаясь к Здраву. - Сам знаешь - договор. Мне этих людей довести надо, иначе - конец. Ты-то в любой момент свалить можешь - тебе ничего не будет… Коли я не скажу.
Звач дернулся, как от боли. Скрежетнул зубами.
- Тогда поднимай этих. И быстро.
Илья оступился, плюхнулся в темную воду и уже не встал. Гонт, шедший сзади, не стал поднимать его, как в прошлые разы. Обогнув Илью, он выбрался на невысокий холмик, на котором, помимо сосен, невесть как затесалось несколько березок, и объявил отдых. И так никто бы не сдвинулся с места, но авторитет поддерживать надо.
Полежав в воде, Илья всё же вскарабкался вслед за остальными и попытался пристроиться к маленькому костерку, который развел Здрав. Тот неприязненно посмотрел на Илью и сказал, будто одолжение сделал:
- Снимай одежу. Обсохни.
Илья и сам уже подумывал об этом - он уже почти закоченел в непросыхающей одежде, а черная накидка, кинутая ему Жданом, еще и пригибала к земле своей мокрой тяжестью. Повертев головой по сторонам, Илья убедился, что за ним никто не наблюдает, и стянул с себя всё. Сил подняться не было, поэтому пришлось делать это, лежа на боку.
Почти по всему телу его кожа стала противно влажной, белой, дряблой и жутко чесалась.
- Проклятые торговцы! - выговорил Илья тихо и зло. - Так и загнуться недолго.
Здрав высокомерно поднял брови и смолчал - реплика явно его не касалась. Гонт же откликнулся:
- Обсуши его, Здрав. Заболеет еще чего. Хлипкий. А нам его в целости доставить надо.
- Торговец заботится о своем рабе - подумать только! - язвительно сказал Илья.
- Г-говорил - не понимает, - встрял Ждан.
Звач сделал два шага к Илье, обхватил его кисть кольцом из пальцев, крепко сдавил, и от пальцев по всему телу Ильи прошла волна неистового жара. Внимательно осмотрев покрасневшее потное тело, Здрав остался доволен. Он кивнул и сказал Гонту:
- Сочтемся.
- Ага, - ответил Гонт. И, повернувшись к Илье, продолжил, - ты бы глупости не говорил, коли ничего не знаешь и думать не хочешь.
- А разве вы тут не рабов сопровождаете? Кто мы? Я? Девушка? И старик?
- Ты - свободен. Здесь все свободны. Только каждый понимает, что он может делать, а что граничит с безумством.
- То есть, - уточнил Илья, - я могу сейчас встать и уйти куда глаза глядят?
- Т-ты для начала встань, - Ждан фыркнул.
- Дурак, - констатировал Гонт. - Куда ж ты пойдешь? Даже если в болоте не утопнешь и выйдешь на какой хутор, так ведь тебя сразу повяжут. А в лесу жить ты не сможешь. Нет. Не по тебе это, - Гонт улыбнулся.
Илья пожевал губами, а потом выплюнул болотную грязь, стараясь попасть на сапог торговца. Промазал. Вязкая слюна не пролетела и метра.
- Попал - легче стало б? - усмехнулся Гонт.
За эти насмешки Илья ненавидел его еще больше. Так бы и вцепился в горло и давил бы, давил, пока силы будут. Жаль, что сил совсем не было. Правы и Гонт, и Ждан - нечего пока о побеге думать.
Вот же зараза! Не уйти одному. Места знать надо. Может, девушка подсобит - на старика надежды нет. Да как к ней подойти - следят, глаз не спускают. А и ладно. Ничего не сделают.
Завернувшись в подсохшую накидку, Илья подобрался к девушке. Она неприязненно посмотрела на него и отодвинулась.
- Тебя как звать? Меня - Илья, - опыт в знакомствах он имел немалый, самое время воспользоваться.
- Не твое дело, - девушка отвернулась.
- Почему не мое? Мы же в одной лодке.
- Где лодку узрел? Дубина!
- Ладно, - примирительно ответил Илья, - пусть не в лодке. Но ведь нас вместе куда-то ведут. И что будет там - кто его знает.
