Сохранить .
Свердловск, 1977 Сергей Александрович Богдашов
        Двенадцатая реинкарнация #2
        Двенадцатая реинкарнация 2. Свердловск 1977.
        Вы прожили жизнь одиннадцать раз. В разных мирах, с разным уровнем развития, знаний и магии. От всего прожитого остались только Память и воспоминания.
        В этот раз выпал единственный, из многих миллионов, шанс - попасть в прошлое той же страны, где Вы когда-то родились и прожили Жизнь - свою первую, и может быть, не самую лучшую.
        Глава 1
        После Нового года Москва спит. Отсыпается от штурмовщины последних дней, многочисленных встреч и бесконечных звонков. От хлопков шампанского, дыма бенгальских огней и безразмерных салатниц, похожих на фаянсовый тазик из бани, с традиционным оливье.
        Целый день ушёл на телефонные переговоры. Как-то само собой получилось, что все нити организации нашей поездки в Москву и предстоящей записи, сомкнулись именно на мне. Я один знал, какие инструменты и музыканты нам потребуются в студии, и только я мог как-то воздействовать на свои московские контакты, которые могли обеспечить мне всё необходимое в "мёртвые дни" января.
        Нет, где-то глубоко в душе, мне, ныне непьющему спортсмену, были понятны все их манёвры. Мои московские телефонные собеседники всеми силами пытались отринуть от себя необходимость оторвать попу от дивана и холодильника, с запотевшими рядами пивных бутылок, и перенести любой вопрос "на завтра". Каюсь, я был зол, щедр и беспощаден.
        - Да, мне пятого, на запись, нужно "Fender piano", на 73 клавиши, в хорошем состоянии. Квартет скрипачей. Четыре стандартные дудки, лучше гараняновские. Я готов купить у тебя новое железо для ударных, но только Пайст и Зилжен. Записывай, что именно мне требуется и какое. Всё надо будет привезти до записи. Сами барабасы найми. Желательно на две бочки. Уровень "Премьера". Кухня должна быть рабочая. Будут косяки с пластиком или пружинами - вычту из аренды. Нет, микрофоны ставить буду сам. Женя, да мне по.... - я оглянулся на жену, которая с расширенными от удивления глазами, слушала весь этот телефонный бред, глядя на моё раскрасневшееся лицо.
        Наш раздолбанный телефонный аппарат до сих пор спасало только то, что он и так склеен из кусков. Как же мне хотелось приложить им по столу, после каждого такого разговора.
        Почему в этой стране всё так сложно? В тех же США я всё решил бы одним звонком или письмом.
        - Геннадий Степанович, день добрый. Женя Дроздов посоветовал Вам позвонить. Мне надо разместить группу. Одиннадцать человек, - согласно кивнул я головой на требовательный взгляд жены. - Сейчас скажу, сколько, кого и как...
        Надеюсь, мои "контакты" в столице обеспечат нам с Ольгой возможность нормально "отовариться в Берёзке". С деньгами проблемы закончились сразу после расчёта за эликсиры, а мои связи, я надеюсь, в состоянии обеспечить меня необходимым количеством "чеков", принимаемых в "Берёзке" вместо денег. По крайней мере, по телефону сказали, что вопрос решат.
        Денег, после инкассации от профа выручки за эликсиры, у меня с избытком. Честно - я и не ожидал, что столько средств мне удастся получить так быстро. Подружки его жены оказались далеко не дурами, и для своего новогоднего подарка выбрали эликсир Омоложения. Перечень их супругов, по мужской линии, про которых я не забыл спросить у словоохотливого профессора, меня прилично озадачил. Ладно, Каменщик, нынешний начальник областного ОБХСС, сын которого, затем намертво присосётся к авиации России, купив себе аэропорт Домодедово, но вот следующая пара фамилий, явные "цеховики", они-то откуда тут взялись. Вроде, как не положено дамам полусвета блистать телесами в обществе властьимущих, пусть даже это и относится к встрече "блистательных" жён на нейтральной территории. Видимо, есть у них своя площадка, где они всё же встречаются, и находят, чего "померить". И да, пятикаратные серьги никак не могут украсить женщину настолько же, как помолодевшее тело и лицо, даже без украшений. Как же всё у женщин сложно!
        Праздники заканчиваются. Не полная неделя официально организованного государством пьянства постепенно утихает, и уже можно о чём-то договариваться. Пробежался до местного дендрария. Знакомый дедуська нашёлся в какой-то подсобке, куда с трудом уместились стол, колченогая табуретка и электрочайник, изрядно заросший накипью и неаппетитными разводами. Зайти туда полностью мне не удалось. Дверь никак не хотела закрываться, если между ней и столом кто-то находился.
        - Мне ещё семена нужны, - трагическим шёпотом незабвенного Воробьянинова. проходящего у меня в Памяти, как "предводитель дворянства", провещал я дендралогическому гуру. Дедок задумчиво посмотрел на мою руку постукивающую по краю стола. Ничего интересного там не было, если не считать художественных достоинств четырёх казначейских билетов, по двадцать пять рублей каждый. Их я зажал между пальцами, сложив вдвое. Дедок, отодвинув меня, выглянул в коридор, затем надел очки, и ещё раз посмотрел на мою руку, мысленно пересчитав количество купюр.
        - У меня только на сорок рублей наберётся.
        - Дней двадцать, не раньше. Пока письмо туда, пока обратно, сами понимаете.
        - Ради Бога, избавьте от подробностей. Семена на такую же сумму мне будут постоянно нужны раз в месяц. Коллегу предупредите, чтобы все проверял и высылал самые лучшие, - с улыбкой добавил я, увидев, как дед пересыпает мне в самодельный газетный кулёк семена из конверта, с размазанным чернильным штампом "Уссурийский Государственный природный заповедник".
        Техника на "Мелодии" меня не впечатлила, собственно, как и звукооператоры, показавшиеся в зале на пару минут. Два технаря, в свитерах, с вытянутыми и продранными локтями. К чему-то подобному я
        морально был готов, прослушав, с пристрастием, диск Тухманова "На волне моей памяти".
        Аморфный бас, "выпирающие" клавиши, безобразно записанные ударные, кое-как заметные гитарные партии, с обрезанной серединой и низами, и ощутимый дисбаланс громкости вокала и инструментала. Нет уж, такой "рок" нам не нужен. Пока трое помощников занимались расстановкой микрофонов и проводами, а Алексей общался с приглашёнными музыкантами, я пошёл знакомиться с местными корифеями звука. Толстая дверь, с потушенной надписью над ней "Тихо. Идёт запись!", была наполовину приоткрыта.
        - "И тут на вентиляции сэкономили", - подумал я, вежливо постучав в дверь. Многопудовые студийные монстры, а именно так сейчас выглядят что пульты, что магнитофоны, при работе не на шутку нагревают помещение операторов, в котором не бывает окон. Поэтому любой перерыв звукачи стараются использовать, чтобы хоть как-то проветрить свою конуру.
        - Здравствуйте, зашёл познакомиться, пока для нас в зале всё готовят, - я мысленно поаплодировал себе за предусмотрительность. Операторов было двое, так что запасся я правильно. - Начнём с приятного, - жестом фокусника, достающего кролика из шляпы, я вынул из портфеля две бутылки приличного армянского коньяка.
        - Студийное время продлить не сможем, - ощутимо сглотнул слюну тот, что постарше, непроизвольно двинув вверх-вниз кадыком. - Четыре часа ваши, а потом оркестр пишется.
        - А время и не нужно. Мы наверняка даже от завтрашних часов откажемся. Надо записать песни так, как мы хотим, а не как пишете обычно. Кассета и плёнка с образцами у меня с собой есть, а вам для отмазки вполне пригодится то, что Харитонов именно эту запись слышал и одобрил.
        - Нас же главный премии лишит... - начал было молодой.
        - По сотке каждому, при правильной записи, - вытащил я из портфеля пачку червонцев, и с треском провёл по её торцу пальцем. - Лишат премии или нет, пока неизвестно, а вот компенсацию получите сразу.
        - Я думаю, не попрёт главреж против Харитонова, - философски заметил старший, пытаясь разглядеть возраст коньяка на этикетке. - Саня, ты поставь-ка плёнку, послушаем, что парень хочет.
        - Здорово. Это вы сами сочинили, а кто записывал? - вопросы от молодого посыпались, как только закончилась первая песня.
        - Запишем, - активно тряхнул косматой гривой старшой. - И даже через прослушивание протащим. Мастер-ленту правильную сделаем, а на демонстрационке середину подрежем. Вот только с ударными что делать? Мы их так громко никогда не писали.
        - Харитонову^^должны были вроде сказать, что мы пишем музыку для танцев, а не для выступлений, - развёл я руки в стороны, давая понять, что не знаю, что именно говорили их руководству.
        - А если мы главному скажем, что сняли уровни ударных у Элвиса? Ты же видел, у него вся коллекция Пресли собрана. Вроде, как мы осваиваем запись танцевальной музыки в новом формате,- предложил
        молодой, включая вторую песню.
        - У нас, если что, тот парень прихвачен с собой, который уровни во время записи крутил. Он и микрофоны поможет правильно расставить. Мы же сами записывались. - успел я сказать, пока звучало негромкое вступление, - Может, позвать его, он все соло покажет, когда и какое добавить.
        Старшой только рукой махнул, вроде как уже всё равно. Значит, быть сегодня нашему Вите у руля. Этот прохиндей тут быстро ассимилируется и ручонками своими в настройки залезет.
        Обе песни мы успели записать за три часа, да ещё и дубль сделали, с "подрезанной кухней". То есть барабаны там едва слышны, как это и принято записывать у нас в стране. Возникла у Феоктистыча, так оказывается звали старшего оператора, идея. При сдаче демонстрационок в архив, сменить бобины. Так что записано два варианта: рабочий, и "сладенький", где всё соответствует кокетливому исполнению вполголоса, так любимому советской эстрадой. "Сладенький" он подсунет на прослушивание, а потом перемотает на "одобренную" бобинку нормальный вариант, и в конце недели сдаст всё в архив.
        Вот что хотите со мной делайте, но я не верю, чтобы незнакомый человек, за коньяк и деньги, пошёл на подмену материала. Скорее всего, было у него подспудное желание - вставить пистон Системе. Нашёл повод и возможность - и вставил. Этакая социальная форма протеста, всему, что достало.
        Хороший урок для меня. Раньше я как-то был уверен, что в СССР можно записать приличную фонограмму. Дело оказалось даже не в технике. Между советскими и западными звукорежиссерами - пропасть, размером в поколение. Никогда те, кто нынче сидит за пультами советских студий, не научатся записывать современные стили. Они их не чувствуют и не понимают, более того, для них это чуждая музыка. Звукооператор при записи может намного больше, чем любой дирижёр при управлении оркестром. Он обязан понимать, как должен звучать тот или иной инструмент, в записываемом им стиле, а не только выставлять уровни их звука. Недаром на той же "Abbey Road", знаменитой студии, записывавшей Битлз, работа именитых звукооператоров стоит намного дороже, чем аренда самой студии.
        Например, малый барабан, по образному сравнению ударников, для нашего стиля должен звучать примерно так же, как фунт свежей говяжьей вырезки, брошенный на гранитную плиту, а не как дребезжашая кастрюля, с "подрезанными" низкими частотами.
        Я на минуту представил, что произойдёт, если дирижёра полкового оркестра, "заточенного" на исполнение маршей, поставить за дирижёрский пульт джазового биг-бэнда. Наверно, придётся маршировать под маршевый джаз. Особенно, если дирижёр джаз на дух не воспринимает.
        - Феоктистыч, а нет ли у вас тут какого-нибудь снабженца или завхоза, чтобы небольшие шуры-муры затеять? - неопределённо помахал я рукой. Старшой, занятый располовиниванием только что полученных от меня денег, кивнул головой.
        - Как не быть, такого добра везде хватает.
        - Познакомишь?
        Не вопрос. Погодь минуту, - он убрал в карман деньги и вытащил из-за колонок замызганный телефонный аппарат, - Юра, привет. Тут ребята со Свердловска у нас пишутся. Хорошие ребята, - выделил он голосом последние слова. - Вопросик есть, по твоей части. Что? Да говорю же, нормальные. Понял, отправлю, - старшой задвинул на место телефон, с надписью на наклеенном на нём лейкопластыре "Внутренний", и бросил мне через плечо, - Иди в кабинет 412. Ждёт.
        - Ты там это... Сразу на всё не соглашайся, - добавил он мне, когда я уже выходил. Жаль, что у меня нет глаз на спине. Судя по его интонации, он ещё и подмигнул мне вслед хитренько.
        Над табличкой с цифрами кабинета повеселился какой-то остряк. Прямо на оргстекле была выковыряна жирная запятая, и номер выглядел теперь, как цена водки "Экстра" в рублях - 4,12.
        - Надо же, какие нынче дарования юные пошли, - обошёл меня по кругу хозяин берлоги, заставленной канцелярскими шкафами, после того, как я зашёл и представился. - А паспорт у тебя есть? - неожиданно поинтересовался он. Я. без лишних разговоров вытащил паспорт, в котором торчали авиабилеты. Грамотный дядька. Любой ОБХССесник сразу бы спалился, после такого вопроса. - Ладно, верю. Ну, садись, рассказывай, - даже не удосужился он особо изучить паспорт, мельком посмотрев лишь на страницу прописки.
        - Да, собственно, вопрос насквозь бытовой и прозаический. Очень уж я музыку люблю. Вот и задумался, а как бы мне магнитофончик STM прикупить, для личного пользования, - я чуть было ножкой не шаркнул, войдя в роль. Надо сказать, что СТМ - это очень большой магнитофон. Не, кто не понял, тем объясню ещё раз - СТМ ОЧЕНЬ большой, и зверски тяжёлый.
        Примерно такой же, как полноразмерная газовая плита, где сверху установлены две километровые бобины с плёнкой, крутящиеся на приличной скорости. И вес, килограммов под семьдесят.
        Как бы то ни было - такие артефакты, венгерского производства, даже во многих европейских студиях прожили чуть ли не до конца двадцатого века. Даже интересно стало, а что при моей первой жизни умели делать в Венгрии после 2000 года? Я слышал только про их порнофильмы. Наверно это особенности интернета. Про венгерскую эстраду или аппаратуру я, после развала СССР, ничего в Сети не встречая. Будто и не делала Венгрия никогда ни БИГов, ни СТМов. Словно и не была достойным соперником на мировом рынке эстрадной аппаратуры и студийного оборудования.
        Пауза в разговоре затянулась. Мой собеседник о чём-то размышлял, то поднимая глаза к потолку, то постукивая пальцами по папкам на столе.
        - Значит, Свердловск, говоришь, - пробормотал он, в конце концов, и начал листать потрёпанную записную книжку.
        - Вячеслав Степанович, - пророкотал он в телефонную трубку неожиданно звучным голосом, - С Праздником прошедшим. Ага, узнал. Значит, быть нам богатыми. Как там ящичек мой, жив ещё? Вот и чудненько. Вопросов не задавали? Да, всё как договаривались. Ты на месте сколько ещё будешь? Понял, перезвоню, - хозяин кабинета откинулся на спинку стула и, отодвинув телефон, оценивающе посмотрел на меня.
        - Интересные совпадения иногда происходят в жизни. Просто диву даёшься. Не успела новейшая аппаратура до Свердловска дойти, как оттуда гости пожаловали. Не правда ли, странно?
        - Похоже, вы меня всё-таки в чём-то подозреваете, - улыбнулся я. - Поверьте, для меня тоже было неожиданностью получить перед Новым годом предложение на запись двух песен на "Мелодии". У нас в Свердловске своя, весьма примитивная студия, и наши записи попали вашему руководству.
        - Что значит "своя студия"?
        - Собрали пульт, купили неплохие микрофоны, и применили для записи два хороших магнитофона, правда, не студийных. И обвес кое-какой собрали. Сейчас вот мечтаю многоканальный магнитофон купить, и что-то приличное для сведения записи, например, тот же СТМ.
        - А сколько он стоит, интересовались когда-нибудь?
        - Надеюсь, не дороже современных катушечных "Акаев" высшего класса? - вежливо спросил я, ухмыльнувшись про себя. Пусть теперь попробует переубедить "упёртого дилетанта", что его товар мне нужнее.
        - Ну, вы и сравнили. Это же абсолютно несоизмеримая техника.
        - Согласен. Японцы мне тоже симпатичней, да и продать их всегда можно, если вдруг приспичит.
        - Какая может быть студия на бытовых магнитофонах, пусть и высокого класса? - по-бабьи всплеснул руками хозяин кабинета, вновь поднявшись из-за стола. Сообразив, что я его слова вывернул с точностью до наоборот, он заходил по кабинету, начав багроветь лицом.
        - Мы же не профессионалы, - мягко прервал я его всплеск эмоций, - По двенадцать часов в день записываться не собираемся. У нас техника за неделю от силы часов шесть нарабатывает, а то и меньше.
        - Тогда зачем вам профессиональная аппаратура?
        - Вы знаете, посмотрел, как звукооператоры у вас работают, и вдруг загорелся. Вот сейчас с вами разговариваю, и сам себя понять не могу. Вроде, и не очень надо, а хочется, - вдохновенно вещал я, глядя на мир наивными глазами подростка. А то я не знаю, что СТМы серьёзная профессиональная аппаратура, пожалуй, не очень-то и уступающая любой студийной технике своего времени.
        - И что, не жалко за мечту и такую любовь к музыке отдать четыре тысячи ?
        - Скорее две. Три с половиной за Акай в Москве - это красная цена, а я собрался его намного дешевле заказывать, через моряков во Владике.
        - Вы явно не понимаете. Абсолютно новая шестьсот десятая модель. Её только что начали выпускать. Их ещё в Москве никто не видел.
        - Хм, тогда всё намного интересней, - я-то думал, что получу триста десятый СТМ, и может быть не в лучшем состоянии, а тут такая приятная неожиданность, - Вынужден признать, что моя привязанность к музыке выросла сразу на тысячу
        - Три шестьсот, и ни копейки меньше.
        - Вот сам себе удивляюсь. Зачем мне этот страхолюдный гроб вместо симпатичного "японца'. Три триста и десять ампексовских бобин от вас, в подарок. Да, кстати, сегодня же Постановление правительства вышло. На магнитофоны и плёнку цены снизили. На магнитофоны на двадцать процентов, а на плёнку - на двадцать три, - вспомнил я горячо обсуждаемую новость. Мы с операторами даже запись приостановили, чтобы послушать новости по радио. Собеседник фыркнул себе под нос, давая понять, что оценил мою шутку. Цены действительно сегодня снизили, но на такой неликвид, который уже начал переполнять магазины.
        - Три пятьсот, а пленок могу хоть двадцать дать. Тех самых, от Александра Матвеевича.
        - Мне Ампекс нужен, - нахмурился я, в очередной раз не поняв этого человека.
        - Про него н говорим, - ехидно улыбнулся , - Ампекс это электротехническая фирма, основанная Александром Матвеевичем Понятовым в Калифорнии. Звание полковника царской армии давало право на обращение к нему - excellence. Соответственно, АМРех - A.M.Poniatoff Excellence.
        - Вот умеете вы нас, бедных провинциалов, подловить и удивить. - улыбнулся я, прикинув, что легко продам за двести рублей лишнюю плёнку, если потребуется. Это тут, в Москве её навалом, а у нас она в дефиците. Да и на подарки друзьям - музыкантам, организовавшим свои студии, она мне пригодится. - Как я понял, сам магнитофон где-то в Свердловске.
        - Правильно догадались.
        - Я обычно предпочитаю рассчитываться по факту. Надеюсь, в этом у нас разногласий не предвидится.
        - Вы намекаете, что сегодня я денег не увижу? - не слишком натурально изобразил удивление мой собеседник.
        - Ну почему же, увидеть-то увидите, собственно вот они, - я вытащил из портфеля две пачки купюр по двадцать пять рублей. А сам расчёт произведём по факту. С гастролей я вернусь в Свердловск пятнадцатого числа. Соответственно, шестнадцатого готов встретиться и всё оплатить, - вернул я на место продемонстрированные пачки денег. Гамму чувств на лице канцелярского работника описать не берусь. Там столько всего за пару секунд проскочило, что трудно передать словами.
        - Запишите телефон Вячеслава Степановича. К шестнадцатому я пришлю ему бобины и документы, - поскучнел лицом канцелярский работник, перейдя на официальное общение.
        - Приятно было познакомиться, - я тоже не стал затягивать разговор. Нам ещё для себя копии мастер - лент надо переписать. Какой-то эталон всегда нужен, чтобы было, на что равняться. Вот и будем сравнивать то, что запишем мы сами, с тем, что могут записать на Мелодии.
        Вовремя я получил деньги за эликсиры. Теперь ещё многодорожечный магнитофон заказать бы, и студия в первом чтении будет укомплектована. Валера предложил мне вечером съездить посмотреть восьмидорожечный TASCAM. Не совсем то, что мне хотелось бы, но уже вполне себе приличный профессиональный аппарат. Двенадцать дорожек было бы лучше, но такой магнитофон надо заказывать заранее, месяца за два, и цена запредельная, мне пока его не потянуть, а тут, вроде как вполне доступно выходит.
        Из Москвы мы улетали на следующий день. Вечер ушёл на покупку многодорожечного магнитофона, двух колонок - мониторов и пары качественных австрийских наушников, а утром мы с женой совершили набег на "Берёзку '. На всю тысячу чеков отоварились, а потом полчаса ловили такси, чтобы всё довезти до гостиницы. Прилично всего накупили, а я наконец-то увидел, откуда в те времена появлялся этот волшебный чай, в восьмиугольных жестяных банках, с рисунком танцующей девушки. При его заваривании, он расходился в цельные листочки, а его вкус и аромат остались в Памяти навсегда.
        Вот и прилетели. Аэропорт Кольцово. Свердловск. Денег в кармане пятьдесят рублей, заначка дома - ещё семь тысяч. Ох, дороговато мне визиты в столицу обходятся.
        До Перми, где состоятся первые концерты, нас повезёт ЛАЗ - Турист. Это красно - белое полосатое чудо удалось заказать заранее, по справке новобрачных, которую мы каким-то чудом ещё не выкинули. Оказывается, для брачующнхся, вполне доступна услуга заказа автобуса. Поэтому, в семь утра мы с пыхтением закидывали через задние двери все колонки, усилители, собственную аппаратуру и инструменты, а всё не шибко важное, вроде стоек и удлинителей, грузили в два боковых багажника. По предположению водителя до Перми, триста с лишним километров, мы будем ехать часов пять-шесть. То есть, к часу дня не спеша доберёмся. Сунул водиле четвертак, сказав, что это доплата за багаж. Скорее всего, он уже пожалел, что согласился, когда увидел, сколько всего мы загружаем.
        Похоже, что только сейчас до наших ребят начало доходить, что мы едем на первые серьёзные концерты. Девчонки сидят бледненькие, и даже не реагируют на шутки. Парни наоборот, возбуждены и неестественно веселы. Вмешиваться пока не буду, а вот со стороны понаблюдать занятно.
        - Паш, давно поговорить хотел. Не возражаешь? - Алексей пробрался ко мне, лавируя между высовывающимися с сидений кофрами, и фанерными ящиками на полу, которые мы использовали для хранения проводов и микрофонов.
        - Присаживайся, только сумку перекинь на свободное место.
        - Я про твои планы хотел узнать, и про нас поговорить, - плюхнулся на соседнее сидение Алексей. - А то в другое время всё никак не получается, то концерты, то ты с женой, то суета перед поездкой.
        - Серьёзная тема, - кивнул я, глядя на нашего руководителя. Переживать ему есть о чём. Пока все изменения с нашим коллективом, как плохие, так и хорошие, связаны со мной. С одной стороны, про запись и концерты я договаривался, в инструменты и аппаратуру вложил уже больше сил и денег, чем все остальные, вместе взятые, а с другой стороны - работу в ДК все тоже потеряли из-за меня. Насчёт неудач я спокоен. Ребят знаю хорошо, и не сомневаюсь, что любой из них ради только одних таких концертов, бросит не только работу в ДК, а ещё и про учёбу задумается.
        - У нас вся Чайковка уже знает из афиш, что мы будем в одном концерте с "Цветами” выступать. Ажиотаж жуткий. Мне хоть дома, хоть в училище лучше не показываться - сплошные телефонные звонки и расспросы. По училищу просто невозможно пройти - меня там все разом узнают, и все хотят поговорить. Даже представить себе не могу, что после концертов будет.
        - Могу предположить. Многим из нас предстоит испытание славой. Так называемые "медные трубы" надо будет пройти. Заодно, получим неофициальный статус лучшего городского ансамбля.
        - Это я и сам уже прикинут, а дальше?
        - А потом я незаметно отвалю в сторону и займусь студией, а ты будешь выбирать лучшее предложение.
        - Ты сейчас про что?
        - Вам надо становиться профессиональным коллективом. Я же постоянно буду в делах. Поэтому, как на музыканта, на меня рассчитывать не стоит. Зато со студией плотно займусь и с аранжировкой помогу.
        - Подожди, а как же тогда всё это? - оглянутся Лёха на горы колонок и усилителей, которыми больше, чем наполовину, был заставлен автобус. - Ты же столько сил и денег угрохал... Коля сказал, что там почти всё уйдёт на оплату долга за клавиши, - ткнул он пальцем в заднюю часть автобуса.
        - Нашего комплекта это никак не касается. Так что по звуку мы как были, так и остаёмся лучшими в городе.
        - Подожди, я не понял, а что ты сказал про выбор "лучшего предложения"? Что я должен буду выбирать?
        - Сам подумай. Через два дня у нас концерты в Свердловске. Потом все узнают, что мы записались на "Мелодии" и скоро выйдем на диске, да ещё и по радио прозвучим не раз. Вот и прикинь, кто может быть заинтересован в таком коллективе.
        - Ну, филармония вряд ли что предложит. У них Топорков есть. Он хоть и в возрасте, а песни поёт насквозь правильные, комсомольские. В "Космосе" собирались программу варьете запускать. Там всё серьёзно, даже билеты будут продавать. Нам, если добавить в программу номера три - четыре, с какими-нибудь фокусниками, танцорами и приглашёнными певицами, вполне можно в их формат вписаться. Потом, мне тут нашептали, что обком комсомола себе коллектив шлет. Точно не знаю, что им нужно, но по весне они собираются "Поезд Дружбы" в Чехословакию отправить. Можно ещё с нашей киностудией попробовать поработать. Там хоть и не концерты, а запись только, но зато каждый раз что-то новое можно сочинять и играть, да и платят они очень прилично. На лето можно и от чужой филармонии поработать. Поездить пару месяцев по стране с концертами.
        - Вот видишь, сколько интересного можно накопать, если немного подумать.
        - Паша, подожди, не сбивай меня с мысли. А ты-то как? Получается ты зря столько сил и времени потратил? Ты же за полгода так поднялся, как гитарист, что даже мне завидно. Я пробовал некоторые твои штуки играть, у меня не получается. Понимаю, что тут и аккорд облегчённый, и приставки твои, и приёмы игры, скажем так, далеко не те, которым нас учат. По технике игры я может и смогу всё повторить, кроме твоих подтяжек, но у меня звук совсем не тот выходит. Как будто я скрипичную партию переигрываю на балалайке, - с трудом нашёл Лёха сравнение, понятное нам обоим.
        - Со звуком я тебе помогу, а вот облегчённый аккорд, пока последние экзамены не сдашь, ставить не советую. Не поймут ваши преподаватели, если ты им не сможешьвсенотки сыгратьровненько. Пусть и"на балалайке", но они вас учат играть именно так. Если не веришь, распиши гитарное соло из песни "Отель Калифорния", и попроси своего препода сыграть.
        - Угу, понял, - отозвался Алексей через минуту, посидев с закрытыми глазами. Судя по качанию головой, он мысленно прогнал в голове фрагмент одного из самых известных и красивых мест в песне. Гитаристы из "Иглз" по полной оторвались на проигрыше, сыграв его "живыми нотами", просто и вкусно, - Технически, ничего сложного, а вот сыграть точно так же, он не сможет. Зато "на балалаечном звуке" легко забубенит то же самое в два раза быстрее. Ладно, с этим разобрались. На тебя ещё сколько можно рассчитывать?
        - В конце января - начале февраля я уеду на соревнования. Точных дат пока не знаю. До этого времени ещё одна идея может выстрелить, - я задумался, пытаясь сообразить, сколько могут ходить бумаги по канцеляриям всех видов. Процесс оказался явно не предсказуемый, к тому же отягощённый новогодними праздниками. - Но скорее всего это тоже произойдёт ближе к концу января.
        - Подожди, так ты из-за спорта хочешь музыку забросить?
        - Насчёт "забросить" речи не было. Тут лишь здравый смысл. До лета мне прилично придётся поездить по соревнованиям, да и с работой, если всё пойдёт так, как я думаю, тоже будет не просто.
        - Не понял, объясни, - потребовал Алексей, ёрзая на сидении.
        - Лёха, я очень хорошо прыгаю в длину. Может, лучше всех в Союзе, на сегодняшний день, - я тяжело вздохнул, видя перед собой глаза собеседника, полные непонимания, - Объясню проще. Вполне возможно, что я смогу стать не только чемпионом Европы, но и смогу на Олимпийских Играх получить медаль. Пусть и не золотую. Хотя, я думаю, что и на золото у меня есть все шансы.
        - И что? - наш руководитель сегодня откровенно тупит. Хотя, может быть, и нет. Ему, прострелянному музыкой, вряд ли объяснить, что у разных людей существует разнаяшкалаоценок.Алексей добросовестно всё примеряет на себя. Не поймёт он, что мне скоро в изобретательство придётся по уши влезать. Да и мои прыжки в длину для него - натуральная ересь.
        - Ты бы трахнул Ирину уже, сколько девке терпеть-то ещё? - в лучших традициях целых поколений психологов, я разом переключаю Лёху на новую тему.
        - Чего? - теряет голос Алексей, переходя на полушёпот.
        - Вон, видишь Ирку, - я беру его за голову, обхватив пальцами сверху, как волейбольный мяч, и поворачиваю в сторону наших девчонок. - Вот та девочка по тебе уже пару месяцев сохнет, а ты, скотина, даже внимания на это не обратил. У тебя в коллективе проблемы назрели. Что делать будешь?
        - Э-э-э, о-о-о, - вяло блеет наш руководитель, ограничиваясь достаточно простыми звуками. Хотя, моя Память мне подсказывает, как один из молодых отцов, когда узнал, что станет папой, сумел за полсекунды все гласные буквы собрать в одном, разрывающем душу, вопле.
        - Хватит из себя изображать мистера Невинность. Она сегодня ждёт ответ. Николая можешь ко мне в номер подселить, а ты в своём оставайся, один. Намёк понятен? - я со зловещей ухмылкой посмотрел на нашего лидера, который трепыхался в своих комплексах. Не знаю, что уж он там о себе думает, но если более-менее приличная женщина наметила себе цель, то у жертвы, с таким потенциалом сопротивления, как у Лёхи, шансы спастись близки к нолю. Ирина, очень даже ничего себе девушка. Из приличной семьи, с хорошим образованием, да и просто красавица. Она нашего руководителя быстро найдёт, как построить. Организаторские способности у неё есть. При поездке в Москву я невольно обратил внимание, как она часть вопросов, в два-три предложения решала. Надо будет во время гастролей помочь ей закрепить свой статус. Попросить её взять на себя проблемы с гримёрками и расселением, и не забыть поблагодарить при всех пару раз. Алексей парень неплохой, но вот администратор из него никудышный.
        В автобусе заметно потеплело, и ребята начали понемногу избавляться от лишней одежды. Глядя на них, я никак не мог ухватить промелькнувшую мысль, которая на мгновение зацепила моё внимание своим несоответствием. Прокрутив воспоминания на пару минут назад, я начал детально анализировать всё, что увидел. Точно, вот оно. Девушки, сидящие в одних кофточках, на фоне проплывающих за окнами заиндевелых деревьев и метровых сугробов. Автобус, вырабатывающий большое количество избыточного тепла. Цикл Карно, и целый пласт знаний, связанный с магниторезистивным эффектом. На практике, применить я ничего пока не смогу. Не сделаны ещё эти открытия и нет необходимых технологий. Нобелевскую премию за свои исследования учёные получат только в 2007 году. Особо тогда будет отмечено, как быстро открытия фундаментальной науки получили широчайшее практическое применение. Похоже, именно к этой мысли меня и привела весьма непростая ассоциативная цепочка.
        У нас в стране существует разрыв между фундаментальной наукой и практическим использованием открытий. Изобретаем много, используем мало и с большим отставанием.
        Мне позарез нужен бесколлекторный двигатель для плеера, но нужный мне размер наша промышленность не выпускает. Так что пока лучший вариант, который я нашёл - всё тот же БДС-02. Бесконтактный БДС-02М производитель обещает запустить в производство только через год. Новая модель будет легче, меньше по размерам и надёжнее.
        - Ты над чем задумался? - я очнулся от того, что Алексей теребит меня за рукав.
        - Так, всякая ерунда в голову лезет, - отмахнулся я, не собираясь пересказывать всю чехарду моих мыслей.
        - А ты не знаешь, где в Перми можно цветы и шампанское купить? - заговорщицким шёпотом поинтересовался покрасневший Алексей. пододвинувшись поближе.
        Глава 2
        Про концерт рассказывать не буду. Те, кто пробовал сам выступать, и так знают, что словами рассказать про такое так же трудно, как про свой первый прыжок с парашютом. Да и до меня свои впечатления не раз описали тысячи талантливых людей. Чувство сцены, реакция многотысячной публики, их отклик на наше раскованное поведение во время выступления, где мы не стояли столбами, как было принято у музыкантов советских ВИА - всё собралось в яркий, шипучий коктейль эмоций.
        Свой хитрый план, относительно Ирины и её роли в нашем ансамбле, я переработал после разговора со Степаном Арамовичем - администратором и концертным директором группы Стаса Намина. Мы с ним неплохо проводили время в разговорах, когда Цветы уходили на сцену и все остальные больше часа маялись бездельем. Его я и попросил о помощи. На время гастролей он взял над Ириной шефство, помогая советами, а иногда и объяснял ей, что и как нужно делать правильно. Этакий мастер-класс от московского гуру, вхожего в высшие круги представителей советской эстрады, и посвящённого в тайны её закулисья.
        Вот и сейчас Иринка где-то носится, собираясь организовать для всех горячие обеды.
        Вскоре, наши с ним беседы, плавно перетекая с одной темы на другую, ушли в области, очень далёкие от музыки.
        - Степан Арамович, я случайно услышал из ваших разговоров со Стасом, что вы с ним родственники. Простите за бестактность, но в народе упорно ходят слухи, что Стас Намин и Алик Микоян - братья, и к фамилии Микоян они оба имеют самое прямое отношение, - вопрос мной задан не из праздного любопытства. Рано или поздно мне придётся искать выход на кого-нибудь из руководства страны. Вот только окружение Брежнева меня не радует.
        - Тема действительно нами не слишком любимая. Стас даже псевдоним себе изобрёл, чтобы его музыкальную деятельность, которую семья не слишком одобряет, не связывали с Микоянами, а вот Алик не стал. Они двоюродные братья. Это Стас научил Алика на гитаре играть. Они ещё в 1967 году создали свой первый ансамбль, с интересным составом: Алик Микоян, Стас Микоян и Гриша Орджоникидзе. Стаса вообще-то в честь деда родители Анастасом назвали, но он ещё в школе своё имя до Стаса сократил, - собеседник невольно дал мне нужную подсказку, предваряя мой следующий вопрос. - А потом и фамилию Намин придумал. В честь своей мамы. Нами Артемьевны.
        Я уже готов был спросить, кто из двух известных людей у него в прямых родственниках - Анастас Иванович Микоян, бывший Председатель Президиума Верховного Совета СССР, или его родной брат, Артём Иванович Микоян - авиаконструктор, известный всем по легендарным самолётам МИГ. С моей точки зрения, даже с учётом знаний из будущего, оба деда - люди более чем достойные. Про самолёты и так всё понятно, а вот про Анастаса Микояна, начавшего свою карьеру ещё при Ленине, и ушедшего в отставку при Брежневе, кстати, Героем социалистического труда и кавалером шести орденов Ленина, лучше всего говорит сложенная в народе пословица - "От Ильича до Ильича без инфарктов и паралича”.
        - Получается, всякими пломбирами, эскимо и прочим "сладкими воспоминаниями детства" я деду Стаса обязан, - улыбнулся я, вспомнив, что при Сталине именно Анастасу Микояну выпал в своё время двухмесячный тур по Америке, из которого он привёз рецепты восьми сортов мороженого и оборудование для его производства.
        - Да, следил Анастас за своим детищем очень внимательно. С 1941 по 1974 года самый жёсткий ГОСТ в СССР был на мороженое, а теперь он ругается, что приличное мороженое только в Москве и Питере осталось, а в других местах его уже бодяжить начали, - Степан Арамович развеял некоторые мои сомнения. То-то мне показалось, что вкус мороженого в Москве другой, не как у нас. А ещё я обратил внимание, что мой собеседник, собственно, как и все ленинградцы, с которыми я сталкивался, почему-то продолжает называть Ленинград - Питером. Надо будет его расспросить про Ленинград как-нибудь. Рассказчик из него чудо, как хорош. - За это его даже Сталин однажды ругал: "Ты, Анастас Иванович, такой человек, которому не так коммунизм важен, как решение проблемы изготовления хорошего мороженого".
        - А ещё колбасы, и сосиски всякие, - вспомнил я, как после записи на Мелодии, каждый из нас прикупил в Москве по паре палок сервелата, производства Микояновского мясокомбината.
        - Да, деду страна обязана быстрому развитию пищевой промышленности. Для этого он слетал в США, подучился, закупил оборудование и буквально в месяцы наладил производство колбас, сосисок, консервов, сахара, печенья, конфет, табака, хлеба, котлет.
        - Минут тридцать осталось, - к нам в гримёрку кто-то заглянул, и через открытую дверь я успел уловить, что Цветы уже поют песню "Честно говоря”. Сегодня это второй концерт, так что порядок песен примерно понятен. Степан Арамович меня не услышал, он пересел поближе к черно - белому телевизору Горизонт, где повторялась очередная передача "Человек и закон". Выпуск был посвящен судебному процессу над жителем Еревана Сагоманяном, который на спекуляции цветами в месяц зарабатывал 120 тысяч рублей.
        И тут дед был прав, - услышал я от дверей голос Намина. Стас во время выступления его группы на сцену выходит дважды, на первые две песни, и на три последние. Так что он в перерывах частенько к Степану Арамовичу заглядывает, кофе попить. Сейчас он меня не видит, я сижу так, что от дверей меня не заметить, скрытый за вешалками с одеждой, - Спекуляция цветами не пустила бы глубокие корни, если бы государственная организация могла составить серьезную конкуренцию частникам. А они даже план не выполняют. Ты же уже смотрел эту передачу? Или всё ещё от своей идеи не отказался?
        Стас прошёл внутрь комнаты, ближе к столу, и заметил меня.
        - О, Павел, и ты тут. Не успел вас с Валерой поблагодарить. Звук действительно превосходный. Никакого сравнения с тем, что раньше было. Теперь и во дворцах спорта не стыдно выступать. Мои музыканты говорят, что это твоя затея? - Стас налил себе полстакана кипятка и колдовал с разными баночками, которых на столе стояло четыре штуки.
        Со звуком действительно полный порядок. Мы с Валерой прикинули уже, что в настоящее время вряд ли у кого из концертирующих коллективов наберётся акустики и усилителей на такую мощность. Да и музыканты Цветов, когда увидели возводимые нами стены колонок, как-то воспряли духом и уже не так пристально и тревожно рассматривали огромный зал, внушавший уважение своими размерами. А после прогона первой песни "на звуке”, так и вовсе заулыбались.
        - Моё исполнение, а комплектацию придумывали вместе с Валерой. Главное - правильно сформулировать задачу, а решение всегда найдётся, - я хотел продолжить, но осёкся под пристальным взглядом Степана Арамовича. Что-то странное промелькнуло у него в глазах, заставив меня придержать язык.
        - Ладно, скоро мне на выход, пойду ближе к сцене. - Стас сделал ещё глоток кофе, который сам себе намешал и, оглядев себя в большие зеркала гримёрной, вышел из комнаты.
        - Правильное решение. Может быть. Вот только не всегда оно есть, - как бы про себя сказал Степан Арамович, и убрал громкость на телевизоре, где начался следующий сюжет. - Занятная история со мной один раз приключилась, - продолжил он через минуту, уже обращаясь ко мне. - В Москве много всяких серьёзных организаций. Иногда у них бывают юбилеи и прочие разные торжества. Ни для кого не секрет, что на такие мероприятия не скупятся. Как-никак, гостей на них с самого верха приглашают. Организацию таких торжеств обычно поручают достаточно узкому кругу уже проверенных людей, естественно, из нашей сферы. Вот и мне, не так давно, пришлось нечто подобное организовывать. Пожелания заказчика по артистам в какой-то мере удалось выполнить, а вот по оформлению сцены - затык. Очень хотелось их руководству, чтобы весь задник сцены был украшен цветами. Звук, свет, артисты, конферансье - всё есть, а цветов нет. Покупать несколько тысяч цветов на базаре. Даже не смешно. Через знакомых вышли на базу. Там говорят, что следующая поставка только через четыре дня, и то, не точно. В магазинах веники ободранные стоят. В
основном розы да тюльпаны. Мне их не надо. Они же осыплются, раньше, чем концерт начнётся. Скорее, с отчаяния, звоню знакомому в Ереван. Кстати, в эту самую Флору, цветочное объединение при Минсельхозе республики. Тот мне за час всё организовал. Ночью прилетел его человек и привёз несколько чемоданов с цветами. Он же их и в товарный вид приводил. Оказывается, гвоздику перевозят с нераскрытым бутоном и места она совсем мало занимает. Потом ей надо во влажном, прохладном помещении вылежаться, и так далее.
        - И в чём проблема? Цветами решили поторговать, - улыбнулся я, глядя на холёного импресарио, и представив его на базаре, торгующим цветами.
        - Перезвонил я ему, на следующий день после концерта, - продолжил Степан Арамович, словно не заметив моего вопроса с подковыркой. - Поблагодарил. Спросил, чем я могу помочь. Тут-то он мне и рассказал много чего. Почти час проговорили. Стас вот сказал, что государственные организации план не выполняют. Да они готовы его выполнить, но только потом больно смотреть, как половина продукции на складе гниёт. Не могут они цветок до Москвы довезти, а у себя там его и продавать-то особо некому. Все сами выращивают. Самолёты из Армении и так с полной загрузкой идут. Сам понимаешь, что каждый, кто к нам из Еревана в Москву летит, только подарков везёт целый чемодан, а то и не один. Тут ещё и спекулянты эти, - мотнул он головой в сторону телевизора, - Ну, и на авиацию жаловался. Пробовали они цветы самолётами отправлять. Одни убытки. То цветок в Москве поморозят при выгрузке, то коробки изомнут, то в холодный склад до утра поставят. Авиаторам что, им главное, чтобы груз по весу сходился, а то, что они его угробили, их не волнует.
        - Хм, а какое расстояние от Москвы до Еревана? - поинтересовался я. обнаружив брешь в своих знаниях.
        - Две тысячи триста километров. По крайней мере, у меня столько на спидометре получилось, когда я на своей машине в отпуск ездил, - бросил мне через плечо собеседник, занятый приготовлением кофе, - Если ты про автотранспорт, то там тоже всё плохо. Очень дорого, долго и ненадёжно.
        - Авиацией не дорого, а машинами дорого? - я даже не стал скрывать своё удивление, вызванное явным несоответствием того, что слышу.
        - Заказывали они машины в "Совтрансавто”. Цветы только в три ряда по высоте получается перевозить, и с температурой там не всё хорошо. Пока едут, вроде следят, а как на отдых встали, то как получится. Вот и везут воздух, по сути дела, а платят, как за полноценный рейс. Да и товар потом получают так себе. Помятый или взопревший. Про то, насколько сложно из Еревана рейс рефрижератора заказать, я даже говорить не буду. Сам понимаешь, что перевозка тех же персиков, винограда и прочих фруктов-продуктов оттуда всегда востребована.
        - Купили бы себе новые МАЗ - 5429, с трёхместной кабиной и спальником. Такие, как в последнем журнале "За рулём" описаны, и сделали бы себе специализированные полуприцепы со стеллажами и климатической установкой. Двое суток, и груз в Москве. В два водителя им даже на ночлег останавливаться не надо. Причём, коробки не в три ряда перевозить можно, а хоть под потолок грузить. И тогда не помнётся ничего на стеллажах, - пожал я плечами и прекратил свои размышления вслух, увидев удивлённое лицо Степана Арамовича, и медленно расплывающееся на его брюках пятно от пролитого кофе, выплеснувшегося из-за его дрогнувшей руки.
        Я заметался по гримёрной в поисках салфеток или полотенца.
        - Не обращай внимания, сейчас переоденусь, - досадливо махнул рукой в мою сторону Степан Арамович, подходя к вешалкам, где висели костюмы, - Лучше подробнее расскажи, как ты себе такой грузовик представляешь.
        Пришлось вспоминать, что я заметил, рассматривая в своей первой жизни специализированную машину из Голландии, оборудованную именно под перевозку цветов. Перечислял недолго, прерываемый вопросами собеседника, доносящимися из-за шторы, где он переодевался. Одетый в новый бежевый костюм, мой собеседник кинулся к телефону.
        - Нет тут ещё автоматического межгорода, - с огорчением констатировал он, после того, как через телефонистку ему пришлось заказать разговор с Ереваном по срочному тарифу.
        К счастью, не прошло и пяти минут, как частые трели звонка, оповестили о выполнении заказа.
        Из разговора на армянском я понял только два слова - Свердловск и Челябинск.
        Степан Арамович что-то горячо объяснял своему собеседнику, время от времени тыкая пальцем в мою сторону, как будто тот мог это видеть.
        - Сейчас узнает, куда есть рейсы и билеты, и прилетит, чтобы с тобой встретиться, - радостно заявил Степан Арамович, положив трубку.
        - Зачем? Я бы и по телефону всё объяснил, а эскизы можно почтой послать, - недоумевающе спросил я, не видя особой сложности в техническом исполнении затеи.
        - Эх, Павел, Павел, - вроде бы осуждающе, но, в то же время с улыбкой, покачал головой из стороны в сторону Степан Арамович. - Молодой ты ещё, не умеешь время ценить и деньги считать. У цветоводов один день год кормит. И этот день у них будет через два месяца. Так что у Ашота земля сейчас под ногами горит. Успеет что-то сделать до восьмого марта, чтобы больше продукции вывезти - быть его предприятию с деньгами, а нет, так опять всё на складе сгниёт. У нас ведь как всё в стране устроено: план по сданной продукции выполнил - уже молодец, а вот то, что перевезти и продать не смог, это, как правило, остаётся за кадром. Потом, может, и поругают, но не так сильно. Понимают, что выращенный цветок девать некуда. А вот перед праздниками руководство республики перед Москвой отчитывается. У них там, в свою очередь, всё так же получается. За выращенное республикой отчитались, а что довезти до покупателей не смогли, после праздников уже никто и не спросит. Другие дела навалятся.
        - Как у нас по зерну и картофелю. Сколько вырастили и собрали - знаем, а сколько сгноили на элеваторах и овощехранилищах, то тайна великая, - кивнул я. подтверждая, что ситуация мне знакома. Безразличное отношение людей к государственной собственности - бич нашей страны. Экономические стимулы однобоки и относятся, в основном, к сбору урожая. За эти показатели хорошо платят и раздают награды. Зато в чём мы впереди планеты всей - так это в потерях сельхозпродукции при её хранении. На словах и по бумагам вроде всё гладко, а на деле - страшно.
        - Посмотрим, чем нас Ашот в этот раз удивит. Любит он из каждой нашей встречи праздник устроить, - радостно потирая руки, улыбался Степан Арамович. - Ох и гульнём же...
        - Похоже, вы его давно знаете.
        - С детства. Он мне роднёй приходится. Наши отцы - двоюродные братья. Пока в школе учился, часто лето вместе с ним проводили. Мы оба жуткими хулиганами были. Постоянно зачем-то по чужим садам лазили, хотя в своём всё то же самое росло. Весёлые были времена, беззаботные, - улыбнулся мой собеседник каким-то детским воспоминаниям.
        - Степан Арамович, а встречу с дедом Стаса никак нельзя для меня устроить? Есть у меня один вопрос, с серьёзным потенциалом для развития страны, а вот посоветоваться не с кем. Мне буквально минут пятнадцать-двадцать бы с ним поговорить.
        - Прямо даже так, для всей страны? - перестал улыбаться мой собеседник. Было заметно, что ухмылку он с трудом, но сумел удержать. Воспитанный человек. - И о чём разговор пойдёт, если не секрет?
        - В том-то и дело, что секрет. Я подписку давал. Вы не смотрите, что я молодой. Я не только музыкой занимаюсь, - тут мне удалось сообразить, как можно убедить собеседника чем-то более весомым, чем слова. Я вытащил портмоне и достал из него своё служебное удостоверение, на котором красовались тиснёные золотом герб и надпись Академия наук СССР.
        - Надо же, старший научный сотрудник. Не ожидал, признаюсь. Сумел, сумел удивить. Это же сколько тебе лет тогда? - открыв книжечку, с любопытством ознакомился с её содержанием Степан Арамович. - И удостоверение новенькое.
        - Лет мне восемнадцать, а удостоверение в конце декабря выдали, когда старшего присвоили. Я родил одно изобретение, которое, по оценке моего руководителя, вполне может потянуть на Нобелевскую премию. Самое главное - оно имеет сумасшедший экономический потенциал.
        - Хм, боюсь, мы со Стасом тебе не помощники. Сердится он на нас, что мы музыкой занимаемся, а не по его стопам пошли. А ты знаешь, мы Ашота попросим позвонить, когда он прилетит. С дедом Анастасом у них хорошие отношения и старик наверняка рад будет его услышать. Только не знаю, стоит ли тебе с ним встречаться. Дед весьма крут в общении, и характер у него стал тяжёлый. Тебе точно только совет от него потребуется? - пытливо посмотрел на меня Степан Арамович.
        - Пока, да, - машинально ответил я, задумавшись о том, насколько вероятно постоянное наблюдение КГБ за пенсионером такого ранга. Первоначальные прогнозы меня не радовали. Человек, который провёл переговоры, предотвратившие третью мировую войну, просто не может не быть под наблюдением.
        - Пока... - голосом, интонацией и взлетевшими вверх бровями. Степан Арамович продемонстрировал мне всю степень своего удивления.
        - Всё от первого разговора будет зависеть. Сможем понять друг друга - значит станем взаимополезны.
        - Парень, а ты ничего не путаешь? Где ты и где он, например, - немного по-хамски наехал на меня собеседник.
        - На первый взгляд, логично...
        - И на второй тоже, - жестко перебил он меня, и поднялся из-за стола, явно собираясь достаточно резко показать мне, где выход.
        - В октябре следующего года он без меня умрёт, - я тоже поднялся со стула. По весу я может и проигрываю Степану Арамовичу, а по росту значительно выше. - И похоронят его отнюдьнев кремлёвскойстене,
        как положено, а на Новодевичьем кладбище.
        - Что ты несёшь? - не мог остановиться мужчина.
        - Предлагаю разойтись до послезавтра, - я примиряюще поднял руки. - Завтра вечером, часов в восемь, позвоните в Москву, узнайте, не взорвалось ли там что-нибудь. Послезавтра наши хоккеисты проиграют канадцам со счётом 1:6. передача будет в прямом эфире. Начало матча в три по московскому времени. Пусть телевизор нас рассудит.
        - При чём тут это? - обескуражено спросил Степан Арамович, заметно сбитый с толку. От его агрессин, которую он демонстрировал минуту назад, не осталось и следа.
        - Как вы думаете, если я правильно назову два события подряд, то каковы шансы сбыться у третьего? - вкрадчиво спросил я у него. - Вот я и думаю, что разговор после хоккейногоматча унасвыйдетболее
        конструктивный. Кстати, единственный гол забьёт Михайлов, в самом начале игры. Ну, это так, уже мелочи.
        Уф, чуть всё не провалил. Два наших первых выступления сегодня всё-таки забрали у меня больше сил, чем я думал. Это только зрителям кажется, что музыкантам на сцене всё даётся легко и просто. По мне, так легче тренировку часа на три провести, с хорошей такой нагрузкой, чем отстоять сорок пять минут на сцене перед залом в пять тысяч зрителей. Расслабился что-то я к концу беседы, вот и пришлось импровизировать на ходу. Хорошо, что Память не подвела. Вовремя вспомнил про теракты в Москве, и про то, как сам в своё время смотрел этот хоккейный матч. Хоккей мне может быть н не запомнился бы так ярко, но после матча наш сосед, о жизни которого я много знал, живя с ним через стенку, запустил пустой бутылкой из-под водки в экран своего телевизора. На лестничную клетку, после гулкого хлопка лопнувшего кинескопа, он выполз в трусах, майке, н весь в крови. Потом были попытки перевязки, я бегал за пинцетом, чтобы вытащить стекло из ран, потом приехала Скорая... Запомнился тот хоккейный матч надолго, как и дворовая кличка Веня-хоккеист, прилипшая потом к соседу до конца его жизни.
        Ладно, дело сделано, что теперь переживать. Лучше подумать, на что я подписался. Для начала, на разработку цветовоза, буду так его называть, чтобы проще думалось. Туда мне нужен будет дополнительный автономный генератор н две климатические установки. Одну ставить опасно, ненадёжные они пока в работе. Экономия может боком выйти, если пострадает продукция стоимостью дороже, чем дублирование климата. С вентиляцией и увлажнением разберусь быстро, там ничего сложного. Беда с автоматикой. Тут ничего толкового с ходу не сделать. Только самый примитив получается, вроде того, что стоит в домашнем холодильнике. Нет у меня компактных процессоров н программ к ним. Впрочем, как это нет. За рулём будет водитель, который не хуже компьютера справляется с множеством задач сразу. Надо только вывести ему в кабину понятный пульт управления климатом, и снабдить его сигнализацией, фиксирующей нарушение режима.
        Сейчас вся советская авиация на такой "автоматике" летает. По пять человек в экипаже.
        Осталось сообразить, где взять изотермический полуприцеп. От него и спляшем с пандусом. Стеллажи буду считать и чертить, когда станет ясен размер коробок и определимся с внутренними размерами нашего кузова.
        С терактами, конечно, я не очень хорошо выгляжу, но тут уж ничего не поделаешь. Запомнил только, что восьмого января, около шести вечера, в Москве прозвучали три взрыва. Не слишком любил я в первой жизни лазить по Интернету, интересуясь прошлым. Так что основные события, происходящие сейчас в СССР, помню только из своего опыта и заголовков новостей.
        Выкладывая сведения Степану Арамовичу, я знал, что никуда он с ними не побежит. Не тот человек, да и его администраторские делишки не любят огласки. Удобная штука - Контакт. Поздороваешься с человеком за руку, и знаешь его даже лучше, чем он сам себя.
        - Где ты бродишь? Иди, посмотри, что в зале творится, - на бегу крикнул мне Николай, и постучался в гримерную девчонок, видимо, чтобы сказать им то же самое.
        С сомнением оглянувшись на Николая, юркнувшего в девичью гримёрку, решил всё-таки сходить к сцене.
        Посмотреть было на что. Весь зал на ногах, и плотная толпа у сцены. Для этих времён такое не характерно. По лицам музыкантов вижу, что они и рады бы поиграть ещё, но этот концерт у нас сегодня не последний. Наверняка на улице уже начала собираться публика на следующее выступление.
        Цветы уходят со сцены. Последним идёт сияющий Дюжиков, с гитарой на плече. Около меня он притормаживает и жмёт мою руку.
        - Спасибо, парни.
        - Нам-то за что, - искренне удивляюсь я.
        - Я на первом концерте подумал, что случайность, а теперь сам видишь, что творится. Вы нам зал выдаёте на блюдечке, и не то что тёпленьким, а просто горячим. Мы, даже когда сами оба отделения работаем, и то так публику завести не можем. Молодцы, одним словом.
        Приятно, чёрт побери, услышать такую оценку от артиста с большим опытом выступлений. Мы работаем "на разогреве". Дело непростое и неблагодарное. Публика пришла послушать группу Стаса Намина, а тут выходит какой-то неизвестный ансамблишко и поёт никому не известные песни. За те сорок пять минут, которые мы находимся на сцене, нам надо не только переломить негативное настроение слушателя, недовольного тем, что ему "в нагрузку" подсунули ещё какой-то коллектив, но и зарядить зал нашей энергетикой и настроением.
        Возвращаюсь обратно весёлый, чуть ли не подпрыгивая на ходу, от переполнившей меня энергии.
        Все "наши" собрались в большой гримёрной. Выглядят устало и невесело.
        - Слушайте, что я вам расскажу, - привлекаю я к себе их внимание. - Мне только что Дюжиков одну очень интересную вещь рассказал, - и дальше, подробно, с собственными пояснениями, пересказываю наш разговор за кулисами. Смотрю, заулыбались, парни плечи расправили, а девчонки задрали носы.
        - Тоже, что ли спортом заняться, - Юра, наш клавишник, говорит это как бы про себя, но в возникшей паузе все его хорошо слышат, - Я, как выжатый лимон, а Павел вон чуть не до потолка подпрыгивает. С таким здоровьем и энергией его и на пять концертов в день хватит.
        - Попробуй начать с зарядки по утрам, - ехидно подсказывает ему Александр,
        И действительно, что-то я разошёлся. Вроде совсем недавно выглядел не многим лучше остальных, а тут...
        - Ой, что я придумала, - перебивает Ирина мои мысли. - А что, если Стаса попросить нас представить перед началом концерта. Например, он выйдет, и про нас скажет пару слов.
        - Нет, будет ещё лучше, если он выскажется так...
        -А ещё можно...
        Дальше начался общий гомон. Почти все предлагали свои варианты, тут же подрабатывали шероховатости, иногда объединяя вместе сразу два или три разных предложения. В конце концов, остановились на двух вариантах, которые все вместе признали лучшими.
        - А кто к Стасу пойдёт? - спросил Алексей, когда ребята затихли.
        Почему-то все повернулись ко мне. Я улыбнулся, посмотрел на Ирину, и кивнул ей в сторону двери.
        - Я? - почти беззвучно спросила она, отчаянно запунцовев, и прижимая сжатые кулачки к вспыхнувшим щекам.
        - Иди. У тебя всё получится, - напутствовал я её, провожая к дверям, - Ну что, делаем ставки по рублю? - повернулся я к ребятам, когда девушка выскочила из комнаты. - Кто за первый вариант, кладём в первую кучку, сюда за второй, и в третью положат те, кто думает, что нам откажут.
        Ждать пришлось долго. Мы уже думали, что не успеем до выхода на сцену выявить победителей нашего пари. Иринка ворвалась в гримёрку, как бомба. Прижала спиной дверь и часто-часто замахала руками перед лицом, отгоняя слёзы.
        - Ну, - не выдержал Николай. - Получилось?
        Девушка, не в силах ещё что-то сказать, закивала головой и расцвела в улыбке.
        - Я же говорил...
        - А кто на отказ ставил? - загалдели ребята.
        - Тихо! - перекрикивая галдёж, проявил себя наш руководитель. - Рассказывай быстро, а то нам на выход пора.
        - Там такое было... Стас Дюжикова позвал, а с ним Лосев пришёл. Они завтра с нами на репетиции будут. Лосев сам попросился, чтобы спеть вторую песню, а Дюжиков будет соло играть в пятой, а на самой последней выйдет Намин с гитарой. Он нас всех представит, а потом своих встретит.
        - А какой он вариант выбрал? - озадаченно спросил Саша, глядя на кучки денег, лежащие на столе.
        - Никакой. Сказал, что по бумажке выступать не умеет, и экспромт у него всегда лучше получается.
        - Разделим по-честному, - сказал Николай, сгребая деньги себе в карман, - Тут как раз на две бутылки шампанского набралось. Такое дело, да не отметить, в жизни себе не прощу.
        - Выходим. Третий звонок уже. Мы давно у сцены должны быть, - всполошился Алексей.
        - Умница, - похвалил я Ирину, выходя первым из дверей, и чмокнул её в щёку. Судя по дальнейшим звукам за спиной, мой пример всем парням понравился.
        Что-то народа на последнем сегодняшнем концерте с перебором. Стоячие места вряд ли были предусмотрены, а у стен люди просто в два ряда стоят. Конферансье уже у микрофона, и что-то рассказывает залу, дожидаясь, пока все рассядутся по местам.
        - Встречайте, на сцене Стас Намин! - слышу я его наиболее громкий выкрик, когда он поворачивается к нам, и делает широкую отмашку рукой. Надо будет ему рассказать, как американцы представляют боксёров, хихикаю я про себя. С такой хрипотцой, неторопливостью, начиная с нижних звуков, идя вверх, и растягивая слова.
        Стас, жизнерадостным колобком выкатывается на сцену, приветствуя зал высоко поднятой рукой.
        - Добрый вечер, Пермь, - слышу я его голос, отразившийся от стен зала. Акустика за сценой никакая, но, похоже, операторы подкинули громкость на его микрофон. Стас пережидает хлопательно - свистящий ответ из зала. - Я надеюсь, что он действительно будет добрым, и многим из вас запомнится. Мы исполним не только те песни, которые вы знаете и любите. Сегодня, в вашем городе впервые прозвучат те песни, которые написаны совсем недавно. Но и это не всё. Вместе с нами, сегодня перед вами выступят наши друзья - молодой, но очень талантливый коллектив Слайды. Встречайте их аплодисментами, они этого заслуживают, - Стас повернулся в нашу сторону, и изобразил хлопки в ладоши, помня, что у него в руках микрофон.
        Впервые выходим под уверенные аплодисменты. На первом концерте свистели больше, чем хлопали. Девчонки тогда сразу скисли, да и парни не весело смотрелись.
        Пока все включаются, я вывожу ручки своего усилителя почти на предел, и выигрываю первую музыкальную фразу. Прожектора мечутся по сцене, в поисках солиста. Наконец-то я обнаружен.
        - Пермь, привет! - кричу я в микрофон, вскинув правую руку, сжатую в кулак.
        - Ойуео - слышу достаточно вялый ответ зала.
        - Не понял, что же вы, как не живые. Давайте ещё раз. Пермь - привет!
        - А-а-а-о, - уже дружнее ответил зал.
        - Ну вот, можете же, когда захотите. А теперь представьте, что я ваш земляк, и только что вышел из космического корабля, побывавшего на Марсе.
        - Пермь, привет!
        - А-а-а-а... - в зале оживление. Свист, визг и топот. Про аплодисменты забыли, они уже не в теме.
        - Поехали, - ору я в микрофон, и киваю ударнику, который начинает отсчитывать счёт первой песни.
        Как там Стас сказал - экспромт всегда лучше... Нет проблем, нам, простым уральским парням, было бы сказано... Экспромт, говоришь... да их у меня завались.
        Мы поймали кураж. Это сразу заметно по поведению ребят, да и по самой музыке. Ударник часто крутит палочки над головой, ловко перебирая пальцами. Алексей с Николаем устроили танцы, встав со своими гитарами рядом и синхронно раскачиваясь. Саксофонист и клавишник настоящую дуэль между собой устроили, на их проигрыше. И зал. Он не давит, как на первых концертах, более того, он сейчас вместе с нами в музыке.
        Последний концерт получился на полчаса дольше, чем обычно. Публика не отпускала Цветов со сцены, и они играли "на бис" песню за песней. Предупреждённые Стасом, мы не переодевались, ожидая выхода на общий поклон всех участников концерта.
        Николай, как и обещал, сбегал в буфет за шампанским. Девчонки собрали все стаканы в гримёрных и в итоге каждому досталось чуть больше половины стакана вина. Впрочем, у молодости свои преимущества. Нам не надо вина для веселья. Лица ребят и так сияют радостью. Парни удачно шутят, а Ирина уже устроилась у Алексея на коленях, под тем предлогом, что стульев на всех не хватает. Ещё немного, и дело до танцев дойдёт.
        - Всех участников просят выйти на сцену, - хрипит репродуктор на стене.
        Оживлённой гурьбой вываливаемся в коридор и спустя пару минут оказываемся на сцене. Нас встречают удивительно тепло. Новый шквал аплодисментов. У девчонок уже в руках букетики цветов. Мне из зала машет руками какая-то девчулька, пробравшаяся к краю сцены. Наклоняюсь к ней и тоже получаю розочку и поцелуй.
        Жутко знакомое ощущение.
        Вот я тупой! Я же после второго концерта, когда смотрел, как люди собрались у сцены и чествуют Цветы, почувствовал, что меня переполняет энергия. Только тогда почему-то не обратил на это внимание. И вот сейчас, когда я вплотную подошёл к зрителям, меня тряхнуло уже так, что не заметить этого было не возможно.
        Хорошо, что я в тёмных очках. Надеюсь, мои вытаращенные глаза никто не увидел, так как в себя я пришёл от дружеского тычка в плечо. Оглянувшись, увидел, что все уже со сцены уходят, и занавес закрылся.
        Свет уже пригашен, а на выходе мелькают последние спины уходящих артистов.
        - Здорово мы сегодня зажгли. Давно такого не было, - рядом со мной стоит улыбающийся Лосев, с целой охапкой цветов. - Слушай, передай букет вашим девушкам, славные они у вас.
        - Так сам зайди, им вдвойне приятнее будет, - отмираю я, поняв, что на какое-то время просто выпадал из реальности.
        - Вот ещё, - фыркает он в ответ, - Они тут же себе понапридумывают всякого, и что мне потом делать?
        Иду по полутёмным коридорам с цветами в обнимку. Слишком большой букет получился, чтобы его иначе удалось удержать в руках.
        В голове полная сумятица.
        Сегодняшние события надо осмыслить и проанализировать. Восторженный зал каким-то образом может передавать мне свою энергию. Что это за Сила, и как её можно использовать, я пока не знаю. Такие способности одновременно и радуют, и пугают. Радует меня на этой планете любой источник Силы, а пугает то, что слишком быстро я выдохся на первых двух концертах. Такое впечатление, что там происходило нечто обратное и мне приходилось делиться с залом своей энергией.
        Эта жизнь преподносит мне всё новые н новые сюрпризы.
        Глава 3
        Загадка с энергией, получаемой от зала, а может и переизбыток незнакомой энергии, полночи не давали уснуть. Каким-то образом я воспринимаю эманации счастья и радости, как источник Силы. Более того, если источник оказывается с отрицательным значением, то я начинаю с ним делиться своей энергией. Самое обидное, что оба процесса я не контролирую. По моим ощущениям на циклы зарядки - разрядки заметно влияет разность потенциалов. Можно по часу разряжаться на нейтральный, чуть холодный зал, а потом за пару минут всё восстановить от восторженной публики, ликующей перед сценой. Точно, перед сценой... Как-то я не учёл расстояние. Наверняка есть потери от дальности. Судя по тому, как меня сильно торкнуло, когда я вышел к самому краю сцены, они значительны.
        - "Я похож на губку. Обычную поролоновую губку, которую брось в воду, и она тут же впитает в себя воду. Выложи её на сухое место, и она начнёт терять влагу. Хм, а ещё губку можно выжать насухо”, - я почувствовал, что покрываюсь липким потом. Слишком яркие образы в Памяти остались от жертв некромантов и менталистов, выжатых досуха их магией. Стало страшно. Наверно, такое же чувство безысходности испытывают в свои последние мгновения инфарктники, понимая, что сердце остановилось, и в этот раз навсегда. Очнулся через секунду, со сжатыми в кулаки руками. Вот это на меня накатило... Правая рука, которой я сжимал металлический угольник гостиничной кровати, разжиматься не хочет. Откинул матрас и левой рукой начал один за другим разжимать пальцы. Ещё один шок! Металл смят, как будто по нему не раз ударили кувалдой. Запаниковав, попытался выправить всё обратно. Металл, словно пластилин, начат менять форму. От переизбытка впечатлений в голове зашумело и, откинувшись на подушку, я мгновенно заснул, как будто потерял сознание.
        - Просыпайся, соня. На завтрак опаздываем. - Николай, мой сосед по гостиничному номеру, с перекинутым через плечо полотенцем, прошлёпал по полу босыми ногами, направляясь в душ. Я дождался, когда он начнёт там плескаться, и осторожно отодвинул край матраса. Проплешина светлого металла чётко выделялась на покрашенной поверхности уголка моей кровати. Ощупал это место со всех сторон. Геометрия уголка сохранена, а вот толщина металла изменилась. Там, где нет краски, стенки уголка заметно тоньше.
        Память подсказывает два совпадения. Свойства и форму металлов можно менять с помощью магии. Нечто похожее было у гномов, в их магии. и... у земных экстрасенсов.
        На Земле экстрасенсов принято считать мошенниками. Натанович как-то мне рассказывал, что когда Розу Кулешову изучали его коллеги, у нас в Свердловске, то они вынужденно приняли такую точку зрения. Иначе, с них бы потребовали объяснение, как такое возможно. У женщины много раз брали биопсию (срезали кусочки кожи на анализы), она месяцами жила на зарплату уборщицы, за свои деньги ездила на обследования в Москву, но разгадка её способностей так и не нашлась.
        Поэтому на Земле все воздействия магией или "силой мысли" изначально принято считать фокусами. Выход простой, как всё гениальное - то, чего наука не может понять н объяснить - не существует.
        - О чём задумался? - жизнерадостно поинтересовался Николай, когда мы двинулись на завтрак.
        - О гномах... - буркнул я, действительно соображая в это время, что как раз о магии гномов я почти ничего не знаю. Не дали мне тогда способностей к ней, вот и прожил ту жизнь учеником оружейника, да воином второго ряда в хирде. Для первого молод был.
        - А, знаю. Это такие маленькие, смешные, пузатые коротышки. У друга статуэтку видел. Бородатый пузан в колпаке, - хохотнул Коля.
        Спорить я не стал. Пузатые гномы действительно есть. В основном среди торговцев и владельцев трактиров. По их виду и сложилось мнение обо всей расе. Остальные гномы из пещер и своих поселений выходят редко, поэтому другие расы и видят их не часто. Зато среди них найти пузатых кузнецов, например, весьма проблематично, собственно, как н других ремесленников. Как-то не завязывается жирок, если ты у жаркого горна часами молотом машешь, или тяжёлые кожи мнёшь. А уж про шахтёров и говорить нечего...
        - Нормальные они. Чуть пониже тебя, зато в плечах шире, раза в полтора, - за гномов мне стало обидно. Весёлый, трудолюбивый народец. Мне бы таких, как они, хотя бы десяток среди людей найти, можно было бы таких дел наворотить. Со станками, да с электроникой...
        - На кой они тебе сдались? - примирительно поинтересовался Николай, немного понизив тон и свою степень весёлости. Почувствовал видимо, что мне не очень приятны его хохотушки.
        - Книгу буду про них писать, - я это ляпнул как-то вдруг, словно мысль витала вокруг меня давно, а тут я ухватил её за хвост.
        - Не, не напечатают, - Николай даже шаг сбавил, уйдя в размышления. - Нет там идеологического пафоса, а потом, если это фантастика для молодёжи, то как ты там творческий посыл выразишь? А метод социалистического реализма как применишь?
        - Э-э, Коль, ты где слов-то таких нахватался? - поинтересовался я, придержав парня за рукав перед дверями буфета.
        - Я же не сразу стихи писать начал. Сначала написал два рассказа и повесть, небольшую. Отправлял всё к нам, в "Уральский следопыт". Ну, и получил ответы от редакции, - глядя в сторону, признался Николай.
        - Домой вернёмся, дашь почитать, - требовательно сказал я. - Ты сам-то понимаешь, что сейчас немного всё изменилось?
        - Ой, да что там изменилось...
        - Коля, не дуркуй. Твои песни залигованы, скоро даже Мелодия пластинку выпустит. С песнями, где ты указан, как автор. Это для тебя всё вроде бы мелочи, а для редактора уже нет. Для него ты - состоявшийся официальный автор. Ты понял? - я поймал его взгляд. Робкая улыбка, и слабая надежда, - Идём завтракать, жрать хочу, аж скулы сводит, - я распахнул двери и пошёл объедать гостиничный буфет. Аппетит реально разыгрался не на шутку.
        На предстоящую репетицию я притащил из фойе стул и поставил его на краю сцены, со своей стороны. Пару раз пришлось одёрнуть техников, которые покушались на его целостность. Это мой дежурный слон в засаде. Задумал я одну пакость... ну, просто иногда мне тоже нравится эпатаж.
        На пятой песне, где у нас был намечен выход гитариста Цветов, я вышел вперёд, и усевшись на стул, стал наигрывать гитарные фокусы, в стиле Томми Эмануэля. Последние пару месяцев я заменил обычную получасовую разминку, отказавшись от обычных этюдов в пользу такой манеры игры. Тогда-то и обнаружил, что подобные вещи играть могу только сидя. Дело в том, что играя стоя, с гитарой на ремне, я теряю в технике. Объяснить сложно, но сидя, я могу играть больше и техничнее. Так как я начал шпилить на полном звуке, не заметить меня было сложно. Музыканты, поняв, что слышат что-то непривычное, притихли. Даже Дюжиков, уже подстроивший гитару, замешкался.
        - Сергей, - окликнул я в микрофон гитариста Цветов, - На репризе вступай, - и через четыре такта махнул ему грифом своей гитары, уходя на повтор темы.
        Да-а, мы "сделали"! Я сам чуть со стула не сполз на пол, когда услышал. Круто вышло, что уж говорить. Отвернул на пару секунд свою морду влево, чтобы меня не видели, сумел восстановить дыхание и напялить на лицо покер фэйс.
        - Ну что, у меня есть предложение, эту песню начать так. Пока я тут наигрываю. Сергей выходит и подключается, а потом вместе идём на вступление к песне, - я показал рукой в сторону Дюжикова.
