Вавикин Виталий, Две Жизни Для Одной Мечты- библиотека РусЛит

Две жизни для одной мечты Виталий Вавикин
        Все начинается на странной дворовой распродаже, когда главный герой видит картину боксерского боя, созданную местным свихнувшимся художником. На картине изображена взволнованная женщина, которая начинает преследовать главного героя. Он бежит из родного города, но женщина идет по пятам. Она приходит во снах и приносит огонь. Однако тревожный образ принадлежит не картине - он принадлежит главному герою. Это его прошлое, с которым нужно встретиться, пока оно не выжгло его дотла.
        Виталий Вавикин
        Две жизни для одной мечты
        В оформлении обложки использованы рисунки Елены Вавикиной
        Вавикин В.Н.
        ООО «Литературный Совет»

* * *
        ^Это^была гражданская война во мне: ясам был убийцей иубитым. К.Г.Юнг «Красная книга»
        Когда вы думаете, что вы наконец поймали дьявола, оказывается, что он сидит ввашем собственном кресле. Дени де Ружмон
        Глава первая
        Есть одна древняя легенда одемоне перекрестков. Говорят, если заключить сним сделку, то вобмен на душу он исполнит одно желание. Самое сокровенное, самое дорогое. Такой вот обмен- одна душа за одну мечту. Такой вот выбор… Выбор, перед которым оказался Дуган Белфорд. Был, правда, еще один вариант, но он решил, что пустить себе пулю влоб никогда не поздно. Поэтому он отправился на старый перекресток недалеко от города Пирр, округа Хьюз, вштате Южная Дакота.
        Ни на что не надеясь, ничего не ожидая, он опустил вземлю прядь своих волос и, закурив сигарету, стал ждать. Закончилась одна сигарета, вторая, третья… Ничего не происходило, иБелфорд хотел уже рассмеяться иуйти, когда наконец-то появился демон… Так, по крайней мере, Белфорду показалось вту ночь. Утром же от воспоминаний остались лишь осколки да тяжелое похмелье…
        Машина отца стояла на обочине. Двигатель работал. Датчик топлива приближался кнулю. Перекресток, казавшийся ночью вратами вад, влучах восходящего солнца стал просто пыльным перекрестием двух песчаных дорог. Застывшее невдалеке озеро Хипл выглядело монолитным инеподвижным из-за отсутствия ветра. Слышался грохот приближающегося поезда. Тяжелый состав выползал из города, набирая скорость. Белфорд развернулся. Шлагбаума на переезде через железную дорогу не было, лишь мигали красные фонари, предупреждая оприближении поезда. Белфорд вдавил педаль газа впол. Старый двигатель пикапа заревел, выбросил облако сизого дыма. Подвеска громыхнула. Машинист дал предупредительный сигнал. Стальная громада железнодорожного состава осталась позади.
        Белфорд выехал на ведущую вгород магистраль. Слевой стороны мелькала голубая даль Миссури игоры за ней. «Главное- дотянуть до дома»,- подумал Белфорд, услышав, как недовольно кашлянул двигатель пикапа.
        Недалеко от казино «Золотой остров» он свернул смагистрали. Старые дома счистыми, недавно выкрашенными стенами выстроились вдоль узкой дороги, огибавшей ровным овалом внутреннюю часть квартала. Гаража не было, лишь подъездная дорога да пара ржавых пикапов на заднем дворе, который приходилось делить сдругими соседями.
        В пристроенном кдому сарае Белфорд нашел канистру бензина, заправил пустой бензобак. Отец завтракал на кухне. Высокий, крупный, скопной черных сальных волос инедельной щетиной. Дуган бросил ключи от пикапа вприбитую возле двери старую рукавицу. Края рукавицы давно растрепались, рисунок, вышитый матерью Дугана два десятка лет назад, потускнел, покрылся грязью. Дуган миновал кухню. Отец не поднял головы. Лестница на второй этаж скрипнула. Вдальнем конце коридора послышался старческий кашель. Дуган остановился, бросил настороженный взгляд всторону комнаты матери своего отца. Старуха снова кашлянула, позвала его по имени.
        - Дуган, это ты?- спросила она.- Яслышу твои шаги.
        - Ни хрена ты не слышишь,- проворчал Дуган, однако все равно зашел впропахшую нафталином илекарствами комнату.
        Старуха лежала вкровати, бешено вращая выпученными глазами. Ее кровать была настолько большой, что старуха казалась вней совсем крохотной исморщенной. Кровать, скоторой она никогда не вставала.
        - Дуган!- расплылась вулыбке старуха. Дуган улыбнулся вответ, стараясь не смотреть на ее желтые, редкие зубы.- Был уженщины?- спросила старуха. Дуган замялся, пожал плечами, затем решил, что будет лучше кивнуть.- Икогда свадьба?
        - Свадьба?
        - Тебе уже тридцать. Яхочу увидеть правнуков, Дуган,- старуха снова улыбнулась. Дуган кивнул, не особенно задумываясь, как это будет истолковано.- Вследующий раз можешь привести свою женщину сюда,- сказала старуха. Дуган снова кивнул, улыбнулся на прощание, оставил старуху наедине сее миром пролежней ипузырьков слекарством.
        Он заперся всвоей комнате, лег на кровать, выкурил сигарету, разглядывая картину, купленную день назад на уличной распродаже врайоне начальной школы имени Вашингтона. Картина была яркая, красочная до неприличия.
        Дуган увидел ее из машины. Она стояла на зеленом газоне возле стола, укоторого толпились несколько располневших домохозяек влегких ситцевых платьях, открывавших колени. Будь их подолы чуть ниже, иДуган проехал бы мимо, не заметив картины, но он заметил, свернул кобочине, остановился. Девушка, отвечавшая за распродажу, была молода ищедро дарила улыбки всем потенциальным покупателям. На вид ей было чуть больше двадцати. Прямые черные волосы до плеч, светло-карие глаза, джинсовые шорты, футболка.
        - Микела?- позвал ее Дуган, прочитав имя на пристегнутом кфутболке бейдже.
        - Хотите что-то купить?- спросила девушка, добродушно улыбаясь. Зубы унее были ровные, белые. Верхняя губа поднималась, обнажая краешки розовых десен.
        Дуган машинально улыбнулся вответ, показал на картину.
        - Могу япосмотреть?
        - Посмотреть?- девушка нахмурилась, опустила глаза, увидела картину.- Ах, вы об этом…- она хитро прищурилась, огляделась, взяла картину, стараясь держать так, чтобы никто не мог ее видеть, кроме нее.- Всегда знала, что старик Пирсон был ненормальный,- сказала Микела, разглядывая картину.
        Рисунок не нравился ей. Но он был живым, чувственным, словно это была не картина, азастывшее на холсте воспоминание старого, выжившего из ума художника.
        Сигаретный дым витал внаполненном людьми зале. Воображение воспалялось, иначинало казаться, что если сделать вдох поглубже, то можно почувствовать запах этого сизого дыма. Лица людей были сделаны небрежно, но вних определенно была жизнь. Тысячи глаз горели азартом. Тысячи взглядов, устремленные крингу, на котором замерли втанце боли два залитых кровью боксера.
        - Это что, какой-то знаменитый поединок или же просто насилие ради насилия?- спросила Микела. Дуган пожал плечами.- Так ты не знаешь, почему она тебе понравилась?- девушка развернула картину так, чтобы Дуган мог ее видеть. Дуган молча показал на часть картины встороне от центра ринга.- О…- растерянно хлопнула глазами Микела, увидев двух целующихся женщин.
        На вид им было не меньше тридцати. Светлые волосы взбиты всливочный пудинг. Фигуры стройные. Кожа бледная. На щеке одной из женщин застыли несколько капель крови.
        Микела вздрогнула, чувствуя, как центр картины смещается кэтой странной однополой паре. Поцелуй стал страстным, словно его не только видели глаза, но ичувствовали губы. Иэти капли крови на бледной женской щеке! Микела снова вздрогнула, неосознанно облизнулось, прикоснулась кщеке, пытаясь избавиться от ощущения, что на ее лице тоже есть несколько капель крови, которые медленно скатываются, вызывая зуд.
        - И ты…- Микела снова облизнула губы, бросила короткий взгляд на Дугана, на картину, снова на Дугана.- Иты заметил этих странных женщин из машины?- Дуган кивнул.- Ух ты!- Микела недоверчиво прищурилась, снова посмотрела на картину.- Врешь! Никто не сможет разглядеть такие детали сдороги! Тем более из машины.
        - Я не люблю бокс,- пожал плечами Дуган.
        - Вот как…- Микела снова уставилась на однополую женскую пару.- Но поцелуй этот тебе, значит, понравился?
        - В нем что-то есть.
        - Что-то есть, значит?- Микела прищурилась, меряя Дугана внимательным взглядом.- Не проще купить какой-нибудь мужской журнал? Уверена, там можно найти картинки ипогорячее.
        - Это другое.
        - Другое?
        - Ты не согласна?
        - Не знаю.- Микела снова окинула картину серьезным взглядом.- Может быть, здесь действительно что-то есть…- Неожиданно ее осенило:- Ты художник?
        - Я?- Дуган улыбнулся, качнул головой.
        - Тогда на кой черт тебе эта картина?- скривилась Микела.
        - Разве она не продается?
        - Продается, но…- Микела огляделась.- Может быть, лучше ты выберешь себе что-то другое?- она положила картину на стол, взяла запакованный набор стаканов.- Как тебе это? Ты пьешь виски? Уверена, что пьешь…- Микела замолчала, увидев, что Дуган не слушает ее. Он взял картину иснова разглядывал ее.- Восемьдесят баксов,- сдалась Микела. Дуган отсчитал деньги.- Ивсе? Ибольше ничего не купишь?
        - А есть еще что-то?- он прочитал имя художника внижнем углу картины.- Этот Хатч Пирс еще что-то рисовал?
        - Сомневаюсь, но если тебе не жалко денег на эту мазню, то, возможно, ты захочешь купить что-нибудь из моих рисунков?
        - Так ты тоже рисуешь?
        - А не похоже?
        - Ну, если вспомнить, как ты злилась на эту картину…
        - Я не злилась.
        - Как скажешь.- Дуган пошел ксвоей машине.
        - Есть еще дневник старика Пирса!- крикнула ему вдогонку Микела. Дуган вернулся.- Сомневаюсь, что кто-то захочет платить деньги за бред старого маразматика, но вот кожаная обложка стоит, пожалуй, пару баксов,- сказала Микела, роясь врасставленных коробках.- Вот,- она протянула Дугану старый дневник.- Листы можно заменить на новые. Слышала, что есть люди, которым нравятся старые вещи.
        - Это не старая вещь.
        - Десять баксов- иона твоя.
        - Пять.
        - По рукам.- Микела получила деньги ивесело улыбнулась.- Не думай только, что заключил удачную сделку. Это старье все равно никто бы не купил, так что…- она замолчала, увидев спину Дугана.
        Он вернулся домой, надеясь, что не застанет отца исможет пронести купленную картину незамеченной. Отец сидел за столом, но на картину даже не взглянул. Дуган повесил картину на стену всвоей комнате, открыл новую пачку сигарет. Какое-то время он просто лежал на кровати исмотрел на картину, не вспоминая окупленном дневнике Пирса. Боксерский поединок середины прошлого века не интересовал его. Не особенно его интересовали ислившиеся впоцелуе девушки впервом ряду зрителей. Что-то особенное было вкартине вцелом. Возможно, выбор краски, особенность художника- неважно. Главное, что она успокаивала. Как ветер за окном вбессонную ночь, как алые нити заката, рассекающие затянутое кудрявыми облаками небо.
        Дуган затушил сигарету изакрыл глаза. Запах вкомнате напоминал окартине: дым, старость. Дуган попытался оживить впамяти детали купленной картины. Толпа загудела. Взгляд устремился квоображаемому первому ряду, коднополой паре. Сливочные волосы, алые капли крови на бледной щеке. Черный кожаный дневник вруке. Дуган открыл глаза, поднялся скровати иподошел ккартине. Ошибки не было. Одна из целующихся женщин действительно держала дневник, который Дуган купил вместе скартиной.
        Дуган закурил еще одну сигарету, продолжая изучать картину. «Может быть, Микела права истарый художник действительно спятил?»- подумал он, однако спустя пару минут открыл дневник Пирса. Почерк был мелким, буквы прыгали, менялись местами, словно вголове утого, кто это писал, был беспорядок. Мысли путались, предложения превращались внабор слов. Дуган выкурил пару сигарет, услышал шаги отца, отложил дневник. Дверь открылась без стука.
        - К тебе пришли,- сказал отец, не взглянув всторону сына.
        - Пришли? Кто?
        - Выйди ипосмотри.
        - Ладно,- сказал Дуган, но уже пустому дверному проему.
        Где-то далеко послышался скрипучий старческий голос. Хлопнула дверь. Дуган выглянул вкоридор, убедился, что отец ушел ксвоей матери, испустился вниз.
        Микела стояла на старом крыльце, неловко переминаясь сноги на ногу.
        - Вот,- она протянула Дугану старую газету.- Нашла водной из коробок иподумала, что раз уж ты купил картину, то это тебя тоже заинтересует.
        - Вот как?- Дуган взял газету. На первой странице было черно-белое фото ринга ипары боксеров на нем.
        - Кажется, это то же самое, что ина твоей картине,- сказала Микела.
        - Кажется,- Дуган прищурился, пытаясь разглядеть за зернистостью очертания однополой женской пары впервом ряду.
        - Ничего не выйдет,- сказала Микела.- Ятоже пыталась разглядеть. Там есть девушки ипоцелуй, только если очень сильно захотеть это увидеть.
        - Да.- Дуган, поднял глаза на Микелу.- Как ты узнала, где яживу?
        - Это маленький город.
        - Понятно.- Он бросил короткий взгляд на газету.- Исколько ятебе должен теперь?
        - Сколько не жалко,- Микела улыбнулась.- Или можешь просто пригласить меня куда-нибудь. На Вест Су есть пара неплохих мест.
        - Пара казино.
        - Я вообще-то настраивалась на «Бургер Кинг», но если ты приглашаешь в«Кено»…- Микела попыталась улыбнуться, затем примирительно подняла руки.- Если честно, то янадеялась, что ты поможешь мне завтра прибраться вдоме того старика. Яобещала родственникам Пирса, что приведу там все впорядок, но…
        - Но денег, которые удалось выручить от уличной распродажи, оказалась не так много, чтобы появилось желание сдержать слово?
        - Отчасти.
        - Понятно.
        - Так ты поможешь? Старик, кажется, заинтересовал тебя. Обещаю, что сможешь забрать бесплатно любую другую картину, которую найдешь вего доме во время уборки.
        - Сомневаюсь, что смогу там что-то найти.
        - Это значит «нет»?- Микела пытливо поджала губы.- Ладно. Но попробовать-то стоило.- Она улыбнулась, спустилась скрыльца, оглянулась.- Не передумал?
        - Нет, но если ты пришла пешком, то могу подвезти до дома.
        - Подвезти?- Микела задумалась, затем осторожно кивнула.- Пожалуй, было бы неплохо. Хоть что-то получу за эту дурацкую газету.
        - Так яиду за ключами?
        - Да,- Микела заставила себя улыбнуться, дождалась, когда вернется Дуган, забралась вкрохотную «Хонду» спомятым багажником. Двигатель кашлянул несколько раз, но так ине заработал.- Что ж, кажется, от судьбы не убежишь. Придется идти пешком,- сказала Микела, выбираясь из машины.
        - Возьму пикап отца,- пообещал Дуган.
        Они отъехали от дома, слушая рокот старого двигателя игромыхание вбагажнике рабочих инструментов отца Дугана.
        - Когда был ребенком, не боялся, что живешь рядом складбищем?- спросила Микела, решив завязать разговор.
        - Я исейчас иногда боюсь,- Дуган сдержанно улыбнулся.- Жалко только, что уже не так, как вдетстве.
        - Никогда бы не стала жить на краю кладбища.
        - Ну, не совсем на краю…
        - Все равно не стала бы, особенно ребенком.
        - Сомневаюсь, что уменя вдетстве был выбор, где жить.
        - А сейчас?
        - Сейчас мне нравится жить здесь.
        - Врешь!
        - Почему нет?! Кажется, ты говорила, что пишешь картины. Чем тебе не вдохновение?
        - Кладбище?!- Микела презрительно скривилась, фыркнула.- Ты что, извращенец?
        - Ну, яже купил ту картину…
        - Это другое.
        - Так значит, картина тебе тоже понравилась?
        - Нет, но это искусство. Если мы что-то не понимаем, то не значит, что это плохо.
        - Или мы просто не доросли до этого.
        - Это тебе отец сказал?
        - Причем тут отец?!
        - Притом, что ты не выглядишь особенно умным изрелым, авот твой отец…
        - Это Ницше говорил.
        - Вот как…- Микела бросила короткий взгляд всторону Дугана.- Обиделся? Зря. Ятут ни при чем. Одна из женщин, которые были на распродаже сегодня, узнала тебя ивсе уши мне прожужжала отом, какой хороший утебя отец икакой никчемный унего сын…- Микела попыталась замолчать, сдерживая улыбку.- Акчерту! Ты правда работаешь вбиблиотеке на Гавернорс-драйв?
        - Всего три дня внеделю.
        - А твой отец на дамбе?
        - И что?
        - Да нет. Ничего…- Микела заставила себя не улыбаться.- Отвезешь меня кдамбе?
        - Это еще зачем?!
        - Хочу закончить картину.
        - Скоро вечер.
        - Мне это инужно. Хочу увидеть дамбу на закате.
        - А представить ты себе это не можешь?
        - Это другое.
        - Вот как?
        - Тебе не понять,- Микела прищурилась.- Ине бойся. Тебе не придется сидеть водиночестве. Обещаю, что потрачу на картину не больше часа. Дальше попробуем устроить свидание на природе.
        - С фруктами ибутылкой вина?
        - Лучше спарой хот-догов ипивом.
        - Хорошо.
        - Хорошо?!- Микела недоверчиво покосилась на Дугана, хлопнула владоши.- Здорово!- она расплылась вдовольной улыбке.- Только заедем сначала ко мне.
        - Ты живешь на той же улице, где была сегодня распродажа?
        - Прямо напротив дома старика Пирса.
        - С родителями?
        - Одна.
        - Хорошо,- Дуган нахмурился икивнул для верности.
        Они проехали мимо баптисткой церкви, свернули на Ван-Бюрен-авеню, оставили за спиной бакалейную лавку на перекрестке сЭрскин-стрит, остановились усутулого одноэтажного дома.
        - Если хочешь, то ямогу заехать куда-нибудь икупить пиво ихот-доги,- предложил Дуган.
        - У меня все есть,- заверила его Микела, вышла из машины.- Пойдешь со мной или будешь ждать здесь?
        - Здесь,- буркнул Дуган, однако, когда Микела вошла всвой дом, вышел из машины, пересек дорогу, остановившись возле дома старика Пирса.
        От устроенной днем распродажи не осталось иследа. Дуган достал газету, которую дала ему Микела. Черно-белая фотография боксерского поединка расцвела, утратила зернистость, став картиной старого художника, теперь висевшей вкомнате Дугана. Он выбил из пачки сигарету, закурил, сунул газету обратно вкарман, однако картина Пирса осталась перед глазами. Память словно дополняла ее, добавляла жизни. Теперь кроме однополой пары впервом ряду появился мужчина вчерном костюме, наблюдавший за ними. Он находился втретьем ряду. Высокий, худощавый. Он стоял на ногах, словно пытался получше рассмотреть боксеров на ринге, но на самом деле его взгляд был устремлен кслившимся впоцелуе женщинам.
        - Заждался?- услышал Дуган голос Микелы, повернулся кней, посмотрел на истлевшую наполовину сигарету всвоей руке, качнул головой.- Язнаю, что не заждался!- расплылась вулыбке Микела.- Явсе делаю очень быстро! Всегда!- они сели встарый пикап.
        - Ты училась вшколе Вашингтона?- спросил Дуган, когда они, выбираясь за город, проехали мимо школы святого Джозефа.
        - Да. Аты?
        - Я тоже.
        - Я тебя не помню.
        - Конечно, не помнишь. Яведь старше тебя.
        - Всего лишь на год,- Микела снова широко улыбнулась.- Ия, кстати, тоже тебя не помню.
        - Вот иотлично,- Дуган помрачнел.- Не люблю вспоминать школу.
        - Почему? Не очень ладил содноклассниками?
        - Нет. Тогда была жива мать…
        - Понятно…- Микела задумалась.- Словно другая жизнь?
        - Да.
        - Понятно.
        - У тебя тоже кто-то умер?
        - Не уменя, но язнала вшколе одну девочку…
        - Это другое.
        - Откуда ты знаешь?
        - А ты откуда знаешь?- Дуган нахмурился сильнее.- Да иневажно это сейчас уже.
        - Выглядишь так, словно важно.
        - Любишь копаться вжизни других?
        - А ты нет? Судя по тому, какую картину ты сегодня купил…
        Микела отвернулась, глядя за окно. Город остался позади. Они выехали на шоссе 1804.
        - Ты знаешь, куда ехать?- спросила Микела, вспомнила, что отец Дугана работает на дамбе, извинилась.- Отец, наверное, часто брал тебя на работу, когда ты был маленьким?
        - Я не помню.
        - Быть такого не может!- Микела уставилась на Дугана, требуя ответа, но он настырно молчал.- Ладно. Давай тогда вернемся ккартине. Как думаешь, почему Пирс нарисовал ее?
        - Не знаю, может, он был на этом боксерском матче? Хотел запечатлеть что-то из своего прошлого?
        - Это старая картина.
        - Там нет даты.
        - Я рисую маслом. Так что, поверь, этой картине уже не один десяток лет.
        - Ладно. Значит, Пирс побывал на матче изапечатлел то, что ему запомнилось.
        - Целующихся девушек?
        - Может быть.
        - А может, он просто увидел фотографию вгазете ирешил сделать рисунок?
        - Вряд ли. Слишком большая детализация.
        - У художников хорошее воображение.
        - Так значит, картина тебе все-таки понравилась?
        - Она запоминается. Не только поцелуй или что-то еще, ався… Понимаешь?
        - Думаю, да.
        - Но тема явно нездоровая.- Микела выждала минуту, поняла, что ответа не будет.- Нет, это, конечно, не порно, но…
        - Отдает одержимостью.
        - Именно!- Микела наградила Дугана удивленным взглядом.- Аты не так глуп, как ядумала.
        Дуган пропустил похвалу мимо ушей.
        - Я полистал дневник старика,- сказал он, продолжая следить за дорогой.- Думаю, унего действительно сголовой было не все впорядке.
        - А ячто говорила!
        - Вот только не пойму… Разве он был известным?
        - В свое время,- Микела прищурилась.- Помнишь серию комиксов отрех супергероях, спасающих мир?
        - Какую именно? Боюсь, их было так много, что… Черт, да яникогда ине увлекался комиксами.
        - Не нравилось?
        - Отец не разреш… Яне очень понимал их, так что… Значит, старик Пирс создал успешную серию комиксов?
        - Именно.
        - А картины?
        - С картинами унего не клеилось. Сомневаюсь, что кто-то знал, что он вообще рисует что-то кроме комиксов.
        - Он писал вдневнике, что заключил сдемоном сделку, чтобы получить славу.
        - С кем?!
        - С демоном,- Дуган попытался сдержать улыбку, но не смог.- Он написал одемоне перекрестков, который вобмен на душу сделал его знаменитым.
        - Может быть, это был сюжет какого-нибудь нового комикса?
        - Может быть,- охотно согласился Дуган.
        Какое-то время они молчали.
        - А этот дневник…- осторожно спросила Микела.- Ты взял его ссобой?
        - Хочешь почитать?
        - Ну, яведь тоже художник.
        - Только не говори, что тоже отправишься продавать свою душу!
        - О нет! Боюсь, уменя такой даже нет.
        - Да. Уменя тоже.
        - Буду тупо рисовать дамбу влучах заката.
        - Буду тупо смотреть, как ты рисуешь.- Дуган снизил скорость, свернул с1804 на 204 шоссе ипочти сразу на дорогу кдамбе.
        - Твой отец сегодня не работает?- спросила Микела, когда они остановились.- Было бы здорово, если бы он устроил нам экскурсию… Не думаю, что это для него какая-то сложность, амне была бы пища для ума.
        - Может, ине сложность, но ябы не стал просить его.- Дуган помог ей достать из багажника мольберт.
        - Понимаю. Ятоже не особенно лажу сматерью.
        - А отец?
        - Нет. Сотцом все впорядке.
        - Но живешь ты не сними.
        - Мне же не пятнадцать!- Микела бросила на Дугана смущенный взгляд, извинилась.- Пиво вбагажнике.
        - Организованная,- безрадостно похвалил Дуган, достал переносной холодильник, открыл крышку, присвистнул.- Ого! Ты что, собиралась пить всю ночь?
        - А вдруг?- Микела встретилась сним взглядом, подмигнула, установила мольберт, снова подмигнула изабыла, что рядом кто-то есть, кроме картины.
        Дуган закурил, выпил пару бутылок пива, безуспешно попытался заговорить сМикелой, достал дневник Пирса, бездумно полистал, пробегая глазами по неровным строчкам, развернул старую газету.
        - Прикури мне сигарету,- попросила Микела.
        - Сама не можешь?
        - У меня руки грязные. Ине злись. Япочти закончила.- Она повернулась, обхватила губами протянутую Дуганом дымящуюся сигарету, затянулась, выпустила дым через нос.- Посмотри, какой закат. Как раз то, что яхотела. Когда еще уменя будет такой шанс?- Микела указала испачканной вкраске рукой на небо. Дуган послушно поднял голову, скосил глаза на картину.- Похоже?- спросила Микела.
        - Не знаю.
        - Посмотри получше.
        - Ты же еще не закончила.
        - И что?!
        - Не знаю… Мне не нравится показывать незаконченные работы.
        - Незаконченные работы?- Микела нахмурилась.- Только не говори, что тоже увлекаешься живописью.
        - Нет. Не увлекаюсь.
        - Тогда чем?
        - Кажется, ты хотела дорисовать свою картину.
        - Успеется.
        - Вот как?
        - Да. Стобой как-то интересней стало. Давай признавайся, окаких незаконченных работах ты говорил?- она вытерла руки, собрала кисти икраски.- Отнесешь мольберт вмашину?
        - Это ямогу.
        - И не думай! Мы еще не закончили говорить отвоих увлечениях.
        - Не очем говорить.
        - Не очем говорить было пару минут назад, асейчас как раз наоборот.- Микела достала две бутылки пива, протянула одну Дугану.- Так кто ты, если не художник? Второй Хемингуэй?
        - Хотелось бы.
        - Значит, Хемингуэй!
        - Скорее, Толкиен.
        - Толкиен?- Микела задумалась, вспоминая знакомое имя, рассмеялась.- Вот, значит, как!- она попыталась успокоиться.- Извини.
        - Ничего.
        - Да нет,- она снова начала смеяться, резко замолчала, стала серьезной.- Атвой отец знает или же япервая?
        - Да уменя вообще-то пара книжек вышла.
        - Вот как?- она нахмурилась.- Но судя по тому, как кисло ты об этом говоришь, успеха тебе это не принесло. Верно?
        - Думаешь, ястал бы жить сотцом иего матерью?
        - А вот это уже ненормально. Ненавидеть тех, скем живешь, это… Это, мягко сказать, странно… Тебе не кажется?
        - Может быть.
        - Почему же тогда не съедешь?
        - Я работаю.
        - В библиотеке?!
        - Над книгой… Над парой книг. Если удастся продать серию, то…- Дуган выбросил истлевшую сигарету, закурил новую.
        - Но ты не веришь.
        - Не верил бы- не делал.
        - Не веришь,- протянула Микела, очем-то задумалась.- Знаешь, афэнтези не так уж иплохо. По крайней мере, это лучше, чем восставшие из могил мертвецы, которых ты можешь видеть из своего дома, или же продажа души демону, окоторой писал старик Пирс. Сейчас мало по-настоящему детских книжек. Добрых ибезобидных. Понимаешь, очем я?
        - Надеюсь.
        - И твой отец зря ездит по городу имешает тебя сдерьмом. Укаждого своя жизнь. Ктому же весь город не может работать на дамбе,- Микела снова прищурилась, стала задумчивой.- Слушай, аэто правда, что после смерти твоей матери унего больше не было ни одной женщины?
        - Я не знаю,- прошипел сквозь зубы Дуган.
        - Да ладно тебе.
        - Я сказал, не знаю!- Дуган выбросил недокуренную сигарету, подошел кпикапу.
        - Что ты делаешь? Хочешь уехать?
        - Хочу найти выпить. Отец всегда возит ссобой что-нибудь покрепче пива.- Он достал из бардачка початую бутылку водки.- Тебе налить?
        - Не знала, что твой отец пьет.
        - Каждый день.
        - Со смерти матери?
        - Всегда.- Дуган поморщился, выпил, достал сигарету, налил себе еще, снова выпил.
        - Какого черта ты делаешь?- строго спросила Микела.- Ты не думал отом, что нам еще назад ехать?
        - Я не напьюсь. По крайней мере, не сейчас.
        - Надеюсь,- Микела покосилась на бутылку водки, потянулась кстакану.
        - Я налью,- засуетился Дуган. Микела ударила его по руке.- Ясама.
        - Ладно.- Он дождался, когда она выпьет, протянул ей прикуренную сигарету.
        - Ну ивчем твоя проблема?- спросила Микела.
        - Нет проблемы,- Дуган растерянно улыбнулся.
        - У всех есть проблемы. Вся наша жизнь состоит из проблем.
        - Возможно.
        - И?
        - Что и?
        - Почему ты ненавидишь отца?
        - С чего ты взяла, что яненавижу отца?
        - А разве нет? Что он сделал? Вчем ты его обвиняешь? Всмерти матери? Всвоих неудачах?
        - Не хочу сейчас об этом.
        - А может быть, все дело втом, что вы сним совершенно не похожи? По крайней мере, внешне.
        - Я похож на мать.
        - У тебя была красивая мать.
        - Это комплимент?
        - Если только твоему отцу. Всмысле, унего хороший вкус и…
        - Твою мать!- Дуган поднялся на ноги, снова сел на траву, налил себе выпить.
        Микела щурилась, наблюдая за ним. Дуган повернулся кней спиной, докурил сигарету, достал новую. Микела выждала пару минут, поднялась на ноги, начала собираться.
        - Хорошая идея,- похвалил Дуган.
        Микела пожала плечами, села вмашину.
        В город они ехали молча.
        - Если надумаешь завтра помочь убраться вдоме Пирса, то буду рада тебя видеть,- сказала Микела, когда Дуган остановился возле ее дома.
        Он не ответил. Слова прозвучали где-то далеко. Прошлое снова наваливалось на плечи, прижимало кземле. Дуган ехал по вечерним улицам. Урчал двигатель пикапа. Шумела дорога. Остановившись на перекрестке, он включил фары, свернул на Велс-авеню, но вместо того, чтобы отправиться домой, поехал дальше вдоль железной дороги козеру Хипл.
        В голове шумело от выпитого, но еще больше шумели воспоминания. Останавливаться не хотелось, но еще меньше хотелось куда-то ехать. Мысли путались. Дуган свернул сдороги, остановился.
        Ветра не было, ивсумерках поверхность озера выглядела нерушимым монолитом. Дуган открыл новую пачку сигарет, закурил. На мгновение ему показалось, что воды озера колыхнулись, но это были слезы, наполнившие глаза. Две ровные струйки сбежали по щекам. Дуган выругался, но даже не услышал своего голоса. Он был далеко. Впрошлом.
        Перед глазами плыли последние школьные дни. Дуган чувствовал надежды, чувствовал запах свободы ичувствовал страх: липкий, холодный. Страх перед неизвестностью, лежащей впереди, страх перед мерзким, пропахшим потом прошлым. Страх, что прошлое навалится на плечи, не выпустит из этой темной комнаты, где нельзя открывать глаза. Иголос отца. Его дыхание. Не смотреть. Не думать…
        Старая, седовласая, как серебристый месяц, учительница литературы смотрит на Дугана иговорит, что он вырастет достойным сыном достойного отца. Дуган не слушает ее. Главное- дотянуть до выпускного, добежать до колледжа всоседнем штате. Стать все равно кем, лишь бы подальше от родного города. Прочь. Как можно дальше. Ползком от детства, закончившегося смертью матери. Ничего другого нет. Идело не влюбви ребенка кродителю. Память изворачивается, выскальзывает из объятий. Итак не хочется вспоминать! Вспоминать, чтобы оправдать желание. Единственное желание, которое приходится сдерживать каждый день, убеждать себя отсрочить его исполнение. Идти встарый сарай, доставать курносый кольт отца, который он давно считал потерянным.
        - Ты прости его,- говорит парализованная старуха.
        - Тогда ябуду ненавидеть себя,- говорит Дуган.
        - Твой отец делает все, что может,- говорит старуха.- Мой сын делает все, что может.
        Дуган смотрит встарые глаза икачает головой. Она ничего не знает. Никогда не знала. Аесли изнала, то заставила себя забыть. Как ион забыл, стер из памяти. Остались лишь чувства. Инервный срыв впятнадцать, после которого он провел вбольнице больше месяца иеще около года ходил кпсихологу, убедившего его, что виной всему подавленная обида на отца за то, что он не смог спасти его мать. Но дело не вэтом. Он знает, что не вэтом. Изнает старуха, но не может заставить себя поверить. Авголове звучат слова старой учительницы литературы: «Ты достойный сын достойного отца». Итак сильно хочется убить себя…
        - Ты никуда не поедешь,- говорит отец, когда Дуган возвращается свыпускного.
        «Поеду»,- хочет сказать Дуган, но не может даже дышать. Он сломлен для борьбы, для протестов, для жизни. Сломлен уже давно.
        Золотистые локоны прилипают ко вспотевшему лбу.
        - Ты так сильно похож на свою мать,- шепчет отец, гладя его по голове. Он пьян, иглаза его блестят безумием.- Так сильно похож на мать.
        Дугану одиннадцать, ион думает, что отец сейчас убьет его, себя, свою парализованную мать…
        - Мы все отправимся на небо,- шепчет он, продолжая гладить сына по голове. Шепотом произносит имя усопшей жены.
        Дуган слышит, как всвоей комнате кашляет парализованная старуха. Матери нет почти год.
        - Разве мы не должны постепенно забывать ее?- осторожно спрашивает Дуган отца.
        - Я никогда не забуду ее,- шепчет пьяный отец, продолжая гладить его по голове.- Яникогда не забуду тебя.
        Он прижимает сына кгруди. Дуган слышит, как отец плачет, чувствует его губы на своей голове. Грубые пальцы отца путаются вдлинных вьющихся волосах сына. Дугану страшно, ион начинает плакать вместе сотцом.
        - Ты всегда будешь со мной,- шепчет отец, целуя его вщеки, вгубы.
        Дуган пытается сопротивляться, но страх сковывает тело. Отец убьет его. Перед глазами мелькает черная пасть могилы, вкоторую опустили гроб стелом матери, но теперь гроб намного меньше. Гроб, вкотором лежит Дуган. Страх усиливается. Теперь сопротивляется лишь сознание. Тело уже сдалось, обмякло. Идолгая ночь кажется бесконечной. Темная ночь, впамять окоторой остается лишь звездное небо исеребристый диск луны. Ночь, окоторой Дуган боится вспоминать. Бросает на отца короткие взгляды, но отец смотрит на него, словно ни очем не помнит.
        «А может быть, ине было ничего?»- думает Дуган.
        Они почти никогда не разговаривали сотцом: ни до смерти матери, ни после.
        - Подойди,- просит отец пару месяцев спустя. Он снова пьян, иглаза его горят безумием.- Давай,- он хлопает себя по коленям, предлагая Дугану сесть.
        Дуган не двигается. Страх снова парализует его, но память возвращается… Возвращается иумирает. Снова иснова. Раз за разом. Истарый, пахнущий оружейным маслом кольт отца уже не пугает, как раньше. Наоборот. Он обещает свободу. Как те рассказы, которые сочиняет Дуган, прячась от своих воспоминаний. Но рассказы не могут спасти, не могут заступиться. Лишь кольт: черный, курносый. Такой огромный вдетской руке. Но страх слишком силен. Страх, шепчущий, что проще забыть, чем сбежать или ослушаться. Это тело навсегда принадлежит этому дому.
        А старая учительница литературы обещает, что он станет достойным сыном достойного отца. Итак сильно хочется пристрелить ее. Пристрелить за пару дней до выпускного. Но она ни при чем. Она ничего не знает. Никто ничего не знает. Ихочется ненавидеть их за это. Ненавидеть весь мир. Ненавидеть себя. Но проще забыть ине вспоминать. Создать могилу иопустить внее свое прошлое, асверху водрузить памятник снадеждой, что когда-нибудь удастся уехать так далеко, что не нужно будет возвращаться иухаживать за этой могилой.
        Но прошлое иногда выбирается, эксгумируется. Особенно когда тяжелый памятник надежд заваливается на бок. Искаждым новым разом эксгумация становится все более иболее болезненной. ИДуган уже не знает, кто окажется на дне могилы вэтот раз: его прошлое или же он сам.
        Глава вторая
        Поверхность озера Хипл снова вздрогнула. По щекам скатились две струйки слез. Дуган затянулся, понял, что сигарета давно истлела, выбросил ее за окно, закурил новую, допил оставшуюся вбутылке водку, попытался вспомнить, где лежит всарае старый кольт. Вместо оружия перед глазами появился кожаный дневник старика Пирса.
        - Сделка сдемоном, значит?- проворчал Дуган, выбираясь из пикапа.
        От выпитого мир кружился, норовя уйти из-под ног. Идея продать душу казалась если не хорошей, то забавной уж точно. Перекресток дорог был прямо за пикапом, нож, чтобы отрезать прядь волос, вбардачке. Алкоголь превращал мир внечто нереальное ипластичное, словно глина, ккоторой нужно лишь приложить умелые руки, чтобы получился шедевр.
        - И никакого оружия!- пробубнил Дуган.- По крайней мере, не сегодня.- Он достал из багажника лопату.- Интересно, как глубоко нужно копать?
        Дуган выкопал едва заметную яму, бросил внее прядь своих волос, затоптал холмик ногами, закурил, огляделся. Ничего. Никого. Он выругался, вспомнил об оставшемся пиве. Связь смиром окончательно нарушилась. Дуган вернулся на перекресток, удивляясь, как еще умудряется стоять на ногах. Звезды исеребристый месяц вращались вбезумном хороводе. Черные дороги, уходящие от перекрестка, казались бесконечными. Дуган замер, увидев блеклый силуэт. Женщина. Блондинка из шестидесятых спрической, похожей на свежий сливочный пудинг. Она приближалась, рассекая полумрак, словно светилась изнутри.
        - Ого!- Дуган сунул врот сигарету, безрезультатно пытаясь прикурить.
        - Держи,- голос уженщины был низким, но приятным.
        Вспыхнула зажигалка унее вруке. Желтое пламя облизало сигарету Дугана. Он затянулся, выпустил через нос дым, пригляделся.
        - Дерьмо!- буркнул он, не понимая, как женщина может светиться изнутри.
        - Я не нравлюсь тебе?- спросила она.
        - Не нравишься? Нет. Просто явтаком состоянии, аты такая светлая…
        - Словно маяк, ккоторому хочется плыть?
        - Да. Верно. Словно маяк.- Дуган снова затянулся.- Дать тебе сигарету или пиво? Уменя, кажется, вмашине осталось…
        - Боюсь, яздесь не для этого,- женщина снова улыбнулась.
        - Вот как…- Дуган снова попытался присмотреться кней.- Постой. Мне кажется, ятебя знаю… Ты…- он огляделся, словно ожидая розыгрыша.- Ты девушка скартины того старика. Верно?
        - Ты позвал меня, чтобы говорить окартинах?- спросила женщина, ина мгновение Дугану показалось, что на ее щеке появилась красная полоска крови, которую он видел на картине. Он тряхнул головой, пытаясь собраться смыслями.
        - Так это отебе писал старик Пирс всвоем дневнике?- осенило Дугана.
        - Пирс?- женщина склонила на бок голову, словно пытаясь вспомнить.
        - Я покажу!- оживился Дуган, устремляясь кпикапу отца. Дневник вкожаной обложке лежал на пассажирском сиденье.- Вот,- Дуган обернулся, держа его вруке.- Посмотри.
        - Не думаю, что ты позвал меня для этого.- Женщина забрала унего дневник ибросила обратно впикап.- Чего ты хочешь?
        - Я? Ну…
        - Не торопись.- Женщина взяла унего сигарету, затянулась.- Унас впереди целая ночь.
        - Вот как?- Дуган вочередной раз огляделся.- Икакой будет плата?
        - Плата?- на ярко-красных губах появилась улыбка.- Да сущий пустяк, особенно для человека, который собирается пустить себе пулю влоб!- женщина прищурилась, вглядываясь Дугану вглаза.- Ведь так? Яугадала?- Дуган молчал.- Идело не вотсутствии спроса на твои книги. Да. Возможно…
        - Ну хватит!- крикнул Дуган.- Ясогласен.
        - Что? Так сразу?
        - Да. Говори, что нужно делать.
        - Да ничего не нужно делать. Ты же не дом продаешь. Просто живи инаслаждайся подарками судьбы.
        - Десять лет?
        - Именно.
        - А что потом?
        - Потом язаберу твою душу, инаша сделка закончится. Ты снова станешь тем, кто ты сейчас. Иради бога, не переживай освоем бессмертии. Наша сделка не затрагивает ничего подобного.
        - Тогда зачем тебе моя душа?
        - Затем, что она утебя есть. Считай, что это дар, которым можно воспользоваться, как ты сейчас, или просто спустить вунитаз.- Женщина снова забрала унего дотлевающую сигарету, затянулась, попыталась вернуть.
        - Оставь себе,- отмахнулся Дуган, закуривая новую.
        - Хорошо,- женщина широко улыбнулась.
        - Да,- Дуган улыбнулся вответ.- Могу угостить пивом. Кажется, вмашине кое-что еще осталось…- он забрался вкабину, отыскал бутылку пива.- Вот…- Дуган растерянно огляделся. Перекресток снова был пуст. Или же был пуст всегда, авсе эти видения всего лишь алкогольное отравление?- Аплевать!- Дуган открыл бутылку пива, сделал пару глотков, сел за руль, включил зажигание, понимая, что ехать все равно не сможет.- На все плевать!- проворчал он, откидываясь на спинку жесткого сиденья.