- Всё ж получше, чем раньше было, - девушка скривилась от отвращения, - а здесь кормят, поят, даже греют иногда. Когда придем, Гонт обещал, что в доме поселимся. Ты хоть знаешь, что такое дом?
- Бывал, - Илья чуть ни хихикнул, - а ты откуда?
- Оттуда! - девушка совершенно не была настроена на пустую болтовню.
Дохлый номер - не разговорить. Раньше, попадая на такую, Илья сразу же сворачивал знакомство, чтоб не тратить понапрасну силы, время и деньги. К сожалению, сейчас был совсем другой случай. От того, насколько он завоюет доверие девушки, вполне могла зависеть его жизнь.
- Так и я оттуда, - Илья изобразил веселье, - только, видать, наши «оттуды» различные.
- Это точно, - девушка поджала губы.
- Так как тебя называть, красавица? Я просто околдован, - Илья несколько преувеличил достоинства девушки, но почему бы не польстить?
- У-у-у, пристал… Фрида. А теперь помолчи.
Гонт прекратил разговор, кинув каждому ломоть хлеба. Фрида тут же откусила кусок и принялась сосредоточенно жевать, не обращая внимания на Илью. Тот вздохнул и последовал ее примеру. Терпение надо иметь, терпение.
До твердой земли дошли к вечеру. Тут Здрав повел себя странно. Сначала лег на землю, приложив ухо к земле, потом встал и прислушался к ближайшей ольхе. И Гонт, и Ждан равнодушно смотрели на звача - наверняка не в первый раз он этим занимался. Но Илья не выдержал и осторожно спросил:
- Это он чего?
- С-слушает.
- Что слушает?
- Землю с-слушает. Дерево с-слушает. Не видишь, что ли? - объяснил Ждан.
- Зачем? - не унимался Илья.
- Спроси.
- Вот я и спрашиваю.
- Его спроси, нас-то чего?
Однако мешать Здраву Илья не рискнул: стал бы тот ерундой заниматься, если стражники того гляди появятся?
Звач слушал недолго. Остановился, выпрямился, стукнул пару раз по балахону, отряхиваясь, и задумался, морща лоб и не замечая вопросительного взгляда Гонта.
- Ну что? - терпение у Гонта иссякло быстро.
- Не слышу. А ведь совсем рядом были. Либо без наводчика шли - потеряли, либо прикрытие сильное, - Здрав говорил медленно, словно кидал камешки в стоячую воду. - Если последнее - прямо сейчас и повяжут. Отдашь старика?
Гонт сморщился:
- Крайняк, что ли?
- Сам думай. Все пропадем, или им жертвовать будешь - твой выбор.
- Ладно. Для того и брали.
Гонт достал длинный узкий нож, подошел к старику и дернул острием вверх, приказывая подняться. Старик спокойно встал и повернулся к Гонту спиной.
У Ильи похолодело в груди - он внезапно понял, что старика этого беспомощного сейчас прирежут за милую душу. А где одного, там и всех.
Илья подскочил к Гонту и сильно ударил того по руке, держащей нож. Гонт вздрогнул и выпустил рукоять. Нож вонзился острием в мягкую землю и ушел в нее почти весь.
Все с ужасом уставились на чуть подрагивающую рукоятку, закрыв рты ладонями, чтоб даже писк случайно не вырвался. Только торговец не удержался.
- А-а-а!! Чистый нож испоганил! Чтоб тебя грязным зарезали! - заорал Гонт.
По лицам Илья понял, что его прокляли, причем, весьма серьезно. Но сочувствия к себе не заметил. Они явно осуждали его действия, даже старик.
- Ну, и черт с вами. Зато человек жив, - с вызовом сказал Илья.
Здрав вдруг рассмеялся:
- Точно - надо было девку брать, как говорил. Поимеешь ты хлопот с этим пришлым. Делать нечего - так пойдем. Повяжут стражники - сам виноват будешь.
- Он умный, умный, а д-дурак, - высказался Ждан.
Гонт ничего не ответил, глянул зло и пошел вперед. Илье было неловко. Он чуть отстал, чтобы не видеть осуждающих взглядов. И чего все так окрысились? Он же как лучше хотел. А старик мог бы спасибо сказать - от смерти ж его спас.
