Корона мертвого короля Татьяна Андреевна Бердникова
        Чернокнижник (Бердникова) #1
        Вернуть на трон пропавшего без вести короля, справиться с полчищами страшных чудовищ, одолеть жреца Кровавого бога - вот через что приходится пройти отважному князю Фредо д’Ардженто, когда он отправляется в путь на поиски королевской короны! По пятам его идет охотник, мечтающий схватить дерзкого чернокнижника, а рядом скачут верные друзья, готовые помочь во всем! Многое им предстоит пережить на пути к своей цели, предстоит найти новых друзей и потерять уже обретенных…
        Как справиться друзьям с испытаниями? Как им ускользнуть от козней жреца жестокого Бога разврата?..
        Татьяна Бердникова
        Чернокнижник. Корона мертвого короля

* * *
        Пролог
        Острая сталь холодила горло. Стражи были настроены серьезно, смотрели гневно и, похоже, ничуть не сомневались в своей правоте.
        - Тебя велено отвезти на допрос, шваль, - грубо прокаркал крепкий, плечистый мужчина, очевидно, главный средь небольшого отряда. Он был доволен - анонимный донос оказался верным, они нашли мерзавца именно там, где было указано, и настигли его среди погружающейся в ночь степи. Здесь ему было не ускользнуть, а за его поимку князь должен был бы щедро отблагодарить подданных, осыпать их златом и серебром, поэтому фантазия уже рисовала бравому воину безбедное будущее.
        Глубокие зеленые глаза в обрамлении густых черных ресниц изумленно распахнулись.
        - За что?..
        Обвиняемый - худощавый, невысокий юноша с маловыразительным лицом, на котором особенно выделялись только удивительные глаза, непонимающе поднял брови. Своей вины он не видел или не желал признавать.
        - Вы, право, обознались, - он сделал попытку неловко улыбнуться, - Я всего лишь менестрель, безродный скиталец…
        - Не хитри, чернокнижник! - еще один страж шагнул вперед, и красноречиво натянул тетиву лука, - Люди видели, как ты летаешь ночами и купаешься в ледяных источниках, где не выжить благочестивому человеку! Ты якшаешься с черной магией, тебе служит мрак!
        - Мне?.. - молодой человек осторожно отступил, пытаясь отодвинуться от острого меча у горла. Глава стражи сделал резкое движение, и на бледной коже его шеи появилась длинная красная царапина. Юноша задрожал.
        - Но будь я чернокнижник, разве был бы я таков? Взгляните - плащ мой порван, сапоги совсем прохудились, да и брожу я по княжеству Финора ногами, без коня, перебиваюсь с хлеба на воду. Я лишь бедный странник, бродячий менестрель, зарабатываю себе на жизнь пением песен…
        - Вот о песнях твоих и идет слава! - третий страж, вооруженный крепким деревянным колом с острым концом, скривился, - Красивые девки сохнут по тебе повсеместно, врагов своих ты заклинаешь так, что им остается лишь молить о смерти! Давай руки, нечестивец! Мы свяжем тебя и оттащим к судье, тебя ждет приговор, а затем казнь!
        Менестрель опустил голову. Руки его не двигались, протягивать их для веревок он не собирался и, по-видимому, признавать себя виновным не желал.
        Стражи переглянулись, не зная, что делать. Подходить к чернокнижнику никто из них не решался, предпочитали говорить на расстоянии вытянутого меча.
        Несколько секунд ничего не происходило - обвиняемый молчал, обвинители ждали.
        Ветер гулял по степи, тихо шелестя травой. Солнце садилось, и вечерний мрак покрывалом ложился на пустошь, окружая замерших друг напротив друга людей, забирая их во тьму, сбивая с толку и путая мысли. Надо было спешить - в ночи у чернокнижника всегда есть преимущество, он все-таки создание мрака.
        Главный страж, сознавая, что ответственность за поимку преступника лежит на его плечах, неуверенно переступил с ноги на ногу, собираясь приказать мерзавцу сдаться, но внезапно осекся на полуслове.
        Плечи менестреля тряслись - он беззвучно смеялся, не в силах сдержать веселье. Руки его по-прежнему висели плетьми, голова была опущена - поза, свидетельствующая о глубоком отчаянии, о признании вины, - но он смеялся. Смеялся весело и неудержимо, так, будто находился на представлении весельчаков-фигляров, а не перед ликом своей судьбы.
        - Смеешься, шваль?! - вскипел тот из стражей, что сжимал кол, - Скоро будешь смеяться с осиной в груди! Судья вынесет приговор, и ты будешь осужден…
        - От осинки не родятся апельсинки, - последовал тихий задумчивый ответ. Менестрель все так же не поднимал головы.
        - Вы спутали меня с вампиром. Это их, по преданию, можно убить осиновым колом в сердце. Я же лишь человек.
        - Ты чернокнижник, слуга дьявола! - взревел главный страж, занося меч, - И не смей заклинать, если не хочешь, чтобы я отсек тебе голову!
        - Без суда и следствия? - менестрель вскинул упомянутую голову, и глаза его серебром сверкнули в ночи.
        Стражи отступили. Они слышали об этом когда-то, знали, что глаза чернокнижников способны менять цвет во время обращения ими к дьявольской магии, но не ожидали увидеть это воочию. Сейчас, глядя в два серебряных блюдца, полностью лишенные зрачков, с черной каймой по краю радужки, храбрые воины ощутили, как сердца сжимает страх.
        Их было трое, он был один, но сейчас им чудилось, что они в меньшинстве.
        - Мои слова были не более, чем расхожим выражением, - медленно говорил чернокнижник, не сводя взгляда с главного средь стражей, того, что все еще держал у его горла меч, - Я же не сказал, к примеру… - глаза его блеснули, - В руке твоей меч часто бывает, Но не заметишь, когда он растает!
        Прижатый к горлу меч брызнул расплавленными, раскаленными металлическими каплями в лицо стражу. Тот дико закричал, роняя бесполезную рукоять и хватаясь за лицо руками; упал на колени, утыкаясь лбом в землю.
        - Не смей! - взревел тот из стражников, что сжимал лук и спустил тетиву.
        «Менестрель» взмахнул рваным плащом и, пряча лицо в высокий ворот, отбил стрелу подолом ткани. Стрела, отлетев, вонзилась в землю, а нечестивец что-то быстро-быстро зашептал, торопливо складывая из рук одна за другой странные фигуры. Под конец он вдруг упал на одно колено и прижал ладонь к земле.
        - Понапрасну не блажи, Луну под ноги положи, - насмешливо предложил он стражу, уже налаживающему другую стрелу. Тот испуганно опустил взгляд.
        Трава под ногами светилась мистическим, серебряным светом, поднималась, росла, обвивала его ноги, как веревки, спутывала их, сковывала, не пускала… Страж неловко дернулся, зашатался и упал, испустив дикий крик. Обе ноги его были сломаны.
        Чернокнижник перевел взгляд на последнего из своих врагов, и тот испуганно выставил перед собою кол. Молодой человек, уже не скрываясь, расхохотался.
        - Что делать с тобою, даже не знаю… - сквозь смех вымолвил он, и вдруг будто зачерпнул что-то рукой, начиная поднимать это вверх, - Летать тебе, как и я летаю!
        Земля ушла из-под ног. Страж взмыл в воздух на добрый десяток локтей, и повис там, беспомощно дергаясь и отчаянно пытаясь опуститься. Кол выпал и вонзился рядом со стрелой в землю.
        Чернокнижник присел рядом с оружиями и, склонив голову набок, с интересом оглядел их.
        - Кол, стрела и расплавленный меч… - тихо проговорил он и, вздохнув, прибавил будто бы про себя, - Пророчеств на белом свете не счесть. Я не желаю вам зла, - он поднял голову, окидывая взглядом поверженных стражей и неспешно выпрямился, - Завтра вас обнаружат, и передайте мои слова людям князя… Ему следует лучше подбирать стражей.
        С этими словами «менестрель», развернувшись, сунул два пальца в рот и резко свистнул. По степи, взявшись из ниоткуда, вдруг разнеслось конское ржание и громкий топот копыт.
        Прошла секунда, другая - и вот уже из сгущающегося мрака выскользнул черный, как сажа, конь и замер рядом с чернокнижником. Последний легко, не обращая внимания на отсутствие седла, взлетел на его спину, и ударил пятками по бокам. Конь взвился на дыбы, развернулся на задних копытах и умчался куда-то в темнеющую даль, оставляя поверженных стражей беспомощно ожидать спасения.
        Глава 1
        Пять лет назад королевство дель’Ора оказалось обезглавлено. Король Тревор Четвертый, находящийся в самом расцвете жизненных лет и сил, узнав о том, что в Черных лесах появился какой-то монстр, возжелал лично сразиться с ним, дабы покрыть свое имя славой. Собрал отряд надежных воинов, поправил корону на голове, и отправился в путь.
        С тех пор его никто не видел. Пропал король, пропали и смельчаки, отправившиеся вместе с ним в путь, пропала королевская корона - незыблемый символ власти, передающийся от отца к сыну, от властителя к преемнику.
        Что делать, приближенный совет Его величества не знал. Преемника своей власти всегда выбирал король, буде он оказывался бездетным, но сейчас выбрать его было некому. Более того - нечем было увенчать голову нового правителя, ибо корона была едина и создать подобную представлялось задачей невозможной. По легенде, первого короля дель’Оры короновали сами Облачные боги, возложив венец на его голову. Воссоздать то, что было создано руками небесных созданий, люди не могли и не смели.
        Так королевство осталось без короля. Князья, каждый в своем отдельном княжестве, забрали полную власть в свои руки, и на вверенной им территории творили, что хотели. Штат королевских придворных разбежался. Теперь каждый был сам по себе, ибо не было короля, могущего объединить народы под своей величественной дланью.
        Нет ничего удивительного, что в княжествах - в каждом свои, - регулярно возникали какие-то проблемы, с которыми по мере сил своих, кто успешно, а кто и не очень, справлялись князья.
        Чернокнижник в княжестве Финора был лишь одной из проблем владетельного князя Фред? д’Ардженто или Серебряного Фредо, как прозвали его в народе. Он был, можно сказать прямо, самой маленькой его головной болью, ибо куда сильнее князя волновали иные вопросы.
        Так, например, беспокоило его, что Черные леса, где бесследно сгинул король Тревор, находятся именно на его территории. Что монстр, очевидно, и погубивший храброго владыку, до сих пор еще периодически дает о себе знать - то словно исчезает куда-то, а то возвращается вновь. Что по княжеству ползут, наперегонки со слухами о несостоятельности князя, разные мерзкие твари, происходящие из тех же Черных лесов, разбредаются во все стороны, и мучают жителей.
        Головных болей у князя Фредо было очень много. Но самой главной из них все равно оставался Медведь.
        …Сегодня голова у Фредо болела особенно сильно. По причине этого он был небрит, недоволен и мрачен, что, впрочем, не слишком бросалось в глаза - копна вьющихся светлых волос, спускающихся ниже подбородка, успешно скрывала выражение лица, а светлый пушок на бледных щеках и вовсе не был заметен. И, тем не менее, князь всеми силами старался продемонстрировать, что желания вести обычные рабочие дела он не испытывает.
        Подданные не понимали.
        Уже с самого утра, едва он успел пробудиться, ему донесли, что вчера ночью были обнаружены трое стражей, определенно вступивших в схватку с проклятым чернокнижником. Стражи находились в весьма плачевном состоянии, определенно повредились разумом и, похоже, чернокнижник похитил их души, как делал со многими до того… Описать нечестивца стражи затруднялись. Сходились в одном - одет он был бедно, носил дырявый плащ, а еще у него были серебряные глаза с черным ободком. Но последнее Фредо знал и сам.
        Ему вообще было известно о чернокнижнике гораздо больше, чем кому бы то ни было в королевстве, но показывать этого он не хотел по вполне объективным причинам, которые знал только он сам. И еще Медведь.
        - В Черных лесах вновь объявился монстр, Ваша светлость, - главный министр почтительно поклонился, - Он ворует овец и коз, он убивает людей, и сладу с ним нет. Его пасынки бродят по полям, и нет возможности растить пшено и овес, они губят посевы. Химеры жгут леса…
        - Достаточно, - Фредо взмахнул рукой, прерывая доклад об обстановке в княжестве. Слушать больше ему не хотелось - что надо сделать, он уже знал.
        - Медведя ко мне, - он попытался сдержать вздох. Беседовать с ним князю не хотелось смертельно, выслушивать очередные нотации желания не было ни малейшего, но альтернативы не наблюдалось. Медведь был единственным, кто мог бы совладать с монстрами, мог бы приструнить их или уничтожить окончательно… если бы захотел.
        Главный министр вновь поклонился и, вежливо повернувшись, заспешил исполнять княжеское повеление.
        Фредо безучастно следил за ним. Вот он семенит по красному ковру на полу рабочего кабинета князя, вот подходит к дверям, вот берется за ручку…
        Створка распахнулась, едва не оторвав министру руку, и в кабинет вихрем ворвался здоровенный, высокий и сильный мужик со свирепым лицом. Литые мускулы бугрились и переливались под его простецкой одеждой; неприятное от природы лицо было перекошено гневом, огромные кулаки сжаты и, похоже, ярость свою он намеревался выплеснуть не на кого-нибудь, а именно на князя.
        Услышав тихий вскрик, и заметив держащегося за руку, выронившего бумаги министра, жуткий человек скрипнул зубами.
        - Пошел вон, - бросил он, вкладывая в эти слова столько силы, что не подчиняться им казалось невозможным. Голос у него был низкий, хриплый и какой-то рычащий, полностью соответствующий общему облику.
        Министр, руку которому ворвавшийся зверь явно повредил, тихо охая, опустился на колени и принялся кое-как собирать с пола свои бумаги. Потом прижал их к груди поврежденной рукой и, явственно оберегая запястье, выскользнул за дверь, плотно прикрывая ее.
        Фредо, безмолвно выждав, когда министр удалится, неспешно поднял взгляд на вновь прибывшего.
        - Ты перекалечил мне всех слуг, - говорил он ровно, спокойно, без какого-либо намека на страх или трепет перед этой горой мышц, - Тебе следует быть сдержаннее, Медведь.
        Медведь зарычал и, демонстративно разминая кулаки, надвинулся на князя. Тот, худощавый, невысокий, остался совершенно равнодушен к этой демонстрации. Лишь зеленые глаза в обрамлении густых ресниц нехорошо блеснули.
        - Не забывайся.
        - Я забываюсь?! Я?!! - Медведь взревел, как настоящий лесной зверь, - Да ты! Ты не думаешь ни о чем, ты так ведешь себя, а я! Ты!!
        - Успокойся, - все так же ровно велел Фредо, - Мне неприятно разговаривать с рычащим зверем. Надеюсь, ты пришел по делу сейчас, ибо мне неприятна твоя ярость. Тебе известно, что в Черных лесах снова воцарился хаос?
        Медведь зарычал.
        - Мне плевать на Черные леса! Ты! Что творишь ты, Фредо?! В пустоши Пролитых Слез обнаружено трое стражей, лишенных рассудка! У одного сломаны ноги, у другого обожжено лицо и руки, а третий и вовсе болтался в воздухе, его едва сумели спустить вниз! Не говори, что это не твои шуточки, князь, или, клянусь, я…
        Фредо вытянул в его сторону руку в останавливающем жесте. Лицо его оставалось все таким же невозмутимым.
        - Мои стражи не должны быть столь глупы, - хладнокровно начал он, - Отправляться втроем в погоню за чернокнижником - опрометчиво…
        - Особенно, когда этот чернокнижник - их князь, - ядовито вставил Медведь. Князь тяжело вздохнул и уперся двумя пальцами в висок. Лицо его обрело просящее выражение.
        - Аркано… - он впервые обратился к Медведю по имени, - Пожалей меня. У меня с самого утра болит голова, я устал! И я только и слышу, что о проблемах Финоры, о тех, о которых знаю и сам! Да, мне известно, что стражи, напавшие вчера на меня, были обнаружены сегодня. Это я послал людей проверить пустошь Пролитых Слез, сказал, что там может быть чернокнижник. Они напали на меня - я защищался, а после сам же и спас их! Чем ты недоволен?
        Аркано раздраженно скрипнул зубами.
        - Великая праматерь, как ты милосерден! Ты лишил их разума, забрал их души, Фредо! Эта участь хуже смерти, они будут доставлены в дом Потерянных душ…
        Князь безжалостно улыбнулся.
        - Тем лучше. Не будут в дальнейшем путаться под ногами. А безмозглых глупцов в страже держать я не намерен, Аркано! Сейчас речь не об этом. В Черных лесах…
        - Я слышал про Черные леса! - мужчина с размаху опустил огромный кулак на стол князя, заставляя тот содрогнуться всем телом. Хрупкая вазочка, полная живых цветов, затрепетала и начала заваливаться на бок, но правитель вовремя ее подхватил.
        - Ты не соразмеряешь свою силу, - холодно вымолвил он, - Постарайся впредь не делать этого. А свой гнев тебе бы стоило обратить против монстра, погубившего короля Тревора…
        Медведь зарычал, совершенно не пытаясь сдерживать себя и продолжая обращать гнев против собеседника. Внимать его речам он предрасположен не был.
        - У тебя нет доказательств, что это тот самый монстр! Фредо! Я знаю, ты одержим мыслью отыскать Тревора, но всем известно, что он погиб…
        - Он жив! - князь, которому неожиданно изменила выдержка, с размаху ударил ладонью по столу. Несчастная вазочка подпрыгнула и мелко-мелко задрожала, но молодой человек на сей раз не обратил на нее внимания. Дыхание его стало прерывистым; золотые кудри разметались, а зеленые глаза в обрамлении густых черных ресниц засверкали почти фанатичным пламенем.
        - Я знаю… я верю, что король Тревор жив! И меня не переубедит никто, включая и тебя, Аркано! Пока я не увижу его тело…
        Медведь остыл. Он вообще был человеком отходчивым, хотя и изрядно вспыльчивым, да и человека, сидящего перед ним, любил, как брата, поэтому злиться на него сейчас не мог. Он знал, слишком хорошо знал, что заставляет Фредо так говорить, знал, что он чувствует, переживает и искренне сочувствовал ему. Но изменить ничего не мог.
        - Самый преданный вассал… - мужчина слабо улыбнулся и слегка покачал большой головой, - Ты верен до конца, да?
        Взметнулась в воздух сжатая в кулак левая рука и с размаху ударила в грудь в области сердца. Князь расправил плечи.
        - До последнего удара этого сердца, - тихо произнес он, - Я не могу иначе. Я верю, что он жив, я не желаю признавать его смерть, сколько бы мне ни говорили. Тревор… слишком важен для меня. Я потерял отца, когда был ребенком, не хочу потерять второго, будучи уже взрослым.
        Улыбка Аркано стала сочувственной. Эта история была хорошо известна ему, он знал и даже отчасти помнил, как маленького выкормыша ведьмы, просящего милостыню и ворующего у прохожих кошели, неожиданно встретил не кто-нибудь, а сам правитель дель’Оры. Фредо тогда тоже попытался стянуть у короля кошель, но Тревор вовремя среагировал и, ухватив маленького воришку за руку, неожиданно ласково улыбнулся ему. Спросил, кто он такой, спросил, где родители и, узнав, что у мальчика нет никого, кроме кормилицы и молочного брата, без излишних церемоний забрал его с собой.
        Тогда Аркано впервые пришлось расстаться с ним. Он горевал, он был уверен, что более никогда не увидит молочного брата, бывшего ему ближе кровной родни, но прошли годы - и Фредо снова появился в его жизни. Появился в дорогой одежде, со сверкающей шпагой на бедре и верхом на черном коне. Остановился у избушки, где жил, проводив кормилицу в последний путь, Аркано и… забрал его с собой.
        Тогда Аркано получил прозвище Медведь. Тогда он стал личным телохранителем молочного брата, а позднее, когда король Тревор жаловал Фредо княжество Финора, занял место главнокомандующего стражей и войском князя. Король изменил судьбу их обоих, он поднял своего любимца из грязи в князи в прямом смысле слова, дал ему неизмеримую власть и научил ею пользоваться. Взамен Тревор не попросил ничего и, быть может, именно поэтому получил все.
        Фредо был предан королю до последнего вздоха, он любил, обожал монарха как второго отца, он готов был отдать за него жизнь, и очень переживал, когда в свой последний поход Тревор отправился без него. Когда же стало ясно, что король не вернется, молодой князь неделю не покидал своих покоев, запершись там и переживая свое горе в глухом одиночестве.
        Потом вышел, вернулся в строй, но изменился и сильно, причем в худшую сторону.
        С тех самых пор в Финоре появился чернокнижник. Аркано знал об этих фокусах молочного брата, знал и не одобрял их, старался переубедить глупого князя, но, увы… Фредо д’Ардженто был упрям.
        - Почему ты уверен, что этот монстр - тот самый? - вопрос Медведь задал тихо, сверля собеседника внимательным, испытующим взглядом. Он чувствовал, что ответ может оказаться важным.
        Князь поднял голову.
        - Ты помнишь пророчество Безымянного? То, где говорится о знамениях, предшествующих большим переменам?
        Вопрос был серьезен, тема, затронутая им - важной, и главнокомандующий помрачнел.
        - Помню.
        - Кол, стрела и расплавленный меч… - Фредо на секунду закусил губу, - Вчера в меня выстрелили из лука, и стрела вонзилась в землю. Рядом с нею туда же воткнулся и кол. А потом я увидел, что они торчат из земли рядом с рукоятью меча, который расплавил я сам. Не говори мне, что это ничего не значит.
        Медведь задумался, покусывая мякоть большого пальца по старой, еще детской привычке. На знамения описанная князем картина и в самом деле походила, но… Не мало ли этого, чтобы вот так вот судить?
        - Но серебряная луна не всходила в небе, - мужчина глубоко вздохнул, проводя ладонью по темным, отчасти собранным в короткий хвост волосам и машинально поправляя последний, - Да и радуги в ночи никто не видел… Зато все видели чернокнижника, летающего чуть ли не каждую ночь!
        Чернокнижник досадливо отмахнулся. С его точки зрения, сейчас были куда более важные темы для обсуждения.
        - Разве я не могу полетать, когда мне захочется?
        - Но не на людях же, Фредо! - Медведь едва не схватился за голову: упрямство названного брата всегда раздражало его, а гневаться вновь не хотелось, - Ради всего святого… Ты летаешь ночами, ты купаешь в ледяных ручьях, и этого не видел разве что слепой!
        - А я не могу искупаться, когда захочу?
        Аркано негромко зарычал, силясь не позволить гневу захватить вновь его существо.
        - В этих ручьях вода холодна, как лед! Они бегут с гор, прямо от Вечных снегов, а ты свободно входишь в воду, и выходишь из нее! Знаешь ли ты, что нашлись глупцы, последовавшие твоему примеру, и попытавшиеся повторить твой подвиг? Их обмороженные трупы воды прибили к деревням…
        - Я не в ответе за человеческую глупость, Аркано, - последовал закономерно холодный, равнодушный ответ, - Почему ты завел этот разговор? Ты знаешь, что твои воспитательные беседы не действуют на меня, и мне казалось, уже прекратил попытки меня изменить… Что тебя так взволновало? Неужели троица глупцов из ночной стражи?
        Аркано притих, вновь гася свою ярость, и размышляя, как ответить на эти слова. Сказать что-то следовало, еще лучше было бы рассказать правду, но… Не слишком ли он напугает впечатлительного князя? Не совершит ли тот какую-нибудь глупость?..
        - Ты… знаешь, что в столице началось движение? - Медведь склонил большую голову набок, вглядываясь в молочного брата, - Речи о выборе нового короля пока не идет, но поговаривают, что собирается отряд, дабы отыскать его корону…
        - И причем здесь я? - Фредо нахмурился: эти новости были ему в принципе неприятны, а уж если они имели какое-то отношение непосредственно к нему…
        - В свете сбора отряда, бывшие министры решили попытаться привести в порядок дела княжеств, - как ни в чем ни бывало, продолжал Аркано, - Они внимательно изучили проблемы каждого княжества в отдельности и, вычленив решаемые проблемы, приложили некоторые усилия к их разрешению. Так, например, стало известно о чернокнижнике из Финоры… - главнокомандующий сузил светлые глаза, - Сюда направлен охотник, Фредо. Из личного легиона Его величества Тревора. Я не знаю, как скоро он окажется в Финоре, но тебе бы следовало прекратить свои ночные вылазки. Если он узнает…
        - Ты думаешь, я не справлюсь с каким-то охотником из столичного легиона? - князь красиво изогнул светлую бровь, - Понимаю, эти люди относятся к охоте за головами таких, как я, довольно ответственно и, скажем прямо, профессионально, однако… Я не думаю, чтобы ему достало сил совладать со мной. В любом случае, что ты предлагаешь?
        Медведь тяжело прошелся по кабинету князя, остановился у стены и в раздумье потеребил большой гобелен, изображающий сцену княжеской охоты на зайца. Решение он уже нашел, даже более того - он его уже принял, но сообщать об этом молочному брату или же нет, не знал. Не мог определиться, не мог предугадать его реакцию. Медведь, будучи человеком довольно умным и даже где-то чутким в том, что касалось Фредо, был, тем не менее, начисто лишен всякой интуиции и заглядывать в будущее, даже самое ближайшее, не умел.
        Серебряный Фредо, будучи плотно связан с черным колдовством, интуицию имел значительно более развитую и сейчас предчувствовал, что предложение названного брата ему не понравится. Впрочем, предложения Аркано ему почти никогда не нравились.
        - Ты хочешь отправить меня в Черные леса, - глухо проговорил после почти минутного молчания главнокомандующий, - Хочешь, чтобы я попытался справиться с монстром, который, возможно, погубил Тревора. Почему бы тебе не пойти со мной, Фредо? - мужчина быстро обернулся, в упор взирая на явственно пораженного брата, - Ты хочешь узнать, что случилось с королем - ты можешь выяснить это сам! Тебе опасно оставаться в Финоре, по твоим следам идет охотник - ты покинешь княжество! А там, как знать… может, знамения и в самом деле сойдутся воедино, и большие перемены потрясут королевство дель’Ора?
        Фредо молчал, сбитый с толку неожиданным предложением, и массой вываленных на него аргументов. Пойти в путь? Отправиться в Черные леса, искать короля Тревора и сражаться с монстром?.. Ему??? Князю?!
        - А если я погибну? - князь старался говорить спокойно, хотя в глубине души его поднимало голову раздражение, - Ты подумал об этом, бестолочь?! Дель’Ора обезглавлена, ты хочешь и Финору правителя лишить?!
        - Брат мой…
        - Не смей так меня называть! - Фредо вспыхнул и, согнув пальцы, скрипнул ногтями по столешнице, - Не смей… не во дворце, не здесь, черт побери! Если кто услышит - как я буду объясняться? Почему ты всегда действуешь так необдуманно, Аркано? Почему всегда пытаешься воспитывать меня, в конце концов?!
        - Потому, что я старше.
        Медведь оставался спокоен. На вспышку названного брата он никак не прореагировал - ожидал ее в ответ на свое предложение, и знал, что раздражение у Фредо есть ни более и ни менее, как защитная реакция. Знал, что князю страшно… Но не знал, сумеет ли он побороть свой страх и принять верное решение.
        - На жалких восемь месяцев! - возмутился, было, князь, но внезапно потух и, сложив руки на столе, опустил на них голову.
        Голова болела. Медведь, сам по себе бывший его огромной головной болью, добавил еще несколько, заставил его думать сразу в нескольких направлениях, просчитывать различные варианты.
        - Вели снарядить отряд, пусть проверят все придорожные харчевни, - тихо произнес он после долгой паузы, наполненной болью и безмолвием, - Я выпью снадобье и прикажу запрягать карету.
        - Карету?? - главнокомандующий, все еще стоящий вполоборота, обернулся полностью, изумленно глядя на князя, - Ты хочешь, чтобы о твоем приближении знали все монстры княжества?
        - Хорошо, - Фредо, не поднимая головы, безжизненно взмахнул рукой, - Вели седлать лошадей. Я думаю… пусть это будут Ворона и Вихрь. Их копыта вполне сумеют доставить нас к Черным лесам. И да, Аркано… - князь с трудом приподнял раскалывающуюся от боли голову и слабо улыбнулся, - За мою безопасность ты отвечаешь головой.

* * *
        В придорожной харчевне недалеко от границы Финоры было привычно многолюдно. Пахло копотью и дымом, под потолком витали пары готовящейся на кухне стряпни, смешанные с табачными клубами, и царил непрестанный гомон людских голосов.
        На темную фигуру в углу, закутанную в длинный плащ и скрывающую лицо под широкими полями соломенной шляпы, никто не обращал внимания.
        Скрипнула дверь; вошли пятеро серьезных стражей из личной свиты князя. Разговоры притихли. Кого эти суровые ребята намерены здесь обнаружить, зачем пожаловали, было непонятно - стража никогда не столовалась в придорожных харчевнях, эти парни, как правило, обедали и ужинали при дворе князя, питались много лучше простого люда. Их приход в затрапезное место ясно говорил, что у стражей имеется особое задание.
        Они огляделись и, действуя решительно и уверенно, направились к барной стойке, за которой сжимался от страха владелец харчевни.
        - Ты видел кого-нибудь подозрительного? - грубо бросил первый из стражей - серьезный, крупный мужчина с серьгой в ухе и шрамом, рассекающим нижнюю губу. Ни поздороваться, ни как-то проявить уважение он и не подумал.
        Пожилой трактирщик, съежившись от сурового взгляда, нервно затряс головой. Что сказать, как ответить на столь странный вопрос он, говоря откровенно, не знал - в его харчевню часто забредали довольно подозрительные на вид люди, и кого из них имеют в виду господа стражи, угадать вот так навскидку было откровенно невозможно.
        - Что толку говорить с ним! - другой страж, более молодой, чем его товарищ, красноречиво закатил глаза и поправил шлем, - В этой дыре вечно толпится всякий сброд, вряд ли он может вычленить из них кого-то одного! Да и, в конце концов, Барт, что нам за дело до того охотника? Поймает чернокнижника - так нам дышать легче станет, не понимаю, почему князь…
        - Замолчи, Дэмпер! - Барт резко повернулся к товарищу; глаза его гневно сверкнули, - Язык твой как помело, прекрати трепать о делах князя налево и направо! Охотник послан министрами Тревора, которые уже не имеют никакой власти, но продолжают лезть в дела княжеств, он должен быть схвачен! Мы никому не позволим хозяйничать на нашей территории, пусть своих чернокнижников ловят, а с нашим сами разберемся! Эй, хозяин! Кто этот человек? - страж, не оборачиваясь, вытянул руку, указывая точно на темную фигуру в соломенной шляпе в дальнем углу.
        Хозяин, который, в общем и целом, никогда личностью посетителей особенно не интересовался, сжался за стойкой и затрепетал, силясь сообразить, какой ответ будет наиболее честным и правильным.
        - Эт… это, господин… менестрель, бродяга, он играет на волшебной палочке с дырками…
        - Флейта, это называется флейта, - Дэмпер неодобрительно покачал головой, присматриваясь к менестрелю. Что-то в его фигуре определенно внушало подозрения, но что именно - понять пока было сложно.
        - Мирко… - страж повернулся к еще одному своему товарищу, - Сделай милость, проверь-ка менестреля. Что-то не нравится он мне… Да и чернокнижник, говорят, под менестреля косить любит.
        Барт нахмурился. Вольности подчиненных ему никогда не нравились.
        - А кто это тебя поставил главным, Дэмпер, а? Мое дело приказы отдавать, твое - слушать и выполнять! Мирко… Эй, куда? Стой, черт!
        Менестрель, от которого разговоры стражей секретом отнюдь не были (в конечном итоге, они и не пытались понижать голос, и их спор слышала, наверное, вся харчевня), неожиданно поднялся на ноги и, бросив на столик пару золотых монет, спокойно зашагал на выход.
        Мирко, столь настойчиво посылаемый своими товарищами на его поимку, спешно бросился вперед.
        - Стой, бард! Разговор есть!
        Незнакомец остановился, медленно поворачиваясь. Блеснули из-под полей шляпы темные глаза. Нижнюю часть лица разглядеть было затруднительно - менестрель поднял воротник, скрывая его.
        - Вы обращаетесь ко мне?
        Голос у него был низкий, густой и хорошо поставленный: чувствовалось, что человек привык петь и делает это нередко. В целом, это вполне подтверждало амплуа менестреля.
        - К тебе, к тебе! - Мирко, самый молодой из стражей и поэтому самый наглый, безмерно гордый своей значимостью, остановился в шаге от собеседника и, подбоченившись, положил руку на рукоять меча. Менестрель безмолвно ждал продолжения, никак не выказывая беспокойства.
        - Ты откуда тут такой взялся? Не видал я тебя прежде!
        - Я из княжества Димора, - тихо отозвался менестрель, - Я не нарушаю никаких законов королевства. Хожу по дорогам, пою песни и играю…
        - Да-да, - страж невнимательно отмахнулся, - Дай-ка я тебя обыщу, приятель. Подозрительный ты больно.
        Менестрель отступил - намерение собеседника ему явно не понравилось.
        - Вам нет нужды тратить на меня время, - говорил он все так же тихо, где-то даже мягко, но Мирко неожиданно почудилась угроза в его словах. Он выхватил меч, указывая его острием на собеседника.
        - Снимай плащ, шваль! Я сказал, что обыщу тебя, значит…
        Продолжить он не сумел. Рука незнакомца внезапно метнулась к бедру, а в следующий миг слепящая молния рассекла протянутый вперед меч надвое. Темные глаза под шляпой чуть сверкнули.
        - Даже бродячие менестрели любят уважение, - тихо проговорил бард, отступая еще на шаг и, заметив, что остальные стражи торопятся на помощь к товарищу, нахмурился, выхватывая из-за пазухи флейту, - Не подходите!
        Стражи на миг замерли; заухмылялись, переглядываясь. Не взирая на только что проведенную ловкую атаку, флейта в руках менестреля серьезным оружие не казалась, и вызывала скорее смех.
        - Схватить и в темницу, - коротко велел Барт, доставая собственный меч, - Больно дерзкий для менестреля.
        Незнакомец поднес флейту к губам.
        Острая трель резанула воздух, вспарывая его, как сталь. Стражей оттолкнуло в сторону; на руках Дэмпера появились глубокие ссадины.
        - Что за… - начал, было, он, рассматривая раны, но еще одна трель не дала ему закончить.
        Бард играл, и музыка, разлетаясь острыми ножами по помещению, била и резала без промаха. На лице главного стража к шраму, рассекающему губу, добавилось несколько глубоких ран; остальные, отчаянно защищаясь плащами, пытаясь отбивать звук мечом, пятились под напором дьявольской мелодии.
        Мирко упал, сраженный наповал очередной трелью и, ощущая, как немеют ноги, попытался отползти.
        Хозяин уже давно скрылся за барной стойкой; случайные посетители рассыпались по углам, с ужасом глядя на человека, еще совсем недавно услаждавшего их слух своими песнями и мелодиями. Теперь этот человек казался им порождением мрака, чудовищем, не хуже, чем монстр, погубивший короля; теперь они трепетали пред ним, они боялись его, а он продолжал играть.
        Мелодия разносила маленький отряд стражей в пыль, мелодия отбрасывала их к стенам, и походя крушила пустые столы, мелодия рушила все вокруг, резала, била, хлестала, бушевала в маленьком зале, ломая перекрытия и громя стены.
        Когда в том, что осталось от харчевни, вдруг воцарилась тишина, людям показалось, что они видят святое небо.
        Менестрель, как ни в чем ни бывало, поправил шляпу и, убрав флейту за пазуху, тонко улыбнулся.
        - Даже бродячие менестрели любят уважение, - еще раз напомнил он и, подойдя к оставленному им столику, добавил к лежащим на нем деньгам еще несколько монет, - Прости за твое заведение, хозяин. Прощай.
        Хозяин, одним глазком выглядывающий из-за стойки, заторопился. Вот так вот прощаться с человеком, который один разгромил отряд стражей, не узнав даже, кт? этот человек, он не хотел. Любопытство в нем взяло верх над осторожностью.
        - Хоть имя свое назови!..
        Бард, уже направившийся к двери, остановился, не поворачиваясь. Голос его прозвучал глухо.
        - Этьен. Этьен де Лафер.
        Глава 2
        Известие было получено путниками поздним вечером, когда они неспешно подъезжали к маленькому поселению, рассчитывая остановиться в нем на ночь. Аркано, услышав шелест крыльев за спиной - шелест очень характерный, не свойственный боле ни одному пернатому созданию, - быстро обернулся и, подставив руку, принял на нее пернатого гонца.
        Фредо, заметив действия спутника, мимолетно поморщился. Он к этим пташкам никогда не питал особенного расположения, хотя при дворе его их содержалось множество.
        - ?гол… - безрадостно резюмировал он, - Опять эта пернатая тварь. Новости со двора?
        Пернатая тварь, которая выглядела действительно достаточно необычно для простой птицы - острый клюв, голубиные крылья, кроткие глаза и опасные когти, да еще и перья голубовато-серого, с вкраплениями черных пятен, оттенка, - и которая прекрасно понимала человеческую речь, недовольно заквохтала и, повернувшись к вредному князю хвостом, протянула главнокомандующему лапу. Вокруг лапы был обмотан и накрепко привязан веревкой, маленький листочек бумаги.
        Медведь усмехнулся, привычным движением освобождая ягола от ноши и, взмахнув рукой, отправил птицу кружить над головами. Князь неприязненно покосился на нее и натянул на голову плащ - он знал, что эти странные крылатые гонцы по повадкам ничуть не отличаются от простых голубей, и попасть под раздачу не хотел.
        Аркано, тем временем, уже впился глазами в послание. Лицо его помрачнело.
        - Ну, и как дела? - Фредо, словно не замечая реакции спутника, вопросительно вскинул брови. Главнокомандующий опустил записку, переводя взгляд на него.
        - Паршиво дела, - серьезно произнес он, - Утром в одной из придорожных харчевен состоялась малоприятная стычка - несколько стражей против… менестреля. Так он себя назвал, по крайней мере. Барт пишет, что он разгромил их на голову, почти не шевельнув пальцем, говорит что-то о зачарованной флейте… Он толком не понял, видимо, но утверждает, что звуки флейты резали похлеще ножа. Они даже подумали, что это чернокнижник.
        - Последнее сомнительно, - вставил упомянутый чернокнижник и невинно улыбнулся. Ягол над его головой заквохтал, как курица, и на руку князю упало несколько капель птичьих испражнений. Тот грязно выругался и принялся вытирать руку о плащ.
        - Птенец тебя пометил, - хохотнул Аркано, и вновь посерьезнел, - Да, в том, что это не был чернокнижник, я почти уверен. Если только завелся еще один на наши головы… Хм. Фредо, а сколько всего в мире зачарованных инструментов?
        Князь призадумался, даже отвлекаясь от птичьей подлости. Ответ на этот вопрос он действительно знал, да и не мог его знать никто другой - все-таки, в магии сведущ был именно он, как и во всем, что к ней прилагалось. Адресовал вопрос Медведь абсолютно правильно, но вот так навскидку вспомнить ответ у чернокнижника все равно не получалось.
        - Сейчас… - он поправил на голове плащ, и принялся загибать пальцы, - Значит, флейта, труба, барабан, скрипка и, кажется, было что-то еще… Не помню, что именно. Точно, их было пять, но последний инструмент я не могу вспомнить, извини, Аркано. Ты думаешь, флейта - из тех самых? Но кто тогда владелец?
        Медведь пожал плечами. Думать он умел и любил, рассуждать был приучен и часто делал выводы настолько верные, что даже князь приходил в изумление от проницательности молочного брата. Брата, начисто лишенного интуиции, но обладающего тонким логическим умом.
        - Давай рассуждать логически, - завел Аркано, поправляя на сильных плечах плащ, - Мы знаем, что за тобой отправлен охотник. Мы подозреваем, что он уже мог прибыть в Финору, потому я и послал отряд проверять харчевни. Есть все основания полагать, что этот загадочный флейтист охотник и есть. А если так, то тут дело за малым - осталось выяснить, кто из легиона охотников владеет зачарованной флейтой!
        - Сущий пустяк, - Фредо недовольно поежился, - Медведь, ты что, думаешь, он этой флейтой направо и налево машет, всем под нос сует? Да он небось скрывает ее, бережет, как зеницу ока! Ты не забыл - зачарованные инструменты были запрещены еще до Тревора!
        - Об этом я не подумал… - мужчина вновь устремил взгляд на записку, перечитывая ее с начала и до конца, потом зачем-то перевернул… и изумленно уставился на еще несколько строк на другой стороне, прежде не замеченных им.
        - Стой-ка! - он перечел написанное еще раз, и воодушевленно хлопнул себя по бедру, - А вот и зацепка! Этот парень, уходя, извинился перед хозяином и представился ему. Барт сумел расслышал имя. Его зовут… - главнокомандующий еще раз посмотрел на записку, - Этьен де Лафер.
        Князь недоверчиво сдвинул брови. Ему интуиция была не чужда, предчувствовать и проникать в тайный смысл слов он умел хорошо, поэтому сейчас сразу заподозрил подвох.
        - Этьен? Но тогда он должен быть из Лейпкоры, а жители этого княжества не забредают к нам. Думаю, имя фальшивое. Это еще раз подтверждает твою теорию об охотнике.
        Медведь помрачнел и, скомкав в кулаке записку, опустил голову, созерцая землю под ногами коня.
        - Охотник с флейтой… - пробормотал он и тяжело вздохнул, - Этого нам еще не хватало. Ладно, двигай вперед, брат - уже сгущается ночь, и мне хотелось бы провести ее в постели. Думаю, сегодня охотник до нас не доберется.
        …Постоялый двор в деревушке удалось обнаружить сразу, стоило только миновать несколько первых домов. Темные окна гостеприимного строения обнадеживали - судя по всему, постояльцев не было, или же их было так мало, что место двум путникам обязательно бы нашлось.
        Аркано и Фредо спешились, и чернокнижник, добровольно взваливая на себя обязанности конюха, подхватил уздечки обоих лошадей, намереваясь поставить их в стойло. Медведь же, согласно кивнув, отправился договариваться о комнатах.
        Дверь заскрипела, открываясь, пропуская главнокомандующего в полутемный, мрачный зал, в конце которого сиротливо стояла деревянная стойка. На стойке тускло горел огонек плавающего в миске с маслом фитиля; за стойкой мрачнел тучный хозяин заведения.
        - Мест нет, - поприветствовал он зашедшего мужчину, - Проваливай.
        - Не понял.
        Аркано, будучи человеком, не привыкшим к отказам, сдвинул брови и, поигрывая мускулами, подошел ближе. Ступал он нарочито тяжело, старался выглядеть как можно более грозно, и даже голову наклонил по-бычьи, глядя на собеседника исподлобья.
        - В окнах свет не горит, значит, у тебя есть свободные комнаты! А если нет, то чего ж ты тут сидишь?
        - Работа у меня такая, - не остался в долгу хозяин, - Свет не горит - значит, все спят. Сказано тебе - нет комнат, не могу сюда пустить, уходи!
        Позади снова заскрипела дверь - вошел Фредо, успевший услышать окончание фразы неприветливого собеседника Медведя.
        - Уходить? - князь вопросительно изогнул бровь, - Но на улице скоро совсем стемнеет, где же нам ночевать?
        - А мое какое дело? Валите из деревни ко всем чертям, да рысью, что б к темноте и духу вашего здесь не было!
        В последних словах его главнокомандующему почудилась дрожь, и он насторожился, вглядываясь в собеседника пристальнее. Немолодой уже человек, можно даже сказать, что старик… Тучный, одышливый, очень неприятный и неопрятный на вид. Глазки маленькие, свинячьи; губы толстые, нос картошкой. Одет в засаленную рубаху, штанов за стойкой не видно, и грязный фартук поверх нее. Типичный держатель постоялого двора, казалось бы, ничего необычного…
        Аркано нахмурился. Да-да, ничего необычного, кроме затаенного ужаса в маленьких глазках, кроме то и дело вздрагивающих толстых рук, и трясущихся время от времени губ. Совсем ничего необычного, кроме того, что старик напуган до полусмерти. Но кем он может быть напуган?
        В голову сразу пришли мысли об охотнике, и мужчина посерьезнел. Если он прав, и этого человека так напугал тот молодчик с флейтой… То как, черт возьми, он исхитрился обогнать их и прибыть сюда первым?!
        Ладно, в любом случае, лучше все выяснить.
        - Чего вы боитесь? - вопрос был задан вовсе не Медведем, а неожиданно опередившим его князем. Фредо, внимательно изучающий держателя постоялого двора, пришел, по-видимому, к тем же выводам, что и его молочный брат, и решил задать вопрос напрямую, не задумываясь о такте. Впрочем, спрашивал он довольно мягко, где-то даже сочувствующе, что вполне могло вызвать в хозяине расположение.
        Неизвестно только, вызвало или нет.
        Толстяк затрясся еще сильнее, весь заходил ходуном, завибрировал, глядя на незваных постояльцев с выражением такого невыразимого ужаса, что Аркано вдруг понял с удивительной ясностью: не охотник так напугал его. Нет, не охотник это был, определенно не он… Людей так не боятся. Такой ужас внушают только твари.
        - Не… не… не… - залепетал хозяин и, попятившись от собеседников, прижал руки к груди. Лицо его стало умоляющим.
        - Уходите же! Уезжайте отсюда, глупцы, или они разорвут вас! Уже много месяцев я не позволяю никому останавливаться у меня, но они иногда требуют… велят мне заманивать постояльцев, а потом ни один не выживает! Они разорвут вас в клочья, они высосут вашу кровь до капли! Уезжайте! Спасайтесь!..
        - Кто - они? - Фредо, верный своему выдержанному характеру (из себя его выводил только Медведь), хранил олимпийское спокойствие, внимательно глядя на собеседника. Зеленые глаза его в свете тусклого огонька на столе начинали отдавать серебром.
        Хозяин сжался, съежился, пытаясь спрятаться за стойкой. Голос его при ответе несколько раз сорвался.
        - Н… оофт…Ноофу… Ноофеты!
        Путники медленно переглянулись. Ни для одного из них это слово не представляло загадку, оба прекрасно были осведомлены о том, чт? за твари имелись в виду, но ни один, тем не менее, не был напуган.
        Аркано - потому что был не только главнокомандующим княжеской армией, и княжеской стражей, но и являлся главным специалистом по уничтожению разного рода темных тварей, и с подобными уже как-то сталкивался. Фредо - потому что был чернокнижником, в силах своих был совершенно уверен, и какой-то сверхъестественной падали не опасался.
        - Странно, я думал, ноофеты - падальщики, - задумчиво проговорил он, поигрывая висящей на поясе шпагой, - А эти, стало быть, и свежатинкой не брезгуют, ну-ну…
        - Вы не понимаете?! - хозяин постоялого двора задушено всхлипнул, обхватывая себя руками, - Бегите, убегайте, спасайте свои жизни! Ноофеты - проклятие нашей деревни, они не знают жалости! Они придут сюда в полночь… Уезжайте из деревни до того, как часы пробьют двенадцать раз!
        Аркано широко улыбнулся, почти оскалился и, поправив на поясе меч, легонько побарабанил пальцами по стойке.
        - Ты, вот что, хозяин… Дай-ка нам пару комнат… А лучше одну с двумя кроватями. Мы остановимся здесь на ночь, ну, а к утру посмотрим… - оскал Медведя стал жестоким, - Посмотрим, кто останется в живых - мы или они.
        - Он, - весомо поправил князь, - Ноофеты обычно нападают по одному, им чужда скученность… Почему ты сказал, что «они» приказывают, хозяин? - он нахмурился, - Сколько их здесь?
        Хозяин затрясся еще сильнее, так, что даже стойка заходила ходуном. Мисочка с маслом едва не перекинулась, в последнюю секунду удержанная главнокомандующим.
        - Де… десятки, сотни! Я… я не знаю, о чем вы говорите, господин, но здесь их собралась целая стая! Они живут здесь, кормятся здесь, и никто, никто не может прогнать их…
        - Почему вы не обращались за помощью к князю? - Аркано сдвинул брови. Он, как главный специалист по охоте на нечисть, как главнокомандующий, всегда был в курсе подобных обращений и точно знал, что из этой деревушки ни одного не получал.
        Толстяк мимолетно скривился и удрученно покачал головой.
        - Нашему князю нет дела до простого люда, он никогда не приходит на помощь, уж я-то знаю. Да и что он бы сделал? Князь - простой человек, не шпагой же он будет этих тварей разгонять!
        Его собеседники вновь переглянулись, обмениваясь безмолвным мнением. Фредо чуть приподнял уголок губ - характеристика его совершенно не обидела.
        - Что ж, князь-то, может, и простой… - неспешно проговорил он, смежая темные ресницы и обращая лицо к хозяину постоялого двора. Когда он вновь поднял веки, глаза его напоминали два серебряных блюдца, окаймленные черным ободком.
        Толстяк шарахнулся и, не устояв на ногах, кулем повалился на пол. По толстым щекам его заструились слезы.
        - Ч… чернокниж… чернокнижник… О, Всемилостивая Праматерь, сжалься над моей душой! Будто мало мне было одних монстров…
        Медведь, ухмыльнувшись, легонько хлопнул молочного брата по плечу.
        - Этот монстр может помочь тебе прогнать тех, хозяин, не стоит так дрожать. Что там насчет комнаты-то? Выделишь?
        Хозяин заворочался на полу и, не решаясь подняться на ноги, подполз к стойке - изнутри к ней были приделаны крючки, на которых болтались ключи от комнат. Он долго возился, выбирая нужный, а затем, все так же не поднимаясь на ноги, высунул из-за стойки руку, кладя рядом с плошкой с фитильком маленький серебряный ключик.
        - В-вот, господин… г-господа… Прошу вас, второй этаж… Последняя комната в левом коридоре, т-там все… Все, как вам надо… П-прошу…
        Фредо схватил ключ. Медлить и оттягивать момент заселения в комнату ему больше не хотелось, даже если отдыхать им суждено было и очень недолго.
        Нет, кто бы мог подумать! Стая ноофетов в такой мирной на вид деревеньке! Он знал, хорошо знал, что это за создания, хотя видеть ноофета ему довелось лишь раз в жизни. Но он навсегда запомнил бледное, костлявое тело, лишь отдаленно похожее на человеческое, острые когти на руках и ногах, огромные глаза и длинные клыки, растущие и на верхней, и на нижней челюсти. Жуткое создание - такое увидишь в ночи, так и не проснешься поутру. Впрочем, после встречи с ноофетами обычно и не просыпались.

* * *
        Фредо отпер дверь и посторонился, пропуская своего спутника вперед. В этом месте, после слов хозяина, он готов был подозревать любую опасность и, как разумный князь, предпочитал не жертвовать собственной персоной, а пожертвовать персоной телохранителя. То, что Аркано в телохранители князя не вызывался, и всеми силами подчеркивал свое с ним равенство, сейчас значения не имело.
        Медведь вошел в комнату и, остановившись, длинно присвистнул, впечатленный обстановкой.
        - А хозяин-то не поскупился - три кровати вместо двух! Чего это он так расщедрился, со страху, что ли?
        - Мы ему даже не заплатили, - заметил молодой человек, прислоняясь к дверному косяку и оглядывая комнатку.
        Она не была большой, не была светлой, да и вообще казалась, говоря начистоту, мало уютной. Все ее содержимое состояло из трех стоящих достаточно плотно друг к другу кроватей, да большого стола у противоположной стены. Даже стула здесь не было, не говоря уже об удобствах княжеского дворца, вроде кресел или хотя бы высоких канделябров со свечами.
        - Он мог бы дать нам хотя бы лампаду, - продолжил изливать недовольство Медведь, расстегивая ножны на поясе и бросая меч на одну из кроватей, - Что ж мы, в темноте жить должны, как вампиры?
        - Еще вампиров нам не хватало, - Фредо неодобрительно покачал головой и, пройдя в комнату, присел на другую кровать, озираясь, - Света с улицы (если, конечно, это можно назвать светом) пока достаточно, рассмотреть все, что надо, сумеем. И потом, мы, как сказали хозяину, собирались, во-первых, спать, а во-вторых - давать бой ноофетам. И то, и другое происходит в темноте, так что нечему удивляться.
        - Но в темноте у ноофетов преимущество! - Аркано передернул широкими плечами, плюхаясь на кровать рядом с мечом, - И чего они вдруг повылезали в таких количествах… Никогда не слышал, чтобы эти твари сбивались в стаю!
        Князь, успевший улечься на кровати, закинул руки за голову, задумчиво созерцая темнеющий в полумраке потолок.
        - Думаешь, это из-за монстра? - голос его прозвучал отстраненно.
        Собеседник глубоко вздохнул и, взяв в руки меч, наполовину вытащил его из ножен, оглядывая лезвие. Потом проверил пальцем его остроту, и вновь убрал.
        - Как знать, - бросил он после недолгого молчания, - С появлением монстра всякая нечисть лезет с удвоенной силой, вполне вероятно…
        Внезапно донесшийся снизу шум, крики и ругань вперемешку со стуком, заставили его умолкнуть и, вскочив на ноги, торопливо опоясаться ножнами. Фредо тоже поднялся, сдвигая брови, готовый в любой миг отражать атаку.
        - Что там еще…
        Медведь не стал медлить. Не оглядываясь на своего спутника, он решительным шагом направился к выходу из комнаты и, едва не сорвав с петель дверь, выскочил в коридор. Чернокнижник последовал за ним - пропускать важные события никогда не входило в его привычки, а тем более сейчас, когда события могли стоить им жизни.
        Они прошли по коридору и, остановившись на верхней площадке лестницы, свесились через перила, вглядываясь в полумрак нижнего зала.
        Внизу разгорался скандал.
        Какой-то лопоухий молодчик с небольшим барабаном типа «там-там» за спиной, активно наседал на уже явственно злого хозяина постоялого двора, требуя у него предоставить кров и пищу.
        - Здесь не трактир, чтобы жратву заказывать! - крысился хозяин, - Здесь останавливаются на ночь, еду с собой привозят! А сейчас и на ночь не пущу - мест нет!
        - Что значит - с собой привозят? - возмущался юнец, раскрасневшийся от негодования и досады, - Я есть хочу, я пришел издалека! Дай мне хавчик и комнату, я ж не за так прошу, у меня деньги есть!
        Фредо тихонько толкнул заинтересованного происходящим спутника в бок.
        - А мы ведь даже не заплатили, - шепнул он, опять вспомнив об этой прискорбной оплошности. Медведь только рукой махнул.
        - Когда избавим его от ноофетов, он нам еще и сам заплатит. Ты смотри, какой нахал!
        В голосе мужчины зазвучало восхищение - наглецов он любил, причем чем беспардоннее, тем лучше. В его глазах наглость всегда равнялась с силой характера, и Медведь, сам будучи неслабым человеком, предпочитал общество таких же.
        Но на этот раз он, как думалось князю, промахнулся.
        Паренек, петухом наскакивающий на толстого хозяина постоялого двора, отнюдь не казался сильным, скорее даже наоборот. Он был худощав - простая холщовая рубаха с длинными рукавами болталась на нем мешком, не слишком высок, да к тому же вооружен только барабаном. На голове же его красовалась какая-то дурацкая шапочка, придающая юноше дурашливый вид. Когда парень неожиданно почесал правую руку чуть ниже плеча, Фредо совсем разочаровался.
        И чего это Аркано глянулся этот парнишка? Немытая деревенщина - таких по сто штук на любой дороге встретить можно! Тоже еще, нашел, чем восхищаться…
        - Он силен.
        Неожиданно раздавшийся рядом задумчивый голос Медведя, заставил князя изумленно заморгать, переводя на него взгляд.
        - Ты уверен? Будь он силен, рубаха бы на нем так не болталась.
        Главнокомандующий прищурился и уверенно покачал головой.
        - Нет, он силен, я уверен… Одежду выбрал такую специально, чтобы скрыть мускулы. Посмотри на его запястья.
        Фредо пожал плечами, послушно устремляя взгляд на руки странного персонажа. Тот как раз взмахнул одной из них, и еще раз почесал плечо.
        Князь был вынужден признать, что названный брат прав. Кисти у неизвестного парня были крепкие, с выступающими венами, немного обветренные - руки настоящего мужчины, привыкшего к тяжелому физическому труду. Да, с такими руками слабаком он быть не может…
        - А чего он постоянно чешется?
        Парень опять коснулся того же места, и Аркано нахмурился. Ему этот аспект поведения неизвестного нахала тоже не нравился, даже более того - казался очень подозрительным.
        - А это мне бы и самому хотелось выяснить… Эй, мальчишка! - Медведь неожиданно возвысил голос, - Ты зачем обижаешь нашего доброго друга - хозяина сего чудного места? Сказано тебе - не кормят здесь, вот и ступай себе с миром.
        Мальчишка живо повернулся на голос и, устремив взгляд снизу на нового собеседника, жалостливо шмыгнул носом.
        - Я есть хочу, дядя. И переночевать где-то надо, ночь же на дворе!
        - Ночевать здесь - не самая лучшая мысль, - вступил в разговор князь, - К тому же, все места, как тебе было сказано, заняты…
        Незнакомец гневно топнул ногой.
        - Врешь! - по-детски заявил он, - Я ж видел - вы недавно приехали! Значит, вам место нашлось, а как я - так побоку, даа? У меня, между прочим, тоже золотишко водится! - он повернулся к хозяину, - Слыхал? Я плачу золотом, толстяк, плачу вперед! Ну, пусти переночевать, ну что тебе…
        Фредо и Аркано переглянулись, безмолвно обмениваясь одной и той же мыслью, озвучить которую решил главнокомандующий.
        - Здесь опасно, мальчик. Ступай-ка ты прочь, береженого и Праматерь бережет.
        - Во имя Покровителя небес! - возмутился собеседник, - Да я через столько опасностей прошел, что вам, богатеньким, и не снилось даже! Нечего меня стращать, лучше помоги этого упрямого борова уговорить.
        Хозяин, быстро сообразив, что сие лестное определение адресовано именно ему, даже покраснел от негодования, засопел и в самом деле стал похож на борова.
        - Это кого ты тут свиньей обозвал, щенок?! И после этого ты имеешь нахальство просить меня о приюте?! Да я…
        Закончить ему не дал внезапный и очень ловкий прыжок Медведя, обрушившегося с площадки второго этажа вниз. Хозяин попятился, не зная, чего ожидать от странного гостя; незнакомец вызывающе приподнял подбородок.
        Аркано широко улыбнулся.
        - Давно из моря? - голос его напоминал едва ли не мурлыканье, но слова не были понятны никому из присутствующих. Фредо удивленно вскинул брови; хозяин постоялого двора растерянно уставился сначала на постояльца, потом на нахала.
        Последний захлопал глазами с видом всепоглощающей невинности.
        - Из какого моря? Ты что, дядя, да я по суше…
        Слушать дольше ложь Медведь не стал. Одним шагом покрыв расстояние между собой и мальчишкой, он четким, уверенным движением ухватил его за правую руку повыше локтя, а другой сдернул с плеча холщовую рубаху.
        Одежда парню была и в самом деле велика, поэтому сползла легко, обнажая сильное плечо и яркий знак, вытатуированный, выбитый на нем ниже плечевого сустава - розу ветров.
        - Пират, - констатировал Аркано, отталкивая руку собеседника, - Клейменный пират. Итак, я повторяю вопрос - давно ты из моря?
        - Давно! - огрызнулся пират, поправляя рубаху, - Тебе-то что до того за дело, правдолюб? Как ты просек?
        - Ты постоянно почесывал руку, - хладнокровно известил Медведь, безжалостно улыбаясь, - Клеймо чешется, поэтому его и ставят таким, как ты. Любой здравомыслящий человек сразу вычислит пирата. Кроме того, ты помянул Покровителя небес, а это религия Саноры. В Саноре есть море, а я умею делать выводы.
        - Фракасо! - выругался по-пиратски молодчик и, демонстративно сплюнув на пол у сапог собеседника, чуть склонился. В следующую секунду вытащенный из-за голенища грязного сапога короткий кинжал прижался к горлу главнокомандующего.
        Хозяин вскрикнул. Фредо насмешливо улыбнулся - он слишком хорошо знал своего молочного брата. Аркано остался равнодушен.
        - И что ты собираешься делать, пират? - безразлично осведомился он, даже руки на груди скрещивая, абсолютно плюя на лезвие у своей шеи, - Убьешь меня - тебя сожрут ноофеты этой же ночью, а если спасешься, так свидетелей полно - тебя посадят. Или ты намерен перерезать здесь всех?
        Пират скрипнул зубами и промолчал. Он сам понимал, что положение его отчаянное, но сдаваться без боя не привык и намерен не был.
        - Как тебя хоть зовут-то? - Медведь приветливо улыбнулся. Создавалось ощущение, что беседует он со старым другом, а не с потенциальным врагом.
        Парень поморщился и, помявшись, все-таки процедил сквозь зубы:
        - Мартын. А ты кто?
        - Ооо… - Аркано разочарованно прищелкнул языком, - Будучи в Финоре, следует знать главных лиц княжества.
        В следующую секунду Мартын, роняя кинжал, покатился по полу от неожиданного удара в грудную клетку. На несколько мгновений у него перехватило дыхание; почудилось, что сломаны ребра.
        Медведь, все так же не делая ни шагу, вновь скрестил руки на груди, немного приподнимая подбородок, глядя на поверженного неприятеля свысока.
        - Я - Аркано Брутто, главнокомандующий княжескими войсками и глава княжеской стражи. Спутник же мой… - он бросил быстрый взгляд наверх и, наткнувшись на взгляд серебряных глаз, тонко улыбнулся, - Впрочем, об этом тебе не следует знать. Слишком много лишней информации никогда не доводит до добра… Эй, хозяин! - мужчина неожиданно тяжело повернулся к потрясенному осознанием его значимости толстяку, - В нашей комнате три кровати, это ровно на одну больше, чем нам надо. Пусть этот молодчик переночует с нами. За постой он заплатит, ну, а остальное… - улыбка Аркано стала хитрой, - Будет на его совести.
        Лопоухий пират, судя по всему, ничего не понял. Он сидел на полу, потирая ребра, и растерянно переводил взгляд с главнокомандующего на хозяина постоялого двора, потом обратно. Милость первого ему была непонятна, как и непонятна была реакция второго - Мартын не знал, оставят ли его ночевать или же все-таки выгонят взашей.
        - Э… спасибо, дядя, - растерянно пробормотал он, выждав для верности минуты три, - Если этот боров не против, то я с радостью. А что там остальное должно быть на моей совести? Жратва, что ли, или выпивка?
        - Ему еще и выпивку подавай! - разгневанный хозяин стукнул кулаком по стойке, - Ишь, отродье! Мне тут еще преступников не хватало, да еще и таких наглых! - взгляд его скользнул к Аркано, - Учтите, господин, оставляю я его тут только под вашу ответственность. Если что - вы мне заплатите…
        - Не кричи, - мягко оборвал его Медведь, поворачиваясь всем корпусом, - И не забывай о нашей договоренности. Этой ночью, как я помню, нам здесь предстоит неплохое дельце, а? Третий лишним не будет.
        Хозяин скис и, пробормотав что-то невнятное, почел за лучшее спрятаться за стойку. Мужчина вновь повернулся к сидящему на полу парню.
        - Вставай, пират, - спокойно приказал он, - Комната наверху, здесь рассиживаться смысла нет.

* * *
        Мартын вошел в комнату с видом хозяина, уперев руки в бока и, остановившись недалеко от порога, окинул ее долгим оценивающим взглядом. Потом неопределенно хмыкнул и, обернувшись к замершим позади новым знакомым, осведомился:
        - Разве князь не может позволить себе хоромы поприличнее?
        Фредо незаметно вздрогнул и, сдвинув брови, быстро глянул поначалу на растерянного Аркано, затем вновь переводя взгляд на наглеца.
        - О каком князе идет речь?
        Лопоухий пират пренебрежительно помахал в воздухе рукой.
        - Ой, да ладно придуриваться-то, я ж не тот боров снизу! Я тоже умею делать выводы, брат, и сразу просек, что если в этой глуши вдруг оказался княжеский главнокомандующий, если он не хочет называть имени своего спутника, то спутник этот князь и есть. Вероятность сто к одному, тут даже спорить нечего! Сразу в яблочко!
        Чернокнижник, сдержав мимолетное раздражение, скрестил руки на груди. Говорил он холодно, спокойно и размеренно, вовсе не желая подтверждать догадку нового знакомого, и совершенно не планируя раскрывать свое инкогнито.
        - Допустим. Предположим на секунду, что ты прав. И что с того?
        - Фракасо! - засмеялся пират, - Да ничего с того, брат, мне просто никогда не доводилось болтать с живым князем! Кстати, а с чего вдруг такая милость? - он почесал клеймо и, пожав плечами, почесал ту же руку несколько ниже, уже ближе к запястью, - На что я вам пригожусь? Хотя ладно, с этим потом, а для начала налей-ка мне выпить, дядя!
        Аркано вежливо изогнул бровь и, язвительно улыбнувшись, подошел к своей кровати. Рядом с ней, на полу, он поставил сумку, снятую со спины лошади, где имелось некоторое количество пропитания.
        - У нас только вода.
        Мартын нескрываемо сморщился, и неожиданно сорвал с головы дурацкую шапочку. Темные волосы копной рассыпались в стороны, прикрывая лопоухие уши. Пират сразу приобрел почти благородный вид.
        - Вода… я бы предпочел крепкого виски.
        Медведь быстро глянул на своего молочного брата и, незаметно пожав плечами, достал из сумки флягу с водой.
        - Что такое «виски»?
        Пират изумленно заморгал.
        - Как, ты не знаешь? Да это ж божественный нектар, лучшее пойло, что попадало в мою глотку, громом клянусь! Фракасо! Дядя, ну ты и неуч, а! На море только виски и хлещут… Хотя на море вообще пьют все, что горит, но виски там на отличку - лучше нектара не сыскать! Разве только ром.
        Фредо, не разбирающийся в пиратских спиртных напитках в той же степени, что и его молочный брат, быстро глянул на последнего и предпочел сменить тему.
        - Скажи, зачем тебе барабан?
        Мартын гордо поправил свой музыкальный инструмент, и выпятил грудь.
        - Так я ж менестрель.
        Повисло молчание. Молочные братья переглядывались, не представляя, как реагировать, покашливали, подыскивая нужные слова и спешно перебирали в уме варианты, в которых менестрелю мог бы потребоваться для исполнения барабан. Только барабан, не бубен, не тарелка, а именно барабан, годный лишь чтобы отбивать четкий ритм. Для мелодичных напевов бродячих бардов инструмент решительно не подходил.
        - Я в определенной степени и сам менестрель… - медленно вымолвил, наконец, чернокнижник, - Но прежде не видал, чтобы под барабан пели песни.
        Лопоухий пират пренебрежительно отмахнулся.
        - Придет время - услышишь, брат. Сейчас не хочу - еще потревожу покой этого толстяка-хозяина, примчится, вонять начнет… И все-таки, для чего я вам?
        Аркано ухмыльнулся и, сделав глоток из фляги, приветливо протянул ее новому знакомому. Демонстративно не давать ему напиться мужчине не хотелось.
        - Ну, уж не для того, чтобы слушать твои песни под барабан. А бедняге-хозяину, кажется, уже далеко не первую ночь не удается выспаться… Ты слышал про ноофетов?
        Мартын, судя по всему, совершенно не испугался. Он принял флягу, с омерзением сделал глоток воды, и вытер губы рукавом.
        - Слышал, - покладисто кивнул он, - Более того - я слышал такое, что сразу решит все проблемы на их счет!
        Молочные братья, переглянувшись, синхронно вскинули брови. Лопоухий пират гордо выпятил грудь.
        - Ноофеты… - страшным шепотом начал он, - Это сказки для маленьких детей! Их не бывает, это всем известно.
        - Ах, вот оно что… - ухмылка Медведя стала дьявольской, - Ну, что же. Когда они придут сюда, и будут тебя кушать, попробуй сказать им, что их не бывает. Возможно, они расстроятся и оставят тебя в покое.
        Фредо, демонстративно не замечая несколько побледневшего лица пирата, с сомнением покачал головой.
        - Нет-нет-нет, боюсь, это не сработает. Насколько мне известно, ноофеты плохо воспринимают человеческую речь.
        Мартын громко сглотнул. Лица новых знакомых казались серьезными, ни намека на шутку в их глазах не было, и ситуация начала казаться зловещей.
        - Вы… вы что, вы же… вы ж это не серьезно, парни, а?
        Аркано безжалостно кивнул.
        - Абсолютно серьезно, «парень». Если бы не эта причина - предстоящее нам сражение со стайкой ноофетов, - мы бы помогли хозяину тебя выставить. Но когда речь идет о серьезном враге, пират, тем более такой отчаянный, как ты, способный приставить кинжал к горлу незнакомца, может оказаться очень полезен.
        - Но я не умею сражаться с ноофетами! - голос Мартына сорвался на писк, и как-то неожиданно сел. Темные волосы на его голове едва ли не зашевелились от ужаса.
        - Ноофеты!.. - испуганно повторил он, - Стая?.. Но они же… Они же разве что ли не одиночки?
        - Обычно да, - с убийственным хладнокровием отозвался чернокнижник, - Но здесь обитает исключение из правил - стая из десятков этих тварей. Да, к слову, полагаю, лучше нам погасить свечу, - он кивнул на горящую на столе одинокую свечку, - Свет привлекает их.
        Вновь воцарилось молчание. Медведь сверлил свечу таким взглядом, словно подозревал ее в убийстве родного отца и жаждал отмщения; Мартын вертел головой и, похоже, прикидывал, куда бы спрятаться.
        - Фредо… - мужчина, забыв о необходимости хранить конспирацию, медленно перевел взгляд на удивленного брата, - А откуда она?