        Снов не было. Лишь какие-то разрозненные мазки кисти по разноцветному холсту. Иногда эту кисть держала рука Микелы, иногда старика Пирса. Впоследнем Дуган не сомневался, потому что старик рисовал боксерский матч, зал, наполненный людьми, поцелуй блондинок. Детальность поражала иначинала сводить сума. Дугану казалось, что он не только видит эту картину, но исам присутствует там. Нужно лишь присмотреться, ион отыщет себя втолпе- где-то там, всамом центре, затерянного среди возбужденных мужчин иженщин. Дуган вздрогнул, почувствовав, как глаз цепляется за знакомые черты. Его черты- Дугана Белфорда. Человек на картине был чуть старше, одет по моде шестидесятых, пострижен ипричесан, но сомнений не было- это был он. Дуган снова вздрогнул, проснулся.
        - Нет. Не может быть,- пробормотал он, все еще не избавившись от обрывков сна.- Так не бывает,- решительно заявил он себе, однако, вернувшись домой, так ине смог избавиться от желания снова изучить картину. Только теперь не ту картину, что снилась ему, ату, что висела на стене вего комнате.
        Он лег на кровать идолго убеждал себя, что унего похмелье илучше будет немного поспать. Убеждал, изучая картину скровати. Лица втолпе были слишком крохотными, чтобы видеть их стакого расстояния, поэтому при желании можно было различить знакомые черты чуть ли не вкаждом светловолосом посетителе, пришедшем на матч.
        - Да ну кчерту!
        Дуган поднялся на ноги иподошел ккартине. Внос ударил запах краски. Вглазах зарябило от множества лиц. Но никого похожего. Даже близко. Дуган выругался, вернулся вкровать, попытался заснуть, услышал, как хлопнул входной дверью отец, уезжая на работу, снова выругался.
        В памяти медленно воскресала проведенная возле озера ночь. Перекресток дорог, дневник Пирса, женщина спрической, похожей на сливочный пудинг… Взгляд невольно потянулся ккартине. Теперь Дугану начало казаться, что женщина на рисунке смотрит прямо на него, зная их тайну. Тайну этой ночи. Дуган вспомнил вкус помады, оставшийся на фильтре сигареты той женщины, задумался, снова устремляя взгляд ккартине. Из минувшей ночи эхом пришел запах женщины, которую он видел. Женщины скартины. Запах ее волос, ее дыхания, ее духов. Дуган повернулся на бок, пытаясь уснуть.
        «Я все еще пьян»,- подумал он, закрывая глаза, но мысли были чистыми иясными. Они плыли иплыли, ина сон не было инамека. Дуган вспомнил осломавшейся машине, принял душ, переоделся, вышел на улицу, надеясь, что удастся оживить «Хонду».
        Соседские дети выбежали на улицу и, пользуясь безветренной погодой, начали играть вбадминтон. Дуган поднял капот, проверил аккумулятор, закурил сигарету. Соседские дети весело рассмеялись. Где-то залаяла собака. Почтальон бросил вящик соседского дома пару газет, направился, не поднимая головы, кдому Дугана. Скрипнула крышка старого почтового ящика. Дуган поднялся на ноги. Под свежим выпуском «Кэпитал Джорнал» лежало письмо от издательства вСу-Фолсе. Вконверте был чек на 1000 долларов на имя Дугана Генри Белфорда исухое предложение ксотрудничеству вбудущем.
        Дуган спрятал чек вкарман, выбросил письмо вкорзину для мусора инервно закурил сигарету. Деньги он получал ираньше, да икниги его уже выходили ограниченным тиражом, но вот душу он прежде не продавал. Перед глазами появился четкий образ белокурой женщины, похожей на кинозвезду шестидесятых годов прошлого века. Образ, который Дуган считал плодом своего воображения. Но этот образ оживал, заставлял сердце биться сильнее.
        Дуган недоверчиво огляделся. «И почему письмо должно было прийти именно сегодня?!»- гневно подумал он, пытаясь заставить себя успокоиться, аноги уже несли его прочь от дома, козеру Хипл, туда, где он провел прошлую ночь. Мимо проезжали машины, но Дуган не замечал их. Не заметил он ипоезда, прогрохотавшего совсем рядом. Все это были мелочи, незначительные детали, за которые не цеплялся взгляд.
        Дуган побежал, не сразу поняв, что бежит. Сердце бешено колотилось вгруди, требуя движения. Где-то далеко, вголове, зазвучал голос женщины, которую он видел ночью. «Выдуманной женщины»,- сказал себе Дуган. Об удаче ипрочих благах, что несла ему заключенная ночью сделка, он не думал. Сейчас больше волновал факт самой сделки. Ведь если это правда, если…
        Он остановился, увидев оставшиеся на пыльной дороге следы колес пикапа, на котором он приезжал сюда ночью. По железной дороге снова прошел поезд. Дуган вздрогнул, обернулся, проводил состав растерянным взглядом, подошел кместу, где стоял вчера пикап, опустил голову, увидел окурок со следами красной помады, выругался, огляделся.
        «Женщина. Женщина скартины. Она была здесь. Была. Была».
        Дуган поднял окурок. Запах оживил воспоминания, практически материализовал их. Сумрак затянул мир. Где-то далеко заиграло включившееся впикапе радио. Дуган почувствовал запах бензина итонкий аромат духов женщины скартины. Темнота сгустилась. Где-то далеко зазвучали голоса. Мужской иженский. Дуган прислушался, вздрогнул, тряхнул головой. Голоса ушли. Но на их месте тут же появился далекий гул. Дуган не сразу понял, что это громыхает пассажирский поезд. Сигарета истлела иобожгла пальцы. Боль прогнала оцепенение.
        «Такими темпами исвихнуться недолго»,- подумал Дуган, но мысль показалась какой-то далекой ине имеющей права на жизнь.
        Он выбил из пачки сигарету инеспеша поплелся на Ван-Бюрен-авеню, кдому старика Пирса.
        - Не думала, что ты придешь,- сказала Микела, открыв ему дверь.
        - Да яисам не думал,- пробубнил Дуган.
        - Что-то случилось?
        - Не знаю.- Он достал сигарету, предложил Микеле. Она не отказалась.
        Они сели на крыльце, закурили.
        - Вчера яездил козеру Хипл,- тихо сказал Дуган, глядя себе под ноги, где по старым ступеням ползали муравьи.- Там был старый перекресток… Ябыл пьян… Вобщем, явспомнил одневнике старика Пирса, как он продал свою душу вобмен на славу, и…- Дуган замолчал, буквально чувствуя, как Микела силится сдержать смех.
        - И как выглядел демон?- спросила она неестественно серьезно.
        - Как женщина скартины Пирса,- сказал Дуган, кисло улыбаясь.
        - Та женщина, что целует другую женщину?
        - Да.
        - Да,- Микела шумно выдохнула.- Думаю, ты был очень пьян вчера.
        - Очень.
        - Тогда не страшно.
        - Я тоже так думал.- Дуган стряхнул сботинка наглого муравья.- Но потом пришло письмо из Су-Фолса ичек на 1000 долларов.
        - Из издательства?
        - Да.
        - Мне казалось, ты говорил, что уже печатался.
        - Это хорошее издательство. Ктому же странно, что письмо пришло вэто утро, после того, как я…
        - Думаю, это случайность.
        - Я тоже так подумал.- Дуган наступил на кучку муравьев. Никого раздавить не удалось. Муравьи разбежались, спрятались, снова начали выползать из трещин.
        - Есть что-то еще?- спросила Микела, неосознанно тоже начав охоту на муравьев.
        - Я ходил утром козеру. Нашел сигарету, которую курила женщина скартины.
        - Так демон еще икурил?- не то серьезно, не то забавляясь спросила Микела.
        - Сомневаюсь, что это был демон,- сказал Дуган монотонно.
        - И что ты думаешь?
        - Не знаю.- Он повернулся кМикеле.- Может быть, ты разрешишь мне войти вдом Пирса иоглядеться?
        - Я разрешу тебе помочь мне прибраться вдоме Пирса.
        - Хорошо.- Дуган отшвырнул сигарету.
        Дверь вдом была не заперта. Дуган знал это, но ждал, когда Микела докурит ивойдет первой.
        - Дамы вперед, да?- пошутила она. Ее сигарета была уже выброшена, но изо рта сдыханием все еще выходили остатки синего дыма.- Ине бойся. Вдоме нет ни монстров, ни демонов.
        - Я ине боюсь.- Дуган переступил порог.
        Старые доски скрипнули, внос ударил запах сырости. Еще один шаг- ноги утонули вмягком ковре.
        - Если хочешь посмотреть кабинет Пирса, то это прямо по коридору, последняя дверь,- сказала Микела, увидела сомнение на лице Дугана, улыбнулась.- Ине думай, здесь все равно красть нечего. Иди. Аяпока открою все окна, ато чувство такое, что янахожусь встаром склепе, ане вжилом доме.
        - Да,- Дуган кивнул, бросая недоверчивый взгляд на зашторенные окна.- Действительно как всклепе.
        - Да иди же!- рассмеялась Микела, толкая его всторону коридора. Дуган снова кивнул.
        В узком коридоре он почувствовал себя неуютно. Темные обои, темные двери. Дуган остановился возле двери вкабинет Пирса. Дверная ручка со скрежетом повернулась, но дверь не открылась.
        - Толкни ее!- крикнула Микела откуда-то из глубины дома. Дуган подчинился.
        Дверь скрипнула, открылась. Дуган замер, привыкая ктемноте, попытался осторожно нашарить на стене выключатель. Вспыхнул свет. Тысячи сделанных карандашом ирасклеенных на стенах рисунков ожили, вызвав головокружение. Окон вкомнате не было. Вцентре стоял огромный стол, заваленный рисунками. Рисунки на стенах, рисунки на столе, на полу. Дуган осторожно поднял голову. Да, рисунки были даже на потолке. Десятки тысяч персонажей из забытых мультфильмов икомиксов. Везде. Повсюду. Словно хозяин кабинета хотел всецело посвятить себя работе вэтом кабинете, исключив любой намек на реальность.
        - Пахнет безумием, правда?- спросила Микела, заглядывая вкомнату через плечо Дугана.
        - Не то слово.
        - Хочешь стать таким же?
        - Сомневаюсь.
        - Тогда выбрось из головы демонов иженщин из газетных вырезок.- Микела ткнула его вплечо.- Можешь начать убираться сэтой комнаты.
        - Хочешь сказать, что это все нужно выбросить?- Дуган растерянно смотрел на мультяшных персонажей.- Но ведь это же…
        - Рисунки?
        - Да. Кто-то работал над этим. Старался.
        - Можешь взять их себе.- Микела снова ткнула его кулаком вплечо.- Хотя, думаю, это будет выглядеть так же ненормально, как рассказ отом, как ты продал душу.
        - Я был пьян.
        - Именно!
        - И картинки эти мне не нужны.
        - Вот иотлично. Сорви тогда их со стен…- Микела заглянула вкомнату.- Со стен ипотолка… Черт, кажется, старик действительно спятил на старости лет.- Она качнула головой, заставляя себя не думать об этом.- Вобщем, на заднем дворе есть мусорный ящик, можешь отнести все туда.
        - Если раньше не сойду сума,- проворчал Дуган, заходя вкомнату.
        Какое-то время он ничего не делал. Просто стоял иоглядывался, пытаясь привыкнуть кобстановке. Безумие окружало его. Безумие, поселившееся вэтой комнате. Унего было лицо- тысячи забавных зверьков игероев комиксов. Унего был запах- запах бумаги, карандашей, красок, пыли. Унего даже был голос- гнетущий шум тишины.
        Дуган осторожно вытянул руку, сорвал со стены один из рисунков. Зашуршала бумага. На мгновение Дугану показалось, что недовольно зашептали все остальные рисунки вэтой комнате, протестуя против вторжения незнакомца. Дуган замер, не особенно понимая, чего ждет. Может быть, сейчас все эти мохнатые зверьки излодеи спрыгнут со страниц инакинутся на бесцеремонного захватчика? Дуган натянуто рассмеялся, сорвал со стены еще один рисунок, скомкал, бросил себе под ноги, потянулся кследующему рисунку, замер. Созданная карандашом белокурая женщина смотрела на него спожелтевшего от времени альбомного листа.
        «Наверное, старик Пирс просто был когда-то влюблен вэту женщину»,- подумал Дуган, но картинку со стены сорвать так ине решился. Вместо этого он уничтожил листок снеестественно жирной белкой свыпученными глазами. Сорвал еще несколько рисунков, снова замер, увидев знакомое лицо. Женщина из шестидесятых смотрела на него застывшими на бумаге глазами. Дуган отвернулся, подошел кдругой стене. Рисунки смультяшными героями полетели на пол, освобождая скрытые под ними рисунки женщины спрической, похожей на свежий сливочный пудинг. Эти рисунки покрывали все стены. Иневажно, как много поверх находилось других рисунков, рано или поздно Дуган добирался до одного-единственного- женщина из прошлого старика Пирса. Она была повсюду. Почти один итот же рисунок. На белом листе. Без фона. Дуган забрался на стол, сорвал спотолка ненужные рисунки, спрыгнул вгруду бумаги на полу, позвал Микелу.
        - Ого!- сказала она, уставившись на груду смятых листов на полу, вошла вкомнату, увидела покрывавшие стены рисунки светловолосой женщины.- Ого! Да старик был еще больше сумасшедшим, чем ядумала!
        - И еще на потолке,- сказал Дуган.
        - На потолке?- Микела растерянно запрокинула голову.
        Дуган последовал ее примеру. Кровь загудела ввисках, голова закружилась. Дуган пошатнулся. Комната начала вращаться. Быстрее ибыстрее. Рисунки на стенах ожили, словно кто-то включил проектор итеперь творение мультипликатора обрело на экране жизнь. Белый фон, женщина из шестидесятых. Ярко-красные губы растягиваются вулыбке.
        - Эй!- Микела тронула Дугана за руку.- Ты впорядке?
        - Она улыбается,- сказал он, борясь сголовокружением.- Эта девушка. Как вмультипликации…
        - Вот как?- Микела неуверенно огляделась.- Ну, может, итак… Но…- на мгновение ей показалось, что женщина действительно оживает иначинает улыбаться.- Так иправда свихнуться можно,- проворчала она, сорвала со стены рисунок, смяла, бросила на пол, выждала несколько секунд, сорвала еще один рисунок, на этот раз смелее.- Давай же! Помоги мне!- прикрикнула она на Дугана.
        Стены засверкали зеленой наготой, сжались, съежились, словно пытаясь стыдливо прикрыться.
        - Сейчас принесу пакеты,- сказала Микела.
        Они вынесли кипы рисунков из дома.
        - Не туда!- крикнула Микела, когда Дуган собрался выбросить пакеты вконтейнер для мусора.
        Она подошла кстарой жаровне, которой явно не пользовались пару десятков лет, бросила внее пакеты.
        - Хочешь их сжечь?- безразлично, находясь вкакой-то прострации, спросил Дуган.
        - Не хочу спать, зная, что на заднем дворе соседского дома лежат несколько кип безумия.
        Микела достала зажигалку. Огонь разгорался нехотя, затем неожиданно вспыхнул, устремился кнебу. На мгновение Микеле показалось, что вязыках пламени она видит лицо светловолосой женщины. Той самой женщины, портреты которой она сжигала сейчас встарой жаровне.
        - Ты видел?- спросила Микела Дугана.
        - Видел что?
        - Не знаю. Мне показалось…- она замялась, отвернулась, попыталась вспомнить картину, которую продала Дугану, ине смогла.
        «А фотография вгазете?»- Микела до боли закусила губу. Вголове мелькнула мысль, что если сейчас еще раз взглянуть на фотографию, то она сможет точно указать на женщину, портреты которой только что предала огню.
        - Ты ведь не выкинул газету, которую япринесла вчера тебе?- спросила Микела.
        - Выкинул? Нет.- Дуган наградил ее растерянным взглядом.- Азачем тебе? Тоже хочешь сжечь?
        - Нет. Хочу посмотреть. Уверена, что сейчас мы сможем разглядеть эту чертову блондинку на фотографии.
        - Тебе мало было картинок?
        - Хочу знать, что это не плод воображения старика. Хочу знать, что она реальна. Такое иногда бывает. Роковая женщина. Мужчина видит ее, иобраз этой женщины преследует его всю жизнь. Особенно если это художник. Тогда все понятно. Отсюда иэта проникновенность, эти чувства, но если это просто фантазия…
        - Ты тоже что-то почувствовала?- перебил ее Дуган. Микела замолчала, затем осторожно кивнула.
        - Не знаю, что это, но лицо этой женщины… Оно… Оно как солнечный ожог. Понимаешь? Ты закрываешь глаза ивсе равно видишь какое-то пятно.
        - Лицо.
        - Неважно. Так ты не выкинул газету?
        - Нет. Но как же уборка?
        - Успеем.- Микела взяла его за руку ипотянула прочь. Пламя вжаровне подобралось кновой кипе рисунков иснова вспыхнуло, устремляясь кнебу.
        - Не думаю, что идти ко мне- хорошая идея,- заупрямился Дуган.- Сегодня отец вернется рано сработы, да ирядом смоей комнатой комната его матери…
        - Мы же за газетой идем, ане любовью заниматься,- Микела натянуто рассмеялась.- Ктому же мне хочется еще раз посмотреть на картину. Такое чувство, что явчера не заметила на ней чего-то важного…
        - Все равно как-то нехорошо…
        - Ты что, меня стесняешься?
        - Скорее себя.
        - Зря. Ты симпатичный ихорошо сложен. Не думай, что это комплимент, просто яхудожник, ахудожники всегда замечают подобные вещи.- Микела замолчала, нахмурилась.- Слушай, авэту ночь… Уозера… Ты можешь точно рассказать, что было?
        - Зачем?
        - Просто интересно стало. Японимаю, что ты был пьян, но все-таки…
        - Хочешь еще раз посмеяться надо мной?
        - Я разве смеялась над тобой? Япросто не верила тебе. Это другое.
        - Вот как?
        - Да. Знаешь, иногда людям удается вискусстве нечто настолько тонкое, что это очаровывает, завораживает, проникает так глубоко, что, кажется, становится частью тебя. Как музыка или стихи. Книги или картины. Разве стобой никогда не было ничего подобного? Не было песни, мелодию которой ты не можешь забыть, стихотворения, которое трогает тебя так сильно, что мир уходит из-под ног, книги, которая, кажется, способна перевернуть мир сног на голову?
        - Думаешь, старик Пирс нарисовал нечто такое, что может сводить людей сума?
        - Ну, не обязательно сума. Может быть, его картина или образ той женщины действуют каким-то образом на наши чувства, заставляя переживать ииспытывать то же, что испытывал старик, когда создавал эту картину?
        - Думаешь, сможешь нарисовать нечто подобное?
        - Нарисовать?- Микела улыбнулась, удивившись, как подобная мысль не пришла ей раньше вголову. Или же пришла?- Может быть. Разве это плохо?
        - Нет.
        - Тем более что ярисую восновном пейзажи. Солнце, закаты, рассветы. Это добрые картины. Что если мне удастся заставить людей переживать те же чувства, которые переживала я, создавая свои картины? Радость, счастье, трепет перед красотой природы…
        Микела прикрыла глаза, предаваясь мечтам. Фантазия подхватила ее ипонесла куда-то прочь, навстречу ветру ибелым кучевым облакам, густым-густым, словно взбитые сливки, словно свежий сливочный пудинг, так сильно напоминавший прическу женщины, которую рисовал старик Пирс. Женщины, снова улыбавшейся со стен кабинета безумца Микеле. Доверчиво илукаво. Застенчиво ипорочно.
        - И еще яхочу почитать дневник старика Пирса,- сказала Микела, когда они подошли кдому Дугана.
        Пикап его отца стоял на подъездной дорожке. Дуган выругался сквозь зубы, поднялся на крыльцо. Дверь была не заперта. Вгостиной никого не было.
        - Твоя комната наверху?- поторопила Дугана Микела.
        Они поднялись по скрипучей лестнице.
        - Дуган!- раздался надтреснутый старческий голос вконце коридора.- Дуган, это ты?
        - Я не один,- крикнул он, стараясь не смотреть на Микелу.
        Старуха замолчала, словно ничего ине говорила. Дуган жестом указал Микеле на дверь всвою комнату. Она вошла, огляделась, увидела картину на стене. Слившаяся впоцелуе однополая женская пара впервом ряду невольно бросилась вглаза.
        - Кажется, яначинаю понимать, как ты вчера заметил ее,- сказала Микела, подходя ближе ккартине.- Это действительно бросается вглаза.- Она наклонила на бок голову, пытаясь разглядеть лицо второй девушки.- Очень странно.
        Микела тряхнула головой, пытаясь избавиться от заблуждения, что можно найти определенный угол иудастся увидеть недоступное лицо. Воображение нарисовало еще один кабинет старика Пирса, стены которого покрывают рисунки второй женщины. Но если первая улыбалась им сэтих рисунков, то вторая обязательно должна повернуться ипоказать лицо.
        - Кажется, ты должен был дать мне газету,- напомнила Микела, не отрывая взгляда от картины.
        Голос Дугана прозвучал где-то далеко- она не различила слов. Он подошел, вложил газету ей вруку. Микела опустила глаза. На мгновение ей показалось, что фотография вгазете изменилась, стала той, которую только что видела она всвоем воображении. Микела подошла кокну, снова посмотрела на газету, надеясь, что естественное освещение сможет развеять наваждение.
        - Ты никогда не заправляешь кровать?- спросила она, но так ине поняла, что ответил Дуган, да иответил ли вообще.
        Фотография вгазете действительно изменилась, стала более четкой. Теперь Микела могла различать лица людей. Первый ряд, второй, третий. Она вспомнила, зачем хотела посмотреть эту газету, но теперь это стало малозначимым, отошло на второй план. Да ине было больше однополой женской пары. Лица толпы различались достаточно четко, но Микела не видела белокурой женщины. Ни одной. Ни той, чье лицо она знала, ни той, что отвернулась от художника на картине. Микела обернулась, бросая взгляд на картину. Женщин не было итам. Она тряхнула головой. Нет. Ничего не изменилось.
        «Но ведь так не бывает! Картина не может менять себя!»
        Микела разглядела на картине белокурую пару, но уже во втором ряду.
        «Нет!»
        Она недоверчиво посмотрела на фотографию. Белокурая пара шла квыходу. На картину. На газету. На картину. На газету. Рисунок оживал, двигался, словно мультипликационный герой под рукой художника. Микела повернулась кокну. Картина отражалась на грязном стекле.
        - Мне нужен дневник старика,- сказала Микела.
        - Прямо перед тобой.
        - Передо мной?- она опустила глаза кстолу, бросила на кровать газету, взяла дневник. Старая кожа была шершавой имаслянистой.
        - Только там все равно ничего не понятно.
        - Вот как?- Микела открыла первую страницу. Предложения рассыпались на словосочетания. Она попыталась уловить смысл. Словосочетания рассыпались на слова, аслова разбежались буквами.- Вот черт!
        - А ячто говорил?!- Микела услышала усмешку, вернее, почувствовала, как улыбается Дуган.
        - Но ведь что-то здесь есть.
        - Немного. Восновном то, что ятебе уже рассказал.
        - Как старик продал свою душу?
        - Да.
        - Понятно.
        Микела перевернула страницу, потревожив притихшие буквы. Они снова ожили, забегали по странице, собираясь вслова. Волнение заполнило грудь. Микела задержала дыхание, боясь спугнуть подбирающиеся друг кдругу случайные слова. Нет, не случайные. Все было просто ипонятно. Словосочетания, приложения. Взгляд зацепился за знак точка сзапятой.
        - Эй!- позвал Дуган.
        - Я читаю!- отмахнулась от него Микела, снова перевернула страницу.
        - Ладно.- Дуган закурил.- Ты будешь?
        - Нет.
        - А пиво?
        - Нет.- Микела хотела бросить на него гневный взгляд, но не смогла отвести глаза от пожелтевших страниц.
        Время замерло. Картина на стене. Картина отражается вокне. Фотография вгазете. Газета на кровати. Дневник вруках. Ничего другого нет.
        - Ну хватит!- Дуган захлопнул дневник, не забирая его из рук Микелы.
        - Какого черта?!- крикнула она, но тут же сникла, отвернулась.
        - На вот. Покури,- Дуган протянул ей свою недокуренную сигарету. Она послушно обхватила фильтр губами, затянулась, растерянно оглядываясь, словно впервые оказавшись вэтой незнакомой комнате.- Еще?- предложил Дуган.
        Она не ответила. Подушечки пальцев заскользили по влажной, шероховатой кожаной обложке дневника. Закрытые страницы были такими ясными, как будто их содержимое отпечаталось на глазах. Вот только прочитать ипонять смысл Микела никак не могла. Пыталась снова иснова иснова иснова терпела фиаско. Ичем больше сил было приложено для того, чтобы вспомнить, тем сильнее была жажда узнать, сильнее становился зуд, которой не позволял думать ни очем другом.
        «Всего один взгляд»,- сказала себе Микела, раскрыла дневник старика Пирса. Буквы вздрогнули иразбежались кто куда, утратив свою содержательную стройность.
        - Нет!- Микела нервно перевернула несколько страниц.- Что ты наделал?!- накинулась она на Дугана.- Ты все испортил!
        - Что яиспортил?
        - Все!- Микела беспомощно всплеснула руками, бросила дневник на кровать, обхватила голову, пытаясь собраться смыслями, которые разбегались так же, как буквы на желтых страницах.- Нужно открыть окно,- решила Микела.
        Свежий воздух наполнил комнату.
        - Успокоилась?- осторожно спросил Дуган.
        - Кажется.- Микела бросила на него стыдливый взгляд.- Извини. Сама не знаю, что на меня нашло.
        - Ничего. Вчера, думаю, явыглядел так же, когда хотел купить утебя картину Пирса. Наверное, ты права, ивсе дело впсихологическом фоне, который создал старик.
        - Да. Наверное.- Микела облизнула сухие губы изаставила себя улыбнуться.- Давай выйдем на улицу.
        - Давай. Ато уэтого дома психологический фон тоже неважный.
        - Ты шутишь, да?
        - Ничуть.- Дуган вышел вкоридор, надеясь, что старуха не станет звать его. Вдальней комнате раздался сухой кашель.
        - Ей не нужна помощь?- спросила Микела.
        - Ей нужно внимание,- натянуто улыбнулся Дуган.
        Они спустились по скрипучей лестнице, вышли на улицу. Генри Белфорд стоял на крыльце, монотонно потягивая сигарету.
        - Ты не сможешь взять уотца пикап?- спросила Микела. Дуган замялся, бросил взгляд на затылок отца.
        - Я починил его «Хонду»,- сказал не поворачиваясь отец.
        - Спасибо,- машинально сказала Микела. Дуган спустился скрыльца. Микела пошла за ним, заставив себя не смотреть на лоснящуюся от пота шею его отца.- Вы всегда так сним?- спросила она Дугана, когда они отъехали от дома.
        - Как?
        - Как враги, которых заставили быть друзьями.
        - Не понимаю, очем ты.
        - Ладно. Тогда скажи сам, как ты это себе представляешь.
        - Нечего говорить. Нечего представлять.
        - Почему же тогда не переедешь?
        - Не знаю.
        - Боишься?
        - Что? Счего ты взяла…- Дуган замялся, кровь отхлынула от лица.
        - Боишься,- протянула Микела.- Вижу, что боишься. Вот только не пойму чего… Или кого…
        Дуган лихо свернул на Ван-Бюрен-авеню. Скрипнула резина, едва не отправив «Хонду» взанос.
        - Не гони так,- попросила Микела.
        - А ты не копайся вмоей голове,- процедил сквозь зубы Дуган.
        Они проехали мимо бакалейной лавки на перекрестке, остановились возле дома Пирса.
        - Я обидела тебя?- спросила Микела.
        - Нет.
        - Но ипомогать убираться ты мне не будешь?
        - Нет.
        - Ладно.- Микела вышла из машины.- Увидимся еще,- сказала она на прощание. Дуган не ответил.
        «Я правда не хотела тебя обидеть!»- собиралась сказать Микела, но Дуган уже уехал. Остался лишь дом старика Пирса. Дом безумца. Старый пыльный дом, который скоро, возможно, наполнится детскими голосами ирасцветет свежими красками, преобразится, перестанет прятаться за разросшимися деревьями ивыйдет из вечной тени на солнце.
        «Нужно только прибраться, чтобы новые хозяева не испугались икупили его»,- напомнила себе Микела, убеждая себя вернуться кработе. Но вернуться не получилось.
        Сначала ей не давал покоя кабинет старика Пирса, затем старая жаровня, вкоторой могли остаться странные рисунки женщины из прошлого. Она проверила кабинет, проверила жаровню, убедилась, что рисунков больше не осталось, вернулась вдом, попыталась снова взяться за уборку, остановилась.
        «А что если старик спрятал эти рисунки где-то еще?»- пронеслась вголове беспокойная мысль. Микела огляделась, отодвинула старый комод. Ничего. «Где же тайник?»- нервно подумала она, открыла все двери, заглянула вкаждую комнату, каждый шкаф. «А что если весь этот дом иесть тайник?»- Микела закусила губу, снова огляделась, ведомая новой идеей. «Нужно обязательно это проверить».
        Старые обои затрещали, отрываясь от стен. Обнажились черные доски.
        «Нет. Старик не сможет обмануть меня!- думала Микела, продолжая срывать обои.- Янайду его тайник, найду безумие иизбавлю от него новых жильцов, избавлю этот дом, вернув ему потерянную молодость, детство. Унего начнется новая жизнь. Без старика. Без его сумасшедших рисунков».
        Микела добралась до спальни, перешла вгостиную, затем на кухню. Старый кафель вванной отказывался отрываться от стен, ией пришлось принести из сарая ржавый молоток иразбить его. Ничего. Нигде. Ни одного рисунка.
        Тяжело дыша, Микела вернулась вгостиную. Куски оторванных от стен обоев путались под ногами, хрустела битая посуда. «Как же так?»- Микела остановилась, увидев вставленную врамку выцветшую фотографию светловолосой женщины из прошлого. Фотография стояла на старом пузатом телевизоре, серый экран которого словно смеялся над Микелой, над ее неудачами, над ее бесплодными поисками.
        - Черт!- Микела почувствовала, что начинает кружиться голова, вышла на улицу, запрокинула голову, недоверчиво вглядываясь ввечернее небо. День прошел, прогорел, оставив угли.
        Микела села на крыльцо, только сейчас почувствовав, как сильно болит все тело. Под сломанными ногтями засыхала кровь. На руках сверкали десятки царапин ипорезов. Футболка была мокрой от пота. Микела выудила из заднего кармана джинсов измятую пачку сигарет, закурила. Вголове звенела пустота. Казалось, что устало не только тело, но имысли. Больно было поднимать руку, чтобы затягиваться сигаретой. Больно было думать. Микела заставила себя подняться на ноги, пересекала улицу.
        Дверь своего дома показалась чужой инедружелюбной. Микела вставила взамочную скважину ключ, не особенно надеясь, что дверь откроется. Но дверь открылась. Микела бросила ключи на тумбочку увхода, прошла вванную. Вода набиралась неестественно долго. Теплая, прозрачная. Ее журчание успокаивало. Микела взбила пушистую пену и, не снимая одежды, забралась вванну. Все чувства притупились. Горячая вода неспешно подбиралась ктелу, просачиваясь сквозь одежду. Микела закрыла глаза.
        В темноте проступила картинка оставшегося по другую сторону улицы дома Пирса. Фотография светловолосой женщины на пузатом телевизоре, который растягивался виздевательской улыбке. Или же добродушной, доверчивой? Микела присмотрелась. Улыбка телевизора стала шире. Фотография врамке, стоявшая на нем, вздрогнула. Микела услышала механический щелчок затвора старого фотоаппарата. Сверкнула вспышка. Женщина на фотографии перестала улыбаться, шагнула вперед. Фотография задрожала. Микела увидела женскую руку фотографа. На фотографии появился стол. Кто-то положил на него фотоаппарат. На ожившей фотографии были видны две женщины- от пояса до груди. Они стояли, прижавшись друг кдругу, иМикела слышала, как шуршит тяжелая ткань их платьев. Где-то далеко раздался стук вдверь. Женщины замерли. Стук повторился. Стук из другого мира. Мира Микелы.
        Она открыла глаза, растерянно пытаясь понять, где находится, выругалась, выбралась из остывшей ванны, пошла открывать.
        - Извини меня,- сказал Дуган.- Явел себя как идиот.
        - Ладно. Прощаю.- Микела шмыгнула носом, продолжая находиться под впечатлением недавнего сна.
        - Ладно.- Дуган окинул ее рассеянным взглядом.- Астобой что случилось?
        - Принимала ванну.
        - В одежде?
        - Выходит, что водежде,- сказала Микела.
        - Но…
        - Не спрашивай.
        - Ладно.- Дуган обернулся, бросив взгляд на дом старика Пирса.- Ты забыла закрыть там дверь.
        - Ты заходил вдом?
        - Нет.
        - Значит, должен зайти.
        - Сейчас?
        - Почему бы инет?
        - Ладно.- Дуган спустился скрыльца, увидел, что Микела выходит из дома.- Хочешь пойти со мной?
        - Почему бы инет?
        - Может быть, сначала переоденешься?
        - Может…- Микела остановилась, подумала пару секунд, глядя прямо перед собой, вернулась вдом. Дуган закурил.
        Микела вышла через пару минут. На ней были надеты разодранные на коленях джинсы идоходившая до колен кофта, которая настырно спадала справого плеча, почти обнажая грудь.
        - Быстро ты!- похвалил Дуган. Микела кивнула, попросила сигарету.
        - А то мои намокли,- сказала она монотонно. Дуган протянул ей пачку.- Изажигалку.- Микела закурила. Дом Пирса ждал. Ждал ее. Ждал Дугана.
        Они пересекли улицу, поднялись на крыльцо. Дуган открыл дверь. Поздний вечер скрасил погром.
        - Включи свет,- сказала Микела, докуривая на крыльце.
        Щелкнул выключатель.
        - Кто это сделал?- спросил Дуган не то растерянно, не то безразлично.
        - Я.
        - Зачем?
        - Искала рисунки той женщины, которая была на стенах вкабинете Пирса.
        - Нашла?
        - Только фотографию.- Микела вытянула руку, не особенно заботясь отом, что Дуган не видит ее.- Вон там. На телевизоре. Посмотри.
        - Ладно.- Дуган прошел вгостиную, взял старую фотографию врамке, вернулся на крыльцо.- Что теперь?
        - Я не знаю.- Микела протянула руку, но когда Дуган передал ей фотографию, не стала сжимать пальцы. Звякнуло разбившееся стекло, треснула старая рамка.- Извини.
        - За что?
        - Не знаю.- Она нервно затянулась, выдохнула дым.
        - Что собираешься делать?
        - С чем?
        - С домом.
        - Ты скажи.
        - Я не знаю.
        - Я тоже.- Микела встретилась сним взглядом.- Ты поможешь мне?
        - А должен?
        - Думаю, да.
        - Почему?
        - Потому что ты показал мне ту картину.
        - Ты смотрела на нее ибез меня.
        - Не так.- Микела опустила глаза кфотографии уног.- Думаешь, Пирс сошел сума из-за этой женщины?
        - Пирс- нет, авот ты, кажется, да.
        - Что это значит?
        - Просто пытался пошутить.
        - У тебя не получилось.
        - Я уже понял.- Дуган заглянул вдом.- Надеюсь, ты распотрошила только гостиную?
        - Не надейся.
        - Понятно,- он попытался улыбнуться.- Досталось только обоям или есть что-то еще?
        - Плитка вванной.
        - Это уже хуже.
        - Так ты все-таки поможешь?
        - А уменя есть выбор?
        - Конечно, есть.
        - Это снова была шутка.
        - Понятно.- Микела поджала губы, шмыгнула носом инеожиданно расплакалась.
        - Оставить тебя одну?- предложил Дуган. Она кивнула.- Ладно. Пойду посмотрю дом старика.
        - И фотографию забери!- Микела пнула рамку усвоих ног. Снова звякнуло разбитое стекло.
        Микела села на крыльцо, обхватив голову руками, пытаясь успокоиться. Ввечерней тишине было слышно, как по дому Пирса ходит Дуган. Входная дверь осталась открытой, исквозняк донес до Микелы запах сигаретного дыма. Она заставила себя подняться, вошла вдом. Фотография вразбитой рамке снова стояла на телевизоре. Микела нашла Дугана, взяла унего сигарету.
        - У меня есть полторы тысячи. Как думаешь, этого хватит, чтобы все тут исправить?- спросила она, неловко прикуривая чужой зажигалкой.
        - Ну, если язавтра вдобавок кэтому обналичу свой чек из издательства, то, пожалуй, хватит.
        - Ты обналичишь ради меня чек?
        - Почему бы инет? Ты же сама сказала, что во всем только моя вина.
        - Снова шутишь?
        - Нет.- Дуган увидел, как начала хмуриться Микела, иедва заметно улыбнулся.
        «Ты странный,- подумала она, оглядываясь.- Очень странный. Не знаю даже, кто больше меня сводит сума: ты или та странная женщина из прошлого старика Пирса».
        - Что-то не так?- спросил Дуган. Микела спешно качнула головой.
        - Нет. Все впорядке. Япросто немного удивилась. Вот ивсе.- Она жадно затянулась сигаретой, выпустила дым, глядя себе под ноги.- Не хочешь пойти ко мне ичего-нибудь выпить?- Микела заставила себя поднять голову ивстретиться сним взглядом.- Ине бойся, уменя вдоме нет ни парализованных старух, ни прочих родственников.- Ее губы дрогнули, но улыбки так ине получилось.
        - Не думаю, что тебе сейчас это нужно.
        - Говори за себя. Ты хочешь пойти ко мне или нет?
        - Да.
        - Тогда пошли.
        Микела взяла его за руку ивывела на улицу.
        - Можешь пока посмотреть мои картины,- сказала она, когда они оказались унее дома. На кухне загремела посуда.
        - Ты что, собралась готовить полноценный ужин?- крикнул Дуган.
        - А ты снова хочешь ограничиться хот-догами?
        - Если спивом, то да.- Он улыбнулся, услышав безобидную брань, огляделся.
        Гостиная была просторной исветлой. Дешевая мебель медовых цветов. Потускневший ковер протерт удивана икресла. Телевизор старый, срогатой антенной. Лиловый бюстгальтер на кресле. Под смятым пледом толстая черная кошка. Дуган посмотрел на приоткрытую вмастерскую дверь. «Что за картины рисует эта чокнутая девка?» Дверь скрипнула, когда он попытался открыть ее. Дуган замер, обернулся.
        - Я же сказала, что можешь посмотреть!- крикнула Микела, словно могла видеть сквозь стены.
        - Ладно.- Дуган нашарил на стене выключатель.
        Загудели лампы дневного света, обнажая десятки радужных пейзажей. Бензоколонки на фоне кукурузных полей. Опоры высоковольтных линий на фоне чистого голубого неба. Ростки деревьев, пробившиеся свозь толщу асфальта. Отражения мостов на водной глади… Дуган подошел кмольберту. Незаконченный рисунок дамбы влучах заката был знаком иоживлял воспоминания.
        - Нравится?- спросила Микела. Дуган вздрогнул.
        - Не слышал, как ты вошла.
        - Я поняла.- Она подошла кмольберту скартиной дамбы.- Если бы не ты, то ямогла дорисовать ее вчера.
        - Дорисуй по памяти.
        - Будет нечестно.
        - Почему?
        - Просто нечестно ивсе.- Микела улыбнулась, поманила его за собой.- Пойдем. Сейчас все остынет.
        - Ничего. Яне расстроюсь.
        - Зато ярасстроюсь.- Она вышла вгостиную. Загудел телевизор.- Не возражаешь?- спросила Микела, переключая каналы.
        - Нет. Унас же не свидание.
        - А ты хотел, чтобы это было свидание?
        - Может быть.
        - Я, может быть, тоже.- Она взяла тарелку снаспех пожаренным мясом, поджала под себя ноги, укрылась пледом, прогнав черного кота, иуставилась на экран телевизора.- Ты не смотришь этот сериал?
        - Нет.
        - А мне нравится,- Микела улыбнулась, бросив на Дугана быстрый взгляд.- Ничего, если ябуду смотреть иразговаривать?
        - Мы можем просто поесть.
        - Не можешь делать сразу два дела?
        - Что?
        - У меня был один знакомый, так он даже когда курил, молчал как рыба, яуж не говорю оеде. Ты такой же?
        - Нет.
        - А девушка утебя есть?
        - Я думал, ты хочешь посмотреть фильм.
        - И что? Думаешь, яне смогу смотреть иразговаривать одновременно?
        - И есть.
        - И есть.- Микела бросила на него еще один беглый взгляд.- Не откроешь мне пиво?
        - Конечно.
        - Кстати, здесь можно курить.- Она поставила бутылку пива между складок пледа.- Ты почему не ешь?
        - Да как-то не успел еще.- Дуган взял вилку, склонился над тарелкой.- Вкусно.
        - Я знаю,- Микела улыбнулась, взяла свою бутылку пива, едва не кувырнув ее.- Амои картины? Что скажешь оних?
        - Странные.
        - Странные?!
        - Почему утебя природа всегда пересекается сурбанизацией, словно это война?
        - Природа сурбанизацией?- Микела растерянно хмыкнула.- Не знаю. Никогда не думала об этом как овойне. Скорее союз. Продолжения друг друга. Дополнение. Дружба. Умиротворенность,- она нахмурилась.- Но не война. Разве дамба на фоне заката похожа на войну? Да, она стоит на реке, но…- сериал перестал интересовать. Микела забыла отелевизоре, повернулась кДугану.- Яне хочу, чтобы это была война. Война- это плохо.
        - Согласен.
        - Но все равно считаешь, что на моих картинах война?
        - Это не значит, что они плохие.
        - Да, но это значит, что ярисую совсем не то, что хочу рисовать.
        - Может быть, дело во мне?
        - Ты так думаешь?- Микела дождалась, когда Дуган кивнет, вернулась кпрерванному ужину.- Ичто именно не так?
        - Не знаю. Все люди разные…
        - Это все из-за твоего отца, да?- резко спросила она, решив сменить тему разговора.
        - Что?
        - Он бил тебя вдетстве или что?- Микела нахмурилась, ожидая ответа.- Почему ты молчишь?
