У кладезя бездны. Враги Господа нашего Александр Афанасьев
        Бремя империиУ кладезя бездны #3
        Считается, что судьба мира зависит от императоров, королей, президентов, кардиналов, на худой конец - генералов и адмиралов, таких, как легендарный русский разведчик князь Воронцов или шеф гестапо Манфред Ирлмайер. Но даже в шахматах пешка может превратиться в ферзя и переломить исход партии. А уж в жизни - подавно. Так и в большую игру, затеянную заговорщиками из Ватикана, вмешался простой итальянский солдат с русской фамилией Орлов. Который, правда, очень хорошо умел стрелять. Когда-то ему поручили ликвидировать африканского царька, но ситуация изменилась - и его предали. Но он сумел вырваться из плена, выполнить отмененный приказ, а теперь очень хотел разобраться со своим бывшим командованием. Старшина Орлов, оправдывая свой псевдоним - Паломник, направился в сторону Рима, еще не подозревая, что его месть способна поколебать весь земной шар…
        Александр Афанасьев
        У кладезя бездны. Враги Господа нашего
        
        
        )
        Но яочнулся ине захотел служить безумию. Яворотился ипримкнул ксонму тех, которые ИСПРАВИЛИ ПОДВИГ ТВОЙ. Яушел от гордых иворотился ксмиренным для счастья этих смиренных. То, что яговорю Тебе, сбудется, ицарство наше созиждется. Повторяю Тебе, завтра же Ты увидишь это послушное стадо, которое по первому мановению моему бросится подгребать горячие угли ккостру Твоему, на котором сожгу Тебя за то, что пришел нам мешать. Ибо если был кто всех более заслужил наш костер, то это Ты. Завтра сожгу Тебя. Dixi. Ф. М. Достоевский «Великий Инквизитор»
        «Аллилуйя!»- поёте вы,
        Как ягнята- да только львы
        Соберутся впесках страны
        Под рогатый шлем сатаны… Мирослав Мурысин
        11 июля 2013 года
        Сардиния, Капо Комино
        Эти места, каменистый берег Сардинии еще не были открыты туристами. Туристические паромы с «сапожка» приходили в Гольфо Аранчи и в Арбату, там же были иотели, которых на Сардинии было не так много, как могло бы быть: по непонятным причинам туристы избегали этого места, не особенно любили его. Что же касается Капо Комино, то это был еще один то ли рыбацкий городок, то ли деревушка, притулившаяся на узкой полосе земли, окаймлявшей этот гористый, неприветливый остров. Девяносто процентов территории Сардинии представляли собой разной крутизны горы. Аоставшиеся десять процентов- это побережье, рыбацкие деревушки итуристические компаунды. Аморе здесь было даже не синим- оно была лазурно-голубого цвета, как некоторые химические составы, настолько ярким, что всолнечные дни на него больно было смотреть. Цивилизация ввиде отелей, впрочем, заканчивалась береговой чертой.
        Если пройти немного дальше от берега, миновать гряду песчаных дюн- здесь есть почти что настоящая пустыня, правда, шириной всего несколько сотен метров,- апотом углубиться вгоры, то рано или поздно вы набредете на заброшенные деревни. Раньше здесь жили люди, теперь здесь никто не живет. Дело втом, что здесь имеет силу Каморра, неаполитанская мафия, зародившаяся именно здесь, вгорах Сардинии. Когда власти пытались превратить Сардинию втуристический рай, они предприняли значительные усилия ктому, чтобы отучить местных горцев от мерзкой привычки похищать людей итребовать за них выкуп. Вгористой Сардинии, как иво всех горных местах, жили достаточно бедно, рыба большого дохода не давала, потому получение денег за похищенных людей считалось не преступлением, адоблестью, счем иборолись власти. Справиться сгорцами получилось как-то не очень, да ипревратить остров втуристический рай тоже получилось не очень, но кое-какие подвижки все же были. Они заключались втом, что многие горцы поменяли свое жилье, старые хибары на острове, на приличное, построенное за государственный счет жилье на континенте ипереехали
жить туда. Деревни остались пустовать, но, так как климат на острове мягкий ировный, зим со снегом не бывает, им суждено было оставаться туристическими достопримечательностями идвести лет спустя.
        Как раз врайоне Капо Комино вэтот день врайоне песчаных дюн, когда еще не взошло солнце, пришвартовалась небольшая резиновая надувная лодка, рассчитанная на двух человек, гораздо меньше тех, какие используют, выходя на промысел, рыбаки-любители. Вней был только один человек; сторожко оглядываясь, он вылез из лодки, вытащил ее на берег иоттащил ккустам. Затем, ловко орудуя саперной лопаткой, набросал поверх нее песку так, чтобы она не была отличима от очередного песчаного наноса, сделанного ветром. Забросив на плечи армейский рейдовый рюкзак песчаного цвета, какой используют некоторые специальные части, человек пошел всторону холмов. Никакого оружия вруках унего не было.
        С рассветом он достиг нужного места, оно было совсем недалеко от берега. Теперь оставалось только найти место для наблюдения.
        Место для наблюдения он нашел взарослях мирта. Саперной лопаткой, заточенной как бритва, он освободил для себя достаточно места. Теперь оставалось только сидеть иждать…
        Но ждать не просто так.
        Распаковав рюкзак, он достал исобрал винтовку, соединив верхнюю инижнюю ее части. Это была необычная винтовка, вее основе был «кольт М16А1», по крайней мере лоуэр, нижняя часть оружия была точно от него. Аппер, верхняя часть оружия, был без верхней рукоятки, визитной карточки винтовок Кольта; вместо треугольного, хищного вида цевья уэтой винтовки было что-то вроде большой трубы, покрытой черной жаростойкой краской. Вместо рукоятки для переноски был установлен редкий, очень прочный прицел Redfield 3-9Х, изготовленный по армейскому заказу встальном корпусе,- это был конкурент морпеховского Unertl. Калибр уэтой винтовки был стандартный, пять ипятьдесят шесть, старый, североамериканский- правда, применялись утяжеленные пули, инарезка ствола не соответствовала североамериканскому правительственному стандарту. Знаток сказал бы, что это оружие представляет собой специальную винтовку Кольта, применявшуюся в ЗАПТОЗ как бесшумная снайперская, в Италию она могла попасть через Аргентину. Совсем осведомленный человек сказал бы, что Decima MAS действовала в Аргентине под видом аргентинских десантников,
результатом чего стало потопление авианосца «Гермес», десантного корабля «Спарроухок», потопление итяжелые повреждения еще нескольких судов британского Гранд-Флита. Но человека, который держал вруках эту винтовку, заботило лишь то, что до расстояния впятьсот метров она клала десять пуль вмишень сразбросом примерно 1,3-1,5 МОА, что для полуавтоматической винтовки родом из конца семидесятых было просто отличным показателем.
        Используя рюкзак как упор для стрельбы, человек положил на него винтовку изамер. Насекомые, жара, неудобное положение, даже осы- аздесь они почему-то были- ничуть не тревожили его. Он привык и ккуда худшим условиям…
        Тот, кого он ждал,- появился лишь несколькими часами спустя, когда солнце было почти взените. Это был человек средних лет, даже постарше снайпера, сбронзовой от постоянного солнца кожей, сухой как палка от скудной ималопитательной пищи, одетый как одеваются местные пастухи- влохмотья, потому что местный кустарник быстро превратит влохмотья любую одежду. Водной руке учеловека был посох, едва ли не трехметровой длины, отполированный многократным прикосновением человеческих рук, аза спиной- короткая курковая двустволка…
        Человек гнал перед собой чуть больше дюжины коз. Сварливые имерзкие животные, дающие ктому же мало молока- но вгорах коза является единственной заменой корове. Коза значительно проще передвигается по узким крутым горным тропам, вопасном месте ее можно даже перенести на руках. Коза значительно более всеядна и впоисках пищи- она способна забираться даже на деревья, объедать листья деревьев икустарника, которые не станет есть корова. Наконец, козье молоко более жирное, полезное ипитательное- пусть его намного меньше, чем коровьего. Обратной стороной всего этого является то, что коза не просто съедает траву- она уничтожает ее подчистую, стадо коз способно за два-три сезона полностью уничтожить растительность вкаком-нибудь месте, превратив его сначала встепь, апотом и впустыню. Это объясняется разницей между челюстным аппаратом козы икоровы- коза способна съедать траву под корень. Именно распространением коз объясняется то, что север Африки, некогда житница Римской Империи, превратился вголую, бесплодную полустепь-полупустыню. Но того человека, который погонял шестом сварливых животных, не давая им
уклониться от тропы, это ничуть не волновало…
        Человек вкустах мирта подкрутил прицел, выводя его на максимальную кратность увеличения. Впросветленных линзах прицела отразилось суровое, почти библейское лицо человека, гнавшего коз. Это было лицо человека, который был беспощаден кврагам, но впервую очередь ксебе. Лицо отца, защитника рода человеческого.
        Какое-то время Паломник боролся сжеланием просто выпустить короткую очередь ипонаблюдать вприцеле, как плеснется красный туман ине станет еще одного ублюдка, который оскорблял эту землю самим своим существованием, человека, который совершил самое страшное, что может совершить,- предательство. Ивидимо… этот человек что-то почувствовал… было бы странно, если бы не почувствовал. Оказавшись рядом свалуном, он вдруг неуловимым движением сорвал сплеча двустволку ивыстрелил навскидку примерно вту сторону, где лежал Паломник. Сам же прыгнул за валун.
        Полохнулись, бросились по тропе вспугнутые дуплетом козы.
        Чертов сукин сын! Каналья!
        Паломник не успел выстрелить- ине стал стрелять теперь. Если на выстрел сейчас припрутся сдесяток новых дружков этого типа, который предал, он просто попробует еще раз. Или перестреляет одного за другим, если будет ктому возможность. Но чрезвычайно важно не допустить того, чтобы сдесяток стрелков, пусть даже местных, застали его на открытой местности. Вгорах никто не стреляет плохо, ишансов унего не будет.
        Но никто не шел на помощь этому уроду. Минута текла за минутой, подобно струйке песка вчасах, аникто на помощь не шел.
        Паломник решился. Если на тебя напали, за большинство укрытий можно прекрасно укрыться от огня, тем более за таким прочным, как валун. Но для того, чтобы укрыться,- нужно точно знать, скакой стороны стреляют. А Паломник так себя ине выдал.
        Поймав вприцел сухую, костистую лодыжку ипереведя прицел ниже, Паломник выстрелил одиночным. Раздался крик- попал.
        - Ну, что, Марио, еще?- заорал изо всех сил Паломник.- Уменя патронов много! Бросай ружье ивылезай на тропу кчертовой матери! Если хочешь жить!
        Когда Паломник приблизился, держа наготове свое оружие, пастух уже выполз на тропу иумудрился что-то сделать со своей раной. Паломник стрелял так, чтобы не задеть кость, но пуля разорвала влохмотья часть пятки: скверное, болезненное ранение. Пастух сорвал спояса веревку, которую он носил вместо пояса, иналожил жгут- это все, что он мог пока сделать…
        Увидев Паломника, он выругался.
        - Орлов… как ясразу не догадался.
        - Так точно… капитан. Главстаршина Александр Орлов, оперативный псевдоним Паломник. Помнишь еще?
        - Это не ятебя предал.
        - Не ты? Ачто ты здесь делаешь?
        - Это не твое дело.
        Орлов ударил ногой по земле, так что пыль имелкие камни брызнули влицо капитана.
        - Ошибаетесь, капитан. Теперь все, что бы ни происходило,- мое дело.
        Капитан Марио Галеано оказался крепким на боль… впрочем, чего еще ожидать от человека, который попал взасаду вдевяносто девятом урынка Бакараха ипродолжал отстреливаться, даже будучи раненным вживот и вобе ноги. Паломник подал ему его посох ибросил кусок чистой ткани, чтобы тот смог перевязать себе рану. Потом погнал его обратно вдеревню, отставая метров на пятнадцать. Стаким, как капитан Марио Галеано, надо было быть особенно осторожным. А вего руках даже простой камень мог стать смертельным оружием. Паломник это знал как никто- ведь именно капитан Галеано учил его ремеслу…
        Деревня была совсем небольшой: несколько заброшенных домиков, дорога, ведущая куда-то вглубь острова, инебольшая церковь сдомиком священника. Паломник предположил, что капитан живет именно вдомике священника, иоказался прав.
        Паломник дал своему наставнику позаботиться оране, азатем выгнал его на улицу ипривязал кстулу. Ни вкоем случае нельзя было допустить, чтобы этот человек находился вне поля зрения- существует масса способов освободиться от пут.
        Сам же Паломник принялся обыскивать дома. Один за одним. Дома были старые, ни водном из них уже не было целой крыши, небольшие террасы-огородики уже заросли дикими, не дающими плодов кустами, ион бросил эту затею. Из церкви- сложенной из того же горного камня, древней иубогой- кто-то вывез скамейки, всю религиозную утварь, от церкви тут остались только грубые доски сросписями на религиозную тему да окаменевший от времени воск. Но доски, составляющие алтарь, остались- икто-то бросил валтаре десяток современных, герметически закрывающихся прорезиненных мешков. Паломник открыл один, достал пакет, вспорол его ножом. Попробовал на вкус…
        Так иесть…
        Выйдя на улицу, Паломник схватил стул, ккоторому был привязан капитан Марио Галеано, изатащил его взаброшенную церковь. Бросил под ноги капитану полиэтиленовый пакет.
        - Это как понимать?
        Капитан отвернулся.
        - Не твое дело. Уходи, пока еще можно.
        - Нет, смотри, сукин ты сын, смотри! Ради чего меня предали- ради этого? Так, что ли,- ради этого? Ради нескольких мешков скокаином, сукин ты сын? Вот цена долга? Вот цена присяги?
        - Кокаин тут ни при чем! Ятебя не предавал!
        - Да? Кокаин ни при чем? Апочему утебя здесь валтаре мешки скокаином, мать твою? Это за них ты продался?
        - Перестань говорить глупости…- сказал капитан,- продался… Как ты здесь вообще оказался, мы думали, что ты умер.
        - Нет, не умер. Остался жив- как бы ты ни хотел видеть меня мертвым.
        - Яне хотел видеть тебя мертвым.
        - Да неужели? Вот- яжив, авот Айдид нет. Мертв, как вчерашняя рыба.
        - Ты убил его?
        - Да, капитан. Убил. Задание выполнено.
        Капитан Галеано поскучнел лицом.
        - Уходи отсюда. Они скоро будут здесь. Приедут проверить.
        - Кто приедет?
        - Неважно. Вали, япопробую что-то сделать.
        - Мне нужны ответы.
        - Какие ответы тебе нужны?
        - За что?
        Капитан вздохнул:
        - Не «за что». А «почему». Сам не понял?
        - Так почему? Почему вы послали меня убрать Айдида, апотом сдали. Только не говори, что все это случайность. За мной охотились от самого Доло Одо. Яеще ничего не успел сделать, как они напали на дом.
        - Это не мы тебя сдали!
        - Акто?
        - Ватикан! Ватикан, сукин ты сын.
        - Ватикан? Какого черта…
        - Такого. Ты влез вто, очем не имеешь ни малейшего представления.
        - При чем тут Ватикан?
        - Ватикану нужен был Айдид. Это был их путь.
        - Какой кчертям путь? Погоди-ка… Путь наркопоставок?
        Капитан Галеано улыбнулся:
        - Начинаешь умнеть. Кое-кто решил разменять тебя на поддержку Ватикана. Ему это показалось важнее, чем прямой контакт с Айдидом.
        - Еще бы. Значит, ядолжен поверить вто, что Ватикан… как ты говоришь, и Айдид как-то связаны. Так вы поэтому послали меня тогда разобраться с Айдидом?
        - Да, но не только.
        - Апочему еще? Потому что он мешал вам торговать наркотиками? Знаешь, ясильно поумнел за эти несколько лет, пока меня не было. Пожалуй, ятебе даже поверю. Айдид торговал- ивы торговали. Просто здорово.
        - Яисполнял приказ.
        - Какой кчертям приказ? Тех, кто торговал вместе стобой?
        - Послушай. Они скоро все равно заявятся, так что послушай. Все это государственная программа, понимаешь? Ты думаешь, что это моя дурь? Или эта дурь принадлежит мафии? Ерунда! Это все государство.
        - Что? Чушь!
        - Ты слышал про специальные программы? Нет, ни хрена не слышал, потому что не должен был. Это не больше чем зарабатывание денег для программ, которые необходимо финансировать. Только так можно заработать для этого достаточно. Имы делаем это, делаем то, что должны. Ты думаешь, мне нравится сидеть здесь?
        Паломник плюнул на земляной пол.
        - Азнаешь что, капитан? Ятебе не верю. Расскажи это кому-нибудь другому- про долг, патриотизм ивсякую прочую хрень. Вы просто группа сукиных детей, которые решили немного подзаработать, только ивсего. Ядаже знаю, кто еще кроме тебя входит вэту программу- Мануэле Кантарелла, верно? Адля меня- может, ине только для меня- придумали красивую сказочку про государственный интерес, только ивсего. Яугадал?
        Капитан усмехнулся:
        - Посмотри на меня, Паломник. Разве япохож на человека, который нажился на наркопоставках, а? Можешь мне поверить- никто тебя не сдавал. Просто среди нас оказался тот, кто работает на другую сторону, он-то тебя исдал.
        - На Ватикан.
        - Именно. На Ватикан.
        - Чушь.
        - Правда. Лучше бы тебе уйти…
        - Да?
        - Прислушайся…
        Паломник сделал то, что велено. Имгновенно насторожился, как охотничья собака.
        - Кто это? Твои дружки из мафии?
        - Беги вгоры.
        - Да вот хрен…
        Оттащив всторону стул спривязанным кнему человеком, Паломник выглянул на улицу, оценивая позиции. Занять позицию вцеркви смерти подобно, здесь только один выход. Но вот на въезде вдеревню…
        Боевиков было трое- как минимум. Один за рулем, двое впереди, дорога была опасной, долго не подновлялась- издесь запросто можно было потерять машину, азаодно исамому свернуть шею. Поэтому один был за рулем, двое шли впереди, проверяя дорогу. Машина как нельзя лучше подходила кместным суровым условиям, пятидверный «Фиат Кампаньола», лицензионный вариант «Джипа Чероки». Укаждого из идущих перед ней боевиков вруках было оружие армейского образца- штурмовые винтовки. Но они больше уделяли внимания твердости дороги, чем тому, что происходило вокруг- за это идолжны были поплатиться…
        Паломник сменил двадцатиместный магазин ввинтовке на удлиненный, сорокаместный. Позиция была идеальной- справа вверху. Когда машина поравнялась снебольшим валуном, он открыл автоматический огонь по машине ипо людям…
        Все решилось всчитанные секунды. Десяти патронов хватило на то, чтоб свалить обоих автоматчиков, остальное он выпустил по машине, стремясь попасть по крыше илобовому стеклу. Боевики, идущие впереди машины, повалились разом, кто-то вмашине уцелел, перекинул коробку на задний ход идал газу. Паломник сменил магазин ивыпустил еще несколько очередей по машине. Машина внезапно чуть дернулась всторону- изастыла над пропастью. Правое заднее колесо свалилось под откос, машина зацепилась брюхом…
        Держа мертвых боевиков на прицеле, Паломник спустился на дорогу. Вкарманах документы, самые обычные, гражданские; Паломник сунул их вкарман, потом можно будет переделать. Немного денег, уодного мятная жвачка, удругого- самодельная, из смолы. Две автоматические винтовки- ими он не заинтересовался, унего лучше.
        В автомобиле еще двое, оба мертвы. Кровью воняет как на бойне. Он не полез до пассажира, машина могла влюбой момент все-таки покатиться иупасть впропасть, но водителя обыскал. Еще деньги, выданные в Лацио водительские права, паспорт. На заднем сиденье машины- прикрытый заботливо одеялом легкий бельгийский пулемет слентой на двести патронов вкоробке. Короткий десантный вариант, под тысячу выстрелов вминуту, такого нет усамых отмороженных бандитов играбителей банков. Кто это такие?
        Паломник закинул пулемет за спину на ремне ипошел назад…
        Мир как будто застыл расплавленным желе. Взарослях кричали какие-то птицы…
        В последний момент Паломник понял, что дело дрянь. Шарахнулся всторону, уходя от выстрела. Выстрел был глухим, гулким- автоматическая пехотная винтовка винтовочного калибра. Паломник прыжком вломился вразвалины того, что когда-то было домом горцев- за мгновение до того, как пуля выбила угловатый камень из кладки…
        Хорошо садит…
        Винтовка. Пулемет. Можно жить.
        - Ну, кэп!- заорал изо всех сил Паломник исам испугался своего голоса,- вот ты ивыдал себя! Прекрасно! Белиссимо!
        Какое-то время было гробовое молчание. Даже птиц, испугавшихся выстрелов, не было слышно. Потом капитан крикнул откуда-то справа:
        - Дурак! Идиот!
        - Помнишь, капитан?! При захвате особо опасного противника целесообразно сломать ему руки взапястьях или хотя бы оба больших пальца…
        - Дурак!
        У них был цугцванг. Капитан смощной винтовкой знал местность, но не мог ничего сделать, потому что его винтовка не пробила бы каменную кладку развалин. Паломник был куда лучше вооружен, ион был моложе. Иоба они знали, что Паломник будет сидеть вукрытии до темноты, которая уравняет шансы.
        - Зачем ты продался, капитан?!- заорал Паломник.- Неужели тридцать сребреников стоят того? Что ты на них купил- это?
        - Ты напрасно идешь по этой дороге! Уходи изабудь!
        - Ага! Щас!
        Если только унего гранаты…
        Паломник начал прикидывать: кустарник- прекрасная сигнальная система. Стыла никто не подберется, но иему самому там не выбраться. Ему придется буквально прорубаться через эти заросли, шум предупредит капитана, ион сделает свой ход.
        Кто первым пойдет, тот ипроиграет…
        Внезапно Паломник услышал шум, от которого похолодела кровь. Шум вертолетного винта, вертолетной турбины. Вертолет- самое страшное, что только может быть против легковооруженных инсургентов.
        - Вот ивсе!- вдруг заорал капитан.
        Паломник только сильнее вжался вземлю. Неподвижность- единственный шанс выжить. Не стать дичью, на которую охотятся своздуха. Если он побежит, его расстреляют всекунду.
        Вертолет прошел совсем низко, почти над самым его укрытием- Паломник не видел, какой он, потому что лежал, не поднимая головы. Он ожидал очереди, от которой полетят во все стороны камни, апотом пули достанут иего. Иочередь прозвучала… но ничего такого не было: ни пыли, ни камней. Апотом еще одна. Итолько тогда Паломник рискнул подняться.
        Вертолет висел чуть встороне, расстреливая спулемета, установленного вбортовом люке, старую церковь. Он висел кабиной впротивоположную сторону от того места, где залег Паломник, ихвостовым ротором кнему. Лопасти бешено вращались, поднимая пыль. Гражданский вертолет, одна из моделей «Аугусты», красного цвета.
        Хвостовой ротор!
        Вертолет- смертельно опасный противник для боевого пловца, действующего что на суше, что вводе, поэтому борьба свертолетами- первое, чему их учили. Самая уязвимая точка вертолета- не кабина, не турбины,- ахвостовой ротор. Кнему ведет длинный, недублированный инаходящийся под нагрузкой вал, сам хвостовой ротор приводится этим валом через редуктор, вкотором есть смазка. Даже автоматная пуля может повредить этот редуктор, масло вытечет, итогда до катастрофы останется максимум несколько минут… ито вряд ли. Вертолет начнет беспорядочное вращение вокруг своей оси, и…
        Паломник вскинул пулемет иоткрыл огонь по хвостовому ротору. Он выпустил не меньше сорока пуль, прежде чем ввертолете кто-то что-то начал понимать. Вертолет начал разворачиваться вего сторону, чтобы обдать его градом пуль из бортовой пулеметной установки… Паломник залег за стеной, надеясь, что пули ее не пробьют. Но вертолет так ине открыл огонь. Паломник лежал ислышал, как раздался какой-то треск… аменьше чем через минуту что-то счудовищным грохотом упало совсем неподалеку…
        Капитан Марио Галеано лежал рядом сразгромленной церковью… ион был еще жив. По всему было видно, что это ненадолго. Опытный взгляд Паломника моментально сказал ему, что капитану Галеано, его наставнику иучителю вотрядах,- не поможет уже никто иничего.
        Винтовки унего не было. Невдалеке догорал вертолет…
        Увидев Паломника, капитан попытался встать ине смог. Паломник опустился на колени, достал аптечку, начал обрабатывать его раны. Вживот попало не меньше двух пуль, плюс возможна травма позвоночника, иеще одно ранение- выше, вмягкие ткани. Возможно, даже двух пакетов, которые были у Паломника, не хватит…
        Надо сделать укол- от болевого шока гибнет больше солдат, чем от самих ранений.
        Капитан оттолкнул руку со шприц-тюбиком.
        - Не надо…
        - Молчи…
        - Не надо. Я… не смогу говорить.
        - Ине надо. Надо…
        Капитан снова дернул рукой.
        - Не трать… Все равно… не поможет.
        - Да пошел ты…
        - Перетащи меня… вцерковь. Яхочу… умереть там…
        Паломник понял, что все бесполезно. Начал раскатывать плащ-палатку, чтобы уложить на нее капитана.
        В церкви, несмотря на пулеметный обстрел, было удивительно спокойно. Через дыры встенах, проделанные пулями пулемета, сочился свет. Влучах света плавали пылинки, тянуло дымом сместа падения вертолета…
        Капитан все еще был всознании.
        - Помолись… за меня…- сказал он.
        Паломник отрицательно покачал головой.
        - Ятеперь другой веры, друг. Не католик.
        - Помолись… как сможешь… твоя вера крепче… многих. Ты страдал за нее… ивоевал за нее…
        - Ястрадал из-за предательства.
        - Ты страдал… из-за веры…- сказал капитан,- иногда ядумаю… неужели Христос хотел того… что мы делаем сейчас.
        - Наверное, нет…
        - Ты прав… нет. Тех, кто сегодня служит мессы, он выгнал бы… из храмов, как выгнал менял. Помолись… а ятебе все расскажу.
        Паломник посмотрел по сторонам- на стене рядом сним было совсем не поврежденное изображение Святой вечери. Чуть наивное- Христос иего ученики были изображены рыбаками, как ите, кто строил эту церковь. Но это изображение врасстрелянной из пулемета церкви было дороже, чем алтари вхрамах Ватикана. Паломник был уверен вэтом, потому что это изображение простые люди писали слюбовью. Алтари вватиканских храмах писали за большие деньги… ичто угоднее Господу?
        Паломник помолился, обращая к Господу простые, но честные слова, прося его опомощи иобещая покарать тех, кто нес на этой земле зло.
        - Теперь… слушай.
        - Ябуду говорить, аты кивай. Кантарелла-младший- он замешан?
        Капитан кивнул головой.
        - Аего отец? Это их рук дело?
        - Не только… их.
        - Ачьих. При чем тут Ватикан?
        - Я… знаю… не все.
        - Акто знает?
        - Хасим… Хасим Ташид… Албания… он торгует детьми… наркотиками… органами… он знает больше… прости меня Господи… прости за все…
        Примерно через полчаса Паломник вышел из церкви. Посмотрел на восток… там горела подожженная разлившимся вертолетным топливом пересохшая трава. Пожар распространялся.
        Пулемет за спиной, винтовка вруках- Паломник широким шагом направился на восток, кпобережью. Вего ушах по-прежнему звучал голос капитана, говорившего то, во что разум отказывался поверить…
        Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель внаказание делающему злое. Ипотому надобно повиноваться не только из страха наказания, но ипо совести[1 - Римлянам 13:5.].
        Клянусь, что задуманное мною не зло.
        Клянусь, что все содеянное мною не зло.
        Просто- они должны поплатиться…
        8 июня 2014 года
        Берлин
        Тиргартенштрассе, 4
        В этот день после нескольких дней дождя, размокших газонов изонтов на тротуарах впервые выглянуло солнце. Прохожие сняли плащи, спасавшие их от дождя, аюные берлинские фроляйн радовались новой возможности подарить городу свою красоту, молодость исвежесть. На медленно катящий по мостовой «Хорьх» стонированными стеклами иправительственными номерами они глядели украдкой: кто сзатаенным страхом, кто оценивающе. Вот только человеку, сидящему в «Хорьхе», до этих взглядов не было никакого дела. Он исо своей женщиной поссорился… не говоря уж овсем остальном.
        Генерал-майор сил полиции доктор Манфред Ирлмайер уже три дня был нервным ираздражительным, причем градус этой раздражительности отнюдь не становился ниже. Игра в Риме, игра во всем Средиземноморском регионе была его детищем, его путеводной звездой, его талисманом. Она помогла ему вернуться в Берлин, занять ключевое всистеме имперской безопасности место начальника гестапо- исамо понимание того, что что-то происходит не так, что кто-то приблизился кего схеме достаточно, чтобы помешать, приводило Ирлмайера вярость. Это не давало ему спать, не давало покоя, не давало сосредоточиться на делах, отбросив все лишнее. Он знал: если ты не обращаешь внимания на проблему- рано или поздно она обратит внимание на тебя…
        Вилла на Тиргартенштрассе, 4- удивительно, но вцентре Берлина были виллы!- принадлежала ведомству Имперского уполномоченного по делам Африки, то есть человеку, от которого во многом зависела карьера доктора Ирлмайера несколько лет назад. Но не сейчас. Назначение Ирлмайера спутало берлинским игрокам все карты. Ирлмайер знал, что имперский уполномоченный доктор Бах «приемлет за пазуху», говоря библейскими понятиями. Или берет взятки, говоря понятиями Уголовного уложения. Отлично понимая, что взятки берут все идоктор Бах не самый жадный из взяточников, Ирлмайер, приняв гестапо, не принял никаких мер против Баха, но дал ему понять, что отныне его карьера имперского чиновника- вего, Ирлмайера, руках. Это дало ему возможность создать за счет ведомства Имперского уполномоченного по делам Африки еще один, запасной аналитический штаб, снебольшой, но опытной группой аналитиков икомандой оперативников, причем размещенных на местах, внужных точках. Вусловиях, когда на осуществление принятого решения остаются дни, ане часы, иметь своих людей, внедренных на местах, чрезвычайно важно. Вчастности, именно эти люди
провернули основную работу по контролируемому перевороту в Сомали. Расходы на их содержание были скрыты вгигантском «африканском» бюджете, идоктор Бах никогда не вспоминал о «своих» агентах. Доктор Ирлмайер навещал штаб раз втри дня, когда была возможность, расписывал бумаги исам решал, какую информацию передать Баху для легального использования…
        «Хорьх» вкатился впричудливо оформленные чугуном ворота, прокатился по короткой, обсаженной регулярным кустарником дорожке иостановился на мощенной булыжником площадке. Доктор Ирлмайер взял портфель ивышел из машины, не сказав, на сколько он здесь задержится. Это было свидетельством дурного настроения…
        Начальником «Рефературы 3»- так она проходила по отчетам- был старый иопытный доктор Вильгельм Панхе. Опытный экономист, вразведку он попал совершенно случайно, но проявил там себя как хороший аналитик иопытный организатор. Доктор Панхе был специалистом по переходным типам экономик, потому он помотался по африканским илатиноамериканским странам, знал местное чиновничество лучше, чем оно того хотело бы, мог самостоятельно делать очень прозорливые выводы ине боялся принимать решения. Дополнительным доводом вего пользу было то, что доктор Панхе был богат, разбогатев на спекуляциях Франкфуртской фондовой биржи. Для гражданских это было минусом, они считали, что имперский чиновник не должен использовать полученную информацию для личного обогащения. Вглазах доктора Ирлмайера это было, безусловно, плюсом- он не доверял больным врачам, получившим ранение солдатам, преследуемым по закону юристам ибедным экономистам. Вэтом была своя сермяжная правда: если ты сам не богат, как ты можешь учить науке оскудости ибогатстве других?
        Когда Ирлмайер вошел вкабинет, доктор Панхе никак не поприветствовал его. Надев свои очки (минус семь), он увлеченно читал газету на испанском. Ирлмайер пригляделся- «Эль Паис».
        Когда начальник гестапо понял, что Панхе так ине заметит его, он громко кашлянул. Доктор Панхе оторвался от газеты, глянул на начальника гестапо своими совиными глазами.
        - О… доктор Ирлмайер…
        - Есть что-то новое?
        - Да, безусловно. Ваш последний запрос… особой важности.
        Панхе сразу переходил кделу, иэто тоже внушало уважение. Он ценил свое время- иточно так же ценил ичужое.
        - Да?- подался вперед Ирлмайер.
        - Мы выследили вашего человека. Он наследил в Танжере, Каире ипотом сразу же в Алжире. Проявил активность, так сказать…
        - Где материалы?
        - О… пожалуйста.
        Доктор Панхе снова погрузился виспанскую газету, агенерал-майор Ирлмайер нетерпеливо разорвал конверт.
        Кажется, это начало. Каир… Активные действия. Во время его пребывания вгороде произошел сильный взрыв вцентре. Пострадал североамериканский разведчик… грубая работа. Тем более инезаконченная- разведчик жив. Убитые полицейские. Как скрылся из страны, непонятно. Алжир. Информация по Алжиру была полнее всего- там удалось «сдоить» информацию сдействующего агента. Совместная операция… нет, совместной операцией это назвать нельзя. Скорее, работа французов по информации, которую дали русские. Провал, цель не достигнута. Генерал Абубакар Тимур. Генерал Абубакар Тимур…
        Ирлмайер знал огенерале Абубакаре Тимуре. Но он был врагом России, ане Священной Римской Империи- это далеко не одно ито же. Ирлмайер не испытывал добрых чувств к России, он считал, что после победы над британцами Россия чрезмерно усилилась. Хуже того- она показала себя способной на подлую, тщательно просчитанную игру, примерно такую, вкакую раньше играли сконтинентом англичане. Впринципе… англичане сами напросились на неприятности… своей неумеренной наглостью всочетании ссамонадеянностью иглупостью. Это их идиотское стремление бросаться очертя голову на врага. Как только русские заставили их напасть на своего же союзника… Ирлмайер дорого бы дал, чтобы узнать все подробности… просто для общего развития как разведчика иманипулятора людьми. Но сейчас британцев от континента отделяет Английский канал, североамериканцев ивовсе океаны. Авот немцев от России ничего не отделяет. Инадо быть осторожным… если живешь рядом сдраконом, изволь сним считаться.
        Так что Ирлмайер считал генерала Абубакара Тимура полезным элементом людской популяции. Нет, конечно, если он попадется вруки немцам… его можно попробовать продать русским… но пока он на свободе. Вусловиях резкого нарушения баланса сил важно иметь хоть какие-то рычаги давления на столь опасного противника, как Россия, игенерал Абубакар Тимур не худший из рычагов.
        Значит, Воронцов охотится на генерала Абубакара Тимура? Но что он тогда делает в Италии? Почему он сует нос вто, что его не касается?
        Одни вопросы…
        - Земли в Чили подорожали…- сказал Панхе.
        - Что?- недоуменно переспросил Ирлмайер. Он был так поглощен делом, что земли вкакой-то Чили были для него на другой планете.
        - Кто-то скупает земли в Чили,- любезно объяснил Панхе,- цены необъяснимо поднялись. Причем на те участки, где нет меди, нет виноградников, нет ничего. Это могут быть японцы- Северная Америка ослабла, иони могут еще раз попытаться…
        - Все здесь?
        Теперь недоуменно посмотрел Панхе:
        - По Воронцову? Да, да… конечно, все.
        - Отлично,- Ирлмайер сгреб материалы,- продолжайте отслеживать ситуацию. Танжер, Каир, Алжир- под особое внимание.
        - Конечно, сделаем. Но здесь есть еще…
        - Позже,- Ирлмайер улыбнулся улыбкой, которая могла заставить человека со слабыми нервами броситься наутек,- благодарю вас, вы здорово выручили меня.
        - Не за что, доктор…
        Ирлмайер уже вышел вкоридор.
        До машины он почти добежал, то было на самой грани приличия- начальнику гестапо не пристало бегать как курсанту. Плюхнулся на заднее сиденье…
        - Гони на Принцальбрехтштрассе. Сирену включи.
        - Есть.- Водитель включил сирену.
        Ирлмайер хотел его выругать: какой идиот включает сирену здесь, привлекая внимание кскромному особняку уполномоченного по Африке,- нужно было включить ее после того, как машина выедет на улицу. Но он ничего такого не сказал- подняв внутреннюю перегородку, он начал перебирать бумаги, буквально впитывая их содержание.
        Под вой сирены «Хорьх» вылетел на улицу.
        На Принцальбрехтштрассе доктор Ирлмайер буквально ворвался всвой кабинет.
        - Графта, живо,- бросил он секретарю.
        В ожидании Графта он попытался включить компьютер, но не смог. Выругался последними словами.
        Влетел Графт.
        - Пиши. Оперативные задания особой важности.
        Графт выхватил прошнурованный блокнот иручку.
        - Первое. Обратить внимание на дату… двадцать восьмое мая этого года.
        - Двадцать восьмое мая…
        - Так… проверить все рейсы на Каир за этот день из всех аэропортов Италии и… еще, пожалуй, Хорватии. И… на два дня вглубь.
        - Вобе стороны?
        - Нет, только назад. Вперед смысла нет. Мне нужно все необычное… кто купил билеты прямо ваэропорту, укого были билеты соткрытой датой, кто летел первым классом итому подобное. Записал?
        - Так точно.
        - Второе. Каир, криминалькомиссару Зольге, лично. Поднять все данные по взрыву вэтот день. Кто взорвался, как взорвался, зачем взорвался. Какие последствия. Данные- немедленно мне влюбое время дня иночи.
        - Так точно…- Карандаш стремительно бегал по бумаге.
        - Третье. Танжер… Оберсту Бухеру. Все данные по мафиозной активности Коза Ностра вгороде за последних два года. Особое внимание- на связи Коза ностры ирусских. Где, скакого периода, кто на связи. Записал?
        - Так точно.
        - Алжир. Генералу Варфелю… это повежливее. Пусть выяснит по своим каналам оспецоперации в Касбе, имевшей место четвертого июня. Особое внимание- на роль русских вэтой операции. Записал?
        - Да.
        - Отдельно- оперативные сводки мне на стол. Каир, Танжер, все по Италии, Алжир. Ибегом, бегом!
        - Есть!
        Графт выскочил за дверь.
        Генерал Ирлмайер оперся кулаками о стол. Еще десяток лет назад для получения такого объема информации требовалось бы несколько суток… за это время события непоправимо бы обогнали ритм расследования. Но сейчас…
        Сейчас…
        Начальник гестапо взглянул на часы. Время ехать домой… но смысла ехать нет. Он просто не сможет ни на чем сосредоточиться, снова будет неприятный скандал. Надо остаться здесь… во избежание…
        Генерал поднял трубку внутреннего телефона, нажал единицу.
        - Фрейлейн Ирма…- вежливо сказал он,- позвоните домой, предупредите: яночую на работе. Потом закажите мне кофе, ужин встоловой иможете идти. Дверь не запирайте…
        Про то, что освоем намерении ночевать на работе он должен был сообщить лично, Ирлмайер ина секунду не подумал. Сбросив пиджак, он пошел вкомнату отдыха. Надо было хоть немного поспать…
        Данные появились на его столе вчетыре часа утра следующего дня. Кэтому времени доктор Манфред Ирлмайер удовлетворительно отдохнул, выпил крепчайшего кофе, принял две таблетки антацида иснова готов был кбеспощадной войне. Квойне сврагами рейха… кем бы они ни были…
        Красным маркером он разметил список пассажиров Алиталии из Рима иотдал его на перепроверку- теперь только подозрительные фамилии. Теперь он сидел ичитал данные по Каиру. Майкл Рейвен, значит.
        Английский язык он знал.
        Запросив данные по внутренней информационной сети, через две минуты он получил две фотографии. Хорошую, переснятую из удостоверения фотографию князя Александра Воронцова, установленного русского разведчика, тогда еще не вице-адмирала, апростого лейтенанта флота, проходившего практику в Киле иполучавшего временный зольдбух. Ифотографию Майкла Рейвена, установленного североамериканского разведчика, последнее место службы- Каир, статус- активен…
        «Временно неактивен»,- мысленно поправил Ирлмайер.
        Положив две фотографии рядом, он какое-то время всматривался вних, переводя взгляд содной на другую.
        Ну ину… Асевероамериканцы, интересно, знают?
        У входа замигала зеленым лампочка. Кто-то спропуском пытался войти. Ирлмайер нажал на кнопку.
        Вошел Графт.
        - Герр Ирлмайер… данные по каирскому рейсу.
        - Ну?- Ирлмайер не прикоснулся краспечатке.
        - Так иесть. Один номер заявленного паспорта не совпадает.
        Да, так иесть. Просто немного подумать, ивсе.
        Начальник гестапо взял распечатку, посмотрел. Луиджи Фабрицци… ну, здравствуйте, генерал Абубакар Тимур. Так вот как вы выглядите сейчас. Конечно… сейчас вы либо впути, либо забились вкакую-нибудь дыру. Или лежите вшвейцарской клинике иделаете пластическую операцию. Но все равно интересно.
        Сукин ты сын, ичто ты забыл в Риме, спрашивается? Ведь если ты что-то знаешь отом, что язадумал,- лучше тебе самому сдаться русским.
        - Проверьте этот паспорт иэто имя,- приказал Ирлмайер, не отрывая глаз от распечатки,- посмотрим, где еще все это всплывет.
        - Есть.
        - Стоять…
        Графт, уже сорвавшийся выполнять поручение, застыл на месте.
        - Кристина Уоррен,- задумчиво проговорил Ирлмайер.
        - Что, простите?
        - Кристина Уоррен,- повторил Ирлмайер…
        - Купила билет перед самым отлетом,- сказал Графт.
        - Ну изачем она это сделала?- спросил Ирлмайер.- Единственная британская подданная на этом рейсе. Икупила билет перед отлетом…
        - Не могу знать.
        - Это риторический вопрос, Графт,- сусталой мудростью вголосе сказал начальник гестапо,- он не требует вашего непременного ответа. Вы путешествовали на дальние расстояния самолетом, Графт?
        - Так точно…- несколько растерянно сказал Графт,- япровел последний отпуск в Буэнос-Айресе, господин генерал-майор.
        - Хороший город,- несколько растерянно сказал Ирлмайер,- действительно хороший. Летели «Люфтганзой»?
        - Никак нет, «Иберией», через Мадрид. Спересадкой дешевле.
        - Вот именно,- сказал Ирлмайер,- вам, конечно, дали сразу два билета- до Мадрида ииз Мадрида до Буэноса-Айреса, верно?
        - Так точно. На рейсах со стыковкой всегда так делают.
        - Ну атеперь скажите мне, Графт, кто полетит в Каир… скажем, из Лондона, не купив заранее билет из Рима до Каира, рискуя, что впоследний момент билетов просто не останется. Вот вы бы, Графт, рискнули лететь встыковочный аэропорт, зная, что билета может не оказаться ивы останетесь ваэропорту на сутки-двое?
        - Никак нет, господин генерал-майор.
        - И ябы не рискнул. Не хочется терять драгоценные вакационные дни, не так ли, Графт? Можете не отвечать, это снова риторика. Итак, вы знаете, что делать?
        - Так точно.
        - Нет, не знаете,- сказал Ирлмайер.- Найдите прежде всего данные регистрации пассажиров на рейс. Они сейчас все вкомпьютерах, иэти идиоты предпочитают облачное хранение данных[2 - То есть не на своих серверах, а в Сети.]. Посмотрите, когда зарегистрировался на рейс Луиджи Фабрицци икогда- фрейлейн Кристина Уоррен. Если фрейлейн зарегистрировалась первая, значит, уменя начинается паранойя. Если через несколько минут после Фабрицци,- значит, копайте дальше икак можно глубже. Кто она, на кого работает, замужем или нет, есть ли любовник, какова ее семья, сколько денег на счете вбанке икак она их заработала. Вобщем, не делайте лишнюю работу, Графт, понятно? Это тоже риторический вопрос. Теперь идите.
        14 июня 2014 года
        Берлин
        Разведка каждой страны имеет свой несомненный почерк исвои особенности, благодаря которым профессионалы всего мира опознают друг друга, встречаясь на темных иизвилистых тропках, на которых зачастую можно пройти лишь одному. Разведка- это более искусство, чем презренное ремесло, и, как все люди искусства, разведчики каждой страны имеют свой почерк, свою манеру письма картин, которые, правда, не более чем фон для изощренной лжи.
        На первом месте во всем мире, безусловно, стоит разведка Британской Империи. Она самая старая из всех- организация, занимающаяся тайным отстаиванием интересов британской Короны по всему миру, тайно существует как организация уже более двухсот лет, асама разведка всовременном ее понимании ведется Британией не меньше шестисот последних лет. Британцы обладают огромным опытом вчасти манипуляций ипсихологической войны, их излюбленным почерком является распространение дезинформации ивозбуждение враждебных сообществ встранах, против которых Британия ведет игру. История шпионажа полна примерами того, как Британия непрямыми (тогда этого термина еще не было) действиями добивалась вполне реальных стратегических успехов. «Математик» Ди предсказал разрушительное воздействие приливов- иэто не позволило испанцам набрать достаточное количество опытных моряков исолдат в «Непобедимую» армаду. Британия поддержала откровенных пиратов- ипираты разрушили как Голландскую, так и Испанскую империю, нападая на чужие торговые корабли играбя их. Британия поддержала революционеров во Франции- иих откровенный враг исоперник
сгинул вбездне кровавого революционного угара. Британия активно действовала против Российской Империи- тут ипольские мятежи, имятежи в Туркестане, ипроект независимости черкесов, и Крымская война, иподдержка коммунистов. Британские разведчики передавали друг другу опыт иагентов впоколениях, не раз так бывало, что где-нибудь на Востоке вкакой-нибудь семье британскими агентами были идед, иотец, исын- несколько поколений семьи, одно за одним. Династии разведчиков были и в Лондоне- сын Джона Ди, лекарь иотравитель Артур Ди работал при русском дворе, где защищал интересы Британии. Британцы были небольшими поклонниками острых акций, убийств каких-то конкретных лиц, гораздо охотнее они возбуждали массовые мятежи иволнения, ослабляя государственность противника. Но если было необходимо, они решительно шли на убийство, причем переход между уговорами иубийством проходил внезапно исовершенно без внешних признаков для жертвы.
        Совершенно другим подходом кразведке отличалась Священная Римская Империя Германской нации. Разведка Священной Римской Империи родилась относительно поздно: как второй отдел Генерального штаба, возглавляемый полковником Вальтером Николаи, он поспел как раз к Великой войне ивнес немалый вклад впобеду германского оружия. Но до тридцатых годов гражданской разведки в Германии не было вообще, ивсе, чем она интересовалась,- это армия ифлот противника. Это не значило, что Вальтер Николаи не пытался приобрести агентов влияния- пытался, иочень охотно. Но эти агенты влияния опять-таки обязаны были выведывать лишь военные планы противника, численность, подготовку иоснащение его армии ифлота. Такой узкий подход кразведке господствовал до тридцатых годов.
        Создание настоящей германской разведмашины было связано счеловеком по имени Генрих Мюллер. Бывший офицер ВВС, Воздушного флота рейха, после демобилизации он был направлен на работу в Баварскую криминальную полицию, где проявил недюжинные способности. Его путь был схож, вобщем, сжизненным путем шефа североамериканского ФБР Джона Эдгара Гувера. Как и Гувер, Мюллер начал снаведения порядка вкартотеке организации системы заведения ипополнения досье на людей, казавшихся подозрительными,- до этого такое не было принято, досье было только на тех, кто уже совершил какое-то преступление. Истинный трудоголик, он не брал выходных, мог работать до двенадцати часов ночи, нередко ночевал вкабинете, где держал кушетку. Несколько лет такой работы принесли ему успех: раскрываемость преступлений в Баварии была самой высокой в Германии, иногда преступников брали тогда, когда они возвращались ксебе домой, сделав дело. Успехи Мюллера принесли ему должность сначала начальника Баварской криминальной полиции, апотом иполицайпрезидента Пруссии, важнейший на тот момент пост вспецслужбах Священной Римской Империи. После
покушения коммунистов на кайзера втридцать втором именно его вызвал кайзер ипоручил ему реорганизацию спецслужб. Мюллер принялся за дело срвением истинного военного служаки, иуже втридцать третьем появилось РСХА- Главное управление имперской безопасности.
        Именно РСХА стало идо сих пор являлось становым хребтом германской да, наверное, иобщеевропейской системы безопасности. Внего на момент создания входили семь главных управлений: первое (кадры, учеба иорганизация), второе (административное, правовое ифинансовое), третье (по делам Африки, патронируемых иоккупируемых территорий, ему же подчинялась система лагерей для преступников итюрем), четвертое (тайная государственная полиция, гестапо), пятое (общекриминальные проявления, не представляющие значительной опасности для рейха), шестое (общая заграничная разведка), седьмое (архив, справки идокументация). Мюллер возглавлял созданное им детище на должности «полицайпрезидент игенеральный комиссар безопасности рейха»[3 - После смерти Мюллера это звание больше никому не присваивалось.] до семидесятого года. После его смерти РСХА хотели разделить, но сам кайзер воспротивился этому иналожил вето на решение рейхстага. Кэтому вопросу возвращались лишь правозащитники, которыми занимался первый реферат четвертого управления РСХА (разлагающее влияние) икоторым совсем не улыбалось жить под колпаком. Недавно
генерал-полковник сил полиции игенеральный директор РСХА доктор Элих выступал по рейхстелевидению и вответ на явно провокационный вопрос ототальной слежке широко улыбнулся иответил: «Невиновным бояться нечего».
        В разведывательной деятельности немцы действовали грубее англичан, хуже плели долгосрочные комбинации игораздо легче шли на острые акции. Вероятно, это было связано стем, что вструктуре РСХА было немало людей, которые отслужили какое-то время в Африке, а Африка нервному здоровью, буддийскому спокойствию ивере вчеловека совсем даже не способствует. Немецкие разведчики широко сотрудничали со своей армией ичасто использовали солдат парашютно-десантных войск игорных егерей для каких-то своих акций. Немцы были лучше, чем кто бы то ни было, подготовлены физически: встране действовала программа обязательного ибесплатного физического совершенствования для детей, немало делалось и вРейхсвере. Так, на последних Олимпийских играх трое золотых медалистов оказались самыми настоящими бойцами Рейхсвера, причем не зачисленными в Рейхсвер, ареально там служащими. Проблемой немцев было то, что они предельно скверно умели лгать ипритворяться, атакже не умели разыгрывать хитроумные комбинации снепрямым воздействием на ситуацию. Впрочем, были унемцев ихитроумные разведчики…
        На третьем месте- апо мнению некоторых людей, ина втором- находилась разведка Российской Империи. Урусских была лучшая вмире контрразведка, находящаяся введении МВД- так в России называлась полиция, но уних водном министерстве была объединена борьба как спреступностью, так исо шпионажем итерроризмом. Связано это было стем, что Россия вдвадцатом веке прошла долгий икровавый путь внутренней борьбы, ииногда казалось, что государство вот-вот не выдержит иразвалится на части. Примерно до семидесятых годов Россия боролась, прежде всего, всамой себе, ей было не до разведки. Коммунисты, которые вшестнадцатом году устроили кровавый, подавленный пулеметами ипушками мятеж. Злоумышления ипокушения двадцатых: эсеры икоммунисты развернули настоящий внутренний террор, вответ армейские офицеры создали крайне правые заговорщические организации, которые вели настоящую войну против левых: доходило до того, что взрывали ирасстреливали из пулеметов студенческие ирабочие собрания, не деля на правых ивиноватых. Часть эсеров во главе с Борисом Савинковым перешли на сторону крайне правых иоказались самыми жестокими
икровавыми преследователями коммунистов- они убивали, убивали иубивали. Убивали крестьян, рабочих, друг друга. Все двадцатые итридцатые годы то тут, то там вспыхивали крестьянские восстания, направленные не столько против государства, сколько против богатых крестьян иаристократов сих поместьями. Впоместьях стояли пулеметы идаже легкие пушки, оборона поместий стала стех пор любимой детской игрой соружием в России. На юге, чуя большую кровь, действовали исламские экстремисты, подталкиваемые Британией, аможет быть, и Германией: до конца тридцатых годов мало кто верил, что Российской Империи удастся удержать Восток за собой. Террор, террор иеще раз террор всех цветов: красный (коммунистический), черный (эсеровский ипотом савинковский), белый (офицерский), зеленый (исламский). Террор удалось унять только кконцу пятидесятых после того, как совместными усилиями русских исевероамериканцев были разгромлены троцкистско-коммунистические центры в Латинской Америке. Но стех пор у России была самая сильная полиция иконтрразведка, при относительно небольшой численности добивавшаяся просто поразительных результатов.
        Что же касается разведки, то она начала активно развиваться только кконцу тех же пятидесятых, асвой почерк урусских появился еще позже. За внешнюю разведку в России отвечало сразу несколько ведомств: Собственная, Его Императорского Величества Канцелярия, МВД сего Заграничным департаментом, официально занимающимся преследованием преступников, совершивших преступления в России исбежавших за границу, МИД имел «отдел специальной документации». Еще были две структуры, которые занимались военной разведкой ипредставляли собой уникальный гибрид разведывательной службы ссиловым прикрытием. Это Главное разведывательное управление Генерального штаба и Управление разведки Главморштаба. Ита идругая служба располагала доступом кспутникам, данными скоторых они делились со всеми остальными, ита идругая служба имела всвоем составе элитные части специального назначения, которые могли мгновенно оказаться на другом конце земного шара иначать действовать. Таких «разведывательно-силовых» структур вмире больше не было кроме разве что разведки морской пехоты САСШ- иих наличие делало Россию главным игроком вборьбе
стерроризмом. Только русские могли вести активную силовую разведку взонах локальных конфликтов. Все остальные имели особо подготовленные части для таких целей, но аналитиков иагентуристов среди них не было. Авот урусских они были.
        Почерком классической разведки русских было глубокое идлительное внедрение. Русские были подлинными хамелеонами: их разведчиков специально иочень долго готовили, они знали языки иобычаи других стран, могли внедриться куда угодно. Русские проигрывали на коротких дистанциях, но стратегические операции сдолговременным эффектом им удавались на «отлично». Играло свою роль то, что русские вотличие от англичан не презирали никакие народы итот же русский после специальной подготовки вполне мог стать арабом (не быть похожим на араба, аименно стать арабом) ивнедриться втеррористическую организацию на длительный срок. Англичане вчуждой для них среде были заметны, авот русские нет, они могли сойти за своего влюбом окружении. Это было их силой. Русские крайне осторожно подходили кпроблемам острых акций. Если ввопросах терроризма они были безжалостны, уничтожая, прежде всего, своих же злоумышляющих подданных, то на убийство граждан других стран они шли редко инеохотно. Но если такое решение было принято, оно неизменно выполнялось сприсущим русским византийским коварством.
        Далее шла разведка Франции. Второе бюро, Сюрте, разведка жандармерии, разведка Иностранного легиона. Французы были людьми суникальной судьбой. Потеряв свою Родину сначала входе беззаконных революций икровопролития, азатем входе бесславно проигранной войны, они приобрели новую Родину, по размерам даже больше, чем первую. Проблема была втом, что она располагалась не всамом лучшем месте- на северном побережье Африки. Но французы извлекли уроки из поражения: введя военную диктатуру, они принялись обустраивать свою новую землю сприсущей галлам настырностью исвирепостью, родившейся после военного унижения Великой войны. Против них были все. Священная Римская Империя была не против прибрать крукам иих земли в Африке. Англичане хотели вочередной раз приобрести союзников, аесли не получится союз, то ивассалов. Местные племена, зараженные исламом, хотели независимости. Входе долгой икровавой войны, продолжающейся до сих пор, французы отстояли иукрепили свою страну. Их спецслужбы во многом копируют русские, только уних не хватает русского размаха иогромных ресурсов, какие русские привлекают при
необходимости, нет уних иприсущей русским способности быть хамелеонами, растворяться влюбой среде.
        Отличительной чертой французской разведки была жестокость иочень низкий порог реагирования. Французы не боялись никого иничего, они могли проникнуть влюбую страну мира для того, чтобы уничтожить врагов- часто при очень призрачных шансах уйти живыми. Ответом на террористический акт было физическое уничтожение всех причастных кнему, ачасто ичленов семьи террориста. Даже русские не решались на Ближнем Востоке на такое, на что без колебаний шли французы. Нарицательным стало название «Вилла Сусини»- парашютисты Легиона там пытали иубивали людей, причастных или подозреваемых впричастности ктеррористическому подполью, к Касбе. Это все знали, иникто даже не подумал прекратить это ипривлечь кого-то кответственности. Русские этим тоже занимались внеспокойные времена на Ближнем Востоке, но они тщательно скрывали это, аесли кто-то попадался, его показательно отдавали под суд. Ходили разговоры, что попавшимся бойцам «эскадронов смерти» после суда просто давали новые документы иотправляли служить вглухие места, в Сибирь. Но как бы то ни было,- русские не считали нормальным то, чем французы даже гордились. При
ликвидациях французы обычно использовали снайперов, иэто несмотря на то, что особо сильной снайперской школы уних не было. Что же касается Сюрте, то это была одна из лучших полицейских служб мира, отличавшаяся обширностью картотеки иеще более обширными правами. Вообще, военная диктатура оставила на новой Франции неизгладимый отпечаток, прежде всего вкрайне широких правах полицейских испецслужб по отношению кгражданам. Ни водной цивилизованной стране такого не было, эти права были равны тем, какие имеет британская полиция в Индии по отношению киндусам, людям второго сорта.
        Затем, вероятно, шла разведка Североамериканских соединенных штатов.
        Это было нечто. Первоначально усевероамериканцев вообще не было независимой разведки, но особое значение играло детективное сыскное агентство Ната Пинкертона, крупнейшее вмире, и Американский красный крест- прикрытие для разведывательно-дипломатических операций Госдепартамента САСШ. Американцы, люди очень свободные, испытывали отвращение кразведдеятельности, аведение картотеки даже на преступников вызывало уих законотворцев серьезные сомнения вконституционности этого: имеет ли государство право держать человека за потенциального преступника, если он уже отбыл наказание. Вдвадцать первом году было создано Федеральное бюро расследований, его возглавил легендарный Джон Эдгар Гувер, но на самом деле воцарение короля американской разведки иконтрразведки произошло еще раньше, когда он возглавил Отдел генерального инспектора Министра юстиции САСШ. Заступив на свое место, он обнаружил полный бардак вправоохранительной системе САСШ. Разведывательные данные восновном поставляли англичане- какие хотели, такие ипоставляли. Никакой картотеки иучета не было. Единой федеральной правоохранительной службы тоже не
было: все было отдано на откуп местным властям иштатам. Вкаждом штате был свой Уголовный кодекс. На местах распоряжались выбранные путем голосования местного населения шерифы, банды ловили спомощью массовых облав, вкоторых принимало участие местное вооруженное население- ихорошо, если такая облава не заканчивалась несчастным случаем соружием. Крупные корпорации нанимали против забастовщиков икоммунистов детективов из агентства Пинкертона идругих сыскных агентств поменьше- аони творили что хотели. Регулярной работы против коммунистов не велось, все ограничивалось стычками забастовщиков снанятыми компаниями частными детективами иявно заказными убийствами лидеров профсоюзных икоммунистических движений. На южной границе воровали скот, стерритории вечно неспокойной Мексики происходили вооруженные набеги, отражать которые выходили чуть ли не всем Техасом. Вот втаком состоянии принял дела Джон Эдгар Гувер, тайный педераст[4 - Об этом споры идут до сих пор. Но многое указывает на то, что Гувер был педерастом исожительствовал в «браке» со своим помощником Клайдом Толсоном.] ичеловеконенавистник.
        А симптомы были тревожные. Состоялось «сражение угоры Кармел», когда вооруженные профсоюзники захватили целый угледобывающий район идлительное время вели бои сдетективами Пинкертона. Конечно, не обошлось ибез коммунистов. После убийства Мартова и Ульянова, многих других деятелей коммунистов в САСШ переехал, спасаясь от белого террора, Лейба Давидович Бронштейн (Троцкий)[5 - Он жил в САСШ довольно долгое время, потом переехал в Европу впятнадцатом иоставался там до двадцатого года. Явно не просто так.]. Это был очень непростой человек: супруга- дочь одного из известнейших банкиров Уолл-стрит, североамериканский паспорт ему вручил лично президент САСШ. Унего были деньги, инемалые, атакже целые отряды еврейских боевиков из бедных кварталов Нью-Йорка. Гуверу сбольшим трудом удалось выслать Троцкого ивсю его братию из страны в Мексику, после чего он стал личным врагом Троцкого имишенью для многочисленных покушений.
        ФБР как крупная исерьезная правоохранительная организация оформилась втридцатые годы, во времена «закона Уолстеда», приведшего кобразованию в САСШ общенациональной организованной преступности. Одновременно сэтим шла беспощадная борьба скоммунизмом. Ставший результатом спекулятивных действий нескольких групп банкиров финансовый кризис перерос врецессию имассовый голод, по улицам шли работники обанкротившихся заводов скрасными транспарантами икоммунистическими лозунгами. Их встречали автоматы ипулеметы полицейских и ФБР. Выкарабкивались из кризиса всем миром… сильно помогли посткризисному становлению громадные промышленные заказы русского правительства, самого богатого на тот момент вмире. Оно расплачивалось золотом ипоставками ресурсов через Дальний Восток: североамериканские инженеры ехали на работу в Россию тысячами, многие оставались. До этого все промышленные заказы России почти всегда получала Германия, но новому императору, молодому Александру Четвертому, ставшему позже Великим, удалось убедить германского кайзера втом, что, если квласти в САСШ придут коммунисты, втом не будет ничего
хорошего. Некоторые станки, поставленные тогда североамериканцами, работали до сих пор.
        В разведке современные Североамериканские соединенные штаты отличались крайне низким результатом при громадных затратах. Если контрразведка еще со времен Гувера работала если ине отлично, то хорошо, то вразведке был полный крах. Вконце семидесятых германские офицеры притащили вотделение «Оберкоммандо дер марине»[6 - Немецкая разведка ВМФ.] североамериканца, который вбрестском баре слишком много болтал ивыспрашивал омарках бетона, который шел на укрытия для подлодок Кригсмарине. Унего обнаружили поддельные документы изаписи примитивным шифром, который расшифровали буквально на коленке. По документам этот североамериканец был отставшим от судна моряком, проблема же была втом, что он был… негром! Не чистым, конечно, скорее мулатом- но негром. Это каким же непроходимым идиотом надо быть, чтобы послать негра вести разведку базы Кригсмарине! Германские контрразведчики просто не знали, что делать. Закончилось все тем, что незадачливого разведчика просто вышибли из страны, посоветовав напоследок заняться своей работой вдругом месте, например, в Африке. Или поменять профессию, пока не расстреляли.
