Три принципа тьмы Татьяна Андреевна Бердникова
        Чернокнижник (Бердникова) #2
        Главный приз - спасение человеческой жизни и победа над злым колдуном. Но не так-то просто получить это, приходится изрядно попотеть.
        Князь Фредо вновь отправляется в путь, чтобы сразиться с монстрами, одолеть врагов и обрести еще большую силу! А заодно избавить от проклятия друга и помочь самому королю!
        Татьяна Бердникова
        Чернокнижник. Три принципа тьмы

* * *
        Пролог
        В порту города Тирар, в Саноре, было, как обычно, многолюдно и шумно. Сновали туда-сюда люди - купцы, отправляющие свои товары в недалекое путешествие вдоль берегов королевства, матросы, нанимающиеся на корабли или сошедшие на берег, просто любопытствующие всех видов и мастей, женщины, старики, дети, крепкие мужчины, молодые люди - столпотворение царило невообразимое. Гомон тоже стоял невозможный - каждый, не слыша собеседника, пытался одновременно перекричать его, кое-где возникали споры, когда тон речи повышается против воли, и сложно было заметить среди этих голосов какой-то один, трудно было обнаружить хоть кого-то.
        Когда на берег суши, сойдя с трапа большого крутобокого судна, ступил высокий смуглый человек в капитанской треуголке, с поблескивающим в левом ухе алмазом, облаченный в дорогой бархатный камзол с серебряным позументом, в высоких сапогах и с лицом, покрытым шрамами, на него никто не обратил внимания. Пираты в Тираре не были редкостью - сюда, в главный порт Саноры, прибывали все, любые корабли, бороздящие просторы Вечного моря, поэтому на морских разбойников здесь смотрели сквозь пальцы.
        Капитан, как мы будем называть его впредь, дабы не запутаться, уверенно огляделся и, коснувшись треуголки, решительно направился к одной из портовых харчевен. Харчевня называлась «Серый осьминог» и пользовалась большим успехом. Говаривали, что нигде больше на всем побережье Саноры не встретишь такого густого, наваристого пива, как здесь, и нигде боле так дивно не готовят тех самых членистоногих моллюсков, в честь одного из которых и было названо заведение.
        Хозяин «Серого осьминога» - старый пройдоха, игрок и пропойца по прозвищу Плут, - цен особо высокого не заламывал, прекрасно понимая, что куда выгоднее ему будет продать по дешевке запеченного на углях осьминога ста посетителям, чем в три дорога десяти.
        Капитану это местечко нравилось. Он частенько бывал здесь, сходя на берег, сидел, прислушиваясь к гомону матросни, перекидывался парой ничего не значащих шуток с Плутом, и уходил, чуть пошатываясь, совершенно довольный.
        Однако, сейчас пьянствовать в его планы не входило. Он вообще не хотел задерживаться на берегу - у него были дела в море, куда извечно звало его сердце, были дела на судне, к которому он был привязан всей душой. Сюда его гнала лишь суровая необходимость, почти обязанность узнать хоть что-нибудь о человеке, некогда плававшем под его началом, но печально закончившим свои морские приключения с клеймом на плече.
        - А, капитано! - жизнерадостно приветствовал зашедшего в харчевню человека Плут, - Давай-давай, сюда, я тебя сегодня дивным пойлом угощу! Говорят, моряки только его и хлещут - виски называется, а мне по случаю завезли парочку бутылок…
        - Уймись, Плут, - капитан сдвинул густые брови и быстро скользнул пальцами по подбородку, где красовалась маленькая, окладистая бородка, - Мне не до пьянки, я по делу к тебе. Скажи, ты по-прежнему держишь на крайний случай десяток-другой ?голов?
        Трактирщик посерьезнел; его белесые, ощипанные брови сошлись у переносицы.
        - Кого тебе надо выследить?
        - Да мне не выследить… - капитан тяжело вздохнул, - Ходил пару лет назад под началом моим парнишка один. Мартыном звать. Схватили его, клеймили, с тех пор я его не видал… Есть у меня подозрения - как бы не случилось с ним чего. Сумеешь выяснить - получишь золотой.
        - «Золото-ой»… - врастяжку повторил Плут и, прищелкнув языком, неодобрительно покачал головой, - Мало платишь, капитан. Информации немного, искать долго придется, за такое бы и надбавить слегка.
        Капитан раздраженно махнул рукой.
        - Фракасо! Ну, ты и барыга, Плут, полностью имя свое оправдываешь! Сочтемся, не обижу я тебя, ты мне только парня найди.
        Плут поправил повязку на левом глазу, и прищурил правый. Он был самым настоящим хозяином харчевни для пиратов - неопрятный, в разодранных лохмотьях, со здоровенной золотой серьгой в ухе, да еще и одноглазый. Последнее, правда, у завсегдатаев вызывало сомнения - ходили слухи, что хитрец просто набивает себе цену, прикидываясь калекой. Если бы вдобавок к глазу Плут еще и неожиданно «лишился» ноги, никто бы не удивился.
        - Десять золотых, капитан, - хрипло прокаркал он, - И это только задаток, за меньше и не возьмусь! Гони монету.
        Капитан в сердцах сплюнул на стойку и, выудив из левого кармана широких штанов мешочек, аккуратно развязал его, принимаясь отсчитывать монеты. Плут жадно считал, провожая каждую алчным взглядом и, насчитав не десять, а целых двенадцать, пришел в совершенный восторг. Впрочем, капитан быстро понял свою оплошность и две лишние монеты забрал. Лицо трактирщика вытянулось от разочарования.
        - Жадюга ты, капитан, как есть жадюга, - он обреченно вздохнул, сгребая золото под прилавок, - То я не знаю, что трюмы твои от золота ломятся, куда тебе его столько? Нехороший ты человек, ой, нехороший! Нет бы подкинул несчастному калеке на бедность…
        - Будешь зарываться - лишу второго глаза, - очень спокойно предупредил капитан, легонько скользя кончиками пальцев по эфесу шпаги на боку. Плут сразу притих и, даже как-то съежившись за стойкой, недовольно проворчал:
        - Ладно уж, по старой дружбе… Как говоришь, парня-то звать твоего, меченного этого?
        - Мартын, - капитан сдержал вздох. Каждое произнесение этого имени отдавалось неясной болью в сердце и ему это не нравилось.
        - Ищи, трактирщик, ищи внимательно! У него внешность приметная - сам невысок, но силен, уши оттопыренные, а на плече метка. И еще одна есть, пониже локтя, вот тут… - капитан ткнул себя в середину предплечья, - Компас.
        - Компас? - Плут, прохиндей по сути, и по призванию, заинтригованно прищурился, - Печать редкая. Уже не будет ли он один из…
        - Молчи! - капитан, подавшись вперед, зажал болтуну рот широкой ладонью, - Твое дело - искать, Плут! Искать, а не болтать понапрасну! Если узнаю, что пошли разговоры о Мартыне - голову тебе сниму, да на грот-мачте повешу на радость чайкам! Все усвоил?
        Трактирщик тяжело сглотнул и поспешно кивнул. Он знал, как знали и другие, что слова у капитана с делом не расходятся.
        - Одного я понять не могу, Богдан, - он впервые обратился к собеседнику по имени, и тот недовольно скривился, - Как ты почуял-то, что беда с твоим парнем? Беда же с ним, верно я понимаю, раз ты разыскивать его бросился? Я-то ту историю помню, его ж в порту здесь повязали, да потащили к судье, а тот и велел клеймить бедолагу. Года два уж прошло, и вдруг ты спохватился - с чего вдруг?
        - Не твоего ума дело, - капитан резко отвернулся, поправляя треуголку, - Ищи. И, как что узнаешь - пошли ко мне ягола. Мы недалеко будем.
        - Есть, капитан, - Плут неумело козырнул и, криво ухмыляясь, склонился над ящиком, куда ссыпал деньги, принимаясь скрупулезно пересчитывать их.
        Богдан, тем временем, резкими шагами направился на выход. Лицо его было мрачно, руки он держал в карманах, и в пальцах левой удерживал маленький компас, сказавший ему о беде. Компас, оставленный Мартыном ему на память - специально, или случайно, он не знал, - компас, на котором несколько дней назад вдруг выступила кровь. И сейчас, поглаживая гладкие бока навигационного прибора, капитан очень опасался по случайности стереть бурые пятна со стекла, потерять след… Однако, душа его была чиста. Совесть кивала, одобряя его решение, и надежда найти что-нибудь о давно пропавшем друге постепенно поднимала голову в сердце.
        ПРИНЦИП ПЕРВЫЙ. СТРАХ
        Глава 1
        Заунывный, заупокойный вой, донесшийся из приоткрытого окна, нарушил мирное течение беседы. Ашет вскочил, как подброшенный неведомой силой и принялся напряженно, настороженно оглядываться, уже сжимая рукоять висящего на поясе меча. Фредо, сидящий за своим рабочим столом, остался безучастен.
        - Что это?.. - голос охотника едва заметно дрогнул, и он, пытаясь скрыть досадную оплошность, торопливо закашлялся.
        Они находились в обычном рабочем кабинете Фредо д’Ардженто, в княжеском дворце Финоры, и уже минут двадцать как спокойно и размеренно обсуждали события двухмесячной давности, пытаясь определить свои дальнейшие действия. Время было позднее, слуги князя уже, должно быть, разошлись по постелям, дабы на следующий день встать привычно рано и взяться за рутинную работу, а братья все сидели, разговаривая о чем угодно, но только не о делах.
        После памятных событий, приведших их к встрече друг с другом, у Ашета и Фредо совсем не было времени просто поговорить, рассказать друг другу о событиях своего детства, своей жизни, не было возможности сполна ощутить себя братьями. Теперь они, прикрываясь необходимостью серьезного разговора, спешили наверстать упущенное.
        Совсем недавно в кабинет заглянул один из приближенных слуг князя, и вежливо осведомился, не угодно ли господам чего-нибудь. Фредо, пренебрежительно махнув рукой, сказал, что вскоре должен вернуться Медведь, поэтому камердинер может быть на сегодня свободен. Слуга вежливо поклонился и вышел, а братья продолжили прерванный разговор, с минуты на минуту ожидая появления третьего его участника.
        Сейчас, испуганно вскочив, Ашет вдруг представил, как выглядел бы он в глазах зашедшего в этот момент главнокомандующего, насколько подмочил бы свою репутацию отважного и бесстрашного вояки со стальными нервами, и закономерно смутился. Выказывать страх перед старшим братом охотник не боялся - зная Фредо всего два месяца, он сполна ощущал в нем родную душу и был убежден, что от брата никакого осуждения не услышит.
        Впрочем, он и не ошибался.
        - Рядом с дворцом завелся казер, - спокойно произнес князь и, быстро улыбнувшись, мягко повел рукой, - Не беспокойся. Во дворец он не полезет, просто кричит громко.
        - Кричит?.. - охотник недовольно кашлянул, усаживаясь на прежнее место, - Воет - так будет вернее. Что еще за создание «казер»? Первый раз о таком слышу. Какой-то новый монстр?
        - Монстр?.. - Фредо ненадолго задумался, постукивая себя пальцем по губам, - В принципе… Наверное, да, его можно отнести к монстрам - на обычное животное он не похож. Почти не похож. Казер смахивает на большую - в половину человеческого роста, - кошку, ходящую на задних лапах. Спина у него серая, с типично кошачьими полосами; живот и лапы белые. Есть хвост - он обычно держит его напряженным, и шерстинки на нем торчат почти перпендикулярно коже. Жители говорят, что это как у обычной кошки - от того, что он напуган или чем-то не доволен. Загадочное это создание… - князь вздохнул, - Казер никогда ни на кого не нападает, еду ему люди приносят сами. Они не боятся его, гладят, ласкают… Вся «прелесть» этой зверюшки в том, что, выбрав себе жертву, она подходит вплотную к ней и начинает потихоньку наступать, будто выдавливая, выталкивая с места. Все это происходит молча, под пристальным взглядом. Человек ли, животное, как правило, долго не выдерживают и уходят, а казер идет искать следующую жертву.
        - Да, но при чем тут вой?
        Вспомнив только что слышанный жуткий звук, Аш поежился. В вое казера было что-то потустороннее и какое-то совсем не безобидное.
        Фредо пожал плечами.
        - Трудно сказать. Люди говорят, что он кричит от голода, от боли, от холода, или от страха. Точной причины не знает никто - казера жалеют, ему обеспечивают быт, его кормят, ему сооружают теплые жилища… Он уходит из теплых мест, заходит в холодную глушь леса, или уходит в далекое поле, или ночью подбирается к водоему - словом, ищет местечко похолоднее, там полностью распушает всю свою шерсть и испускает вот такой вой. Клянусь, Аш, я не знаю, зачем он это делает, знаю только, что он безобиден и бояться его нет никакого смысла. Давай лучше еще раз попробуем вернуться к делам, это важнее…
        - Важнее? - охотник чуть приподнял уголок губ и легко тряхнул светло-пшеничной шевелюрой, - Ну, не скажи, Фредо, не скажи… Мы как раз отвлеклись на воспоминания о детстве, когда я собирался сказать, - он внезапно посерьезнел, - За последние два месяца количество чудовищ в дель’Оре изрядно возросло, брат. После того, как монстра в Черных лесах не стало, после того, как он был возвращен на трон…
        - Я не думаю, чтобы монстры, прежде ползавшие по королевству, были делом рук Тревора, - князь, тоже посерьезнев, сцепил руки перед собой в замок, - Да, он был монстром, но все-таки некоторая толика доброты сохранялась в его сердце, он не мог желать гибели своему королевству. Даже вопреки проискам Доната! - здесь молодой человек немного повысил голос, сдвигая брови, - Нет, я скорее поверю, что это сам Донат призывает монстров и что прежде их призывал тоже он… Ты помнишь, как ловко тогда в лесу он призвал сразу и ноофетов, и клацперов, и вольпоков? Нам пришлось нелегко, а у Аркано на запястье до сих пор остались следы от зубов вольпока…
        - Аркано - человек сильный, - Аш мотнул головой, отбрасывая назад челку, - А что остальные? Барт, Шин, Толя - они как?
        Фредо пренебрежительно махнул рукой и вновь сцепил пальцы в замок.
        - В полном порядке, несут службу. А что Антон?
        Брат, отражая его жест, тоже махнул рукой.
        - В полном порядке, учится изящной словесности, различным наукам и музыке при дворе короля. Ты знаешь, Тревор благоволит ему. Конечно, не так, как тебе - в тебе он всегда видел сына, - но все-таки относится очень хорошо. Просит, чтобы по вечерам парень играл ему на своей скрипке.
        - Играл на скрипке?
        Зеленые глаза Фредо д’Ардженто на миг словно пошли серебряными волнами, выдавая его истинную сущность.
        - Боюсь, тут дело не в благоволении, Ашет… Мы ведь не знаем, в какой момент проклятие Доната вновь обратит короля монстром. Пока он носит корону, он, как будто, в безопасности, но этот проклятый жрец Неблиса коварен… Не думаю, чтобы он был в восторге, что мы отобрали у его бога такого жестокого стража. Скрипка исцеляет…
        - Думаешь, Тревор надеется при помощи зачарованной скрипки приостановить проклятие? - Аш, привычно схватывающий все на лету, угрюмо вздохнул. Такие мысли и самому ему не единожды приходили в голову, об этом он думал часто и много, быть может, даже чересчур много, но услышать свои мысли из уст брата не ожидал.
        - Ашет…
        Охотник вопросительно изогнул бровь. Голос брата зазвучал как-то тихо, с нотками застарелой вины и, кажется, Аш знал, о чем сейчас пойдет разговор.
        - О Мартыне… ничего не слышно?
        Он тяжело вздохнул и, сжав губы, отрицательно покачал головой. Пропавший, похищенный жрецом Кровавого бога пират на протяжении двух месяцев был главной целью его путешествий и поисков, но, увы, результата он так и не получил.
        - Перед тем, как приехать к тебе, я заехал в Габар, - негромко проговорил Ашет, опуская взгляд, - Отчитался перед Тревором. Ты знаешь - я ведь глава отряда, отправленного на поиски Доната, а где этот синеглазый колдун, там, должно быть, и Мартын… Но пока ничего. Единственное - шпионы короля донесли ему о странном интересе к разыскиваемому нами парню в порту Тирара, в Саноре. Говорят, какой-то пират интересовался его местонахождением, даже заплатил за его поиски.
        Фредо совсем помрачнел. Мысли, одна пасмурнее другой, с быстротой молнии сменяли друг друга в его голове, отражаясь на челе, как в зеркале; сцепленные в замок пальцы судорожно сжимались, и даже губы чуть подрагивали, словно он хотел что-то сказать, но никак не мог подобрать подходящих слов. Наконец, не выдержав муки, князь встал и резкими шагами прошелся по кабинету - от стола к стене, на которой висела большая картина с панорамой княжества, от нее - к углу, где стоял, аккуратно прислоненный, его ясеневый посох, потом обошел и стол, и сидящего рядом с ним брата, и прошелся по красному ковру до тяжелой двери резного дерева. Там он остановился и, постучав пальцами по ручке, рывком обернулся к внимательно наблюдающему за ним собеседнику.
        - Донату не было бы смысла спрашивать, где он - Донат знает и так, - быстро проговорил князь, кусая губы, - Значит, здесь что-то другое… кто-то другой. Мартын когда-то плавал на пиратском судне, не исключено, что это кто-то из его старых друзей, но зачем, Аш, зачем? Почему вдруг сейчас? Не знаю… не нравится мне это. После того, как стало ясно, что Мартын - один из детей Кадены, чудом выживший во времена их беспощадного истребления, я готов подозревать в нечестности каждого, кто им интересуется.
        - И что ты предлагаешь?
        Ашет, наполовину повернувшись на стуле, облокотился о его спинку, с видимым любопытством изучая своего старшего брата. В душе его неожиданно вновь подняло голову радостное удивление.
        Надо же… А ведь они даже не подвергли сомнению свое родство - поверили, признали сразу и безоговорочно! Права была Карина - если поставить их рядом друг с другом у зеркала, все вопросы отпадут сами собой. Разве могут быть на свете до такой степени похожие друг на друга люди? Разве что ростом природа Фредо немного обидела… Впрочем, он успешно компенсирует это успехами в магии.
        Аш чуть улыбнулся. Вот и еще одна странность - всю жизнь он ненавидел колдунов, вел охоту на них, а братом и его успехами в колдовстве гордится. И даже не чувствует вины за это! Хотя… почему он должен ее чувствовать, если даже сам король Тревор Четвертый знает, что его названный сын - чернокнижник? Если Фредо показал себя действительно благородным, достойным трона Финоры человеком, если он рискнул жизнью, чтобы спасти короля!..
        А вот теперь, похоже, собирается рискнуть жизнью за ради друга.
        Ашет встряхнулся и, часто заморгав, недоуменно уставился на брата. Он что-то сказал только что, но охотник, увлеченный приятными размышлениями, благополучно пропустил его слова мимо ушей. Теперь же Фредо ждал ответа, а что сказать, Аш не знал.
        - …прости?..
        Князь хмыкнул, скрещивая руки на груди.
        - Так тебя еще и слушать старших учить надо?
        Ответить нескрываемо возмущенный этими словами, до фанатизма свободолюбивый охотник не успел. Тяжелая дверь за спиной резко распахнулась и, сильно толкнув Фредо в спину, отбросила его на несколько шагов.

* * *
        Князь сделал несколько неровных шагов и, взмахнув руками, с видимым трудом обрел равновесие, рывком оборачиваясь. Гневный взгляд его зеленых глаз устремился на вошедшего человека.
        Тот - высокий, статный, сильный, с перекатывающимися под темно-синей туникой мускулами, с белеющими на левом запястье следами чьих-то зубов, и шрамом, пересекающим левый глаз, не слишком приятный на вид, похожий на дикого зверя, - ответил взором нескрываемо удивленным, непонимающим и, пару раз моргнув, аккуратно прикрыл дверь за тобой.
        - Я прийти не успел, а ты уже злишься?
        Фредо стиснул руки в кулаки, силясь унять гнев.
        - Ты перекалечил мне всех слуг, Медведь, а теперь решил взяться и за меня?! Неужели нельзя открывать дверь не столь резко, не с такой силой, неужели обязательно надо сбивать с ног каждого и всякого, кто случится возле нее?!
        Стальной Аш, кусающий губы от смеха, прикрыл рот левой рукой и приветственно махнул правой. Вошедшего человека он знал.
        Медведь, уже давно привыкший к претензиям в свой адрес со стороны молочного брата (а в данной ситуации даже признающий свою вину), совершенно не желающий раздувать спор, перевел взгляд на охотника и, приветливо кивнув ему, усмехнулся.
        - Вся семья, я смотрю, в сборе?
        - Не хватало только тебя, - недовольно буркнул все еще обиженный Фредо и, потирая затылок, присел вновь в недавно оставленное им кресло, - Мы… беседовали. Обсуждали дела, пока не…
        Заунывный вой из-за окна заставил молодого человека прерваться, досадливо морщась. Казер уже второй раз вклинивался в их беседу, прерывая ее.
        Впрочем, на сей раз особенного эффекта этот жуткий звук не возымел - Ашет уже был предупрежден о повадках загадочного существа, а Медведь и вовсе относился к нему с великолепным равнодушием, давно привыкнув регулярно слышать.
        - Пока не произошло именно это, - с некоторым нажимом сообщил князь и, устало вздохнув, еще раз потер затылок, - Тебя не было несколько дней, ты собирался проверить, как идут дела к востоку от дворца. Ты что-нибудь узнал?
        - Узнал, - Аркано, вмиг помрачнев, на секунду закусил губу и, тяжело вздохнув, удрученно покачал головой, - Я узнал, что княжество объято страхом, Фредо. Монстры, чудовища ползут изо всех щелей - клянусь, пока Тревор жил в Черных лесах, их не было столько! Химеры жгут леса, вольпоки задирают овец, нападают на табуны, ноофеты то и дело атакуют запоздалых путников, о клацперах и говорить нечего - к тихим водоемам теперь просто не подойти! Я уж молчу про разного рода вурдалаков, мантикор, виверн - их можно встретить едва ли не на каждом шагу! На полях тут и там из-под земли выползают натайры, отпугивая крестьян от пашен, да что я говорю! Одно то, что возле дворца вдруг появился казер, говорит очень о многом. Княжество - и я боюсь, что все королевство, - буквально потонуло в волнах нечисти, с которой абсолютно некому справиться. Я, со своей стороны сделал все, что мог - убил парочку натайров, сразился с мантикорой, и даже зарубил вольпока, но уничтожить всех их мне не под силу. Фредо… надо что-то решать. Я убежден, что все эти монстры - дело рук Доната, который злится из-за того, что мы вернули королю
человеческий облик…
        - Но проклятие с Тревора окончательно еще не снято, - вставил внимательно выслушавший все Ашет, - По большому счету, Донат еще может вернуть стража Неблиса на его пост и, если он это сделает… Да, к слову. Фредо, ты, кажется, говорил, будто тот неблиссер, Эрнесто, одолел Бога разврата? Кого же тогда охранял Тревор?
        - Аш, - Медведь слегка развел руки в стороны, - Вообще-то, я не закончил. Есть кое-что пострашнее монстров…
        - Куда уж страшнее, - охотник недовольно поморщился и сделал приглашающий жест, - Внимаю. Рассказывай, что еще стряслось в нашем условно-мирном королевстве.
        Аркано тонко улыбнулся и слегка приподнял подбородок, немного отставляя левую ногу. Ему хотелось выглядеть эффектно, когда он будет произносить грозное слово, дабы придать ему больший вес.
        Это прозвучало коротко и гулко, ударило в кабинете, как раскат грома.
        - Мятеж.
        Ашет вскочил. Фредо вскинул голову, глаза его потемнели.
        - Мятеж… против меня или?..
        - Против короля, - главнокомандующий скрестил руки на груди, - Ты же знаешь - Тревор не скрывал, что некоторое время жил в ипостаси монстра. Люди ропщут, говорят, что не желают видеть чудовище на троне, обвиняют короля в обилии нечисти… В деревнях начинают собирать отряды, чтобы штурмовать столицу. И я подозреваю, что происходит это не только в Финоре.
        - Не исключено… - Стальной Аш медленно вновь опустился на стул, как-то рефлекторно касаясь рукояти дорогого меча у пояса, - В Габаре об этом ничего не слышно. Столица может оказаться не готова к нападению…
        Князь, быстро глянув на брата, мрачно кивнул. Зеленые глаза его, казалось, потемнели еще больше, на дне их замерцали серебряные искры.
        - Хуже другое, - негромко произнес он, - Хуже, если мятежники найдут единомышленников в Габаре. Тогда отцу будет угрожать по-настоящему серьезная опасность, он окажется один против сотен и тысяч людей! Аркано! - чернокнижник хлопнул ладонями по столешнице и резко поднялся на ноги, - Ты просил меня принять решение - я его принял. Нужно отправиться в столицу, к королю Тревору, дабы суметь оказать ему помощь… А может быть, и поискать в книгах королевской библиотеки, как избавиться от проклятия.
        Медведь, сохраняя удивительное для его горячей натуры хладнокровие, спокойно опустил подбородок. Он это решение принял еще в тот миг, когда впервые узнал о мятеже, и сейчас целиком и полностью поддерживал молочного брата.
        - Кроме того, в Габаре, мне кажется, больше шансов организовать более масштабные поиски Доната и Мартына.
        - Из Габара проще отправиться в Тирар… - задумчиво поддакнул Ашет и, наткнувшись на недоумевающий взгляд главнокомандующего, поспешил объяснить, - В порту Тирара какой-то пират спрашивал о Мартыне. Не знаю, есть ли смысл искать его…
        - Так! - Фредо, несколько секунд мрачно внимавший обоим своим братьям - родному и названному, а сам в это время о чем-то размышлявший, сдвинул светлые брови, упираясь обеими руками в стол и слегка нависая над столешницей. Лицо его приняло то особое, серьезное выражение, что, как было известно Медведю, всегда предшествовало крупным решениям, а впоследствии, возможно - великим свершениям.
        - Мы мечемся, как слепые котята, бросаемся из стороны в сторону, - продолжил князь, и голос его зазвучал удивительно резко, - Надо остановиться. Надо хорошенько все обдумать и принять решение… Но не сегодня. Сегодня уже поздно, за окном темно, а Ашет прибыл всего несколько часов назад. Ты же, Аркано, как я понимаю, и вовсе с коня сразу помчался ко мне с докладом. Не сейчас, братья мои, не сейчас… Нам нужно отдохнуть. Завтра, со свежими мыслями, мы вновь соберемся и обсудим наши дальнейшие действия. Кроме того, я думаю…
        Закончить ему не дало послышавшееся из-за двери требовательное кошачье мяуканье. Словно отвечая на него, за окном вновь завыл казер, напоминая миру о своем существовании.
        Фредо мимолетно закатил вновь позеленевшие, уже без примеси серебра, глаза и втянув воздух сквозь сжатые зубы, нарочито неспешно поднялся, направляясь открывать. Аркано, который к двери находился значительно ближе, внимательно наблюдал за молочным братом, сам не предпринимая попыток отворить. С его точки зрения, право решать, кого можно впускать в кабинет, должно было принадлежать исключительно князю Финоры.
        Пресловутый князь, вполне готовый свалить это право на чьи-нибудь плечи, неодобрительно покосился на главнокомандующего, проходя мимо, но говорить ничего не стал. Открыв дверь, он отступил в сторону.
        - Входи.
        В кабинет величественной, гордой походкой не вошла, а буквально вплыла угольно-черная кошка с единственным белым пятнышком на груди. Не обращая внимания на явственно изумленных ее появлением мужчин, она прошествовала к большому столу и, легко вскочив на него, самодовольно потянулась, затем усаживаясь.
        Ашет закрыл приоткрытый рот и несколько раз ошалело моргнул. Кошку увидеть он не ожидал.
        - Марыся?.. Но как же… а где же тогда?..
        - Здесь! - звонкий девичий голос, знакомый всем и каждому из присутствующих, заставил охотника неуверенно подняться на ноги, а Медведя - рывком повернуться ко входу.
        В кабинет, пользуясь тем, что дверь по сию пору открыта почти нараспашку, и сиятельный князь самолично придерживает ее, позволяя войти всем желающим, шагнула изящная, стройная девушка с темными, вьющимися волосами ниже плеч. Облачена она была по-прежнему довольно фривольно - в короткую кофточку, не скрывающую пупка, и длинную юбку с разрезом от бедра; лицо ее все так же поражало боевой раскраской, было расчерчено разного цвета линиями, а в волосах привычно виднелись перья. На правой руке девушки позвякивали многочисленные браслеты, несколько опоясывали и изящные щиколотки. Ходила красавица босиком, явственно не испытывая дискомфорта от этого.
        - Фредо, - голос ее звучал надменно и требовательно: казалось, девица беседует не с князем Финоры, а с каким-нибудь простолюдином из близлежащей деревеньки, - Почему твой садовник не слушает моих советов? Я двадцать раз объясняла ему, что крокусам и магнолиям не нравится находиться рядом друг с другом, они не уживаются! Он не желает слышать! А между тем, мне это известно лучше, чем кому бы то ни было - в конечном итоге, именно я способна…
        - Карина! - Аш, наконец, не выдержав, вклинился в плавную речь шаманки и приветливо взмахнул рукой, - Фредо здесь не один.
        Карина неспешно повернулась всем корпусом, демонстративно оказывая посмевшему обратиться к ней человеку великую честь, и нескрываемо скривилась.
        - И свое присутствие ты считаешь достойной причиной, чтобы перебивать меня, красавец? Такой же невежа, как все мужчины, даром, что в столице обучался! Я говорю не с тобой и, кстати… - девушка воздела тонкий палец, хмуря тонкие брови, - О том, что ты прибудешь, духи рассказали мне еще три дня назад, так что не пытайся произвести на меня впечатление.
        - Здесь не только он, - Медведь негромко кашлянул, - Когда ты успела прибыть? Меня не было не больше двух недель…
        - Я приехала неделю назад, здоровяк, - Карина гордо приподняла подбородок, - Не буду спрашивать, где тебя носило - мужские дела меня не интересуют.
        Фредо, наконец, отпустивший дверь, глубоко вздохнул, скрещивая руки на груди. Беседа со своевольной шаманкой никогда не доставляла ему особенного удовольствия, однако, ввиду некоторых обстоятельств, сейчас Карину приходилось терпеть.
        - Это не мужские, - негромко заметил он, - Это наши общие дела, Карина. В королевстве назревает мятеж.
        Девушка легко передернула точеными плечиками. Кошка на столе, будто повторяя ее жест, несколько раз махнула хвостом.
        - Ничего удивительного, - шаманка негромко фыркнула, - Тревор поступил очень опрометчиво, решив не скрывать от народа правду. Хоть он и король, а мужская бравада ему не чужда - он явно хотел прослыть героем.
        - Отец не хотел, чтобы его считали героем, - тихо произнес чернокнижник, прерывая ораторшу, - Он хотел, чтобы героями считали нас.
        - Спасители короля, спасители королевства, - Аркано согласно опустил большую голову, - Три брата - охотник, чернокнижник и главнокомандующий. Мы сами вызвались стоять на страже спокойствия короны, но сейчас… - мужчина тяжело вздохнул, - Сейчас меня разрывают противоречия. Нужно подавить мятеж, пока он не разросся, нужно защитить короля, нужно попытаться снять с него проклятие, нужно вернуть Мартына…
        - Осади, - девушка неприязненно поморщилась, - У меня голова идет кругом от твоих желаний. Тебе хочется разорваться, здоровяк? Ты тычешься носом в разные стороны, как слепой котенок, неужели не чувствуешь, где находится теплая кошка?
        Марыся на столе красноречиво мяукнула, всем видом показывая, что она здесь, и она достаточно теплая, чтобы согреть большого котенка. Пусть даже он Медведь.
        Главнокомандующий хмыкнул и, подойдя к стене, демонстративно прислонился к ней спиной, снова скрещивая руки на груди.
        - А у тебя, по-видимому, есть более конкретные предложения? Что ж, девочка, порадуй мужчин своей женской логикой, давай, я жду!
        - Не наглей, здоровяк, - Карина ослепительно улыбнулась и погрозила собеседнику пальцем, - Крокусы и магнолии - это, конечно, не деревья, но при случае мне хватит и их, чтобы хорошенько проучить тебя… А ты, красавец, мог бы уступить девушке место. Ишь, каков - занял единственный стул в помещении, и доволен!
        - Стул не единственный, - чернокнижник, по-прежнему храня монументальное спокойствие, не поддаваясь на провокации взбалмошной девицы, спокойно прошествовал к собственному, оставленному креслу и, опустившись в него, сцепил руки на столешнице в замок. Лицо его приняло на редкость внимательное выражение.
        - Итак, Карина. Какие варианты решения ты можешь предложить? Я, по правде говоря, намеревался сейчас отправиться спать, предполагал отложить принятие этого решения до завтра…
        - Как это типично для мужика, - шаманка недовольно поморщилась, - Вечно вы любите все откладывать на попозже, даже то, что просто бросается в глаза. Надо ехать в Габар, идиоты! Брать побольше людей, и чесать в столицу, чтобы иметь возможность защитить, в случае беды, короля. Если вы, конечно, еще хотите видеть Тревора на троне, а то мало ли…
        - А ты можешь снять проклятие с него? - Аш мрачно улыбнулся, - Насколько помню, ты уже рассуждала на эту тему, говорила, что Донат слишком силен, и одолеть его магию ты не в силах. Какой смысл ехать в Габар, если помочь мы Тревору все равно ничем не сможем?
        Карина, от которой в ответ на слова охотника его брат ожидал вспышку гнева, неожиданно загадочно улыбнулась.
        - Зато он, возможно, сумеет помочь вам. Ложитесь спать, а завтра… Да, Фредо. В поход я отправлюсь вместе с вами, поэтому не надейся забросить занятия!
        Взгляды главнокомандующего и охотника - взгляды изумленные, недоумевающие, - обратились к князю. Аркано негромко кашлянул, Ашет изогнул левую бровь.
        - Кхм, «занятия»? - вопрос задал все-таки Медведь, не желая уступать Стальному Ашу пальму первенства.
        Фредо с видимым неудовольствием кивнул.
        - Карина прибыла во дворец, чтобы обучать меня магии стихий. Однако, я не думаю, что это хорошая мысль - продолжать занятия в походе. Они меня очень изматывают, а учитывая обилие чудищ в княжестве, мне может потребоваться вся моя сила.
        Девушка пренебрежительно махнула рукой.
        - На то, чтобы справиться с монстрами, ты и должен взять с собой людей, Серебряный Фредо. Не пытайся спорить! И завтра, собираясь в путь, будь так добр - не забудь посох.
        Чернокнижник промолчал. Лишь быстро покосился в угол, где мирно ждал своего часа его ясеневый посох, посох, прибывший с Дальних холмов, посох, увенчанный кристаллом Неблиса, и негромко вздохнул, обреченно кивая.
        Глава 2
        За окном царил пасмурный сумрак, щедро сдобренный дождем. Дул пронизывающий ветер, свистя среди наполовину облетевших деревьев, завывая в высоких трубах некогда роскошного замка.
        Осень на Кадене всегда наступала раньше, чем во всем остальном мире, особенно после того, как священный остров был захвачен Кровавыми богами. Здесь быстрее осыпалась листва, здесь наступали холода, когда в королевстве дель’Ора деревья еще радовали глаз богатой зеленью, и цветы цвели пышным цветом.
        В большом зале замка жарко пылал камин, сообщая тепло всему огромному помещению, озаряя его неверным светом пляшущих языков пламени. Зал был пуст. Никаких предметов интерьера, ничего, что сообщало бы помещению уют, не было в нем - по-видимому, он предназначался для чего-то другого, не для отдыха, а для каких-то более серьезных и, не исключено, темных дел.
        Лишь в дальнем от камина углу торчал из пола высокий столб. У подножия столба сидел в неудобной позе, с заведенными назад, связанными руками, молодой человек со смешно торчащими, лопоухими ушами.
        Молодой человек дремал. За два месяца плена, изможденный, измученный, поддерживаемый только заклятиями и зельями проклятого колдуна, он уже настолько привык спать в одной и той же позе, что почти не испытывал дискомфорта. А может, и испытывал, но уже настолько свыкся с ним, что перестал замечать.
        Под боком у него что-то зашевелилось; послышался негромкий, сонный писк. Молодой человек открыл глаза, поворачивая голову.
        Упитанный, явно одомашненный клацпер, мирно сопевший рядом с ним, пробудился и, привычно голодный спросонок, попытался запустить зубы в тело сидящего рядом парня.
        - Отвали, Креон, - пленник дернулся, - Я тебе не жратва, проси ее у своего хозяина.
        Клацпер, который за прошедшие месяцы тоже успел привыкнуть к постоянному присутствию в замке пленника, широко зевнул и обиженно прочавкал что-то. Парень улыбнулся.
        Два месяца… два чертовых месяца Донат держал его здесь, издевался над ним, удерживая его тело и сознание в пограничном состоянии между человеком и ноофетом, сводил его с ума, перекраивал, выворачивал наизнанку его мировоззрение. Чего-то он определенно добился - домашний клацпер мерзавца уже не внушал пленнику отвращения, он даже научился мириться с его обществом, и почти подружился с противным зверьком. Научился понимать, когда и какие звуки тот издает, научился почти разговаривать с ним! Во всяком случае, когда он велел Креону не трогать себя и прогонял его, зверек обиженно уходил, послушный непокорной жертве. Правда, в последний месяц он повадился приходить по ночам к пленнику и засыпать у него под боком, но это доставляло несчастному скорее радость, чем неудовольствие.
        Сидеть на холодном полу было по-прежнему отвратительно, а с приходом осени и вовсе стало невыносимо, поэтому теплое тельце рядом дарило некоторое облегчение.
        Вообще, как понял парень за эти шестьдесят дней, клацперы не были такими уж противными созданиями. Да, хищные, да, способные разорвать жертву на куски… Но разве обычные домашние кошки - не хищники? Разве не разрывают, не уничтожают они маленьких грызунов?
        Конечно, клацперы выглядят неприятно, по ним сразу видно, что они монстры, но все же, все же…
        - Ты бы лучше перегрыз веревки, что меня держат, - продолжил пленник беседу со зверьком, - С твоими зубами это проблем бы не составило… что? А, хозяин не разрешает. Ну да, понимаю. Донат вообще вредный тип - мне он за два месяца не дал даже кусочка нормальной пищи, только кровью накачивает… Ну, да, я понимаю, что ты к нему привязан. Но я-то не ты, Креон! Тебя он приручил, а вот меня… - он тяжело вздохнул и мотнул головой.
        Клацпер, отвечающий в основном тихим писком и чавканьем, продолжал смотреть на него умными красными глазками-бусинками.
        Парень запрокинул голову, прижимаясь затылком к столбу позади.
        - До чего я докатился - беседую с клацпером… - пробормотал он себе под нос, прикрывая глаза, - Вот что делает с людьми одиночество. Фракасо! Что же они никак не спасут меня?..
        В последнем вопросе прозвучала нескрываемая горечь. Им пленник задавался каждый день и не по одному разу, о нем он думал постоянно, пытаясь найти ответ, пытаясь понять, почему, почему друзья до сих пор не пришли за ним… Донат, легко угадывая его мысли, умело направлял их в нужную сторону, подстегивая недоверие, говоря, намекая, что, возможно, не такие уж они и друзья, раз не приходят на помощь. Сам парень в иные дни поддавался на провокацию, верил колдуну, а в иные находил куда как более правдоподобные объяснения.
        В конце концов, они на Кадене, а до Кадены из королевства добраться не так просто. Он даже не знает, есть ли мореходы, которым известен путь к священному острову… Да и потом, он же помнит, что устроил проклятый колдун перед его похищением, помнит, как летели в воздух комья земли! Где гарантии, что друзья его вообще живы? Быть может, он ждет напрасно, быть может, ни Фредо, ни Аркано уже нет в живых? А другие… Да даже если эта девчонка, Карина, или Стальной Аш выжили, с чего бы им помогать ему? Они практически не знакомы, а шаманку он и вовсе обозвал… Да, наверное, так и есть. Если Аркано и Фредо погибли, искать его просто некому.
        Правда, есть еще Богдан… Парень глубоко вздохнул. Нет, это еще более глупая надежда. Откуда бы капитану знать, в какую он попал передрягу? Капитан сейчас в море, ему не до бывшего матроса с клеймом на плече…
        Черт. Как жрать-то хочется.
        Зазвенели, разносясь под высокими сводами зала, знакомые шаги - словно ответ на последние его мысли, будто приближающийся человек прочитал их.
        Из полумрака в дальнем конце зала (пленник уже знал, что там скрывается дверь к прочим помещениям) вынырнула знакомая высокая фигура, облаченная в черное. Камзол с золотым позументом был, как обычно, безупречен, штаны утопали в идеально начищенных, поблескивающих сапогах, а темные кудри были привычно стянуты на затылке атласной лентой.
        - Ты, должно быть, много времени тратишь, приводя себя в порядок, - буркнул парень просто, чтобы сказать хоть что-нибудь, - Тяжело без нормальных слуг, а? Хотя тебе не привыкать - мне-то ты прислуживал старательно, помнится.
        - Возможно, однажды моим слугой станешь ты, - последовал невозмутимый ответ. Колдун остановился в двух шагах от пленника и окинул его долгим задумчивым взглядом.
        - Вижу, Креон снова ночевал с тобой? Любопытно. Должно быть, он чувствует в тебе родственную душу, ощущает, что ты обращаешься… Ты хочешь чего-нибудь, Мартын?
        Мартын гневно вскинул голову; глаза его сверкнули.
        - Фракасо! Ты же пришел специально, чтобы дать мне крови, зачем спрашивать?!
        - Не нервничай, - Донат вытянул в его сторону руку открытой ладонью вперед, - В твоем состоянии излишний гнев может спровоцировать ускоренное обращение, а это не нужно ни тебе, ни мне. Пьетро!
        Из темного угла - не того, где скрывалась дверь, противоположного, - медленно выступила согбенная фигура некогда сильного, гордого человека. Мартын, мельком глянув на него, презрительно скривился. Да, не доводит до добра предательство, ох, не доводит! Еще два месяца назад этот человек был дерзким стражем из свиты князя Финоры, а теперь… На него было бы жалко смотреть, но предатель не заслуживал жалости. Он получил то, что заслужил, продавшись колдуну за жалкую иллюзию жизни.
        - Подойди, - властно велел хозяин, и слуга, склонившись еще ниже, мрачно глядя в пол, медленно приблизился. Он тоже жил в зале, спал на охапке соломы, ел что придется, и частенько был принужден отбиваться от попыток Креона отгрызть какую-нибудь часть его тела. В его обязанности входило неусыпно стеречь Мартына, который в любом случае не сумел бы удрать, не смог бы порвать путы.
        Долгими ночами, сидя, обняв колени на охапке соломы и слушая тихое дыхание спящего парня, Пьетро безмерно жалел о проявленной слабости, о собственном предательстве. Он просил сохранить ему жизнь, и поклялся взамен служить этому чертову колдуну… Да что ему жизнь? Разве не лучше было бы умереть, чем прозябать в этом проклятом замке, будучи полностью во власти жреца Кровавого бога? Разве не лучше было бы погибнуть героем, чем бесконечно страдать от унижений и от мук собственной совести?
        - Дай руку.
        Слуга безмолвно вытянул левую руку, всю испещренную шрамами от порезов и зубов несчастного страдальца. Пальцы Доната легко скользнули по внутренней стороне запястья, рассекая истончившуюся кожу.
        Рана мигом налилась, засочилась кровью. Колдун легонько толкнул слугу к пленнику.
        Пьетро, медленно опустившись на колени, держа порезанную руку чуть отведенной, поднес ее к губам парня.
        - Пей, будь ты проклят… - пробормотал, почти прорычал он и удостоился легкого удара тяжелым сапогом по пояснице.
        - Поаккуратнее в словах, собака, - говорил Донат спокойно, по-прежнему очень властно и холодно, - Этот пират мне дороже, чем десяток тебе подобных.
        Пират, для которого эти разборки, с одной стороны, не были внове, а с другой все-таки казались непривычными, потянул носом воздух, вдыхая запах крови и нескрываемо сморщился.
        - Фракасо… Я хочу твоей крови, а не его! - раздраженно бросил он, - Почему ты стал поить меня кровью слуги, Донат? Твоя много вкуснее, слащще, мягччче… - голос его сорвался на шипение, и Мартын примолк, делая несколько глубоких вдохов. Ноофет в его душе при виде и запахе крови так и рвался наружу, и сдерживать его было невероятно трудно.
        Жрец Неблиса подарил его дьявольской улыбкой.
        - Моя кровь слишком ценна, чтобы я мог разбазаривать ее, тратить на какой-то инструмент, обычный указатель… Пей, что дают, ноофет.
        Легкий тычок в спину заставил слугу податься вперед, и рана его мазнула кровью по губам упрямого пленника. Тот зарычал и, дернувшись, впился в бледное запястье зубами и губами, высасывая, поглощая живительную жидкость.
        Креон, внимательно наблюдающий за этим снизу, обиженно пискнул. Ему хозяин пить кровь своего слуги не позволял, и сейчас клацпер невыносимо завидовал своему новому другу - пленнику хозяина.

* * *
        Фредо проснулся от смутного ощущения присутствия в спальне кого-то постороннего. Открыл глаза, глубоко вздохнул и несколько секунд просто созерцал едва различимый потолок, пытаясь успокоить себя и убедить, что ощущение пришло из сна.
        Ему уже почти удалось это сделать. Он почти начал снова засыпать, как неожиданно слуха его коснулся знакомый спокойный голос.
        - Фредо.
        Князь сел, вглядываясь во мрак возле кровати. Скрипнула половица - кто-то сделал шаг, и в полосе лунного света, падающего из окна, показалась высокая темная фигура.
        Чернокнижник медленно, облегченно выдохнул и, откинувшись назад, вновь упал на подушки.
        - Эрнесто… Ты бы мог прийти в дневное время, в часы приема.
        - Нет.
        Неблиссер, привычно равнодушный и холодный, сделал еще шаг и замер подле кровати, внимательно созерцая друга.
        - Я рискую, приходя сюда, Фредо. За мной могут следить.
        - Кто? - князь приподнялся на локтях, недоверчиво хмуря брови, - Эрнесто, ты - неблиссер, более того - твои братья и сестры признают за тобой право вести их! Кто может следить за тобой, кто может преследовать тебя?
        По тонким губам неблиссера скользнула тень слабой улыбки. Темно-рыжая шевелюра его в свете луны слегка засеребрилась, становясь как будто светлее. Стал заметен шрам на левой щеке - последствия битвы, состоявшейся два месяца тому назад, - стала видна длинная ссадина над левой бровью… Фредо посерьезнел. Старый друг казался вырвавшимся из застенков палачей, бежавшим от неприятеля, но кто этот неприятель - понять было мудрено. Князь пригляделся, отмечая для себя порванный рукав плаща, его разорванную полу, несколько ран - уже затянувшихся, не кровоточащих, - на руках и, наконец, еще одну, уже более глубокую - на шее. Последняя рана была слегка прикрыта платком, но край ее все равно выглядывал и не ускользнул от взгляда внимательного чернокнижника.
        - Что произошло?
        Эрнесто медленно потянул носом воздух, так же неспешно выдохнул его и неожиданно присел на край кровати, будто не будучи в силах больше стоять.
        - Они взбунтовались, Фредо, - говорил неблиссер тихо, спокойно и уравновешенно, но за его словами угадывалась затаенная боль, - Мои братья и сестры. Они взбунтовались против меня, против мира и порядка. Они начали бесконтрольно нападать на крестьян и - более того! - некоторые из них принялись притаскивать их к церквям, храмам Неблиса, отдавать невинных в руки жрецов, против которых мы боролись ранее. Клянусь, я не знаю… не понимаю, чем это может быть вызвано. Мне кажется, они чего-то боятся, но что это может быть… - мужчина глубоко вздохнул и, сжав губы, покачал головой, - С каждым днем бунтовщиков становится все больше. Если прежде верных мне и нашему делу неблиссеров было столько, что я мог не опасаться угрозы нескольких глупцов, то теперь последних становится чересчур много. Я сохранил преданность горстки верных людей, но, боюсь, за время моего отсутствия… - неблиссер вновь прервался и продолжил изменившимся голосом, - Я бежал. Был вынужден бежать, спасаясь от тех, кого называл братьями и сестрами, был вынужден с боем прорываться сквозь их ряды. Их становится все больше - верных слуг, преданных
детей Неблиса, - и я… я боюсь, Фредо. Боюсь, что они готовят второе пришествие Бога разврата.
        Чернокнижник, внимательно выслушавший слова ночного гостя, медленно сел, обнимая укрытые одеялом колени. Лицо его было мрачно, глаза в свете луны отливали серебром. Что делать, он не знал.
        - Мы не позволим… - начал, было, князь, но тотчас же махнул рукой, - Это только слова. На самом деле, я понятия не имею, как нам остановить одичавших неблиссеров, Эрнесто. Тем более, что в королевстве зреет мятеж против короля, люди бунтуют, люди не хотят видеть на троне того, кто был монстром. Мы собираемся в Габар… Нужно защитить короля Тревора, ибо столица может быть не готова отразить атаку мятежников, нужно найти способ снять с него проклятие, нужно, необходимо вернуть Мартына! Теперь еще и неблиссеры… Быть может, тебе следует отправиться с нами, друг? Уверен, вместе мы сумеем отразить атаку даже тех, кого ты звал братьями.
        - Габар?.. - неблиссер примолк на несколько мгновений, размышляя, - Не знаю, Фредо. Я думал отыскать Карину, поговорить…
        - Карина здесь, - чернокнижник чуть приподнял уголок губ, - Здесь, в моем дворце, Эрнесто, и именно она настояла на том, чтобы мы завтра отправились в путь. Она прибыла сама, сказав, что ясеневый посох в неумелых руках может быть слишком опасен, и что хочет меня обучить им пользоваться. Признаюсь, ее методы обучения вытягивают из меня все силы.
        Собеседник не прореагировал. Он вообще, судя по всему, не особенно вслушивался в слова князя, куда как больше интересуясь собственными мыслями.
        - Габар… - задумчиво повторил он вновь, - В Габаре обширные библиотеки, в них собрано много данных о Кровавых богах… Ты знаешь, Фредо, я ведь не убил тогда Неблиса. Лишь заточил его в подземельях его цитадели, но то, что происходит сейчас… Я боюсь, это может знаменовать возвращение силы к нему. Если ему приносят так много жертв, если он питается их кровью… Я поеду с вами. В чем-то ты прав - король может находиться под угрозой, тем более, что прежде он был связан с ним… Ты не помнишь, что он говорил о лабиринте, который охранял?
        Чернокнижник, еле успевающий за полетом мысли друга, быстро мотнул головой.
        - Думаю, будет лучше, если ты спросишь у Тревора напрямую. Мне тогда было не до лабиринтов, если честно… Итак, ты едешь?
        - Да… - неблиссер вздохнул, - Я еду, или иду пешком, ибо вряд ли у тебя найдется лошадь, которая решится пойти подо мной. Животные не любят таких, как я… Отдыхай, друг мой. Встретимся утром.
        - Какой уж теперь отдых, - тоскливо заметил Фредо и, не видя, впрочем, иного выхода, без особого желания откинулся вновь на подушки.
        - Да, Фредо!
        Князь, только закрывший глаза, открыл их вновь.
        - М?
        - Направляясь сюда, я видел белую тень неподалеку от дворца. Здесь завелся казер?
        Чернокнижник глубоко вздохнул - участившийся интерес к появившемуся недалеко от дворца животному ему уже начинал надоедать.
        - Да, но я не вижу в этом ничего особенного. Тебя это беспокоит?
        - Скорее радует, - последовал невозмутимый ответ, - Я бы советовал изловить его и взять с собой в поход.
        Фредо снова сел. Изумлению его не было предела - чем, чем может помочь в предполагаемо опасном путешествии простая меховая зверушка, способная лишь громко кричать по ночам??
        - Ты не понимаешь, - Эрнесто, так и не поднявшийся с кровати, закинул ногу на ногу, чуть улыбаясь, - В последнее время казеры стали очень редки, они исчезают или просто прячутся где-то, чтобы люди не добрались до них. Но во времена Кровавых богов люди при помощи этих животных выигрывали войны! Казера ничто не может остановить, если он видит жертву, он будет наступать на нее до тех пор, пока она не уйдет…
        - Погоди-погоди, - молодой человек тряхнул золотой шевелюрой, - Но ведь любой воин может просто зарубить его! Казер - маленький зверек, справиться с ним…
        - Справиться с ним практически невозможно, - с усмешкой перебил неблиссер, - От казера нет никакого спасения - его не берет никакое оружие, ибо шкура его слишком прочна и толста, даже мечи и копья ломаются, наткнувшись на нее!.. Ты можешь не верить мне, Фредо, - заметив явное сомнение в зеленых глазах, Эрнесто немного сбавил тон, - Но я сам был свидетелем того, как, выпустив одного казера на довольно крупное войско, люди проложили себе прямую дорогу прямо в центр армии противника, и буквально одолели их изнутри. Было бы неплохо использовать это существо - против монстров казер так же полезен, как и против людей.
        - Эрнесто, - Фредо, слушавший друга, сдвинув брови, наконец, не выдержал, - Эрнесто, мы не на войну собираемся! По крайней мере, пока, мы хотим просто навестить короля. Отряд Карина советует собрать большой, но это вовсе не значит, что нам требуется большое усиление. Мятеж пока в самом зародыше, я убежден, что нескольких верных людей будет более, чем достаточно. Кроме того, мне бы не хотелось привлекать внимания к нашей вылазке в столицу, а присутствие в нашем большом отряде казера наверняка вызовет сплетни. Так что… спасибо за совет, но…
        - Я понял, - неблиссер быстро улыбнулся, поднимаясь с кровати, - Извини, должно быть, я и в самом деле сказал глупость. Отдыхай, Фредо, отдыхай. Доброй ночи.
        …На следующее утро не выспавшийся, озадаченный ночным разговором князь Финоры был довольно мрачен, и указания, касающиеся похода, раздавал довольно сбивчиво.
        Правда, Барт, стоящий в княжеском кабинете, вытянувшись по струнке и внимательно слушая правителя, все равно млел от осознания собственной значимости и старался хватать все налету. После памятного похода двухмесячной давности, когда отважный страж показал себя по-настоящему верным и преданным слугой князя, готовым защищать его и отстаивать его честь даже перед друзьями, жизнь его заиграла новыми красками. Из главы обычного разведывательного отряда Барт был переведен в личную стражу князя, что основательно сказалось как на статусе его, так и на оплате. Одевался теперь страж с иголочки, старую, потемневшую серьгу в ухе сменил на сверкающую серебряную, и вообще выглядел не в пример благороднее, чем прежде. Даже шрамы его теперь казались не жуткими рубцами, а метками проявленного мужества, и внушали большое уважение.
        - В отряд пойдем… - Фредо зевнул, - В поход, я хотел сказать. Я, Аркано, Ашет… Карина… Эрнесто… - он потер лоб, старательно припоминая, кого еще хотел записать в отряд, - Так, с этим понятно. Барт, я надеюсь, ты отправишься с нами. Рассчитываю также на Анатолия и Шина - как думаешь, они согласятся вновь отправиться в путешествие, на сей раз в компании чернокнижника?
        Барт, от которого сущность князя уже давно не была секретом, легко улыбнулся и воодушевленно кивнул.
        - Они преданы вам ничуть не меньше, чем я, Ваша светлость! Они почтут за честь сопровождать вас, тем более, что у Толи в столице, как вам известно, племянник…
        Аркано, стоящий по правую руку от молочного брата, чуть сдвинул брови. Манера преданного слуги княжества болтать без умолку, и зачастую позволять себе излишне вольную интонацию в беседе с правителем, была ему хорошо известна и очень не нравилась.
        Фредо, не обращая внимания на излишнюю говорливость собеседника, снова зевнул и, тяжело вздохнув, протер тыльной стороной ладони глаза.
        - Хорошо, - голос его зазвучал почти обреченно, - Значит… это значит… выходит… нас будет… эм…
        - Восемь человек, - подсказал замерший по левую руку от брата Аш и, облокотившись на высокую спинку его кресла, чуть пожал плечами, - Может, стоило бы найти еще двоих, чтобы уж было десять?
        Ответить едва ли не дремлющий сидя князь не успел. Барт оживленно кивнул и от избытка рвения щелкнул каблуками новых сапог.
        - Есть у меня два парня, господин охотник! Недавно как раз с целебных вод возвратились - лечились там после памятной встречи с вами в харчевне… - здесь страж выдержал многозначительную паузу, но, не дождавшись от Ашета и тени раскаяния, продолжил, - Мирко и Дэмпер зовут их, молодые ребята, горячие, но верные, преданные, честные, за князя костьми лягут!
        - Подожди, - чернокнижник, заставляя себя проснуться, тряхнул головой и слегка махнул рукой, тут же роняя ее на стол, - Мирко и Дэмпер - это, конечно, хорошо… их преданность вызывает восхищение, и так далее, так далее… Но знают ли они, кто я? В пути Карина намерена обучать меня магии, не хотелось бы, чтобы для ребят это оказалось… неприятным сюрпризом.
        Лицо стража немного потемнело. Шрамы обозначились на нем четче, а серебряная серьга в ухе заблестела, подобно луне на ночном небе.
        - Знают, - очень тихо, еле слышно произнес он, - Я… сказал им.
        Ашет подался вперед, упираясь ладонями в столешницу и нависая над ней, с недоверчивым негодованием вглядываясь в мужчину.
        - Ты? Ты сказал?? Черт возьми, Барт, и это ты называешь «преданностью»?! Растрепать всем о тайнах моего брата - ничего умнее ты не мог придумать?!
        - Остынь, - Аркано, сверлящий своего преданного подчиненного тяжелым взглядом, сдвинул брови, - Сделанного не воротишь. Барт… после того, как ты сообщил им о том, кем является Фредо, ты… ты уверен, что их верность не поколебалась?
        Барт вскинул голову, немного выпячивая грудь. Лицо его залил свет благородной, бесшабашной преданности.
        - Абсолютно, господин главнокомандующий! Мирко - оболтус, каких поискать, он сам когда-то пытался колдовать, да не вышло… Он просто в восторг пришел, узнав, насколько «крутой», как он выразился, у нас князь. Говорил, что очень бы хотел увидеть его в деле, слушал о его подвигах и восхищался!.. Дэмпер - тот постарше, посерьезнее. Он поначалу отнесся с недоверием, но, когда узнал, что Его светлость спас короля Тревора…
        - До тебя не доходили слухи о мятеже?
        Неожиданно заданный чернокнижником вопрос повис в воздухе. Ашет и Аркано медленно перевели взгляды на своего брата, пытаясь понять, что за причины побудили его произнести эти слова; Барт растерянно заморгал.
        - Мятеж, Ваша светлость?.. Но… но как, где?
        - По всему королевству, - сквозь зубы процедил охотник, - Люди не хотят видеть на троне монстра.
        Страж примолк на несколько мгновений, потом серьезно глянул на него.
        - Поэтому Его светлость решил собрать отряд, и отправиться в столицу? Необходимо защитить Его Величество?
        Фредо не стал спорить. Отвечать он, впрочем, тоже ничего не стал, только сонно кивнул и, подперев щеку кулаком, снова зевнул.
        - Я найду людей, - тихо произнес Барт, - Мирко и Дэмпер, если вы прикажете, отправятся с нами, но я сумею найти еще человек двадцать, чтобы сформировать небольшие отряды и разослать в разные области княжества. Мы постараемся задушить мятеж в зародыше, не дать ему разрастись…
        - Хорошо, - князь с трудом поднял ужасно тяжелую сегодня голову, - Действуй, Барт. Но пусть твои люди будут осторожны - в королевстве в последнее время участились атаки различных монстров, да и… у меня есть сведения, что самые опасные из них вышли на охоту. Во славу Неблиса.
        Страж вздрогнул. Он помнил, хорошо помнил жуткую пещеру под приличной на первый взгляд церковью, знал, понимал, чем может грозить возвращение Кровавого бога, и сейчас мгновенно сообразил, что имеет в виду князь.
        - Если вы позволите… - медленно вымолвил он, - Я отдам приказ убивать жрецов Неблиса, как делал это ваш друг. Если, конечно, вампиры… простите, неблиссеры больше не справляются со своей задачей…
        - Неблиссеры бунтуют, - Фредо быстро улыбнулся, - Мятеж охватил не только головы людей, но и умы монстров. Пусть твои люди будут осторожны, Барт, и это же скажи Анатолию, Шину, Мирко и Дэмперу. Путь нам, боюсь, предстоит непростой.

* * *
        Капитан быстрым шагом прошелся по палубе, постоял у борта, потом подошел к рулевому, потрогал штурвал… Одобрительно кивнул и, дав приказ следовать тем же курсом, вновь отошел к борту. На душе у него было пасмурно. Не так давно прилетевший ягол принес известие от Плута, записку, в которой хозяин харчевни сообщал, что выяснить пока удалось мало. Понятно лишь, что Мартыну удалось засветиться в обществе каких-то людей - богато одетых, по-видимому, весьма влиятельных людей, - но кто они, известно до сих пор не было.
        Что делать, Богдан не знал. Куда плыть, куда велеть направлять корабль - тоже. Он даже поделиться ни с кем не мог, опасаясь смутить умы своих матросов, изо всех сил делал вид, что мрачное его настроение связано с непогодой, но подозревал, что пираты догадываются об истинных причинах.
        В конце концов, все они знали Мартына. Все любили этого лопоухого парня, были привязаны к нему, как к брату и, несомненно, тоже чувствовали, что с ним приключилась беда.
        О, знать бы только, где с ним приключилась эта беда, знать бы, кто повинен в ней! Уж он бы не пожалел пороху, чтобы избавить мир от этой твари, уж он бы сумел защитить экс-подчиненного!
        Эх, Мартын-Мартын, несчастный клейменный глупец, беглое дитя Кадены…
        Капитан замер, как громом пораженный. Кадена! Путь на нее известен немногим, однако, сам он входит в их число. Кадена давно оставлена людьми и богами, брошена, приведена в запустение жестокими ветрами и бурями, но… Что, если Мартын именно там?
        Богдан нахмурился и, достав из кармана компас с пятнами крови, вытянул его вперед на открытой ладони. Стрелка указала точно на север, потом немного отклонилась от курса, и стала показывать на северо-запад, клонясь все западнее.
        Кадена… Компас указывает курс, указывает, где расположен священный остров. Попытать счастья там?
        Капитан почесал бородку. Священный остров, заброшенный, опустошенный… может вполне статься, что какой-нибудь негодяй избрал его своим пристанищем. Человек-негодяй, конечно. Или… даже кто-то похуже.
        Что ж, теперь у него хотя бы появился курс. Итак, решено!
        Богдан открыл рот, готовясь отдать приказ, но не успел издать и звука.
        - Лярвы! - раздался крик с грот-мачты. Вахтенный матрос, цепляясь за ванты, вытянул руку куда-то вперед, указывая на приближающиеся буруны. Стремительные - слишком стремительные для обычных волн, и слишком опасные для обычных водоворотов.
        - Лево руля! - рявкнул капитан, торопливо пряча компас, - Попробуем обойти их с наветренной стороны!
        Лярвы не имеют ни слуха, ни зрения, ни обоняния - это он знал хорошо. Бродячие духи умерших не своей смертью злых людей, ожесточенные, извечно жаждущие нести смерть и боль живым, и особенно опасные, если были призваны злым колдуном.
        Капитан уцепился за борт, вглядываясь в близящиеся буруны. Да… Их слишком много, чтобы можно было предположить случайную встречу. Их кто-то призвал сюда, призвал специально, чтобы помешать, чтобы сбить с курса его судно!
        Кем бы ни был неизвестный «доброжелатель», он слишком плохо знает его, капитана. Лярв Богдан встречал не впервые, и уходить от них всегда умел, ловко оставляя опасных тварей за кормой. Правда… в таком количестве они ему прежде не встречались.
        - Капитан!
        Задыхающийся голос старшего помощника заставил отвлечься от созерцания близящихся тварей.
        - Мы не успеваем повернуть, креветку мне за пазуху, их слишком много! Что б меня повесили, если я когда-либо видел столько…
        - Заткнись, собака!
        Богдан никогда не любил досужих разговоров, а тем более во время боя.
        - Иди к рулевому, вели держать круче к ветру, бейдевинд на правый галс, и не сбавляйте ходу! - он отвернулся от помощника и рявкнул, - Грот и стаксель на реи! Живо, живо, салаги, шевелите плавниками, или сегодня же окажетесь в брюхе у акулы! Фок распустить! Идем полным ходом к дьяволу в пасть…
        Последнее он проговорил уже вполголоса, убедившись, что помощник помчался исполнять его приказание, и мимоходом сжал сквозь ткань штанов компас. Темные глаза капитана торжествующе сверкнули.
        Лярвы появились как раз в тот момент, когда он принял решение идти норд-ост, и были, несомненно, хорошим знаком. Значит, курс был выбран верно, значит, кто-то не желает подпустить их, подпустить его к Кадене! Значит, есть надежда найти Мартына именно там.
        Буруны все приближались, изредка из волн будто поднимались смутные тени с раззявленными ртами и горящими глазами, однако, Богдан не менял курса. Ветер благоприятствовал смелому капитану - паруса были полны, корабль шел полным ходом и, пожалуй, при таком раскладе, просто проскочил бы сквозь сонм неповоротливых лярв, разметал бы их в стороны!
        Капитан поднялся на мостик и, опершись ладонями о борт, принялся наблюдать за ходом судна. Вперед, вперед… так… так… А это что еще?
        - Сбрось ход! - крик сорвал горло. Богдан, недолго думая, перемахнул через поручень и, приземлившись на палубу, со всех ног бросился к рулевому. В следующий миг матрос, отброшенный твердой рукой в сторону, покатился по палубе, а капитан, вывернув штурвал, положил корабль на левый борт, заворачивая на полном ходу.
        Лярвы появились не просто так, и буруны пенились не спроста. С высоты капитанского мостика Богдану хорошо была видна чуть прикрытая водой, смертельно опасная, появившаяся здесь явно не по воле стихии, а по воле чьего-то злого колдовства, гряда камней.
        …Донат, прохаживающийся туда-сюда по залу, совершенно не обращающий внимания ни на мрачного пленника у столба, ни на путающегося под ногами клацпера, неожиданно остановился и, скрипнув зубами, сплюнул на пол. Синие глаза его сверкнули яростью.
        - Сорвалось… - прошипел он сквозь зубы, - Проклятый пират! Ну, ничего, ничего, я еще успею схватить тебя, еще отдам твою кровь моему другу…
        Сообразив, что Мартын слушает, жрец Неблиса умолк и, отойдя к камину, принялся возиться с уставляющими его полку баночками и сосудами.
        Пленник, тем временем, и в самом деле незаметно прислушивающийся, попытался подавить улыбку. «Пират»… Значит, Богдан и в самом деле ищет его, значит, есть надежда, что ему удастся добраться сюда! А если эта тварь прошипела «сорвалось» - это может означать лишь одно: попытка погубить отважного капитана закончилась полным провалом колдуна.