Илья чуть прибавил шаг и догнал старика. Тот сморщил нос, будто гнилью потянуло. Вот так всегда. Помогаешь людям, помогаешь, а они твоих усилий совсем не ценят. Спросить, что ли, в чем проблема - вдруг снизойдет?
Илья вежливо кашлянул и спросил:
- Ты-то чем недоволен?
- Не по-людски поступаешь. Зачем чистый нож в грязь бросил? Таким обряд нельзя делать. Мой срок уже прошел, да вот зажился, даром пищу ем. Родные с Гонтом сговорились и меня ему за плату отдали - чтоб обряд совершить. В этом мое предназначение нынешнее - чтоб помочь своим смертью своей. А коли вернусь домой - так всем плохо будет. Деньги возвращать придется, и лишний рот в семье ни к чему.
- Каждый имеет право на жизнь, - возразил Илья.
- Не за счет других. Я жить останусь, так внуки помрут. Их смерти хочешь? - старик поджал губы и замолчал.
Некую правоту в словах старика Илья видел. Но согласиться с ней не мог. Надо, чтоб все жили - и те, и эти. Помочь им надо, да вот только чем? Хоть и сказал Гонт, что свободен, да только свобода разной бывает.
За мыслями Илья не заметил, что все остановились, и больно ударился носом о спину Ждана. Ждан повел рукой назад, отталкивая его и продолжая смотреть вперед. Илья посторонился, а потом протиснулся между Фридой и Гонтом - надо же увидеть, на что они уставились, любопытно. Ничего особенного он не увидел. Между поределых берез торчала разросшаяся ольха, а дальше и она пропадала. Опушка. Сквозь ветки проглядывало несколько неказистых домиков под дерновыми крышами.
- Деревня, - довольно прокомментировал Илья.
Ждану как будто слов Ильи не хватало для понимания.
- Т-ты куда нас привел? А?!
Здрав зарычал. Но наставленный самострел заставил поперхнуться и ответить.
- Живу я здесь. Как выйти - покажу. А я здесь останусь. После полной оплаты. Самим же будет лучше, если от договора не откажетесь.
- Да я т-т-тебя! - Ждан вытащил из мешка кистень и вознамерился стукнуть звача в лоб.
- Погоди! - одернул его Гонт. - Он прав. Я от своих слов никогда не отказывался. Будет плата. Будет.
Здрав довольно оскалился. Гонт порылся в своем мешке, извлек несколько монет, завернутых в грязную тряпку, отсчитал и протянул звачу. Здрав протянул ладонь, и Гонт ссыпал туда монеты. Поднеся ладонь к глазам, звач пересчитал золотые и, довольный, сунул их за пазуху.
- Надбавишь за дополнительные услуги? - наглым тоном спросил Здрав.
- О чем разговор, - Гонт весело хмыкнул. Сделал шаг к звачу и со всей силы вмазал тому в челюсть.
Здрав шлепнулся в лужу, и торговец довольно потер руки. Илья глянул презрительно.
- Осуждаешь? - завел Гонт разговор. - С ним только так и можно, а то на шею сядет - не снимешь, не спихнешь.
- Добрее надо быть, добрее.
- Ах, добрее?! - Гонт взбеленился. - Это что значит, по-твоему? Прощать? Этому уроду, который нас подставляет?
- Да, и ему. Потом сторицей воздастся, - Илья говорил уверенно.
- Слышал я такую болтовню, приходилось, - Гонт говорил быстро, с надрывом, - да только недолго эти люди в живых оставались.
- Зло - и в тебе, и в них.
- Нет во мне зла! - Гонт почти кричал. - Я - работаю. Не ради себя. Ради мира своего!
Здрав забулькал, закашлялся, привлекая внимание, перевернулся и постоял на карачках. Потом поднялся из лужи, злобно посмотрел на Гонта с Жданом и молча пошел к своей деревушке.
- Нажил ты себе врага, Гонт, - Илья позволил себе слегка позлорадствовать. - Приятнее жить будет?
- Может, и так. Тебе-то что? Продам товар, и наши пути разойдутся.
- К людям надо по-хорошему.
- Что, ко всем?
- Ко всем. Даже к врагам, - предупредил Илья вопрос Гонта.
- Чтоб им нас легче убивать было!