        - Я думал, ты поняла, что яне хочу разговаривать об этом.
        - А ядумала, ты извинился исказал, что вел себя как идиот.
        - Ты тоже была хороша.
        - Сейчас или тогда?
        - И сейчас, итогда.
        - Почему?
        - Потому что яне хочу, чтобы кто-то копался уменя вголове!- Дуган откинулся на спинку дивана, закурил. Микела выдержала паузу, дав ему возможность успокоиться.
        - Извини. Иногда ясебя веду как полная дура.
        - Да.
        - Хочешь, поговорим очем-нибудь другом?
        - О чем?
        - Можно отвоих книгах.
        - Я не люблю говорить освоих книгах.
        - Потому что их не покупают? Считаешь себя неудачником? Это не так. Янадеюсь, что не так. Тем более ты сам сказал, что несколько твоих рассказов уже напечатали.
        - А еще япродал вчера ради этого свою душу,- Дуган кисло улыбнулся иподнялся на ноги.
        - Куда ты?
        - Пойду домой, спать.
        - Завтра приедешь?
        - Да. Утром.
        - Хорошо.
        - Спасибо за ужин.
        - Не за что.- Микела поднялась, чтобы проводить его до выхода, вернулась ктелевизору.
        Сериал закончился, аппетит пропал. Она допила свое пиво, достала сигарету из оставленной Дуганом пачки, закурила. Рекламный блок начал казаться бесконечным, иМикела выключила телевизор. Темные окна, тишина, кот- итот куда-то убежал. «Да что не так сэтим парнем?!- гневно подумала Микела, вспоминая закончившийся раньше времени ужин.- То он предлагает мне свою помощь иденьги, то критикует мои картины ипсихует, стоит только заикнуться оего отце…»
        Микела прошла вмастерскую, включила свет. «И что, черт возьми, не так смоими картинами?» Она прищурилась, пытаясь посмотреть на дамбу влучах заката под другим углом. Ничего. Никакой войны ипротивостояния.
        - Может, мне для этого нужно на голову встать?!- гневно сказала она вслух.
        «Или же это уДугана все перевернуто сног на голову?»- тут же пришла новая мысль. Микела затушила сигарету ивзялась за кисть.
        - Хотя дорисовать картину здесь- это была неплохая идея,- призналась она, начиная разводить краску.
        Воображение ожило, потянулось прочь от дома, кМиссури, скрытой опустившимися сумерками, идальше, вверх по течению, кдамбе. Сквозь мрак. Сквозь время. Навстречу закату. Впрошлое. Втеплый вечерний день. Где не было ничего, кроме желанного пейзажа. Иничто, даже время, не имело власти над тем местом, жившим ввоспоминаниях.
        Микела осторожно нанесла на холст робкий мазок, затем еще один иеще. Окружавшая тишина пьянила иумиротворяла. «Гармония, Дуган,- подумала Микела.- Ярисую гармонию человека иприроды. Жизни исмерти. Будущего ипрошлого. Света итьмы… Гармонию, называющуюся жизнью». Она обернулась, не сомневаясь, что увидит позади Дугана Белфорда истарый пикап его отца, окотором Дуган наотрез отказывается разговаривать.
        - В чем же твоя проблема, мальчик?- тихо спросила Микела.
        Воображаемый Дуган выбил из пачки сигарету изакурил, притворяясь, что не слышит ее.
        - Ты боишься или же ненавидишь? Обвиняешь или испытываешь вину перед ним?
        - Просто продолжай рисовать,- сказал воображаемый Дуган.- Продолжай, пока можешь помнить, пока можешь держать это всебе.
        - И никакого гнева?- спросила Микела.- Никакой истерики?
        - Зачем? Мне нравится твоя картина.
        - Картина?- Микела недоверчиво повернулась кмольберту.
        Закат идамба на холсте оживали, искрились сочностью красок инеобъятностью жизни. Воды Миссури не были больше монолитом. Уних было движение, была своя цель, предназначение. Предназначение появилось укаждой детали на холсте, какой бы крохотной инезначительной она ни была.
        - Посмотри, Дуган!- позвала Микела, не веря своим глазам.- Вот что явсегда хотела нарисовать. Это… Это…- слова запутались, потеряв смысл.
        Это не было уже картиной. Не было даже частицей ожившего мира, планетой, Вселенной. Это было уже нечто большее. Звезда всех звезд. Жизнь всей жизней. Микела зажмурилась, боясь, что если продолжит смотреть, то лишится рассудка. Что-то теплое ипушистое коснулось ее ног.
        - Кыш!- сказала Микела, смутно вспоминая, что находится вмастерской своего дома. Черная кошка мяукнула ивстала на задние лапы.- Пошла прочь! Тебе нельзя находиться здесь!- закричала на нее Микела, одновременно ругая себя, что забыла закрыть дверь.- Ясказала, кыш!
        Она вышла вгостиную, достала еще бутылку пива, закурила сигарету. Сердце то начинало бешено биться вгруди, то замирало, почти останавливаясь. Оставшаяся вмастерской картина звала, притягивала. «Проверь. Посмотри. Это же твой рисунок. Твое творение!» Микела жадно затянулась сигаретой, струдом унимая дрожь.
        «Господи, неужели ядействительно сделала нечто подобное?»
        Она встала на ноги, села, снова встала иснова села.
        «А что если это был мираж? Видение? Что если вмастерской меня ждет всего лишь незаконченный холст, на котором люди видят войну ипротивостояние, ане гармонию иумиротворение?»
        Микела выкурила сигарету внадежде успокоиться.
        «Что толку гадать?! От ожидания полотно не изменится. Нужно войти ипосмотреть. Войти иузнать. Войти и…»
        Она распахнула дверь иподошла кмольберту. Белокурая женщина из шестидесятых годов. Женщина, которая очаровала исвела сума Хатча Пирса. Сейчас она была здесь. На холсте. Поверх пейзажа купающейся влучах заката дамбы.
        - Нет. Только не ты. Не здесь!- зашептала Микела, ища жидкость для смывки краски.- Ты не смеешь! Не можешь!
        Рисунок расплылся, закапал на пол радугой цветов.
        - Это мой шедевр!- Микела надеялась увидеть за смываемым слоем картину, которую видела прежде. Картину жизни, бытия, вечности.- Ты не можешь забрать это уменя!- шипела она изображению исчезающей белокурой женщины.- Не можешь забрать умира, учеловечества!- сердце замерло. Микела увидела прежний рисунок. Тень рисунка. Мгновение былого шедевра.- Ты сука!- закричала она на мелькнувший впоследний раз женский лик, на котором появилась улыбка. Впоследнем Микела могла поклясться. Но что это значило теперь? Когда шедевр превратился влужу смешавшихся под мольбертом красок. Когда от былого очарования остался лишь корявый набросок на сером хосте.
        Микела развернулась имолча поплелась прочь, вгостиную. Туда, где есть сигареты ипиво. Туда, где есть средство заглушить боль, которую на самом деле заглушить невозможно. Микела тихо всхлипнула, повалилась на диван и, забравшись под плед сголовой, закрыла глаза. Ей не снилось снов, аесли иснились, то она их не запомнила. Ночь показалась долгой испокойной, аутро теплым ижеланным.
        - Как ты вошел?- спросила Микела, увидев Дугана.
        - Дверь была открыта. Япостучал, никто не ответил…- он подошел кдивану, протянул ей пластиковый стакан кофе.- Вот. Купил по дороге.
        - Выброси,- скривилась Микела.- Ясейчас сварю нормальный кофе.
        - Могла сказать спасибо за старания.- Дуган достал сигарету.- Не возражаешь, если язакурю?
        - Я же вчера еще сказала, что нет,- она неловко, но весьма честно улыбнулась.- Испасибо за кофе.- Микела прошла на кухню, стараясь не смотреть всторону мастерской.- Чем вчера занимался?
        - Спал.
        - А ярисовала.- Она нахмурилась, включая кофеварку.- Кажется, рисовала. Или же мне это просто приснилось… Не помню…- на кухню из гостиной добрался запах сигаретного дыма.- Ядумала, ты подождешь, пока ясварю кофе,- крикнула Микела.
        - Я много курю.
        - Понятно.- Она снова вспомнила мастерскую, мольберт, серый холст на нем.- Можно попросить тебя об одолжении?
        - Конечно.
        - Ты можешь зайти вмастерскую ипосмотреть мой рисунок?
        - Ты закончила дамбу?
        - Просто зайди ипосмотри!
        - Ладно.
        - Я жду.- Микела прислушалась. Скрипнула дверь вмастерскую.- Ну, что там?- Без ответа.- Дуган?- Тишина. Сердце замерло, ударило, гулко отдавшись вушах, иснова замерло.- Дуган, что там?
        Тишина сгустилась, навалилась на плечи. Кофеварка щелкнула, выключилась. Микела вздрогнула: запоздало, заторможенно.
        - Дуган?- она сама не поняла, как две чашки горячего кофе оказались унее вруках. Гостиная. Поставить чашки на стол. Дверь вмастерскую.- Дуган?- он обернулся. Мольберт был прямо за ним.- Почему ты молчишь?
        - Смотрю,- он глуповато пожал плечами, кивнул всторону картины. Микела успела разглядеть небольшую часть серого полотна сразмытым рисунком.- Ты это сделала из-за меня?
        - Что?
        - Потому что яне понял смысла твоих картин?
        - Не знаю.- Микела подошла ближе. Картина дамбы была почти уничтожена. От прежнего буйства красок остались лишь контуры, силуэты.- Амне нравится,- неожиданно решила Микела.- Определенно нравится.- Она огляделась. Все другие картины показались блеклыми, бездушными.- Будет повод сделать что-то получше.
        - Тебе виднее.
        - Да.- Микела взяла Дугана за руку.- Пойдем. Кофе сейчас остынет.
        Они выкурили по сигарете иотправились вдом старика Пирса. Уборка заняла почти половину дня. Вторую половину пришлось потратить на подготовку кремонту ипокупку материалов иинструментов.
        - А мне кажется, получится даже лучше, чем было,- сказала Микела поздним вечером, когда они поклеили гостиную обоями апельсинового цвета.
        - Что хуже не будет- это точно.- Дуган докурил сигарету, поднялся на ноги.
        - Уверен, что не хочешь поужинать со мной?
        - Вторая попытка?
        - Почему вторая?
        - Вчера унас не очень вышло.
        - Обещаю, что об отце спрашивать не буду.
        - Вот поэтому ине хочу.- Дуган попрощался ивышел на улицу. Микела не стала настаивать.
        Загудела отъехавшая «Хонда». Тишина. Микела закрыла дом Пирса. Улица была пустынна, укрыта поздним вечером ихмурым небом, капризничавшим весь день, но так ине соизволившим пролиться дождем. Микела выкурила сигарету, не спеша возвращаться домой. Воспоминания, которые она игнорировала весь день, снова оживали, принося волнение инетерпеливую истому. Мастерская, мольберт, серый холст, размытый рисунок.
        Микела приготовила себе ужин, посмотрела начинавший надоедать сериал, выпила бутылку пива, помыла посуду итолько после этого вошла вмастерскую. Свет вспыхнул. Загудели лампы. Микела подошла кмольберту, нахмурилась. Воспоминания ипредвкушение оказались более волнительными, чем конечная цель. Картина не оживляла фантазию, не рождала откровения. Картина была мертва, холодна, бездушна, но… Но другие картины были еще хуже. Микела огляделась, недовольно фыркнула, выключила вмастерской свет, вернулась вгостиную.
        «Может быть, это все из-за Дугана?- подумала Микела.- Ему не понравились мои картины, поэтому яначала сомневаться вних сама?» Она закурила. «А что если он прав? Икого спасут иумиротворят мои картины, если они не могут помочь даже одному человеку?!» Микела нервно прошлась по гостиной. «И вчем его проблема? Вотце, который так ине нашел себе женщины после смерти матери?» Микела закурила еще одну сигарету. Ответ, казалось, вертится где-то рядом, но все время ускользает, словно собственный хвост от глупого котенка.
        Микела вернулась вмастерскую, но свет включать не стала, прижалась спиной кстене, закрыла глаза. Запах краски успокаивал, но запах угасал: медленно, почти незаметно. Микела подумала, что все дело ввоображении, которое играет последние дни сней злые шутки. «Это просто нервы. Просто…»- Микела вздрогнула, услышав далекий голос.
        - Кто здесь?- спросила она, вглядываясь втемноту перед собой, отыскала выключатель.
        Вспыхнул свет. Голос стих. Микела обошла мастерскую, стараясь не смотреть на свои картины.
        «Точно нервы»,- решила она, останавливаясь возле мольберта иснова думая отом, чтобы попытаться восстановить прежний пейзаж. Она взялась за кисть, постаяла несколько минут, вглядываясь вразмытую картину.
        - Не сегодня,- решила Микела, выключила свет, собираясь выйти из мастерской.
        - Не надо!- тихо исломленно сказал где-то мальчик. Микела обернулась. Лампы под потолком остывали. Холст на мольберте призрачно люминесцировал.- Пожалуйста!- голос, казалось, исходил прямо из размытой картины.
        Микела подошла. Рисунок оживал, менялся. Краски расползались под мутной пеленой, собирались вобразы.
        - Что за…- Микела увидела незнакомую комнату, отца Дугана, мальчика.- Дуган!- узнала она, растерянно улыбнулась.
        Пелена сгустилась, заставляя Микелу податься вперед. Тошнота истрах сдавили горло. Кровь загудела вушах. Ктихим детским всхлипам добавилось мужское сопение. Пелена спала скартины. Микела отпрянула назад. Голова шла кругом. Казалось, что призрачная люминесценция исходит не только от мольберта, но иот всех других картин, на которых будет изображено одно ито же.
        - Господи!- Микела попятилась, уперлась спиной вдверь, нашарила рукой выключатель на стене.
        Лампы загудели, перекрыв звуки голосов из картины. Привыкшие ктемноте глаза закрылись.
        «Нужно позвонить ему,- подумала Микела.- Сказать, что явсе знаю теперь. Что явсе понимаю. Что он может прийти и…- она закусила до крови губу, но так ине смогла придумать, что сказать ребенку, который вырос, но сохранил детские шрамы.- Нет таких слов».
        Усталость навалилась на плечи. Микела вышла из мастерской, рухнула на диван, едва не раздавив черного кота, успевшего выскользнуть из-под пледа лишь впоследний момент.
        Глава третья
        - Встала не стой ноги?- спросил утром Дуган.
        - Что?- растерялась Микела, заставила себя улыбнуться.- Нет. Просто плохо спалось, атак…- она снова поняла, что не может найти нужных слов, которые смогут излечить детские шрамы.
        Микела встретилась взглядом сДуганом, спешно отвернулась. Все как-то вдруг потеряло смысл. Все, кроме Дугана. Микела пыталась отвлечься, занять себя работой вдоме Пирса, но все эти попытки рушились, осыпались, стоило только оказаться рядом сДуганом, услышать его голос.
        «Но что ямогу?!»- спрашивала себя снова иснова Микела. Ксередине дня она почувствовала, что ответ есть, просто нужно не сдаваться иискать, вечером этот ответ был уже где-то рядом. На старом пузатом телевизоре. Вразбитой рамке. Микела старалась не смотреть на фотографию женщины, которая давно начала казаться знакомой.
        «Вернуться домой, вмастерскую, кнезаконченной картине, способной оживить все угасшие надежды, нужно лишь восстановить то, что там уже было».
        Микела попрощалась сДуганом, отказалась от ужина, провела перед мольбертом почти всю ночь, но так ине смогла даже близко подобраться кжелаемой цели. Все плоское, невзрачное. Сейчас, прежде, всегда. Каждая картина- не более чем бездушный пейзаж. Никаких чувств. Анужен взрыв, жизнь, откровение.
        «Дневник старика!- пришла вголову очередная безумная мысль.- Перекресток, демон…»
        Микела задумалась, окинула взглядом незаконченную картину. Скольких людей смогут спасти ее рисунки? Ведь кроме Дугана есть идругие, кому нужна помощь. Микела струдом смогла заснуть.
        - Мне нужен дневник старика,- сказала она утром Дугану. Он пообещал, что привезет его на следующий день.- Сегодня!- потребовала Микела.
        Они поругались. Дуган ушел. Его слова звучали где-то далеко, словно эхо вгорах, иМикела струдом могла разобрать их. До позднего вечера она находилась вдоме Пирса, пытаясь закончить ремонт. Без обеда. Без отдыха. Сумерки спустились на город. Микела вернулась ксебе, выпила пару бутылок пива, ожидая полуночи. Дорога козеру Хипл заняла почти час.
        «Даже если это безумие, то все равно, лучше так, чем бездействие»,- решила Микела.
        Ночь спрятала старый перекресток от глаз. Микела остановилась, замерла. Тучи на небе расступились, обнажив толстеющий полумесяц. Серебристый свет разогнал полумрак.
        - Я сделаю это,- решительно сказала себе Микела.- Ясмогу.
        Она достала из кармана складной нож, расковыряла землю вцентре перекрестка, бросила внее прядь своих волос.
        «Что еще?- подумала она, вспоминая рассказ Дугана.- Кровь? Слезы? Что ядолжна делать теперь? Ждать?» Микела огляделась по сторонам. Тучи снова скрыли месяц. Темнота скрыла перекресток. «Сейчас начнется»,- подумала Микела, задержала дыхание. Легкие вспыхнули огнем, но демон не появился. «Может, япросто сделала что-то не так?»- пришла вголову мысль. Толстеющий месяц снова вынырнул из-за туч, снова скрылся. Микела закурила.
        - Чем яхуже Дугана?- тихо спросила она ночь.- Чем яхуже Дугана?- спросила она фотографию светловолосой женщины, вернувшись вдом старика Пирса.- Ичем яхуже самого Пирса?- она выждала пару минут, ожидая ответа.
        Тишина наваливалась на плечи, давила. Пахло краской, недавно поклеенными обоями. Лампа под потолком моргнула несколько раз, вспыхнула слишком ярко, потухла. Втемноте были видны лишь незашторенные окна, за которыми начинался рассвет, да белые волосы женщины на фотографии.
        - Я спятила, да?- спросила Микела.- Окончательно свихнулась?
        На мгновение ей показалось, что все это сон. Все последние дни- сон. Дворовая распродажа, картина, Дуган Белфорд, дневник Пирса, газета, поездка кдамбе… Голова закружилась. Микела закрыла глаза, надеясь, что сейчас проснется ипоймет, что ничего этого не было. Она будет лежать всвоей кровати, вокруг будет прежний мир, авголове прежние мысли. Микела замерла, прислушалась- тишина; открыла правый глаз- гостиная старика Пирса; выругалась, спешно вышла на улицу.
        Раннее утро. Дорога пустынна. Сигареты кончились. Стук каблуков по асфальту. Входная дверь. Звон ключей. Кухня. Новая пачка. Синий дым. Микела бросила мимолетный взгляд всторону мастерской.
        «Нет. Не сегодня. Не сейчас. Шло бы все кчерту!»
        Она хотела сесть на диван, докурить, уснуть, но вместо этого прошла вмастерскую, включила свет. Мольберт. Серый холст. Дамба. Закат. Картины вдоль стен. Мысли вголове: «Все это бесполезно, не нужно. Никому. Никогда».
        Микела собрала все картины, что унее были, вынесла на задний двор иподожгла. Языки пламени ожили, окрепли, потянулись кнебу, будя соседей.
        Спустя четверть часа приехали пожарные. Микела извинилась перед ними, затем перед соседями. Щеки горели так сильно, что ей еще долго казалось, будто бы она стоит возле устроенного костра. Картины горят, шипят, корчатся. Мастерская умерла. Весь дом умер. Микела расплакалась. Пустота заполнила мир. Надежды сгорели. Мечты сгорели. Иничего нового. Ничего взамен.
        Микела выпила стакан бурбона, успокоилась, глянула вокно на оставшееся от сожженных картин пепелище иснова расплакалась.
        «Я нарисую еще! Нарисую больше!»- попыталась она успокоить себя, вспомнила ожившую картину, которую видела во сне, ипоняла, что не сможет уже никогда вернуться ктому, что делала прежде. Все изменилось. Вней. Вее голове. Вее восприятии мира.
        «Ни одной достойной картины! Ни одной подобающей мысли. Все плоское, поверхностное».
        Перед глазами снова поплыли картинки из прошлого: Дуган вмастерской, мольберт, холст. Теперь уже все это впрошлом. Даже сама Микела впрошлом. Та Микела, которая тогда стояла рядом сДуганом ине понимала, почему он не видит умиротворения ипокоя вее картинах… Теперь новая Микела понимала почему. «Не видит, потому что ничего этого вкартинах нет. Вмоих старых картинах. Ни глубины, ни умиротворения, ни покоя, ни безмятежности. Они не возбуждают, не живут, не очаровывают. Никчемные, тупые пейзажи!»
        Микеле захотелось сжечь не только картины, но имастерскую, дом, весь город, азатем бежать так далеко, как только можно, пока вокруг не появится что-то новое, живое, свежее, сзапахом надежды ишелестом желания. Но что будет потом? Снова никчемные пейзажи?
        «Нет, если что-то ижечь следом за картинами, то саму себя»,- мысль напугала иуспокоила Микелу. Мысль, от которой пахло горелой плотью иболью.
        Микела выпила еще стакан бурбона.
        «Насколько сильно алкоголь сможет притупить боль? Аесли не сможет?»
        В ушах зазвенели свои крики. Микела закурила, подставила ладонь под желтый язычок зажигалки. Пламя облизало кожу. Секунда, вторая. Боль полоснула сознание, вцепилась всамый мозг. Микела замахала рукой, прогоняя боль. Ожога не было, лишь небольшое красное пятно.
        «Нет. Гореть, наверное, очень больно»,- решила Микела, бросила короткий взгляд всторону своей мертвой мастерской, вкоторой никогда больше не будет жизни. Да ине было никогда. Все- обман, вымысел, желание верить, надежда, но не истина. Словно пианино без музыканта. Можно смотреть на него сколько угодно иждать от него музыки, но оно будет молчать, пока кто-то не сыграет на нем. «Так имои картины. Всего лишь пианино без пианиста. Сцена без актеров».
        Микела затушила сигарету, закурила новую. Алкоголь отказывался пьянить. Утро скреблось вокна. Гудели машины. Просыпалась жизнь.
        «Закрыть жалюзи! Закрыть двери! Катиться вад, оставляя мир! Катиться вбездну!»
        Микела закрыла глаза.
        «Кажется, Дуган говорил, что унего есть пистолет?»
        Она попыталась вспомнить Дугана, когда он был ребенком. Дугана не вкомнате отца, авшколе. Ведь они были почти одногодками. Проходили где-то рядом, может быть, сталкивались, ругались. Но вместо Дугана Микела вспомнила женщину сфотографии на пузатом телевизоре вдоме Пирса. Женщину скартины. Женщину, которая была так же реальна, как исоседи, вызвавшие сегодня пожарных.
        Микела попыталась представить ее старой, но не смогла. «Но почему? Это же несложно. Лицо человека для художника- как уравнение снеизвестным для математика. Это же просто! Просто!»
        Сознание понеслось козеру Хипл.
        «Нет! Кчерту!» Микела открыла глаза. Начинался вечер. Кошка сидела на столе, наблюдая за ней безразличными желтыми глазами. Микела разогрела кофе, закурила. Вернулась пустота. Не внутренняя пустота, авнешняя. Пустота мастерской, где не осталось ни одной картины.
        - Это был просто нервный срыв,- тихо сказала себе Микела.- Нужно успокоиться, азатем снова взяться за работу. Ничего страшного не случилось. Два десятка картин- это еще не вся жизнь. Ясмогу. Смогу даже лучше, чем прежде.
        Микела отыскала чистый листок бумаги икарандаш. Черные линии легли на белую поверхность. Рука дрогнула, остановилась. Пальцы сжались. Зашуршала бумага.
        - К черту!- Микела выбросила смятый лист, достала новый.- Это просто рисунок.
        Она попыталась сделать набросок своего кота. Один штрих, другой, третий. Все казалось таким простым, таким безразличным, монотонным. Последнее подействовало как холодный душ. Микела замерла. Не успевший родиться кот замер на белом листе.
        - Это ничего не значит.- Микела нанесла еще несколько линий, затем еще иеще. Нарисованный кот ожил, получил объем, свой собственный мир, ограниченный картинкой, свою жизнь.- Вот ивсе,- Микела показала своему настоящему коту его портрет.- Нравится?- кот растерянно моргнул желтыми глазами.- Да. Вот такое рисовать яумею,- безрадостно рассмеялась Микела.- Очень хорошо умею!- она заставила себя подняться ипопыталась отыскать визитку Стюарта Даннера.- Ты все еще хочешь взять меня всвое агентство?- спросила она, дозвонившись до управляющего. Положительный ответ заставил ее улыбнуться.- Тогда яначну со следующей недели,- пообещала Микела.
        Мысли снова невольно поплыли кстарому перекрестку возле озера Хипл. «Обманщик. Дуган просто обманщик!»- решила Микела, но все-таки, когда приехали родственники старика Пирса продавать дом, показала им фотографию светловолосой женщины испросила, не знают ли они ее.
        Бентон Пирс- сын Хатча Пирса, который не видел отца последние десять лет,- взял фотографию идолго разглядывал ее.
        - Прости. Если это важно, то можно спросить мою мать…- он замялся.- Может быть, это кто-то из родственников… Не знаю. Яне очень часто встречался сотцом, так что…- Бентон Пирс покраснел, спешно попытался сменить тему разговора.- Но вот ремонт ты здесь сделала зря, Микела. Сомневаюсь, что дворовая распродажа может окупить работу…- он достал чековую книжку изамер вожидании.- Скажи, сколько мне написать?- поторопил Бентон.
        - Ах!- спохватилась Микела, назвала реальную сумму, увидела, как Бентон покраснел больше, чем прежде, исоврала.- Шутка. Всего тысяча.
        - Ну, тысячу, пожалуй, можно,- выдохнул Бентон, однако ещенесколько раз за вечер упрекнул Микелу за чрезмерную трату денег.
        - Вы, мужчины, иногда бываете такими странными,- призналась она, планируя, как вернет Дугану долг.
        - Странными?- переспросил Бентон, попытался отпустить пару неудачных шуток, предложил поужинать вместе.
        - Мне двадцать девять,- сказала Микела.
        - А мне еще нет пятидесяти,- Бентон улыбнулся, опуская глаза ккарману Микелы, где лежал его чек.
        - Мне нужно завтра на работу,- соврала Микела.- Ктому же, боюсь, со мной увас совершенно не получится сэкономить.
        - Что, прости?- растерялся Бентон. Микела рассмеялась иначала прощаться.
        Спустя час она обналичила чек, спустя еще сорок минут встретилась сДуганом. Он вышел кней сам, услышав стук вдверь, иМикела решила, что он видел ее вокно.
        - Вот,- она протянула ему деньги.- Это твои.- Дуган кивнул, но брать не стал.- Приехал сын Пирса, иему так понравился ремонт, что он возместил мне все убытки,- соврала Микела.- Так что бери,- деньги уплыли из рук так же быстро, как ипришли.- Ну вот иотлично,- Микела помялась на крыльце.
        - Не жалеешь, что поругались?- спросил Дуган.
        - Нет,- не задумываясь сказала Микела.- Стобой слишком сложно.
        - С тобой тоже непросто.
        - Но я, по крайней мере, не вру.
        - Я тебе тоже никогда не врал.
        - А как же твоя история одемоне перекрестков?
        - А что сней не так?
        - Все!- Микела начала злиться, но заставила себя улыбнуться.- Ябыла там. Сделала все так же, как ты рассказал. Изнаешь, что случилось?
        - Ничего?
        - Именно!- она нахмурилась.- Так, значит, ты признаешь, что соврал?
        - Я был пьян. Яже никогда не говорил тебе, что верю вэто.
        - Не веришь? Акак же чек от издательства?
        - Случайность.
        - Знаешь, что ядумаю? Ты либо сам ненормальный, либо считаешь ненормальной меня! Не понимаю, зачем тебе только это было нужно! Да ячуть сума из-за тебя не сошла! Сожгла все картины…
        - Ты сожгла картины? Зачем?
        - Ради тебя!
        - Я-то тут причем?
        - Ты?- Микела огляделась, подбирая слова, увидела пикап отца Дугана, вытянула руку, указывая на машину.- Вот причем.
        - Что это значит?
        - Я знаю, что он делал стобой,- Микела понизила голос. Дуган побледнел.- Итеперь ятебя понимаю. Атогда… Тогда мне казалось, что ямогу тебя спасти. Не знаю, может быть, ятоже была пьяна… Да, наверное, яибыла пьяна, но… Клянусь, мне казалось, что мои картины могут исцелить твои детские шрамы, спасти тебя от твоего прошлого. Ине только тебя. Многих. Но картины должны быть иными, не теми, что прежде. Поэтому яипошла козеру. Надеялась, что, продав душу, смогу впервые вжизни создать что-то стоящее…- Микела нервно рассмеялась.- Господи, я, наверное, действительно сошла сума, если говорю тебе все это!- она развернулась ипошла прочь. За спиной хлопнула дверь.
        Дуган поднялся всвою комнату. Мать отца очем-то спросила его, но он не придал этому значения, сел за стол. Работа из библиотеки (стопка старых газет ижурналов), которую он взял домой, полетела на пол. Один из журналов раскрылся. Вырванные листы взвились под потолок, зашуршали. Тюбик клея для ремонта старых журналов упал на бок, итеперь густая жижа медленно вытекала на стол. Дуган закурил, стараясь ни очем не думать. Внизу зашелся сухим кашлем отец. Перед глазами вспыхнула картина старого сарая. Железная коробка лежит между черных досок. Вкоробке- завернутый впромасленную тряпку курносый кольт, который скаждым годом становился все меньше именьше, арука, которой Дуган держал его, все больше ибольше, пока однажды Дуган не заставил себя забыть ионем.
        - Нужно выпить,- тихо сказал он себе, стараясь выбросить из головы разговор сМикелой.- Выпить как можно больше икак можно быстрее.
        Он сбежал по лестнице, надеясь, что отец не решит его ни очем спрашивать, не встанет унего на пути. «Хонда» заурчала, понесла его прочь.
        - Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!- Дуган ударил что есть силы вцентр руля. Жалобно загудел клаксон, протяжно, непрерывно.
        Какое-то время Дуган ехал, стараясь не обращать на это внимания, затем выругался, свернул кобочине, снова несколько раз ударил вцентр руля, но клаксон стих, только когда Дуган отключил аккумулятор. Тишина. Дуган попытался добраться до проводов клаксона, чтобы оторвать их, снова выругался, захлопнул капот ипошел прочь. Шагов через десять он остановился, вернулся, закрыл машину, снова выругался, попытался вспомнить, куда ехал изачем. Вголову ничего не приходило, кроме пива, алучше- водки. Щеки то вспыхивали, наливаясь румянцем, то бледнели. Перед глазами маячили черные точки. Все вокруг выглядело нереальным, незнакомым, словно чужой город, чужая жизнь, вкоторой есть старый сарай испрятанная там железная коробка.
        Дуган зашел впервый попавшийся бар, заказал водки, выпил, заказал еще. Видения не развеялись, наоборот, они обрели плоть, стали более важными, чем все остальное.
        - Что-то не так?- спросил бармен.
        - Твоя водка не пьянит,- буркнул Дуган. Бармен смерил его внимательным взглядом инеожиданно рассмеялся. Дуган побледнел. На мгновение ему показалось, что бармен знает его тайну. Он огляделся. Весь мир знает. Аглавное, знает он сам. Знает ине может забыть.- Черт!
        - Эй!- растерялся бармен.
        - Просто заткнись идай мне еще выпить,- процедил сквозь зубы Дуган.
        - Неудачный день?
        - Вся эта гребаная жизнь- одна сплошная неудача.- Дуган выпил, ударил стаканом обарную стойку.- Оставь бутылку, ясам буду себе наливать,- попросил он, доставая сигарету.
        - Как скажешь.
        - Да.- Дуган выпустил через нос облако синего дыма, прищурился, посмотрел на бармена, пытаясь понять, знает его или нет.- Мы знакомы?
        - Сомневаюсь.
        - Тогда хорошо,- Дуган криво улыбнулся.- Ненавижу знакомые лица. Иногда сними невозможно разговаривать. Ты все знаешь оних, аони все знают отебе, иэто дерьмово.
        - Я всего лишь бармен.
        - Да.- Дуган снова затянулся.- Выпьешь со мной?
        - Не могу.
        - На работе?
        - Как видишь.
        - Понятно,- Дуган налил впустой стакан водки, но пить не стал.
        - Девушка или работа?- осторожно спросил бармен.
        - Что?
        - Ну, когда япью ивыгляжу так, как сейчас ты, то дело вдевушке или работе.
        - Значит, уменя не все так плохо,- Дуган криво ухмыльнулся, выпил.
        Бармен промолчал. Весь мир промолчал. Дуган тряхнул головой. Тишина. Сарай, железная коробка, кольт. Где-то размеренно тикают часы. Секундная стрелка ползет по циферблату. Синий дым поднимается кпотолку. Мир сжимается, сдавливает, сводит сума.
        - Кажется, меня сейчас вырвет,- сказал Дуган.
        - Туалет прямо инаправо,- предупредил бармен.
        Дуган кивнул, но вместо этого поплелся квыходу.
        - Если собираешься уйти, то не забудь заплатить!- крикнул бармен.
        - Заплатить?- Дуган остановился, вернулся кстойке.- Извини. Вылетело из головы.- Он расплатился.
        - Ты на машине?- спросил бармен.
        - Был.
        - Может, тогда выпьешь кофе, прежде чем сядешь за руль?
        - Не сяду,- пообещал Дуган.
        Он вышел на улицу, огляделся. Через дорогу зазывно мигала большая неоновая вывеска казино «Золотой томагавк». «Почему бы инет?»- подумал Дуган.
        - Во что собираетесь играть?- спросила девушка вкассе, меняя деньги на фишки.
        - Играть? Не знаю. Яникогда не был здесь.
        - Не были внашем казино или не были вказино вообще?
        - Нигде не был.
        - Тогда советую начать сигровых автоматов.
        - Ладно, пусть будут автоматы,- согласился Дуган.
        Проиграв бездумно пару сотен, он устал ипотерял интерес. Шум имигание автоматов начинали раздражать, злить.
        - Боюсь, все эти однорукие прелюбодеи не для меня,- извинился Дуган перед девушкой вкассе, обменивая оставшиеся фишки обратно на деньги.
        Она безразлично улыбнулась: профессионально, фальшиво.
        - Может быть, вдругой раз?
        - Да, может быть.- Дуган вышел на улицу.
        Поздний вечер укрыл город сумерками. Голова немного протрезвела. Бар на другой стороне был открыт, но Дуган не собирался возвращаться. «Если ипить, то там, где тебя никто не знает, автом баре уже есть один знакомый»,- Думал он, проходя мимо бара. Где-то далеко вголове мелькнула мысль зайти кМикеле. «Она ведь откуда-то все знает».
        - А потом всарай за кольтом ивышибить себе мозги,- ответил вслух Дуган самому себе, но мысли оМикеле остались.
        «Не такая уж она ичокнутая,- подумал Дуган.- По крайней мере, не больше, чем я».
        Он вспомнил старый перекресток возле озера Хипл.
        «И яее не обманывал». Желание зайти иизвиниться усилилось.
        Дуган свернул на Ван-Бюрен-стрит, шел минут десять, планируя предстоящий разговор, остановился, понял, что заблудился иулица, по которой он идет, вовсе не та улица, что ему нужна. Где-то недалеко застучали колеса тяжелого железнодорожного состава. Дуган прислушался, пошел на этот звук. Блеснули воды озера Хипл.
        «Ты обманул меня!»- прозвучал впамяти голос Микелы.
        - Никого яне обманывал,- пробормотал Дуган, направляясь козеру.- Яисам не верю. Не верю вдемонов, не верю влегенду оперекрестках.
        Он постарался вспомнить, где именно закопал прядь своих волос. «Заберу их ипокажу Микеле. Скажу, что мне плевать на все эти легенды. Все это ерунда. Ине стоит ради этого сжигать свои картины.- Дуган задумался.- Или же стоит? Ине только картины. Рукописи тоже горят хорошо. Возможно, лучше, чем картины. Почему бы инет?» Он попытался представить костер из своих рукописей, но вместо этого перед глазами снова появился старый сарай итайник скольтом.
        - Тоже идея неплохая,- заворчал Дуган, переходя шоссе.- Правда, очень старая инадоевшая до тошноты, но неплохая.
        Он вспомнил книги, которые читал, когда мать была жива. После (до того, как ему исполнилось пятнадцать) он пытался их перечитать, надеясь оживить очарования детских лет. Ничего не вышло. Книги утратили сочность исодержательность. «Или же это ясам перестал видеть вжизни сочность исодержательность?- Дуган остановился, отвернулся от ветра, закурил.- Кажется, кто-то говорил, что детство- это королевство, вкотором никто не умирает. Если так, то, значит, вмоем королевстве что-то прогнило, сломалось. Или же ясам сломался».
        Дуган снова вспомнил тайник всарае. Сколько лет он уже существует? Сколько лет поражает мозг своим тленом, своей жаждой смерти? «И что витоге? Когда во мне было больше всего смелости ирешимости? Когда яготов был нажать на курок? Впятнадцать? Вдень своего нервного срыва, когда большинство врачей считали, что янавсегда могу остаться вжелтом доме? Или же раньше? Да. Пожалуй, раньше. Ссамого первого раза. Тогда уменя была злость ирешимость, но не было кольта. Теперь уменя есть кольт, но нет злости. Ижелание убить давно стало желанием умереть». Дуган остановился на перекрестке.
        - Теперь бы вспомнить, где якопал,- он огляделся.
        Ветер оживлял озеро, нарушал его монолитную гладь, которая была вдень, когда Дуган приехал сюда на пикапе отца. Последнее снова отправило мысли ктайнику всарае. Тошнота подступила кгорлу. «Если бы можно было просто взять иуехать отсюда: сбежать из дома, сбежать из города, сбежать из штата… Но как сбежать от своего прошлого? Как сбежать от своей собственной тени, которая всегда идет по пятам?!»
        Дуган вздрогнул, услышав голос отца. Голос звучал вголове, ввоспоминаниях. Иего прикосновения. Руки, пальцы. Где-то далеко зазвучал голос матери отца. Она звала Дугана. Звала из прошлого ипыталась оправдать отца, убедить простить его, обещая, что обязательно поговорит сним. Обещая ребенку. Обманывая ребенка. Дугана вырвало. Он выронил сигарету. Она зашипела, потухла.
        - Твою мать!- Дуган вытер рот рукавом, достал новую сигарету. Ветер усилился, не позволив ему прикурить. Озеро ожило, задрожало. Где-то далеко сверкнули автомобильные фары. Машина свернула сшоссе итеперь неспешно ползла козеру.- Вот черт!- Дуган затравленно огляделся, пытаясь отыскать место, где можно спрятаться.
        «Что сказать? Как объяснить, что ясейчас делаю здесь? Не говорить же очертовом демоне перекрестков! Может быть, просто убежать? Но куда?»
        Машина медленно переползла через железнодорожный переезд. Дуган нырнул вкустистые заросли усамой кромки озера, оцарапал щеку, выругался. Казавшийся бесконечно длинным седан выехал на перекресток, остановился. Фары осветили неспокойное озеро. Белый свет заколыхался на рождаемых ветром волнах. Рафферти Маллиган вышел из машины, огляделся, достал из багажника завернутое водеяло тело Рози Арбогаст и, взвалив его на плечо, потащил козеру. Дуган услышал всплеск воды, выругался, спешно затушил сигарету. Маллиган вернулся кмашине, бросил одеяло обратно вбагажник, снова огляделся. Дуган не двигался, не дышал. Двигатель седана зарычал, разворачивая тяжелую машину. Яркий свет фар впоследний раз скользнул по неспокойным водам озера. Седан выехал на шоссе, свернул внаправлении города.
        Дуган выбрался из своего убежища. Женское платье итуфли валялись на берегу. На черной поверхности озера, словно поплавок, плавала женщина лицом вниз. Несколько минут Дуган не двигался. Просто стоял изавороженно смотрел, как мелкие кудрявые волны подхватывают длинные волосы девушки, оживляют их, заставляя извиваться. Затем шагнул вводу. Тело девушки было холодным. Дуган вытащил его на берег. Мертвые, широко открытые глаза смотрели вночное небо. Иснова Дуган замер. Минута, другая. Голова девушки на коленях. Руки раскинуты. Раздувшийся месяц серебрит худое тело, нагота которого совершенно не замечается, не осознается. Мерцают блесками застывшие капли воды.
        Дуган заставил себя подняться. Приказал себе. Ватные ноги понесли его кшоссе. Где-то далеко загудел железнодорожный состав. Дуган остановился, обернулся. Девушка лежала на берегу. Неестественно бледная, посреди царства теней иночи. Железнодорожный состав приблизился кпереезду. Увидев Дугана, машинист дал предупредительный гудок. Прицепившийся за составом ветер окутал Дугана запахами мазута, удобрений ввагонах иподнятой пыли. Дуган не двигался. Состав начинал казаться бесконечным. Сгрохотом проносились вагоны. Один за другим. Один за другим. Словно поезд этот тянул за собой весь мир…
        Глава четвертая
        Дуган качнулся, испугавшись пустоты, которая разверзлась за последним вагоном. Состав прошел, лишь ощущалось, как вздрагивает земля, да слышался стук колес. Стальные рельсы блестели втемноте подобно невидимой границе. Дуган заставил себя перейти через них, добрался до шоссе, махнул рукой случайной машине. Пикап проехал мимо, остановился, сдал назад. Дуган подумал, что сейчас увидит за рулем отца.
        - Что случилось, сынок?- спросил седой старик сзубным протезом, слепящим глаза своей белизной.
        - Там девушка,- Дуган указал рукой всторону озера.
        - Девушка?- старик нахмурился.- Ей нужна помощь?
        - Я не знаю.
        - Что значит, ты не знаешь?!
        - Я видел, как мужчина привез ее туда ивыбросил возеро.
        - Надеюсь, она жива?
        - Думаю, нет.- Дуган услышал, как старик выругался.- Надо, наверное, вызвать полицию, чтобы ее забрали, ато вдруг придут койоты или дети на рыбалку…
        - Да. Не очень хорошо получится,- старик снова нахмурился, окинул Дугана подозрительным взглядом.- Аты уверен, что видел именно то, что видел?