* * *
        Свеча горела. Тихонько потрескивал фитиль, плакал растопленный пламенем воск, заливая простой подсвечник, а по столу плясали неверные тени.
        Свеча была самой настоящей, и свет давала не поддельный, но откуда она взялась - было решительно непонятно.
        - Когда мы выходили, ее не было… - медленно, неуверенно промолвил Фредо, переводя взгляд с недоумевающего пирата на напряженного молочного брата.
        Последний тяжело сглотнул и неспешно повел подбородком из стороны в сторону.
        - Не было… - эхом повторил он, продолжая сверлить взглядом пляшущий огонек. Он точно помнил, что свечи в комнате не было вообще - ни зажженной, ни потушенной. Войдя в комнату, он сразу осмотрел ее на предмет осветительных приборов и, не обнаружив таковых, с мимолетным разочарованием смирился с мраком… И вот теперь такой сюрприз.
        - Ее надо потушить, - князь говорил тихо и очень серьезно, сам уже направляясь к предмету сомнений, - Свет привлекает ноофетов, боюсь, зажжена она была не без умысла.
        Мартын неожиданно вскочил, выхватывая кинжал из-за голенища сапога. Он дрожал, но храбрился, силясь показать себя настолько смелым и отчаянным, как о нем думали.
        - Да пусть идут! Я всех и каждого из них…
        - Подожди! - Аркано, останавливая нового товарища жестом и словом, ухватил его за плечо, - Ноофетов пока нет, и мне очень интересно, кто нам кинул такую подставу… Свет привлекает ноофетов - у нас в комнате откуда-то взялась горящая свеча - мы можем ждать гостей. Вывод очевиден - свечу здесь кто-то зажег специально, чтобы приманить ноофетов на наши головы, но кто?
        - Боров отпадает, - рассудительно заметил лопоухий пират, - Он все время был с нами, не отлучался. Разве что пару раз под стойку прятался, но вряд ли он на расстоянии…
        Фредо сдвинул брови.
        - Хозяин этого местечка не колдун, в этом я уверен. Он отпадает сразу. Кроме него здесь, кажется, никого нет… Или же мы просто кого-то не заметили? - он неожиданно замер и, подняв руку, постучал себя пальцем по губам, - Стая ноофетов… Зажженная свеча… Все это как-то связано, я убежден, уверен! Ноофеты не живут стаями, быть может… - князь резко повернулся к слушателям, - Быть может, спланировано все было даже в большей степени, чем нам думается и задолго до нашего появления?
        Медведь задумался, тоже постукивая себя пальцем по губам - привычка, общая для них с братом и бывшая, наверное, единственным, что их роднило, - и осматривая комнату. В очередной раз наткнувшись взглядом на зажженную свечку, он тяжело вздохнул и опустил руку.
        - Фредо, ты собираешься ее тушить или ждешь, пока гости все-таки нагрянут?
        Ответил почему-то не князь, а опередивший его Мартын.
        - При свете у нас будет преимущество!
        - Свет их сюда приманит! - зарычал начинающий закипать главнокомандующий, - Я знаю, что ноофеты - ночные хищники, но если они хотя бы не будут знать, что мы здесь…
        Чернокнижник, склонившийся над свечой, чтобы задуть ее, внезапно замер и медленно перевел взгляд на окно. И без того бледноватые щеки его побелели еще больше.
        - Поздно, - очень тихо промолвил, почти прошептал он и, выпрямившись, так и не задув свечу, вытянул руку, указывая на окно.
        Там, с другой стороны стекла, прижималась к нему беловато-серая ладонь с растопыренными пальцами, прижималась, давила, будто собираясь выбить его. Спустя мгновение, когда никто из перепуганных обитателей комнаты не успел еще толком прореагировать, к стеклу прижалось самое ужасное лицо, какое только могло измыслить человеческое воображение.
        Оно казалось иссушенным, изможденным, напоминало странно вытянутый череп, обтянутый пергаментно-серой кожей. В запавших глазницах горели злые огоньки отсутствующих глаз, зубы - в массе своей изгнившие, не считая четырех длинных клыков, - были поломаны и росли вкривь и вкось. Рот был приоткрыт, и между зубами извивался длинный, как змея, неприятно толстый, красный язык с присоской на конце.
        - Ч-чт-то это?.. - дрожащим голосом прошептал лопоухий пират, судорожно сжимая свой клинок, и не находя сил оторвать взгляд от кошмара по ту сторону стекла.
        Глава княжеской стражи и личный телохранитель князя Аркано Брутто кривовато улыбнулся. Вид чудовища по ту сторону окна на него тоже произвел изрядное впечатление, однако, выказывать страх этот мужчина считал ниже своего достоинства.
        - Это то, что, по твоему мнению, «не существует», дорогой друг, - язвительно известил он, медленно вытаскивая из ножен меч, - У тебя есть уникальный шанс побеседовать с ним.
        - Оставь глупые шутки! - Мартын, бледный не хуже ноофета за окном, так и взвился, - Их же… это же… его… я… кинжал тут бесполезен, мне кажется…
        Ответил ему ровный и спокойный голос чернокнижника.
        - Мне тоже так кажется, поэтому имеет смысл его спрятать. Ноофеты не любят, когда им угрожают. Они становятся агрессивными.
        - То есть, сейчас они не агрессивные? - Медведь, наполовину вытащив меч из ножен, замер, глядя, как чудовище за окном медленно царапает острыми когтями стекло, а рядом с ним из тьмы выступает еще один такой же монстр.
        Фредо оставался все так же каменно-холоден и на потенциальных врагов смотрел без особенного страха.
        - Разумеется, нет. Сейчас они голодны. Кстати, стеклу осталось недолго - думаю, они вскоре выбьют его.
        Мартын, по-видимому, такого хладнокровия пред лицом смерти от новых знакомых не ждавший, пару раз остолбенело моргнул, потом медленно перевел взгляд на главнокомандующего.
        - Слушай, дядя… Он всегда такой?
        Аркано, сам изрядно впечатленный выдержкой молочного брата, отстраненно пожал плечами.
        - Без понятия. Я первый раз с ним попадаю в такой переплет.
        - Фракасо… - пират тяжело вздохнул и, не решаясь убрать клинок, все-таки опустил его, - Так… Так, надо понять, что мы знаем о ноофетах до того, как они пробьются в комнату. Так?
        Послышался слабый, неприятный скрежет, сменившийся негромким треском. По стеклу, разбегаясь в разные стороны, побежали трещинки, угрожающие и безжалостные. Ноофеты за ним, почуяв близость добычи, оживились и принялись царапать стекло с удвоенной энергией, начали колотиться в него, яростно скаля жуткие зубы.
        Мартын отступил назад и без излишних церемоний спрятался за спину Медведя.
        - Я в этом не участвую! - категорично заявил он, - Вы, это… вы тут сражайтесь, а я пойду, пожалуй, помогу хозяину бояться.
        Он начал пятиться, надеясь быстренько выскользнуть в дверь, но крепкая рука, ухватив его повыше локтя, не позволила исполнить это малодушное желание.
        - Такие шутки в военное время не канают, уважаемый, - главнокомандующий широко
        улыбнулся, - Еще раз скажешь что-то подобное - отправлю в пасть ноофетам первым. Может, пока они будут жрать тебя, мы их порубаем.
        Лопоухий пират сжался и, тяжело сглотнув, медленно вновь вытащил убранный, было, кинжал.
        - Ну… ну хорошо, если тебе не жалко хозяина… - он быстро пожал плечами и торопливо перевел стрелки, с претензией указывая острием кинжала на князя. Фредо, замерший недалеко от окна, казался не просто спокойным - он выглядел равнодушным и, видимо, к битве готовиться не собирался.
        - А почему тогда он не вооружен? Ты вот меня ловишь, а он, по-моему, первым линять намылился, ты бы присмотрелся…
        - Ему не нужно оружие, - Аркано быстро улыбнулся, мельком глянув на молочного брата. Глаза того сверкали серебром, лицо было серьезно и сосредоточенно, а пальцы, непрестанно двигаясь, складывались в какие-то символы. Губы его шевелились, слагая беззвучно, незаметно для товарищей, слова очередного заклятия. Фредо выстраивал защиту комнаты.
        Бледная ладонь с длинными когтями надавила на треснувшее стекло сильнее, вдавливая его в комнату, пытаясь высадить из рамы. Стекло прогнулось, как резиновое; маленькие трещинки растянулись, образуя странное подобие стеклянной сети, не пропускающей монстров внутрь.
        Снаружи донеслось злое шипение.
        Князь скрипнул зубами, отступая на шаг, продолжая держать руки сложенными вместе и крепко прижатыми к груди - последний, завершающий символ защиты, на котором и держалась вся магическая оборона. Оборона, сквозь которую с тупой яростью рвались ноофеты.
        К одной ладони прибавилась другая, третья, четвертая… Чудовища давили на гибкое стекло, силясь прорвать его, пытаясь все-таки ворваться в комнату и разорвать людей на части, напившись их крови.
        Трещины становились все шире; Фредо отступал все дальше - сил чернокнижника против такой массированной атаки не хватало, он уже не справлялся и ощущал, что с секунды на секунду будет побежден.
        Мартын, следящий за происходящим с открытым ртом, закрыл его и шумно сглотнул, переводя взгляд на стоящего рядом мрачного, как ночь, Медведя.
        - То… то есть, он - князь, да еще и… колдун, маг?..
        - Чернокнижник, - процедил сквозь зубы Аркано. Сообщать мимолетному знакомому о том, кем является его молочный брат, главнокомандующему не хотелось, но, коль скоро тот уже все видел сам, смысла таиться не было. Лопоухий пират опять приоткрыл рот и, не говоря ни слова, обалдело покрутил головой. Темная шевелюра его от этого заколыхалась, создавая ощущение смутного водоворота вокруг макушки.
        Стекло лопнуло как-то совершенно неожиданно, брызнуло осколками, впуская в комнату ледяной ветер, торжествующий вой, и трех жутких монстров, мгновенно скользнувших внутрь. Князь отступил, вскидывая правую руку и перекрещивая пальцы на ней.
        - Свет огня, что горит в свечи, Разгони тьму ночи! - воскликнул он и, увернувшись от первой атаки - удара наотмашь когтистой лапой, отскочил к друзьям, продолжая, - Тех, кто прячется в ночи, Прогони ты прочь!
        Пламя свечи дернулось, заколыхалось, поднимаясь вверх и разрастаясь на глазах. Ноофеты, ощутив его жар, отшатнулись, попятились от разгорающегося огня, неприятно шипя на него. Передвигались они странно - нижние их конечности были согнуты, как задние лапы кошки или собаки, поэтому по ровной поверхности этим жутким чудовищам ходить было затруднительно, но они справлялись.
        Фредо напряженно следил за тем, как огонек свечи становится высоким языком пламени, поднимается до самого потолка… А потом вдруг опадает вниз, и вновь обращается маленьким огоньком.
        - Рифма неудачная… - он скрипнул зубами, отступая ближе к своим друзьям. Ноофеты, обрадованные тем, что тревога оказалась ложной, медленно повернулись к ним, опять скаля жуткие зубы и, полуприсев, начали подкрадываться. Двигались они неспешно, казались неповоротливыми, но перемещались почему-то очень скоро и это внушало опасение. Кровать, отделяющую их от жертв, твари должны были миновать за считанные секунды.
        Фредо, скрипнув зубами, отступил еще на шаг, замирая рядом с Аркано и спешно прикидывая, что же еще можно сделать, каким образом помешать врагам добраться до них. На соратников в этот момент чернокнижник практически не рассчитывал, почти забыв об их присутствии - с такими чудовищами, по его мнению, сражаться следовало только магией.
        Мартын, следящий за происходящим с открытым от изумления ртом, закрыл его и шумно сглотнув, медленно перевел взгляд на хмурого Медведя рядом.
        - Обалдеть, - коротко резюмировал новый знакомый и, хмурясь, предпочел уделить внимание полю боя.
        Оно было небольшим - маленькая комната, да трое кроватей, между которыми уже замерло по одному монстру. Третий плавно обтекал одну из постелей, а в разбитое окно влезали все новые и новые твари, которым, чудилось, нет конца.
        Резкий, внезапный крик, вопль, разорвавший воцарившуюся на несколько мгновений тишину, заставил вздрогнуть не только монстров, но и обоих молочных братьев.
        - Банзай!!
        Мартын, выхватив кинжал, прыгнул на кровать и, демонстрируя чудеса ловкости и бесстрашия, вонзил его в глотку ближайшему ноофету. Тот захрипел, забулькал - сталь в горле не причиняла ему вреда, но была, тем не менее, весьма досадной помехой, от которой безмерно хотелось избавиться. Костлявая, сухая рука с длинными когтями стиснула запястье противника. Пират не сдержал крика боли - хватка у твари оказалась сильной.
        Пальцы против воли разжались и кинжал, выскользнув из них, так и остался в глотке монстра. Тот, уже как будто не замечая торчащего из плоти оружия, торжествующе зарычал и потянул несчастного парня к себе.
        Менестрель снова закричал, завопил, отбиваясь изо всех сил, пытаясь оттолкнуть жуткое создание и с ужасом понимая, что своим безрассудным поступком подписал себе приговор…
        В воздухе свистнул меч. Отрубленная рука чудовища, продолжая цепляться за запястье спасенного пирата, бессильно повисла. Монстр зарычал, протянул, было, вторую руку… но в следующий миг тонкая, прочная, полупрозрачная сеть, вдруг возникшая неизвестно откуда, оплела его, начисто лишая подвижности.
        Фредо перевел дыхание. Магия такого уровня давалась ему с трудом - за свою жизнь он больше привык к шаловливым стишкам, при помощи которых завораживал прекрасных крестьянок, или сбивал с толку глупых стражей. Сейчас же приходилось прыгать выше собственной головы, и это изрядно утомляло.
        Ноофеты, которые, забираясь в теплую, освещенную комнату, влекомые запахом живой крови и плоти, ожидали встретить здесь практически жертвенных агнцов, а встретили суровых воинов, ненадолго оцепенели, тупо созерцая происходящее.
        Медведь, решительный и уверенный, как и всегда, криво ухмыльнулся и, спихнув застывшего на кровати Мартына на пол, наступил на простыню тяжелым сапогом, с размаху снося плененному монстру голову. Та покатилась, подпрыгивая на полу, подкатилась к самым ногам соратников…
        Запах собственной, знакомой крови ударил монстрам в нос. Они заревели, завыли, зашевелились, волнуясь, как море и внезапной резкой, сильной волной хлынули вперед.
        Двое вцепились в Аркано, пытаясь добраться до его горла. Пятеро обступили Фредо, справедливо полагая чернокнижника наиболее опасным врагом. Еще несколько бессистемно толкались из угла в угол, поводя носами и пытаясь учуять третьего из противников.
        Мартын, почти полностью забившийся под кровать, дальновидно молчал, зажимая себе рот рукой, чтобы дышать не слишком громко. Сейчас, глядя на своих новых знакомых - таких сильных, таких умелых, - глядя, как главнокомандующий княжеской стражей уверенно рубит налево и направо своих врагов, а сам князь не подпускает их к себе беззвучными заклятиями, пират вдруг сполна ощутил свою слабость, почувствовал, что он лишний на этом празднике жизни, а в жестоком сражении и вовсе будет не более, чем помехой.
        - Да пропади ты пропадом, нечисть! - взревел Медведь, отсекая одному из ноофетов руку и по наклонной задевая ногу другого. У второго он угодил как раз в какое-то сложное сухожилие, и лапа монстра подломилась. Мерзко прибулькивая, похрюкивая и как будто даже скуля, он заскакал на одной ноге к окну, явственно предпочитая жизнь вкусному ужину. Тем более, что и ужин-то оказался каким-то уж очень кусачим.
        Фредо глубоко вздохнул, пытаясь найти в себе силы не сдаваться, не проявлять слабость.
        - Сейчас бы посох не помешал… - буркнул он и, быстро облизав губы, сцепил пальцы в непонятную фигуру. Потом торопливо сложил еще несколько и, отступив на шаг, внезапно рванулся вперед, прижимая открытую ладонь к впалой груди одного из окружающих его ноофетов.
        - Secretum inferno! - сорвалось с его губ почти шипение, и ладонь вдруг вспыхнула пламенем. Кончики пальцев заалели, оставляя на белой коже черные следы, оставляя раскаленный, горящий пламенем след княжеской руки. Монстр взвыл от боли и, отскочив, с боевым шипением занес когтистую лапу, намереваясь обрушиться всей силой на дерзкого чернокнижника. Тот, тяжело дыша, выставил перед собой полыхающую пламенем ладонь, придерживая ее второй рукой. Магия высшего уровня, магия стихий никогда не давалась Фредо легко, и он, чувствуя свою неспособность к ней, не придавал должного значения и не уделял времени ее изучению. Сейчас же приходилось использовать именно ее - врагов было много, требовались кардинальные решения, и князь начинал сознавать, что собственная нерадивость может выйти ему боком.
        К счастью, он был не один. К несчастью, друзьям его тоже приходилось туго.
        Аркано, яростно обрубающий конечности ноофетам, изо всех сил отталкивающий, отбрасывающий их от себя, сопротивляющийся когтям и зубам, внезапно закричал, сбиваясь на яростное рычание. Взволнованный Фредо, быстро глянув на молочного брата, заметил, что тот жмурит левый глаз, а сверху вниз его пересекает длинная кровавая борозда. Кто-то из монстров дотянулся до цели.
        Мартын, который, будучи сброшен с кровати, с пола подниматься не стремился, более того - наполовину заполз под кровать, надеясь спрятаться, испуганно переводил взгляд с раненного Медведя на отчаянно колдующего чернокнижника, и не знал, что потрясает его сильнее. Еще сегодня утром он был простым бродягой, беглым, клейменным пиратом, пытающимся вести жизнь менестреля, еще утром он знать не знал и думать не думал о подобных ужасах этого княжества, а теперь… Да будь проклята эта Финора, ноги его здесь больше не будет!
        Медведь вскрикнул и упал, пачкая пол кровью. К длинной царапине на глазу у него добавилось несколько шрамов на плечах, за которые мерзкие твари так и норовили уцепиться, и рассеченная на лоскуты одежда, не скрывающая ран на теле. Несколько ноофетов, воодушевленных победой, набросились на поверженного врага сверху, с явным намерением сейчас же и разорвать излишне непокорную жертву.
        - Аркано!
        Фредо, пытаясь отбиться от монстров все еще горящей, но постепенно остывающей ладонью, попытался пробиться к молочному брату. Ноофеты толпились вокруг, не пуская, не позволяя, пытаясь вонзить в молодого князя клыки, желая оборвать преждевременно его жизнь…
        Серебряные глаза чернокнижника потемнели, почти сливаясь цветом с ободком. Теперь это были уже не блюдца, каковыми они казались прежде - очи князя напоминали два черных провала, две бездны и впечатление производили жуткое.
        - Secretum inferno circulare! - рявкнул Фредо и, задыхаясь под гнетом собственной силы, упал на одно колено, поддерживая одну руку другой, - Templo!
        Что-то полыхнуло. Ладонь князя, по-прежнему направленная вперед, загорелась, засветилась сильнее и свет этого пламени, озаряя собою полутемную комнату, неожиданно разлился на добрых полтора шага вокруг, образуя купол над головой чернокнижника. Фредо, тяжело дыша, закашлялся и, едва не упав, уперся одной рукой в пол, вторую с трудом продолжая удерживать вытянутой.
        Ноофеты, отпрянувшие от горячего купола, сгрудившиеся вокруг него, неуверенно ворочались, поворачивая острые головы то вправо, то влево и то ли отыскивая лазейку среди пламени, то ли ожидая, когда у жертвы иссякнуть силы.
        Мартын, созерцающий это из-под кровати, с ужасом подумал, что последнего-то ждать, наверное, осталось недолго. Ему, с его места, было хорошо видно, с каким трудом князь удерживает над собой огненный купол, было видно, как дрожит вытянутая вперед рука и, что самое ужасное, была видна тонкая струйка крови, бегущая из его носа к губам.
        Фредо сражался на пределе своих возможностей, сражался за свою жизнь и за жизнь Медведя.
        Вспомнив о главнокомандующем, пират испуганно обернулся, опуская голову ниже и глядя из-под кровати на то, что происходило по другую ее сторону.
        На миг ему стало дурно.
        Один из нападавших на Аркано ноофетов валялся на полу рядом с ним и, противно шипя, пытался вытащить из груди крепкий меч. Остальные склонились над лежащим без сознания владельцем оружия.
        Жуткая пасть разверзлась над горлом человека, медленно опускаясь, примеряясь, как бы поточнее впиться, и Мартыну захотелось зажмуриться. У него на глазах умирал человек, умирал его новый знакомый, почти друг и смотреть на это было просто невыносимо!
        А еще невыносимее было думать, что можешь помочь, но не делаешь этого.
        Мартын осторожно приподнялся и, стараясь оставаться незамеченным, стянул с кровати оставленный там барабан. Надо было действовать, срочно, прямо сейчас, не медля ни секунды! Черт, а ведь он даже еще не успел освоиться с этой игрушкой, он ведь только недавно отобрал… Ай, не время для ностальгических воспоминаний!
        Пират уселся на полу по-турецки, ставя барабан между ног и, недолго думая, с силой ударил по нему ладонью.
        БАМ!
        Низкий гул наполнил комнату. Задрожали стены, затрещали деревянные перекрытия, посыпались крошки побелки с потолка.
        Ноофеты - существа, в силу своего строения чувствительные к звуку, - испуганно отпрянули от своих жертв, зажимая уши, озираясь и силясь понять, что происходит и откуда на них вдруг обрушился этот громоподобный гул.
        БУМ!
        Мартын ударил второй раз.
        Остатки стекла вылетели под напором звука. Ножки кровати подломились. Перекрытия затрещали, ломаясь и крушась.
        Фредо обессиленно уронил доселе вытянутую вперед руку. Огненный купол над его головой погас, но ноофеты этого даже не заметили - их внимание было поглощено страшным напором звука.
        - Дьявол… - князь, сидящий на полу на коленях, медленно повернулся и ошалело уставился на лопоухого пирата. Тот воодушевленно тряхнул шевелюрой и ударил в третий раз.
        Стоящий ближе прочих монстр взвыл, закричал - совершенно по-человечески, словно и не был никогда чудовищем, - и вдруг умер. Голова его взорвалась, не выдержав давления страшного звука, лопнула, как воздушный шар, забрызгивая кровью пытающегося подняться чернокнижника.
        Аркано, которого жуткие звуки против воли заставили прийти в себя, повернулся на живот и, облокотившись о поваленную кровать, по-прежнему щуря рассеченный раной глаз, растерянно воззрился на «музыканта».
        - Почему ты сразу не сделал этого?! - прошипел он и, оглянувшись, прицельно пнул согнувшегося и зажавшего уши ноофета по хлипкой коленке, - Давай, парень, бей, бей! Этим тварям, я смотрю, твоя игра нравится…
        - Нет, стой! - Фредо, спотыкаясь, бросился к разыгравшемуся пирату. В магии он понимал значительно больше, чем его молочный брат, понимал, чем могут быть опасны зачарованные инструменты - а в том, что барабан к таковым относится, сомнений быть не могло, - и предпочитал остановить опрометчивого Мартына. Он схватил парня за руку и, не позволяя больше ударить по инструменту, нахмурился.
        - Ты умеешь играть на нем? Или просто лупишь, в надежде, что получится?
        Менестрель пожал плечами. Он принципиальной разницы не видел.
        - Но ведь получается же, - резонно заметил он, - Отпусти, они ж сейчас очухаются! Вот я их сейчас одним ударом…
        - Еще немного - и рядом с ними ты уложишь и нас! - чернокнижник нахмурился и, склонившись, решительно дернул из рук пирата барабан. Сам он, говоря откровенно, на зачарованных инструментах играть тоже не умел, но все-таки небезосновательно полагал себя человеком более образованным, чем клейменный пират.
        Однако, он не учел настырного нрава последнего. Мартын, резко дернувшись вперед, уцепился за инструмент и потянул его к себе.
        - Это мой барабан!
        Аркано на миг закрыл лицо рукой и, испачкав ее в крови, опустил.
        - Кретин, идиот! Отдай барабан Фредо, он лучше…
        - Ничего он не знает лучше! - совсем возмутился парень, - Барабан мой, играть буду я!
        - Ты угробишь нас вместе с ними!
        - Отдай ему барабан!
        - Это мой!..
        Ноофеты, почувствовав - именно почувствовав, а не услышав, - что смертельные звуки затихли, медленно опустили руки, открывая уши и вновь, ведомые сладким запахом человеческой крови, нацелились на троих спорщиков. Те, увлеченные своими разборками, полностью поглощенные ими, даже не заметили этого, отчаянно перетягивая из стороны в сторону зачарованный барабан, переругиваясь, чертыхаясь и совершенно игнорируя действительность.
        В реальность их вернул весьма резкий и неприятный момент.
        Медведь, оттащенный за ноги, внезапно соскользнул с кровати и, пребольно ударившись лбом об пол, вцепился в чьи-то худые конечности. Пойманный им ноофет, прекрасно сознавая, от кого исходит сейчас угроза, рванулся вперед, открывая жуткую пасть, надеясь впиться в горло Мартыну. Аркано, отчаянно пиная удерживающего его монстра, дернул за ноги нападающего, силясь если не помешать, то хотя бы сбить его с курса. Попытка удалась.
        Тварь, мотнувшаяся в сильных руках главнокомандующего, промахнулась и, вместо того, чтобы впиться в горло, наткнулась клыками на помеченное плечо пирата. Мартын взвыл.
        Медведь с силой пнул заднего ноофета по колену и, пользуясь мгновенной передышкой, рванул назад нападающего. Мартын закричал еще громче - острые клыки чудовища прочертили на его плече четыре глубокие борозды: две менее глубокие в центре и две более глубокие по краям, рассекая метку.
        Барабан выскользнул из ослабевших рук, и чернокнижник, пользуясь моментом, крепко сжал его. А потом внезапно подпрыгнул, повисая в воздухе на остатках магии, держась над головами растерявшихся тварей.
        Ладонь его мягко опустилась на инструмент, и звук - более мягкий, более музыкальный, но не менее губительный, - снова наполнил собою комнатушку.
        Ноофеты схватились за уши. Аркано, по-прежнему лежащий на полу, закрыл голову руками, надеясь так приглушить звук, уменьшить его воздействие на себя. Мартын, тяжело дыша от боли, сполз на пол, судорожно зажимая рваные раны на плече.
        Князь, зависший под потолком, скрестил ноги на турецкий манер и, обняв ими барабан, принялся негромко отбивать какой-то невнятный ритм.
        Монстры завибрировали, затряслись, проводя звук, пропуская, резонируя его своими костлявыми телами и, сгибаясь пополам, скуля, подвывая, принялись потихоньку отползать к выбитому окну, надеясь сбежать, надеясь спасти свои жалкие жизни.
        Фредо сузил глаза и ударил посильнее.
        Несколько ближайших ноофетов затряслись, как в лихорадке; тела их затрепетали, вибрируя, ловя звуковые волны, а спустя несколько мгновений взорвались, как мыльные пузыри, обдавая брызгами крови лежащего Медведя и раненного пирата.
        Остальные, воя от ужаса, ринулись к окну и, толкаясь, кусая и царапая друг друга, оскальзываясь на мокром от крови их собратьев дощатом полу, принялись протискиваться в него, спеша удрать от слишком непокорных жертв. Еще несколько четких ударов по барабану довершили начатое, обращая в кровавое месиво почти всех оставшихся от большой стаи монстров.
        Два последних в ужасе выскочили в окно и скрылись в ночной мгле.
        Чернокнижник медленно опустил ноги и, мягко спрыгнув сверху, легко приземлился рядом с дрожащим от боли и отвращения пиратом. Поставил рядом с ним на забрызганный кровью пол барабан и, окинув пострадавшего быстрым взглядом, шагнул к молочному брату.
        - Жив?
        В этом был весь Фредо. Выказывать горячего волнения, горячей заботы о привычно раздражающем его человеке он бы не стал ни за что на свете, однако, беспокоился и хотел убедиться в его дееспособности. Беспокойство свое он, правда, предпочитал выражать в максимально короткой форме.
        Аркано шевельнулся, медленно убирая руки с головы. Потом осторожно поднял последнюю и, по-прежнему щуря левый глаз, продемонстрировал собеседнику залитое кровью лицо. Широко улыбнулся и, упершись ладонями в пол, сел.
        Весь затылок его был запачкан кровью ноофетов, спина и плечи казались красными от нее, но раны самого главнокомандующего ограничивались только порезом через глаз, да парой незначительных ссадин.
        Медведь оглядел комнату и, остановив взгляд на князе, уверенно кивнул ему.
        - Жив.
        Мужчина прекрасно знал и очень хорошо понимал мотивы поведения молочного брата, и никогда не требовал от него того, что молодой человек дать не мог. Он никогда не просил, чтобы Фредо проявлял повышенную заботу, чтобы он беспокоился за него, как за близкого родственника, всегда был удовлетворен той толикой внимания, что князь уделял ему.
        Но сейчас внимания требовалось все-таки больше.
        Чернокнижник подошел и, опустившись рядом с главнокомандующим на одно колено, обхватил ладонями его лицо, вглядываясь в пересекающий глаз порез. Потом, продолжая одной рукой придерживать большую голову молочного брата, кончиками пальцев другой легонько скользнул по ресницам, потрогал веко… Мягко подул прямо на глаз и неожиданно велел:
        - Открой.
        Аркано набрал побольше воздуха в легкие и неуверенно приоткрыл глаз. Моргнул, затем открыл его шире, и осторожно оглядел комнату. Потом моргнул еще раз и чуть нахмурился.
        - Немного мутно… Но в целом сносно. Кровь заливает.
        - Останется шрам, - Фредо спокойно поднялся с колена, - Зрение скоро восстановится, не волнуйся.
        - Шрамы мужчин украшают, - Медведь пожал плечами и, стараясь не дать крови залить глаз, мотнул головой. Князь, не отвечая, отошел, направляясь ко второму раненному.
        Сам Фредо особенно не пострадал, ранен не был, разве что очень устал, используя сложную магию, но помочь друзьям мог. И намеревался это сделать сполна.
        - Покажи рану.
        Он присел рядом с Мартыном на корточки и чуть склонил голову набок. Лопоухий пират, до сих пор зажимающий жуткие рваные раны на плече, словно надеясь так их вылечить, всхлипнул от боли и, дрожа, кое-как повернулся к собеседнику боком. Потом медленно, будто нехотя, убрал руку и, зажмурившись, потянул с плеча рваный рукав, уже насквозь пропитавшийся кровью.
        Фредо нахмурился. Четыре глубокие борозды, оставленные зубами ноофета, пересекающие метку пирата, выглядели ужасно - края их алели, как угли в печи, а самая кровь, толчками вытекающая наружу, стремительно темнела, становясь черной. Все указывало на серьезность ранения, все говорило, что новому союзнику необходимо тщательное лечение.
        Чернокнижник негромко вздохнул.
        - Плохо, - неспешно произнес он, сохраняя спокойное равнодушие в голосе, не желая пугать пострадавшего, - Ноофеты - неприятные создания, друг мой. Когда-то они были живыми, но столкнулись с такими же тварями, и те обратили их в себе подобных. Клыки ноофетов ядовиты, в них содержится трупный яд и что-то еще, именно то, что при попадании в кровь заставляет организм меняться, превращая человека в ноофета. Твои раны…
        - Хочешь сказать… - лопоухий пират, изо всех сил стараясь побороть дрожь в голосе, сжал здоровую руку в кулак, - Другими словами… я становлюсь монстром?! И… и как скоро… сколько у меня есть времени??
        - Трудно сказать, - Фредо говорил все так же спокойно, очень размеренно, не желая поддаваться панике, - Яд ноофетов действует всегда по-разному, ибо каждый человеческий организм индивидуален. В среднем на полное перевоплощение уходит неделя, плюс-минус несколько дней. Спровоцировать превращение раньше срока возможно, поддавшись жажде крови…
        Аркано, слушающий молочного брата со все возрастающим ужасом, не выдержав, вскочил на ноги.
        - Прекрати морочить парню голову, Фредо! Что нам делать?
        Князь неспешно перевел на него взгляд и слегка приподнял правое плечо.
        - Нужен целитель. Моих сил хватит на то, чтобы унять боль, чтобы не позволить крови течь и дальше, но остановить постепенное отмирание тканей я не могу. Нужен кто-то, сведущий в целительстве, сведущий больше, чем я. Многие целители обитают неподалеку от столицы, путь туда занимает от трех до пяти дней.
        Мартын шмыгнул носом. Ему было страшно, он не хотел умирать, не хотел превращаться в чудовище, которым пугают детей, он хотел быть человеком и быть здоровым!.. Что делать, он не знал. Раненная рука болела нещадно, держаться на лошади с такой раной он бы не смог, и как попасть в столицу… Разве только…
        - Вы… - пират нервно облизал губы, прижимая здоровую руку к груди, - Друзья мои… вы… поможете мне?..
        Чернокнижник, не глядя на своего молочного брата, тонко улыбнулся. Ответ его всколыхнул в душе Мартына угасшую, было, надежду на спасение.
        - Мы своих не бросаем.
        Глава 3
        - Не только силен, но и лечить умеешь? - Мартын чуть улыбнулся. От пальцев князя по его телу текла теплая, мягкая энергия, успокаивающая боль и прогоняющая ужас смерти. Предложение ехать в столицу, искать там помощь, начинало казаться глупым, и пирату чудилось, что целая гора упала с его плеч, забирая с собою безумное, сковывающее напряжение.
        Фредо сочувствующе улыбнулся, не убирая рук.
        - Я не умею лечить, - негромко произнес он, - Я лишь могу унять боль на какое-то время, но остановить процесс отмирания тканей мне не под силу. Для этого нужен целитель.
        - А за целителем мы отправимся в столицу! - воодушевленно подхватил Медведь, и даже подарил пострадавшему ободряющую улыбку, но тотчас же и сник, - Правда, придется отклониться от основного курса…
        - А куда вы шли?
        Чернокнижник закончил свое колдовство, и пират, шевельнув несколько раз на пробу рукой, приободрился, начиная проявлять неуместное любопытство.
        Впрочем, скрывать истинную цель их пути от, вполне вероятно, нового соратника, князь не планировал. Он тонко улыбнулся и, присев на кровать, на полу возле которой проводил процесс частичного исцеления раненного, облокотился о собственные колени.
        - Ходят слухи, что в столице собирают отряд для поисков короны короля Тревора. Кроме того, в Черных лесах вновь объявился монстр, за которым, предположительно, король некогда и отправился…
        - Так ты хочешь вернуть короля? - Мартын, не давая собеседнику закончить, ловя все на лету, схватывая с полуслова, даже немного приподнялся на полу, жадно вглядываясь в него.
        Фредо вздрогнул. Во взгляде пирата сквозила удивительная надежда, а за вопросом его чудилось что-то странное, что-то, чего он никогда не слышал из уст других людей, и теперь он боялся поверить, опасаясь ошибиться…
        - Ты веришь, что он жив?
        Менестрель удивленно кивнул.
        - Конечно, верю. Не таков был король Тревор, чтобы взять и умереть, я всегда так говорил! Пропал без вести - да, может быть, я не спорю, но убежден, что он все еще жив. Возможно, в плену, возможно, ранен, но… Так ты действительно хочешь найти его?
        Аркано, решительно вмешиваясь в разговор, шагнул вперед, замирая огромной тенью рядом с собеседниками. Встать между ними мешали и комплекция, и небольшие размеры комнаты.
        Кровь на лице его уже подсохла, не заливала больше глаз, и в целом Медведь выглядел вполне уверенно, но с учетом кровавых разводов на щеках и теле, да еще и в полусвете свечи производил жутковатое впечатление.
        Нет ничего удивительного, что оба собеседника как-то сразу притихли.
        - Для начала мы хотим обнаружить монстра, - серьезно произнес главнокомандующий, - В перспективе - корону, ну, а уж после… Но теперь нам в любом случае придется отвлечься от наших целей, дабы оказать помощь тебе. Что ж, хоть преследователя собьем с толку…
        Пират, последними словами явственно пораженный, встал на четвереньки, потом уверенно поднялся на ноги. Глаза его горели любопытством.
        - Вас кто-то преследует? Но кто, как, почему?.. Фредо… Неужели кто-то рискнет поднять руку на князя Финоры?
        Ответить князь Финоры не успел.
        - Ты же видел, каков он в бою, - мрачновато произнес Аркано, - За чернокнижником давно идет охота, говорят даже, прислали охотника из столичного легиона…
        - Да, к слову, - князь неожиданно приподнял голову, прерывая молочного брата, - Давно ты владеешь зачарованным барабаном?
        Менестрель, явственно удивленный внезапным вопросом, оглянулся и, обнаружив свой барабан в шаговой доступности, поднял его, нежно гладя по пузатому боку.
        - Ну так, в общем-то, давненько. Я его на одном суденышке нашел, из тех, что наш клипер захватил. Сначала просто поиграть думал - ну, вот тянет меня к музыке, ну, что поделаешь? - а потом, когда от первого же удара шторм поднялся, я смекнул, что игрушечка-то непростая… Фракасо! Было дело - я даже корабль с его помощью потопил!.. Но вот в руках Фредо он звучал лучше, - парень поник, обиженно прижимая к себе любимый инструмент, - Как тебе это удалось, брат?
        Чернокнижник слабо улыбнулся в ответ. Ему сейчас было не до глупых обид нового знакомого, его терзали вопросы куда как более глубокие и важные.
        - Скажи, Мартын… А не известно ли тебе, у кого в дель’Оре еще имеются зачарованные инструменты?
        Мартын, озадаченный еще больше, поскреб макушку, задумчиво хмуря брови. Сообразить вот так навскидку, как ответить, было мудрено.
        - Да я, собственно… Во-первых, никогда особенно не заморачивался этой темой. Во-вторых, хрен там его знает, чего в других областях королевства делается, я бывал только в Саноре, Финоре, да в Габар забегал пару раз. Правда, долетали до меня слухи, что у кого-то из столичного легиона, в Габаре, есть какая-то штучка, при помощи которой он звуком убивает… Ммм… сейчас, - пират нахмурился и, явно пытаясь улучшить мозговую деятельность, несколько раз дернул себя за смешно торчащее ухо. Покусал губу, постучал пальцами по барабану… Удовлетворился тем, что остатки стекла от этих звуков окончательно покинули раму, а ножки подломились и у двух других кроватей, и внезапно воодушевленно щелкнул пальцами.
        - Ну, точно! Как же! Фракасо! Слышал я, что ?шет Аччайо владеет флейтой, да, говорят, частенько и весьма умело пускает ее в ход! Больше ничего не знаю, честно. А что случилось-то? - заметив, как побледнел чернокнижник, пират откровенно смутился. Того, что известия его окажут на нового знакомого столь пагубное воздействие, он совершенно не ожидал.
        - А… Ашет Аччайо?.. - Фредо тяжело сглотнул, устремляя взгляд на своего молочного брата, - За мной охотится Стальной Аш?..
        Аркано, не отвечая, сдвинул брови, устремляя взгляд во тьму ночи за окном. Его известия тоже не обрадовали, верить в них не хотелось, но… Увы, слишком уж четко совпадало описание неизвестного, лихо управляющегося с флейтой, с только что прозвучавшими словами Мартына.
        Ашет Аччайо… Да, это проблема похлеще ноофетов.
        Стальной Аш в королевстве дель’Ора был известной личностью, можно даже смело сказать - печально известной. Лучший охотник столичного легиона, безжалостный и цепкий преследователь, всегда настигающий избранную жертву… Настигающий и уничтожающий ее.
        Иных вариантов решения проблемы Ашет не знал. Ему поручали только задания, требующие окончательного и бесповоротного устранения цели, и с этими заданиями Аччайо справлялся безукоризненно.
        Ходили слухи, будто и с монстрами, периодически возникающими в разных уголках королевства, Стальной Аш справляется столь же просто, как и с неугодными короне (или тем, кто действовал от имени короны) личностями.
        Ашета боялись, с ним не хотели сталкиваться, от него старались держаться подальше. В пылу охоты этот человек способен был уничтожить, помимо цели, еще пару десятков случайных свидетелей, и никому не хотелось быть этим случайным свидетелем. И, уж тем более, не хотелось никому вдруг стать жертвой Стального Аша, не хотелось оказаться его целью.
        Фредо почувствовал, что вдоль позвоночника пробежал холодок. В голову полезли абсурдные мысли - это Ашет зажег свечу в их комнате, чтобы приманить ноофетов, это он призвал сюда тварей, чтобы уничтожить чернокнижника…
        Князь схватился за голову. Что делать, он не знал, не представлял, да и вообще впервые оказался в ситуации, когда его жизни угрожала реальная и очень серьезная опасность.
        - Что мне делать?.. - обычно холодный и спокойный голос его осип, в нем появился страх.
        Медведь, уловив этот страх в голосе названного брата, быстро обернулся и, чуть улыбнувшись, положил тяжелую руку ему на плечо, крепко сжимая.
        - Я ведь за твою жизнь головой отвечаю, - неловко напомнил он, - Стального Аша я к тебе не подпущу.
        - А мне ты жизнь спас! - торопливо вставил Мартын и, хлопнув испуганного Фредо по другому плечу, ободряюще подмигнул ему, - Пусть только этот парень попробует на тебя наехать! Фракасо! Да его дудочка против моего барабана - ничто, пшик! Я ее разнесу в щепки, а самого этого ловкача…
        - Остынь, - Аркано усмехнулся, легонько толкая пирата в бок, - Нам еще тебя вылечить надо для начала. Успокойся, Фредо, не нервничай - Стальной Аш был замечен в харчевне недалеко от твоего дворца, до нас ему, как минимум, день хода. Ждать мы его не будем, а дорогу стражи ему не укажут - в этом можешь не сомневаться. Мы же поспешим в столицу, и там растворимся среди люда.
        - Верно! - опять встрял несдержанный Мартын, - И хрен эта ищейка нас отыщет! Мне-то с ним встречаться тоже как-то не по нраву… - он неожиданно поник и, лишь сейчас выпустив плечо князя, неловко коснулся своего раненного плеча, слабо улыбаясь, - Клейменный пират, разгуливающий на свободе - явление вполне обычное. Но, если на клейме будут заметны следы попыток от этого клейма избавиться… - парень развел руки в стороны, - Это верная смерть. Если заслужил клеймо - должен носить его до последнего дня, избавляться от него запрещается под страхом смертной казни. Ноофеты меня, конечно, подвели под монастырь…
        Медведь, чувствующий себя миротворцем, утешителем, глубоко вздохнул, переводя взгляд на еще одного расстроенного друга.
        - Быть может, ноофет сыграл роль адепта судьбы, - пожал он плечами, - Существуют же не зависящие от тебя обстоятельства, по которым целостность метки может быть нарушена. Тем более, что ты рисковал жизнью…
        - Да кого это волнует! - лопоухий пират раздраженно тряхнул шевелюрой и, отвернувшись, безрадостно глянул на дверь, - Не хочу больше об этом. Давайте или убираться отсюда, или… хотя бы проверим, не осталось ли внизу еще каких-нибудь тварей. Спать, имея под боком такую зубастую пакость мне бы не хотелось.

* * *
        - Че это он? - Мартын подозрительно прищурился, - Отдохнуть, что ли, прилег? Или прятался от ноофетов и уснул случайно? Или надрался со страху?
        Медведь тяжело вздохнул и, памятуя о своем статусе, своей должности, добровольно принял на себя неприятную обязанность, бесшумно подходя к лежащему на полу рядом со стойкой хозяину постоялого двора. Что с ним, во мраке разглядеть было трудно. Плошка с маслом, где прежде теплился фитилек, была перекинута, огонь давно погас, а зажечь его вновь, судя по всему, было некому.
        Аркано присел на корточки и, осторожно коснувшись плеча хозяина, аккуратно повернул его на спину, вглядываясь в смутно белеющее во тьме горло. Разорвано оно не было.
        Значит, не ноофеты…
        - Проверь уши, - неожиданный тихий совет князя Финоры заставил мужчину удивленно оглянуться через плечо, и послушно коснуться сначала одной, потом другой ушной раковины лежащего на полу человека. Уши на ощупь казались холодными и липкими.
        Главнокомандующий потер друг о друга пальцы, потом понюхал их и медленно поднялся на ноги, шагая ближе к окну. Слабый лунный свет, падающий из него, окрасил его пальцы красным.
        Мужчина покачал головой.
        - Кровь.
        Фредо на миг сжал губы, и печально опустил голову. Иных объяснений ему не требовалось.
        - Вот что бывает, когда бездумно используешь зачарованные инструменты, Мартын, - негромко произнес он, глядя при этом, впрочем, не на пирата, а на тело несчастного толстяка, - Звук способен убить.
        Парень вздрогнул, внезапно сообразив, в чем его обвиняют и ошалелыми глазами уставился на лежащего без движения хозяина.
        - Чт… не-ет… Нет, не может… Я же на верху играл, он внизу был, как, как?!
        - Не истери, - Медведь, видя, что новый знакомый близок к этому состоянию, нахмурился, посылая ему серьезный взгляд, - Фредо прав - использовать силу зачарованных инструментов следует с умом. В ночи звук разносится далеко, и не имеет значения, что играл ты на втором этаже… Бедняга, - он перевел взгляд на хозяина, - Не зря он не хотел пускать нас. Должно быть, предчувствовал.
        - Возможно, - князь, не желая слишком задерживаться на печальном событии, неожиданно повернулся к покойнику спиной, - Идем. Наши лошади должны быть у коновязи, ставить их в стойло было, как будто, некому, поэтому в путь отправиться будет не сложно. Мартын, ты прибыл…?
        - На мерине, - буркнул пират, все еще продолжая созерцать убитого им по незнанию хозяина постоялого двора, - Я видел ваших коней, привязал своего рядом с ними. Не знаю… Надеюсь, рука не заболит от верховой езды?
        Чернокнижник равнодушно пожал плечами - целителем он не был, и предсказать, как поведет себя раненная конечность, не мог.
        - Если она заболит - я сумею унять боль, - бросил он через плечо и первым направился к выходу. Аркано, на миг прижав руку к груди, чуть склонился в сторону покойного хозяина и, вздохнув, последовал за своим молочным братом. Мартын, шмыгнув носом, торопливо отвернулся от мертвеца и, стараясь выбросить из головы эту трагическую кончину, заспешил следом за новыми друзьями.
        У коновязи их поджидал сюрприз.
        Аркано недовольно мотнул головой, пытаясь отбросить назад слипшуюся от крови челку, потом убрал ее рукой и на секунду закрыл ею же раненный глаз. Ему почудилось, что зрение обманывает его.
        - Что за черт… Из трех коней не осталось ни одного, как такое может?..
        Мартын неуверенно кашлянул, чувствуя, как душу опять заполняет страх.
        - А я… подумал… Словом, это не могут быть… ноофеты?..
        Фредо хмыкнул, чуть приподнимая бровь.
        - Сожрали коней вместе с уздечками? Извини, но мне в такое трудно поверить, ноофеты не всеядны. Они бы оставили кости, седла, упряжь… Кроме того, у них просто не было времени на перекус - когда они бежали, они думали лишь о спасении своей жизни.
        - Мне казалось, сбежал только один, - отстраненно вставил Медведь и нахмурился, - Но вопрос остается открытым - где, черт возьми, лошади?!
        Легкое прикосновение к рукаву заставило мужчину непроизвольно дернуться, рывком оборачиваясь и кладя руку на рукоять меча.
        Молодой паренек, почти мальчик, увидев перед собою это грозное явление, испуганно отшатнулся и, прижав руки к груди, залепетал:
        - Не серчай, дяденька, я ж не со злом к вам, а токмо с добрыми вестями! - он сжался и виновато продолжил, - Вы… вы лошадок, да, ищите, я слыхал? Так я их в стойла загнал, разнуздал, напоил, накормил, а то бедняжки совсем умаялись, поди, с дороги-то! Вы уж не серчайте, дяденька, я ж хотел токмо зверью да получше сделать, не годно это, чтобы всадники отдыхали, когда лошадки в сбруе стояли…
        - Ты кто такой? - Мартын, который, обнаружив рядом с главнокомандующим не страшного монстра, а всего лишь мальчишку, сразу почувствовал себя увереннее, грозно нахмурился, шагая вперед. Голос его обрел удивительную крепость и громкость: казалось, пират вновь стоит на палубе корабля, окликая своих товарищей по оружию.
        - Кто тебе дал право без спроса уводить чужих коней, щенок?! Да тебя за такое плетью отходить хорошо бы, да я бы тебя…
        - Мартын, - Фредо, человек более лояльный, положил ладонь на плечо соратнику, - Остынь. Как тебя зовут, мальчик?
        - Антон, господин, - юный конюший склонился в глубоком поклоне, - Вы уж простите голову мою дурную, не подумавши я. Верно ж говорят по селу, что мысли мои плохо в голове вертятся, не понимаю я многого. Я уж не со зла, я лошадушков-то ваших приведу тотчас же, помогу вам вновь их приодеть-приукрасить… Токмо… - паренек неожиданно замялся, опуская взгляд, - Вы уж за дерзость не почтите, господа хорошие, а токмо ответьте мне, будьте таки добреньки… Вам в дороге вашей слуга расторопный не гож будет? Я бы со всей радостию мир поглядел, да в услужение пошел!
        Повисло молчание. Спутники растерянно переглядывались, переваривая внезапное предложение; Антон ждал, прижав руки к груди и с надеждой переводя взгляд с одного из господ на другого.
        Наконец, Фредо осторожно кашлянул. Обижать мальчишку князю не хотелось, но и раздувать отряд он смысла не видел, тем более, что в качестве слуги его всегда вполне устраивал Медведь. Сейчас же к нему прибавился еще и Мартын, на которого чернокнижник тоже не преминул бы свалить часть повседневной работы, и третий слуга казался ему уже излишней роскошью. Он же, в конце концов, инкогнито путешествует! Не хотелось бы привлекать стороннего внимания к своей персоне…
        - Говоря откровенно… - князь поправил светлые волосы и обезоруживающе улыбнулся, - Мне вполне хватает Аркано, другого слугу я заводить не думал.
        Его молочный брат, совершенно этой характеристикой не обиженный (в конечном итоге, Фредо он знал давно и его повадки успел изучить хорошо), хмыкнул и легко пожал могучими плечами.
        - А я и вовсе без слуг обходиться привык.
        Антон ощутимо поник. Надежды его, казалось, рассыпались прахом прямо на глазах, как уговорить господ все-таки взять его в услужение, мальчик не знал.
        Мартын печально вздохнул.
        - А вот я не отказался бы от слуги, - внезапно заявил он, заставляя обоих своих соратников изумленно повернуться к нему. Заметив во взгляде Медведя даже осуждение, пират замахал перед собой руками.
        - А что? Я бедный менестрель, у меня в жизни слуги не было! Вам-то хорошо, богатеньким, а мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь мне подтирал… кхм, словом, хотелось бы, чтобы кто-то за мной ухаживал.
        Главнокомандующий осторожно потрогал уже не кровоточащую рану, пересекающую глаз и выразительно кашлянул. Потом покосился на явно воспрянувшего мальчишку и нахмурился.
        - А платить ты слуге чем собираешься, пират? - глаза мужчины нехорошо сверкнули, - Прохожих, что ли, грабить будешь?
        Ответить явственно возмущенный возводимым поклепом Мартын не успел - мальчик опередил его.
        - Да мне ж денег-то не надо, дяденька! - Антон умоляюще сжал руки, - Вы токмо кормите меня, поите иногда - и я все-все-все для вас сделаю! А деньги-то мне нельзя в руки давать - верно в селе говорят, что в пальцах они у меня не держатся. Ни единой монеты за жизнь не удержал - только возьму, как тотчас и исчезает она… - паренек на миг поник, опуская взгляд.
        Фредо глубоко вздохнул. События поворачивались каким-то совершенно неожиданным образом, отряд рос и ширился без его, предводителя, ведома, и князю это не нравилось. Вместе с тем, отказать этому пареньку язык не поворачивался - уж больно жалобно он смотрел, больно горячо умолял.
        - А что же родители твои, мальчуган? - чернокнижник сочувствующе улыбнулся, - Они-то тебя, поди, не отпустят…
        Антон замотал головой.
        - Я сирота, господин, сызмальства сирота! Перебиваюсь кто чем даст, а кто и пнет, бывалоча… Я к работе приучен, много умею, да токмо думать у меня не получается, - паренек вздохнул, - В селе говорят - с такой головой не протяну я долго, убьют меня из-за моей глупости. А я видел, вы чудовищ прогнали, что нас тут всех мучили - вы, значит, и меня защитить сумеете! Возьмите меня в услужение, господин хороший! - мальчик протянул руки к приосанившемуся Мартыну, - Я ж не негодный какой, я вам все сделать могу, что прикажете! Возьмите…
        Пират крякнул и, поправив барабан, гордо покосился на друзей. Лавры победителя ноофетов он, благодаря своему бронебойному инструменту, успел приписать себе, и теперь безмерно гордился, убежденный, что в защитники мальчишка выбрал именно его.
        - Тебе сколько лет-то, парень? - Аркано вздохнул и опять потрогал образовывающийся шрам. Болел он нещадно, но виду подавать мужчина не хотел.
        - Годков двадцать будет, господин, - Антон развел руки в стороны, - Считать не обучен, простите великодушно, токмо сельчанам на слово верю, а они бают, что я тут уже двадцать лет у них на шее сижу… Не хочу я обузой быть, господин! - в светлых глазах мальчишки сверкнули слезы, - Помогать я хочу, возьмите в услужение! Я пригожусь вам - за лошадьми глядеть буду, кушать готовить буду, воду носить буду…
        - Достаточно, - Фредо вскинул руку, останавливая поток слов парня и медленно повернулся к одному из своих спутников, - Твое слово, Мартын. Возьмешь мальца к себе в услужение?
        Самому князю Фредо лет было лишь немногим больше, чем «мальцу»-слуге, но чувствовал он себя по сравнению с ним несравненно более взрослым. Кроме того, был облечен властью, что давало ему право говорить с простолюдином свысока.
        Пират оживленно кивнул. Ему мысль о том, что кто-то будет обслуживать его и его коня, душу грела безмерно, а раз уж мальчишка даже денег не требовал… Ну, чем не идеальный слуга в дальней дороге?
        - Хорошо, - чернокнижник опустил руку, - Отныне ты поступаешь в услужение к господину Мартыну, Антон. Сопроводишь своего хозяина до столицы, там ему лекарь нужен. Ну, а когда вылечится - решит, как с тобой дальше быть… А сейчас, будь добр, принеси нам умыться, а потом приведи наших лошадей. Надеюсь, ты не солгал, говоря, что умеешь с ними обращаться?
        Антон торопливо закивал, потом так же торопливо замотал головой и, сияя, как начищенный самовар, опрометью бросился за водой.

* * *
        Этьен де Лафер, охотник из столичного легиона, известный также, как Стальной Аш, остановился перед воротами дома Потерянных душ и окинул их долгим взглядом. Задание, данное ему кабинетом министров ныне покойного короля Тревора, оказалось нелегким - прежде, чем схватить чернокнижника, следовало выяснить его личность, и вот тут возникали сложности.
        Ашет расспросил уже нескольких человек, утверждавших, что они видели чернокнижника, но до сих пор не сумел даже составить его словесный портрет. Негодяя описывали самыми разными словами - начиная с восторженных и заканчивая испуганными, и все сходились только в одном: чернокнижник говорит стихами, а после случаются странные вещи. Учитывая, что никто из встреченных охотнику жителей Финоры стихами постоянно не говорил, эту ниточку можно было считать уже оборванной.
        Впрочем, совсем недавно один из случайных собеседников дал ему маленькую наводку - сообщил о нападении мерзкого колдуна на трех стражников, которые после этого были отправлены в дом Потерянных душ. Конечно, надежды разговорить потерявших души людей было мало, но, быть может, они бы сумели хоть приблизительно обрисовать облик загадочного преступника.
        Аш коснулся пальцами ворот и глубоко вздохнул. Если только эти стражи не будут навроде тех олухов, что он встретил в таверне. Те-то, небось, тоже его за чернокнижника посчитать могли, может, и князю своему нажаловались… Впрочем, не важно. С теми глупцами разговаривать псевдо-Этьен не планировал, не желая лишний раз светиться, да и вообще старался соблюдать инкогнито, не поднимая шляпы и держа плечи опущенными. О зачарованной флейте у него за пазухой не знал никто, и не должен был узнать никто, кроме врагов.
        Или чернокнижника.
        Охотник нахмурился и, подняв кулак, несколько раз уверенно ударил по воротам, оглашая окрестности отзвуками глухих ударов.
        Дом Потерянных душ, всегда слывший тихим местом, местом, где всегда царили тишина и покой - они полагались целебными для несчастных его обитателей, - вмиг наполнился шорохом, шелестом и отзвуками смутных голосов.
        Зазвенели шаги по мощеной дорожке.
        Ашет отступил от ворот на шаг, не желая быть задетым распахнутой тяжелой створкой.
        Шаги смолкли. Отворилось с тихим скрипом маленькое оконце на воротах; показалось усатое, одутловатое лицо охранника.
        - Кто такой?
        Голос у него был грубый, низкий, и Аш с неприязнью подумал, что охрану дома Потерянных душ в Финоре набирают из простолюдинов. Или же просто не следят за соблюдением культуры в, казалось бы, целительном месте.
        - Я лекарь из столицы, - говорил Ашет тихо, мягко, не поднимая глаз и изо всех сил старался произвести впечатление абсолютно не опасного человека, - До моих господ дошли слухи о жертвах чернокнижника… Меня послали помочь им.
        Стражник охнул и неожиданно исчез. Заскрежетали, зашуршали отодвигаемые засовы - их было множество, видимо, здесь опасались побега больных.
        Двери распахнулись, являя взору «лекаря» низенького человечка, одетого в белую, заляпанную мантию.
        Хм. Значит, ошибся - это вовсе не стражник.
        - Неужто в столице о нас вспомнили? - собеседник взволнованно прижал руки к груди, - Проходите, проходите, господин хороший, здесь столько людей несчастных, пострадавших от этого душегуба, им так нужна помощь! Мы-то стараемся, как можем, да что мы можем в сравнении со столичными лекарями? Вот хотя бы последние трое поступивших - ведь в страже самого князя были, пылись мерзавца этого поймать, а теперь… - лекарь обреченно вздохнул и махнул рукой, как бы показывая, что тут и говорить не о чем.
        - Вот как… - Ашет изо всех сил постарался изобразить совершенную незаинтересованность, - Пожалуй, мне следует начать именно с этих пациентов. На них магия чернокнижника еще свежа, я смогу составить для себя более ясное представление о ней.
        - Конечно, конечно, как скажете, господин добрый! - местный целитель поспешно развернулся на пятках и, без излишних церемоний ухватив собеседника за рукав, буквально поволок его за собой. Перемещался он для своей упитанной комплекции довольно резво, и охотнику даже пришлось немного ускориться, приноравливаясь под его шаг. Вытащить рукав из пальцев лекаря он не пытался - не желал портить произведенное хорошее впечатление, которое надеялся в будущем упрочить. В конце концов… у зачарованных инструментов функций много, а флейту свою он уже давно хорошо изучил, и как управлять ее магией, знает прекрасно. Быть может, и сумеет помочь несчастным возвратить их души, быть может, сможет спасти хотя бы троих из пострадавших от рук местного мерзавца…
        Ашет Аччайо не был злым. Не был он и равнодушным, к чужому горю всегда относился с небывалой чуткостью и, если мог помочь, обязательно помогал. Собственно, и служить в легионе он начал только потому, что надеялся уничтожить как можно больше мерзких колдунов, мешающих спокойно существовать простым людям.
        Годы службы несколько ожесточили его сердце, сделали его более безжалостным, научили бороться даже против, казалось бы, невинных стражей, бороться и одолевать их, не моргнув и глазом, но убить их он бы не смог. Просто не хотел отбирать жизни у тех, кто отдавал их за чужую волю, за чужую честь, не желал становиться на одну планку с теми, кого так ненавидел. Слухи о его жестокости были сильно преувеличены - дурная слава бежала впереди охотника, разгоняя на его пути любопытных, но он не возражал против этого. Тем, кому нужно было помочь, он помогал без излишних слов, без церемоний, полностью игнорируя людской ужас.
        Если сейчас он мог помочь пострадавшим от произвола чернокнижника - Аш хотел сделать это, и надеялся на успех предприятия.
        Лекарь затормозил так резко, что полы его грязно-белой мантии метнулись вперед, опутывая ноги, и неловко затоптался, пытаясь высвободиться из ткани.
        - Вот здесь… - говорил он уже тише, будто опасаясь нарушить покой своих подопечных, - Здесь, господин мой, за этой дверью… Они содержатся все втроем, не хотят разлучаться - стоит забрать одного, другие начинают плакать и умолять его вернуть. Мы думаем, что это тоже следствие проклятия чернокнижника…
        - Быть может.
        Ашет склонил голову набок, изучая тяжелую деревянную дверь с кованным замком на ней. Плакать или нет, а сбежать несчастным стражам позволить не хотят, держат их крепко. Слезы могут быть и следствием потери свободы.
        - Пустите меня к ним.
        Лекарь протянул, было, руку к ключу, болтающемуся на веревочке у двери - опрометчивое решение, глупое, но сейчас не до осуждения чужих поступков, - и внезапно испуганно замер, устремляя взгляд на скрытое в тени шляпы лицо «столичного целителя».
        - Но, господин… Они могут быть опасны! Они были в страже князя, они сильны, но силу свою теперь используют не во благо, они способны наброситься на незнакомого человека! Позвольте, я позову своих подручных, человека три, чтобы могли сдержать их, это займет недолго…
        - Нет, - в голосе лже-Этьена зазвенел металл, - Откройте дверь и пустите меня к этим людям. Я сумею совладать с ними, вам не о чем волноваться. В конце концов… - он попытался смягчить возможное впечатление мягкой улыбкой, - Я знал, на что шел, когда ехал сюда. Открывайте.
        Лекарь поник и, тяжело вздохнув, взялся за ключ. Поднес его к замку, приноровился, чтобы вставить…
        - Простите великодушно, господин дорогой, но назовите мне хотя бы свое имя! Если с вами что случится, так я хоть сообщу в Габар, что с целителем таким-то произошло несчастье…
        - Мое имя Этьен де Лафер, - охотник почувствовал, что начинает терять терпение, - Прошу вас, не оттягивайте неизбежное. Открывайте.
        - Да, господин…
        Лекарь поник и, сознавая, что других способов еще хоть немного оттянуть момент истины у него не находится, резко вонзил ключ в замок, с некоторым усилием трижды его поворачивая.
        Послышался щелчок. Тяжелая дверь медленно приотворилась, открывая не слишком большую, явственно тесную для троих комнату.
        Лекарь торопливо отскочил, пропуская столичного гостя вперед и, убедившись, что тот вошел, осторожно прикрыл дверь, оставаясь снаружи. Прижался к ней ухом и, затаив дыхание, забормотал слова молитвы Небесному Целителю, умоляя его пощадить Этьена де Лафера, и не дать потерявшим души людям навредить ему.
        Тем временем, Ашет, зайдя в комнатку, остановился и с интересом огляделся.
        Убогая, скудная обстановка - три кровати у разных стен, да три тумбочки возле этих кроватей. Больше ничего, если не считать троих молодых мужчин, сбившихся в испуганную кучку у дальней стены комнатушки.
        - Я не причиню вам вреда, - Аш улыбнулся и легко снял шляпу, открывая лицо. Он знал, что таиться от потерявших души может быть опасно - в тени таким несчастным всегда мерещится угроза. Открытое же лицо, наоборот, может внушить им доверие.
        Рассыпались по плечам пшеничные волосы. Чуть блеснули светло-зеленые глаза с мягкими искорками коричневого цвета.
        Несчастные больные задрожали, затряслись, сжимаясь сильнее. Один из них закрыл голову руками и неожиданно тонким голосом закричал:
        - Я не хочу летать! Не хочу, не хочу, не хочу! Сжалься, смилуйся, я не хочу летать!
        Другой, с лицом, покрытым недавними ожогами, упал на колени и принялся, рыдая, биться головой о пол.
        - Я никогда не подниму на тебя свой меч! Умоляю, умоляю, сжалься, не тронь меня! Не надо больше, не надо, не надо…
        Дожидаться реакции третьего - единственного из троицы, кто не стоял, а сидел, вытянув забинтованные ноги, - Ашет не стал. Рука его уверенно скользнула за пазуху, доставая флейту; губы коснулись мундштука, и нежные звуки успокаивающей, тихой мелодии наполнили комнату.
        Пострадавшие замерли; истерика их оборвалась. Сидящий склонил голову набок, глядя на флейту; товарищи его подняли головы и, неуверенно улыбаясь, шатнулись вперед. Коленопреклоненный страж прополз несколько шагов и, ухватив музыканта за сапог, восторженно уставился на него снизу. Охотник осторожно отступил, высвобождая ногу и не прекращая играть. Исцеляющую мелодию следовало закончить, иначе беседовать с важными свидетелями он бы так и не смог, а чужие прикосновения ему в этом могли помешать.
        Звуки лились бесконечным водопадом, осеняя головы несчастных благодатной росой, возвращая в их смятенное сознание покой и излечивая души.
        Текли секунды, слагаясь в минуты, а Ашет все играл, пристально следя за реакцией своих потенциальных собеседников.
        Вот ушло напряжение из лиц, из глаз; вот губы тронули улыбки. А вот и проблески разума отразились на безумных некогда лицах, словно утерянные души вновь вернулись в изможденные заточением тела.
        Аччайо опустил флейту. Мелодия была завершена.
        Страж с обожженным лицом, внимательно вглядевшись в него, поднялся с пола и уверенно шагнул вперед, сдвигая брови.
        - Кто ты? - голос его звучал уже куда как более разумно, вопрос он задал правильный, но отвечать охотник пока не спешил. Тот из стражей, что вопил о своем нежелании летать, коснулся плеча товарища, останавливая его.
        - Он похож на… на того, - тихо вымолвил он, - Будь осторожен.
        - На кого я похож? - Ашет чуть сдвинул светлые брови, переводя взгляд с одного из стражей на другого, и останавливаясь на третьем, по-прежнему сидящем на полу. Тот не преминул ответить.
        - На того, кто сломал мне ноги своей проклятой магией! На того, кто своими клятыми стихами околдовал, опутал нас и лишил душ, на того, из-за кого мы попали сюда! Кто ты такой?
        - Охотник из столичного легиона, - скрывать истину от пришедших в себя людей Аш смысла не видел, - Меня послали в Финору схватить чернокнижника. Вы видели его.
        - Видели, как видим сейчас тебя, - страж с обожженным лицом пасмурно кивнул, - Подонок, расплавил мой меч! И еще бормотал что-то о пророчествах… Что ты хочешь узнать о нем, охотник?
        Охотник убрал флейту за пазуху и развел руки в стороны.
        - Все, что вы можете мне рассказать. Как он выглядит, как представляется, как мне разыскать его?
        - Да выглядит-то он, почитай, как ты, - «летающий» страж пожал плечами, - Волосы светлые, хотя и темнее твоих, глаза поначалу зелеными были, да тоже темнее… Хотя то могло и в ночи показаться. Знаю, что когда колдовать начинает, у него глаза становятся - ну, что твои плошки серебряные! Ничего людского, просто два серебряных круга с темной каймой - жуть, что такое!
        - Выглядит, как я, говоришь… - Аш задумчиво потер подбородок. Остальные слова собеседника он выслушал внимательно, но заострять внимания на них не стал: не видел смысла.
        - А роста какого? С меня или выше?
        - Какой там выше, ниже! - сидящий на полу страж махнул рукой, - Невысок совсем, внешне ничем особо не выразителен, разве что вот глаза… - он поежился, - Одет был в лохмотья какие-то, когда мы его нагнали, лгал, что менестрель. А вот где его искать… - слова оборвал тяжелый вздох.
        - Мы и сами за ним долгонько гонялись, - продолжил мысль приятеля тот, что летал, - А и вышли-то случайно совсем, невзначай. Погнались за ним, а он… вишь, чего.
        - Вижу, - Ашет окинул своих осведомителей долгим взглядом и слегка покачал головой. Что ж, словесный портрет чернокнижника он получил, знать бы еще, дает ему это что-то или нет…
        - Во, на князя на нашего он смахивал малость! - внезапно вновь ожил страж с обожженным лицом, - Я видел Серебряного Фредо как-то мельком, так тот чернокнижник на него очень походит! Ей-ей, походит, только глаза другие… Страшные глаза, жуткие!
        - Похож на князя? - эта информация была новой, и охотник заинтересовался. В совпадения он не верил. В то, что страж мог ошибиться, почему-то тоже. Если чернокнижник похож на князя… Так может, он князь и есть? Странно, конечно, думать, что Финору возглавляет преступный колдун, но чего только сейчас в мире не делается!
        - Любопытно, - коротко резюмировал полученную информацию Аш, - Что ж. Благодарю, мне пора…
        - Постой-постой, погоди-ка! - «летающий» страж заволновался, оглядываясь на своих сотоварищей, - Это как это тебе «пора»? Ты нас вылечил, души нам вернул, так неужто мы здесь теперь прозябать должны?
        - Лекари выпустят вас, - Ашет пожал плечами. Заботиться о судьбе троих осведомителей еще больше в его планы не входило.
        - Вы-ыпустят? - страж со сломанными ногами фыркнул и мотнул головой, - Черта с два выпустят! Ты не местный, охотник, оно и видно - из дома Потерянных душ никого не выпускают! Не верят лекари, что душа может назад возвратиться, что вылечить кого возможно, запирают здесь до конца жизни и держат крепко! Вытащи нас!
        Охотник медленно взял с ближайшей тумбочки брошенную туда шляпу, и водрузил ее обратно на голову, скрывая лицо.
        - Я пришел не для того, чтобы вмешиваться в порядок дел Финоры.
        - Так и что ж это выходит? - страж с обожженным лицом развел руки в стороны, - Мы тебе наводку на эту шваль дали, а ты нам даже отплатить добром не хочешь? Не дури, охотник! Выпусти нас, мы с тобой пойдем, поможем чернокнижника изловить!
        - Я работаю один.
        Ситуация Ашету стремительно прекращала нравиться - брать с собой попутчиков, из которых один был покалечен, решительно не входило в его планы. Потенциальные же попутчики, между тем, настаивали.
        - Против чернокнижника ты один не справишься! Его большой сетью ловить надо, загонять, как мышь кошка загоняет, как лиса зайца, окружать и брать в клещи! Да что ты думаешь-то себе, что, мы слабаки, что ли какие?
        - Мы теперь его фокусы знаем, - продолжил мысль товарища другой страж, - Мы с ним справиться сумеем! И тебе помощь окажем, и за себя отомстим.
        - Желание мстить издревле благородным считается, - вставил тот, что сидел со сломанными ногами, - Его принято поддерживать, помогать в свершении отмщения…
        - Какими ты словами-то говоришь, - Ашет надвинул шляпу поглубже, - О благородстве вспомнил, о мести… Ты даже ходить не способен, куда тебе за чернокнижником гнаться?
        Страж упрямо склонил голову.
        - В седле я держаться смогу, а большего мне и не надо. До седла меня ребята доволокут. Ты нам, главное, путь укажи, чтобы мы могли за тобой следовать, а мы уж не подведем…
        Охотник вскинул руку, прерывая говорящего и задумался. Работать-то он и в самом деле привык один, всегда справлялся успешно, но в этот раз… Мышь-то хитрая попалась, на нее одного кота мало, а вот четверо, глядишь, и сумеют схватить. К тому же… Эти ребята знают Финору, знают нравы ее жителей, сумеют с ними общий язык найти. Может быть, и стоит прислушаться…
        Ашет глубоко вздохнул и махнул рукой, принимая решение.
        - Если вы подведете меня - отправитесь обратно в дом Потерянных душ, - серьезно предупредил он и, глядя с каким энтузиазмом закивали его новые соратники, чуть улыбнулся.
        Что ж… В конечном итоге, он ведь и в самом деле всегда хотел помогать людям. Почему бы и не помочь свершить месть этой троице?
        Глава 4
        Кони шли легкой рысью, очень мягкой и спокойной, совершенно не тряской. Антон, устроившийся в седле позади своего новоявленного хозяина, неловко подпрыгивал, пошатывался и изредка косился на более умелых наездников рядом, пытаясь подстроиться под ритм лошадиной поступи. Правда, ему все равно это не удавалось, не взирая на все попытки - за лошадьми юноша привык смотреть, а вот ездить на них ему прежде не доводилось.
        - Куда мы держим путь?
        Вопрос задал Аркано, скачущий рядом с молочным братом во главе отряда. Тот быстро глянул на него и глубоко вздохнул. Вопрос показался Фредо дурацким.
        - Наш путь лежит в столицу, - спокойно, где-то даже холодно, напомнил он, - Или, по крайней мере, к ее пригородам - я не думаю, чтобы целители жили в самом Габаре.
        Медведь медленно, глубоко вдохнул, потом с шумом выдохнул и потер свежий шрам через глаз.
        - Я не спрашиваю о конечной цели нашего путешествия, Фредо. Мне интересно, куда мы направляемся прямо сейчас. Сейчас ночь, темно, нигде рядом нет ни малейшего намека на жилые поселения, а мы несемся вперед, сломя голову и надеясь уйти от Стального Аша. Который за нами еще, вполне вероятно, и не гонится даже!
        - Вообще да, откуда ему знать, что ты - это ты? - поддержал внимательно прислушивающийся Мартын, - По-моему, не стоит паниковать. Давайте остановимся где-нибудь и попытаемся остаток ночи провести как нормальные люди.
        Взгляд чернокнижника, ответивший ему, оказался красноречивее слов. Пират притих и, мельком оглянувшись через плечо, удостоверившись, что слуга не свалился и не потерялся где-то по пути, тяжело вздохнул. По крайней мере, у одного из его спутников был явственно непростой характер, и свободолюбивому менестрелю теперь предстояло как-то мириться с этим, подчиняясь княжеским приказам.
        - Вообще, я о тебе беспокоюсь, брат, - быстро изменил он политику, - Ты вымотался в сражении, тебе нужен отдых. Ты же еле сидишь в седле!
        - Здесь нет человеческих поселений, а к нежити в гости стучаться я не намерен, - последовал нескрываемо холодный ответ. Фредо дал коню шенкеля и прибавил ходу.
        Спутники его, переглянувшись, тоже подбодрили своих лошадей, спеша за легконогим Вихрем.
        Воцарилось тяжелое, гнетущее молчание, нарушаемое лишь мерным стуком копыт.
        Антон, полагая себя недостойным влезать в разговоры господ, тихо трясся сзади своего новоявленного господина, переводя взгляд с него на князя, потом на главнокомандующего и обратно, и иногда вздыхал. Ему чудилось, что господа ссорятся, а ссор между ними ему видеть не хотелось. В конце концов, они же друзья! Разве гоже друзьям ругаться промежду собой?
        - Дяденька… - слуга осторожно дернул своего нового господина за рукав, опасаясь навлечь на себя гнев, но, вместе с тем, чувствуя необходимость привлечь внимание, - А… а там мне чудится, или свет светится?
        Слова его, довольно тихие, обращенные исключительно к Мартыну, в ночи разнеслись так, что были услышаны всеми.
        Фредо, скачущий вперед, очертя голову, не особенно вдающийся в подробности того, что ждет впереди, от неожиданности осадил коня, заставляя его перейти с быстрой рыси на шаг, и вгляделся в указанном направлении.
        Медведь, которого резвая лошадка едва не унесла вперед князя, тоже торопливо придержал ее, переводя взгляд с предводителя отряда на пирата, а потом и на его слугу. Сам Мартын, пока не знающий, можно ли доверять зрению и вниманию Антона, хмурился, натягивая поводья и пытаясь усмирить пыл ретивого мерина, так и рвущегося выскочить вперед и пойти во главе небольшой кавалькады.
        Именно пират первым и ответил пареньку.
        - Похоже на то… Определенно свет, хотя не возьмусь утверждать - свеча горит или что-то побольше. Но, кажется, свет из окна идет, а? Ребята, вы как думаете?
        Аркано, прищурив раненый глаз, всмотрелся в темную даль, пытаясь определить на взгляд, чем может являться мерцающий там огонек. На свечное пламя это действительно не походило. Либо там светит факел, либо… Либо там и вовсе человеческое жилье, озаренное большими люстрами.
        - Нечисть пламени не любит… - задумчиво отметил, в свой черед, Фредо, приподнимаясь в стременах, - Что ж. Полагаю, мы можем довериться чутью Антона и проверить это место. За мной!
        Вихрь взвился на дыбы, и резко перешел на галоп. Аркано, несколько удивленный прытью названного брата, прищелкнул языком, понукая свою лошадку. Мартын тяжело вздохнул и, потрепав мерина по шее, слегка коснулся шенкелями его боков, давая коню понять, что тот может и прибавить ходу.
        Конь, надо заметить, не подвел. Несчастный Антон едва не слетел, когда мерин вдруг рванулся вперед со скоростью выпущенного из пращи камня, и только и успел, что судорожно ухватиться за пояс своего хозяина.
        Впрочем, на собственный комфорт, как и на удобство спутников, сейчас внимания обращали меньше всего - все оно было приковано к увеличивающемуся огоньку впереди. Вот уже стало ясно различимо большое светлое окно… Вот силуэт строения начал вырисовываться, выныривая из мрака…
        Фредо натянул поводья, заставляя жеребца взвиться на дыбы вновь. На сей раз отчаянный князь еле удержался на его спине, в последнюю секунду ухватившись за шею - Вихрю определенно не нравилась резкая смена темпа, и в следующий раз его хозяину хорошо было бы это учитывать. Молодой человек мысленно пообещал себе думать о нуждах животного и, вмиг забывая об этом, вытянул руку вперед, указывая на здание.
        - Церковь!
        Это и в самом деле была церковь, церквушка, небольшая часовенка из тех, что зачастую встречаются у широких дорог, дабы путники могли войти в них и помолиться, очистив свои пыльные души благим делом. Многие пренебрегают этим, но многие и не пренебрегают - людей по дорогам бродит множество, и все они разительно отличаются друг от друга.
        Чернокнижник легко перекинул через седло ногу и, не дожидаясь реакции спутников, спрыгнул на землю. Церквушка не казалась хоть сколько-нибудь опасной, напротив, внушала расположение и вызывала желание зайти и, если не приобщиться к святому, то хотя бы просто отдохнуть после долгой дороги. Из ярко озаренного окна путникам, казалось, улыбался долгожданный покой.
        Аркано соскочил на землю и, придерживая Ворону за уздцы, перехватил поводья Вихря. Мартын, едва не скинув впопыхах слугу, аккуратно сполз на землю, а затем уверенно снял Антона. Рука пирата пока не болела, и он мог позволить себе подобные силовые упражнения.
        Паренек, вцепившись в новоявленного господина мертвой хваткой, испуганно замер, коснувшись стопами земли и напряженно уставился на освещенное окно церквушки.
        - А… А вдруг там… тоже эт… эти? - затравленно прошептал он, и предпринял несколько неловкую попытку спрятаться за хозяина. Мартын, расправив плечи, демонстративно поправил барабан на спине. Кого имеет в виду слуга, он понял с полуслова.
        - Если там опять эти, то им не поздоровится!
        Фредо и Аркано, не обращая ни малейшего внимания на поведение своих спутников, тем временем, уже осторожно направились вперед. Подозревать в придорожной церквушке нечисть, конечно, казалось бы, было глупо, однако, чернокнижнику это место не нравилось. Интуиции же своей он привык доверять, никогда не сомневался в ее подсказках, и сейчас вперед направлялся с невероятной осторожностью, ступал максимально бесшумно, пытаясь подражать в этом древним народам, некогда населявшим королевство, тем, о которых остались лишь легенды. Медведь крался рядом, внимательно глядя по сторонам и иногда подозрительно приглядываясь к окошку - ему церквушка тоже не нравилась, но не интуитивно, а на основании чисто логических расчетов.
        - Отсюда должны быть заметны тени монахов, - негромко проговорил мужчина, притормаживая своего спутника, и выходя вперед сам, - Если их не видно…
        - У нас пока нет доказательств, что там что-то случилось, - так же тихо отозвался князь и, не возражая против действий телохранителя, кивнул, - Но ты прав. Лучше держаться настороже.
        Мартын и Антон, дружно топчущиеся у бока мерина, переглянулись. Бросать друзей без поддержки в виде своего великолепного зачарованного барабана пирату не хотелось, бросать молоденького слугу одного - тоже, и два противоречивых желания буквально раздирали его на части.
        Что же делать… Мартын неловко шагнул вперед, покосился на перепуганного паренька и, тяжело вздохнув, неожиданно принял решение. В конце концов, мальчишка сам навязался ему в спутники! Сам выразил желание посмотреть мир - так пусть любуется всеми его проявлениями!
        - Идем, - коротко приказал менестрель, поправляя барабан, - Здесь оставаться тебе может быть опасно, да и ребятам помощь наверняка понадобится.
        Упомянутые ребята, уже добравшиеся до подозрительно приоткрытых дверей церквушки, услышав эти слова, оглянулись. Обнаружив Мартына, шагающего к ним с выражением обреченной решительности на лице, и семенящего следом за ним Антона, они переглянулись между собой и, не сговариваясь, одновременно толкнули тяжелые створки.
        Скрипа не последовало. Двери распахнулись бесшумно, без единого шороха, и обоим исследователям это показалось одинаково подозрительным - все-таки от церкви в таком глухом месте, у дороги, от монахов, населяющих ее, такой заботы о дверных петлях ждать не приходилось.
        - Нечисть не любит резких звуков… - пробормотал себе под нос Фредо и, не желая подвергать опасности свою вельможную персону, отступил в сторону, пропуская вперед молочного брата. Медведь, наполовину вытащив меч из ножен, повернулся чуть боком и ступая аккуратно, осторожно, переставляя ноги с мягкостью бывалого фехтовальщика, двинулся вперед.
        За дверями царил полумрак. Свет из большого зала, должно быть, не проникал сюда, первым помещением была прихожая или что-то, схожее с ней по функциям, и следовало пробраться чуть дальше, чтобы толкнуть следующую дверь, из-за которой пробивалась светлая полоска.
        Аркано шел медленно, осторожно, ловя каждый мимолетный звук, готовый в любую секунду выхватить меч и атаковать неприятеля, вслушивался в бесконечную тишину с внимательностью кошки и, ничего не слыша, хмурился все сильнее. Фредо, шагающий следом, старающийся не только слушать, но где-то даже и применять магические способности, силящийся уловить отзвуки посторонней магии, и тоже ничего не замечающий, мрачнел с каждым шагом.
        Церковь производила впечатление все более и более гнетущее.
        Мартын, наконец добравшийся до открытых теперь дверей таинственного здания, легко скользнул в них, напрочь забывая про плетущегося следом слугу и, сделав несколько шагов, замер, настороженно потянув носом воздух.
        - Пахнет кровью! - громким шепотом известил он. Оба предводителя отряда, вернее, предводитель и его телохранитель одновременно обернулись. Слова пирата вызвали в душах обоих если не трепет, но неприятный холодок уж точно, хотя можно ли доверять этому парню, ни один из них пока не знал.
        - Он же не может чуять… - начал, было, Аркано, однако, молочный брат перебил его.
        - Он обращается, Аркано. А ноофеты чуют кровь…
        Несчастный менестрель, услышав слова князя, сообразив, почему его обоняние вдруг оказалось столь обострено, съежился и попятился, надеясь покинуть жуткое место. Чувствовать запах крови, тем паче - прельщаться им, Мартыну не хотелось совершенно. Он отступил на шаг, другой… врезался в растерянного Антона и, едва не сбив его с ног, ухватился за стену справа от себя.
        Со стены что-то рухнуло с диким звоном и грохотом; тихая церквушка наполнилась отголосками жуткого шума, и Медведь, закатив глаза, решительно толкнул ведущую в большой зал дверь. Попытка сохранить бесшумное инкогнито благополучно провалилась, и прятаться дольше смысла уже не было.
        Странная и страшная картина предстала глазам главнокомандующего, замершего в открытых дверях большого церковного зала. Ужасающая, леденящая кровь, одновременно все объясняющая и создающая еще больше загадок.
        Посредине зала лежали кругом, ногами в центр, пять человеческих фигур в рясах - монахи, должные бы нести службу в святом месте. В центре, там, куда были обращены их ноги, кровью был нарисован круг, крест-накрест перечеркнутый двумя длинными полосами. Вдоль каждой из этих полос вились непонятные, неизвестные письмена, какие-то смутные короткие, изогнутые черточки, слагающиеся в странные буквы.
        - Отдых нам не светит… - хрипло резюмировал князь, выглядывая из-за плеча своего молочного брата, - Надо понять… определить, что с ними.
        - Может, не надо? - напряженно пискнул за спиной Мартын и, тяжело сглотнув, испуганно прибавил, - Меня с ума сводит этот запах крови, мне кажется… он заставляет меня обращаться быстрее!
        - Держись, - Медведь, не желая задерживаться на переживаниях спутника, уверенно шагнул вперед, по-прежнему не отпуская рукоять меча и, замерев на расстоянии полуметра от тел, окинул их долгим взглядом, - Это не ноофеты. Будь это они - глотки монахов были бы разорваны, да и от тел мало что осталось бы. Нет, это не они. Это что-то… кто-то…
        Фредо, решительно отодвигая телохранителя, бесстрашно прошел вперед и, опустившись на корточки рядом с одним из тел, хладнокровно повернул его голову вправо, оглядывая бледную кожу. Он знал, что искать.
        - Аркано…
        Главнокомандующий, сдвинув брови, шагнул вперед, присаживаясь рядом с названным братом на корточки. В дверях зала замаячил Мартын, поборовший трепет перед запахом крови, из-за его спины выглядывал бледный Антон.
        Медведь, тоже не испытывающий страха перед мертвецами, скользнул кончиками пальцев по двум маленьким красным точкам на шее несчастного и медленно перевел взгляд на Фредо.
        - Вампиры?
        - Выходит, что так, - князь на секунду закусил губу, - Ноофеты… Стальной Аш… Свеча в нашем номере… Вампиры в церкви… Мне почему-то кажется, что это взаимосвязано. Что кто-то специально мешает нам продвигаться вперед, кто-то жаждет если не оборвать наше существование, то задержать нас точно… Особенно свеча, - д’Ардженто постучал себя пальцем по губам, - Кто-то ведь прошел в нашу комнату, кто-то зажег ее! А теперь здесь… - он огляделся, - Столько света! Эти огромные люстры под потолком, эти свечи на аналое… Им не место там, но они стоят, горят, и зажжены были, видимо, недавно - прогореть они еще не успели. Нечисть не любит света, Аркано, - чернокнижник сдвинул светлые брови, - Не любит! Вампиры - ночные существа, они живут во мраке…
        Мартын и Антон, все еще остающиеся наполовину в полутемной прихожей, при последних словах князя торопливо юркнули в зал. Находиться здесь, на свету, им было ощутимо спокойнее.
        - Они бы не напали на монахов при свете, - продолжал Фредо, - И потом - этот символ! Уложенные в круг тела!.. Быть может, я заблуждаюсь, быть может, это не вампиры… не полноценные вампиры, возможно, это какой-то гибрид… И страшно представить, какой, - он тяжело вздохнул, - С появлением монстра стали возникать все новые и новые виды нечисти, я не успеваю изучать их! Укус на шее - след вампира, это бесспорно. Но все остальное… - он обвел широким жестом зал, указывая на свечи, люстры, иконы и, самое главное - кровавый круг у ног несчастных, - Все остальное не вяжется с тем, что я знаю о них. Кроме того… - он вдруг подался вперед, всматриваясь в круг на полу, - Кроме того, из тел этих несчастных вампиры не могли взять столько крови, чтобы свободно рисовать ею знаки! Для этого нужно… - чернокнижник потер лоб, - Нужно, как минимум, принести в жертву нескольких человек! Жестокую, кровавую жертву…
        - Ты прав, - неожиданно послышавшийся из дальнего угла, угла полутемного, утопающего в тени, голос, заставил князя и главнокомандующего как по команде вскинуть головы. Мартын покосился на своего слугу, тот быстро глянул на хозяина и оба, не сговариваясь, отступили поближе к пятну света от большой люстры.
        - Жертва была ужасной… - продолжал голос. Из тени показались высокие черные сапоги, затем ноги в черных штанах, полы длинного плаща, руки в карманах и, наконец, выступил весь человек.
        Он был высок, худощав. Волосы имел темно-рыжие, жесткие. Глаза - странного желтовато-красного цвета, смотрящие остро и внимательно. Губы тонкие и бледные, кожу белую как мел, прямой нос, будто выточенный из мрамора и красивые, изящные брови. Незнакомец казался в определенной мере аристократом, но аристократом одичавшим, ступившим на разбойничью дорожку, что вызывало закономерное недоверие в его адрес.
        На шее его был небрежно повязан легкий платок, из тех, что повязывают иногда моряки, а порою - и аристократы.
        - Это не их кровь, - продолжил он тем временем, не дожидаясь реакции пораженных слушателей, - Это кровь тех, кого они убили. Я нарисовал этот символ, я написал заклятие, чтобы помешать свершиться их надеждам. Если бы они вызвали…
        - Кто ты? - прервал нетерпеливый Аркано, демонстративно выдвигая меч из ножен подальше. Незнакомец улыбнулся тонкой улыбкой и, вытянув вперед узкую ладонь в останавливающем жесте, покачал головой.
        - Не доставайте оружия, друг мой. Мои братья могут счесть вас угрозой. Им трудно принять человеческую натуру, трудно понять тайны и загадки живой души…
        Фредо неспешно поднялся с пола, выпрямляясь во весь свой, не слишком внушительный рост.
        - Вампиры умнее ноофетов… - негромко проговорил он, не сводя взгляда с собеседника, - Вампиры - аристократия среди нечисти. Как твое имя, монстр?
        - Меня зовут Эрнесто, - похоже, ничуть не обиделся «монстр», - Но твои суждения странны, юноша. Вампиры… какое узкое понятие, как глупо всех равнять под него! Мы - дети крови, дети Неблиса, мы - нечто большее, нежели простая нечисть! Мы не желаем людям зла, мы убиваем лишь чтобы жить!
        - Исповедь обиженного, - процедил Медведь. Меч в ножны он все-таки убрал - без особого желания, готовый в любой миг выхватить его, но все-таки подчинился словам нового знакомого.
        - Вы убили этих людей! - в голосе главнокомандующего зазвенела сталь, - Убили святых людей, благочестивых людей! Мне плевать, как вы себя называете, монстры, мое дело - убивать таких, как…
        Эрнесто пренебрежительно махнул в его сторону рукой и неожиданно потянул носом воздух.
        - Я чую ноофета, - неожиданно произнес он, - Это странно, ибо среди вас я ни одного не вижу. А впрочем… - взгляд желтовато-красных глаз метнулся к мигом попятившемуся Мартыну и «ребенок крови» одним легким, мягким, почти незаметным движением подался вперед. В следующий миг он был уже возле перепуганного пирата.
        Приблизил свое лицо к его, потянул носом воздух. Сдвинул брови, качнул головой… И повел головой вниз, скользя носом на расстоянии нескольких сантиметров от кожи парня, вдыхая исходящий от него запах, изучая его. Шея, плечевой сустав… плечо…
        - Тебя ранили ноофеты?
        Говорил Эрнесто вполне дружелюбно, да и смотрел, казалось, без желания убить, поэтому пират, сглотнув, неуверенно кивнул и даже позволил себе ответить.
        - Есть… такое дело… Метку разодрали.
        - Метку? - вампир одним изящным движением вытянул вперед руку и легко обнажил плечо изучаемого человека. Склонил голову, рассматривая клеймо, затем кивнул и скрупулезно вернул рубаху на место.
        - Значит, ты пират, - спокойно резюмировал он и снова покачал головой, - Ты мне не интересен. Пока ты не обратишься полностью - врагом мне ты не будешь. Мне жаль тебя.
        Он подался назад, словно отшатнулся от собеседника и в следующую секунду уже вновь очутился перед Фредо и Аркано.
        Князь, внимательно следивший за действиями странного знакомого, чуть склонил голову набок.
        - Мы ищем целителя, - негромко произнес он, - Чтобы помочь Мартыну, мы не желаем ему…
        - Целителя? - Эрнесто неодобрительно покачал головой, - Но вам следует искать не целителя. Вам нужен шаман.
        Мартын вздрогнул от неожиданности и, изумленно захлопав глазами, вытянул шею, становясь похож на цыпленка.
        - Шаман?.. Но шаманы… зачем нам человек, могущий призывать духов?
        По губам вампира скользнула тонка улыбка.
        - Ибо ноофеты ранят не столько тело, сколько душу. Если исцелить тело - душа продолжит разлагаться, и яд ноофета останется в тебе, продолжит разъедать тебя изнутри. Ты не обратишься, но станешь убивать, будешь жаждать крови все больше и больше, пока не умрешь сам, ну, а после смерти… Судьба твоя будет предрешена. Шаман же способен излечить душу, а за излечением души последует и исцеление тела. Тебе нужно найти шамана.
        - Но где его искать? - менестрель нервно прижал руки к груди, - Мы… шли в Габар, в столицу, там, говорят, много целителей…
        - К столице стекаются многие, - Эрнесто чуть улыбнулся вновь, - Целители, колдуны, знахари, ведьмы… До меня доходили слухи о женщине, практикующей знахарство. Эта женщина - потомок мудрого шамана, ей не могли не перейти способности предтечи. Поищите ее. Ее зовут… - вампир на миг задумался, вспоминая, потом кивнул, - Да, верно. Ее имя Карина. Найдите ее.
        - Так! - Медведь, честно позволивший нечисти высказаться, давший возможность приоткрыть завесу тайны над спасением Мартына, наконец, не выдержал. Благородная душа главнокомандующего жаждала справедливого отмщения за жестоко убитых монахов, он не хотел дозволять какому-то монстру морочить голову и себе, и своим друзьям, даже не взирая на якобы дельный совет его! В конце концов, совет этот еще требовалось проверить, прежде, чем безоглядно следовать ему.
        - Прекрати заговаривать нам зубы, вампир! Здесь пятеро убитых монахов - более, чем достаточно для доказательства твоей вины! С какой радости ты решил, что можешь «прокормиться» за счет святых людей?! И почему думаешь, что уйдешь безнаказанным?!!
        Вампир уже привычным жестом вытянул в его сторону узкую ладонь, останавливая поток ярости.
        - Я не говорил, что уйду безнаказанным, это сказали вы, господин. И не ошиблись. Я же лишь повторю свои собственные слова - мы убиваем не больше, чем следует, не больше, чем нужно для пропитания. Мы убиваем тех, кто сам убивает, тех, кто несет боль и разруху…
        - Колдунов? - Фредо быстро покосился на своего гневного брата. Тот скрипнул зубами, стискивая рукоять меча.
        Эрнесто мягко, мелодично рассмеялся и отрицательно покачал головой. Он вообще часто качал головой, и, видимо, этим способен был выразить довольно большой спектр эмоций.
        - Помимо колдунов в мире существует множество негодяев, друг. Убийцы, воры, предателя… А есть и более высокие категории негодяев. Скажи мне… ты помнишь Кровавых богов?
        Князь медленно повел подбородком из стороны в сторону. Сказки о страшных существах, именующих себя Кровавыми богами он слышал когда-то от кормилицы, знал, что были некогда темные времена в королевстве дель’Ора…
        - Я знаю, что Кровавых богов изгнали. Изгнали те благочестивые существа, коим мы поклоняемся теперь - каждый в своем княжестве…
        - Верно… - собеседник опустил голову и опять покачал ею, - Ты слишком юн, чтобы помнить их, ты знаешь лишь сказки. Впрочем, - Эрнесто вновь поднял взгляд и улыбнулся, - Даже если бы я рассказал тебе что-то иное, ты бы вряд ли мне поверил. Вам, людям, всегда нужны доказательства… Скажи мне свое имя, чернокнижник.
        Чернокнижник нахмурился. Он был убежден, что не колдовал, не произносил рифмованных строк - он вообще ничего не делал, чтобы выдать себя, и вдруг…
        - Фредо д’Ардженто, - бросил он, - И я не понимаю, о чем ты…
        - Не надо притворятся передо мною, - вампир сочувствующе улыбнулся, - Я чую подобных тебе за версту, вы пахнете совсем иначе, чем обычные люди. По твоим венам словно бежит серебро… Хм. Фредо д’Ардженто… Значит, князь Финоры ведает черные строки?
        На этот раз вскинулся Аркано.
        - Не твое дело! Кем бы ни был мой брат, а тебя…
        Вытянутая в его сторону узкая ладонь опять сбила главнокомандующего с толку.
        - Поберегите свою ярость. Вы… Видимо, Аркано Брутто, не так ли, господин? Я наслышан о брате князя Финоры, готовом защищать его ценой своей жизни, весьма наслышан. Вынужден просить вас подождать здесь, я не могу пригласить вас с собою… Фредо, - Эрнесто неожиданно протянул князю приветливо раскрытую ладонь, - Идем со мною. Я покажу тебе то, во что трудно уверовать, не видя.