* * *
        В путь выступили уже в послеполуденное время - утро было занято разнообразными, немаловажными делами. Фредо отдавал приказы слугам, оставлял распоряжения на время своего отсутствия. Аркано и Барт вместе подыскивали верных людей и формировали отряды, рассылая их в разные области княжества для проверки ситуации в них и подавления мятежа, буде таковой имеет место быть. Ашет о чем-то разговаривал с Анатолием и Шином, объясняя им цели нового похода; Мирко и Дэмпер томились возле своих лошадей, изредка переглядываясь и мрачно ожидая начала похода. Карина упаковывала какие-то травы, вещи, Марысю, собирала листья и узнавала у духов о перспективах ближайшей дороги. Сама Марыся активно путалась у хозяйки под ногами, выуживала из мешочков ненужные, по ее мнению, травы и вещи, и изредка выражала свое недовольство громким протяжным «мяу», очень напоминая в эти секунды временно примолкшего казера.
        Эрнесто не показывался. Неблиссер вообще был чужд дешевой славы, предпочитал постоянно оставаться в тени более известных своих спутников, что прежде просто доставляло ему удовольствие, а сейчас еще и оберегало его здоровье. В том, что за ним продолжают следить, мужчина был убежден, и демонстрировать так уж явно своего присутствия не хотел.
        Наконец, все собрались у конюшни. Конюхи вывели лошадей - Аркано и Фредо, как и прежде, намеревались скакать на Вороне и Вихре, Ашет, конечно, путешествовал верхом на пегом Храбреце. Карина выбрала в княжеских конюшнях мирную гнедую лошадку с добрыми глазами, которую самолично окрестила Травинушкой, и на холке которой благополучно устроила Марысю. Травинушка своим живым грузом оказалась не слишком довольна, да и вообще, судя по тому, сколько раз чихнула, имела аллергию на кошек, но возразить новой хозяйке не решилась - крутой нрав шаманки внушал трепет не только людям.
        Толя и Шин взяли тех же коней, на которых скакали в прошлый раз - в деревню они их так и не вернули, забрав в свое полное пользование. Шин, который, потрепав жеребца по сильной шее, опять вспомнил, как трясся на нем со сломанными ногами, и как впоследствии был исцелен князем, испытал прилив жгучей благодарности к последнему.
        Барт, Мирко и Дэмпер выбрали себе лошадей по нраву. Эрнесто предпочел идти пешком, утверждая, что не отстанет от отряда.
        Мерина Мартына решено было оставить в конюшне при дворце князя - доказательств того, что хозяин его будет найден, путники не имели и понапрасну мучить явственно тоскующее животное не хотели. Если найдется отважный пират, возвратится с ними сюда - коню его непременно покажут. Ну, а если нет…
        Итак, путь начался.
        Фредо скакал во главе отряда, по левую руку от него ехал Аш, по правую скакал Аркано. Карина ехала, лишь чуть отставая от трех братьев, но, судя по всему, не расстраивалась на этот счет.
        - Надеюсь, на сей раз путь выдастся не таким неопределенным, как два месяца назад, - заметил чернокнижник, поправляя притороченный к седлу посох, - Теперь нас, как будто, ничто не должно отклонить от курса - мы направляемся в столицу и, я надеюсь, прибудем в нее.
        - Надеюсь, когда мы прибудем в столицу, ничего страшного еще не произойдет, - кисло отозвался его младший брат, - Я думал, мы выедем утром.
        - Мало ли, кто что думал, - Аркано махнул рукой, скрупулезно поправляя поводья Вороны, - У нас были дела и, знаешь ли, Аш, найти людей, могущих если не подавить совсем, то хотя бы приостановить мятеж, ничуть не менее важно, чем добраться до Тревора!
        - Ну да, если забыть о том, что король в любую секунду может вновь превратиться в монстра, и тогда мятеж уже будет не остановить, - сварливо отозвался Аччайо. На сей раз не выдержал уже его старший брат.
        - Ашет, мне казалось, не выспался сегодня я. Чем продиктовано твое плохое настроение?
        Охотник промолчал и предпочел устремить все внимание на дорогу. Ему не хотелось признаваться, не хотелось сообщать даже родному брату, что этой ночью он тоже спал на редкость отвратительно. Что ему снился сон, кошмарный сон, в котором король Тревор, обратившийся чудовищем, убивал всех окружающих людей, включая и Антона, и Фредо, и Аркано, и даже самого Аша. Он проснулся в холодном поту и, не желая верить в то, что сон может оказаться вещим, чуть было не принялся сразу же собираться в дорогу, но вовремя спохватился, что ночью все-таки никто не поедет. Пришлось ждать утра, а утром поход опять был отложен, и теперь молодой человек изнывал от плохого предчувствия.
        Карина, много более чуткая в том, что касалось подоплеки слов и чувств людей, прекрасно слышавшая разговор предводителей отряда, проницательно прищурилась в спину охотнику, однако, промолчала.
        Позади послышался стук конских копыт. Один из новичков отряда - Мирко, молодой парень, едва разменявший третий десяток, горячий, бесшабашный и очень увлекающийся, неожиданно прибавил ходу, явственно стремясь догнать князя. Зачем ему это было нужно, девушка не знала - никакой опасности ни впереди, ни позади она не ощущала, - поэтому предпочла немного посторониться, спокойно пропуская парня. В конце концов, поход лишь начался, осеннее солнце по-прежнему стоит высоко в небе, погода царит довольно приятная, теплая, лишь слегка овеянная мягким ветерком - чем не идеальное время для досужей болтовни?
        - Ваша светлость! - молодой страж, наконец, нагнавший правителя Финоры, немного притормозил и, виновато улыбнувшись, покосился на Аркано, - А я… это… разрешите обратиться?
        Чернокнижник окинул недавно представленного ему парня долгим взглядом и милостиво опустил подбородок.
        - Обращайся.
        - Слушайте… Барт говорил, вы колдовать вроде бы как умеете, а? - глаза стража загорелись восторженным интересом, - Даже говорил, будто вы и есть тот чернокнижник, которого все ловили-ловили, да так и…
        - Да, - перебил его князь. Скрывать истину от своих спутников он решительно не видел смысла - в конечном итоге, подавляющее их большинство было давно в курсе его небольшой тайны, и кто-нибудь мог случайно проболтаться. Лишних проблем же и объяснений Фредо не хотелось.
        - Круто! - Мирко от восхищения едва не свалился с коня, неловко дернув его поводья. Жеребец заржал, мотая большой головой и даже слегка поддал задом, будто пытаясь дать понять наезднику, чтобы тот был поаккуратнее. Парень не прореагировал.
        - Слушайте… а меня вы можете колдовать научить?
        Князь повернулся в седле, с видимым изумлением оглядывая собеседника. Таких вопросов он, не взирая ни на что, все-таки не ждал. В учителя Фредо никогда не рвался - предпочитал обучаться сам, тем более теперь, когда рядом с ним регулярно крутилась строгая Карина, отслеживающая малейшие его успехи и неудачи.
        - Признаться, я… - он на секунду замялся, но тут же неожиданно нашел выход, - Я бы советовал тебе обратиться к Карине. Должен сказать, она весьма сведуща не только в магии, но и в преподавании ее, кроме того… - князь чуть склонился к стражу, понижая голос, - Я и сам пока нахожусь у нее на обучении.
        Глаза Мирко загорелись еще большим восторгом.
        - Круто! - выпалил он, - Значит, эта девчонка реально такая крутая, может меня обучить?
        - Полегче на поворотах, мальчик.
        Ледяной голос шаманки быстро остудил энтузиазм ее потенциального ученика, заставляя растерянно обернуться.
        - Прежде, чем обучаться магии, попробуй научиться уважению к старшим. К магии нужен талант, так просто взять и начать колдовать не может никто. Впрочем, на привале я проверю твои способности… - девушка неожиданно призадумалась, - Тягу к магии обычно питают люди, имеющие предрасположенность к ней от природы. Прибавьте ходу! Впереди деревушка и лучше бы миновать ее до заката, а то застрянем там на всю ночь!
        Скачущий буквально за спиной у девушки Толя, чуть приподнявшись в стременах, вгляделся в близящуюся деревушку, в маленькие домики на ее окраине и покосившийся плетень, отгораживающий стога сена от большой дороги и, глубоко вздохнув, опустился обратно в седло.
        - Деревушка… - задумчиво протянул он, - Здесь Антошка жил. Интересно, как-то он там сейчас…
        Шин, скачущий рядом с другом, быстро, сочувственно улыбнулся ему и кивнул.
        - Я бы тоже хотел знать, как у него дела. Твоя племянник - отличный парень, Толя, мы с ним изрядно подружились. Барт, а ты что думаешь?
        Барт, находящийся в арьергарде вместе с Дэмпером, недовольно пожал плечами.
        - А что я должен думать? Я вообще не вижу смысла переживать за Антона - парень в столице, под крылом короля, занимается именно тем, за ради чего тогда с нами поехал - учится! Тебе гордиться надо, Анатолий, а не сетовать, что его рядом нет.
        - Я горжусь, просто беспокоюсь, - недовольно буркнул страж и, как доселе Ашет, предпочел уделить внимание дороге.
        Деревушка все близилась. Замелькали поля по сторонам, обильно поросшие пшеницей и гречихой, кое-где виднелись виноградники, ближе к околице встречались плодоносные деревья - яблони, груши, сливы. Чем ближе подъезжали всадники, тем яснее доносились до их слуха привычные деревенские звуки - квохтание кур, визг свиней, лай собак, ржание лошадей и стук кузнечного молота.
        - Останавливаться не будем, - резко бросил Фредо, обернувшись через плечо, - Нам надо спешить, у нас нет времени…
        - Ваша светлость!
        Звонкий крик, раздавшийся от околицы, вмиг заставил князя умолкнуть, изумленно взирая вперед. От крайнего дома отделилась светлая худощавая фигурка с растрепанными светлыми кудрями, радостно машущая рукой.
        Ашет недоверчиво приподнял неизменную соломенную шляпу.
        - Антон?? Я думал, он в столице…
        Фредо, не отвечая, дал коню шенкеля, спеша приблизиться к неожиданно оказавшемуся так близко к его дворцу юноше.
        - Антон!
        Князь натянул поводья, заставляя жеребца недовольно приподнять передние копыта и стукнуть ими по грунту.
        - Мы думали, ты в столице, совсем не ожидали…
        - Как ты здесь очутился? - подоспевший Аш, придерживающий шляпу рукой от ветра, изумленно покрутил головой, - Я думал, ты постигаешь науки в Габаре, учишься играть на скрипке, и…
        - Антошка! - счастливый Анатолий, дядя молодого человека, резко осадив свою белую в яблоках кобылку, соскочил на землю и без излишних церемоний заключил племянника в объятия, - Ах ты, чертенок, как же ты поспел сюда чуть не одновременно с нами? Рассказывай скорее - как твои дела, как учеба?
        Антон, несколько опешивший под таким напором, радостно рассмеялся, обнимая дядю в ответ.
        - Вы задали мне столько вопросов, что, право, я не знаю, на какой отвечать поначалу! Я очень рад видеть всех вас, рад видеть тебя, дядюшка, да и Его светлость, вестимо, тоже! Я токмо…
        - Антон! - чей-то незнакомый, очень строгий голос прервал радостную встречу, заставляя всех ее участников изумленно обернуться.
        Из двери дома, где, собственно, и проживал когда-то юноша, и куда приехал теперь погостить, выглядывал неизвестный мужчина - бледный, как смерть, с лихорадочно блестящими глазами и черными, как смоль волосами. Тонкие губы его казались бескровными, черты лица были заострены - незнакомец выглядел живым мертвецом или, по крайней мере, тяжело больным, близким к смерти человеком.
        - Скажи, сколько я должен повторять тебе одни и те же прописные истины? Слова «токмо» не существует, есть слово «только»! Два месяца учу, и хоть кол на голове теши! Повтори все, что хотел сказать, еще раз и предельно правильно. Жду.
        Антон ощутимо поник. С губ его сорвался тяжкий вздох, плечи опустились, и голова склонилась.
        - Да, учитель… - пробормотал он и, явственно подыскивая слова, принялся выговаривать, - Я очень рад видеть вас, Ваша светлость, не менее счастлив лицезреть вас, дядя, как и всех прочих. Но помимо этого, я хотел сказать…
        Сообщить парню то, что он хотел сказать, опять не дали.
        Анатолий, всегда очень трепетно относящийся к вопросу защиты своего племянника от каких бы то ни было нападений, сдвинул брови и, задвинув юношу себе за спину, красноречиво размял кулаки.
        - А ты кто ж таков будешь-то, умный такой выискался? И кто тебе право дал моим племянником помыкать?!
        - Дядя… - Антон осторожно коснулся плеча стража, успокаивая его, - Не сердись. Это - учитель Фаррад, он из Габара. Он обучает меня наукам, правильному говору… я хотел сказать - ведению разговора, и музыке тоже. Я прибыл вместе с ним, чтобы передать Его светлости сиятельному князю Финоры Фредо д’Ардженто весть от Его Величества короля Тревора Четвертого. Его Величество очень просил Его светлость как можно скорее прибыть ко двору, ибо он питает некоторые опасения по поводу своего состояния, да и… иных дел королевства. Яголам же Его Величество доверять не могет… не может, поскольку яголы - монстры, а Его Величество к монстрам не имеет желать никакого отношения, - сообразив, что сказал, парень помотал головой, торопясь исправить ситуацию, - Не… не хотит иметь никакого желания… То есть… - он покосился на хмурого мужчину, представленного учителем Фаррадом и, окончательно смутившись, виновато шепнул, - Король Тревор шибко боится, что, коли он с монстрами заобщается - ему самому худо от того быть может! Вот он и меня послал, говорит, во мне уверен быть может, а ягола-то и перехватить не мудрено!
        - Антон… - Фаррад сокрушенно покачал головой и, тяжело вздохнув, махнул рукой, - Пригласи гостей в дом. Если уж не хочешь говорить по-человечески - хотя бы прояви себя как гостеприимный хозяин!
        - Да, учитель… - Антошка шмыгнул носом и, вновь расплывшись в улыбке, замахал руками, - Да слезайте же, слезайте с лошадков, Ваше сиятельство, господин Медведь! Я ж еще не забыл, поди, как их обихаживать-то, справлюсь запросто, а как вы все отдохнете, так мы и… - взгляд юноши скользнул дальше, к прочим членам отряда, и лицо его неожиданно залила краска. Он потупился, виновато отступая, нервно облизал губы, сглотнул и, сделав над собой видимое усилие, поднял голову вновь.
        - А… Карина?..
        - Привет, мальчик, - шаманка, изящно спрыгнув на землю, потрепала свою лошадку по шее и, сняв с холки Марысю, усадила ее себе на плечо, - Долго мы отдыхать не будем. Я еще не устала, а мужики и потерпеть могут! Веди в дом!
        - А… ага… - с некоторым трудом выдохнул явственно смущенный, несомненно, по-прежнему влюбленный в строптивую девицу юноша и, непрестанно косясь на нее, заторопился в дом.
        Спешившиеся друзья его последовали за юношей, но зайти не успели. Ашет, которому очень претила мысль о том, что его экс-ученик называет учителем кого-то, кроме него, обогнал всех и, замерев перед Фаррадом, резко протянул ему руку.
        - Рад знакомству… «учитель».
        - Взаимно, господин охотник, - учитель легко сжал пальцы нового знакомого, - Давно было любопытно встретить Стального Аша, тем более, что Антон без умолку говорит о вас.
        Явственно польщенный охотник чуть улыбнулся, однако, тотчас же посерьезнел, опуская взгляд на ладонь в своей руке.
        - Вас что-то смущает? - Фаррад легко высвободил руку. Ашет поправил шляпу, скрывая глаза.
        - Сейчас еще довольно тепло - как на улице, так и, полагаю, в доме. Где вы так замерзли?
        Новый знакомый равнодушно пожал плечами.
        - Температура моего тела является весьма типичной для вампиров.
        Освободившаяся рука охотника мгновенно сжала рукоять меча. Зеленые с коричневатыми прожилками глаза его под шляпой дьявольски сверкнули.
        - Так я и думал… Что ж, вампир, у тебя есть несколько секунд, пока я не убил тебя. Какого черта ты делаешь рядом с моим учеником?!
        - Ради Светлых, учитель! - Антон, за спиной которого и грозила разыграться драма, торопливо сбежал по ступеням крыльца, заслоняя Фаррада собой, - Прошу вас! Господин Фаррад никогда даже не пытался причинить мне вред, он - мой учитель, он очень многому меня научил! Опустите меч, прошу вас… Учитель Фаррад все-все объяснит вам.
        На плечо юноши легла бледная ладонь вампира. Темные глаза его оставались холодными и равнодушными.
        - Мне достанет сил обуздать гнев Стального Аша, Антон, не стоит волноваться. Отправляйся в дом, подготовь все к приему высоких гостей. Господин Ашет Аччайо, прошу вас - уберите ладонь с рукояти оружия. Я предпочитаю беседу на равных.
        Фредо, от которого разговор, конечно, в тайне не оставался, мимолетно скривился и резко шагнул вперед, занимая позицию рядом с братом.
        - Насколько мне известно, вампиры вооружены всегда, - негромко молвил он, - Я имею в виду их зубы. Или вы станете отрицать это, Фаррад?
        Вампир склонился в вежливом поклоне.
        - Ни в коем случае, Ваша светлость. Напротив - я готов признать, что имею удлиненные клыки, холодное тело, мертвую кровь и живой мозг. Как, впрочем, и все, кого обращают. Если вы изволите выслушать… - он глубоко вздохнул, - Я был умерщвлен вампиром больше десяти лет назад. Произошло это еще до памятного похода Его Величества Тревора Четвертого, поэтому все последующие события происходили с его высокого дозволения. Я был ученым, изучал самые разные материи, интересовался всем, что может предложить нам мир, поэтому обращение не вызвало во мне ужаса. Ибо тело укушенного вампиром человека умирает, теряет привычное тепло, и сердце перестает работать, но вот мозг… мозг продолжает жить, заставляет функционировать умерщвленную плоть, заставляет вести себя и действовать, как обычный человек. Поддерживать жизнеспособность помогает кровь - желательно человеческая, ибо в ней содержится необходимый набор питательных элементов для человеческого же тела. После принятия крови, тело вампира ненадолго теплеет, но потом вновь остывает - сердце не осуществляет циркуляцию кровяного потока, а то, что недвижимо,
закономерно застывает навеки. Но я отвлекся, - Фаррад кашлянул, поправляя ворот светлой, зеленой с синеватым отливом туники, какие носят ученые высокого ранга, - Итак, я был ученым. И был однажды умерщвлен случайным вампиром. Тело мое умерло, но мозг продолжал жить, и я, признаться, даже обрадовался, сообразив, что теперь мои научные изыскания могут длиться вечно. Но науку сподручнее всего изучать в местах, для этого предназначенных, а в библиотеки королевства меня бы не пустили… Тем более, что необходимость пить живую кровь стала моим вечным спутником. Не буду утруждать подробностями - я втайне проник в опочивальню короля Тревора среди ночи, взял на себя смелость разбудить его, и испросил его совета. Король подумал… и мы заключили договор. Лекари столицы повсеместно практикуют кровопускание, как панацею от всех возможных бед. Кровь же после просто выливают, не видя нужды хранить ее. Король обязал их собирать сосуды с полученной кровью в специальном помещении, коим заведовал исключительно я. Так я начал получать регулярную пищу для тела и ума, не причиняя людям вреда, а свои ученые изыскания стал
направлять на пользу короне. Пять лет все шло хорошо и спокойно, но потом Тревор исчез… Это были тяжелые годы. Кабинет министров не осмеливался прямо нарушать королевских указов, но я чувствовал, что положение мое становится все более и более зыбким. Хвала Светлым, Его Величество вновь вернулся и мое положение опять упрочилось. Я был даже удивлен, что по возвращении король вспомнил обо мне, и призвал к себе. Он представил мне юношу, Антона, очень простого, не обученного ничему паренька, и велел обучить его всему. Он также велел мне найти для него учителя музыкальной грамоты, но тут нам всем повезло, ибо музыка всегда входила в область моих интересов. Таким образом, Антон обрел учителя в моем лице, а я - первого в жизни ученика. Надеюсь, удовлетворил ваше любопытство, господа?
        - Не сполна и не до конца.
        Голос, столь же холодный и спокойный, как голос вампира, раздавшийся из-за спин слушателей, заставил их удивленно оглянуться. Эрнесто, взявшийся буквально из ниоткуда, выступивший из случайной тени, резко шагнул вперед, сдвигая темно-рыжие брови.
        - Существа, пьющие кровь, всегда внушают мне опасения, - голос неблиссера звучал резко и жестко, - Какое отношение вы, господин Фаррад, имеете к Неблису?
        Ученый изумленно вскинул четко очерченные брови.
        - К Неблису? Вы подразумеваете Кровавого бога, друг мой, Бога разврата? Я слышал, что созданные им существа, те, которые громко именовались «детьми Неблиса» или «детьми крови», не так давно получили имя «неблиссеры», но и только. Больше о Боге разврата мне ничего не известно - я родился после правления Кровавых. Но вот вы… - вампир прищурился, - Позволю себе предположить, рискуя ошибиться, впрочем… Вы, возможно, и есть неблиссер?
        Эрнесто, которого впервые кто-то назвал правильно, быстро поклонился, коротко улыбнувшись.
        - К вашим услугам, ученый собрат.
        - Прошу вас! - Аркано, которого заумные речи и непрестанные церемонии двух кровопийц изрядно утомляли, почти усыпляли, наконец, не выдержал, - Я понял, что вы, Фаррад - ученый и, в общем и целом, видимо, неплохой человек, к тому же, обучаете Антона и так далее, так далее… Но, клянусь всеми богами, когда-либо жившими в Небесах, я не могу больше стоять и слушать ваши церемонии! Давайте или зайдем в дом, или… не знаю, если хотите - оставайтесь болтать, а мы пойдем, поздороваемся с отцом Антона, да, Толя?.. Э… Анатолий?
        Шин, который неподалеку от собеседников распрягал своего жеребца, услышав оклик главнокомандующего, живо обернулся.
        - Толя давно уже в доме, господин Аркано. Он сказал, что предпочитает разговаривать с племянником, чем трепаться с каким-то вампиром. Да и, вообще-то, не только он.
        Удивленный мужчина перевел взгляд дальше и, обнаружив, что из всех путников на улице остались только они, да еще Шин, замешкавшийся с конем, только покачал головой. Пора было, видимо, последовать примеру более умных товарищей.
        …В доме царило суетливое оживление. Кузнец, хозяин дома и отец Антона, спешно уставлял стол нехитрой снедью, не зная, чем еще угостить вельможных гостей. Сам юноша, помогая родителю, непрестанно косился на сидящую с независимым видом на лавчонке у окна Карину, возле которой увивался Мирко. О чем они говорили, парень не слышал и, закономерно ревнуя, изредка переводил взгляд на мирно лежащий неподалеку футляр со скрипкой, очень жалея, что Фаррад пока не обучил его никаким смертоносным мелодиям. Все, что знал юный Скрипач - это мотивы исцеляющие, умиротворяющие, все, чему обучал его ученый вампир, было добрым, благостным, а Антону сейчас хотелось быть жестоким. Хотелось схватить наглого стража за ворот и вышвырнуть его из дому, и больше никогда не видеть его рядом с шаманкой!
        Карина, вероятно, не замечающая терзаний юноши, а может, просто не обращающая на них внимания, терпеливо улыбалась набивающемуся ей в ученики парню и отделывалась ничего не значащими фразами, непрестанно наглаживая посверкивающую глазами кошку.
        Дэмпер, тихо тоскующий в одиночестве, недовольно переводил взгляд с Анатолия, которого знал не слишком хорошо, на своего товарища, увлеченного странной девицей, и мечтал только о возобновлении пути. В конце концов, ну вот что, что держит их здесь сейчас? Этот мальчишка, сын кузнеца? Да сто лет он им нужен, пусть хоть тысячу раз друг предводителей отряда, но ведь явный же слабак! Нет уж, лучше бы им было быстро поздороваться, да проехать мимо, следуя своим путем… Да разве ж с сильными мира сего поспоришь!
        Двери распахнулись, пропуская отставших предводителей отряда и ученого вампира. Следом за ними быстро шмыгнул Шин.
        Все, наконец, начали рассаживаться за стол; кузнец торопливо приветствовал гостей, называя им свое имя, дабы потом хвастаться, что жал руку самому князю Финоры. Кузнеца, как выяснилось, звали Игнат, и имя его, в общем-то, недолго продержалось в памяти сиятельного князя. Фредо вообще не любил засорять память ненужной информацией.
        Зазвенела посуда, наполняемая снедью; зазвенели веселые, радостные, оживленные голоса… Застолье, казалось, удалось на славу и чудилось, ничто не в силах поколебать умиротворенной обстановки вечера.
        Раздавшийся в дверь стук явился как для гостей, так и для хозяев полнейшей неожиданностью. Игнат, тяжело вздохнув, извинился и, грузно поднявшись из-за стола, отправился открывать. Через несколько минут из сеней донесся надрывистый девичий голосок, и кузнец возвратился, мрачно сдвинув брови.
        - Антон… - он мимолетно облизал губы и поморщился: гостья, видимо, не нравилась мужчине, - К тебе Милена пришла.
        Юноша исторг из груди поистине мученический вздох и, легко вскочив, решительно зашагал, было, на выход… Но оказался остановлен учителем.
        - Возьми скрипку.
        Фаррад отдал приказ не оглядываясь, не посчитал нужным объяснить его, однако, ученик вампира, уже привыкший к тому, что учитель всегда прав, поспешил исполнить его повеление. В сени он вышел, уверенно держа в опущенной руке отремонтированный королевскими мастерами футляр и старательно прикрыл за собой дверь.
        Взгляды оставшихся устремились к Игнату. Анатолий приподнял брови и длинно присвистнул.
        - Милена?..
        Кузнец недовольно махнул рукой.
        - Э, настырная девица. Нехорошо так вести себя, однако ж, она чуть не на шею Антошке вешается, да и, по-моему, свято уверена, что однажды женой его станет. Умаялся парень с ней, сил нет никаких! Не нравится она мне, крепко не нравится, да… - Игнат тяжело вздохнул, - Да такие настырные-то частенько своего добиваются. Боюсь, женится Антошка скоро на этой девахе, как есть, женится…
        Карина, при последних словах заметно напрягшаяся, устремила взгляд в тарелку с немудреной снедью. Ноздри ее тонкого носа побелели.
        Глава 3
        - Антон!
        Миловидная светловолосая девушка с длинной косой, болтающейся по спине, бросилась на шею юноше, едва он появился в сенях. Антон неловко приобнял ее за талию свободной рукой, пытаясь аккуратно отстранить. Милена висела, как пришитая.
        - Э… Здравствуй, Милена, - парень попытался выдавить из себя улыбку, но сам почувствовал, что вышел у него скорее оскал. Впрочем, девица удовлетворилась и этим.
        - Я так тебя ждала, так ждала! - затараторила она, - А ты приехал и даже не вспомнил обо мне! Почему, почему ты такой жестокий? Али не по нраву я тебе стала?
        - Давай поговорим об этом… не здесь, - Антон, наконец выскользнувший из цепких рук девушки, ухватил ее за правое запястье и решительно потянул за собой. Чтобы кто-то (а особенно - Карина) слышал его беседу с настырной девицей, юноше не хотелось.
        Милена возражать не стала. Подпрыгивая, как молодая козочка, она послушно последовала за молодым человеком и, дождавшись, когда они остановятся немного поодаль от дома, вновь попыталась броситься ему на шею. Антон ловко увернулся, и Милена надула губки.
        - Тошенька, ну что же ты, серденько мое… Как же тот раз, когда мы с тобою… ну, на сеновале, ты же помнишь?
        Антон, за прошедшие два месяца изрядно поднаторевший не только в науках и словесности, но и в обращении с женщинами (благо, при королевском дворе их было много), повзрослевший и приобретший некоторую жестокость, не скрываясь, закатил глаза.
        - Неужели ты думаешь, что ты была единственной, с кем я делал это? Милена, во имя Светлых…
        - Я-то знаю, что не единственной! - девица, перебив собеседника, негодующе подбоченилась, - Вона и Варвара, дочь пастуха, намедни хвалилась - как, мол, мы с Антоном-то…
        - Милена! - юноша немного повысил голос, - Меня не интересует никакая Варвара, можешь ты понять?! Я люблю др…
        - Любишь меня! - Милена, не желая слушать возражений, целиком и полностью уверенная в своей неотразимости, восторженно захлопала в ладоши, - Ах, Тошенька, мой милый, мой ласковый! Давай же сегодня же обвенчаемся, у меня и подвенечное платье уже…
        - Я люблю не тебя, - очень тихо и где-то даже зло отчеканил Антон, опуская глаза. Какая-то часть его, та самая, что еще осталась деревенским пареньком, жалела глупую девушку, но другая - жесткая, рациональная, говорила, что он поступает правильно. В конечном итоге, Милену давно уже следовало поставить на место, вот только он все никак не мог набраться храбрости сделать это. А девица, пользуясь его робостью, уже готова была затащить его в церковь, поставить перед алтарем, да вместо него согласие на брак дать. С этим надо было что-то делать, и он сделал.
        Милена молчала. Антон осторожно поднял голову, готовясь увидеть слезы, бегущие по ее щекам, готовясь услышать обличительные слова, упреки… и замер, обнаружив на побелевшем девичьем личике выражение смертного ужаса. Взгляд девушки был устремлен куда-то ему за спину.
        Он даже не стал оборачиваться. Руки привычно раскрыли футляр, пальцы левой обняли гриф, правой - схватили смычок… и тут сильный толчок в спину заставил Скрипача сделать несколько неровных шагов, едва ли не падая в объятия Милены.
        Девушка завизжала - пронзительно, громко, оглушающе. Молодой человек, сморщившись и не сомневаясь, что визг ее был слышен и в доме, рывком обернулся, вскидывая к плечу скрипку. Глаза его расширились.
        На них шли, наступали, ползли отвратительные создания, похожие на здоровенных жуков со змеиной головой и ядовитым жалом вместо хвоста. Глаза - змеиные, холодные, - смотрели точно на замершего со скрипкой в руках юношу. На Милену чудовища внимания, по-видимому, не обращали - она не интересовала их.
        Чудовищ Антон прежде не видел, и как сражаться с ними, не знал. Подходящей мелодии Фаррад обучить его не успел, выдумывать ее на ходу, доверяясь скрипке времени не было - после того, как Скрипач начал изучать музыкальную грамоту, зачарованный инструмент изрядно обленился и прекратил подсказывать ему нужные ноты.
        Чудовища наползали; у некоторых за спиной жужжали, трепеща тонкой кисеей, стрекозиные крылья. Парень сглотнул и поудобнее перехватил смычок, сжимая его на манер меча. Фехтовать он за прошедшие два месяца так и не научился, но иного способа защититься сейчас не видел.
        Вот первый из монстров, с жужжащими крыльями за спиной, подался назад, словно беря разбег и, подпрыгнув, на низком бреющем полете бросился прямо на жертву.
        Милена снова завизжала, отступая, пятясь, стараясь спрятаться то ли за спиной Антона, то ли за сараюшкой, у которой они беседовали.
        Антон, стараясь не отвлекаться на визг, чуть присел и, подпустив монстра ближе, сделал молниеносный, изумивший его самого витиеватостью, выпад.
        Конский волос смычка окрасился желтоватой слизью. Монстр с отсеченной змеиной головой упал на землю; тело жука начало трепыхаться и сокращаться, судорожно сжимая многочисленные лапы.
        - Антон!! - завопила Милена, и парень, не успев порадоваться первой победе, вновь вскинул руку, стараясь отбить следующую атаку.
        Смерть одного из них, по-видимому, подстегнула чудовищ. Они хлынули все, разом, стараясь одолеть парня хотя бы численностью, жаждая разорвать его, загрызть, уничтожить…
        Хлопнула дверь домика.
        - Натайры! - послышался яростный рык, и в следующую секунду тяжелый меч рассек пополам впившегося в плечо парню монстра. Еще несколько мгновений - и острая трель флейты вспорола воздух, отбрасывая тварей на несколько метров от перемазанного слизью, тяжело дышащего юноши.
        - Следуй за мелодией господина Ашета, - послышался привычно спокойный голос учителя Фаррада.
        Антон вскинул скрипку. Он играл, не думая, он лишь старался уловить мелодию, трель, хотя бы одну из многочисленных трелей, какими Аччайо осыпал монстров. Отчаянно фальшивил, чувствовал, как испачканный слизью смычок скользит по струнам, но играл, играл, как никогда прежде, играл без остановки, вкладывая всю свою ярость в музыку.
        Визжащая Милена за спиной притихла - то ли успокоилась, увидев поддержку, то ли все-таки спряталась и теперь не желала выдавать свое присутствие.
        С натайрами было покончено меньше, чем за пять минут. Опытные вояки - Ашет и Аркано, - быстро раскидали оставшихся монстров, сминая их, уничтожая, а скрипка Антона довершила начатое. Тела тварей рассыпались в прах, менялись, таяли, и очень скоро двор дома кузнеца был усыпан мертвыми змеями, да дохлыми жуками - маленькими, обретшими свой нормальный размер.
        Антон медленно опустил скрипку и, поморщившись от боли в плече, перевел дыхание, вытирая тыльной стороной ладони слизь со лба.
        Милена, осторожно выглянувшая из-за сараюшки, с ужасом оглядела поле боя, потом перевела взгляд на юного героя и, не в силах держать себя в руках, с восторженным визгом бросилась растерянному парню на шею.
        - Ты спас меня! - воскликнула она, - О, мой герой, настоящий воин! Ты любишь, любишь меня, то бы не спасал!
        Карина, которая наблюдала за битвой, замерев в дверях домика, резко выдохнула и, не желая любоваться этой трогательной романтической сценой (Антон как раз отчаянно пытался оттолкнуть настырную девицу), резко развернулась на пятках, оглядывая горницу, ища, на ком бы сорваться. Наконец, выбор был сделан.
        - Мирко… - шаманка обольстительно улыбнулась, - Кажется, ты хотел учиться магии? Мне думается, этот вечер вполне подходит для первого занятия. Сопроводишь меня к полю?
        Фредо, которого братья сражаться не пустили, и который стоял, замерев неподалеку от сеней с посохом в руках, только покачал головой.
        - Не делай других разменной монетой своей ревности, Карина, - тихо произнес князь и, не дожидаясь негодований девушки, легко пожал плечами, - Полагаю, для моих занятий вечер тоже подходит сполна?

* * *
        Донат обстоятельно поправил стул, установленный им шагах в пяти от связанного Мартына и, поправив камзол, опустился на него, закидывая ногу на ногу. Пленник медленно поднял голову, устремляя на колдуна мрачный взгляд. Так вел себя он впервые, и чего ждать, пират не знал.
        - Чего тебе?
        Начать разговор Мартын решил сам, лично, не позволяя это сделать негодяю, держащему его в плену. В конечном итоге, ему всегда казалось, что у начавшего беседу оказывается в руках право как вести ее в нужном направлении, так и прекратить в любой момент.
        Донат, впрочем, не прореагировал. Он вообще давно научился легко и ловко пропускать мимо ушей неинтересные ему слова, принимая к сведению только то, что имело значение.
        - Итак, Мартын, - жрец Неблиса сцепил руки в замок, и привольно расположил их на колене, - Расскажи мне, что за человек твой экс-капитан.
        Пленник непонимающе моргнул и слегка дернул плечом. Богдан ему самому всегда казался очень открытым, очень простым, чудилось, капитана можно читать, как легкую книгу, поэтому вопрос вызвал даже недоумение.
        - Что значит - что за человек? Нормальный он человек, хороший, - парень с некоторым трудом пожал плечами, - Всегда готов на помощь прийти, если что. Крепкий мужик, сильный, отличный мореход, умный… Чего ты спрашиваешь?
        Колдун, пренебрежительно кивающий на слова собеседника, тонко усмехнулся и, расцепив руки, скользнул пальцами по своему подбородку.
        - Да видишь ли… Что-то подсказывает мне, что Богдан не так уж и прост, как могло бы показаться на первый взгляд. Ладно, я могу допустить, что опытный мореход способен ускользнуть от лярв, может обмануть их, оставить за кормой, сколько бы их ни было… Но совершить такой опасный маневр, резко повернуть на полном ходу, при сильном ветре, с распущенными парусами, не сломав и даже не повредив ни единой мачты - это уже кажется маловероятным, друг мой, очень маловероятным. И, тем не менее, Богдану этот трюк удался. Я хочу знать, кто он, - голос жреца стал жестким, - И либо ты ответишь мне сейчас, либо…
        - Либо что? - Мартын скривился от презрения, - Прикажешь Креону отгрызть мне пару пальцев? Или, может, сразу руку целиком, чтобы компас, наконец, перестал вертеться? Я знаю Богдана только как отменного моряка, дерзкого пирата, но и только! Если ты, в силу своей испорченности, видишь в нем кого-то другого…
        Внезапная пощечина обожгла его щеку. Голова пирата дернулась; он растерянно заморгал, силясь понять, сообразить, что произошло и почему это случилось.
        Донат, вновь расслабившийся на стуле, сложил пальцы домиком и безмятежно улыбнулся.
        - Дурная кровь… - пропел он, - Порченный товар. Я не люблю, когда подобные тебе намекают на мою испорченность, Мартын, запомни это. Хорошо. Ты не знаешь, кто твой капитан или кем он может быть… Что ты можешь рассказать мне о Фредо д’Ардженто?
        Пират сплюнул на пол у сапог колдуна.
        - Фракасо… - прошипел он, - Большего кретина свет не видывал! О Фредо мне известно ровно столько, сколько и тебе - все время, что я был с ним, рядом с нами был и ты! Ты даже видел, каков он в бою, а если говорил, что знаешь, как мы сражались с ноофетами… - парень неожиданно осекся и с недоверчивой догадкой во взгляде уставился на собеседника, - Свеча… Фредо никак не мог понять, откуда в номере взялась свеча, говорил, что быть ее там не должно! Это ты зажег ее?..
        - Да-да, - Донат досадливо махнул рукой, - Я зажег свечу, чтобы показать ноофетам, где находятся жертвы. Вообще-то, я не сомневался, что Серебряный Фредо справиться с ними, но хотел узнать, на что он на самом деле способен, и на что способен его молочный брат. А также на что способен ты, дитя Кадены… Но мы отвлеклись. Итак, о Фредо ты знаешь столько же, сколько и я, об Аркано Брутто, полагаю, тоже. Про Стального Аша и говорить нечего - его я знаю много лучше, чем ты, - колдун неожиданно сжал кулаки, - Мерзавец, украл мою флейту! Да еще и пользуется ей, как своей собственностью, ни стыда, ни… Не важно! Куда больше меня интересует этот мальчишка, чьим именем я воспользовался, молодой Скрипач. Он может стать серьезной помехой, его хорошо было бы убрать с пути… Но мне нужна кровь. Невинная, наивная кровь, чистая, как слеза… - взгляд размышляющего вслух мага упал на Мартына, и лицо его скривилось, - Ты для этой цели не годишься. Твоя кровь испорчена, отравлена, она только испортит мне ритуал. Пьетро!
        - Нашел чистоплюя, - Мартын, не удержавшись, хохотнул, - По-твоему, кровь предателя много чище моей?
        Тонкая улыбка скользнула по губам жреца Неблиса. Он поднялся, не отвечая и, облизав губы, повелительно взмахнул рукой.
        - Что ты плетешься? Avanti!
        Из полумрака в дальнем конце зала вынырнула привычно согбенная фигура слуги. Фигура предателя, пошедшего против своих и с тех пор обреченного бесконечно раскаиваться в этом.
        Пьетро осторожно подошел и, совершенно уверенный в том, что знает, чего хочет хозяин, безропотно протянул вперед левую руку. Прошлая рана на ней уже давно затянулась, исцеленная стараниями колдуна, от нее остался лишь тонкий шрам, и несчастный предатель был убежден, что сейчас на его запястье появится еще один.
        Но Донат оттолкнул его руку.
        - Прибереги свою кровь для другого случая, сейчас она не нужна. Ты был стражем Финоры долгое время - подумай и вспомни, были ли в княжестве люди, которых боялись бы больше, чем монстров? В каждой области должны существовать негодяи и преступники, и далеко не всех их уничтожили пошедшие против своего создателя дети крови… Что ты молчишь? Говори, avanti!
        Пьетро, внимательно слушающий речь своего господина, от последнего приказа вздрогнул и поспешно принялся соображать, кого из негодяев, которые, как он помнил, должны были сидеть в темнице княжеского дворца, можно счесть достойным исполнителем загадочных планов Доната.
        - Я… я не уверен, что понимаю, для чего вам это, господин… - забормотал экс-страж и, наткнувшись на холодный взгляд синих глаз, заторопился, - В подземной темнице княжеского дворца содержалось несколько негодяев, приговоренных вечно томиться там. Многие полагали, что их участью должна быть смерть, однако, князь Фредо был милостив, и приговорил их лишь к пожизненному заключению. Эти люди - опасные убийцы, это… Альфар, Кару, Искандер… Их было человек пять, но, кажется, Саан умер… Самым опасным называли Акуто, он убил пятнадцать человек безо всякой жалости, и без особенной причины. Убил просто потому, что ему нравилось убивать…
        Сообразив, что к людям, которым нравится убивать, вполне может быть отнесен и его нынешний господин, Пьетро содрогнулся и умолк, опуская голову.
        Донат задумчиво постучал себя пальцем по губам.
        - Акуто… Кажется, когда-то до меня доходили слухи об этом молодце. Помнится, я пожалел однажды, что кровь всех его жертв была пролита напрасно, а не во славу Неблиса. Что ж, годится.
        Колдун неожиданно легко взмахнул рукой и, отойдя к каминной полке, взял с нее небольшую деревянную коробочку с чем-то, перекатывающимся внутри. Помедлил и протянул слуге.
        - Здесь три камня, Пьетро. Белый необходимо вложить в замочную скважину на камере Акуто. Черный ты положишь на ладонь и, сильно дунув, распылишь на стражу… Они не умрут, не бойся, но сон их будет долог и крепок. Серый камень ты, держа за руку моего нового слугу, бросишь вам под ноги и наступишь на него сапогом. Тогда оба вы окажетесь здесь, в Искъерде. Не задавай вопросов! - заметив, что слуга хочет что-то сказать, колдун сдвинул брови, - Ты все увидишь и узнаешь своевременно. Быть может, даже чуть раньше, если догадаешься… Отправляйся, и да, Пьетро… Близ дворца есть деревушка, где когда-то я встретил князя Фредо и его глупых спутников. Там живут простые, наивные люди. Постарайся найти самое наивное человеческое существо среди них, невинное душою и мыслями, с кровью, чистой, как слеза. Вернувшись, доложишь мне о результатах. Avanti!
        Донат вытянул перед собою открытую ладонь, сильно дунул - и сорвавшийся с нее вихрь вмиг охватил слугу, закружил его и унес через открытое окно куда-то вдаль.
        Мартын, созерцающий все это с открытым ртом, громко сглотнул и рот захлопнул.
        - Своими силами уже не справляешься? - ядовито осведомился он, - Сам убить несчастную жертву не в состоянии?
        Донат дель Кастельсангре, жрец Неблиса, Кровопийца Донат, человек, привыкший обрывать чужие жизни едва ли не щелчком пальцев, улыбнулся и медленно покачал головой.
        - Глупый, глупый мальчик. Магия любит условности, Мартын, иначе жрецов Неблиса просто не существовало бы. Он не зря называл себя Богом разврата… Служение Неблису развращает не тело, но душу, и сильнее его делают не жертвы, умерщвленные в его славу, а развращенные, испорченные люди, готовые убить во имя него. Людей должны убивать люди - в этом состоит основной постулат веры, которую Неблис хочет привнести в этот мир. Акуто - убийца с большим стажем, - никогда не отнимал жизнь у человека, чтобы отдать его жизнь Кровавому богу. Его душа еще не окончательно загублена… Я хочу, чтобы он загубил ее, а невинная кровь… - здесь мерзавец плотоядно облизнулся, - Невинная кровь обладает огромной силой. И всю эту силу я обращу против Фредо д’Ардженто, против Стального Аша, и против треклятого Скрипача!

* * *
        Антон сидел на скамье у печи, наполовину голый, с мокрыми после бани волосами, бледный и очень мрачный. На плече его горел огнем укус натайра, руки чуть подрагивали - парня бил озноб, который он безуспешно пытался скрыть.
        Ашет, который тихо переговаривался с Аркано (Фредо вместе с Кариной и Мирко все-таки отправились тренироваться), быстро глянул на юношу и ободряюще улыбнулся ему.
        - Твое первое боевое ранение, Антон, - охотник говорил преувеличено бодро, и Антон сразу заподозрил подвох, - Можешь гордиться!
        - Я горжусь, - пасмурно буркнул юноша и, тяжело вздохнув, неловко коснулся разрывающегося от боли плеча. Почему так больно, он не знал, хотя искренне надеялся, что вскорости это пройдет.
        Вошел Фаррад. На улице после окончания боя задержался только он, внимательно изучая и рассматривая оставшиеся от натайров тела змей и жуков. Окинул взглядом всех присутствующих и уверенно подошел к Антону.
        Игнат, отец юноши, безмерно нервничающий и переживающий за отпрыска, а помимо того, еще и чувствующий в его учителе человека умного, знающего, взволнованно подался вперед, прижимая руки к груди.
        Вампир присел на скамью рядом с учеником и быстро, уверенно прощупал холодными пальцами его плечо. Парень медленно выдохнул. Место укуса горело, а холодные пальцы учителя дарили несомненное облегчение, внушая надежду.
        Правда, нахмуренные брови и мрачное лицо мужчины эту надежду тотчас же отнимали.
        - Ты знаешь, кто такие натайры? - негромко вопросил Фаррад, внимательно следя за реакцией ученика. Тот еще раз вздохнул и осторожно покачал головой, стараясь не шевельнуть случайно плечом.
        - Монстры… - учитель ждал ответа, поэтому Антон предпочел все-таки хоть что-то сказать.
        - Верно, - вампир продолжал сверлить его внимательным взглядом, - Монстры, созданные чьей-то злой волей из тела змеи и жука. Ядовитой змеи и ядовитого жука… Укус смертелен, Антон.
        Слова хлестнули, как кнут, как раскаленная добела проволока, повисли в воздухе, заставляя всех испуганно обратить взоры к пострадавшему юноше. Отец его вскрикнул, зажимая себе рот рукой. Анатолий подался вперед, расширившимися от ужаса глазами глядя то на племянника, то на его учителя.
        - Если бы здесь был Фредо… - слетел с губ Ашета напряженный шепот, - Или даже лучше Карина… Кто-нибудь знает, куда они пошли? Шин! Найди их, немедленно, сейчас же, верни!..
        - В этом нет особенной нужды, господин охотник, - голос Фаррада звучал все так же спокойно, холодно и размеренно: его, судя по всему, угроза жизни ученика ничуть не пугала. Аччайо даже хотел возмутиться бездушием вампира, но не успел вымолвить и слова.
        - Укус змеи возможно вылечить в первые шестьдесят минут после его нанесения, - занудным, менторским голосом завел вампир, - Пока яд не успел распространиться по всему телу. Для этого довольно лишь вскрыть рану, и слить отравленную кровь, как это делают лекари Габара. Или высосать яд из раны, как делают это простые люди. К несчастью, последний способ работает только, если сделать это в ближайшие несколько минут. Времени же прошло больше, к тому же, Антон посетил баню, где от тепла кровь его побежала быстрее. Яд, скорее всего, уже проник глубже.
        Он умолк и, окинув долгим взглядом побледневшие лица людей, начисто игнорируя перепуганного до смерти ученика, спокойно продолжил:
        - В этом случае может помочь кровопускание. К несчастью, лекаря среди вас, друзья, нет, а знахарку я не полагаю достаточно сведущей в этом вопросе. Ее удел - лечение травами, но они бессильны, пока яд в теле. К счастью, я - вампир. Я способен высосать отравленную кровь из тела Антона, могу отличить ее от нормальной и знаю, когда следует остановиться. К несчастью, я дал слово Его Величеству Тревору, что никогда не укушу своего ученика. Да и, полагаю, вы - его друзья и родственники, - будете против того…
        - Да ты долго нам на мозги капать будешь?! - Аркано, не в силах больше терпеть занудные рассуждения, нескрываемо взорвался, - Мальчишка умирает, а он тут об обещаниях толкует! Можешь помочь - кусай и не медли, живо!
        - Прошу вас, господин Фаррад… - перепуганный чуть не до сердечного удара отец юноши подался вперед и неожиданно, не обращая внимания на изумленные взгляды вокруг, упал на колени, - Молю вас! Если вы можете… умоляю… спасите моего сына! Антошка, Антошенька… Молю, спасите его, спасите!!
        - Встаньте.
        Фаррад, по-видимому, остался единственным, кого сцена мольбы совершенно не тронула. Взгляд его темных глаз обратился к ученику.
        - Это твоя жизнь и твое тело, Антон. Решение должен принять ты.
        - Я не стану вампиром после укуса? - вопрос парень задал, почти не задумываясь: видимо, уже успел обдумать его и только и ждал мига, чтобы задать. Учитель неопределенно пожал плечами.
        - Мне не доводилось обращать вампирами, но доводилось убивать, - спокойно произнес он, - Я не знаю, как происходит процесс обращения, должен ли вампир делать что-то дополнительно, чтобы обратить. У тебя есть выбор, мой мальчик, - голос вампира неожиданно зазвучал мягче, - Ты можешь рискнуть жизнью, или умереть наверняка. Выбор за тобой.
        Повисло молчание. Скрипач думал, глядя в пол у своих ног; прочие присутствующие переминались с ноги на ногу, в страхе ожидая его решения.
        - Скрипка здесь бессильна? - уточнил Антон, - Вы говорили, она способна… как это… возвратить все, как было?
        - Это не тот случай.
        Парень кивнул. В голосе его при ответе зазвучала мрачная решимость.
        - Кусайте.
        Фаррад кивнул и, не оттягивая неизбежное, склонился над плечом юноши, аккуратно открывая рот. Сверкнули тускло на краткое мгновение в слабом свете с улицы острые клыки, и почти сразу же удивительно мягко и легко погрузились в бледную плоть.
        Антон вздрогнул и, закусив губу, стиснул здоровой рукой ткань штанов, закрывая глаза.
        Потянулись минуты. Вампир медленно тянул из раны отравленную кровь, тянул очень внимательно, прислушиваясь к собственным ощущениям и, похоже, ни капли не глотал.
        Сколько прошло времени, не знал никто - каждая секунда казалась часом, каждый миг растягивался на века. Когда Фаррад отстранился и, недолго думая, сплюнул кровь в находящееся возле печи ведро, по горнице пронесся вздох облегчения.
        Антон неуверенно выпрямился, тряхнул головой. Потом поднял, было, руку, чтобы потрогать рану, однако, оказался остановлен учителем.
        - Ты можешь занести инфекцию, - спокойно произнес он и, окинув присутствующих быстрым взглядом, чуть улыбнулся, - Теперь можно звать знахарку, чтобы она залечила рану. Или кто-то из вас знает основы врачевания, и способен перевязать ее?
        Игнат, не в силах стоять спокойно, бросился к сыну и, обхватив его голову, прижал к своему плечу. Говорить кузнец ничего не мог - слезы душили его, однако, вопрос спасителя он услышал и, стараясь говорить ровнее, ответил.
        - Милена знает основы знахарства, она могла бы…
        - Нет! - Антон дернулся, высвобождая голову из отцовских рук, - Нет, отец, нет… Я не хочу впутывать ее в это. Милена итак пережила сегодня достаточно, она чистая, невинная девочка, она не должна видеть этого ужаса! Она отправилась домой, убежденная… уверенная, что я… - парень запнулся и, опустив голову, напряженно облизал губы, - Словом, это ее… как бы сказать… мысли. Думы. Это не так, но она верит и… и… Ей лучше будет, если она останется в стороне. Она хорошая девушка, очень наивная, правда, но я бы не хотел, чтобы с ней что-то… - парень пошевелил в воздухе пальцами и, не продолжая, закончил, - Не надо ее беспокоить.
        Отец молодого человека, выслушавший его с нескрываемым удивлением, неожиданно широко улыбнулся и легко хлопнул сына по здоровому плечу.
        - Ты стал настоящим мужчиной, сын! Когда ты только успел так повзрослеть… - он потряс головой и поспешил вернуться к насущным делам, - Что ж, если ты не хочешь звать Милену, полагаю, господин Фаррад прав - следует позвать знахарку. Пусть она займется твоей раной.
        - Шин, мухой, - негромко приказал Ашет, не дожидаясь дальнейших разглагольствований, - Найдешь эту троицу - и пусть они сейчас же бегут сюда! Объясни ситуацию.
        - Есть, патрон, - Шин торопливо кивнул и, не задерживаясь, вышел вон.
        …Мирко мрачно сидел на сырой земле, поджав под себя ноги и уже без особенного восторга наблюдал за тем, как Фредо раз за разом прокручивает в руках магический посох. Как кристалл в навершие последнего вспыхивает розовато-красным пламенем, а из земли в том месте, куда посох опускается, вырываются редкие язычки огня.
        Ему было скучно. Карина, отчаянно флиртовавшая с ним всю дорогу (сам страж на это особенно не реагировал, чем, по-видимому, изрядно раздосадовал шаманку), пообещавшая обучать его магии, по прибытии на место вплотную занялась своим первым учеником - князем Финоры, - про второго, похоже, просто забыв. Она, правда, дала ему какое-то невнятное задание - сидеть и пытаться почувствовать энергию или земли под собой, или окружающей травы, или воздуха, или хоть чего-нибудь, но Мирко это развлечение быстро наскучило, и он стал наблюдать за упражнениями князя.
        Ему хотелось колдовать. Хотелось быть как Его светлость, хотелось тоже иметь посох, вот так вращать его в руках и высекать из земли язычки пламени.
        - Плохо! - негодующий голос Карины заставил молодого стража удивленно отвлечься от размышлений. Почему «плохо»? Как это - «плохо»?? Он же вызвал огонь, пусть немного, но все-таки это же совсем даже не…
        - Твои потуги в магии стихий не перестают меня удручать, - принялась выговаривать девушка, - Намного больших успехов ты бы добился своими стишками, привычными заклятиями! Почему ты не хочешь сконцентрироваться, Фредо?
        - А почему ты не разрешаешь мне использовать заклятия? - в тон ей откликнулся князь, - Я привык применять магию стихий, основывая ее на словах, на темных строках, я - чернокнижник, в конце концов, это моя стезя!
        - Ты - маг стихий, - последовал непререкаемый ответ, - Посох пришел к тебе через мои руки, я ответственна за твое обучение магии стихий, так что прекрати своевольничать! Усмири свое мужское самолюбие и хоть раз в жизни послушайся умного совета! Мирко!
        Страж, уверенный, что про него уже никто не помнит, подпрыгнул от неожиданности. Карина резко повернулась, так быстро, что даже длинная юбка ее взметнулась в воздух и, вытянув руку, устремила на парня указующий перст.
        - Ты добился хоть чего-нибудь? Или только сидел и любовался провалом Фредо?
        - Слушайте… - страж, не поднимаясь с земли, отчаянно замахал перед собой руками, - Во-первых, я, вообще-то, не думаю, что это типа «провал». По мне так Его сиятельство очень хорошо…
        - Отвечай на вопрос, - оборвала его строгая учительница, и парень тяжело вздохнул.
        - Да ничего я не добился, я вообще не понял, что я делать должен! Ты ж… В смысле, вы ж не объяснили ничего.
        Карина мигом взвилась.
        - Как всегда, мужикам надо все разжевать и на ложечке преподнести! А самому тебе мозгов додумать не хватает?! Тоже мне еще, в маги он метит! Ты бы хоть руки на землю опустил, хоть бы глаза закрыл, чтобы сосредоточиться, а то сидит, по сторонам глазеет и результата ждет! Закрой глаза! Ну! Живо!
        Растерянный, начинающий догадываться, что он ничего не понимает в женщинах (то флиртует, то ругает - с ума можно сойти!) Мирко почел за лучшее послушаться и торопливо зажмурился.
        - Ладони на землю опусти!
        Парень осторожно положил ладони на сырую землю и медленно, глубоко вздохнул. Это он сделал уже не по приказу, а скорее по какому-то странному наитию - вздохнул, пытаясь втянуть воздух через ладони. И вдруг почувствовал, как сквозь них в него действительно что-то проникает.
        Это не было похоже на воздух - тягучая, вязкая, но бесплотная субстанция, которая, он был уверен, имела зеленовато-коричневый, болотный цвет.
        Карина молчала, и молодой человек, не зная, правильно ли он поступает, продолжал осторожно тянуть в себя странную субстанцию, вдыхая ее, напитываясь ей и ощущая, как в груди просыпается мучительно-холодная, и одновременно странно-теплая, какая-то очень родная, знакомая волна.
        Он готов был поклясться, что прежде ничего подобного не ощущал. И, тем не менее, наполняющее его ощущение казалось знакомым, словно бы он всегда жил им, дышал им, просто случайно забыл…
        - Так, - коснулся слуха негромкий голос шаманки, - А теперь представь цветок. Ромашку.
        Тонкая нить, связывающая его с природой, с землей, лопнула. На уши на миг как будто натянули шапку; все звуки померкли.
        Мирко испуганно вздохнул и, распахнув глаза, дико уставился на задумчиво разглядывающую что-то у его ног девушку.
        - Ну… для первого раза неплохо, - вынесла она вердикт и, присев на корточки, подняла с земли один белый лепесток: видимо, все, что осталось от так и не представленной толком ромашки.
        - Тебе нужно учиться переключать внимание, одновременно сохраняя контроль, - продолжала Карина, - То же самое касается и Фредо. Способности к магии в тебе есть, мальчик, надо только постараться развить их…
        - Карина!
        Крик из-за спины, крик задыхающийся, сбивчивый, заставил всех трех удивленно обратить взгляды к его источнику. Через поле, перепрыгивая через кочки и редкие кусты, несся во весь опор Шин, прижимая руку к груди.
        Фредо нахмурился. С одной стороны, то, что относительно недавно исцеленный страж так легко и уверенно бежит, радовало, да и, вполне вероятно, самому ему нравилось, но вот с другой… Что еще могло случиться после их ухода из дома кузнеца? Ведь натайров отогнали, и притом вполне успешно. Антон отправился в баню, смывать слизь, его деревенская подружка поторопилась домой… Так что же произошло?
        Шин, споткнувшись об очередную кочку, резко затормозил и, переводя дыхание, ловя ртом воздух, попытался объяснить.
        - Там… - он махнул рукой назад, указывая на домик, - В общем… Антон… Его цапнули эти… Он отравлен!.. Правда…
        - ЧТО?!!
        Карина едва ли не подскочила и, вцепившись в ворот стража, затрясла его с неожиданной для такого хрупкого существа силой.
        - Что с ним?!
        - Ничего… - Шин на миг задержал дыхание и, прижимая руку к сердцу, продолжил уже ровнее, - Его кровь была… отравлена, но тот вампир, Фаррад… кровь отравленную высосал… Теперь надо только залечить рану, и ты могла бы…
        - Вампир??? - шаманка едва ли зубами не заскрежетала, - Почему, почему ты не пришел раньше?! Что за кустарные методы - чтобы вампир высосал кровь! Я бы вылечила, я бы исцелила его…
        - Фаррад сказал, что травы здесь не помогут, - быстро вставил посланник, - Поэтому сказал, что следует для начала избавить Антоху от порченной крови, а уж потом…
        - И вы на это повелись! - взбеленилась девушка, - Тоже мне, нашли доморощенного лекаря - мало того, что мужик, так еще и вампир! Тьфу на вас на всех, на секунду вас не оставишь! Фредо, Мирко! На сегодня занятия окончены - живо возвращаемся назад!

* * *
        Когда троица колдунов вбежала в дом кузнеца, Антону уже активно помогали. Марыся, сидя у парня на коленях, настойчиво терлась мордочкой о его раненое плечо, намурлыкивая на рану свои кошачьи заклинания. Юноша, с улыбкой гладящий ее, выглядел совершенно довольным и больным более не казался.
        Карина, глядя на это трогательное единение человека и животного, надменно фыркнула и, раздвигая мужчин, резкими шагами прошествовала к своему поклоннику. Кошку с его колен она сняла, усаживая ее на скамью рядом и, прощупав тонкими пальцами кожу вокруг раны, с видимым неодобрением кивнула.
        - Ваши кустарные методы, как ни странно, дали результат, - процедила шаманка, без особенной симпатии косясь на хладнокровного Фаррада, - Яда в ране нет. А Марыся практически залечила ее - уже образуется рубец. Моя помощь здесь не требуется, хотя перевязать рану все-таки не помешает… Впрочем, мне думается, с этим могла бы справиться и любая деревенская девка, вроде этой его Милены.
        - Она не моя, - Антон тяжело вздохнул, начиная догадываться, что любимой девушке его общение с блондинкой было неприятно, - Это… случайно получилось, что она сюда пришла. Так-то, я с ней вовсе говорить не хотел, Карина, милая моя…
        - Меня это не интересует, - «милая» шаманка презрительно сморщила носик и, отвернувшись, одарила застывшего у дверей Мирко очаровательной улыбкой, - Мальчик мой, будь добр - раздобудь мне кусок чистого полотна. Следует все-таки перевязать плечо этого болвана.
        Антон поник. Такое явное пренебрежение возлюбленной к нему, и такой явный ее интерес к другому мужчине, казалось, лишал парня всякой надежды.
        Мирко, который, в общем и целом, конечно, признавал свою учительницу симпатичной, но, вместе с тем, и никаких видов на нее не имел, на миг сжал губы, потом резко кивнул и повернулся к кузнецу.
        - Слушайте, дядя… Я тут, как бы, не местный, и где искать всякие медицинские штуки - без понятия. Может, сами полотна кусок найдете, чтобы вашего сына-то перевязать?
        Игнат, уже и без этих слов полезший куда-то за печку, вынырнув из-за нее, чуть улыбнулся и протянул, было, кусок чистой ткани шаманке… Но Карина не собиралась делать поблажки.
        - Я просила, чтобы полотно принес Мирко, - непререкаемо заявила она. Кузнец вздохнул и, уже прекрасно понимая как и сам вредный нрав «знахарки», так и причины, побудившие ее сейчас вести себя особенно противно, протянул полотно стражу. Тот, покачав головой, принял его и, шагнув к учительнице, сунул полотно ей в руки, затем скрещивая собственные на груди.
        - Надеюсь, так сойдет? Я че-то не горю желанием бегать по всей деревне, если здесь итак все есть.
        Карина подарила ему уничижающий взгляд и, сообразив, что Антон наблюдает, поспешила приветливо улыбнуться.
        - Спасибо, мальчик, - говорила она сквозь улыбку, поэтому все потуги изобразить симпатию мгновенно сошли на нет.
        Антон медленно перевел дыхание; сердце его зажглось новой надеждой. Если шаманка так общается с этим человеком, с этим парнем, значит, не так-то уж он ей и нравится, значит, не исключено, что она просто пытается подразнить его, сына кузнеца… Но только зачем, почему? Ведь он-то Карине, казалось бы, тоже не слишком нужен.
        Долго размышлять на эту тему ему, впрочем, не позволили. Шаманка, дернув его за руку, заставила немного отвести ее в сторону и принялась бинтовать плечо. Фаррад, о чем-то размышляющий, неожиданно подался вперед.
        - Прошу тебя, Антон, ответить честно. С этой девицей, Миленой, ты ходил на сеновал, как с другими?
        Парень вспыхнул, краснея до кончиков волос и, стараясь не смотреть на демонстративно равнодушную Карину, смущенно кивнул.
        - Бы… было такое. Однажды.
        - Одного раза вполне довольно, - спокойно произнес вампир, - Меня куда больше интересует другой феномен. В этот раз твоя мелодия вернула все к изначальному виду - я имею в виду, конечно, натайров, коих она разделила на змей и жуков. Однако, насколько я понимаю, девушка была рядом, и ее мелодия тоже затронула…
        - Нас она тоже коснулась, - вставил Ашет, быстро переглянувшись с Медведем, - И вроде бы ничего.
        - Да, я в себе никаких изменений не замечаю, - согласился Аркано, - По крайней мере, шрам у меня остался, - здесь он красноречиво потер пересекающую глаз белую полосу.
        - Вы не столь невинны душою, как это дитя, да и сами ваши души давно загрубели. Они покрыты многочисленными шрамами, как и ваши тела, и исцелить все эти шрамы у Антона пока не хватит сил. Что же до девушки… На ее душе был лишь один, так сказать, «шрам», и я бы не удивился, узнав, что он исцелен.
        Скрипач непонимающе помотал головой. Тонких намеков учителя он не понимал.
        - Что вы имеете в виду?..
        - Я хочу сказать, что эта девушка, подарившая некогда тебе свою невинность, возможно, обрела ее вновь, - спокойно пояснил вампир, сцепляя руки в замок, - Скрипка исцеляет, Антон. И на простых людей, случайно услышавших ее звук, она оказывает поистине благотворное действие. То, что Милена услышала твою игру, услышала ее именно в момент возвращения к исходному, сделало ее чистой, как младенец. Уйдя из деревни, ты оставишь в ней самое чистое и светлое существо, какое только видел свет. Этот дар - куда больше, чем слова любви или обещание замужества.
        Антон медленно выдохнул. Слова учителя дарили облегчение и ему самому, прогоняя невольное чувство вины.
        - Как трогательно, - недовольно проворчала Карина, с силой затягивая бинт на плече поклонника, - Еще бы кто ей об этом сообщил - и вообще счастья не оберешься!
        Юноша чуть улыбнулся, опасаясь показать свои истинные чувства. В последних словах шаманки он впервые услышал жгучие нотки ревности, теплом согревшие его сердце.
        Увы, никто из увлеченных собственными делами и проблемами людей не заметил присутствия лишнего свидетеля. А он, замерший под окном, слышал каждое их слово, и делал для себя очень верные, и очень опасные выводы.
        …Когда вихрь рассеялся, Пьетро по инерции сделал еще один оборот вокруг своей оси. Потом остановился, потряс головой и, силясь прийти в себя, непонимающе огляделся.
        Хозяин отправил его вовсе не ко дворцу князя, не к дверям дворцовой темницы, а почему-то в деревушку, что лежала немного севернее дворца. И теперь он, стоя у околицы, недоуменно озирался, не зная, что делать - идти ли освобождать Акуто, или же для начала узнать, кто же в деревне наиболее чист душою и, соответственно, кто больше всего подходит для черных дел Доната.
        - …вернула все к изначальному виду, - донесся из окна крайнего дома чей-то незнакомый голос. Пьетро нахмурился и, толком не зная, зачем делает это, осторожно приблизился, прислушиваясь.
        То, что место он выбрал удачно, предатель понял почти сразу - голос экс-патрона, Ашета Аччайо, он различил моментально, как и отвечающий ему голос главнокомандующего княжеской стражей. И как удачно, что разговор у них шел как раз о чистоте, о наивности и о какой-то девице, которую, видимо, удалось очистить…
        Пьетро прислушался, одновременно прищуриваясь: так ему казалось, что слух становится острее. Так… так… возвращенная невинность - какая чушь! Очищенная душа… это уже интереснее.
        Разговор перешел на другое, и соглядатай тихонько отошел от стены, едва заметно улыбаясь. Вот как, оказывается, было просто выполнить одно из заданий хозяина! Стоило только прислушаться - и все ответы получены, все, что надо было узнать, он узнал. Осталось только передать полученную информацию Донату… но предварительно вытащить из темницы Акуто.
        Лицо экс-стража помрачнело. Черт… Угораздило же его, в самом деле, связаться с этим проклятым жрецом Неблиса, который посылает его на такие опасные задания! Акуто - безумец, ему место в доме Потерянных душ, он способен убить за один косой взгляд! А что, если в благодарность за освобождение он просто прирежет спасителя его же кинжалом? Что, если пожелает один служить Донату, полагая предыдущего слугу лишней обузой?..
        Пьетро шел, полностью погрузившись в свои мысли, шел, почти не разбирая дороги, шагая чисто машинально, позволяя ногам самим вести себя в нужную сторону. Ему не надо было выбирать путь - он знал его с младых ногтей, знал прекрасно и, уж конечно…
        Сильный рывок за плечо заставил стража изумленно обернуться. Кто это такой смелый выискался, что рискует останавливать его, слугу, помощника самого Доната дель Кастельсангре?
        - Дэмпер?? - изумление его возросло еще на несколько пунктов.
        Во-первых, того, что пострадавший в стычке со Стальным Ашем страж уже вернулся с целебных вод, он не знал. Во-вторых, совершенно не ожидал увидеть его в отряде князя Финоры, и не думал, что тот будет бродить вокруг домика, вместо того, чтобы сидеть в нем вместе со всеми.
        - Будь я проклят, Пьетро! - Дэмпер удивленно разжал руку, - А я слыхал, будто тебя убили, когда ты в прошлый раз с князем ходил…
        Пьетро скривился.
        - Не с князем, а со Стальным Ашем, - буркнул он и глубоко вздохнул, - Нет, меня не убили. Я… сумел избежать смерти.
        - Так пойдем, поздороваешься с князем, со Стальным Ашем! - наивный страж широко улыбнулся, - С ребятами пообщаешься - с Толей, Шином, Мирко, Бартом…
        - Упаси меня Неблис, - буркнул слуга жреца, и сам удивился тому, как легко эти слова слетели с языка. Он… взывает к Неблису?.. Светлые боги, неужели душа его уже настолько прогнила, что он начал поклоняться Богу разврата?!
        - Кто? - Дэмпер тряхнул головой и махнул рукой, - Да не глупи ты, пойдем! Чего ты стесняешься? Ты ж, я смотрю, ко дворцу шел - домой, стало быть, возвращаешься, ну, так чего бы…
        - Оставь меня, Дэмпер! - Пьетро нахмурился: резкий нрав его, умело подавляемый Донатом, вырвался на свободу, - Мне не до пустого трепа с проклятым чернокнижником, я спешу! Уйди с дороги или, клянусь, хуже будет!
        Дэмпер насторожился. Человеком он был умным, умел делать мгновенные, точные выводы, и сейчас понял все довольно быстро… но верить в это не хотел.
        Он отступил, неуверенно сжимая рукоять меча.
        - Ты говоришь, как предатель…
        - Я и есть предатель! - несдержанный экс-страж взорвался, сам же подводя себя под монастырь. Рука его метнулась к поясу, нащупывая меч… Но меч давно был отобран хозяином, не желавшим вооружать слугу. В путь Донат дал ему с собой только коробочку с заветными камнями, которые следовало использовать лишь строго определенным образом, да сам Пьетро припрятал за голенищем сапога кинжал, которым некогда отрезал Мартыну рукав. Предавать хозяина, пытаться напасть на него, он не держал и в мыслях - знал, насколько тот сильнее, - однако, вооруженным ощущать себя хотел.
        Сейчас это пригодилось.
        Предатель согнулся, выхватывая кинжал из-за голенища сапога и, практически не целясь, метнул его в противника. Тот, до последнего не верящий в предательство старого знакомого, еще только начавший вытаскивать клинок, неловко взмахнул рукою и упал.
        Пьетро, такого совершенно не ждавший, торопливо приблизился к нему.
        В первое мгновение ему почудилось, что Дэмпер мертв - таким неподвижным, таким бледным он казался, и так сильно хлестала кровь из разорванной шеи, но в следующий миг страж закашлялся, силясь поднять руку, чтобы зажать рану.
        Добивать его Пьетро не стал. Несколько мгновений смотрел на сильно раненного, возможно, смертельно раненного товарища по оружию, потом уверенно выдернул из его раны кинжал. Кровь пошла сильнее, и предатель сжал губы, борясь с самим собой.
        Он должен был выполнить приказ, должен был отправиться за Акуто… Но совесть подсказывала ему иное решение.
        Он нагнулся, подобрал с земли небольшой камешек и, оглянувшись на крайний дом, в котором, ничего не подозревая, продолжали болтать его старые знакомые, размахнулся, запуская камешек в окно. Удостоверился, что стекло в нем брызнуло осколками, что внимание людей, могущих спасти жизнь умирающему стражу, привлечено и, не желая попадаться им на глаза, метнулся в придорожные кусты.
        Глава 4
        Карина осторожно поменяла пропитавшуюся кровью повязку на свежую, смоченную в наспех созданном растворе и подняла мрачное лицо к окружающим ложе раненного людям.
        - Паршиво дело, - тихо произнесла шаманка, - Говорить он в ближайшее время не сможет. Крови потерял слишком много - восстанавливаться будет долго. Продолжать путь не в состоянии.
        - О продолжении пути и речи не идет! - взволнованный Барт (он, экс-глава разведывательного отряда, всегда относился к подчиненным, как к детям и переживал за них столь же сильно) шагнул, было, вперед, но тотчас же отступил, чтобы не мешать пострадавшему выздоравливать. Губы его дрогнули; в глазах вспыхнула ярость.
        - Знать быть, кто, кто напал на него… Почему, зачем, черт побери! Чем Дэмпер мог помешать, кому мог помешать?!
        Страж, хрипло, с трудом дышащий на кровати, попытался шевельнуть рукой, но не нашел в себе сил этого сделать и показал глазами на князя, силясь сообщить, что защищал того от предателя… Увы, взгляд его замечен не был.
        - Я не могу ничего утверждать, - Фредо глубоко вздохнул, переводя взгляд на разбитое окно, - Но подозреваю, что Дэмпер пытался остановить кого-то, злоумышляющего против нас. Вот только кто разбил окно, привлекая наше внимание, и куда он делся после…
        - И откуда знал, что именно наше внимание следует привлекать, - подхватил его брат, поправляя неизменную шляпу, - Ох, чует мое сердце, что это опять происки Доната и этого его прихвостня, - здесь охотник нескрываемо скривился, - Даже обидно, что предатель был частью пророчества…
        - Пророчества, патрон?
        Шин с Анатолием недоуменно переглянулись: ни о каком пророчестве они не слыхивали, и как-то совсем не подозревали, что Пьетро может иметь к таковому отношение.
        Фредо угрюмо кивнул, не сводя взгляда с раненного.
        - Кол, стрела и расплавленный меч… - негромко проговорил он и, краем глаза заметив, как отшатнулись стражи, быстро улыбнулся, - Вижу, вы помните, как я упоминал это в ту ночь. Пророчество Безымянного, та его часть, что известна нам, гласит, что, когда кол, стрела и расплавленный меч соберутся вместе, когда взойдет серебряная луна и покажется радуга в ночи - королевство постигнут неслыханные изменения, неизвестно, хорошие или нет.
        - Я со своей стороны добавлю, что видеть знамения должен человек, давший имя роду проклятых детей.
        Неожиданно раздавшийся из тени голос Эрнесто заставил всех присутствующих вздрогнуть: неблиссер скрывался столь успешно, что все уже и думать забыли о его присутствии. Сейчас же он, будучи посвящен в обсуждаемый вопрос, решил вдруг поучаствовать в беседе.
        - Фредо дал название мне и тем, кого я считал братьями и сестрами, - спокойно продолжил мужчина, не замечая реакции друзей, - За то я благодарен ему. К тому же, именно Фредо видел вместе лежащие на земле кол, стрелу и расплавленный меч, однако, я полагаю, что эти предметы, эти слова, должны скорее олицетворять людей, ими владевших.
        Шин и Толя переглянулись еще раз. Слова звучали предельно ясно, сообразить, какой предмет кого олицетворяет, труда не составляло, тем более, что оба стража прекрасно знали свое излюбленное оружие.
        - Значит… - Анатолий быстро облизал губы, - Значит, я - Меч, Шин - Стрела, а Пьетро… Кол?
        - Да, только Кол предал нас, - раздраженно бросил Аччайо, - Конечно, долгое время вы путешествовали вместе… А, да что толку - ни луны серебряной, ни радуги в ночи никто не видел, думаю, можно пока забыть о пророчестве. Меня больше волнует, что делать с Дэмпером. Ночь мы можем провести здесь, но потом нам нужно отправляться в путь.
        - Он останется здесь, - Карина, отвернувшись от раненого, сдвинула брови, - Ему следует лежать, и лежать долго - никак не меньше нескольких недель. Я надеюсь, хозяин дома согласится подержать парня у себя?
        Игнат, который все это время предпочитал оставаться вместе с сыном за спинами гостей, и на которого после вопроса шаманки обратились все взгляды, торопливо кивнул. Помогать людям добрый кузнец был готов всегда.
        …В путь двинулись рано утром. Игнат со вздохом проводил сына, вооружив его на сей раз мечом более подходящим ему по размеру; Барт, Толя, Мирко и Шин простились с мрачным Дэмпером, который только и смог, что моргнуть им на прощание. Фредо, Ашет и Аркано попрощались довольно сдержанно, не видя особенного смысла длить печальные минуты расставания, и уверенно заняли место во главе отряда.
        Остальные распределились уже вполне привычным образом - Барт, Шин и Анатолий следом за предводителями, Мирко с Кариной и Антоном за ними, а Фаррад и шагающий рядом с ним Эрнесто, ловко скрывающийся в тени лошади, в арьергарде.
        Покинули деревню, и спокойно затрусили по чистому полю, направляясь к заброшенной церкви у дороги. Это строение больше не пугало путников - жрецов Неблиса в нем не осталось, люди к церквушке не приближались, убежденные, что в ней обитают вампиры, и место постепенно начинало зарастать травой, уничтожающей память о страшных преступлениях.
        Карина, скачущая на своей Травинушке в обнимку с неизменной Марысей, неожиданно прибавила ходу. Какая-то мысль, терзавшая ее на протяжении всего пути, наконец оформилась и потребовала внимания князя и обоих его братьев. (К слову, братьями Фредо после памятных событий называл и Ашета, и Аркано, не делая разницы - кто названный, а кто родной, - поэтому и сами ребята уже начали полагать себя родственниками не только князю, но и друг другу).
        - Фредо, - голос девушки зазвучал приглушенно: ей, видимо, не слишком хотелось быть услышанной. Она быстро оглянулась, убедилась, что Мирко по-прежнему скачет в хвосте процессии, рядом с мрачным Антоном, явственно недовольным таким соседством. Ревность в душе юноши все еще до конца не улеглась, и находиться рядом с потенциально счастливым соперником ему было неприятно.
        Карина, впрочем, в последние часы относилась одинаково пренебрежительно к ним обоим.
        Чернокнижник повернулся, вопросительно приподнимая брови. Чем может быть вызвана необходимость обратиться к нему, молодой человек не знал.
        - Ты знаешь о Двенадцати Созидателях? - говорила шаманка все так же негромко, очень серьезно, поэтому князь прореагировал соответственно.
        - Конечно. Это общеизвестный факт - Облачные боги дали двенадцати смертным силу созидания, чтобы они наполнили мир тем, что наиболее любо людям. Наш сегодняшний мир - дело их рук. Но Созидатели были смертными, Облачные боги давно забрали их в свои чертоги, поэтому я не понимаю, чем вызван твой вопрос.
        - Созидатели были смертными, - Карина еще понизила голос, теперь уже почти шепча, - И ничто человеческое не было чуждо им. Они оставили потомство, коему передалась сила созидания, правда, в меньшей степени, чем была у предков. У потомства появились свои дети, и те тоже наследовали часть великой силы…
        - К чему ты клонишь? - Ашет, внимательно прислушивающийся к беседе брата с шаманкой, решительно вмешался в разговор. Девушка зло сверкнула глазами; кошка на ее седле зашипела, транслируя настроение хозяйки.
        - У тебя дурная привычка влезать в чужие разговоры, красавец! Я обращалась к твоему брату, говорила ему…
        - Фредо в любом случае расскажет обо всем нам, тем более, если это важно, - вставил Аркано, предпочтя тоже поучаствовать в любопытном разговоре, - Куда ты клонишь, Карина? Причем здесь Созидатели?
        Карина набрала в грудь побольше воздуха, явственно намереваясь разразиться гневной тирадой, но в этот миг Фредо неожиданно вскинул руку в останавливающем жесте. Он думал все время, что шел разговор, сопоставлял, сравнивал, делал выводы и, похоже, понял, о чем, точнее - о ком идет речь. Князь быстро оглянулся через плечо и, переведя взгляд вновь на шаманку, сам понизил голос.
        - Мирко?
        Девушка, мигом успокоившись кивнула.
        - В нем мало силы, но того, что есть, хватает, чтобы определить ее источник. Сила пришла не из земли, не из окружающего мира… Этой силой его предка когда-то наделили боги.
        - Так, - Ашет приподнялся в стременах и, оглянувшись через плечо, внезапно взмахнул рукой, - Эй, Мирко! Иди-ка сюда, приятель, разговор есть.
        - Ты что! - Карина, чуть согнув спину, зашипела как кошка, - С ума сошел?! Я не хочу… не собираюсь говорить ему, еще чего не хватало! Да он… он же загордится, начнет показывать свою мужскую самость, да это…
        - Звали, патрон?
        Мирко, успевший перенять у Толи и Шина обращение к Стальному Ашу, ловко придержал лошадку, заставляя ее идти нога в ногу с Храбрецом охотника. Тот, игнорируя негодование шаманки, спокойно кивнул.
        - Дорога предстоит долгая, время для беседы есть. Расскажи-ка, почему ты так интересуешься магией?
        Молодой страж легко, довольно равнодушно пожал плечами.
        - Слушайте… ну, батя мой колдовал знатно, игрушек мне ох, сколько наделал, пока я ребенком был! Еще дед колдовать умел… Я тогда, правда, совсем уж мелким был, да помню, как он то дождик вызывал для меня, то солнышко на небо выкатывал. А чего?
        Братья и шаманка многозначительно переглянулись.
        - То есть, как я понимаю, твой дед был сильнее отца? - Карина прищурилась, пытливо вглядываясь в ученика. Тот неловко пожал плечами вновь.
        - Да хрен его знает, я как-то не сравнивал. Хотя вроде да, батя говорил как-то, что ему до деда далеко… А, один черт - оба уж к Облачным отправились. Дед пораньше, батя года четыре назад. Мама говорит, он от магии своей и помер-то так рано, поэтому и мне накрепко запретила ей заниматься. Только я не верю, что магия отца сгубила, - Мирко неожиданно помрачнел, - Пропал он странно - это верно, пропал, когда молиться пошел, да так и не вернулся. Мамка уж потом сказала, что сон ей привиделся - батя прощался с ней, наказывал обо мне заботиться. Так и поняли, что не вернется он… - парень вздохнул и повторил, - А чего?
        - Да так… - Аш быстро облизал губы, переводя взгляд с Фредо на Аркано, - Значит, пропал, когда молиться пошел… Поня-ятно.
        Дополнительных объяснений не требовалось никому - все четверо мгновенно поняли, поняли очень хорошо, куда пропал отец Мирко и что случилось с ним. Значит, сын Созидателя был принесен в жертву Кровавому богу… Этого еще не хватало.
        - У Созидателей должна быть особая кровь, - пробормотала себе под нос Карина, уже напрочь забывая про ошивающегося рядом ученика, - Если он получил ее… Меня не удивляет обилие чудищ в королевстве.
        - Созидателей? - Мирко изумленно вскинул брови, и немного придержал рвущуюся вперед кобылку, - А вы откуда знаете?
        Взгляды предводителей отряда устремились к нему. Шаманка посерьезнела, сдвигая брови.
        - Что знаем? - негромко, неспешно проговорил Серебряный Фредо, всматриваясь в одного из своих стражей, человека, открывшегося ему со столь неожиданной стороны. Парень легко пожал плечами.
        - Ну да, дед мой Созидателем был, одним из Дюжины, - он примолк на миг, потом стереотипно прибавил, - А чего?