        Тем не менее и усевероамериканцев были свои плюсы. Американцы совместно сангличанами держали систему глобального мониторинга иперехвата «Эшелон», причем лидерами вэтом проекте были североамериканцы, базовые станции анализа находились уних, потому что они были очень сильны вкомпьютерной ииной сложной технике. Североамериканские соединенные штаты- это страна эмигрантов, ипоэтому североамериканской разведке проще, чем любой другой, удавалось найти человека, знающего любой регион мира иготового работать внем. ВСеверной Америке было очень сильно еврейское лобби, иименно через него шла часть разведработы. Опасались только России- в России за шпионаж полагалась смертная казнь, ижелающих шпионить было очень немного. Североамериканцы имели сильные ихорошо подготовленные части специального назначения, оснащенные иготовые действовать влюбой точке мира, но по тактике применения иразведывательно-агентурному обеспечению их операций они отставали на голову от той же России или Великобритании. Сказывалось то, что война в Латинской Америке была страшной, но вто же время примитивной, намного примитивнее, чем сети
заговорщиков итеррористов в Британской Индии ина Восточных территориях, которые нельзя было разрушить исключительно грубой силой. Североамериканцы просто засекали что-то иночью прилетали на вертолетах, вто время как русские никогда не посылали свой спецназ без долгой слежки иагентурной разработки объекта. Впоследнее время, однако, русские стали работать грубее ижестче, это было связано свосстанием в Персии иочередным витком дестабилизации на Востоке, авот североамериканцев патовая ситуация в Мексике и Бразилии, наоборот, научила работать тоньше иизощреннее, просчитать последствия. Несмотря на явную примитивность почерка североамериканской разведки, сил, чтобы контролировать Новый свет, уних вполне хватало.
        Итальянцы отличались довольно грязными методами, коррумпированностью исвязями спреступностью самых разных мастей, вэтом они перещеголяли даже традиционно небрезгливых англичан. Кавардак свластью приводил ккавардаку сразведкой. Руководство сменялось раз за разом, иэто вразведке было плохим тоном- внормальных странах руководство разведки не меняется взависимости от того, кто находится увласти. Многие вполиции иразведке были связаны смафией. Если в Триполитании просто творились темные дела сраспределением средств от добычи нефти, то в Итальянском Сомали все было намного хуже. Порт Могадишо еще вшестидесятые превратился вглавную криминальную столицу восточного побережья Африки, апосле того, как вмоду вошло массовое употребление наркотиков, все стало еще хуже. Весь героин в Африку завозился через Могадишо, игражданская война мало что изменила, скорее ухудшила- ведь многие из комбатантов были наркоманами. Всамой Италии, особенно на промышленном севере, были сильны коммунисты, вшестидесятых-восьмидесятых годах двадцатого века страна балансировала на грани переворота. Впарламент раз за разом избирали
коммунистов, но сделать они ничего не могли, потому что, содной стороны, стоял король, а сдругой- мафия икрайне правые, готовые кгосударственному перевороту ирезне. Мафии поручали убивать коммунистов, что те делали сбольшой охотой, но втаком случае разведке иполиции приходилось закрывать глаза на то, что творит мафия. Втом числе на убийство судей, прокуроров, других борцов смафией. Потому что вответ на аресты многие мафиози могли достать свои заветные папочки- итогда волна народного гнева, скорее всего, закончилась бы революцией.
        На последнем месте шла разведка Австро-Венгрии. Эти тоже не брезговали грязью, но грязью всовершенно другом плане. Вена изобиловала разными мерзостями: жиголо, содомским грехом, проституцией, втом числе и ввысшем свете. Именно на этом специализировалась дружественная Великобритании австро-венгерская разведка. Раскопать какую-то мерзость, подложить внужную постель мужчину, женщину, мальчика или девочку, снабдить наркотиками- на все это австро-венгры были готовы и сбольшой охотой. Основной их специализацией были биографические рычаги[7 - Компромат.] ишантаж.
        Второй особенностью австро-венгерской разведки было сотрудничество соткровенными террористами исадистами. Самой сильной частью Триалистической монархии была Великая Хорватия, атам не счесть было потомков славной памяти адвоката Павелича, который не брезговал ничем, втом числе геноцидом. В Хорватии, вместечке Загорье, находился крупнейший в Европе центр нелегального производства оружия, технологии там были таковы, что местным мастерам удалось поставить некоторые образцы на промышленный поток. Большой популярностью пользовались «МР-38» и «Стэны»- кустарные пистолеты-пулеметы без номеров то идело находили вруках коммунистических террористов, застреленных полицией грабителей банков, итальянских мафиози ипохитителей людей. Вэтих местах была лучшая в Европе пистолетная школа: еще вначале двадцатого века все мужчины вэтих местах не выходили из дома без двух револьверов за поясом, аискусством стрельбы из них могли поразить даже видавшего виды североамериканского ганфайтера. Здесь же был крупный центр криминальной активности: МВД Хорватии мирился ссуществованием на территории страны многочисленных
преступных кланов, но только до того момента, пока они не совершали преступление на территории Австро-Венгрии. Местный криминал об этом знал и судовольствием гастролировал по всей Европе, совершая восновном тяжкие иособо тяжкие преступления. Были деревни, где профессией большинства мужчин была профессия наемного убийцы-гастролера. В Далмации- врыбацких портах- почти воткрытую разгружали наркотики иконтрабанду. Большинство мужчин здесь были законченными отморозками, ижизнь их часто заканчивалась укакой-нибудь дороги сдымящимися пистолетами вобеих руках. Всех этих отморозков использовала австро-венгерская разведка, но часто по поручению британцев, которым не хотелось пачкаться, но дело сделать было нужно…
        Все эти мысли промелькнули вголове начальника четвертого управления РСХА, генерал-лейтенанта сил полиции Манфреда Ирлмайера, когда его служебный «Хорьх» свернул с Альтманнштрабе[8 - В нашем мире - Штауффенбергштраббе, в этом мире названа в честь одного из генеральных рейхскомиссаров по делам африканских территорий.] на Тиргартенштрабе ипочти столкнулся слихо заворачивающим за угол «Шевроле Каприс Брогем» сберлинскими номерами. Угловатый, по размерам не уступающий «Хорьху» седан сзатемненными стеклами лихо прокатился мимо, дав длинный приветственный гудок.
        - Идиот!- злобно выругался Курт, бывший стрелок отряда пфадфайндеров, тяжело раненный в Африке исейчас являющийся водителем ителохранителем начальника четвертого управления РСХА. Курт уже попритерся в Берлине ипоэтому решил извиниться: «Прошу прощения, герр генерал-лейтенант…»
        - Ничего, Курт,- задумчиво сказал Ирлмайер,- они и всамом деле идиоты.
        Он знал их машины каждую, даже помнил их номера- просто так, на всякий случай. Начальник станции ЦРУ по имени Джек Андерсон ездил на «Меркурии Гранд Маркиз», черного цвета ибронированном, еще враспоряжении резидентуры было несколько таких вот танк-седанов «Шевроле», подешевле, но не меньше размером. Помимо того, что втаких вот танк-седанах было очень неудобно протискиваться вберлинских пробках ипарковаться на берлинских улицах,- эти машины делали всякую такую деятельность североамериканцев бессмысленной. Нет, они, конечно, брали машины впрокате… при этом каждый владелец проката, сдав машину североамериканцам, шел ктелефону инабирал номер гестапо. Но даже сейчас… если бы не эта машина ине идиот за ее рулем, он вряд ли узнал бы, что генерал-полковник сил полиции игенеральный директор РСХА доктор Элих принимает североамериканцев, причем не усебя вкабинете, атам, где он принимает самых доверенных людей. Интересно узнать, зачем…
        За то время, пока генерал-лейтенант сил полиции доктор Ирлмайер находился в Берлине на должности начальника четвертого управления гестапо, он тоже… попритерся. Немаркий костюм из смесовой ткани, который просто отстирать ипривести впорядок после прогулки по вездесущей африканской красной пыли, сменился на темно-серый однотонный костюм из ателье Любича, одного из лучших портных Берлина. Короткая «армейская» прическа сменилась на элегантную стрижку от КАМЕЕ, правда, вего волосах теперь было много больше седины, чем раньше. Больше он не носил ссобой пистолет- положенный ему по должности, почти всегда лежал всейфе вего кабинете. Он купил себе небольшой домик впредместье Шпандау, полностью разобрался со своим не совсем удачным браком… точнее, совсем неудачным. Он посещал модные берлинские салоны идаже завел себе женщину. Ее звали Катарина, ей было двадцать девять лет, она была привлекательной, имела фамилию сприставкой «фон» ине смогла найти себе подходящую пару- из-за очень дурной репутации ее отца. Но доктору Ирлмайеру на репутацию было наплевать, ведь и унего репутация была не блестящей.
        Охраны унего теперь было немного, только Курт, совмещавший должности иводителя, ителохранителя. Работы же стало намного больше- домой он часто возвращался за полночь. Катарине это не нравилось, но она терпела, аон вознаграждал ее тряпками, украшениями, нечастым мужским вниманием ивоскресными выездами на озеро Бодензее, где они были вроде как семейной парой. Такой эрзац семьи- как для него, так идля нее…
        Курт припарковал машину увхода впарк. Он знал, что пройти по этой дорожке- итам будет озеро…
        Курт открыл дверь, зорко осматриваясь по сторонам, идоктор Ирлмайер вышел из машины. Бояться тут было нечего… наверное. Со всех сторон были агенты его четвертой рефературы четвертого управления- гестапо. Личная охрана генерал-полковника Элиха состояла из двенадцати агентов гестапо только вдежурной смене, им придавалось пять машин, не считая машины самого доктора Элиха. Доктор Элих был сыщиком старой закалки, всвое время боролся санархистами, скоммунистами, сложей П2, работал и вразведке- и стех пор сильно опасался покушений. По мнению начальника гестапо, Элиху уже пора было на покой. Но это было только его личное мнение, которое он держал при себе…
        Генерал-полковник сил полиции доктор Элих сидел на берегу обрыбленного озера в Тиргартен-парк идержал вруках старую, еще деревянную удочку. Вкачестве сиденья он использовал ящик рыболова, который продавали здесь русские- удобная вещь, особенно для самих же русских, они со льда зимой рыбачат. Поверх не слишком аккуратного костюма Элиха был наброшен тяжелый, длинный итеплый рыбацкий плащ, исам он, вэтом плаще ина русском ящике для рыбы, казался старым иоблезлым вороном, присевшим на ветку отдохнуть.
        Подходя ксвоему начальнику, Ирлмайер напомнил себе- нельзя его недооценивать. Этот старый ворон сожрет тебя спотрохами ине поперхнется. Элих был против отставки Кригмайера иназначения Ирлмайера- игенерал-полковник был не из тех, кто что-то прощает или забывает.
        - Герр генеральный директор…- негромко сказал Ирлмайер.
        - Добрый день, герр Ирлмайер,- негромко сказал генерал-полковник Элих,- боюсь, какое-то время вам придется постоять- уменя нет стула для гостей здесь, хе-хе…
        Смех Элиха тоже напоминал карканье старого ворона.
        - После Африки мои ноги привычны ине ктакому, герр генеральный директор.
        - Африка…- неопределенным тоном произнес Элих.- Как там унас дела?
        - Африкой занимаются мои лучшие сотрудники, герр генеральный директор. Мы контролируем как легальные, так инелегальные каналы.
        - Это хорошо…
        Элих положил удочку на землю. Встал, потянулся, чтобы размять старые кости.
        - Фон Дальвиц доложил, что унего тоже почти все готово. Остались мелочи… мелочи, которые, однако, могут погубить все. Мы должны сделать все наилучшим образом…
        Доктор политологии Феликс фон Дальвиц ныне был начальником шестого управления РСХА- внешней разведки. С Ирлмайером унего были плохие отношения, иглупо было ожидать иного. Разведка иконтрразведка живут как кошка ссобакой.
        - Андерсон только что приходил…
        Ирлмайер промолчал.
        - Он ищет повод сменить флаг.
        Ирлмайер удивился- он бы поверил, если бы кто-то из рядовых сотрудников, но резидент…
        - Вот как?
        - Что вы думаете об этом?- вопросом на вопрос ответил генеральный директор РСХА.
        - Что это какая-то провокация. От Андерсона сложно ожидать такого…
        Генеральный директор смотрел куда-то внебо.
        - Предают всегда свои, вам следовало бы это помнить, герр Ирлмайер. Япередам его вам на отработку, но не сейчас. Унас период флирта.
        Ирлмайер понимающе кивнул. По неписанным правилам, если разведчик противника, тем более такого высокого ранга, изъявляет желание сменить сторону, его отрабатывает тот офицер, ккоторому он обратился. Что движет перебежчиком- отом вам не скажет даже доктор Зигмунд Фрейд. Иесли потенциальный перебежчик обратился ккому-то конкретно, его отрабатывает именно этот офицер. За исключением случаев, когда такому контактеру явно недостает квалификации. Это одновременно исвоеобразная форма уважения кперебежчику, имера ктому, чтобы потенциальный перебежчик не испугался ине разорвал контакт. Мало ли почему он доверяет человеку, если доверяет, то пусть так ибудет.
        - Герр генерал-полковник,- сказал Ирлмайер, словно ныряя впрорубь,- япрошу увас санкции лично отправиться в Италию!
        Генеральный директор РСХА пожал плечами:
        - Что произошло?
        - Отмечена активность русской разведки, выходящая за рамки обычного. В Италию прибыл опытный человек, мастер по таким делам.
        - Кто?
        - Адмирал русской службы граф Воронцов.
        Генеральный директор РСХА покачал головой:
        - Для чего ехать вам лично? Отправьте кого-то другого… того же Зайдлера. Он отлично справится. Ваша задача, Ирлмайер, как начальника четвертого управления- координировать работу других, ане делать все самому. Это работа начальника, Ирлмайер.
        - Герр генерал-полковник,- не отступал Ирлмайер,- нужно лично контролировать процесс. Сейчас дела в Италии обстоят просто прекрасно, но мы должны завершать игру. Ясчитал, что унас есть хотя бы еще год, но его нет. Совсем нет времени. Русские что-то знают. Унас уже был один прокол, ликвидировать который нам стоило крайнего напряжения сил исредств.
        - Возможно, просто подозревают. Или даже проверяют нас на всхожесть- кто кого?
        - Герр генерал-полковник, учитывая исключительную важность нашего плана для будущего рейха,- ядолжен лично проверить все части плана иопределить, насколько мы готовы. Прямо сейчас.
        - Что-то произошло?
        Вместо ответа генерал-лейтенант Ирлмайер достал из кармана небольшую фотокарточку, протянул ее Элиху. Тому пришлось чуть нагнуться, чтобы взять.
        - Вам известен этот человек?
        Элих вгляделся вснимок.
        - Известен. Вице-адмирал князь Воронцов. Установленный русский разведчик. Сейчас предположительно не удел.
        Осторожный Элих сказал «предположительно». Русские не были главными противниками, поэтому он мог ине знать, где находится каждый из их агентов, даже высокого ранга. Интересно, откуда взялось это фото у Ирлмайера?
        На фото человек, опознанный как князь Воронцов, садился вмашину марки «Майбах» укакого-то здания. Ирлмайер попытался догадаться, что это за здание, возможно, он его когда-то видел, но нет, ничего вголову не приходило.
        - Этот человек сфотографирован в Риме.
        Он находился вэтом городе, зашел впосольство, после чего след оборвался. Предположительно он все еще в Риме.
        Элих пожал плечами.
        - Это как-то нас интересует?
        - Интересует, иеще как. Если русская разведка вмешается, она может сорвать всю игру. Авы знаете, кто вней заинтересован.
        Последние слова были наглостью- фактически подчиненный угрожал своему начальнику гневом кайзера.
        Элих недолго, презрительно, как могут только аристократы, помолчал.
        - Вам известна моя фамилия по материнскому роду?
        Все понятно. Аристократы проклятые. Фамилия была фон Кюрланд. Баронесса Анастасия фон Кюрланд, уроженка Лифляндии, первая красавица Берлина начала семидесятых. Варистократическом салоне можно узнать все, что угодно.
        - Известна, герр генерал-полковник. Но есть еще одна причина, по которой янастоятельно прошу санкционировать мой вылет в Рим. Мы давно дружим с Россией, но вэтой дружбе помимо несомненных преимуществ есть ириски. Безусловно, отдел фон Дальвица гораздо лучше подготовлен для работы за рубежом. Но одному дьяволу известно, сколько внем есть русских агентов. Если же делами в Риме займется гестапо, точнее, ялично займусь, риск утечки информации будет сведен кминимуму вместе счислом посвященных.
        Элих хмыкнул:
        - Ачто… контрразведкой иборьбой стерроризмом занимаетесь не вы?
        Вопрос повис ввоздухе.
        - Можете идти. Предпримите все необходимые действия, если считаете нужным выехать- выезжайте. На ваше усмотрение, Ирлмайер. Но ответственность за работу я свас не снимаю.
        Это внешне невинное ипочти невозможное внормальном германском учреждении распоряжение помимо своего прямого смысла содержало икосвенный, понятный только посвященным. Оно означало, что, если герр Ирлмайер предпримет какие-то действия, произойдет скандал с Россией икого-то придется принести вжертву, Элих не будет его ни поддерживать, ни защищать. Или если повторится все то дерьмо, что произошло несколько лет назад, он первый предложит соответствующие кадровые решения.
        Удивительного вэтом было мало. Элих не забыл до сих пор, как Ирлмайер сделал карьерный скачок ипереместился из Африки в Берлин. Не забудет, как кайзер лично простил его оглушительный провал несколько лет назад иразрешил самому ликвидировать последствия провала. Иникогда не забудет, пока работает,- на этом уровне ничего не прощают ине забывают.
        - Явас понял, герр генерал-полковник,- сказал Ирлмайер,- предприму нужные действия. Вконце концов,- пока ничего страшного не произошло.
        - Предпримите,- согласился генерал-полковник Элих.
        - Разрешите идти.
        - Идите, Ирлмайер, идите…
        Генерал-полковник снова обратил все свое внимание на подернутый ряской пруд ина свою старую удочку…
        Увидев своего начальника, аж темного лицом от злости, Курт понял, что дело дрянь. Он знал своего начальника как свои пять пальцев имысленно помолился, чтобы день обошелся без взысканий.
        Несмотря на то что Ирлмайеру полагался кабинет вглавном здании РСХА на Принцальбрехтштрассе, чаще всего он работал не там, а внезаметном здании на Курфюрстенштрассе, где находился аппарат третьего отдела четвертого управления РСХА. До этого здания было всего несколько сотен метров от того места, где они стояли. Водитель ждал сигнала отправляться, здесь нельзя было стоять, игерманский полицейский оштрафовал бы даже самого кайзера… наверное. Но Ирлмайер постучал по перегородке, отделяющей салон «Хорьха» от водительского места, икоротко сказал:
        - Прогуляйтесь. Десять минут.
        Сукин сын Элих. Он до сих пор не успокоился- или как?
        Надо подобрать побольше хороших силовиков. Чтобы при необходимости разрубить гордиев узел сразу, не допуская, чтобы все зашло слишком далеко. Также не помешает икое-что предпринять в Африке, чтобы ублюдки, которые думают, что схватили бога за бороду, так не думали.
        Да… надо плюнуть кое-кому всуп. Однозначно надо.
        Август 2013 года
        Фиери, Албания
        Фиери, небольшой (всего восемьдесят тысяч человек) городок, расположенный впятнадцати километрах от Адриатического побережья, юридически считался всего лишь центром одноименной провинции идля несведущих вкриминальных делах Европы был не более чем еще одним непримечательным городишкой, посещение которого можно ограничить парой дней на выходных. Просто так, для общего развития- в Европе вообще популярен туризм «на один день», благо авиабилеты дешевы. Но для людей сведущих- например, для разведчиков иинспекторов Интерпола- этот город был не менее известен, чем Палермо или Загорье[9 - Город в Великом Банстве Хорватском, где процветало нелегальное изготовление оружия, им занимался практически весь город. Из него по всему миру ежегодно отправлялись десятки тысяч стволов. Удивительно, но там не было ни одной легальной фабрики по производству оружия.].
        Еще вначале прошлого века местные суровые крестьяне, спустившиеся сгор, научились дополнять свой скудный заработок доходами от похищений людей иработорговли. Места эти были ареной притязаний сразу трех великих держав- Италии, Австро-Венгрии и России посредством Греции. Апотому местные власти вынуждены были заигрывать сместными суровыми крестьянами иих лидерами, быстро сообразившими, как надо извлекать выгоду из столь выгодного географического игеополитического положения. Чуть попозже, когда австро-венгерские власти принялись закручивать гайки относительно мятежных инеспокойных сербов, уфиерийцев нашлось еще два занятия. Первое- контрабанда сербских свиных консервов (после того как изобрели способ консервации мяса, это стало выгодным занятием) изавоз в Сербию всего необходимого сербам вобход австро-венгерской блокады. Второе- содействие впереправке сербов, желающих покинуть свою землю исесть на корабль, идущий в Италию икуда подальше. Плата была стандартная- все что есть, беженцев обирали до нитки, сербок иногда насиловали всем кагалом. Сами понимаете, что теплых чувств усербов по отношению
калбанцам это никак не прибавляло. Все это прекратилось втридцать седьмом- состоялся исход сербского населения, который обеспечивали моряки русского императорского флота итолько что созданные части морской пехоты. Стех пор уфиерийцев остались совсем не добрые воспоминания орусских, итот из русских, кто рискнет приехать вэтот городок, рискует внем иостаться. Навсегда. Определенно русским вэтих местах делать было нечего, да они сюда ине стремились, благо рядом было княжество Монтенегро, где русскую речь можно было услышать чаще, чем местный диалект сербско-хорватского.
        В тридцатые исороковые годы, когда эта местность была под прямым итальянским правлением, Муссолини не осмелился действовать в Албании так, как действовал на Сицилии, справедливо опасаясь общенародного мятежа икровавого бунта. Витоге местная мафия, накопив капитал втридцатые на сербах, благополучно пережила это неспокойное для всех мафиозных организаций Италии время. А вконце пятидесятых не впоследнюю очередь под влиянием фиерийских дельцов король Ахмед Зогу послал подальше Италию иразорвал вассальный договор. Король, кстати, был тем еще типом, достойным правителем достойной страны- на его жизнь было совершено пятьдесят пять покушений, а втридцать первом, когда убийцы открыли по нему огонь на ступенях театра, он выхватил пистолет иоткрыл ответный огонь, отчего убийцы иразбежались. После него королем Албании стал его сын Лека, Лека Первый, про которого судачили, что он втринадцать лет стал мужчиной, изнасиловав служанку.
        В пятидесятые годы период неопределенности закончился: фиерийские дельцы занялись новым, сулившим невиданные барыши делом- контрабандой наркотиков. Король Лека, очевидно, ничуть этому не препятствовал- он правил аж до две тысячи одиннадцатого года, причем на его жизнь было совершено всего три покушения, ито все три заказала сицилийская мафия. Местоположение Фиери для снабжения Европы наркотиками было хуже, чем у Палермо- из Палермо был прямой путь как вконтинентальную Италию идальше- сразу в Швейцарию и Германию, так ипаромом в Марсель, давнюю криминальную столицу южной Европы. Но это компенсировалось очевидным бездействием полиции идаже очевидной помощью со стороны спецслужб: ввосемьдесят первом из Берлина вполном составе выслали посольство Албанского королевства, обвинив втом, что вдипломатической почте провозится героин. Король Лека Первый направил возмущенную дипломатическую ноту идаже от отчаяния съездил в Лондон, где нашел полное понимание иподдержку…
        В семидесятые годы Фиери быстро пошел вгору: вшестьдесят пятом в Священной Римской Империи, а всемидесятом в Великобритании законом было запрещено врачам выписывать рецепты на кокаин игероин[10 - Хотите верьте, хотите нет, но до конца шестидесятых героин продавался вбританских аптеках по рецепту!]. До указанного времени наркоман вполне мог потакать своей пагубной привычке за относительно небольшие деньги, покупая поддельные рецепты или подкупив врача. Сэтих лет начинается становление европейской наркомафии, и Фиери был во главе этого движения наряду с Палермо и Марселем.
        В восьмидесятые годы, точнее вих начале, состоялись события, заставившие фиерийских деловых людей вспомнить корни, так сказать. Счего все начиналось. Во-первых, благодаря исследованиям, проводимым вклинике Шарите в Берлине, стали обычной хирургической практикой операции по пересадке органов. Во-вторых, большой польский рокош восьмидесятого- восемьдесят второго годов имел неожиданное побочное последствие. Для подавления польских борцов за свободу в Варшаве идругих городах стали работать истребительные отряды, состоящие из бывших идействующих бойцов армейского ифлотского спецназа- до этого вмирное время они использовались только на Восточных территориях. Деятельность таких отрядов регулировалась законами очрезвычайном положении, согласно которому любое лицо, оказавшее активное сопротивление или вотношении которого имеются веские подозрения впричастности ктерроризму, может быть расстреляно на месте либо по приговору военного трибунала спроведением следствия вдвадцать четыре часа. Котрядам ликвидации были прикомандированы опытные исправники из Киева, имевшие давний зуб на организацию «Цви-Мидгаль»,
международный еврейский каганат, промышляющий похищением женщин ипродажей их вбордели по всему миру. Окраинские земли особенно от этого страдали- из-за обилия красивых женщин имеждународного города- порта Одесса. Спецназовцам сильно не понравилось то, что рассказали исправники, врезультате чего на основе оперативных данных было истреблено несколько тысяч евреев-похитителей, аорганизация «Цви-Мигдаль» прекратила свое существование. Одновременно сэтим в Санкт-Петербурге произошла крайняя вистории массовая казнь- повелением императора без суда было повешено девяносто семь человек, втом числе сорок один врач. Эта казнь завершила «дело врачей», подозреваемых втом, что они проводили операции по пересадке органов, причем донорами выступали похищенные, втом числе дети. Втретьих, примерно вэто же время в Одессе произошел крупный еврейский погром, явно кем-то направляемый, входе которого разбили до пятидесяти притонов зухеров[11 - Если верить словарю уголовного сленга, это вербовщики проституток, но на самом деле это похитители женщин, вывозящие их вдругие страны ипродающие вбордели.].
        Все это породило на рынке подпольных пересадок органов некий вакуум, который частично заполнили дельцы из Фиери. Благо смедициной вгороде дела обстояли отлично (надо же лечить огнестрельные ранения!), а вкачестве доноров могут выступать сербы. Сербам это опять не понравилось, и вгороде стого времени произошло уже несколько сражений савтоматными игранатометными перестрелками на улицах- шалили сербские комитачи. Подпольные операции по «разборке» людей на органы, пересадке органов, переправке похищенных белых женщин вафриканские бордели стали еще одним источником дохода для Фиери. Анападения сербов сплотили город: как только начиналась перестрелка, оружие хватали все, втом числе полицейские, иубивали чужаков. Фиерийцы были очень привязаны ксвоему родному порогу иотличались сильнейшим местечковым патриотизмом. Кроме того, здесь была крупнейшая мечеть Королевства Албания…
        Но кое-кто из деятелей Фиери хотел пойти еще дальше…
        Для того чтобы понимать, как стало возможным то, что произошло в Фиери вэти дни, надо сказать, что Фиери был глубоко бандитским городом, вкотором всяк икаждый от младенца идо старика жил «по понятиям» иставил понятия многим выше закона. Здесь могли не знать, кто король, но каждый младенец мог знать, кто контролирует тот или иной район, укого следует просить разрешения заняться тем или иным видом промысла икто вкаком случае падает вдоляшку (а группировки наркоторговцев игруппировки работорговцев были разными). Все понимали ипринимали установленную бандитами иерархию как единственно правильную, аавторитет человека вгороде определялся его положением вбандитской среде. Вдобавок среди албанцев имела широкое распространение кровная месть. Все это привело ктому, что бандиты почти никогда не держали ссобой большого числа охраны, перемещаясь по городу, идаже не запирали двери своих дорогих машин, бросая их на улице. Такая была уверенность втом, что здесь, в Фиери, бандитской крепости, им ничего не угрожает, алюбой чужак, проникший вгород, будет немедленно обнаружен иобезврежен.
        Хасим Ташид был одним из преступников нового поколения, тех самых, при упоминании окоторых помнящие еще раздетых сербов бородатые старики вбарах презрительно сплевывают через губу. Если образование обычного бандита зачастую исчерпывалось умением худо-бедно писать, читать ивысчитывать процент на калькуляторе, то Ташид закончил не только полную католическую школу, но иуниверситет в Вене- по образованию он был инженером-химиком, причем военным инженером-химиком. Если среди местных главарей считалось «западло» служить вармии, то Ташид отслужил вольноопределяющимся вармии Итальянского королевства, приобретя полезные навыки изнакомства. Наконец, если обычные бандиты тупо занимались чем-то одним, тем же, чем занимался дед, отец ився семья, то Ташид был по стилю мышления скорее бизнесменом, ане бандитом.
        Итак, вэтот день Ташид проснулся на яхте, которая была пришвартована вмарине уберега, он только что вернулся из Сомали, где провел сложные переговоры относительно будущего деловых операций сэтой страной. Он провел их не от своего лица- аот лица всех деловых людей Фиери, тем самым подтвердив свой авторитет вгороде- он был вдвое моложе самых старых главарей преступных группировок города. Конечно, сомалийцы попробовали поднять процент, ссылаясь на сложности иговоря отом, что сами албанцы могут это компенсировать, подняв отпускные цены на продукт. Ташид провел переговоры правильно, красиво, подтвердив свою репутацию блестящего переговорщика. Цены остались на прежнем уровне- не то что их нельзя было поднять, просто нельзя было показать слабину. Если сомалийцы поймут, то они смогут «прогнуть» белых на цену- что будет дальше? Дальше можно исети распространения потерять, благо беженцев из Сомали вцивилизованных странах все больше ибольше…
        В благодарность Ташид отвез в Сомали ивручил местным вождям племен иполевым командирам бандформирований, захвативших власть после гибели Айдида, несколько детей. Белых детей, восновном детей сербов. Девочек… но кое-кто предпочитал мальчиков, и Ташид вэтом смысле был предусмотрителен. Мальчиков так мальчиков, ему-то что…
        Сейчас Хасим Ташид стоял на третьей мастер-палубе своей яхты, доступ на которую для обслуживающего персонала был запрещен, ибо хозяин сдамами могут загорать голышом. Дам сейчас не было, хозяин был один, из одежды на нем наличествовали пляжные шлепки, шорты иоколо полутора килограммов золота вювелирных изделиях- вэтом смысле албанцы были похожи на цыган. Хасим Ташид пил виски ссодовой инаблюдал, как рабы выгружают спомощью крана на причал его новую красавицу. «Феррари Ф50», коллекционный экземпляр, их произвели-то всего три сотни. Карросерия[12 - Кузовная мануфактура. Вэтом мире она так иназывалась.] «Феррари» не продавала машины ограниченных серий кому попало, восновном покупали или аристократы, или давние клиенты, или коллекционеры, или перекупщики. У Ташида шансов приобрести сфабрики не было никаких- именно поэтому машина для него была так важна. В Монако, в Баден-Бадене, в Бельфранше- он будет для всех владельцем «Красной фурии», Ф50, ане сомнительным дельцом сюга. Впрошлом году переговоры увенчались успехом- один коллекционер согласился-таки уступить красавицу за четыре споловиной заводские
цены. Итеперь она заняла место вгараже роскошной заказной яхты, чтобы всегда влюбом городе быть куслугам хозяина.
        Если бы рабы ее уронили, Ташид приказал бы их убить. Но нет- они поставили машину на причал ровно иаккуратно ипринялись выгружать машину охраны.
        Ташид вздохнул. Десять минут полета по лучшей дороге королевства от марины на берегу до Фиери- ивот он, родной город. Ккакой из трех жен стоит поехать?
        Возможно, он все же сделал ошибку с Люселлой. И с Мартиной тоже. Надо было их убить, как они перестали вызывать унего вожделение,- как дядя сделал. Он не смог, итеперь они постоянно тянули из него деньги…
        Когда на причал выгрузили вторую машину, спустился ихозяин, как всегда пижонски перепрыгнул на причал, минуя сходни. На нем была футболка сизображением женщины, рот которой закрыт рукой, вчерной маске и снадписью «Нет работорговле!». Такие футболки раздавали какие-то феминистки, и Ташид приобрел одну из них.
        У работорговца двадцать первого века, что ни говори, чувство юмора было.
        - Все впорядке?- спросил он вышедшего поприветствовать его старого начальника рыболовного порта, переделанного вмарину для яхт.
        - Все тихо, уважаемый…
        Ташид запрыгнул всвою машину.
        - Догоняйте!
        И пришпорил своего скакуна.
        Охрана ездила не на внедорожнике, как это можно было полагать, ана микроавтобусе «Фиат», большом и свысокой крышей, переделанном под полный привод итальянской фирмой Bremach. На этот счет у Ташида были свои соображения. Во-первых, не так приметно, как внедорожник. Во-вторых, он любил имотоциклы, и втакой вот машине часто стоял его любимый полугоночный «Дукати». Втретьих, вфургон влезало куда больше добра, будь то подарки или рабы, если представится случай купить, продать или поменять их. Вобщем, полноприводный фургон был полезнее вкачестве сопровождающей машины.
        Дорогу в Фиери Ташид знал как свои пять пальцев, потому что проехал по ней не менее пяти сотен раз. Поэтому сходу он втопил педаль газа- иза его спиной запульсировал, зарычал, повинуясь малейшим его желаниям, гениальный восьмицилиндровый двигатель родом из Маранелло. Воснове своей он имел двигатель гоночной «Формулы 1» девяносто пятого года- иэто была единственная вмире машина, чьи спортивные гены безоговорочно доминировали над соображениями удобства ипродаваемости. Это был зверь, неукротимый, необузданный, подчиняющий своей воле, как иживущие здесь мужчины. Воины гор.
        Проблемы начались примерно на полпути. Вочередной раз прижав газ после выхода из поворота, Хасим не ощутил привычной отдачи, двигатель заработал как-то по-другому, имашина пошла тяжелее. Он машинально выправил рулем то, что не удалось выправить тягой, ипочувствовал, что машина теряет ход.
        Да что же это такое…
        В какой-то момент неукротимое раздражение требовало выжать газ еще сильнее, подчинить скакуна из Маранелло своей воле, но потом благоразумие взяло верх, и Ташид оставил машину впокое, аккуратно сруливая на обочину. Вопрос не встоимости ремонта- плевал он на деньги. Автом, что для фабрики в Маранелло он такой же клиент, как ивсе остальные, изапчастей придется ждать вочереди. Аочереди это как раз то, что Ташид терпеть не мог. Само понимание того, что очередь уравнивает его сдругими людьми, приводило его вбешенство. Он был достоин большего…
        С трудом выбравшись из кокпита своего жеребца, Ташид враздумье уставился на машину. Что же сней такое? Он не был большим специалистам по машинам изнал, что местные специалисты способны за час разобрать на запчасти любую машину, но не починить новую машину- ксвоей красавице он их не подпустит. Может, придется самолет заказывать… на завод везти… аэто нервы, нервы, нервы…
        И где эти козлы… только за смертью их посылать. Хотя Ташид как раз за смертью их ипосылал, когда был недоволен кем-то.
        Нервно притопывая ботинком сподошвой из тонкой кожи по гравийной обочине, он смотрел на дорогу, откуда должен был появиться фургон. Про себя он подумал, что, если ему придется звонить, он накажет этих ослов… они что, к б… заехали? Икогда он достал сотовый, на дороге появился знакомый угловатый силуэт фургона.
        - Скотоложцы…- пробормотал про себя гангстер.
        Машина съехала на дорогу иостановилась внескольких метрах от потерявшей ход «Феррари», но из нее никто не вышел…
        Ташид смотрел на машину… идушная злоба только усиливалась…
        - Да что же это…
        Но прежде, чем он сделал шаг кмашине, боковая дверь откатилась всторону, ина гравий выпрыгнул средних лет мужчина вформе матроса его яхты…
        Но он его не знал.
        - Э…- Ташид понял, что дело неладно.- Э,ты кто такой, козел?
        И рванул из кармана пистолет. Но неизвестный успел первым…
        Попасть на яхту было не так-то сложно- вотсутствие хозяина матросы пили спиртное, гульбанили иприводили на яхту б… Нетрудно было испрятаться- яхта была восьмидесяти двух метров длиной, вней имелась двойная система коридоров, для хозяина идля команды, анормального несения службы, как на военном корабле, не было и впомине. Паломнику удалось не только проникнуть на яхту самому, но иперенести ссобой нужное снаряжение. Единственный неприятный момент был, когда владелец яхты задумал охотиться на морских птиц савтоматом Калашникова. Стрельба «калашникова» вызывала у Паломника очень неприятные ассоциации.
        Нетрудно было попасть и вфургон- благо место там было, вфургоне лежала всякая дрянь. Если бы его обнаружили, унего наготове был автомат, иникто не ушел бы спристани живым. Десяток наркогангстеров ничто против одного решительного, хорошо подготовленного человека. Тем более человека, который хладнокровно бросил на весы судьбы собственную жизнь, отказавшись от нее вслучае проигрыша, как от отыгранной карты.
        Эти двое так ине почувствовали, что за спиной кто-то есть. Иполучили подарок- по девять граммов свинца вспину. Ахозяина яхты, контрабандиста инаркобарона,- он вырубил спомощью примитивной пращи, пользоваться которой он научился во время долгих тренировок по выживанию вэкстремальных условиях…
        Связав бандита иподхватив его на плечо,- Паломник подошел кфургону исвалил бесчувственное тело туда, где вкрышу фургона были вварены скобы для перевозки рабов. Там ему было самое место…
        Хасим Ташид пришел в себя вместе, окотором он ничего не знал. Ему просто не приходилось бывать втаких местах… здесь было так мерзко, что его едва не стошнило. Хотя, может быть, это от камня, попавшего ему прямо влоб.
        Пока никого не было- он бы почувствовал живого человека рядом.
        Он пошевелился иобнаружил, что он не только связан, но ипривязан кчему-то.
        Твою мать!
        Он сам воровал людей, но ему никогда не приходило вголову, что украсть могут его. Это было просто немыслимо, не укладывалось ни вкакие рамки. Все знали правила. Воровать можно было только тех, за кого потом не будут мстить. Месть лишала смысла похищения, любой разумный человек понимал, что похищение стронет сместа снежный ком, который очень быстро превратится влавину…
        Кровная месть валбанских горах называлась «гьякмаррьи» иприводила ктому, что становились безлюдными не только дома, ацелые улицы. Люди, вотношении которых была объявлена кровная месть, вынуждены были сидеть дома, потому что по законам гор нельзя было убивать человека унего дома. Дома сидели годами, десятилетиями, женщины ходили на работу идобывали пропитание, вто время как мужчины безвылазно сидели дома. По законам кровной мести за мужчину мог расплатиться любой член его рода, потому месть распространялась как лесной пожар. Рано или поздно сидеть дома надоедало, истороны давали друг другу «беса», то есть слово не убивать друг друга, после чего старейшины начинали трудные переговоры омире. Но обычно перед беса скаждой стороны смерть забирала по пять-шесть человек, это было нормально. Так крепилась слава рода, так крепилось его единство.
        Похищение было менее тяжким преступлением, чем убийство, но не похищение такого человека, как Хасим Ташид. Похищенный не мог вдальнейшем претендовать на лидерство, потому что получалось, что он не хищник, ажертва. Если такого человека, как Ташид, кто-то похищал, то восстановить свой авторитет он мог, только сделав что-то из ряда вон выходящее, даже по суровым меркам гор. Например, перебить весь род тех, кто его похитил, включая стариков, женщин идетей. Или запереть всю семью вдоме иподжечь… нет, кстати, так не пойдет. Вдоме нельзя никого убивать, это бесчестие, но можно сжечь своего врага на рынке, например. Заранее облить бензином, выпихнуть из машины ибросить вслед спичку. Вобщем ицелом похитителям, даже если им удастся что-то получить срода Ташидов, «веселая жизнь» гарантирована.
        Вот только если он сам стал жертвой гьякмаррьи…
        Хасим Ташид лихорадочно вспоминал, кому он сам мог наступить на ногу. За убийство полицейского тоже полагалась кровная месть, полицейский- не полицейский, неважно, все равно это член рода, ароды бывают разные. Но… надо быть полным идиотом, чтобы рисковать жизнью ради того, чтобы разобраться именно сним. Ведь он давно уже никого не убивал, он только отдавал приказы убивать. Если уж так приспичило, можно разобраться сисполнителем, все всё поймут ине осудят. Убийца есть убийца- мало ли кто приказал.
        Невеселые размышления мафиозо прервало появление какого-то человека. Он его не видел, потому что лежал спиной кнему. Но этот человек был, судя по всему, доволен жизнью, он даже насвистывал…
        Ташид забился изамычал инаконец обратил на себя внимание похитителя. Тот подошел иперевернул его, апотом албанский мафиозо сужасом почувствовал, что кто-то разрезает ему брюки сзади…
        Охваченный паникой мафиозо стал биться, как пойманная всети рыба. Похититель задумал изнасиловать его! Иснять это на камеру! Если об этом кто-то узнает, ему уже никогда не быть авторитетом, его люди покинут его, весь его род отвернется от него, ни один из деловых людей Фиери не признает его равным себе! Он станет опущенным! Из авторитета он станет петухом! Аэто- конец всему!
        «Конец, конец, конец…»- билась вголове мысль.
        Похититель без церемоний прижал его ногой, после чего завершил задуманное. Мафиозо попытался разорвать наручники… если бы он мог оторвать кисть одной руки, чтобы освободить обе он без колебаний бы сделал это, потому что можно жить без кисти руки, но не без чести. Вголове мелькнула мысль, что можно откусить себе язык изахлебнуться кровью… один проворовавшийся козел так исделал, чтобы от него ничего не узнали. Но похититель почему то не стал насиловать его. Вместо этого он сделал что-то совсем странное. Он поднял его ипосадил на стул… Мафиозо ощутил голым задом, что под ним не ровная поверхность сиденья, апустота. Дернулся, но стул был прочно кчему-то приварен ине пошевелился.
        Потом его похититель сделал нечто совсем странное- он взял обычную садовую лейку, судя по звукам, полную воды, иподошел ближе. Мелькнула мысль, что он собирается пытать его водой… но он всего лишь полил куда-то под стулом.
        Он, что, сумасшедший?
        Оставив впокое лейку, похититель полоснул ножом по липкой ленте ивынул ему изо рта кляп. Мафиозо закашлялся…
        - Привет…- сказал ему похититель на итальянском.- Как себя чувствуешь?
        - Ты что… идиот?
        - Нет,- сширокой улыбкой сказал ему похититель.
        Поняв, что вближайшем будущем похититель не собирается его насиловать, мафиозо немного успокоился. Похититель был старше его, даже намного старше… ему точно было за сорок, если не пятьдесят. Обветренное лицо, вкоторое загар въелся под кожу, недоверчивые щелочки глаз. Ташид был выше похитителя как минимум на пятнадцать сантиметров имного тяжелее, но он мог оценить силу похитителя, когда тот поднимал его.
        И этот похититель мог быть родом только из одного места. Стого континента, который даже белых людей делает дикарями…
        - Я… договорился обо всем…- сказал мафиозо, сглатывая комок вгорле,- яобо всем договорился. Позвони своим старшим… идиот ты чертов. Позвони своим старшим! Они скажут тебе отпустить меня!
        - Можешь мне не верить, но уменя больше нет старших,- сообщил ему похититель.
        - Ты… идиот. Увсех есть старшие…
        Вместо ответа похититель взял лейку иснова полил под сиденье. Он казался идиотом.
        - Ты дважды назвал меня идиотом. Надо бы тебе отучиться сквернословить.
        - Какого черта… ладно, извини.
        - Вот видишь…- сказал похититель куда-то впустоту,- как оказалось, ина таких закоренелых грешников, как он, можно воздействовать всего лишь добрым словом. Видишь?
        - Что? Скем ты вообще разговариваешь?
        - Все мы дети Единого отца…
        Мафиозо стало страшно. Это же псих чертов! Он знал одного такого… когда он резал людей, он смеялся. Как можно наказать психа, ему же все равно.
        - На кого… ты работаешь?
        Похититель наконец обратил на него внимание.
        - Яже сказал- ни на кого.
        - Хорошо. Сколько ты хочешь? Скажи, итебе привезут сколько надо. Ядаже не буду тебя преследовать.
        - Мне нужно несколько ответов на вопросы.
        - Какого… черта.
        Похититель нахмурился.
        - Не сквернословь. Оскверняя уста свои, ты впускаешь вдушу свою сатану.
        И вправду сдуба рухнул…
        - Хорошо, хорошо… Какие еще, кчерту, вопросы?
        Неужели полицейский? Да быть того не может!
        - Вопрос номер один- расскажи, кто еще кроме тебя имеет отношение кпохищению детей ипереправке их в Африку для продажи вбордели?
        - Что? Пошел взадницу, урод! Развяжи меня, не то тебя наизнанку вывернут. Понял, мусор! Меня на фуфу не возьмешь.
        Точно- коп. Мусор поганый. Совсем обнаглели. Видимо, кто-то из новых, совсем отмороженных. Неужели в Тиране новые люди? Когда он уезжал- не было, но ситуация меняется быстро…
        Вместо ответа похититель снова взял лейку иполил под сиденье, похожее на туалетное. Только туалеты не делают из стали…
        - Что ты, ко всем чертям, делаешь? Думаешь, меня этим испугаешь? Да ямаму твою делал, понял?
        - Что ты знаешь про бамбук?- спросил похититель.
        - Что?!
        - Бамбук.
        - Какой, ко всем чертям, бабук? Ты что несешь, козел?!
        - Бамбук. Ладно, не знаешь. Так вот, растения семейства бамбуковых относятся кчислу самых высоких растений на земле. Известны растения высотой вшестьдесят метров- толщина ствола такого растения может достигать обхвата человеческих рук.
        - Какого хрена?!- заорал мафиозо.- Выпусти меня!
        - …Но бамбук известен еще итем, что он является самым быстрорастущим растением на земле. Секрет его быстрого роста заключается втом, что растение представляет собой почки, нанизанные на стебель, ион растет не от корней, авсеми почками одновременно. В Азии есть сорт бамбука, который растет со скоростью шесть сантиметров вчас- при наличии благоприятных условий. Аими являются, всвою очередь, тепло ивлажность.
        Похититель сделал паузу, взял лейку иснова полил под стульчак мафиозо.
        - Думаю, тебе не стоит мочиться от страха,- сказал он бандиту по имени Хасим Ташид,- боюсь, от удобрений он пойдет врост еще сильнее. Думаю, утебя есть несколько часов, чтобы рассказать все, что ты знаешь. Пока этот бамбуковый стебель не пророс через тебя…
        - Да пошел ты…- презрительно сказал мафиозо.- Засунь свою сказочку себе взадницу, псих чертов. Иподумай, куда ты будешь убегать после того, как мои родственники найдут меня. Аутебя есть родственники?
        - Нет. Уменя нет родственников.
        - Это плохо. Потому что убить тебя одного будет недостаточно. Если бы утебя были родственники, ябы сам изнасиловал всех твоих женщин, прежде чем посадить их на кол. Или вспороть брюхо…
        - Вспороть брюхо… Яслышал от одного человека. Когда втрюмах идущего в Африку корабля начинается эпидемия, вы поступаете очень просто. Вы выбрасываете детей за борт. Ивспарываете им брюхо, чтобы они не всплыли…
        - Да пошел ты! Лучше думай отом, что будет стобой. Имей ввиду, тебе не уйти. Даже эти несколько километров до воды тебе не пройти, потому что тебя будут искать все. От первого человека до последнего…
        Человек слейкой ничего не ответил итолько снова полил водой под стул.
        Примерно через три часа мафиозо ощутил, как что-то коснулось его задницы, идико заорал. Еще через десять минут он заговорил. Он начал рассказывать обо всем, что знает. Как вгороде объезжали, то есть насиловали детей перед тем, как переправить их вбордели. Причем среди детей были идевочки, имальчики, внекоторых африканских племенах маленький мальчик-наложник ценится больше, чем девочка. Как некоторых детей похищали под заказ- втаком случае их не насиловали, потому что нетронутые дети стоят дороже. Что такое Международный банк генетической информации ипроект по расшифровке генома человека, врамках которого сотни тысяч ничего не подозревающих людей втретьих странах сдают анализы истановятся потенциальными донорами органов для таких, как Ташид. Человек, который привязал его кстулу, задал несколько вопросов отом, что происходит в Фиери, и Ташид рассказал многое из того, что никто не знал ичто делало его отщепенцем имишенью для киллера, если пленка где-то всплывет. Он рассказал освоем дяде, убившем жену. Он рассказал одругом своем родственнике, из мести убившем всю семью своего врага. Он рассказал отом,
кто икого за последнее время убил, предал, изнасиловал. Он рассказал отом, где икак он получает кокаин для переправки его в Европу. Он говорил иговорил ичувствовал, как проклятая деревяшка давила все сильнее исильнее…
        И бесстрастная видеокамера прилежно записала самое поразительное признание бандита вистории Албании и, наверное, одно из самых поразительных вообще вмировой правоохранительной практике. Еще никому не удавалось столь убедительно склонить закоренелого бандита ссамой верхушки мафии ксотрудничеству.
        Когда Ташид перестал говорить иначал умолять отпустить его, человек, который его похитил, подошел ближе. И Ташид впервые увидел его лицо.
        - Атеперь,- спокойно сказал этот человек,- яхочу, чтобы ты рассказал все, что знаешь, про ядерную контрабанду из Африки.
        Ташид выпучил глаза. Итут его сфинктер не выдержал, идерьмо повалилось из него сплошным потоком. Один из лидеров албанской мафии просто обделался от страха…
        Ташид рассказал ипро это. Ему уже нечем было гадить, адеревяшка все росла иросла. Ион говорил, словно надеясь на то, что слова замедлят рост бамбукового стебля, уже проросшего и внем самом…
        19 июня 2014 года
        Предместья Рима,
        Итальянская Республика
        Ирлмайер
        Временно назначив своим заместителем доктора Зайдлера, генерал-лейтенант сил полиции доктор Манфред Ирлмайер оформил служебную командировку впервом управлении и, заказав себе самолет, вылетел в Рим. Он пока сам не был вуверенности относительно принятого решения, но чувствовал, что, если русская разведка протянула туда свои лапы, если есть активность британцев, преступлением будет продолжать руководить из Берлина. Кроме того, он не исключал давления изнал Зайдлера. Зайдлер будет говорить, что он всего лишь выполняет приказ своего начальника, что он не вкурсе, зачем это делается, но будет продолжать это делать, пока его не пристрелят.
        Начальника гестапо встретили вчастном аэропорту, расположенном недалеко от Рима, иотвезли на виллу, которая уже давно использовалась германской разведкой, просто принадлежала она вполне солидному анонимному анштальту. Это была бойня, то есть бойня для скота, обанкротившаяся вначале восьмидесятых всвязи сгосударственным переворотом икоммунистическим мятежом итак ине восстановившаяся. Запах крови чувствовался впомещениях до сих пор. Ирлмайер поморщился- он не любил этот запах,- но ничего не сказал.
        У него было два козыря. Только два. Но серьезных… Кардинал Франко Коперник, ныне председатель Трибунала Святой Римской Роты[13 - Апостольский Трибунал Римской Роты (лат.Tribunal Apostolicum Rotae Romanae), втечение сотен лет также назывался Священная Римская Рота, является высшим апелляционным трибуналом Римско-католической Церкви, относительно огромного большинства ее членов латинского обряда инескольких Восточнокатолических Церквей ивторой высший церковный суд, учрежденный Святым престолом.] икардинал Алессандро Антонио да Скалья. Ачерез них он держит за бороду самого Папу. Хотя у Папы нет бороды…
        В своей комнате, где раньше складывали снаряжение для бойни, Ирлмайер повесил большую фотографию Папы. Чтобы помнить то, что он должен помнить…
        В Интернете, на одном из сайтов, посвященных европейской истории, аточнее Венеции, Ирлмайер лично оставил послание. Затем люди, связанные снемецкой разведкой, сделали небольшую рассылку из самой Венеции, где содержалось приглашение посетить этот город вкачестве туристов. Одно из таких приглашений попало впочтовый ящик кардиналу Франко Копернику, он же агент Гондольер…
        Сейчас доктор Ирлмайер сидел за столом водном из туристических агентств впредместье Рима и снаслаждением смотрел на всю ту гамму чувств, которая разыгралась на лице отца Коперника, когда тот переступил порог этого кабинета иувидел не своего безликого куратора, аначальника гестапо, который лично завербовал его когда-то. Доминирующей нотой вэтой сложной симфонии чувств была басовитая нота страха, страха перед тем, что германское правосудие его повесит за то, что он совершил за время католического обучения в Священной Римской Империи. Кней примешивалась дребезжащая нотка ненависти- как ивсе отъявленные негодяи ислабые люди, кардинал Коперник ненавидел тех, кто знал про него больше, чем должно, кто отдавал приказы; он работал не за совесть, аза страх иготов был влюбой момент ударить вспину. Но Ирлмайеру было на это плевать, потому что он ударит только тогда, когда империя, стоящая за Ирлмайером, ослабнет иничего не будет стоить, аэтого не случится никогда.
        - Доктор Штрайхе немного приболел, яисполняю его обязанности,- заявил Ирлмайер, наслаждаясь зрелищем страха на лице кардинала.- Вы, вероятно, хотели бы отправиться на пару недель в Венецию?
        - Да, но уменя будет только десять дней…- произнес отзыв Коперник.
        - Вероятно, мы сможем подобрать тур, соответствующий вашим пожеланиям. Присядьте…
        Ирлмайер демонстративно выложил на стол аппарат- глушилку. Он выглядел почти точно так же, как имобильный телефон, только вместо одной антенны унего было четыре, разной длины, поставленные последовательно, по уменьшению длины. Это для глушения разных частот…
        - Что нового слышно в Ватикане?
        Коперник сглотнул слюну.
        - Появился какой-то русский.
        - Какой русский?
        - Вот. Воронцов. Наш друг попросил разобраться сним.
        - Как разобраться?
        Больше всего Ирлмайер любил ставить людей взатруднительное или безвыходное положение. Только так, постоянным давлением ты контролируешь ситуацию инапоминаешь своим агентам, среди которых полно далеко не лучших представителей рода человеческого, что повлечет за собой предательство или пренебрежение.
        - Его надо… убрать.
        - Как убрать?!
        - Господи… как будто вы сами не понимаете. Убить!
        - Не поминайте при мне Господа,- сказал Ирлмайер,- педераст не имеет права поминать Господа. Что плохого Воронцов сделал нашему другу?
        - Я… не знаю. Он звонил кому-то, говорил сним… апотом приказал мне передать это вам.
        Сам да Скалья выходил на контакт снемецкой разведкой только при исключительных обстоятельствах. Все необходимые сообщения он передавал через Коперника, который стучал, как получается, иза себя, иза да Скалью. Он же передавал приказы немецкой разведки. Ирлмайер был не против такого ведения дел- второй человек в Ватикане слишком важная птица. Глупо рисковать тем, что какой-нибудь пронырливый журналист увидит то, что ему не нужно видеть.
        Что же касается самой просьбы кардинала,- Ирлмайер полагал, что устранение Воронцова винтересах игерманской разведки тоже. Но показать это было нельзя- все имело свою цену, ицена была велика…
        - Мы примем решение. Что еще сказал наш друг?
        - Он сказал, что Воронцов может принять решение вскоре посетить его свизитом. Этим можно воспользоваться.
        - Это нам решать,- безапелляционно сказал Ирлмайер.- Наш друг еще что-то сказал?
        - Нет. Но уменя есть… собственное сообщение.
        - Какое же?
        - Есть человек… который опасен. Он собирает вокруг себя людей… и кчему-то готовится.
        - Кто?
        - Кардинал Антуан Кегбеле из Кении.
        Кения…
        Работая сагентом, надо всегда иметь ввиду, что агент может преднамеренно искажать информацию сцелью получить некую личную выгоду, расправиться собидчиком или человеком, мешающим его продвижению наверх, итому подобное. Но вот тут… как звоночек вголове прозвенел. Дзынь-дзынь…
        Кения.
        После утраты контроля над Египтом и Британским Суданом- едва ли не последняя африканская жемчужина вкороне Британской колониальной империи, не считая Британского Сомали, которое уж чем-чем, ажемчужиной быть никак не может. Королева Елизавета Вторая восприняла трон, когда находилась вместечке Ньери, Кения.
        И Кения- одна из немногих африканских стран, где большинство все же восприняло христианство.
        Ох, не кдобру…
        - Черный собирает вокруг себя белых? Вам самому не смешно?
        - Как вам будет угодно…- сдался Коперник,- но выбор может теперь идти между итальянцем, как это обычно ибывало, икем-то из иностранных курий. Польша скомпрометирована, теперь, простите, и Германия тоже. Может быть, Африка или Латинская Америка. Кардинал Кегбеле очень уважаемый человек. Он может стать первым чернокожим Папой…
        - Этого только не хватало…- выругался Ирлмайер.
        Для него чернокожие были болезненной темой, он сам, своей судьбой вполне оправдывал поговорку: Африка- две недели от туриста до расиста. Чернокожие были примитивны, как дети, порывисты, вних совершенно отсутствовала методичность иусидчивость, то, что нужно для успеха серьезного дела. За ними требовался постоянный присмотр, ини вкоем случае нельзя было отдавать им функции руководства, потому что они сразу начинали назначать куда ни попадя людей своего племени, британцы это называли трайбализмом. Чернокожие могли составить хороший, действенный коллектив, но во главе обязательно должен был быть белый.
        - Значит, так…- сказал Ирлмайер,- завтра, крайний срок послезавтра вам передадут пакет. Внем будет информация на Кегбеле. Дальше что должно произойти?
        - Нужно будет назначить группу из аудиторов, не менее трех.
        - Увас есть на примете подходящие?
        - Есть, но…
        Ирлмайер мысленно выругался. Почему среди доверенных лиц попадаются такие вот слизняки, которые проявляют инициативу только тогда, когда надо предать, украсть итому подобное.
        - Назначите аудиторов. Их имена сообщите мне, япередам вам информацию, какой можно будет влиять на них. Или назначим другого аудитора.
        - Но это не предусмотрено каноном…
        - Даже вслучае смерти?- невозмутимо спросил Ирлмайер иснова насладился страхом, лопнувшим втиши кабинета, словно басовитая струна.
        - Найдем. Унас на каждого есть что найти. Добейтесь того, чтобы дело прошло вмаксимальном темпе, унас нет времени. Но не доводите дело до слушаний… увас это так называется? Теперь слушайте, что яеще скажу для вас идля нашего друга…
        Возвращаясь сконспиративной точки, Ирлмайер чувствовал себя так, как будто весь вымазался вдерьме.
        Дело было не вличности его агентов- на крючок разведки попадают не лучшие люди, право же. Педерасты, растлители детей, проворовавшиеся чиновники. Есть, конечно, другие- например, кому-то нужны деньги на операцию ребенку, но от таких обычно отказывалась сама разведка. Опустившийся, потерявший все свои принципы человек гораздо лучше- он не будет испытывать угрызений совести от предательства, не покончит ссобой, не придет водин прекрасный день вконтрразведку ине попытается отомстить тем, кто его завербовал- атакие случаи тоже бывали. Дело было втом, что… все-таки было что-то святое, было даже для такого человека, как Манфред Ирлмайер. Он до сих пор помнил, как мамми брала его иего младшую сестру вцерковь на субботнюю службу… помнил дыхание людей, жесткую скамью, слитное пение церковных гимнов… икакое-то ощущение общности, возникавшее тогда, подтверждение того, что они принадлежат кодному народу, квеликому народу, того, что Господь помогает им ипомогает Германии, аони воздают ему хвалу за это иживут, сообразуясь сзаповедями божьими. Идаже потом, когда не стало ни матери, ни сестры… пьяный идиот на
угнанной машине сделал свое дело, его даже не нашли… все равно Манфред Ирлмайер сохранил всебе частичку той живой веры, которая умерла внем вместе со смертью родных ему людей… точнее, которую он убил всебе тогда, но не до конца. Он понимал, что делая то, что он делает, он нарушает не только человеческие, но ибожьи законы… но ведь этим он подтверждал свою веру исвою принадлежность кцеркви… ведь неверующий не признает, что он попирает законы божьи, он их просто не признает. Ипо крайней мере Манфред Ирлмайер не давал клятв проводить вжизнь законы Бога, он проводил вжизнь законы иволю рейха ислужил рейху. Авот эти… ему было не по себе осознавать тот факт, что существуют люди, немало людей, целая группа людей, причем хорошо организованная, которая называет себя «служителями Господа», лицемерно служит ему на мессах, говорит пастве о Господе и отом, что он хочет от детей своих, асама попирает закон Божий, надругалась над верой, цинично использует ее всвоих целях, превратила дом Божий ввертеп. Они говорят людям: «Не убий», асами убивают, изаказывают убийства, идруг друга, идругих, не имеющих отношения кцеркви
людей. Они говорят людям: «Не укради», асами коррумпированы насквозь ипревратили Ватикан вчудовищную офшорную зону, впрачечную для денег мафии исамых кровавых диктатур, какие только есть на свете. Они говорят: «Не прелюбодействуй», асами предаются самому омерзительному разврату, педерастии ипрочим порокам, за которые врейхе полагается виселица. Иони, немцы, споспешествуют этому.
        Он хорошо знал, что разведке все впору… но ему было не по себе от того, что точно такая же группа или группы заговорщиков ипредателей могут сидеть всамом рейхе идействовать не против Церкви, апротив рейха, подкапываться под крепость, созданную руками поколений ипоколений трудолюбивых ипедантичных немцев, желая, чтоб она рухнула. Икто-то из-за границы может точно так же помогать внутренним врагам рейха, про которых он, начальник гестапо, ничего не знает- и Господь не поможет Германии, как помогал до этого, потому что они сами делают грех имерзость, помогая ВРАГАМ ГОСПОДА НАШЕГО. Ивсе это рано или поздно всплывет… иотольется им… все рано или поздно всплывает, иесли вопрос задан, то на него рано или поздно найдется ответ, потому что нет вопросов без ответа… русская разведка вопросы задавать уже начала. Иему надо выиграть время… немного времени.
        Так думал Манфред Ирлмайер, возвращаясь сконспиративной точки на немецкую базу (на машине, благо дороги в Италии хорошие, почти как автобаны, арасстояния… тьфу, все рядом), искал другой выход ине находил его…
        Его машина прокатилась мимо опустевших загонов, где когда-то стоял предназначенный кскорому закланию скот, остановилась возле двухэтажного выбеленного здания…
        - Кто работает по линии ноль?- спросил Ирлмайер усидевшего за двумя компьютерами дежурного.
        - Граф Секеш, экселенц,- ответил изрядно струхнувший дежурный.
        - Он здесь?
        - Будет через полтора часа, экселенц.
        - Как появится, пусть поднимется ко мне.
        Ирлмайер начал подниматься наверх, дав себе зарок немного поспать. Хотя бы час. Когда спишь, проснувшись, обычно забываешь то, что не давало покоя до сна. Это как перезагрузка компьютера. Только опять бы не вспомнить…
        - Разрешите?
        Ирлмайер поставил на стол недопитую кружку настоящего кофе «Харрара»- кофе, ккоторому он привык в Эфиопии. Его не обжаривают, асушат местные крестьяне под палящим солнцем, смешивая при помоле сзернами кофе, которые оставили сушиться прямо на деревьях. Это дает кофе, высушенному таким образом, необычный исложный вкус, отличающийся от вкуса обычного кофе примерно так же, как вкус черного чая отличается от вкуса зеленого итем более драгоценнейшего циньского белого чая…
        - Войдите…
        Ирлмайер долгое время провел в Африке, а в Африке большинство дел, которые на европейском континенте решаются переговорами или деньгами, решаются насилием. Сэтим бесполезно бороться, это можно только использовать всвоих целях- Ирлмайер это понял, ипотому из числа рейхскомиссаров безопасности на неспокойном африканском континенте он был из лучших. Жизнь научила его иразбираться влюдях, применяющих насилие как средство достижения тех или иных целей. Тот человек, что стоял перед ним, тоже был из лучших.