        - И часто он у вас так "наигрывает"? - услышал я вопрос Намина, случайно усиленный одним из микрофонов, находившимся неподалеку от него.
        - Да там, собственно, ничего сложного нет, зато звучит всё очень эффектно, - чуть слабее донёсся в колонках голос Алексея, который затем повторил фрагмент из мной сыгранного на своей гитаре, показывая Стасу
        - "Вот же тихушник", - улыбнулся я про себя. Алексей мою разминку слышал всего пару раз, и то со стороны, но ведь запомнил же и подобрал. Просто так, с ходу, такое вряд ли сыграешь.
        - Проходим со Стасом последнюю песню и освобождаем сцену, - услышал я голос нашего руководителя. Судя по всему, моё предложение принято.
        Концерты в этот день пошли заметно веселее. Первые два закончились блестяще, и я чувствовал, что меня переполняет энергия. Выход нашёлся в одном из уголков фойе. Там, у окна, стояли две кадушки с пальмами. Убедившись, что в этом закутке меня никто не видит, я ухватился за толстые стебли листьев и кастанул по два заклинания роста на каждое дерево. Оценил своё самочувствие. Полегчало, а то ходил уже с вытаращенными глазами, как будто кофе перепил не в меру. Странный скрип заставил меня оглянуться, когда я уже поднимался по лестнице. Фойе пустое. Никого не видно. Пожав плечами, побежал к ребятам.
        Причину скрипа я выяснил, когда забежал в знакомое мне место, чтобы слить излишки энергии после третьего концерта. Две уборщицы возились около лежащих на полу деревьев, собирая землю из разрушенных кадушек.
        - Да не бывает такого, Клавдия, чтобы враз обе кадки-то треснули.
        - Снутри их давило, точно тебе говорю. Смотри, как доски-то выперло. Вона деревья какие здоровущие ужо вымахали, давно пересадить надо было.
        Послушав с лестницы разговор женщин, я тихонечко поднялся обратно. Как-то слишком уж эффективно сработали у меня заклинания. Судя по всему, форсированный рост пальм фатально сказался на тех посудинах из дерева, в которых их выращивали.
        * * *
        Сегодня Степан Арамович не поехал вместе с музыкантами. Завтрашний переезд в Свердловск им был подготовлен, но не мешало лишний раз убедиться, что ничего не поменялось. Закончив с необходимыми звонками, он посмотрел на часы. До первой встречи оставалось сорок минут. С директором пермской фабрики Гознака ему надо встретиться по поручению Деда, именно так, с большой буквы в их семье называют Анастаса Микояна. Кубинские товарищи, по старой памяти, обратились к Деду с просьбой о содействии в изготовлении новых банкнот. Сам Анастас Иванович такие решения уже не принимал, но все необходимые связи у него имелись. Осталось заручиться согласием местного руководства, и можно будет запускать всю цепочку по прохождению необходимых документов.
        - Во втором квартале только сможем начать, - директор фабрики, с которым они встретились в ресторане при гостинице, побарабанил пальцами по столу, - Сейчас два больших заказа из Африки пришли, а потом для Йемена надо допечатку сделать. Так что линия для зарубежных денег у нас пока занята.
        - Надо же, я и предположить не мог, что у вас другие страны свои деньги печатают, - искренне удивился Степан Арамович.
        - Почти вся Африка у нас деньги себе деньги заказывает, да и кроме неё заказчиков хватает. А в Китай и Индонезию мы поставляем банкнотную бумагу, - улыбнулся его собеседник.
        - Здорово, я себе такого и представить не мог. Ну, а по моему вопросу... Думаю, что у нас и пройти все согласования раньше не получится, так что второй квартал вполне подходит, - Степан Арамович в очередной раз удивился прозорливости Деда, ещё неделю назад предсказавшего возможный итог переговоров. Более того, названый срок в какой-то мере являлся тестом. Он позволил, как лакмусовая бумажка в химических опытах, выяснить, что его собеседник до сих пор не выкинул из своих расчётов старшего Микояна, с которым был хорошо знаком.
        С директором фабрики, который уже опаздывал на очередную встречу, расстались в дружеских отношениях. Разглядывая из окна Каму, на льду которой местами темнели фигурки рыбаков, Степан Арамович с улыбкой вспомнил неожиданный казус, который у них случился, когда Дед дал ему папку Пермь для ознакомления. Помимо ключевых фигур города, и характеристик предприятий, там был ещё один интересный листочек. Пермь - 76. Именно так называлась ракетная часть в тридцати восьми километрах от города. В Бершети, так назывался посёлок, было шестьдесят ракетных шахт межконтинентальных баллистических ракет (МБР) PC-10, и 9 МБР РС-22М.
        Следующая встреча должна быть с Соловьевым Павлом Александровичем. Изумительный конструктор авиадвигателей, с невероятным даром предчувствия н интуицией, так описывало его досье Деда. Сейчас он бился над созданием двигателя для МИГ - 31. Пермские моторостроители уже не первый раз доказывали, что они лучшие в мире. Двигатель Д30Ф6 ещё войдёт в анналы Истории, как опередивший своё время, а МИГ - 31 станет прообразом и непревзойдённым образцом истребителя - перехватчика, на ближайшие тридцать лет. С пермским гением надо было встретиться по просьбе сына известного авиаконструктора, ещё одного Микояна, пошедшего по стопам отца. Тот очень хотел, чтобы местный изобретатель познакомился с новым директором ВИАМа, института авиационных материалов - Шалиным. Предлагаемые им виды никелевых сплавов, высокопрочных сталей и новых образцов титана, позволяли совершить революцию в авиастроении. Папочку, в два десятка листов, Степан Арамович и передал при встрече конструктору, начисто при этом потеряв его, как собеседника. Павел Александрович, как только понял, что попало ему в руки, с головой погрузился в чтение,
время от времени возвращаясь к уже прочитанным листам, и недоверчиво хмыкая.
        Вот такой, вроде бы и ни кому не заметный администратор, скорее всего из вежливости, именующийся как ’’концертный директор", ездил по всей стране. Мало кого интересовало, что маршруты гастролей он составлял сам, созваниваясь с нужными ему городами и филармониями. И тем более, никто не знал, что его пути заранее просчитаны и согласованы с интересами семейного клана.
        Глядя на конструктора, увлечённо шуршащего бумагами, Степан Арамович задумался над событиями вчерашнего дня. Его выбило из колеи высказывание Павла насчёт Деда. Сама мысль о его смерти вызывала протест, а уж когда он услышал про то, что мелочность нынешнего руководства дойдёт и до похорон, то сорвался. Павел сказал, что Анастас Иванович без него умрёт. Какая интересная оговорка! И потом - эти странные предсказания. Если о том, что где-то невесть что взорвётся, ещё как-то можно знать, то откуда можно узнать результат предстоящего хоккейного матча, да ещё с таким неправдоподобным счётом.
        - Спасибо за новости. Порадовали. Сегодня же эти материалы передам нашим технологам, пусть знакомятся. Хотя нет, уже завтра, - опомнился конструктор, взглянув на улицу, где начали зажигаться первые фонари.
        - Я сегодня буду в Москву звонить. Ничего не надо передать?
        - Думаю, что я прилечу туда в начале следующей недели. Буду крайне признателен, если мне устроят встречу с Шалиным, - многозначительно похлопал Соловьёв по боку своего толстого портфеля, куда он упрятал полученную папку с бумагами.
        Подстёгиваемый нетерпением, Степан Арамович, закончив разговор с конструктором, поднялся к себе в номер. Переговоры с Москвой заказывать ещё рано. Перебрав в уме список своих знакомых, он собирался позвонить двум журналистам, которые наверняка будут в курсе последних столичных новостей.
        Мужчина постарался успокоиться. Пока у него нет повода, чтобы делать какие-то смелые предположения и выводы. Слишком неправдоподобно выглядит сама идея предсказаний. Да что он врёт сам себе? Он же знает людей, и жизнь научила его достаточно хорошо понимать, когда ему врут, а когда нет. Павел не врал. Даже по его промелькнувшей улыбке, когда он смотрел на взбешённого собеседника, и пытался его утихомирить, было понятно, что он абсолютно уверен в том, что говорит. Очень знакомые интонации н даже сам взгляд - так на него иногда смотрели отец и Дед. Обычно, после этого следовал короткий урок, где ему, вспыльчивому подростку, просто и по-мужски объясняли суровую прозу жизни. Давно он уже не вспоминал своё детство, а тут, во время разговора с этим мальчишкой, пришло дежавю. Он снова почувствовал себя подростком, которому взрослый объясняет достаточно простые, для него, мысли.
        Степан Арамович помотал головой. Надо же, что только не придёт в голову, когда ты остаёшься вечером один в гостиничном номере. Вытащив записную книжку, он приступил к заказу междугородних переговоров.
        - Артур, привет. Как дела, как столица? - первым звонком его соединили с известным журналистом, который не выдержал бремя выпавшей на него славы, н потихоньку спивался, хотя и по-прежнему оставался "в обойме".
        - Ты представляешь, сегодня в Москве произошло три взрыва, один из них в метро, а другой рядом со зданием КГБ. Количество погибших я пока не знаю, но раненых очень много, - журналист, явно "принявший на грудь" по поводу субботнего вечера, с ходу выложил самую горячую новость дня. - Пятьдесят лет в стране терактов не было, а тут на тебе, только все после празднования расслабились, и получите.
        Празднование семидесятилетия Брежнева происходило шумно и помпезно. Две недели назад по Москве было трудно проехать из-за сотен делегаций, которые прибыли на торжества.
        - Вот это да. У вас там война, что ли? Что хоть говорят?
        - Пока не понятно. Органы шерстят диссидентов, те орут, что это провокация органов. Мне уже коллеги из-за рубежа звонить начали, интересуются, что и как.
        - Понятно, значит мой звонок не ко времени...
        - А ты что хотел-то?
        - У нас гастроли на Урале хорошо пошли. Ребят чуть не на руках из зала выносят. Вот, думал тебя с фотографом вызвать, да пару статеек заказать, - Степан Арамович заранее продумал объяснение звонка, поэтому его предложение прозвучало вполне естественно.
        - Сейчас точно не смогу, сам понимаешь, что вокруг творится. Если очень надо, могу кого-то из молодёжи послать, - ответил журналист, понимая, что заказные статьи неплохо оплачиваются, и не всем их предлагают.
        - Мне твоего уровня человек нужен. Молодежь я и сам могу пригласить. Так что попозже созвонимся, когда у вас вся кутерьма затихнет, - закончил Степан Арамович разговор, уверенный в том, что цель его звонка собеседнику обозначена достаточно, как и тем, кто ещё мог оказаться на линии, прослушивая телефонные разговоры.
        С Михаилом, молодым, но талантливым корреспондентом Комсомольской правды, разговор прошёл примерно в том же ключе, но с той разницей, что он пообещал прилететь через четыре дня в Челябинск, а пока он попробует заранее договориться с парой журналов о будущей статье. Заодно и у своего редактора мнение узнает.
        Вытерев вспотевший лоб, Степан Арамович в возбуждении начал мерить шагами номер. Эту привычку он перенял у Деда, который тоже, обдумывая что-то важное, мог долго ходить взад-вперёд по кабинету, заложив руки за спину.
        Своё желание - немедленно поехать и всё выяснить у Павла, пришлось придавить усилием воли. Достаточно он уже вчера погорячился в разговоре с этим загадочным парнем.
        * * *
        Два красно-белых Икаруса подъехали к гостинице в десять утра. Техники, всё ещё разгорячённые отгрузкой аппаратуры в грузовую фуру, толпились на улице. Понемногу начали выходить музыканты. Иринка носилась между этажами гостиницы, активно подгоняя отстающих.
        За общей суетой не заметили, как выехали из города. До свидания, Пермь - славный уральский город, может и не слишком заметный на фоне других, но от этого не менее важный для полноценной жизни нашей страны.
        Сыто урча дизелями, автобусы быстро домчали нас до поворота на Суксун, где н сделали небольшую остановку у придорожного кафе.
        - Почему-то родиной самоваров считают Тулу, но на самом деле первые самовары начал делать демидовский завод в Суксуне. Только спустя шесть лет Демидовы перевезли отсюда часть мастеров в Тулу, - услышал я голос Николая, стоящего у автобуса среди курильщиков. Похоже, ему не поверили, потому что кто-то затеял с ним спор.
        - Павел, можно на пару слов, - Степан Арамович, ухватив меня за руку, отвёл немного в сторону, - Объясни мне, разве нельзя было избежать жертв в Москве?
        - Нет, я знал только город, время и количество взрывов. В это никто бы не поверил, а подробности я и сам не знаю.
        - Знал, значит... - со значением произнёс Степан Арамович, пристально глядя мне в глаза.
        - Не спрашивайте, откуда. Считайте, что мне просто приснилось. - ответив, я оглянулся по сторонам. Знакомое ощущение зала, тянущего из меня энергию. Сориентировавшись, повернулся лицом к автобусу.
        - Что с Александром? - я показал на солиста Цветов Лосева, серо-белое лицо которого увидел через стекло автобуса.
        - Спит наверно, - пожал плечами администратор.
        - Не похоже, - пробормотал я и быстро пошёл в автобус Цветов.
        Лосев горел. Холодными, после улицы, руками, я не сразу понял, насколько высокая у него температура. Растерев руки, и для сравнения пощупав сначала свой лоб, определил, что разница температур у нас очень существенная. На мои действия певец почти не реагировал, только из глаза у него выкатилась слезинка. Я обратил внимание на учащённое дыхание и то, как он держится за грудь.
        - Что с ним? - Степан Арамович тоже забрался в автобус н встал в проходе, мешая мне выйти.
        - Очень похоже, что воспаление лёгких, он даже не реагирует ни на что. Пропустите, я сейчас вернусь.
        Когда торопишься, всё как назло получается из рук вон плохо. Сначала я искал свою сумку, потом нащупывал в ней фляжку, которая словно запропастилась куда-то. Бегом кинулся обратно.
        Вокруг больного музыканта суетились трое. Опознав в спину только администратора, я пробился к больному, попросту расталкивая остальных.
        - Совсем сдурели, что вы его трясёте? У него уже носогубный треугольник потемнел, - рявкнул я на них, вглядываясь в лицо певца, - Быстро стакан найдите, - бросил я через плечо, расстёгивая у певца верхние пуговицы куртки. Поймав обе его руки за запястья, начал кастовать первое заклинание Малого исцеления. Ну вот, уже лучше. Дышать точно легче стал и не так порывисто. Минуты через три запустил заклинание повторно. Музыкант зашевелился и попытался удобнее сесть.
        - Спокойнее, не дергаемся, сейчас всё будет хорошо, - придержал я его за плечи. Воспаление лёгких - это не царапины. От него и умереть можно. На третье заклинание меня ещё наверно хватит, а вот дальше вряд ли. Больно уж они затратные. После третьего лечения Лосев уже вполне пришёл в себя, и с недоумением начал смотреть по сторонам.
        - Стакан, - потребовал я, протянув руку в сторону прохода. Сначала набулькал из фляжки четверть стакана, но засомневавшись, долил ещё немного, - Пей, оно не горькое.
        - Что это? - дрожашей рукой принял стакан Лосев, с подозрением принюхиваясь к содержимому и разглядывая его на свет.
        - Пей, давай, - требовательно скомандовал знакомый голос из-за моей спины, - Сколько раз тебе нужно повторять, чтобы ты после концертов не выскакивал курить на улицу. Ещё раз увижу - выгоню к чёртовой матери.
        - Уф, хорошо-о, - зачем-то растирая лицо, прочувствованно сказал певец, - А я что, заснул?
        - Ага, заснул. Так заснул, что мы тебя втроём разбудить не могли, - голос Дюжикова я узнал сразу. Оглянулся чисто из любопытства, мне стало интересно, кто же Лосева чуть раньше костерил, на чём свет стоит. Хм, мог бы и так догадаться. Намин жутко рассержен и, похоже, для Лосева разнос ещё только начинается. Надо спасать коллегу.
        - Больному спать. Всем остальным выдохнуть и расслабиться. Меня до города не трогать, - раздав ценные указания я побрёл к выходу, хватаясь время от времени за спинки сидений. Прилично я выложился с лечением, раз меня на ходу так штормит.
        - Через пару часов будем проезжать Бисерть. Город примечателен тем, что там наш дорогой Леонид Ильич в тысяча девятьсот двадцать девятом году начал землемером свою трудовую карьеру, - услышал я голос Николая, до сих пор продолжавшего свой краеведческий экскурс для окруживших его людей.
        Я только головой покачал. И у нас, оказывается, генсек отметился. Надо же, какой он в молодости шустрый был, не то, что сейчас.
        Добравшись до своего автобуса, я пристроил сумку вместо подушки и улёгся спать. Под мерный рокот двигателя мне снился океан и первый выезд факультета боевых магов на практику. Проснулся, когда нас сильно тряхнуло на колдобине, обнаружил, что меня укрыли чьей-то курткой, н снова провалился в сон. Приснился наш корабль. Лера - жизнючка, в которую я тайно был влюблён, впрочем, об этой тайне знала вся наша группа, и первые опыты работы с корабельными накопителями и амулетами.
        - Павел, просыпайся, уже в город въезжаем, - тряс меня Алексей, вырывая из сна. Как так, я же только что заснул.
        Вынырнув из-под куртки, огляделся. Точно, нам совсем чуть-чуть ехать осталось. Хороший сон приснился. Эх, мне сейчас бы накопитель... Я замер, боясь спугнуть мысль. Сам я артефактором не был, но теоретические основы артефакторики мы проходили, и даже что-то простенькое пытались делать на практических занятиях. Жаль, что их мало было, тех занятий.
        Автобусы остановились, и вскоре из первого молодцевато выпрыгнул Лосев, явно играя на публику. Неплохо я его подлечил. Жив, бодр и весел.
        Я помог перетащить наши инструменты и костюмы в гримёрную, и пошёл звонить жене. В этот раз у нас в комнате телефона не обнаружилось. В фойе сидел Степан Арамович, с газетой в руках, и явно кого-то поджидал. Нетрудно догадаться, кого.
        - Значит 1-6, говоришь, сыграют, - ткнул он пальцем в программу телепередач.
        - Угу, и трансляция, как видите, прямая, - ухмыльнулся я, сообразив, что у него в руках делает газета. Это он проверить меня решил, не узнал ли я где заранее итоги матча.
        - А что с Лосевым было?
        - Я уже говорил - воспаление лёгких, - напомнил я ему наш разговор.
        - Так. Ты с улицы определил, что он заболел, потом снёс нас, как кегли, когда мы пытались привести его в чувство, затем пять минут лечил и дал выпить синей водички. И через три часа он выздоровел. После воспаления лёгких. Я ничего не перепутал?
        - Вроде нет. Так всё и было, - согласился я, перед этим немного подумав и почесав затылок.
        - Павел, мне кажется, нам стоит серьёзно поговорить, - не выдержал администратор.
        - Все разговоры завтра. До хоккея полтора часа осталось. А сейчас извините, у меня дела, - через стёкла фойе я увидел, как знакомый Жигулёнок шустро въезжает на стоянку. Выскочив за двери, я только успел бросить сумку на землю, чтобы поймать кинувшуюся ко мне Ольгу. И закружил, закружил её вокруг себя, подхватив на руки. Мы уже потеряли шапки, и шарф у меня развевался, как флаг, и небо над нами тоже кружилось.
        Глава 4
        - А ты знаешь, мне недавно отец звонил, - сообщила мне вчера вечером Ольга, когда я перекусил и мы разобрали пермские сувениры, решая, что и кому подарим.
        - Да, и что говорит? - я как-то не понял, для чего она мне это рассказывает.
        - У нас раньше дома два телефонных аппарата было. По одному мы с мамой разговаривали, а второй был для отца. Специальный такой, для слабослышащих. Только он сломался давно уже, и отец с тех пор по телефону не любит говорить. Он половину слов не разбирает. У него на работе все к этому уже привыкли и всё ему через маму передают. Я даже подумала, что они ему специальный телефон снова купили, а мама потом сказала, что отец стал лучше слышать.
        - Так это же хорошо, - не смог я сходу переключиться на новую тему, всё ещё поглядывая на стол.
        - Я тоже обрадовалась, а мама сказала, чтобы я у тебя спросила - это не от той ли настоечки случилось, которую ты им на Новый год подарил?
        - Вполне возможно. Я про побочное действие эликсира пока мало что знаю. А ещё что рассказывали? - заинтересовался я таким неожиданным эффектом своего средства.
        - Ну, мама заметила, что у неё грудь подтянулась, - смущаясь, сказала жена, - Она все свои лифчики перемерила, и везде пришлось заново бретельки укорачивать.
        Надо же. Я как-то и не задумывался, что у женщин тоже есть свои измерители фигуры. Мужикам проще - увидел, что ремень перестал застёгиваться в привычную дырочку, значит пора худеть.
        - Обязательно постараюсь узнать, что смогу, - пообещал я, раздумывая, пойдёт ли профессор с женой на концерт, или у них свои предпочтения в музыке, и я окажусь в неловком положении со своим приглашением. Недолго думая, решил, что лучше я заранее поинтересуюсь.
        - Михаил Натанович, добрый вечер, это Павел беспокоит, - поприветствовал я профа, услышав в трубке его бодрое "Алло”, - Хотел узнать, как вы отнесётесь к приглашению на концерт? Проконсультировавшись с женой, Натанович с энтузиазмом воспринял мысль о предстоящем мероприятии. Договорились, что через час я к нему приеду, а заодно и по делам поговорим. Собственно, у меня к профу два вопроса. Попробую выяснить, не обнаружил ли он чего интересного у своих пациентов после лечения эликсиром, а заодно узнаю, нет ли у него знакомого ювелира. Очень мне хочется проверить идею с накопителем энергии.
        Пробежавшись по курсу артефакторики, я выбрал для себя рубин в качестве основы накопителя. Он мне идеально подходит по характеристикам, и к тому же существенно увеличивает экстрасенсорные способности. Тут земные знания совпали с мнением учёных из других миров, а руна Магического касания позволит мне пропускать через него сами заклинания, запитывая их накопленной в камне энергией. Всего будет четыре руны, сложнее мне пока не потянуть. Не смогу я рассчитать плетения. Практики мало.
        Натаныч, потирая руки, выслушал мой рассказ об улучшении слуха у тестя, и услал супругу на обзвон подружек. Правда, вскоре и ему понадобился тот же телефон. Ювелирным делом занимался его двоюродный брат. Поэтому, выдав мне пять тысяч за ещё один проданный эликсир, он ушёл, чтобы договориться о встрече. Пока он разговаривал, Клавдия Захаровна угостила меня кофе.
        - Павел, я не совсем поняла, о чём надо спрашивать. Миша мне ничего толком не объяснил. Какие изменения вы ждёте? - спросила женщина, которую я сначала и не узнал, когда зашёл к ним в дом. До этого я видел её в халате, а тут, в вечернем платье, с причёской - совсем другой вид, - И что вы меня так рассматриваете?
        - А я вас сегодня и не узнал сначала, - улыбнулся я, и женщина даже порозовела от такого комплимента, - У моего тестя произошло неожиданное улучшение слуха, с которым до этого были изрядные проблемы. Вот такие побочные эффекты нам н интересны.
        - Ой, а ведь и правда. Я сегодня не заметила, что начала журнал без очков читать. Только на третьей странице спохватилась, - Клавдия Захаровна выскочила из-за стола и через минуту вернулась с журналом. - Действительно, я теперь без очков лучше вижу. А в них текст уже не такой чёткий становится, - вынесла она заключение, сделав несколько попыток читать в очках н без них, и нетерпеливо посмотрела на дверь, через которую ушёл Михаил Натанович.
        Вернувшийся проф с удивлением выслушал жену, и почесав свою погустевшую шевелюру, заставил её читать более мелкие тексты. Посидев немного в размышлениях, он резко поднялся и вышел из зала.
        - Миша, ты куда собрался? - окликнула его жена, услышав хлопанье шкафов.
        - Я с Павлом иду к Соломону, - появился переодетый профессор в зале, - Ты помнишь, сколько раз он мне на зрение жаловался. А что такое зрение для ювелира? - назидательно поднял проф палец в потолок.
        Клавдия Захаровна, явно огорошенная всплеском профессорской активности н его тоном, только покивала головой в ответ.
        Михаил Натанович не умолкал всю дорогу, строя самые различные гипотезы о возможном действии эликсира, и тут же опровергая сам себя. К счастью, идти оказалось недалеко. Минут через десять мы зашли в уютный подъезд старого дома, построенного ещё немецкими военнопленными. Таких домов в Свердловске много, и они заметно отличаются от других построек своим видом, колоннами и украшениями фасада.
        Соломон Давидович от Михаила Натановича отличался только ростом и полностью облысевшей головой. Глядя на него, не трудно было представить, как профессор мог бы выглядеть лет через пять. Оставив меня в зале, Натаныч утащил за рукав своего брата, начав ему что-то на ходу объяснять. Из-за работающего телевизора мне не было слышно, о чём братья беседуют, но обратно они вернулись достаточно возбуждёнными.
        - Ну-с, молодой человек, и что же привело вас ко мне? - поинтересовался ювелир, внимательно глядя мне в глаза.
        - Мне бы кулон заказать. Из серебра, и с рубином приличного качества, - я вытащил из кармана листок, на котором попытался дома нарисовать желаемый вид будущего накопителя, - Ещё цепочка нужна будет покрепче, и чтобы кулон находился здесь, - я указал пальцем в точку, где у меня сходятся нижние рёбра.
        - А это что за значки? - наклонившись поближе к рисунку, посмотрел ювелир на нарисованные руны.
        - Их надо будет выгравировать в местах креплений камня, перед тем, как вы его туда вставите, - потыкал я пальцем в свой эскиз, показывая нужные точки.
        - И для чего нужны знаки, которые никто не увидит?
        - Считайте, что это мой каприз, за который я готов заплатить, - мягко обрезал я неуместное, с моей точки зрения, любопытство мастера, улыбнувшись.
        - Хм, зря вы переживаете. Раз надо, то сделаю, но простите ещё за вопрос, а почему именно серебро, а не золото, например? - прищурил глаза ювелир, разглядывая меня, словно через прицел.
        - Я думаю, с серебром всё проще будет, да и по деньгам не так накладно, а то я пока... - я вовремя одёрнул сам себя. Ещё бы секунда и я готов был ляпнуть, что не знаю, будет ли это работать, - Ну, наверно думаю, что для золота я ещё молод, что ли, - выкрутился я из ситуации, и попытался объяснить смущением и неуверенностью свою паузу в разговоре.
        - Жаль, что вы так решили, но всё равно, позвольте я кое-что вам покажу, - ювелир тяжело встал из-за стола и вышел из зала.
        - Куда это он? - спросил я у Натаныча, на что тот в ответ только пожал плечами.
        - Вот, полюбуйтесь, - Соломон Давидович развернул на столе черную бархатную салфетку, которую принёс с собой.
        Стиснув зубы, чтобы не охнуть вслух, я почувствовал, как часто у меня забилось сердце. Подобные украшения я видел у оркских колдунов и шаманов, но откуда они здесь, на Земле?
        "Золото сарматов" - спустя пару мгновений подсказала мне Память. Загадочная народность, заселявшая две тысячи лет назад огромную территорию от Урала до Чёрного моря. Такие же степняки и кочевники, как орки, если подумать.
        - Это можно купить? - поинтересовался я, стараясь, чтобы голос не дрогнул и не сорвался.
        - Нет, нельзя, - улыбнулся ювелир, подтянув к себе салфетку и поглаживая украшение рукой. - По отдельности оно не продаётся.
        - Поясните, - попросил я, подождав, когда эмоции улягутся, и мне удастся скрыть разочарование от его первых слов. За те секунды, когда я думал, что мне полностью отказано в покупке, у меня даже кровь от лица отхлынула.
        - Павел, как ты думаешь, почему люди заказывают украшения у ювелиров, а не покупают готовые? Ведь наша работа стоит очень недёшево, - старик оторвался от кулона н посмотрел на меня.
        - Наверно по той же причине, как всё выходит и с портными. Готовое изделие всегда можно отличить от сшитого на заказ у хорошего мастера. Кроме того, мастер учтёт твои пожелания, и с материалами есть выбор.
        - Не только, не только, - покачал головой ювелир. - Но пример хороший. На нём легко объяснить, что если трём разным мастерам дать одинаковую ткань и попросить сшить одного брюки, другого пиджак, третьего жилетку, то выйдет три разных хороших вещи, но не костюм. Издалека, может, и сойдёт, а вблизи будут видны разные швы, пуговицы, карманы и сам стиль. Кроме того, мастер всегда видит, подходит его вещь заказчику, или нет, - пожевав сухие губы, ювелир вытащил из широкого кармана халата два замшевых мешочка. - Поэтому я не могу вам предложить один пиджак от целого костюма, а ещё могу сказать, что все эти вещи вам идеально должны подойти. Видимо вы и сами это чувствуете, поскольку ваш рисунок удивительно похож на моё украшение. Впрочем, лучше посмотреть все вместе.
        На салфетке, рядом с кулоном появились браслет и кольцо. Я улыбнулся. Тут можно и не быть мастером, чтобы понять, что все три вещи сделал один человек. Рубины, хоть и отличаются в них по размеру, но они одного оттенка и обработаны одинаково, словно копии, выполненные в разном масштабе. Все узоры, переплетения перекликаются в каждом изделии, как и хитрая мордочка миниатюрной змейки.
        - Красиво, - согласился я с невысказанным вопросом ювелира, любуясь украшениями. - Но мне надо как-то нанести знаки и подобрать цепочку
        - Обижаете, Павел, Думаю, что минут за пятнадцать - двадцать я с таким-то вопросом справлюсь. - фыркнул ювелир, - Это же чистое золото, поэтому оно мягкое. А рисунки у вас не слишком сложны. Цепочку мы подберём из готовых, но она будет из обычного золота нашей пробы.
        - И сколько вы за всё хотите?
        - Вы знаете, не все вещи стоит продавать. Миша мне сказал, что вы мне можете подарить ещё несколько лет жизни, и возможно, вернуть зрение, а я могу подарить, то, что нужно вам. Согласны?
        Я, молча, кивнул головой. Перед тем, что я видел, всё остальное казалось, не имеет цены.
        - Тогда я пойду работать, а вы подождите немного. Михаил, ты знаешь, где и что у меня на кухне, угости пока нашего гостя чаем, - старик взял мой листок со стола и, шаркая тапочками, пошёл по коридору в одну из комнат.
        Попить чай мы не успели. Буквально через пару минут раздался вскрик, а потом что-то загремело на всю квартиру. Переглянувшись, мы с профессором кинулись на звук.
        Ювелир сидел за столом, держась за сердце. На полу валялись разбросанные инструменты.
        - Что случилось? - профессор подошёл к брату; оценивая его состояние профессиональным врачебным взглядом.
        - Посмотри, - протянул тот ему часовую лупу, показывая пальцем на кулон, из которого уже был вынут камень.
        - Так быстро? - удивился Михаил Натанович, что-то разглядывая в оправе кулона.
        - Миша, я только успел вынуть камень. Эти рисунки там сразу были.
        Я высунулся из-за плеча профессора и взглянул на оправу. Действительно, там было выгравировано шесть рунных знаков. Запомнив знаки и их расположение, я перевёл взгляд на ювелира. Тому действительно было плохо.
        - Михаил Натанович, вы знаете, где могут быть лекарства? - вывел я своим вопросом профессора из ступора.
        - Да, конечно. Сейчас принесу.
        Я взял ювелира за запястье и скастовал заклинание лечения.
        - Ты как? - вернувшийся профессор с тревогой посмотрел на брата. - Может нитроглицерин?
        - Миша, мне уже лучше. Хотя можешь капнуть валокордина немножко.
        - Пошли на кушетку ляжешь, - попробовал поднять Михаил Натанович брата, собираясь его придерживать.
        - Сейчас доделаю всё, отпустим молодого человека, и лягу, а пока не мешай, - сердито отозвался ювелир, - Лучше помоги инструмент собрать.
        Инструменты собрал я, так и не определив сходу, как их правильно разложить. Ювелир, почти не глядя на стол, моментально расставил инструменты по гнёздам и поманил меня рукой. Сняв мерку, он вернул камень на место, аккуратно загибая лапки, и вытащив длинную заготовку цепочки, отмерил необходимый кусок.
        - Примерь, - пошипев с минуту горелкой, протянул он мне кулон, с уже одетой цепочкой.
        - Как тут и был, - довольно откликнулся я, пощупав расположение кулона.
        - Ну, тогда всё. Михаил вас проводит, а я тут попрощаюсь, уж не обессудьте. И заберите со стола мой подарок, - устало улыбнулся Соломон Давидович.
        Откланявшись, я вышел из квартиры. Украшения надевать не стал, спрятал всё во внутренний карман и застегнул на нём молнию. Не все йогурты одинаково полезны... и безопасны.
        Вернувшись к брату. Михаил Натанович увидел, как тот открывает бутылку с раритетным коньяком, который у него хранился уже лет десять, если не больше.
        - Соломон, ты сошёл с ума! Тебе только что было плохо...
        - Садись, Миша. Давай понемногу, за моё второе рождение. И вполне возможно, что за самый интересный день во всей моей жизни.
        - Ты так уверен в его эликсире?
        - Ничего-то ты Миша не понял. Пока ты за лекарствами бегал, твой парень меня взял, и просто выдернул с того света. Легко так, словно лягушонка из болота за лапу выхватил. Поверь мне, этот парень добьётся-таки в жизни многого...
        Опытный горожанин отличается от любого другого человека тем, что он научился жить в своём городе и подмечать всё необходимое на таком же уровне, как эльф-рейнджер живёт вместе с лесом его жизнью и читает свой лес, как открытую книгу. По очереди у магазина горожанин определит, что "выкинули" дефицит. По начавшемуся ремонту дороги поймёт, что на ближайшую неделю надо изменить обычный маршрут. В своей памяти он хранит десятки маршрутов н сотни знакомых мест.
        Вот и сейчас, я заметил начавшую мигать поворотником маршрутку и резко ускорившись, подбежал к остановке. Такой манёвр позволил мне выиграть минут пятнадцать, и с комфортом доехать на ней до дома, вместо того, чтобы трястись полчаса в перегруженном автобусе.
        Ольга уже собралась и болтала с моей сестрой по телефону, договариваясь, где они завтра встретятся перед концертом. Мы взяли сувениры, отложенные для моих родителей, и поехали к ним в гости.
        - Пойдём, покажу будущий плеер, - потащил меня отец в мою бывшую комнату, где он организовал себе временную мастерскую. На столе лежали запчасти, много запчастей.
        Будущая кинематика была представлена в двух с половиной вариантах. Два были собраны, а третий то ли недоделан, то ли раскурочен недавно.
        - Вот этот вариант собран практически из готовых деталей. Великоват получился, но всё просто и надёжно. Со вторым немного сложнее. Нестандартный двигатель, по всем размерам он меньше, но чуть прожорливее. Стандартные детали не подходят, половину пришлось перетачивать и заказывать. Зато смотри, как габариты уменьшились, - отец повертел в руках вырезанную из жести коробку, которую использовал, как натурный образец будущих размеров корпуса и для сравнения приложил её к той, которую сделал для первой схемы.
        - Так, а почему у тебя везде стоит только один аккумулятор?
        - Я твой образец поставил. При такой ёмкости второй не нужен. Вы же не собираетесь использовать усилитель, который будет потреблять больше, чем мотор?
        - Надеюсь, что нет, - улыбнулся я. - Кстати, это во многом от наушников зависит. Что-то получается с ними?
        - Пока только макет. Я проверил сам принцип. Большие получились, но работают.
        - А с мембранами как выкрутился? - удивился я.
        - Зачем с ними выкручиваться? Просто снял их с обычного динамического микрофона и поставил в наушники, - хитро улыбнулся батя. - Нормально работают, и чувствительность у наушников приличная выходит. Думаю под сотку вытянем. Стандартных мембран на заводе сколько хочешь наклепают. Нам, инженерам, какая разница - микрофон или динамик. Принцип работы у них один и тот же. Подумаешь, один принимает сигнал, а другой выдаёт. Схема-то одна и та же - мембрана, катушка, магнит.
        - Так, стоп, - я заткнул уши, понимая, что отец разухарился и сейчас собьёт меня с мысли, - У вас же наверняка есть лавсановая плёнка? Результат у тебя замечательный получился, просто восторг, но его можно улучшить.
        - Конечно, есть. Мы же на космос работаем. Хоть простая, хоть алюминизированная.
        - Во, надо майларовые, ой, лавсановые мембраны делать, - вспомнилась мне информация о фантастических цифрах, достигаемых на мембранах такого типа.
        - Хм, рассказывай, - потребовал батя, - Что это за майлар.
        - Да тот же лавсан, только это его американское название, - отмахнулся я. - Они на таких мембранах, да на хороших магнитах вытягивают чувствительность до ста сорока пяти децибелов.
        - Брешешь! - пристукнул отец ладонью по столу, глядя на меня незамутнённым взглядом фанатика.
        - Вот увидишь, скоро эти цифры опубликуют, правда для микрофонов, но ты только что правильно сказал, что между микрофоном и наушником особой разницы нет. Лавсановая плёнка в разы прочнее, а значит и мембрана из неё будет тоньше и легче. В нашей схеме наушника это огромное преимущество. У нас и так катушка легче, и не висит на мембране.
        Батя замер в позе роденовского мыслителя, уставившись взглядом в стол.
        С акустикой всё всегда было не просто. Человеческое ухо - весьма своеобразный инструмент. Оно слышит и шорох травы, и рёв реактивного двигателя. Разница звукового давления - десять миллионов, в вполне научных и понятных единицах, если сопоставить измерения уровня слышимости и болевого порога. Но ухо человека так устроено природой, что слышит не НА сколько стало громче, а во сколько раз. Логарифмы люди придумали намного позже, чем их слух стал логарифмическим.
        Поэтому мой восторг от чувствительности наушников в сто децибел объясним. Каждые три децибела поднимают громкость в два раза. Сказал бы отец, что наушники получились с чувствительностью в девяносто - и начал бы я ломать голову над более мощным усилителем для плеера. А это не только дополнительные детали, которые денег стоят, но и место в миниатюрном корпусе, и увеличенный расход энергии. Как же всё тесно связано в маленьких переносных устройствах!
        Окинув батины макеты ещё раз взглядом, я задержался на недоделанном варианте. Выглядел он несколько современней, что ли, чем все остальные.
        - Сейчас позвоню и вернусь. Расскажешь мне про этот вариант. - ткнул я пальцем в понравившийся макет и побежал звонить Юре.
        - Юра, привет. Начну с хорошей новости. Наушники получаются чувствительностью в сто децибел, и вполне возможно, что ещё сколько-то добавят. Теперь плохая новость - в виде ушных затычек они пока не выходят и надо, чтобы усилитель на выходе давал милливатт пятьдесят, а лучше сто.
        - Вытянем. Ты мне лучше сопротивление их скажи.
        - А какое тебя больше устроит? - мне думается, сопротивлением поиграть не сложно. В конце концов оно регулируется диаметром провода, а у нас схема наушников легко позволяет поиграться с зазорами под толщину намотки.
        - Хм, тут бы лучше низкоомные, вроде. Они и звучать громче будут, но тогда в качестве звука потеряем. Детальности не будет. Ты сам на какой класс этот плеер позиционируешь?
        - Думаю, что второй мы не затащим, но получим что-то максимально близкое к нему.
        - Тогда и думать нечего. Надо выбирать золотую середину. Ом шестьдесят, а лучше семьдесят пять, - не задумываясь, сказал радиоинженер.
        - Согласен. Теперь другой вопрос. Ты завтра вечером чем занят?
        - Я на концерт собрался, уже билет купил, а что?
        - Юр, на какой? - я почувствовал себя крайне неудобно, и даже заёрзал на табуретке, на которую присел около телефона. Как-то мне сразу не пришла в голову мысль, что его современная музыка интересует.
        - На Цветы пойду, в шесть вечера.
        - Блин. Юра, ты уж извини, что я сам тебя не пригласил. Замотался совсем. Давай ты к пяти подойдёшь к черному входу, а я там записку на вахте оставлю, чтобы тебя пропустили. Поговорим немного, а к началу концерта ты в зал пойдёшь.
        - Погоди, ничего не понял. А ты там что делаешь?
        - Мы будем первое отделение работать. Цветы после нас выступают.
        - Так ты в Слайдах играешь? А почему не говорил никогда? То-то я ещё подумал, когда билет покупал, что не знаю у нас в городе такой группы.
        - Ты не спрашивал, вот и не говорил. Кстати, дважды кайфанёшь. Там больше половины звука на наших усилителях будет.
        - Да ладно, - не поверил мой партнёр по сборке усилителей. - Слушай, а ты меня с Лосевым познакомишь? Я бы тогда пластинку притащил, чтобы она у меня с автографом была. И букетик цветов надо будет купить.
        - Не вопрос, познакомлю, - чуть не хрюкнул я в трубку, сразу догадавшись, кому эти цветы после концертов достанутся. В Перми дежурные по этажу со всей гостиницы трёхлитровые банки собирали, чтобы нашим девчонкам было куда цветы ставить. Представляю себе, какая клумба у них в номере образовалась после шести концертов.
        Когда я вернулся к отцу, тот уже отмер и перебирал схему последней протяжки, про которую ещё не успел мне рассказать.
        - А это что за чудо? - заржал я, увидев одну из деталей.
        - Потом из латуни выточим, - отмахнулся отец.
        Не перестав смеяться, беру со стола диковинную деталь и, осмотрев её, мешком падаю на стул, содрогаясь от хохота. С такой начинкой плеера нам точно не выйти на мировой рынок!
        Два юбилейных рубля с надписью "20 лет победы над фашисткой Германией", и зажатый между ними обычный рубль, просверлены по центру и в них вставлен вал.
        - Что ржёшь, как лошадь? - спросил отец, поднимая на лоб очки, - До конца работы полчаса оставалось, а мне нужен был вал с маховиком на двадцать семь миллиметров. Мы диаметры всех монет помним. Вот эти тридцать один, а тот, что в центре как раз двадцать семь, - показывая на рубли, уже начал сердиться батя.
        - А зачем их запоминать? - вытирая слёзы, спросил я.
        - Коробка с калибрами не всегда под рукой, а денежки-то с собой. Так что я этот маховик за пятнадцать минут сделал. И монеты просверлил, и склеил, и вал на горячую посадил.
        - Ты хочешь сказать, что вы монетами проверяете допуски на отверстиях?
        - Нет, мы с собой таскаем ящики с калибровочным инструментом, - язвительно отозвался отец, - Это приёмщики с браковщиками могут себе позволить, а нам, особенно когда к смежникам поехал, и монетки сойдут. Ты лучше бы спросил, для чего он тут нужен.
        - Ага, в тех вариантах детонация большая? - сообразил я. не наблюдая аналогичной детали в кинематике первых вариантов.
        - От качества кассеты зависит. На хорошей вроде всё нормально, а чуть какая пошла тяжелее, и протяжка начинает дёргаться.
        - Мальчики, ужинать, - прервал нас голос мамы из кухни.
        Дома я разложил на столе свои покупки и ещё раз проверил, что все они разряжены. Женщины - крайне любопытные существа. Им надо всё потрогать и померить на себе. Давать им в руки заряженный артефакт не менее страшно, чем гранату, с разогнутыми усиками чеки.
        - Ольга, иди сюда, - позвал я жену. - Посмотри, что мне подарили.
        - Ой, какая прелесть, - на ходу вытирая полотенцем руки, жена подлетела к столу, тут же цапнув в руки браслет, - А что это такое? Кто подарил? Дорогое же наверно, - она покачала браслет на руке, взвешивая, - Конечно, дорогое. Какой-то цвет необычный, - добавила она, приложив своё обручальное кольцо к браслету.
        Я решил переждать град вопросов, и просто смотрел, как Ольга вертится перед зеркалом, поочерёдно рассматривая и примеряя все предметы.
        - Цепочка слишком длинная, ничего же не видно будет, - она собрала в кулак половину цепочки, укоротив её так, что кулон уютно устроился в ложбинке груди.
        - Успокоилась? - спросил я, заметив, что примерки в целом окончены, и жена готова меня выслушать, - Это древние сарматские украшения. Жил когда-то такой народ, пару тысяч лет тому назад. Только это не просто украшения, а украшения их колдуна. Поэтому все они не только необычны, но и могут быть опасны. Сейчас их ещё можно померить и покрутить в руках, а вот после того, как они будут заряжены, это может стать смертельно опасным занятием. Слышала когда-нибудь, что в домах взрывался газ и разносил при этом половину дома? Вот и с ними может произойти то же самое, если их схватит посторонний человек. Я пока немного разобрался только с кулоном. Так что смотреть и трогать всё можно только сегодня.
        Ольга осторожно положила кулон на стол и, вздохнув, ещё раз внимательно посмотрела на украшения.
        - Получается, что ты у меня колдун?
        - Как бы тебе объяснить, - я помассировал пальцем висок, и несколько раз щелкнул в воздухе пальцами, подбирая сравнение, - Представь, что ты попала в средние века с магнитофоном в руках. И вот, во время какого-нибудь праздника, ты его включаешь. Все видят незнакомый им предмет, слышат странную и необычную музыку. Что при этом люди о тебе подумают?
        - Решат, наверно, что я волшебница какая-то, или ведьма, - улыбнулась Ольга, видимо представив себе такую картину.
        - Вот-вот, и со мной, примерно, то же самое. Ладно, дуй в душ первая, мне ещё надо поработать минут пять.
        - Ты так и не рассказал, кто тебе всё это подарил, - возмущенно пискнула жена.
        - Один старый мудрый человек, которого я вылечил, - я приподнял Ольгу со стула и шлепком задал ей нужное направление, как в сторону ванной, так и для смены мыслей.
        Хм, мысли поменялись не только у жены. Я хотел посмотреть руны на браслете и кольце, а зарядку кулона отложить на завтра, но услышав игривый смешок милой, взялся за кулон. Если эманации счастья можно превращать в энергию, то у меня сегодня их будет с избытком.
        Итак, пробую обычную методику работы с накопителями. Сначала надо авторизоваться, завязав артефакт на свою кровь. В очередной раз пришлось резать палец. Теперь подам немного энергии и активирую руну Наполнение. Заработало? Да! Я с закрытыми глазами теперь могу определить, где и какая руна находится, проводя пальцем по ободку оправы.
        Надеваю кулон и бегу в душ. Меня три дня дома не было. Жена заждалась.
        Утро добрым не бывает. Просыпаюсь от грохота мусоровоза за окном. Это гадское творение автопрома будит меня в шесть утра три раза в неделю и самозабвенно подолгу гремит баками, не давая снова заснуть. Рычаще - гремящнй ЗИЛ - 130, с голубой кабиной и красным горбом мусорного бункера видимо служит проклятием этого двора. Выглянув в окно, смотрю, как в доме напротив начинают зажигаться окна. Столько проклятий, сколько получает сейчас водила мусоровоза на свою голову, обычному человеку на целый год должно хватить, при экономном расходовании.
        Как тут мои деткн-женьшеньки поживают? Я перевожу взгляд на подоконник, где тоненькие, почти прозрачные ниточки ростков только-только начинают появляться на свет.
        - Забросил вас папка со своей музыкой. Ну, ничего, сейчас всё исправим. Папка у вас теперь сильнее стал, значит, и вы у меня вырастете здоровенькими н красивыми, - с растениями можно н нужно разговаривать. Этому меня эльфы научили. Любят всякие кустики-цветочки внимание, да и от музыки им лучше становится. Они, как антенны, способны улавливать такие тонкие слои энергетики, что любого архимага посрамят. Подпитываю росточки своей Силой, и бегу за водой. Сейчас полью, и повторю попытку уже через кулон. Энергии там набралось мало, едва-едва на донышке заметна жёлтая полоска. Повторяю процедуру ещё раз, а полоска совсем не меняется в размерах. Уже интересно. Меня охватывает азарт испытателя. Кастую заклинания ещё раз. Во, вроде чуть стронулся с места мой индикатор. Приличный у него объём получается для такого слабого мага, как я.
        Перетащил на кухню настольную лампу, инструменты и начал разбираться с браслетом и кольцом. Стараюсь действовать так же аккуратно, как ювелир. Вынув камни, я начал разбираться в хитросплетении рун. Браслет имеет защитные функции. Четыре рунных плетения. Три вида щитов: от физического урона, ментальный, тепловой, и очень неслабое лечебное заклинание, намного мощнее того, что я могу скастовать сам. А вот энергию он может брать только из накопителя. С сожалением откладываю браслет в сторону. Заклинания на нём явно прожорливые и тех крох энергии, что у меня в накопителе, им не хватит.
        Кольцо приводит меня в ступор. Я впервые вижу, как знакомые руны на нём переплетены с абсолютно чуждыми. Впечатление такое, как будто видишь предложение, написанное по расходящейся спирали на трёх разных языках. Вот это наворотили древние мастера! Всего два плетения, но оба невероятной сложности. Теперь понятно, почему кольцо почти полностью закрыто под камнем дополнительными пластинами. Чтобы столько изобразить, на ободке места не хватит.
        Я поставил турку на плиту, и завис в размышлениях. Обычным методом "тыка" я кольцо исследовать точно не буду. Это не мобильный телефон, где инструкция никогда не читается, и который гораздо проще изучить, лихо тыкая по кнопочкам и иконкам. Тут так можно тыкнуть... Когда в одном плетении отчётливо видна руна Молнии, а в другом - Подавление Воли, то одно это заставляет отнестись к артефакту крайне серьёзно.
        Чашка кофе подстегнула мозги. Я взял два листа и столбиком выписал на них руны обоих плетений. Так, есть первое совпадение! Вот эта руна явно индийского происхождения. Видеть-то я её видел, поэтому и узнал, но что она обозначает - для меня загадка. Этакая шестиконечная свастика, словно вытащенная из круга. Такой значок мне встречался на моих фотографиях в первой жизни, которые я делал в Индии. Джайпур - столица Раджастхана, самого яркого индийского штата, обязан своим названием, основанием и планировкой великому воину и астроному Махараджу Джай Сингху II. Вот там-то, в Форте Амбер, я и сделал фотографии, на которые попали совпадающие руны. Затем я поставил галочки ещё около нескольких знаков, очень похожих на египетский орнамент. Они тут явно из другой песни.
        Допивая остывший кофе, я уныло смотрел на столбцы рун. Есть у меня, в глубине души, уверенность, что библиотеки мне не слишком помогут. Востоковедытожеврядлиувлекаются каббалистическими знаками. Стоп. Вот же оно! Каббалистика была основана на древних учениях и вобрала в себя многие символы со всего мира.
        Я вскочил и, потирая руки, заходил - забегал по залу, так мы гордо называли комнату, где у нас стоял стол, диван и телевизор.
        Первое, что пришло на ум - это Аненербе. Немцы, со всей их тщательностью и дотошностью изучали руны. Уже был готов откинуть эту мысль, как неосуществимую,но Память,выкинув
        неожиданный фортель, подбросила мне воспоминание о том, что германские руны изучали все члены СС. У немцев существует много источников по индогерманской культуре, а зал замка Вевельсбурга, оформленный под влиянием мифа о Святом Граале, имеет на полу украшение, очень напоминающее ту индийскую руну, как у меня на кольце, только о двенадцати лучах. Следующее воспоминание было о Блаватской. Эта женщина пережила столько путешествий и приключений, что их хватило бы на десятерых. Сам я её книги не читал, но по отзывам знал, что она, в нужном мне ключе, много писала об Индии и Египте. Именно она заразила этой страстью семью Рериха и её влияние заставило одного из них - знаменитого художника, найти возможность создать первую советскую экспедицию на Тибет. От Николая Рериха, написавшего немало прозы, в СССР впервые узнали о существовании таинственного языка сензар и Шамбале. Рерихи крайне интересно проповедовали теософию и эзотерику, а точнее даже Агни Ногу, нацелив её на строительство социализма.
        Хм, а вот и долгожданная подсказка от моей Памяти. Сын Рериха, Юрий, выпустил в СССР книгу ''Звериный стиль у древних кочевников". Надеюсь, что она есть в нашей областной библиотеке.
        Мои артефакты очень созвучны такому исследованию.
        Рунные символы вплетены в жизнь человечества повсюду, в любой стране, н не важно, выглядят ли они, как пятиконечная звезда, свастика или масонский знак, но они всего лишь повторение Древних символов, которые в разы древнее Каббалы.
        Встряхнувшись, как вылезший из воды пёс, я пошёл делать зарядку Денёк у меня сегодня выдастся тяжёлый. Хорошо, что контрамарки успели вчера всем развезти. Осталось помочь настроить аппаратуру, поговорить со Степаном Арамовичем, провести репетицию и отработать три концерта. Вот такой у меня план на день, не считая мелочей.
        Глава5
        Как проходили наши концерты в Свердловске, рассказывать можно долго.
        Почти вся Чайковка перебывала за кулисами, пользуясь знакомством с Алексеем и Эдуардом.
        Мои "подшефные" из спортинтерната каждый концерт орали, как резаные.
        Зинаида - наш любимый директор ДК имени Гагарина, пришла с мужем, и как мальчишка, свистела в два пальца.
        Мой кулон зарядился на половину своей ёмкости.
        С Юрой мы пришли к окончательной схеме плеера, но чувствую, что он мне что-то недоговаривает. Судя по его хитрой улыбке - ждёт меня какой-то сюрприз.
        Очень интересный эксперимент у меня получился с браслетом на второй день наших выступлений. Энергии в накопителе было достаточно, и я, потренировавшись утром дома, на втором концерте перед выходом на сцену задействовал ментальный щит. М-да, что называется - почувствуйте разницу. Приняли нас гораздо прохладней, чем обычно. Даже Цветам пришлось прилично побиться об сцену, чтобы получить свои заслуженные аплодисменты. Вот и подтвердились мои наблюдения о том, что с "холодным" залом мне приходится делиться энергией, чтобы потом вернуть обратно намного больше. Автоматически накопитель не наполняется, приходится после каждого концерта сливать Силу в подвеску, попутно обучаясь дозированию этой энергии.
        В этой суматохе мне всё-таки удалось переговорить с парнями из интерната. Затащил их в буфет, накупил вкуснятины, и пока они ели, расспросил обо всём.
        Оказалось, что у них прилично желающих, которые глядя на мою команду, тоже были бы не прочь что-то заработать, да и работ по аэрографии оказалось не так-то много, как бы хотелось.
        - Стас, а что у вас за интернатом? Я там вроде гаражи видел? - поинтересовался я, подождав, пока парень доест пирожное.
        - Есть гаражи. Десятка два, а то и больше, - солидным баском подтвердил Стас.
        - А развесь-ка завтра объявления на них. Напиши - "Сниму гараж" и укажи мой телефон.
        - Сделаю, а для чего? - не смог он в последний момент сдержать любопытства. Вроде, с виду вполне взрослые они, но какие же ещё дети...
        - Противоугонки научу вас ставить, и сигнализацию, - ответил я, посматривая на ребят. Себе на машину я сам сделал, нет там ничего сложного.
        Нормальная у парней реакция. Этакие мастеровые мужички. Переглянулись, тут же что-то про себя прикинули, и все смотрят на Стаса, никто вперёд не лезет.
        - Если научишь, то будем ставить. С машинами всегда интересно повозиться, - солидно кивает тот, и ребята, словно выдохнув, начинают улыбаться и оглядываться по сторонам, - У тебя на завтрашние концерты нет ещё контрамарок?
        - Пока нет, но договорюсь, если надо. Сколько и на какой концерт? - Степан Арамович по-моему скоро взвоет от моих запросов. Я на Свердловск и так с ним договорился о пятнадцати контрамарках на каждый концерт, но нам их постоянно не хватает. Коллектив у нас большой, и у каждого есть родственники н близкие знакомые. Грех не пригласить... и не похвастаться.
        - Нам бы четыре, на восемь вечера, - покраснел Стас и его рыжий друг. Я посмотрел на остальных... нет, только эта парочка порозовела лицом. Хм, контрамарки на последний ряд? Да не вопрос. Удачи вам, парни. Специально попрошу последний ряд в разных углах зала. Нацелуетесь со своими девчонками так, что запомните на всю жизнь.
        Классные ребята! Они уже раздали по интернату те билеты, что я им давал раньше, и свои личные хотелки при этом обошли. Для меня такое их отношение, к своим, интернатовским - лучшая характеристика.
        Со Степаном Арамовичем мы серьёзно поговорили. Он многое хотел узнать, но я не готов был отвечать на его вопросы, да и не хотел раскрывать карты раньше времени. Теперь мне постоянно приходится быть начеку, ожидая в разговорах с ним каверзных пробросов. Иногда беседа, в которой собеседник высказывает как бы лёгкое недоверие, оказывается намного результативнее по полученной информации, чем прямой штурм с вопросами в лоб. Так что теперь маневрирую между его вопросами и высказываниями, в которых, якобы, проскальзывает недоверие. Про себя улыбаюсь, конечно. Наши разговоры напоминают мне шахматную партию, где я играю "от защиты". Пока удачно.
        Ирина организовала горячие ужины. В своём родном городе это оказалось не трудно. Всего-то надо было подговорить "женский комитет". Так что, была у нас солянка в огромной кастрюле, гуляш с разварным картофелем, пельмени и пять разновидностей салатов, не считая тарелочек с солёностями и нарезкой. Правда, ужинать пришлось в две смены. Сначала накормили музыкантов Намина, пока мы работали первое отделение, а потом и нас. Десерт и чай, в перерыве между концертами, получился общим. "Женский совет" был награждён букетами цветов, признанием кулинарных заслуг и общением со "звёздами".
        - Кто готовил солянку? - Стас задач этот вопрос почти сразу, распробовав блюдо моментально, со второй - третьей ложки.
        - Я, - Олеся, уже официальная невеста Николая, (заявление в ЗАГС они подати, свадьба состоится в феврале) скрестила руки на ярком фартучке с вышитым жёлтым цыплёнком и широко распахнула глаза.
        - Божественно, сколько раз мы пробовали сами солянку приготовить, никогда не получалось. А тут и почки и маслины и сам вкус... м-м-м, - причмокнул Намин губами.
        - Я бы и не взялась её готовить, если бы порция меньше была. Солянке, кроме рецепта, нужна масса, так что её в маленькой кастрюльке не сварить.
        - Надо же, - удивился Стас, - Какой простой секрет. Я у повара "Арагви" вроде всё тогда выпытал и записал, а про объём даже и подумать не мог, и он не сказал.
        - А она не только солянку умеет готовить, но и тексты песен помогает Коле писать, - "сдала" подругу Ольга, чтобы немного отвлечь внимание от запунцовевшей девушки, что у неё получилось с точностью до наоборот..
        - Есть женщины в русских селениях... - пробормотал Лосев, плотоядно осматривая блюда с салатами и примеряясь к "селёдке под шубой".
        Челябинск нас встретил густым дымом высоких заводских труб, которых из автобуса было видно не меньше десятка, и весёлым, трескучим морозцем.
        В гостинице ожидался Ашот, и транспортные задачи Канторовича. Того самого, который в СССР не раз был ошельмован, а его открытия, "переоткрытые" в США, стали одним из основополагающих методов кибернетики. Той самой "лженауки", как её определяли в СССР.
        Коммунистическим бонзам тогда просто не хватило образования, чтобы понять то, что им предлагает Наука. Диплом ВПШ (Высшей партийной школы) предполагал приличное выполнение команды: - Ать, два, - но далеко не все из выпускников ВПШ могли отреагировать на: - Ать, два, три, если предполагалась их личная инициатива.
        "Чем гуще мгла вокруг, тем ярче блеск звезды".
        В итоге, передовые разработки учёного нашу страну покинули, как и Сикорский, с его вертолётами, да и многое другое, не оценённое мудрыми деятелями ЦК КПСС, и его предшественниками.
        Ашот прилетел в Челябинск с сыном - молодым скромным парнем, у которого правая рука была в гипсе и её поддерживала широкая тёмная повязка. Пока старшее поколение общалось на армянском, и обнималось, я познакомился с этим скромнягой.
        - Спартак, - представился он, после некоторого замешательства протянув мне левую руку. Я постарался "сохранить лицо", чтобы не хихикнуть. С папой всё понятно. Конченый болельщик. Мы отошли чуть в сторону от шумных родственников Спартака и уселись на один из диванов в холле гостиницы.
        - А что с рукой? - поинтересовался я, глядя на гипс.
        - Неделю назад на лыжах неудачно покатался. Поехали в горы, немного выпили, ну и решил перед девушками повыпендриваться. Перелом двух пальцев и разрыв связок. Обидно будет, если рука не восстановится, - на русском Спартак говорит свободно и без акцента, отметил я про себя.
        - Где-то учишься?
        - Ереванский политехнический. Автоматизация производственных процессов. Сейчас на диплом вышел.
        - Ничего себе, почти целый инженер уже, а на вид и не скажешь. Думал, ты мой ровесник, - ничуть не покривил я душой, с интересом разглядывая своего нового знакомого.
        - Я десятый класс экстерном сдал, и второй курс института, - засмущавшись, признался Спартак. Забавный он. Ростом в отца пошёл, мне чуть выше плеча будет, а брови и ресницы, как у девчонки. Наверно, он специально не бреется, чтобы казаться мужественнее и старше, со своим юношеским пушком на щеках.
        - Так, я чего-то добросовестно не понимаю. У твоего отца под рукой сын-инженер, причём явно не самый плохой, а он через полстраны летит к незнакомому парню, которого и инженером-то назвать нельзя. Несуразица какая-то. Тебе так не кажется? - немного добавил я ехидства в голос, задавая вопрос.
        Паша, у нас, в Армении свой уклад жизни. Когда мы сидим своей семьёй - это одно дело, а вот когда, на каком-нибудь торжестве старики появляются, то я с ними за стол не сажусь. Для нас, молодёжи, столы отдельно накрывают. Да я ещё за вечер и подойду к ним несколько раз. вина подлить в бокалы. Вроде, как забочусь и уважение оказываю. Такие традиции...
        -Угу, то есть, если бы ты предложил отцу что-то там поменять или изобрести для него, то по вашим понятиям получилось бы, что ты его чему-то учишь. Так?
        - Не совсем, конечно так, но старики бы нас не поняли, и отец традиции нарушать не хочет и не будет. У нас не Россия, так что старики не только в чести и авторитете, но и власть не маленькую имеют, - улыбнулся Спартак. - Пойду, помогу сумки донести, - поднялся он с дивана, увидев, что мужчины оглядываются по сторонам и собрались идти к стойке администратора на оформление.
        Со Спартаком я разговорился не случайно. Наконец-то я окончательно разобрался с браслетом и теперь меня очень сильно интересует его практическое применение.
        Ольга вчера чуть с ума не сошла и долго лупила меня полотенцем, пока отходила от шока. Я немного отвлёкся во время испытаний, пытаясь посмотреть, как же движется энергия по внутренним каналам, и не заметил, когда она зашла на кухню. Увидев, что я стою над включённой газовой плитой, и держу обе руки в пламени конфорки... В общем, на пятнадцатой минуте эксперимент был прерван, а сам испытатель подвергся лёгким телесным наказаниям, и выслушал о себе много интересного.
        Зато теперь я точно знаю, что стихийный щит от полотенца не спасает.
        Так вот, возвращаясь к браслету. В нём есть целительское заклинание, которое берёт энергию напрямую из накопителя. Оно гораздо мощнее чем то, которое я могу скастовать сам. Нет у меня каналов достаточной пропускной способности, и в ближайшее время, судя по всему, не предвидится. Зато у меня есть браслет, на котором я ясно видел руну Среднего Исцеления. Понятно, что называется она по-другому, но тогда язык смозолишь, пока про различия расскажешь. Проще на электролампах объяснить. Они есть для фонариков, а есть и для люстр, и для прожекторов. Все разной мошности. Но н это не всё. Одна и та же лампа будет светить в полтора раза ярче, если, например, питание в сети будет не двести, а двести двадцать вольт. Это я на своих посадках женьшеня не один раз проверил, когда подсветку организовывал. Не поленился люксметр из лаборатории притащить.
        Что-то похожее у меня получается с заклинаниями. Хочешь получить больший результат - возьми руну мощнее и приложи к ней энергию повыше уровнем и силой.
        Поэтому, у меня с утра руки чешутся, на ком бы мне новое заклинание испытать, с браслета. Очень уж хочется результат увидеть. Удастся сына Ашота с первого раза вылечить - мои акции, как целителя, резко возрастут, и тогда весь разговор про встречу с Дедом можно построить будет совсем по-другому. Я отлично помню, кого Степан Арамович предлагал на роль первого контактёра со старшим Микояном. Рискую, конечно, но не сильно. Энергии в накопителе достаточно. Не хватит Среднего исцеления, буду долечивать своими силами, а энергию брать из кулона.
        Скудный ассортимент гостиничного буфета я уже изучил. Для моих целей там ингредиентов для восстановления костей и мышц хватает. Не так-то уж и много восстановительного материала надо паре сломанных пальцев и порванным связкам на запястье. Полный трах-тибидох у меня не получается. Организм должен получить дополнительные материалы на своё восстановление. Сделать их из ничего я не могу, разве что организм сам из себя материалы начнёт вытаскивать, но этого допускать нельзя. Я не полноценный целитель со стажем, чтобы уверенно оценить, насколько такие действия опасны. Вот такой я маг-недоучка, времён диалектико-материалистического метода взглядов на жизнь. Материалист, короче, с магическими способностями. Ходячий нонсенс.
        Первые разногласия возникли быстро. В номер к прибывшим гостям я заходить не стал, передав одну из сумок Спартаку уже в дверях, и уселся в небольшом холле на этаже, дожидаясь, пока гости разложат вещи. Сначала, выскочивший через минуту Спартак пытался пригласить меня в номер, но я только покачал головой в ответ, а потом и старшие в коридор вывалились.
        - Пойдёмте в буфет, он тут рядом, в конце коридора, - предложил я на опережение, не дожидаясь от них первых слов.
        - Ай, слюшай, какой буфет - муфет. Заходы в номер, чача выпьем, бастурма, суджук рэзать будем.
        - Пойдём в буфет, Ашот Георгиевич, там и поговорим. Свои припасы можете с собой прихватить. Днём в буфете народа нет, а с хозяйкой я договорюсь, - разговор у нас состоялся глаза в глаза. Я резко перекатился из низкого кресла и почти мгновенно оказался рядом с сюсюкающим армянином, который не слишком талантливо копировал речь базарных торговцев.
        - Давайте по делу. Спартак, ты кушай-кушай, не отвлекайся, - я подтолкнул парню очередную тарелку. Пока старшие, возвратившись в номер, чем-то гремели и шуршали, я утащил парня в буфет и сейчас скармливал ему купленные мной салаты из тунца, с разваренными в консервах косточками, и с улыбкой поглядывал на двойную порцию холодца, с полосками горчицы поверху. Каюсь, горчица была намазана лично мной, как месть за однажды попробованный армянский продукт, где перца, на мой взгляд, было больше, чем мяса. Пусть теперь товарищи армяне нашу горчицу попробуют...
        Итак. Всё, что нужно по машинам, мы завтра с утра со Спартаком нарисуем. Вопрос в том, что Спартак в гипсе, и чертить не может, а я не умею. Ашот Георгиевич, даёшь своё отцовское добро на то, чтобы я твоего сына до завтра здоровым сделал? Если да, то гипс сегодня вечером снимем, и рука у него будет не хуже, чем до травмы, - инициативу за столом я сразу взял в свои руки. Мне ещё не хватало слушать их длинные речи, или наблюдать, как человек, с абсолютно холодным взглядом, играет очередную роль недалёкого армянина. То, что за столом сидят два опытных волчары, я хребтом чую. Что Степан, что Ашот - те ещё перцы. На "ты" я с ним решил разговаривать после снисходительного похлопывания по плечу, на что я лишь покосился, и такого же его обращения ко мне. Возраст возрастом, а вежливость никто не отменял. Понятно, что его слегка перекосило, но молодец, сдержался.
        - Спартак окончил школу по фортепиано. Ты хочешь сказать, что он по-прежнему сможет играть? - Ашот Георгиевич перестал наконец-то придуриваться и заговорил на чистом русском языке.
        - За пианино не уверен, а вот то, что он своими сломанными пальцами этот эспандер сегодня вечером раз десять сожмёт, не сомневаюсь, - я выложил на стол толстое кольцо из резины, которое таскал в кармане с тех пор, как мои друзья начали демонстрировать мне силу своего рукопожатия. Бойцы сумо тренируют захват, вытаскивая забитые в колоду клинья. У русских в чести жать руки. Иногда такое рукопожатие мужикам говорит больше, чем все их дальнейшие слова.
        - Я его к профессору возил. Тот говорит, что нужна будет долгая реабилитация, и то без гарантии... - облизнул пересохшие губы Ашот, наблюдая за сыном, который перешёл к поглощению холодца, изредка открывая рот и помахивая перед ним руками. Хороша нынче горчица в буфете, свеженькая да ядрёная.
        - Ну, так что, отдашь мне сына на три года в обучение, если я его сегодня вылечу? - навис я над столом и над потерявшимся армянином, опершись на пластик стола сжатыми кулаками и чуть привстав со стула.
        - У него же после диплома распределение...
        - Не рассказывай мне сказки, Ашот Георгиевич, мне даже не смешно. Такой вопрос ты сам решишь, не напрягаясь. Я же иначе сейчас просто встану и уйду, а ты всё забудешь. Тебя такой исход устраивает? - насчёт "забудешь" я изрядно приврал. Такой способности у меня нет, но мой Дар Предвидения мне говорил, что всё получится так, как я запланировал.
        Степан Арамович не вмешивался. Отодвинувшись со стулом к стене, он скрестил на груди руки н наблюдал за нашим диалогом. Ашот пару раз на него оглянулся, но импресарио даже выражение лица не поменял, демонстрируя полнейший нейтралитет. Неплохо я с ним поработал во время поездки. Научил себя уважать.
        У Спартака глаза по полтиннику. То ли от горчицы, то ли от того, что парень, моложе его с отцом на "ты" разговаривает, хоть и называет отца по имени - отчеству. Профессор, к которому его возил отец, чётко сказал, что гипс раньше чем через месяц снимать вряд ли стоит, а его новый знакомый утверждает, что уже сегодня вечером он сломанными пальцами сможет сжать тугой эспандер. Отец тоже сейчас сам не свой. Таким Спартак его ещё не видел. Дома папа больше всего похож на кота, этакого улыбающегося, вальяжного и расслабленного. Со своими подчинёнными он обычно сух и официален. Есть у него ещё несколько образов и масок, которые отец нет-нет, да надевает при случае. Сегодня он впервые видит отца таким, какой он есть - эта мысль показалась Спартаку странной, но, если отбросить остальные версии за их неправдоподобностью, то он своего отца знает по тем редким минутам, когда с его детьми случалась беда, и надо было быстро принимать решение. Вот только те минуты как-то не запомнились, за их суматошностью, а сегодняшний разговор ему надолго врежется в память.
        - Уф-ф, давай договариваться, - после пары-тройки манёвров и попыток сменить тему разговора, Ашот откинулся на спинку стула и впервые улыбнулся, - Ты как? - спросил он у Степана Арамовича и, увидев его отрицательное покачивание головой, набулькал себе в стакан на два пальца из принесённой с собой бутылки, - Четвертак проспорил, - крякнув, заявил он после выпитого, покосившись на Арамыча.
        - Лапу давай, - поймал я за рукав Спартака, который непонимающе крутил головой. Вот тормоз! Всё же уже сказано, и всё понятно. Может мне ещё по самолюбию его отца ногами потоптаться, выспрашивая о деталях и торгуясь по мелочам? Я и так знаю, что никуда он не денется, после того, что увидит. Чудеса - они такие чудастые, что их всё-таки стоит сначала бояться, и только потом брызгать искренним, щенячьим восторгом.
        Ухватив пациента двумя руками, за свободные от гипса пальцы, я активировал плетение браслета. Ждать завершения пришлось с минуту, а может и чуть больше. Сработало, или нет? На всякий случай, попробовал кастануть своё заклинание Малого исцеления.
        Никогда не ощущали, как выстреливает айрбэг в хорошем автомобиле? Когда Вы пристёгнуты ремнём, то возможно, отделаетесь лёгким нокаутом. Тем, кто не пристегнулся, потом вряд ли вспомнится, как их, тугим кулаком ударил ещё не раскрывшийся мешок, а потом, согласно законам физики, их затылок столкнулся с подголовником, который не поменял свою скорость.
        От моего заклинания прилетел такой откат, что лучше бы мне было попасть в аварию, и получить по фэйсу айрбэгом чисто физически...
        Ослепительно яркий свет сквозь прищуренные глаза.
        - Очки, - прошу я, сипя пересохшим горлом.
        Что это? Гостиничный номер или больничная палата...
        Лежу на боку. На подушке видны следы запёкшейся крови. Её пытались убрать - края пятен размазаны в разные стороны. В комнате витает запах нашатырки. Доколдовался, блин.
        - Как вас зовут, помните? - немолодая женшнна в белом халате с тревогой смотрит мне в лицо.
        - Савельев Павел, восемнадцать лет, - предвосхищаю я её следующий вопрос, натренировавшись на них отвечать ещё в больнице. - А я где?
        - В гостиничном медпункте. Как себя чувствуете?
        - Через пару минут буду здоров. Попить дадите?
        Тётка пошуршала чем-то, побулькала и принесла мне стакан воды и широкий бинт, свёрнутый в несколько слоёв.
        - А бинт-то зачем?
        - У тебя кровь носом шла. Куртку свою ты и так уляпал, а это на всякий случай. Как снова кровь пойдёт, не кулаком же размазывать станешь. - женщина протёрла мне лицо влажной марлей н улыбнулась, взъерошив мне волосы рукой, - Ну вот, другое дело. Хоть на человека стал похож. Скорую будем вызывать? Пусть врач тебя посмотрит.