- А если они не станут этого делать?
- Среди стражников идиотов нет. Не ты - так тебя.
- Главное - первый шаг сделать. А потом наступит всеобщая любовь…
Ждан постучал пальцем по виску, намекая, что Илья не в себе, раз такое говорит, но Гонт внимания не обратил.
- Не понимаешь ты. Они вправе меня убить. А я их - нет. Закончим на этом, - Гонт выглядел усталым. Почему-то разговор с Ильёй отнял сил больше, чем переход через болото.
- Тогда я про другое. О себе. Можно?
- Спрашивай, - разрешил Гонт. - Один вопрос. Последний.
Илья почесал затылок, выковырял из волос сухой сучок и несколько хвоинок, тщательнее, чем надо, отряхнул руки и спросил:
- Если я скажу, как сделать так, чтоб без проблем большие деньги иметь, - ты меня отпустишь? Станешь честно торговать, без риска.
- Я честный торговец. Взял товар. Доставил. Деньги получил. Так что ты молчи, если не спрашивают. Мне дела нет до твоих знаний.
- Чем же торгуешь, если не секрет? Что за товар? - вызывающим голосом спросил Илья.
- Товар - это ты. Даже не совсем ты, а то, что у тебя в голове. Знания. У нас тут ничего своего - всё заемное. Что из голов пришлых вытащили - тем и пользуемся. Научники в этом деле хорошо навострились - так мозги промывают, что после них человек как та береза. Знания-то они под себя гребут, приторговывают, когда надо. А пришлых - на свалку: кто будет с чужими идиотами возиться, когда своих хватает? Не каждый знания купить может, если они действительно ценные. Всякую ерунду - пожалуйста. А простому человеку много не надо. Это всяким правителям неймется.
- Чем ты от научников отличаешься? Такая же сволочь, как они.
Гонт и не подумал обижаться:
- Я людям, пусть они и пришлые, мозги не потрошу. Ты думаешь - почему меня ловят? Закон нарушаю. Потому как вызовом пришлых и их доставкой только научники могут заниматься. Гребут они по-крупному - за раз сотня пришлых, никак не меньше. Я им и не конкурент даже. Договариваюсь с правителем помельче - такие не закладывают, беру троих пришлых, веду к месту, сдаю с рук на руки. Всем хорошо.
- Так может, мне лучше к научникам пойти? Сам им всё расскажу, что знаю, скрывать нечего. Тебе ж выгодней - никто ловить не будет.
Вот теперь Гонт рассердился:
- Тебе - не лучше. Нам - не лучше. Вся выгода - им, научникам. Они тебя даже слушать не станут. Подключат к своим машинам, и выйдешь ты оттуда полным дураком, а не таким, как сейчас - наполовину.
- А ты знаешь, что эти мелкие правители с пришлыми делают? Я тебе скажу. Они их пытают, чтоб знания получить. Кто ж за так такую ценность отдаст? Да невдомек им, что люди под пытками что угодно скажут. И помирают эти пришлые в муках, а не как у научников - тихо да спокойно.
Гонт был ошарашен:
- Ты это откуда знаешь?
- Да всегда так бывает, - отмахнулся Илья. - Ладно, пошли. Как доведешь меня, плату получишь, тут я и сбегу. И ты чист, и правителю никто не достанется.
- А девка как же? Или и ее с собой заберешь?
- Ее ты сейчас отпустишь.
- Вот как? С чего бы это? - Гонт скривил губы в жесткой улыбке. - Она ж сама не пойдет.
- Ты у нее спроси.
Фрида подошла к Илье, посмотрела на него странно, прикрыла глаза ладонью и сказала Гонту:
- Зло от него. Все погибнут.
Ждан хмыкнул. Потоптался, раздумывая, как лучше сказать и выдал:
- С-старика возьму. Всё ж лучше, ч-чем ничего.
Гонт проводил его тяжелым взглядом, но останавливать не стал.
- Вот и началось… Когда синее станет красным, а черное - белым… - изрек он в пространство. - Когда уйдут близкие, а придут далекие… Когда захочешь стать другим… Смешаются правда и ложь, вера и безверие, добро и зло…
- Я же только хорошего хочу! - Илья действительно недоумевал.