        Насилие применяется разными людьми и вразных целях, это надо понимать. Есть, например, люди, которые применяют насилие вынужденно. Вообще насилие- это нормальная реакция человека на агрессивную среду, это обычный способ выживания… сама природа пропитана насилием… чтобы понять это, надо съездить на недельку внастоящий буш, посмотреть, например, на львиную охоту. Но, ксожалению, встранах, именующих себя «цивилизованными», нередко молодым людям сдетства внушают, что насилие - это плохо, это недопустимо. Что со всеми можно договориться, даже счернокожими, взбунтовавшимися оттого, что дочь вождя родила ребенка сподозрительно светлой кожей, ипошедшими из-за этого разбираться вближайший поселок переселенцев. Что недопустимо решать проблему убийством, даже если цель закапывает удороги что-то, весьма похожее на переделанный под фугас артиллерийский снаряд. Эти люди… они часто идут… вэкологию, например, взоологию, отправляются внаучную экспедицию… ивот тут жизнь бьет их по голове ссилой инеотвратимостью парового молота.
        Человек, применивший насилие вынужденно, может потом сделать все, что угодно. Застрелиться- Ирлмайер сам видел это. Уйти вмонастырь. Поступить в Рейхсвер… Ирлмайер видел итакое, причем из таких вот бывших интеллигентов получаются худшие палачи, потому что уних все сверх меры: сначала они думают, что человеческая жизнь бесценна, апотом приходят квыводу, что она вообще ничего не стоит. Поэтому, слюдьми, которые применяют насилие вынужденно, лучше не иметь никаких дел. Их поступки непредсказуемы, анатворить они могут такого, что потом не расхлебаешь.
        Недалеко ушли от людей, применивших насилие вынужденно, мстители. Обычно их действия связаны спотрясением, которое им пришлось пережить, потрясением настолько сильным, что они взяли вруки оружие ипошли мстить. Причем совершенно необязательно тем, кто вызвал это потрясение,- человек может проявлять жестокость, мстить дикарям за то, что его вдетстве избивал отец. Эти люди обычно упрямы как ослы ипрактически неуправляемы. Более того, они хитры имогут притворяться, чтобы ввести командира взаблуждение ивсе-таки сделать то, что они задумали. Стакими тоже лучше не иметь дела.
        Есть люди, которые творят насилие вследствие веры. Например, веры вто, что та или иная племенная или этническая группа делает то, что она делает, вследствие того, что ее возглавляет плохой, вставший на неправильный путь вождь. Или что Аллах повелел перебить всех неверных, чтобы над всей землей воссияло совершенство таухида, то есть единобожия. Вера- штука весьма опасная, потому что верящие люди, содной стороны, неуправляемы, сдругой стороны, жестоки. Им кажется, что тот, кто не разделяет их веру, заслуживает самого жестокого обращения. То есть, недалеко идо беспредела. Аеще недалеко- от искренней веры до жестокого разочарования вней. Такими людьми можно управлять, точнее, манипулировать, но они ненадежны. Итем не менее они лучше предыдущих категорий.
        Есть люди, которые творят насилие, выполняя полученный приказ. На таких строится армия, это ее, можно сказать, мясо, но не костяк. Проблема втом, что солдат, даже искренне верящий вприказ истарающийся его выполнить, ограничен рамками этого приказа. Для Рейхсвера этого достаточно, но для разведки иактивных действий- нет. Нужны люди, которые способны действовать осознанно, ане выполнять кем-то когда-то отданный приказ.
        Наконец, лучшие на войне, что явной, что тайной,- люди, на которых безоговорочно можно положиться, которым можно доверить любую работу ине проверять, сделана ли она,- это люди, которые воспринимают насилие как осознанную необходимость. Как один из инструментов, позволяющих добиться своего…
        Ирлмайер встречал в Африке таких людей. Их было не так много, лично он знал одиннадцать человек. Такие люди появлялись самыми разными путями. Двое были сыновьями лесных егерей, охотились сдетства- за такими охотился и Рейхсвер, иразведка, они сдетства привыкли убивать, чтобы добыть мясо для себя исвоей семьи, но не были социопатами. Они убивали диких зверей, и вто же время защищали их от браконьеров, подкармливали их, лечили- вели себя так, как фермер ведет себя со своим стадом. Для них было нормально как заботиться озверях, так иубивать их, если ты голоден или если это нужно, например, для снижения их численности, чтобы не было бескормицы иэпидемий. Они знали, что важно выживание вида как такового, ане отдельных его особей, иэто было очень ценным знанием. Шестеро были потомками старинных дворянских родов, чьи отцы, идеды, ипрадеды служили рейху, исами они сдетства готовились служить рейху, применяя силу для его защиты. Это ибыл костяк империи, то, на чем все держится, люди, которые тонкой, незримо тонкой линией стояли на границах рейха, но они ибыли его границей, они, ане проведенная линия на
карте, не пограничные столбы иколючая проволока, потому что через колючую проволоку можно было пройти, ачерез них- нет. Наконец, жизненный путь оставшихся был почти схожим, различаясь вдеталях: вдетстве или юности их избили, применили насилие, но они не затаили всебе ни страх, ни злобу, апошли всекцию бокса, савата, самбо, дзюдо[14 - Надо сказать, что в Священной Римской Империи, одной из величайших держав мира, не было собственного стиля боевых искусств. Не было - ивсе. Спрошлого века Германия изучала бокс, при захвате Франции встрану попал сават, дружба с Россией привела встрану тренеров по самбо, последним на волне общемирового увлечения японскими боевыми искусствами встрану попало дзюдо. Но собственного боевого стиля не было. Это было связано стем, что увсех было оружие, впрошлом веке палка, иногда нож, атеперь иогнестрельное. Ина кулаках никто не дрался - резали истреляли.], научились там драться иотомстили своим обидчикам. Именно это давало важное понимание того, что насилие- такой же инструмент, как илюбой другой иглавное- применять его кместу иправильно.
        Интересно, ккакой категории относится человек, зашедший сейчас кнему вкомнату, более похожую на монашескую келью.
        - Кофе?
        - Не откажусь…
        Ирлмайер достал вторую кружку. Налил исебе, игостю.
        - Эфиопский…
        - Да. Служили там?
        - Бывал.
        Ирлмайеру это понравилось- ни слова лишнего.
        - Аточнее?
        - Девятая группа пограничной стражи.
        - Охрана Его Величества?
        - Министра по делам протекторатов иколоний. У Его Величества своя охрана.
        - Это верно…
        Кофе и всамом деле был вкусным…
        - Ваше имя?
        - Адриан фон Секеш.
        Дворянин. Это хорошо. Скорее всего, военный дворянин. Фон Секеш- не германская фамилия, видимо… славянские корни. Остзейское дворянство или Пруссия… хотя в Пруссии таких фамилий не припоминается.
        - Вы готовы квыполнению своей части плана? Подобрали исполнителей?
        - Так точно.
        Никакая разведка не держала отрядов профессиональных убийц для выполнения острых акций. Обычно нанимали бандитов или наемников, апрофессионалы разбирались уже сними.
        - Покажите…
        Фон Секеш достал небольшой прибор- что-то вроде мобильного видео, позволяющего закачать несколько полнометражных лент исмотреть их где угодно, хоть втранспорте. Удобная штука…
        - Янашел четверых,- начал докладывать Секеш,- главный среди них Адриано Барбозу.
        - Мексиканец?
        С мексиканцами дело иметь было нельзя. Совершенно беспредельные люди.
        - Португалец. Говорит на порту[15 - Искаженный иупрощенный португальский, который, всвою очередь, берет корни от латыни. Сильно распространен в Африке.], япроверил. Он иего люди- бывшие коммандос, потом охраняли прииски, откуда их вышибли за левые дела сдрагоценными камнями. Но серьезные ребята, знают, что кчему.
        - Их можно контролировать?
        - Да. Вполне управляемы. Вот этот…- Секеш нашел нужную фотографию,- снайпер, несколько лет просидел на вышке[16 - Специфическая миссия снайперов в Африке- вышки, контролирующие значительную территорию вокруг охраняемого объекта. Примерно как сейчас снайперы ВВС охраняют аэропорты вгорячих точках. Под это дело разрабатывались специальные снайперские винтовки, втом числе калибров 13 и 15 мм- для работы по целям на 1,5-2километра.]. Он-то нам инужен.
        - Чем занимаются сейчас?
        - Наемники. Ограбили банк, но хватило ума замести следы.
        - Хорошо…
        Ирлмайер достал фотокарточку, положил на стол.
        - Для вас будет отдельная работа. Всамое ближайшее время. Несколько часов, яимею ввиду. Посмотрите на фотографию.
        Секеш посмотрел. Кивнул головой.
        - Запомнил.
        - Этого человека надо будет убрать. В Риме. Где он будет,- явам скажу.
        - Хорошо.
        Ирлмайер улыбнулся:
        - Вы даже не хотите узнать, кто этот человек?
        - Это один человек. Против четверых.
        Ирлмайер покачал головой. Пальцы барабанили по столу.
        - Не все так просто. Это адмирал русской службы князь Воронцов. Тайный посланник в Риме, неофициальный. Начинал как подводный диверсант. Затем отличился как наемник. Во всех источниках, ккоторым яобращался, указано, что он чрезвычайно опасен.
        Секеш немного подумал.
        - Втаком случае прошу разрешения участвовать воперации лично.
        Ирлмайеру это понравилось.
        - Ядаю разрешение. Идите ипоспите. Пять часов. Больше времени нет.
        Отправив Секеша отдыхать- он скоро очень сильно понадобится,- Ирлмайер спустился на первый этаж, вразвернутый на временной базе оперативный центр. Информация об устремлениях кардинала Кегбеле его насторожила, за ним явно стояли англичане, инадо было поставить ему подножку, пока это было возможно сделать без крови. Первое, счего всегда надо было начинать,- установочные данные.
        - …Кегбеле,- проговорил он, напряженно смотря на монитор.
        Пальцы техника пробежались по клавишам, запрашивая нужный файл.
        - Кардинал Антуан Кегбеле,- заговорил он,- файл номер…
        - Без всего этого. Что унас на него есть из негатива?
        - Связан со швейцарскими производителями лекарств, герр генерал-лейтенант. Под видом благотворительности устраивает преступные испытания экспериментальных препаратов на больных людях…
        - Швейцарских…
        - Так точно.
        Ирлмайер задумался. Всвете предстоящих мероприятий ссориться со Швейцарией не очень-то ихотелось.
        - Это не пойдет. Еще что?
        - Причастен кконтрабанде экзотических животных…
        - Ерунда. Еще что?
        - Имеются данные опричастности кнезаконной добыче колтановых руд в Африке. Файл засекречен особым кодом.
        - Вводи мой.
        Ирлмайер продиктовал свой код…
        май 2013 года
        Юго-Западное побережье африканского континента
        ТДК «Померания», бывшая «Москва»
        Рассвет только занялся. Первые белокрылые чайки идругие морские птицы, спервыми лучами солнца вышедшие на промысел, сотчаянными криками бросались вводу, находя там не столько рыбу, сколько съедобные кусочки, которые вчисле отбросов сбрасывали за борт корабли Второй балтийской флотилии Кайзермарине- флота Священной Римской Империи Германской нации. Было вэтом что-то… глубоко символичное… Гордые покорители двух стихий- воды ивоздуха- вместо рыбы теперь питались отбросами икусочками хлеба, которые им бросали сборта отстоявшие положенную вахту моряки. Все сейчас было так… гордость превратилась вполное дерьмо, твердая почва под ногами внезапно оборачивалась дурно пахнущей, бездонной хлябью, идаже морю больше нельзя было доверять. Что-то было вэтом во всем…
        Зазвонил телефон. Спутниковый. Стоящий усамого края палубы седоусый подтянутый офицер вформе фрегаттен-капитана включил связь.
        - На приеме,- спокойно сказал он.
        - Ястреб-два на связи. Положительный параграф, повторяю- положительный параграф. Мы возвращаемся…
        - Ястреб-два, тебя понял. Сообщи РВП[17 - Расчетное время прибытия.].
        - Тридцать минут. Мы уже на борту.
        - Принято. Отбой.
        Фрегаттен-капитан, на рукаве которого была нашивка скасаткой на фоне черного орла[18 - Это нарукавный знак германских боевых пловцов- флотилий Опладена, как их называют.], отключил связь. Хоть одна хорошая новость сутра…
        Тут фрегаттен-капитан вспомнил, что он не ел уже восемнадцать часов, изаторопился на камбуз. Жизнь на ТДК «Померания» пробуждалась, палубная команда уже осматривала палубу на предмет наличия посторонних предметов, еще одна группа уже поднимала со второй палубы вертолет со сложенными лопастями- готовились ксегодняшней летной обязательной программе. Вжарком ивлажном воздухе Африки уныло висел гордый флаг Кайзермарине- черный крест на белом фоне, одноглавый черный орел. Ветер дул свостока, со стороны побережья, донося исюда омерзительный запах гари. На горизонте, соста, были видны черные дымы, поднимающиеся кстремительно светлеющему небу…
        Начинался третий день чрезвычайной экспедиции Второй балтийской флотилии со своим новым флагманом- бывшей русской «Москвой», которую Кайзермарине взяли в России вдолгосрочный невозвратный лизинг вместе со своим систершипом- «Великим Новгородом». Третий день похода- идевятнадцатый день беды…
        Все началось девятнадцать дней назад в Конго. Проклятое Конго… бывшие владения бельгийского монарха. Причем личные владения, ане владения государства, что постоянно вызывало скандалы: король старался финансировать расходы по колонии за счет государства, апарламент не давал этого делать. После падения монархии в Бельгии иразделения страны на Валлонию и Фландрию[19 - Отдельная история. Валлония юридически стала независимым и нейтральным государством, живущим за счет промышленности, в том числе оружейной. Фландрия при разделении планировала войти в состав Нидерландов, но передумала - и теперь там была всего лишь конфедерация. Нидерланды юридически были независимы, но слабы, чтобы держать колонии. Для полноты счастья столицей Валлонии являлся Брюссель, но он находился на территории Фландрии, другого государства, как особый столичный округ.], совершенно безумного иненужного, порядка здесь не стало. Конго управлялось по договору, совершенному между двумя этими некогда едиными частями нормального европейского государства, вдобавок вуправление вмешивались еще и Нидерланды, вкоторых сейчас была королева,
ане король. При этом Конго являлось стратегически важной частью Африки, потому что на его территории добывались ценнейшие природные ископаемые. Но выход кморю устраны был только один иочень узкий. Содной стороны, побережье принадлежало германцам, сдругой стороны, бурам. Там же находилась истолица страны- Киншаса, оплот белого человека, куда при малейшем обострении обстановки стекались все белые люди вэтой стране внадежде не быть вырезанными племенными вооруженными формированиями. Помощь буров игерманцев до поры до времени гордо отвергалась.
        До развала Королевства Бельгия страной хоть как-то, но вполне по-европейски правила колониальная администрация. Велась добыча полезных ископаемых, которую тихо имирно монополизировала «Конго майнинг», принадлежащая втом числе икоролю. Велся рыбный промысел, раскорчевывались изасаживались джунгли, строились дороги. Бельгийцы никогда так жестко не относились кчерным, как это делали буры игерманцы. Витоге колониальную армию возглавил темнокожий по имени Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга, что сродного языка нгбанди переводилось «Воин, идущий от победы кпобеде, иникто не может его остановить». Возглавляемая сим доблестным воином армия вполне нормально подавляла беспорядки инедовольство, акороль Леопольд принимал этого воина всвоем дворце идаже награждал.
        Когда не стало Бельгии,- воин, идущий от победы кпобеде, выставил новые условия службы: теперь ему нужна была доля в «Конго Майнинг» инемаленькая. Буры, которым давно не нравились и Конго, и «Конго майнинг», обратились и к Валлонии, и к Фландрии спредложением притащить Мобуту Сесе Секо вкандалах в Брюссель, чтобы можно было его повесить за наглость. Они и всамом деле могли это сделать: военной силы убуров было немало, что познали на себе англичане, решительности тоже не занимать: все чернокожие вих землях знали, что такое пуля, кнут иправедный гнев. Вот только буры хотели это сделать не бесплатно,- аза долю, которую хотел Мобуту Сесе Секо. Поэтому оба правительства, ифландрийское, иваллонское, снегодованием отвергли план буров. Они предпочли нанять воина, идущего от победы кпобеде икоторого никто не может остановить, но не за деньги, аза долю вприбылях. На тот момент им это показалось более разумно, чем сотрудничать скровожадными бурами.
        Закончилось все это тем, чем идолжно было закончиться. Мобуту Сесе Секо был типичным порождением Африки, хотя ходил вкатолическую школу ислужил вармии. Во-первых, он начал подворовывать- любой африканец будет воровать, если за ним не приглядывать. Во-вторых, он перевез все свое племя иродственные племена в Киншасу ирасставил на все хлебные места,- адругим племенам путь во власть был закрыт. Вотличие от белых, которым до племенного деления все равно,- Мобуту Сесе Секо строил вертикаль власти влучших традициях черного расизма итрайбализма. Вдевяносто седьмом году он умер- исовершенно не умеющие вести дела в Африке валлонцы ифламандцы создали колониальное правительство, вкотором все тотчас же переругались со всеми.
        С тех пор порядка тут не было.
        Проблема была ввеществе колумбит-танталит, для простоты именуемом колтан. В Конго было полно полезных ископаемых, настоящая кладовая,- но только сэтим колтаном ситуация обстояла так, что восемьдесят процентов разведанных мировых запасов находилось в Конго. Хуже того- висходном состоянии руда представляла собой черный песок, который относительно просто было добывать ипродавать. Проклятые буры, решившие взять себе этот регион не по-хорошему, так по-плохому, скупали эту колтановую руду улюбого, кто готов был ее продать, платя при этом крюгеррэндами, самой дорогой истабильной валютой мира. Активничали здесь все: англичане, североамериканцы, французы, германцы, впоследнее время ирусские, получившие на территории Африки три военные базы ипоставившие там свои авианосцы. Витоге обнаглевшие до предела племенные вожди, отлично вооружившие свои племенные дружины за счет колтановых доходов, устроили встране настоящий ад. Любое перемирие держалось не более полугода имоментально срывалось, как только вставал вопрос оконтроле над экспортом колтановой руды. Это было настолько прибыльно, что любое правительство
просто не могло не попытаться наложить на это руку, алюбое племя просто не могло добровольно отдать такой жирный источник доходов.
        Последний взрыв произошел ровно девятнадцать дней назад. Сначала это был взрыв впрямом смысле слова- взорвалась бомба на стадионе, где проходил футбольный матч. Для африканцев футбол- одна из религий, ипотому народу там было некуда ступить. Африканские стадионы обычно строят без кресел, просто ступени, на которые кладут что-то под пятую точку исадятся- кресла давно бы повыдрали. Уцелевшие при взрыве вспоминали, что впострадавшем секторе стадиона кровь сверху вниз текла впрямом смысле слова ручьями. Болельщики сидели по племенам- иначе не миновать кровавых драк,- ипострадало только одно племя. Как раз то самое, врасположении которого находятся залежи колтана- это провинция Киву, иплемя тоже проще было называть киву, чтобы не ломать язык. Как только до Киву дошла весть ослучившемся, племенные боевики бросились резать всех кого ни попадя. Под шумок иостальные решили выяснить отношения. Ивот резня встране не прекращалась уже девятнадцатый день…
        Так получилось, что впровинциальном центре Киву- городе Гома- находился госпиталь, вкотором были германские врачи. Этих врачей обнаружили только позавчера ипослали для их вызволения ударную группу боевых пловцов Балтийского флота Священной Римской Империи. Естественно, врачи были уже не в Гоме, а водной из деревушек как залог для торга идавления на Священную Римскую Империю. Этой ночью боевые пловцы, которых по старой памяти звали «команды Опладена», наглядно продемонстрировали взбунтовавшимся неграм, что на Священную Римскую Империю давить не стоит.
        Вертолеты появились, когда уже совсем рассвело, ифрегаттен-капитан, наскоро перекусив, снова объявился на палубе снеизменным спутниковым телефоном вруке. Заложив круг, все три вертолета приземлились на палубу. Врачи из расположенного на борту небольшого госпиталя ринулись кним.
        Фрегаттен-капитан подошел ближе. От его внимания не ускользнули закопченные бока вертолетов- значит, был бой, исерьезный.
        От группы боевых пловцов, не спеша высаживающихся, забирающих сбортов снаряжение, отделился средних лет человек, наголо выбритый, без усов ибороды (мешают работать сводолазной маской), одетый втакую же, как и увсех, местную форму без знаков различия. Подойдя кфрегаттен-капитану, он отдал ему честь, ифрегаттен-капитан ответил тем же.
        - Потери?
        - Унас нет, герр капитан. Все заложники всостоянии разной степени тяжести.
        Фрегаттен-капитан видел, как свертолета высаживают женщину, укоторой вместо рук были замотанные бинтами обрубки.
        Старое дело. Тебя захватывают вплен, ичернокожие интересуются, какие рукава ты предпочитаешь- длинные или короткие? Или что ты носишь- штаны или шорты. Это значит, что тебе отрубят руки или выше, или ниже локтей. Или ноги. Ты можешь выбрать- либо кровь остановят, сунув обрубок впламя, либо нет. Истоки этой дикости могли найти разве что лучшие ксенологи, изучавшие быт ижизнь примитивных племен. Авот боевые пловцы ипилоты палубной авиации, судя по закопченным бортам вертолета там, где установлены пилоны для блоков неуправляемых ракет, источники этой дикости искать ине собирались.
        - Сколько?
        - На нашем счету сорок восемь,- обстоятельно сказал боевой пловец,- ичто-то на вертолетчиках. Они сделали пару заходов на деревню, после того как взяли нас на борт. Глупо возвращаться сполным БК, герр капитан, ктому же нужно экономить топливо, анеизрасходованный БК увеличивает его расход.
        - Да, ты прав. Приказываю отдыхать, обер-лейтенант! Мы идем на сближение сударным соединением «Бисмарка», поработаем сними.
        - Есть!- вытянулся обер-лейтенант.
        Однако нормально отдохнуть измотанным морякам германского флота так ине довелось…
        Ударное соединение флота Открытого моря во главе сатомным ударным авианосцем «Канцлер Бисмарк» производило серьезное впечатление…
        Флагман ударного соединения- авианосец «Канцлер Бисмарк»- вблизи производил неизгладимое впечатление. Гордость Имперского флота, самый новый авианосец, основатель серии, гигантский стальной остров, подсвеченные огнями палубы, триста девяносто метров длиной. Он был спущен на воду всего семь лет назад истал флагманом флота Открытого моря, сейчас он выполнял задания в Южной Атлантике.
        Мацелотом вкильватерном строю за «Бисмарком» шел не менее впечатляющий корабль- переделанный из супертанкера ТДК, тяжелый десантный корабль- «Силезия», русского проекта из серии «Великий Новгород», но построенный на Ростокских верфях. Втемноте его можно было бы спутать станкером- такая же высокая надстройка вкорме, но сейчас его длинная, плоская палуба была ярко освещена. Техники возились увертолетов спротивокорабельными ракетами, один из них висел над палубой.
        Каждый из кораблей первого ранга прикрывали новейшие «Лютвицы»- крейсера УРО. После Второй мировой войны они тоже были модернизированы исейчас несли гораздо больше зенитного вооружения, чем раньше. Вся корма этих суровых, словно рубленых топором кораблей была напичкана контейнерами с ЗУР вертикального старта, кормовое орудие убрано. Уцелевшие входе Второй мировой флоты, получив серьезный урок, спешно усиливали свое ПВО. Теперь ПВО флота обеспечивали не только авианосцы, но испециальные корабли- носители зенитных ракет. Остальные суда, втом числе суда обеспечения,- совершенно не смотрелись на фоне монстров, идущих малым ходом кпобережью…
        Обер-лейтенант Клейнце отвернулся от иллюминатора «Юнкерса», на котором они спешили вгости. Они уже совершили облет изаходили на посадку, металлический голос диспетчера, слышный из кабины, звенел вголове…
        - Черный, идете левее… правильно… курс верный, посадочная зона свободна… исходную занял… двадцать… сажайте птичку…
        «Юнкерс» тяжело ткнулся колесами шасси опалубу имперского авианосца изамер. Матросы сцепями на плечах бросились кнему…
        Оказалось, что новейший, построенный по совместному германо-русскому проекту авианосец не так уж иотличается от старых кораблей германского флота. Несмотря на огромные размеры, вкоридорах так же было тесно, так же не горели кое-где лампочки, даже цвет краски был такой же- зеленый, но другого оттенка. Видимо, от русских магическим образом перешел некий «рабочий беспорядок», нетерпимый германцами: кое-где было не прибрано, кое-где не покрашено, на палубе следы смазки, на которой можно было ипоскользнуться. Это был рабочий корабль, пусть исамый крупный имперский корабль Флота Открытого моря. Крупнее его были только два русских суперавианосца серии «Великая княжна», которых даже Российская Империя могла себе позволить только два- для Атлантического океана идля Тихого.
        Они совершили недопустимое сточки зрения морского протокола- появились на борту корабля и, не представившись командующему ударным соединением, сразу приступили кделу. Проведя по коридорам, моряки завели их вкомнату, похожую на комнату инструктажа пилотов, иоставили одних, не предложив ни чаю, ни кофе, как того требовали правила гостеприимства. Фрегаттен-капитан ничего не сказал икуда-то ушел. Они остались куковать тут…
        Клейнце синтересом огляделся. Стулья далеко не новые, некоторые сявными следами поспешного ремонта, небольшая кафедра иэкран, сейчас выключен. Стены ипол, которые давно не мешало бы почистить.
        - Бардак…- обличительно сказал обер-матрос Грубе.
        - Заткнись,- сказал обер-лейтенант. Мало ли,- может, слушают…
        Фрегаттен-капитан появился через пятьдесят минут вместе сдвумя офицерами. Один- усталый, среднего роста, спрофессионально незаметным лицом, форма ипогоны капитана цур зее. Явно отвечает за разведку- разведчики всегда выглядят уставшими. Второй был более интересен- бородач вформе имперской морской пехоты Балтийского флота, крепкий исильный даже на вид. Это явно командир группы обеспечения безопасности на авианосце или бери выше- на всем ударном соединении.
        - Господа…
        Германские моряки встали.
        - Kameraden помогут нам вследующей миссии. Они дадут нам исходные данные ивсю необходимую развединформацию. Они же обеспечат нас средствами вывода ивозврата. Но именно помогут, основная нагрузка ляжет на нас. Прошу.
        Капитан цур зее достал из папки лист формата А4, магнитом прикрепил на доску, расположенную рядом сэкраном. На весь лист была фотография.
        - Известная личность, не так ли?
        Да уж…
        Дьякон Макумба, сын одного из племенных вождей. Прошел обучение виезуитском университете в Брюсселе, потом вернулся сюда. Неизвестно откуда получил большие деньги, на них вооружил приличную армию не только из своего, но ииз соседних племен. Вдевяносто девятом запрещен кслужению, вдве тысячи шестом отлучен от Церкви немецким Папой- одно из того немного, что он успел сделать. Создал ни много ни мало собственную ветвь христианства- черного христианства. Иисус вэтой ветви христианства был, оказывается, черным, адля того, чтобы его задобрить, всложных случаях требуется приносить человеческие жертвы. Желательно белых, потому что они не такие, как черные, следовательно, не дети Бога, но если нет под рукой белых, то ичерные сойдут. Еще лучше…
        Пока не стало поздно, аналитики всех спецслужб за исключением британской не заметили одной зловещей закономерности. Как-то так получалось, что они просчитывали действия иварианты противодействия других государств, на религии же, и вчастности на Ватикан,- не обращали внимания. Русские занимались противодействием исламскому экстремизму, вчастности наиболее зловещей его форме- ваххабизму,- авот на католицизм не обращали внимания. Вих понимании католицизм- достаточно безобидная религия (если дело не касается Польши). Ходят люди вхрам на службы, собирают деньги на помощь неимущим. Ну ипусть себе собирают. Никто не предполагал, что католицизм может быть опаснее самых агрессивных форм исламского экстремизма.
        Никто не заметил зарождающихся вразных заброшенных уголках планеты зловещих икрайне агрессивных культов, основанных на католицизме. На Гаити это был вудуизм, жуткая смесь местного язычества ихристианства споклонением не Христу, а Барону Самэди (Барону Субботе), скелету вчерном костюме, символизирующем смерть. Тут же- шаманство иколдовство, соживлением мертвых ипоявлением мертвых рабов- зомби! В Мексике, да ивообще по всей Латинской Америке катился культ Санта Муэрте- святой смерти! Тоже жутковатое сочетание католичества (с местным, состоящим восновном из благородных разбойников пантеоном) ипоклонения смерти. Все больше ибольше было тайных идаже переоборудованных из католических храмов смерти, где вместо распятия- скелет вфате невесты! Культ Санта Муэрте тоже требовал человеческих жертв- людей рубили на куски, отрезали головы, выставляли их вформе креста на залитом кровью алтаре- таковы были храмы смерти. Культ смерти, который изначально исповедовали только наркотеррористы «Зетас», теперь находил все больше ибольше сторонников среди молодых людей, разочаровавшихся вкатолицизме сего всепрощенчеством
ижелающих убивать. Убивать ради социальной справедливости, ради возможности жить так, как они хотят, ради того, чтобы их родина стала полностью свободной, апотом освободить исвоих братьев по ту сторону границы. Все это прекрасно ложилось ина древние индейские верования сацтекскими человеческими жертвоприношениями. Всепрощенческое католичество отступало под ударами кровавого насилия, но никто не задумывался, аоткуда берутся деньги ислужители у Санта Муэрте и Барона Самэди.
        Теперь- Африка. Тоже вывернутое наизнанку католичество скровавыми жертвоприношениями. Простая ипримитивная, понятная самому темному африканцу религия, счудесами на земле- итоже зовущая брать автомат иубивать. Дьякон Макумба, сын вождя племени, переметнувшегося вновую веру,- был далеко не единственным адептом этой новой ветви католицизма. Про него ходили легенды, одна круче другой- люди видели, как дьякон ходил по воде озера Тонганьика. Другие люди видели, как дьякон летал по воздуху. Его почитали за новое земное воплощение Христа.
        - Дьякон Африкан Макумба[20 - В этом мире распространенное в Африке имя.]. Сорок семь лет, глава незаконных вооруженных формирований на юго-востоке страны, насчитывающих до двадцати тысяч боевиков. Лично принес вжертву более двадцати белых, втом числе несколько детей. Призывал кизгнанию колониалистов иустановлению чисто африканской власти,- но тем не менее поддерживался иподдерживается Бурской Конфедерацией, рассчитывающей дестабилизировать здесь обстановку иприйти квласти. Несколько попыток его ликвидации закончились неудачей, втом числе по двум причина этой неудачи так ине выявлена. Сегодня, господа, мы должны совершить еще одну попытку убрать этого монстра, и яполагаю, наша попытка окажется успешнее предыдущих.
        До сих пор не понимавший, что происходит, обер-лейтенант теперь врубился- сходу! До этого он не понимал, какой смысл привлекать ко всему этому спецназ морфлота. Наземным частям можно подобраться по тому же озеру Танганьика, ведь сдругой стороны озера- германская земля! Можно подобраться ииз Германской Западной Африки, там тоже головорезов хватает, там расквартированы отряды пфадфайндеров. Но сейчас фрегаттен-капитан, возможно, сам того не желая, проговорился. Боевые пловцы нужны потому, что они здесь не при делах, от них информация никуда уйти не может. Им предоставят разведывательную информацию, их группу забросят своими средствами вывода. Авот если бы они готовили классическую операцию- налет сгерманской территории, скорее всего, информация ушла бы, игруппы могли бы погибнуть, так ине подобравшись кцели. Это значило, что где-то врейхе- предатель!
        Осознание этого подействовало на обер-лейтенанта, как ледяная вода зимней Балтики, где они плавали втонких гидрокостюмах для закаливания. Краем уха он слушал то своего командира, то моряков с «Бисмарка»… вывод свысоко летящего транспортного самолета, затяжной прыжок сраскрытием уземли… звено ударных самолетов свысокоточными бомбами… первая площадка вывода… вторая площадка вывода… сигнал кэкстренной эвакуации. Его сознание машинально фиксировало это, но мыслями обер-лейтенант был не здесь. Он думал отом, до чего они дожили- если подданный рейха предает впользу кровавого негритянского ублюдка, чьи руки по локоть вкрови. Думал он и отом, что если это правда, то Африку они скоро потеряют…
        май 2013 года
        Воздушное пространство над Конго
        Моряки с «Бисмарка» удивили. Сильно.
        На германских авианосцах роль самолета снабжения исполняли небольшие транспортные турбовинтовые самолеты, вкоторых пять штурмов со снаряжением[21 - Двадцать человек.] еле помещались. На «Бисмарке» использовали какой-то вариант североамериканского «Боинг С-14» скороткими широкими крыльями идвигателями над крылом. То ли флот просто тайно закупил эти самолеты ипеределал их под работу савианосца, то ли купили лицензию ипроизвели сколько-то по лицензии, наверное, сгерманскими двигателями. Но как бы то ни было, они летели впоразительном комфорте ипросторе. Германский, максимально облегченный илишенный звукоизоляции самолет снабжения вполете весь трясся, издавая зубодробительный рев, вто время как лицензионный североамериканский самолет летел почти бесшумно, только ныли расположенные над крыльями двигатели…
        - Вышли врасчетный эшелон. Десять минут до отрыва!- раздался внаушниках голос офицера ВДС[22 - Офицер, отвечающий за десантирование, обычно инструктор парашютно-десантной службы.].
        - Принял!
        Обер-лейтенант показал жестом- проверить снаряжение. Сначала проверяешь усоседа слева, потом усоседа справа, потом усебя. Если учесть, что их всего четверо, получается, почти что каждый проверяет каждого.
        Шланг… маска… парашютная система… притороченный сбоку автомат. Фалов нет, прыгают ссенсором высоты. Фалы- это для малолеток.
        Хлопок по плечу- готов.
        Офицер ВДС показался вдесантном отсеке, показал немцам сначала два пальца, потом большой- две минуты, штатно. Обер-лейтенант вответ показал большой палец- все штатно.
        Офицер ВДС прошел кхвосту, пристегнулся. Военные моряки подкатили ксамому хвосту тюк сгрузом. Самолет по их меркам, меркам спецподразделения флота, был таким просторным, что внем можно было танцевать.
        - Вижу красный. Вижу красный.
        - Сенсор на пятьсот.
        Учитывая, что прыгать сдесяти тысяч, да на незнакомую площадку, да ночью, да соружием- прыжок рискованный.
        - Одна минута! Желтый!
        - Вижу желтый! Вижу желтый.
        - Отрыв по сигналу!
        Выпускающий нажал на большую кнопку, прикрытую специальным колпачком, чтобы случайно кто не нажал,- и вдесантный отсек самолета ворвался сбивающий сног, промозглый ветер. Там- ничего, кроме ревущей черноты.
        - Вижу зеленый! Вижу зеленый!
        Они побежали кобрыву, толкая перед собой грузовой контейнер,- обер-лейтенант бежал вместе сними. Сначала впустоту провалился тюк, обер-лейтенант почувствовал, что падает, иподумал: только не хватило удариться, можно иноги переломать. Сэтого самолета он не прыгал ни разу. Но все прошло штатно- ветер подхватил его ипонес, швыряя, как бумажный самолетик…
        Приземлились (чуть не приводнились)- штатно, как нельзя лучше.
        Если честно, обер-лейтенант старался не думать оприземлении. Все они совершили по пятьдесят прыжков спарашютом минимум, из них половина- вэкстремальных условиях. Но не прыгали долго: это в Европе то идело прыгают, атут некогда, весь вывод- свертолетов. Изапросто могло получиться так, что кто-то при приземлении поломается. Атогда секретный устав предусматривал только одно…
        Обер-лейтенант знал, что сделать это он не сможет. Раньше- смог бы, атут- не сможет. Их убивали все, кто только мог, иеще не хватало, чтобы они начали убивать друг друга.
        Удар по ногам был неожиданным, но обер-лейтенант моментально вспомнил парашютный центр под Хемницем, спружинил ногами, упал на бок- автомат больно воткнулся прямо вребра. Погасил купол- ветра совсем не было, подтащил ксебе, сгреб. Надо прятать, но это потом. Отстегнул парашютную систему, привел вбоевую готовность автомат. Мигнул красным, еле светящим фонариком- впереди ответили. Да что-то большое прошуршало где-то по правую руку. Крокодил, змея, удав… не дай бог встретиться.
        Спереди тоже мигнули красным.
        Держа автомат перед собой- скорее на случай встречи сопасным животным,- обер-лейтенант подбежал туда. Обер-матрос Валь лежал на земле, на боку, нацелив куда-то автомат.
        - Цел? Поломался?- сзамиранием сердца спросил обер-лейтенант.
        - Нормально. Там что-то есть.
        Прибор ночного видения на автомате был только укомандира группы, уостальных ночники были вгрузовом тюке. Обер-лейтенант, стараясь не шуметь, снял чехол сприбора, включил его исдавленно выругался.
        Через долю секунды ночь прорезал глухой, трубный рев, от которого унепривычного кэтому человеку инедержание случиться может.
        Гиппопотамы! Твою мать…
        Целое стадо. Видимо, вышли из воды ирасположилось неподалеку на ночлег. Смешного тут мало- смешно только тем, кто ни разу не бегал от разъяренного гиппопотама. Смешно итем, кто ни разу не видел покалеченного гиппопотамом человека, аот гиппопотамов в Африке гибнет больше людей, чем от львов иносорогов. Свиду неуклюжий, еле двигающийся гиппопотам бегает как паровоз, со скоростью до пятидесяти километров вчас, аклыками своими может перекусить лодку вместе слюдьми пополам. Со взрослым гиппопотамом не связывается даже крупный старый крокодил, разве что сбольным, старым иослабевшим, отбившимся от стада. Взрослый исильный гиппо может буквально перекусить крокодила. Вес взрослого бегемота- от двух до четырех споловиной тонн, штурмовой автомат для него как слону дробина, нужен штуцер или тяжелая снайперская винтовка. Угиппопотамов дурной характер, илюбого человека, появившегося рядом со стадом, они воспринимают как угрозу. Если кто-то из них приземлялся встадо- его растерзали всекунды. Сейчас они услышали человеческий голос ипришли вярость…
        Около двадцати особей. Среди них исамки. Ивсе чем-то возбуждены.
        Обер-лейтенант осмотрелся. Дерево… вслучае чего бежать надо туда, оно недалеко. Около него можно спастись от атаки разъяренного стада, на него же можно забраться. Аеще лучше- отойти туда прямо сейчас.
        Обер-лейтенант показал Валю на дерево ивместе, держа стадо на прицеле автоматов, они отступили туда от греха подальше. Гиппо больше не ревели, но возились ифыркали.
        - Альфа, выйти на связь!- вызвал обер-лейтенант, полагая, что его слова гиппо не услышат ине придут вярость.- Третий, Четвертый, выйдите на связь.
        - Это Четвертый,- донес эфир,- приземлился штатно.
        - Где Второй?
        - Со мной.
        Уже хорошо. Значит, Велер и Ностиц тоже приземлились.
        - Осторожнее, здесь гиппо,- предупредил обер-лейтенант.
        - Мы видим. Второму пришлось улепетывать. Кконтейнеру не подойти.
        Твою мать… Так вот почему стадо вярости. Кто-то свалился чуть ли не на них.
        - Контейнер раздавили?
        - Нет. Но он совсем рядом. Мы не подойдем.
        Обер-лейтенант прикинул- выходило невесело. Дурак попытался бы как-то испугать гиппо, например бросить гранату, но это привело бы зверей веще большую ярость, иони бросились бы по окрестностям искать своих обидчиков инападать на них. Аграната, даже самая мощная, им ничего не сделает, только шкуру попортит, иболь вызовет еще большую ярость. Совершенным идиотизмом будет ипопытаться подкрасться кним: стадо итак возбуждено, подкрадывающегося они примут за неосторожную львицу ибросятся. Они предусмотрели все кроме стада гиппопотамов.
        - Остаемся иждем рассвета,- решил обер-лейтенант,- срассветом они уйдут. Найдите себе нору изабейтесь внее.
        - Яволь.
        Рассвет над Африкой был, как ивсе рассветы здесь,- внезапным ирезким. Сначала красная полоса появилась свостока, разделив небо иземлю, слившиеся вночи воедино. Потом стало светлеть- резко, совершенно без промежутка между ночью иднем.
        Забравшись на дерево, обер-лейтенант наблюдал за тем, что происходило. Гиппопотам не может быть на солнце, его шкура этого не выдержит. Поэтому- буквально спервыми лучами солнца стадо возбудилось, лежавшие гиппо встали на ноги, толкая друг друга, потрусили кводе- весь день они проведут вводе, питаясь тиной изарослями. Последним уходил дежурный гиппопотам, прикрывавший отход всего стада- на ночевке одна из особей обязательно не спит. Когда стало достаточно светло ион увидел контейнер, лежащий совсем рядом, то он направился кнему, а уобер-лейтенанта сжалось сердце. Но гиппо только толкнул незнакомый истранно выглядящий предмет свой массивной головой, апотом повернулся, поднял хвост иокатил его струей жидкого помета. Потом повернулся ипотрусил за стадом.
        - Вот ублюдок…- выругался Валь,- сволочь жирная, так его мать…
        Герметичность контейнера не была нарушена, его оттащили подальше икак могли травой оттерли его от бегемотьего дерьма. Раскрыли его, достали боеприпасы, станцию дальней спутниковой связи, пулемет, тяжелую снайперскую винтовку, упаковки спайками. Все это распределили на своем снаряжении, став похожими на верблюдов, которые встречаются много южнее.
        Обер-лейтенант посмотрел на часы.
        - Выступаем,- решил он,- мы итак потеряли время. Третий, вголову колонны. Не спеши.
        - Яволь.
        Здесь Африка была намного более первобытной, чем вобжитых германских ибурских землях. Намного более первобытной, привычной… ипривлекательной…
        Раньше здесь проложили бетонные водоводы, чтобы выращивать рис на чеках, сильно похожих на те, какие есть в Азии, но сейчас все это пришло внегодность. Белых не было, водоводы больше не работали, поля были где заброшены, где на них копошились местные жители- общинники, пытающиеся вырастить хоть что-то без нормального орошения. Трава, скоторой европейцы боролись, выросла сполтора человеческих роста, вней были тропы, которых следовало избегать- можно наткнуться на гиппопотама, который ипроложил эту тропу, или льва. Некоторые оросительные пруды сохранились, но заросли, заболотились, и вних тоже были гиппопотамы, отпугивающие людей ревом иоткрытыми жуткого вида пастями. Было много птиц. Машин, наоборот, мало.
        Пройдя по траве примерно три часа, они вышли кджунглям ивошли вних. Джунгли были не такими страшными, как внекоторых других местах, одноярусными, но все равно джунгли есть джунгли. Вджунглях было иопаснее, ибезопаснее, чем втраве. Опаснее потому, что там было куда больше возможности спрятаться, иесли втраве никто не жил, кроме змей, то тут жили некоторые племена, втом числе агрессивные. Сезон дождей уже закончился, но влаги было достаточно, то тут, то там были обмелевшие русла речек, появляющихся только всезон дождей, сейчас по ним не текли ручьи, но вода хлюпала под ногами…
        Найдя подходящее место, остановились на обед. Проглотили сухие пайки иуслышали вертолет…
        - Замереть!- скомандовал обер-лейтенант.
        Ищут? Да быть не может. Нужен радар, термооптический прибор наблюдения. Кто их вообще может искать, умятежников нет вертолетов!
        Вертолет прошел прямо над кронами деревьев, уже дальше. Судя по звуку, средний.
        Какого хрена тут делать вертолету?! Упадет- потом не найдешь.
        - Уходим отсюда. Быстро,- решил обер-лейтенант,- уничтожить все следы!
        На это поселение они наткнулись ближе квечеру. Уже темнело…
        Это поселение находилось здесь непонятно зачем, прямо вджунглях. Хотя, наоборот, очень даже понятно- значит, где-то неподалеку находится нелегальное месторождение черного песка, колумбита. Оно было скрыто под кронами, очень удачно скрыто. Что-то вроде бидонвиля, кажется, даже сцерквушкой…
        Опасность почувствовал Велер, подав сигнал тревоги. Валь спулеметом и Ностиц со снайперской винтовкой (ее они взяли на случай, если можно будет уничтожить дьякона из снайперской винтовки, так надежнее) остались вхвосте небольшой колонны, обер-лейтенант осторожно пошел вперед.
        Велер молча показал- не рукой, лазером, который виден вприборе ночного видения,- на скрытый пост на дереве…
        Обер-лейтенант показал приблизиться.
        - Обойдем?- прошептал он одними губами.
        - Никак нет…
        Обер-лейтенант показал- делай тихо. Двое растворились вджунглях…
        Можно было бы использовать бесшумную винтовку- как раз такие убоевых пловцов ибыли. Но это хорошо вфильмах. А вжизни даже чисто подстреленный наблюдатель, отброшенный ударом пули, полетит на землю стреском ишумом, ломая ветки, чем привлечет внимание ктому, что происходит. Нельзя недооценивать африканцев, они вэтих джунглях как дома… Черт, да это иесть их хренов дом, пусть они говорят на нормальном, человеческом языке, даже живут вгородах. Обер-лейтенант сего чисто немецкой приверженностью порядку не понимал ине мог никак понять, как люди, носящие европейскую одежду, имеющие квартиру вгороде, автомобиль, регулярно ходящие на работу на нормальном заводе, могут схватиться за палки иножи иначать резать иубивать только из-за того, что их команда проиграла вфутбольном матче. Или из-за того, что кто-то кого-то где-то оскорбил. Видимо, опыта одного поколения жизни вцивилизованных условиях города мало, надо как минимум два или три поколения, прожившие вгороде, имеющие нормальную работу, приучаемые кпорядку шамбоком ирезиновыми пулями, чтобы из африканцев вышло что-то хорошее. Вконце концов… сотню лет назад
европейцы были ничуть не лучше. Британцы стали империей, вешая голодных детей за украденную булку хлеба. Шведы приучились кпорядку, когда пьяных бузотеров забивали до полусмерти, ато идо смерти палками полицейские. Германцы стали имперским народом, когда канцлер Бисмарк писал вприказе на разгон рабочей забастовки: «Ожидаю, что будет убито НЕ МЕНЕЕ пятисот рабочих». Только через насаждение порядка существо сдвумя руками, двумя ногами иголовой становится человеком, ичем больше дедов будет расстреляно правительственными войсками, тем лучше будут жить внуки. Обер-лейтенант верил вэто, потому что видел правоту этого собственными глазами.
        Тем временем двое спецназовцев подобрались ксамому гнезду наблюдателя. Одним из них был Хорхе Суарес, сын ивнук португальских поселенцев, выросший на африканской ферме, причем ипрадед, идед, иотец его состояли вэскадронах смерти, наводивших ужас на местные племена. Хорхе же совершил почти невозможное: вдевятнадцать лет он нанялся на пароход, прибыл на нем в Киль изаявил, что хочет служить в Имперской морской пехоте, несмотря на то что он не подданный империи. Идобился своего, сукин сын…
        Хорхе медленно, очень медленно достал рогатку ивложил внее стальной шарик. Португальские поселенцы жили сурово, оружие стоило дорого, патроны кнему- еще дороже, но Хорхе уже вдесять лет умел незаметно подкрасться кптице идаже детенышу антилопы, убить его выстрелом из самодельной рогатки, притащить впоселение ипродать местному мяснику. В «отряде 700» Хорхе усовершенствовал свои умения: теперь он мог снять часового даже ночью вста случаях из ста спомощью специально сконструированной им усиленной охотничьей рогатки. Шум при этом бы столь мал, что его даже не засекали приборы, настроенные примерно как человеческое ухо. Именно это- тихо снять часового- Хорхе собирался сделать сейчас.
        Едва слышно хлопнула усиленная металлической прошивкой резина- ичасовой обмяк всвоем гнезде, стальной шарик вошел ему вмозг через глаз. Прикрываемый своим обычным напарником, Валем, Хорхе быстро слазил наверх испустил труп…
        Камуфляжные штаны, переделанные вшорты, очень хорошие армейские ботинки- никто из белых не рискует втаком виде ходить вджунгли, опасаясь атак змей иожогов ядовитых растений. Автоматическая винтовка «ФАЛ» вхорошем состоянии, десять магазинов кней на подсумках, боевой пояс. Обер-лейтенант снял флягу, открыл, понюхал… вода, ане маисовая бурда, какую обычно заливают во фляги боевики. Даже чуть подсоленная, чтобы компенсировать потери соли спотом. Проверил винтовку- она была вычищена не далее чем вчера, никаких следов ржавчины. Нет иследов обычных для местных племен «забав» соружием: ни освященного местным колдуном амулета, ни повреждений магазина. Местные обожали сидеть на оружии, втыкая его магазином вземлю, отчего оружие, естественно, выходило из строя. Убитый походил на солдата колониальных войск, ане на бандита-повстанца.
        Обер-лейтенант прикинул. Здесь явно что-то есть. Что-то совсем рядом. Неудивительно, что этот сидел один- он прикрывал тропу. Но рядом должны быть еще.
        - Рассыпаться,- приказал обер-лейтенант,- группы по два, поиск. Замеченных противников уничтожать.
        Германские боевые пловцы растворились влесу…
        - Первый, это Третий…- раздалось внаушнике.
        Обер-лейтенант замер- он как раз взял на прицел очередного ублюдка…
        - На приеме…
        - Здесь гнездо… До двадцати целей…
        - Взять на прицел. Первый- всем, работаем винтересах Третьего. Занять позиции…
        В лесу была тишина, прерываемая криками птиц. По лесу гуляла смерть.
        - Второй на позиции.
        - Четвертый на позиции.
        - Первый всем, работаем по отсчету. Пять, четыре, три, два, один…
        Винтовка вруках обер-лейтенанта харкнула пулей- ивыбитый из своего гнезда негритянский боевик полетел на землю. Влесу, впереди иправее, глухо рокотнул ротный пулемет, потом одна за другой рванули две гранаты…
        - Доложить,- приказал обер-лейтенант, глядя на бойню.
        - Минус два.
        - Минус два.
        - Минус три.
        Обер-лейтенант приплюсовал того, которого завалили на тропе, исвоего. Еще минус два. Итого минус десять… здесь до двадцати трупов. Получается, лагерь на тридцать человек, три смены. Дежурная, бодрствующая, отдыхающая. Все правильно.
        Лагерь был сделан грамотно, сам обер-лейтенант, доведись ему разбивать лагерь на тридцать человек втропическом лесу, сделал бы то же самое. Они выгородили участок прямо посреди стволов деревьев, поставили там палатки. Чтобы обезопасить себя от визитов змей инападений хищников, соорудили что-то вроде защитного вала, используя при этом комбинацию веток, растительности иколючей проволоки, которая удерживала все это на одном месте. Ошибка была водном- они выставили скрытые посты ирешили, что этого достаточно. Может, идостаточно против диких зверей, местных племен идаже колониальных войск. Но не от нападения боевой группы имперских боевых пловцов.
        Палатки защитного цвета, сверху еще иприкрытые листвой. Не заметно костра, не видно свалки… скорее не чувствуется свалки. Очень трудно заставить негров убирать за собой; там, где они находятся без присмотра белых, обычно вырастают целые кучи самого разного мусора, все это гниет идает осебе знать мухами, крысами иэпидемиями.
        Что это за такое, на хрен…
        - Соарес, Валь, осмотреться,- приказал обер-лейтенант.
        Сам пошел мимо ограды, ища, где вход, итут… что-то… как он сам говорил,- «царапнуло взгляд». Он остановился… его глаза бегали по сторонам… лучше всего незаметные, неприметные вещи удается отследить боковым зрением. Что-то было не так… он отошел всторону, попробовал землю ногой.
        И земля поддалась.
        Обер-лейтенант молча отстегнул спояса складную заточенную лопатку.
        Это были дети… Пусть ичерные, но все же это были дети. Дети…
        Яма, вкоторой их закопали, была размером примерно шесть на шесть метров. Кто-то очень тщательно снял верхний слой земли, потом вырыл яму, сбросил туда мертвых детей… расстрелянных детей, потом положил на место верхний слой почвы. Но сложную корневую систему деревьев все же повредил. Обер-лейтенанта как раз инасторожила чуть увядшая зелень на деревьях… деревьям не хватало влаги от того, что часть корней была повреждена. Но через несколько лет здесь будет очень густая растительность.
        Дети лежали рядами, не просто сброшенные вяму, ааккуратно уложенные, рядок крядку, руки по швам, тело вытянуто, чтобы занимать меньше места. Они были примерно одинакового роста… восемь, девять, десять лет. Перед обер-лейтенантом плыла картина… имперский, торжественный марш, дробь барабанов, знамя рейха, четкие, вымеренные до миллиметра каре югенвера. Несколько взрослых ввоенной форме принимают парад… пополнение военных частей, будущие имперские летчики, имперские инженеры, имперские моряки… асейчас просто пацаны, гордые тем, что они встали встрой истрой принял их, что они такие же, как все, что они делают что-то нужное иважное для рейха, то, что им по силам. Аэтих детей никто не поставил встрой, не выдал форму, не научил, что нужно делать для рейха, для империи. Их просто убили изакопали вглухом лесу, прикрыв могилу, чтобы никто иникогда не узнал их судьбы, чтобы имперский судья не спросил ни ского за их рано оборвавшиеся жизни. Сколько тут их… сотня, не меньше. Сто оборванных детских жизней… икто сказал, что такая яма тут одна…
        Обер-лейтенант почувствовал приятно холодящую кожу ненависть. Он убивал потому, что ему приказывали убивать… но когда он найдет того, кто ответственен за это… будьте уверены, он придумает ему особенную казнь. Просто так это существо не умрет.
        Утробные горловые звуки, раздавшиеся за спиной, свидетельствовали отом, что кто-то из боевых пловцов не выдержал…
        Шольц, санитар их отряда, поднялся сколена, снял перчатки. Пахнуло спиртом.
        - Что?- спросил обер-лейтенант.
        - Выстрел взатылок сблизкого расстояния. Пуля небольшого калибра. Спортивный пистолет или револьвер, что-то вэтом роде. Но это еще не все.
        - Что еще?
        - Воздействие радиации.
        Обер-лейтенанта передернуло.
        - Радиации, Шольце?
        - Так точно. Эти дети уже были больны, герр обер-лейтенант. Тот, кто прервал их жизни, оказал им услугу, как бы страшно это ни звучало. Избавил их от боли.
        Отступать было поздно. Идозиметра уних не было. Черт… современный дозиметр размером снаручные часы ивесит так же, но никто не додумался взять ссобой чертов дозиметр. Потому что никто не предупредил, что они могут наткнуться на такое…
        - Все сняли?
        - Так точно, герр обер-лейтенант.
        Обер-лейтенант молча принял флеш-карту. Вставил ее всвой коммуникатор- внем уже была встроенная спутниковая антенна, ион сейчас мог разговаривать хоть с Берлином ипередавать данные по аппарату размером со старую телефонную трубку. Он набрал нужный номер.
        - Папа, здесь Бабуин, Папа, здесь Бабуин, прием…
        - Бабуин, это Папа, есть контакт…
        - Папа, здесь Бабуин, мы на точке скоординатами…- Обер-лейтенант по памяти зачитал ряд цифр сприемника GPS, системы глобального позиционирования,- вточке враждебный лагерь, до тридцати единиц противника, лагерь уничтожен изачищен, повторяю- полностью уничтожен изачищен. Дополнительная информация- обнаружено массовое захоронение детей, повторяю- массовое захоронение детей, подвергшихся при жизни воздействию радиации. Посылаю картинку, посылаю картинку…
        Обер-лейтенант нажал на кнопку- началась перекачка снимков…
        - Втридцати метрах севернее замаскированная дорога, довольно широкая, чтобы смог пройти армейский грузовик. Дорогой регулярно пользуются,- обстоятельно докладывал Португалец,- последний раз здесь кто-то был три-пять дней тому назад, возможно, чуть больше. Дорога уходит на север.
        - Идем по следу,- решил обер-лейтенант.
        Спецназовцы молча выстроились впоходную колонну.
        - Поджечь?- спросил кто-то.
        - Не надо. Не будем предупреждать ублюдков отом, что смерть идет.
        - Смерть идет…- один за другим негромко повторили германцы.
        Это был их боевой клич. Смерть идет…
        Соблюдать тишину бандиты не умели…
        Выстрелы стали слышны, еще когда они шли по небольшой, неглубокой, по колено всамых опасных местах речушке. Только так можно было обойти визобилии наставленные вджунглях ина дороге ловушки, а втом, что они есть, капитан даже не сомневался. Выстрелы говорили ему отом, что они идут по правильному пути, и отом, что влагере дьякона отвратительная дисциплина.
        Обер-лейтенант уже кое-что понимал… прикинул палец кносу, как только они отошли от разгромленного лагеря достаточно далеко, что не стал слышен омерзительный трупный запах. Дети. Африканцы, которые живут на нецивилизованных территориях, обычно не регистрируют рождение детей, только когда дети уже взрослые, они приходят кимперскому комиссару, чтобы получить паспорт. Рождаемость здесь высокая, икое-какую информацию об истинном количестве детей знают только миссионеры. Ее может знать ибывший миссионер- дьякон Африкан Макумба.
        Вопрос только, где ичто они добывали? Где те подпольные шахты, вкоторых они добывали радиоактивные вещества иподхватили лучевую болезнь? Ведь именно стаких шахт дьякон получает достаточно, чтобы продолжать беспорядки итеррор. Просто все думали, что он добывает только колтановую руду, относительно безопасный элемент. Атеперь получается, что он добывает где-то итрансурановые элементы, урановую руду. Превращаясь тем самым из государственного преступника впотенциального ядерного террориста иугрозу первого уровня. Вшахтах используются дети- они меньше, чем взрослые, им легче перемещаться по шахтным стволам, иих труд куда дешевле. Возможно, дьякон заманивает детей вприюты, обещает, что оних там позаботятся…
        Они вышли из речки иодин за одним переправились через вал, который образовался вследствие того, что параллельно береговой линии рухнуло большое дерево, преградив путь стекающей вреку грязи. Здесь было самое неудобное место для переправы, ипотому они выбрали именно его. Здесь меньше шансов нарваться на ловушку.
        Ноздри обер-лейтенанта хищно потянули воздух. Он чувствовал дым ижареное мясо. Запах обжитых мест…
        Стемнело. Лагерь утихал… оставались только посты. Втемноте раздавались крики… причем отнюдь не крики боли.
        - Папа, здесь Бабуин, Папа, здесь Бабуин, прием…
        - Бабуин, слышу тебя, прием…
        - Папа, здесь Бабуин. Мы на точке контакта, повторяю- мы на точке контакта.
        - Точка контакта- принято.
        - Записывай: один- семь- три- три- пять- шесть кдва- один- девять- пять- семь- два.
        - Один- семь- три- три- пять- шесть кдва- один- девять- пять- семь- два,- дисциплинированно повторил координатор.
        - Папа, влагере до двухсот единиц противника, повторяю- два по сто, два по сто. Легкие бронемашины ивооруженные внедорожники.
        - Бабуин, информацию принял. Рандеву- семьдесят пять минут, семьдесят пять минут. Готовьтесь отойти.
        - Папа, флажок, повторяю- флажок.- Обер-лейтенант использовал условное слово, означающее наличие неожиданности, заставляющей скорректировать план.- Влагере белые, повторяю- влагере белые. Утраченная собственность.
        Термин «утраченная собственность» означал заложников. Непонятно, откуда тут заложники, но они тут были. Исследуя лагерь, они не раз видели белых. Белых женщин. Судя по тому, как они были одеты, это были медицинские работники… что они тут делали- непонятно. Возможно, их выкрали из одной из больниц изаставили работать, лечить боевиков. Местные, не прошедшие нормальный медицинский университет врачи достаточно примитивны: лекарства они различают по цвету таблеток, акритерием успешности лечения считают боль, испытываемую пациентом. По той же самой причине они избегают применять наркоз. Чем больше боли испытывает пациент, тем лучше считается лечение…
        Видели они идьякона. Своими глазами. Здоровенная тварь… даже на фоне африканцев он отличался громадным, баскетбольным ростом вдва двадцать семь, что давало ему уважение уплемен как непревзойденного воина. Ностиц хотел нажать на спуск… унего была винтовка калибра тринадцать миллиметров, пуля этой винтовки не оставляла никаких шансов даже при не совсем точном попадании. Но обер-лейтенант остановил его… задание бы они выполнили, но им самим уйти живыми уже не удалось бы. Еще изаложники… что сделали бы сбелыми женщинами оставшиеся без вождя боевики, страшно даже представить. Учитывая то, что здесь до сих пор практиковались человеческие жертвоприношения.
        - Ностиц, возглавишь группу снайперов,- принял решение обер-лейтенант,- работаешь без команды. Валь, обеспечите отход. Вот там, на юге. Остальные- за мной. Работаем как можно тише. Влюбом случае, наша задача- оставить влагере передатчик. Сделаем- отходим по моему сигналу.
        Передатчик был укаждого. Вшестидесятые он был размером счемодан, сейчас- меньше хоккейной шайбы, причем он давал наводку ракетам ибомбардировщикам слюбого расстояния, так как подавал сигнал на спутник.
        Это был риск. Никто не приказывал им предпринимать какие-то действия по возврату похищенной собственности, все, что они должны были сделать,- поставить передатчик. Штурмовая группа численностью четыре человека должна была проникнуть влагерь, где были две сотни боевиков, освободить заложников иуйти, заодно пометив лагерь для удара. Днем это было невозможно. Но ночью… Африканцы почти не видят ночью, уних нет ночного зрения, если специально не тренировать их.
        Они пересекли запретку- прямо на деревья подвешенную проволоку, ккоторой были подцеплены как простые банки скамнями, так исигнальные мины. Прошли минное поле… проклятые буры отгородились от остального континента минными полями, несколькими полосами минных полей, итеперь от них минные поля научились ставить все африканцы, втом числе боевики. Мюллер, сапер отряда- используя деревянный штык из африканского черного дерева- обнаружил иснял мины, иони проникли влагерь. Лагерь дьякона Макумбы…
        В этот момент женщина где-то впалатках заорала так, что вздрогнул даже обер-лейтенант. Непонятно было, то ли ее режут, то ли…
        Это была Африка. Африка, мать твою! Здесь не служили, ажили, здесь не признавали никаких правил иусловностей, здесь склоняли голову перед силой, но при первой возможности начинали бунт, жестокий, бессмысленный ибеспощадный. Как пружина- чем сильнее ты ее сожмешь, тем сильнее она ударит тебя вответ. Люди здесь были примитивны ипотому непокоримы.
        Шедший первым Велер остановился, подал сигнал тревоги. Все четверо моментально «приняли» свои сектора, готовясь огрызнуться огнем.
        Патруль!
        Медленно едущий внедорожник икрупнокалиберный пулемет на нем. Внедорожник виден по окна, машина европейская, идет совсем бесшумно- похоже, что новая или почти новая. Люк широкий, внем урод спулеметом. Еще как минимум двое вмашине.
        Обер-лейтенант отрицательно качнул головой- не связываться. Мелькнула мысль: уних что, тут бензин бесплатный или как?
        Машина прошла…
        Обер-лейтенант показал- вперед!
        Они аккуратно преодолели заборчик из воткнутых вземлю палок, колючей проволоки иместных растений. Эти заборы восновном против змей, но остановят даже льва, если только он совсем не проголодался. Лев живое существо, ему рвать шкуру околючую проволоку не хочется. Вбуше охотники огораживают лагерь ивовсе лишь аккуратно связанной высокой травой…
        Дальше были палатки. Маленькие ибольшие. На удивление аккуратные, не воняло отбросами. Обер-лейтенанта настораживало происходящее все больше ибольше. Но он пока не видел ни единого повода прервать операцию, хотя инстинкт не то что советовал- орал ему вухо: «Беги!»