        - Врач не нужен. Это я переутомился. Двое суток не спал, а потом понервничал ещё, - пришлось мне соврать, чтобы придать своему состоянию правдоподобное объяснение. Не станешь же медсестре объяснять, что я, как последний идиот, сунулся с заклинанием более низкого уровня, когда действует более мощное. Словно лампочку от карманного фонарика к розетке на двести двадцать вольт подключил. Поэкспериментировал, называется.
        По целительскому делу у нас только общие вводные лекции были, но я их тогда прослушал. Лера сидела рядом. Ни один скульптор и художник не смог бы передать её очарования. Она была разная каждое мгновение. Втрескался я тогда с первого взгляда, по самые уши, и вместо того, чтобы лекции слушать и записывать... Говоря попросту, ранжирование целительских заклинаний я не знаю. Впрочем, как и методы их взаимодействия.
        Оглушённый яркими воспоминаниями, я вышел в коридор, где меня подхватил Спартак и дотащил до моего номера. Заснул я мгновенно, как только голова коснулась подушки. Мне снились фанатки и поклонницы. Те самые, которые провожали нас до гостиницы после концертов. В Перми они только разве что по прикладным лестницам не лезли в гостиницу, в Свердловске меня Бог миловал. Мы там были у себя дома. Как же нас Челяба встретит?
        Утро началось с яичницы и отвратительного кофе, который я отодвинул после первого же глотка. Похоже, буфетчица разогрела вчерашние остатки в своём агрегате, напоминающем большое мусорное ведро.
        - Павел, как самочувствие? Пошли к нам кофе пить, - затормошил меня забежавший в буфет Спартак, разглядев мою брезгливую гримасу, с которой я гипнотизировал отодвинутый стакан.
        - А ты почему гипс до сих пор не снял? - вяло поинтересовался я, всё ещё пытаясь проснуться.
        - Так ты же ничего не сказал, а потом спать завалился. Мы к тебе два раза заходили, даже шуметь пробовали, но ты дрых, как убитый.
        - Понятно, а откуда у вас кофе взялось?
        - Дядя Степан всегда с собой и кофеварку возит н кофемолку.
        - Тогда чего мы стоим? Вперёд, - улыбнулся я впервые за утро. Крепко я на кофе подсел. Даже представить себе не могу, как жить без чашки утреннего кофе. Так что опыт старших товарищей надо будет перенять. Видел же я в продаже небольшие кофеварки, чуть больше кружки размером, а купить не сообразил.
        - Сам полуприцеп лучше заказать тут, в Челябинске. У них есть низкорамные модели. И пусть сразу обошьют его сэндвич - панелями. С холодильными агрегатами чуть сложнее. У вас, на ереванском автозаводе делают ЕрАЗы - рефрижераторы. Модель 762Р. Они до минус пяти держат на любой жаре. Нам замораживать ничего не надо. Достаточно охладить наш груз градусов до пяти - семи. Так что шести таких агрегатов вполне достаточно, тем более вы цветы будете грузить уже охлаждёнными. Тут у нас пара вентиляторов, чтобы воздух распределялся равномерно по всему объёму, и температура внутри нашего термоса была одинаковая, - после чашки крепкого кофе голова заработала, и мы перешли к обсуждению проекта цветовоза. Я притащил из номера тетрадь с набросками и, перелистывая страницы, объяснял свои идеи. Собеседники согласно кивали, до тех пор, пока мы не подошли к пульту управления.
        Нет, это не дело. Надо автоматику ставить, или отдельного экспедитора посылать, который бы следил за температурой и влажностью, - Ашот, сжав кулаком подбородок, задумчиво смотрел на эскиз климатической установки.
        - Да не вытанцовывается у меня автоматика, - признался я, - Машина в Армении при плюс двадцати будет ехать, потом горы, а затем и в минусовые температуры заедет. Там уже обогрев нужен. Был бы один агрегат, или хотя бы они по мощности регулировались, тогда ещё что-то можно было бы придумать. У них же всего два режима: включено и выключено, - ткнул я карандашом в злополучные холодильные установки.
        - Тогда однозначно экспедитор, - решил Ашот, хлопнув ладонью по столу, - А в Ростове их менять будем. Как раз там середина пути.
        - Больше тысячи километров. Не многовато будет? - с сомнением спросил я.
        - Насколько я знаю, наши водители всегда там на ночёвку останавливались, если хотели быстро доехать. Посмотрим. Надо будет, и три смены организуем. Через семьсот-восемьсот километров будем менять.
        - О, раз поедет одна смена, то тогда спальник не нужен. Значит, вам н КАМАЗы подойдут.
        - КАМАЗы - это хорошо, - потёр Ашот руки, - Мы их по разнарядке получаем на наше Министерство, а вот с МАЗами проблема. Думал, что мне на руководство республики придётся выходить. Ладно, я пойду в Москву позвоню. Пусть мне челябинские контакты дадут. Есть у нас тут свои люди в обкоме, - весело подмигнул он, выходя из номера.
        - Павел, можешь рассказать, что вчера было? - Степан Арамович, после громогласного Ашота, казалось, задал вопрос вполголоса.
        - Если вы про Спартака, то он здоров. Гипс можно снимать.
        - Я про тебя. Ты потерял сознание и у тебя пошла кровь. Почему ?
        - Силу не рассчитал, вот и перебрал немного, - для пущей важности почесав затылок, выдал я обтекаемую версию после минуты размышлений.
        - Это опасно?
        - Для меня - сами видели, а для Спартака, - я оглянулся на парня, который слушал нас, открыв рот, и в голос заржал, - И для него опасно. Его теперь стояк неделю будет душить, а то и две, - выдавил я, сквозь смех, глядя на лицо парня, начавшего отчаянно краснеть, - Так и быть, дам тебе свою гитару после концерта до автобуса донести. Там тебя девчонки сами снимут, - я уже вовсю веселился, и администратор от меня не сильно отставал. Про Свердловск ничего не скажу, там я прыгал в машину и уезжал. Зато в Перми наша троица из солиста, ударника и саксофониста, устроила полный отрыв, придумав хитрый способ прохода с девушками через гостиничный ресторан. Что характерно, проблем с девушками ни у одного не было.
        Вытолкав в коридор в доску смущённого парня, выдал ему ценные указания по покупке коробки конфет в буфете, и дальнейшем маршруте в медпункт. Медсестра там опытная, наверняка гипс снимала не один раз.
        Теперь полтора часа тренировки, и второй этап - объяснить Спартаку необходимость и функциональность стеллажей. Вроде и смешно, такая простая вещь, а не делают её в нашей стране. От слова совсем.
        Глава 6
        Вот и закончились наши гастроли. Домой возвращаемся не в полном составе. С нами нет Ирины. Степан Арамович вместе с Ашотом улетел в Москву, а Ирину попросил за него отработать администратором концерты в Уфе. С Наминым я поговорил сам, добившись от него клятвенного заверения, что ничего с нашей девочкой не случится. Под его, личную ответственность.
        - Стройотряд, что ли? - весело поинтересовался водитель, когда мы, попрощавшись с Цветами, начали грузиться в автобус.
        - Ещё какой стройотряд, - машинально отшутился я, пролезая с гитарным кофром и сумкой в двери. Только добравшись до места, сообразил, что сейчас сказал. Я себе голову сломал, пытаясь протиснуться в закрытые ворота, а решение вот оно, на поверхности. Чем стройотряд хуже выдуманной мной хозрасчётной организации? Статус есть, счёт в банке открыть позволяет, и договора заключай любые, как полноценная организация. Строительством не все стройотряды заняты. Вот у нас в институте стройотрядовцы ездят проводниками в поездах, работают в торговле н пионервожатыми в лагерях.
        - Народ, давайте все в кучу, - замахал я руками, привлекая внимание ребят. Мы покомпактнее разместились в центре автобуса, чтобы было удобнее разговаривать. - Вопрос на миллион. Кто что знает про стройотряды? Меня интересует - как их регистрируют, кто может быть членом такого отряда, что у них за Устав, могут ли они привлекать и оплачивать труд посторонних специалистов?
        - Устав у всех стройотрядов единый по всей стране, это я точно знаю. Нам его перед вступлением давали учить. Обещали потом по нему вопросы задавать, но так и не задали, - улыбнулся Саша, наш солист. - Там вроде того, что членами ССО могут быть студенты, которые хорошо учатся и не имеют медицинских противопоказаний, а дальше обычный трёп про трудовой героизм, вклад в выполнение планов народного хозяйства и традиции Ленинского комсомола. Про регистрацию ничего не скажу. У нас они при универе уже лет по десять существуют. А со стороны, кроме студентов, конечно же людей привлекают. С нами два препода ездили, и прораб со сметчицей. И технику мы как-то оплачивали, тот же экскаватор, например, а потом кран.
        - И много заработали? - поинтересовался Николай.
        - Больше пятисот рублей вышло, тем, кто до конца стройки продержался.
        - В смысле, продержался...
        - Мы больше месяца пахали по десять - двенадцать часов. Весь бетон, щебень, кирпич - всё на себе, вручную, всё бегом. Через неделю от восьмидесяти человек только шестьдесят осталось. Старики говорят, что это нормальный отсев для новых бойцов. Я тогда просто за счёт упрямства выдержал, а потом втянулся. Попробуй не побежать, когда бетон за полчаса схватывается, а в яме его тонн пять. Потом выскребать замучаешься. Мы же его носилками растаскивали.
        - Так. Воспоминания оставим для внуков. Вот станешь стареньким, тогда, сидя на завалинке, будешь им рассказывать - ’’Как сейчас помню... Занималась багровая заря. Наш яростный стройотряд с песнями ринулся на строительство свинарника". - прошамкал я. пародируя старческий голос. - Я для чего вас расспрашивать начал. Всё очень просто. А почему бы нам не организовать стройотряд?
        - Зачем?
        - Я строить не умею... - загалдели парни.
        - Мы сейчас кто? По сути дела - Бременские музыканты. Без статуса, без крыши над головой и без работы. Я так понимаю, что у стройотряда есть статус юридического лица, или что-то похожее. Значит, мы сможем заключать договора, принимать платежи по безналичному расчёту и, внимание, арендовать себе помещение под студию, - я поднял вверх сжатый кулак, и с улыбкой оглядел нашу команду.
        - Наверно нам не разрешат. Мы же ничего строить не будем... - неуверенно сказал Николай.
        - А те, кто проводниками работают, или пионервожатыми - что-то строят? Александр, я правильно тебя понял, что в Уставе не оговариваются виды деятельности для стройотрядов? - оглянулся я на солиста.
        - Хм, не уверен, - покачал тот головой, раздумывая, - Лучше бы сначала расспросить наших руководителей. Я что-то не совсем уверен, что они могут быть юридическим лицом. Точнее, даже очень не уверен.
        - Надо в обком комсомола сходить. Я, когда там был, видел, что у них есть штаб стройотрядов, надпись там такая здоровая над дверями была, - подал голос Алексей. Мысль здравая. Тем более, что и обком комсомола в нас может быть заинтересован. Как-никак, а приличный комплект звуковой аппаратуры есть только у нас, и это на всю область, а если ещё и студия своя появится... Думаю, что комсомольцы правильно перспективы сотрудничества с нами оценят.
        Чтобы меня не отвлекали, попросил Алексея рассказать про поезд дружбы, а заодно и про дальнейшие планы для нашего коллектива. Сам, слушая его вполуха, начал прокачивать ситуацию.
        При Брежневе у нас напрочь уничтожена прогрессивная система оплаты труда. В сталинское время такое действие приравнивалось к антигосударственной деятельности. Прогрессивная система - это когда при выполнении плана свыше ста процентов, применялся коэффициент оплаты на долю превышения в полтора раза, свыше ста пятидесяти процентов - в два раза, свыше двухсот процентов - мультипликационный коэффициент три. Вот такой был "рабский труд" у передовиков производства СССР, при Сталине. Стахановское движение базировалось не на голом энтузиазме. Энтузиазм был, естественно, но были и очень, очень хорошие деньги. Вдруг у людей все это разом отняли, и народ закономерно ответил "партии и правительству, и лично дорогому Леониду Ильичу" нарастающим пофигизмом, равнодушно обозревая всеобщую уравниловку. Одних лозунгов, которые почему-то всегда писались на кумачовых полотнищах, явно не хватало. Всех веселил тот факт, что если ты перевыполнишь план, то на следующий период твой рекорд тебе впишут, как состоявшийся плановый показатель. И не дай Бог его не выполнить.
        За вторую половину шестидесятых объём промпроизводства в нашей стране возрос в 1,5 раза, товарооборот - 1,8 раз. Средняя зарплата поднялась в 2,5 раза. Восьмую пятилетку недаром назвали "золотой". Масштаб индустриального рывка не уступал тому, который страна совершила в тридцатые годы.
        Пожалуй, впервые в истории России уровень жизни населения не отставал от бурного экономического роста. Было введено в строй почти больше полутора тысяч новых предприятий, начато строительство автогигантов ВАЗ и КАМАЗ.
        Казалось, ещё немного - и светлое будущее уже не за горами, а вот оно, своими руками построено.
        В 1973 году, после поражения арабских стран в Войне судного дня, мировая цена на нефть мощным скачком поднялась в четыре раза. Надобность в хозрасчёте отпала: руководство страны предпочло не стимулировать свой потребительский рынок, а приобретать товары народного потребления на нефтедоллары за рубежом.
        Мощный политический блок марксистов-догматиков начал сворачивать реформы, переводя страну в "правильное идеологическое русло". Финансовые потоки, необходимые для развития собственной промышленности стали перенаправляться на дорогостоящие программы по обороне, созданию космической техники, помощь странам Африки...
        Итак, что мы имеем на сегодняшний день... Кроме политики.
        Для начала - полную неясность происходящих разговоров в Москве. Двоюродные братовья, Ашот со Степаном, ломанулись к Деду, и Спартака с собой прихватили, как я понимаю. Тут, вроде бы, всё предсказуемо. Чудес же не бывает? Вот и получите скандал. Случилось... Надо же. Больной выздоровел на глазах. И не один. Заодно и мои предсказания сбылись.
        Второй момент: подросток (а как ещё назвать при Деде парня, которому только восемнадцать исполнилось) оказался весьма не прост. Это мне ещё предстоит не раз доказывать, и что называется, соответствовать. Я не про возраст, а про то, что со мной надо будет считаться. Ашот-джан попробовал быковать, так я с ним до последнего на Ты говорил. Ибо нефиг. Захотелось пообщаться в манере крутых кавказцев - нет проблем, получи обратку от уральского парня. Кому от этого хуже стало? Мне, молодому, или ему, которому под сороковник. То-то он плечами смешно так подёргивал, и глазками моргал, когда я его на Ты строил, в стиле бесед сержанта с салабоном. Вроде, без перебора получилось. По его самодостаточности, правда, прилично потоптался, но всё вышло органично, в пределах необходимого, без лишнего маньячества. Врага не нажил, и себя заставил уважать. У нас тут - не там. Или будем взаимно вежливы, или, как придётся.
        В-третьих, со стройотрядом у меня всё висит в воздухе. Сама идея мне нравится, но насколько она будет реальна - я пока не понимаю. Вроде бы я и нашёл дырку, через которую могу встряхнуть нынешнее болото, но тут много разных нюансов. Так что, учиться, учиться и ещё раз, учиться - так вроде бы завешал этой стране её первый лидер, достойно отомстивший за старшего брата - террориста. Ну, это я его с точки зрения психологии дроу оцениваю. Те бы точно впечатлялись. Такую Империю развалить из-за смерти родственника. Недооценили тут, на Земле, этого человека. Дроу бы ему Мавзолей раза в четыре больше построили.
        - Мне всё равно придётся привлекать к своим разработкам студентов. Почему бы им не дать возможность легального заработка. В этом ключе требования Устава стройотрядов мы соблюдаем точно - и на развитие народного хозяйства работаем, и в свободное от учёбы время. Чертим себе, конструируем, учимся знания на практике применять.
        - К нам в УПИ можно будет съездить, - толкнул меня в плечо Витя, выводя из задумчивости, - Ты, Паш. в последнее время странный какой-то стал. Иногда, во время разговора можешь замолчать, и чём-то своём начать раздумывать. До тебя и не докричаться.
        - Зачем в УПИ? - не понял я, оглядывая притихших ребят.
        - Вот, я же говорю, что он ничего не слышит, - отозвался Виктор, - Я только что рассказывал, что знаю бойцов из "Эдельвейса" и "Альтаира" - это самые лучшие стройотряды у нас в УПИ. Можно будет к ним подойти, а они нас со своими командирами познакомят. Там и искать никого не нужно. В два часа они все обычно "у сапога" собираются. Только ты знаешь, мне почему-то тоже кажется, что у стройотрядов нет возможности завести счёт в банке, зато казначей у них в отряде точно есть.
        Памятник Кирову, стоящий в холле центрального корпуса УПИ, не одно поколение учащихся знало, как место встреч для студентов всех факультетов. Своё название "у сапога" эта точка получила из-за того, что подойдя к памятнику вплотную, можно было пристроить портфели около бронзовых сапог Кирова, а то и самим присесть на пьедестал, ожидая знакомых. Во время большой перемены в холле института собирались сотни студентов. Там завязывалась дружба, назначались свидания, обменивались конспекты, собирались кружком бойцы стройотрядов, в своих выцветших стройотрядовских куртках, и разучивали под гитару новые песни.
        - Всё равно идею стройотряда надо обязательно проверить. Алексей, Витя, Саша - возьмите это дело на себя, - попросил я тех друзей, которые высказали наиболее конструктивные идеи.
        - А чего тебе так срочно загорелось вдруг? - с долей удивления пробормотал Эдуард, до этого сидевший молча.
        - Идей много накопилось, а тут ещё перед сессией на лекциях по экономической истории кое-что новое узнал, про Косыгинскую реформу, например, и про Щёкинский эксперимент.
        - Ага, я про это в прошлом году читал, когда Историю КПСС сдавали. Тоже сильно тогда удивился. Кучу народа сократили на этом самом Щёкинском химкомбинате, а производительность и рентабельность в четыре раза выросли, - улыбнулся Александр, согласно кивая моему рассказу, - Вот только я не пойму, нам-то до них какое дело?
        - Вроде ты недавно всё сам рассказал, - я изобразил на лице удивление, и выдержал паузу, чтобы дать ребятам время обдумать то, что я говорю, - Вы в стройотряде честно работали, честно заплатили все взносы - налоги, и получили за это честную зарплату. Да, большую, но ведь честную. Хотя у меня отец столько за три месяца не получает. Вот и подумай, почему простейший труд рабочего на стройке, в итоге оценили выше, чем работу квалифицированного инженера-конструктора?
        - Работа тяжёлая...
        - День ненормированный... - услышал я предположения, на которые только покачал головой, давая понять, что я с ними не согласен.
        - На самом деле всё проще. Стройотряд применяет ту же экономическую схему, что и Косыгинская реформа, если разобраться. Вам предложили выполнить определённый объём работ, который изначально был заложен в строительную смету, но сделали вы его меньшими силами и за более короткое время. Была бы на вашем месте обычная строительная организация, с рабочими - повременщиками, они бы или рабочих больше набрали, или строили бы дольше, а скорее всего, вышло бы и то, и другое.
        - Ну, тут я согласен. В том же колхозе зернохранилище второй год строят. Председатель уже мечтает, чтобы его хотя бы к следующему урожаю сдали, - забросил резким движением головы Александр чёлку, спадающую на глаза, - А всё-таки, мы-то тут причём? Да и потом, это сколько же тогда народа без работы останется...
        - Сумели же в Америке такой вопрос решить в своё время - затеяли строительство дорог. А у нас, что с жильём, что с дорогами - поле не паханное. Строить - не перестроить.
        - Это да, - не мог не согласиться Саша, потому что качество дороги мы уже целый час ощущали всем телом, хватаясь время от времени за спинки автобусных сидений, и с опаской поглядывая, не упали ли на пол инструменты на очередной колдобине.
        - Понимаете, парни, я хочу не только честно работать и платить налоги, но и желаю, чтобы со мной расплачивались честно. По достигнутым результатам, а не по отбытому на рабочем месте времени, - ребята молчали. Что-то избыточно я их нагрузил сегодня. Хотя, все студенты, мозги молодые, должны вроде бы понять.
        - Паш, ты лучше расскажи им, что сейчас изобретаешь, - влез Витька, зараза языкастая. Вот когда он пронюхать про плеер успел? Он детали-то видел всего пару раз, и то мельком.
        - Ох, болтун, - только помотал я головой от изумления, а Николай, тут же это ухватив, пересел к Витьке поближе и с надеждой уставился на меня, ожидая разрешения на экзекуцию, - Давай, колись, откуда узнал?
        - Так твоя мама моей сказала, что отец уж очень тебя хвалил, а ты ему какой-то разобранный магнитофон притащил, и теперь твой батя до часу ночи с ним возится. А потом ты сам мне и Диме сказал, чтобы мы все зарубежные и наши новинки отслеживали в институтской библиотеке, особенно по магнитофонам, и всё, что найдём, тебе тащили, - зачастил мой школьный, не в меру болтливый друг.
        Да, тут я промахнулся. Библиотека радиофака ежемесячно получает десятки специализированных журналов, которые простому смертному не доступны. Вот я и не смог устоять от соблазна, поручив друзьям знакомиться со всеми новинками, до которых можно дотянуться.
        - Ну что же, если коротко, то я хочу разработать плеер с наушниками.
        Не особенно вдаваясь в детали, рассказал о задумке, показал примерные размеры. К моему удивлению, все отреагировали очень спокойно. Честно говоря, я ожидал немного другой реакции и гораздо большей заинтересованности.
        - Был у меня небольшой приёмник, с таким беленьким наушником года три назад. Я его немного потаскал с собой, и забросил. Как-то не очень пошло, - осторожно высказался Николай, скорее всего, чтобы разбавить общее молчание.
        - Я думаю, что у маленьких наушников качества звука не будет. Вот у меня дома здоровущие стереоуши ТДС-1. В тех - да, можно музыку с проигрывателя классно послушать, но на улицу в них же не пойдёшь, засмеют, - раскачиваясь на сиденье, вслух поразмышлял Лёха.
        Инерция мышления. Люди пока просто не готовы представить качественный стереозвук в небольшом переносном устройстве. Хороший для меня урок вышел. Я-то себе представлял, какое изделие должно получиться, но никак не думал, что сначала надо будет ломать стену недоверия к абсолютно новому виду товара и к его характеристикам. Пока наш покупатель привык к тому, что вся стереоаппаратура - это здоровенные гробы, зачастую в корпусах из дерева, покрытого лаком. Помогал я как-то раз, осенью, нашему соседу "Эстонию - 006 - стерео" заносить и подключать. Ох, и агрегат! Невероятных размеров. Зато сразу видно - больших денег стоит. Одного дерева на корпуса сколько пошло, а то, что сзади картонку приляпали, так кто его сзади рассматривать будет.
        Думаю, мне придётся прилично голову поломать над внешним видом, что самого аппаратика, что наушников, да и рекламой следует заранее озаботиться.
        - Вот это я поспал. Двенадцать часов кряду, - недоверчиво глядя то на будильник, то на солнечный свет за окном, бормотал я про себя на следующий день.
        Концерты всё-таки прилично меня вымотали, причём, скорее всего, эмоционально. Дома нервное возбуждение спало, н организм потребовал заслуженного отдыха. Мысленно посочувствовал Цветам. Им ещё две недели гастролировать. Тем, кто побывал на сцене перед многотысячным залом, не нужно рассказывать, какое это напряжение. Когда артист находится в состоянии стресса по несколько часов в день, его нервная система начинает давать сбои. Алкоголь, таблетки, наркотики, скандалы - всё это обратный эффект популярности, а не только "капризы избалованных звёзд". Обычно над такой стороной славы люди не задумываются, когда слышат, что ещё у кого-то из знаменитостей не выдержали нервы, и он совершил нечто, не вписывающееся в общепринятые нормы поведения. Как само собой разумеющееся, мелькают новости, что известный гитарист лёг в больницу и лечится там от алкогольной или наркотической зависимости, что известная киноактриса покончила с собой, что очередная группа распалась, не выдержав затянувшихся гастролей. Привычные новости раздела "из жизни звёзд".
        Мне бывает до слёз жалко чересчур эмоциональных детей, выступающих на концертах и конкурсах. Родители, без сомнения их любящие, вряд ли задумываются над последствиями собственных усилий. Некогда им думать. Они заказывают яркие костюмы, подбирают музыку поинтереснее, ищут маститых педагогов, и хвалятся перед знакомыми успехами своего чада.
        Про судьбу бывших звёзд пишут гораздо реже, и не везде. Как правило, от прочитанного становится грустно.
        Тренировка, спортзал, душ. Беседа с Семёнычем, в ходе которой выясняю, что в Москве мы будем двадцать пятого. Меня, кроме прыжков в длину, записали запасным в беге на четыреста метров, и... опять в футбольную команду? Да ладно. Ни за что не поверю, что для соревнований такого уровня у них запасных игроков не нашлось. Должна быть какая-то другая причина.
        - Ну, что ты на меня уставился? Да, позвонили, попросили. Не смог отказать, - засопел через минуту мой тренер, когда я молча начал его разглядывать, после весьма неожиданного известия про футбол, - Сам виноват, между прочим, не надо было по всему полю носиться, словно лось во время гона. Мог бы и спокойнее отыграть. Мне сказали, что ты соперникам всю оборону в конце игры поломал своими постоянными ускорениями н метаниями по флангу. Так что они тебя хотя бы на пару тренировок ждут. Задачи объяснят, н взаимодействие отработаете. Вот телефон их тренера, домашний, позвони ему вечером.
        - А где печеньки? - закрутил я головой, осматривая сначала своего наставника, его стол, а потом и кабинет.
        - Проголодался, что ли? - удивлённо спросил тренер.
        - Да я не про еду, - отмахнулся я, поняв, что ляпнул немного не то, - Нам-то что за это перепадёт?
        - A-а, ты вон в каком смысле. Помощь пообещали. Сказали, что если за восемь и десять выпрыгнешь в Москве, то подключат все свои связи, чтобы тебе путёвка на Чемпионат Европы досталась.
        - То есть, просто отличного результата недостаточно? Надо ещё и блат иметь?
        Семёныч, с досады, стукнул ладонью по столу и, покраснев, вскочил со стула, так, что тот опрокинулся.
        - Вот, посмотри, - ткнул он пальцем в один из своих кубков, самый верхний в левом ряду, - Мне, чтобы на свои первые международные соревнования попасть, три рекорда пришлось побить. Я два года на это потратил. А ты на Европу уже этим летом можешь поехать.
        - Всё-всё-всё, понял-понял, - замахал я ладонями перед собой, успокаивая разбушевавшегося тренера, - Лучше скажи, сколько прыгнуть-то надо будет.
        Сопя и отфыркиваясь, тренер нацепил очки и потянул к себе тетрадь, лежащую на углу стола. Угу, так я и поверил, что он нужные цифры на память не помнит. Тетрадочка-то прилично потрёпана.
        - Поддужный по прошлому году прыгнул на восемь метров двенадцать сантиметров. Лепик - восемь и четыре, Лобач - семь восемьдесят шесть.
        - Понятно. Значит восемь и десять - восемь и пятнадцать нам хватит, - легкомысленно отмахнулся я рукой, разглядывая кубок, на который он показывал. Симпатичная такая вазочка. В хозяйстве пригодится, если что.
        - А сможешь? - прищурился тренер, глядя на меня поверх очков.
        - Дальше бы не улететь... - подумав немного, признался я, - Сам же говорил, что лучше пока не высовываться слишком. Слушай, а тебя ведь, как тренера, к самой яме наверняка подпустят. Может, ты маячок там какой-нибудь сможешь поставить? На нужной отметке.
        - В саму яму вряд ли, а вот мелок на боковую линейку можно легко положить. Его даже издалека хорошо будет заметно.
        - Попробовать надо. Давай время выберем и на манеж съездим. Мне стоит проверить, в какой я форме, а заодно и пристреляемся, как у меня с прицелом на мелок прыгать получится.
        - Бр-р-р, бред какой-то, - передёрнул плечами Семёныч, отбрасывая ни в чём неповинную тетрадку в сторону, - Рассказал бы мне кто-нибудь, что тренер со своим подопечным обсуждают, как бы им половчее результаты занизить - в жизни бы не поверил.
        - Семёныч, да ты только скажи, я для тебя и на восемь тридцать скакану, - проникновенно произнёс я, прижимая руки к груди и глядя на тренера честными - пречестными глазами.
        - Иди давай, скакун, не видишь - дел у меня полно, - сдерживая невольную усмешку, проворчал мой спортивный наставник, указывав на ворох слегка запылившихся бумаг на своём столе, - На манеж послезавтра поедем, после двух, - успел он сделать контрольный выстрел мне в спину, прежде, чем я выскочил из кабинета.
        Ага, он наверно подумал, что мы там, на манеже, вдвоём окажемся. Семёныч, конечно, классный мужик, и как тренер, а тем более организатор, очень неплох, но он явно недооценил мою личную жизнь. Ольга, если узнает, что мы без неё что-то затеваем с моим спортом связанное... В общем, когда она "включает тренера", под руку лучше не попадаться. Ни мне, ни Семёнычу. Даже моя маман, боец семейного фронта с прокачкой, как минимум, до восьмидесятого уровня, уже разок выкинула белый флаг, будучи поверженной по теме питания. Так что, у меня впереди вечер дипломатии в отдельно взятой ячейке общества - моей собственной семье. Поэтому, все цифирки с нынешней тренировки, в заведённый женой журнал, я вписываю особо тщательно и почти каллиграфическим почерком. Мне не сложно будет пару-тройку медалек заработать, а у жены получится готовая дипломная работа, а то и будущая основа для кандидатской диссертации будет готова.
        Надо же, полистав её журнал, узнаю, что наивысшая точка у меня в прыжке колеблется около полутора метров по вертикали. Плюс-минус семь сантиметров. Нефига себе, я кенгуру. На разновидность гигантского пока не тяну - те больше тринадцати метров в длину могут прыгнуть, да и в высоту метра на три. Зато с теми, что помельче, уже могу на равных состязаться.
        Отложив в сторону журнал, ещё раз посмотрел на руны, срисованные мной с кольца, обнаружив под журналом свою тетрадь с записями.
        У меня большие сомнения, что узнав значение всех рун, я смогу правильно понять, как работает плетение. Слишком много разночтений у одной и той же руны в разных культурах. Взять, к примеру, обычную пятиконечную звезду. Ту самую, которую мы ещё в детском возрасте рисуем в тетрадках, помечая звездой наши танки, а свастикой - фашистов. В разных культурах этот знак может означать и символ пяти стихий, и небольшую комнату, и пять убежищ Тартара, и знак Ярилы. Соответственно, и смысл перевода может получаться непредсказуемо разный. От "световой молнии" до "мгновенной Силы пяти стихий". В тонкости языка сарматов меня вряд ли кто посвятит. Эти знания утеряны. К тому же, совсем не обязательно, чтобы рунное письмо совпало с их письменностью, если она была. Что-то мне подсказывает, что в вязи плетения я не случайно вижу не только знаки и символы из Индии, но и из Египта. Получается такой же каламбур, как в СССР с ИЛ-76. Планер из Узбекистана, движки из Рыбинска, и всё остальное с остальных республик. У меня, понятное дело, не самолёт, но тоже сборка интересная получается. Этакий языковой винегрет.
        Вся моя бунтующая натура просто вопит о том, что надо перестать ломать себе мозг, и выйти на натурные испытания.
        Э, легко сказать. Я тут не так давно немножко без сознания провалялся, когда неосмотрительно влез в работу заклинания более высокого уровня, причём сугубо мирного, лечебного. Того самого, которое в браслете зашито. С кольцом всё намного опаснее. Для меня руны на нём так же информативны, как красный крест на машине "Скорой помощи" и череп, с молнией в глазнице, которые рисуют на трансформаторной будке, с надписью: "Не влезай, убьёт". Так вот, если браслет у меня - штука довольно мирная и полезная, то кольцо - чисто боевой артефакт. Пусть в нём и зашито всего два плетения, но после воздействия отката от той лечилки из браслета, я понимаю, что мне с любым боевым заклинанием из кольца хватит и одной ошибки, чтобы уйти на следующую реинкарнацию.
        Не только сапёры ошибаются раз в жизни, некоторые маги тоже пошли по этому пути. Есть, конечно, вариант. Можно обвеситься щитами, в расчёте на то, что раз у меня собрался комплект "костылей" из артефактов, то, скорее всего они одинакового уровня. По крайней мере, так утверждали имперские стандарты в академии магии. Интересно, сарматы про них знали, или нет. Я вполне допускаю, что щит у них мог быть слабее, чем атакующее заклинание. В их времена вполне могло хватить защиты от стрел и слабеньких шаманов. Вроде, как у нас - выехать на БТРе, против населения с охотничьими ружьями. Тут иной расклад будет, чем в реальной войне, в которой тот же БТР проживёт считанные минуты, получив в любую свою часть обычный ПТУРС. Техника хорошая, кто бы спорил, но только против своего, невооружённого населения, или уж против совсем недоразвитых стран. Этакий современный вариант броневичка, на котором выступал незабвенный Ильич, в 1917 году.
        Хотя стоп, а чего я гадаю. Артефактор я, или нет. Быстро придвинув к себе записи, выписал рядом два плетения - с кольца и браслета. Искомое тут же нашлось. Вот они - четыре одинаковых символа, отвечающие за соединение с амулетом и за энергетический канал. Раз знаки одинаковые, то и мощность щитов должна соответствовать атакующему заклинанию. Я себя успокаиваю, или всё-таки это правильный вывод?
        Вскоре я уже ехал в трамвае. Есть у нас на окраине города озеро Шарташ, около которого расположены Каменные палатки - гранитные скалы, метров пятнадцати высотой. Обычно там людно, но сейчас, когда на улице прилично подмораживает, вряд ли кто горит желанием совершать прогулки и любоваться гранитными останцами причудливой формы.
        Я весёлой трусцой оббежал по кругу скалы, чтобы убедиться в отсутствии нежелательных свидетелей.
        Ну что же, начнём.
        На всякий случай отошёл по тропинке метров на сто. После авторизации кольца появились три полоски, с увеличивающимися на них точками. Ага, какой-то аналог регуляторов. Ставлю всё на самые малые значения. Активирую щиты.
        - Бух, - говорю я сам себе, направляя палец на выбранный кусок скалы, и подавая энергию в кольцо. На первый взгляд, ничего не происходит. Ни шума, ни взрыва, лишь лёгкий пар, да небольшое темнеющее отверстие в граните подсказывают, что заклинание сработало. Через сугробы ломлюсь к своей мишени. Здоровенная дыра в граните. Кулак запросто влезет. Пар идёт от мокрого пятна вокруг неё. Изморозь, покрывающая скалы, растаяла примерно в метре от места попадания. Хм, а ведь попал-то я точно в то место, куда целился. Похоже, не пальцем единым наводится это заклинание. Куда смотрел, туда оно и прилетело. В моей прошлой магии ничего похожего не было, но ощущение какое-то знакомое. Ещё бы тактическую сетку... Бластер, вот что это мне напоминает. Световой пучок, без всякой отдачи. Незаменимое оружие в космосе. Попробуйте-ка в невесомости выстрелить из винтовки.
        - Так, не расслабляемся. Испытания продолжаются, - сказал я сам себе, чтобы встряхнуться и отбросить воспоминания.
        Четверть накопителя ушло ещё на пять выстрелов. Я повышал мощность, менял расстояние до цели, увеличивал размер и температуру "световой пули". Последним выстрелом снёс весь выступ скалы, на котором проводил испытания, выстрелив сбоку широким конусом.
        - Надеюсь, геологи придумают нормальное объяснение и спишут это на магматическую деятельность, - пробормотал я, раскидывая ногами обломки камней и втаптывая их в снег. Последний выстрел, направленный по касательной, образовал немного вогнутую оплавленную проплешину на камне, на которой уже не были видны следы предыдущих попаданий.
        Ну, примерно так, - критически оглядев вытоптанную площадку, я ногами подбросил ещё немного свежего снега с сугробов, окончательно заметая следы своих испытаний, - А теперь мне нужна дичь.
        Второе заклинание явно ментального направления, а так как у гранита мозгов нет, то нечего зря энергию тратить. Я вспомнил, что не так далеко от дороги существует нелегальная свалка, на которую втихаря свозят свой мусор владельцы близлежащих частных домов.
        Свою первую подопытную я увидел метров с трёхсот. Одинокая сорока сидела на дереве, и деловито начитала перья, поглядывая по сторонам.
        - Далековато, наверно, - прикинул я расстояние, но беспокойное поведение птицы подсказывало, что она вот-вот может улететь. Настройки поставил самые слабые. Мелковата дичь.
        - Бух, - уже по привычке сказал я, посылая в птицу заклинание. Сорока сковырнулась с ветки, но тут же выправилась, и заполошно стрекоча, завиляла между деревьями, часто махая крыльями.
        Метрах в ста от меня, из-за гор мусора, тут же взлетели три вороны, кинувшись врассыпную.
        - Бах, бах, э-э-э... - первых двух ворон накрыло сразу, и они, кувыркаясь в воздухе, упали на снег, продолжая дёргаться, а вот третья ушла изящным противозенитным манёвром, спикировав к земле и перейдя на бреющий полёт. Кусты тут же скрыли воздушного аса.
        - Так-с, эти уже очухиваются, а у меня дефицит подопытных, - я подошёл поближе, разглядывая птиц, которые нет-нет, да делали попытки взлететь. Наконец упервойэтополучилось,и она
        неуверенно переваливаясь в полёте с крыла на крыло, скрылась в лесу. Вторая уже бодро скакала, но не могла взлететь из-за снега, в который проваливалась.
        - Как там говорили в фильме, про невидимого суслика, - бормотал я про себя, перестраивая заклинание таким образом, чтобы широким лучом накрыть всю площадь свалки, - Вот и посмотрим, кто же тут живёт.
        После заклинания свалка ожила. У ближних куч мусора билось с десяток крыс, в середине свалки некоторые предметы словно ожили, что было заметно по рассыпавшейся горе картонных коробок, а в самом конце наблюдался Исход. Десятки серых тушек с визгом убегали в лес. Всегда думал, что крысы пищат. Ошибался.
        Добавил заклинанию мощности и кастанул ещё раз. Всё затихло. Желания подойти к свалке ближе, и исследовать замершие тушки у меня не было. Слишком уж неестественновыгнулопару
        крысюков, которых я хорошо видел, чтобы считать их живыми.
        Избиение грызунов почему-то испортило мне настроение.
        - " Зато теперь я вооружён, и очень опасен" - подумал я с мрачной решимостью и с силой сжал ладонь в кулак.
        Глава 7
        - Достаточно, истерить закончила?
        - Да я... Всё. Я ухожу.
        - Стоять, точнее, сидеть! - почти ору я, и девушка падает обратно в кресло, испуганно моргая от смены интонации. Ольгу воспитываю. Вот их у меня развелось. Мало мне жены и сестры, так ещё и одна из наших девушек, брюнетка, тоже Ольга. Вызвала меня на разговор, закатила полноценную истерику, в лучших женских традициях, обвинила меня в том, что она на концертах прёт, а всё внимание только Иринке - потому что она блондинка, и с Лёхой спуталась. А потом понеслось вообще несуразное. Всё-таки мой рык её вернул на землю, а заодно, и румянца на щеках добавил. Во, теперь глаза по полтиннику, и кажется, готова слушать.
        - Раздевайся.
        - Чего?
        - Куртку снимай.
        - Зачем?
        - Так, давай сразу договоримся, если хочешь стать звездой - то всё, что я говорю, делаешь быстро и без вопросов.
        Сарафанчик под курткой присутствовал. Если один из его рукавов содрать с плеча и спустить на руку... А ничего так, впечатляет. Голое плечо, и нужные округлости присутствуют.
        - Ты сдурел?
        - Ну-ка, покрутись.
        - Что?
        - Крутись, - я помахал рукой, подталкивая мыслительный процесс. Ольга неуверенно сделала пару оборотов.
        - Будешь так коряво двигаться, сдам тебя Зинаиде. Она быстро тебя научит, как должна на сцене смотреться будущая эстрадная дива.
        - А дива - это кто?
        - Вполне возможно, что это ты, но в будущем. Кстати, а чего это ты ко мне припёрлась, а не к Лёхе? Побоялась, что ему Ирина не даст тебя оценить?
        - Мы же вместе пришли. Иринку все любят и замечают, а меня нет, хотя я все вокальные партии веду.
        - Это ты так думаешь. Я, к примеру, ждал, когда ты созреешь.
        - Э-э, для чего?
        - Не для чего, а до чего. Мы нормально же концерты отработали? А теперь, просто представь, что там могла быть и пара твоих, сольных песен. Давай, сделаем так - как только мы студию восстановим, ты там запишешь пару песен. Над их выбором сама думай, но учитывай, что сегодня я тебя не просто так в чувство приводил. Готовься к бесстыдству. Звездой стать не просто. Корейские девушки по три года в клубах выступают в одних трусах, прежде чем их кто-то заметит. Титьками трясут и не парятся. Тебе тоже придётся напрячься. Мы. понятное дело, до трусов это дело не опустим, но, всё остальное готовься показать в полной красе. Тут тебе и декольте будет, на грани приличного, и у платья разрез от бедра. Прогнись немного... - вот, у нас есть что показать, и не один раз. - В следующий раз по заднице буду шлёпать, если тупить начнёшь...
        - Почему?
        - Нравится. Должно же у тебя быть что-то выдающееся.
        - И это у меня попа?
        - Да, а почему бы и нет, - ухмыльнулся я, плотоядно огладив (мысленно) Ольгины достоинства. На нашу девушку стоит посмотреть. С фигурой у неё всё в порядке.
        Вот как так. По идее, девушка должна оскорбиться и психануть ещё больше, а она успокоилась и заулыбалась. Ну и славно. По сольной песне для обеих наших девчонок Николай с Лёхой уже вчерне написали, но аранжировку мы пока отложили до появления студии. Слишком много у всех работы. Будущую Ольгину песню я слышал. Серьёзная вещь получилась. Сможем её правильно донести до слушателей - быть Ольге звездой!
        Я самый молодой в нашем ансамбле, но ребята как-то легко меня нагружают своими проблемами. Папу себе нашли? Или я всё-таки засветился со своим жизненным опытом и они интуитивно это почувствовали.
        Помещение под студию нашлось в цокольном этаже того же ДК. Ремонт взвалил на Николая и остальных ребят. У меня период активных тренировок и с техникой надо разобраться. Два профессиональных студийных магнитофона - это не только куча высококачественных проводов, но и горы плёнки, стойки н коммутация. У меня только на "медузу" - кабель для восьмиканальника, ушло полвечера работы и больше ста метров провода. Всю квартиру канифолью провонял.
        Мы с Семёнычем и моей женой съездили попрыгать на манеже, после чего все резко успокоились. С трёх попыток - ни одного прыжка меньше восьми метров семи сантиметров. Лучший - на восемь двадцать два. Я чувствовал, что могу и лучше прыгнуть, но разминка получилась короткая, и если честно, то побоялся травмироваться на не полностью разогретые ноги. Немного осторожничал. И мелок у тренера лежал на восьми пятнадцати, так что нормальный результат. Возвращались после испытаний довольные, как слоны после купания.
        С футболом всё вышло не так однозначно. Да, я могу убежать даже от двух быстрых защитников, но только в том случае, если пас дан на хорошее опережение. Дальше - или удар от меня в створ ворот, или уже мой точный пас нападающему. Бью я сильно и точно, если мне не мешают. Беда начинается, когда со мной вступают в борьбу. Оказывается, дриблинг у меня совсем отсутствует. Мне бесполезно отдавать мяч, когда я среди игроков. У меня его забирают почти сразу же и всегда.
        - Это что сейчас было? - подбегает ко мне футбольный тренер после свистка. Кстати, в Новосибирске я его не видел. Там другой кто-то был, помоложе.
        - Э-э, а что не так? - недоумеваю я, только что спасшись от подката в ноги.
        - Ты как это сделал?
        - Перепрыгнул, что ли? - мы стоим около ворот. Я только что чуть не снёс вратаря, когда перепрыгнул через игрока, выбивавшего у меня мяч в подкате. Опять я мяч потерял...
        - Вот именно. Перепрыгнул через игрока, - серьёзно кивает мужик.
        Ой, не нравится мне его взгляд! Эти тренеры - они такие фанатики. По крайней мере те двое, которых я знаю хорошо - Ольга с Семёнычем. Вот когда у них в глазах появляется этот нездоровый блеск - то всё, жди неприятности. Значит, опять гадость какую-нибудь придумали - например, рис с овощами, вместо картошечки с котлетой.
        - Да какой там у него рост, когда он в подкате-то. Собственно, могу показать, - я отступаю на пару шагов для того, чтобы чуть взять разбег, и легко демонстрирую свой любимый трюк. Прыжок вверх, и вот мои руки сложены на верхней штанге, как у школьника за партой. Подумаешь, футбольные ворота. Баскетбольное кольцо, на котором я это тренировался исполнять, всяко повыше будет. Так что у меня ещё и полметра запаса есть, судя по ощущениям.
        Шутка удалась. Не только ребята, но и тренер стоит с открытым ртом.
        - Так, ты и ты, - показывает тренер пальцем на двух футболистов, - расходитесь по углам и навешиваете угловые на него, но не как обычно, а на метр - полтора выше. А ты, - тренерский палец упирается мне в грудь, - Лупишь головой.
        Примерно по десять навесов с каждого угла. Я послушно прыгаю, и довольно часто попадаю головой по мячу, но мяч - эта круглая скотина, летит куда ему вздумается. Хотя однажды случайно и залетел в створ ворот. Уф-ф... Я оглядываюсь на тренера. У того вселенская тоска в глазах. В глубине души я его понимаю. Казалось бы - нашёл высокого игрока, с шикарным прыжком, который способен с большим преимуществом забирать верховые передачи у ворот, а тут такой облом. Игрок абсолютно не умеет играть головой.
        Собственно, и моё мнение о себе, как об особо ценном футболисте, после сегодняшней тренировки пошатнулось и дало трещину.
        - Может, мне лучше угловой пробить? Могу на заказ, в любой угол, или на голову накину, кому скажете, - не выдерживаю я укоризненного тренерского взгляда, в котором читается крушение неожиданно вспыхнувших надежд.
        - Виктор Александрович, пусть пробьёт. Он в новосибирском матче это круто делал, - поддерживает меня из-за спины капитан команды. Юра Кузьмин, по-моему. Я их ещё не всех запомнил, кого и как зовут.
        Трусцой бегу к угловой отметке на своем фланге. Перед собой гоню три мяча, подпинывая их время от времени. По очереди пробиваю кручёный угловой сначала в ближнюю "девятку", потом в дальнюю.
        - Юра, лови перед собой, - третий мяч сильно отправляю капитану.
        Вот это он пробил! Да уж, показал мне парняга, как надо головой играть. По мячу словно кувалдой врезали. Не, так я точно не буду учиться играть. Для этого надо чугунный лоб иметь вместо головы, а мне ей частенько думать приходится. С таким футболом до сотрясения мозга можно доиграться. Ударил-то я сильно, думал, что он по касательной на дальний угол переведёт мяч, а он его в ближний запулил. Ударил по мячу на противоход.
        - И штрафной так же можешь? - на глазах оживает тренер. Да чтоб тебя... Вот мне это надо?
        - Если по углам крутить, то смогу. Метров с двадцати пяти, ну может с тридцати, - сознательно занижаю я свою прицельную дальность.
        - Показывай, - отбегая, указывает он на точку, с которой надо пробить штрафной. Э-э, тут явно больше тридцати. Я бы сказал, даже больше тридцати пяти.
        Хм, что-то у меня пошло не так. Тренер на мою уловку не купился. Видимо есть какие-то закономерности в исполнении ударов, о которых я не в курсе, а вот он про них знает всё, н досконально.
        Футбольный мяч - тело достаточно лёгкое, распёртое воздухом. На коротких ударах он может преодолеть скорость в двести километров в час, а вот на длинных, её - эту скорость, начинает не менее стремительно терять. Короче - сплошная физика. Обычный футбольный мяч, в сухом виде до игры, весит чуть больше четырёхсот грамм. Покатавшись по полю, он становиться тяжелее. Кожа впитывает влагу и в швы набивается грязь. Мокрый и грязный мяч закручивать бесполезно - скользкая поверхность мяча и бутсы не обеспечат необходимого трения и не передадут мячу нужное вращение.
        Навык сильного удара от предыдущего Пашки мне достался. Любил парень в футбол поиграть... вратарём. Я от себя добавил точность, скорее всего из-за более быстрой работы мозга, и силу удара - тут не могли не сказаться мои данные прыгуна. Ноги-то у меня ого-го какие. Я не хвастун, но если удастся вскоре подтвердить мои результаты по прыжкам официально, то быть мне в первой десятке мира. Так что по мячу я луплю очень могуче, аж звон стоит.
        - Первые два пристрелочные, - сообщаю я тренеру, выкатывая мячи к указанной им точке.
        - Во время игры тоже пристреливаться будешь? - довольно ехидно интересуется тот в ответ.
        Молча пожимаю плечами. Не бил я никогда на точность с такого расстояния, вот и нечего мне сказать.
        Первый мяч влетает в верхнюю четверть ворот - это я, для себя, мысленно поделил их на четыре части. Второй ложится уже ближе к углу. Дальше в игру включается вратарь. Хитрит, конечно, вон как к "моему" углу сдвинулся. Удара через три он начинает выбивать мяч кулаками. Принять сильный удар на пальцы в верхнем углу ворот не каждый опытный вратарь сможет. Я постепенно сдвигаюсь к воротам, следуя указующему персту тренера, обозначающему точку очередного удара. Заканчиваем, когда до ворот остаётся метров пятнадцать. Из двенадцати ударов я десять раз засадил точно в угол, и дважды попал по штанге. С промахами грешу на мяч и на неровности поля. Для себя отмечаю, что не стоит выцеливать угол так, чтобы заходило "впритирочку". Небольшой запас вполне бы мне позволил все мячи отправить в створ ворот. Увлёкся.
        За две недели всех дел не переделаешь, но если постараться, то успеть можно многое.
        Я старался.
        Мы запустили в работу студию и записали инструментальные партии двух новых песен для наших девчат. Вокал допишут уже без меня.
        На тренировки с футболистами попал ещё два раза. Я отрабатывал штрафные и угловые, а ребята учились пробрасывать мяч далеко мне на ход, для прорыва обороны.
        Приготовил ещё одну партию эликсиров. Натанычу завёз десять порций, и себе столько же оставил.
        Совместными усилиями доделали плеер. Корпус покрасил автомобильной эмалью, а крышку сделал из полированной нержавейки. Получил сюрприз от Юры. Им оказалась махонькая плата на одном транзисторе, с необычной катушкой и отрезком провода сантиметров в десять.
        - Догадался? - радиоинженер с ухмылкой поглядывал, как я завис над назначением этой добавки к схеме.
        - Юр, но это не приёмник, хотя похож...
        - Правильно. Простенький передатчик, с радиусом один-два метра в УКВ диапазоне.
        - Э-м-м, а зачем?
        Смотри, - Юра включил новенький радиоприёмник "Океан-209", и запустил воспроизведение на плеере. А неплохо получилось. Приёмник достаточно качественно выступил в роли активной колонки. - Я для чего его придумал. Вот вышел ты во двор, ну, или в поход пошёл. Вместо магнитофона можно взять плеер и приёмник, и никаких проводов не надо. Включил, и хоть танцы у костра устраивай.
        - Ох, Юра, - помотал я головой, - Меня терзают смутные сомнения, что наши органы на наличие передатчика возбудятся куда как сильнее, чем твой приёмник. Давай мы эту опцию предусмотрим, но себе сейчас монтировать не будем. Оставим для экспортного варианта. Точно тебе говорю - нас органы целую экспертизу заставят проходить, а это в лучшем случае у них на полгода затянется, - скривился я от возможной перспективы.
        Посмурневший инженер кивнул головой, соглашаясь с моим предположением, и с видимой неохотой отчекрыжил кусачками провода от передатчика.
        Я наконец-то получил права. Теперь можно будет легче передвигаться. Мысли о приобретении второй машины пока так в себе и не задавил до конца. Понимаю, что два авто в молодой семье - это слишком заметно и жирно, но вот ничего не могу с собой поделать. Очень свою хочется. Успокаиваюсь тем, что первые "Нивы" с конвейера сойдут только в апреле. Если до этого времени у меня получится что-то с легализацией доходов, то тогда и буду заморачиваться.
        Неплохо поработали с моим научным руководителем. Итогом работ стала вполне вменяемая таблица, позволяющая определить максимальные значения ёмкости аккумуляторов в зависимости от размеров и чистоты импактитов. Подкинул ему идею по улучшению плотности компоновки пластин аккумулятора. Пока мы упираемся в недостаточные технологии, но этот вопрос вполне преодолим, было бы желание. Заодно и электроды в них надо на металлокерамику заменить. Существенно повлияет такая замена на деградацию наших батарей, да и циклов заряда-разряда добавит.
        В обкоме партии побывал дважды. Первый раз выслушал, что мою идею о создании хозрасчётной организации под эгидой комсомола отвергли, а вот взамен ничего не предложили. Пришлось самому внести идею о замене комсомола на Академию Наук. Мотивировка тоже была выдумана экспромтом - надо быстрее доводить наши передовые научные достижения до их реального внедрения. Инструктор меня благосклонно выслушал, что-то себе записал, и через три дня мы посетили его уже целой делегацией. Я думал, что меня вызвали "для мебели". Наше высокое научное начальство тоже взирало с недоумением на незнакомого им молодого сотрудника, оказавшегося в столь представительной компании. Как-то я не очень вписывался в ряды седовласых деятелей академиков.
        Мысль о необходимости реальных разработок товаров народного потребления на уровне промышленных образцов, осуществляемых вновь создаваемой структурой, учёные мужи встретили с удивлением. Я уже видел, как они зашевелили бровями, сжали кулаки и сгофрировали лбы, готовя убийственные доводы о полной невозможности подобного, когда прозвучала сумма первоначального финансирования, а затем моя фамилия. Пока они меня внимательно рассматривали ещё раз, инструктор, вполне по делу, рассказал о моих разработках на заводе, и добавил, что директор и парторг завода представлены к высоким правительственным наградам.
        - А чем вы у нас сейчас занимаетесь, молодой человек? - не выдержав, сварливо спросил один из учёных, незнакомый мне старикан с забавной козлиной бородкой.
        - Готовлюсь, - как можно доброжелательнее улыбнулся я ему в ответ, и выдержав небольшую паузу, добавил. - Мы, вместе с Липатовым Виктором Семёновичем рассчитываем получить Нобелевскую премию за своё открытие. Ну, или пару наших, государственных. Тут уж как повезёт.
        - Так это вы тот Савельев? - вдруг сообразил один из них. сопоставив название аккумулятора и названную инструктором фамилию, а может и связав всё это с фамилией моего научного руководителя. - Открытие действительно замечательное. Заранее поздравляю. И теория наиинтереснейшая получается.
        - Может, и меня введёте в курс дела, а то мне кажется, что я что-то пропустил, - подал голос Юрий Степанович, инструктор обкома, с каменным лицом выслушав обмен репликами после своего выступления.
        - Наши коллеги открыли очень интересный эффект, абсолютно не вписывающийся в современную теорию электричества. Тема пока закрытая, но могу предположить, что у неё громадная практическая перспектива. Что самое приятное - ими изготовлено значительное количество практических образцов. Все они действительно работают и показывают выдающиеся результаты, - довольно витиевато ответил тот доброжелательный дядька, который поздравлял меня с открытием.
        - Наш пострел везде поспел, - зачем-то помял Юрий Степанович кончик носа. - Не зря Борис Николаевич согласился рекомендовать его на вновь образованную структуру. Хотя, если по мне, то молод ещё, а вот надо же, и у вас успел отметиться. Так что, товарищи академики, есть у кого возражения против предлагаемой кандидатуры?
        Козлобородому, как я успел заметить, локтями в бок ткнули с двух сторон. Иных возражающих не было. Зато ехидные улыбки сдержали не все. Ох, чую, что товарищи академики мне ни разу не товарищи.
        - Раз возражений нет, то занесём это в протокол нашего совещания, - инструктор обкома подвёл итог стандартной фразой, и кивнул секретарше, которая сидела за приставным столиком, и часто черкала карандашом, заполняя черновик.
        - У меня есть, - не смог сдержать я порыв, исторгнутый из глубины души. - Мне этих денег хватит на один-два проекта, из тех, о которых мы говорили. На остальные не останется.
        Шумный выдох и сопение со стороны представителей науки.
        - А вы сможете запустить их все разом? - съехидничал инструктор обкома.
        - Благодаря вашей помощи - да. Я думаю, мы найдём достойных руководителей для каждого проекта, - я повернулся к академикам и начал их осматривать с преувеличенным любопытством. - А тех, кто не справится, заменим. У нас существует огромный ресурс - тысячи талантливых юношей и девушек, желающих с пользой потратить своё свободное время. Миллионы активных граждан, бесцельно проводящих по вечерам время на диване. Надо дать им экономическую заинтересованность в полезном творчестве, и правильно осветить то, что их мозги нужны стране.
        - А вы не захлебнётесь от таких объёмов? - насмешливо фыркнул один из академиков, на этот раз смутно знакомый. Его я как-то видел пару раз в районе наших лабораторий.
        - Один я даже браться за такое не буду, но мы же с вами за научную организацию труда? Вот и будем решать проблемы роста по ходу самого роста. Быстро и эффективно. Для этого нам и нужна динамичная организация, способная моментально перестраиваться не только по количеству штата, но и по его составу. Организационно это может выглядеть, как создание разовых рабочих групп. Если хотите, то в качестве примера можно взять студенческий стройотряд. Есть конкретный объект, который надо построить. Он подразумевает определённый объём финансирования. А есть самостоятельно организовавшаяся группа студентов, готовая выдать нужный результат в самые короткие сроки.
        - Угу, и студенты спасут мир... - негромко, но так, чтобы все услышали, хмыкнул мой козлобородый оппонент.
        - Конечно же нет. У студентов есть преподаватели, родители, - я неопределенно помахал рукой в воздухе, подбирая сравнение, а затем, сообразив, вытащил на стол плеер, - Вот итог работы такой мини-группы. Три человека, объединив усилия, за месяц сделали действующий образец крайне интересного изделия. Один из них - мой отец. Он у меня инженер-конструктор и изобретатель. Поставленная задача ему так понравилась, что маме его пришлось контролировать, чтобы до утра не засиживался. В результате в этом изделии, как минимум три патента, и готовый образец для нашей промышленности, с потенциалом продаж в несколько миллионов штук. Про экспортные возможности я пока не говорю, но у них там ещё ничего похожего нет. Так что только на продаже лицензии можно на капиталистах очень хорошо заработать.
        - А это что вообще такое? - покосился на стол инструктор обкома.
        - Переносной стереофонический проигрыватель для компакт - кассет. С неожиданно высоким качеством звука.
        - Послушать можно?
        - Вам музыка может не понравиться, но качество звука услышите, - с некоторым сомнением произнёс я, положив девайс перед слушателем - экспериментатором. На самом деле, не знаю, как ему понравится творчество Пинк Флойд, но стереоэффекты у них прописаны потрясающе. - Это кнопка включения, а тут громкость.
        Юрий Степанович водрузил наушники и, осмотрев корпус со всех сторон, нажал кнопку воспроизведения. Сначала ничего не происходило, кроме того, что он странно поводил головой н глазами из стороны в сторону. Затем голова у него дёрнулась, и он очень быстро начал искать регулятор громкости. Понятное дело - вступление у Пинков обычно не громкое, зато потом...
        - Поразительно, - сказал он минуты через три, выключая плеер, - Сам, знаете ли, любитель посидеть вечером под хорошую музыку, но такого слышать не доводилось. Все музыканты, как живые, кажется, протяни руку, и вот он тут, рядом.
        - "Угу, и музыку, скорее всего, в наушниках первый раз слышишь", - подумал я про себя. Я сам, когда хочу детально прослушать понравившуюся мне песню, всегда стараюсь сделать это через хорошие наушники. Большая разница, на мой взгляд, получается.
        Плеер тем временем пошёл по рукам, а иногда и по ушам академиков.
        Совещание закончили тем, что в течение ближайшего месяца экспериментальная хозрасчётная организация "ЭХО" будет организована и начнёт свою деятельность.
        Я, дней десять, могу не вмешиваться. Пока документы не пройдут визирование и согласования, ничего не начнётся.
        - Павел, вы не могли бы до завтра оставить мне этот ваш плеер? Хочу кое-кому дать послушать, - Юрий Степанович, хитро подмигнув, остановил меня уже на выходе из кабинета.
        В Москву прилетели в восемь утра. Продолжая зевать на ходу, добрались до автобуса. Рановато приходиться вставать, чтобы попасть на московский рейс, вот и не выспались.
        Москва вся в стройках. В какую сторону не посмотри, везде торчат ажурные конструкции подъёмных кранов. У нас в городе это не так бросается в глаза. Видимо, строим меньше. Удивило большое количество огромных плакатов и транспарантов, зачастую с изображением Брежнева. В прошлый приезд они как-то меньше привлекали внимание. Наверно, по сторонам не так часто глазел. Ольга прикорнула ко мне на плечо, и дремлет, улыбаясь во сне, а я нервничаю. День у меня сегодня знаковый, ответственный.
        Устроились в гостинице. Вполне приличный полулюкс. Размер не впечатляет, но чисто и со свежим ремонтом. Ольгу отправил вместе с Семёнычем. У них обычные тренерские дела. Пусть жена осваивает понемногу будущую специальность. Незачем ей видеть, как меня штормит и колбасит.
        Ловлю себя на том, что каждую минуту посматриваю на часы. До звонка, который я жду, ещё два часа. На всякий случай, проверяю телефон. Работает.
        - "Всё, хватит мандражировать. Пусть будет, как будет", - от этой мысли мне стало легче. Как-то не доводилось мне раньше встречаться с людьми, в чьих руках были миллионы судеб, а если вспомнить Карибский кризис, то может и больше.
        Почему-то принято считать, что Карибский кризис был вызван размещением на Кубе военных частей и подразделений Вооруженных Сил СССР, техники и вооружения, включая ядерное оружие н ракеты. Какая нелепость. Как оказывается легко можно извратить Историю.
        С моей точки зрения - это был абсолютно зеркальный ответ от СССР той угрозе, которую создали США, разместив перед этим свои ракеты с ядерными боеголовками в Турции. Вот только о "турецких" ракетах западные идеологи н историки периодически "забывают". А зря. Ракеты, посланные из Турции, имели крайне малое время подлёта и накрывали самую густонаселённую часть нашей страны, включая Москву. Против ракет средней дальности в то время не существовало эффективных средств противодействия. Они были технически совершеннее, чем межконтинентальные баллистические ракеты, которые не могли постоянно находиться на боевом дежурстве, и имели подлётное время в 10-15 минут. Мощность ядерной боеголовки у них 1,44 Мт. Для сравнения - на Хиросиму была сброшена бомба «Little Воу» («Малыш») эквивалентом всего лишь от 13 до 18 килотонн тротила. Разница силы взрыва в сто раз. Американцами в Хиросиме убито сто пятьдесят тысяч жителей. Сколько умерло позже, от лучевой болезни и рака, я не знаю и знать не хочу. Пусть эти знания к американцам приходят, в их сладких буржуинских снах.
        - "Тренировка, душ, завтрак", - коротко сформулировал я себе план на ближайшие два часа.
        Сижу у телефона. Наконец-то звонок.
        - Через полчаса, у метро, - слышу я знакомый голос.
        - Понял, буду, - так же лаконично отвечаю в свою очередь.
        Мы не в шпионов играем. Просто вероятность того, что за бывшим Председателем Президиума Верховного Совета СССР и его окружением присматривают, достаточно велика. Точнее будет сказать, что обязательно присматривают, но в щадящем режиме. Так, прослушка всех телефонов, вербовка обслуги, да и всё, пожалуй. У них семья - больше двадцати человек, а штатное расписание у КГБ не резиновое. За всеми "бывшими" не уследишь. Не случайно я только что слышал звуки улицы в телефоне. Грохот трамвая и клаксоны автомобилей. Наверняка, мне звонок из телефона-автомата был сделан.
        Переодеваюсь не торопясь. До метро тут рукой подать. Одежду я подобрал придирчиво. От костюма и рубашки с галстуком отказался сразу. Слишком казённый характер у такой одежды, и он не будет соответствовать тому имиджу, который я бы хотел создать. Кроме того, я к костюмам не привык, а их тоже надо уметь носить. Зато кожаный пиджак, тонкий пуловер светло-серого цвета и почти классические брюки из тонкой шерсти - одежда для меня привычная. Ничего лишнего, и вид этакий спортивный, с налётом творческой натуры. Приличными вещами я в прошлый московский заезд разжился, когда в "Берёзке" кучу чеков оставил.
        Белую Волгу, со Степаном Арамовичем за рулём я увидел издалека. Ещё раз взглянул на часы. Нет, я не опаздываю, до назначенного времени минут десять осталось.
        В машине, на заднем сидении лежат два роскошных букета. Даже не увидев их, не заметить аромата цветов было невозможно. Ими я и заинтересовался, как только мы поехали.
        - Какой-то праздник намечается?
        - Да, день рождения у одной нашей родственницы. Один букет твой, кстати. На всякий случай, если кто спросит, то тебя на именины пригласил Стас Намин. Больно уж ваши песни имениннице понравились, - хитро улыбнулся администратор, поглядывая в зеркало заднего вида.
        Шутка про конспирацию была мной задавлена, как неуместная. Не глупей меня люди. Раз так делают, значит это для чего-то надо.
        - Как гастроли прошли? - поинтересовался я, чтобы не молчать.
        - С вами было лучше. Это не моё мнение, а музыкантов. Ты на сколько дней прилетел?
        - Пока на неделю, а возможно потом ещё на пару дней задержусь. Не от меня зависит. Меня к футболистам записали запасным. Если они в финал пройдут, то придётся остаться с ними, - подробней пояснил я причину, в ответ на вопросительный взгляд Степана Арамовича.
        - Экий ты шустрый. Везде успеваешь, - хохотнул импресарио.
        - На самом деле всё гораздо смешнее, - тяжело вздохнул я, и рассказал про готовящееся назначение на новую работу. Дослушивал он меня, уже стоя перед воротами и барабаня пальцами по рулю.
        - Ну, что, готов с нашим Дедом знакомиться? - спросил Степан Арамович, глядя на медленно поползшие ворота.
        - Готов, - коротко подтвердил я, готовясь перешагнуть ещё один рубеж в новой жизни.
        Глава 8
        Большой, шумный дом. Много детей, стремительными торпедами носящихся по своим, детским делам. Их никто не одёргивает, и они снуют везде с такой скоростью, что создаётся впечатление, словно их в два раза больше.
        Следую за Степаном Арамовичем, который как ледокол, прокладывает путь.
        - Отдай!
        - Догони...
        Мимо меня пролетает подросток. В руке, поднятой над головой, у него болтается кукла. За ним, по лестнице, гонится мелкая девчушка. Частый топот ножек по лестнице неожиданно прерывается, и я понимаю, что девочка падает, запутавшись в длинном платье. В прыжке успеваю её подхватить, и она сбивает меня с ног.
        - Привет, как тебя зовут? - спрашиваю я у маленького чуда с двумя большими белыми бантами. Она сидит на мне, лежащем на полу, и кажется, ещё не успела испугаться.
        - Ольга, а ты кто? - говорит она, часто хлопая широко распахнутыми тёмными глазищами.
        Меня раздирает приступ смеха. Смеюсь так долго, что даже девчонка уже вовсю подхихикивает.
        - Я добрый волшебник. Всю жизнь спасаю самых разных Олек, а теперь они ещё и ездят на мне верхом. Всё, слезай, - я оглядываюсь на администратора, который только начинает оживать. - Степан Арамович, помогайте. Мало мне жены Ольги, сестры Ольги, солистки нашей Ольги, так и тут в меня Ольга прилетела. Магнитом их ко мне тянет, что ли?
        Девочку с меня снимают в четыре руки. Откуда-то появилась интересная статная женщина, в праздничном платье.
        - Эх, пропал букет, не донёс я его до именинницы, - я смотрю на рассыпанные по полу цветы и чешу затылок.
        - Это самый ценный букет, и вы донесли его до именинницы, а уж вручили так, что надолго запомнится, - женщина очень ловко собирает цветы с пола и улыбается, глядя на то, как я кручусь перед зеркалом. - Пойдёмте со мной, я помогу вам привести одежду в порядок. Заодно и особо ценный букет в вазу пристроим.
        С помощью щётки и влажного полотенца мой пиджак и брюки мы приводим в первоначальный вид. Заодно и с именинницей знакомлюсь. Это её дочку я только что героически спас от неприятностей, изображая из себя вратаря в прыжке. Влажной пятернёй приглаживаю волосы и иду знакомиться с обитателями дома.
        - Спасибо. Есть мне нельзя, а алкоголь я не пью. У меня спортивная диета, и соревнования завтра, - я пытаюсь отбрыкаться от настойчивой хозяйки, которая норовит подложить мне в тарелку какие-то вкусности. Стас меня увидел, и начал пробираться в мою сторону. Степан Арамович куда-то пропал, а больше никого, кроме виновницы торжества, я тут не знаю. Чувствую себя немного неуютно, да и разговоры за столом приутихли.
        - Ты что ничего не ешь? - спрашивает Намин, кивая на мою тарелку, где уже успели появиться какие-то национальные яства. Повторяю ему свою версию ответа про спорт.
        - А вот от чашки кофе я бы не отказался. Могу и сам сварить, мне не трудно, - умоляюще смотрю я на музыканта.
        - Пошли, - кивает Стас, вытаскивая меня из-за стола. - Прислугу мы в такие дни отпускаем, но на кухне есть всё, что нужно.
        Вскоре оба блаженствуем, с вожделением смакуя горячий напиток. Хорошо, что мы из-за стола смылись. Там все свои собрались, и я их явно смущал.
        - Вот вы где, - потирая руки, зашёл на кухню пропавший Степан Арамович. Заглянув в джезву, он налил себе кофе в маленькую чашечку. - Успеем попить. Сейчас, там разговор закончат, а потом наша очередь.
        Стою в светлом холле второго этажа, рассматриваю большие семейные фотографии, развешанные в рамках. Когда мы поднялись, Степана Арамовича снизу позвали к телефону, добавив, что там что-то срочное. До кабинета, дверь в который открыта, мы не дошли десяток шагов. В кабинете разговаривают двое. Один из них постоянно ходит взад-вперёд. Я это вижу по тени на стене, и слышу скрип половиц.
        - Я тебе говорю, что москвичи нас здорово подводят. Двигатель давно готов, нет только сопла.
        - Степан сказал, что пермяки сами начали работы нал соплом. Мы им передали материалы по новым сплавам с вольфрамом. Может, и сами разработают, вот только опыта у них маловато.
        - Боюсь, что он у них так н не появится. В Москве работает целый институт. Они сотни похожих конструкций разработали. В этот раз у них не получается, потому что у двигателя очень высокие требования к нагрузкам и температуре, - снова скрип половиц. - Молодой человек, а вы что тут делаете? Вы наш разговор подслушиваете?
        Хм, а это уже явно ко мне обращение. Вот же ситуация... Неудобненько получается...
        - Разговор слышал, - киваю я, повернувшись, и рассматривая человека в военной форме, стоящего в дверях. - Признаюсь, разочарован.
        В дверях вижу только силуэт, но судя по мелькнувшим лампасам, говорю с генералом. Лихорадочно просчитываю варианты, как мне вывернуться из этой дурацкой ситуации. С темы подслушивания его точно надо сбивать.
        - Как же это знакомо. Сначала, в силу обшей безграмотности, создаём себе трудности, а потом их героически преодолеваем, - фыркнул я вслух, и снова отвернулся к стене, рассматривая фотографии.
        - А... э-э, чего? - генерал, явно сбитый с толку, вышел ко мне в фойе.
        - Сабли из жести ковать не пробовали? - через плечо спросил я у него, наблюдая изрядно побагровевшее лицо, и добавляя жара в огонь, развернулся и продолжил. - Так какого чёрта вы из дерьма собрались сопло соорудить? Сопла делаются из сплава, с содержанием рения и никеля. Причём рения должно быть процентов пять - шесть, - я уставил на генерала указательный палец, н взмахивал им на каждом слове. Словно учитель, отчитывающий нерадивого ученика.
        - И что?
        - И всё. Жаростойкость увеличится, и мощностные характеристики возрастут, - я немного сбавил тон, увидев на кителе генерала звезду Героя Советского Союза. Тем не менее, когда отвечал, жестикулировал достаточно эмоционально.
        - Степан, с кем ты там разговариваешь? - послышался голос из кабинета.
        - Да тут молодой человек меня конструированию учит.
        - Зайдите оба. Может, и я что полезное узнаю.
        - Здравствуйте, Анастас Иванович. Меня к вам Степан Арамович вёл-вёл, и не довёл. Его к телефону позвали, - я с ходу объяснил причину своего появления рядом с кабинетом и, повернувшись к генералу, продолжил свою мысль, - Рений с никелем - на сопла, а рений с вольфрамом - на лопатки турбин. И будет вам счастье.
        - Где бы его ещё взять... - подозрительно щурясь, поинтересовался орденоносец.