* * *
        Грязные, грубые сапоги с высоким голенищем ступали по изящному белому мрамору очень аккуратно, словно опасаясь испачкать его. Каждый шаг отдавался тихим звоном где-то под высокими сводами светлых потолков, каждое движение, каждое перемещение тела в пространстве, чудилось, оставляет темный след в хрустально-прозрачном воздухе.
        Он знал, куда идет. Знал, что не должен идти туда, но понимал, что выбора у него нет. В мире происходило что-то серьезное, что-то большее, чем могли вынести люди, и боги обязаны были вмешаться.
        Резная белоснежная дверь бесшумно распахнулась от его толчка, и ему почудилось, будто на створке остался след его грязных пальцев. Он вошел в огромную светлую залу, и замер, не решаясь приблизиться к людям, существам, сидящим и лежащим на подушках в другом ее конце.
        Один из них - совсем юный, скорее подросток, чем молодой человек, увидев незваного гостя, хмыкнул, легким, изящным движением закидывая ногу на ногу.
        - Дагон, - произнес он с легким вызовом в голосе, - Тебе нельзя быть здесь.
        - Однако, я здесь, Сальфар, - спокойно отозвался пришедший, - И, поверь, если бы не серьезные обстоятельства, в жизни бы не явился в вашу Обитель.
        Сальфар весело, серебристо, совершенно по-мальчишески рассмеялся, запрокидывая голову. Дагон мысленно вздохнул. Ну как, как можно поверить, что вот этот юноша, этот мальчишка, почти ребенок, носит громкое имя Покровителя небес, и почитается целым княжеством?
        Взгляд его скользнул дальше. А вот та девушка, которой, по человеческим меркам, наверное, едва ли исполнилось годов семнадцать - как она может быть пресловутой Великой Праматерью? Да и все остальные, все кого он видит здесь - дети, сущие дети, еще не успевшие даже войти в полную свою силу! Из всех богов, правящих ныне дель’Орой, он, Дагон, самый взрослый, вот только они к его словам не прислушиваются. Ах, дети, глупые, глупые дети Облачных богов, и как вам только хватило сил одолеть Кровавых? Как, как, имея в руках лишь тень могущества родителей, как вы сумели увлечь на свою сторону тех, кто отбросил захватчиков и помог вам воцариться в Обители?
        - Не смеши меня! - Покровитель небес, отсмеявшись, пренебрежительно махнул рукой, и острая белая молния ударила в пол у ног хладнокровного Дагона, - Ой, прошу прощения. Ты всегда, с самого начала рвался занять свое место в нашей Обители, мечтал взойти на трон наших отцов!
        - Тебе не место среди нас, - подала голос Праматерь, - Ты сам знаешь, почему.
        - Может, он не в курсе, - худощавый, задиристый паренек с залихватски торчащим чубом, известный в княжестве Лейпкора под именем Вечного Художника, фыркнул и передернул костлявыми плечами, - Или просто забыл? Дагон, мы ценим твою помощь в изгнании твоих бывших соратников, но черную краску не замазать белой - она все равно будет проступать. Зачем ты пришел? Отправляйся в свое море, повелевай ветрами, сбивай с курса суда…
        - Этим я больше не занимаюсь, - Дагон приподнял подбородок. О своем прошлом он знал лучше, чем кто бы то ни было, понимал, что полностью доверять бывшему Кровавому богу новые соратники не будут никогда, но… но ведь он хотел помочь им, защитить их, этих глупых детей, хотел искренне!
        - Я пришел сообщить, что Неблис собирает в дель’Оре армию жрецов, - холодно бросил он, - Донат - его главный жрец, его закадычный приятель…
        - Мы знаем, кто такой Донат, - прервал Сальфар, - Дальше.
        - Он готовит второе пришествие Бога разврата, - Дагон тяжело вздохнул, - Кроме того, пропал Мартын - один из оставшихся детей Кадены, у которого на руке компас, указывающий направление к вашей Обители. Если он окажется в руках у Доната…
        - Нам не нужно объяснять, чем это может грозить, - оборвала Праматерь, - Продолжай.
        - Королевство объято страхом. Повсюду ползут чудовища, их становится все больше с каждым днем, люди не успевают от них отбиваться! Я, я сам столкнулся с лярвами на море, когда пытался подобраться к Кадене, я боюсь, что остров захвачен…
        - Кадена далеко от нас, - оборвал его Вечный Художник, - Если мы на краю холста, то она ближе к центру. О том, что в Искъерде творятся темные дела, нам известно - мы чувствуем это. Кадена давно захвачена, Дагон, и мы, увы, были вынуждены смириться с этим.
        - Но если Донат доберется до вас…
        - Когда доберется, тогда и будем решать, кого призвать на помощь, - легкомысленно отмахнулся Покровитель небес, - Мой отец всегда говорил - боги не должны вмешиваться в дела смертных, иначе свобода воли потеряет всякий смысл.
        Дагон недоверчиво покачал головой.
        - Но Неблис - не смертный! Если вернется Кровавый бог - хоть один из Кровавых богов…
        - Один из них сейчас стоит перед нами, - холодно оборвал Художник, - И нас не страшит это. Отправляйся… Отправляйся прочь, Дагон, тебе не место в нашей Обители. Мы услышали тебя, но помочь не можем - люди должны сами решать свои проблемы.
        - Кроме того, - Великая Праматерь чуть склонила голову набок, - У человечества есть заступник, и даже не один. Мне известно о подвигах Фредо д’Ардженто, я знаю, что в Финоре появился Скрипач. Князь научится управлять стихиями, а Скрипач своей музыкой будет умело направлять его магию - вместе они станут той силой, что способна защитить королевство от возвращения Неблиса.
        - Насколько я знаю, вокруг этих двоих собрался целый отряд, - Сальфар неожиданно нахмурился, - Постарайся найти их, Дагон, если так уж хочешь помочь. Найди и передай им мою волю - численность отряда не должна превышать двенадцать человек. Таковы условности, оставленные нам родителями - смертных, способных спасти или изменить мир, должна быть Дюжина - ни больше, и ни меньше. Если они пойдут против Неблиса б?льшим числом - нашего благословения им не видать.
        Дагон в сердцах топнул. Протяжный, густой звон раскатился по зале - поющие плиты пола были возмущены резкостью пришельца.
        - Вы безумцы! - взорвался экс-захватчик, - Самоуверенные малолетние глупцы! Вы отдаете приказы, не думая о том, чем они могут быть чреваты для вас! А что, если Неблис доберется до Обители? Что, если он заявится сюда, в эту залу, и окрасит ее в свой любимый красный цвет - цвет вашей крови?! Об этом вы подумали, давая такие идиотские приказы, отказываясь даже помогать людям, помогать мне?!!
        Вечный Художник встал, сверля бунтовщика мрачным, проницательным взглядом. Он был, наверное, самым юным среди Светлых богов, казался самым субтильным, маленьким, но силу его взгляд имел невероятную.
        - Уходи, Дагон. Нам нечего больше сказать тебе.
        …Богдан вздрогнул и открыл глаза. Легкий бриз трепал мягкие волосы, щекочущие шею, треуголка была низко сдвинута на лоб - он задремал, прислонившись спиной к мачте, утомленный долгой гонкой наперегонки со смертью.
        - Доброе утро, капитан, - старший помощник, прислонившийся к борту как раз напротив сидящего у мачты Богдана, ухмыльнулся, отпивая из горла пузатой бутылки.
        - Было бы добрее, будь ром в моих руках, а не твоих, - мрачновато отозвался капитан и, ловко поймав брошенную ему бутылку, сделал долгий прочувствованный глоток. Потом оторвался, вытер губы рукавом и без особого энтузиазма покосился на морскую стихию за бортом.
        - Оторвались?
        - Почти, - помощник развел руки в стороны, - Одна курва прицепилась, да никак не отлезет, осьминога ей в глотку. По-моему, она пытается нас обратно в Тирар загнать.
        Капитан сумрачно кивнул и, поднявшись на ноги, подошел к борту. Сунул бутылку в руки помощнику и, перегнувшись через борт, держась за него одной рукой, а другой придерживая на голове треуголку, вгляделся в синюю даль. Лярв был не один - их было несколько, но первый был более сильным, поэтому бурун от его передвижения мешал увидеть остальных. Капитан бросил взгляд вправо, где уже вставал из предрассветной дымки недавно оставленный берег. Да, похоже, помощник прав - их гонят обратно в порт. Но почему? Кто и с какой радости решил закрыть от них море?!
        - Ладно, - недовольно буркнул он, опять отходя к мачте и проверяя крепость натянутого паруса на ней, - Пока идем в порт. Потом посмотрим, отцепятся ли эти твари и, если да - выходим немедленно. К Кадене можно подойти и с другой стороны…

* * *
        Черный камешек разлетелся пылью, оседая на лицах растерянных стражей. Пьетро замер, выжидательно глядя на них, поспешно прикидывая, не перепутал ли он указаний Доната, не взял ли неправильный камень из коробочки…
        Стражи недоуменно посмотрели друг на друга… и одновременно повалились в пыль. У входа в темницу загремел густой, слаженный храп.
        Предатель удовлетворенно улыбнулся и, аккуратно перешагнув через тех, кого прежде мог бы назвать товарищами, с кем был хорошо знаком и где-то даже дружен, торопливо сдернул с пояса у одного из них ключи.
        Замок щелкнул, открываясь; тяжелая створка натужно распахнулась, противно, пронзительно заскрипев. Пьетро поморщился и, не прикрывая ее за собой (ему не хотелось, чтобы скрежет разбудил спящую охрану), сбежал вниз по короткой лесенке, спешно направляясь по полутемному коридору к клеткам опасных преступников. Вдоль коридора, по стенам, виднелись плотно запертые двери - камеры, ныне, скорее всего, пустующие, ибо преступников в последнее время не ловили.
        «Если так пойдет, я сам окажусь в одной из этих камер», - сумрачно подумал предатель и, избегая неприятных раздумий, прибавил шагу.
        Коридор повернул, выводя коротким отростком в большой, глубокий зал, озаренный редкими факелами, разбросанными по стенам на изрядном расстоянии друг от друга. Факелы зажигали каждое утро стражи, сменившие ночной караул, а на ночь тушили, чтобы лишить преступников возможности совершить под покровом темноты побег. Мрак в зале при отсутствии света царил непроглядный - невозможно было различить даже своих пальцев, не говоря уже о замке решетки.
        Камеры, сетчатые клетки опасных преступников располагались тоже на изрядном расстоянии друг от друга - переговариваться, перекрикиваться через весь зал пленники могли, но вот передать что-то собеседнику уже нет.
        «В принципе, разумно», - мельком подумал Пьетро, - «Побег из такого места нужно готовить сообща, не каждому же везет так, как Акуто!»
        Он вздохнул и, окинув быстрым взглядом клетки, уверенно направился к самой дальней от входа - Акуто был на редкость опасен и к нему подходили всегда с большой неохотой и опаской, да к тому же к последнему.
        Завидя стража (Пьетро, хоть и не носил доспехи, но выправкой сразу выдавал свой бывший статус), пленники оживились. Один поднялся на ноги, с вызовом приподнимая подбородок; двое других подползли ближе к решеткам, цепляясь за них и жадно всматриваясь в не виденного прежде человека.
        - Эй, новичок! - грубовато окликнул его один из преступников: крепкий мужик с неровно обрезанной бородой и длинными, неопрятными патлами, - Что это ты - к нам, да без еды? Вольным пташкам здесь не рады, подойдешь не ровен час - так и придушить можем…
        Пьетро скользнул по нему равнодушным взглядом и, миновав клетку говорливого пленника, проследовал дальше.
        - Похоже, он не хочет говорить с нами, а, Кару? - другой, более худощавый, осунувшийся, смахивающий на худшую ипостась вампира, с пропитым лицом, неодобрительно покачал головой, - Эй, парень, чего ж ты молчишь-то? Мы ж с тобой по-хорошему - предупреждаем, чать, чтобы близко не вставал…
        - Да ты смотри, куда он идет! - коротышка с красным носом, подавшись вперед, изумленно заморгал, - Кару, Искандер! Меня что ли глаза обманывают? Этот самоубийца напрямую к Акуто чешет!
        - Э, дурак ты, парень, как есть дурак… - Кару неодобрительно покачал косматой головой, - С Акуто даже мы дел не имеем, Акуто бояться надо, а не в гости к нему ходить! Ему даже жратву на лопате протягивают, все его боятся! Нехороший человек этот Акуто, как есть нехороший, душегуб!..
        - Кто бы говорил, - не удержался Пьетро и, не желая раздувать ссору, прибавил шагу. О том, что в клетках в самом дальнем зале темницы содержаться самые опасные заключенные, самые кровавые душегубы, экс-страж знал хорошо, и даже помнил приблизительное количество жертв, приписываемое каждому из них. Акуто, конечно, переплюнул своих «товарищей» по заключению - ни один из них не убил столько человек, сколько он, - но, тем не менее, называть остальных чистыми и невинными тоже было бы опрометчиво.
        Худой Искандер задергал, затряс прутья клетки, когда Пьетро проходил мимо, и почти сразу же успокоился, когда страж углубился во тьму.
        - Во дурак… - преступник покачал головой, - Ну че, братва, делайте ставки! Через сколько Акуто его порешит?
        За спиной послышались выкрики - заключенные, получившие маленькое развлечение, называли время. Пьетро краем уха услышал, что самое большее, сколько ему дают - это три минуты, - и незаметно усмехнулся. Дурачье. Знали бы вы, кто пришел к вам сейчас…
        Факел над дальней клеткой не горел - человек, содержащийся в ней, был обречен проводить свои дни во мраке. Это имело определенные неудобства - рассмотреть замочную скважину, куда надо было вложить камень, было затруднительно.
        Пьетро приблизился и, приподняв подбородок, окинул оценивающим взглядом фигуру сидящего на полу человека. Он сидел, обхватив колени руками, уткнув в них голову, украшенную многочисленными неопрятными косами, собранными в толстый хвост и, казалось, не слышал ни разговора заключенных, ни шагов подошедшего человека.
        Пьетро подошел вплотную к клетке и, остановившись, покачал головой. Прежде, чем выпускать зверя из клетки, следовало наладить с ним контакт.
        - Акуто…
        Убийца, не поднимая головы, дернул плечом.
        - Ставь еду и убирайся.
        Голос у него был низкий, хриплый, какой-то рычащий, очень напоминающий приглушенный рев хищника.
        - Я пришел вытащить тебя отсюда.
        Акуто медленно поднял голову. Пьетро вздрогнул. Кожа лица, отвыкшая от солнечного света, белела в темноте, как полотно, а глаза казались двумя черными провалами. Чудилось, что смотришь на морду ноофета или еще какой твари похуже… Впрочем, может быть, последнее предположение не было лишено смысла.
        - Я не люблю глупых шуток, страж. Ты рискуешь, стоя так близко.
        - Я не шучу, - слуга Доната торопливо сглотнул, заставляя себя побороть страх, - Я открою клетку, и ты выйдешь отсюда. Выйдешь, чтобы убивать… во славу Неблиса.
        Его слова на убийцу особенного впечатления не произвели.
        - Путь крови привел меня в клетку. Я не хочу больше идти им. Тем более во славу того, кого даже не знаю. Кто такой Неблис?
        Говорил Акуто отрывистыми, короткими предложениями, и Пьетро подумал, что за время, проведенное за решеткой, этот человек попросту разучился связно мыслить.
        - Неблис - Кровавый бог, один из, - он досадливо поморщился: объяснять было не время и не место, - Я служу его жрецу, Донату, он послал меня вытащить тебя. Я открою клетку, и мы уйдем… Не бойся, стражи спят, нас никто не остановит.
        - Ты хочешь, чтобы я служил Донату, - утвердительно откликнулся убийца, - Я не знаю его. На каких условиях?
        - Он сам объяснит тебе все! - Пьетро почувствовал, что теряет терпение и, недолго думая, распахнул уже вынутую из кармана коробочку, добывая белый камешек, - Вопросы потом, Акуто, сначала я должен вытащить тебя.
        Собеседник безразлично пожал плечами, и предатель неожиданно заметил, насколько они широки. Да, пожалуй, этот человек мог бы и голыми руками ему шею свернуть, если бы вдруг что-то пошло не по его…
        Он сглотнул и торопливо засунул холодящий пальцы камень в темнеющее отверстие замка на металлической пластине посреди дверцы. Послышалось шипение. Металл побелел, начал пениться, пузыриться и медленно потек, подобно растаявшему мороженному, сползая вниз по прутьям, растворяя и их. Пьетро закусил губу и, действуя очень аккуратно, коснулся одного из прутьев выше замка, потянул… Дверца распахнулась.
        Акуто, внимательно наблюдающий за происходящим, уперся рукою в пол и медленно поднялся на ноги, делая тяжелый шаг вперед. Внутри у его спасителя все похолодело.
        Убийца был выше него на голову, много шире в плечах, да и вообще казался человеком, можно смело сказать, не слабым. Связываться с таким громилой, встречаться с ним на узкой дорожке, да и вообще вызывать его недовольство как-то очень не хотелось.
        - Ты открыл замок магией, - резюмировал Акуто, быстро оглядев растворенное железо и, покинув клетку, встал рядом со спасителем, - Твой хозяин - маг?
        - Вроде того, - недовольно буркнул Пьетро, не глядя на собеседника. Он отчаянно пытался нащупать в недрах коробочки последний - серый - камешек, чтобы с его помощью переместиться в Искъерду, но, увы… темнота играла против него.
        - Придется выйти на улицу, - он, наконец, сдался и, тяжело вздохнув, захлопнул коробочку, - Даже если я найду этот проклятый камень, бросив его под ноги, я не сумею различить, куда наступать. Следуй за мной.
        - Я знаю, куда идти.
        Акуто шагнул вперед первым, отодвинув освободителя в сторону, и тот, не рискуя спорить, заторопился следом.
        Среди заключенных появление освобожденного убийцы восторга не вызвало. Они молчали, переглядывались и, косясь на шагающего следом за вызволенным преступником Пьетро, крутили пальцами у виска. Экс-страж, косясь на них в ответ, только мысленно вздыхал и мимолетно жалел, что Стальной Аш когда-то вытащил его из дома Потерянных душ. Пожалуй, сейчас он бы не отказался вернуться туда.
        Миновали маленький отросток коридора, прошли по основному тоннелю и, наконец, поднялись по короткой лесенке.
        Акуто, пригнув голову, вышел наружу и заслонил глаза рукой от яркого солнца.
        - Ты оставил дверь открытой. Опрометчиво.
        - Стражи все равно спят, - Пьетро пожал плечами и, выудив из кармана коробочку, открыл, было, ее… но неожиданный громкий вопль прямо впереди заставил его вздрогнуть, едва ли не роняя ее.
        Прямо перед ними, ощетинившись, как еж, замерло самое странное и удивительное животное, какое только мог вообразить предатель.
        Оно походило на огромную - в половину человеческого роста - кошку, но хищным не казалось. Наоборот - расцветка животного изобличала в нем обычную дворовую мурлыку, однако, размер и жесткая, торчащая иголками во все стороны шерсть лишала его этого сходства. Морда его скорее напоминала мордочку ежа, а длинный хвост с торчащими в стороны шерстинками показался Пьетро похожим на обезьяний.
        Животное открыло рот и вновь издало дикий вопль, душераздирающий, замогильный вой, заставляя растерянно отступить.
        Акуто остался спокоен.
        - Я слышал его крики ночами, - очень ровно произнес он, - Не думал увидеть. Это казер.
        - Я знаю, кто это! - огрызнулся слуга жреца и, злясь на самого себя за то, что испугался безобидного зверька, яростно замахнулся, чтобы пнуть его, - У, скотина! Пошел прочь отсюда!
        Мысок сапога ударился во что-то твердое. Пьетро, ничего не понимая, опустил взгляд и, обнаружив крепкую, сильную ногу, которую случайно пнул, поднял глаза.
        Акуто замер прямо перед ним, сверля спасителя до такой степени холодным взглядом, что предатель как-то сразу активно замерз.
        - Он ничего тебе не сделал, - тихо произнес убийца, - Животные лучше людей. Не тронь.
        Казер, по-видимому, не понимающий, что его только что защитили, попятился, шипя и, открыв рот, вновь завыл.
        Где-то вдалеке послышался топот тяжелых сапог. Пьетро в сердцах сплюнул себе под ноги.
        - Ничего не сделал! Эта тварь позвала подмогу! К черту, уходим отсюда, - он торопливо вытащил из коробки серый камешек и, отбросив ее, опустевшую, ухватил Акуто за запястье. Камень полетел на землю, и слуга Доната уверенно наступил на него сапогом.
        Взметнулся уже привычный вихрь, поднял, закрутил их и повлек куда-то вдаль, далеко-далеко от темницы. Подбежавшие стражи, успев заметить его, проводили потрясенными взглядами.
        Кто-то из них аккуратно гладил казера, предупредившего об опасности.

* * *
        Милена сразу поняла, что это - ее судьба.
        Когда он шел между домами - совершенно неотразимый в своем черном камзоле, с темными волосами, собранными в хвост, и сияющими синими глазами - все девушки на выданье провожали его восхищенными взглядами. Но шел он к ней.
        Да, он шел к ней, только к ней, и осознание этого заставляло сердце нежно сжиматься и плавиться, как масло на сковороде.
        Милена замерла, во все глаза глядя на прекрасного незнакомца, не веря, боясь ошибиться, и только стояла, и смотрела, как он подходит.
        Вот он остановился - совсем рядом, буквально в двух шагах и, ослепительно улыбнувшись, изящным жестом склонил голову набок.
        - Прошу прощения… Я наслышан о проживающей здесь девушке, чья красота способна затмить звезды. Ее имя Милена, вы не знаете ее?
        Девушка обомлела. Никто, никогда не говорил ей таких слов, никто никогда не делал ей таких изысканных комплиментов.
        Она зарделась и, теребя косу, опустила очи долу.
        - Ми… Меня зовут Милена… - пролепетала она и тотчас же заторопилась, - Но, право, вы ошибаетесь - какая уж я там невозможная красотка? Я-то ж самая простая, обычная, да вообще… - она вдруг вспомнила про уехавшего Антона, и совсем смутилась. Ах, как же так? Она ведь так любит своего Тошеньку, неужто, заглянув в невозможные синие глаза незнакомца, готова забыть про эту любовь?
        - Мне сразу подумалось, что это вы, - обольстительный незнакомец протянул руку и, взяв ее пальчики, нежно поцеловал самые их кончики, - Более прекрасного, более чистого ангела не видели даже Светлые! О, как я счастлив, что нашел вас! Я очарован, - он вновь поцеловал ее руку. В синих глазах его сверкнул дьявольский огонек, и сердечко Милены сладко заныло.
        Ах, что за кавалер! Какая потрясающая галантность, сколько уважения к простой деревенской девушке! Надо же - услышал где-то о ней, стало быть, и говаривал кто-то, будто она хороша!
        - Я… даже не знаю, что сказать, - залепетала смущенная девушка, не отбирая руки, - Мне даже неизвестно ваше имя, да и потом… Вы ж-то, наверное, из важных будете, господин, а я-то так, девчонка простая…
        - Самая чистая, самая очаровательная «девчонка», на свете, - прошептал синеглазый негодяй, мягко подтягивая жертву ближе, - Молю вас, королева моего сердца, оставьте все! Бежим со мной - и я подарю вам небо!
        - Бежать с вами?.. - растерявшаяся Милена уперлась ладонями в грудь незнакомца, - Не знаю… я… я совсем не такая… И вы ж мне так и не сказали, ваше-то имечко как будет?
        Собеседник расплылся в широкой, совершенно обворожительной улыбке. Он вообще много улыбался, что другую, быть может, натолкнуло бы на подозрения, а Милене казалось доказательство искренности.
        - Мой ангел, я - Антон. Для меня честь сообщить вам свое имя.
        - Ой, ну надо же! - простодушная девушка заулыбалась, - А у нас-то в деревне тоже Антон есть, хороший такой парень, многим девкам он по нраву! Ну… и мне тоже… - она потупилась и чуть слышно прибавила, - Был…
        Синеглазый кавалер притянул ее еще ближе, нежно приобнимая.
        - Так боле он не по нраву вам, мой ангел? О, Светлые боги, так у меня есть шанс завоевать ваше сердце! Бежим со мною, моя королева, молю вас, бежим!
        - Да я как-то… - Милена, уже понимающая, что вот-вот сдастся, неловко погладила нового знакомого по груди и, бросив взгляд на улицу через его плечо, неожиданно радостно закричала, - Анитка! Кажи мамке - я с Антоном гуляю!
        Она не видела злой улыбки, проскользнувшей по губам кавалера. Когда она вновь взглянула на него - глаза его сияли уже привычным нежным восхищением.
        - Бежим со мной… - шепотом повторил он и, не дожидаясь ее согласия, внезапно притянул к себе, впиваясь крепким, сладким поцелуем в ее губы.
        Девушка закрыла глаза, обвивая руками шею нового знакомого, нового возлюбленного и чувствуя, что даже голова у нее немного кружится от блаженства.
        - Я согласна! - выдохнула она ему в губы, лишь оторвавшись от них.
        Синие глаза полыхнули насмешливым, издевательским торжеством. Мужчина разжал объятия и неожиданно отступил, разводя руки широко в стороны.
        - Мне не нужно твое согласие, дурочка, больше нет. Отсюда ты не уйдешь. Акуто!
        Милена испуганно огляделась. Она находилась в полутемном зале какого-то замка, стояла на мраморном полу среди высоких стен, перед большим, жарким камином, а перед нею, издевательски ухмыляясь, замер синеглазый красавец со зловещей улыбкой на губах.
        - А… Антон… - пролепетала девушка, пытаясь понять, узнать хоть что-нибудь, спросить…
        - Мое имя Донат, - оборвал ее колдун, - Акуто, я жду! Avanti!
        За спиной послышался чей-то насмешливый смех, неловко замаскированный под кашель.
        Милена резко обернулась и слабо вскрикнула, прижимая руки к груди. Позади сидел на полу, неловко вытянув ногу, молодой человек, привязанный к столбу. Пленник! Пленник этого… этого… человека ли?..
        - Сам не справляешься? - язвительно осведомился пленник, - Или ваше благородие ручки боится запачкать, что этого зверя приволок?
        Она вновь повернулась и взвизгнула от неожиданности. Рядом с Донатом замер страшный даже на вид человек - высокий, с сильными руками, с копной лохматых кос на голове, и небритый. Глаза его смотрели мрачно; губы были плотно сжаты. В руке человек сжимал большой острый нож.
        Для чего он ему, несчастная жертва почему-то догадалась сразу, и завизжала так пронзительно, что Мартын, не могущий закрыть себе уши руками, недовольно сморщился. Впрочем, Донату этот визг тоже не понравился.
        - Убери ее, - приказал он новому слуге, - И сделай так, чтобы замолчала. Но не забудь - не выпускай всю кровь, просто прирежь и оставь болтаться на крюке.
        У Милены перехватило дыхание. Она дернулась, попыталась сбежать… Но страшный человек, тяжело вздохнув, в несколько шагов нагнал ее и сжал в медвежьих объятиях.
        - Плохой ты человек, Донат, как есть плохой, - негромко процитировал преступник одного из своих бывших товарищей по заключению и, зажав девушке рот рукой, куда-то потащил ее.
        Мартын, проводив жертву и палача недолгим взглядом, только покачал головой.
        - Фракасо… Ну ты и тварь, Донат! Зачем тебе девчонка?
        - Разве я не говорил, что чистая кровь пригодится на многое? - жрец Кровавого бога дьявольски улыбнулся, - А страх, смертный ужас невинной души… О, знал бы ты, какое это сладкое блюдо для меня, какое сладкое блюдо для Неблиса!
        - Извращенец, - пират недовольно шевельнулся, силясь устроиться поудобнее. Беззастенчиво дрыхнущий под боком Креон недовольно запищал и прижался к нему сильнее.
        - Неужели тебя совсем не интересуют женщины? Я имею в виду - не для того, чтобы принести их в жертву, а просто… сами по себе? Неужели ты прогнил настолько, что даже перестал быть нормальным мужиком?
        Донат жизнерадостно расхохотался.
        - Глупец! - весело воскликнул он, - Мне нужна чистая, чистая жертва, я не могу позволить плоти взять верх над моей целью! К тому же такие девочки не в моем вкусе… Но как она боится! Я даже здесь ощущаю ее страх, ее ужас, чувствую его сладкий вкус на губах… - он довольно причмокнул, - Нет ничего слаще ужаса чистого сердца, Мартын. Страх развращает души, путает мысли, толкает на необдуманные поступки… Со страха начинается тьма.
        ПРИНЦИП ВТОРОЙ. БЕЗЖАЛОСТНОСТЬ
        Глава 5
        Оба ягола прилетели одновременно. Один - более массивный, более крупный, принес в клюве письмо и, сев на плечо Медведю, ткнул его им в щеку. Другой, поменьше, приземлился на луку седла Антона и протянул ему обмотанную запиской лапу.
        Юноша, не привыкший к такому способу получения почты, дернулся от неожиданности, заставляя вороного нервно заржать и затанцевать на одном месте. Аркано хладнокровно принял послание.
        Именно он первым и озвучил первую неприятную новость, сжав лист бумаги с такой силой, что едва не порвал его.
        - Акуто сбежал.
        - Что?.. - Фредо, натянув поводья, заставил Вихря остановиться и всем корпусом повернулся к названному брату, - Но… но как, черт возьми, как?! Стража…
        - Стражу усыпили, - бросил Аркано, впиваясь глазами в послание, - Их еле привели в чувство, пришлось вызывать лекаря из дома Потерянных душ. О побеге сообщил казер - его крик привлек внимание стражников, они бросились к дверям темницы, но успели увидеть только странный вихрь, унесшийся прочь… Вихрь… Вы думаете о том же, о чем и я?
        Ашет и Фредо быстро переглянулись и согласно опустили головы. Да, они думали о том же. Не так много времени прошло, чтобы аспекты похищения Мартына изгладились из их памяти, не забылась еще магия проклятого жреца Неблиса.
        - Тогда он отослал Пьетро и Мартына в вихре, который унес их куда-то вдаль… - медленно проговорил Аш, сверля взглядом лист бумаги в руке главнокомандующего, - Значит, побег этого… как там его? Короче, это дело его рук.
        - Этого, как там его, зовут Акуто, - пасмурно подсказал ему брат, - И это самый опасный преступник в моем княжестве - на его счету больше десяти загубленных жизней! Он должен был сидеть до конца жизни во мраке, в самой дальней зале темницы, в прочной клетке с крепким замком… Как они могли открыть замок?
        Аркано безрадостно усмехнулся.
        - Давр пишет, что, когда они спустились вниз, двери клетки уже почти не было - от нее осталась только верхняя часть, а нижняя шипела и пузырилась белой массой на полу. Прочие заключенные с радостью показали, что пришел какой-то мужик, смутно похожий на стража, молча прошел к Акуто, о чем-то с ним поговорил, потом послышалось шипение и они ушли вместе. Вой казера у дверей они тоже слышали, и даже порадовались, подумав, что беглеца сейчас схватят, но, увы… стража опоздала. Они увидели только вихрь.
        - Прекрасно, - охотник размял кулаки и как бы невзначай поправил на поясе меч, - Значит, Донат собирает сторонников. Пьетро ему было мало, теперь он еще и убийцу себе в отряд добавил! Интересно только, для каких…
        - Милена пропала!
        Возглас Антона - возглас испуганный, ошеломленный, - заставил всех обратить взгляды к нему. Ягол, у которого парень с трудом отцепил от лапы записку, сидел, недовольно нахохлившись, на луке седла, поджав лапу и неодобрительно смотрел одним глазом на взволнованного юношу.
        Тот сидел, вцепившись одной рукой в поводья, в другой комкая записку и дикими глазами смотрел на своих спутников.
        - Как это - пропала? - Анатолий, подъехав к племяннику, придержал коня, - Куда пропала?
        - Н… не знаю, - Антон попытался взять себя в руки и, кое-как расправив записку, вновь уставился на нее, - Это… Батя пишет, говорит, мол, пропала Милена. Прямо, говорит, с улицы, на глазах у Анитки ее колдун какой-то унес… Во, тут так и бает - в воздухе, говорят, растворились!
        - Антон… - Фаррад со вздохом потер переносицу. Просторечная речь ученика не переставала утомлять вампира, особенно потому, что он непрестанно пытался обучить его более грамотному разговору.
        - Фаррад, - Аркано, быстро оглянувшись через плечо, неодобрительно покачал головой, - Сейчас не время для уроков. Колдун, говоришь, пишет Игнат… - мужчина тяжело вздохнул и, покосившись на названного брата, мрачно улыбнулся, - Боюсь, знакомый колдун у нас только один.
        - Каковы шансы, что это просто совпадение, и на Милену напал какой-то другой маг? - Ашет поправил шляпу и почесал нос: так ему думалось лучше. Помолчал, потом со вздохом опустил руки.
        - Нет, боюсь, шансы нулевые. Это Донат. Еще что-нибудь про него написано, какие-то приметы?
        Перепуганный насмерть Антон, прижав к груди кулак с зажатой в нем запиской, медленно покачал головой. Для того, чтобы описать приметы колдуна, нужен был бы листочек побольше, чем тот, что был примотан к лапе ягола. К слову, последний не улетал и, увлеченно покачиваясь на луке седла юноши, ожидал от него или ответа, или поощрения. Скрипачу же сейчас было решительно не до того.
        - Но что же тогда делать? - юноша нервно облизал губы, - Если Милена у Доната… Одни Светлые знают, что он может сотворить с ней!
        Аркано, Ашет и Фредо, с примкнувшей к ним Кариной, красноречиво переглянулись и предпочли не отвечать. Что сделает Донат с несчастной деревенской простушкой, было понятно им всем, но озвучивать этого не хотел никто. Даже шаманка, которая где-то глубоко внутри была рада избавлению от соперницы. Впрочем, никаких видов на поклонника она по-прежнему не имела, и получать его полное внимание, не отвлеченное ни на каких деревенских девиц, хотела исключительно из эгоистических соображений - девушке просто льстила горячая влюбленность в нее неопытного юнца. Делить его она ни с кем не планировала, хотя и к себе пока подпускать желанием не горела.
        - Искать ее бесполезно, - мрачный Анатолий, принимая на себя тяжкое бремя ответа, опустил голову и тяжело вздохнул, - Мы даже приблизительно не знаем, где обретается этот мерзкий колдун! Даже представить не можем, в какую сторону держать путь и что делать…
        - Путь держать в столицу, - негромко отозвался князь Фредо д’Ардженто и, легонько тронув поводья Вихря, повернул его головой вперед, - Осталось недолго. К вечеру сегодняшнего дня мы уже будем в королевском дворце, а там… решим, что делать.

* * *
        Король дель'Оры, Тревор Четвертый, сидел в тронном зале, развалившись на твердом позолоченном троне, как в уютном кресле. Рука подпирала щеку, голова, увенчанная опостылевшей короной, постепенно клонилась на бок - Его Величество засыпал сидя, утомленный постоянной необходимостью носить золотой венец. Из-за короны он не мог толком выспаться, потому что в ней было неудобно, не мог спокойно расслабиться в ванной, потому что боялся, что корона соскользнет по мокрым волосам, да и голова под венцом непрестанно чесалась, доставляя на редкость неприятные ощущения.
        Тревор сидел и, пребывая в полудремотном состоянии, тоскливо смотрел на большие, кованные двери залы, мечтая увидеть, как в них входит его названный сын.
        На Фредо король возлагал поистине слишком большие надежды, причем прекрасно понимал это и сам. Он знал, что князь Финоры не способен снять с него проклятие мерзкого колдуна - он уже пробовал сделать это, и результата его действия не принесли. Знал, что Фредо сейчас обеспокоен не меньше, чем сам король, что его тревожит судьба друга, которого он тщетно пытается разыскать. Как же это его друга звали… Какое-то удивительно простое, можно даже сказать - просторечное имя, но вспомнить никак не удается. Да и не важно это.
        Может быть, чувства короля были эгоистичны. Может быть ему, как властителю государства, следовало для начала позаботиться о спасении своих подданных от вероятного возвращения Бога разврата, от козней его жреца и лучшего друга, может быть, для начала надо было спасти того самого пресловутого друга его названного сына… Но, с другой стороны, все это ему было бы куда как сподручнее выполнять, не рискуя ежесекундно обратиться монстром.
        Если бы проклятие исчезло - одна проблема решилась бы сама собой, та самая проблема, что иногда принималась закидывать камнями стены и окна его дворца.
        Стража отгоняла бунтовщиков, кое-кого сажали в темницу, но недовольство народа от этого не становилось меньше, даже наоборот. Да и не мог Тревор сполна винить этих людей в их злости - если он сам не доверял себе, почему должны были доверять ему они?
        Если бы не корона, спасающая его от обращения в чудовище, он бы, наверное, сложил полномочия. Передал бы символ власти преемнику (Фредо, непременно Фредо! Вот уж кто был бы отличным королем, даром, что чернокнижник!), и удалился бы куда-нибудь далеко-далеко… да хоть на Дальние холмы, там, говорят, есть очень уютные пещеры. И вот там, вдали от людей, он бы мог позволить себе остаться, навсегда запереть себя в вечной борьбе с самим собой…
        Но корона по-прежнему венчала его чело. А еще Облачные боги наказали когда-то - чье чело увенчано созданной ими короной, тот и должен править королевством дель’Ора.
        Кабинет министров, с некоторыми из которых Тревор поговорил в строжайшей тайне, и объяснил им свое плачевное положение, пребывал в непрестанном затруднении - короля-монстра видеть на троне было бы нежелательно, но при этом его боялись лишний раз гневить, и речи о том, чтобы забрать корону или заменить монарха регентом завести не смели. Терпели, сцепив зубы, и бросая исподтишка на монарха ненавидящие взгляды…
        Тревор слабо усмехнулся сквозь дрему. Он знал причину этой ненависти, и знал, что она много глубже, чем казалось на первый взгляд. Своим возвращением он лишил кабинет министров беспредельной власти, до того мига находившейся у них в руках и, конечно, министрам это пришлось не по нраву…
        Ах, дьявол, где же Фредо? Добрался ли Антон до него, передал ли королевскую просьбу? Еще было бы хорошо, если бы князь Финоры прибыл не один, а со своим родным братом - Стальным Ашем. Тогда за защиту королевской персоны вообще можно было бы не беспокоиться…
        Да, еще бы хорошо было увидеть Аркано. Медвежонок, Медведь - этот человек одним своим видом отпугнул бы изрядную долю бунтовщиков, и навел бы страху на неверных слуг короны во дворце…
        Тяжелые, кованные двери неожиданно распахнулись, заставляя короля встряхнуться, сбрасывая с себя сон, и недовольно почесать немного придавленный короной висок.
        Вошел глашатай, картинно выпятил грудь, развернул перед собою свиток - все, как полагается по этикету, - и, не прочищая горло, звучным, глубоким голосом провозгласил:
        - Его сиятельство князь Финоры Фредо д’Ардженто!
        Тревор вздрогнул, и немного подался вперед, жадно ловя знакомые легкие, быстрые шаги. Вот уже показалась в дверях знакомая невысокая фигура в длинном плаще, со шпагой на боку (атрибут княжеского снаряжения) и посохом мага в руках, вот заблестели при виде Его Величества зеленые глаза.
        Глашатай кашлянул и, подняв свиток повыше, продолжил:
        - Главнокомандующий княжеской стражей Его сиятельства Фредо д’Ардженто, Аркано Брутто!
        На сей раз шаги были тяжелыми, да и приближающийся человек выглядел очень внушительно. Плечи его на миг почти полностью перегородили дверной проем, широкая улыбка озарила не очень приятное лицо, а белый шрам, пересекающий глаз, в свете люстр выделился как-то особенно ярко. Король с сожалением вздохнул. То, что он не может помочь одному из своих воспитанников (ибо в воспитании Аркано он некогда тоже принимал непосредственное участие), не в силах восстановить его кожный покров, убрать с его лица этот шрам, гнело его благородное сердце. Впрочем, в том же сердце жила и робкая надежда, что новый его воспитанник, Антон, однажды, при помощи своей скрипки, сумеет совершить это.
        - Глава специального отряда охотников, охотник личного легиона Его Величества, Ашет Аччайо!
        Аш влетел в тронный зал вихрем и, недолго думая, опустился перед монаршим троном на одно колено. Тревор улыбнулся, неспешно поднимаясь на ноги.
        - Встань, мальчик мой. Я ведь говорил - тебе необязательно постоянно преклонять предо мною колени.
        Герольд хотел, было, сказать что-то еще, но король, неожиданно утомленный церемониалом, пренебрежительно махнул рукой.
        - Оставьте церемонии, милейший. Своих друзей я приму и без доклада, просто пропустите их.
        Глашатай растерянно поперхнулся на полуслове, сконфузился и, низко поклонившись Его Величеству (Тревор с досадой подумал, что он тоже его боится), попятился, освобождая путь другим людям, уже толпящимся возле дверей.
        - Отец… - Фредо шагнул вперед, не обращая внимания на протискивающегося в дверь Антона и, улыбнувшись, протянул королю руку для пожатия, - Я счастлив видеть тебя в добром здравии. Признаюсь, после получения послания из уст Антона, я волновался…
        Король, который рядом с названным сыном всегда ощущал себя стопроцентным, полноценным человеком, легко махнул рукой.
        - Возможно, я преувеличил масштабы проблемы. Мне привиделся дурной сон, и я счел нужным позвать тебя, сынок, однако, не исключено, что я ошибся. Господин Фаррад, рад видеть. Антон… Антон, что с тобой?
        Юноша, бледный как мел, стоял перед своим венценосным покровителем, нервно прижимая к груди футляр со скрипкой и, глядя на него расширившимися глазами, только и ждал, пока завершится разговор. Услышав обращение к себе, парень, не сдерживаясь, выпалил:
        - Милена пропала!
        Король нахмурился. Имя ему ни о чем не говорило, однако, если Скрипач был взволнован, это, должно быть, говорило о многом.
        - Кто такая Милена?
        Аркано, решительно вступая в разговор, негромко вздохнул и, шагнув вперед, слегка заслонил юношу собой.
        - Его подружка. Я бы сказал, что здесь не о чем волноваться, сир…
        - Если бы не тот факт, что ее, возможно, похитил Донат, - перебил Ашет, успевший подняться на ноги, - Кроме того, из темницы Фредо бежал опасный преступник, и здесь, мы подозреваем, тоже приложил руку этот колдун.
        Князь Финоры, досадуя на свою «свиту» за столь непочтительное поведение в присутствии короля, негромко шикнул и взмахнул рукой, призывая их к молчанию.
        - Я собирался рассказать тебе обо всем сам, отец, - чернокнижник почтительно поклонился, - Прошу простить дерзость моих спутников. Дорога сблизила нас, они не видят во мне старшего…
        - Тем более, что меня он младше, - полушепотом ввернул Аркано и, покосившись на несколько недовольного Ашета, примолк. Фредо сделал вид, что ничего не услышал.
        - Все сообщенное моими соратниками - правда, - хладнокровно продолжил он, - Однако, есть проблемы, возможно, более важные, чем даже исчезновение деревенской девушки и побег Акуто. По пути сюда мы не единожды наблюдали группки людей, высказывающих крамольные мысли. Они планировали искать оружие, кое-кто намеревался отбирать его у стражей, а другие уверяли, что и стражи в любую секунду перейдут на их сторону! Люди боятся, отец, они не хотят видеть на троне монстра и, хотя я не верю…
        - Фредо, - король тяжело вздохнул и, покачав головой, вновь опустился на трон, - Мне известны ветры, что дуют в королевстве и я бы хотел, очень хотел вновь обвинить в этом Доната - ему не чуждо подстрекательство, насколько мне известно, - но, боюсь, на сей раз я не могу этого сделать. Мне затруднительно винить народ в недоверии мне - я, я сам себе не доверяю! Ах, сынок, знал бы ты, как мне опостылела эта корона… Как я мечтаю снять ее, хоть на часок, хоть на минутку, хоть на несколько секунд, мечтаю - и не могу. Стоит ей приподняться над моей головой, как я начинаю обращаться, я чувствую, что монстр в моей душе пытается взять верх, и я вновь опускаю корону на голову… Знаю, ты уже пытался помочь мне. Но… мне что-то подсказало… подумалось… быть может, на сей раз удастся?..
        - Может удастся, если мы найдем Доната.
        Неожиданно раздавшийся из тени у дверей голос заставил короля вздрогнуть, а гостей его, тоже дернувшихся поначалу, досадливо закатить глаза. За время пути к подобным штучкам старательно скрывающего свое присутствие неблиссера они уже успели привыкнуть, однако, не переставали пугаться, когда из какой-нибудь тени вдруг начинал звучать его голос. Один только Фаррад, чуя в Эрнесто собрата, запросто общался с ним, не обращая внимания на то, виден ли мужчина или же нет.
        Он же всегда поддерживал и защищал его, если спутники высказывали недовольство излишней скрытностью. Не преминул он сделать это и сейчас.
        - Эрнесто, что б тебя… - начал, было, Аш, однако, вампир перебил его.
        - Это разумные слова, друг мой. Полагаю, что снятие проклятия с Его Величества и в самом деле напрямую зависит от этого колдуна. Однако, способ найти его нам, увы, неизвестен. Впрочем, я возьму на себя смелость напомнить о том, что в руках Доната находится ваш друг, Мартын, о котором известно уже то, что в Саноре, в Тираре, кто-то им интересовался.
        Тревор, не подавая виду, незаметно улыбнулся. Ах, так его имя Мартын… ну да, действительно. Фредо же называл его, да еще и несколько раз, и почему только оно вылетело из королевской памяти?..
        Впрочем, это не так уж и важно.
        - Санора? Тирар? - Тревор поспешил погасить улыбку, сдвигая брови, - Откуда такие сведения? Мне о них ничего не известно.
        Аш смущенно сжал губы, опуская взгляд. В прошлый раз, прибыв в Габар он, забежав на минутку к королю и быстро отчитавшись, пулей вылетел прочь, спеша отправиться к брату и, конечно, о том, что узнал уже почти на пути к нему, Тревору не доложил. В конце концов, было бы глупо возвращаться и добавлять что-то к уже сказанному - Ашет решил рассказать как-нибудь в другой раз, но так вышло, что сообщили об этом вместо него.
        - Да… - стесненно начал он, не поднимая глаз, - Да, Ваше Величество, я должен просить прощения. В прошлый свой приезд я, едва покинув тронный зал, наткнулся на начальника разведывательного отряда, который и доложил мне о результатах разведки. В порту Тирара кто-то расспрашивал о Мартыне, даже заплатил за поиск информации о нем. Мне пока не известно, увенчался ли поиск успехом, но…
        Тревор повелительно взмахнул рукой, прерывая подчиненного.
        - Довольно! Господин Фаррад, полагаю, не успел закончить, но я понял его мысль - где находится Мартын, там, скорее всего, и Донат. И, если мы хотим найти их обоих - и Доната, и Мартына, - нам надо…
        - Ужин подан, Ваше Величество!
        Голос глашатая, вновь разнесшийся по зале, прервал монарха на полуслове, заставляя досадливо вздохнуть. Мда, подданные совсем распоясались - даже мелкие сошки не скрывают своего неуважения к нему!
        - Надеюсь, не на меня одного?
        Слуга склонился в глубочайшем поклоне.
        - Мы взяли на себя смелость подготовить места за столом и для Ваших гостей, сир.
        - Прекрасно, - король мимолетно поморщился и, поправив чертову корону, приглашающим жестом указал на дверь, - Прошу, господа. Вы проголодались и устали с дороги и, прежде, чем продолжить ее, вам следует набраться сил и отдохнуть.
        …Ужин в королевском дворце оказался поистине, прошу прощения за тавтологию, королевским. Длинный дубовый стол был сплошь уставлен яствами, кушаньями, достойными, пожалуй, самих Светлых - жаренными куропатками, фрикасе из зайца в соусе из красного вина, свежей, фантастически приготовленной, рыбой, прекрасно протушенными овощами, жарким из говядины, свинины и баранины - на любой вкус, - и еще огромным обилием блюд, перемежающихся блюдами со свежими фруктами, виноградом, персиками, яблоками, сливами… От одного взгляда на этот потрясающий стол рот начинал наполняться слюной, и хотелось немедленно наброситься на предложенную пищу, отведать все, хотя бы по маленькому кусочку испробовать от каждого кушанья, а после, запивая еду потрясающе вкусным вином из королевских подвалов, откинуться на спинку высоких резных стульев и повести мирную, неторопливую беседу.
        Увы, привилегии поддаться полусонному блаженству гости были лишены. Цели их были слишком важны, необходимость достичь их - слишком насущна, чтобы они могли себе позволить предаваться праздным наслаждениям. В планы их входило лишь на скорую руку перекусить, а после отправиться в путь, пусть даже и среди ночи.
        Король Тревор Четвертый привычно занял место во главе стола. По правую руку от него устроился названный сын - Фредо, - рядом с которым сел Ашет. Медведя усадили по левую руку от Его Величества по личному распоряжению самого короля.
        Остальные устроились кто как хотел и, пожалуй, нет ничего удивительного, что Антон умостился рядом с Кариной. Впрочем, с другой от него стороны сел Фаррад, поэтому возможности вести свободную беседу со своей зазнобой парень в любом случае оказался лишен.
        Вообще, гостей в обеденной зале королевского дворца было не то, чтобы очень много - не более половины отряда князя Финоры, поскольку стражи к монаршему столу допущены не были, и столовались среди своих коллег. (Заметим в скобках, что веселиться королевские стражи умели, поэтому соратникам Фредо было в их компании очень неплохо).
        Единственным, кого притащила во дворец не кто-нибудь, а сама Карина, был Мирко, и тот лишь по причине своей принадлежности, во-первых, к потомкам Созидателей, а во-вторых - к ученикам шаманки и, значит, одноклассникам самого князя. Молодой страж, правда, ничего особенного в своем положении не видел и не чувствовал, и за королевским столом ощущал себя на редкость стесненно, предпочел сесть на самый дальний от монарха угол, и максимально загородиться от него, да и от соратников, куропатками.
        Эрнесто занял место неподалеку от Аркано - спокойный, хладнокровный и уравновешенный, ни капли не сомневающийся в собственном достоинстве и собственном праве сидеть за столом короля.
        Фредо, удостоверившись, что все друзья и спутники устроены надлежащим образом, глубоко вздохнул и лишь сейчас уделил внимание еде. Правда, не той, что лежала на его тарелке (по его просьбе слуга уже успел положить ему какое-то блюдо), а той, что находилась перед королем. Несколько секунд он смотрел, как Его Величество ест, а с куска плохо прожаренного мяса на тарелку перед ним капают красные капли, потом не выдержал.
        - Ты… ешь мясо с кровью, отец?
        Тревор тяжело вздохнул и, отложив вилку, мрачно кивнул.
        - Иной пищи мое тело не приемлет, сынок. Монстр внутри меня постоянно жаждет крови, он требует сырого мяса и, не давая ему вырваться, я, тем не менее, вынужден удовлетворять его требования. Я пытался есть нормальную пищу… Меня немедленно выворачивало, не к столу будет сказано, и я понял, что он, тот, кто продолжает жить во мне, не позволит мне питаться человеческой едой. Но ты ешь, ешь, сынок, мои повара всегда славно готовили… О. Прошу прощения, я не подумал сразу, - взгляд короля упал на Фаррада, сидящего с невозмутимым видом перед пустой тарелкой, и он повелительно взмахнул рукой, - Подайте господину Фарраду то же кушанье, что и мне!
        - В этом нет необходимости, Ваше Величество, - вампир быстро растянул губы в улыбке, - Как Ваш организм не принимает иной пищи, кроме сырого мяса, так и мой отказывается принимать что-то, отличное от моей обычной трапезы. Мясо мой организм отторгает, оно не переваривается у меня, а если бы я принялся высасывать из него кровь, боюсь, это зрелище смутило бы многих здесь.
        Шаманка, уже вовсю вкушающая нежнейшее фрикасе из зайца, быстро запила его глотком вишневого сока (алкоголь девушка не слишком любила), и кивнула.
        - Да уж, не надо такого счастья. Мне итак претит сидеть за одним столом с толпой мужиков, а если здесь еще будет и демонстрация вампирской трапезы… - Карину передернуло, и она предпочла замолчать.
        Антон, сидящий подле нее с весьма мрачным видом, грустно вздохнул.
        - Напрасно ты так, - негромко промолвил он, - Господин Фаррад всегда был очень аккуратен, даже, если бы ему пришло в голову…
        - Сидишь и ешь, мальчик! - недовольно огрызнулась настырная девица, - Я сама знаю, напрасно я говорю или не напрасно, не лезь ко мне в душу!
        Скрипач совсем поник. Любимая девушка не переставала отталкивать его, не позволяла заглянуть ей в душу, не давала толком узнать ее, а та, что любила его, сейчас находилась в руках у страшного колдуна. У жреца Кровавого бога, у одного из тех, кто убивал людей просто так, чтобы принести их в жертву тому чудовищу, чьи иконы он видел в пещере под церковью!
        - Думаете… Он хочет отдать Милену своему богу?..
        Голос юноши прошелестел как сухой ветерок, пронесся по залу легким дыханием ужаса. Все взгляды обратились к нему.
        - Кто такая Милена? - снова спросил король, который в прошлый раз так и не получил однозначного ответа. Антон тяжело вздохнул и, не зная толком, как ответить, завозил вилкой по тарелке, размазывая соус.
        Фаррад вежливо кашлянул.
        - Эта девушка попала под мелодию скрипки, Ваше Величество, - негромко пояснил он, - У меня есть все основания полагать, что звук зачарованного инструмента сделал ее чистой. Донат, похитив ее, подтвердил мою догадку.
        - Невинная кровь обладает большой силой… - Тревор задумчиво потер подбородок, - Невинная, чистая, как слеза… Да, если девушка чиста, она может пригодиться ему. Ты любишь ее, Антон?
        Антон вздрогнул и, покосившись на Карину, торопливо мотнул головой. Потом помедлил и кивнул.
        - Да… то есть, нет, не так, как ей бы хотелось… Я люблю ее как старую знакомую, может быть, как подругу, сестру, но не как… не так, как любят девушку, невесту или жену. Так я люблю… другую.
        Шаманка быстро глянула на поклонника и, наткнувшись на его красноречивый взгляд, торопливо отвернулась.
        Впрочем, Антону было не до этого.
        - Я не хочу, чтобы он убил ее… - шепнул юноша, - Я… подумал, было… Если мы отправимся прям вот сразу, мабуть, успеем еще спасти ее?..
        - Антон, - учитель его немного сдвинул брови, - «Может», следует говорить «может», ведь я объяснял тебе не единожды! Я понимаю, что ты взволнован, но не позволяй волнению мешать твоему образованию…
        - Фаррад, во имя Светлых, - Ашет, не выдержав, неодобрительно покачал головой, - Я понимаю, что тебе хочется научить Антона грамотному разговору, но сейчас не время для этого! Антон… я боюсь, если Донат забрал ее прямо с улицы… Я хочу сказать - прошло уже довольно много времени…
        Фредо толкнул брата локтем в бок, и тот умолк. Как донести до юноши истину более или менее мягко, обтекаемо, он не знал. Не знали этого, впрочем, и остальные, включая даже, казалось бы, бессердечную Карину - какими словами сообщить Антону, что Милена, скорее всего, уже мертва, придумать было сложно.
        Впрочем, парень понимал это и так. Понимал, но не хотел верить, однако, мрачнел с каждой уходящей в прошлое минутой все больше и больше, сознавая, что несчастную деревенскую девушку живой он больше не увидит. Сердце рвала боль, слезы жгли глаза, а приходилось сдерживаться, не давая волю чувствам, чтобы не показать себя некультурным перед королем, и излишне переживающим за другую девушку перед любимой.
        Антон тяжело вздохнул и, опустив взгляд, вновь принялся без энтузиазма размазывать соус по тарелке.
        Его Величество, сочувственно покачав головой, устремил взгляд к сидящим рядом с ним названному сыну и его родственникам.
        - Расскажите же мне, что вы планируете делать? Куда направитесь, неужели в Санору?
        - Других указателей у нас нет, - Аркано пожал могучими плечами, отправляя в рот изрядный кусок жаренного мяса, - Остается уповать на то, что мы найдем интересанта и допросим его. Или, быть может, Вы хотели…
        Что и кто хотел, узнать так никому и не удалось.
        Ведущие в обеденную залу тяжелые резные двери распахнулись, пропуская бледного, перепуганного человека в камзоле, какие носили министры, запыхавшегося и дрожащего. Он замер, обвел залу диким взором и, остановившись на короле, прижал руку к сердцу, падая на колени.
        - Ваше Величество! Там… чудовища… бунт!!
        Тревор сдвинул брови. Слова министра - одного из немногих верных! - были сбивчивы, непонятны, но звучали угрожающе.
        - Объяснитесь, Марек, я прошу вас. Мне пока неясны ваши слова.
        Названный Мареком, трепеща с каждым своим словом все больше и больше, принялся сбивчиво объяснять:
        - Чу… чудовища, Ваше Величество! Они… они лезут на стены города, они убивают… убивают стражей, горожан! Люди боятся, люди кричат, они… они… - голос министра на миг прервался, но тотчас зазвучал с новой силой, - Они винят Вас, мой король! Они кричат, что это Вы… якобы Вы приманиваете монстров, они хватают топоры, вилы и идут на дворец! Стражи сдают позиции, они встают на сторону бунтовщиков, они идут против своих же соратников! Город объят безумием, сир, я не знаю… я боюсь думать, к чему это может привести! Вы… Вы должны бежать, сир, бежать, спасаться, чтобы они не добрались до Вас! Ах!
        Его слова еще не успели толком отзвучать, как в большое окно, разбивая его в пыль, влетел брошенный чьей-то умелой рукой камень. Следом за ним в окно ворвалась пылающая стрела, и вонзилась в стол прямо напротив отпрянувшего Тревора.

* * *
        Кровь была еще теплой. Донат с невообразимым наслаждением погрузил в нее пальцы, и на несколько мгновений замер, прикрывая глаза. Чувствовать, как медленно остывает на кончиках пальцев чужая жизнь колдуну было очень приятно.
        - Чистая, невинная кровь… - промурлыкал он и, неожиданно отставив сосуд с благословенной субстанцией на каминную полку, принялся чистой рукой расстегивать камзол.
        Мартын, мрачно наблюдающий за его действиями со своего места у столба, поморщился и красноречиво переглянулся с Креоном. Клацпер действия хозяина тоже не одобрял - вместо того, чтобы дать напиться вкусной, теплой крови ему, тот собирался использовать ее в каких-то своих делах, чуть ли не разбазарить попусту! Монстрику это намерение всецело не нравилось, но возражать хозяину он не смел, ограничиваясь тихим недовольным писком, обращенным к новому другу. Мартын, как это ни странно, Креона понимал и даже сочувствовал ему.
        - Искъерда велика, - пирата передернуло от отвращения, однако, он продолжил, - Но ты постоянно ошиваешься в этом зале, постоянно демонстрируешь мне свою мерзотную натуру во всей красе… Зачем? Запугать меня пытаешься? Фракасо! Не на того напрыгнул, идиот!
        - Ты вспыхиваешь, как фитиль, - жрец Неблиса неодобрительно покачал головой, - И сам раздуваешь огонь своей ярости. Мне незачем что-то показывать тебе, дитя Кадены, я не вижу смысла красоваться пред инструментом моей воли. Но этот зал я с самого начала избрал своим рабочим местом, и отказываться от него только потому, что теперь здесь обитаешь ты, не собираюсь. Кроме того, не кажется ли тебе, что это было бы слишком большой роскошью - держать пленника в отдельном большом зале? Быть может, мне еще следовало бы развязать тебя, накрыть богатый стол и дать напиться рому?
        - Лучше виски, - мигом среагировал пират и, ядовито ухмыльнувшись, попытался принять более или менее расслабленную позу, по крайней мере, насколько это было возможно в его положении. Креон, сидящий рядом, зачавкал - он бы тоже не отказался от богатого стола, уставленного кусками сырого мяса и мисками с кровью. Увы, такого счастья от хозяина ждать не приходилось.
        Мартын, который с некоторых пор очень хорошо понимал чаяния этого маленького чудовища, с неожиданным интересом склонил голову набок. Все время, что он здесь был, все время, что был знаком с этим клацпером, тот постоянно был голоден и, если задуматься, это вызывало изумление.
        - Слушай, ты его вообще кормишь? - пират мельком глянул на обнажающего верхнюю часть тела колдуна, - Он все время жрать просит, а тебе, как я погляжу, по барабану…
        Он неожиданно осекся и помрачнел. По барабану… Да, интересно, где-то теперь его зачарованный барабан? Забрали ли его тогда ребята с поляны?.. Если, конечно, сами они выжили. А это вызывает определенные сомнения - небось, если бы выжили, уже бы пришли за ним. Хотя, конечно, до Кадены добраться не так просто, а им и узнать неоткуда, что он здесь.
        - Организм клацперов похож на организм обычной кошки, - отстраненно отозвался маг, - Я даю ему то же, что давал бы кошке. Он с удовольствием питается костями, остатками моей трапезы и прочим… А сейчас, сделай милость, умолкни, дитя Кадены. Твои пустые речи отвлекают меня.
        - Сам виноват, - хладнокровно отозвался Мартын, - Мне скучно здесь сидеть, мое единственное развлечение - ругаться с тобой, да общаться с Креоном. С ним я сегодня уже наобщался, а вот с тобой…
        - Мартын, - голос Доната похолодел на несколько градусов, - Мне не составит труда заткнуть тебе рот, для этого мне даже не нужно подходить к тебе. Но я прошу по-хорошему, обращаюсь к тебе вежливо и умоляю - заткнись.
        Мартын насупился, нахохлился, но замолчал, без особого интереса наблюдая за действиями своего проклятого тюремщика.
        Тот же, сняв камзол и черную батистовую рубаху под ней, небрежно отбросил одежду куда-то в сторону, на неожиданно выскочивший из небытия стул, и вновь взял в руки чашу с кровью. Поднес ее к носу, вдохнул запах и, зажмурившись от удовольствия, плотоядно облизнулся. Потом взмахнул правой рукой, удерживая драгоценную чашу в левой. Одна из стен рядом с камином пошла рябью, и мгновением спустя обратилась в большое зеркало. Расположено оно было так, что Мартын с неприязнью убедился, что сам он в нем тоже отражается. Видеть же себя в том жалком состоянии, в котором он находился, парню было совершенно омерзительно.
        Донат, не обращая на пленника ни малейшего внимания, подошел к зеркалу и, окинув взглядом свое отражение, удовлетворенно вздохнул. Надо заметить, что колдуну было чем похвастаться - фигурой он обладал великолепной, а литые мускулы, перекатывающиеся под гладкой, светлой кожей, внушали невольное уважение.
        Он поднял правую руку и, вновь обмакнув пальцы в еще чуть теплую кровь, аккуратно поднес их к своему левому боку, принимаясь что-то рисовать, чертить на нем.
        В первое мгновение лицо его отразило величайшее наслаждение, но уже в следующую секунду его исказила гримаса боли, а с губ сорвалось яростное шипение - чистая кровь жгла темную душу мага, оставляя темные, выжженные следы на его коже.
        Мартын склонил голову набок, с интересом наблюдая за этой само-экзекуцией. Колдун, шипя и кривясь от боли, периодически окуная пальцы в чашу, старательно чертил, выжигал на собственном теле какие-то знаки, линии, черточки, постепенно поднимаясь все выше, ближе к груди. Зачем он это делал, сказать пока было затруднительно - о намерениях своих Донат пленнику еще не сообщил, вероятно, решив на этот раз ограничиться демонстрацией.
        С пальцев его капала кровь, оставляя следы на полу; темные линии на светлой коже слегка дымились, составляя удивительный, ни на что не похожий узор, одновременно напоминающий скопление цветов, и тонкую вязь древних букв.
        Мартын про себя решил, что это, скорее, все-таки буквы - на цветы колдун размениваться бы не стал.
        - Еще немного… - прошипел Донат, снова окуная пальцы в чашу, и принимаясь чертить уже на груди слева, кривясь от боли, но не прекращая своих жутких действий.
        Крови в чаше оставалось еще больше половины, когда он, наконец, завершил свой странный обряд.
        - Вот так… - с губ его слетел вздох облегчения, - Прекрасное чувство, просто прекрасное. Ни с чем не сравнима боль от ожогов чистой, как слеза, кровью… А сейчас, Мартын, я покажу тебе то, что не достоин видеть ни один смертный. Ты увидишь это по одной-единственной причине - потому, что я не желаю переводить тебя в другое место на время сеанса связи. Смотри!
        Левая рука с зажатой в ней чашей немного опустилась, а потом резко подалась вперед, выплеснув начинающую густеть кровь прямо на зеркало.
        Мартын поморщился. Ничего сверх необыкновенного, ничего удивительного в стекающих по зеркальной глади кровавым потокам он не видел.
        Донат вытянул вперед правую руку с растопыренными четырьмя пальцами и прижатым большим и широко, как-то особенно безумно улыбнулся.
        - Неблисссс… - прошипел он, позволяя своему шипению разнестись по зале, подобно легкому дыханию ветра.
        Покрытая кровью поверхность зеркала потемнела. В глубине ее словно что-то заворочалось, пробуждаясь, поддаваясь зову, выступая на поверхность…
        Мартыну вдруг стало жутко. Креон, сидящий рядом с ним, жалобно мяукнул (в другое время это бы сильно удивило не привыкшего слышать от монстрика подобные звуки пирата) и полез прятаться за пленника, устраиваясь между его связанных рук.
        - Кому жизнь не дорога?! - громом пронесся по зале глухой, далекий голос, - Кто смеет звать меня?!
        - Тот, кого ты будешь рад слышать, о, Великий Бог разврата! - Донат широко улыбнулся, бесстрашно шагая ближе к зеркалу.
        Из тьмы в глубине кровавых потоков выступило жуткое, похожее больше не звериное, лицо, исказившееся в удивленной гримасе. Косматые брови были вздернуты вверх; рот с ужасающе острыми, звериными клыками, приоткрыт.
        - Донат! - в глухом голосе зазвучала радость, - Вот уж воистину благая встреча! Как ты нашел меня?
        Жрец Кровавого бога склонился в почтительном поклоне.
        - Ты всегда учил меня, что невинная кровь имеет большую силу. Я позволил ей указать мне путь.
        - Ты всегда был старательным учеником, - Неблис одобрительно кивнул и неожиданно поморщился, - Оставь свою лживую почтительность, я чую неискренность даже через стекло. Ты всегда был мне больше другом, чем слугой, пусть так остается и далее. Когда ты вытащишь меня отсюда?
        Колдун, мгновенно выпрямившийся, широко улыбнулся и легко отвел опустевшую чашу в сторону.
        - Как только чаша будет полна невинной крови. Твои жрецы стараются по всей дель’Оре, мой друг и учитель, я полагаю, осталось потерпеть лишь несколько жалких месяцев…
        - Так зачем ты тратишь невинную кровь впустую?! - косматые брови Бога разврата грозно сдвинулись, - Ты должен был слить ее в общую чашу, чтобы она наполнилась скорее, я ожидал от тебя большей рассудительности, Донат!
        - Мне было необходимо увидеть тебя, - Донат не повел и бровью: гнев учителя его, видимо, мало беспокоил, - Ты меня знаешь, Неблис, - я люблю конкретику. И предпочитаю точно знать, чт? получу, освободив тебя. Что получишь ты…
        - Я получу мир! - рявкнул Кровавый бог, и Мартыну почудилось, что кровь по зеркалу потекла с новой силой, - Весь этот порочный мир, прогнивший насквозь, он станет моим! Тебе же будет жаловано королевство дель’Ора, Донат, и ты можешь делать с ним и его княжествами все, что пожелаешь! Вытащи меня отсюда, жрец! Немедленно!
        - Немедленно я не могу, - отрезал колдун, - Я уже сказал - кровь должна наполнить чашу. Но призвал я тебя не только во имя корысти, мой друг… Мне нужно твое благословение, - он отвел левую руку в сторону, демонстрируя узор, выжженный на его теле.
        Неблис заинтересованно прищурился.
        - ?нвес? Это сильная магия, Донат, ты уверен, что справишься с ней?
        - У меня есть дитя Кадены с меткой на руке, - Донат победоносно ухмыльнулся и, шагнув чуть в сторону, широким жестом указал на Мартына, - У меня есть два месяца до того, как наполнится чаша. Я нашел чистую, невинную жертву, ее кровью я нанес на свое тело необходимое заклятие. Тебе осталось благословить меня, и тогда сила моя станет равна силе богов, тогда я сумею справиться даже со Светлыми!..
        Неблис неожиданно хохотнул и с видимым сомнением покачал головой.
        - О нет, мой глупый ученик, ты ошибаешься. Даже использовав инвес, ты не станешь настолько силен, чтобы одолеть всех Светлых. Двенадцать богов против одного жалкого мага - это слишком неравный бой! Ты сумеешь убить одного, но остальные одиннадцать сотрут тебя в порошок.
        - Что же мне делать? - Донат, судя по всему, нескрываемо растерялся. Его друг и учитель ненадолго задумался, затем вдруг вскинул жуткую руку, лапу, украшенную страшными когтями.
        - Я благословлю тебя, - серьезно молвил он, - Ты обретешь силу, силу б?льшую, чем когда-либо знал этот мир, ты станешь почти равен по силе мне! Но ты используешь ее не для борьбы против Светлых, нет… Ты доберешься до их Обители - доберешься незаметно, ибо инвес дарует покров невидимости, а после начнешь исподволь готовить Обитель к моему пришествию. Мне противен свет, озаряющий ее - и ты сменишь его тьмою, мне неприятна белоснежная окраска стен и полов - ты заменишь ее на любимый мной красный цвет. А сейчас подойди!
        Донат решительно шагнул вперед, почти прижимаясь обнаженной грудью к покрытому кровью стеклу. Неблис прислонил коготь указательного пальца к зеркалу с той стороны, и быстро очертил круг, мгновенно добавляя с трех его сторон насечки. Четвертой насечки не было - Мартын еще помнил, что это был символ, начерченный на полу жуткой кровавой пещеры, символ врат, должных привести в мир Бога разврата.
        - Тебе… Вам обоим ни черта не удастся! - голос дрогнул, однако, храбрый пират больше не мог безмолвствовать.
        Кровавый бог, закончивший свое жуткое крещение, неспешно обратил взор к нему и громко, гулко расхохотался. Задрожали колонны, поддерживающие потолок залы; посыпались мелкие камешки. Клацпер завизжал и в ужасе прижался к пленнику.
        - Жалкая букашка! - со смехом загрохотал Неблис, - Ты! Дитя Кадены, дитя Священного острова! В глазах твоих я вижу тьму - ты не так чист душою, как хотелось бы мне! Но ты укажешь моему ученику путь, и за то тебя ждет великая милость - ты станешь моей первой жертвой, когда я вступлю в этот мир!
        Донат медленно повернулся. Лицо его было бледно, как полотно, синие глаза потемнели почти до черного цвета. На груди, прямо по центру красовался красный, будто вырезанный на коже круг - след благословения Неблиса.
        - Замолчи, Мартын, - устало бросил жрец и, не обращая более внимания на страшный лик учителя в зеркале, внезапно слабым голосом окликнул, - Пьетро! Дай ему крови.