        Они прошли около половины пути, когда седва слышным хлопком включились два прожектора, моментально ибезошибочно высветив их, как вражеский бомбардировщик внебе. Пулеметная очередь ясно показала, что сними шутить не намерены…
        Свет слепил глаза. Иделал невозможным сколь-либо осмысленное сопротивление- после того как глаза попали на такой свет, да еще ночью, минут двадцать ты будешь слеп как крот.
        Но германские моряки были не из тех, кто просто так поднимал руки вверх.
        - Сдавайтесь!- заорал кто-то вмегафон по-немецки.- Хенде хох!
        - …три… два… один…- монотонно инегромко отсчитывал капитан.
        И на счет «один» каждый из германских моряков прыгнул всторону, навстречу пулям, бросая светошумовую гранату, чтобы ослепить иоглушить врага иполучить хоть какое-то преимущество… тем более что эти негры, наверное, тоже смотрели на свет иослепли… если уних хоть какое-то ночное зрение вообще было.
        Прецедентов сдачи вплен германских моряков не было, иобер-лейтенант Клейнце создавать их не собирался.
        И вместо гранаты он отбросил от себя активированный маяк. Возможно- втемноте исуете его не найдут…
        Обер-лейтенант понимал, что они влипли. Очень крепко влипли. По его милости влипли. От осознания этого хотелось бросаться на прутья клетки, вкоторую его посадили вместе собезьянами. Но он понимал, что это ничего не даст. Только разве что… те обезьяны, которые находятся всоседних клетках, примут его за главаря…
        Его, германского офицера, раздели догола, перевязали как смогли грязными тряпками ипоместили водну из клеток, вкоторых содержали обезьян. Клетка была размером метр на метр на метр пятьдесят, ирядом сней плотно стояли другие. Обезьяны на похожее на них, но сгладкой, не покрытой сплошным оволосением кожей существо реагировали агрессивно, как это иполагается реагировать стае на существо, отличающееся от других членов стаи. Обезьяны всоседних клетках нервничали ипостоянно бросались на прутья, они пытались укусить или оцарапать капитана. Он отбивался как мог, но не всегда получалось, мешала теснота клетки. Мешали иполученные ранения…
        Они были вкаком-то помещении, большом, похожем на авиационный ангар. Двери были закрыты неплотно, через щель сочился яркий дневной свет.
        - Валь! Ностиц! Кто здесь есть?- рискнул крикнуть капитан.
        Звуки человеческого голоса привели пойманных обезьян вярость, иони пронзительно заорали, перекрикиваясь почти человеческими голосами, асамые ближайшие попытались опять атаковать клетку собер-лейтенантом. Он начал отбиваться, приводя обезьян веще большую ярость…
        Потом он услышал звук мотора. Машина остановилась где-то рядом сангаром, мотор заглох. Потом со скрипом начали открываться двери.
        Ах ты, мразь…
        Первым, кого опознал обер-лейтенант,- был человек, которого он должен был убить своими руками или наведя на него удар палубной авиации. Дьякон Африкан Макумба, Черный бык, как он сам себя называл- его повстанческая радиостанция так иначинала свои передачи, «Слушайте голос Черного быка!»
        Вторым был…
        Священник?!
        Да, это был либо священник, либо кто-то переодетый священником- ичто-то подсказывало обер-лейтенанту, что этот был непереодетым. На фоне дьякона Макумбы он казался щуплым подростком, хотя рост имел вполне нормальный. Он был молодым, не старше тридцати, ивыражение его лица было именно таким, какое бывает усвященников, вещающих о Боге своей одураченной пастве. Обер-лейтенант почувствовал неладное, потому что сгорячей речи или проповеди вэтой стране обычно начинается кровопролитие.
        Дьякон Африкан Макумба был всвоем обычном одеянии: старая военная форма бельгийского образца, увенчанная наградами, частью отобранными, частью придуманными самостоятельно, благо бандам дьякона удалось захватить нескольких ювелиров. Вруке унего был типичный символ власти для этих мест- шамбок. Шамбок- это кнут, но кнут непростой. Уэтого рукоятка была сделана из рога носорога, перехваченного золотыми кольцами, аударная часть, как иполагается,- из кожи гиппопотама. Кожа гиппопотама очень прочная, прочнее воловьей икоровьей, ипри этом тяжелая ишершавая, как наждак. Даже не самый сильный удар спотягом таким кнутом способен содрать счеловека полосу кожи, что вздешних местах почти гарантировало заражение крови. На носу удьякона были очки втонкой золотой оправе, и, судя по тому, как тот оглядывался по сторонам, очки были ему не нужны, он просто отнял их укого-то избелых инацепил себе на нос, желая произвести впечатление на белого человека, пусть даже ипленного. Местные были как дети, точнее, как подростки. Подсознательно все, даже такие, как дьякон, ставили белого человека выше себя ипридумывали всякие
наивные способы произвести впечатление на белого человека, если он исидит вклетке. Подростки- вот кто такие местные черные на самом деле, взрослое тело идетский ум. И ксожалению, подростковая жестокость.
        А вот священник- дело другое. Он белый человек, ион здесь не просто так. Ион не может не знать, что здесь происходит, но он по-прежнему здесь. Значит, он сознательно перешел на сторону зла, итот факт, что он не снял рясу, делает его еще более опасным.
        Дьякон пошел проверять клетки- лейтенант предполагал, что все это отправится в Европу, контрабанда экзотических животных тоже бизнес, адьякон подошел кклетке, вкоторой был обер-лейтенант германского флота.
        - Кто ты, сын мой?- спросил он на английском итут же перешел на немецкий.- Ты понимаешь этот язык?
        Кодекс чести германского морского офицера требовал молчать. Но обер-лейтенант Клейнце входил всостав специального отряда, атам были несколько другие правила. Попался вплен- ври. Представляйся кем угодно, только не тем, кто ты есть на самом деле. Путешественником, коммивояжером, местным ополченцем, репортером. Говори все, что угодно, только бы ввести противника взаблуждение, заставить его проверять ложные версии, раскрыться. Пока ты жив, ты должен сражаться. Даже так, если не осталось ничего другого…
        - Я… немец,- сказал обер-лейтенант.
        - Да, ты хорошо говоришь на этом языке, сын мой.
        - Акто вы, падре?
        Падре вздохнул:
        - Мое имя отец Солицио, сын мой. Яиз католической миссии в Сан-Себастьяне, Королевство Португалия. Прислан сюда смиссией воцерковления заблудших душ иделаю все, что всилах моих. Скажи, как твое имя, и ясообщу отебе в Красный Крест. Возможно, дьякон не осмелится тебя убивать, если про тебя узнают.
        - Япростой белый фермер, взявший вруки оружие. Яникому не нужен, про меня никто не знает. Мою семью вырезали люди дьякона.
        - Сообщи же свое имя, быть может, ясмогу что-то сделать для тебя.
        - Карл Спраат, падре. Мое имя Карл Спраат.
        - Это бурское, ане германское имя, сын мой.
        - Мои родители давным-давно высадились на мысе Доброй Надежды, падре. Среди моих предков есть ибуры. Япростой колонист иоставался бы фермером, если бы черные воины не принесли смерть на мою землю.
        - Аты вответ принес им это, сын мой.
        Из кармана рясы священник достал маяк. Тот самый, который был укаждого германского спецназовца икоторым можно было пометить место для нанесения авиаудара.
        Маяк был неактивирован. Но мало кто знал, что на самом деле он активирован всегда, просто унего есть два режима- спящий идействие. Вспящем режиме он посылает один сигнал на спутник всутки, чтобы обозначить свое местонахождение иподтвердить свою исправность. Вактивированном режиме он сигналит непрерывно. Возможно, сигнал уже ушел, и вштабе смогли его принять идогадались, что кчему.
        - Что это, падре?
        - Что-то подсказывает мне, что это маяк для определения целей, сын мой. Ятоже служил вармии… давно, но кое-что япомню. Итак, еще раз- кто ты? Зачем ты сюда пришел? Какое государство тебя послало?
        Обер-лейтенант ничего не ответил.
        - Господь наш призывает смилостью относиться кповерженным врагами нашим…- сказал святой отец,- вот только местные струдом признают библейский канон, их воззрения на жизнь более примитивны. Например, самым большим лакомством здесь считаются человеческие пальцы, поджаренные на сковороде. Причем лучшими считаются пальцы белого человека, сам не знаю почему. Пока удьякона есть запас, он не вспомнит отебе. Но как только запас кончится…
        Обер-лейтенант ничего не ответил:
        - Акак насчет пальцев тех детей, которых вы закопали вджунглях, а, святой отец?- заорал он, не выдержав.
        Священник улыбнулся:
        - Милосердие иногда принимает очень странные формы, сын мой. Разве можно было оставлять их мучиться от того, что они не понимают, умирать подобно зверям вклетке…
        В ангаре появились несколько негров без оружия, они начали открывать ворота ангара настежь.
        - Сейчас приземлится самолет, на котором эти клетки доставят в Европу,- пояснил священник.- Просто удивительно, сколько готовы платить за братьев наших меньших некоторые богачи. Но вам так быстро не попасть в Европу, сын мой, не надейтесь. Когда увезут клетки, мы продолжим.
        После этого священник сказал что-то на каком-то странном языке, видимо, одном из местных диалектов, дьякону. Дьякон ответил на том же языке, потом посмотрел на сидящего вклетке белого иплотоядно облизнулся. Потом они оба вышли из ангара, оставив только рабочих, которых прислали, чтобы погрузить клетки.
        Произошедшее далее обер-лейтенант видел своими глазами…
        Приземлившийся транспортный «Юнкерс» подрулил хвостом кангару, чтобы опустить грузовую рампу игрузить клетки. Рампа не опускалась, апотом что-то произошло. Раздался дикий крик- ииз бокового люка спиной вперед из самолета вылетел человек, безжизненно распластавшийся на африканской земле. Прежде чем носильщики-негры успели отреагировать, следом на землю вскочил человек вчерной маске, тропической униформе и слегким штурмовым пулеметом вруках. Пошла вниз аппарель… аэтот человек, не говоря ни слова, не пытаясь отдавать каких-либо команд, просто открыл огонь по оцепеневшим неграм-грузчикам. На таком расстоянии пулемет легко собрал свою кровавую жатву, человек стрелял как вкино, непрерывной очередью, поводя стволом. Негры повалились, как снопы под косой косца, аобер-лейтенант заорал «я свой», потому что укрыться от пуль он не мог иникаким другим способом дать осебе знать тоже. Это мог быть ине немец… форма точно не немецкая ине бурская… но это европеец, иобер-лейтенант счел, что может рассчитывать на помощь или хотя бы на человеческое отношение. Вконце концов, если он им враг, пусть они расстреляют его,
дав возможность умереть как человеку…
        Не дожидаясь, пока аппарель опустится до конца, из самолета буквально выскочили два легких вооруженных автомобиля типа багги, на каждом из них было по два стрелка иодному автоматическому гранатомету- страшное оружие против африканских племен. Резко сдав назад, они вылетели на поле, там развернулись иразъехались по своим делам. От самолета бежали, исчезая всвете дня, солдаты, гремела канонада. Плотные, длинные очереди- так стреляют на подавление. При явном численном превосходстве противника. Потом ккакофонии боя добавились глухие частные хлопки гранат автоматических гранатометов…
        Аппарель пришла воткрытое положение окончательно, открыв хорошо знакомое освещенное чрево «Юнкерса». На африканскую землю спустился высокий средних лет офицер вполной форме (парадной!) парашютно-десантных войск Рейхсвера.
        Прогулочным шагом он шел мимо клеток собезьянами, пока не подошел кклетке обер-лейтенанта. На его лице не было решительно никаких эмоций- как вжутковатом фильме про будущее, где не желающие воевать люди перепоручили войну роботам, втом числе боевым андроидам…
        - Имя? Звание? Воинская часть?
        - Клейнце, Адольф…- сказал сидящий вклетке голый человек,- обер-лейтенант имперского флота. Lehrkommando 700, точка базирования порт Любек.
        Десантник скривился:
        - Достаточно. Раш, освободите его. Одежду извольте найти сами, обер-лейтенант имперского флота.
        - Уменя тут… могут быть мои люди. Пленные.
        - Этим займутся…- Десантник продолжил обход ангара.
        Налет германских парашютистов на аэродром был просто разрушительным.
        Вышка управления горела до сих пор, ирядом сней горели грузовые машины, обер-лейтенант видел это, потому что сидел на аппарели «Юнкерса». Ударная группа парашютистов германских ВВС заканчивала зачистку объекта.
        Обер-лейтенант знал, подсознательно чувствовал, что его людей уже нет вживых, но боялся поверить вэто, вто, что он из-за глупости, из-за глупого желания освободить белых заложников угробил всю свою группу. Ненависть не давала ему свалиться без сознания от ранений на этом проклятом африканском солнце.
        Облепив скоростные машины со всех сторон, ксамолету подъехали десантники. Ссобой уних было два мешка. Обер-лейтенант сумел подняться страпа, на котором сидел, чтобы взглянуть на мешки. Водном было тело дьякона Макумбы, вдругом- этого священника.
        - Где мои люди?- спросил обер-лейтенант уодного из десантников.- Здесь должны быть белые, мои люди. Военные моряки.
        - Понятия не имею, папаша…- ответил молодой парашютист,- никаких белых, кроме тебя иэтого ханурика, мы не видели…
        - Еще инас спрашивает, где его группа, козел земноводный…- довольно громко сказали за спиной.
        Обер-лейтенант повернулся, чтобы врезать как следует нахалу,- но его руку без труда перехватили.
        - Э, э! Прекратить!
        Командовавший парашютистами (явно элитный взвод, отряд внедрения) офицер посмотрел на тела вмешках, удовлетворенно кивнул.
        - Дело сделано. Уходим.
        - Уменя тут могут быть мои люди,- сказал обер-лейтенант,- пленные.
        - Пленные?- переспросил парашютист, что было форменным издевательством инасмешкой.- Если бы они тут были, мои люди нашли бы их. Скорее всего, они остались впомеченном лагере. Забудьте, утром на лагерь сбросили вакуумную бомбу. Не самый худший погребальный костер, сударь…
        Парашютист раздраженно махнул рукой:
        - Что встали?! Быстро, быстро!
        Через две недели на побережье нашли Валя и Суареса. Водиночку, без поддержки они прошли всю неконтролируемую территорию ивышли кпобережью. Ссобой они принесли тело Ностица ирассказали опроизошедшем влагере бое. Они готовились кповторному штурму лагеря, когда упавшее на землю солнце выжгло весь лагерь дотла иосталось только отходить. Это позволило морским спецназовцам быть если ине победителями, то по крайней мере не посмешищем.
        Никаких мер по поводу детей принято не было. По крайней мере никто из военных ничего не узнал про них.
        19 июня 2014 года
        Предместья Рима
        Ирлмайер
        Мрачный как туча доктор Ирлмайер прочитал информацию об операции, имевшей место год назад на юге африканского континента. По словам германского офицера, которому удалось уцелеть вплену, опасного преступника, отлученного дьякона Африкана Макумбу сопровождал белый священник, который, несомненно, был вкурсе происходящего. Видимо, для него отлучение дьякона Макумбы от церкви не имело никакого значения.
        Германский офицер назвал имя ифамилию этого священника.
        Ирлмайер выгнал сместа оператора исам сел за компьютер. Он ожидал найти установочные данные на этого Солицио, но ничего не было. Вообще ничего. Вместо этого был только один документ- короткое икак нельзя более ясное распоряжение…
        Начальнику отдела С
        шестого управления РСХА[23 - Оперативный район «Африка».]
        рейхскриминальдиректору,
        доктору Адольфу Лигницу
        Следствие по делу 6С/25444894-013 прекратить немедленно. Никаких пометок по делу не делать. Никаких действий не предпринимать.
        Генеральный директор РСХА генерал-полковник сил полиции ЭЛИХ
        Для того чтобы начальник Главного управления Имперской безопасности отдавал приказ начальнику всего лишь отдела через голову начальника шестого управления, которым тогда был доктор Карл Кельбинг, он должен быть лично очень заинтересован вэтом деле.
        Генерал-лейтенант сил полиции доктор Ирлмайер нажал кнопку «распечатать», ииз принтера вылез горячий плотный лист бумаги сраспечатанным распоряжением. Он свернул его вчетверо, положил вкарман.
        Интересно, интересно…
        Уже сам он набрал еще одну фамилию, запрашивая данные на Хорхе Карбера да Ривера, архиепископа Мехико ипримаса Мексики, еще одного лауреата Нобелевской премии мира. Смрачным выражением лица прочитал имеющиеся на него данные. Контакты слидерами бандформирований, втом числе с Мануэлем Альварадо. Укрывательство террористов ипреступников. Организованная контрабанда оружия. Причастность кслужителям культа Санта Муэрте[24 - По сути, извращенный католический культ всмеси сверованиями индейцев кечуа. Обряды католические за исключением двух. Вместо Христа ипопулярной в Мексике Девы Марии- адепты этого культа поклоняются смерти ввиде скелета вфате невесты. Санта Муэрте приносят человеческие жертвы, причем сособой жестокостью- это уже взято уиндейцев. Ну и… заповедь «не убий» тут не действует, наоборот, убийство врага считается благородным деянием, как бы приношением даров смерти. Такой культ мог родиться лишь встране, где тридцать лет не прекращается война.].
        Хорош нобелевский лауреат!
        Повинуясь инстинкту, генерал Ирлмайер набрал новую команду. На экране появился список просмотров- кто иоткуда заказывал этот файл за последние пять лет.
        Так…
        Ну ичто заставило вас просматривать этот файл девятнадцать раз, доктор Элих? Причем лично, не прибегая кпомощи адъютанта аналитической группы, подчиненной лично вам. А?
        - Продолжайте работать…- Генерал-лейтенант сил полиции Ирлмайер встал от компьютера.
        - Так точно, есть…
        Ирлмайер пошел всвою комнату. Пахло кровью.
        Кровью иеще чем-то.
        Предательством?
        Ирлмайера нельзя было недооценивать. Работая в Африке, он не заразился той самой болезнью, которой заражаются многие из тех, кто работает встранах третьего мира. Просто бардак там так велик, анормальных людей так мало, что начинаешь воспринимать любого белого, образованного, цивилизованного человека как своего. Просто доктор Ирлмайер слишком не любил людей, чтобы воспринимать кого-то как своего. Исчитал чернокожих менее опасными- они слишком тупы, чтобы разыгрывать хитроумные комбинации.
        Элих…
        Генеральный директор РСХА, генерал-полковник сил полиции, бывший начальник шестого отдела РСХА. Внешняя разведка. Интересно, где он начинал.
        Ирлмайер напряг память. Он слишком долго пробыл в Африке ине мог помнить всех тех интриг, которые разворачивались на Принцальбрехтштрассе. Но он прекрасно помнил последнюю встречу с Элихом на берегу маленького пруда в Тиргартен-парке. Помнил ине намеревался ничего прощать.
        Никогда иничего не прощать. Вот то, что необходимо для того, чтобы выжить. Никогда иничего не прощать.
        Элих… Если судить по возрасту, он мог начать движение по карьерной лестнице впериод ссемьдесят пятого по восемьдесят пятый год. Карьерное продвижение очень тонкое, тут все зависит от первого шага, от того, чтобы тебя заметили. Для этого нужно очень тонко угадать снаправлением на работу, особенно если ты вшестом управлении. Встранах главного противника все места уже заняты, истарожилы нехорошо отнесутся кпоявлению амбициозного новичка. Но вот если ты угадаешь, что где-то вмире полыхнет война, конфликт, затрагивающий интересы империи, причем сейчас там самое тихое место…
        Вот тогда ты можешь поставить судьбу на кон ивыиграть. Ачто, если…
        Ирлмайер достал небольшой телефон-рацию. Гражданский образец, такие делали в Священной Римской Империи. Очень удобно, если собеседники недалеко друг от друга, тем более всельской местности или небольшом городке- не надо платить за сотовую связь.
        - Господин Секеш, вы еще не заснули? Нет? Тогда поднимитесь ко мне, если не трудно. Прием,- вежливо сказал Ирлмайер.
        - Сейчас буду, отбой,- раздался голос Секеша.
        Секеш появился через несколько минут. На нем была куртка из грубой выделки, чуть ли не воловьей кожи, защитные очки икобура спистолетом от Петера Шталя- зачерненный «кольт-1911», похожий на тактические варианты «спригнфилд-1911», но сделанный методом фрезерования из лучшей германской стали истоящий тысяча двести рейхсмарок. Ровно втри раза больше оригинала.
        - Ямогу вам доверять, Секеш?- вдруг спросил Ирлмайер.
        Секеш немного помолчал. Ответил как истинный аристократ:
        - Япостараюсь оправдать ваше доверие.
        - Хорошо. Вопрос вот вчем, Секеш. Уменя сложилось четкое представление отом, что в Берлине нас кто-то сдает. Как считаете, что делать спредателями?
        - Уничтожить.
        - Правильно. Но как быть, если мы не знаем, кто именно предатель? Ипотом зачем уничтожать, если можно повернуть их оружие против них самих.
        Ирлмайер не сказал, кого он имеет ввиду под обозначением «их». Да это ине важно. Это могли быть либо англичане, либо люди Ватикана. Могли быть даже русские. Но у Ирлмайера было оружие, позволяющее ему выяснить это иначать контригру. Он принял то же решение, что ирусский разведчик Воронцов,- бросить камень впруд ипосмотреть, кто громче заквакает. Только вотличие от Воронцова Ирлмайер подставлял не себя самого, адругих людей.
        - Вы ведь начинали в Италии, не правда ли?
        Венгр покачал головой:
        - Не совсем так. Но мои первые боевые задания действительно имели место в Италии, это было начало восьмидесятых.
        - Акто тогда был от разведки вэтой стране, не помните? Вам же давала задание разведка, не могла не давать. И Италия не относилась кзоне ответственности четвертого управления.
        Секеш на мгновение прищурился, вспоминая. Как и увсех дворян илюдей, воспитанных вдворянской среде, унего была великолепная память, обусловленная насущными необходимостями. Дворянин должен знать несколько языков, титулы извания всех встречных ипоперечных, помнить родственные связи, гербы… как тут не быть хорошей памяти.
        - Резидентом был доктор Плетц. Но поручения нам давал доктор Элих, его заместитель.
        Вот оно как! Вяблочко.
        - Понятно. Плетц… что-то знакомое…
        - Он погиб ввосемьдесят седьмом. От рук коммунистических террористов. Кто-то взорвал здание резидентуры.
        - Ужасно…
        - Да, господин генерал-лейтенант. Тогда мало кто спасся.
        Но Элих был одним из спасшихся. Не так ли?
        - Да… Вероятно, доктор Плетц был хорошим человеком.
        - Да, герр генерал-лейтенант. Хорошим офицером ихорошим человеком.
        В длинном разговоре запоминаются всегда первое ипоследнее предложения. Теперь, если кто-то будет расспрашивать Секеша отом, очем они разговаривали с Ирлмайером, он скажет, что разговаривали одокторе Плетце, погибшем начальнике римской резидентуры. Про Элиха было одно упоминание, ито от Секеша.
        - Яже сказал, без чинов.
        - Извините.
        - Хорошо. Быть готовым завтра. Всемь утра.
        - Так точно. Есть.
        Секеш развернулся ивышел.
        Ирлмайер- аон как никто знал возможности своего управления- не сделал глупости, не стал искать или запрашивать какую-либо информацию по взрыву в Риме ввосемьдесят седьмом. Ни через закрытую сеть, ни через обычный Интернет. Это может подсказать «им», что кто-то идет по их следу. Но выводы он сделал. Кого назначать на место погибшего начальника, если не его чудесно спасшегося заместителя, знающего обстановку взоне ответственности. Как лучше всего зачистить все следы своей работы- аведь при назначении на ответственные посты проверяют очень тщательно, иобычная контрразведка, ивнутренняя контрразведка. Конечно, взорвать резидентуру, аведь там могут быть идокументы илюди- если ты работаешь вколлективе, тем более несколько лет, про тебя волей-неволей будут кое-что знать. Конечно же, взрыв должен был кто-то расследовать, причем, скорее всего, не из шестого, аиз четвертого управления, из гестапо. Взрывное устройство встрого охраняемую резидентуру на территории дипмиссии пронести очень сложно, почти невозможно даже. Тем более если это такое мощное устройство, от которого разнесло все ився. Адля выявления
ипоимки террористов лучше подходит полицейский, ане чистокровный разведчик.
        И что-то- какое-то очень неприятное предчувствие- подсказывало Ирлмайеру, что этим человеком, тем самым, которого прислали расследовать взрыв, был генерал-майор полиции Кригмайер, тот самый, укого он принял четвертый отдел РСХА. Акто еще, если такое дело должно быть введении контрразведки ивнутренней безопасности?
        Quis custodiet ipsos custodes?[25 - Кто усторожит самих сторожей? (лат.)]
        Генерал-лейтенант зло улыбнулся. Если даже итак, все они ничто против него. Ничто. Ион уничтожит их.
        Он вставил вразъем ноутбука свой личный шифровальный ключ, который всегда носил ссобой на шейной цепочке и вкотором содержались пароли для секретной переписки, одноразовые иочень устойчивые, полученные на генераторе случайных чисел. Как командир оперативной группы истарший офицер, он должен был написать отчет инаписал его. Зашифровал личным ключом, затем сжал, подключил компьютер к Сети иотправил на промежуточный норвежский почтовый ящик. Через час оно будет в Берлине на столе уадресата. Учитывая чрезвычайную важность сообщения, это будет генерал-полковник полиции Элих.
        Ничего… старый сукин сын. Ты еще узнаешь, как выглядит гильотина в Моабите.
        Генерал-лейтенант Ирлмайер всего лишь хотел стать начальником РСХА, Главного управления Имперской безопасности. Но на пути кэтому месту он был готов уничтожить любого предателя, который попадется унего на пути.
        В донесении, посланном Ирлмайером в Берлин, был отчет опроделанной работе. Причем правдивый. Но кроме того, он упомянул, что вообще-то запрещено- подлинное имя одного из своих двоих агентов- Коперника, идал совершенно ложную информацию оналичии подходов ккардиналу да Сильве, государственному секретарю Ватикана. Есть подходы, нет подходов- это вопрос спорный, но по его, Ирлмайера, мнению, если Элих является ватиканским агентом, или британским агентом, или просто преследует свои, отличные от служебных интересы, он не может на это не среагировать. Исреагировав, попадет вловушку, поставить которую он отрядил Секеша.
        На то, сколько человек погибнет вэтой ловушке, Ирлмайеру было плевать.
        19 июня 2014 года
        Рим. Институт Святого Сердца
        Предместья Ватикана
        - … Как звать этого человека?
        - Представился как адмирал русской службы Воронцов. Дворянин, князь.
        Человек, сидящий за скромным столом на первом этаже одного из зданий на Виа делла Консилиационе, стальной хваткой сжал трубку.
        - Адмирал русской службы Воронцов.
        Кара Господня…
        Не может быть. Он же… он же мертв!
        - Ты…- человек откашлялся,- ты уверен вэтом?
        - Совершенно. Послушай. Явыгнал его из дома, но это не значит, что он не придет внего опять. Он знает о Персии, изнает слишком много. Это не втвоих интересах ине вмоих.
        - Если бы… только о Персии.
        - Что?
        - Нет. Ничего. Повтори дословно, что он сказал.
        - Он передал привет от Мадам. Говорил оденьгах.
        - Он не может ничего знать.
        - Аесли знает? Янавел справки- он был первым наместником в Персии.
        - Следы уничтожены.
        - Аты вэтом уверен?
        Человек помолчал. Седые волосы на его по-крестьянски крепкой руке стояли дыбом.
        - Что конкретно он сказал?
        - Название банка. Имя Антонеллы.
        - Сколько он хочет? Он называл сумму?
        - Он хочет все.
        - Он называл сумму?- повысил голос сидящий за столом человек.
        - Нет.
        - Тогда это все не стоит иплевка.
        - Скажи это ему.
        Человек за столом немного подумал.
        - Он сказал, когда придет еще раз?
        - Нет. Явыпроводил его.
        - Уезжай из страны. Запрись исиди всвоем шале. Пока не станет безопасно.
        - Безопасно уже никогда не станет. Пока уменя дела в Риме. Что смоим сыном?
        - Мы работаем.
        - Мое терпение истощилось, кардинал.
        - Не смей противоречить мне! Делай что сказано, иначе…
        - Иначе что?
        Кардинал Алессандро Антонио да Скалья, Государственный секретарь Ватикана положил трубку, что было признаком слабости. Сидевший напротив кардинала Коперник из Трибунала Святой Римской Роты сужасом смотрел на его левую руку- снее на белоснежный лист бумаги только что сорвалась иупала бордовая тяжелая капля. Во время разговора кардинал да Скалья сломал ручку из письменного прибора идаже не заметил этого. Осколок вонзился вруку, итеперь шла кровь.
        Кардинал достал из ящика стола бумажную салфетку, приложил кране. Кровь перестала, на бумаге расплылось бурое пятно.
        - Когда утебя встреча снемцами?- спросил кардинал да Скалья.
        Кардинал Коперник помялся- так спрашивать было не принято, Италия, равно как и Ватикан, была построена на уловках, недоговоренностях, фактах, окоторых все знают, но никто ничего не говорит… как невеста после первой брачной ночи. Но кардинал да Скалья был взбешен, иему было плевать на условности.
        - Полагаю, что завтра.
        Кардинал начертал на той же бумаге, заляпанной кровью, одну фамилию.
        - Назовешь им этого человека. Скажешь, что он в Риме ирано или поздно попытается выйти на меня. Скорее всего, придет прямо сюда. Пусть разберутся сним. Это вих же интересах, так им искажи.
        - Хорошо.
        Кардинал да Скалья поднес заляпанный кровью бумажный лист кпламени свечи исмотрел, как он темнеет, начинает обугливаться, апотом вспыхивает ярким, пожирающим огонь пламенем.
        - Пошел вон…- спокойно сказал да Скалья.
        Оставшись один, кардинал Алессандро Антонио да Скалья, Государственный секретарь Ватикана какое-то время бессмысленно перебирал бумаги. Потом он встал, вышел всоседнюю комнату- там, вполутьме на небольшом круглом столике стояли резные шахматы работы семнадцатого века.
        Шахматы…
        Не включая свет, кардинал уселся за стол.
        Немцы…
        Немцы. Он их единственная надежда, они уже поняли, что второй раз им не протолкнуть немецкого кардинала в Папы- вся курия встанет на дыбы, иони ничего не смогут сэтим поделать. Но самое плохое, что ион зависит от них. Только уних достаточно сил, чтобы защитить его. Если русская разведка узнала про деньги….
        Рука переставила ферзя ватакующую позицию.
        Полетти- ион осознает это- держит их за глотку. Делу П2 не дали всвое время ход только потому, что не знали, где находятся деньги. Если бы знали- все было бы намного хуже. Собственно говоря, дозированно раскрывая информацию, этого-то ихотели добиться, чтобы кто-то метнулся за деньгами. Обозначил интерес. Они сейчас тоже держат за глотку Полетти, но только одним- его сыном. Ихватка эта становится все слабее ислабее, Полетти уже на грани того, чтобы выйти из-под контроля. Но иубирать его нельзя. Потому что только он контролирует деньги.
        ВСЕ ИХ ДЕНЬГИ. ВСЕ КАКИЕ ЕСТЬ.
        Рядом стал конь.
        Кто-то играет сними… копает старые дела, поднимает старые связи.
        Полетти играет на всех досках сразу, это даже не двойная игра. Вчера он принимал усебя не только Воронцова. Он принимал усебя Коклевского. А Коклевский- человек из польской группы, иприезжал он вместе смолодым Кантареллой, отец которого- диктатор Италии. Он знает очень мало, почти ничего, но достаточно для того, чтобы доставить неприятностей. Коклевского больше нет, но этого урока хватит ненадолго. Полетти пытается опереться на государство всвоем противостоянии, и, если ему это удастся, им всем придет конец.
        Рука коснулась короля и… оставила его на месте.
        Полетти позвонил исообщил опоявлении русского не просто так. Он играет не за них,- апротив них, он ненавидит их истремится навредить как только может. Он хочет стравить их срусскими, скем угодно. Врасчете на то, что кто-то вэтой игре примет решение помочь вернуть ему сына.
        Русская разведка может пойти на это. Наверняка он на то ирассчитывал. Убить Воронцова, чтобы русские поняли, что находятся на верном пути, чтобы они прислали сюда второго, третьего, десятого, сотого…
        Почему Воронцов? Неужели его отец оставил какие-то записи итеперь он идет по их следам? Если так, то его решение единственно правильное. С Воронцовым не договориться- тот, кто решил мстить, не договаривается…
        Папский престол издревле был залит кровью. Инедавние времена прибавили немало этой крови…
        Интересно, какая смерть уготована нынешнему Папе. Графу Салези ди Марентини…
        СХВАТКА.
        Избрание Папы Римского всегда сопровождалось интригами, идалеко не всегда Папой становились кристально честные, достойные люди. Александр Борджиа, ставший Папой, не перестал травить людей. Последний из Иоаннов Иоанн Двадцать третий благословил геноцид сербов имечтал создать из хорватских усташеских банд новое войско крестоносцев сбазой на территории африканской Франции. Акак вы думаете, счего это в Иностранном легионе, в Испанском легионе[26 - Испанский легион не так известен, как французский Иностранный, но он существовал исуществует и внашем мире, и вэтом. Русские вэтом мире служат всвоей армии, вказаках, на Ближнем Востоке вохранниках, авот воинственным ибедным хорватам податься некуда.]столько хорватов?
        Папа Иоанн Павел Второй, Папа-поляк умер после больше чем двадцати лет служения, хотя мог умереть впервый же год на площади Святого Петра от пули убийцы. Двадцать слишним лет- это огромный срок, атот факт, что Папа Римский является едва ли не самым абсолютным монархом из абсолютных, главой исполнительной, законодательной исудебной власти Ватикана, ктому же еще он официально объявлен непогрешимым. За двадцать слишним лет Папе, при выборах бывшему компромиссным кандидатом, удалось создать мощную группировку поддержки. Она опиралась на австро-венгерское католичество, на католичество в Польше ина польские общины в Великобритании и САСШ. И втой и вдругой стране было большое количество беженцев от «кровавого романовского режима»[27 - Тут сложно встать на чью-то сторону. Да, беженцы были. Поляки очень пассионарны, они потеряли свою державу потому, что так ине смогли создать мощную государственную машину, поляки попросту боролись со своим же государством из-за своего стремления ксвободе, переходящего ванархичность. Поляки очень свободны, но эта свобода не такая, как урусских. Русские свободны внутренне,
свободны вповседневной жизни, вто же время они понимают необходимость государственного порядка как осознанного ограничения свободы вполитике. Полякам же нужно практиковать свободу на глазах удругих. Иесли урусского свобода выражается втом, что он шпарит сто тридцать там, где висит знак «90», то поляку непременно нужно право «вольного вето», чтобы распустить парламент. Свобода поляков присуща Западу, вот почему поляки отлично устраиваются и в Великобритании и в САСШ, вто же время русских там считают несвободными иудивляются, как же они живут. Русские, всвою очередь, удивляются, почему их считают несвободными. Русским просто нужна другая, «повседневная» свобода, вот ивсе.], католиков, поляков, сбивающихся внебольшие, но крепкие, спаянные общины. В САСШ польские католики вообще доминировали во всех католических общинах страны. Итак получилось, что Папа Иоанн ПавелII всвоем правлении опирался восновном на те страны, где католичество не было основной религией, аосновной был протестантизм. Отсюда его попытки «навести мосты», публичное признание протестантизма ипротестантов «братьями во Христе», хотя еще
двести лет назад внекоторых странах протестанта ждала инквизиция икостер.
        Польско-католическая группа образовала первую из групп кардиналов, которые готовы были побороться за папство. Лидером их был бостонский кардинал Михаил Поплавский, который был на четверть русским. Кардинал Поплавский был осторожным икрайне влиятельным человеком, лидером Морального большинства- крайне влиятельной католической организации, вкоторой состояли многие неоконсерваторы. Следовательно, за кардиналом Поплавским стояла вся государственная машина Североамериканских соединенных штатов.
        Итальянская группа- ее представляли епископы икардиналы только одной страны, Италии. Но они были самой влиятельной группой, идо Папы-поляка им всегда удавалось провести на папский престол своего человека. За итальянцами- все-таки территориально Италия очень небольшая страна- стояли самые разные силы, ивсегда этого оказывалось достаточно. Это были сицилийцы, сицилийская мафия. Это были католические ордена, как официально существующие типа иезуитов, так ипрекратившие существование много веков назад, такие, как орден тамплиеров. Это была венецианская черная аристократия, до сих пор сатанинской паутиной опутывающая страну. Всех этих сил- аони имели иденьги, илюдей, готовых убивать,- всегда оказывалось достаточно. Их выбором был кардинал Алессандро Антонио да Скалья, на тот момент суперинтендант доходов ватиканского двора, кардинал-камерленго. Как потом оказалось, выбор был ошибочным.
        Германская группа- чистый проект германской разведки, но подкрепленный всей мощью европейской супердержавы, Священной Римской Империи. За ней были некоторые африканские страны, Россия, Германия и, конечно же, бывшая Франция. Это были совершенно новые игроки, но уних хватало денег, асамое главное- был допуск кданным шестого управления РСХА, набравшим немало грязи на всех.
        Их кандидатом был кардинал Йозеф Фрайзинг, епископ Мюнхена, относительно которого было известно только то, что он не владах сбольшей частью берлинских духовных лиц. Выбор был странный, но это был выбор немцев.
        Немцы разобрались со всеми быстро иэффективно, но без крови. Всевероамериканский суд некая Джанна Семенс, урожденная Семенович, подала иск кодному из священников бостонской католической конгрегации иобвинила приходского священника втом, что тот совратил ее сына, певшего вцерковном хоре. Священник мало того что был католиком, он еще был иполяком- для поляка, даже кардинала иархиепископа это свято. Конечно же, он попытался помочь своему собрату, соплеменнику, оказавшемуся вбеде. Семье совращенного мальчика предложили сто тысяч сейчас игрант на обучение на пятьсот на будущее. Семья вроде бы согласилась, но тут по CNN грохнули сюжет освященниках-педофилах, насилующих детей. Витоге, слетел со своего поста иедва не угодил втюрьму исам кардинал Поплавский, апольская группа в Штатах была серьезно деморализована.
        К кардиналу Алессандро Антонио да Скалье пришли двое ипоказали ему часть от списков масонской подрывной ложи «Пропаганда-2», где вчисле прочих числился аббат да Скалья из Банка Ватикана. Опубликование этих списков вгазетах могло вызвать новую истерическую волну охоты на ведьм, причем внеопубликованной части списков было много священнослужителей.
        Кардинал да Скалья не только снял свою кандидатуру иподдержал немецкого выдвиженца, но иподписал расписку, согласившись стать платным осведомителем разведки рейха.
        Барон Пьетро Антонио Салези ди Марентини, викарный кардинал Рима, на тех выборах не значился ни вкаких списках. Он был просто еще одним членом коллегии кардиналов-выборщиков.
        Папой стал кандидат немецкой группы. Иэтот выбор немцев тоже был ошибочным- просто Папа оказался излишне честным человеком, иего не на чем было зацепить. Первым же делом он начал расследовать финансовые махинации Святого престола через многочисленные ватиканские, итальянские, германские ишвейцарские банки.
        Папа БенедиктXVI, он же кардинал Иосиф Фрайзинг, вскоре погиб в Аграме врезультате террористического акта. Преступление до сих пор не было раскрыто- от честного Папы жаждали избавиться многие: от насквозь коррумпированных ватиканских дельцов до сделавшего ошибочную ставку немецкого гестапо. Известие огибели Папы кардинал Алессандро Антонио да Скалья встретил втюрьме Ватикана, где сидел, брошенный туда немецким Папой. Выборы прошли без него…
        Новые, очень поспешные выборы Папы, проходящие вчрезвычайно тяжелой атмосфере, характеризовались раздраем иупадком среди всех основных противоборствующих групп. Польско-американо-британская группа решила попробовать счастья сдовольно молодым кардиналом Кейлом Каллари, раскрученным на телевидении миротворцем. Немцы выставили нобелевского лауреата, кардинала Лойссера. Итальянцы- поскольку их лидер находился взаключении, выставили кардинала Франсуа Бушерона, известного как Монсеньор Париж, тоже известного миротворца. Это было все равно что конкурс миротворцев. После террористического акта, жертвой которого стал Папа, самое время продемонстрировать смирение, самое время…
        Салези ди Марентини появился на втором туре голосования, хотя впервом он занял не четвертое, атретье место, опередив кандидата совершенно деморализованных поляков Каллари. Его считали запасным кандидатом итальянцев, акардинал да Скалья сидел втюрьме ине мог ничего предпринять. Произошла совершенно нелепая ситуация- никто ничего не знает, но знает, что делают другие, ина этом основании сумным видом делает то же самое. Чьим же, если не итальянским кандидатом, был викарный кардинал Рима?
        На самом деле Пьетро Антонио Салези ди Марентини опирался на совершенно новые силы, до сих пор никак не участвовавшие взабеге. Это был барон Карло Полетти, который сейчас держал все деньги Церкви, аследовательно, ивсю церковь за глотку. Это был Мануэль Альварадо, который мог предоставить бессчетное количество боевиков, готовых убивать во благо Церкви. Иэто были исламские экстремисты во главе сбывшим генералом шахской службы Абубакаром Тимуром. Если бы кто привлек красследованию теракта в Аграме профессионалов из России, они быстро нашли бы сходство и сдействиями исламских экстремистов на Востоке, и снекоторыми малоизвестными ликвидациями, проведенными шахской службой безопасности. Но русских никто красследованию не привлек- зачем?
        Кардинал Пьетро Антонио Салези ди Марентини стал Папой сминимальным перевесом голосов на коллегии выборщиков. Первым делом он повелел освободить из узилища кардинала Алессандро Антонио да Скалью иназначил его в Институт Святого Сердца, тайное банковское учреждение Ватикана которое ктому времени было пусто, как старый холодильник на свалке…
        КУЛЬМИНАЦИЯ
        20 июня 2014 года
        Рим, Римская республика
        Воронцов
        Думаю, настало самое время сделать следующий ход вэтом шпионском преферансе. Я, кстати, не сравниваю это сшахматной доской или сго, потому что вигре явно участвует больше чем одна сторона. Го, кстати, это японская интеллектуальная игра[28 - На самом деле китайская, но Китай вэтом мире считается частью японской империи, ивсе привычно говорят «японское», «японская».], напоминающая индостанские шахматы. Возможно, ядаже не знаю всех сидящих устола игроков.
        Следующим камнем, который янамерен был пошевелить вэтом городе, являлся аббат, ныне кардинал да Скалья. Имя, известное мне от двух людей: от отца иот аббата Марка. Настоящая глыба вмире Ватикана, бывший кардинал-камерленго, отвечающий за государственные доходы Ватиканского двора, ныне Государственный секретарь Святого престола. Ввосьмидесятые он служил в Банке Ватикана ибыл всписке людей, скоторыми контактировал мой отец незадолго до террористического акта на площади Святого Петра.
        Учитывая то, что вте дни да Скалья был просто аббатом, такой контакт выглядит более чем подозрительным.
        Как яузнал, какой именно камень переворачивать дальше? Очень просто, господа, очень просто.
        На самом деле, открытый визит кбарону Карло Полетти… яне возлагал на него особых надежд, такие люди просто так не раскалываются. Моя цель была пугнуть его изаставить звонить своим подельникам идрузьям. Разговоры эти, состоявшиеся сразу после моего визита вримский дом барона, перехватила система Невод, лучшая вмире система подслушивания иглобального шпионажа. Их перевели (с латыни) ирасшифровали, апотом передали мне по Интернету. Файл сзаписями разговоров был разрезан специальной программой на две части ибыл помещен вдвух разных хранилищах сдвух разных компьютеров,- а явыкачал их, сшил ипрослушал. Если британцы исмогут найти обе эти части ипонять, что сними делать (а «Эшелон» тоже не дремлет, иэто надо постоянно помнить),- уменя будет фора по меньшей мере несколько дней.
        Ах да… Еще одна новость. Молодой контр-адмирал Мануэле Кантарелла оказался жив! Авмашине- вего машине!- погиб не кто иной, как кардинал Коклевский, епископ Чикаго. Как он оказался втой машине, Богу весть, ичто это значило, тоже ведомо одному лишь Господу. Скажу только одно- явидел этого человека мельком рядом сбароном Полетти, ион показался мне похожим на постаревшего уличного бандита.
        Визит ккардиналу-камерленго был более чем опасен: Ватикан суверенное государство, и внем меня могут на законных основаниях схватить исделать что захотят. Для того чтобы немного обезопасить себя, ярешил максимально сократить время, которое будет укардинала для принятия решения.
        У меня было два места на выбор, где можно оставить машину. Площадь Иоанна Двадцать третьего или Порта Кавальери рядом сжелезнодорожной веткой, ведущей в Ватикан. Итам итам- не протолкнуться от туристов, стоят туристические автобусы, потому что на территории Ватикана стоять им негде. Нечего идумать отом, чтобы втакой толчее выявить, кто еще здесь есть. Плюсом является то, что никто не вычислит именя.
        Машину яоставил на Иоанна Двадцать третьего, едва не разорившись на парковке- цены на парковку вцентре Рима совершенно немыслимые. На мне была монашеская сутана спрорезью на боку, чтобы быстро достать пистолет. Монах рядом с Ватиканом- что может быть более логичным?
        Я осмотрелся по сторонам- надо было как-то подстраховать себя. Все необходимое для этого яуже купил, оставалось найти добровольных помощников…
        Дети.
        На площади они были столь же привычны, как голуби. Дети беженцев из Сомали, цыганята… кого только нет. Каждый занимался своим делом: кто-то продавал освященные образки Девы Марии по пятьсот лир за штуку при себестоимости всотню лир, кто-то торговал открытками свидами Рима ипрочими немудреными сувенирами, кто-то набивался всамодеятельные экскурсоводы, акто-то присматривался ккарманам прохожих, причем, замечу, совершенно без ведома оных. Заметил я ито, что вразных районах площади работали разные группки пацанов ина чужую территорию они не вступали.
        Переместившись так, чтобы мне было видно площадь, янабрал номер телефона, по которому не далее как вчера звонил барон Карло Полетти. Говорил он по этому телефону ровно двадцать одну минуту, после чего сделал еще три звонка- шесть, четыре ичетыре минуты. Отдавал распоряжения своим подчиненным, это не особо интересно.
        - Яслушаю…
        Грубоватый голос, итальянский акцент.
        - Нам нужно встретиться, господин кардинал,- по-итальянски сказал я. Познания мои витальянском были довольно скромными, но нужные фразы язаучил вчера.
        - Кто говорит? Откуда увас этот номер телефона?
        Слава современным технологиям, позволяющим автоматически переводить сголоса…
        - От моего отца. Якнязь Александр Воронцов, сын капитана 1ранга Владимира Воронцова…
        Трубка заткнулась.
        - Я в Риме. Нам надо встретиться, икак можно быстрее. Уменя есть информация для вас.
        Снова молчание.
        - Кардинал, яне уеду из Рима, пока не встречусь свами.
        - Хорошо,- решился кардинал.- Где икогда?
        - Прямо сейчас. Не в Ватикане.
        - Хорошо… Институт Святого Сердца на Виа Консилиационе. Справа.
        - Язнаю, где это. Вас пропустят.
        - Я ваэропорту. Буду через час.
        - Скорее через два,- поправил меня кардинал.- Вы, вероятно, не знаете про римские пробки на улицах…
        - Через два. До встречи.
        Два часа яждать не собирался…
        Какой-то пацан пробегал мимо, яухватил его.
        - Нехорошо воровать, сын мой!- наставительно сказал я.
        - Яне воровал, отче!- взмолился отрок ичто-то ловко отправил ногой под днище стоящего рядом туристического автобуса. Этот бы талант да проявлять на футбольном поле…
        Я достал купюру. Новенькую, хрустящую. Сто рейхсмарок.
        Глаза пацана расширились.
        - Настоящая?
        - Вполне. Друзья есть?
        Пацан что-то крикнул на своем языке…
        - Вон там улица, видите?
        Цыганята закивали.
        - Держите!
        Я раздал каждому по мощной петарде.
        - Идите туда. Если яне появлюсь через час, начинайте хулиганить. Если вы увидите, как меня выводят из здания или как явыхожу сдругими дядями, стреляйте прямо внас этими штуками. Пусть кто-то из вас зайдет сзаднего двора на Сент-Анджело итоже смотрит, хорошо? Через час, поняли?
        Один из цыганят почесал голову.
        - Унас нет часов, дядя.
        Вот черт… Об этом я ине подумал.
        Расстегнул ремешок «Люминокса», снял сруки часы, протянул их старшему.
        - Держи.
        Цыганенок ловко схватил часы. У «Люминокса» известная репутация, для пацана это как дар небес.
        - Все поняли?
        - Все. Аденьги, дядя?
        - Яже дал. Это на всех.
        - Тогда двести, дядя.
        Вот вымогатели. Ядостал еще купюру, тотчас сменившую владельца.
        - Сделка?
        - Сделка, дядя. Аты бандит?
        - Нет, ясвященник.
        - Апистолет зачем?
        Мда… Стаким подрастающим поколением… остается удивляться, как он еще при мне. Наверное, просто не решились спереть.
        - Хулиганов много. Таких, как вы.
        С этими словами ядостал еще две красивые, впять раз красивее, чем предыдущие, купюры.
        - Авот это вы получите ровно через полтора часа на этом же месте. Аесли кто попытается вытащить уменя их из сутаны по дороге, тот серьезно получит, всем ясно? Ну… на позиции. Вы вперед, яза вами. Бегом.
        Пацаны сорвались сместа. Двести марок, вдобавок еще ичасы итысяча потом- дорого мне обошлись мои добровольные помощники. Хотя сразу девять человек…
        Я пошел следом. Через площадь, известную тем, что рядом Кастель Сент-Анджело, военный замок, построенный специально для Пап на случай штурма города. Мимо туристов, среди которых кого только не было. Мимо итальянцев, которые убирали площадь, водили экскурсии ипросто зачем-то здесь ошивались.
        Виа Делла Консилиационе- широченная, по меркам Санкт-Петербурга, это проспект. Здесь когда-то была крыша- это была крытая галерея от Ватикана до замка, построенная так, что можно было держать оборону. Теперь по обе стороны улицы старинные дома, восновном здесь квартируют тесно связанные с Ватиканом учреждения, которым либо не нашлось места на суверенной территории, либо которые постоянно посещают граждане других стран идержать их в Ватикане невыгодно. Тут, кстати, недалеко сохранилась крытая галерея- галерея Савойя-Аоста, названная вчесть старинных дворянских родов Италии. Можете сходить посмотреть, если будет желание. Но это ятак, кслову…
        Активного движения не замечено. Если кардинал готовит мне комитет по встрече, оно должно быть здесь именно сейчас. Останавливающиеся фургоны, нервно оглядывающиеся люди, возможно, даже мелькнувший силуэт на крыше.
        Но ничего этого нет.
        - Так… аэто что еще, черт побери, такое?
        Кажется, ясказал это вслух. Потому что впереди, метрах впятидесяти от меня, остановилось такси, ииз него показалась одна известная мне особа…
        КРИСТИНА УОРРЕН
        Кристина была испугана. Слишком много свалилось на нее, она ипредставить себе не могла, что журналистское расследование всчитающейся цивилизованной Италии станет столь опасным… Смертельно опасным.
        А теперь, закопавшись во все это поглубже, она понимала, что ее могут просто убить. Потому что оказавшиеся вее руках документы много страшнее тех, которые всвое время разоблачили масонскую ложу П2. По крайней мере люди из П2 занимались политической коррупцией, но они не приносили человеческие жертвы.
        А эти приносили…
        В пакете документов, которые она получила в Лондоне, содержались ужасные вещи, но все это касалось денег. Авот то, что она узнала уже здесь, впредместьях Рима, все это касалось крови. Человеческой крови. Она сравнила свои записи стеми, что всплывали в Интернете, ипришла вужас. Множество записей тайных месс, на части из них вжертву приносилось животное, обычно козел. Но унее же на снимках приносились человеческие жертвы, иэто соответствовало культу чернокнижников, антибиблии Ла Вея, сатанистов. Вэтом извращенном подобии религии для человеческого жертвоприношения годились только девственницы…
        После того как она вернулась в Рим, Крис всю ночь металась на кровати ине могла уснуть. Как только сон приходил- вместе сним приходили икошмары. Незамысловатые, надо сказать, всегда одни ите же. Она видела себя на жертвенном алтаре.
        Остаток ночи она ине пыталась уснуть. Просто сидела, сжавшись вкомок на краю кровати…
        Утром, невыспавшаяся излая, она приняла решение. Самое глупое, какое только можно было принять. Типично британское- очертя голову вперед, на кишащий снайперами холм. Она решила посетить Ватикан, разыскать кардинала да Скалью, связанного скоррупцией инезаконными финансовыми операциями, испросить его, что происходит.
        ВИЦЕ-АДМИРАЛ КНЯЗЬ ВОРОНЦОВ
        Перед тем как идти впасть волка, точнее, вград-государство Ватикан, янемного изучил вопрос. Из Банка Ватикана аббат да Скалья переместился вапостольскую палату, заодно став Генеральным администратором Папского двора, суперинтендантом собственности идоходов Папского престола икардиналом-камерленго. Потом он стал Государственным секретарем Ватикана, аэта должность примерно эквивалентна должности премьер-министра. Кардиналом-камерленго он стал вдевяносто первом инаходился вэтой должности до две тысячи седьмого, чем установил… вероятно, рекорд. Вчисле обязанностей кардинала-камерленго- удостоверение смерти Папы иобъявление папского престола Sede Vacante, то есть вакантным, атакже разламывание папского перстня ипапской печати. При этом, перед тем как его разломать, можно проштамповать очень много бумаг, чтобы потом распорядиться ими по своему усмотрению. Но это так… не обращайте внимания. Просто яочень циничный человек.
        То есть кардинал да Скалья был вторым человеком в Ватикане, иповидать его, чтобы кое-что прояснить, очень даже истоило…
        ГРАФ СНОУДОН
        Королевский егермейстер граф Сноудон тоже сильно вымотался за последние дни. Ему пришлось спать на земле, делать пешие прогулки внесколько миль, не спать по ночам. Но он перенес это гораздо легче, чем женщина, которую он охранял иза которой наблюдал. Вотличие от журналистки, он не раз делал зимние марш-броски через Брекон-Биконс. Азначит, был лучше подготовлен кэкстремальным ситуациям.
        Все фотографии, наблюдения иданные, которые смог получить, он упаковал водин архив. Исбросил в Лондон через форум, на котором путешественники обмениваются впечатлениями от поездок по Европе. Только очень подозрительный человек счел бы, что влюбительском репортаже из северной Италии есть что-то подозрительное. Лейтенант знал, что ввек тотальной слежки нужно просто не выделяться. Быть как все. Жить как все. Действовать как все…
        Путь для обратной связи был намного сложнее. Для этого Алану пришлось съездить на Римский вокзал. На вокзале он встретил парня, заплатил ему деньги инезаметно забрал небольшой сверток размером меньше спичечного коробка. Контактер был тоже небритым, усатым, вчерной кожаной куртке, несмотря на жару, ипостоянно оглядывался по сторонам, очень правдоподобно. Только очень подозрительный человек мог подумать, что двенадцатый граф Сноудон провел встречу со связником, ане купил уторговца-цыгана дозу наркотика.
        Сейчас граф Сноудон вместе со своими людьми из контрреволюционного крыла САС смотрели переданную из Лондона на флешке информацию…
        - Так, твою мать…- выразил общее мнение граф.
        На снимках было запечатлено лицо скодом HPT, высокая потенциальная угроза. Иначе говоря,- список чрезвычайной опасности. Прогнав снимки через компьютер, удалось установить, что человек, ездивший внепонятный монастырь,- вице-адмирал князь Александр Воронцов, установленный русский разведчик. Вфайле указывалось, что он нанес огромный вред Великобритании иявляется прямой иявной угрозой британским интересам. Но подробностей этого вфайле не было.
        - Черт, язнаю его…- сказал Тим, один из сасовцев,- яхорошо знаю этого ублюдка. Мне следовало бы вспомнить…
        - Что ты знаешь?
        - Этот парень убил троих наших! Ника, Рика и Джима. Помните, они погибли в САСШ?
        - Ичто?- спросил граф.
        - Этот ублюдок убил их!
        Атмосфера вкомнате начала сгущаться как перед грозой. Причем граф от этого был вовсе не ввосторге.
        - Подробнее,- потребовал он.
        - Мы выполняли задание. Надо было убрать одного урода… черномазого, он слишком много знал. Мы вышли на него, унас была винтовка. Началась стрельба. Этот парень обошел нас сфланга иоткрыл огонь по машине. Адо этого он разыскивался как маньяк-убийца. Помните- Лондонский снайпер?
        Граф покачал головой:
        - Нет, не помню. Итебе советую забыть.
        Молчание вкомнате стало оглушительным- только из-под окон доносились крики какой-то пьяной компании.
        - Сэр?- спросил один из сасовцев.
        - Прошу запомнить всех, изапомнить раз инавсегда,- твердо сказал королевский егермейстер- мы выполняем лично задание Его Величества. Это задание- важнее чего бы то ни было другого, втом числе истарых разборок из мести. Япрошу каждого из вас запомнить: вы выполняете то, что вам говорят. Не больше ине меньше. До тех пор, пока яне прикажу убрать этого человека- он должен оставаться вживых. Всем все понятно?
        Никто не ответил.
        - Кто думает по-другому? Сейчас или никогда.
        - Сэр, этот человек представляет опасность,- сказал один из сасовцев.
        - Мы не знаем, так это или нет. Мы не знаем, для чего он здесь. Мы не знаем, как он со всем этим связан. Пока не будет понимания, что он здесь делает,- никаких разборок, ясно, парни? Тебя, Тим, это касается особо. Поверь, ясмогу найти способ наказать того, кто осмелился нарушить мой приказ…
        И снова молчание.
        - Явсе сказал,- подытожил граф,- готовиться кзавтрашнему дню.
        Поскольку атмосфера вих убежище была невыносимой, граф вышел на улицу, чтобы немного проветриться. Заодно посмотреть, вкаком состоянии мотоцикл…
        АДРИАН СЕКЕШ
        Адриан Секеш сейчас сидел на сиденье мощнейшего тысяча двести кубового стритфайтера «БМВ», припаркованного на повороте с Пьяцца Пиа на площадь Иоанна Двадцать третьего идальше, на Виа делла Консиллиационе. Он привычно обогнал нужную машину, припарковался здесь десять минут назад, ина него никто не обращал внимания. Под курткой уофицера находился пистолет-пулемет спрямой обоймой на тридцать патронов иснятым прикладом- легендарный «МР-45»[29 - Британский «СТЭН», переделанный в Священной Римской Империи: горловину магазина поставили не сбоку, авнизу, сделали две нормальные рукоятки- спереди исзади. Большая часть таких пистолетов-пулеметов выпускалась со встроенным глушителем. Закупался также русской армией.]. Это оружие изготавливалось до сих пор в Киле, на нем не было никаких знаков, свидетельствующих оего происхождении, ни клейма завода изготовителя, ничего такого- официально в Киле вообще не существовало оружейного производства. Это оружие использовалось для ликвидаций, оно было столь дешево, что его можно было бросить перед отходом. Для немца мысль отом, что можно бросить годную вещь, просто
невыносима, что бы это ни было.
        На этой площади было столпотворение машин, туристических автобусов. Рядом мост Виктора Иммануила Второго, собор Святого Ангела, иэто последнее место, где можно припарковаться тем, кто желает посмотреть Ватикан. На Виа делла Консиллиационе, широченной улице, ведущей ксобору Святого Петра, не протолкнуться от машин, принадлежащих ватиканцам, итам же- откупленные туристическими фирмами автобусные стоянки. Секеш вообще не понимал, как римляне передвигаются по своему городу. Вего понимании надо было все снести ипостроить заново, как немцы сделали с Берлином втридцатые-сороковые.
        Секеш взглянул на часы. Достал сотовый:
        - Где вы?
        - Стоим на мосту,- ответил старший группы сопровождения. Вотличие от Секеша он был вмашине ипотому не мог передвигаться так же свободно, как Секеш. Для этого нужен был мотоцикл…
        ОТРЯД КОНТРРЕВОЛЮЦИОННОЙ ВОЙНЫ САС
        Британцы неосознанно скопировали немцев втом, каким образом они прикрывали свою подопечную. Если граф Сноудон прозорливо выбрал мотоцикл итеперь мог прорезать дорожный трафик как раскаленный нож масло, то бойцы САС взяли машину итеперь познавали всю прелесть римского утреннего трафика. Хуже того- машина их подопечной была меньше по размерам их «Альфы».
        Но хуже всего было то, что немцы ждали появления кого-то вроде них ибыли готовы кэтому, авот британцы не были готовы ни кчему.
        АДРИАН СЕКЕШ
        Опытный профессионал, Секеш моментально заметил британцев. Их трудно было не заметить- по направленности интереса иеще по некоторым другим признакам. Секеш был одним из лучших стрелков Европейского континента иодним из лучших стрелков империи, до ГСГ-9 он прошел ад уличной войны здесь, в Риме, и в Милане всоставе так называемого антикоммунистического фронта, сборной команды профессионалов из девятого погранотряда, горных егерей, парашютистов, боевых пловцов, полицейских из отдела по борьбе сособо опасными криминальными проявлениями. Уличная война- когда утебя нет бронежилета, нет ничего, кроме пистолета итвоего боевого товарища, которого ты прикрываешь либо который прикрывает тебя. Они уходили на задания парами, как истребители внебо, они жили на улицах, проводя день за днем вокеане злобы иненависти, они готовы были убить или умереть влюбую секунду, влюбую минуту. Их жизнь исмерть разделяло одно- либо они первыми заметят бородатых[30 - Итальянские коммунисты-анархисты носили длинные волосы инеухоженные, клочковатые бороды. Это было частью вызова обществу. Опознать их было невозможно, потому что
много молодых людей вто время отпускали длинные волосы, даже зная, что их могут убить по ошибке.]- вокне, вмашине, вподворотне, либо те успеют первыми. Каждый день на этих горбатых, мощенных камнем улицах разыгрывались маленькие, никому из сильных мира сего не интересные трагедии. Набирающая ход машина, автоматный ствол, град пуль. Три или пять трупов за две секунды- нормально. Стех пор Секеш научился жить как бы вовне себя, он мог разговаривать счеловеком иодновременно смотреть на проезжающее такси, ожидая, как из окна высунется автоматный ствол, он мог выстрелить точно вцель сзакрытыми глазами, хотя считалось, что это невозможно, он мог сказать, сколько человек стояло вочереди убулочной, хотя они миновали эту булочную час назад. Именно поэтому он отметил черную ««Альфа-Ромео», следующую за такси как опасность- вего времена полугоночная «Альфа» была одной из лучших машин континента. Акогда он увидел, что вмашине четверо, его подозрения превратились вуверенность.
        В Италии, несмотря на палящее солнце ижару, запрещена тонировка стекол- полицейские должны видеть, что икто находится всалоне машины, слишком часто напарывались, крови хлебнули. Поэтому Секеш видел тех, кто вмашине, видел, как расположены их головы, сколько их, идаже смог достоверно предположить, кто это такие.