- Добро твое хуже зла. Мы живем так. Так, как нам хочется. Нам. А ты пришел и всё ломаешь. Всё по-своему норовишь. Знаниями разбрасываешься. Не зря, видно, научники их при себе держат. Не для всех они.
- Думаешь, правильно это? Тысячи лет одно и тоже, одно и тоже.
- Не лезь! - крик Гонта шел изнутри, от самой его сути. - Что ты мне дал?! Только рушишь всё. Вот Ждан ушел, Здрав отделился. Как я теперь один буду? На что жить? Тебя с девкой доведу - и всё? Конец?
- Другого звача найдешь.
Гонт сел на землю, прислонившись спиной к березе, и задрал голову вверх. Он сидел спокойно и смотрел в небо.
- Если б всё было так просто… Страшно твое знание, Илья, - Гонт говорил еле слышно. - В наказание ты мне послан. Вину искупить. А я не верил в проклятие сорокового…
Илья почти не слушал торговца, сил не было молчать. Но не находил слов, чтоб о главном сказать, и говорил почему-то о всякой ерунде:
- Никак не пойму - зачем мы через это болото перлись? Проще прямо у заказчика людей вызывать.
- Думаешь, ты один такой умный? - Гонт усмехнулся. - Только с того болота и получается, где уж только ни пробовали. Одно спасает - болото большое, труднопроходимое. Стражникам мало охоты на погибель лезть. Сидят по краю - там и ловят свободных ведунов-торговцев со звачами. Проскочить мимо них - не каждому удается. Одного везения мало. Искусство это большое.
- А на стражников наткнешься - что делать будешь? - Илья не хотел оставлять разговор.
- Что-что? Не удастся уйти - стрелять буду, - жестко сказал Гонт.
- Тебе их не жалко?
- Жалко? Стражников? Ну, ты сказал! - Гонт коротко хохотнул.
- Они же люди.
Торговец поглядел вверх, вздохнул и, игнорируя Илью, выразил своё отношение к его словам:
- Вот послал звач пришлого! Уж лучше без товара остались бы.
- Мне тоже было бы лучше, если б без меня обошлись.
- Опять словами крутить будешь? Уже всю душу мне вымотал. Прибыли лишил. Осталось только с жизнью расстаться. Как узнают, чего ты мне порассказал - вместе потрошить будут.
Гонт сошел с тропинки и идти стало труднее - ноги проваливались, цеплялись за сухие сучья, какие-то кусты дергали за накидку, за волосы, царапали колючками, древесный мусор сыпался за шиворот и на лицо. Разговаривать стало невозможно, и Илья замолчал, решив, что возьмет свое на привале.
Неясно только - когда он будет. Может, последний переход - а там к властителю местному, с которым у Гонта договор. Побег и не подготовил. Фрида - не помощница. Да всё против него.
Илья еле поспевал за Гонтом и девушкой. Последнее было всего обиднее. И когда в черную спину воткнулась стрела, Илья даже почувствовал некое удовлетворение: нечего его слабаком представлять, не такой он. Только через несколько мгновений до него дошло, что стрелы просто так не летают, что стражники настигли их и никого не отпустят. Он тут же рванулся в сторону, благо прогалина позволила, что-то невнятно и мучительно крича Гонту.
Лицо Гонта осветилось предвкушением давно ожидаемого. Он повалил Фриду, которая и не подумала пригнуться даже после ранения, вытащил самострел, зарядил его и выставил перед собой.
Мельком заметив это, Илья выпрямился, остановился, прекратив бессмысленный дерганый путь, и повернулся к стражникам. Раскинул руки, расправляя накидку, и пошел назад. Пятеро стражников уверенно шли на него. Они даже Гонта не боялись - наверняка имелась защита от его слабого самострела. У них же самих оружие было не в пример больше и, наверняка, убойнее.
- Пришлый? - процедил ближайший стражник, проходя мимо Ильи.
Илья кивнул. И сразу же, как он прошел, прыгнул на него, сбивая с ног. Стражник никак не ожидал этого. Руки его были заняты самострелом, а Илья напал сзади. Никогда такого не было, чтоб пришлые нападали: носители знаний - не воины. Поэтому Илье удалось нейтрализовать одного, а за ним и второго стражников без малейшего сопротивления. Он бил по затылку - не сильно, только чтобы отключить их, но не сломать шеи. Круглые шлемы, конечно, мешали, не позволяя точно рассчитать силу удара, но Илья справился.
