Родригез, друг Тарантино Андрей Бармин
        Когда родные края рождают истории не хуже Голливуда
        Родригез, друг Тарантино
        Глава 1
        Родригез, друг Тарантино.
        Они собрались у Кирилла дома: четыре друга с школьных пор, которые пронесли свою дружбу через десятилетия, помогали друг другу в сложных ситуациях, вместе радовались победам. Но последние несколько лет они все реже встречались вместе: жены, дети, а двоих уже и внуки. Бытовая рутина, работа и семейные обязательства не оставляли много времени на дружеские посиделки. И все же выбрали время и собрались у Кирилла. Хозяин квартиры отправил свою благоверную с детьми на море, так что никто не станет им мешать.
        Само собой набрали пива, закусок, а для Виталика специально взяли виски, так как тот пиво не пил, ссылаясь на боязнь потолстеть. Никаких посторонних баб никто не приглашал, решили просто немного выпить и пообщаться. Накрыли стол в гостиной, завели разговор. Включенный телевизор с убранным до нуля звуком служил фоном. Вспоминали о прошлых приключениях, обсуждали дела, политику, в общем обыкновенный мужской треп обо всем на свете.
        И тут Кирилл попросил сидевшего рядом с пультом Виталика переключить канал:
        «Не могу этот фильм смотреть».
        «Это почему еще?» - вскинулся Виталик, - «Классика же нашей молодости! Я сейчас наоборот погромче сделаю».
        «Виталь, переключи, пожалуйста, не дерзи отцу».
        Сергей и Санек посмотрели на экран: там начинался «От заката до рассвета».
        «О, Кирюх, ты чего, прикольный же фильмец. Тарантино его снял...»
        Кирилл поморщился.:
        «Родригез, друг Тарантино. Снял Родригез, а сценарий да, Тарантино, но выключите.»
        «Ну, как скажешь», - Виталик нажал на пульте клавишу и начал смеяться - «О, а тут «Факультет» идет. Его тоже переключать?».
        Кирилл внезапно успокоился:
        «Оставь, если никто возражать не станет».
        Возражений не последовало. Но последовали вопросы:
        «Кирилл, а чего такая бурная неприязнь к тому фильму-то? Тебе телка под него не дала когда-то?»
        «Я его как документальный фильм воспринимаю», - с серьезным видом ответил Кирилл, чем вызвал шквал шуток: от самых тупых про «сириуса-не-наливать», до «Прокопенко тебя трахнул в мозг», но все в компании были свои, поэтому могли позволить такие высказывания.
        «То есть вы хотите узнать, почему так?»
        «Конечно. Пива у нас дофига, рыбы тоже, время есть, так что рассказывай».
        «Блиииин», - протянул Кирилл, задумался, сделал глоток пива и согласился, - «Все равно скажете, что сказочник, но ладно. Надоест, прервете, я не стану настаивать на продолжении».
        «Давай, не тяни кота за яйца», - поторопил его Серега, и Кирилл начал историю.