        Чтобы не привлекать внимания, у Секеша был мотоциклетный шлем со встроенной телефонной гарнитурой. Он опустил руку вкарман ипрощелкал номер на ощупь. Только самый подозрительный человек мог бы сказать, что этот мотоциклист куда-то звонит.
        - Алло.
        - Это Второй,- Секеш назвал свой боевой номер, первым был сам Ирлмайер.- Движение справа от меня, четыре человека. Предполагаю, что гости состровов.
        В нескольких десятках километров от этого места, на бывшей бойне, где до сих пор пахло кровью, Ирлмайер не смог сдержать улыбки. Обычно такие решения принимались осторожно, взвешенно, после долгого обсуждения- разведка не для того, чтобы стрелять на улицах. Но при таких обстоятельствах… Вот сейчас-то мы ипосмотрим, что ты сможешь ответить своим хозяевам на это, предатель проклятый.
        - На ноль их!- коротко сказал Ирлмайер.- Русского пока оставь.
        - Японял.
        Секеш никогда не переспрашивал, когда отдавались такие приказы…
        КРИСТИНА УОРРЕН
        - Что ты здесь делаешь?!
        Они произнесли это одновременно- ина секунду смутились. Кристина пришла всебя первой- ей не надо было следить за улицей.
        - Ты шпионишь за мной?!
        - Уходи отсюда. Сейчас же…
        - Черта сдва!
        ГРАФ СНОУДОН
        Поглощенный наблюдением за встречей своей подопечной, британской журналистки Кристины Уоррен ичеловека, которого он опознал как Воронцова, граф Сноудон проворонил настоящую катастрофу. Ибойцы САС сплоховали, все они смотрели во все глаза на человека, который убил как минимум троих из полка. Вголове они прокручивали мысли отом, как ловчее его прикончить, ине заметили, как смерть змеей подобралась кним самим.
        В самом начале Виа делла Консиллиационе мотоциклист, оседлавший стритфайтер «БМВ», получив приказ, опустил вниз забрало шлема, илучи солнца заплясали на нем. Достав пистолет-пулемет, он положил его на бак, переключил скорость иначал разгоняться…
        В этот самый момент русский взял журналистку за руку, аона раздраженно вырвала ее. Граф Сноудон поставил мотоцикл на подножку, чтобы быть готовым прийти на помощь…
        В этот момент он осознал, что слышит нарастающий вой мощного мотора. Прежде чем он успел понять, что происходит, черная тень пронеслась по узкой свободной полосе мимо него, он даже почувствовал дуновение ветра. Он увидел мотоциклиста вкожаной куртке, на спине которой был вышит североамериканский белоголовый орлан. Этот человек правил мотоциклом как опытный наездник лошадью- бедрами иколенями, не держась за руль, а вруках унего был направленный вправо пистолет-пулемет сдлинным магазином.
        Длинная автоматная очередь ударила гулким, раскатистым треском, и внебо взметнулись голуби…
        ВИЦЕ-АДМИРАЛ КНЯЗЬ ВОРОНЦОВ
        Киллера ятоже не заметил. Лишь впоследний момент, повернув голову, яувидел мотоциклиста ипонял, что происходит.
        - Ложись!
        Сбив сног журналистку, ясам упал на асфальт. Загремела длинная автоматная очередь, прервавшаяся двумя пистолетными выстрелами.
        - Что…
        - Лежи!
        Чертова сутана! Совершенно неподходящее для таких дел одеяние…
        «Глок» был уже вруках. Поднявшись, яне увидел киллера, но увидел стоящий мотоцикл ичеловека на нем спистолетом вруках- он держал маленький пистолет обеими руками. Яприцелился внего итут увидел позади него, на тротуаре Виа делла Консиллиационе еще одного человека. Он целился то ли вменя, то ли вэтого козла на мотоцикле из укороченной десантной винтовки «ФАЛ». Аэта винтовка- если зарядить ее бронебойными патронами- пробивает насквозь автомобиль. Такую (точнее, нидерландский лицензионный карабин сфонарем под стволом) использовали сасовцы в Ирландии для уличных боев вкатолических кварталах. Намного более опасная цель, чем стрелок спистолетом.
        Сместив прицел совсем немного, ядважды выстрелил- ичеловек с «ФАЛом» упал.
        Я истрелок на мотоцикле выстрелили друг вдруга одновременно- иоба промахнулись. Моя пуля- миновала меня чудом иразбила стекло за спиной.
        Прогремела еще одна очередь- человек свалился смотоцикла, и ярешил, что отсвечивать тут не стоит имне. Анадо сматывать удочки…
        АДРИАН СЕКЕШ
        Адриан Секеш не сомневался втом, что задача выполнена. Тридцать одна пуля со стальным сердечником- ини одной из них не вышло за пределы цели, представляющей собой автомобиль счетырьмя козлами внутри, британскими спецназовцами. Оставалось только сваливать… он был уверен всебе самом и всвоем мотоцикле… выпустив из рук пистолет-пулемет, он схватился обеими руками за руль. Проблема небольшая: слева- Сан Спирито, справа- Сент-Анджело… он, конечно, совсем не святой, но сбежать сможет, как делал это не раз ине два. Он нажал на газ- итут вспину как кувалдой ударило: и- раз, и- два! Руки моментально ослабли, сделав неверное движение,- ион полетел смотоцикла на раскаленный асфальт Виа делла Консиллиационе…
        ВИЦЕ-АДМИРАЛ КНЯЗЬ ВОРОНЦОВ
        Нечего было идумать, чтобы уходить отсюда пешком- идаже бегом не уйдешь. Здесь людное место, полно полиции. Аитальянская полиция умеет бороться стерроризмом, за ней тридцатилетний опыт…
        Протарахтела еще одна очередь. Лопнула под градом пуль одна витрина, другая. Посыпалось стекло, люди закричали. Кто-то лежал на тротуаре, уже подстреленный или пережидая стрельбу. Кто-то бежал куда глаза глядят…
        И тут яувидел среди припаркованных утротуара машин то, что мне ибыло нужно…
        Крис лежала рядом, пытаясь встать. Ясхватил ее за руку, потащил кмашине.
        - Что происходит?- крикнула она по-английски.
        Машина. Машина, которую яприметил. «Альфа-Ромео Спайдер», выпускалась серийно сшестьдесят шестого по девяносто третий год. Поставленная на конвейер впику безумно популярному в САСШ шестому «Триумфу», она продержалась до появления его десятой серии, став классикой наряду с «Порше-911». Именно такая машина ало-красного цвета стояла вчереде автобусов, подобно танцовщице фламенко вмагазинной очереди, яркая, вызывающая ипривлекательная. Ичертовски плохо защищенная от угона по сравнению сдругими машинами, какие явидел. Если сейчас стандартом является встроенная противоугонка на несколько ступеней блокировки, то эту машину можно было завести, лишь оборвав провода под рулем. Ни скакой другой машиной ябы не мог совладать стем, что уменя есть.
        За спиной грохотала перестрелка, но стреляли не конкретно внас, агде-то друг вдруга, скорее итальянские полицейские вкого-то еще. Кого- меня не интересовало, пока пули летели не вменя. Мельком глянув, язаметил лежащий на дороге мотоцикл, тоже черный, но никого рядом сним не было: ни живого, ни мертвого.
        Машина была низкой, поэтому ябуквально перебросил Крис на пассажирское сиденье. Оборвал провода под колонкой, подсоединил один- машина отозвалась длинным, непрерывным гудком. Второй… ничего не произошло… третий… есть!
        Есть…
        Пятиступенчатая ручная коробка ичетырехцилиндровый мотор- но больше ничего ине нужно, ехать недалеко. Пригнувшись крулю, яврубил передачу,- имашина пошла вперед…
        ГРАФ СНОУДОН
        Граф увидел, что человек, который убил его товарищей, упал смотоцикла, он точно знал, что попал внего, по крайней мере один раз. Лихорадочно сбивая мотоцикл сподножки, он мельком огляделся- иего как холодной водой окатило. Метрах вдвадцати, на том месте, где стояла журналистка, он увидел человека вмонашеском одеянии спистолетом вруках. Воронцов! Пистолет «монах» держал двумя руками, руки унего не дрожали, иглупо было думать, что он промахнется. Явно профессионал. Мелькнула мысль: «Вот ивсе».
        Но человек промахнулся- ираз, идва, хотя пули прошли совсем рядом. Помня принцип «сначала спасай свою задницу, потом дырявь чужую», граф моментально повалил мотоцикл на бок, чтобы укрыться за ним, как кавалерист за лошадью. Содной стороны унего будет лежащий на боку мотоцикл, сдругой- ряд машин. Не так уж иплохо…
        Прогремела автоматная очередь, пули ударили по асфальту ипо мотоциклу, запахло бензином. Граф увидел человека за машинами на противоположной стороне улицы, вруках унего был «МР5К», знаменитый «немецкий обрез», способный впару секунд превратить человека вдырявую красную перфоленту. Граф выстрелил четырежды, потом еще раз- попал или нет, непонятно, но заставил этого козла убраться. Итут же как обожгло- спатронами унего теперь совсем плохо…
        Начали стрелять со стороны площади, видимо, полицейские, граф Сноудон воспользовался ситуацией, чтобы сменить позицию иубраться сулицы, простреливаемой насквозь. Когда он перевалился через ряд припаркованных справа машин, он увидел стрелявшего ипромахнувшегося внего человека: он тащил за собой журналистку куда-то ктуристическим автобусам. Граф прицелился… но тут автоматная очередь прошла совсем рядом, он обернулся ивыстрелил вответ. Увидел упавшего утуристического автобуса человека, автомат вего руках ибурые брызги на боку автобуса… ипатронов больше не было… все. Сам не понимая, что делает, граф побежал по улице всторону собора Святого Петра.
        АДРИАН СЕКЕШ
        В отличие от всех участников перестрелки немец надел бронежилет. Так себе бронежилет, всего лишь куртку со слоем кевлара ититановыми пластинами напротив жизненно важных органов, замаскированную под рокерскую, но она его спасла. Если бы не куртка- он был бы убит или смертельно ранен. Обе пули попали вспину, одна точно впозвоночник…
        Бронежилет, даже самый хороший, задерживает пулю, но никогда не устраняет ее действие, энергия просто распределяется на большую площадь. Попадание двух девятимиллиметровых пуль было как два удара кувалдой, от боли потемнело вглазах, и Секеш полетел на асфальт, больно ударившись. Мелькнула дурацкая мысль: «Уж кем-кем, но потерпевшим-то яеще не был».
        Тем не менее Секеш был жив, всознании ипо-прежнему смертельно опасен.
        Он ине думал сдаваться, его просто никто не учил сдаваться ни вюнкерском училище в Бад-Тельце, где он постигал науку выживания вуличных боях, ни вгорном училище в Южной Баварии, ни вдевятом отдельном отряде пограничной стражи- его нигде не учили сдаваться. Он пошевелил рукой… ирука поддалась ему, аэто значило, что он жив идолжен продолжать бой. Секеш заполз впространство между двумя припаркованными машинами, потом пополз дальше.
        На тротуаре какой-то мужчина, лежащий увитрины, обратился кнему.
        - Свами все впорядке, синьор?
        Вместо ответа Секеш полез под куртку ивытащил пистолет сорок пятого калибра. Мужчина закричал ипопытался ползти, но Секешу был нужен не он…
        Руки были как чужие…
        Он сел, затем усилием воли повернулся ивстал на колени, хотя позвоночник болел так, как будто его тяпнули вспину пангой, африканским аналогом мачете. Положив обе руки на крышу припаркованной машины, той самой, которую он расстрелял, он прицелился всвоего противника, того, который иподстрелил его. Как раз втот момент он менял позицию, выбираясь спростреливаемой улицы…
        И тут Секеш понял, что он не попадет. Стакими руками нет, не попадет, просто не совладает смощным пистолетом. Может, попадет, аможет, инет…
        А он никогда не промахивался…
        На площади выли сирены.
        Секеш сунул пистолет за ремень, прикрыв его курткой. Достал из кармана гранату, выдернул чеку исунул всалон расстрелянной им машины. Затем, пошатываясь, побежал всторону Сан-Спирито. Там есть остановка общественного транспорта, ближайшая ксобору Святого Петра, итам вполне можно затеряться…
        О людях из группы прикрытия он не подумал. Все кончено.
        ВИЦЕ-АДМИРАЛ КНЯЗЬ ВОРОНЦОВ
        О том, чтобы чисто уйти, нечего было идумать. Центр Рима, на площади Иоанна Двадцать третьего уже полицейские, на набережной тоже. Водиночку вмонашеском одеянии яеще мог бы уйти. Но не с Крис.
        Оставалось только одно- идти вперед.
        Потому что впереди другое государство.
        Смешно, но это так. Ворота, ведущие на площадь Святого Петра ксобору- всотне метров от меня. Иза ними- Ватикан, другое, суверенное государство, римские полицейские просто не смогут там действовать. Даже если ябуду стоять вметре от них, но на ватиканской территории, они не смогут ничего сделать, потому что их власть там заканчивается. Обратной стороной этого является то, что на территории Ватикана ямогу пропасть, иникто иникогда не узнает отом, что со мной произошло…
        Швейцарские гвардейцы перекрывали вход, туристы мешали им вэтом своей суетой. Были уних ипистолеты, но язнал, что они их не применят- побоятся, что пуля попадет вкого-то на территории Италии. Постоянно нажимая на сигнал, янаправил машину вворота, молясь отом, чтобы никого не задавить.
        Так, постоянно сигналя, явлетел на площадь Пия Двенадцатого. Слава богу, людей совсем немного- разбежались от стрельбы, испугались. Дальше была базилика иплощадь Святого Петра, служители разбирали стулья игрузили их вмашины- видимо, было что-то вроде мессы. Не зная, куда ехать, яповернул руль влево. Просто потому что все втаких случаях поворачивают вправо, авот явлево хочу!
        И оказался прав! За полукруглой коллонадой портика была дорога, через которую я, стукнув пару машин, прорвался. «Альфа» была легкая, но мощная, крыши не было, и япрекрасно мог все видеть. Яувидел какое-то здание иснова повернул налево, едва не сбив человека впурпурной мантии. Архиепископ повалился на землю, но от страха, ане от того, что яударил его машиной…
        Дорога упиралась встену, невысокую, аккуратную, совсем не похожую на стену рыцарского замка,- просто эта стена отделяет маленькое государство от остального Рима. Здесь яповернул направо, потому что опять налево означает, сделать круг. Иоказался ужелезнодорожной станции[31 - В Ватикане есть железная дорога сдвумя станциями. Их отделяет друг от друга семьсот метров. Выходит она на общеитальянскую магистраль, так что это не просто причуда.].
        На мою машину смотрели сизумлением- машины здесь были, но все необычные, на внутренней территории Ватикана можно использовать только электромобили имашины на водороде. Стрельбы здесь, видимо, не слышали, швейцарские гвардейцы оказались явно не на высоте ине перекрыли территорию.
        И ясбросил скорость. Идаже помахал кому-то рукой…
        Надо было найти гелидром. Или хотя бы место, где можно перебраться через эту чертову стену. Гостить втюрьме Ватикана мне не улыбалось…
        ГРАФ СНОУДОН
        Громыхнуло. Снова истерически закричали люди, полетели осколки, барабаня по кузовам машин. Граф увидел искореженную, почти затянутую дымом машину, где сидели его друзья, ипонял, что им уже не помочь.
        Киллера, которого он застрелил вспину, на тротуаре не было. Только мотоцикл- черный, как и унего,- валялся на асфальте, заднее колесо еще крутилось…
        - Эй, ты!- крикнул кто-то.
        Даваться живым граф не собирался.
        Перемахнув через капот машины, он подбежал кчужому мотоциклу, рывком поднял его. Мотоцикл был похож на его мотоцикл,- только впереди две квадратные, ане круглые фары, типичный германский «механицизм». Мотоцикл тяжелый инаверняка очень мощный. Граф слышал, что содного из мотоциклетных моторов мотористы баварских моторных заводов сняли двести лошадиных сил слитра рабочего объема при двадцати тысячах оборотах вминуту. Этот германский стальной дьявол должен был вывезти его хоть из преисподней.
        За спиной стреляли; обернувшись, он увидел всполох полицейской мигалки. Попал…
        Стартер на «БМВ» оказался именно там, где идолжен был быть, имотоцикл оказался не поврежден, он был спроектирован так, чтобы выдерживать иболее серьезные падения. На нажатие кнопки стартера баварский двигатель отозвался нарастающим утробным воем, сделавшим бы честь игрешнику ваду…
        Граф принял то же решение, что и я- скрываться в Ватикане, проехать через весь город, перелезть через стену или там какие ворота найдутся… ираствориться в Риме.
        На площадь Собора Святого Петра он въехал на заднем колесе- мотоцикл оказался более дерганным, чем его «Триумф», ина привычное нажатие на рукоятку газа он просто вставал на заднее колесо. Кто-то закричал что-то на языке, который он определил как швейцарский немецкий, он видел людей соружием, но они не посмели стрелять, все-таки по краям площади жались туристы, государство это было слишком маленькое, чтобы стрелять. Вотличие от меня граф Сноудон знал Ватикан, потому что ему довелось побывать здесь, ион сознательно повернул влево, потому что знал- именно там дорога, которая ведет кжелезнодорожной станции идругим зданиям Ватикана. Попасть внего, всадника на мощном мотоцикле, было очень сложно…
        ВИЦЕ-АДМИРАЛ КНЯЗЬ ВОРОНЦОВ
        Дороги в Ватикане достаточно скверные. Не втом смысле, что яма на яме, это государство слишком малого размера, чтобы иметь неухоженные дороги. Напротив, это были лучшие дороги, которые явидел,- идеально замощенные, обсаженные зелеными насаждениями, сбесшумными электромобилями. Но при этом они не имели указателей- совсем никаких- ибыли проложены совершенно беспорядочно. То есть, если внормальных городах дороги проложены упорядоченно, ввиде расходящихся лучей от центральной площади или круга, или прямые,- то тут дороги изобиловали непонятыми поворотами, перекрестками ивообще шли непонятно куда.
        Дорога, на которую япопал, уходила вправо, исоседняя тоже. Япоехал по ней, потому что иного выбора не было, ипопал на перекресток, на котором сходились не две, ачетыре или даже пять дорог, причем на этом перекрестке не было никакого регулирования изнаков. На меня едва не налетел электромобиль, похожий на гольф-кар, машину, которую используют для перемещений по гольф-полям, только вместо одного ряда сидений были два, иоба были заняты. Ясостроил на лице любезную улыбку иобратился кпассажирам на итальянском, попросив их показать направление кватиканскому гелипорту. То ли опешив от моей наглости, то ли всилу христианской общности людей пассажиры электрокара, на двоих из которых были пурпурные одеяния, показали мне дорогу: оказывается, яехал совсем не туда, яехал на север, агелипорт расположен вюжной части города-государства, точнее, вюго-западной.
        Почему мне нужен был гелипорт? Да потому, что там должны были быть невысокие стены, могла найтись истремянка для обслуживания вертолета. Или сам вертолет…
        Очень быстро выяснилось, что яеду по встречке- здесь, похоже, все дороги были содносторонним движением. Яедва уклонился от ошалевшего человека, сделал еще один поворот.
        И тут яувидел наконец эту гребаную площадку. Она представляла собой всего лишь замощенную кирпичного цвета камнем площадку всамом углу ватиканского комплекса укрепостных стен. Но самое главное- на ней был чертов вертолет…
        То, что я иожидал- вертолет. Последняя надежда выбраться из всего этого дерьма…
        Это был «Белл». Самый распространенный вмире вертолет, единственный, который был принят на вооружение пятью мировыми державами[32 - Знаменитый Bell UH-1. Принят на вооружение в САСШ, в Италии выпускался Augusta, в Германии- «Мессершмиттом», в Японии- «Мицубиши», в Великобритании- «Вестландом» сдвигателем «Роллс-Ройс». Закупался также африканской Францией. Единственной крупной державой, где он не был принят на вооружение, была Россия, но несколько десятков было закуплено у Германии вцелях обеспечения учебного процесса.] ивыпущен тиражом более тридцати тысяч машин. Именно на таком нас учили летать, потому что это самый распространенный вертолет упротивника, аспецназовец должен уметь использовать любую технику противника. Это один из самых простых вуправлении вертолетов, прощающий многие ошибки. Аэтот вертолет, похоже, усовершенствованный Bell 214ST, самая последняя двухдвигательная версия сдальностью полета втысячу километров….
        Черт, это же папский вертолет! Ну да, вон папский герб на дверце, желтый икрасный…
        Остается надеяться на то, что он заправлен. Наверняка заправлен, япомнил, что ватиканский вертодром используется восновном для доставки Папы во Фьюмиччино иобратно, заправочного оборудования здесь не видно- наверное, заправлен. По уму, ябы изаправлялся во Фьюмиччино, ипрофилактику там делал. Но все же… черт его знает…
        Черт… непросто вспомнить инструкцию по пилотированию втот самый момент, когда утебя на хвосте куча неприятностей.
        - Давай сюда!
        Черт… как было бы проще, если бы ябыл один…
        Засунув Крис всалон- слава богу, он не был закрыт,- япролез на место первого пилота. Есть вертолеты сперегородкой между десантным (пассажирским) отсеком ипилотской кабиной иесть без таковой. Этот был без перегородки, что очень удобно. Зато кто-то поставил посреди пустого пассажирского салона одно роскошное кресло. Все равно что трон… понятное дело, у Папы имашины все такие. Рядом с Папой никто быть не может…
        Ладно… Счего начинаем…
        Взлет, как японимаю, ни укого запрашивать не приходится. Вышки здесь не видать, аесли бы она ибыла,- вряд ли бы мне дали разрешение. Пристегнуться… включить питание… так, приборная засветилась, топлива почти полные баки- отлично! Красным ничего не горит… педали иручку управления висходное, ручку по центру, педали не трогать. Запуск двигателей… есть, пошли лопасти. Добавляем обороты… ветра нет совсем, япочему-то помнил, что при ветре взлетать очень тяжело, атут стены со всех сторон. Плавно добавляем обороты до тех пор, пока вертолет не начнет подниматься ввоздух, итут же задействуем педали, чтобы парировать…
        Кажется, взлетели…
        В блистер явидел бегущих савтоматическими винтовками швейцарских гвардейцев, но стрелять они не стреляли…
        И тут кщеке прижался противно знакомый холодный предмет.
        - Привет, русский…- прокричал кто-то со спины.
        А чтоб тебя… Сукин сын.
        - Давай, стреляй!- прокричал вответ я.- Ты подохнешь чуть позже, чем я, вот ивсе.
        - Ты умеешь водить вертолет?
        Насчет этого… сложно сказать, все-таки перерыв значительный.
        - Да!
        Британец наскоро меня охлопал… но так, чтобы не подставиться самому. Оружия не нашел.
        - Отстань, сукин сын, ты мне мешаешь! Или садись илети сам.
        - Куда мы летим?!
        - Кчертовой матери, как можно дальше от всего этого дерьма!
        Британец хлопнул меня по плечу:
        - Отлично, русский! Мне это подходит.
        20 июня 2014 года
        Побережье Сицилии
        Этому англичанину яне соврал, я исам не знал точно, куда мы летим, просто уносил ноги из Додж-Сити. Деваться в Италии мне было некуда, кроме одного места- Сицилии, где ямог найти друзей. Для того чтобы оказаться на Сицилии, нужно было лететь строго на юг, немного отклоняясь на юго-запад. Все, что уменя было,- это навигационные системы самого вертолета, курс яне запрашивал ине прокладывал, нормальных навигационных карт полетного района не учил, что отвечать вслучае, если нас запросит система ПВО, не знал. Апотому япросто пытался поддерживать вертолет ввоздухе ишел на юг, стараясь как можно меньше расходовать топливо.
        И примерно прикидывал, что делать сэтим британским козлом.
        То, что он появился не просто так,- я вэтом ине сомневался- следит либо за мной, либо за Крис. То, что Крис всговоре сним… вот это не казалось мне праводоподобным… по нескольким причинам. Немного по-другому была бы поставлена игра, ктому же подстраховщики обычно не выходят на контакт со страхуемым.
        Оружие уменя было. Тот маленький «глок». Но достать его незаметно практически невозможно. Хотя бы потому, что управление вертолетом требует постоянного внимания, и, если яначну доставать пистолет, вертолет сразу задергается, ибританец все поймет. А унего пистолет уже вруках.
        Чертовы британцы, что им вообще надо? По моим прикидкам, именно британская разведка должна была иметь господствующие позиции в Ватикане. Тогда как объяснить эту перестрелку на Виа делла Консиллиационе?
        Вертолет управлялся легко. С «Беллом» яимел дело двадцать слишком лет назад, он имелся вучебной эскадрилье. Очень простой вуправлении вертолет, нетребовательный кмастерству пилота, недаром так распространен по всему миру…
        Мы шли через всю Италию. Мне удалось найти нитку железной дороги, ее я идержался, помня отом, что она идет на самый север страны- при полете «вслепую» надо придерживаться каких-то ориентиров, тем более если не знаешь район полетов. Рим давно был уже позади, мы плыли над холмами, покрытыми зелеными полями оливок ивиноградников, над деревушками инебольшими городками, вкаждом из которых сконцентрированы сотни лет исторического опыта жития. Если на пути попадался большой город, яего обходил, чтобы найти стальную ленту дороги уже за ним. Местность становилась все более дикой игористой, юг Италии- все равно что Сицилия, если не круче. Здесь выращивают марихуану, строят подпольные фабрики по отшиву одежды, где работают рабы, издесь самые красивые девушки во всей Италии. Правда, ккаждой красивой девушке прилагается отец ипара братьев собрезами, ато и савтоматами…
        Потом была Мессина, и яувидел мост. Огромный мост, который двадцать лет строила вся Италия, вцентре он резко взмывал вверх, чтобы пропускать даже самые большие круизные лайнеры исупертанкеры. Мост назвали именем итальянского революционера Джузеппе Гарибальди, иэто было очень плохо. Ябы назвал его именем того монарха, который заложил истроил его. Так, Керченский мост назывался именем Александра Четвертого. Бессмысленно называть такие мосты именем революционера, они не могут строить, они только разрушители.
        Впрочем, это было единственное плохое, что было втом мосте.
        - Как дела, русский?!- Англичанин снова сунулся вкабину. Очем-то они с Крис говорили, яслышал, но не разобрал, очем.
        - Топлива мало. Надо садиться.
        - До побережья дотянем?
        - Думаю, что да! Яподберу место!
        В этот момент янарочно резко качнул ручку- ибританец едва не упал сног.
        - Эй! Ты говорил, что умеешь управлять!
        - Просто сиди на месте ивцепись во что-то. Ясно?
        Поймал яего очень просто. Яуже освоился свертолетом вполне имог позволить себе немного… хулиганства, скажем так. Над присмотренным для посадки заброшенным изаиленным пляжем- топлива совсем почти не было- ясделал еще пару резких маневров, апотом начал сажать вертолет…
        Когда ввертолете начинает мотать,- хватаешься за все, за что можно, тем более что тут нет сидений, один проклятый трон. Иеще при полете на вертолете профессиональные военные приводят оружие вбезопасное состояние, выбрасывают патрон из патронника иставят оружие на предохранитель, ато имагазин отсоединяют. Это на уровне инстинкта, случайный выстрел при болтанке ввертолете более чем возможен, апуля, попавшая вдвигатель, может привести ккатастрофе. Я ирассчитывал на то, что англичанин сочтет меня невооруженным иуберет пистолет. Тогда уменя появится небольшой шанс, как только мы будем высаживаться. Очень небольшой, но шанс.
        Вертолет плюхнулся на черный от вулканического пепла песок. Приехали…
        Двери вэтом вертолете были очень широкими, поскольку изначально вертолет разрабатывался так, что пехота должна была иметь возможность вести огонь своздуха по земле. Чтобы их открыть, надо было приложить усилие двумя руками- янадеялся, что британец не заставит даму открывать дверь. Как дверь поехала по направляющим, ясунулся за пистолетом, который уменя был вкобуре на лодыжке- совершенно идиотское расположение второго пистолета, но иногда ничего другого не остается. Британца яне видел, просто на слух предполагал, где он. Вырвал уже готовый кбою пистолет, резко развернулся, увидел направленный на меня метров сдвух ствол- англичанин оказался проворнее ипредусмотрительнее, чем яожидал. Но он почему-то не выстрелил, а явыстрелил, дважды, иангличанин рухнул на черный, пропитанный соленой водой ивулканическим пеплом песок…
        - Да вы что, сума оба посходили?!- заорала Крис, бросаясь ксвоему соотечественнику.- Вы спятили?
        Я держал англичанина под прицелом, хотя Крис закрывала его своим телом. Стрелять не хотелось, хотелось плюнуть, развернуться иуйти. Но… проклятое дворянское воспитание давало осебе знать. За женщину, которую вверила тебе судьба, ты должен быть готов отдать свою жизнь. Вот так просто…
        - Кто он? Как он оказался ввертолете? Ты работаешь вместе сним?
        - Он просто меня… какого черта, надо ему помочь!
        Я опустил пистолет.
        - Аптечка ввертолете, рядом спилотским сиденьем. Валяй.
        Пистолет англичанина яподобрал ипроверил- внем не было ни единого патрона. Чертов сукин сын.
        Десять минут Крис, злобно сопя, пыталась правильно наложить повязку, потом расплакалась. Яподошел, поправил, сделал как надо. Хоть это ибыл проклятый англичанин… все же живое существо. Да изаконы чести гласят, что милосердие кповерженному врагу не унижает, анаоборот, возвышает мужчину. Хотя ячетко понимал, что вследующий раз, когда мы схлестнемся сэтим парнем, все может быть по-иному, ипомешать этому мог бы только контрольный выстрел вголову.
        Мог бы. Втом-то все идело.
        Крис продолжала плакать, привалившись кколесу вертолета. Яее понимал. Было страшно, было больно, ивпереди не было никакого просвета. Люди… яимею ввиду обычных людей, не готовых пулями прокладывать себе путь,- обычно ввязываются вистории, ни очем не думая, иначинают понимать только так, сидя утрупа. Это влучшем случае- вхудшем они сами превращаются втруп, так ничего ине поняв.
        - Давай просто поговорим,- сказал я.- Ты его знаешь? Кто он такой?
        - Не… яне знаю!
        - Он тебя знает? Как он оказался ввертолете?
        - Это… Алан. Он… полицейский…
        Да… черта сдва.
        - Ты его не первый раз видишь, да?
        - Да…
        - Агде был первый?
        - В Милане…
        - Расскажи…
        Даваясь слезами, Крис рассказала. Как она поехала в Милан. Как не нашла там того, чего ожидала найти. Как на нее напали цыгане. Как этот парень ее спас. Потом как она видела то, что яопределил как черную мессу. Ипро то, что этот парень забрал ее тогда. Конечно же, он наврал ей про то, что занимается похищенными. Чушь это все собачья, сами британцы- знатные похитители людей имистики. Одно «Общество Золотой зари» чего стоит.
        И эта история мне не нравилась. Очень. Хоть я внее иповерил, вней были явные признаки ИГРЫ.
        - Давай проясним наши отношения, Крис,- сказал я.- Крис, это твое настоящее имя? Тебя действительно так зовут?
        - Да… Можешь мне не верить, но да…
        - Хорошо. Ты работаешь на английскую разведку?
        Крис ничего не ответила, она прекратила плакать исейчас просто сидела увертолетного колеса, сжавшись вкомок.
        - Крис, если даже это итак, яне буду убивать тебя. Ты спасла моего сына, ятебе должен. Ты должна знать правила, если ты из разведки- долг должен быть отдан, долг важнее всего. Если ты из Песочного дома, япросто уйду, только ивсего. Или помогу тебе выбраться из страны, если ты этого желаешь. Долг есть долг, и япредпочел бы…
        В следующую секунду яполучил пощечину, да такую, что искры из глаз. Признаюсь честно- пропустил…
        - Черт тебя побери! Никакая яне шпионка! Яжурналистка, понимаешь? Журналистка! Яделаю репортаж-расследование. Можешь думать обо мне что угодно, но яжурналистка… ине более того! Да пошел ты!
        - Она права…
        Я резко повернулся. Парень, которого яподстрелил, смотрел на меня.
        - Она права…
        - Двадцать второй полк, крыло контрреволюционной войны, яправ?- спросил я.
        - Никак нет…- сказал раненый,- Алан Сноудон, двенадцатый граф Сноудон. Егермейстер Его Королевского Величества, квашим услугам…
        С графом Сноудоном яразговаривал недолго- все равно он понимал, что яему не поверю, да и я всамом деле не собирался ему верить. Просто надо было прояснить кое-какие моменты, и яих прояснил.
        Услуга за услугу- ядостал из кармана всю наличность, которая уменя была, разделил ее пополам. Аналичности уменя было много- старая привычка преступников, мафиози иразведчиков носить при себе наличность. Свой телефон ятоже бросил ему. Перед этим отошел исделал два звонка, абольше он мне не нужен. Если будут искать по телефону, найдут… хм… не совсем меня.
        Из любой, самой дрянной ситуации надо уметь извлекать выгоду.
        - Заряжен, оплачено сто минут вперед. Роуминг тоже оплачен. Аптечка утебя есть. Деньги тоже. Город вон втой стороне. Новую одежду украдешь или купишь, если надо. Денег хватит на паром до Гибралтара иеще останется. Не поминай лихом…
        - Мы должны взять его ссобой,- сказала Крис.
        - Ты хочешь его тащить на себе? Лично я- не испытываю ни малейшего желания.
        Я взял Крис за руку.
        - Пошли. Расскажешь по пути, как ты умудрилась вляпаться во все вэто…
        Лондон, Англия
        Редакция газетного холдинга News Corp.
        5 мая 2014 года
        Вчера в Лондон пришло настоящее лето…
        Тихое ине слишком жаркое, типично британское лето, сзеленой листвой, экстремалами на Темзе, которые рисковали заниматься серфингом, ловко уворачиваясь от барж[33 - Британцы, кстати, напрасно жалуются на погоду. По сравнению со слякотной Москвой- в Лондоне погода просто отличная…]. Правда, почти каждый на улице помнил, что это второе лето после Национального поражения…
        Лондон практически не бомбили. Внего попали только две ракеты, обе- в Тауэр, отчего старые вороны Тауэра погибли или покинули это место. Основной удар русских пришелся на военные базы, асамый страшный- на места базирования ядерного оружия. Вэтой войне, известной как «девяносточасовая» война, участвовали только сверхдержавы, ибыло применено только сверхчистое ядерное оружие, дающее при взрыве радиоактивные изотопы спериодом полураспада максимум несколько минут. Таким образом, Индостанский субконтинент пострадал куда больше, чем метрополия, аосновные разрушения пришлись на базы ВМФ, где базировались британские подводные ракетоносцы. Страшный удар пришелся по базе в Скапа-Флоу, хотя там мало что оставалось- Британия вэтот момент вела войну со своим давним союзником ибывшей колонией- Североамериканскими соединенными штатами. Эта война закончилась худо- Британия сама из субъекта геополитики превратилась почти что вобъект.
        Чувства британцев после национального поражения нельзя было описать обычными словами. Гнев, горе, ненависть, досада- все слилось вядовитом коктейле. Наверное, рухнула бы монархия, если бы не одно «но»- молодой монарх служил вармии, причем вгорячей точке, иво время вторжения принял на себя командование Британской территориальной армией, готовясь кпрактически безнадежному бою сподходящей кстране Великой армадой. Русские тогда шли ва-банк, они сформировали огромную флотилию из судов, базирующихся на Балтике и усеверных берегов, центром этой армады были четыре атомных ударных авианосца. Подобных армад никто не видел свремен семьдесят седьмого ударного соединения[34 - Североамериканский флот на Тихом океане в 1965-1984 годах был сведен всемьдесят седьмое ударное соединение, вкоторое постоянно входили от четырех до шести атомных ударных авианосцев. Соединение приняло активное участие в Тихоокеанской войне, как атакуя Индокитай сморя, так иведя бои сяпонскими авианосцами на заключительном этапе войны.]. Никто не хотел прощать молодого монарха за унизительный мирный договор, после которого Армада
повернула назад. Но Его Величество ине нуждался впрощении…
        В этот тихий утренний день, очень рано утром, из одного из домов построенных на месте доков и трущоб Вест-Энда, кприпаркованным внизу машинам выскочила… ну, скажем так, не совсем одетая девица. Аза ней бежал парень… одетый немного получше ивыделяющийся длинной бородой, какую почему-то модно носить всреде интеллектуалов.
        Девица решительно рванула дверцу своего «Остин Метрополитен», но парень схватился за нее раньше, чем она успела захлопнуть ее.
        - Какого черта, что тебе не так опять?- заорал он фальцетом.
        - Что мне не так? Мне просто не нравится, что ты импотент, Питер!
        - Импотент? Да? Это счего ты взяла?!
        - Да стого! Эту квартиру купили тебе родители. Твое место в банке купили тебе родители! Что ты сделал всвоей жизни сам, а?
        - Послушай, уменя ничего сней не было!- закричал парень.- Это всего лишь моя кузина! Она просто приехала погостить, иточка! Не своди со мной счеты!
        - Да пошел ты!
        Девица рванула дверцу, ипарень отскочил, взвыв от боли исхватившись за прищемленный палец. Возможно, сломанный палец.
        Она усмехнулась инажала на газ…
        Утром движения на улицах почти не было, пробки начнутся примерно через два часа, когда основная масса лондонцев хлынет на работу из пригородов. Сэтим пытались бороться- например, один не совсем здоровый человек, избравшийся мэром города, придумал, чтобы водин день пускать в Лондон только машины счетными номерами, вдругой- снечетными, это привело лишь ктому, что люди стали покупать две машины вместо одной. Но у Крис- так звали эту девицу, столь решительно порвавшую свозлюбленным,- была только одна машина. Правда, карточка «пресса» на стекле давала кое-какие привилегии.
        Крис подсчитала по времени. Получалось, что до утренних пробок она должна успеть заскочить на квартиру, принять холодный душ- горячего можно не ждать, она не включила бойлер[35 - Мало кто знает, сколь примитивными на Западе бывают коммунальные системы. Например, наличие горячей воды даже вприличной квартире или доме - отнюдь не данность, надо включать бойлер. Практически нигде не встретишь ицентрализованного отопления. Камин, грелка сгорячей водой впостель, отопительная установка на один дом, работающая даже не на газе, ана мазуте.]. Холодный душ… бр-р-р… настоящая мерзость, но она готова на все, только бы смыть ссебя ощущение того, что кней прикасался этот подонок. Потом надо выехать на работу, чтобы успеть до пробок. Позавтракать дома она не успеет… но можно будет перехватить что-то на скорую руку вцентре.
        Господи, какая же она дура…
        С Питером она познакомилась на волонтерской акции, которую устраивали ее друзья. Он показался ей милым икаким-то… беззащитным, что ли. Его родители отчаялись пристроить его вбизнес, которым они владели, ипросто купили ему шикарную квартиру иместо аналитика винвестиционном банке. Сейчас из-за войны инвестиционный бизнес в Лондоне переживал совсем не легкие времена, но Питер из-за этого переживал совсем не много, его счета оплачивал не он сам. Он был буддистом… точнее, думал, что он буддист, ион увлекался живописью импрессионистов. Крис он заинтересовал, потому что сним было очем поговорить. Она не хотела иметь дело ссолдатней ивсякими хулиганами сих вечеринками, драками, пивом до блевоты иадреналином. Она считала себя выше этого.
        Потом оказалось, что Питер неспособен сам даже за электричество заплатить, вместо пива он увлекается травкой иготов трахнуть любую девицу, которая этого захочет. Втом числе исобственную родственницу. Импотент… это было впереносном смысле. Не способный ни на что дельное…
        Домик, вкотором она снимала комнату по годовому арендному договору, был выстроен водна тысяча восемьсот восемьдесят пятом году, но по-прежнему сиял белой краской старомодных ставней. Она бросила машину, буквально взлетела по лестнице на второй этаж и…
        Дверь не была заперта.
        Крис никогда иникому не давала ключей ине приводила ксебе мужчин, она считала, что мужчина, не заработавший себе на собственное жилище, как бы ине мужчина. Ключи были вединственном экземпляре, унее и умиссис Девонн, вдовы бригадира Девонна, владелицы этого дома…
        - Миссис Девонн?- неуверенно позвала она.
        Ответа нет.
        У Крис не было никогда никакого оружия, но она была британкой, абританки считают это нормальным. Она осторожно толкнула дверь.
        - Кто здесь?!
        Ответа не было.
        Она включила свет, прошлась по квартире. Все вещи лежали на месте, даже ее гордость- ноутбук от Apple ститановым корпусом, то, что должны были впервую очередь забрать взломщики,- осталась на месте.
        Заперев дверь, она быстро прошла вванную. Черт бы все побрал!
        News Corp- гигантская медийная корпорация сбольшими активами по обе стороны океана- принадлежала австралийскому медиамагнату Руперту Мердоку. Типичный self-made man, начинавший в Австралии снебольших газетенок, апотом скупивший «желтые» издания по обе стороны океана- из подателя сплетен ислухов он превратился вреспектабельного бизнесмена сбольшим весом вэкономике иполитике. Теперь корпорации Мердока принадлежали такие издания, как The Times и New York Post, атакже агентство деловой информации Dow Jones со своим индексом, определяющим температуру североамериканской экономики. Были у Мердока активы и в Италии, и в Священной Римской Империи, владел он некоторыми сетями в Интернете. Из России его выдворили втысяча девятьсот восемьдесят первом, навсегда запретив какой-либо бизнес в России, итогда же русская разведка занялась Мердоком как манипулятором, распространяющим черный пиар ипредставляющим угрозу российским международным делам. Расследование уперлось втупик, но происхождение денег, на которые Мердок начинал бизнес, установить так ине удалось. Аводиннадцатом году, незадолго до Второй мировой,
грянул скандал, когда выяснилось, что подконтрольные Мердоку издания используют незаконные методы получения информации, прослушивают десятки политических деятелей исотни, если не тысячи простых граждан. ВРоссии это привело бы ксудебному разбирательству и, скорее всего, конфискации, в Британии- всего лишь котставке руководства компании идосудебному урегулированию претензий свыявленными пострадавшими. Никого не насторожил тот факт, что из политиков под прослушку попали только члены определенных партий…
        Именно вэтой «фабрике новостей» работала Крис последнее время.
        Рабочее место Крис располагалось вбольшом зале, который был разгражден на клетушки полупрозрачными стенами. Место для подключения ноутбука кпитанию и Сети, справочники, втом числе желтые страницы Лондона, еще какая-то дрянь, неудобный стул. Об удобстве журналистов здесь не заботились, скорее наоборот. Считалось, что волка ноги кормят ичем неудобнее рабочее место, тем больше журналисты будут проводить времени в «полях».
        Невыспавшаяся, заведенная излая, она плюхнулась на свой стул. Запустила ноутбук, даже забыв подключить его кпитанию.
        Сидевшая рядом сней рыжая разбитного вида девица, специалист по «светской хронике», точнее, по слухам игрязи,- сочувственно улыбнулась.
        - Нелегкая ночка?
        - Скорее нелегкое утро.
        Вчера Крис перебрала… просто потому, что ей надо было набраться смелости перед разговором с Питером. Он не был ей нужен, но она не знала, как ему это сказать. Питер… вобщем, он был из тех, про которых говорят: «Его единственное достоинство втом, что он не пьет».
        Как потом оказалось,- скандал прошел очень даже… ивполне логично закончился расставанием.
        - Эй!
        На стол шлепнулся пакет.
        - Привет, девочки!
        - Привет, Дэмиан!- томно сказала рыжая Шейла.
        Дэмиан, вобязанности которого входило втом числе сортировать иразносить почту, был открытым педерастом. Поэтому некоторые дамы вредакции упорно старались соблазнить его.
        Крис посмотрела на пакет, вкоторый была упакована ее почта. Странно… что-то всего очень много.
        Очень странно.
        Она достала маникюрную пилку для ногтей ивскрыла пакет. Пакеты спочтой всегда так ираздавались- взапечатанном виде. Это потому, что ужурналистов были свои информаторы, иперехватить чужого информатора или просто его выдать, чтобы насолить,- бывало итакое. Обстановка вжурналистском коллективе была отнюдь не дружной, скорее это напоминало собачьи бега, где каждый стремится добежать первым, огрызаясь икусая друг друга.
        На стол вывалились кассета вдавно устаревшем формате Video-8, предназначенном для аналоговых видеокамер, имевших хождение ввосьмидесятых-девяностых годах, затем еще одна, затем какие-то бумаги впрозрачном заклеенном пакете.
        Она не знала, что это за бумаги.
        Первым делом она подумала, что Дэмиан ошибся иэто предназначено не ей. Покидав все обратно впакет, она бросилась за Дэмианом, который катил тележку между рядов.
        - Дэмиан! Ты уверен, что это мне?
        Маленький, чем-то похожий на Монти Пайтона человек повертел пакет.
        - Ну вот же. Точно тебе, вот наклейка.
        - Яэтого не заказывала… черт.
        - Подожди немного.
        Дэмиан закончил разносить, иони пошли вего кабинет, который был завален упаковками от разных служб доставки. Дэмиан достал журнал, который он до сих пор предпочитал компьютеру.
        - Ну, вот… доставлено курьером «Парсел-инт» вчера, восемь часов вечера. Принял ночной сторож… конечно, странно, что втакое время… сейчас.
        Дэмиану потребовалось совсем немного времени, чтобы найти нужную упаковку.
        - Ну, вот. Кристина Уоррен, репортер. Это ты?
        Кристина глубоко вздохнула:
        - Как думаешь, вэтом здании найдется переходник с Супер-8 на цифровой формат, а?
        - Можно поискать…
        - Теперь ты понял?!
        Да уж, понял. Кто-то, не зная, как легализовать информацию, решил найти дуру, которая сунет голову впетлю. Инашел.
        Интересно только одно- выбрали первую попавшуюся или все-таки следили? Наверняка не просто так, интересно только, по каким критериям отобрали.
        - Куда мы идем?
        - Кдороге. Это совсем рядом. Нас кое-кто заберет.
        - Кто именно? Кому ты звонил?- спросила Крис.
        - Друзьям. Нас заберут. Есть еще одно…
        - Что?
        Я пристально посмотрел на Крис. Не может быть, чтобы за ней не следили. Британские ублюдки- манипуляторы из разведки запустили ее вчужую страну, без всякой подготовки, даже без понимания того, что она делает,- просто чтобы голыми ногами она нащупывала мины. Чтобы посмотреть, где она подорвется, на чем. Не может быть, чтобы за ней не следили. Должно было быть какое-то дистанционное устройство слежки…
        - Телефон?
        - Что?
        Оказывается, ясказал это вслух.
        - Дай сюда телефон,- сказал я.
        Крис достала телефон, протянула его мне. Яоткрыл заднюю крышку, достал СИМ-карту иаккумулятор. Размахнулся и ссилой бросил: аккумулятор водну сторону, симку вдругую. Телефон втретью…
        - Эй!- возмущенно сказала Крис.- Мой телефон!
        - Когда все кончится, подарю тебе Vertu[36 - Одна из самых дорогих моделей сотовых телефонов вмире. Производилась в Великом Княжестве Финляндском, на личной вотчине ЕИВ. Вимперии это был самый развитый регион, потому что там не было налогов свысокотехнологичной промышленности. Как? Авот так- не было ивсе. Личная земля Его Императорского Величества, хочет брать налоги- берет, не хочет- не берет…], настоящий.
        В сотовом телефоне, безусловно, что-то было, по сути, сам сотовый телефон, даже не модифицированный,- готовое подслушивающее устройство, которое мы носим ссобой. Но полагаться на него как на основное- нельзя. Сотовый телефон может разрядиться, его можно потерять, забыть, его могут украсть. Нет, есть что-то еще…
        - Тебе делали операции впоследнее время?
        - Что?!- выпучила глаза Крис.
        - Операции. Медицинские операции. По любому поводу? Ты падала? Что-то ломала? На тебя нападали?
        - Господи, да нет же.
        Отпадает. Что может быть еще. Серьги? Нет, серьги женщины меняют. Как любую другую бижутерию, как иодежду, как иобувь. Не меняют только…
        Я схватил Крис за руку. Так иесть.
        - Откуда это?
        - Какая разница…
        Я огляделся по сторонам. На берегу, где мы высадились, было отнюдь не чисто, это было не туристическое место… Прибой выносил из Мессины на берег всякую дрянь. Ясделал несколько шагов иподобрал бутылку. Стеклянную бутылку.
        - На, попробуй…- протянул ябутылку Крис.
        - Что?
        - Твое кольцо. Внем бриллиант?
        - Конечно!- возмущенно сказала Крис.- Тебе не кажется…
        - Не кажется. Бриллиант режет стекло. Попробуй порежь эту бутылку. Надо убедиться, что это и всамом деле бриллиант. Давай же…
        Крис посмотрела на бутылку. Бутылка была грязной, вся втине.
        - Господи…
        - Давай помогу.
        Крис отдала мне кольцо. Я ссилой надавил камнем на бутылку, попробовал провести. Никакого результата… Еще раз… Ничего.
        - Видишь?
        - Что это значит, черт возьми?
        Как ядогадался? Да очень просто. Разведке никогда не выделяют достаточно денег. Ипросто глупо тратить выделенные средства на настоящий камень впередатчике, замаскированном под кольцо салмазом. Сойдет ифианит.
        - Это фианит. Кубический цирконий. Известный во всем мире заменитель алмазов. Большинство дорогих ювелирных гарнитуров изготавливаются сразу вдвух экземплярах: снастоящими алмазами, чтобы держать его всейфе, и сфианитами- чтобы носить. Чтобы распознать фианит, самое простое- это порезать стекло либо окунуть его вводу. На фианите останутся мельчайшие капельки воды, вто время как алмаз не удерживает воду, он слишком гладкий итвердый…
        Достав нож, яподковырнул камень- он поддался неожиданно легко. Внутри было то, что яожидал.
        - Вот посмотри. Передатчик глобальной системы позиционирования. Они отправили тебя на смерть исмотрели, где именно ты подорвешься.
        Крис взяла кольцо…
        - Но вэтом есть икое-что хорошее. Теперь ятебе верю. Если бы ты была агентом британской разведки, ты бы знала отаких вещах…
        Крис широко размахнулась- ибросила кольцо всторону…
        - На счастье?
        - Да пошел ты!
        Развернувшись, она пошла по пляжу, по моим прикидкам- всторону Мессины.
        - Кольцо, наверное, золотое было!- крикнул я.
        Она показала мне вытянутый средний палец ипродолжила дефилировать по грязному пляжу. Сорвалась…
        Ладно, бес сней.
        Женщина- ангел иль женщина- бес?
        Ставил вопрос пред собою мудрец.
        Да иответ- та, что мы выбираем
        На грани меж адским пеклом ираем…
        Не знаю, чьи это стихи, но точно про меня. Яникогда не умел ни выбирать женщин, ни обращаться сними. Поэтому я иодин до сих пор…
        Плюнув, яначал выбираться кдороге…
        Встречающие появились через десять минут после того, как явыбрался кусловленному месту. На дороге появилась пропыленная, явно повидавшая самые скверные сицилийские дороги семьдесят пятая «Альфа». Якак раз брел по дороге, увидев машину, встал.
        Когда машина остановилась от меня внескольких метрах, навстречу вылезли двое, оба сидели впереди. Уодного вруках обрез помпового ружья, открыто. Этот вылез сводительского места. Второй- такое ощущение, что зарабатывал на жизнь вкаменоломнях. Черная, промокшая от пота рубашка едва не трескалась на каменных плечах.
        - Бон джорно…- сказал я. Приветствие на сицилийском будет совсем другим- сабенерика, но произносить его не стоит. Никто не знает отом, что янемного знаю сицилийский диалект, вкорне отличающийся от итальянского, ипусть так оно ибудет. Если ты силен- показывай, что ты слаб, если ты знаешь- показывай, что не знаешь.
        - Бон джорно, синьор. Ищете кого-то?
        - Друзей.
        Стандартное представление мафии. Оба кивнули.
        - Садитесь, синьор…
        Мы сели вмашину. Пока все идет хорошо. Хотя, если плохо,- влюбом случае убивать меня пока не будут…
        - Amico…- сказал я,- уменя есть небольшая проблема. Япоссорился со своей женщиной, иона пошла вон туда. Как думаешь, где она может быть?
        Здоровяк пожал плечами:
        - Наверняка ловит машину на трассе, синьор. Поедемте проверим…
        Крис мы нашли почти сразу, она безуспешно пыталась поймать машину. Конечно же, никто не останавливался, потому что она здесь чужая. Сразу видно- чужая. Чтобы это понимать обычному жителю цивилизованной страны, надо пожить здесь несколько лет, потому что вцивилизованных странах не принято бояться. Люди просто подвозят друг друга, не ожидая подвоха. Аздесь таких подвохов бывает столько, жизнь настолько непредсказуема иопасна, что люди предпочитают держаться подальше от всего необычного. Из принципа «мало ли что»…
        Водитель остановил машину. Яопустил стекло. Вмашине, которая всередине восьмидесятых в Италии считалась роскошной, был отличный мотор, идеальное шасси иручные стеклоподъемники сзади…
        Какое-то время мы так ибыли- Крис шагала, держа поднятой руку сбольшим пальцем, аводитель поддерживал такую же скорость…
        - Нашел друзей?- первой не выдержала она.
        - Нашел,- отозвался я,- садись, тебя никто здесь больше не подвезет. Никому не нужны неприятности на свою голову.
        Крис ничего не ответила.
        - Садись, говорю. Если ты не думаешь осебе, окажи услугу мне. Если ты продолжаешь строить из себя- это не красит ни тебя, ни меня вглазах местных. Ты становишься непослушной женщиной, а я- мужчиной, который не может держать женщину вруках. Нам обоим нужно здесь немного уважения, если мы хотим остаться вживых. Садись, ну…
        Я открыл дверь машины со своей стороны. Было жарко…
        - Чертовы шпионы.
        Крис полезла вмашину.
        - Яне шпион,- поправил я,- яофицер разведки.
        - Да? И вчем разница?
        - Шпион- тот, кто предает свою страну. Разведчик- один из тех, кто ее защищает…
        - Спасибо за разъяснения…
        Машина уже набирала ход…
        21 июня 2014 года
        Близ Корлеоне, Сицилия
        Путь в Корлеоне, мекку мафии, не так прост, весьма неудобен ибезусловно опасен. Остатки цивилизации заканчиваются в Палермо, как только ты выезжаешь из этого города, ты вверяешь свою судьбу самому Господу. Атакже- верному, испытанному стволу идружеским узам, которые здесь определяют всю жизнь человека…
        Дорога на Порт-Катания, второй по величине ивлиянию город Сицилии после Палермо, называется Е90, она проходит по всему побережью Сицилии, включает всебя часть объездной дороги Палермо иявляется одной из красивейших дорог вмире, во многом схожа стеми, какие мы проложили в Крыму ина Кавказе.
        Но почти сразу же наша «Альфа» свернула ипокатила по дороге, которая больше пригодна была для мулов икоров. Скаждым метром мы все глубже погружались вжизнь этого неприветливого края, и, когда стала не видна уже Е90, отступать было поздно…
        Дорога шла вгору, узкую, она чем-то напоминала лезвие топора. Как потом яузнал, эта гора называлась Скорчиавачче, что дословно переводится как путь ккоровам. Коров, правда, здесь было немного, все больше козы…
        Не сказать, где больше было опасности- впереди или унас за спиной…
        А места здесь были красивыми…
        Это чем-то напоминало Крым… или некоторые районы Персии, вкоторых мне довелось побывать. Горы… но горы не столь высокие, чтобы быть бесплодными, то тут то там- на склонах террасные сады. Причудливый ландшафт местности изрезан впадинами, ущельями, отвесные склоны чередуются сдолинами, где оливки растут так густо, что непонятно, как их собирают. На склонах же видны стоянки пастухов истада скота… скотоводство на Сицилии больше развито, чем земледелие. Но ито идругое уступает рыбацкому промыслу…
        И за нами следили. Видимо, яслишком резко повернул голову всторону мелькнувшего на склоне солнечного зайчика… или это испуганная Крис видела беду во всем.
        - Это они?- резко спросила она.
        - Скорее всего, горный кварц,- успокоил ее я.
        Но сам не успокоился. На чьей стороне будет мафия? Достаточно ли будет здесь слова прибывшего из Нью-Йорка дона истарого пиетета перед Российской Империей иперед русским дворянством? Яне был вэтом уверен, но другого выхода не было…
        Двигаясь со скоростью не более двадцати миль вчас, мы въехали вселение, нечто среднее между большим селом инебольшим городком: потому что вцентре дома были больше чем водин этаж, ибыла настоящая городская площадь. Вгороде все замерло: машины на улицах, лежащие втени собаки икуры. Сиеста…
        Наша машина медленно выползла на городскую площадь, чуть покачиваясь на неровностях- площадь была замощена камнем, наверное, лет двести тому назад. Вцентре площади был фонтан скакой-то скульптурой, но сотбитой головой идавно утратившей свой первоначальный беломраморный цвет под натиском зеленых водорослей. Вода вфонтане не брызгала вверх веселой серебристой струей, амедленно сочилась, словно застывая на зеленом бархате прозрачными ледяными каплями…
        Джакомо Федо, барон ди Адрано, друг друзей, был одним из тех аристократов на Сицилии, которые сохранили идаже приумножили свои наделы: практически никому не удалось это сделать, авроскошных палаццо всякие нувориши открывали дорогие отели для новобрачных. Барон был одним из немногих, кто изначально нашел общий язык смафией, вто время как мафия создавалась как организация крестьян, направленная втом числе ипротив аристократии. Когда Муссолини чистил остров от мафии методами, которые не сделали бы чести исамой мафии, отец барона ди Адрано засел всвоем доме, отстреливаясь от карабинеров, вместе сним были его люди, несколько винтовок истанковый пулемет. Маленький Джакомо втот день получил ранение- уродливый шрам был заметен исейчас- иурок на всю жизнь. Старый Альваро Федо погиб, но отнять поместье усемьи Федо Муссолини не решился по многим причинам: маленький Джакомо вырос впоместье, стены которого были забрызганы кровью отца. Во время экономических реформ одним из первых он научился сосать деньги из Рима новым способом. Если раньше деньги просто пропадали, то барон ди Адрано сделал по-другому.
Полученные деньги он вкладывал внаркотики, продавал их, исходное количество денег пускал на то, для чего они ибыли предназначены, априбыль- всреднем четыреста процентов- вкладывал внедвижимость истроительство. Так он стал не просто богатым, ачрезвычайно богатым человеком. Тем не менее вбыту он оставался крайне неприхотливым человеком, ипо двору его палаццо деловито расхаживали куры…
        «Альфа» вкатилась во дворик иостановилась. Мы вылезли из машины, здоровяк вчерной рубашке махнул рукой инаправился вдом.
        - Мне… оставаться здесь?
        - Да. Тебя не тронут. Здесь считается позором тронуть женщину. Инфамита…
        - Хорошо. Только… возвращайся, ладно?
        Внутрь палаццо вели мраморные ступеньки, частично покрошившиеся, снабившейся втрещины землей, кое-где даже проросла трава. Изъяны колонн истен скрывал обильно вьющийся, радостно-зеленый плющ, дающий прохладу немилосердно-жаркими днями. Вцелом казалось, что этот огромный дом превратился впамятник самому себе, населенный привидениями икурами. Ту же парадную лестницу можно было быстро отремонтировать, но язнал, что никто не намеревается это делать. Дома здесь стареют вместе слюдьми…
        Джакомо Федо, барон ди Адрано встретил нас вбиблиотеке- мрачной высокой комнате, уставленной грубо сколоченными из местного каменно-твердого дерева полками. Тома книг, разного цвета переплетов, но одинаково старые стояли на полках, подобно батальонам солдат на поле боя.
        - Синьор барон…- сказал я икоротко поклонился.
        - Рад вас видеть вмоем доме, синьор князь…- убарона был сильный скрипучий голос.- Нечасто внаши края залетают такие… птицы. Тем более за которых поручились… такие уважаемые люди из Танжера.
        Я ничего не ответил.
        - Это мой младший, Лука…- представил здоровяка барон,- совсем от рук отбился. Надеюсь… смотря на вас, этот sceccu[37 - Осел (сицилийск.).] кое-что поймет для себя…
        - Синьор барон, надеюсь, мое присутствие не будет вам обузой…
        - Не будет, не будет…- Барон махнул рукой.- Скорее наоборот. Лука… скажи, чтобы вещи синьора отнесли вкомнаты наверху. Через два часа ужин, форма одежды… хе-хе… какая угодно. Унас здесь… деревенская идиллия, синьор князь. Ваша очаровательная спутница тоже может не стесняться…
        Если бы моя…
        Июнь 2014 года
        Близ Корлеоне, Сицилия
        Последующие дни растянулись вкакой-то бесхитростной череде, сладостной неге, которую яникогда не знал и, наверное, знать не хотел. Как-то так получилось, что явыбрал жизнь на высокой скорости,- здесь же все шло неторопливо. День тянулся за днем подобно капле меда, сползающей сложки обратно вбанку.
        Передав старшим- а всемье барона было семеро детей, из них пятеро- мальчики,- отлаженный механизм дел: коррупции при подрядах, наркоторговли, убийств,- Джакомо Федо, барон ди Адрано удалился всельскую глушь, всвое имение, оставаясь, однако, авторитетным доном, главарем мафии. Вложив некоторое количество денег вэтот парк и всухие, иссушенные солнцем склоны родной земли, барон создал достаточно преуспевающее сельскохозяйственное предприятие. Восновном на Сицилии выращивают оливки, барон же принялся разводить виноградники ивыращивать виноград на вино. На Сицилии никогда не было больших виноградников, народ здесь был слишком нищ, чтобы культивировать виноград на вино, ислишком занят усобицами иразборками. Просто удивительно, но на Сицилии, месте, где Европа касается Африки, идеальном для выращивания винограда, не было даже своих марок «вин, контролируемых по происхождению»[38 - Базовая характеристика хорошего вина. Вино, контролируемое по происхождению, означает, что при его изготовлении использовался только виноград со строго определенного района, со строго определенного виноградника либо даже со
строго определенной части виноградника. Миксты, то есть вина, сделанные из винограда неизвестно откуда, стоят намного дешевле.]. Барон решил восполнить этот пробел- типичные для сицилийского крестьянского хозяйства оливки унего росли только на задворках усадьбы, на месте, где раньше был парк. Сам парк был роскошный- пирамидальные тополя извенящие ливанские кедры. Он не был регулярным, британским, но вэтом-то ибыло его очарование. Итальянцы были полной противоположностью британцам: если британцы отличались маниакальной страстью упорядочивать мир вокруг себя, то итальянцы оставались заинтересованными наблюдателями, позволяя времени течь вего неспешной бесконечности…
        Ждать было особенно нечего, имне ничего не оставалось, как включиться вразмеренную жизнь поместья: учитывая произошедшее, мне стоило всегда находиться на виду улюдей. Больше всего проблем доставляли виноградники- они требовали постоянного внимания, а усицилийцев не было традиции культивирования винограда. Барон выписал откуда-то винодела, но тот, очевидно, не оправдывал его ожиданий, потому что барон даже замахивался на него палкой. Многие из тех, кто работал на винограде, брали ссобой обрез, во время работы он лежал рядом сфлягой. Это была Сицилия…
        Я никогда не был хорошим виноделом, признаю- уменя, равно как и уотца, как и удеда, времени на это не было. Однако нашему роду до сих пор принадлежали отличные виноградники в Крыму, и вдетстве яучаствовал вкое-каких работах на них вместе скрестьянами. Явспоминал, как шла работа на виноградниках, ирассказывал об этом барону, абарон от таких разговоров получал истинное удовольствие.
