Между землей и небом Роман Афанасьев
        Рассказы "... Игорь обернулся. Не мог не обернуться - настолько силен был зов, в который сумасшедший вложил весь гнев и отчаянье.
        Славик стоял у машины и целился в него из пистолета. До выстрела оставался один миг - Игорь почему-то знал, что на этот раз пистолет выстрелит. А он - не успеет отшагнуть в сторону. И тогда он вскинул руки, закрывая лицо от черного глаза…
        Машина вспыхнула, как спичечная головка. Зафырчала, заворчала, полыхнула желтым пламенем, отбросив в сторону хрупкую человеческую фигуру с пистолетом. И взорвалась, расплескав огонь по мостовой. ..."
        Рассказ из сборника «Русская фантастика - 2007»
        Роман Афанасьев
        Между землей и небом

1
        Лифт все не ехал. Игорь глянул на часы - так и есть. Опаздывает. Светка, наверно, уже вышла из дома и бредет к метро. А ему еще билеты покупать. Позвонить, сказать, что опоздает? Нет. И потом, он еще может успеть. Придется, конечно, заложить большой крюк - на метро сначала спуститься до кольца, потом перебраться на соседнюю ветку и еще вверх пару остановок, но все равно так быстрее, чем на автобусе. Ходят они плохо, на дорогах пробки, да и народу полно - воскресенье. Это только кажется, что напрямик быстрее. Ничего подобного. Вот если поймать тачку - такси или частника,- тогда быстро доберешься. Но на такси нет денег. Лучше рискнуть, а после сеанса купить Светке большую красную розу на длинной ножке - она такие обожает.
        Игорь прислушался. Этажом ниже голосил мелкий ребятенок, а дверцы лифта глухо стучали, пытаясь прожевать детскую коляску. Зло ткнув пальцем в красный глаз кнопки, Игорь посмотрел на лестницу. Потом на лифт. И застучал каблуками по ступенькам, решив, что так выйдет быстрее.
        Он опаздывал, жутко опаздывал. Некрасиво. Беспардонно. Конечно, Светка не обидится. И ничего не скажет. Выслушает все оправдания и кивнет. Но огонек в ее зеленых глазах потухнет, вечер будет испорчен, и Игорь никогда себе этого не простит. Только не сегодня. А такси… Подкатить бы с шиком-блеском, выбраться с заднего сиденья с букетом алых роз, небрежно ступить в московскую лужу лакированным итальянским ботинком, запахнуть черное пальто…
        Не в этой жизни. Институт давно позади, работа есть, он не голодает, слава богу. Но больше ничего нет и не предвидится. Ситро, метро и домино - вот что его ждет в ближайшем будущем. И Светку. Если только она согласится. И если он, Игорь Петрович Бортников, конь пернатый, не опоздает к началу сеанса.
        Из подъезда Игорь выбежал, как из вражеского окружения вырвался,- отчаянно топоча, не видя пути. Распахнул дверь и тут же шарахнулся в сторону, едва не сбив Марьванну со второго этажа. Та буркнула вслед что-то грубое, про молодежь, но Игорь был уже далеко.
        Он выбегал со двора, когда ему навстречу вывернулась белая «шестерка». Игорь отпрыгнул, завизжали тормоза, и машина встала. Бортников собрался обматерить водилу, но тот выглянул из окна, и Игорь сдержался. Он сразу его узнал - Славка Седов по кличке Седой. Вообще-то он жил в соседнем дворе, но было время, когда они тусовались в одной компании. Потом дорожки разошлись. Никогда особо не общались, как-то не находилось общих тем. Кстати, и со Светкой Левыкиной он познакомился на одной из тех старых вечеринок… Светка!
        - Привет,- выдохнул Игорь.- Слав, подкинь до зеленой ветки, а? Опаздываю.
        Славик окинул Бортникова тяжелым взглядом, покачал головой, собираясь отказать. Но вдруг передумал. Поджал губы, кивнул:
        - Садись.

2
        Игорь устроился на заднем сиденье и, когда машина тронулась, блаженно вытянул ноги. Все устроилось как нельзя лучше. Успеет и билеты купить, и Светку встретить. Еще бы лакированные ботинки…
        Бортников запустил руку в карман, достал кошелек и окинул тоскливым взглядом скудную наличность. Самое тяжелое время - эта зарплата уже кончается, а следующая еще через неделю только. Хватит на кино и на цветок. И пожевать чего-нибудь в забегаловке. Или…
        Игорь задумчиво глянул на русый затылок Славика. Тот молчал, не желая, видно, общаться с нежданным пассажиром. А может, у него денег занять? Нет, пожалуй, не стоит - вон, сидит недовольный, дуется. Ну и пес с ним. С зарплаты пивом угостить - и в расчете.