* * *
        Фредо замер напротив окна, вытянув правую руку вперед, в левой стиснув посох и, прикрыв глаза, беззвучно шевелил губами, выстраивая защиту комнаты. Бунтовщики, отвлекая его, непрестанно закидывали королевские окна камнями, и осыпали горящими стрелами.
        Чернокнижник, изо всех сил стараясь не обращать внимания на их действия, зажмурился крепче и легонько стукнул посохом по полу. Кристалл в его навершии, ловя и отдавая направленную в него силу, засветился розоватым светом, и по полу пробежала яркая трещина, устремляясь к окну и вспыхивая рядом с ним ярким, но не слепящим, а мягким пламенем.
        Следующая стрела, летящая, казалось, точно в короля Тревора, ударилась о мягко спружинивший розовато-прозрачный экран и отскочила. Фредо медленно перевел дыхание и, продолжая сжимать посох, торопливо обернулся, проверяя, все ли его друзья и родственники в порядке, и каковы разрушения, нанесенные пролетевшими снарядами.
        Стол, уставленный яствами и усыпанный горящими стрелами, пылал. Вскочившие из-за него люди рассыпались по стенам, напряженно следя за действиями князя.
        Шаманка замерла рядом с полыхающей столешницей и, совершенно не опасаясь пламени, внимательно наблюдала за действиями ученика, изредка одобрительно кивая.
        - Неплохо, Фредо, очень неплохо, - вынесла она, наконец, вердикт, - Хотя это не магия стихий, но с защитой ты справляешься хорошо. Минут двадцать у нас есть - дольше под такой атакой не выдержит ни одна защита. Впрочем, я тоже могу немного помочь…
        Черные глаза девушки дьявольски сверкнули. Она опустила взгляд на бушующее на столешнице пламя, и внезапно, не задумываясь, не опасаясь, не обращая внимания на испуганный вскрик Антона за спиной, резко опустила обе руки на стол, по локоть погружая их в огонь.
        - Духи огня, духи пламени, - зашептала она, - Придите ко мне! Я взываю к Тем, Кто Не Спит - возвратитесь в этот мир! Покажите свою силу, помогите одолеть врага!
        Пламя, которому, казалось бы, надлежало сжечь дотла, опалить обнаженные руки девушки, внезапно взревело и взметнулось вокруг нее сплошным столбом. Король и его соратники отпрянули, вжимаясь в стену; Фредо отступил назад, ближе к защитному экрану, в который с той стороны отчаянно бились камни и стрелы.
        Шаманка вскинула чуть дрожащие руки, сжала кулаки, потом разжала их и развела руки широко в стороны. Огненный вихрь, повинуясь ее действиям, задрожал и распался, рассыпался на сотни и тысячи маленьких огоньков. Они замелькали, замельтешили в воздухе, собираясь вокруг своей повелительницы, вокруг призвавшей их шаманки, а Карина, устало, но довольно улыбаясь, медленно опустила руки, переводя дыхание. Затем вдруг вытянула правую и уверенно указала на окно.
        - Там! - рявкнула она, - Враги за окном, враги внизу! Уничтожьте их!
        - Нет! - Тревор, не давая девушке совершить непростительную ошибку, рванулся вперед и, ухватив ее за плечо, сильно дернул, заставляя отвлечься, - Нет, Карина, нет, ни в коем случае! Эти люди - мои подданные, ты не можешь… ты не должна убивать их, они ни в чем не виноваты!
        - Отец… - Фредо осторожно кашлянул: на его взгляд, приказ шаманки был вполне разумен, - Они наступают на дворец, они забрасывают его камнями и засыпают стрелами! Дай им волю - и они убьют тебя, и всех нас, не посмотрев на твое благородство! Карина права, иного выхода…
        - Выход есть всегда! - отрезал монарх и, выпрямившись, расправил плечи, мимолетно касаясь опостылевшей короны, - Если я покину дворец, бунтовщики уйдут, они оставят моих слуг в покое! Но я не желаю никому из них смерти - я говорил, что не могу винить их! Будь я на их месте… - король внезапно померк и голос его зазвучал тише, - Будь я на их месте, я бы тоже не пожелал видеть на троне монстра. Я покину Габар, покину дворец… Я отправлюсь с вами, и до тех пор, пока проклятие не будет снято, я не посмею возвратиться в столицу. У меня нет права занимать трон, нет права носить корону…
        - Как раз корону у Вас есть право носить, - несколько недовольно вклинился Ашет, - Без нее Вы точно обратитесь монстром, сир, поэтому лучше ее не снимать. Впрочем, решение Ваше вполне разумно и правильно - ни к чему рисковать Вашей жизнью. Однако, у меня возникает закономерный вопрос… Каким образом нам покинуть дворец?
        Марек, один из немногих верных слуг короля, назначенный в кабинет министров совсем недавно, уже после возвращения Тревора, испуганно замахал перед собою руками, отвергая мысль охотника.
        - Как - покинуть?! Но… но как же… Если Его Величество покинет дворец, покинет столицу… как же… что же мы будем делать?! И как же Его Величеству отправляться в путь - без коня, без меча!..
        - Его меч у меня, - Аш мимолетно скрипнул зубами: напоминать всем и каждому, что нагло присвоил себе и носит на поясе королевский меч, ему было неприятно. А еще неприятнее было думать, что клинок - прекрасный, удобный, нежно любимый наравне с флейтой клинок! - могут отобрать, чтобы вновь вернуть в руки короля. Однако, совесть требовала истины, и молодой человек с обреченным видом уже потянул королевский меч из ножен, когда Тревор остановил его.
        - Вольному воля, а храброму - сила, сынок, - мягко произнес он, - Эти слова сейчас как нельзя больше оправдывают себя. Ты храбр и отважен - Либерт должен находится в твоей руке, именно ты с его помощью сумеешь…
        - Кто, простите?.. - Ашет, явственно недоумевая, все-таки вытащил меч и, мельком оглянувшись на окно, на защитный экран возле него и убедившись, что время для пустой болтовни еще есть, внимательно осмотрел клинок. Никаких слов, подобных тому, что произнес король, он на нем не видел.
        - Здесь рунная вязь… - задумчиво молвил после нескольких секунд молчания охотник, - Но я не читаю руны. Что здесь сказано, мне неизвестно, но это слово, что Вы произнесли, сир…
        - Либерт - имя меча, - Тревор улыбнулся совершенно отеческой улыбкой, осиянной извечным терпением умудренного опытом старца к юному недорослю, - Ну, а надпись я уже озвучил, Ашет. «Вольному воля, храброму - сила» - вот что гласит вязь на моем бывшем клинке. Бывшем, Ашет и я подчеркиваю это - Либерт принадлежит тебе, и владеть им должен ты и только ты! Как знать, может, в скором времени тебе и придется пустить его в ход… Кто из нас еще вооружен?
        Аркано пожал могучими плечами и красноречиво положил ладонь на рукоять крепкого меча у пояса.
        - Насколько я знаю, вооружены мы практически все, - заметил он, - И думается мне, следует каким-то образом дать знать Барту, Толе и Шину о том, что нам нужна их помощь. Эти ребята точно сумеют справиться с целым отрядом мятежников, не позволят никому даже коснуться Его Величества!
        - Ваши друзья сейчас должны находиться в казармах королевской стражи, - хладнокровно напомнил Фаррад, который доселе вообще хранил монументальное спокойствие и не стремился участвовать в обсуждении спасения. Сейчас же, тихо поговорив о чем-то с неблиссером, вампир решил напомнить присутствующим о своем существовании.
        - Кроме того, - продолжил уже Эрнесто, - Должен заметить, что, при условии, если у дворца толпятся бунтовщики, им может быть затруднительно прорваться к нам. Но я бы не советовал демонстрировать повстанцам, кто собрался сегодня на королевский ужин. Людям довольно монстра на троне, если они узнают, что он принимает у себя шаманку, чернокнижника, вампира и неблиссера, гнев их будет не усмирить. Мое мнение таково - нам следует уйти тайно, а друзей наших забрать потом. Как вы полагаете, друг мой, есть ли такая возможность?
        Фаррад церемонно кивнул. С Эрнесто они за время пути успели изрядно подружиться, хотя бы уже по той простой причине, что оба предпочитали вести речь в изысканных выражениях, и даже немного напыщенно. Понимали при этом оба кровопийцы друг друга прекрасно и обществом друг друга были чрезвычайно довольны.
        - Если мне не изменяет память, в королевском дворце существует несколько подземных ходов, каждый из которых выводит в разные части королевства. Мне доподлинно неизвестно, где они расположены, но, хочется верить, господин Марек знает это?
        Антон, слушающий речи учителя с приоткрытым ртом, неожиданно вздохнул и, пользуясь тем, что Карина стоит к нему ближе всех, тихонько толкнул ее локтем.
        - Мне не хочется говорить, как он, - шепнул юноша, - Или я сам себя понимать перестану!
        - Как он и не надо, - тихо ответила шаманка и, щелкнув пальцами, указала на окно. Огоньки, вившиеся вокруг нее, стремглав бросились к нему и замерли возле экрана, укрепляя его.
        - Научись у него азам правильного разговора, а потом пользуйся умными словами, как заблагорассудится! - и, отвернувшись от собеседника, девушка неожиданно рявкнула, - Мирко!
        Верный страж Финоры, тихо прячущийся в углу, подпрыгнул от неожиданности и торопливо выступил на свет, вопросительно вскидывая брови.
        - Чего изволите, госпожа учительница?
        Госпожа учительница нескрываемо поморщилась - ей такое обращение приятно не было.
        - Что ты жмешься в углу, как неприкаянный? Ты - Созидатель, потомок Созидателя, ты можешь оказать неоценимую помощь!
        - Слушайте… - Мирко, сразу же растерявшись, часто-часто заморгал, - Да вы чего, опухли, что ли, леди? Какой я Созидатель - я ж даже жалкую ромашку не смог создать! А сейчас как-то не время учиться…
        - Ты мог бы создать ход.
        Заявление Карины оказалось столь внезапным, что на несколько секунд все взгляды обратились к ней. В наступившей тишине было слышно, как ударяются бросаемые в окно снаряды и как потрескивает, отражая их, защита.
        - Она же не пила вина, да? - Ашет осторожно покосился на брата, неспешно убирая меч в ножны, - Или тот сок, что ей наливали, уже успел забродить?
        - Ты у меня договоришься, красавец! - шаманка так и вспыхнула, посылая охотнику настолько злой взгляд, что тот немедленно пожалел об убранном мече, - Если бы этот балбес учился старательнее, он бы уже был способен не только создавать ромашки, но и делать подземные ходы! Почему я должна решать все за вас?! Кто здесь король, кто главнокомандующий, в конце концов?! Сколько можно сваливать все на хрупкие женские плечи!
        Тревор, сраженный таким напором, негромко, аккуратно кашлянул. Потом перевел взгляд на ошарашенного Аркано и кашлянул еще раз.
        Разумеется, девушка была права и ему, как королю, как властителю королевства следовало бы самому, лично принимать решения - и о защите, и о побеге, - но… Вообще говоря, воевать Тревору в его жизни как-то не доводилось. Как защищать дворец, какие отдавать приказы, он толком не знал, особенно при учете того, что понятия не имел, сколько верных ему людей еще осталось во дворце. Да и… остались ли они еще?
        Есть Марек - верный пес, преданный короне до гроба, он костьми ляжет, чтобы вывести монарха за пределы дворца, а то и за пределы города! Он сумеет провести их к нужному потайному тоннелю - а Тревор помнил, что таковых из дворца ведет несколько, - он всегда сможет дать надежный совет…
        Вот только сейчас Марек и сам напуган до потери пульса. На его веку восстаний тоже не случалось, и как вести себя, бедняга не знает. А когда сам король пребывает в растерянности, когда ближайшие подданные трясутся от страха, остается только одно…
        - Аркано Брутто! - голос Тревора неожиданно обрел силу. Он расставил ноги, вставая в позу и простер вперед правую руку, словно собираясь крестить недоумевающего мужчину.
        - Отныне и впредь я назначаю тебя главнокомандующим королевской армией и королевской стражей!
        Голос короля гулко ударил в примолкшем зале, и камнем упал на голову не ожидавшего такого Медведя.
        - Отныне и впредь, и с этой минуты, твой долг - защищать корону и королевство от посягательств, - продолжал король, - Твое право непреложно. Свидетелем моему слову выступают мой министр Марек, и мой названный сын Фредо д’Ардженто, князь Финоры. В их присутствии я дарую тебе это звание, и эту власть, мой защитник. А теперь… - монарх опустил руку и вздохнул, говоря уже более спокойно и даже тихо, - А теперь я вверяю тебе свою жизнь, Медвежонок. Командуй и да прибудут с тобой Светлые.
        Аркано, сраженный наповал королевским доверием и королевскими словами, приоткрыл, было, рот, чтобы что-то сказать, но не нашелся и рот закрыл. Затем неуверенно поднял правую руку, прижал ее к сердцу и, внезапно вспомнив надлежащий обряд, торопливо вытащил из ножен меч. Поцеловал лезвие и, опустившись на одно колено, положил оружие к ногам короля.
        Тревор слабо улыбнулся и легко возложил ладонь на его склоненную голову.
        - Встань, мой защитник, - негромко произнес он, - Сейчас не время для придворных церемоний. Сейчас время для битвы!
        Не успели эти слова отзвучать, как неожиданно громкий треск пронесся по зале и тяжелый булыжник, влетев сквозь прорванную защиту, упал к ногам отпрянувшего князя.
        - Надо действовать быстрее, - говорил Фредо спокойно, однако, пальцы его правой руки задрожали. Защиту он пытался поддерживать и жуткий треск знаменовал не только ее прорыв - он знаменовал незначительное, но все-таки ослабление чернокнижника.
        Аркано рывком поднялся с колен и, сжав меч в руке, сдвинул брови, окидывая быстрым взглядом залу, оценивая расстановку сил.
        - Встаньте по сторонам от оконного проема, так, чтобы ни камни, ни стрелы не касались вас, - быстро приказал он, - Ваше Величество, Вас это касается в первую очередь. Марек! Сколько во дворце верных королю людей?
        Марек испуганно развел руки в стороны. Точно ответить он затруднялся, однако, продолжал питать надежды.
        - Повстанцы еще не проникли внутрь, милорд, - поспешно принялся докладывать он новому главнокомандующему, - Стража держит двери и стены. Их во дворце несколько отрядов, и пока что я не слышал от них крамольных мыслей. Прикажете их сюда?
        Медведь на секунду задумался, потом решительно мотнул большой головой.
        - Нет. Я сам отправлюсь к ним, и приму командование. Ты знаешь тайные тоннели, ведущие из замка?
        - Так точно, милорд, - Марек торопливо закивал, - В близости от нас есть три тоннеля - один выводит точно в подвал колокольни Главного Храма Великой Праматери, другой - к городской ратуше, а третий - самый долгий и трудный - на мельницу за стенами Габара. Последний заперт на ключ, который я имею честь хранить.
        - Рад за твою честь, - раздраженно бросил Аркано, - Эй, все! Слушайте меня! Сейчас дружно идете следом за Мареком, который - запомни это хорошенько, министр! - выведет вас к ходу, который ведет за пределы города! Следуйте этим ходом, доберетесь до мельницы - занимайте круговую оборону на случай внезапной атаки, и ждите меня. Я отобью у мятежников охоту лезть во дворец… - главнокомандующий картинно провернул в руке меч и по-звериному улыбнулся, - Марек! Как только проводишь их - найдешь меня и доложишь. Головой за сохранность каждого мне ответишь, понял?!
        Аркано медленно выдохнул и, сообразив, что такую ответственность на дрожащего человечка сваливать опрометчиво, перевел взгляд на прочих участников отряда.
        - И вы, все и каждый! Каждому надлежит заботиться о товарищах, на плечах каждого лежит ответственность за другого! Фредо, Ашет! Вы следите за безопасностью и здоровьем короля. Эрнесто, Фаррад - на вас Карина и Антон. Мирко, ты отправишься со мной и попытаешься пробиться к казармам, чтобы позвать Барта, Шина и Толю. Всем все ясно? А теперь живо, живо! Время играет против нас - если повстанцы успеют пробиться во дворец, выкурить их отсюда будет куда как труднее!
        Глава 6
        Тайные ходы, должно быть, потому и называются тайными, что найти их неискушенному человеку практически невозможно. Даже сам король Тревор, осведомленный о наличии во дворце потайных тоннелей, но никогда прежде ими не пользовавшийся, не имел ни малейшего понятия, где искать оные, и шел за Мареком безропотно, уповая лишь на его преданность.
        Впрочем, верный министр не подводил. Он и в самом деле был одним из немногих, кто все еще видел в монархе надежду и опору королевства, не поддавался рассеиваемым вокруг сомнениям, да еще и старательно переубеждал сомневающихся, уверяя их в твердости и надежности королевской фигуры. Ну, и что с того, что король в некоторой степени монстр! Он старательно борется против этого чудовища, подселенного к нему в душу, и ни разу еще не позволил ему вырваться на свободу! Да и вообще, не сам же Тревор подселил чудовище в свое тело - это сделал колдун, проклявший его, винить следует палача, а не его жертву. Тем более, что пребывание на протяжении пяти лет в облике монстра ничуть не омрачило благородного сердца монарха, и преданности, и любви своих подданных он, по мнению Марека, по-прежнему заслуживал.
        Вел он своих спутников осторожно, стараясь попасться на глаза как можно меньшему количеству слуг, что, впрочем, было не слишком-то просто - дворец был буквально набит стражей, в коридорах через каждые пятнадцать шагов стояли вооруженные до зубов воины, несущие непрестанный караул; горничные, служки шныряли туда-сюда, выполняя привычные обязанности и краем уха прислушиваясь к тому, что творилось за стенами дворца; даже дворецкий и тот счел своим долгом попасться на пути небольшого отряда и, вежливо раскланявшись с министром и королем, отправиться дальше по своим делам.
        - Если они проберутся в замок, - тихо произнес король, - Узнать, куда мы направились, труда для них не составит.
        - Да, мы наверняка выглядим подозрительно, - Фредо негромко вздохнул, соглашаясь с названным отцом, - Целый отряд чем-то обеспокоенных людей, крадущийся куда-то в компании короля следом за министром… Слуги ловко подмечают детали, не думаю, чтобы наш вояж остался незамеченным.
        - Остается надеяться, что Аркано все-таки сумеет сдержать бунтовщиков и не допустит их во дворец, - вступил в разговор Ашет и, тяжело вздохнув, потрепал себя по левой стороне груди, где за пазухой у него пряталась флейта, - Я бы с б?льшим удовольствием помог ему, нежели бежал с вами… - охотник покосился на короля и поспешил оправдаться, - Но долг велит мне защищать Его Величество, и я не могу пренебречь этим долгом!
        - Как благородно, - Карина, шагающая рядом с Антоном, мимолетно поморщилась и, быстро оглянувшись по сторонам, прищурилась, - В чем Фредо прав, так это в том, что слуги любопытны. Я вижу немало заинтересованных глаз…
        - Налево.
        Голос Марека, указывающего путь, прозвучал несколько неожиданно, однако, повернули все дружно. Доселе они долгое время шли прямо, следовали вдоль длинного и широкого коридора, берущего начало у дверей обеденной залы, и уводящего куда-то вглубь замка. Сейчас же им надлежало свернуть в небольшой отросток этого коридора, значительно более узкий и идущий как будто несколько вниз.
        Участники отряда свернули беспрекословно и, пройдя немного по коридорчику, остановились перед большой, тяжелой дверью. Марек вытащил связку ключей, выбрал один и, покряхтывая от натуги, с усилием повернул его в старом замке.
        За дверью оказалась пыльноватая, довольно заброшенная на вид комната с большим длинным столом посередине.
        - Прежде здесь была столовая для слуг, - пояснил министр, осторожно проходя внутрь, - Но Ваш предшественник, сир, посчитал, что это слишком большая вольность - дозволять слугам столоваться на том же этаже, что и монаршие особы. Поэтому они отправились вниз, на кухню, а комнату заперли. Нам необходимо пройти сквозь нее, и я бы опасался, что Ваше Величество может испачкаться… - Марек тяжело вздохнул, - Если бы не знал наверняка, что в подземном ходу Вы испачкаетесь еще сильнее. Следуйте за мной.
        Миновали заброшенную обеденную залу без особых приключений и, покинув ее через двери в дальнем конце, спустились по небольшой лесенке прямо в центр длинного, простирающегося в обе стороны коридора второго этажа. Марек уверенно свернул направо, и спутники последовали за ним.
        Через короткое время он снова повернул направо, приподнимая тяжелый, большой гобелен, висящий на стене коридора, изображающий сцену охоты на лис короля Тревора Второго - предтечи нынешнего, - и, шмыгнув в арочный проход за ним, углубился в мрачного вида, облицованный мрамором ход, неуклонно понижающийся с каждым шагом.
        Отряд следовал за министром без излишних возражений; шли молча и спокойно, уверенно шагая по каменным плитам и изредка переглядываясь. Нынешний путь уже напоминал потайной ход, но, по-видимому, Марек еще не полагал его достаточно таинственным. Впрочем, ни стражи, ни слуг здесь уже не было.
        Коридор уперся в перпендикулярно идущий коридор, по которому пришлось пройти немного влево, а потом скользнуть в маленькую дверку справа и спуститься на десять пролетов по изящной винтовой лестнице со скрипучими, шаткими ступенями. Лестница завершалась в каких-то подземельях, подвалах, кое-как освещенных потрескивающими от сырости факелами.
        - Осталось недалеко, - ободряюще сообщил министр, ныряя куда-то под лестницу и направляясь по длинному, темному коридору в обратном, казалось, направлении. Он шел, старательно считая шаги и, насчитав их ровно тринадцать, остановился, поворачиваясь к левой стене. Пробежался пальцами по каменной кладке чуть выше своей головы и, нащупав какой-то, одному ему ведомый признак, уверенно надавил.
        Часть стены, достаточная для того, чтобы мог пройти один человек, плавно отъехала в сторону, открывая старую, потемневшую от времени и набухшую от влаги дверь.
        Король, Ашет и Фредо быстро переглянулись; на лицах всех троих отобразилась одна мысль, высказала которую почему-то Карина.
        - Надеюсь, мы не утонем по дороге? Судя по обилию сырости, тоннель должен быть весьма и весьма неуютным.
        Марек, который уже вновь копался в ключах, выбирая нужный, мельком оглянулся на нее через плечо и быстро улыбнулся.
        - Не извольте волноваться, милая девушка. Здесь когда-то были рудники - дворец прежде стоял в другом месте, но впоследствии один из прежних королей повелел перенести его сюда. В рудниках было сухо, пока не прорвало дамбу и Клоат не понес свои воды прямо в шахты. Потом воду откачали, дамбу восстановили, но сырость, увы, вывести не удалось. Но вы не бойтесь - воды здесь больше нет, разве что на самой мельнице, куда вы выберетесь, но и та идет боком, не касается тоннеля.
        - А где проходит река? - Фаррад с неожиданным интересом протянул руку и потрогал стену с правой стороны от прохода, - Мне кажется, здесь кладка не такая влажная, как слева.
        - Так оно и есть, господин ученый, - Марек, обнаруживший, наконец, ключ, принялся старательно прилаживать его к замочной скважине, - Так оно и есть… Река идет поверху, по левой стороне, проходит точненько над тоннелем, но вы не бойтесь - кладка здесь надежная.
        - Погодите, - в разговор неожиданно вмешался все это время мрачно молчавший Антон, - Вы сказали, по тоннелю мы выйдем к мельнице… А как, ежли тама кто-то имеется? - он покосился на нахмурившегося вампира и поспешил исправиться, - Я хочу сказать - что нам делать, если там кто-то есть? Мельница-то рабочая?
        - Нет, - последовал спокойный ответ. Марек с усилием повернул ключ, и замок не щелкнул, но надсадно заскрипел.
        - Мельница давно заброшена, не сносят ее лишь по особому приказу короля. Должен предупредить, что люди, вероятно, догадываются о связи мельницы с королевским дворцом, но доподлинно о тоннеле никому не известно. Ох… Открылась!
        Дверь и в самом деле распахнулась, открывая зев черного, как ночь, хода. Факелов, по крайней мере, горящих, в нем не было.
        - Блеск… - буркнула Карина, которая вообще-то темноты не боялась, но и дружбы с ней особой не водила. Тем более с вот такой, совершенной, абсолютной тьмой.
        - Я Вас заклинаю, Ваше Величество - ступайте исключительно прямо! - Марек взволнованно прижал к груди руку, оставляя ключ торчать в замке, - Тут есть несколько ответвлений, ходят слухи, будто под дворцом и Клоатом целый лабиринт пещер существует, еще рудокопами он был создан, но мы туда не суемся. Ход ведет прямо-прямо, вам никуда не надо поворачивать, а то заблудитесь! Ну… прощайте, друзья!
        - Прощайте… - задумчиво выговорил Тревор, созерцая тьму перед собой, - Да как же мы пойдем-то там? Там же руки своей не увидишь!
        Марек смутился и, опустив взгляд, принялся ковырять каменный пол мыском ботинка.
        - Прошу простить, Ваше Величество… В тоннеле есть факелы, но их надо зажечь, и я даже не знаю… Мы могли бы вернуться за огнем…
        - Не вижу в этом необходимости, - шаманка, решительно выступив вперед, ухватила князя Финоры за рукав и уверенно дернула его к темному провалу тоннеля, - Фредо, магия стихий. Огонь. Зажги то, что видишь перед собою.
        - Ты хочешь, чтобы я устроил пожар во дворце? - непочтительный ученик саркастически вздернул бровь и, усмехнувшись, отрицательно качнул головой, - Нет, у меня есть идея получше…
        Он закрыл глаза, стискивая посох покрепче. Кристалл в его навершии мягко засветился, немного разгоняя тьму.
        Фредо поднял правую руку и, указывая пальцем в потолок, поднес его к губам.
        - Fiatto avanti! - быстро выдохнул чернокнижник и тихонько подул на кончик пальца.
        В следующий миг стоящие с ним рядом друзья непроизвольно отшатнулись, все, исключая Карину. Такого видеть им прежде не доводилось и как реагировать на сие зрелище, они не знали.
        Фредо стоял, спокойно подняв правую руку, оттопырив указательный палец, а на кончике последнего покачивался от едва заметного ветерка небольшой язычок пламени, маленький огонек, способный и разогнать тьму, и зажечь факел. Князь приподнял руку повыше и, освещая себе путь колеблющимся огоньком, уверенно шагнул во тьму.
        За ним последовал брат, не желающий оставлять старшего одного во мраке, потом король, за ним Карина, Антон и, наконец, Фаррад и Эрнесто. Марек, оставшийся снаружи, дрожащей рукой перекрестил спины уходящих во тьму людей и, судорожно вздохнув, дрожащим голосом пробормотал:
        - Да прибудут с вами Светлые, да осветит вам путь сам Пламенный Дух!
        После этого он перекрестился сам и, зажмурившись, аккуратно вернул створку двери на место. Щелкнул запираемый замок, и с тихим шуршанием встала на место стена.
        Вокруг стало по-настоящему темно.
        …Фредо вытянул руку, поднимая ее максимально высоко, надеясь осветить как можно большее пространство вокруг и огляделся, уделяя внимание преимущественно стенам. На них он надеялся найти пресловутые факелы - отсыревшие, возможно, ни на что не годные, факелы.
        Свет от огонька на его пальце был не ярче свечного, однако, давал возможность получить кое-какое впечатление об окружающей обстановке.
        Впрочем, смотреть тут особенно было не на что - они стояли среди длинного, бесконечного, уходящего во тьму тоннеля; каменные стены слегка серебрились в свете волшебного пламени, что давало возможность предположить влагу на них; под ногами был твердый, каменный пол, а над головами - низкий, темный потолок.
        Карина негромко кашлянула и сделала неловкую попытку пригнуть голову.
        - Мне здесь не нравится, - категорически заявила она, - Ненавижу замкнутые пространства и низкие потолки!
        - Не такое уж оно замкнутое, - философски откликнулся Ашет, - Вперед путь все-таки есть. Выберемся.
        - Разумеется, если за много лет не случилось несчастья, и дорогу не преградил завал, - невозмутимо вставил Эрнесто, с любопытством озираясь по сторонам. Замкнутое пространство и мрак, похоже, не гнели неблиссера - напротив, здесь он чувствовал себя значительно увереннее, нежели наверху. Здесь он был убежден, что экс-соратники, дети Неблиса, не достанут его.
        Фредо, как раз заметивший факел на стене и шагнувший к нему, резко остановился и, теряясь на глазах, перевел взгляд с Эрнесто на Фаррада, как на наиболее ученого среди них, а затем на короля, которому должно было бы быть известно о подземном ходе больше других.
        - А это… это возможно? - настороженно, напряженно осведомился чернокнижник, все-таки обхватывая вытянутой вверх рукой ближайший к нему факел. Указательный палец его коснулся навершия последнего, и пропитанные старой смолой тряпки, немного отсыревшие за время пребывания здесь, радостно вспыхнули, подчиняясь магическому пламени. Фредо опустил палец и перехватил факел поудобнее, вытягивая его перед собой.
        Света сразу стало больше, и Карина, уже готовая ухватиться за Антона в поисках поддержки, почувствовала себя спокойнее.
        - Вот только не надо стоять здесь и обсуждать, что могло бы, что может, и чего никогда не случится! - вместе с уверенностью к девушке вернулся и обычный наглый нрав, - Вперед! Нам бежать надо из дворца, а не топтаться у запертой двери! Фредо, ты пойдешь первым. Ты, красавец, - за ним. Потом Его Величество и, наконец, мы - будем прикрывать спину.
        - Карина… - Тревор Четвертый негромко, очень заинтересованно кашлянул, - Прости мой интерес, милая девушка, но кто назначил тебя главнокомандующим?
        Оскорбленная в лучших чувствах шаманка хотела, было, что-то сказать, как-то отбрить посмевшего задать такой глупый вопрос человека, но вовремя сообразила, что этот человек - король и, поперхнувшись на полуслове, даже покраснела от негодования.
        Антон, по большей части погруженный в свои невеселые мысли, шагнув к возлюбленной, легонько тронул кончики ее пальцев своими. Девушка вздрогнула, дернулась, перевела на поклонника негодующий взгляд… но руку почему-то не убрала.
        - Мне представляется верным следовать предложению Карины, - Эрнесто, ощущающий себя в подземелье очень уверенно, вновь подал голос: он, по-видимому, сейчас не считал зазорным активно участвовать в беседах, - И, даже если мы встретим завал… Я подумал и пришел к выводу - если здесь и сейчас есть люди, обладающие не только магической, но и поистине нечеловеческой силой, завал нам не может быть страшен.
        - Да, если только он не прикрывает собою брешь в дне реки, - невозмутимо согласился Фаррад.
        Ашет заскрипел зубами и, не в силах более терпеть это нагнетание ситуации, легонько толкнул старшего брата в спину.
        - Чего ты ждешь? Тебе идти впереди всех, Фредо - иди!
        Князь сделал движение посохом, будто пытался вскинуть руку в останавливающем жесте и медленно повел головой из стороны в сторону.
        - Замолчите, - негромко велел он, - И слушайте.
        Повисло молчание. Гнетущее, тяжелое, тягучее как кисель молчание, наполненное лишь звуком напряженного дыхания, удивительно гулко разносящегося в полумраке тоннеля. Казалось, оно отражается от стен и вновь падает на путников.
        Несколько долгих секунд все было тихо, ни один звук не нарушал мертвую тишину подземного хода. А потом откуда-то спереди вдруг донесся невнятный ропот, похожий на звук клокочущей в чайнике воды, сменившийся птичьим клекотом. Немало времени понадобилось друзьям, чтобы распознать в последнем звуке смех, а в первом - чьи-то далекие разговоры.
        - Здесь кто-то есть? - громким шепотом спросил Антон, торопливо переглянувшись с явственно напрягшейся и, вообще говоря, не смотрящей на него Кариной, - Это… те люди, что на дворец напали?..
        - Не исключено, - Фредо говорил негромко, чтобы не привлечь ненужного внимания, но очень отчетливо и мрачно, - Да, пожалуй, можно предположить, что повстанцы нашли этот ход и проникли в него. Пожалуй, я был бы даже рад, если бы это было именно так, ибо мне не хочется думать о более плохом варианте развития событий…
        - Что ты хочешь сказать, мой мальчик? - король, насторожившись, немного подался вперед, сверля затылок названного сына внимательным взглядом. Ответ последовал, однако, не от князя и даже не от его брата, уже успевшего понять его мысли.
        Ответить предпочел Фаррад, мрачный, как вестник несчастья.
        - Тоннели могут быть обитаемы, - негромко вымолвил он, вглядываясь во тьму, простирающуюся за пятном света от факела.
        - И в этом не может быть ничего удивительного, - вставил его друг, - Насколько я успел понять, тоннели долгое время никем не использовались, да и не было нужды покидать дворец в тайне и пробираться на старую мельницу. Не исключено, что какие-то формы жизни использовали их для своего обитания… Однако, внушает надежду, что мы слышим разговор. Возможно, они разумны.
        Пятно света неожиданно сместилось - Фредо шагнул вперед. Выжидать еще чего-то он не видел смысла.
        - Как бы там ни было, - вынес он вердикт уже на ходу, - Я искренне надеюсь не встретиться на нашем пути ни с какими формами жизни - ни с разумными, ни, тем более, с неразумными.

* * *
        Шаги не отражались от низкого потолка, как это бывает в больших коридорах - они уходили куда-то вперед, звучали среди толстых стен подобно отдаленным ударам палок, однако, чужого внимания пока не привлекали.
        - Либо те, кто обитают здесь, глухи… - задумчиво вымолвил король и, оглянувшись на спутников, пожал плечами, передавая им право продолжить его мысль. Фаррад, который вполголоса обсуждал с Эрнесто именно этот загадочный феномен - убегающее вперед эхо, которого не слышит никто, кроме них самих, не преминул подхватить слова Тревора.
        - Либо населяющие это место существа давно привыкли к подобным звукам.
        - Или, что тоже вероятно, - вставил неблиссер, - Они находятся в одном из тех ответвлений, о которых нас предупреждал господин министр, и звук наших шагов до них просто не доносится.
        - Или они так громко болтают, что ничего не слышат вокруг! - сварливо заявила Карина и, тяжело вздохнув, немного пригнула голову, будто опасаясь, что потолок сейчас обвалится на нее.
        - В любом случае, нам это на руку, - подвел итог король, пожимая плечами, - Чем меньше нас будут слышать, тем меньше шансов, что мы встретим новых знакомых. Предлагаю замолчать и идти в тишине.
        Ашет, молча вышагивающий рядом с братом, мельком оглянулся на него и тихо хмыкнул.
        - Мы-то идем тихо… - пробормотал он, однако, натолкнувшись на красноречивый взгляд брата, предпочел умолкнуть. Кем бы ни был для них обоих Тревор, как бы хорошо он к ним не относился, он по-прежнему оставался королем дель’Оры, и с этим невольно приходилось считаться. Слова, предложения монарха следовало понимать как прямой приказ, подчиняться ему надо было беспрекословно, поэтому Ашет, у которого просто язык чесался высказать, что болтает здесь никто иной, как сам Его Величество, предпочел смолчать и, передернув плечами, решительно устремился вперед.
        Шаги гулко отдавались где-то впереди. Говор неизвестных существ, изредка перемежающийся клекотом-смехом все близился, но звучал теперь как будто со стороны, и это внушало надежду. Если даже где-то в лабиринте и обитают неизвестные твари, они, по-видимому, находятся левее основного коридора, а значит, есть шанс проскользнуть мимо незамеченными.
        По крайней мере, на это хотелось надеяться.
        Голоса все приближались, и теперь уже с твердой уверенностью можно было сказать, что это именно голоса, что они разговаривают на каком-то странном, никому неизвестном языке, щедро сдобренным гортанными выкриками, и даже что говорящих не меньше пяти! Но что они из себя представляют, понятнее не стало.
        Тем не менее, Фаррад начал прислушиваться с огромным интересом, с большим вниманием, словно понимая странную речь, однако, комментировать этого никак не пожелал. То ли не был пока уверен в том, что слышит, то ли, памятуя королевский приказ, предпочитал двигаться в тишине.
        Факел в руке у Фредо спокойно потрескивал, озаряя дорогу; тоннель вился впереди, уходя все дальше и дальше во мрак, и путники, поначалу шагавшие очень уверенно и даже воодушевленно, потихоньку начали уставать. Тревор, которому опостылевшая хуже горькой редьки корона давила на виски, уже поднял, было, руку, дабы отдать приказ остановиться, уже почти открыл рот… Но тут остановка произошла против его воли.
        Фредо остановился резко, будто налетев на стену, а брат, шагавший рядом с ним, мгновенно последовал примеру старшего. Они переглянулись, затем медленно повернулись к следующим за ними спутникам.
        Колеблющееся пламя факела мягко золотило волосы братьев, плясало в их зеленых глазах, отбрасывало на лица загадочные тени, и они - серьезные, мрачные, озабоченные чем-то, - сейчас казались какими-то мистическими существами, почти пугая впечатлительных спутников.
        Впрочем, впечатлительных в отряде было немного - разве что Антон, да сам король Тревор, который после пережитого стал на редкость резко реагировать на самые пустячные события.
        Он дернулся от неожиданности, налетел спиной на юношу, чуть не сшиб его и, налетев заодно на недовольно зашипевшую Карину, которой тотчас же ответила с плеча неизменная Марыся (когда шаманка успела захватить с собой кошку, не знал никто. Не исключено, впрочем, что и сама Марыся уже настолько слилась с образом хозяйки, что стала практически не отделима от него, и зачастую воспринималась как пушистый шарфик на шее девушки).
        - Что случилось? - Эрнесто, один из двоих оставшихся спокойными путников, чуть приподнял бровь, - Сейчас вы оба напоминаете древних идолов. Фредо, я должен заметить, что зрелище это неприятное.
        - Сейчас тебе станет еще неприятнее, - огрызнулся вместо брата Ашет, - Доволен, накаркал? Там завал, черт бы побрал тебя и твой язык!
        Слова охотника пронеслись над головами членов отряда как штормовой ветер и, к их ужасу, не отразились эхом где-то впереди. Сомнений не было - проход был завален, давно не использовавшийся тоннель оказался недоступен.
        Карина, изо всех сил пытаясь сдержать отчаяние, присела на корточки, глядя в пол. Марыся, спрыгнув с ее плеч, принялась тереться о хозяйку, пытаясь хоть как-то успокоить ее. Антон, ощущая, как липкий ужас смерти просачивается в его душу, склонился и мягко сжал плечо любимой, силясь показать себя храбрым и хладнокровным.
        - Но мы же… - голос на миг дрогнул, и юноша сбился, - Мы ведь… Мы же можем просто вернуться назад?..
        - Нет, Антон, - голос Фаррада, привычно холодный, очень спокойный, сейчас прозвучал погребальным звоном, - Дверь была закрыта, заперта надежно. Марек не будет ждать возле прохода, не захотим ли мы вернуться - он, по приказу главнокомандующего, отправился к нему и сообщил, что вывел нас из замка. По этой причине, я полагаю, господин главнокомандующий тоже не забеспокоится о нас еще долгое время.
        - Другими словами, - так же равнодушно подхватил Эрнесто, - Назад вернуться мы не можем, и нас никто не хватится. Когда же все-таки хватятся, я полагаю, будет уже поздно - без воды и еды люди не смогут жить долго.
        Ашет, мрачнеющий с каждым словом как обычно настроенных на худшее кровопийц, сглотнул и, пытаясь взять себя в руки, криво улыбнулся.
        - Вот только не надо нас запугивать. Умереть голодной смертью мы попросту не успеем - среди нас есть, как минимум, один вампир, которому запросто может снести крышу от голода, и бонусом к нему один неблиссер, который от жажды может забыть о своих принципах… и который говорил, кстати, что поможет разобрать завал, буде он образуется!
        Упомянутый неблиссер хладнокровно пожал плечами.
        - Я не отрицаю своих слов, и не отказываюсь от них, господин охотник. Но также смею напомнить, что здесь имеются маги… по крайней мере, один маг, который вполне мог бы…
        - Маг-недоучка, - Карина раздраженно вскинула голову, - Чернокнижник! Слабак! Твои стишки не помогут пробить завал, Серебряный Фредо, серебро твоих глаз не сумеет расплавить его! Ты не можешь даже узнать, насколько далеко он простирается, ты… ты… Ты ничего не можешь!
        Голос девушки сорвался, и она вновь опустила голову, прижимая к себе жалобно мяукнувшую кошку.
        Тревор, молча слушающий разговоры соратников, пытающийся параллельно обдумывать сложившуюся ситуацию, заметив, что его названный сын очень хочет что-то возразить, как-то ответить наглой девице, решительно вскинул руку.
        - Ссориться сейчас не время, - серьезно произнес он, - Прошу вас…
        - Простите, Ваше Величество, - вклинился Ашет, - Но мы застряли под землей, не можем пройти ни вперед, ни назад, не можем ничего сделать с обвалом, не можем открыть оставшуюся позади дверь… По-моему, сейчас самое время ссориться!
        - Аш, - князь послал младшему брату серьезный взгляд, и охотник неожиданно уловил серебряные искры в зеленых глазах, - Позволь Его Величеству закончить.
        Король, благодарно склонив увенчанную короной голову, красноречиво кашлянул, принимая на себя вид оратора, выступающего перед многотысячной аудиторией.
        - Итак, я прошу вас, друзья мои, проявлять благоразумие и соблюдать хладнокровие. Вперед пройти мы не можем - это понятно. О возвращении назад и речи быть не может - даже если бы это нам удалось, мы бы рисковали нарваться на повстанцев. Я вижу здесь один разумный выход…
        - Молиться, - буркнул себе под нос Антон и, продолжая одной рукой гладить плечо Карины, другой покрепче прижал к себе неизменный футляр со скрипкой. Он еще успел подумать, что, быть может, разрушить завал могла бы помочь какая-то мелодия, что он мог бы восстановить все, как было… Но неугомонный Ашет опередил его.
        - Пробиваться через завал? Вообще говоря, если уж думать и рассуждать хладнокровно, то Эрнесто прав - у Карины и Фредо есть какая-никакая магия, у меня и Антона есть зачарованные инструменты, а Фаррад и Эрнесто вообще не люди, так что…
        Рука охотника уже скользнула за пазуху, к флейте, когда Фредо неожиданно остановил его.
        - Зачарованные инструменты обладают слишком большой разрушительной силой, Ашет. Во-первых, звук флейты может отразиться от завала и ударить по нам, а во-вторых, ты можешь случайно пробить потолок и тогда на нас хлынут воды Клоата.
        - Я не так уж и плохо… - начал, было, возражать молодой человек, но Тревор, не выдержав, резко прервал его.
        - Да выслушайте же вы меня наконец! - король нахмурился, обводя примолкших спутников долгим взглядом, - Голоса, что мы слышали, что слышим и сейчас - они доносятся сбоку, а не спереди! Марек предупреждал нас не сворачивать в боковые тоннели, но выбора нет - мы должны найти ответвление от главного прохода и попытаться обойти завал.
        Молчание, воцарившееся после призыва монарха к тишине, продолжилось. Спутники переглядывались, хмурились, кивали или качали головами и, похоже, пытались понять одно - не свихнулся ли, наконец, венценосный правитель, не говорит ли его устами сейчас монстр, обитающий в его душе.
        - Мне казалось, когда мы шли сюда, я видел в левой стене темное пятно, - медленно заговорил после раздумья Фаррад, - Мне даже почудилось, что, когда мы миновали его, голоса зазвучали как будто громче… Но, друзья мои! Я вынужден сейчас сообщить вам о своих подозрениях, дабы мы вновь не попали в ловушку. Мы все слышали, что говор, звучащий в недрах лабиринта, довольно странен и совсем не похож на человеческую речь. Но мне он знаком. Несколько лет назад я, подумав, что изучил уже все на свете, и что не знаю, чем бы себя занять, начал изучать язык… гоблинов.
        …Карина вскочила так стремительно, что Марыся, выскользнув из рук, испуганно отпрянула от хозяйки. Антон, чью руку девушка сбросила, шагнул вперед, во все глаза глядя на учителя. Фредо, Ашет и Тревор обступили ученого; Эрнесто чуть склонил голову набок, внимательно глядя на него.
        - Язык гоблинов… - король быстро облизал внезапно пересохшие губы, - Так значит, эти твари, я хочу сказать - эти существа, чьи голоса мы слышим…
        - Вполне логично предположить, что это гоблины, да, сир, - вампир согласно моргнул, - Для гоблинов очень типично селиться под землей, в пещерах и лабиринтах - они любят мрак, да и сами, говорят, когда-то были сотканы из тьмы. Кто-то говорит, что создали их Кровавые боги, по другим свидетельствам, гоблины появились еще до Кровавых…
        - Какая, к демонам, разница?! - взвилась шаманка, - Гоблины! Гоблины здесь, в этих пещерах! А Его Величество предлагает нам форсировать лабиринт тоннелей в попытке обойти завал - это же почти верное столкновение с этими тварями! Тем более, если ты, вампир, слышал из прохода их голоса - туда нельзя идти, ни под каким видом! Гоблинов не берет никакая магия, это настоящие чудовища!!
        - Карина, успокойся, - Эрнесто неодобрительно покачал головой, - У нас нет иного выбора - или мы пойдем в боковой проход и попытаемся обойти завал, оставив его по правую руку, или мы умрем здесь голодной смертью.
        Повисло молчание. Слова неблиссера дышали истиной, спорить с ними было совершенно невозможно, да и попросту глупо - все, что говорил мужчина, было очевидно и его товарищам по путешествию.
        - Чудовища есть и среди нас… - медленно проговорил после почти минутного молчания Его Величество Тревор Четвертый и неожиданно решительно махнул рукой, будто разрубая воздух, - Решено! Фаррад, я прошу вас отвести нас к виденному в стене проходу. Что делать с гоблинами я предпочту решать, если мы их встретим. Вперед, друзья мои, вперед! Удача сопутствует смелым.
        - Громкие слова, Ваше Величество, - кисло заметил Ашет, как бы невзначай поправляя у пояса королевский меч, - Впрочем, выбора мы все равно лишены. Веди нас, Фаррад - кроме тебя тот ход никто заметить не успел.
        Вампир мимолетно поклонился и, уверенно повернувшись к спутникам спиной, направился в обратном направлении. Отсутствие света ему определенно не мешало - во мраке глаза Фаррада видели неплохо, а слабое зарево факела, несомого позади, давало возможность разглядеть путь максимально четко и подробно.
        Идти пришлось недолго - от заветного, потенциально спасительного проема они, как оказалось, отошли совсем недалеко, поэтому и вернулись к нему довольно быстро. Остановились, не сворачивая и еще раз переглянулись.
        - Нам туда точно надо? - напряженно осведомился Антон и, быстро покосившись на Карину, перед которой все еще силился изобразить мужественность, неловко пожал плечами, - Я никогда в жизни не встречал гоблинов. Но то, что о них бают… Говорят, то есть…
        - Что бы о них не говорили, - мрачно откликнулся Тревор, - А реальность может оказаться еще хуже. Но выбора у нас нет. Фредо и Ашет пойдут впереди, и я умоляю вас, мальчики, быть настороже! В руках Фредо сила, в руках Ашета - флейта и меч, я уверен, что они сумеют отбить первое нападение. Я не вооружен… Поэтому, пожалуй, следом за ребятами лучше будет пойти Антону и, дружок, я бы советовал тебе держать наготове скрипку. Карина, милая девушка, вас бы я попросил идти рядом со мной. Ваши глаза остры, вы - лесная жительница, и привыкли различать мельчайшие шорохи. Вы сумеете предотвратить опасность. Эрнесто и Фаррад пусть по-прежнему остаются в арьергарде - тыл прикрывать я также полагаю необходимым. Все готовы?
        Князь Финоры слегка повел плечом и безмятежно улыбнулся.
        - Нет, - равнодушно отозвался он, - Но кого это волнует? Идем, Аш, и, да… - он покосился на факел и неожиданно зашептал, - Свет свечи как солнца свет, Больше мрака вокруг нет!
        Факел вспыхнул ярче, пламя его поднялось едва ли не до низкого потолка, мимолетно лизнув его, и яркий, действительно похожий на солнечный, свет залил все вокруг.
        Карина, заслонившись на секунду рукой, недовольно зашипела и, только сейчас сообразив, что Марыся все это время идет самостоятельно, подхватила ее на руки, прижимая к себе. Кошка, который свет тоже не понравился, прижалась к девушке и спрятала мордочку под ее волосами.
        - Ты раньше не мог этого сделать?! - зарычала шаманка, нервно наглаживая любимицу, - Когда мы пробирались тут в полутьме, спотыкаясь друг о друга - ты не мог прочитать свой дурацкий стишок, и зажечь факел поярче?!!
        - Я опасался быть замеченным, - последовал очень спокойный, почти безмятежный ответ.
        Карина переглянулась с Антоном, не без удовольствия вдруг понимая, что от этого юноши она вполне может ожидать поддержки.
        - А теперь?.. - Скрипач растерянно кашлянул, - Мы идем в логово гоблинов, так не лучше ли будет…
        - Свет отпугивает гоблинов, - холодный голос Фаррада из-за спины заставил юношу обернуться и мимолетно воспылать надеждой, - Если бы мы пытались прокрасться мимо их логова, скорее всего, оказались бы схвачены и съедены. Лучшая тактика в этом случае - пройти громко и ярко, показать свою силу. Тогда не исключен вариант, что гоблины сами предпочтут не высовываться из своих пещер. Спешите, друзья мои - половина нашего отряда уже скрылась в проходе.
        Обнаружив, что Фредо с братом, и следующий за ними король уже и в самом деле успели вступить в загадочный отросток центрального коридора, Карина с Антоном поспешили за ними. Юноша на ходу принялся добывать скрипку, силясь при этом не уронить футляр и абсолютно не зная, куда девать его - держать одновременно сам инструмент, смычок и футляр было попросту невозможно. Карина, ловя себя на том, что поступает будто заботливая жена, ловко выхватила последний предмет из рук юноши и, заметив, что смычок он еще не достал, добыла его, пихая в правую руку Скрипача. Тот неловко улыбнулся и, смущенно кивнув, покрепче сжал скрипку, устремляясь вперед. Ему надо было догнать и обогнать короля, чтобы построение отряда соответствовала планам, и занять свое место так, чтобы при случае защитить еще и Карину.
        Девушка, в свой черед, прибавив шаг, пошла рядом с монархом, без особенного удовольствия исполняя приказ. Фаррад и Эрнесто невозмутимо зашагали позади.
        Фредо пробирался вперед очень аккуратно, осторожно, старательно озаряя факелом дорогу себе и своим спутникам, и мимолетно радуясь, что покамест все идет вполне спокойно. Новый коридор медленно поворачивал вправо - как раз туда, куда и нужно было путникам, - и, похоже, вполне мог вывести их в обход завала вновь к главному тоннелю.
        - Здесь суше.
        Прошло несколько минут, прежде, чем вампир неожиданно сообщил соратникам об этом приятном открытии. Если здесь, в этом коридорчике, было более сухо, значит, можно было надеяться, что река осталась где-то в другой стороне. Или хотя бы на то, что дно ее здесь толще.
        Ответа на его слова не последовало - случайно привлечь чужое внимание никто не хотел.
        Голоса, так громко звучавшие еще совсем недавно, казалось, умолкли, а это наводило на очень неприятные мысли - чудилось, гоблины прислушиваются, пытаясь угадать, кто проник в их темное жилище.
        Люди шли, бесшумно, вопреки словам Фаррада, рефлекторно пытаясь скрыть, утаить свое присутствие, шли тихо и настороженно, озираясь по сторонам и в каждой тени подозревая опасность.
        Треск под ногой короля прозвучал как гром среди ясного неба. Вздрогнули все - даже пламя факела в руках чернокнижника дернулось от неожиданности. Тревор, чувствуя себя виноватым, дал знак остановиться и, присев на корточки, всмотрелся в пол.
        - Череп, - наконец спокойно вынес он вердикт и, не дожидаясь, пока друзья окончательно перепугаются, продолжил, - Крысиный череп. Ничего особенного.
        - Ничего особенного?!
        Огненный вихрь, поднятой Кариной в обеденной зале, показался легким ветерком в сравнении с самой взбешенной шаманкой. Она наступала на короля, гневно сверкая черными глазами, уперев руки в бока, а Марыся на ее плечах, вскочив на все четыре лапы, выгибала спину дугой и, перебирая лапами, яростно рычала, транслируя настроение шаманки.
        - Поднять такой шум! - шипела девушка, едва ли не плюясь ядом, - Привлечь всех окрестных тварей! И заявить, что это «ничего особенного»?! Крысы! Крысы - это Вам не «ничего особенного», эти твари, когда голодны, могут быть пострашнее клятых гоблинов! Включайте мозги хоть иногда, Ваше Величество! Или что, корона излишне сжимает Ваши мысли, думать мешает?!
        - Я прошу прощения… - Тревор, совершенно не ждавший такого натиска, растерянно отступил, пораженно моргая на гневную собеседницу. С корточек он поднялся еще при первых признаках возмущения шаманки, поэтому сейчас снова имел возможность спокойно передвигаться, наступая на кости.
        Что он, собственно говоря, и сделал.
        Услышав новый треск, Карина закатила глаза и, зловеще щурясь, вскинула руки над головой в характерном жесте, будто собираясь призвать духов. Чьих духов - было, с одной стороны, неясно, а с другой - предельно понятно. В конце концов, вызывать тень живого существа из его костей для этой девушки было не впервой.
        Антон обеспокоенно шагнул вперед: призраки крыс сейчас были бы неприятной помехой и, пожалуй, могли создать еще больше неприятностей. Эрнесто, опередив его, ухватил шаманку за руку и, сдвинув брови, неодобрительно покачал головой.
        - Сейчас не время для гнева, - очень спокойно и мягко произнес он и, убедившись, что больше безумных попыток девушка предпринимать не собирается, медленно выпустил ее руку, - Однако, Ваше Величество я все-таки попрошу быть более осторожным. Как и всех прочих. Здесь, по-видимому, много крысиных костей, нам следует передвигаться аккуратнее.
        - Скажи это себе, мужлан, - недовольно буркнула в ответ шаманка и, резко отвернувшись, сама уверенно шагнула вперед. Треска не последовало - Карина ступала более аккуратно, чем король, непрестанно вглядываясь в пол под своими ногами.
        Шаг… другой… Воцарившуюся, было, тишину прорезал пронзительный визг, и девушка, рискнувшая выйти вперед, стремительно метнулась обратно, стараясь затесаться в толпу мужчин и по совершенной случайности оказываясь за спиной у Антона. Юноша расправил плечи и вскинул скрипку, готовясь защищать любимую.
        Фредо, сжав посох, резко шагнул вперед, поднимая факел и, обнаружив то, что так напугало шаманку, невольно отступил сам.
        Крысы! Целое полчище крыс стремительной серой рекой перебегало дорогу, пересекало ее, подобно горному ручью, неслось куда-то вперед в писке и визге, в топоте маленьких лапок.
        - Я… первый раз вижу столько крыс… - Ашет быстро сглотнул и как бы невзначай положил руку на рукоять меча. Другой рукой он ненавязчиво потрогал левую сторону груди, где за пазухой скрывалась флейта.
        Сделать он, тем не менее, ничего не успел. Не успели сделать чего-либо и его товарищи - ни остановить готового на любой отчаянный поступок охотника, ни поддержать его, тоже выказав готовность вступить в бой.
        Из тьмы, разгоняемой факелом Фредо и его магией, неожиданно показался тяжелый, высокий сапог, бесстрашно ступивший в самую гущу крысиной лавины. Следом за ним появился второй, отодвигающий, отгоняющий грызунов, продвигающийся сквозь них, как корабль сквозь льды.
        Следом за сапогами показались короткие, мощные ноги, затянутые в кожаные штаны; потом туловище, одетое в засаленную тряпку, практически не скрывающую крепкий кряжистый торс. В нем, казалось бы, и не было ничего странного, если бы не одна, бросающаяся в глаза деталь - кожа неизвестного существа была темно-зеленого цвета. Она плотно обтягивала литые мускулы, словно подчеркивая их рельефность, она выступала из-под одежды; в свете факела она казалась блестящей, и это невольно нагоняло на людей ужас.
        Существо сделало еще шаг и, остановившись в кругу света, огляделось, подслеповато щуря маленькие черные глазки. Белков в них не было - все пространство занимала тьма.
        Лицо у чудовища напоминало свиное рыло - даже нос был так же вздернут дырочками кверху, а из пасти сверху и снизу торчало по два длинных, острых клыка. Волос оно не имело. Острые уши плотно прилегали к плоской голове - большие, уродливые, прямо приспособленные для того, чтобы улавливать тончайшие звуки и шорохи.
        Ростом создание едва ли доставало до пояса не отличающемуся высотой князю Финоры.
        - Гоблин… - слетел с губ короля Тревора напряженный вздох и, не зная, как поступить, он, как настоящий мужчина, попытался отодвинуть себе за спину слабых - Карину и Антона. Девушка недовольно стукнула его по руке и предпочла остаться на месте. Антон, покосившись на любимую, пожал плечами и тоже не пожелал прятаться, только вскинул скрипку, готовясь играть.
        - Не надо, Антон, - негромко предупредил Фаррад, - Скрипка здесь не поможет.
        Гоблин, с великим интересом созерцавший маленькое представление, разворачивающееся перед ним, неожиданно вытянул руку, указывая на посох в руках Фредо и издал серию странных, гортанно-хрюкающих звуков, явно пытаясь донести до пришельцев какую-то информацию.
        - Может, он хочет сказать, что магам и чернокнижника вход воспрещен? - негромко предположил Ашет, на всякий случай вставая рядом с братом и наполовину вытаскивая из ножен меч.
        Черные глаза гоблина скользнули к нему. Теперь рука (хотя вернее было бы называть ее лапой: в свете факела явственно были видны обломанные когти на ней) указала на охотника, и гоблин снова захрюкал. Потом прокашлялся и уверенно выдал:
        - Арта кхар тры!
        На несколько секунд воцарилось молчание. Потом Карина, Антон и Тревор одновременно повернулись к несколько опешившему от такого внимания Фарраду, а Фредо и Ашет, не отворачиваясь от потенциального неприятеля, мимолетно переглянулись.
        - Что он сказал? - зашипел король, - Вы же учили гоблинский, переводите!
        Фаррад быстро облизал губы и честно попытался сосредоточиться. Одно из произнесенных слов было ему знакомо, но как перевести его в данном контексте, вампир не знал.
        - Я… мне кажется… - наконец, неуверенно начал он, - Мне помнится… «Арта» - это, в зависимости от контекста или «если», или «скоро», или «ужин», или «народ».
        Карина нескрываемо сморщилась, вновь поворачиваясь к гоблину.
        - Какой у них… разнообразный язык, - процедила она и тяжело вздохнула, - А остальные слова?
        - Остальных слов я не знаю, - виновато отозвался ученый, аккуратно расправляя невидимую складку на своей тунике, - Я даже не совсем уверен… Не исключено, что он говорит на каком-нибудь местном диалекте.
        - Тоже мне, ученый, - недовольно буркнул Ашет, постукивая пальцами по рукояти меча, - Что делать-то будем? Может, проще отрубить ему зеленую башку, да и…
        Договорить ему не дал ужасающий по своей силе, громогласный, призывный рык. Гоблин, только что издавший его, отступил, опять входя в крысиную лавину и стоя прямо среди несущихся куда-то непрерывным потоком серых теней, и вытянул руку в сторону пришельцев.
        - Ахронта!
        Послышались чьи-то тяжелые, грозные шаги. Путники, справедливо подозревая за ними близящуюся угрозу, поспешили встать поближе друг к другу. Фредо, держа факел высоко поднятым, воздел и посох и, почти соединив их, приказал:
        - Templo!
        Круг света, до сего времени рассеянный, мягкий, неожиданно стал осязаем. Вокруг маленького отряда поднялась тонкая, сияющая стена, куполом соединяющаяся над головами, ограждающая их от возможного нападения.
        Послышался громовой рык, и из тьмы, расшвыривая крыс пинками в стороны, выступил другой гоблин. Он был выше первого раза в четыре, шире в плечах, массивнее, и клыки имел куда как большие. Его глаза - черные, как и у первого, - отблескивали алчным алым пламенем, из дырочек вздернутого носа вырывались клубы пара: он был похож на взбешенного быка, увидевшего красную тряпку и готового ринуться на тореадора.
        Ашет выхватил меч. Сражаться с махиной в несколько раз больше его было бы, конечно, зряшным занятием, но сдаваться без боя охотник не собирался. Тем более, что когда-то он поклялся защищать короля, защищать корону, а учитывая, что меч в отряде имел лишь он - Антонов в расчет не брался, так как владеть им парень все равно не умел, - то и драться предстояло, безусловно ему.
        Пламя заиграло на сияющей стали Либерта, отразилось в гранате на его лезвии и пробежалось хороводом маленьких огоньков по опоясывающей рукоять струне. Аш вытянул губы трубочкой, готовясь свистнуть, дабы активировать струну, сообщающую свою силу оружию.
        Тревор, испытывая острую необходимость если уж не сражаться, то хотя бы стоять непосредственно за спинами защитников, шагнул вперед, ближе к молодому человеку, замирая за спиною названного сына, старательно удерживающего над их головами огненный купол.
        Корона на его голове сверкнула в свете пламени не хуже меча, и камень, украшающий центральный ее зубец, заиграл бликами, бросая отсветы и на клинок в руках охотника.
        Зрелище получилось весьма впечатляющее, довольно грозное и, пожалуй, никто из отряда почти не удивился бы, если бы гоблины отступили… но произошло что-то невероятное.
        Тот из противников, что появился пред ними первым, неожиданно задрожал и, дернув своего помощника за руку, упал на колени.
        - Райт! - пронесся по тоннелю его благоговейный шепот. Большой гоблин недоверчиво вгляделся в противников и, тоже обнаружив что-то необыкновенное, рухнул на колени, утыкаясь лбом в пол.
        - Рррайт! - послышалось его низкое рычание.
        Путники переглянулись. Что происходит, они не знали, произнесенного слова не понимали и, как реагировать, сообразить не могли.
        Конец сомнениям положил, как это ни странно, Эрнесто. Он негромко кашлянул и, положив руку на плечо вампиру, легонько сжал его, даря друга мягкой, сочувствующей улыбкой.
        - Вы, должно быть, запамятовали, друг мой, - легко произнес неблиссер, - А мне в былые времена пришлось как-то побывать недалеко от ставки гоблинов, и там я уже слышал это слово. «Райтом» они называли своего вожака, а в данной ситуации, полагаю, это слово должно означать «король».