        - Думаю, да.
        - Думаешь?
        - Я доставал ее из воды, держал ее голову на своих коленях, смотрел вее мертвые глаза…- Дуган замолчал, выдержал взгляд старика, заставив того смутиться.
        - Ладно,- старик жестом велел ему садиться.- Поехали посмотрим, что ты там нашел.
        - Нужно позвонить вполицию,- сказал Дуган.
        - Позвоним,- уклончиво пообещал старик, не особенно веря вуслышанную историю.
        Пикап покинул шоссе, поднял пыль ведущей козеру дороги. Желтый свет запрыгал перед машиной.
        - Вы не верите мне?- обиженно спросил Дуган старика итут же почувствовал, что исам не верит себе. Старик не ответил.
        Они перебрались через железную дорогу. Свет фар потянулся кчерным водам озера Хипл, выхватил из темноты перекресток, бледное женское тело на берегу.
        - Господи Иисусе!- пробормотал старик, бросая на Дугана растерянный взгляд.- Она… Она действительно мертва?
        - Думаю, да.
        - Господи Иисусе!- он схватился за ручку. Старая дверь открылась не сразу.
        Дуган остался вмашине. Двигатель продолжал работать. Приборная панель светилась ядовито-зеленым цветом. Сзеркала заднего вида свисал на цепочке брелок сфотографией какой-то женщины. Брелок раскачивался, иДугану никак не удавалось разглядеть лицо этой женщины. Светлые волосы, прическа, какую носили вшестидесятых, открытое платье. Он протянул руку иостановил брелок. Женщина за мутным стеклом брелока улыбнулась. Знакомая женщина скартины старика Пирса. Дуган вздрогнул, отпрянул назад. Вглаза ударил яркий свет фонаря…
        - Могу яузнать ваше имя, сэр?- спросил Дугана прибывший на вызов офицер Роберт Филбрик.
        - Белфорд,- Дуган прищурился.- Дуган Белфорд.
        - Это вы нашли тело той женщины на берегу?
        - Да.
        - Вы знакомы сней?
        - Нет.
        - Вы пьяны, употребляли наркотики?
        - Нет. Я, должно быть, просто заснул… Случайно…- Дуган начал открывать дверь.
        - Оставайтесь, пожалуйста, вмашине,- велел ему офицер.
        - Ладно.- Дуган бросил короткий взгляд на свисавший сзеркала брелок. За мутным стеклом ничего не было.
        В темноте сверкнули мигалки подъехавшей машины коронеров. Двигатель пикапа продолжал работать. Фары разгоняли ночь. Дуган видел, как офицер разговаривает схозяином пикапа, видел, как санитары укладывают на носилки тело девушки, которую он достал из озера.
        - Могу ятеперь пойти домой?- спросил Дуган офицера, когда тот снова подошел кнему.
        - Боюсь, что нет, сэр,- отчеканил офицер, сообщив, что придется отправиться вучасток идать подробные показания.
        - Ладно.- Дуган снова начал открывать дверь.- Могу ятеперь выйти ипокурить?
        Офицер кивнул, отошел всторону. Дуган достал сигарету. Машина коронеров неуклюже разворачивалась, уезжала. Офицер Филбрик прощался схозяином пикапа. Старик забрался всвою старую машину, бросил на Дугана подозрительный взгляд. Дуган кивнул ему на прощание. Старик не ответил. Приехала еще одна патрульная машина. Толстый чернокожий офицер перекинулся парой слов софицером Филбриком, наградил Дугана подозрительным взглядом.
        - Вы закончили?- спросил офицер Филбрик, подходя кДугану иопуская глаза ксигарете вего руке. Дуган кивнул.- Хорошо,- офицер указал на свою машину.- Тогда, думаю, нам пора.
        - Я что, арестован?- спросил Дуган, не желая садиться на заднее сиденье патрульной машины.
        - Нет.
        - А спереди сесть нельзя?
        - Нет.- Офицер встретился сним взглядом икак бы невзначай положил руку на рукоять торчавшего из кобуры пистолета.
        - Ладно,- сдался Дуган.
        В участке его отвели всерую, грязную комнату, где не было ничего, кроме стола идвух стульев. Четверть часа ожидания разродились сонным детективом.
        - Меня зовут Малкольм Тэш, имы здесь для того, чтобы уточнить пару нюансов,- сказал он, проходя вкомнату для допросов ипытаясь скрыть зевок. На стол детектив поставил два пластиковых стакана кофе. Один оставил себе, другой подвинул кДугану.- Это за мой счет.
        Дуган кивнул.
        - Курите?- спросил детектив Тэш, отпивая кофе из своего стакана. Дуган снова кивнул.
        Комната заполнилась синим дымом. Детектив Тэш открыл папку сотчетом офицера Филбрика. На сделанных втемноте фотографиях тело мертвой девушки выглядело неестественным, неуместным, словно неудачная подделка.
        - Можно спросить?- осторожно начал детектив.- Что вы делали возле озера втакой час?
        - Что яделал?- Дуган вспомнил перекресток идемона, глуповато улыбнулся.- Хороший вопрос.
        Детектив Тэш терпеливо уставился на него, ожидая ответа. Дуган затянулся сигаретой, отпил из стакана кофе, снова затянулся, снова отпил. «Нет. Говорить одемоне нельзя,- решил он.- Определенно нельзя. Так меня точно сразу сочтут ненормальным».
        - Мистер Белфорд?- дружелюбно поторопил его детектив.- Дуган? Могу яназывать вас Дуган?- он дождался, когда Дуган кивнет.- Ты помнишь, как оказался возле озера, Дуган?- взгляд его стал напоминать взгляд доктора, который смотрит на неизлечимо больного человека.
        - Конечно, япомню, как ипочему оказался там!- поспешил сответом Дуган.
        - И почему?
        - Потому что…- Дуган нервно пытался придумать что-нибудь пристойное, но не мог.- Потому что…- он закусил губу, отвернулся.
        Начинающий лысеть детектив подался вперед. Кожа его была сальная, сроссыпью черных точек на лбу ивокруг носа, которые предательски подчеркивал свет неоновой лампы.
        - Мистер Белфорд?- снова перешел он на официальный тон.
        - Я писатель,- сдался Дуган.- Можете проверить, уменя издана пара книг, правда, не очень удачных… Совсем неудачных, если честно, но…
        - И что?- поторопил детектив Тэш, иголос его стал менее терпеливым.
        - Я начал новую книгу, имне нужно было проникнуться сюжетной линией,- соврал Дуган.
        - Понятно…- протянул детектив.- Скажите, мистер Белфорд, авэтой вашей сюжетной линии не было, случайно, утопленной девушки?
        - Нет,- Дуган попытался сдержать улыбку, но не смог.- Явообще не пишу про убийства.
        - Вот как…- детектив разочарованно отпрянул назад, затянулся сигаретой, задумчиво наблюдая, как разгорается красный уголь.- Аочем же вы тогда пишете, если не секрет?
        - Купите мою книжку ипочитайте.
        - Может быть, икуплю,- пообещал детектив.
        - А лучше подарите ее своему ребенку. Для них, собственно, яипишу.
        - У меня нет детей.- Детектив снова задумчиво затянулся сигаретой. Лампа под потолком загудела, моргнула.- Вы уверены, что не знакомы сженщиной, которую нашли?- снова став осторожным, спросил детектив.
        - Уверен, что это не мой сосед ине моя знакомая.
        - А коллеги по работе?
        - И не коллега по работе.
        - Может, девушка из закусочной, где вы обедаете? Или из видеопроката? Вы ведь пользуетесь видеопрокатом, мистер Белфорд?
        - Все возможно,- Дуган сдержанно всплеснул руками.- Унас маленький город. Возьмите фотографию ипосмотрите. Может быть, вы сами знаете эту девушку. Может быть, это ваша соседка.
        - Может быть…- протянул детектив, поднимаясь.- Не возражаете, если мы спустимся вморг ивместе посмотрим на эту девушку?
        - Зачем?
        - Вдруг что-нибудь вспомним…- он примирительно улыбнулся.- Вы, конечно, можете отказаться, мистер Белфорд, но…
        - Я согласен,- решительно сказал Дуган. Детектив Тэш снова улыбнулся.
        Они вышли из комнаты для допросов, спустились вморг. Лампа над столом, на котором лежало тело девушки, предательски заморгала, потухла, загудела, снова вспыхнула.
        - Да что сегодня не так сосвещением?- растерянно спросил детектив Тэш.- Вы не боитесь темноты, мистер Белфорд?
        - Если япишу детские книжки, это не значит, что уменя интеллект ребенка,- начал злиться Дуган.
        - Хорошо,- похвалил детектив Тэш.- Очень хорошо.- Он осторожно подтолкнул Дугана кстолу струпом.- Атеперь посмотрите на эту девушку, мистер Белфорд.
        - Я сам могу подойти!- огрызнулся Дуган.
        - Конечно, можете,- согласился детектив.
        Дуган подошел кстолу. Кожа девушки, которая запомнилась ему бледной, почти серебристой, сейчас обрела синий оттенок. Кто-то закрыл ей глаза. Волосы были все еще мокрыми. Длинные, прямые, рыжие.
        - Думаю, яее знаю,- тихо сказал Дуган.
        - Что, мистер Белфорд?
        - Думаю, яее знаю!
        - Ну наконец-то!- просиял детектив Тэш.- Вчем еще хотите признаться?
        - Я видел ее сегодня вказино «Золотой томагавк».
        - Так…
        - Она работала вкассе. Якупил унее фишек на тысячу.
        - Хорошо, мистер Белфорд. Что дальше?
        - Спустил сотню на автоматах, сдал фишки иушел.
        - А потом…
        - Потом пошел домой.
        - У вас нет машины?
        - Есть, но она сломалась.
        - До того, как вы вошли вказино, или после?
        - До.
        - Хорошо. Вы вышли из казино, отправились домой, но вместо этого…
        - Вместо этого пошел козеру Хипл.
        - С девушкой из казино?
        - Один.- Дуган отвернулся от мертвеца, наградив Тэша гневным взглядом.
        - Сколько ей было лет?- спросил детектив, повышая голос.
        - Я не знаю.
        - Почему она была раздета?
        - Я не знаю.
        - Как ее звали?
        - НЕ ЗНАЮ!- Дуган достал пачку сигарет.
        - Здесь не курят, мистер Белфорд,- предупредил его Тэш.
        - Я так иподумал.
        - Подумайте лучше ородителях этой девушки,- на лице детектива появилось болезненное выражение.- Мистер Белфорд, сделайте одолжение, попытайтесь вспомнить, как ее зовут. Пусть родственники заберут ее тело.
        - Почему бы вам не отправиться вказино «Золотой томагавк» ине узнать ее имя там?
        - Почему бы нам не узнать это имя от вас?
        - Потому что яего не знаю, черт возьми!- Дуган сунул пачку сигарет обратно вкарман, пошел квыходу.
        - Куда вы, мистер Белфорд.
        - На улицу.
        - Боюсь, яне могу позволить вам уйти, мистер Белфорд.
        - Вот как?- Дуган остановился, обернулся. На линии взгляда оказался идетектив, итруп девушки на столе, действовавший как магнит.
        - Вам придется остаться вучастке какое-то время,- примирительно сказал Тэш.- По крайней мере, пока не приедет наш художник, чтобы вы могли сним сделать портрет человека, которого видели вэту ночь.
        - Ладно,- Дуган отвернулся, чтобы больше не смотреть на труп девушки.- Тогда отведите меня хотя бы туда, где ясмогу курить.
        - Вот это мы, пожалуй, можем,- согласился детектив.
        Они вернулись вкабинет для допросов. Утро начиналось неспешно, вяло скреблось втемные окна. Хмурое, серое, сонное утро.
        - Почему бы вам не отправиться вказино?- спросил Дуган, устав от монотонных вопросов детектива.
        - В казино?- Тэш посмотрел на часы, кивнул.- Может быть, иотправлюсь, мистер Белфорд,- он снова кивнул ивернулся ксвоим записям.
        Дуган выкурил еще одну сигарету.
        - Можно мне еще одно кофе?- спросил он.
        - Кофе?- Тэш поднял на него глаза, вернулся ксвоим записям.- На выходе есть автомат, мистер Белфорд.
        - Понятно,- Дуган шагнул квыходу.
        - Вам нужна мелочь?- предложил Тэш. Дуган отказался.
        Тэш отложил записи, засек время. 8.36… 8.37… 8.38… Он услышал шаги испешно взялся за шариковую ручку. Дуган вошел вкабинет, поставил на стол два стакана кофе.
        - Кажется, один ябыл вам должен?- спросил он.
        - Что?- притворно растерялся Тэш, увидел пластиковый стакан, улыбнулся, отложил записи, выкурил сигарету, выпил кофе, вочередной раз посмотрел на часы.
        - Пора вказино?
        - Пожалуй, да…- Тэш поднялся.- Мистер Белфорд, не хотите поехать со мной?
        - С вами?
        - Ну да. Вы же были вчера там. Может быть, увидите что-то необычное, узнаете кого-нибудь, или кто-нибудь узнает вас. Художник все равно не приедет вучасток раньше десяти, так что…- Тэш замолчал, увидев Джозефа Соузи.
        Штатный художник поднялся по лестнице иостановился, борясь содышкой.
        - Мне сказали, ятебе нужен?- спросил он детектива.
        - Не мне,- кисло улыбнулся Тэш, представил Дугана.
        Соузи кивнул, отвел Дугана всвой кабинет, где рабочего пространства было так мало, что Дуган буквально почувствовал, как сжимаются вокруг него стены.
        - Клаустрофобия не мучает?- спросил он толстяка.
        Соузи тряхнул головой, взгромоздился на стул, достал чистый альбомный лист, карандаш, выглядевший втолстых пальцах крохотным, игрушечным. Дуган чувствовал запах приторного антиперспиранта, который исходил от Соузи, смешивался сзапахом бумаги ипыли, начиная вызывать тошноту. Голос ухудожника был низким, свистящим, словно он только что пробежал марафон. Соузи задавал вопрос, терпеливо слушал ответ, затем пыхтел что-то себе под нос, выводя на белом листе прерывистые линии черным карандашом. «Интересно, могла бы Микела делать нечто подобное?»- думал Дуган, наблюдая за его работой. Набор линий медленно начинал складываться влицо, оживал, распускался.
        - Нос, кажется, был прямее,- поправил Дуган. Соузи кивнул. Ластик заскользил по бумаге.- Игубы более полные, чувственные.- Иснова кивок.
        Рисунок менялся, становился другим. Дыхание толстяка стихло. Воздух сгустился, абстрагировался от приторного запаха, оставив тонкий, едва ощутимый цветочный аромат. Черные линии на белом листе рассыпались. Дуган вздрогнул, подался вперед.
        - Что-то не так?- спросил Джозеф Соузи. Он не ответил, посмотрел на застывший на бумаге рисунок женщины скартины старика Пирса.- Может быть, сделать брови чуть ниже?- предложил Соузи.
        - Ниже?- Дуган наградил художника растерянным взглядом.
        - Ты же говорил, что хорошо запомнил его.
        - Да. Мужчину.
        - Конечно, мужчину!- Соузи возмущенно указал на получившийся рисунок.- Или, по-твоему, такое лицо может принадлежать женщине?!- он по-детски прыснул со смеха.- А?
        - Я не знаю,- признался Дуган, видя на рисунке женщину.- Может быть… Может быть, мне сходить покурить исобраться смыслями?
        - Кури здесь!- сказал Соузи, перевернул листок рисунком вниз, прихлопнул его толстой ладонью.- Вот. Так сможешь немного отвлечься.
        Он достал пепельницу, занимавшую чуть ли не четверть крохотного рабочего стола, закурил. Дуган закурил следом за ним. Белый лист, на котором лежала ладонь толстяка, притягивал взгляд.
        - Можно яеще раз посмотрю?- спросил Дуган.
        - Докури сначала!- отрезал Соузи иначал рассказывать, как исколько раз пытался бросить курить. Дуган не слушал, не отвечал.
        «Я схожу сума. Схожу сума!»- говорил он себе.
        Толстяк докурил, дождался, когда докурит Дуган, неспешно перевернул альбомный лист. Мгновение затянулась. Дуган почувствовал, что вспотел.
        - Мужик!- выдохнул он, увидев на рисунке лицо ночного незнакомца. Капли пота скатились по лбу, попали вглаза.
        - Не решил, что нужно подправить?- спросил Соузи.
        Дуган притворился, что думает, поджал губы, осторожно качнул головой. Толстяк тяжело вздохнул, пожал плечами, поднялся на ноги, заполнив собой почти все свободное пространство вкаморке, чтобы проводить Дугана до выхода.
        На улице было свежо инеобъятно просторно. Серые облака плыли по небу, не обещая дождь, но пряча землю от солнца.
        - Дуган? Дуган, это ты?- закричала из своей комнаты старуха, когда он вернулся домой.
        - Да, это я.
        - Подойди ко мне, Дуган. Мне нужно стобой поговорить.
        - Я устал ихочу спать.- Он вошел всвою комнату, громко хлопнув за собой дверью, чтобы старуха поняла, что его нет вкоридоре, иперестала сним разговаривать.
        Кровать показалась непривычно мягкой. Дуган закрыл глаза, убеждая себя, что нужно принять душ иперекусить. Уже во сне он ходил по старому дому, удивляясь, почему не хочет спать. Старуха чудесным образом исцелилась итеперь стояла уплиты. На черной сковородке жарились яйца. Вкофеварке бурлило кофе. Дуган выглянул вокно. Пикап отца стоял возле дома, но самого отца нигде не было видно.
        - Он сейчас придет, ипозавтракаете вместе,- сказала старуха.
        Дуган услышал тяжелые, шаркающие шаги отца вглубине дома, сказал, что неголоден, выбежал на улицу под неодобрительные возгласы старухи.
        Солнце ослепило глаза, спряталось за облака, снова ослепило иснова спряталось. Дуган хотел закурить, но не нашел вкарманах сигарет.
        Женщина скартины старика Пирса (Картины, которая сейчас представлялась Дугану чем-то призрачным, словно сон во сне). Она стояла на крыльце соседнего дома ссигаретой вруках иприветливо кивала Дугану.
        - У вас не будет сигареты?- спросил он.
        Женщина кивнула. Он поднялся, взял предложенную сигарету, прикурил. Женщина продолжала улыбаться.
        - Спасибо,- Дуган попытался улыбнуться вответ. Женщина кивнула.
        Мимо проехала машина. Дуган не успел рассмотреть водителя, но ему показалось, что это была та же женщина, что дала ему сигарету. Навстречу ему по тротуару шла еще одна женщина, идентичная той, что была на картине старика Пирса. Дуган обернулся, проводил ее взглядом. Такая же женщина вышла из магазина. Десятки похожих сней как две капли воды женщин остались вмагазине. Вся улица стала одноликой- женщина скартины старика Пирса. Дуган побежал, но это лицо было повсюду. Оно подчинило себе весь город, аможет быть, ивесь мир.
        Дуган увидел дом Микелы Хостингс, остановился. Усталости не было. Лишь сердце как-то тревожно то замирало, то начинало сильнее биться вгруди. Дверь открылась. Микела вышла на крыльцо. Ее ядовито-черные волосы обожгли взгляд, привыкший кблондинистому миру.
        - Так ибудешь стоять или зайдешь?- спросила Микела, отступая впризрачную темноту своего дома.
        Дуган сделал шаг вперед, еще один, взбежал на крыльцо. Дверь начала закрываться. Он проскользнул вдом впоследний момент. За спиной хлопнула дверь. Тишина. Глаза привыкли ктемноте.
        - Налить тебе выпить?- спросила Микела. Дуган кивнул.
        Снова тишина. Кто-то постучал вдверь. Дуган обернулся, вскочил на ноги, не понимая, что проснулся, огляделся по сторонам. Стук повторился. Стук встранном сне. Или же нет? Дуган прислушался.
        - Мистер Белфорд!- раздался на улице голос детектива Тэша.
        - Уже иду!- крикнул Дуган, проверил, остались ли сигареты, вышел на улицу.
        Детектив стоял на крыльце, неловко переминаясь сноги на ногу. Вгубах унего была зажата сигарета. Черные очки скрывали глаза. Вруках засаленная папка.
        - Что-то случилось?- спросил Дуган, прикуривая.
        Вместо ответа Тэш засуетился, открыл папку, позволив Дугану заметить мелькнувший рисунок, который они сделали утром сДжозефом Соузи.
        - Вот,- детектив протянул Дугану фотографию мужчины впрофиль из полицейского архива.- Это случаем не тот незнакомец, которого ты видел ночью?
        - Может быть,- Дуган взял унего фотографию.- Только здесь он моложе.
        - Моложе…- Тэш выудил из папки рисунок Соузи, вытянул его вруке, пытаясь сравнить сфотографией.- Ни за что не уловил бы сходство, если бы утром не встретился сэтим человеком.
        - Утром?- Дуган перевернул фотографию, но на задней части не было ничего написано.
        - Это Рафферти Маллиган,- помог ему детектив Тэш.- Хозяин «Золотого томагавка» иеще нескольких казино вНеваде иЕвропе. Явстретился сним утром, когда поехал проверить, работала ли найденная тобой девушка в«Томагавке». Если бы не эта встреча, то ни за что не узнал бы его на этом чертовом наброске!- он энергично взмахнул рукой срисунком Соузи. Жалобно зашуршала бумага.
        - А девушка?- осторожно спросил Дуган.
        - Маллиган опознал ее.- Тэш убрал фотографии ирисунок впапку. Руки его тряслись.- Он сказал, что ее звали Рози Арбогаст, она работала в«Томагавке» чуть больше месяца изадолжала казино почти двадцать тысяч…- детектив замолчал, затянулся давно истлевшей сигаретой, достал новую, попросил уДугана зажигалку, прикурил.- Маллиган не знает отебе. Все еще выдвигает версию, что Рози могла сама лишить себя жизни. Долги, несчастная любовь, случайность…- Тэш посмотрел на Дугана поверх своих очков.- Ты не хочешь изменить свои показания?
        - Нет.
        - Хорошо. Потому что кроме тебя унас есть только химический анализ извлеченной из ее легких водопроводной воды, который говорит лишь отом, что эта девушка утонула где угодно, но только не возере Хипл.
        - Хотите, чтобы яопознал его?
        - Ты уже опознал его. По фотографии. Япришел спросить, готов ли ты выступить всуде?
        - У меня есть выбор?
        - Есть.
        - Допустим, ясоглашусь, что тогда?
        - Тогда сегодня мы арестуем Маллигана, азавтра утром тебе придется прийти иопознать его официально.
        - Завтра яработаю.
        - Мы сделаем тебе вызов,- пообещал Тэш, огляделся, подметил, что не видит машины Дугана, ипредложил заехать за ним утром.
        - Если не сложно,- смутился Дуган.
        Но утром вместо Тэша кего дому подъехал агент ФБР Дэррил Силберман.
        - А где Тэш?- спросил Дуган.
        Силберман не ответил. Он вообще мало разговаривал. Среднего роста. Волосы ни светлые, ни темные. Среднего телосложения. Дуган вспомнил Джозефа Соузи иподумал, что никогда не смог бы описать агента Силбермана. «Да если бы Соузи сам видел этого типа, то, возможно, не смог бы нарисовать его!»- решил он, бросая на агента косые взгляды.
        - Что-то не так?- спросил Силберман, продолжая следить за дорогой. Дуган качнул головой.- Хорошо,- сказал монотонно агент.
        Остальную часть дороги они молчали. Молчал Силберман ина опознании, стоял чуть встороне, иДуган буквально чувствовал на себе взгляд агента, как чувствовали, наверное, выстроившиеся для опознания вкомнате за стеклом люди его, Дугана, взгляд. Раф Маллиган стоял вцентре. Глаза его были опущены. На щеках- едва заметная щетина. Руки сжаты вкулаки. Дуган выждал несколько секунд иуказал на него.
        - Вы уверены, мистер Белфорд?- спросил его кто-то за спиной.
        - Уверен,- сказал Дуган иснова указал на Рафа Маллигана.
        За спиной зашуршала бумага. Дуган обернулся, неосознанно надеясь увидеть детектива Тэша, но собравшиеся люди были ему незнакомы.
        - А где детектив, который вел это дело прежде?- спросил Дуган чуть позже агента Силбермана.
        Они сидели вуже знакомой Дугану комнате для допросов, которую выделили агенту под кабинет.
        - Теперь это дело веду я,- сказал Силберман. Дуган кивнул, достал сигарету.- Суд будет проходить вэтом городе, мистер Белфорд. Вы желаете на время слушанья оставаться под охраной или вернетесь домой?
        - Что значит «оставаться под охраной»?- опешил Дуган, забыв прикурить.
        - Это стандартная процедура. Мы предлагаем защиту всем важным свидетелям.
        - Понятно.- Дуган поднялся из-за стола.- Значит, ямогу уйти?
        - Можете.- Агент смерил его внимательным взглядом, положил на стол заполненную бумагу.- Вам нужно лишь поставить здесь свою подпись.
        - Что это?
        - Обязательство онеразглашении всего, что касается дела Рафа Маллигана. Это относится ко всему, что вы знаете или можете узнать втечение процесса. Втом числе вам запрещено общаться спрессой. Заявление от вашего имени уже составлено иотправлено вгазеты ижурналы. Сего содержанием вы можете ознакомиться сейчас, если желаете.
        - Куплю местную газету,- сказал Дуган, ставя подпись.
        Покинув участок, он отправился вближайшую мастерскую иуже вместе смехаником поехал за своей машиной. Ремонт клаксона занял менее пятнадцати минут, но Дуган заплатил как за час работы, плюс выезд на место.
        - Слушай!- оживился механик, пряча деньги.- Аты случаем не тот парень, благодаря которому посадят того сукина сына- владельца десятка казино?
        - Так газета, значит, уже вышла?- спросил Дуган, невольно начиная смущаться заинтересованного взгляда механика.
        - А ясразу узнал тебя!- говорил он.- Подумал, правда, сначала, что обознался, но потом, когда мы приехали на Сиу-авеню, ктвоей машине, ияувидел тебя на фоне казино…- он вытянул губы, словно собираясь послать кому-то воздушный поцелуй.- Думаю, точно, это тот самый писатель.- Он задумался, помрачнел.- Никогда бы не подумал, что внашем городе живет знаменитость.
        - Я не знаменитость,- смутился Дуган.
        - Все вы так говорите!- закряхтел механик, забираясь всвою машину.
        Дуган проводил его взглядом, закурил, огляделся, пытаясь отыскать место, где можно купить местную газету. Ввитрине соседнего магазина стоял десяток глянцевых журналов. Дуган прищурился, пытаясь разглядеть, не продаются ли там газеты, вздрогнул, вернулся взглядом кжурналам, увидел свою фотографию на обложке одного из них, снова вздрогнул. Он не был вцентре, скромно сутулясь за спиной выглядевшего огромным Рафа Маллигана. Дуган подошел ближе, прочитал заголовок, вернулся кмашине, сел за руль, снова устремил взгляд кжурналу.
        «Детский писатель помог арестовать человека, за которым охотились все спецслужбы страны»,- буквы расплывались, но сам заголовок врезался впамять.
        - Ты видел, что отебе пишут?- спросила престарелая Конни Флеминг, когда он во второй половине дня появился вбиблиотеке.
        Дуган попытался вернуться кобъяснению своего опоздания, но миссис Флеминг лишь взмахнула рукой, заверив его, что ради правды он может пропустить столько рабочих часов, сколько того потребует закон.
        - Хорошо, что так,- проворчал Дуган, направляясь ксвоему столу. Миссис Флеминг принесла ему стопку газет.
        - Хочешь сам подшить их кархиву или это сделать мне?- спросила она, любовно разглаживая газеты.
        - Там обо мне пишут, да?- сболезненной гримасой спросил Дуган.
        - О нашем сотруднике!- гордо объявила миссис Флеминг. Ее голос эхом прокатился по тихим помещениям библиотеки. Дуган струдом сдержался, чтобы не выругаться. Вголове мелькнула мысль, что было бы неплохо вечером выпить.
        Когда рабочий день закончился, Дуган специально задержался вбиблиотеке так долго, как только смог. Когда он вышел на улицу, уже был вечер. Дорогу до дома он выбрал ту, что проходила по Ван-Бюрен-авеню, мимо дома Микелы Хостингс. Дуган снизил скорость, надеясь, что вголову придет какая-нибудь идея, чтобы зайти, но черные недружелюбные окна дома Микелы убили всякую надежду. «Значит, напьюсь дома»,- решил Дуган, вспомнив, что уотца вэтот день ночная смена на дамбе.
        - Мне никто не принес сегодня почту!- закричала бабка из своей комнаты, едва он успел подняться по лестнице.
        - Одну минуту!- попросил Дуган, принес из почтового ящика скопившиеся газеты, решив прежде отобрать ивыбросить те, где говорилось онем.
        В результате осталась только одна газета из Су-Фоллса, да ивтой не забыли рассказать об аресте Маллигана, но вот только фамилию свидетеля предпочли скрыть, пожелав ему счастливо дожить до следующего утра.
        - До следующего утра?- проворчал Дуган, иопасение это не показалось ему вдруг таким абсурдным. Он взял газету иснова перечитал статью.
        - Кто-то обещал принести газеты!- заорала наверху парализованная старуха.
        Дуган остановился на строчке, где читателям предлагали задуматься, дойдет ли дело Маллигана до суда идоживет ли тайный свидетель до дня, когда нужно будет давать показания. Далее перечислялись прежние обвинения, выдвинутые против Маллигана.
        «И стоит ли вообще задаваться вопросом, чем закончится та нелепица, что произошла смиллионером на этот раз?»- спрашивал журналист, который (последнее Дуган проверил) не стал подписываться под статьей, оставив режущие глаз три жирных креста, сочтя всю статью не то шуткой, не то набором колких остроумий.
        - Придурок!- процедил сквозь зубы Дуган, поднимаясь по лестнице на второй этаж.
        - Почему только одна?- заскрипела старуха, забирая газету.
        - Остальные украли,- соврал Дуган, собираясь уйти.
        - Как это украли?- старуха нахмурилась, заводила носом, принюхиваясь.- Ты что, курил?
        - Я уже четырнадцать лет как курю.
        - А яуже двадцать лет как лежу вэтой кровати!- сморщенные, худые руки потянулись кДугану, беззубый рот растянулся вулыбке.- Ладно. Давай помоги повернуться на другой бок.- Она обхватила Дугана за шею.- Ипоменяй это чертово одеяло! От моего уже воняет.
        - Отец поменяет,- проворчал Дуган, стараясь не обращать внимания на пролежни инаготу.
        Когда он вышел из комнаты, ему казалось, что запах мазей имочи цепляется за него. Не помог даже душ, потому что запах прицепился кодежде. На футболке красовалось большое жирное пятно втом месте, где прижималась старуха. На джинсах остался масляный след ее руки.
        - Ну ичерт сним!- сказал Дуган, бросив одежду вдавно переполненную корзину сгрязным бельем. Он не помнил, чтобы эта корзина стояла здесь, когда жила мать, но вот отец уверял, что так оно ибыло. Старая, давно созревшая для мусорного контейнера корзина, которую помнила ипарализованная старуха наверху. Старуха, двадцать лет не выходившая из своей комнаты.
        Дуган выругался, вернулся всвою комнату. Из чистой одежды был только ни разу не надетый спортивный костюм, все еще пахший чем-то новым. Порыв ветра ворвался воткрытое окно, колыхнув шторы. Где-то внизу хлопнули ставни. Дуган выключил всвоей комнате свет, выглянул вокно, прислушался. Никого. Дом пуст, если не считать парализованной старухи. На мгновение Дугану показалось, что он различил какой-то силуэт, пересекающий задний двор, напряг до боли зрение. Снова подул ветер, запутался вкронах деревьев. Снова хлопнули ставни. Дуган вспомнил прочитанную статью, вспомнил тайник всарае, старый курносый кольт. Идея забрать оружие показалась ему весьма уместной.
        Он покинул свою комнату, надеясь, что старуха не услышит его, спустился по лестнице, вышел на улицу, добрался до сарая, остановился, вернулся вдом, взял ключи от машины, сорвался сместа, проехав по газону, выдирая колесами куски дерна, промчался по Сиу-авеню до моста через Миссури, остановился, выключил двигатель, закурил, наблюдая, как по руслу реки медленно ползут черные воды.
        Висевший на зеркале заднего вида брелок блеснул, привлекая внимание. Старый, вытертый кусок пластмассы на железной цепочке ифотография женщины скартины Пирса. Дуган растерянно подался вперед. Брелок был знаком ему- тот самый брелок, который он видел впикапе старика возле озера Хипл. Впамяти всплыл образ офицера Филбрика, затем бледное тело Рози Арбогаст на берегу ипосле, вморге, куда Дугана отвел детектив Тэш. Старая фотография на брелоке прояснилась. Светловолосая женщина спрической «сливочный пудинг» улыбнулась, закружилась втанце по заполненному людьми залу. Дуган зажмурился, осторожно открыл глаза. Ничего не изменилось.
        - У меня был просто тяжелый день,- сказал он себе, стараясь не смотреть на брелок.
        «Брелок, который яукрал из пикапа старика».
        Дуган открыл окно, надеясь, что ночной воздух сможет помочь успокоиться. Секундное замешательство- идьявольский брелок полетел вокно следом за окурком сигареты, упал впридорожную пыль фотографией вниз.
        - Так-то лучше,- проворчал Дуган, достал новую сигарету, собираясь прикурить, замер, прислушиваясь. Где-то вгороде, разрезая ночную тишину, заревели сирены пожарных машин. Выброшенный Дуганом брелок блеснул втемноте. Раздался женский смех: тонкий, неприятный до отвращения.
        - Это все уменя вголове,- зашептал Дуган.- Все уменя вголове.
        Он закрыл глаза иоткинулся на спинку сиденья. Рев пожарных машин стал громче. Ему снилось, что горит весь город, огонь подбирается креке, шипит, касаясь воды своими языками. Миссури пенится, бурлит. Напуганные рыбы выбрасываются на берег, вогонь. Рушатся дома, кричат люди, плачут дети, лают собаки. Игде-то среди всего этого безумия снуют пожарные команды вжелтых огнеупорных костюмах.
        Дуган попытался отыскать взглядом свой дом, но не смог. Лишь подобрался кокруженному пламенем кладбищу, которое отказывался пожирать огонь, либо брезгуя, либо выказывая свое уважение перед более прожорливым коллегой. Игде-то далеко снова начал раздаваться женский смех. Смех внутри беснующегося огня. Задорный, громкий смех. Дуган напряг зрение, пытаясь рассмотреть порхавшую среди пожарища женщину. Языки пламени лизали ее тело, не причиняя вреда. Наоборот, они, казалось, питают ее, придают сил для смеха итанцев…
        Дуган проснулся, слыша вголове этот звонкий смех. Начинался рассвет. Дуган закурил, вышел из машины. Ввоздухе пахло пожаром, но он решил, что это не более чем прицепившиеся ксознанию обрывки сна. Старый брелок, который, как ему казалось, он выбросил, снова висел на зеркале. «Значит, сон был длиннее, чем ядумал»,- решил Дуган.
        Утренняя прохлада вызвала озноб, заставила вернуться вмашину. Дуган включил зажигание, развернулся. Двигатель заревел, неся его домой. Машин почти не было. Город спал. Дуган вздрогнул, увидев встречную пожарную машину. Затем еще одну, иза ней уже машину скорой помощи. Он снизил скорость, свернул на Гарфилд-авеню идальше, ксвоему дому на Ирвин-стрит. Вгруди появилось что-то холодное. Оно росло, увеличивалось вразмерах, начинало заполнять живот. Запах гари усилился. Дуган увидел поднимающийся кнебу белый дым, затем увидел свой дом. Вернее, то, что осталось от дома- черный обуглившийся скелет выброшенного на берег левиафана. «Шевроле» агента Силбермана стояло рядом спикапом отца на подъездной дорожке соседнего дома. Дуган свернул кобочине, вышел из машины.
        - В доме была старуха?..- спросил он одного из пожарных. Пожарный посмотрел на него, кажется, узнал, хотя Дуган понятия не имел, кто это, покачал головой.- Спасибо,- сказал Дуган, увидел агента Силбермана, закурил. Говорить не хотелось, слушать не хотелось.
        - Я понимаю ваше горе, мистер Белфорд, но…- начал было агент.
        - Горе?- оборвал его Дуган.- Да ясам не знаю, что ясейчас чувствую,- он впился взглядом впикап отца.- Давно он приехал?
        - Как только узнал.
        - Плохо.
        - Что, простите?
        - Ничего,- Дуган отвернулся, разглядывая агонизирующий дом.
        То тут, то там срывались, падая, дымящиеся обугленные доски. Лестница сохранилась, поднимаясь на рухнувший второй этаж. Сохранилось икрыльцо. Дуган почему-то подумал, что, когда запах выветрится, можно будет подойти квходной двери ипредставить, что ничего не случилось… Агент Силберман что-то осторожно говорил за спиной, но Дуган улавливал лишь обрывки фраз.
        - Так вы согласны, мистер Белфорд?- спросил Силберман.
        - С чем?- растерялся Дуган, словно только сейчас вернулся вреальность.
        - Думаю, будет лучше, если мы возьмем вас под охрану иперевезем вотель.
        - Так, значит, дом сожгли из-за меня?
        - В отеле свами ничего не случится.
        - А он?- Дуган снова указал на пикап отца.
        - Хотите, чтобы мы поселили вотель иего?
        - Нет. Наоборот, не хочу,- Дуган смутился.- Да он ине согласится. Наверное…- Дуган вспомнил свой тайник всарае, подошел кдогорающему дому ближе.
        - Мистер Белфорд…- агент догнал его, попытался взять под руку.
        - Не трогай меня!- отмахнулся от него Дуган. Голос Силбермана снова стал далеким.
        Дуган смотрел на оставшиеся от сарая угли ине знал, что жалеет больше: дом или свой тайник. Сигарета истлела иобожгла пальцы. Дуган выругался.
        - Мистер Белфорд!- снова позвал агент. Все остальные его слова стихли, стали незнакомыми, словно он вдруг начал говорить на чужом языке.
        «Латынь или греческий»,- отрешенно подумал Дуган. Силберман шел следом. Дуган сел всвою машину. Агент остановился перед капотом.
        - Мистер Белфорд…
        Дуган сдал назад. На мгновение ему показалось, что Силберман попытается его остановить, задержать, но агент лишь стоял исмотрел. Брелок на зеркале заднего вида снова блеснул. Дуган заставил себя не смотреть. Не смотреть на брелок, на дом, на агента, на пикап отца. Холод вгруди растаял. Вголове зазвенела пустота. Дуган проскочил перекресток, еще один иеще. Загудел клаксон недовольного водителя. Дуган снизил скорость. Город просыпался. Дома оживали. Дуган проехал по Ван-Бюрен-авеню, пытаясь отыскать взглядом дом старика Пирса. Нет, не по Ван-Бюрен. Это вообще была какая-то незнакомая улица. Дуган выругался, попытался сориентироваться, добрался до библиотеки, дождался открытия.
        Миссис Флеминг увидела его и, отвернувшись, заплакала: тихо, беззвучно, лишь вздрагивали ее худые старческие плечи. «Наверное, они когда-то были подругами сбабкой,- отрешенно подумал Дуган.- Или просто знали друг друга. Или просто ей хочется плакать».
        Он вышел на улицу ивыкурил пару сигарет. Утреннее небо было серым, неприветливым. От одежды пахло костром. Миссис Флеминг вышла исказала, стараясь не смотреть ему вглаза, что сегодня он может отправиться домой ипобыть со своим отцом.
        - Я лучше останусь здесь,- сказал Дуган.
        Новые газеты пришли сопозданием. Дуган подшивал их кархиву, стараясь не смотреть на заголовки. Делать перерыв на обед не хотелось, но миссис Флеминг заставила его выпить чашку чая исъесть пару ванильных баранок. Кконцу рабочего дня появился агент Силберман. Дуган видел его взятое на прокат «Шевроле», одиноко сутулящееся на стоянке. Миссис Флеминг неспешно прошла ко входной двери, чтобы вывесить табличку «закрыто». Силберман выждал десять минут, вышел из машины.
        - Я выйду через задний ход,- сказал Дуган миссис Флеминг, выскользнул на улицу, прокрался ксвоей машине ираньше, чем агент Силберман успел выйти, уехал.
        Какое-то время он бездумно кружил по городу, пытаясь отыскать улицу, которую утром перепутал сВан-Бюрен-авеню, нашел, удивился, как смог обознаться, выкурил сигарету, разглядывая витрины, надеясь, что за одной из них будут выставлены журналы сего фотографией, но убеждая себя, что он все равно их не заметит, потому что ему плевать.
        - Нужно выпить,- сказала женщина сфотографии на брелоке. Или же этот голос уже поселился унего вголове?
        Дуган свернул кмаркету на Сиу-авеню, взял пару бутылок вина, набор баранины для гриля, подошел ккассе, вернулся, добавил вкорзину бутылку бурбона, расплатился, стараясь не смотреть на молодую кассиршу, которая узнала его иназойливо пыталась завязать разговор…
        - Не ожидала увидеть тебя,- призналась Микела, увидев его на пороге своего дома. Дуган пожал плечами, протянул ей пакет спокупками.
        - Надеюсь, утебя есть гриль или жаровня?
        - У меня есть стаканы,- сказала она, заглянув впакет.- Ажаровня есть вдоме Пирса. Его сын уехал. Не думаю, что кто-то станет возражать, если мы воспользуемся ей.
        - Наверно.- Дуган достал сигарету, закурил, продолжая стоять на крыльце.
        - Не зайдешь?
        - Я думал, мы пойдем всоседний дом.
        - Мне надо собраться.
        - Тогда яподожду здесь.
        Дуган вышел на дорогу, пытаясь придумать, как лучше поставить свою машину, чтобы Силберман не смог его найти, но на ум так ничего ине пришло.
        - Ну, счего начнем?- спросила Микела, когда баранина зашипела на жаровне Пирса.- Вино или бурбон?
        - Я начну сбурбона.
        - Тогда ясвина,- она улыбнулась, достала новую пачку сигарет, бросила слюду на красные угли жаровни. Они выпили, помолчали, выпили еще.- Почему я?- тихо спросила Микела, прикуривая новую сигарету.- Почему ты приехал ко мне, ане…- она взмахнула рукой, пытаясь подчеркнуть этим множество вариантов.