        - В Джезказгане, конечно, а где же ещё. Хотя, стоп. Вы же военный лётчик. Секундочку... - я прикрыл глаза и помассировал виски пальцами. Движение чисто рефлекторное, но мне обычно помогает, - Так, а вы знаете, вполне может получиться. Запоминайте. У вас на острове Итуруп есть военный аэродром. Гражданских на остров скорее всего не пускают. Вам надо будет срочно организовать туда экспедицию из вулканологов и геологов. Пообещаете им открытие новых минералов. Один из них будет с содержанием рения до восьмидесяти процентов. Искать его надо на юго-восточной части внутреннего склона вулкана Кудрявый. Пусть ориентируются на горячие фумарольные поля. Да, и снабдите их противогазами, а лучше - так вообще баллонами, вроде аквалангистских. Искать им надо то, что выглядит, как молибденит. Запомнили?
        - Давайте ещё раз, а я запишу. Папа, дай мне ручку, - генерал схватил со стола блокнот, и выжидающе посмотрел на меня. Продиктовал то же самое ещё раз.
        - На цену рения внимания не обращайте. В общей цене изделия - это копейки, а вот плюсов получите много. Тут вам и мощность, и надёжность, и срок эксплуатации иной, - я не стал говорить про то, что было бы вообще прекрасно, если плавку провести в космосе. Нет пока у страны таких возможностей. Так что не стоит дразнить людей неосуществимым.
        - А вы не хотите в этой экспедиции поучаствовать?
        - Извините, товарищ генерал, но нет у меня времени на такие мелочи, - я сознательно провоцирую военного, и тот вполне оправдает мои ожидания.
        - Мелочи... - он шумно вздохнул, - Лучший советский самолёт - это мелочи? - вот теперь верю. В одном его высказывании мне уже слышится топот сотен сапог по брусчатке, лязг гусениц и рёв реактивных двигателей. Настоящий генерал, однако. Даст же Бог таланта - ни один штатский не способен в одном, коротком предложении так выдать эмоции, чтобы мурашки галопом понеслись по всему телу. Это школа. Вот на таких командных рыках и держится Советская Армия. Совершая невозможное и впихивая невпихуемое. Харизматично рычание у настоящих генералов получается.
        Степан Анастасович, вы бы присели на диван. Я пару минут с вашим отцом позанимаюсь, а потом у нас будет полчаса на разные разговоры. Мне всё равно его понаблюдать придётся после лечения. А по поводу мелочей - могу вам предложить пока подумать над тем, сколько самолётов можно купить или создать на один триллион долларов, - лукаво улыбнулся я военному, дав рукой отмашку в сторону дивана. - Да и мы, наверное, к вам пересядем. Там нам будет удобнее. Вот, вроде справился с ситуацией и инициативу перехватил.
        Заболтав обоих собеседников, я усадил их на диван и, устроившись рядом, взял старика за запястья. Заклинание Исцеления ухнуло в него, как капля воды в пустое ведро. Я только головой покачал. Дед-то совсем плох был. Как ещё держался, непонятно. На силе воли существовал.
        - Теперь стаканом воспользуюсь, с вашего разрешения, - я взял со стола стакан, в массивном мельхиоровом подстаканнике и набулькал туда эликсира.
        - А что это у вас? - спросил генерал, указывая на плоскую стеклянную фляжку, которую я вытащил из внутреннего кармана. - Коньяк?
        - Настойка женьшеня моего собственного приготовления, - мне пришлось развернуть бутылку из-под коньяка другой стороной и показать плаваюшие в ней корешки. Не оказалось у меня другой ёмкости, которая так удобно помешается во внутренний карман пиджака, а таскать с собой сумку с литровой флягой откровенно не хотелось, - Анастас Иванович, пейте смелее, оно не горькое.
        Я смотрел на Деда, который держал в руке стакан, и о чём-то думал. Переживает, не яд ли я ему налил?
        - Вы знаете, я вам верю, - пробормотал старик, и сделал первый глоток, покатав напиток на языке. - Довольно приятная штука, - поделился он с нами своими впечатлениями. - А верю потому, что у меня второй день подряд тряслись руки. Вот и смотрел, удивлялся, что теперь стакан даже не дрогнул. Я так понимаю, что вы что-то сделали, когда меня за руки взяли?
        - Да. Провёл сеанс экспресс - лечения, - от дальнейших объяснений меня спас Степан Арамович, чуть не бегом примчавшийся в кабинет.
        - Ага, он уже тут. Вы познакомились? - спросил он у своих родственников, и когда они отрицательно качнули головой, представил нас друг другу, - Павел, ты этим же Лосева отпаивал? - спросил администратор, увидев у Деда в руке стакан с голубеньким напитком.
        - Принцип тот же, - согласился я. - Но эта штука позабористее будет. Собственно, тут и у пациента ситуация печальнее. Точно сказать не готов, но, похоже, что было какое-то серьёзное хроническое заболевание.
        - Гепатитом его заразили при переливании крови, - кивнул генерал, всё ещё находившийся в лёгкой прострации от названной мной суммы в триллион долларов, и видимо пробуя её перевести на количество самолётов. Угу, трудно в уме все нулики правильно расставлять. Слишком их там много выходит.
        После того, как я вживил себе импактиты, уровень магии у меня заметно подрос, а мой собственный резерв всё ещё продолжает увеличиваться. Естественно, такой рост не мог не сказаться и на качестве эликсира. Для Натановича я создал "стандартные" эликсиры, а себе оставил более концентрированные, из той партии, где я явно переборщил с влитой в них Силой, жахнув её, как раньше это делал. По эльфийской классификации зелье получилось на уровень выше, поэтому стоило посмотреть, как оно скажется на здоровье пациента.
        - Вот, теперь можно и поговорить. Только дело в следующем - я давал достаточно серьёзную подписку о неразглашении. Вы, Анастас Иванович, наверняка в курсе вопроса. Не могли такие суммы мимо вас тогда незаметно пройти. Поэтому лучше бы поговорить один на один. Речь пойдёт про попигайские минералы, - я с любопытством ждал ответной реакции старика, желая определить, известно ему что-то про алмазы или нет, - И да, если в ходе разговора почувствуете любые изменения, например головокружение или чувство голода, то говорите мне сразу.
        Неплохую пищу для размышлений я старику подкинул. Пусть сам думает, стоит ли свою родню к государственной тайне привлекать. Понятно, что лётчик и так весь в подписках, но в том-то и дело, что они у него по авиации, а у нас совершенно иной случай.
        На секунду прикрыв глаза, Дед пожевал сухие губы, принимая решение. Проняло его. Знает он про алмазы.
        - Вы идите пока к гостям. Я чуть позже сам спущусь. Чувствую себя действительно лучше, - резко мотнул он головой, отсылая родственников из кабинета, - А мы с вами давайте пересядем, - поглядев мне в глаза, распорядился старик, вставая с дивана и пересаживаясь в своё рабочее кресло, - Ну-с, и о чём вы хотели поговорить?
        С презентацией изобретения я уложился в три минуты. Гораздо больше времени потребовалось, чтобы обосновать и рассказать про необходимость создания современных переносных устройств. Прошёлся по всему ряду техники, который я знаю. Сразу обозначил временной зазор. На самом деле времени у нас не так много. Рано или поздно, но появятся новые типы батарей и аккумуляторов, со вполне сопоставимыми характеристиками. В заключение озвучил, какой экономический эффект я ожидаю, и какие зарубежные фирмы рассчитываю привлечь. Особенно старика впечатлила монополия СССР на импактиты. Глаза так и полыхнули огнём, как услышал. Заодно и поделился своими опасениями про военных, которые наверняка захотят всё засекретить, по обычной своей привычке, и использовать только для себя. Хотя им и одной тысячной от общего количества импактитов не потребуется. Слишком их много в Попигайской астроблеме - древнем метеоритном кратере размером в сто километров. На весь мир хватит тех триллионов песчинок - импактитов, размер которых редко превышает два миллиметра.
        Про чудовищную диспропорцию между тяжёлой и лёгкой промышленностью говорить не стал. Оставлю для следующего разговора. Тема не простая, и минутным разговором тут не отделаешься. Показал плеер. Старик его даже послушал. На этот раз там стоит кассета с классической музыкой.
        - Смело, очень смело, - Дед задумчиво покачался в кресле, прикрыв лицо сухонькой ладонью, - Вы хотите от меня услышать, почему при нынешнем руководстве у вас ничего не получится? Извините, но я этого говорить не буду. Слишком, знаете ли, антисоветчиной попахивает. Дождёмся смены руководства, тогда можно будет на что-то надеяться, а пока...
        - Пять лет, - ахнул я. - Прогресс семимильными шагами идёт, а мы на месте топчемся. Ещё и ключевые разработки закрываем.
        - Какие пять лет? - тут же ухватился Анастас Иванович за случайно вырвавшееся у меня восклицание.
        - Не уйдёт Брежнев в этом году на пенсию. Днепропетровцы уговорят остаться, - крушение моих планов заставило забыть про осторожность. Придётся рисковать. Дед наверняка знает много политических раскладов в стране, и ориентируется в том, что происходит в высших эшелонах власти, как опытный гроссмейстер в шахматной партии. По сравнению с ним я школьник - несмышлёныш, невзирая на весь мой опыт прошлых жизней. Не доводилось мне никогда поиграть в политику на таком уровне, что поделать. Нет опыта, нет связей, нет необходимого знания реалий.
        - А как вы думаете, кто нам потом заменит Леонида Ильича? - Дед хитро блеснул любопытствующим взглядом, а может это просто стёкла очков дали блик. Молодец, Дед! Как он осторожно своё отношение к Брежневу обозначил. Филигранно тонкий налёт сарказма. Не любит он Лёню, мягко скажем. Хотя, судя по всему - это чувство у них обоюдное. Не просто так Микояна на похоронах даже оркестра лишили.
        - Андропов. Ненадолго. Чуть больше года, - я с надеждой смотрел на замолчавшего старика, погрузившегося в размышления.
        - Сам умрёт, или... - тонко играя интонацией, поинтересовался мой собеседник, приподнимая взгляд от стола.
        - Сам. Болеть сильно будет.
        Дед кивнул и. подперев подбородок кулаками, снова ушёл в себя.
        - Мне надо подумать. И, кстати, я жутко голоден. Надо же, за последний год первый раз чувствую, что аппетит прорезался. Пойдёмте за стол. Нас уже заждались, - старичок, неожиданно встряхнувшись, бодро выкатился из кресла и первым направился к выходу. - Кстати, а с этим вашим лечением мы всё закончили? - чуть притормозил он перед лестницей.
        - Нет, послезавтра надо будет повторить.
        - Очень хорошо, - потирая руки, старик заспешил к гостям. - Вот послезавтра и поговорим, а я пока кое-что уточню.
        За столом пришлось негромко цыкнуть языком, а когда Дед посмотрел на меня, отрицательно покачать головой. С видимым сожалением старик поставил обратно бокал с красным вином, и забавно пошевелив бровями, развёл руки в стороны, показывая родне, что он - пас. Что характерно, он сделал это, улыбаясь. Забыл я его предупредить, что алкоголь ему сегодня противопоказан. После такого мелкого происшествия поймал на себе пять-шесть изучающих взглядов. Кажется, меня взвешивали в новых семейных раскладах. Скорее всего, тут не принято перечить Деду в его желаниях, а этот случай выламывается из общей схемы поведения. На всякий случай надел индифферентное выражение лица, и начал не спеша ковырять вилкой овощной салат. Мне ещё их внутрисемейных разборок не хватало. Я и так себя не очень уютно чувствую, участвуя в их чисто семейном застолье.
        Своё желание, как можно быстрее покинуть праздник, я донёс до Степана Арамовича, когда народ потянулся из-за стола на перекур. Тот кивнул, и минут через пятнадцать я выехал на Жигулёнке с одним из охранников, которые дежурили на въезде в дачный посёлок.
        Интересный водитель мне попался. Вопросы, вроде, простенькие задаёт, но очень специфические. С характерной такой подковыркой. Включил "блондинку" и до самой гостиницы изображал из себя будущую рок-звезду, рассказывая без умолку, как у нас недавно проходили концерты. Мужик вполне соответствовал, и даже поставил мне кассету с записями Цветов. В новенькую импортную магнитолу. Стоимостью в шесть его зарплат. Вот и пригодилась "легенда", которую мне администратор приготовил. Скормил её любопытному водителю. Если у вас паранойя - это ещё не значит, что за вами не следят. Интересно, чья это проверка. Микоянов или Комитета? Готов сто рублей поставить на первый вариант, или, учитывая запах дорогого одеколона в автомобиле, сто пятьдесят - на оба. Не детские игры начались, но без этого никак. Придётся каждый свой шаг контролировать и продумывать прикрытие.
        Период адаптации я прошёл успешно. Да, засветился слегка со "свердловской инициативой", но в пределах разумного. Возможно, немного наследил с личным обогащением. Это необходимая жертва. Я лучше рискну, чем буду жить впроголодь, и быть "как все". Не надо мне такого счастья. Гномы - те точно бы не поняли местной уравниловки. Они такие перфекционисты. Готовы по двое-трое суток от горна не отходить, но и результат у них такой, что про них легенды складывают. Знали бы люди, каким потом это даётся, и сколько здоровья требует. Да и не потерпит тот же гном, когда его творение не будет должным образом оценено. Пусть теми же деньгами. А чем ещё можно оценить труд мастера? Медали им не нужны... Они их и сами могут сделать. А мнение правителей настоящего Мастера почти не волнует. Правители часто меняются, а мастерство не пропьёшь. Не верите? Эх, посмотрели бы вы хоть раз, как разгулявшиеся гномы - кузнецы кабак по брёвнышкам разносят... Помню, я раз как дал одному, а тут мне дубовой лавкой сверху как прилетело... Хорошо посидели тогда. Зарплату подмастерья, полученную за два месяца, как корова языком
слизнула.
        - Ольга, срочно возвращаемся.
        - Что случилось? - встревожено спросила жена.
        - На кой чёрт ты меня новые ботинки заставила надеть? Я ноги себе смозолил, а завтра соревнования, - я чувствовал, что нормально пройти смогу совсем немного. Потом, хоть на коленках ползи. Модные демисезонные ботинки уже натёрли ноги до кровавых волдырей и боль зашкаливала. Кое-как доковыляв до стоянки такси, я решительно уселся на ограждение, поклявшись вслух, что не сойду с места, пока не появится машина. Дурацкая мысль - пойти гулять по вечерней Москве в новых ботинках. Ждать пришлось долго. Такси нынче в дефиците.
        В номере залечил обе пятки. Использую свою Силу. Слишком шикарно лечебное заклинание браслета на собственные мозоли использовать. Удивительное дело - содранной, до мяса, мозоли уже нет, а ощущение боли остаётся. Как так-то? Хожу по номеру, как инвалид. Охая, ковыляя и вздыхая. Ольга подозрительно щурится. А вот зря она так. Реально больно. И не стоит меня провоцировать, а иначе у нас с сексом сегодня всё будет немного не так, как всегда. Зеркальное отражение к людям - самое справедливое. Как бы кто-то не начал так же себя завтра чувствовать. Пусть и не в том же месте...
        Впервые понимаю смысл слов - "фантомные боли". Это вроде того, что у вас раздробило ногу, которую ампутировали, но вы чувствуете, что она болит. Может, кто и готов поржать, что у меня такая трагедия из-за кровавых мозолей на пятках, но мне не смешно. Под действием заклинания мозоли как бы ссохлись, и вот-вот грозятся отлететь сухими ошмётками кожи, но боль так и осталась. Не всё в магии совершенно. Есть свои тонкости и нюансы, а у меня завтра начало соревнований.
        Утро. Отборочные соревнования. Психую. Нервничаю. Мелок установлен на восемь ноль пять, но я на второй попытке выпрыгиваю на восемь шестнадцать. Промазал немного. Укоризненный взгляд тренера. Мы договаривались, что дальше его отметки я не прыгаю. Ни к чему нам козыри раньше времени вываливать. Восемь метров для отборочных - то, что надо. Проклятые мозоли! Они болят так, как настоящие. Из-за них я порой теряю контроль. Абсолютное впечатление, что носки у меня пропитались кровью и хлюпают на ноге. Так и хочется расшнуровать шиповки и проверить.
        Спортсменов много. Понятно, что не все заняты прыжками. Сегодня ещё и забеги у бегунов. Хоть тут мне повезло. У нашей команды всё в порядке и я никому на замену не требуюсь.
        - Две попытки чуть выше восьми, и одна на восемь шестнадцать. Остальные как себя показали? - спрашиваю я, когда мы идём с тренером к раздевалке. Я разминался, и не так внимательно следил за остальными спортсменами. Немного хромаю. Такое ощущение, что правая нога зажила, а на левой рана осталась, и кровит.
        - Лучший результат у них пока семь семьдесят пять. Сантиметров десять-двадцать он ещё сможет добавить, но не больше, - довольно хмыкает Семёныч, просмотревший всех претендентов, - Все остальные намного хуже. В район семи пятидесяти не больше пяти-шести выпрыгнет. Пока таких двое. Любой твой прыжок в финале за восемь метров, и считай, что медаль в кармане. Но нам надо, чтобы в протоколе было больше, чем восемь и десять.
        - Я так понимаю, что отборочные в протокол не идут?
        - Протоколов два - технический и официальный. В последний попадают только показатели в финале.
        - Семёныч, не грейся. Сколько надо - столько и прыгну. Ты, главное, мелок не ставь больше мирового рекорда. А то вдруг порвусь, или допрыгну... - я очень легко запрыгиваю на перила трибун, мимо которых мы шли, а потом мягко спрыгиваю на землю, расставив руки в стороны, - Я в отличной форме. Кого хочешь порвём, - успокаиваю я тренера, и понемногу успокаиваюсь сам. Даже боль исчезает, и я иду, слегка пританцовывая.
        - А чего хромаешь тогда весь день? Думаешь, я не заметил?
        - Ноги вчера немного стёр, но уже всё прошло. Москва есть много ходить, - вспомнил я фразу, случайно услышанную от группы иностранцев, и постарался воспроизвести её с нужным акцентом.
        Меня сегодняшние прыжки радуют. Прыгал-то далеко не в полную силу. Я на наш фотоаппарат, с тремя разными выдержками, результаты на табло стадиона зафиксировал. Какой-нибудь кадр, да получится в виде нормальной фотографии. Результат второй попытки, и моя фамилия там написана. Про чудеса фотошопа в СССР не знают. Так что в Ольгину дипломную работу такие фото лягут, как железобетонный фундамент и бесспорное доказательство её тренерских успехов. Жаль, конечно, что моей маленькой тренерши сегодня с нами не было. Сделав две попытки подняться, она всё-таки решила остаться в номере. Лично я её понимаю. Сам недавно так же с пятками страдал. Даже не знаю, что на нас вчера нашло, но дома мы так не отрывались. Это я виноват, наверно. Сначала сделал вид, что в шутку начал мстить ей за хихиканье, а потом так затянуло...
        С Семёнычем расстаюсь на нашей станции метро. Я ещё вчера высмотрел на противоположной стороне улицы "Дом книги", и одна из витрин, над которой была надпись "Научная литература", меня сильно привлекала.
        Почти час изучения полок обогатил меня пятью книгами. Три из них одинаковые - это новые толстенные справочники по радиоэлектронике. Один мне на полку, а два на подарки отцу и Юре. Тоненькая брошюрка, про выращивание женьшеня на Алтае, и чуть толще - книга про грибы в СССР. Вспомнился мне неожиданно рецепт дроу. Делали же они вытяжку из грибного настоя, которая позволяла выходить на поверхность без очков. Может и мне удастся найти для себя что-нибудь подходящее. Тёмные очки, в которых я постоянно хожу - слишком хорошо запоминающаяся деталь, по которой меня легко опознать и выделить из толпы. В свете новых жизненных реалий - для меня это большой минус.
        Увесистая связка книг не помешала мне зайти в кафе, недалеко от гостиницы и забронировать столик на вечер, а пять маленьких и смешных тюльпанов я купил в переходе, у лица кавказской национальности.
        Сегодня у меня по плану лёгкий пробег с женой по магазинам, а на обратном пути немного посидим в кафешке. Это я так карму чищу и чакры прополаскиваю. Шучу, конечно. Самый натуральный подхалимаж, направленный на собственную милую. Есть у меня такое чувство, что сегодня моё внимание ей особенно нужно. Вполне возможно, что именно сегодня надо показать ей, как она для меня много значит. Не знает она пока, как ей относиться к тому разгулу, что мы ночью устроили. Женщины - они такие мнительные, столько могут напридумывать, руководствуясь одними им понятными мотивами. У любого мужика крыша съедет, если он затеет разбираться в тех логических цепочках, которые их привели к тому или иному выводу.
        Под размышления о семейных отношениях добрался до гостиницы. Жена чувствовала себя получше, но меня это не устраивало. Поборов сначала свою, а потом и её стыдливость, провёл контактный сеанс лечения. Дело даже не в том, что я лечу руками, пропуская магию через каналы. Эффект получился вполне ожидаемый. Милую выгнуло от наслаждения, а когда она пришла в себя, то обиженно отвернулась к стене и сердито засопела. Решив, что не стоит ей мешать разбираться в ощущениях, я чмокнул её в шейку и, усевшись в кресло, начал изучать приобретённый справочник. Вот тут-то меня и накрыло.
        Просмотр я начал из любопытства и чтобы время убить. Так продолжалось недолго. Уже третья страница раздела микросхем меня захватила своей возможностью их практического применения. Сознание сработало, и запустило процессы параллельно. Я не только изучал саму схему, но одновременно обдумывал, в каких изделиях она может хорошо работать, просчитывал возможные конструкции и компоновки, и прикидывал возможность воплощения изделия в металле. Можно сказать, что я одновременно работал за троих, а иногда за четверых. К радиотехнику, конструктору и технологу иногда подключался дизайнер, прорисовывая мне окончательный вид будущего изделия.
        - Паша, я готова. Ты меня слышишь? - жена, склонившись надо мной, нетерпеливо теребила моё плечо, заставив оторваться глаза от книги. Секунд пять ничего не мог сообразить, а потом я вернулся.
        Как всё-таки косметика меняет облик женщин. Жена у меня ей мало пользуется. Перед институтом чуть подрисует глазки и добавит тушь на ресницы. Сегодня она постаралась. Даже помада с блеском для губ присутствует, которую я до сих пор у неё видел всего-то пару раз. Да и с остальным не поскупилась. Не могу сказать, что мне это нравится, но вслух я сегодня такое точно не буду озвучивать. Хорошее настроение дороже.
        - Мне нужно пять минут, - пробормотал я и ринулся в душ, так как был потный, словно после тренировки.
        В пять минут не уложился. Даже мои короткие волосы не успели высохнуть за такое время, а с мокрой головой меня на улицу жена не выпустила.
        - Что с тобой было? Ты словно в обмороке находился, только дышал чаше, чем обычно и страницы переворачивал. Я к тебе дважды обращалась, а ты не слышишь. Пока трясти тебя не начала, ты не откликался.
        - Считай, что я улетал в страну электронных грёз. Книга очень интересная, - показал я на толстый справочник. Жена, не поленившись, взяла его н недоверчиво начала перелистывать. С каждой страницей её лицо выражало всё большее сомнение, - Ты просто не представляешь себе, сколько всего нужного и полезного можно сделать, если правильно применить хотя бы половину того, что там есть. Надо только включить воображение, а потом прилично потрудиться. Желательно, всей страной.
        Глава 9
        - О, Анастас Иванович, а мне сказали, что ты плох совсем, даже из дома не выходишь, - высокий седовласый мужчина, чем-то похожий на прибалтийца, встал навстречу неожиданному гостю.
        - Не дождётесь. Виктор Николаевич, - улыбнулся в ответ Дед, пожимая руку одному из своих соседей по дачному посёлку. - Отлично себя чувствую. Вот, погулять вышел, а тут смотрю, твоя машина во дворе стоит. Дай, думаю, зайду по-соседски. Смотришь, и чаем угостишь.
        - Можно чаем, а можно и покрепче чего-нибудь организовать, - не стал торопить события хозяин дома, вопросительно поглядев на Деда. На даче он оказался не случайно. Предложение о встрече было передано через одного из его самых доверенных людей.
        - Нам бы Колю позвать, тогда и покрепче чего можно было бы. Помнится, у тебя вина ваши, ставропольские, были весьма неплохи. Мне сегодня уже разрешили немного на грудь принять, - усмехнулся Дед чему-то своему.
        - А что, есть повод?
        - Есть, как не быть. Да и нам третий не помешает, чтобы традицию поддержать, - улыбнулся Микоян, - Так что зови. Тема интересная может получиться. На всех хватит, - подмигнул он собеседнику, - И на твоё приглашение он быстрее откликнется. Меня, поди уж, и списал уж со счетов.
        Собеседник краем губ обозначил улыбку, показывая, что оценил шутку бывшего руководителя государства и стилизованную, под пенсионера, речь. Короткий телефонный разговор закончился довольным кивком.
        - Сейчас подскочит. Ему тут ехать минут десять, - коротко известил он Деда. - Может, пока в курс введёшь?
        - А ты сам почитай. Зачем зря говорить, - повёл старик глазами вокруг себя, намекая на возможность прослушивания. Собеседник отрицательно помотал головой, давая понять, что дом проверен.
        Сложенный вчетверо листок бумаги хозяин дома сначала пробежал глазами наскоро, но, потом, надев очки, долго вчитывался в каждую строчку. Затем снял очки, и, прикрыв глаза, долго над чем-то размышлял, медленно раскачиваясь на стуле.
        - Что могу сказать, интересно. Перспективы по своей линии вижу просто потрясающие. Несколько легальных зарубежных центров, имеющих доступ к их технологиям... Ты, Анастас Иванович, словно в святцы смотришь. От нас сейчас требуют максимально усилить работу в этом направлении, но, сам понимаешь, такую специфическую сеть из ничего за короткое время не создать. Не учёных же мне нелегально забрасывать. Их вычислят быстрее, чем негра на Рязанщине. Мне там специалисты нужны, которые свободно ориентируются в последних технологиях, а тут такая возможность. Да они нам сами всё в клювике принесут и ещё просить будут, чтобы приняли, - довольно потирая руки, заключил Виктор Николаевич, уже ни секунды не сожалеющий о сегодняшней встрече, поломавшей ему планы на день, - О, а вот и Николай подъехал, - выглянул он в окно, среагировав на шум подъехавшего к воротам автомобиля.
        - Тут всё верно написано? - Николай Сергеевич с содержанием письма ознакомился не торопясь, и напоследок посмотрел на обратную сторону, чтобы убедиться, что там ничего больше не написано.
        - Более полное описание уже ушло в Правительство. Только написано там всё будет позаковыристей, и на рассмотрение к руководству оно попадёт не раньше, чем через месяц. Пока канцелярию пройдёт, пока попадёт в нужный отдел, а потом там запросят заключение от постороннего эксперта. Месяц, не меньше, хотя я думаю, и в два вряд ли уложатся, - Анастас Иванович сделал глоток из своего бокала, и осторожно промокнул салфеткой губы.
        - Могикан придержать письмо сможет? - напомнив военную кличку Андропова, которой тот подписывал свои радиограммы во время войны, спросил Николай Сергеевич у хозяина дома.
        - Я сам придержу, если потребуется. Юру сейчас со всех сторон трясут. Мало ему терактов, так ещё диссиденты отовсюду повылазили и такой хай подняли, словно это им в заднице ту^^взрывчатку взорвали. Представляешь, Сахаров интервью зарубежным журналистам дал, что это КГБ те взрывы устроило. Миротворец, мать его. Последним проектом у него были гигантские торпеды с водородными бомбами, которые он предлагал посылать к берегам США.
        - Давайте по делу, - Микоян прервал эмоциональную часть встречи старых друзей, - У меня есть убедительная информация, что Лёня в этом году попросится на пенсию...
        Очень долго Микоян и два "серых кардинала", - один из клана Андропова, а второй от министра обороны Устинова, обсуждали возможные решения и их различные варианты. Все трое отлично понимали, что нынешнее руководство, с его окружением, давно уже не соответствует интересам Империи, но ни один из них не произнёс это вслух. Профессиональная этика не позволяла. Получив новый блок информации, старые волки осторожно её обкатывали, заранее обозначая сложные моменты, кадровые вопросы и интересы своего клана. В конце концов сошлись на том, что существуют три основных момента, на которые стоит обратить особое внимание: министр МВД Щёлоков - силовой щит днепропетровской группировки, затем портфель с компроматом, которым не раз хвалился Брежнев, хотя многие считали, что он блефует, и в-третьих, группа "твердолобых" членов Политбюро - догматики коммунизма, но только в том виде, который у них, у каждого, в голове был свой.
        Как ни странно, все трое собутыльников согласились, что начинать стоит с портфеля. Хорошая страшилка для тех, кто прорвался во власть. Безгрешных политиков не бывает, и чем выше уровень таких деятелей, тем больше у них скелетов в шкафу. Какой бы ты не был замечательный, но на следующий уровень политики и должностей тебя пропустят только после того, как в очередной раз крупно повяжут кровью, и это в лучшем случае. Бывают и похуже варианты.
        Так что каждый член Политбюро ЦК КПСС вполне обоснованно опасался, что у Брежнева есть в руках документы, которые позволят в течение суток превратить его в ничто. Одним из уязвимых мест у того же Андропова, был его первый сын, дважды судимый и умерший в 35 лет, скорее всего от алкоголизма. Но это было тем, что допускалось найти, на далеко не последнем уровне защиты. Все знали, что обнародуй любой из них даже такую информацию, и Андропова могут снять с должности, вот только рисковать никому не хотелось. КГБ идеализмом не страдал, а про специалистов, которые появились там после терактов на Мюнхенской олимпиаде, уже ходили легенды. В недрах КГБ в 1973 году родилась "Альфа".
        Теракт был совершён во время Олимпийских игр в Мюнхене в 1972 году, членами террористической палестинской организации "Чёрный сентябрь", жертвами которого стали одиннадцать членов израильской олимпийской сборной (четыре тренера, пять участников соревнований и двое судей), и один местный полицейский. Пятеро из восьми террористов были убиты полицейскими в ходе крайне неудачной попытки освобождения заложников. Никто из заложников не выжил.
        Засада на террористов была задумана не плохо, но пятеро немецких полицейских, переодетые в костюмы членов экипажа, предпочли уйти из самолёта до начала операции, когда узнали, что он заправлен. Они это сделали в последнюю минуту, перед прибытием вертолётов с террористами и заложниками. Даже не поставив командование в известность. Против восьми боевиков осталось только пять снайперов.
        Трое уцелевших террористов были арестованы, но позднее освобождены Германией, после захвата "Чёрным сентябрём" авиалайнера компании "Люфтганза".
        - Так-с, вроде всё решили, всё определили. С тебя, Виктор, мне нужен куратор в Свердловске, а Николай организует там же выход на крупный завод, из своих подведомственных, и обеспечит трудовой энтузиазм. Я поработаю над снабжением. И давайте без срывов, чтобы ни один из потенциальных уговаривающих даже рот не открыл, когда Лёня начнёт разговор про выход на пенсию, - Микоян пригладил усы, и посмотрел на собеседников.
        - Сделаем, и даже нашего вождя поторопим. Дочка у него загуливает не в меру. Мы недавно пару уголовных дел с её участием закрывали, но эти диссиденты, они такие пронырливые, - ухмыльнулся Виктор Николаевич, уже вчерне разработавший операцию по переброске одного из таких представителей интеллигенции, с нужными фотоплёнками в кармане. Хороший удар по министру МВД получится. Все документы по похождениям дочери Брежнева, зафиксированные на снимках, будут из его ведомства.
        Расходились по очереди. На столе так и осталась стоять недопитая бутылка вина.
        * * *
        Собираясь к Деду, я всё-таки сунул в самую последнюю минуту бутылочку с эликсиром в карман. Вот не собирался я ему больше давать омолаживающее средство, с чего эликсир прихватил, сам не пойму. Слишком заметен будет результат повторного применения. Одно дело, когда человек, которому за восемьдесят, помолодеет лет на пять, или с учётом более концентрированного состава, годиков на восемь - десять, и совсем иной коленкор, если он вдруг станет выглядеть лет на шестьдесят. Нежелание засветиться, у меня ещё и здоровым цинизмом подкреплялось. Нет у нас с ним пока особых точек соприкосновения, чтобы я воспылал жаждой облагодетельствовать отдельно взятого индивида. И так прилично подлечил. Ни одна больница, с санаторным лечением после неё, лучше не справится. Ладно. Ориентироваться буду по обстановке.
        Маленькой егозе, которую я спас от падения с лестницы, купил вчера забавного медвежонка, чуть больше ладошки величиной, к которому прицепил небольшую брошку. Не знаю, застану я её или нет, но подарок до неё и без меня дойдёт, если что. Из брошки с поделочным камнем, купленной в сувенирном киоске, получился слабенький лечебный артефакт. С серьёзной болезнью ему не справиться, а вот сопли, содранные колени н синяки должны быстрее проходить. Пока карябал руны, попросил жену приделать медвежонку на лапу белую повязку с красным крестиком. Недолго думая, она отрезала кусок ленты от подарочного набора косметики, а красный крест нарисовала шариковой ручкой.
        - А что ты делаешь? - не смогла Ольга всё-таки сдержать любопытства.
        - Подарок для одной маленькой девочки, - предельно честно ответил я, как будто не понимаю, что вопрос жены задан про руны.
        - Я про эти буковки говорю, - чувствительно ткнула она меня острым кулачком в спину.
        - Слабенькую лечилку делаю. Чтобы синяки н царапины быстрей заживали, и голова не болела.
        - А почему мне не сделал? - требовательно спросила жена, уперев руки в бок и выдвигаясь так, чтобы я мог видеть её грозный вид.
        - У тебя есть я. - самоуверенно заявил жене, дорисовывая последнюю руну.
        Жена подозрительно быстро успокоилась и, усевшись напротив меня, вытащила пилочку для ногтей, начав увлечённо ей работать, время от времени отодвигая ладонь от себя н что-то рассматривая.
        - То есть, когда у меня наступят женские дни, ты будешь везде ходить со мной за ручку? - невинным голосом поинтересовалась она, не отвлекаясь от своего занятия.
        "О, женщина, тебе коварство имя..." - строчка из стихов в голове всплыла автоматически, давая понять, что эта встреча мной проиграна нокаутом в первом же раунде. И минуты не выстоял...
        - Всё понял, осознал, был неправ... Найдёшь пепел, готов посыпать им себе голову. Нам срочно нужен кулон с янтарём, и покрупнее.
        - У-у, а почему с янтарём? - состроила жена жалобную мордашку.
        - Он самый чувствительный к недугам, хоть и не очень хорошо сохраняет Силу. Зато голова никогда болеть не будет, - невольно фыркнул я, вспомнив анекдот про вечные отмазки у некоторых жён, и неопределённо помахав в воздухе рукой, добавил. - Ну, и всё остальное тоже.
        - Тогда и серёжки придётся к нему покупать, - орудуя пилочкой, задумчиво сказала Ольга, чуть слышно вздохнув.
        - Купим, - легкомысленно пообещал я, даже не задумавшись.
        Пилка со звоном полетела на стол, а я был зверски зацелован. Два - ноль, что характерно, не в мою пользу.
        - Стоп. По магазинам мы не пойдём, - вот теперь я полюбовался широкой гаммой обиды-разочарования-непонимания. Задумался, кося глазом в зеркало трёхстворчатого шкафа. Станиславский умер бы во время моей паузы, вместе со своими товарищами Немировичем и Данченко. Минуты на три завис. Потом не спеша подтянул к себе телефон, и по автоматическому набору позвонил в Свердловск.
        - Соломон Давидович, здравствуйте. Это Павел беспокоит. Как ваше здоровье? Даже так... Ну, что же, я очень рад. Звоню из Москвы, поэтому буду краток. Мне нужен кулон и две серьги с янтарём. Лучше бы от того же мастера. Не было у него таких... Жаль. Может, вы что посоветуете? Для кого? Миниатюрная брюнетка, и по совместительству - самая красивая женщина в мире. Да, я в Москве. Записываю. Большое спасибо. Сейчас я ему позвоню, - не обращая внимания на Ольгу, у которой наверняка созрел миллион вопросов, я демонстративно потянулся, и громко выдохнув, спросил:
        - Слушай, а не пойти ли нам выпить кофе?
        -Я сейчас сама всё сделаю. Ты же кому-то позвонить хотел...
        Когда за тобой наблюдают, то всегда что-то, да не так. Вот и у Ольги не всё получилось гладко. Сначала она погнула ножницы, пытаясь вскрыть крышку от банки с кофе. Затем, неожиданно фыркнувший кран, забрызгал её водой. И под конец, она сожгла кофеваркой одну из двух розеток в нашем номере.
        Я спокоен. Я абсолютно спокоен. Моё лицо расслабленно и спокойно...
        Изображая из себя Будду, я не вмешивался. Счёт у меня не нокаутами. Мне приходиться играть по очкам. Поэтому падение банки кофе я отметил только лёгким поднятием бровей, а когда сгорела вторая розетка, я обнял свои локти ладонями.
        - - Слушай, а не пойти ли нам выпить кофе? - я постарался максимально достоверно сохранить в этой фразе ту же свежесть, и интонации, что и пять минут назад. Выдержал паузу, и продолжил: Только тебе стоит слегка переодеться, - величественным жестом я указал на грудь, где шифон, после попавшей на него воды, стал прозрачным, н на подол, вымазанный в кофейном порошке. Счёт три - два. Я веду. А ибо нефиг.
        - Здравствуйте, дядя Паша, - мелкое создание, в пышной юбке и с большими розовыми бантами, было до неприличия прилично, если бы не цветущий шишак на лбу, с небольшой ссадиной на самой его вершине, и лукавый взгляд из-под невинно хлопающих ресниц. Зато мордашка - что надо. Постная и скучающая. Этакая томная леди, с налётом сплина.
        У самых дверей встретила.
        - Так, кто это у нас. Сейчас угадаю... Ты единорог, - показал я пальцем девочке на лоб.
        - Это же я, Оля, - топнула она ножкой, н на глазах вот-вот были готовы появиться слёзы.
        - А откуда у тебя на лбу такое замечательное украшение?
        - Я не красивая, да? - разом потухла девочка, готовясь развернуться и убежать.
        - А давай мы у твоего друга спросим? Вот, кстати, и он. Его зовут Мишка - Медвежушка. А ещё он медбрат, - я вытащил медвежонка из пакета.
        - Это так же, как медсестра? - тут же переменила девчушка настроение, протягивая руки к подарку.
        - Ну, почти. Только медсестра - это медицинская сестра, а медбрат - это твой младший братик - медведь. Медвежонок - брат. Ты мне не поверишь, но он волшебный. Он даже синяки лечить умеет. Надо только прижать его к себе, к самому синяку, вот этой брошью, и очень сильно попросить, чтобы он помог. Главное, не торопись. Он ещё маленький, и не всё умеет делать быстро. Подержи подольше, пока не почувствуешь, что достаточно.
        Степан Арамович слушал наши разговоры с отвисшей челюстью и не совсем понятной улыбкой. В том смысле, что умные н интеллигентные люди должны "держать лицо”, а не так явно выпадать в осадок, демонстрируя удивление, переходящее в охренение.
        - Оля, после смерти отца, кроме её мамы и Деда, ни с кем из взрослых не разговаривает, - проинформировал он меня, как бы между прочим, когдамыподнималисьнавторойэтаж. То,чтоя
        на это всего лишь пожал плечами, он вряд ли заметил, так как грузно топал по лестнице впереди меня. А я что? У всех свои тараканы.
        Анастас Иванович сегодня был одет по-домашнему, на нём светлые летние брюки, в которые он заправил мягкую, фланелевую рубашку в клетку. Мы застали его, когда он перебирал на полке толстые папки. Когда он повернулся, я не смог скрыть изумления. Понятно, что эликсир у меня работает эффективно, но я даже представить себе не мог, насколько.
        - Как самочувствие, Анастас Иванович? Мне кажется, или вы действительно похудели немного? - поинтересовался я, после обмена приветствиями.
        - Отлично себя чувствую. Словно десяток лет с плеч долой. Сегодня проснулся, а у меня ничего не болит. Давно такого не было. Ем много, но, Павел, вы правы. Похудел. Ремень теперь на две дырочки дальше застёгиваю. Не поделитесь со стариком, что же это за метод лечения у вас такой?
        Я, улыбаясь, помотал головой, но заметив требовательный взгляд, пояснил:
        - Анастас Иванович, в волшебство вы всё равно не поверите. Нет его - это даже наукой доказано, а врать мне не хочется. Да и стоит ли говорить лишнее,если вот онрезультат- хотьналице,
        хоть налицо, - скаламбурил я, подходя ближе к Деду, - Присаживайтесь лучше на диван. Я вас немного осмотрю и подумаю.
        Подумать мне есть над чем. Благодаря Контакту, я знаю все события в жизни Микояна, произошедшие с ним после нашей прошлой встречи. И если честно, мне страшно.
        Старики - разбойники сговорились на проведение тихого государственного переворота. Во всём их плане меня радует только одно, то, что импактиты выйдут в мир. Неважно, кто и какие цели будет преследовать, но их не засекретят насмерть, и не сделают достоянием одной оборонной промышленности.
        План у них вполне жизнеспособный, но в нём не хватает изюминки. Такой, чтобы всё сработало наверняка н гораздо быстрее, чем в моей первой жизни.
        -Анастас Иванович, вы занимались когда-нибудь спортом?
        Мой вопрос поставил Деда в тупик, он даже закашлялся от неожиданности, поперхнувшись слюной. Пришлось легонько похлопать его по спине.
        - Однако, - помотал он головой, откашлявшись, - Умеете вы удивить. Нет, не довелось. Кроме зарядки по утрам, и то, когда это было...
        - То есть, представление о турнике, или отжимании от пола вы имеете? - настойчиво продолжал я гнуть свою линию.
        - Павел, я не понимаю, к чему все эти вопросы, - строгим тоном ответил Дед, закаменев лицом.
        - Сейчас всё объясню. Только ещё один вопрос. Ответьте на него, это важно. Вас Брежнев сильно не любит?
        Прежде чем начать говорить. Дед откинулся на спинку дивана, и с минуту изучал меня взглядом.
        - Скажем так. Он не меня не любит, а свою слабость. Когда готовилась отставка Хрущёва. Лёня трясся от страха и жутко паниковал. Я это видел. Поэтому я для него просто раздражающий свидетель его трусости, который никак не вписывается в создаваемый им образ. Я ответил, а теперь жду ваших объяснений.
        - Я подумал вот над чем. Здоровье у Брежнева так себе, если не сказать большего. Кроме того, он маниакально следит за своим весом. - я заметил, как ухмыльнулся Микоян. Видимо тоже знает, что в доме Брежнева куча весов, а его настроение прямо зависит от того, добавил ли он полкило, или чуть похудел, - И тут он узнаёт, что его знакомый, выйдя на пенсию, занялся собой, похудел, начал бегать по утрам, и уже к турнику подбирается. А от вас идут слухи, что давно надо было забросить политику и пожить для себя, хоть чуть-чуть. Вроде того, что как только бросили делами заниматься, так здоровье у вас сразу вверх пошло.
        - Допустим, про турник вы загнули, но идея интересная. Может и сработать.
        - Как сказать, как сказать, - прищурился я, разминая руки, - Вот сейчас полечимся, и посмотрим, потянете ли вы турник.
        Повторив прошлый курс лечения, включая приём эликсира, мы сели к столу. Я начал говорить о диспропорциях в промышленности, но был прерван.
        Ба-бах! Распахнувшаяся на всю ширину дверь, шмякнула об стену так, что мы оба вздрогнули.
        - Деда, деда, смотри! Видишь, ты зря меня утром ругал, ничего уже нет, - мелкая егоза бегом влетела в кабинет, и с детской непосредственностью, оттолкнув мою руку, забралась мне на колени. Она упёрлась локтями в стол, а ладошками раздвинула волосы, показывая Деду чистый лоб, - Это меня Мишка вылечил. Я его сильно-сильно попросила. Паша, правда, здорово?
        Упс! Что-то пошло не так. Не может слабенький артефакт за такое короткое время полностью убрать здоровенную шишку.
        - А куда ты Мишку дела? - поинтересовался я, очень желая посмотреть на своё изделие ещё раз.
        - Он теперь маму лечит. У неё голова так болит, что она встать не может.
        - Оля, я тебе сколько раз говорил, что без разрешения в кабинет входить нельзя. И слезь с колен молодого человека. Это неприлично, - сделав строгое лицо, начал Дед воспитание подрастающего поколения.
        - Подумаешь. Я на нём в прошлый раз верхом ездила. О, меня мама зовёт. Я же знала, что Мишка её вылечит, - соскочила с моих колен девочка, приготовившись бежать дальше.
        - Оля, стой. Мишка ещё маленький, поэтому после каждого лечения ему нужно отдыхать, хотя бы часа три, - не менее строгим тоном, чем Дед, донёс я до ребёнка необходимость подзарядки артефакта в переводе на детский язык.
        - Хорошо. Я его сейчас в кроватку положу. Пусть поспит, - уже на бегу выкрикнула егоза, горохом ссыпавшись по лестнице.
        - Вы извините её. Избаловали, как ожила. Она, после смерти отца, полгода ни с кем не разговаривала и даже в игрушки не играла. Так на чём мы остановились?
        Я сидел и, глядя Деду в глаза, задумчиво барабанил пальцами руки по столу. Молчание затягивалось. Наконец, заметив, что Микоян готовится что-то сказать, я сделал жест рукой, попросив у него ещё немного времени на размышление.
        - Анастас Иванович, мне необходимо осмотреть Олю, - начал я неожиданно хриплым голосом, - и кашлянув, добавил, - Лучше прямо сейчас. Всё остальное не так важно, и может подождать.
        - Что с ней? - тут же отреагировал Дед. Он резко выпрямился, и уставился на меня сверлящим взглядом.
        - Волшебство. Мне кажется, обычное волшебство, - мечтательно улыбнулся я, надеясь, что мои заключения верны, - Так я схожу за ней?
        Долгие раздумья у меня были вызваны тем, что я пытался приблизительно подсчитать мощность артефакта, и ту Силу, которая потребовалась бы для избавления ребёнка от большой шишки на лбу. По всем расчётам получалось, что сам артефакт с ней справиться не мог. Ему обязательно нужна была промежуточная подзарядка. В этом случае синяк пропал бы на следующий день. Даже моё заклинание Малого исцеления потребовало бы пару часов. Понятно, что используя браслет и зашитое там заклинание Среднего исцеления, я бы с таким шишаком справился за пару минут, и ещё что-нибудь легко подлечил при этом. Оля потратила минут двадцать. Безоговорочно поверив в возможности игрушки, она самостоятельно инициировала свой Дар. Вылечила себя, а потом ещё и к маме приложилась. При всём этом, чувствовала себя превосходно. Никаких признаков усталости или магического истощения. Вон, с какой скоростью она вниз по лестнице сиганула, только каблучки дробью пробарабанили.
        На первый этаж спустились вместе с Дедом. На кухне хлопотала бывшая именинница, с которой мы были знакомы. Приняв её приглашение, уселись пить чай.
        - А где Оля? - спросил Микоян, прислушиваясь к звукам в доме.
        - У себя в комнате игрушки переставляет. Задумалось ей самую большую кроватку для кукол прямо около своей поставить, - улыбнулась женщина. - Думала, попробовать спать её уложить, да куда там. Как только синяк прошёл, так в ней словно электромоторчик заработал. Спасибо вам за подарок. Ваш медвежонок даже меня вылечил, - пошутила она, ещё не понимая, что недалека от истины.
        - Мне ваша помощь нужна будет. У Оли есть какие-нибудь шорты или штанишки? - мой вопрос ввёл женщину в ступор.
        - Это ещё зачем? - вытирая руки полотенцем, настороженно спросила она, поглядывая на Деда.
        - Голова у вас не случайно прошла. Я даже уверен, что и остальные боли пропали. Не так ли? - догадаться, почему Олина мама не так давно страдала, было не сложно. Женские дни. Я дождался неуверенного кивка женщины и продолжил. - У меня есть обоснованное предположение, что у Оли открылся Дар целительницы, причём, буквально только что, фактически, на наших глазах.
        Целая гамма эмоций пробежала по женскому лицу. От радости, до страха, непонимания и решимости.
        - Ни на какие исследования я её не отдам, - негромко, но твёрдо заявила она. глядя почему-то на Деда.
        - Людмила Васильевна, вы всё не так поняли. Я никакой не исследователь, скорее наоборот, - я попытался переключить на себя неожиданное противостояние, но понял, что тут нужна шоковая терапия. Родственники продолжали бодаться взглядами.
        Взяв нож с кухонного стола, и попробовав его на остроту, я полоснул себя по краю ладони. Женщина испуганно ойкнула, а Дед громко крякнул. Порез вышел не очень большой, но кровь закапала обильно. Приложив пару салфеток, дождался, когда крови станет меньше, и промокнул всё ещё раз. Полюбовался на четыре вытаращенных глаза.
        - Позовите Олю, крови уже почти нет, так что она не испугается. - попросил я у ошеломлённой хозяйки.
        Ольга прибежала с возмущённой мордашкой, и сбившимися на бок бантами. Переезд - такое занятие, хлопотное, даже если он и кукольный. Наверняка мы оторвали её от крайне важных дел.
        - Оля, Мишка устал, а я поцарапался немного. Он мне сказал, что с такой ерундой ты и сама справишься. Давай вылечим мне царапину, - попросил я девочку, показывая порез на руке, который я зажал пальцами.
        - Ой, я же не умею.
        - Это не сложно. Я тебя быстро научу. Клади сюда руки, и представляй, что эта царапина исчезает. Но надо очень стараться, - я смотрел, как девочка надула щёки. а потом шумно выдохнула.
        - Нет, ты неправильно делаешь. Дуть не надо. Представь, что ты берёшь внутри себя горячий комочек, и вот отсюда, через руки посылаешь на меня тёплую волну, - я показал ей своими руками, как должна идти Сила.
        - Эх, чуть-чуть ты до меня свою волну не дотянула, - прокомментировал я вторую попытку. - Ладно, давай быстро меня лечи, и беги, а то Мишка без тебя уже скучает, - девчонка зыркнула на двери и, не задумываясь, толкнула Силу, - Всё, спасибо. Беги.
        С довольным лицом я под умывальником смыл остатки крови с места пореза, и показал его остолбеневшим зрителям нашего маленького спектакля. Беленькая ниточка шрама растворилась у них на глазах.
        - Ну, что, поговорим?
        У магов бывает разная специализация. Почти три четверти магов рождаются с Даром Огня. Архимаг Огня - это жуткая машина убийства. Он защищён Огненными щитами. и способен устроить Огненный Шторм, вокруг себя, время от времени, отплёвываясь от врагов файерболами и выжигая целые площади иными заклинаниями. Другие виды магии, кроме Огня, встречаются реже, но и там есть свои тонкости. Кроме магов - стихийников редко, но встречаются совсем уж экзотические умельцы. Например, если Шаман Смерти, кого-то коснётся и проклянёт, то даже сильный волшебник рассыплется тленом.
        Олю осмотрел у неё в комнате. Сначала на минуту приложил ладони на копчик и острые лопатки, а потом перевернул девочку и подержал руки на пупке и ключицах. Сложнее было найти каналы на руках, но добравшись до ладоней, и с этим справился.
        Можно говорить? - я посмотрел на Деда, и на Степана Арамовича, который вернулся с веранды, где все обычно курили. Дождавшись подтверждающего кивка, продолжил. - У девочки есть Дар. С большой вероятностью могу сказать, что Дар редкий - она маг Жизни. Чтобы сказать абсолютно точно, надо научить её заклинаниям. Пока она лечит чистой Силой, неосознанно её выплёскивая. Дар проснулся в ней только что, когда она поверила в способности медвежонка, и непроизвольно вылечила себе синяк.
        - И зачем вы только эту игрушку подарили, - негромко сказала Олина мама.
        - Дар появился не от игрушки. Например, меня прошлым летом ударила молния. Потом я три дня пролежал в реанимации, кроме того, оказались повреждены глаза, - я посмотрел, как женщина мелко перекрестилась и испуганно зажала ладошкой рот, - После этого я почувствовал, что у меня появился Дар. У Оли, скорее всего Дар выращенный. Сделала она это сама, и я даже догадываюсь, как. Вы мне рассказывали, что после смерти отца она полгода не разговаривала. Способности детей удивительны. Когда они маленькие, то могут за год - два стать виртуозами игры на скрипке, например, хотя, если начнут заниматься чуть позднее, уже ничего подобного с ними может и не случится.
        - Ерунда какая-то. Магия, волшебство, руку зачем-то разрезали. Не верю я в эти чудеса. Очень уж на фокусы похоже, - Людмила Васильевна повернулась к мужчинам, ожидая от них поддержки.
        - Тогда покажу ещё один, а вы пока думайте, - я снял поднос с полки и перенёс его на стол. Потом на поднос переставил с подоконника горшок с геранью. Заклинания роста даются мне последнее время удивительно хорошо. Натренировался я на своих женьшеньках. Когда куст герани начал бурно расти в моих руках, да так, что скоро я уже и не мог дотянуться до его вершины, все молчали. Женщина ахнула только тогда, когда появились первые цветы. Я отошёл в сторону, любуясь достигнутым результатом. Хорошо, хоть горшок выдержал, а то были у меня опасения, что треснет. Под общее молчание набрал воды в литровую банку и полил растение. Словно в благодарность, оно раскрыло ещё несколько бутонов.
        - Кстати, - улыбнулся я присутствующим, - Этому заклинанию можно Олю научить. И ей тренировка, и у вас круглый год будут свежие овощи.
        Глава 10
        К лечебному артефакту для жены я отнёсся вдумчиво. Первоначальная затея - сделать такую же простую лечилку, как для внучки Микояна, показалась мне неудачной. Очень уж красив был кулон с серёжками, что купили мы у московского ювелира. Хорошего мастера Соломон Давидович порекомендовал. Хотелось, чтобы и содержание соответствовало внешнему виду маленького ювелирного шедевра. Я, всё-таки личность творческая, а не ремесленник какой-то. Чувство Гармонии мне не чуждо. Так что пришлось поднапрячься с составлением рунных цепочек. Часа два черкался в тетради, пока что-то начало получаться. Зато теперь кулон даже с небольшим отравлением справится. Надо только жену предупредить, чтобы на семейных застольях она его снимала, а то шампанского не напасёшься. Бутылки полторы-две он точно нейтрализует, а то и больше. Или пусть на лимонад переходит.
        В финале я отпрыгался отлично. Результат в восемь метров двадцать шесть сантиметров показал на первой попытке, поэтому на остальные попросту наплевал, прыгая на отметку в восемь метров, где собственно и лежал путеводный мелок.
        Сияющий Семёныч после награждения умчался вершить свои тренерские дела, разорив меня на все пятнадчики. которые нашлись в карманах. Они ему на междугородний телефон-автомат потребовались. Времени у тренера не так много, завтра он улетает домой, а я остаюсь с футболистами.
        Советский футбол мне не нравится. Не зрелищный он. Зато на игру бразильцев я готов смотреть бесконечно. Вот уж кто истинные поэты мяча. Какие у них фантастические передачи, и мяч, словно прилипающий к ноге в нужные мгновения.
        Наша команда прошла в четверть финала и на поле сейчас довольно унылая игра. Обе команды играют от обороны. Счёт 1-1. Нам забили с пенальти, а у противника случился автогол во время розыгрыша углового удара у их ворот. Куйбышевская команда довольно умело прессингует и игра почти всё время идёт на нашей половине поля. До конца матча двадцать минут и тренер всё чаше поглядывает то на часы, то на меня. Намёк понятен. Иду разминаться.
        Дважды успеваю догнать мяч, который стали скидывать мне на ход далеко вперёд. Оба раза бью с острого угла, потому что сделать передачу некому. Наши нападающие за мной не успевают. Они устали, да и без этого видно, что им явно не хватает скорости. Я догоняю мяч быстрее, чем они подтягиваются на ударные позиции.
        Хороший вратарь у наших соперников. Он не только удачно парирует мои удары, но и поле замечательно видит. Створ ворот, при ударе с острого угла, намертво перекрыт его фигурой.
        Польза от моих сольных проходов всё же есть. Защита куйбышевцев понемногу сдвигается ко мне на фланг, да и полузащитники у них оттянулись на свою половину поля. Частично наша заготовка работает. У соперников уже нет той уверенности в своей защите, что раньше, да и наши нападающие уже не уходят на свою половину поля.
        Третью подачу в свой адрес настигаю в метре от угловой отметки. Двое наших нападающих со всех ног несутся мне на помощь, полностью выкладываясь в этом рывке. Вратарь уже сдвинулся на край ворот, ожидая моего удара. Делаю сильную прострельную передачу, и наш левый нападающий дотягивается до мяча. Удар у него срывается, но мяч, подпрыгивая, закатывается в левый угол ворот, куда вратарь уже никак не успевает вернуться.
        - Не расслабляться, играть до конца, - слышу я крик тренера и, оглянувшись, вижу его довольную физиономию и кулак с оттопыренным большим пальцем, направленный в мою сторону. Мелочь, а приятно. До конца матча счёт так и не изменился, 2-1. На мой фланг оттянулся полузащитник и успешно перехватил пару дальних передач в мою сторону.
        Следующую игру мы продули. Москвичи были сильнее. Нас дважды выручала штанга и, несмотря на то, что в первом тайме наша команда смогла реализовать пенальти, мы проигрываем 1-2. Меня на поле выпустили минут за тридцать до окончания матча. Очень быстро пришло понимание, что за прошлым матчем москвичи наблюдали внимательно. Меня постоянно опекают двое игроков. Сравнять счёт мне удалось со штрафного. После моей передачи нашего нападающего сбили метрах в двадцати от ворот. Не успели мы порадоваться, как вскоре уже наш вратарь, после яростной атаки москвичей, вытаскивал мяч из своей сетки ворот. Свисток. Матч закончен со счётом 2-3. Неплохой счёт, если учесть, что уровень игры у нашей команды заметно ниже, чем у соперников.
        Теперь москвичи и киевляне будут сражаться за золотые и серебряные медали, а у нас впереди встреча с тбилисцами, за бронзу. По крайней мере, стала понятна дата отъезда и мне можно покупать обратные билеты на послезавтрашний вечер.
        Бронзовые медали наша команда получила. Я играл весь второй тайм, забил красивый гол, ударив через себя в падении, и сделал голевую передачу. Потом меня "подковали". За три минуты до окончания встречи. Неповоротливый, но мощный защитник тбилисцев, сильно пробил мне по ноге. Его с поля удалили, а меня унесли. На носилках. На церемонию награждения я не пошёл. Мне надо было остаться одному и вылечить ногу, которая опухала на глазах. Как чувствовал, что запас Силы в накопителе мне потребуется. Каждый вечер пополнял его из собственного резерва, насколько мог. Вот и пригодилось.
        Минут через десять вышел на трибуны, морщась н хромая, и стал свидетелем жаркого спора двух тренеров. Моя жена аргументировано громила Виктора Александровича, доказывая ему, что ребята бегают плохо и не правильно. Футболист за игру пробегает по полю от пяти до двенадцати километров. Особенно неприятно, что всё происходит в рваном ритме, иногда с экстремальными ускорениями. Пришлось выступить в роли третейского судьи. В качестве компромиссного предложения предложил принять Ольгу на полставки тренером по ОФП, и через пару месяцев посмотреть, какие результаты появятся у футболистов после её беговых тренировок.
        - Хм, Ольга, а как вы думаете, удар у Павла каким-то образом связан с его видом спорта? Я имею ввиду прыжки, - услышал я через минуту. Тема разговора у обоих тренеров изменилась, а я с сожалением посмотрел на наших парней, начавших понемногу выходить из раздевалки. Бедолаги! Какую свинью я им только что подложил. Два тренера нашли общую тему и друг друга. Чуткое тренерское ухо уловило разницу даже в звуке удара. Я по мячу бью хлёстко и звонко, как опытный боксёр по груше, а у них удар глухой, не акцентированный. Понятно желание Виктора Александровича заиметь в команде пару-тройку скоростных "пушек", способных эффективно завершать атаку. Вот только без целенаправленного развития определённых групп мышц яркого результата им не достигнуть. Ольгина методика по "прокачке" ног стала для футбольного тренера откровением. А я тихо порадовался, что тренерские амбиции супруги теперь будут сфокусированы не только на мне.
        - "Тренер, с узкой специализацией "инженера ног"? - задумался я, с уважением поглядывая на Ольгу, которая уже вытащила свои записи и показывала футбольному коллеге графики и таблицы с расчётами индивидуальных нагрузок, сдувая время от времени непослушную чёлку. - "Надо же. Молодец! Такую интересную тему сама нарыла. Не зря у меня ноги целый месяц были фломастерами разрисованы, когда она свою методику измерений отрабатывала. В три цвета мне мышцы по контуру обводила и замеряла, рассчитывая нагрузки и фиксируя результаты. Надо будет ей для футболистов новый набор фломастеров купить, а лучше - три. Чтобы уж точно на всех хватило".
        В Свердловске меня включили в работу с раннего утра. Документы из обкома готовы ещё не были, а вот в юридическом отделе академии читать и подписывать мне пришлось много чего. Не день, а праздник бюрократа. К обеду даже второй юрист - мымра с сухими, поджатыми губами, поглядывала на меня с сожалением. Сначала мы с ней крепко сцепились, когда она увидела, что я беру карандаш и начинаю править подготовленные документы. Пришлось побыть крючкотвором, объясняя, почему меня не устраивают размытые формулировки, или надуманные ограничения. Один перечень необходимых согласований с академией наук чего стоил. Сорок шесть пунктов, из которых я оставил восемь, тех, что действительно необходимы. Почувствовав во мне родственную душу, она успокоилась, но не преминула заметить, что её шеф будет в бешенстве. Впрочем, судя по промелькнувшей ехидной улыбке, её это мало расстроило.
        Под конец смог её удивить. Надо сказать, что всё утро я отчаянно зевал. Ночной перелёт и ранний подъём давали себя знать. Поэтому вычитка документов шла под обильное возлияние кофе, за которым я сгонял к себе в лабораторию. В потреблении напитка дама от меня не отставала, поэтому вторую гранёную стеклянную банку бразильского кофе - мой личный стратегический запас, сохраняемый в пустом сейфе, вручил ей со словами благодарности. Такого она точно не ожидала, и растерялась, зардевшись лицом. Видимо не часто юристов в академии балуют подарками.
        Вечером заскочили к моим родителям. Медалями похвастаться, и подарки вручить. Заодно и привезённым "Сервелатом" поделиться. Вкусный он пока ещё. Без химии и наполнителей.
        После лёгкого ужина у нас образовались "группы по интересам".
        У меня появились замечания по работе плеера, и идеи по его развитию.
        - Зачем нужен пишущий плеер? - не успокаивался батя, - Кассету можно и на более приличном магнитофоне записать. У нас габариты смотри на сколько вырастают, а ты ещё и микрофон с отдельным усилителем сюда же собрался ставить.
        - Угу, а ещё кинематику с автореверсом. Тогда этот плеер можно будет использовать в режиме диктофона, причём как диктофон, он будет записывать звук не в стерео звучании, а в моно. У нас получится четыре дорожки и на одной кассете поместится в два раза больше записей. Представляешь, три часа репортажа на одной кассете в девяносто минут.
        - Нет. Мне одному не справиться. Всему есть предел. Схема намного сложнее получится. Тут н материалы, и точности совсем иные потребуются. Давай хотя бы реверс с ручным переключением сделаем? - отец грустно смотрел на разбросанные по столу детали, словно надеялся, что они сами сложатся в необходимое устройство.
        - Будут тебе люди. Обещаю. Не сразу, конечно, но нам и новую модель не завтра надо. Эту бы как-то запустить и до ума довести. Ты со своим руководством говорил?
        - Отмахнулись. Слишком много специфических комплектующих. Поставки тех же моторов, или головок надо за год согласовывать, и то не факт, что получится. Для такого количества деталей по кинематике у нас тоже автоматизированных линий нет, а вручную много не сделаешь. Про качество я даже не вспоминаю. Больше намучаемся, чем изготовим.
        - Что же всё так грустно-то? - ожесточённо потирая затылок, поинтересовался я у посмурневшего отца, - Вроде, и завод большой, а сделать ничего не может. Это как так получается?
        - Как ты выражаешься, мы не под то "заточены". Две - три тысячи радиостанций за месяц сделаем, двести - триста блоков для локаторов тоже вытянем, ну, и ещё чего, по мелочам. А вот десять - двадцать тысяч, пусть и более простых изделий, уже не сможем. Штамповочные прессы у нас тихоходные, н пласт автоматы небольшой мощности. Для мелкосерийного производства этого достаточно. Да и с оснасткой проще и дешевле выходит. Я даже не представляю себе, кто у нас в стране может пресс форму на сто двадцать мест сделать. У нас такие формы на четыре изделия используют, так и то с ними намучаешься, пока все четыре отливки начнут без брака выходить. Пробовали как-то на восемь мест сделать, плюнули. Три месяца пресс форму шмурыгали. а две отливки с неё всё равно нет-нет, да в брак идут. То сырьё подкачает, то автомат сбой даст, то фильера забьётся.
        - Понятно, нужен другой класс оборудования и оснастки. Абсолютно иной мощности и производительности, - не стал я разочаровывать отца в понимании проблемы. - Потом оно безусловно потянет за собой и новые требования к качеству подготовки сырья, а то н к его новым видам.
        - Ты даже не представляешь себе, насколько другой это класс. Если хочешь получать детали, себестоимость которых будет ненамного больше стоимости сырья, то первоначальные затраты будут просто колоссальные. Зато амортизация практически растворится в количестве выпущенных изделий. Сам прикинь, или у тебя оборудование выпускает в смену двадцать - тридцать тысяч изделий, или, как у нас, триста восемьдесят. На тех деталях, что выпускаем мы, себестоимость в три, а то и в десять раз выше. В зависимости от выпуска. Мы тут сделали оснастку в прошлом году, а заказ всего на тысячу изделий пришёл. Теперь модернизация на него прошла. Считай, что всё, что приготовили из оснастки, можно выкинуть, а у нас на неё один только инструментальный цех, в двести человек, больше месяца мантулил. Это же, какой убыток заводу? А себестоимость тех деталей? Всё псу под хвост...
        Мда, как-то я не сообразил, что кроме как для оружия и патронов, у нас в стране действительно не так много отечественных высокопроизводительных линий. Таких, чтобы миллионами штук оперировали. Всё закупаем, или копируем, с отставанием на поколение. "На коленке" чудеса творим, а как доходит до массового выпуска, начинаются неразрешимые проблемы. Страна задыхается без высокопроизводительных технологий. Пока это не слишком заметно. Дешёвая электроэнергия и недорогая рабочая сила дают определённый запас прочности. Вот только перелом близок. В "мирном противостоянии систем" отставать нельзя. Это та же война, только экономическая. Соперники торопятся, и закрашивают на картах целые страны, обозначая захват рынков и экономическую зависимость занятых территорий. А мы на месте топчемся, и оказываем " братскую помощь". Безвозмездно.
        * * *
        Три недели спустя.
        К раскрытию терактов в Москве были подключены лучшие специалисты КГБ. МВД и прокуратуры. Руководил оперативно-розыскной группой генерал-майор КГБ В. Н. Удилов. Операция получила кодовое название «Взрывники». Следователи опросили более пятисот свидетелей, видевших предполагаемых преступников. Однако никто из них так и не смог чётко описать внешность террористов.
        О ходе следствия регулярно докладывалось председателю Комитета государственной безопасности Юрию Андропову и лично генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу.
        В итоге кропотливой работы на месте происшествия и последующих лабораторных исследований было установлено, что осколки, извлеченные из тел погибших и пострадавших, являются фрагментами чугунной гусятницы.
        Эксперты установили, что именно эта кухонная посудина с крышкой послужила контейнером для взрывного устройства. Мельчайшие фрагменты, найденные на месте происшествия, были идентифицированы экспертами как остатки электрического элемента питания, тумблера и механического будильника. На месте взрыва также были обнаружены микрочастицы тротила. Выяснив места производства и продаж многих из материалов, которые использовались при изготовлении взрывного устройства, следователи очертили круг "подозреваемых" городов, которые чаше всего фигурировали Ереван. Ростов-на-Дону и Харьков.
        По отдельным фрагментам восстановили, как выглядела хозяйственная сумка из кожзаменителя, в которой переносили смертоносный груз. Фотографии гусятницы и сумки были разосланы в отделения милиции по всей стране. Вскоре в Ташкентском аэропорту при досмотре была задержана женщина с точно такой же сумкой. Внутри оказалась обычная поклажа, но по ярлыку удалось установить место ее изготовления - город Ереван.
        - Значит, предполагаете, что армяне? - хозяин кабинета привычным движением чуть ослабил галстук, дождавшись, когда за последним из выходящих закроется дверь. В кабинете остались двое.
        - Следственной группой проведена колоссальная работа. Специалисты там собраны лучшие из лучших. Не думаю, что они стали бы делать поспешные выводы, а тем более докладывать нам о них, если бы не считали, что имеют на то веские основания, осторожно уклонился от прямого ответа его собеседник, заодно дистанциируясь от возможной ошибки и прямых упрёков о медленном продвижении следствия.
        - А у наших армянских товарищей ничего подозрительного за последнее время не замечалось?
        - Подозрительного нет, а вот забавное - да.
        - Ну-ка, ну-ка, расскажи, - потребовал Леонид Ильич, - посвободнее усаживаясь в кресле, и заранее улыбаясь. Сухие доклады, с их казёнными формулировками, мельтешащие цифры процентов и повторение партийных формулировок на разные лады у него давно вызывали скуку и раздражение. Поэтому любое живое общение и необычные истории им впитывались, как глоток свежего воздуха. Его ближайшее окружение о такой привычке знало, и всегда держало наготове пару весёлых ситуаций "из жизни".
        - Микоян спортом решил заняться... - Андропов потянулся к пузатому портфелю, стоящему около его стула.
        - Это который? Тот, что лётчик, или их родственник, что военной академией руководит? А, нет, у того же фамилия другая.
        - Нет, Леонид Ильич. Я про Анастаса Ивановича вам рассказываю.
        - Да он же лет на пятнадцать меня старше, - слегка польстил себе генсек, то ли желая убавить свой возраст, то ли добавляя его Микояну.
        - Я и сам не поверил. Поэтому послал проверяющих. Они агентурные данные подтвердили и фотографии сделали. Снимали издалека, но сомнений никаких. Каждый день старик по двадцать - тридцать минут бегает трусцой, а потом идёт заниматься на местную спортплощадку. С турником у него пока плохо выходит, но отжимается он уже вполне прилично, - из развязанной папки председатель КГБ вытащил полтора десятка фотографий и положил их перед Брежневым.
        Снимали явно из автомобиля. На некоторых фото было видно, что стекло приоткрывали не полностью.
        Брежнев бегло просмотрел фотографии, затем вернутся к тем, где был крупный план.
        - Ишь, как глаза-то выпучил, - неодобрительно щёлкнул он ногтём по уголку фотографии, на которой Микоян старательно тянул подбородок к перекладине турника.
        Помолчали. Брежнев ещё раз перебрал снимки, складывая их в стопку.
        - Ты, вот что, Юра. Узнай-ка поточнее, с чего это он вдруг забегал. Сам, что ли к нему в гости съезди...
        - Уже сделано, Леонид Ильич. Сам я, правда, не поехал. Как-то у меня с Микояном дружбы не было никогда, чтобы такой визит достоверно замотивировать, а вот одного из наших сотрудников, живущих там же, на разговор отправил. Тот переоделся в спортивный костюм и дождался Микояна на спортплощадке. Там они и поговорили, по-соседски. Вот запись их разговора, а это расшифровка беседы, - на стол легли листы с машинописным текстом и маленькая бобина с магнитофонной лентой.
        - И что там? - насупив густые брови, спросил генсек, искоса взглянув на предлагаемые материалы.
        - Если коротко, то Микоян доволен, что его вовремя отправили на пенсию. Жалуется, что сначала тяжело было без дела остаться, а потом вроде как он понял, что надо для себя и для семьи немного пожить. Стряхнул ипохондрию. Начал понемногу делать зарядку, потом перешёл к закаливанию, сильно сбросил вес, занялся бегом, и вот уже до более серьёзных упражнений добрался. Говорит, что в бассейн записался со следующего месяца. В группу здоровья.
        - И тут выкрутился, гадёныш. - стукнул кулаком по столу Брежнев. - Подожди, что он там про вес сказал?
        - Про вес там вскользь мелькнуло, и непонятно, за какой период. В беседе Микоян говорит, что сбросил семь с половиной килограмм до того, как к бегу- перешёл.
        - Семь с половиной... - Брежнев одним широким движением руки веером разложил перед собой фотографии, разметая собранную им же стопку. - Врёт, наверное... Где ему...С его-то ростом... - начал он пристально вглядываться в снимки. - Он вроде и раньше поджарый был,- заметил генсек, как бы про себя.
        - Можем проверить. В записанном разговоре Микоян утверждает, что на нёмвсе костюмы стали болтаться, как на вешалке. Пришлось два новых заказывать. Где он обшивается, нам известно. Старые и новые меркисравнить не сложно. Кстати, наш сотрудник докладывает, что сам Микоян внешне теперь выглядит не хуже, чем его сын, а то и лучше. Возможность применения объектом грима он отрицает, так как во время их совместной тренировки Микоян обильно потел и не раз протирал всё лицо носовым платком. Ни на лице, ни на платке следов грима наш сотрудник не заметил.
        - Пусть аккуратно всё ещё раз проверят. И мерки пусть сопоставят, и в бассейне сфотографируют. Да, папку эту оставь мне пока, может, просмотрю на досуге. А сейчас иди, устал я что-то...
        Не забыл Леонид Ильич тех обидных шлепков по самолюбию, которые иногда ему прилетали публично.
        1964 год.