        «После Чечни, а я там в первую чеченскую срочником оттянул, занесло меня знакомство со своим сержантом, Витьком Харитоновым, к нему на Родину. В Курск. Ну, вы помните, что я два года после дембеля в наш город не возвращался. С Витьком мы скорешились неплохо, а он перед призывом уже бригадиром был в одной группировке местной. Но тут мусора, прости Серега, засуетились по нему, вот и пришлось ему в армию спрятаться ибо денег откупиться не хватало. А там мы с ним из «учебки» в Грозный и попали. Говна много хлебнули на двоих, но выгребли. Витек вообще такой шустрый был, дерзкий и борзый. И стрелял хорошо, а я же боец - рукопашник. Да и тоже стрелять наловчился. А хер ли, жить захочешь - наловчишься. Ну, про Чечню не стану : веселого там мало было,Серега не даст соврать. Короче, дембельнулись мы, и Витек предложил к нему съездить, осмотреться и работать с ним. У меня тогда родаки в аварию попали, денег надо было на уход до хера, поэтому я даже домой не поехал - у нас тут с работой вообще тогда швах полный был, хотя... Кому я рассказываю, ну, понятно, в общих чертах, что меня в Курск занесло. Мозгов-то
тогда не было, плюс силушки отбавляй. И денег надо. Влился я в коллектив бандитский. Бригада та была не самая центровая, так, спортсмены в основном, по мелочи промышляли: киоски крышевали, наркотов пасли, телочками барыжили. Главным был Фазиль, азер, но обрусевший, еще Афган повидал. Нормальный чучмек такой. И подфартило ему, а заодно и нам тогда знатно. Где он познакомился с «фермерами» я даже представить не могу, но познакомился он с деревенскими ребятами, которые преспокойно выращивали на бывших колхозных землях посреди леса, километрах в ста от Курска, отборную траву. Забористую, не хуже «чуйки», я покуривал тогда немного, так что разбирался. И им периодически требовались работники, так как держали там алкоголиков, наркотов и бомжей. Фазиль с ними схему такую мутанул: мы им «крестьян» и чуток бабла, они нам - дурь. Работничков этих мы на вокзале и рынке, когда надо было, десятками собирали, более-менее адекватных и здоровых подкармливали и заработать им предлагали. И вот нам с Витьком выпало счастье ездить к «фермерам» за товаром. Мотались мы где-то раз в неделю - в основном деньги туда везли, а
обратно «марь-иванну», но тут осень надвигалась, и «фермеры» заказали работников.»
        «Кирюх, а кино-то здесь причем?» - перебил его Виталик, но на него шикнули Сергей и Санек:
        «Тут у Кирюхи откровения поперли про жизнь бандитскую, а ты перебиваешь. Хлебай свой вискарь и не встревай».
        «Все, я молчок», - согласился Виталик, но Кирилл не особо обратил внимание на его выпад, рассказ было не остановить:
        «Загрузили мы с Витьком в субботу утречком двух забулдыг вокзальных в нашу «восьмерку». Не смейтесь, на «БМВ» тогда еще не настреляли. Забулдыг перед этим помыли в бане, покормили, даже переодели в более-менее чистое, так что к «фермерам» мы везли работничков не в дерюге. Фазиль денег нам дал, сказал сколько травы забрать, ну, мы и выдвинулись. Забулдыг утром немного подпоили, чтобы дорога была поспоконее, да и резко из штопора им выходить по медпоказаниям нельзя. С гаишниками на трассе все было улажено, оплачено, так что поехали мы спокойные и безмятежные. Оба при «волынах», музыка рубит, тачка чистая, мы молодые. Красота. До фермы по федеральной трассе было девяносто километров, потом съезжать влево, километров пять до села, а потом по грунтовке, в лесу, еще километров пятнадцать. Мы с Витьком, когда работничков везли, так садились: я - за руль, а он сзади меня, чтобы , ну, удавку мне там не накинули на шею. А Витек левша был, так что ствол у него в свободном доступе был. Но инцидентов не было - это мы, так, перестраховывались. «Чижики» спали тем утром, трассу мы проехали быстро - машин мало
было, гайцы нас не трогали, мы трепались о херне всякой. И тут мы, как село проехали, встали резко. Движок заглох. Я так и не понял, что с ним приключилось, но встали мы на дороге - приборка погасла, и двигатель молчит. Проснулись работнички. И тут один из них такой заявляет:
        «А хуйли мы в лесу делаем? Вы тут нас не в Пантелеевку везете?»
        Пантелеевка - это село, через которое мы проезжали. Витек такой ему отвечает:
        «Ну в пантелеевку и че?»
        «Чижика» аж затрясло:
        «Нее, я туда не поеду, оттуда ходу обратно нет, мне люди так на рынке рассказывали. Я еще пожить хочу».