        Погрузившись в размышления о том, где достать денег, Игорь не заметил, как Славик начал тихо бубнить. Даже не понял, что к нему обращаются. И только когда окликнули по имени, очнулся.
        - А?- спросил он.- Чего?
        Славик глянул на него в зеркало заднего вида и сразу же отвел взгляд.
        - К Светке?- хрипло спросил он.
        - Ага,- отозвался Игорь и глянул в окно.
        Ехали они по глухим закоулкам, мимо старых обшарпанных пятиэтажек. Похоже, Седов выбрал уж очень короткий путь - через дворы. Но это Игоря только обрадовало - так быстрее.
        - А я к тебе ехал,- признался Славик.
        - Ко мне?- удивился Игорь.- Зачем?
        - Поговорить. Давно собирался, да как-то времени не было.
        Бортников повернулся и снова глянул на затылок Седого - белобрысый, коротко стриженный затылок. Вот это номер. Неужели этот гад когда-то к Светке подбивал клинья? Может, гулял с ней? Да нет, она бы рассказала. Влюблен безответно? Устроит сцену ревности? А, черт, как не вовремя…
        - Ты слышал про творцов?- спросил Седов, аккуратно объезжая «БМВ», брошенную почти на середине улицы.
        - Что?- удивился Бортников.
        - Люди делятся на творцов и разрушителей. Тебе не рассказывали?
        - Нет.
        - Ладно. Придется мне. Люди делятся на тех, кто творит, и тех, кто разрушает. Они друг друга уравновешивают, но иногда какая-то сторона берет верх.
        - Это черти и ангелы, что ли?- спросил Игорь, пытаясь понять, куда клонит Седой.
        - Нет, что ты!- запротестовал тот.- Это обычные люди. Они ни о чем не знают. Понимаешь, вот живет человек. И вокруг него все хорошо: знакомые счастливы, цветы растут, месяцами без воды не вянут, у собаки все болячки проходят. Устраивается такой человек на работу в компанию - хоть дворником,- и она начинает процветать. Все у него получается, все складывается как надо. Часто такие люди пишут стихи, рисуют картины, лепят что-нибудь. Или музыку сочиняют. Они - творцы. Приносят в мир нечто новое, так или иначе.
        - Ага,- сказал Игорь, пытаясь понять, откуда Славик успел нахвататься сектантской чуши. Вроде в последний раз, когда виделись, был в порядке.- Там до метро далеко еще?
        - Скоро приедем,- пообещал Славик и свернул на длинную узкую улочку с односторонним движением.- Ты послушай.
        - Слушаю, слушаю,- успокоил его Бортников, решив, что, как только машина остановится, он откроет дверцу и просто уйдет.
        - Есть еще разрушители,- продолжал Седов.- Они не умеют ничего создавать, только потребляют. Или разрушают. Не нарочно, конечно. Просто они такими родились. Вокруг них все плохо: цветы вянут, родители ругаются, техника ломается. Случаются катастрофы. Массовые самоубийства. Прогорают банки, правительства уходят в отставку, падают самолеты…
        - Понял я, понял,- перебил Игорь.- Скоро конец света, да? Разрушители победят?
        - Ничего ты не понял,- обиделся Славик.- Понимаешь, это противостояние. Борьба. Необъявленная война. Между землей и небом - война. Всегда. Как в той песне, помнишь?
        - Помню,- отозвался Игорь, решив, что сбежит, как только машина замедлит ход. Даже не будет дожидаться остановки. Вот поедет этот чокнутый чуть медленнее - и адью. Игорь распахнет дверцу и рванет пешком до метро. А Светке потом все объяснит. Она поймет.
        - Этого почти никто не знает,- тихо сказал Славик.- Понимаешь, в каждом человеке есть частичка того и другого. Это как китайский значок - белая капелька и черная. Видел?
        Игорь заметил, что Славик смотрит на него в зеркало заднего вида, и кивнул.