        Хрущев, задумав повысить роль Верховного Совета как подлинного парламента и реорганизовать с этой целью его Президиум, сказал при всех, показывая пальцем в сторону Брежнева, тогдашнего Председателя Президиума, даже не глядя на него: "Но этот с такой задачей не справится! Или я, или ты, Анастас. Я кроме Секретариата ЦК еще и в Совмине председательствую. Придется тебе, Анастас”.
        Брежневу же нравилась должность в ее традиционной конструкции, когда можно было не работать, а лишь по два-три часа - и то не каждый день - вручать ордена и принимать иностранных послов (а в свободное время заниматься охотой и иными увеселениями). Но, именно лишившись этой должности, Брежнев по иронии судьбы стал вторым лицом в Секретариате партии, а потом и Генеральным секретарем. Эта должность ему понравилась еще больше.
        Улыбнуться и расслабиться председатель КГБ себе позволил только в автомобиле, заранее подняв непрозрачное стекло, отделяющее его от водителя. Одна из самых сложных фаз операции "Пенсионер" прошла в точном соответствии с тем сценарием, который разработали психологи и аналитики. Все ассоциативные цепочки в разговоре сработали с первого раза. Генсек сам вывел его на нужную тему и вытребовал все подготовленные материалы. Скоро Брежнева ознакомят с заключением врачей, где они будут настаивать на необходимом отдыхе тяжелобольного и "всеми любимого Вождя", и на его длительном санаторном лечении. Потом картину дополнит ещё один блок фотографий с цветущим, похудевшим Микояном, занимающимся плаванием и данные его медосмотров, полученные из бассейна. Человек, может быть единственный, кому Андропов полностью доверял, сразу предупредил, что все анализы будут подлинные и могут перепроверяться любыми специалистами хоть сотню раз. Во всём сценарии ни слова лжи. Только правда, и реальный компромат на тех, кого она не устраивает. Чтобы рот лишний раз не смели открыть.
        Тут Андропов нахмурился, вспомнив про собственное здоровье. Самому не мешало бы в санаторий съездить, почки хоть немного подлечить, но постоянно некогда, а сейчас и не время. Начальные этапы этого странного мирного заговора прошли удачно. Сделаны необходимые, незаметные на первый взгляд, кадровые перестановки. Проведены закулисные соглашения. Отступать уже поздно! Слишком велики на кону ставки. Слишком тонка и виртуозна разыгрываемая интрига, чтобы можно было отвлекаться на личные проблемы и болезни.
        Для председателя КГБ, каким бы тонким знатоком человеческих душ он себя не считал, определённой гарантией на успех было участие в их проекте Микояна. Андропов хорошо помнил, что Микоян не стал участвовать в заговоре группировки Шелепина, в начале 1967 года. Чутьё старого волка тогда его не подвело. Тот заговор провалился, едва начавшись.
        Посмотрев на руководство Брежнева, его ярые союзники становились не менее ярыми врагами. С Шелепиным Брежнев разобрался чуть мягче, чем с некоторыми остальными своими бывшими соратниками. Его вывели в ВЦСПС, а потом отправили на пенсию.
        Шелепину в укор, среди прочего, было поставлено то, что он стал проявлять, по словам Л. И. Брежнева, "ложный демократизм": - поехал отдыхать не на спецдачу, а в обычный санаторий и стал ходить питаться в общую столовую.
        Проект смены руководства в стране у группировки Шелепина не получился. Зато Брежнев, удачно лавируя между интересами кланов, понемногу окружал себя себе подобными. Тот же Черненко, которого Микоян открыто назвал нечестным человеком, и предложил ему уволиться из аппарата Верховного Совета, и "добровольно положить партбилет на стол". Черненко тогда спешно "уволился" с канцелярской работы в Верховном Совете и ушёл под защиту Брежнева, на должность заведующего общим отделом ЦК КПСС.
        Клан Брежнева понемногу вырастал, применяя время от времени, ротацию кадров, выбирая в свои ряды "наиболее достойных".
        "Твердоголовые" - это коммунисты-догматики, это те, кто "забыл", а то и "творчески переработал" основные ленинские тезисы Революции: - "Власть народу! Земля крестьянам! Фабрики рабочим!" - они тоже сохраняли свои позиции в руководстве страны. При этом, ни у одного из них даже лицо не кривилось, когда они называли себя "ленинцами". Словно Слово сдержали, свои обещания выполнили, и что обещали, то и дали. Что крестьянам, что всем остальным. Вот такие классные Члены... м-м... Политбюро.
        Этот клан, в основном, специализировался на пропаганде. "Войну Лжи", со времён Геббельса, ещё никто не отменял. Вот и сейчас, клан "твёрдоголовых" вещал про достижения промышленности и строительства, половину из которых составляли приписки, про рост благосостояния населения, который зашкаливает, про успехи "любительского советского спорта", и про неудачи капитализма.
        "Твердоголовые" диктовали моду на одежду, литературу, музыку. Они считали себя поборниками нравов, и могли запретить просмотр любых "нежелательных" фильмов и спектаклей.
        Заодно они курировали Комитет партийного контроля, протолкнув туда Пельше, поддерживаемого Сусловым - воинствующим ортодоксом-идеологом. Суслов обладал уникальным талантом для коммунистов: - он мог часами произносить правильные речи, давая при этом ссылки и на память называя положения Съездов и цитируя работы основополагателей марксизма-ленинизма. Софисты очень популярны среди ксендзов. Их специально разыскивают и обучают особо одарённых. Суслов талантливо владел необходимыми навыками и даром, поэтому без особого труда "охмурял" собратьев по партии. Так же, как "ксендзы охмуряли Козлевича".
        У человека был Дар - на правильной, "коммунистической фене", заболтать любого насмерть. Вот только насмерть - это не форма речи. Для многих она превратилась в приговоры, зачастую, "без права помилования".
        Глава 11
        Весна. Конец марта н начало апреля выдались на Урале на удивление тёплыми. Снежные завалы съёжились, превращаясь в лужи. Хрупкая корочка льда, образовывающаяся за ночь, уже к полудню стаивала и разбегалась весёлыми ручейками. Появились первые перелётные птицы. И только машины недоверчиво цокают шипами по мокрому асфальту, как бы намекая, что ранней уральской весне доверять не стоит.
        Наконец-то на "Мелодии" вышла пластинка, в которую были включены и наши песни. Называлось это чудо - "Танцевальная музыка СССР". На фоне выпущенных в это же время перепечаток "Би Джиз", "АББЫ" и миньона группы Стаса Намина, особого ажиотажа этот диск не произвёл. Мы с ребятами скинулись и выкупили две коробки пластинок "для представительских целей". На нашей, Свердловской киностудии проверили, что очень помогает при переговорах, если ты уже где-то издавался. Этакий талисман, свидетельствующий, что ты допущен к миру избранных, проверен и одобрен. Раздали руководству и режиссёрам шесть пластинок, и в течение месяца получили от них два заказа на музыку к документальным фильмам. Приятно, когда у группы появляется понемногу легальный статут. Да и платят киношники прилично. Я сначала не поверил в расценки, но в беседе с одним из кинорежиссёров выяснилось, что страна от кинопроката получает отчислений в госбюджет больше, чем от продажи спиртного. Поэтому с оплатой не скупятся. Заодно мы и свои новые песни записали. Неплохо у нас уже собственных произведений набирается. На сольный концерт хватит. Музыку
мы просто по умолчанию с Алексеем вдвоём пишем. С каждой новой песней оба всё больше и больше понимаем, что нам нужен синтезатор. Хотя бы простенький "Минимуг". С ним появится больше возможностей и современное звучание. Вот только с деньгами у меня пока туго. Незапланированные траты случились, в особо крупных размерах.
        Сколько времени и нервов я потерял, пока от меня не отстали! Мне говорили правильные слова, давили авторитетом, брали меня "на горло", пытались безапелляционно указывать... Всё вынес, но своё отстоял. Пусть и с ограничениями, но в основном ничего не упустил. Идея хозрасчётной организации воплотилась в документы, помещения и финансы.
        Без потерь, ясен пень, не обошлось. Особо чувствительным и издевательским ударом оказался запрет авансирования разработок из заёмных средств. Вроде бы и деньги у организации есть, а вроде их н нет. Я же как предполагал - дать рабочей группе аванс, дождаться, пока идея пройдет стадию эскизов, оплатить чертёжников и технологов, а полный расчёт перенести на поступление от продаж. Последующие отчисления будут приятным бонусом. Не тут-то было. Подрубили птице крылья. Всего лишь одним пунктом в завизированных бумагах. Наверно, тот, кто это придумал, теперь радостно потирает свои потные пухлые ручки. По его разумению я или нарушу финансовую дисциплину, или ничего не смогу сделать. Тут-то меня и прищучат. Не учёл товарищ одну небольшую мелочь. Резвый вьюношь, то бишь я, оказался хомячком зажиточным, с небольшим собственным капиталом, тысяч этак в сорок пять. В основном это приходы от продажи эликсиров. Сумасшедшие деньги по нынешним временам. Пять автомобилей можно купить. Правда, когда оплачиваешь работу пятидесяти человек, и закупаешь необходимые материалы, то такая сумма большой уже не кажется. Поэтому
пришлось выгрести все семейные накопления, оставив немного себе на жизнь, и посчитать, на что их хватит.
        Денег хватило на всё, ещё и приличный запас остался. Пусть пока лежат. Ещё неизвестно, как проекты выстрелят. Тем более, что мы начали собирать ещё две группы.
        Разозлили меня с финансированием. Очень так неприятно щёлкнули по носу, напомнив о суровой правде жизни. Так что цены на наши разработки я пересчитаю. Раз на заёмные средства работать нельзя, то будем ускоренно добывать собственные, на которые пакостные ограничение не распространяется.
        Четыре новых проекта - четыре рабочие группы по десять - пятнадцать человек уже работают. Встречаюсь с ними два раза в неделю, по вечерам. Днём студенты учатся. Короткие совещания, по тридцать минут на группу. Два проекта уже вышли на стадию рабочих чертежей.
        Документация по плееру готова полностью и предложение отправлено потенциально возможным производителям. За живые деньги, которые я щедро плачу по результатам, документы и чертежи мне готовят удивительно быстро.
        Милая женщина, та самая грымза - юрист, принята на работу на полставки. Она очень ловко она вписалась в созданную структуру, и теперь беззастенчиво использует административный ресурс академии наук, отслеживая и организуя прохождение патентов и авторских свидетельств. Язык переговоров она знает в совершенстве, и тонко балансирует между угрозами и обещаниями вознаграждений. Даже по её внешнему виду заметно, что новая работа ей нравится. Одежду она стала носить более яркую, обувь теперь на каблучке, причёска стала более задорной, а на лице появилась косметика. Надо будет и её работу материально стимулировать. Раз все вместе бьёмся за одно общее дело, то и плюшки стоит делить по-честному. Мне кажется, что ежемесячная премия у неё со временем получится больше, чем все её нынешние зарплаты.
        - "Любопытство сгубило кошку" - думал я про себя, разглядывая гостиную дома на окраине города. Два светильника, вечный огонь, изображение скрижалей, ковчег. - " Готов поспорить рублей на сто, что это нелегальная синагога".
        На поездку я согласился после звонка Соломона Давидовича. Он так хитро построил разговор, что я только сейчас начал понимать, кто же может быть "крайне образованным человеком, долгое время интересующимся подобными знаками, вроде тех, что вы мне нарисовали". Местное духовное лицо, кто же ещё. Меня немного напрягает то, что Каббала вроде бы у иудеев считается тайным знанием, поэтому заранее освежаю в памяти несколько общедоступных книг и продумываю версию, как я с ними мог ознакомиться.
        Сам ювелир очень неплохо выглядит. Никакого сравнения с тем, что я увидел при нашей первой встрече. Глаза блестят, как у молодого. Это я сразу заметил, когда он заинтересованно высматривал на мне купленные у него украшения. Конечно, я их ношу. Кольцо, разве что, не всегда надеваю. Слишком приметное оно, в глаза бросается. Кстати, очков я при нём не заметил. Значит, на зрение не жалуется.
        Минут через десять Соломон Давидович сопроводил меня в небольшую комнату, представил меня хозяину дома, а его мне, и тихо удалился.
        - Не могли бы вы рассказать мне, откуда у вас появились те рисунки, которые вы хотели нанести на украшения? - задал мне вопрос сухонький дедок, повышенной усатости и бородатости, голову которого прикрывала мини - тюбетейка из чёрного бархата. Я в это время пытался устроиться на маленькой кожаной кушетке, с неудобными полукруглыми подлокотниками.
        - Перерисовал из немецких книг, - коротко ответил я, наконец-то пристроив ноги между столом напротив н пуфиком.
        - А название книг случайно не запомнили? - немного насмешливо задач мне вопрос представитель местной конфессии.
        - Запомнил. На память не жалуюсь. Только давайте сразу договоримся. Мне хотелось бы, чтобы наша беседа была не только интересной, но и взаимополезной. Надеюсь, вы тоже ответите мне на несколько вопросов? - я хоть и улыбался, но взгляд не опускал. Где-то через минуту собеседник нехотя мне кивнул, и я продолжил. - Наиболее полное описание, которое я видел, было в труде "Свет Багира". Автор рабби Реувен Марголиус, а издана книга в Иерусалиме, в 1951 году. - я подождал, пока дедок допишет название в толстую тетрадь. - Из художественной литературы больше всего мне понравились книги Хорхе Луиса Борхеса. В принципе, во всех его книгах за последние десять лет часто встречаются те, или иные фрагменты, по которым можно составить представление о первоисточнике. Хотя, про первоисточник я бы крупно поспорил. Например, сарматские знаки появились намного раньше, чем иудейская наука про них. Грубо говоря, сарматы исчезли намного раньше, чем появилась Каббала. Я выписал десять знаков. Примерно что они значат, я понял, но мне было бы интересно услышать мнение мудрого человека, - я изобразил уважительный кивок -
поклон в сторону раввина и положил перед ним лист бумаги. Из десяти знаков, изображённых на нём, я не знал значение шести. Четыре были мной изучены ещё в академии и служили тестом на правдивость.
        - Для чего тебе эти знания, юноша? - во время моего монолога старик вёл себя живо. У него очень развита мимика лица. Теперь на его лице застыло воплощение беспредельной скорби и недоумения. Браво, какой актёр, я почти верю...
        - Новые знания всегда нужны, хотя каждый их изучает и ими пользуется по своему. Кто-то читает книги, чтобы расширить свой кругозор и стать богаче в духовном смысле, а другой ищет рецепт лукового супа или лекарства от болезни. Я из последних. Меня интересует практика. Я не хочу рассматривать красоту и способы доказательств теоремы Пифагора, мне достаточно знать её результат и то, что я могу уверенно использовать его в своих расчётах.
        - Занятно. Для своих лет ты рассуждаешь не по возрасту здраво. Сейчас посмотрим, чем я могу тебе оказаться полезен, - раввин водрузил массивные очки на свой преизрядный нос, и подтянул поближе мои рисунки. - Хм, вот даже как... - он снял очки и обеими ладонями помассировал себе лицо, словно хотел умыться без воды, - Я тебе могу назвать только значение этих знаков. Этого будет достаточно? - он дождался моего кивка и продолжил. - Теперь, что касается обмена знаниями. Ты говоришь, что ты практик. Меня, как я понял, записали в теоретики. И чем же практик может обогатить мои исследования?
        - Может быть тем, что откроет иной взгляд на столь любимую вами каббалистику? - поддержал я его ироничный тон, понимая, что начался торг.
        - Уже удивили, продолжайте. Буду весьма признателен, если вы мне на склоне лет раскроете глаза, - уже откровенно веселился дедок. - А то, знаете, теории порой так скучны...
        - Могу ли я полагать, что если я покажу практическое применение знаков, то этого будет достаточно, чтобы моя часть нашего договора считалась выполненной?
        - Рассчитываете продемонстрировать мне какой-нибудь несложный фокус? - поинтересовался мой собеседник, окидывая цепким взглядом мои руки и одежду.
        - Ну что вы. Кто же станет мошенничать на глазах у столь почтенного человека. Вас наверняка заинтересует то, что такие вот знаки могут быть напрямую связаны с жизнью, не так ли? Что-то подобное вы предполагаете, но реальных результатов никогда не видели.
        - Допустим.
        - Поэтому никаких фокусов. Простой практический опыт, подтверждающий всё мной сказанное. Разрешите, я воспользуюсь вашим цветком?
        - Он не погибнет?
        - Конечно нет. Я же вижу, что это ваш любимчик, - улыбнулся я. увидев тревогу на лице раввина. Всё-таки чересчур выразительное у него лицо, при его-то работе.
        Цветок и вправду был хорош. Я не силён в определении названий горшечных комнатных растений, поэтому всё то, что не могу опознать, обзываю понравившимся мне словом - араукария. Вот и сейчас я поставил на стол неведомую мне араукарию, которую снял с подоконника. Небольшая шапка листьев, из которых торчит три бледных цветочка, размером с юбилейный рубль.
        - Не возражаете, если мы немного растение увеличим, и цветочков добавим? - поинтересовался я, прикидывая, с какой стороны начать, чтобы шапка выросла правильной формы.
        - Э-э... нет.
        - Тогда, поехали, - я скастовал заклинание роста и минут пять возился с цветком. После того, как шапка прилично разрослась, добавил количество распустившихся цветов до дюжины, и отошёл от стола, довольный результатом.
        - Но постойте, как же это... - выдохнул наконец-то раввин, которому явно не хватало слов и воздуха.
        - Вы его, после нашего разговора, полить хорошо не забудьте. А то земля наверно совсем сухая стала. Итак, вы мне хотели подсказать значение знаков, - я с улыбкой указал на лист бумаги, лежащий перед ребе. Минуту - другую он сомневался, но затем всё же занялся делом.
        - Первый знак - Страх. Это самое близкое толкование.
        - А есть другие варианты?
        - Ужас. Паника, но тот, что нарисован у вас - это именно Страх. Если бы вот эти две линии были раза в полтора-два длиннее, то я бы уверенно назвал его Ужасом. А при таком написании однозначно - Страх.
        Это я удачно зашёл. На тех занятиях, которые у нас были по артефакторике, таких тонкостей нам не давали. Преподаватели объясняли только применение стандартных знаков н способы расчёта рунных цепочек. Эх, знал бы прикуп... пошёл бы учиться на артефактора. Смотришь, и прожил бы в той жизни дольше.
        Минут через пятнадцать я вытянул из деда всё, что он знал про представленные ему знаки. К концу моих расспросов я видел, что старика просто распирает от любопытства, и он отвечает про любые интересующие меня детали, чтобы как можно быстрее от меня отвязаться и начать спрашивать самому. Вот только зря он так сильно торопится. Я пока не сообразил, чем мы можем ещё обменяться. Очень хотелось бы ознакомиться со всем предлагаемым ассортиментом таинственной еврейской культуры, но не хочется старика спугнуть раньше времени. Это сейчас он под воздействием шока мне столько подробностей выкладывает, а как поймёт, что мне надо прочитать целый курс про тщательно скрываемые Знания, то не уверен, что диалог у нас пойдёт так же конструктивно.
        - Благодарю вас, ребе. Вы разрешите так к вам обращаться? Всё, что вы мне рассказали, было крайне интересно и познавательно. Я думаю, нам есть, что предложить друг другу. Мне потребуется какое-то время, чтобы практически проверить то, что вы мне сегодня рассказали. Если позволите, я сейчас немного улучшу вам здоровье. В вашем возрасте такой запас не помешает, да и мне будет спокойнее, когда я буду знать, что такой источник мудрости и знаний не прервётся из-за глупой неожиданности.
        - Что я должен сделать? - с опаской поинтересовался раввин.
        - Ровным счётом ничего. Мне на пару минут нужны ваши руки. Времени мы потратим даже меньше, чем я возился с цветами, - я подошёл к старику и жестом попросил его дать мне руки. Ребе настороженно взглянул на меня, потом на цветок, и зажмурившись так, словно собирается прыгнуть в холодную воду, решительно положил свои сухонькие ладони передо мной на стол. Я сначала снял информацию через Контакт, а потом запустил заклинание Малого исцеления. Оно у меня от собственного резерва, и вообще то слабенькое, но старику и этого хватит, чтобы чуть улучшить самочувствие и избавить его от мелких болячек. Дожил же он как-то до своих лет, а тут ещё и я немного помогу. - Вот и всё. Было бы неплохо, если бы вы плотненько перекусили в ближайшее время. Побольше мяса, или рыбы, маслица сливочного, яйца не помешают, и цветок не забудьте полить.
        - Я что-то должен был почувствовать? - спросил раввин, глядя в потолок и волнообразно шевеля плечами, разминая захрустевшие позвонки шеи.
        - Вряд ли. Хотя, если что-нибудь у вас болело, то боль скорее всего исчезнет или станет намного слабее.
        Откинувшись в кресле, ребе несколько раз согнул и разогнул ноги.
        - Колени прошли. Их два дня крутило, словно к непогоде, - довёл он до меня итог своего исследования.
        - Славно. Надеюсь, что до нашей следующей встречи вы про них не вспомните, - откланявшись, я подумал, что следующую встречу стоит провести пораньше. Старик раздумывает о том, как ему быстрее переправить письмо в Израиль, где он собирается написать про нашу встречу. Хорошо, что я чётко уловил его сожаление о том, что гостей из Израиля особенно ждать не стоит. Убежали они из СССР. Теперь новую Родину обживают. И на старой им не рады.
        - "Повторяюсь. Одни и те же фокусы показываю. Хотя, это самое безобидное, что у меня есть, и что не должно вызывать у людей страх и беспокойство", - я, на обратном пути, ещё раз проанализировал встречу с раввином. Не имеет никакого смысла ему особенно распространяться на мой счёт. Ну, напишет он своему другу в Израиль... А собственно что напишет? Что цветок быстро рос, и колени у него болеть перестали. Так на Урале заговорами да ворожбой никого не удивишь. Почти в каждом крупном селе найдётся бабка, что умеет ту же зубную боль наговором унять. Зато я нашёл безальтернативный источник знаний про руны. За пятнадцать минут больше узнал, чем за месяц поиска по библиотекам.
        Меня очень интересует, откуда сарматские колдуны Силу черпали. Пирамид в их исполнении я не помню, а соответственно, и вариантов остаётся не так-то много. Жертвоприношения, или природный источник Силы. Проедусь летом по Южному Уралу. Вроде как посёлков, типа Аркаима, там больше двух сотен насчитали.
        Глава 12
        * * *
        - Любопытно, любопытно, - главный конструктор Арзамасского приборостроительного завода крутил в руках макет плеера, стенки которого были выполнены из оргстекла. Прозрачный корпус позволял рассмотреть работу кинематики и расположение всех деталей и плат. - Значит, свердловчане предлагают нам заняться производством этого чуда.
        - Да. Обещают полностью обеспечить нас качественной штамповкой и, практически собранными лентопротяжными механизмами. С поставками аккумуляторов пока проблемы, но к лету обещали решить.
        - Допустим, до лета мы и сами будем не готовы. Хотя, если поставят всю механику, то особых трудностей не возникнет. Тысяч пять - семь в месяц вполне осилим.
        - Они предлагают нам выпуск пятидесяти тысяч в месяц.
        - Сколько? Вы шутите?
        - Какие шутки. У них в приложении к проекту договора даже график приложен. На пятый месяц именно такую месячную производительность они и рассчитали.
        - Нет. Столько мы точно не вытянем.
        - Как сказать... По их расчётам, если мы добавим с десяток единиц оборудования и перейдём на три смены, то можем и на шестьдесят тысяч замахнуться.
        - Откуда им знать про наши возможности и про наш станочный парк? - вмешался заместитель директора по производству, оглядывая остальных участников совещания.
        - Думаю, что месяц назад мы всё сами рассказали, когда встречали делегацию от министерства промышленности. Помните, там молодой паренёк был, в тёмных очках? Он очень живо интересовался характеристиками нескольких линий, причём именно с упором на массовое производство небольших изделий.
        -И какое же оборудование они предлагают нам установить, чтобы получить такую производительность?
        - Посмотрите самый последний лист. Там указаны модели и производители.
        - Боже мой. Да кто нам такое позволит купить? Тут сплошь один импорт. Это сколько же валюты надо? И где мы будем всё размещать?
        - Валюту обещали выделить через министерство промышленности, а разместить можно в штамповочном цехе, если демонтировать старые прессы, которыми мы уже лет пять толком не пользуемся. Очень уж они древние. Дольше ремонтируем, чем они работают, да и смысла в них нет. Современные модели в десятки раз точнее и производительнее, кроме того полуавтоматы появились.
        - Допустим. Так, а это что такое? - в руках директора появилась папка, с содержимым, в виде документов насквозь официального вида.
        - Насколько я понял - это полный пакет согласований на производство данного изделия.
        - Подождите-ка. Получается, что вся документация будет оформлена на свердловчан?
        - По предложенному ими договору так и предполагается. Они даже берут на себя всю реализацию. Окончательно комплектовать изделия тоже собираются сами. Наша задача - снабдить этот магнитофон двигателем и электроникой.
        - Интересно, как им удалось так быстро получить полный пакет документации? - директор, просматривающий бумаги, прервал своё занятие и, сдвинув на переносице очки пониже, оглядел присутствующих на совещании.
        - Кое-что я могу подсказать, - военпред переглянулся с начальником первого отдела и, кивнув ему, продолжил, - Мне недавно звонили сверху и ясно дали понять, что от нашего ведомства свердловчанам будет оказано максимальное содействие.
        - Неужели и детали дадите с вашей отбраковкой? - притворно удивился заместитель по производству. Получить те же транзисторы, но прошедшие через тройной контроль военных, для выпуска обычного ширпотреба - дело практически нереальное. Поэтому подтверждающий кивок военпреда участники совещания встретили изумлёнными выдохами и тихим гулом.
        - Это чем же они такую милость заслужили? - начальник отдела снабжения был на заводе личностью исключительной, в какой-то степени даже легендарной, поэтому по традиции мог задавать на совещаниях самые неудобные вопросы.
        - Половина изделий пойдёт на экспорт. Причём, за валюту первой категории, - как всегда, несколько туманно внёс разъяснение военпред.
        - Всё равно как-то несерьёзно, - пробормотал снабженец, но так. что в наступившей тишине его все услышали.
        - Мы четвёртый завод, кого подключают к свердловчанам. Кроме того, возможно поучаствуют ещё и предприятия из ГДР. Хотя - это уже мои догадки, которые у меня после изучения спецификаций на немецком появились. Думаю, что один из сборочных цехов там и будет организован, - военпред демонстративно углубился в изучение содержимого своей папки, давая понять, что ничего больше он говорить не намерен.
        * * *
        Майские праздники подкрались неожиданно. Вчерашняя суматоха дел, казавшаяся нескончаемой, сменилась на отголоски духовых оркестров и хриплые звуки репродукторов. Всё разноголосье праздничного города проникало в квартиры через открытые окна. Хозяйки, словно получив таинственную команду, массово раскупоривали окна н отмывали стёкла от зимних разводов. Дворы, посвежевшие после ленинских субботников, уже избавились от снега. В руках девушек стали появляться первые подснежники, замелькали мини - юбки, а детвора потащила на улицы велосипеды, застоявшиеся за зиму. Люди, уставшие от метелей и холодов, иногда останавливались прямо посреди улицы, и с улыбкой подставляли ласковым солнечным лучам свои лица.
        Я каждое утро осматриваю себя внимательно. Генеральские лампасы мудрости на ногах точно не прорезались, а над головой не сияет нимб фуражки высшего офицерского состава. Беда. Учусь руководить и раздавать команды на ходу, подстраиваясь под реалии этого времени. В принципе у меня в плюсах только минусы, так как ни одно доброе дело не может оказаться безнаказанным. Замотался я со своими проектами, даже руководители рабочих групп, которых набралась целая дюжина, уже не спасают. Постоянно возникают вопросы и проблемы, требующие моего личного участия. Неделю, проведённую в Москве на соревнованиях, теперь часто вспоминаю, как полноценный отпуск. Ну, вот. Поплакался немного, и полегчало.
        Первомайская демонстрация. Сакральный смысл этого действа для меня сомнителен и непонятен. Сама идея демонстраций понемногу подменялась, уходя от солидарности мировому пролетариату к восхвалению действующему режиму и руководству.
        История праздника своими корнями уходит в Америку.
        Первого мая 1886 года по всем США, а также Канаде прокатились массовые выступления трудящихся. В Чикаго, самом крупном промышленном центре Америки, 90 тыс. человек вышли на площади, требуя восьмичасового рабочего дня.
        Полиция атаковала рабочих компании «Маккормак Харвестер». При этом были убиты шестеро трудящихся. Это событие вызвало волнение.
        На следующий день демонстранты Чикаго атаковали полицейские силы на плошади Хеймаркет. Кто-то бросил в толпу полицейских бомбу. Было убито 8 стражей порядка и ранено 66. В ответ полиция открыла огонь из огнестрельного оружия; 7 демонстрантов были убиты и 200 ранены. Полиция арестовала восьмерых профсоюзных лидеров. Четверо были приговорены к смерти через повешение.
        Именно благодаря «мученикам Хеймаркета» 1 мая стало широко отмечаться в рабочей среде как дань памяти погибшим за права всех угнетенных трудящихся независимо от их национальности. В своей конвенции 1888 года Американская федерация труда объявила, что 1 мая должен стать днем активной борьбы трудящихся за восьмичасовой рабочий день, с забастовками и демонстрациями по всему миру. И действительно, этот призыв был услышан.
        Год спустя выступления рабочих произошли в большинстве стран Европы. Общим лозунгом был: «8 часов работы, 8 часов отдыха, 8 часов сна».
        В Российской империи день 1 мая впервые был отмечен в 1890-м стачкой 10 тыс. рабочих Варшавы. С 1900-го Первомай отмечался не только стачками, но и демонстрациями.
        После победы Февральской революции 1 мая впервые отмечалось свободно. На улицы вышли миллионы трудящихся под лозунгами большевиков: «Вся власть Советам!», «Долой империалистическую войну!».
        С победой Великой Октябрьской социалистической революции характер и содержание празднований 1 мая изменились. Трудящиеся Советского Союза в день Первомая выражали свою солидарность с революционной борьбой трудящихся капиталистических стран, решимость отдать все силы борьбе за построение коммунистического общества. В СССР Первомай долгие годы был основным государственным праздником.
        После Второй мировой войны в связи с образованием мировой социалистической системы 1 мая проходило под знаком мобилизации трудящихся на борьбу за построение социализма и коммунизма.
        В других странах Первомай тоже отмечают, но не так, как в СССР.
        На Сицилии все от мала до велика в первомайские дни собирают луговые ромашки, которые, по местным поверьям, приносят счастье.
        В Испании 1 мая считается Праздником всех цветов.
        В Германии юноши часто тайно сажают майские деревья напротив окон любимой девушки.
        Англия: в первый день мая в Лондоне дети ходят по домам и продают цветы. Все собранные деньги они бросают в колодец желаний или отдают в различные благотворительные организации.
        Франция: для французов май - месяц священной Девы Марии. В ее честь проходят процессии, во главе которых идут юные девушки. Утром 1 мая все пьют теплое парное молоко, которое может принести удачу в течение года.
        Греция: греческие дети встают рано утром в поисках первой ласточки весны. Когда они находят птицу, то идут вдоль домов и поют песни весны. Соседи же угощают их фруктами, орехами и пирогами.
        США: американцы 1 мая танцуют и поют вокруг майского дерева. Дети часто собирают весенние цветы и складывают их в специально сделанные бумажные майские корзиночки. Затем кладут их под дверь родственникам и близким друзьям, звонят и убегают, оставляя свои оригинальные букеты цветов в качестве сюрприза.
        На демонстрацию я пошёл вместе с академией наук. За день до этого события всех руководителей собрали в актовом зале и парторг с комсоргом провели необходимую "накачку”, щедро перемежая призывы к гражданской сознательности, слегка завуалированные угрозы и партийные лозунги. Заодно заставили подать списки тех, кто от какого отдела точно прибудет, и распределили плакаты и транспаранты. Список у меня состоял из четырёх человек - это весь мой штат.
        - Почему только четверо? - удивился парторг, скользнув взглядом по моему списку, который я подал первым.
        - Это стопроцентное участие. Все остальные мои сотрудники совместители или студенты. На демонстрацию они пойдут со своими организациями.
        - Хм, непорядок. Вам надо озаботиться более приличным количеством сотрудников, - глубокомысленно изрёк местный партийный босс. - Тогда у нас и партийная организация подрастёт. Кстати, а коммунисты у вас есть?
        - Да. Наш сторож. Он и воевал, и к наградам был представлен.
        - О как! Может быть он перед девятым мая выступит? Расскажет про боевой путь?
        Это вряд ли. Работал он до войны киномехаником, по комсомольскому призыву попал на ускоренные командирские курсы. В первом же бою был тяжело ранен и год провалялся в госпиталях, а потом дослужился до командира караульной роты у нас, в Березовском. Военнопленных охранял, - тезисно изложил я боевое прошлое нашего сторожа. Засиделся я как-то раз вечером на работе. Ну, и пообщались под чаёк. Нормальный старикан. О немцах, кстати, неплохо отзывался. Рассказывал, что они у себя в лагере устроились лучше, чем его бойцы. Всё сами себе сделали. И туалеты тёплые, и душ, и столовую отгрохали, лучше чем в ином военном городке.
        Меня его бессонница полностью устраивает. Под чифирок, который он научился мастерски заваривать из чая - "плиты", у нас на территории ночью всё под присмотром. Опять же выходных никогда не просит. Ему бухгалтер уже попеняла, что так не положено, а он только рукой махнул, сказав, что ему можно и не отмечать лишние смены. Зато смету её жёстко заставил оплатить. Быстро и полностью. Все шесть прожекторов н проволоку - колючку в три ряда дедок сам установил. Я тоже немного пофантазировал. Теперь у нас и два вида сигнализации добавилось. До кучи овчарку завели. В её породистости я не совсем уверен, но дед говорит, что собака годная, только молодая ещё. И вот не лень же ему два раза в неделю для неё за костями на мясокомбинат ездить через полгорода. О, раз вспомнилось, надо будет бухгалтершу заставить включить в расходы корм для нашего охранного животного, а то я пока всё из своего кармана плачу. Найда, конечно, собака неплохая, но раз она на службе, то и расходы на неё должны быть в смете организации.
        - Ладно, Перед демонстрацией доложите явку комсоргу. Списки у него будут, - с кислым лицом сменил парторг тему. А что скривился? Подсказать ему что ли, что сам он сидит в здании, построенном теми самыми военнопленными. К нам, на Урал, всех самых оголтелых свозили. Вот и сидели они тут лет по десять, а кто и больше. Местные барышни, присмотревшись и поняв, что немцы работают хорошо, а строят так, как нам и не снилось, не только их подкармливали, но и замуж за них повыходили. А что делать? Пропаганда - пропагандой, а жить-то хочется. Незанятых мужиков мало осталось. Вот и приносили туески по вечерам, когда со строящихся объектов наши охрану снимали. Потом, глядишь, и иная жизнь налаживалась.
        На демонстрацию у меня свои планы. Присутствует уверенность, что эманации там будут шкалить, учитывая массовость мероприятия. Я заранее подготовился. Очень мне понравился опыт с лечебными артефактами. Импактиты мне стали доступны, вот и буду их пользовать, как кристаллы для накопителей. Двадцать процентов выделенных кристаллов можно списать на опыты. Такую норму мне документально разрешили. Исследования в лаборатории подтвердили, что вмещают Силы они очень много, а сливают её, в режиме саморазряда, намного медленнее, чем те же рубины. Все мои родственники - либо Раки, либо Львы, по знакам Зодиака. Так что очень скоро у меня череда дней рождений. Шесть заготовок для вполне приличных "лечилок" у меня подготовлены. Осталось их зарядить и активировать. Зарядка одного такого артефакта у меня забирает чуть больше трети накопителя. Своим резервом мне их не заполнить, выложусь под ноль, а потом начну есть сам себя, вкладываясь своей жизненной Силой. Путь Целителя - он не всегда однозначен. Если нет накопителя, то будь готов к тому, что в непредвиденных случаях ты сольёшь в больного несколько лет своей
жизни.
        Довелось мне увидеть энтузиастов, которые в тридцать лет выглядели, как старики, лет под восемьдесят. Без ума свою Силу пользовали. Правда, у меня эльфийский эликсир есть, но это уже совсем иная школа. В академии нам их знаний не давали. Не было необходимых знаний и растений. Были удачные эксперименты с растениями, которые не так часто встречаются в Пустошах, но там ещё всё сложнее. В эльфийском зельеварении существует хоть какое-то подобие стандартов. С сырьём, получаемым из Пустошей, всё не так. Сегодня одна и та же травка, или листик, полезен, а завтра, чуть подвянув, он может превратиться в яд. Ситуация примерно такая же, как в Японии с рыбой фугу. Кому-то повезёт насладиться деликатесом, но среди неудачников летальный исход у шестидесяти процентов.
        Так что мне эльфийское зельеварение как-то симпатичнее. Там нет трупов.
        Да, от некоторых эльфийских лекарств возможны неприятные ощущения, в том числе и очень неприятные, но и только. При нормальном, неизношенном организме, вынести такое воздействие вполне возможно. Мне как-то пару раз довелось... По меркам земной медицины меня дважды вытаскивали с того света. Расскажу про первый раз. Когда я подошёл к предшоковому порогу, эльфийский целитель отключил мне Боль. Оказалось, не надолго. В "пульсирующем" режиме я пробыл около часа. Боль то появлялась, то исчезала. Головой я понимал, что со мной работает Целитель, но по ощущениям - это непередаваемо. От пытки немногим отличается. Такое лечение для меня недопустимо - и Силы не хватит, да и больные не поймут. Поэтому, при лечении на Земле, использовать буду только мягкие формы, без негативных эффектов.
        Нашу колонну, которая должна будет влиться во всеобщее шествие, собирали на улице Восточной. С транспортом всё вышло напряжённо. Трамваи не ходили, троллейбусов было мало, а все автобусы были набиты битком. Пришлось добираться пешком.
        Эмоции моих коллег от науки оказались весьма бледноваты на фоне похожих по размеру колонн из рабочих и студентов, мимо которых я проходил, добираясь до места сбора. Товарищи учёные явно не горели энтузиазмом и в празднике участвовали, словно по принуждению, а не по велению души. Нет, такой праздник мне не нужен. Передвигаться среди кислых лиц больше часа очень грустно. Не похороны же. Покрутившись на месте сбора и, получив от какого-то активиста плохо сделанный флажок с привязанным к нему воздушным шариком, я отошёл к проспекту Ленина.
        Через несколько минут увидел здоровущий транспарант УПИ, водружённый на грузовую машину. Пробираясь вдоль колонны, медленной змеёй ползущей к площади, я нашёл радиотехнический факультет, а там и своих знакомых. Чуть позже нарисовались Дима с Виктором, в компании из дюжины студентов н студенток.
        Смех, шутки, песни. Ребята радовались жизни, весне и хорошей погоде. Дела с подзарядкой моих артефактов резко улучшились, собственно, как и настроение.
        Чтобы закончить с артефактами, постоял немного у Вечного огня, куда выходили колонны демонстрантов. Там то я и заметил мужчину, лет тридцати, который постоянно крутился неподалёку от меня, стараясь находиться за моей спиной. Разглядеть его в такой толчее удалось не сразу, но взгляд я почувствовал и с нескольких попыток вычислил, кто мной интересуется. Для этого пришлось несколько раз поменять место, запоминая лица людей в сквере у памятника.
        Дождавшись, когда в сквере освободится одна из лавочек, я отошёл от людской толчеи и в свою очередь стал наблюдать за незнакомцем с удобного зрительского места. Силы у меня закачано под завязку. Бесконтактное сканирование проведу легко. Надо только, чтобы объект оказался поближе.
        - Присаживайтесь, товарищ капитан, - сказал я в спину вздрогнувшему от неожиданности мужчине, когда он сделал вид, что просто проходит мимо скамейки, на которой я устроился. На всякий случай он оглянулся. Рядом с нами никого не было, да и смотрел я на него. Сбившись с шага, мужчина притормозил, но через пару секунд решительно вернулся и сел справа от меня.
        - Почему вы решили, что капитан?
        - По возрасту н телосложению. Решил немного в Шерлока Холмса поиграть. Неужели не угадал? - улыбнулся я, за пару секунд до этого узнав о человеке его основные анкетные данные. Бесконтактное сканирование хоть и требует вливание Силы намного большее, чем обычный Контакт, но информацию позволяет получать не менее быстро, - Для майора вы немного по фигуре не дотягиваете, а для старлея уже по возрасту не соответствуете. Зато для капитана всё как раз сходится. Так чем я таки обязан столь пристальному вниманию?
        - Вы уже час руку в кармане держите, - ткнул мужчина пальцем на мой правый карман куртки.
        - Есть такой грех, - улыбнулся я, не спеша вытягивая руку из кармана и раскрывая ладонь, - Купил подарок маме, а перед демонстрацией забыл выложить, вот и держал его в кулаке, чтобы карманники в толпе не выхлопали.
        Посмотрев на кулончик, следы которого отпечатались на ладони, офицер слегка расслабился и сменил позу. До этого он был готов в любую секунду блокировать мою руку, для чего и сел с нужной стороны.
        - Значит, зря вас побеспокоил, - как бы извиняясь, произнёс он, немного отвернувшись.
        - Ну, почему же зря. Мне почти прямым текстом сказали, что какой-то куратор всё равно будет. Предполагаю, что это вы, - я смотрел не на офицера, а на колонны, выходящие с демонстрации, и улыбался, стараясь, чтобы улыбка была добродушная, а не издевательская.
        - Э-э, куратор чего?
        - Куратор меня. Так что, если я не ошибся, то давайте знакомиться. Меня вы знаете, а вот ваше удостоверение вам придётся показать. Нам обоим так проще будет.
        - Почему вы так считаете? - задал расплывчатый вопрос мой собеседник.
        - Так иначе я же вам ничего не расскажу. Зато, если будем дружить, то оформим вам подписочки у нас, в первом отделе, и будете в курсе наших тем. Особых деталей не обещаю, но направления работ и результаты по ним будете знать.
        - Я не понял, а с чего вы вдруг про какого-то куратора со мной заговорили?
        - Вывод сделал, опираясь исключительно на ваши слова.
        - Это какие?
        - Сами же сказали, что целый капитан за мной уже час ходит и следит. Такое жу-жу явно неспроста.
        - Уели. Лихо выводы делаете. Быстро.
        - Работа у меня такая. У нас, у изобретателей, оно ведь как выходит - уловил что-то необычное - постарайся сразу понять, из-за чего оно случилось. Вот и тренирую наблюдательность. Стараюсь понять не только то, что вижу, но и то, чего не существует.
        - Загадками говорите, - пожал капитан плечами.
        - На самом деле всё очень просто. Вы видите то, что существует, а я пытаюсь понять, что может быть будет нужно в будущем. Иногда получается.
        - Всё равно не понял.
        - Попробую объяснить на примере. Вот вы сейчас смотрите дома черно - белый телевизор "Горизонт", а я размышляю над тем, как вам на стену повесить плоский цветной телевизор, с экраном раза в три - четыре побольше. Понятно, что до таких телевизоров у нас ещё руки не доросли, но как пример, надеюсь, понятно.
        - И что, действительно сможете сделать? - впечатлился офицер.
        - Помогать будете?
        - Интересно, чем это я смогу помочь?
        - Для начала, не надо лезть в мою личную жизнь, а дальше пока точно не скажу. Каждый раз что-то непредсказуемое всплывает. Например, на прошлой неделе мне бы не помешал звонок от вашего ведомства на один из заводов, чтобы ускорить изготовление оснастки. Да и с транспортом бывает туго. Мы позавчера целый день потратили, пока грузовик до Челябинска нашли.
        - А вы точно уверены, что сейчас говорите с тем, о ком думаете? - ухмыльнулся капитан, так до этого ни в чём н не признавшийся.
        Я-то точно знал, с кем говорю. У меня в памяти на него анкета получше и понадёжней, чем в его отделе кадров. Там не знают, что этот кадр ходок. А вот я про пару его последних сексуальных приключений много чего узнал. Исключительно из чувства мужской солидарности могу сказать - молодец мужик. Загуливает редко, но изобретательно. Каждый раз умудряется организовать женщине праздник, и потом красиво расстаться. Этакий уральский вариант жгучих курортных романов. Всё по максимуму, и так, словно в последний раз. Артист, одним словом. А как роли меняет. То он лётчик - испытатель, готовящийся к опасному рейсу, то альпинист...
        - Будет смешно, если завтра - послезавтра мы снова увидимся. Так-то у вас минут десять ещё есть. Скоро следующий район пойдёт, а там, вместе со своим институтом у меня жена где-то должна появиться. - замотивировал я своё ожидание, и наблюдение за выходящими колоннами демонстрантов. - Предполагаю, что следующий разговор у нас вряд ли получится таким же располагающим. На работе я обычно сугубо официален. Да и вряд ли вы попрёте против обкома и Москвы.
        - У меня такое ощущение, что меня вербуют, - пробормотал себе под нос офицер.
        - Это вряд ли. Вот лично меня вообще ничего не интересует из того, что вы можете знать, - успокоил я его. - Если будем дружить, то вы сами скоро поймёте, насколько мне ваши знания не интересны. Мы просто находимся в разных измерениях. Я даже не уверен, что вы меня сейчас понимаете, а я - вас. Разные уровни задач, соответственно, и разное их понимание.
        - Такого не может быть, - решительно рубанул воздух офицер ребром ладони.
        - Да ну-у... - постарался я, вложив максимум скепсиса в эти короткие звуки. - Неужели... Допустим, вы снайпер, а я сапёр, или вы командир танка, а я - курирую батальон пехотинцев по вашей линии, то бишь, шпионов выявляю. И что? Мы в чём-то схожи? Мы одинаково воспринимаем обстановку?
        - Скорее всего, нет, - отозвался офицер, немного поразмыслив.
        - "Эх, сокол ясноглазый, мне бы ещё знать, кому ты служишь. Стране, народу или лично Леониду Ильичу"? - подумал я про себя.
        Одиннадцатого мая 1977 года Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев официально заявил, что уходит в длительный отпуск по состоянию здоровья.
        Исполняющим его обязанности был назначен Андропов Юрий Владимирович.
        Глава 13
        Середина мая оказалась на редкость богата событиями, хотя, при моей неспокойной жизни, казалось, куда уж больше.
        Партийное руководство, как и директорат крупных заводов, словно весенние перелётные птицы, сбились клином, и полетели в Москву. Все торопились узнать новые расклады, отчитаться о достижениях и заручиться поддержкой меняющегося руководства страны.
        Меня отсутствие на местах тех, кто может что-то решать, коснулось очень даже заметно. Взяв неплохой разгон, мы в какой-то момент очутились в положении спортсмена, который после резкого старта выбежал на каток. Всё стало пробуксовывать, зашаталось, да и само будущее недавно рождённой организации начало вызывать сомнения. Местных руководителей разного ранга понять не слишком сложно. Никто не хочет рисковать. Неизвестно, как повернётся теперь политика партии к "свердловской инициативе". Напрямую никто ни в чём не отказывает, но тихий саботаж, и отсутствие контактов с первыми лицами, которые откровенно избегают общения, налицо. Все ждут изменений, чтобы начать "соответствовать".
        Вот так вот сам себе яму выкопал. Рассчитал, вроде бы, всё неплохо. Нашёл нужную точку, чтобы вмешаться в Историю. Только лично для своего дела последствия не просчитал.
        Чтобы изменить маршрут железнодорожного состава не всегда надо строить новую ветку Порой вполне достаточно знать, где есть ответвление с нужной стрелкой. В моём случае получилось гораздо элегантнее. Самому даже рычаги ворочать не пришлось. Немного информации, и вторые лица, и стрелочники, сами оказались заинтересованы в результатах. В итоге поезд направление поменял. Знать бы ещё куда...
        Общий ход Истории изменить трудно, а может и невозможно. Жуткая сила инерции. Миллиарды событий, решений, поступков. История, как огромная река. Её невозможно повернуть вспять. Другое дело, что иногда даже незначительных усилий достаточно, чтобы прокопать в нужном месте канавку, по которой потечёт ручеёк. Дальше, как повезёт. Ручеёк может затянуться песком, а может и пробить себе новую дорогу. Остальное природа всё сделает сама. Новое русло вполне может зажить собственной жизнью, и через какое-то время стать основным. Свежая вода сама найдёт себе дорогу, объединяя по пути в единое целое каскады озёр, и вымывая ил из болот.
        Для себя я постоянно твержу, как мантру: - "Всё будет хорошо". Другое дело, что я сам в этом не уверен. На мой взгляд - многовато накипи и пены в нынешнем котле с интригующим названием "развитой социализм", слишком круто закручена крышка. Слишком много лжи, насилия и пропаганды. Слишком мало заботы о людях. Партийные бонзы, и иные властьимущие, повсеместно внедряют коллективизм, в который сами не верят. По крайней мере, себя они от этого коллективизма огородили крепкой стеной, за которой существует зажиточная жизнь. Заодно и выгородили себе неподсудность. Номенклатура, с хрущёвских времён, пользуется "телефонным правом" и не подлежит общепринятым законам. Другими словами - даже за убийство посадить высокопоставленного коммуниста можно только с разрешения вышестоящих партийных органов. Отсюда и возникает вопрос - а правильно ли я делаю, рассчитывая на более длительный и яркий процесс жизни социализма. Не получится ли так, что котёл со временем наберёт в себя столько пара, что не прохудится и даст течь, как это было в моей первой жизни, а неслабо рванёт. Так, чтобы вся планета вдребезги и пополам.
        Ещё одно событие оказалось более, чем приятным. Мы с женой поучаствовали в розыгрыше квартир в кооперативе. Строительство нашего будущего дома подходило к концу, и руководство кооператива устроило лотерею. Я вытянул бумажку с пятьдесят третьим номером. Это означало, что наша новая квартира будет на четвёртом этаже во втором подъезде новенького девятиэтажного дома. Дождавшись выдачи ключей, мы побежали смотреть, что же нам досталось.
        - Посмотри, мне кажется, что одна плита ниже другой, - раздался голос жены из кухни.
        - Я и сам это вижу, но уже в ванной, - сообщил я ей, посматривая на потолок.
        Строители положили плиты перекрытия не ровно, и край одной из плит имел ступеньку сантиметра в полтора, по отношению к соседней. Огорчённо сморщившись, я чесал затылок, раздумывая, чем можно скрыть строительный дефект. Память услужливо подкидывала мне варианты с подвесными или натяжными потолками, но беда в том, что ничего подобного я нигде в эти времена не видел. Применять в ванной комнате шпатлёвку на потолке тоже в какой-то мере рискованно. Я помню, как после горячего душа конденсируется влага на стенах. Настроение испортилось, и остальные строительные недоделки я уже воспринимал с полным пофигизмом. Мне стало абсолютно ясно, что сходу в новую квартиру въехать не получится. Нужен ремонт. Полный абсурд! Ремонтировать новое, только что купленное. Как это по-русски.
        - Ну что, нравится? - услышал я весёлый голос из коридора. Усатый дядька, в чистой одежде строителя, стоял на лестничной клетке, не заходя в квартиру.
        - Да какое там... - выдохнул я. - Руки бы оборвать таким строителям.
        - А что не устраивает? - тут же поменял тот свой игривый настрой.
        - Вы, случайно, не прорабом будете? - сложил я нехитрую логическую цепочку. Возраст, вид, чистая одежда, присутствие на собрании кооператива, бумаги в руках и три ручки, заткнутые в нагрудный карман.
        - Вроде того, - откликнулся строитель, проходя в квартиру, после моего приглашающего взмаха руки.
        - Что хорошего можем сделать за отдельную плату? Желательно, к сдаче дома, - не стал я тратить время на лишние разговоры.
        - Э-э... Ну, как бы много чего можно. Были бы деньги, - протянул прораб вполголоса, оглянувшись на незакрытую дверь.
        - С деньгами проблем нет. Так что поехали по максимуму, - приободрил я строительного деятеля.
        Список опций особым разнообразием не блистал. Югославская сантехника, чехословацкая плитка, немецкая краска, обои и прочие приятные вещи, куда более качественные, чем те, что я увидел в новой квартире. Заодно с ремонтом не закрывающихся дверей и не открывающихся окон, их покрасят и поменяют фурнитуру. Образцы обоев договорились посмотреть завтра.
        Заполошный звонок тренера известил меня о том, что меня всё-таки включили в легкоатлетическую сборную СССР. Так что на чемпионат Европы я попаду. Теперь бы ещё как-то сманеврировать, чтобы не пришлось ехать на двухнедельные сборы. Пользы они мне не принесут, а допинг я всё равно употреблять не собираюсь.
        О применение допинга в спорте стало широко известно после скандала на Олимпийских играх в Риме, в 1960 году. Двое датских велосипедистов тогда упали на трассе и потеряли сознание, а потом один из них, Кнуд Иенсен, умер.
        В воспоминаниях моей первой жизни сохранились слухи о том, что СССР закупило самое современное оборудование по тестированию спортсменов на допинг и смонтировало передвижную лабораторию на теплоходе. Странным образом этот теплоход всегда оказывался рядом с местом проведения крупных спортивных соревнований, будь то Олимпийские игры, или иные значимые чемпионаты. Точные анализы, сделанные перед соревнованиями, позволяли максимально использовать препараты и не попасть в превышение норм на допинг при контрольных проверках. Агрессивное применение допинга было отмечено на Олимпиаде в 1976 году спортсменами из ГДР. Восточные немцы очень серьёзно тогда потеснили на пьедесталах многих спортсменов, в том числе и наших, а их сборная, по количеству медалей лишь немного не дотянула до сборной СССР.
        - Ты хочешь к чемпионату набрать оптимальную форму? - хитро жмурясь, выглянула из-за журнала со своими записями супруга. Долгожданное известие о том, что я попадаю "на Европу", не миновало её слуха, так что почти весь разговор с Семёнычем она прослушала вместе со мной, для чего я чуть отодвинул трубку от уха.
        - Что именно ты предлагаешь?
        - Можно скинуть вес, килограмма на два-три, и увеличить силовые тренировки, чтобы поднять объём мышц. Я немного с футболистами поэкспериментировала. Два новых комплекса упражнений дают убедительные результаты именно по твоим группам мышц. Остальное тебе не так интересно, там больше на выносливость.
        - Ты их ещё насмерть не замучила? - фыркнул я, представив, как отрабатывались новые упражнения.
        - Наоборот. Даже нагрузки снизила, и время тренировок уменьшила.
        - И их тренер согласился?
        - Я у него две недели выпросила, а потом мы повторно провели тесты. Парни прилично добавили в скорости и прыгучести. Похоже, они сами были удивлены.
        - Одной травой питаться не буду, - выставил я перед собой обе ладони, заранее отгораживаясь от возможной диеты.
        - Пф-ф, и не надо. Только картошечку, ну, и мучное всякое, ты теперь не скоро увидишь, а вот на пару килограммов икры придётся разориться.
        - Даже голодом морить не будешь? - подозрительно уставился я в глаза жене.
        - М-м, совсем немножко, только в самом начале, - правильно истолковала она мой взгляд, сообразив, что я собираюсь отказаться от предстоящих мероприятий и оставить всё так, как есть. - Надо, чтобы организм перестроился на ограниченное количество углеводов. Зато потом, после углеводного удара, мы наоборот резко увеличим их число, и мышцы станут рельефными и добавят объём. Организм как бы приготовится к следующей неприятности и сам накопит нужный запас. Зато я обещаю, что всё будет вкусненько-превкусненько. Договорились? - мурлыкнула она, залезая пальцами под рубашку
        - Это запрещённый приём, - запротестовал я, понимая, что очередной спор снова безнадёжно проигрываю. - Я уже сейчас жрать хочу.
        - Я возьму с собой в спальню яблоко. Смотри, какое оно красивое.
        - Знаю я эти яблочки. У Адама и Евы всё так же начинаюсь, - проворчал я напоследок, чтобы оставить за собой последнее слово. Пусть знает, кто дома хозяин.
        Восьмистраничное эссе, посвящённое будущему радиоэлектроники, я собственноручно отпечатал на нагло стыренной с работы новенькой печатной машинке. Пожелание Микояна, предложившего мне рассмотреть проблемы СССР в нашей радиотехнической промышленности взглядом со стороны, упало на благодатную почву. Я не экономил краски и эмоции, расписывая роль электронных устройств во всех областях жизни, включая военное применение и космос. Прекращение производства собственных процессоров, ничтоже сумняшеся, назвал предательством. Заодно прошёлся и по военному применению своих аккумуляторов. До меня донесли точку зрения одного из военных, который считал, что мои батареи американцы из бытовых изделий повыковыривают, и вернут их обратно, на историческую родину, в своих ракетах. Как мог понятнее постарался донести, что выигрыш в сто граммов на батарейках не принципиален, учитывая вес боеголовки в четыреста - пятьсот килограммов. Максимально ехидно отметил техническую безграмотность подобных предположений, исходя из токов разрядки. Зато соловьём распелся, описывая применение подобных батарей в переносных миниатюрных
рациях. Специально вставил с десяток жирных намёков, которые обязательно потребуют дополнительных объяснений. Сразу писать какое-то объёмное исследование бессмысленно. Вряд ли те, кто его будет читать, имеют необходимые знания. Так что писал популистски, простым языком. Жёстко проехался по качеству. Может, моё видение дойдёт до нужного человека, и для него станет откровением, что из миллионов выпушенных транзисторов и микросхем, которые нашли своё отражение в итоговых цифрах Госплана, больше половины - откровенный брак. Количество не всегда переходит в качество, если качество никто не хочет замечать. В конце своего творения выписал полтора десятка зарубежных фирм, с указанием их специализации и перспектив на будущее. Ссылка на журналы, из которых я про них узнал, у меня давно готова. Там уже не один десяток производителей и научных центров набрался. Скоро надо будет под это дело новую общую тетрадь заводить.
        Утром перечитал своё творение ещё раз и, вздохнув, отложил в сторону. Пусть ещё денёк отлежится, а то не исследование вышло, а крик души. С эмоциями явный перебор. Страницы три точно придётся переписывать заново. В конце концов, не мой это уровень, указывать, что строительство одной атомной подводной лодки обходится стране в десятки раз дороже, чем нужно на массовую реорганизацию отечественной радиоэлектроники. Большие дяди играют в большие игрушки. Десятки советских атомных субмарин бороздят просторы океанов и ставят рекорды. За годы "холодной войны" СССР потратит на вооружение около десяти триллионов долларов, и экономика страны надорвётся.
        Кассетные дупликаторы, позволяющие ускоренно записывать сразу по двадцать кассет, пришлось опять покупать за свои деньги. Дождался, пока часть моих средств вернётся с ранее выданных авансов, и снова раскошелился. На демонстрационные кассеты, которые у нас идут в комплекте с плеером, общие правила не распространяются. Наша грымза - юрист три дня потратила, чтобы дать обоснование такому предложению. Вопрос, что будем записывать, у меня даже не возник. Конечно то, что мы сами записали. Двинем собственное творчество в массы. Пришлось изрядно попыхтеть с записью двух инструменталок. Обе стороны кассеты начинаются с них. Спокойные композиции, с максимумом стереобазы, натуральным звучанием контрабаса, саксофона и рояля. Ольге, нашей солистке, выделили место под её четыре новые песни. Остальной объём кассеты заняли наши песни. Посмотрим, какой отклик они получат у будущих счастливых обладателей стартовой партии плееров.
        Первую сотню новых изделий, буквально собранных вручную, мы эксклюзивно отправили в Пассаж, в отдел радиотоваров. Сказались какие-то торговые заморочки, и пока областное управление торговли щёлкало клювом, товароведы с Пассажа подсуетились и забрали себе всю партию. Журнал "Новые товары", где нашему плееру посвящена целая страница, ещё не вышел. Мы его ждём где-то через неделю, а пока покупатели видят незнакомое им устройство. Хорошо, что мы успели с яркой упаковкой. Она заметно выделяется на витрине и притягивает к себе внимание. В первый день было продано семь плееров. Во второй тридцать два, а на третий день плеера закончились, за два часа до закрытия магазина. Достойный результат продаж для маленького изделия с ценой в сто сорок пять рублей.
        После состоявшихся продаж я уже не так сильно волновался за реализацию. Даже немного пожалел о тех усилиях, которые я затратил, чтобы о начале производства плееров было упомянуто в новостях программы "Время". Не так часто наша страна удивляет мир технологическими новинками, чтобы оставить такой приятный факт без внимания.
        Смутные подозрения, что мне прилично поспособствовали какие-то третьи силы, у меня появились примерно с месяц назад. Понятно, что связи Микояна и покровительство обкома партии заметно сказались на решении многих вопросов, но почему я так часто проводил переговоры в присутствии военпредов, меня удивляло. Казалось бы, какой интерес у военных может вызвать насквозь гражданское изделие, а вот и нет. Присутствовали. Много не говорили, но очевидно были на моей стороне. Пару раз даже фондами своими поделились. Правда, совсем крохи дали, но хоть что-то. Или я чего-то не понимаю, или мне идут навстречу, ожидая от меня ответных движений. Не хотелось бы мне их разочаровывать, но и новые виды оружия создавать тоже нет никакого желания. Думаю, у меня и сейчас могут быть трудности с выездом в другую страну, а если свяжусь с вооружением, то точно никуда не выпустят. В мои планы такое счастье не входит.
        После Контакта с Микояном кое-что я знал наверняка, но ровно до того момента, когда всё ещё висело в воздухе и никаких результатов не было. Что происходило после состоявшегося тихого переворота, а именно так я оцениваю перестановки в руководстве страны, мне пока неизвестно. Я не стал форсировать события н тешить собственное любопытство. Сейчас Деду точно не до меня. Представляю, что в столице происходит. Всё равно вылет на чемпионат Европы будет из Москвы, так что скоро сам всё узнаю. Повод для встречи у меня железный - в очередном осмотре внучки мне вряд ли откажут. По крайней мере, необходимость в контроле за её Силой, и обучение этому контролю, я постарался донести со множеством неприятных вариантов. Сказки про ведьм имеют под собой вполне реальные случаи. Целители бывают не только позитивные. Негативный целитель может такое проклятие наложить, что жизни рад не будешь. А учитель у внучки Микояна один - это я. По крайней мере, других я не видел.
        Предположение, о том, что помощь военных не случайна, автоматически тянет и такое теоретическое допущение, что возможно мне понемногу содействуют и со стороны комитета глубокого бурения. Пара моментов, когда у нас сами собой решились некоторые проблемы, в эту версию неплохо вписываются. Например, я отчаянно добивался перечня дублирующих конструкторских разработок по товарам народного потребления. У нас ведь как делается - одно и то же изделие могут разрабатывать несколько заводов и институтов. В итоге получится десяток почти одинаковых электроутюгов, или настольных ламп сомнительного качества и убогого вида. Про утюги - не шутка. У меня на работе скопилось шесть различных моделей, из которых только две с регулятором нагрева, но с очень лёгкой подошвой и ломкой пластмассой. У одного так колёсико регулировки отлетело, пока мы утюг из упаковочной коробки вытаскивали.
        Наша модель с отполированной подошвой из нержавеющей стали, вспрыском воды, подающейся через два десятка микроотверстий, надёжным регулятором нагрева, с удобной обрезиненной ручкой и удлинённым мягким шнуром была проверена жёнами. Ни один из опытных образцов обратно не вернулся. Мелкие замечания по удобству подлива воды, и изменению места ввода сетевого шнура были той платой, которую мы получили за потерю первых моделей.
        Титановое покрытие решили даже не пробовать. Не получим мы этот дефицитный металл в нужных количествах. Надо-то всего примерно тонну в месяц, но нет. Из него нынче корпуса подводных лодок изготавливают, а на ширпотреб ни-ни.
        Со своим куратором - безопасником я поделился проблемой дублирования разработок и невозможностью их отслеживания. Он посоветовал, в какое министерство стоит отправить письмо, но при этом один из экземпляров письма забрал себе. Список разработок по электротехническим изделиям я получил через десять дней. У себя на работе, в первом отделе. Без какого-либо сопроводительного письма. Двенадцать листов светокопий в плотном коричневом конверте без обратного адреса и почтовых отметок.
        Производство эстрадных усилителей и колонок мы с Юрой и Николаем временно свернули. Обидно немного, но пока лучше не рисковать. Время смутное. Кто его знает, не получится ли так, что попадём под новую метлу и заработаем себе кучу неприятностей, а при плохом раскладе ещё и на уголовное дело наскребём.
        Мы с Юрой переключились на автосигнализации, а Николай стал больше пропадать в студии, и на репетициях новой программы. При готовой печатной плате на сборку сигналки у меня полчаса уходит. Весна. Автолюбители извлекают из гаражей своих застоявшихся стальных коней, так что автосигнализации улетают сразу, а мне пару десятков деталей распаять не сложно. Парни из интерната и больше просят, но тут уж я упёрся. Конец учебного года. У них скоро экзамены. Так что хорошего помаленьку.
        - Со следующего месяца наша группа будет работать в ресторане "Космос" программу варьете, жаль, что без меня. Времени на всё ощутимо не хватает, а тут ещё и чемпионат по лёгкой атлетике наметился. Для музыки удаётся отвоевать только по два-три часа в выходные дни. Собственно, в это время мы всегда в студии записываемся. Дома гитару по вечерам ненадолго вытаскиваю из кофра. Обычно после ужина. Получается двойное умиротворение и релакс. Музыка на сытый желудок на меня действует умиротворяюще. И чего ты опять в газеты уставился? Никогда их не покупал, а тут пачками носишь. Лучше бы к экзаменам готовился, - разворчалась жена, глядя, как я перебираю десяток газет, откидывая их в сторону одну за другой. Экзамены, да. Сессию мне точно сдвинут на месяц раньше. Впрочем, не страшно. За вечер я к любому экзамену подготовлюсь, да и Семёныч наверняка по преподам пройдётся. Расскажет им про чемпионат и надавит на понимание.
        - Ты заметила, что у нас полностью пропали с первых страниц любые упоминания о партии и руководстве страны? - я в очередной раз пересмотрел стопку газет, купленных в киоске. Такое уже было у меня в первой жизни. После прихода Андропова к власти из газет исчезли обычные пустопорожние славословия и фотографии Брежнева с сопровождающими его лицами, привычно украшавшие первые страницы центральных газет. Заодно и исчерпала себя проблема использования портретов высшего руководства вместо отсутствующей туалетной бумаги.
        - Пропали и пропали. Нам-то какое дело. Зато вчера две девчонки из нашей группы в кино пошли, а там посредине фильма милиционеры свет включили и начали документы у всех проверять.
        - Опять он за своё, - хмыкнул я, вспоминая, что такие же мероприятия Андропова есть у меня в памяти.
        Каждый руководитель страны у нас чем-то да отметился, что у народа осталось в воспоминаниях. Кто кукурузой, кто репрессиями против музыкантов, кто вырубленными виноградниками. С приходом к власти Андропова милиция больше месяца гоняла по всей стране тунеядцев. Особой популярностью такие меры не пользовались и постепенно сошли на нет.
        Я в газетах искал любые упоминания о новой программе индустриализации страны.
        1977 год. Ещё не всё потеряно. Да, десять лет назад у СССР был вполне очевидный шанс стать экономическим и промышленным лидером на целом материке. Его не использовали. Теперь Европа нас крепко поджимает и с беззубым брежневским руководством страна всё вернее катится вниз, расходуя гигантские ресурсы на военные проекты. Некомпетентность руководства пытается восполнить Госплан. Составляются планы развития на десятилетия, а уж план пятилеток возведён в ранг государственной политики, и не терпит отклонений. Дорвавшиеся до власти чиновники, далёкие от реальной промышленности и науки, словно кандалы с навешанными на них гирями, тормозят любое развитие, если оно не предусмотрено в их бумагах. Руководители страны, простреленные очередной доктриной, как будто забыли, что "мирное противостояние систем" - это по факту экономическая война. Война, в которой наше руководство пытается управлять даже отдельными предприятиями, расписывая их деятельность на годы вперёд. Такая же нелепость, как если бы во время Великой Отечественной, собравшиеся комиссары пытались руководить войсками из Кремля, заранее расписав
каждому батальону план "до конца войны". Для себя я не вижу особой разницы между партийным чиновником, пытающимся удалённо руководить заводом, и комиссаром, ни хрена не разбирающемся в военном деле, но пытающемся командовать полком на войне. Против профессионалов никогда не потянут. Ни знаний, ни опыта, ни умений, если умения рассматривать, как мастерство человека в данном виде деятельности. Мало знать факты, отчёты и рапорты, нужно ещё уметь их использовать.
        Я, со всеми своими разработками, плыву против течения. Нет их в планах государства, и скорее всего никогда не будет. Пока до утверждения этих планов дойдёт, мы уже не один раз всё модернизируем, а то и полностью изменим. Кроме того, есть у меня мечты про интеграцию, и не только с советскими предприятиями. Зря я, что ли зарубежными журналами шуршу и разные фирмы выписываю. Впрочем, что греха таить - послезнание это тоже настолько увесистая плюшка, что просто так не отмахнёшься. По крайней мере, оно позволит избежать очевидных ошибок и тупиковых технологий.
        - Ты если начитался, то иди ужинать. Предупреждаю сразу - добавки сегодня не будет, - Ольга, уперев руки в бок, напомнила мне о предстоящем голодании.
        - И что это мы развоевались? Почему недовольны мужем, который яростно изучает изменения в отдельно взятой стране? - подхватил я её на руки так ловко, что она и пискнуть не успела.
        - Да ну тебя... Знаю я, как вы газеты читаете. Сначала за столом, потом на диване, а потом и засыпаете там же с ними. Газета на лице, и храп на всю квартиру.
        - Интересно. Откуда у тебя такие глубочайшие познания сакральных основ мужского диванопадения? - зарылся я в её волосы, специально шумно дыша ей прямо в ухо.
        - Да, много раз видела. Папашка у моей подруги больше десяти минут ни разу газету не читал. Обычно пять минут читает, а потом два часа так спит, что хоть музыку под ухом включай, ни за что не разбудишь, - отмахнулась она от моего сопения, забавно замотав кудряшками.
        Усадив жену за стол, осмотрел свои тарелки. На мой тоскливый взгляд в сторону холодильника жена тут же сжала кулачки, давая понять, что пощады не будет. Программа голодания запущена и амнистии не подлежит. Вот так некоторые безответственные особы напрочь убивают у достойнейших представителей мужского племени любовь к спорту. И не объяснишь же ей, что я только что не газеты читал, а размышлял о великих случайностях. Иногда достаточно хлопнуть в ладоши, чтобы с гор сорвалась снежная лавина. Вот и я, вроде мелочь сказал, про желание Брежнева на пенсию уйти, а поди-ка разбери, что там в Москве теперь творится. И газеты молчат. Я, может быть, жизнь целой страны недавно вспять развернул, а мне, великому переворачивателю истории, на ужин дают только несколько пластиков пареного кабачка, и непонятно что, размазанное по тарелке, причём на самом донышке. Нет в жизни справедливости.
        Скудный завтрак настроения не улучшил, впрочем, как и кофе без сахара. На ранний телефонный звонок я ответил после минутной паузы. Междугородка тренированному уху сразу слышна. Звонки у неё частые, требовательные и с небольшим промежутком. Домашний телефон я редко кому даю. У каждого человека должно быть своё, личное пространство, где можно отрешиться от дел, зализать раны или заняться любовью. Ещё раз посмотрев на часы, прикинул, что в такое время звонить могут Ольгины родители. Это у нас семь утра, а в той же Москве всего пять. Видимо мне придётся с тёщей общаться. Ольга до сих пор дрыхнет.
        - Общество спасения степных тушканчиков на водах. Слушаю вас. - я с тёщей стараюсь общаться изобретательно. Её мои закидоны прилично выбивают из колеи, что изрядно сокращает поток сведений от неё по обмену жизненным опытом. Этакий водопад непрошеных советов. Нет, как человек она мне даже иногда нравится, но уж очень разговорчивая.
        - Э-э... Павел? - густой низкий мужской голос раздался прямо в ухо. Всё-таки качество связи у междугородки стало получше, чем у городских линий. Я даже от трубки отшатнулся.
        - Допустим. А с кем говорю? - я не смог моментально перестроится. Завтрак всё ещё стоял комом в горле, вынуждая относиться к жизни с лёгким налётом грусти и ипохондрии. Мой молодой растущий организм такого питания долго не выдержит.
        - Мы в Москве разговаривали с вами про рениевые сплавы, - зашифровано дал мне понять собеседник, что ему не хочется обозначать себя по телефону. Собственно, генеральский бас микояновского сына я уже без подсказок опознал.
        - Было дело. Что не так?
        - С обработкой проблемы. Очень всё медленно получается. Может, есть какие-нибудь идеи?
        - Полно у меня идей. Жать, что на их воплощение уже сил не хватает. У вас-то в чём загвоздка?
        - Пока в оснастке и прессах. То глубина вытяжки слишком большая, то мощности пресса мало.
        - И зачем вам нужны прессы для мелкосерийного производства? - я поинтересовался единственно с целью потянуть время. Саму технологию производства сопел для реактивных двигателей я чуть ли не вживую себе представил, когда был на экскурсии по одному из свердловских заводов. Когда мне объяснили принцип вытяжки по металлу, то эти сопла у меня просто перед глазами встали. Под сотню заготовок в сутки можно на одной установке сделать. Я тогда себе всю голову исчесал, соображая, как бы мне половчее поменяться с военными. Я им передовую технологию, а они мне сырьё, на нужные народу товары, ну, и производственных мощностей немного. По их меркам немного. А по моим ого-го.
        - Что значит мелкосерийного? Это какое количество? - тут же откликнулся генерал.