        Неожиданная такая подача. Витек начала заводиться:
        «Ты че, в натуре, рамсы попутал? Тебя, блядь, отмыли, накормили, напоили, ты же вчера согласен был осень поработать.»
        «Работать не отказываюсь», - «чижик»,а он реально на птичку эту похож был, - «но только не там.»
        Сидел тот пассажир возле двери, открыл ее и из машины вышел. Второй сидел, глазами хлопал, но тоже что-то «вкуривать» начал. Я понял, что надо бунт пресекать, и ремень отстегнул, а Витек уже из салона выпрыгнул, ствол на «чижика» навел:
        «Сядь, обратно, муфлон.»
        Но работничек был либо глупый, либо до смерти напуганный.
        «Хочешь - стреляй, хочешь - нет, но я туда не поеду».
        «Ну, ты сам выбрал», - Витек нажал на спуск, и «чижик» лег с дырой в башке. Витек стрелок был нормальный. Выстрел в лесу громко вышел. Я второму пассажиру сказал: «Пошли, дружбана твоего в лесок отнесем».
        «Не дружбан он мне», - второй «чижик» тогда бледнее упыря стал»....
        «Поэтому тебе фильм неприятен?» - опять встрял Виталик, но на него зашикали, и он только примирительно помахал руками: мол, все, спокоен.
        «Нет, скоро уже развязка будет», -Кирилл оживился, но как-то нервно, - «я же эту херню все забыть старался, но вот рассказываю вам, и как-то легче на душе становится.»
        «Не зря попы исповедь придумали», - сказал Серега.
        «Не зря», -согласился Кирилл, - «убрали мы «двухсотого» с дороги,а я Витька покурить отозвал:
        «Ты че так завелся быстро?»
        «А че он, поеду - не поеду, хмырь, сука».
        Возразить мне было нечего, а тут внезапно панелька приборная засветилась, я ключ повернул в зажигании, и движок ожил. Доехали мы до «фермеров» минут за двадцать.
        Местечко там классное было - лес вокруг, а посреди - поляна огромная, там дом стоял деревянный и несколько сараев рядом, дом не старый, видно, что свежий, добротный. Сараи тоже новые, а прямо за ними - плантация начиналась. Тогда с этим делом попроще было: ни дронов, ни проверок внезапных. Деньги и связи решали. Они и сейчас-то решают, но тогда вообще ничего не стеснялись, ну, вы помните, уже не в детский сад ходили. Подъехали мы, а возле дома уже двое стоят с ружьями на ремнях. Одного я точно знал Иваном звали. Их вообще четверо было - «фермеров», здоровенные лбы русые, спортивные, но по лицам не скажешь, что родственники:
        «День добрый, господа хорошие,»- они нам приветствие, - «вы пальбу устроили?» «Было дело», - Витек ответил, а я напрягся: видно, что не понравился им этот шум на дороге, да оно и понятно: кому в таком деле лишний «кипешь» нужен, но обратно. не вернешь.
        «Побег тут намечался, пресечь пришлось», -Витек сказал правду, и «фермеры» немного расслабились:
        «Да, контингент такой, с ними иначе нельзя.».
        Наш «чижик» вышел, и у него спросили: «Есть хочешь?» Тот замялся, и один из «фермеров» его повел к сараю.
        «А чего вы вообще остановились-то?» - спросил Иван.
        «Движок заглох», - - я ответил.
        «Ну, пойдем, чаю попьем, а Костян пока посмотрит, что у вас. Он в технике рубит»
        Из дома вышел третий «фермер», которому я пояснил проблему. Тот открыл капот и сказал:
        «Идите, я гляну, что можно сделать, а то вам на обратке глохнуть совсем не вариант». В этом он был прав: в Курск нам возвращаться с грузом.