        - И в каждой капле еще есть точка,- продолжил Славик.- В белой - черная, в черной - белая. Это символ гармонии. Равновесия. Пока всего поровну, человек ничем не отличается от других. Просто живет. Но есть такие, у которых равновесие нарушено. Если в белой капле очень маленькая черная точка, то это - творец. А если в черной почти нет белого, то это разрушитель. Эти люди чувствуют друг друга. И чем больше в них исходного цвета, тем они сильнее. Понимаешь?
        - Ага,- согласился Бортников, понимая, что с психом нужно во всем соглашаться.
        - Мир живет в гармонии. Белое и черное дополняют друг друга. Творцы и разрушители компенсируют действия друг друга. Но иногда одного цвета становится больше. Если белого - то это хорошо. Все живут счастливо. Но если становится больше разрушителей - все выходит плохо. Как сейчас.
        - Угу,- отозвался Бортников, подавляя желание брякнуть что-нибудь насчет ситхов и джедаев. Машина ехала все медленнее, и он стал высматривать подходящий поворот. Улочка была настолько узкой и заброшенной, что ему сделалось страшно. Он вдруг понял, что они не едут к метро. Седов завез его совсем в другую сторону.
        - Слав,- позвал он.- Так в чем проблема?
        - Проблема в выборе,- отозвался Славик.- Разрушитель может сделать доброе дело. А Творец - причинить зло. Если так нужно для дела, понимаешь?
        - Да,- отозвался Игорь, незаметно берясь за ручку двери.- А я-то тут при чем? Мне нужно решить, на какую сторону встать?
        - Нет,- тихо отозвался Славик.- Ты свой выбор давно сделал. Теперь очередь за мной.
        Машина резко затормозила, Славик бросил руль, резко повернулся к пассажиру, и в его левой руке блеснул металл.
        - Выбор должен сделать я,- тихо сказал он.- И у меня есть черная точка.
        Бортников, приоткрыв рот, с изумлением взглянул на черный зрачок пистолета, нацеленный точно в его сердце. Взгляд Славика не сулил ничего хорошего. Его водянистые голубые глаза остекленели. Рот сжался в узкую полоску, остро проступили скулы,- казалось, еще миг, и порвут побледневшую кожу.
        Игорь держался за ручку двери, готовясь сбежать в любой момент. Но сейчас боялся шевелиться. Славик под кайфом, ясно как день. Наглотался какой-то дряни, вот его и плющит. Ишь, расколбасило - даже не мигает. Главное, не возражать. Не злить попусту.
        - Знаешь, Игорь,- тихо сказал Славик,- в каждом из нас есть и хорошее и плохое. И всем однажды приходится делать выбор. Кем бы ты ни был - творцом, разрушителем,- выбор есть всегда. Просто сейчас в мире темного стало больше. И я выбрал.
        - Слав,- тихонько позвал Игорь.- Славик…
        - Прости,- шепнул Седов и спустил курок.
        Пистолет сухо щелкнул, и Бортников взвизгнул - тонко, по-бабьи, сорвавшись на высокой ноте. И выпучил глаза, не веря, что еще жив. Выстрела не было. Седов удивленно глянул на пистолет, нажал на курок еще раз - снова осечка. И только тогда Игорь заорал и рванулся в сторону, ударившись в дверь машины всем телом. Дверь не выдержала - от удара вылетела с мясом, рассыпая стекла по асфальту. Игорь вывалился на дорогу и прямо с колен, как заправский спринтер, стартовал в сторону ближайшего угла. Он бежал и орал на бегу во весь голос, чувствуя неприятную сырость в штанах. И только у самого дома, на углу обычной кирпичной пятиэтажки, его догнал крик Славика.
        Игорь обернулся. Не мог не обернуться - настолько силен был зов, в который сумасшедший вложил весь гнев и отчаянье.
        Славик стоял у машины и целился в него из пистолета. До выстрела оставался один миг - Игорь почему-то знал, что на этот раз пистолет выстрелит. А он - не успеет отшагнуть в сторону. И тогда он вскинул руки, закрывая лицо от черного глаза…
        Машина вспыхнула, как спичечная головка. Зафырчала, заворчала, полыхнула желтым пламенем, отбросив в сторону хрупкую человеческую фигуру с пистолетом. И взорвалась, расплескав огонь по мостовой.
        Хором взвыли сигнализации машин - и тут, и на соседних улицах. Кто-то закричал из окна, вдалеке раздался визг тормозов. И тогда Игорь очнулся.