        Что же касается Крис, после всего произошедшего на «сапожке» она немного успокоилась иотмякла. Женщины здесь как сестры, исицилийские кумушки приняли ее всвое общество, забрав на кухню, чтобы научить готовить настоящие блюда сицилийской кухни. Погружение вопасные воды, то, очем она всегда мечтала, оказалось для нее слишком, и яее понимал. Не всем дано жить под давлением…
        Новый вертолет «Сикорский», тот самый, который явидел на борту авианосного корабля «Адмирал Колчак», ивпрямь был хорош. Ястоял на балконе поздним вечером испециально вслушивался… но при всем моем опыте не смог определить, где и вкаком направлении он прошел. Но слышать- слышал. Такой гул, негромкий, что-то похожее на глухой гул пчел вулье. Такой вертолет ивпрямь может проникать всамые опасные места, прикрытые сверхсовременными системами ПВО. Очень надеюсь, что нам не придется это испытать… одной войны более чем хватило.
        Через полчаса вдалеке, примерно вмиле от основного здания дворца, вспыхнул яркий белый огонь, вспыхнул ипогас. Специальная система подачи сигналов, встроенная вчасы. Это было вынужденной мерой- уменя не было прибора ночного видения, пришлось так. Оставалось надеяться, что здесь увсех крепкий здоровый сон… праведника.
        Надо идти…
        В поместье не было собак, асторожа сружьями восновном спали, поэтому для меня никакой проблемы выскользнуть за ограду не представляло. Яне знал, кого послали для связи со мной, где приземлился вертолет, но направления для меня было достаточно. Вэтом направлении дорога поднималась вверх,- и яшел вперед, посреди кустов оливы, высаженных не упорядоченными рядами, акак бог пошлет. Вруке уменя была палка, яшел неторопливо ишевелил палкой по земле иветви перед собой. Дело втом, что вкустарниках обожают ночевать змеи, если она услышит или почувствует палку, то поспешит уползти, потому что змея избегает нападать на то, что не может съесть. Но если на змею наступить, она ужалит, иничего хорошего вэтом не будет…
        Снова сверкнул огонь, подтверждая, что яиду правильно. Они были где-то на самом краю плантации игорного склона, ограды сэтой стороны не было, иоставалось надеяться, что никто вдоме не мучается от бессонницы, стоя ураспахнутого на ночь окна…
        - Господин адмирал…
        Я остановился.
        - Моритури те салютант…[39 - Идущие на смерть приветствуют тебя- по сообщениям историков, клич гладиаторов (лат.).]- отозвался я,- пиратам удачи.
        - Идите за мной. Мы уже нашли убежище…
        Убежищем оказалась небольшая пещера на горном склоне, совсем рядом. Здесь едва заметно пахло застарелым козьим дерьмом игораздо сильнее- неведомыми сицилийскими цветами, запах которых был тяжелым идурманящим…
        Фонарь не включали. Посланцев империи было восемь человек, впещере они едва-едва уместились…
        - Мы знакомы?- спросил я, хотя знал ответ.
        - Так точно, сэр…- ответил один из спецназовцев на английском языке,- перед самой Второй мировой. Вывоз агента из САСШ.
        У меня вчасах тоже был фонарик, явключил его. Как иследовало ожидать…
        - О, боже…
        - Что-то не так?
        Конечно, отправляя этих людей сюда, наши планировщики не смогли ничего придумать, кроме как вырядить их вформу итальянских морских пехотинцев. Содной стороны, логично, ведь Сицилия часть Италии, верно? Сдругой стороны, их разорвут на куски, покажись они вселении. Да иодежду сицилийского крестьянина где добудешь…
        - Все не так. Ваша задача- днем вообще никаких действий. Не пытайтесь наблюдать или прикрывать меня, сделаете хуже сами себе. Имейте ввиду, здесь полно детей, они часто здесь играют, стоит одному заметить вас, иделу конец. На вас просто устроят загонную охоту, здесь до сих пор помнят, что Муссолини использовал Королевскую морскую пехоту, чтобы расправляться сдонами мафии, засевшими вглубинке. Здесь вообще никогда ничего не забывают. Япостараюсь выбраться вгород иприобрести по крайней мере пару комплектов одежды крестьян… это лучшее, что можно придумать. Кто из вас говорит по-итальянски?
        - Я.
        - И я.
        - По-сицилийски?
        Молчание. Амежду тем итальянский исицилийский- два разных языка. Сицилийский язык- это смесь итальянского, норманнского, испанского иарабского: все завоеватели или купцы, побывавшие на Сицилии, оставили свой след ввиде заимствованных из их языка слов.
        - Тогда старайтесь не показываться на людях. Мешки содеждой яброшу там, где вы меня встретили.
        - Нам приказали охранять вас.
        - Этого не нужно. Барон сам будет решать, выдать меня или нет, но вего поместье на меня покушаться никто не будет. Это исключено. Лучше поставьте пост удороги, перекройте ее. Как только явыбираюсь из поместья- это сигнал тревоги. Есть сигнальное устройство?
        - Есть.
        Оно было выполнено ввиде банкноты. Металлизированная полоса- передатчик. Явзял несколько штук на всякий случай.
        - Если яокажусь за пределами деревни- значит, не по своей воле. Впротивном случае разорву банкноту.
        - Понятно. Нам поставили пределы применения силы на наше усмотрение.
        - Не применяйте ее только кместным. Они ни вчем не виноваты, а крусским здесь хорошо относятся. Не стоит это портить.
        - Есть.
        - Раздобудьте технику. Свяжитесь срезидентурой, пусть обеспечит вас техникой- два три автомобиля сместными номерами как минимум. Не оставайтесь вгорах дольше двух-трех дней, вас обязательно обнаружат. Здесь устен исклонов гор есть уши. Завтра же выйдите на связь срезидентурой.
        - Понятно.
        - Иеще. Если можно, передайте пожелание- доставить сюда некоторое количество вина своронцовских виноградников. Несколько корзин, расходы не имеют значения. Пусть подберут лучшее, что унас есть.
        - Вина?
        - Так точно. Пригодится для установления контактов.
        Крис встречала меня на обратном пути вкомнате, двери из которой выходили вбольшую, полумесяцем опоясывающую купольную крышу дома террасу.
        - Не спится?- издевательски спросила она.
        Самый лучший способ закрыть рот женщине- это поцеловать ее. Что я исделал.
        Вино доставили через двое суток в Палермо. Самолетом. Барону пришлось послать людей имашину, ивот корзины, темные, провисающие под тяжестью бутылок исоломы, предохраняющей их, прибыли кместу назначения. Ипоскольку явыказал уважение хозяину этого дома, предприняв столько усилий ктому, чтобы доставить сюда это вино, барон призвал за стол все свое семейство ивсех нипоти, которые были под рукой, чтобы доиграть этот спектакль до конца…
        Сицилийские правила наливания идегустации вина- одни из самых сложных вмире, если ябуду рассказывать оних обстоятельно, кконцу повествования вы обязательно заснете. Хвала господу, не все из них, но язнал, ибо всвое время сильно оконфузился. Самое главное, что нужно знать: кто наливает вино левой рукой- предаст. Кто наливает вино правой рукой, но через левую- тоже предаст. Апредательство здесь- едва ли не самое страшное, хуже святотатства икарается только одним наказанием- смертью. Наливайте вино правой рукой, держа бутылку параллельно предплечью- вот ивсе, что нужно пока знать простому человеку, приглашенному разлить вино за сицилийским столом. Остальное поймете сами…
        Ровно вчетырнадцать ноль-ноль мы вышли кстолу, накрытому вбеседке. Первым, опираясь на трость, шел сам хозяин дома, Джакомо Федо, барон ди Адрано. Следом шел я, одетый втолько что сшитый костюм, ради пошива которого сюда привезли портного из Палермо. Вся семья- одни только мужчины- собралась устола, одетая всовершенно неуместные сейчас, вжару, черные костюмы. Больше это походило на похоронную церемонию, чем на обед, но на Сицилии любят смерть иподчеркивают родство сней даже неосознанно. Но нельзя было недооценивать важность изначимость этой церемонии- согласившись выпить моего вина ипригласив выпить моего вина всех своих близких, барон подчеркивал его доверие ко мне имою причастность ксемье. На Сицилии, не будучи сицилийцем, нельзя войти всемью, но увсякой семьи есть друзья…
        Барон сел на свое место во главе стола. Явзял первую бутылку, осторожно откупорил ее, мельком взглянув на пробку, не испортила ли она вино, не сгнила ли. Нет… чистая, темная, чуть ссохшаяся. Следя за руками, янаполнил бокал барона, потом пошел по кругу, одаряя остальных. Затем сел на почетное место гостя, по правую руку от главы семьи, со своим бокалом. Никто не спешил пить, все молча, напряженно смотрели на главу семьи…
        Барон поднес бокал кносу, помотал, тяжело дыша, потом отхлебнул. Проглотил, почмокал губами. Это было вино двенадцатилетней выдержки, смоего места были отлично видны ножки, оставшиеся на бокале. Не думаю, что даже лучшее «Эгри Бикавер»[40 - «Бычья кровь».] сравнится по густоте сэтим…
        - Не сицилийское…- тяжело вздохнул барон.
        И отпил еще. Большей похвалы ждать ине следовало, настоящий сицилиец никогда не посмеет оскорбить свое вино, признав лучшим другое. Вино здесь как кровь: вдоволь итого идругого…
        Крис поднялась на локте ипосмотрела на меня. Полог из марли гасил остатки света, которыми одаривал нас угасающий день через открытое витражное окно…
        Без полога от марли здесь нет спаса от насекомых…
        - Знаешь… явсе-таки не удержалась…
        - Кмоему счастью.
        Она толкнула меня вбок. Довольно больно.
        - Яне про это, дурак… Яподсмотрела вашу… дневную церемонию.
        - Думаю, не ты одна. Женщинам свойственно любопытство. Икак?
        - Странно…- она снова откинулась на спину,- я… цивилизованная женщина ипопала… вкакое-то варварство. Ты из мафии?
        - Нет,- сказал я,- ни русский дворянин не может быть членом мафии, ни мафия не может принять всвои ряды никого, кто не родился бы ссицилийской кровью вжилах.
        - Но они… принимали тебя как равного.
        - Они мужчины. И я- мужчина. Здесь нельзя притворяться, как вцивилизованном мире…
        Крис тяжело вздохнула:
        - Страна мужчин. Я… цивилизованная женщина… испытываю болезненное влечение кварвару. Это нормально?
        - Да. Ненормален тот мир, вкотором ты росла.
        - Чем же?
        - Всем. Прежде всего отношением кженщинам. Ты знаешь, очем спросят мужчину иженщину на пороге джанната?[41 - Мусульманский рай.]
        - Боюсь спросить, что такое джаннат.
        - Это рай висламе. Когда квратам рая подойдет женщина, Джабраил задаст ей только один вопрос: слушалась ли она своего мужа. Все остальные вопросы он будет задавать ее мужу.
        - Довольно удобно. Слушаться мужа… ивсё.
        - Это и всамом деле удобно. Иправильно, кто бы икак ни доказывал обратное. Все проблемы вэтом мире должен решать мужчина. Если он берет ответственность за женщину, то он должен найти жилье, приносить домой деньги, дарить ей подарки, удовлетворять все ее потребности, втом числе впостели, принимать все решения, касающиеся их будущего. Иесли что-то идет не так, спрашивать только ссебя. Все, что должна делать она- признавать его власть ирастить его детей. Но там, где люди сошли сума, имужчины иженщины,- там все по-другому. Потерявшие мужское мужчины устраиваются всякими жиголо иникого не способны защитить, даже себя самих. Кроме того, впреследующих их проблемах оказывается виноват кто угодно- правительство, общество, но только не они сами. Женщины же принимают на себя мужское игодам ксорока оказываются одинокими, озлобленными на весь мир, несчастными, часто не продолжившими свой род. Народ, вкотором укоренилось такое, обречен на гибель.
        Крис снова поднялась на локте.
        - Ты жил в САСШ?
        - Да, несколько лет.
        - Если бы ты публично сказал там такое, тебе мгновенно предъявили бы исков на несколько миллионов долларов.
        - Это одно из проявлений несвободы- запрет говорить правду. Имне на это плевать.
        - Да?
        - Да. Уменя был дипломатический паспорт. Не явился бы всуд, ивсе.
        Крис не выдержала изасмеялась. Потом еще раз стукнула меня.
        - Черт бы тебя побрал. Хватит этих шпионских игр. Не могу понять, когда ты говоришь серьезно.
        - Криси, на эту тему явсегда говорю серьезно. Это не тема для шуток.
        - Иперестань меня так называть!
        - Хорошо, хорошо…- сказал я, чтобы не подвергнуться новому нападению.
        Стемнело окончательно…
        - Увас там все такие?- вдруг спросила она.
        - Вимперии? Нет, далеко не все. Но есть. Восновном дворяне, военные.
        - Ярада, что такие еще остались, только…
        - Что- только?
        - Кое вчем ты меня еще не удовлетворил.
        - И вчем же?
        - Сейчас покажу…
        - Кто он?
        - Кто?- спросила Крис, ворочаясь, чтобы устроиться поудобнее.
        - Тот парень. Который подарил тебе кольцо сфианитом.
        - Ревнуешь…- довольно сказала она.
        Все-таки… все женщины одинаковы. Абсолютные собственницы, они вто же время любят, когда самцы сражаются ради них. Как бы они ни утверждали обратное.
        - Кпарню, который не может позволить себе кольцо сбриллиантом? Так кто он? Ты давно его знала…
        - Столько вопросов…- недовольно сказала Крис.
        Я молчал. Мне впринципе было плевать на этого парня. Сам не знаю, для чего спросил.
        - Мы познакомились сним зимой…- вдруг сказала Крис,- на волонтерской акции. Он… хороший.
        На самом деле Крис отнюдь не считала его хорошим. Но сказала так, чисто чтобы задеть…
        - Да уж…
        Но Криси на мой сарказм не среагировала.
        - Нет, он и всамом деле хороший,- задумчиво сказала она,- ядо сих пор не понимаю, почему он сделал это…
        - Почему? Давай попробуем догадаться, явсе-таки большой специалист по предательствам. Он работал вразведке?
        - Нет… Винвестиционном банке.
        - И унего был собственный «Порше»?
        - Опять не угадал. «Вольво» кроссовер.
        Я кивнул, тоже устраиваясь поудобнее.
        - Варианты могут быть разные. Например, некоторые инвестиционные банки используются британской разведкой как прикрытие своих операций. Как ты думаешь, за счет чего так поднялся Сити? Это взаимовыгодный обмен, Крис. У Британии есть так называемая Штаб-квартира правительственной связи, это агентство занимается тотальным прослушиванием иимеет прямой доступ ксистеме «Эшелон». Если так подумать, из поставляемой «Эшелоном» информации можно извлечь много чего полезного. Состояние экономики других стран, курсы валют иих отклонение от эталонного, трансграничные сделки, клиринговые зачеты. Вумелых руках это может принести миллиарды. Миллиарды, Крис. Возможно, твоего парня вызвали кбоссу исказали, что, если он хочет подняться по служебной лестнице, он должен кое-что сделать. Показали твою фотографию. Ты красивая, ипотому вряд ли он притворялся. Но задание есть задание, начни играть сбританской разведкой- ибыстро окажешься вдоках спростреленной головой. Может, он не знал про кольцо. Аможет быть, изнал. Может, он вообще кадровый сотрудник британской разведки….
        30 июня 2014 года
        Близ Корлеоне, Сицилия
        Конечно же, барон предал меня- я ине мог рассчитывать на иное. Глупо рассчитывать на иное, это только североамериканцы инекоторые европейцы улыбаются на тридцать два зуба идумают, что все люди вокруг хорошие. Барон не плохой ине хороший, просто ему еще здесь жить иего детям тоже, а я, по сути, чужак. Сицилийские правила гостеприимства словно списаны скавказских: гость неприкосновенен, хозяин должен сражаться за гостя, пока тот унего дома. Но только пока тот унего дома. Когда барон предложил мне отправиться сним на пятничную службу в Корлеоне, японял, что решение относительно меня принято. Акогда увидел три машины, стоящие уцеркви, то понял, какое именно принято решение. Интересно, знает ли барон, какое решение принято относительно него самого…
        - Не пожалеете, синьор барон?- спросил я, когда наша «Альфа» остановилась рядом сэтими тремя машинами.
        Барон ничего не ответил, потому что иное было бы унижением.
        Я вышел из машины барона. Меня наскоро обыскали иусадили во вторую машину, после чего все три тронулись…
        За несколько дней до этого
        Нино Валтано был человеком, которого не существовало. То есть… для государства не существовало. Он вполне себе неплохо жил, имел трех постоянных любовниц иубил своей рукой больше пятидесяти человек, пока не постарел ине решил, что хватит убивать своей рукой. Унего было имя, но его самого не существовало. Угосударства не было никаких данных онем, унего не было ни свидетельства орождении, ни паспорта, ни каких-либо записей врегистре морского транспорта, автомобильного транспорта, записей оправах на недвижимое имущество, записей актов гражданского состояния ивообще каких-либо иных записей. Нет, он имел инедвижимое имущество, ифабрики, на которых врабских условиях нелегальные мигранты отшивали подпольные копии коллекций известных римских имиланских домов моды. Илюдей, которые подчинялись только ему имогли убить кого угодно. Но вот записей отом, что это принадлежало ему, не было, ате, кому это принадлежало по бумагам, боялись его как огня. Ипотому Нино Валтано не нуждался ни вкаких чертовых записях. Он просто был.
        Его текущее состояние было для него как нельзя более выгодным. Ведь когда государство выдает тебе какой-либо документ, ты становишься его рабом, верно? То, что государство дало, государство же может иотнять. Асейчас государство не могло ни объявить Нино врозыск, ни возбудить на него уголовное дело, ни потребовать заплатить налоги. Как можно все это делать спустого места?
        Проблема была втом, что Нино верил в Господа. По-особенному, не так, как другие, но верил. И Господь верил внего. Ите, кто служит Господу на этой земле, тоже верили внего…
        Раньше Нино жил на земле, впринадлежавшем его семье скромном доме, но сейчас он послушал совета умных людей иперебрался на яхту. Эта яхта длиной вшестьдесят восемь футов стояла впорту Вибо Валтаноя иходила по всему Средиземному морю под бело-синим флагом Аргентины. Это для того, чтобы витальянском судовом реестре не возникало никаких вопросов относительно этой яхты ичтобы проклятые karabineri не посмели вломиться сюда. Нино так привык кэтой яхте, что так на ней ижил.
        Сейчас время было послеполуденное, и Нино Валтано предавался сиесте на своей яхте. Вчера унего здесь была девица, одна из калабриек, которая хочет попасть на миланский подиум, но сегодня сним здесь не было никого, ион просто спал, спал на верхней палубе, спал по-американски, всемейных трусах и вширокополой шляпе. Несмотря на возраст- а Нино уже дожил до шестидесяти, что внеспокойной Калабрии было редкостью,- он все еще не утратил инстинкты хищного зверя. Ипотому, почувствовав присутствие на третьей, «хозяйской» палубе постороннего, он мгновенно проснулся, как просыпается хищный зверь, мгновенно, сразу готовый атаковать или бежать.
        С неба беспощадно палило солнце, инебо над Калабрией не имело дна. Его яхта неподвижно стояла на якоре впорту, капля за каплей истекал день, анапротив него на обтянутом белой акульей кожей лежаке сидел неприметный человек средних лет, подвергший себя пытке во имя Господа нахождением на солнце вчерной монашеской сутане. Непонятно, как он тут оказался икто его сюда пустил, на третью палубу, пускать на которую посторонних строго воспрещалось, но он был тут.
        - Падре,- прокашлявшись, сказал Нино,- не ожидал вас здесь увидеть…
        Падре поднял спола непонятно как тут оказавшиеся женские трусики от купальника, посмотрел на них,- апотом, размахнувшись, бросил вморе.
        - Ты погряз вгрехе, Нино…- заметил он.
        - Не согрешишь- не покаешься, верно, падре?- заметил Нино, принимая вертикальное положение на лежаке.
        - Да, Нино… мало кто понимает каноны веры так, как мы, верно? Без греха нет ипокаяния, асогрешивший ипокаявшийся будет самым верным адептом Церкви, верно, Нино?
        - Ваша правда, падре… интересно, почему вы не участвуете ввыборах Папы, а?
        - Вероятно потому, что есть более достойные, Нино, яже скромный слуга Господень, не более того. Пришла пора послужить Господу итебе, Нино. Ведь сослуженная Господу служба есть много лучше, чем лицемерное покаяние…
        - Ичем же ямогу послужить Господу нашему…
        Падре достал из вшитого всутану кармана небольшую фотокарточку ипередал ее Нино. Нино посмотрел на нее- иглаза его вспыхнули ненавистью.
        - Знаешь его, Нино? Наверняка знаешь…
        - Барон ди Адрано… Это по его приказу моего отца сожгли на костре!
        - Пришло время расплатиться, Нино. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: «Мне отмщение, Аз воздам»,- говорит Господь[42 - Римлянам 12:19.]. Барон совершил ошибку, пойдя против нас, слуг Божьих. За это надо убить иего, ивсю его семью…
        Нино улыбнулся- вот такую веру, вот такое христианство в Калабрии понимали иценили. Кчерту современного, сахарного Бога- настоящий Бог вгневе предавал огню целые города, полные заблудших. Настоящий Бог вгневе уничтожил все живое на земле кроме праведника Ноя, которому повелел построить ковчег. Вот что такое божья вера. Обрушься мечом на своих врагов иврагов веры, убей их, испепели их, не оставь ни одного из них!
        - Да судовольствием…
        Падре нахмурился:
        - Вэтом нет ничего хорошего, Нино. После этого ты удалишься на тридцать дней вмонастырь, где изамолишь свои грехи перед Господом. После чего ты возьмешь себе жену исоединишься сней перед Богом всоюзе иперестанешь жить вгрехе. Такова епитимья[43 - Обязательные действия во искупление греха.] тебе…
        - Акак же вы, падре? Как вам замолить ваши грехи?
        Падре вздохнул:
        - Воздержание иежедневная молитва, сын мой. Воздержание иежедневная молитва…
        Бандиты прибыли в Сицилию из Калабрии частной яхтой длиной шестьдесят восемь футов, которая еще несколько часов назад была пришвартована впорту Вибо Валтаноя. Естественно, они ине подумали швартоваться впорту Палермо, оттуда бы их по-хорошему уже не выпустили, онорато сосьете индрангета, калабрийская мафия, серьезно враждовали между собой. Просто яхта подошла ксицилийскому берегу вместе, обозначенном костром, испустила лодку. Костер разжег рыбак, который имел счеты кмафии, который знал это побережье икоторый хотел отомстить- неважно как…
        Восемь мужчин перешли влодку, привычно налегли на весла, ичерез несколько минут нос их лодки уже коснулся берега…
        Нино Валтано никогда не доверял профессионалам, он их не нанимал ибоялся. Он доверял своим. Все эти наемники… профессионалы смерти, прошедшие Могадишо, Триполи, Бейрут, Тегеран, Мехико. Они говорили на своем, сильно отличавшемся от обычного человеческого языке, уних были свои традиции иобычаи, которые Нино были чужды инепонятны. Наконец, Нино никого из них не знал, но хорошо понимал, что они всадят ему пулю вголову стой же легкостью, скакой они всадят пулю вголову его врага. Стоит только заплатить. Ипотому он нанимал только тех, кого знал, чьи семьи он знал, кто родился ивырос на той же недоброй, иссушенной солнцем земле, что ион сам. Они были свои. Иони не могли предать…
        Их было восемь человек. Трое были рыбаками, апятеро пастухами, но в Калабрии ито идругое было так же условно, как грань между жизнью исмертью. Если про человека в Калабрии говорят, что он рыбак, значит, его когда-то видели на лодке, или просто сдругими рыбаками, или врыбацкой одежде. Если про человека говорят, что он пастух, это значит, что когда-то его видели пасущим скот или гонящим скот, возможно, свой, возможно, чужой. На самом деле этот человек мог быть кем угодно. В Калабрии не принято было регулярно работать, это не мужское занятие. Из Рима приходили деньги… например, на агротуризм или строительство дорог… если бы все деньги, которые приходили на эти цели, были использованы по назначению, тут можно было бы добраться до последней деревушки вгорах по отличной многополосной автостраде, и вкаждой деревушке была бы ферма. Деньги распределялись по муниципиям, вкаждой из которых сидели свои люди, потом они попадали донам. Доны жертвовали солидные деньги на церковь, ицерковь распределяла их нуждающимся: так деньги добирались до конечного пункта назначения, до грязных рук калабрийцев. Можно было не
работать годами, можно было вообще не работать, главное- быть своим ивести себя как все. Слово дона было законом: приказал убить- значит, надо убить. Приказал признаться вубийстве, совершенном кем-то другим, иидти втюрьму- значит, надо признаваться иидти втюрьму. Если ты выпадал из системы, твоя жизнь превращалась вад, ты становился изгоем, чужаком. Если из какой-либо подпольной фабрики вдеревушке убегал раб, он не мог найти помощи нигде, поэтому рабов почти ине охраняли, сам край был самым надежным стражем. То, что происходило здесь, происходило здесь идесять, ипятьдесят, исто, идвести лет назад- ничего не менялось. Утех, кого что-то не устраивало, было два выхода. Уехать отсюда или умереть здесь. Ничего нельзя было изменить, потому что никто не хотел ничего менять.
        Поэтому дону Нино Валтано не составило никакого труда найти этих восьмерых, они были под рукой, стоило только сказать несколько слов. Они были такими же, как ивсе калабрийцы,- неопределенного возраста, от двадцати пяти до сорока, грязные руки, не отягощенные интеллектом лица. Вих глазах не было ничего, кроме тупости ислепого фанатизма, они не разрабатывали никакого плана, потому что не умели этого делать ион им был не нужен. Все, что они собирались сделать,- это подстеречь машину на дороге ипокосить автоматным огнем всех, кого увидят, не оставив вживых никого. Типичная разборка по-калабрийски.
        Они были неплохо вооружены. Раньше основным оружием вкоролевстве обеих Сицилий была местная «беретта» игерманский «МР-38». Но стех пор, как на Востоке стало неспокойно, со времени событий в Персии, сюда ивообще вгорячие точки по всему миру попало огромное количество автоматов Калашникова. Они были такого же веса, как и «МР-38», но стреляли патронами, которые пробивали стены икузова машин. Так что бандиты имели на вооружении автоматы Калашникова иосколочные гранаты. Ито идругое ими применялось всамых разных разборках, иони умели этим пользоваться…
        На берегу, на прибрежной дороге, их ждал небольшой белый фургон свысокой крышей ибез рекламы на бортах, только нарисованная рыбина. Производство фирмы «Бремах»- переделанный «Фиат» сполным приводом как нельзя лучше подходящий для местных неласковых дорог. Сицилийские номера, чуть помятый бампер, ничего примечательного.
        Бандиты загрузились вфургончик. Рыбак сел за руль. Вспину ему уперся автомат…
        - Если что- тебя первого.
        Можно было этого ине говорить…
        Барон ди Адрано чувствовал себя плохо. Так плохо он не чувствовал себя уже очень много лет…
        Дело втом, что на Сицилии не любят предателей- никаких предателей, из-за чего бы ни свершилось предательство. Да, это был всего лишь русский, не сицилиец ине член мафии, но это ничего не меняло. Предатель есть предатель, и, как только слух расползется, тень ляжет ина него самого, ина весь его род. Слишком много вистории Сицилии было предательств, чтобы кэтому хорошо относились…
        Второе- итальянцы хорошо относились крусским. Водна тысяча девятьсот девятом году, когда в Мессине произошло катастрофическое землетрясение,- именно русские моряки первыми пришли на помощь, именно они разбирали завалы вразрушенном городе. Илюди помнили это, люди до сих пор были благодарны. Российская Империя никогда не конфликтовала с Итальянской, более того, по всем спорным вопросам (а споры восновном были с Австро-Венгрией) Россия занимала антиавстрийскую ипроитальянскую позицию. Это тоже помнили. Атеперь на Сицилии предали русского, отдали его вруки врагов- хорошо на это никто не посмотрит.
        Третье- барон все-таки принадлежал кдворянскому роду. Здесь, на Сицилии, это мало что значило, дворянам оставалось выращивать оливки, виноград или организовывать наркотранзит. Но дворянский титул оставался дворянским титулом, местные дворяне ощущали общность со всем европейским дворянством, втом числе и срусским, их титулы признавали, они имели право участвовать во всех дворянских мероприятиях по всей Европе, их принимали вдворянских собраниях. Теперь получается, что дворянин предал дворянина. Барон тем самым навсегда отрезал себя от дворянства, скорее всего, отрезал от дворянства весь свой род.
        Четвертое- он предал русского, не спросив мнения других, не поставив визвестность Копполо- высший орган управления сицилийской мафией, собрание донов всего острова. Учитывая то, какие это может иметь последствия для всех,- он просто обязан был спросить мнения Копполо. Барон ди Адрано исам был членом Копполо, на следующем заседании его обязательно спросят отом, почему он проигнорировал общество иподставил всех под удар. Неверный ответ может стоить жизни иему самому, ивсей его семье.
        Пятое- за русского поручились. Аон предал. Как ему теперь отвечать перед семьей Альвари, перед старым доном Онофрио? Аведь он вполне может выступить на Копполо ипризвать барона ди Адрано кответу.
        И хотя он сделал то, что должен был сделать, то, что приказали сделать уважаемые ивлиятельные люди… барон никогда так плохо себя не чувствовал, как сейчас.
        Он уже подумывал отом, чтобы уйти смессы. Патер Витторио читал проповедь, люди вокруг него обращались к Богу со своими мольбами- аон стоял, не видя ничего перед собой, и вголове черными воронами кружились мысли. Он не смел обращаться к Господу- предатели не имеют на это права, иему даже казалось, что молящиеся, простые жители Корлеоне украдкой поглядывают на него, словно раздумывая, что он будет делать дальше со своим позором ибесчестием. Если бы он сам знал, что делать…
        Как только отзвучало последнее «аминь», барон первым направился квыходу. Шел, твердо ступая по каменным плитам пола церкви, словно бросая вызов всем присутствующим идаже самому Господу…
        На улице сопровождавший его Лука приблизился как раз втот момент, когда старый барон усаживался вмашину…
        - Отец,- сказал он, явно смущаясь,- если русского теперь нет, можно я…
        Прорвало- обернувшись, барон хлестнул его наотмашь по щеке.
        - Инфамита!- сказал он.- Иногда ядумаю, что ты не мой сын, Лука, ине брат остальным. Кто научил тебя такой мерзости?! Откуда втвоей голове взялись столь мерзкие помыслы…
        Все это произошло на глазах выходящих из церквушки людей, застывших визумлении. ВИталии было не принято бить детей.
        Лука вужасе отшатнулся. Барон сел вмашину…
        - Домой!- приказал он водителю.
        Лука поспешил ксопровождающей машине, где спешно потеснились, чтобы дать ему место. Вот теперь он до конца понял, что произошло нечто страшное, непоправимое. Все-таки он был просто недалеким, сильным иверным малым, вумении предсказывать последствия тех или иных действий до дона мафии ему было далеко.
        Собственно говоря, все шло по плану. Нечто подобное япредполагал: Италия есть Италия, а Сицилия есть Сицилия. Если мои предположения верны, барон ди Адрано просто обязан был сдать меня. Деньги. Все из-за денег. Барон зарабатывал на жизнь тем, что прокручивал государственные деньги внаркоторговле, затем размещал прибыли вреальном секторе экономики. Он не мог обходиться без помощи банков, точнее- коррумпированной инаходящейся под влиянием Ватикана части банковской системы, включая Банк Ватикана и Банка ди Рома. Эти банки знали про барона все, влюбой момент они могли доказать, что состояние барона нажито преступным путем иподлежит конфискации. Банкиры держали его за глотку идиктовали условия: Ватикан мог потребовать передать меня его представителям- ибарон обязан был выполнить условия, если не хотел оказаться втюрьме ипустить сыновей по миру. Мне сейчас нужно было просто выжить.
        Круговая порука. Ее не возьмешь снаскока, никого вэтой системе не разговоришь ине запугаешь, укаждого на кону жизнь. Для того чтобы разрушить систему, надо поставить на кон жизнь свою…
        Сейчас!
        В обгонявшем нас фургоне открылась боковая дверца, ичеловек вмаске открыл огонь из ручного пулемета по головной машине, прямо по салону метров сдвух. Пулемет был сглушителем, все происходило как на экране телевизора свыключенным звуком. Водитель машины чуть поддал боком уже неуправляемую «Альфу», она резко приняла вобратную сторону, ударилась об отбойник, потом, как ипредписывают законы физики, резко клюнула вдругую сторону, уже неуправляемые передние колеса вывернуло еще сильнее, машина перевернулась изакувыркалась на дороге, рассыпая искры иобломки стекла. Водитель второй «Альфы»- которая везла нас,- резко затормозил, иодновременно сэтим раздались выстрелы сзади. Рядом снами резко затормозил спортивный черно-белый «Абарт», из него выскочили двое соружием. Внашей машине осыпалось одновременно лобовое илевое переднее боковое стекла, кровь водителя брызнула из простреленной головы, и взамкнутом пространстве машины оглушительно грохнула светошумовая граната. Яуже успел убрать голову… но все равно громыхнуло так, что вушах зазвенело…
        Убитый посланник Ватикана навалился на меня, потекла кровь… горячая имерзкая жидкость. Как ивсе вспециальных подразделениях ВМФ, готовившихся кабордажным боям на кораблях и кзахвату ракетных хранилищ британских военно-морских баз, япрошел полный курс обучения, чтобы быть готовым кподобному. Нас запирали вкомнате без средств защиты ибросали светошумовые, после чего мы еще несколько дней разговаривали на повышенных тонах. Нам пускали слезоточивый газ втир во время учебных стрельб. Мы сидели среди манекенов на линии огня, вто время как наши товарищи выполняли учебную задачу по штурму изачистке помещений. Но единственно, кчему так иневозможно привыкнуть,- это ккрови. Человеческой крови. Можно забить сколько угодно свиней, можно вскрыть сколько угодно трупов, но кчеловеческой крови ты не привыкнешь никогда. Видимо, это иесть человеческое, то, без чего человека не существует…
        Застреленного посланца Ватикана вытащили из машины ибросили на дорогу, затем из салона рывком вытащили меня. На обочине догорала третья «Альфа», она пылала вся ярким почти белым пламенем, ни одного целого стекла не осталось, пламенем был объят весь салон- очевидно, ее убрали, выстрелив из гранатомета небольшого калибра термобарическим зарядом. Живых после такого не остается…
        Машины свизгом тормозили, объезжали место кровавой разборки. Вмешиваться никто не хотел- долгие годы господства мафии на острове отучили раз инавсегда вмешиваться вчужие дела. Вдалеке выли сирены «Полиции Страдале»- хотя когда она прибудет, тоже неизвестно. Местные полицейские отлично понимали, что за те деньги, какие им платят, рисковать собственной жизнью нет никакого смысла, иприезжали только для того, чтобы констатировать факт.
        - Вы впорядке?
        Над автострадой несло гарью.
        - Да…
        Фургончик резко сдал назад иостановился рядом снами.
        - Уходим!
        - Разворачивай назад!- сказал я.- Давай обратно в Корлеоне!
        Водитель без лишних слов резко, почти на месте, развернул машину на сто восемьдесят…
        Пришел момент истины…
        Ехали быстро. Шофер, уловив, что барон находится вдурном настроении, неосознанно прижимал педаль газа, стараясь как можно быстрее доставить барона обратно вдом. Даже шофер чувствовал, что произошло что-то неладное, ихотел быть как можно дальше от этого…
        Машина сопровождения старалась не отставать. Вней вместо четверых громил, как обычно, были пятеро, считая Луку, младшего сына барона. Этого было более чем достаточно- вконце концов, это была Сицилия, были земли барона, итому, кто собирался напасть на барона ди Адрано, следовало заранее выкопать не одну могилу, анесколько- для всей своей семьи…
        Очень быстро нос машины барона уперся вкорму грузовичка свысокой крышей. Дорога была узкая, скверная, обогнать фургончик было практически невозможно, аэтот долбаный идиот пер посередине дороги, как это делают неопытные, незнакомые сэтой дорогой водители, стремящиеся оставить как можно больше пространства для маневра. Вероятно, он не смотрел и взеркала заднего вида, иначе бы заметил мигающую фарами «Альфу», требующую освободить дорогу…
        В другое время водитель смело бы нажал на клаксон, требуя от этого идиота убраться на хрен сдороги. Но сейчас он поопасался сделать даже это, поопасался вызвать взрыв гнева сидящего на заднем сиденье барона. Сжимая руль, он цедил сквозь зубы ругательства, посылая на голову этого pazzo все проклятия, какие только знал…
        Внезапно фургон начал сдавать всторону ипритормаживать- очевидно, идиот удосужился-таки посмотреть взеркало заднего вида ипонял, кому он только что загородил дорогу. Испугался, козел…
        - Давай…- процедил сквозь зубы водитель.
        Фургон сместился еще левее.
        Выскочив правой половиной на подсыпанную гравием обочину, «Альфа» пошла на обгон…
        Фургон резко сместился вправо, как только головная «Альфа» обогнала его. Открылась задняя дверь, ина машину охраны глянули два автоматных ствола. Через долю секунды на их срезах забилось, запульсировало блеклое, почти невидимое пламя…
        Во время поездки барон почувствовал себя еще более мерзко.
        Он наказал сына за свой грех- итеперь не мог простить себе еще иэто. Да… Лука предложил infamita, спросив уотца разрешения позабавиться сженщиной русского… но разве он не совершил только что еще больший грех- грех предательства? Иразве не ясно втаком случае, вкого пошел Лука- да внего самого ипошел. Яблоко от яблони недалеко падает. Отец- предатель, каким может быть его сын? Это Адриано… Марио… вот они скорее не внего, они даже не навещают его. Они учились в Германии, в Швейцарии, Адриано- банковскому делу, Марио- строительству… они сидят вроскошных кабинетах в Палермо, советуются не сcaporegime, а садвокатами, состоят в Христианско-демократической партии, Марио даже вдепутаты хотел баллотироваться. Это они пошли не внего… они больше немцы ишвейцарцы, чем сицилийцы, они бросили родного отца идаже не навестят его лишний раз. Наверное, они стыдятся его… да, стыдятся. Ведь все всё знают- кто есть кто икто как нажил свой капитал. Они стыдятся своего отца итого, как он обеспечил семью, как он нажил свои деньги. А Лука… пусть он небольшого ума… чем пошел вмать, ане внего самого… но он сильный иверный,
он всегда оставался сним, оставался сотцом. Он никогда не стыдился ни его, ни своего происхождения, не чурался никакой работы- идаже на то, чтобы сотворить мерзость, все же спросил разрешения отца, мог ведь сделать без спроса, но не сделал.
        А теперь этот грех нести впервую очередь иему тоже. Как он мог прилюдно унизить сына на площади? Не иначе сам Сатана подтолкнул его руку…
        Сатана…
        Барон начал молиться, читая простенькую, затверженную ссамого детства «Отче наш», хотя понимал, что молитвой тут уже не поможешь…
        Машина пошла на обгон, едва заметно затряслась от того, что выскочила правой стороной на обочину.
        Барон бросил взгляд всторону- слева был фургон, они его обгоняли.
        Калабрийцы уже не раз устраивали засады, один раз они расстреляли ивзорвали банковский броневик сденьгами- это было на севере, броневик вез зарплату рабочим на большой завод, иони его подкараулили. Простой дурак просто расположился бы на обочине дороги, поджидая нужные машины, иоткрыл огонь при их появлении, но калабрийцы дураками не были. Они прекрасно понимали, что одна, аможет быть, иобе машины бронированные, остановить их будет не так-то просто. Боевики на Востоке и в Африке втаком случае используют фугас на дороге, заложенный вкучу мусора, или труп животного, ракетную установку или заминированную машину: убоевиков из Калабрии не было доступа кармейским складам ипотому уних не было ни того, ни другого, ни третьего. Поэтому они решили воспроизвести схему ограбления банковского автомобиля: фургон блокирует дорогу иотрезает машину барона от машины сохраной, после чего машина сохраной расстреливается из автоматов. На случай, если придется иметь дело сбронированными машинами, уних был карабин «беретта» и кнему три гранаты, выстреливаемые сдула. Этим они должны были вскрыть бронированную машину
иубить барона.
        Сначала все шло практически идеально. «Альфа» пошла на обгон, а Уго и Джузеппе пинком открыли заднюю дверь фургона идали автоматный огонь по машине сопровождения. Но вот дальше… Винченцо должен был подбить машину барона, для этого он спрятался на обочине дороги скарабином, суже готовой кбою гранатой. Именно поэтому фургон какое-то время перекрывал дорогу конвою… все должно было произойти встрого определенном месте. Но проблема была втом, что Винченцо ни разу не стрелял из такого оружия, не служил вармии ине знал его. Для стрельбы гранатой требовалось использовать специальный холостой патрон, он был вхвостовике каждой гранаты, требовалось извлечь его оттуда, поместить вмагазин истрелять. Винченцо же не стал разбираться во всем этом: увидев фургон ивыскочившую справа «Альфу», он прицелился влевое переднее колесо «Альфы» ипоспешно выстрелил. Боевым патроном…
        Барон даже не понял, что произошло. Они обогнали фургон… его мысли были далеко отсюда… как вдруг слева от машины, на обочине, грохнул сильный взрыв. Хлопок, пыль идым. Барон понял- авот ирасплата…
        Сатана никогда не исполняет своих договоренностей…
        Барон обернулся- ровно для того, чтобы увидеть теряющий скорость белый «Фиат» иуслышать грохот автоматических винтовок.
        - Стой!- закричал барон.
        Его сын был по ту сторону фургона.
        Водитель нажал на газ.
        - Стой, тебе говорят!
        - Ядолжен увезти вас!
        - Стой!!!
        Водитель остановился, барон начал открывать дверь машины…
        Лука остался вживых просто чудом…
        Он так ине смог осознать, что произошло на площади… вего понимании вся разница между людьми заключалась втом, что одни были сицилийцами, адругие нет. Одни были членами организации, адругие нет. Это определяло их положение вглазах Луки иего поведение по отношению кним. Выросший вистинно сицилийской сыновней почтительности, Лука делал то, что говорил отец. Отец говорил: «Это друг»- и Лука относился кэтому человеку как кдругу. Отец говорил: «Это враг»- и Лука был готов стрелять внего идаже пойти за это втюрьму. Только любовь котцу превратила ярость от того, что его унизили публично, вудивление.
        Русский, который уних гостил, был совсем не таким, каким хотел бы стать Лука… он был больше похож на Адриано или Марио… вот те нашли бы сним общий язык, уних бы нашлось очем поговорить. Но вот его женщина…
        Лука сел вмашину. Остальные телохранители- нипоти- молчали, не смея ни очем говорить. Они были не просто телохранители… это были дальние родственники барона либо просто сыновья местных жителей. Их называли нипоти… это было более сложное определение, чем «родственники», правильнее всего на русский это переводится «кормящиеся содного стола». На Сицилии, вгорных деревнях, где женщины рожают сколько Бог пошлет, аземли для возделывания мало, да играмоте учиться негде, было много таких вот сильных ипростых парней, которые шли вуслужение тому или иному феодалу мафии. Мафия, разжиревшая на поставках героина, была лучшим работодателем вэтих местах, нипоти понимали, что таким людям, как барон, они обязаны всем, ипослушно исполняли любые его приказы. Взорвать судью, вырезать семью, чей глава осмелился донести, встретить на берегу лодку сгрузом вводонепроницаемых мешках. Проблема была втом, что они не были военными, не были профессиональными телохранителями, они не воевали вгорячих точках, не могли распознать опасность иправильно среагировать на нее. Поэтому, когда происходило действительно серьезное
нападение, они умирали вместе сприговоренным… иэто была единственная их функция.
        Сопровождавшая машину барона старая семьдесят пятая «Альфа» была бронирована, но лишь частично. В Италии такие машины применяли спецслужбы: лист брони вбагажнике, таранный бампер, бронированные вставки вдвери, более толстые иоклеенные специальной пленкой стекла, чтобы не бились при столкновениях иобстрелах. Ничего из этого не могло противостоять шквальному огню двух автоматов Калашникова спяти метров, ипотому трое из четверых нипоти умерли, так ине успев понять, что происходит.
        Лука оказался одним из двоих, кому повезло: впереди-справа сидел Джордано, малый под два метра, иего тело приняло всебя смертоносный град пуль, защитив сына хозяина. Выпустив шестьдесят патронов- два по тридцать- по машине сопровождения, бандиты стали перезаряжаться, арасстрелянная, потерявшая управление «Альфа» съезжать на обочину итормозить. Плюс убандитов возникла проблема, связанная стем, что их «гранатометчик» при попытке выстрелить по машине барона подорвал сам себя, итеперь все, что от него осталось, можно было уместить вкоробку из-под ботинок.
        Калабрийцы тоже запаниковали: их водитель, оказавшись внештатной ситуации, как ивсе непрофессионалы, так ине принял никакого решения. Ему надо было либо проезжать дальше иподъезжать кмашине барона вплотную, либо оставаться на месте. Он был просто рыбаком ипоэтому, проехав немного, нажал на тормоз…
        В этот момент Лука, толкнув дверь врасстрелянной «Альфе», вывалился наружу…
        Удивительно, но он не был даже ранен, весь град пуль приняло на себя тело того, кто сидел впереди него. Он встал вполный рост за машиной инесколько раз выстрелил из своей «беретты» вгрузовой отсек фургона. Град пуль заставил его укрыться за машиной…
        Барон ди Адрано выскочил из машины ипобежал навстречу белому фургону- они проехали вперед довольно далеко, до фургона было не меньше сотни метров, дорога была прямая, ивсе было хорошо видно. Из фургона выскочил вооруженный автоматом человек, он закричал, ибарон, услышав калабрийский диалект, остановился как вкопанный- и вэтот же момент заработал автомат. Барон упал, ашофер сколена трижды выстрелил из пистолета ипопал- автоматчик согнулся ибоком упал на дорогу… Стреляя из пистолета, шофер потащил барона ксвоей машине- за ним на земле тянулась черная полоса.
        И успел запихнуть его под защиту брони, прежде чем по машине заработали автоматы…
        Лука под градом открыл багажник идостал оттуда автомат Калашникова со смотанными изолентой магазинами. Пули летели во все стороны, вмашине кричал ипризывал Божью матерь один из нипоти, который еще оставался жив, но не мог выбраться, аубийцы продолжали стрелять. Распластавшись на земле ипередернув затвор, Лука дал длинную очередь из «АК» по фургончику убийц.
        Калабрийцы растерялись. Впервую же минуту все пошло не так: машину барона остановить не удалось, иона стояла намного дальше, чем рассчитывали, Винченцо сего ракетами уних не было. Машина остановилась там, где не надо, авыстрелы со стороны расстрелянной «Альфы» охраны обошлись им веще одного раненого- получалось, что они теперь при подавляющем численном иогневом превосходстве прижаты огнем сдвух сторон.
        Они попытались решить эту проблему- они видели барона идаже попали внего… но это обошлось им веще одного убитого. И вэтот момент от «Альфы» кто-то открыл огонь из автомата Калашникова, убив одного из калабрийцев иранив еще одного. «Калашников» был козырем вэтой игре, его пули пробивали борта машин иубивали быстро ичисто.
        Калабрийцы поняли, что дело дрянь. Совсем дрянь. Это были края, где их ненавидели, стрельба влучше случае привлечет полицию, иих зарежут втюрьме за покушение на члена Копполо. Вхудшем- сбегутся местные жители иразорвут их прямо здесь ипрямо сейчас. Здесь, вгорах, правосудие было скорым ибезжалостным, ана судей ипрокуроров полагались либо слабаки, либо идиоты.
        Единственным их шансом было добраться до бронированной «Альфы», убить барона иугнать машину, чтобы прорваться кпобережью, захватить лодку иуплыть вродную Калабрию. Боеприпасов оставалось совсем немного… они не были военными иносили ссобой всего один-два запасных магазина ииногда пистолет. Игранаты. Поэтому, бросив две гранаты для того, чтобы убить или по крайней мере остановить автоматчика у «Альфы» охраны, они бросились кбронированной машине барона…
        Взрыв раздался совершенно внезапно, ичерез некоторое время- еще один. Калабрийцам не удалось закинуть гранаты за машину, поэтому большую часть энергии взрыва приняла на себя обездвиженная «Альфа» охраны. Но итого, что осталось, Луке хватило слихвой.
        Его ударило взрывной волной, ослепив иоглушив, он выронил автомат исхватился за глаза. Вголове перемешались все мысли, он подумал, что убит, и вто же время он лихорадочно пытался протереть глаза иприйти всебя. Его сейчас можно было бы брать голыми руками, но бандиты рванули кбронированной машине барона иоставили его впокое.
        На дороге показался небольшой караван машин, фургон идве спортивные малолитражки…
        Увидев происходящее на дороге, японял, что мои худшие предположения сбылись.
        В моем понимании все должно было выглядеть так: бойцы военно-морского спецназа освобождают меня, ивместе сними явозвращаюсь кбарону. Итолько вэтом случае, показав свою силу, ямогу рассчитывать на правдивые ответы: на Сицилии уважают силу ипротив силы почти никогда не идут. Только показав, что ямужчина, что яне боюсь своих врагов имогу уничтожить их, сколько бы их ни было, неважно, своими руками или чужими- ямогу заслужить право на правдивый ответ, на момент истины. Но для того, чтобы ответить на некоторые вопросы, барон, по крайней мере, должен был оставаться вживых. Если же он будет мертвый, все, что унас будет,- это труп, ине более того. И яникак не мог подумать, что те, кто стоит за всем этим, отдадут приказ убить барона сразу после того, как он передаст им меня. Аэто можно было предполагать. Все, чего боятся эти люди, живущие ложью ипо лжи,- это правда. Япрожил впоместье барона достаточно долго, чтобы успеть ему что-то рассказать. Амог рассказать- значит, рассказал. Ипотому чем раньше убить барона, тем меньше шансов, что он расскажет кому-то еще.
        Изрешеченная «Альфа», перекрывший дорогу фургон- для меня этого было более чем достаточно.
        - Дайте оружие…
        Я не сторонник махрового героизма- когда сразорванной рубашкой на пулемет. Ты должен убить врага иостаться вживых, потому что империя рассчитывает на тебя,- так нас учили. Вместе со мной было восемь отлично подготовленных специалистов, каждый из которых был на десять-пятнадцать лет младше меня, прошел Персию или Польшу, тренировался куда чаще, чем я, облачился вбронежилет иимел при себе автоматическое оружие. Значит, ирешать проблему свооруженной бандой на дороге должны были они, а ядолжен был не путаться под ногами. Проблема была втом, что никто, кроме меня, не мог отличить хороших парней от плохих парней. Азначит, группу должен был вести я, иначе нельзя…
        Водитель протянул мне свою «беретту»- новейший автомат скорпусом из пластика, механизм которого во многом позаимствован унашего автомата Калашникова. Это был автомат вкомплектации для специальных сил- полностью автоматический огонь иотсечка по два на выбор, керамический, ане стальной пламегаситель, более толстый ствол, пригодный для того, чтобы выдерживать интенсивный автоматический огонь, передняя рукоятка для удобства удержания. Вместо обычного магазина здесь стоял четырехрядный, на шестьдесят, анаверху на прицельной рамке была смонтирована комбинация из голографического прицела EOTECH имагнифайера, откидной тактической лупы, дающей трехкратное увеличение, на стволе- надетый на пламегаситель быстросъемный глушитель, сделанный из титанового сплава. Автомат был чужой, но он принадлежал бойцу подразделения спецназ, и ябыл уверен втом, что его содержали как следует.
        - Как пристрелян?
        - На сто.
        Типичная пристрелка для тех, кто прошел Персию,- сто метров, обычная дистанция для уличных боев.
        Фургон затормозил, поворачиваясь иперекрывая дорогу.
        - Держаться за мной!
        Навыки вспомнились сразу- это как ездить на велосипеде, стоит раз научиться держать равновесие- ибольше ты это не забудешь. Убагажника «Альфы» на коленях стоял человек, вкотором яопознал Луку, младшего сына барона, истрелять не стал. Авот фургон соткрытой дверцей представлял серьезную опасность- яне видел, что внем икто внем, ипоэтому сделал несколько выстрелов, иточно так же сделали несколько выстрелов по фургону еще двое. Теперь там живых оставаться не могло.
        Впереди, за фургоном, загремели автоматы…
        - Этого живым!- закричал я ипобежал кфургону, чтобы укрыться за ним при стрельбе.
        Калабрийцы так ничего ине поняли, что произошло сними.
        В их понимании стрельба ассоциировалась сгрохотом, они никогда не видели глушителей. Все, что отделяло их от цели- бронированная «Альфа» иодин человек, стреляющий из-за нее из пистолета. Это было практически ничто для вооруженных ирешительных людей.
        Они открыли шквальный огонь из всего, что уних было, иподавили стрелка за машиной. Потом бросились бежать к «Альфе»- спину никто не прикрывал, потому что военными они не были.
        Они добежали до машины итут обнаружили, что вмашине закрыты все четыре двери. Шофер успел затолкнуть раненого барона вмашину изахлопнуть двери. Теперь это была крепость.
        Один из боевиков дал очередь по стеклам излобно выругался. Стекла не поддались. Они покрылись белесыми разводами, но не поддались.
        - Давай гранату!- крикнул он.
        И это были последние его слова.
        - Справа чисто!
        - Слева чисто!
        Я подошел ближе кмашине. Надо было быть готовыми убираться отсюда…
        Стрелки вповалку лежали умашины. Они забыли опервом правиле стрелка- «прикрой свой зад» иза это поплатились. Косматые, грязные, врабочей одежде, на вид около тридцати- типичные исполнители мафии. Или ндрангеты, или еще чего-то вэтом роде. На юге вкаждой провинции Италии своя мафиозная группировка.
        - Чисто по фронту!
        Я дернул дверь машины- не открывается. Заперто. За капотом лежал водитель, мертвый, как вчерашняя рыба, даже пульс проверять не надо. Вздохнув, яобшарил его карманы, достал ключ. Открыл дверь машины, приложил два пальца кшее барона… живой.
        Значит, воюем.
        - Санитар! Санитара сюда! Идвигаем кпоместью, живо! Столкните лишнее сдороги!
        В каждом экипаже военно-морского спецназа обязательно есть боец снавыками полевого санитара, унего должен быть медицинский материал для обработки как минимум десяти пулевых ранений. А вгруппу, действующую вотрыве от остальных сил противника, должен быть включен как минимум фельдшер, умеющий проводить операции вполевых условиях…
        - Может быть, вытащить его оттуда…
        Фельдшер повернулся ко мне, руки его были вкрови.
        - Не стоит. Его надо вбольницу, икак можно скорее. Серьезная потеря крови, три пулевых ранения.
        - Стабилизируйте его.
        Барон сзакрытыми глазами что-то невнятно пробормотал.
        - Постойте-ка…
        Я сунулся вмашину, чтобы лучше слышать.
        - Что он говорит?
        - Нет больница… похоже, так. Не нужно вбольницу.
        Я его понимал. На его месте ябы тоже не жаждал попасть вбольницу. Вбольницу, где белый халат придает необходимую анонимность, где куча входов ивыходов ипостоянно куча незнакомых людей, проникнуть киллеру легче всего.
        - Держите его. Если нужна кровь- ясам готов ее сдать. Везем его впоместье…
        - Есть.
        Луке казалось, что он сходит сума.
        В доме хозяйничали русские. Их было несколько, вооруженных оружием, которое Лука никогда не видел: оно было похоже на пехотные автоматы, но было каким-то другим… черным истрашным, увешанным какими-то приспособлениями, назначения которых Лука не понимал. Но он знал одно- русские расправились состававшимися вживых калабрийцами меньше чем за минуту. Аэто значило, что сними нужно считаться- на Сицилии понимали силу иуважали сильных. Тех, кто без лишних слов расправлялся сврагами.
        Я вышел из спальни барона, раскатывая обратно рукав: моя кровь подошла по группе. Это видел Лука, это видели все, кто здесь скопился. По сицилийским меркам это братание, поменяться кровью. Здесь все еще сохранились старые, даже дохристианские традиции.
        Лука неловко сидел на диванчике, прикладывая клицу смоченную вантибиотике губку, которая заменила вполевом медицинском наборе обычную, известную больше века вату. Было больно- ясам знаю, что это больно, но Лука терпел. Уважаю таких… они сильны именно своей простотой ицельностью. Их намного сложнее провести, чем интеллектуалов,- те постоянно лезут вдебри, аэти держатся за свое, ибаста.
        - Как, Лука?- спросил я.- Хорошо предавать друзей?
        Лука ничего не ответил. Синьора Мария, тихая, все время пребывающая на кухне женщина, сидела рядом, не поднимая глаз иодевшись во все черное…
        Подошел один из нипоти. Сказал так, что услышал и я.
        - Синьор Лука, здесь комиссар Деллавекья приехал…
        Лука ди Адрано молча встал инаправился квыходу на первый этаж. Мать попыталась его схватить ине смогла.
        Судя по всему, молодому Луке есть что сказать местному комиссару полиции, который допустил прибытие на остров банды калабрийцев, злейших врагов сицилийцев.
        Из комнаты, где лежал барон, вышел фельдшер нашей специальной группы, совсем молодой парень. Подошел ко мне.
        - Что?
        - Не так все плохо,- так же негромко ответил фельдшер,- три пули, одна нога сломана пулей, две угодили вмякоть. Все три от «калашникова». Меня беспокоит только пуля, попавшая вобласть таза, кровотечение я остановил, как смог, но… ябы сделал рентген, икак можно скорее. Как можно скорее.
        - Он всознании?
        - Пока да. Кровь по крайней мере он больше не теряет, вшок не впадет. Ясделал все что смог вполевых условиях.
        - Отлично. Сним можно говорить?
        - Думаю, да, но недолго.
        Я повернулся ксиньоре Марии, вслушивающейся вкаждое наше слово.
        - Вы понимаете итальянский? Парлато итальяно?- спросил я.
        - Да, синьор…- ответила женщина вчерном,- яне всегда была лишь женой иматерью. Ядаже французский еще помню.
        Она была высокой, осанистой… наверняка вмолодости была фотомоделью… в Италии полно красивых женщин. Остается удивляться… почему она выбрала барона… не из-за денег, наверное. Хотя удивляться тут, наверное, инечему. Красавица Луна выбрала себе какого-то римского хлыща со знатной фамилией, способного «вывести ее всвет»,- все закончилось беременностью, грязной историей, побегом на Восток идолжностью придворной мадам при дворе Шахиншаха Хоссейни, одного из самых гениальных ижестоких правителей двадцатого века. Эта женщина выбрала жизнь всицилийской глубинке, но получила впридачу кэтому верного мужа, собственный дом инескольких детей, каждым из которых можно гордиться… даже недалеким Лукой. Да, барон ди Адрано был членом мафии… но про это легко судить, лежа на диване где-нибудь врусской глубинке, где один исправник без труда справляется споддержанием порядка вцелом сельском районе. Атут… если ты живешь рядом сдраконом, изволь сним считаться, исамое лучшее втакой ситуации тоже стать драконом. Что барон ди Адрано исделал. На Сицилии, когда мужчина приносил домой деньги, женщина никогда не интересовалась,
где он их взял.
        - Увас есть родственники в Палермо? Надо заказать медицинский вертолет.
        - Да, синьор… Марио… справится сэтим.
        - Тогда позвоните ему прямо сейчас. Пусть закажет медицинский вертолет. Ипусть будет очень осторожен, заказывая его,- убийцы могут вернуться. Нужно много охраны, самых верных людей, каких вы только сможете найти.
        Звоните.
        - Явсе поняла, синьор.
        На Сицилии женщина никогда не перечила мужчине.
        Синьора Мария поднялась, подошла ближе. Она была одного роста со мной, выше барона по крайней мере на голову. Думаю, бедный барон вмолодости претерпел из-за этого немало насмешек… если кто-то осмеливался над ним насмехаться.
        - Спасибо вам, синьор,- сказала она иперекрестила меня,- вы вернули мне мужа идетям отца. Да хранит вас Господь…
        Я ничего не ответил, потому что не знал, что отвечать.
        Синьора Мария ушла куда-то звонить, ко мне подошла Крис, сидевшая сней рядом. Белая как мел.
        - Что происходит?- спросила она.
        - Ничего хорошего,- лаконично ответил я,- собирайся.
        - Куда… мы поедем?
        - Явернусь обратно в Италию. Надо кое скем расквитаться. Ты отправишься смоими людьми на авианосец ибудешь безвылазно сидеть там. Безвылазно, поняла? Это не шутки, Крис. Они зачищают следы, все, кто что-то знает или по крайней мере может знать, смертельно опасен иподлежит уничтожению. После того как все закончится, яобещаю тебе лучший репортаж, самый лучший, который потянет на Пулицеровскую премию. Но до этого ты просто будешь сидеть на авианосце иноса оттуда не показывать. Поверь, сейчас это самое безопасное место на земле… для тебя.
        Крис хотела что-то сказать. Но не сказала. Молча пошла собирать вещи. Сицилийское влияние дало осебе знать.
        Барон лежал на своей кровати, на сломанную ногу ему уже наложили шину, таз подняли повыше, чтобы, если там иосталось кровотечение, минимизировать его иубрать приток крови кногам. Язнал, что разговор будет нелегким как для меня, так идля барона. Он меня предал, по любым меркам это было бесчестие. Он это знал, и яэто знал.
        И ярешил ничего не говорить об этом. Луке ясказал, потому что для него это лучший урок, какой только может быть,- нельзя предавать. Барон же познал все уроки, какие только можно было познать вэтой жизни. Он был мне должен изнал об этом…
        - Ты хочешь знать… осистеме, так?- спросил барон.
        - Яне знаю, как именно она называется. Но да, яхочу знать именно оней,- ответил я.
        - Система… Ее никак не называют… те, кто говорит оней, долго не живут. Ты готов умереть за правду?
        - Яготов убивать за правду,- ответил я.
        Барон кашлянул.
        - Достойные слова… втебе есть что-то от сицилийцев… верно, есть. Крым… яслышал, что это почти что Сицилия… обрывистые берега… горные ущелья… вино… хорошие люди…
        - Откуда вы знаете про Крым?- резко спросил я.
        - Оттуда…
        - Что такое система?