        В доме мы уже бывали несколько раз. Чаем нас не впервой угощали. Отличный у них чаек был, на травах настоянный. Не, не на продукте основном, а ромашка натуральная, мята и прочее, я в этом не шарю. На кухне стоял большой газовый баллон, от которого питалась плита. Возле окна висела полка с книгами, а вот телевизора или даже радио не было, хотя вряд ли сюда добивал сигнал с телевышки.
        Нам налили чай и оставили одних. Я сказал Витьку:
        «А вот баб у них вообще не видно, дырявят они друг друга походу».
        Витек разулыбался:
        «Или работников?»
        Зашел Иван:
        «С генератором там заморочка, часа через два сделаем, вам поесть приготовить?» Витек отказался:
        «Мы бы прогулялись пока. Места у вас тут завидные».
        «Фермер» развел руками:
        «Не выйдет, там погода портится».
        Я сперва подумал, что он просто не хочет, чтобы мы шлялись по округе и разнюхивали, но в кухне стало заметно темнее: небо и впрямь стремительно заволакивали тучи...».
        «И тут фермер выпустил клыки!» - засмеялся Сергей, на что получил дружеский тычок в бок от Виталика.
        «Еще один комментатор выискался. Доскажет Кирюха, потом поржешь.»
        «...а когда мы из Курска выезжали, то солнце яркое было и ни одного облачка. Фермеры затолкнули нашу «восьмерку» под навес и продолжили там ковыряться.
        Сверкнула молния - мощный такой разряд, и я вздрогнул, а Иван как-то резко вышел из кухни. Витек вдруг придвинул ко мне свой табурет поближе:
        «Бабки у тебя где?»
        «С собой», - сверток с пачкой наличных лежал во внутреннем кармане джинсовой куртки. Не очень толстая пачка, так что не мешала. Мы же не на Эскобара работали.
        «А че ты гоношишься?»
        «Да блудняк какой-то чую, не фартит нам сегодня. То беглец, то тачка, то дождь, да и эти растениеводы какие-то недовольные и нервные».
        Тут я согласился с ним: обычно «фермеры» вели себя немного иначе, не дружелюбнее или агрессивнее, а иначе. Я потрогал рукоять «ПМ» в наплечной кобуре, с оружием как-то надежнее. После Чечни мы с Витьком даром предвидения не овладели, но мелочи многие подмечали и напрягались иногда вовсе не зря. Я налил себе еще чашку чая, сделал пару глотков и понял, что надо отлить. Вышел на крыльцо, а там погодка и впрямь смерзопакостила: ветер, темень, как в сумерках, да молнии сверкали, на лицо начали попадать мелкие капли влаги. До деревянного туалета надо было идти по выложенной кирпичом дорожке, и я быстрым шагом направился туда. Со стороны леса тянулась вереница работников, шли они не быстро, сгорбившись и без сопровождения. Обреченно. Мне почему-то думалось, что «фермеры» их постоянно контролируют, чтобы не разбежались, но они шли одни. Я еще подумал, что странно получается: никто не бежит, а новые работники периодически требуются. Хотя, может, дохли от работы и общего херового состояния организма: бухло и дурь, плюс холод и голод до попадания сюда годов не прибавляли.
        Дождь усиливался, и молнии сверкали все чаще, раскат грома, такой внезапный и громкий, заставил меня вспомнить артподготовку. Валить надо домой побыстрее, подумалось мне. Подходя к дому я услышал разговор на повышенных тонах. Витек спорил с фермером: «Ты же сказал, что пару часов! За базар отвечать надо!»
        «Мы же ремонтная станция, и разговаривать так со мной не надо! Придется подождать»
        «Да ни хуя мы ждать не будем, там Фазиль беспокоиться скоро начнет. Ни денег, ни товара. Давай, мы вашу тачку возьмем, а вечером обратно пригоним и свою заберем».
        «Так не пойдет», - Иван покачал головой, а Витек внезапно достал пистолет и навел его на голову «фермера». «Пиздец!», - подумал я и оказался прав.