* * *
        Тяжелые дворцовые ворота с трудом сдерживали бешеный натиск бунтовщиков, иногда прогибаясь вовнутрь. Стражи, верные стражи короны, изо всех сил удерживали их, заложив изнутри тяжелым брусом, и поддерживая своими плечами и спинами. В руках каждого уже блестел меч; кое-кто взял наизготовку лук, иные целились в ворота из арбалета, дабы сразу же остудить пыл повстанцев, если им удастся прорваться внутрь.
        Аркано, спустившийся почти бегом к воротам, окинув быстрым взглядом обстановку, одобрительно кивнул - ход мыслей новых подчиненных ему нравился.
        - Слушайте меня! - голос главнокомандующего громом разнесся над дворцовой площадью, заставляя притихнуть не только стражников, но даже, как будто, и мятежников с той стороны. Мужчина шагнул вперед и, расправив плечи, решительно выхватил меч.
        - С сегодняшнего дня я назначен новым главнокомандующим дворцовой стражей, и королевской армией! - продолжал Медведь, медленно обводя взглядом слушающих его людей, - Верите вы в это или нет - меня не касается. Я принимаю на себя командование обороной дворца! Кто может доложить обстановку?
        Из кучки самых зрелых и опытных стражей выступил один, гордо выпячивая грудь. На доспехах посверкивал золотой королевский орден за отвагу и мужество. Вояка, судя по всему, был опытным.
        - Мое имя Гарт, - представился он, - Я командовал обороной. Если вас назначил Его Величество - что ж, я с радостью передам вам командование. Но мне нужны доказательства! Кто выступал свидетелем назначения?
        Аркано уже открыл, было, рот, чтобы ответить, чтобы объяснить, что один из свидетелей сейчас пытается покинуть дворец в компании самого короля, дабы спасти его жизнь, но чей-то голос позади опередил его.
        - Я был свидетелем! - Марек, запыхавшийся, взволнованный, добиравшийся сюда, по-видимому, бегом, резко выдохнул и, прижав руку к сердцу, нахмурился, - Своими глазами я видел, как Его Величество Тревор Четвертый поручил милорду Аркано Брутто предводительствовать защиту дворца! Милорд поцеловал меч и положил его к ногам Его Величества! Достаточно тебе моего свидетельства, Гарт? Слушайтесь господина главнокомандующего, его устами с вами говорит сам король!
        Медведь, несколько смущенный напыщенностью речей, быстро улыбнулся и, предпочитая немного сменить тему, взмахнул рукой.
        - Держите ворота! А те, кто не держит - вооружайтесь! Мы дадим бой повстанцам, но запомните королевский приказ - никто из них не должен быть убит! Хватайте их и сажайте в темницу, а пуще того - ищите зачинщиков! Сами по себе люди не пошли бы против короля, их кто-то подзадорил… - мужчина постучал себя пальцем по губам и, отвернувшись от нехотя передающего его приказ своим соратникам Гарта, повернулся к министру, - Вывел?
        - Так точно, милорд! - Марек вытянулся по струнке, - Его Величество, а также сопровождающие его лица отправились прочь из дворца по тайному тоннелю, что ведет на мельницу. Но как вы намерены прорваться к ним? Бунтовщики плотно оцепили дворец, взяли его в кольцо…
        - Мне не в первой прорывать такие кольца, - усмехнулся в ответ главнокомандующий и, мимолетно хлопнув собеседника по плечу, одним прыжком преодолел три ступени крыльца, на котором стоял. Приземлившись среди воинов, мечущихся туда-сюда, спешно вооружающихся кто чем может из королевского арсенала, он огляделся, вскинул, было, меч, чтобы дать приказ открыть ворота и встретить противника грудью, но внезапно замешкался.
        - Гарт! - зычный рык заставил недовольного орденоносца оглянуться через плечо, - Где казармы королевской стражи?
        - За пределами дворца, - последовал мрачный ответ, - На помощь надеяться нечего, милорд, я боюсь, стражи, что были в казармах или убиты, или встали на сторону повстанцев.
        - Возможно, не все… - пробормотал себе под нос Аркано и, принимая решение одновременно с действиями, вновь взмахнул мечом, - Открыть ворота! Будем прорываться к казармам и, если я прав - найдем там помощь! Вперед!
        Никто не двинулся. Люди недоуменно переглядывались, косясь то на Марека, сообщившего о назначении этого безумца главнокомандующим, то на Гарта, хмурого и раздраженного, явственно не одобряющего поведение нового командира.
        - Чего вы ждете?! - Медведь почувствовал, как удушливая волна гнева поднимается в его груди, мутя разум и сжимая сердце, - Вперед!!
        - Идти против толпы вооруженных людей небольшой горсткой, да еще и не убивать их… - Гарт покачал головой, - Уж простите, милорд, но это же верная смерть. Да нас зарубят, не успеем мы…
        - Не жалеть! - рык главнокомандующего прервал его, - Королевский приказ был - не трогать невинных людей, но если вас будут пытаться убить - защищайтесь до победного! Оставьте жалость, вспомните о бессердечии! Сейчас это ваш долг - разогнать безумцев, столпившихся за стенами, смять их наступление, показать им, в чьих руках сила!
        На этот раз призыв вызвал значительно больше одобрения. Воины зашептались, кивая, передавая друг другу согласие, подталкивая Гарта в спину, и тот, наконец, тоже вскинул меч.
        - Вперед! - рявкнул бравый вояка, - Открыть ворота! Долой жалость к негодяям - защищая корону, мы должны быть бессердечны! Убить каждого, кто полезет во дворец! Avanti!
        Что-то царапнуло Медведя в последнем слове, что-то задело его, заставило на миг призадуматься… Но было уже поздно. Разум был замутнен яростью, обращенной теперь против атакующих дворец негодяев, рука сжимала меч, а сердце словно стиснул холодный обруч.
        Он еще успел подумать, что, кажется, зачинщики есть не только среди повстанцев, но и среди стражи, но тут ворота распахнулись, и людская лавина хлынула во двор королевского дворца.
        …Людские крики, звон оружия, свист пущенных стрел, стоны умирающих и раненных - все это слилось в одну сплошную какофонию, в которой уже нельзя было разобрать отдельных звуков. Аркано, рубящийся в самой гуще битвы не на жизнь, а на смерть, покрытый своей и чужой кровью, предводительствующий небольшой отряд защитников замка, рычал, как настоящий медведь, подтверждая свое прозвище и бил направо и налево, разя мечом без промаха самых ретивых повстанцев. Обезумевшие люди бросались друг на друга со звериной яростью, забыв о том, что когда-то были одним народом, что когда-то доверяли друг другу и могли друг на друга рассчитывать.
        В глазах бунтовщиков защитники замка были хуже чудищ, в их глазах они заслуживали безжалостного уничтожения за то, что защищают короля дель’Оры. В глазах стражей мятежники были монстрами, угрожающими владыке государства, поэтому их было необходимо уничтожить, их следовало вырубить от мала до велика, выжечь каленым железом, чтобы никогда больше не проросло семя бунта.
        На площади перед дворцом воцарился хаос. Крестьяне, горожане - простолюдины, вооруженные вилами, кольями и топорами, бросались на стражников, экипированных мечами, арбалетами, луками и кинжалами, они топтали своих павших, они не щадили ни себя, ни других и, кажется, уже не замечали, против кого сражаются. Жажда крови застила им глаза, бессердечие стало их другом, а безжалостность повела их в бой.
        Стражи, воины короля отвечали повстанцам тем же - они бросались в бой яростно, дико, они рычали, они кричали, они рубили направо и налево, не понимая, бьют своих или чужих.
        Это была страшная мясорубка, пожалуй, самая страшная в истории королевства, до сей поры не знавшего серьезных стычек. Людям вдруг стало совершенно наплевать на свою и чужую жизнь, они бились, рубились, одержимые жаждой крови, убивали и, казалось, уже забыли об изначальной цели этого побоища.
        Первым в себя пришел Аркано, правда, не без посторонней помощи. Чей-то меч царапнул ему по щеке, мелькнул занесенный кол, нацеленный ему точно в пересеченный шрамом глаз… И тут сильная рука дернула его назад, уводя с линии атаки, и знакомый меч взвился в воздух, защищая главнокомандующего.
        - Как вы, господин? - взволнованный голос Шина над ухом привел Медведя в себя куда быстрее, чем ушат холодной воды. Он обернулся, шаря безумным взглядом по толпе вокруг и, обнаружив рядом старых знакомых, старых друзей - Анатолия, Шина, а перед собой - Барта, старательно отражающего направленные на главнокомандующего атаки, медленно перевел дыхание. Потом без излишних слов сгреб двух стражей в объятия и, на миг крепко сжав, выпустил.
        - Вы вовремя, ребята… - Аркано тряхнул головой, пытаясь отбросить назад челку, не сумел и, подняв руку, попытался убрать ее… но с удивлением ткнул в кровь. Когда ему успели повредить голову, мужчина не заметил.
        - Вовремя? - Барт, сдвинув брови, сильным толчком отбросил нескольких мужиков, наседающих на него с вилами и топорами и, получив маленькую передышку, оглянулся к командиру, - Объясните, что происходит?! Когда мятеж успел разрастить до такого масштаба, что послужило тому причиной?!
        - Мы были в казармах, - подхватил Толя, - С другими стражникам, ели, пили… Потом вдруг начался какой-то страшенный шум, ребята бросились наружу, а мы замешкались, не зная, надлежит ли нам вмешиваться в дела Габара. Когда мы вышли, основная волна людей уже схлынула, а отстающие бежали сюда, ко дворцу. Мы поспешили за ними, но протолкаться смогли с трудом - здесь творится какое-то безумие!
        - Их словно одурманили, - продолжил мысль товарища Шин, - Они совершенно ничего не соображают! Им, по-моему, только одного надо - убить как можно больше врагов… А иногда и своих, пролить как можно больше крови!
        Медведь вздрогнул. В сознании его какой-то кусочек головоломки со щелчком встал на место, и слово «кровь» внезапно соединилось со словом «avanti», брошенным Гартом.
        - Черт возьми… - слетел с губ вздох. То-то ему показалось странным, что старший стражник произносит такие слова, то-то не нравилось ему то, что происходит здесь, то-то вызывало оно у него подозрения! Но ведь… здесь должны были быть не только люди?
        - Погодите-погодите… - мужчина потер переносицу и, хмурясь, оглядел друзей, - Вы слышали что-нибудь о чудовищах, которые лезут на город? Нам доложили, что мятеж вызван именно их появлением - люди считают, что это король вызвал их! Но должен был быть кто-то, кто первый подумал так…
        - Я не слышал ни о каких монстрах, - Барт удивленно переглянулся с друзьями и, недолго думая, пронзил из-под руки мечом пытающегося атаковать его крестьянина, - Стражи выскочили потому, что люди пошли в атаку, но даже они про монстров не говорили. Были крики о том, что им не нужен монстр на троне - это верно, но лезущие на город?..
        - Сложно сказать, кто первый высказал эту мысль, - перебил его Шин, - Они все - от мала до велика, - убеждены, что король-монстр не нужен королевству. Кто зачинщик, определить практически невозможно…
        Аркано резко обернулся и окинул быстрым взглядом беснующуюся толпу. Да, пожалуй, понять, кто среди этого человеческого стада, обезумевшего от жажды крови, зачинщик, и в самом деле непросто… Чисто логически, у крестьян должен был быть предводитель, кто-то, кто подначивал их бросаться в атаку, заводил, заставлял желать смерти ближнему, говорил о бессердечии! Бессердечии… Медведь нахмурился. Да… Да-да, он собственными ушами слышал эти слова, и еще не забыл, кто произнес их! Но ведь он был не среди крестьян… Быть может, у простого люда тоже есть свой безумец, который толкает их на сомнительные подвиги?
        Ай, да какая разница! Если он нашел хотя бы одного «заводилу», следует избавиться от него, и желательно прежде, чем он совсем сведет с ума людей!
        - Господин? - Толя аккуратно тронул за рукав задумавшегося главнокомандующего. Тот быстро облизал губы, слизнул с них откуда-то взявшуюся капельку крови, и решительно кивнул.
        - За мной, - коротко бросил он, поворачиваясь к дворцовым воротам и как таран врезаясь в беснующуюся толпу, - Я знаю, где был один из зачинщиков, и убежден, что он и по сию минуту там. Такие не идут в бой, такие отсиживаются за чужими спинами… Да, Барт! Напомни-ка мне, кто завершал приказ действовать словом «avanti»?
        Барт думал недолго. Собственно говоря, он вообще не думал, только удивленно развел руки в стороны и пожал плечами, как бы говоря, что господин главнокомандующий и сам мог бы об этом вспомнить.
        - Дак кто ж еще, как не тот мерзкий колдун, что похитил друга Его светлости!
        - Да, - Шин, глянув на Анатолия, согласно опустил подбородок, - Да, господин главнокомандующий, Барт прав. Так завершал свои речи только Донат.
        Глава 7
        - Что он делает?
        Мартын недовольно пошевелился возле столба, без особого энтузиазма глядя на сидящего на полу с широко распахнутыми глазами колдуна. Он был по-прежнему до пояса обнажен, он практически не двигался, лишь губы его изредка беззвучно шевелились. С очерченного когтем Неблиса знака на груди периодически скатывались капельки крови.
        Пьетро, в чьи обязанность входило отслеживать поведение пленника в то время, когда хозяин занят, поморщился и недовольно дернул плечом. Как ответить, предатель не знал.
        - Не твое дело! Эй, Акуто! Ты там чем занимаешься?
        - Ничем.
        Убийца, безучастно сидящий в дальнем углу залы на жалком подобии стула, медленно поднял голову. Он и в самом деле не делал ничего, разве что думал и думал много, размышляя о том, что происходит в его жизни и что его заставляют делать «спасители».
        - Думаю, - помолчав, сообщил он и, избегая смотреть и на Доната, и на огромное, во всю стену зеркало, залитое кровью, у которого он сидел, глянул прямо на Пьетро, - Здесь все плохие люди. Зачем ты привел меня сюда?
        - Затем, что и ты не ангел, - хохотнул экс-страж, вышагивая рядом с пленником и поигрывая кинжалом, недавно добытым из-за голенища сапога, - Не понимаю твоих претензий. Тебя вытащили из темницы, дали свободу, дали возможность воплощать в жизнь свои кровавые желания…
        Что-то глухо грохотнуло, и в покрытом застывшей кровью зеркале неожиданно снова отразился ужасающий лик Неблиса. Мартын скривился и красноречиво сплюнул на пол, метя под ноги Пьетро. Акуто не прореагировал. Сам предатель, перепуганный донельзя, поспешно опустился на колени, отвешивая Кровавому богу земной поклон.
        Неблис глухо расхохотался и пренебрежительно махнул когтистой лапой.
        - Жалкие людишки! - громыхнул его голос, - На них даже нет смысла тратить силу! Кровь пресмыкающихся холодна и грязна, я же люблю горячую и чистую, невинную кровь… Встань, человечек. Я пришел ответить тебе, и не хочу смотреть на твой затылок.
        Пьетро, трепеща, поднял голову, затем, чувствуя, как подгибаются ноги и дрожат колени, кое-как, с трудом встал. Замер, вытянувшись по струнке и, не рискуя смотреть прямо в глаза Богу разврата, опустил голову вновь.
        - Тот, другой, что сидит здесь, - начал Неблис, - Не Донат, а этот человек, с которым ты говоришь, который подарил мне такую сладкую, такую чистую деву… В его сердце свет борется с тьмой, я вижу это. Он слишком долго был один, ему достало времени, чтобы раскаяться, он отвык чувствовать вкус крови. Я знаю, когда убивают с охотой, и чувствую, когда убивают без желания убить, когда дарят, не желая дарить… Он подарил мне эту молодую жизнь, кривясь от отвращения к самому себе, он не хотел ее…
        - Да заткнись ты, - не выдержал Мартын, - Фракасо! Тебя слушать тошно, монстр! Мало того, что заставил убить для тебя невинную девчонку, мало того, что этот ублюдок использовал ее кровь в каких-то своих мутных целях, так еще и глумишься теперь! Тебе что, больше заняться нечем? Вон, твой ненаглядный Донат сейчас, небось, еще какие-то пакости совершает! Что он делает?..
        Неблис ухмыльнулся: резкое выступление будущей жертвы позабавило черную душу Бога разврата. Позабавило настолько, что он даже не рассердился.
        - Он испытывает новую силу, пират, - посмеиваясь, известил монстр, - Проникает в разумы людей, меняет их мысли, чувства, увлекает их на нашу сторону! Он взращивает тьму в их сердцах, он делает их бессердечными, как все мы здесь…
        - Не все.
        Тихий голос Акуто, внезапно ответивший Кровавому богу, заставил того изумленно примолкнуть, а Мартына и Пьетро недоуменно уставиться на убийцу. Тот сидел, опустив руки между ног, низко опустив голову и, не отрываясь, смотрел в пол. Собранные в хвост неопрятные косы его свисали вдоль щек; могучие плечи поникли - сейчас никто не смог бы сказать, что этот человек один из самых страшных преступников Финоры. Сейчас он сам казался сломленным, опустошенным и совершенно разбитым.
        - Не все, - подтвердил Мартын и, ослепительно улыбнувшись, по мере сил своих пожал плечами, - Двое на двое, монстр! У двоих из присутствующих здесь сердце на месте, и чтобы ты там не нес…
        - Это не трудно будет исправить, - очень спокойно и равнодушно уведомил его Неблис, - Ты станешь моей первой жертвой, пират. А этот чувствительный убийца займет почетное второе место - мне не нужны такие слабаки в свите. Донату, я полагаю, тоже. Я вижу усмешку на твоем лице… - чудовищная голова качнулась из стороны в сторону, - Ты думаешь, что этот час никогда не настанет. Глупец! Хотел знать, что сейчас делает Донат, мой верный друг и верный ученик? Он внушает людям преданность мне, он проникает в каждый разум и каждое сердце и заставляет их уверовать в МЕНЯ! Они умирают с моим именем на устах, и их жизнь, их кровь, каждая ее капля льется в мою чашу. Она наполнится скорее, чем ты можешь вообразить, и тогда я вернусь в этот мир!
        Бог разврата разразился ужасающим, громовым хохотом. Посыпались с перекрытий мелкие камешки, задрожали колонны. Столб, к которому был привязан Мартын, качнулся, и пират, воодушевленный таким началом, попытался раскачать его сам.
        Увы, сил человека для этого не хватало.
        Неблис прекратил хохотать и, не обращая более внимания ни на кого из собеседников, вперил взгляд красных глаз в неподвижную фигуру своего жреца.
        - Что-то происходит… - задумчиво выговорил он, - Не знай я наверняка, что людям не свойственно сомневаться в своих мыслях, подумал бы, что его схватили!
        По груди Доната, струясь из красного круга, начерченного когтем Неблиса, одна за одной скользили капли крови.
        Мартын довольно хмыкнул и с трудом повел плечом.
        - Буду рад, если это действительно так. Черт, мне при взгляде на него жрать хочется… Пьетро, дай мне крови.
        Пьетро, совершенно не ждавший таких заявлений от пленника, медленно повернулся в его сторону, смерил долгим взглядом и криво ухмыльнулся.
        - У тебя нет права мне приказывать, пират. Только хозяин может велеть мне дать тебе крови. Хозяина нет - хоть подыхай с голоду, мне плевать. Ты просто пленник.
        - Очень ценный пленник, - подчеркнул пират, стараясь принять более или менее расслабленную позу, - Донат не будет рад, если я умру с голоду или, тем паче, обращусь ноофетом. Так что не жмоться.
        Предатель недовольно передернул плечами, однако, без особой охоты признавая правоту собеседника, уже шагнул, было, к нему… но неожиданно остановился, презрительно кривясь.
        - Тоже мне, умник. А рану мне кто потом залечит?
        - Я залечу, - Неблис, как оказалось, с интересом следящий за беседой людей, чуть склонил уродливую голову набок, - Этот мальчик нужен нам. Покорми его.
        - Бинго! - Мартын издевательски расхохотался, - Фракасо! Не хрен спорить с умными людьми, придурок! Даже я знаю о планах твоего хозяина больше чем ты! Корми давай!
        Акуто, мрачно наблюдающий за беседой Пьетро и пленника, изредка поглядывающий на Неблиса, неожиданно тяжело вздохнул и вновь опустил голову.
        - Нехороший он, этот Донат, - тихо произнес он, - Девочку убить велел. Девочка была чиста.
        - И именно поэтому она была ему нужна! - фыркнул Пьетро и, тяжело вздохнув, подошел к Мартыну. Достал кинжал из-за голенища сапога и, стиснув зубы, решительно полоснул себя лезвием по запястью, затем без особого желания поднося кровоточащую рану к губам Мартына. Тот, совершенно игнорируя слова Акуто, не обращая больше внимания ни на кого, с жадностью прильнул к ране.
        Убийца неодобрительно покачал головой.
        - Тварь ты, Пьетро, - неожиданно жестко бросил он и, наткнувшись на нескрываемо изумленный взгляд предателя, прибавил, - Глупая тварь при том. Ты не нужен Донату. Он убьет тебя.
        - Не убьет, - пренебрежительно отмахнулся свободной рукой слуга Доната, - Я ему нужен, ты ничего не понимаешь, дурак. Оставь свое нытье, не блажи! Знаешь один из принципов тьмы? - здесь экс-страж издевательски прищурился и весомо произнес, - Всегда оставаться бессердечным.
        …Острие меча внезапно коснулось горла испуганного стража, и замерло, холодя его. Гарт тяжело сглотнул и, не зная толком, что делать, приподнял подбородок повыше.
        - Что вы… делаете?..
        - Хочу побеседовать, - Аркано очаровательно улыбнулся и, продолжая удерживать меч у горла подозреваемого, подмигнул ему, - Пока твои старания окупаются, и люди убивают друг друга, думаю, у нас есть немного времени.
        - К… какие старания?.. - стражник еще раз сглотнул и попытался отступить, но стоящий за спиной Барт не позволил ему этого сделать. Подозреваемый замер, нервно переминаясь с ноги на ногу, и напряженно переводя взгляд с одного из допрашивающих его людей на другого.
        - А вот это ты мне сейчас и расскажешь, - главнокомандующий доброжелательно улыбнулся и вдруг резким движением прижал меч к горлу схваченного человека. Глаза его стали жесткими, голос зазвучал ниже.
        - Что ты сделал, чтобы заставить людей забыть о сострадании, мерзавец?! Говори!
        - Н… не понимаю, о чем вы…
        - Вот только не надо врать! - Шин, которому, как и всем прочим, Аркано уже успел рассказать о своих подозрениях, сдвинул брови и как бы невзначай провел пальцами по пока что не натянутой тетиве лука. Стрела была уже налажена, смотрела точно в сердце допрашиваемому человеку, что выглядело довольно угрожающе.
        - Ты кричал, призывал их быть бессердечными, ты старался заставить их убивать тех, кто был их братьями!
        - Люди напуганы, - подхватил Анатолий, медленно вытаскивая свой меч, - Ими легко управлять, они поверят любому слову. Вот ты и использовал это в своих целях, тварь, накапал им на мозги, натравил друг на друга!
        - Вы несете какую-то чушь! - Гарт попытался оттолкнуть меч главнокомандующего, но в эту минуту к его шее сзади прислонился меч Барта.
        - Мы лишь озвучиваем факты, - негромко бросил он, - А тебе пора бы начинать оправдываться, пока мы не снесли тебе башку, и не решили проблему!
        Обвиняемый задумчиво облизал губы. Страха он не испытывал или, по крайней мере, не позволял ему отражаться на своем лице, и прикосновение двух мечей к шее сносил совершенно спокойно.
        - Двое на одного? - деловито уточнил он, и в карих глазах его, казалось, сверкнули синеватые искры, - Любопытно. Честностью, как я понимаю, здесь и не пахнет, верно?
        - Не тебе говорить о честности! - Шин натянул тетиву. Аркано, вовсе не желающий убивать этого человека (по крайней мере, пока не выбьет из него правду), мельком глянул на него и отрицательно покачал головой. Шин немного ослабил тетиву.
        - Не мне? - страж заинтересованно прищурился, и внезапно заморгал, принимая на себя облик сущей невинности, - Но чем я провинился перед вами? Я лишь исполнял обязанности, возложенные на меня Его Величеством Тревором Четвертым, выполнял приказ главнокомандующего, я вообще человек подневольный…
        - Не надо, - Медведь, которому эта притворная невинность сказала куда больше слов, на миг сжал губы, - Довольно. Ты забыл об одном - я уже видел, как ты изображаешь невинность, Донат. Больше тебе меня не обмануть.
        Издевательский хохот был ему ответом, а в следующий миг трое стражей вместе с главнокомандующим отлетели в стороны, отброшенные всплеском невероятной силы. Гарт, или тот, кто выдавал себя за Гарта, приподнял голову, самодовольно ухмыляясь.
        - А я-то думал, ты не признал меня, думал, богатым буду… - с деланным разочарованием протянул он и, прищелкнув языком, покачал головой. Заметив, что вскочивший Аркано готов броситься на него с мечом, он вытянул в его сторону руку в останавливающем жесте.
        - Убьешь меня - убьешь его, Медведь. А я думал, ты не убиваешь невинных людей.
        - Кого еще - его? - Барт, опершись на меч, медленно поднялся на ноги, неприязненно косясь на извечного врага. Тот, не оборачиваясь, безмятежно пожал плечами.
        - Гарта, - мягко сообщил он, - Или, может быть, вам хватило ума подумать, что я рискнул всем и пришел сюда лично? О, нет-нет, мои глупые друзья! С нашей последней встречи моя сила значительно возросла, а теперь я владею и инвесом!
        - Ни о чем не говорит, - раздраженно бросил Медведь и, не в силах держать себя в руках, шагнул к противнику, не опуская меча, - Что ты сделал с людьми, мерзавец?! Почему они, потеряв голову, убивают друг друга, что, что ты натворил?!!
        Последовавший ответ был до такой степени безмятежен, что Шин, тоже успевший подняться на ноги, вновь схватился за лук.
        - Это мое дело. Тебе докладываться я не обязан, да и потом… мне кажется, у тебя есть другие вопросы?
        - У меня их слишком много! - Аркано зарычал, еле сдерживая себя и чуть ли не вцепляясь и второй рукой в рукоять меча, дабы не позволить себе совершить ошибку, - Где Мартын?! Что ты сделал с Миленой?! Какого дьявола тебе нужно здесь, что ты опять задумал, подонок?!
        - И что значит - убив тебя, мы убьем Гарта? - Толя неспешно вытащил из ножен меч, - Отвечай! Ты… мерзавец, занял тело человека?!
        «Гарт» легко повернулся к новому собеседнику и заинтересованно склонил голову набок.
        - А… Мой мимолетный раб, помню, помню. Я не занимал его тело, дурень, - голос негодяя зазвучал ласково, - Инвес дает мне возможность подменять мысли любого выбранного человека своими, подменять его чувства, заставлять действовать иначе… Мне нет нужды занимать тело. Я остаюсь там, где я есть, просто люди начинают думать моими мыслями. А этот человек… - он прижал руку к груди, - Он прекрасный инструмент для моих целей. К словам из его уст прислушиваются, и какое кому дело, что он изрекает мои идеи?
        - Где ты? - главнокомандующий все еще старательно держал себя в руках, - Где Мартын?!
        - Я там, где я есть, а Мартын там же, где и я, - последовал издевательский ответ, - Чего ты ждешь, Медведь? Убив это тело, ты не причинишь мне вреда, зато выплеснешь злость на ни в чем не повинном человеке! Давай же, вперед! Убей его! Avanti!
        Рука словно сама собой взвилась в воздух, поднимая меч. Глаза Медведя засверкали; зубы заскрежетали - мужчина был взбешен и, понимая неправильность и зряшность своих намерений, тем не менее, уже готов был воплотить их в жизнь, последовав издевательскому приказу.
        Но… не успел.
        Над дворцовой площадью внезапно пронесся громкий звук, заставивший сражающихся непроизвольно пригнуть головы, а самого Аркано растерянно заозираться, опуская меч.
        Гарт вздрогнул; Донат в его сознании, по-видимому, тоже.
        - Вот так сюрприз… - задумчиво протянул он, - Когда в дело вступает огнестрельное оружие, мне, кажется, лучше ненадолго оставить поле боя. Удачи, Медведь. Постарайся не позволить застрелить себя - мой друг и учитель хотел лично отведать твоей крови.
        Главнокомандующий не ответил. Его, как и троих его соратников, куда как больше занимал более насущный вопрос - кто мог стрелять в королевстве, где огнестрельное оружие было запрещено?..

* * *
        Пересечь поток крыс оказалось не таким уж трудным делом, по крайней мере, для мужчин. Гоблины, всеми силами демонстрирующие почтение королю, и жестами приглашающие путников следовать за собой, сами обутые в тяжелые сапоги, несколько раз продемонстрировали, что грызунов можно просто распихивать в стороны, идя сквозь них, как сквозь обычную воду.
        Фредо с Ашетом, переглянувшись, посторонились, пропуская вперед двух наименее чувствительных участников отряда - Эрнесто и Фаррада. Вампир и неблиссер, и в самом деле не испытывающие страха перед серой несущейся массой, хладнокровно направились вперед. Высокие сапоги надежно защищали их ноги от могущих последовать укусов, крысы с противным писком разлетались от крепких ударов, и уже очень скоро оба кровососа стояли рядом с гоблинами на той стороне.
        Фредо хотел, было, последовать их примеру, но брат неожиданно остановил его.
        - Думаю, следует пропустить вперед Его Величество, - негромко молвил он и быстро указал взглядом сначала на короля, потом на гоблинов, а затем и на Эрнесто с Фаррадом, поджидающих их на той стороне крысиной реки.
        Неблиссер, первым уловивший намек в этом взгляде, церемонно кивнул.
        - Не волнуйтесь, господин охотник. Его Величество мы не дадим в обиду, не так ли, друг мой?
        Фаррад согласно смежил веки.
        - Разумеется. Долг каждого законопослушного гражданина - заботиться о благе короны, о здравии короля, а мы, как граждане, уважающие закон, не можем позволить…
        - Достаточно, - Аш, терпеть не могущий долгих и нудных сентенций, так обожаемых этим вампиром, раздраженно мотнул головой, - Идите, сир. Мы прикроем сзади.
        Фредо, почему-то ожидавший в этот миг каких-нибудь комментариев от шаманки, и не услышавший оных, удивленно обернулся. Карина, застывшая позади Антона, стояла, стиснув руки в кулачки, бледная, с плотно сжатыми губами и безмолвно смотрела на серую, пищащую реку перед собой. Кошка на ее плечах, тоже не сводящая взгляда с множества крыс, выглядела, напротив, весьма оживленной: глаза ее горели, хвост подергивался, а когти то и дело впивались в плечо не замечающей этого хозяйки. Марыся была готова к бою.
        - Пожалуй, нам следовало просто пустить вперед кошку… - негромко прокомментировал это чернокнижник, обращаясь к брату и красноречиво кивнул на явственно жаждущую крови маленькую хищницу. Ашет хмыкнул, согласно кивая, однако, глянув на лицо шаманки, посерьезнел.
        - Слушай… - негромко проговорил он, краем глаза следя, как подошедший Тревор вступает в крысиный поток, начиная осторожно пробираться сквозь него, - Я как-то сразу не подумал… Она же босиком.
        Князь, быстро глянув на родственника, сам устремил взгляд на босые ступни девушки и ощутимо помрачнел. Если уж им, мужчинам, было бы неприятно дотронуться хоть до одной крысиной тушки, не хотелось бы миновать их полчище в обуви более легкой, чем сапоги, то что уж говорить о девушке, которой это место в принципе не слишком нравилось?
        - Кхм, - Фредо попытался осторожно привлечь к себе внимание шаманки, - Карина, ты… ты в порядке?
        - Я не люблю замкнутые пространства и низкие потолки, - отстраненным, каким-то замогильным голосом проговорила девушка, не сводя взгляда с крыс, - Пока мы двигались - было нормально, а сейчас стены давят на меня.
        Антон, быстро оглянувшись через плечо на свою зазнобу, решительно расправил плечи.
        - Если они будут на тебя давить, я раздвину их в стороны!
        - Фредо, Ашет!
        Голос короля положил конец зарождающейся дискуссии: Карина, от страха становящаяся еще более вредной, чем обычно, уже собиралась как-то резко ответить юному поклоннику. Братья, повернувшись и обнаружив, что Тревор приглашающе машет им рукой, переглянулись и без излишних церемоний двинулись вперед. Идти сквозь крысиную реку вместе оказалось не в пример сподручнее - крысы обтекали бравых путников по сторонам, с писком разбегались в стороны, силясь не попасться под ноги.
        К счастью, крысиный поток не был слишком широким и через три шага ребята уже остановились рядом с друзьями, поспешно оглядываясь назад.
        Карина побледнела еще сильнее. Перспектива пробираться через полчище крыс, отталкивая их босыми ногами, по-видимому, так испугала шаманку, что в какой-то момент она даже попятилась, изменяя привычной браваде и хладнокровию, и отрицательно покачала головой.
        - Я… я не пойду сквозь них…
        Антон живо обернулся и, демонстрируя чудеса уверенности и бесстрашия, широко, ободряюще улыбнулся ей.
        - Богиня моя, ты смогла бы подержать мою скрипку? - заметив удивленный протест в глазах любимой, юноша вздохнул и без излишних церемоний сунул футляр ей в руки. Девушка, опешив, сжала его, совершенно машинально, ничего не понимая, растерянно заморгала… А в следующий миг взвизгнула от неожиданности, ощутив, как сильные руки подхватывают ее и поднимают в воздух. Марыся, возмущенно мяукнув и чуть не упав от неожиданности, торопливо перебежала на живот хозяйке и, уютно устроивший на нем, принялась умываться.
        Антон, гордый и счастливый своей ношей, совершенно довольный тем, что потрясенная до глубины души шаманка даже не пытается сопротивляться, и лишь поджимает боязливо ноги, решительно шагнул к крысиному потоку. Первую тварь от отбросил ударом сапога, а на остальных и вовсе не обратил внимания, уверенно шагая вперед и крепко прижимая к себе любимую и единственную девушку.
        Гоблины, чуждые подобных проявлений любви, но способные оценить настоящий поступок, запереглядывались, одобрительно кивая и издавая странные, порыкивающие звуки, что, должно быть, означало восхищение.
        Антон пересек поток крыс в три быстрых шага, однако, остановившись на другой его стороне, Карину опускать не спешил, продолжая прижимать ее к себе и молча глядя в глубокие черные глаза. Девушка, удобно устроившаяся в объятиях поклонника, прижимающая к себе одной рукой футляр с его скрипкой, а другой придерживающая умывающуюся кошку, несколько секунд молчала, не сводя завороженного взгляда с вдруг открывшегося с такой неожиданной стороны юноши. Потом осторожно сглотнула, облизала губы и неуверенно, почти робко улыбнулась.
        - Я… могу понести твою скрипку, если хочешь. В благодарность.
        - Мне не нужна благодарность, - Антон улыбнулся в ответ, продолжая держать ее и не сводя с нее глаз, - Ты знаешь, почему я это сделал.
        - Знаю, - Карина чуть улыбнулась вновь и быстро опустила ресницы, тихо добавляя, - Опусти меня… пожалуйста.
        Эта просьба молодого Скрипача определенно не обрадовала, однако, возражать он не стал. Лишь тихо вздохнул и грустно кивнув, прошептал:
        - Как скажешь.
        После чего бережно, точно хрустальную, опустил свою красавицу вниз, ставя ее босыми ступнями на плиты пола. Кошка, и в этот раз едва успевшая сориентироваться, очень неудачно сидевшая, задрав заднюю лапу, благополучно свалилась вниз и, зашипев от негодования, вцепилась в ногу парня, по ней карабкаясь ему на плечи. Сопротивляться молодой человек в этот миг не мог - он еще продолжал поддерживать хозяйку наглой Марыси, поэтому последняя успела добраться ему почти до пояса, прежде, чем была отловлена и усажена на плечо.
        Карина, медленно выпрямившись, подняла взгляд на своего поклонника и спасителя. Глаза ее сияли, на губах расцветала все более и более широкая улыбка.
        - Ты очень сильный, - негромко произнесла она и, неожиданно, подавшись вперед, легонько коснулась губами щеки юноши, - Спасибо, Антон.
        Ашет и Фредо быстро обменялись понимающими взглядами и улыбками. Судя по всему, неприступная крепость начала сдаваться, ледяная корка вокруг сердца шаманки трескалась, и у Антона, вне всякого сомнения, появлялся реальный шанс на успех.
        Впрочем, сам юноша об этом явно не задумывался. Он покраснел, как маков цвет и, опустив взгляд, что-то смущенно пробормотал о том, что ему было совершенно не трудно.
        Девушка, прекрасно понимая, что смутила паренька, звонко рассмеялась и, подняв пальчиком его подбородок, каверзно подмигнула.
        - Понеси пока Марысю, - она красноречиво кивнула на вертящуюся на плечах кавалера кошку, - А я понесу твою скрипку. А вы что встали? - шаманка, наконец, заметила, что у их романтической сцены есть свидетели, и голос ее привычно зазвенел негодованием, - Если нас эти уроды зовут за собой, так вперед, нечего топтаться на месте! Кстати, к вам, зеленым, это тоже относится!
        Гоблины, с видимым любопытством прислушивающиеся к человеческой речи, растерянно переглянулись. Большой склонил голову и поскреб когтями лысый череп, маленький пару раз хрюкнул, потом махнул рукой себе за спину, по-видимому, указывая проход.
        - Тхен!
        - Туда, - перевел Фаррад, поворачиваясь в нужном направлении первым, - Полагаю, у нас нет иного выхода, кроме как довериться нашим странным друзьям.
        Спорить никто не стал - озвученное предположение уже некоторое время как представлялось непреложным фактом.
        Путь, ко всеобщему удивлению, оказался не слишком длинным, но зато очень запутанным. Не успели пройти и пятнадцати шагов (человеческих шагов, коль скоро у гоблинов шаги были несколько иными: один шагал слишком широко, другой слишком коротко), как маленький предводитель неожиданно юркнул в еле заметную темную щель справа. Сопровождающий его громила протиснулся следом.
        Для людей проход оказался вполне подходящим, и они, один за другим, гуськом, последовали за своими странными проводниками.
        Впереди, как и прежде, шел Фредо. Со спины его прикрывал брат, за ним следовал напряженно всматривающийся во тьму монарх, потом Карина, Антон и Фаррад. Замыкал процессию Эрнесто, почему-то насторожившийся и уже несколько минут как к чему-то принюхивающийся.
        Проход оказался узким и извилистым, с многочисленными ответвлениями, среди которых путники без сопровождающих гоблинов наверняка заблудились бы. По счастью, зеленые жители подземелий дорогу знали хорошо, и вели их вперед уверенно, иногда оглядываясь на «райта» и явственно следя за его благополучием. Большой гоблин даже самоотверженно снес лысой головой опасно торчащий сталактит, свисающий с потолка, дабы облегчить путь Его королевскому Величеству. О спутниках короля гоблины, конечно, так не волновались, но, полагая их монаршей свитой, оказывали надлежащую заботу.
        Шли быстро, часто сворачивая в новый проход, ныряя в дыру в стене, или выбирая одно из разветвлений основного коридора. Тревор, изо всех сил старающийся демонстрировать самую самоотверженную уверенность, подобающую королю отвагу, иногда напряженно оглядывался назад и, похоже, уже малость жалел, что решил доверить свою судьбу подземным тварям. Впрочем, для тревоги его была и еще одна причина.
        - Это место напоминает мне тот лабиринт, пещеру, где я был обречен обитать, охраняя Неблиса, - чуть слышно шепнул он шедшему впереди Ашету и, мельком коснувшись короны, вздохнул, - Надеюсь, корону с меня снять не пожелают.
        - Мы им этого не позволим, отец, - Фредо, до которого слабое эхо донесло слова названного родителя, мельком оглянулся, озаряя факелом процессию позади и быстро улыбнулся, - Тебе не о чем волноваться. Карина, Антон, Фаррад, Эрнесто! У вас все в порядке?
        - Более чем, - привычно сварливо отозвалась шаманка, - Сплошное удовольствие ползти по узкому проходу в толще земли, да еще и практически в полной темноте! Предупреждаю, Фредо, - если я потеряю сознание, потащишь меня ты!
        - Если это случится, донести тебя сумею и я, - галантно вклинился Антон, ободряюще касаясь плеча возлюбленной. И, прежде, чем она успела сбросить его ладонь, подался вперед, ближе к ее уху и тихо прошептал:
        - Не надо бояться. Я с тобой.
        Девушка вздрогнула и, чувствуя странное тепло в районе сердца, быстро оглянулась на юношу. Едва заметно улыбнулась и, вздохнув, уверенно продолжила путь. Показывать Антону своей просыпающейся заинтересованности ей не позволяла гордость.
        - Мрах тароккаа! - неожиданно гордо возгласил шедший впереди процессии маленький гоблин, и Фаррад, которому эти слова были прекрасно слышны, не замедлил их перевести.
        - Мы пришли. Хотя я пока что не вижу, куда именно мы пришли. Ваша светлость, не могли бы вы осветить помещение лучше?
        Его светлость сиятельный князь Фредо д’Ардженто, который, в общем-то и без подсказок уже поднял факел выше, мимолетно оглянулся на спутников и, приподняв и посох, легко коснулся его навершием пламени факела.
        - Fiamma eleccito! - громко прошептал он и, подумав, прибавил, - Templo enorme!
        Вспыхнуло пламя. Посох, многократно усиливающий магию чернокнижника, заимствующий у факела его пламя, вспыхнул сам; кристалл в его навершии засветился мягким розовым светом, рассеивая его вокруг все дальше и дальше. Круг света все увеличивался и, не прошло и минуты, как он развернулся во всю ширь, заливая собой большую пещеру, куда, как оказалось, их вывели гоблины.
        Послышалось многоголосое хрюканье и карканье. Болотно-зеленоватые тени прыснули во все стороны, силясь укрыться от губительного света, ища спасения во тьме.
        Путники, один за другим выходящие из узкого прохода на свет, заозирались, пытаясь понять, что происходит и куда они попали.
        Впрочем, на последний вопрос ответ было дать несложно - их привели именно туда, куда следовало, то есть в убежище гоблинов, в их место обитания, в тронный зал их предводителя.
        Он сидел на большом камне - большой, толстый гоблин с маленькими ушками и с золотым кольцом в носу, похожий больше на быка, чем на мыслящее существо, - и маленькие черные глазки его пылали ненавистью и яростью. Заметив двух своих подданных, осмелившихся притащить в тайное место людей, предводитель яростно захрюкал, вытягивая руку в обличающем жесте.
        Оба проводника храбрых путников повалились на землю, простираясь перед суровым владыкой ниц. Маленький жалобно захрюкал, через слово вставляя пресловутое «райт», большой согласно мычал в ответ.
        Люди безмолвно переглядывались, не зная толком, как реагировать. В их руках было мощное оружие - свет, которого гоблины, рассеявшиеся по углам, смертельно боялись, а в руках врагов было оружие еще более мощное - проклятый лабиринт, из которого самим им было нипочем не выбраться.
        Карина, впервые в жизни вдруг ощутившая себя маленькой испуганной девочкой, спряталась за спиной расправившего плечи Антона и, недолго думая, сунула ему в руки футляр со скрипкой. Зачарованный инструмент сейчас явно должен был находиться в руках своего хозяина, дабы тот при случае мог пустить его в дело. Юноша, прижав футляр к груди, сдвинул брови, готовый в любую секунду отразить атаку.
        Эрнесто, остающийся позади, напряженно оглянулся на оставленный проход и, тоже сдвинув брови, попытался протиснуться в первые ряды, будто желая находиться подальше от него. Фаррад, как переводчик, занял место подле короля. Ашет и Фредо, переглянувшись, немного расступились, давая возможность главному гоблину всецело рассмотреть «райта».
        Толстяк, между тем, не обращал на людей никакого внимания. Он внимательно слушал сумбурные объяснения подданных, иногда всхрапывая, как норовистый скакун и похрюкивая в ответ на их слова.
        Наконец, поток красноречия у маленького гоблина иссяк. Он осторожно поднял голову, ища взглядом следы милосердия на челе предводителя, и очень явно опасаясь не обнаружить их. Толстяк думал, пожевывая нижнюю губу и медленно переваривал полученную информацию.
        Наконец, взгляд его маленьких глазок устремился к королю, и толстая лапа простерлась вперед.
        - Райт? - прорычал предводитель с явственно вопросительной интонацией.
        Тревор хотел, было, быстро кивнуть, но в последний момент опомнился и опустил подбородок с достоинством, подобающим монарху, одарив собеседника снисходительной улыбкой.
        - Мыр есть Мграйн, - неожиданно очень разборчиво прорычал предводитель, - Мыр привет тебя здерсь.
        - Приветствую тебя, Мграйн, властитель гоблинов, - Фаррад, беря на себя добровольную должность посредника между гоблинами и королем, выступил вперед, - Его королевское Величество рад…
        Мграйн выставил лапу в останавливающем жесте.
        - Райт говоррить сыр Райт! - гордо заявил он, - Не есть слуга. Мыр говоррить торько Райт!
        Король, с большим трудом понимающий произносимые слова, но подспудно ощущающий необходимость вмешаться, решительно шагнул вперед, сдвигая брови. Свет сверкнул на украшающем его корону рубине.
        - Фаррад - мой поверенный, о, Мграйн! Я буду говорить с тобой, но слушать его.
        Гоблин на несколько секунд задумался, явственно пытаясь понять, что ему говорят, затем милостиво опустил большую голову.
        - Слово Райт есть закор! - серьезно произнес он, - Мыр говоррить с ты. Чрот ты деральт здерсь? Ты ерсть человек-райт, а мыр жить во мрак!
        Тревор обратил вопросительный взгляд к вампиру. Тот, человек ученый, умный и догадливый, смотрел на гоблина с таким видом, будто недавно взял его в ученики и теперь внезапно осознал, какой фронт работ ему предстоит.
        - Насколько я понял… - негромко принялся переводить он после почти минутного молчания, - Он говорит, что слово короля есть закон, и что он будет говорить с Вами. Спрашивает… что вы здесь делаете, поскольку Вы - человек, а он живет во мраке.
        - Мы не собирались вторгаться в твои владения, Мграйн, - Тревор, отвечая, прижал руку к сердцу, склоняя голову в неглубоком, но вежливом поклоне, - Наш путь преградил завал. Мы искали способ обойти его и встретили твоих люде… ээ… подданных.
        На этот раз гоблин задумался надолго, почесывая толстым пальцем висок и изо всех сил пытаясь сообразить, что же говорит ему человеческий райт. Судя по всему, удавалось ему это с трудом.
        Он снова обратил взгляд к застывшему неподалеку зеленым сусликом гоблину и что-то вопросительно прохрюкал ему. Тот живо принялся объяснять, энергично размахивая руками и силясь донести что-то до владыки. Наконец, Мграйн жестом прервал его.
        - Мгар говоррить - твор рречь есть истирный! - резюмировал он, наконец, - Ты ерсть райт-человек. Мыр нет человек. Человек - зло, мыр убирть человек. Но! - гоблин воздел указательный палец, - Ты - райт. Ты ерст выше раб и человек. Мыр не ерсть убирть ты. Мыр покрзать ты пурь.
        Последнее слово вызвало в душах внимательно внимающих гоблинскому королю людей глубочайшее изумление. Тревор, совершенно опешив, медленно перевел взгляд с недоумевающего Фаррада на волнующегося Эрнесто, понял, что от них помощи ждать не приходится, и обратил взгляд к названному сыну.
        Фредо, по-прежнему освещающий пещеру факелом и посохом, смотрел на Мграйна в таком обалдении, что подсказки от него ждать определенно не было смысла. Ашет пару раз моргнул и, глянув поначалу на брата, а потом на короля, тихо шепнул:
        - Чего он покажет?..
        Антон с Кариной, быстро переглянувшись, предпочли отступить подальше. Эта парочка, судя по всему, от обещаний толстого гоблина ничего хорошего не ждала.
        - Мграйн покарзать, - гордо и величественно продолжил райт гоблинов, - Мграйн сар бурдет ирти в пурь с ты! Ты ерсть брат Мграйн, ты ерсть Райт-черловек! Мграйн ерсть гордорсть за ты… за эртот… Мграйн ерсть ты друг!
        На этот раз последнее слово прозвучало максимально понятно, и друзья переглянулись уже с куда как большим облегчением и даже воодушевлением. Если Мграйн полагает себя другом короля, даже более того - называет себя его братом, значит, есть надежда выбраться отсюда живыми.
        - Благодарю тебя, Мграйн… - медленно ответствовал Тревор, справедливо полагая, что оставлять слова брата-райта без ответа не вежливо, - Если я правильно понял, ты намереваешься сопроводить нас к выходу отсюда?
        Гоблин важно опустил толстый подбородок и, упершись обеими руками в камень под собой, тяжело встал. Он, в отличие от Мгара был бос, да и одежды особой не имел, за исключением набедренной повязки, больше похожей на кольчужную сетку. Поверх сетки были в причудливом порядке разбросаны тускло посверкивающие драгоценные камни. На толстой шее Мграйна болтался на толстой цепи простой серый булыжник - знак его власти над другими гоблинами.
        - Ты поринмать Мграйн! - восторженно провозгласил он, - Ты поринмать, иро ты ерсть райт! Райт поринмать Райт - эро быстрь всерга!
        - Я так понимаю, он хочет сказать, что король короля всегда поймет, - негромко перевел Фаррад, - Впрочем, мне трудно с этим не согласиться. Кажется, Ваше Величество прекрасно обходится без моей скромной помощи.
        - Но не спешу от нее отказываться, - торопливо парировал король и, глубоко вздохнув, возвысил голос, - Благодарю тебя, Мграйн! Если ты соблаговолишь сопроводить нас к выходу из твоего королевства, я клянусь быть твоим другом вовеки веков, и готов быть твоим должником.
        - Не берите на себя слишком много, Ваше Величество, - вампир предупреждающе сдвинул брови, - Гоблины - ушлый народец, он может потребовать в благодарность едва ли не половину дель’Оры!
        - Половина дель’Оры итак принадлежит ему, - возразил король, - Мое королевство находится над землей, а он правит подземельем. И я не думаю, чтобы место его обитания было выбрано случайно, Фаррад - в определенном смысле, Мграйн тоже живет во дворце.
        Ученый не нашелся, что ответить. Лишь негромко вздохнул и согласно опустил подбородок, подтверждая догадку короля.
        - И все-таки не следует чересчур доверять тем, кто скрывается в тени, - неожиданно подал голос Эрнесто, - Мне не нравятся запахи, что царят здесь. Он хочет вывести нас отсюда… но что бы он сделал, правь на земле Неблис?
        Произнесенное имя произвело весьма неожиданный эффект. Мграйн яростно зашипел, зарычал и захрюкал; Мгар и его приятель-здоровяк, чьего имени путники еще не знали, схватились за камни, явственно намереваясь швырнуть их в людей. Гоблины, притаившиеся по сторонам от светлого круга, зарычали, захрапели и захрюкали, определенно готовясь к атаке.
        На несколько секунд жизни короля и его спутников повисли на волоске.
        - Небрис?! - Мграйн гневно топнул босой лапой и тяжело шагнул вперед, - Нет бырть Небрис! Гарли не любирть черловек и неравидерь Небрис!
        - Кто это - гарли? - вполголоса осведомился король. Фаррад пожал плечами - такого слова он не знал.
        - Должно быть, так они называют сами себя, - все-таки не преминул ответить он, - Не станут же они сами про себя говорить, что они «гоблины». Хотя, если вдаваться в этимологию этого слова, ничего оскорбительного в нем не содержится, однако…
        - Достаточно, - Тревор вновь обратился к своему собрату-райту и вскинул руки, показывая, что безоружен, - Кажется, между нами возникло непонимание, Мграйн! Мы не любим Неблиса так же, как и ты, и твой народ, и мы хотим помешать его возвращению!
        - Небрис хореть назар? - король гоблинов дал знак своим подданным опустить камни, - Ерсть опарсен дря райт! Мграйн говоррить - нет Небрис! Мграйн говоррить - смерть Небрис! Ахронта!
        Он схватил булыжник, болтающийся на его шее и воздел его вверх, по-видимому, призывая к чему-то подданных. Судя по согласному реву, отозвавшемуся на этот знак, призыв был услышан и принят.
        - Гарли поморчь райт-черловек, - серьезно продолжил Мграйн, - Каржый поморчь! Небрис ерсть зло, Небрис надо смерть!
        Ашет, не в силах сдержаться, длинно присвистнул - такого исхода он не ожидал.
        - Даа, неплохо же восстановил этот Кровавый урод против себя все народы королевства… - задумчиво проговорил он и, глянув на короля, чуть вдохнул, - Не хочу навязывать Его Величеству свое мнение, но, быть может, Вы поторопите своего венценосного собрата, чтобы он уже проводил нас отсюда?
        - Скорее «камненосного», - не удержавшись, ввернула ехидная Карина, однако, с «красавцем» согласилась, - Да, Ваше Величество, подтолкнули бы вы его к действию. А то так и будем топтаться под землей - еще благо, что здесь места побольше!
        - Я благодарю тебя, Мграйн, за обещание помощи, - Тревор, внимательно выслушав требования своих соратников, вновь склонился в неглубоком поклоне, - Не сочти за дерзость, но, быть может, ты все-таки поможешь нам покинуть это место?
        Райт гоблинов важно кивнул и, выпустив булыжник, взмахнул лапой.
        - Мгар и Хрон ирди с мыр. Мыр выверсть нарш друг-райт наверх! Ирдти за мыр! - и, повернувшись к большому и маленькому гоблинам, он несколько раз повелительно хрюкнул.
        Мгар и Хрон послушно вытянулись по струнке и принялись знаками показывать людям, чтобы они шли сразу следом за райтом, ибо они пойдут сзади, чтобы прикрыть их спины. С одной стороны, подобное сопровождение напоминало конвоирование под арестом, а с другой - навевало мысли о большой чести.
        Как бы там ни было, спорить люди не стали. Не одну Карину угнетало непрестанное пребывание под землей - выйти на воздух хотелось всем, хотелось страстно, хотя мужчины и скрывали это желание, равняя его со слабостью.
        - Вы заметили? - тихо произнес Фаррад, когда они уже следовали за Мграйном куда-то вглубь пещеры, - Эти двое за нашими спинами, должно быть, занимают высокие посты - в их именах по четыре буквы!
        - И что? - не понял Антон, - Учитель, четыре буквы для имени не так уж и много, мне кажется…
        - Чем длиннее имя гоблина, тем выше его чин! - вампир воздел указательный палец, будто читая лекцию, - И, если в имени райта целых шесть букв, то обладатели четырехбуквенных имен должны занимать не самые низкие должности. Можно смело сказать, что нам повезло встретить их.
        - Повезло, - уныло отозвался Эрнесто, - В одном везет, в другом нет… Здесь, под землей, я чую запах. Запах крови, запах детей Неблиса. Боюсь, мои собратья тоже скрываются где-то неподалеку, и мы можем случайно столкнуться с ними…

* * *
        - Фракасо!
        Яростный рев, разнесшийся по дворцовому двору после звука выстрела, изумил Медведя до такой степени, что он даже забыл о Гарте, находящемся под влиянием Доната. Колдун времени даром терять не стал, и в мгновение ока скрылся в толпе.
        - Мне казалось, так тот парень выражался, Мартын? - несколько растерянно осведомился Шин, переводя взгляд с главнокомандующего на беснующуюся людскую массу. Мужчина медленно кивнул.
        - Так оно и было… - пробормотал он, внимательно вслушиваясь, не раздастся ли вновь тот же голос. Ожидание оказалось оправдано.
        - Что за чертова свистопляска прямо перед дворцом?!
        Нет, это не был голос Мартына. Грубый, резкий, с какими-то типично морскими интонациями, он все-таки принадлежал другому человеку, но кому - сказать было трудно.
        Аркано решительно шагнул вперед, врезаясь в толпу, как таран.
        - Надо найти этого парня, - бросил он через плечо, - Если он выражается, как Мартын, то, может…
        Что «может» договаривать главнокомандующий не стал - с его точки зрения это итак было понятно. Если человек использует Мартыновы выражения, то мог и самого Мартына знать, а если это в самом деле так, то с человеком просто необходимо побеседовать. Как знать, может быть, зацепка сама пришла к ним в руки?
        - Шваль! - вновь взревел голос, - Фракасо! Пристрелю!
        - Этого еще не хватало, - пробормотал себе под нос Медведь и удвоил натиск, распихивая отчаянно рубящихся людей в стороны.
        Они ничего не замечали. Жажда крови полностью поглотила разум несчастных крестьян, глупых стражников - они рубились не на жизнь, а на смерть, потеряв в пылу боя конечную цель, и подменив ее целями Доната. Слышались стоны и крики умирающих, раненных, покалеченных жутким сражением людей, но не останавливали битву, а словно подстегивали сражающихся. Теперь каждый из тех, что еще оставались на ногах, считал своим долгом отомстить за павших, и сражение возобновлялось с новой силой.
        Кто-то попытался напасть на главнокомандующего. Аркано ловко отразил удар мечом и, услышав свист у левого уха, удивленно оглянулся. Верный Барт, ловко отсекший половину кола, которым какой-то крестьянин пытался заколоть Медведя, криво усмехнулся и ударом рукояти меча в подбородок отшвырнул дурака куда-то назад, в общую свалку.
        Шин, которому стрелять в таком месиве было почти невозможно, выхватил меч и, ловко провернув его в руке, обрушился на пытающихся атаковать Анатолия стражей. Толя, проклиная все на свете, дергал почему-то застрявший в ножнах меч.
        - Стрела! Попытайся найти стрелка! - Аркано сам удивился тому, что назвал Шина «стрелой», прозвищем, которое, по идее, уже давно должно было бы прилипнуть к нему, но почему-то не прилипло. Затем перевел взгляд на воюющего с мечом Толю и нахмурился.
        - Меч! Что ты возишься?
        - Не понимаю, в чем дело, господин, - прокряхтел в ответ страж, - Рукоять горячая, а меч застрял, не знаю… Есть!
        Клинок, пылающий огнем, вылетел из ножен и замер в руке изумленного человека, воздетый к небесам. Капли расплавленного металла, стекая по его лезвию, падали на землю у ног Анатолия, прожигая маленькие ямки в ней.
        - Кол, Стрела и Расплавленный Меч… - прошептал совершенно потрясенный воин и, сглотнув, неловко взмахнул мечом. Обжигающе горячие капли окропили толпу беснующихся людей.
        Послышались крики; кое-кто начал бросать оружие.
        Шин, испытывая некоторую зависть, решительно выхватил из-за спины лук и, вскинув его, прищурил один глаз. Ему надо было обнаружить стрелка, выследить его среди этого безумия и подстрелить, обезвредить, пока он не навредил кому-нибудь… Нет… Нет… Мечи, мечи, колья, стрелы, кистени, дубины, кастеты… Вот!
        Выглянувшее из-за туч солнце тускло блеснуло на дуле револьвера, и Шин, прицелившись, спустил тетиву.
        Воздух взвизгнул, рассекаемый стрелой; парень чуть вытянул шею, готовый ликующе сообщить о гибели неизвестного нарушителя закона и порядка… Но неожиданно изумленно охнул.
        Человек, в которого он целил - высокий, подтянутый, сильный человек в простой одежде моряка, и треуголке на голове, - держал стрелу за самый кончик, поймав ее за миг до того, как она пронзила его сердце. Держал, и озирался, пытаясь понять, кто осмелился выстрелить в него.
        Наконец, взгляд его нашел Шина. По лицу тенью скользнуло понимание и, к удивлению лучника, незнакомец принялся протискиваться сквозь толпу к нему.
        Аркано, не замечая этого, ошарашенно наблюдал, как восторженный Анатолий, восхищенный обретением нового оружие, разбрасывает вокруг капли расплавленного металла, болью заставляя людей прекратить бойню. Враги кричали, хватались за руки и лица, за головы, бросали оружие и валились на колени, уже не способные продолжать бой, уже готовые сдаться друг другу или тому, что вынудило их остановиться.
        Толпа безумцев постепенно редела - боль действовала отрезвляюще, а тех редких глупцов, что еще пытались продолжить битву, сбивали с ног уже свои и гневными криками заставляли остановиться.
        Идти стало легче. Незнакомый моряк уверенными, широкими шагами приблизился к главнокомандующему и его маленькому отряду и, не убирая револьвер, коснулся двумя пальцами шляпы, чуть склоняя голову.
        - Фракасо! Ты тут, я вижу, главный, здоровяк? - приветливо осведомился он, - Что за месиво перед королевским дворцом, где король?
        - Короля здесь нет, - Аркано приподнял подбородок, свысока оглядывая незнакомца. Отметив бриллиант в его ухе, испещренное шрамами лицо, и шпагу на перевязи, он сделал единственно верный, как ему казалось, однозначный вывод.
        - Что пирату нужно от Его Величества?
        - Буду признателен, если ты будешь называть меня «капитаном», - собеседник дружески улыбнулся и внезапно протянул руку для пожатия, - Я Богдан, капитан «Морского дьявола», самого быстроходного клипера в море! А ты кто? Судя по одежде, не из простых?
        - Главнокомандующий королевской армией и дворцовой стражей, Аркано Брутто! - Медведь немного приосанился, крепко сжимая протянутую руку, - Итак, за каким дьяволом пирату из Саноры потребовался Тревор Четвертый?
        Богдан легко пожал плечами, высвобождая ладонь из крепкой хватки.
        - У меня есть подозрения, что ему известно что-то об одном моем друге. По крайней мере, как мне сказал мой осведомитель в Тираре, король интересовался им.
        В голове что-то щелкнуло. Аркано недоверчиво вгляделся в темное, загорелое лицо капитана и, сдвинув брови, честно попытался мыслить логически, разложить все по полочкам, чтобы не делать скоропалительных выводов. Все-таки это могло быть лишь совпадением, далеко не факт, что человек, занимающий его мысли, беспокоит и кого-то другого… Но ведь Мартын плавал когда-то на пиратском судне! Правда, названия судна не произносил ни разу.
        Богдан выжидательно смотрел на него, а Медведь думал. Тирар… именно в Тираре кто-то интересовался Мартыном. И узнали об этом именно королевские шпионы, но неужели сам капитан корабля пришел сюда, чтобы… Нет, не может быть.
        - Друге, говоришь… - мужчина вгляделся в темнеющие под шляпой глаза, - Этого друга зовут Мартын?
        Богдан вздрогнул; одна рука его легла на эфес шпаги, другая - на собачку револьвера.
        - Ты что-то знаешь?
        - Я знаю, что Мартын друг и мне, - главнокомандующий тяжело вздохнул, - Так значит, это ты интересовался им в Тираре? Мы собирались отправиться туда, чтобы попытаться отыскать его след.
        - А ты, значит, один из тех высокопоставленных людей, с которыми он путешествовал, - в тон ему отозвался капитан, - Фракасо! Вот так удача! Я ищу Мартына, потому что уверен - с ним что-то неладно. Где он, куда он делся? Что тебе известно?
        - Неладно - не то слово, - буркнул Барт, окидывая внимательным взглядом постепенно утихающее поле боя, отслеживая малейшие действия людей. Толя, убежденный, что его оружие больше не понадобится, подчиняясь какому-то наитию, подул на раскаленный клинок, и легко убрал его в ножны. Шин опустил лук.
        - Мартына похитил Донат, - Медведь скрипнул зубами, непроизвольно сжимая рукоять меча, - Ты знаешь, кто такой Донат?
        - Знаю ли я? - Богдан на миг сжал губы и покачал головой, - Слишком хорошо… Но за каким морским чертом этому клятому осьминогу Мартын?!
        Аркано чуть склонил голову набок. Говорить или нет? Можно ли доверять новому знакомому, можно ли рассказывать ему все, что известно? Или лучше пока не стоит, пока не прощупает почву, пока не убедится, что он стоит доверия?
        Капитан понял его без слов.
        - Не доверяешь? - понимающе кивнул он, - Ладно, тогда скажу сам. Мартын - дитя Кадены. На его руке есть метка и, если я знаю Доната - а я его знаю, - эта метка очень важна ему.
        - Откуда ты знаешь Доната? - Медведь мигом помрачнел: такие откровения не были ему приятны.
        Богдан равнодушно пожал плечами, и неожиданно сунул револьвер за широкий пояс штанов.
        - Сражался уже против него как-то. Ладно… Свистопляска, я смотрю, завершена, мы можем позволить себе пройти во дворец. Я бы хотел обсудить с королем…
        - Короля нет, - отрезал Аркано, - Мои друзья вывели его из дворца, мы опасались за его жизнь. Я мог бы взять тебя с собой туда, где мы условились встретиться… но пока не знаю, стоишь ли ты моего доверия.
        - Фракасо! - капитан хохотнул, - Да мне плевать, уверен ты в этом или нет! Можешь не верить мне хоть всю жизнь, дурень, но цель у нас одна - спасти…
        - А как ты узнал, что он в беде? - Толя, внимательно прислушивающийся к беседе, неожиданно решил вмешаться в нее.
        Богдан быстро облизал губы, помедлил, затем без особого желания запустил руку в карман и, достав что-то, протянул это на открытой ладони вперед.
        - Вот. Об этом даже мои ребята не знают, я никому не говорил. Мартын забыл компас, когда его повязали, а недавно на нем выступила кровь…
        Аркано, не касаясь пресловутого предмета, чуть склонился, хмуря брови и вглядываясь в него. Компас как компас, кровь как кровь - можно было бы подумать, что ею прибор забрызгали извне, а не что она выступила изнутри.
        Впрочем, впадать в паранойю и подозревать вероятного союзника во грехе, когда он предоставил вполне веское доказательство своих слов, Медведю тоже не хотелось. И, мысленно принимая на себя всю ответственность за могущее последовать предательство, сетуя, что не имеет интуиции своего молочного брата и не может сразу угадать, стоит ли верить новому знакомому или же нет, он все-таки согласно склонил большую голову.
        - Хорошо. Пойдешь с нами, Богдан, быть может, вместе мы сумеем придумать, где искать нашего общего друга.
        - Положим, где искать его, я догадываюсь, - Богдан безмятежно улыбнулся и слегка развел руки в стороны, - Я почти уверен, что Мартын сейчас на Кадене.

* * *
        Впереди забрезжил свет. Серый, слабый свет угасающего дня, заставивший сердца путников забиться быстрее. Карина, истосковавшаяся по вольному воздуху, попыталась прибавить шаг, но была поймана и удержана за руку Антоном. Скрипач, стремительно обретающий ту самую силу и уверенность, о которой мечтал когда-то, справедливо полагал, что обгонять «райта» Тревора и уж, тем паче, райта Мграйна мысль не самая удачная. Кто знает, как поведет себя гоблинский король, если девушка проявит такое неуважение!
        Шаманка скрипнула зубами, однако, смирилась и пошла медленнее.
        Мграйн неожиданно остановился, оборачиваясь к своему человеческому другу.
        - Мыр не ерсть верх, - он ткнул толстым пальцем с длинным когтем на потолок тоннеля, - Тар ерсть ты мир. Мыр жирть здерсь. Ирти!
        Дополнительных приглашений не потребовалось - проход был виден, до него оставалось всего несколько шагов, а то, что гоблины редко появляются наверху при свете (пусть и слабом) дня, было хорошо известно всем.
        Король Тревор прижал правую руку к сердцу, склоняя увенчанную короной голову.
        - Благодарю тебя, Мграйн, райт… гарли. Я не забуду твоей помощи, и всегда буду считать тебя другом.
        - Черловек ерсть друг! - Мграйн согласно кивнул и, неожиданно шагнув вперед, коснулся открытой ладонью короны Тревора. Тот вздрогнул и невольно отшатнулся, не понимая, чего хочет новый знакомый. Снимать корону и дарить ее гоблину в планы Его Величества не входило совершенно, причем сразу по нескольким причинам, из которых не последней было опасение обратиться монстром.
        Впрочем, Мграйн не намеревался снимать корону с человеческого райта. Он растянул свою жуткую пасть в мерзкой, но определенно приветливой улыбке и, неожиданно ухватив Тревора за запястье, подтянул его руку к своей шее. Когда булыжник - символ власти, - ткнулся ему в ладонь, король растерянно замер, недоуменно моргая. Чего добивается гоблин, он все еще не понимал.
        - Райт трограт сирвол Райт, - с трудом выговорил Мграйн и, поочередно указав на корону и булыжник, уверенно прибавил, - Друг.
        Король, мельком оглянувшись на спутников, жестом подозвал Фаррада. Ему все-таки требовались дополнительные пояснения.
        Вампир подошел и, почтительно поклонившись Мграйну, повернулся к Его Величеству.
        - Насколько я понимаю, то, что он коснулся Вашей короны, а Вы потрогали его камень, закрепило вашу с ним дружбу, сир. Должно быть, это принятый у гоблинов обычай - райт может касаться символа власти другого райта.
        - Аа… - Тревор торопливо облизал губы и, выдавив из себя улыбку, кивнул, - Что ж, хорошо. Ты можешь рассчитывать на меня, друг Мграйн.
        Райт гоблинов так активно замотал головой, что удивленным людям даже на миг почудилось, что она сейчас оторвется.
        - Черловек не морчь поморгать гарли! Гарли поморгать черловек! - он снова воздел толстый палец и, погрозив им, прибавил, - Небрис бырть смерть! Гарли поморгать черловек, чтобы убирть Небрис! Срово райт!
        - Слово короля, - торопливо перевел Фаррад, - Они помогут нам в борьбе против Неблиса, хотя я пока и не представляю, каким образом. В любом случае, Ваше Величество, я бы советовал вам уже завершать эту приятную беседу - на улице темнеет, и мы рискуем не найти проход.
        Тревор вздохнул и, вновь улыбнувшись своему «коллеге», решительно шагнул вперед.
        - Благодарю тебя за помощь, райт гарли, но мы должны идти. Спасибо и… прощай.
        Мграйн медленно, обстоятельно поклонился и, выпрямившись, кивнул.
        - Райт ерсть друг райт! - еще раз напомнил он и, помолчав, неожиданно выдавил из себя почти без рычащих ноток, - Прашай… друг.
        По губам короля против воли расплылась улыбка. Протискиваясь мимо толстого гоблина к проходу, он, не удержавшись, похлопал его по обнаженному плечу и удостоился еще одной жуткой, звериной улыбки.
        Выбрались наверх без особых приключений - проход был довольно широк, а вылезший первым король старательно помогал друзьям, протягивая им руки. Сами друзья, правда, очутившись на поверхности, старались оттеснить Его Величество, сами выполняя грязную работу, но монарх в своем желании помогать другим оказался на редкость упрямым.
        Карину из подземелья подняли третьей, и девушка, вдохнув полной грудью уже звенящий ночной прохладой воздух, не в силах сдержаться, упала на колени и поцеловала несколько травинок. После чего подняла взгляд к небу и, закрыв глаза, прижала руки к груди, что-то шепча. По-видимому, шаманка благодарила Светлых за чудесное спасение из жуткого подземелья.
        Когда люди покинули владения гарли, Мграйн вздохнул и, вскинув руку, послал человеческому райту прощальный привет.
        - Прашай, друг, - негромко повторил он и, более ничего не прибавив, решительно повернулся, направляясь обратно в свою тронную залу. Мгар и Хрон, разумеется, поспешили за ним.
        А люди, тем временем, счастливые своему возвращению из подземелья, озирались, силясь понять, куда же их все-таки вывел подземный ход. По всему выходило, что, не взирая на приключения, вышли они, куда следовало.
        - Похоже на задний двор этой самой мельницы, - заметил Фредо, озираясь и, кивнув на крепкое сооружение неподалеку, перевел взгляд на напряженного, едва ли не готовящегося отражать атаку неблиссера. Эрнесто, бледный, сосредоточенный, вскинул руку, призывая к тишине и, не делая ни шага, принялся оглядываться, часто втягивая носом воздух. Место ему, судя по всему, не слишком нравилось.
        - Они здесь… - он произнес, прошипел это лишь спустя минуту после начала изучения местности, но спутникам его пояснения уже не требовались. Поведение неблиссера говорило куда как яснее и понятнее, его, высказанные еще внизу подозрения, неожиданно обрели силу и теперь уже друзья и сами оглядывались с напряжением, подозревая в каждой тени притаившегося неблиссера.
        - Наверное, они ждут нас там, внутри, - Аш красноречиво кивнул на дверь черного хода чуть покосившейся мельницы, - Мы можем просто не входить, и…
        Громкий, неприятно режущий хохот, прокатившийся над двором, мигом объяснил охотнику, что надежды его тщетны. Откуда-то сверху, похоже, с крыши мельницы вдруг спустилась черная тень и, замерев на пороге, медленно выпрямилась. Взметнулась бледная рука, отбрасывая темный плащ, и взглядам друзей предстал человек - высокий, светловолосый, бледный, как смерть и очень худой. Глаза его во мраке казались двумя черными провалами, и чудилось, что их вообще нет, что у собеседника есть только глазницы, как у скелета.
        - Айно… - Эрнесто стиснул кулаки, - Родж Айно… Так значит, теперь ты у них главный.
        - Я единственный из них, кто всегда понимал глупость твоих учений! - новый знакомый, новый враг насмешливо приподнял подбородок, - Довольно слов! Я не желаю вам зла, люди, мне нет в том смысла. Отдайте нам Эрнесто!
        - Этого не будет, - Фредо решительно шагнул вперед, крепко сжимая посох. Рядом с ним мгновенно встал брат, вытаскивая флейту. Антон, предчувствуя битву, спешно уложил футляр со скрипкой на землю, открывая его и благоговейно касаясь зачарованного инструмента.
        Тревор, которого разборки между несколькими неблиссерами не слишком волновали, который предпочел бы обойтись без дополнительных стычек, и который вообще не слишком одобрял применение зачарованных инструментов, только вздохнул, отступая назад, ближе к Фарраду.
        - Я так понимаю, здесь справятся и без нас, не так ли? - аккуратно поинтересовался он, однако, заметив удивление в глазах вампира, нескрываемо сник, - Видимо, не так.
        - Вы безоружны, Ваше Величество, - ученый покачал головой, - Вам лучше держаться позади. О Родже Айно я слышал еще до того, как он стал неблиссером и, честно Вам скажу, он был одним из самых неприятных людей, кто когда-либо бежал из дома Потерянных душ.
        Фредо медленно, почти угрожающе поднял посох, и тотчас же опустил его на землю, воздевая правую руку к небесам.
        - Тучи раздвинув, свет возникает, В небе над нами Луна засверкает!
        Покрытый сгущающимся ночным мраком двор внезапно озарил серебристый свет ночного светила. Луна появилась внезапно, буквально вынырнула из-за туч, подчиняясь призыву чернокнижника и во всей своей красе воцарилась в небесах.
        Карина напряженно облизала губы. Ей, шаманке, были ведомы не только травы, она знала и фазы луны, и сейчас была убеждена, что происходит что-то неправильное.
        - Луна должна быть растущей, а не полной… - пробормотала девушка, не обращаясь толком ни к кому. Вероятно, поэтому она и не была никем услышала.
        Фредо стукнул посохом по земле; глаза его вспыхнули серебром. Король сзади тихо вздохнул. Им предстоял бой с какими-то тенями, бой с возглавляющим их безумцем, и то, как серьезно относился к этому его названный сын, Его Величеству не нравилось. Фредо всегда был довольно сильным, а в моменты, когда был чем-то задет, сила его увеличивалась многократно, и король знал это. Но сейчас в руках чернокнижника был еще и посох - посох, при помощи которого он мог обращаться к магии стихий, и на что он мог оказаться способен, было страшно даже подумать.
        Родж, абсолютно не испуганный начальной демонстрацией силы противника, презрительно скривился.
        - Ай, какая неприятность. Так против меня сам сиятельный князь Финоры? Забавно… - неблиссер пару раз стукнул себя пальцем по губам, - Если я убью тебя, король велит отрубить мне голову. Мне же этого очень не хотелось бы, значит, у меня есть только один выход…
        Темные провалы глаз дьявольски сверкнули. Губы раздвинула сумасшедшая улыбка.
        - Я убью князя, а потом убью короля! - вскрикнул, почти взвизгнул Айно и, внезапно, сунув два пальца в рот, громко свистнул.
        Из всех углов, из всех щелей, повинуясь его свисту, потянулись тени, стремительно заполняя собой двор. На мгновение свет луны, казалось, померк - так много стало здесь мрака, так сильно застили свет те, кого Эрнесто называл когда-то братьями и сестрами.
        Одна из теней, случившаяся ближе всех к опальному неблиссеру, внезапно бросилась на него, и мужчина, в последний миг успев заметить нож, поспешил уклониться, пропуская атаку мимо себя. Тень, сбросив плащ, оказалась молодой девушкой, девчонкой, гибкой, как лоза и дикой, как лесной зверек. Она ощерилась и, недолго думая, вновь метнулась на экс-предводителя.
        Антон вскинул скрипку и заиграл. Прекрасная, удивительная мелодия наполнила маленький дворик, полилась ласковым ручьем, казалось, успокаивая, умиротворяя мятежные души, нежно касаясь их…
        Родж Айно опять режуще расхохотался и сделал странное движение рукой, словно отмахивался от мелодии.
        - Музыкальное сопровождение? Неплохая идея, парень, играй! Только сыграй что-нибудь повеселее, а?
        - Будет тебе сейчас повеселее, - процедил задетый за живое Ашет и, недолго думая, поднес к губам флейту. Первая трель не причинила неблиссеру особенного вреда, хотя ударилась точно в него, и охотник уже, было, растерялся, но тут Эрнесто, отчаянно сражающийся с молоденькой неблиссеркой, воскликнул:
        - Они невосприимчивы к звуку!
        Вторая трель ударила в дверной косяк над головой Роджа. Толстая балка, отделившись, обрушилась вниз и, ударив неблиссера по голове, ненадолго погребла его под собой.
        Тени, возмущенные таким кощунством, взвыли. Плащи полетели в стороны, открывая озлобленные лица, целую толпу одичавших людей, готовых рвать и метать, отстаивая свое право убивать направо и налево.
        - Трава растет в поле, трава растет на воле, - поспешно прошептал Фредо, очерчивая посохом круг, - Как цепи, связует, Навек парализует!
        Несколько неблиссеров упали, не в силах справиться с оплетшей их лодыжки травой, но на смену им тотчас же пришли другие.
        Чернокнижник медленно поднял голову к небу и лицо его залил лунный свет. На несколько секунд он закрыл глаза, а когда вновь распахнул их, от черного ободка вокруг радужки не осталось и следа - очи князя и в самом деле казались двумя серебряными плошками.
        Родж Айно, кое-как выбравшийся из-под обрушенной на него балки, сел и, тряхнув головой, внезапно вскрикнул, почти взвизгнул, указывая на концентрирующегося чернокнижника:
        - Убить! Убить его, немедленно! Не дайте этой твари закончить колдовство! Он убьет нас!
        Фредо его не слышал. У ног его, медленно клубясь, поднимаясь из самых недр земли, тихо вился пронзительно-серебряный, сверкающий туман, окружающий его, поднимающийся все выше и выше.
        Ашет отступил, с опаской косясь на брата. Таким ему его видеть не приходилось никогда, и в какой-то миг старые мысли о том, что чернокнижников надлежит хватать и доставлять в темницу, вновь вспыхнули в его голове.
        Князь неспешно отвел в сторону правую руку, погружая ее по локоть в серебряный туман, и застывая так. Потом отвел левую, сжимающую посох, касаясь его навершием тумана и, глядя прямо на луну, что-то забормотал.
        - Луна дает силу необозримую, Луна берет душу никем не любимую, - расслышал стоящий неподалеку Ашет, - Сила извечно льется по венам, Сила наполнит меня мгновенно!
        Что-то вспыхнуло. Лунный свет, заливающий собою дворик, внезапно стал нестерпимо ярким, таким, что даже люди принялись заслоняться руками, уже почти не помышляя о битве. Что же касается неблиссеров, то они и вовсе спешили вновь запахнуться в свои черные плащи, обращаясь тенями, но, увы… На свету тени не живут долго.
        Туман вокруг князя уже не вился, а вертелся со слабым свистом, закручиваясь, как маленький вихрь. Рука его, сжимающая посох, неспешно поднялась вверх, и Карина вдруг приглушенно вскрикнула, отступая ближе к Антону.
        - Зачем я его учила?! - быстро прошептала она, - Чернокнижник, владеющий посохом с Дальних холмов! О, Светлые, а я еще и научила его магии стихий!
        Скрипач, привычно заслоняющий возлюбленную собой, нахмурился, быстро оглядываясь на нее.
        - И что из этого… может случиться?
        - Все, что угодно! - отрезала девушка и, вновь обращая взгляд к чернокнижнику, испуганно и изумленно вскрикнула.
        Правая рука Фредо, погруженная в серебряный туман, внезапно дернулась и потянулась назад, словно вытаскивая что-то. Серебряный вихрь вокруг него взревел и, ускоряя свое движение, внезапно начал сжиматься, вытягиваясь в одну линию, обвивая что-то. Что-то, взявшееся из ниоткуда, что-то, чего не было здесь…
        Князь вскинул руку в воздух. Сверкнул, озаренный лунным светом прекрасный, тонкий, изящный серебряный меч.
        Люди, открыв рты, смотрели на него; неблиссеры, чуя в клинке свою погибель, пытались спрятаться кто куда, забиваясь в щели. Родж Айно, их предводитель, поспешно отползал назад, в мельницу, надеясь найти убежище там.
        В руке его внезапно сверкнула сталь - неблиссер, убежденный, что тень надежно скрывает его, достал кинжал и теперь определенно намеревался метнуть его в колдующего чернокнижника.
        Фредо ничего не замечал - ему было не до этого. Ашет и Фаррад, Антон и Карина были куда как больше поглощены его магией, нежели поведением неприятеля.
        Эрнесто и вовсе было не до Роджа - сам неблиссер, он искал, куда спрятаться, где укрыться от всепроникающего лунного света, силясь прикрыться плащом и не находя спасения.
        Возможно, все так бы и закончилось. Быть может, Фредо д’Ардженто пал бы жертвой предательского клинка, брошенного в него из полутьмы мельницы… Но помощь была уже близка.
        Звук выстрела на миг оглушил противников, заставляя всех и каждого из них, исключая Серебряного Фредо, изумленно оглянуться, недоумевая, кто, кому пришло в голову…
        Айно, хватаясь за грудь, тяжело завалился назад, роняя кинжал.
        Фредо поднял посох и, прижав к нему меч, открыто, без страха, взглянул на слепящую луну. Серебристая тень пробежала по земле, и люди, сраженные наповал всем происходящим, медленно обернулись вновь.
        - Серебряная луна… - охрипшим голосом прошептал Ашет, глядя в облака.
        - Две серебряные луны… - поправил его чей-то знакомый, не менее потрясенный голос, и охотник, мельком глянув вправо, обнаружил рядом с собой Аркано.
        В небесах, застыв, как два глаза, и в самом деле висели две серебряные луны, две плошки, будто переместившиеся сюда из глаз чернокнижника. Чудилось, князь взирает на грешную землю из облаков и ничто не в силах укрыться от этого взгляда.
        Фредо открыл рот и медленно, шумно потянул воздух, набирая его в себя все больше и больше. Руки его, стискивающие меч и посох, слабо задрожали.
        Карина, первая сообразив, что происходит, так и подскочила, испуганно озираясь.
        - Прячьтесь! Все, все, быстрее! Или он убьет нас!
        Прибавлять ничего не потребовалось. Единственным надежным укрытием по-прежнему казалась мельница, проход в которую перегораживал валяющийся неблиссер, и люди - как уже пребывающие здесь, так и вновь прибывшие, со всех ног бросились к покосившемуся строению.
        Богдан, прибывший сюда вместе с Аркано, Бартом, Анатолием и Шином, а также с примкнувшим к ним по пути Мирко, пнув безжизненное тело, на миг задержался, присвистнув.
        - Готов! А я и не думал, что пули берут этих тварей.
        - Насчет пуль побеседуем после, господин пират, - Его Величество Тревор Четвертый, вошедший на мельницу мгновением раньше, резко обернулся, сдвигая брови, - Огнестрельное оружие в моем королевстве запрещено!
        - Я пират, - капитан безмятежно пожал плечами, - Плевать я хотел на глупые законы.
        Король открыл, было, рот, чтобы достойным образом ответить, отбрить наглого подданного, но не успел вымолвил и слова.
        Фредо, завершив вдыхать воздух, на миг замер… А потом резко выдохнул его.
        Влетевшая последней Карина, оттолкнув короля в сторону, затащив его за угол, тяжело дыша, прижалась к стене.
        Снаружи послышался невнятный гул, сменившийся ревом бушующего пламени. К нему примешивались испуганные, обреченные крики умирающих неблиссеров.
        Эрнесто, замерший в углу недалеко от входа, с ужасом смотрел на огненное море, разливающееся по двору, крутящееся вихрем вокруг чернокнижника и, чудилось, все более и более расширяющееся.
        Крики звучали все реже - неблиссеров оставалось все меньше, но Фредо не останавливался.
        Карина, вскрикнув, отпрыгнула от раскалившейся стены и испуганно закрыла голову руками.
        - Он убьет нас! Он уничтожит нас всех!
        - Фредо! - Ашет, чувствуя некоторую ответственность за старшего брата, попытался шагнуть вперед, но был удержан Аркано, - Фредо, остановись!
        - Успокойся! - в свой черед закричал главнокомандующий, - Фредо, хватит, ты уже победил!
        - Антон, играй! - шаманка, стараясь держаться подальше от входа, куда уже начинали забираться языки пламени, подползла к поклоннику и вцепилась в него мертвой хваткой, принимаясь трясти, - Играй, чтобы тебя лесные духи забрали! Играй самую успокаивающую мелодию, его надо привести в чувство!
        Фаррад, видя, с каким трудом ученик удерживает скрипку, пытаясь высвободиться из дергающих его рук шаманки, в три быстрых шага пересек опасный участок перед выбитой дверью и, ухватив девушку за запястья, с усилием высвободил плечи юноши.
        - Успокойтесь, - мягко велел он и, переведя взгляд на Антона, кивнул, - Играй, Антон. Та мелодия, что я называл «Магнолией», ты помнишь?
        Скрипач помнил. Он мельком кивнул и, вскинув любимый инструмент, быстро провел смычком по струнам. Тонкая дрожащая нота разнеслась под крышей мельницы и, вырвавшись наружу, заплясала над языками пламени. К ней прибавилась вторая, третья, четвертая… Юноша играл, прикрыв глаза, старательно выводя, выплетая мелодию, силясь вложить в нее как можно больше спокойствия, силясь усмирить ею свой собственный страх.
        - Фредо, хватит!! - Ашет, рванувшись из рук Медведя, подскочил к двери и, кое-как уворачиваясь от языков пламени, высунулся наружу, - Прекрати!! Их больше нет, ты хочешь убить нас, убить меня??
        Чернокнижник, опьяненный силой, почти ничего не соображающий, неожиданно услышал призыв брата и медленно перевел на него взгляд. Две серебряные луны в небе на мгновение скрылись облаками, и тоже как будто обратились к охотнику. Тому на миг стало жутко. Две пары серебряных глаз смотрели на него, не сводя взгляда, проникая в самую душу, заставляя леденеть пальцы, а сердце, напротив, пылать огнем.
        Ашету показалось, что он сходит с ума. Еще мгновение - и его тело просто разорвало бы от разницы температур, сковывающих его под взглядом брата, но в эту секунду слуха князя наконец коснулась музыка.
        Он замер, чуть склоняя голову набок, внимательно вслушиваясь в нее, моргнул раз, другой… Серебряные плошки в небесах заволоклись облаками. Рука чернокнижника, сжимающая меч, медленно опустилась; за ней упала вторая. Посох выпал и покатился по земле. Меч вонзился в землю.
        Фредо упал на колени и, воздев глаза к небу, что-то прошептал, последним усилием взывая к природе.
        Тучи, скрывающие луну, стали тяжелее, набрякли и спустя мгновение хлынули дождем, туша бушующее пламя.
        Чернокнижник, не в силах более держаться, упал ничком, теряя сознание, подставляя спину тугим струям.
        - Слушайте… - в повисшей тишине неожиданно зазвучал голос Мирко, - Кажется, нам теперь есть, кого против Доната выставить, а?
        Ответа не последовало, ответ был очевиден. Фредо в одиночку совершил то, на что не хватало сил им всем вместе - он сумел уничтожить целый большой отряд неблиссеров, уничтожить одним только вздохом. Одной только силой, не прибегая к иному оружию.
        Серебряный меч тускло поблескивал, ловя капли дождя. Чернокнижник лежал на земле, не подавая признаков жизни.
        Неблиссеры были уничтожены.
        ПРИНЦИП ТРЕТИЙ. УНИЧТОЖЕНИЕ
        Глава 8
        - Куда ты смотришь?!
        Неблис в зеркале выглядел настолько свирепым, что даже Мартыну, следящему за ним со стороны, стало не по себе. Донат, замерший напротив своего друга и наставника, ощутимо побледнел, однако, продолжал стоять, гордо подняв подбородок.
        - Д’Ардженто уничтожает моих детей, Детей крови, а ты хлопаешь ушами! Чем ты занимаешься, пока этот проклятый чернокнижник стирает с лица земли мою армию?!
        - Я настраиваю людей против него и короля, - колдун старался говорить спокойно, однако, сжатые в кулаки руки его едва заметно подрагивали, - Я меняю их мысли, заставляю умирать тебе во благо!..
        - Тогда почему чаша еще не полна?! - совершенно взбеленился, взревел Бог разврата, - Почему я по сию пору сижу здесь, вместо того, чтобы ходить по земле, почему все твои старания ни к чему не приводят?! Ты можешь объяснить мне это, Донат?!!
        Маг скрипнул зубами. Гнева Неблиса он, даже будучи другом его, справедливо опасался, однако, сейчас чувствовал себя несколько защищенным - все-таки собеседник был далеко от него, а сквозь зеркало, по каналу связи, сила его была весьма ограничена.
        - Прекрати на меня орать, - процедил колдун, чуть сужая глаза, - Я никогда не обещал тебе мгновенного результата, не будь глупцом!
        - Ты не смеешь так говорить со мною! - заревел Кровавый бог, похоже, распаляясь все сильнее и сильнее, все больше и больше, - Ты - жалкий червь в сравнении со Мной, у тебя нет права…
        - У меня есть все права, - последовал дерзкий ответ, - Я в любой миг могу перекрыть тебе кислород, Неблис, могу остановить людское безумие, отменить приказ на уничтожение, могу стереть кровь с зеркала и никогда - ты слышишь? - никогда больше не выходить с тобой на связь! Ты зависишь от меня, поэтому веди себя повежливее со мной!
        Повисло молчание. Бог разврата медленно переваривал брошенные ему в лицо слова, неожиданные угрозы, вглядывался в бледное лицо колдуна, и тщетно пытался понять, блефует тот или нет. Но лицо Доната было непроницаемо даже для него - скрывать свои мысли маг, когда требовалось, был вполне способен.
        - Дерзкий щенок… - голос Неблиса стих, теперь он скорее гудел, чем рычал, - Но ведь и я тебе нужен, без меня тебе не получить дель’Ору!..
        - Если придется, я найду способ захватить королевство и без твоей помощи, - холодно отчеканил Донат и, медленно выдохнув, нахмурился, - Довольно пустых ссор, Неблис, сейчас не время для них. У нас с тобой одна цель, и я уверен, мы сумеем…
        - Каким образом теперь, когда Фредо д’Ардженто смог уничтожить добрую половину моей армии, мы сумеем добиться цели? - перебил его собеседник, - Как сможем мы сразиться со Светлыми, как сможем победить их??
        - Сможем, - серьезно бросил Донат и, внезапно отвернувшись, устремил тяжелый взгляд на пленника, - И медлить я более не хочу… Я развяжу войну сам, а ты, мой друг, подойдешь чуть позже, когда силы потомков Облачных будут уже истощены, и ударишь с новой силой. Мы сомнем их, мы уничтожим их, и начнется это прямо сейчас! Пьетро!
        Слуга колдуна, привычно ютящийся в одном из темных углов зала, как он всегда делал это во время беседы хозяина с Неблисом, поспешно выступил на свет.
        - Зови Акуто. Вы должны развязать мальчишку, развязать и удержать его, не дав ему удрать! Тебе в этом отношении я довериться не могу - ты отдал ему слишком много крови, ты слаб. Зови Акуто, развязывайте парня… И мы отправимся в путь. А насчет Фредо, друг мой, не беспокойся… - Донат криво ухмыльнулся и, торопливо сложив несколько знаков из пальцев, прижал ладонь к животу. Сделал странное движение, как если бы его тошнило и, открыв рот, склонился над полом. На холодные плиты упала извергнутая из его горла скользкая змея и, извиваясь, приподняла голову, взирая на своего создателя. Тот утер чуть дрожащей рукой рот и повелительно взмахнул ею же.
        - Передай мой приказ всем. Уничтожить князя Финоры и всех его пособников!