        - Понятия не имею,- признался Дуган, жадно потянул носом, принюхиваясь ксочным запахам жарящейся баранины.
        - Голоден?
        - Думал, что нет.
        - А сейчас?
        - Сейчас голоден.
        - Хорошо,- Микела кивнула, полила вином мясо на жаровне. Вино попало на угли, зашипело.- Где собираешься остановиться?
        - Не знаю.
        - Можешь пожить пока уменя.
        - Агент Силберман предлагал снять для меня номер вотеле.
        - Потому что ты будешь давать показания?
        - Да.
        - А если ты откажешься?
        - Дом все равно уже сгорел.
        - Думаешь, это из-за тебя?
        - Агент думает, что да.
        - А отец?
        - Я сним не говорил.- Дуган демонстративно отвернулся.
        - Хочешь, сменим тему?- предложила Микела.
        - Было бы неплохо.
        - Хорошо.
        - Начинай.
        - Ну…- Микела растерянно огляделась по сторонам.
        - Налить тебе бурбона?- предложил Дуган.
        - Сомневаюсь, что это поможет мне лучше думать.
        - Мне помогает.
        - Я вижу,- кисло подметила Микела, перевернула мясо на жаровне.
        - Не жалеешь, что сожгла свои картины?
        - Немного,- она задумалась, пожала плечами.- Зато никакого больше безумия, никаких видений.
        - А явсе еще кое-что вижу…
        - Не начинай!
        - Сегодня мне снился пожар. Горел весь город, аженщина скартины Пирса танцевала среди пожарища.
        - И тоже горела?
        - Нет. Огонь не трогал ее.
        - А тебя?
        - Не знаю… Ябыл как бы встороне, выше всего этого.
        - Как сегодня, когда горел твой дом? Кстати, как получилось так, что ты уцелел, амать твоего отца нет? Ты что, не пытался ее спасти?
        - Меня не было вдоме.
        - Вот как?
        - Мне показалось, что язаметил какую-то тень, вышел на улицу…- Дуган замолчал, прикурил новую сигарету.- Всарае уменя есть тайник. Когда-то давно ястащил уотца кольт. Он был пьян ирешил, что потерял его, аяпланировал, как приду водин прекрасной день вего комнату ивыстрелю ему вгрудь. Именно вгрудь. Мне снилось, как расползается кровавое пятно на его груди. Он задыхается, смотрит мне вглаза…- Дуган тихо выругался.- Можешь считать меня ненормальным, но это успокаивало.
        - Ну, сучетом того, что между вами было…- Микела почувствовала острую необходимость выпить еще.- Так, значит, сегодня ночью ты вышел на улицу, чтобы взять кольт изащитить старуху?
        - Старуху ятоже хотел пристрелить,- Дуган смутился.- Всмысле, тогда хотел. Давно.
        - Спасибо, что уточнил.
        - Она знала обо всем. Сажала меня на свою кровать иговорила, говорила, говорила…- он снова выругался. Микела выругалась следом за ним.
        - Значит, сегодня ночью ты просто уехал из дома?- спросила она, наливая себе еще вина. Дуган кивнул.- Ябы тоже уехала. Не знаю куда, но уехала.
        - Я не знал, что старуха погибнет.
        - Верю.
        - Я думал, что никого возле дома нет. Впротивном случае ябы достал оружие или позвонил вполицию…
        - Да не оправдывайся! Яже сказала, что верю. Если утебя было оружие, аты продолжал терпеть… Ведь это не закончилось, когда ты достал кольт?
        - Нет.
        - Вот видишь, если ты мог терпеть тогда, значит, ничего плохого не сделал бы исейчас. Авсе эти мысли об убийстве… Думаю, это был твой способ успокоить гордость иперестать презирать себя за беспомощность. Ты знал, что ты можешь сделать, иэтого тебе было достаточно.
        - Ты неправа…- Дуган поднялся, проверил баранину.- Не обижайся, но то, что ты сейчас говоришь, так же поверхностно, как твои картины.
        - Возможно.- Микела поджала губы, пытаясь сдержать обиду.
        Какое-то время они молчали. Просто пили исмотрели, как жарится мясо. Затем Микела попросила рассказать об убийстве Рози Арбогаст.
        - Я не могу,- сказал Дуган.
        - Почему?
        - Мне нельзя.
        - Я никому не скажу.
        - Верю.
        - Тогда вчем проблема?
        - Не понимаю, зачем тебе это?
        - Может быть, яхочу заняться чем-то неповерхностным.
        - Хочешь нарисовать труп?!- Дуган рассмеялся.
        - Нет. Просто хочу понять, что ты чувствовал втот момент.
        - Мне было страшно.
        - И все?
        - Да.
        - А почему ты оказался там втакое время?
        - Хотел выкопать свои волосы ипринести тебе, чтобы доказать, что не верю вдемона ивсе, что сним связано.
        - Но ты же веришь.
        - Я верю вто, что сегодня мой дом сгорел.
        - А еще ты почти знаменитость.
        - Это не то, что япросил.
        - Как знать…- Микела протянула ему бутылку вина.- Хочешь? Ато ты так налегаешь на бурбон, что ябоюсь, отключишься раньше, чем будет готово наше мясо.
        - По-моему, оно уже готово,- сказал Дуган, подходя кжаровне.
        Они пробыли на улице до поздней ночи, после отправились кМикеле. Дверь вопустевшую мастерскую была закрыта, но Дуган буквально чувствовал исходившую оттуда пустоту.
        - Тебе нужно снова начать рисовать,- сказал он, прогоняя сдивана черную кошку, чтобы сесть. Микела не ответила, притворилась, что не слышит.- Ясказал…
        - Я знаю, знаю, знаю,- пропела Микела, прохаживаясь по комнате.
        - И что ты об этом думаешь?
        - Думаю, что ты выпил слишком много бурбона.
        - Я давно успел протрезветь.
        - И снова напиться.- Она рассмеялась, притворно споткнулась, упав на диван.
        - Осторожней!- прикрикнул на нее Дуган.
        - Сам осторожней! Это мой дом!
        - А вино было моим!
        - Тоже мне рыцарь!- Микела обняла его за шею ипотянула ксебе…
        Глава пятая
        Когда они проснулись, на улице стояло «Шевроле» агента Силбермана.
        - Я так понимаю, кофе варить на троих?- спросила Микела. Дуган выглянул вокно, выругался.- Можешь уйти через черный ход.
        - Без машины?- Дуган снова выругался, вышел на улицу. Позднее утро было таким же хмурым, как иза день до этого.
        - Я заезжал квам на работу, мистер Белфорд,- пресно начал Силберман, выходя из машины.
        - Вот как? Надеюсь, миссис Флеминг напоила вас чаем? Потому что если нет, то яприглашаю вас зайти ивыпить кофе.
        - О чем вы вообще сейчас говорите, мистер Белфорд?
        - О чем?- Дуган скорчил болезненную гримасу.- Понятия не имею! Хочу, наверное, просто спокойно позавтракать инемного подумать.
        - Подумайте лучше об этом вотеле.
        - Считаете, отель не может сгореть так же, как сгорел мой дом?
        - По крайней мере, там не пострадают случайные люди. Ктому же увас будет постоянная охрана.- Силберман посмотрел на окна, за которыми стояла счашкой кофе вруках Микела.- Не думаю, что вы хотите причинить вред этой девушке, мистер Белфорд.
        - Сомневаюсь, что ей кто-то сможет причинить вред,- попытался пошутить Дуган, однако улыбнуться так ине смог.
        - Вам дать время, чтобы попрощаться, или поедете сразу?- спросил Силберман.
        - Сразу,- сказал Дуган, доставая ключи от своей машины истараясь держаться так, чтобы не встретиться взглядом сМикелой.
        Его поселили вгостинице «Норбек Хаус» на восточной Винока-стрит, недалеко от католической церкви. Сама гостиница была похожа на миниатюрный европейский особняк минувших столетий, аномера вней обозначались не цифрами, аименами. Так, Дугану достался номер под именем «Гарольд», априехавшему вподмогу Силберману агенту Доуну Бенсону номер под именем «Сэлма». Что касается самого Силбермана, то он остался вномере «Питер». Остальные комнаты- «Нелли» и«Руфь»- были пусты, иагент Силберман лично заверил Дугана, что никто посторонний не заселится вних, пока не закончится процесс.
        - А что будет потом?- спросил Дуган.
        Силберман не ответил, молча протянул ему пришедшую на прежний адрес корреспонденцию ивышел из номера. Одно из писем было от издательства, опубликовавшего ограниченным тиражом его последнюю книгу, укоторой вместо обещанной твердой обложки, казалось, обложки не было вовсе. Дуган вскрыл конверт идолго читал условия заключенного между ним ииздательством договора, делая это лишь потому, что больше нечем было заняться. От прочитанного вголове осталась каша, поэтому, когда руки дошли до письма от редакции, Дуган не сразу понял, что они хотят повторно опубликовать его книгу, радостно сообщая орекламной компании, которую собираются устроить, делая упор на предстоящий судебный процесс, рассчитывая продать не менее ста тысяч экземпляров книги (на этот раз действительно вхорошей твердой обложке) искромно напоминая вконце просмотреть пункты договора, согласно которым права на книгу всецело принадлежат им.
        Дуган выкурил еще несколько сигарет, пытаясь переварить все, что только что прочитал, сдался, прошел вкомнату под именем «Сэлма», так как Силберман куда-то ушел еще сутра, ипротянул агенту Бенсону присланное письмо.
        - Ты что-нибудь понимаешь вэтом или нет?- спросил он.
        - Считай, что ты стал знаменитостью на несколько дней,- сказал Бенсон, бегло пролистав бумаги.
        - Понятно,- Дуган достал пачку сигарет, закурил, хотя курить совсем не хотелось.
        - Но денег на этом ты не заработаешь,- предупредил его агент.
        - Я почему-то так иподумал,- кисло улыбнулся Дуган, подошел кокну, отодвинул штору, выглянул на улицу.- Долго мне еще здесь сидеть?
        - Боишься за работу? Не бойся. Работу за тобой сохранят. Втом числе ижалование.
        - Да яне оработе думаю.- Дуган открыл окно, выпустил внебо струю дыма.- Ядумаю, что будет, когда суд закончится.- Он ждал ответа несколько минут, но ответа так ине последовало.- Ачто будет, когда Малиган выйдет?- иснова без ответа.
        Дуган вернулся всвою комнату.
        - Задумываетесь отом, чтобы отказаться?- спросил вечером агент Силберман. Дуган указал на кипу газет.
        - Если верить им, то дела мои- хуже некуда.- Дуган закурил, ожидая ответа, но Силберман ушел, осторожно прикрыв за собой дверь.- Спасибо, что успокоил,- тихо сказал ему вслед Дуган.
        Силберман отсутствовал несколько дней, акогда вернулся, то привез ссобой из Вашингтона договор опродлении защиты свидетеля по окончании судебного процесса.
        - Теперь ты согласишься давать показания?- спросил он Дугана.
        - Да яине собирался отказываться.- Дуган взял папку.- Что это?
        - Твоя новая жизнь, после того, как закончится суд.
        - Элиот Марш?- недоверчиво прочитал Дуган свое новое имя, осторожно перекладывая копии документов.- Яникогда не учился вЧикаго. Тем более на факультете литературы ифилософии.
        - Ну ты же писатель.
        - Да, но…- Дуган перевернул следующую страницу, увидел копию водительского удостоверения.- Пенсильвания? Никогда не был вПенсильвании…- он прочитал название города, где на него была оформлена крохотная, судя по документам, квартира.
        - Что-то не так?- спросил Силберман.
        - Нет, просто… Почему Филадельфия?
        - У тебя есть знакомые вэтом городе? Родственники?
        - Нет.
        - Значит, Филадельфия подходит,- отрезал Силберман.
        Он ушел, оставив Дугану папку сего новой жизнью.
        - Сколько уменя есть времени, чтобы подумать?- крикнул ему вслед Дуган.
        - Полагаю, будет лучше, если ты согласишься,- сказал Силберман, впервые не пожелав встречаться сним взглядом. Дуган кивнул.
        В эту ночь ему снился пожар. Только на этот раз горел не город Пирр. На этот раз горел он сам. Игде-то среди его догоравших останков кружила втанце женщина из прошлого. Женщина спрической «сливочный пудинг». Женщина, партнером которой был он сам. По крайней мере, кто-то, похожий сним как две капли воды. Дуган наблюдал за этой парой, аогонь от его останков уже начинал перебираться на городские постройки Пирра. Сначала загорелся его дом, затем ближайшие кдому казино, магазины, жилые дома, школа. Крики людей смешались сзапахом горелой плоти, атанцующая пара уходила все дальше идальше, вцентр города. Иогонь послушно шел за ними, полз по земле, пожирая дома, деревья, животных, людей.
        - Хватит!- закричал Дуган.- Остановитесь!
        Он увидел перед собой лицо светловолосой женщины, понимая, что он иесть тот мужчина, скоторым она сейчас танцует. Ярко-красные губы женщины растянулись вулыбке. Стройность лежащих впереди, еще не тронутых огнем улиц нарушилась. Теперь это не был город Пирр. Теперь это была огромная зернистая фотография встарой газете. Фотография боксерского поединка. Ифотография эта оживала. Дуган слышал рев толпы, видел, как начинают передвигаться по рингу боксеры. Еще несколько шагов, ифотография оказалась прямо перед ним. Женщина, скоторой он танцевал, потянула его за собой, вчерно-белый мир старой газеты, оставляя за своей спиной догорающие останки города. Рев толпы усилился. Внос ударили запахи женских духов, пота….
        Женщина выпустила Дугана из объятий. Очередной точный удар боксеров на ринге заставил его обернуться. Где-то рядом сидел комментатор перед раритетным микрофоном. Брызги крови одного из боксеров описали дугу над головой комментатора. Какая-то женщина впервом ряду вскрикнула. Дуган обернулся. Несколько капель попали на белое платье. Две женщины рядом сней слились впоцелуе. Один из фотографов уринга обернулся исделал фотографию безумной пары. Сработала вспышка старого фотоаппарата. Дуган зажмурился. Рев толпы стих.
        Он проснулся, попытался вспомнить свое новое имя, не смог, открыл папку.
        - Элиот Марш,- произнес он по слогам, пробуя на вкус свою новую жизнь.- Элиот Марш.
        Дуган закурил, подошел кокну. Город не сгорел, не превратился вруины. Значит, не сгорит ион.
        - Все будет хорошо,- тихо сказал себе Дуган…
        Он покинул Пирр иЮжную Дакоту спустя два месяца ивосемнадцать дней. Судебный процесс, где он был главным свидетелем, закончился заключением сделки между прокурором иадвокатами Маллигана, согласно которой Маллиган признавался всовершении непреднамеренного убийства иполучал десять лет без права на досрочное освобождение. Пресса впоследний раз вцепилась когтями висторию разгневанного отца, который застал свою дочь вджакузи сдругой женщиной, врезультате чего не смог совладать сэмоциями. Ниже вгазетах прилагалось интервью его дочери, Блэйн Маллиган, иее признание внетрадиционной ориентации ичастых ссорах сотцом по этому поводу. Осамом убийстве Рози Арбогаст она заявляла, что убежала сразу, как появился отец.
        Пресса сокрушалась исмеялась над историей одновременно. Вместе сэтим угас интерес икглавному свидетелю обвинения. Издательство из Су-Фолса прислало несколько писем спредложением перезаключить сним контракт ирассмотреть его новые предложения, так как прежний тираж был полностью раскуплен, но, не получив ответа, забыло об этом новом, но продержавшемся так недолго авторе. Впамять об этом уДугана осталась лишь книга вдорогой глянцевой обложке, от которой, правда, по совету Силбермана, пришлось избавиться, так как на обороте находилась его фотография. Дуган выбросил книгу на границе сПенсильванией, посчитав это символическим жестом, который можно будет вспоминать вбудущем, живя вФиладельфии, но впоследствии так ни разу ине вспомнил об этом. Да ирядом было много других мелочей, напоминавших ему опрошлой жизни: работа вобщественной библиотеке Филадельфии, квартира вконце Мерцер-стрит, рядом скоторой проходила железная дорога, бар «Бест Дели», находившийся недалеко от места, где он жил, иказино… Не было только кладбища, но без кладбища Дуган мог прожить, как, впрочем, мог прожить ибез всех остальных
напоминаний одоме.
        Прошлое… Оно словно было исловно его не было одновременно. Поначалу Дуган пытался выдумать свою прежнюю жизнь- сделать ее такой, как ему всегда хотелось, но воображение странным образом отключалось ирисовало абстракции, не имеющие кнему никакого отношения. Это был не он. Уже не он. Поэтому Дуган решил оставить все как есть, упустив лишь некоторые подробности. Его мать умерла, когда он был ребенком, мать его отца погибла во время пожара. Отец живет где-то вВайоминге, но они сним не общаются. Да, штат Дуган все-таки решил изменить, выбрав Вайоминг лишь потому, что там жили какие-то родственники матери ион однажды был там. Правда, описания города остались прежними. Это был все тот же Пирр, но сменивший штат.
        Как-то раз Дуган проговорился окладбище рядом сдомом. Он надеялся, что это может показаться забавным, но это воспоминание лишь потянуло за собой другие, более тяжелые инежеланные. Он идевушка ссоседней улицы по имени Айрис Дарнел сидели вбаре «Бест Дели». Дуган не помнил, как завязалось их знакомство. Кажется, это было, когда он только поселился вФиладельфии. По крайней мере, впервые месяцы. Тогда все улицы казались одинаковыми, алюди- если не близнецами, то уж близкими родственниками точно. Дуган заводил знакомства итут же забывал оних. Большой город нравился ему, но вот суета иногда раздражала. Да икрасспросам он поначалу был не особенно готов. Кто он? Откуда он? Почему он здесь? Вте моменты разговор просто обрывался иповисал где-то высоко над землей, готовый влюбой момент сорваться.
        Айрис стала первой, скем он решил стать относительно честным. «Почему бы ине попробовать?»- подумал тогда Дуган, подсаживаясь кдевушке, скоторой последние месяцы регулярно здоровался, но не помнил даже ее имени. Ктому же уАйрис была подкупающая открытая улыбка. Вот этот день Дуган подсознательно исчитал днем их знакомства, не желая признаваться Айрис, что не помнит, когда они действительно познакомились впервые. Хотя иногда Дугану начинало казаться, что она исама не помнит этого.
        - Так что там складбищем?- поторопила его Айрис, чувствуя, что пауза затягивается.
        - Кладбище?- Дуган нахмурился, поднял голову.- Кладбища раньше не было.
        - Что?
        - В моих воспоминаниях. Верно?
        - Кажется,- теперь нахмурилась Айрис.
        - Мне не нравится вспоминать кладбище.
        - Оно пугало тебя? Яимею ввиду, когда ты был ребенком.
        - Всех пугают кладбища.
        - Меня не пугают иникогда не пугали.
        - Это потому что утебя никто не умирал, когда ты была ребенком.
        - Умирали. Родители моего отца умерли довольно рано.
        - Значит, ты не понимала значения смерти.
        - Я видела, как их гробы опускают вземлю. Ияпонимала, что никогда больше их не увижу. Иеще мне было страшно, что когда-нибудь нечто подобное произойдет исо мной.
        - Но ты не боялась кладбищ?- недоверчиво спросил Дуган.
        - Мой отец всегда говорил, что бояться надо живых, амертвые уже никого не тронут.
        - Да. Мой отец говорил почти так же.
        - Но ты все равно боялся?- Айрис увидела, как Дуган пожал плечами, ирассмеялась.
        - Что тут смешного?- обиделся он.
        - Признавайся! Тебя кто-то сильно напугал, когда ты был ребенком, или что-то еще?
        - Или что-то еще…- безрадостно протянул Дуган.
        - И?
        - Что и?
        - Кто это был? Друг ссоседнего дома или из школы? Расскажи. Мне нравятся розыгрыши.
        - А мне нет.
        - Да ладно тебе!- Айрис попыталась взять его за руку.
        - Отстань.
        - Да что ясделала?!
        - Ничего!- Дуган поднялся.
        - Элиот!- крикнула ему вдогонку Айрис, но он не обернулся, не услышал ее голос, аесли иуслышал, то убедил себя, что зовут не его. Элиот. Разве это имя принадлежало ему? Нет. Его имя было Дуган. Дуган Генри Белфорд. Иэта девушка вбаре, скоторой они провели не один вечер ине одну ночь вместе. Разве она нравилась ему? Нет. Девушка, которая ему нравилась, осталась вПирре. Девушка, рисовавшая отвратительные картины.
        Прошлое наступило на пятки, схватило за шею. Дуган сел на первый попавшийся автобус иехал по бесконечным улицам до тех пор, пока не понял, что заблудился. Заблудился вчужом городе. Забыл то, что никогда не знал. Не узнает чужаков. Не узнан незнакомцами. Все чужое.
        Дуган сошел на остановке, спросил упрохожего, где можно найти вэтом районе бар, чтобы выпить. Прохожий пожал плечами. Дуган спросил следующего… На втором десятке случайных лиц ему повезло. Мужчина спышными рыжими усами махнул рукой, указывая на неприметную дверь.
        - Только открылись или уже закрываются?- попытался пошутить Дуган, но прохожий срыжими усами исчез- поток людей подхватил его, унес куда-то.
        Дуган вошел вбар, сел за стойку, заказал двойной бурбон, выпил, закурил, заказал еще. Реальность начала напоминать сон, когда кажется, что ты уже был здесь, видел все это, но вспомнить не можешь.
        - Неудачный день?- спросил бармен. Дуган пожал плечами.- Хочешь, чтобы явыпил стобой?- предложил бармен.
        - За мой счет?
        - Ну конечно!
        - Нет.- Дуган выпил, расплатился, оставил бар.
        Какое-то время он бездумно шел по улице, которая извивалась, как пойманная за хвост змея.
        - Эй, парень!- позвал его седой чернокожий таксист, сворачивая кобочине.- Заблудился? Подвезти?
        - Мерцер-стрит,- буркнул Дуган, садясь вмашину.
        Таксист обернулся, смерил его внимательным взглядом. Старческое дружелюбие сменилось недоверием. Дуган вытащил из кармана бумажник, показал пару двадцаток.
        - Ты хоть представляешь, где сейчас находишься?- спросил таксист. Дуган добавил еще несколько двадцаток.
        - Теперь хватит?
        - А может, ты лучше на автобусе поедешь?- дружелюбно предложил старик.- Так дешевле, да имаршрут несложный. Яобъясню…
        Дуган вышел из машины, огляделся, пытаясь отыскать автобусную остановку. Старое такси заревело, уехало. Город снова стал чужим, огромным, непостижимым.
        На остановке толстая женщина стремя неподъемными сумками попросила Дугана помочь ей забраться вавтобус, почувствовала запах алкоголя, извинилась, спешно отошла всторону. Невысокий мужчина долго слушал ее, затем, так ничего ине сказав, забрался вавтобус, оставив женщину причитать на остановке. Дуган видел из окна, как она ругается. Автобус загудел, пополз по улицам прочь. Настроение улучшилось, когда удалось добраться до знакомого района. «Не такой уж это ичужой город»,- подумал Дуган, возвращаясь домой.
        Кровать пахла духами Айрис. Этот запах нравился Дугану, но вспоминать саму девушку, атем более звонить ей иснова встречаться, желания не было. Он приготовил себе ужин ипопытался вспомнить, как пахла Микела. Вкакой-то момент ему показалось, что он почти вспомнил ее телефонный номер. Нужно лишь не напутать споследовательностью цифр, авостальном… Все как-то рассыпалось вдруг на отдельные цифры. Дуган закурил.
        «Да ине стал бы явсе равно ей звонить»,- подумал он, стараясь выбросить из памяти воспоминания. Перед глазами появился обуглившийся остов дома, где он провел все свое детство. Дуган увидел свою комнату. Картину старика Перса на стене. Комната вспыхнула. Обои на стенах задымились, съежились. Огонь подобрался кхолсту. Послышался старческий крик из дальней по коридору комнаты. Дуган тряхнул головой, заставляя себя не думать, не вспоминать.
        - Меня там не было! Не было! Не было!- шептал он, открывая окно. Звук поезда ворвался вкомнату вместе свечерней прохладой. Звук из прошлого. Звук из настоящего.
        Кто-то постучал вдверь. Старуха из соседней квартиры принесла письмо, которое ей передали по ошибке. Дуган взял письмо, закрыл дверь. «Может быть, это от Микелы?»- мелькнула вголове мысль. Он посмотрел на конверт. Обратного адреса не было. «Либо чья-то шутка, либо ошибка»,- решил Дуган, выбросив письмо вмусорное ведро, как ивсе предыдущие письма. Поначалу он открывал их, но внутри были либо рекламные акции, либо глупые финансовые пирамиды, которые присылали, судя по количеству ошибок втексте, не то дети, не то просто не совсем умные люди.
        За окном прошел еще один поезд. Сгорела еще одна сигарета. Стемнело. Дуган позвонил Айрис иизвинился, что ушел не попрощавшись. Она сказала, что не обиделась.
        - Может быть, тогда придешь?- предложил он.
        - Сейчас?!- опешила она.
        - Почему бы инет?- Дуган огляделся, решив, что не помешает убраться перед встречей.
        - Не думаю, что это хорошая идея,- сказала Айрис.
        - Только не говори, что легла спать.
        - Нет, но…- она замялась. Дуган выдержал паузу, но так ине получил ответа.
        - Ладно. Тогда увидимся завтра… Ну или когда-нибудь… Увидимся,- сказал он иповесил трубку.
        Разочарования не было, как не было ирадости, когда полчаса спустя пришла Айрис. Всего лишь еще один день вчужом городе, который когда-нибудь должен стать его городом.
        - Никогда бы не подумала, что ты из Вайоминга!- сказала ему как-то коллега по работе.
        Ее звали Бетани Нунбел. Ей было за сорок. Она всегда носила костюмы мужского типа. Рассказывала освоих детях так, словно это были приближенные королевского двора вкакой-нибудь европейской стране. Ненавидела бывшего мужа. Иникому не нравилась.
        - Что плохого вВайоминге?- спросил Дуган.
        - Просто ты такой…- Бетани всплеснула руками, пытаясь подобраться слова.- Такой…
        - Я еще ивбиблиотеке работаю,- монотонно подметил Дуган, не собираясь продолжать разговор.
        - Именно!- щелкнула пальцами Бетани.
        - Именно!- так же щелкнул пальцами Дуган.
        Их взгляды встретились. Повисла неловкая пауза. Для Дугана, по крайней мере, пауза казалась неловкой.
        Вечером он купил газету ипотратил несколько часов на поиски новой работы. Ина следующий день. Ина следующую неделю. На следующий месяц…
        - У тебя же хорошее образование!- сказала Айрис, забирая уДугана очередную бутылку пива.- Да ивбиблиотеке работать тоже неплохо. По крайней мере, зарплата неплохая.
        - Да,- согласился сней Дуган, думая отом, что если бы его диплом был настоящим, то проблем со сменой работы не было бы вообще.- Лучше бы яокончил какой-нибудь технологический институт.
        - Ты можешь устроиться преподавать или…- Айрис пожала плечами, посмотрела на часы иотправилась чистить зубы.
        «Скоро она предложит мне съехаться»,- подумал Дуган, однако не прошло имесяца, как сделал это сам. Айрис согласилась. Вместе сней иее гардеробом вквартиру Дугана переехала ее библиотека, заняв чуть ли не половину гостиной.
        - Не знал, что ты много читаешь,- сказал Дуган. Айрис смутилась, продолжила расставлять книги, но всем своим видом старалась показать, что смущается ине хочет разговаривать об этом.- Это из-за того, что уменя диплом по литературе?
        - И философии,- многозначительно добавила Айрис.
        - Открою тебе секрет- ябыл плохим студентом,- сказал Дуган. Айрис восприняла это за шутку. Причем шутка, по ее мнению, была крайне скверной.
        - Ты умный, Дуган, ине нужно стесняться этого. Если бы ятолько могла прочитать хотя бы половину тех книг, которые ты знаешь…- она любовно протерла запылившуюся книгу Пруста ипоставила ее рядом сКафкой иНабоковым. Был здесь иДжойс, Сэлинджер, Гессе, Джером, Ницше, Шницлер, Манны, Шопенгауэр, Достоевский, Шиллер, Гете…
        - А мне вдетстве нравился Роберт Говард,- признался Дуган. Айрис наградила его строгим взглядом инеожиданно рассмеялась.- Потом Хайнлайн, Гаррисон…- смех стал громче.- Дик, Кунц, Лаймон…- Дуган терпеливо проглотил вставшую поперек горла слюну.- Марио Пьюзо…- уже совсем тихо добавил он.
        - Только не «Крестный отец»!- оживилась Айрис.
        - Что-то из раннего?
        - Лучше что-то оБорджиа, хотя раннее тоже неплохо.
        - Ну, хоть что-то…- кисло улыбнулся Дуган. Айрис снова рассмеялась, сочтя это шуткой.
        - У меня…- он прервался, едва не назвав настоящий город, где жил прежде.- Уменя вВайоминге была одна знакомая, так она не признавала ничего, кроме добрых, написанных для детей книг икартин, от которых мозги не заворачиваются вузлы.
        - Ей не нравился кубизм?
        - Ей не нравилось все, что пахнет безумием.
        - В общем, все, что она не понимала.
        - Возможно.
        - Ну атебе?
        - Не знаю. Мне она нравилась. Сней было просто.
        - Я говорю не отой девушке. Яговорю, как относишься ккартинам икнигам ты сам?
        - Люблю ясность.- Дуган вздрогнул, снова услышав смех Айрис.- Что сейчас?
        - Сейчас?- Айрис попыталась успокоиться.- Нет, ясность- это, конечно, хорошо, но каков был твой путь до этой ясности! Хайнлайн, Гаррисон…
        - Ты думаешь, Пруст лучше?- не выдержал Дуган.- Вся эта обнаженность чувств, которую вы находите вего книгах… Да это просто сопли гомосексуалиста- ивсе!
        - Возможно,- Айрис перестала смеяться, нахмурилась.
        - Если честно,- продолжил Дуган,- то мне кажется, что Хемингуэй был прав, когда говорил, что вего рассказе «Старик иморе» есть просто старый рыбак, лодка ипара акул, авсе остальное, вся глубина ипрочее… Это просто выдумка тех, кто читает.
        - Возможно,- снова согласилась Айрис.
        - Извини, если обидел.
        - Нет. Не обидел. Просто японяла, почему ты не хочешь работать вбиблиотеке.
        - Вот как?
        - Да. Все это…- она обвела рукой, указывая на свои книги.- Думаю, это все не твое. Несмотря на образование, что ты получил,- НЕ ТВОЕ.
        - Да яине читал многое из того, что утебя есть здесь,- признался Дуган, чувствуя за собой вину.- Ато, что читал, так ине понял.
        - Не оправдывайся.
        - Я ине оправдываюсь…- неожиданно ему захотелось во всем признаться, все рассказать. Ну если не все, то большую часть. По крайней мере, как получилось, что он оказался вФиладельфии иоткуда унего этот ненужный диплом по литературе.
        - Хочешь, пойдем куда-нибудь?- предложила Айрис.
        «Нет. Рассказывать нельзя»,- решил Дуган, понимая, что за одним придется рассказать идругое, атам недалеко идо детства… Он вздрогнул. Выпитое пиво подступило кгорлу как-то внезапно. Его стошнило прямо на книги Айрис.
        - Извини.- Он зажал рукой рот ипобежал вванную…
        После, когда книги покрылись пылью, залежались на новых полках, он попытался отыскать те, которые Айрис пришлось отмывать. Ничего. Никаких следов. Либо она их выкинула, либо они не пострадали. Дуган представил, как Айрис стоит перед раковиной изамывает томик Синклера Льюиса. Сможет ли она когда-нибудь забыть это? Ачто если об этом ей будут напоминать вообще все книги? Она живет сним под одной крышей, спит водной кровати. Ивсе время видит момент, как его тошнит на ее библиотеку.
        Несколько месяцев Дуган пытался поговорить сней об этом, затем просто краснел, проходя мимо расставленных на полках книг, когда Айрис была где-то рядом, инаконец просто забыл об этом, убедил себя, что Айрис не придала этому эпизоду значения. Итак было до тех пор, пока Айрис не вырвало вего первой вэтой новой жизни машине. Вкакой-то момент Дугану показалось, что она сделал это нарочно, вотместку.
        - Я просто беременна,- сказала Айрис таким будничным имонотонным голосом, что Дугана чуть не стошнило самого.
        Они поженились спустя четыре месяца. Последний месяц перед родами Айрис провела вбольнице, иДуган, сам не зная зачем, решил, что просто обязан доказать ей, что разбирается влитературе намного лучше, чем она решила за все то время, что они прожили вместе. Сначала он хотел просто написать пару сказок, распечатать их на принтере иподарить Айрис, чтобы она могла читать их ребенку, когда тот подрастет.
        - Напиши лучше что-нибудь для меня,- попросила его Айрис.
        - Для тебя?- растерялся Дуган, не понимая, то ли это издевка, то ли действительный интерес.- Ничего не обещаю,- сказал Дуган, глядя на тонкий самодельный сборник сказок, бесхозно лежащий на прикроватной больничной тумбе.
        Он вернулся домой, пытаясь вспомнить всех авторов, которые нравились бы Айрис ине вызывали непонимания внем. Кроме раннего Пьюзо и«Дженни Герхард» Теодора Драйзера вголову ничего не приходило. Причем насчет последнего Дуган не был уверен, потому как даже не помнил, где икогда читал этот рассказ, знал лишь, что ничего плохого онем не может сказать. Может быть, о«Дженни Герхард» ему рассказывала какая-нибудь девушка, ккоторой он питал некие чувства, или учитель вшколе, имевший некий авторитет. Детали как-то затерлись, поэтому оставался лишь Пьюзо.
        Дуган поужинал, вымыл посуду исел за работу. За два часа струдом родились несколько строчек, да ите пришлось удалить, оставив на экране компьютера белый лист.
        - И чем плохи сказки?!- злился Дуган.
        В памяти всплыл образ Микелы Хостингс, которая разозлилась на него за то, что он не похвалил ее картины. «Да, действительно, чем были плохи ее пейзажи?!»- спросил себя Дуган, невольно оживляя детали их знакомства. Воспоминания навеяли скуку, заставили отправиться в«Бест Дели». Дуган не хотел общаться. Просто сидел ипил бурбон, куря сигарету за сигаретой. Вернувшись домой, он снова сел за работу. Появился первый жизнеспособный десяток строк, затем страница, глава…
        - Вот это уже лучше,- улыбнулась Айрис, прочитав распечатанный текст.
        - Рад, что ты довольна,- проворчал Дуган.
        - О чем будешь дальше писать, есть идеи?
        - Дальше писать?! Да яэто еле потянул…
        - Не прибедняйся. Утебя глаза горят. Яже вижу…- Айрис улыбнулась, самозабвенно процитировала на память несколько строк Бодлера. Дуган не запомнил их, не попытался признаться, что терпеть не может этого поэта, не понимает его, не ценит.
        Он не думал, что возьмется за продолжение, но вторая глава родилась, не прошло инедели. Все как-то ожило, завертелось. Женщина со светлыми волосами, старый художник, горящий город, танец среди пылающих домов, утопленница, любившая дочь своего убийцы, внучка старого художника, которая приехала, чтобы продать дом деда, иустроила дворовую распродажу…
        Главы завертелись, замелькали как календарные дни. Слишком много сигарет. Слишком много бурбона. Но… Дуган поймал себя на том, что книга получается немного похожей на книгу Льюиса «Эроусмит». Может быть, виной всему было то, что вкниге финалом были роды любимой девушки главного героя, может быть, Дуган убедил себя, что именно на эту книгу его когда-то стошнило. Утешало лишь, что база раннего Пьюзо осталась. Дугану, по крайней мере, казалось, что осталась.
        Между рождением седьмой ивосьмой глав на свет появилась малышка Дьюс. Имя девочке дала Айрис, не пожелав ничего слушать овозражениях Дугана. Удевочки были светлые волосы отца итемные, как ночь, глаза матери. Дьюс Кимберли Марш. Дьюс Кимберли Белфорд- как оговорился однажды Дуган. Ошибка показалась ему пустяковой, но Айрис запомнила идолго выпытывала унего, кем была та девушка, которую он представил матерью своего ребенка. Эта небольшая ссора трансформировалась вочередную главу. Айрис прочитала иклятвенно пообещала, что больше никогда не вернется кэтому разговору, если, конечно, он снова не назовет их ребенка другим именем.
        На первый день рождения дочери она получила ответ из издательства вНью-Йорке, куда втайне от Дугана посылала копию его незаконченной рукописи. Спустя месяц вжурнале появились первые несколько глав. Пресса оказалась настолько положительной, что издательство было готово выпустить книгу внезаконченном варианте. Дуган узнал об этом лишь два года спустя, за месяц до выхода полной версии.
        - Зато сможем купить новую квартиру,- сказала Айрис, решив, что деньги смогут заставить его понять, что происходит.- Разве Дьюс не нужна комната побольше изадний двор?
        - Задний двор?
        - Можно будет сделать качели ижаровню для барбекю.
        - Барбекю- это хорошо.
        - Вот видишь!- Айрис рассмеялась исказала, что будет лучше, если он выпьет.
        Дьюс увидела, что мать смеется, изасмеялась вместе сней. Дуган тоже рассмеялся- машинально, механически.
        - К тому же теперь можно будет завести второго ребенка,- сказала Айрис, наливая для Дугана бурбон, решив, что сам он сейчас мало на что годен.- Ты ведь хочешь второго ребенка? Сейчас или на следующий год.
        - Наверное.
        - Вот видишь!- она снова засмеялась, спросила Дьюс, хочет ли она сестру.
        - Конечно, она хочет сестру,- растерянно сказал Дуган, забирая уАйрис стакан сбурбоном…
        Но сестры не получилось. Ни сестры, ни брата. Ни сейчас, ни через несколько лет. Зато книга жила, крепла. Выдержала два переиздания иготовилась ктретьему.
        Глава шестая
        - Мистер Марш!- позвал Дугана Кен Хэффли, прежде чем Дуган успел скрыться за дверьми библиотеки, где продолжал работать.
        Дуган обернулся. Хэффли стоял за его спиной. На его лице светилась широкая улыбка. Вруках он держал две книги. Одна из них принадлежала автору Элиоту Маршу, другая Дугану Белфорду.
        - Или, может быть, лучше назвать вас мистер Белфорд?- улыбка Хэффли стала колкой, почти издевательской.
        Он уже слышал приближающиеся звуки славы, чувствовал запах ее денег, целовал десяток готовых упасть вего объятия женщин. Он заготовил специальную речь для этого момента истины, который станет поворотным во всей его жизни. «Нужно лишь заглянуть вглаза этого человека,- думал Хэффли.- Заглянуть, итогда все будет сразу понятно». Он не знал почему, но тень сомнения оставалась. Слабая, призрачная, но все-таки тень. Для этого инужна была заученная наизусть речь, но Дуган ушел. Хэффли не сразу понял, что остался один. Мимо шли люди, шумел город, но его золотой билет скрылся за дверьми библиотеки. «Ничего!- заскрипел зубами Хэффли.- Еще посмотрим, кто кого!» Его худое лицо, покрытое подростковыми прыщами, покраснело, глаза налились кровью.
        - Еще посмотрим!- пообещал он впустоту…
        - Что-то случилось?- спросила вечером Дугана Айрис.- На тебе лица нет. Поругался скем-то на работе? Если да, то не бери вголову. Можешь вообще уволиться исесть за вторую книгу. Думаю, сейчас все только иждут этого. Да ипора бы уже…
        - Плевать яхотел на вторую книгу.- Дуган закурил, сделал себе выпить.
        - Что тогда?
        - Не знаю,- он выглянул вокно. Дьюс на качелях взлетала, как ей казалось, ксамому небу.- Может быть, нам переехать?
        - Переехать?- Айрис нахмурилась, пытаясь понять ход мыслей своего мужа.- Если хочешь, можем отправиться куда-нибудь отдохнуть. Ябы не отказалась от Гавайев, да иДьюс, думаю, тоже.
        - Я имею ввиду переехать совсем.
        - Из Филадельфии?
        - Да. Алучше из Пенсильвании.
        - Почему?
        - Думаю, так будет лучше.
        - Лучше для кого? Для меня? Для Дьюс? Для тебя?
        - Для всех.
        - Если ты не можешь писать здесь, то…
        - Дело не вкниге.
        - Тогда вчем? Почему мы должны бежать?
        - Мы не бежим. Мы просто переезжаем.
        - Как ты когда-то переехал из Вайоминга?
        - Из Южной Дакоты.
        - Причем тут Дакота?
        - Ни при чем,- Дуган нервно рассмеялся. Айрис прищурилась, заглянула ему вглаза.
        - Что происходит, Элиот?- она не получила ответа, разозлилась.- Что, черт возьми, происходит?!- ее голос вылетел из окна, добрался до Дьюс. Девочка замерла, прислушалась.- Это женщина, да?
        - Что?
        - Ты завел роман? Вот, значит, вчем дело! Апереехать ты хочешь случаем не вКалифорнию? Сколько ей лет? Яее знаю? Видела?
        - У меня никого нет.- Дуган отвернулся, выпил, налил себе еще.
        - Тогда зачем уезжать, Элиот?!- всплеснула руками Айрис.
        «Потому что яне Элиот»,- хотел сказать Дуган, но не сказал, не смог сказать. Даже когда вместных газетах вышла статья Кена Хэффли, разоблачавшая Элиота Марша, которую Дуган отказался комментировать. Даже тогда он не пожелал ни очем рассказывать. Если прошлое идогонит его, то он ни за что не станет помогать ему вэтом.
        Дуган перестал покупать газеты исмотреть новости, опасаясь, что сбумаги открытие Хэффли переберется ина экраны, но все затихло раньше, чем Дуган устал бояться иждать недоброго. Он не знал причин. То ли Хэффли взялся за кого-то другого, то ли газеты получили указания от ФБР игнорировать Хэффли, то ли просто интерес кавтору бестселлера был намного меньше, чем ксамой книге. Угасающий интерес. Да иновинок вэтот год вышло достаточно много, чтобы возвращаться ктому, что держалось на литературном рынке уже пять лет. Впоследнее Дугану хотелось верить больше всего, особенно если учитывать, что спрос на его книгу действительно упал так сильно, что третье переиздание было сначала отложено, азатем ивовсе отменено. Больше всего по этому поводу расстраивалась Айрис. Кразговору опереезде Дуган больше не возвращался, аона не возвращалась ксвоим обвинениям. Время снова потекло медленно инеторопливо.