* * *
        Когда Фредо, без особого трепета, принял руку нового знакомого, легко сжимая его тонкие пальцы, это произвело эффект разорвавшейся бомбы.
        Аркано схватил названного брата за плечо, силясь остановить его; Мартын шагнул вперед, занося руку, чтобы сдернуть с плеч барабан, а Антон, хватаясь за его плечо, испуганно вытянул шею.
        - Дядя, что он делает? - нервно зашептал слуга, - Если этот дядя… он же ведь нехороший, он сам же говорит, будто этих святых людей поубивал… Зачем же господин Фредо с ним идет?
        - Не знаю, - процедил пират и дернул плечом, стряхивая руку парнишки, - Не знаю, но отпускать его я бы не хотел! Думаю, Аркано тоже.
        - Я пойду с ним.
        Голос Фредо решительно положил конец всем негодованиям и прениям - уверенный, спокойный, непоколебимый, - и заставил друзей и спутников изумиться еще больше.
        - Фредо… - главнокомандующий, лишь сейчас поднявшись с пола, ошалело покрутил головой, - Ты что… ты с ума сошел? Может, он как-то воздействует на тебя? Идти одному с вампиром туда, куда он хочет тебя завести - да это же самоубийство!
        Чернокнижник чуть улыбнулся и мягко покачал головой.
        - Не волнуйся за меня, Аркано, - он помолчал и уверенно добавил, - Он - друг.
        Эрнесто, сжимающий руку князя, чуть опустил подбородок и ненавязчиво потянул его за собой. Ему казалось, что вопросы исчерпаны, все решено и более ни у кого возражений не будет, тем более - у д’Ардженто…
        - Погоди, - чернокнижник остановился на полушаге, внимательно глядя на нового знакомого, - Говоря моему брату убрать меч, ты мельком обмолвился о своих братьях и сестрах… Я надеюсь, они не нападут на моих друзей, покуда мы будем отсутствовать?
        Вампир глубоко вздохнул и неожиданно резким движением вскинул левую руку, будто призывая кого-то к себе. Из темных углов, из каждого, мало-мальски несветлого участка зала, внезапно взметнулись черные тени, невнятные, непонятные, но довольно угрожающие. Взметнулись и, повинуясь указующему персту Эрнесто, умчались в приоткрытое большое окно, сливаясь с тьмой ночи.
        - Теперь не нападут, - спокойно произнес аристократ среди нечисти и мягко улыбнулся, - Идем, Фредо. Мое время бесконечно терпеливо, но твое понапрасну тратить я бы не хотел. Вам же покуда я бы советовал поразмыслить о том, как убедить Карину оказать помощь клейменному пирату. Насколько мне известно, эта женщина весьма щепетильна в вопросах законности.
        Князь не ответил. Последние слова вампира были обращены не к нему, а к его вмиг растерявшимся друзьям, поэтому реакции с его стороны определенно не подразумевали.
        Продолжая сжимать пальцы нового знакомого, удивляясь тому, насколько теплыми они кажутся (тела вампиров холодны, ибо становятся таковыми лишь почившие люди), он спокойно шагнул к нему и, увлекаемый уверенной рукой, проследовал куда-то в дальний конец зала.
        Спутникам его не оставалось ничего иного, как последовать странному совету Эрнесто.
        Фредо шел, ступая спокойно и уверенно по мраморным плитам, не испытывая ни малейшего страха или даже трепета перед спутником, и даже смотрел не на него, чтобы суметь предвосхитить момент атаки, а по сторонам.
        Зал был довольно велик, но Эрнесто шагал споро, и к дальнему краю его они приблизились быстро. Там вампир замер, подойдя к большому канделябру, вделанному в пол рядом с огромной иконой Великой праматери и протянул левую руку к толстой свече в центре канделябра. Правой рукой он все еще продолжал сжимать руку Фредо.
        Тонкие пальцы сжали свечу и с усилием потянули ее вверх, словно пытаясь вынуть из подставки, но вместо этого лишь сместили немного правее. Раздался тихий, почти неразличимый шорох, и икона медленно повернулась в стене, оборачиваясь к зрителям боком и открывая темный узкий ход куда-то в недра церкви.
        - Ты не боишься? - Эрнесто быстро глянул на князя. Тот равнодушно пожал плечами - страха в душе чернокнижника не было ни на йоту. Уж точно не так, как было, когда он узнал, что за ним ведет охоту Стальной Аш…
        - Прекрасно.
        Вампир потянул его вперед, увлекая в полумрак, вниз по почти незаметным в нем ступеням - удивительно крепким, не разрушенным и чистым, словно пользовались ими часто. Впрочем, может быть, так оно и было?
        - Это недалеко, - вновь подал голос Эрнесто, - И я надеюсь, твои нервы крепки, князь Финоры. Зрелище предстоит неприятное. Тебя постигнет разочарование… Возможно первое на сегодня, но, боюсь, не последнее.
        - О чем ты? - Фредо нахмурился: намеки спутника ему определенно не нравились. Как знать, возможно, Аркано был прав и его сейчас ведут на заклание, как агнца, быть может, разочароваться ему предстоит именно в новом знакомом…
        Глаза чернокнижника вспыхнули серебром.
        - Не знаю я, куда ведут пути, Но до меня тебе уж точно не дойти! - спешно пробормотал себе под нос он и, подняв свободную руку, с облегчением увидел окутывающий ее слабый серебряный покров - защиту, более или менее надежную защиту от посягательств всякого рода нежити, быть может, не слишком крепкую, но, по крайней мере, могущую дать фору, чтобы позвать на помощь.
        Эрнесто негромко, мелодично рассмеялся. Ладонь князя он все еще продолжал удерживать в своей и, похоже, появление защиты секретом для него не осталось. Правда, и впечатления особенного, увы, не произвело.
        - Тебе не следует опасаться меня, князь Финоры, - спокойно произнес вампир, замирая в конце лесенки перед небольшой, темной дверцей с полукруглым верхом, - Ты ведь сам сказал это. Я - друг.
        Левая рука его, протянувшись вперед, решительно толкнула створку, распахивая ее, открывая большую полукруглую пещеру, усыпанную высокими светильниками, увенчанными не свечами, но странными, загадочными кристаллами, излучающими яркий свет; увешанную кое-где цепями и веревками, свисающими с потолка, а по сторонам - странными иконами, изображающими то, что князю никогда не доводилось видеть.
        - Войди, - Эрнесто мягко потянул спутника за собой, - Не беспокойся. Больше вред причинить тебе здесь некому - все они мертвы. Взгляни. Что ты видишь?
        Фредо потрясенно качнул головой. То, что он видел, нарушало все каноны нравственности и морали, то, что он видел, казалось торжеством жестокости и безумия, и описать это у него просто не поворачивался язык.
        Некоторые цепи и веревки, свисающие с потолка, были пусты, но некоторые оттягивали совершенно обнаженные тела мужчин и женщин, бледные, обескровленные, покрытые многочисленными порезами и ссадинами. На каждом в том или ином месте виднелась наиболее глубокая, серьезная рана, смертельная рана, кровь из которой, вытекая, ниспадала в глубокие чаши, подставленные специально под эти тела. Иконы со странным получеловеком-полузверем были измазаны кровью; перед каждой виднелась груда костей - другие жертвы, уже обратившиеся прахом. На полу кровью несчастных был нарисован огромный круг с тремя, равномерно расположенными насечками, указывающими на три стороны света. Четвертая сторона круга пустовала, насечки там не было. Рядом с ней, сложенная из человеческих костей, вымазанных кровью, красовалась гигантская арка ворот, будто созданная для того, чтобы кто-то мог пройти в нее.
        - Что… - голос сел: выдержка изменила чернокнижнику, - Что… это такое?.. Что за… жуткая, оккультная пещера?.. Жертвоприношения… Кто, кто все эти несчастные, кто сделал это с ними?!
        - Эти несчастные - добрые прихожане церкви у дороги, - голос Эрнесто зазвучал под сводами ужасной пещеры особенно гулко, - Они были принесены в жертву служителями культа Неблиса, которых ты видел наверху. Увы, такие церкви еще существуют. Служители культов Кровавых богов притворяются добропорядочными монахами, притворяются, что молятся Светлым, но на деле лишь заманивают прихожан, дабы принести жертву тому или иному богу. Есть, есть безумцы на свете, Фредо, жаждущие вернуть Темные времена, мечтающие призвать Кровавых богов!.. Ты знаешь, кто такой Неблис?
        Князь тяжело сглотнул и отрицательно мотнул головой. Он все еще не мог отвести взгляда от страшной кровавой жатвы.
        Эрнесто вздохнул и неожиданно выпустил его руку, делая несколько шагов вперед. На гордое, тонкое лицо его легла тень печали.
        - Были времена, Фредо… Ужасные времена, Темные времена, когда королевством дель’Ора правили Кровавые боги. Их было столько же, сколько и Светлых ныне, и каждый из них был жесток по-своему. Особенно выделялся среди них Неблис - его еще называли Богом разврата. В каждом селении, каждом городе стояли его храмы, и в каждом храме был установлен огромный камень, на котором каждую ночь появлялось новое имя. Имя жителя деревни или города - мужчины или женщины, юноши или девушки. Каждую ночь он требовал жертв… Испуганные горожане хватали несчастных, приводили в храм и запирали там, оставляя наедине с богом. А он насиловал их, мучил, истязал, а после осушал, выпивая всю кровь из измученных тел. Так длилось долго, нескончаемо долго и, пожалуй, Неблис сократил не меньше, чем на треть население Финоры, ибо правил он именно этим княжеством. Но потом богу надоели эти кровавые развлечения, и он придумал иное… - Эрнесто на миг сжал губы, словно давя горечь, а затем продолжил, - По ночам, вместо того, чтобы развлекаться в своем храме, он стал принимать облик путника и проситься на ночлег в дома добрых людей. Чем
добрее были души этих людей, тем ему нравилось больше. Его впускали… И он обращал в себе подобных чудовищ - полулюдей, полуживотных тех, кто впустил его в дом! Не всех… Некоторых из них он просто выпивал досуха, а некоторых делал своими покорными рабами. Своими детьми. Детьми крови, детьми Неблиса… Люди по старой памяти начали звать их вампирами, но эти существа отличались от вампиров. Они сохраняли тепло тела, они сохраняли человеческие пристрастия и желания, вплоть до поглощения обычной еды, но не могли устоять пред жаждой крови, ибо простая пища не насыщала их. Они убивали, чтобы жить, чтобы прокормиться, ибо в противном случае жажда уничтожила бы их. Меня обратил Неблис, - вампир стиснул кулаки, - Мои родители пустили его однажды ночью в дом, не слушая моих слов и предупреждений. Я видел, как горят его глаза, я понимал, что эта ночь для нас станет последней… Мои родители легли спать и больше не проснулись, а я заперся в своей комнате и надеялся просидеть там до рассвета. Но он вышиб дверь, сорвал крепчайший засов. У меня был меч, я умел владеть им, я пытался защититься… Но его клыки все равно
впились в мое горло. Я был уверен, что он убьет меня, я потерял сознание… А потом очнулся от безмерной жажды, жажды крови. Я не буду утомлять тебя подробностями, - рассказчик мотнул головой, отчего его темно-рыжая шевелюра огнем полыхнула в свете кристаллов. Фредо молча слушал, не решаясь, да и не желая вмешиваться в повествование.
        - Потянулись бесконечные кровавые дни, - тоскливо продолжал Эрнесто, - Мне было противно мое существование, я ненавидел Неблиса за то, что тот сделал со мной… И я взбунтовался. Я понял, что иначе никак нельзя, что надо пойти против жестокого Бога разврата и избавить мир от него, пока не поздно. Я начал собирать вокруг себя таких же, как я, детей крови, я стал их предводителем и повел к чертогам Неблиса. Не к храму! Ибо храмов было неисчислимое множество, и искать его по ним можно было долго. Нам удалось найти путь к самим чертогам этого проклятого бога, мы напали на него, когда он спал, отдыхая от очередного преступления… Страшный был бой. Очень страшный. Много детей крови тогда погибло, многие потеряли даже то жалкое подобие жизни, что имели. Но мы сумели одолеть его! - вампир вскинул голову; желтовато-красные глаза его сверкнули торжеством, - Не Светлая праматерь победила Неблиса, Фредо, - она бы не смогла сделать этого, ибо она слишком чиста для боя с таким ужасным существом. Это сделали мы, такие же твари, такие же монстры, как он, мы одолели его, низвергли!.. Началась другая жизнь. Я поставил
себе и своим братьям и сестрам за правило убивать только тех, кто сам обрывает чужие жизни, только тех, чьи руки обагрены кровью. Поначалу было тяжело, но потом они научились распознавать негодяев. И до недавнего времени жизнь наша казалась относительно мирной и спокойной… Но потом в Финоре начали твориться странные дела. В Черных лесах стал появляться монстр, начали расползаться твари по всему княжеству, появились черные колдуны, призывающие их… И появились служители культа Неблиса. Я нашел их случайно, когда заметил, что в одной из деревень пропадают люди, причем люди, приближенные к церкви. Мне стало это подозрительно, и ночью мы проверили церковь. Там была точно такая же картина, - он обвел широким жестом ужас перед собою, - Эти жертвы, эти тела, круг с насечками на полу… Ты видишь, четвертой насечки нет, Фредо?
        Князь кивнул, все еще не решаясь говорить. Эрнесто мрачно улыбнулся.
        - Ибо эта сторона должна была стать вратами для Бога разврата, ибо они подготовили все, чтобы он мог вернуться в наш мир! По счастью, узнав о том, что происходит, что еще есть такие безумцы, я начал искать их вместе с моими братьями и сестрами, искать и уничтожать. Здесь наше дело кончено… Ты все еще считаешь, что я виновен?
        - Нет, - чернокнижник не задумался ни на мгновение прежде, чем ответить, - Ты делаешь благое дело, Эрнесто. Но я… не считаю верным, чтобы тебя и тебе подобных именовали и впредь вампирами. Как странно… - он чуть улыбнулся, - Я никогда не думал, что буду удостоен чести дать имя, название целому роду существ. Никогда не считал, что мне может принадлежать такое право… Но теперь я принимаю на себя это право! - Фредо выпрямился; глаза его сверкнули серебром, - Отныне и впредь, мой друг, ты и подобные тебе станут именоваться неблиссерами, чтобы навсегда сохранить в памяти имя мерзкой твари, против которой должны бороться! Отныне и впредь твоя задача, как и тебе подобных - не впустить вновь в мир Бога разврата, и во имя этой цели… - князь примолк, а потом махнул рукой, - Во имя этой цели вы вольны поступать так, как посчитаете нужным. На твое благоразумие я могу уповать.
        Новоявленный неблиссер медленно повернулся к собеседнику, и внезапно, без предупреждения, опустился перед ним на одно колено, склоняя голову и прижимая руку к груди.
        - Отныне и впредь, - тихо вымолвил он, - Я твой верный вассал, князь Фредо д’Ардженто. И твой самый преданный друг… Я исполню то, что ты поручаешь мне и моим братьям и сестрам, мы исполним и будем исполнять это. А ты… Если вдруг будешь нуждаться в помощи - просто позови меня. Произнеси имя, я… услышу. Но будь осторожен! - Эрнесто вдруг вскинул голову, сдвигая брови, - Путь твой труден и опасен, а рядом с тобою я чую запах предателя! Один из твоих спутников… нечист в своих мыслях.
        Чернокнижник помрачнел. Такого он не ждал.
        - Кто?
        - Мне неизвестно, - неблиссер поднялся с колена, виновато разводя руки в стороны, - Люди пахнут все одинаково, но некоторых из них я могу выделить. От тебя пахнет серебром. А предатели… Мне сложно объяснить словами, но их кровь словно нечиста. Где-то в зале, где я говорил с тобой и твоими спутниками, я учуял предателя, но кто это - мне сложно определить. Слишком много людей, слишком много запахов, да и я, признаться, жаждал рассказать тебе… Скажи, Фредо, ты знаешь пророчество Безымянного?
        - Кол, стрела, расплавленный меч, радуга в ночи… - князь кивнул, - Да, оно мне известно. В определенной степени, конечно, полностью его не знает никто. Почему ты спросил?
        Эрнесто мягко улыбнулся.
        - Потому что в той версии пророчества, что известна мне, упоминается юноша, который даст имя пр?клятому роду, проклятым детям. И именно этот юноша должен будет увидеть все знамения, он сумеет перевернуть мир… Или уничтожит его, или спасет. Здесь однозначного мнения нет.
        Молодой человек помолчал, переваривая это странное известие. Если верить словам нового знакомого, нового друга, то все, конечно, совпадало, но… но он - спаситель мира? Или разрушитель, по ситуации. Сложно поверить, ох, как сложно!
        - На моих глазах рядом лежали кол, стрела и рукоять расплавленного меча, - медленно проговорил он, - Меч я расплавил сам. Но никакой радуги в ночи, никакой…
        - Я не думаю, чтобы кол, стрела и меч обозначали собственно предметы, - прервал его неблиссер, - Пророчествам не чужды иносказания. Когда-то я интересовался этим пророчеством, собирал сведения о нем, и понял, что три упомянутых предмета - это скорее люди, а не вещи. Кто-то, олицетворяющий собою кол, стрелу и расплавленный меч… Мне трудно судить, кто это.
        Фредо притих, сумрачно размышляя, припоминая ту ночь, когда он впервые увидел загадочное знамение. Кол, стрела, меч… Все это оружие было в руках у напавших на него стражников. Пожалуй, именно их они и должны олицетворять, но… Но стражники из его стражи? Те три недоумка, что напали на него, на чернокнижника?? Нет, этого не может быть.
        А ведь он даже не знает имен этих людей… Знает, что они попали в дом Потерянных душ, знает об этом от Аркано, но более - ничего. Да и надо ли ему что-то о них знать?
        - Вижу, тебе трудно осмыслить это, - по-своему истолковал молчание собеседника Эрнесто, - Хорошо. У меня остался еще один вопрос, который мне бы хотелось задать тебе, Фредо… Скажи. Какова твоя цель в этом походе?
        - Мы… - князь на миг замялся, - В Габаре повеяло странными ветрами. Поговаривают, будто собирается - а может, и уже собран! - отряд на поиски короны короля Тревора. Я… не хочу, чтобы ее нашел кто-то, кто недостоин… Я хочу найти корону и вернуть на трон короля.
        - Ты уверен? - неблиссер сузил желтовато-красные глаза и отсветы кристаллов заиграли в них загадочными бликами, - Уверен, что это твоя истинная цель, Фредо?
        Чернокнижник опустил голову. Он не был уверен, даже более того - он знал, что врет и врал осознанно. Врал давно и всем, включая самого себя.
        - Я хочу отомстить… - очень тихо, почти неслышно произнес он и умолк, не уточняя, кому и за что собирается мстить. Он был убежден, что собеседник догадается сам.
        Он не ошибся.
        - Ты хочешь отомстить за смерть короля? - Эрнесто склонил голову набок, - Ты уже не веришь, что он жив?
        - Если бы он был жив, давно бы вернулся.
        Голос князя звучал глухо; голова его была по-прежнему опущена - он избегал встречаться с собеседником глазами.
        - Если бы был жив… Король Тревор заменил мне отца, Эрнесто. Я знаю его, он бы не бросил королевство на произвол судьбы вот так вот, внезапно, он бы сделал все, чтобы вернуться!.. Но он не вернулся. Я не хочу верить в его смерть! - молодой человек вскинул голову и порывисто прижал руки к груди, - Не хочу! Я хочу верить, хочу знать, что он жив, что я могу еще найти и спасти его… Но прошло слишком много времени. Он бы вернулся, если бы…
        - Я встречал короля Тревора, - собеседник князя поднял голову, в раздумье изучая потолок пещеры. Фредо подался вперед, жадно вглядываясь в него.
        - Встречал?..
        - Как раз, когда он направлялся в свой последний поход, - как ни в чем ни бывало, словно не замечая реакции собеседника, продолжил неблиссер, - Я хотел убить его. На его руках была кровь, и я ее почуял. Его отряд остановился на отдых, солдаты спали, но король почуял мое присутствие и немного отошел от лагеря. Когда я появился перед ним, он не испугался… - Эрнесто задумчиво облизал губы, - Только спокойно спросил, почему я, вампир, сам ищу смерти. Ведь их много, а я один… Я ответил, что я сильнее, но он рассмеялся мне в лицо. Потом неожиданно спросил, что мне известно о монстре из Черных лесов. Но я ничего не знал, - мужчина неловко пожал плечами, - Мы говорили недолго, и я сказал, что все равно убью его - ведь на его руках кровь. На что он ответил, что кровь эта принадлежала его врагам, людям плохим и алчным, и только тогда сказал, что он есть король дель’Оры. Я всегда уважал власть, я отступил… Король Тревор остался в моей памяти сильным, уверенным и благородным человеком, Фредо. Пожалуй… мне бы тоже не хотелось думать, что он мертв.
        Князь рывком отвернулся, пряча слезы. Говорить о названном отце ему было больно.
        - Вернемся наверх, - негромко вымолвил он, - Оставаться в этом жутком месте мне больше невмоготу. Мы думали провести здесь ночь… Но теперь мы уйдем - я не смогу спокойно спать, зная о том, что скрыто внизу. Эрнесто… Здесь точно не осталось живых?
        Неблиссер развел руки в стороны и с сожалением покачал головой.
        - Увы. Не взирая на то, что жертвы были принесены недавно, жизнь уже успела покинуть их тела. Прости меня, Фредо. Я рисовал знак на полу зала их кровью, я старался наложить запрет на возвращение Неблиса…
        Чернокнижник дернул плечом и, не отвечая, уверенно зашагал обратно наверх по мрачной лестнице, не оглядываясь и не проверяя, сопровождает ли его новый друг.
        Лишь у самой дверцы, ведущей к лестнице, он остановился и негромко спросил.
        - Где искать женщину-шамана, о которой ты говорил?
        Эрнесто, остановившись в шаге от князя, вздохнул.
        - Несколько лет назад она еще обитала в окрестностях Габара, возле столицы королевства. Живет ли она там до сих пор или же нет - мне неизвестно. Будь осторожен в своей вере, Фредо. Вера чернокнижника порождает реальность, а если ты сумеешь убедить в ней других… - в голосе неблиссера зазвучала улыбка, - Возможно, ты и в самом деле изменишь мир.

* * *
        Барт открыл дверь и, обнаружив за ней совершенно неожиданного гостя, даже отступил внутрь дома.
        - Толя?.. Но… но как ты здесь… - он перевел взгляд со стража с обожженным лицом на двух его спутников, один из которых сидел на лошади, не слезая с нее, и брови его поползли вверх, - И Пьетро… Шин! Ребята, но… но как же… Вы ведь должны находиться в доме Потерянных душ!
        Страж с обожженным лицом, названный Толей, легко передернул плечами и поморщился.
        - Мы покинули его после того, как души были нам возвращены. Барт, у нас к тебе…
        - Что значит «возвращены»? - внимательный мужчина вытянул руку перед собой, жестом останавливая внезапного собеседника, - Кем возвращены?
        Сидящий на лошади страж негромко хмыкнул и попытался устроиться поудобнее. Сломанные ноги этому изрядно мешали, поэтому пришлось провозиться лишних несколько секунд.
        - Один наш друг, - тем не менее, ответил он, - Поиграл на своей дудочке - и души вернулись к нам! Барт…
        - Поиграл на дудочке?.. - верный слуга князя Фредо помрачнел, отчего шрамы его выделились как-то резче и, запахнув полы домашнего халата, решительно шагнул навстречу неожиданным гостям. Серьга в ухе дернулась.
        - Любопытно. Знавал я одного ублюдка, который с помощью дудочки чуть харчевню на куски не разнес, да нескольких моих ребят покалечил. Не о нем ли ты говоришь, Шин? Как его имя?
        Ответил мужчине на сей раз третий из стражей, выступая из-за спины своего друга.
        - Стальной Аш его имя, - резко бросил он и, видя, как поползли вверх брови старого знакомого, поморщился, - Не удивляйся так, Барт. Ашет вытащил нас из дома Потерянных душ, он спас нас в обмен на сущую мелочь - информацию о проклятом чернокнижнике. Да и нас на кое-какие мыслишки навел…
        - Это правда, - Толя нахмурился, - Скажи, Барт, тебе доводилось встречать чернокнижника лично? Нет? Ну, я так и думал, - он досадливо провел ладонью по обожженному лицу и стало видно, что на руке его тоже ожоги, - Тогда ты нам, стало быть, не поверишь… Но я все-таки скажу. Стальной Аш навел нас на мысль, да и мы вспомнили сами - чернокнижник как две капли воды похож на нашего князя!
        Барт вновь отступил; в глазах его отобразилось нескрываемое подозрение. Говорили-то старые знакомые уверенно, рассудок их, чудилось, возвратился, да и души, казалось, были на месте, но… Самые слова, произносимые ими, не звучали словами здоровых людей.
        Что это, в самом деле, за глупости - чернокнижник похож на князя! Да это идиотизм какой-то, такого просто быть не может!
        - Что ты несешь?.. - голос немного сел от волнения, но говорить бравый вояка старался как можно тверже, - Анатолий… Мне кажется, вас рано выпустили из дома Потерянных душ. Такие мысли не могут прийти в здоровую голову, на что ты намекаешь?
        - Он намекает на то, что наш князь и чернокнижник - одно лицо, - так же жестко, как и прежде, сообщил третий из стражей, Пьетро, тот самый, которому довелось летать по милости Фредо, - И мы хотим убедиться или разувериться в этом. Проведи нас во дворец, Барт! Нам нужно увидеть князя.
        Барт отступил внутрь дома и, встав ближе к правой стене, как бы невзначай положил руку на рукоять прислоненного к ней меча. В старых знакомых теперь он видел не только больных, потерявших души людей, - он видел в них мятежников, предателей, и, коль скоро сам был верным слугой князя, защищать последнего намеревался до последней капли крови.
        - Эти часы - не приемные, - негромко и очень спокойно возразил он, - Князь не пожелает вас видеть.
        - Значит, мы заставим его! - Шин на лошади раздраженно стукнул кулаком по седлу, от чего кобыла под ним заволновалась. Страж аккуратно подался вперед, потрепал нервничающее животное по шее, и вновь перевел взгляд на собеседника.
        - Барт, нам нужно увидеть князя. Мы должны убедиться, что это он… или что это не так. Послушай, мы ведь не собираемся причинять ему никакого вреда, мы просто хотим взглянуть на него, поговорить…
        - И вы думаете, что Медведь позволит вам приблизиться к князю в столь неурочный час?
        Пострадавшие стражи переглянулись. Вопрос был довольно логичным и резонным - Медведь всегда ревностно оберегал покой Серебряного Фредо, и вряд ли бы пропустил к нему среди ночи троих непрошенных гостей… Да даже если и двоих, с учетом того, что Шин не способен спуститься с лошади! Главнокомандующий - человек суровый, он церемониться не станет, просто вытолкает их взашей…
        - Тогда позволь нам поговорить с Медведем, - нашелся Пьетро, - Проводи нас к нему! Он - лицо, приближенное к князю, он должен знать, он сможет разрешить наши сомнения…
        - Нет, - Барт решительно сжал меч, немного приподнимая его перед собой, всем видом демонстрируя, что мирные переговоры завершены, - Возвращайтесь к Стальному Ашу, и передайте ему…
        - Им не придется далеко идти.
        Новый голос - очень мягкий, очень спокойный голос, вплетшись в нить беседы, заставил преданного слугу князя испытать невольный трепет. Меч поднялся чуть выше, а потом, вытянувшись вперед, указал острием на темную фигуру, закутанную в какой-то балахон, в низко надвинутой на глаза шляпе, неожиданно выскользнувшую из-за кобылы Шина.
        - Сам, значит, пришел… - Барт старался говорить как можно тверже, но в душе его уже поднял голову страх. В мыслях сплошной чередой мелькали, теснились воспоминания. Флейта… режущие трели звука… разнесенная харчевня, раненные товарищи… Стальной Аш! Опаснейший из столичного легиона, охотник за колдунами и магами. Чернокнижниками… Если он вбил себе в голову, что князь - чернокнижник, он не отцепится, пока не убьет его, а этого допускать нельзя!
        Мужчина расправил плечи. Он был предан Серебряному Фредо до мозга костей, был готов костьми лечь за ради него, и сейчас не собирался отступать. Лицо его посуровело; шрамы, рассекающие его - не только тот, что задевал губу, но и оставленный проклятым охотником! - сообщили облику грозность.
        Помощи ждать было неоткуда - жил Барт один, поблизости, по соседству обитали лишь мирные горожане, никогда не державшие оружия в руках, да и самый сильный союзник - главнокомандующий Аркано Брутто, Медведь, - сейчас находился в отъезде. Да и будь он здесь, до него бы пришлось еще добраться, а Ашет вряд ли отпустил бы его…
        Мужчина чуть выставил правую ногу вперед, вставая в стойку и готовясь атаковать в любой момент. Атаковать, заранее зная, что проиграет…
        Ашет тонко усмехнулся под шляпой, и уже скользнул, было, рукой за пазуху, намереваясь добыть смертоносную флейту… Как неожиданно шагнувшая вперед лошадь, немного задевшая его плечом, заставила охотника удивленно остановиться, оглядываясь.
        Шин, крепко сжимающий поводья, нахмурился и отрицательно покачал головой.
        - Барт - хороший человек, - тихо произнес он, - И мы пошли с тобой, потому что думали, что ты хочешь помогать хорошим людям, а не губить их, Ашет. Барт предан князю, всегда был таков… Он не выдаст его, даже если будет знать, если будет уверен…
        - Серебряный Фредо - не чернокнижник! - преданный слуга, наконец, не выдержал, - Вы безумцы, если считаете иначе, вы зря покинули дом Потерянных душ! Вам следует лечиться, глупцы, лечиться, чтобы избавиться от этих мыслей… Я не отвел бы, не пустил бы вас к князю, даже если бы он сейчас был здесь! - глаза Барта блеснули: ему казалось, он нашел веский аргумент в пользу любимого властителя, - Но его нет сейчас. Он отправился в Черные леса, дабы сразиться с монстром, терроризирующим наше княжество! Это ли не признак благородного, доброго сердца? Это ли не знак того, что мысли князя чисты, что он никогда, ни за что на свете, не причинил бы вреда своим подданным?!
        - Значит, его нет… - Стальной Аш, вежливо прерывая явственно напуганного, отчаянного человека, чуть улыбнулся, поводя рукой сверху вниз, прерывая поток его слов, - Хорошо. Хорошо, Барт, пожалуй, ты прав - мы заблуждались насчет Серебряного Фредо. Возможно, он действительно хороший, благородный человек и черная магия ему чужда… Анатолий, Пьетро, Шин! - охотник неожиданно возвысил голос, - Мы уходим. Поищем… чернокнижника в другом месте.
        Стражи, уже привыкшие повиноваться своему спасителю, быстро, понимающе переглянулись. Они знали, чувствовали, что старый их знакомый не лжет, что Фредо д’Ардженто и в самом деле нет сейчас во дворце, что он отправился в путь… А еще они понимали, что Стальной Аш, вцепившись раз, взяв след однажды, уже не отпустит его так просто. Что он не отстанет от добычи, покуда не вымотает из нее всю душу, покуда не схватит, не выжмет правду!
        Предложение искать чернокнижника в другом месте могло означать лишь одно - Ашет собирался последовать за князем в Черные леса, возможно, нагнать его по дороге и прояснить все вопросы сразу. И пострадавшие от произвола нечестивой швали друзья были полностью согласны с таким его решением - отомстить чернокнижнику хотелось им всем, вне зависимости от того, кем он является.
        Анатолий и Пьетро скомкано попрощались с провожающим их подозрительным взглядом Бартом, и направились восвояси. Шин тронул поводья своей лошадки; Аш зашагал рядом.
        Барт проводил их долгим взглядом и, недолго думая, захлопнул дверь, бросаясь натягивать доспехи. В добрые намерения этой преступной четверки мужчина не поверил ни на миг, был убежден, что Ашет Аччайо просто так не отступится от того, кого считает добычей, и пренебрегать своими обязанностями по защите княжества, защите князя не собирался. Нет-нет, он не отпустит их просто так… Он пойдет за ними, будет следовать неслышной тенью и, если эти мерзавцы все-таки догонят Серебряного Фредо и попытаются причинить ему вред, он сделает все, чтобы защитить князя. Он зубами разорвет им глотки, но не позволит причинить ему вред!
        Легкие походные доспехи Барт натянул быстро. И, захватив меч, нож и небольшой арбалет, бесшумно выскользнул из дома, направляясь следом за своими противниками.
        Глава 5
        Аркано привалился спиной к стене, безотрывно глядя в окно, за которым скрылись тени вампиров. В то, что они больше не вернуться, главнокомандующий не верил.
        - Все-таки не следовало его отпускать… - Мартын, нервничающий едва ли не больше молочного брата князя, взволнованно шагал из стороны в сторону, ломая пальцы. Антон участливо наблюдал за ним со стороны, сам стоя неподалеку от уложенных в странную фигуру тел монахов. Трупов он, судя по всему, особенно не боялся.
        - Не дави мне на нервы, - процедил сквозь зубы Медведь, стискивая руки в кулаки, - Их нет слишком долго… Еще минута - и, клянусь, я сам…
        - В этом нет нужды, господин главнокомандующий, - мягкий голос проклятого вампира, послышавшийся из дальнего конца зала, заставил мужчину едва ли не подпрыгнуть, рывком поворачиваясь. В голове сполохом мелькнула жуткая картина: вампир с окровавленными губами, один, потому что высушенное тело Фредо где-то там, внизу…
        При виде совершенно живого, привычно спокойного, хотя и немного бледного князя, стоящего рядом с Эрнесто, с губ Медведя сорвался вздох облегчения.
        - Хвала Великой праматери, ты жив… - Аркано на миг прижал перекрещенные пальцы к губам, - Я боялся, что этот… тип тебя сейчас как этих несчастных мона…
        - Этих мерзавцев, ты хотел сказать, - прервал чернокнижник, нарочито чеканя слова. Собеседник недоуменно примолк, а молодой человек напряженно потянул носом воздух, сжимая кулаки.
        - Я… я видел, Аркано, видел, что они сделали… делали… Там, внизу… Ужасная пещера, полная крови, они приносили людей в жертву Кровавому богу, Богу разврата!
        - Фракасо… - Мартын недоверчиво покачал головой, - Фредо, брат… Тебя одурманили? Загипнотизировали? Что за чушь ты несешь - это почтенные монахи, по ним видно, что они благочестивы, и они не могли…
        - Ты знаешь, кто такой Неблис? - Эрнесто, всем корпусом повернувшись к пирату, немного склонил голову набок, вглядываясь в него. Менестрель, неосторожно глянув в желтовато-красные глаза неблиссера, попятился. Ему вдруг стало не по себе.
        - Я… я не уверен, то есть, совсем не уверен, что я хоть когда-нибудь слышал… Фракасо! На море редко говорят о непонятном, должен тебе заметить, друг, нас интересует только то, что есть здесь и сейчас! Вот идет торговый корабль, и пушки…
        - Мартын, - главнокомандующий, вовсе не желая сейчас выслушивать пиратские рассказы, досадливо потер лоб, - Остынь. Фредо… О чем ты говоришь? Что ты видел там, внизу, почему ты веришь этому вампиру?!
        Эрнесто быстро улыбнулся и, прижав руку к груди, склонился в изысканнейшем поклоне.
        - Неблиссеру.
        Мужчина открыл рот, намереваясь что-то возразить, как-то осадить дерзкого вампира, но неожиданно сообразил, что произнесенное слово ему незнакомо, и рот закрыл. Взгляд его вновь метнулся к молочному брату.
        Тот вздохнул.
        - Все верно… Верно, Аркано. Я видел внизу страшные вещи, я видел обескровленные трупы и символ, начертанный их кровью на полу. Я видел врата из костей, смоченных кровью, видел круг с тремя насечками при отсутствии четвертой, ибо та сторона должна была стать вратами для Неблиса. Для страшного Бога разврата, одного из Кровавых богов, для существа, способного погубить, разрушить наш мир! Его хотели призвать сюда эти люди, - презрительный, полный омерзения взгляд князя метнулся к телам на полу, - Они хотели вернуть в мир чудовище, когда-то сократившее на треть население Финоры, они хотели погубить наше княжество! Эрнесто со своими братьями и сестрами остановил их. Он объяснил мне все, и я верю ему - ты знаешь, я способен чувствовать ложь, и могу определить, когда человек честен.
        - Человек! - не сдержался Медведь, сдвигая брови и устремляя подозрительный взгляд на неблиссера, - Человек - да, в нем есть тепло, есть живая кровь, в нем есть чувства! А этот вампир…
        Фредо мимолетно закатил глаза и, схватив Эрнесто за запястье, протянул его руку вперед, к главнокомандующему.
        - Коснись! Коснись, Аркано, коснись его руки! Она тепла, так же, как твоя или моя. Все потому, что Эрнесто - не вампир. Он - нечто иное, нечто большее и, одновременно, несчастное, существо, сотворенное Неблисом. Теплокровный, чувствующий вампир, вынужденный поглощать кровь живых, чтобы утолить жажду и испытывающий из-за этого безмерные страдания.
        Мартын упрямо мотнул головой. С его точки зрения, аргументы в пользу нового знакомого были слабоваты.
        - Это его все равно не оправдывает! Фракасо! Брат, да послушай ты себя - он же убийца, он губит людские души, и плевать мне, мучается он потом или нет…
        - А сам ты мало ли их загубил?
        Провокационный вопрос был задан, к удивлению всех, ни кем-нибудь, а самим главнокомандующим, на свой страх и риск коснувшимся руки неблиссера.
        - Он теплый, - Аркано на миг сжал тонкую ладонь своими сильными пальцами и тотчас же выпустил ее, ощутимо мрачнея, - Значит, был создан Неблисом… И что же он тогда, если не вампир?
        - Неблиссер, - повторил Эрнесто, позволяя себе еще одну мягкую, тонкую улыбку, - За это название я должен благодарить вашего брата, господин главнокомандующий. За название… За право вершить правосудие, не давая Неблису прорваться в наш мир, препятствуя безумным служителям его культа. Я - верный вассал и преданный друг князя Финоры Фредо д’Ардженто, неблиссер по имени Эрнесто! Нравится вам это, или нет.
        - Стоп-стоп-стоп! - невыдержанный пират почел своим долгом опять влезть в беседу, - И что же… Фредо вот так вот запросто позволил тебе безнаказанно убивать людей? Ха, свежо предание…
        - Не людей, - князь Финоры тихонько вздохнул, лишь сейчас выпуская запястье благоприобретенного друга, - Служителей культа Неблиса, Мартын, тех, кто губит невинные души. Все те несчастные, что погибли там… Были прихожанами этой церкви. Они заманивали людей, прикрываясь благочестивым образом Великой праматери, а после убивали их во имя Кровавого бога! Ты считаешь, это деяние должно оставаться безнаказанным?
        Мартын тяжело вздохнул и пару раз интенсивно мотнул головой. От представленной картины бравого пирата замутило.
        - Что ж… - чернокнижник шагнул вперед и, поправляя манжет рукава, окинул быстрым взглядом всех своих спутников, не забыв и молчаливого, как и полагает слуге, Антона, - Иных возражений я больше слышать не желаю. На ваши прочие вопросы отвечу по дороге, а сейчас… нам пора отправляться. Увы, ночевать в церкви, ставшей местом такого ужасного преступления, в компании мертвецов, мне бы не хотелось.
        Медведь задумчиво покивал и, на миг сжав губы, со вздохом опустил плечи. Брата он понимал и поддерживал, был совершенно солидарен с ним, да и сам, при всей своей отваге, не решился бы провести ночь в окружении чужих трупов, но… Но ночь уже близилась к середине, а они все еще не нашли, где отдохнуть.
        - Мы упадем с лошадей еще до рассвета, - тоскливо заметил он и, скользнув неприязненным взглядом по неблиссеру - источнику их проблем, - сморщился, отворачиваясь. Эрнесто располагающе улыбнулся, по-видимому, совершенно не тая обиды на недоверчивого главнокомандующего.
        - Через полчаса езды вы встретите деревушку, - спокойно произнес он, - Люди в ней добры и отзывчивы, увы… многие из жертв при жизни обитали в ней. Там вас приветят и устроят на ночлег. Фредо… Не забывай, что я сказал тебе.
        Князь Финоры безмолвно опустил подбородок. В том, что беседы в жуткой пещере он теперь не забудет и вовек, молодой человек не сомневался.
        …Конские копыта мерно стучали по ровной, пыльной дороге, укрытой покрывалом ночной тьмы. Утомленные путники легонько покачивались в седлах, изредка обмениваясь ничего не значащими фразами.
        Фредо молчал, периодически окидывая друзей быстрым взглядом, и раз за разом вспоминая слова, предупреждение неблиссера. Один из них нечист в своих мыслях, один из них предатель… Жаль, что Эрнесто не смог указать точнее. Теперь угадывать придется самому и, судя по всему, здесь талант чувствовать ложь не поможет ему.
        Кто?
        Аркано, Мартын, Антон - их всего трое, и кого-то из них надо опасаться. Но кого? Медведь… Нет, Медведь не может быть предателем - он слишком давно его знает, и всегда был уверен, что уж кому-кому, а молочному брату может доверять на все сто процентов. Антон, пожалуй, тоже отпадает - простолюдин с самыми, что ни на есть, простецкими мыслями, открытый, как книга и чистый, как белый лист. К тому же, не слишком-то умный, ему просто не хватит мозгов, чтобы измыслить коварный план.
        Остается Мартын…
        Князь закусил губу, внимательно глядя вперед. Да, лопоухий пират - темная лошадка. Да и как-то очень уж удачно попался он на их пути, пришел буквально следом за ними на постоялый двор, убил по незнанию хозяина… Но ведь он и сам был ранен. Причем ранен серьезно и, быть может, не будь этой стычки с ноофетами, в которую они втянули его сами, не получи он этой раны, он не путешествовал бы сейчас с ними. Хм. Может, Эрнесто ошибся, может, его ввела в заблуждение кровь ноофета, пытающаяся покорить сознание пирата? Ведь не может же быть, чтобы все это было хитро продуманным планом!
        Но тогда получается, что предателя среди путников нет, а тот же Эрнесто вполне определенно утверждал, что он есть…
        Чушь какая-то.
        - Фредо, - негромкий голос главнокомандующего заставил князя отвлечься от мрачных размышлений, - О чем вы говорили с этим вампи… с этим типом?
        Подозрение вновь подняло голову в душе чернокнижника. Разве не рассказал он все, о чем беседовал с Эрнесто? Разве не объяснил предельно ясно?
        - Все, о чем мы с ним говорили, я передал вам, - говорить Фредо старался максимально спокойно, дабы не вызвать подозрения у собеседника. Не хватало еще им всем тут друг друга подозревать, это безумие какое-то!
        Аркано несколько долгих секунд смотрел на него, потом медленно кивнул и легонько тронул поводья, словно понукая Ворону. Его молочный брат не выдержал.
        - Он сказал, что среди нас есть предатель, Аркано.
        Медведь придержал подавшуюся, было, вперед, кобылку, и перевел на князя серьезный взгляд.
        - Кто?
        Фредо тяжело вздохнул.
        - В этом-то и проблема. Он не знает. Сказал, что чует предателя, но кто - определить не смог… И теперь я теряюсь в догадках.
        Главнокомандующий немного повернул большую голову и искоса вгляделся в названного брата. Угадать за его словами истину он способен был.
        - Уже кого-то подозреваешь?
        Князь мрачно улыбнулся.
        - Я подозреваю всех.
        - Включая меня?
        - Включая себя, Медведь! - чернокнижник на миг вспылил, но, быстро оглянувшись на плетущегося позади мерина Мартына с обоими всадниками, вновь понизил голос, - Я думаю… Что, если Эрнесто ошибся, и угадал лишь… мои нечестивые мысли? Я хочу сказать - я ведь чернокнижник, и это… То есть, сам род этих занятий ты всегда осуждал…
        - Фредо… - Аркано протянул сильную руку и мягко сжал плечо собеседника, улыбаясь ему как можно более располагающей улыбкой. В сочетании с пересекающим левый глаз шрамом улыбка эта в ночи выглядела несколько жутко.
        - Я никогда не одобрял твоих занятий черной магией, не одобрял твоего равнодушия к простым людям… Но сейчас ты показываешь себя достойным князем Финоры. Быть может, движут тобой эгоистичные мотивы, быть может, ты идешь против монстра со своими целями… Но ты собираешься рискнуть жизнью, чтобы спасти простых людей. Ты меняешь маршрут, дабы помочь малознакомому пирату, спасти его жизнь, ты берешь в услужение бедного, недалекого паренька и, в конечном итоге, ты осуждаешь злодеев, губивших простой люд, и одобряешь тех, кто мстит за них… Не такой уж ты плохой человек, брат. Но вот почему ты и меня вносишь в список подозреваемых, мне любопытно.
        Ответ не заставил себя ждать - что сказать, слабо улыбающийся князь уже знал.
        - Ведь это ты уговорил меня отправиться в путешествие… брат. Но, признаться, куда больше меня смущает… - он понизил голос до чуть слышного шепота, - Мартын. Согласись - он темная лошадка, да еще его эта метка… Но не мог же он сам призвать ноофетов, чтобы те ранили его!
        - Как знать… - Аркано тяжело вздохнул и, удерживая одной рукой поводья, принялся покусывать мякоть большого пальца, размышляя, - А Антон?..
        Фредо поморщился и отмахнулся - это предположение выглядело глупым.
        - Ты сам назвал его недалеким простаком, ему ума не хватит на то, чтобы предать нас! Оставим разговоры! Мне кажется, я вижу впереди дома…
        Главнокомандующий внезапно вскинул руку, жестом останавливая собеседника и, приподнявшись в стременах, резко обернулся.
        В следующий миг до слуха чернокнижника донеслась грязная брань, завершившаяся пиратским словечком.
        - …! ….!! Фракасо! Чертовы птицы, что б вам пусто было! Спать ночью надо, а не гадить на порядочных путников!
        Фредо изумленно вздернул брови - голуби ночью и в самом деле обычно спали, и пролететь над головой у Мартына могло, наверное, лишь одно пернатое создание…
        - Ягол?
        Аркано, не отвечая, вытянул руку назад, создавая удобный насест для пернатого гонца. Спустя мгновение противная птица с удовольствием взгромоздилась на нее и, заквохтав, вытянула лапу с привязанным к ней посланием.
        Князь заинтересованно склонил голову набок. Тот же ли самый это ягол, что в прошлый раз напакостил ему или же просто похожий родственник, он не знал. Впрочем, по повадкам эти пернатые твари все одинаковы - в конечном итоге, некогда и их полагали монстрами, и лишь недавно догадались приручить и использовать.
        Медведь ненадолго выпустил поводья и аккуратно освободил крылатого гонца от легкой ноши. После чего развернул… И, вздохнув, сжал записку в кулаке.
        - В такой темени ни один проклятый демон не рассмотрит, - обреченно буркнул он, - Скачем вперед, к домам! Мартын, прекрати ругаться - ты испугаешь людей.
        Пират, и в самом деле продолжающий вполголоса костерить чертову птицу, одновременно силясь очистить рукав от ее неожиданностей, недовольно нахохлился и, сам уподобившись огромному яголу, умолк.

* * *
        Барт быстро лизнул шрам, рассекающий губу и, затаившись в кустах, напряг слух, силясь услышать, о чем говорят преследуемые им мятежники. Они остановились на привал - время было позднее, все нормальные люди в это время отдыхали, спали в домах, но эти авантюристы не позаботились даже нахождением крова. Так и расположились на краю большой дороги неподалеку от княжеского дворца, намереваясь поутру отправиться в путь.
        Барт не знал, будут ли они спать этой ночью, но знал точно, что сам глаз не сомкнет ни на миг. Он уже успел предупредить главнокомандующего, а через него и князя, отправил с яголом записку, где сообщил о преследователях, и в ней же поклялся не спускать глаз с этих негодяев, и теперь не мог нарушить своего слова. Это был его долг, его обязанность - защищать правителя Финоры даже ценой своей жизни, и бравый вояка всегда с почтением относился к этому долгу.
        Единственным, что вызывало в его душе сожаление, было отсутствие хоть кого-нибудь еще рядом, хоть Мирко или Дэмпера, этих молодых оболтусов, чтобы было с кем разделить обязанности. Но, увы… Пострадавшие в стычке с этим мерзавцем в шляпе, раненные трелями его флейты, Мирко и Дэмпер сейчас находились далеко отсюда, почти у западной границы Финоры, на лечебных водах. Тамошние лекари обещали поставить парней на ноги, вернуть им здоровье в самое кратчайшее время, но пока что ребята были недоступны.
        Приходилось справляться самому.
        - И все-таки у нас нет доказательств, что наш князь и чернокнижник - одно лицо.
        Шин, которого друзья аккуратно сняли с лошади, осторожно расположился на траве, вытягивая сломанные ноги и переводя дыхание. В седле он ехать уже все-таки устал, тем более, что идти приходилось шагом, а лошадь под ним норовила горячиться, желая подняться в галоп. Приходилось сдерживать - со сломанными ногами страж бы не удержался.
        - Я вот, например, ни разу не видел Серебряного Фредо, - продолжил он свою мысль, - И куда больше подозрений у меня вызывает то, что ты, охотник, на того чернокнижника смахиваешь. Может, ты он и есть, а нам просто головы дуришь, да хочешь с нашей помощью князя свергнуть?
        Барт мысленно кивнул. Рассуждения молодого человека ему представлялись верными, а коли этот мерзавец с флейтой еще и на чернокнижника похож… Да как они вообще могли ему поверить?
        - Но чернокнижник не играл на флейте, - Анатолий, легко опустившись рядом с товарищем, покосился на молчаливого Ашета, - И потом, про Стального Аша мы тоже слышали, знаем о нем не меньше, чем о…
        - И ничего хорошего! - вклинился несдержанный Пьетро, замирая перед друзьями, скрестив руки на груди, - Не хочу поддерживать ни одного из вас, вот честно. Но по-своему вы правы оба - и патрон на чернокнижника похож, и на флейте чернокнижник не играл… Я думаю, надо просто следовать его пути, и дорога сама нас рассудит. Если Серебряный Фредо - чернокнижник, он не мог не оставить по пути следов.
        - А как же то, что сказал Барт? - Шин, упершись ладонью в землю позади, чуть повернулся, склоняя голову набок, - Если князь отправился действительно бороться с монстром? А мы ему будем мешаться, путаться под ногами…
        - А если это он сломал тебе ноги? - Стальной Аш неспешно поднялся с невысокого пня и, окинув свой небольшой отряд долгим взглядом, очень ровным и спокойным тоном продолжил, - Я не звал вас в свои попутчики, вы напросились сами. Если вас не устраивают мои мысли, намерения и подозрения - я не держу вас, вы можете вернуться в дом Потерянных душ. Или отправиться на целебные воды, я слышал, в Финоре они есть.
        Барт в кустах поморщился. Вот ведь сразу видно иноземца - даже названия местных вод не знает! Целить-то они, конечно, способны, да только называют их повсеместно лечебными, а этот… Э, да что говорить. Нехороший человек этот Ашет Аччайо, очень нехороший, и ясно это было еще тогда, в харчевне, где он представился вымышленным именем. Как это он тогда себя называл… Этьен де… кто-то там. Как будто уроженец Лейпкоры, а сам-то столичный, гаденыш! Змей в человеческом обличье.
        - Брось, патрон, - Анатолий, как самый старший среди своих друзей, примирительно поднял обожженные руки, - Мы сказали, что пойдем с тобой - значит, будем идти, пока не нагоним князя. Пьетро прав - чернокнижник должен был оставить следы за собой, и если мы отыщем их, мы тебе… Эй, кто это там скачет?
        Наблюдатель в кустах вздрогнул и торопливо перевел взгляд в указанную мятежником сторону. По дороге, спеша ко дворцу во весь опор, и в самом деле несся какой-то всадник - довольно неумелый, как заметил Барт, всадник, - неловко погоняющий лошадь и ежесекундно рискующий сорваться на землю.
        - Эй, путник! - Ашет, человек довольно резкий и решения всегда принимающий мгновенно, уверенно шагнул вперед, преграждая всаднику дорогу, - Куда спешишь?
        Всадник неловко осадил коня, излишне сильно натянув поводья. Барт в кустах неодобрительно покачал головой. Вот идиот, да что же он творит? Конь-то сейчас… Ну, вот, как и ожидалось. Конь взвился на дыбы, и неумелый наездник, не удержавшись в седле, плашмя рухнул на землю.
        Толя мигом вскочил, бросаясь к нему; Пьетро спешил впереди. Ашет, находившийся к пострадавшему ближе всех, шагнул к нему, протягивая руку для помощи.
        - Ты, видимо, не слишком привычен к верховой езде?
        Путник поднялся, приняв помощь охотника, и стало видно, что он довольно юн - совсем еще молодой парнишка, ничего особенно выдающего, обычный деревенский простачок.
        - Не слишком, господин, - виновато отозвался он, неловко потирая спину, - Вас увидал, перепугался - как бы не зашибить ненароком, вот и затормозить решил. Батя мой всегда вот так поводья натягивал, да токмо батя-то по молодости в страже служил, скакать умел, а я так… - он вздохнул и махнул рукой, - Вы ж из дворца, да? Мне к князю дюже надо! У нас беда в деревню пришла, ой, как помощь надобится!
        Стражи переглянулись; Шин, сидящий на земле, вытянул шею, вглядываясь в странного посланника. Вроде мальчишка, как мальчишка - босой, немытый, в сбитой на сторону холщовой рубахе да коротких штанах, - вот только выглядит странно. Не то испуган, словно удирал от кого-то, не то просто запыхался от поездки…
        - Что у вас случилось? Расскажи нам.
        Ашет, со своим мягким голосом и располагающей улыбкой под широкими полями шляпы (на сей раз нижней части лица он не прятал), мигом произвел на паренька хорошее впечатление. Он медленно, облегченно выдохнул и, прижав руки к груди, окинул слушателей радостным, понимающим взглядом.
        - Так вы со стражи княжеской, да, дяденьки? Вы-то нам и потреба, сейчас все скажу! У нас в деревушке двор есть постоялый, так его держатель того… малость с придурью, как говаривают. Одна Праматерь ведает, чем он живет - людей к себе уж полгода как не пускает, да все твердит о тварях, что к нему ночами приходят. А еще, бают, сказки черные сказывал - вроде как пускает он изредка путников к себе, да тех поутру уж не находят - их чудовища съедают. Никто тех чудищ не видывал, да он и называет их словом таким - ну, ровно из сказок взятым! Это… ноофте… нотефеты!
        - Ноофеты? - Аш чуть нахмурился, что, впрочем, под полями шляпы осталось незамеченным, - Ну-ну, продолжай. Если в вашей деревне завелись ноофеты, так это действительно…
        - Ой, да нет там никого, дядя! - посланник замахал перед собой руками, - Виделось это ему все, старый был, с придурью, говорю ж! А тут к нему ввечеру, видали, несколько человеков пришли… а потом ушли, на конях уехали. И что-то бате моему странно показалось, пошел он к старику - вроде как проведать, соли там попросить, может луку, али картошки… И что ж он видит? Помер старик-то! Из ушей кровь течет, сам лежит, не дышит, и холодный, белый - ну, что твое полотно! Я сам не видывал, батя не пустил, а страшно все одно - жуть! Деревенские собрались, судачили долго, припомнили слова про этих чудищ, этих… как вот вы их сказали… Да токмо батя-то мой тут поди, да и скажи, - коли, говорит, те монстры бы его убили, так они б ему всю глотку подрали, а тут гляди ж ты - целехонька! Стало быть, говорит, не чудища убили его, а те постояльцы, что тут на минутку заглянули. Забежали, поди, убили старика - да и ноги! - парень перевел дыхание и, размахивая руками, продолжил, - А еще вспомнили, что чернокнижник у нас по Финоре бродит, мабуть, он-то и убил бедолагу? Люди бают - там из окон постоялого двора шум какой-то
был жу-уткий, грохотало страшно, а потом враз все и стихло. Точно так, господин, я полагаю себе - то чернокнижник демонов своих призвал, да шабаш там устроил, а у старика-хозяина, поди, сердце-то и не выдержало такого!
        - От сердца кровь из ушей не идет, - Пьетро, человек столь же внимательный, сколь и резкий, задумчиво потер подбородок, - Патрон? Ты что об этом думаешь?
        Ашет равнодушно повел плечом - он для себя уже все решил.
        - Вы хотели увидеть следы чернокнижника. Думаю, мы можем наведаться в деревню и полюбоваться на них. А ты, парень… Как твое имя?
        - Антон, - живо приосанился паренек. Охотник безразлично кивнул: ему имя ни о чем не говорило и показалось самым обычным. Как, впрочем, и его спутникам, и внимательно прислушивающемуся из кустов Барту.
        - Ты влезай на своего скакуна, да отправляйся к себе в деревню. Скажи - мы скоро придем, осмотрим постоялый двор, и сделаем все, что в наших силах.
        - А к князю тебе смысла ехать нет, - вставил Анатолий, - Князь в отъезде сейчас, ты его не застанешь. Эти-то, трое постояльцев, давно они уехали?
        - Дак вчерась ночью, - Антон развел руки в стороны, - Батя-то как раз уже пошел к постоялому двору, чтобы взглянуть, что там, да как, и видал, как три тени на лошадей вскочили и в ночи скрылись! Токмо, говорит, с ними будто еще кто-то был, да кто это - он во тьме не разглядел.

* * *
        Фредо лежал на любезно предоставленной ему кровати, закинув руку за голову и безучастно смотрел на постепенно светлеющее небо за окном. Выспаться он успел - уснул, едва голова коснулась подушки, проспал всего несколько часов, но сумел за это время вполне восстановить силы. Теперь он мог продолжать путь, мог вновь сражаться с монстрами, и даже чувствовал в себе энергию сделать это… Но сейчас его занимали другие мысли.
        Найти пристанище на ночь вчера им удалось на удивление легко - люди в первом же домике, куда усталые путники постучались, тут же согласились предоставить им кров и постель. Им был предложен простой, но сытный ужин, вода для умывания, и большая комната с двумя кроватями, где расположились князь и главнокомандующий. Мартын спал здесь же, свернувшись калачиком в глубоком кресле. Антону постелили на полу, но слуга, судя по всему, был рад и этому.
        Он вообще изо всех сил показывал себя расторопным помощником, старался угодить не только своему непосредственному хозяину, но и обоим его друзьям, и даже немного мешал, когда добрые крестьяне устраивали их ночлег. Впрочем, Аркано быстро сообразил отправить паренька заботиться об усталых лошадях, что Антон с радостью и исполнил.
        Теперь он спал, разметавшись во сне и приоткрыв рот; Аркано тихо дышал на кровати у стены, Мартын посапывал в кресле, а Фредо лежал с открытыми глазами и смотрел на небо. Изредка взгляд его опускался, упираясь в записку, оставленную ими вчера на подоконнике, прочитанную при свете свечи. Короткую и пугающую записку.
        «Стальной Аш охотится за князем! Преследую их один, не спущу глаз, остановлю даже ценой жизни! Барт».
        Больше в ней не было ни слова - ни с одной стороны, ни с другой, - и друзья, уже засыпая, все гадали, почему о Стальном Аше верный стражник говорит во множественном числе. Кого «их» он преследует, почему убежден, что ему может грозить опасность? Вывод напрашивался только один - Ашет Аччайо нашел себе сообщников, и за князем теперь гонится в их компании. Сколько их - неизвестно, но есть все основания полагать, что люди эти опасны. Барт, выслеживающий их в одиночку, рискует сильно и, быть может, ему бы не стоило делать этого… Но, с другой стороны, знать о происках неприятеля им важно. Если бы не записка, они бы и не подозревали об опасности за спиной…
        Чернокнижник глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Аркано вчера отослал с яголом ответ, велел верному стражу не рисковать понапрасну и проявлять большую осторожность… Можно ли надеяться, что Барт поступит именно так?
        Сам Фредо этого своего слугу никогда не видел, и не знал, лишь слышал о нем изредка от Медведя, но и тех обрывков информации было довольно, чтобы распознать в преданном человеке мужчину отчаянного, смелого до безрассудства и очень горячего. В конечном итоге, это же именно он тогда напоролся на охотника с флейтой в харчевне, именно его людей чертов Аш ранил своими зачарованными мелодиями…
        Значит, Стальной Аш вычислил его. Фредо вновь открыл глаза, устремляя взгляд на небо. Как он сумел узнать, как смог догадаться, что чернокнижник и князь - это одно лицо? Неизвестно, непонятно. Быть может, если доведется им встретиться с Бартом, тот все объяснит.
        С другой стороны, если до них доберется Барт - доберется и Ашет, а этого допускать нельзя.
        «Он же убьет меня», - мрачно подумал князь, - «И Финора будет обезглавлена… Нет, мне рано умирать, я еще не нашел короля!.. Или не отомстил за него», - он тяжело вздохнул.
        Будучи человеком, тесно связанным с мистической стороной жизни, Фредо д’Ардженто всегда очень внимательно относился к знакам, которые то и дело нам подкидывает мироздание. И, видя сейчас бесконечные препятствия на своем пути, чувствуя дышащую в затылок опасность, сознавая необходимость изменить путь, поменять планы, начинал колебаться в своей непогрешимой вере в то, что его названный отец по сию пору жив. Может быть, Высшие силы не желают пускать его вперед, чтобы он не расстроился, узрев лишь безжизненное тело короля Тревора? Может быть, ему вообще следует отказаться от надежды отыскать законного властителя дель’Оры, может, он должен делать… что-то другое?
        Он повернулся на бок, и устремил взгляд на безмятежно сопящего в кресле пирата.
        Может, он должен помогать друзьям… Отомстить за гибель короля, попытаться сам, лично, навести порядок в королевстве, одолев всех монстров!.. Ведь знамения начинают сходиться. Эрнесто сказал, что не исключено, что именно ему и суждено изменить дель’Ору, но как, как?.. Сначала ему надо спасти самого себя.
        Мартын неожиданно застонал во сне, непроизвольно хватаясь за раненную руку, и чернокнижник поспешно встал. Он видел, что друг по-прежнему спит, понимал, что боль его пока не настолько сильна, но, чувствуя восстановившиеся силы, не хотел заставлять его вновь страдать. В несколько шагов он оказался у кресла и, коснувшись кончиками пальцев плеча пирата, легонько скользнул ими по ранам, ощущая их сквозь ткань рубахи. Секунда, другая… Вот так.
        Мартын глубоко вздохнул и ощутимо расслабился, а Фредо вернулся обратно на кровать. Ложиться он на этот раз не стал, просто сел, обхватив колени руками и опять устремил взгляд в окно.
        А еще эти слова о предателе… Кто, кто из трех мирно спящих ребят может оказаться негодяем, задумавшим черное дело? Кто из них, как выразился Эрнесто, «нечист в мыслях»?..
        Но не Медведь. Нет, точно не Медведь - его он знает с детства, они росли вместе, да и вообще, всю жизнь… Если бы хотел предать, сделал бы это раньше.
        Значит, кто-то из этих двоих…
        Взгляд чернокнижника скользнул по пирату в кресле, и его слуге на полу. Какая-то из этих чистых душ не так чиста, как хотелось бы думать. Но кто?
        Мартын?.. То, как он вел себя во время боя с ноофетами, его хвастовство, самонадеянность и самоуверенность, наглость… Разве вел бы предатель себя так бесцеремонно? Наверное, нет, постарался бы скорее произвести хорошее впечатление. Тогда Антон?..
        Взгляд вновь скользнул к слуге. Тот спал, отбросив одну руку в сторону, обняв другой тонкое одеяло и смешно приоткрыв рот, словно что-то жевал во сне. Он?.. Деревенский дурачок, едва могущий связать несколько слов? Но что за резон ему предавать тех, к кому он сам напросился в услужение, от кого, по его словам, ждет защиты? Да и глуповат он для таких хитрых замыслов, простоват…
        Значит, не он. Ни один, ни другой. Ни третий. Что ж, тогда, должно быть, предатель здесь он сам - чернокнижник, якшающийся с темной магией, это его темную душу учуял Эрнесто, но спутал… Не понял, что говорит предателю о том, что он предатель.
        Фредо сжал виски руками. Дьявол… Да он так сам себя с ума сведет прежде, чем они доберутся до цели! Вымотает себе душу мрачными мыслями, бесконечными подозрениями и, когда предатель нападет, станет легкой добычей.
        А может, прежде, чем предатель исполнит свое черное дело, его догонит Стальной Аш… Как знать.
        - Пора вставать?
        Сонный голос Аркано, неожиданно разорвавший тишину комнаты, вынудил Фредо опустить руки, медленно переводя на него пытливый взгляд зеленых глаз. Как давно он уже не спит? Сколько наблюдает за метаниями молочного брата?
        - Пожалуй, - негромко произнес князь, скрывая охватившие его подозрения, - До Габара нам три дня пути, но, коли Эрнесто так старательно сватал нам эту женщину, Карину, что живет где-то в предместье, мы можем добраться до нее скорее. Мартын стонал во сне, хватался за руку. Я унял его боль.
        Медведь сел, мгновенно просыпаясь и сдвинул брови.
        - Если боль продолжает его мучить, медлить нельзя. Надо отправляться немедля.
        - Пожалуй, - равнодушно повторил Фредо, сверля взглядом безмятежно дрыхнущего пирата, - Аркано… как ты думаешь, кто из этих двоих?
        Главнокомандующий недовольно пожал плечами - вопрос молочного брата он понял, но думать об этом не хотел. Подозревать кого-то из спутников мужчине было неприятно.
        - Какая разница? - несколько недовольно отозвался он, - Буди Мартына, я подниму мальчишку. И не забивай себе этим голову раньше времени, Фредо! Наша первоочередная проблема - Стальной Аш на хвосте, а не эти двое.
        Князь сумрачно кивнул и, вновь поднявшись, направился будит Мартына.
        Сразу стало ясно, что задачу перед собой он поставил непростую, даже можно смело сказать - сложную, поскольку лопоухий пират, уютно устроившийся в кресле, ни в какую не желал просыпаться. Трясти парня за раненное плечо, торчащее вверх, чернокнижник опасался, дабы не причинить боли, а больше тряхнуть было как будто и не за что - Мартын ухитрился свернуться, как котенок, едва ли не прикрывшись хвостом, так, что найти какую-то часть его тела было практически невозможно.
        - Мартын… - Фредо неловко коснулся головы менестреля и слегка взъерошил его волосы, - Вставай.
        - Ммм…
        - Вставай.
        - Не хочууу…
        Князь тяжело вздохнул. Пират с самого начала вел себя, как ребенок, и сейчас, во сне, лишь подтверждал это амплуа.
        - Вставай, кому говорю!
        - Ну, еще пару минуток, мамочка…
        Аркано, как раз наклонившийся к Антону, услышав последний пассаж, в голос расхохотался. Юный слуга, у которого над головой вдруг раздался этот хохот, испуганно сел, протирая глаза и, обнаружив веселящегося Медведя, растерянно уставился на него.
        - Нам… нам уже в путь пора, дядя?..
        - Пора, - главнокомандующий легко хлопнул паренька по худенькому плечу и, выпрямившись, подошел к безмятежно дрыхнущему пирату. Фредо, со своим княжеским тактом, с ним определенно не справлялся - здесь требовалась твердая рука.
        Аркано без излишних церемоний хлопнул сопящего парня пониже спины и, склонившись над ним, гаркнул в ухо:
        - Подъем, салага!
        Мартын рывком сел, тараща сонные глаза и явно не понимая, где находится.
        - Есть, капитан!.. - он моргнул, протер глаза, пытаясь сопоставить свое местонахождение с грубым приказом, потом обнаружил довольного Медведя… И в сердцах сплюнул на пол.
        - Аркано, ты, что ли? Фракасо, нельзя ж так пугать, я чуть с койки не навернулся! - он ощупал ложе под собой, и уточнил, - То есть, с кресла. Какого лысого вы меня будите в такую рань? Небо вон только светлеть начало!
        Фредо, совершенно удовлетворенный видом разбуженного пирата, безмятежно улыбнулся ему.
        - Мне просто на секундочку показалось, что ты хочешь жить. А в этом случае время нам терять не следовало бы.
        Антон, аккуратно складывающий и собирающий с пола свое ложе, услышав слова князя, испуганно вздрогнул и, боком приблизившись к Аркано, осторожно потрогал его за рукав.
        - Дядя… - прошептал он, добившись внимания, - А… а что, мой господин сильно ранен, да?..
        - Сильно, - не стал спорить мужчина и, улыбнувшись, взъерошил темные кудри собеседника, - Но мы его вылечим, не волнуйся. Все будет в порядке.
        Паренек смежил густые ресницы, скрывая темно-синие, глубокие глаза, и кивнул. Вчера, при свете свечей в крестьянском доме, путники, наконец, получили возможность рассмотреть своего слугу, прежде виденного или во тьме, или при слишком не предрасполагающих к пустому рассматриванию событииях.
        Антон был худ, нескладен, не сказать, чтобы высок, но и не низок. Имел черные кудрявые волосы, и темно-синие глаза, которые Фредо, полному подозрений, на миг показались мистическими. Лицо его можно было назвать приятным, где-то даже красивым, если бы не печать простодушной недалекости, оттеняющей его. Одет парень был в простую холщовую рубаху, да короткие штаны, а обувью и вовсе не заморачивался.
        Хозяйка дома вчера, увидев босого паренька, заохала и начала сетовать, что у них в доме нет сапог для него. Польщенный Антон широко улыбнулся, и в более или менее вежливой манере сообщил, что ему сапоги не нужны, поскольку на ногах они у него «горят»: стоит два шага пройти - как уже дыра в подошве образуется. Поэтому он предпочитает ходить босиком - если уж дыра в подошве образуется, так хоть чужую обувь не попортит.
        Добрая женщина, совершенно умиленная таким простодушием, поцеловала юношу в лоб и дала ему дополнительную порцию каши, которую паренек уплел за обе щеки.
        Все это, в глазах того же Фредо, подтверждало искренность их юного слуги, но все равно не избавляло от подозрений.
        Потому что все, все его спутники казались абсолютно искренними! Потому что ни в одном из них, казалось, не было повода сомневаться и, тем не менее, предатель в отряде был. Был, был человек с нечистыми мыслями, но кто это - гадать можно было, видимо, до бесконечности.
        Впрочем, показывать своих мыслей князь не стал. Он приветливо улыбался всем и каждому из своих спутников, был неизменно вежлив и спокоен, и только Медведь, привыкший замечать настроения молочного брата, иногда чуть хмурился, глядя на него.
        Мысли свои главнокомандующий высказал, когда они уже все направлялись к стойлам, дабы поседлать лошадей и покинуть приветливый дом.
        Он коснулся тяжелой рукой худого плеча Фредо и, крепко сжав, заставил его немного притормозить.
        - Откуда тебе знать, что это не Эрнесто был нечист в мыслях? - тихо произнес мужчина, понизив голос, - Или что он не ошибся? Не терзай себя понапрасну, Фредо. У нас есть цель, и есть насущные проблемы, так давай же… Мартын, что вы там возитесь?
        Пират резко обернулся - бледный, как полотно и явственно испуганный. Князь почувствовал, что у него похолодели кончики пальцев; Медведь нахмурился.
        - Что такое?
        - Е… если я что-то понимаю, то тут следы зубов и когтей, дядя, - напряженно отозвался парень и, прикрыв смешно торчащее ухо шевелюрой, повернулся, указывая на дверь маленькой конюшни, - Тут, вот прямо здесь… Похоже, туда какие-то звери рвались, может, волки или…
        - Может, оборотни какие? - вставил испуганный Антон, - Я, верно, ни в жисть прежде таких следов не видывал, хотя уж на ту деревню, где жил доселе, часто волки нападали, да к лошадкам все пробирались…
        Аркано досадливо махнул в его сторону рукой, призывая к молчанию. Сейчас было не до трепетных воспоминаний о прошлом.
        - А лошади?
        В ответ ему из-за плотно прикрытой двери конюшни донеслось многоголосое ржание. Фредо медленно, облегченно выдохнул, немного опуская плечи. От сердца его отлегло.
        - Хвала Праматери… - пробормотал он, напряженно проводя рукой по лицу, - Но мне не нравится все это, Аркано, очень не нравится. С тех пор, как мы покинули дворец, чудовища буквально преследуют нас, удивительно еще, что этой ночью они до нас не добрались!
        - Брось, Фредо, - приблизившийся Мартын ободряюще улыбнулся, - Волки часто нападают на конюшни, их привлекает запах живого мяса. Антон! Выводи лошадей, седлай! А нам с вами, парни, по-моему, не помешало бы с хозяевами проститься, а? Они нас хорошо приняли.
        - Так они спят еще небось, - Медведь быстро оглянулся на двери домика, - Мы и уходить-то старались потише, чтобы не будить… Добрые люди, пусть отдыхают. У деревенских жителей, обычно, весь день в делах и заботах проходит, ночью им высыпаться надо.
        Князь тонко улыбнулся и кивнул. Ему тоже понравилось, как их принимали простолюдины, даже не знающие, что ночь под их крышей провел князь Финоры, не знающие, что приютили чернокнижника. Они просто помогли им, приветили, мельком упомянули о том, что несколько добрых прихожан церкви у дороги не так давно исчезли бесследно, да так их найти никто и не смог… Фредо тогда опустил взгляд и промолчал. Бедные прихожане обратно в деревню уже не вернутся никогда, но говорить об этом не хотелось.
        Однако, здесь Эрнесто их не обманул. И жертвы служителей культа Неблиса были прихожанами из близлежащей деревни, и люди в этой деревне добрыми оказались, да приветливыми… Можно ли считать, что в остальном он солгал? Или просто ошибся? Или все-таки не солгал, и не ошибся, а это Фредо не может распознать среди своих спутников предателя?..
        Ох, нет, только не сначала. Прав Аркано - не надо ему изводить себя бесконечными сомнениями, лучше уделить больше внимания здоровью Мартына, да преследующему их охотнику.
        - Э, да вы никак уходить собрались, ребята?
        Раздавшийся позади сонный голос хозяина дома заставил друзей обернуться. Аркано заулыбался, Мартын склонился в приветливом поклоне. Фредо чуть приподнял уголок губ.
        Он же и ответил крестьянину - негромко, мягко и как будто устало.
        - Увы, да. Вам спасибо за гостеприимство, но путь наш долог и надо спешить.
        - Да уж я знаю, - крестьянин внимательно вгляделся в него, потом скользнул взглядом к Мартыну, - Наблюдательный я, ребята, есть такой грешок. Взял на себя смелость заметить, что вот этот юноша ранен, похоже, а?
        Пират рефлекторно коснулся плеча и мрачно кивнул. Потом тяжело вздохнул и решил сознаться сразу и во всем.
        - С чудовищами сражались, они меня и цепанули. Мы теперь целителя ищем, лекаря, эту… шаманку, женщину. Кариной ее зовут, нам один… эм… человек наводку на нее дал, сказал, что в окрестностях Габара живет, а вот где конкретно… - он махнул здоровой рукой, - Короче, нам надо ее найти, и чем скорее, тем лучше, пока не…
        - Мартын! - Аркано, оборвав заговорившегося пирата, сдвинул брови: пугать доброго хозяина ему совершенно не хотелось.
        Крестьянин же, тем временем, слушая гостя, задумчиво кивал, почесывая макушку и будто вспоминал что-то.
        Как показала практика, именно так оно и было.
        - Карина, говоришь? - медленно повторил он, - Шаманка или нет - я не знаю, а вот знахарка Карина в окрестностях Габара была, слыхал я. Да только она уж почитай года два как не живет там.
        Лица путников вытянулись. Если нужная им целительница - знахарка или шаманка, не важно, - теперь не живет там, где жила прежде… То где же ее искать? И как долго придется разыскивать ее, выдержит ли Мартын такую долгую дорогу?..
        - Но тогда где же она? - Фредо чуть развел руки в стороны, - Быть может, вы что-то слышали, можете указать нам путь…
        Крестьянин неожиданно покладисто кивнул.
        - Ну, так отчего ж не указать добрым людям. Карина тут недалече обитает, в дубовой рощице за Красной речкой, это вам вооон туда надо, - он вытянул руку, уверенно указывая на северо-запад, - День-полтора пути, и вы на месте будете. Но будьте осторожны! Карина гостей незваных не любит, вы пока до нее не доберетесь, да всего ей не объясните, можете, чего доброго, и в ловушки ее угодить… Очень осторожны будьте, ребята, да через реку на конях не переправляйтесь, в руках ведите - речка бурная, лошади с грузом с течением не совладают. А лучше и по роще потом в руках ведите - человеку из ловушки сподручнее выбраться будет, чем животному, позаботьтесь о них! Счастливо вам, и да пребудет с вами Праматерь!
        Крестьянин осенил их крестным знамением и, улыбнувшись, вскинул над головой руку в прощальном привете.
        Друзья улыбнулись в ответ, но сказать ничего не успели.
        - Лошадки поседланы, господа, - Антон гордо выпрямился, ловко удерживая сразу три уздечки, - Прошу в дорогу.