        Иван даже не встрепенулся. Я страх человеческий определять хорошо научился на войне и на «стрелках», а этот даже не шелохнулся, только грустно улыбнулся.
        «Хуйли ты лыбишься, гондон» - Витек переходил в режим ненависти ко всему живому.
        Я тоже вытащил пистолет и оглянулся: к дому шли двое «фермеров», у одного в руках была винтовка. Сверкнула молния, и «фермеров» стало трое, вернее за ними появился чувак с длинными волосами, кипельно-белыми, но не седыми. И абсолютно голый. Глаза у него светились. «Ебать!» - процедил я и тоже вскинул руку с пистолетом:
        «Мужчины, предлагаю не нервничать, а обсудить ситуацию».
        Витек засмеялся:
        «Ключи от тачки своей пусть дают, и мы валим отсюда. С Фазилем сами пусть решают. Без нас и потом.».
        «Иван, « - позвал своего товарища фермер с винтовкой, - «Отдай им ключи, пусть валят, а я попробую сдержать Его».
        Он имел в виду голого чувака, по которому вдруг проскользнул электрический разряд. Я чуть не обосрался: в «Чехии» такого ужаса не испытывал ни разу.
        «Хорошо», - ответил фермер и сказал Витьку:
        «Ключи на крючке, за дверью».
        Витек кивнул мне, и сделал шаг в кухню, стараясь не сводить глаз с фермеров, пошарил свободной рукой за дверью и еще раз утвердительно мне кивнул. Фермерский «УАЗ»-ик с брезентовой крышей стоял метрах в десяти от дома. Не опуская оружия, мы быстро отступили к нему, я сел за руль, завел двигатель. Бензин в баке был, так что чуть подождав, пока движок прогреется, нажал на педаль, и мы выехали на грунтовку. Погода совсем сошла с ума: ветер, дождь превратился в ливень, а молнии начали сверкать как стробоскоп на дискотеке. Причем некоторые разряды, казалось пролетали прямо над нами. Проехав с полкилометра я спросил:
        «Ты чего взбеленился?»
        «Ты этого здорового голыша видел?»
        «Видел, жуть».
        «Пока ты ссать ходил, этот гомосек волосатый «чижика» утреннего, которого мы довезли, на дерево одной рукой закинул, там его молнией и прихлопнуло.»
        Я не знал, что ответить, старался следить за дорогой, которая стремительно превращалась в жидкую грязь. Включил фары и все же не справился, и мы съехали на обочину. Машина начала заваливаться набок, мы едва успели выбраться. От фермы мы отъехали на километра два. До Пантелеевки по дороге оставалось километров пятнадцать. Мы посмотрели на «УАЗ» и пришли к выводу, что вернуть его на дорогу не сможем. Пошли пешком, постоянно оглядываясь. Ветер становился все сильнее, причем дул нам в лицо, замедляя ход. Из-за потока дождевой воды видимость стала совсем отвратительной, и я , споткнувшись, плюхнулся на жопу и поехал вниз - набрели на какой-то овражек, хотя вроде шли по дороге. Вернее, старались по ней идти. Я уперся ногами во что-то отчетливо хрустнувшее, повернулся, чтобы предупредить Витька. Сверкнул очередной разряд молнии, и мой товарищ скатился вслед за мной. Только мертвый. Витек не дышал. Над оврагом, а вернее траншеей, пронесся темный сгусток, и дождь начал стихать. Я попытался встать, но под ногами что-то опять захрустело, и я стал проваливаться. Неглубоко, но равновесие еле удержал. Я стоял
на груде костей. Человеческих. Вопрос, куда девались работники с фермы как-то сам разрешился. Оставалась, правда, масса других вопросов, но я все еще надеялся , что Витек просто потерял сознание, хотя отчетливо понимал, что он мертв. На нем не было никаких повреждений, в него не стреляли. Он просто внезапно умер. Я перевернул его, взял пистолет и начал выбираться из траншеи. Ветер тоже начал стихать. По какому-то наитию опять вышел на дорогу и бросился бежать по грязи, не оглядываясь назад. Пока бежал темнота отступала, молнии прекратились.