        Пластиковые детские качели для Дьюс пришлось заменить на железные. Девочка выросла как-то внезапно- из «совсем ребенка» превратилась в«еще ребенка»,- иперемена эта произошла, казалось, всего за одну ночь. Вчера она еще только начала говорить, асегодня уже идет вначальную школу. Ижизнь кажется нерушимым монолитом, фундамент которого составляют десятки предыдущих поколений… Но даже монолит может дать трещину.
        Письмо. Дуган получил его на девятом году жизни вФиладельфии. Белый конверт. Обратного адреса нет. Внутри ничего, кроме фотографии- старый сгоревший дом вЮжной Дакоте, недалеко от кладбища. Дом Дугана, который так ине восстановили. Дуган не был уверен, но воображение рисовало ему, как Рафферти Маллиган запечатывает это письмо. Вокруг стены ирешетки. Дуган плохо помнил его лицо, но вот руки почему-то отпечатались впамяти. Кулаки большие, пальцы толстые, срасплющенными подушечками чернорабочего, черные волосы на фалангах, несколько вздувшихся вен, несколько шрамов. Ивот эти руки вкладывают вконверт фотографию, которую Маллиган хранил долгие годы. Фотографию, питавшую его силой, надеждой выйти исвести счеты стем, кто вычеркнул из его жизни десять лет.
        Дуган вздрогнул, тряхнул головой, выкурил несколько сигарет, выпил. «Письмо нужно сжечь»,- решил он, иуже когда огонь охватил бумагу, засомневался, что оно вообще пришло из тюрьмы. Память оживила молодого Кена Хэффли. «Что случилось сэтим мальчиком? Не таит ли он зла? Ведь мечты его не сбылись». Дуган взвесил все за ипротив ирешил, что Маллиган вряд ли стал бы посылать письмо. Если бы он хотел отомстить изнал, где искать своего обидчика, то зачем ему предупреждать будущую жертву. Ведь так он может стать снова главным подозреваемым. «Если только он не надеется, что ясбегу иему придется признаться себе, что он снова не знает, где искать меня. Ведь если со мной что-то случится, то он влюбом случае будет главным подозреваемым. Может быть, он боится нового срока, но не может признаться себе вэтом. Поэтому ипослал письмо». Дуган задумался ипришел квыводу, что Маллиган может ине лично наказать его. Что если уже сейчас кто-то идет кего дому, чтобы привести висполнение приговор?
        Дуган выглянул вокно, позвонил Айрис. «Придушить бы Хэффли, чтобы не лез не всвое дело»,- подумал Дуган, ивкакой-то момент идея не показалась ему настолько безумной. Воображение, словно издеваясь, нарисовало картину, как не Маллиган, аХэффли посылает письмо без обратного адреса. «Почему бы инет?»- решил Дуган, попытался узнать все что можно обывшем студенте, но ничего, кроме старой статьи об Элиоте Марше, не было.
        На следующий день вбиблиотеке Дуган поднял архив, отыскав газету сэтой статьей. Пробежался глазами по тексту, стараясь не смотреть на свою фотографию. Меланхолия нахлынула, захлестнула сголовой, смыла сберега впучину паники. «Маллиган найдет иубьет меня, Айрис, Дьюс. Убьет, если мы не сбежим, не спрячемся». Дуган представил, как, сидя на диване вгостиной своего дома, пытается рассказать жене, как оказался вФиладельфии. «Она не поверит мне. Аесли поверит, то возненавидит. Если ибыл шанс во всем признаться, то яупустил его вту ночь, когда она решила, что будет неплохо съехаться. Тогда она могла уйти, могла все изменить, асейчас все слишком завязло. Сейчас она сможет лишь возненавидеть меня. Яподставил под удар ее. Яподставил под удар Дьюс. Итеперь мне не будет все равно, когда сгорит мой дом, как это было вДакоте. Теперь все иначе».
        Дуган продолжал нагнетать панику, бездумно перекладывая газеты. Жизнь вДакоте оживала, возвращалась. Дуган вспомнил старый перекресток возле озера Хипл. «Об этом тоже рассказать Айрис?»- спросил он себя инервно рассмеялся. «Хотя сэтого, возможно, все иначалось. Иневажно, была та женщина реальна или нет. Без перекрестка ябы никогда не увидел Маллигана, не оказался бы вФиладельфии».
        Пойманные за хвост воспоминания предательски вывернулись, впились вруку мучителя, впрыскивая под кожу яд, отправляя еще дальше впрошлое.
        Дуган вышел вотведенное для курения помещение.
        Прошлое шло по пятам, хватало за пятки голодным койотом. Прошлое, никуда, по сути, ине уходившее, просто Дуган перенес его на страницы своей книги, спрятал за ложными именами ибутафорными стенами придуманных домов, которые вбольшинстве своем были срисованными стех, что окружали его все детство. Старик Пирс, Микела, дворовая распродажа. Картина вспыхнула перед глазами, затем газета. Газета из Филадельфии. Фотография светловолосой женщины, перекресток, ночь… Все спуталось, развалилось на части. Реальность ивымысел переплелись между собой.
        «Нет. Газета определенно была. Газета шестидесятых».
        Дуган докурил иотправился вархив. Он не помнил названия газеты, не помнил точной даты. Но он знал, что должен найти ее, обязан найти. «Может быть, Микела смогла запомнить название?»- подумал Дуган, начиная собирать вголове смытые временем цифры телефонного номера. Кто-то зашел впомещение архива, очем-то спросил. Дуган наугад сказал, что занят. Безликий коллега ушел. Лампа под потолком загудела, моргнула несколько раз, погасла. Следом за ней загудели остальные лампы, освещавшие проходы архива. Перед глазами мелькнула знакомая газета. Свет погас. Дуган выругался, отыскал зажигалку. Втишине раздался женский смех. Знакомый смех. Дуган уже слышал его прежде. Слышал всвоих снах, когда видел, как горит его родной город, аженщина со светлыми волосами танцует между домов. Огонь зажигалки вспыхнул.
        - Стивен Огли иНэйл Бойлан,- прочитал Дуган фамилии боксеров.
        Черно-белая фотография вгазете вздрогнула, начала обретать цвета. Боксеры на ринге продолжили танец боли, заревела собравшаяся публика. Две девушки впервом ряду прервали поцелуй.
        - Врежь ему, Бойлан!- закричали они водин голос.
        Зажигалка нагрелась, обожгла руку, упала на газеты. Огонь вспыхнул как-то внезапно, прожорливо. Пополз по газетным листам, перекинулся на стеллажи, оконные шторы. Затрещали старые доски, закорчилась бумага. Дуган услышал женский смех. Женщина со светлыми волосами кружилась втанце между стеллажей. Огонь не трогал ее, но огонь подбирался кДугану. Пламя охватило библиотеку. Жар обжигал щеки. Глаза слезились от дыма. Дуган зашелся кашлем, проснулся, не понимая, что происходит. Вскочил из-за стола, огляделся. Ни огня, ни дыма. Лампы продолжают светить. На столе открытая газета счерно-белой фотографией. На фотографии боксер-средневес Нэйл Бойлан исветловолосая женщина. Дуган отыскал ее имя. Мэдхен Уорд. Крупные капли скатились по лбу, попали вглаза. Недавний сон оживил впамяти удушливый запах дыма.
        Дуган вырвал из газеты страницу сфотографией женщины ибоксера испешно покинул архив. Рабочий день закончился. На улице было ветрено, иему долго не удавалось прикурить.
        - Кажется, утебя что-то из кармана выпало,- сказала Бетани Нунбел, проходя мимо, увидела вырванную из газеты страницу.- Надеюсь, это не из архива?
        - Как раз из архива,- признался Дуган, спешно поднимая обрывок газеты. Бетани нахмурилась, сочла, что это шутка, ивяло рассмеялась.
        - Хорошая попытка, Марш!- сказала она смечтательностью старой девы.
        - Кстати, яговорил тебе, что мое второе имя- Дуган?
        - Очень хорошая попытка!- расплылась вширокой улыбке Бетани и, виляя бедрами, пошла прочь. Дуган проводил ее взглядом, снова попытался прикурить.
        Позже, винтернет-кафе, названия которого он не знал ивкотором никогда прежде не был, Дуган попытался найти впоисковике женщину по имени Мэдхен Уорд. Ссылка была всего одна, ита приводила ктой самой статье, что лежала унего вкармане, вырванная из старой газеты. Меланхоличный журналист вяло рассказывал опожертвовании боксером Нэйлом Бойланом полученных за бой денег вфонд детского дома на окраине Пенсильвании. Здесь же безрадостно сообщалась ифамилия женщины, которую Бойлан называл чуть ли не главным творцом своей минувшей победы. Читая об этом, Дуган выпил пару чашек кофе ивыкурил несколько сигарет, затем попытался выяснить дальнейшую судьбу Нэйла Бойлана. На момент поединка ему было тридцать два года, после сведения онем терялись на пятьдесят лет иимя боксера всплывало лишь всвязи соткрытием нового дома для престарелых вобанкротившейся столице штата.
        С трудом дождавшись выходных, Дуган покинул Филадельфию. На дорогу до Гаррисберга унего ушло чуть меньше трех часов, плюс около часа он потратил на поиски дома престарелых, отстроенного на берегу реки Соскуэханна, вочередной раз убедившись, что города снаселением свыше пары десятков тысяч человек ему противопоказаны.
        - Вы его сын?- спросила Дугана начинающая седеть медсестра, которая, казалось, специально отказывается от косметики, чтобы подчеркнуть свой возраст.
        - Сын?- удивился Дуган.- Боюсь, что нет.
        - Он всем рассказывает осыне.- Медсестра отвела его на открытую террасу.- Унас даже спор появился по этому поводу- есть или нет.
        - Вы, ятак понимаю, поставили на то, что есть?- предположил Дуган, не забыв улыбнуться.
        - Именно,- женщина послала улыбку вответ, указала на разбитого болезнью Паркинсона старика винвалидном кресле.- Откуда вы его знаете?- спросила она Дугана, увидев вырванную из газеты фотографию молодого Бойлана иМэдхен Уорд.
        - Я не знал его,- признался Дуган, указывая на светловолосую женщину на фотографии.- Но язнал ее.
        - Вот как…- медсестра внимательно посмотрела на фотографию.- Авмолодости он был красавцем!- она тяжело вздохнула, оставила Дугана вокружении стариков.
        Он подошел кБойлану. Бывший боксер долго смотрел на него, тряся головой. Дуган показал ему фотографию.
        - Ты помнишь эту женщину?- спросил он, не особенно надеясь на ответ.- Кто она?
        - Она ушла,- сказал Бойлан, иголова его затряслась сильнее.- Ушла.
        - В смысле умерла или просто ушла?
        - Ушла!- закивал старик, протянул трясущуюся руку, чтобы взять фотографию.- Но… иногда она навещает меня. До сих пор навещает.
        - Что значит, навещает?- Дуган отошел назад, чтобы старик не смог забрать унего фотографию.- Она живет где-то поблизости?
        Воображение нарисовало старую, сморщенную от прожитых лет старуху сседыми жидкими волосами ижелтыми, как уведьмы, зубами. Дуган тряхнул головой, чтобы избавиться от уродливого образа. Этого мгновения хватило Бойлану, чтобы выхватить обрывок газеты. На это короткое мгновение его движения снова стали скоординированными иточными, разящими, словно время перенесло его на пять десятков лет назад.
        - Мэдхен,- промурлыкал старик, близоруко разглядывая фотографию.
        - Отдай!- потребовал Дуган. Старик затряс седой головой.- Уменя нет копии.
        - А уменя есть только эта фотографии,- Бойлан прижал кусок газеты кгруди, не позволяя Дугану выхватить его.- Не смей!
        - Все впорядке, мистер Бойлан?- спросила старика начинающая седеть медсестра, выходя на веранду.
        - Мэдхен!- промурлыкал он, показывая клочок газеты.
        - Он выхватил это уменя из рук,- попытался объяснить Дуган.
        - Мэдхен!- крикнул старик, показывая фотографию остальным старикам на веранде.
        - Думаю, будет лучше, если вы уйдете,- сказала медсестра Дугану.
        Старики оживились, загудели. Надломленные, сухие голоса тех, чей мир сжался до размеров этого здания. Дугану казалось, что он слышит их даже после того, как вышел на улицу. Дьявольская какофония голосов, среди которых нечетко угадывался далекий женский смех. Смех Мэдхен Уорд- женщины, так часто приходившей вобъятых пламенем видениях. «Может быть, она действительно живет вэтом городе?»- подумал Дуган, снова представляя уродливую старуху. «Нужно найти ее. Увидеть. Понять, что это не мираж».
        Он закурил, дождался первого прохожего, спросил, как проехать кближайшей гостинице. Улыбчивая девушка сколяской для близнецов махнула рукой, указывая на ползущую вдоль реки улицу.
        - Езжайте, не сворачивая, по Южной Фронт-стрит. Сразу за мостом увидите гостиницу «Риверфронт»,- она еще раз улыбнулась.
        Дугану запомнились ее крепкие белые зубы ибольшие солнцезащитные очки. Иеще запах. Едва уловимый. Он исходил от детей вколяске инапоминал Дугану оДьюс впервый год ее жизни. Где-то там, рядом, была иАйрис. «Позвоню им из гостиницы»,- решил Дуган.
        Он остановился водноместном номере согромной для одного человека кроватью. Из окна был виден внутренний двор исверкавший голубизной бассейн. Пара ребятишек играла укромки воды. Дуган снял трубку, набрал по памяти номер дома вФиладельфии. Ответил незнакомый женский голос.
        - Ты кто?- растерялся Дуган.
        - А ты кто?
        - Элиот Марш.
        - Микела Хостингс…- женщина на другом конце провода продолжала еще что-то говорить, но Дуган уже повесил трубку, выкурил сигарету, набрал еще раз номер дома вФиладельфии. На этот раз ответила Айрис.
        Он закурил, попытался во время разговора вспомнить номер Микелы, но память снова включила защитную блокировку. «Или же это была просто механика, заученная пальцами последовательность движений?»- подумал Дуган, вспоминая раскладку компьютерной клавиатуры, которую наизусть знали пальцы, но быстро иотчетливо представить, где находится тот или иной знак, было крайне сложно. «Может быть, здесь то же самое?»- не столько спросил себя, сколько попытался убедить Дуган.
        Он выкурил еще пару сигарет, стараясь не думать оДакоте ипокинутом городе. Перед глазами плыли картины: Ван-Бюрен-авеню, дом старика Пирса, дом Микелы. «А ведь она все еще там живет»,- подумал Дуган, стараясь задержаться на последнем воспоминании, но перед глазами уже появились руины дома, где прошло детство. Дома, из окна которого можно было видеть кладбище. Следующим воспоминанием стало письмо сфотографией этого дома. Затем библиотека Филадельфии, архив, приснившийся пожар, визит кБойлану, улыбчивая девушка сколяской для близнецов, бассейн во дворе гостиницы…
        - Нет, кчерту!- Дуган заставил себя подняться скровати.
        Оставшуюся часть дня он потратил на поиски Мэдхен Уорд. Втелефонной книге, которую он листал за барной стойкой вгостинице, было семьдесят три человека по фамилии Уорд, но ни уодного из них не было имени Мэдхен. «Она, наверное, вышла замуж исменила фамилию»,- решил Дуган идо позднего вечера обзванивал всех женщин втелефонной книге сименем Мэдхен.
        - Не знаю, кого ты ищешь, но думаю, на сегодня тебе лучше остановиться,- сказал бармен, показывая на часы, стрелки которых медленно подползали кполуночи.
        Дуган согласился, решив, что завтра снова отправится кБойлану ипопробует узнать унего новую фамилию Мэдхен Уорд или где ее можно найти. Он вышел на улицу, закурил. Свежий ночной воздух прогонял опьянение, иДуган думал, что обязательно воспользуется мини-баром, как только окажется всвоем номере.
        Он затянулся сигаретой, замер, услышав всплеск воды вбассейне, затем еще один иеще. Дуган подошел ближе. Освещение бассейна было включено. Женщина вкрасном купальнике неспешно плыла прочь от него.
        - Зачем ты ищешь меня?- спросила она, добралась до противоположного конца бассейна, развернулась, поплыла назад. Дуган молчал.- Что ты хочешь узнать?- женщина остановилась, смахнула слица прядь мокрых светлых волос. Ее ноги извивались под водой, позволяя держаться на поверхности.
        - Мэдхен?- недоверчиво спросил Дуган, решив, что сходит сума.- Мэдхен Уорд?- вместо ответа женщина рассмеялась.- Извините.
        Дуган тряхнул головой ипоплелся прочь. Послышался новый всплеск воды, снова смех. Дуган остановился, вернулся кбассейну.
        - Если ты не Мэдхен Уорд, тогда кто?- спросил он женщину.
        - Разве ясказала, что это не мое имя?- она протянула руки, чтобы он помог ей выбраться из бассейна.
        - Ты не похожа на нее.- Дуган удивился легкому весу женщины. Вода расступилась, выпуская из своих объятий ее тело.
        - Разве минуту назад ты думал не иначе?- спросила женщина. Она была выше среднего роста. Копна черных густых волос доставала до пояса.
        - Минуту назад ядумал, что ты блондинка.
        - Вот как?- женщина улыбнулась.- Минуту назад ядумала, что ты мой бывший парень,- на ее лице появилась безрадостная улыбка.- Меня зовут Хэйден Краувел.
        - Дуган Белфорд.
        - Рада познакомится, Дуган Белфорд,- она протянула ему руку. Капельки воды стекали по ее телу.- Ну что, пойдем вбар, чтобы отметить знакомство, или утебя другие планы?
        - Нет планов.- Дуган окинул ее внимательным взглядом.
        - Ну тогда пошли?
        - Твое платье.
        - Что?
        - Ты собираешься идти вбар вкупальнике?
        - Ах!- Хэйден рассмеялась.- Платье! Ну конечно… Оно…- она огляделась, указала на один пустой шезлонг, на другой, всплеснула руками.- Где же оно, черт возьми?!- она качнулась, упала Дугану вобъятия, рассмеялась.
        - Сколько ты сегодня выпила?- спросил он.
        - Немного.- Хэйден обняла его за шею.- Аты?
        - Немного.
        - Отлично! Выходит, унас впереди целая ночь!- она снова рассмеялась.- Ты готов повеселиться?
        - Да, но на тебе нет платья.
        - Думаю, ямогу это исправить.- Хэйден заглянула Дугану вглаза.- Но скажи, ты действительно хочешь, чтобы яоделась?
        - Не очень, но боюсь, что так тебя не пустят вбар.
        - Тогда дай мне пять минут.- Она выскользнула из его объятий, оставив впамять осебе едва уловимый запах земляники.
        Дуган закурил новую сигарету, не особенно надеясь, что Хэйден вернется. «Сколько ей лет?- думал он, направляясь кшезлонгам, чтобы сесть.- Двадцать? Двадцать пять? По лицу- так под тридцать, аповедение как унесовершеннолетней девчонки». Вкакой-то момент ему начало казаться, что это всего лишь сон, который сейчас закончится, ион проснется всвоей кровати. «Не хватает только пожара»,- подумал он, поднял брошенное на шезлонг платье. Внос ударил резкий земляничный запах. Раздался знакомый смех Мэдхен Уорд, танцующей среди горящих зданий. Наваждение длилось всего мгновение, затем Дуган понял, что это смеется Хэйден Краувел, которая спускалась по лестнице во двор гостиницы.
        - Он все-таки бросил меня,- сказала она, подходя ближе.- Собрал вещи исбежал.
        - Выглядишь расстроенной,- подметил Дуган, не обращая внимания на фальшивую веселость Хэйден.
        - Конечно, ярасстроена!- всплеснула она руками, но глупая улыбка все равно осталась.- Уменя нет денег, нет одежды, за номер оплачено до утра… Что мне теперь, черт возьми, делать?
        - Ну, содеждой, думаю, ясмогу помочь…- Дуган протянул ей найденное платье.- Твое?
        - Где ты его нашел?
        - Здесь.
        - Ух ты! Кажется, ядействительно выпила сегодня слишком много!- Хэйден ловко натянула платье поверх купальника.
        - Туфли под шезлонгом.
        - Ты просто спас меня!- скривилась она не то вшутку, не то скаким-то обреченным оптимизмом.
        - Все еще хочешь пойти вбар?
        - А уменя есть выбор?!- Хэйден вочередной раз рассмеялась.
        - Я не знаю,- признался Дуган.
        - Что не знаешь?
        - Не знаю, есть утебя выбор или нет.
        - Хочешь послушать историю моей жизни?
        - Хочу выпить для начала.
        - Я буду «Маргариту»,- она мечтательно прикрыла глаза.- Две, алучше три… Ичтобы никаких кокосов иананасов!- добавила Хэйден уже бармену.- Мне нужна классика.- Она повернулась кДугану, наградив его многозначительным взглядом.- Сегодня нужна.
        - Как скажешь.- Он отсалютовал ей стаканом сбурбоном.
        - Именно!- Хэйден сложила губы бантиком ипроизнесла по слогам слово «классика». Но классики не получилось.
        После третьей «Маргариты» она пожелала попробовать отдельно сначала апельсиновый ликер, который бармен добавлял вкоктейль, затем текилу.
        - И ты будешь пить со мной!- велела она Дугану. Он не стал возражать.
        Они оставались вбаре до закрытия, затем около часа провели на шезлонгах во дворе отеля, где Хэйден порывалась несколько раз снова забраться вбассейн. Проснулись они ближе кобеду. Кондиционер работал исправно. Шторы были закрыты. Хэйден поднялась скровати и, не говоря ни слова, начала одеваться. Дуган закурил.
        - Сколько тебе лет?- спросил он, не особенно желая знать ответ.
        - Не скажу,- буркнула не оборачиваясь Хэйден. Ее нагота скрылась под платьем. Она надела одну туфлю, начала искать другую.
        - Куда ты теперь?
        - Не знаю.
        - Можешь остаться здесь.
        - Зачем?
        - С тобой весело.
        - Ты ничего не знаешь обо мне.
        - Поэтому ивесело,- Дуган дружелюбно улыбнулся.
        - Если яостанусь, ты отвезешь меня вФиладельфию?
        - Что?
        - Вчера ты сказал, что приехал из Филадельфии.
        - Так ты, значит, едешь вФиладельфию?
        - Мне все равно куда ехать.- Хэйден наконец-то нашла потерянную туфлю, обулась.- Ине спрашивай, откуда я.
        - Не буду,- пообещал Дуган. Хэйден смерила его внимательным взглядом, оценивая серьезность его обещаний. Дуган не отвернулся.
        - Ладно,- вздохнула Хэйден.- Раз так, то пойдем вбар.
        - Думаю, сначала будет лучше сходить вмагазин икупить тебе нижнее белье.- Дуган увидел, как вее глазах вспыхнул гнев, ипримирительно улыбнулся.- Ты не знаешь, где вэтом городе есть нечто подобное?
        - Не знаю… Но можно спросить…- Хэйден почему-то покраснела испешно отвернулась.
        Глава седьмая
        Поход по магазинам занял всю оставшуюся часть дня. Выбор нижнего белья медленно перетек впокупку нового платья, ккоторому потребовались другие туфли иеще один комплект нижнего белья. Вечером вбаре они разговаривали оФиладельфии ипланировали предстоящую поездку. Врезультате планирования было решено на следующий день снова отправиться по магазинам икупить более удобную для путешествий одежду.
        - Признайся, ты ведь просто не хочешь никуда уезжать!- подметила Хэйден, прищурилась итут же спросила, не выдумал ли он все, что рассказал оФиладельфии.
        - Нет, не выдумал. Ида, не хочу уезжать.
        - А как же твоя работа?- Хэйден оживилась, решив, что уличила его во лжи. Дуган закурил, пожал плечами, попросил бармена налить еще выпить.
        - Тебе взять что-нибудь?- спросил Дуган Хэйден.
        - Ты же знаешь.
        - Да…- он взял для нее «Маргариту». Какое-то время они пили молча.
        - Я тебя обидела?- спросила, наконец, Хэйден.
        - Нет.
        - Тогда почему молчишь?
        - Думаю.
        - О чем?
        - Хочу понять, чем ты собираешься заняться вФиладельфии.
        - Не пытайся. Ясама не знаю,- Хэйден натянуто рассмеялась, заказала еще одну «Маргариту», затем еще одну иеще. Смех ее стал громче, речь более развязной, шутки все более иболее пошлыми.
        Ближе кполуночи Дуган отвел ее вих номер иуложил спать, не особенно надеясь, что она успеет протрезветь кутру, когда им нужно будет уезжать. Но она протрезвела, попросила дать ей минуту, умылась ивсю дорогу до Филадельфии развлекала его своими бесконечными шутками, которые как всегда были весьма пикантными, но теперь уже не перешагивали за грань дозволенного.
        «Все это сон,- говорил себе Дуган.- Сон, который закончится, как только яприеду вФиладельфию. Как только мы приедем вФиладельфию. ЯиХэйден». Он представил себе этот момент: как высадит Хэйден, отправится на работу, затем вернется всвой дом кАйрис иДьюс.
        - Тебе нужно будет где-нибудь остановиться вФиладельфии,- сказал Дуган.- Неважно, чем ты собираешься заняться, но тебе нужно где-то жить.
        - Хочешь что-то предложить?
        - Хочу снять для тебя номер вотеле.
        - Ты итак уже многое сделал для меня.
        - Потом вернешь, если будет желание.
        - Ненавижу долги.
        - Тогда не возвращай!- Дуган раздраженно отвернулся, устремляя взгляд на дорогу…
        В Филадельфии он постарался не сворачивать со знакомой дороги, выбрав отель, расположенный подальше от окраины. Расплатился он кредиткой, вышел на улицу, закурил, не особенно желая прощаться, но стараясь держать данное Хэйден обещание, что здесь они расстанутся. Хэйден забрала из машины сумку сновой одеждой, отпустила пару шуток инеожиданно, когда сигарета почти истлела инужно было уже расходиться, как-то ненавязчиво предложила встретиться на следующие выходные.
        - Может быть, ты сможешь мне что-нибудь посоветовать или же…- она всплеснула руками, извинилась, сказала, что это была плохая идея.
        - Нет. Все нормально,- поспешил успокоить ее Дуган.- Яприеду.
        - Правда?- на лице Хэйден мелькнули сомнения, иДуган решил, что спустя неделю ее здесь уже не будет.
        «Она сбежит. Из отеля, района, города, штата»,- говорил он себе всю неделю, чувствуя, как медленно тянется время. Память отступала, сдавала позиции. Всубботу, по дороге вотель, где осталась Хэйден, он уже струдом мог вспомнить ее голос, ее лицо. Даже шутки перестали казаться смешными, покрывшись пылью времени. «Вот ипробуждение,- подумал Дуган.- Жизнь вГаррисберге была сном, прошедшая вожидании встречи неделя- утренней дремотой, ивот теперь- пробуждение». Он постучал вдверь ипочти сразу, не дожидаясь ответа, пошел прочь.
        - Эй!- окликнула его Хэйден.
        - Я думал, что тебя уже здесь нет,- признался Дуган.
        - Почему?
        - Потому что ты чокнутая,- он дружелюбно улыбнулся, разглядывая Хэйден так, словно они только что познакомились.
        - Зайдешь?- предложила она. Дуган пожал плечами.- Тогда стой здесь, ясейчас оденусь ивыйду сама.- Дверь закрылась.
        Дуган покинул отель, закурил. День только начинался, светило солнце. Толстая женщина остановила машину рядом смашиной Дугана, поздоровалась, спросила оздоровье какой-то миссис Стэктон.
        - Вы, наверное, меня скем-то спутали,- сказал Дуган.
        Она спросила его имя, извинилась. Сигарета истлела. Дуган закурил новую. Из отеля вышла Хэйден, огляделась.
        - Я думала, ты ушел,- сказала она, подходя кДугану.
        - Почему?
        - Потому что ты чокнутый!- она дружелюбно рассмеялась, спросила оего дочери.
        - Ее зовут Дьюс,- напомнил ей Дуган.- Дьюс Кимберли Марш.
        - Понятно…- Хэйден прищурилась.- Дьюс Кимберли Марш… Аты, значит, Дуган Белфорд. Тебе не кажется это странным?- она увидела, как Дуган беззаботно пожал плечами, иснова рассмеялась.- Яже говорю- ты чокнутый!
        - Долгая история.
        - Конечно!- они замолчали, разглядывая друг друга, словно не виделись много лет.
        - Нашла работу?- спросил Дуган, заполняя затянувшуюся паузу. Хэйден качнула головой.
        - Здесь поблизости есть массажный кабинет, церковь, парикмахерская, пара закусочных иотель, вкотором ты меня поселил,- сказала она.- Япобывала везде, но пока еще ничего не решила. Ктому же ты обещал показать мне город, так что…- она снова замолчала.
        - Может быть, начнем с«Марагариты» ибурбона?- осторожно предложил Дуган.
        - Хочешь начать пить еще до полудня?
        - Тебе не нравится «Маргарита»?
        - Нравится.
        - Тогда вчем проблема?
        - В тебе. Ты ведь не город приехал мне показывать. Верно?
        - Я не знаю.
        - Не знаешь?!- на щеках Хэйден вспыхнул румянец.- Ладно, давай тогда выпьем. Но только один бурбон иодна «Маргарита».
        - Два бурбона,- сказал Дуган ипримирительно улыбнулся. Какое-то время они колесили по городу, пока не оказались на Норт-Броад-стрит возле старого здания «Блю горизонт».
        - Я знаю это место!- оживилась Хэйден.- Здесь раньше проводились боксерские поединки. Верно?
        - Верно.- Дуган вышел из машины, закурил.- Сейчас оно закрыто, но город выделил деньги на реставрацию, так что…
        - Хочешь, чтобы яустроилась на работу строителем?- пошутила Хэйден.
        - Нет,- рассмеялся Дуган.- Просто уменя когда-то давно была картина сбоксерским поединком, проходившим вэтом здании.
        Они оставили машину удороги, прошли врасположенный вздании по соседству бар «Доулин Пэлис». Свет был приглушен. На сцене выступал полный чернокожий любитель, пытаясь развеселить немногочисленную публику.
        - И часто ты бываешь здесь?- спросила Хэйден, когда они сели за свободный столик.
        - Иногда,- Дуган заказал выпить.
        - А картина?
        - Какая картина?
        - Та, окоторой ты рассказывал, когда мы шли сюда. Ее подарила тебе девушка?
        - Нет. Якупил ее.
        - У девушки?
        - Да, но…
        - Значит, это одно ито же.
        - Нет, потому что эту картину нарисовал старик, ане та девушка.
        - Как ее звали?
        - Микела.
        - Она тебе нравилась?
        - Она была странной.
        - Ты тоже странный.
        - И ты…
        - Поэтому, наверное, ты ипривез меня вэтот город…- Хэйден выдержала паузу, дождалась, когда официант уйдет, взяла бокал «Маргариты».- Атвоя жена?- спросила она Дугана, дав ему возможность выпить.
        - А что жена?- он закурил, улыбнувшись шутке выступавшего на сцене любителя.
        - Ты ее когда-нибудь приводил сюда?
        - Сомневаюсь, что ей здесь понравится.
        - Сомневаюсь, что ты даже пытался.
        - Верно. Не пытался. Некоторые вещи итак понятны.
        - Но меня ты сюда привел.
        - Ты другая.
        - С первого взгляда?
        - Возможно.
        - А девушка, укоторой ты купил картину? Она тоже была другой спервого взгляда?
        - Не помню.
        - Помнишь.- Хэйден слизнула скрая бокала ободок соли илимонного сока.- Иможешь не отвечать, язнаю ответ. Так же, как знаю, как это было утебя сженой.
        - У меня хорошая жена.
        - Согласна.
        - Лучше меня.
        - С какой-то стороны.
        - Со всех!- Дуган раздраженно поморщился, подозвал официанта изаказал еще выпить.- Только пусть на этот раз бурбон будет двойным,- сказал он официанту. Хэйден выждала пару минут, извинилась.
        - Не нужно было мне пытаться стать твоим другом,- сказала она.- Мы просто любовники, поэтому…
        - Не начинай,- оборвал ее Дуган.
        - Извини.
        - И хватит извиняться! Ты ничего такого не сделала.
        - Извини…
        - Черт!- Дуган заставил себя замолчать, не желая привлекать внимание.
        - Может быть, вернемся вотель?- осторожно предложила Хэйден. Дуган встретился сней взглядом, качнул головой.- Хочешь, чтобы яушла?
        - Почему?
        - Все рано или поздно этого хотят,- она натянуто улыбнулась, допила «Маргариту», поднялась из-за стола. Дуган остановил ее, взяв за руку.- Не надо меня жалеть!
        - Я не жалею.- Он уговорил ее сесть обратно за стол ивыпить еще пару коктейлей.
        - Не любишь, когда люди копаются втвоей жизни?- спросила Хэйден.
        - Не очень.
        - Тогда яне буду.
        - Хорошо.
        - Можешь притвориться теперь кем хочешь.
        - Что это значит?
        - Твое имя…
        - Ты видела мои документы?
        - Еще вГаррисберге.
        - Понятно…
        - Снова злишься?
        - Немного.
        - Почему?
        - А что бы сделала на моем месте ты?
        - Если бы яхотела избавиться от тебя, то не стала бы снимать для тебя номер вотеле.
        - Тебе нужно было где-то жить здесь.
        - И не стала бы возвращаться.
        - Кто-то должен показать тебе город.
        - Вот, значит, как?!- Хэйден впилась внего ставшим неожиданно колким взглядом.- Ты действительно вернулся только ради того, чтобы показать мне город?
        - Я?- Дуган попытался выдержать ее взгляд, продержался пару секунд ипримирительно улыбнулся.- Нет.
        - Хорошо.- Вглазах девушки сверкнул огонь.- Ато яне знала, что идумать…- она на мгновение стала серьезной, затем беззаботно рассмеялась. Комик на сцене принял смех на свой адрес иповторил предыдущую шутку.
        В эту ночь Дуган остался вномере Хэйден, позвонил во второй половине дня Айрис исказал, что должен снова отправиться вГаррисберг. Она пожелала ему удачного пути ипредложила позвать ктелефону Дьюс. Услышав голос девочки, Хэйден предусмотрительно отошла, чтобы не слышать разговор.
        - Последнее было лишним,- сказал Дуган, повесив трубку. Хэйден пожала плечами, отвернулась.- По крайней мере, для меня это было неважно.
        - Может быть, это было важно для меня,- сказала, не поворачиваясь, Хэйден. Дуган нахмурился, разглядывая ее затылок, выждал минуту.
        - Ладно. Давай сделаем так,- сказал он, доставая сигарету,- япройдусь немного, аты, когда успокоишься, найдешь меня, имы не станем больше возвращаться кэтому разговору.- Не дожидаясь ответа, Дуган пошел прочь.
        Несмотря на субботний день, людей впарке «Фэйрмонт» было не так много, чтобы потеряться. Стоянка умузея искусств была почти пуста. Десятка два человек находились уфонтанов ипамятника увхода вмузей. Какая-то пара сиспанским акцентом подошла кДугану ипопросила сфотографировать их на фоне музея. Пока Дуган пытался разобраться вчужом фотоаппарате, мимо сдикими воплями пробежал измазанный мороженым мальчишка лет пяти. Следом за ним бежала, извиняясь, крупная девочка.
        - Ну, если хочешь, можешь теперь вымазать мороженым меня!- кричала она мальчику.
        Дуган проводил их взглядом, сделал пару фотографий молодой пары, вернул им фотоаппарат, притворяясь, что не видит идущую кнему Хэйден.
        - Не возражаешь?- спросила она, беря его под руку. Пара, которую он фотографировал, оживилась, предложила сделать теперь пару фотографий их фотоаппаратом.
        - О нет! Мы не туристы!- отмахнулась от них Хэйден, заговорщически указала на Дугана.- Он, по крайней мере, не турист… Да ифотоаппарата унас нет… Имы, как бы это сказать, не совсем чтобы пара…- она смущенно улыбнулась, увидела бегущего назад мальчишку сизмазанным мороженым лицом игромко рассмеялась.- Правда забавно?- спросила она Дугана.
        Он промолчал, доставая еще одну сигарету.
        - Я что, снова сделала что-то не так?- спросила уже вмузее Хэйден. Он покачал головой.- Ятебе не верю!- Она гневно поджала губы, огляделась.- Это все из-за той пары, да? Тебе не понравилась, что яим сказала? Хочешь, явернусь, найду их и…- Хэйден замолчала, нахмурилась, бросая на Дугана короткие взгляды.- Думаю, нам нужно выпить,- пришла она квыводу через пару минут, увидела вспыхнувший на лице Дугана интерес ипотянула его квыходу из музея.- Не упрямься,- защебетала она.- Немного бурбона для тебя, пара бокалов «Маргариты» для меня, ивсе станет снова хорошо.
        Дуган увидел пару туристов, которые просили его сфотографировать их, исогласился, что бурбон действительно может помочь. Но бурбон не помог. Не помогли ипоездки к«Индепенденс-Холл» ина алею Елфреса.
        - Все это тебе не очень нравится, верно?- спросила Дугана Хэйден, когда они почти добрались до Уномэйкерс вцентре города.- Дело во мне или же ты просто не любишь родной город?
        - Это не мой родной город.
        - Вот как…
        - Только не спрашивай, откуда я.
        - Почему?
        - Ты же не говоришь мне, откуда приехала. Почему ядолжен…
        - Я из Нью-Мексико.
        - Что?
        - Город называется Кловис. Маленький искучный. На окраине есть животноводческая ферма. Там меня инашел Келли Стэнтон.
        - Это парень, скоторым ты приехала вГаррисберг?
        - Да.
        - Понятно.
        - Теперь ты.
        - Что я?
        - Твой черед рассказывать, как ты оказался вФиладельфии.
        - Нет.
        - Почему? Что может быть хуже Кловиса иживотноводческой фермы?- Хэйден увидела, как помрачнел Дуган, попыталась развеселить его грязной шуткой одоении коров, снова предложила выпить, затем вернуться вотель.
        На Док-стрит ей начало казаться, что Дуган сейчас попрощается сней иуедет. Он исам не знал, хочет остаться или нет. Не знал, когда ставил машину на парковку, не знал, когда поднимался вномер Хэйден, не знал, заказывая вномер бурбон для себя итекилу для нее. Не знал, когда лежал вкровати, слышал, как рядом сопит во сне Хэйден, ичувствовал, как начинает засыпать сам.
        Ему приснился воскресный вечер. Он стоял возле здания «Блю горизонт», впереди укоторого были еще несколько десятков славных лет, прежде чем оно придет вупадок. Вокруг ходило много людей, которые, казалось, сошли сэкрана ретрофильма. Хотя, возможно, это ибыл ретрофильм. ИДуган стал его частью. Одежда, цвета, запахи. Толпа подхватила его ипонесла взал, где атмосфера была уже накалена предыдущими боями. Но все ждали лишь одного- последнего чемпионского боя между Стивеном Огли иНэйлом Бойлан.
        Дуган видел ринг, видел обращенное вшоу представление боксеров. Интерес взял верх, ион начал осторожно пробираться вперед. Толпа загудела, начался бой. Боксеры закружились по рингу втанце боли. Дуган пробрался кпервому ряду, замер, увидев однополую женскую пару. Их поцелуй не выходил за рамки царившей вокруг атмосферы безумия, аскорее дополнял ее. Бой потерял значение. Казалось, даже рев толпы стих. Брызги крови одного из боксеров попали на щеку Мэдхен Уорд. Она вздрогнула. Поцелуй прервался.
        - Врежь ему, Бойлан!- закричала Мэдхен Уорд. Девушка, которую она целовала, повернулась кДугану лицом.
        - Хэйден?- растерялся он, пытаясь подойти ближе.
        Толпа ожила, вернулся гул. Люди окружили Дугана, понесли куда-то прочь…
        Он проснулся, закурил, включил свет.
        - Что-то случилось?- сонно спросила Хэйден.- Уже утро?
        - Ты никогда не была блондинкой?- спросил Дуган, разглядывая ее лицо.
        - Хочешь, чтобы япокрасила волосы?- она зевнула иполезла кнему целоваться.
        В ушах заревела возбужденная толпа.
        - Хочу еще выпить.- Дуган поднялся скровати, налил себе бурбона, выпил, открыл окно, сделал себе еще выпить, выкурил несколько сигарет, бездумно разглядывая ночную улицу иприслушиваясь кзвукам страдающего вечной бессонницей города.
        Хэйден заснула иначала тихо посапывать. Дуган вернулся вкровать, проворочался около часа, понял, что не сможет заснуть, оделся, вышел на улицу, собираясь поехать домой, вспомнил, как сказал Айрис, что поедет вГаррисберг, вернулся кХэйден, выпил еще бурбона, заснул.
        Толпа шестидесятых подхватила его, вынесла на улицу. «Блю горизонт» остался за спиной, но людской поток не поредел. Наоборот, он стал более густым, более целостным. Дуган пытался сопротивляться, но не мог. Он словно попал вбурную реку, бороться скоторой не имеет смысла. Можно только подчиниться иждать, куда вынесет течение. Течение его сна. Причем втом, что спит, Дуган не сомневался.
        Филадельфия, по улицам которой его несла людская река, была призрачной инереальной, словно картина, при создании которой кто-то сэкономил на ярких красках. Все было серым иневзрачным. Даже небо. Ичто самое странное, зная, что спит, Дуган не понимал, что может проснуться. Он стал полноценной частью этого сна. Не главным действующим лицом, без которого невозможно дальнейшее действо, аименно частью, элементом огромной картины. Можно покинуть холст, но никто этого не заметит, потому что твое место тут же займет кто-то другой. Пустоты не будет. Как вжизни. Как вреальности, превратившейся всон, который, оставаясь сном, каким-то образом обрел силу реальности….
        Река людей вынесла Дугана на Док-стрит, оставила возле входа вотель «Шератон». Он увидел свою машину. Только не ту, что была унего прежде, асерый неприметный «Форд» пятьдесят седьмого года выпуска. Что самое странное, Дуган знал не только год выпуска машины, но имного других мелочей: вмятину от вылетевшего из-под колеса встречной машины камня на левом крыле, когда он ездил за город, несколько сигаретных прожогов всалоне, запах машины, плохой обзор, когда сдаешь назад, след от мороженого на заднем сиденье, который оставила Дьюс, когда они ездили… «Куда же мы ездили?»- попытался он вспомнить, но так ине смог. Череда прожитых лет сохранила сотни крохотных воспоминаний, но затерла десяток более громоздких. «Да это иневажно»,- решил Дуган, проходя вотель.