        - Допустим, тысяча заготовок в месяц, - сознательно занизил я цифру, но тотчас понял, что промазал. Слишком сильно охнул мой собеседник в телефон. Видимо совсем у них с соплами дела плохи. - Только идею и знания я в этот раз просто так не отдам. И тут давайте без всяких обид. Мы оба патриоты. Только вы патриот военный, а я патриот гражданский. Кроме того, вы с прошлого раза мне немного задолжали.
        - И что же нужно гражданскому патриоту? - отдышался генерал, и не счёл нужным скрыть скепсис и ехидство, отчётливо прозвучавшие в трубке.
        - Протекцию на пермском моторостроительном, чтобы немного поучаствовали в выпуске деталей для нас, граждан поганеньких, и фонды на титан от наших соседей из Ревды, хотя бы тонн на пять - семь в месяц, - отзеркалил я интонацию собеседника. Надо просить больше. Мне, кроме титанового покрытия на утюги, ещё бы не помешали корпуса для электронных часов, и титановые крышки на плеер. Титан металл стильный, лёгкий и прочный. Будет, чем удивить мировую общественность.
        - Вы же понимаете, что я такие вопросы не решаю? - неуверенно прозвучал в трубке голос моего собеседника.
        - Жаль, а то я бы пермякам уже сегодня показал, как и что можно сделать. Так сказать, живьём, на работающем оборудовании. Они же с нами рядом. И время раннее. Как раз успели бы подъехать к обеду. Мы на автобусе часов пять ехали, а на машине можно и побыстрее добраться. Ну, что поделать. Нет, так нет. Звоните, если что, - я сжал кулаки на счастье, прижав плечом трубку к уху. То, что младший Микоян меня теперь не отпустит, и так понятно. А вот можно ли через него заставить армию чуть-чуть поделиться с народом, пока не ясно. Так то, обидно. У них того же титана на опилки - обрезки в разы больше уходит только на строительстве одного корпуса подлодки, ясный пень, что зверски всем нам необходимого при экономической войне. Со стальными-то корпусами им никак не плавается. Да и на стоимость такой подлодки видимо плевать, чай не свои же деньги тратят.
        - Я сам сейчас в Перми. Так что с пермяками через час - полтора могу предварительно поговорить. Про титан пока ничего не скажу. Могу дать только обещание, что сделаю всё возможное, но только на следующей неделе, когда в столицу вернусь. Такой ответ устраивает? Кстати, я в Свердловск и сам бы подъехал. Я тут как раз по этому вопросу. У нас весь проект стоит, и неизвестно когда будут сдвиги.
        - Хм, тогда жду в гости. Решите вопрос с титаном, обещаю приятные бонусы. Они вам точно понравятся. Не прощаюсь, позвоните мне перед выездом.
        С технологией штамповки изделий взрывом я познакомился благодаря курьёзному случаю. В нашем городе есть мастерские при обществе инвалидов. На допотопном оборудовании там изготавливают серебряные и мельхиоровые рюмки, почти вручную вытягивая металл по форме. Рюмочки получаются по качеству так себе, зачастую с неровными краями разной толщины. На свердловском инструментальном заводе эти самые рюмки предложили штамповать взрывом, и даже форму сделали, на двадцать пять изделий за раз. Но выпускать рюмки им не дали, чтобы не лишать инвалидов заработка. Я, когда эти рюмки увидел, то просто не смог не обратить внимание на их визуальное сходство с реактивным соплом. Дальше сработала простая логическая цепочка. Заодно и выяснил, что мощности их установки вполне достаточно. Штампанут они сопло, только взрывчатки чуть больше потребуется. Запас-то прочности в свою установку они трёхкратный заложили, а вот что можно массово изготавливать, не подумали.
        - Ох, чую, надуется на меня генерал, когда поймёт, что я ему просто сосватал чужую технологию, да ещё и не за просто так. А мне что. Я же ему честно сказал, что я гражданский патриот. Так что не для себя, для народа стараюсь.
        Глава 14
        Партия определилась с приоритетами. Были озвучены основные направления развития страны, розданы поощрения и выговоры. Пара министров потеряли свои портфели и были отправлены на пенсию. Министру радиопромышленности (МРП) объявлен выговор. Работа Свердловского обкома партии была одобрена и упомянута в списке отличившихся. Что характерно, в связи со "свердловской инициативой".
        Лично для меня такие итоги имели как плюсы, так и минусы. В плюсах то, что работать стало легче, а вот возросшее количество моего участия в разнообразных совещаниях - это минус. Не умеют выступающие говорить коротко и по делу. Выход из создавшегося положения у меня есть, но делать всё придётся быстро. В конце недели я, с женой и Семёнычем, лечу в Крым. Полностью отбояриться от сборов перед чемпионатом не вышло. Маловато пока у нас с тренером авторитета в спортивных кругах, чтобы на своём настаивать. Чиновники от спорта перестраховываются, требуют повторно подтвердить результаты и пройти обследование. Жену на чемпионат вывезти не удастся. Пусть хоть в Крым со мной слетает. Письмо в её институт, от нашего спортобщества, я вчера ей отдал. Олька ойкнула, и кинулась к учебникам. Поездка у нас как раз на время сессии приходится. Так что не одному мне теперь с досрочной сдачей экзаменов отдуваться.
        Перед женой поставил чашку паряшего кофе и блюдечко, накрытое салфеткой. Оторвавшись от учебника, она скользнула по столу взглядом, кивнула мне, попытавшись снова уткнуться в книгу, но тут же сообразила, что тарелочка рядом с чашкой поставлена не просто так. Книга, с заложенной страницей, полетела на стол. Как жену не разрывало от любопытства, сразу она салфетку стаскивать не стала. Взяла чашку с кофе, и скорчив уморительную мордашку, вопросительно выгнула бровь. А что я-то сразу? Стою себе, кофе пью, в окно смотрю. Точнее глаза скосил, и в зеркало за ней наблюдаю. Выдержки у неё хватило на два глотка. Под салфеткой оказался тонкий серебряный браслетик с тремя весёленькими камушками. Рассмотрела, хмыкнула, примерила на руку.
        - Обычный он какой-то. Ты мне до этого красивее дарил, - отставила жена руку в сторону, и покрутила её перед собой, чтобы посмотреть, как играют камушки на свету.
        - Такой и нужен. Чтобы в глаза не бросался. Это тебе для учёбы и экзаменов. Часа на полтора его хватает, а потом надо на час снять. Он зарядится. Помнишь, как с памятью было? С ним так же выйдет, - в браслетик я вложил умение Концентрации. Накопитель и зарядку сосчитал так, чтобы Ольга время от времени делала необходимый перерыв.
        - У-у, а без перерыва нельзя... - заканючила жена.
        - He-а, кто-то не умеет себя ограничивать.
        - А ты знаешь, что теперь я для нашей кафедры делаю все переводы с английского?
        - Па-а-думаешь. Я и с немецкого перевожу, и с английского, а недавно ещё пять тысяч слов на испанском выучил, - постарался я поточнее воспроизвести интонации кота Матроскина, чуть не добавив по инерции - "Я еще вышивать умею и на машинке... тоже". - Ты, кстати, на вечер ничего не планируй. Сегодня к моим сходим. Отца хочу на место исполнительного директора к себе перетащить, - эта идея у меня давно вызревала, вот и придётся теперь её воплощать в срочном порядке. Человек он родной, заслуженный, и с моими ребятами ему проще будет. Не придётся объяснять перестановку и расписывать роли. Опять же возраст у него подходящий. Меня зачастую директора заводов всерьёз не воспринимают.
        - Ну и ладно, попробовать-то нужно было, - проворчала Ольга, натянув браслетик повыше к локтю и снова открывая учебник.
        Крым.
        Первый шок. Из симферопольского аэропорта до Алушты мы едем на междугороднем троллейбусе...
        Кроме отличной, практически летней погоды, в Крыму какой-то особый, пьянящий воздух, с запахом моря и свежестью гор. Буйство зелени и синь морского горизонта. После Урала разительный контраст ощущений.
        Прилетели во второй половине дня. Пока добрались до базы и устроились, подошло время ужина. Потом побродили у моря, до самой темноты, которая упала по - южному, неожиданно. Звёзды. Здесь они неправдоподобно большие и кажется, что стали вдруг намного ближе.
        - Интересно, а там есть жизнь? - вопрос жены вывел меня из оцепенения. Не знаю, сколько я простоял, рассматривая небо над собой. Завораживающее зрелище.
        Есть. Только очень далеко. Нам те звёзды не увидеть. Мы находимся на краю одной из многих миллиардов галактик. В нашей галактике тоже может быть жизнь. Звёзд в ней хватает. Даже учёные не знают их точного количества. Наш Млечный Путь - галактика спирального типа. В центре расположено галактическое ядро из множества старых планет, возможно даже они образовали чёрную дыру. Если бы земляне могли взглянуть на свою галактику со стороны, то увидели бы довольно тонкий - толщиной всего несколько тысяч световых лет - диск, диаметр которого превышает сто тысяч световых лет. А наше Солнышко крутится вокруг этого центра, и успевает сделать один полный оборот раз в двести пятьдесят миллионов лет.
        - Какие жуткие цифры. Я ощущаю себя какой-то песчинкой на берегу моря. Вот сейчас набежит волна посильнее, и унесёт планету в неизвестность. - Ольга прижалась ко мне плотнее и отчётливо передёрнула плечами.
        - Завтра попробую узнать у местных, есть ли экскурсии в крымскую обсерваторию. В конце концов, сам туда позвоню. Своё академическое удостоверение я с собой прихватил на всякий случай, так что познакомлюсь с коллегами. Ты там в телескоп на звёзды посмотришь, а я попробую допытать их про один из своих проектов. Очень мне хочется, чтобы то зеркало, которое мы в космос планируем отправить, вело себя так же, как Луна.
        - А как себя ведёт Луна? - перевела жена взгляд на спутник нашей планеты, поднимающийся в небе всё выше н выше.
        - Она всегда к Земле одной стороной, и такая ориентация происходит без каких либо энергозатрат. Хотя, если захочешь попробовать повторить что-нибудь подобное даже с небольшим объектом, то придётся изрядно поломать голову.
        - И действительно. Я никогда над этим не задумывалась. А такое поведение вообще нормально, или нам, землянам, так с Луной повезло?
        - Нормально такое поведение, а вот орбита очень необычная. Мало того, что она движется не по эллипсу, а почти что по правильной окружности, так ещё Луна так хитро отодвинута от Земли, что и она и Солнце с Земли выглядят, как два круга одинакового размера. Особенно это хорошо видно при солнечных затмениях. Правда, очень странное совпадение?
        - Паш, не заморачивай мне голову. Я Луну тысячу раз видела, и всё хорошо было, никогда ни над чем не задумывалась, а ты за несколько минут мне мозг перегрузил, причём, почему-то очевидными фактами. И ещё, там военные идут, и если не ошибаюсь, то по наши души.
        Оглянувшись, я увидел наряд из трёх пограничников с собакой. Точно, идут к нам.
        - Кто такие? - не очень вежливо поинтересовался их старший, выйдя немного вперёд, и остановив сопровождающих его солдат почти незаметной отмашкой.
        - Спортсмены, на сборы прилетели.
        - Документы есть?
        - Откуда... - я похлопал себя по пустым карманам. - Всё в номере оставили.
        - Ой, а у меня есть, - жена стащила сумочку с плеча, и нашла там свой паспорт и оба наших авиабилета.
        - Возвращайтесь к себе. После двадцати одного у моря находиться нельзя. Пограничный режим, - короткими, рубленными фразами обрисовал лейтенант причину их внимания к нам. - По билетам вижу, что сегодня прилетели. На базе вас должны были предупредить о правилах, да и плакаты там соответствующие имеются. Больше не нарывайтесь. А то мухой домой полетите.
        Под пристальными взглядами погранцов мы направились к воротам базы. Спорить не хотелось, да и не о чем. Граница на замке и люди бдят. Зато женская сумка в очередной раз порадовала. Я давно подозревал, что у женщин сумочки в чём-то сродни драконьему пространственному карману. Ну, не может быть в такой малепусенькой сумочке столько разных предметов на все случаи жизни. Когда ещё мужики соорудят себе наборы выживальщика, и с собой их носить научатся. А вот у женщины такой набор всегда при себе. Уверен, что там и пластырь можно найти, и булавку, и иголку с ниткой, и ещё кучу мелочей, о которых мужчина даже не задумается.
        Жизнь на спортивной базе, по сравнению с домами отдыха, имеет ряд отличий. Сейчас вроде и время не позднее, а база почти затихла. Нет, не мёртвой тишиной. В беседках ещё слышны разговоры и звонкий девичий смех, за спортплощадкой раздаются негромкие гитарные переборы, и даже кто-то напевает вполголоса. Не спеша прогуливаются тренера, обсуждая свои проблемы, и присматривая за спортсменами. Сборы легкоатлетической сборной СССР - это не шутка. Мероприятие серьёзное. Так что курильщиков, дегустаторов крымских вин, и шумных компаний тут нет. Не курорт, одним словом. Народ собрался побеждать, и эта атмосфера исподволь чувствуется на интуитивном уровне, пробиваясь через вечернее умиротворение и расслабляющий, еле слышный шум морского прибоя. Вот и мы, зевая, тоже потянулись к себе в номер. Наверно разница во времени сказывается. В Свердловске уже глубокая ночь. Не глупые люди спортивные сборы в Крыму организовали. Мне, уральцу, после Крыма и со временем, и с акклиматизацией в Испании теперь полегче будет. Вроде и незначительные штришки, но какие же они важные, когда у спортсменов счёт пойдёт на сантиметры
и на сотые доли секунды.
        Хороший городок Алушта. Если с нашей базы идти к морю, то справа, почти на самом берегу можно увидеть здание краеведческого музея. Я его ещё вчера присмотрел, а сегодня, ранним утром, специально мимо пробежал ещё раз, уже поближе, чтобы посмотреть, когда музей работает. Снаружи музей махонький. Небольшое крыльцо украшено единственной колонной. Сомневаюсь, чтобы там было что-нибудь серьёзное, но сегодня туда обязательно схожу. И дело не в том, что я какой-то особый любитель старины. Сон мне под утро приснился. Собственно, из-за него я и проснулся. Ну, и немного из-за духоты в номере. Как-то кондиционеры у нас на здании мной не замечены ни снаружи, ни внутри. Поэтому проснулся с рассветом, и настежь открыл окно. Сон интересный. Коротко его содержание можно выразить известной фразой: - "Пиастры, пиастры!"
        Это же Крым. Тут куда не копни - везде история.
        Первое письменное упоминание об Алуште относится к VI веку нашей эры. В то время южная часть Крыма находилась под властью Византийской империи. Башня Ашага - Куле, сохранилась с тех времён, с постройки крепости Алустон.
        В Крыму в разные исторические периоды жили тавры и киммерийцы, скифы и греки, сарматы и римляне, готы, гунны, авары, болгары, хазары, славяне, печенеги, половцы, караимы, монголы и крымские татары, итальянцы и турки.
        Мой интерес к древностям не случаен. Меня интересуют сарматы. Так интересуют, что спать не могу. Вот схожу в музей, и постараюсь выспросить, что про них известно. Всё, что мне пока известно, так это то, что сарматы серьёзно потеснили, в третьем веке до нашей эры, скифов. Так их прижали, что тем пришлось свою столицу переносить.
        У меня есть три сарматские вещицы: кулон, браслет и перстень. Вряд ли они крымские. Скорее всего с Южного Урала. Только думается мне, что и тут, в Крыму, без таких артефактов в своё время дело не обошлось. Вряд ли скифы уступали сарматам количеством, или военной выучкой. А вот если предположить у сарматов наличие шаманов, с боевыми артефактами, то мне дальнейший ход истории становится более понятен.
        - А - ха -ха. Ой, не могу, - зажав себе рот, чтобы не шуметь, я выскочил из музейного зала в коридор. Скользя взглядом по рисункам на стенах и кратким описанием истории Крыма, я наткнулся на замечательную надпись:
        " В первой половине V в. до н. э. на берегах Чёрного моря возникают два самостоятельных греческих государства. Одно из них - демократическая рабовладельческая республика Херсонес Таврический".
        Второе предложение, когда я в него повторно вчитался, вызвало у меня настоящий восторг и неудержимый, гомерический хохот. Не только уникальным словосочетанием "демократическая рабовладельческая республика", но и своим названием, которое смело можно применять вместо ругательства. Вот же свезло местному населению. Учи историю, и даже мат не нужен.
        В коридоре немного отдышался, под неодобрительным взглядом пожилой музейной смотрительницы, выглянувшей в коридор, и пошёл дальше изучать историю, пока меня отсюда не выгнали. Оказывается сарматы ещё те хулиганы... и хулиганки.
        " Сохранилось предание о царице Амаге, жившей в III в. до н. э. Мудрая сарматка помогла херсонеситам избавиться от надоедливых скифских набегов. Как настоящий дипломат, она вначале попросила не трогать Херсонес, но, когда царь не послушался ее, женщина вместе с небольшим войском разгромила место, где восседал правитель, убила скифского вельможу и посадила на престол его сына, предупредив, что попытка повторить действия отца закончится для него так же печально."
        Что мне в этом описании понравилось, так это упоминание про "небольшое войско". Ещё одна капля в чашу моей уверенности, что без магии у сарматов не обошлось. Было у кочевников нечто такое, что позволяло им громить укрепления, обходясь небольшим числом воинов. Судя по всему, помощнее, чем моё кольцо.
        Дальше сарматская история пошла непонятным для меня зигзагом. Навоевавшись в Крыму, и захватив множество территорий, сарматы ушли. Ушли в Испанию, добрались до Африки, и снова вернулись в Крым только спустя столетия. Где они только не побывали. Китай, Индия, Южный Урал, Европа, Египет - вот неполный список тех мест, где непоседливые кочевники неплохо отметились. Да что там говорить, даже Римская Империя не раз страдала от их успешных набегов. До того настрадалась, что при помощи тех же сарматов поменяла концепцию своих войск. Всем известные пешие римские легионы под влиянием кочевников постепенно менялись на бронированную кавалерию, вооружённую копьями и применявшую апробированную сарматами тактику - атаку клином, с последующим уничтожением вражьей армии, разрезанной пополам.
        Симпатичен мне сарматский народ. Они, как губка, впитывали в себя знания, и благодаря этому опережали своё время. Их бронированный всадник, ещё до наступления нашей эры, немногим отличался от прославленного европейского рыцаря времён Средневековья. Воевали у них все. Сарматские женщины управлять конём учились раньше, чем начинали ходить. Киммерийские сложные луки, со втульчатыми железными наконечниками, которые женщины сарматов взяли на вооружение, были вполне актуальны даже спустя полторы тысячи лет. А вот про то, откуда они, пусть и по крохам, нахватались магических знаний, историки умалчивают, или просто боятся показаться смешными.
        Наукой доказано, что на Земле магии нет. И точка.
        Сегодня и завтра дни у меня щадящие. Адаптируюсь к климату. Нагрузок минимум. Семёныча видел дважды. Один раз утром, когда отбегавшись, у снарядов пахал, а второй раз на обеде. Послезавтра надо будет прыгнуть. Восемь метров двадцать сантиметров достаточно. Или немного больше. Это он за обедом так сказал. С тренером мне надо будет откровенно поговорить. Очень хочется узнать, что он от меня на Европе ждёт. Заодно может мне метры с сантиметрами в какие-нибудь ярды с дюймами перевести, а то как-то цифра в восемь с половиной метров на меня морально давит. А в ярдах не пойми что получается, н вроде, как не страшно.
        Вечером с женой поедем в Бахчисарай, точнее в посёлок Научный. Я дозвонился до обсерватории только к концу рабочего дня. Не сразу сообразил, что астрономы днём особо не работают. Понятно, что кто-то н днём был, но совсем не те, кто мне нужен. Чувствую, что пора уже мне нашему завхозу проставиться. Я его телефон плотно оккупировал. Бегать каждый раз на городской переговорный пункт совсем не хочется. Так что пора распечатывать чемодан, где у меня приготовлен запас "жидкой валюты" пятнадцатилетней выдержки. Дедок пока мне в долг верит, но посматривает с подозрением. Про качество расчёта я ему ничего не сказал, а понятие - "с меня хороший коньяк", это вещь такая, растяжимая. Хорошо, что у меня с Ереваном связь налажена. Очень помогает элитный "Двин" находить понимание в особо тяжёлых случаях. Академики, и те ведутся. Смешно, но при вполне терпимой цене, нынче такая бутылка на столе - это не только радость для алкогольных гурманов, но и признак высокого социального статуса. Жуткий дефицит, однако.
        Изучение музея заняло меньше времени, чем разговор с одним из сотрудников, которого я нашёл в маленьком кабинете, плотно заставленном шкафами с множеством папок. Для этого я беззастенчиво просочился в дверь с надписью "Служебный вход". Я оторвал находившегося там мужчину от изучения старинного вида тетради, из которой он периодически что-то выписывал.
        - Что вы хотели? - поднимая на лоб очки с толстыми стёклами, спросил он в конце концов, видимо сообразив, что просто так я уходить не собираюсь. Не случайно же минуты три уже подпираю косяк дверей на входе в кабинет.
        - Смотрю, что дверь открыта, и не глупый человек работает, вот и решил познакомиться, а заодно и договориться о взаимопомощи.
        - Дверь не для вас открыта. Жарко, а так хоть какой-то сквозняк. Но к делу. Что за взаимопомощь?
        - Меня интересуют сарматы, или одно из их племён - аланы. Собственно всё, что имеет отношение к сарматской культуре. Особенно интересны находки более-менее уцелевших украшений, оружия или иных предметов, пусть и непонятного назначения.
        - Допустим, ваш интерес понятен. А в чём заключается взаимопомощь?
        - В какой-то степени я ваш коллега, - я продемонстрировал сотруднику музея удостоверение академии наук. - В одной из разработок у нас используются очень чувствительные датчики металлов. К сожалению, поделиться ими не могу, и принцип объяснить тоже, но отработать с их помощью перспективный участок раскопок вполне возможно.
        - Не понял, каким образом?
        - Что-то вроде металлоискателя. Участок радиусом метров в пять можно просмотреть на метр в глубину. Если предмет крупный, то до двух - трёх метров. На сканирование участка достаточно пяти секунд. После этого могу точно указать, лежат ли на нём предметы из цветных металлов, отдельно из железа или стали, и показать примерно место, с указанием глубины. Мощности питания хватит на десять - двенадцать попыток. Потом требуется подзарядка, часов пятнадцать.
        - Хм, интересно, - мужчина задумавшись, обвёл глазами скопище бумаг в шкафах. Пробравшись к одному из них, он с головой сунулся в необъятные недра бумажных завалов, - Вот. Материалы исследований Генуэзской крепости. По легендам, первыми там строили аланы, но осталось ли что от их строений, нам неизвестно.
        Отряхнув с папки пыль, и оглушительно чихнув, мужик бодро прошелестел подшитыми документами, выискивая что-то явно ему знакомое.
        - Ага. Примерный план первоначальных укреплений есть. Правда, это всего лишь предположение.
        - М-м, может я чего-то не понял, но где мы, и где та Генуя? - только и смог я ответить, глядя на столб пыли над столом, клубящийся в солнечных лучах.
        - Ай, это всего лишь название. Её кто только не строил и не захватывал, - отмахнулся музейный работник. - А сама крепость в Судаке. Тут недалеко. Час езды. Ваш прибор через каменные плиты может работать?
        - Смотря какой камень. Минерализация, или вкрапления металлов будут мешать. Тогда чувствительность прибора упадёт.
        Полазить по Крыму, в поисках исторических находок, меня подвигло воспоминание про выигранный спор в одной из прошлых жизней. Заносчивый старшекурсник откровенно подкатывал тогда к моей девушке и любым способом пытался показать ей, какие мы никчемные маги, и какой он весь из себя талантливый. Ссориться мне тогда было бессмысленно. В дуэли, на арене, он бы меня раскатал в первые же секунды. Поэтому я, внимательно осмотрев соперника, предложил пари.
        - Ты говоришь, что можешь подойти ко мне вплотную, а я даже не замечу. Я правильно тебя понял? - невидимость даёт магам огромное преимущество в бою. Заклинание невидимости очень сложное, и даже к окончанию академии не все маги его осваивают. Так что несомненный повод гордиться собой у моего соперника был.
        - Могу вплотную подойти и щелбан тебе поставить, прежде чем ты меня увидишь, - осклабился старшекурсник.
        - Сильно сомневаюсь, поэтому предлагаю пари. Ставка - десять золотых. Завтра, после обеда идём на арену. Я кладу под ноги оба наших кошелька с деньгами, и если ты, с трёх попыток успеешь взять их в руки, прежде чем я залеплю в тебя Воздушным кулаком, то они твои.
        Десять золотых - деньги весьма приличные. Городской страж получает в месяц два золотых, и очень неплохо на них живёт.
        - А я обещаю, что поцелую победителя, - хитро улыбаясь, вмешалась Лера, отрезая моему сопернику пути к отступлению. Без преподавателей студентам первого курса заклинания разрешалось использовать только на арене. Поэтому вопрос с выбором места у меня не стоял.
        Полностью самостоятельно я сделал свой первый артефакт под ворчливые комментарии старого гнома. Не скажу, чтобы они сильно радовали слух, поскольку жопорукая отрыжка тупорылого тролля, уже были скорее похвалой, чем то, что я слышал до этого. И да, сделанный собственными руками артефакт позволял искать металлы. За своё наставничество гном содрал два золотых, оставив меня на целых две недели без карманных денег. Уже к окончанию учёбы я узнал, что гном, работающий в академии завхозом, каждый учебный сезон окучивает подобным образом с десяток студентов, которые прониклись его рассказами про поиски кладов. У первокурсников с деньгами всегда напряжённо, если нет богатых родителей. Клад не клад, но россыпь серебряных монет я тогда нашёл уже на втором выходе к реке. У гнома чуть глаза на стол не выпали, когда я принёс ему бутыль хорошего вина, и поблагодарил за обучение. Обычно попытки поиска кладов студенты делали в развалинах, рядом с городом. Представляю себе, сколько поисковиков там прошло. До последней иголки всё вымели.
        Поэтому, увидев, что старшекурсник прилично обвешан разными украшениями, кроме того, сообразив, что вряд ли он снимет пояс с кинжалом и массивной пряжкой, я был спокоен за свой выигрыш. Металлы я обнаружу метров с десяти, а слабенький Воздушный кулак кастуется полсекунды. Так всё и вышло. Мой соперник трижды получил кулаком, а мне достались деньги и поцелуй. Один из тех немногих, Леркиных. Самый первый.
        Можно сказать, что в Крым я попал, как вполне состоявшийся кладоискатель. Купив подходящий местный сувенир, с полудрагоценными вставками из агата и опала, я повторил свой первый артефакт. Обидно, что Силы лично у меня мало, поэтому магическое зрение теперь слабее, и кастовать его приходится буквально на секунды. Тем не менее испытания я провёл, и признал созданную конструкцию условно годной. Горсть мелочи при сканировании пляжа у меня набралась с двух попыток. Мог и больше набрать, но надо было копать глубже.
        От местных аборигенов, которые увидели купленный сувенир, узнал, что меня сладкоречивые торговцы драгоценностями обули. Опалы и агаты местные жители собирают чуть ли не по ведру в день. Полно их на берегу Партизанского водохранилища. Вот тебе и полудрагоценные камни. А я-то радовался, что так недорого заготовку приобрёл. За четвертной всего. Оказывается, мог целое ведро камней купить за такие деньги. Полудрагоценных, чёрт бы их побрал.
        Про поездку в Судак договорился с Юрием Никодимовичем, тем самым работником музея, на субботу. До этого времени он узнает, где выставлено что-либо приличное в сарматских экспозициях крымских музеев. Поедем с профессиональным археологом, у которого есть старенький, но ещё бодрый "Москвич 407". Моё предупреждение о жене оба приняли стоически, даже не упомянув про женщину на корабле. Интеллигентные люди, что могу сказать.
        В обсерваторию поедем на "Победе". Завхоз спортбазы, впечатлённый шикарным коньяком, активно вызвался помочь мне, чем может. Проблему с транспортом он решил в пять минут за счёт своего соседа - пенсионера. До обсерватории и обратно за двадцать рублей, ну и час там подождать. Нормально вроде, недорого. Как выяснилось уже по дороге, порадовался я слегка преждевременно. Пенсионер жил один, и всю дорогу компенсировал с нами дефицит общения. Минут через двадцать я перестал на него реагировать, что, впрочем, не сказалось на мощи словесного потока. Пока мы ехали до Бахчисарая я уже вполне начал разбирался в характерах его соседей, и успел выучить семейный состав во всех квартирах его подъезда. Например тот завхоз, который нас познакомил, оказался жуликом, авантюристом, и таким прощелыгой, что палец ему в рот дедок класть категорически не советовал.
        Уже в прямой видимости Бахчисарая я встрепенулся и закрутил головой. Проверив ещё раз свои ощущения, уверенно повернулся к горному отрогу, господствующему над долиной, по которой мы проезжаем.
        - А что там, на горе? - спросил я у пенсионера, дождавшись небольшой паузы в его очередном рассказе про соседку - стерву и её сынка непутёвого.
        - Крепость старинная, Чуфут - Кате. Вся в пещерах. II тюрьма ещё была у крымского хана. Там кто только не сидел у него. И польский гетман Потоцкий, и наш князь Ромодановский, а воевода Шереметев, так тот аж двадцать лет пробыл. Силён был хан, ни с кем не считался, - старик изобразил важность на лице, и назидательно помахал пальцем перед собой, словно бы он тоже был как-то причастен к той ханской власти.
        - Крепость-то чья была, не помните?
        - Аланская, как не помнить. От них и Алания пошла. Слышат про Аланию-то?
        - Так, про Аланию потом. Лучше расскажите, как туда попасть можно.
        - Ежели без экскурсии, то иди в гору, да смотри. А если хочешь с экскурсоводом, то надо деньги платить. Там и Успенский монастырь недалеко ещё есть, тоже весь в пещерах, да под землёй. У нас же кто и чего только не строил. Недаром говорят, что весь Крым - это музей под открытым небом. У нас когда-то со старухой моей, царство ей небесное, дача была. Вот не поверишь, но начнём в грядках рыться, так кажну весну то монетки, то ещё какая мелочь то ли медная, то ли бронзовая попадается. Я её в банку собирал, да нумизматам относил, что на набережной торгуют. Много они не платили, но я хитрый, без своей пятёрки никогда не уходил. Они поторгуются, да потом как поймут, что я не уступлю, так пятёрку завсегда дадут.
        Дальше я нашего разговорчивого водителя уже не слушал. С горы настолько явно потянуло Силой, что я чуть ли не с километра почувствовал. Что же там за Источник такой? И где? В крепости, или в монастыре? Я же не успокоюсь, пока не выясню. Мне не просто так, из любопытства это интересно. На таком Источнике можно и каналы энергетические прокачать. Понятно, что не вдруг и не за неделю, но вот за пару месяцев...
        Обсерватория меня не слишком впечатлила. Телескопы здоровые. Трубы, словно кургузые зенитные стволы, такой толщины. что я в них помещусь. Все в сложном обвесе, вроде многочисленных артиллерийских прицелов. Но нет, не впечатляет. У меня у самого когда-то круче аппаратура была. Я за один клик мог узнать больше, чем они за сто лет насмотрят. Да что там посмотреть. Мог долететь до тех планет и систем, которые они рассматривают. Почему-то именно в обсерватории меня такое чувство посетило, что я попал в прошлый век. Раньше ничего подобного за собой не замечал. Вроде понимал, что живу в таком времени, где нет ещё необходимых технологий, и не сделаны нужные открытия, но считал такое положение правильным, а вот в обсерватории накрыло. Ладно, над этой странностью потом подумаю, а пока надо делом заниматься. Попробую объяснить потенциальным коллегам, в чём у меня трудности с будущим мини - солнцем. Само раскрывающееся зеркало у нас в макете сделано. Проблемы остались с расчётом орбиты, и с системой стабилизации. Блок электроники будет стандартный, и там особых сложностей не предвидится. В крайнем случае
добавят расширение командного модуля. Вот только не надо спрашивать, откуда я такие тонкости знаю. Отца всё равно не выдам. Пока мне кажется, что технические вопросы в этом проекте мы полностью вытягиваем. Теперь дело за правильной орбитой, финансированием и очередью на запуск.
        Теоретически, заинтересованность в создании "космических светильников", оказалась даже большей, чем я рассчитывал. Недоучёл, что нефтяники и газовщики нынче на подъёме. Понятно, что и проблемы есть, а как же без них. Никто не хочет быть первым. В том смысле, что на пилотный проект ни одно министерство денег выделить не желает, зато все в голос говорят, что как только будет результат, так заказами завалят. Одним надо трубы с Севера тянуть, и как всегда срочно, нужны ещё вчера, другим перекачивающие станции строить, третьим... да ну их. Будут так дальше себя вести, к Ельцину пойду. Вот подсветим родной город, а обком в долю на прибыль возьмём, и пусть потом заказчики выкручиваются сами. Мда... помечтать не вредно, хотя... может ведь и пролезть.
        С космосом тоже можно вопрос решить. Есть у меня идеи, что им на бартер предложить. Сам я, понятное дело, туда не полезу. Фигура нужна. Та, с которой спорить - только делу вредить. Есть или нет у меня такая возможность, пока непонятно. Газеты молчат. Что в руководстве страны происходит, тоже не ясно. Думаю, что скоро узнаю. В Москве буду через восемь дней. Прямо мне вряд ли что скажут, но я с десяток косвенных вопросов подготовил. Удастся в разговор хотя бы половину втиснуть, так, чтобы ответ был, и то уже можно будет делать выводы. Основная интрига пока в том, что Брежнев сдал власть не навсегда, а на время. Так что сейчас он находится на Госдаче номер один, в Нижней Ореанде, под Ялтой. Ой, чур меня, соблазн-то какой... Тут и расстояние-то плёвое.
        Глава 15
        Разговор с крымскими астрономами оказался познавателен. Сначала они меня послали, правда, не как обычно, а по конкретным адресам. В их числе прозвучали и знакомые названия. Например, разработчики спутников ЦНИИ "Комета" и НПО Лавочкина, Любереций завод сельскохозяйственного машиностроения, изготавливающий систему спутникового привода УС-К, и Днепропетровский машиностроительный завод, отвечающий за электронику. Теперь я понимаю, что анекдот про то, как китайские агрессоры напали на мирно пашущий советский трактор, а он выпустил четыре ракеты и улетел, какие-то корни под собой имеет. Кратко, смысл речей астрономов в том, что геостанционарная орбита мне не подходит, слишком мала будет площадь покрытия, а на севере страны полностью невозможна. Для моих задач возможно использование системы "Орбита", известной любому жителю СССР по работе спутникового телевидения. Уже больше года "Орбита" транслирует на всю территорию нашей страны восемь программ - четыре общесоюзных, и четыре канала дубля Первой программы, с разделением по часовым поясам. От учёных с особой гордостью прозвучало то, что американцы также
пытались запустить подобную систему, но не смогли достичь технического уровня СССР. Ретрансляторы советского спутника по мощности превосходили американские в восемь раз. В 1977 году количество наземных телевизионных станций в СССР было доведено до семидесяти трёх.
        Второй вариант - это орбита "Молния". Данный тип орбиты получил название по серии советских космических аппаратов «Молния» двойного назначения, впервые использовавших эту орбиту в своей работе. Армия их использует для дальней связи. "Молния" и северные районы позволит лучше обслуживать, и вывод спутников осуществляется более дешёвой ракетой - носителем. Похоже, что это мой вариант.
        Ложкой дёгтя во всех рассуждениях астрономов оказался ранее неучтённый мной параметр "солнечного ветра". Мой спутник очень лёгкий, и с огромным "парусом" открытых лепестков. Для компенсации неравномерности гравитационного поля Земли и влияния Луны, мне обычной системы координации достаточно, а вот с учётом "солнечного ветра" её уже не хватает. В случае серьёзных солнечных возмущений мой "фонарик" просто "сдует" с орбиты.
        Запас топлива является основным лимитирующим фактором срока службы спутника. Химической или электроракетной двигательной установки моему спутнику надолго не хватит, и я, честно говоря, даже не в курсе, как в это время обстоят дела с плазменными двигателями. Помню, что их ставили на некоторые космические аппараты, а вот кто и когда, не знаю. Информация крайне специфическая, и в Памяти о первой жизни по этому вопросу абсолютный провал.
        Короче, загрузили меня в обсерватории по полной. Пока нашёл нужного специалиста, пока через их терминологию продрался, да до сути дошёл, времени и нервов много потратил. Это я своими словами для себя вроде всё просто сформулировал, а при объяснениях учёных пришлось прилично попотеть, с их разными тонкостями разбираясь. Буду считать, что в этом вопросе я, в общих чертах, свою безграмотность ликвидировал. Привёл свои знания в рамки существующей реальности. Тяжело иначе координировать проект, если отсутствует понимание его существенных деталей.
        Сколько в стране разных жаргонов и специфических языков! Вроде все на одном языке говорим, а речь у музыканта, и, к примеру, у моряка, настолько разнится, что начни они говорить на своих жаргонах, так и не поймут друг друга без привлечения постороннего переводчика с русского на русский.
        Последующие дни, пока я переваривал полученную на обсерватории информацию, были скорее отдыхом, чем работой. Тренировки я люблю, и на техническом прогоне результатов прыгнул нормально, все три раза приземлившись в зоне, обозначенной мелком тренера. Среди всех прыгунов мой результат лучший.
        В Судак мы съездили дважды. Всё-таки Крым изумительно красив, и исторические памятники, построенные тут многими народами в разные эпохи, поистине уникальны. Археологу показал тройку мест с подземными захоронками, не показавшихся мне интересными. На стендах симферопольского музея ничего нужного не увидел, только своё любопытство по истории Крыма потешил. В запасниках музея, куда я попал при помощи моих новых знакомых, внимание привлекла только одна вещь - шарообразное навершие то ли жезла, то ли булавы. Без рукояти точнее определить было трудно. На ней частично сохранились рунные знаки. Сфотографировал экспонат со всех сторон, и на всякий случай перерисовал то, что можно было различить.
        Попал я и в подземную крепость аланов. Впервые ощутил, какие на Земле есть природные источники Силы. Накопитель заполнил быстро, и себя заодно обследовал. Расту понемногу. Резерв свой и каналы заметно увеличил.
        А за день до отъезда, на нас с женой напали грабители.
        - Эй, фраерок. Цацки, часы снял, н вместе с лопатником около себя на землю положил. Потом свободен. Лялька пока с нами побудет. Не ссы, вернём живой, а то и с прибытком, - поигрывая финкой, главарь троицы, вышедшей из-за угла дома, был полностью уверен в себе. Сзади, метрах в двадцати, отчётливо лязгнуло железо. Коротко оглянувшись через плечо, увидел ещё двоих. Один из них наматывал на руку цепь. Слева высокий каменный забор, справа парапет набережной и полоска пляжа. Вокруг никого. Стемнело. Если бы не особенности моего зрения, я бы кроме тёмных силуэтов ничего другого и не увидел. До ворот нашей базы метров пятьсот, не меньше. До забора стадиона, если напрямик, то ближе метров на сто.
        Засиделись мы с женой в кафешке с видом на море. До самого закрытия дотянули, любуясь закатом. Вот и нарвались на местных гопников.
        Троица приблизилась, и начала грамотно расходиться. Сзади тоже затопали, но не спешат.
        В критических ситуациях магов учат действовать быстро и без раздумий. В академии такие знания в подкорку мозга вбивают в самом прямом смысле этого слова. Больно и жёстко. Наставники, в своё время, вдоволь повозили нас по песку арены, прежде чем сочли подготовку будущих боевых магов достаточной.
        Резким прыжком я ушёл в тень забора, приземлившись в метре от крайнего гопника. Пока он разворачивался, я задействовал заклинание Ужаса, поймав в створ поражения всю тройку бандитов. Почти беззвучно вся троица стекла на землю, только обрезок арматуры громко звякнул об камни, выпав у дальнего от меня бандита из руки. Подходившие сзади, застыли на месте, пытаясь рассмотреть, что у нас происходит. Я тут же метнулся назад, и, схватив Ольгу за руку, кинулся бегом по освободившейся тёмной улице. Геройствовать не стал. Спину прикрыл щитом. Кто его знает, что у напавших на нас бандитов в карманах припасено, а у меня откат заклинания Ужаса ещё несколько секунд. Пробежал метров двести, прикрывая собой жену. Убедившись, что преследующие нас бандиты отстали, и в темноте нас не видят, я резко свернул в сторону, нырнув в один из переулков. Впереди, скрытая кустами, стояла машина, с погашенными огнями и работающим двигателем. Мы оббежали её по кругу, дважды перемахнув через штакетник детского садика. На дорогу выскочили уже перед забором стадиона. Оглянувшись, я вполголоса выругался. Машиной, спрятанной за
кустами, оказался милицейский "бобик", с характерным набалдашником на крыше, и длинной антенной. С этой стороны улицы он был, как на ладони. Идентифицировать его принадлежность к МВД, даже с такого расстояния, для меня труда не составило. А вот его нахождение рядом с местом происшествия - это уже плохо, очень плохо. Засада оказалась не простая, а с силовым прикрытием. То-то у меня гопники не укладывались полностью в нужный типаж. Две секунды потерял, пока режущее глаз несоответствие высматривал. Почти прозевал манёвр троицы на охват. Ботиночки одинаковые их подвели. Решили видимо, что такие мелочи мне в темноте не разглядеть. Так бы и получилось, но хромовые парадно - выходные ботинки, это один из брендов Афганистана, вещь узнаваемая. Любимая обувь спецназа. Другой армейской обувки в жарком климате надолго не хватает. Ой, не верю я, что по Алуште бандиты ходят в одинаковой армейской обуви, которую даже в армии не вдруг достанешь.
        Тропинка, протоптанная через газон и кусты привела к дыре в заборе. Один из металлических прутьев был выломан, и мы, с нашими поджарыми фигурами, пролезли на стадион вполне свободно. К себе в номер не пошли. Переночуем в кабинете завхоза, от которого он мне доверил ключ, на случай срочных вечерних телефонных звонков. Для Ольги там есть кушетка, а я в кресле покемарю. Может, я и ошибаюсь, но мне нынешнее происшествие не нравится. Больше всего это на имитацию ограбления похоже. Раздумывая над тем, кому и зачем оно нужно, проворочался часа два. Версий много, а точных сведений никаких. Задремал, когда начало светать.
        - Похоже, кто-то сильно не хочет, чтобы ты попал на чемпионат, - сделал Семёныч вывод из моего рассказа, когда я поймал его перед завтраком.
        Я пришёл примерно к таким же результатам, только немного с другой стороны. Тренер предполагает интриги в области спорта, а я опасаюсь, что всё куда сложнее. Причину он назвал верную, но вот кто за ней стоит? КГБ или военные? На версию комитетчиков работает наличие милицейской машины, а на участие военных - здоровые лбы в армейских ботинках.
        - Мы сегодня уезжаем. Добираться до столицы буду сам. Семёныч, я тебе сумку с вещами оставлю, довезёшь до Москвы? - озадачил я тренера, кивнув головой на сумку, стоящую на лавочке.
        - Как поедешь? - поинтересовался он, подкинув сумку на руке.
        - Пока не знаю, - покривил я душой, не желая говорить правду, скорее из суеверия. Тренеру я доверяю. Он человек порядочный, и надежды на меня у него нешуточные.
        Маршрут я успел проработать. В фойе главного корпуса были вывешены расписания движения местного транспорта. Так что на материк выберусь, нигде не засветившись, а дальше - ищи ветра в поле. Нет сейчас ни у кого такой возможности, чтобы быстро отслеживать передвижения граждан на разных видах транспорта. Ну, не во всесоюзный же розыск меня объявят.
        Со спортбазы мы выбрались через знакомую дыру в заборе. Оба были налегке, и шустро дошли до автовокзала.
        Феодосия встретила нас буйством цветов на газонах и бесконечной полосой пляжа. Сам городок буквально вытянулся вдоль побережья. Мы купили билеты на "Комету” до Анапы. До отправления ещё полтора часа. Самое время послоняться по чудесному курортному городу. По совету местных жителей мы сходили в Юбилейный парк, чтобы посмотреть на фонтан Айвазовского. Оказывается, знаменитый художник подарил в 1887 году городу мощный источник пресной воды. На пятьдесят тысяч вёдер в день.
        - Дедушка, а не подскажете, что на плите раньше было написано? - обратился я к старику, сидящему на лавочке. Полустёртые, более крупные буквы И и А. были заметны, если приглядеться.
        - Так когда фонтан закладывали, хотели в честь Императора Александра назвать, а тот не согласился. Сказал, чтобы в честь дарителя его и именовали. Понял, какие правители на Руси были. Не то, что нынешние, - последние слова дедок пробормотал потише, как бы про себя.
        На борт скоростного судна на подводных крыльях мы поднялись последними, дождавшись в сторонке, пока сотня пассажиров по трапу втянется в салон. Трап после нас сразу убрали, и теплоход, сыто рыкнув высокооборотными дизелями, направился на выход из бухты. Убедившись, что за нами никто не следит, я повеселел, и с удовольствием начал разглядывать старый маяк, мимо которого мы проходили.
        - Историей интересуетесь, молодой человек? - задал мне вопрос наш сосед, мужчина лет сорока в светлом костюме и соломенной шляпе.
        - По мере сил, - улыбнулся я, прислушиваясь к звуку двигателей, начавших набирать обороты. Скоростная "Комета" начинала всё быстрее и быстрее уносить меня от опасности.
        - Этот маяк построила замечательная женщина, Евдокия Рукавишникова, в благодарность городу. Благотворный климат Феодосии спас от туберкулёза её умирающего сына. Скромного достатка дама была, между прочим. На строительство маяка у неё денег не хватало, так она дачу свою заложила. А уж потом, чтобы туманный колокол ещё купить, целый год кошельки вязала, да продавала. Люди знали, на что деньги пойдут. Кошельки её нарасхват были.
        Я только головой качал от удивления, а сосед, разохотившись и найдя благодарного слушателя, сыпал рассказ за рассказом о других, не менее интересных местах и достопримечательностях полуострова, и удивительных людях, вошедших в историю.
        В море наше судно, заметно поднявшееся от скорости над водой, стало слегка покачивать. Первым задремал сосед, а потом и Ольга сладко засопела под ухом, уткнувшись мне в плечо. Осторожно, чтобы её не разбудить, я вытащил из пакета словарь испанского языка, который в самый последний момент догадался захватить с собой. До прибытия в Анапу оставалось чуть больше трёх часов.
        * * *
        - Ну что, опростоволосились твои оболтусы? - хозяин кабинета развернулся к вошедшему всем телом. Похоже, что его могучая шея не обладала способностью к самостоятельным движениям.
        - Так точно, товарищ полковник. Задание выполнить не смогли. Объект, воспользовавшись темнотой, сбежал.
        - А мозгов у твоих олухов, чтобы его грамотно блокировать, ясное дело, не хватило, - то ли спросил, то ли констатировал факт грузный обладатель полковничьих погон.
        - В том-то и дело, что операцию провели грамотно. Даже фонари успели разбить. Прижали его с женой между забором и пляжем. Трое спереди, двое сзади. Наша лучшая пятёрка работала. Вот только он троих положил, и сбежал. Куда делся, непонятно. Там дальше наряд милиции стоял, которые как бы должны были спугнуть грабителей. Заодно и пострадавшего в больницу доставить. Так они тоже никого не заметили. Под утро, когда у спортсменов народ зашевелился, наш человек в их корпус заглянул. У себя они не ночевали. Ключи от их номера у дежурного на щите висели.
        - То есть ты мне предлагаешь доложить в Москву, что объект завалил трёх матёрых бойцов - диверсантов, а от двух оставшихся сбежал, и что особенно интересно, сделал это вместе с женой, - обманчиво ласковым тоном, вкрадчиво поведал майору полковник, - Да ты хоть понимаешь, что над нами всё командование ржать будет! - громыхнул он так, что на столе подпрыгнул и зазвенел стакан в подстаканнике, - Сопляк с бабой положил трёх элитных бойцов, и от двух ушёл. Да про нас после этого анекдоты до конца службы будут рассказывать. А точнее, про бойцов твоих, которые на ровном месте обделались.
        Последние слова полковник уже не выкрикивал, а упершись обеими ладонями в стол и нависнув над подчинённым, шипел ему прямо в лицо.
        - Давай майор, доложи всё ещё раз, только правильно, - вытерев платком багровое лицо, и нервно поправив тугой узел галстука, полковник тяжело опустился обратно в кресло.
        - Из-за темноты объект наблюдением был потерян. В настоящее время он на месте временного проживания отсутствует. Его местонахождение неизвестно. Операцию планируем провести в поезде, послезавтра. Сейчас уточняем сведения о номере вагона, - посеревший лицом, майор выдал новый вариант доклада, ни на минуту не задумавшись.
        - Вот так-то лучше, - глядя в сторону, и скривив лицо, одобрил полковник словотворчество подчинённого, - Ладно, иди. Стоп. Отставить. Чем он их приделал-то?
        - Очень непонятно, товарнш полковник. Все трое говорят одно и то же. Вроде как объект к забору отпрыгнул, а потом из темноты такой жутью давануло, что они разом сознание потеряли. В себя пришли минут через пять, и то после того, как им вернувшаяся двойка по щекам настучала. Прямо мистика какая-то. Я их на обследование посылал. Никаких следов постороннего воздействия врач не нашёл.
        - Чертовщина какая-то. Трое здоровых парней падают в обморок, словно тургеневские барышни. Они хоть не пьяные были?
        - Нет. Хотели, для легенды водкой рот прополоскать, но купить не успели.
        - Ладно, подчинённым всё сам объяснишь. Провинившиеся пусть билеты на поезд за свой счёт покупают. Скажешь, я приказал.
        * * *
        В Москву я прилетел ранним утром. Уставший, толком не выспавшийся н злой. Длительный транспортный марафон, со множеством пересадок, а потом битва в кассах аэропорта за билет до Свердловска жене, и до Москвы для меня - не самое приятное занятие. Поутру в аэропортовском кафе народа почти не было, поэтому я решил тут скоротать пару часов. На здравую мысль натолкнул неплохой кофе и вкусные бутерброды с бужениной. Шесть сорок утра. Москва ещё спит.
        О дружбе Анастаса Микояна и Арама Хачатуряна в нынешнее время известно немного. Тем не менее, встреча с Дедом у меня состоится именно после его посещения знаменитого композитора. Хачатурян лежит в кремлёвской больнице. В той же самой, где сейчас находится жена Андропова, у которой в очередной раз врачи пытаются снять типичную наркоманскую "ломку".
        Благодаря Микояну мир открыл Арама Хачатуряна. Хачатурян поставил балет «Спартак» с подсказки Анастаса Ивановича. В Ереване Арам Хачатурян не был популярен. Однажды, в дружеской беседе, Анастас Микоян высказал пожелание создать к предстоящей декаде армянского искусства балетный спектакль (он стал одним из первых в армянском музыкальном театре и первым из национальных балетов). Дружба с композитором была долгой и плодотворной. Микоян, по просьбе Хачатуряна, в какие-то моменты своей жизни прыгал "выше головы", зачастую совершая невозможное.
        В 1942 году Леониду Когану, одному из крупнейших скрипачей современности, исполнилось 18 лет и, следовательно, его призвали в армию. Точнее - на фронт, то есть - практически на верную гибель. Абрам Ямпольский, его учитель, а заодно и хитрый еврей, послал своего ученика к Хачатуряну домой. Хачатурян открывает дверь, видит худого мальчика, который просит его: - "Арам Ильич, я играю Ваш концерт, не послушаете меня?"
        Хачатурян пускает его в квартиру, слушает, естественно, понимает, что перед ним феноменальный парень. Потом спрашивает: - "Что могу я для тебя сделать?" Коган говорит: - "Арам Ильич, завтра меня забирают на фронт, спасите меня!" Хачатурян приходит в ужас. Он понимает, что отправить этого парня на фронт означает погубить его. Солдат из него никакой, а как музыкант - он гениален. Хачатурян связывается с Анастасом Микояном, тот - со Сталиным. Микоян говорит Сталину, что, вот, Хачатурян говорит, что если этого парня не забрать в армию, то он станет великим скрипачом, и весь мир заговорит о нем (в то время к Сталину по вопросу освобождения от службы не мог обратиться никто: - Сталин даже своего сына отправил на передовую. Микоян к тому времени тоже отправил на фронт двоих сыновей, и успел получить "похоронку" на Владимира, погибшего под Сталинградом). Неординарное решение двух великих людей нашло своё продолжение.
        Наступил 1951-ый год. Королева Бельгии, Елизавета, пишет письмо Сталину. Пишет, что, господин Сталин, в 1937 году советские исполнители на конкурсах в Брюсселе стали сенсацией, именно там прославились на весь мир Давид Ойстрах и Эмиль Гилельс. Сейчас этот конкурс мы восстанавливаем, не хотели бы Вы повторить тот же фурор?
        Сталин ставит свою резолюцию на письме: - "Послать и занять первые места".
        Тогда министром культуры в СССР работал несчастный человек по фамилии Михайлов, который после получения сталинской резолюции задумывается о легких способах самоубийства - ведь вождь приказывает занять первые места! Михайлов, в отчаянии, обращается к Давиду Ойстраху который тоже едет в Брюссель, но в качестве члена жюри. Ойстрах советует министру отложить на время мысли о самоубийстве и послать в Брюссель Леонида Когана. Вместе с Коганом посылают еще одного - Михаила Ваймана, в качестве дополнительной гарантии спасения.
        Посол Советского Союза в Бельгии, встречая скрипачей, искренне говорит им: - "Ребята, тут намечается геноцид - либо вы всех здесь перебьете, либо перебьют всех нас”.
        Леонид Коган на конкурсе получает первую премию, Михаил Вайман - вторую. Поручение Сталина: - "Послать и занять первые места” - выполнено. Министр Михайлов идет к Сталину с отчетом: - "В соответствии с Вашим поручением, товарищ Сталин, мы послали исполнителей и заняли первые места”. Сталин вспомнил фамилию Когана и сразу после беседы позвонил Микояну.
        - Анастас, ты, как всегда, не ошибся, - начал тогда вождь тот телефонный разговор.
        Шансов на то, что выходящий из палаты Хачатуряна, Микоян, встретит в коридоре Андропова, а тем более на то, что тут же рядом окажусь я, было ничтожно мало. Однако, вышло, как вышло. Судьба, или сочетание нелепых случайностей... Лично я точно такую встречу на пару ближайших лет не планировал. Да и после постарался бы избежать. А вот на тебе. Сижу в небольшом фойе третьего этажа, с двух сторон, по коридору, стоит охрана. Время от времени, по коридору проходят врачи и медсёстры. И тишина...
        Нет, понятно, что тишина условная. Где-то двери хлопают, иногда слышен гул лифта. Тишина в том смысле, что сидящий рядом со мной Анастас Иванович, по чьему приглашению, если это так можно назвать, я здесь оказался, замолчал после единственной фразы.
        - Павел, идите за мной, с вами Андропов хочет поговорить.
        И всё. Понимай, как хочешь. Дед лицо отворачивает и сосредоточенно изучает состояние ногтей на своих руках, поглаживая их подушечками пальцев. Нормально так я попал. Лучше бы в Алуште остался. Подумаешь, пятёрка вояк, пытающихся выдать себя за преступный элемент. Без жены за спиной, они даже ни разу не проблема.
        - Анастас Иванович, а наш разговор - это не продолжение недавнего привета из Алушты? - я свой вопрос задаю немного громче, чем нужно. Вместо ответа встречаю нахмуренные брови, и судя по виду, полное непонимание Дедом сути вопроса. - Поясняю. Тридцать шесть часов назад на нас с женой было совершено нападение. Силами пяти лиц армейской принадлежности. Поэтому, я совсем не уверен, что меня радует предстоящая беседа. Предпочёл бы её избежать. Так сказать, до выяснения.
        Вместо ответа Микоян мотнул головой, и прикрыл глаза. Накопленной Силы на крымском Источнике у меня много. Так что, плеснул её в сканирующий Контакт. Расту. Раньше для меня такое было тяжко. Минута, и полное истощение. Сканировать мысли на расстоянии очень затратно. А теперь и половины собственного резерва не ушло. Вполне отчётливо ощущаю. о чём Дед думает. Похоже, я ему в чём-то поломал предстоящий разговор. И ещё, мне не нравится его новая позиция. Он собрался молчать.
        - Здравствуйте, - вынужденно, или в силу воспитания, но первым с нами начал общение текущий лидер страны. Микоян ответил, и уставился в колени, а я вообще дремал, откинувшись на мягкую спинку дивана. Почти час ожидания, кто хочешь заснёт, если в предыдущие сутки тебе толком не дали поспать, но при этом ты пересёк полстраны.
        - И вам, - машинально откликнулся я, пытаясь проснуться. Глаза открылись, когда Андропов уже уселся передо мной. Позади него стояло два гориллоподобных охранника, а третий, по моим оценкам, пусть и не крупный, но очень подвижный, маячил сильно сбоку, создавая неприятный фон, и постоянно воспринимался как жутко опасная помеха.
        - Анастас Иванович, как жизнь, как здоровье? - поинтересовался Андропов, абсолютно игнорируя мой ответ.
        - Спасибо, ни на первое, ни на второе не жалуюсь. А вот у нашего молодого коллеги проблемы. Позавчера на Павла напала группа лиц, армейского происхождения, - ответил Дед, как ни странно, не испытывая при этом особого пиетета перед собеседником.
        - Странно. Такого не должно быть, - обратил на меня внимание долгожданный собеседник.
        - Лица всех пятерых помню. На всех армейские ботинки. Опознать смогу уверенно, - коротко отчитался я. под изучающим взглядом нового руководителя страны. Андропов и Микоян обменялись взглядами. Точнее сказать, полсекунды смотрели друг на друга, и затем, застыли на пару секунд, просчитывая варианты. Судя по их лицам, с ответом я угадал. Выходит так, что в имитации нападения себя засветили армейцы. Тут уже я улыбнулся. Ох, не завидую я теперь младшему Микояну. Сколько там тонн титана я с него просил? Пять - семь? Уже нет. Цена изменилась только что. Ещё нолик припишите, господа армейцы, тогда поговорим. Нашей стране нужны не только подводные лодки, с титановыми корпусами, но и современные изделия из этого металла, те, что для простых людей, и желательно, по доступным ценам. Модные, и опережающие своё время. Они, совсем скоро, представлять статус страны будут. Наши, современные изделия, а не ваши одинокие пугалки с жутко опасными движками на жидком ядерном реакторе. Самих бы вас, на бочку с порохом посадить, в искрящихся молниями трусах. Так нет, вас туда не заманишь. А жаль.
        - Точно армия? - вопрос Андропова прозвучал неоднозначно. Вроде бы и просто интересуется, а с другой стороны возлагает ответственность за правильный ответ.
        Наставники в Академии нас учили, что маги не должны прогибаться под Властителей страны. Помогать - да, а вот прямое подчинение - ну его нафиг и три шага назад. Маг - существо гордое и самодостаточное, если при Силе и способностях. Стоит раз прогнуться, и потом этого не исправить. Кто-то один должен будет умереть - или маг, или Властитель. Магов во всех мирах не так много, а вот на должность всякого рода Властителей н Повелителей - очередь до горизонта и дальше.
        - Вам лучше знать. Ваших кураторов я не ограничивал, - теперь уже и я застыл лицом, да так, что оба Человека вздрогнули. Что Андропов, что Микоян. Судя по всему, холод прокатился и по коридору. Оттуда выглянула обеспокоенная охрана. Я сильно злюсь, но пока держу себя в руках. С холодом тоже интересно, не замечал я раньше за собой такой способности. - Да и не заслужил я пока ничем столь высокого внимания.
        - Не стоит прибедняться. Мои аналитики имеют иное мнение. Думаю, что и около ЦКБ вы не случайно оказались, - после слов Андропова Микоян нахмурился и посмотрел на меня, ожидая моей реакции и ответа.
        - У больницы я оказался абсолютно случайно. Никто не знал, что я сегодня окажусь в столице. Но я так и не понял, что всё-таки нужно от простого уральского парня?
        - Скажите мне, а простой уральский парень случайно не причастен к улучшению здоровья Анастаса Ивановича? - несмотря на лёгкую улыбку, вопрос генсека прозвучал достаточно ядовито. Вот вопрос, так вопрос. Мне надо было сразу наплевать на осторожность, и в первую же минуту просканировать Андропова. Тогда хотя бы знал что-нибудь из того, что ему обо мне известно.
        - Наука отрицает то, что не может объяснить. У нас, в Свердловске, была целительница. Её как только не изучали. В итоге пришли к выводу что она - шарлатанка, - выбрал я очень обтекаемый ответ.
        - А вы? - мой тяжёлый собеседник простыми вопросами моментально загоняет меня в угол. Не с моими талантами такие словесные баталии проводить. Опыт опытом, но вот не было у меня практики общения с людьми такого ранга.
        - Я в начале пути. Знаю мало, объяснить толком ничего не могу. Да и дарить другим свою жизнь - это немного не то, о чём стоило бы мечтать.
        - В каком смысле?
        - Принцип сообщающихся сосудов. Чтобы в одном прибыло, надо, чтобы в другом убыло, - пожал я плечами, - Не хотелось бы мне к двадцатилетнему юбилею выглядеть лет на сорок.
        Краски я немного сгустил, но практически не соврал. Видел я магов Жизни, которые не смогли рассчитать своих сил, и в итоге расплачивались собственным здоровьем, выкачивая Силу из своего организма. Те, в двадцать лет именно так и выглядели. Пусть не на сорок, но где-то около того.
        - То есть показать ничего не можете? Или не хотите?
        - Сейчас, кроме диагностики, ничего не смогу. Потратился тут недавно. Пришлось троих здоровых лбов приложить, - я решил без разговора с Микояном ничего серьёзного не демонстрировать. Итак засветился, больше чем нужно. Дёрнул же меня чёрт вылезти из машины, когда Степан Арамович закурил. Подышал свежим воздухом, называется. Тут же два типа подошли и попросили документы показать. А потом и сюда пришлось идти.
        - Они хоть живы? - слишком небрежно спросил Андропов. Тоном он даёт понять, что допускает наличие жертв и даже готов помочь, но только крючок у него на меня тогда появится такой величины, что соскочить с него мне уже никогда не удастся.
        - Да что им сделается. Напугал их до потери сознания и убежал, - ответил я, заметив, как облегчённо выдохнул Микоян, напряжённо слушающий наш разговор.
        - Ну, так что с диагностикой? - спросил Андропов, жестом подозвав мелкого охранника.
        - Сил у меня на одну попытку, и лучше, если в качестве пациента будете вы. Мне на минуту потребуются ваши руки, - я показал на своей руке, как предполагаю держать руки генсека. Попытку подсунуть мне охранника в качестве пациента, я воспринял негативно. Не цирк же, чтобы фокусы показывать.
        - Кольцо сними, - почти шёпотом сказал мне на ухо мелкий телохранитель, вставший у меня за плечом. Кольцо мне для диагностики не требуется, поэтому стащил его с пальца и убрал во внутренний карман. Взяв Андропова за запястья, я минуту постоял, закрыв глаза, а потом вернулся на своё место.
        - Это всё? - поинтересовался генсек.
        - Да, - кивнул я генсеку, - Ручка с бумагой есть? - поинтересовался я у телохранителя.
        Через минуту, отсев к окну, я написал список заболеваний и передал листок Андропову. Не вслух же озвучивать при свидетелях его болезни и состояние органов. Тем более, что я не все названия болезней знаю. Так что, по почкам ограничился описанием их состояния.
        - И всё-таки я не верю. Вполне допускаю, что обо мне вы могли знать заранее, - генсек сложил мой листок вчетверо, и убрал в карман.
        - Можно вас, - оглянулся я на охранника. Тот дождался подтверждающего кивка Андропова, и протянул мне руки. Развёл таки старый лис меня на слабо.
        Относительно здоров. На правой руке следы перелома. Такие же есть на двух рёбрах. Слева вверху больной зуб. Поджелудочная увеличена, - остатки Силы я тут же скачал в накопитель, поэтому пот и покрасневшее лицо получились вполне естественно. Теперь даже не надо притворяться, что я выдохся. - Ну вот, опять перебрал, - заметил я разглядывая трясущиеся пальцы. - Извините, но минут пятнадцать меня не кантовать.
        Неуверенной походкой я добрался до одного из кресел, стоявших в стороне, откинулся на мягкую спинку и вырубился. Вторые сутки нормально поспать не получается. Всё урывками выходит.
        Глава 16
        Мамоновы дачи на Воробьёвых горах - это бывший княжеский особняк. Когда-то тут жили князья Долгоруков, Юсупов, Мамонов. Перед революцией город выкупил усадьбу и разбил здесь городской парк. В довоенные годы в усадьбе разместился Центральный музей народоведения. Уникальная экспозиция жилищ народов России помешалась прямо в парке, под открытым небом. Во время войны музей закрыли, а здание поступило в распоряжение Института химической физики, верхний усадебный парк занял Институт физических проблем.
        Вечером меня разместили в небольшой ведомственной гостинице, находящейся в верхнем парке. Микоян мимоходом заметил, что там до меня никто не доберётся, а к вечеру вопрос окончательно решат. Доступ для посторонних на эту территорию закрыт. То, что у меня образовалась большая проблема, я понял слишком поздно. Уже под вечер, когда Степан Арамович, как бы между прочим, сказал, что со мной хотел бы встретиться академик Капица, который проживает тут же, по соседству. То, что встреча будет не по желанию академика, а по просьбе Микояна, для меня не новость. Просто слух у меня хороший, и говорит по телефону Анастас Иванович громко. Страхуется Дед. Не просто же так он отправляет меня к человеку, с даром научного предвидения.
        - Хорошо выглядите, Степан Арамович, - только и смог я на это ответить.
        - В каком смысле? - на секунду отвлёкся он от дороги и от управления автомобилем.
        - В самом прямом. А вот я, вашими молитвами, себя бомжом сегодня весь день ощущаю. Я в этой одежде больше суток, безвылазно. После автобусов н самолётов. Весь помятый и далеко не свежий. Или вы думаете, что в той сумочке, что я на плече таскаю, у меня припасён целый гардероб? Так вот нет. Из одежды там только спортивные трусы и майка. Перед Андроповым меня оборванцем выставили - это ладно, стерплю. Перед Капицей - увольте. Предлагаю сначала озаботиться одеждой, затем душ и глажка, и только потом встреча.
        - То есть для тебя Капица важнее Андропова? - улыбнулся, между делом администратор, разворачивая машину.
        - Важнее не важнее, а на встречу к нему в кроссовках не пойду, - отрезал я, набычившись.
        Талантливейший учёный, ученик Иоффе, защитивший в Кембридже докторскую диссертацию за работы в Кавендишской лаборатории Резерфорда, и идейный бунтарь всю свою жизнь - вот как я воспринимаю Петра Леонидовича Капицу. Память мне подсказывает, что Нобелевским лауреатом он станет только через год, в 1978 году, за открытие тридцатилетней давности. В своё время под институт для этого учёного Сталин отвел бывшую княжескую усадьбу, а специальным решением Политбюро была выделена валюта на выкуп в Англии оборудования Мондовской лаборатории. Академик является одним из немногих, кто имеет право обращаться непосредственно к руководству страны, и высказывать своё мнение, не всегда совпадающее с официальным. Более полную информацию об академике я получил почти случайно. Старушка, божий одуванчик, в чьём ведении находились утюг и гладильная доска в гостинице, оказалась старожилом Института Физических проблем, работая тут с довоенных времён. Среди вороха информации, мне удалось выловить крупицы необходимых знаний, восполнивших разрозненные сведения в моей памяти. Жизненный путь Петра Леонидовича, пусть и со слухов,
которыми в основном в своих рассказах оперировала бабуленция, стал более менее понятен. В предстоящем разговоре такие сведения лишними не окажутся. Мнение академика для меня архиважно. Сорок лет он консультирует правителей страны по вопросам науки. Без сомнения, Микоян, в своё время советами Капицы пользовался неоднократно. Видимо и в моём случае он не стал изменять традициям. Другого объяснения по предстоящему визиту у меня нет.
        - Проходите в кабинет, Пётр Леонидович сейчас будет, - горничная, с тонкими, скорбно поджатыми губами и недовольным лицом, замерла на пороге кабинета, сложив перед собой руки на накрахмаленный передник. Никакого доверия мой вид у неё не вызвал, и она пристально наблюдала, чтобы, не дай Бог, я ничего не спёр в кабинете. Минут десять, под её надзором, я провёл в изучении книжных полок и витрин с различными наградами. Зрение у меня хорошее, могу и со своего места всё рассмотреть, чтобы не нервировать цербера в женском обличии хождением на её подведомственной территории. Такая и покусать может. С неё станется.
        - Вечер добрый, молодой человек. Хм, и действительно, крайне молодой, - академик, подслеповато прищурившись, с кряхтением устроился на своём месте, - И о чём же мы будем разговаривать?
        - Представления не имею, - честно ответил я, - Меня о нашей встрече известили часа полтора назад. Впрочем, можем пофилософствовать на темы науки и её роли в истории. Например, может ли учёный изменить ход истории, сделав нужное и своевременное открытие.
        - О, так вы у нас учёный? - напряжённо улыбнулся Пётр Леонидович, пытаясь сдержать более широкую ухмылку.
        - В вашем смысле этого слова, скорее нет, чем да.
        - О как! Похоже, мы действительно так к философии перейдём. Кстати, партию в шахматы не желаете ли? Очень игра неспешным философским беседам способствует, - показал кивком академик на шахматный столик с расставленными фигурами в углу комнаты.
        - Пётр Леонидович, - укоризненно протянул я. - Вот та статуэтка, за первое место в Кембриджском шахматном турнире, случайно не вам принадлежит?
        - Английским владеете?
        - Хуже, чем немецким, но лучше, чем испанским. Технические тексты перевожу свободно, но разговорной практики - ноль.
        - Неплохо, неплохо, - потирая руки, заметил собеседник. - Но вернёмся к нашей философии. Так чем же вам не нравится моё понимание слова учёный? Поделитесь уж со стариком.
        - Разностью подхода, если коротко. Вот для чего делаются открытия?
        - То есть, как для чего? Для получения знаний, для развития науки, - пожал академик плечами, озвучивая очевидное. Для него, очевидное.
        - Понятно. Именно так я и думал, когда сказал, что у нас разное понимание слова учёный.
        - И как же, в таком случае, будет звучать ваша версия ответа?
        - В моём случае открытие будет сделано для достижения практической цели. Причём, не важно, какой оно величины, если позволяет получить реальный результат, - заметив вскинувшееся лицо будущего нобелевского лауреата, решил не затягивать с примером, - Например, для этого изделия я изобрёл аккумулятор, который полностью не вписывается в существующую теорию электричества. Я бы сказал, опровергает многие устоявшиеся постулаты современной физики, если копать совсем глубоко.
        - И что же это такое? - поинтересовался академик, рассматривая плеер, положенный мной на стол.
        - Переносной стереофонический магнитофон. Работает на наушники, кстати, новой и оригинальной конструкции. Питается от батареи, которая опровергает существующую теорию, но она есть, работает и существует. Пришлось, знаете ли, напрячься, пока изделие конструировал. Получилось открытие.
        - Так - так - так. Вы же из Свердловска? То-то до меня слухи доходили, что там что-то интересное по электричеству готовят. Докладывать на Совете они через недельку, вроде, собирались.
        - Да пусть докладывают. Мне гораздо важнее, что от этого страна получит.
        - Ваш магнитофон? - улыбнувшись, вскинул брови учёный, показывая на моё изделие.
        - Зря иронизируете. Думаю, что к магнитофону приложится и экономический результат. В десяток - другой триллионов долларов, - последние слова я произнёс нарочито медленно и с расстановкой, а слово триллионы выделил жестом и гримасой.
        - Но, простите, каким образом? - изумлённо поинтересовался академик.
        - Попигайскими импактитами Советский Союз владеет монопольно. В батарее такой кристалл увеличивает её ёмкость больше, чем в десять раз. По оценкам геологов в нашей астроблеме кристаллов намного больше триллиона. А вот теперь давайте вернёмся к философии. Буду ли я считаться учёным, если займусь тем, чтобы выжать для страны максимальный экономический эффект из своего изобретения, а не брошусь писать научную работу? Или учёными вы посчитаете тех, кто потом подведёт под моё открытие теоретическую основу? Если не использовать умные слова, и не мудрствовать с научными терминами, то теория и так мне понятна. Могу её высказать в паре - тройке предложений. Популярно и понятно. Сейчас вы мои выводы не примете. Они не укладываются в научные догмы. По сути, пошатнётся не только теория электричества. Если подумать, то не всё гладко выйдет с атомами, и с теорией пространства Эйнштейна. Но, тут уж, извините. Вот факт - действующий аккумулятор, от которого не отвертеться, и его можно повторить миллионы раз, с одним и тем же результатом.
        - Сильно, задорно, убедительно. Здорово! - хлопнул академик ладонью по столу, находясь в возбуждённом состоянии, - Ай, молодца. Порадовали старика. Всё правильно делаете. Такой шанс нельзя упускать. Он из десятков тысяч нашей научной братии не у всякого и бывает.
        - Поменьше, пожалуй, - поднял я глаза к потолку, прикидывая количество учёных и значимых изобретений, - У вас же был...
        - Что, простите? - после минутной паузы, севшим голосом спросил учёный.
        - Извините, вырвалось, - попытался я откреститься от объяснений.
        - Нет уж, батенька. Продолжайте, раз начали, - старик, покачиваясь в кресле, пронзительно смотрел мне в глаза. Куда что делось. Недавно щурился подслеповато, а теперь орлом глядит, чуть не насквозь взглядом сверлит.
        -У вас, Пётр Леонидович, тоже был шанс изменить историю. С кислородом, во время войны.