* * *
        Фредо шел, еле переставляя ноги, удерживаясь лишь с помощью посоха и, шатаясь, как пьяный, то и дело наваливался на поддерживающих его с двух сторон братьев. Спутники, чье число несколько увеличилось, поглядывали на отважного князя с сочувствием и сожалением и, не зная, как помочь, иногда тихо переговаривались, прикидывая, как облегчить ему путь.
        - Я оставил коня на конюшне неподалеку от дворца, - вполголоса заметил Богдан, - Было бы сподручнее раздобыть коней и для вас, и всем вместе как можно скорее добраться до Тирара. Там меня ждет корабль.
        - Наши кони были на королевской конюшне, - заметил Антон, - Если мятеж, по вашим словам, задавлен, мы можем попробовать забрать их… Только, если я верно помню карту королевства, нам тогда придется идти в крюк… вкруг… В общем, дорога сильно длиннее выйдет.
        - Это верно, - Фаррад, неодобрительно покосившись на ученика, уверенно вступил в разговор, - Возвращаться ко дворцу, а затем скакать дальше - не самая разумная мысль, я полагаю, куда умнее было бы раздобыть других лошадей, - он быстро оглянулся на шатающегося чернокнижника и покачал головой, - Или нанять карету.
        - Карета привлечет внимание, - вставил Эрнесто. После победы над неблиссерами он значительно приободрился и сейчас шел вполне спокойно и уверенно, не оглядываясь на каждом шагу. Однако, желание оставаться как можно более незаметным его, похоже, до конца не оставило.
        Карина, совершенно не вслушивающаяся в слова мужчин, постоянно отбегающая в сторону и что-то разыскивающая среди полевых трав, внезапно остановилась, глядя на свои руки. В них она сжимала небольшой холщовый мешочек, под завязку наполненный какими-то, только ей одной известными травами, кореньями, соцветиями и ягодами, определенно способными принести какую-то пользу.
        - Мне нужна вода, - звонко прозвучал ее непререкаемый голос, - Кто тут местный? Есть рядом река?
        Тревор, как самый, что ни на есть, «местный» из путников, хотя и не бывавший прежде в этой области своего королевства, глубоко вздохнул, тоже останавливаясь и поворачиваясь к девушке.
        - От реки мы ушли, - напомнил он, - У нас есть вода, Карина, мы взяли ее с собой в бурдюках, обнаруженных на мельнице, но… Признаюсь, не ожидал, что твоя жажда столь сильна, что ты не можешь сделать и шага.
        Шаманка медленно обратила на него обжигающий взгляд черных глаз, и совершенно по-ведьмовски, пугающе улыбнулась.
        - Не будь вы королем, я бы назвала вас идиотом, - очень проникновенно, почти ласково известила она, - А впрочем, не вижу смысла сдерживаться. Вы идиот, Ваше Величество, и я не удивляюсь тому, что подданные ваши взбунтовались! С чего вы взяли, что я хочу пить?! Мне нужно приготовить зелье, зелье для Фредо, чтобы помочь ему двигаться дальше, а вы говорите какие-то глупости! Остановились все, быстро!
        Отряд удивленно замер, осторожно обступая гневную Карину. Антон, как человек, несколько более приближенный к ней, аккуратно приблизился, легонько касаясь ладонью ее плеча.
        - Это не стоит твоих волнений, богиня.
        - Возможно, - на удивление спокойно согласилась богиня, - И для создания зелья куда приемлемее спокойствие, нежели беспокойство. Но они злят меня своими глупыми вопросами! Если хочешь помочь - встань так, чтобы заслонить меня от них, не подпускай ко мне ни одного из этих мужланов! Мирко! Воду!
        Мирко, неожиданно вновь вспомнивший, что он в некотором роде является учеником Карины, вспугнутой птицей метнулся к ней, на ходу стаскивая со спины бурдюк с водой.
        Ашет и Аркано, переглянувшись, аккуратно подхватили едва стоящего князя под руки и, не слушая слабых возражений, усадили его на землю. Фредо требовался отдых, причем отдых хороший, а предоставить его сейчас ему едва ли могли.
        Впрочем, еще оставалась надежда на зелье Карины.
        Король Тревор, покосившись на опустившуюся на колени и что-то старательно смешивающую на большом листе лопуха шаманку, глубоко вздохнул и подошел к своему названному сыну, присаживаясь на корточки рядом с ним.
        - Все-таки грубая она девчонка, - негромко заметил он, ни к кому, в сущности, не обращаясь, - Терплю ее выходки только ради общего дела. Эх, хорошо бы достать до утра коней…
        Фредо только с трудом приподнял уголок губ и, прикрыв глаза, слабо кивнул. Его клонило в сон. Хотелось повалиться на землю и, забыв обо всем, наплевав на опасности, проспать дня три без просыпа, а ему этого позволять не хотели. А между тем, чернокнижник не сомневался, что в его ситуации это было бы лучшим выходом - свой организм он знал и, будучи изрядно истощен всплеском магической силы, теперь нуждался в перезарядке. Выжимать еще что-то из пустого сосуда было просто глупо, а его заставляли делать именно это.
        Если бы была возможность восстановить силы другим способом… Впрочем, с магическими-то силами такая возможность есть - довольно найти какой-нибудь артефакт, и использовать его силу, причем артефактом этим в определенной степени может полагаться и посох, удерживаемый им в руке. Но истощен он был не только и не столько магически, сколь физически, а вот это уже представляло проблему. Восстановить физические силы мог бы помочь только сон, а спать времени не было.
        Он понимал, что долг велит ему отправляться куда-то вперед вместе со своими друзьями. Понимал, что ему следует спасти Мартына и, хотя и не знал пока, чем им может помочь этот странный человек, смахивающий на пирата, приведенный сюда Медведем, подспудно чувствовал, что партию свою он сыграет на их стороне. А значит, если у них появилась помощь и, судя по решительности Аркано - надежда, ему, Серебряному Фредо, тоже надлежит взять себя в руки и постараться продолжить путь.
        Но сил на это у него не было.
        Король говорил что-то еще, обращался к нему, спрашивал, а чернокнижник только осоловело кивал, почти не соображая, о чем идет речь. Неожиданно появившаяся в поле зрения темная тень в длинной юбке с широким разрезом, поднесшая что-то к его губам, явилась для князя полнейшей неожиданностью. Он тряхнул головой, силясь проснуться, но вместо этого начал почему-то заваливаться назад. Его поддержали чьи-то крепкие руки. Другие руки сдавили челюсть, заставляя приоткрыть рот, и языка коснулось что-то вязко-холодное, пряно-горьковатое с каким-то отвратительным, резким привкусом.
        Он недовольно замычал, не понимая, чем его пытаются накормить, потом сглотнул… И, дернувшись, как от удара молнии, уже значительно более осмысленным взглядом уставился на чрезвычайно довольную собой шаманку.
        - Чт… - голос повиновался плохо и пришлось прокашляться, - Что это было, черт возьми?!
        - Снадобье, - хладнокровно известила Карина и, легко поднявшись с корточек, протянула ему руку, - С возвращением к жизни, Фредо. Сможешь встать?
        - Смогу… - князь, не касаясь руки девушки, уперся ладонью в землю и одним сильным толчком поднял себя с нее, выпрямляясь во весь свой, не слишком внушительный, рост. Окинул взглядом радостно взирающих на него спутников, соратников и, стиснув посох, почему-то коснулся талии в том месте, где когда-то носил шпагу. Холодное оружие после появления магического проводника он использовать прекратил, и обычно не отягощал себя им, но сейчас внезапно ощутил рукоять меча. Пальцы медленно обняли слегка шершавую рукоять, потянули. Клинок легко выскочил из ножен и, взмыв в воздух, засиял в лунном свете - прекрасный, изящный, сделанный из чистого серебра, совершенно удивительный и восхитительный.
        - Откуда взялся этот меч?.. - голос князя звучал тихо, хрипло: он был ощутимо взволнован.
        Анатолий, Барт, Шин и Мирко как по команде преклонили колени. Ашет шагнул вперед.
        - Ты не помнишь? - говорил охотник тоже негромко, но очень серьезно и уверенно, - Ты сам создал его, Фредо, вытащил из серебряного тумана. Мы не касались его, в ножны ты клинок убрал сам.
        - Хорошо, - отстраненно заметил князь и внезапно сделал резкое движение, рассекая воздух. После чего, аккуратно убрав меч в ножны вновь, глубоко вздохнул.
        - Мне приснилась серебряная луна, - он обратил взгляд к Аркано, затем перевел его на Тревора и стоящего с ним рядом Фаррада. Медведь глубоко вздохнул.
        - Тебе не приснилось, Фредо, мы все ее видели.
        - Две серебряных луны, Ваша светлость, - вставил вампир, - Словно вы сами смотрели на нас с небес. Я понимаю, к чему вы клоните, и не могу с этим не согласиться. Не исключено, что пророчество Безымянного начало исполнятся… Однако, сейчас я бы рекомендовал не думать об этом. Сейчас наша первоочередная задача - достать лошадей, чтобы как можно скорее добраться до Тирара.
        - Верно, - Серебряный Фредо нахмурился, обращая взгляд вперед, к лежащей во мраке дороге, - И мне кажется, что вдалеке я вижу свет и чую тепло. Идем туда, будем надеяться на удачу и, да, Карина… - он повернулся к своей наставнице и широко улыбнулся, - Спасибо.

* * *
        Достать лошадей труда не составило. Замеченный Фредо свет оказался ничем иным, как окнами дома небольшой фермы, где, по счастью, коней имелось в достатке. Правда, поначалу хозяин пытался упрямиться, но стоило свету свечи сверкнуть на короне короля, как он тотчас же испуганно поклонился, чуть не уронив пресловутую свечу и поспешно заверил просителей, что все его животные находятся в полном распоряжении Его Величества. Тревор милостиво улыбнулся и, сообщив, что все животные ему ни к чему, и обойдутся они лишь небольшим количеством лошадей, велел фермеру сопроводить его спутников на конюшню.
        К утру они уже неслись галопом по дороге на Тирар, стремительно приближаясь к границе Саноры.
        - Мне иногда думается, что корону следует замотать какой-нибудь тряпкой, - усталый король тяжело вздохнул, неприязненно касаясь своего надоедливого символа власти, - Не хотелось бы привлекать слишком много внимания - фермер вполне может проговориться о том, куда мы направились, бунтовщикам.
        - Будем надеяться, что этого не случится, Ваше Величество, - привычно спокойно отозвался Фаррад, - А прятать корону под тряпкой я полагаю недостойным короля. Пусть Ваши подданные видят, что Вы не прячете лица, пусть видят в вас человека, облеченного властью, а не монстра, каковым пытаются вас выставить.
        - Кстати, о монстрах! - Аркано, напрочь забывший о некоторых новостях, узнанных им, и вспомнивший о них лишь теперь, слегка толкнул свою кобылку шенкелями, заставляя ее чуть прибавить ходу, выезжая во главу отряда. Так главнокомандующий мог быть уверен, что слова его услышат все.
        - Вы помните, Марек прибежал, крича о монстрах, чудовищах, которые лезут на город? - мужчина окинул быстрым взглядом внимающих ему людей, и внушительно продолжил, - Чудовищ не было. Это была иллюзия, как и тогда, с трактирщиком на постоялом дворе - монстров видели только «избранные», другим они не показывались. Или, что тоже не исключено, эти «избранные» попросту наврали по приказу Доната. Он ведь управлял их мыслями!
        - «Управлять» мыслями и «подменять» мысли своими - две разные вещи, - Эрнесто, привычно идущий пешком, негромко вздохнул, - Магия - это тонкие материи, господин главнокомандующий. Несведущему человеку лучше было бы держаться от нее в стороне, но, коль уж судьба распорядилась иначе… Мне известна эта магия. В былые времена, когда Неблис еще был силен, когда он только создал меня и моих братьев…
        - Ты о том, как Бог разврата подменял мысли своих «детей» своими? - внезапно вмешался Богдан, - Фракасо! Этот мерзавец был способен еще и не на такое, это не единственная из его подлостей! Он управлял созданными им существами, ловко заменял их мысли своими и вынуждал поверить в ложь, которую преподносил им. Донат активно помогал ему в этом, хотя в то время и не владел этой магией. Инвес был изобретен значительно позже, этот чертов колдун не мог…
        - Стоп! - Медведь, снедаемый подозрениями, наконец, не выдержал и, вскинув руку в останавливающем жесте, натянул поводья, останавливая лошадь. Коль скоро ехал он во главе отряда, спутники его тоже были вынуждены придержать коней, непонимающе вглядываясь в мрачного мужчину.
        - Ты открываешься все с новой и новой стороны, капитан, - главнокомандующий нахмурился, - Я, безусловно, рад, что ты на нашей стороне, но, черт возьми, не слишком ли ты много знаешь? И с Донатом-то ты уже сражался, и про заклятие, о котором я не сказал и слова, знаешь… Мне не нравится это, крепко не нравится, парень, и либо ты сейчас же мне все объяснишь…
        - Аркано, - чернокнижник, не выдержав, прервал молочного брата и, вздохнув, устало покачал головой, - Не надо. Он - друг.
        - Я верю твоей интуиции, Фредо, но я привык доверять также и холодной логике! - Аркано сдвинул густые брови, - Пусть этот молодчик объяснится, в конце концов! Для простого пирата он как-то слишком уж осведомлен о сухопутных делах…
        - Я склонен согласиться, - неожиданно подал голос Аш и, демонстративно вставая на сторону главнокомандующего, выехал вперед, притормаживая рядом с ним, - Этот тип никому из нас неизвестен, и очень подозрителен! Почему мы вообще должны доверять ему, где доказательства?
        Богдан, абсолютно не смущенный обилием выплескиваемых на него обвинений, хмыкнул и, удерживая поводья одной рукой, равнодушно сунул другую в карман.
        - Я ведь показывал тебе и твоим ребятам компас, - спокойно напомнил он, - Показал его князю, охотнику и королю. Меня волнует судьба Мартына, и я намерен прояснить ее для себя, намерен помочь ему, спасти! Фракасо! Разве этого мало, чтобы действовать сообща?
        - Положим, мы поверим, что компас принадлежал Мартыну, и что на нем в самом деле выступила кровь, - Аркано прищурился, - Допустим, ты был ему добрым другом и так далее. Но неужели ваша дружба была столь крепка, что Мартын рассказал тебе о том, кто он? И что за метку ты упоминал - клеймо?
        Капитан тяжело вздохнул и, упершись ладонью в переднюю луку, на миг приподнялся в стременах, устраиваясь в седле поудобнее.
        - Да ты и сам не знаешь ни хрена, мужик, как ты можешь проверить, говорю я правду или лгу? Фракасо! Если ты не веришь мне, с какого рожна мне верить тебе и отвечать на вопросы?
        - Тогда ответь, откуда узнал, что я интересовался этим парнем, - король Тревор, неожиданно примкнувший к двум противникам пирата, сдвинул брови, - Мои люди должны были расспросить о нем тайно.
        Богдан равнодушно пожал плечами.
        - Они и расспрашивали тайно, просто не того осведомителя выбрали. Плут по моей просьбе вынюхивал, не знает ли кто чего о судьбе Мартына и, когда королевские посланники (а их он способен отличить от простолюдинов даже в простецкой одежде) обратились к нему, ничего толком не сказал, но послал ко мне ягола. Плут - тот еще мошенник, но за деньги может быть честным, а я не поскупился… Фракасо! - глаза капитана неожиданно сверкнули из-под треуголки, - Долго мы будем торчать здесь, выясняя, кто тут прав, кто виноват?! Мартына там, возможно, мучают, пытают и, если я прав в своих предположениях, путь нам предстоит очень далекий - не только по суше, но и по морю! Довольно пререканий! Я почти уверен, что Мартын на Кадене сейчас, и только я могу помочь вам добраться до нее! Ну, решайтесь! Действуем сообща, или я скачу вперед и отправляюсь в путь один!
        На миг воцарилось молчание - таких горячих слов от Богдана никто не ожидал, да и откровение о том, что ему известно местопребывание Мартына, было новостью, которую требовалось переварить. Впрочем, довольно скоро молчание оказалось нарушено, и совсем не тем, от кого этого можно было ждать.
        Карина, все это время мирно сидящая на лошади позади Антона (она себе подходящую кобылку или жеребца не сумела найти), поглаживающая Марысю, сидящую на плече юноши, наконец, не выдержала.
        - Антон, поворачивай назад! Я согласилась участвовать в походе для спасения того лопоухого парня, но если они всю дорогу будут собачиться, выясняя, кому тут можно доверять, а кому нет, я отказываюсь от участия в нем!
        - Хватит! - король, не выдержав, внезапно дернул поводья, поднимая коня на дыбы; голос его пронесся громовым раскатом над головами мигом притихших людей, - Мы отправляемся в Тирар, и точка. Начиная с этого мгновения и вплоть до достижения нашей цели, я требую уважения к капитану, ибо он действительно способен провести нас трудным путем к священному острову! Ашет, Аркано! В строй! Свои подозрения оставьте при себе, не нагружайте нас ими боле!
        Спорить с Его Величеством, столь резко и твердо отдающим властные приказы, не посмел никто. Недовольные вернулись в строй, заняли свои места и путь, наконец, продолжился.
        Прошло минут десять, прежде, чем Фредо неожиданно решился подать голос, подъехав поближе к Богдану.
        - Но если ты знал, или точнее, догадывался, где находится Мартын, зачем отправился к королю? Почему не попытался сам добраться до Кадены, коли знаешь путь к ней?
        Капитан дернул уголком губ и, подняв руку, сдвинул треуголку на лоб. Ответ его был мрачен и короток:
        - Лярвы.
        …Они появились ближе к ночи, в темно-сером сумраке сгущающегося вечера. Они появились пыльными вихрями на дороге впереди, вьющимися столбами пыли с раззявленными человеческими ртами. Не узнать их было невозможно.
        - Я думал, они преследовали тебя на море, а не на суше, - негромко заметил Ашет, внимательно следя за приближающимися тварями. Ходу путники пока не сбавляли, неслись во весь опор на врага, однако, уже готовились к встрече. Богдан, поморщившись в ответ на замечание охотника, выхватил совершенно бесполезный сейчас револьвер. Фредо взял в руки посох; Карина, выглядывающая из-за плеча Антона, принялась что-то шептать, призывая духов на свою сторону, дабы противопоставить их движущимся на них лярвам.
        - Напомните мне, - Аркано, чуть согнувшись в седле, вытащил меч, - Кажется, встреча с лярвами сулит неудачи и беды, или я заблуждаюсь?
        - Мне встреча с ними особенной беды не принесла, - спокойно отозвался капитан, - Разве что до Кадены я так и не добрался, но и то потому, что мы просто повернули назад. Не хотелось близко знакомится с этими тварями.
        - Значит, ты их не встречал, - кивнул Медведь, - Что ж, посмотрим, что нам принесет это свидание…
        Неподалеку завыла собака. К ней присоединилась еще одна, потом еще и еще… Тьма сгущалась; лярвы вились на дороге, перегораживая ее, не желая пропускать путников вперед, но пока не нападая.
        Карина за спиной Антона поежилась и честно попыталась держать себя в руках. В сгущающейся тьме собачий вой звучал особенно жутко, с какими-то тоскливо-надрывными нотами, будто плач по покойнику.
        Стало холодно. Луна не выглядывала из-под низко нависших туч, звезды не мерцали среди них - ночь становилась все непроглядней, и лярвы в ней были уже почти неразличимы. Тьма давала им преимущество - невидимые, они были сильнее и, соответственно, опаснее.
        Собаки выли, изредка сбиваясь на лай, выли все громче, и теперь их вой заставлял холодеть не только девушку, но и едущих с нею мужчин.
        - Надо перестроится, - негромко бросил король, - Мне не нравится все это, я чую опасность.
        - Я, Фредо и Ашет пойдем впереди, - мигом сориентировался Аркано, - Богдан с нами. Вы, Ваше Величество, Карина и Антон - в центре. Барт, Мирко, Толя и Шин - замыкающими. Старайтесь держаться полукольцом, чтобы при случае иметь возможность отсечь вероятную атаку и предупредить товарищей. Фаррад, Эрнесто, - вы по бокам. Вы лучше других видите в темноте, способны упредить опасность.
        Покорились все безмолвно: сейчас было не до споров. Фаррад и Эрнесто, заняв места по бокам, внимательно озирали окрестности; стражи, скачущие позади, старались контролировать ситуацию сзади.
        Увы, тьма не давала возможности полноценно оценить ситуацию, не позволяла предупредить опасность.
        Тени обступали со всех сторон, тени надвигались неотвратимо, грозно, а собаки захлебывались отчаянным воем.
        Лярв видно не было - казалось, духи исчезли, растворились в ночи, создавая обманчивую видимость надежды, побуждая подгонять коней, устремляясь вперед, во мрак. Тени гнались за путниками, скользили рядом, опережая даже Эрнесто, который, не понимая происходящего, уже тоже начинал испытывать опасения.
        Крика никто не услышал. Никто не заметил, как одна из теней метнулась вперед, никто не понял, что произошло. Только спустя несколько минут Барт, несущийся с другими стражами в арьергарде, внезапно вскрикнул и натянул поводья.
        - Шин! Где Шин?!
        Шина не было. Его конь несся во весь опор, лишенный всадника, повинуясь стадному инстинкту, подгоняемый ледяным ужасом позади.
        Всадники сбились в кучу, с трудом управляясь с лошадьми. Те храпели, били копытами и, совершенно не желая слушаться, пытались продолжить путь, надеясь удрать от надвигающейся опасности, но люди заставляли их подчиняться.
        Послышался женский крик. Антон, перепуганный сверх всякой меры, обернулся… и едва не упал с лошади. Карины не было! Что утянуло ее во мрак, как оно сделало это, почему, с какими целями - было совершенно непонятно. Марыся, взвыв не хуже собаки, оттолкнулась от плеча юноши, ободрав его на прощание, и скрылась во тьме, поглотившей ее хозяйку. Вскоре до напряженно вслушивающихся людей донеслось ее яростное шипение и дикий мяв, которым кошка явно пыталась напугать противника. Неизвестно, удалось ей это или же нет, но оставшихся в куче путников она точно напугала.
        Фредо яростно вскинул посох: позволить неизвестным тварям просто так красть их друзей чернокнижник больше намерен не был.
        - Fiamma! Templo!! - гневно приказал он. Кристалл посоха вспыхнул ярким, слепящим розовым пламенем, мгновенно растекшимся широким куполом, озаряющим изрядное пространство вокруг.
        Послышалось мерзкое, совершенно не похожее на кошачье, шипение. Мелькнула на краю светового круга когтистая лапа, утаскивающая кого-то во мрак, и мимоходом показались ноги, обутые в высокие сапоги, отчаянно дергающиеся.
        - Шин! - взревел Анатолий и, выхватив меч, дал коню шенкеля, посылая его вперед. Жеребец испуганно заржал, вставая на дыбы, однако, подчинился.
        - Жаль, моего Храбреца здесь нет, - прошипел сквозь зубы Аш и, недолго думая, выхватил флейту, поднося ее к губам. Играл он бесцельно, просто осыпая режущими трелями тьму за куполом, но, судя по истошному визгу, цели все-таки достиг.
        Из мрака внезапно выскочила взъерошенная, перепуганная Карина и, оказавшись на свету, ближе к лошадям, чувствуя себя под защитой, упала на одно колено, упираясь ладонями в землю.
        - Мирко! - звонкий голос шаманки разлетелся над степью, и затих, поглощенный тьмой, - Колдуй! Ты - Созидатель, колдуй! Создавай!
        - Что создавать?.. - испуганно переспросил страж, однако, честно зажмурился, изо всех сил концентрируя магию и облекая ее в нечто материальное.
        Послышавшаяся несколько секунд спустя ругань дала ему понять, что успеха он не достиг, а прилетевшая мгновением позже в лицо свежесозданная ромашка даже объяснила причину столь ярого недовольства.
        - Антон, играй! - завопила девушка, ударяя ладонями по земле, - Духи, восстаньте, восстаньте! Защитите нас! Их там полчища!
        - Кого?! - король, закрытый спинами соратников, напряженно стиснул поводья, - Кто напал на нас, что происходит?!
        - Ноофеты! - донесся из тьмы хрип, сменившийся свистом меча. На освещенное пространство вылетел Шин, взъерошенный, покрытый кровью, с ободранной щекой и шеей, и сжимающий окровавленный меч.
        - Ноофеты, - повторил он, пытаясь перевести дыхание, - Вольпоки! Звери, монстры, их здесь сотни, тысячи! Они приходят из тьмы, они живут в ней и стремятся вовлечь нас в нее, хотят убить нас, сожрать!
        - Так это были не собаки… - запоздало сообразил Аркано и, вскинув меч, быстро окинул взглядом свой отряд, прикидывая боеспособность, - Богдан, стреляй на поражение! Аш, отдай королю меч - твое оружие флейта, а Его Величеству нужно чем-то защищаться!
        Король попытался, было, возразить, но почти сразу же и умолк, принимая чуть ли не насильно впихнутый ему в руки клинок - охотник не стал спорить, предпочитая подчиниться приказу главнокомандующего и полностью сосредоточиться на флейте.
        Фредо, удерживая над головой пылающий посох, кое-как высвободил серебряный меч из ножен и, оглянувшись по сторонам, неожиданно крикнул:
        - Мирко!
        Испуганный молодой страж, правильно поняв, что глава княжества призывает его к себе, направил беснующуюся лошадь к нему и, натянув поводья, замер, вытягиваясь по струнке, демонстрируя готовность исполнять приказ. Впрочем, приказа как такового и не последовало. Чернокнижник без излишних слов сунул ему в руки свой посох и, бросив:
        - Держи крепче! - повернул коня мордой вперед. Молодой человек, нервно стиснув теплое дерево, заволновался.
        - Слу… Но послушайте, Ваша светлость! Я же не могу, я… я не умею!
        - Создавай огонь внутри себя и выплескивай его с помощью посоха! - рыкнула Карина, не поднимаясь с колен, - И не отвлекай людей понапрасну!
        Мирко совсем растерялся. Каким образом создать огонь внутри себя, и выплеснуть не на посох, а с помощью посоха, понять было мудрено.
        - А если он погаснет? - испуганно вопросил страж, стараясь не думать о другом, еще более худшем исходе: удайся ему создание огня, он бы мог запросто спалить посох князя, а за это ему, должно быть, головы не сносить.
        - Не бойся ты так, братец, - Антон, который ухитрялся, сидя на коне, доставать скрипку и уже почти преуспел в этом занятии, ободряюще улыбнулся. С того мига, как он перенес Карину через полчище крыс на руках, с тех пор, как девушка поцеловала его в благодарность, юноша ощутимо воспрянул духом, и теперь уже не видел в молодом страже соперника. В конечном итоге, ехала-то шаманка с ним, с Антоном, а не с Мирко, и выбор этот сделала сама, что не могло не радовать.
        - Поверь в себя, - продолжил парень, - Закрой глаза… и следуй зову сердца. Все будет хорошо, я когда-то тоже начинал, - с этими словами он вскинул добытую, наконец, скрипку к плечу, и мягко провел смычком по струнам, извлекая из инструмента первую дрожащую ноту.
        Мирко глубоко вздохнул и, мрачно кивнув, послушно закрыл глаза, слушая, правда, не зов паникующего сердца, а тихую мелодию, льющуюся из-под пальцев Антона.
        Послышалось разъяренное, шипяще-рычащее мяуканье, и в освещенный круг вылетела Марыся с окровавленным боком, горящими глазами и оскаленными клыками, на которых тоже виднелись следы крови. Обнаружив колдующую хозяйку, кошка мигом бросилась к ней и, забившись между упертых в землю рук, легла, тяжело дыша. Карина стиснула зубы. Первым ее побуждением, первым желанием было утешить любимицу, постараться залечить ее боевые раны, но сейчас она не могла себе этого позволить - колдовство нельзя было прерывать, иначе это могло быть чревато.
        За огненным кругом вновь послышался вой, раздалось шуршание, шипение и рычание, кто-то заскреб когтями по земле. Прямо перед шаманкой неожиданно вздулся холмик земли, и спустя мгновение девушка с криком шарахнулась от вылезшего из-под нее натайра.
        Сверкнул, отражая свет кристалла, серебряный меч, рассекая воздух со зловещим свистом. Натайр, только, было, изготовившийся бросится на добычу, упал, рассеченный пополам. Края разреза тлели, загораясь на глазах, и спустя мгновение остатки чудовища вспыхнули, в мгновение ока сгорая дотла.
        - На землю! - проревел Медведь, - Слезайте с коней, все, все, кто может держать меч - на землю! Верхом пусть остаются только музыканты - их дело играть, вести дальний бой, а мы должны защитить их! Ваше Величество…
        - Я не останусь в стороне! - Тревор, сдвинув брови, легко соскочил с коня и, уверенно сжимая рукоять некогда привычного оружия, шагнул вперед, занимая место рядом с главнокомандующим, - Надо продержаться до рассвета! При свете дня они не опасны.
        - В прошлый раз натайры вылезли днем, - мрачновато напомнил Аш, на миг оторвавшись от флейты, - Мирко, черт тебя дери, выше посох! Свети, свети на них!
        Юный Созидатель, стиснув посох обеими руками, изо всех сил поднял его в воздух, пытаясь осветить как можно большее пространство вокруг и с ужасом понимая, что не справляется с возложенной на него задачей.
        Фаррад и Эрнесто, переглянувшись, метнулись к краям огненного купола. Видящие в темноте, сильные, способные, они могли хоть немного сдержать наступление чудищ, не позволяя им приблизиться к друзьям.
        Богдан, хладнокровный и спокойный, по-прежнему, не взирая на приказ Аркано, остающийся в седле, прицелился и выстрелил. Визг за огненным куполом дал понять, что стреляет пират метко.
        - Откуда их столько набежало… - Анатолий, вскинув меч, слабо отсвечивающий красным в свете кристалла, шагнул ближе к краю купола и, взмахнув оружием, сильно встряхнул его, - Получите, твари!
        Капли расплавленного металла, окропив все вокруг, вызвали новые визги, вопли, болезненные писки из тьмы. Барт одобрительно хлопнул товарища по плечу и, лишенный возможности повторить его подвиг (силой такой он не обладал), вскинул меч. Шин, успевший немного перевести дух, выхватил из-за спины лук и, прищурив левый глаз, прицелился в темноту, стреляя почти наугад.
        Свист стрелы завершился закономерным звуком ее попадания во что-то, и почти сразу же из тьмы выпало тело крупного гоблина с совершенно диким, не похожим на морды гарли, лицом. Это чудовище было в два раза выше самого высокого из подданных Мграйна, и в несколько раз шире; обладало костистыми острыми наростами на плечах и локтях, жуткими клыками и налитыми кровью глазами. Стрела Шина угодила ему точно в сердце, убив наповал и, пожалуй, это можно было считать большим везением - все-таки против такого противника выступать было бы затруднительно.
        - Горлы! - прорычал король, стискивая рукоять меча, - Этого еще не хватало! Одичавшие гоблины, ведомые лишь жаждой крови, я был уверен, что их давно перебили!
        Ответить ему никто не успел, потому что в эту секунду пылающий огнем кристалл вдруг погас. Мирко не справился, не сумел удержать свет пламени, и теперь отчаянно пытался зажечь его снова.
        Метнулись на оказавшихся вдруг такими уязвимыми путников черные тени. Засверкали мечи, яростно рубящие монстров налево и направо.
        Тревор, оберегающий корону, сражался как лев, а меч в его руках летал с такой легкостью и скоростью, что задыхающийся от непрестанной игры Ашет даже на миг позавидовал Его королевскому Величеству. Самому ему до такого мастерства было еще далеко.
        Трели флейты сыпались на головы монстров, отбрасывая их назад, отрезая конечности и раня одного за другим; скрипка вторила ей, не подпуская тварей излишне близко, и все равно не могла, не могла одолеть их.
        Серебряный меч сверкал в ночи, как луна, рассекая блестящей полосой то одно, то другое чудовище; капли расплавленного металла осыпали все вокруг, и один за другим грохали выстрелы.
        В какой-то момент бросившаяся сзади тень сшибла Богдана на землю, выбивая револьверы из его рук (как оказалось, у запасливого пирата их было два) и, недолго думая, попыталась загрызть его… Но в этот миг вновь вспыхнул свет.
        Мирко, взмокший от натуги, стиснув зубы, тряс треклятый посох, умоляя его засветиться и, наконец, мольбы его оказались услышаны. Напавший на капитана ноофет с визгом отскочил во мрак, но на смену ему тотчас же метнулся не так боящийся света вольпок.
        Богдан попытался отползти, заслонился рукой… Огромная волна воды, взявшаяся буквально из ниоткуда, вдруг поднялась перед ним и, обрушившись всей своей массой на монстра, смыла и его и изрядное количество его собратьев. Откуда она взялась - не понял никто, включая даже, кажется, и самого капитана, испуганного, растерянного и поспешно отползающего подальше от мокрой земли, нашаривающего револьверы. На щеке его красовалось несколько длинных ссадин - следы от когтей ноофета.
        Свет снова погас. Сил юного Созидателя не хватало на то, чтобы постоянно поддерживать его, хотя он старался изо всех сил.
        Фаррад с рычанием бросился на одну из теней, пытающихся подобраться к Антону сзади и, недолго думая, впился ей в горло или в то, что казалось ему горлом. Эрнесто сокрушительным ударом кулака переломил тонкий хребет ноофета и отшвырнул ногой натайра. Послышался визг - отвратительно знакомый, узнаваемый, - и неблиссер зарычал сквозь стиснутые зубы.
        - Клацперы!
        Маленькие твари, прибывшие как подкрепление основным силам, волной накатили на людей, заставляя их отвлекаться от главных врагов, отбиваясь от них.
        Свет то вспыхивал, то гас снова; покрасневший от натуги Мирко уже едва ли не валился с лошади, силясь удержать освещение. Богдан, подобравший один из револьверов, прицелился в вольпока, попытался выстрелить… и в сердцах бросил оружие прямо в злобную морду зверя. Патроны кончились.
        Фредо упал навзничь, сбитый с ног коварно бросившимся под ноги клацпером, принимая на меч кинувшегося на него г?рла - еще одного, как две капли воды похожего на убитого. Карину, закрывающую собой кошку, сбили с ног уже в третий раз, и теперь ее со всех сторон облепляли клацперы, которых девушка с криками отвращения отбрасывала в стороны. Верная Марыся активно помогала хозяйке, раздирая острыми когтями мерзкие морды.
        Антон играл, чувствуя, как немеют пальцы, Ашет задыхался, стискивая флейту. Мелодии закручивались бешенным водоворотом, отшвыривая нападающих тварей волна за волной, а они накатывали снова.
        Толя и Барт стояли спиной к спине, отбиваясь от нападающих монстров, Шин стрелял наугад, не промазав ни разу. Мирко продолжал бороться с посохом.
        Внезапный крик, нечеловеческий вопль привлек всеобщее внимание, заставляя холодеть сердца. Король Тревор, упав на колени, выронил меч, закрывая лицо руками и дрожа всем телом.
        Неподалеку на земле валялась сбитая с его головы корона.

* * *
        Яростный рев взбешенного, вырвавшегося на свободу монстра громовым раскатом разнесся по полю, заставляя землю дрожать и едва ли не идти ходуном. Чудовища, абсолютно не ожидавшие такого, не готовые к этому, неуверенно замерли, не представляя, на что решиться. Приказ, отданный им господином Донатом, их призвавшим, был ясен и однозначен - князя Финоры и всех его соратников следовало уничтожить, но… Древний как мир инстинкт самосохранения, не чуждый этим тварям, останавливал их, легко преодолевая даже жажду крови, столь типичную для них и столь умело подстегиваемую колдуном.
        Фредо, пинком отбросив от себя одичавшего гоблина, торопливо вскочил, отступая. Горл, с прожженной в центре груди дырой, упал, разбросав руки в стороны и забился, не то рыча, не то хрипя, чувствуя, как продолжает гореть, плавится его плоть.
        На него никто не обратил внимания.
        Клацперы, обступившие Карину, шарахнулись в стороны, едва не прихватив с собой вовремя воспротивившуюся этому Марысю. Ноофеты, с которыми сражались Эрнесто и Фаррад, шипя, принялись отступать назад, во мрак; натайры поспешно закопались под землю.
        Какой-то отважный до безрассудства, отчаянный вольпок, внезапно решив показать себя героем, бросился вперед, вцепляясь в руку монстра. Зверь зарычал и, махнув рукой, отшвырнул его от себя с такой силой, что тварь, прокатившись кубарем по полю, сбила еще с десяток себе подобных.
        Фредо, торопливо оглядевшись и, убедившись, что все, в общем и целом, живы и даже здоровы, а Мирко даже удерживает, хоть и с трудом, свет, вскинул меч, привлекая внимание.
        - Назад! - рявкнул он, не дожидаясь, когда внимание окажется все-таки привлечено, - Быстро все назад, он не различает врагов и друзей! Он может убить нас!
        Дважды повторять не пришлось.
        Люди, испуганные обращением монарха в отвратительное чудовище, спешно отступали, сбиваясь в кучку возле лошадей, в любой миг готовые вскочить на них и дать деру с этого жуткого поля. Мирко, сидящий на коне рядом с прекратившим играть Антоном и переводящим дыхание Ашем, обалдело покрутил головой, и чуть не опустил посох, но вовремя спохватился и поднял его повыше.
        - Это… и вот это… и есть наш король?.. - напряженным шепотом осведомился он, - Фу-ты, пропасть, а я-то думал, это они для красного словца про монстра-то плели!
        - Не для красного, - мрачно отозвался охотник, не спеша убирать флейту. Против экс-стража Неблиса она, конечно, была бесполезна, в чем он убедился еще и в прошлый раз, но прятать свое единственное оружие молодой человек не хотел. Взгляд его скользнул к земле у ног монстра и, наткнувшись на оброненный меч, замер. Вот бы достать его… Тогда бы и против чудовищ было, чем сражаться, да и против самого короля при случае…
        Монстр зарычал и, тяжело шагнув вперед, принюхался. Окружение ему явно не нравилось.
        Кто-то из ноофетов, зашипев, метнулся вперед, занося лапу с длинными когтями, метя в глаза чудовища, но цели ожидаемо не достиг. Монстр схватил его руку, вывернул ее и, без особых усилий оторвав, швырнул в сторону, разевая жуткую пасть. Ноофет завизжал, как свинья. Из рваной раны от огромных зубов хлынула фонтаном кровь, визг сменился предсмертным хрипом, и вскоре с тварью было покончено.
        Монстр медленно провел длинным языком по окровавленным клыкам… и внезапно метнулся вперед, рванулся, как камень, выпущенный из пращи, расшвыривая, топча противников, разрывая их на части, разгрызая, уничтожая…
        Воздух наполнился запахом смрадной крови, и непрестанными визгами и хрипами умирающих чудовищ. Король в своем жутком облике совершенно потерял самоконтроль - он злился, и выплескивал ярость именно на тех, на кого и следовало, он уничтожал их, убивал, отчищая свое королевство от присутствия мерзких тварей и, похоже, был полностью удовлетворен своими действиями.
        Люди, пораженные, потрясенные устрашающим зрелищем, кое-как различимом при мигающем свете посоха, жались друг к другу, замерев поодаль. Фредо, стоя впереди отряда рядом с молочным братом, держал наготове меч. Медведь, чуть присев, встал в стойку, готовый при случае отразить атаку.
        Барт, покрытый свежими царапинами, вместе с изрядно помятым, ободранным Шином, и почти не задетым, благодаря расплавленному мечу Толей, занимали оборонительную позицию за предводителями, но перед конниками, защищая их.
        - М-может… его того?.. - Шин сглотнул, - Я хочу сказать, в прошлый раз Его светлость его превратил, может… и теперь?
        - Ты совсем того? - Карина, успешно вскарабкавшаяся на лошадь позади Антона (юноша в этом ей активно помогал), и уже сконцентрировавшаяся на излечении ран Марыся, негодующе подняла голову, - Если его превратить сейчас, монстры сожрут его! Нет уж, надо дать Его Величеству возможность порезвиться, он давно не пробовал живой крови… Пусть оттянется, пусть уничтожит их всех! Не думаю, чтобы это заняло много времени.
        Шаманка как в воду глядела - не успели ее слова отзвучать, как последний визг, истошный предсмертный вопль очередного горла, затих, раскатившись напоследок над полем.
        Повисла мертвая тишина, прерываемая лишь крайне неприятными чавкающими звуками - монстр, одолев добычу, с полным правом утолял ей свой звериный голод. Ни единого шороха, ни единого звука больше не звучало в холодном ночном воздухе - поле, полное чудовищ, внезапно словно вымерло или, скорее, было выкошено под корень умелым косарем.
        - Неужели он их… все-таки… - Антон тяжело сглотнул, - Неужели Его Величество… мог…
        - Сейчас он монстр, - последовал тихий ответ уже привычно холодного и собранного Фаррада, - Его Величество, безусловно, не смог бы сделать этого, это сделал монстр, живущий в его душе. Тот монстр, что некогда охранял вход в лабиринт, ведущий к темнице Неблиса, тот монстр, которого Донат создал себе на погибель!
        При последних словах голос вампира опасно возвысился, и это не осталось незамеченным. Послышалось шуршание - монстр ворочался на одном месте, силясь понять, откуда идет звук, - потом вновь зазвучали тяжелые шаги.
        Аркано напрягся, стискивая меч. В том, что король не узнает их, что попытается атаковать, сожрать, он был абсолютно убежден и, что самое неприятное, совершенно не сомневался, что одолеть его им не удастся.
        - Ты помнишь заклятие, которым обратил его в человека? - торопливо спросил он у замершего рядом с мечом наизготовку чернокнижника. Ответить тот не успел - его упредил Эрнесто.
        - Для того, чтобы заклятие сработало, на голове у короля должна быть корона, господин главнокомандующий, - очень спокойно, где-то даже холодно напомнил неблиссер и, оглядевшись, кивнул на упоминаемый предмет, - А вон, кстати, и она.
        Корона тускло поблескивала в свете кристалла, лежа на боку шагах в пятидесяти от столпившихся возле коней путников. Идти за ней никто не решался.
        Тяжелые шаги все приближались - монстр не бежал, он шел, медленно, вперевалочку, словно давая жертвам возможность сполна насладиться внушаемым им ужасом, не бросаясь пока, наслаждаясь охотой.
        - Антон, играй… - тихо велела Карина, прижимая к себе Марысю и напряженно вглядываясь в сумрак за кругом света, - Играй, быть может… это его хотя бы успокоит.
        - Когда-то ты уже советовала мне это, - тоскливо отозвался парень, без особой уверенности поднимая скрипку, - Но в прошлый раз это не помогло. Он только разозлился сильнее.
        - Может быть, он не любит спокойной музыки? - предположил Аш, поднося к губам флейту, - В любом случае, стоять и ждать, пока нас убьют, думаю, не стоит. Играем.
        Над полем разнесся серебристый плач флейты. Спустя мгновение к ней присоединилась нежная, певучая колыбельная скрипки.
        Шаги затихли - монстр, казалось, прислушивается, не зная, не понимая странных звуков, но успокаивается он от них или нет, сказать было трудно.
        - Я не помню заклятие… - неожиданно послышался растерянный голос Фредо, - Что-то… было что-то о дурной траве, и прошлой ипостаси монстра… Не знаю, не помню! В любом случае, корона должна быть у него на голове.
        Из тьмы донеслось негромкое ворчание, и шаги возобновились. Только теперь они, казалось, сменили направление - монстр определенно начал смещаться влево, не то изыскивая более удобную точку для совершения рокового броска, не то пытаясь обойти круг света. Ему, судя по всему, яркое освещение тоже было не по нраву.
        - Он идет… к короне? - Барт, сглотнув, сжал меч и немного вытянул шею, силясь рассмотреть то, что происходит за кругом света. Мирко, заинтригованный его словами, тоже немного подался вперед. Посох качнулся. Свет мигнул, на миг погасая, и затем загораясь вновь.
        - Сиди ровно! - три голоса прозвучали как один: Карина, Фредо и Ашет проявили удивительное единодушие в своем воспитательном порыве. Впрочем, погаси Мирко кристалл, дай он монстру преимущество, это могло бы иметь одинаково плачевные последствия для всех.
        Парень недовольно что-то буркнул, однако, послушно замер, крепко сжимая посох обеими руками и за происходящим следя только глазами.
        Шаги продолжали звучать за кругом огня - монстр явно обходил его, по-видимому, ища лазейку. Корону он миновал, не проявив к ней особенного интереса, отошел шагов на семь в сторону, постоял… потом неожиданно повернул обратно, возвращаясь вновь.
        На этот раз шаги затихли где-то недалеко от символа власти, из чего напряженные наблюдатели сделали вывод, что король изучает его, разглядывая из темноты. Что он собирается делать, пока понятно не было.
        Ашет и Антон играли, изо всех сил выводя, выстраивая мелодию, должную если не переубедить монстра в его кровожадных намерениях, то, во всяком случае, смягчить эти самые намерения и не подпустить его слишком близко. Огненный купол, казалось, звенел изнутри, разнося эхом всю музыку вокруг.
        Неожиданно за кругом послышалось странное рычание, ворчание, потом кто-то словно провел когтями по железу и… высунувшаяся из тьмы лапа неожиданно схватила корону, уволакивая ее к себе.
        - Ого… - Медведь сглотнул, безмерно желая потереть шрам, пересекающий глаз, но не имея возможности себе это позволить: обе руки его были заняты мечом, - Он что, решил не дать нам снова обратить себя? Уничтожит корону, и…
        Закончить он не успел.
        Из тьмы донесся ужасающий, леденящий кровь и душу, надрывный вой, перекрывающий музыку, прокатился по полю огненным шаром, и затих где-то вдали.
        - В поле растет дурная трава, Пусть монстр станет таким, как вчера! - внезапно выпалил неожиданно вспомнивший конец заклятия чернокнижник и, в два шага очутившись рядом с Мирко, ухватился свободной от меча рукой за конец посоха.
        Свет вспыхнул ярче, озарил большее пространство, разгоняя мрак. Стала видна замершая на коленях человеческая фигура с головой, увенчанной короной.
        - Ваше Величество… - Медведь вздохнул с непередаваемым облегчением и, одним движением отправив меч в ножны, заспешил к королю. Фредо, выпустив посох, бросился следом за ним, на ходу пряча меч.
        Ашет опустил флейту и вздохнул с непередаваемым облегчением. Антон опустил скрипку, не скрывая радостной улыбки. Карина, выдохнув, вновь склонилась над Марысей, справедливо полагая, что теперь у нее есть время помочь любимице.
        Шин, потирая свежие ссадины и раны, глубоко вздохнул и, с облегчением улыбнувшись, опустил голову.
        - Похоже, нам все-таки удалось продержаться… - негромко молвил он и, подняв взгляд, кивнул на восток, - Рассвет.
        Там, поднимаясь над горизонтом, уже и в самом деле вставало, как символ вечной, неумирающей надежды, яркое, отлично выспавшееся Солнце.
        Богдан стянул треуголку и, смахнув ей со щеки кровь, прижал руку к груди, склоняясь в поклоне великому светилу. Лицо его в этот миг казалось одухотворенным и даже шрамы не портили удивительного зрелища - капитан пиратов, озаренный первыми лучами солнца, выглядел самым возвышенным, самым светлым существом, какое только видели человеческие глаза. Медведь, помогающий подняться королю и глянувший на Богдана в эту минуту, подозрительно прищурился, однако, говорить ничего не стал, предпочитая оставить мысли и предположения при себе. По крайней мере, до того мига и часа, когда они получат веские доказательства.

* * *
        Сильный удар швырнул Мартына на холодный пол. Он упал, неудачно придавив связанные за спиной руки, пребольно ударившись затылком и, пытаясь не показывать боли, яростно зарычал.
        - Фракасо! Ты…
        - Почему компас не показывает путь?! - Донат не стал ждать, пока пират закончит негодование, - Мы сделали несколько кругов вокруг Кадены, я поил тебя кровью, мерзавец, а компас неподвижен! Почему?!
        - Откуда мне знать?!
        Руки сводило болью, в голове шумело и вдаваться в подробности провала дьявольского плана колдуна парню совсем не хотелось. Где-то за головой послышалось шуршание, затем раздался знакомый писк. Креон, ручной клацпер Доната, очень несвоевременно забредший в зал, спешил к своему другу, определенно сочувствуя ему.
        - Ты умираешь… ты застыл на половине обращения в ноофета, компас должен указывать путь! - Донат яростно сплюнул, и занес ногу, чтобы пнуть беспомощного пленника, выплеснув на нем злость.
        Ничего сделать он не успел. Маленькие, острые зубки внезапно впились в его ногу, прорывая, пропарывая сапог, не отпуская, силясь добраться до плоти. Колдун вскрикнул не столько от боли, сколько от неожиданности и, приподняв ногу, изумленно воззрился на повисшего на сапоге, глухо рычащего клацпера. Такого он от своего питомца не ожидал.
        - Ах ты, тварь… - пораженный вздох сорвался с его губ, - Против меня… Против своего хозяина?!
        Донат резко дернул ногой, сбрасывая зверька и отшвыривая его от себя куда-то в сторону Мартына. Пират, который за последнее время тоже успел привязаться к Креону, а сейчас еще и питал к нему благодарность за защиту, кое-как сместился, с трудом садясь на полу и принимая летящего монстрика на грудь. Дать ему ударится об пол молодой человек не мог.
        Клацпер ударился в его грудную клетку с силой хорошего ядра, отталкивая немного назад и, шмякнувшись на колени человеку, негодующе запищал. Потом повернулся мордочкой к хозяину и, оскалившись, неприятно зашипел на него.
        Брови Доната поползли вверх. Такого неповиновения, такого поведения от обычно преданного ему существа он не ожидал ни в коем случае, был потрясен его предательством до глубины души и совершенно не понимал причин этого. Разве не кормил он Креона? Разве не давал ему иногда напиться Мартыновой крови? Так почему же эта мерзкая тварь предпочитает общество пленника, спит рядом с ним, защищает его?! Что, что это маленькое чудовище нашло в Мартыне? Ведь клацпер, как ни крути, порождение мрака, его должна привлекать тьма, а не свет! Он должен быть на стороне силы, а не слабости!
        - Как ты… Что ты с ним сделал?! - колдун надвинулся, было, на Мартына, но Креон вновь зашипел, всем видом показывая готовность защищать благоприобретенного друга до последней капли крови.
        - Да как ты сумел его приручить?! - совершенно вознегодовал жрец Неблиса, - Ты не кормил его, ты ничего не делал для него, как, как?!!
        - Я просто относился к нему по-человечески, - раздраженно бросил пират и осторожно пошевелился, пытаясь сесть более ровно. Голова после удара раскалывалась от боли, руки сводило, а на коленях удобно устроилось тяжелое маленькое тельце странного защитника, готового даже идти против хозяина.
        Донат примолк, изучая этот натюрморт теперь уже без гнева, но с нескрываемым интересом - неожиданно открывшаяся способность маленького монстра привязываться к людям, относящимся к нему «по-человечески», вызывала в нем искреннее любопытство. Пожалуй, стоило бы изучить этот странный феномен, разобраться в нем…
        - Об этом поговорим позже, - наконец, бросил колдун, так и не придя ни к какому однозначному выводу, - Сейчас мне важен компас, который должен, обязан двигаться! Ты что-то сделал, сын Кадены, что, что ты сделал? Скажи мне, как ты сумел остановить стрелку компаса?
        - Да ничего я не делал! - Мартын раздраженно шевельнулся, - Фракасо! Я делал все, как ты хотел - я пил кровь твоего слуги, я пил зелье, которым ты удерживал меня на грани между человеком и ноофетом, я делал все, хотя и не желал этого! Я не знаю, почему компас прекратил двигаться, я не знаю даже, почему он двигался раньше! Спроси у своего уродского приятеля - может, его «божественная» мудрость даст ответ.
        Угадать сарказм в якобы уважительных словах труда не составляло. Донат криво ухмыльнулся и шагнул, было, вперед… Но неожиданно остановился, вновь вспомнив про скалящегося клацпера и окликнул:
        - Пьетро!
        Верный слуга поспешно вынырнул из тени угла и, приблизившись, замер навытяжку за спиной пленника, всем видом показывая готовность выполнить любой приказ.
        - Мне кажется, в Искъерде завелся предатель, - колдун широко, очень жестоко улыбнулся и указал взглядом на клацпера, - Излови эту тварь. И пусть Акуто сделает из нее чучело, или хотя бы просто утопит в море! Или прирежет - мне все равно, лишь бы эта мразь больше не попадалась мне на глаза! Забери его!
        Пьетро неуверенно шагнул к зверьку, обойдя Мартына с левой стороны, протянул к нему руки… и тотчас же испуганно отдернул их. Клацнули острые зубы, не успевшие ухватить пальцы мерзавца.
        - Хозяин… - растерялся предатель, - Он кусается…
        Донат в сердцах сплюнул. Необходимость делать все самому угнетала, бесила его, особенно, когда был дан четкий приказ, требующий немедленного исполнения.
        - На кой мне нужен слуга, если он не способен даже поймать мелкую тварь? - прошипел колдун и, вскинув обе руки на уровень груди, образуя пространство между ними, что-то забормотал. Между ладоней его начал образовываться светящийся шарик, постепенно увеличивающийся в размерах, принимающий вид светящейся голубоватым светом сферы. Маг дунул - и шарик, оторвавшись от его ладоней, медленно поплыл к Мартыну, опускаясь все ниже и ниже.
        Креон, которому это явление решительно не понравилось, попытался ухватить сферу зубами, поймать ее… и неожиданно пискнул, чувствуя, что проваливается внутрь странного явления. Еще секунда - и маленький защитник несчастного пленника забарахтался в плену магии своего хозяина, не понимая, что происходит.
        Донат указал пальцем на Пьетро, и сфера, удерживающая зверька, поплыла к нему. Слуга поднял руки, осторожно принимая магическую клетку и, удостоверившись, что Креону из нее не выбраться и сквозь нее не прокусить, удовлетворенно ухмыльнулся. Клацпера он никогда не любил, и сейчас был искренне рад от него избавиться.
        - Надеюсь, этот идиот Акуто не начнет жаль эту мелкую тварь, - не удержался он от замечания, но, натолкнувшись на ледяной взгляд синих глаз, предпочел умолкнуть. Щелкнул каблуками, быстро поклонился и торопливо вышел вон, крепко удерживая сферу с обреченным на смерть Креоном.
        - Больше нам никто не помешает, - Донат приподнял уголок губ и, шагнув к пленнику, присел рядом с ним на корточки, хватая его за отросшие за это время волосы и запрокидывая его голову, с интересом созерцая открывшуюся шею и перечерченную шрамами метку пирата на плече.
        - Может быть, дело в метке… - задумчиво пробормотал он, - Может быть, два клейма на одной руке - это чересчур, одно блокирует силу и движение другого… Хм. Пожалуй, я смогу это исправить, - он легко толкнул голову рычащего от ненависти пирата и, поднявшись с корточек, хладнокровно направился к камину, возле которого высилось залитое кровью зеркало. На каминной полке привычно поблескивали разного рода склянки, пузырьки и реторты - колдун намеревался создать очередное зелье.
        Он подошел к камину, провел пальцами по нескольким склянкам, потрогал мешочек с травами, и неожиданно повернулся к зеркалу.
        - Неблис! - негромко окликнул он и, глубоко вздохнув, прибавил, - Мне нужно с тобой поговорить.
        В глубине зеркала что-то заворочалось, постепенно формируясь в уже привычную жуткую морду с вопросительно вскинутыми бровями.
        - Тебе есть, что сказать мне?
        - Мне есть, о чем спросить тебя, - Донат тяжело вздохнул: расписываться в своем бессилии он не любил, - Компас на руке моего указателя прекратил указывать путь. Я полагаю это следствием влияние пиратского клейма на его плече, хочу свести его. Что думаешь ты?
        Неблис задумался, пожевал губами (торчащие клыки его при этом задвигались) и, наконец, махнул когтистой лапой.
        - Хуже не будет. Клейма способны менять жизнь, изменять молекулярную структуру тела человеческого существа, так что лучше сведи. Но компас начинает шевелиться, когда выродку Кадены грозит смертельная опасность, Донат… Ты не пробовал просто убить его?
        …Акуто осторожно принял из рук Пьетро сферу и, тяжело вздохнув, перевел взгляд с сжавшегося клацпера на принесшего его человека.
        - Он хочет, чтобы я убил это несчастное создание?
        Пьетро нескрываемо сморщился - постоянное нежелание убийцы делать свое дело раздражало его.
        - Давай вот только без этих соплей, хорошо? Эта тварь - не более, чем монстр, их убивают десятками, тысячами! Он ничем не отличается от других, и он надоел хозяину. От него надо избавиться!
        - Он отличается тем, что у него есть имя, - возразил мужчина, вновь опуская взгляд на несчастного зверька, - Как я должен достать его из сферы?
        Слуга Доната равнодушно пожал плечами.
        - Можешь разрубить ее вместе с ним - мне наплевать. Кровь только потом убери, я не нанимался подтирать за тобой. Бывай.
        Он развернулся, решительно направляясь восвояси. Акуто остался один. Несколько секунд он безмолвно созерцал сферу, разглядывая сжавшего зверька в ней, потом тяжело вздохнул и взял нож.
        Креон, умный и сообразительный, сразу же почуял угрозу и, пискнув, свернулся клубочком, боясь глядеть в лицо судьбе. Акуто поднял нож и аккуратно, очень медленно погрузил его в сферу, осторожно разрезая ее, освобождая клацпера.
        Свежий воздух заставил зверька удивленно поднять голову. Глазки его скользнули по странному человеку, наткнулись на нож в его руке, и Креон, пискнув, опять спрятал мордочку. Видеть, как его убивают, бедный клацпер не хотел.
        Акуто протянул к нему руку с ножом… и неожиданно опустил последний, бросая его на пол. Потом взял двумя руками зверька и нежно, трепетно прижал к себе, пряча его у себя на груди.
        - Я не хочу слушаться его, - тихо прошептал он, - Ты просто маленький кусочек жизни, живи, малыш, живи… Но покидать мою комнату тебе пока нельзя - не надо, чтобы Донат увидел, что ты жив. Будешь жить со мной?
        Креон поднял умную мордочку и негромко пискнул. Догадаться, что с его стороны это означает благодарное согласие, было нетрудно.