        Сон изменил даты на календаре, но сохранил некоторые фрагменты реальности. Дуган помнил номер, где осталась Хэйден, помнил саму Хэйден. Вспоминал Айрис иДьюс. Чувствовал вину перед Дьюс за свою неверность исовершенно не стыдился того, что изменяет Айрис. Всю дорогу до номера дочь иАйрис стояли унего перед глазами, будоража сознание одеждой шестидесятых, запахами шестидесятых, газетами шестидесятых, выпуском новостей на экранах пузатых телевизоров.
        По коридору навстречу Дугану прошла женщина вбольших солнцезащитных очках. От нее пахло лавандой илаком для волос. Широкополая шляпа на голове была украшена искусственными цветами. Красная юбка чуть ниже колен плотно обтягивала тяжелые бедра. Дуган обернулся, провожая ее взглядом. Где-то впереди хлопнула входная дверь. Воспоминания вернулись кХэйден, кномеру вотеле впшеничных тонах, кспальне, отделенной от гостиной стеной без двери, кбольшому окну от пола. КХэйден, которую Дуган видел в«Блю горизонт» на боксерском матче вобъятиях Мэдхен Уорд. Хэйден, волосы которой были белыми, как первый снег. «Она, наверное, еще не успела вернуться»,- подумал он, смутно пытаясь воссоздать образ Хэйден из будущего, из той части забытой жизни, где они познакомились вотеле «Риверфронт» города Гаррисберг. Хэйден сволосами воронова крыла, но сейчас это воспоминание показалось Дугану не более чем сном. Сейчас та Хэйден, которая встречала его на пороге, была намного реальней той, что осталась где-то далеко-далеко вбудущем.
        - Ты никогда не была брюнеткой?- спросил Дуган, проходя вномер.
        - Когда-то…- уклончиво сказала Хэйден.
        На ней был надет короткий, почти воздушный халат. Светлые волосы взбиты вприческу «сливочный пудинг».
        - Я так иподумал, что была,- Дуган снял пиджак, который пах потом, жарким летом иобщественным транспортом.
        Хэйден прикурила ему сигарету. Красная помада осталась на фильтре.
        - Хочешь принять душ?- спросила она.
        - Может быть,- сказал Дуган.
        - Тогда чего ты ждешь?- Хэйден повела бедрами, позволяя халату распахнуться на мгновение. Ее нагота коснулась глаз Дугана. Он уловил запах свежести, вечернюю прохладу. Протянул руку, словно ребенок.- Душ,- напомнила Хэйден, делая шаг назад.
        Дуган затушил сигарету.
        - Я буду вкровати,- сказала Хэйден.
        Дуган услышал, как шуршит халат, падая на пол, но заставил себя не оборачиваться. Кровь прилила кголове. Он раздевался вванной, слушая нарастающий гул вушах. Холодная вода помогла, но стоило выйти из-под душа, как гул вернулся. Он не был возбужден. Он был… очарован моментом, очарован воспоминанием боксерского матча, очарован толпой, которая принесла его сюда…
        - Хэйден?- позвал Дуган, выйдя вгостиную.
        За окнами начался вечер. Сумерки ползали по номеру, прятались вдальних от окна углах. Пахло земляникой.
        - Хэйден, ты спишь?- ему никто не ответил, лишь зашуршало вспальне одеяло.- Хэйден?
        Дуган осторожно сделал шаг вперед, остановился, увидев брошенный на пол халат, снова шагнул вперед, увидел кровать, желтое стеганое одеяло под цвет стен, контуры человеческого тела под ним. Чарующие контуры. Кровь снова подступила кголове. Гул вушах усилился.
        - Хэйден?- шепотом позвал Дуган. Девушка под одеялом пошевелилась. Он мог поклясться, что видел это.- Хочешь поиграть, да?
        Дуган взялся за край одеяла. Запах земляники усилился. Он возбуждал, пьянил, очаровывал… Но было ичто-то еще. Еще один запах. Далекий, едва уловимый. Запах чего-то металлического, недоброго, зловещего. Дуган постарался его игнорировать, не замечать. «В конце концов, это может быть запах самого номера или доносящийсяс улицы, из коридора».
        Дуган потянул одеяло на себя. Его край сполз сподушек, обнажив женскую голову, которую тут же спрятали тени, превратив ведва различимый силуэт. Запах железа стал более резким. Теперь за ним почти не различался манящий запах земляники, авместе сним ивозбуждение, опьянение, очарование. Осталось лишь чувство чего-то недоброго да гул вушах.
        - Что, черт возьми, происходит?- проворчал Дуган.
        Одеяло сползло ниже. Тени сгустились. Сердце замерло. Хэйден не двигалась. Да иХэйден ли? Дуган не видел ее лица, не видел обнажавшегося тела. Шея, грудь, живот… Запах железа наполнил всю комнату, стал тошнотворным. Одеяло стало липким имокрым.
        - Что за…- Дуган сбросил одеяло на пол, протянул руку, чтобы прикоснуться кХэйден, но так ине смог пересилить свой страх, который заставил его попятиться, найти не стене выключатель.
        Вспыхнул желтый свет, ослепив глаза. Пшеничные стены, пшеничное одеяло, пшеничные простыни… Дуган замер. Запах железа… Так пахнет свежая кровь… Он заставил себя открыть глаза. Кровь на пшеничных стенах, кровь на пшеничном одеяле, на пшеничных простынях…
        - Хэйден!- хотел выкрикнуть Дуган, но из горла вырвался не то хрип, не то стон.
        Девушка лежала на кровати. Девушка без кожи. Дуган видел ее сухожилия, мышцы, вены… Голова пошла кругом. Он попытался отвернуться, закрыть глаза- да все что угодно, лишь бы не видеть этого. Гул вушах стал таким громким, что Дугану начало казаться, еще немного, ион оглохнет.
        - Дышать!- Дуган бросился кокну.
        Ночная прохлада ворвалась вномер. Внизу, на улице, ехали машины, по тротуару шли люди. Даже темнота за окном не казалась такой плотной, как здесь, вномере. «Нужно позвонить! Нужно кому-то сказать! Нужно…»
        Дуган услышал свое имя, тряхнул головой, решив, что это ему показалось.
        - Дуган?- донеслось из спальни. Голос был знаком. Голос Хэйден.
        Дуган заставил себя отойти от окна, подошел на нетвердых ногах ккровати. Желтый свет стал менее ярким. Он уже не слепил глаза, лишь позволял видеть детали, способные свести сума.
        - Прикоснись ко мне,- попросила Хэйден.
        Дуган не услышал ее, вернее, услышал, но не признался себе вэтом. Где-то далеко, словно вдругом мире, хлопнула входная дверь. Дуган хотел резко обернуться, но вместо этого движение было медленным, неуклюжим. Вгостиной стояла женщина вширокополой шляпе ибольших солнцезащитных очках, которую он видел вкоридоре. Видел час назад? День? Неделю? Монументальность времени перестала казаться неоспоримой. Как изапахи вномере. Земляника, кровь, лаванда.
        - Что вы здесь делаете?- спросил Дуган женщину.
        - Вы кричали,- сказала она. Голос унее был низкий.
        - Я не…- Дуган замолчал, отчетливо услышав свой собственный крик, эхом добравшийся до него из недавнего прошлого.
        Женщина пересекла гостиную, заглянула вспальню. Дуган отвернулся, ожидая услышать, что она либо закричит, либо потеряет сознание.
        - Это сделали вы?- спросила женщина.
        - Что?
        - Ее кожа…- она указала на кровавую бесформенную груду на краю кровати.
        - Нет.
        - Хорошо.- Женщина отвернулась, прошла ктелефону.
        - Что вы делаете?- спросил Дуган.
        - Хочу вызвать неотложку.- Она повернулась кнему спиной, сняла шляпу, украшенную цветами, чтобы прижать куху телефонную трубку. Светлые волосы рассыпались по плечам.
        - Мэдхен?- растерянно спросил Дуган. Женщина обернулась. Солнцезащитные очки скрывали большую часть ее лица, но сомнений не было.- Мэдхен Уорд!- выдохнул Дуган, чувствуя, как вушах снова появляется гул. Женщина не ответила, потому что за мгновение до этого начала отвечать оператору. Дуган снова увидел ее спину.
        - Она еще жива,- сказала Мэдхен не то ему, не то оператору, аможет, иобоим сразу.
        «Жива?- растерялся Дуган.- Жива!- он не понимал, но ноги уже несли его вспальню.- Жива. Жива. Жива…»
        Взгляд отрешенно уперся вснятую кожу. Был ли на ней хоть один порез? Пшеничная простыня окрасилась вбурый цвет. Хэйден не двигалась. Лишь едва заметно вздымалась ее обнаженная грудь. Обнаженная до такой степени, что голова начинала кружиться,- без одежды, без кожи. Чужая, незнакомая плоть врежущей глаз доступности. Знакомыми были только глаза. Никогда прежде Дуган не пытался запомнить их, но сейчас не сомневался, что хозяйка этих голубых глаз на сгустке боли- Хэйден, скоторой он планировал провести эту бесконечную ночь. Дуган вздрогнул, почувствовав прикосновение ксвоему плечу.
        - Они скоро приедут,- сказала Мэдхен, на которой все еще были надеты большие солнцезащитные очки. Дуган отвернулся.
        - Я видел вас в«Блю горизонт» вместе. Тебя иХэйден. Почему?- спросил он ее.
        - Ты тоже там был.
        - Это другое.
        - Почему?
        - Потому что яоказался там случайно. Яне хотел туда идти.
        - Но тем не менее ты оказался там. Рядом снами. Впервом ряду.- Она шагнула вперед, ккровати, осторожно протянула руку, собираясь прикоснуться кХэйден.
        - Какого черта ты делаешь?!- растерялся Дуган.
        - Не бойся.- Пальцы Мэдхен сдлинными красными ногтями заскользили по обнаженной плоти.- Ей небольно. Не так больно, как ты можешь подумать. Видишь?- она взглядом указала на глаза Хэйден.
        - УБЕРИ ОТ НЕЕ СВОИ РУКИ!- процедил сквозь зубы Дуган, не всилах перестать смотреть на окрашивающиеся валый цвет пальцы Мэдхен Уорд.
        - Присоединяйся,- неожиданно сказала она.- Ты же хочешь этого. Она не будет против…- Мэдхен обернулась, встретившись взглядом сДуганом.- Это просто.- Она взяла его за руку. Кровь прилила кголове, вушах загудело.- Япомогу тебе.
        Дуган чувствовал кровь Хэйден на своих руках. Кровь, вкоторой были испачканы руки Мэдхен. Теплые руки.
        - Посмотри на нее. Она хочет этого. Она просит тебя об этом. Ты же слышал…
        - Отойди от меня!- Дуган спешно шагнул назад, уперся спиной встену.
        - Прикоснись ко мне,- попросила его Хэйден.
        - Прикоснись кней!- сказала Мэдхен.
        Дуган почувствовал, как крупные капли пота скатываются по лбу. Реальность начала разваливаться, сбиваться вкучу несвязными образами, запахами, чувствами.
        - Прикоснись кнам!- попросили водин голос Хэйден иМэдхен Уорд, но голоса их прозвучали где-то далеко.
        - Вы спятили,- прошептал Дуган.- Яспятил, если слышу все это…
        Он попытался вспомнить, где находится выход, инаугад поплелся кдвери.
        На улице был поздний вечер. Дуган добрался до своей машины вшестидесятых годах. Годах, когда его еще не было на свете, но тем не менее он был. Был здесь исейчас. Как и«Форд» уобочины, сменивший его машину вбудущем для этого времени, но внастоящем для него, застрявшего впрошлом. «Может быть, здесь есть Айрис иДьюс?- подумал Дуган.- Есть так же, как есть этот проклятый «Форд». Не такой, как машина, оставшаяся вбудущем, но сцелым багажником не менее реальных воспоминаний».
        Он забрался вмашину идал по газам. Управление показалось ему слишком плавным идо отчаяния сложным. «Форд» вилял по дороге, иДуган чувствовал, что ничего не может сделать. Даже когда он держал руль ровно, машину все равно продолжало швырять из стороны всторону. Улицы изогнулись, словно желая поддержать неуправляемость машины. Дуган смотрел по сторонам ине мог понять, вкакой части города находится. Все было чужим, незнакомым: дома, дороги, безликие прохожие, магазины без названия. Каждая вывеска выглядела подобно насмешке. «Отель». «Бар». «Магазин». То же самое происходило исназваниями улиц. На каждом указателе было лишь слово «улица» или «авеню». Проезжающие машины утратили отличительные черты, стали похожими друг на друга, как ибезликие прохожие.
        Дуган нервно схватился за зеркало заднего вида, повернув его так, чтобы можно было видеть свое лицо. Свое лицо без лица. Лицо очередного прохожего, не принадлежавшее ему или которому больше не принадлежал он.
        Дорога под колесами резко свернула всторону. Дуган нажал на тормоза, но машина продолжила ехать вперед. Он крутанул руль, надеясь, что еще удастся вписаться вповорот, но колеса не повернулись. Машина без названия иотличительных от других машин черт съехала сдороги ипокатилась по газону между уходящих кнебу небоскребов кжелезобетонной стене впереди…
        Глава восьмая
        В момент удара Дуган проснулся. Было позднее утро. Он лежал вкровати поверх одеяла. Тело было покрыто мелким холодным потом. Сердце билось сильно, руки дрожали. Хэйден лежала рядом, укрытая одеялом пшеничного цвета. Черные волосы рассыпаны на подушке. Глаза закрыты. Дуган тронул ее за плечо, словно не веря, что это не иллюзия. Хэйден улыбнулась во сне. Дуган позвал ее по имени. Она открыла глаза, спросила, который час.
        - Я не знаю,- сказал Дуган.
        - Тогда закрой глаза испи,- сказала Хэйден, подалась вперед, пытаясь поцеловать его. Прикосновение ее губ заставило Дугана вздрогнуть. Хэйден не заметила, повернулась на бок, спиной кДугану, прижалась кнему ягодицами.- Если будет желание заняться утренним сексом, то яне против,- пробормотала она засыпая.- Ине думай обо мне. Просто сделай то, что хочешь сделать…
        Она еще что-то говорила, но было это уже сквозь сон. Дуган подвинулся на край кровати. Руки дрожали, иему не сразу удалось прикурить. Едкий дым заполнил комнату. Дуган подумал, что было бы неплохо выпить чашку кофе, затем вспомнил об оставшемся бурбоне, но когда отыскал взглядом бутылку, оказалось, что она пуста. «Сколько же явыпил вчера перед тем, как уснуть?»- пронеслось унего вголове. Хэйден зашевелилась во сне, повернулась на другой бок, обняла Дугана. Воспоминания ожили. Худая рука на его груди показалась холодной ивлажной. Нет, не рука мертвеца, скоторого сняли кожу, но нечто подобное. «Да икто говорит омертвеце?!- нервно подумал Дуган, вспоминая недавний сон.- Та девушка была жива, смотрела на меня, разговаривала со мной». По телу прокатилась судорога отвращения. Дуган спешно поднялся скровати, разбудив Хэйден.
        - Куда ты?- спросила она не открывая глаз.
        - Пойду приму душ,- соврал он, дождался, когда дыхание Хэйден снова станет ровным иглубоким, оделся.
        На улице было солнечно идушно. Дуган подошел ксвоей машине, открыл дверь, замер. Снова вспомнился сон, где он едет домой на старом «Форде», укоторого отказывает управление. «Может быть, поехать на автобусе? Или поймать такси?- подумал Дуган, затем представил, как будет объяснять Айрис, почему вернулся не на своей машине.- Ктому же вернулся раньше, чем обещал».
        Он закурил, выбросил пустую пачку, заставил себя сесть вмашину. Отом, чтобы вернуться кХэйден, не могло быть иречи- стоило представить оставленный номер, ивголове начинался хаос, несмотря на то, что воспоминания оминувшем сне почти стерлись, сгорели влучах жаркого солнца. Зажав взубах сигарету, Дуган осторожно включил зажигание. Двигатель заурчал, сдвинул тяжелую машину сместа. «Хорошо, что закончился бурбон»,- подумал Дуган, радуясь, что не придется объяснять Айрис, почему от него пахнет спиртным, но увидев первый попавшийся на дороге бар всоседнем от отеля квартале, свернул на обочину изаказал двойной виски.
        - Долгая ночь?- спросила девушка-бармен, так как других посетителей вбаре все равно не было. Дуган кивнул, выпил, полез вкарман за сигаретами, вспомнил, что выкурил на стоянке последнюю.- Это за счет заведения,- сказала бармен, положив на стойку пачку «Кэмела». Дуган снова кивнул, закурил, заказал еще выпить.- Выглядите неважно,- подметила девушка, дождалась, когда Дуган встретится сней взглядом.- Икто виновник?- спросила она, сама не особенно понимая, пытается пошутить или просто задает вопрос.- Мужчина или женщина?
        - Что?- растерялся Дуган.
        - Я говорю…- девушка смутилась, замолчала, спешно отводя глаза.
        - Ты только что сказала…
        - Простите. Это была шутка.
        - Чертовски неудачная шутка!- подметил Дуган, бросил на стойку деньги за сигареты ивыпивку, допил оставшееся встакане виски, вышел на улицу.
        По дороге домой он почувствовал легкое опьянение. Не такое сильное, чтобы было невозможно вести машину, но достаточное, чтобы успокоиться исобраться смыслями. Минувший сон окончательно стерся из памяти. Дуган знал, что если попытаться его вспомнить, то детали вернутся, но не хотел этого. Не хотел вспоминать ночь, не хотел вспоминать номер вотеле спшеничными стенами ипростынями того же цвета, не хотел вспоминать Хэйден.
        На зеркале заднего вида блеснул старый брелок сфотографией женщины. Тот самый брелок, который он украл много лет назад из машины старика возле озера Хипл. Дуган не мог разглядеть лица женщины за вытертым защитным стеклом, но знал, что это Мэдхен Уорд. Не сомневался, не надеялся на ошибку. Он не удивился этому, лишь задал себе вопрос: «Как, черт возьми, этот брелок снова оказался уменя?» Вголове зашумело не то от нахлынувших воспоминаний, не то от выпитого. Где-то далеко зазвенел смех Мэдхен Уорд, звенящий среди горящих зданий Пирра. Иголос из недавнего сна:
        - Прикоснись кнам!
        - Твою мать!
        Дуган свернул кобочине, сорвал сзеркала брелок, выбросил вокно, прислушался. Смех иголоса стихли, лишь было слышно, как по дороге проезжают машины. Дуган закурил, выждал пару минут. Ничего. Он попытался отыскать взглядом старый брелок, который выбросил на дорогу, но машины, похоже, давно перемололи его колесами.
        - Вот так-то лучше,- проворчал Дуган, включая передачу.
        - Что случилось?- спросила дома Айрис.- На тебе лица нет.
        - По-моему, все нормально,- сказал Дуган ипоспешил налить себе выпить.
        - Я думала, ты вернешься не раньше понедельника.
        - Я справился быстрее, чем планировал.
        - Справился счем?
        - Со всем…- Дуган пожал плечами, отвернулся.
        Какое-то время Айрис сверлила взглядом его затылок.
        - Это новая книга, да?- неожиданно спросила она, подбросив идею неплохого оправдания.- Ты над чем-то работаешь?
        - Возможно.
        - И над чем, если не секрет?
        - Пока это просто наброски.
        - И все же?- Айрис словно почувствовала обман.- Не поверю, что утебя нет идеи или хотя бы пары персонажей иместа действия.
        - Филадельфия,- буркнул Дуган первое, что пришло вголову.
        - Филадельфия?- Айрис нахмурилась, затем неожиданно просияла.- Так это же здорово! Наконец-то явижу, что ты начинаешь считать этот город своим.
        - Нет.
        - Что нет?
        - Нет, всмысле…- Дуган замялся. Ему не хотелось обижать Айрис, но еще меньше ему хотелось говорить, что этот чужой город стал ему родным.- Не думаю, что это будет книга оФиладельфии,- сказал он, уже жалея, что вообще стал врать отом, что пишет книгу.
        - Но ты же сказал, что действие будет происходить вэтом городе?
        - Не совсем.
        - Что значит «не совсем»?
        - Ну…- он закурил, чтобы скрыть нараставшее раздражение.
        - Так ты начал книгу или нет?
        - Почти.
        - То есть утебя нет ни идеи, ни героев… Только город, где мы живем, но окотором ты тоже не хочешь писать?
        - Это будет рассказ о«Блю горизонт»,- спешно сказал Дуган, понимая, что если сейчас же не придумает хоть что-то, то Айрис забудет окниге иначнет плодить совершенно другие теории идогадки.- Это старое здание на Норт-Броуд-стрит, там проводились боксерские бои и…
        - Я знаю, где это ичто это,- прервала его Айрис, нахмурилась.- Ичто ты собираешься написать? Его ведь не сегодня-завтра снесут.
        - Во-первых, не снесут, авосстановят, аво-вторых…- Дуган выпил.- Во-вторых, яне собираюсь писать отом, что сним происходит сейчас, по крайней мере, не вначале книги. Яхочу…- недавний сон ожил ввоспоминаниях.- Яхочу написать отом, каким это здание было раньше. Обоях, проводившихся внем, олюдях, приходивших посмотреть на эти бои…- он замолчал, налил себе еще выпить, закурил новую сигарету. Айрис недоверчиво наблюдала за ним, продолжая хмуриться.- Яхочу показать смену эпох на примере одного здания,- добавил Дуган, заставляя себя не думать отом, что было во сне, когда толпа вынесла его из «Блю горизонт», не вспоминать Хэйден Краувел, Мэдхен Уорд…
        - А говоришь, нет идеи,- донесся до него откуда-то издалека голос Айрис.
        Он кивнул. Она снова что-то сказала. Он снова кивнул, но на этот раз наугад, сказал, что устал, что хочет спать, прошел вспальню, разделся, надеясь, что душ ичистая одежда помогут избавиться от призраков прошлой ночи, открыл окно, выкурил пару сигарет, лег на кровать, забылся тихим, спокойным сном, когда вокруг только темнота икажется, что глаза закрылись лишь на мгновение, но когда открываешь их, то видишь, что наступил вечер, аголова трезвая илегкая.
        Дуган умылся, поужинал сДьюс иАйрис, стараясь не обращать внимания на пару чрезмерно шумных подружек дочери, вышел на крыльцо, потому что вгостиной мини-бар не просто манил ксебе, апритягивал, словно магнит.
        - Может быть, лучше делать записи?- спросила Айрис, выходя следом за ним на улицу.- Вголове ведь сложно все удержать.
        - Я удержу,- снова соврал Дуган, хотя нужных мыслей вголове было так мало, что их действительно удавалось удерживать впамяти без особых проблем. Мыслей, от которых он бежал, прятался за недоверчивыми глазами Айрис, притворялся, что не слышит их за смехом Дьюс иее подружек. Но мысли были. Тяжелые мысли, которые, казалось, не принадлежали ему, апросто прицепились, как репей ксобачьему хвосту, итеперь он мог либо лаять ивертеться на месте, либо притвориться, что не замечает их.
        - Тебе нужна какая-нибудь помощь от меня?- спросила Айрис.
        - От тебя?- растерялся Дуган.
        - Ну, явсе-таки прожила вэтом городе всю жизнь изнаю намного больше тебя…
        - Ах, ты об этом…- он закурил, снова подумал омини-баре вгостиной.
        Где-то рядом зашептались тяжелые мысли. Дуган притворился, что не замечает. Не замечает за ужином, не замечает стоя на крыльце своего пригородного дома, не замечает вванной за пару минут до сна, но… Но как только голова коснулась подушки, шепот, который удавалось игнорировать прежде, сменился на дьявольскую какофонию. Это не были четкие воспоминания. Это не были даже мысли, плывущие вголове монолитом тревог ипечалей. Нет. Это были клочья, обрывки, страницы многотомных романов, вырезанные кадры тысяч старинных кинофильмов, фрагменты песен… Они лились перед глазами, словно бурная река, не позволяя сосредоточиться на чем-то определенном, но ине позволяя перестать замечать себя. На них можно было не только смотреть, но и, возможно, идти за ними, вдоль берега этой реки, который обрел плоть ифизические законы, порос травой.
        Дуган не знал, как долго он так шел. Не знал, будет ли конец уэтого пути. Не спрашивал себя ни отом, куда он идет, ни отом, зачем идет. Но сон этот имел свои правила, которые вывели его козеру Хипл. Где-то за спиной прогромыхал товарный поезд, по шоссе проехала пара редких для позднего времени суток машин. Подул теплый ветер. Поверхность озера вздрогнула, ожила на мгновение иснова затихла. Лишь река памяти внепосредственной близости от озера продолжала ползти вниз по течению, неся на своих плечах неподъемный груз воспоминаний. Но река не имела больше над Дуганом власти. Он повернулся кней спиной. Родной город засыпал. Город, который он любил иненавидел одновременно.
        - Дуган!- донесся до него далекий женский голос, ина мгновение ему показалось, что видневшиеся вдалеке дома сейчас вспыхнут желтым пламенем имежду ними снова закружится всвоем безумном танце Мэдхен Уорд.- Дуган!
        - Нет!- он открыл глаза, понимая, что лежит всвоей кровати. Ночь скрыла детали, но он знал, что рядом спит Айрис, узнавал запахи постельного белья, очертания спальни.
        - Дуган!- голос долетел до него откуда-то из гостиной, заставив вздрогнуть. Он замер, надеясь, что не разбудил Айрис.- Дуган, прикоснись кнам!- слова врезались всознание острыми иглами, причинили боль. Дуган осторожно поднялся скровати, покинул спальню, прикрыв за собой дверь.- Чего ты ждешь?- спросила Мэдхен Уорд.
        В гостиной вспыхнул приглушенный свет. «Или он уже горел там?» Дуган попытался вспомнить, но так ине смог, выждал пару минут, прислушиваясь. Ничего.
        - Я просто иду туда, чтобы выпить,- сказал он себе, пытаясь представить мини-бар, который еще вечером казался таким привлекательным.- Выпить ивыкурить пару сигарет.
        Дуган осторожно заглянул вгостиную. Мягкий свет лился из смежной кухни. Хэйден Краувел лежала на столе. Без одежды, без кожи. Мэдхен Уорд стояла рядом, лаская ее своими руками. Кровь капала со стола на пол. Темная, густая. Блестели осколки разбитой тарелки, которую сбросили со стола. Зеленые яблоки раскатились по кухне.
        - Подойди кнам. Не бойся,- позвала Дугана Мэдхен Уорд.- Язнаю, что ты хочешь этого.
        - Нет.
        - Я вижу это втвоих глазах.
        - Ты ошибаешься.- Он попытался сделать шаг назад, но не смог. Тело онемело иотказывалось подчиняться.- Ясплю,- понял Дуган.- Это всего лишь сон.
        - Тогда почему бы тебе не проснуться?- предложила Мэдхен.- Если, конечно, ты хочешь просыпаться.- Ее руки на теле Хэйден задвигались.- Ведь если это сон, то ты можешь ни очем не бояться. Просто сделай то, что хочешь сделать.
        - Я проснусь,- заверил ее Дуган, зажмурился, пытаясь убедить себя, что когда откроет глаза, увидит спальню ираннее утро за окном.- Япроснусь,- заверил Дуган уже самого себя, вздрогнул, почувствовав, как руки прикоснулись кчему-то теплому илипкому, спешно открыл глаза.
        Он стоял перед столом, на котором лежала Хэйден Краувел. Его руки ласкали ее грудь. Вернее, то, что осталось от ее груди.
        - Нравится?- спросила Мэдхен Уорд. Ее руки легли поверх его рук.- Не бойся. Просто получай удовольствие.
        - И не думай обо мне. Просто сделай то, что хочешь сделать,- тихо, почти беззвучно прошептала Хэйден.
        Дуган снова зажмурился, чувствуя, как желудок начинает сжиматься.
        - Ему нравится,- сказала Мэдхен Уорд.
        - Меня сейчас стошнит!- процедил он сквозь зубы.
        - Вот как?- на мгновение ему показалось, что сон уходит.- Может быть, тогда это?- спросила Мэдхен.
        Ощущения сменились. Теперь вруке было что-то холодное итяжелое. Что-то знакомое, волнительное. Дуган открыл глаза.
        - Теперь лучше?- Мэдхен указала ему взглядом на курносый кольт вего руке.- Это нравится тебе больше?- она запрокинула голову, вглядываясь восвещенные окна второго этажа дома, где Дуган провел свое детство.- Давай же, зайди вдверь,- сказала Мэдхен.- Разве не об этом ты мечтал всю жизнь? Сделай то, за что никогда не последует наказания…
        Она выдержала паузу, но Дуган не собирался отвечать.
        - Трусишка!- рассмеялась Мэдхен.
        Дом вспыхнул, обдав Дугана жаром. Он не мог двигаться, не мог отойти. Пламя подбиралось кнему. Одежда дымилась, на коже вздулись пузыри. Кольт, который он держал вруке, накалился. Дуган попытался выбросить его, но не смог. Оружие стало его частью. Вздувшиеся на коже волдыри начали лопаться. Боль резала сознание, перемалывала его. Пламя лизнуло глаза, имир погрузился во мрак. Дуган попытался закричать, вскочил на кровати, скидывая мокрую от пота простыню, замер, увидев спальню, окно, за которым начиналось утро.
        - Плохой сон?- спросила Айрис.
        - Не помню,- соврал Дуган. Айрис улыбнулась, скользнула рукой по его животу, вниз, снова улыбнулась, повернулась на бок, прижавшись кнему ягодицами.
        - Скажи, что тебе снилась я, иобещаю, что подумаю насчет утреннего секса.
        - Слава богу, не ты.
        - Что?- Айрис зевнула, решив, что расслышала что-то неправильно. Сон уже снова подбирался кней, заползал под одеяло.- Только не обижайся, если язасну. Просто сделай то, что должен сделать,- ивсе.
        - Что?- растерялся Дуган.- Что ты сейчас сказала?- он ждал ответа несколько минут, затем понял, что Айрис крепко спит, поднялся скровати, долго пытался найти сигареты вспальне, чтобы не выходить вгостиную, затем сдался, прикрыл за собой дверь, оставив Айрис, убедился, что кухня пуста, итолько после этого закурил, стараясь не думать омини-баре ибутылке борбона.
        Он просидел так около получаса, затем задремал.
        - Обиделся за то, что яуснула?- спросила за завтраком Айрис.
        Дуган долго пытался понять, что она имеет ввиду, качнул головой. Вгостиной стоял мини-бар, вкармане лежала пачка сигарет.
        - Пожалуй, яоткажусь сегодня от завтрака,- сказал Дуган, вставая из-за стола.
        Он приехал на работу на час раньше. Библиотека была закрыта.
        - Решили начать новую жизнь, мистер Марш?- спросила Бетани Нунбел.
        Дуган поздоровался, не желая отвечать на колкость старой девы. «Вот если бы еще можно было выпить!»- подумал он, вспомнил атмосферу вбиблиотеке ирешил отложить поход за бурбоном до вечера.
        «Ну или до обеда»,- подумал Дуган, но уже на следующий день.
        Спал он вэту ночь плохо, если спал вообще. Просто лежал сзакрытыми глазами, арека воспоминаний медленно текла куда-то, не забирая его ссобой. Мысли вголове путались, цеплялись за обрывки фраз, видений, чувств. Иночь казалась бесконечной. Ночь без снов…
        На третий день своего бодрствования Дуган начал пить уже сутра- немного вместо завтрака, пока не видит Айрис, немного за обедом вбаре, немного после работы, немного перед долгой, тягучей ночью, начинавшей странным образом становиться короче.
        Дуган не запоминал, что ему снится, да ине верил, что подобное можно назвать полноценным сном, но это было лучше, чем бесконечное бодрствование. Алкоголь помогал, спасал, оберегал. «От чего?»- задумывался иногда Дуган, но ответ, который вертелся постоянно где-то рядом, настырно ускользал от него. «Ведь все это были сны,- говорил он себе.- Просто сны…. Иначе ясхожу сума». Вопровержение последнего Дуган хотел на выходных снова отправиться вотель «Шератон» ивстретиться сХэйден, убедиться, что она жива, что Хэйден вреальности иХэйден во сне- это две совершенно разные женщины. Он начал планировать, что сказать Айрис, как оправдать свое очередное отсутствие на выходных, но впятницу вечером передумал.
        «А что если Хэйден уже уехала?» Дуган представил пустой номер икак разыграется из-за этого воображение. «Или она еще там?» Воображение нарисовало ему еще одну ночь, которую придется провести впостели сэтой девушкой. «Можно будет, вконце концов, снять еще один номер»,- попробовал он найти компромисс, бросил короткий взгляд на Айрис ирешил, что самым разумным будет остаться дома. «Тем более здесь всегда есть хороший мини-бар»,- попытался убедить себя Дуган. Струдом дождался субботнего утра, взял ссобой бутылку бурбона изаперся впыльном кабинете под предлогом работы.
        На следующий день он проделал то же самое, авпонедельник взял бутылку бурбона ссобой вбиблиотеку, убеждая себя, что растянет ее на всю неделю, но бурбон закончился уже всреду утром. Весь день Дуган говорил себе, что не станет пить на работе всю оставшуюся неделю. «Только вечером»,- продолжал он заниматься самообманом, покупая вмагазине несколько бутылок бурбона, одну из которых осознанно оставил вмашине, чтобы можно было взять ссобой на работу.
        Наступившие выходные Дуган снова провел всвоем кабинете, стараясь не обращать внимания на ворчание Айрис, которая, словно чувствуя обман, начала настырно просить дать почитать наброски его новой книги.
        - Позже,- отмахнулся Дуган, однако уже впонедельник на работе попытался нацарапать пару страниц.
        Идей не было, поэтому он просто решил описать бой между Стивеном Огли иНэйлом Бойланом. Рассказать то, что запомнил из газетной статьи исвоего сна. Шестерни воспоминаний заскрипели, сдвинулись сместа. Дуган написал несколько страниц, остановился, пытаясь понять, достаточно ли этого будет для Айрис, убрал бумаги встол, выпил, выкурил пару сигарет, снова вернулся кзаписям, наорал на Бетани Нунен, когда она вошла кнему без стука, дождался следующего дня, планируя извиниться, но вместо этого снова вернулся кзаписям.
        Ожившие воспоминания угасли лишь кконцу недели. Осталось только эхо. Шестерни замерли. Для верности Дуган отправился вархив исделал несколько ксерокопий газет, вкоторых рассказывалось о«Блю горизонт». «Теперь хватит на пару месяцев»,- думал он, убирая бумаги впапку. Вголове мелькнула мысль отом, чтобы съездить еще раз вГаррисберг иснова встретиться сБойланом. «Можно будет взять ссобой Айрис, чтобы она окончательно поверила, что ятам уже был идействительно работал над книгой»,- решил Дуган, но Айрис отказалась. Пробежала глазами впятницу вечером записи Дугана, дождалась, когда он вернется из бара, где методично накачивал себя алкоголем весь вечер, изакатила тихий скандал, без криков, чтобы не привлекать внимания Дьюс.
        - Это что такое?- спросила она, указывая на папку сзаписями Дугана, ккоторой даже прикасаться не хотелось.- Это что… такая шутка?
        - О чем ты?- Дуган почувствовал, как трезвеет.
        - Поцелуй во время бокса? Девушка без кожи?- вспылила Айрис.- Ты этим занимался последние недели?- она замолчала, требуя ответа, но Дуган лишь взял папку сбумагами, бегло просмотрел свои записи, нахмурился.
        - Если честно, то одевушке без кожи, яне помню, как писал,- признался растерянно Дуган.
        - Наверное, был слишком пьян!- скривилась Айрис.- Хотя если честно, то яне верю, что ты вообще это писал. Это же…- она беспомощно всплеснула руками.- Это… это…
        - Не ранний Пьюзо?- помог ей Дуган. Щеки Айрис вспыхнули, словно она только что получила пощечину.- Не бабочки Набокова или не Пруст всвоей громоздкой обнаженности чувств?- монотонно продолжил Дуган.- Если честно, до встречи стобой явообще писал детские сказки.
        Он замолчал, не понимая, злится или просто чувствует усталость. Айрис мерила его гневным взглядом, пытаясь убедить себя, что он просто пьян ине особенно понимает, что говорит.
        - Завтра япоеду вГаррисберг,- сказал Дуган, сам не особенно понимая зачем.- Ты можешь поехать со мной.
        - Нет.
        - Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.
        - Я сказала «нет».- Айрис выдержала его взгляд, заставив смутиться.
        - Тогда япоеду один.
        Дуган взял папку сбумагами ипошел всвой кабинет, решив, что вернуться кмини-бару за бурбоном сможет после того, как Айрис отправится спать. Вголове звенела пустота, которая нравилась Дугану. Дождавшись полуночи, он вышел на задний двор исжег все свои записи, сделанные за последнюю неделю. Бурбон исигареты помогли скоротать время, пока неспешно горели белые листы. Алкоголь успокаивал, иединственной проблемой казалась запланированная на утро поездка вГаррисберг. Поездка, вкоторой теперь не было смысла. «Может быть, отправиться в«Шератон» кХэйден?»- подумал Дуган, но тут же отказался от этой затеи. Налетевший порыв ветра подхватил пару горящих листов, швырнул внебо.
        «В конце концов, можно просто остаться здесь»,- решил Дуган, но уже утром, еще до того, как проснулась Айрис, собрал свои вещи ипокинул город.
        Добравшись до Гаррисберга, он остановился вгостинице «Риверфронт», пообедал, отказавшись от выпивки, итолько ближе квечеру отправился на встречу сНейлом Бойланом. Начинавшая стареть медсестра, на которой по-прежнему не было ни грамма косметики, узнала его икак-то слишком эмоционально для работника дома престарелых сказала, что Бойлан умер два дня назад.
        - Похороны назначены на завтра. Так что, если будет желание, можете прийти,- сказала она перед тем, как Дуган ушел.
        - Возможно,- уклончиво пообещал он, совершенно не собираясь приходить, но уже вечером начал узнавать, где находится кладбище, решив, что если его отправят внезнакомую часть города, то он точно никуда не поедет.
        К несчастью, кладбище находилось недалеко от гостиницы, где Дуган остановился. Ему не пришлось его долго искать, словно все дороги города вели кэтому месту. Остановившись недалеко от парикмахерской, Дуган вышел из машины. Выстроившиеся вдоль Либерти-стрит дома напоминали оДакоте иродном городе- кладбище подбиралось кним, подползало, подкрадывалось. «Зачем явообще пришел сюда?»- спросил себя Дуган, дойдя до расположенного на территории кладбища коттеджа смотрителя. Впереди уже виднелись каменные кресты имонументальные памятники. Дуган закурил, помялся несколько минут сноги на ногу, наблюдая за высоким стариком, подстригавшим разросшиеся вокруг коттеджа кусты, спросил опредстоящих похоронах Нейла Бойлана.
        - А вы знали, что он был боксером?- оживился старик. Дуган кивнул.- Унего был чемпионский пояс!
        - Я знаю…- Дуган обернулся, не желая терять из вида оставшийся за чертой кладбища город.- Завтра будет много народа?
        - Много?!- старик грустно рассмеялся.- Влучшем случае пара стариков из приюта да миссис Линехан.
        - Миссис Линехан?- Дуган вспомнил, как Бойлан забрал унего фотографию Мэдхен Уорд.- Вы не знаете ее имя?
        - Я знаю только, что она организовала похороны,- старик расплылся вулыбке, демонстрируя еще достаточно крепкие зубы.- Очень милая женщина.
        - Вот как…- Дуган закурил еще одну сигарету.- Сколько ей лет?
        - Ну что вы, молодой человек!- упрекнул его старик, качая головой.
        - Ладно. Тогда яприду завтра,- пообещал Дуган.
        До поздней ночи он просидел вбаре, волнуясь лишь отом, чтобы не выпить слишком много. Улыбчивый бармен узнал его испросил оХэйден.
        - Она вФиладельфии,- сказал Дуган. Бармен помрачнел.- Хотя сейчас, возможно, уже где-то вдругом месте,- добавил Дуган ивзял еще выпить.
        Номер, где его поселили, как две капли воды был похож стем номером, где они прежде жили сХэйден, иДугану казалось, что стоит ему туда вернуться, иоживут воспоминания отом, что было вФиладельфии. Воспоминания оснах, чувствах, страхах. «Они дождутся ночи ипридут вкошмарах»,- решил Дуган, но он ошибся.
        Ему не приснилась ни Хэйден Краувел, ни Мэдхен Уорд. Всвоем сне он находился на кладбище города Гаррисберг. Рядом сним стояли высокий седовласый смотритель ипара стариков из приюта, где жил Бойлан. Под ногами была могила. Ее черная голодная пасть скалилась непроглядной тьмой. Дуган пытался разглядеть, что находится на дне могилы, но не мог. Квартет молчаливых рабочих из похоронного агентства принес гроб, открыл крышку, чтобы собравшиеся могли проститься сусопшим. Дуган подался вперед, но ничего не увидел. Гроб был пуст. Больше. Унего отсутствовало дно, аза открытой крышкой виднелась густая, прожорливая тьма. Старик-смотритель, рабочие, старики из приюта столпились возле гроба, заглядывая втемноту.
        - Кажется, там кто-то есть,- сказал один из них.
        - Действительно есть,- подхватил другой.
        Дуган наклонился над гробом. Темнота очаровывала, манила ксебе. Густая, прожорливая темнота, которая переливалась, дрожала, жила своей собственной жизнью. Дуган вздрогнул, увидев нечеткий силуэт на дне могилы.
        - Вы видели?- спросил он, не всилах оторвать взгляд от темноты. Никто не ответил. Дуган почувствовал, как сжимается мир, сдавливает его. Тьма уже была не только внизу. Она окружала его, проглатывала. Дуган запрокинул голову, увидев над собой крышку гроба. Он был на дне могилы. Где-то рядом мелькнул неразличимый силуэт.
        - Вытащите меня!- крикнул Дуган собравшимся людям.
        Вместо ответа старик-смотритель захлопнул крышку гроба. Нервный, неспокойный сон кончился.