        - А что не так? Я, между прочим, за кислородные установки и практическое их применение в начале войны получил две Сталинские премии, а потом и Героя Социалистического Труда дали.
        - И вы считаете, что полностью использовали потенциал своего изобретения? - не стал я скрывать скепсис, задавая вопрос.
        - Никогда не думал, что о нелёгких решениях мне придётся отчитываться перед мальчишкой, - глядя в стол, и постукивая по столешнице рукой, негромко выдавил из себя учёный. - Да, допустим, я мог вмешаться в историю. А как бы вы на моём месте поступили?
        - Думаю, что я дал бы стране технологию кислородного дутья при производстве стали. После войны ваше изобретение "изобрели" заново, но уже на Западе. Не мне вам рассказывать, какой это произвело революционный прорыв, да что там, настоящий переворот в сталелитейной промышленности.
        - Пожили бы вы в моё время. Я с сорок шестого года, и до самой смерти Сталина был под домашним арестом. Семь долгих лет. Тогда мои установки могли бы нас в лидеры мировой экономики вывести, а потом стало поздно. Берия мне жёстко отомстил за отказ участвовать в "атомном проекте". Сначала мои установки государственная комиссия не пропустила к выпуску, а потом меня и вовсе от науки отстранили.
        - Значит, на Сталина обиделись? Я думаю, что к концу войны он вами тоже был не совсем доволен. Кому многое позволено, с того и спрос иной. А про кислородное дутьё... Так я знаю, где и когда в СССР с ним в довоенное время экспериментировали. Нынче с "Красным Сормово" мы тесно сотрудничаем. Ложка дорога к обеду. Сталину сталь нужна была во время войны. Много, быстро и особых сортов. Это же тысячи дополнительных танков и артиллерийских стволов. В полтора раза больше стали, особенно необходимых армии ферросплавов. Индустриальный прорыв, и уверенность в послевоенной экономике.
        Наш разговор прервало лёгкое постукивание, а потом дверь открылась и в комнату вошла Хозяйка. Строгое вечернее платье, сложная прическа, идеальная осанка, туфельки.
        - Что это вы тут расшумелись так? Дорогой, ты не забыл, что доктор рекомендовал тебе ежедневные прогулки, - женщина, мимолётным кивком показала мне, что заметила, как я встал с места и поприветствовал её, в офицерском стиле склонив и подняв голову, и изобразив щелканье каблуков.
        - Аннушка, я сегодня прогулку, пожалуй, пропущу. Что-то мне с утра нездоровится, да и беседа у нас очень уж интересная, - академик живо вышел навстречу супруге, и взял её за руки.
        - Да что же это такое. Молодой человек, ну хоть вы мне помогите, - делая вид, что сердится, повернулась ко мне женщина, вовлекая меня в шутливую семейную перебранку. Пётр Леонидович тут же представил нас друг другу, и они оба замолчали, с интересом ожидая моей реакции. Спевшийся семейный дуэт.
        - Анна Алексеевна, да я с удовольствием помогу Петру Леонидовичу, а беседу можно и во время прогулки продолжить, если он не возражает, - я с простодушным видом развёл руки в стороны, показывая, что особых причин менять из-за меня сложившийся распорядок, как бы не существует. Кроме того, у меня появилась отличная возможность сменить крайне неприятную тему разговора.
        - Вот видишь, дорогой... - жена академика повернулась к мужу.
        - Анечка, это ты сейчас на его честно вытаращенные глаза купилась? Ты поверь мне, этот парень не так прост, как кажется. Моё чувство интуиции просто вопит о том, что у него уже готов какой-то трюк, после которого он в очередной раз окажется на белом коне, - учёный прервал супругу, с интересом ожидая моих дальнейших действий.
        - Ну, так не интересно. Анна Алексеевна, как вы с ним живёте только. Он у вас всегда знает всё наперёд? - принимая игру, я под эти слова подошёл ближе к семейной паре, - Пётр Леонидович, можно ваши руки на несколько секунд, - прикрыв глаза, подлечил академика Малым Исцелением, - Пожалуй, достаточно. Возвращаю бывшего недомогающего в ваши руки. По секрету могу сообщить, что больше никаких причин отлынивать от прогулки у моего пациента не существует, - шутливо расшаркался я перед женой академика.
        - И что сейчас было? - поинтересовался Капица, удивлённый моим поведением и словами.
        - Подождите пару минут, а потом скажете нам, как вы себя чувствуете, - посоветовал я, зная по предыдущим опытам примерное время наступления общего улучшения состояния. За время ожидания учёный повёл себя беспокойно. Он пытался волнообразно шевелить плечами, прислушиваясь к хрусту шейных позвонков, помассировал локоть и сделал несколько полуповоротов туловищем.
        - Эффект плацебо. Самовнушение. Но как тогда объяснить, что полностью пропали болевые ощущения, - как бы про себя рассуждал академик, комментируя свои ощущения и ход мысли, - Расскажете? - с любопытством спросил он, после нескольких сильных взмахов руками, что видимо, должно было изображать пловца в стиле баттерфляй.
        - Пётр Леонидович, я не так жесток, чтобы лишить вас возможности самому поломать голову над такой замечательной загадкой. Хотя, если к концу прогулки у вас правильная версия не родится, то обещаю дать подсказку, - я хитро переглянулся с Хозяйкой, с трудом сдержавшись, чтобы не подмигнуть.
        -Всё. Идём гулять, - жизнерадостно откликнулся учёный, пытаясь при этом изобразить для жены "ласточку".
        - Петя, наденешь пуловер. К вечеру на улице стало прохладно. - Анна Алексеевна пошла за одеждой, с усмешкой бросив нам на ходу. - Оба себя ведёте, как мальчишки. Наверно думаете, что я в ваш розыгрыш поверила.
        - Не поверила ведь. Мы, когда с ней познакомились, часа не могли прожить, чтобы не подшутить друг над другом. Помню, я в Париже даже на фонарный столб однажды залез, - рассмеялся академик. - Столько лет прошло, а мы с ней до сих пор постоянно озоруем и подначиваем друг друга.
        - Это, случайно, не её отец будет, - не совсем вежливо ткнул я пальцем в сторону старой фотографии, где рядом с совсем ещё молодым Капицей стояли Иоффе, и незнакомый мне мужчина, представительного вида. Определённое фамильное сходство у него с Анной Алексеевной прослеживалось вполне очевидно.
        - Он, генерал флота, академик, Крылов Алексей Николаевич. Старая фотография. Девятнадцатый год. Мы втроём тогда и составили первый Президиум физико-механического факультета. Аннушка вся в его породу пошла. Ох, и остёр был тесть на язык. А уж насколько умён и талантлив, словами не передать. Его ещё при жизни адмиралом корабельной науки называли. Помню, как-то Крылова вызвали из-за границы осмотреть ничтожную неисправность на черноморском танкере, а он, приехав, выдал заключение: - "Если впредь будет такая течь, то зовите доктора по венерическим болезням, а не инженера за тысячу километров".
        От неожиданности я рассмеялся, немного протормозил, и поинтересоваться необычным воинским званием, резанувшим слух, не успел. Генерал флота. Первый раз в своей жизни такое странное словосочетание слышу.
        Анна Алексеевна перехватила нас у дверей, и перед уходом завалила кучей советов и предостережений. Странно, что всё это она говорила, глядя на меня, а не на мужа. Видимо чувствует, что у того, за долгие годы их совместной жизни, на её слова образовался устойчивый иммунитет. Даже я понимаю, что он сейчас её не слышит, хотя головой кивает, и пару раз поддакнул к месту.
        На прогулке я сходу перехватил инициативу в разговоре, начав тезисно излагать содержание своего письма о будущем электроники, её важности для развития страны, армии и промышленности. Капица сначала слушал меня неохотно, но постепенно втянулся в разговор. Зачастую, на его вопросы я просто пожимал плечами. Он называл фамилии н названия институтов, которые мне ни о чём не говорили. Однако он оживился сразу же, после озвученной мной мысли про необходимость всемирной интеграции не только в производстве, но и в науке. Сходу опровергнув некоторые мои выводы по этому вопросу, он тут же предложил свои решения, гораздо более выверенные и фундаментальные. Оказывается, о многих вещах я просто ничего не знал. Привык шаблонно мыслить, что мы в СССР живём, как бы сами по себе, в отрыве от других наций. А вот ничего подобного. И наши, и американские учёные, целыми делегациями в сотню человек летают друг к другу на симпозиумы, и тот же "Союз" и "Аполлон" - это долгий проект их совместной разработки.
        - Только в этом году в США выедет более пятисот советских учёных, а к нам приедет больше семисот американцев, для совместной работы в академических учреждениях СССР, - сыпал цифрами разошедшийся академик. - Смешанная советско-американская комиссия по научно-техническому сотрудничеству уже определила рабочие группы по магнитогидродинамике и термоядерному синтезу.
        - Не лень же людям ерундой заниматься, - восхитился я, пока учёный переводил дыхание.
        - Как, простите? - переспросил меня Пётр Леонидович, споткнувшись на ровном месте. Что спотыкаться-то? Тут же всё песком ровненько отсыпано.
        - Исходя из нашего философского спора, что термояд, что МГД - технологии - это именно те иллюстрации науки ради науки. Дорогие, теоретически осуществимые, но абсолютно не востребованные в ближайшие лет сорок. Тысячи людей будут годами заниматься чистой теорией, тратить безумное количество средств, а практического результата не получат. Голая наука. Жаль только, что на неё без толку уйдёт прорва денег, материалов и умов. Мне бы они больше пригодились.
        - Ошибаетесь. Сильно ошибаетесь. Генератор уже есть и успешно работает, - торжествующе известил меня Капица, назидательно потрясая пальцем.
        - Если вы про "Хибины", то позвольте не согласиться. Тому генератору до практического применения так же далеко, как первым электрическим лампочкам, что с угольным сердечником были, до современных.
        - А вы откуда про Кольский эксперимент знаете? - хитро прищурился академик.
        - От наших уральских геофизиков. Их партию как раз на Кольский и посылали. Ни нефть, ни газ они в результате так и не нашли. Вы с геологами поговорите. С теми, кто там скважину сверхглубокую бурит. Очень много интересного узнаете. Например про то, что данные геофизического исследования сильно не совпадают с результатами проб грунта. По данным геофизиков скважина должна была уже несколько разных слоёв пройти, а у геологов по факту - один сплошной гранит в образцах. Но что-то мы с вами сильно отвлеклись от темы.
        -Почему же. Про геологов было очень познавательно. Что это вы вдруг заулыбались?
        - Да, про геологов... Я. когда с ними общался, одну байку услышал, про преподавателя из Московского геологоразведочного института. Тот первую лекцию по своему предмету всегда начинает следующим образом:
        - "Знаете ли вы, почему астрология стала астрономией, а геология, так и осталась геологией? - аудитория зачаровано молчит,- А потому, что та наука, которую я вам буду преподавать, вообще практически не знает ничего о том, что творится в толще земли. Наши знания основаны лишь на огромном опыте исследований, но попытки построить теоретически непротиворечивые модели, постоянно разбиваются об исключения, которые встречаются в повседневной практике. Поэтому мы, как и астрологи, никогда не станем точной наукой. Итак, запишем тему: восемь основных гипотез по происхождению Земли..."
        - Да уж, действительно здорово, - отсмеявшись, и вытерев платком глаза, заметил Капица, - И что же, по вашему, не так с генератором?
        - Теория слишком опережает своё время. Нет необходимых жаростойких материалов. Нет эффективных и мощных инверторов. Ваш генератор прямой ток даёт. Его, при существующей технической базе, превратить в переменный крайне затруднительно. Понятное дело, что изобрести инверторы нового типа не так почётно и престижно. Но здравый смысл мне подсказывает, что для экономики они дадут больше, чем генераторы, и нужны они были стране ещё позавчера. А вот без генераторов мы и дальше проживём без особых проблем. Альтернативных решений у энергетиков - целое море разливанное.
        - Выходит, генераторы не нужны, а вот инверторы необходимы. И для каких же целей?
        - О, они нужны везде, где надо изменять обороты электродвигателя. Другими словами - от стиральной машины до высокопроизводительных станков и дизель - электроходов. А уж какой я себе бы электромобиль с ними построил, даже говорить не буду. Для небольших мощностей те же частотные преобразователи собрать не сложно, были бы силовые запираемые тиристоры, или биполярные транзисторы с изолированным затвором. Но их пока тоже нет. Или я не знаю про их существование.
        - В электронике я не силён, но, с ваших слов понимаю, что техническое решение имеется. Собственно, и сейчас как-то же такие вещи решаются, - учёный поморщился. Видно было, что решение вроде бы несложных технических задач ему было не слишком интересно.
        - Никогда не были на целлюлозно-бумажном комбинате? - я дождался отрицательного жеста академика и продолжил. - Представьте себе очень большое количество сушильных многотонных валов разного диаметра. По ним, со скоростью сто километров в час движется бумажное полотно. Чтобы не порвать бумагу, скорость всех валов должна меняться абсолютно синхронно. Имей мы частотные преобразователи, получили бы простейший алгоритм управления несколькими двигателями, выведенными на один - единственный регулятор. Мы же, как в демидовские времена, используем ремни, шкивы и прочие дедовские технологии. В итоге - только плюсуем и приумножаем потери прикладываемой энергии. Думаю, что дай мы бумажникам сотню недорогих преобразователей, так они только на них сэкономят столько электроэнергии, сколько не выработает генератор, который обойдется стране в тысячу раз дороже. И это ещё хорошо, если ещё в тысячу.
        - Про экономию спорить не буду. Дело нужное. Надо учесть другое - валовое производство электроэнергии. Как не крути, а это один из основных показателей для развитых стран. Характеризует положение экономики и промышленности, знаете ли.
        - У нас на Урале колхозники прошлым летом собрали рекордный урожай картофеля. Правда, потом половину- сгноили. Как считать будем? По количеству собранного, или сколько людям той картошки в итоге на стол попало, или правильнее будет прикинуть, сколько же её осталось, после того, как с неё кожуру очистили? С электроэнергией у нас так же. Выработали много. Пока передавали, сколько-то потеряли, а потом ещё и на месте потерь добавили. Могу напомнить, сколько электроэнергии теряется на одном километре ЛЭП. В лучшем случае двенадцать киловатт. На первый взгляд немного. Пока на глаза не попадёт цифра, показывающая, сколько тысяч километров таких ЛЭП по всей стране. А низковольтные линии сжирают уже совсем неприлично много. К нашей лаборатории двухкилометровый кабель провели, так потери составили три процента.
        - Не считайте только, что учёные у нас Боги, а наша наука - всемогуща. В своё время я Сталину писал примерно то же самое. Могу даже на память кое-что процитировать. Наизусть выучил, пока, находясь в ссылке, это письмо раз тридцать правил да переписывал:
        - "Если взять два последних десятилетия, то оказывается, что принципиально новые направления в мировой технике, которые основываются на новых открытиях в физике, все развивались за рубежом, и мы их перенимали уже после того, как они получили неоспоримое признание. Перечислю главные из них: коротковолновая техника (включая радар), телевидение, все виды реактивных двигателей в авиации, газовая турбина, атомная энергия, разделение изотопов, ускорители <...>. Но обиднее всего то, что основные идеи этих принципиально новых направлений в развитии техники часто зарождались у нас раньше, но успешно не развивались. Так как не находили себе признания и благоприятных условий". *
        * (Из письма Сталину от 30 июля 1952 г. с Николиной горы (это, кажется, было последнее письмо ученого Сталину).
        Помолчали. Собравшийся было начаться дождик, разродился несколькими каплями и затих. Тучи, подгоняемые лёгким ветерком, понемногу уплыли на запад, прикрыв собой багровую полосу заката. С высоты Воробьёвых гор, столица, помрачневшая из-за туч, смотрелась тяжеловесно и угрожающе.
        - А что вы хотели? Образования у наших вождей кот наплакал. Сталин так и не доучился в духовной семинарии. Хрущёв, будучи студентом, стал парторгом Промышленной академии, которую потом разогнали, поскольку объём знаний она давала на уровне средней школы. Брежнев когда-то был землемером и инженером, но за сорок лет комиссарства и руководящей работы, наверняка добросовестно забыл всё, чему его в молодости учили. Что от них можно ждать? Широты научных взглядов? Предложения перспектив? Вряд ли. Я сам собираюсь дорабатывать свои открытия и идеи. Досуха их выжимать. До значимого практического результата, - не дождавшись ответа, я пнул камешек, лежащий на дорожке парка острым углом вверх. Неприятно будет на такой случайно напороться во время утренней пробежки.
        - А я, по вашему, до значимого результата не дожал, - то ли спросил, то ли констатировал факт академик.
        - На вас по теме сжиженных газов работало два института. Странно, но я не заметил, чтобы наши автобусы и грузовики массово перешли на такой вид топлива. Это я про сжиженный газ. Заодно быстро, просто и недорого решилась бы и проблема энергетики. Передай мощность с такого двигателя, работающего на газе, на генератор - и получит то же село и электроэнергию, и отопление, и горячую воду. Разве сложно было такие разработки попутно провести? Так бы электросети разгрузили, что смотришь, и не надо было бы пару - тройку лишних атомных электростанций строить.
        - А не жидковаты автомобильные двигатели для энергетики будут? - тут же нашёл академик слабое место в моих рассуждениях.
        - У нас, после войны, заводы, на которых танки делали, тоже не закрылись. Одних "тридцать четвёрок" сделали больше восьмидесяти тысяч. А у них, между прочим, двигатель, по номиналу, на четыреста лошадок. В пике - до пятисот. В киловатты перевести? Мало четырёхсот - берите судовые двигатели. Они ещё мощнее. Только я думаю, что четыре средних агрегата будут оптимальнее загружены, чем два больших. Да и профилактику проще проводить.
        - В одном, Павел, вы точно правы. Большой славы такие проекты не принесут. Не хватает в них героического пафоса, и на первые полосы газет с ними тоже не попадёшь, - чуть криво улыбнулся учёный.
        - Это смотря как подать, - не согласился с ним я, после недолгого раздумья, - Если под видом конверсии, то кто его знает. Можно и на первых полосах зарубежных газет отметиться, а не только наших центральных.
        - Конверсия - это что? Превращение? Преобразование? - нахмурил лоб академик, услышав незнакомый термин.
        - В нашем случае - перевод оборонной промышленности на выпуск продукции гражданского назначения. Разумеется, с максимально широкой оглаской в прессе. Мирная инициатива СССР, и прочие благоглупости. Впрочем, пропагандисты сами сообразят, как это лучше подать.
        - Та-ак, уже теплее, заметно теплее. Можно даже сказать - горячо. Подождите-ка, так это же просто идеологическая бомба получится! Хм, времени у нас уже полвосьмого. Отлично, пойдёмте со мной. Думаю, мы успеем, - Капица резко сорвался с места, и, наклонив корпус вперёд, бодро попёр по одной из тропинок, поднимающихся в верхнюю часть парка. Наверху он осмотрел открывшуюся там аллею, и уже спокойнее пошёл в тот её конец, где виднелись люди, сидящие на парковых скамейках.
        С первым мужчиной, лет тридцати пяти, академик обменялся едва заметным кивком, и уже совсем не торопясь, пошёл к старику, сидящему чуть поодаль. Тот то ли задумался, то ли задремал, опёршись на простенькую трость, и склонил голову так, что всё его лицо скрывали полы лёгкой летней шляпы. Шагах в десяти от лавочки, академик подал мне знак, чтобы я чуть приотстал, а сам, пройдя вперёд, негромко кашлянул.
        - Добрый вечер, Пётр Леонидович. Давно ты сюда не заглядывал - отозвался старик, разгибая спину, и выпрямляясь, - Кто это сегодня с тобой, что-то не узнаю?
        - Гость из Свердловска. В некотором роде мой коллега, хоть он так и не считает. Себя зовёт практиком, а нас клеймит теоретиками, - с лёгкой ироничной улыбкой отозвался учёный.
        - Надо же. Он и тебя в теоретики записал? - слегка улыбнулся старик, и я только в этот момент понял, что вижу перед собой Косыгина. Члена Политбюро ЦК КПСС, а заодно и Председателя Совета министров СССР. Узнать его оказалось нелегко. На страницах газет и журналов, а то и на экране телевизора, Косыгин всегда выглядел, как уверенный и успешный Руководитель. В жизни всё оказалось не так. Передо мной сидел старик, не так давно перенёсший инфаркт. Выглядел он, прямо скажем, очень плохо. Вроде совсем недавно я смотрел в кинотеатре журнал, где он был бодр, весел и излучал море энергии, а теперь...
        Интересная штука - инфаркт миокарда. Первую волну ужаса человек испытывает, когда его сердце останавливается, в глазах темнеет, от страха сжимаются сосуды, увеличивая и без того тяжёлое состояние. Обычно на эти мгновения приходится большинство летальных исходов. Многие инфарктники успевают увидеть и начало ослепительно белого, призрачного тоннеля, на который я уже насмотрелся за время реинкарнаций. У тех, кто выжил, очень часто чувство страха так и остаётся. Врачи даже название придумали - кардиофобия. Этой боязни подвержены многие люди. Хотя известно, что некоторые из них стараются не показывать своего иррационального страха, вполне понимая, что для него нет оснований.
        Страдающим кардиофобией непросто приспособиться к нормальной жизни. Они настолько поглощены собственными страхами, что порой не обращают внимания на окружающих.
        Разглядывая Косыгина, я отчаянно пытался понять - как же мне поточнее определить, насколько глубоко его затянула болезнь.
        - Не только записал, но даже под это вполне обоснованную базу доказательств подвёл. Честно скажу, по ряду вопросов я сходу не представляю, что ему и ответить, - академик демонстративно развёл руки, высказывая вполне определённое недоумение.
        - Ага, то есть ты сам не справился, и приволок его ко мне, - высказал предположение старик, начав проявлять подобие интереса.
        - Вовсе нет. Мысли у него необычные. Полностью в твоём вкусе, - Капица неожиданно перешёл с Косыгиным на Ты, что меня изрядно поразило, - Вроде того, как за три копейки червонец заработать, да ещё и добрую славу за это поиметь.
        - Ну что же. Подходи сюда, добрый молодец. Знакомиться будем, - похлопал Косыгин по лавке, обозначая мне место для визита и собеседования. Я заметил, как на следующей лавке дёрнулись и привстали двое молодых парней, но спустя секунду настороженно сели обратно.
        Четыре шага. От силы три секунды. Много это или мало на принятие жизненно важного решения? Почти год я всячески скрывался, стараясь нигде не засветиться. А теперь сам же, за один день, всё это и рушу. Ощущаю себя полным идиотом.
        Поначалу беседа не сложилась. Энергичное вступление Капицы наткнулось на апатию Косыгина, и академик заторопился, ещё сильнее взвинтив темп объяснений.
        - Ладно, тебя я выслушал, а что твой протеже думает? - повернулся ко мне старик.
        - Думаю, что подлечить вас надо, а то разговор у нас не получается, - честно ответил я про то, что видел.
        - Не время сейчас, чтобы по больницам разлёживаться. Большие перемены грядут, - насупился Косыгин.
        - Мне нескольких секунд хватит. Впрочем, спросите, как себя Пётр Леонидович чувствует. Он тоже сегодня приболел и хандрил. Даже от прогулки отказывался, - я повернулся к учёному за подтверждением своих слов, и понял, что учёный, увлёкшись нашей с ним беседой, он и забыл о том, что произошло у него дома. Сейчас он вспомнил то своё состояние, и скорее всего сопоставил его со своим энергичным подъёмом в гору, который он только что совершил.
        - Алексей Николаевич, попробуй. Мне сильно помогло. Вроде под вечер по дому еле ползал, а тут к тебе на гору, как молодой сайгак прискакал, - описал академик свои ощущения.
        - И что, вылечился за несколько секунд? - не поверил Косыгин.
        - Секунд пятнадцать он тебя за руки подержит, а уже где-то через минуту - две тебя начнёт отпускать. У меня и шея, и поясница прошла. Да ты попробуй, не убудет же, - настаивал учёный, заметив сомнения на лице старика.
        - Смотри, Пётр, если это окажется глупой шуткой, я рассержусь, - Косыгин поджал губы и бросил на меня недоверчивый взгляд.
        На вопросительный взгляд академика, я успокаивающе кивнул.
        - Должно помочь. По крайней мере, чувствовать себя станете значительно лучше, обещаю, - вмешался я, и вытянул перед собой обе руки, предлагая начать.
        Как обычно я прикрыл глаза, а когда снова их открыл, мы оказались уже вшестером. Вплотную к скамейке подтянулась косыгинская охрана, и если бы не вмешательство Капицы, то они меня бы точно нейтрализовали уже, как минимум. Желание такое на лицах телохранителей читалась явно, и скрывать его они не собирались.
        - Дышать легче стало, и грудина не так болит, - спустя долгую минуту томительного ожидания заметил Косыгин, - Интересные методики вы начали разрабатывать.
        - Как же, мы. Мне самому вот он загадку задал. Отказался объяснять, как он это делает, - обрадовано откликнулся академик, сильно переживавший за результат, - Сказал, что подсказку даст в конце прогулки, если сам не догадаюсь.
        - Посмотрим, как на меня его лечение подействует, если что, и я с вами в угадайку сыграю, - улыбнулся Косыгин, жестом отпуская охрану, - Так что там у вас с конверсией?
        Идею объясняли в два голоса. Премьер, как я его про себя окрестил, недаром сам себя называл - Главный инженер Советского Союза. Для начала он переориентировал нас на двигатели от Т-54, которые массово снимали с вооружения, и пообещал узнать, как обстоят дела с производством более мощных, от Т-62.
        К счастью, мне не пришлось долго объяснять преимущества блочной компоновки. Весь агрегат мы планировали запихнуть в обычный железнодорожный контейнер. Это решало массу транспортных проблем, а сроки ввода такой электростанции в строй сокращало до одного дня. Грубо говоря, контейнер можно было выгрузить на ровную площадку, и подвести необходимые трубы и провода. Северный вариант легко снаружи обшить утеплёнными панелями.
        - А что, очень неплохо себя чувствую, - сказал в заключение Косыгин, встав со скамейки и сделав несколько разных разминочных движений руками. - Мой ответ на твою загадку неправильный, наверное, но я бы твоё лечение назвал шаманством.
        - На самом деле ответ очень хорош. По крайней мере, суть верно ухвачена, - не смог я сдержать ухмылки, заметив, как академик меняется в лице.
        * * *
        - Да. Так точно. Понял, всю пятёрку послезавтра отправим на Кубу, - полковник сел в кресло, с которого он вскочил, узнав, кто с ним разговаривает. С раздражением скомкав насквозь промокший носовой платок, он с треском открыл новую упаковку и вытер вспотевшее лицо. День с самого утра не задался. Раньше он за год службы не имел такого количества неприятных разговоров с начальством. Все хотели подробно знать, что же всё-таки произошло в Алуште, и как этот чёртов спортсмен смог смыться оттуда, да ещё вместе с женой. Дальнейшую разработку объекта ему сегодня успели запретить целых три раза.
        В Москве тоже не всё было гладко. Анастас Иванович выпытал у сына, кто и как мог от него узнать про Уральца. Затем все добытые сведения были доведены до сведения одного из замов Устинова. Не прошло и часа, как один чересчур ретивый контрразведчик краснел и бледнел перед своим начальством, после его вызова "на ковёр". Как говорят сами военные, армия без разведки - слепа, без контрразведки - беззащитна. Вот только защита интересов армии не предполагает необходимости калечить членов Сборной СССР, особенно перед Чемпионатом Европы. Мнение ретивого офицера, что он беспокоился за секретность, кроме того было задание плотнее привлечь парня к работе, а руки - ноги - это не голова, его начальство не приняло. Одним буханьем начальственного кулака об стол в этот раз дело не ограничилось. Влепили "строгач".
        Второй строгий выговор получил в этот же день и офицер КГБ. За упущение в надзоре за безопасностью объекта.
        ***
        Глава 17
        Сан - Себастьян - небольшой испанский город, находящийся на берегу Бискайского залива. После Крыма он не производит особого впечатления ни пляжами, ни климатом. Тут всё какое-то небольшое. Даже бухта, в форме раковины, вокруг которой расположился город, тоже мелкая и не блещет размерами.
        Мы прибыли за день до соревнований, поэтому я успел познакомиться со всеми достопримечательностями. Немного задержался на местном рынке, где половина продавцов торговала хамоном. Сыровяленую ветчину испанцы готовят по несколько месяцев, а то и лет, прежде чем привезут её на базар. Я прелести местного деликатеса не понял, но половину выданной мне валюты на него потратил. Может, дома что распробую.
        На отборочных соревнованиях все прыгали из рук вон плохо. Мой результат первой попытки в восемь метров пятнадцать сантиметров, до сих пор на табло высвечен на первом месте, а уже идёт третья попытка.
        Немец, тот, что с Западной Германии, которого все считали лидером соревнований, на третьей попытке показал восемь ноль семь, но его лучший результат ему не засчитали из-за заступа. Не поверив, он сам пошёл смотреть на планку фиксатора, где отчётливо отпечатался носок его обуви. Раздосадованный неоспоримым доказательством, спортсмен направился в мою сторону. Дожидаясь своей очереди в прыжках, я медитировал под новые песни, которые мы записали не так давно на студии. Я покачивался в такт музыке, притоптывал ногой и напевал себе под нос те места, в которых звучала моя партия в песне. Плеер с собой на чемпионат я притащил не случайно. Журналистов и телевизионщиков тут хватает. Смотришь, кто и клюнет на мою провокацию. Не зря же я отсел подальше, чтобы меня было хорошо видно со всех сторон. Может, ошибаюсь, но телевизионные камеры на мне не раз уже замирали.
        Немецкий прыгун подошёл ко мне в сопровождении трёх журналистов. Вслед за ними к нам подъехали две камеры.
        - Я думаю, что русские изобрели специальный прибор, который воздействует на спортсмена, как допинг. Обратите внимание, после разминки этот спортсмен даже с места не встаёт, находясь под влиянием своей аппаратуры, - вещал немецкий спортсмен перед журналистами.
        Я снял наушники, и покачивая головой, с улыбкой слушал эмоциональное выступление спортсмена.
        - Ты же Ханс Баумгартнер? - спросил я у спортсмена на немецком, предварительно сверившись с данными на информационном щите стадиона. Дождавшись его удивлённого подтверждения, видимо не ожидал бедолага, что у меня с немецким всё в порядке, я продолжил, - Спорт - это дружба. Спортсмены должны дружить и помогать друг другу. Я хочу при всех подарить своему другу из Германии эту "секретную советскую аппаратуру", которая поможет ему побеждать, - я снял плеер, вытащил из него кассету, показав журналистам, и вставил её в коробочку. Улыбаясь в камеры, передал всё в руки оторопевшему немцу.
        - Это моя группа, а вот и я сам, - я потыкал в фотографию на крышке коробки из-под кассеты, а потом себе в грудь и показал фото журналистам. Те охотно защёлкали фотоаппаратами, - Держи. Это подарок. В вашей Германии такое ещё не скоро научатся делать. Вечером найди меня в гостинице, я тебе зарядное устройство от него отдам.
        Подарок я вручил так же, как главы государств, позируя перед камерами, обмениваются рукопожатием. Мы с Хансом, встав лицом к камерам, расплылись в улыбках, держа перед собой плеер, который заменил нам рукопожатие.
        На третьей попытке я прыгнул восемь тридцать шесть. На сорок сантиметров дальше, чем немец.
        Ханс - Петер, таким оказалось полное имя Баумгартнера, подсел ко мне за столик во время ужина. Поглядывая на Семёныча, и немного помявшись, он предложил угостить меня кофе, показав на открытое кафе у моря, рядом с гостиницей. Тренер не возражал. С немцем договорились, что я схожу к себе в номер, чтобы взять зарядное устройство, и подойду через несколько минут в кафе. Что-то важное из-под меня немчуре надо, раз решился на кофе раскошелиться. Широкие жесты - это не их стиль.
        - Павел, ты не сердись на меня за тот случай на стадионе. Мне обязательно надо было засветиться перед журналистами. С результатами у меня уже не очень хорошо, я всё-таки на десять лет тебя старше. Встретились бы мы лет пять назад - другое дело. Я тогда намного дальше прыгал. Дело в том, что я являюсь официальным лицом крупной немецкой фирмы, торгующей спортивными товарами. Это моя работа. Мне постоянно нужна реклама, и чтобы моё лицо узнавали. Я думал, что получится небольшой скандал, до которых так охочи журналисты, а всё вышло ещё лучше. Мне только что звонили из Мюнхена. Наши с тобой фотографии завтра будут во всех немецких газетах. Моё руководство в восторге, - немец отвлёкся, чтобы сделать заказ. Молодая официантка, теребя подол передника, записала всё только со второго раза. До этого она увлечённо крутила головой, сравнивая нас между собой. Ханс ростом метр девяносто, блондин с волевым лицом, да и я тоже не плох, чего уж там. Девушка даже не пыталась скрывать, что мы оба ей понравились и активно стреляла глазками, забыв про работу.
        - Кстати, наши журналисты за твой плеер мне сегодня неприлично большие деньги предлагали, но я его не продал, - продолжил немец разговор, когда мы закончили с заказом.
        - Зря, - улыбнулся я, глядя на вскинувшегося было спортсмена, который отрицательно затряс головой. - У меня с собой ещё две штуки есть. Мог бы их продать.
        - О, тогда всё здорово. Но свою комиссию я с тебя сдеру. Скажем, двадцать процентов, - в голос рассмеялся Ханс. - А для покупателей вечером в баре аукцион устрою. Увидишь завтра, как я умею торговать.
        - Согласен. Только с ценой не продешеви. Аналогов в мире пока не существует. Это я тебе точно говорю. Как - никак, эти плеера наша организация разработала, - я, гуляя по городу, не смог пройти мимо махонького магазина музыкальных товаров. Больше всего меня заинтересовали каталоги. Оказывается, в их головном магазине, в Барселоне, можно купить очень приличные клавишные инструменты. Надо же, какое совпадение. Через Барселону мы послезавтра отправимся домой. Денежки бы мне сейчас очень пригодились.
        - Хм, а ты, случайно не можешь там, у себя, договориться, чтобы моя фирма ваши плеера в Германии продавала? Моё руководство этим сильно интересовалось, - немного помявшись, спросил Ханс.
        - Думаю, что смогу. Точнее скажу дней через десять. А ты уверен, что плеера будут успешно продаваться вместе со спортивными товарами? - я уже как-то привык, что в СССР магазины специализированные, и в тех же «Спорттоварах» магнитофоны не продают.
        - Ещё как будут. У нас же в каталогах чего только нет. И часы, и фотоаппараты, и очки, и катера. Даже автомобильчики для гольфа в продаже недавно появились. На самом деле, если мы станем первыми, кто такие новинки в Германии будет показывать, то и значительную часть покупателей от конкурентов сможем увести, - очень увлечённо вешал немец.
        - Ханс, я так понимаю, что ты своей работой интересуешься не меньше, чем спортом? Отчего так вышло? - как бы я не хвалился своим немецким, но мне сложно на нём передать нужные оттенки речи. Слушая спортсмена, я в какой-то момент понял, что он, рассказывая про свою фирму, чувствует себя родной частичкой этого коллектива. Такое ощущение что свой спортивный задор и дух соревновательности он из спорта перенёс в иную область, и это оказалась его работа. В определённой степени я почувствовал в немце родственную душу, и мне захотелось уяснить его точку зрения.
        - Мои коллеги очень хорошие люди. Думаю, не совру, если скажу, что среди них у меня много друзей. Мы часто встречаемся, приглашаем друг друга на семейные праздники, иногда даже на отдых вместе выезжаем. Вам не просто понять немцев, так же, как и нам сложно понять русских. Например, у нас на работе мы не стараемся быть вежливыми. Считается, что удачливый человек не должен задумываться о подобных мелочах. Гёте и Вагнер не слишком беспокоились о чьих-то чувствах. Есть определённая норма поведения, это так. Но я всегда могу позволить себе отпустить острую шутку в адрес коллеги или шефа. Понятно, что не с целью оскорбить его, а как бы объяснить понятнее... Для создания рабочего настроя, что ли. Это бодрит и держит в тонусе. Я знаю, что вы, русские, в таких случаях пользуетесь грубыми ругательствами, хотя и не считаете их оскорблениями. О, а вот и наш кофе.
        Кофе в Испании - это нечто большее, чем просто бодрящий напиток. Это неотъемлемая часть культуры страны конкистадоров! Испанцы кофе пьют повсюду, в любое время суток, причем чаше всего не дома, а в каком-нибудь кафе. Да, испанцы - заядлые кофеманы! Толком еще не проснувшись, они идут на кухню и заваривают свою первую порцию испанского кофе. Отведя своих чад в детский сад или школу или же по пути на работу, они идут в любимое кафе и наслаждаются бодрящим напитком там. После этого они снова пьют кофе, так как с 10 до 11 утра во всех испанских организациях наступает законный перерыв для завтрака и любимого напитка. Звонить им в это время бесполезно. Телефонную трубку никто не возьмёт.
        Из-за необычного способа обжарки кофейных зёрен вместе с сахаром, кофе у испанцев получается с высокой и густой пенкой. Нам принесли кон лече - кофе с молоком, которое наливают в заранее нагретые кружки, и затем добавляют корицу. Аромат изумительный, собственно, и вкус от него не отстаёт. На какое-то время мы затихли, наслаждаясь напитком.
        Утро началось с душа н пробежки, на которой меня разыскал Ханс н вручил конверт с деньгами. Моя доля составила две тысячи четыреста марок. Оба плеера он продал по полторы тысячи каждый.
        Щёлкающий в голове калькулятор помешал мне получить удовольствие от завтрака, к слову, весьма неплохого. Полученную валюту очень хотелось потратить на современный клавишный инструмент. Проблема была в том, что на серьёзную клавишу денег мне категорически не хватает. Кроме того, я понимал, что что-нибудь громоздкое незаметно купить и привезти у меня не получится. "Старший брат" наверняка бдит, и пристально присматривает за всеми спортсменами. Соответственно, многие модели поэтому сходу отпадают. Нужно что-то плоское и в меру компактное.
        Под эти размышления я отпрыгал финал, собравшись полностью только к третьей попытке, на которой показал результат восемь метров сорок шесть сантиметров.
        Получив золотую медаль, я старательно подпевал с пьедестала исполнению нашего Гимна. Петь я умею и люблю. На голос не жалуюсь. А слова давно наизусть выучил, когда, под проснувшееся на кухне радио, вторил ему, ухаживая за своими женьшеньками. Любят мои растения музыку. Хотя, боюсь, что от ежедневного прослушивания гимна у них на листиках скоро серпы и молоты появятся. A-а, ерунда. Мне же главное, чтобы корешки были идеологически правильные.
        Потом меня накрыла вторая волна поздравлений. Мало мне было первой, когда закончился финал. Все плечи тогда отхлопали. Так теперь ещё и фотосессия добавилась. Раз сто сфотографировался со всей нашей делегацией, порознь, вместе и с нашим руководством в разном составе. Семёныча от себя не отпускал, хотя чиновники на него и косились. Я им отвечал благостной, наивной улыбкой, отыгрывая образ бравого солдата Швейка в лучших традициях жанра. Оловянные глаза, и глупая улыбка во весь рот.
        - Признаюсь, на эту медаль мы не рассчитывали. А тут вдруг на тебе. Золото, да ещё с таким преимуществом, - потряс руку моему тренеру один из наиболее совестливых руководителей. После него и остальные снизошли. Главный у них даже про новую уральскую кузницу талантов что-то завернул. Кстати, спич у него пришёлся к месту, и был на удивление ярким и коротким.
        Торжественный банкет назначили на семь вечера, а значит, у меня образовалось свободное время и можно смотаться до магазина музыкальных товаров.
        К счастью, продавец, а может он же и хозяин магазина, вполне прилично говорил на немецком. Моего знания испанского мне бы точно не хватило, чтобы объяснить ему все тонкости и обозначить бюджет. Сделав пару коротких, но эмоциональных звонков, испанец предложил мне два варианта. Два абсолютно разных инструмента. Оба год назад куплены у него, но покупатель сейчас созрел на более дорогие модели. Его, Мигеля, интерес в том, что если он поможет продать предыдущий инструмент, то новый точно будет заказан через его магазин.
        Посмотрев возможности и размеры предлагаемых синтезаторов в каталоге, я с огорчением отказался. Мне предлагали либо итальянский стрингс - оркестратор, простой и неинтересный, либо неплохой японский одноголосный синтезатор, но вот размерами он был как раз с аккордеон, а то и больше. Если перевести мои требования и пожелания на язык, понятный фанатам оружия, то мне нужен компактный автомат, а мне предлагают на выбор наган или снайперскую винтовку.
        Следующий раунд переговоров у нас закончился фейспалмом продавца. Из подсобки был извлечён потёртый брезентовый чехол, внутри которого свободно болтался плоский ящик, по длине чуть больший, чем обычный портфель - "дипломат".
        - Хотел его на ремонт отправить, да всё руки не доходят. Посмотри, если такой тебе подойдёт, то я знаю, у кого есть исправный.
        Двухголосный синтезатор "Оберхейм". Почти новый. Вещь культовая и очень достойная. Крышка, на съёмных петлях и паре защёлок. открывается, как у портфеля. Сгорел сетевой разъём. Да что там сгорел, он полностью расплавился. Не слабо тут рвануло. Скорее всего, в него, или в вилку провода попала вода, а может и пиво, если судить по липким разводам на корпусе. Чьи-то шаловливые ручки пытались определить степень разрухи. Винты панели раскручены и из под неё. тугими змеями, выпирают жгуты проводов. Снятые ручки и винтики заботливо уложены в полиэтиленовый пакет, но вид у инструмента без них отвратный. Везде торчат провода и голые штыри потенциометров.
        - Сколько ЭТО стоит? - я, увидев открытый синтезатор, обхватил лицо ладонями.
        - Если отремонтирую, тысячи за полто... за две отдам, - с сомнением сказал продавец, пощёлкав калькулятором. Я, чтобы голову не ломать, ещё в начале разговора попросил его называть мне все цены в марках.
        - А если нет? Хотя, ладно. Могу дать тысячу, если верну его к жизни. На остаток денег куплю вон ту гитару, и марок на сто наберу мелочей. Согласен? - я демонстративно поковырял ногтем потёки, и заглянул под открученную крышку синтезатора. Сетевой блок цел. Сгоревших деталей не вижу, и на трансформаторе тоже нет подозрительных следов от сгоревшей обмотки.
        Испанца хватило минуты на три. Все его рассуждения разбивались о моё железное утверждение: - Деньги капут.
        Плюнув, он махнул рукой в знак согласия, и предоставил мне доступ в закрома и к инструментам. Много ли мне надо. Отвёртка, паяльник, пинцет. И совсем немного мародёрки с разбитого усилителя, подёрнутого паутиной. Всего-то сетевое гнездо с него снял, предохранитель выкрутил и подходящий сетевой провод отыскал. Никогда ещё я с такой скоростью не крутил болтики и шурупы. Время уже поджимало. Минут десять ушло на ремонт, пять на экспресс - проверку. Ручки на место ставить не стал, уже некогда. И так понятно, что всё работает. Снять о стены гитару, засунуть её в прихваченный на витрине простенький чехол, захватить с прилавка два комплекта нейлоновых струн, снять со стойки три ремня для электрогитар, ссыпать в карман горсть медиаторов, полагающихся на сдачу. Всё. Время "на отлично" вышло. Нужно в гостиницу бежать, пока меня не хватились. На ходу попрощался с испанцем, который глядел на меня, как на бушующий рядом с ним смерч. В гостиницу зашёл со стороны пляжа. Банкет уже начался, поэтому никого из знакомых не встретил.
        - Ты где был? - встретил меня у дверей в банкетный зал один из тех хмурых типов, которые повсюду нас сопровождали, и время от времени фотографировали, делая вид, что снимают виды Испании.
        - Выданную валюту тратил, - радостно откликнулся я, смахивая со лба несуществующий пот.
        - И как, успешно? - нехотя поинтересовался он, теряя ко мне интерес.
        - Гитару на базаре купил. Кое-как выторговал. Их там всего три штуки было, пришлось со всеми по очереди торговаться, - я ещё не закончил рассказывать, а тихушник, глянув на меня, как на убогого, уже начал высматривать кого-то следующего.
        Оказывается, знания - это не только сила, но и путь к богатству. Вряд ли кто, кроме специалистов, поймёт, что профессиональная испанская акустическая мастеровая гитара Альхамбра, кстати, очень простая с виду, может стоить, как полмашины. У обычных людей такое в голове не укладывается. Деревяшка - деревяшкой. За что деньги-то платить...
        До Москвы долетели без приключений. В аэропорту нас встретили журналисты. Всех призёров заставили надеть полученные медали и минут пятнадцать фотографировали. Потом мы одной общей толпой вышли к автобусам и уехали. Зря волновался. Никто нас не досматривал.
        Теперь можно выдохнуть, и сказать самому себе, что очень достойный музыкальный инструмент (а с учётом акустической гитары, и не один), мне удалось переправить в СССР. Оберхейм, купленный мной с таким риском, умеет делать любой звук из нынешней коллекции сэмплов. Надо мной можно смеяться, но в какой-то момент у музыкантов во всём мире произошло техническое перевооружение. Гранды теперь играют на сверхдорогих синтезаторах от Ямахи. Их модель GX-1 стоит, как тридцать новеньких япономобилей. На разработку этого синтезатора Ямаха потратила больше четырёх миллионов долларов. Пусть сама модель так и не окупилась, но в итоге разработанные при этом решения легли потом в десятки других удачных бюджетных моделей.
        В Москве мы с Семёнычем зависнем дня на три. По моей вине. Я беззастенчиво собираюсь использовать собственного тренера, как обычного водителя. Два брата, с их способностью любого заговорить до смерти, перед вылетом на чемпионат выморозили с меня обещание. Степан Арамович не поленился вызвать Ашота из Еревана себе в помощь. Сделаю я им два лечебных артефакта. А они пусть думают, где им достать новенькую "Ниву", и как на меня оформить дарственную. Мог бы и "Волгу" себе попросить, я тогда был уверен, что они бы и на неё согласились, вот только эта самоходная баржа мне не нужна. Слишком много ненужного внимания привлекает, да и шприцевать её солидолом каждые пять тысяч километров пробега... О, нет. На такие трудовые подвиги я не готов. Как представлю себе эту процедуру, так сразу хочется жить скромнее. Я специально у таксистов интересовался, так ли необходимо лазить со шприцом - переростком под грязную машину, и внедрять ей солидол в нужные места. Оказалось, всё ещё хуже. В смысле пробега. Они штатную тавотницу, которая идёт в комплекте с автомобилем, пользуют раза в три чаще регламента. Нет, "Волга"
для меня - непозволительная роскошь. Нет у меня столько свободного времени в этой жизни.
        Дорога меня вымотала... Мало того, что она узкая и вся в колдобинах, так у меня ещё машина не едет. Пока добрались до Тольятти, всё проклял. Гадская "целка" - шайба, не дающая в период обкатки нормально дать газ, наконец-то была там снята, в здоровенном специализированном автоцентре, а дальше началось творчество.
        Оказывается, из "Нивы" не так сложно сделать приличную машину. Требуются нужные мастера - энтузиасты, наличие редких агрегатов, деталей, и деньги. Последние как раз и определяют пределы возможного. Часа через полтора у моей машины собрался консилиум. Время вечернее, народ работу закончил. Вот и подкатили энтузиасты тюнинга из центрального конструкторского бюро автозавода, прослышав, что появился щедрый клиент, готовый тряхнуть мошной, и не боящийся экспериментов. А может, это у них и традиция такая, вечером в автоцентре встречаться. Собирается же у нас по вечерам народ в гаражах.
        Я стоял в сторонке и слушал фанатов. В разговоре пока лидировали двое - парень, лет двадцати семи, и лысоватый дядечка, под сороковник, подъехавший не так давно на "копейке", издающей не совсем обычный звук двигателя. Мои чуткие уши такие вещи сразу улавливают. По мере разгара страстей, меня пару раз спросили, сначала - потяну ли я тысячу за работу, а потом н про две поинтересовались. Что интересно, так это то, как их проект обрастал деталями. Стоило кому-то внести предложение, например, про импортное сцепление в сборе, как выяснялось, что такая вещь имеется. В гараже случайно завалялась. Для чего импортное сцепление? Совсем не для красоты. На "Ниву", несмотря на её четыре ведущих больших колеса, сцепление поставили от ВАЗ - 2106, а нагрузки-то у них несравнимы. Вот и рвёт штатное сцепление на этой модели.
        Как и предполагалось, мне на суд вынесли два проекта будущей модернизации моего новенького пепелаца. Остановился на том, который предлагал замену проблемных узлов, в частности сцепления н крестовин, доставшимся "Ниве" от "шестёрки", более качественными деталями, установку субаровского компрессора и спаренного спортивного карбюратора Вебер. Этими работами руководить будет Инженер, так тут называли мужика постарше. Молодого привлёк на мелочи. Стойки, резина, тормозные диски, побольше размером, бошевские свечи, галогеновые лампочки, мощные фары дальнего света и противотуманки, шумоизоляция, спортивный руль, фильтры, коврики - вот далеко не полный перечень его предстоящих работ.
        - А литых дисков случайно нет? - легкомысленно задал я вопрос, от которого почему-то шум, от обсуждения моих, только что озвученных решений, внезапно сразу же стих. Парень переглянулся с каким-то ушлым "жучком", у которого в гараже оказалось необычайно много "завалявшегося" импортного дефицита, и с придыхом поинтересовался:
        - Замысловские возьмёшь? По триста... пятьдесят за штуку?
        - А что это такое? И почему так дорого? Они из золота, что ли... - нехотя поинтересовался я, не желая выпадать из образа мажора, тюнингующего крутую тачку. Мне так проще, а то мастера иначе недоверчиво реагируют на мой возраст, невзирая на недавно полученное признание моих талантов Инженером.
        - Для будущего Дакара делали, из магниевого сплава, но вот, не пригодились. Машины за рубеж доводить увезли. Говорят, французы на них будут выступать. Своим не доверили, - пробубнил невзрачный мужичок в замасленной робе.
        - A-а, катись оно провались. Ставь свои диски. И на запаску тоже. "Секретки" не забудь. Заодно тогда и на импортный мафон приличный разорюсь. Есть у кого? - на моё предложение откликнулось человек пять. С автомобильными магнитофонами и их выбором полный порядок, если не обращать внимание на цены. "Пионер" с автореверсом и парой приличных динамиков обошёлся в пятьсот пятьдесят рублей, ладно хоть, что вместе с установкой. Акустику потом сам подработаю. Нет пока в стране культа автозвука.
        Семёныч, которого я уже наверное давно не слишком удивляю, всю тюнинговую вакханалию наблюдает со стоическим спокойствием. Истинный Будда, если бы ещё бровями изредка не шевелил. Мне такая его реакция понятна, знает он, что у меня большие деньги временами крутятся. Подопечный, сопляк по сути, на его глазах тратит сумму зарплаты заведующего кафедрой за два года., вкладывая её в непонятно как полученную машину. Ладно бы просто тратил, следуя указкам местных разводил, которые наверняка укоренились в этом месте выдачи желанных авто для всей страны, и отработали сценарии "развода". Но его подопечный тех как-то незаметно отодвинул, и говорит с местными специалистами с полным пониманием вопроса, практически на равных. Вот и изображает тренер спокойствие. Заодно и меня изучает в этой новой ипостаси.
        - Оп-па, не фига себе. Роторный триста одиннадцатый? - задал я вопрос, когда меня, после недолгих кривляний, допустили на осмотр двигателя "копейки" Инженера. Читал я про такой в журнале "За рулём" недавно. Роторный двигатель ни разу не похож на традиционный ДВС. Тут загадка - "Найдите десять отличий", не прокатит. Для нормального мужика там вообще нет ничего похожего на традиционный двигатель, кроме легко узнаваемого воздушного фильтра.
        - Это же ВАЗ - 21018. Мелкосерийное производство. Семьдесят лошадок, - с тайной гордостью сказал мне Инженер, готовясь захлопнуть капот, прежде, чем туда сунут нос те, кому не следует.
        - Угу. Подшипники не держат и горят. Уплотнители текут. Движок ходит тысяч десять, от силы, - откликнулся я, пытаясь выковырять из узкого кармана своё удостоверение Академии Наук.
        Как назло, оно цеплялось всеми углами н не желало вылезать на свет божий, выкручиваясь из моих рук, прилично замасленных плотным общением с автомобилем, - Могу подсказать, какие есть решения, чтобы частично облегчить проблемы.
        Минут пять мы побеседовали в сторонке, а потом Инженер похлопал меня по плечу, и поднял большой палец, показывая нашему сообществу, собравшемуся у машины, что беседа для него оказалась полезной, и я что-то в машинах понимаю.
        - Павел, парафин снимать? - молодой, тот, что у меня занимается мелочевкой, смотрел на неопрятный вид машины, с которой ещё не стерли заводское покрытие, предохраняющее краску
        - Да, и дно покрывайте всё-таки резиной, а не битумом, - определился я наконец с выбором антикора.
        - Она тоже на основе битума, - хмыкнул себе под нос Инженер, - Только цвет другой и упругая. Шум уменьшит и держаться долго будет. Её для авиации разрабатывали. Ладно, мы тут на ночь, похоже остаёмся, а ты завтра, часикам к одиннадцати приходи. Зарядим автомобиль под прототип ТЗ. Повезло тебе, что у меня комплект патрубков есть готовый, а то не встал бы компрессор. Иди, отдыхай. Всё что с твоей машины снимем, я в сервис мастерам пристрою. Но треть цены потеряешь. Идёт?
        - Да, устроит, - согласился я, порадовавшись, что машина не будет забита кучей громыхающего железа.
        Переночевали в гостинице для перегонщиков, которая находилась метрах в трёхстах от автоцентра. Даже ночью в ней было шумно, а по коридорам шарахались помятые девочки, чуть старше подросткового возраста н поддатые дальнобойщики. Несмотря на шум, мы неплохо выспались.
        Машину не узнать! Восторг! Сверкающее полированными боками чудо, на необычных дисках, с выросшей за ночь хищной ноздрёй воздухозаборника и строгими прямоугольниками дополнительных хелловских фар. Оба мастера рассказывали мне об улучшениях, которые сделали. Если коротко, то всё что нужно было усилить, они усилили, установили стальную защиту картера, про которую я забыл сказать, и поставили всё, о чём договаривались. Даже замки на дверях отрегулировали.
        - Павел, мы тут с ребятами поговорили. Денег мы с тебя решили поменьше взять, но к тебе просьба будет. Это же твоя фотография в тех иностранных газетах, что в карманы сидений натолканы? - Инженер покосился на автомобиль, а я вспомнил, что на всю оставшуюся в карманах испанскую мелочь я в аэропорту накупил газет, в которых были фотографии победителей чемпионата. В сумке мять их не хотелось, вот и засунул в машину.
        - Моё фото там увидели? - решил я помочь замявшемуся мужику.
        - Так ты правда чемпион? - обрадовался он, - Слушай, не откажи ребятам. Одень медаль и с нами сделай пару фотографий у машины. И капот откроем. Пусть видят, какую мы Вещь чемпиону сработали. Да, и в багажник я тебе там по мелочам кинул немного. Фильтры такие у вас точно не достать, да и масло на доливку не помешает.
        - Тогда уж и тренера моего зови. По сравнению с ним я ещё щенок. У него одних кубков столько, что они в багажник не влезут, - ничуть не преувеличил я, вспомнив, сколько кубков у него в кабинете на полках пылится, - Семёныч, пошли на фотосессию. Давай уж тогда и куртки сборной СССР наденем.
        - Один иди, - буркнул тренер, отрицательно мотая головой.
        - А вот тут ты не прав, Семёныч. Для того, чтобы спорт популярнее становился, надо не плакаты рисовать, а к народу ближе быть. Или ты только на словах за советский спорт? - иезуитски коварно задал я ему вопрос, - Представь, притащат эти парни фотографии домой, а то и тут, в автоцентре вывесят. Увидит у кого-то из них сынишка своего папку с чемпионами в обнимку, и смотришь, сам к спорту потянется. Всяко верней средство, чем на кумаче малевать '’Слава советскому спорту”. Да и мастера у нас не простые. Не какие-то шабашники. Как-никак эти мастера команду своих раллистов опекают, тольяттинских. Думаешь, они просто так про прототип ТЗ сказали. Вовсе нет. Нам за ночь даже подвеску существенно перетряхнули. Под спорт, но без маньячества, чтобы машина в жёсткую табуретку не превратилась.
        - За такие деньжищи могли бы заодно и капот сусальным золотом покрыть, - пробормотал тренер, роясь в сумках в поисках куртки.
        Из Тольятти выезжали под "Супермакс”. Кассету с записью этой группы я ещё в Испании купил. Динамичная музыка Курта Хуаенштайна оказалась под стать новому характеру машины. Мой автомобиль преобразился. Как сказал Инженер, основная фишка компрессора даже не в приросте лошадиных сил, которых теперь чуть больше сотни, а в крутящем моменте. Ориентируясь по своим ощущениям, я с ним согласен. После тысячи оборотов наблюдаю ощутимый подхват и машина с удвоенной злостью начинает вгрызаться колёсами в дорогу, резво набирая скорость.
        - Какое ускорение-то стало. Просто из-под себя рвёт, - удивляется тренер, - Вот что бы сразу не делать машину - машиной? Неужели так трудно было в заводских условиях её до ума довести?
        - Хорошее ускорение - это когда слёзы восхищения катятся из глаз горизонтально, в направлении ушей. Думаю, что нормальных машин мы ещё долго не увидим. Пока эти недоделки в дефиците, не будет никто на ВАЗе заморачиваться никакими улучшениями, - отвлёкшись на разговор, я прозевал крутой поворот, ранее скрытый горкой, - Хороший водитель мух размазывает боковыми стёклами, - следующую сентенцию я выдал минуту спустя, когда мы с заносом на хорошей скорости прошли опасный поворот, и покатились дальше по трассе. Конечно, можно было и по тормозам ударить, но захотелось слегка похулиганить, заодно и подвеску проверить.
        Пока машиной я доволен. Хорошо в повороте стоит. В ней стало намного тише, она мощнее, а подвеска научилась так проглатывать выбоины, что кажется, будто на дороге недавно сделали ремонт. Обидно, конечно, что для того, чтобы привести новую машину в приличное состояние, требуется вложиться, и не слабо.
        - А вот и первая дичь. Для этого-то я свою ласточку и приобрёл, - я похлопал по пухлому бублику спортивного руля и показал Семёнычу пальцем на зайца, перебежавшего перед нами дорогу.
        - Какая ещё дичь? - массируя кисть руки, которой он ухватился в повороте за ручку, поинтересовался тренер, глядя, как косой стремительно сиганул в кювет.
        - Зайцы, рябчики, утки - этих у нас даже недалеко от города хватает. За более серьёзной дичью надо уже дальше ехать.
        - Подожди. Ты хочешь сказать, что "Ниву" для охоты купил?
        - Не только для охоты, я ещё и рыбалку люблю. А насчёт охоты, тут я думал - думал, и понял, что какая мне разница, на стадионе я пару часов бегаю, или по лесу. Иногда можно и чередовать тренировки.
        - Павел, скажи, что ты шутишь. Какой бег может быть по лесу? - завозился на сидении Семёныч, - Да ещё с ружьём.
        - Ружья мне не надо, да и разрешение на него ещё не скоро дадут. А вот обычный охотничий лук, и штук пять стрел, мне бегать не помешают, - я на самом деле порой всерьёз подумывал о том, что нудная беготня по стадиону, с тупым наматыванием кругов, начинает меня понемногу раздражать. То ли дело эльфийские тренировки. Я жене несколько раз показывал технику бега в лесу. Она даже повторить пробовала. По её мнению, если бы не опасность получить травму, то такая тренировка может оказаться очень полезна для ног. Я не стал ей рассказывать, что про эльфов, подвернувших ногу в лесу, мне приходилось слышать реже, чем про горожан, попавших под машину. Бегать надо уметь.
        Заготовки для будущего лука у меня с зимы сохнут. С запасом заготовил. Скоро и охотничий билет будет. Заявление на вступление у меня приняли, охотминимум я сдал, и даже успел два раза на отработку съездить. Колол дрова, ремонтировал крышу и вязал веники для лосей. Потом егерь эти веники к солонцам развезёт и там подвесит. Собственно, охотничий билет мне нужен для самоуспокоения. Бегать я собираюсь бесшумно, лук тоже оружие тихое. Если навыки восстановлю, то вряд ли в лесу меня кто найдёт или просто увидит. Охотника, который умеет передвигаться по лесу, не создавая шум, и дичь подпускает близко. Слишком длинный лук в лесу не нужен. Я свой буду делать сантиметров девяносто длиной. Собираюсь сделать его тугим, с мощными плечами из можжевельника и прочной рукоятью сложной формы.
        - Тебе что, мяса не хватает? - Семёныч дождался, пока я закончу обгон фур, которые выплёвывая из труб чёрный вонючий дым, тяжело тянули в подъём, и снова пристал с расспросами.
        - Мяса в семье лишним не бывает. Особенно, если это дичь, - причмокнул я, подтверждая высокие вкусовые достоинства ожидаемых трофеев, - Но мне моральная сторона интереснее. Каждый мужик по своей природе добытчик. Знаешь, хочется иногда занести в дом медвежью ногу, и издавая победный рёв, побарабанить себя по груди.
        - Детство в жопе играет, - сделал вывод тренер, и демонстративно уставился в боковое стекло.
        - Значит, не будешь смотреть, как я по лесу бегаю? А я как раз начал место подходящее высматривать. Думал кустики посетить, а потом тебе показать, как правильно по лесам можно рысачить. Вот только обувь у меня сейчас не та. Совсем бесшумно не получится, - про обувь я не соврал. Одень эльфа в кроссовки, и его будет слышно. Обувь для леса особая нужна. Мягкая, с толстой войлочной стелькой. Тогда если под ногой что и треснет, подошва звук заглушит. Я бы лапти попробовал, похожи они на то, что мне нужно, но где их сейчас достанешь.
        Под разговоры добрались до Уфы. Повезло этому городу. Три реки вокруг, две из которых судоходные. А вот и подходящее место, где нас покормят. Стоять голодным в очереди на паром совсем не хочется.
        Глава 18
        Сколько технических проблем высыпали на мою бедную голову, стоило мне добраться до работы! На половину вопросов у меня нет готовых ответов. Я не знаю правильного алгоритма режимов у стиральной машины. С феном, у которого вращается головка со щёткой, я тоже ни разу не сталкивался. А вот с дизельком для легковушек, мне есть, что сказать. Особенно после бесед с Капицей, который показал мне первые результаты их опытов с переводом двигателей на газ. Оказалось, ничего сложного.
        СССР, со времён войны, десятками тысяч штук в год клепает танковые дизельные двигатели, а вот для народа они недоступны. Как так? Давайте масштабно уменьшим ту же конструкцию, чтобы получить искомые сто лошадок. Полученное воткнём в ту же "Волгу" или "УАЗ". Идеи про турбину и интеркуллер я потом инженерам подскажу, но важно начать, хотя бы с макета. Пора нашему автопрому обзавестись собственным модельным рядом, адаптированным под наши условия и топливо.
        Сижу в кабинете, накидываю план работ. От кого могу, отмахиваюсь, заставляя самих думать, с кем надо говорить - сокращаю время бесед до минимума. Безжалостно зачёркиваю несколько предложенных эскизов, наложив резолюцию: - "Уродство".
        Некрасивые вещи вредны сами по себе. Они плохо продаются, и не радуют глаз, пока работают. Моделирование корпусов у нас освоено. Мне импонирует очень быстрая технология резки модели по пенопласту, с последующим нанесением эпоксидки с наполнителем. Потом сам пенопласт вымывают ацетоном, а нанесённый поверх него слой остаётся. В него и пробуют впихнуть будущий агрегат, будь то фен, стиралка, или холодильник. Резать пенопласт просто. Хоть фигурными спиралями, раскалёнными током, пониженным через трансформатор, хоть острым резаком, если Бог таланта дал. Технологию притащили студенты из архитектурного, за что им огромное спасибо.
        Быстро просматриваю раздел электроники, за который у меня отвечают мои школьные друзья - Дима и Виктор. В основном с заданиями они справились, но я по привычке черкаюсь в эскизах, приводя внешний вид их изделий в удобоваримый, с точки зрения покупателя из будущего.
        - С завтрашнего дня всё скидываете на замов. Если их ещё у вас нет, то сегодня найдите и назначьте. У вас, у обоих, теперь новая задача - персоналки. Это будет индивидуальная информационная панель, завязанная на общие сервера. Изначально доступ по проводу, затем по радиоканалу. Наброски я для вас написал, - я дал каждому по папке с отпечатанными листами. - Все контакты с разработчиком серверов идут под грифом "Секретно". Доступ получите после оформления подписок в первом отделе. Военные образцы я вам позже покажу. Вместе съездим в одно место, тут, неподалёку. Сразу хочу сказать - нам военные модели не подходят. Их разрабатывали для армии. У нас задачи будут другие. Экран не в две строки, а в шестнадцать, ещё лучше, если сразу на тридцать две выйдете. Кодирование простейшее. Сервера сами хорошо защищены, а на инфопанелях ничего лишнего просто не установить. Первоначальная задача - инфопанели должны уверенно считывать с серверов библиотеку и новостную ленту.
        - Ты что такой встрёпанный? - Витька выкупает меня сразу, даже не обратив снимания на тот втык, который только что получил за угловатый вид разработанного им электронного будильника.
        - Ты не поверишь, но у нас в гаражах на меня вчера набросилась пара уродов, и мне пришлось их жёстко отметелить, - кратко выдал я ему свою версию боя, в результатах которого я не был так уверен. Особо бить мне никого не пришлось. Магию вчера вечером, во время стычки в гаражах, использовать я не успевал, поэтому обошёлся обычными приёмами. Одного жёстко пнул в бок, затем добавив рукой, а второму вломил локоть в подбородок, ну, или куда-то в примерно то место. Затем, перехватив ключи, так, чтобы они стали выглядеть, как кастет, я пробежался вдоль линии гаражей, надеясь найти третьего. Согласно классике, кто-то должен стоять "на стрёме". Кроме двух пострадавших хулиганов больше никого не нашёл. Они работали вдвоём. Вернувшись, поправил им здоровье ещё раз, уложив их рядышком. Допросил одного из нападавших - оказалось, что это обычные деревенские ухари, решившее заработать много денег в большом городе. По крайней мере, так можно было, исходя из его бессвязной речи, понять их чаяния и цели.
        На нападение их спровоцировали два фактора: я загнал в гараж новенькую машину, и при этом вокруг уже никого не было. Час ночи. У начинающих бандитов даже сожаление мелькнуло, что они машину водить не умеют. Казалось бы - пробили этому парню разок по репе покрепче - и ключи от гаража, и от машины будут у тебя в руках. Лоха обобрать, связать и запереть в гараже, а на машине можно и покататься ночью.
        - Ну, побил и побил. В чём проблема-то, - не понял друг.
        - Мне скоро на новую квартиру переезжать. Ольга туда недавно ездила, говорит, ремонтникам меньше, чем на неделю работы осталось. И где мы там будем с ней свои машины ставить? Угонят ведь. А с моей "Нивы" колёса в первую же ночь снимут, даже если саму машину угнать не смогут.
        - А вы сделайте так, как у нас в соседнем доме народ устроился. Там мужики ночью по очереди дежурят, а въезд во двор цепью с замком на ночь перекрывают. Кто сам дежурить не хочет, тот с дедками договаривается. Есть у них в доме парочка пенсионеров. У одного, кстати, овчарка имеется. Им по трёшке на нос выдают, и они под бутылочку красненького сидят всю ночь у машин, лясы точат. Мужики даже домик соорудили, на случай дождя.
        - Да кто же разрешит во дворе домик строить, - не поверил я.
        - А они его вроде детского соорудили и ярко раскрасили. Днём там действительно дети играют, а ночью есть, где под крышей посидеть.
        - Хорошая мысль. В субботу у нас собрание кооператива состоится. Попробую протолкнуть опыт твоих соседей. Заодно узнаю, как дела с гаражами у нашего кооператива обстоят, - я прикинул, что в таком большом доме, как у нас, машин может прилично набраться. А уж пенсионеров, мучающихся бессонницей и желающих подзаработать, мы точно найдём. Не в своём доме, так по соседству.
        - Вот чёрт. Мы с Димой хотели на выходные тебя на рыбалку подговорить, с ночёвкой. Посидели бы у костра, уху сварили. Ночью раков можно было бы половить, - опечалился Витька, услышав про мои субботние планы.
        - Почему бы и нет. Собрание в двенадцать. Значит, в час я уже буду свободен, а в два ничего не помешает благородным донам выдвинуться на лоно природы. Куда поедем?
        - На Белоярку. Мужики говорят, что рака в этом году там страсть сколько развелось. Я у отца все раколовки уже из гаража вытащил, в порядок привёл, и лодку проверил. Так что ведро раков гарантирую.
        - Считай, что уговорил. Едем.
        - Я про сервера не всё понял, - вмешался в нашу болтовню Дмитрий, молча изучавший содержимое доставшейся ему папки.
        - Ладно, давайте к делу. Что у нас есть из готовых изделий, которые можно на выставке показать?
        - Так выставка осенью будет. Мы к тому времени столько нового наделаем... - почесал Витька в затылке.
        - На выставку в Москву вы поедете уже через две недели, а потом в Ленинград. Я вам кое-какие телефоны дам. Познакомитесь с теми, кто сервера разрабатывал.
        - Слушай, может отца твоего с нами тогда взять? Он побольше нашего разбирается во всей этой машинерии, - обеспокоенно спросил Витя, наскоро просмотрев предложенные ему материалы.
        - Отец там тоже будет. Только он в Зеленоград поедет. Его дело - начинка планшета, а вам надо понимать протоколы и язык команд.
        - У-у, я же зачёт по Бейсику кое-как сдал. А без Димы и курсовую бы не осилил, - заныл Витька, сообразив, во что я их собираюсь втянуть.
        - Вот видишь. Ты, студент, с программированием не вдруг освоился, а хочешь, чтобы мой отец, который про него понятия не имеет, себе мозг ломал. Нет уж, сами осваивайте. И ещё. Я вам с собой денег дам. Попробуйте через разработчиков купить интеловские процессоры 8085, хотя бы с десяток. Их уже больше года выпускают, так что возможно, что у москвичей они есть. Нам они по возможностям и по питанию подходят гораздо больше, чем 8080.
        - По возможностям - понятно, а что там с питанием? - оторвался Дима от схем, до которых он уже дочитался, разбираясь с моими записями.
        - На восемьдесят пятом впервые применено питание от одного источника, а не от нескольких, как раньше. Для переносных устройств такое нововведение очень важно.
        - А военные модели на каком процессоре работают?
        - Вроде, на отечественном. Наши 8080 кажется, слизали, и что-то похожее сделали, - пожал я плечами, давая понять, что информация не совсем точная, - Собственные разработки микросхем теперь не ведутся. Партия и правительство решили, что нам проще западные образцы копировать.
        - Во, дегенераты, - сморщился Витя, - С таким отношением кранты скоро нашей электронике придут. Знал бы заранее такое дело, ни за что бы не пошёл учиться на радиофак. Ладно, пойдём мы, к тебе уже другие рвутся. У них с плоскими батарейками что-то не получается, - сказал мой школьный товарищ, складывая в папку разбросанные им же бумаги со стола.
        - Да, чуть не забыл. У наших же сегодня выходной в ресторане? Обзвони ребят, пусть к шести на студии соберутся. Я одну суперскую вещь из Москвы привёз. Увидишь, как все обалдеют, - про то, что синтезатор я притащил из-за границы, я Вите говорить не собирался. Болтлив он не в меру. А мне лишние проблемы ни к чему.
        Новыми моделями аккумуляторов у меня занимается группа из УПИ, под руководством молодого аспиранта. Ребята, в основном, со специальности "Химия редкоземельных элементов".
        Будущие ядерщики. Я отношусь к ним с опаской. Всё время жду, что они мне какую-нибудь урановую батарейку изобретут. Но пока парни вроде бы обходятся традиционными технологиями.
        - Нам нужен иридий и установка по вакуумному напылению наших деталей этим металлом, - с места в карьер начинает разговор их руководитель. - Тогда мы сможем создать высокоэффективные электроды, не подверженные деградации. Выигрыш по мощности у таких батарей, по нашим расчётам, составит двадцать пять - тридцать процентов. Заодно можно будет увеличить скорость заряда.
        - Как дела с нашими проектами? Всё закончили? - вкрадчиво поинтересовался я, переждав первый всплеск и справедливо предполагая, что основные силы эта группа бросила на отработку новой идеи.
        - Почти. Там ерунда осталась. Немного в допуски по чистоте материалов не вписываемся, - слегка сбавил напор аспирант.
        - Другими словами, я нашим оборонщикам готовый проект показать не могу. Так? А значит, и выторговать у них этот ваш иридий, а заодно и установку мне тоже не светит. Мы когда им обещали разработать плоские батареи под компактные армейские рации? К началу июля? Или я ошибаюсь? Они, под те наши обещания, допустили нас к своей производственной линии. Мы на ней сейчас все наши новые батареи делаем. Сегодня у нас двадцать второе июня. Среда. Тридцатого я вас жду с выполненным проектом. Свою группу известите, что оплата их работы снижена на пять процентов. Если тридцатого вы окажетесь не готовы, то вашу группу я расформирую, а потом создам заново. С выполненными работами мы закончили? Теперь вернёмся к вашему изобретению, - я посмотрел на поникшего было аспиранта, и оглядел трёх парней, которые его сопровождали. Среди них у меня давно намечен лидер. Вон он, в сторонке сидит. Молчит, только желваки ходят. Этот у них работяга. Из тех, на кого можно положиться. Наверняка он был против того, чтобы их группа занималась нецелевыми расчётами. Самое смешное, что мне нужны они оба - и этот аспирант, которого
постоянно заносит в попутные исследования, и работяга, за то, что он постоянно взваливает на себя основной объём черновой работы.