* * *
        Уже знакомый читателю молодой парень, босой и в простой холщовой рубахе, неловко переминался с ноги на ногу рядом с грузным человеком с сильными руками. Человек был одет просто, но ко всему прочему носил кузнечный фартук, что сразу изобличало его профессию.
        - Сейчас он приедут, бать, - парень виновато улыбнулся, пожимая плечами, - Вот зуб даю, вот-вот должны быть! Да ты не боись, что обманут - они ж пехом идут, у них у одного там с ногами что-то. Я как говорил с ними, так он сидел все, не поднимался…
        Кузнец неодобрительно покачал головой и, вздохнув, хлопнул сына по худощавому плечу.
        - Ох, Антошка, обмануть тебя, что картошку почистить… И с чего ж ты решил, что то вообще стражи были? А ну, как обычные любопытствующие, а ты им все да выболтал!
        Антон так активно замотал головой, что едва не упал.
        - Не-не-не! Вот зуб даю, бать, - из стражи они! Прямо вот все при них - и выправка, и говор… да и вооружены они были, я заметил.
        - Многовато ты замечать стал, - кузнец чуть нахмурился и неожиданно сменил тему, - А что это мне соседи говорят, будто ты ту троицу за околицу провожал? Имя твое слышали, а у нас в деревне его только ты носишь, сам знаешь.
        Парень опешил. Несколько секунд он растерянно смотрел на отца, потрясенно моргая, потом потер лоб, открыл рот, закрыл его и почесал в затылке.
        - Бать… да я ж дома спал той ночью, ты ж сам меня видел! Я б и не пошел каких-то чужих за околицу провожать - шож я, дикий что ли какой, али без ума совсем? Я, может, в ститутах никаких не обучался, да кумекать-то за что почем умею, сам знаешь.
        - Знаю-то знаю… - отец на несколько секунд закусил губу, - Да только странно это, Антошка, ох, как странно! Соседи говорят - видали, как четыре фигуры за околицей скрывались, да на одном коне двое ехали. Так тот всадник, что первым был, к спутнику обернулся и вроде как его Антоном назвал. Ой, как странно это, не нравится мне!.. О. А вон то не твои ли стражники-то идут?
        Антон подался вперед и, вытянув шею, вгляделся в приближающиеся, неспешно выплывающие из утренней мглы фигуры людей, из которых лишь один ехал верхом, а остальные шли. Всмотрелся, приставив руку козырьком к глазам, сощурил светло-серые глаза… И, наконец, радостно кивнул.
        - Точно так, батя, они! Встретить их что ли, как думаешь? Неместные, заплутают еще…
        - Охолони, - кузнец удержал уже рванувшегося, было, вперед сына за рукав, - Чай, не слепые - тебя увидят, да остановятся. Обожди покуда, далеко от постоялого двора не хотелось бы мне отходить. Странные у нас дела творятся, ох, видал бы ты комнатенку на втором этаже… А впрочем, оно и к лучшему, что не видал - кошмары бы потом мучили.
        Парень, бывший и в самом деле довольно впечатлительным, согласно кивнул и затоптался рядом с родителем, не решаясь нарушить его приказ.
        Путники приближались непозволительно медленно, ведя коня в поводу, и юноша весь извелся, поджидая их.
        Мысли его были поглощены предстоящим общением с потенциальными спасителями деревни, обо всяких там странностях он уже практически и не думал. То есть, думал, конечно, не забывал, о чем говорить со стражами предстоит, но близко к сердцу эти проблемы уже не принимал, относился к ним с беспечной отстраненностью, как к занятным историям.
        - Эй, господа хорошие!
        Путникам оставалось еще не меньше двадцати шагов, и конечно, парня они уже прекрасно видели, и к нему и направлялись, но он не выдержал.
        Идущий впереди человек в длинном плаще и широкополой соломенной шляпе кивнул, показывая, что заметил юношу и, оглянувшись к своим спутникам, что-то сказал. Те переглянулись, покосились на третьего и осторожно прибавили шаг.
        - Добрый день, - говорил вновь прибывший глава небольшого отряда очень спокойно и мягко, серьезно и уверенно, чем сразу расположил к себе кузнеца, - Полагаю, вы и есть отец этого молодого человека.
        - А вы, я полагаю, и есть те, кого он принял за стражей? - мужчина нахмурился, окидывая маленькую группу пристальным взглядом и покачал головой. Вооружены-то они и в самом деле были, оружие на поясах он заметил, но доспехов княжеской стражи не носили, что само по себе навевало подозрения.
        - Видать, ошибся… - кузнец покачал головой, - Эх, Антошка, Антошка, вот говорил же я - обмануть тебя, все равно, что…
        - Кто сказал, что он вас обманул? - Пьетро, задетый таким пренебрежением, резко шагнул вперед, - Мы действительно из стражи князя Финоры, пусть и не одеты соответственно. Спутник наш… тоже не слишком-то прост.
        Ашет легким движением поправил шляпу, но снимать ее не пожелал и тонко улыбнулся.
        - Я из столичного легиона, - мягко известил он, предпочитая не вдаваться в подробности: к чему они простым людям?
        - Ваш сын рассказал нам о том, что произошло, - продолжил он, - Довольно сбивчиво, но суть я уловил. Итак, вы убеждены, что ноофетов в деревне нет?
        Кузнец развел руки в стороны.
        - Да откуда ж им взяться-то, господин? Если верить рассказам старика Харви, так тут их, пожалуй, штук сто должно быть, уж, наверное, хоть одного-то мы бы и заметили. Да и самого старика явно не ноофеты убили, тут другое что-то… - он прищурился, - Спросите меня - так тут магия замешана. Темная магия, нехорошая! Той ночью-то, когда старик погиб, из окон второго этажа такой шум несся - ох, спаси мою душеньку Праматерь! Я-то, правда, только краем уха его слыхал - я в кузнице работаю, а там и своего грохота хватает. Но люди говорят, даже окно вылетело в комнате!
        Стальной Аш вскинул руку, останавливая рассказчика и быстро оглянулся на своих спутников. Они слушали внимательно, серьезно, явственно пытаясь понять, что же здесь случилось и строя предположения.
        Барт, ухитрившийся подобраться к деревушке незамеченным, и сейчас скрывающийся за стеной одного из соседских домов, осторожно подался вперед, напряженно вслушиваясь. Ветер дул в неподходящую сторону - слова относило, и смысл речей кузнеца от него ускользал. Пока что понять удалось лишь то, что ночью в постоялом дворе был какой-то шум, да еще что-то вылетело… Вот только что - пока было неясно.
        Ашет быстро оглянулся на дорогу позади, скользнул взглядом по домам и дьявольски улыбнулся. Потом вновь повернулся к простодушному крестьянину перед собой, и его напряженному сыну.
        - Вы были в той комнате, из которой вылетело окно?
        Ответил на сей раз Антон, опередив отца.
        - Побоялись, дядя! Я ж слыхал - и хозяина хватило, ух, жуть какая, я даже и не знаю, похоронили его…
        - Пока не двигали с места, - прервал его родитель, - Мы тоже тут кое-что понимаем, у нас есть тут старик один, когда-то в страже служил. Да и сам я… Но то неважно. Так он и сказал, мол, покойника трогать не надо, пока от дворца стража не прискачет, да не посмотрит все. Коли вы стража - так милости просим, смотрите сами.
        Анатолий кивнул и, указав Пьетро взглядом на дверь, шагнул, было, к ней, но патрон его остановил.
        - Мы сейчас взглянем. Но сперва скажите, здесь можно достать лошадей?
        - Конечно, - кузнец и его сын наперебой закивали, хотя говорил только мужчина, - Коней у нас много, господин, за некоторую плату люди с радостью вам их предоставят. Скольких вам их добыть-то? - он окинул группу пеших взглядом и, быстро подсчитав, добавил, - Троих?
        Ашет, улыбаясь, покачал головой.
        - Четверых, - и, не обращая внимания на недоумение спутников, как и изумление собеседника, внезапно всем корпусом повернулся к соседнему дому, и громко произнес, - Рядом с нами тебе будет лучше слышно, Барт.
        Повисло молчание. Бравый вояка в своем укрытии лихорадочно соображал, как поступить, рефлекторно потирая шрам на щеке; спутники Стального Аша недоверчиво переглядывались, пытаясь понять, не спятил ли их патрон.
        - Я жду, - в голосе Аччайо зазвенела сталь, - Если мне придется по твоей милости разрушить этот дом…
        - Не придется, - Барт, терпеть не могущий угроз в адрес простых людей, резко шагнул вперед, покидая укрытие и демонстративно подняв подбородок, положил руку на рукоять меча, - Что ж, ты меня раскрыл, Аш. Но учти - жизнь свою я продам дорого, плевал я на твою дудочку! Я тебе глотку перегрызу, но до князя…
        - Стальной Аш?.. - кузнец, мигом сообразив, о ком идет речь, испуганно попятился, увлекая с собою и сына, - Пойдем-ка, пойдем, сынок, лошадей поищем… Тут люди серьезные пусть уж сами свои вопросы решают. Идем, идем, не задерживайся!
        Антон, которому впервые в жизни довелось встретить таких известных людей, увидеть такое серьезное противостояние, с сожалением попятился, не сводя взгляда с противников.
        Впрочем, противниками их полагать было бы преждевременно.
        Стальной Аш, даже не пытаясь доставать флейту, окинул внимательным взглядом крепкую, подтянутую фигуру Барта и, вздохнув, покачал головой.
        - На то, чтобы следить за нами, ума тебе хватило, преданный страж Финоры… - задумчиво проговорил он, - А вот на то, чтобы понять меня - увы, увы. Я не хочу причинить вред твоему господину, Серебряному Фредо, и тебе я вредить не собираюсь. Моя цель вообще состоит отнюдь не в том, чтобы лишить Финору князя - я должен выяснить, кто является чернокнижником на самом деле, выяснить и доложить об этом в Габар! Остальное уже не мое дело. А ты, друг мой, мог бы стать нам верным… если не союзником, то хотя бы временным соратником, помочь прояснить истину. За этими дверями, - он вытянул руку, указывая на постоялый двор, у входа в который стоял, - Скрываются следы преступления… или подвига. Там нас может ждать опасность. Шин, как ты можешь видеть, неспособен сопровождать нас внутрь… - Ашет вздохнул и, видя, что слова его Барта не убеждают, прибавил, - Если ты будешь сопровождать нас открыто, у тебя будет значительно больше шансов не дать нам навредить твоему князю.
        Мужчина, выслушавший все, замерев в гордой позе - с приподнятым подбородком, с ладонью на рукояти меча, - ощутимо призадумался. Пожалуй, определенный резон в словах проклятого охотника был, этого нельзя было отрицать… Однако, Барт слишком хорошо помнил, на что тот способен.
        - В харчевне ты разнес мой отряд, не дав нам сказать и слова.
        Ашет фыркнул и, придержав шляпу рукой, поднял взгляд к небу.
        - Во имя Светлых, Барт, ты мне до смерти припоминать это будешь? Твои люди хотели обыскать меня, а мне не надо было, чтобы кто-то нашел флейту, да и… В конце концов, я ведь никого не убил, да и за неудобство расплатился сполна! Довольно пустых разговоров. Решай - быть с нами тебе будет безопаснее, нежели быть против нас.
        - Ты снова мне угрожаешь! - глаза стража гневно сверкнули, было, однако, тотчас же потухли. Ладонь соскользнула с рукояти меча. Подбородок медленно опустился.
        - Хорошо, Ашет. Я не буду больше скрываться, коли уж ты так настаиваешь… Но и ты не смей мне грозить, и не командуй мной! Звать тебя патроном, как эти олухи, слушать твои распоряжения я не намерен, у меня один командир!
        Анатолий и Пьетро, а также сидящий на лошади Шин, услышав столь нелестный отзыв о себе, негодующе переглянулись.
        - Ну, знаешь, Барт… - начал, было, Толя, однако, оказался прерван.
        - Тихо! - Ашет вытянул в его сторону открытую ладонь, - Я принимаю твои условия, Барт. А теперь давайте зайдем внутрь, нет смысла и дольше стоять на улице.
        …Внутри было пустынно и как-то по-особенному угнетающе тихо, как часто бывает в домах, посещенных смертью. Тело несчастного хозяина постоялого двора лежало, повернутое лицом к потолку, возле стойки и, на первый взгляд, не было никем потревожено.
        Барт, зашедший после охотника, но перед Анатолием и Пьетро, потянув носом воздух, поморщился.
        - Надо сказать им, что старика уже пора бы похоронить, - заметил он, - А то и вправду нечисть приманят.
        Ашет невнимательно кивнул и, приблизившись к телу, присел рядом с ним на корточки, не касаясь, но внимательно изучая взглядом и сам труп, и пол рядом с ним.
        - Его перевернули, - заметил он спустя несколько тягостных секунд изучения, - Судя по тому, как натекла кровь, изначально он лежал на боку. Впрочем, это не так уж и важно - увидеть, откуда кровь, все равно возможно.
        - Тем более, что мальчишка сказал об этом, - напомнил Пьетро, - Да и мне аж отсюда видно, что кровь у него из ушей. Не умирают так люди обычно, это явно какое-то колдовство!
        - Чернокнижник? - Анатолий нахмурился, чуть подаваясь вперед. Барт досадливо обернулся на него: кого бывшие товарищи записывают в чернокнижники, он знал, и приятно ему это отнюдь не было. Каким же образом оправдать Фредо д’Ардженто в этой ситуации, бравый вояка придумать не мог.
        Помощь пришла с совершенно неожиданной стороны.
        - Нет, - негромко молвил Аш, продолжая внимательно изучать тело несчастного старика Харви, как назвал его кузнец, - Это не дело рук чернокнижника. Он умер от звука, сильного звука… зачарованного звука.
        - Навроде того, что издает твоя флейта? - Барт нахмурился: в душе его вспыхнули странные и, в целом, вполне неоправданные подозрения, помноженные на уверенную надежду. В том, что князь Финоры не питает любви к музыкальным инструментам и музыке, он был уверен, как и в том, что время задержаться в пути, чтобы убить этого человека, а потом свалить свою вину на князя, у охотника было…
        - Да, - не стал отрицать Аччайо, - Но этот звук был много сильнее и, признаться, я полагаю, что направлен он был вовсе не на хозяина. Тот лишь случайно попал под его воздействие, не повезло бедняге… - он неожиданно поднялся с корточек, - Они говорили о шуме, о вылетевшем окне на втором этаже. Давайте поднимемся - чутье говорит, что там мы сможем узнать значительно больше.
        Спорить никто не стал - спутники охотника уже начинали привыкать полагаться на его чутье, а Барт сполна разделял его догадки.
        Наверх поднялись без происшествий, хотя скрип ступеней под ногами разносился по пустому помещению жутковатым эхом, и, оказавшись в длинном коридоре, огляделись. Какая из комнат им нужна, никто, включая охотника, толком не знал.
        Впрочем, Ашет не зря слыл одним из лучших в столичном легионе - учуять место преступления для него было не труднее, чем охотничьей собаке взять след. Он остановился, огляделся и, приподняв подбородок, чуть потянул носом воздух. Потом уверенно повернулся и указал на приоткрытую дверь в конце коридора.
        - Туда. Оттуда пахнет кровью.
        Трое его спутников переглянулись; Барт ощутимо помрачнел.
        - Всегда был убежден, что только нечисть способна чуять кровь, - процедил он сквозь зубы, однако, более ничего не прибавил и уверенно направился следом за уже шагающим к нужной двери охотником. Сам Ашет, прекрасно расслышавший его слова, не повел и бровью, делая вид, будто к нему эти слова отношения не имеют.
        Дверь, чуть скрипнув, приотворилась, пропуская четверых исследователей внутрь.
        Аччайо остановился у порога, медленно обводя комнату внимательным, цепким взглядом, выхватывая детали. Барт, замерев по правую руку от него, приоткрыл рот. Анатолий, не скрываясь, длинно присвистнул. Пьетро только покачал головой.
        - Здесь было жарко, - негромко резюмировал последний и, шагнув вперед, старательно выбирая место на полу, свободное от кровавых пятен, вытянул шею, - Что это там за дрянь у кровати валяется?
        Ашет молчал, продолжая стоять на одном месте. Анатолий, не желая оставаться в стороне, подошел к товарищу и, прищурившись, присвистнул еще раз.
        - Да это рука отрубленная! И вот голову готов прозакладывать - не человеческая рука, точно не человеческая!
        Барт, изучающий взглядом пятна крови на устилающем одну из кроватей покрывале, медленно потянул носом воздух, и тоже направился вперед, оставляя охотника в одиночестве.
        Ашет медленно стянул шляпу. Крови он не боялся, трупов тоже, но общее впечатление разгромленная комната производила.
        Выбитое окно. Разрушенные, переломанные перекрытия. Подломившиеся ножки кроватей. Бесконечные кровавые пятна, кровавые брызги везде. Упавшая на пол, заплывшая воском свеча, потухшая, вероятно, упав в лужу крови. Отрубленные конечности, явственно принадлежавшие не людям.
        - Бой здесь кипел на славу… - пробормотал впечатленный охотник, и спутники его обернулись. Барт, впервые увидевший этого человека с непокрытой головой, нескрываемо вытаращил глаза и, шагнув к нему, неожиданно ухватил за подбородок, поворачивая молодое лицо к свету.
        - Что за черт… - слетел с его губ потрясенный вздох, - Парень… да ты ж почти копия нашего князя!
        Ашет резким движением высвободил подбородок из грубых пальцев, сдвигая светлые брови.
        - А товарищи твои говорят, что я похож на чернокнижника, что напал на них. Наталкивает на размышления, а?
        Барт поморщился и, предпочитая не отвечать, отошел к окну, изучая оконную раму и пол рядом с ней. Молчал он, впрочем, недолго.
        - Эй, мужики!
        Анатолий и Пьетро, переглянувшись, покосились на патрона и, не дожидаясь его, приблизились к старому знакомому.
        - Взгляните-ка… - мужчина резковатым движением поддел что-то ногой, выкатывая на середину комнаты. Стражи отшатнулись, как по команде.
        На покрытых кровью старых досках лежала, разинув рот в последнем оскале, самая жуткая голова, какую только могло измыслить человеческое воображение.
        Ничего людского в ней, казалось, не было - страшные зубы вызывали трепет даже сейчас, а пустые глазницы казались очами самой смерти. Кожа оставалась пергаментно-белой, разве что сейчас обрела явственно желтоватый оттенок, от волос уже давно не осталось и следа, нос, чудилось, был вдавлен в череп.
        - Они здесь все-таки были… - тихо резюмировал Стальной Аш, не сводя взгляда с того, что осталось от ночного кошмара. Потом огляделся, окинул взглядом отрубленные ноги и руки, отметил еще раз обилие кровавых пятен, и откровенно помрачнел.
        - И их было много, - продолжил его мысль Барт, пораженно покачав головой, - Первый раз вижу, чтобы ноофетов было так много, они же одиночки!
        - Видать, не всегда и не все… - страж с обожженным лицом громко сглотнул, - Даа… Если это наш чернокнижник всех их завалил, то я прямо чувствую гордость!
        - Чернокнижнику такое не под силу, - возразил бравый вояка и с какой-то особенной гордостью потер шрам на щеке, - Это наш князь и его главнокомандующий, это только они могли…
        - Замолчите! - Ашет, решительно прерывая собеседников, шагнул вперед, продолжая сверлить голову монстра хмурым взглядом, - Отрубленные конечности, голова - это дело меча, тут нет сомнений. Но остальное… Судя по пятнам, брызгам крови, эти твари просто взорвались, от них не осталось и следа!
        Пьетро, которому не давали толком вставить и слова, невольно отступил и медленно потянул носом воздух. Он в комнате был свежим - разбитое окно прекрасно вентилировало помещение, поэтому никакие неприятные запахи здесь не задерживались.
        - Но кто мог сделать такое?
        - Не «кто», а что, - охотник наставительно поднял указательный палец, - Звук! Звук, господа, способен убивать, мы это видели только что внизу. Хозяину досталась малая его часть, его тело осталось целым, а вот ноофеты приняли на себя весь удар… Барт!
        Страж выпрямился, вопросительно выгибая бровь и зачем-то потрогал серьгу в ухе.
        - Князь Финоры интересуется музыкой? Мне говорили, что чернокнижник представляется менестрелем, но есть ли у него какой музыкальный инструмент или же нет - неизвестно.
        - Серебряный Фредо музыкой не увлекается, - отчеканил мужчина, чуть сдвинув брови, - И мне плевать, что там делает чернокнижник, Фредо - не…
        - Это я понял, - Аччайо пренебрежительно отмахнулся шляпой и присел перед жуткой головой на корточки, - Итак, предположим, голову ноофету отрубил ваш главнокомандующий. Он же, полагаю, отрубил и конечности этим тварям… Не исключено, что князь просто стоял в углу и не принимал в сражении участия. А если и принимал, то хоть сколько-нибудь значительных следов…
        - Э, патрон! - Анатолий, переминающийся позади, решительно вмешался в речь своего временного командира и, осторожно почесав уже застарелые ожоги на руке, указал взглядом на пол у ног охотника, - А это чего?
        Ашет медленно поднялся с корточек и, опустив глаза, окинул заинтересованным взглядом темную проплешину среди кровавых брызг, проплешину исключительно ровную, идеальный круг… Выжженный круг.
        - Так-так… - он склонился, разглядывая следы огня на полу, потом посмотрел на свечу, поднял голову… и, усмехнувшись, кивнул, заметив на потолке следы пламени.
        - Похоже, князь свои следы все-таки оставил, - заметил он, отступая на несколько шагов и вновь нахлобучивая шляпу, - Если, конечно, здесь ночевал все-таки именно он. Следы пламени на полу, на потолке - явная отметка чернокнижника, огонь не был и не мог быть естественным. Как бы там ни было! - заметив, что Барт так и рвется возразить, Аш повысил голос, - Предположим, главнокомандующий сражался мечом. Предположим, Фредо сражался магией… Но кто уничтожил ноофетов звуком? Что это был за звук, какой инструмент имеет такую разрушительную силу? И кто владеет этим инструментом?
        Стражи переглянулись и, не зная, что ответить, почти синхронно пожали плечами. Барт еще и руки в стороны развел, расписываясь в своем неведении.
        - В этом-то и дело, - Стальной Аш глубоко вздохнул и уверенно отвернулся, намереваясь покинуть комнату, - А исходя из этого мы можем сделать очень неутешительный вывод, господа. Не исключено, что вместо одного колдуна мы преследуем двоих.
        Стражи вновь переглянулись и предпочли промолчать. Оспаривать этот вывод ни у кого язык не повернулся - все было слишком логично, и слишком явно.
        Вниз спустились в полнейшем молчании, прошли, не взглянув на тело хозяина и, наконец, вновь вышли на улицу.
        Там уже поднялось солнце, уже запели птицы, и прекрасное утро накрыло своим покрывалом всю округу мирной деревеньки.
        Кузнец и его сын, приведшие, как и обещали, четверых лошадей, неловко топтались рядом с конем Шина, о чем-то разговаривая с наездником.
        - А бродяги к вам в деревню часто заходят? - спрашивал стражник, внимательно глядя на мужчину. Тот, опустив голову, смущенно почесал в затылке, избегая ответа.
        - А то как же! - сын его, напротив, предпочел выступить сам, - Чуть не день - так глядишь, а и новый плетется по улице! А что вы думаете, дядя, это один из них, что ли, к тем господам прицепился?
        - Да как знать… - Шин глубоко вздохнул и покачал головой. Потом повернулся к вышедшим из постоялого двора спутникам, и кивнул на мальчишку.
        - Слыхали? Та троица-то, говорят, уехала в сопровождении какого-то парня, которого тоже Антоном звали. И это при том, что Антон в деревне только один!
        - Так, - Ашет, ловя все с полуслова, надвинул шляпу на глаза, - Вопрос ты задал правильный. И либо это и вправду был бродяга… либо князю Фредо д’Ардженто может грозить серьезная опасность. В путь!
        Антон неожиданно шагнул вперед, преграждая ему дорогу. В руке он по-прежнему держал уздечки двух лошадей, поэтому обойти эту троицу было делом действительно не простым.
        - Это, дядь… я проситься хотел… Можно мне с вами покататься, а?
        Шин от неожиданности шатнулся назад, и поспешно вцепился в поводья. Конь под ним затанцевал, заржал; другие лошади мигом подхватили его голос, вторя. На улице поднялась суматоха.
        Кузнец тяжело вздохнул, качая головой.
        - Антошка-Антошка, дурная твоя голова… Ну, сказал же я - не лезь ты, куды не просят! Что ты господам - помеха только со своими глупыми хотелками…
        Стальной Аш вскинул руку, чуть склоняя голову набок. Его предложение парня по непонятной причине заинтересовало.
        - А зачем тебе с нами, парень?
        - Дак я это… Бать, ну ты ж сам говорил - я большой, мое это дело! - Антон глубоко вздохнул, набираясь смелости и вновь обратился к собеседнику, - Это… мир бы мне посмотреть, людей повидать. Ох, как не хочется всю жизнь тут, в одном месте, зябнуть, мне учится охота, охота узнать, что там… - он перевел взгляд на конец улицы и понизил голос, - За околицей.
        - И не боишься? - Анатолий, почему-то пареньку симпатизирующий, тепло ему улыбнулся, - Ты ж нас не знаешь совсем, парень, не знаешь, куда мы путь держим!..
        - Постой, - Ашет всмотрелся в сына кузнеца пристальнее, - Скажи-ка мне, Антон… Ты сумеешь тех троих узнать, что заезжали сюда?
        Парень, воодушевленный было, ощутимо сник. Плечи его опустились, уголки рта тоже, и даже глаза как будто потухли.
        - Дак я ж и не видал их, дядя… Это батя вот мой, он-то да, он их сразу бы узнал, а я-то что… Но, если надо, я к вам могу в услужение пойти! - он вдруг оживился, - Могу воду таскать, за лошадьми следить, могу… могу…
        - Не нужно, - Толя внезапно шагнул вперед и, переведя взгляд с отца на сына, вдруг спросил, - Скажи мне, парень… А мать твою как зовут?
        - Лилия она, - кузнец погрустнел, тяжело вздыхая, - Была… Прекраснейшая женщина на свете, да только уж призвали ее Светлые боги, а может, и Облачные - нам, смертным, трудно сие понять. Нет ее уж на этом свете, жены моей…
        Антошка, тоже слегка погрустневший, нахмурился.
        - А вы, дядя, чего спрашиваете-то? Вы ее что, знавали, что ли?
        - Знавал… - Анатолий медленно, неуверенно улыбнулся и внезапно, поддаваясь неясному порыву, заключил собеседника в объятия, - Сестру мою Лилией звали, малыш, не видел я ее с тех самых пор, как сам в стражу служить пошел, а она замуж вышла. Мужа-то ее не видал никогда, слышал только, что человек он хороший, кузнецом работает… Вот и свиделись, - страж выпустил внезапно обретенного, ошарашенного, сбитого с толку племянника из объятий и, не скрывая повлажневших глаз, протянул руку его отцу. Кузнец неуверенно пожал ее и, переведя взгляд с сына на его дядю, покачал головой.
        - Как же это вы его узнали, господин?..
        - Похож он на мою сестру, - Анатолий глубоко вздохнул, - Да и на меня малость, хотя теперь и не скажешь - ожоги меня малость изменили. Не важно. Если ты хочешь ехать с нами, мой мальчик, хочешь учиться, да мир посмотреть - ты поедешь! И, клянусь, я жизнью отвечу за твое здоровье!
        Антон, все еще потрясенный, все еще изумленный, неловко кивнул и, оглянувшись на отца, смущенно улыбнулся. Потом робко протянул руку родственнику и осторожно опустил подбородок.
        - Спасибо… дядюшка.
        Глава 6
        - Я хочу крови.
        Аркано резко обернулся, в немом изумлении взирая на мрачного Мартына. Антон за спиной последнего ощутимо съежился.
        - Терпи, - один только Фредо, как обычно, предпочел не изменять своему хладнокровию. Пират зарычал.
        - Я не хочу терпеть! Я хочу впиться тебе в глотку, Фредо, разодрать ее и вдоволь нахлебаться твоей крови!
        - Г-господин… - паренек сглотнул и, не зная, что делать, беспомощно посмотрел на главнокомандующего. Ехать рядом с возжелавшим крови пиратом ему было страшно.
        - Молчи! - рявкнул Мартын, оглядываясь на слугу и, потянув носом воздух, вдруг прищурился, - Ты ранен?
        Антон совсем перепугался. Бледнея, он прижал к себе правую руку и попытался, было, отодвинуться подальше, но вовремя сообразил, что подальше кончается лошадь.
        - Я… я… я д-да, господин, е… еще там, когда н-ночевали… Это я… к-когда лошадей…
        Мартын вновь потянул воздух расширившимися ноздрями и плотоядно облизнулся. Потом вдруг резко натянул поводья и, не обращая внимания на недовольное ржание мерина, приказал:
        - Слезай. Поедешь с Аркано.
        - Н-но, я… - паренек сам не знал, почему и зачем пытается остановить хозяина, и неуверенность эта явственно отражалась и в голосе.
        - Слезай! - рыкнул пират, обхватывая себя руками и начиная дрожать, - Запах твоей крови сводит меня с ума, тебе опасно со мной ехать! Катись!
        Антон кое-как, с видимым трудом, перекинул ногу через круп коня и, не удержавшись, кубарем полетел на землю. Потом вскочил, покосился на бледного, как мел, хозяина и испуганно бросился к Медведю. Тот протянул пареньку руку, помог взобраться на лошадь и тяжело вздохнул.
        Фредо, изо всех сил стараясь поддерживать стойкое хладнокровие, аккуратно коснулся шенкелями боков Вихря - с этим конем всегда надо было быть предельно осторожным, ибо излишне сильное нажатие могло привести к тому, что ретивый жеребец сорвался бы в галоп. Впрочем, князь Финоры давно уже приноровился ездить на нем.
        Путь возобновился.
        Мартын тихо трясся на своем мерине, глядя то прямо перед собой, то в землю и не произнося ни единого слова. Со стороны он казался больным - кожа его была бледна, на лбу выступил мелкими бисеринками пот, а язык непрестанно облизывал губы. Иногда пират неловко касался им клыков, опасаясь почувствовать, что те заострились, однако, трясясь, как в лихорадке, не мог даже разобрать, произошло это или нет.
        - Харчевня впереди, - негромко произнес предводитель отряда, не оглядываясь на спутников, - Время близится к обеду, возможно, стоит остановиться и перекусить.
        - Мяса с кровью… - прорычал Мартын, вновь нарушая эфемерную иллюзию спокойствия.
        Чернокнижник не повел и бровью.
        - Как рука, Мартын?
        Пират дернул головой и предпочел не отвечать. Рука у него не болела, а может быть, и болела - он уже не сознавал этого. Ему было плохо в принципе, в общем, ему казалось, что его тело сгорает на медленном огне, а коленные суставы как будто выворачивало наизнанку. Кроме того, неприятно ныли зубы, и болели ногти на руках и ногах.
        - Фредо… - Аркано, нагнав молочного брата, быстро оглянулся на несчастного спутника, - Послушай, я не знаю, что…
        - Он обращается быстрее, чем я думал, - тихо ответил молодой князь, и мужчина, заметив лихорадочный блеск его глаз, неожиданно понял, что он тоже взволнован, тоже напуган, просто старается это привычно утаивать.
        Медведь помрачнел еще сильнее.
        - Не надо заезжать в харчевню, - помедлив, произнес он, - Надо спешить к этой шаманке, Карине…
        - Нет, - князь мотнул головой и, не объясняя, свернул к пресловутой харчевне. Главнокомандующий, ничего не понимая, со вздохом последовал за ним, мимолетно оглянувшись на Мартына. Голодный блеск в его глазах мужчине очень не понравился.
        Подъехали молча, спешились и привязали коней у коновязи. Пират, потирая руки и скалясь, неловко ступая, начал подкрадываться к дверям харчевни.
        Фредо уверенной рукой отодвинул его и, войдя первым, не обращая внимания на редких посетителей придорожной харчевни, направился прямо к стойке, за которой демонстративно протирал грязные стаканы хозяин. Он подошел, поманил его пальцем и, дождавшись, когда тот перегнется через стойку, сказал несколько слов ему на ухо.
        Трактирщик вытаращил глаза.
        - Да откуда ж у нас, господин? Мы ж не это… Мы ж совсем другое!
        - Достань, - не терпящим возражений тоном приказал чернокнижник и пренебрежительно бросил на стойку несколько золотых монет. Трактирщик воровато огляделся, сгреб деньги и, растянув губы в подобострастной улыбке, закивал.
        - Как скажете, господин, достану я вам вашу свя…
        - Тихо! - Фредо сдвинул брови, - Ничего не говори. Просто принеси то, что я заказал. И что-нибудь перекусить - мы устали с дороги.
        Трактирщик вновь кивнул.
        - Усаживайтесь за любой столик, господин, пять минут - и все у вас на столе!
        Князь приподнял уголок губ и без излишних слов возвратился к своим спутникам, кивком указывая им на соседний столик.
        Прошли, сели. Хищно зыркающий по сторонам Мартын, усевшись на самом краю лавки, быстро разогнал редких посетителей, заставляя их пересесть подальше.
        Антон, которому впервые доводилось столоваться в более или менее приличном заведении, даже не обратил внимания на сей знаменательный факт, с нескрываемым сочувствием глядя на хозяина. Медведь, устроившийся так, чтобы при случае отгородить парня от него, неодобрительно вздохнул, глядя, как Фредо спокойно устраивается рядом с пиратом.
        Последний с ним, впрочем, был вполне согласен.
        - Ты рискуешь, князь… - прошипел он, судорожно сглатывая и не сводя взгляда с горла чернокнижника, - Твоя теплая кровь так и манит меня…
        - Сейчас ты поешь, выпьешь воды и тебе станет легче, - хладнокровно отозвался тот. Мартын яростно сплюнул на пол.
        - Воды! Ты не даешь мне крови, так дай хоть виски промочит горло!
        - Я сказал - ты будешь пить воду, - голос Серебряного Фредо похолодел еще на несколько градусов. Аркано насторожился - когда молочный брат бывал столь непререкаем, это могло значить только одно: он что-то задумал. Но что, что? Чем простая вода может помочь их несчастному другу?
        - А как… скоро нам принесут… воду? - осторожно осведомился Медведь, сверля названного брата немигающим взглядом, пытаясь распознать его тайные намерения. Фредо остался спокоен и безучастен.
        - С минуты на минуту, Аркано. Терпение. Антон… - он устремил взгляд на насмерть перепуганного паренька, и приветливо ему улыбнулся, - Ты голоден?
        Слуга кивнул и, сжавшись так, что едва не нырнул под стол, прошептал:
        - Не… не так, как мой господин…
        Князь ласково кивнул.
        - Не бойся. Голод твоего господина мы тоже сумеем унять… О, а вот и наша еда.
        Подошел трактирщик, светясь улыбкой и гордо выставил на стол большое блюдо с жарким. Потом расставил перед заезжими господами тарелки, положил столовые приборы (все это умещалось на подносе, который он ловко удерживал одной рукой) и, наконец, аккуратно выставил перед каждым из них по большой деревянной кружке, доверху полной чистой водой.
        Фредо вопросительно приподнял брови. Трактирщик, широко улыбаясь, закивал.
        - Именно то, что вы просили, господин, не сомневайтесь! У меня тут один… - наткнувшись на взгляд князя, он сбился и закончил скомкано, - В общем, он и помог с этим делом. Приятненького вам, господа!
        Мартын коротко рыкнул на него, всем видом показывая, что общение продлевать не намерен: от трактирщика пахло свежей кровью, обострившийся нюх пирата угадывал небольшой порез от ножа на указательном пальце, и длить разговор было невыносимо.
        Трактирщик торопливо отступил, настороженно глядя на дикого посетителя. Тот, не в силах обуздать жажду, схватил кружку и, недолго думая, залпом опустошил ее почти наполовину.
        А потом вдруг зарычал, бряцая посуду обратно на стол, зашипел, сгибаясь пополам и прижимая руки к груди, с ненавистью глядя на князя налившими кровью глазами.
        - Что… что ты велел принести мне?! - зашипел пират, как будто совсем теряя человеческий облик, - Что… ЧТО ЭТО ТАКОЕ?!!!
        Чернокнижник холодно улыбнулся.
        - Святая вода. Первейшее лекарство в твоем случае, мой бедный друг - нечистая кровь будет на время остановлена.
        - Ты… ты убить меня решил, чернокнижник?! - Мартын, рыча, схватил собеседника за ворот, приподнимая его над лавкой.
        Аркано вскочил, чудом не опрокинув стол. Фредо взмахнул худой рукой, приказывая ему не вмешиваться.
        - Успокойся, - зеленые глаза чернокнижника смотрели уверенно и твердо, голос звучал тихо, почти умиротворяюще, - Сядь и поешь, Мартын. А потом выпей еще воды - она подарит тебе облегчение.
        - Она подарит мне смерть!.. - рычание оборвалось жалким всхлипом. Пират выпустил из рук ворот князя и упал на лавку рядом с ним, обхватывая голову руками.
        Его снова трясло, руки его дрожали, но безумная жажда крови, казалось, уже оставила его, отпустила, ушла, забрав с собой изрядную толику сил.
        - Поешь, Мартын, - Фредо, взяв тарелку пирата, положил ему несколько ложек жаркого и поставил перед носом, - Поешь, тебе нужны силы. Ты голоден.
        Мартын шмыгнул носом и, уронив руки по сторонам от тарелки, тупо уставился на еду. Потом неловко потянул носом воздух и… неожиданно слабо улыбнулся.
        - Очень вкусно пахнет, - тихо произнес он, - Антон… дай мне, пожалуйста, вилку.
        Слуга торопливо приподнялся и, схватив лежащую рядом с господином вилку, подал ему. Синие глаза его были полны сожаления.
        Несколько кусков жаренного мяса и в самом деле произвели на ослабленного пирата живительное действие. Откусив кусочек, он буквально набросился на еду и, в несколько секунд опустошив тарелку, осторожно протянул руку к кружке. Взял ее, неуверенно покачал из стороны в сторону… А потом залпом опустошил и, резко выдохнув, как после испития алкоголя, со стуком поставил на стол. Лицо его на миг скривилось, но тотчас же расслабилось; гримаса боли и ярости сменилась улыбкой.
        - Спасибо, Фредо, - Мартын повернулся к по-прежнему хладнокровному, уже тоже вкушающему блюдо чернокнижнику, - Спасибо, если бы не ты… я… я даже и не знаю…
        Фредо тонко улыбнулся. Голос его при ответе прозвучал мягко.
        - Мы своих не бросаем, Мартын.

* * *
        Антон гордо восседал на вороном жеребце из собственной конюшни, осторожно придерживая на бедре длинный, прекрасно выкованный меч - прощальный подарок заботливого отца. Тот, снаряжая сына в путь, почти нескрываемо волновался, да и вообще дал свое согласие отпустить его только после уверения дяди Анатолия, что паренек будет под его неусыпной защитой. Беспокоился он, впрочем, все равно изрядно, и долго стоял у околицы, глядя в след удаляющейся кавалькаде.
        Стальной Аш, скачущий впереди отряда, выглядел недовольным. Он совсем не рассчитывал собирать такую группу людей, мальчишку и вовсе полагал лишним, но возражать против его присутствия все-таки не стал. Интуитивное чутье не было чуждо охотнику и сейчас оно яснее ясного говорило, что деревенский паренек, неожиданно свалившийся на голову Анатолия племянник, однажды может оказать им очень неплохую, а быть может и вовсе бесценную помощь. Гордый вид Антона это подтверждал, но вот его опасливое отношение к оружию вообще, и к собственному мечу в частности, его неумелая посадка на лошади говорили скорее за обратное. Впрочем, и это комментировать Ашет никак не стал, предпочитая уделить внимание дороге.
        Барт же, примкнувший к отряду против своей воли, был, судя по всему, напротив, очень рад присутствию паренька и наблюдал за ним с доброй улыбкой. К неумелому юноше суровый вояка относился, судя по всему, едва ли не как к собственному племяннику и его поведением определенно забавлялся.
        - Да не цепляйся же ты так за меч, не убежит он от тебя! - мужчина негромко фыркнул, глядя, как мальчишка равняет оружие, пытаясь привести его в единую прямую линию со своей ногой. Антон растерянно кивнул, неуверенно убрал руку с меча, но через пару лошадиных шагов, опять схватился за него, виновато улыбаясь.
        - Мне бы не хотелось, чтобы он по коню попал, дядя, вот и ловлю.
        - Какой ж он тебе «дядя»? - Анатолий, чрезмерно гордый тем фактом, что у него появился племянник, ревниво выпрямился в седле, - Это я - твой дядя, а этот дядя - господин Барт, так к нему и обращайся.
        - Хорошо, дядя, - покладисто кивнул паренек и неожиданно ослепительно улыбнулся. Ему, судя по всему, вообще очень льстило внимание таких серьезных людей, родство с одним из них, и участие в загадочном походе тем более.
        - А вы на мою маму и вправду похожи, - он чуть подмигнул дядюшке, - Мы с ней как-то по улице шли, я мешки с картошкой тащил, а картошка возьми, да и рассыпься! Так какая-то старуха мне тогда помогла, я возьми, да и скажи ей, мол, спасибо тебе, мать. Мама тогда вот точь-в-точь, как вы сказала - какая, говорит, она тебе мать? Твоя мать - это я!
        Мужчина улыбнулся племяннику в ответ и, вздохнув, кивнул. О смерти сестры он знал давно, не знал лишь, что у нее сын остался, и сейчас, счастливый обретенному родственнику, изредка вновь окунался в застарелую печаль.
        - Да, Лилия ревнивой была… Да как и я, в общем-то. Ладно, довольно пустых разговоров! Патрон!
        Ашет, равнодушно скачущий впереди, вопросительно оглянулся через плечо. Ему-то казалось, что спутники полностью заняты своими делами, и в его мысли лезть не будут, а тут вдруг такое внимание!
        - В чем дело?
        - Мы куда путь-то держим? Выехали из деревушки, так уж часа два без перерыва скачем, даже я устал уже, чего уж о парне говорить!
        - Антон с нами пожелал отправиться сам, - прохладно отозвался охотник, - Я на его присутствии совершенно не настаивал. Едем мы по следу чернокнижника, ищем, где еще он мог отметится, или людей, которые его видели. Или ты предлагаешь остановиться на привал?
        - Хоть ненадолго, патрон, - Шин, которому, на самом деле, приходилось тяжелее всех, но который мужественно терпел тяготы и испытания, неловко улыбнулся, - Мне бы малость передохнуть тоже, а потом я снова буду в строю, и помогу…
        Аччайо отвернулся и, приподнявшись в стременах, аккуратно повернул своего коня к обочине дороги. Говорить, выражать недовольство ему не хотелось - на защиту что Шина, что Антона наверняка встал бы Барт, и все бы вылилось в базарный скандал, результаты которого были непредсказуемы. Куда как проще было смириться, и дать своим неловким спутникам возможность передохнуть.
        Ах, и откуда только взялись они на его голову? Ведь он же всегда путешествовал один, привык двигаться в удобном только ему самому ритме, и вот - на тебе! Сначала этот калека с перебитыми ногами, потом неловкий мальчишка… Если бы в его отряде были только Анатолий, Пьетро и Барт, они бы добрались до цели куда как быстрее.
        «А если бы я был один, то тем более!» - досадливо подумал Ашет и, ловко спешившись, демонстративно ослабил подпругу коня, давая ему возможность попастись. После чего сел прямо на траву и, не снимая шляпы, принялся наблюдать, как спешиваются его спутники.
        Антона дядя с коня буквально снял, широко улыбаясь и едва ли не любуясь неожиданно обретенным племянником, а поставив его на землю, наставительно велел:
        - Ослабь подпругу коню, ему попастись надо. Хорошо бы и разнуздать его… Но этого мы себе позволить не можем. Вода у нас есть?
        - Напоить коней? - понятливый паренек кивнул, бросаясь к большому бурдюку, притороченному к его собственному седлу. Анатолий одобрительно хлопнул его по плечу и, совершенно довольный, повернулся к товарищам.
        Пьетро как раз помогал слезть Шину, которому оставаться в седле было уже невмоготу, поэтому внимания на друга не обратил, а вот Барт, поймав его взгляд, улыбнулся в ответ.
        - Хороший парнишка, - заметил он, - Повезло тебе с племянником. Еще бы с мечом его научить обращаться, а то гляди, как землю цепляет!
        - Для него меч длинноват этот, - страж почесал ожоги на руке и негромко вздохнул, - Научить-то его надо, тут не поспоришь - мой племянник должен уметь владеть мечом, должен быть способен постоять за себя, но вот оружие отец ему неподходящее выдал. Он же эту железку и не поднимет небось, как учить-то?
        - На своем поучи, - Барт легко пожал плечами, - А сам его меч в руке попробуй. Насколько тяжел, как откалиброван - ну, да ты знаешь, на что внимание обратить. А там разберемся, придумаем, чем его вооружить.
        Антон, тем временем, напоив лошадей, ослабив подпругу у своего коня и у нескольких других, огляделся и, обнаружив, что дядя занят беседой, боком подошел к Стальному Ашу. Этот человек представлял для парня наибольший интерес - все-таки слава о нем имела быстрые ноги, летела во все стороны королевства, и видеть его воочию было невероятно удивительно. А если бы еще и научиться чему-то у него свезло… Вот уж удачный поход бы оказался!
        Парень осторожно присел рядом с мрачноватым охотником и, обняв колено, положил на него подбородок, молча разглядывая известную личность. Известная личность тоже молчала, сверля его взором из-под шляпы.
        Некоторое время никто не произносил ни слова - оба словно испытывали друг друга, выдерживая мучительную паузу. Чем дольше она тянулась, тем большее раздражение и, одновременно, удовольствие испытывал Ашет. Даа, мальчишка-то не промах… Оказывается, и помолчать может, когда нужно, да и выдержкой не обделен. Интересно, чему его хочет обучить его дядюшка? У паренька есть неплохие задатки, которые при должном старании можно было бы развить, а потом…
        - Верно говорят, вы на флейте игру знаете?
        Мальчишка все-таки не выдержал, сам начал разговор. Аччайо хмыкнул и, не говоря ни слова, извлек из-за пазухи флейту, демонстрируя приставучему попутчику.
        Антон осмотрел ее издалека, затем осторожно протянул руку.
        - Можно, дядя?
        - Твой дядя возле лошади стоит, - прохладно поправил его охотник, - Я для тебя - «господин». Зачем тебе моя флейта?
        - Так я ж тоже когда-то музыке учился, - совершенно не обиделся юноша, - Хотел глянуть, не все ль из башки выветрилось! Я-то, правда, на дудочке играл, в пастушки готовил меня батя…
        - Обманул ты надежды батины, - заметил Ашет, чуть склоняя голову набок и не отдавая опасный инструмент, - Это не простая флейта, мальчик. Этой флейтой можно и убить по незнанию.
        Антошка заинтригованно подался вперед, закусывая губу. Светло-серые глаза его горели интересом; светлые кудри разметались - парень был нескрываемо заинтересован, и этот интерес его собеседнику почему-то нравился.
        - Прямо даже убить, честно? Ух ты, умереть не встать! Это как ж эта диковина играет, что убить может?
        - На тебе я показывать не стану, - Аш позволил себе быструю улыбку, - Иначе твой дядя на меня обидится. Да и на что тебе?
        - Ну… так… - несостоявшийся пастушок ощутимо смутился и, опустив голову, принялся ковырять пальцем землю, - Вы ж, это… Вы ж не думайте, что не соображаю ничего, меня отец всегда умным называл! Все говорил, что учиться бы мне надо, да на то, чтобы учиться надо ж в Габар ехать, а денег-то на то нет… да и попутчиков тоже. Я обо что говорю, господин, - я ж к музыке-то сызмальства пристрастие питаю, прямо вот не оторвать меня от той дудочки было! Ну и… про зачарованные инструменты тоже слыхивал. Ваша ж флейта из таких, да?
        Ашет прищурился. Умный парень этот Антон, и в самом деле умный, да еще и наблюдательный, догадливый, выводы делать умеет… Что ж, то, что из деревни они его забрали, пожалуй, было верным решением. Но вот на что он намекает?..
        - Предположим, - он старался говорить как можно более холодно, - Тебе-то что с того? Или тоже хочешь на зачарованной флейте играть научиться?
        Антон вскинул голову; глаза его загорелись.
        - Хочу! - выпалил он, прижимая руки к груди и едва не заваливаясь на землю в не самой удобной позе, - Хочу, господин, ох, как хочу! Может, научите?..
        Аш выдержал паузу, рассматривая паренька, пытаясь понять сразу, насколько серьезно это его желание и есть ли смысл потакать юношеским глупостям. Потом взгляд его скользнул чуть дальше и левее, и охотник таинственно улыбнулся.
        - Может, и научу, - медленно проговорил он, - А сейчас, парень, прикрой-ка уши, если оглохнуть не хочешь…
        Резкая трель вспорола воздух, заставляя расположившихся на отдых стражей испуганно обернуться. Рассеченная смертельным звуком надвое ядовитая змея подлетела в воздух, и отскочила, как мяч от стены, на несколько метров.
        Антон, к которому она и подбиралась, восторженно проводил удаляющуюся гадюку взглядом и восхищенно покачал головой.
        - Вот это да… Я хочу, господин, честное слово хочу тоже уметь так! Научите, прошу…
        - Флейта-то всего одна, - охотник неспешно поднялся на ноги, - Если хочешь на зачарованном инструменте играть, нужно другой искать. Но основам музыки я тебя научу, мелодию выводить ты будешь. А там, кто знает, может, и свой инструмент найдешь… Ребята, по коням! Ни к чему засиживаться - солнце вскоре начнет клониться к закату, а кругом пока только степь.
        Стражи, переглянувшись, без особенного желания покивали, и принялись затягивать лошадиные подпруги, поправлять потники, и усаживать на коня едва успевшего передохнуть Шина.
        - На той лошади, что пришлось оставить в деревне, мне скакалось лучше, - буркнул бедный страж, с трудом перекидывая одну ногу через седло и сжимая губы, чтобы не застонать от боли. Показывать слабость он в принципе не привык, а уж в присутствии мальчишки и вовсе не хотел этого.
        Вскоре все уже сидели в седлах, и путь отряда возобновился.
        …Тяжелый, острый ветер гнал с запада свинцовые облака и, собирая их на небе, тасовал, как карты в колоде, словно выбирая, какую из них первой удостоить правом дождя. Всадники, пригибаясь к лошадям, прячась за их развевающуюся гриву, кое-как удерживались в седлах, озираясь в отчаянной надежде увидеть хоть какой-то след человеческого поселения.
        Вокруг угрожающе темнело. В помрачневших небесах сверкали молнии; трава и редкие деревца пригибались под напором сильного ветра, и даже редкие капли начинающегося дождя уже сыпались нечастым горохом на головы людей.
        Вокруг было пустынно. Дорога их лежала по степи, вдалеке от людских поселений, поэтому ждать помощи, казало, было неоткуда.
        - Надо остановиться! - перекрикивая шум надвигающейся бури предложил Барт, - Продолжать путь в такую погоду рискованно, можем пострадать и мы, и лошади!
        Ответить Ашет, глава отряда, не успел. Ловкий племянник Анатолия, Антон, уже успевший приноровиться к верховой езде, вытянулся, приподнимаясь в стременах и всем существом подаваясь вперед, и вытянул руку, указывая на что-то.
        - Глядите, церковь!
        - Переждать бурю в церкви? - дядя остроглазого паренька пока упомянутого строения не видел, но предложение это вполне одобрял, - Что ж, будем надеяться, что придорожным монахам не чуждо милосердие!
        - Вперед! - постановил Аш, вглядываясь в темное здание далеко впереди, здание, словно увенчанное тучами, и периодически озаряемое сполохами молний, - Каковы бы ни были монахи - а стены церкви крепки, и сумеют укрыть нас от непогоды! За мной!
        Барт, все еще очень недовольный командирскими замашками охотника, сморщился, как сжатый в кулаке лимон, однако, уверенно дал коню шенкеля. Умное животное прибавило ходу, спеша нагнать вожака отряда и, по-видимому, прекрасно понимая, что им следует укрыться от непогоды.
        Впрочем, как раз лошади-то понимали это лучше людей - будь их воля, они бы уже припустили галопом туда, где был хоть мизерный шанс получить кров и еду. Вспышки молний пугали бедных животных, а перекатывающийся, пока негромко, но со все возрастающей силой, в небесах гром, заставлял прижимать уши и прибавлять ходу.
        До церкви у дороги они донеслись за считанные минуты - кони, почуяв стойло, не сдерживаемые всадниками, летели во весь опор. Антон, не привыкший к такому бешенному темпу скачки, на последних метрах едва не вылетел из седла, но был вовремя подхвачен пришедшим на помощь дядей.
        Ашет вскинул руку, призывая спутников сбавить ход, и сам аккуратно перевел жеребца поначалу на легкую рысь. Потом потрепал его по шее и мягко велел:
        - Шагом.
        Конь послушно сбавил ход и пошел спокойным, размеренным шагом, неспешно подбираясь к церквушке. Стойла рядом с ней не было - это наметанный глаз охотника заметил сразу, значит, нужно было найти для лошадей другое, более или менее надежное укрытие. Завести их в святое здание им позволили бы вряд ли, поэтому следовало хорошенько подумать, как поступить.
        Барт, залихватски осадивший коня на полном скаку, легко спрыгнул с его спины и, потрепав тяжело дышащее животное по шее, взял его под уздцы, медленно ведя следом за конным предводителем. Лошадей страж любил, и как о них заботиться, знал.
        Заметив, что спутники уже тоже спешиваются - все, исключая Шина, - он не преминул посоветовать, напомнить:
        - Коней после такой бешенной скачки надо выводить, так что шагайте вокруг церкви. Хотя, конечно, хотелось бы поторопиться - буря близится, а стойло здесь не предусмотрено.
        - Так и чего ж делать-то, дяденька? - Антон, с опаской поглядывающий на грозное небо, съежился возле прижавшей уши лошадки, - Не люблю я грозу, дяденька, крепко не люблю! Маму… мою… молния убила…
        Анатолий, помрачнев, глубоко вздохнул и безмолвно сжал плечо племянника широкой ладонью. Подробностей смерти сестры он доселе не знал, и сейчас, услышав их, тоже испытал невольный трепет перед грозой.
        - Пьетро… - мужчина быстро глянул на товарища, затем перевел взгляд на другого, с которым был, быть может, не столь дружен, но доверять которому вполне мог, - Барт. Ребята, подсобите, сделайте милость - поводите наших лошадок, а мы с Антошкой в церковь наведаемся. Может, там и выясним, где коней поставить.
        Ашет, целенаправленно глядящий вперед, и не обращающий внимания на беседы спутников, но при этом внимательно к ним прислушивающийся, безмолвно опустил увенчанную шляпой голову. Он против такого расклада решительно не возражал.
        Впрочем, Барт и Пьетро тоже отнеслись к предложению спутника довольно лояльно - оба мужчины парнишке, племяннику Анатолия, благоволили, страху его сочувствовали и помочь были совершенно не против.
        Перехватив поводья лошадей, мужчины повели их в обход церкви, иногда невольно пригибаясь и втягивая голову от резких, свистящих порывов ветра, да от то и дело начинающих барабанить капель тугого дождя. Начинался тот постепенно - выливал некоторое количество воды на головы путников и, казалось, переставал, но спустя несколько минут начинался снова.
        - Воет-то, ровно твоя флейта, - заметил Барт, когда они уже почти возвратились к главному входу в церковь и, не дожидаясь ответа Ашета, тяжело вздохнул, - Да-а, видать, придется нам молить монахов позволить с конями в церковь зайти. Что ж, не бросать же бедняг тут одних под ливнем!
        - Убедим, - коротко ответил охотник, и неожиданно легко спрыгнул на землю, перехватывая коня под уздцы, и увлекая его следом за собой, - Что-то Анатолия и Антона долго нет.
        Не успели отзвучать последние его слова, не успел показаться впереди центральный вход в маленькую церквушку, как из-за угла ее выскочил взбудораженный Антон, и яростно замахал руками.
        - Скорее, скорее сюда! Дядя пока в церкви остался, все смотрит, а я вас подумал, позвать надо! Ух, что там творится - жуть!
        - Что еще… - Барт, хмурясь, прибавил, было, шаг, однако, вытянутая поперек движения рука Стального Аша остановила его. Охотник, хмурясь, сам шагнул вперед, пристально вглядываясь в паренька.
        - Что там?
        Парень, задыхаясь от возбуждения, принялся еще интенсивнее махать руками.
        - Да там… да ой… Ой, там тако-ое!.. Круг из крови на полу! Дядя говорит - и тела лежали какие-то, да токмо теперь пусто, совсем-совсем никого нема, да вот круг тот явно из крови нарисован, и ой, как страшно подумать, сколько ж ее было пролито! - Антон перевел дух и прижал одну руку к груди, - Дядя говорит - никого в церкви больше нема, пусто! Можно смело с лошадками заходить, не скажет никто ничего, а я… ой, - он неожиданно осекся и опустил голову. Видимо, высказывать свои мысли прежде, чем господа сами сделают выводы, парень правильным не считал.
        Впрочем, собеседники его были с этим не согласны. Пьетро шагнул вперед, вставая рядом с Бартом и, переглянувшись с ним, сдвинул брови.
        - Что - «ты»? - резковато спросил он, - Начал, так уж договаривай, парень! Подумалось тебе что-то, заметил что-нибудь?
        - Дак что там заметишь - кровь кругом, и накрест нее две полосы с заклятием, - парень тяжело вздохнул, - Да подумалось мне, дяденька, что это кровью бедных монахов-то, поди, и рисовали, а коли так - так и быть их здесь уж не может. Мертвы они…
        Ашет задумчиво опустил голову, и придержал соломенную шляпу от порыва ветра.
        - Вывод логичный и разумный, - резюмировал он, - Молодец, парень, думать умеешь. Идем, ни к чему твоего дядю там одного оставлять. Хотя, безусловно, любопытно, куда делись тела монахов, буде они и в самом деле мертвы… Не думаю, чтобы встали и ушли самостоятельно.
        - Остряк, - неодобрительно поморщился Барт и, оттирая предводителя отряда плечом, первым направился вперед, - Хорош парня запугивать, он итак вон уже трясется! А ты не блажи, Антоха - живых надо бояться, а мертвые уже не кусаются.
        Антон, по-видимому, до глубины души потрясенный этой мудрой мыслью, серьезно кивнул и, глядя себе под ноги, зашагал ко входу в церковь. Спутники следовали за ним.
        По счастью, крыльца, как такового, здание не имело, поэтому лошадей провести внутрь труда не составило. Через узкую дверцу животные прошли с неохотой, наклоняя благородные головы, а в небольшом предбаннике начали недовольно ржать, всеми силами стараясь показать хозяевам, что помещение для них узковато.
        - Заходите, не бойтесь!
        Голос Анатолия - голос уверенный и спокойный, - донесшийся из-за больших дверей, из-под которых пробивалась полоска света, побудил путников продолжить движение.
        В большом зале церкви коням и в самом деле было свободнее. Их хозяева, быстро разнуздав животных, расседлав их, велели расторопному Антону задать животным корма (овес из деревни в седельных сумках они прихватили), а сами приблизились к явственно настороженному, обеспокоенному стражу с обожженным лицом.
        Он стоял, замерев на краю кроваво-красного круга, красующегося на гладком мраморном полу и, казалось, не мог отвести от него взгляда.
        Говорить он ничего не стал, лишь посторонился, давая возможность соратникам рассмотреть жуткий символ на полу.
        Ашет присел на корточки и без особого страха потрогал кончиками пальцев край круга. Потом потер их друг о друга, и поднес к носу. Понюхал и удовлетворенно кивнул.
        - Кровь. Чья кровь - определить по запаху я не сумею, но подозреваю, что человеческая. Надо осмотреть церковь, - он неспешно поднялся с корточек, и окинул перечеркнутый круг долгим взглядом, - Но это странно. Готов поклясться, я уже видел подобный символ - в Габаре, в одной из закрытых библиотек, когда изучал, на что могут быть способны колдуны. И эти знаки… письмена… - охотник кивнул на надписи вдоль пересекающих круг полос, - Я не способен прочесть их, они сделали на неизвестном мне языке, но я видел их прежде. Но не могу вспомнить… Кажется, это было как-то связано с каким-то запретом, но запретом чего?.. - он поправил шляпу и со вздохом покачал головой, - Нет, не помню. Осмотрите церковь.
        Шин, которого уже успели снять с лошади и посадить у стены, голодный, усталый и больше всего досадующий на собственную немощь, тяжело вздохнул, немного запрокидывая голову.
        - Не пойму, что ты тут надеешься найти. Если здесь побывала нечисть, тел они не оставили. Антон, достань мне поесть, будь добр.
        Парень, который при заявлении стража откровенно съежился, нервно кивнул и бросился добывать ему еду из большой седельной сумки, не забывая при этом оглядываться на других своих спутников.
        - Вы… вы что ж, господин, и вправду думаете тут этих… несчастных тела найти?.. - он напряженно вздохнул и, вспоминая слова Барта, интенсивно замотал головой, - Я нет, я не боюсь, вот честное благородное, совсем-совсем не боюсь…
        За окном громыхнуло, и яростный ливень, наконец собравшийся с духом, хлестнул по окнам. Антон подпрыгнул и сжался, виновато шмыгая носом.
        - Но мне все-таки страшно… - тихонько прибавил он и, достав из сумки краюху хлеба, да кусок копченого мяса, протянул еду Шину, - Вот, дяденька…
        - Да какой я тебе дяденька, - фыркнул страж, принимая еду из рук паренька, - Глядишь, да ненамного я тебя и старше. Сколько тебе будет?
        - Осьмнадцатый год идет, дя… - Антон осекся и неловко исправился, - Господин.
        Шин приветливо улыбнулся. Он и вправду был молод, моложе обоих своих друзей, моложе Барта, моложе… хотя насчет охотника можно было бы и усомниться - каков возраст Ашета Аччайо, страж не знал. Но паренька решил обнадежить, пытаясь тем самым укрепить его дух и уверенность в себе.
        - Ну, вот видишь. А мне так только двадцать первый стукнул, так что разница у нас с тобой невелика, дружок. Не надо меня преждевременно в дяди записывать, дядя у тебя только один.
        Антон быстро улыбнулся, покосившись на серьезного Анатолия и, придвинувшись к собеседнику ближе, осторожно шепнул:
        - Братец… а что ж у тебя с ножками-то случилось? Если ты еще совсем не старый, то что ж ходить-то не могешь?
        - Правильно говорить «не можешь», - поправил Шин и, вздохнув, осторожно коснулся правой ноги, - Сломаны у меня ноги, Антон, чернокнижник постарался. Да это не интересно. Нашли вы что-нибудь?
        Барт, отошедший к большим окнам и отыскивающий возле них какие-нибудь следы, обернувшись, отрицательно качнул головой. Пьетро, изучающий какой-то высокий канделябр, резко повернулся, задевая рукой большую свечу на его вершине, и уже хотел, было, что-то сказать… Как вдруг осекся, и неуверенно оглянулся назад через плечо. Потом повернулся весь и, открыв и закрыв рот, шумно выдохнул.
        - Нашел!.. - слетел с его губ почти шепот: страж, судя по всему, был изрядно впечатлен обнаруженным.
        Все взгляды обратились к нему - казалось, даже лошади заинтересованно повернули большие головы, пытаясь увидеть, что же такое обнаружил человек.
        Барт, которому с его места хорошо было видно повернувшуюся вполоборота икону, заинтересованно склонил голову набок, шагая ближе к открывшемуся проему. Ашет, сделав знак Толе следовать за собой, быстро приблизился и, оттерев Пьетро плечом, аккуратно заглянул в тайный ход.
        Несколько секунд он молчал, созерцая, потом уверенно кивнул и, сняв шляпу, протиснулся мимо иконы.
        - Лестница, - донесся из-за нее спокойный голос, - Я спущусь.
        - Один?! - Анатолий, негодующе и взволнованно переглянувшись поначалу с другом, потом с Бартом, поспешно принялся протискиваться мимо иконы, - Патрон, твою мать! Там же может быть опасно!
        Барт, в свой черед, неодобрительно покачал головой, без особого энтузиазма начиная протискиваться следом.
        - Ну, и безрассудный же парень… - пробормотал он, - Эй, Аш! Ты, я смотрю, тоже еще довольно молод, ума нажить не успел?
        Ашет, начавший спускаться по лестнице, остановился на полушаге и, обернувшись, сдвинул брови.
        - В свои двадцать три года, Барт, я, возможно, пережил значительно больше, чем ты. Внизу нет опасности - церковь пуста! Если бы здесь кто-то был, он бы уже атаковал нас.
        - Дурак, - не выдержал Пьетро, пробираясь следом за спутниками, - А о том, что враг может и затаиться, ты не слыхивал?
        Охотник предпочел не отвечать. Только отмахнулся досадливо и, повернувшись, возобновил путь.
        Впереди ему уже мерещился слабый свет и, остановившись возле двери, из-за которой он и пробивался, Аш понял, что не ошибся. Он аккуратно приоткрыл дверь, заглядывая за нее и, помедлив, распахнул шире, уверенно заходя внутрь.
        Врагов внутри не было. Не было и друзей - не было вообще никого, остались только следы чьей-то ужасной, кровавой деятельности.
        Барт за его спиной тихо выругался и брезгливо сплюнул себе под ноги.
        - Жертвоприношения… - прошипел он, даже отступая на шаг.
        Анатолий и Пьетро, замершие по левую и правую руку от него, безмолвствовали, не сводя взгляда с ужасной картины впереди.
        Кровь, везде, всюду, куда не взглянешь - кровь, потоки крови! Кровавый круг на полу с тремя насечками, полные крови сосуды под цепями и веревками, тоже измазанными в крови, ворота, сложенные из человеческих костей и вымазанные кровью… Что же за дьявольщина, какое существо могло сотворить такое?
        Ашет тяжело сглотнул. При всей своей храбрости, при всей своей непоколебимой выдержке, охотник и в самом деле был еще чрезвычайно молод, и лицезрение такого апофеоза человеческих мук производило на него сильное впечатление.
        - Эт… то… - Пьетро, на глазах теряя свою дерзость, неловко вытянул руку вперед, не решаясь приближаться и разглядывать странные предметы, - Э… эт… что, иконы?..
        - Иконы? - Стальной Аш вздрогнул, как от удара плетью и, превозмогая отвращение и ужас, торопливо сбежал по нескольким оставшимся ступеням, безбоязненно вступая в кровавый круг. Через несколько шагов он остановился перед одной из жутких икон, не приближаясь к ней, дабы не коснуться груды человеческих костей, наваленных рядом, и внимательно разглядывая страшное существо, чей лик был измазан кровью.
        Спутники его, бравые стражи князя Финоры, преданные и храбрые слуги княжества, предпочли остаться позади, не двигаясь с места. Даже отчаянный Барт, глядя на поведение охотника, только покачал головой. Да, пожалуй, этого парня не зря прозвали Стальным Ашем - нервы у него крепки, и держать себя в руках, преодолевая ужас, он способен.
        Нехороший человек. Обычные люди так себя не ведут.
        - Неблис… - разнесся по жуткой пещере потрясенный вздох, и стражи, отвлекаясь от своих мыслей, недоуменно переглянулись. Имя было им незнакомо.
        - Патрон?.. - Анатолий сдвинул брови, вглядываясь в фигуру предводителя отряда. Тот, не сводя взгляда с иконы, быстро облизал губы.
        - В одной из запертых библиотек, в тиши ночи, - голос охотника зазвенел, как натянутая струна, - Я сидел и, затаив дыхание, читал «Историю богов». Я читал о том, как Облачные боги короновали первого короля, как пришли потом Кровавые захватчики, убили Облачных богов и провозгласили богами себя… Как пришли дети Облачных богов - Светлые, - и одолели Кровавых. Я читал, приоткрыв рот, о жутких деяниях Кровавых богов, я смотрел на гравюры на страницах, и одна из них врезалась мне в память… Неблис, - в голосе Ашета появились жесткие нотки, - Жестокий Бог разврата, как он сам называл себя. Кровавый бог, один из самых жестоких, если не самый среди них! Я читал и ужасался, и радовался, что это чудовище уже побеждено… Но потом глаза мои с ужасом увидели слова о том, что и по сей день, во времена Светлых, есть безумцы, которые поклоняются Неблису! Они приносят ему жертвы, они пытаются напоить его кровью и жаждут вернуть в наш мир Бога разврата! - молодой человек прерывисто выдохнул и неожиданно нахлобучил все еще сжимаемую им в руке шляпу, - В этой церкви обитали не монахи, друзья. И пролитая кровь - не дело
рук нежити. Жертвоприношения - след безумства людей, и нам безмерно повезло, что кто-то до нас разделался с ними! Иначе, боюсь, не исключено, что, заснув в обители «добрых» монахов, утром мы бы все висели на этих цепях и крючьях.
        Продолжить ему, как и ответить кому-то из слушателей помешал испуганный возглас позади.
        - Милостивая Праматерь!
        Ашет нахмурился, поднимая взор. Стражи рывком повернулись.
        Антон, бледный, как полотно, замер возле двери в жуткую пещеру, прижимая руки к губам и расширившимися от ужаса глазами глядя на кровавое безумие перед собой.
        - Чт… эт… к… пч… чт…
        Анатолий, видя, что племянник совершенно не в состоянии не только связно говорить, но и, по-видимому, соображать, резко шагнул к нему и, схватив за плечи, как следует встряхнул.
        - Что ты здесь делаешь?
        - Ме… ме… меня братец Шин… - залепетал парнишка, изо всех сил стараясь смотреть на дядю, а не на кошмар за его спиной, - П… послал… попро… росил… спроси-сить… Что вы… наш… нашли… Но я ви-ви-вижу! - в глазах его заблестели слезы; голос сорвался на писк.
        Дядя резко притянул неслуха к себе, обнимая и пряча его голову у себя на плече.
        - Не смотри, - тихо приказал он, - Разворачивайся и возвращайся к Шину. Мы следом, и сами ему все расскажем. Не смотри, Антон, кому говорю!
        - Д-да… х… хорошо, дядя… - слова оборвал придушенный всхлип. Несчастный Антон, павший жертвой собственной впечатлительности, собственной невинности и неискушенности в кровавых бойнях, торопливо высвободился из объятий старшего родственника и, силясь не смотреть на страшную пещеру, развернулся на пятках, опрометью бросаясь наверх.
        Анатолий тяжело вздохнул и, виновато оглянувшись на товарищей, сокрушенно покачал головой.
        - Послали же Светлые племянничка… - пробормотал он, и тотчас же замахал перед собой руками, - Нет, поймите меня верно - мальчишка молодец, он и путь такой выдержал, и я уверен, что сумею обучить его фехтовать, да и вообще он умница, но… излишнее любопытство…
        - Излишнее любопытство, как правило, помогает лучше узнать мир, - очень спокойно, без излишней позы отозвался Ашет Аччайо и, загадочно улыбнувшись, указал подбородком наверх, - Пойдем за ним. Кажется, я знаю, чем отвлечь его мысли…