* * *
        Они проснулись от громкого, испуганного крика, сменившегося надрывными рыданиями и, вскочив, принялись напряженно оглядываться, ища источник звука. Первым его обнаружила чуткая шаманка и, торопливо поднеся палец к губам, бросилась к всхлипывающему, дрожащему Антону, обнимая его за плечи.
        - Что такое? - в голосе девушки звучала неподдельная забота, искреннее беспокойство, и окружившие Скрипача мужчины быстро, понимающе переглянулись. По всему выходило, что «крепость пала», и Антону удалось-таки разбить сковывающий сердце шаманки лед. Впрочем, сейчас было явно не до романтических настроений.
        - Что случилось? - Фредо присел на корточки рядом с всхлипывающим юношей и, протянув руку, аккуратно приподнял его лицо за подбородок, - Дурной сон?
        Парень шмыгнул носом и судорожно дернул головой. Говорить у него получалось с трудом.
        - Да… нет… Нет, я… Я уверен, это… эт-то… - она затрясся и, высвободив лицо из пальцев чернокнижника, без излишних церемоний обнял мигом растерявшуюся Карину, утыкаясь лицом ей в плечо. Марыся, завидя это, изумленно мяукнула, совершенно не понимая, почему какой-то нахал смеет обнимать ее личную хозяйку.
        - Милена… - пробормотал Антон после еще нескольких минут безмолвного плача, - Она… ее больше нет… Я видел, видел ее тело, это… это было ужасно! - юноша содрогнулся и, выпустив Карину из объятий, обхватил себя руками, словно бы внезапно замерз, - Я никогда не видел, что делали с жертвами там, в той жуткой церкви, но это… Какое чудовище могло сотворить такое с ней?! Она же… она была невинна…
        - Антон, успокойся, - мудрый учитель Фаррад, добровольно принимая на себя роль утешителя, решительно шагнул вперед и, склонившись, положил ладонь на плечо ученика, - Не исключено, что твои сновидения не имеют ничего общего с реальностью. Зачастую во снах отражаются лишь наши страхи, наши опасения…
        - Она потом явилась мне, - Антон медленно поднял голову; лицо его побледнело, - Она… была вся в свету, как живая, но не живая… Она сказала, что всегда любила меня, просила за что-то прощения… и попрощалась. Я пытался остановить ее, удержать, но… - голос парня прервался, и он вновь опустил голову.
        Карина, с искренним изумлением обнаруживая в своей душе жалость к той, кого некогда полагала почти соперницей, жалость к Антону, так переживающему из-за нее, подалась вперед и, обняв юношу, привлекла его голову к своему плечу, гладя по волосам.
        - Ну, тише, тише, мальчик мой, - успокаивающе зашептала она, - Мы не оставим этого так, мы найдем ту тварь, что убила девчонку, мы…
        - Это Донат! - Антон рванулся, высвобождаясь из ее объятий; глаза его сверкнули, - Я знаю… я уверен совершенно - это Донат убил ее! Этот мерзкий колдун, что прикидывался мной, я… я… да он токмо того и стоит, шоб башку ему срубить, да на дворе вывесить, да пусть вороны глаза его мерзкие выклюют!
        - Антон… - Фаррад тяжело вздохнул и, покачав головой, неожиданно произнес отнюдь не то, что ожидали услышать все свидетели происходящего, - Не надо опускаться на его уровень. Я понимаю твое горе, но, поверь мне, - Донат понесет заслуженное наказание, а то, что ты предлагаешь… - глаза вампира неожиданно дьявольски сверкнули, - Это слишком мягко для него!
        Парень снова шмыгнул носом и, подняв голову, решительно кивнул. Что-то изменилось в нем в эту секунду, ушла детскость, ушла наивность, уступая место чему-то жесткому, взрослому, серьезному и ответственному, решительному и уверенному в себе.
        Карина, поймав себя на том, что такой Антон ей определенно нравится, куснула себя за губу и торопливо отвела взгляд. Показывать, что испытывает симпатию к мужчине вообще, и к этому молодому человеку в частности, девушка все еще не желала. И, силясь скрыть это, торопливо подхватила с земли Марысю, поднимаясь сама и гордо отворачиваясь.
        - Раз все готовы отправиться в путь, мстить за ту девчонку - пора ехать. Не вижу смысла дольше рассиживаться на траве и лить горькие слезы - действовать пора! Донат уже давно нарывается и, по-моему, ему стоит преподать хороший урок… Эй, пират! Мы далеко от Тирара?
        Богдан, за происходящим наблюдающий с великолепным равнодушием, спокойно пожал плечами.
        - День-два пути, шаманка, - в тон девушке отозвался он, - Ночью мы пересекли границу Саноры, а Тирар - столица этого княжества. Осталось не так уж далеко. Да, к слову я бы навестил старину Плута - вдруг он узнал что-то новенькое о Мартыне?
        - Как он мог что-то узнать, если Мартын, по твоим словам, на Кадене? - Аркано пренебрежительно фыркнул и, подняв с земли свое седло, подошел к лошади, принимаясь седлать ее, - Не говори глупостей. Я скорее поверю, что твой приятель с таким говорящим прозвищем успел за это время сдать нас Донату, чем что он мог выяснить хоть что-нибудь!
        Капитан широко улыбнулся и, достав из-за пояса револьвер, демонстративно взвел курок.
        - Если он и в самом деле сделал это, - очень спокойно, почти доброжелательно вымолвил он, - Мне придется угостить его свинцом. Или подарить пеньковый галстук - мои ребята мастера на такое дело, по моему слову…
        Громкий, демонстративный кашель возмущенного до глубины души короля вынудил его прерваться, удивленно приподнимая бровь. Тревор, который после своего обращения в монстра, а потом опять в человека, определенно приобрел некоторую уверенность в себе и даже, похоже, вновь готов был взвалить на плечи ответственность за порядок в королевстве, сверлил пирата гневным, неприязненным взглядом.
        - Я сознаю, что вы, господин капитан, - язвительность в его голосе не смогли перекрыть даже, казалось бы, вежливые слова, - Помогаете нам, и что без вас нам не добраться ни до Мартына, ни до Доната, ни до Кадены. А последние два пункта чрезвычайно важны для меня, потому как я надеюсь при их помощи избавиться от своего проклятия, и снять, наконец, эту чертову корону!.. Но это не значит, что я позволю себе и вам забыть об элементарных законах королевства! - мужчина сдвинул брови, поправляя корону, - Я - король, и своим приказом я запрещаю вам использовать в дель’Оре огнестрельное оружие! Здесь ему не место, откуда вы вообще ухитрились добыть его?
        Богдан, по-видимому, совершенно не впечатленный горячими словами монарха, спокойно убрал револьвер.
        - Дурное дело не хитрое, - заметил он, - Мой корабль часто совершал рейсы не только вдоль берегов нашего королевства - нам доводилось бывать и у Затерянных островов, и в районе Дальних холмов…
        - Не поверю, что волхвы, там обитающие, используют револьверы! - Тревор медленно потянул носом воздух, и неожиданно повернулся к прочим своим спутникам, - Теперь что касается вас, друзья мои. Зачарованные инструменты были запрещены еще до моего восхождения на престол. Я понимаю, что помощь их неоценима, и без них нас бы, скорее всего, съели еще прошлой ночью… Но хотя бы постарайтесь не демонстрировать их широкой публике! Мне бы не хотелось, чтобы пошли слухи не только о проклятии короля, но и о его несостоятельности, как монарха!
        Ашет, потрясенный до глубины души, поправил ворот камзола и попытался застегнуть его туже, дабы не провоцировать короля демонстрацией своей обожаемой флейты. Антон, от изумления даже позабывший о горе, прижал к себе скрипку.
        Карина, быстро глянув на поклонника, перевела взгляд на короля и, аккуратно подсадив Марысю себе на плечо, решительно шагнула к нему, гордо приподнимая подбородок.
        - Может быть, вы еще вспомните, что и шаманы вне закона? Или ополчитесь против моей кошки? Ваше Величество, при всем моем искреннем уважении - вы и в самом деле идиот. На войне как на войне, хороши любые средства, тем более, если наш противник не только Донат, но и сам Неблис! Без револьверов и зачарованных инструментов нам не победить, и кстати… В прошлый раз я видела зачарованный барабан. Парня похитили без него, он остался в лесу или… - девушка внимательно глянула на Фредо, затем на Ашета, - Вы куда его дели, братья?
        Охотник и князь удивленно переглянулись. Чем они вызвали вдруг негодующий вопрос шаманки, понять было мудрено - к барабану Мартына ни первый, ни второй не прикасались. С самого момента похищения, и далее этот инструмент находился в ведении Аркано и все, что было известно самому чернокнижнику - так это то, что с поля боя его забрал Барт. Куда барабан делся впоследствии, он не знал.
        - Барабан в моих покоях, в княжеском дворце Финоры, - Медведь, глубоко вздохнув, поправил седло и проверил подпругу, - Но зачем он тебе? Играть на нем мы не умеем, да и Аш всегда говорил, что это слишком опасный инструмент… Мы и сами имели возможность в этом убедиться.
        - Да, я помню, что стало с той комнатой на постоялом дворе… - князь негромко вздохнул, аккуратно приторачивая к собственному, уже закрепленному седлу, посох, - Седлайте коней. Продолжить беседу мы вполне можем и в пути, мне бы хотелось как можно скорее добраться до Тирара. Да, Богдан… ты уверен, что нам действительно стоит тратить время на этого Плута?
        Капитан безразлично пожал плечами. Уверен он не был, но возможности получения новой информации все-таки не исключал.
        …В этот день народу в харчевне «Серый осьминог» почти не было - то ли попутный ветер унес их в море на рыбалку, то ли просто в такое время люди были больше заняты своими будничными делами, а не распитием спиртных напитков в злачном заведении. Как бы там ни было, а хозяин - плутоватого вида человек с повязкой на глазу и большой серьгой в ухе, - тосковал за стойкой, от нечего делать толкая пальцем грязные стаканы и выстраивая их в какую-то замысловатую фигуру.
        Услышав скрип двери, он оторвался от своего увлекательного занятия и, обнаружив на пороге Богдана, расплылся в широкой, радостной улыбке.
        - О, капитано! Каким ветром?
        - Попутным, - пират легко повел плечом, - Зашел узнать новости.
        Плут, окинув долгим взглядом сначала собеседника, затем группу людей, толпящуюся за его спиной, неприятно осклабился.
        - А чего ж сразу о делах-то все, о делах? У меня тут места много, садитесь, гости дорогие, угощу, чем смогу… Может, выпить налить, а? Есть у меня запасец отменного пойла!
        - Я пришел не пьянствовать, - голос капитана похолодел на несколько градусов, - Некоторое время назад я заплатил тебе приличную сумму за то, чтобы ты разузнал о моем парне. Результаты?
        - Ну, капитано, твои задачи не так просты к выполнению, - Плут осклабился, посверкивая золотым зубом, - Этот паренек, гляди, и вовсе пропал из виду, уж мои ребятки искали его, искали… - единственный глаз хозяина харчевни неожиданно скосился куда-то на сторону, что очень не понравилось пристально наблюдающему за ним Богдану. Плут, тем временем, не замечая произведенного впечатления, продолжал отчаянно врать.
        - Ей-ей, клянусь, капитано, как есть всю Санору перелопатили! Да что там Санору - мы ж по всему королевству искали, да только найти немного удалось. Я уж говорил же тебе - король его ищет, да и видели паренька в компании богатеньких каких-то, уж ты бы поспрашивал…
        - Уже спросил, - Богдан широко, очень опасно улыбнулся и неожиданно обернулся к спутникам, - Прошу прощения, Ваше Величество, не напомните ли мне, что вы ответили?
        Тревор, мигом сориентировавшись, тяжело шагнул вперед, гордо поднимая увенчанную короной голову. Рука его лежала на рукояти меча, который пока что оставался в его пользовании - Ашет претензий на этот счет предъявлять не решался, слишком хорошо сознавая, что Либерт ковался как королевский меч, а не как оружие простого охотника. Пусть и главы легиона.
        Плут посерел. Увидеть в своей харчевне не кого-нибудь, а самого властителя дель’Оры он не ожидал совершенно, а лишенный возможности врать, мигом ощутил себя потерявшим почву под ногами. Что сказать, он не находился, как вести себя не знал, и поэтому откровенно заметался, пытаясь то ли спрятаться за стойкой, то ли напротив - показать себя во всей красе.
        - Ва… ва… ва… - начал, было, лепетать он, однако, Тревор прервал его. Решительно подойдя к стойке, он с гулким хлопком опустил на нее ладонь, и устремил на собеседника острый и проницательный взгляд голубых глаз. Плут почувствовал, как закололо сердце. Из королевских глаз на него, казалось, смотрело правосудие, вечное и непоколебимое, правосудие, от которого такому жалкому червю невозможно было ускользнуть.
        - Все, что узнали мои люди, - тихо начал монарх, убедившись, что собеседник полностью деморализован, - Так это то, что здесь, в Тираре, спрашивали о Мартыне. Человек, интересовавшийся им, уже нашел нас, и теперь мы - мы все! - хотим узнать, нет ли иных сведений об этом юноше.
        - Д-да я же… - залепетал трусливый хозяин харчевни, съеживаясь за стойкой, - Да откуда же мне, Ва… Ваше… Величество… сир… мой король… Ей-ей, не знаю я ничего, не ведаю, я и тому господину, что заплатил, так и сказал - мне сообщать-то нечего, я ж ничего…
        - Какому господину? - Богдан прищурился, поправляя треуголку и слегка сдвигая ее на глаза. Так его взгляд выглядел более угрожающим.
        Фредо за его спиной нахмурился, быстро переглянулся сначала с родным братом, потом с молочным и резко шагнул вперед.
        - У того господина были синие глаза?
        Плут, обнаружив в своей харчевне, помимо короля дель’Оры еще и сиятельного князя Финоры, совсем пал духом. Как выглядит Серебряный Фредо, этот хитрец знал, знал очень давно, ибо всегда полагал своим долгом быть в курсе внешности властителей. Можно смело сказать, что Плут был прекрасно осведомлен о том, как выглядят правители всех двенадцати княжеств королевства и, разумеется, знал, как выглядит король.
        - Не… нет, господин хороший, - подобострастно заюлил он, склоняясь в поклоне, - Никак нетушки, то был самый, что ни на есть обычный человечек, вот ровно как я или как вон те ребята, - он кивнул на замерших у дверей стражей, - Без доспехов, правда, зато при деньгах! Он мне мешочек золота-то кинул, да и велел - если, мол, кто будет о парне по имени Мартын спрашивать, ты не говори никому…
        - Ах ты, собака! - Богдан, не выдержав, рванулся вперед, выхватывая револьвер, - Ведь я заплатил тебе, ты должен был работать на меня!
        - Осади! - Аркано, прекрасно понимая, что если новый знакомый пристрелит этого плутишку, информации им не видать, ухватил пирата за плечо, добавляя уже тише, - Дай ему закончить.
        Плут, сжавшись и отступив на несколько шагов, опустил взгляд, принимаясь тараторить.
        - А… а чего? Я человек бедный, капитано, уж ты не обессудь - кто заплатит больше, так тому я и честен, и верен, и служить буду! Уж не серчай, да только я ж-то калека, сам видишь, - он торопливо поправил повязку на глазу, - Харчевня мало приносит, мне, убогому, золотишко-то ой, как надо…
        - Хватит, - король гневно сдвинул брови, - Что еще сказал тебе этот богатый человек?
        - Да ничего он мне не сказал, он вообще со мной не разговаривал… - Плут опять опустил голову, принимаясь ковырять мыском засаленного сапога пол, - Он ж мне только вот, что я передал, приказал и золотце бросил, ну, а я только кивнуть и успел - его уж вихрь какой-то унес. Вот вам крест, Ваше Величество - колдун то был! - он вновь поднял взгляд и глаз его заблестел, - А с колдунами в игры играть опасно, уж я-то знаю! Я капитана от него уберечь решил, вот больше и не разнюхивал ничего, а то известно мне, каковы эти колдуны-то бывают! Я к капитану-то со всей душой, я ж зла ему не желаю, да только… - хозяин харчевни вдруг понизил голос и, шагнув обратно к стойке, навалился на нее обеими локтями, - Да только вот зуб даю - в сторону моря он улетел. Да не просто в сторону моря - аккурат курс на то место, где, говорят, Кадена была! Я-то слыхал, когда Облачные ушли оттуда, затонул остров, но другие говорят - стоит он еще. И твердыня его главная, Искъерда, как есть высится посредине, с моря видать! Я-то сам на кораблях не хожу, да в такие места не забредаю, а от матросни слыхивал…
        Богдан отвернулся, медленно убирая пистолет за пояс. Да, пожалуй, правильно этот Медведь остановил его - пристрели он Плута, не узнал бы всего этого, не получил бы подтверждения своим догадкам.
        - Вперед, - говорил капитан негромко, но слова его были слышны всем: Плут и тот насторожил уши, - Я говорил, что он должен быть на Кадене, и теперь уверен в этом. Вперед, друзья, корабль ждет! К вечеру мы будем у священного острова.
        Глава 9
        Большой деревянный корабль со спущенными парусами, мирно покачивающийся на волнах у причала, был объят сонным умиротворением. Матросы в ожидании капитана отдыхали, развалившись по палубе и занимаясь каждый своим делом: иные покуривали трубочку, другие жевали табак, а некоторые и просто спали, удобно устроив голову на бухте каната. Старший помощник капитана сидел на корме, задумчиво обнимая пузатую бутыль с ромом и время от времени прикладываясь к ней.
        Сходни были спущены на берег - подняться на борт ничто не препятствовало, однако, нападения злоумышленников пираты не опасались: «Морской дьявол» слыл опасным судном, от его команды и простые моряки, и завзятые портовые головорезы старались держаться подальше.
        Когда Богдан собственной персоной взошел на борт своего клипера, матросы даже не почесались. Ступал капитан всегда мягко, почти неслышно, звук его шагов не мог разрушить сонного очарования теплого дня начала осени, поэтому пираты продолжали подремывать, надвинув на глаза шляпы или закрывшись от солнца рукой.
        Капитан окинул свое сонное царство долгим взглядом и, покачав головой, неожиданно гаркнул:
        - Паруса на реи! Живо, живо, черти, пошевеливайтесь! Якорь поднять! Полный вперед!
        Поднявшиеся следом за Богданом на борт люди многозначительно переглянулись; Тревор одобрительно хмыкнул. Такой подход к делу королю весьма импонировал, пробуждая в его душе задавленное монстром ощущение собственной власти и уверенности. Вообще, до обращения чудовищем Тревор был довольно решительным человеком - приказы его никогда не подлежали обсуждению, отдавал король их четко и быстро, крепко держа в своих руках бразды правления, и люди с готовностью покорялись ему. Им был нужен вожак, сильный лидер, могущий направить королевство на путь процветания, и он был таким лидером.
        Но потом произошла вся эта история, он был обращен монстром, а вернувшись, потерял уверенность в себе. Самому ему чудилось, что трона он не достоин, что чудовище не должно носить корону, и народ, привычно поддерживая своего повелителя, был полностью солидарен с ним.
        Поэтому и произошел бунт, поэтому и начался мятеж, чье пламя умело подогревал проклятый жрец Неблиса.
        Но теперь, почувствовав, ощутив, что способен побороть монстра внутри себя, что может заставить его действовать во благо людям, уничтожая только монстров, что способен, в конечном итоге, опять вернуть себе человеческий облик, надев корону, Тревор испытывал чувство глубокого морального удовлетворения, собственной силы, и опять ощущал себя полноправным монархом.
        Не случись этого - он бы не стал делать замечаний Богдану, упрекая его в использовании огнестрельного оружия, он бы не вспомнил о запрете на применение зачарованных инструментов. Но теперь, вновь мысленно возведя себя на престол, король ощущал необходимость защищать дель’Ору, отстаивая действующие в ней законы. Спутники его относились к этому с уважением.
        Богдан, проявив решительный нрав, продемонстрировав способность к лидерству, опять напомнил королю о его правах, и тот не смог удержаться от негромкого одобрения. Такой подход к делу был ему приятен и привычен и, казалось, должен был бы поспособствовать успеху предприятия.
        - Капитан… - старший помощник сконцентрировал на явившемся шкипере мутный взгляд и, мигом трезвея, резвым козликом вскочил на ноги, - Ох, мать моя морская, капитан! С возвращением, - он попытался поклониться, едва не упал и очень некультурно икнул.
        Остальные матросы, один за другим выныривая из сонного блаженства, торопливо поднимались, испуганно переглядываясь и, похоже, ожидая сурового наказания за проявленную халатность.
        Однако, капитан сейчас не был настроен наказывать.
        - Паруса на реи! - резко повторил он, - Фракасо! Мы отправляемся в путь в компании пассажиров, так что подняли задницы и марш, марш! К вечеру мы должны быть у берегов Кадены.
        Старший помощник, постепенно трезвея, недоверчиво мотнул головой и, как родную, прижал к себе бутылку с ромом.
        - Капитан, да ты что… Совсем опух, что ли, на суше? Какая, к морским чертям, Кадена, там же лярвы! В прошлый раз нас не пустили, так и креветки дохлой они нас пустят теперь!
        - Теперь у нас есть, кого им противопоставить, - Богдан негромко вздохнул и окинул замерших перед ним на палубе матросов таким взглядом, что те мигом рассыпались в разные стороны, бросаясь выполнять свои дела. После чего повернулся к своим спутникам и приветливо улыбнулся им.
        - Каюты предоставить не могу, уж извините. Располагайтесь на палубе, мне надо пойти, проложить курс. Если завидите лярвов… ну, сами знаете, что делать, - он подмигнул и, быстро коснувшись пальцами треуголки, торопливо зашагал к капитанской рубке.
        Пассажиры остались на месте, пока не желая расходится и терять друг друга из виду. Ашет, поморщившись, глянул за борт и тяжело сглотнул.
        - Честно сказать, не люблю я море… - пробормотал он, - Вода и я - не слишком совместимые вещи.
        - Кстати, насчет воды! - Аркано, которого еще с памятной ночи в поле мучил один вопрос, и который ему все никак не удавалось прояснить, повернулся к заинтересованно разглядывающему корабль Фредо. Князь, заметив это, удивленно приподнял брови. Что так не нравится молочному брату в море, он понять пока не мог, ибо морской болезни за ним прежде не замечал, а других причин для беспокойства найти не мог.
        - Ты помнишь, когда на этого пирата напали вольпоки, взметнулась волна и смыла их? - он дождался недоуменного кивка и, хмурясь, продолжил, - Эта волна была делом твоих рук?
        Чернокнижник растерялся до такой степени, что на миг даже забыл, что держит в руке посох и, пытаясь почесать макушку, пребольно стукнул себя им по голове.
        - Нет… - Фредо нахмурился, - Вода - не моя стихия, я предпочитаю огонь. Конечно, водой управлять я тоже способен, но только когда она есть поблизости, а на поле не было ни реки, ни озера, ни чего-то подобного… Погоди, но если это сделал не я… То откуда же взялась та волна?
        - Вот это меня и беспокоит, - серьезно отозвался главнокомандующий, - Ты был занят, а чтобы создать такую мощную волну, тебе бы потребовалось время. На Карину нападали клацперы - ей тоже было не до того. Мирко держал посох…
        - Да я и вовсе не способен такие крутые штуки выделывать, - вставил, не удержавшись, юный Созидатель, - Хоть мне училка… учительница, тобишь, и говорит, что я типа могу создавать чего хочу, но я пока только ромашки делать научился. И то какие-то паршивые - дохнут они сразу…
        - Вот об этом и речь! - Медведь, не желая ждать, пока страж углубится в свои рассуждения, чуть возвысил голос, - Никто из могущих создать такую мощную волну воды, этого не делал. Так откуда же она взялась?
        Король, внимающий словам мужчины с большим интересом, помрачнел, устремляя взгляд на капитанскую рубку.
        - Тут вариантов немного, - негромко проговорил он, - Либо наш новый знакомый не так прост, как казалось…
        - Либо рядом с нами тогда незримо находился какой-то очень сильный маг, - продолжил мысль названного отца Фредо, - Но по какой причине он решил помочь…
        - Я не чувствовала магического присутствия, - поспешно вмешалась Карина, - Кроме нас, там магов не было и быть не могло!
        - Но волна-то была, - Аркано развел руки в стороны, - Ее видели все, и она сумела защитить нашего капитана, он отделался лишь парой легких царапин. Да, было еще кое-что, что меня смутило… - он примолк и уже вполголоса продолжил, - Когда битва была завершена, и взошло солнце, Богдан стоял и смотрел на него. Выглядел он в эту минуту… не как обычный человек.
        Повисло молчание. Путники переглядывались, перешептывались, обменивались мнениями и никак не могли прийти к единому выводу.
        Конец прениям положил Фредо. Глядя, как медленно судно отваливает от пристани, как плещется вода у его крутых бортов, он неожиданно вспомнил собственный, давно беспокоящий его вопрос, и решил, пользуясь случаем, задать.
        - Да, между прочим… - взгляд князя скользнул к одному из стражей, - Анатолий, я прежде не замечал, чтобы ты сражался так. Что ты делал при помощи меча?
        Толя расплылся в счастливой улыбке. Обожженное некогда лицо его просветлело, в глазах заплясали искры.
        - А это, Ваше сиятельство, ваш мне подарочек. Мой меч во время боя словно начинает плавиться, с него летят капли горячего металла, и врагу они ой, как не нравятся. Ей же ей, я ничего с ним не делал! - страж неожиданно испугался, - Да и сил во мне никогда никто особых не замечал - меч самый обычный был! Но, по ходу, после той памятной ночки, когда вы мне лицо и руки обожгли…
        - А Шин стреляет без промаха даже во тьме, - перебил его уловивший мысль брата Ашет, - Значит, Стрела и расплавленный Меч… Осталось найти Пьетро и дать ему в руки кол.
        - Чтобы он обратил его против нас? - Барт скривился и покачал головой, - Ну, нет, этому предателю оружие в руки нельзя давать. Тем более… - старый вояка совсем помрачнел, - Если вспомнить Дэмпера… Вот я на все сто уверен - его это рук дело, предателя этого! Маги так не убивают, у Дэмпера колотая рана от кинжала! А Пьетро, как я помню, всегда был меткой швалью…
        - Это верно, - Шин, гордо поглаживающий верхушку лука, торчащую из-за спины, помрачнел, - У Пьетро всегда была твердая рука, и кинжалы он метал не хуже, чем колья. Только какое это теперь имеет отношение к пророчеству? Кол нас предал, он больше не на нашей стороне, а как я понял, мы трое должны быть вместе…
        - Не факт, - Фредо глубоко вздохнул и, подойдя к борту, оперся о него ладонями, задумчиво вглядываясь в морскую даль, - Пророчество гласит, что кол, стрела и расплавленный меч должны сойтись вместе, и я однажды уже видел их рядом. Быть может, вам суждено вновь вернуть друга на истинный путь… Хотя, если ему достало подлости напасть на бывшего товарища, и выпустить убийцу, я очень сомневаюсь в таком варианте развития событий.
        Аркано мрачно кивнул, тоже подходя к борту и глядя на пенящуюся у него воду.
        - Да, душонка у Пьетро подлая, тут сомнений нет. Пожалуй, Донат нашел себе подходящего слугу…
        Справа послышался кашель. Ашет, согнувшись над бортом, дрожа, сплюнул в воду и, нервно вытерев губы рукавом камзола, с трудом перевел дыхание. Заметив обращенные к нему изумленные взгляды, охотник смутился и, виновато пожав плечами, развел руки в стороны.
        - Море и я - несовместимые вещи, - негромко признался он и, судорожно прижав руку к животу, вновь склонился над бортом.
        Аркано и Фредо, морской болезнью не страдающие, со вздохом переглянулись; Карина, морщась, принялась озираться, ища, где бы взять трав для приготовления лечебной настойки: смотреть всю дорогу, как «красавца» выворачивает над бортом девушке не хотелось. Она уже собиралась пойти спросить у капитана, или у старшего помощника, или хоть у кого-нибудь, когда пронесшийся над палубой громкий вопль заставил ее мигом забыть о своих намерениях, да и остальных путешественников отвлечься от своих забот.
        - Лярвы!! - заорал вахтенный матрос с мачты, и все невольно напряглись.
        …Богдан, выскочив из рубки, вскинул револьвер, демонстративно взводя курок, однако, целиться в приближающиеся водные буруны не стал. Окинув палубу быстрым взглядом и обнаружив своих спутников, он спешным шагом приблизился к ним и, небрежно прокрутив револьвер не указательном пальце, сунул его за широкий пояс.
        - Ну, что же, господин чернокнижник, - капитан легко коснулся кончиками пальцев полей шляпы, склоняясь в неглубоком поклоне, - Ваш выход. Против лярвов должен выступить маг, людям с ними не совладать. В прошлый раз мы были вынуждены спасаться бегством.
        Фредо, довольно спокойный и хладнокровный, приподнял посох. Делать он пока ничего не собирался, просто демонстрировал собеседнику, что находится во всеоружии, и не более того.
        Карина, внимательно пронаблюдавшая сию демонстрацию, негромко фыркнула, подходя сзади.
        - По-моему, ты забываешься, Фредо, - тихо произнесла она, - Лярвы - духи. Так просто с ними не сладить, даже мне это не под силу! Почему они не пускают тебя вперед, пират? Почему преследуют тебя?
        Аркано, который и без того подозревал капитана пиратов в каких-то, не до конца понятных ему самому грехах, насторожился, даже подаваясь вперед. Ответ на вопрос шаманки показался ему достойным внимания.
        - Потому что мы идем к Кадене, - отозвался Богдан, тем не менее, совершенно невозмутимо, а пожал плечами и вовсе пренебрежительно, - И появление этих тварей говорит о том, что на Кадене есть что-то чрезвычайно интересное. Я предполагаю, что Донат занял Искъерду, и теперь пытается не подпустить к своей твердыне посторонних. Соответственно, если мы все-таки хотим сразиться с ним и спасти Мартына, нам надо разогнать лярвов. Дело за вами, господа маги.
        Мирко, который с тех пор, как начал обучение у Карины имел полное право причислять себя к «господам магам», негодующе фыркнул, скрещивая руки на груди.
        - Слушайте, а чего это сразу мы? Вы ж тут пират, к сражениям привыкший - вот и вперед!
        Антон, в котором периодически еще поднимала голову застарелая ревность, торопливо шагнул вперед, приподнимая заветный футляр.
        - Может быть, моя… - он покосился на Ашета и поторопился исправиться, - Наша музыка сумеет их разогнать?
        Охотник, бледный, как смерть, старающийся не отходить далеко от борта, нервно вцепился в него, торопливо поворачиваясь к морю. В том, что сумеет вывести хоть какую-то мелодию, сможет извлечь из зачарованного инструмента хотя бы трель, он очень сомневался.
        Тревор, окинув свою «гвардию» долгим взглядом, глубоко вздохнул и покачал головой. Его волновали другие вопросы.
        - Здесь есть кто-нибудь сведущий? В прошлый раз лярвы были предвестниками появления монстров, не может ли это повториться? Мне не придется… - он быстро поправил корону.
        Богдан пренебрежительно махнул рукой и негромко хохотнул.
        - Фракасо! Ну вы и шутите, Ваше Величество! Ни ноофеты, ни вольпоки, ни клацперы, ни, тем более, натайры, не способны плавать по морю, здесь они не опасны нам. Разве что кракен забредет в эти воды, но, вообще говоря, здесь морские чудища не водятся. Даже акул почти нет.
        - Спокойное море, - поддакнул случившийся поблизости старший помощник и, виновато глянув на капитана, стесненно пожал плечами, - Ходить по нему одно удовольствие, якорь мне в печенку! Тихие воды, корабль как по зеркалу идет!
        - По зеркалу?? - простонал Ашет, которому даже легкая качка казалась равной жестокому шторму, - О, Светлые… если это спокойное море, то каково же тогда бурное?..
        - Тебе лучше не знать, - Фредо сочувственно похлопал брата по спине и, вздохнув, опять обратил взгляд вперед, - Но довольно пустых разговоров. Что мы будем делать? Карина? Это духи - это по твоей части.
        Шаманка, и в самом деле более прочих имеющая отношение к не упокоенным душам, помрачнела. Расписываться в своем бессилии ей не хотелось.
        - На поле я пыталась взять их под контроль, - негромко начала она и, слабо улыбнувшись, развела руки в стороны, - Ничего не вышло. Воля, ведущая их, сильнее моей, она подавляет меня…
        - И мы все знаем, чья она! - жизнерадостно вклинился Барт, сдвигая брови, - Я не понимаю. Неужели мы совсем никак не можем схватить этого треклятого колдунишку, заковать его в цепи и прилюдно казнить на площади? Неужели мы так слабы, что сдадимся каким-то там духам?!
        - Попытайся сам против них выйти! - рыкнула уязвленная Карина, - Болван! Ты вообще знаешь, кто, что такое лярвы?! Эти твари неосязаемы и неощутимы, их нельзя коснуться, нельзя ударить или убить, зато сами они вполне могут сделать и то, и другое! Они будут резать тебя на части, а ты ничего не сможешь сделать, потому что меч будет проходить сквозь них! Они будут пожирать твое тело, твою душу, и все, на что ты будешь способен - это кричать, корчиться от боли, потому что оттолкнуть их невозможно! Здесь нужна сила, равная богам, здесь нужно что-то… - взгляд ее неожиданно упал на попятившегося Мирко, и девушка прищурилась, - Что-то вроде силы Созидателя…
        Молодой страж, понимая, что не ошибся, нервно отступил еще на полшага и, запнувшись о бухту каната, полетел на палубу, тотчас же испуганно отползая по ней подальше.
        - Не-ет… - парень попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой, - Нет, я… я же не могу! Я же… я же ничего не умею, я… - он сглотнул и попытался привести особенно беспроигрышный аргумент, - Я же только ромашки создавать научился…
        - Это у тебя тоже выходит плохо, - безжалостно отрезала шаманка, - Но, по счастью, нам нужны не ромашки.
        - А что нам нужно? - Фредо, шагнув вперед, перегородил девушке дорогу, внимательно вглядываясь в нее, - Какой способ остановить лярвов ты знаешь? Если все, что материально, проходит сквозь них…
        Карина дьявольски улыбнулась и, подняв указательный палец, с глубокомысленным видом кивнула.
        - Вот именно - то, что материально! Чтобы одолеть духа, нужен другой, более сильный дух, но, коль скоро никакого тела мертвого сильного колдуна у нас нет, а убивать кого-то ради этого было бы, мягко говоря, недальновидно… Мы должны создать дух.

* * *
        На несколько долгих секунд, наполненных ревом стремительно приближающихся бурунов, над палубой повисло молчание. Даже капитан и его старший помощник не могли понять странных слов девушки, переглядывались, хмурились и пожимали плечами, силясь найти ответ и не находя его. Фредо, человек более или менее сведущий в магии, растерянно переводил взгляд с Карины на Мирко. Аркано, видя поведение молочного брата, помрачнел, полагая, что шаманка предлагает нечто совершенно абсурдное. Ашет в очередной раз склонился над бортом, совершенно не интересуясь разговорами друзей.
        Остальные присутствующие здесь - верные стражи князя, за исключением потрясенного Мирко, - просто молча ожидали развязки, изредка косясь на близящуюся угрозу. Антон нервно постукивал пальцами по футляру скрипки. Король Тревор переминался с ноги на ногу, еле выдерживая муку ожиданием.
        - Послушайте, довольно уже молчать, переглядываясь! - наконец, не выдержал он, - Если лярвы приближаются, надо действовать! Если Карина говорит, что следует создать дух - так давайте создадим его! Вот только как?
        - С помощью силы Созидателя и моих знаний, - последовал непреклонный ответ. Девушка гордо выпрямилась, приподнимая подбородок; черные глаза ее решительно сверкнули.
        - Мирко! - она протянула испуганному парню руку, - Вставай, хватит трусить. Наше спасение зависит от нас, мы все в твоих руках! Да, к слову, Фредо, - шаманка быстро глянула на чернокнижника, - Твои строки нам тоже пригодятся. Сумеешь оградить корабль? Нам не помешала бы фора.
        Князь безмолвно пожал плечами, и легко приподнял посох. «Строки», как выразилась Карина, ему произносить не требовалось - было довольно вымолвить, бросить лишь одно слово.
        - Templo! - уже привычный слуху спутников приказ громом пронесся над палубой. Вспыхнул, засиял кристалл, рассеивая свет вокруг себя, пополз в стороны, расширяясь, световой купол… Не прошло и полминуты, как клипер Богдана оказался заключен в своего рода сферу - светящуюся, прозрачную, но прочную, как камень, не пропускающую зла.
        Буруны, уже почти приблизившиеся, замешкались. Смогут или нет миновать круг света, лярвы не знали, а инстинкты ничего им не подсказывали.
        Шаманка, быстро окинув взглядом созданную учеником защиту, удовлетворенно кивнула и, ухватив робко поднимающегося Мирко за запястье, больно сжала его, одаряя жгучим, как перец, взглядом черных глаз.
        - Забудь про свой страх! - зашипела она, вглядываясь в бледное лицо второго своего ученика, - Прекрати сомневаться в себе, прекрати трусить! Ты - Созидатель, твой отец был Созидателем, что уж говорить о деде! Дед был одним из тех, кто создал наш мир таким, каков он сейчас, и в тебе, именно в тебе, Мирко, живет та же сила! Найди ее внутри себя, обратись к ней и соедини ее с моей! Антон! Сыграй-ка ему что-нибудь ободряющее.
        Скрипач, совершенно не испытывающий в эти секунды ставшей уже почти привычной ревности (что немного удивляло и его самого), кивнул и, положив футляр на палубу, поспешно отомкнул его. Скрипка привычно прыгнула в левую руку, смычок скользнул в правую, и юноша, выпрямившись, ласково провел последним по струнам. Дрожащий, колеблющийся, сомневающийся звук сорвался с них и растаял где-то под парусами. За ним последовал другой, уже более уверенный, четкий, потом еще один - крепкий, сильный, ободряющий. Пальцы Антона уверенно зажимали струны в нужном месте, перебегали по ним, как птицы по жердочке, порхали над грифом зачарованного инструмента, а музыка лилась, лилась, все более и более уверенная, более сильная, мощная, внушающая такую же уверенность в душу, прогоняющая все сомнения.
        Ашет хотел, было, помочь парню и даже потянулся за флейтой, но в последний момент скривился и опять бросился к борту. Качка не желала оставлять бедного охотника в покое, совершенно не жалея его.
        Мирко встряхнулся, приподнимая голову и, закрыв глаза, расслабился, позволяя мелодии вести себя. Страх куда-то ушел. Парень заулыбался, не открывая глаз, видя, чувствуя, как пробуждается в нем что-то большое и прекрасное, словно распускается огромный цветок. Живой, подвижный цветок, волнующийся, мечущийся, не могущий найти своего места, не знающий, куда ему податься! И как перед этим живым цветком вдруг открывается дорога. Широкий путь, звенящий волшебной музыкой, светлый и прекрасный. И цветок срывается со своего места и движется в нужном направлении…
        - Да что б меня вздернули сегодня же, капитан, это какая-то музыкальная шкатулка, а не корабль! Грот и стаксель… Парень играть умеет, да что б еще этим акулам та музычка глотки жадные позатыкала!
        Внезапно вклинившийся в мирные видения юного Созидателя грубый голос заставил его вздрогнуть и отвлечься. Карина, крепко держащая его за руку, чувствующая, как увеличивается его сила, как она раскрывается во всей своей красе и, сливаясь с ее собственной, образует так необходимый сейчас мощный поток, и внезапно ощутившая, как все это оборвалось, зашипела, как разгневанная кошка, рывком оборачиваясь к посмевшему открыть рот старшему помощнику.
        - Убери отсюда эту болтливую собаку, пират! - прошипела она, сверкая глазами, - Убери его или, клянусь, я не ручаюсь за себя! Марыся!
        Верная кошка, до сего момента мирно покачивающаяся на большой бочке и даже, похоже, дремлющая под звуки мелодии Антона, вмиг вскочила и с яростным мявом заступила дорогу растерянному моряку. Такой агрессии от маленького животного он совершенно не ожидал.
        - Тю… от, твою мать, бесюка какая! - пират покачал головой, - Ну что твой клацпер, клянусь всеми чертями дна морского!
        Богдан повернулся к нему. Он, как это ни странно, с приказом шаманки был солидарен, его резонность понимал, да и поведение своего помощника не одобрял, поэтому команда его была четкой и ясной.
        - Вон.
        Лицо старшего помощника обиженно вытянулось, и капитан со вздохом попытался смягчить приказ.
        - Ардо… - мужчина уже привычным жестом надвинул треуголку ниже на лоб; голос его зазвучал ниже, - Я прошу тебя уйти. Мы справимся, но отвлекать магов сейчас не следует.
        Старший помощник, по-видимому, все равно обидевшийся, безмолвно развернулся на каблуках тяжелых морских сапог и решительно зашагал прочь. Судя по напряженно выпрямленным плечам и окаменевшей спине, можно было предположить, что матросам сейчас не поздоровится.
        - «Ардо»… - Аркано удивленно покачал головой, - Я думал, он из Тирара. Санорец.
        - Нет, он финорец, - в голосе Богдана явственно прозвучали нотки недоумения, - Я думал, по его смуглой коже это понятно. Впрочем, не важно, сейчас, безусловно, не время выяснять это.
        Медведь хотел, было, что-то ответить, но глянул на вновь сосредоточившуюся Карину и предпочел промолчать.
        Антон продолжал играть. Напевный плач скрипки разносился над палубой, окутывая корабль от киля до клотика, погружая его в странное подобие сна, но сна, имеющего силу. Самый корпус судна будто отзывался на музыку, звучал, звенел ей в такт, и нет ничего удивительного, что Мирко и Карине легко удалось сосредоточиться вновь.
        Шаманка повернулась лицом к морю, прикрывая глаза. Созидатель, последовав ее примеру, потянул носом свежий морской воздух, старательно отрешаясь от реальности и погружаясь внутрь себя.
        Фредо, удерживающий купол вокруг летящей по волнам «музыкальной шкатулки», глубоко вздохнул и, сдвинув брови, чуть приподнял посох, удваивая усилия. Лярвы, окружившие купол снаружи, взявшие его в кольцо, рваться внутрь пока не решались, но, по-видимому, уже не так сильно боялись магической сферы. Давление их на нее усиливалось, и князь, ощущая его физически, только и мог, что стискивать посох и вкладывать всю свою силу в поддержание защитного купола.
        Правая рука его метнулась к бедру, извлекая серебряный меч. Говорить чернокнижник ничего не хотел, однако, уже начинал подозревать, что сил долго удерживать сферу ему не хватит и предпочитал подстраховаться.
        - Меч их не возьмет… - Медведь, заметив действие молочного брата, неодобрительно качнул головой, однако, не преминул обнажить и свой клинок, - Карина сказала - все материальные предметы проходят сквозь…
        Фредо рвано выдохнул и неожиданно упал на одно колено. Купол погас - лярвы, давящие на него, перебарывали князя, ослабляли его, словно выпивая, высасывая его силу.
        Карина, чувствующая, что происходит что-то не то, но не решающаяся прервать свое колдовство, стиснула руку Мирко сильнее, вытягивая другую в сторону борта и принимаясь что-то чертить указательным пальцем на воздухе. Созидатель, ощущая, как прекрасный цветок его силы вдруг устремляется по быстрому потоку чужого могущества, стиснул зубы, пытаясь не сопротивляться, но контролировать этот процесс.
        Чернокнижник, скрипнув зубами, снова вскинул посох и, с трудом поднявшись с колен, окинул быстрым, затравленным взглядом море вокруг. Разинутая пасть крутящегося вихря, мчащегося прямо на корабль, миновавшего купол в момент слабости мага, отразилась в его зеленых глазах, и Фредо ощутил, как ужас сжал сердце. Вихрь подбирался все ближе, разинутая пасть, казалось, жаждала поглотить корабль, а отразить его атаку было некому - двое из трех магов были поглощены своим колдовством, а он изо всех сил удерживал защиту. И, тем не менее, один из лярвов, пробравшийся внутрь этой защиты, сейчас угрожал им.
        Фредо шагнул к борту, удерживая в чуть дрожащей руке посох, а другой крепко сжимая меч. Он знал, что оружие здесь не поможет, отдавал себе отчет в напрасности собственных действий, но не мог, никак не мог оставаться в стороне, просто следя за безжалостным уничтожением своих друзей.
        Лярв подобрался ближе; закрутился вихрем у самого борта, того и гляди угрожая нахлынуть, поглотить корабль, разнести его в щепки, пустить ко дну… Чернокнижник, уперев посох в доски палубы, быстро провернулся вокруг него, и с размаху полоснул наотмашь вихрь прямо по центру.
        От дикого, истерического визга заложило уши. Верхняя часть вихря, верхняя часть духа, отрубленная серебряным мечом, взмыла куда-то в облака, растворяясь, рассеиваясь меж ними. Нижняя - более темная, более страшная, - штопором ввинтилась в воды моря как раз напротив Ашета, вспенивая их, воздымая огромной волной и обрушивая ее на корабль.
        Не успевший отпрянуть охотник, благополучно окаченный ею, ошарашенно замер, внезапно ощущая, что тошнота отступает. Фредо, которому тоже перепала доля брызг, замер, приоткрыв рот, тяжело, глубоко дыша и потрясенно созерцая серебряный меч в своей руке.
        Светлые волосы его разметались по плечам длинными извилистыми змеями, зеленые глаза горели почти диким, полубезумным огнем, а на губах неуверенно прорисовывалась улыбка.
        Море за бортом было чисто. Лярв, рассеченный магическим мечом, сгинул безвозвратно. Его собратья за кругом купола явственно приуныли, видя такое явное опровержение собственной неуязвимости, и князь внезапно ощутил, что давление на защиту пропало. Судя по всему, духи решили выждать некоторое время, прежде, чем вновь бросаться на кусачую жертву, прежде, чем пытаться одолеть непокорный корабль.
        Карина, что-то вычерчивающая в воздухе, не отвлекающаяся от своего дела ни на миг, даже не заметившая произошедшего, резко сжала руку в кулак, потом так же резко разжала ее, растопыривая пальцы. От ладони шаманки отделился маленький, слабый, полупрозрачный вихрь и медленно, плавно, будто лениво, потек вперед, неспешно вырастая.
        Фредо, залихватски провернув в руке меч, приподнял подбородок, наблюдая за странным явлением. Его братья, переглянувшись, встали ближе друг к другу. Аркано положил руку на рукоять меча. Мокрый с ног до головы Ашет достал флейту.
        Полупрозрачный вихрь неспешно рос, легонько покачиваясь из стороны в сторону, словно пробуждаясь лениво и без особенного желания. Ничего конкретного он не напоминал, в сущности, не был похож даже на вихрь - это был скорее плотный, немного туманный сгусток воздуха, по которому изредка пробегали волны ряби, создающие иллюзию вращения воздушных масс.
        Карина, скрипя зубами, сжимала руку тяжело дышащего Мирко почти до синяков, одновременно не переставая давить ладонью на воздух, вкачивая силу в образующего, создаваемого духа и чувствуя, понимая, что наделить его необходимой мощью ей не удастся.
        Внимательно наблюдающие происходящее спутники, напряженные, взволнованные, испуганные, тоже начинали понимать это, и панические мысли принимались ворочаться в их сознании.
        Фредо, крепко сжимая меч, на секунду поджал губы. Ах, если бы он мог дать этому призраку свое оружие, если бы мог наделить его силой, равной его собственной, если бы только вдохнуть в жалкий дух хоть каплю серебра…
        Глаза чернокнижника сверкнули. Он перехватил поудобнее меч и, недолго думая, бросив посох на палубу, метнулся к Карине и Мирко, касаясь серебряным лезвием их соединенных рук.
        Созидатель слабо вскрикнул и зашатался. По телу шаманки прошла дрожь. Сила, внезапно вплеснутая в их тела князем Финоры, серебро, словно растекшееся по венам, причиняло боль, но одновременно и увеличивало собственную силу многократно.
        Девушка отчаянно толкнула воздух в сторону непокорного, лениво проявляющегося создания и, не выдерживая гнета чужой силы, болезненно простонала:
        - Марыся!..
        Верная кошка оказалась рядом много быстрее чернокнижника. Одним великолепным прыжком преодолев разделяющее ее с хозяйкой пространство, Марыся прижалась к ее ногам, быстро потерлась и, по-видимому, сознавая, что этого недостаточно, поспешно запрыгнула ей на плечи. Там она улеглась и, устроившись поудобнее, замурлыкала, тыкаясь носиком в ухо хозяйки, будто шепча ей какие-то подсказки и советы.
        Лицо шаманки ощутимо расслабилась. Сила кошки, успокаивающая, умножающая ее собственную силу, подбадривала, внушала уверенность и сомнения начали отступать.
        Давление на воздух усилилось; в полупрозрачном силуэте засверкали, вращаясь с каждым мигом все быстрее и быстрее, крошечные частицы серебра. Еще несколько секунд, бесконечно долгий, особенно тяжелый и напряженный миг - и яростный рев свежесозданного серебряного урагана огласил округу.
        Дух метнулся, бросился вперед, взвиваясь на невообразимую высоту, соединяя собою море и небо, и устремляясь к явственно трусящим лярвам. Не упокоенные души пятились, отступали, изо всех сил стремясь избежать соприкосновения со странным противником, и - исчезали, испарялись, как туман, как горячий пар холодным утром, лишь коснувшись серебряных спиралей воздуха.
        Карина, тяжело дышащая, измученная, ощущая, что теперь ее усилий более не требуется, что создание ее будет гулять само по себе, исполняя ее волю, медленно опустила вытянутую руку и открыла глаза. Несколько секунд она молча смотрела в одну точку, пытаясь сообразить, где находится, потом мотнула головой и неспешно выпустила руку юного Созидателя.
        Мирко, выныривающий из транса столь же медленно, с таким же трудом, вздрогнул и, осторожно приоткрыв глаза, затравленно огляделся. В последние секунды, в миг финального рывка парню почудилось, что он стоит на краю пропасти, готовый сорваться в нее, и сейчас он никак не мог отделаться от ощущения, что окружающий мир - не более, чем иллюзия, а пропасть по-прежнему у него под ногами, ждет, чтобы принять его в свои жуткие объятия.
        Ощутив боль в запястье, он вздрогнул и, опустив взгляд, с изумлением увидел темнеющие на глазах следы тонких пальцев на нем. Карина в иные моменты могла быть поистине безжалостной.
        Вихрь ревел далеко впереди, крутился, кружился, разгоняя последних оставшихся лярвов. Над палубой, постепенно нарастая, набирая мощь и переходя в победный вопль, прокатился вздох облегчения.
        - Ну, что ж, теперь дорога свободна, - Богдан, шагнув вперед, широко улыбнулся, легонько хлопая довольного собой Серебряного Фредо по плечу, - Вы молодец, Ваша светлость. Не думал, что ваша сила действительно столь велика. Пожалуй… глядя на вас, я могу поверить в то, что у нашего мира еще есть шанс на спасение.

* * *
        Донат медленно отвернулся от камина, сжимая в руке маленький пузырек с плещущейся в нем синевато-зеленой жидкостью и, прикрыв глаза, к чему-то прислушался. По губам его медленно растеклась совершенно довольная, издевательски-насмешливая улыбка. Взгляд обратился ко вновь привязанному к столбу, мрачному, как ночь, Мартыну.
        - Похоже, в этом мире все-таки есть те, кому ты дорог, - промурлыкал колдун, мягко покачивая пузырек в руке, - Я чую чернокнижника неподалеку.
        Пират встрепенулся; во взгляде его явственно отразилась надежда. Жрец Неблиса, не выказывая ни малейшего беспокойства, мягко улыбнулся, шагая вперед.
        - Кроме того, лярвы разбиты, уничтожены. Добраться до Кадены можно лишь морем, значит, твой капитан тоже имеет к этому отношение. Неплохо. Вскоре здесь высадится мощный отряд, все силы которого будут обращены против меня… - он негромко рассмеялся, - При условии, разумеется, что они вообще смогут меня отыскать. Хм… - лицо негодяя приняло почти мечтательное выражение, - Как удивительно. Я слышу музыку и, должен сказать, тот глупый мальчик научился выводить мелодию. Что ж, по-видимому, нам с тобой, друг мой, вскоре предстоит принимать здесь гостей… Пьетро!
        Слуга колдуна поспешно вышмыгнул из своего угла, склоняясь перед хозяином в подобострастном поклоне. Лицо его казалось бледным - слова Доната предатель слышал и, справедливо полагая, что вместе с Фредо и Антоном к Кадене приближаются и стражи из личной свиты князя, опасался возмездия. Тем более, что предал он своих друзей, можно сказать, дважды - первый раз бросив их на произвол судьбы в самый разгар боя, а второй - ранив Дэмпера. Или убив. В окончательном результате Пьетро уверен не был, зато знал, на что рассчитывал. А еще он освободил этого придурка Акуто, угрожал тому придурку в порту, заплатил ему, чтобы он не предоставлял сведений о Мартыне… В конце концов, и самого Мартына-то именно он когда-то подтащил ближе к Донату, помогая колдуну похитить сына Кадены.
        Короче говоря, грехов на душу Пьетро принял предостаточно, и не последним из них можно было назвать готовность поклоняться Неблису, поэтому имел полное право опасаться недовольства старых друзей.
        - К нам подбираются гости, - задумчиво проговорил колдун, изучая взглядом лицо слуги, - Впрочем, ты это и без меня уже знаешь. Дай руку!
        Предатель вздрогнул, догадываясь, зачем жрецу Неблиса нужна его рука, однако, покорно протянул ее - левую, испещренную шрамами от бесконечных порезов, ожидающий появления еще одного.
        Он не ошибся.
        Донат привычно полоснул ногтем по запястью слуги, рассекая его и, шепча какие-то непонятные слова, повел открытой ладонью над раной. Пьетро сжал зубы, сдерживая рвущийся наружу стон.
        От ладони колдуна, порождаемая ею, отделилась тонкая молния и начала плясать по порезу, опаляя его края своими искрами. Боль была невозможной, все нарастала, и Пьетро почудилось, что он вот-вот не выдержит, закричит… Но тут Донат неожиданно дернул его руку, тряхнул ей, и капли сверкающей, искрящейся крови разлетелись по зале.
        Он пренебрежительно провел другой рукой по ране слуги, заживляя ее и шепча какие-то странные, невнятные заклятия, перевернул ладонь вверх, отпуская с нее молнию и слегка шевеля пальцами.
        - Maserdaeteira… - сумел расслышал Мартын, однако, никакого объяснения из этих слов не получил. Древнее наречие Кадены было ему известно разве что в силу собственного происхождения, особенно он никогда его не изучал, поэтому сейчас не мог даже предположить, какое заклятие произносит колдун. Одно было понятно наверняка - ничего хорошего от этого мерзавца ждать не приходится.
        - Фракасо… - устало выдохнул пират, опуская голову. Сердце на миг обожгло болью. В этом проклятом замке, в Искъерде, твердыне древних богов, он теперь оставался один - даже бедный клацпер, по словам Пьетро, был уже убит. Надо же, какая тварь этот Акуто! Значит, о невинной девчонке он переживал, а как невинного зверька… Э, да что тут говорить. Сволочи они тут, и дай Светлые, чтобы Фредо все-таки удалось вытащить его отсюда! А в идеале еще и положить всех этих швалей, избавить мир от них навеки!
        - Замолчи, пират, - очень ровно, очень спокойно приказал Донат, и Мартын, отвлекшийся, было, вновь поднял голову. Глаза его расширились.
        Капли крови, окропившие залу, меняли форму, росли, поднимались, вытягивались и обращались чем-то… кем-то… Знакомым до омерзения, чем-то, при виде кого кровь ноофета в жилах начинала бесноваться, пытаясь захватить верх, заставляя ныть пальцы и зубы, заставляя жаждать крови все больше и больше…
        - Фра-ака-а-ассо-о! - взвыл Мартын, дергаясь в своих путах, запрокидывая голову, тяжело дыша и изнывая от боли в меняющемся теле, - Дай мне крови! Крови, паскуда!
        - Заткнись! - рявкнул Донат и неожиданно резко махнул рукой, приказывая, - Avanti!
        Свежепоявившиеся, образовавшиеся ноофеты (Пьетро смотрел на них с ужасом, не веря, что эти создания появились из капель его крови), медленно переглядывались, озираясь, пытаясь понять, что делают здесь и что должны делать. По Мартыну их взгляды скользили безучастно, как по своему; Пьетро, по-видимому, немного заинтересовал их, а вот Донат вызвал живейшее почтение.
        Толпа монстров зашевелилась, завозилась, шатнулась вперед, окружая своего создателя. Страшные головы склонились в почтительном поклоне; бессмысленные глаза выразили покорную готовность исполнять приказы.
        - К Искъерде идут чужие, - Донат, надувшись от самодовольства, приподнял подбородок, - Сделайте так, чтобы они не дошли до нас. Вперед, идите! Avanti! - и, завершая приказ, он внезапно подался вперед и, открыв рот, по-змеиному зашипел. Мартын, вспомнив о змее, выбравшейся не так давно из его рта, успел подумать, что этот ублюдок, наверное, и сам наполовину гадюка, прежде, чем новая волна боли скрутила его.
        Ноофеты зашевелились вновь, шипя, согласно склоняясь и огромной волной покатились к широким дверям, за которые так мечтал иногда выйти несчастный пират.
        Боль отступила; парень с трудом сделал глубокий вздох. Донат перевел на него заинтересованный взгляд.
        - Надо же, - заметил он, чуть склоняя голову набок, - Как любопытно. Присутствие ноофетов пробуждает в тебе их кровь, значит, чтобы ты окончательно обратился, довольно лишь запереть тебя с одним из таких монстров… Забавно. Ну, ничего, это мы еще успеем выяснить позже. А сейчас не помешает набросить покров на нашу прекрасную сцену…
        Маг вскинул руки, запрокидывая голову и, закрыв глаза, прошептал, почти пропел несколько непонятных слов. Он был по-прежнему по пояс обнажен, и Мартыну не составило труда увидеть, что кровавый символ на его груди при звуке этих слов начал светиться синеватым светом. Зрелище было жутким, но куда страшнее оказался результат магии этого негодяя.
        По зале пронесся легкий ветерок, и словно шелковое покрывало неожиданно мягко опустилось на нее, закрывая всю - от пола до потолка.
        Мартын, остающийся внутри этого странного «покрова», не имеющий возможности увидеть, чем он обернулся, как может аукнуться его присутствие спешащим сюда друзьям, завертел головой, но единственное, что смог увидеть - согбенного, седого старика, которым обратился, укутавшись шелковым магическим покрывалом Донат.
        Старик неприятно улыбнулся и, медленно повернувшись к дверям, дьявольски сверкнул синими глазами.
        - Они уже здесь! - рассыпался по залу дребезжащим горохом его сухой, измененный голос.

* * *
        Корабль мягко ткнулся носом в прибрежную мель. Пираты, матросы засновали по вантам, забегали по палубе, спуская паруса и сбрасывая якорь. Капитан, как никогда гордый и величественный, прошелся вдоль борта, окидывая оценивающим взглядом свою команду, потом перевел глаза на небольшой отряд, собирающийся спуститься на берег и дьявольски улыбнулся.
        - Трап спустить некуда, - бросил он, - Придется прыгать. Увы, священный остров не оснащен портом.
        Ответа не последовало. Сгрудившиеся у борта люди были слишком поглощены разглядыванием удивительного острова, бывшего некогда обителью Облачных богов.
        А посмотреть было на что! Высокие берега, сплошь покрытые увядающей растительностью, меловато-белые в начинающей сгущаться мгле; большие горы в отдалении, увенчанные снежными шапками, еще озаренные садящимся солнцем и, наконец - огромный, прекрасный замок в центре острова, расположенный на маленьком островке земли среди леса, неприступный и удивительно-великолепный в своем величии. Солнце еще играло на острых шпилях, подсвечивая их, приукрашая, скользило тонкими лучиками по мрачным, серым стенам, иногда вдруг сверкая в том или ином оконце, и утопало в совершенной тьме внизу, не будучи в состоянии разогнать ее.
        - Искъерда… - севшим голосом произнес Фредо, не сводя взгляда с прекрасного, но такого мрачного сейчас строения, - Обитель Облачных богов…
        - Забытая и заброшенная ими, - напомнил Богдан, приближаясь, - Нам необходимо попасть туда. Не волнуйтесь - хоть остров и велик, к замку ведет несколько потайных тропинок, значительно сокращающих расстояние. Мне они известны.
        Все взгляды обратились к бравому капитану; Аркано подозрительно прищурился.
        - Что-то уж больно много тебе известно, пират… - негромко проговорил он, изучая его взглядом, - Не хочешь открыть секрет, поделиться тайной своего всезнания?
        - Не горю желанием, - очень спокойно парировал Богдан и, упершись ладонью в борт, кивнул, - Прыгайте. Я первый, вы следом, и постарайтесь не переломать ноги. Мой корабль, может, и не слишком велик, но даже с такой высоты падать бывает больно.
        Путники переглянулись, безмолвно обмениваясь своим мнением об этом пирате и о его словах, однако, возражать не стали, и потянулись следом за ним к борту.
        Ни сам прыжок, ни приземление по себе особенных впечатлений не оставили - совершить его оказалось удивительно просто, на ноги все встали удачно, упасть и удариться никому не удалось. Карину верный Антон поймал на руки. Марыся, сиганувшая следом за хозяйкой, приземлилась юноше на голову и, оставив длинную царапину на виске, плавно переходящую в ссадину на щеке, медленно сползла на живот девушке. Молодой человек скрипнул зубами, однако, смолчал, памятуя о любви Карины к наглой кошке.
        Впрочем, девушка такого поведения тоже не одобрила.
        - Ты вполне могла бы посидеть на корабле, - негодующе известила она любимицу, хватая ее в руки и чуть приподнимая над собой. Потом легко соскользнула с рук Антона и, усадив кошку на плечо, пригрозила ей пальцем.
        - Больше не пущу тебя к нему. Мне мальчик здоровый нужен.
        Скрипач, услышав такое заявление, расцвел. Боль от пересекающей лицо царапины отошла на задний план, все беды и печали были забыты - услышав, что нужен Карине, юноша едва ли не к небесам воспарил без крыльев. Впрочем, сдержался и ограничился счастливой улыбкой.
        Приземлившийся позади Мирко легонько хлопнул его по плечу.
        - Поберегся бы я на твоем месте, парень, - шепнул он, - Ты с этой девахой не забалуешь, если уж она тебя к рукам приберет…
        - Я не буду возражать, - парировал парень и, всем видом демонстрируя уверенную решительность, направился следом за пробирающимися по вязкому песку к берегу командирами.
        Тревор вниз спрыгнул последним, удерживая одной рукой корону и, приземлившись, пошатнулся, едва не став первым упавшим после прыжка. Однако же, на ногах устоял и, что-то бормоча себе под нос, что-то, смутно напоминающее говор гоблинов, побрел следом за спутниками, нервно вытаскивая сапоги из мокрого песка. Такую вязкость Его Величество не любил, сразу почему-то вспоминая зыбучие пески Талоры, где ему довелось побывать во времена глубокой юности. В песках он тогда, впрочем, не увяз, зато изрядно насмотрелся на кое-как пробирающихся сквозь них местных стражей, а увидев, как поганое место затянуло одного из них, навсегда зарекся даже приближаться к подобным ловушкам природы.
        Впрочем, мокрый и зыбкий песок побережья Кадены отнюдь не был зыбучим, и опасности, подстерегающие пришельцев на этом острове, носили иной, довольно привычный характер.
        Фредо, первым ступив на берег священного острова, замер и, уперев посох в землю, медленно потянул носом воздух. Человек довольно благочестивый, уважающий богов, даже не взирая на собственное пристрастие к темным строкам древних книг, князь испытывал невольное благоговение перед заброшенным местом обитания Облачных богов. Даже не взирая на то, что Кадена, как подозревал немного отставший от него Богдан, вполне могла быть захвачена силами зла.
        - Если Донат действительно обосновался здесь… - Аркано, вступив на берег следом за капитаном и, остановившись рядом с молочным братом, покачал головой, - Наш долг - выбить его отсюда. Нельзя допускать, чтобы твердыня Облачных была осквернена! Вообще, на месте Светлых, я бы сам озаботился этим вопросом - это же их наследие!
        - Не тебе судить о деяниях Светлых, Медведь, - голос Богдана прозвучал отстраненно, чуждо; самое лицо пирата странно потемнело, словно отражая внутреннюю боль, - Идите за мной. Но будьте осторожны - Донат хитер и умен, он наверняка расставил здесь достаточно ловушек для незваных гостей. Кроме того… - капитан потянул носом воздух, - Мне думается, он уже знает о нашем приближении.
        На этот раз главнокомандующий предпочел смолчать. Всеведение нового знакомого по-прежнему не нравилось ему, однако, роящиеся в сознании подозрения, оправдывая поведение капитана, одновременно внушали и невольное уважение к нему, поэтому спорить больше не хотелось. Как, впрочем, и высказывать свои мысли, для которых сейчас определенно было не время.
        - А что, если мы ошибаемся? - Ашет, не испытывающий таких подозрений, зато питающий иные (а между делом безмерно счастливый очутиться на твердой земле), задумчиво поправил светлые волосы. Шляпу с него снесло ветром еще во время боя с лярвами, а молодой человек в тот момент был совершенно не способен ловить свой головной убор. Покинутая, брошенная на произвол судьбы, шляпа некоторое время поболталась по палубе, а потом благополучно спланировала в море, подхваченная еще одним порывом ветра.
        Теперь Аш разгуливал с непокрытой головой и был этим, говоря начистоту, очень недоволен - рука постоянно тянулась поправить привычный головной убор, натыкалась на пустоту и от нечего делать поправляла волосы. На треуголку Богдана охотник поглядывал с нескрываемой завистью.
        - Что, если Доната нет здесь и никогда не было? - продолжил Аччайо свою мысль и, пожав плечами, виновато улыбнулся, - Уж больно очевидное это место, вам так не кажется?
        - И именно поэтому мы несколько месяцев не могли даже догадаться, где может находиться Донат? - Фредо скептически фыркнул и, покачав головой, отбросил назад светлую челку, - Не смеши, Аш. А лярвы? А куча нежити на нашем пути? Очевидно же, что нам пытаются помешать добраться сюда, а если так - это то, что нам нужно. Богдан, показывай дорогу. Ашет, Аркано, держитесь ближе, и мечи… Аш, а где твой меч?
        Охотник померк. Его меч по-прежнему находился в руках короля, и отбирать его молодой человек не спешил, полностью убежденный, что королевскому оружию место исключительно в королевских руках, а не на поясе какого-то главы разведывательного отряда. Пусть даже и главы легиона! Тревор что-то такое говорил по пути к Тирару, но Аччайо пока не слишком одобрял это решение. Все-таки до главы личного легиона Его Величества он еще явно не дорос, да и нынешнего главу смещать совершенно не хочется. Тот, в конце концов, хороший человек, настоящий вояка, а он…
        - Сынок, - голос Тревора, благополучно выбравшегося на берег Кадены, заставил всю троицу предводителей удивленно обернуться. К кому сейчас обращается король, понять было затруднительно.
        Впрочем, вытянутый рукоятью вперед меч быстро развеял сомнения. Ашет неловко шагнул, вперед, не решаясь принять оружие.
        - Если нам здесь и вправду грозит опасность, - серьезно молвил король, чуть сдвигая брови, - Вы должны быть вооружены, мой мальчик. Возьмите меч, господин Ашет Аччайо, глава столичного легиона охотников! Я дарю его вам!
        - Ваше Величество… - Аш, совершенно опешив, сделал еще один шаг и, повинуясь порыву, упал на одно колено, осторожно принимая заветный клинок из королевских рук. Поцеловал его лезвие и покорно склонил голову.
        - Я положу его к Вашим ногам, сир, - тихо поклялся молодой охотник, - Как и головы Ваших врагов.
        - Вольному - воля; храброму - сила, - последовал спокойный ответ, - В твоих руках, сынок, Либерт принесет королевству больше пользы, чем в моих. А сейчас встань! Нам пора отправляться в путь, нам пора принять бой с негодяем-колдуном. И я верю, что меч на этом пути тебе пригодится.
        Охотник торопливо кивнул и, волнуясь, поднялся на ноги, осторожно убирая меч в ножны. Ощутив тяжесть на поясе, он почувствовал успокоение.
        Да. Теперь можно и в бой.
        - Все готовы? - еще раз уточнил Фредо и, подняв посох, приказал, - Fiamma!
        Кристалл в навершии вспыхнул привычным розоватым пламенем, озаряя путь небольшому, но серьезному отряду.
        - В путь! - приказал чернокнижник, и они, наконец, двинулись.
        …Продвигаться по Кадене оказалось, с одной стороны, нелегко, а с другой - удивительно просто. Корни, сучья, сухие ветки и прочие атрибуты густого леса, покрывающего собой остров, безусловно, пытались попасться путешественникам под ногу, пробовали сбить их, отклонить от избранного маршрута, но, по счастью, отряд возглавлял Богдан. Капитан пиратов шел по острову спокойно, словно и не замечая разного рода помех, не обращая на них внимания, шагал широко и стремительно, и чудилось, какая-то неведомая сила указывает ему путь.
        Аркано, было, вновь взялся подозревать моряка в чем-то, но потом заметил, как тот, быстро достав из кармана компас Мартына, сверяется с ним, и успокоился. Вероятно, загадочная вещица, сообщившая о трагедии с хозяином, теперь показывала путь к нему.
        Искъерда все приближалась. Ее высокие шпили возносились над чащей так высоко, что не заметить их было просто невозможно, шершавые серые стены проглядывали сквозь остатки облетевшей листвы.
        - В дель’Оре еще почти лето, - не выдержав, подал голос король Тревор, - Что происходит? Я был убежден, что на Кадене лето длится дольше…
        - На Кадене осень всегда наступает раньше, чем в других областях королевства, - равнодушно отозвался предводитель отряда, - Нам сейчас это на руку. Среди густой листвы было бы труднее заметить врагов.
        Фредо, уверенно несущий над головой пылающий, подобно факелу, посох, нахмурился.
        - Здесь есть враги?
        Богдан безразлично повел плечом.
        - Они приближаются, - бросил он и, не пожелав пояснить своих слов, устремился вперед, словно надеясь первым нарваться на неизвестного неприятеля.
        Путники переглянулись. Воины подоставали мечи. Ашет, положив левую руку на рукоять Либерта, правой достал флейту. Антон стиснул футляр со скрипкой. Карина прижала к себе Марысю.
        Фредо, шагающий сразу следом за хладнокровным Богданом, нахмурился, внимательно вглядываясь в полупрозрачный лес вокруг и вслушиваясь в редкие звуки.
        Вокруг, казалось, царила абсолютная, стопроцентная тишина. Ни единого шороха, ни треска сухой ветки, ни скрипа дерева не было слышно - ничто не нарушало мертвенного молчания засыпающей природы. Только отзвук шагов путешественников слышался здесь, и этот звук начинал казаться более жутким, чем тишина - чудилось, кроме них в мире нет никого и ничего, да и самый мир как будто отступил куда-то далеко-далеко, оставаясь там, за опушкой леса и морскими волнами…
        Первое шипение никто не услышал - настолько оно было тихим, и так органично вплелось в звук шагов. Но вот последовавший за ним треск ветки заставил отряд остановиться. Люди поспешно перегруппировались, вставая ближе друг к другу.
        Еще одно тихое, словно змеиное шипение прокатилось над спящим лесом. Мелькнула за деревьями смутная тень.
        - Чт-то это?.. - голос Мирко дрогнул. Он осторожно приподнял сжимаемый в руках меч и, сейчас совершенно не думая о своей силе Созидателя (в конце концов, он все равно не умел ею пользоваться), тяжело сглотнул, инстинктивно стараясь держаться ближе к князю.
        Фредо скрипнул зубами. Что происходит, он пока не понимал, но инстинктивно чувствовал, что их стараются запугать и это ему не нравилось.
        Богдан, хранящий удивительное (и, по мнению Аркано, подозрительное) хладнокровие, поправил треуголку, слегка надвигая ее на лоб и приподнимая голову.
        - Они окружают нас, - голос капитана пиратов прозвучал удивительно спокойно, даже равнодушно. Мечущиеся среди деревьев, показывающиеся то тут, то там тени, по-видимому, не пугали и не волновали его.
        - Кто… кто нас окружает?? - Мирко судорожно облизал губы. Бывалый, в общем-то, воин, он предпочитал видимую опасность незримой угрозе. Непонятные тени, внезапно возникшие здесь, в недрах мистического леса на загадочном острове пугали юного Созидателя до дрожи.
        Тихое мяуканье за спиной заставило его подпрыгнуть. Карина, успокаивающе поглаживающая кошку, и внезапно обнаружившая, что та нисколько не боится, аккуратно спустила любимицу на землю. Марыся, ловко пробравшись между ногами людей, шмыгнула к ближайшему дереву и подозрительно обнюхала его.
        Антон, наблюдающий за странным поведением кошки, испуганно прижал к груди футляр, нервно косясь на возлюбленную. Почему она позволяет своей любимице так рисковать, юноша не понимал - ведь в любой миг одна из загадочных теней могла, выскользнув из леса, схватить животное!
        Над головами что-то пронеслось, и путники, как по команде, пригнулись. Фредо даже немного опустил посох, однако, опомнившись, вновь вскинул его, озаряя если не путь, то хотя бы то место, где они вынуждено остановились.
        Из-за голых ветвей вынырнула и тотчас же скрылась жуткая оскаленная морда с длинными клыками и глубоко запавшими, горящими красным пламенем глазами. Тени замелькали быстрее, их становилось, казалось, все больше и больше - маленький отряд буквально брали в кольцо, не давая и шанса на спасение!
        Неожиданно Марыся, все еще продолжающая обнюхивать то случившееся поблизости дерево, то кустик, то пожухлую траву, мяукнула и грациозно взлетела на толстую ветку одного из лесных исполинов. Потопталась на ней и, усевшись, довольно мурлыкнула, обвивая ветку хвостом.
        Лицо шаманки просветлело. Недолго думая, уверенно раздвигая мужчин, она метнулась к этому дереву, указанному ей кошкой и, с размаху прижав обе ладони к его стволу, звонко воскликнула:
        - Восстань дух! Восстань и повинуйся мне!
        Дерево заворчало, заскрипело. Ветви его дрогнули, задрожали мелкой дрожью и медленно потянулись, расправляясь, будто разминаясь после долгого сна. Марыся, насест под которой неожиданно стал таким неудобным, негодующе фыркнула и одним великолепным тигриным прыжком преодолев большое расстояние, приземлилась на плечи Антона. Юноша, едва не выронивший футляр, чуть присел, однако, кошку удержал и, выпрямившись, перевел дыхание.
        Карина продолжала прижимать руки к дереву. Большие ветви, неожиданно обретшие юную гибкость, змеями извивались вокруг нее, словно ластясь к неожиданно объявившейся хозяйке.
        - Убейте их! - воскликнула девушка и черные глаза ее словно вспыхнули пламенем, - Убейте тварей, убейте их всех! Они не люди, не щадите их!
        Дерево вновь заворчало, заворочалось… и вдруг резко убрало ветви от шаманки, простирая их куда-то в лес.
        Послышался истошный визг. Тени, безумным хороводом кружащиеся вокруг путников, заметались, спеша избежать встречи с губительными ветвями, завизжали, зашипели, создавая в лесу абсолютную какофонию звуков.
        - Марыся! - Карина мельком оглянулась на любимицу, и та с готовностью вытянулась на плечах у Скрипача, - Ищи!
        Антон не успел опомниться, как кошка молниеносно скользнула вниз и, петляя как заяц, ловкая, как ласка, метнулась к другим деревьям. Одно за другим она обнюхивала их, некоторые выбраковывая, а возле некоторых издавая победный мяв и, наконец, усевшись между двумя большими березами, мурлыкнула.
        Шаманка вытянула руку в ее сторону, и сгусток зеленоватого тумана оторвался от ее ладони.
        - Сопроводи их! - приказала она, - Восстаньте духи, восстаньте! Придите нам на помощь!
        Березы заворочались, завозились. Ветви их, доселе повисшие, поднялись и, переплетшись между собой, словно бы поздоровались. Потом деревья неожиданно стукнулись вершинами и, обдав изумленную этим Марысю градом мелких веток и застарелой листвы, разомкнулись, устремляя ветви куда-то в чащу за собой.
        Все происходящее заняло не больше трех минут, две из которых кошка потратила на поиск. Деревья, духи, подчиняясь шаманке, одно за другим ловили неизвестных тварей, убивая их на месте. Карина, чрезвычайно довольная собой, победоносно улыбалась.
        - Покажи мне одного, - велела она, когда теней вокруг уже практически не осталось, а оставшиеся были всецело поглощены спасением собственной шкуры.
        Дуб, к которому шаманка обратилась первому, закряхтел, ворча. Одна из его ветвей, особенно толстая и мощная, очень подвижная, медленно вынырнула из чащи и, держа за горло, продемонстрировала хозяйке безжизненно обвисшее тело.
        Ашет изумленно присвистнул и убрал флейту.
        - Ноофет!
        Аркано разочарованно вздохнул и, демонстративно убрав меч, всплеснул руками.
        - Да это просто плевок в лицо! Послал против нас стайку ноофетов - ха! Да на том постоялом дворе мы втроем с ними справились, а сейчас, здесь, когда нас столько…
        - А я так понял, что вы тогда при помощи зачарованного барабана справились, который сейчас с собой взять забыли, - Аччайо каверзно улыбнулся и, наткнувшись на весьма красноречивый взгляд главнокомандующего, торопливо перевел тему, - Так что, это и вправду только ноофеты? Ни одного тебе вольпока, натайра… даже клацперов нет?
        Карина пожала плечами и неожиданно отняла руки от дерева, глубоко вздыхая. Верная Марыся торопливо подбежала к хозяйке и принялась тереться о ее ноги, делясь силой.
        - Похоже, что нет, - девушка присела на корточки и ласково погладила любимицу, - Я согласна со здоровяком - это просто плевок в лицо. После той атаки на подступах к Саноре, послать нам навстречу стайку ноофетов, причем не особенно сильных… Довольно странно, но и обнадеживающе. Не исключено, что у Доната сейчас не так много сил, как было прежде…
        - Хотелось бы знать, на что он их потратил, - буркнул себе под нос Антон, вновь вспомнивший Милену, - С его-то… хотеньями.
        Шин, к Скрипачу привязанный, как к другу, сочувственно кивнул и медленно убрал лук. Продолжать держать его смысла определенно не было - бой завершился удивительно быстро и обошелся без потерь.
        Глава 10
        Донат яростно взревел и ударом швырнул на пол некстати подвернувшегося Пьетро.
        - Ты слаб! - колдун, потрясая кулаками, надвинулся на слугу, - Проклятый слабак! Твоя кровь ни на что не годится, ноофеты не способны даже противостоять духам! От тебя они переняли манеру хитрить, нападать исподтишка, грозить издалека, но в бою они бесполезны! Как ты!
        - Х-хозяин… - перепуганный Пьетро, совершенно не ожидавший от своего господина такого поведения, попытался отползти в сторону, - Я… я клянусь вам, я не виноват… Клянусь Свет… - наткнувшись на взгляд синих глаз, словно мечущих молнии, предатель поспешно изменил клятву, - Клянусь Неблисом, я не подозревал, что моя кровь настолько слаба! Я думал… с вашей-то магией…
        - Думал?!! - зарычал еще более взбешенный маг, усмотревший в последних словах намек на собственную несостоятельность. Рука его взметнулась в воздух, на кончиках пальцев засверкали искры - Донат готов был убить незадачливого слугу, не слушая никаких оправданий.
        Помешал ему сделать это насмешливый свист.
        Мартын, с нескрываемым удовольствием созерцающий сию сцену, покачал головой и, не в силах сдержаться, негромко хихикнул.
        - Фракасо… Ну ты и баран, Донат, вот честное слово! Ты того и гляди угрохаешь своего единственного слугу, а все почему? Потому что сам дурак и слабак! - пират сплюнул на пол рядом с собой, - И что это вообще за фантазия - ноофеты? Фракасо! Да это просто плевок в лицо! Мои друзья не какие-нибудь тебе слабаки, мы когда-то с этими выродками втроем на постоялом дворе справились! А теперь их, как я понимаю из твоих слов, достаточно много, а ты посылаешь против них стайку ноофетов? Ха, ха и еще раз хи! Ты идиот!
        - А как бы поступил ты? - Донат медленно опустил занесенную руку, по-видимому, милуя Пьетро и с интересом прищурился в сторону пленника. На какой-то миг ему показалось, что он нашел брешь, что сейчас глупый пират выболтает все о слабостях своих друзей… но он просчитался.
        - Я бы отпустил меня, чтобы они перестали злиться, а сам бы забился в самый темный угол и сидел бы там, моля Светлых о милости, - Мартын, успешно просчитавший замысел колдуна, показал ему язык и демонстративно отвернулся. С его точки зрения, разговор был завершен.
        Впрочем, с точки зрения Доната тоже. Он отошел к камину, уже не обращая внимания на спешно уползающего в свой темный угол Пьетро и, качнув пальцем какой-то пузырек на каминной полке, задумчиво вздохнул.
        - До сих пор не могу определиться… - негромко молвил жрец Неблиса, словно еще продолжая свои размышления, - Свести ли тебе клеймо… или просто пырнуть ножом. В сущности, ты бесполезен, мне нужен только компас на твоей руке, который почему-то прекратил вращаться… Если ты будешь умирать, он закрутится снова.
        Мартын, невольно напрягшийся, не нашелся сразу, что ответить. Умирать ему не хотелось, хотя оставаться связанным пленником не хотелось тоже. Однако, свободу он предпочитал получить все-таки еще при жизни.
        Он завозился, набирая в грудь побольше воздуху, намереваясь разразиться какой-то тирадой… и внезапно осекся, не успев сказать и слова.
        Связанные за спиной руки знакомо щекотали чьи-то жесткие усы.
        Сердце забилось чаще. Креона Мартын жалел, жалел его всей душой и мечтал о том, чтобы Акуто хватило совести не убивать маленького зверька, но совсем не ожидал, что мечты его вдруг исполнятся. Сейчас, ощущая щекотание знакомых усиков, парень верил и не верил себе и, опасаясь спугнуть робкую надежду, осторожно шевельнул пальцами, пытаясь нащупать остальное тельце.
        Когда знакомая до боли мордочка прижалась к ладони, пират едва не прослезился. Значит, это действительно был он, Креон, домашний, ручной клацпер, он, живой и здоровый! Но теперь главное не выдать его случайно Донату… Мартын глубоко вздохнул и, стараясь принять более расслабленную позу, презрительно улыбнулся.
        - Вот я же говорю, что ты идиот. Если ты убьешь меня, компас, может и завертится, но быстренько остановится, и ты узнаешь лишь начало пути. Я не думаю, чтобы дорога к Обители Светлых была прямой и легкой - наверняка там много поворотов и подводных течений, которые компас на моей руке - возможно! - может помочь обойти.
        Креон позади, удивительным образом догадавшись о намерениях своего друга, потянулся чуть выше и поспешно принялся грызть острыми зубками удерживающие его путы. Бывшего хозяина он больше не боялся - клацперы не только умные, но еще и очень мстительные, памятливые животные, и намерения Доната убить его Креон не простил. Теперь своим хозяином он избрал Мартына, видя доброе того отношение, и всем своим маленьким сердечком жаждал ему помочь.
        - Ты прав… - Донат, ничего не замечая, в раздумье постучал себя указательным пальцем по подбородку, - Абсолютно прав, и в этом нет сомнений. Что ж… Тогда, возможно, я смогу задержать тебя на пороге смерти столько, сколько потребуется, но на этот раз уже не буду полагаться на кровь ноофета! Кинжал всяко надежнее яда - так я всегда считал, и так считать продолжаю. Пока твои друзья доберутся сюда, у меня есть еще немного времени… - колдун прищурился и, схватив с каминной полки какой-то пузырек, парой молниеносных движений добавил в него необходимые ингредиенты. Взболтал, внимательно посмотрел на свет, глядя, как зеленовато-болотный цвет сменяется алым, похожим на кровь; понюхал и, удовлетворенно кивнув, шагнул к пленнику. Тот, чувствуя, что веревки на руках постепенно слабнут, и больше всего опасающийся сейчас выдать клацпера, скривился и демонстративно отвернулся. Донат ухватил его цепкими пальцами за подбородок, сдавил и, не обращая внимания на слабое протестующее мычание, влил содержимое склянки в рот Мартыну. Пират хотел выплюнуть гадкую на вкус жидкость, но колдун зажал ему рукой рот и резким
движением запрокинул голову.
        Пришлось глотать.
        Кривясь и ругаясь, Мартын высвободился из хватки негодяя и… внезапно замер, прислушиваясь. С тех пор, как кровь ноофета бежала по его венам, слух молодого человека значительно обострился и теперь он с радостью улавливал непривычные и давно неслышимые им звуки совсем недалеко от Искъерды.
        - Я слышу голоса… - он широко, ослепительно улыбнулся и сплюнул прямо на сапоги жреца Неблиса, - Фракасо! Конец тебе, ублюдок, ребята уже здесь! Скоро они доберутся до тебя и тогда…
        - Для начала, - насмешливо прервал маг, - Им нужно найти меня.
        Он согнулся, согбился и облик старика, на какое-то время будто бы отступивший, возвратился вновь. Зала посерела, покрылась пылью; камин погас. По углам собрались зловещие тени.
        - Тебя они не увидят, пират, - прошамкал, прикидываясь дряхлым, Донат, - А ты, глупый слуга, лучше не вылезай понапрасну. Не хватало еще и на тебя тратить силу… Они придут. Пусть приходят… Я уничтожу их!
        …Пропасть простиралась перед ними - широкая, бездонная, угрожающе-темная и совершенно неприступная. Путники замерли на ее краю, растерянно созерцая величественный замок, высящийся на островке земли по центру этой самой пропасти, огражденный поистине неодолимой преградой.
        - Вот мы и пришли, - негромко резюмировал, не удержавшись, Тревор и, глубоко вздохнув, поправил корону. Надежды избавиться от нее, казалось, разлетались, рассыпались в пыль.
        - И что теперь делать? - Фредо, быстро покосившись на названного отца, перевел удивленный взгляд на обоих своих, не менее растерянных братьев, - Я не могу создать мост, это никому из нас, думаю, не под силу! Как миновать пропасть?
        - Зачем ты нас к ней привел?! - Ашет, более резкий, чем брат, рывком повернулся к невозмутимому капитану пиратов, - Мы шли за тобой - и что получили? За каким дьяволом ты приволок нас к этому… этой… Чтобы мы полюбовались на недоступный замок и пошли обратно?!
        Богдан равнодушно, с тонким оттенком презрения улыбнулся. Такая горячность забавляла его.
        - Не стоит так волноваться, господин охотник. К Искъерде ведет обходная тропа, она известна мне. Прошу вас - всех вас, - следуйте за мной. И, ради вашего же блага, не смотрите вниз!
        Он повернулся и спокойно, уверенно, как и всегда, направился куда-то вправо, шагая по самому краю пропасти и легко удерживаясь на нем. Люди, переглянувшись, последовали за ним - выбора у них не было, а возвращаться ни с чем никому не хотелось.
        - Все-таки он очень странный, - негромко шепнул Аркано, склонившись к уху молочного брата, - Его поведение, его уверенное спокойствие… да даже то, что он - единственный из смертных! - знает путь не только к Кадене, но и к Искъерде! Возникает закономерный вопрос - а смертный ли он?
        - В чем ты его подозреваешь? - так же тихо отозвался Фредо, чуть сдвигая светлые брови, - Думаешь, кто-то из Светлых снизошел на грешную землю и решил лично сопроводить нас к захваченной обители их отцов?
        - Это было бы логично, - негромко вклинился Ашет, - Если у Мартына на руке метка, компас, могущий указать путь к Обители Светлых, понятно, если они зашевелились. Но вообще-то, я бы усомнился, что кто-то из богов вдруг надел на себя маску морского разбойника!
        - Да, но не надо забывать и о еще об одном боге, - Тревор, услышавший тихое совещание братьев, приблизился, решительно вмешиваясь в их разговор, - Боге-отступнике, боге-предателе, оставившем Кровавых ради того, чтобы примкнуть к Светлым. Его, насколько я помню из легенд, не впустили в Обитель, ему было вверено море!
        Братья остановились. Такой догадки никто из них не предполагал, и сейчас вдруг она показалась настолько верной, настолько очевидной, что было странно, как они сами не додумались до этого раньше.
        - Дагон?.. - чуть севшим голосом уточнил Серебряный Фредо и, устремив взгляд на спину хладнокровно вышагивающего по краю пропасти пирата, с сомнением покачал головой, - Бог морского ветра и морской стихии - здесь, на земле, с нами? Прибыл в Габар верхом, путешествовал по земле… Дагон! В грязной рубахе с кровавыми пятнами, с бриллиантом в ухе, с лицом, покрытом шрамами! С этим дурацким платком на шее, в треуголке! Нет, прости, отец, но Богдан не похож на бога. Он просто пират, капитан пиратов, по-видимому, переживший многое, прошедший через многое, но все-таки не…
        - Сюда, - подозреваемый неожиданно подал голос, и прения мигом прекратились. Предводители отряда, немного задерживающие своей остановкой спутников, торопливо устремились вперед, приближаясь к капитану пиратов и, замерев у начала тонкого перешейка, соединяющего остров Искъерды с землей Кадены, с сомнением переглянулись.
        Перешеек был узким, пройти по нему всем вместе определенно не светило, да и даже ступать на него один за другим казалось рискованным - чудилось, земля под ногами в любую секунду может осыпаться, увлекая незадачливых спасателей в бездонную пропасть.
        - И как здесь пройти?.. - Антон, высоты, в общем-то, не боящийся, но и не слишком ее жалующий, привычным жестом прижал к себе скрипку и нервно покосился на Карину. Шаманка, привыкшая бегать по ветвям деревьев, равнодушно пожала плечами. Ее босые ноги за годы одинокой лесной жизни привыкли чутко различать твердые и зыбкие места, она научилась легко выбирать подходящий участок дороги, на который можно было бы ступить, и за себя не волновалась. В способности расхаживать по узеньким жердочкам эта девушка не уступала кошкам.
        Марыся, конечно, тоже не волновалась - ей, с ее размерами, перешеек казался более, чем широкой дорогой и кошка без проблем пробежалась бы по нему несколько раз вперед и назад, успев еще и поиграть посередине.
        Стражи, отягощенные мечами, луками, арбалетами, затянутые в доспехи, настороженно переглянулись. Они кошачьей грацией похвастаться не могли, поэтому в своих способностях сильно сомневались.
        Фаррад и Эрнесто оставались привычно хладнокровными - более сильные и ловкие, чем люди, эти кровопийцы были в себе уверены.
        Тяжелый Медведь напряженно облизал губы. Он бы, если бы под ним перешеек развалился, не удивился бы совершенно. Фредо нахмурился - пройти по узкому «мостку» он мог, но, будучи простым человеком, опасался, что может в какой-то момент пошатнуться и тогда - пиши пропало. Ашет, всецело его в этих сомнениях поддерживающий, зачем-то достал флейту и теперь нервно постукивал по ней пальцами.
        - Кто пойдет первым? - Богдан, оставаясь все также хладнокровен, саркастически изогнул бровь. Самому пирату пробежаться по перешейку, должно быть, не составляло труда - все-таки по шаткой палубе он разгуливал запросто, да и по реям наверняка приучился лазить.
        Путники дружно отступили - рисковать никому не хотелось. Даже смелая Карина почему-то предпочла попятиться, вставая за спину Скрипача: оказаться на той стороне первой, возможно, принять бой, девушка не хотела.
        - Почему бы не пойти первым тебе? - Аркано, все еще подозревающий их спутника, недовольно потер шрам, пересекающий глаз. Такое поведение потенциального бога (доводы Фредо мужчину не убедили) раздражало главнокомандующего.
        - Я более ловок, чем вы, - ответ пирата, тем не менее, был удивительно невозмутим, - Оставаясь сзади, я смогу при случае прийти на помощь. Перешеек способен выдержать за раз не более двух человек, идти придется поодиночке.
        - Почему не попарно? - недовольно буркнул Антон и, неожиданно положив футляр на землю, отомкнул замки, доставая зачарованный инструмент.
        Первая дрожащая нота, сорвавшаяся со струн скрипки, заставила путников удивленно воззриться на юношу, однако, возражения ни у кого не вызвала.
        - Ну, что же, умирать, так с музыкой, - буркнул себе под нос Аркано и, напоминая себе о собственной храбрости, решительно ступил на перешеек.
        Антон играл. Играл, закрыв глаза, не думая ни о чем, переставляя пальцы по струнам почти машинально, позволяя мелодии лететь, как ей вздумается и творить то, что заблагорассудится. Он давно уже не играл так - не задумываясь, творя душой, полностью доверяясь зачарованному инструменту.
        Остальные, затаив дыхание, следили, как Медведь медленно, очень осторожно продвигается вперед. Каждый шаг его был продуман, каждое движение аккуратно, выверено и отточено, ошибок, казалось, быть не могло…
        Он дошел ровно до середины.
        Внезапный порыв ветра - ураганного ветра, сильного, почти твердого, - вырвавшись из верхнего окошка замка, налетел на него, толкая в грудь, пытаясь заставить отступить, силясь отбросить назад, не пустить в Искъерду…
        - Это старая защита, - Богдан нахмурился, - Я думал, после захвата замка, она уже не работает, ее установили еще Облачные боги!
        Аркано зарычал, изо всех сил сопротивляясь вихрю, упираясь, отбиваясь от него, и… неожиданно оступился. Нога его в тяжелом сапоге поехала по скользкой вялой траве, покрывающей перешеек, скользнула слишком далеко, повисла над пропастью…
        Какую-то долю секунды чудилось, что гибель главнокомандующего неминуема. На какой-то миг сердца наблюдателей замерли, пальцы похолодели - видеть, как хороший друг погибает на их глазах было тяжело всем.
        И тут что-то произошло. Нога Медведя, зависшая над пропастью, над сплошной бездной, вдруг оперлась обо что-то, встала уверенно и твердо и, оттолкнувшись от невидимой подпорки, возвратилась на место. Мужчина победоносно улыбнулся и, продолжая бороться с ураганом, силясь пробиться сквозь него, внезапно крикнул:
        - Аш! Играй!
        Дважды повторять не пришлось. Яркие, острые, обжигающие, короткие трели зачарованной флейты разлетелись над пропастью, закружились огненным смерчем и, ударившись точно в центр урагана, отшвырнули его назад. Ашет прищурился, и передвинул пальцы, изменяя тональность.
        Теперь его трели били точно в центр, в глаз бури, уничтожая, разрушая ее изнутри. Спирали бешенного ветра постепенно таяли, исчезая; дышать стало легче.
        Аркано, совершенно довольный как собой, так и вообще всем происходящим, гордо поднял голову и уже ничего не опасаясь, уверенно зашагал вперед. Спустя несколько минут он уже стоял на другой стороне, возле стены замка и приветливо махал друзьям.
        - Не бойтесь! - донес слабый ветер его крик, - Спасибо Антону - пропасть теперь безопасна! Не знаю, как ты это сделал, мальчик, но не будь этой паутины - я бы полетел вниз!
        На краткий миг воцарилось молчание. Люди переглядывались, недоверчиво косились на растерянного, прекратившего играть Скрипача, а потом переводили взгляд на пропасть.
        Фредо поднял посох выше и что-то прошептал одними губами. Стоящий рядом Аш расслышал:
        - Незримому воля, а зримому сила, Пусть видно все будет, так, как тут было!
        Рифма охотнику не понравилась, однако, сказать он ничего не успел. Над пропастью прокатилась волна серебристого света, и неожиданно засияли, засверкали в ней тонкие, прозрачные нити, оплетшие весь страшный провал.
        Антон впервые в своей жизни сотворил незапланированное, не просчитанное заранее чудо. Он впервые показал, доказал всем, что значит быть Скрипачом, продемонстрировал, на что способен зачарованный инструмент.
        Теперь пропасть была безопасна - прозрачная паутина, окутавшая ее, выглядела прочной, а шаг, едва не стоивший жизни Аркано, доказал ее надежность.
        Вихрь был уничтожен Ашетом, Медведь широко улыбался с другой стороны - путь был свободен.