        - Система… Это началось давно… намного раньше… еще при Муссолини. Старый… хе-хе… развратник здорово нас прижал тогда… очень здорово. Это было… поганое время, друг мой. По острову рыскали шайки голодранцев вчерной форме, которых на нас натравил коротышка. Он все-таки был великим… друг мой, пусть даже великим мерзавцем. Коза Ностра… величайшее вмире объединение людей… мы знаем, что такое быть вместе. Поодиночке мы никто… мусор, человеческая пыль. Когда мы высаживались на североамериканский берег… на нас смотрели как на голодранцев… да мы ибыли голодранцами. Когда мы высаживались на сомалийский берег, мы были хуже негров… но теперь нас уважают ибоятся. Ивсе это потому, что мы как никто знаем… цену исилу дружбы. Авот коротышка… он был гением по части разделения людей… внесения раздора. Кто он по сути был, этот макаронник толстозадый? Да никто, buffone[44 - Паяц, клоун.]. Пописывал статейки вгазеты… за которые Его Величество должен был приказать его расстрелять… если бы не был так добр. Был коммунистом- и скоммунистами поссорился, он был величайшим гением раздора. Икогда он пришел квласти… он собрал
всех bastardi, каких только смог найти… лентяев… безработных… крестьян, которым надоело копаться вземле. Он одел их водинаковые черные рубашки исказал: «Бей буржуев! Бей феодалов! Бей аристократов!» Иони пошли бить. Нас… общество чести, onorato societa, называют громилами… бандитами… отбросами общества… раковой опухолью на теле Италии… сам buffone так нас называл. Акак тогда назвать тех громил, которых он выпустил на улицы, чтобы убивать? Кмоему отцу тогда приходили крестьяне иговорили: «Дон Альваро, помогите нам!» Мой отец спрашивал: «Что произошло?» Иони рассказывали ему, как вселение приходили молодчики этого buffone иначинали делить землю… а унас всё долго помнят… любую обиду. Что бедняку лишний кусок земли, полученный из рук этих бандитов, если он знает, что за эту землю придется заплатить жизнью ему… его сыну… его внуку. Акогда мой отец возвысил голос против этого, эти негодяи пришли ирасстреляли его всобственном доме. Как думаешь, друг мой, можно прощать такое?
        - Нет,- ответил я.
        Скрипнула дверь. Яобернулся- на пороге стояла Крис.
        - Яготова.
        - Выйди!- резко сказал я.
        Крис что-то хотела сказать, но снова повиновалась…
        - Правильно… Такое не прощается. Этот подлец наделал много врагов. Когда он пришел квласти… у Папы была целая область… вцентре страны… ее так иназывали- Папская область, это целое государство. Люди знали, что они сами… правительства… идаже короли … когда-нибудь умрут. Но Господь вечен. Buffone оставил Папам только маленький клочок земли вцентре Рима иеще замок… замок Гандольфо. Это при том, что вся Италия по субботам идет кмессе… тот, кто не ходит, хуже собаки. Люди buffone врывались на мессы ивыкрикивали свои мерзкие марши… это тоже нельзя прощать… нет, нельзя.
        Я ничего не сказал на этот счет.
        - Вконце концов на папском престоле оказался Папа ПийXII. Это был… очень умный человек…- барон причмокнул губами,- да… очень умный человек. Вотличие от других он понимал великую силу денег. Его двоюродный брат банкир Эрнесто Пачелли был основателем Банка ди Рома, основателем католической банковской федерации. Он умер… апотом Банка ди Рома национализировал этот buffone, этот bastard! Акатолическую банковскую конфедерацию он распустил, обозвав уважаемых людей грязными ростовщиками!
        И снова- Банка ди Рома!
        - Финансовым consigliere Папы ПияXII был человек по имени Антонио да Скалья… простолюдин из Флоренции… умнейший из умных…
        Да Скалья- эта фамилия была всписке моего отца. Аббат Алессандро Антонио да Скалья- глупо было спрашивать, имеет он какое-то отношение к Антонио да Скалья или не имеет.
        Он сказал Папе: «Глупо бороться за Банка ди Рома, когда можно создать новый- Банка ди Ватикана». Унего было самое главное- подписанный лично buffone договор отом, что Ватикан является независимым городом-государством, где не действуют никакие итальянские законы. Наверное, buffone сам не понял… что подписал… впрочем, он всегда был дураком, наш buffone.
        Барон прервался, чтобы попить воды. Яподдержал стакан.
        - Никто иникогда не мог задать никаких вопросов относительно денег, которые хранились в Банке Ватикана. Оставалось только одно- найти сами деньги…
        Барон подмигнул.
        - Всороковом году Копполо на очередном совете одобрил сотрудничество с Банка ди Ватикана. От Ватикана на Копполо присутствовали двое… яне знаю, допускались ли когда-то посторонние на заседание Копполо… наверное, нет. Первым был молодой Антонио да Скалья. Вторым… континентальный аристократ… яне помню его фамилию… что-то связанное сморем.
        Я замер:
        - Случайно не граф ди Марентини?
        - Он самый, князь. Он самый. Это был он… граф ди Марентини.
        - Кем он был?
        - Ди Марентини? Как имногие аристократы, он ненавидел Муссолини. Очень ненавидел. Кажется, buffone много что отнял унего. А улюдей нельзя ничего отнимать, синьор, иначе жди беды…
        - Японимаю. Апро Полетти вы ничего не слышали?
        - Про кого?
        - Полетти. Барон Полетти.
        - Не слыхал.
        - А Салези? Бароны Салези?
        - Салези тоже были снами… Они из Тосканы… там ничего просто так не проходит… даже придурок сего клоунадами. Япродолжу…
        - Да, конечно.
        - Так вот… Банка ди Ватикана мы звали «скороварка». Это значит, что, какой бы дряни ты туда ни положил… все сварится, ичем жирнее, тем будет вкуснее. Все наши деньги… были там, через Банка ди Ватикана они распределялись по другим банкам. Никакая парламентская, правительственная, следственная, магистратская комиссия не могла получить ответов… это была как Швейцария, только вцентре Рима. Кого-то из нас могли даже арестовать… бывало итакое, синьор Александр. Но до денег они добраться не могли. Деньги оставались семье…
        Ватикан как банковская система организованной преступности. Просто великолепно.
        - Ачто произошло потом?
        - Потом…
        Барон надолго замолчал.
        - Свами все впорядке?- обеспокоился я.
        - Со мной… Со мной все впорядке, мой русский друг… за исключением того, что своими словами яподписываю смертный приговор исебе, итебе. Но япродолжу…
        Они- ди Марентини, да Скалья, Пачелли- никогда не забывали отом, как они потеряли Банка ди Рома и Католическую банковскую федерацию. Они как обезумели… для них это было костью вгорле.
        Они хотели купить Банка ди Ватикана ивосстановить Католическую банковскую федерацию, но законы, принятые при Муссолини, запрещали им это сделать. Банка ди Рома чах… внем не было денег, как в Банка ди Ватикана… кого он обслуживал. Мелких лавочников, ремесленников. Buffone запрещал держать высокие ставки по кредитам, рано или поздно за это должна была наступить расплата. Они начали воздействовать на Национальное собрание, это сборище невежд, которые должны были дать согласие на отмену придуманного buffone закона…
        А впятой комиссии заседал депутат, барон Цезарь Полетти. Скаждым разом яубеждался все больше ибольше, что ничего на самом деле не знаю опроисходящем.
        - Ичто было дальше?
        - Дальше…- барон тяжело вздохнул,- дальше ничего не было. Им так ине удалось ничего сделать с Банка ди Рома. Он не продавался, ктому же внем появились деньги.
        - Деньги Ватикана?- непонимающе спросил я.
        Барон отрицательно покачал головой:
        - Нет… нет, не деньги Ватикана. Зачем им одалживать злейшим врагам. Ни один из Копполо не имел дел с Банка ди Рома. Но вот Банка ди Рома имел дела с Ватиканом…
        - Какие дела?
        - Это было… ввосьмидесятом году. Ввосьмидесятом, друг мой, вспомните историю. Что случилось вте годы…
        В одна тысяча девятьсот шестьдесят втором году в Риме открылся Второй Ватиканский собор[45 - Автор еще раз напоминает, что это фантастическое произведение иальтернативная история. То есть совпадения случайны.]. Вообще-то это был двадцать первый Собор, но в Ватикане он проходил только второй раз, поэтому его называли вторым. Уникальность этого собора была втом, что он проходил четыре года иза время его проведения успел умереть один Папа ипринять беатификацию другой.
        Собор Церкви был жизненно необходим, так как за первую половину двадцатого века мир кардинально изменился, акатоличество потерпело ряд сокрушительных поражений. Пал второй по значению оплот католицизма в Европе- Франция, азахватившая ее земли Германия провозгласила себя Священной Римской Империей Германской нации и вэтом качестве прямо или косвенно контролировала пол-Европы. Германия была протестантской, хотя вней было исильное католическое течение. Российская Империя утвердилась на Востоке, захватив огромные территории. Провал действий Австро-Венгрии по захвату Польши, силовое подавление польских рокошей показало, что воссоединение Польши скатолическим миром состоится очень иочень не скоро. Поместный собор Русской православной церкви большинством голосов отверг предложение Папы об экуменистическом общении. События в Банстве Хорватском, когда хорваты-католики под предводителем ярого католика адвоката Анте Павелича совершили геноцид православных сербов,- бросили тень на католическую церковь по всему миру. Папская область, которая еще вначале века занимала пятую часть Италии, была ужата до
крохотного города-государства. Провал попыток Бенито Муссолини сделать Средиземное море нашим морем означал, что распространение католичества прежде всего в Африке ина арабском Востоке натолкнулось на непреодолимую преграду. ВЛатинской Америке, заокеанском оплоте католицизма, начался период диктатур, отцов нации ипрочего. Ватикан никогда не был так слаб, как вэти годы.
        Кризис веры наступил и вдушах людей. За последние пятьдесят лет мир изменился больше, чем за предыдущие пятьсот. Если вначале века нормой передвижения были конные повозки, то сейчас серебристые стрелы спортивных «Мерседесов» развивали двести семьдесят- двести восемьдесят километров по германским скоростным автобанам. Если вначале века человечество делало только робкие попытки взлететь, то сейчас заканчивалась эра турбовинтовых иначиналась эра реактивных самолетов. Уже был представлен «Боинг-707», первый самолет, способный без дозаправки пересечь Атлантику, ана стапелях различных заводов уже закладывались еще более впечатляющие воздушные монстры. Летчики ВВС, рыцари нового века, осваивали технику боя на сверхзвуковых скоростях. Телевидение сделало возможным обратиться ккаждому жителю огромной страны, телевизоров становилось все больше ибольше, они заменяли синематограф- как раз вэто время появились первые цветные телевизоры. Про радио иговорить было нечего- оно было вкаждом доме. Ядерное оружие сулило рукотворный конец света, им лихорадочно вооружались все, но вто же время часть аналитиков говорила
отом, что обладание оружием столь чудовищной разрушительной силы всеми потенциальными участниками конфликта, осознание ими того, что применение такого оружия приведет ктотальной гибели населения как противника, так исвоего, заставит отказаться от военного метода решения конфликтов вообще. Теория вечного мира теперь называлась теорией взаимогарантированного уничтожения. Начали появляться первые платежные системы, позволяющие безналичным путем быстро послать деньги на другой конец света. Вразвитых государствах наличие автомобиля всемье стало нормой, равно как ижилища- многокомнатной квартиры или дома. Готовился первый полет человека вкосмос, афантасты уже задумывались ополете человека среди звезд, то есть бросали вызов Богу.
        Первая половина двадцатого века стала временем ломки моральных ценностей. Приход квласти популистов во многих странах, репрессии вдругих, массовые переселения народов. «Мужской щит»- раньше так называли презервативы- стал производиться из тонкой резины по цене, доступной всем икаждому, это стало прологом сексуальной революции. Секс до брака ибез брака стал нормой, количество детей всемье уменьшилось до двух-трех, нормой стали семьи, где работают оба родителя. Массовое среднее образование инаучная революция, позволяющая чудесам стать реальностью, совершенно изменили сознание людей. То, что раньше считалось промыслом Божьим, теперь получило вполне научное объяснение.
        В этих условиях закосневшая, догматичная Церковь стала катастрофически, скаждым годом, терять приходы. Тотальная приверженность Церкви сохранилась в Польше, где католичество стало оплотом сопротивления русификации, иво Франции, где Церковь стала символом единства изгнанных, их сплоченности против многократно превосходящих их по численности арабов ичернокожих. Во всех остальных местах, если родители еще ходили вцерковь по старой привычке, то дети уже предпочитали снимать друг друга на дискотеке идопоздна сидеть вуниверситетской лаборатории, мечтая открыть какой-нибудь полимер иразбогатеть- тогда был бум на новые вещества, полимеры.
        Официально Второй Ватиканский собор собрался для того, чтобы выработать единое отношение к Церкви вобществе, ко всем имевшим место быть за последнее время новшествам, выработать политику по отношению кпротестантству иправославию, определить границы возможного сотрудничества церкви игосударства, правила взаимодействия священника иприхода. Но на самом деле на Втором Ватиканском соборе обозначился раскол всамой курии, чреватый большой кровью.
        Речь шла опротивостоянии непосредственно членов курии- итальянцев, несущих служение в Ватикане, ипредставителей епископатов- не итальянцев. Несмотря на то что висконной Германии большинство составляли протестанты, вобъединенной Священной Римской Империи большинство было все-таки за католиками. Опасаясь бунтов иволнений, атакже используя свою военную мощь, рейх настоял на подписании особого типа конкордата- так называемого рейхсконкордата, по которому католическая церковь рейха во многом оказалась независимой от Ватикана иподотчетной Берлину. Кайзер Германии опасался того, что Римская католическая церковь окажется, как и в Польше, ядром иконсолидатором протестных настроений, причем если в России католиков было абсолютное меньшинство иимелась подконтрольная государству церковь, то врейхе такого не было. Рейхсконкордат, который фактически вымогли из Пия Одиннадцатого, был таков, что заговорили оцерковном расколе иоб Авиньонском пленении пап, притом что Авиньон теперь входил в Священную Римскую Империю.
        Рейхсконкордат этот привел ктому, что теперь каждый из епископатов хотел аналогичного пересмотра соглашений всвою пользу. Речь шла одавно известном вполитике деле- перераспределении полномочий между центром ирегионами. Проблема была втом, что Церковь не умела решать такие вопросы, опыта не было совершенно.
        Схватка началась спервого дня Собора. Содной стороны выделилась группа итальянских первосвященников, которую возглавил архиепископ Монтини, будущий Папа ПавелVI. Сдругой стороны- германский рейхсконкордат (а он мог быть иотменен на Ватиканском соборе) сформировал группу поддержки «регионов», во главе которой был архиепископ Марк Фрунге. Одним из наиболее активных участников группы, ратующей за большую самостоятельность местных епископатур иза право самостоятельно определять политику Церкви по отношению кгосударству пребывания исходя из того, что они видят на месте, был Кароль Войтыла, архиепископ Кракова. Это потом запомнят…
        Проблема на Соборе не была решена никак- она была заметена под ковер, как мусор. Папа ИоаннХХIII впериод проведения Собора умер, новый Папой стал ПавелVI, бывший Нунций Польши (естественно, русской Польши, Нунций Варшавы). После того как римская группа кардиналов провела своего человека в Папы, не могло быть иречи офронде, римляне показали свою силу. Но Церковь, опасаясь разрастания конфликта, отпадения от Церкви целых епископатур, массово произвела вболее высокие степени служения больше ста представителей региональных епископатур, атакже подтвердила те назначения, которые были сделаны всоответствии срейхсконкордатом. На этом соглашение было достигнуто, но вопрос остался.
        Папа ПавелVI помнил польское нунциатство и кполякам относился неоднозначно. Он был исключительно умным человеком, доктором теологии, либералом ипрогрессистом. Нунциатство в Варшаве унего оставило крайне тяжелый след на душе, он не принимал агрессивный польский национализм ииспользование Католической церкви как оплота протеста, фронды итем более терроризма. Аименно так ивидели Католическую церковь многие поляки. Папа считал, что вцеркви не место национализму, тем более такому национализму, ивсе люди, втом числе русские,- братья во Христе, ане цели ввинтовочном прицеле. Взрывы, пожары, бесчинствующие молодчики на улицах, залповый огонь пехоты- все это Папа помнил ипонимал, что кто-то должен это прекратить.
        В семьдесят первом году ПавелVI совершил скандальный визит в Россию, он посетил Санкт-Петербург, Киев, Варшаву и Москву, везде служил мессы. ВВаршаве на него было совершено покушение: польские молодчики-националисты считали, что Папе здесь не место, пока Польша не свободна. Папа не пострадал, атеррористов повесили по законам Российской Империи, предусматривающим смертную казнь как единственное наказание за террористический акт. В Польше втот период было неспокойно, дело террористов рассмотрел военный трибунал, следствие провели вдвадцать четыре часа. Несмотря на это, Папа согласился встретиться симператором Российской Империи Александром Четвертым, получив от него заверения втом, что католики в Российской Империи равны вправах сдругими подданными, атакже существенные суммы вблаготворительные фонды Католической Церкви. Российский престол был самым богатым престолом вмире, только вличной собственности Его Величества находилось около пятисот тонн золота- размер взносов можете себе представить. За это ПавлаVI назвали «продажным Папой» и «Папой-предателем». Вто время как Папа просто хотел прекратить
террор в Польше идать польским католикам возможность спокойно идостойно жить вогромной, единой стране, ходя кслужбе ине опасаясь того, что уприхода взорвется заминированная машина.
        В последний год жизни Папа ПавелVI застал рост коммунизма икоммунистического терроризма вродной стране. Он разрывался между желанием осудить террор иподдержать требования обездоленных, часто справедливые. Кардиналы, сильно напуганные подъемом левацкого молодежного движения, требовали от Папы буллы срешительным осуждением коммунизма, но он так ине дал ее, умерев шестого августа семьдесят восьмого сболью всердце, возможно, преждевременно из-за обрушившихся на него переживаний.
        Двадцать четвертого августа того же года начинается понтификат Иоанна ПавлаI, самого загадочного Папы двадцатого столетия.
        Эти события получили прозвище «папский сентябрь», потому что умер он уже двадцать восьмого сентября семьдесят восьмого года, проправив всего месяц идва дня. Его обнаружили вспальне мертвым, вдневной, ане ночной сорочке. Вего руке были зажаты документы, содержание которых Ватикан разглашать отказался. Вскрытие не проводилось, шестидесятипятилетний Папа умер совершенно неожиданно, ничем серьезным не болея. Все вспоминали его как человека дружелюбного, излучающего душевную теплоту иучастие, сострадающего кнуждам паствы своей. При этом Папа был оратором ивеликолепным ученым-теологом.
        Иоанн ПавелI провозгласил чрезвычайно опасную концепцию бедной Церкви. Он мало что успел сделать, но кое-что успел. Он успел назначить аудиторскую проверку Банка Ватикана, первую за всю историю его существования, исместить споста президента банка мирянина по имени Аугусто Пачелли. Пачелли, едва получив уведомление об отставке, счел за лучшее тайно скрыться из Ватикана иуйти на дно. Ушел недалеко- через несколько дней его обнаружили вбагажнике машины, припаркованной на одной из улиц Рима. Восемнадцать пулевых ранений из автоматического оружия. Обвинили, как всегда, коммунистов- тогда никого другого вподобном не обвиняли.
        Мори, бывший и, возможно, будущий председатель правительства Италии, был хорошо знаком с Иоанном ПавломI. Ине просто был знаком, но был его другом, насколько друзьями могут быть мирской политик ислужитель Бога.
        На выборах Папы семьдесят восьмого года произошла сенсация. Впервые за долгое, очень долгое время (точнее, за четыреста пятьдесят пять лет) Папой был избран не римский кардинал, даже не итальянец. Папой стал кардинал Кароль Войтыла, кардинал Кракова. Для России это был худший выбор из возможных. Краков вотличие от остальной Польши был частью Австро-Венгерской, ане Российской Империи. Австро-Венгрия, злейший враг России иправославия, вела совсем иную игру, нежели чем втридцатые исороковые годы. Больше никто не врывался вкраковские костелы, не поджигал их, не избивал священников. Наоборот, теперь триалистическая[46 - Напомню, что ради сохранения единства после отпадения индустриально развитой Богемии- Австро-Венгерская Империя из дуалистической (Австрия-Венгрия) стала триалистической (Австрия-Венгрия-Хорватия). Австро-Венгрию называли «Соединенные штаты Европы», внашем мире причиной ее распада стало упорное нежелание признать права православных народов ииз дуалистической стать триалистической.]монархия вела активную игру на «южном фронте» скраковским епископатом. Они обещали создать единую,
сширокими правами по автономии Польшу, но под эгидой Австро-Венгерской, ане Российской Империи. Спольской стороны игру вел Кароль Войтыла, злобный русофоб. Практически сразу после его избрания началась дестабилизация обстановки в Польше, закончившаяся страшным рокошем восемьдесят первого- восемьдесят второго годов, суличными боями, горящей Варшавой идолгой уличной войной. А в Рим прибыл мой отец, чтобы поспешно уехать из Рима тринадцатого мая восемьдесят первого года- вдень, когда Иоанна ПавлаII тяжело ранили на площади…
        - Откуда взялись деньги в Банка ди Рома?
        Барон как смог улыбнулся:
        - Откуда же мне знать? Не от нас, это точно.
        - Акто такие «Пропаганда 2», вы тоже не знаете, так?
        Барон промолчал.
        - Вы не говорите всей правды, барон.
        - Ты итак ее знаешь. Аесли нет, то узнаешь. Помни только- многие знания умножают скорбь.
        - Хорошо. Что было после восьмидесятого с Банком Ватикана?
        - С Банком Ватикана? Да все то же самое… почти то же самое. Делать то, что делалось раньше, стало труднее… Проклятые немцы. Почему все ивсегда хотят нас оккупировать, а?
        - Они не вмешивались вваши дела?
        - Не вмешивались. Они были умнее buffone.
        - Иснова лжете. Генерал карабинеров Карло Альберто Далла Кьеза.
        - Ах, этот… Про этого иговорить нечего… дурак дураком. Pazza.
        - Позвольте, угадаю.
        Барон кивнул.
        - Он попробовал нанести ответный удар. Если технически невозможно разобраться ссамим Банком Ватикана, то почему бы не разобраться систочниками его денег, тем более они все как один криминального характера. Но он попытался откусить кусок, который был ему явно не по зубам, иполучил тридцать одну пулю прямо уздания Палермского магистрата. Угадал? Кто его послал сюда- немцы?
        Барон покачал головой:
        - Не так. Он был слишком популярен внароде… но это еще ничего… что тогда был народ. Кто вспоминал про народ на залитых кровью мостовых Рима? Авот то, что он был популярен среди карабинеров… военных… вот это было намного хуже.
        И король Италии, Его Величество король, опасаясь слишком популярного слуги, отправил его на съедение мафии. Возможно, придумал сам, возможно, подсказал кто-то из тех, кто носит черные мундиры даже вжару. РСХА. Гестапо.
        - Ачто потом? Что было потом?
        - Что было потом? Почитай историю, друг мой. Посмотри, кто был Папой после Кароля, кто икак умер…
        Я кивнул головой:
        - Явсе понял. Еще… если можно. Уменя есть список. Внем восемнадцать фамилий. Язачитаю его вам, авы скажете, кого вы знаете.
        Барон кивнул:
        - Давай. Бедой больше- бедой меньше…
        Барон был первым посторонним, который знал осуществовании списка.
        - Начнем. Итак… Бадольо, Джованни.
        - Не знаю…
        - Николетти, Массимо. Полковник карабинеров.
        - Не знаю.
        - Алтуццо, Марко. ЕГА ди Сикурта.
        - Алтуццо… это человек, связанный с Банком Ватикана. Он был принят вкурии…
        - Он отмывал деньги?
        - Акак сам думаешь?
        Здорово. ЕГА ди Сикурта- четвертая по величине активов страховая компания мира.
        - Параваччини, Джон.
        - Не знаю.
        - Ди Джерони, Стефан, депутат.
        - Ди Джерони…- барон рассмеялся,- этот боров. Да это самый коррумпированный депутат Италии. Когда надо было… смочить клюв… заносили всегда ему… он распределял дальше.
        Имени Джузеппе «Джо» Кантарелла, депутата, атеперь диктатора Италии яне назвал- из соображений осторожности. Самые верха- голову можно свернуть.
        - Картьери, Томасо.
        - Картьери? Председатель правления Банка ди Рома.
        Вот так-так…
        - Когда?
        - Давно… Думаю, он уже отдал Богу душу…
        - Хорошо. Джеромино, Марк- Реджи Банка д’Италия.
        - Королевский банк Италии был вчисле тех, который buffone реквизировал всвою пользу вместе сватиканской группой банков. Потом, после реставрации- банк вернули законному владельцу. Делай выводы сам.
        - Сантуццо, Рикардо.
        - Не знаю.
        Имя Цезаря Полетти, барона, ятоже не назвал. Вопрос онем яуже задавал иповторять не собирался.
        - Да Пьетро, Матео, граф.
        - Из наших. Связан с Банком Ватикана. Не знаю, как,- но ему платили они.
        Вероятно, через ложу П2. Наверняка именно он там занимал главенствующую роль. Списки ложи П2, явные, но не тайные, яуже знал, иего имя там было. Но вот сама история ложи П2, смысл ее существования, похоже, подлежали серьезному переосмыслению.
        - Морпуги, Карлос.
        - Не знаю… не слышал.
        Врет? Ладно… информацию можно извлечь ииз лжи.
        - Кантино, Джузеппе- Банка ди Ватикана.
        Это имя ярешил упомянуть.
        - Серьезный человек. После Пачелли он руководил этим банком.
        Этого яне знал, но склонен был верить. Банка ди Ватикана был вещью всебе. Крупное финансовое учреждение, при этом он ни разу не проходил аудит, не раскрывал отчетность, не давал объяснений никаким парламентским ипрочим комиссиям, не предоставлял никакой информации правоохранительным органам, не проходил положенное крупным банкам тестирование на соответствие стандартам «БазельII». Более того, никто даже не знал, кто, например, входит всостав его совета директоров, попечительского совета иимеются ли вообще такие.
        Имя Карло Альберто Далла Кьеза, генерала карабинеров, ярешил не упоминать.
        - Алавьерде, Алессандро- депутат, адвокат.
        - Не знаю.
        Точно лжет. Не может не знать. Это имя попало воткрытые списки масонской ложи «Пропаганда-2», из-за этого он не попал вправительство, хотя имел все шансы. Чрезвычайно влиятельная политическая фигура конца семидесятых.
        - Бокко, Серджио.
        - Не знаю.
        Про Пьетро Антонио Салези ди Марентини, аббата, ида Скалья, Алессандро Антонио, аббата, из Банка Ватикана спрашивать не стоило. Их историю япримерно знал, ивряд ли барон смог бы открыть мне что-то новое.
        - Что намерен делать?- спросил барон.
        - Мстить.
        - Тогда выкопай две могилы.
        - Их потребуется значительно больше.
        Да, больше. Сукины дети…
        - Ты ничего не хочешь еще узнать?- спросил барон.
        - Яхочу знать все.
        - Тогда…- барон пошевелил губами, словно готовясь,- ярасскажу тебе, что слышал про барона Карло Полетти ипро его сына Джузеппе. Ярасскажу тебе, как барон Полетти стал таким, каким он стал, почему он делает то, что он делает. Слушай, ибо это поможет тебе остаться вживых…
        За окном уже гудел лопастями вертолет.
        Собирая вещи, Крис лихорадочно думала. Как вклиниться вигру. Как вклиниться вигру?! Как вклиниться вигру…
        В руку попала пудреница…
        Крис замерла.
        Дело втом, что впудренице был миниатюрный диктофон последнего поколения. Как журналист-инвестигейтор, она не могла обходиться без скрытой записи, иесли охрана отбирала два стандартных диктофона, которые она носила ссобой, то этот оставался при ней. Невероятно чувствительный, ссолнечной батареей, замаскированной под перламутровую крышу, сдополнительным питанием ввиде батареек от часов, этот магнитофон обладал еще одним стратегическим преимуществом. Обычно такие диктофоны записывали информацию на чип памяти. Этот же находил линию сотовой связи исбрасывал информацию на нее, хотя был ипромежуточный чип памяти на три часа. Обычно инвестигейторы настраивали такую штуку на номер своего сотового,- но Крис часто меняла сотовые исправедливо полагала, что ее сотовый никак не застрахован от того, чтобы попасть внедобрые руки. Поэтому она сделала по-другому. Заплатив немалые деньги, она арендовала диск для хранения данных винтернет-хранилище Rapidshare. Диск был размером всто гигабайт, что было более чем достаточно, иарендован он был на сорок девять лет. Физический сервер, на котором хранились данные, был
размещен на территории Швейцарской конфедерации, взаконодательстве которой говорилось, что любое учреждение или организация конфедерации во имя сохранения тайны частных лиц имеет право отказать впредоставлении любой информации любым государственным организациям ичастным лицам. Причем информация эта может касаться играждан других стран, втом числе и всвязи свозбуждением против них уголовного дела. Сервер по ее просьбе настроили так, что он принимал информацию, но стереть снего было нельзя. Диктофон был настроен на передачу информации именно на этот защищенный сервер хранения данных, причем, где именно будет находиться диктофон, всоседнем здании или за десять тысяч километров, значения не имело. Везде, где будет сотовая связь, зона покрытия, то есть во всем цивилизованном мире, он будет передавать данные. Аесли вкаком-то месте этого не будет, то диктофон заполнит до отказа диск ибудет ждать, пока попадет взону покрытия, ипопав, сбросит информацию. Очень умная штука…
        Какое-то время Крис колебалась. Но только несколько секунд. Вконце концов, она ничем не обязана этому возомнившему осебе невесть что русскому. Это он постоянно путается унее под ногами, выбросил ее телефон ивообще…
        Зажав пудреницу вруке, она спустилась вниз. Лука посмотрел на нее- вприроде этого взгляда трудно было обмануться…
        - Туда нельзя…
        Она взглянула на него- ион отступил.
        Так… спокойно.
        - Яготова.
        - Закрой дверь!
        Она захлопнула дверь. Вот негодяй… сексист чертов!
        - Подонок!- громко сказала она.
        И подошла к Луке. Уженщины свои козыри, не менее весомые, чем мужские.
        - Отвезешь меня на вокзал? Яне хочу ехать сэтим bastardo…
        Лука поколебался: на Сицилии не принято было вмешиваться вотношения мужа ижены, пусть они ине расписаны официально. Но колебался он недолго.
        - Вон мои вещи…- улыбнулась Крис.
        В Палермо был самый обычный день… точнее, вечер. Самый обычный летний вечер, как все. Вэтом южном городе летом каждый найдет себе дело по душе: моряки шумели впортовых кабаках, на рыбном базаре за бесценок расторговывали остатки: то, чем по римским меркам еще торговать иторговать, здесь отдавали чуть ли не даром- жители Палермо привыкли ксвежайшей рыбе. На улицах торговали вразнос всякой всячиной, акрутые палермские парни забалтывали своих ragazza, чтобы снаступлением темноты уединиться сними вгородском саду сромантичным названием «Вилла Джулия». Ате, укого была машина, могли рассчитывать ина Монте Пелегрино, место на холмах, где снаступлением ночи… ступить негде.
        Но амурными делами занимались не все.
        Палермо активно строился, заветы барона ди Адрано не были забыты- исейчас любая, даже самая добропорядочная строительная фирма не забывала покрутить выделенные по казенным подрядам деньги несколько месяцев на коммерческих стройках, итолько потом построить то, что изаказано. Поэтому город буквально кишел строительной техникой, самосвалами, фургонами, кранами, принадлежащим- по бумагам- мелким строительным фирмам. Всоответствии сновомодной тенденцией ирекомендациями умных людей здесь развивали малый бизнес: итеперь кран принадлежал одному рабочему, аэкскаватор- другому. Но все помнили, кому ичто принадлежит на самом деле. Забывать было чревато.
        Так вот, под угасающим летним небом по дороге, идущей на вершину Монте Пелегрино, одного из самых красивых мысов Европы, рыча изношенным мотором, взбирался старый бескапотный «Фиат». Машина была старой, но, как иположено по местным традициям, выкрашена вяркий цвет, нечто среднее между желтым икрасным. Здесь машина может быть какой угодно старой, но она должна блестеть.
        - Нет, все-таки этот Личелли- козел настоящий…- проговорил сидящий за рулем крепыш,- Марио говорил, он знает, вкаком отеле тот остановился. Надо его подкараулить ивсыпать как следует…
        - За что?- лениво возразил второй, худой ивысокий, сшикарной копной черных кудрей на голове.- Ясколько раз говорил: если игроки лентяи, никакой тренер ничего сделать не может. Драть их надо, как котов. Ты видел Кадроне?
        - Ну ичто?
        - Он крутит сэтой телеведущей. Ты думаешь, ему сейчас до футбола?
        - Ну иче, жить ему теперь монахом, что ли?
        - Нет. Но помнить свой родной остров надо. Этот засранец бегал по тем же улицам, что имы. Яодин раз ему морду набил.
        - Да брось заливать.
        - Клянусь Девой Марией…
        Футбол в Италии во все времена был чем-то вроде гражданской религии- можно было сменить жену, но нельзя любимую команду, это был худший вид предательства. Местный клуб- «ФК Палермо»- играл не особенно хорошо, вследствие чего местные бизнесмены, связанные смафией, расщедрились икупили хорошего главного тренера, который впрошлом сезоне тренировал национальную сборную. Но пока что-то особо хорошего не получалось, иэто раскололо молодых сицилийцев на два лагеря: одни считали, что надо менять тренера, другие- игроков.
        - Это нехорошо, что наших парней тренирует римлянин,- упорно гнул крепыш,- вот увидишь, ни хрена хорошего не получится.
        - Да перестань. Ты видел последнюю игру? Гвидо просто спал взащите, оба раза прошли через него.
        - Это потому, что ему команда не помогала! Ты видел тот момент, как они на него выходили? Трое на одного!
        - Выбил бы вофсайд. Икроме того, надо не свои ворота защищать, ачужие штурмовать. Вы нам забьете сколько сможете, амы вам сколько захотим, слыхал?
        - Ну? Акто выстроил схему сдвумя игроками внападении, а?- обрадовался крепыш.- Не Личелли ли. Яговорю- козел! Рогоносец!
        - Он выстроил такую схему потому, что иначе нам накидали бы не два мяча, адесяток!- разозлился высокий.- Два-один не самый худший счет, какой мог бы получиться.
        - Только не внашу пользу два-один, заметь.
        Впереди показалась небольшая смотровая площадка.
        - Давай туда.
        - Ты видишь, дерево закрывает?
        - Давай туда, говорю! Не спорь!
        «Фиат» завернул на небольшую обзорную площадку иостановился. Туристических машин не было- уже темнело…
        - Ну иче мы теперь делать будем? Смотри- эта штука прямо весь обзор закрывает. Умник!
        - Так сруби ее.
        - Чем? Ячто, лесоруб, по-твоему?
        Высокий перегнулся назад, из-под тряпок, щедро наваленных поверх узкой инеудобной кровати, достал автомат Stg-60, тот же «калашников», но под 7,92*33 Курц, очень популярный в Африке.
        - Этим, тупица…- сказал он.
        Коренастый взял автомат.
        - Иди, а япока вкузове пошурую.
        Коренастый вышел из машины, привычно взяв вруки автомат. Сколена прицелился вствол дерева инажал на спуск. Взастойном, жарком, пропитанном сандалом, оливой исмолой летнем воздухе загрохотала очередь. На последних патронах ствол не выдержал, идерево, которому было как минимум двести лет, начало медленно ивеличественно валиться набок…
        - Твою же мать!- потеряв самообладание, заорал коренастый ибросился всторону.
        Дерево тяжело грохнулось на дорогу, толстые ветви верха ударили по кабине. Жалобно звякнуло стекло.
        Высокий вярости выскочил из кузова:
        - Ты, рогоносец, тебя мать от негра родила, идиот! Ты что наделал, сукин ты сын?! Ты посмотри, что ты натворил!
        - Но ты же сам сказал обрушить дерево!- крикнул коротышка. Довольно приличное расстояние илежащее между ними дерево давало ему относительную безопасность от посягательств высокого…
        - Зачем надо было ронять его на дорогу, идиот?! О, Пресвятая Дева Мария, ты только посмотри на этого кретина! Лучше бы это дерево тебя придавило, ане мою машину!
        - Но оно само упало!
        - Какой ты идиот! Надо было стрелять сбоку, вон туда зайти, оно бы ирухнуло на обочину, ане на саму дорогу. Что ты наделал, кретин, ты посмотри, что скабиной! Что скажет дон Карлос на это?! Кретин!
        - Да ничего. На обратном пути заедем к Уго, подрихтуем.
        - Твою пустую башку бы кто подрихтовал. Ты знаешь, сколько стоит лобовое стекло, кретин? Нет, не знаешь, тебе только жалованье подавай!
        - Ну, извини…
        Высокий махнул рукой, достал из кармана сотовый телефон, набрал по памяти номер. Коротко переговорил иотключил телефон.
        - Они уже вылетели. Давай вкабину исдай немного назад.
        - Хорошо.
        - Иосторожнее, придурок, ато ты так имашину впропасть спустишь снами вместе!
        - Да язнаю…
        Вертолет должен был пролететь здесь- нигде вдругом месте он пролететь не мог. Не так давно вэксплуатацию сдали Медицинский центр Святой Розалии, чье строительство по необъяснимым причинам затянулось на год- больше мафия не сочла возможным крутить деньги по этическим соображениям, больница как-никак. На крыше больницы было целых четыре площадки для легких санитарных вертолетов, апоскольку вмедицинской авиации работали не самые лучшие летчики, они выбирали одни ите же маршруты. Мафия их знала.
        Но вертолет «Аугуста-109», один из самых популярных легких вертолетов вмире, был еще иодним из самых бесшумных. Ипотому двое рядом собрушенным пулями деревом напряженно вслушивались втемноту, один- сидя верхом на помятой ветками крыше, другой- вкузове.
        Кораблик, кораблик, мой маленький кораблик… Вертолет уних ассоциировался смаленькими самодельными корабликами, которые ремесленники продавали на сицилийских ярмарках, переезжавших сместа на место. Эти кораблики, вырезанные из дерева, стоили совсем недорого, совсем не так, как настоящие игрушки. Но даже итакие простые игрушки не каждая семья могла позволить себе купить…
        - Летит, что ли?- напряженно спросил коренастый.
        Высокий знал, что времени уних будет совсем немного. Несколько секунд.
        - Давай!
        Чезаре отдернул брезент- Франко уже занял место за североамериканской пьедестальной пулеметной установкой «Марк 21-0» пятидесятого калибра со щитом, водяным охлаждением, электрооптическим прицелом устаревшего образца «Марк-9» иувеличенным барабаном для ленты на сто патронов. Это смертоносное оружие удалось купить совсем недорого, потому что кнему были дорогие патроны, аиспользовать его вобычных разборках было невозможно, оно весило больше ста килограмм. Купили просто потому, что были деньги, ипотому, что продавали- мало ли, вдруг опять кто-то вроде Муссолини квласти придет. Но понадобилась эта смертоносная штука намного раньше…
        Вертолет появился из-за склона… белый, хорошо заметный на фоне темнеющего неба. Унего были дополнительные сигнальные огни… практически идеальная цель.
        Пулемет загрохотал, изрыгая пламя. Где-то на половине ленты увертолета что-то вспыхнуло, ион полетел на склон холма, беспорядочно кувыркаясь. Апотом взорвался, совсем-совсем рядом от них, на них даже жаром пахнуло…
        - Ха… сделали! Сделали!- Коротышка показал склону фигуру свытянутым средним пальцем.
        Высокий задернул брезент. Что-то его беспокоило…
        - Поехали…
        Они струдом развернули машину ипокатили вниз. Внизу должна была ждать полицейская «Альфа», она перекрывала дорогу, чтобы исключить присутствие посторонних во время акции. В «Альфе» были свои люди, настоящие, кстати, полицейские. Самая большая проблема вподдержании правопорядка втаком вот «обществе-семье» наподобие итальянского- это то, что будущие полицейские ибандиты вдетстве бегают по одним улицам водних итех же ватагах. Иэто для них первично, азаконы, написанные втом же Риме прожженными политиканами, плевка не стоят. Это им, полицейским, здесь еще жить. Имафиози тоже.
        Машина стояла поперек дороги, она должна была уехать, но не уехала. Полицейские фонари на крыше медленно вращались, отбрасывая синие всполохи на заросли барбариса…
        - Где они?
        Чутье вгруди высокого подавало сигналы тревоги.
        Коротышка открыл дверь.
        - Не надо!- охваченный дурным предчувствием закричал высокий.
        Коротышка соскочил на асфальт.
        - Христо! Где ты?- крикнул он.
        В ответ заработали автоматы…
        Сгоревшую полицейскую «Альфу» сдвумя трупами сдесятками пулевых ранений на них найдут под утро вдругом районе города, совсем не втом, который они должны были патрулировать. Зачищали наглухо…
        Весна 2005 года
        Ватикан
        В этот тихий инепримечательный вечер весны две тысячи пятого года от Р.Х. водной из комнат загородного замка Гандольфо умирал Папа Римский Иоанн Павел Второй.
        Он умирал не от пули убийцы, что было ему суждено на площади собора Святого Петра, ине от яда, как умер его предшественник[47 - Медицинское заключение осмерти Иоанна ПавлаI отказались подписывать все пятнадцать врачей Ватикана. Его подписал шестнадцатый врач по имени Буццонетти, которого специально ради этого приняли на службу в Ватикан.]. Он умирал от старости ипонимал это. Его разум был по-прежнему кристально чист идейственен, но его тело уже отказывалось служить ему. Аэто значило, что скоро ему придется предстать перед Всевышним идать ему отчет всвоих делах…
        И потому Папа Римский умирал без спокойствия вдуше…
        Поляк, он родился на том маленьком куске Польши, который был передан Австро-Венгерской Империи, его отец был офицером австро-венгерской армии, мать- учительницей. Вдетстве он мечтал стать известным актером идаже написал собственную пьесу. Потом он перебрался через границу исовершил официально разрешенное по межгосударственному соглашению для верующих из Кракова паломничество кглавной польской святыне- чудотворной иконе Ченстоховской Божьей матери, находящейся в Ясногорском монастыре близ Ченстохова. Около нее- как имногие молодые люди тогда- он дал себе обет положить всю свою жизнь на дело возрождения Польши…
        Жизнь тогда была неспокойной. Австро-Венгерская Империя, прозванная «Соединенными штатами Европы», опасно шаталась. Несмотря на то что по итогам Мировой войны Австро-Венгрия оказалась вчисле победителей, она ничего практически не получила. Хуже того- от нее отпала самая промышленная развитая область- Чехия, где на тот момент находилось до семидесяти процентов оружейного производства империи идо тридцати процентов всего другого. Отделившись, Чехия провозгласила себя Богемией и, видимо по тайному соглашению между ведущими континентальными державами- Германской и Российской империями- стала вассалом не России, а Германии. Россия взамен предоставила многомиллионные промышленные заказы на заводы «братушек-славян», многие чехи, быстро выучив родственный русский, ехали в Россию поднимать промышленность, станки сзаводов «Шкода» стали не менее распространенными, чем «Маннесман-Демаг» ипрочие германские. Проблема была втом, что чешская промышленность поднималась за счет денег всей империи, атеперь работала, по сути, на врага…
        В Австро-Венгерской монархии было два нерешенных вопроса. Первый- положение славян вимперии. Империя была дуалистической, то есть представляла собой конгломерат австрийцев ивенгерцев. Славянские народы уже как минимум пятьдесят лет упорно требовали сделать ее триалистической, вчем в Вене им упорно отказывали. Если бы престарелый император Франц-Иосиф принял вовремя решение, наверное, не было бы ни проблем ссербами, известными на всю Европу разбойниками ибандитами[48 - Кто не верит, почитайте серьезную историческую литературу. Когда читаешь, полное ощущение, что речь идет о Чечне или Дагестане. Можете также почитать текст австрийского ультиматума, из-за которого разразилась Первая мировая. По сути, это не более чем требование цивилизованной страны провести исчерпывающее расследование бандитских итеррористических действий иположить конец терроризму.], ни свовремя отложившимися чехами. Но решение было принято… точнее, оно как раз не было принято, исожалеть об этом было поздно. Ничего уже не исправить…
        Второй проблемой был морганатический брак наследника, Франца-Фердинанда.
        Вообще, правящую династию Габсбургов смерть инесчастья преследовали буквально по пятам. Родного брата императора Франца-Иосифа Максимилиана расстреляли мятежники в Мексике. Наследник престола кронпринц Рудольф был несчастен влюбви ипокончил ссобой (вполне возможно, был убит) вместе со своей любовницей Марией фон Вечера взамке Майерлинг. Следующий наследник Карл-Людвиг умер во время паломничества в Святую Землю от брюшного тифа, который он подхватил, выпив воды из реки Иордан. Следующий наследник Франц-Фердинанд был женат морганатическим браком на чешской графине Софье Хотек, которую Франц-Иосиф называл не иначе как «эта». Франц-Фердинанд был тяжело ранен, аграфиня Хотек убита во время покушения сербских террористов в Сараево, это стало прологом кнескончаемому кровопролитию на Балканах…
        Франц-Фердинанд заступил на престол вшестнадцатом после смерти дяди, правившего страной сорок девять лет. Оба его ребенка были от графини Хотек ине могли наследовать, так как родились вморганатическом браке. Несмотря на чудовищное давление двора, Франц-Фердинанд больше так ине женился, не дал стране законного наследника, чем создал почву для многочисленных заговоров. По всей Вене ходили слухи, что Франц-Фердинанд намерен разделить империю на две части идать каждому из своих сыновей трон. Ибо правила о «ублюдках», детях, рожденных вморганатических браках инеспособных наследовать, распространяются на все случаи кроме одного. На основателей новых династий вновых государствах.
        Перед лицом распада страны австро-венгерская знать, скрипя зубами, вручила трон Максимилиану, незаконному сыну Франца-Фердинанда. Человек умный, хитрый ижестокий, он рос ватмосфере заговоров, интриг, политической ненависти, ивсе это не могло не сказаться на его характере, взглядах иубеждениях. Больше похожий на итальянских герцогов эпохи феодальной раздробленности, слюбезной улыбкой на лице ипорцией яда вперстне, он приносил раздор именно тогда, когда нужен был мир исогласие. Его любимым принципом был принцип британского правления, британского раджа- разделяй ивластвуй. Он решился на то, на что не решился его отец (отчасти из опасения резни). Он создал триалистическую монархию ипризнал равные права славян, но вручил право представлять славян не тем, кто этого больше всего жаждал- православным сербам, аих злейшим врагам. Католическим хорватам, по сути, той же ветви народа, только перешедшей вкатоличество. Хорваты, жесткий ивоинственный народ, живший на самой границе империи иимевший долгую традицию создания отрядов самообороны (граничар), получили право на создание всоставе Австро-Венгрии
собственной автономии- Великого Банства Хорватского, которое должно было занять всю территорию Балкан. Хуже того- неофициально была дана команда на объединение железом икровью всех славянских народов империи ина создание, по сути, полугосударственных отрядов погромщиков иубийц. Эти отряды получили название «усташи», аво главе их встал известный аграмский адвокат, доктор Анте Павелич. Злодеяния усташей вызывали оторопь даже упривыкших ко многому исовсем не сентиментальных немцев…
        С молчаливого согласия Максимилиана Iвсе католики империи перешли вподчинение Аграмскому епископату. Краковский епископат упразднялся. Сэтим никак не могли смириться польские католики- для них отнять самостоятельную веру значило отнять одно из того немного, что позволяло им оставаться поляками, по сути, отнять уполяка католичество- значит сделать его не-поляком. Конечно же, краковчане восстали, идоктор Павелич бросил против них своих боевиков.
        Кароль, тогда еще шестнадцатилетний юноша, отчетливо помнил весь кошмар краковского восстания. Поднаторевшие на разборках в Сербии справославными сербами, хорошо вооруженные из казенных арсеналов боевики не церемонились. Каждый священник, который отказывался принести клятву архиепископу Аграмскому, запирался всвоем соборе, витражи разбивались, ивнутрь бросалось несколько бутылок бензина сгорящими фитилями. На улицах стреляли, внекоторых местах стреляли день иночь, трупы не убирались, потому что это было слишком опасно: улицы простреливались снайперами. Весь этот кошмар творили католики по отношению кдругим католикам ине видели вэтом ничего плохого, более того, аграмский архиепископ давал индульгенции боевикам, чьи руки были по локоть вкрови, иэто- при молчании Ватикана. Тогда вдуше Кароля сильно пошатнулась вера. Нет, он продолжал верить вбожественное, иначе бы он не был поляком. Но вземное он уже не верил. На его глазах люди сименем Христовым на устах нажимали на спусковой крючок, чтобы убить брата во Христе своего. Апастыри народа окормляли кровавых убийц…
        В сорок шестом году будущий Папа впервые оказался в Ватикане- вчисле немногих других он получал богословское образование влучшем католическом университете. Вернувшись на родину, он начал проповедовать, проповедовать осторожно, ибо иное означало террор. Но поляки за время нахождения под властью других, чуждых им народов вчисле прочего отлично научились понимать даже то, что было не сказано. Когда впятьдесят восьмом году по настоянию Ватикана было восстановлено Краковское епископство, его первым епископом стал молодой, получивший лучшее католическое образование священник по имени Кароль…
        Никто, практически никто, кроме тех, кто подкупом итеррором вершил историю мира конца семидесятых, мира накануне большой, так ине состоявшейся войны, не знает, как епископ Кракова только что восстановленной самостоятельной епархии стал Папой Римским[49 - Хотя почему нет? Знают… Сразу после смерти Иоанна ПавлаI, тело которого, кстати, вопреки церковным правилам кремировали, в Ватикан прибыл Збигнев Бжезинский иоставался там до тех пор, пока не провозгласили нового Папу. Он-то наверняка знает, как краковский кардинал, на первом голосовании получивший из ста восьми возможных голосов лишь пять, включая свой собственный, стал Папой, получив на следующем голосовании девяносто голосов вместо пяти.]. Но все знают, какова была цена.
        Практически сразу после избрания Папа столкнулся стяжелейшим кризисом. В Италии, стране, вкоторой находился город-государство Ватикан,- началась гражданская война, переросшая вкровавую операцию по замирению, известную как «Гладиатор», «Гладио». Только что избранный Папа сбалкона собора видел боевые вертолеты над Римом, видел танки на улицах. Несколько человек нашли спасение в Ватикане, их не выдали, но стой поры Рейхсвер выставил посты сбронетранспортерами по периметру Ватикана ради безопасности.
        До сих пор Папа помнил ужас, который он испытал во время молитвенного служения взамке Святого Ангела…
        Это было тогда, когда город был «освобожден», кровь войны уже пролилась, иосталось пролить лишь кровь террора. Замок Святого Ангела не был церковью, он был средневековым замком, построенным как убежище для Пап вслучае военного нападения на Папскую Республику. Папы лишились этого замка по договору с Муссолини, уничтожившего Папскую Республику. От площади Святого Петра до замка Святого Ангела раньше была крытая галерея, потом она была разрушена, итеперь это была широкая улица Виа делла Консилиационе, находящаяся вне пределов Ватикана. По договоренности Папа должен был пешком пройти по этой улице иво дворике замка Святого Ангела помолиться за души убиенных входе кровавой революции. Рейхсвер выделил взащиту Папы несколько штурмов десантников из числа элитной Первой парашютно-десантной дивизии Рейхсвера. Опытные, хорошо вооруженные, готовые стрелять профессионалы, они взяли Папу вкольцо еще на площади итак иповели. Оружие было на боку, икаждый готов был броситься на Папу изакрыть его своим телом, как только увидит ствол или гранату, но со стороны, казалось, что Папа идет под конвоем. Он все это помнил…
перед тем как ступить на улицу, он посмотрел наверх, надеясь на Божие знамение,- но увидел лишь висящий чуть вдалеке вертолет игерманских снайперов, оседлавших уличные крыши, их было так много, что не сосчитать. Имолчание. Страшное, мертвящее молчание. Люди, которые пришли увидеть Пастыря, молчали. Иэто молчание было страшнее любых обвинительных слов…
        В мае восемьдесят первого года жизнь Папы едва не оборвалась врезультате покушения на него, совершенного на площади перед собором Святого Петра. Он приветствовал верующих, стоя воткрытой машине, когда из толпы протянулась рука игрянули выстрелы. Он тогда потерял полтора литра крови ичудом выжил. Террористом оказался итальянский анархист. Его быстро умертвили втюрьме, иникто так ине задался вопросом, акто дал ему вруки оружие иотправил убивать[50 - В нашем мире покушение совершил Али Агджа из турецкой фашистской группировки «Серые Волки». Папа встречался сним наедине после покушения ипростил его. Очем они говорили, неизвестно, но в 2005 году Агджа публично заявил, что убийство Папы заказали некие кардиналы из Рима, вчастности, назвал имя кардинала Агостино Казароли, второго по значению человека в Ватикане. Противоположная версия- отом, что это дело рук болгарских исоветских спецслужб- основывается лишь на показаниях перебежчика Василия Митрохина. Для справки: один из папабилей, наиболее вероятных претендентов на папство, кардинал Флоренции, тайный камергер Ватикана Джованни Бенелли внезапно умер от
сердечного приступа в 1982 году.]. Но Папа знал это, немногочисленные верные люди узнали это от самого террориста. Изнание его останется сним на всю его оставшуюся жизнь.
        Теперь свысоты прожитых лет умирающий взамке Гандольфо Папа видел дела рук своих, идела эти приводили его вужас…
        Мы ни вчём не подаём повода для преткновения, чтобы внашем служении не было изъяна, но во всех отношениях рекомендуем себя как Божьи служители: встойкости во многом, вбедах, внуждах, втрудностях, впобоях, втюрьмах, вбеспорядках, втрудах, вбессонных ночах, во времена без пищи, вчистоте, взнании, вдолготерпении, вдоброте, всвятом духе, внелицемерной любви, вправдивых словах, в Божьей силе; соружием праведности вправой илевой руке, через славу ибесчестье, отзывы недобрые иотзывы добрые; как обманывающие, ивсё же правдивые; как неизвестные, ивсё же узнаваемые; как умирающие, ивсё же вот- мы живы; как наказываемые, ивсё же не отданные на смерть; как опечаленные, но всегда радующиеся, как бедные, но обогащающие многих; как ничего не имеющие, ивсё же обладающие всем.
        Наши уста открылись для вас, кор?нфяне, наше сердце расширилось. Вам не тесно внас, но тесно вам вваших же нежных чувствах. Апотому воздайте тем же,- говорю как детям,- расширьтесь ивы.
        Не впрягайтесь внеравное ярмо сневерующими. Ведь какое общение может быть управедности сбеззаконием? Или что общего усвета стьмой? Да икакое может быть единодушие между Христом и Вели?ром? Или какую долю имеет верный сневерующим? Икакое согласие может быть между Божьим храмом иидолами?[51 - Коринфянам 6: 1-16.]
        Идолы…
        Сейчас, умирая, бывший архиепископ краковский понимал, что он не сделал самого главного. Он не выполнил Божьей воли, данной людям в Фатиме, Португалия, втысяча девятьсот семнадцатом году. Он поставил личное выше божественного, свои страсти- выше служения Ему. Он так ине смог простить Россию. Простить за то, что она сделала сего народом за двести лет оккупации Польши, за пролитую вродную землю кровь. Переступить, стать выше этого, протянуть руку, аведь впророчестве ясно было сказано, что только Россия способна предотвратить Конец Света. Конец Света, предсказанный многими, втом числе ирландским монахом- ясновидцем по имени Малахия. Вместо этого он присоединился квойне против России ивел ее долгие двадцать слишним лет своего пастырского служения. Тем самым приближая ужасный конец.
        А ведь до него- всего ничего. Еще один Папа- ивсе. Следующий за ним станет последним вистории Церкви. Последним перед Страшным судом, который куда ужаснее, чем суд людей, которого он убоялся.
        Окно было открыто, илегкий ветерок доносил до лежащего на кровати человека запах пробуждающейся земли, запах набухших почек ипервой, пробивающейся ксвету из тьмы подземелья весны. Весны, которую ему, бывшему митрополиту Краковскому, уже не суждено было увидеть…
        Папа скончался примерно вдвадцать два часа по местному времени тридцать первого марта две тысячи пятого года, вчетверг, вличном замке Гандольфо, который был еще одной территорией суверенного государства Ватикан. Никто даже не попытался оказать ему помощь…
        Утром, примерно вшесть часов утра, камергер Папы вошел вспальню иобнаружил тело. Первым делом он позвонил в Ватикан.
        О смерти Папы объявили лишь второго апреля, эта дата истала датой его смерти.
        Девятнадцатого апреля после длительного совещания миру был явлен новый Папа. Это оказался немец, что было еще более невероятным, чем папа-поляк. Второй подряд Папа не-поляк на троне.
        Едва приступив кпапским обязанностям, новый Папа назначил ревизию в Банка ди Ватикана, атакже водном таинственном институте под названием Институт Святого Духа, который контролировал банк иигру на бирже деньгами Ватикана. Проверка проходила ссередины апреля по середину июля две тысячи пятого года ипоказала потрясающие вещи: из Банка ди Ватикана первого ивторого апреля две тысячи пятого года (в пятницу исубботу! Суббота- не банковский день!) были выведены ценности иактивы на сумму двадцать миллиардов рейхсмарок, ипропали документы относительно судьбы еще какого-то количества денег. Никто даже не брался предположить, сколько денег могло быть там.
        Все распоряжения на перечисление были совершены на основании документа, подписанного Папой Иоанном Павлом Вторым изаверенного его личной печатью. Ими же были узаконены документы на вывод громадного количества имущества. Банк Ватикана фактически стал банкротом, равно как ивесь Ватикан.
        При смерти Папы Римского главную роль играет кардинал-камерленго. Процедура такая: кардинал-камерленго вприсутствии имеющихся вналичии в Ватикане кардиналов трижды ударяет Папу серебряным молоточком влоб и, называя его данным при крещении именем, просит откликнуться. Вслучае с Иоанном Павлом Вторым эта фраза звучала так: «Carolus, dormisne?»[52 - Кароль, ты спишь?] Если Папа не откликается, кардинал-камерленго произносит на латыни сакраментальную фразу «Vere Papa mortuus est», что значит «Папа действительно мертв» иобъявляет престол sede vacante, временно вакантным. Он же- внимание!- уничтожает папский перстень иличную печать умершего Папы, причем нигде не сказано, что он обязан это делать вприсутствии кого бы то ни было. АПапа обладает (при жизни) неограниченной исполнительной, законодательной исудебной властью в Ватикане, икроме того, законодательно объявлен непогрешимым.
        Папа-то непогрешим. Авот некоторые…
        Кроме того, впериод здравствования Папы кардинал-камерленго возглавляет апостольскую палату, занимающуюся сбором налогов (сейчас отчислений от епархий, налоги были в Средние века), является Генеральным администратором папского двора исуперинтендантом доходов исобственности папского двора. То есть человек на этом посту фактически являлся министром финансов икак никто другой был осведомлен офинансовых делах Ватикана- не мог не быть осведомленным.
        Должность кардинала-камерленго на момент смерти Иоанна Павла Второго исполнял кардинал Алессандро Антонио да Скалья, ранее служивший в Институте Святого Духа и в Банке Ватикана.
        На встрече сновым понтификом кардинал да Скалья сказал, что ничего не знает отом, как икуда пропали деньги.
        Разъяренный понтифик- анемцы всегда принимали решения быстро иконкретно- приказал схватить да Скалью ибросить его втайную тюрьму на территории Ватикана. Согласно ватиканским законам, Папа имел право заключить втюрьму кого угодно идержать его там сколько угодно.
        После чего новый Папа отправился всвою первую пастырскую поездку вроли Папы. Местом своего пастырского визита он выбрал Хорватию. Великое Банство Хорватское. Одно из мест, где поддержка католицизма населением практически стопроцентная. Там, на Аграмском стадионе, он должен был произнести свою первую речь перед верующими. Речь перед верующими он должен был держать двадцать восьмого июня две тысячи пятого, вдень Святого Витта.
        28 июня 2005 года
        День Святого Витта
        Аграм, ипподром
        Нужно было понимать, что значил для Аграма, для всего Банства Хорватского визит нового Папы.
        Предыдущий Папа ни разу не посетил Аграм, иникто не посмел осуждать его за это, ибо деяния доктора Павелича иего молодчиков во всем цивилизованном мире были заклеймлены как преступные. Идаже великий бан Хорватии, доктор Вучетич всвоем официальном заявлении указал, что «сожалеет об эксцессах, имевших место впрошлом наших народов имешающих наладить добрую дружбу ивзаимопонимание внастоящем». Беда только втом, что в Хорватии очень мало кто раскаивался. Ивизит Папы, причем демонстративно, первый зарубежный визит Папы, немецкого Папы[53 - Германия вэтом мире тоже была заинтересована в «своей» Хорватии, но меньше, потому что выход в Средиземное море имелся через земли бывшей Франции. Но тем не менее Хорватия воспринималась немцами как «почти своя», находящаяся всоставе Австро-Венгрии по досадному недоразумению.], все восприняли… нет, даже не как прощение- как восстановление исторической справедливости!
        Очень просто осуждать, сидя на вращающемся стуле перед компьютерным монитором ибарабаня по клавишам. «Я осуждаю!»- это звучит гордо. Атеперь представьте себе такую ситуацию. Некогда большой исильный народ, имеющий одну Родину, но потерпевший поражение иразвалившийся на три части. Народ, долгое время находившийся под чужеземным игом. Народ, который терпел под боком партизанскую, апотом итеррористическую войну- аведь известно, что подобные войны всегда ведутся за счет народа. Народ, более развитый, чем православные сербы иоставшиеся мусульманами бошняки. Большая его развитость была предопределена, во-первых, прямым выходом в Средиземное море ивозможностью вести торговлю, атакже родством религии с Италией и свластями в Вене, что торговлю изрядно облегчало. Хорваты жили на самой границе, апотому именно из их народа набирались граничары- территориальное ополчение наподобие нашего казачества, из которого состояло до трети австро-венгерской армии.
        А рядом- сербы. Никак не желающие признать господство Вены, что выливалось втеррористические акты содной стороны икарательные предприятия сдругой. Убийцы, никуда не выходящие без револьвера, по воспоминаниям, белградские парки вначале двадцатого века просто сотрясались от стрельбы, стреляли от стариков идо самых юных подростков. Власть в Сербии фактически держала террористическая организация «Черная рука»- едва ли не первое именно террористическое объединение в Европе. Аведь конфликт сербов ихорватов был очень острым, именно потому что народы были родные- предательство, переход вдругую веру родного всегда воспринимается намного болезненнее, чем чужого. Ичто прикажете делать хорватам? Тем более что играницы нет, инападения каждый день (а в Сербию все те годы едва ли не все преступники Европы прибывали).
        Так что доктор Анте Павелич, неплохой, по воспоминаниям современников, юрист, был вовсе не тираном, не маньяком, не убийцей. Он просто сделал то, чего ихотели хорваты, чего хотело большинство хорватов- раз инавсегда решить вопрос снепокорными иопасными сербами усебя под боком. Совсем не просто так именем доктора Павелича называлась в Аграме иодна из основных улиц, истадион, исовсем не просто так подростки гордились форменными нарукавными нашивками усташей. Теми самыми, которые они надели на встречу с Папой- Папа вэтом городе был не менее знаменит, чем доктор Павелич…
        Для того чтобы предоставить Папе возможность выступить перед горожанами, сначала планировали использовать стадион имени Павелича, он после реконструкции вмещал шестьдесят тысяч посетителей. Но оказалось, что иэтого мало- ивстречу перенесли на Аграмский ипподром, где для встречи сколотили высокую сцену. Но итут мест было мало, счастливчики впервых рядах едва держались, потому что толпа напирала инапирала. Другим счастливчикам удалось занять места на многоэтажках неподалеку, на крышах, на верхних этажах- места на балконе продавали по пять тысяч крон. Кто-то уже сорвался скрыши, но на это никто не обращал внимания. Бронированную машину Папы едва не перевернули на подъезде кстадиону, потом какое-то время ее буквально несли на руках. Весь город был украшен белым исветло-желтым, ввоздухе плыли вырвавшиеся из рук шары этих цветов. Этими же цветами была оборудована итрибуна, на ней возвели большую кафедру спрозрачным пуленепробиваемым стеклом, скрывавшим Папу целиком. Появление папы на трибуне встретили восторженным ревом, не смолкавшим, наверное, минут двадцать, ввоздух полетели шары. Но теперь никто не
кричал, мертвая тишина стояла над стадионом. Папу слушали внапряженной тишине…
        …Здесь исейчас яобращаюсь кобоим вашим народам, сербскому ихорватскому! Яговорю вам- покайтесь, ивам будет даровано прощение, ибо Господь милосерден! Яговорю вам- протяните друг другу руки, ипусть вних не будет ни камня, ни ножа, ни пистолета, ведь все вы братья, братья во Христе! Здесь исейчас, вскорбный день Видовдана яговорю вам- простите друг друга, не держите вдуше зла, ибо…
        Видимо, для кого-то из радикалов, стоящих неподалеку от трибуны, упоминание дня Святого Витта, любимого праздника сербских националистов, да еще втаком контексте стало последней каплей- втрибуну полетел башмак. Никто просто не взял ни камней, ни арматуры- и вбессильной злобе он кинул в Папу, которого счел предателем, свой башмак. Исделал это зря- ни полиция, ни кто-либо другой не успели. Заячий вскрик- иусташ исчез во вспухшем имоментально успокоившемся людском водовороте.