        Он повернулся и побежал наобум, надеясь, что дорога выведет его к метро. Он бежал, оставляя следы на асфальте, как на сырой земле. Из-под ног змеились трещины, но Игорь этого не замечал. Он бежал мимо машин, и гудки сигнализации умолкали навсегда. Подходил к светофорам, и те моргали всем цветами разом.
        И все же он дошел до метро. И поехал домой.

3
        В квартире стояла мертвая тишина. Молчал сгоревший музыкальный центр. Телевизор, пустив трещину по экрану, умолк, похоже, навсегда. Во всем доме было тихо.
        Игорь сидел на диване и рассматривал останки мобильного телефона, что рассыпался в труху прямо у него в руках. Он боялся. Боялся пошевелиться, встать с дивана и тем самым что-то сделать. А ведь когда он только зашел в квартиру - усталый, испуганный, с горящими глазами,- не верил. То, что случилось с машиной Славика, ни о чем не говорило. Бывает. Замкнуло провод, машина загорелась, потом взорвалась. А Славик - обычный псих, спятивший от чтения тоненьких книжиц в мягких обложках, в которых самозваные гуру рассказывают, как правильно прочищать чакры и выходить в астрал. Вот так думал Игорь, когда пришел домой.
        Но потом лопнула лампочка - едва Игорь коснулся выключателя. Ему стало нехорошо. Он заметался по квартире, чувствуя, как внутри ворочается что-то большое и страшное, разбуженное взрывом машины. Он не желал этого замечать, гнал прочь безумные мысли. Но потом сломался музыкальный центр. Телевизор. Кран в ванной. Единственный цветок в квартире - выносливый алоэ,- и тот засох. Тогда Игорь забрался на диван и, затравленно озираясь, попытался позвонить Светлане. Мобильник рассыпался у него в руках. Игорь закричал, схватился за голову, попытался отогнать от себя то, что шло изнутри… Во всем доме отключился свет. Разом. Словно рубильник опустили.
        Прислушиваясь к тому, как соседи тихо бубнят на лестничной площадке и впустую щелкают переключателями на распределительном щите, Игорь подумал: если кто и сошел с ума, так это он. Не Славик.
        Расслабившись и шумно задышав носом, Бортников раскинулся на диване и попытался успокоиться. Это оказалось делом непростым. Мысли носились в голове стаей испуганных ворон, сердце колотилось в ребра, как мотор, а в жилах пел адреналин. И что-то ворочалось внутри. Но Игорь дышал ровно и не шевелился - как перед экзаменом, когда он чуть не завалил все из-за высокого давления. И это сработало. Вспомнив о госэкзаменах, о защите диплома и о том, что этот диплом не принес ему ни копейки денег, Бортников успокоился. Вернулся привычный мир - с его проблемами и заботами. С пустым кошельком, завтрашним рабочим днем и с несостоявшимся свиданием.
        Игорь вздохнул и заворочался на диване. Он попытался прислушаться к самому себе, к той силе, что ворочалась внутри, и почувствовал ее. Так, как чувствуют руку или ногу… Часть тела. И она подчинялась. Игорь тихонько потянулся в сторону и ощутил, что не одинок. Он чувствовал это - словно волны на озере: катятся по зеркальной глади, сталкиваются, наползают друг на друга. Будто кто-то камешки в воду бросает. Кто? Он сам. И еще сотни таких, как он. Невидимое озеро покрыто рябью, как от сильного ветра. Игорь чувствовал - его сил хватит, чтобы устроить настоящую бурю. От других волны шли мелкие, так, ерунда. Он - самая большая рыба в этом озере. Если не считать той теплой волны, что подходит все ближе и ближе.
        Бортников вскинул голову и прислушался. Все тихо - соседи убрались с площадки, отчаявшись наладить щиток. Электричество так и не дали. Звонок не работал, но Игорь знал: перед дверью кто-то стоит. Тот, от которого идет большая и теплая волна. Стоит на пороге и ждет. И Бортников внезапно понял - кто.
        Он вскочил с дивана и опрометью бросился в коридор. Задержался у зеркала, пригладил взъерошенные волосы рукой и распахнул дверь.