Третий повернулся на шум падения тел и получил удар в лицо. Илья бил ногой, чтоб наверняка. Оставшиеся стражники отвлеклись от Гонта, которого держали под прицелом, и выстрелили в так некстати активного пришлого. Илья ушел вниз, под стрелы, перекатился к одному из воинов, зацепил его за ногу и, когда тот повалился на спину, перекатился к нему еще раз и въехал локтем по подбородку.
Оставшийся перезарядил самострел, натянув тетиву вручную. К его большому сожалению противников было двое - торговец, готовый выстрелить, и пришлый - опасный, хоть и без оружия. Стражник недолго выбирал цель, чуть поводя самострелом из стороны в сторону, но этого времени хватило Илье, чтобы подпрыгнуть от самой земли и ударить воина обеими ногами в грудь.
Гонт поднялся, удивленно глядя на тела. Илья не был воином, ему нечем было сражаться, а победил пятерых профессионалов. Какие еще знания хранятся в его голове? Насколько они страшны и разрушающи? И этот человек идет по пути добра? Гонту не верилось в это. Если это добро, то что - зло? И он сам, Гонт, виновен в том, что Илья пришел на их землю. Как-то это всё неправильно…
Подошел Илья, нервно отряхивая черную накидку пришлого, готовый следовать дальше, словно и не было лежащих тел стражников. Гонт сглотнул.
- Ты почему не стрелял? - тяжело дыша и проглатывая слоги, спросил Илья.
- Не знаю, - тоскливо сказал Гонт, - что-то мешало. Твои прежние слова, наверно.
- Какие слова? - раздраженно сказал Илья.
- Разные… Странный ты человек. Говоришь одно, делаешь - другое. То о любви говоришь, то убиваешь.
- Не убивал я их, - возразил Илья, - живы они. Я их от твоих стрел спасал. А тебя - от них.
- Вот как… - протянул Гонт. - Права Фрида - добро твое злое.
- Кстати, как она? Жива? - поинтересовался Илья.
- Что с ней сделается? - Гонт махнул рукой. - Стрелу выну, и дальше пойдем.
- Раз она пришлая, то можно ее недостойной считать? Все люди - братья! Почему ты о ней так пренебрежительно говоришь?
- О Фриде? Да она ж не человек. У неё нет своих мыслей, только то, что в нее вложили. Как источник знаний она ноль. Это ж сразу видать.
- Чего ж ее вызывали? - Илья пытался переварить слова Гонта, но ничего путного в голову не лезло.
- Таких миров много, где люди - не люди. Сразу и не поймешь, кого тащишь. А какой мир звач открывает - от случая зависит. Только этих, как Фрида, не переделать. Одинаковые и бесполезные.
- Выходит, - Илья тянул слова, размышляя, - только меня продать можешь?
Лицо Гонта стало виноватым-виноватым. Он заморгал и отвернулся. Илья никак не мог понять - что с ним происходит. Как-то не верилось, что у торговца совесть проснется.
Наконец, Гонт нашел в себе силы и посмотрел Илье в глаза.
- Дурак я. Как есть дурак. Такое дело провалил. Знаешь, не могу тебя продать. И теперь никого не смогу. Кончился я, - Гонт почти весело усмехнулся. - Сам понимаешь, что за неисполнение договора бывает. Продадут меня. В возмещение неустойки. А ты иди. Иди, Илья. Все пути перед тобой…
Второй день Здрав зубами мучился. Сидел в своей избушке, прижав тряпицу к щеке, и изредка подвывал. Уже и травку заваривал, полоскал. Боль утихала, а потом возвращалась, чтоб по новой вгрызаться в челюсть. Никто к звачу не заходил - не тот он человек.
Дверь резко распахнулась, ударив по стене так, что из щелей труха посыпалась.
- Ну что, Здрав, вставай. Пойдем. Дело есть. Пришлых вызывать будешь.
Звач поднял страдальческое лицо. Насмешливо и чуть презрительно на него глядел Илья…