* * *
        Слуга высунулся из-за плеча Аркано - ехать с Мартыном он, после случившегося, опасался и сам, да и пират особенно не настаивал, - и, устремив взгляд на затылок скачущего впереди Фредо, неловко кашлянул. Его раздирало любопытство, сдержать которое не помогал даже бешенный темп езды.
        - Дяденька… - осторожно позвал он, сам особенно не понимая, к кому обращается: к самому ли князю, или же к его молочному брату, - А чего Красную речку-то красной прозвали?
        - А и правда! - Мартын, заслышав слова слуги, неожиданно подхватил его интерес, немного выпрямляясь в седле, - Скажи, почему, дядя?
        Тут уже Аркано, сообразив, что обращаются все-таки к нему (Фредо их новый друг предпочитал звать «братом»), не выдержал.
        - Слушайте, что это вы меня в дядюшки записать решили? Я, между прочим, не слишком-то стар, еще очень молод и Фредо по возрасту всего на несколько месяцев обгоняю! Меня тоже можно «братом» называть, а про речку я не знаю.
        - Для брата ты какой-то… - пират, не давая слуге ответить, замялся, подыскивая нужное слово, - Большой. Братья такими не бывают, такими только дяди бывают, причем незнакомые! Ну, да ладно. Как это ты не знаешь про речку? А кто ж тогда знает? Фредо?
        Князь, от которого мирная беседа за спиной в секрете, конечно, не оставалась, тонко улыбнулся себе под нос и едва заметно покачал головой. Путь в компании этих двух балаболов порой казался почти забавным, их вечная трескотня, их глупые вопросы помогали отвлечься от забот и проблем, выгоняя из головы даже мысли о погоне, и в целом чернокнижника это радовало… Если бы не упорно возвращающийся вопрос.
        Кто?
        Кто из этих двоих предатель, кому нельзя доверять ни на йоту, кого надо опасаться? И чем дальше, тем больше Фредо подозревал Мартына. Раненный, пострадавший пират чудился ему злодеем с загадочными, дурными намерениями, кинжал за голенищем его сапога представлялся грозным оружием, и даже Антона князь готов был воспринимать как орудие в умелых руках предателя.
        Впрочем, подозрения отнюдь не помешали ему поделиться своими знаниями. В конце концов, с него не убудет, если он расскажет, что знает, ну, а предатель… Предателю-то, поди и без него об этом известно.
        - Общеизвестно, что воды Красной речки кажутся окрашенными кровью, - мерно заговорил он, чуть сдерживая ход коня, - Кто-то говорит, что это потому, что по берегам ее водятся хищные звери, и красна вода от крови убитых ими животных. Кто-то считает, что дело в странной красновато-бурой траве, устилающей собою ее дно. Но известно также и то, что Красная речка берет свое начало в Черных лесах, - здесь Фредо немного понизил голос, - И не исключено, что воды ее окрашивает кровь убиенных монстром оттуда!
        Антон содрогнулся. Мартын поежился. Медведь, оставшийся совершенно безучастным к истории, чуть приподнялся в стременах, вытягивая шею, и удовлетворенно опустил большую голову.
        - Да вон она, речка-то Красная. Отсюда цвет воды, правда, не разглядеть, но других рек на нашем пути, как будто, и быть не должно.
        Впереди, на расстоянии не больше, чем двух сотен шагов, и в самом деле блестела на солнце гладь узкой реки. На расстоянии различить, сколь быстро ее течение, возможным не представлялось, и картина, признаться, выглядела откровенно умиротворяющей.
        По берегам речки зеленели деревья, травы; пели птицы, шуршали зверьки в траве, и смутно доносилось журчание воды.
        - Прекрасный пейзаж, - Аркано вздохнул полной грудью свежий речной воздух, - Клянусь, будь моя воля - я задержался бы здесь хотя бы на пару часов.
        Фредо, мельком оглянувшись на молочного брата, послал ему быструю, скупую улыбку.
        - Я боюсь, тебе бы не позволили задержаться здесь, Медведь… - неспешно выговорил он, вновь отворачиваясь, - Разве ты не слышишь шорох?
        Главнокомандующий насторожился и, чуть повернув большую голову, внимательно прислушался, даже прикрывая глаза, чтобы ничто не отвлекало. Несколько секунд он молчал, потом неуверенно потер пересекающий глаз шрам.
        - Клацперы?
        Князь безмолвно кивнул, не сводя взгляда с узкой глади воды впереди.
        Мартын с Антоном переглянулись.
        - Кто? - пискнул паренек, прижимая руки к груди. Пират, хмурясь, махнул в его сторону рукой.
        - Что?.. - недоверчиво переспросил он и, выдержав секундную паузу, уточнил, - Клацперы? Они же не селятся по берегам рек, это скорее озерные хищники, им по вкусу спокойная вода… Фракасо! Я встречал клацперов лишь один раз в жизни, и то не забуду этой встречи! Мы тогда подошли к островку, чтобы воды пресной набрать, капитан как раз меня и еще одного парня послал. Так мы к озерцу приблизились…
        - Мартын, - Медведь тяжело вздохнул, - Ради Светлых, замолчи. Твои воспоминания мы с удовольствием выслушаем в другой раз, но сейчас нам нужно как-то преодолеть реку…
        - К… кто такие эти… как вы сказали их… - Антон напряженно завозился за спиной мужчины. Непонятные заявления спутников слуге совершенно не нравились, ибо чего ждать, он не знал, насколько сильно надо бояться - тоже, поэтому, на всякий случай, боялся изо всех сил.
        - Клацперы - маленькие твари, обитающие по берегам тихих рек или лесных озер, - хладнокровно принялся объяснять Фредо, - Они не больше кошки, но челюсти имеют бульдожьи и, раз вцепившись, уже не отпустят, пока не утянут к себе в гнездо. Там добычу разорвет вся стая, если добыча достаточно велика, если же нет - начнется драка за самый сладкий кусочек. Для людей на суше они, как правило, не опасны - такую тварь легко можно отбросить ударом сапога, сквозь него им не прокусить. Но нам нужно зайти в воду, а вода - их стихия, в ней они много быстрее и опаснее. Им довольно удачно впиться, утянуть под воду, а там… утопленниками они тоже не брезгуют. И даже, если нам, людям, удастся миновать Красную речку без особых затруднений - с нами лошади, которым от клацперов отбиться будет много сложнее.
        Антон боязливо подтянул к себе босые ноги. Про сапоги-то князь заметил, конечно, верно и, скорее всего, толстую кожу сапога эти маленькие чудовища не прокусили бы… но паренек сапог не имел. Если эти монстры вцепятся в его босую лодыжку… а что, если они сумеют утащить его в свое гнездо, и там… там… Парень съежился, обхватывая себя руками. Становиться добычей клацперов ему не хотелось.
        Мартын, упершись обеими ладонями в луку седла, чуть приподнялся, пасмурно изучая речку взглядом. Что делать, он не знал, хотя отчаянно пытался придумать, вспоминая, как в прошлый раз справился со встреченными монстриками. Увы, память подкидывала довольно неутешительные картины - в прошлый раз храбрый пират просто сбежал, бросив забравшегося на дерево товарища. Последнего потом снимали всей командой, распинывая мерзких тварей, копошащихся у подножия ствола.
        В целом, ничего, могущего помочь, в воспоминаниях не находилось, поэтому пират, совершенно отчаявшись, приказал себе мыслить сегодняшними реалиями, и прикидывать возможные варианты, исходя из расположения их сил.
        - Надо найти брод, - наконец, вынес он более или менее здравую мысль, настолько здравую, что даже Фредо с удивленным уважением покосился на него. Воодушевленный взглядом чернокнижника, Мартын оживленно продолжил развивать свою идею.
        - Найти брод! И через него просто пронестись галопом - клацперы, конечно, твари проворные, но лошади-то всяко быстрее! Если мы промчимся ураганом, то… - он пожал плечами и, заметив в глазах главнокомандующего некоторый скептицизм, сдулся, - Может и получится.
        - Настолько глупо, что может сработать… - задумчиво проговорил князь, и неожиданно оборвал сам себя тяжелым вздохом, - Но, чтобы найти брод, к реке надо подойти вплотную и, в таком случае, лучше без лошадей. Иначе нас лишат их еще до того, как мы вступим в воду… Мартын! Составишь мне компанию?
        Менестрель, от неожиданности едва не уронив барабан, который как раз в этот момент перевешивал с одного плеча на другое, вытаращился на собеседника дикими глазами и, поджав ноги, пару раз уверенно мотнул головой.
        - Це… ценю твое доверие мне, Фредо, но, признаться, я бы лучше подождал здесь. А вот Аркано! Аркано - идеальная кандидатура для такого… ну… дела. Занятия. Подвига!
        - Нет, - князь легко соскользнул с Вихря и, потрепав его по шее, придержал за поводья. Оставлять в тылу двух потенциальных предателей, давая им возможность побеседовать без свидетелей, он не собирался.
        - Аркано останется здесь, присмотрит за лошадьми. Я не знаю, на какое расстояние от воды способны уходить клацперы и, если мы уже слышим их шорох… Лучше будет, если здесь останется кто-то, могущий с ними справиться. К тому же, отыскать брод было твоей идеей.
        - Но я же не предполагал, что искать его мне придется лично, - резонно возразил пират, и без особенного желания сполз с мерина, кое-как удерживая равновесие с барабаном на спине. Чернокнижник, отметив это, неодобрительно качнул головой.
        - Думаю, барабан тебе стоит оставить. Будет лучше пойти налегке.
        - А защищаться я чем буду? - пасмурно осведомился Мартын и, демонстративно поправив нежно любимый убойный инструмент, упрямо набычился, - Нет уж! Раз заставляешь меня тащиться к этой чертовой речушке, я предпочитаю быть вооружен! Фракасо! Может, этих клацперов можно также, как и ноофетов…
        - Это вряд ли, - Медведь, тоже кое-что слышавший о населяющих берега тихой воды тварях, глубоко вздохнул, - Уши клацперов плотно прилегают к голове, а теля их слишком упруги, чтобы резонировать звук. С ними куда надежнее быстрота движений и скорость реакции… Оставь барабан, Мартын. Не бойся, я не съем его сам, и не дам его съесть зверюшкам.
        - Как ты заботлив, - недовольно огрызнулся пират, однако, барабан со спины все-таки снял, с предельной аккуратностью ставя его рядом со своим мерином. Потом подумал и, подняв, принялся, сопя от натуги, привязывать инструмент к седлу.
        Фредо ждал, теряя терпение, делал медленные, глубокие вздохи и сверлил возящегося попутчика ледяным взором зеленых глаз. Пират, делая вид, что ничего не замечает, изо всех сил оттягивал начало путешествия.
        Когда он в пятый раз проверил крепость креплений барабана и, явственно ища, чем бы еще себя занять, полез проверять подпругу, князь не выдержал.
        - Мартын!
        - Да иду я, иду… - дополнительных объяснений парню не потребовалось. Он тяжело, обреченно вздохнул, обнял своего мерина за шею, будто прощаясь с ним и, повернувшись лицом к спутнику, закрыл глаза. Первый шаг он сделал, не поднимая век, будто пытаясь продемонстрировать, что даже видеть предстоящую дорогу не желает.
        Фредо без излишних церемоний ухватил его за рукав, и резко дернул, заставляя ускориться. Мартын запнулся о какой-то камень, запутался в траве, грязно выругался и дальнейший путь продолжил уже с открытыми глазами и без излишний возражений.
        - Трусость мужчине не к лицу, - негромко сообщил ему Фредо, когда они отошли уже на порядочное расстояние от спутников. Пират передернул плечами.
        - А среди нас женщин нет, чтобы мне надо было красоваться перед ними! Фракасо! Фредо, ну, неужели тебе самому ни капельки не страшно? Неужели чернокнижники лишены инстинкта самосохранения? Ты не боишься?
        - Боюсь, - спокойно отозвался чернокнижник, - Только я не привык выказывать свой страх. Кроме того, клацперы - не такая уж серьезная проблема, уж явно не страшнее ноофетов. Их можно разогнать простыми пинками.
        - Клинок думаю, будет все-таки надежнее, - буркнул Мартын и, наклонившись, на всякий случай выхватил из-за голенища верный кинжал.
        Первого клацпера они встретили на расстоянии шагов семидесяти от реки.
        Из негустых травянистых зарослей перед ними выскочил на дорогу маленький зверек и хищно оскалился, сверкая красными глазками-бусинками.
        Он и в самом деле был не больше кошки, но на нее совершенно не походил. Морда клацпера была, на первый взгляд, вытянутой, но как будто обрубленной впереди - создавалось впечатление, что зверек впечатался с разбегу в стену. Маленькие ушки и в самом деле плотно прилегали к голове, которая держалась на короткой шее, прикрепленной к крепкому, мускулистому тельцу, покрытому жесткой короткой шерстью. Лапы у животного были короткими, но когти на них казались угрожающе длинными. Вдоль хребта шел костяной нарост, состоящий из заостренных белесых пластин. Хвост клацпера напоминал хвост бобра - такой же плоский и лопатообразный, явно приспособленный для того, чтобы лучше передвигаться по воде.
        Пасть этого маленького чудовища открывалась на невообразимую ширину - казалось, что распахивалось сразу полморды, демонстрируя ужасающий зев, усеянный мелкими, устрашающе острыми зубками, прямо приспособленными, чтобы вцепляться и не выпускать.
        Мартын, увидев прямо перед собой маленького монстра, сглотнул и непроизвольно попятился. Клацпер радостно взвизгнул на диапазоне крысиного писка, и рванулся вперед, явно видя в испуганном человеке вкусную добычу.
        Фредо, среагировав мгновенно, резко провернулся на одной ноге, на половине оборота выбрасывая вторую и, сбив монстрика на подлете, неспешно ногу опустил, переводя взгляд на спутника.
        - Видишь? Ничего сложного.
        - Для т-тебя наверное… - дрогнувшим голосом промямлил пират и, мотнув головой, попытался унять страх, - А я такую вертушку даже со спец-подготовкой не выдам, даже стараться нечего! Хорошо, что ты не одного меня отправил. Одного меня бы сожрали.
        - Перестань трусить, - князь мимолетно поморщился, - Идем дальше, мы уже почти пришли. В следующий раз, когда увидишь клацпера - не теряйся, а сразу бей по морде. Они человеческий страх чуют.
        Мартын совсем скис.
        - Какие, однако, милые зверюшки… - пробурчал он, - Интересно, еще не нашлось безумцев, которые попытались бы приручить их, ну, как яголов? Мало ли! Вдруг клацперы тоже могут письма разносить?
        Князь быстро улыбнулся и даже позволил себе короткий смешок. Идея спутника его, надо признать, заинтересовала.
        - Любопытное предложение. Думаю, какой-нибудь злой колдун мог бы держать клацпера вместо домашней кошки.
        - Да уж, эта тварь защитит получше кошки… - тяжело вздохнул пират и, явно преодолевая собственный страх, чуть прибавил шагу, вглядываясь в журчащую впереди реку, - Может, там мосток какой есть…
        Фредо не ответил. Ему в наличие моста через опасную речку верилось с трудом, и, кроме того, в голове вдруг всплыли предупреждения крестьянина о ловушках, расставляемых коварной Кариной.
        Что же это за женщина такая? Незваных гостей она не любит, ловушки им на пути ставит, может, и клацперов в неподходящее для них место она призвала! Удастся ли вообще убедить такую странную особу помочь им, захочет ли она оказать помощь одному из «незваных гостей»?
        - Слева!
        Резкий крик, возглас Мартына, прервал его мысли. Князь, недолго думая, пригнулся, пропуская над головой прыгнувшего клацпера, и тут же, не раздумывая, сбил ударом кулака в живот другого, целящегося на него снизу.
        Пират изо всех сил пнул тяжелым сапогом еще одного монстрика, и тот, пища и поскуливая от боли, полетел обратно в кусты. Мартын, оглядевшись, приподнял кинжал, сжимая его крепче. Лицо его посуровело; глаза сузились. Губы плотно сжались - молодой человек явно приготовился биться, воевать, сражаться до последнего за свою жизнь и за жизнь спутника.
        Впрочем, чернокнижник сдаваться без боя тоже не планировал.
        - Тварям пламя не по нраву, Уничтожит их ораву! - быстро проговорил он, шагая к высокой траве и проводя по ее верхушкам кончиками пальцев.
        Из травы послышался противный писк; запахло паленой шерстью. Сноп жестокого пламени взметнулся вверх, охватывая собою все убежище клацперов, выгоняя их, разгоняя в разные стороны, не давая больше прятаться под сенью зеленой защиты.
        - Кхм, Фредо… ты уверен, что это была хорошая идея?
        Князь непонимающе оглянулся. Мартын, продолжая держать кинжал перед собой, готовый в любую секунду отразить атаку, красноречиво начертил взглядом невидимый полукруг перед собой.
        - Ох, ты…
        Чернокнижник, проследив направление взгляда соратника, метнулся к нему, и замер, прижимаясь спиной к его спине.
        Вокруг горели красные глазки, капала с обнаженных маленьких клыков жадная слюна. Отовсюду доносился писк, шипение, шорох, скрежет острых когтей по камням; отовсюду, из всех кустов, из зарослей травы, выползали все новые и новые твари. Пламя князя, выгнав их из убежища, по-видимому, разозлило клацперов, и теперь они были настроены серьезно. Теперь они не хотели есть - они хотели мстить, жаждали убивать, и отступать не собирались.
        Идея и в самом деле была не самой лучшей.
        - Какие у нас есть варианты? - Мартын спрашивал удивительно спокойно, совершенно не выказывая страха: перед лицом опасности бравый пират вел себя действительно достойно, что не могло не радовать.
        Фредо скрипнул зубами. Обычная магия, простые фокусы с рифмованными строками сейчас, видимо, были бесполезны… или он просто использовал не то, что следовало.
        - Трава растет в поле, Трава растет на воле, - торопливо забормотал чернокнижник и, улучив мгновение, быстро присел, обеими руками упираясь в землю, - Как цепи, связует, Навек парализует!
        Трава, окружающая тварей, зашевелилась, извиваясь, как зеленые змеи и, повинуясь воле мастера темных строк, вдруг набросилась на клацперов, опутывая их, сковывая и не пуская.
        Мартын, шумно выдохнув, медленно опустил кинжал и, оглянувшись на друга, неуверенно улыбнулся.
        - Отличная работа, брат, молодец! Все-таки очень полезно, когда рядом есть…
        Договорить ему не дал странный, хрустящий, щелкающий шорох, разнесшийся вокруг. Мартын медленно обернулся и, не веря себе, уставился на окружающую их стаю связанных клацперов.
        Сотни, тысячи маленьких острых зубок активно грызли опутывающую их траву, перегрызали, разрывали, и по воздуху во все стороны разносилось неприятное «клац, клац, клац».
        - Теперь я понимаю, почему их так назвали… - пробормотал пират и тут же пригнулся, ловя на сгиб локтя первую высвободившуюся пакость, - Ах ты, зараза! Получи!
        Кинжал скользнул по густой жесткой шерсти, и отшвырнул зверька назад, не причинив ему существенного вреда. Фредо, резко выдохнув, отбросил ногой другого клацпера, атаковавшего сзади.
        - Им нет конца… - пробормотал он, сжимая зубы, - И, похоже, мои строки впечатления на них не производят!
        - Они слишком толстокожи для высокой поэзии! - отозвался Мартын, пинком отбрасывая одного монстра, кинжалом отбиваясь от другого и свободной рукой стаскивая с плеча третьего, уже примеряющегося для укуса, - Варианты-то есть?
        Чернокнижник, резко провернувшись вокруг себя, разметал полами плаща бросающихся на него клацперов, и ударом сапога отбросил одного, особенного наглого. Потом быстро кивнул, мельком поморщившись.
        - Магия стихий, - бросил он сквозь зубы, - Я в ней не слишком силен, но выбора нет. Если этого не сделать… они нас просто сожрут, я не думал, что их здесь так много! Ты сможешь дать мне фору?
        - Встань за мной, брат! - мигом сориентировался пират, перехватывая кинжал поудобнее, - Я ни одну паскуду к тебе не пропущу, клянусь громом!
        - Хорошая идея, - буркнул Фредо непонятно к чему и, взмахнув плащом, постарался встать так, чтобы максимально самоизолироваться от мелких тварей.
        Мартын, предпочитая не вдаваться в подробности загадок колдовской души, заслонил его собой, опасно щурясь и даже чуть приседая, будто пружинил на шаткой палубе. В такой позе отбивать атаки пирату было привычно и почти приятно, поэтому проблем с этим не возникало.
        Тем временем, чернокнижник, глубоко вздохнув и на миг коснувшись губами своих сомкнутых ладоней, поднял глаза к небу, мысленно прося защиты у Великой Праматери, у всех Светлых и даже у Облачных богов, ибо дело ему сейчас предстояло нелегкое.
        Магия стихий у Фредо всегда была слабым местом. Он не чувствовал в себе способностей повелевать элементами природы, и никогда не пытался их развить, ибо как это сделать сам понять не мог, а наставника подходящего не имел. Тогда, на постоялом дворе, когда ему пришлось обратиться к стихии огня, он выжал себя до капли, изнурил себя почти полностью и, признаться, повторения этого подвига не желал. Но сейчас им вновь грозила опасность, с которой простые стишки чернокнижника не помогали справиться, сейчас опять требовалось обратиться к чему-то более глубокому, более серьезному и сильному, найти именно тот элемент, который помог бы избавится от клацперов… И, кажется, князь знал, что это может быть.
        Он раскинул руки в стороны и, закрыв глаза, потянул носом воздух, целиком и полностью отрешаясь от происходящего, и на несколько мгновений становясь словно продолжением ветра, слушая его, улавливая каждое его дыхание, ища тоненькую ниточку, которая бы могла… Вот, есть! Не так давно где-то позади них бушевала гроза, настоящая буря и это было именно то, что требовалось чернокнижнику.
        Он сомкнул веки плотнее и резким движением вскинул правую руку, едва заметно шевеля пальцами, переплетая воздушные нити и подтягивая к себе электрические разряды недалекого прошлого. Они еще витали в воздухе, плясали высоко в небесах, они еще были уловимы, и это могло, должно было спасти их…
        - Фредо?
        Терпение, Мартын, терпение, не отвлекай понапрасну чернокнижника… Его мысли и силы сейчас направлены вверх, много выше бренной земли, выше всего, что здесь происходит. Не отвлекай, не мешай ему, иначе гроза может обрушиться и на твою голову…
        - Фредо, поторопись, заклинаю тебя! Ай! Ух, скотина, ты еще кусаться!..
        Терпение, друг мой, терпение. Еще несколько минут, а может быть и секунд - осталось только поймать за хвост червяком ускользающую молнию. Ей не хочется возвращаться на землю, она боится попасть в рабство и правильно делает - раз поймав, чернокнижник уже не отпустит ее!
        Подул ветер. Тугой, сильный, резкий, несущий с собою тьму и погибель живым существам. Небо заволокло грозовыми тучами. Засверкали сполохи молний, каменной россыпью прокатился в вышине гром.
        Клацперы, яростно бросающиеся на отбивающегося пирата, притормозили, заоглядывались, явственно беспокоясь; некоторые даже поползли в траву, ища укрытие от собирающейся бури.
        Фредо сжал зубы и, прекратив перебирать пальцами, раскрыл ладонь, обращая ее к небу. Промедлил мгновение и, вскинув голову, распахнул глаза. Грозовое небо отразилось в серебряных плошках его очей, и по черному ободку, казалось, прошел разряд тока.
        - Fulmine! - сорвался с губ молодого колдуна почти стон, - Avanti, fulmine!..
        Ударила молния. Ударила точно в вытянутую ладонь чернокнижника, прошила его насквозь, на миг ярко-ярко высвечивая напряженно выпрямившуюся фигуру. Фредо стиснул зубы, одолевая дикое напряжение тока, пропуская его сквозь себя, принимая в себя, адаптируя и ассимилируя… Его несколько раз передернуло, с губ сорвался стон. Воздетая к небу рука медленно опустилась.
        Чернокнижник, двигаясь, словно во сне, медленно повернулся к соратнику.
        Мартын уже не сражался - клацперы, потрясенные зрелищем, замерли, завороженно взирая на сияющую фигуру князя, по которой то и дело пробегали синеватые искры.
        - Отойди, - глухо приказал Фредо, и пират благоговейно попятился, не решаясь произнести ни слова.
        Монстры, не понимая, что это за странная, светящаяся добыча пожаловала к ним на ужин, осторожно зашевелились, неспешно обступая наэлектризованного чернокнижника, примеряясь для броска.
        Наконец, один, наиболее смелый, прыгнул, метя ему в горло.
        Фредо медленно, слишком медленно, неоправданно медленно поднял руку, и… не успел схватит монстра. Тот вцепился острыми зубами в плечо князя. По телу безучастного к укусу молодого человека судорогой прошел электрический разряд, передался клацперу… Зверек пискнул и упал. Вверх потянулся дымок.
        Остальные чудовища, глядя на поджаренного смельчака, осторожно попятились - больше нападать на опасное существо, полное молнией, никто не желал. Мартын, справедливо полагая, что человеку такой разряд тока тоже не слишком полезен, отступил подальше, опасаясь случайно угодить под горячую - в прямом смысле! - руку чернокнижнику.
        Последний шагнул вперед, разгоняя одним своим присутствием маленьких монстров и, напряженно, натужно распрямившись, внезапно согнулся, опуская руки и, упав на колени, уперся ладонями в землю.
        Земля заискрила, принимая в себя молнию, передавая ее по всей округе, и глупые хищные зверюшки, визжа, запрыгали, заметались в разные стороны, спасаясь от режущих электрических лезвий.
        Фредо, не отрываясь, спускал в землю весь принятый в свое тело разряд тока. Клацперы визжали, силясь ускользнуть от него, удирали со всей скоростью своих коротеньких лапок и, похоже, в ближайшее время не планировали возвратиться в это опасное место.
        Мартын, стоя на небольшом камне, с опаской поглядывал на друга, не решаясь ступить на землю. Зажариться, как клацперу, пирату не хотелось.
        Прошло несколько долгих, мучительных, наполненных визгом и потрескиванием электрических разрядов минут, прежде, чем чернокнижник, наконец, выдохся. Он попытался подняться, упираясь трясущимися руками в землю, силясь встать на дрожащие ноги, но не сумел и со стоном рухнул обратно.
        Мартын, недолго думая, напрочь забывая об угрозе собственной жизни, рванул к нему, осторожно обхватывая поперек корпуса и помогая подняться.
        - Вот так, вот так, брат… Осторожно. Не надо стоять на коленях - эти твари могут посчитать, что ты уже готов стать их ужином!
        - Они… - с губ Фредо сорвалось черное облачко дыма, - Больше… не придут… Уверен… Ид… дем… обратно…
        - Как скажешь, брат, - перепуганный, взволнованный пират уверенно закинул одну руку князя себе на плечо и, обняв его за талию, повлек в обратный путь, - Ух, воображаю, что мне скажет Медведь…
        …Медведь не сказал ничего. Бой с клацперами происходил на не слишком большом расстоянии от оставшихся возле лошадей мужчины и паренька, поэтому они все прекрасно видели.
        Аркано подошел, быстро и уверенно перехватывая молочного брата из рук Мартына и осторожно повел его к коню.
        - С ними покончено? - негромко спросил он, мимолетно убедившись, что пират приблизился к слуге.
        Фредо устало кивнул. Его все еще немного потрясывало, словно не все электричество покинуло тело, двигался он с определенным трудом, израсходовав немалое количество сил, но говорить связно уже был более или менее способен.
        - Они испугались. Больше… думаю, не полезут, будут бояться.
        - А Мартын? - Медведь сдвинул брови. Его названный брат слабо махнул рукой.
        - Выше всяких похвал. Защищал меня, прикрывал собой, потом помог дойти сюда… Да ты сам видел. А Антон?
        Главнокомандующий поморщился.
        - Обычный трусливый мальчишка, ничего особенного. Один из клацперов вылетел на нас, так он чуть в обморок не упал, за меня прятался. Я отшвырнул тварь пинком, и он долго благодарил меня, превознося мою силу и храбрость.
        Фредо уцепился за луку седла, с помощью Аркано забираясь на коня. Вихрь недовольно переступил с ноги на ногу, но возражать против поведения хозяина не стал, даже, как будто, попытался подставить ему спину.
        - Значит, они оба вне подозрений… - князь тяжело вздохнул и покачал головой, хватаясь за поводья, - Но тогда выходит, что это ты или я, Аркано, других вариантов нет.
        - Если только Эрнесто не ошибся, - вновь напомнил Медведь и, оглянувшись на спутников, повысил голос, - Мартын! Антон! Ведите лошадей сюда! Отвечаете за них, я поведу Вихря. Фредо, тебе лучше ехать верхом. Вы нашли брод?
        - Не успели, - ответ последовал уже от ведущего в поводу мерина пирата, - Во имя Светлых, Медведь, ты же видел небось, какая была заварушка! Фракасо! Когда на тебя со всех сторон прыгают эти твари, сложновато пытаться рассмотреть мелкое местечко!.. Если Фредо поедет верхом, надеюсь, Вихря не смоет? Тот крестьянин-то предупреждал…
        - Я постараюсь его удержать, - серьезно отозвался главнокомандующий, слегка расправляя плечи и поигрывая впечатляющими мускулами, - Но после того, что было, Фредо нельзя касаться воды. Боюсь, молния еще не до конца оставила его тело, коснувшись воды, он убьет и нас, и лошадей, и самого себя. Мне бы этого не хотелось.
        - Да того никто не хочет, дядя! - не выдержал Антон, прижимая к груди поводья Вороны, - Не боитесь, мы уж за лошадками-то присмотрим, а вы тогда за господином Фредо, пожалуйста, позаботьтесь… Он же жизнь нам спас, он нечисть эту поразгонял, ох, как не хочется, чтобы с ним чего случилось!
        Мартын послал слуге долгий, странный взгляд, который князь, искоса наблюдающий за соратниками, отметил и мысленно приписал к прочим подозрениям в адрес пирата, и, кивнув, решительно направился вперед, ведя мерина.
        - Ты уверен, что Антон справится в одиночку с Вороной, пока ты ведешь своего… - Аркано на миг примолк, и заинтересованно обернулся через плечо, - А кстати, как зовут твоего мерина?
        Пират мимолетно поморщился. По-видимому, вопрос ему приятен не был.
        - Гонор.
        - Гонор? - настал черед Фредо изумленно повернуться в седле, - Странное имя для такого смирного животного.
        Менестрель ухмыльнулся и дружески потрепал коня по сильной шее.
        - Это он просто других лошадей стесняется. Я брал-то его едва заезженным трехлетком, ох, и гоношистый же был конь, даром, что мерин! Несколько раз меня из седла выкидывал, пока я ему не объяснил, что почем и кто тут главный. Сейчас ему пять, малость пообвык со мной, пообтесался…
        - Значит, ты уже два года как передвигаешься по суше? - мигом сосчитал Медведь. Мартын пожал плечами - из этого перед друзьями он тайны уже не видел смысла делать.
        - Ну да, два. Долгонько, надо признать, тоскую я иногда по морю, ну, да что ж… Фракасо! В нашем мире ничто не вечно, друзья, и я всегда знал, что однажды мне придется покинуть палубу. Ну, а если совсем начистоту… - пират сморщился, будто проглотив лимон, - Уже два года, как мне украсили плечо этим проклятым знаком. С такой красотой на море делать нечего, клеймо служит запретом для приема на корабль. Если кто узнает, что на судне клейменный пират… Плохо придется всем. Поэтому со мной никто не связывается, приходится ходить на своих двоих.
        - Или на четырех лошадиных, - вежливо подсказал Аркано и, быстро улыбнувшись, почесал небритый подбородок, - Ну, да Праматерь с тобой. Вот как мы реку переходить будем, не зная брода…
        - Не зная брода, не суйся в воду, - буркнул чернокнижник и, натолкнувшись на явственно осуждающий взгляд молочного брата, упрямо мотнул головой, - Я не заклинаю. Это просто поговорка. Крестьянин не говорил про брод, он говорил, что перейти реку можно, только если держать лошадей в поводу. Можем попробовать.
        - Он говорил, что лошадей следует освободить от груза, от всадников, - напомнил главнокомандующий, - А тебя в воду нельзя, и неизвестно, как на это прореагирует Вихрь. Он все-таки конь легконогий, его стезя - быстрый бег, а не…
        - Брось, Аркано, - Мартын, подводя своего мерина ближе, чуть поморщился, - Река не кажется слишком быстрой, мне кажется, крестьянин преувеличил ее скорость. По-моему, перейти труда не составит.
        - Твои бы слова… - Медведь махнул рукой, и уверенно повлек жеребца Фредо вперед, ближе к берегу Красной речки.
        Глава 7
        Паренек сидел, уткнувшись лицом в колени, рядом с лошадьми и на слова Шина реагировал только невнятным бормотанием. Временами он вздыхал, ежился, вздрагивал, но больше никаких признаков жизни не подавал, и молодой страж уже начинал беспокоиться за недавно обретенного приятеля.
        О том, что видели внизу, товарищи рассказать ему уже успели, и Шин, изрядно впечатленный, представляя, насколько это зрелище должно было шокировать непривыкшего к ужасам жизни Антона, искренне сочувствовал ему, но как помочь, не знал. Тут, собственно, и сказать-то было нечего - все было ясно без слов, добавить ничего бы не получилось, да и утешительных выражений не находилось.
        Подошел Ашет. Он, как и его спутники, уже успел немного перекусить, отдохнуть и, не намереваясь продолжать дождливой ночью путь, принял решение переждать непогоду в церкви. Решение это устроило всех, за исключением все того же Антона, которому находиться в таком жутком месте, рядом с кровавой пещерой, было нестерпимо страшно.
        Охотник присел перед пареньком на корточки, и неспешно перевел взгляд на Шина.
        - Он так и не ел?
        Страж отрицательно мотнул головой. Стальной Аш не казался ему человеком, способным проявлять сочувствие, даже наоборот - ему чудилось, что поведение племянника Анатолия вызывает в душе охотника лишь раздражение.
        Ашет глубоко вздохнул и, протянув руку, легонько встрепал светлые кудри юноши.
        - Антон.
        Парень медленно поднял голову и, шмыгнув носом, попытался изобразить вежливое внимание.
        - Д… да, господи… дин…
        - Ты не голоден?
        Антон мотнул головой и, вероятно, считая разговор оконченным, не уткнулся в колени, но опустил взгляд, рассматривая мраморный пол. Охотник тонко улыбнулся.
        - Что ж, хорошо. Тогда, быть может… ты все еще хочешь обучаться игре на флейте?
        Эти слова на паренька произвели почти магическое действие. Он вскинулся; глаза его заблестели, а щеки порозовели; приоткрывшиеся губы тронула неуверенная улыбка.
        - Вы научите?..
        - Не за один раз, конечно, но начать учиться мы можем, - невозмутимо отозвался Ашет и, резко выпрямившись, приказал, - Вставай. Играть на флейте нужно стоя. К тому же, не помешает отойти от лошадей - резкие звуки могут их напугать, а вредить животным мне бы не хотелось.
        Парень, определенно отвлекаясь от своих мрачных размышлений, мигом вскочил, облизывая в предвкушении губы и, оглядевшись, неуверенно шагнул ближе к кровавому кругу. Последний его по-прежнему напрягал, но находился, тем не менее, на достаточном удалении от их ставки, от лошадей и людей.
        Учитель его выбор одобрил. Подойдя к кровавому кругу, Ашет повернулся и, достав из-за пазухи флейту, спокойно протянул ее своему юному ученику.
        - Надеюсь, ты не забыл еще, как играть на дудочке, - спокойно произнес он, наблюдая, с каким благоговейным трепетом Антон принимает зачарованный инструмент, - Хорошо. Подноси мундштук к губам, и дуй, только не слишком сильно. Ураганного ветра нам довольно и за окном… Подожди! - заметив, что парень уже набрал воздуха в легкие, намереваясь весь его обратить в мелодию, охотник нахмурился, - Зажми две верхние дырочки, чтобы звук был чище. Дуй.
        Резкий, визжащий звук, не похожий не только на мелодичные напевы флейты, но и вообще на музыку, разнесся по церкви. Люди занервничали; лошади заржали, заволновались. Пьетро, вскочив, поспешно ухватил поводья некоторых из них, успокаивая; с другими справился Барт.
        Антон, краснея, опустил флейту. Ашет остался безучастен.
        - Что ты делаешь?
        - Дую, господин учитель… - виновато произнес паренек, - Так, как вы велели - зажимаю две верхние, вот… - он продемонстрировал собеседнику два своих пальца на верхних дырочках флейты, и оттопыренные все остальные.
        Аччайо тихонько вздохнул.
        - Переверни флейту. Так. Видишь отверстие?
        Антон удивленно кивнул, разглядывая еще одну, казалось бы, лишнюю дырочку на флейте, расположенную почему-то позади нее.
        - Видимо, на твоей дудочке такого не было. Зажми ее большим пальцем… Вот так. Остальные должны обнимать стан флейты, располагаясь над прочими дырочками, чтобы иметь возможность зажимать и их. Заднее отверстие всегда должно оставаться зажатым, иначе звук будет излишне резким и визжащим, не давая вывести мелодию. Не спорю - иногда, в некоторых мелодиях, палец с задней дырочки убирают, но это происходит лишь в случаях, когда требуется особенно приукрасить сложный мотив, и тебе пока к этому стремиться нужды нет. Итак, зажми заднее отверстие… Так, хорошо. Теперь две верхних дырочки. Дуй.
        Парень, внимательно выслушав маленькую лекцию, серьезно покивав, опять сосредоточился и, проверив, что все пальцы располагаются на своих местах, осторожно подул.
        На этот раз звук вышел значительно более мягким и мелодичным, никого не испугал, и даже лошади, хоть и пряли ушами, остались довольно спокойными.
        - Продолжай, - заметив, что юноша собирается прекратить, учитель чуть нахмурился, - Зажми четвертую дырочку… Так, теперь отпусти… Третью… Да что у тебя с дыханием, ты совсем играть не умеешь?
        Антон медленно опустил флейту и, тяжело дыша, попытался что-то сказать, как-то объяснить свое поведение. Всю коротенькую мелодию он выдул на одном дыхании, и теперь ощутимо запыхался.
        Заботливый дядя поспешил вмешаться в процесс обучения.
        - Да будет тебе, патрон, ты ж его совсем загоняешь! Мальчик устал, конечно, ему не хватает…
        - Он хотел учиться, - жестко оборвал Аш, - Что же, пусть учится. Антон!
        - Да, учитель? - парень, кое-как выровняв дыхание, выпрямился, вытягивая одну руку вдоль тела, а в другой сжимая флейту. Стальной Аш чуть приподнял уголок губ - такое обращение ему понравилось.
        - При игре на флейте, выдыхая воздух, старайся не выдувать его сплошным потоком, а делить на коротенькие выдохи. Представь… что ты произносишь «ту-ту-ту», только, конечно, в определенном ритме. Понял?
        Антон задумался, подозрительно разглядывая флейту, потом глубокомысленно кивнул и, не дожидаясь приказа, поднес ее к губам. Пальцы его находились на положенных местах, лицо было сосредоточено. Он вновь набрал полную грудь воздуха и осторожно подул.
        Флейта разразилась серией коротких, немелодичных вскриков, взвизгов, словно где-то бился в истерике годовалый младенец.
        Барт тихонько застонал и, уткнувшись лбом в своего коня, сочувственно потрепал его по холке. Жеребец отозвался тихим, жалобным ржанием.
        - У меня тоже голова от этого болит, - понимающе шепнул страж, - Но ребенку нужно учиться - он же, в конце концов, за ради того с нами и отправился!
        Антон, покосившись на мужчину, виновато вздохнул и вновь поднес флейту к губам. На сей раз дело, как будто, пошло лучше - вместо коротких звуков из зачарованного инструмента полилась сплошная мелодия, быть может, не слишком чистая, но довольно приятная на слух.
        Обрадованный парнишка, завершив свой музыкальный пассаж, вновь набрал в грудь воздуха и подул уже сильнее.
        Слабый ветерок пронесся по церкви вместе со звуком, колыша пламя свечей и сдувая легкую пыль. Стражи, внимательно наблюдающие за упражнениями своего молодого протеже, переглянулись. Ашет победоносно улыбнулся и одним уверенным движением отобрал у ученика флейту.
        - На сегодня достаточно, иначе, боюсь, ты, увлекшись, разрушишь церковь. Я же еще намереваюсь провести ночь под ее кровом… Могу тебя поздравить, Антон. Ты делаешь успехи - мало кому удавалось при первой же встрече с зачарованным инструментом вызвать такую реакцию.
        Заметив, что парень, по-видимому, не слишком рад произведенному эффекту и даже, похоже, чувствует себя виноватым за этот порыв ветра, охотник легко хлопнул его по плечу, приближая губы к уху.
        - Посмотри вниз, - шепнул он, - Кажется, ты сумел избавить и самого себя, и нас всех от того, что не давало тебе расслабиться.
        Антон недоуменно и недоверчиво покосился на него, а затем осторожно опустил взгляд на пол под своими ногами, на кровавый круг у…
        Круга не было. Пол казался девственно чистым, никогда и никем прежде не тронутым, и в какой миг он очистился, затруднился бы сказать даже сам исполнитель.
        Паренек неуверенно заулыбался, и теперь испытывая уже не вину, а гордость, восторженно повернулся к дядюшке, явственно ожидая от него одобрения. Сияющий Анатолий не преминул удовлетворить это желание племянника и, подойдя, сердечно хлопнул его по спине.
        - Вот теперь и перекусить можно! - воодушевленно заявил он, - Идем, идем, мой мальчик, ты приложил много сил, и я надеюсь, это благотворно повлияло на твой аппетит!
        Антон, широко улыбаясь в ответ, кивнул, и согласно отправился ужинать.
        Ашет, оставшийся в одиночестве там, где недавно был кровавый круг, отвернулся, глядя себе под ноги.
        - Остается надеяться, - быстро прошептал он, - Что, убрав этот символ, мы не поможем выбраться Неблису.
        …Утро после дождливой ночи выдалось ясным, прозрачным, казалось начисто вымытым и блестело из больших окон первыми солнечными лучами, приглашая отправиться в путь.
        Ашет, практически не спавший этой ночью, задремавший лишь под утро, привалившись к стене, первым открыл глаза и, легко встав, громко скомандовал подъем.
        Стражи, спавшие вповалку, недовольно зашевелились, неохотно просыпаясь; Антон, свернувшийся калачиком рядом со своим конем, потянулся, зевая. Несчастный Шин, который спал сидя и всю ночь мучился из-за неудобной позы и боли в затекших, лишенных нормальной подвижности ногах, открыл глаза и хмуро сообщил, что готов отправляться в путь.
        Барт, глядя на него, только вздохнул и, дернув Толю за рукав, склонился к его уху.
        - Зачем вы его тащите с собой? Бедняге лучше было бы остаться в деревне, там бы о нем позаботились, помогли бы прийти в себя…
        - Он хочет отомстить чернокнижнику, - страж тяжело вздохнул, - Месть - благородное дело, Барт, мы не смеем отказывать ему в этом желании. К тому же, есть все основания полагать, что, останься он в деревне - и его вновь отправили бы в дом Потерянных душ. Эта участь хуже смерти, поэтому он предпочитает мучиться.
        - Отважный парень, - мужчина покачал головой, - Искренне надеюсь, что чернокнижник - не князь. Потому что этому мерзавцу я бы сам с удовольствием глотку перерезал!.. Но князя тронуть не дам.
        Ашет, обладающий в силу своей профессии исключительно острым слухом, покачал головой. С его точки зрения сейчас время не предрасполагало к досужим разговорам.
        - Собирайтесь, - коротко бросил он, подходя к своему коню и принимаясь седлать и взнуздывать его, - Чем скорее мы выедем, тем лучше, нет смысла болтать. Антон!
        - Да, учитель? - паренек с готовностью подскочил к наставнику, всем видом показывая готовность услужить.
        - Накорми, напои лошадей - путь нам предстоит долгий, тем более, что мы так толком и не знаем, куда ехать. А вы пошевеливайтесь, пошевеливайтесь! Пьетро!
        Не получив ответа, Аччайо глубоко вздохнул и, лишь сейчас надев шляпу, надвинул ее на глаза, понижая голос.
        - Пьетро…
        - Ммм?
        Дерзкий страж, всегда уверенный и грубый, совершенно не приспособленный для мягкого разговора и мягкого поведения вообще, стоял, привалившись плечом к стене и тихо дремал, не прислушиваясь к разговорам. Его предстоящий выезд, по-видимому, мало интересовал.
        - Барт, тресни его, да покрепче, - попросил Ашет и, отвернувшись, обратил взгляд на Шина, подходя и присаживаясь рядом с ним на корточки, - Как ноги?
        - Да как они могут быть? - сварливо отозвался несчастный страж, - Клянусь, лучше бы он мне их отрубил, я бы хоть не чувствовал такой боли!
        Охотник быстро улыбнулся.
        - Опрометчивое высказывание. Отруби он тебе ноги - и ты бы уже никогда не смог ходить, а так через некоторое время поправишься.
        - Я до этого времени не доживу, - мрачно бросил Шин и, махнув рукой, попытался встать. Ашет уверенно подхватил его справа, поспешивший на помощь Барт - слева, и вскоре уже пострадавшего от произвола чернокнижника молодого человека снова водрузили на лошадь. На какую - в суматохе не разбирались, выбрали первую попавшуюся. Из всего отряда лично своего жеребца имел только Антон, да Ашет избрал себе отличного пегого коня, любящего идти во главе табуна. Будучи лидером сам, охотник предпочитал выбирать себе скакуна под стать.
        Прошло не менее получаса, прежде, чем все, наконец, собрались и, покинув страшную церковь, расселись по лошадям. Антон напоследок нервно оглянулся на двери жуткого строения, опять припоминая пещеру под ним и, сглотнув, торопливо обратил взгляд вперед. Потрепал жеребчика по шее и дал ему шенкеля - спутники юноши уже вовсю направлялись прочь, один он задержался по глупости, поэтому следовало спешить.
        Лошади пошли мягкой, легкой рысью, увлекая всадников вперед. Те скакали молча, постепенно просыпаясь и, в целом, дорогой наслаждались.
        Погода царила великолепная. Было по-утреннему свежо, дул слабый ветерок, еще тянуло ночной влагой, но солнце уже начинало согревать своим теплом зазябшую землю, испаряя лишнюю воду с ее поверхности. Постепенно поднимался дневной зной, еще овеянный слабой прохладой, сдувал со скачущих вперед людей последние остатки сна и наполнял их тела здоровой бодростью.
        Впереди показалась деревенька. Останавливаться в ней путники не планировали, но коней попридержали, дабы не зашибить кого по случайности. Вот мелькнули въездные ворота, потянулись по сторонам плетни, ограждающие покосившиеся домики от дороги…
        - Ах, дьявол! - Барт, едва не упав с коня, удержал его на месте и одним движением соскользнул на землю. Вынужденные остановиться спутники непонимающе уставились на него. Страж махнул рукой.
        - Хромает. В копыто, наверное, что-то забилось, почистить надо… Антон, будь другом, сбегай до какой-нибудь конюшенки, спроси крючок или нож деревянный, я с собой не захватил.
        Ашет мельком поморщился и соскользнул со своего жеребца. Непредвиденная задержка охотнику не нравилась.
        Антон, покладисто кивнув, быстро спрыгнул со своего коня и, оглядевшись, передал поводья дядюшке, сам торопливо направляясь к небольшому стойлу неподалеку.
        Разговор он услышал уже на подходе к нему и, притормозив, напрочь забыл о просьбе спутника.
        - Да рано утром уехали, хозяйка моя все сетовала, что не проводила их. Карину они ищут, шаманку!..
        - Дык это… опасная ж она…
        - Да то и я им говорю, что опасная, что до нее добраться тяжело, а они знай свою линию гнут! Ранен там один из их приятелей, вот и рискуют за ради него. Ох, бывает же дружба в наши дни!
        - Я такой дружбы не видывал… А они хоть за постой-то заплатили?
        - Хотели, да я не взял. Много ли - четырех голодных ребят с дороги накормить, чай, не обнищаю!
        Антон медленно, осторожно попятился. Парнем он был и в самом деле башковитым, выводы делать умел и сейчас быстренько прикинул варианты. Четверо проезжих… ищут какую-то шаманку… Из них один ранен! Уж не те ли это люди, которых его новые друзья и покровители разыскивают?
        Медлить юноша не стал. Те это люди, или нет - он не знал, однако, сообщить об услышанном считал своим долгом, поэтому без излишних разговоров бегом бросился к спутникам, а главным образом - к своему новоявленному учителю, Стальному Ашу.

* * *
        Вода в Красной речке была холодной и быстрой, но не глубокой. Перебраться через нее было вполне возможно, даже не отыскивая брода, чем путники и воспользовались.
        Мартын, спустившись следом за Аркано в ледяную воду, съежился и как будто взъерошился, ощетинился, становясь похож на ощипанного куренка. Его слуга, сочувственно вздохнув, осторожно последовал за своим господином, тоже ежась и неловко приподнимая иногда ноги, но в целом шагая вполне уверенно, и по большей части беспокоясь о лошади, ведомой в поводу. Сам пират аккуратно шагал впереди своего Гонора, мерина, которому как раз в этот момент вдруг пришло в голову продемонстрировать нрав. Стеснительность с коня как ветром сдуло - то ли он уже привык к обществу Вороны и Вихря, а также их хозяев, то ли просто полагал, что холодная вода дает ему право артачиться.
        Коснувшись ногами ледяных струй, Гонор захрипел, пытаясь встать на «свечку», вскидывая копыта и молотя ими по воде, окатывая недовольного хозяина каскадом холодных брызг.
        Аркано, спокойно ведущий обреченно шагающего по ровному дну Вихря, на спине которого гордо покачивался Фредо, удивленно обернулся. Сам князь, тоже не ожидавший такого поведения от, казалось бы, всегда спокойного и уравновешенного мерина, повернувшись в седле, еле удержался за его луку, чудом не соскользнув в быструю воду.
        - Да тихо ты… Успокойся… Гонор, я кому сказал - цыц! - Мартын, дергая поводья коня, изо всех сил пытался усмирить его, но результата это не приносило. Конь бесновался, ржал, поднимал копытами пену и ни в какую не соглашался идти через реку.
        - Он просто не любит воду, - виновато оправдывался его хозяин, изо всех сил удерживая норовистое животное, - Стой, скотина безмозглая! Фракасо! Ну, и схлопочешь ты у меня сейчас…
        - Позвольте мне, хозяин, - Антон быстро улыбнулся и, аккуратно подведя спокойную Ворону ближе, уверенной рукой перехватил у господина вожжи.
        Беснующийся конь, ощутив твердую хватку, с громким плеском опустил копыта в воду, и замер, как вкопанный. Парень пощелкал языком и аккуратно потянул его за собой. Гонор пошел, ступая осторожно, неуверенно, с видом бессильной обреченности подчиняясь новому поводырю.
        Фредо едва заметно прищурился. Мартын с конем совладать не смог, а этот мальчишка сумел… Говорит ли это в пользу подозрений в его адрес? Стоит ли на основании того, что Антон смог договориться с норовистым скакуном, обвинять его в вещах более страшных и неприятных?
        Князь тяжело вздохнул и предпочел отвернуться. Подозревать Антона или нет, ему уже было, в общем и целом, все равно - Фредо настолько извел сам себя подозрениями, что не доверял больше никому из спутников, включая и Аркано, и самого себя. В голову ему приходили абсурдные мысли - а что, если какой-то черный дух завладел его телом, и теперь, пока сам чернокнижник спит, дух этот вершит свои темные дела? Что, если этого духа почуял Эрнесто? Ведь, в самом деле, неблиссер был совершенно уверен - предатель в отряде есть. Поскольку отряд очень невелик, то и выбор мал, а если учесть, что Медведя Фредо подозревал даже меньше, чем себя, то вариантов становилось еще меньше. Но остановиться на каком-то одном все не получалось, и бесконечные сомнения просто сводили князя Финоры с ума. Порою ему даже хотелось, чтобы Стальной Аш наконец добрался до него, просто, чтобы положить конец его бесконечным метаниям.
        Жаль, что с таким исходом не согласился бы ни один из его спутников. Даже предатель, кем бы он ни был.
        Дно начало повышаться, и через несколько секунд Вихрь уверенно ступил на твердую землю. Аркано, взошедший на нее первым, по мере сил своих помог коню выбраться на сухую почву и, поджидая бредущих по колено в воде спутников с их лошадьми, перевел взгляд на молочного брата.
        - Как самочувствие?
        - Лучше, - Фредо глубоко вздохнул и, сделав над собой некоторое усилие, соскользнул на землю, - Пойду пешком. Если здесь и вправду есть ловушки… - он примолк, а потом безрадостно махнул рукой, - Хотя мне кажется, что самую главную ловушку мы ведем с собой.
        Заметив взгляд названного брата, красноречиво устремленный на Мартына и его слугу, Медведь вздохнул. Его подозрения князя тоже беспокоили, особенно потому, что сполна перекликались с его собственными, но на ком из спутников остановить выбор, мужчина не знал.
        - Ты заметил, как легко Антон усмирил коня?
        Аркано мрачно кивнул, и тотчас не преминул возразить.
        - Но ведь он жил в деревне. Мог научиться усмирять норовистых лошадок, разве нет?
        - Мог, - чернокнижник опустил голову, - И Мартын мог чисто случайно прийти следом за нами на постоялый двор. И Антон мог по простому совпадению избрать именно его себе в хозяева… Для одного из них все это не более, чем череда совпадений. Но вот для другого это хитро продуманный план, и я уже всю голову сломал, пытаясь определить, для кого именно!
        - А что, если они оба?.. - Медведь вгляделся в близящихся спутников и понизил голос, - Может, они сговорились задолго до той встречи на постоялом дворе, а потом… Все разыграли, как по нотам.
        - Хватит с нас одного музыканта за спиной, - пасмурно откликнулся Фредо, - Еще двух в отряде я просто не выдержу… Тихо. Они уже почти выбрались.
        Мартын, мокрый стараниями коня с головы до ног, мрачный и злой, одним прыжком выскочил из воды на берег и, оглянувшись на мерина, погрозил ему кулаком.
        - Вот обращусь в ноофета, да и сожру тебя - будешь тогда знать, как фордыбачить!
        Медведь не сдержался от смешка.
        - Ну-ну-ну, зачем так пугать бедное животное? Обратиться мы тебе не позволим, друг, так что, полагаю, Гонору твоему ничто не грозит.
        Пират задумчиво воззрился на него, медленно кивая.
        - А забавно звучит, - отметил он, - «Твоему Гонору»… Можно подумать, что ты говоришь о моем собственном характере.
        - У тебя самого гонора тоже хоть отбавляй, - спокойно вставил Фредо и, увидев, с каким трудом Антон в компании двух лошадей выбирается на берег, чуть сдвинул брови, - Помоги своему слуге.
        Менестрель насупился.
        - Уж унизил, так унизил… - заворчал он, - «Помоги слуге»! Вишь, чего выдумал, да где это… - наткнувшись на взгляд чернокнижника, взгляд, в котором уже мерцали серебряные искры, парень примирительно поднял руки, - Да понял я все, понял. Сейчас помогу… Эй, скотина безмозглая! - пират повелительно махнул рукой, призывая мерина к себе, - Хватит из себя немощь изображать, давай сюда!.. Фракасо!
        Конь вылетел на берег в снопе брызг, вновь окативших хозяина и, оказавшись, наконец, на твердой земле, довольно заржал, встряхиваясь, как собака.
        Аркано, смеясь, замахал руками, отбиваясь от брызг. Когда мерин успел так вымокнуть, было непонятно.
        - Во имя Великой Праматери, такое чувство, что его целиком купали! Как это он так?
        - А скакать меньше надо, тогда и таким мокрым бы не был, - недовольно буркнул добрый хозяин и, притянув коня за уздечку к себе, звонко поцеловал его в лоб. После чего вдруг резко обернулся, озираясь.
        - Так, стало быть, это и есть та самая дубовая рощица… Паршивое местечко, ничего не скажешь. Птицы не поют, на голову не гадят - подозрительно.
        Главнокомандующий при последних словах пирата почему-то притих и, мрачнея, опустил взгляд. Заметив, что Фредо смотрит на него с непонимающим вопросом во взоре, он тяжело вздохнул.
        - От Барта давно известий нет, - говорил мужчина тихо, не желая быть услышан кем-то еще, кроме брата, - Думаю… не надо ли ягола к нему послать?
        - Чтобы призвать ягола, нужно свистнуть, - напомнил князь и, оглянувшись на дубовую рощу за спиной, неодобрительно покачал головой, - Здесь свистеть мне бы не хотелось. Мартын прав - странное место. Слишком тихо здесь. Ни к чему рушить эту тишину…
        Медведь пасмурно кивнул. Внутренне он был полностью солидарен с молочным братом, разумом понимал его правоту, но сердце, сжимаясь от беспокойства за товарища, не желало подчиняться доводам логики. Стальной Аш - хитрая лиса, опасный человек… Что, если он заметил слежку? Что, если верный Барт уже несколько дней как лежит где-то в овраге, мертвый и холодный, а они даже и не подозревают об этом?..
        А Ашет Аччайо гонится за ними по пятам, а в отряде есть предатель… Аркано тряхнул большой головой. Такими темпами она вскоре лопнет, как мыльный пузырь, как… как ноофет от барабана Мартына, а он так ничего и не успеет понять!
        Нет, надо перестать загонять себя этими дурацкими мыслями. Если предатель есть - рано или поздно он объявится, а до того времени нет нужды думать о нем. Пусть все будет, как будет…
        Мужчина вздохнул и, перехватив у Антона поводья своей кобылки, первым аккуратно направился вперед. Чутья, интуитивного прозрения он был лишен, поэтому опасностей ждал чисто на логическом уровне, ничего не предчувствуя. Предчувствие - удел Фредо, дело чернокнижника. Он же просто пойдет вперед. О ловушках пусть его предупреждают более чуткие спутники.
        - Аркано!
        Медведь не успел даже додумать до конца мысль о том, что его будут предупреждать о ловушках соратники, как предупреждение уже, видимо, последовало. Мужчина остановился, окинул жидкий лесок перед собой недоуменным взглядом и непонимающе обернулся. Никаких ловушек он не заметил, и о чем его хочет предупредить названный брат, не знал.
        Впрочем, Фредо и не собирался предостерегать главнокомандующего от опасностей, цели у него были совершенно иные.
        - Небо темнеет, - негромко уведомил он, - Я думаю, нам лучше остановиться здесь на ночлег. Идти в темноте сквозь лес полный ловушек… не самая здравая мысль.
        - Пожалуй, - Мартын, человек, казалось бы, больше всех заинтересованный в том, чтобы поскорее добраться до шаманки, воодушевленно накинул поводья мерина на ближайший сук и, не мудрствуя лукаво, растянулся на траве. Лицо его залило выражение величайшего блаженства.
        - Если я кому-то нужен - я сплю, - предупредил он, закидывая руки за голову и сгибая одну ногу в колене, - Так что все вопросы, пожалуй, до завтра, а там…
        - Ты хоть подпругу коню ослабь, - Аркано неодобрительно покачал головой, переводя взгляд на слугу, - Антон… ты позаботишься о лошади своего хозяина?
        - Конечно, дядя, - паренек расплылся в широкой улыбке и спешно приблизился к мерину, - Я ж на то с вами-то и поехал, что б помогать, служить, подсоблять, где сумею… С лошадками-то я сызмальства общаюсь, они меня любят, с удовольствием позабочусь!
        Он отошел, занимаясь конем Мартына, а князь и главнокомандующий понимающе переглянулись. Если парень занимался лошадьми сызмальства, если они его любят, то тогда нет ничего удивительного и подозрительного в том, что он сумел сдержать Гонора. Однако…
        Медведь резко отвернулся, не желая более размышлять на эту тему и принялся скрупулезно ослаблять подпругу Вороны. Фредо занялся своим конем - Вихря князь любил, и ухаживать за ним всегда старался лично.
        Вскоре все уже было устроено, как того требовали обстоятельства, и четверо усталых путников повалились на траву, рассчитывая на глубокий и крепкий сон. Часовых выставлять не стали - место, хоть и внушало подозрения, опасным не казалось.
        Заснули быстро, удобно устроившись среди мягкой, атласной травы.
        Пробуждение оказалось куда как менее приятным.
        Глухой, низкий гул наполнил собою дубовую рощу, окутал берега тихо журчащей Красной речки и, наконец, подобно топору палача, рухнул на головы путешественников. Вода пошла волнами, земля завибрировала, пропуская звук и как будто приподнимаясь.
        Путники всполошено повскакивали, изумленно озираясь, не понимая, в чем дело и что происходит. Мартын, спросонок захвативший в рот несколько травинок, принялся отплевываться, протирая лицо рукой.
        - Антон! - хрипло позвал он, сознавая, что слуги рядом нет, - Где ты?
        - Здесь… - послышался в ответ слабый писк. Аркано аккуратно дернул пирата за рукав и, дождавшись от него вопросительного взгляда, кивнул куда-то в сторону, туда, куда уже с доброй усмешкой смотрел Фредо.
        Мартын выплюнул последнюю травинку и, протерев глаза, воззрился в ту же сторону. Моргнул раз, другой. Протер глаза еще раз…
        - Какого хрена ты делаешь с моим барабаном, щенок?!
        Антон, сидящий на земле, обняв барабан хозяина ногами, съежился, сжался еще сильнее, пытаясь спрятаться за инструментом.
        - Я случайно, - пискнул он, - То есть, я хотел… я не хотел, хозяин, простите! Да мне б попробовать просто, я ж чисто с интересу… Я ж не думал себе, что такой грохот получится!
        - Дурак! - продолжал кипеть пират, - Глупый мальчишка, безмозглый идиот! Ты нас угробить мог, зачарованный барабан - не детская тебе игрушка! Фракасо! Будь ты проклят, безмозглый…
        - Мартын, уймись, - главнокомандующий слегка сжал плечо друга, посылая ему успокаивающую улыбку, - Антон, брать вещи хозяина без спроса нехорошо, это недостойно ни порядочного человека, ни порядочного слуги. Ты не знал, что это не простой барабан?
        Паренек испуганно помотал головой. Он, судя по всему, сам не ожидал, что одно прикосновение к инструменту может произвести такой звук, и сейчас был изрядно напуган.
        - Клянусь, дяденька, и в мыслях не было! Я… я ж токмо это… думал, постукаю малость, тихонечко, пока вы отдыхаете, а тут вона… Мне сон не идет, вот замест него и дурь пришла, - он понурился и горестно вздохнул, - Верно в деревне говорили, что с моей головой вредно в тиши ночи одному оставаться… Светлые знают, до чего моя дурная головушка так докумекать может…
        - Что дурная, так это точно, - мрачно подтвердил Мартын и, тяжело вздохнув, со вкусом потянулся, озираясь, - Эх-ха, а солнышко-то только еще начинает просыпаться… Ну, и что мы теперь будем делать? Попытаемся еще поспать, или ну его на фиг, пойдем напролом?
        Фредо, успевший за время речи пирата обменяться понимающими взглядами с Аркано, чуть улыбнулся.
        - Я думаю, имеет смысл выдвигаться прямо сейчас. Боюсь, сон уже прогнан, пока мы вернем его обратно, наступит утро… Чем терять время понапрасну, давайте попытаемся продолжить путь. Возможно, ловушки, поджидающие нас, окажутся, не столь страшны, как опасался тот крестьянин.
        Медведь пасмурно кивнул и принялся собираться в дорогу. Самому главнокомандующему поспать бы, если бы он лег, возможно и удалось, и сон его еще не был окончательно прогнан… Но спорить со своим молочным братом, с князем Финоры, мужчина еще издавна полагал гиблым делом. Фредо всегда, при любом раскладе, стремился оказаться правым и норовил оставить последнее слово за собой. В таком виде спор затухал довольно быстро, и чаще всего Аркано оказывался в дураках.
        Позволить чернокнижнику обломать себя при новых знакомых он не хотел. И поэтому собирался, без особой охоты, но старательно, собирался, сумрачно размышляя об очевидной нелогичности решения предводителя отряда. В темноте ловушки обходить будет куда как труднее, чем при свете дня…
        …Первым опасность почуял - в прямом смысле! - шедший третьим Мартын. Он остановился, резко втянул носом воздух и нахмурился.
        - Пахнет кровью.
        Отряд остановился как по команде. Аркано и Фредо, переглянувшись, в безмолвном согласии уставились на пирата; Антон испуганно прижал руки к груди, пытаясь спрятаться за хвостом мерина. Потом сообразил, что подходить к лошади сзади довольно опасно, и предпочел скрыться у бока коня. Гонор, впрочем, к его метаниям остался совершенно равнодушен - после купания в реке он, казалось, снова поумерил пыл.
        - Откуда? - князь, хмурясь, быстро оглянулся по сторонам. Мартын вздохнул, отводя свободную руку в сторону (во второй он сжимал поводья коня).
        - Да почитай отовсюду. Не могу его выносить, запах крови сводит меня с ума! Фракасо! Кажется, надо было захватить с собой бутылочку святой воды…
        - Похоже, - без тени улыбки согласился Медведь и, окинув взглядом окружающие их деревья, покачал большой головой, - Но придется терпеть. Отовсюду, говоришь, пахнет… Возможно, след оставлен на стволах, оставлен с каким-то целями!
        - И цели эти нам, скорее всего, не понять, - невозмутимо откликнулся чернокнижник, неожиданно вновь поворачиваясь и хладнокровно продолжая путь, - Здесь живет шаманка, друзья. Шаманы - странные люди, загадочные, им ведомы тайны природы и свойственны… скажем прямо, довольно экстравагантные поступки.
        - Но чья это может быть кровь? - пират недовольно поежился, попытался обхватить себя руками, едва не запутался в поводьях недовольно заржавшего мерина, и благоразумно оставил эти попытки.
        - Вряд ли человеческая, - спокойно отозвался князь и, прикрыв глаза, потянул носом воздух, ловя слабый ветерок откуда-то с северо-запада, - Шаманы предпочитают проводить свои обряды на крови животных. Но при этом, как мне известно, природу они любят и чтят, и без нужды не убивают. По-видимому, эти кровавые метки здесь давно, и я даже осмелюсь предположить, что они способны дать шаманке знать о приближении нежеланных гостей.
        - То есть, нас, - для особо непонятливых уточнил Медведь и, расправив плечи, гордо выпрямился, - Что ж, если ей уже известно о нашем приближении - тем лучше. Быть может, этой женщине достанет разума понять, что мы не враги.
        Князь только улыбнулся в ответ на эти громкие слова.
        - Я ведь сказал, - спокойно напомнил он, - Шаманы - странные люди. Врагами они могут посчитать даже друзей. Идемте вперед, но будьте осторожны. Если повеяло кровью, не исключено, что и ловушки поблизости.
        Ответом на его слова послужил пронзительный вопль, полный боли. Фредо резко обернулся. Аркано, замерев на миг, без излишних слов бросился к упавшему вдруг Мартыну. Антон предпочел не высовываться из-за конского бока.
        - Что, что такое? Да не кричи же ты так! - главнокомандующий, которого дикие вопли, полные боли и слез, отвлекали вообще ото всего, без излишних церемоний зажал парню ладонью рот. Сразу стало тише. Мартын дрожал и всхлипывал, а поспешно приблизившийся чернокнижник, присев на корточки, осматривал его, пытаясь распознать причину боли.
        Дело отягощалось еще и тем, что кругом было по-прежнему темно, а деревья еще и бросали дополнительную тень, поэтому сразу понять, что случилось, не удалось.
        Только по прошествии нескольких долгих минут, наполненных болезненными приглушенными стонами и всхлипами, главнокомандующий, заметив, как неловко пират тянет левую ногу, вдруг нахмурился.
        - Не может этого… неужели капкан?
        Фредо, вмиг переведя взгляд с плеча пострадавшего (он подозревал, что причиной его страданий могут быть раны от клыков ноофета, рассекающие метку), сам нахмурился, осторожно придвигаясь ближе. В темноте он видел не намного лучше молочного брата, но все-таки, напрягшись, был способен кое-что различить.
        - Похоже на то… Мартын, не дергайся! Я попытаюсь его разжать.
        Пират всхлипнул и, согласно дернув головой, замер, предоставляя возможность помощнику добраться до его раненной конечности. Фредо, осторожно обхватив с двух сторон металлическую ловушку, попытался разжать железные клыки, растянуть их в стороны, освободить… Но капкан был крепким, а князь физической силой никогда особенно похвастаться не мог.
        Он немного раздвинул железные челюсти капкана, попытался раскрыть их шире, но, увы… Мокрое и скользкое от крови железо выскользнуло у него из пальцев, вновь впиваясь в ногу Мартына, и последний опять взвыл.
        Аркано тихо чертыхнулся и, сплюнув на землю, осторожно убрал руку ото рта пострадавшего, сам решительно направляясь к его конечности. Он, в отличие от чернокнижника, был силен, а с капканами некогда имел дело, и как разжимать их, знал. Фредо, никогда в жизни не принимавший участия в охоте, даже когда находился на воспитании у короля Тревора, в этой ситуации был совершенно бесполезен.
        Главнокомандующий опустился на одно колено рядом с капканом, наклонился… И в следующий миг Мартын, взвизгнув не то от боли, не то от восторга, поспешно подтянул к себе раненную конечность, нежно обнимая ее и прижимая к себе.
        Капкан Медведь уверенно забросил подальше в кусты, убирая с дороги, бросил вниз челюстями, и спустя несколько секунд с удовлетворением услышал треск ветки и щелчок вцепившегося в нее капкана. Эта ловушка была обезврежена, осталось разобраться с последствиями.
        Этим вопросом, впрочем, уже вовсю занимался Фредо.
        Склонившись над пострадавшей лодыжкой пирата, чернокнижник с привычной аккуратностью коснулся ее пальцами.
        - Вылечить не смогу, - напомнил он, - Но болеть не будет… - лицо его внезапно помрачнело. Князь опустил взгляд и, хмурясь, обхватил лодыжку руками, с силой прижимая ладони к ране, словно вжимая что-то в нее.
        Мартын застонал. Фредо, не обращая на него внимания, продолжал вжимать руки в колотые раны на его ноге, вдавливая силу в тело пострадавшего друга, изо всех сил пытаясь унять боль, и не понимая, не в силах понять, почему ничего не выходит. Ему что-то мешало, что-то сопротивлялось изо всех сил, что-то отталкивало его магию, и чем больше сил прикладывал чернокнижник, тем, казалось, сильнее становилось сопротивление.
        Мартын тихо плакал от боли, размазывая слезы грязными руками по лицу, и едва слышно поскуливая. Он ждал, ждал с минуты на минуту, что боль уйдет, что помощь друга, наконец, даст свои плоды… но ничего не происходило, и боль застилала его сознание красным заревом.
        Наконец, Фредо виновато вздохнул и, убрав руки, сокрушенно покачал головой.
        - Я не понимаю, что происходит, - хрипловатым полушепотом признался он, - Что-то мешает, что-то не дает мне унять твою боль, как будто какая-то чуждая сила мешает моей силе… Я первый раз сталкиваюсь с таким. Прости, Мартын. Мы постараемся перевязать твою ногу, но тебе придется терпеть.
        Пират сдавленно всхлипнул, силясь унять слезы, приказывая себе успокоиться. Он был мужчиной, сильным, смелым и отчаянным, но перед такой пыткой даже он не мог выстоять. Такой боли он не испытывал никогда в жизни, не подозревал, что она бывает, и тело его не могло удержать закономерную реакцию.
        Мартын плакал, как ребенок, прекрасно понимал, что не должен, не имеет права плакать, и все равно не мог унять слезы.
        - К… как же я… п-пойду?.. - с трудом выдавил он из себя, глядя, как Медведь уверенно отрывает полосу ткани от подола своей длинной темно-синей туники.
        - Мы поможем тебе, - Фредо, придвинувшись чуть ближе, мягко улыбнулся и, протянув руку, потрепал парня по растрепавшимся темным волосам, - Не плачь, Мартын. Боль уйдет, скоро, нам нужно лишь добраться до шаманки…
        - Шаманки, которая и подложила мне этот проклятый капкан! - выкрикнул бедный пират и, дернув себя за торчащее ухо, медленно потянул носом воздух, заставляя себя успокоиться. Аркано, не произнося ни слова, присел рядом с ним на корточки и принялся аккуратно, очень осторожно бинтовать его ногу поверх порванной штанины.
        - На коне тебе ехать нельзя, - продолжил, не слушая друга, князь, - Если твой Гонор угодит в капкан - беда будет пострашнее твоей раны. Антон!
        - Я здесь, господин! - перепуганный слуга, пронырнув под животом у откровенно растерявшегося от такой наглости мерина, вытянулся рядом с хозяином по струнке, сочувственно кривя губы, - Лучше бы я в тот капкан… честное слово, хозяин, если бы я только!..
        - Замолчи, - прервал его закончивший работу Медведь, оглядываясь через плечо. Он мысль молочного брата понял, привычно уловил ее на подлете, и сейчас не преминул высказать.
        - Найди палку, да покрепче, чтобы твой господин на нее опираться мог. Да поаккуратнее там! Еще не хватает, чтобы и ты в капкан угодил…
        Антон нервно кивнул и, опять поднырнув под животом у заржавшего от негодования коня, метнулся к деревьям, искать более или менее подходящую палку.
        Фредо, замерший в ожидании рядом с раненным парнем, задумчиво сверлил взглядом его ногу.
        - Если бы у меня был посох… - сорвался с его губ полный сожаления вздох, - Глядишь, и справился бы с этой странной силой. Но что, что это за сила?.. - заметив, что друг и брат вопросительно смотрят на него, чернокнижник умолк и мотнул головой, давая понять, что придавать значение его словам не следует.
        Спустя несколько минут подошел Антон с толстой, крепкой дубинкой в руке, идеально подходящей для того, чтобы служить раненному тростью.
        Мартын с ее помощью поднялся на ноги, и путь, наконец, возобновился.
        Глава 8
        Следующей жертвой ловушек коварной, неприветливой шаманки стал Аркано.
        Произошло это уже ближе к утру, когда роща вокруг наполнилась дрожащим предутренним туманом, похожим на жидкий студень; когда неверный свет зарождающегося утра уже проложил первые полосы на черных тенях ночи, и даже какие-то робкие пташки уже начали подавать голоса. Последний факт показался князю Финоры особенно хорошим знаком - при приближении к роще птичьих голосов они не слышали, и их звучание сейчас несомненно радовало. Можно было надеяться, что в ближайшее время никаких опасностей их не поджидает, можно было верить, что хромающий и изредка постанывающий Мартын уверенно добредет до обиталища Карины и даже надеяться на то, что последняя окажет пострадавшему надлежащую помощь.
        Близящееся утро наполняло душу предчувствием приятного чуда, заставляло верить в лучшее, дарило надежду… и тут это произошло.
        Внимательно следящий за дорогой Медведь, шагающий с предельной аккуратностью, переступающий бесшумно, как кот, внезапно захрипел и, выпуская из рук поводья, схватился за горло. Фредо, не сразу понявший, что случилось, сдвинул брови, делая шаг к молочному брату, и тут увидел… Увидел узкую, гибкую ветку, протянувшуюся от ближайшего дерева, мимо которого они уже почти прошли, ветку, обвившую шею главнокомандующего и сильно сдавившую ее.
        Мартын, каким-то чудом сумевший рассмотреть ветку раньше чернокнижника, со стоном согнулся, выхватывая из-за голенища сапога кинжал (на этот раз из левого, ибо правая нога, перебинтованная и ужасно болящая, не позволяла уместить рядом с собой острое оружие) и, выпрямившись, прицельно метнул его.
        Кинжал угодил точно в основание коварной ветви. Хрипящий Аркано, как раз исхитрившийся просунуть под нее пальцы, рванулся, сбрасывая путы… и ветка повисла безжизненной плетью.
        Пират сплюнул сквозь зубы на землю и захромал за кинжалом.
        - Фракасо… - только и услышали его спутники недовольное бормотание. Он сделал шага два или, может быть, три, когда другая ветвь - уже значительно более толстая, вдруг сшибла его с ног, отбрасывая на несколько метров.
        Мартын врезался спиной в другое дерево и, скрежеща зубами, попытался, было, вскинуть свою дубинку-трость, чтобы хоть погрозить ей противному лесному исполину, но неожиданно почувствовал, что не может пошевелиться. Кора дерева, на которое он налетел, вдруг обратилась гибкими, извилистыми побегами, отростками, мгновенно приковавшими его к стволу.
        Взбешенный Медведь выхватил меч. Терпеть фокусы каких-то там деревьев, позволять им нападать на князя Финоры, да и на него самого, предводителя княжеской стражи, мужчина намерен не был.
        Первый же взмах меча обрубил протянувшуюся, было, к нему ветку. Второй - отсек гибкую лозу, пытающуюся спутать ему ноги.
        Позади донеслось конское ржание. Аркано рывком обернулся и, увидев перепуганных, храпящих лошадей, и отчаянно пытающегося утихомирить эту парнокопытную троицу Антона, бросился на помощь, обрубая по дороге пытающиеся схватить его ветви.
        Фредо, прекрасно сознавая, что лошади, если их не успокоить, скорее всего, вырвутся и удерут, поспешил на помощь.
        Вернее, он попытался поспешить. Ноги внезапно перестали повиноваться храброму князю Финоры, и он, не в силах удержаться, полетел на землю. Левую конечность пронзило тяжелой, жгучей болью, одновременно острой и тягучей, бесконечной, нестерпимой…
        С губ сорвался крик. Чернокнижник, кое-как извернувшись на земле, с ненавистью уставился на оплетшую его ноги траву.
        «Возмездие!» - молнией сверкнуло у него в голове: память о том, как он сам таким же образом сломал ноги пытавшемуся схватить его стражу, была еще свежа.
        Аркано, видя, что происходит с молочным братом, заметался. Надо было помочь Фредо, надо было высвободить его из пут проклятой травы, но при этом следовало и позаботиться о лошадях, ибо без них дальнейший путь был бы просто невозможен. Еще бы - раненный Мартын, и пострадавший князь, оба с поврежденными ногами, обоих надо усадить на коней и везти верхом…
        Фредо, кое-как вывернувшись, неловко поворачивая ноги, попытался сесть. Выходило плохо - трава держала крепко, не давала не только встать, но даже и повернуться, что причиняло определенный дискомфорт.
        - Осень по лесу идет, Листья загребая, - отчаянно зашептал чернокнижник, на ходу выдумывая рифму, - Трава наземь упадет, Сок ее растает!
        Самому ему заклятие показалось не слишком убедительным, и не особенно конкретным (какой сок? Почему он растает?), однако, на путы впечатление произвело. Трава, крепко удерживающая ноги князя, внезапно ослабела, хватка ее стала легче, а спустя мгновение травинки и вовсе пожухли, падая на землю шуршащим дождем.
        Чернокнижник с невероятным облегчением повернулся и, вытянув ноги, скользнул открытой ладонью по левой, пытаясь унять боль. Исцелить самого себя ему тоже было не под силу, но успокоить болевые ощущения он, как надеялся, мог - в конечном итоге, сейчас силу ему не нужно было вливать в другое тело, силу он черпал в себе, и при помощи рук попросту направлял ее в нужное место.
        Медведь, видя, что молочный брат справился с проблемой самостоятельно, вспугнутой птицей метнулся к беснующимся лошадям.
        Антон, заметив близящуюся подмогу, радостно взволновался.
        - Дядя! Я не… не удержу их, дядя! Помогите!
        - Во имя Покровителя небес! - послышался яростный рык за спиной главнокомандующего: Мартын изо всех сил пытался высвободиться из хватки дерева, одновременно отталкивая ногами подбирающиеся к нему ветви кустов, - Эта сучка скорее угробит меня, чем спасет! Ах… эй!..
        Большая ветка, увенчанная на конце пышной зеленой листвой, хлестнула несдержанного пирата сначала по одной щеке, потом по другой.
        Аркано, перехватив у Антона поводья Вороны, и удерживая в другой руке меч, быстро оглянувшись, покачал головой.
        - Полегче бы ты на поворотах, парень. Эта женщина, судя по всему, не любит резких выражений…
        - Да плевать мне, что она любит! - совсем взъерепенился Мартын, - Ну, я ей сейчас устрою… Averitas es’lo lona!
        Державшие пирата мертвой хваткой побеги дерева ослабели, давая возможность молодому человеку высвободиться. Он довольно встряхнулся и, не обращая внимания на обращенные к нему изумленные, растерянные и где-то подозрительные взгляды друзей, пренебрежительно оттолкнул лезущую к нему толстую ветку.
        - Так-то… - буркнул, было, он, упиваясь собственной гордостью. А в следующий миг, хрюкнув от неожиданности, повис вниз головой, поднятый за ноги коварной лозой соседнего дерева. Зарычал, открыл, было, рот, чтобы что-то сказать, возможно, произнести новое заклятие… но только негодующе замычал. Пушистый зеленый мох, каким-то образом перебравшись со ствола дерева по его ветвям ближе к пленнику, без излишних церемоний залепил менестрелю рот.
        Аркано, обменявшись с Фредо понимающими взглядами, резко обрубил крадущуюся к Антону ветку. Сомнений больше не было. Предатель был вычислен и, похоже, неизвестная Карина помогла им схватить его. Еще бы теперь убедить ее, что другим вреда причинять не следует…
        Чернокнижник, полностью согласный с молочным братом, кое-как, прихрамывая, подошел к нему - нога не болела, но не слушалась, непрестанно подгибаясь, и двигаться было трудно. Он уцепился за плечо молочного брата и, кое-как удерживаясь, перехватил у верного слуги поводья своего жеребца. Вихрь, почувствовав хозяйскую руку, тихонько заржал и, шагнув вперед, ткнул князя большой головой, определенно ища поддержки и защиты.
        - Им страшно… - вздохнул Медведь, почти не обращая уже внимания на плененного Мартына. Думать о предателе ему не хотелось.
        - Еще бы им не было страшно… - пробормотал в ответ Фредо и, подняв голову, ткнул пальцем вверх, - Осмотрись!
        Приказу его подчинились одновременно и Аркано, и Антон, и даже лошади. Все подняли взгляды, и все прореагировали по-своему. Антон испуганно вскрикнул, тотчас же опуская взгляд. Аркано сплюнул на землю. Лошади нервно задергались, силясь высвободиться из рук хозяев.
        На деревьях, повсюду, куда ни глянь, болтались головы звериных скелетов - птиц, мышей, сусликов, лошадей, быков, собак, - всех! На каждом из черепов виднелась красная точка, метка - кровь, очевидна, та самая, какую почуял Мартын.
        - Что мы будем делать? - Медведь взмахнул мечом, отгоняя извивающиеся змеями древесные ветви, - Как пойдем вперед, и… что с ним? - здесь он понизил голос, красноречиво указывая взглядом на несчастного пирата.
        Фредо помедлил, размышляя, потом махнул рукой.
        - Его надо снять. В конце концов, это наши дела, и мы должны сами…
        - Духи, восстаньте!
        Внезапно перебивший чернокнижника звонкий девичий голос, раздавшийся где-то удивительно близко, заставил всех, включая связанного по рукам и ногам Мартына (деревья времени не теряли, и плотно оплели брыкающегося предателя), завертеть головами, ища его источник.
        Найти его им, впрочем, не удалось. Да и не было уже времени искать источник голоса, искать пресловутую шаманку - вокруг творилось что-то странное, несусветное, что даже в сердце храброго главнокомандующего отзывалось трепетом.
        Туман, почти опустившийся за время боя, внезапно заскользил по стволам деревьев, опутывая их и подбираясь к черепам животных, наполняя каждый, окутывая его полупрозрачным силуэтом. Извивающиеся ветки замерли, и неожиданно повисли, будто теряя всякую жизнь. Мартын, внезапно получив свободу, тяжело обрушился на землю и, пребольно ударившись головой, недовольно сел, потирая макушку.
        Воздух наполнился странным, мертвенным шорохом. Повеяло холодом.
        Лошади притихли и неуверенно попятились, дергая головами и явственно пытаясь увести хозяев с собой.
        Окутывающий черепа туман медленно сгущался, скрывая кости белесым покрывалом, опутывая их, принимая странные очертания. На месте пустых глазниц, уже не видных под тенью воздуха, загорелись красные угольки.
        Огромная, шаткая тень вдруг возникла по правую руку от путников, и Антон, взвизгнув, без особых церемоний спрятался под животом у пятящегося мерина. Мартын, покинутый друзьями, сидящий посреди всей этой фантасмагории, сжался, закрывая болящую после удара голову руками.
        Огромный призрак, тень дерева нависала над ним, а со всех сторон выступали все новые и новые тени, угрожающие, неотвратимые, страшные… Послышался приглушенный клекот, и с ближайшего ствола - живого, оставленного духом, - сорвался призрак орла, бросаясь прямо на пирата.
        - Мартын! - Фредо, сам не зная, почему беспокоится за предателя, рванулся, было, к нему, но сломанная нога подвела, и князь полетел на землю. Прямо перед ним вдруг оказались два красных уголька, и призрачный силуэт мыши метнулся вперед, вцепляясь ему в руку.
        Призрачные зубки прорывали плоть не хуже живых и мертвящий холод уже начал расползаться от места укуса вверх.
        Чернокнижник с криком тряхнул рукой, сбрасывая мелкую пакость.
        - Кошки на тебя нет! - в сердцах рявкнул он и попытался встать, но вновь упал, на этот раз схваченный полупрозрачными ветвями деревьев. Он запрокинул голову, открыл, было, рот, чтобы позвать на помощь… но понял, что помощи ждать неоткуда.
        Аркано яростно отбивался, отмахивался мечом от атакующих его призраков совы и волка; Антон прятался под животом коня, против чего тот уже не возражал, и вместе с ним пятился, надеясь уйти подальше. Мартын изо всех сил отбивался от прорывающегося к его глазам призрака орла.
        На грудь что-то тяжело надавило, и чернокнижник, приподняв голову, с ужасом увидел, что на его груди стоит огромный призрачный бык с горящими глазами и вылетающими из ноздрей облачками пара.
        Он понял, что это конец. Рифмы в голову не лезли, для магии стихий он был слишком ослаблен, а посоха, чтобы увеличить силу, у него не было. У него никогда его не было, хотя он давно думал, что ему, чернокнижнику, магу, ведающему темные строки, следует завести и посох. Но все было как-то недосуг, а теперь… Теперь уже, видимо, не заведет.
        - Мерзавка! - яростно взревел Медведь, видя бедственное положение молочного брата и, распихивая, распинывая призраки животных, со всех ног рванул к нему. Пробежал два шага и упал - ноги его оплетала призрачная кобра, медленно поднимающая угрожающую голову с прозрачным капюшоном и горящими глазами.
        - И меня ты называешь мерзавкой? - тот же звонкий голос, что недавно приказал духам восстать, неожиданно зазвучал прямо над головой мужчины.
        Из одного из призрачных деревьев внезапно выступил темный силуэт человека, закрывающегося плащом.
        - Проси пощады! - приказал голос, и плащ опустился.
        Аркано приоткрыл рот. Направляясь к шаманке, слыша о ней от людей, он ожидал увидеть старуху в рваных обносках, с кривыми зубами и одним глазом. Перед ним же, над ним, стояла молодая девушка, стройная, смуглая, хрупкая, подтянутая, с длинными ножками и небольшой, но очень привлекательной, грудью. Одежда ее едва прикрывала юное тело, темные волосы змеями струились по шее, ниспадая на грудь. Мягкие даже на взгляд губки были упрямо сжаты, черные глаза, обведенные зачем-то углем, смотрели жестко и пристально. Подбородок ее рассекала темно-желтая полоса нанесенной краски, на щеках виднелись еще две полосы, на сей раз красные. Голову венчал меховой капюшон, украшенный черепом какой-то птицы с длинным клювом. В темных волосах то тут, то там виднелись перья.
        - Умоляй пощадить тебя! - топнула босой ножкой красавица, - Проклятые мужчины! Стоит увидеть девушку - так у вас весь разум напрочь отшибает, глухими на оба уха становитесь! Проси!
        - Пощади… - почти рефлекторно выдохнул Медведь, против воли прикидывая, как бы ему так изловчиться, чтобы заглянуть под длинную юбку шаманки. Разрез-то у нее ого-го, какой, до самого бедра! Пожалуй, если вот так…
        Сильный удар стройной ножкой в челюсть дал мужчине понять, что, во-первых, попытки его незамеченными не остались, а во-вторых, девушка ими недовольна.
        - Отпустите их! - шаманка повелительно вскинул тонкую руку. Звякнули во множестве опоясывающие ее браслеты. Духи, призраки, зашевелились, подчиняясь и медленно отползая обратно к своим вместилищам.
        - Поднимайтесь, - девушка резко развернулась, отходя от потрясенного встречей Медведя и, переступив через ноги Фредо, хладнокровно направилась куда-то вперед. Подошла под изумленными мужскими взглядами к одному из больших деревьев, и неожиданно ловко, как кошка, вспрыгнула на низко нависающую над землей толстую ветку.
        - А теперь говорите, что вам нужно! - приказала она, - И не вздумайте лгать - мужскую ложь я чую за версту! Стой! - заметив, что князь, прихрамывая, шагнул вперед, она вытянула вперед опоясанную браслетами руку, - Я хочу слышать не твои объяснения! Что от меня нужно жрецу Неблиса?
        Повисло молчание. Аркано и Фредо растерянно переглядывались, периодически косясь на Мартына. Пират, которого, по-видимому, и можно было подозревать в предательстве, в том, что именно к нему обращается шаманка, выглядел нескрываемо ошеломленным и признаваться не спешил.
        - Ты думал, что я не узнаю тебя, Дон?т, что ты сумеешь спрятаться от меня под брюхом лошади? - девушка негодующе сдвинул тонкие брови.
        Чернокнижник, стоящий лишь благодаря тому, что цеплялся за ближайшее дерево, ощутил, что сломанная нога подкосилась и едва не упал. Спрятаться… под брюхом лошади?.. Но ведь это… Нет, не может быть!
        Аркано, чувствуя, как липкая рука нехорошего предчувствия стискивает его горло, тяжело сглотнул, медленно поворачиваясь.
        Только… только один из них прятался под брюхом лошади, только один!.. Но… но как же?.. А Мартын?..
        Сам пират обернулся рывком, и теперь потрясенно смотрел, как его глупый слуга, милый деревенский мальчик Антон медленно выбирается из-под живота Гонора, и замирает рядом с ним, расправляя плечи.
        Губы его кривила насмешливая, жестокая улыбка; синие глаза пылали злым торжеством - от облика глуповатого юноши не осталось практически ничего и, пожалуй, встреть Мартын его таким, он бы его не узнал. И с собой бы не взял…
        - Так и думал, что эта лесная девка догадается, - холодно проговорил Антон, чуть приподнимая подбородок, - Что ж ты запрыгнула от меня на дерево, кошечка Карина? Слезай, потолкуем.
        - Антон!.. - Медведь, выдохнув на этом слове весь воздух из легких, сжал рукой горло. Синие глаза метнулись к нему.
        - Помолчи, дикий зверь, я говорю не с тобой. Слезай, девчонка! - парень, лицо которого, казалось, взрослело на глазах, внезапно вскинул руку и, растопырив пальцы в стороны, резко сжал их.
        Послышался треск, и Карина, чувствуя, как ускользает у нее из-под ног ломающаяся ветвь, легко спрыгнула на землю, выпрямляясь, как натянутая тетива.
        - Тебе меня не запугать, Донат.
        - Ой ли? - Антон или, как его называла шаманка, Донат, издевательски прищурился, - А ведь были времена, когда ты трепетала предо мной, дикая лесная кошка, ты боялась меня, как и все! Не лги мне! Ты боялась Неблиса, когда он был…
        - Я родилась после царствования Неблиса, - холодно отозвалась девушка, - Но тебя знаю и знаю, на что ты способен. Для чего ты пришел ко мне?
        Донат презрительно дернул плечом, поправил сползшую холщовую рубаху и вдруг резко провел открытой ладонью вдоль своего тела, ничего не произнося, не шепча, но производя какую-то магию. Одежда его под этим еле заметным касанием заколыхалась, меняясь, темнея и обращаясь чем-то совершенно иным.
        Простую холщовую рубаху сменил черный с золотом камзол с высоким воротником под горло. За плечами колыхнулся от легкого ветра плащ. Короткие штаны вытянулись, сами собой заправляясь в высокие черные сапоги со шпорами.
        Лицо посерьезнело, повзрослело; черные кудри удлиннились и водопадом рассыпались по плечам.
        Прошла всего секунда, миг - а перед потрясенными друзьями уже стоял не простоватый мальчишка Антон из придорожной деревеньки, а жестокий, опытный и взрослый маг, колдун с синими глазами, грозный и пугающий.
        Аркано невольно перехватил поудобнее меч. Фредо, не представляя, что тут можно поделать, потрясенный коварством мерзавца, прячущегося за их спинами, суетливо зашептал:
        - Не знаю я, куда ведут пути, Но до меня тебе уж точно не дойти!
        Серебряный покров привычно окутал фигуру чернокнижника, мгновенно сливаясь с ней. Донат, медленно переведя на князя Финоры взгляд, неожиданно расхохотался жутким, гулким смехом.
        - Ты мне не нужен, дурак! Я убью тебя просто так, князь Финоры, во славу моего Бога, во славу моего наставника, моего лучшего друга!
        Карина, молчаливо внимающая происходящему, так и вскинулась и, одним прыжком оказавшись рядом с неловко отступающим князем, заслонила его собой.
        - Князь Финоры? - слетел с ее губ быстрый шепот. Фредо кивнул - сейчас хранить тайну смысла уже не было.
        Что-то вспыхнуло. Шаманка, пригнувшись, вскинула плащ, заслоняя чернокнижника от пущенной в него огненной стрелы.
        - Надо было сразу сказать! - прошипела она, - Ох, мужчины! Все-то из вас клещами тянуть надо! Ах, Великая Праматерь, подумать только - я чуть не убила князя Финоры!
        Из-за плаща послышался рев, сменившийся болезненным криком.
        Аркано, не привыкший ждать, не желающий позволять какому-то предателю причинять вред его молочному брату, рыча, бросился на мага с мечом, но… С криком отскочил назад, дуя на обожженные ладони. Меч его, расплавленный от кончика острия до рукояти, стек на землю.
        Донат криво ухмыльнулся.
        - Думаешь, только твой ненаглядный чернокнижник умеет плавить мечи, Медведь? Не лезь ко мне! Мартын…
        - Да, Мартын, барабан! - перебивая его, закричал мигом сориентировавшийся Фредо.
        Пират, все это время стоявший в совершенном шоке, непрестанно шевелящий губами, пытающийся подыскать какие-то слова, вздрогнул и, переведя взгляд на князя, неуверенно кивнул. Потом выхватил из-за спины барабан и, видя, как колдун заносит руку, чтобы, вероятно, метнуть огненную стрелу и в него, попытался спрятаться за инструментом, поднял руку, чтобы ударить…
        Опустить он ее не успел.
        Звонкая, острая трель зачарованной флейты пронзила воздух, отшвыривая проклятого колдуна на несколько шагов и впечатывая его в дерево. Следом за нею донесся глухой топот конских копыт.