        На ней был воздушный желтенький сарафан - тот самый, что они купили вместе в начале лета на одной из распродаж. Худые загорелые руки скрещены на груди, подбородок вздернут, темные, почти черные глаза смотрят с вызовом. Длинные каштановые волосы рассыпались по плечам и, кажется, потрескивают от теплой волны, что исходит от этой худенькой девчонки, напоминающей рассерженного птенца. Светка.
        - Свет,- сказал Игорь.- Прости. Я…
        И все понял. Почувствовал. И отошел в сторону.
        Левыкина прошла в коридор, подождала, пока он закроет дверь, и резко обернулась.
        - Свет,- тихо сказал он.- Это правда, да?
        Она кивнула. Игорь чувствовал, как от нее исходит волна света и тепла. И встречается с волной холода и мрака, идущей от него.
        - Ты все знала,- прошептал Бортников.- С самого начала, да?
        - Да.
        - Почему ты не сказала?!- возмутился Игорь.- Как ты могла!
        И понял - как. Он был нежен и предупредителен. Искренне огорчился бы и плакал по ночам в подушку. И все же сдал бы ее врачам. Из добрых побуждений.
        - А Седов?- спросил Игорь.
        - Он не в себе. Ему снится война между светом и тьмой. Он всегда был таким, еще тогда, три года назад.
        - Подожди,- пробормотал он.- Но как же… Ты же… Еще до того, да?
        - Да.
        - Ты специально!- ужаснулся Игорь.- Ты специально познакомилась со мной и всегда была рядом, чтобы исправлять то, что я делаю?..
        Она снова кивнула, и Бортников заметил блеск в ее глазах. Слезинки уже родились, еще мгновение - и они скатятся по смуглым щечкам, как дождинки по кленовому листу. Она не злилась - просто сдерживала слезы.
        - Светка,- прошептал Игорь, вытягивая руки.- Светка…
        Она шагнула вперед, прижалась к его груди, обняла крепко, изо всех сил. Он не видел ее лица, но чувствовал - плачет. Ему не нужны были слова, чтобы это понять. Быть может, когда-то она встречалась с ним специально. Но теперь… Теперь она была с ним. И только с ним. Об этом Игорю рассказала ее волна - теплая, ласковая, нежная, что робко постучалась в его темное нутро. И он ее впустил.
        Волны переплелись и, не в силах смешаться, закрутили бесконечный хоровод из темного и белого.
        - Как китайский значок,- прошептал Игорь.- Белая капля и черная…
        Они подходили друг другу идеально, как два кусочка паззла. Их волны объединились с тихим щелчком, сложив единое целое. Гармоничный круг, отделяющий их от прочего мира, от других волн на этом невозможном и невидимом озере.
        - Светка,- прошептал Игорь, касаясь губами каштановых волос.
        Она еще крепче сжала руки и всхлипнула. Чувствовала то же, что и он. Не нужно было слов - ни сейчас, ни потом.
        - И что же дальше?- спросил Игорь.- Что будем делать?
        - Нам нужно идти,- прошептала Светлана,- к другим. Надо представить тебя. Чтобы все знали.
        - Куда?
        - Я отведу тебя. Пожалуйста, не спрашивай сейчас ни о чем. Пойдем. Просто пойдем.
        - Конечно,- отозвался Игорь.- Я сейчас.
        Он отстранился и, не выпуская Светлану из объятий, нашарил ногами ботинки. Обулся.
        Они вышли на площадку вместе, не размыкая рук. Они не хотели этого делать, оба. И не могли. Обнявшись, они стали спускаться по ступенькам вместе. Как единое целое.

4
        Он почувствовал это сразу, едва они вышли на крыльцо,- странную волну, что катилась к подъезду быстро и мощно, словно цунами. Он никак не мог разобрать, добрая она или злая. В ней столько было намешано, что Игорь растерялся.
        А Светка поняла сразу.
        Она вскрикнула, толкнула его в сторону, и пуля, что предназначалась Игорю, ударила ее в грудь. На желтом сарафане расплескался алый цветок. Светка покачнулась, с удивлением глянула на платье и повалилась навзничь, прямо на грязный бетон крыльца.
        Он упал на колени, но их руки расстались, как расстаются возлюбленные - медленно, с неохотой. Тогда Игорь закричал. И мир вокруг замер.
        Казалось, время остановилось. Он видел все и сразу: и Седова у соседнего подъезда, что целился в него из пистолета, и стайку ребятишек во дворе, у старой карусели, и алое пятно на желтом сарафане. И ее удивленно распахнутые глаза, в которых отражался весь мир.