        Дуган нащупал пачку сигарет, закурил. Утро только начиналось, но Дуган больше не смог заснуть. Вгруди разрасталась густая пустота. Дуган дождался, когда откроется бар, позавтракал, отказавшись от выпивки, отправился на кладбище.
        Обещанных смотрителем стариков из приюта не было. Лишь сам смотритель, пара рабочих из похоронного агентства да седая, сгорбленная старуха вчерном платье ичерной маленькой шляпе. Дуган не стал подходить, наблюдая за ними, оставаясь укоттеджа смотрителя. Гроб опустили вземлю. Старуха исмотритель пошли прочь. Они двигались неспешно, словно плыли вгустой массе. Дуган не считал, но ему показалось, что он успел выкурить как минимум три сигареты, прежде чем они поравнялись сним.
        - Почему же вы не подошли?- спросил смотритель, однако укора вего голосе не было. Дуган извинился, обратился кстарухе, спросил ее имя.
        - Миссис Линехан,- сказала она на удивление твердым голосом.- Миссис Мэдхен Линехан.
        - Та самая Мэдхен?- Дуган попытался изобразить удивление, но не смог. Где-то вглубине души он давно знал это.- Та самая Мэдхен, которая когда-то давно было девушкой Нейла Бойлана?
        - Только не миссис Мэдхен Линехан,- уточнила старуха, не зная, как реагировать на эту встречу.
        - Уорд?- помог ей Дуган.- Ваше имя тогда было Мэдхен Уорд,- он улыбнулся, не пытаясь скрыть, что уже знает, каким будет ответ, бросил короткий взгляд на недовольного смотрителя.- Яприезжал месяц назад кБойлану.
        - Вот как?- женщина насторожилась.
        Дуган примирительно улыбнулся, спешно пересказал идею своей несуществующей книги, которую когда-то поведал Айрис, увидел, что старуха начинает терять кнему интерес, испешно сменил тему, подойдя кмоменту, когда Бойлан забрал унего фотографию Мэдхен Уорд. Старуха выслушала его, промокнула платком глаза.
        - Если честно, то ядумала, что он мало что помнит из прошлого, не узнает меня…- сказала она, снова промокнула платком глаза.
        - Могу язадать вопрос?- осторожно спросил Дуган, получил согласие.- Вы знали художника по имени Хатч Пирс?
        - Художника?- старуха несколько раз повторила услышанное имя, извинилась, пожала плечами.- Может быть, если вы напомните, где мы могли сним встречаться…
        - Я знаю лишь, что он написал ваш портрет.
        - Портрет?- старуха вочередной раз промокнула платком глаза, но на этот раз слезы были вызваны не горечью потери близкого человека, анахлынувшими воспоминаниями.- Так много всего унеслось прочь!- прошептала она дрогнувшим голосом.
        - Пирс нарисовал вас впервых рядах во время боксерского матча Бойлана и…- Дуган качнул головой, заставляя себя остановиться ине рассказывать дальше.- Вы были очень красивой,- закончилон.
        - И немного чокнутой,- сказала старуха, ина губах ее появилась улыбка.
        - Так вы все-таки видели картину?- спросил Дуган, чувствуя кстарухе какую-то непонятную симпатию.
        - Ну…- протянула она,- скажем так, молодой человек, всвое время меня рисовали многие.
        - Понятно,- Дуган широко улыбнулся, решив, что смысла продолжать расспросы нет. Он итак узнал все, что хотел. «Да наверно, изнал это всегда!»
        Дуган попрощался ивернулся вотель. Вбаре он заказал себе выпить, выкурил несколько сигарет, но так ине притронулся кстакану сбурбоном. Решив, что оставаться вчужом городе больше не имеет смысла, он расплатился за номер иотправился вФиладельфию- вгород, казавшийся ему таким же чужим, как иГаррисберг. «Но там, по крайней мере, уменя есть Айрис скипой пропахшей пылью иплесенью литературы, ачто уменя есть здесь, кроме согнувшейся под тяжестью лет Мэдхен Уорд, которая плачет каждый раз, как только напоминаешь ей омолодости?!»- думал Дуган, настырно не замечая мелькавшее воспоминание ородном городе вДакоте. Тихом, спокойном городе на берегу Миссури.
        Он попытался снова вспомнить номер Микелы Хостингс, но так ине смог. «Да ябы все равно не стал звонить»,- сказал он себе.
        Река воспоминаний принесла картину оставленного вбаре Гаррисберга стакане бурбона, затем образ Мэдхен Уорд- молодой, сочной, полной сил ижеланий. Той самой Мэдхен, что приходила во снах. Итут же образ согнувшейся под тяжестью лет старухи. «Нет, определенно нужно было выпить»,- подумал Дуган, чувствуя, как вгрудь возвращается прежняя пустота. Мысли снова помчались вГаррисберг, но уже не на кладбище, где он встретил Мэдхен Уорд- настоящую Мэдхен Уорд, ане рожденную воображением фантазию,- нет, теперь он видел Хэйден, видел тот день, когда они только познакомились. ИХэйден была такой же настоящей, как истаруха Мэдхен. Хэйден, которая была совершенно не похожа на ту Хэйден, которую Дуган видел всвоих снах- без кожи, молящую его прикоснуться кней. Нет. Эта Хэйден была жива. Она смеялась, отпускала непристойные шутки изанималась любовью так, словно каждый раз для нее был последним…
        «И еще она напоминала Микелу,- подумал Дуган.- Только без кисти икрасок… Иеще без этой безумной одержимости рисовать пейзажи, которые должны перевернуть мир».
        Он попытался вспомнить их последнюю ночь. Ночь сХэйден иночь сМикелой. Детали показались ему до боли схожими. Словно ине было между этими событиями десяти лет. Словно две этих девушки были одним лицом.
        «Нужно будет заехать иузнать, как унее дела,- решил Дуган, настырно прогоняя образы из своих ночных кошмаров.- Все это либо безумие, либо просто разыгравшееся воображение,- говорил он себе, настырно оживляя перед глазами образ старухи, вкоторую превратилась некогда молодая ижеланная Мэдхен Уорд.- Ияне боюсь. Не верю вних. Они не имеют надо мной власти».
        Река времени принесла видение пожара. Пирр горел, аженщина спрической, похожей на сливочный пудинг, кружилась между охваченных огнем зданий. Дуган увидел знакомую улицу иродной дом, ккоторому подбирались голодные языки пламени. Память потянула его ко входной двери. Он остановился.
        Остановился всвоем видении. Остановился вреальности, свернув сдороги на стоянку возле бара вкаком-то крохотном городе.
        Бурбона не было, иДуган взял двойную водку со льдом. Алкоголь помог успокоиться, но воображение замерло на картинке оставленного вПирре родного дома, ккоторому подбирался огонь, игде-то далеко, эхом, звенел смех Мэдхен Уорд. «Я не боюсь,- сказал себе Дуган.- Больше. Явэто не верю. Ни во что не верю». Кубики льда встакане звякнули, ударились озубы.
        - Повторить заказ?- предусмотрительно предложил бармен. Дуган кивнул.
        Картинка ввоображении стала более четкой. Он уже чувствовал запахи дома, где провел все свое детство, слышал звук жарящегося на сковородке мяса и… Дуган вздрогнул, услышав детский плач: тихий, сдавленный, напуганный. Он обернулся. Обернулся вреальности. Мальчик лет одиннадцати скопной черных прямых волос вошел вбар, увидел убиравшую со столов официантку и, вытянув перед собой порезанную руку, скоторой капала кровь, пошел кней, продолжая всхлипывать.
        - Ваша водка,- сказал Дугану бармен.
        Официантка отвела мальчика вслужебное помещение. Они прошли рядом сДуганом, но он так ине смог разглядеть их лиц. Особенно лицо женщины. Оно стерлось, смазалось, стало безликим, как когда-то лицо матери.
        - С вами все впорядке?- спросил бармен. Дуган кивнул, закурил, неспешно потягивая новую порцию водки.
        - Кто эта женщина?- спросил он бармена, словно это могло оказаться всего лишь очередным сном или видением.
        - Какая женщина?
        - Официантка смальчиком. Они прошли только что здесь.
        - А, Фрида!- оживился бармен. Он еще что-то говорил, но Дуган его уже не слушал.
        Видение рухнуло, развеялось. Обрело имя исвою маленькую жизнь, обросло подробностями, подчинилось законам реальности… Как ивслучае Мэдхен Уорд. Она притягивала ивоспаляла воображение только до тех пор, пока унее не было имени, апотом стала просто старухой.
        Дуган допил водку одним глотком, расплатился, покинул бар. «Со всеми этими видениями нужно покончить»,- думал он, приближаясь кФиладельфии.
        Отель «Шератон» на Док-стрит встретил его настораживающей тишиной. Возле номера Хэйден Дуган остановился инесколько долгих секунд не решался постучать. «А что если она уехала? Что если номер пуст или внем живет кто-то другой? Что тогда? Видение девушки со снятой кожей останется навсегда со мной?»
        Дуган услышал, как открывается дверь, испешно отошел всторону. Из номера выглянула Хэйден. Волосы унее были растрепаны, на плечах накинут халат, под которым мелькала нагота. Она увидела Дугана, испуганно хлопнула глазами. Дуган подумал, что, возможно, она не одна, но не почувствовал ни ревности, ни обиды. «Главное- развеять видения, главное- запечатлеть реальность такой, какая она есть на самом деле».
        - Привет,- тихо сказала Хэйден.
        - Привет.
        - Я думала, ты никогда не придешь.- Она начала нервно покусывать губы.
        - Так идолжно было быть,- сказал Дуган.
        Хэйден открыла широко входную дверь, предлагая ему войти. Дуган осторожно сделал шаг вперед, ожидая увидеть вномере кого-то еще.
        - Ты одна?
        - Да.- Хэйден неожиданно покраснела.- Апочему ты решил, что…
        - Я ничего не решал.- Дуган подошел кокну, стараясь не смотреть на смежную сгостиной спальню без двери, но впоследний момент все-таки бросил на кровать косой взгляд.- Утебя есть выпить?
        - Если ты платишь за мини-бар,- Хэйден неловко улыбнулась, увидела, как Дуган кивнул, снова улыбнулась.
        Он открыл окно, закурил, спросил, чтобы не молчать, нашла ли она работу.
        - В закусочной,- оживилась Хэйден.- Здесь рядом…
        - Я знаю…- Дуган взял унее стакан сбурбоном, снова отвернулся кокну.
        Все как-то изменилось, словно девушка, которую он знал, стала вдруг совершенно другой. «Или же это снова просто мое воображение?»
        - Злишься на меня?- спросила Хэйден.
        - За что?- спросил Дуган, продолжая смотреть за окно.
        - Ну…- она замялась.
        Пауза затянулась.
        - Вчера яездил вГаррисберг,- сказал Дуган, чтобы нарушить тишину.- Нэйл Бойлан умер. Его похоронили сегодня утром.
        - Это боксер?
        - Да.
        - Понятно.- Хэйден выглянула из-за его плеча, увидела пустой стакан.- Налить тебе еще выпить?
        - Пожалуй.- Дуган воткнул истлевшую сигарету впустую пепельницу на подоконнике, закурил новую. Хэйден принесла ему бурбон.- Аты не будешь?- спросил Дуган.
        - Здесь нет текилы.
        - Возьми тогда какой-нибудь ликер.
        - Может быть, лучше спустимся вбар иты угостишь меня «Маргаритой»?
        - Не хочу вбар.
        - Что тогда?- Хэйден сбросила сплеч халат.
        Дуган услышал, как он зашуршал, упал на пол. Воображение снова включилось, нарисовало девушку без кожи. Ему показалось, что земляничный аромат сменился металлическим запахом крови.
        - Хочешь докурить?- спросила Хэйден.
        - Да.
        - Тогда ябуду вспальне.- Она неспешно подняла спола халат.- Ипожалуйста, приходи быстрее, иначе ясделаю это одна. Ты итак заставил меня слишком долго ждать,- голос ее удалился.
        Дуган не двигался. Воспоминания возвращались медленно. Пшеничные стены, пшеничное одеяло. Сон выглядел таким четким иясным, что Дугану начало казаться, загляни сейчас вспальню, ион увидит там не Хэйден, ату самую девушку без кожи. «Или же они- это одно ито же лицо?»
        Дуган допил бурбон, затушил сигарету. Входная дверь была так близко. Нужно сделать лишь пару шагов, выйти вкоридор ибежать от своих страхов, своих снов… Дуган осторожно заглянул вспальню. Хэйден увидела его, улыбнулась, поманила ксебе. «Всего лишь девушка»,- попытался убедить себя Дуган, подходя ккровати. Все чувства, казалось, обострились.
        - Прикоснись ко мне,- попросила Хэйден. Он замер.- Не бойся,- на лице девушки появилась неуместная робкая улыбка. Дуган заставил себя наклониться кней ипоцеловал вгубы. Воспоминания закрутились, загремели вголове.- Не бойся.
        - Я ине боюсь,- сказал Дуган, ложась на кровать рядом сХэйден.
        Мысли вголове путались, но он старался не обращать на это внимания. Все было здесь исейчас: Хэйден, ее улыбка, ее тело, ее поцелуи. Авсе остальное было где-то далеко: девушка без кожи, кровь, страх, опустошенность. Но все это каким-то образом умудрялось смешиваться, сливаться, словно одно было берегом, адругое морскими волнами. Иволны накатывались на берег, слизывали крупицы песка иоставляли свою влагу, отступая обратно вморе: далекое, безбрежное.
        - Ты такой странный,- прошептала Хэйден.
        - Странный всмысле чокнутый?
        - Странный всмысле просто странный,- она улыбнулась.- Ачокнутая- это, пожалуй, я.
        - Ты многого обо мне не знаешь.
        - И не хочу знать. Меня все устраивает итак.
        - Может быть, это меня не устраивает?
        - Раньше ты не жаловался.- Хэйден прижала его ксебе, выждала пару минут.- Сделать тебе выпить?
        - Пожалуй.- Дуган перекатился на спину, дождался, когда Хэйден выйдет из спальни, начал одеваться.
        - Куда ты?- спросила она, принеся ему стакан бурбона.
        - Домой, наверное,- сказал Дуган, забирая унее стакан.
        - Не уходи.
        - Почему?
        - У нас сейчас все хорошо и…- Хэйден прикурила ему сигарету.- Вот, возьми.- Она отошла кокну, нервно теребя край халата.
        - Что случилось?- растерянно спросил Дуган.
        - Я видела Айрис,- сказала Хэйден не глядя на него.
        - Что? Всмысле- где? Она пришла сюда?
        - В твоем доме.
        - В моем доме? Так значит, это ты пришла кней?
        - А что мне еще было делать?!- вспылила Хэйден.- Ты привез меня вэтот город ибросил. Ты назвал мне вымышленное имя! Да ядаже не знала, кто откроет мне дверь!- она повернулась, сверля его гневным взглядом.- Дуган! Или, может, лучше Элиот? Черт! Да япросто обязана была знать, что еще фальшивого втебе! Бежать из Филадельфии втот же день, как оказалась здесь, или же попытаться доверять тебе… Ктому же ты мне понравился…- Хэйден беспомощно всплеснула руками. Дуган поднялся.- Не уходи!
        - Мне нужно подумать.- Дуган осторожно прикрыл за собой входную дверь, вышел на улицу.
        В голове звенела пустота, иему не сразу удалось вспомнить, где он оставил свою машину. Вечерние улицы показались чужими инезнакомыми. Несколько часов Дуган потратил на безрезультатные поиски дороги домой, затем окончательно заблудился, сдался, остановился упервого попавшегося на глаза бара, заказал двойную порцию бурбона, затем еще одну иеще, вернулся вмашину за полночь, заснул.
        Ему снова приснился Пирр, родной дом, который давно сгорел, холодный курносый кольт. Он стоял на заднем дворе, сжимая вруке оружие. Вокнах горел свет. Весь дом, казалось, светится изнутри. Дуган слышал голос Айрис, слышал смех Дьюс и… Он слышал себя. Вернее, не слышал, ауже находился вдоме. Без оружия. Без щемящего чувства пустоты иобреченности. Он был счастлив, беспечен. Азатем на пороге появился незнакомец, ивсе прежние чувства вернулись. Раф Малиган стоял вгостиной, икурносый кольт вего руке был нацелен Дугану вгрудь. Ине было больше ни голоса Айрис, ни смеха Дьюс…
        Глава девятая
        Дуган проснулся, чувствуя, что, несмотря на прошлую ночь, абсолютно трезв. Так, по крайней мере, ему казалось по дороге на работу.
        - Ну ивид, мистер Марш!- покачала головой старая дева Бетани Нунбел. Дуган не ответил, умылся вотведенном для персонала туалете, дождался обеденного перерыва иокончательно привел себя вчувства двойной порцией бурбона…
        - Не думала, что ты вернешься,- сказала вечером Хэйден.
        - Ну кто-то же должен платить за этот номер,- безрадостно попытался пошутить Дуган. Хэйден так же безрадостно улыбнулась ипошутила отом, что успела уже познакомиться суправляющим.
        - В этом отеле управляющий- женщина.
        - Вот как?- Хэйден нахмурилась.- Думаешь, для нее секс скрасивой чокнутой девушкой будет неприемлем?
        - Я не знаю.- Дуган прошел вномер, сел на кровать.- Я, если честно, даже не знаю, кто вэтом отеле управляющий.
        - Я тоже.- Хэйден предложила ему бурбон.- Если, конечно, ты все еще платишь за мини-бар,- уточнила она. Дуган не понял, шутка это или нет, поэтому сказал, что платит.- Домой заезжал?- спросила Хэйден.
        - Нет.- Дуган закурил.
        - Почему?
        - Думаю, так будет лучше.
        - Лучше для кого?
        - Для всех.
        - Понятно,- протянула Хэйден, заглянула ему вглаза.- Злишься на меня?
        - Нет.
        - Не верю.
        - Ты здесь почти ни при чем.
        - Значит, есть кто-то еще?
        - Возможно.
        - Женщина?
        - Нет.
        - Значит, ямогу не волноваться?
        - Не знаю.
        - Как это «не знаю»?
        - Просто не знаю- ивсе.- Дуган повалился на спину, стараясь не вспоминать прошлое, которое снова начало наступать на пятки.
        - Хочешь, пойдем куда-нибудь инапьемся?- предложила Хэйден.
        - Не хочу никуда ходить.
        - Тогда давай напьемся вномере. Здесь довольно большая ванна, так что…
        - А давай сразу перейдем квыпивке.
        - Нет. Сначала ты примешь ванну ипереоденешься, ато выглядишь так, словно спал прошлую ночь вмашине.
        - Так ибыло.- Дуган поднялся, чтобы стряхнуть пепел.- Ктому же мне не во что переодеваться.
        - Так пойдем купим. Уверена, еще не так поздно. Здесь недалеко есть пара магазинов.- Она взяла его за руку, заставляя подняться.- Давай, поднимайся! Смотреть тошно, как ты лежишь тут ижалеешь себя!
        - Я не жалею себя.
        - Значит, унас все хорошо?- став неожиданно серьезной, спросила Хэйден. Дуган встретился сней взглядом ипредложил сходить сначала вмагазин за костюмом, азатем куда-нибудь выпить.- Вот это уже по мне!- рассмеялась Хэйден.
        В этот день они вернулись вномер далеко за полночь. Ина следующий день. Идва дня спустя. Выходные они провели вНью-Йорке, авсю последующую за ними неделю практически не выходили из своего номера. Впятницу Дугану снова приснился Раф Маллиган, ион решил, что просто обязан отправиться на выходных домой ирассказать Айрис, почему оказался вФиладельфии ичто будет лучше, если она возьмет Дьюс икуда-нибудь уедет.
        - Пообещай, что вернешься,- попросила Хэйден. Дуган не ответил.
        Субботнее утро было солнечным, ипо дороге он старался ни очем не думать, не вспоминать, не планировать. «Я просто расскажу Айрис оМаллигане, аостальное пусть она решает сама»,- говорил себе Дуган, но когда он наконец-то добрался до дома, то оказалось, что рассказывать историю половины своей жизни некому. Дуган не знал, когда именно уехала Айрис, но дом выглядел так, словно его покинули уже очень давно.
        «Пожалуй, так лучше»,- решил он, бродя по холодным, безжизненным комнатам. На первый взгляд казалось, что ничего не изменилось- все та же мебель, все те же стены, лужайки за окном, даже тот же мини-бар, но… Дуган налил себе выпить, закурил. Тишина. Ни одного звука. Не проходит мимо Айрис, не смеется сподругами Дьюс. Он поднялся изаставил себя проверить почту. Соседская собака за небольшим забором, отделившим два дома, узнала его изавиляла хвостом.
        - Давно вас не было, мистер Марш!- прокричал ему рыжеволосый мальчишка, гладя собаку.
        Дуган попытался вспомнить его имя, но так ине смог. Да изнал ли он его имя? Вернувшись вдом, Дуган бросил ненужные конверты на стол, налил себе еще выпить, повалился на диван, неловко пытаясь прикурить сигарету бумажными спичками. «Может быть, позвонить Хэйден?»- подумал Дуган, представил, как она ходит по комнатам, смеется, спит на кровати, где недавно спала другая женщина, готовит на кухне, укоторой не так давно была другая хозяйка.
        - Нет уж! Кчерту!- Дуган выпил, снова налил иснова выпил.
        На мгновение ему показалось, что вкипе ненужной корреспонденции он увидел конверт без обратного адреса- такой же, как ему прислали недавно сфотографией его сгоревшего дома.
        - А какая теперь разница? Айрис иДьюс все равно здесь нет, ая… Мне плевать!
        Дуган прикурил очередную сигарету, стараясь не думать оконверте, но любопытство взяло верх. Он перебрал все конверты, но нужного так ине нашел. «Значит, показалось»,- решил Дуган, откинулся на спинку дивана, закрыл глаза.
        Воображение нарисовало пару неосторожных шагов вповисшей тишине опустевшего дома. Дуган огляделся. Ничего, никого. Он снова закрыл глаза. Шорох за спиной повторился. «Может быть, это Айрис?- мелькнула вголове далекая мысль.- Или Дьюс сбежала от матери ипришла ко мне?» Дуган прислушался, затаил дыхание. Все замерло. Казалось, что остановилось даже время.
        - Я просто, черт возьми, пьян!- проворчал Дуган, затягиваясь сигаретой, которая давно истлела до фильтра.- Чертовски пьян!
        - И чертовски напуган,- услышал он издевательский женский голос. Хэйден подошла кнему иобняла за плечи.
        - Ты знала, что Айрис здесь нет?- спросил Дуган, не поднимаясь сдивана.
        - Да.
        - Давно?
        - Да.
        - Поэтому ты отпустила меня сюда одного?
        - Да.- Она протянула ему белый конверт без обратного адреса.
        - Что это?
        - Лежал увхода, должно быть, ты выронил, когда нес письма вдом,- Хэйден беззаботно пожала плечами.
        Дуган забрал конверт, вскрыл. Внутри была местная газета Пирра. Тонкая, скучная, на дешевой бумаге. Дуган просмотрел ее дважды итолько стретьей попытки нашел заметку оскоропостижной смерти Генри Белфорда.
        - Что там?- спросила Хэйден.
        - Ничего интересного,- сказал Дуган.
        - Точно?
        - Абсолютно.- Он убрал газету обратно вконверт, бросил на стол.- Нужно будет выбросить весь этот мусор.
        - Как скажешь.- Хэйден прикурила ему сигарету, встала на колени, чтобы не смотреть на него сверху вниз, положила руки ему на бедра.- Надеюсь, ты не возражаешь, что япришла?
        - Нет,- Дуган тряхнул головой, заставляя себя не думать больше опришедшем письме.- Тебе нравится дом?
        - Его выбирала Айрис или ты?
        - Не помню.
        - Тогда нравится.- Хэйден поднялась.- Не против, если яосмотрюсь здесь?
        - Нет.
        - Хорошо.- Она подошла кмини-бару.- Как думаешь, вэтом доме найдутся ингредиенты для «Маргариты»?
        - Попробуй поискать.
        - Обязательно.- Хэйден выудила из бара бутылку апельсинового ликера ипочатую бутылку текилы.- Забавно,- сказала она, показывая Дугану бутылку текилы.- Айрис наливала мне из нее, когда яприходила сюда впрошлый раз.- Она увидела, как Дуган кивнул, кивнула вответ, прошла на кухню иуже оттуда крикнула, что им нужно будет съездить за продуктами.
        - Позже,- сказал Дуган, снова закрывая глаза.
        - Конечно.- Зазвенел кусковой лед, который Хэйден колола для текилы.- Дуган?
        - Да?
        - Можно ятеперь буду называть тебя настоящим именем?- спросила она.- Не знаю, вчем заключалась твоя шутка, но Элиот Марш мне нравится больше, чем Дуган Белфорд.
        - Почему?
        - Не знаю. Просто первое как-то добрее звучит, апоследнее похоже на имя какого-нибудь психопата…- Хэйден нахмурилась, сделала глоток текилы.- На кой черт ты вообще придумал этого Дугана Белфорда?
        - Я не придумывал.
        - Ну да… конечно!
        - Я правда…- Дуган замолчал, взял со стола недопитый стакан бурбона.- Кажется, ты хотела посмотреть дом?
        - Хотела…- согласилась Хэйден.
        Когда она вышла из гостиной, вдоме снова воцарилась тишина. Не слышно было ни шагов Хэйден, ни того, как она открывает двери, гремит выдвижными шкафами… «Да, вот так уже гораздо лучше»,- подумал Дуган, икто-то издалека ответил ему. Кто-то знакомый. Кто-то из прошлого. Дуган открыл глаза, чтобы попытаться разглядеть его сквозь пелену лет, но увидел лишь далекие звезды, которые отражались взастывших, подобно каменному монолиту, водах озера Хипл. Дуган не ощущал своего тела, но время словно расступилось перед ним, позволив заглянуть вто, что казалось уже утраченным навсегда, забытым, стертым из памяти моментом проведенной на старом перекрестке ночи.
        «А ведь десять лет стого дня действительно должны были уже пройти»,- подумал Дуган, но так ине смог вспомнить точного числа. Вкаком году? Акакой год сейчас? Все спуталось, смешалось. Лишь старый пикап отца продолжал работать, напоминая, что сейчас все относительно, все абстрактно. Дуган увидел себя- еще молодого, очарованного картиной идевушкой, продавшей ему эту картину. Увидел пластиковый пакет, найденный молодым Дуганом вбардачке пикапа, увидел прядь своих светлых волос, вкоторых уже тогда было слишком много седых, увидел небольшое углубление посреди песчаного перекрестка. Все казалось таким реальным, таким живым: запахи, звуки.
        - Думаешь, тогда он хотел прожить последующие десять лет так, как прожил их ты?- спросила Дугана Мэдхен Уорд.
        - Я не знаю,- честно сказал Дуган, понимая, что молодой Дуган все равно не может слышать их.
        - Ну, аты? Элиот Марш. Скажи, ты рад, что прожил последние десять лет именно так?
        - Я не Элиот Марш.
        - Так, значит, ты все еще Дуган? Дуган Белфорд? Тот самый парень, который стоит на перекрестке ипытается решить, что ему делать дальше?
        - Я уже не знаю, кто я,- признался Дуган.- Не знаю, кто ты.- Он повернулся, наградив Мэдхен Уорд усталым взглядом.- Явидел тебя старухой, но сейчас ты снова молода икрасива…
        - Я никогда не была старухой. Явсего лишь девушка скартины, которую ты купил на дворовой распродаже.
        - Выходит, то, что янашел тебя… там, вГаррисберге, это ничего не значит, да?
        - Смотря для кого.
        - Как это?
        - Ну, скажем так, вГаррисберге меня нашел не ты, аЭлиот Марш. Что касается тебя, то наша встреча состоялась намного раньше.
        - Встреча, которой никогда не было,- усмехнулся Дуган, наблюдая, как молодой Дуган стоит на перекрестке иждет, когда появится обещанный демон.
        - Неважно, была она или нет. Главное, что вэто верил ты.
        - Микела тоже верила. Ихудожник Пирс…
        - Значит, вам это было нужно. Тогда было нужно…- она улыбнулась ипошла прочь, впрошлое, кстарому перекрестку возле озера Хипл, где ее ждали, где она была нужна…
        Дуган открыл глаза, понимая, что проснулся. За окнами начиналась ночь, свет не горел. Дуган поднялся на ноги, закурил, сделал себе выпить, заглянул на кухню. Расколотый лед растаял, оставив на столе две большие лужи. Рядом стояли две бутылки: початая текилы инераспечатанная апельсинового ликера.
        - Хэйден?- негромко позвал Дуган. Никто не ответил.
        Он прошел вспальню, всвой кабинет, вдетскую, вкомнату для гостей, вернулся вгостиную, сел на диван. Дом был пуст… Или же это он сам хотел видеть этот большой, оставшийся навсегда чужим дом пустым.
        Дуган взял сигареты, стакан, бутылку текилы, так как бурбон закончился, ивышел на веранду. Ночь обещала быть теплой извездной. «Икогда это яполюбил текилу?»- подумал Дуган, делая пару осторожных глотков. Соседский пес узнал его инегромко тявкнул взнак приветствия. Пес, клички которого он не знал. Как не знал иего хозяев, не знал всех соседей на этой длинной, изогнувшейся улице. Дуган закурил, пытаясь вспомнить хоть что-то из того, что он успел полюбить вэтом громоздком городе. Соседский пес снова тихо тявкнул.
        Хлопнула входная дверь. Хэйден вошла вдом, позвала Дугана по имени, которое никогда не принадлежало ему- Элиот.
        - Я взяла готовый ужин, молоко, яйца инемного фруктов на завтрак,- сказала она, распаковывая пакеты.- На остальное уменя не хватило, но, думаю, завтра мы сможем сходить стобой вместе, иякуплю все, что нужно.- Она повернулась, дождалась, когда он кивнет, ишироко улыбнулась.- Яеще купила лимон, так что смогу сделать себе «Маргариту» прямо здесь.
        - А уменя бурбон кончился,- сказал отрешенно Дуган.
        - Совсем? Всмысле- ничего другого не осталось?
        - Думаю, ясмогу пить текилу.
        - Вот ихорошо!
        - Да.
        Дуган вышел вгостиную. Дом, кажется, начинал оживать. Но оживать медленно ифальшиво, словно безнадежно больной, родственники которого знают, что улучшение временное искоро наступит смерть.
        - Скучаешь по дочери?- спросила за ужином Хэйден. Дуган нахмурился, пожал плечами.- Значит, дело вАйрис? На тебе лица нет. Вчем дело? Скучаешь по ней?
        - Нет.
        - Докажи.
        - Что?
        - У нас стобой были две самые замечательные недели, которые можно представить, но стоило тебе вернуться вэтот дом, как ты даже смотреть на меня не хочешь. Снова вспомнил бывшую?
        - Нет.
        - Тогда пойдем вспальню изаймемся любовью.
        - Сейчас?
        - Почему нет?
        - Ладно,- Дуган поднялся из-за стола.- Ты пока иди, прими душ, яуберу посуду.
        - Я сама могу убрать со стола.
        - Завтра.
        - Ладно, но запомни, мне не нравится, когда это делают мужчины. Это жалко иунизительно.
        - Хорошо.
        - И если прежде ты это делал…
        - Душ,- напомнил ей Дуган, поцеловав вгубы.
        Она еще что-то сказала, но он уже не придал этому значения, дождался, когда останется один, взял ключи от машины, бумажник, пачку сигарет ивышел на улицу. Дом за спиной снова умер. Мрачный, неуклюжий дом. Иневажно, сколько жизней он проглотит, для кого-то ему суждено навсегда остаться чужим.
        Дуган открыл свою машину, сел за руль ивключил зажигание. Менее двух дней ему потребовалось, чтобы добраться до родного города, сделав по дороге всего одну остановку на границе штатов Иллинойс иАйова.
        Управляющий мотеля «Баджет» смерил его внимательным взглядом идолго объяснял, как быстрее добраться до ближайшего казино икакое из них лучше посетить. Дуган молча выслушал его, заплатил за день вперед, взял ключи, закрылся всвоем крохотном номере. Виски, купленное по дороге, было отвратительным на вкус ипахло мазутом. Одежда запылилась ипахла потом. Горячей воды вдуше не было, но Дуган все-таки заставил себя помыться, так же, как заставил себя после выпить пару стаканов отвратительного виски. Прежними остались лишь сигареты, но иони скоро должны были закончиться. Дуган выкурил одну из них, лег на кровать и, закрыв глаза, попытался заснуть. Ему снилась Миссури, снились казино родного города, снилась библиотека, где он работал, баптистская церковь, мимо которой он так часто проезжал, начальная школа имени Вашингтона, снилась улица, где стоял дом Микелы Хостингс…
        - Все, кроме твоего собственного дома,- услышал Дуган знакомый голос Мэдхен Уорд.- Скажи мне, чего ты боишься больше: кладбища, которое всегда было видно из окон твоей комнаты, или же воспоминаний, которые всегда смотрели на тебя из окон твоего дома?
        - Я уже не боюсь.
        - Правда?
        Мир изменился, сдвинулся. Они стояли возле озера Хипл. Была ночь. Ночь сделки. Имолодой Дуган был пьян. Он стоял на перекрестке иждал спасения. Ветра не было. Поверхность озера казалась многовековым нерушимым монолитом.
        - Хочешь поговорить сним?- предложила Мэдхен Уорд.
        - Почему я?
        - Потому что ему нужно сейчас скем-то поговорить.
        - Боюсь, мне нечего ему сказать.
        - Тогда мы можем оставить его водиночестве. Вэту ночь. На этом перекрестке.
        - Или кнему можешь подойти ты.
        - Ты правда этого хочешь?
        - Почему бы инет? Всем вэтом мире нужен маяк, ккоторому можно плыть, когда вокруг ничего нет, кроме темноты иотчаяния.
        Дуган обернулся ипосмотрел на картину старика Пирса. Мэдхен Уорд смотрела на него, ожидая, когда внее вдохнут жизнь, позволят сойти схолста иотправят впрошлое… или же внастоящее…
        - И сделай одолжение, прибавь себе немного роста,- сказал Дуган.- Ато вжизни ты едва достаешь мне до локтя,- последнее он произнес уже вслух, проснувшись.
        Утро только начиналось, ивкомнате было темно. Он отыскал сигареты, закурил. Полумрак успокаивал. Мысли вголове текли ровно, неспешно, словно воды Миссури. Дуган оделся, вышел на улицу. Управляющий спал ине заметил его. Влучах рассвета здание мотеля выглядело еще более убогим, чем днем. Дуган забрал со стоянки свою машину. Заросли скрывали дома за мотелем, иможно было представить за ними все что угодно: бесконечный пустырь, руины, оставшиеся от пожарищ, современный мегаполис, кладбище…
        «Ну, хотя бы рядом нет железной дороги»,- подумал Дуган, покидая город, штат.
        Шоссе вывело кмосту через Миссури. Река, рядом скоторой он вырос, приветствовала его снизу тысячью солнечных бликов, впрочем, как ивсех других водителей, проезжавших через этот мост.
        Затем был округ Хьюз идорога кродному городу, еще один мост через Миссури, Сиу-авеню, пара знакомых казино, компания по продаже автомобилей, банк, Велс-авеню ибаптистская церковь, которую ине заметишь, проезжая мимо, если не знать, куда смотреть, жилые районы, Гарфилд-авеню, казино «Золотой остров», парикмахерский салон, поворот на Ирвинг-авеню идом детства, купленный иотстроенный заново после пожара совершенно чужими людьми.
        Дуган общался сними около получаса, узнав ровно столько, сколько хотел узнать, затем отправился на кладбище.
        Ближе кцентру, среди разросшихся деревьев, он нашел могилу своего отца, прочитал надгробную надпись, выкурил пару сигарет, стараясь не обращать внимания на сгущающиеся сумерки, допил оставшееся виски сзапахом мазута иотправился козеру Хипл. Если бы не новая машина, то вкакой-то момент Дуган поверил бы, что все повторяется ион вернулся на десять лет назад- таким знакомым ипривычным здесь все было.
        Прогремел товарный поезд, заставив Дугана ждать на переезде. Его звук еще долго отдавался где-то вдали. Дуган выждал пару минут, включил передачу. Машина лениво переползла через рельсы. Колеса подняли пыль. На мгновение Дугану показалось, что он ничего не найдет здесь, что это вообще другое место, аон просто окончательно сошел сума или же снова спит… Но нет, прямо впереди было озеро Хипл, отражавшее на своей водной глади ночное небо, прямо под колесами был старый перекресток.
        Дуган вышел из машины. Все казалось до боли знакомым, даже воздух. Достав из багажника купленную еще впредыдущем штате лопату, он неспешно начал копать. Память усмехнулась пару раз, но на третий указала точное место. Он отряхнул спакета грязь, убрал его вкарман. Где-то на небе упала звезда, хотя это могло ему ипоказаться. Подул несильный ветер, заставив поверхность озера вздрогнуть. По воде пробежала слабая рябь, искажая отражавшийся рисунок звездного неба. Дуган дождался, когда поверхность озера успокоится, вернулся вмашину.
        По железной дороге снова прошел состав, заставив его ждать, чтобы выбраться на шоссе. Озеро Хипл осталось позади- там, где оно было, есть игде оно будет, несмотря ни на что. Дуган не спешил, ехал медленно, боясь, что пропустит поворот на Ван-Бюрен-авеню, боясь, что забудет его, забудет, где была бакалейная лавка, где был дом художника Пирса… Но он не забыл. Он словно жил здесь всю свою жизнь. Да так, черт возьми, оно ибыло! Иэти десять лет вФиладельфии- они не значат ровным счетом ничего. Он всегда был вэтом городе. Был своими мыслями, своими чувствами. Оставалось лишь дождаться момента, когда можно будет вернуться. Когда любовь сможет стать полноценной, не разбавленной детскими страхами иненавистью. Когда можно будет принять себя всего, всю свою жизнь. Принять ипростить.
        Теперь он чувствовал, что прощение получено, по крайней мере, надеялся на это.
        Дуган вышел из машины, закурил. Свет вдоме Микелы горел, но он не знал, кто встретит его на пороге. Единственное, вчем он был уверен,- она по-прежнему живет здесь, аэто главное. Потому что он должен кое-что сделать для нее. Что-то глупое, но оттого не менее важное.
        Дуган поднялся на крыльцо ипостучал вдверь. Микела открыла сзадержкой впару минут. От нее пахло пивом, сигаретами ихудожественной краской. Она окинула незваного гостя внимательным взглядом, нахмурилась.
        - Вот,- Дуган протянул ей пакет.- Ядолжен был отдать его еще десять лет назад. Это прядь волос, которую язакопал тогда на перекрестке. Не знаю, актуально это сейчас или нет, но… Яхотел это сделать тогда. Хотел сказать, что все это просто чушь. Все это унас вголове.
        - Я знаю.
        - Знаешь?
        - Я начала рисовать сразу, как только закончился процесс Маллигана иты исчез.
        - Надеюсь, не пейзажи?
        - Нет. От пейзажей ты отучил меня раз инавсегда,- она замялась, пытаясь разглядеть, есть кто еще вмашине Дугана или нет.- Так что… Не хочешь зайти ипосмотреть на мои новые картины?
        - Не боишься, что яснова скажу что-то не то?
        - Думаю, на этот раз не скажешь. Элиот Марш.
        - Не называй меня так. Дурацкое имя.
        - Это уж точно!- Микела натянуто улыбнулась.- Так как насчет моего предложения?
        - Не знаю,- честно сказал Дуган, отщелкнув сгоревшую сигарету.- Виски, которое явез, во-первых, пахло мазутом, аво-вторых, яего все выпил по дороге ина кладбище, да исигареты уменя кончились, аты ведь знаешь, как ямного курю…
        - Ну, виски есть уменя.
        - А сигареты?
        - И сигареты,- Микела снисходительно улыбнулась ишире открыла входную дверь, приглашая Дугана.- Иперестань вести себя как мальчишка!
        - Извини.- Он переступил порог.- Просто впоследний раз, когда мы стобой виделись, все было таким…- он замер, растерянно оглядываясь.- Ты все изменила здесь!- выдохнул он супреком.
        На мгновение ему показалось, что если он сейчас выйдет на улицу, то обнаружится, что идом стал совершенно другим, авозможно, иулица, да весь город!
        - Дуган, стобой все впорядке?
        - Я не знаю. Кажется, мне надо сесть. Голова идет кругом.
        - Сделать тебе выпить?
        - Пожалуй.- Дуган дождался, когда Микела уйдет, отыскал взглядом дверь вмастерскую, вернее, дверь вкомнату, которая раньше была мастерской. Что за ней сейчас, Дуган не знал.
        Он поднялся, подошел кдвери. Замок щелкнул. Вглаза ударил яркий свет. Застекленная терраса была практически забита диковинными цветами ирастениями, большинство из которых Дуган никогда не видел прежде даже на картинках.
        - Нравится?- спросила Микела, вкладывая вего руку стакан бурбона.
        - Так ты этим теперь занимаешься?
        - Ты не поверишь, сколько люди готовы выложить за подобные живые композиции. Представляешь букет, который можно подарить, аон будет жить еще не один год, расти, распускаться… Если честно, то иногда над композициями работать еще сложнее, чем над картинами.
        Микела отвела его кстене, где были выставлены готовые кпродаже композиции- крохотные, нежные, трепещущие, словно живые существа растительного мира, чьи лепестки вдруг превратились влистья бабочек, акрохотные белые бутоны стали глазами.
        - Над последним яработала больше двух месяцев,- сказала Микела не без гордости. Дуган повернулся кней, но так ине нашелся, что сказать.- Выпей,- посоветовала Микела.
        - Да, пожалуй,- согласился он, огляделся, но так ине увидел выход.
        - Пойдем,- Микела взяла его под руку, вывела вгостиную. Он молчал. Она прикурила ему сигарету.- Лучше пейзажей?
        - Намного.
        - А что утебя?
        - Не знаю…
        - Слишком много перемен?
        - Пожалуй. Снаружи все вроде бы как иобычно, но внутри…
        - Думаю, это неизбежность. Меняются дома. Меняются люди. Идаже если снаружи кажется, что все как ираньше, то внутри, возможно, давно все совершенно иначе.
        - У тебя внутри тоже все иначе?
        - Я не знаю. Аутебя?
        - Не хочу думать об этом.
        - Я, если честно, тоже…- она забрала унего сигарету, затянулась ивыпустила кпотолку струю синего дыма.
        октябрь 2011 года