        - Мы не успеем. Лето же. У меня больше половины группы разъехалось, - потерянно выдавливает аспирант, вытирая лоб не очень свежим мятым платком. - А по иридиевым электродам мы практические данные получим только после испытаний.
        - Хорошо. Я вас понял. Вот тебя как зовут? - я показал пальцем на будущего лидера одной из моих рабочих групп.
        - Василий, - ответил парень, вскакивая со стула.
        - Короче, Вась. До тридцатого ты в этой группе старший. Делай, что хочешь, но роди мне полноценный проект. Получится, я вашу группу поделю на практиков и теоретиков. Всё. Тридцатого жду вас вдвоём с чертежами и техописанием. Заодно и попутку мне составьте, что там надо будет у армейцев выпросить. Только без излишеств. Иридий, насколько я помню, подороже золота будет.
        - Да нам надо-то, - засуетился разжалованный только что аспирант, вынимая из внутреннего кармана обычный почтовый конверт. - Вот, на эти проводочки нанести десяток - другой микронов иридия, - он излишне поторопился, и часть тончайших проводков - волосинок вылетела на стол, - Вот на такие электроды хватит и тысячных долей грамма на комплект.
        - Все поняли, что я с вояками про иридий смогу разговаривать только после выполненного заказа? - отозвался я, оглядывая парней, и полностью игнорируя аспиранта. Дождался от каждого кивка - подтверждения. - Тогда дальше ничего объяснять не буду. Жду вас тридцатого. Проект от вас нужен заведомо рабочий. Времени на правки не будет.
        До отца добрался только через полтора часа. Задержался во дворе дольше, чем предполагал. Больно интересно оказалось сначала смотреть, а потом и участвовать в сборке опалубки для отливки сельского дома. Комплект опалубки четыре человека монтируют за пять часов. Затем, по нашему плану, на стройку должна подойти машина, и залить пенобетон. Установку, вырабатывающую пенобетон, смонтировали на стареньком ЗИЛ-157. Он привозил с собой всё необходимое для заливки, включая цемент и воду. ЗИЛ под установку выбрали за хорошие вездеходные качества. Шесть ведущих колёс с глубоким протектором в сельской местности лишними не будут.
        Оконные и дверные проёмы при этом получаются чётко в размер. Так что через три дня, после того, как будет снята опалубка, можно сразу ставить окна и двери.
        Сейчас в сборке - разборке опалубок тренируются будущие бригадиры.
        Дома у нас разработаны двух типов, на шестьдесят и на семьдесят четыре квадратных метра. Первые дома начнут строить дней через десять, когда подойдёт срок готовности уже отлитых фундаментов. Мы предполагаем, что две бригады и одна установка позволят отливать по два - три дома в день. Договор с колхозом у нас пока на восемнадцать домов. Строить будут стройотрядовцы. В такие сроки строительства никто не верит, но будущие бригадиры сами говорят, что с каждой следующей сборкой они управляются всё быстрее и быстрее.
        Идею быстрого строительства сельских домов нам принёс Володя Климов, выпускник стройфака. Это была его дипломная работа, поэтому проект нам достался в приличной степени готовности. Больше всего намучились с пеногенератором. Пену при замесе пенобетона надо выдавать сразу и в большом количестве. Пока не догадались поставить четыре больших ресивера, так и не смогли выйти на необходимую плотность пенобетона в семьсот - семьсот пятьдесят килограммов на куб.
        Если отбросить в сторону особые заумствования, то теплоизоляция строительных материалов оказалась очень простой вещью. Всё дело в удельном весе. Чем он больше, тем хуже материал с точки зрения теплозащиты. Если кубометр кирпича весит полторы тонны, а кубометр бруса в два раза меньше, то и стена из кирпича должна быть толще в два раза, для получения одинакового результата. Наш пенобетон по показателю теплозащиты не хуже бруса, а с учётом того, что он монолит, и не имеет щелей, то у колхозников получатся тёплые дома, с двухконтурными газовыми котлами. И да, строить их мы будем очень быстро, а отлитые по ламинированной фанере стены не требуют черновой отделки.
        - Ты где бродишь? С Внешторга уже два раза звонили. Их там немцы терзают. Вон, телефон оставили. Сказали, чтобы ты перезвонил, как появишься, - батя сердится. Судя по тому, как его стол завален бумагами, он полностью погряз в делопроизводстве. Надо срочно организовывать что-то вроде торгового отдела, который возьмёт на себя всю подготовку договоров.
        - С опалубкой возился. Сколько у нас уже полных комплектов сделано?
        - Пока по три для каждого дома. К концу недели по четыре будет. А что?
        - Может не хватить. Ребята рассказывали, что на стройку уже не раз соседи наведывались, из других колхозов. Ждут дома. Хотят посмотреть, что у нас получится. Тоже собираются строиться.
        - Ничего не выйдет. Лес ещё есть, а вот фанера заканчивается. И металл надо тогда заново заказывать. - отец вскинул на меня покрасневшие усталые глаза, но всё-таки сделал пометку в ежедневнике. - Нам давно пора завести производственный отдел, и хотя бы пару снабженцев. Вот что мне, старому дураку, на заводе не сиделось. Теперь кручусь, как белка в колесе, и конца этому не видно.
        - Ладно ворчать. Зато смотри, как у нас весело, - я подсел к телефону и начал набирать московский номер. - Да и зарплата у тебя теперь ого-го. В этом месяце триста двадцать вышло, а в следующем ещё больше получится.
        Разговор с Москвой вышел долгим и нудным. Представитель Внешторга пытался нагрузить меня кучей проблем, начиная от перевода техописания на немецкий язык и заканчивая вопросами гарантийного обслуживания. Отбояривался от прилетевшего счастья, как мог. В конце концов просто не выдержат, и забив на вежливость, поинтересовался, не слишком ли жирно будет получить пятнадцать процентов комиссии, не ударив палец о палец. Изделия сделали мы, покупателя я тоже нашёл сам. Доставку оплачивает тоже наша организация. И в чём же тогда наш интерес, и соответственно, их работа? Ах, в валюте, и счёт надо открыть во Внешторгбанке, причём срочно. Опять проблемы. Это же такая волокита...
        - Да, немцы ещё просят вывести их на контакт с каким-то советским ансамблем. Не помните, кто там у вас на кассетах записан? - сумел москвич огорошить меня к концу разговора.
        - Мой это ансамбль. Можете дать наш телефон. А вы не в курсе, для чего им нужно?
        - Секунду, тут у меня записано было, а вот, нашёл. Какой-то Фариан заинтересовался вашей музыкой. Хотел бы обсудить возможности сотрудничества.
        Трубку я положил, словно во сне. Это для москвича Фрэнк Фариан - это "какой-то Фариан". А для меня он - Человек из Легенды...
        В себя пришёл к концу рабочего дня, как ни странно, в кабинете юриста - грымзы, которая сходу подсунула мне чашку горячего кофе. Всего один рабочий день, а как я вымотался. За время моего отсутствия, вопросы, раньше решаемые кучей, переросли в горы, и сегодня пришлось разгребать их разом.
        Пауза в беготне и штурмовщине, подкреплённая вполне приличным кофе, неожиданно привела мысли в философский настрой. Моя первоначальная идея - попытаться мелкими, точечными действиями снизить имеющуюся социальную напряжённость и сделать жизнь наших людей чуть ярче и веселее, оказалась труднейшей задачей. В то же время как-то само собой у меня получилось выступить на первых ролях в событиях глобального значения и масштаба, причём, не прилагая особых усилий. Такая диспропорция между вложенным трудом и полученным результатом наводит на размышления, знаете ли...
        - О чём задумались, Павел? - услышал я голос нашей звезды юриспруденции у себя за спиной. - Вы как перед окном встали, словно истукан, так, по-моему, даже дышать перестали.
        О смысле жизни задумался, - отозвался я, отмирая. - Тем ли я занимаюсь, правильно ли живу, не слишком ли сильно разбрасываюсь по сторонам. До определённого предела такой стиль жизни был моей личной проблемой. Но по достижении серьёзных результатов всё изменилось. Я выиграл чемпионат Европы. Быть чемпионом - это не только почётно, но и ответственно. Тут меня даже надеждой советского спорта пару раз назвали. Про наше открытие с электричеством вы наверное слышали. Кроме научной ценности, там получается огромный экономический эффект, причём именно для СССР. Цифры настолько серьёзные, что могут изменить большинство политических раскладов во всём мире. Кроме того, я неплохой музыкант, и немного композитор. Час назад я узнал, что нашей музыкой заинтересовался лучший в мире продюсер. По крайней мере, сейчас именно его коллективы блистают на первых местах мировых хит - парадов, - говорил я неторопливо, временами останавливаясь, чтобы собраться с мыслями и сделать глоток - другой из подостывшей чашки. Слушательница у меня оказалась замечательная. Чтобы так удивительно слушать и сопереживать - надо обладать
отдельным Даром.
        - Вы похожи на Илью Муромца, перед которым три дороги, а он почему-то плюёт на них, и через кусты и кущи лезет прокладывать свою, четвёртую, - кивает она мне. - А заодно и всех нас по ней тащит, - с улыбкой добавила наша законоведка, - И вы знаете, мне это нравится.
        - Завтра, может быть, я с вами соглашусь, а на сегодня мой энтузиазм иссяк. Отец, и тот сетует, что наша суета бесконечна, а я думаю, что и не так значима, - озвучил я всё-таки часть своих сомнений.
        - Ой, напрасно вы так считаете. Я в академии давно работаю. Могу абсолютно точно сказать, что этот муравейник мы здорово разворошили. Многие учёные страшно амбициозны н самолюбивы. Пока вас не было, в академии состоялось общее собрание. Обычное, плановое. Кафедры отчитывались о проделанной работе, озвучивали планы. За нашу организацию пришлось выступить мне. Когда я закончила, в зале тишина стояла минуты две - три. Слишком разительный контраст получился, по сравнению с другими выступлениями. Мы, только за последние три месяца, выполнили столько работ, сколько все остальные кафедры академии за полгода не вытянули, а уж когда перечень наших планов прозвучал... Парторг потом долго кашлял, и по графину стучал, призывая всех к порядку. В зале такие страсти разгорелись... Не поверите, но я вчера впервые в жизни увидела, как по нашим коридорам народ бегом стал передвигаться.
        - Так. И чем нам такая обстановка грозит? - я, как всегда, сначала хочу узнать прогноз о возможных неприятностях.
        - Ничем, - безмятежно улыбается собеседница, - По партийной линии за вами обком, по научной - практические результаты и похвала от самого Капицы, а финансово мы академии не подотчётны. И я почему-то уверена, что если нас с помещениями попробуют прижать, то за нас первый отдел вступится, не так ли?
        Испытующий взгляд женщины я встретил пожатием плеч. Не силён я в научных интригах, не задумывался как-то о том, что своей работой могу нарушить местным учёным растительный образ их существования. А вот с куратором из КГБ надо будет встретиться. Про чемпионат расскажу, бутылочку астурийского кальвадоса презентую, заодно и по академии подстрахуюсь. Вдруг не захотят нас уважать, так пусть боятся.
        - Едрическая сила! - наш клавишник застыл в дверях, слушая то, что мы вдвоём с Лёхой извлекаем из Оберхейма. Он немного опоздал, вот и подошёл, когда синтезатор нами был уже подключен и мы вовсю экспериментировали со звуками.
        - Ага, так вот как Пинк Флойд это делает, - нащупывает Алексей нужное звучание, наигрывая знакомую всем тему из их песни, - А если эту ручку до конца выкрутить, то чистый космос получается. Оп-па, а так вылитый Тангерим Дрим.
        - Я вчера Жан-Мишель Жарра слушал. "Оксиген" - мощный альбом. Там темки интересные есть. Теперь можно их попробовать сыграть. Пустите, попробую изобразить, - парень протискивается к инструменту и я слышу классическую электронную композицию Оксиген 4. От нахлынувшей ностальгии начинает пощипывать в носу и влажнеют глаза.
        - Так, у меня ещё небольшое сообщение имеется. Рекомендую послушать, - оглядываюсь я на клавишника, который самозабвенно продолжает терзать новый инструмент, ничего вокруг не слыша. Николай находит более радикальное решение, выключив ему усилитель.
        - На чемпионате одна из наших кассет попала в руки немецким журналистам, - начинаю я с лёгкого вранья. Для истории группы такая мелочь пригодится, а вот мне совсем не хочется рассказывать, что три кассеты ушло вместе с плеерами, а потом пять я ещё после интервью журналистам раздал. Какая из них дошла до адресата, видимо так и останется тайной, - А сегодня москвичи мне сказали, что нас разыскивает "какой-то Фариан". Вроде, как ему наша музыка понравилась.
        Я замолкаю, и смотрю на музыкантов. Недоумение, затем растерянность, и в итоге круглые глаза и отвалившиеся подбородки.
        - Кто к-кто? - сорвавшимся голосом, заикаясь, переспросил Алексей.
        - Мне так сказали, "какой-то Фариан". Лично я только одного Фариана знаю.
        - Джилла, Бонни М. Это он... - шепчет Лёха.
        - Эрапшн ещё. Тоже его группа, совсем новая, - добавляет Коля, - Я неделю назад Голос Америки слушал. Как раз про них рассказывали.
        Джонни, о-о, е-е - напевает наш саксофонист один из популярных шлягеров Джиллы, - А что делать-то надо? Если с Боньками выступать, то я несогласный, больно они страхолюдны. А вот Джилле я бы... - он успевает заметить Колькин кулак, и воровато оглянувшись на наших девчонок, уже тише добавляет. - Там можно и того... законтачить, в смысле.
        Всех почему-то резко пробивает на хохот. Слегка нервный, но от этого не менее эмоциональный и зажигательный.
        - Думаю, нам стоит немного упереться в собственное творчество. У кого что в загашниках скопилось? Давайте, вываливайте без стеснения, а то на чужой музыке далеко не уедем, - воззвал я к совести наших музыкантов. Народ у нас не простой. Тот же саксофонист, подвыпив, мне как-то свои опусы наиграл. Сколько я с него их потом не вытягивал, он так и не раскололся. Жаль, там у него очень приличный вьюжн звучал. Вполне себе достойный. Я и у грандов не всегда что-то равное слышал. Также, точно знаю, что девчонки наши что-то пишут. Наблюдал как-то со стороны, во время гастролей, как они по очереди к роялю подходили, рассчитывая, что их никто не видит и не слышит. Тихонько своё наигрывали и в тетрадку записывали. У того же Лёхи психоделической гитарной зауми часа на три звучания наберётся. Неожиданно вкусной и оторванной от нынешних стандартов, - И начнём мы... - я вопросительно уставился на девчонок, но они дружно замотали головами, с удивлением посмотрев друг на друга, - С нашего ударника.
        - Кхе, - ответил тот, когда мой палец упёрся ему в грудь, - А что я. У меня всё просто. Такое никто слушать не будет.
        - Выкладывай, - потребовал я, и парни поддержали меня одобрительным гулом.
        - Шика тыка, цика тыка, шика тыка, цика тыка, - начал тот, отшелкивая пальцами ритм и изображая партию ударника,
        - Я хотел подарить тебе звёзды,
        - Я хотел улететь с тобой в небо,
        - Я хотел убежать с тобой в грёзы,
        - Где ни разу никто ещё не был.
        Вполне прилично запел он, благодарно оглянувшись, когда Алексей рассыпал аккорд, а потом, вникнув, перешёл на роковый чёс с оттяжкой, сопровождая на гитаре его пение.
        Кому что, а я сходу загрузился задачей, как нашего ударника, оказывается, с неплохими вокальными данными, нормально озвучить. Технически задача далеко не простая. Барабаны - инструмент громкий. Сам по себе ударник постоянно двигается, и в микрофон на стойке ему петь не удобно, а стоит чуть дёрнуться в сторону, как "кухня" своими звуками забьёт голос. В таких случаях неплохо выручают гарнитуры, но вот беда, их ещё нет в природе. Точнее, они существуют, но качество звука там такое, что про сам факт их существования можно забыть. Такой же эффект получится, как если он будет петь в телефон. Напрашивается два варианта: попробовать в роли микрофона для гарнитуры наушник от плеера, или достать где-нибудь остронаправленный микрофон, и до предела затрубить ему чувствительность на пульте. Пока раздумывал, слова у песни закончились. Поэт из парня не слишком плодовитый, поэтому хватило его только на два куплета и припев.
        - Коля, поможешь дописать слова? - спросил я, когда песня закончилась, и дождавшись кивка басиста, сказал, глядя на ударника, - Хорошая песня получится. Распевная и засадная. Настоящая пацанская. Девчонки все трусы обмочат, когда слушать будут. Обещаю.
        Под комментарии ребят, надел гитару, и на ходу перестроив "примочки", подошёл к микрофону. В моём исполнении песня прозвучала, как ремикс - коллаж из AC/DC и Алиса Купера, транспонированный на тон выше. Вышло действительно здорово и свежо. Меня самого к припеву затянуло.
        - Я твою песню как-то так вижу. Давай ещё, - попросил я, прихлопнув струны.
        Засиделись до темноты. Транспорт уже ходить перестал, поэтому распределили всех по имеющимся машинам и развезли по домам.
        Будет у нас новая музыка. Не такая сладкая и благозвучная, как нынче принято, но очень задорная и энергичная. А главное - своя.
        Памятуя про народную мудрость о том, что лучшая работа - это высокооплачиваемое хобби, я с утра ломанулся в лес. Пока папочка развлекался по Европам, детки - женьшеньки прилично просадили грунт на моих плантациях. Корешки женьшеня тяжёлый грунт очень не любят. Им лесной подавай. Вот и пришлось с утра пораньше превратиться в копателя. Пока свежей землёй два мешка из-под картофеля не набил, не успокоился. Затем с подсыпкой возился, пока жена не проснулась.
        С эликсирами мне однозначно повезло. Таких больше никто во всём мире не делает. Головой я отлично понимаю, что надо бы мне это дело развивать изо всех сил. Вот только как тогда быть со всеми остальными увлечениями. Сила в магии у меня растёт. Пусть медленно, но подвижки я улавливаю. Те же эликсиры теперь сильнее получаются. И подопечные мои быстрее растут. Вон как сегодня подхватились, когда я им свежей землицы подсыпал и заклинаниями подмог. Этот урожай буду снимать не торопясь. Запас эликсиров у меня ещё есть, а деньги и сроки пока не сильно жмут. Натанычу надо будет сегодня позвонить. Узнать, как у него дела с продажами. Мне скоро новую квартиру обставлять предстоит. А из мебели я до сих пор даже собственного табурета имею.
        * * *
        - А что ты сам про экстрасенсов думаешь? - закрыв папку. Андропов кивком дал понять, что с содержанием он ознакомился.
        - Не знаю, что и сказать. Больше половины - точно мошенники. С остальными однозначных результатов не обнаружено. Вопрос как-то связан с тем парнишкой, который микояновский?
        - Про него и говорю. Не похоже, чтобы он врал. Допустим, про мои болячки при желании Микоян мог и узнать, но он же и по охраннику всё правильно рассказал. Скис, правда, тут же.
        - Может перевести его в какой-нибудь из подмосковных научных городков. Есть же у нас профильные институты. Пусть понаблюдают, изучат. Можно и через гипнотизёров пропустить.
        - Заманчиво, но не стоит. Паренёк шустрый оказался. Недавно золотую медаль с чемпионата Европы привёз. Открытие сделал, сам знаешь какое. Да и Микоян обидится наверняка.
        - А почему бы у Анастаса Ивановича напрямую не спросить, не этот ли парень ему здоровье поправил? Старик реально ожил. Лет на двадцать моложе своего возраста выглядит.
        - Попробуй. Это же ты у него в соседях и друзьях. - Андропов слегка растянул губы, обозначив улыбку.
        - И спрошу. Нам же не для себя - для дела надо, - нахмурил брови его собеседник.
        - Вот и поинтересуйся, а если подтвердится, то его и попроси насчёт меня договориться. Что-то мне подсказывает, что со странными врачевателями добром-то лучше выйдет договариваться.
        * * *
        Глава 19
        Натаныч собрался в Швейцарию, на симпозиум. Заехав к нему вечером, застал его за примеркой двух новеньких костюмов. Он заметно похудел, вот и обновляет перед поездкой гардероб.
        - Меня не будет десять дней. Три дня продлится сам симпозиум, затем нас повезут в Женеву, на выставку, и в заключении ознакомят с работой клиники Женолье. Собственно, меня их специалисты и пригласили. Заинтересовала тамошнюю братию моя статья про сепаратор. Привыкли, что у себя в клинике они самое передовое оборудование имеют, вот и не смогли пропустить мой аппарат, - соловьём разливался профессор, уже позабыв, что это я ему в своё время подкинул ценный совет, позволивший довести его агрегат до опытных работающих образцов. - Самые сильные направления у них - это онкология, радиология, сердечно - сосудистая терапия и предупреждение процессов старения организма. Один из медицинских центров, куда нас повезут, располагается между Лозанной и Женевой. Клиника считается не только одной из самых дорогих, но и одной из лучших. И заметьте, не только в Европе.
        - Михаил Натанович, а вы там лично знаете кого-нибудь? - поинтересовался я, складывая в сумку пачки денег. Большая часть суммы, как назло, оказалась в десятирублёвых купюрах. Всего Натаныч наторговал на двадцать тысяч. Столько мне по карманам не распихать.
        - Конечно знаю. С теми же швейцарцами уже не раз встречался. Последний раз в позапрошлом году, в Будапеште.
        - А никакой фотографии с той встречи не сохранилось? - полюбопытствовал я.
        - Зачем это вам, а хотя... Кажется я догадываюсь, что вы задумали. - ухмыльнувшись, учёный полез в шкаф, за фотоальбомом. - Вот общий снимок, а дальше ещё несколько есть, но там мы уже на небольшие группы разбились. А вот, как раз и Иоганн Зиберт. В клинике Женолье он главный.
        - Отлично. Типаж нам полностью подходит, - я ещё раз сравнил нынешний внешний вид профессора, и тот, который у него был на фото. На снимке они оба, профессор и его знакомый врач из Швейцарии, сверкают лысинами, и выглядят лет на шестьдесят, а то и старше. А нынче профессору больше сорока пяти лет никто не даст, и его густая курчавая шевелюра только на висках чуть тронута сединой. - Как думаете, согласится он в Москву прилететь, чтобы выглядеть так же, как вы сейчас?
        - Уверен, что ради такого дела он не только в Москву, а в Антарктиду окажется согласен полететь. Жаль, что иностранцев в Свердловск не пускают. Хотя, в Москве даже лучше выйдет. Правда, за иностранцами следить могут. Да, и там у меня не будет ни кабинета, ни аппаратуры. Как лечение маскировать?
        - Я попробую снять частный дом в Подмосковье. С аппаратурой решим. Есть у меня один знакомый радиоинженер. Он как раз раньше у нас, на заводе электромедицинской аппаратуры конструктором работал. Подберёт вам что-нибудь из бывших разработок, тех, что в серию не пошли и выглядят серьёзно. Пару ящиков, с разноцветными кнопками и мигающими лампочками. Что касается слежки, тут я бы с вашим другом договорился. Пусть он раз в месяц - полтора вам письмо пишет. Что-нибудь вроде того, что его друзья решили туристами СССР посетить, и если у вас будет такая возможность, то он просит с ними встретиться и помочь лучше узнать страну. Ну, а вы их в Подмосковье встретите на шашлычок пригласите.
        - Павел, это ради одного сеанса в месяц вы собираетесь такую интригу закручивать. Ну, ей-богу, это не серьёзно. Я таки в Свердловске за неделю на ваших эликсирах больше наработаю. И заметьте, без всяких нервов.
        - Михаил Натанович, а кто нам в Свердловске за один эликсир плюс ваш спектакль может заплатить сто тысяч швейцарских франков, не подскажете? - скрывая улыбку, спросил я у учёного. Тот уже собирался мне что-то сказать, но тут до его сознания дошла названная мной цифра. Он несколько раз открывал рот, но тут же его закрывал, не издав ни звука. - Да, деньги пусть ваш друг кладёт нам на счёта в их банке. Хотя, если вы захотите оплату в рублях, то я с удовольствием поменяю на них вашу долю франков. Я почему-то уверен, что после того, как ваш Иоганн на себе ощутит последствия воздействия эликсира, проблем с богатыми клиентами у нас не будет.
        - Павел, вы хотите уехать из СССР? - прищурился профессор, вглядываясь мне в лицо.
        - Конечно же нет. Но планы на использование валюты имею огромные, - успокоил я своего партнёра по незаконному бизнесу. - И ещё, мне срочно, прямо сейчас, нужна ваша помощь. Наверняка вы знаете кого-нибудь, через кого можно купить приличную мебель и современную технику, лучше бы импортную. Цены, как вы понимаете, особого значения не имеют, но всё-таки не хотелось бы слишком много переплачивать. Хотя бы из чувства рационального отношения к деньгам.
        Есть у меня такие связи, как не быть. Вот сейчас и позвоним, время не позднее, - зашелестел учёный потёртой записной книжкой. - Кстати, дама эта - наш клиент. Процедуру прошла полтора месяца назад, а недавно сама мне звонила, спрашивала, нельзя ли её повторить. Очень её первый результат порадовал. Думаю, что для меня она на своей базе весь дефицит из закромов вытащит, - профессор недолго поговорил в коридоре по телефону, и зашёл за мной в зал. - Пойдёмте, тут недалеко, и она нас ждёт.
        - Да уж, торговые работники неплохо устроились. Этакие негласные распределители народных благ. - понимающе покачал я головой, когда проф рассказывал, как шикарно живут нынче директора баз, - Впрочем, я знаю действенный способ, как можно разрушить такое положение вещей.
        - Ввести смертную казнь за злоупотребления в торговле? - с ехидной ухмылкой спросил профессор, показывая на нужный подъезд в соседнем доме. Под разговоры мы по диагонали пересекли двор, и почти дошли до "нужного человека".
        - Вовсе нет. Надо просто создать изобилие товаров, - улыбнулся я, иронизируя над собственным "простым" способом.
        - Боюсь, что до такого времени мне не дожить, - сдерживая улыбку, кивнул профессор, показывая, что он оценил шутку.
        С выбором дефицита разобрались быстро. Собственно, его - этого выбора, особенно и не было. Бери, что дают. "Давали" в этот день неплохо. Румынский гарнитур, мягкая мебель из ГДР, стол со стульями из Польши, холодильник "Розенлев" и стиралка от них же, небольшой цветной телевизор "Шарп". Хорошо наш УРС снабжает своих лесозаготовителей. И база у них не даром называется универсальной. Заодно и сумку от денег прилично разгрузил. Наполовину опустела.
        Простился с профессором, и горько усмехнувшись, полез в машину. Ну вот, ещё и года новой жизни не прошло, а я уже дожил до воплощения успешного и удачливого советского обывателя. Квартира, мебель, техника, машины. Для кого-то это предметы восхищения и зависти, а я почему-то воспринимаю всё, как обычный антураж среднего уровня жизни. Маленький кусочек личного пространства, наполненный вещами далеко не лучшего качества.
        У дома меня поджидали четверо. Мечущийся Витька, и тройка интернатовских парней, во главе со Стасом. Пока болтал со спортсменами, которых интересовало буквально всё, что было на чемпионате, с нарастающим весельем наблюдая за пантомимой Вити, который то глаза к нему воздевал, то за сердце хватался. Чисто артист из еврейского театра. Те тоже не знают меры с жестикуляцией.
        - Ну, что у тебя? - поинтересовался я у Виктора, распрощавшись с ребятами из интерната. Под конец они вытянули-таки с меня обещание подъехать завтра в форме сборной СССР, и естественно, с медалью. Фотографироваться будем на фоне их интерната.
        - Я тут в темпе сведения собрал. Под те требования, что ты нам давал по планшетке, почти идеально подходит одна из разработок. Вот ту т про неё в американском журнале анонс дали. Вживую такого аппарата пока нет, но характеристики, которые заявляют разработчики - это что-то!
        Для своего времени GRiD Compass 1101 имел поразительные характеристики:
        - легкий (около 3 килограммов), тонкий (5 сантиметров) и прочный корпус, сделанный из магниевого сплава;
        - оснащен накопителем для долговременного хранения данных без единой движущейся части (magnetic bubble memory);
        - взаимозаменяемые съемные аккумуляторные батареи или блок питания, размещенные в корпусе ноутбука;
        - контрастный и яркий монохромный дисплей;
        - встроенный модем.
        Авторами столь прорывного (даже для того времени) продукта были Джон Эленби (John Ellenby) и Глен Эдене (Glen Edens), поработавшие до этого в исследовательском центр Xerox PARC (Palo Alto Research Center), и британский дизайнер Билл Моггридж (Bill Moggridge).
        - А почему в серию не запускают? - я попытался не показать Виктору своего ошеломления. Разработка явно на десятилетия опережает своё время. Ей только апгрейды делай время от времени, и снова в путь. Помню я такой ноутбук, ещё по своей первой жизни. Американцы с ним даже в космос летали.
        - Как я понял, причин две. Во-первых, до сих пор не готов интеловский процессор 8086, про разработку которого интеловцы ещё весной прошлого года заявили, а во-вторых - цена, которая на эту штуку заявлена. Такая маленькая игрушка будет стоить восемь тысяч долларов!
        Уй-ё-ё, а у тебя там больше ничего интересного нет? Хотя бы раз в десять подешевле... - есть от чего выпасть в осадок. Я же понимаю, что покупательная способность у нынешнего доллара раз в пять - шесть выше, чем будет спустя тридцать - сорок лет. Нынче здоровенный Ford LTD II. длиной больше пяти метров, с восьмицилиндровым мотором в пять литров объёма, стоит в США пять тысяч долларов.
        - Какой-то Apple I есть. Единственно чем он меня заинтересовал, так это тем, что продаётся уже собранным, и к нему придумана интересная плата. Она позволяет сохранять данные на кассетном магнитофоне. Ну, этот чемодан н стоит подешевле. Шестьсот шестьдесят шесть долларов всего.
        - Заманчиво. Мы как раз сейчас сделали надёжный лентопротяжный механизм для нашего плеера. Как-то я даже н не подумал, что информацию можно хранить на обычной кассете. Неплохая идея, - похвалил я изыскания друга и их результат. Вставить кассету в компьютер мне бы в голову не пришло. Инерция мышления, - Кстати, я в Испании видел по телевизору рекламу нового Apple II. Так что в Штатах он наверно уже и в продажу поступил.
        Для меня упоминание про Apple неплохой такой звоночек. Время - это невосполнимый ресурс, который уходит и уходит. Те компании, которые сегодня стоят копейки, скоро начнут свой путь наверх, а я пока так и не услышал от Микояна его мнения по поводу возможности участия нашей страны в мировой экономике. Придётся подстраховаться и попробовать сформировать свой личный портфель из самых перспективных акций. Цель даже не в возможной прибыли и наживе. Влияние. Иногда его трудно измерить деньгами. Практически невозможно.
        * * *
        - Ну что, Виктор Николаевич, созрели твои деятели на обсуждение перспектив нашего проекта? - Анастас Иванович усадил двоих своих приятелей в удобные кресла у невысокого стола, накрытого подчёркнуто скромно. Предстоящий разговор не предполагал обильных возлияний и пиршества.
        - Скорее да, чем нет, - отозвался гость, поворачивая этикетками к себе обе бутылки лёгкого сухого вина. - Николай Сергеевич, ты что будешь?
        - Я пока минералочкой обойдусь, - равнодушно отозвался представитель "устиновского" клана. В собравшемся триумвирате он представлял интересы Министерства Обороны.
        - Ну, тогда и я повременю. Да уж, зацепил ты Юрия Владимировича своим пареньком. Это надо же было тому додуматься - взял, и в присутствии таких лиц, улёгся спать. Нет, не та нынче молодёжь пошла. Мы себе такого не позволяли... Помню, в его годы мне полковника увидеть, и то за счастье было. Помню в училище, возвращаюсь я как-то с самоволки... А чего это вы вдруг оба насупились?
        - Ждём, когда ты наговоришься, - лениво ответил Николай Сергеевич, сделав лёгкий глоток из своего бокала. Прикрыв глаза, он покатал минеральную воду на языке, чтобы почувствовать, как там взрываются пузырьки газа.
        - Да. Не пылил бы ты, Виктор. А то мы тебя давно таким не помним. Честное слово, пугаешь. Когда он нам последний раз рубаху - парня из себя разыгрывал? - спросил Анастас Иванович у Николая Сергеевича.
        - Летом шестьдесят восьмого. За полмесяца до ввода войск в Чехословакию, - меланхолично отозвался тот, любуясь игрой пузырьков в своём стакане.
        - Самому страшно, - осунувшись лицом, и потеряв напускную весёлость, ответил Виктор Николаевич спустя пару минут общего молчания, - По идее я с тобой договориться должен, чтобы твой парень Андропова вылечил. Ладно, если у него просто ничего не выйдет - это полбеды. Кроме того, что мы идиотами будем выглядеть, и нам это не раз вспомнят, остальное всё мелочи. А вот если что не так пойдёт? Сами подумайте - сколько нам после его смерти пожить дадут? Хорошо, если недолго. А могут и не дать легко уйти. Анастас Иванович, успокой мне душу, скажи честно, что это твой парень тебя подлечил?
        - Нет, ну что за человек... Один финт у него не прошёл, так он тут же с другой стороны заходит, - восхитился Микоян, хлопнув обеими руками по подлокотникам кресла, - Уймись. Подлечит он твоего Юру. Сказал, что полностью его не вылечить, раз он родился с почечной недостаточностью. Не умеет парень органы менять или увеличивать. От хворей его почистит, а вот шлаки периодически будут появляться, раз его ущербные почки их выводить не успевают. При правильной диете твой Юра потом может и год пробегать, о них не вспоминая, - так и не ответив прямо на вопрос своего соратника, Микоян специально дважды назвал Андропова просто по имени. На эту фамильярность у Виктора Николаевича дёргался уголок рта, но он молчал. Во вновь выстраиваемых отношениях ему были отданы свои зоны влияния, но сегодняшний разговор происходил по вопросам, контролируемым Микояном. Зная характер своего заклятого друга, он решил больше не накалять обстановку.
        - По батарейкам уже есть предложение? - поинтересовался Николай Сергеевич, словно бы случайно заменив словосочетание "Проект Батарея”, на более незначительное бытовое название.
        Вроде, как про мелочь поинтересовался.
        -Есть, как не быть. Начну с плохого. Нам, по нашим ведомствам, разойдётся по десять процентов прибыли. - Дед предостерегающе поднял руку, останавливая возмущение собеседников. - На самом деле это расклад только на первый год, и по факту все получат намного больше. Например, оборонке предлагается сдать часть своих мощностей, которые у вас законсервированы, на производство аккумуляторов нового типа. С инженерной точки зрения роторным линиям без разницы, что клепать - патроны или аккумуляторы. Сменить им оснастку, чтобы она другие потроха потребляла, и вперёд. А производительность и точность у них адская. Дальше у вас ещё интереснее. Государству отвалится двадцать пять процентов прибыли, но половину из них Косыгин готов потратить на покупку у вас танковых двигателей. Так что вместо реконструкции уже налаженного производства, вы получите, под новый тип двигателей, дополнительные новые цеха с самым современным оборудованием. А старую модель у вас будет закупать народное хозяйство.
        - На новые цеха кто деньги даст? - заинтересованно спросил представитель устиновского клана.
        - Атомщикам позавчера приостановили проект Южноукраинской АЭС. Какие-то серьёзные недоработки нашли. Как минимум на год высвободилось два миллиарда рублей. Если потрясёте склады, да за заводчанами присмотрите, чтобы они темп не теряли, так за год одними только двигателями за цеха расплатитесь.
        - Зачем Косыгину столько двигателей, к тому же морально устаревших?
        - Это для вас они устарели. А для гражданского применения - это надёжный и неприхотливый мотор, с отработанной технологией производства и готовым запасом запчастей. Кстати, гражданские вас потом и научат, как у двигателей аппетит поумерить и КПД повысить. Мне Капица на что-то подобное намекал, - поделился Микоян уже личной информацией, - Неплохой проект у него с Косыгиным - хотят этими двигателями газ в электроэнергию прямо на местах перерабатывать. Обещают сельское хозяйство на новый уровень перевести и полностью снять с общего энергопотребления.
        - С армией неплохо выходит, а что по нашей линии? - поинтересовался Виктор Николаевич.
        - Вы, вместе с нашей молодёжью, будете на самом острие передовой техники. Аналогов по компактным источникам питания пока просто не существует. Вот и будете проталкивать их применение в самых современных устройствах. И не за деньги, а за сотрудничество. Захотели японцы или американцы новую переносную рацию сделать, или ещё прибор какой - мы готовы для них поставить наши батареи. Но не просто так, а за то, что они и у нас в стране запустят такую же линию, либо технологией поделятся.
        - Не, точно не согласятся. Особенно японцы. Жутко несговорчивая нация. Немцы тоже не подарок. В мелочёвку, может быть, без лишних вопросов допустят, а в тот же "Сименс" нам однозначно не пролезть.
        - А ты привыкай к мысли, что наша зарубежная торговля должна стать зубастой. Не согласились одни - найди их конкурента. Он не согласился - выкупи у его фирмы пакет акций и сам проведи нужное тебе решение через совет директоров. За нами Держава, со всеми её ресурсами. Просто ты к этому привык, и недооцениваешь новые возможности, - сверкнул глазами Дед, бурно жестикулируя.
        - Дорого выйдет, боюсь, не потянем мы акции эти, - с сомнением произнёс Виктор Николаевич.
        - Не потянете акции - купи их инженеров. Дай им втрое, впятеро от того, что они зарабатывают, а производство у нас открой. Тебе на это деньги выделены. И пусть потом их фирмы с Державой конкурируют.
        - Ох, Анастас Иванович, ты сегодня агрессивный какой-то, - рассмеялся Николай Сергеевич, заинтересованно следящий за их разговором.
        - Так это ты у нас - Министерство Обороны, а мы нынче должны стать Министерством Экономического Нападения. Нас капиталисты уже по всем фронтам жучат, и не стесняются, а мы голову в песок прячем. Самим-то не надоело ещё?
        * * *
        На дачу Андропова меня привезли под вечер. Дважды заводили в помещения охраны и просили расписаться в журналах прибытия. На самом деле, я думаю, что там арки дверей оборудованы металлодетекторами, или ещё чем-то посложнее. Хозяина дачи на месте не было, что явственно ощущалось по поведению охранников. В итоге я оказался в зале, отделённом от дома коридором, с сидящим там дежурным, и с кружкой горячего чая в руке. Обстановка в этом зале спартанская. Большой стол с восьмью стульями, диванчик у окна, телевизор и два громадные карты на стене. По размером они больше школьных раза в два. Никогда таких больших не видел. И качество достойное. Карту СССР рассматривать не стал, а вот к карте мира подошёл. Очень характерные дырочки остаются от иголок, на которых закреплены флажки. Дырочек по всему миру разбросано немало. Африка так вся прямо, как решето. Зато Ближний Восток подкачал, хотя тоже следы проколов от иголок присутствуют.
        -Географию изучаете? - услышал я вопрос человека, который появился в зале абсолютно бесшумно. Странно. С моим-то слухом я должен был заранее зафиксировать его приближение.
        - Здравствуйте. Да, задумался немного. Пытаюсь сообразить, каким ещё способом можно американский флот победить, - улыбнулся я. давая понять, что шучу.
        - О, так судя по всему, как минимум один способ вам уже известен? - охотно принял мою игру Виктор Николаевич, которого я уверенно опознал по воспоминаниям Микояна.
        - Один точно знаю. Только это большая военная тайна, про которую догадываются все, кому не лень думать, - я назидательно покачал рукой, с вытянутым вверх указательным пальцем
        - Я так понимаю, что попросив вас поделиться ей со мной, я автоматически признаю себя большим лентяем? - с любопытством уставился на меня "незнакомец".
        - Ну, что-то вроде того, - согласился я, ожидая, как он будет выкручиваться.
        - Предполагаю, что это будет не гениальная мысль о том, что надо все их корабли собрать вместе и разом накрыть нашей самой большой бомбой? - по-прежнему сохраняя шутливый тон, поинтересовался мужчина.
        - Ну что вы. До такой степени гениальности и зверства мне ещё предстоит расти и расти, а пока даже думать про такие страсти мне по возрасту не положено, - сделав вид, что закручинился, я на секунду опустил взгляд в пол и пару раз шаркнул носком ботинка по полу, - Кстати, меня Павлом зовут.
        - Очень приятно, Павел. Ко мне можете обращаться - Виктор Николаевич. Вы тут кого-то ожидаете?
        - Видимо, да. Привели сюда, велели ждать, хорошо ещё, что чаем угостили. Чай очень неплох, если что - рекомендую, - сбил я его с темы дальнейших расспросов о цели моего визита.
        - Пожалуй, тоже попрошу мне чай принести, но только после того, как узнаю про ваш способ борьбы с превосходящими силами противника, - он похлопал себя по карманам лёгкого летнего костюма, разыскивая сигареты. Одинокая пепельница на столе имеется, значит и курить тут можно.
        - Виктор Николаевич, ну какая борьба? Мы же с вами - советские люди. Мы за мир во всём мире. Значит и побеждать должны мирно и бескровно, - я замолчал и ожидающе посмотрел на собеседника, улыбаясь при этом достаточно ехидно.
        - Ладно. Запутали вы меня. Признаю себя лентяем, - хохотнул мужик, не сильно, впрочем, огорчившись.
        - Нужно разрушить монополию продажи нефти за доллары, - выдал я ему свой способ победы, и с удовольствием переключился на чай.
        - И что? - не выдержав затянувшейся паузы, поинтересовался Виктор Николаевич.
        - Собственно, и всё, - в тон ему ответил я. - Вот вы думаете, что они свои корабли соляркой заправляют, а я, например, считаю, что заправляются они собственными же напечатанными фантиками. Просто меняют их на нефть. А печатают эти доллары уже без всякого эквивалента, сколько им в голову взбредёт, - я немного притормозил, вспоминая пример из истории. - Помните, как во время войны Гитлер запретил операции своего надводного флота? Немцы тогда и прошли-то всего ничего, конвой хотели перехватить, а запасы топлива у флота вдруг резко начали заканчиваться. Военные корабли, оказывается, жутко прожорливы. Вот и смотрю я теперь на карту. Размышляю. Тут же у нас вокруг условные друзья? - я ткнул пальцем в район Аравийского моря.
        - Условные друзья - это вы термин изобрели по аналогии с условным противником?
        - Да, именно так. А раз есть такие друзья, то и способ убеждения у нас в том регионе есть ничуть не хуже, чем американский флот, который там прописался на охране своей бензоколонки. Можно попробовать убедить арабов, что инвалютные рубли за тонну нефти ничем не хуже, чем доллары за баррель. Заодно и Индию с Ираком между делом в СЭВ принять.
        - Интересно у нас молодёжь мыслит, - как-то нехорошо усмехнулся мой собеседник и пошёл за чаем. Правильно сделал. Мне тоже надо передохнуть. Что-то я резко начал.
        Остальная наша беседа, продлившаяся ещё с час, прошла почти мирно. Я немного рассказал про электронику, а Виктор Николаевич поделился своими впечатлениями о премьере балета "Чиполино" в Большом театре. Догадываюсь, что он там не по своему желанию был, а по службе. Как-никак, уже десятилетиями в СССР существует такая традиция - присутствие первых лиц нашей страны на подобных премьерах.
        В разговоре я отдельно проехался по процессорам и микросхемам отечественной разработки. Не будет у страны светлого будущего без собственных современных радиодеталей. Какие бы хорошие ракеты мы не делали, но без электронных "мозгов" они не обойдутся, как собственно и станки, и автомобили, и самолёты. Да, много чего ещё... Вроде до моего собеседника это дошло, проникся.
        Я целый час тут не просто так убиваюсь. Разговор наверняка записывается, и думаю, я не слишком сильно ошибусь, если предположу, что основные моменты этой записи потом и Андропову прокрутят.
        Лечение прошло штатно. Андропов ограничился одним телохранителем, который всё время стоял сбоку, готовый в любой момент меня перехватить или вырубить. Хотя, сколько людей ещё за нами наблюдало скрытно, я даже знать не хочу. Не проверял. Не до того мне было.
        - Всё? - спросил у меня Юрий Владимирович, когда я отпустил его запястья, н немного поболтал своими кистями в воздухе, расслабляя их. Затекли немного.
        - Мне надо за вами полчаса понаблюдать, а вам желательно плотно покушать.
        - Тогда идёмте ужинать, - как-то очень просто предложил генсек.
        Виктор Николаевич присоединился к нам по дороге в небольшую гостиную, где был накрыт стол. По дороге оба мужчины обменялись едва заметными знаками, видимо касающимися состояния моего пациента после лечения. Судя по дрогнувшим плечам, пока никакого эффекта Андропов не ощутил.
        - Не обессудьте, но стол у меня диетический. Так называемая диета номер семь. Кому покажется не солоно - подсаливайте сами.
        Я выбрал парные рыбные зразы, овощной салат и чай с лимоном. Ели молча, лишь к концу ужина Андропов слегка оживился.
        - Мне кажется, сегодняшний ужин нашему повару на редкость удался, - с удовольствием заметил он, сыто потянувшись.
        - По мне так, всё как обычно, - пожал плечами Виктор Николаевич.
        - Быстро, - негромко заметил я, и отвечая на два вопросительных взгляда, пояснил. - Вот только рановато немного. Я думал, что вы только завтра у себя первые изменения почувствуете.
        - Объясни, - потребовал Виктор Николаевич.
        - Раньше вкусовые ощущения были подавлены, а теперь возвращаются. Чем лучше состояние почек, тем лучше аппетит, и пища не будет казаться неприятной, - не зря я недавно проштудировал медицинские справочники и с доктором знакомым побеседовал. Хоть что-то теперь про почечную недостаточность и её симптомы знаю.
        - Насчёт аппетита ничего не скажу, а вот привкус металла сегодня изо рта точно пропал, - прислушался Андропов к своим ощущениям.
        Я посмотрел на часы.
        - Ещё минут десять, и я могу вас покинуть. Где-то через неделю надо будет встретиться ещё раз. Повторим всё то же самое. После этого скажу, потребуется ли третий сеанс. Но, предполагаю, что и двумя обойдёмся, - нас учили в своё время, что все негативные изменения обычно у пациента могут наступить в течение двадцати - тридцати минут после лечения. Тут и давление может скакнуть, и голова начать раскалываться. У каждого человека организм по-своему реагирует на резкие изменения, пусть они и к лучшему. Так что за оставшееся время спокойно допиваю свой чай, и потом в темпе уматываю куда подальше.
        - И что, даже для себя ничего не попросите? - не искренне удивляется Виктор Николаевич, переглянувшись с генсеком.
        - А надо? - сделав мордашку понаивнее, интересуюсь я у собеседников. - Так-то у меня все есть, а по мелочам вы вряд ли мне чем поможете.
        - И что же это за мелочи такие, что мы с ними не справимся, не поделитесь ли? - исходит на весёлый сарказм Виктор Николаевич.
        - Да, говорю же, мелочи. Немного по музыке, н может быть чуть-чуть по работе, - я дожидаюсь одобрительного кивка от генсека, и продолжаю. - Мой ансамбль Фрэнк Фариан пригласил в ФРГ и предложил поработать на его студии. Он продюсер Бонни М. Собственно, звезда мировой величины. Поможете съездить, спасибо, а нет, так сами попробуем через все рогатки пройти. А не получится, да и Бог с ним. Мы себе и так цену знаем, а Фариан других звёзд найдёт. И вряд ли они будут из СССР. Лично мне было бы крайне интересно поработать с реальными профессионалами на студии столь высокого уровня.
        - А что такое в вашем понимании - "реальные профессионалы"? Насколько я знаю, у нас тоже имеются вполне приличные специалисты в этой области, - явно подначивает меня неугомонный собеседник.
        - Как бы попонятнее объяснить, - чешу я затылок. - Вот представьте себе, что на вашем месте сейчас сидите не вы, а тот симпатичный сержант из караулки. И при этом он ни машину водить не умеет, ни устройства автомата не знает. Хотя, если формально посмотреть, то он тоже специалист. Но разница в уровнях всё-таки заметна же?
        Оба моих собеседника на секунду замирают, а потом смеются, не сдерживаясь.
        - Ну да, наверно есть несущественная разница, - смахивая слезу, соглашается Виктор Николаевич.
        - Вот мне и интересно было бы и опыт перенять, и на студию посмотреть. Смотришь, я и у нас потом что-то приличное смог бы сделать.
        - А на сегодня, значит, у нас всё неприлично? - почти незаметно сыграл голосом Виктор Николаевич, слегка прищурившись.
        - Попробуйте завтра самостоятельно весь день поездить на четыреста первом Москвиче. Если посчитаете, что это прилично, то значит и у нас со студиями полный порядок, - не слишком дружелюбно откликнулся я на изменение его поведения. - А если серьёзно говорить, то мы сильно отстаём по аппаратуре. Своих звукооператоров для записи современной музыки пока тоже не вырастили. Они даже барабаны нормально записать не могут.
        - Ладно, с музыкой понятно, а что с работой? - Андропов тонко почувствовал, что в какой-то момент наша беседа приняла не тот оборот, и счёл нужным в неё вмешаться.
        - Там всё ещё проще. Микроначальники к себе много внимания требуют. Придираются не по делу, бумаги ненужные придумывают, документы разные по полдня заставляют писать, даром что их потом никто не читает. Иными словами - достали. Не знаю я, как от них избавиться. Вот вроде и мелочь, а как вся эта шелуха работать мешает - словами не передать, - сгоряча, я даже слегка пристукнул кулаком по столу, - Как минимум треть рабочего времени занимаюсь чёрт знает чем.
        Андропов, задумавшись, сложил перед собой сцепленные руки, и начал крутить большие пальцы друг вокруг друга.
        - Алексей, а попроси-ка к нам фотографа зайти. Вроде я его видел, когда на территорию въезжал, - принял он минуту спустя решение и связался с кем-то по телефону, - Хорошую задачу ты задал, - кивнул Андропов мне, когда положил трубку, - Посмотрим, насколько верное решение я смог найти, чтобы решить твои "мелочи". Смотри, не подведи меня.
        Фотосессия повергла меня в шок. Впрочем, не только меня. Даже у фотографа тряслись руки, когда он пластины менял. Почему пластины, а не плёнку? А не знаю я. Сам удивился. Зато фотографии были сделаны очень быстро. Пересмотрев снимки, Андропов отложил три из них, и подвинул отобранные фотографии мне. На одной фотографии мы стоим рядом, на второй всё то же самое, но он закинув руку мне на плечо, и развернувшись вполоборота, смотрит мне в лицо, а на третьей мы с Андроповым просто пьём чай.
        - Повесишь у себя в кабинете. Любопытным говори, что я запретил делиться подробностями. Виктор Николаевич, подскажи телефон своего секретаря, и о парне его предупреди. А ты, в случае крайней нужды - обращайся. И свой телефон оставь.
        - Я в новую квартиру переезжаю. Там ещё во всём доме нет телефонов, - отрицательно затряс я головой.
        - Решим, - кивнул Виктор Николаевич в ответ на взгляд генсека в его сторону.
        Куклу из коробки я вытащил ещё на подъезде к дому Микояна. Проверил, всё ли работает. Красотка из ГДР, с пепельными волосами, взмахнула несколько раз ресницами и голосом моей жены заявила:
        - Привет. Я Герда. Давай играть.
        Больше пока наши игрушки ничего не умеют. Нет, парням только скажи, они и больше в ту же куклу напихают, но тогда мы в бюджет не впишемся. Даже такую куклу, с ценой в двенадцать рублей, не все родители купят. Дороговато для игрушки.
        - Дядя Паша приехал! - запрыгало на крыльце маленькое чудо с огромными бантами, в новеньком платье в крупный горошек, и в черных, лакированных туфельках.
        - Иди ко мне, - я поставил свою поклажу на землю, и раскинув руки, в воздухе поймал мелкую пигалицу, бесстрашно сиганувшую ко мне в объятья прямо с верхней ступеньки.
        - Ещё, ещё, быстрее, - откинув голову, и заливаясь серебряным колокольчиком, требовала малявка, когда я начал её кружить вокруг себя на вытянутых руках.
        - Дождалась, егоза, - её мать тоже вышла на крыльцо, и с улыбкой смотрела на ту карусель, что мы устроили.
        - Всё. Хватит, а то голова закружится и ты чебурахнешься на землю, - я поставил девочку на крыльцо, и немного подвинулся, закрывая собой коробку.
        - А что у тебя там? - высунула она из-за меня любопытную мордашку, вся изогнувшись.
        - Где? - как бы удивился я, и подвинулся, опять не давая ей разглядеть свои вещи.
        - Там, там, я же видела, что ты коробку нёс, - затопала ногами заинтригованная мелочь.
        - Ну, я думаю, что там девочка, - изобразив задумчивость, поделился я с Олькой своими догадками.
        - Девочка? - не поверила она.
        - Раз волосы длинные, и одета в платье, то наверняка это не мальчик.
        - Она что, настоящая? - малявка уже прорвалась к коробке и приплясывает от нетерпения.
        - Не знаю. Может она сама тебе это скажет, - проговорил я. вытаскивая куклу.
        - Привет. Я Герда. Давай играть, - отзывается кукла на нажатие кнопки на спине.
        Вот теперь можно и поржать. Глаза, что у мамы, что у дочери по полтиннику, и челюсти отвалились. Можно считать, что наша будущая продукция проверку прошла. Любой продавец покупателю, в таком состоянии, хоть что продаст, пока тот не опомнится.
        С вручением колечка придётся подождать. Олька сейчас абсолютно не готова что-то воспринимать. Заклинания ей не даются. Маловата ещё. Пришлось мне придумывать артефакт. При его создании использовал тот же принцип, что заложен в моём браслете. Чистую Силу она умеет направлять, но это очень не экономное расходование резерва. Колечко, с зашитым в него заклинанием Малого Исцеления, потребует от неё намного меньших затрат энергии. Наиграется с куклой, успокоится, и будем учиться.
        - У тебя всё получилось? - просверлил меня строгим взглядом Дед, стоило мне зайти в зал.
        - Да. Даже первый положительный результат получен, - ответил я. удивлённый непривычным тоном, и увидел, как у него на глазах разглаживается лицо. Здорово старик себя накрутил с этой встречей.
        - Расскажешь, о чём говорили?
        - Конечно, расскажу. Куда я денусь, да и чувствую, что сам я наверняка не всё понял.
        - Пошли в кабинет. Через час сын подъедет, он тоже хотел с тобой встретиться.
        - "Хм, товарищ генерал... Прилично ты мне задолжал" - подумал я про себя, поднимаясь за Дедом по лестнице, и довольно потирая руки.
        Глава 20
        Сегодня на берегу мы с женой вдвоём. Я справляю свой второй День Рождения, или первый... Это смотря, как посчитать. В новом мире я в своей новой ипостаси появился ровно год назад. На этом самом месте.
        Когда стемнело, Ольга, попив чаю со смородиновым листом, уже совсем было забралась в палатку, но тут не вовремя отчаянно зазвонил колокольчик. Здоровенный карп долго не хотел покидать привычные ему глубины. Ольга выбралась на шум, и поучаствовала в финале нашей битвы, с азартом орудуя подсачником.
        На берег мы с собой привезли раскладной столик и такие же стульчики. Сидим, щуримся на костёр, ждём, когда чайник закипит. Лепота.
        Вечером, дождавшись нашествия комаров, от которых уже не спасал дым костра, я провёл настройку хитрого приборчика. Теперь эта коробочка лежит у палатки, и неслышно для нас, гудит себе ультразвуком. Комары чётко соблюдают правила игры, и ближе пяти метров не подлетают. Простенькая схемка, на двух транзисторах, а сколько радости доставляет. Не сомневаюсь, что спрос на такую новинку будет огромный. Мне бы теперь найденные настройки не сбить, а то где я ещё столько комаров найду.
        Не дождавшись чая, Ольга начинает клевать носом, и я её переправляю обратно в палатку. Пока её укладывал, чайник, понятное дело закипел, и почти залил мне костерок. У чайников, джезв и кофейников точно ко мне какая-то классовая неприязнь. Стоишь над ними, ждёшь - не кипят, только отвлёкся на несколько секунд - убежали. Грустно это. Уже устал дома по утрам плиту надраивать, пока Ольга спит, и не видит, что эти тупые железяки меня снова подловили. Почему-то с ней такие фокусы у них не проходят.
        Подкинул в костёр сушняка, и подтянув высохший, после дневных купаний, надувной матрас, улёгся, уставившись в небо. Сколько же всего за год прошло... Память услужливо перекинула меня на недавние события.
        До Юрия Степановича, инструктора обкома партии по промышленности, я дозвонился удачно, с первого раза. Приветствия заняли не так много времени, и я сходу перешёл к делу.
        - Юрий Степанович, хочу вас к нам пригласить. Есть чем похвастаться, а кое в чём и ваш совет нужен. По фотографиям и по рассказам впечатление совсем не то получится. Мы много образцов подготовили. По строительству, по космосу, по телефонии. Это всё, кроме обычных ТНП, а их тоже немало.
        - Павел, быстро подъехать у меня не получится, разве что на следующей неделе.
        - Жаль. Мы уже к тому времени все готовые строительные комплекты на стройку отправим. Хотел показать вам, как мы научились вполне приличные дома за один день строить.
        - Опять шутите?
        - Я абсолютно серьёзен. Прямо при вас готов построить мастерскую девять на двенадцать метров. Технология та же, что и у строительства домов. У меня и к демонстрации всё подготовлено, - пристрой под модельную мастерскую к нашему цеху нам давно нужен.
        До недавних пор у нас всё упиралось в разрешения и согласования. Мы застряли где-то на восемнадцатой подписи, чуть перевалив за середину списка. В конце концов я не выдержал, психанул, и пригласил к себе заместителя проректора по капстроительству. Тыча пальцем в фотографии на стене, доходчиво, без мата, объяснил ему, кто от нас ждёт эффективной работы, и что будет с саботажниками, мешающими работать. Зам в лице изменился, но судя по всему мне не особо поверил. Заметил даже, что Андропов на фото не очень-то на себя и похож. Через пятнадцать минут ко мне припёрся начальник первого отдела. Судя по отдышке и его багровому лицу, нашего безопасника строитель неплохо накрутил, когда на меня стучал. Гебэшник нагло ворвался ко мне в кабинет и бесцеремонно кинулся рассматривать фотографии. Затем начал задавать глупые вопросы. Пришлось предложить ему перезвонить на Лубянку, чтобы, так сказать, лично во всём удостовериться. Даже собственным телефоном разрешил ему воспользоваться.
        Потом, в тот же день, у меня в кабинете перебывала половина руководства нашей академии, а через неделю мне принесли разрешение на строительство, со всеми согласованиями.
        - Так, Павел, а перезвоните-ка вы мне через часок, - Юрий Степанович немного помолчал, что-то прикидывая, и поправился, - Нет, через полтора.
        Заливать пенобетон пришлось перед целой делегацией, во главе с Ельциным. Лили сразу с двух установок, поэтому весь процесс выглядел зрелищно, быстро и убедительно. Когда будущая стена прямо на глазах вырастает на метры, это впечатляет. Борис Николаевич даже на леса залез, чтобы полюбоваться скоростью заливки. Заодно показали монтаж и демонтаж нашей опалубки, и образцы фрагментов стен, отлитые из пенобетона разной плотности.
        - Красиво, конечно, но для города не пойдёт. Не построить из него многоэтажку, - высказался Ельцин, поковыряв вытащенным из кармана ключом один из таких образцов.
        - Для города у нас готовится иная технология. С несущим каркасом - этажеркой из железобетона. А на этажах все стены и перегородки будут отливаться из пористых бетонов. Прелесть заключается в том, что для такого строительства даже подъёмный кран не нужен. Достаточно наземной лебёдки, - когда я рассказал нашему руководителю строительной группы, что турки шестнадцатиэтажные отели строят без крана, он мне не поверил. Пришлось рисовать и объяснять. И ведь не расскажешь ему, что я в первой жизни всё это воочию наблюдал, и привёз тогда целый фотоальбом про такую стройку, который наснимал за две недели отдыха.
        - Что-то готовое показать можете? - живо заинтересовался Борис Николаевич, встрепенувшийся, как боевой конь, услышавший звуки битвы. Вот надо ему было во власть лезть. Он же по призванию Строитель. Что мешает заниматься тем, к чему ты предназначен?
        - Могу, только тут вот какое дело. Макет у меня в кабинете стоит, а кабинетик у меня маленький, - я с сомнением окинул свиту Ельцина взглядом, давая понять, что все мы ко мне точно не влезем.
        - А мы с собой только Юрия Степановича возьмём, а остальные товарищи пока остальные ваши новинки изучат, - быстро сориентировался первый секретарь обкома.
        От макета и моих объяснений Ельцина отвлёк Юрий Степанович, совсем нетактично похлопавший Бориса Николаевича по плечу и молча ткнувший пальцем в фотографии на стене.
        - Фотографии настоящие? - неправдоподобно спокойным голосом поинтересовался Юрий Степанович, после минуты переглядываний с Ельциным, и пристрастным рассматриванием ими обоими меня самого.
        - Снято десять дней назад, на его даче. Сразу говорю, ни про вас, ни про Свердловск раз я ничего не говорил, и меня про это никто не спрашивал. Сожалею, но про причину встречи больше рассказать ничего не могу, - сразу отсеял я потенциально крамольные мысли и лишние вопросы.
        - Ещё будешь с ним встречаться? - ткнул Ельцин пальцем в сторону фотографий, думая о чём-то своём.
        - Через полгода - год, наверное, - ответил я.
        - Жаль. Нам бы идею про МЖК на самый верх вбросить. Буксуем. Барьеров понаставили, понимаешь, а у нас дело стоит.
        - Это вы про молодёжный микрорайон у Шарташа? - уточнил я. Кто его знает, где он, этот МЖК, первоначально планировался. По моим воспоминаниям в Свердловске эту стройку начнут только в восьмидесятом.
        - Да, а ты откуда знаешь ? - удивился Борис Николаевич.
        - От кого-то из строителей слышал, уже и не помню, от кого, - отбоярился я. - Борис Николаевич, а Косыгин вас не устроит? Мне с ним и встретиться проще, и поговорить удастся подробнее.
        - Гхм, - поперхнулся Ельцин. - А с ним ты когда встретишься?
        - Пока точно не скажу. Могу сегодня Капице позвонить, как они договорятся, так и встречусь. Думаю, через неделю где-то получится, - честно ответил я, прикинув, что ради хороших отношений с обкомом в родном городе, можно и пошустрить немного.
        - Тут тоже же ты. А почему газета иностранная? - ткнул Ельцин в вырезку из немецкой газеты с фотографией призёров на пьедестале.
        - Так Испания же это. Чемпионат Европы, - почему-то вдруг начал оправдываться я.
        - Короче, Юрий Степанович. Бери-ка ты этого чемпиона в наш проект, вместе со всей его шарашкой, и пробейте мне стройку. Мы тогда очень серьёзно разошьём жилищную проблему, а потом сможем и дорогами заняться. Что ты хмыкаешь и головой крутишь? - недовольно покосился на меня Борис Николаевич.
        - У нас же Уралмаш под рукой. Заводище! Шагаюшие экскаваторы делает, да что там экскаваторы, это же завод по производству других заводов. Пойдёмте вниз, я вам модель асфальтоукладчика покажу. Для уралмашевцев такой изготовить - раз плюнуть, а для нас это от шести до двенадцати километров качественной дороги в сутки с каждой машины.
        Ельцинскую свиту мы нашли у стенда с мини - АТС. Расширенные возможности телефонии нашли благодарный отклик в душах руководства. У нас в городе с телефонами сложно. Иногда люди в очереди по десять лет стоят. Тем более мне было удивительно, что наш новый кооперативный дом телефонизировали в считанные дни. А когда мне и телефон провели одному из первых, можно сказать индивидуально, то сомнения переросли в уверенность, что всё это неспроста.
        - Что за "режим конференция"? Что такое радиоудлинитель? - сыпались вопросы у стенда.
        Врастание в современную телефонную связь мы начали с простых, но востребованных офисных АТС, которые щедро снабдили дополнительными функциями. Хороший запас энергии в аккумуляторах позволил изготовить к ним радиотрубки, способные уверенно работать на значительном удалении от базы. Сама трубка ещё великовата по размерам, но на сегодняшний день аналогов у неё нет. В функционал ей засунули много новинок. На жидкокристаллический дисплей в четыре строки можно вывести и записную книжку, и органайзер, и текстовое сообщение с другого телефона. Сами трубки вышли брутальные, что по виду, что по весу. Грамм под четыреста получились. Кожаный чехол, качественный пластик и передняя панель из титана, с выступающими обрезиненными кнопками. Такую и в руки взять приятно, и свой имидж можно подчеркнуть.
        Как чиновники будут решать вопрос с радиочастотами, я не знаю. Пока все возможные диапазоны для связи такого вида безальтернативно заняты армией. Выделить для нас небольшой "коридор" они смогут без всякого ущерба для себя, но вот лично мне этим заниматься как-то не очень хочется. Поэтому и предлагаю свои новинки в первую очередь партийным боссам. Им проще будет с армейцами договариваться, а вот мне опять придётся по бартеру с вояками идеями торговать.
        Правда, пока я в противоборстве с ними выигрываю... Или они мне подыгрывают, делая вид, что жутко огорчены теми мелочами, что я у них для народа вытягиваю. Десять тонн титанового листа мне из армейских фондов, по крайней мере, без звука выделили. Хотя и запросили для себя компактные рации с кодировкой. Но так, как бы между делом, ненавязчиво. Вроде, если вдруг получится, то у армии в этом есть интерес и от них будет солидный заказ. Я, так же, как бы между прочим, поинтересовался, знают ли они что-нибудь про тактические шлёмы. Антиснайперские, или антибатарейные. Оказывается, знают, только не про шлёмы, а про комплексы, которые надо чуть ли не на грузовике перевозить. Идею про квадрокоптеры я после такого заявления придержал, до лучших времён.
        Своему бывшему соседу, дяде Пете, я до сих пор верю. Дай какой-то стране неоспоримое военное преимущество, и она жахнет, ну, или нагнёт соперника, угрожая превосходством. Поговорил я как-то раз с соседом про орбитальные штурмовики. У него даже сомнения не возникло, что при таком преимуществе мы резко начнём насаждать социализм по всему миру. Так же, как сейчас некоторые бравые парни насаждают дерьмократию. Лично я американцам до сих пор не простил бессмысленную Хиросиму. Не хотелось бы, чтобы и СССР так же жидко замарался. А ведь наши могут. Вот и приходится мне по миллиграммам взвешивать своё воздействие на военные технологии в отдельно взятой стране. Смешно, конечно. Сам себе напоминаю маленький теннисный шарик, который своей ничтожной массой пытается выровнять качели с двумя слонами, соревнующимися в том, чтобы перевесить друг друга.
        С мыслей сбивает побрякивающий колокольчик. Вытаскиваю подлещика - недомерка, и выпускаю его обратно. Немного похолодало, и от теплой воды начинает парить. Понемногу зыбкий туман скрывает противоположный берег, а потом и лес за спиной. Подкинув дрова в ярко вспыхнувший костёр, любуюсь светящимся островом, на котором мы словно плывём по туману неведомо куда...
        С лечением Андропова я закончил, заодно и дачу успел снять под Москвой. С домом ничего не получилось. Больно страшненькие жилища предлагались, а вот с дачей затея удалась замечательно. Ладный резной теремок словно вышел из русской народной сказки. Талантливый человек его строил по своему проекту, и сам руки к оформлению приложил. Вдова художника, у которой я арендовал это диво, познакомила меня и с местной жительницей, которая теперь присматривает за снятой на полгода дачей.
        Поторапливаться с наймом жилья пришлось после звонка Натаныча из Швейцарии. Его появление в новом облике произвело фурор на симпозиуме. Ушлые капиталисты тут же почуяли запах больших денег и во время визита в клинику Женолье провели полное обследование его обновлённого организма. Вот в чём западным предпринимателям нельзя отказать, так это в оперативности. Сразу три совладельца швейцарской сети клиник Женолье тут же начали оформлять себе туристическую поездку в СССР.
        В подмогу Натанычу отправил поездом Юру. Он везёт эликсиры и аппаратуру, необходимую для создания антуража, и поможет в её подключении. У них на всю подготовку два дня, а потом Натаныч исполнит свой техношаманский танец с бубном, между делом влив в страждущие тела по сто граммов эликсира.
        Хорошие деньги стоят на кону, и у меня на них уже имеются обширные планы. Многое зависит от моего отца. По результатам его командировки буду корректировать будущие вложения. По непроверенным сведениям радиозавод в Зеленограде, и завод номер четыреста пятьдесят три в Новосибирске, обладают всем необходимым для серийного изготовления самых современных процессоров и микросхем. Вопрос в том, смогут ли они развернуться на выпуск микропроцессоров - комплекта, состоящего из процессора и нескольких микросхем, и выдержать при этом нормативы по тепловыделению. Такие сборки на одном чипе обеспечат нам настоящий прорыв в сегменте сложных переносных устройств.
        Разворошил у костра угли, забросил туда несколько картошин. Когда присыпал их сверху, случайно зацепил старую подкову, которая каким-то чудом оказалась в костровище. Очень старая вещь. Ручная работа. Железо плохонькое, да и поизносилась прилично. Отодвинул её от костра, решив, что жене покажу, когда проснётся. Глядя на подкову вспомнил про сарматов.
        После Крыма я изучил ту литературу, что мне порекомендовали в музее. Оказывается, сами сарматы, кроме аланов, Крым своей территорией никогда не считали, и даже не хоронили там погибших, увозя их к себе, на материк. Историки уверенно направляли мои дальнейшие поиски в Приднестровье, и в район Красной Поляны, под Сочи. Будем искать. Чую же, что было у них что-то такое, что мои артефакты, которые они когда-то сделали - это для них просто детские побрякушки, вроде того колечка, что я внучке Микояна подарил. Не просто так кочевники целые страны под себя прогибали, и не один материк насквозь прошли, понаставив по дороге курганов - памятников.
        Кстати, про памятники. Я, теперь тоже нечто вроде того. Съездил в интернат, сфотографировался, называется. Сначала всё пристойно было. Тут снялись, там, с выпускниками, с преподавателями, с юным поколением.
        А потом возникла коробка из-под обуви. И в неё начали складывать деньги. В основном отмечались выпускники, хотя и некоторые преподы кошельки вывернули, я сгонял до машины, и тоже свою лепту внёс, немалую.
        Теперь всё это безобразие называется "Фонд Павла Савельева". Блиин-н три раза! Неофициальный интернатовский общак, насквозь прозрачный. В списке слева - имена тех, кто и сколько внёс, а справа - на что и сколько потрачено. Командует троица, во главе со Стасом. Самое сложное у них было - отгонять малявок, которые тащили к ним в коробку зажатые в кулачках, заначенные каким-то чудом двадцатчики и прочую мелочь. Чудики. Это же старшаки для вас деньги собирают, а никак не наоборот.
        - Стас, какого хрена я о ваших задумках узнаю тогда, когда мне их к морде подводят? - прошипел я, когда впервые услышал о вводимом новшестве, за шкиботину утащив парня в раздевалку, и подперев пяткой дверь.
        - А кто, кроме тебя? Мы можем в армию уйти, переехать, ну и прочее разное. Тебе верят. Знают, что ты деньги мимо не пустишь, а случись что, так и спросишь за них. И преподы наши за тебя. Да не переживай ты. Пока мы тут - я лично за всё отвечаю, а потом мы себе и замену готовим. У меня тоже когда-то старший был. Такой же, как ты.
        - Угу, и где он сейчас? - поинтересовался я, проигнорировав тычки в подпёртую дверь.
        - Сидит. Семь лет дали.
        - За что?
        - Хачеков с базара изуродовал. Нанесение особо тяжких... Они нашу девчонку изнасиловали. Повесилась она. А за неделю до того бронзу взяла на юношеской олимпиаде по гимнастике. Им ничего, а его на зону.
        - Его девчонка была? - спросил я, чтобы хоть что-то спросить, больно уж взгляд у парня стал дикий.
        - Моя, - выдохнул Стас, - Я тогда со штырём пришёл, чтобы их всех валить. Только там уже тела в "Скорую" грузили, и ментов понаехало машин пять. А потом меня наш Айболит лекарствами заколол и на два месяца в психушку сплавил. Ольге твоей спасибо. Если бы не она, я тогда бы точно сорвался.
        В дверь раздевалки застучали бодро и часто. Кто-то пристроился лупить по двери пяткой.
        - Эй, ты что Стаса сюда утащил? - с ходу напала на меня очень фигуристая малявка, с поддержкой подруги - дылды в тылу, стоило мне открыть дверь. Заготовленный спич я ей произнести до конца не дал, поймав разлохмаченное каре в ладонь и воткнув её голову в живот её же героя.
        - Вот он, живой и невредимый. Держи его крепче, и никогда не отпускай. Может, что у вас и получится.
        Утренний ветерок налетел, вихрем взлохматив мне волосы и разгоняя туман. Первый лучи утреннего солнца скользнули по воде, отозвавшись в глазах болью и набежавшей слезой. Надев очки, я посмотрел по сторонам каким-то новым, более взрослым взглядом.
        Доброе утро, страна! Я тут, я с тобой. Я люблю всех, всю планету, и весь этот мир! Да, я не без греха, но пусть камни в меня кидают те, кто сам безгрешен. А остальным башку оторву, и скажу что так и было.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к