* * *
        Ашет тихо покачивался в седле и в очередной раз повторял про себя разговор с крестьянином.
        Хорошо, что Антон нашел его. Способный все-таки мальчишка, и в самом деле оказался полезен в пути. А если еще и научится играть на флейте…
        Ах, не об этом.
        Вчера, когда запыхавшийся Антошка, посланный в конюшню, прибежал без крючка для чистки копыт, зато с невероятно интересными новостями, Аш сориентировался мгновенно. Он слетел с коня, как сброшенный ветром, и поспешно направился к конюшне, где беседовали ни о чем не подозревающие крестьяне.
        Дверь конюшни он распахнул резко и решительно, представая во всей своей красе перед простым людом - высокий, в длинном темном плаще и с надвинутой на глаза соломенной шляпой, очень грозный и пугающий, полностью соответствующий своему прозвищу.
        - У кого из вас ночевали эти люди?
        Вопрос был задан резко, громко и очень уверенно. Крестьяне, уже давно отошедшие от темы путников, беседующие о чем-то своем, опешив от неожиданности, даже попятились. Один из них уронил подкову, которую пытался то ли распрямить, то ли почистить, то ли сделать еще что-то, ведомое лишь ему самому.
        - К-к-к… г-господин, вы… вы кто такой? - гостеприимный хозяин прокашлялся, силясь прогнать дрожь из голоса и продолжил уже более твердо, - У меня ночевали недавно ребята, да и что с того? Вам-то какое дело до четверых добрых парней?
        - Раз спрашиваю - значит, есть дело, - отрезал Ашет, - Как давно они уехали?
        Крестьянин пожал плечами.
        - Утром сегодня.
        Охотник на миг закусил губу. Так-так, стало быть, от отряда Серебряного Фредо они отстают всего на полдня… Что ж, это не может не радовать. Глядишь, вскоре и догонят, если, конечно… Он вздохнул. У него в отряде есть личности, которые не могут долго сидеть в седле - Шин и Антон, не привыкший к скачке. Если бы не они, можно было бы скакать без отдыха, а так… Впрочем, неважно. Расстояние между ним и его добычей потихоньку сокращается и это не может не радовать.
        - Расскажи мне о них. Как выглядели, как их звали, куда направились - все, что знаешь! Рассказывай!
        - Да чего там рассказывать-то… - крестьянин, явственно почуяв в незнакомце человека, облеченного властью, стушевался и недовольно забубнил, - Один невысок, Фредо его зовут, ровно как князя нашего. Другой вроде как брат его - красавец мужчина, высок, широкоплеч, силен… Этот Аркано, кажись. Да только они его все Медведем звали. Третий паренек лопоухий, он ранен был, говорит, с нечистью воевал, та его и цепанула… Этот Мартын. Еще с ними мальчонка был, Антоном звать, он моей хозяйке ох, как по сердцу пришелся, она его у нас хотела оставить, как сына! Глаза у него удивительные - синие, ровно два озера, глубокие такие… Э, да что там! Рано поутру собрались они и уехали все дружненько… К шаманке они ехали, что за Красной речкой живет, Кариной звать ее. Вроде как она должна этого паренька лопоухого вылечить, а то им, как я понял, дюже надо… Все, господин, - он развел руки в стороны, - Накормили мы их, напоили, на ночлег устроили. Они уплатить хотели, да я денег не взял - я с путников никогда не беру ни монеты, небось, не обеднеем, коль поможем добрым людям! Ну, что еще вам сказать…
        - В какой стороне твоя Красная речка, за которой шаманка живет? - Ашет чуть сдвинул брови, что под шляпой осталось незамеченным, но в голосе отразилось. Крестьянин пожал плечами.
        - Выезжайте за околицу, да все на северо-запад скачите, господин. Там увидите. Но если вы верхом, коня в руках переводите - речка коварна, да опасна, многих лошадей погубила! А все из-за нерадивости, да невнимательности наездников, ох, предупреждал же я…
        - Достаточно, - охотник взмахнул рукой, прерывая собеседника и, помедлив мгновение, коротко бросил, - Благодарю. Еще вопрос - не одолжишь крючок, чтобы коню копыта почистить? У одного из спутников моих захромал жеребец.
        Довольный сменой темы, крестьянин кивнул и быстро снабдил просителя всем необходимым. Ашет получил возможность вернуться к отряду.
        Уехать быстро им, правда, все равно не удалось - за время его отсутствия Шин как-то неловко шевельнулся в седле, застонал, и вокруг него тотчас же собрались сердобольные кумушки, сочувственно цокающие языками и наперебой предлагающие свою помощь.
        - Ему не так просто помочь, - вернувшийся патрон попробовал разогнать толпу, - У этого молодого человека сломаны ноги, и ваше…
        - Ой, так у нас ж целитель есть! - закудахтали тетушки, мигом отпихивая худощавого Аша назад, - Он замечательный, очень умелый, он уж сколько нашим крестьянам-то ноги вправлял! Давай-ка, давай-ка, мальчик, надо слезть с лошадки, а мы тебя к целителю отнесем, сами оттащим, без мужиков!
        - Стоп! - Стальной Аш, абсолютно не желающий дополнительных задержек, вскинул руку, привлекая к себе всеобщее внимание, - У нас нет времени останавливаться, мы спешим! Что же до ног…
        - Дак давайте мы сюда целителя позовем! - опять утонул его голос в гомоне толпы, - Сейчас, сейчас, бедненький, посиди покуда, он скоренько туточки будет! Ох ты, горе-то какое, такой молодой, красивый, и вот поди ж тебе! Нет-нет, без помощи мы тебя не отпустим!
        Шин сидел среди бесконечного океана клокочущих женских голов и, совершенно не зная, что делать, беспомощно переводил взгляд с одного из своих спутников на другого. Помощи ему ждать, судя по всему, было неоткуда - недовольного Ашета никто не слушал, Барт чистил копыта коню, Толя был растерян не меньше, Пьетро, по-видимому, вполне поддерживал идею показать приятеля целителю, а Антона и вовсе никто не замечал. На несколько бесконечных минут пострадавший страж стал невероятно известной личностью в деревушке.
        Из всех переулков, изо всех домов и изб к нему стекались все новые и новые толпы взволнованных кумушек, жаждущих всей душою и сердцем облегчить страдания молодого стража.
        Спустя минут двадцать показался и целитель - дородный мужчина с окладистой бородой, легко раздвигающий большим животом волнующуюся толпу. Он подошел к сидящему на коне парню, пару раз стукнул кончиками пальцев по одной из его ног (Шин на это особенно не прореагировал), и вальяжно поднял голову, глядя на пациента снизу.
        - Сломаны?
        - Сломаны, - кивнул страж, не видя смысла что-либо утаивать. Целитель помолчал, пожевал губами.
        - Обе?
        - Так точно.
        Опять молчание, полное причмокивающих звуков.
        - Принесите две чурочки небольшие, да бинты покрепче, - наконец, отдал распоряжение целитель, - Надо к ногам его деревяшки примотать, чтобы кости срастались под правильным углом, а не как им придется. Да и хорошо бы с лошади его снять, да в деревне на месяцок оставить…
        Этого уже снести не мог не только возмущенный Ашет, но и сам Шин. Испытывая дикое желание стукнуть коня пятками по ребрам, но не имея возможности это сделать, он чуть толкнул его бедрами, сжимая поводья.
        - Рысь! - последовал резкий приказ, и послушный жеребец рванулся с места со скоростью хорошей стрелы, разгоняя перепуганную толпу.
        Аш не стал ждать, пока изумленные, пылающие праведным негодованием женщины обратят внимание на него и, в несколько шагов очутившись рядом со своим пегим, вскочил в седло.
        - Барт! - заметив, что страж еще возится с копытом своего скакуна, он чуть повысил голос, - Поспеши!
        - Я готов, - спокойно отозвался мужчина и, бросив крючок у обочины, не имея возможности возвратить его хозяину, сам взлетел на спину гнедому. Антон уже сидел в седле своего вороного жеребца, и отряд не задерживал.
        Спустя несколько мгновений отряд уже вновь был в пути. Дорога им была указана, куда скакать, они теперь знали и могли надеяться, что нагонят отряд князя не долее, как завтра утром, поэтому путь казался теперь неизмеримо легче.
        Что, впрочем, не делало его короче.
        До Красной речки от деревни было достаточно далеко - чтобы добраться туда хотя бы к закату, необходимо было скакать всю оставшуюся половину дня, а передохнуть путники толком не успели. Ашет, как командир отряда, решил известить своих товарищей о предстоящем испытании, а заодно проверить, насколько крепок их боевой дух.
        - Нам предстоит скакать весь день, - говорил он очень спокойно, без позы, без излишней напыщенности: просто сообщал факт, - Я не уверен, что Шин и Антон выдержат это.
        Подружившиеся молодые люди переглянулись. По лицам обоих прошла легкая волна негодования - их не принимали всерьез, с ними не желали считаться! Их полагали излишне слабыми для длинной дороги, думали, что они упадут с лошадей, не добравшись до цели!
        - Я выдержу, - упрямо пробормотал племянник Анатолия, опуская голову, - И, если братец Шин…
        - Я тоже выдержу! - молодой страж по мере сил своих выпрямился в седле, сдвигая брови, - Не недооценивай меня, патрон! Ради того, чтобы настичь чернокнижника, эту тварь, эту сволочь, сломавшую мне ноги…
        - Мы преследуем князя, Шин! - Барт, не в силах терпеть оскорблений в адрес горячо почитаемого владыки, резко повернулся в седле, не обращая внимания на танцующего под ним жеребца, - Князя, а не чернокнижника, так что выбирай выражения!
        Пьетро сморщился в непередаваемой гримасе.
        - До чего ж ты щепетилен, Барт… А что, если чернокнижник и князь все-таки одно лицо? Что, если, преследуя Серебряного Фредо, мы, наконец, схватим…
        - Схватить князя я вам не позволю! - верный вояка повысил голос. Рука его словно сама собой легла на рукоять меча.
        Ашет, честно позволивший своим спутникам высказаться, поругаться и почти дойти до смертоубийства, сунул два пальца в рот и резко свистнул, прерывая их спор и привлекая внимание. Дождавшись оного, он мягко улыбнулся.
        - Я надеюсь, все высказались? - говорил охотник нарочито тихо, словно подчеркивая, насколько неприятны ему беседы на повышенных тонах, - Прекрасно. Если Антон и Шин убеждены, что дорогу выдержат, то я осмелюсь предложить продолжить путь. Без пререканий, Барт! - заметив, что мужчина пытается что-то сказать, Аш погрозил ему пальцем, - Разбираться с тем, кого преследуем, будем, когда настигнем цель! Сейчас главное догнать их, потому что многое из рассказанного мне крестьянином вызывает вопросы… Кто их спутники? Почему, когда был ранен один из них? Если это произошло во время стычки с ноофетами… - оратор тяжело вздохнул и, потянув коня за поводья, развернул его мордой вперед, - То это может представлять большую проблему как для нас, так и для них. Промедление в этой ситуации, без преувеличения, смерти подобно. Вперед!
        Возражений не последовало, и путь вновь продолжился.
        И вот теперь Ашет, покачиваясь в седле на быстрой рыси своего пегого жеребца, бесконечно проговаривал про себя все произошедшие события, ища среди них тоненькую, ежесекундно ускользающую ниточку.
        Что-то сегодня было, что-то мелькнуло среди всех разговоров, такое важное, такое знакомое, но что - он никак не мог сообразить. Странные спутники Серебряного Фредо… Их имена, рана одного из них… Какое-то неясное чутье, говорящее, что князь Финоры в опасности… И ни одного, ни единого следа колдовства чернокнижника! Может ли быть, что он ошибся, решив, что Фредо д’Ардженто и есть чернокнижник? Может ли быть, что цель была избрана неправильно, а настоящий преступник продолжает разгуливать по дорогам Финоры, пользуясь тем, что его, охотника, внимание отвлечено…
        Аш скрипнул зубами. Может! Конечно, черт побери, может, этого нельзя исключать! Но сейчас, когда он почти на сто процентов убежден, что князю Финоры грозит неясная опасность, что один из его спутников - негодяй, предатель с неизвестными мыслями и неясными намерениями, повернуть назад он не может. Нет, надо нагнать его, надо поговорить, надо узнать, где правда, а где ложь, а уже потом… Что-то решать. Что решать? Да хоть что-нибудь.
        Так далеко Ашет Аччайо не заглядывал. Он просто скакал, ведя свой отряд к неизвестной цели, а впереди уже начинала сверкать гладь Красной речки…
        Спутники охотника, тоже завидев если не цель, то веху на пути к ней, оживились. Толя легонько толкнул шенкелями свою кобылку, побуждая ее прибавить шаг. Барт, не желая отставать и вообще стараясь быть впереди всех, чтобы контролировать ситуацию, и вовсе сорвался на галоп, в мгновение ока обгоняя предводителя отряда.
        Задумавшийся Аш не возражал. Он безучастно смотрел, как оба стража, обходя его, несутся к реке, спокойно наблюдал, как следом за ними вперед вырывается Антон, жаждущий быть рядом с дядей и не ощущал никакой опасности. Шин на своем коне мерно трусил рядом с ним - явственно усталый и измученный дорогой, но не позволяющий себе жалоб; Пьетро, отчаянно воюя с норовистой лошадкой, которая вдруг решила, что она очень устала и проголодалась, поэтому прямо сейчас должна свернуть и попастись, кое-как плелся сзади.
        Громкий крик Барта, смешавшийся с ржанием взвившегося на дыбы коня явился полной неожиданностью для всех.
        - Клацперы!
        Ашет приподнялся в стременах, потом опустился и резко прижал шенкеля к бокам пегого жеребца. Тот, умный и послушный умелым приказам, мгновенно поднялся в галоп, бросаясь на выручку друзьям.
        Шин позади честно попытался тоже прибавить ходу, но начал заваливаться на бок. Пьетро, подхватив его и удержав, неодобрительно покачал головой.
        - Не лезь туда, друг. Тебе с этими тварями не совладать сейчас, мне жаль… Да куда ж ты прешь, зараза!
        Лошадь опять уверенно свернула влево, к зеленеющей траве, и страж, яростно рыча и ругаясь сквозь зубы, принялся тянуть ее поводья, старательно выправляя курс. Упертая кобыла сопротивлялась изо всех сил, негодующе ржала и перебирала передними ногами. Потом и вовсе остановилась и, мотая головой, начала бить копытом.
        - Норовистая у тебя лошадка, - усмехнулся Шин, обеспокоенно глядя, как летящий во весь опор патрон выхватывает на ходу меч, - А вот та, на которой я ехал поначалу, была спокойной… Жаль, что пришлось ее оставить.
        - У нас не было времени ждать, пока кузнец подкует ее, - Пьетро недовольно дернул плечом, толкая упрямую кобылу вперед бедрами и шенкелями, - Иди, скотина безрогая! Кому говорю - вперед! Рысь!
        - Лучше шаг, - подсказал парень, искоса глядя на мытарства товарища, - Иначе придем слишком рано.
        Пьетро отмахнулся и милостиво позволил вредному животному идти шагом. Вредное животное показало зубы и намертво встало, упираясь всеми четырьмя ногами и не желая продолжать путь.
        - Может, она и права, - задумчиво отметил Шин, вглядываясь вперед, - С клацперами шутки плохи…
        Ему не было видно, а товарищи пока не сообщили, что Барт поднял панику понапрасну. Клацпер, которого он увидел, был лишь одним из недобитых ловким чернокнижником монстров, ослабленным, жалким и еле плетущимся на дрожащих лапках. Сильный удар конского копыта отшвырнул его в кусты, где звереныш закопошился, жалобно попискивая и особенно не стремясь выбираться вновь.
        Подлетевший Ашет с мечом наголо, сплюнул и убрал оружие обратно в ножны.
        - Ты испугался мертвых тварей, страж Финоры?
        - На нас выскочил живой, патрон, - опережая товарища, ответил Анатолий, сдвигая брови, - Барт не паникер, и я тоже. Но клацперы…
        Охотник жестом приказал ему замолчать и, приподнявшись в стременах, окинул взглядом поле выжженной травы перед собой, усыпанной телами зажаренных тварей. Глубоко вздохнул и, длинно присвистнув, вновь опустился в седло, качая головой. Антон, в беседе не участвующий, созерцал поле жестокого сражения, приоткрыв рот, но с комментариями не лез.
        - Их здесь было много, - негромко резюмировал Ашет, опять обращая взгляд к собеседникам, - Извини, Барт. Ты был прав - если бы эти твари были живы, они представляли бы для нас большую опасность. По счастью, с ними кто-то разобрался до нас… Полагаю, это были те, кого мы преследуем.
        - Доказательств у тебя нет, - упрямо отозвался верный страж Финоры, переводя взгляд вперед, - Не сказал бы, что речка бурная. Попробуем переправиться верхом?
        Ответил ему не охотник, а восседающий на танцующем в нетерпении жеребце Анатолий.
        - Не думаю, что стоит рисковать, друг. Тот крестьянин предупреждал патрона, лучше будет перевести лошадей в руках.
        - Еще скажи на руках, - недовольно буркнул не особенно любящий холодную воду Ашет, и одним движением покинул седло.
        …Верхом, как и следовало ожидать, остался только Шин. Его коня, как и свою упрямую кобылку, вел Пьетро, периодически дергая поводья упрямого животного, так и норовящего обогнать всех и выскочить на берег первым, и ругаясь на него сквозь зубы.
        Ашет шел впереди всех; Барт отставал от него на пару шагов. Анатолий со своим племянником замыкали отряд.
        До середины реки продвигались вполне успешно, без особенных происшествий - течение было действительно не слишком бурным, лошади ступали по ровному дну довольно уверенно, и даже Шин, покачивающийся в седле и держащийся за его луку, ощущал себя вполне комфортно.
        Миновали середину реки, начали приближаться к противоположному берегу. Антон, бредущий по пояс в воде рядом с дядей, крепко держащий поводья своего вороного, и ухитряющийся при этом вертеть головой в разные стороны, неожиданно замер, всматриваясь и, торопливо нагнав ушедшего вперед Анатолия, дернул его за рукав.
        - Дядя, гляди, что там? - он кивнул на какой-то черный предмет, мерно буксующий возле камней на краю фарватера речки. Анатолий, недоуменно повернувшись, вгляделся, приставляя ладонь козырьком к глазам, а потом ею же и махнул.
        - Коряга какая-то. Не обращай внимания.
        - Это не коряга… - паренек упрямо склонил голову, всматриваясь в неизвестный предмет и даже сделал, было, шаг к нему, но жеребец напряженно заржал, предупреждая хозяина.
        Пьетро, кое-как справляющийся с двумя лошадьми, недовольно оглянулся.
        - Что у вас там? Антон, что ты еще придумал?
        - Ничего я не придумал! - племянник стража нахмурился и неожиданно опять остановил родственника, - Дядя, подержи, будь такой добренький, коня моего, я гляну все ж таки…
        Анатолий, несколько опешив от наглости племянника, поспешно подхватил буквально брошенные ему поводья и, глядя, как парень уверенно подбирается к неизвестному предмету, занервничал.
        - Антон!.. Дьявол, да что за мальчишка! Эй, патрон, взгляни, что он там добыть хочет?
        Остроглазый Ашет, вовсе не желающий останавливаться посреди реки, по пояс в холодной воде, недовольно повернулся и, поправив шляпу, вгляделся в загадочный черный предмет.
        - Да что там, коряга она коряга и есть. Антон! Вернись сейчас же!
        Парень не слушал. Он шел, уверенно раздвигая воду, погружаясь все глубже (судя по всему, местом, где все путники перебирались через Красную речку, был все-таки брод) и, не обращая внимания на промокающую одежду, тянул руки к странной формы коряге. Он хотел достать ее. Он знал, он чувствовал, всем существом своим ощущал, что должен ее достать!
        Временами ему чудилось, что течение ускоряется и тогда его немного относило в сторону, но парень, довольно сильный благодаря жизни в деревне, уверенно выгребал на прежнее направление и все ближе и ближе подпирался к заветному предмету. Теперь он уже видел, видел совершенно ясно и отчетливо, что это не коряга, что этот предмет скорее напоминает какой-то черный ящик с ручкой на нем, и силился дотянуться до последней.
        Еще несколько взмахов рук, очередной взволнованный оклик из-за спины - и мокрые пальцы юноши уверенно стиснули заветную ручку. Он потянул, почему-то уверенный, что ящик сейчас зацепится за камни, будет сопротивляться изо всех сил… но предмет подался легко. Удерживая одной рукой ручку ящика, Антон развернулся и, чувствуя, как его переполняет гордое самодовольство, уверенно поплыл против течения обратно.
        Удача придала ему сил. В обычное время парень, на самом деле не бывший таким уж хорошим пловцом, наверное, не выгреб бы против течения, не справился, но сейчас его силы словно удесятерились. Прошло не больше минуты, прежде, чем ноги его вновь коснулись дна и, довольный до невозможности, Антон решительно направился к ожидающим его в немом поражении спутникам.
        Изумлен был даже Аш - такой самоотверженности от своего простоватого ученика он не ждал, да и не понимал, чем она вдруг могла оказаться вызвана. В конечном итоге, даже если коряга оказалась вовсе не корягой, а чем-то иным - что Антону-то за дело до этого странного предмета? Почему он так трепетно держит его сейчас, почему тянет за собой с такой уверенной непогрешимостью? Что, что в этом странном ящике, что там может быть?..
        Парень, запыхавшийся от борьбы со стихией, остановился возле дяди и, сияя улыбкой, поднял ящик над головой, потрясая им.
        - Я достал! - радостно сообщил он, сплевывая воду, - Достал, я… только не знаю, что это за сундук такой загадочный. Открыть?..
        - На берегу откроешь, - пресек инициативу ученика охотник, и решительно взмахнул рукой, - Вперед, довольно мокнуть! Я уже устал стоять посреди реки.
        Антон вздохнул и, прижимая к себе заветный ящик, вновь перехватил у дяди поводья своего жеребца, увлекая его вперед. До берега оставалось всего несколько шагов.
        Очень скоро путники, выбравшись на него, уже получили возможность перевести дыхание, дать отдых лошадям и себе, а Антон, наконец, добрался до ящика.
        Дрожащими руками, чувствуя, как замирает сердце, он аккуратно отомкнул две плотно удерживающие верхнюю крышку дужки и, набрав в грудь побольше воздуха, откинул ее.
        Воздух вырвался наружу вместе с воплем восхищения.
        - Скрипка!
        - Скрипка?? - Ашет, который, казалось, совершенно не обращал внимания на то, чем занимается самый юный член их отряда, резко развернулся, почти бегом бросаясь к нему. Он замер рядом с распахнутым ящиком, расширившимися от волнения глазами глядя, как пальцы Антона завороженно и благоговейно скользят по красноватому дереву верхней деки, и недоверчиво покачал головой. Потом опустился на одно колено и, едва дыша, замирая на каждом движении, опасаясь повредить хрупкий инструмент, осторожно взял его в руки, приподнимая на уровень своих глаз. Антон следил за учителем с нескрываемым волнением и трепетом - почему-то ему было боязно, как бы Аш не повредил скрипку.
        - Я слышал легенды… - хрипло прошептал охотник, - Говорили… Что в давние времени зачарованные инструменты настолько выбирали хозяев, что были способны буквально прийти к ним в руки. Но в живую… Никогда такого не видел. Она твоя, мой мальчик, - он медленно протянул скрипку обалдевшему парню, - Твоя по праву, она пришла в твои руки. Ты один разглядел в коряге нечто большее, ты один рискнул жизнью, чтобы достать ее… Твой инструмент - не флейта, Антон. Вот твой инструмент.
        Парень осторожно принял скрипку из рук наставника и, приоткрыв рот, ошарашенно покрутил головой. Инструмент был прекрасен, завораживал взгляд, притягивал душу, но… но… играть на скрипке ему, тому, кто всю жизнь был связан с совершенно другим видом инструментов?
        - Дак я ж… Я ж совсем не умею, учитель… - растерянно забормотал юноша, укладывая скрипку обратно в футляр, коим оказался загадочный ящик, - Я ж и не знаю ничего, все эти струны эти… И вон тот, палочка та с волосьями, я ж вообще…
        - Это называется смычок, - проявляя чудеса осведомленности, вступил в разговор Барт, - Насколько мне известно, натянут на него конский волос. Берешь смычок в одну руку, скрипку в другую и давай пилить по струнам!
        - Это тебе не пила, Барт, - Ашет нахмурился, - Скрипку не нужно перепиливать, нужно играть, зажимая струны как дырочки на флейте, в определенном… Э, да что говорить! Если скрипка пришла к тебе сама, Антон, я не удивлюсь, если она же сама и обучит тебя играть на себе. Зачарованные инструменты на многое способны, парень, ох, как на многое! Недаром говорят, что их создали еще Облачные…
        Закончить он не успел. Откуда-то впереди, разгоняя тишину мирно сгущающегося сумрака, неожиданно донесся рык, сменившийся криком. Стражи вскинулись, переглянулись и, не сговариваясь, бросились к коням.
        - Спрячь скрипку, Антон! - крикнул уже на бегу охотник, - Береги ее, как зеницу ока! Вперед!
        Парень торопливо защелкнул футляр и, прижимая к себе бесценный инструмент, со всех ног рванул к своему вороному. Забраться с тяжелым футляром на коня оказалось делом не простым, но он все-таки справился и уже вскоре несся во весь опор следом за дядей и другими спутниками.
        Вокруг еще не было темно, но туман от реки, а может, и от дубовой рощи слева, уже медленно наползал на берег - тонкий, полупрозрачный, нечеткий, дрожащий, как желе и одновременно густой, как студень. Дышать становилось трудно, горло перехватывало - чудилось, что отряд движется сквозь толщу воды.
        Ашет, скачущий впереди, мрачнел с каждым мигом все больше. Губы его шевелились, глаза сверкали - охотник, более сведущий в магии, нежели его спутники, знал, что происходит, понимал это, и не мог предположить лишь, кто есть первопричина этому.
        - Искажение третьего порядка… - чуть слышно прошептал он себе под нос, и слова его растаяли в странном, тяжелом тумане.
        Да, он знал, что происходит. Искажение временной ленты третьего порядка - сжатие временных промежутков, опасные игры, игры со временем, на которые идут лишь отчаявшиеся или отчаянные. Те, кому нечего терять, кто готов положить все на алтарь своей цели… И редко эти цели светлы.
        Кто? Кто мог сделать это, кому достало сил? Искажение третьего порядка - сложная магия высших сфер, она подвластна лишь богам, или… их адептам. Но кто, черт возьми, кто?? И зачем… То, что искажение было призвано как-то помешать князю Финоры, Ашет не сомневался ни на миг. Но чего хотел добиться неизвестный недоброжелатель, вот так путая, сплетая временные нити?
        Крик наверняка испустил или сам Серебряный Фредо, или один из его спутников. Однако, по всем подсчетам выходит, что они еще должны быть далеко от этих людей, и скакать им еще как минимум ночь, чтобы настичь их, если только они не задержаться где-то надолго… Но этот туман все меняет и все объясняет.
        «То-то мне показалось странным, что мы начали настигать их», - мелькнуло в голове у охотника. Время словно ускорило свой бег, время было ускорено намеренно, но зачем, зачем? С какими целями?
        И кем…
        Ашет закусил губу, немного склоняясь к шее коня, устремляясь вперед всем своим существом. Это кто-то из спутников Фредо, один из них, тот самый, в ком он уже подозревал колдуна… Крестьянин сказал, что у мальчишки были удивительно-синие глаза, похожие на два озера… Колдун с синими глазами… Не может быть!
        - Вперед… - прорычал охотник, на ходу вытаскивая из-за пазухи флейту. Если это действительно он, этот мерзавец, этот подонок, то медлить нельзя. Игра здесь, похоже, идет значительно более серьезная, нежели простая погоня за чернокнижником - без преувеличения, судьбы мира стоят на кону!
        Впереди послышались голоса. Кто-то произнес слово «барабан», и Аш, недолго думая, поднес к губам флейту. Картинка в голове начинала складываться, в одну секунду припомнились следы боя на постоялом дворе, уничтоженные, будто взорванные, ноофеты… Барабан, барабан, зачарованный барабан! Нет, нельзя позволять бить в него - этот инструмент имеет слишком разрушительную силу!
        Резкая трель флейты вспорола воздух, и охотник, внимательно прислушивающийся к происходящему впереди, отметил для себя звук глухого удара о дерево, а после - звук упавшего тела.
        Глава 9
        Пегий жеребец, резко осаженный умелым наездником, взвился на дыбы, со стуком опуская передние копыта на землю, и всадник ловко соскочил с него. Не глядя ни на кого, не замечая ничьего присутствия, он рывком обернулся, взирая на медленно поднимающегося колдуна и поднес к губам деревянную флейту. Соломенная шляпа скрывала его глаза, темный плащ скрадывал фигуру, но все эти подробности сейчас не играли никакой роли - кто это, было ясно и так.
        - Моя флейта… - Донат, явственно взбешенный дерзким появлением, скрипнул зубами, неспешно выпрямляясь, - Стальной Аш…
        - Кровопийца Донат, - в тон ему отозвался Ашет, пока не играя вновь, - Клянусь, я думал, что ты давно сгнил где-то в овраге.
        - Ты плохо меня знаешь, охотник… - колдун криво улыбнулся. На своих бывших противников он сейчас не смотрел, полностью сосредоточившись на вновь прибывшем, и те, предоставленные сами себе, могли немного перевести дух.
        Стук конских копыт, только, было, стихший, вновь накрыл собою лес, и из-за деревьев на небольшую поляну, образовавшуюся во время боя, вылетело еще несколько всадников.
        Аркано, поддерживающий молочного брата, быстро глянул в их сторону, не желая надолго отвлекаться от грозящего вот-вот начаться боя… и обомлел, невольно приоткрывая рот.
        - Барт???
        Верный страж, которого главнокомандующий уже полагал безвременно почившим, приветственно взмахнул рукой и легко соскользнул с коня. Серьга в его ухе качнулась, ловя и отражая один из маленьких солнечных зайчиков, уже начинающих расползаться по поляне. Карина, скрывающаяся за спинами мужчин, откровенно поморщилась - такое количество гостей мужского пола претило шаманке. Серьга же в ухе Барта и вовсе вызывала горячее отторжение.
        - Позер… - чуть слышно прошипела она сквозь зубы, однако, осталась не замечена. Фредо в этом желании - желании скрыться из виду, - сейчас был с ней совершенно солидарен. Стражников он узнал, признал в них тех, кому навредил когда-то и лишний раз мелькать у них перед глазами не хотел.
        Медведь же, между тем, продолжал разглядывать помощников, с каждым мигом изумляясь все больше и больше.
        - Толя… И Шин… Пьетро! Ребята, что вы делаете здесь? Вам же надлежит находиться в доме Потерянных душ, лечиться!.. - он растерянно переводил взгляд с одного на другого, останавливаясь наконец на, казалось, самом пострадавшем из стражей, - Ради Светлых, Шин, неужели ноги тебе так и не исцелили?
        - Мы покинули дом Потерянных душ раньше, чем это произошло, - спокойно отозвался Анатолий, отвечая за всех, - И, кстати говоря, то, что мы оттуда ушли…
        - А! - голос Доната, внезапно возвысившийся, оборвал речь стража, - Ты привел с собой подмогу, охотник. Хорошо. Они мне пригодятся!
        Колдун вскинул руку, явственно намереваясь сделать что-то, что-то недоброе, злое, навредить… но не успел. На небольшую поляну, образовавшуюся в результате боя с призванными шаманкой духами, вылетел, запыхавшись, верхом на вороном коне светловолосый растрепанный паренек, прижимающий к груди какой-то черный ящик. Обнаружив перед собой несколько незнакомых человек, скорее всего - врагов, он завозился, пытаясь одновременно вытащить непомерно длинный клинок из ножен, и не уронить драгоценный футляр.
        - Что это за мальчишка? - Донат прищурился, с видимым удивлением вглядываясь в фигуру юноши. Увидеть он его не ожидал - по расчетам колдуна, их должно было преследовать всего четыре человека, включая Ашета Аччайо. Сейчас же и человек оказалось на одного больше, да еще и какой-то вооруженный мальчишка вдруг выскочил из кустов… Кровопийца Донат, при всем своем хитроумии, был довольно любопытным человеком, что не единожды играло с ним злые шутки. Он об этом своем пороке знал, пытался с ним бороться, но иногда все равно поддавался пагубному влиянию любознательности.
        - Антон, - вежливо представил паренька Стальной Аш и, пользуясь отвлеченным вниманием врага, выхватил меч, одним движением приставляя его к горлу колдуна и мягко уточняя, - Настоящий.
        - Ах, настоя-ящий… - маг издевательски прищурился и, коснувшись указательным пальцем лезвия, попытался отвести клинок от горла… Ашет чуть усилил натиск, не позволяя негодяю играть с собой.
        Лицо Доната скривилось в гримасе ярости и ненависти.
        - Будь так добр, - процедил он, - Убери меч, Аш. Мне неприятен его холод.
        - Тебе будет еще неприятнее, когда я отрублю… - начал, было, охотник, но завершить угрозу не успел. В голове сполохом мелькнула мысль, что медлить было нельзя, тратить время на разговоры не стоило, что надо было рубить голову мерзавцу сразу… Но что теперь говорить.
        Колдун резким движением поднес к губам сжатый кулак, дунул в него и, раскрыв ладонь, толкнул в сторону противника маленький светящийся шарик - плотно сжатый сгусток воздуха, опасный и разрушительный. Ашет, чье оружие было занято, попытался ускользнуть от шара, но не сумел. Концентрированный воздух ударил его в грудь, отбрасывая на несколько шагов и выбивая дыхание.
        - Дьявол… - сорвалось с его губ хрипение. Пораженные, словно оцепеневшие стражи, поглощенные доселе созерцанием явственно ослабленного князя, опирающегося на руку главнокомандующего, да беседой с самим Медведем, заметив, что на патрона нападают, бросились ему на выручку.
        Донат вскинул руку, окидывая их быстрым оценивающим взглядом, и внезапно сделал странное движение, будто провел по воздуху длинную плавную линию, в конце что-то загребая пальцами и подтягивая к себе. Линия, оставшись в воздухе темной полосой, поплыла к стражам. Анатолий, Пьетро и Шин, которому атаковать было трудно, но который не желал отставать от товарищей и уже выхватил меч, оказавшиеся как раз перед полосой, шарахнулись, было, назад, но магия оказалась быстрее. Полоса нахлынула сплошной волной тьмы, на миг оглушая, ослепляя, скрадывая реальность вокруг… Антон, который, преисполнившись благородного пыла, следовал за дядей, и которого полоса тоже коснулась, мотнул головой и несколько раз подряд чихнул, прижимая к себе футляр. Другая его рука, сжимающая так до конца и не вынутый меч, разжалась, выпуская оный.
        - Ты поминаешь дьявола… - Донат, не обращая внимания на замерших рядом друг с другом стражей, не глядя на мальчишку, которого тоже полагал побежденным, неспешно перевел взгляд на пытающегося отдышаться противника. Тот медленно поднял голову.
        - Если бы ты знал, кого ты призываешь, поминая его! - колдун неожиданно расхохотался, - Глупец, повторяешь слова чужестранцев, все, все вы глупцы - говорите то, чего не знаете! Что ты молчишь, князь Финоры? Или ты опешил, узрев, наконец, своего врага?
        - Если ты говоришь о себе, то на тебя я любовался всю дорогу, - тихо произнес Фредо, - Но ты прав. Негоже мне, князю, взваливать свои обязанности на чужие плечи… Магия против магии, Донат, кем бы ты ни был! И попробуй одолеть меня… - чернокнижник скрипнул зубами и, преодолевая не боль, но дискомфорт в подламывающейся перебитой ноге, выпустил руку взволнованного Аркано, резко шагая вперед.
        Карина, которая, стремясь избежать участия в сражении, одним ловким кошачьим прыжком взлетела на толстую ветку ближайшего дерева, завозилась там, шурша листвой.
        - Самонадеянный баран! - коснулось слуха пытающегося удержать брата Медведя ее злое шипение, - Дурак, самовлюбленный идиот! Ты не справишься с ним, глупец! Останови его!
        Последний приказ относился уже к главнокомандующему, и тот, абсолютно согласный с его справедливостью, попытался ухватить молочного брата за рукав. Фредо вывернулся из его пальцев и, стиснув зубы, внезапным, очень резким движением опустился на одно колено.
        Глаза его горели серебром, руки дрожали - чернокнижник знал, на что идет и готов был отдать все свои последние силы, лишь бы одолеть врага. Ему надо было лишь немного времени…
        - Убить его!
        Донат не пожелал давать новому врагу время. Он широко, безжалостно улыбнулся и, вскинув руку, легко пошевелил пальцами, как кукловод, управляющий своими марионетками. Оцепеневшие стражи зашевелились, медленно поворачиваясь. Засверкали вынутые из ножен мечи, засвистели в воздухе плети.
        Шин рванул вперед первым - совершенно забывая про боль в сломанных ногах, уверенно направляя коня прямо на князя, плюя на собственное здоровье, да и на собственное тело. Оно больше не принадлежало ему - молодой страж, как и все его друзья, был полностью во власти мага, и жил только его желаниями и мыслями.
        Барт, которого полоса тьмы коснулась почти на излете, на секунду замешкался, недоверчиво глядя на друзей, но потом неосторожно глянул на колдуна, наткнулся на металлический холод его синих глаз… И беспрекословно вскочив на коня, бросился в атаку. Анатолий и Пьетро, размахивая кто плетью, кто мечом, неслись следом.
        - Дядя, что ты делаешь?!
        Звонкий голос растерянного Антона, накрыв на миг поляну, заставил Доната немного отвлечься, в немом изумлении взирая на растерянного мальчишку. Стражи притормозили, и Аркано, пользуясь мгновенной заминкой, метнулся вперед, заслоняя брата собой. Мартын, который, прячась за барабаном, лишь ошалело переводил взгляд с одних участников событий на других, вздрогнув, выхватил из-за голенища сапога кинжал и, не раздумывая бросил его Медведю.
        Тот поймал и, сжав в руке, скрипнул зубами.
        - Я не хочу убивать своих… - прорычал он, глядя, как медленно, будто во сне, стражи подбираются к нему, подчиняясь легким движениям пальцев колдуна.
        - На него не подействовало?.. - Донат, нескрываемо озадаченный, не сводил взгляда с паренька, - Но его задело, я видел, он должен был… Кто, кто ты такой, мальчик, на что ты способен??
        Ашет, наконец сумевший прийти в себя от магической атаки, приподнял уголок губ, медленно выпрямляясь.
        - Хочешь знать, кто он, Донат? - охотник ухмыльнулся и поднял флейту, поднося ее к губам, - Я - флейтист, а он - Скрипач!
        - Что?.. - колдун, которому последнее слово сказало, похоже, намного больше, чем всем прочим (в конечном итоге, никто из здравомыслящих на данный момент людей намека Ашета не понял), скрипнул зубами и неожиданно как будто дернул одну из невидимых нитей, удерживающих стражей в его власти. Толя неловко дернулся, поворачиваясь к кукловоду.
        - Ты! - рыкнул последний, - Отбери у мальчишки скрипку!
        Страж, не в силах противиться приказу, глядящий прямо перед собой пустыми глазами, двигаясь, как деревянная кукла, с трудом развернул жеребца, медленно направляясь к племяннику. Юноша попятился, обеими руками обнимая футляр со скрипкой.
        - Дя… дядя…
        - Ты! - Донат дернул другую нить, заставляя неловко шевельнуться Пьетро, - Убей охотника!
        Страж, в свой черед, повернулся, начиная подбираться к мигом вскинувшему флейту Стальному Ашу.
        - Ты! - на этот раз вздрогнул Шин, - Приведи ко мне пирата!
        Кто из людей впереди пират, молодой страж не знал, однако, сейчас ему и не надо было ничего знать. Мыслей в его голове не было - за него думал кукловод, ловко управляющий четырьмя марионетками.
        - Ты остался один… - Донат ощерился, направляя Барта прямиком на замершего с кинжалом наизготовку Медведя, - Убей главнокомандующего! Убей князя! Ты силен, самый сильный среди них, ты справишься! Avanti!
        Последний приказ, короткое заклятие относился ко всем четверым, и все одновременно двинулись вперед.
        Антон, ошарашенный поведением дядюшки, попятился, судорожно сжимая футляр со скрипкой. Отдавать ее мальчику не хотелось ни под каким видом, не хотелось даже Анатолию, тем более, что тот сейчас не владел собой.
        - Дядюшка… - испуганно пролепетал юноша, нервно оглядываясь на деревья позади. Если он наткнется на какое-нибудь дерево или запнется… Это конец. Не владеющий собой Анатолий набросится на него, а он не сможет защититься - меч по-прежнему в ножнах, достать он его не успеет, а если бы и успел, не умеет им владеть! Да даже если бы и умел - разве смог бы он пойти против родного дяди?..
        Ашет, враг к которому стоял значительно ближе, чем к Антону, быстрым, легким выдохом, короткой трелью оттолкнул его назад и, вскидывая меч, отпрыгнул в сторону.
        - Антон! Беги! - рык охотника пронесся над лесом, вспугивая редких птиц, - Если сумеешь достать скрипку - играй!
        Паренек, уже вознамерившийся, было, пуститься в бегство, ошарашенно замер, прячась за деревом и в абсолютном шоке глядя на учителя.
        - Но я ж… я же не умею!
        - Если она пришла к тебе - она сама тебя научит! - Ашет увернулся от режущего удара сверху (Пьетро после трели флейты оклемался отвратительно быстро) и, перекатившись по земле, парировал следующий удар своим клинком.
        Тем временем, в другой части поляны, события тоже накалялись. Лишенный былой подвижности, но действующий, тем не менее, с отвратительной ловкостью Шин, оказавшись перед пиратом, попытался огреть его плетью, однако, неожиданно для себя вдруг оказался остановлен. Гибкая ветка ближайшего дерева, абсолютно внезапно взвилась в воздух и оплела его запястье, не позволяя опуститься. Шаманка на дереве, замершая, прижав раскрытую ладонь к стволу, невинно улыбнулась и сделала вид, что не имеет к этому отношения.
        Мартын, отдавший свой кинжал и теперь безоружный, вскинув голову, послал ей благодарную улыбку и, одними губами шепнув «спасибо», торопливо принялся отползать, волоча за собой барабан. На секунду замер, уставившись на него и, осененный внезапной мыслью, занес, было, руку, чтобы ударить…
        - Нет! - Фредо, успевший заметить намерение друга, отчаянно замотал головой, - Нет, Мартын, нет! Они - не ноофеты, они люди!..
        Пират, мигом сообразивший, что убивать обычных, пусть даже ничего не соображающих людей, грешно, раздраженно сплюнул и, забросив барабан на спину, поспешил отскочить подальше от безнадежно дергающего руку Шина.
        - Обруби ее! - взревел Донат, видя, что одна из марионеток застряла в путах, - Обруби эту клятую ветку, глупец! Ты! Не медли!
        Последний приказ его относился к Барту. Верный страж Финоры, задетый магией предателя лишь частично, изо всех сил пытающийся сопротивляться ей, подчинялся неохотно, двигался с трудом, будто сквозь кисель и, по-видимому, особенной пользы принести не мог. Тем не менее, колдун не оставлял надежды с его помощь если не убить самого чернокнижника, то, по крайней мере, изрядно ранить его защитника.
        Князь Финоры, стоящий на земле на коленях, не будучи в силах подняться на сломанную ногу, боль в которую неожиданно начала возвращаться легкими толчками, окинул взглядом поле боя и, рвано выдохнув сквозь сжатые зубы, подался вперед, почти падая, упираясь руками в землю, зажмуриваясь и собирая последние силы, чтобы обратиться к магии стихий.
        Он знал, он был уверен, что у него получится - неподалеку была река, внизу, под землей, бурлили подземные воды, да и небо хмурилось, будто намереваясь разразиться дождем. Да, у него должно было получиться - условия были идеальными!
        Он открыл рот, мысленно сплетая, подбирая заклятие… но не успел вымолвить и слова.
        - Aguilla set can’nire! - выпалил видящий потуги чернокнижника Мартын, и кивнул, - Давай, брат!
        Фредо, заклятия из уст пирата в душе которого все еще будили определенные подозрения, но который, тем не менее, понимал, что сейчас выбора у него нет, быстро облизал губы и изо всей силы уперся ладонями в землю, будто пытаясь пробить ее насквозь.
        Земля под его пальцами повлажнела, размокла, - подземные воды, вытягиваемые силой чернокнижника, пробивались наверх, подчиняясь заклятию Мартына, и магической энергии Фредо. Князь тяжело дышал сквозь стиснутые зубы - управление водой давалось ему с трудом, он еще не восстановился до конца после стычки с клацперами, однако, старался изо всех сил.
        Ашет, мельком глянув на магию, творимую князем Финоры, негромко вздохнул и, не желая сейчас заострять на этом внимание, ухватил оказавшегося поблизости Пьетро за ногу, рывком выдергивая ее из стремени и одним уверенным толчком вышвыривая стража из седла.
        Донат, ухитряющийся и контролировать своих марионеток, и следить за действиями врагов, негромко хохотнул, дергая нить Барта. Страж, вопреки ожиданиям, не рванулся к князю, силясь помешать ему, но с удвоенной силой атаковал Медведя.
        - Водичкой управляешь, Фредо? - посмеиваясь, осведомился колдун, не сводя пристального взгляда с усилий чернокнижника, - Думаешь, тебе достанет сил, после того, что ты устроил на другом берегу?
        Фредо зарычал, сжимая землю руками, закричал, напрягая все силы, прилагая мыслимые и немыслимые усилия к достижению результата. Вода, сочащаяся из-под его пальцев, поднялась над землей и волной пошла на проклятого колдуна, дабы окатить, утопить его…
        Увы, сил у него все-таки не хватало. Волна поднялась Донату примерно по пояс, но, добравшись до него, лишь плеснула на черные сапоги. Обессиленный Фредо упал лицом на влажную землю.
        Донат расхохотался. Аркано скрипнул зубами и пошел на Барта, намереваясь вышвырнуть того из седла. Мартын охнул, прижимая к себе барабан. Шин, приказ кукловода до которого, по-видимому, добрался только сейчас, выхватил меч, обрубая одним движением удерживающую его ветку и опять пошел на пирата. Пьетро, выброшенный из седла, вскочил и, занося над головой меч, ринулся на Ашета. Антон, отчаянно петляющий между деревьев, убедившись, что дядя немного отстал, присел на корточки и одним движением распахнул футляр, благоговейно беря в руки заветный инструмент…
        Чернокнижник слабо шевельнулся и, кое-как подняв дрожащие руки на уровень головы, попытался приподняться, но не смог. Сил его хватило лишь на то, чтобы немного поднять лицо, вытаскивая его из грязи. Губы князя слабо шевельнулись.
        - Эрнесто… мне нужна помощь…
        Ответ на его просьбу последовал мгновенно. Легкий ветерок, гуляющий высоко в кронах деревьев, неожиданно усилился, едва не сбрасывая на землю сидящую на ветке Карину и принося с собою тьму, непроглядный мрак, постепенно сгущающийся, уменьшающийся до размеров одной тени. Плеснул черный плащ - неблиссер, отбросив тень и ветер его подолом, спокойно вышел на свет и огляделся. Завидя лежащего на земле Фредо, он почтительно склонил голову и, в два шага очутившись рядом, легким, уверенным движением подхватил князя, закидывая его руку себе на плечо и помогая принять вертикальное положение.
        - Ты звал - и я пришел, - тихо молвил Эрнесто, уверенно удерживая своего друга и покровителя, - Что случилось здесь?
        - Мы нашли предателя, - говорил Фредо хрипло, дышал трудно, однако, глаза его по-прежнему блестели серебром, что не могло не радовать.
        - Хорошо, - неблиссер, судя по всему, особых эмоций не испытывал, поэтому прореагировал довольно спокойно, - Кто он?
        Князь, не отвечая, кивнул в сторону замершего у дерева колдуна. Эрнесто чуть склонил голову набок, вгляделся и тонко улыбнувшись, едва заметно покачал головой.
        - Ты прав, друг мой. Его помыслы не чисты, и от рук его пахнет кровью… Я узнаю запах - он же витал в церкви. Но его я не видел среди твоих спутников, хотя лицо мне кажется знакомым…
        - Он притворялся мальчишкой, Антоном! - Аркано, отразив удар меча Барта кинжалом Мартына, отскочил в сторону, - Хватит трепаться! Если пришел помочь - помогай!
        Неблиссер остался бесстрастен. Он лишь небрежно опустил подбородок, одновременно и чуть опуская черные ресницы.
        - Хорошо.
        В следующий миг Эрнесто, все так же удерживающий одной рукой Фредо, был уже перед главнокомандующим. Барт, которому, в целом, было безразлично, кого убивать, которого вела только цель добраться до Медведя, бросился на него, занося меч… И вдруг вскрикнул, последний роняя. Железные пальцы неблиссера стиснули его запястье, не давая шевельнуться и медленно выворачивая, выкручивая руку. Страж задергался, силясь высвободиться, но противник был безжалостен. Он продолжал давить, кости трещали, мужчина закричал…
        - Прекрати! - чернокнижник не выдержал первым, - Он не враг нам, он лишь околдован!..
        - Боль поможет ему прийти в себя, - последовал хладнокровный ответ. Эрнесто надавил сильнее, Барт взвыл… И, чувствуя, как спадает с глаз проклятая темная пелена, полетел наземь, прижимая к себе не сломанное, но вывихнутое запястье.
        - Вот так, - Эрнесто чуть заметно улыбнулся, переводя взгляд дальше, - Боль иногда бывает благом… Кто ты, колдун? Мне знакомо твое лицо, но не как лицо того мальчика… Я видел тебя прежде?
        Донат мерзко захихикал. Потеря одного слуги бесила колдуна, однако, сильно нарушить его планы не могла, поэтому хорошего расположения духа он не терял. Тем более, что вопросы нового противника нескрываемо забавляли его.
        - Память вампиров столь коротка, Эрнесто? А ведь прошло не так много времени… - он издевательски прищелкнул языком, - Давно ли мы стояли против друг друга у врат цитадели Неблиса? Давно ли острие моего меча касалось твоей шеи, оставляя на ней след, который ты сейчас пытаешься скрыть?
        Неблиссер сглотнул. Левая рука его против воли поднялась, касаясь платка, охватывающего шею. Желтовато-красные глаза потемнели от застарелого гнева.
        - Ты… - он уже не говорил, он шипел, хрипел и все его существо, казалось, пылало ненавистью, - Главный жрец Неблиса… Мерзкая тварь, предатель, ты должен быть в клетке вместе со своим господином!
        - Он друг мне, а не господин, - безмятежно отозвался колдун, и неожиданно… встряхнул руками, сбрасывая нити кукловода, отпуская на волю свои марионетки. Стражи, столь внезапно получившие свободу от чужой воли, недоуменно заозирались, заоглядывались, пытаясь сообразить, что происходит и чем они вообще занимаются. Шин, на которого вместе с возвратившимся сознанием нахлынула и дикая боль в сломанных ногах, со стоном припал к шее коня и, не в силах удержаться в седле, завалился, соскальзывая на землю.
        Упал он тяжело, неудобно подвернув сломанную ногу и, всхлипнув, попытался выпростать ее из-под другой. Сердобольный Мартын, видя, что человеку плохо, осторожно приблизился, сам хромая, не решаясь пока прикасаться к нему.
        - Кхм, парень… - осторожно позвал он, - Ты, это… на меня больше бросаться не будешь, я надеюсь?
        - Иди к черту!.. - Шин слабо застонал и, не вдаваясь в подробности того, кто с ним разговаривает и о чем он вообще говорит, повалился на землю, закрывая глаза. Удовлетворенный этим ответом пират довольно кивнул и, опустившись рядом с несчастным на колени, осторожно вытащил одну его ногу из-под другой, помогая лечь более ровно.
        - А что с ногами-то? - попытался, было, выяснить он, но следующий миг положил конец напрасным разговорам.
        Донат, освободивший руки от нитей, вдруг воздел их к небесам и, словно ухватившись за что-то, резко потянул вниз. Небо прогнулось, вытягиваясь, как глиняная амфора, превращаясь в голубую сосульку. Колдун криво ухмыльнулся и, дернув сильнее, сделал движение, будто открывал двери.
        Небо толчком возвратилось на место и тотчас же почернело, покрываясь тучами.
        - Да разверзнуться хляби небесные, - прошептал маг, и в следующее мгновение хлынул дождь. Это был не простой летний дождик, это был полноценный ливень, стена воды, низвергающаяся с небес и пронизанная вспышками молний. Загрохотал гром, и более уже не останавливался - грохот то нарастал, то отдалялся, заставляя людей невольно пригибать головы.
        Молния ударила как раз между Шином и Мартыном, отбрасывая последнего назад. Барабан сорвался с его плеч и откатился в сторону.
        - Вот как надо повелевать водою, Фредо! - закричал, перекрывая грохот грома, колдун, и в следующий миг молния ударила точно в чернокнижника.
        Князь задрожал, затрясся всем телом, заставляя себя принять разряд тока, пропустить его сквозь себя, заставляя себя выжить… Эрнесто, удерживающий его, дернулся, ощущая, как электрические искорки бегут по его рукам, рассыпаясь по всему телу.
        Фредо, действующий уже на уровне инстинктов, оттолкнул помощника и, выпрямившись, раскинул руки в стороны, подставляя лицо дождю. По телу его пробегали синеватые молнии, серебряные глаза горели невозможным огнем - зрелище было жутким и восхитительным одновременно.
        Пьетро, с обалделым видом озирающийся по сторонам, закашлялся и, подкравшись к Ашету, неуверенно тронул его за плечо.
        - Патрон… а чего тут вообще творится-то, а?..
        - Заткнись, - коротко велел ему Стальной Аш, и поднял флейту.
        Острая резкая трель ударила куда-то в чащу, в тень среди деревьев, незамеченную никем, кроме бывалого охотника. Послышался жуткий вой, и на поляну вывалилось неприятного вида животное - в три раза крупнее обычного волка, с мордой и холкой гиены, и ужасающе длинными, острыми клыками.
        - Вольпок… - Ашет раздраженно сплюнул, резко оборачиваясь к что-то бормочущему, раскачивающему колдуну, - Он призывает монстров!
        Карина, по-прежнему прячущаяся на дереве, слабо вскрикнула и, соскользнув с мокрой ветки, на несколько секунд повисла на руках, затем грациозно спрыгивая на землю.
        - Не бывать тварям в моем лесу! - голос девушки зазвенел: она была в ярости, и ярость свою обращала по нужному адресу, - Убирайся отсюда, забирай с собой своих врагов! Проклятый колдун! Мне не нужны мужские игры рядом с моим домом!
        - Замолчи, девчонка! - Донат, входя в раж, легко махнул рукой, и шаманка взвизгнула, сбиваясь на хрип. Сзади ее обхватила, сдавливая горло, костлявая рука. Открылась пасть со страшными зубами, оставившими раны на плече у Мартына, склонилась к тонкой шее…
        Фредо, едва держащийся на ногах, не видящий происходящего за спиной, но чувствующий это почти на уровне инстинкта, вытянул руку назад. Синеватая молния ударила во взявшегося из ниоткуда ноофета, отбрасывая его от жертвы и, прошив насквозь, оставила прожженную дыру в хлипкой груди.
        Мартын, только поднявшийся на ноги, медленно проводив его взглядом, неожиданно застонал и, хватаясь за голову, упал на колени. Плечи его дрожали, руки тряслись, а на пальцах буквально на глазах начинали отрастать длинные, нечеловеческие когти.
        Помочь ему было некому. Аркано, видящий происходящее с другом, хотел, было, броситься к нему, но оказался остановлен неожиданным укусом в левую ногу. Опустив взгляд мужчина не без удивления обнаружил клацпера, повисшего на его сапоге. Мелкая пакость ухитрилась прокусить плотную кожу и теперь уже вовсю подбиралась к плоти жертвы, рыча и фыркая от вожделения.
        Карина опять взвизгнула и, недолго думая, ловким кошачьим прыжком взлетела на ветку ближайшего дерева. Клацперы, выползающие из леса, лезущие, казалось, изо всех щелей, пугали девушку, как крестьянку мыши.
        Эрнесто, уверенно загораживающий собою наэлектризованного князя, принял на сгиб локтя выскочившего из лесу вольпока и, отшвырнув его, пинком ноги отбросил клацпера.
        Ашет, провернув в руке меч, вскинул его и, сложив губы трубочкой, тихонько свистнул. Клинок вспыхнул огнем и, опустившись, разрубил пополам злобно шипящего ноофета.
        - Ду… духи, восстаньте! - шаманка, явственно напуганная, говорящая уже не таким уверенным голосом, судорожно взмахнула руками и, едва не упав со скользкой ветки, торопливо повисла на других, более тонких. Ветви с готовностью оплели ее запястья, удерживая и не позволяя упасть, помогая восстановить равновесие.
        Барт, согнув ноги, резко ударил по хлипким конечностям подбирающегося к Медведю ноофета и, удовлетворенный тем, что переключил внимание монстра на себя, вскочил, прижимая к груди вывихнутую руку и перехватывая меч другой. Левой он фехтовал несколько хуже, но все-таки надеялся, что справиться сумеет.
        Аркано, всей душой желающий защитить не только Фредо, но и всех, и каждого из здесь присутствующих, рванулся вперед, пронзая кинжалом Мартына горло чудовища. В левую руку его вцепился вольпок, смыкая страшные зубы, и мужчина, не сдержав крика, ударил зверя ногой в грудную клетку.
        Вокруг Мартына продолжали бить молнии. Они были повсюду, буквально заключали бравого пирата в клетку, не давая сделать ни одного лишнего шага, заставляя постоянно отскакивать и вертеться на одном месте, как белку в колесе, безмерно злясь из-за собственного бессилия.
        Шин, и вовсе лишенный возможности помочь, с огромным трудом перевернулся на живот и, кое-как, ползком, подобравшись к своему мечу, устремил взгляд на сверкающую фигуру Фредо д’Ардженто.
        - В… ваша светлость! - неуверенно окликнул он, не зная, не понимая, что видит. Верить в то, что Серебряный Фредо и в самом деле чернокнижник почему-то очень не хотелось, да и доказательств этого, как будто не было - ведь и обычный человек мог бы вот так пропустить молнию через свое тело. Наверное.
        Князь, ежесекундно содрогаясь, медленно, через силу повернулся и, увидев, что страж протягивает ему рукоятью вперед меч, так же медленно, с усилием отвернулся. Брать сейчас в руки металлический предмет он не видел смысла, да и полагал попросту опасным - неизвестно, во что может вылиться сочетание молнии и металла, неизвестно, как аукнется это для его соратников. Шин, не понимающий глубины мыслей чернокнижника, растерянно заморгал; на лицо его легла тень обиды.
        Медведь, кое-как вырвавшийся из хватки вольпока, заметив дрожащий в протянутой руке стража меч, шагнул вперед, чуть приседая и, перекатившись по земле, выхватил оружие из рук помощника. Тот растерянно перевел взгляд на мужчину, роняя освобожденную от тяжелой ноши руку.
        - Господин главнокомандующий…
        - Не лезь к Фредо! - рыкнул Аркано, заслоняя парня собой и пронзая насквозь бросившегося на него клацпера, - Ему сейчас нельзя касаться металла!
        Шин, вполне успокоенный этими объяснениями, хотел, было, сказать что-то еще…
        Раздавшийся из леса крик не позволил ему этого.
        На арену боя выскочил Анатолий - в разодранной острыми когтями одежде, с окровавленным мечом, перемазанный своей и чужой кровью, тяжело дышащий и очень напуганный. Взгляд его диких глаз метнулся к Ашету, как к человеку более сильному и способному.
        - Там… там кругом монстры, патрон… Я не знаю, как я…
        - Где Антон? - перебил его охотник, сдвигая брови и поднося к губам флейту. Страж неопределенно мотнул головой.
        - Я… я не знаю, патрон, не знаю… Он… сбежал, бежал от меня, спрятался… не знаю…
        - Тоже мне, дядя, - прорычал услышавший эту исповедь Барт, кое-как отбивающийся левой рукой с зажатым в ней мечом от клацперов, определенно вознамерившихся его сожрать, - Бросил мальчишку в лесу и даже не знает, что с ним!
        Анатолий, вспыхнув от гнева, раздраженно взмахнул мечом и, резко повернувшись, указал его острием на дирижирующего битвой Доната.
        - Если бы не эта тварь… - зарычал он и, не договорив, метнулся вперед.
        - Стой! - Ашет, прекрасно сознающий, насколько рискованно это может быть, торопливо обхватил губами мундштук флейты, начиная какую-то мелодию.
        Мелодия сорвалась на визг и оборвалась в самом начале. Флейта, забитая песком, выскользнула из парализованных заклятием пальцев. Колдун демонически расхохотался и, прижав руку к груди, набрал полную грудь воздуха, выдыхая затем залп горячего пламени. Толя, лишь каким-то чудом сумевший заблаговременно упасть, закрыл голову руками, чувствуя, как обгорают волосы на затылке и как нагревается ткань камзола.
        - Духи, да восстаньте же, черт бы вас побрал!
        Карина, почти висящая в объятиях дерева, яростно топнула ногой по ветке. Ствол недовольно зашумел, заворчал, заскрипел, но дух его к мольбам, требованиям шаманки, по-видимому, остался безучастен.
        Донат самодовольно хохотнул.
        - Не старайся, девочка. Твоя магия слаба предо мной, а мне достанет силы не дать тебе колдовать! Твои духи мне здесь ни к черту…
        Его слова оборвал неожиданный звук нежной, протяжной мелодии, донесшийся со стороны леса. Скрипичной мелодии.
        Монстры замерли, прекращая бросаться на людей, медленно поворачивая оскаленные морды туда, откуда неслась мелодия. Колдун, видя, чувствуя, что теряет власть над ними, спешно принялся что-то бормотать, складывая из пальцев непонятные жесты, что-то бесконечно чертя в воздухе…
        Фредо, пользуясь мгновенной передышкой, набрал побольше воздуха и изо всех сил, вкладывая весь блуждающий по его телу ток в одно действие, метнул в него ярко-синюю, пылающую молнию.
        Донат поймал ее открытой ладонью и, сжав, скатав в маленький шарик, запустил обратно.
        От этого разряда Фредо спас Эрнесто, наплевавший на возможную опасность, и ухвативший друга за плечи, уводящий его с линии атаки.
        Скрипка все играла, даря успокоение мятежным душам, приманивая монстров, заставляя их медленно уходить с лесной поляны. Дождь, хлещущий с небес, начал слабеть. Молнии сверкали все реже, и спустя несколько мгновений Мартын, наконец, получил возможность перевести дух, не уворачиваясь от них непрестанно.
        Карина, резко выдохнув, выпустила поддерживающие ее ветви и легко соскользнула на землю, ласково проводя ладонью по стволу одного из деревьев.
        - Восстань, - шепнула она, обращая всю свою энергию, всю свою силу лишь на одно действие, на появление одного-единственного духа. Дерево заскрипело, заворчало и медленно, будто нехотя, раздвоилось, отделяя дух от деревянной плоти.
        Впрочем, в этом уже не было смысла. Монстры постепенно оставляли поляну, колдун ни на кого не нападал и, казалось, битва завершена…
        Но Донат не собирался уходить, не попрощавшись.
        Заклятие, старательно выстраиваемое им, было, наконец, завершено. Колдун закусил губу; синие глаза его дьявольски сверкнули.
        Он упал на одно колено и упершись ладонью в землю, вскинул голову.
        - Egreterra alz’oni’to! - прошипел он и, секунду помолчав, прибавил, - Espoolaadanno! Avanti!
        Последнее слово у него, должно быть, означало конец заклятия, повеление ему действовать, что-то вроде церковного «аминь».
        Земля под ногами людей зашевелилась, медленно поднимаясь, вздымаясь и горбясь.
        Карина, пискнув:
        - Ой, мама… - опять заскочила на дерево, прячась за его духом и, как кошка когтями, вцепилась руками и ногами в ветку.
        Ашет, не в силах шевелить парализованными пальцами, присел и, схватив ртом свою флейту, попятился, тяжело дыша через нос. Анатолий, замерший на земле и теперь качающийся с ней вместе, попытался подняться, но упал и покатился кубарем, роняя меч.
        Аркано, Фредо и Эрнесто попытались отступить подальше от грозно воздымающегося вала; Мартын, даже забыв о своих муках, отпрыгнул назад, спасаясь от обрушившейся рядом с ним большой ветки. Глаза его в этот миг сверкнули красным, а когти на руках, чудилось, удлиннились еще больше. Он приземлился с грацией кошки и сел в неудобную позу, наполовину согнув ноги, будто они больше не были ногами человека, но превратились в лапы ноофета.
        - Не смей крушить мой лес! - попыталась, было, возмутиться шаманка, но тут дерево под ней зашаталось, и девушка, умолкнув, обхватила свою ветвь руками и ногами.
        Шин, не будучи в состоянии ни побежать, ни отпрыгнуть, постарался отползи, чувствуя, как земля под ним поднимается огромной волной и, сознавая, что спастись уже не сумеет, закрыл голову руками.
        Скрипка в лесу заиграла громче, быстрее, мелодия закружилась вихрем и под ее аккомпанемент лес разрушался, земля восставала, и комья ее взлетали в воздух, будто подброшенные взрывом.
        Один из них упал рядом с Пьетро, взорвавшись снопом грязи и камней. Страж, осыпанный последними, испуганно вскрикнул и упал на колени, закрывая голову руками.
        - Пощади! - сорвался с его губ почти стон, - Не убивай! Пощади!..
        - Пьетро… - Шин, перепуганный не меньше, находящийся в значительно более трудном положении, но, тем не менее, даже и не помышлявший о позорной капитуляции, чуть приподнялся, пораженно качая головой.
        Заинтересованный колдун легко повернул голову, прожигая труса пристальным взглядом синих глаз.
        - Щадить тебя, червя… - задумчиво проговорил он и, прищелкнув языком, поджал губы, - Нет. Я мог бы пощадить своего слугу, преданного, верного, но ты - враг…
        - Я буду служить тебе! - Пьетро, совершенно теряя голову от страха, подался вперед, пополз на коленях к человеку, против которого только что шел и которому так легко сдался, - Буду… Только пощади!
        - Хорошо!
        Донат всегда принимал решения быстро. Мольба стража стала для него неожиданностью, но неожиданностью приятной, ласкающей душу и сердце, и как использовать эту неожиданность, негодяй уже знал.
        - Притащи ко мне пирата! - резко приказал он, - Живее, живее, avanti! У тебя меньше минуты, чтобы забрать его и спастись самому, а потом… - синие глаза злорадно сузились, - Потом эта полянка взлетит на воздух вместе с глупцами, рискнувшими идти против Кровавого бога! Ты доволен, охотник? - взгляд колдуна метнулся к Ашету, по-прежнему сжимающему в зубах флейту, не желающему выпускать ее, - Ты нашел брата, но даже не понял этого, а теперь умрешь, так и не познакомившись с ним! Espoolaadanno! Avanti, avanti!
        Под землей что-то громыхнуло, и гул прокатился по всему лесу. Волны остановились, вздыбив почву и земля пошла мелкой дрожью.
        Пьетро, во имя спасения своей жизни готовый даже пойти на предательство, метнулся по трепещущей поляне к растерянному Мартыну, нервно облизывающему губы и периодически касающемуся языком отрастающих клыков и, ухватив его за плечи, поднял, поволок к колдуну.
        Дойти он не успел - Донат среагировал раньше. Не дожидаясь, пока новоявленный слуга вместе с новоявленным пленником окажутся поблизости, он подул на ладонь и, сдув с нее маленький вихрь, пустил его к ним. Пьетро отступил, сжимая плечи пленника, заслоняясь им, надеясь тем ускользнуть от незавидной участи… Но Донат не интересовался его мнением. Смерч подхватил обоих и под пораженными взглядами пытающихся удержаться на трясущейся все сильнее и сильнее земле людей унес куда-то вдаль.
        Колдун, ухмыляясь, поднял ногу и резко опустил ее, вскидывая обе руки в воздух.
        Прямо посередине поляны, там, где стояли Фредо, Аркано и Эрнесто, прогремел взрыв. Под землей словно что-то лопнуло, комья грязи полетели в воздух, камни, трава, пыль, деревья - все смешалось в один жуткий водоворот.
        Фредо отшвырнуло в сторону дерева, на котором притаилась перепуганная шаманка. Эрнесто и Аркано разметало по сторонам - одного к Ашету и Анатолию, другого куда-то к лесу, где только что, захлебнувшись и взвизгнув в последний раз, умолкла скрипка. Остальные, опрокинутые взрывом и отброшенные к деревьям, попытались скрыться за последними, прекрасно понимая напрасность своих попыток.
        Куда, как и когда в этой суматохе исчез проклятый жрец Неблиса, заметить никто не успел. Лишь князь Финоры успел расслышать обращенные к нему, растаявшие в грохоте взрыва слова: «Тебе не спасти короля!». Он успел еще подумать, что если короля надо спасать, то значит, он жив… а потом все померкло.
        Глава 10
        Фредо моргнул, потом моргнул еще раз. Отскочившее в момент удара сознание неспешно вновь возвращалось в тело, и чернокнижник постепенно начинал осознавать реальность.
        Странно. Он висит на дереве. Кажется, когда его отшвырнуло взрывом, на ветку он не попал, но тогда как? Втянул, что ли, кто-то…
        - Прочухался?
        Перед глазами мелькнула изящная босая ступня, лодыжка с тонким браслетиком из бусин и маленьких перышек, и князь попытался нащупать под собой опору.
        Да. Все-таки ветка. Не самая удобная платформа для того, чтобы приходить в себя после взрыва.
        - Ну и тяжел же ты! - продолжал щебетать смутно знакомый, веселый и звонкий голос, - Я уж думала, что уроню, не сумею затащить! Князь Финоры, похоже, хорошо кушает, а?
        Князь Финоры?.. Ах, да. Это же он. Князь… чернокнижник… Серебряный Фредо, Фредо д’Ардженто!
        А говорит с ним кто?
        Он с трудом поднял голову и несколько долгих секунд пытался сфокусировать взгляд на симпатичной девушке с ярко подведенными углем черными глазами, с меховым капюшоном на голове, с какой-то боевой раскраской на лице… Ах, да! Карина, шаманка! Они же шли к ней, чтобы вылечить Мартына, а потом…
        Воспоминания нахлынули разом, прожгли сознание князя, как каленым железом и он, дернувшись, тяжело упал с ветки, рухнув навзничь на неровную землю. Мартын! Они думали, что он предатель, а предателем был его слуга, и этот слуга теперь его похитил! О, Всемилостивая Праматерь, что же станет с ним? Он ведь помнил, он видел - несчастный пират начал обращаться, он обращался много стремительнее, чем того можно было ожидать! И теперь ему никто, никто-никто не поможет, теперь этот человек - хороший человек! - будет обречен стать монстром, чудовищем…
        Карина на дереве тяжело вздохнула и, легко и изящно соскочив, встала над лежащим князем, упирая руки в бока.
        - Ну, и долго ты собираешься валяться? Здесь тебе не постоялый двор, чтобы вот так развалиться и лежать! Ну, мужчины, все бы вам лениться…
        - Я не ленюсь, - тихо, хрипло отозвался Фредо и, упершись ладонями в землю позади себя, с трудом сел, - У меня кружится голова и сломана нога. Что с остальными?
        Шаманка фыркнула, присаживаясь рядом с собеседником на корточки и, склонив голову, с любопытством вгляделась в него.
        - Кружится голова у него! Великая Праматерь, видел бы ты себя в зеркало сейчас, парень! У тебя половина лица в крови, рана на виске! Еще бы твоей голове не кружится, неужели ты ничего не чувствуешь? Ну, мужчины…
        - Что с остальными?!
        Выслушивать в очередной раз нелестные отзывы о мужском поле вообще и о себе в частности Фредо не хотелось. У него кружилась и болела разбитая голова, у него жгло болью сломанную ногу, и думать получалось с огромным трудом. Повторять вопрос подталкивало беспокойство, говорил не разум, а сердце.
        Карина фыркнула и, вновь поднявшись, скрестила руки на груди, окидывая долгим взглядом изувеченную, будто перекопанную поляну.
        - Судя по стонам, все живы. Отсюда вижу, как тот мужик с серьгой в ухе выкапывается из-под завала, наглый здоровяк помогает кому-то из своих встать на ноги… Ой, вот парню со сломанными ногами здорово не повезло - на него упала ветка! Бедняга, ему, небось, и позвоночник перебило… - девушка сочувствующе цокнула языком и, не задерживаясь на живописании несчастий Шина, продолжила, - А вон и твой брат, все с флейтой в зубах сиди…
        - Мой кто? - чернокнижник нахмурился, - Ты что-то путаешь, Карина, оружие моего брата - меч, а не флейта.
        Шаманка медленно опустила на него взгляд и неожиданно весело, очень неподходяще к ситуации расхохоталась. Потом опять присела на корточки и, положив руки на колени, склонила, как птичка, голову набок.
        - Так ты что, не знаешь? Да не смеши меня, чернокнижник, эту же историю весь Габар знает!
        - Какую еще историю… - голова закружилась сильнее, и Фредо, силясь унять это неприятное чувство, провел пальцами по лбу. Попытался применить силу, но тут же и бросил это дело - какая уж тут сила, тут надо хоть немного в себя прийти, прежде, чем колдовать!
        - Историю о том, как жили-были на свете муж и жена, - завела тоном народной сказительницы Карина, - Жили, что удивительно, весьма мирно. Родила бедная женщина мужу сына, а потом он, должно быть, начал обижать ее - как все мужчины! - и она сбежала. Так вышло, что, убегая, она носила под сердцем второе дитя, но муж об этом не знал. А может, и знал - черт его знает, мужики к таким вещам невнимательны. Короче говоря, сбежала она аж в Димору, и там разродилась еще одним сыном. Пожила какое-то время, да померла благополучно. А сын рос-рос… Хотя да, надо сказать, что первый сын ее тоже времени даром не терял. Отец его преставился, он начал воровать, и по случайности стибрил кошель у самого короля Тревора! Король не обиделся, даже наоборот - пригрел маленького воришку, вырастил его, как сына, а потом возвел на престол княжества Финора. Младший же сын этих несчастных рос в условиях значительно менее уютных, много скитался, а потом прибился к столичному легиону охотников. Там он прижился, многому научился и, в конце концов, стал известен всему королевству как Стальной Аш… Эй, Фредо, ты чего?
        Князь, слушающий наполовину известную ему историю с открытым ртом, на последних ее строках смертельно побледнел и отшатнулся, едва ли вновь не падая на землю.
        Перед глазами все плыло, сознание мешалось и путалось, и выступающая на поверхность невнятного болота правда никак не хотела укладываться в сознании.
        Стальной Аш… Ашет Аччайо… Человек, чьего преследования он так боялся… Человек, от которого убегал всю дорогу, если не всю жизнь… Его родной брат?..
        - Это не может быть…
        Фредо замотал головой, не смог удержаться из-за сильного головокружения и опять упал на землю, ударившись окровавленной стороной.
        На глаза навернулись слезы. Они потекли, смешиваясь с кровью, капая на землю, а князь тупо смотрел, как они падают, оставляя на потревоженной почве мокрые следы и не находил в себе сил вымолвить ни слова.
        Карина, тяжело вздохнув, сочувствующе похлопала его по плечу, но, особенно не желая соболезновать мужским переживаниям, продолжила вполне безжалостно.
        - Великая Праматерь, да ты сам на него взгляни! Вы же с ним… ну, не как две капли воды, но если вас перед зеркалом поставить - все очевидно!
        Фредо медленно поднял голову, устремляя взгляд на другую сторону изуродованной поляны.
        Шляпу с Ашета сорвало взрывом, и теперь светлые волосы привольно разметались по плечам. В зеленых с коричневыми прожилками глазах играло солнце. Он сидел, по-прежнему держа во рту флейту, даже не пытаясь поднять рук, чувствуя, что пальцы по-прежнему не служат ему, и тупо смотрел в одну точку.
        К прославленному охотнику осторожно приблизился Медведь. Он, человек закаленный и в определенной степени толстокожий, уже вполне оправился после мгновенного полета и сильного удара о землю, и сейчас, в оборванной одежде, с пересекающим глаз шрамом, покрытый новыми ссадинами и порезами, с прокушенной рукой, прижатой к груди, выглядел жутко, но вполне уверенно.
        - Как ты? - спрашивал Аркано негромко, осторожно: к столичному охотнику он особенной симпатии по-прежнему не питал, но все-таки беспокоиться за него считал своим долгом.
        Аш медленно перевел на него взгляд, потом раздраженно выплюнул флейту и резко выдохнул.
        - У меня пальцы парализованы, мужик! Я ни играть не могу, ни вообще ими пошевелить! Как по-твоему, как я?
        Медведь поморщился. Особенной вежливости он, конечно, не ждал, но и на такое откровенное хамство не рассчитывал. Тем более, что сейчас, глядя на опасного и загадочного Стального Аша, он с изумлением узнавал в его лице черты своего молочного брата, и не мог понять причин этого.
        - Будем считать, что это было вежливое «все хорошо», - тонко, язвительно улыбнулся главнокомандующий и, оглядевшись, шагнул в сторону, протягивая руку лежащему на спине стражу, - Вставай, Толя.
        Анатолий, ухватившись за крепкую ладонь, рывком сел и, испуганно ощупав себя, дикими глазами уставился на помощника.
        - Где Антон?
        - Зависит от того, какого ты имеешь в виду, - хладнокровно отозвался Медведь, поворачиваясь к нему спиной и окидывая долгим взглядом поле боя, - Поддельный смылся, захватив твоего дружка-предателя, и нашего друга, а вот настоящий… последний раз я видел, как он убегал в лес.
        - Он играл на скрипке, - буркнул Ашет, мрачно созерцая свои скрюченные, словно сведенные судорогой пальцы, - Я думаю, он жив.
        - Наверное, жив, - отстраненно кивнул Аркано, вглядываясь во что-то поодаль, - Скоро придет, испугался, наве… Ох, ё… - он метнулся вперед, забывая обо всем и, в два прыжка очутившись рядом с заваленным тяжелой веткой Шином, принялся высвобождать его из-под завала.
        Со стороны леса послышались негромкие шаги. Анатолий, взволнованно вскочив, всем существом подался вперед и, обнаружив выходящего на поляну племянника в компании незнакомца с длинной рваной ссадиной на щеке, встрепанными темно-рыжими волосами, желтовато-красными глазами и в разорванном темном плаще, озадаченно замер.
        - А… Антон?..
        - Со мной все хорошо, дядя, - паренек быстро улыбнулся, поднимая взгляд на совершенно спокойного Эрнесто, - Этот господин как-то вдруг раз - и рядом очутился, а там монстры все кругом, ух, как много было! Так он встал спокойненько так, сказал, чтобы я играл дальше, а сам ну как гонять этих чудищ! Ууу, он сильный, очень, он всех их прогнал!
        - Если бы не твоя скрипка, ничего бы не вышло, Скрипач, - неблиссер быстро улыбнулся и, скользнув взглядом по поляне, остановился на друге, - Фредо. Что с тобой?
        - Жить буду, - буркнул чернокнижник и, медленно поднявшись на ноги, пошатываясь, двинулся вперед. Он шел осторожно, качаясь из стороны в сторону, хромая, изредка хватаясь за голову, но очень целеустремленно. Он шел к брату. К никогда прежде не виданному родному брату…
        Аркано, не понимая, чем вызвано поведение князя, тем не менее, на дороге у него не становился - все внимание главнокомандующего было приковано к изрядно пострадавшему в этой схватке Шину.
        Анатолий, завидев приближающегося князя, узнав его мгновенно сразу в двух ипостасях - как князя, и как чернокнижника, - на миг растерялся, не зная, как реагировать. Ведь он, они шли, скакали сюда с одной целью - схватить мерзавца, так поступившего с ними, отомстить ему, а теперь…
        Он же своими глазами видел, как сражался, боролся Серебряный Фредо против мерзавца-колдуна, видел, да и сейчас видит, как он пострадал… Можно ли презирать такого человека? Можно ли винить его за глупую шалость, что он провернул когда-то, когда он сейчас… вот так…
        Страж опустился на одно колено, почтительно склоняя голову.
        - Ваша светлость…
        Фредо не ответил. Взгляд его был обращен к Ашету.
        - Итак, - говорил он негромко, очень спокойно, как обычно и где-то даже мягко, - Значит, ты и есть Стальной Аш.
        Охотник неспешно поднял голову, внимательно изучая действительно удивительно похожего на него человека, затем попытался встать. Попробовал упереться руками в землю (парализованы у него были только пальцы, остальная часть руки действовала нормально) и, кое-как, опираясь на запястье, приподнялся, сел на корточки. Потом одним движением выпрямился во весь рост, взирая на бывшего его на голову ниже князя сверху.
        - Я спрошу только один раз, Фредо д’Ардженто, - тихо произнес он, - Я видел все, что здесь происходило, но я задам вопрос. И поверю любому твоему ответу, приму все, что ты скажешь. Ты - чернокнижник?
        Фредо обезоруживающе улыбнулся (вкупе с окровавленной половиной лица это выглядело особенно впечатляюще) и легко развел руки в стороны, пожимая плечами.
        - Да.
        Ашет обреченно опустил голову.
        - Почему ты не солгал? Я бы поверил, я бы отпустил тебя… Зачем ты сказал правду?
        Чернокнижник улыбнулся шире.
        - Не хочу начинать общение с родным братом со лжи.
        Охотник недовольно мотнул головой, отбрасывая назад светлую челку. Он не слушал.
        - Как это глупо, опрометчиво, как… что ты сказал?
        Аш медленно поднял голову. Взгляды двух пар зеленых глаз встретились.
        - Почему… ты назвал меня братом?
        Фредо обреченно вздохнул.
        - Спроси Карину, она расскажет тебе нашу историю. Мне доподлинно известно, что часть ее, касающаяся меня, правдива, что же до второй… Ты действительно скитался после смерти матери, пока не прибился к столичному легиону?
        Ашет отступил, недоверчиво вглядываясь в так похожее на его собственное, бесконечно родное лицо.
        - Да… Нет, я… Я перепробовал много занятий, бродяжничал, искал, где заработать денег, искал, где добыть еды, но… В столичном легионе я долго был на побегушках, подай-принеси, потом научился владеть мечом, и… Подожди, - он замотал головой, забывшись, поднял руку, чтобы потереть висок и, обнаружив скрюченные пальцы, в сердцах сплюнул. Потом вновь устремил взгляд на брата.
        - Моя… моя мама рассказывала, что сбежала от отца, но…
        - Мой отец, пока был жив, рассказывал, что мама ушла от него, - в тон ему проговорил Фредо. Ашет умолк. Князь тоже молчал. Разговор зашел в тупик, чему верить, а чему нет, как вести себя, молодые люди не знали.
        - А и правда, - Аркано, который, как оказалось, внимательно слушал беседу двух внезапно обретших друг друга братьев, обернулся через плечо, - Еще кормилица говорила нам, что мать твоя бежала от отца, но не потому что… ох… забыл, как же его звали…
        - Дамар.
        Два голоса прозвучали как один. Фредо и Ашет вновь недоверчиво уставились друг на друга; губы князя тронула легкая, неуверенная улыбка. Медведь победоносно ухмыльнулся и повел плечом.
        - Что и требовало доказать, - безмятежно сообщил он и, так и не продолжив начатое предложение, вернулся к Шину. Тот пока был без сознания и, говоря откровенно, мужчине казалось, что это хорошо - вполне вероятно, что, придя в себя, парень не выдержал бы боли.
        Вновь повисло молчание. Братья неуверенно созерцали друг друга, не представляя, как реагировать и как вести себя.
        - И… что мы… нам… - Аш кашлянул, - Что, теперь на шею друг другу бросаться?
        Чернокнижник тонко улыбнулся и, не отвечая на вопрос, неожиданно вытянул руки вперед.
        - Покажи пальцы.
        - Я думал, чернокнижники не умеют целить, - отметил охотник, однако, руки к рукам брата протянул. Фредо, легко коснувшись его сведенных судорогой пальцев своими, улыбнулся вновь.
        - Но тебя и не нужно лечить. Это проклятие, а проклятие развеять я смогу… Тем более, что когда этот негодяй ушел, его сила мне больше не помешает. Не двигайся.
        Ашет замер, внимательно следя за тем, как неожиданно обретенный старший брат ощупывает его пальцы, легонько дует на них и что-то шепчет, скользя своими пальцами по его коже.
        Тем временем, Анатолий, тихонько отошедший от встретившихся родственников, приблизился к племяннику и, не стесняясь, сердечно обнял его. Хотел, было, что-то сказать, но оказался прерван сразу же недовольным окликом.
        - Эй! Трогательное единение, Толя, но, может, поможете мне вместе с парнем выковыряться?
        Ответ последовал, как это ни странно, совсем не от того, от кого ожидался.
        - С парнем? - Эрнесто удивленно обратил взгляд к Антону, - Но мальчик - Скрипач. Ему нельзя заниматься тяжелой работой, нужно беречь пальцы. Я помогу.
        - Ты? - Барт, наполовину засыпанный землей и изо всех сил из-под нее выбирающийся, смерил неожиданного помощника долгим, скептическим взглядом, - А ты кто вообще такой? Вампир?
        Мужчина быстро, коротко улыбнулся и, прижав руку к груди, чуть поклонился новому собеседнику. Представляться ему, после обретения нового статуса, очень нравилось.
        - Неблиссер. Имя мое Эрнесто, при условии, конечно, что вас оно интересует. Вы примете мою помощь, господин?
        Барт скривился, однако, милостиво кивнул и даже махнул рукой, подзывая нового знакомого к себе.
        - Не знаю я, что за тварь такая «неблиссер», - пробурчал он себе под нос, - Однако, в моем положении было бы глупо отказываться от помощи.
        - Эрнесто! - внезапно прервавших их разговор звонкий голос шаманки заставил неблиссера удивленно повернуться к ней. Карина, замерев на небольшом холмике вздыбившейся земли, вытянула руку, указывая тонким пальцем на Антона.
        - Ты сказал, мальчик Скрипач? Как в легендах? «И придет он в звуках скрипки, когда мир будет обречен»?
        Эрнесто тонко улыбнулся и, отвернувшись, ухватил стража за руки повыше локтя, начиная аккуратно вытягивать его из-под завала.
        - Я слышал, как он играл, Карина. И видел. Он - Скрипач, у меня нет сомнений. Ты знаешь, что подобные ему всегда приходили в худшие дни королевства, а если объявился главный жрец Неблиса…
        Он не стал продолжать - этого не требовалось, девушка все поняла и так. Замерев на своем возвышении, она сверлила Антона подозрительным взглядом, пока паренек в немом остолбенении созерцал ее. Наконец, неожиданно вспомнив, что мужчине не подобает так уж открыто проявлять свою симпатию, юноша опустил взгляд и, дернув стоящего рядом дядю за обрывок рукава, громко прошептал:
        - Кто эта лесная богиня?
        Анатолий, не проникнувшись вопросом, пренебрежительно отмахнулся.
        - А, ведьма какая-то. В бою она особо не помогала, мешала то… - договорить ему не дала обернувшаяся вокруг горла гибка ветка.
        Карина, обладающая поистине кошачьим слухом, гневно выдохнула и, всем видом показывая, что беседовать с грубыми мужланами не собирается, отвернулась, окидывая долгим взглядом происходящее.
        Ашет и Фредо замерли против друг друга - старший лечил пальцы младшего, с трудом снимая сильное проклятие колдуна, младший безмолвно созерцал его, улавливая все большее и большее сходство. Аркано мрачно склонился над потерявшим сознание Шином, и по лицу его было видно, что ничего хорошего он не наблюдает. Эрнесто уверенно тянул Барта из-под земляного завала, уже практически вытащив его на волю.
        Князь медленно, протяжно выдохнул и, подняв голову, чуть улыбнулся.
        - Попробуй ими пошевелить.
        Аш неуверенно шевельнул пальцами сначала одной руки, затем другой… и, расплывшись в улыбке, схватил руку чернокнижника, крепко сжимая ее.
        - Спасибо! - сердечно произнес он, - Спасибо, брат! Для музыканта пальцы - первое дело, и остаться без них…
        - Зови меня Фредо, - прервал старший брат, - Братом меня звал Мартын, и… видишь, к чему это привело. Да, я знаю, это не из-за того, что он так называл меня, это потому, что он нужен был этой твари, этому… а, кстати, зачем? - остановленный внезапной мыслью, Фредо изумленно обернулся на прочих своих соратников, задерживая взгляд на Медведе, - Аркано… ты замечал что-нибудь особенное в Мартыне за время нашего пути? Зачем он мог понадобиться этому мерзавцу Донату?.. - и, не давая ответить, потер лоб, - Обращался он быстрее, чем должен был…
        Ашет помотал головой.
        - Обращался он с той скоростью, с какой обращаются все люди, - заметил он, - Тут другое, Донат поспособствовал, - наткнувшись на непонимающий взгляд брата, охотник отвел одну руку в сторону, - Искажение третьего порядка.
        - Что?.. - Фредо чуть подался вперед, пытливо заглядывая в глаза брата, - Ты… ты уверен? То есть, ты хочешь сказать… Он сжимал время? Мы шли, думали, что идем недолго, а на деле… И вы нас догнали как-то очень быстро… Аркано! Как думаешь, на сколько он сжал наше время, насколько мы опоздали?
        - Не знаю, - отстраненно откликнулся Аркано и, мельком обернувшись, махнул рукой, подзывая названного брата, - Фредо, взгляни сюда. Мне кажется… парню крупно не повезло.
        Все взгляды обратились к распростертому на земле Шину. Даже Карина, не слишком горящая желанием оказывать помощь существу мужского пола, спрыгнула со своего возвышения и подошла ближе. Князь, хмурясь, шагнул, было, к пострадавшему, но нога его неожиданно подломилась и он, силясь устоять, неловко взмахнул руками.
        Ощутив, как сильные руки подхватывают и удерживают его, Фредо изумленно перевел взгляд левее… и с облегчением улыбнулся помощи младшего брата. Тот, впрочем, остался серьезен.
        - У тебя-то что с ногой?
        - Сломана, - чернокнижник пренебрежительно мотнул головой, - Мне сломала ее Карина, сломала… так же, как я сломал ноги этому парню.
        Ашет не удержался от ухмылки.
        - Возмездие?
        Князь глубоко вздохнул и виновато опустил подбородок. Сам он, получив повреждение, мысленно характеризовал его точно так же, посчитал возмездием за причиненную боль и, в целом, был согласен принять это наказание.
        Но парню помочь хотел.
        Впрочем, хотел этого не только он. Стальной Аш, успевший (хоть и неосознанно, и неочевидно) привязаться к своим спутникам за время пути, осторожно повел старшего брата к пострадавшему, искренне надеясь, что тот сумеет оказать помощь. Анатолий с племянником подошли ближе; Антон испуганно прижал к груди скрипку.
        - Братец… - сорвался с его губ шепот, в котором зазвучала боль, - Он же… дядюшка… он же ведь не умрет, правда?..
        Медведь живо повернулся, с любопытством склоняя голову набок. Мальчишку он не знал, хотя и помнил смутно, как называл его Ашет, представляя Донату.
        - Ты… Антон, верно? - мужчина мягко улыбнулся: хоть имя парня и было ему известно, как еще начать разговор, он не знал, - Тот самый Антон, чьим именем воспользовался этот ублюдок?
        - Господин главнокомандующий, - Толя нахмурился и, соблюдая почтительное уважение, склонился в недовольном поклоне, - Очень прошу вас не обучать моего племянника дурным словам и выражениям.
        - Твоего племянника?? - Аркано, изумленный еще больше, даже присвистнул, - Ну и ну, интересные подробности! Ладно, потом расскажешь. Не бойся, парень, умереть мы Шину не дадим. Здесь, в конце концов, есть… сведущие люди. Ведь правда, Карина?
        Шаманка подошла ближе и, демонстративно не замечая восхищенного взгляда юноши, надменно фыркнула.
        - А с чего ты взял, что я буду помогать какому-то мужику? Все вы одинаковые - сейчас он бедный, несчастный, а стоит его вылечить…
        - Карина, остановись, - прихрамывающий Фредо, приблизившийся с помощью брата к несчастному парню, сдвинул брови, - Я ни за что не поверю, что у столь юной девушки может быть такое жестокое сердце.
        - Постарше тебя буду! - огрызнулась юная девушка с жестоким сердцем и, что-то недовольно ворча себе под нос, присела на корточки рядом с лежащим без сознания Шином. Тонкие пальцы ее уверенно скользнули по спине, вдоль позвоночника, ближе к пояснице… Лицо помрачнело.
        - Фредо, ты можешь присесть?
        Князь пожал плечами и кое-как, цепляясь за родного брата и названного, опустился на землю рядом со стражем. Лицо его омрачилось - чернокнижнику хватило взгляда, чтобы определить масштабы проблемы.
        - Позвоночник? - тихо спросил он. Карина кивнула и, ухватив его за руку, положила ее ладонью на спину Шина чуть ниже лопаток.
        - Здесь.
        Потом передвинула руку ниже, ближе к середине спины.
        - Здесь.
        И, наконец, сместила ее к пояснице.
        - И здесь. В центре я чувствую небольшое смещение, возле лопаток, пожалуй, не более, чем трещина… Но, как бы там ни было, а оказать помощь прямо тут я не сумею. Нужно доставить его ко мне в хижину.
        - Но с такими повреждениями перемещать его нельзя, - Ашет, кое-что смыслящий в целительстве (души же он стражам вернул), нахмурился, мрачнея на глазах, - Надо здесь…
        Карина недовольно вскинула на охотника черные глаза.
        - Все-то вы, мужчины, знаете! Я не могу оказать ему помощь здесь, тем более, что половину вас мне тоже предстоит лечить! У этого здоровяка рука прокушена вольпоком, а он делает вид, что все в порядке, за ногу его клацпер укусил, я видела! Ты своему брату ногу срастить можешь, красавец? Нет? Вот и нечего мне указывать!
        Аш, совершенно не ждавший такой характеристики от, конечно, весьма привлекательной, но и довольно необычной девушки, откровенно растерялся и, покосившись на брата, предпочел замолчать, присаживаясь на корточки с ним рядом.
        Карина опять метнула на него гневный взгляд.
        - Что ты тут ошиваешься? Иди, найди свою флейту, она еще пригодится! А вы все резко заткнулись! - она сложила из пальцев обоих рук «козу», оттопырив мизинец и указательный и, сложив их между собой, закрыла глаза, раздраженно бормоча, - Тетя колдовать будет…
        Антон, глядящий на шаманку с немым обожанием в светло-серых глазах, весь подался вперед, с жадностью всматриваясь в ее нежное лицо, испещренное полосками краски и испачканное грязью. Юноше, впечатлительному от природы, привыкшему к лицезрению крестьянских девок, сызмальства привыкающих к трудной, тяжелой работе, со щеками, покрасневшими от печи и руками, загрубевшими от воды, вдруг встретить столь нежное, удивительное, почти воздушное создание, овеянное мистическим ароматом магии, было настолько поразительно, что он ежесекундно забывал себя сдерживать. Ему хотелось обнять девушку, хотелось трепетно прижать ее к себе и нежно-нежно, едва заметно, коснуться ее губ своими…
        Анатолий уверенной рукой удержал племянника и, сдвинув брови, погрозил ему пальцем. Мешать шаманке колдовать не следовало - это мужчина понимал, да и вообще подозревал, что в магию колдунов и ведьм лучше простым смертным не встревать. Хотя, конечно, племянник его, оказывается, тоже не из простых…
        - Как ты играл на скрипке? - шепнул страж, с невольным подозрением рассматривая горящее восхищением молодое лицо парня, - Ты же не умеешь!
        Антон перевел на него удивленный взгляд и пожал плечами.
        - Так я ж и не умею, дядя. Мне учитель-то повелел, мол, скрипку достань, я и достал, в руки взял… а оно потом само как-то, я совсем-совсем не думал, не пытался даже, я ж и не знал, как ее держат-то! Да только скрипка прямо как прыгнула мне к подбородку, рука левая гриф сжала, подбородком прижал, в правую смычок и к струнам… А дальше не я играл, она сама, дядя, клянусь головой!
        - Голова тебе еще пригодится, - Анатолий добродушно взъерошил волосы племянника и, покосившись на сосредоточенную шаманку, понизил голос еще больше, - А что до легенд про Скрипача, так и я то слыхивал. Говорят, когда особенно тяжело королевству, зачарованные инструменты сами людей находят, которых на подмогу приводят. Особливо же среди них выделяется Скрипач - он способен возвратить порядок туда, где был хаос, он должен вести за собой остальных… Но я никогда и подумать не мог, что Скрипач может быть столь юн, и что… что это вообще все происходит вот так.
        - В мире все происходит странно, Толя, - Аркано, внимательно прислушивающийся к беседе племянника и дяди, негромко вздохнул, - И все эти адепты зачарованных инструментов - все это простые люди, которым приходится менять свой уклад и спасать королевство. Кстати, Аш, а что это Донат говорил, будто у тебя его флейта?
        Охотник, как раз поднявшийся, чтобы подобрать с земли свой инструмент, пожал плечами.
        - Так это и есть его флейта, я у него ее когда-то отобрал. Научился сам играть, и решил, что мне она пригодится больше. А…
        - Заткнитесь! - шаманка, честно пытающаяся сконцентрироваться на чем-то, наконец, не выдержала, - Прекратите отвлекать меня, по дороге поболтаете! Духи! Заткните им рты!
        - Чего?! - Барт, которого только-только вытащили из-под завала, попытался, было, как-то возмутиться, сказать, что так поступать с важными особами не есть правильно, что это непочтительно, грубо и так далее… но один из комьев земли, взмыв в воздух, внезапно залепил ему рот, и страж принялся гневно отплевываться. Эрнесто, молчаливый по своей природе, быстро улыбнулся и на подлете сбил направляющийся к нему ком грязи.
        Остальным повезло меньше.
        Очень скоро все болтуны сидели с заткнутыми, залепленными грязью ртами, изо всех сил отплевываясь от нее, пытаясь освободиться, и Карина получила несколько желанных минут тишины.
        Ей их было достаточно. Шаманка вновь сложила пальцы в странный знак и, закрыв глаза, принялась медленно раскачиваться. Прошла секунда, другая - и с приоткрытых губ ее полились тихие, горловые звуки, ни на что не похожее пение, призыв, при помощи которого она могла повелевать живой природой.
        Трава, те ее редкие остатки, что еще сохранились на изувеченной поляне, медленно начала подниматься в воздух, сплетаясь в прочное, надежное полотно. Несколько ветвей деревьев оплели ее края, превращая полотно в носилки.
        Тело Шина приподнялось, удерживаемое не то другими травинками, не то землей, не то и вовсе воздухом и медленно поплыло к этим носилкам.
        Болтуны замерли, даже прекращая бороться с грязью: помешать в столь ответственный момент не хотелось никому. Вот пострадавший подплыл к носилкам вплотную… Вот медленно и мягко опустился в них, и прочные ветви легко повлекли носилки куда-то вглубь чащи.
        Барт яростно сплюнул остатки грязи и выпрямился, вытирая рукавом рот.
        - Куда ты его?
        - К себе в хижину, - шаманка хладнокровно поднялась с земли, поворачиваясь спиной к собеседникам, - Следуйте за мной. А ты, мальчик… подбери челюсть с земли, не засоряй мне лес.
        Оскорбленный в лучших чувствах Антон захлопнул приоткрытый, освобожденный от земли рот и, потупившись, понуро направился за своей прекрасной лесной богиней.