        Километрах в десяти от Пантелеевки меня подобрал старик -пасечник на стареньком «Москвиче». Он не задал мне ни единого вопроса, так как видел, откуда я бежал. Только головой покачал, высадил меня на автобусной остановке. Оттуда я к вечеру добрался до Курска на рейсовом автобусе.
        «Фермеры» до Фазиля добрались быстрее: привезли тело Витька и товар. С Фазилем сидел Иван, которого я чуть не пристрелил на месте, но ребята ствол из руки выбили. Я отдал Фазилю деньги. Иван сказал:
        «Эта поставка за наш счет. Вы человека потеряли. Донервничался он, вот и приступ словил»
        «Да, резкий был», - покачал головой Фазиль, но вопросов мне при «фермерах» задавать не стал, хотя вид у меня был дикий: грязный, волосы слипшиеся.
        «Все нормально, Иван, езжайте с миром», - «фермер» ушел, а Фазиль попросил пацанов оставить нас наедине. У меня только пистолеты забрали.
        Фазиль показал рукой на стул:
        «Садись, рассказывай».
        Я все рассказал, с каждым словом понимаю, что звучит это как бред наркомана, но он меня слушал внимательно, потом достал бутылку водки, налил две полных рюмки, одну пододвинул мне:
        «Пей. И слушай. Завтра соберешь свои вещи и свалишь домой. Это раз. Никому не станешь об этом рассказывать. Это два. Радуйся, что жив остался и цел. Заново родился. Это три.»
        «Ты ничего не станешь предпринимать?» - Фазиль трусом не был. Я видел его в деле.
        «Нет. Не буду. Братва доктора нашего привозила, он Витька осмотрел и подтвердил приступ, так что предъявить мне им нечего.»
        «Ты мне не веришь?»
        «Верю», - Фазиль не лукавил. - «Эти парни - язычники, они человеческие жертвы приносят. И не кому-то абстрактному, а конкретному существу. Вы его видели. Или Перун, или Даждьбог, я в этом плохо разбираюсь. Славянские языческие божества».
        «Бред,» - я замотал головой, а Фазиль усмехнулся:
        «Конечно, вот поэтому ты свалишь с города и больше никогда не вернешься. Мне с ними дальше бизнес вести, траву-то они отменную поставляют.»
        Мне стало понятно, что он делает мне одолжение: куда проще пристрелить меня и закопать, но раз сразу не стал этого делать, то мне повезло. Я выпил водку, сказал «спасибо» и ушел.
        Ночью не спал - помылся, одежду в которой был в мусорный бак выбросил, сложил вещи и приехал домой. Вот такая история.»
        Кирилл замолчал, а Виталик, опьяневший от виски сильнее остальных спросил:
        «Так вампиров там не было?»
        «Не было».
        «Тогда все равно не понятно, почему тебе этот фильм не нравится.»
        «Ассоциации вызывает неприятные», - Кирилл ответил слишком резко, хотя было глупо злиться на пьяного друга. Серега и Санек помолчали немного, а потом предложили «погуглить» про верования славян, но Кирилл махнул рукой:
        «Ну его к черту. Давайте лучше выпьем. Если бы не а история, то я скорее всего бы сейчас с вами не сидела, а лежал бы под землей. Я так с бандитской жизнью и подвязал».
        Спустя полчаса после рассказа Кирилла разговор переместился на воспоминания о школе и любовных успехах. «Факультет» тоже закончился. На секунду экран телевизора потемнел, потом что-то вспыхнуло, Виталик ойкнул, но это была заставка какого-то блокбастера. И они дружно начали издеваться над своим товарищем.