        Игорь хотел, чтобы все стало по-другому. Чтобы Светка улыбнулась и кровавое пятно исчезло с ее груди. Но его волна - тугая и черная, напоминавшая грозовую тучу - лишь грозно урчала над угасающим сиянием, исходящим от девушки. Он - разрушитель. Он не может ничего создать. Только уничтожить.
        У него был миг, всего лишь миг, растянутый до века. Игорь чувствовал, как палец Седова шевельнулся на спусковом крючке пистолета. Славик. Безумец, брызжущий светом и тьмой, как продырявленный пакет с водой. Его темная точка давно превратилась в черное покрывало, а все светлое, что было в нем, сжалось в едва заметную кляксу. Он ведь сам говорил: и черное в белом, и белое в черном. Так и вышло. Вышло?
        Игорь потянулся к себе и коснулся маленького белого клубка. Он рос. Свечение покидало девушку в желтом сарафане, что лежала у ног Игоря, а его белое пятно становилось все больше и больше. Оно уже сравнялось размерами с черной каплей разрушителя.
        Палец Славика нажал на курок. Еще немного, и свинцовая чушка, что сейчас казалась величиной с вагон, ударит в спину. Игорь понял, что у него остался лишь один удар сердца - столько, сколько осталось у Светланы. За это время он мог обратить Славика в прах и его палец так и не нажал бы курок. И еще он мог отдать все свое обретенное тепло Светлане. И пятно исчезло бы с ее груди, ресницы дрогнули, и она бы посмотрела на него снова - с любовью. Но не все сразу. У разрушителя, ставшего чем-то бо?льшим, был выбор. Продолжать уничтожать или сотворить чудо и умереть. Проблема только в выборе - разрушитель может сделать добро, а творец - зло. Так, кажется, говорил Славик, наставляя на него пистолет. Выбор. Всегда есть выбор. Что лучше - отомстить за любовь и жить дальше, находя утешение в том, что месть свершилась, или умереть, зная, что любовь будет жить без тебя? И так и так - любви ему не видать. Жизнь не станет прежней. Но выбор… Выбор есть всегда.
        Время пустилось вскачь, рывком возвращаясь к привычной скорости. Ударил громом выстрел, и острая боль пронзила спину Игоря, вошла в грудь, коснулась сердца. Он повалился на бетон, упал рядом со Светланой. И улыбнулся, когда увидел, что кровавое пятно без следа исчезло с желтого сарафана. Он еще успел приподнять голову и увидел Славика, опускавшего пистолет. В глазах того светилось изумление. И страх. А потом пришла темнота.

5
        Когда он открыл глаза, то сразу увидел ее лицо. Загорелое худое лицо, разукрашенное грязными разводами от слез. И темные, почти черные глаза, смотревшие с тревогой. И любовью.
        - Игорь,- позвала она.- Игорь!
        Он хотел сказать ей, чтобы она не огорчалась, но не смог. Он только поднял руку, коснулся ее щеки и замер. Боли не было. Сердце билось ровно. Сердце.
        Игорь вскинулся, сел и схватился за грудь. Попытался достать рукой до лопатки - не смог. Но он уже знал: на спине не осталось и следа от кровавой дыры. Тогда он вскинул голову, взглянул на соседний подъезд, пытаясь найти взглядом темную фигуру с пистолетом в руке, но увидел лишь горстку пепла на ступеньках.
        - Игорь,- шепнула Светлана и обняла его.
        А он все пытался понять, куда подевались волны. И озеро - весь тот волшебный мир, что недавно открылся ему. Он понял, только заглянув в себя. Темная капля стала равна светлой. И белая точка - черной. Идеальная гармония - и разрушитель, и творец в одном создании, что неспособно замутить вод невидимого озера. Просто человек.
        Бортников засмеялся и обнял Светку - бывшего творца. Тоже - бывшую, ведь она использовала свою темную точку, чтобы уничтожить того, кто угрожал ее любви. И ставшую теперь такой же, как он,- обычным человеком.
        Потом они поднялись с холодного бетона и взялись за руки - два человека, два мира, что встретились случайно и больше не должны расстаться.
        Они шли к метро. Еще не все было потеряно. Еще можно успеть на вечерний сеанс, а денег у Игоря хватит и на большую розу на длинной ножке, и на маленькое серебряное колечко.