* * *
        Мартын яростно рванулся, силясь ослабить сдерживающие его путы. Он сидел на полу в какой-то большой, полутемной зале, привязанный к деревянному столбу за спиной. Тело ныло - яд ноофета, казалось, продолжал расползаться по нему, меняя и выламывая суставы. Нога, попавшая в капкан шаманки, нещадно болела и запах собственной крови нервировал парня.
        По правую руку от него, в углу, обхватив себя руками, тихо страдал предатель Пьетро, ругающий себя за проявленную слабость. Его новоявленный господин, насвистывая, что-то варил в котелке над жарко полыхающим огнем камина.
        - Фракасо! Что тебе нужно?! - пират молчал уже минут пятнадцать и его, наконец, прорвало, - Проклятый предатель! Какого хрена лысого ты похитил меня, что тебе с меня?!!
        Донат, не обращая на пленника внимания, взял большой черпак и, зачерпнув им загадочного варева, внимательно понюхал. Потом удовлетворенно кивнул и перелил зачерпнутое в деревянную чашку. Взял ее в руки, покачал, остужая и, видимо, неудовлетворенный медлительностью процесса, подул на жидкость.
        Варево покрылось тонким ледком.
        Колдун, улыбнувшись, подошел к пленнику и, ухватив его за волосы, запрокинул голову, поднося кружку к губам.
        - Пей.
        - Это с какого хрена мне пить эту дрянь?! - Мартын старался не открывать рот, поэтому слова прозвучали не столь грозно, сколь хотелось бы, - Не буду!
        Улыбка мерзавца стала иезуитской.
        - Разве ты хочешь обратиться в ноофета?
        Пират замер, растерянно глядя в синие глаза напротив. Обращаться ему, понятное дело, не хотелось, но как избежать этого кошмара наяву, парень не знал. Колдун же, по-видимому, был готов предложить ему такой способ.
        - Выпей, - голос его так и сочился ядом, - Это замедлит обращение, а может, и вовсе остановит его. Выпей, я не желаю тебя зла, Мартын.
        Мартын, чувствуя, всем существом ощущая, что совершает большую глупость, неуверенно приоткрыл рот, позволяя влить в него некоторое количество странного варева. Вообще, если так подумать… Что бы этому колдуну не было нужно от него, а полезнее он, наверное, все-таки не обращенный в монстра. Соображающий, разговаривающий…
        Зелье встало комом в горле, и пират закашлялся. Колдун, не дожидаясь, пока он придет в себя, больно сжал его волосы и резко влил в приоткрытый рот остаток варева. Мартын забрыкался, задергался, сглотнул… Зелье обжигающе-холодным и леденяще-горячим комком провалилось в желудок.
        Пират яростно зарычал и, не видя иного выхода выразить свою злость, плюнул в лицо мерзкому магу. Тот рассмеялся и, утершись рукавом, отошел, щелчком пальцев подзывая слугу.
        Пьетро приблизился, ощутимо нервничая и трепеща, не зная, чего ждать.
        Донат, взяв с каминной полки длинный и узкий кинжал, протянул его слуге рукоятью вперед.
        - Отрежь ему левый рукав, - спокойно велел он, - Мне нужно видеть его метки.
        Мартын вздрогнул. Он сказал не «метку», а «метки»… Но как, как, откуда он может знать??
        - У меня… всего одна метка, - хрипловато бросил он. Глупая попытка, но как знать, вдруг сработает?
        - Верно, - колдун живо повернулся, широко улыбаясь, - Одна метка… и одно клеймо, клеймо пирата. Ты думал, я не знаю, кто ты, дитя Кадены?
        Пират скрипнул зубами. Все-таки он ошибся, ошибся, когда думал, что это Фредо и Аркано общаются и дружат с ним, потому что знают или, по крайней мере, догадываются, кто он… Должно быть, они ничего не знали. Все знал этот подонок, в котором он изначально видел предателя.
        - Я не понимаю, о ч…
        - Ой, только не надо ломать комедию! - Донат фыркнул, мимолетно закатывая глаза, - Мне нужно твое тело, Мартын, и я получу его, не взирая на твою ложь!
        - Мое… что? - в голове что-то щелкнуло, и пират забился с удвоенной силой, - Ах, ты, проклятый извращенец! Да что б тебе… что б тебя самого!!
        Колдун на мгновение замер, с нескрываемым изумлением созерцая гневного парня, а потом неожиданно весело расхохотался, запрокидывая голову.
        - Если бы я искал любовника, выбрал бы кого-то менее лопоухого! - смеясь, воскликнул он и, переведя взгляд на мнущегося слугу, взмахнул рукой, - Чего ты медлишь? Отрежь ему рукав, avanti! А ты, глупый ребенок Кадены… - маг опять устремил взгляд на своего пленника, - Подумай еще раз. Мне нужна лишь твоя плоть, а кровь, когда придет время, я отдам моему другу, моему учителю… Неблису. Но не сейчас, нет-нет-нет… Сейчас твоя кровь испорчена, отравлена ядом ноофетов. Ты чувствуешь? Чувствуешь, Мартын? Ты продолжаешь обращаться.
        Мартын застонал. Слова треклятого колдуна будто спровоцировали новую вспышку боли, сопровождающей обращение: опять заныли зубы, ногти на руках и ногах, опять свело судорогой колени…
        Пытка длилась ровно тринадцать секунд. Пират не считал их - в таком состоянии он не был способен адекватно мыслить, узнал лишь когда все завершилось.
        - Тринадцать секунд, - резюмировал Донат и кивнул чему-то, - Хорошо. А теперь, Мартын, послушай меня и постарайся не встревать с комментариями. Твое обращение замедленно, но не остановлено. Оно будет продолжаться, яд ноофета будет постепенно разрушать твое тело, ты будешь алкать крови… и я буду давать ее тебе. Не для того, чтобы ты обратился! Мне не нужен послушный монстр - у меня их достаточно. Мне нужно твое тело, ребенок Кадены… твоя метка.
        Пьетро, наконец добравшийся до страдающего человека и послушно разорвавший острым кинжалом швы его рубахи, оторвавший, отрезавший рукав, медленно выпрямился. Рукав остался болтаться на руке Мартына - снимать его приказа не было, а своевольничать страж опасался.
        Донат досадливо вздохнул и, подойдя, резко рванул кусок холщовой материи вниз. Обнажилось сильное плечо, украшенное рассеченной шрамами от зубов ноофета меткой. Открылся локоть, показалось предплечье… И еще одна метка, татуировка, картинка на бледноватой в полумраке коже показалась на свет.
        Это был компас, самый обычный, морской компас с указывающей точно на север стрелкой. Ничего необычного в нем, казалось бы, не наблюдалось.
        Колдун широко ухмыльнулся и мягко скользнул кончиками пальцев по картинке, словно щекоча, подбадривая ее, побуждая к чему-то…
        Мартын раздраженно дернулся. Руки его были заведены за спину, что происходит после снятия рукава, он не видел, а ощущения были неприятными.
        - Фракасо! Ты что, мне паука на руку пустил? Щекочет!
        Донат вновь расхохотался, рассмеялся мягким, рокочущим смехом и, прищелкнув языком, покачал головой, вновь обходя столб и представая перед пленником.
        - Глупый, глупый маленький мальчик… - задумчиво протянул он, приподнимая указательным пальцем подбородок Мартына, - Ты что, даже не знаешь, что носишь на руке?
        - Это мое дело - знаю я или нет! - раздраженно рыкнул парень, с ненавистью глядя в синие глаза. Те немного сузились, в них заплескалась насмешка.
        - Нет, ты не знаешь… - пропел маг, любуясь пленником, как произведением искусства, - Тебе неизвестно, почему и зачем тебе была нанесена эта метка. Возможно, ты даже не знаешь, когда она появилась, она ведь была с тобой всю жизнь? - заметив промелькнувшее в глазах пирата согласие, он улыбнулся, - Я так и думал. Что ж, Мартын, друзей своих ты больше не увидишь, а если бы и увидел, и даже если бы рассказал… - колдун выпустил подбородок пленника и махнул рукой, - Это уже ничего не изменит. Такие метки наносили всем детям Кадены, и из-за них их впоследствии уничтожали. Компас на твоей руке - не просто картинка. В миг, когда жизнь твоя будет в смертельной опасности, стрелка его сдвинется, и укажет единственное место на свете, где тебя могли бы спасти - обитель Светлых. Поэтому я и ускорил процесс твоего обращения. Поэтому я всячески провоцировал его…
        - Кровь! - пират так и вскинулся, - Ты… тогда от тебя пахло кровью, ее запах меня с ума сводил! Так ты… ты специально порезал палец, чтобы?..
        - Именно, - Донат самодовольно кивнул, - Люблю догадливых людей. Я порезал палец, чтобы запах крови заставлял тебя обращаться быстрее, я сжимал время, чтобы еще ускорить этот процесс для тебя, я подложил капкан, чтобы тебя сводил с ума запах собственной крови… Теперь мое зелье сделает процесс обращения статичным, ты останешься на грани смерти очень надолго. Ровно настолько, чтобы я успел найти путь…
        - А барабан? - Мартын, не слушая врага, нахмурился, - Зачем ты бил ночью в барабан? Нечисть, что ли, созывал?
        Колдун закатил синие глаза.
        - Во имя Неблиса, Мартын! Ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? Какая тебе разница, зачем я бил в барабан, что тебе за дело до моих намерений? Главное из них я озвучил тебе только что - я хочу добраться до обители Светлых, чтобы перебить их ко всем чертям (ах, опять это чужестранное выражение!) и освободить место для моего Бога, моего друга! Для Неблиса!
        Пират, бывший по природе своей человеком и в самом деле догадливым, очень понятливым, криво ухмыльнулся и попытался сесть поудобнее.
        - А что мне за печаль слушать о планах, которые все равно рухнут? Фракасо! Ну, и дурак же ты, Антон… то есть, Донат. Что за дурацкое имя?
        Колдун легко пожал плечами.
        - На древнем наречии Кадены, наречии, которое ты знаешь, «donate» означало «кровь». Почему меня так назвали, я не знаю - своих родителей я убил до того, как задал этот вопрос.
        Мартын мимолетно скривился - такая бравада своей безжалостностью не нравилась ему. Однако, демонстрировать этого не хотелось, поэтому парень поспешно изобразил пренебрежение.
        - Ну и дурак. Ты меня считал дураком, а я ведь с самого начала чуял в тебе предателя! Знал, сразу знал, что не спроста ты так набиваешься к нам в спутники…
        - Зачем же тогда взял?
        Донат оглянулся и, заметив жадно прислушивающегося Пьетро, повелительно взмахнул рукой, отсылая его. Лишние уши ему были ни к чему. Новоявленный слуга, вздрогнув, торопливо зашагал куда-то вглубь залы - замка он не знал, и куда идти, не представлял.
        - Подумал, что будет безопаснее иметь тебя рядом, чем за спиной, - Мартын поджал губы, - Правда, ошибся. Ну, ничего, ребята еще доберутся до тебя, и от твоей этой халупы…
        Колдун вскинул руку, прерывая его и издевательски хохотнул.
        - Искъерда для тебя халупа, мальчик мой? А мне-то думалось, что дети Кадены с кровью впитывают уважение к главной твердыне своего острова…
        - Мы в Искъерде?.. - Мартын недоверчиво подался вперед. Перед внутренним его взором вмиг предстала величественная громада большого замка, отстроенного когда-то, по преданиям, самими Облачными богами. Искъерда! Неужели этот мерзавец осмелился занять твердыню богов? Неужели его низость и подлость достигли такого… такого… масштаба???
        - На Кадене… - Донат не отвечал, и пират, кожей ощущая, что он не лжет, опустил голову. Значит, этот мерзавец приволок его на остров, что в двух шагах от обители Светлых! Значит, если стрелка компаса на его руке и в самом деле движется - а он чувствует, ощущает ее движение! - он и впрямь может суметь добраться до богов…
        - Ты смертный, - хрипло прошептал парень, - Тебе не справиться с богами…
        Донат, отвлекшийся на какие-то свои мысли, безмятежно пожал плечами.
        - Ну, во-первых, не так уж я и смертен, друг мой. Видишь ли, я один из немногих, кто еще помнит царствование Кровавых богов… - колдун отбросил назад темные кудри и обворожительно улыбнулся, - Просто хорошо сохранился. Что же до «не справиться»… Я ведь буду не один. По всей Финоре, по всему королевству то тут, то там, возникают все новые и новые храмы Неблиса, Мартын. В каждом княжестве, в каждом уголке дель’Оры приносят кровавые жертвы Богу разврата! И, как только он насытится их кровью, как только утолит многолетний голод… Он вернется в этот мир. А я встану рядом с ним. И никто, ни один из смертных, включая твоего хваленого чернокнижника, не остановит нас!
        Глава 11
        - А где лошади?..
        Путники остановились; все взгляды обратились к задавшему вопрос князю Финоры. Карина издевательски фыркнула, скрещивая руки на груди.
        - «Где лошади»! И он только сейчас додумался спросить об этом, только когда понял, что должен ехать, а не идти! Вот все вы, мужчины, одинаковы - замечаете, что что-то пропало, только когда испытываете неудобство! Только, когда лишаетесь привычного комфорта!
        - Карина, во имя Светлых, - Эрнесто, на правах старого знакомого, положил руку на плечо девушке, легонько сжимая, - Если ты знаешь, где они - скажи.
        Сам неблиссер дискомфорта от пешей прогулки не испытывал, а предпринял ее исключительно по причине хорошего отношения к Фредо, желая удостовериться, что князю оказана надлежащая помощь. Пока же князь, висящий на плечах обоих своих братьев - родного и молочного, отчаянно хромающий, с пробитой головой, получившим помощь отнюдь не казался.
        Шаманка недовольно дернула плечом. С Эрнесто она и в самом деле была знакома довольно давно, хотя знала его не слишком хорошо, но позволять ему каких бы то ни было вольностей не хотела.
        - Духи отвели их к моей хижине, - недовольно известила она и, опять отвернувшись от собеседников, язвительно прибавила, - Прогуляться придется своими ножками, Фредо д’Ардженто! Не все тебе на чужих спинах кататься, иногда и самому приходится пройтись!
        Ашет тихонько вздохнул и, перехватив брата поудобнее, покачал головой.
        - До чего ж противная девица… - пробормотал он, - А этот тип, который то ли вампир, то ли кто он там, похоже, с ней ладит?
        - Это он дал нам наводку на нее, - так же негромко отозвался Аркано, уверенно поддерживая названного брата, - После стычки с ноофетами Мартын сильно пострадал, ему требовалось лечение…
        - Кстати, - охотник неожиданно оживился, - А вы знали, что ноофетов никто, кроме хозяина постоялого двора не видел? В деревне его считали помешанным.
        Фредо, кое-как хромающий между своими помощниками, от неожиданности даже остановился. Маленький, легкий, он практически висел в руках сильных братьев, но идти, тем не менее, старался сам, поэтому остановка его заставила притормозить и обоих помощников.
        - То есть, как? - князь, непонимающе сдвигая брови, уставился на родного брата, - Он говорил, что ноофеты убивают жителей деревни, говорил, что постояльцев не пускает, но иногда они заставляют его… Антон!
        Скрипач, шагающий рядом с дядей, услышав оклик, мигом обернулся и поспешил приблизиться к князю Финоры. Подходил он, правда, с некоторой опаской - не каждый день ему, простому пареньку из придорожной деревни, доводилось общаться с такими высокопоставленными людьми!
        - Слушаю, Ваша светлость, - юноша склонился в почтительном поклоне. Чернокнижник недовольно махнул рукой - ему сейчас было не до этикета.
        - Оставь эти церемонии. Скажи мне - ты из той деревни, где, по словам хозяина постоялого двора, была стая ноофетов?
        Выпрямившийся Антон несколько замялся. Такого прямого вопроса он не ожидал.
        - Да, но… Ваша светлость, во имя Великой Праматери, неужели вы верите словам того старика? Да это ж все на деревне знали - он с приветом малость, все-то ему чудища чудились! Ну, или как это сказать… Он все сказки баял, говорил, мол, нотефеты ночами к нему приходят, да путников пожирают, да только никто ж не видел ни путников тех, ни этих нотефетов!
        - Ноофетов, - поправил Аркано. На губах его играла легкая улыбка - мальчишка главнокомандующему нравился, нравился уже тем, что слова его дышали искренностью. Ну, а уж при учете того, что парень был племянником Анатолия… Доверие поднималось еще на несколько градусов.
        - Простите… - сконфузился паренек, поудобнее перехватывая футляр со скрипкой, - Так я это, обо что… Врал он все, старик Харви этот, ей-ей, врал! Не было ни чудищ, ни вообще кого, вот… Вот учитель был в тоем постоялом дворе, пусть он скажет - был там кто?
        - Был.
        Ашет быстро улыбнулся, заметив промелькнувшее в глазах юноши смятение.
        - Ты видел ноофетов, Антон. Они должны были окружить тебя в лесу, ты и сам говорил, что там были монстры… Ты не испугался?
        - Дак как ж не испугаться-то! - Скрипач поежился, - Ой, как перепугался, я ж чуть скрипку не бросил, как увидал, что она этих тварюк тянет, но тут тот господин появился… - он быстро оглянулся на Эрнесто. Рваная ссадина на щеке неблиссера по-прежнему рассекала алой полосой белую кожу, яснее ясного говоря, что без дела он не сидел.
        - Он мне повелел - «играй», я и стал дальше играть, - паренек немного затараторил, - А он как давай этих вот всех тварюк гнать, ух! Он их всех-всех прогнал, учитель… Ваша светлость, вот вам крест! Я и бояться перестал…
        Фредо, слушающий просторечный говор юноши с доброй улыбкой, чуть покачал головой.
        - А в былые времена говорили, что все скрипачи отличались неуемной храбростью, бездумным отчаянием… Быть может, это скрипка наделяла их смелостью?
        - Не исключено, - Ашет глубоко вздохнул, - Зачарованные инструменты плохо изучены, Фредо. Бездумное их использование может привести к плачевным действиям… Доказательством тому - смерть хозяина постоялого двора, этого старика Харви. Используя зачарованный барабан…
        - Барабан! - Аркано так и вскинулся, озираясь, - А кто-нибудь подумал забрать барабан Мартына?..
        - Он у меня, господин!
        Медведь обернулся. Барт, один из наименее пострадавших в жестоком бою, шагающий твердо и уверенно, немного повернулся, демонстрируя притороченный к спине барабан. Вывихнутую руку он по-прежнему продолжал прижимать к груди, но нести инструмент ему это определенно не мешало.
        Фредо, тоже оглянувшийся, заинтересованно улыбнулся.
        - Ты - Барт, я не ошибаюсь?
        - Так точно, Ваша светлость, - Барт расплылся в широкой улыбке, - Ваш самый верный слуга! Правда… смущает меня малость то, что видел я сегодня…
        - Понимаю, - чернокнижник спокойно кивнул, - Если ты пожелаешь оставить службу - тоже пойму.
        Барт даже остановился, потрясенно взирая на обожаемого князя, и активно замахал перед собою руками.
        - Да вы что, Ваша светлость! Да я… да у меня ни одной такой мысли даже не было! Умеете вы колдовать - да ну и пусть, я ж видел, как вы свое колдовство используете! Если вы против зла боретесь, так оно только и хорошо, что есть вам, чем бороться… - страж на миг смолк, и с новым воодушевлением продолжил, - А если вы еще и монстра Черных лесов победите - то вообще слава вам до скончания времен!
        - Черные леса… - князь, у которого изначальная цель похода за всеми перипетиями просто вылетела из головы, опять остановился, - Монстр… Проклятье, я совсем забыл! Аш, Аркано! Перед тем как исчезнуть, этот мерзавец сказал кое-что, сказал мне! Он сказал, что «короля мне не спасти», но, если так… Если король нуждается в спасении… Значит ли это, что он жив?
        - И искать его надо в Черных лесах? - понятливый охотник быстро кивнул, - Я думаю, Фредо, что такая вероятность не исключена. Ты и вправду собирался отправиться туда, чтобы одолеть монстра?
        - Да! - Фредо гордо выпрямился, возобновляя путь, - И я отправлюсь, я спасу короля Тревора, чего бы мне это…
        - А Мартын?
        Вопрос, заданный мрачным Медведем, повис в воздухе. Чернокнижник медленно перевел взгляд на него и, не зная, что сказать, сглотнул.
        - Кто вообще такой этот Мартын? - Аччайо, воспринимающий происходящее не так болезненно, сдвинул светлые брови, - Откуда он взялся?
        - Встретился по дороге, - тихо отозвался князь, опуская голову, - Случайно. Помог сражаться с ноофетами, мы их победили благодаря его барабану. Стоял со мной спина к спине против клацверов, называл меня братом… Мы подозревали его в том, что он предатель. В конце концов - он заклинал!..
        - Это был говор Кадены, - Карина, не поворачиваясь, дернула плечиком, - Глупые мужчины, вы вообще обучались в школе? Это старое наречие Священного острова Кадена, на нем говорят лишь рожденные там!.. Ну… или те, кто узнал его обманом, как Донат.
        На этот раз остановился Ашет, созерцая затылок шаманки в недоверчивом обалдении.
        - Наречие Кадены?.. Хочешь сказать… этот лопоухий молодчик - один из детей Кадены??
        - Но ведь детей Кадены перебили, - торопливо вставил его брат, - Еще во времена Кровавых богов - им не нужны были свидетели под боком!
        - Видимо, не всех… - потрясенный Аркано, тоже замерший на полушаге, поднял прокушенную руку и, кривясь от боли, потер ей лоб, - Значит, Мартын с Кадены… Что ж, это многое объясняет. Вполне логично, что злой колдун хотел его похитить, только зачем было помогать ему обратиться в ноофета?
        - Да-да, - Фредо, внимательно выслушав своего главнокомандующего, кивнул, - Он порезал палец, когда мы останавливались в деревне, и Мартына потом сводил с ума запах крови… Он сжимал время, чтобы его обращение шло быстрее - зачем?
        Карина недовольно фыркнула - на это она ответа не знала.
        - Его и спросите, если опять встретите! Прибавьте шагу, болтуны! Вон уже моя хижина, и вашему раненному нужна помощь.
        Антон, успевший тихонько отсеяться к своему дядюшке, покосившись на прекрасную лесную богиню, неуверенно шагнул к ней.
        - Скажи… богиня… ты сумеешь помочь братцу Шину?
        Шаманка медленно повернулась и, смерив бывшего ее немного выше юношу долгим, оценивающим взглядом, хмыкнула, скрещивая руки на груди.
        - Сделаем все, что в наших силах. Главное, чтобы он не пришел в себя слишком рано, иначе боль может убить его. Ты пригодишься, Скрипач, - она неожиданно вновь глянула на Антона, и у того от этого взгляда сладко защемило сердце, - Будешь играть на скрипке, чтобы он спал. Настраивайся морально на это, знакомься с инструментом. Я пойду вперед, а вы подтягивайтесь - вон моя хижина, ее видно отсюда.
        Впереди, выступая из-за зеленых ветвей, и в самом деле виднелись коричневые стены маленькой уютной хижинки. Деревья, с предельной осторожностью передающие друг другу носилки с Шином, уже опустили их на землю рядом с ней.
        Легконогая шаманка устремилась вперед, не оглядываясь на спутников и, уже почти подойдя к своему домику, неожиданно громко позвала:
        - Марыся! У нас раненный!
        Мужчины, следующие за ней, удивленно переглянулись. Вроде бы говорила, что будет лечить сама, а теперь зовет кого-то на подмогу… Да и что за такое странное имя она называет?
        Из дверей хижины быстрой тенью выскользнула угольно-черная кошка с белым перышком на груди и, обнюхав голову лежащего на носилках парня, вопросительно воззрилась на хозяйку, удивленно мяукнув.
        - Да, работенка та еще предстоит… - Карина со вздохом махнула рукой, - Вечно от мужчин только проблемы. Приготовься, моя милая, - мне потребуется много твоей помощи.
        Кошка совершенно по-человечески вздохнула и, взмахнув хвостом, убежала обратно в хижину.
        - Подготовь место! - крикнула ей вслед шаманка.
        Анатолий поморщился и сплюнул на землю. Кошек он не любил.
        - Непременный атрибут всякой ведьмы… - пробурчал себе под нос мужчина и тотчас же удостоился пощечины от ближайшего дерева. Девушка при этом не оборачивалась и, казалось, полностью была сосредоточена на пострадавшем парне.
        Барт не сдержал легкого смешка.
        - Поосторожнее бы ты с языком, друг, девушка, видать, легка на расправу!
        - Девушки вообще жестокие создания, - недовольно огрызнулся Толя и, делая вид, что ничего не произошло, прибавил шагу. Наглая девчонка мужчине совершенно не нравилась, однако, уповая на ее способность помочь Шину, он, сцепив зубы, терпел.
        Трое предводителей формирующегося на глазах большого отряда, двое из которых поддерживали третьего, в беседе участия не принимали. Им было, что обсудить и кроме этих глупостей.
        - Где Мартын, мы не знаем, - рассуждал Фредо, - Как его искать - предположить не можем. О Треворе же известно, что последний раз его видели в районе Черных лесов, или… Эрнесто!
        Дождавшись, когда неблиссер обернется, князь задал вопрос.
        - Где ты последний раз видел короля Тревора?
        Оба брата князя в едином порыве уставились на него.
        - Он видел Тревора??
        - Какое отношение имеет этот вампир к королю?!
        Со стороны хижины донеслось негромкое ржание. Фредо, вмиг узнавший голос своего жеребца, расплылся в полной облегчения улыбке, абсолютно игнорируя недовольные вопросы спутников.
        - Вихрь… хвала Светлым. Эрнесто, я жду ответа.
        - Твои спутники тоже ждут его, и я полагал, что их желания тебе ближе, - невозмутимо отозвался неблиссер, - В последний раз я видел Тревора на левом берегу Красной речки, где мы находимся и сейчас. Но дальше к северу, ближе к Черным лесам. Куда он направился после нашей встречи, мне неизвестно.
        - О том, куда король Тревор направился потом, знает, наверное, все королевство… - Ашет неприязненно поморщился, - Он отправился в Черные леса, искать монстра, но сам попал в беду! Это, конечно, при условии, что ты не лукавишь, вампир, и что ты не сожрал его.
        Эрнесто тонко улыбнулся, вновь отворачиваясь.
        - Твоим братьям я не по нраву, Фредо. Трудно винить их в этом - предрассудки диктуют людям мысли. Но я бы очень просил, по крайней мере, называть меня не «вампиром», коим я не являюсь, а «неблиссером», как окрестил меня ваш брат, господа.
        Охотник медленно перевел взгляд на по-прежнему поддерживаемого им князя.
        - Брат?.. Фредо, ты…
        - Да-да, я назвал целый род проклятых существ! - чернокнижник недовольно взмахнул рукой, - Это не имеет никакого значения сейчас! Не имеют значения старые пророчества, все эти кол, стрела и… - он неожиданно осекся и, переведя взгляд дальше, на спокойно шагающего впереди Анатолия, обратив внимание на его обожженные руки, покрытое ожогами лицо, тяжело сглотнул. Потом глухо продолжил:
        - И меч. Эрнесто… ты говорил, что речь может идти не столько о предметах, сколько о людях, их олицетворяющих?
        Неблиссер обернулся и согласно моргнул. Тратить слова попусту ему не хотелось.
        - Значит, Анатолий - меч… - забормотал Фредо, - Тогда Шин - стрела, а сбежавший предатель, чьего имени я не запомнил - кол… Кол, Стрела и Меч! Они должны были сойтись вместе, они сошлись, а значит, знамения… Правда, Кол сбежал.
        Стальной Аш, давно привыкший схватывать все налету, чуть сдвинул светлые брови.
        - Но вместе они шли всю дорогу. Я понимаю, о чем ты говоришь, Фредо, я знаю пророчество Безымянного… насколько его вообще возможно знать, конечно. Но в пророчестве не было ни слова о Скрипаче, а мы не видели ни радуги в ночи, ни серебряной луны. Или, может быть, их видел ты?
        - Нет, - князь несколько поник, - Ладно, пожалуй, пророчества сейчас действительно не к месту. Нужно решить… нужно определиться, куда мы пойдем и кого постараемся спасти. Мартын или король Тревор?
        Медведь, которого безжалостно грызла совесть за то, что они подозревали в предательстве пирата, а на деле чуть ли не помогли настоящему негодяю его пленить, угрюмо вздохнул. Для него все было очевидно - спасать следовало Мартына, а король… Да, это очень печально, но он ждал пять лет и может подождать еще! А вот что сделает эта шваль с Мартыном…
        - Король Тревор пропал пять лет назад, - говорил мужчина довольно упрямо, даже голову чуть опустил, становясь похож на быка, - А Мартына похитили только что, и неизвестно, что этому мерзкому колдуну может быть нужно от уроженца Кадены…
        - Однако, где искать Мартына, мы не знаем, - возразил ему Ашет, - А вот с королем Тревором все более или менее понятно. Я думаю, стоит…
        - Я думаю, - резко прервал своих братьев Фредо, - Нам сперва стоит позаботиться о пострадавших. Медведь, куда тебе кого-то спасать? У тебя самого прокушена рука! Ашет… Ну, твое здоровье у меня таких опасений не вызывает, но как же Шин? Неужели мы оставим его здесь?
        Анатолий, как раз немного притормозивший, не слишком жаждущий опережать предводителей и пребывать наедине со строптивой шаманкой, услышав последние слова князя, взволнованно обернулся. Его племянник, тоже искренне обеспокоенный таким вопросом, прижал уже становящимся привычным жестом к груди футляр со скрипкой.
        - Да разве ж можно оставлять его наедине с этой бестией, Ваша светлость? - страж недоверчиво покачал головой, - Нет-нет, я… я все-таки хочу верить, что вы скорее князь, чем чернокнижник, и…
        - Князь и чернокнижник я в равной степени, Анатолий, - Фредо быстро улыбнулся, - И я должен просить у тебя прощения за то, что сделал. Мне очень не хотелось отправляться в темницу - в свою собственную темницу!.. Шина мы не бросим. Я, со своей стороны, сделаю все, чтобы помочь ему, я помогу Карине, чем сумею…
        - Фредо, - Эрнесто, стоящий поодаль, но, тем не менее, слышащий каждое слово, послал ему быстрый, предупреждающий взгляд, - Позаботься сначала о себе. Ты пострадал ничуть не меньше, чем все твои друзья.
        Князь, как раз неловко ступивший на сломанную ногу и не сдержавший тихого, болезненного стона, сцепил зубы и промолчал.
        …Начать шаманка решила… не с Фредо, что было бы более, чем логично. Во всяком случае, Аркано ее намерением сразу же взяться за Шина был искренне изумлен, и даже почти возмущен - ведь если бы первым был исцелен чернокнижник, он бы мог оказать посильную помощь!
        - Он итак может оказать мне посильную помощь, - отрезала Карина, резко разворачивая для себя удобный стул и ставя его рядом с высоким ложем. На ложе уже лежал лицом вниз пострадавший, доставленный сюда на сей раз не ветвями деревьев, а руками Эрнесто и Анатолия. Носилки, бывшие по сути своей не более, чем травяным полотном, убирать из-под него не стали - Карина сказала, что так ему будет мягче.
        У изголовья ложа стоял Антон, нервно сжимающий в руках добытую из футляра скрипку. Как играть усыпляющие мелодии, паренек не знал, не мог даже предположить этого и ужасно боялся сделать что-нибудь не так. Успокаивающие слова Ашета, что зачарованный инструмент сам подскажет ему нужный мотив, особенного эффекта на юношу не оказывали.
        Толя, Барт, Аркано и Эрнесто, как люди, не имеющие никакого отношения к целительству, сгрудились возле входа в хижину, и шаманка иногда ворчала, что они перекрывают доступ воздуху в помещение.
        С левой стороны, со стороны сердца, от несчастного сидела угольно-черная Марыся и, задумчиво умываясь, изредка без особенной симпатии поглядывала на набившихся в домик шаманки людей. Судя по ее взгляду, кошка вполне разделяла мнение хозяйки об «этих мужчинах».
        Фредо, передвигающийся с определенным трудом, но самостоятельно, приблизился и, понимая, что места, куда сесть, ему не предоставили, аккуратно опустился на ложе рядом с ногами Шина. Шаманка одобрительно кивнула.
        - Верно, займись его ногами. Исправь то, что сам сломал, Серебряный Фредо… - и, заметив искреннюю растерянность князя Финоры, девушка досадливо вздохнула, - Ну, что еще?
        - Я… - чернокнижник неловко кашлянул, - Я не умею целить…
        - Великая Праматерь, ну почему мужчины не способны думать? - Карина возвела очи горе, и даже руки воздела, взывая к Светлым, - Боги, пошлите же этому человеку хоть каплю рассудка, или я просто убью его, не выдержав такой глупости! Фредо! Ты способен срастить два конца веревки? Соединить два обломка дерева, превратив их в одно целое?
        Князь несколько неуверенно кивнул. В целом, теоретически, как исполнить действия, означенные шаманкой, он знал, но на практике как-то никогда не пробовал.
        - Здесь тот же принцип, - девушка устало вздохнула и неожиданно простерла руки над телом, над спиной несчастного Шина, - Представь, что соединяешь два обломка дерева, и… Хотя на всякий случай лучше взять что-нибудь прямое и ровное, чтобы прижать к ноге и, ориентируясь на это, действовать. Эй, кто-нибудь! Дайте ему меч!
        Ашет, не дожидаясь, пока откликнется кто-то из спутников, мигом выхватил из ножен свой клинок, передавая его за рукоять брату.
        - Возьми.
        Фредо замер. Несколько долгих секунд он безмолвно созерцал великолепный, прямой и острый меч, не слишком длинный (как у Антона), но и не короткий, идеально сбалансированный и выверенный, с золотой гардой, с серебряным эфесом и с большим гранатом в виде ромба у основания клинка. Он чуть повернул его, так, чтобы на лезвие упал свет и стала видна руническая вязь, бегущая от граната вниз.
        Рукоять меча была обмотана чем-то, похожим на проволоку.
        - Отк… - чернокнижник поперхнулся на полуслове и, забывая обо всем на свете, поднял взгляд на брата, - Откуда… у тебя этот меч?..
        Аш, искренне не понявший причин вопроса, равнодушно пожал плечами.
        - Нашел неподалеку от Черных лесов.
        - Нашел… - эхом повторил Фредо и, продолжая держать оружие с какой-то благоговейной почтительностью, сдвинул брови, - Хорошо, я спрошу по-другому. Откуда у тебя меч короля Тревора?