* * *
        Вблизи Искъерда показалась путникам еще более огромной, чем издали, и какой-то грозной, устрашающей. От серых стен веяло холодом и сыростью, будто они были стенами подземной темницы; темные окна дышали ужасом, притаившимся в тени. Глубокая тень у подножия замка холодила и без того прохладный воздух, заставляя пар идти изо рта, а тело покрываться мурашками. Возникало желание поскорее проникнуть внутрь, в надежде найти там тепло или хотя бы защититься от слабого, но пробирающего до костей ветерка, возникало стремление побыстрее отыскать вход - неважно, главный или черный, - и найти способ открыть, скорее всего, запертую дверь.
        - Сюда, - спокойный голос Богдана, последним пересекшего перешеек, заставил путников оторваться от созерцания грозной громады замка. Пират опять указывал куда-то в правую сторону, будто намекая, что замок надо обойти кругом, и спутники его уже не видели смысла спорить с этим человеком.
        Особенно смысла этого не видела троица предводителей и примкнувший к братьям король - подозрения Аркано в адрес капитана пиратов все-таки оставили след в их душах, и теперь подозревать потенциального бога в обмане им казалось просто глупым.
        За провожатым все последовали безмолвно, инстинктивно стараясь держаться подальше от пропасти. По счастью, пространство на островке земли, остающееся от стен замка до обрыва это позволяло.
        Они шли, почти прижимаясь к холодным стенам, опасливо косясь на все еще затянутую паутиной пропасть, и совершенно не испытывали желания упасть в нее, дабы убедиться в прочности магии зачарованной скрипки Антона. Даже сам Скрипач предпочитал держаться от своего творения подальше, заодно и оберегая от приближения к пропасти Карину, которая шла довольно свободно, а изредка еще и обходила заинтересовавшуюся каким-то жучком или листиком Марысю. Кошка скользила под ногами путешественников радостно, и никаких признаков беспокойства не выказывала - ей здесь, похоже, нравилось.
        - Должно быть, Марыся чувствует остаточную энергию Облачных, - негромко произнесла шаманка, пронаблюдав несколько минут за любимицей, - Она впитывает ее, наполняется ею. Это хорошо, это может принести нам пользу.
        - Фамильяры{Фамильяр - волшебный териоморфный дух, согласно средневековым западноевропейским поверьям, служивший ведьмам, колдунам и другим практикующим магию. Считалось, что фамильяры служили и помогали колдунам и ведьмам по хозяйству, в различных бытовых делах, но также при случае могли помочь околдовать кого-нибудь.
        } вообще полезны, - отстраненно отозвался сведущий в магии Фредо, - Тебе повезло найти для себя Марысю. Как это вышло?
        - Очень просто, - девушка пожала плечами и мечтательно улыбнувшись, мельком погладила пробегающую мимо кошку, - Однажды у дверей своей избушки я нашла двухнедельного котенка. Как он там оказался, откуда взялся - я так никогда и не узнала. Я выкормила его, вырастила, а потом обнаружила, что котенок имеет недюжинные способности к магии. Обучить Марысю оказалось совсем нетрудно, очень скоро она поняла, как надо себя вести, чтобы помогать мне. Честно говоря, я никогда не считала ее фамильяром… Хотя ты, наверное, прав, Фредо. Для обычной кошки Марыся слишком уникальна.
        - Как и ее хозяйка, - не удержавшись, шепнул шагающий рядом Антон и, поймав легкую улыбку, скользнувшую по губам возлюбленной, заулыбался сам.
        Фредо, искренне заинтересованный рассказом девушки, хотел, было, спросить что-то еще, но уже не успел.
        Богдан, шагающий привычно впереди всех, остановился перед большой, окованной железом дверью с тяжелой металлической ручкой. Дверь черного хода в Искъерде выглядела не менее грозно и торжественно, чем, наверное, врата входа парадного - Облачные боги, некогда создавшие эту твердыню, а впоследствии Кровавые, захватившие ее, сполна озаботились ее неприступным обликом. Но, увы, лишь обликом.
        Тяжелая кованная дверь была приоткрыта, и это совершенно рушило всякие представления о неприступности замка.
        Богдан помрачнел - такое радушие ему не понравилось.
        - Нас ждут, - хрипло выговорил капитан и, недолго думая, не ожидая советов и подсказок, одним движением рванул на себя дверь, распахивая ее на всю ширину.
        Изнутри дохнуло холодом. Чудилось, в Искъерде не знают, что такое тепло, никогда не топят камины, да и вообще предпочитают жить в условиях вечной мерзлоты.
        Пират вошел первым - резко, уверенно, даже как будто зло, словно ожидая в любую секунду нападения скрывающихся в полумраке врагов. Одна рука его легла на эфес меча, другая сжала рукоятку револьвера.
        Спутники последовали за ним - бросать своего проводника в одиночестве, позволять ему выступать против неизвестной опасности без поддержки, никто намерен не был.
        Все было тихо. Где-то негромко капала вода, шуршали залетевшие сквозь разбитые оконца на первом этаже сухие листья. По пустым коридорам негромко посвистывал слабый ветер. Под ногами, немного потревоженный открытой дверью, дыханием воздуха и шагами путников, лежал толстый слой серой пыли.
        - Похоже, замок все-таки заброшен, - Ашет тяжело вздохнул, и убрал добытую, было, флейту, - Никакой угрозы здесь ждать не приходится - разве что призраки Облачных бродят среди старых стен.
        - Это не смешно, - оборвал его Богдан, резко обернувшись через плечо, - Души Облачных богов вполне могли остаться привязанными к этому месту, а во что способна обратить злая сила не упокоенный дух, мне кажется, все уже итак знают. Видели.
        - В лярва? - Аркано глубоко вздохнул и покачал головой, - Хочешь сказать, нам и здесь светит их встретить?
        - Не исключаю, - бросил капитан и, вновь повернувшись вперед, уверенно, хотя и осторожно, возобновил путь, по-прежнему сжимая оружие. Остальные участники спасательного отряда, переглянувшись, предпочли последовать за ним, не вступая в спор - в конечном итоге, каким бы заброшенным не казалось это место, осмотреть его, вполне вероятно, следовало.
        Твердые шаги гулко зазвучали под высокими темными сводами. Тьма, разгоняемая вновь пылающим посохом чернокнижника, торопливо бежала впереди, спеша ускользнуть от наступающих захватчиков.
        Шли молча, внимательно прислушиваясь, ловя каждый звук, опасаясь пропустить какой-нибудь знак, говорящий о пребывании в замке человеческих существ. Или не человеческих, что было не менее вероятно.
        Коридор, ведущий от двери черного хода, повернул налево, потом направо, попытался затеряться в переплетении маленьких притоков и, наконец, уверенно уперся в массивную деревянную дверь, потемневшую от времени.
        - Мы что, пришли? - Барт, вытянув шею, нахмурился. Такая легкость не понравилась опытному воину, да, впрочем, не понравилась и никому.
        - Как-то слишком просто… - Аш недоверчиво покачал головой, - Я что-то очень сомневаюсь, что где-то здесь, за этой дверью, прячется Донат. Скорее тут какой-нибудь винный погреб, давно заброшенный к тому же.
        Богдан вытащил револьвер и прижал его ствол к губам, словно призывая товарищей к тишине.
        - Пыли на ручке нет, - негромко вымолвил он и, сдвинув брови, ударом ноги распахнул дверь (на счастье капитана, она открывалась внутрь).
        Взглядам предстала маленькая комнатушка, этакая келья, с одной-единственной, жесткой даже на вид кроватью… и человеком, сидящим на ней.
        Он вскинул косматую, усеянную множеством растрепавшихся кос, собранных в хвост, голову и, скользнув безучастным взглядом по Богдану, остановил его на Фредо, замершему за спиной капитана. Лицо незнакомца просветлело. В мгновение ока он слетел с кровати и, упав на одно колено, склонился в глубоком поклоне.
        - Ваша светлость…
        Голос у неизвестного был низкий, хриплый, довольно неприятный, да и вообще создавалось впечатление, что говорит он редко. Или просто отвык говорить за долгое время?
        Аркано, сжав плечо молочного брата, шагнул вперед. Светлые глаза главнокомандующего метали молнии.
        - Акуто!
        Акуто медленно поднял косматую голову и виновато моргнул. Предводителя княжеской стражи он тоже узнал.
        - Господин главнокомандующий…
        - Так-так, - Ашет, не спеша доставать флейту, не видя в этом человеке значительной угрозы, усмехнулся, скрещивая руки на груди, - Так значит, это и есть тот самый беглец, страшно опасный убийца? Выглядит, как какой-нибудь бродяга.
        - Не имеет значения, как он выглядит, - хмуро вставил Тревор, сверля по-прежнему стоящего на колене Акуто суровым взглядом, - Нам известно, что его похитил Донат. Если этот человек здесь, значит, колдун неподалеку…
        Глаза убийцы остановились на говорящем, скользнули к короне на его голове… Грубое лицо его побледнело.
        - В… Ваше Величество… Сам король Тревор… - он сглотнул и, покачав головой, прижал ладонь к сердцу, затем два пальца к губам, словно отдавая таким образом странную честь, - Вы… я… Это правда. Донат здесь.
        Слова прозвучали, как гул далекого колокола. Люди зашевелились, переглядываясь, переговариваясь; взгляды один за другим устремлялись к коленопреклоненному преступнику.
        - Почему ты говоришь нам об этом? - Фредо, памятуя о том, что первым впечатление на Акуто произвел именно он, решил попытаться наладить контакт. Убийца не возражал.
        - Я укажу вам путь, - тихо проговорил он, - Искъерда велика. Вы заблудитесь. Я покажу…
        - Какое благонравие, - Ашет так и скривился: преступников охотник не любил тем больше, чем опаснее они были, - Это с чего же такая добродетель у убийцы?
        Акуто помрачнел.
        - Донат - дурной человек. Он говорил… приказывал… Приказал убить девочку. Она была невинна…
        Антон, побледнев, рванулся вперед. Дополнительных объяснений ему не требовалось - кем была несчастная невинная девочка, парень понял сразу, и теперь жаждал отмщения.
        - Ты! - губы его дрогнули, - Это ты… ты убил ее, убил Милену!
        Фаррад заступил ученику путь. Карина ухватила его за плечо, почти повисая на нем.
        - Антон, остынь, - вампир сдвинул брови, - Я понимаю твои чувства, понимаю, что ты хочешь отомстить, но, поверь мне - убив его, ты не сделаешь лучше. Он просто инструмент, топор в руках палача, мы должны добраться до Доната… А он может помочь нам.
        Скрипач дернул плечом, пытаясь сбросить цепко держащую его руку девушки.
        - Он убил ее! Я… я уничтожу, сотру его в порошок! За Милену, я…
        - Антон! - на этот раз уже Карина решила внести свою лепту, - Антон, я прошу тебя - успокойся! Ради меня.
        Последние слова оказали значительно более благотворное действие, нежели увещевания Фаррада. Антон изумленно обернулся на свою ненаглядную шаманку, хотел что-то сказать… и едва не упал, вдруг почувствовав теплые девичьи губы на своих. Он попытался поднять руку, хотел обнять ее - но девушка уже отстранилась, глядя на юношу строго и серьезно.
        - Будь хорошим мальчиком, - негромко проговорила она, - Сдержи свою ярость. Я обещаю тебе отмщение чуть позже.
        Скрипач, смутно догадываясь, что поцелуй был не более, чем способом воздействия, и никаких иных чувств за ним не скрывалось, хмуро кивнул, опуская взгляд. Смотреть на Акуто ему было невыносимо.
        - Итак, ты готов сопроводить нас к Донату, - Фредо, честно выждавший, пока буря позади уляжется, чуть приподнял подбородок, - Что ж. Тогда вставай и веди нас, Акуто… Но ответь мне сперва - почему? Почему ты жалеешь девочку, почему не одобряешь приказов своего хозяина? Разве не за убийство ты был отправлен в темницу?
        Акуто опустил голову и, упершись рукой в пол, тяжело, будто через силу поднялся на ноги. Голос его звучал тихо.
        - Я сидел… там. И много думал. Я плохо поступал, я не хочу так больше! - преступник вскинул голову; глаза его сверкнули, - Донат - нехороший человек. Он хочет, чтобы я опять поступал дурно. Я не хочу. Я проведу вас. Идемте.
        Когда убийца шагнул вперед, все расступились пред ним - то ли как перед королем, то ли как перед прокаженным. Он, не обращая на это внимания, решительно миновал людской строй и, не оглядываясь, зашагал по коридору в обратную сторону. Спутники, переглянувшись, направились за ним. Антон предпочел идти в хвосте, дабы уберечь себя от соблазна прикончить убийцу на месте.
        …Тяжелые двери зала дрогнули и медленно растворились, впуская в псевдо-пустую залу звук шагов, слабый ветерок и запах жизни. Мартын, сидящий у своего столба, заведя за спину освобожденные руки, изо всех сил старался не привлечь внимания Доната ни к себе, ни к Креону за своей спиной. Клацпер, совершенно довольный собой, терся о его руки, как кошка и разве что не мурлыкал, старательно грея замерзшие пальцы друга своим горячим тельцем.
        Сам колдун, под личиной старика, сгорбившись и опершись о какую-то крючковатую палку, созданную в порыве вдохновения, сидел в дальнем углу у погасшего камина и на явившихся людей, похоже, не обращал ни малейшего внимания. Пьетро видно не было - Мартын знал, что он привычно скрывается в темном углу в ожидании приказа.
        Ловушка была подготовлена на славу - на первый взгляд зал казался пустым и холодным, магический покров скрывал и человека, сидящего у столба, и сам столб, и покрытое кровью зеркало, и всевозможные алхимические склянки на каминной полке. На виду оставался только согбенный временем старик, который, казалось, не может представлять опасности для отряда молодых и сильных людей.
        Они вошли один за другим, оставив Акуто снаружи и, оглядевшись, замерли, не понимая, что происходит. Их странный проводник совершенно определенно указал на эту дверь, сказав, что за нею прячется так долго разыскиваемый ими колдун, но… Никого, хоть отдаленно напоминающего Доната здесь не было.
        А впрочем… когда-то ведь жрецу Неблиса достало мастерства принять облик юноши, почему бы теперь ему не найти в себе хитрости стать стариком?
        - Эй! - Аркано, как самый решительный и самый внушительный, уверенно принял на себя лавры первопроходца вместе с обязанностью переговорщика, - Старик! Ты кто такой и что делаешь здесь?
        Старик медленно повернулся, будто неуверенный, что верно понял обращенные к нему слова, закряхтел и, приставив ладонь к правому уху, прошамкал:
        - Што вы шкажали, гошподин?
        Выглядело сие очень натурально и более, чем естественно. Путники переглянулись; несдержанный Ашет в сердцах сплюнул на пол.
        - Значит, этот подлец обманул нас! - прошипел он, - Это ловушка! Только вот не пойму пока, в чем она заключается…
        - Я спросил, кто ты! - повысил голос Медведь, не обращая внимания на разговоры за спиной, но на всякий случай кладя ладонь на эфес меча.
        Старик с выраженным трудом повернулся и, опираясь на сучковатую палку, кое-как заковылял к ним.
        - Вы шкажали - хто я?.. Дак я ж, ваша милошть, прошто штарый чефолек… челофек, проштите… Я живу ждесь уже ошень дафно, ш тех шамых пор, как ушли боги… Я штерегу это мешто от дурных челофеков… А хто вы тахие будете?
        Говорил старик с трудом, кое-как подбирая слова, и невольно внушал доверие. Подслеповатые глаза его слегка белели в слабом сумраке зала, разобрать их цвет было совершенно невозможно. Облачен странный страж Искъерды был в лохмотья, в какой-то оборванный плащ… Фредо неожиданно вспомнил, как наряжался в похожие тряпки и морочил головы людям, представляясь бродячим поэтом, менестрелем. Доверия к незнакомцу в его душе значительно поубавилось.
        Мартын, невидимый для друзей и не решающийся пока подать знак им, справедливо полагающий, что Донату достанет сил убить его, молча наблюдал этот спектакль, иногда качая головой. В то, что друзья так легко позволят себя обмануть, он не верил.
        - А скажи-ка мне, старик… - продолжал главнокомандующий, пытливо рассматривая собеседника, - Не встречал ли ты где в этих стенах человека с пронзительно-синими, очень яркими глазами? Ему как будто два сапфира в глазницы вставили.
        Старик закряхтел, собираясь с мыслями, зашаркал, кое-как переставляя немощные ноги по полу и волоча за собою палку. Приблизился на расстояние нескольких шагов и, опять приставив ладонь к уху, вопросил:
        - Ась?
        Медведь досадливо вздохнул и принялся повторять вопрос.
        Тем временем, Карина, остающаяся за спинами спутников, старающаяся держаться ближе к Антону, неожиданно насторожилась. Верная Марыся у нее на плече нервно задергала хвостом и, прижав уши, потянула носом воздух. Ни кошке, ни ее хозяйке происходящее явно не нравилось.
        Девушка осторожно принялась пробираться вперед и, пользуясь тем, что всеобщее внимание отвлечено очередным обстоятельным, медленным ответом старика, коснулась локтя Фредо, привлекая его внимание.
        - Астральный план! - прошипела она на ухо чернокнижнику, - Он был изменен, смещен, я чувствую! И Марыся это тоже ощущает! Прислушайся к себе, Фредо, здесь что-то не так…
        Князь нахмурился и, быстро кивнув, неспешно потянул носом воздух, ловя мельчайшие нарушения в бесконечной гармонии воздушных потоков. С астральными планами чернокнижник работал плохо, однако, прочувствовать нарушение обычного порядка вещей способен был.
        Сейчас же действительно было что-то не так - в комнате словно существовало сразу две реальности, но они видели почему-то лишь одну. Это наталкивало на определенные подозрения.
        Старик, продолжая шамкать, что-то втолковывать недовольному его словами Аркано, быстро глянул на князя и едва заметно шевельнул палкой, провел ей по полу линию по направлению к нему.
        Мартын напряженно облизал губы. Из темного угла, двигаясь максимально незаметно, вынырнула знакомая фигура. Вновь прибывшим почудилось, будто легкий листок зашелестел по полу, постепенно приближаясь к ним.
        Пьетро, знающий, что он укрыт магическим покровом, памятующий о последних приказах хозяина, которые тот отдал ему втайне от Мартына, бесшумно подкрадывался к чернокнижнику, сжимая в руке кинжал. Кинжал дал ему Донат, не подозревающий, что слуга итак вооружен, и предатель, теперь имеющий два клинка, был этим чрезвычайно доволен. Пожалуй, он бы не погнушался всадить их оба в грудь Серебряному Фредо, чтобы порадовать хозяина.
        Мартын напряженно следил, как негодяй, аккуратно переставляя ноги, подбирается все ближе к его другу, как он заносит кинжал, готовясь нанести удар…
        А дальше все произошло одновременно.
        Фредо, уже настроенный на чужую магию, пытающийся проникнуть сквозь нее, неожиданно увидел в шаге от себя полупрозрачную темную фигуру и, инстинктивно ощущая опасность, вскинул посох. Мартын, не в силах более медлить, не жалея себя ради друга, с которым стоял спиной к спине, сорвался с места и, рванувшись вперед, обхватил Пьетро сзади, сначала толкая его вперед, выпихивая из иллюзии, выталкивая из-под покрова, а потом вместе с ним откинулся назад.
        Магия была уничтожена, целостность покрова оказалась нарушена. Искусственная реальность лопнула со звуком порвавшейся ткани. Вспыхнул жарким пламенем камина. Показался столб, у которого был прикован несчастный пленник. Прекрасно были видны Мартын и Пьетро, сцепившиеся на полу.
        Аркано невольно отшатнулся, увидев прямо перед собой вместо согбенного временем старика, сильного молодого мужчину с обнаженным торсом и странным символом на груди, с собранными в хвост вьющимися черными волосами, со сверкающими синими глазами, и злого, как десять тысяч клацперов.
        - Чертова тварь! - взревел Донат. Ему не нужны были объяснения - логическая цепочка мгновенно выстроилась у него в голове, он мигом понял, кто помог Мартыну освободиться и, соответственно, помог ему испортить такую чудесную ловушку. Сложно сказать, к кому были обращены в этот миг его слова и проклятия - колдун ненавидел и Мартына, и Креона, и Акуто.
        Возле камина открылось, уронив последний кусок покрова, залитое кровью зеркало. В нем на миг отобразилась ужасная морда, но тотчас же и скрылась, не желая слишком светиться.
        Антон, не в силах сдерживаться, бросил на пол футляр и выхватил из него скрипку - единственное свое оружие.
        - Это он! - зашипел, зарычал Скрипач, - Он, по его приказу была убита Милена!
        Донат, который в другой момент охотно поиздевался бы над глупым мальчишкой, сейчас не услышал его слов. Все внимание колдуна было поглощено дракой.
        - Убей его, кретин! - заорал он, в сердцах топая ногой, обутой в крепкий сапог, - Неблис давно советовал убить мальчишку, так убей его, убей! Вонзи кинжал в сердце!
        Пьетро, пыхтя и отбиваясь от кулаков пирата (тот, засидевшийся у столба, с радостью принял шанс поразмяться), как раз оказавшийся под ним, что-то прохрипел, пытаясь сбросить с горла сильную руку.
        Донат в ярости сплюнул и, вскинув руку, внезапно рявкнул:
        - Acciala!
        Что означает это слово, понять никто не успел, но объяснений уже и не требовалось - в руке мерзавца сверкнул меч.
        - Нет! - Фредо, понимая, что задумал Донат, вскинул, было, посох… Но колдун, мгновенно глянув на него, сверкнул синими глазами. Вспыхнувший в навершие кристалл потух. Чернокнижник, растерявшись, попытался вытащить меч… но уже не успел.
        Клинок в руках Доната резко опустился, пронзая спину Мартына, заставляя отчаянного парня выгнуться и, изумленно моргнув, завалиться на бок.
        На миг в зале воцарилась тишина. Даже Тревор, не знавший Мартына прежде, был потрясен - увидеть смерть парня, которого пришел спасти, он не ожидал.
        - Мартын!!! - Аркано практически взревел и, выхватив меч, бросился на треклятого колдуна. Донат пренебрежительно махнул рукой в его сторону. Главнокомандующий, уже занесший меч, готовый обезглавить мерзавца, неожиданно ударился в незримую стену и, не понимая, что происходит, ударил по ней. Стена выстояла.
        Донат, не глядя на своих противников, резко шагнул к умирающему пирату и, легко повернув его левую руку запястьем вверх, бросил быстрый взгляд на компас. Лицо его осветилось, губы раздвинула победоносная улыбка.
        - Вставай, слабак, - равнодушно бросил он, обращая к Пьетро, - Нам пора в пу…
        - Не так быстро.
        Фредо, ощущая, как в нем вновь поднимает голову та же ярость, та же сила, что и тогда, в поле, когда он уничтожил неблиссеров, медленно выпрямился. Глаза его горели серебром, кристалл на посохе сверкал, как розовая звезда, а лицо потемнело от боли. В эти секунды чернокнижник был поистине страшен.
        Он вскинул посох и легко провернул его в руке. Розовые лучи, оторвавшись от кристалла, пронизали незримую стену и… разбили ее, как стекло, с тем же звуком.
        Донат неспешно повернулся и немного склонил голову набок, неприятно улыбаясь. Судя по всему, демонстрация силы не впечатлила колдуна.
        - И ты посмеешь бросить вызов мне? - насмешливо осведомился он, - Мне! Избраннику Неблиса, мне, имеющему инвес…
        - Не только он, - Богдан, доселе остающийся за спинами своих друзей и спутников, резко шагнул вперед, вставая рядом с чернокнижником, - Мы все пойдем против тебя, Донат! Тебя не спасет ни Неблис, ни инвес, ты поплатишься за то, что…
        Мартын судорожно, с хрипом втянул воздух и, кашляя, сплюнул кровь. Он был еще жив, еще присутствовал на этом свете, и вполне сознавал все происходящее.
        - Богдан… - сорвался с губ парня слабый хрип, - Фредо… Не… надо… он… силен…
        Карина, нервно переводящая взгляд с одного из противников, на других, внезапно топнула ногой. Видеть, как умирает человек, она, наполовину знахарка, не могла.
        Из-за столба послышался жалобный писк. Упитанный клацпер, не обращая внимания ни на кого из присутствующих, торопливо заковылял к умирающему другу и, не зная, не представляя, как помочь, лег рядом, прижимаясь бочком к покрытому холодным потом лбу.
        Шаманка вздрогнула - клацперов она не любила. Впрочем, сейчас для этого явно было не время.
        - Надо отвлечь эту тварь, и тогда я смогу подобраться к раненому, - быстро прошептала она, - Время уходит! Скорее же, скорее… Духи Искъерды! - голос ее неожиданно обрел силу, - Восстаньте и повинуйтесь мне!
        - Тебе было мало в прошлый раз, девчонка? - колдун презрительно фыркнул и, воздев обе руки к потолку, закатил глаза, - Духи Кровавых богов! Придите ко мне, окажите помощь своему верному жрецу!
        Сверкнула ярко-алая вспышка, ударила молнией точно в столб и расколола его надвое. По зале заметались, не оформленные ни во что конкретное, многочисленные, неисчислимые красные ветры, вихри, потоки воздуха… Шаманка зарычала и, упав на колени, уперлась ладонями в пол. Верная Марыся уверенно перебежала с плеч ей на спину и, вцепившись когтями в плечи хозяйки, издала яростный мяв.
        В эту секунду брызнула оглушающая, звонкая, пронзительная скрипичная мелодия. Антон, задыхаясь от ярости, вкладывая всю ее в музыку, силясь сделать ту как можно более разрушительной, играл, не сводя взгляда с любимой, надеясь помочь ей.
        Это сработало. Из-под пальцев девушки, сочась как будто из самого камня, потянулись клоки сизовато-белого тумана, похожего на маленькие облака, постепенно воздымающиеся к потолку и уже начинающие атаковать красные вихри.
        Жуткий, нечеловеческий хохот вплелся в музыку, заставляя озноб пробежать по спинам людей. Ужасный лик, устрашающая морда, вновь появившаяся в зеркале, веселилась вовсю, насмехаясь над жалкими попытками людей.
        - Какая блажь! - воскликнул Неблис, не желая держать при себе свое мнение, - Вызвать Облачных богов - ха! Да известно ли тебе, девчонка, что мы одолели их, а потом… - взгляд его неожиданно сдвинулся левее, и жуткая физиономия побагровела, - ТЫ!
        Богдан, хладнокровно выступив вперед, чуть приподнял уголок рассеченных шрамом губ и, сжимая в левой руке револьвер, правой церемонно коснулся шляпы, издевательски кланяясь Кровавому богу.
        - Я. Буду признателен, если ты не будешь вмешиваться, Неблис.
        Прогремел выстрел. Покрытое кровью зеркало брызнуло осколками, в последний миг успев отразить перекошенную злобой морду Бога разврата.
        Капитан повернулся к Донату. Лицо его было мрачно; курок револьвера вновь взведен.
        - За то, что убил моего друга… - тихо проговорил он, неспешно поднимая руку с оружием, - Не прощу!!
        Этот выстрел прозвучал, как раскат грома, но, увы… плодов особенных не принес. Богдан целил точно в грудь проклятому колдуну, точно в сердце, и тот с готовностью подставился под пулю, подгадав траекторию так, чтобы та попала как раз в центр вычерченного у него на груди круга.
        Брызнула кровь. Донат расхохотался и, легко проведя пальцем по маленькой дырочке на груди, глубоко вздохнул. Рана исчезла, как ее и не было, в мгновение ока затянувшись кожей.
        Колдун, продолжая смеяться, медленно повел рукою вверх, обводя широким жестом все капли крови, разлетевшиеся вокруг.
        - Я дам вам тела… - лицо его внезапно исказилось, принимая хищное выражение, - Avanti!
        Красные ветры, не слишком активно борющиеся с облаками, скорее ускользающие от них, внезапно метнулись вниз, к каплям крови мага и, не успел никто опомнится, всосались, втянулись в них.
        Капли принялись набухать, увеличиваться в размерах, медленно подниматься, тянуться к потолку; кровь забурлила, циркулируя с бешеной скоростью, обрастая плотью…
        - Это моя армия! - захлебываясь смехом, прокричал Донат, перекрикивая музыку, - Знакомьтесь! Кровавые боги!

* * *
        Они были ужасны. Они были отвратительны, и на них невозможно было смотреть. Существа, создания, возникшие из крови Доната, совершенно не походили на людей, были один уродливее другого и, похоже, совсем не имели разума. Их бессмысленные, блеклые глаза безучастно скользили по лицам застывших в растерянности, деморализованных людей, и один за другим устремлялись к истекающему кровью Мартыну. Запах крови манил их.
        - Это не Кровавые боги, - Богдан, первым придя в себе, сдвинул брови, решительно шагая вперед, - Это какая-то жалкая пародия на них, они не были такими!..
        Донат так и вскинулся, сужая синие глаза и буравя капитана пристальным, издевательским взглядом.
        - Тебе ли не знать этого, предатель? - ядовито прошипел он и неожиданно плюнул на пол у сапог пирата. Пол зашипел, плавясь - слюна колдуна прожигала его насквозь.
        Богдан не дрогнул.
        - Я не понимаю, о чем ты, - раздраженно бросил он, медленно поднимая револьвер, - Зато понимаю, что стрелять тебе надо, видимо, в голову!
        Жрец Неблиса страшно расхохотался и приглашающе развел руки в стороны.
        - Стреляй! Стреляй, глупец, тебя не спасет это! Инвес сделал меня бессмертным, удесятерил мои силы, отныне я и сам - Бог!
        - Самонадеянный баран, - буркнул Аркано и, сжимая меч, решительно шагнул вперед, - Отойди от Мартына!
        Кровавые боги или тени Кровавых богов, обретшие тела, зашевелились и, шатнувшись вперед, заслонили своего создателя от нападающего. Донат вновь расхохотался.
        - Теперь тебе уже не схватить меня за шиворот, Медведь! - весело воскликнул он, - Да и тело это тебе не убить! Смотри! Смотри же, девчонка, - вот как надо призывать духов! - он неожиданно сделал руками движение, словно толкая воздух вперед, - Avanti! Убейте, уничтожьте всех их и каждого! Да, кстати, Медведь, - голос колдуна неожиданно понизился до заговорщического шепота, - Этот щенок мне больше не нужен. Если сумеешь к нему пробиться… можешь добить его лично! - и он вновь рассмеялся, запрокидывая голову.
        Фредо, не в силах терпеть издевательств над друзьями, резко шагнул вперед и, провернув в руке посох, расположил его параллельно полу ровно напротив своей груди.
        - Трус! - голос чернокнижник ударил как гром, - Ты боишься выйти против меня один на один?! Отзови своих шавок, сражайся честно!
        - Э, нет, господин чернокнижник, - жрец Неблиса, ухмыляясь, издевательски покачал воздетым пальцем, - С вами я, разумеется, сражусь, мне не зазорно избавить от вас мир… Но мои, как вы изволили выразиться, «шавки» пока займут остальных гостей. Пьетро!
        Поднявшийся с пола, и изо всех сил старающийся оставаться незамеченным предатель вздрогнул, и быстро глянул на хозяина. Тот ядовито улыбнулся.
        - Ты силен, мой мальчик, я знаю это… Возьми-ка на себя двух своих бывших товарищей. Кол, стрела и расплавленный меч, а? - Донат прищурился и в следующий миг ловко бросил своему слуге взявшийся из ниоткуда деревянный кол, - Сражайся привычным тебе оружием! И да будет разрушено пророчество, да будут уничтожены ваши надежды! Avanti!
        - Задолбал ты со своими «аванти», - несдержанный Аш фыркнул и, достав флейту, легко повертел ее в воздухе, - Помнишь, Донат? Я поднаторел в игре на ней.
        Лицо колдуна потемнело, однако, отвлекаться на застарелую ярость он не стал. Только очертил в воздухе незримый круг, что-то прошептал и, поспешно изобразив по сторонам три насечки, дуновением послал его вперед. Круг, обретая зримость, медленно поплыл к бесцельно шатающему стаду чудовищ, повернулся горизонтально, окружил, опутал их… и внезапно втянулся в каждого, заставляя свежесозданные тела дрожать, а в глазах пробуждаться сознание.
        - Я дарю вам дух Неблиса… - тихо проговорил колдун, проводя кончиками пальцев по кровоточащему кругу у себя на груди, - Такова сила инвеса. Вперед!
        Они бросились вперед резко, быстро, молниеносно, не давая людям ни малейшего шанса избежать сражения. Не прошло и минуты, как Аркано уже усиленно отбивался от двух монстров, король отступал под натиском четвертых, цепляясь за корону и, по-видимому, думая ее снять, Ашет, забыв про флейту, выхватил меч и отбивался от еще троих, тянущих к нему когтистые лапы, Мирко, не вспоминая о силе Созидателя, бился с одним, Барт - с другим, Толя и Шин, по приказу Доната проигнорированные монстрами, бросились к Пьетро, Фаррад и Эрнесто, стоя спиной к спине, отбивались от четверых монстров, Богдан отстреливался от пятерых, а Антон, отступая перед двумя, напряженно играл на скрипке. Карина, бросив на него быстрый сочувствующий взгляд, глубоко вздохнула и, стараясь оставаться незамеченной, со всех ног бросилась ко все больше слабеющему на полу пирату, возле которого жалобно попискивал клацпер. Верная Марыся последовала за ней.
        Антон, чувствуя, понимая, что еще секунда - и жуткий монстр просто разрубит пополам его скрипку одним из своих огромных когтей, все отступал, сознавая, что спасения ему ждать неоткуда. Все, кто мог бы помочь, были заняты, все сражались, а то и дело вспыхивающие за их спинами сполохи пламени говорили о том, что и Фредо занят, разбираясь с Донатом.
        Вот чудовище приблизилось еще больше, Антон ощутил за спиною стену и, механически водя смычком по струнам, зажмурился… И почти сразу открыл глаза, услышав звук глухого удара. Брови юноши поползли наверх.
        Перед ним, заслоняя его спиной, стоял привычно встрепанный Акуто, сжимая крепкие кулаки. Он был не вооружен, однако, по-видимому, нимало не смущался этим, готовый стоять до конца.
        Монстр, только что получивший сильный удар по уродливой морде, мотнул головой и снова бросился в атаку. Убийца, сжимая кулаки, резко провернулся на одной ноге и ударом второй отшвырнул его, сбивая заодно и одного из нападающих на Ашета.
        - Прости за девочку, - Акуто не поворачивался; голос его звучал глухо, - Мне жаль ее. Тебя я защищу.
        Антон не нашелся, что ответить.
        Тем временем, Карина, юркая и ловкая, как кошка, на пару со своей верной помощницей, успешно добралась до раненного и, упав рядом с ним на колени, недовольно махнула рукой на клацпера.
        - Кышь! Отродье тьмы, только бы крови ему…
        Креон удивленно и обиженно зачавкал и, без особой охоты оставляя друга, подался, было, назад… Но тут Мартын шевельнулся.
        - Креон… - прошептали его запекшиеся губы, и клацпер, услышав свое имя, поспешно вновь метнулся к другу. Шаманка изумленно изогнула бровь.
        - Клацпер с именем?.. Ай, ладно, потом разберемся. Эй! Крутые мальчики, никто помочь девушке не хочет?
        Аркано, изо всех сил парируя удары мечеобразных когтей, отпихнул одного из нападающих ногой и, тяжело дыша, осведомился:
        - Что нужно?
        - Меч вытащить, - спокойно отозвалась девушка, - С ним внутри рану не исцелить.
        Послышался грохот. Донат, только что отброшенный назад каким-то особенно мощным заклятием оппонента, медленно поднялся на ноги, неприятно улыбаясь.
        - Глупая девчонка, - прошипел колдун: на громкие речи у него не хватало дыхания, - Тебе… его… не исцелить!.. Пусть сдохнет, как и все вы!
        - Заткнись!
        Серебряный вихрь пронесся по комнате, снова отбрасывая мага в сторону и впечатывая его в стену. Фредо, не в силах сдержать бушующую ярость, выхватил меч.
        Глаза колдуна, кое-как поднимающегося на ноги, расширились: увидеть это оружие он не ожидал.
        - Ардж… - прохрипел он и, покачав головой, нахмурился, - Мистический серебряный меч волхвов… Откуда он у тебя, как ты смеешь владеть им?!
        - Я сам создал его, - князь скрипнул зубами и, подчиняясь наитию, прижал серебряный клинок к дереву посоха, - С ним я уничтожу тебя!!
        Еще один серебряный вихрь прокатился по залу, однако, на сей раз такого эффекта не возымел. Донат, вытянув руку прямо перед собой, ухмыляясь, удерживал беснующиеся струи серебряного ветра, не давая им коснуться себя, и медленно качал головой.
        - Похвально, похвально, маленький князь… Ты помнишь третий принцип, не так ли? - заметив скользнувшее по лицу Фредо недоумение, колдун на миг закатил глаза и принялся терпеливо объяснять, - Ты, ведающий темные строки, ты должен знать о трех принципах тьмы! Принцип первый… страх, - он оттолкнул от себя вихрь и легким, бесконечно растянутым во времени движением опустил подбородок, одновременно распахивая глаза, глядя на противника исподлобья.
        Фредо ощутил, как побежали вдоль позвоночника мурашки. Он был уверен в своих силах, не сомневался в них… но все равно почему-то боялся. Он отступил, пытаясь выровнять сбившееся дыхание.
        По губам колдуна скользнула кривая улыбка.
        - Принцип второй… - мягко продолжил он, - Безжалостность!
        Монстры взревели, словно подстегнутые этими словами, бросились в бой с удвоенной силой, жадно нападая, атакуя людей, силясь одолеть их, почти сминая сопротивление. Пьетро, ловко парирующий удары старых друзей зажатым в одной руке колом, а в другой кинжалом, почувствовал прилив сил и воспрянул духом. Битва, казалось, уже выиграна.
        - Принципе третий… - ядовито прошипел колдун, - Уничтожение!
        Огромная огненная волна поднялась с пола у его ног и хлынула на князя.
        Карина, полностью поглощенная своими делами, старающаяся поддерживать жизнь в раненном Мартыне, пока Аркано не освободится, и не поможет ей извлечь клинок, испуганно вскрикнула.
        В эту секунду чья-то сильная рука сжала рукоять меча и одним движением высвободила его из тела захрипевшего пирата. Девушка удивленно подняла взгляд. Перед ней, над ней возвышался Акуто с окровавленным мечом в руке, немного раненный, перепачканный в крови, но абсолютно дееспособный. Не дожидаясь удивленных слов шаманки, убийца быстро повернулся и, недолго думая, погрузил меч по самую рукоять в грудь ближайшего к нему монстра - тот очень удачно находился к нему спиной.
        - Антон! - Карина, окинув взглядом жуткую рану, чуть побледнела, однако, уверенности не растеряла, - Сюда! Играй!
        Парень, вполне удовлетворенный тем, что к нему монстры претензий больше не имеют, торопливо скользнул к ней и, окинув быстрым взглядом истекающего кровью незнакомого пока еще человека, передвинул пальцы дальше по грифу. Что играть, он знал.
        Нежные звуки скрипки заструились вокруг несчастного Мартына подобно живительному водопаду. Лицо его расслабилось, гримаса боли ушла с него.
        Карина поспешно возложила руки на рану.
        - Марыся…
        Слов не требовалось - кошка уже итак сидела на груди несчастного, тихонько мурлыча и щекоча кончиком хвоста его нос. Девушка сосредоточилась.
        Тем временем, огненная волна, нахлынувшая на князя Финоры, продолжала бушевать. Торжествующий Донат нахмурился, не понимая, в чем дело - огонь уже должен был сжечь Фредо д’Ардженто, и засим погаснуть, но он продолжал пылать. Он присмотрелся… и пораженно ахнул.
        Князь был невредим. Сжимая в руках посох и меч, он стоял перед стеной пламени - не вражеской, а созданный собственными усилиями, и удерживал чужой огонь вдали от себя.
        - Огонь останавливают огнем… - прошипел колдун, - Но что ты сделаешь против воды?!
        Огненная стена посветлела, посинела… Залу заволокло паром.
        Богдан, охнув, попытался пробиться к новому другу, уже понимая, что происходит, сознавая, чем это грозит ему… но монстры его не пустили.
        Огромная стена воды, поднявшись до потолка, нахлынула на князя, сбивая его с ног. В то же время Шин, получив удар в живот тыльной стороной кола, охнув, отшатнулся на несколько шагов и, сплюнув, достал лук. Ему он всегда доверял больше.
        Карина продолжала колдовать над Мартыном. Марыся, утомленная тяжелой работой, уже не сидела, а лежала на его груди.
        Монстры не отступали - в зале продолжать кипеть бой. Фредо, кашляя, с трудом поднимался с пола; Донат, злорадно ухмыляясь, вскинул руки, словно удерживая лук и уже натянул его. Возле указательного пальца вытянутой вперед руки алела огненная, смертоносная стрела.
        Шин спустил тетиву своего лука. Пьетро ловко подставил кол, принимая стрелу на дерево и, ухмыляясь, отразил удар Анатолия. Лучник, не желая отставать, подобрал оброненный меч и вновь бросился в атаку.
        С меча Толи закапали расплавленные капли. Меч Шина лег накрест с колом и мечом друга. Очередная капля расплавленного металла упала на пол… и вдруг растеклась по нему, расширилась до всасывающей воронки.
        Сильный ветер, тянущий все живое в воронку, смел только, было, выпушенную огненную стрелу, и потянул за собою и колдуна. Донат, изумленный, потрясенный сверх всякой меры, попытался что-то колдовать, что-то создавать, но быстро бросил это дело и отчаянно принялся цепляться за пол, по которому неведомая сила волокла его прямо к воронке. Фредо, скорее изумленный, чем обрадованный, шагнул вперед, не зная, что следует сделать - удержать мерзавца, или подтолкнуть его… Донат, как раз проносящийся мимо князя, вытянул руку, пытаясь ухватиться за него, и больно царапнул острым ногтем по щеке. С царапины скатилась капля крови и, сдуваемая ветром, отправилась прежде колдуна в воронку. Туда же, следом за ней полетела ромашка - жалкая попытка Мирко создать какую-нибудь стену, чтобы защититься от всасывающего ветра.
        Монстры, один за другим, не могущие сопротивляться, падали туда же. Люди, держась друг за друга, оставались снаружи.
        - Нет! - разнесся по залу яростный, болезненный вопль побеждаемого колдуна, - Нет, не может быть! Невозможно!!!
        Ноги его уже погрузились в воронку. Отчаянным рывком Донат еще попытался ухватиться за ее край, но, увы… он оказался слишком скользок. Мелькнули в последний раз в воздухе вытянутые руки, и воронка, поглотив мерзавца и негодяя, с чавканьем сомкнулась.
        Воцарившуюся, было, в зале тишину, неожиданно нарушил слабый кашель, переходящий в смех. Мартын, цепляясь за руки Карины, с трудом сел и, глянув на то место, где мгновением назад исчезла воронка, поглотившая колдуна, покачал головой.
        - И почему негодяям всегда так трудно поверить в свое поражение? - он еще раз кашлянул и, прижав руку к тому месту, где недавно еще зияла рана, пробормотал, - Фракасо… Спасибо, я даже не знаю, как благодарить… Я даже не знаю, кто ты! Целительница?.. - он прищурился, - Мне, кажется, твое лицо знакомо…
        - Мартын!!
        Ответить Карине помешал радостный рев мужчин, бросившихся обнимать наконец обретенного друга. Тот, счастливый, улыбающийся, смеющийся, хлопал их по плечам и спинам, обнимал в ответ… а потом, высвободившись из объятий, поманил кого-то к себе.
        - Креон!
        Клацпер, грустно отползший в сторону, услышав, что друг зовет его, радостно пискнул и изо всех сил своих коротеньких лапок, бросился к нему. Мартын подхватил маленького звереныша и, прижав его к груди, ласково погладил по уродливой мордочке, по прижатым ушкам, почесал за одним из них… Марыся пренебрежительно фыркнула и отошла подальше. Клацперов она не любила также сильно, как и ее хозяйка.
        - Клацпер с именем… - Карина, не обращая на любимицу внимания, покачала головой, - Откуда? Как?? Они же не домашние!
        - Его приручил Донат, - Мартын, сияя, как начищенный самовар, поднял взгляд, - Но я этому малышу понравился больше. Если бы не он, я вообще не знаю, чтобы было - ведь это он перегрыз веревки, которыми я был связан! Фракасо… я так боялся, что Акуто убил его! Кстати, Акуто, - взгляд пирата обратился к смущенно мнущемуся у стены убийце, - Ты оказал мне… всем нам помощь. Спасибо, я не ожидал… почему?
        - Я не хочу поступать дурно, - тихо отозвался мужчина и неожиданно выпустил из рук меч. Тот, звякнув, упал на плиты пола.
        Люди, окружающие счастливого Мартына, расступились. Показался Богдан.
        - Ну, здравствуй, чертенок, - капитан, усмехаясь, присел рядом с экс-подчиненным на корточки и легко взъерошил его шевелюру, - Заставил же ты меня побегать! Держи, забыл, когда уходил.
        В ладонь лег компас. Крови на нем уже не было.
        - Оставь себе, - Мартын улыбнулся, - Не знаю, как ты нашел меня, капитан, но… спасибо. Однако… - лицо его внезапно помрачнело, - Вам надо держаться от меня подальше, всем вам! Кровь ноофета все еще течет по моим венам и, если я вдруг обращусь… Донат-то все время кормил меня только кровью, шваль. Кстати, кровью Пьетро.
        Все взгляды мигом обратились к опальному экс-стражу. Пьетро, сознавая, что милости ему не видать, съежился и попытался спрятаться за Акуто… но тот отступил.
        - Ты тварь, Пьетро, - негромко напомнил он, - За свои поступки надо нести ответственность.
        - Он ее понесет, не беспокойтесь.
        Властный, серьезный голос короля, внезапно нарушивший шумное единение, заставил всех повернуться к нему. Его Величество Тревор стоял, крепко держась рукой за корону, дабы не дать ей упасть с головы, и улыбался.
        - Я рад, что мы, наконец, нашли тебя, мальчик. Но, думается мне, сподручнее наше братание будет продолжить уже на судне нашего друга - мне уже опротивела эта зала, да и вам, молодой человек, здесь, должно быть, надоело находиться.
        Мартын широко улыбнулся и, переведя взгляд на бледного, явственно измученного Фредо, кивнул.
        - Так точно, Ваше Величество. Да и тебе, брат, не помешает отдохнуть, а? Фредо… - пират неожиданно счастливо, широко улыбнулся, - Аркано… Я верил, так верил, что вы придете за мной! Ждал, желал этого всей душой, и вот, в миг, когда я уже отчаялся… Это как дар небес.
        - Быть может, не всех небес, - Аркано в раздумье потер пересекающий глаз шрам и быстро улыбнулся, - Но после об этом. Идемте, мне тоже не терпится покинуть Искъерду.

* * *
        Наверное, никогда еще Кадена не знала такого шумного и веселого похода, какой состоялся сегодня. Друзья шли, счастливые, довольные, радостные своей победой, улыбались, шутили и, конечно, Мартын был в центре внимания. Его передавали из рук в руки, с ним знакомились, ему спешили рассказать все новости королевства, и к моменту поднятия на борт «Морского дьявола», парень уже немного зачумел от общего внимания.
        На корабле команда встретила его радостным ревом - ни от кого не было секретом, кого спасает капитан на Кадене, да и сам Мартын был всеобщим любимцем. Один Богдан почему-то оставался серьезным и, в конце концов, это не укрылось от проницательного Медведя.
        Он дернул Мартына за оставшийся рукав и, выдернув его из толпы друзей, негромко прошептал на ухо:
        - Твой капитан мне внушает подозрения, - заметив недоуменно сдвинутые брови друга, мужчина вздохнул, - Ты давно его знаешь?
        Мартын неловко пожал плечами.
        - Да давненько, пожалуй… Дядя, ты чего? Я с ним столько морей избороздил, Богдан - отличный парень! Фракасо! В чем ты его вообще подозреваешь?
        Аркано не стал таиться.
        - В том, что он - бог моря. Дагон.
        - Богдан??? - парень весело расхохотался, - Ну, ты, дядя, и уморил! Да быть того не может, почему ты… - он вдруг осекся и посерьезнел, - Слушай. Я ведь компаса не оставлял на корабле… Точно помню, когда путешествовал по суше, шел по стрелке!
        Медведь многозначительно кивнул. Еще одно странное происшествие вполне укладывалось в картину подозрений.
        Мартын повернулся, недоверчиво созерцая спину своего капитана и растерянно почесал рассеченную шрамами метку пирата на плече. Потом почесал уже не крутящийся компас ниже и нахмурился.
        - И как нам выяснить все наверняка?
        На плечо его неожиданно легла знакомая худощавая рука. Серебряный Фредо вместе со своим братом, Стальным Ашем, незримые участники разговора, быстро переглянулись и улыбнулись совершенно одинаковыми улыбками.
        - Непреложное право, - сказал Ашет, многозначительно приподнимая брови.
        - Дар богов детям Кадены, - подсказал Фредо, - Ты можешь задать богу один прямой вопрос и получить на него прямой ответ.
        - Да, если он бог! - Мартын вздохнул и потер шрам, оставшийся после смертельной, но удачно исцеленной раны, - А если нет? Он же уйдет от ответа!
        Аш пожал плечами. За время дороги с этим пиратом он уже успел познакомиться, и почти подружиться, поэтому сейчас говорил свободно.
        - Рискни. Что ты теряешь?
        - Фракасо! - Мартын скрипнул зубами, - Репутацию я теряю, бестолочь! И становлюсь идиотом в глазах капитана! И вообще, что нам даст то, что он - бог?
        - Многое, - Медведь нахмурился, - Быть может, он сумеет избавить тебя от крови ноофета…
        Пират вздрогнул. Старый друг - случайно ли, намеренно, - озвучил его самое горячее, самое жгучее желание, и устоять перед соблазном было невозможно.
        Он решительно кашлянул и направился к кучке пиратов с капитаном во главе.
        - Эм… капитан! Тебя можно на минутку?
        Богдан покладисто кивнул и, хлопнув по плечу старшего помощника, мельком дал приказ держать курс прямо на Тирар, после чего подошел к экс-подчиненному. Губы его растянула приветливая улыбка.
        - Да, Мартын? Ты что-то хотел?
        Мартын сглотнул. Спрашивать вот так напрямую возможного бога, не бог ли он, неожиданно стало жутко.
        - Я… хотел спросить. Узнать. Задать прямой вопрос и получить прямой ответ, - парень сжал внезапно похолодевшие руки в кулаки, - Ты… ты - Дагон?..
        Улыбка на губах капитана пиратов стала шире. На какой-то момент его собеседнику почудилось, что он сейчас рассмеется, и тогда все подозрения будут развеяны, тогда все будет хорошо…
        - Непреложное право? - уточнил Богдан и, вздохнув, покачал головой, - Мартын-Мартын, ты ведь мог потратить этот вопрос на что-то более важное…
        - Ты обязан ответить прямо! - Мартын закусил губу. Он понимал, что даже его слова уже словно подтверждают эту невозможную догадку, что все обстоит именно так…
        - Я уже ответил, - капитан легко пожал плечами и отвел одну руку в сторону, - Но, если тебе нужен более прямой ответ, хорошо. Да, Мартын. Я - Дагон, бог моря и штормовых ветров. Правда, последними я уже давно не балуюсь…
        Мартын похолодел. Горло перехватило, губы задрожали - никогда в жизни бедный парень не мог себе представить, что ему доведется беседовать напрямую с богом. С богом! Да как… как Богдан… Это же он, капитан пиратов, старый головорез, покрытый шрамами и застарелыми пятнами крови! Как… как такой… типичный пират может вдруг оказаться богом???
        - Ты… - слетел с губ потрясенный вздох, - Фракасо… Ты… Дагон… Я… я счастлив, мое почтение… - он склонил голову в поклоне, и уже собирался, было, опуститься на колени, но Дагон, морщась, остановил его.
        - Этого еще не хватало! Мартын, ты всегда был моим другом, мы с тобой столько вод прошли рука об руку… В конце концов, это же от меня ты научился говорить «фракасо»! Оставь эти церемонии, ты мне как был другом, так и остался. Эй! - он взмахнул рукой, подзывая участников спасательного отряда, понимая, что дольше таиться просто нет смысла, - Идите сюда! Все, все, я не хочу повторять дважды! Вы двое… нет, трое, - он указал поочередно на Фредо, Ашета и Аркано, - Чернокнижник, охотник и главнокомандующий. Это же вы подослали Мартына задать мне прямой вопрос, а? - бог негромко хохотнул и легко махнул рукой, - Не страшно. Я отвечу всем вам, хотя непреложным правом наделен только Мартын. Да. Я - Дагон! Бог моря и штормовых ветров, бог-предатель, отступник, оставивший Кровавых ради Светлых… И именно о последних сейчас пойдет речь. Знаешь ли ты, Фредо, - взгляд Дагона упал на растерянного князя, - Что Великая Праматерь знает о тебе? И, более того, она убеждена, что ты справишься с бедами королевства! Знаете ли вы… - здесь он помрачнел, - Что Светлые не помогут нам, если Неблис возвратится в мир? Сальфар
велел передать…
        Аркано, пришедший в себя первым, останавливающе вскинул руку.
        - Охолони-ка… Дагон. Сальфар? Это еще кто?
        - Покровитель небес… - хриплый голос Мартына был еле узнаваем, - Я… я слышал его имя когда-то… очень-очень давно, я не думал… Богдан, ой, Дагон… Я хотел про другое… В моих жилах течет кровь ноофета, я думал… подумал… ты же бог…
        - Хочешь, чтобы я избавил тебя от нее? - Дагон понимающе кивнул и, оглянувшись, приветливо махнул стоящему позади всех Фарраду, - Вампир, подойди-ка сюда. Скажи… - он дружески положил ладонь на плечо ученому, - Ты ведь способен отличить на вкус кровь человека и кровь монстра, чистую кровь и отравленную?
        - Разумеется, - Фаррад, хранящий привычное хладнокровие, спокойно склонил голову, - Но кровь ноофета уже разошлась по всему телу этого юноши, я не уверен…
        - Это не проблема, - Богдан-Дагон пожал плечами и, ухватив свободной рукой экс-подчиненного за запястье, подтянул его ближе к себе. Переместил руку выше, накрывая ею клеймо, место ранения, прижал ладонь вплотную… Мартын задрожал, стискивая зубы, застонал, скрежеща ими. Ему почудилось, что обжигающий огонь катится по всему его телу, проходит по венам, приливая к клейму, что оно горит все сильнее и сильнее… Когда Богдан убрал руку, кожа на плече пирата была красной.
        - А теперь тебе остается лишь высосать эту дрянь, которую я согнал вот сюда, - капитан легко ткнул пальцем в клеймо, - Действуй, пока оно вновь не расползлось по телу.
        Фаррад пожал плечами, и действуя абсолютно естественно, словно поступал так всегда, склонился к плечу ошарашенного Мартына. Клыки его погрузились в красную кожу легко, как нож в масло, и парень вскрикнул от боли, пробежавшейся по телу разрядом молнии.
        - Потерпи, - Фредо, шестым чувством понимая, что другу несут избавление, участливо сжал его здоровое плечо. Мартын, подняв здоровую руку, вцепился ею в чернокнижника, тяжело дыша от боли.
        Экзекуция продолжалась не меньше минуты, и все это время Фаррад не отрывался от плеча несчастного пирата. Щеки его раздувались - глотать отравленную кровь он не хотел, но во рту она помещалась с трудом. Мартын слабел, чувствовал, как у него подкашиваются ноги - яд успел отравить немалую часть и его собственной крови, поэтому сейчас он терял ее больше, чем рассчитывал.
        Наконец, вампир оторвался и с чувством сплюнул прямо на палубу. Черная, как смоль, кровь, некрасивой кляксой расплывшаяся по ней, неожиданно собралась, сгруппировалась и, скользкая, живая, как мерзкая гадюка, поспешно скользнула к борту. Покачалась на краю, а потом тяжело ухнула в воду.
        Дагон удовлетворенно улыбнулся.
        - Вода губительна для ноофетов. Эта мерзость больше не опасна тебе, мой друг… Мартын!
        Парень, заваливаясь, практически повис в руках друзей, едва дыша. Рана на его плече почти не кровоточила, кожа была бледной.
        Богдан мягко улыбнулся - он понял, в чем дело.
        - Ему надо подкрепиться. Столько времени прожить на одной только крови - тут любой человек ослабеет. Что же до вас, друзья мои, то я полагаю, мы можем позволить себе отдых. Донат не опасен более - пророчество исполнилось, меч, кол и стрела сошлись вместе и сыграли свою роль. Он был отправлен в темницу к своему богу, туда, куда засадил его ты, Эрнесто.
        Неблиссер выпрямился, гордо приподнимая голову.
        - Оттуда ему не сбежать, - продолжал Дагон, - Поэтому обсуждать планы Светлых совершенно не имеет смысла - мы справились и без них. Что вы намереваетесь делать?
        - Полагаю я, и многие из моих спутников вернемся на свои места, - Фредо пожал плечами, - Вот только… что насчет Его Величества? Он надеялся избавиться от проклятия…
        Бог моря потер подбородок, почесал шрам на нем и вздохнул.
        - Проклятие было сильным, - печально произнес он, - Я подумаю, что можно сделать, но до того времени, боюсь, Его Величеству придется носить корону. Что же до остальных участников этого преступления - я имею в виду Пьетро и Акуто, то тут решать вам, господин князь. Они ваши подданные.
        Князь легко отмахнулся.
        - Пьетро отправится в темницу, прямо из трюма, а Акуто… я не могу даровать ему свободу. Но, полагаю, если он будет приставлен бессменным стражем к экс-слуге Доната, его это вполне устроит. Жить и питаться будет внизу, в темнице, но в клетке не будет сидеть. Я, Аркано и, полагаю, Ашет, отправимся домой, в Финору. С нас хватит морских приключений.
        - Да уж… - простонал Стальной Аш. Его морская болезнь при выходе в море напомнила о себе, и вновь скрутила желудок.
        - С нами же отправится и Мартын, - продолжил чернокнижник, - Помимо его любимого ручного клацпера… А где Креон?
        Мартын тяжело вздохнул и указал на большую бочку. Клацпер сидел там, изредка шипя и недовольно чавкая. Внизу, помахивая хвостом, выхаживала Марыся, изредка напоминающая загнанному наверх врагу о своем присутствии грозным шипением. Фредо удовлетворенно кивнул.
        - Кроме Креона, у него есть также мерин, который стоит сейчас в моей конюшне и, конечно, будет очень рад возвращению хозяина. Кроме того, там его ждет зачарованный барабан… - поймав улыбку на лице друга, князь улыбнулся сам, - Стражи вернутся на свои места…
        - Кроме Мирко, - внезапно вклинилась Карина, - Этого недотепу я намереваюсь хорошенько обучить магии. Тебя же, Фредо, я освобождаю от уроков - с твоей силой они тебе не нужны. Я отправлюсь в избушку, а потом вернусь и возьмусь за обучение Созидателя… Антон, ты поедешь со мной? - девушка неожиданно потупилась, - Мне страшно одной пробираться через лес.
        Скрипач, счастливый сверх всякой меры, гордо выпятил грудь и решительно кивнул. В душе его, впервые за долгое время, поселилось умиротворение.
        Все негодяи были наказаны, все пленники спасены, и счастье казалось безоблачным.

* * *
        - Ты собираешься оправдываться? - Неблис раздраженно топнул ногой. Прутья клетки низко загудели.
        Донат, растрепанный после вихря, сидящий на низкой скамье, нахохлившись, как воробей, зло вскинул голову.
        - Оправдываться?! Из-за этого клятого пророчества я оказался здесь, ты говорил, что я не должен обращать на него внимания!
        - Я говорил - убей мальчишку! - зарычал Бог разврата, - Чем ты думал, почему столько медлил?!
        - Потому! - огрызнулся непокорный жрец, - Это мое дело, а твое - сидеть на заднице и пить кровь, которой я наполняю чашу!
        Неблис презрительно фыркнул и упал на жесткий стул, закидывая ногу (или точнее - лапу) на ногу.
        - Дурак! Чаша никак не наполнится, не хватает одной капли! Да и достать ее я планировал с твоей помощью, а теперь, когда ты здесь… - он раздраженно махнул рукой и сжал в кулаке ромашку, - Ненавижу цветы. Ты мог бы позаботиться, чтобы их здесь не было!
        Ответить Донат не успел. В воздухе что-то мелькнуло, и колдун с изумлением увидел парящую в воздухе каплю алой крови - ту самую каплю, что сорвалась со щеки Фредо. Она медленно проплыла вперед, миновала решетку и с глухим булькающим звуком приземлилась в гигантскую золотую, инкрустированную драгоценными камнями чащу, стоящую на постаменте поодаль.
        Заключенные переглянулись.
        - Кровь чернокнижника… - хрипло выдавил из себя Донат, и довольная, злая улыбка расплылась по его губам, - Похоже, чаша полна.
        - Да, - мрачно огрызнулся Кровавый бог, - Только ни мне, ни тебе ее теперь не достать. Мы за решеткой! А она там. Какого хрена ты позволил схватить себя?! Кто, кто теперь подаст мне ее?!!
        Яростный вопль эхом прокатился под сводами темницы. Недоступная чаша качнулась, не пролив ни капли крови, и вновь застыла - неподвластная, недосягаемая для жадных лап зла.
        КОНЕЦ