* * *
        Слова чернокнижника прозвучали как гром среди ясного неба, заставили обернуться всех: даже Карина, которая уже, казалось бы, сосредоточилась на исцелении Шина, отвлеклась, изумленно оглядываясь.
        Ашет отступил, недоверчиво глядя на брата. Фредо, не поднимая глаз, продолжал созерцать меч.
        - Фредо… ты в чем меня подозреваешь? - охотник ощутимо помрачнел и по старой, еще детской привычке, привнесенной во взрослую жизнь из тех дней, когда он был озлобленным волчонком, выходящим один на один против стаи, бросился в атаку, - Ты, чернокнижник! Ты смеешь вешать мне какие-то нелепые подозрения?!
        - Что это ты так разволновался, Аччайо? - Аркано тяжело шагнул вперед, - Фредо пока тебе никаких подозрений не высказывал.
        - Они сквозят в его голосе, в его словах! - завелся Аш, - Скажи, скажи прямо, Фредо, скажи, что тебе хватило ума подумать, будто я мог убить Тревора! Мне было восемнадцать, когда он пропал, я едва поступил в легион, толком ничего не умел! И ты считаешь, что я мог?!
        - Возраст не оправдание, - в голосе чернокнижника зазвенели льдинки, - Когда я взошел на престол Финоры, мне едва сравнялось шестнадцать лет!
        - Мальчишка! - совсем вспылил охотник, - Бедная Финора, теперь я понимаю, почему в ней такой разор! Князь - мальчишка, да еще и чернокнижник! В чем, чем ты винишь меня, Фредо?! Или, по-твоему, я похож на проклятого монстра?!
        - Остынь, - князь, изо всех сил старающийся взять себя в руки, пытающийся вернуть привычное спокойствие, медленно поднял голову, - Расскажи, как ты нашел этот меч. Прошу тебя, брат… расскажи.
        Это обращение еще пуще разозлило охотника. Он упер руки в бока и гневно, тяжело дыша, надвинулся на собеседника, практически нависая над ним.
        - Вспомнил, что я тебе брат? А как подозревать меня… черт знает, в чем, - он неожиданно яростно махнул рукой и с видом огромного одолжения принялся отвечать на вопрос, - Я, чтобы ты знал, когда-то тоже пытался выследить монстра из Черных лесов. Он известен на все королевство, я думал - убью его и прославлюсь! Монстра я не нашел, зато нашел этот клинок. Он лежал возле камней, недалеко от берега реки, и весь был покрыт кровью. Я тогда еще плохо владел оружием, но меч мне понравился - я помыл его, отчистил…
        - Что обернуто вокруг рукояти? - глаза Фредо внезапно полыхнули серебром, - На первый взгляд будто проволока, но ведь это не проволока, верно, Аш? Это… струна?
        Ашет выпрямился, как спущенная тетива, гордо приподнимая подбородок и расправляя плечи. Голос его при ответе прозвучал надменно.
        - Струна зачарованной арфы, да, ты угадал, брат. Я много пережил на своем веку - еще до исчезновения Тревора, до своей службы в столичном легионе! - и однажды судьба свела меня с колдуньей, играющей на арфе. Ее песнь заворожила меня, я начал учиться музыке и обучался долгих шесть месяцев… А потом бежал, вырвав из арфы струну, ибо знал - даже струны ее обладают силой. Бежал, потому что понял - моя судьба не следовать за ней, моя судьба - однажды убить ее! Потому что я охотник. Потому что я гоняюсь за колдунами, чернокнижниками, чародеями и ведьмами, и потому что меня с ума сводит все происходящее здесь! - Аччайо яростно выдохнул и раздраженно прошелся по хижине, не переставая гневно бормотать, - С ума сойти! Я узнаю, что у меня есть брат, узнаю, что этот брат - чернокнижник, которого я должен схватить и доставить в столицу, я понимаю, что никогда не сделаю этого! И в тот же день на меня сваливается взбалмошная девица-шаманка, которую я тоже не могу схватить, хотя и должен, в тот же день неожиданно обретенный брат винит меня в том, что я повинен в гибели короля! Похоже, по возвращении из похода мне
тоже придется навестить дом Потерянных душ.
        Крепкая рука, внезапно сжавшая его плечо, заставила охотника остановиться, удивленно оглядываясь. Одиночка по жизни, он не привык получать поддержку, и прикосновения всегда равнял с нападением, но сейчас…
        Аркано широко, приветливо улыбнулся и, выпустив плечо взбешенного молодого человека, легонько хлопнул по нему большой ладонью.
        - Фредо никогда и ни при каких обстоятельствах не обвинил бы в смерти своего названного отца своего родного брата, - негромко вымолвил он, - Запомни, Аш. Запомни накрепко - семья для Фредо святое. Он рано потерял отца, его, как и меня, растила женщина, некогда бывшая нашей кормилицей. Он всегда мечтал иметь рядом родную душу, всегда мечтал, чтобы хоть в ком-то, кроме него, текла та же кровь… Ты нужен ему, Ашет. И он никогда, ни за что на свете не стал бы винить тебя в нападении на Тревора, тем более… - здесь Медведь повернулся к сидящему с опущенной головой молочному брату и пожал плечами, - Тем более, что король, по последним сведениям, жив.
        - Да, но меч… - князь неуверенно приподнял заветный клинок. Серебряные искры в его глазах потухли; гнев отступил, и на смену ему пришло испуганное недоумение.
        - Этот меч я узнаю из тысячи! Я верю тебе, брат, но… но как меч короля Тревора мог оказаться на берегу Красной речки? Меч был в крови, ты говоришь… Значит, или монстр напал, едва отец приблизился к Черным лесам, или… - Фредо качнул головой и быстро облизал губы, - Или я не знаю, что думать. Не хочу думать о самом худшем, но если меч был в крови…
        - То это, вполне вероятно, была кровь монстра, - неожиданно подала голос шаманка и, отвернувшись, опять склонилась над пострадавшим, - Довольно слов. Фредо, бери меч и действуй, как я сказала. Скрипач, играй. Остальные - брысь отсюда! Марыся, начинаем.
        Кошка, доселе мирно умывавшаяся возле пациента, последний раз провела язычком по передней лапке и, опустив ее, мигнула умными желтыми глазами. Потом легко вспрыгнула на спину несчастного и, улегшись точно на том месте пониже лопаток, которое Карина указала Фредо как одно из мест перелома, место, где, возможно, была только трещина, свернулась клубком, внимательно следя за хозяйкой. Девушка вытянула вперед обе руки, располагая их по сторонам от кошачьего тела и, закрыв глаза… замурлыкала. Совершенно по-кошачьи замурлыкала, не обращая внимания на собравшихся вокруг нее изумленных мужчин!
        Марыся несколько секунд прислушивалась к этим звукам, потом тихонько подхватила нежный напев, начиная подыгрывать внутренним моторчиком.
        От рук шаманки, от тела кошки пошли легкие вибрации, проникающие в тело Шина, вибрации визуально ощутимые, видимые - казалось, что прозрачно-зеленые волны идут от них, проникая в истерзанный организм.
        Фредо, в немом остолбенении созерцающий происходящее, вдруг встрепенулся и, вспомнив о своих обязанностях, аккуратно вытянул ногу стража вдоль меча, создавая корсет для своей магии. Потом вытянул руки, касаясь ребром ладони одновременно ребра меча и сломанной ноги и, закусив губу, нахмурился, начиная медленно, натужно сводить руки. Заклинаний он сейчас не произносил - это была иная магия, та, к которой чернокнижник обращался реже всего, глубокая, внутренняя магия, которую он знал, но практически не использовал. Эта магия задействовала самые потаенные ресурсы его сущности, он колдовал, истощая не тело, но душу, отдавая, вкладывая всего себя в созидаемое.
        - Трещина, - негромко резюмировала шаманка и мягко убрала руки, - Готово. Марыся, дальше. Смещение.
        Кошка поднялась на лапы, зевнула, потянулась, выгибая спинку горбом и медленно, чинно прошествовала дальше, усаживаясь там, где Карина указывала перелом с небольшим смещением.
        Шин чуть шевельнулся. С губ его слетел болезненный стон. Шаманка, вмиг разъярившись, резко повернулась и едва ли не зашипела, не пытаясь сдерживать ярость:
        - Я ведь велела тебе играть, Скрипач!
        Антон, и в самом деле напрочь забывший о своих обязанностях, вздрогнул и, виновато улыбнувшись, торопливо вскинул скрипку. Как играть, что играть - парень не знал, но предпочел, как и в лесу, полностью довериться зачарованному инструменту.
        Скрипка не подвела. Из-под смычка полилась тихая, завораживающая, успокаивающая мелодия, и мучительно скривившееся лицо Шина начало расслабляться. Тело вновь обмякло, боль отступила - молодой человек заснул, заснул глубоким сном, чтобы проснуться уже здоровым.
        Послышался тихий щелчок. Фредо, с трудом соединивший руки, сидел, тяжело дыша и внимательно смотрел на выпрямившуюся, принявшую свой обычный вид, ногу пациента.
        - Готово, - хрипло пробормотал он и, взяв меч, принялся пристраивать его ко второй ноге.
        Тем временем, Марыся не сидела без дела. Подойдя к поврежденному участку спины, кошка села, поерзала, устраиваясь поудобнее, и принялась мягко массировать лапками спину человека, немного выпуская коготки.
        Карина, вытянув руки по сторонам от ее тела, сосредоточенно нахмурилась и, коснувшись спины парня кончиками ногтей, легонько потянула руки на себя. Это заняло немного времени, и буквально через несколько секунд шаманка вновь уложила ладони плашмя и тихо замурлыкала. Кошка присоединилась к ней, знакомые зеленоватые вибрации потекли в тело молодого стража.
        Фредо с усилием тянул друг к другу руки, старательно исправляя то, что сам же и натворил, вкладывая всего себя в столь нетипичный для него процесс исцеления, вкладывая всю вину, все желание искупить ее. Наверное, впервые гордый князь Финоры действительно ощущал себя виноватым перед одним из своих подчиненных, виноватым настолько, что готов был отдать все, лишь бы помочь ему.
        - Готово, - спокойно информировала Карина и, смахнув со лба бисеринки пота, велела зевающей кошке, - Еще одно, Марыся.
        Утомленная Марыся - она все-таки тоже делилась своей энергией, отдавая ее немало, - недовольно дернула хвостом и без особенного желания прошествовала к пояснице, укладываясь на ней «корабликом». Обернула себя хвостом, опустила голову, вытягивая ее и обреченно замурлыкала.
        Фредо слабо застонал сквозь сжатые зубы - со второй ногой дело шло труднее, приходилось прилагать огромное количество усилий, использовать много энергии, а у него ее итак уже почти не осталось. В бою он пострадал сильно, не только физически, но и ментально, однако, говорить об этом не хотел, выкладываясь полностью.
        Стальной Аш, внимательно следя за мучениями брата, покачал головой и неожиданно поднес к губам флейту. Тихая, нежная мелодия разлилась по хижине, удивительно органично вплетаясь в выводимый скрипкой мотив, обволакивая невесомым облаком, поддерживая и как будто наполняя силой.
        Князь скрипнул зубами и удвоил усилия. Ему понадобилось еще три минуты - он был уверен, что прошло именно столько, хотя специально время не засекал, - три долгих минуты, наполненных невероятными усилиями, но наконец руки его соединились, переплетая пальцы.
        Фредо медленно, облегченно выдохнул и устало улыбнулся.
        - Готово…
        - У меня тоже все, - Карина, как раз завершившая исцелять последний поврежденный участок, ласково погладила по ушам недовольную кошку и неожиданно улыбнулась, оглядываясь через плечо, - Не хижина, а музыкальная шкатулка. Нет, я, конечно, музыку люблю, но не в таких же количествах! Заканчивайте, музыканты. Дело сделано.
        Музыка стихла. Поначалу умолкла флейта, и лишь затем - скрипка, уронив последнюю нежную ноту. Ашет, глубоко вздохнув, перевел взгляд на ощутимо побледневшего брата.
        - Как ты?
        Фредо слабо махнул рукой и мотнул пробитой головой.
        - Устал. Но надеюсь, этого стоило того, и мы получим еще одного союзника - не калеку, а вполне дееспособного и сильного.
        - Не поверю, что вы это делали только ради того, чтобы получить союзника, Ваша светлость, - Барт чуть улыбнулся, почтительно склоняя голову, - Я видел ваше лицо и ваши глаза. Вы хотели помочь ему, потому что чувствовали себя виноватым…
        - Барт! - Аркано, абсолютно недовольный вольными речами подчиненного, сдвинул густые брови, - Думай, что говоришь! Ты разговариваешь с князем, а не с каким-то дворовым мальчишкой, прояви уважение!
        Чернокнижник равнодушно пожал плечами. Он особой беды в том, что преданный страж прямо указал ему на его истинные чувства, не видел.
        - Я чувствовал вину, и хотел помочь, - спокойно произнес он, прижимая ладонь к пробитому виску, - Жаль, силы мои истощены битвой, быть может, в противном случае, я бы сделал это скорее. Или если бы у меня был посох…
        - Посох? - Карина, продолжающая сидеть у постели исцеленного Шина и внимательно отслеживающая каждый его вздох, удивленно повернулась, - Ты - чернокнижник, но у тебя до сих пор нет посоха??
        Фредо чуть дернул уголком губ.
        - Говорят, посох находит мага сам, как зачарованный инструмент музыканта. Видимо, я еще не до такой степени маг, чтобы меня нашел посох.
        Девушка неожиданно резко встала и, хмурясь, направилась куда-то к левому углу хижины.
        - Зато он нашел меня… - пробормотала она, - А я еще думала - с какой стати ко мне, знахарке, приплыл по реке посох?
        Анатолий быстро переглянулся с Бартом, потом покосился на племянника. Ему, как и прочим «простым», происходящее в высших материях было непонятно.
        - А что, шаманам посох не нужен?
        Карина замерла, вытянув руку; спина ее окаменела.
        - Я знахарка, - очень ровным, очень спокойным голосом произнесла она. Настал черед удивляться и всех прочих.
        Ашет, недоверчиво переглянувшись сначала с Аркано, потом с Фредо, покачал головой.
        - Ты повелеваешь духами. Зачем ты лжешь?
        Девушка кривовато улыбнулась и, схватив что-то из угла, отвела свободную руку в сторону.
        - Шаманы значительно больше подвергаются гонениям, чем знахари. Способность управлять духами перешла ко мне от отца, но сама я не пыталась развивать ее. Фредо! Ясеневый посох тебе подойдет?
        Чернокнижник, совершенно не ожидавший такого вопроса, попытался приподняться на ложе Шина, но сломанная нога подвела, и он вновь упал обратно, только ошалело кивая.
        Знахарка-шаманка хмыкнула и легко протянула вперед длинный резной посох, испещренный рунами, с навершием, выполненным в виде тонких переплетающихся ветвей, среди которых угадывался кристалл.
        Эрнесто, до сей поры практически сливавшийся с тенью в одном из углов, резко шагнул вперед, вглядываясь в посох и нахмурился.
        - Кристалл Неблиса? - голос мужчины прозвучал негромко, однако, слышен оказался всем. И во всех, в каждой душе, вызвал один и тот же трепет.
        О том, кто такой Неблис, были осведомлены все. О том, с кем сражались недавно, помнили и справедливо опасались всего, связанного со столь опасными врагами.
        Шаманка равнодушно пожала плечами.
        - Судя по рунам, посох смыло откуда-то с Дальних холмов, а на них испокон веков селились волхвы. Им же все нипочем - что Кровавые боги, что их игрушки. Бери, Фредо. Мне посох не нужен, а ты, как я вижу, без него страдаешь.
        Чернокнижник неуверенно протянул руку, осторожно принимая посох. Он все еще не знал, можно ли верить приплывшему по реке изделию волхвов с Дальних холмов, увенчанному кристаллом Кровавого бога, но в посохе нуждался и выбора иного не имел.
        Пальцы коснулись теплого дерева. По телу пробежала приятная дрожь, все существо словно бы согрелось изнутри неожиданным притоком силы.
        Фредо замер, безотрывно глядя на кристалл, тихо бледнеющий розоватым отблеском среди хитросплетения тонких ветвей. Ему казалось, что свет, исходящий из него, растягивается, вьется вокруг тонкими бледно-розовыми линиями, что вспыхивают далекие звезды, а на душе становилось все теплее и теплее, и даже измученное тело словно бы исцелилось.
        Где-то далеко-далеко, за розоватыми сполохами послышался удивленный вздох.
        - У него рана исчезла… - прошептал кто-то.
        Чернокнижник встал, изумляясь тому, как твердо он стоит на ногах, улыбаясь чему-то неведомому и не сводя, не отрывая взгляда от кристалла. Нет, это не кристалл Неблиса. Нет, это не посох волхвов с Далеких холмов. Это его кристалл и его посох, это то, к чему он всегда стремился и что всегда искал!
        - Значит, ты маг стихий…
        Задумчивый, негромкий голос Карины заставил Фредо вынырнуть из мимолетного очарования силой и удивленно оторваться от наслаждения посохом. Голова больше не болела. Ноги держали крепко и уверенно, от былой боли, от перелома не осталось и следа.
        Шаманка в раздумье созерцала молодого человека, постукивая себя пальцем по разрисованному подбородку.
        - Я не люблю магию стихий, - князь удивленно моргнул, - Я практически несведущ в ней, так, знаю пару фокусов.
        - Вот видно, что ты мужчина! - неожиданно опять завелась девушка, - Не умею, и учиться ничему не хочу! А раз я не знаю - то и быть такого не может! Дурень! Посох знает, в чьи руки идет, посох сам показывает, определяет силу владельца! Розоватый туман, эти сполохи вокруг тебя - прямое указание на отличные способности к магии стихий! Надо быть полным идиотом, чтобы не знать этого!
        - Магия стихий сильна, - подал голос Ашет, с видимым интересом и, кажется, даже гордостью глядя на брата, - Ты способен совершить многое, Фредо, очень многое.
        - Он - человек, которому суждено стать проводником великих перемен для королевства, - тихо вставил Эрнесто, - Хорошо, что ты обрел силу, друг мой. Ты заметил? Ты исцелен.
        Ответить нескрываемо пораженный чернокнижник не успел.
        С ложа, рядом с которым он стоял, донесся тихий вздох, и Шин, упершись ладонями, приподнялся на руках, окидывая недоумевающим, блуждающим взглядом толпу вокруг. Наконец, взор его остановился на князе, сжимающем посох, и страж, одним движением сев, легко соскользнул на пол, вставая на одно колено.
        - Ваша светлость…
        - Братец! - восторженный Антон, не будучи в силах сдержать радость, бросился к своему другу и, по-прежнему держа в руках скрипку и смычок, попытался обнять его. Дядя юноши, усмехаясь, покачал головой.
        - Антон, осторожнее. Ты так ему глаз выколешь.
        Паренек испуганно отступил, нервно прижимая к себе смычок и косясь почему-то на Карину. Предстать перед ней в глупом свете ему совсем не хотелось.
        Девушка, заметив этот взгляд, надменно фыркнула и обратила все внимание на вылеченного человека.
        - Встань, - обратился к нему, тем не менее, все-таки сам князь, полагая своим долгом лично известить подданного, что тот исцелен.
        Шин, только сейчас вспомнив о своих сломанных ногах, уставился на выставленное вперед колено, на котором стоял легко и твердо и, не веря себе, медленно поднялся. Переступил с ноги на ногу, неловко притопнул… и перевел на собеседника еще более потрясенный взгляд.
        - Это… это…
        - Карина исцелила тебя, - Фредо быстро улыбнулся: приписывать себе лавры целителя он не собирался. Однако, шаманка, коей не чужда была жажда справедливости, недовольно хмыкнула, раздраженно скрещивая руки на груди.
        - Ложная скромность еще ни одного мужика не украсила, князь Финоры, запомни это. Я вылечила парню только спину, ноги ему срастил ты.
        - Вы… - Шин едва вновь не упал на колени, - Ваша светлость! Вы… вы исцелили мои ноги??? Я… я даже не знаю, как благодарить вас, спасибо…
        - Прекрати, - в голосе князя появились металлические нотки, - Тебе не за что благодарить меня, Шин. Я только исправил совершенное зло, и надеюсь впредь не допускать подобных ошибок. Друзья мои! - он немного возвысил голос, - Скажите мне, все ли готовы идти к Черным лесам? Все ли готовы предпринять попытку спасти законного короля дель’Оры?
        Ответить ему не успел никто - ни единому человеку шаманка не позволила даже и рта раскрыть.
        - Во-первых, у меня чувство, будто и меня ты записываешь в свои друзья, - недовольно начала она, - А во-вторых, тебе, кретин, следует обратить внимание, что другим тоже требуется помощь! Останетесь до утра. За это время я, думаю, справлюсь с вашими ранами, а вот потом… Потом посмотрим.

* * *
        Раненную, покалеченную капканом ногу пронзило острой болью. Мартын вздрогнул и выпал из мимолетного забытья, приходя в себя.
        Он по-прежнему сидел в той же позе - на холодном полу, привязанный к высокому деревянному столбу за спиной, поджав здоровую ногу и вытянув раненную. Голова его свешивалась на грудь, но сейчас пират поднял ее, не понимая, чем вызван приступ боли.
        Лицо его перекосилось от омерзения; к горлу подступила тошнота.
        У ноги, нагло присосавшись к колотым ранам, уютно устроился упитанный клацпер. Он сидел, опершись передними лапами на ногу человека, чуть впившись в нее когтями и с жадностью, как огромная пиявка, поглощал его кровь.
        - Пошел вон, тварь! - Мартын раздраженно дернул ногой, сбрасывая мерзость и отшвыривая ее подальше от себя.
        Клацпер отлетел на несколько метров и, приземлившись с гулким шлепком, противно заверещал, бросаясь куда-то вглубь зала.
        Разнеслись под высоким потолком чьи-то твердые, уверенные шаги. Из полумрака в дальнем конце зала вынырнула знакомая фигура жреца Неблиса, по-прежнему облаченного в черный с золотом камзол и черные штаны. Темные кудри его на сей раз были перехвачены на затылке черной атласной лентой, будто колдун силился придать себе вид благородного дворянина.
        Клацпер подбежал к нему и, встав на задние лапы, поскреб передней высокий сапог, что-то отчаянно вереща.
        Донат склонил голову набок, глядя на него, кивая и как будто понимая противный визг чудовища. Звереныш замолчал. Колдун присел на корточки и, аккуратно подхватив монстрика, взял его на руки, мягко гладя по голове и перебирая короткие шерстинки.
        - Ну-ну-ну, полно плакать, Креон. Это блюдо пока не готово, да и кровь его может не пойти тебе на пользу. Как дела, Мартын?
        - Пошел ты, знаешь, куда?! - мгновенно взвился пират, - Фракасо! Завел себе какую-то тварь, кормишь ее моей кровью, и еще спрашиваешь, как я?!! Хватает же наглости! Тварь!
        Жрец Неблиса негромко, бархатисто рассмеялся и, присев на корточки, спустил с рук клацпера. Креон, недовольно зачавкав, вперевалочку заковылял прочь от непокорной жертвы, не позволяющей ему даже напиться своей крови.
        - Люди заводят кошек, собак и лошадей, я же предпочитаю существ более оригинальных, - Донат спокойно развел руки в стороны, не глядя на своего «любимца», - Быть может, ты чего-нибудь хочешь?
        Мартын яростно зарычал. От такого провокационного вопроса у него мгновенно начинали болеть растущие клыки, и чесаться не до конца отросшие когти на руках.
        - Я хочу только одного - разодрррать тебе глотку! И напиться, нахлебаться вдоволь твоей теплой крови, сладкой, вкусссной…
        Он почувствовал, что теряет человеческий облик и поспешил сделать несколько глубоких вздохов, успокаивая гнев. Ярость в его состоянии определенно скорее вредила, чем помогала.
        - Фракасо… - парень устало вздохнул. Руки за спиной затекли, сидеть было холодно, а конца этой пытке все не виделось.
        - Какого хрена ты мучаешь меня? Ты говорил, что хочешь добраться до обители Светлых - компас на моей руке вертится, как заведенный, указывает путь, чего же ты медлишь?
        Донат подошел и, присев рядом с пленником на корточки, приподнял указательным пальцем его подбородок.
        - Я не так глуп, чтобы в одиночку идти против Светлых, Мартын. Мне нужен союзник. Помощник или, если быть точнее - покровитель. Жрецы Неблиса - эти жалкие пешки - стараются по всей дель’Оре, сманивают безмозглых святош, чтобы напоить моего Бога их кровью. Пока ее еще мало, но скоро чаша наполнится… И он изопьет из нее. И тогда нас не остановит никто - ни глупые смертные, ни даже сами Светлые!.. Ты смотришь на мое горло, «господин»?
        Мартын тяжело сглотнул и попытался отвести взгляд. Горло проклятого колдуна и в самом деле притягивало, манило его, жажда крови накатывала алыми волнами и справиться, совладать с ней, казалось, нет никакой возможности.
        Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться.
        Послышался тихий смешок. Палец, удерживающий подбородок исчез, а спустя несколько секунд по губам вдруг мазнуло что-то влажное, с железно-солоноватым привкусом, безмерно вкусное, важное, нужное…
        Из груди вырвалось глухое рыдание, мгновенно обратившееся рычанием. Пират подался вперед и, теряя всякий контроль, жадно припал к узкой ране на бледном запястье, с наслаждением высасывая, вытягивая из нее живительную субстанцию.
        Донат, предоставивший в распоряжение пленника собственную кровь, хладнокровно наблюдал за его действиями, следил за утолением звериной жажды… А потом вдруг резким движением убрал руку. Мартын зашипел, потянулся… но веревки не пустили его.
        - Довольно, - голос колдуна был непререкаем, - Я буду давать тебе напиться крови столько, сколько необходимо, чтобы поддерживать тебя в пограничном состоянии между человеком и ноофетом. Но ни каплей больше.
        Пират яростно взревел и попытался пнуть мерзавца. Не дотянулся и только бессильно сплюнул на пол, глядя, как алая ссадина на запястье Доната бледнеет, истончается, а вскоре и исчезает без следа.
        Глава 12
        Небо было чистое, холодное, дрожаще-хрустальное и колючее, как еж. Раннее утро встречало путников радостно, принимая в свои холодные объятия и словно грелось о них.
        В дорогу отправились все. В хижине не осталось никого, включая Марысю, которую Карина, сама предложившая сопроводить мужчин, везла на луке седла. Скакать ей пришлось на мерине Мартына, и девушка уже не преминула пройтись насчет неудобного седла и излишне низких стремян. Заодно досталось и коню, который был таким раскладом крайне изумлен, обижен и даже не нашелся, что ответить - просто замер, приподняв копыто и растерянно моргая на новоявленную хозяйку. Куда делся старый хозяин, скакун не понимал, откуда вдруг на его голову свалилась эта взбалмошная девица - тем более и, признаться, был изрядно недоволен.
        С его мнением, впрочем, не считались.
        Решение отправиться в путь вместе со всеми шаманка выразила уже почти под утро, когда все раны были исцелены, а сама Карина, к изумлению всех ее новых знакомых, казалась даже еще более бодрой, чем прежде.
        - Если вы действительно решили отправиться на спасение короля, я должна ехать с вами, - говорила девушка серьезно, причем беседу вела исключительно с Фредо, полностью игнорируя всех остальных, - Если ты полагаешь заявление Доната достаточным основанием для веры, что король Тревор жив, если хочешь рискнуть всем и попытаться его спасти… - она перевела дыхание и легко пожала точеными плечиками, - Король может быть ранен, моя помощь пригодится. Мужчин я недолюбливаю, но король… это король. Я бы хотела, чтобы Тревор вернулся на трон. При нем в королевстве было больше порядка.
        Антон, случившийся поблизости, как бы невзначай прислушивающийся к разговору, молитвенно сложил руки и, воздев глаза к потолку хижины, шепотом поблагодарил Великую Праматерь за свершенное чудо. Отправиться в поход вместе со своей богиней было для парня поистине подарком небес.
        Спать не стали, выехали рано - Фредо казалось, что, чем быстрее они спасут короля Тревора, тем скорее смогут вернуться к вопросу спасения Мартына. С одной стороны, этот вопрос представлялся князю даже более важным, нежели спасение короля - все-таки на карту были поставлены судьбы всего королевства, целого мира! Но с другой… На одной чаше весов лежала жизнь названного отца, а на другой - жизнь друга, с которым он стоял спина к спине в бою, и князь просто разрывался, не в силах выбрать кого-то одного из них. Весы клонились то в одну, то в другую сторону, он колебался…
        Конец сомнениям положил Аркано. Он, тоже изрядно привязавшийся к Мартыну за время пути, тоже очень желающий спасти его, неожиданно подошел к колеблющемуся молочному брату и, сжав его плечо, растянул губы в улыбке.
        - Где искать Мартына, мы не знаем, - негромко молвил главнокомандующий, - А Черные леса - вот они, считай, рядом! Надо спасти Тревора, Фредо. Быть может… Я хочу сказать - рассуждая чисто логически, у короля много больше ресурсов для обнаружения и спасения кого бы то ни было. А тебе он не откажет.
        Фредо подумал и, выдохнув с нескрываемым облегчением, кивнул.
        Путь начался.
        Во главе отряда шли бок о бок Вихрь, Ворона и пегий жеребец Ашета, имени которого сам охотник не знал, и называл как придется. За ними скакали стражи - Анатолий, Барт и совершенно счастливый Шин, уверенно держащий ноги в стременах, и сидящий не в пример удобнее, чем прежде. Замыкали отряд Антон с притороченным к седлу футляром скрипки, и скачущая рядом на Гоноре Карина. Последняя соседством была, по-видимому, не слишком довольна, но, с другой стороны, особенно и не возражала.
        Эрнесто от коня отказался. Найти его для неблиссера шаманка бы сумела, и прямо сказала об этом, но мужчина сказал, что у Черных лесов он будет даже раньше всадников и предложил встретиться там. Сейчас путники изредка улавливали черную тень на периферии зрения, но как только поворачивались, тень исчезала, то ли обгоняя их, то ли просто растворяясь в воздухе.
        - Я никогда не встречал таких девушек… - Антон нервно облизал губы: как завести разговор с прекрасной шаманкой, он не знал, а поговорить хотелось. Она лишь дернула плечом.
        - Больше и не встретишь.
        - Ты очень красива, - парень куснул себя за губу и, набравшись храбрости, выпалил, - И ты мне очень нравишься!
        Карина поморщилась - ей, по-видимому, эта симпатия была глубоко до фонаря.
        - И что с того?
        - Ничего… - юноша сник, - Я… я просто подумал, я бы мог… когда все закончится, мог бы снова тебя найти…
        - Зачем?
        Здесь уже Антон нескрываемо растерялся. Как это - зачем? Что значит - зачем? Зачем люди живут друг с другом, зачем они встречаются, зачем они любят? Как это объяснить словами?
        Добрая шаманка, видя заминку паренька, решила прийти ему на помощь. Она досадливо вздохнула и, придерживая одной рукой кошку, повернулась в седле, в упор взирая на собеседника.
        - Послушай меня, мальчик, - начала она нарочито надменным тоном, - Я не знаю, сколько тебе лет…
        - Осьмнадцатый идет, богиня! - мигом ввернул юноша. Девушка поморщилась.
        - Тем более. Я живу на это свете уже тридцать лет, я старше тебя на двенадцать лет! Между нами не может быть ничего общего, ты ребенок!
        «Ребенок» упрямо склонил голову и насупился.
        - Мой батя был младше мамы, да намного. Ан, всю жизнь душа в душу прожили! Пока маму молния не… ну…
        - Соболезную, - совершенно равнодушно бросила шаманка, - Я не из тех, кто совершает ошибки. Заруби себе на носу - надеяться тебе не на что, я предпочитаю одиночество! - и, заметив, что Антон опять хочет что-то возразить, Карина вскинула тонкую руку с угрожающе звякнувшими браслетами и снова отвернулась.
        - Довольно, - произнесла она, - Еще слово - и я велю духам вновь заткнуть тебе рот.
        Парень обиженно примолк и, не в силах больше ехать рядом со столь обворожительным, и столь бессердечным созданием, дал коню шенкеля. Карина осталась в компании кошки, чем обе, надо заметить, были чрезвычайно довольны, а юноша, все понукающий жеребца, едва ли не вырвался вперед отряда. Остановил его Ашет, буквально ухватив за рукав.
        - Остынь, - негромко посоветовал он, - С девушками случается всякое. Не исключено, что сегодня она просто не в настроении.
        - Вот именно, - поддержал прекрасно слышащий этот разговор Медведь, - Она не спала всю ночь, она помогала нам изо всех сил, хотя мы ее раздражаем. Дай ей время, парень, не дави.
        Фредо, предпочитая не вмешиваться в разговор, мимолетно коснулся притороченного к седлу посоха и, тонко улыбнувшись, весь устремился вперед. До Черных лесов оставалось совсем немного.
        …Первую остановку сделали, не добравшись до места, по дороге. Стальной Аш неожиданно вскинул руку, призывая всех остановиться и, придержав своего пегого, уверенно указал на небольшую гряду камней почти рядом с рекой, по берегу которой они ехали.
        - Вот здесь я нашел меч. Может быть, поиски следует начинать отсюда?
        - Деревьев здесь нет, патрон, - возразил подоспевший Толя, - Тут на добрую тысячу шагов вокруг все просматривается, и никаких следов.
        - Или тел, - негромко подсказал Барт, тоже притормаживая рядом. Он по-прежнему оставался верным слугой Фредо, стражем Финоры, и шел исключительно за ним. Однако, если путь теперь приходилось делить и с теми, кого прежде он записывал в мятежники, верный слуга не возражал - ссориться с друзьями ему не хотелось, как и расставаться с ними. Тем более, что друзья одумались и перешли на сторону князя.
        - Будем ехать тише, - решил Фредо, легонько трогая шенкелями бока Вихря, - Смотрите внимательно - неизвестно, что мы можем встретить. Каким может оказаться след…
        - Ваша светлость!
        Шин, отъехавший немного вперед, резко развернул коня и взмахнул рукой, привлекая к себе внимание. Дождавшись, когда спутники подгонят лошадей ближе, страж немного отодвинул своего жеребца.
        - Кто это сказал, что следов нет?
        Антон придушенно вскрикнул и схватился рукой за горло. Кони заржали, попятились; всадники, кое-как удерживая их, ошарашенно смотрели на груду обглоданных человеческих костей.
        - Кажется… - хрипло выдавил Аркано, - Это… это все, что осталось от отряда Тревора…
        - Да, но где сам король? - Ашет, в силу своей профессии несколько более толстокожий и лицезрение подобных вещей сносящий спокойнее, окинул внимательным взглядом груду костей и осмотрел пространство вокруг.
        - Наверное… он среди них, патрон, - Толя тяжело сглотнул и, отдавая последнюю честь павшим, низко склонил голову. Охотник с сомнением покачал головой.
        - Найти корону не смогли, сколько ни искали. Съесть, проглотить ее монстр не мог - она для него не привлекательна гастрономически. Я предполагаю обнаружить труп в короне, или же саму корону, выброшенную за ненадобностью. Ни того, ни другого я здесь не вижу.
        Фредо, мрачно созерцавший останки несчастных спутников короля Тревора, тяжело сглотнул и, отведя взгляд, резко опустил подбородок.
        - Ты прав. Прав, брат, нам нельзя отчаиваться раньше срока. Давайте доберемся до Черных лесов, и… если там обнаружим… что-то похожее… - князь на мгновение умолк, обуздывая эмоции и резко бросил, - Я убью монстра!
        - Мы убьем, Фредо, - мягко подсказал главнокомандующий и, приподнявшись в стременах, оглянулся на отряд, оценивая его боеспособность. Ашет и Фредо, бывшие во главе этого отряда полагались Медведем сильными априори, и в оценке не участвовали. Анатолий производил впечатление довольно сильного бойца. Барт, имея за плечами немалый опыт, тоже внушал большое доверие. Молодой Шин, до сих пор пребывающий в некотором экстазе от ощущения возвращенного ему здоровья был, быть может, излишне горяч, но огонь свой умело обращал на дело, поэтому в бою тоже мог оказаться неоценим. Оставались двое - Антон и Карина, юноша и девушка. Паренек, Скрипач, не умеющий пока обращаться со своим инструментом, да еще и излишне впечатлительный, хорошим помощником не казался, даже наоборот - в глазах главнокомандующего Антон был скорее помехой. Шаманка, напротив, могла оказаться довольно сильной в бою, и помощь оказать хорошую… при условии, если бы пожелала. Впрочем, на крайний случай, она обещала помочь в исцелении Тревора, буде он окажется ранен, и это уже радовало.
        - Значит, так… - Аркано, уверенно принимая на себя привычную роль, повернул Ворону к отряду, дабы видеть всех, - Мы с Ашетом и Фредо пойдем впереди. За нами Толя, Барт и Шин. Шин, держи наготове стрелы - я знаю, ты хороший лучник, поэтому в случае чего сумеешь прикрыть нас. Антон и Карина - в арьергарде. Нападений сзади я не ожидаю, но вам будет лучше находиться под защитой…
        - Чтобы я позволила каким-то мужикам защищать меня?! - мгновенно взвилась непокорная шаманка, - Да ты знаешь хоть, с кем разговариваешь, здоровяк?! У меня боевого опыта, может, и побольше твоего наберется, не смей недооценивать мои силы!
        - Карина! - Фредо, решительно вклиниваясь в беседу, нахмурился, - Твои силы нам надо поберечь на случай, если королю действительно потребуется помощь. Прошу тебя, соблюдай благоразумие. Будь здесь Эрнесто…
        - «Эрнесто», - передразнила девушка, - Эрнесто мне не указ, чтобы ты знал, князь! Я знакома с ним вообще очень поверхностно - видела, когда он покидал Черные леса в прошлый раз, и спросила, что он там делал! Этим знакомство и ограничилось, и не надо мне тыкать этим…
        - Монстр из Черных лесов - обычный вампир? - негромко подал голос Стальной Аш, небрежно постукивая кончиками пальцев по рукояти драгоценного меча. Старший брат его недовольно отмахнулся. Он видел, прекрасно понимал, что родственники - как кровные, так и названные, - решительно не одобряют его дружбы с таинственным и загадочным неблиссером, но сам последнему доверял и предавать его дружбу не хотел.
        - Он встретил короля, поговорил с ним, и они разошлись, - быстро и емко объяснил князь, заметив, что прочие участники отряда тоже прислушиваются к выводам Ашета с большим интересом, - Так он мне сказал, и я ему верю.
        - Так он сказал и мне, и я тоже верю ему, - вставила шаманка, чуть приподнимая подбородок, - Думай, о чем говоришь, красавец, не обвиняй, не имея доказательств. Долго мы еще будем торчать над этой грудой костей? Мой конь нервничает.
        - Конь не твой, а того парня, - каверзно ввернул Анатолий: ему лесная девица вообще не нравилась, особенно потому, что отвергала неловкие ухаживания его племянника. Карина послала дерзкому мужчине убийственный взгляд.
        - Жаль, здесь нет деревьев, чтобы отхлестать тебя по щекам… - прошипела она, - Не вмешивайся во взрослые разговоры, мужлан! Твое дело - идти, куда укажут и делать, что прикажут, а не высказывать тут…
        - Карина!
        Два голоса - Стального Аша и Серебряного Фредо прозвучали как один. Братья переглянулись, удивленные схожестью мыслей, быстро улыбнулись друг другу и вновь воззрились на шаманку: оба гневные, недовольные ее поведением, с растрепавшимися по плечам светлыми волосами и горящими праведным негодованием зелеными глазами. Никогда еще они не были так похожи друг на друга, как в эту минуту, и Аркано, глядящий на них со стороны, со вздохом подумал, что, видимо, придется ему привыкать к постоянному обществу Ашета Аччайо. Представить, что нашедшие друг друга братья решат вдруг разойтись, было невозможно.
        Шаманка надулась и умолкла, озираясь в поисках новой мишени. Обнаружив Антона, привычно замершего рядом, она чуть подалась в бок и больно ткнула его пальцем в руку.
        - Где же твоя любовь? - быстро прошептала она, - Почему ты не заступаешься, не защищаешь меня перед ними?
        - Карина! - на этот раз одернуть наглую девицу предпочел дядя вмиг растерявшегося паренька, - Прекрати учить его всяким глупостям. Антон, иди сюда, не слушай ее.
        Юноша, совершенно не знающий, не понимающий, как вести себя, неловко перевел взгляд со своей прекрасной богини на дядю и, абсолютно не представляя, кого из них слушать, предпочел остаться на месте. Правда, не преминул неуверенно кивнуть и пробормотать:
        - Да, дядя…
        Девушка по-кошачьи фыркнула, кошка на ее седле согласно мяукнула, и Гонор, уверенно направляемый сильными, стройными ногами, рванулся с места, нарушая все построение и сразу вырываясь вперед.
        Аркано покачал головой, и устремился за самонадеянной шаманкой. Фредо и Аш последовали за ним, Толя и Барт тоже… Один Шин немного отстал, чтобы перекинуться парой слов с Антоном.
        - Да чего ты вдруг так запал на нее? - страж неодобрительно покачал головой, - Дерзкая, взбалмошная девица, она же только издевается над тобой!
        Скрипач понуро вздохнул и погладил зачарованный инструмент по футляру.
        - Она красивая.
        - Не в красоте счастье, Антоха! - парень фыркнул, - Ты мнешься, как маленький, а девчонок только забавляет, когда мы стесняемся! Как будто мы не люди, как будто им можно, а мы не имеем права волноваться и переживать… - он поморщился и легко хлопнул приятеля по спине, - Веди себя с ней поувереннее, понапористее - глядишь, да и сдастся эта ретивая кобылка!
        - Я так не умею, - Антон обреченно вздохнул, осторожно направляя вороного вперед, - На деревне девочек ой, много было, да многим я по нраву приходился. Да и мне, не совру, нравились кое-какие, на сеновал с ними хаживал… Да только таких, как она, не видал я доселе. Она… другая. С ней мне не хочется просто вот до сеновала сбегать, с ней мне хочется… - юноша замялся и, неловко поведя головой, с сомнением выдавил, - Любить?..
        Шин тяжело вздохнул, понимающе кивая.
        - Бывает такое, случается. Встречаешь какую-то - и все, пропадаешь навеки. Я таких не встречал, слышал только от старших, что так оно и бывает… В идеале случается так, что ты видишь ее, она видит тебя и вы понимаете, что созданы друг для друга. Но в жизни чаще выходит так, что девиц надо добиваться, показывать им свою силу, уверенность!..
        - Братец, - юноша грустно улыбнулся, отводя свободную от поводьев руку в сторону, - Да где ж во мне сила-то, да уверенность? Я-то ж из простых буду, вон, даже говорить так красиво, как ты, не обучен. А она…
        - Говорить ты начинаешь все более и более грамотно, - серьезно возразил ему собеседник и, широко улыбнувшись, неожиданно подмигнул, - А сила и уверенность - дело наживное, Антон. Ох, чую я, ты еще всех нас перещеголяешь, будет время, когда ты во главе отряда скакать будешь, наравне с князем! Ты главное, парень, верь в себя, и учись помаленьку. А там все придет - и сила, и уверенность, и любовь. Может быть, еще краше девицу встретишь… - заметив протест в светло-серых глазах, парень поспешно прибавил, - Или эту завоюешь. Ну, да ладно, потом еще погутарим - итак уж отстали.
        Антон понуро кивнул и, уже начиная мысленно прикидывать, как будет учиться уверенности и силе, чтобы походить хотя бы на братца Шина, а в идеале - на главнокомандующего Медведя, а то и на самого Стального Аша (не говоря уже о князе), дал вороному шенкеля.
        До Черных лесов оставалось немного - их темный, угрожающий массив уже высился на горизонте, а кони шли упругой, скорой рысью, быстро приближая путников к их судьбе.
        Не прошло и получаса, как Ашет и Фредо, шедшие первыми, успевшие обогнать Карину, вступили в жиденькую полосу тонких деревьев. Немного отставший Аркано наполовину вытащил из ножен меч, настороженно озираясь и прислушиваясь.
        Придержали коней - скакать во весь опор, не зная, что ждет впереди, было бы опрометчиво. Лошади пошли мягким, размеренным шагом, периодически фыркая и напряженно втягивая воздух большими ноздрями. Уши их стояли торчком, будто животные слышали что-то, недоступное слуху людей.
        Последние, впрочем, тоже вели себя настороженно, приглядываясь, прислушиваясь и даже принюхиваясь, пытаясь уловить странный запах или звук.
        Но все было тихо. Вокруг пахло хвоей и листвой, негромко вскрикивали в кронах деревьев птицы, шуршали конские копыта по траве - лес казался самым обычным лесом и, чудилось, название «Черный» заслужил напрасно.
        - Жаль, с нами нет Мартына, - негромко подал голос Аркано, настигая следующих впереди братьев, - Его острое чутье могло бы помочь - запах крови он уловил бы мгновенно.
        - Я запах крови тоже могу отличить среди многих, - не поворачиваясь, отозвался Аш, - Так что пират твой нам, пожалуй, не нужен, Аркано. Но кровью здесь не пахнет.
        Фредо, осторожно взявший в руки посох, готовый в любой миг отразить атаку, невнимательно кивнул.
        - Да, здесь пахнет лишь лесом, как и должно пахнуть в таком месте. Что ж, говорят, что монстр обитает в глубине Черных лесов…
        Спутники храброго князя и его родственников напряженно переглянулись. Они, в отличие от предводителей, были самыми обычными людьми - не отличались гипертрофированной смелостью, были способны испытывать страх, не владели магией и, если и шли сейчас в пасть к чудовищу, то только из-за глубокой преданности, прочно укоренившейся в их сердцах. Однако, при последних словах Фредо, все прочие как-то неожиданно вспомнили об очень важных, неоконченных делах, влекущих их обратно. Впрочем, назад никто не повернул.
        Прошли еще немного.
        - Я надеюсь, здесь нет ловушек? - подал голос Медведь, через плечо обернувшись на серьезную шаманку. Та скорчила ему рожу и показала язык.
        - Я к Черным лесам не приближаюсь, здоровяк.
        Князь неожиданно остановил коня и легко соскользнул на землю, придерживая поводья.
        - Дальше пойдем пешком, - серьезно произнес он, глядя вперед и поудобнее перехватывая посох, - Я не хочу рисковать лошадьми.
        - Мудро, - Ашет, кивнув, тоже покинул седло. Остальные последовали их примеру - даже Карина честно спешилась и, потрепав Гонора по шее, шепнула ему:
        - Не урони Марысю. Головой за нее ответишь!
        Кошка, услышав эти слова, тихонько фыркнула и, перебравшись на седло, с удобством устроилась в нем. Мерин недовольно заржал, всем видом показывая, что он тут не нанимался стеречь каких-то там хвостатых, но особенно спорить не стал.
        Фредо шагнул вперед, аккуратно увлекая за собой Вихря; остальные потянулись следом.
        Не прошло и десяти минут, как стало ясно, что предложение князя спешится было отнюдь не лишено оснований, даже более - жеребец его, следующий за хозяином, внезапно уперся и заржал, пытаясь встать на дыбы и мотая головой. Князь нахмурился и, легонько прищелкнув языком, попытался успокоить животное… увы, послушный Вихрь сейчас проявил редкостное упрямство.
        Страх его, как по цепочке, передался и остальным лошадям. От многоголосого ржания, казалось, содрогнулись деревья. Зашуршали осыпающиеся листья, заметались в вышине птицы.
        - Да в чем дело?! - выдержанный Фредо не справился с собой. Что пугает коней, он понять не мог - сам ничего не видел, и не чуял, к тому же прекрасно знал, что лошади пугливы по своей натуре… но, с другой стороны, и звериному чутью доверял.
        Карина быстро глянула на Марысю. Кошка, по-прежнему лежащая на седле, насторожила уши; глаза ее расширились - она еще не боялась, но была уже напряжена, готова в любой миг броситься в атаку. Девушка покачала головой.
        - Надо отпустить их, - тихо произнесла она, - Дальше пойдем сами. Лошади чуют опасность, Марыся тоже, а это значит, что он близко… Если мы погибнем, я не хочу, чтобы животные пострадали тоже.
        Мужчины переглянулись, безмолвно совещаясь. В словах шаманки, вне всякого сомнения был резон, им, пожалуй, следовало последовать… но, что, если они найдут короля? Как везти его прочь отсюда, как потом выбираться самим?..
        - Я сумею призвать их, - спокойно ответила на невысказанные сомнения шаманка, и неожиданно завертела головой, - Но, постойте, мы дошли до Черных лесов… а где же Эрнесто?
        Ответ на ее вопрос последовал незамедлительно и, пожалуй, в некотором роде объяснил страх лошадей.
        - Здесь, - спокойно молвил неблиссер откуда-то спереди, - Оставьте коней, они будут бояться. Идите сюда.
        - Должно быть, бояться они будут именно его, - буркнул не доверяющий неблиссеру Ашет и, перекинув поводья коню через голову, старательно ослабил подпругу. Потом легко хлопнул пегого по крупу и, отпустив поводья, махнул рукой. Конь заржал и, быстро ткнув хозяина носом, словно благодаря за свободу, торопливо скрылся в чаще позади.
        Вскоре его примеру последовали и другие лошади, освобожденные от седел, отпущенные на волю и стремящиеся спастись бегством из страшного места.
        Безлошадные всадники двинулись дальше, туда, откуда несколько минут назад звучал голос Эрнесто.
        Как оказалось, находился он неподалеку. Густые еловые лапы, раздвинувшись под напором людской толпы, открыли проход на широкую поляну, со всех сторон, за исключением одной, окруженную лесом. Там, где деревьев не было, высилась скала с чернеющей в ней дырой - пещерой, наверняка служащей укрытием если не для монстра, то, как минимум, для медведя.
        Эрнесто стоял неподалеку от этой пещеры - черная тень среди черных деревьев, - и безучастно созерцал что-то у своих ног. Заслышав шаги, он обернулся и, приветствовав спутников кивком, жестом подозвал князя.
        Фредо подошел, ощущая, как холодеют пальцы. Неясное ощущение чего-то нехорошего, предчувствие душевной боли вдруг затопило его, и на миг чернокнижнику захотелось развернуться и убежать, удрать следом за лошадьми.
        Он переборол себя и подошел.
        Неблиссер отступил в сторону, и вытянул левую руку, указывая на что-то рядом с собой. Что-то белое, жуткое, костяное…
        Князь схватился за горло. Слезы душили его.
        Прямо перед ним, привалившись к камню, сидел, опустив увенчанную короной голову, побелевший от времени скелет.
        Приблизившийся Ашет осторожно сжал плечо старшего брата, и потрясенно покачал головой.
        - Похоже, мы нашли корону, - тихо промолвил он, - Драгоценная корона… только носит ее теперь мертвый король.

* * *
        Фредо плакал. Он не мог сдержать себя, не находил сил - все его чаяния, все его надежды рухнули в один миг. Его названный отец, король дель’Оры… Он говорил, что не поверит в его смерть, пока не увидит тело - и вот, он увидел его. Увидел то, что осталось от некогда дорогого ему человека…
        Ашет, не зная, как утешить, как успокоить вздрагивающего от рыданий брата, с каждым мигом все больше и больше убеждаясь в его искренности, в его благородстве, молча стоял рядом, держа руку на его плече. Аркано, подойдя с другой стороны, сжал другое плечо князя.
        Остальные, не зная, как помочь и предпочитая просто не вмешиваться в княжеское горе, безмолвно разбрелись по поляне, изучая и разглядывая ее. Эрнесто отошел за камень, у которого сидел скелет и, замерев, сложил ладони, опуская голову. Похоже было, что он молится Светлым.
        На несколько минут гнетущее, тяжелое покрывало молчаливой скорби укутало собой лесную поляну. Как реагировать, не знал никто, что делать - тем более, а плачущий чернокнижник еще больше сбивал с мыслей, вызывая лишь одно желание: успокоить, утешить его.
        Антон, короля совершенно не знавший, и отсутствия власти в королевстве не ощущавший, тем не менее, тоже сполна переживал эту утрату, волновался за рыдающего князя и, наконец, не выдержав, тихонько подкрался к последнему. Осторожно опустился на одно колено и, взяв руку Фредо в свою, крепко сжал ее.
        - Ваша светлость!.. - в голосе юноши звучала самая искренняя боль, - Ради Светлых, утрите слезы! У меня аж сердечко на вас разрывается, не надо так плакать, будьте добреньки! Давайте уходить лучше - вдруг это чудище как возьмет, да и выползет…
        - Уходить? - чернокнижник вскинулся; влажные глаза его яростно сверкнули, - Я не уйду, пока не отомщу за смерть отца… Нет, я не уйду! Вы уходите, бегите, спасайтесь - я останусь здесь и буду биться…
        - Прекрати нести чушь, Фредо, - Ашет нахмурился, сжимая плечо брата сильнее, - Никто тебя не бросит, даже не надейся. Мы тоже хотим отом…
        Истошный женский визг не дал ему закончить.
        Фредо, Аш и Аркано вскинули головы; Антон, едва не упав, рывком обернулся и, спотыкаясь, бросился к своей богине, пытаясь на бегу выхватить неудобный меч.
        Карина, явственно напуганная, совершенно не вспоминающая о своих извечных претензиях к защитникам-мужчинам, медленно отступала, вытянув вперед правую руку и указывая на что-то большое, темное, ворочающееся у входа в пещеру.
        Антон, вылетев вперед, замер перед девушкой, заслоняя ее собой и, все-таки выхватив меч, неловко поднял его. Эрнесто, вмиг сориентировавшись, оттолкнул парня и девушку, сам расправляя плечи.
        - Бегите!
        Фредо, рванувшись из хватки братьев, стиснул посох. Ашет выхватил флейту, Аркано - меч. Барт, Шин и Толя тоже обнажили свое оружие, готовясь в любую секунду отразить атаку.
        Антон, схватив Карину за руку, оттащил ее в сторону, так, чтобы не мешать более сильным сражаться, и не попасть под раздачу самим.
        На выходе из пещеры шевелилось, медленно выпрямляясь, выползая на свет жуткое создание, то самое чудовище, монстр, которого обвиняли во всех бедах королевства, начиная со смерти Тревора, и на которого отважные путешественники сейчас вели охоту.
        Он был огромен - в два, а то и три человеческих роста, покрыт черной, блестящей чешуей и весьма массивен. Имел две руки и две ноги, как обычный человек, только заканчивались эти руки не пальцами, а когтями, явно предназначенными для того, чтобы разрывать живую плоть. В придачу к четырем конечностям, монстр обладал еще и хвостом - длинным, извилистым, как змея, покрытым шипами и чрезвычайно гибким. Судя по движениям, какие он совершал им, можно было смело предположить, что хвост этот заменяет ему еще одну руку.
        Голова его более всего напоминала голову ящерицы - такая же плоская, с выпученными глазами и широким ртом, в котором извивался между двумя рядами острых, длинных зубов, раздвоенный язык. На макушке торчали гребни, придающие ему сходство уже с игуаной, а не маленькой ящеркой, такой же гребень шел вдоль позвоночника. На локтях и коленях виднелись шипы - острые, опасные и как будто покрытые красноватыми бликами.
        Самое тело чудовище напоминало по строению фигуру мускулистого мужчины - широкая грудная клетка, плечи, бедра… Но больше ничего человеческого в монстре не было.
        Он медленно поднял жуткую голову и, покачивая ею из стороны в сторону, как змея перед броском, неожиданно завизжал отвратительно тонким, противным голоском, постепенно переходя на звериный рев.
        Противники ужасного чудовища невольно сжались под напором этого звука, но оружия не опустили.
        Фредо вскинул посох и, провернув его несколько раз в руках, резко опустил, вонзая в землю.
        - Templo! - хрипло, резко бросил он.
        От посоха, прямо приспособленного для магии стихий, побежали в разные стороны розоватые сполохи, скользя по земле узкими линиями, обегая поляну по кругу и постепенно алея.
        - Avanti… - обреченно выдохнул чернокнижник, с неприязнью повторяя одно из излюбленных заклятий Доната. Круг замкнулся. Взметнулось пламя, отсекая поляну от леса, оставляя Карину и Антона за кругом.
        Фредо медленно облизал губы, внимательно глядя на растерянно оглядывающегося монстра и неспешно выпустил посох. Сражаться предстояло без него - посох был нужен для защиты леса, и более слабых людей от чудовища.
        Ашет одним движением выхватил меч и, вскинув его в воздух, тихонько свистнул. Струна арфы на рукояти засветилась, словно раскаляясь добела, и мгновением спустя засиял уже и клинок, обращаясь из обычного оружия смертоносным. Гранат у его гарды засверкал, как звезда и свет этот, попав в глаза монстра, заставил того недовольно замотать головой, пытаясь глаза прикрыть.
        - Так-так… - негромко пробормотал Аркано, - Не любим яркого света, значит. Да я тебя на солнышке изжарю, шваль!
        - Тихо! - голос Фредо, внезапно обретший силу, оборвал его, - Соблюдай хладнокровие, Медведь. Эта тварь не так…
        Он не успел даже закончить мысль, как длинный, змеиный хвост внезапно метнулся вперед и, скользнув между фигурами людей, обвился вокруг посоха, одним движением вырывая его из земли и отшвыривая куда-то в сторону, к ногам перепуганной шаманки. Антон, которому посох изрядно ударил по руке, только тихо охнул и покрепче прижал к себе футляр со скрипкой, заслоняя любимую.
        - К черту, - Ашет выхватил флейту. Прежде, чем пускать в ход меч, следовало подобраться ближе, а монстр, вполне вероятно, не готов был дать им такого шанса.
        Острая трель привычно вспорола воздух, и один из шипов, украшающих хвост, полетел на землю. Монстр взревел и, уже не выжидая, ринулся вперед, бросаясь на людей, жаждая разорвать, уничтожить их.
        Эрнесто, случившегося у него на пути, он просто отшвырнул, явственно целя во Фредо. Неблиссер, вмиг сориентировавшись, подпрыгнул и, обратившись тенью, закрыл плащом глаза монстра. Тот замер, мотая головой.
        Князь, воспользовавшись мгновенной передышкой, принялся торопливо складывать пальцы в одному ему известные знаки. Карина, склонившись, быстро подобрала посох и прицельно метнула, метя, правда, не в чернокнижника, а в его противника.
        Помощь оказалась своевременной. Монстр как раз отшвырнул от себя вновь принявшего человеческий облик неблиссера, и уже навис, было, над чернокнижником, когда твердая, тяжелая палка ударила его туда, где у людей бывает солнечное сплетение.
        Фредо быстро присел, прижимая ладонь к земле, что-то бормоча, шепча, на ходу сочиняя новые слова, новое заклятие… Вокруг чудовища засиял серебряный круг, испещренный загадочными символами и знаками. Зверь зарычал, рванулся, было, вперед… но не смог преодолеть незримой стены.
        - Вперед! - резко скомандовал Аркано. Князь, поспешно подхватив упавший посох, выпрямился, чувствуя, как тело наливается силой, ощущая физически, как горят серебром его глаза и, стукнув концом посоха о землю, приказал:
        - Tarto!
        Значения этого слова он не знал. Он даже не знал, к чему должен привести приказ - слово всплыло в памяти как-то само собой, выскочило откуда-то, и буквально прыгнуло на язык. Кажется, он когда-то прочел его в магической книге, в одной из тех, по которым обучался. Возможно, оно даже не относилось к магии стихий, быть может, это было что-то иное…
        Трава, устилающая землю внутри серебряного круга, внезапно зашевелилась и, обращаясь серебристыми нитями, взметнулась в воздух, оплетая, сковывая монстра, не позволяя ему шевелиться.
        По лесу вновь разнесся дикий рев. Чудовище металось, рвалось, яростно обрывая волшебные нити, а его тут же опутывали все новые и новые.
        Стражи, бросившиеся по приказу Медведя вперед, не дожидаясь свободы монстра, набросились на него, поражая мечами; Шин, добыв из-за спины лук (его он взял у шаманки, ибо своего не имел, а девушка отдать ненужную ей вещь не возражала), стрелял с колена, метя в глаза.
        Монстр мотал головой, рычал, визжал и шипел, обрывая серебряные нити и отбиваясь от людей. В какой-то момент атакующим даже почудилось, что победа близка… Но тут чудовище вспомнило, что у него есть хвост.
        Гибкий, усеянный острыми шипами, он внезапно обвился вокруг Аркано, прижимая руки зашипевшего от боли мужчины к телу, и прицельно швырнул его в продолжающего резать воздух острыми трелями Ашета.
        По земле покатились оба; музыка стихла. Антон, волнующийся возле Карины, каким-то шестым чувством поняв, что, если молчит флейта, должна играть скрипка, попытался открыть футляр… Но тяжелый хвост, мотнувшись, выбил последний из рук юноши.
        Девушка, тоже ничего не имеющая в данный момент против музыкального сопровождения зачарованных инструментов, зашипела и, оттолкнув парня в сторону, выскочила вперед, вскидывая левую руку открытой ладонью вверх.
        - Духи, восстаньте!
        - Карина! - Скрипач, безмерно боящийся за свою зазнобу, бросился, было, вперед, но она только отмахнулась.
        - Не мешай, Антон! Хватай скрипку!
        Юноша, даже на миг растерявшийся от обращения к нему по имени (до сей поры ему чудилось, что любимая и не знает, как его зовут), замер и, судорожно кивнув, бросился искать футляр.
        Деревья по сторонам негромко заскрипели, заволновались. Небо наверху затянуло тучами. Длинные ветви простерлись над поляной, задрожали, извиваясь и потянулись к монстру.
        Тот взревел. Тяжелый хвост его взметнулся в воздух, вращаясь на манер пращи и буквально рассеивая вокруг острые иглы-шипы, большие, толстые и крепкие, больше похожие на ножи. Несколько шипов упало окрест чудовища, отсекая сдерживающие его серебряные нити. Монстр рванулся, обрывая оставшиеся и, расшвыряв нападающих на него людей в разные стороны, выскочил из очерченного круга, бросаясь на чернокнижника.
        Фредо четким, словно многократно повторенным движением провернул в правой руке посох и, расположив его напротив груди параллельно земле, будто толкнул в сторону чудовища. Упругая волна силы отбросила монстра точно в сплетение коварных ветвей. Те принялись опутывать, связывать его; зверь зарычал и… впился клыками в собственную лапу.
        Капли крови закапали на землю, дымясь, прожигая ее насквозь, как серная кислота. Из-под земли потянулись странные, красновато-кровавые щупальца, длинные, гибкие, отвратительные. Они оплели ветви деревьев и, не обращая внимания ни на сопротивление отважных исполинов, ни на усилия Карины, разжали их.
        Монстр получил свободу. Побежденная шаманка упала на колени, и ее тотчас же оплело одно из мерзких щупалец, потянуло ближе к чудовищу…
        Антон вскрикнул и заметался - скрипку он не видел, и как помочь девушке, не знал.
        Сверкнула белая молния. Меч вскочившего на ноги Ашета рассек щупальце, обрубая его, а после разрезал кольца, успевшие оковать девушку.
        Аркано, стоящий с ним спина к спине, уверенно фехтовал, обрубая извивающиеся отростки, так и выползающие из-под земли.
        Монстр, которому эти действия противников боли не причиняли, но раздражали которого сильно, издал противный то ли писк, то ли визг и, склонив голову, рванул на братьев Серебряного Фредо.
        Аш, кожей чувствуя опасность, обернулся через плечо и в этот момент одно из коварных щупалец оплело его запястье, стискивая с такой силой, что охотник не выдержал и, вскрикнув, разжал пальцы.
        Меч упал. Ашет, чувствуя себя обезоруженным, попытался добыть флейту, но в этот миг монстр, в мгновение ока очутившийся рядом, схватил его за ворот и швырнул в ближайшее дерево. Охотник ударился о него и ничком повалился на пытающегося подняться Эрнесто. У неблиссера, к его величайшему неудовольствию, была сломана ступня - последствия попытки остановить чудовище, - поэтому возможности свободно передвигаться он был лишен.
        Фредо, силящийся не выпускать из поля зрения никого из своих союзников, сдвинул брови, глядя, как бесчувственного Аша Эрнесто аккуратно укладывает рядом с собой на траву, как Аркано воюет с щупальцами, одновременно пытаясь отбиваться и от монстра, как стреляет Шин, силясь угодить в глаз проклятому чудовищу, как Барт и Анатолий изо всех сил отбиваются от непрестанных атак колючего хвоста, осыпающего их ножами-иглами, и как Антон осторожно отводит в сторону прихрамывающую Карину.
        Шаманка, прислонившись к ближайшему дереву, медленно сползла вдоль него и, поджав вывихнутую ногу, закрыла лицо руками.
        - Это конец… - глухо произнесла она, - Он все-таки… слишком силен для нас… Ты нашел скрипку?
        Юноша мотнул головой.
        - Далеко отбросил, вестимо.
        - Ищи, - девушка слабо махнула рукой и, ойкнув, прижала ее к себе. Руку ей щупальце тоже успело повредить, хотя пока не было понятно, что именно оно сделало.
        - Ищи, Антон, - продолжила Карина, тяжело дыша от боли и страха, - Быть может, в ней наше спасение, быть может, ты сумеешь хотя бы усыпить его!
        Паренек быстро глянул на бушующего на поляне, расшвыривающего, калечащего людей монстра и с сомнением сжал губы. Возражать он, правда, не стал, бросился вновь на поиски зачарованного инструмента, но надежда в его душе уже начала отцветать.
        Фредо, к которому монстр рвался изо всех сил, и до которого никак не мог добраться, продолжал старательно колдовать. Он складывал знаки, он шептал неведомые ему самому, словно подсказываемые посохом заклинания, он вкладывал все силы, всю душу… А монстр, казалось, становился только сильнее.
        Любые атаки он отражал с легкостью, жуткий хвост его вился вокруг, подобно шипастому молоту, нанося сильные удары. Вот уже отлетел в сторону Толя, вот покатился кубарем по земле Шин…
        И в этот момент из леса вдруг донеслось конское ржание.
        На несколько мгновений все замерло, все взгляды (включая и взор чудовища) обратились к чаще, из которой и раздался звук. Лошадей здесь быть не должно было, все лошади сбежали, спаслись бегством, не желая стать обедом для монстра… но один из них неожиданно решил вернуться.
        На поляну вылетел великолепный пегий жеребец и, заржав, бросился на чудовище, вскидывая копыта и принимаясь колотить, бить, лупить его ими.
        Ашет, очень своевременно очнувшийся, стер со лба струйку крови и, с помощью неблиссера сев, ошарашенно покачал головой.
        - А я даже не знаю его имени… - пробормотал он и, прищурившись, внезапно вскрикнул, - Марыся!
        Карина вскинулась, подаваясь вперед. По спине пегого, цепляясь коготками, взлетела черная молния и обрушилась на монстра сверху, вцепляясь в его жуткую морду, повисая на носу.
        Чудовище заревело, заорало, мотая головой, и руками пытаясь уцепить черную бестию, сбросить ее с морды, но конь, продолжающий бить его копытами, не давал монстру свободы действий.
        Он ржал, храпел, хрипел и бился не на жизнь, а на смерть, защищая людей, ставших ему друзьями, защищая человека, ставшего ему хозяином.
        Аш, потрясенный и тронутый конской преданностью, потянулся, кое-как действуя правой рукой, за пазуху, надеясь достать инструмент… И испуганно, растерянно замер.
        Флейты не было.
        Охотник приподнялся, окидывая поляну ищущим взглядом и, наконец, увидел ее - его любимый инструмент лежал рядом с коронованным скелетом, чудом не пострадавшим в битве.
        Монстр мотнул головой сильнее, и Марыся, напоследок прочертив несколько кровавых борозд на его носу, отлетела в сторону.
        Карина испуганно закричала. Антон, как раз увидевший наполовину распахнутый футляр со скрипкой, обернулся и, недолго думая, бросился на помощь.
        Как юноше удалось подпрыгнуть и поймать летящую кошку, он потом так и не сумел объяснить. Не исключено, что это шаманка помогла ему, что это ее духи подбросили парня в воздух, но сама девушка в этом не признавалась, а ее никто особенно и не расспрашивал.
        Антон схватил Марысю в воздухе, прижал к своей груди и, по инерции продолжая ее полет, оказался отброшен назад… но почти тут же и приземлился в успешно подставившие ему густые зеленые ветки деревья.
        Карина, последним усилием воззвавшая к духам, медленно перевела дыхание. Кошка была спасена.
        На поляне конское ржание стало жалобным - пегий отскочил и, прихрамывая, отошел к лесу. На боку его виднелась неглубокая, но кровавая рана.
        Люди рассыпались по сторонам. Бросаться на чудовище никто не решался, что делать и как быть, не знали.
        Все решил случай.
        Монстр, разъяренный совершенным на него нападением, с пылающим от боли разодранным носом, раненный, злой, принялся размахивать хвостом, надеясь задеть хоть кого-то.
        Тяжелый конец хвоста ударил по мирно сидящему скелету, разбивая его в пыль. Фредо почувствовал, как его обожгло болью.
        Корона, золотая, драгоценная корона взлетела в воздух и по какой-то невероятной траектории вдруг приземлилась на голову чудовища.
        В ту же секунду нежно запела наконец обнаруженная и взятая в руки скрипка. Князь, подчиняясь какому-то странному наитию, упал на одно колено, крепко сжимая посох и зашептал:
        - Монстр огромен, свиреп и глуп
        На него смотрит карающий лук
        В поле растет дурная трава,
        Пусть монстр станет таким, как вчера!
        Кристалл в навершии посоха вспыхнул. По земле, прямо от ног чернокнижника побежала к растерянному монстру, змеясь и извиваясь, розоватая трещина и, ударив, подобно молнии в землю у его ног, обдала чудовище вспышкой яркого розового цвета.
        Он запрокинул голову; из горла его вырвался дикий вой. Жуткий, болезненный вой, долгий, тяжелый, все более и более начинающий походить на человеческий крик.
        Свечение не гасло, и среди него потрясенным людям было смутно видно, как меняется облик чудовища. Как уменьшаются его руки, ноги, исчезает хвост и как голова ящерицы становится человеческой.
        Не прошло и двух минут - а посреди поляны уже упал на колени обычный человек, закрывая руками лицо и опуская увенчанную короной голову. Гранат, украшающий центральный пик короны мгновенно вспыхнул, ловя остатки свечения и словно вбирая его в себя.
        Фредо уронил посох. Он смотрел, смотрел и не мог поверить, что видит именно его, именно этого человека, того, кого так жаждал увидеть, того, кого шел спасать и вот, наконец… кажется, спас.
        - Отец… - слетел с его губ почти всхлип.
        Ашет, тоже глядящий во все глаза на сжавшегося посередь поляны мужчину, неожиданно опустился на одно колено, склоняя голову.
        - Сир…
        Аркано, Анатолий, Барт, поднявшийся Шин и даже Эрнесто, последовали примеру охотника. Над поляной ветерком пронесся их благоговейный шепот.
        - Ваше Величество…
        Король Тревор медленно отнял руки от лица и с видимым трудом поднял голову. Корона, венчающая ее, неожиданно показалась мужчине непомерно тяжелой.
        Он оглядел мутным взглядом окружающих его людей и, наконец, обнаружив среди них князя Финоры, слабо улыбнулся.
        - Фредо… - голос его звучал хрипло, надсадно: было похоже, что мужчина отвык говорить по-человечески, - Мой… мой сын, мой мальчик… - благородное лицо внезапно исказилось ужасом, - Нет! Нет, Фредо, нет… Уходи! Уходи отсюда, сынок, уходи, пока я… я не убил тебя… - из светлых глаз короля закапали слезы, - Убил тебя… как их…
        - Отец! - Фредо, не в силах более терпеть, бросился к нему и, недолго думая, упал рядом на колени, заключая в крепкие объятия, - Во имя Светлых, о чем ты говоришь? Ты… О, Великая Праматерь, я не могу поверить, что это был ты, все это время… все думали, что тебя погубил монстр, но монстром был обращен ты! Я не знаю, радоваться или плакать, но теперь ты спасен, отец, спасен! Ваше Величество…
        - Не называй меня так! - Тревор отшатнулся от названного сына и медленно поднял дрожащие руки к короне, - Нет… не называй, молю… Я не заслуживаю, не достоин боле править королевством, я не должен носить эту корону! Я передам, передам ее… Быть может, ты, Фредо? Из тебя выйдет хороший король, я уве…
        Говоря, несчастный король попытался снять с себя корону. Слова его оборвались мучительным стоном, руки разжались и золотой обруч вновь крепко охватил его чело.
        Тревор опустил голову и понуро качнул ею.
        - Нет… - голос его был полон слез, и впечатление создавалось весьма гнетущее, - Нет, я… чувствую… Стоит мне снять корону - и монстр вернется! Я… я опять начну убивать, начну пожирать невинных, как убил, пожрал весь свой отряд! Там… - плечи короля затряслись, - Там были мои друзья, верные, преданные люди, а… а я…
        - Во имя Светлых, сир, - Ашет, не выдержав, осторожно поднялся с колена и подошел ближе, - О чем вы говорите? Каковы бы ни были ваши грехи, вы совершили их, будучи в ипостаси монстра, будучи обращены им… Королевство ждет вас, вы должны вернуться!
        Король медленно перевел взгляд на нового собеседника, несколько секунд молча созерцал его, а потом вдруг слабо улыбнулся.
        - Кто этот юноша, так похожий на тебя, сынок?
        Фредо улыбнулся в ответ.
        - Мой младший брат, отец, родной брат. Охотник столичного легиона, Ашет Аччайо, известный всему королевству под именем Стальной Аш… О нем узнали лет пять назад. Ты… должно быть, не слышал?
        Тревор неспешно повел подбородком из стороны в сторону.
        - Я не думал о деяниях людских, Фредо. Пять лет… пять долгих лет монстр владел моим сознанием, моим телом, он словно пожирал меня изнутри! Если бы не ты, не все вы… Хвала Светлым, что я не убил никого из вас!
        - Воистину, - недовольно буркнула Карина, поглаживая по ушам взъерошенную Марысю, - Или я бы не посмотрела король там или не король - лишила бы духа, отправила бы на веки вечные на муки в Цитадель Тьмы, к Кровавым богам!
        - По счастью, делать это тебе не придется, - Аркано быстро улыбнулся девушке и, тоже подойдя ближе к королю Тревору, которого знал, и при дворе которого служил, опустился на одно колено в непосредственной близости от него. Экс-монстр перевел на него взгляд светлых глаз небесного цвета, и губы его вновь тронула улыбка.
        - Аркано… Медвежонок, я рад видеть тебя! Надеюсь… я не причинил тебе вреда?
        - Пара царапин, Ваше Величество, - Медведь равнодушно отмахнулся, - Заживет, на мне все, как на собаке. Но мы увлеклись - новостей за пять лет накопилось много, поведать хочется все, а вам, я думаю, хотелось бы, наконец, возвратиться в цивилизованный мир…
        - Да, кроме того, нам еще нужно подумать, как спасти этого пирата Мартына, и справиться с Донатом… - вставил Стальной Аш.
        - Донат? - король Тревор вскинулся, стискивая руку сидящего рядом Фредо, и расширившимися глазами глядя на его брата, - Донат дель Кастельсангре? Кровопийца Донат?!
        - Вы знакомы?
        Аш нахмурился - от подобных знакомств королю, на его взгляд, было бы куда как предпочтительнее воздержаться.
        - Знакомы! Донат обратил меня монстром, когда узнал, увидел, что я… - король задохнулся и, наконец, впервые с мига обращения человеком, поднялся на ноги, по-прежнему сжимая руку названного сына. Это, по-видимому, придавало ему уверенности. Фредо, тоже встав, стиснул пальцы короля, глядя на него снизу с невероятным почтением, благоговением и почти обожанием.
        Тревор, переживший так много за пять лет, выглядел удивительно величественно. Он стоял, босой, в оборванной, некогда дорогой одежде - в том, что осталось от нее за эти годы, - увенчанный короной, прямой, как стрела, гордый и благородный. Одного взгляда хватало, чтобы понять - это действительно он, правитель дель’Оры, в своем праве и на своем месте.
        Светлые волосы его немного отросли и теперь почти касались плеч, светло-голубые глаза смотрели твердо и уверенно, а бледный цвет лица лишь оттенял благородство его черт. Король казался еще более достойным своего места, своего титула, нежели прежде, до страшных событий.
        - Я отправился в Черные леса, ибо слышал, что здесь обитает страшный монстр, из-за которого чудовища в моем королевстве плодятся и множатся не по дням, а по часам, - размеренно заговорил он, и голос его неожиданно обрел силу, - Я перешел Красную реку, и на левом берегу мой отряд столкнулся с полчищами чудовищ. Здесь были все, все мыслимые и немыслимые твари королевства, мы бились с ними… Я был легко ранен, мой меч был покрыт кровью чудовищ, и я выронил его, не сумел найти… - он мотнул головой, - Мой друг и помощник, верный советник, Аральд, дал мне свой меч. Мы отправились вперед - все, что осталось от отряда, ибо многие погибли и остались навсегда на левом берегу проклятой Красной реки. Мы миновали опушку, и лошади будто взбесились! Мы не могли удержать их, спешились, а они вырвались и ускакали прочь. Мы пошли пешком. Вскоре мы добрались до этой поляны и здесь, у входа в пещеру, попали в ловушку. Это был колдун с синими глазами, веселый и злой, смеющийся, хохочущий над нами. Мои люди не успели толком понять, что происходит. В его руках была флейта, он играл, трели резали, как ножи, и люди падали
с рассеченными глотками… Не прошло и минуты, как я остался один. Донат шагнул вперед, окидывая меня долгим взглядом и склонился в издевательском поклоне, говоря, что давно искал подходящего стража для своего господина, ибо его покой не должен тревожить никто, а я буду отгонять непрошенных гостей. Я узнал… узнал потом, уже будучи монстром, понял, о чем он говорил. Поначалу у меня еще случались проблески сознания, но потом они исчезли. Там, в пещере, - король обернулся, вытягивая свободную руку в сторону темного провала, - Глубоко-глубоко, скрывается лабиринт, откуда ни один смельчак не выходил еще живым. В самой глубине его есть потайной ход - он ведет ко входу в цитадель Неблиса, Кровавого бога. Я должен был беречь его покой… Я не хотел этого, я бы с б?льшим удовольствием убил и этого мерзкого колдуна, и его господина, но, увы… Несколько человек из моего отряда, те, кого я полагал погибшими, пришли сюда с берега реки, пришли, думая, что мне нужна помощь. Аральд, каким-то чудом избежавший смертоносной флейты, начал кричать, видя, что они хотят напасть на меня, к тому времени уже обращенного монстром,
говорить, что это я, их король… Я убил всех. Их кости я обглодал, ибо монстр был голоден, но Аральд… Здесь я сумел остановить чудовище. Он убил его, а я усадил моего друга и советника у камня и надел на его голову свою корону… После этого дни превратились в сплошной кровавый водоворот и, клянусь, я думал, никогда не выберусь из него… Если бы не вы.
        Король умолк и, медленно переведя дыхание, опустил увенчанную короной голову.
        - Я не достоин править, мои спасители. Недостоин быть королем, после… после всего, что натворил… Я еще и разбил скелет Аральда…
        - Восстань, дух! - голос Карины, совершенно внезапно оборвавший самобичевание Тревора, заставил мужчин удивленно оглянуться. Шаманка, прихрамывая, прижимая к себе больной рукой кошку, опустилась на колени рядом с белесой кучкой праха и резко ударила по ней ладонью.
        Антон, только недавно оставивший скрипку, вдруг каким-то шестым чувством ощутил, что его помощь неоценима и здесь, и начал играть.
        Из кучки праха потянулся беловатый дымок, медленно обретающий форму человека. Тревор, глядя на него, испуганно отступил, выпуская руку названного сына.
        - Аральд…
        - Где я? - глухой голос призрака разнесся по поляне отзвуком далекого грома. Шаманка выпрямилась.
        - Я призвала тебя, Аральд, чтобы ты вправил мозги своему королю. Он полагает, что, убив тебя и других в ипостаси монстра, недостоин вновь возвратиться на трон.
        - Что?.. - дух заволновался, заколыхался; едва различимое лицо его пошло волнами, - Где… где он, где мой друг, мой король? Я не вижу, не могу видеть его…
        Карина безбоязненно протянула свободную от кошки руку ему навстречу.
        - Возьми мою руку, дух Аральда. Ты сможешь видеть моими глазами, и говорить моими губами.
        Вперед протянулась тонкая струйка тумана, смутно напоминающая руку и, обвив запястье девушки, неожиданно слилась с ним. Шаманка медленно, глубоко вздохнула, прикрывая глаза, затем резко и уверенно распахнула их, открыто взирая на остолбеневшего короля.
        - Король Тревор! - голос девушки звучал низко, абсолютно нетипично для нее, с какими-то мужскими нотками, - Духи обращаются к вам! Мы молим вас оставить вину прошлому, и воодушевиться благородным желанием защитить королевство! Колдун, обративший вас чудовищем, колдун, поклоняющийся Богу разврата, опасен для мира и спокойствия дель’Оры! Не дайте Кровавому Господину вернуться в мир, защитите свое королевство! Мы молим вас - не дайте нашим душам погибнуть напрасно…
        Тревор слушал, мелко дрожа и не находил слов, чтобы что-то произнести. Карина, продолжающая стоять, простерши к нему руку и вытянувшись по струнке, неожиданно содрогнулась и отступила. Белесый туман отделился от ее тела, вновь обретая смутную форму Аральда и, скользнув к праху, будто бы втянулся в него.
        Аркано, осторожно подойдя к королю, привычным жестом утешителя положил ладонь ему на плечо.
        - Что скажете?
        Монарх медленно повернулся и так же медленно кивнул.
        - Я… вернусь на трон. Вернусь… я защищу дель’Ору, чего бы мне это ни стоило!
        - А мы встанем рядом с вами, Ваше Величество, - негромко добавил Ашет, - И пусть все пророчества мира сойдутся вместе, пусть хоть все Кровавые боги обрушатся на нас - мы не отступим. Королевство будет защищено! И корона отныне будет венчать голову истинного короля, живого короля!
        Эпилог
        Охотник наклонился, поднимая с земли свой меч и хотел, было, убрать его в ножны, но замялся, переводя неуверенный взгляд на короля. Потом шагнул к нему и, преодолевая нежелание, протянул оружие рукоятью вперед.
        - Это ваш меч, сир.
        - Мой меч?.. - Тревор неловко принял оружие, приподнял его, изучая взглядом украшенную рунической вязью сталь, разглядывая гарду, эфес, рукоять, обмотанную струной зачарованной арфы… А потом, легко улыбнувшись, протянул меч обратно.
        - Нет, сынок. Меч твой по праву, а я… мне бы не хотелось сейчас касаться оружия. Одни Светлые ведают, что могу я натворить без него, а уж с ним… - король тяжело вздохнул и махнул рукой.
        Карина, которую некоторое время старательно лечила Марыся, и которая после этого взялась исцелять раненных, оглянулась на монарха даже с некоторым удивлением - с ее точки зрения, король априори должен был иметь оружие, тем более, что врагов короны во все времена было предостаточно.
        - Как же вы будете биться с Донатом? - вопрос задал, тем не менее, Аркано, тоже изрядно удивленный королевским решением. Тревор пожал плечами. Ему было все равно.
        - Сейчас я бы хотел, прежде всего, вернуться домой, Медвежонок. Не знаю, не могу предположить, что сталось в королевстве за пять лет моего отсутствия… У вас найдется конь для меня?
        Шаманка, пожав плечами, все-таки вступила в разговор.
        - У моей коновязи все еще стоит конь вашего предателя, насколько я помню. Полагаю, он вполне сможет донести Его королевское Величество до дворца в Габаре.
        - Кабинет министров будет в шоке, - ухмыльнулся Аш, - Они-то уже готовы были если не захватить власть в свои жадные руки, то избрать другого короля уж точно. Антон, ты чего там возишься?
        Юноша, и в самом деле уже некоторое время как неловко ковырявшийся у футляра, виновато поднял голову.
        - Футляр не закрывается, учитель. Должно быть это чуд… То есть, Его Величество изволили немножко повредить застежки.
        Его Величество Тревор с видимым интересом повернулся к молодому герою, рискнувшему пойти против монстра Черных лесов, и склонил голову набок.
        - Ты… Скрипач, мальчик?
        Антошка, не ожидавший, что король вот так прямо обратиться к нему, испуганно склонил голову, неуверенно кивая.
        - Так бают. Токмо я до недавнего скрипки-то вообще не знал, не ведал, да в руках не держал. Я и музыке-то не обучен особо - учитель пытался на флейте меня научить, а потом раз! И скрипка ко мне пришла, так учитель на то и сказал, что тоя скрипка - мой инструмент, стало быть, на ней учиться надо, а кто учить будет, я и не знаю…
        Король слушал просторечный говор юноши со все более и более широкой улыбкой и, наконец, видя, что тот переводит дыхание, дабы продолжить монолог, вскинул руку в останавливающем жесте.
        - Я верну себе трон, друзья. Верну власть над королевством в свои руки, а ты, мой маленький спаситель, ты поедешь со мной в Габар, где будешь обучаться музыке у лучших учителей! О, мое сердце не прекращает радоваться тому, что вся эта страшная история так прекрасно завершилась!..
        Аркано чуть приподнял уголок губ и хмуро кивнул. Голос его прозвучал мрачно.
        - А Мартын?..
        Фредо, вздрогнув и словно вынырнув из оцепенения, подошел к названному брату и, подняв руку, успокаивающе коснулся его плеча.
        - Мартына мы спасем, Аркано, обязательно спасем. Мы совершили невозможное - мы возвратили дель’Оре короля, так что нам какой-то колдун?
        Король, быстро обернувшись, неодобрительно покачал головой.
        - Не недооценивай Доната, мой мальчик. Этот колдун не «какой-то» - это жрец Неблиса, один из, если не самый опасный маг в моем королевстве! Мне ведомо, что он хочет выпустить Бога разврата, хочет отдать ему мое королевство… Не знаю, кто этот человек - Мартын, - о котором вы говорите, но, если он в руках Доната, не исключено, что он как-то полезен для его черных дел. Ты прав, Медвежонок, мы должны спасти его, мы должны помешать мерзавцу! Вернувшись в Габар, я сейчас же снаряжу отряд охотников, чтобы они разыскали колдуна. Надеюсь ты, мой мальчик, - здесь взгляд светло-голубых глаз упал на Стального Аша, - Возглавишь этот отряд. А сейчас, молю вас, друзья мои, спасители мои, - в путь! Мне опротивел этот лес, я мечтаю увидеть вновь дель’Ору!
        Просьба короля была принята как приказ. Все потихоньку потянулись прочь; исцеленные вновь Анатолий, Барт и Шин поторопились окружить монарха, дабы служить ему защитой. Хромающий Эрнесто (его вылечить Карина не успела, но обещала попробовать в хижине) с Марысей на плече, Антон в обнимку со скрипкой, не дающий раскрыться футляру, и сама Карина, чувствующая себя невозможно усталой, побрели следом за ними. У опушки шаманка обещала позвать лошадей, а пегий жеребец Ашета уже уверенно ковылял рядом с хозяином.
        - Я назову его Храбрец, - негромко молвил охотник, - Иного имени и придумать нельзя. Никогда не встречал столь отважного коня… Скажи, Антон, жители твоей деревни не будут против, если я оставлю его себе?
        Юноша, обернувшись, покрепче прижал к себе скрипку.
        - Конечно, учитель, да они токмо рады будут! Ваш Храбрец, коль узнают о его подвигах, настоящим героем в нашей деревне станет, все гордиться будут, что он под вами ходит!
        - Ну, сейчас-то я пойду сам, не буду его утруждать, - Аш любовно потрепал жеребца по шее и, переведя взгляд на шагающих рядом Фредо с посохом на плече, и Аркано - серьезного и мрачного, негромко вздохнул, - Я сделаю все, чтобы вернуть того парня. Доната надо загонять, брать в клещи и, если у меня будет целый отряд…
        - Брось, Аш, - Медведь поморщился, - Донат затаился надежно, я в этом не сомневаюсь. Как не сомневаюсь и в том, что очень скоро мы вновь про него услышим…
        - Как и про Неблиса, - вставил Фредо, - Боюсь, не будет нам покоя, пока мы не уничтожим окончательно Бога разврата. Но теперь у королевства есть король. А на страже спокойствия короны стоим мы, трое братьев - Ашет, Аркано и Фредо, - охотник, главнокомандующий и чернокнижник!
        КОНЕЦ