        Папа же сделал ивовсе немыслимое. Микрофон был радиофицированным, без провода, просто он стоял на подставке, чтобы было удобно произносить речь. Удивительно резким для его возраста, решительным движением Папа выхватил микрофон, сделал несколько шагов ивышел из-под защиты бронированного стекла, встав на краю трибуны.
        Вот я! Если кто-то хочет стрелять- стреляйте! Если кто-то хочет убить- убейте! Убейте же меня, если кому-то еще не надоело лить кровь! Вот он я- перед вами! Яздесь!
        Толпа молчала.
        А если нет- то простите! Каждый из вас- простите брата своего! Иживите вмире!
        Все ожидали беспорядков. Взмыленный, как ипподромная скаковая лошадь, начальник местной полиции Гарич разговаривал по телефону с Веной, то идело переходя на крик: только что он отдал приказ надежным граничарским полкам, вмирное время находящимся введении МВД, начать движение кстолице. Впригороде Аграма Лучко квыходу готовились резервные взводы антитеррористической группы «Лучко», одной из лучших на всем европейском континенте. Все те, кто обеспечивал безопасность мероприятия, сужасом понимали, что если толпа тронется- адля этого достаточно даже одного провокатора,- то ее не остановит ничего. Ибо на стадионе и вокрестностях было не меньше трехсот тысяч человек- это только то, что усамого стадиона. Апотом взорвется весь город.
        Но люди не дрались. Люди не били друг друга. Люди просто молчали.
        Было ли им стыдно? Никто не скажет. Но факт оставался фактом- ни один не ударил другого, ни один больше ничего не бросил, ни один ничего не сказал ини кчему не призвал. Все просто молчали…
        Папа-мобиль- белый, высокий бронированный внедорожник «Штайр Даймлер Пух»- стоял усамой трибуны. Под гробовое молчание Папа сел вмашину, машина медленно тронулась, илюди дали ей дорогу. Папа сидел вмашине- ини одно яйцо, помидор, ни один камень не полетели вбронированный прозрачный кокон, окружающий Папу.
        Поняв, что по крайней мере сейчас пронесло, сопровождающие Папу лица начали спешно рассаживаться по машинам. За папа-мобилем- плавно тронулся «Хорьх» сархиепископским гербом на дверце- служебная машина примаса Хорватии, доктора Котанича. Полковник Гарич сел всвой служебный «Штайр», ехать было практически невозможно- люди, люди. Водитель потянулся кнебольшой чужеродной коробке на приборной панели- она включала крякалку срезким, неприятным звуком ипроблесковые огни под решеткой радиатора, но полковник ударил водителя поруке, злобно обругал его. Дело втом, что водитель был совсем молодым, сын какого-то дальнего родственника, ион не видел беспорядков, настоящих беспорядков. Авот полковник Гарич их видел. Изнал, что не вовремя включенной сирены может быть достаточно, чтобы все взорвалось. Машину перевернут, подожгут- ихорошо, если не доберутся до них, иони задохнутся от дыма вмашине. Аесли доберутся- толпа разорвет их на куски. Ипойдет громить дальше…
        Сам полковник собирался сразу, как это только станет возможным, ехать встарую аграмскую тюрьму. Это здание может выдержать любую осаду, итолько за ее стенами он будет спокоен.
        Они прошли самое месиво, тащась со скоростью пешехода. Дальше стало полегче: бело-черные полицейские машины, отблески мигалок иотключенные сирены, полицейские, сдерживающие толпу сбело-желтыми флагами. Как потом оказалось, всамый разгар речи отключилась трансляция через городскую систему оповещения, илюди просто ничего не слышали. Может, случайно. Аможет, инет…
        Полковник набрал номер городского головы, доктора Невзнича. Тот сильно болел, не смог прийти- врачи категорически запретили.
        - Господин Невзнич…- заговорил полковник, как только соединили.
        - Явсе слышал…- раздался хрипловатый, сприсвистом голос городского головы, он курил по две пачки вдень иоттого болел.- Громят?
        - Нет, никак нет.
        - Плохо…
        - Что, простите?- не понял полковник.
        - Да нет. Ничего. Что вы предпринимаете?
        - Яприказал граничарам ирезерву «Лучко» выдвигаться вгород. Ваша охрана будет усилена. Ябы попросил вас позвонить бану, яне имею права звонить ему напрямую ипопросить…
        Бум!
        Люди, попавшие под взрыв, обычно не помнят, что сними произошло, просто они внезапно осознают, что сними что-то не то. Что они ехали, разговаривали по телефону или сидели вкафе- атеперь они почему-то лежат, кто-то кричит, много дыма иужасный беспорядок.
        Полковнику Гаричу было легче- бронированный внедорожник принял на себя большую часть ударной волны итолько опрокинулся на бок. Салон остался цел, ион сам остался цел. Просто он вкакой-то момент понял, что он лежит на боку, все болит ирука вкрови.
        И он не помнил, что произошло. Вообще не помнил. Он просто пришел всебя, лежа вперевернувшейся машине.
        Ему удалось встать на ноги. Теперь надо было открыть бронированную дверь- она весила полтораста килограммов иоткрывалась теперь, получается, вверх, ане вбок. Полковник бился изо всех сил, но никак не получалось.
        Впереди кто-то застонал, потом выругался. Водитель. Жив…
        - Помоги…- прохрипел полковник ислизнул спальцев кровь.
        Водитель начал протискиваться вперед. Полковник вдруг осознал, что он не помнит, как зовут его водителя. Выбило из головы.
        Вместе им наконец удалось вытолкнуть вверх эту проклятущую дверь. Пахнуло гарью ижутким, медным запахом крови. Все было вдыму.
        Опираясь ногами на сиденья, полковнику хорватской полиции Любойше Гаричу удалось выбраться наверх, на борт своей машины. Он спрыгнул вниз иедва не закричал от боли вногах.
        Тоже что-то неладно. Но времени совсем нет.
        Шаркая ногами, полковник поплелся вперед.
        Дым. Ничего не видно, непонятно даже, откуда дым. То ли что-то горит впереди, то ли нет, но дым не рассеивается. Под ногами непонятно что, какая-то крошка или что-то вэтом роде. Попадается ичто-то мягкое. Что-то двигается вдыму, но непонятно что.
        Может, кто-то икричит. Только не слышно.
        Потом полковник понял, что под ногами что-то хлюпает. Инемногим позже сужасом понял, что именно,- кровь!
        Приезд Папы в Аграм сопровождался значительным количеством стандартных антитеррористических мероприятий. По рангу реализованный план антитеррористического прикрытия Аграма соответствовал плану, применяемому при визите главы государства. Город был полностью перекрыт, полиция временно задержала или выдворила подозрительных, хулиганов, наркоманов ипрочую шваль. Был взят под особую охрану, причем задолго до прибытия, аэропорт, отель не проверяли, потому что Папа не намеревался оставаться надолго. Были проработаны три основных маршрута движения, сних убраны припаркованные машины, вывезены мусорные ящики. На крышах посадили снайперов. Просить жителей не подходить кокнам было бесполезно. Были заготовлены места вбольницах, подвезены запасы донорской крови, из соседних городов прибыли дополнительные кареты «Скорой помощи». Больше всего опасались не теракта, адавки сгибелью людей. Буквально за год до этого вдавке во время хаджа в Мекке погибли шестьсот человек, и увсех этот кошмар был впамяти.
        И тем не менее террористический акт против Папы Римского произошел. Внем кроме самого Папы погибли еще двести тридцать семь человек, восновном жители Аграма.
        Только через девять дней специальной группе Австрийского криминального бюро, австро-венгерского аналога североамериканского ФБР игерманского гестапо, удалось получить доступ кместу происшествия. Место было основательно затоптано, нашлись ублюдки, которые начали растаскивать останки принявшего мученическую смерть Папы на сувениры (или на мощи, как средневековые рыцари держали всвоих мечах частичку Гроба Господнего). Тем не менее примерно через месяц картину удалось восстановить.
        Взрыв произошел не над землей, апод землей ибыл чрезвычайно мощным. Эксперты оценили его мощность вчетыреста килограммов втротиловом эквиваленте. Вывоз всех урн, мусорных баков, припаркованных машин не помог. Судя по всему, кто-то при ремонте, аможет быть, даже ипри прокладке дороги заложил взрывное устройство, несколько блоков снезависимыми детонаторами, примерно вдвадцати сантиметрах от поверхности дороги. Взрывное устройство было заложено «гусеницей» примерно по двадцать килограммов на метр вдва ряда. Исработало безукоризненно. Обнаружить его было практически невозможно: ни собаки, ни какие другие средства не помогли бы. Тот, кто закладывал его, знал облокираторе радиосигнала ипоэтому вывел провод от исполнительного механизма водин из домов- там, конечно, уже никого не было.
        Папа Римский, по заключениям экспертов, погиб мгновенно. Его машина хоть ибыла бронированной, но выдержать подрыв фугаса такой мощности не могла бы даже самая тяжелая армейская бронемашина. От самой машины почти ничего не осталось, эксперты собирали ее буквально по кускам вангаре на базе ВВС.
        Сделать все это тайно было невозможно. Тем более, сделать сербам; подняв данные муниципалитета, венские следователи выяснили, что дорога ремонтировалась, ине раз, заложить на одной из центральных улиц города бомбу такой мощности можно было только под видом ремонта дороги. Дело имело хорошие перспективы, вот только…
        Правда уже никого не интересовала…
        В этот же день, уже квечеру, во многих местах Австро-Венгрии, особенно на Балканах, полыхнули массовые беспорядки. Втюрьмах начались бунты: хорватские заключенные, вооружившись всем, что под руку попадет, бросались на охрану, требуя пропустить их ксербам. Отряды граничар все как один собирались иуходили вкарательные рейды на территорию ссербским населением- там местные жители готовили отпор. Вполне нормальные, «рукопожатые» вевропейских столицах политические деятели Банства Хорватского выступали спредложениями вырезать всех сербов, от младенцев идо стариков, везде, где до них можно дотянуться. Все это говорилось под одобрительный рев толпы. Всамом Аграме сербов не было, но усташи начали врываться вотели, искать православных, чтобы убить. Кого-то на самом деле убили. Ваграмской гостинице зверски убили русских туристов, что послужило поводом кочередному обострению отношений ивводу вгород армейских частей из Венгрии.
        Произошедшее вватиканской историографии получило название «Катастрофа».
        Согласно зловещему предзнаменованию ирландского монаха Малахии, предпоследним вчереде римских пап должен был стать некто, названный у Малахии под девизом «Торжество оливковой ветви». Оливковая ветвь издревле считалась символом мира, перемирия, в Ветхом Завете голубь принес Ною именно оливковую ветвь от самого Господа, показав тем самым, что Господь больше не вгневе игрехи искуплены. Германский Папа, принявший имя Бенедикта, показал себя именно таким миротворцем, впервой же своей пастырской поездке бесстрашно выступив на стадионе ипризвав два братских народа, сербский ихорватский, кпрекращению кровопролития во имя Господа. Ипогиб через полчаса на аллее, названной вчесть палача сербского народа, доктора Анте Павелича, окропив мостовую своей кровью…
        На очередном конклаве кардиналов впервые за три срока папства новым Папой был избран итальянец, Пьетро Антонио Салези ди Марентини, итальянский дворянин, викарный кардинал Рима. Про него Малахией было сказано: «А вконце времен на престол воссядет Петр Римлянин. При больших трудностях он будет пасти стадо свое. Потом град на семи холмах будет разрушен, и Ужасный судья свершит суд над всеми людьми». Никого из кардиналов пророчество не остановило.
        Замки были сняты. Врата открыты. Впереди все силы ада.
        Сентябрь 2013 года
        Рим
        Рим… Вечный город.
        Рим видел многое, вего камнях, вмощенных камнем улицах центра сконцентрирована сама история человечества. Люди стремятся в Рим для того, чтобы прикоснуться ккамням Колизея, еще теплым от крови разорванных на его арене христиан. Пройти по каменным улицам Рима, стараясь шагать так же твердо, как некогда шагали несущие империю за горизонт римские легионы. Вэхе, гуляющем вузких улочках старого города, еще слышатся обличительные речи преторов. Сотни тысяч людей устремляются вэтот город на семи холмах, чтобы прикоснуться ксамой истории.
        Увы… для тех, кто живет здесь, действительность не столь возвышенно-прекрасна. Старые дома неудобны для жилья, лестницы узки, кухни тесны, канализация нормально не работает- внекоторых местах канализационные трубы пущены прямо по внешним стенам домов иподтекают, внекоторых используется старая канализация Древнего Рима, так называемая клоака максимус. Для своего времени Рим был чрезвычайно продвинутым вградостроительных технологиях городом, но вдвадцать первом веке можно было бы жить иполучше. Старые дома было нельзя перестраивать- архитектурные памятники, вот имучились римляне сэтой античностью, оставленной на радость туристам.
        Стефано ди Фаусти работал в Риме уже несколько лет. Он ибыл римлянином- его семья всегда жила здесь на протяжении по крайней мере шести поколений. Вот и Стефано, вернувшись из командировки в Итальянское Сомали, поселился в Риме, благо иработа его теперь тоже была здесь…
        Стефано ди Фаусти работал в SIM[54 - SIM (Servizio Informazione Militare)- итальянская военная разведка. Внашем мире реорганизована в СИСМИ после Второй мировой войны.]- итальянской военной разведке. Разведкой он занимался уже много лет, хотя никак не был похож на разведчика, как его представляют впечатлительные дамы. Среднего роста, снаметившимися залысинами иживотиком, спростым, ничем не примечательным лицом. Вразведке он делал карьеру примерно так же, как ибольшинство карьерных разведчиков. Курсы, потом двухгодичная работа вкачестве стажера «подай-принеси-пошел вон». Потом еще одни курсы иназначение уже на должность аналитика при группе разведки ианализа информации при штабе колониальных войск в Итальянском Сомали. Карьера делается именно так: в Риме все должности уже заняты, если какая-то освобождается, то за нее идет жестокая грызня, в Триполитанию тоже не протиснешься, авот вразорванном войной Сомали должностей хватает, тем более что они замещаются по ротации, потому что это зона боевых действий. Идолжности бывают разные- не обязательно на улицах, хотя в Сомали риск есть везде.
        Он отработал два года аналитиком вгруппе, потом был переведен в Рим, где благополучно занял должность уже ваналитическом отделе- если он стал аналитиком иштатным сотрудником, то освободившаяся должность впервую очередь предназначалась ему.
        Стефано ди Фаусти после окончания рабочего дня протиснулся через римские пробки на своем маленьком «Фиат-500», зарулил во двор. Сраздражением выставил под стекло карточку… римский муниципалитет берет деньги даже за то, чтобы припарковать под окном машину[55 - Это правда.]. Взял небольшой пакет… кейса или папки он никогда не носил, те документы, скоторыми он работал, были запрещены квыносу из здания… впакете были булочки ибутылка молока. Это он купил вмагазинах, которые только после прихода квласти фашистов начали работать так, что спешащие домой люди могли зайти ичто-то купить[56 - Нам, русским, трудно это себе представить, но это так. Во Франции, например, рабочая неделя до недавнего времени была 35 часов, ввыходные нельзя найти открытую лавку или магазин, чтобы просто купить поесть, надо идти вкафе. В Италии не лучше… профсоюзы очень сильны.]. До этого приходилось тратить время обеденного перерыва, если ты холостяк исупруга не ходит по магазинам днем.
        Сигнализация пиликнула, «Фиат» мигнул фарами. Ди Фаусти привычно осмотрелся по сторонам… приобретенные в Сомали привычки уходили струдом, там идешь-то как по минному полю, аздесь Италия, Рим… тишина ипокой, если не считать мопедов имотоциклов, назойливо жужжащих ивоющих сутра идо самой поздней ночи.
        Пистолета у Ди Фаусти тоже не было. В Сомали он постоянно носил ссобой старый «браунинг-7,65», здесь пересилил себя иперестал его носить, хотя попервоначалу чувствовал себя как голым, особенно ночью, во дворе. Но пересилил себя- цивилизованные синьоры пистолет не носят…[57 - В России и САСШ оружие носили все, в Японии- самураи. В Европе это считалось нецивилизованным.]
        Дверь поддалась привычно тяжело, света не было- опять где-то замыкание, пробки вышибло или что-то вэтом роде. Чинить, конечно же, не дождешься, domani… dopodomani…[58 - Завтра, послезавтра (итал.).] любимые фразы коммунальщиков. Здесь жили не спеша исо вкусом…
        Пробравшись по лестнице инаступив на хвост притаившейся во тьме кошке- кошак заорал так, что сердце впятки ушло,- он наконец-то добрался до запертой двери. Дверь была высокая иузкая… дом постройки тысяча девятьсот десятого года, сто лет ему- идо сих пор внем не было капитального ремонта. Придерживая коленом пакет спродуктами, он достал ключи, вставил взамочную скважину, навалился на дверь- иначе не откроешь. Дверь поддалась, правда, со второго раза, он зашел, запер ее, включил свет и…
        В себя он пришел вванной… связанным по рукам иногам. Ванная была небольшой… все вэтой квартире было небольшим, ванная была теплой… уже остывала. Свет горел, ирядом сванной стоял человек… ди Фаусти сморгнул, потому что горящая лампочка была как раз за его затылком, ииз-за этого он не мог видеть его лица… просто черный, скорее темный силуэт. Но он догадался, кто это…
        - Паломник?!- враз пересохшими губами вымолвил он.
        Если бы он мог, он бы нырнул под воду. Но ванна была слишком мала, она была сидячей, ион внее едва вмещался.
        - Привет, Стефано…
        Да… Паломник. Голос почти не изменился.
        Черный силуэт поднял руку, и вней что-то пронзительно зажужжало… Неприятно зажужжало…
        - Не я! Это не я!
        В руке Паломника была бритва. Электрическая бритва, включенная всеть.
        - Не ты, Стефано?
        - Не я! Клянусь Девой Марией- не я!
        - Акто тогда? В Сомали меня вел ты!
        - Меня отстранили! Клянусь Девой Марией, меня отстранили… Нет!!!
        Паломник выбросил руку вперед так, что теперь включенная всеть электробритва была над водой.
        - Что-то мне во все это не верится…
        - Это так! Поверь мне, это так!
        - Кто тебя отстранил?
        - Манфреди! Это он меня отстранил! Он лично тебя вел! Он лично!
        - Как интересно… Кчему директору разведцентра вести меня лично?
        - Яне знаю… ты многого не знаешь, Паломник! Вцентре было обнаружено подслушивающее устройство! Ввентиляционной шахте! Мы все прошли проверку на детекторе лжи… Не надо!!!
        Бритва снова угрожающе завизжала.
        - Поверь мне, это так!
        - Когда нашли устройство?
        Ди Фаусти лихорадочно вспоминал:
        - Семнадцатого! Семнадцатого!
        - Семнадцатого? Меня пытались убить несколько раз и в Доло-Одо, и вгорах, и в Аддис-Абебе! Иэто было намного позже, чем семнадцатое.
        - Кантарелла! Это он предал!
        - Кантарелла? Ты лжешь… Он не знал, что ябуду делать после Доло-Одо. Авы знали, не так ли?
        - Поверь мне, это Кантарелла! Это он! Он предатель! Спроси у Манфреди!
        - Что знает Манфреди?
        - Много! Много! В Могадишо прилетал какой-то человек адмиральского звания. Он разбирался ствоим делом!
        - Кто именно? Кто именно?
        - Яне знаю! Не знаю!
        Бритва приблизилась кводе.
        - Ячестно не знаю!!!- завизжал человек.
        - А Кантарелла знает?
        - Да! Да! Он знает! Он знает!
        Паломник бросил вводу бритву ипосмотрел, как человек вванне корчится всудорогах…
        25 июня 2014 года
        Рим, Итальянская Республика
        Утро генерал Манфред Ирлмайер привычно начал спросмотра сообщений, которых было все больше ибольше. Он уже осознал правоту Элиха: покинуть Берлин он просто не имел права, дела так исыпались на него через все каналы связи, но оставить на произвол судьбы операцию, которая все больше шла вразнос, он тем более не мог. Второго провала- первый был с «немецким Папой»- даже ему не простят.
        А ситуация становилась все хуже ихуже. Вделе, как оказалось, на самом деле участвовала британская разведка- среди погибших при перестрелке на Виа Консилиационе опознали британцев. Если сравнить это ссообщением Гондольера опродвижении неизвестными силами кенийского кардинала, ситуация ивовсе становилась кислой. Если не сказать хуже.
        Теперь еще русские. Русские-то что тут делают? Им-то какого черта надо? Уних вообще нет ничего, никакого влияния вконклаве. Если только…
        Черт…
        Если только русские не подгребли под себя уцелевшую польско-американскую группу. Тогда да. Тогда иэти вигре.
        Довольно простая, подготовленная втечение предыдущих нескольких лет операция, вкоторой должен был быть только один вектор силы, превращалась черт знает во что. Теперь векторов силы не два, ачетыре, добавились русские иангличане. Аесли суммировать несколько разнонаправленных векторов силы- вспомните-ка курс физики,- суммированный вектор силы может быть направлен всовершенно неожиданном направлении.
        Но это вуниверситетском курсе физики неправильное решение задачи может обернуться незачетом. Здесь оно может обернуться морем крови… ато ивойной.
        Надо было принимать решение: либо задействовать последние из имеющихся унего резервы, либо откладывать операцию до лучших времен. При этом он понимал, что вэтом случае он сам, своими руками отдает пальму первенства русским или англичанам. Что было неприемлемо.
        Приняв решение, Ирлмайер подвинул ксебе свой ноутбук, набрал адрес. На экране появилась заставка- очаровательная синьорита, отнюдь не вбелье, вдостаточно строгом костюме на фоне римской улицы богатого дипломатического квартала…
        Уважаемые синьоры. Ассоциация «Ивнер Лашкери» рада приветствовать вас в Риме. Мы понимаем вашу занятость иценим ваше время. Квашим услугам очаровательные, скромные девушки, готовые составить Вам компанию в Риме, показать достопримечательности нашего прекрасного города, познакомить вас сбурлящей ночной жизнью Рима, сопроводят на озеро Комо. Мы рады предложить вам спутниц, говорящих на вашем языке, знающих обычаи итрадиции вашего народа. Стопроцентная анонимность гарантирована.
        Ирлмайер набрал логин ипароль, прошел дальше. Девушки были сгруппированы по языкам ипо цвету волос. Дизайн сайта разрабатывал профессионал, все было похоже на меню вдорогом ресторане.
        О нет, это не проституция ине сводничество, что вы. Просто в Италии слишком дорогое обучение вуниверситетах имного красивых девушек. Ассоциация берет деньги только за знакомство, обо всем остальном синьор договаривается сдевушкой самостоятельно…
        Перелистывая страницы, Ирлмайер нашел нужную.
        Александра, двадцать восемь лет. Очаровательная светская львица, вхожая всамые закрытые клубы, принятая всамых закрытых салонах Рима. Настоящая римлянка, выросла в Риме, знает илюбит этот город. Языки: немецкий, немецкий швейцарский, французский.
        Александра, двадцать восемь лет…
        Почему-то вспомнился фильм… ему довелось его посмотреть много лет назад, в Абиссинии. Тогда Интернета еще не было, это сейчас можно за несколько минут скачать ипосмотреть любой фильм. Атогда были видеокассеты, привозили их нечасто, те, что были, засматривались до дыр. Тот фильм… дурацкий фильм про любовь. Одна фраза главного героя… Сдвадцати восьми лет женщина только начинается… любовь такой женщины равна гуманитарному образованию. Он тогда понял одну вещь… что нормальной семьи унего не будет. Никогда.
        Расклеился не ко времени.
        Он нажал на фото, впоявившейся форме заполнил несколько строк, втом числе номер своей кредитной карточки. Нажал «подтвердить»- информация ушла.
        Вряд ли кто-то, даже если ибудет это смотреть, сильно удивится тому, что одинокий немец заказывает очаровательную спутницу на время пребывания в Риме. На самом деле этот сайт иэта форма была одним из способов контакта стеми, контакта скем Ирлмайер старался избегать до последнего. Потому что даже Главное управление Имперской безопасности, всемогущее РСХА их не контролировало. Иесли придется сними работать, то придется работать на равных ичем-то делиться.
        И еще одно. Работая сними, ты ставишь голову на кон. Кто бы ты ни был.
        У дверей послышался шум, Ирлмайер обернулся.
        - Герр генерал.
        Это был фон Секеш. Живой…
        - Докладывайте. Что произошло?
        Они находились вверху, вкомнате, отведенной Ирлмайеру. Кроме них,- больше там никого не было.
        - Англичан было больше, чем показалось всамом начале,- недовольно сказал Секеш.
        - Вы убрали всех?
        - По меньшей мере троих.
        Ирлмайеру стоило большого труда подавить всебе желание позвонить ипоинтересоваться, как там поживает генерал-полковник сил полиции, доктор Элих. Бывший оперативный сотрудник миланской резидентуры.
        Просто страсть как хочется позвонить.
        - Вы ранены?
        Секещ отрицательно покачал головой:
        - Никак нет. Бронежилет спас.
        - Засветились?
        - Никак нет.
        - Аваши люди?
        - Все мертвы, герр генерал. Русский убил их.
        - Это плохо…
        Ирлмайер принял решение:
        - Ни ногой из этого здания. Ожидайте приказаний. Придите всебя, поспите.
        - Есть.
        Может быть, не все так плохо.
        Ирлмайер спустился вниз, там помимо знакомых людей он натолкнулся на какого-то незнакомца, моментально опознав внем человека, долгое время проведшего в Африке.
        - Кто вы?- спросил он.
        Человек вытянулся, отдал честь.
        - Оберст Дитрих Хайсслер, африканский егерский полк.
        Голова отказывалась работать… Ага! Это же тот человек, которого нашел ему Графт. Которому он приказал найти человека, когда подумал, что фон Секеш погиб.
        Итак, когда он просыпался, унего не было ни одного хорошего исполнителя, атеперь унего их два. Может, все не так уж иплохо.
        - Умеете работать вгороде?
        - Япроходил службу здесь, экселенц.
        - Когда, вкаком качестве?
        - Дивизия Штудента, ссамого начала событий…[59 - Генерал Курт Штудент- основатель парашютно-десантных частей рейха. Первая дивизия носит его имя. События- это, конечно, государственный переворот в Италии, коммунистический мятеж.]
        - Горная подготовка?
        - Горная, пустынная, буш, экселенц. Япрошел все.
        - Итальянским владеете?
        - Еще не забыл, экселенц.
        Старая школа. Обращение кофицерам «экселенц» отменили ввосемьдесят седьмом, теперь осталось только «герр генерал», «герр полковник». Слово «экселенц»- то же самое, что в САСШ или Англии «сэр»- обращение квысокородному дворянину.
        Ирлмайер кивнул:
        - Получите оружие. Будете сопровождать меня.
        Рим… Город на семи холмах. Город систорией впять тысяч лет. Ирлмайер избегал его до тех пор, пока это было возможно. Многие немцы избегали его стех самых пор, когда… когда все это началось. Говорилось, что они вышли победителями из всего этого, но тот, кто побывал здесь, по-настоящему побывал, знал, что это не так.
        Дело втом, что немцы- простаки. Кирхе, киндер, кюхен. То есть церковь, дети, кухня. Это для женщин. Для мужчин же- работа, служба. Немцы были простыми, ижили они просто ипонятно впростом ипонятном мире. Внем были друзья, которым надо было помогать, ивраги, скоторыми надо было воевать. Внем была служба, которую надо было нести честно. А в Италии все было не так. Сам воздух этих улиц древних городов, сканалами, по которым ездят на лодках, спризраками, обитающими здесь через дом, срассказами отом, кто икак был убит исто, идвести, итриста лет назад- сам воздух этих городов был пропитан заговорами, интригами, противостоянием, ложью. Ложью во зло иложью во благо. Икто говорит, что ложь- это во благо, должен сразу же дополнить- во чье благо. Ведь любая произнесенная ложь наверняка произносится во благо того, кто лжет, верно?
        А если ты хоть один раз поверил взаговор, вобман, ввысшие силы, властвующие над миром, то сознание твое меняется сразу ибесповоротно, ижить так, как раньше, ты больше не сможешь. Ты не сможешь верить ибудешь подозревать всех иво всем. Именно это ипроизошло ссильными ипростодушными немцами взалитой кровью Италии восьмидесятых. Практически весь высший эшелон спецслужб, значительная часть чиновников рейха, особенно по дипломатической линии, начинали здесь. И, придя квласти, они как-то незаметно изменили исам рейх…
        У них была машина, старый квадратный «Фиат Крома», на которых ездили большинство госслужащих Италии врабочее время. Еще одним плюсом этой машины было то, что далеко не каждый патруль policia stradale решится остановить такую машину, даже если на ней нет правительственных номеров. Так что они свободно добрались до Рима ивъехали в Рим, исамой большой проблемой сейчас для них было найти место для парковки. «Фиат Крома», по немецким меркам, автомобиль скромный, для Рима был автомобилем большим инеудобным.
        Ирлмайер сидел позади; тот, кто сопровождал его,- впереди. Машина еще не успела остановиться до конца, аон выпрыгнул ивстал удвери так, что открыть ее было невозможно. Только убедившись, что все впорядке, он сам открыл дверь Ирлмайеру.
        У него это вызвало раздражение. Еще бы флажок повесили на крыло.
        - Япойду вресторан.
        - Вас сопровождать, экселенц?
        - Не надо.
        - Экселенц…
        Ирлмайер посмотрел вниз- его охранник держал вруке небольшой, но ссолидным дулом пистолет «кольт-агент». Всего пять патронов вмагазине, но каждый- солидный, сорок пятый американский.
        - Не нужно. Просто смотрите по сторонам ипостарайтесь не привлечь ксебе внимания.
        - Хорошо. Свами кто-то будет?
        - Ко мне придет дама.
        Александра, двадцать восемь лет.
        - Явсе понял, экселенц.
        Интересно, почему вдуше все так икипит? Он же просто делает свою работу, которую ты же ему ипоручил. Успокойся!
        Но спокойствия не было.
        Он почему-то ощущал, что все здесь чужое. Такого не было в Африке- он быстро привык к Африке, потом ему точно так же пришлось привыкать кродному Берлину, но он привык и кнему. Атут… казалось, даже старые камни кричат ему: «Ты чужак! Здесь тебе не место».
        Это был обычный район Рима, приличный, но нельзя сказать, что богатый, не туристический. Обычная площадь… в Италии все города начинаются от площади, но не сторговой, как в Германии или в Богемии. Фонтан, весело брызжущие струи воды, подернутые патиной зеленого мха камни. Рестораны, вкоторых столики выставлены прямо на тротуар, без претензий. Наверное, если бы нужно было подобрать пару слов, которые исчерпывающе характеризовали бы Италию, подошли бы именно эти- «без претензий».
        Поток машин, толчками выплескивающийся на площадь из одной улицы ирастекающийся по другим, жужжание мотороллеров- занятые люди в Риме не ездят ни на чем другом, стаи голубей, то срывающиеся сместа, то серым дождем падающие на свободный кусок площади, как только кто-то бросал им что-то съестное, вездесущие обнимающиеся парочки, почтенные матроны, синтересом взирающие день за днем на маленькие, разыгрываемые жизнью перед их глазами спектакли из удлиненных, старомодного вида окон. Это Европа. Это не имперская, застроенная во всю ширь Россия, не чопорная Англия, не американские небоскребы, не красная, глиняная пыль Африки. Это Европа, его земля, его Родина, здесь все понятно, здесь не стоит бояться. Цивилизованное место, цивилизованные люди. Тогда почему от ощущения чужого, недоброго взгляда аж затылок немеет. Может быть, он вспомнил рассказ своего старого учителя, криминальдиректора Крайчека, отом, что двадцать слишком лет тому назад они точно так же стояли уфонтана ибросали монетки на счастье, арядом девушка целовалась спарнем, ион даже загляделся на нее… по-хорошему завидуя. Апотом эта горная лань,
согромными черными глазами исмуглой кожей, подчеркнутой белизной платья, достала из сумочки автоматическую «беретту»… да, здесь так ижили тогда… может, исейчас. Но он еще не рехнулся, не заработал невроз…
        Но почему же ему так скверно?..
        Он прошелся вокруг фонтана. Он знал, где смотреть,- в Африке быстро учишься всему, если хочешь жить. Но нет. Ничего не видно…
        Ресторан…
        Нечто среднее между тратторией иклассическим рестораном, сочетание деревянных столиков, разноцветных зонтов от солнца, булыжной мостовой иеды, достойной лучшего ресторана в Нью-Йорке. Здесь не было ресторанов быстрого питания, подобных нью-йоркским, где вкачестве основного блюда подавали громадный, истекающий холестерином трехэтажный гамбургер, азапивали все это кока-колой на воде из-под крана. Здесь не было японских заведений самообслуживания, вкоторых средний японец получает свою бамбуковую коробочку, вкоторой есть все, что нужно ему на обед, авечером он покупает сё нику вякитории- жареные кусочки курицы скожей на деревянных шпажках. Здесь готовили для гостей как для себя, здесь дед нынешнего ресторатора работал стем же поставщиком мяса, что ивнук, здесь могли часами сидеть под этими зонтами счашечкой кофе, обсуждая события, происходящие вокруг, потому что на события вмире здесь всем было наплевать. Иконечно, здесь встречались сженщинами… чаровницами, прелестницами сглазами горной лани… таких здесь на одной улице было больше, чем во всем Берлине.
        У самого края- все остальные были заняты- Ирлмайер нашел свободный столик. Подошел официант, лысый толстяк… ничего не говорило отом, что он представляет собой какую-то угрозу, несмотря на его габариты. Меню унего не было, такое часто бывает витальянских ресторанах. Меню фактически ограничивается парой табльдотов[60 - Table d’hote- горячее блюдо, дежурное блюдо, блюдо, которое не нужно ждать. Принятый вресторанах термин.] ивином, но все приготовлено как будто на домашней кухне…
        - Синьор, лазанья только что поспела.
        Немец отрицательно качнул головой.
        - Не сейчас. Принесите ликер. Сладкий. Такой, какой понравился бы женщине.
        - Синьор, ликеры- это все ерунда. Унас есть бардолино, очаровательное бардолино[61 - Вино, производимое вокрестностях одноименного города. Очень легкое, сфруктовым ароматом, игристое.], которое мы получаем по специальному заказу. Поверьте моему слову, синьор, дамы от него просто ввосторге…
        В Италии, как всегда, каждый знал, что тебе лучше, лучше, чем ты сам.
        - Хорошо, давайте это вино. Декантер идва бокала.
        - Синьор, это вино не нужно декантировать. Одну минуту…
        Когда официант удалился, германский офицер посмотрел на часы. В Италии слово «минутка» значит примерно то же, что в Персии значит «фарда», завтра. На самом деле это обозначает «никогда», просто персы слишком деликатны, чтобы отказывать. Аитальянцы, черт бы их побрал, слишком ленивы, чтобы жить как полагается.
        И то же самое чувство- перекрестья прицела, от которого хочется упасть под стол…
        От нечего делать он посмотрел всторону фонтана иувидел ее. Фотография шесть на четыре… но она ни черта не передавала. Женщина высокого класса, несмотря на молодость. Чувствуется… порода.
        Она его тоже узнала- сразу, хоть ине видела никогда… наверное. Просто немца… почему-то легко опознать на любой улице мира.
        - Здесь свободно, синьор?
        Ирлмайер указал даме на стул. Напротив себя. Высокая… похоже, что немного выше его. Темные, волнистые, ухоженные волосы, миндалевидный разрез глаз, как уперсиянки. Глаза голубые, совсем не типичные для итальянки, гордый римский нос счуть заметной горбинкой, пухлые губы, немного обведенные карандашом по контуру. Безрукавка, синие североамериканские джинсы, подчеркивающие безупречные длинные ноги.
        - Александра, двадцать восемь лет…- сгрустью вголосе сказал Манфред Ирлмайер.
        - Вы попросили овстрече…- Тон голоса девушки был совсем не похож на воркование профессиональной гетеры,- давайте обойдемся без этого.
        Сухие сильные пальцы германского генерала играли крещендо на краю стола. Девушка подвинула бутылку так, чтобы видна была этикетка.
        - Ну, почему же. Мне чисто по-человечески интересно… ваш супруг, барон Карло Полетти не дает вам достаточного содержания? Он не похож на скупца.
        Голубые глаза потемнели от ненависти.
        - Это не ваше дело.
        - Верно. Не мое. Кого вы представляете?
        - Вы прекрасно знаете это.
        Интересно, что же тебя заставило стать такой, какая ты есть. Исколько же ненависти изла скопилось вэтом городе систорией впять тысяч лет.
        Ирлмайер щелкнул пальцами. Подлетел официант.
        - Это вино выдохлось,- холодно сказал Ирлмайер,- замените.
        - Сию секунду. Изволите сомелье?..[62 - Сомелье- винный гид, специально обученный человек, специализирующийся только на винах. Наличие отдельного сомелье- один из признаков ресторана высокого класса, вресторанах невысокого класса сомелье нет, вина предлагают обычные официанты. Фрескобальди- старинная итальянская династия виноделов, за плечами которых несколько сот лет опыта, лучшие виноградники по всей Италии от севера до юга. Великий Микеланджело Буонаротти обменивал свои произведения на вина Фрескобальди.]
        - Не нуждаюсь. Фрескобальди. Не моложе девяностого года, одного из восьмидесятых. Регион Ливорно. Год выберите сами, но из лучших.
        - Будет сделано…
        Женщина на намек не среагировала. Ирлмайер достал телефон, быстро набрал СМС-сообщение.
        - Срочные дела…- сизвиняющейся улыбкой пояснил он,- яделовой человек.
        - Настолько деловой, что покинули Берлин?
        - Именно настолько. Идаже чуть больше. Нам надо… согласовать свои планы… вам так не кажется…
        - Начнем сваших.
        Жестко.
        - Наш план… юная фрейлейн… вернуть все на круги своя. То, что было разрушено несколько лет назад в Аграме. Ваших рук работа?
        - Нет.
        Ирлмайер покачал головой:
        - Если итак, вы должны понимать- мы не можем оставить все так, как есть. Япредставляю величайшую вистории империю, имы не можем позволить себе проигрывать по мелочам. Это просто лишит нас уважения, на которое мы, безусловно, имеем право.
        - Хм… не так давно яимела удовольствие знать человека, который сказал мне то же самое. Что он представляет величайшую вистории империю. Ичто они никогда не проигрывают.
        Глаза Ирлмайера сузились.
        - Вот как?
        Дама невозмутимо вынула из сумочки несколько фотографических карточек небольшого формата.
        - Извольте убедиться, сударь.
        Ирлмайер подвинул ксебе фотографии. Увидев изображения, едва не заскрипел зубами от злости…
        Воронцов, ублюдок. Сукин сын.
        Съемка велась на каком-то приеме, судя по неверной контрастности,- скрытно. Но личности изображенных на фотографии не оставляли никаких сомнений- это была «Александра, двадцати восьми лет», она же баронесса Микелла Полетти, иадмирал русской службы князь Александр Воронцов. Судя по дате съемок, он опередил их на две недели.
        Значит, русские точно вделе, инамного серьезнее, чем он полагал до этого. Русские претендуют на то, чтобы вести игру. Исилы уних есть.
        Если есть конкуренция, цена будет более высокой.
        - Вы играете вопасную игру, очаровательная фрейлейн…- сказал Ирлмайер задумчиво, просматривая фотографии илихорадочно выстраивая вголове новую линию разговора. Диктовать, как он предполагал, было уже невозможно, раз вделе русские. Теперь придется договариваться…
        - Ипока что выигрываю,- невозмутимо сказала красавица.
        - Хорошо,- решил для себя Ирлмайер.- Что вы хотите?
        - Статус-кво изащиту.
        Да…
        - Поясните.
        - Охотно. Рим остается за вами. За нами остается Ватикан.
        - Аденьги?
        Это только кажется, что разведывательные службы идаже целые государства, даже такие, как Священная Римская Империя, не интересуются деньгами. На самом деле, конечно, интересуются, тем более ТАКИМИ деньгами. Любой человек, мало-мальски смыслящий вгеополитике, понимал, что впоследние пять лет вмировом политическом раскладе произошли поистине тектонические сдвиги. Россия переместилась на первое место стретьего или четвертого. Священная Римская Империя осталась на втором, но вочень опасной позиции: согромной сухопутной границей смировым военным лидером, ссырьевой зависимостью от лидера и сизначально более слабым флотом. США и Англия выпали из гонки за лидерство, по крайней мере лет на десять, аскорее всего навсегда.
        Священная Римская Империя попадала вэкономические клещи. Если она хотела догонять иперегонять лидера экономически- ей следовало забыть онаращивании расходов на перевооружение. Если она хотела догонять лидера ввоенном плане, строить мощный авианосный флот- ей следовало повышать налоги, но тогда следовало забыть отом, чтобы догнать Россию вэкономическом плане.
        В этом случае громадные деньги, на которые можно, не перенапрягая экономику, построить семь или восемь ударных авианосцев, конечно же, интересовали икайзера, идоктора Манфреда Ирлмайера, который должен был эти деньги достать. Эта задача даже стояла вприоритете перед установлением контроля над Ватиканом- ну какой, скажите, прибыток от контроля за змеиным кублом?
        Красавица улыбнулась:
        - Какие деньги?
        - Перестаньте. Те, что отмывались через Ватикан.
        - Вообще-то они принадлежат мне по праву. Яне ожидала разговора на эту тему.
        Ирлмайер вздохнул:
        - Эти деньги получены от торговли наркотиками, оружием, от атомной контрабанды, от использования рабского труда. Вы должны прекрасно понимать, что эти деньги нажиты преступным путем, имы имеем право изъять их.
        Красавица перестала улыбаться, взгляд ее снова стал недобрым инапряженным. Чисто мужским.
        - Эти деньги находятся вне зоны юрисдикции Священной Римской Империи. Встранах, которые не подтвердят никакую выдачу. Иэти деньги по праву должны принадлежать мне.
        Самое удивительное, что она была права больше, чем Ирлмайер. Ирлмайер не знал ни истинного количества денег на тайных счетах- их было в 2-3раза больше, чем он предполагал, ни настоящего источника происхождения большей их части- Персии и Шахиншаха Мохаммеда Хоссейни. Он держал вруках только один конец нити из этого клубка- незаконные действия в Африке, проходящие через Сомали, через африканскую Францию, через Танжер, ине подозревал одругом- с Ближнего Востока. Не знал он ипро польские деньги- их было на порядок меньше, но они были. Если бы доктор Ирлмайер понимал, что имеет дело не только сватиканскими преступниками, мафией иафриканскими бандгруппировками, но и спольскими повстанцами итем более сисламскими экстремистами Востока, ссамим генералом Абубакаром Тимуром, возможно, он вел бы себя куда осторожнее ипретендовал на куда меньшее. Он не был дураком имоментально понял бы, кчему приведет попытка отломить большой кусок- квакханалии террора, кпопыткам обвальной дестабилизации в Африке, ксмертникам в Берлине.
        И кбольшому, очень большому конфликту с Россией. Которая, как правопреемница шахской Персии, имела право на деньги шаха, законное право.
        Но он этого не знал ипотому шел почти что напролом.
        Не понимал он итого, почему участвуют вигре англичане: авсе было просто. Англичане участвовали вигре потому, что тоже владели частью информации- ипольской, иближневосточной. Первую они получили, поддерживая польский рокош против России, вторую- поддерживая исламских экстремистов против России. Вотличие от России или Священной Римской Империи, они не могли переть напролом, потому что были разгромлены ввойне. Но король послал в Рим верного человека для того, чтобы тот наблюдал за ситуацией и, коли представится возможность, попытался перехватить игру.
        - Вы хотите сыграть снами вигру?- вполне дружеским тоном осведомился Ирлмайер.- Хорошо, десять процентов.
        - Хм… вам следовало бы знать, что яиспытываю слабость ксильным мужчинам, но терпеть ненавижу хамов. Адмирал Воронцов был так любезен… что пригласил меня в Россию… потом. Он даже обещался познакомить меня с Его Величеством императором Николаем… своим старым другом. И ясклоняюсь ктому, что следует принять приглашение. Это не говоря про других моих… друзей.
        Начальник гестапо посмотрел шантажистке прямо вглаза:
        - Увас слишком много друзей, милая. Аумертвецов не бывает друзей. Иденьги мертвецам ни кчему.
        - Да… про мертвецов. Ачто это?
        Ирлмайер застыл как ледяная статуя. Прямо перед ним, на салфетке, на которой стоит бокал, едва заметно дрожала маленькая красная точка. Красная точка лазерного прицела, установленного на снайперской винтовке. Снайпер держал их под прицелом.
        - Чин-чин…
        Ирлмайер поднял бокал, стараясь, чтобы рука не дрожала. Бокалы венецианского стекла тоненько прозвенели, сойдясь вмимолетном поцелуе,- икрасная точка исчезла, будто ее не было.
        - Не следует мне угрожать. Вы должны понимать, что япредставляю не только себя. Пятьдесят процентов.
        Перед тем как говорить, Ирлмайер отхлебнул из бокала- вгорле пересохло. Он просто предположить не мог, что кто-то вздравом уме будет покушаться на начальника гестапо. Такое мог замыслить только… самоубийца.
        - Вы… безумны. Ваша доля не может равняться доле империи. Пятнадцать процентов. На большее яне пойду.
        Красавица откровенно наслаждалась ситуацией.
        - Как сказал один очень умный человек, только глупцы ипокойники не меняют своих мнений. Сделаем вид, что янашла клад. Двадцать пять процентов.
        Ну… тварь.
        - Хорошо. Договорились.
        - На брудершафт? Ваша традиция, немецкая. Скрепим договоренность?
        Что касается Ирлмайера, то он был мокрым, как мышь, и сбольшей охотой поцеловал бы гремучую змею. Но нельзя было показывать перед этой змеюкой хоть каплю страха.
        Он разлил вино по бокалам. Они выпили, настало время поцелуя. Он был отнюдь не дружеским… он сам этого не хотел, но…
        Чертова ведьма.
        - Неплохо,- цинично сказала она, хотя сама же была инициатором,- впрочем, господин адмирал был более настойчив иуверен всебе. Даже не знаю…
        Она поднялась со своего места.
        - Напишите номера счетов, на которые вы претендуете. Суммы, какие на них есть. Получите всоответствии снашей договоренностью.
        Она облизнула губы.
        - Посидите пять минут. Потом уходите. Если понадоблюсь, вы знаете… где меня искать.
        Чао.
        Минуты две Ирлмайер сидел как оглушенный. Потом поднял руку, подзывая официанта.
        - Граппы[63 - Граппа- виноградная водка, ее делают из выжимок, остающихся после выжима сока на вино. Крепость примерно 40-45 градусов, близкие аналоги- это грузинская чача иармянская тутовка.]. Самый большой бокал, какой только есть. Быстро.
        В Риме не так-то просто найти место для парковки: улицы узкие, приспособленные для пешеходов, ане для движения машин, особенно вцентре. По этой же самой причине итальянцы испытывают необъяснимую для тех же русских или североамериканцев любовь кнебольшим машинкам, но сочень мощными моторами. По этой же причине среди итальянцев, небольшой, вобщем, нации, полно победителей всяческих ралли игонок, вплоть до гонок «Формулы 1». Вместном транспортном потоке по-любому станешь гонщиком-раллистом.
        Изменить свою внешность было несложно: она накинула тончайшую накидку, что-то типа плаща, но выше колен… паутинка, наверное, самое правильное название для этого удобного аксессуара, который можно спрятать вдамскую сумочку инакинуть на себя, когда это необходимо, закутываясь почти как впаранджу. Черные очки на пол-лица довершили образ дамы, желающей сохранить инкогнито.
        Так, несколько раз вполне профессионально проверившись, благо зеркальных ипочти зеркальных витрин вокруг было полно, она дошла до своей машинки, которую использовала вразъездах по городу. Это был «Фиат Чинквиченто Абарт», маленькая машинка согнедышащим драконом на радиаторной решетке вместо обычного фиатовского знака. Мастера поставили под капот этой крохи двигатель всто сорок лошадиных сил, для машины весом ввосемьсот килограммов более чем достаточно. Трудно было придумать вразъездах по Риму что-то более удобное.
        Она скользнула за руль, завела двигатель, но не тронулась сместа. Через несколько минут на пассажирское сиденье скользнул человек лет тридцати счем-то, тоже вчерных очках, спышными офицерскими усами и собычным дешевого вида кейсом сколесиками, примерно таким, какие покупают путешественники, перемещающиеся сминимумом вещей. Только вкейсе была не зубная паста исмена белья, арусская снайперская винтовка калибра 9,3 миллиметра. Для транспортировки разбирающаяся на части исобирающаяся за несколько секунд по необходимости, почти бесшумная, полуавтоматическая… она была столь хороша, что русские не продавали ее никому, использовали только сами. Поэтому, если бы пришлось стрелять вначальника гестапо, ничего лучшего ипридумать было невозможно, отвечать пришлось бы кому-то другому.
        В «Дечима МАС» такая винтовка была. Трофейная.
        - Черт бы тебя побрал…- Мужчина отклеил усы, сунул их вкарман,- какое дерьмо.
        - За мной никто не увязался?- спросила баронесса Микелла Полетти.
        - Нет, япроверил. Право же, ты влипнешь внеприятности, и явместе стобой.
        - Вчем дело? Ты боишься?
        - Стрелять водного из высших руководителей спецслужб рейха?! Онет, конечно, яне боюсь! Мы просто пристрелим этого гребаного африканского садиста, которым там до сих пор детей пугают, после чего весь народ Италии как один встанет на борьбу снемецкими поработителями иугнетателями. Нет никаких сомнений вэтом. Forza Italia![64 - Вперед, Италия (итал.).]
        - Аты думал, что большие деньги достаются как-то по-иному?
        - Нет, мать твою, ядумал, что по крайней мере ты мне скажешь правду, скем ты собираешься на вечеринку!
        Баронесса Полетти вдруг притянула ксебе мужчину, жарко поцеловала его вгубы.
        - Ну, прости. Язнала, что ты не согласишься.
        - Не согласишься? Это еще мягко сказано. Яконтр-адмирал, мать твою! Яне могу бегать по Риму со снайперской винтовкой!
        - Ямогу довериться только тебе, ты же знаешь…
        Контр-адмирал итальянского флота, командующий частями военно-морского спецназа Италии Мануэле Кантарелла раздраженно кивнул головой:
        - Яслышал это много раз. Истолько же раз жалел.
        - Ты не выглядишь человеком… способным на жалость.
        - Пустое. Хватит.
        - Тебя подвезти?
        - До метро. Дальше доберусь сам. Спасибо за заботу.
        Микелла включила поворотник, чтобы, поймав момент, выбраться из ряда ивклиниться вбесконечный, текущий по улице поток машин. Контр-адмирал Мануэле Кантарелла сидел рядом, мрачно смотря вперед. Да… за все надо платить, за все. Сначала они просто трахались. Потом выяснилось, что унее есть деньги исвязи… акто откажется продвинуться наверх. Он был не более карьеристом, чем его отец. Потом пришлось предать друга. Потом…
        А теперь он едва не убил начальника гестапо, которого, конечно же, знал влицо как одного из самых опасных людей на континенте. Теперь он крышевал наркоторговлю иполитические убийства, замазавшись вних по самое… Теперь он иотца во все вэто втравил. Теперь на его руках кровь убитого в Аграме Папы, акто мог провернуть все лучше, чем профессиональный диверсант,- иесли об этом узнают…
        Машина судьбы неслась под откос,- итормозов вней не было.
        Высадив своего любовника… точнее, одного из своих любовников, около ближайшей станции убогого римского метро, как он ипросил, баронесса Полетти направилась вцентр Рима. Там, взамке Святого Ангела, совсем рядом сместом чудовищной перестрелки, произошедшей меньше месяца назад, ее уже ждали…
        Замок Святого Ангела был построен итальянскими архитекторами как укрытие Папы Римского вте времена, когда папские владения перерезали всю Италию пополам икогда Папа располагал настоящей армией для защиты своих интересов на случай штурма Рима ивоенной осады Ватикана. Конечно же… на такой случай были предусмотрены итайные подземные ходы, итайные укрытия… это Италия, друзья мои. Коварство здесь естественно. Ктому же земля под Римом внекоторых местах напоминает добрый кусок сыра, да еще ипоеденный мышами.
        Замок Святого Ангела был открыт для туристов, иона смешалась стуристической группой из России… наверное, большая часть туристов была из Варшавы, русские предпочитали для душеспасительных экскурсий не Рим, а Святую землю. Вместе со всеми она проскользнула во внутренний двор замка, часть которого до сих пор использовалась Ватиканом для размещения архивов, складов инекоторых второстепенных конгрегаций, которым не нашлось места на земле самого Ватикана.
        Во дворике она отделилась от туристов искользнула вдверь, которая выглядела закрытой уже лет сто, но на деле никогда не закрывалась. Спустилась вниз по лестнице из тесаного камня, вкоторой было двадцать три ступеньки икоторая вела вниз, вподвал.
        Луч света высветил ее, ослепив.
        - Это я…
        Свет погас.
        - Проводи меня. Яничего не вижу.
        Монах- или кто-то, переодетый монахом,- отворил потайную дверь, ведущую, казалось, впреисподнюю…
        Но это была не преисподняя. Обычный подземный ход, основной, по которому Папа иего свита могли проследовать взамок, не привлекая внимания. Достаточно низкий потолок, впрочем, во времена, когда это строилось, человек ростом метр семьдесят считался высоким, большие каменные плиты, вытесанные безвестными каменотесами инеизвестно как спущенные сюда, вримские подземелья. Работа была столь качественной, что, когда подземный ход расконсервировали, плиты были сухими… впрочем, тогда боялись Бога намного больше, чем сейчас. Были здесь иприметы нового времени. По всему коридору проходила похожая на пожарный шланг кишка… на другой ее стороне был небольшой электрогенератор, ион подавал вкишку воздух… примерно так же снабжались воздухом тоннели, которые наркоторговцы рыли на границе между САСШ и Мексикой. Было здесь иосвещение, ине масляными факелами, чадящими исжигающими воздух, аброшенным на пол рядом с «пожарной кишкой» гибким световодом. Таким, каким опутывают елки на Рождество. Неправ был тот, кто говорил, что Святой престол не идет вногу со временем… когда было нужно, Святой престол применял любые
технические новинки… шел вногу со временем.
        Следом за проводником баронесса проследовала под Виа делла Консиллиационе, потом под площадью Святого Петра, где всегда много народа, ожидающего того, что на него снизойдет благодать от близкого соседства ссобором Святого Петра и с Папой. Поднялась по ступенькам, таким же, из грубо тесанного камня. Прошла коридором, где пахло старой кожей ибумагой- типичный запах для старых хороших библиотек. Толкнула дверь, которую не охраняли швейцарские гвардейцы, однако здесь ибыл сам Папа Римский, он же Пьетро Антонио Салези ди Марентини, отпрыск старинных дворянских родов Италии. Вфиолетовом кардинальском одеянии, он рылся на полках небольшой библиотеки, про которую в Ватикане мало кто знал. Переплетенные впереплеты из бычьей кожи, спотемневшими от времени страницами книги стояли на полках безмолвными легионами, инесть им было числа.
        - Вчем дело?- спросил Папа, не оборачиваясь.- Яне ждал тебя сегодня. Если тебе нужна исповедь, запишись через моего секретаря.
        Баронесса усмехнулась:
        - Мои грехи не отпустить даже тебе.
        - Ошибаешься. Папа- наместник Бога на земле ипотому…- Папа, один из самых молодых пап вистории института папства, легко соскочил сподставки-пирамидки, какую использовал, чтобы добраться до верхних полок,- до второго пришествия,- яза него.
        - Да, хорошо, что ты непогрешим. Иначе от твоих грехов под тобой провалилась бы земля.
        Папа строго посмотрел на гостью.
        - Ты зачем пришла? Оттачивать свое красноречие можешь на своем несчастном супруге, на прислуге… на одном из твоих любовников… на ком хочешь. Меня же, кроме энциклики «Жизнь человеческая»[65 - Одна из основных энциклик двадцатого века, посвящена восновном проблеме абортов ипредохранения.] сейчас мало что беспокоит.
        - Ты придумал, что делать срусским? Он опасен. Владеет собой. Где он вообще?
        Папа улыбнулся:
        - Как донесли верные люди- на авианосце. Ивместе сним- одна очаровательная особа, которой он увлекся, проигнорировав тебя.
        - Canalia!
        - Как видишь, есть еще на свете умные люди.
        - Иты так спокоен? Что мы будем делать? Явынуждена была идти на встречу снемцем, потому что он все еще жив, все они живы. Кто их убьет? Что мы теперь будем со всем этим делать, а?
        - Не кричи. С Божьей помощью все решится.
        - Цезарю- цезарево, Богу- Божье. Оставим Богу небеса, ана земле распорядимся сами.
        - Не богохульствуй!- прикрикнул Папа идобавил: - Впрочем, ты права. Но яуже уладил ситуацию. Оказывается, урусского есть сын. Хороший мальчик, учится в Ле Росе, в Швейцарии. Кстати, там же, где училась иты всвое время, помнишь? Твоя альма-матер. Несколько надежных людей отправились в Швейцарию, чтобы те привезли его сюда. После этого русский сам придет кнам, где бы он ни прятался, на авианосце или где-то еще. Исделает то, что мы ему скажем. Теперь расскажи мне освоих успехах…
        - Явышла на германскую группу.
        - На кого конкретно?
        - Здесь снова Манфред Ирлмайер. Начальник гестапо. Он все еще вигре, кайзер оставил его на посту.
        Папа кивнул:
        - И? Продолжай, дочь моя, не останавливайся на полдороге.
        - Он многого не знает. Мы договорились на двадцать пять.
        - Двадцать пять чего?
        - Процентов, разумеется.
        Папа поднял брови:
        - Отдать двадцать пять процентов ни за что?!
        - Нет, мы отдадим ему семьдесят пять процентов. Двадцать пять оставим себе…
        - Что?!- вскричал Папа. Как ивсе Салези, он был не то что скуп, аотвратительно жаден.
        Баронесса усмехнулась:
        - Не нужно испытывать крепость своего сердца такими переживаниями. Он мало чего знает. Почти ничего. Ноль.
        - Откуда ты знаешь. Омой Бог, поверить не могу!
        - Явидела. Япопросила его назвать номера счетов исуммы. Ты бы видел его лицо. Он знает только то, что эти деньги существуют, но не знает, сколько иконкретно где. Он почти ничего не знает.
        - Так зачем вообще было сним встречаться?
        - Чтобы он отвлекся. На то, на что отвлекаться не стоит. Знаешь, как делается фокус. Рука вбелой перчатке отвлекает внимание зрителя, арука вчерной перчатке делает сам фокус.
        - Отвлекся на твою грудь? Ты унас известная фокусница…- Папа взял стакан воды, выпил залпом.- Ты хоть понимаешь, идиотка конченая, что Ватикан- это клубок ядовитых змей икаждый здесь мечтает наложить лапу на эти деньги!
        - Торговля шла сдесяти процентов.
        - Да плевать! Тот же да Сильва, свинья жирная, продастся иза пять. Он ухитряется обворовывать меня даже на еде, на продуктах смоего стола. Он…
        Папа внезапно замолчал, на его лице вдруг стала появляться хитрая, не папская улыбка. Улыбка человека, который задумал большую хитрость. Или подлость.
        - Впрочем… может быть, твой язычок ипринесет сегодня пользу. Я, кажется, догадался, кого он спросит обо всем об этом…
        - Икого же?
        - Это неважно. Думаю, если все пойдет нормально, мы переиграем игру. Русскому не надо будет убивать Ирлмайера. Мы справимся исами.
        - Как?
        - Это неважно. Верные люди найдутся. Когда его найдут, спишут совсем на другое.
        - Ябы не была вэтом так уверена.
        - Иди. Не суй свой нос не всвое дело ижди вестей.
        Баронесса не тронулась сместа.
        - Вчем дело?
        - Ты мне обещал.
        - Что? Чего-то не помню.
        - Ты обещал…- снажимом повторила баронесса.
        Папа Римский прошел кстолу, на котором были разложены бумаги, открыл письменный прибор, стоящий на столике, идостал из него небольшую, почти прозрачную капсулу, как усовременных порошковых лекарственных средств, содержащую одну дозу…
        - Можешь подложить впитье, можешь подсыпать веду.
        - Этого хватит?
        - Более чем. Здесь несколько смертельных доз. Сужение сосудов и… сердечный приступ. Ни один врач ничего не заподозрит, токсикологический анализ крови ничего не даст. Это не химический продукт. Старый, испытанный рецепт.
        Папа хмыкнул идобавил:
        - Думаю, немало моих предшественников покинули сию юдоль скорби не без помощи этого порошка…
        Баронесса взяла капсулу, на лице ее появилось жестокое ихищное выражение.
        - Прощай, папочка…- зло сказала она.
        - За что ты его так ненавидишь?- спросил Папа.- Вы сним даже родственники, через твою мать.
        - Он уничтожил мою мать. Теперь яуничтожу его.
        - Ты только сейчас не вздумай его отравить! Он нам нужен!
        - Ине подумаю. Перед этим язаберу все его деньги. Пусть он поймет, что ему нечем платить. Пусть он поймет, как это- когда свора на хвосте. Это убьет его быстрее любого яда.
        Генерал Ирлмайер вернулся на бойню втакой ярости, вкакой он себя не помнил уже много лет…
        Русские!
        Священная Римская Империя и Российская Империя не просто дружили- на этой дружбе, скрепленной Берлинским мирным договором имножественными дополнительными пактами, строился мир в Европе на протяжении девяноста слишим лет иво многом миропорядок во всем мире. Августейшая фамилия Романовых даже сейчас имела всвоих жилах не менее половины немецкой крови, до того же, как было отменено правило, согласно которому августейшие особы могли жениться только на равных себе, то есть отпрысках королевских родов, там была всякая кровь кроме русской. Гений германской нации фактически создал Россию такой, какая она есть, многие германские конструкторы, инженеры, ученые творили не на родине, а в России. Но генерал контрразведки иистинный германец, Ирлмайер не мог не видеть всей той опасности, которая исходит от России.
        Русские совершенно другие. Несмотря на то что они говорят, они наследуют не римской традиции идаже не восточно-римской, аазиатской, традициям Золотой Орды. Аэто чрезвычайная, выходящая за все разумные пределы хитрость, изворотливость, воинственность, жестокость истойкость. Вбою русские смелы до фанатизма, им плевать на собственную жизнь- как раз вэкстремальных ситуациях иоткрывается их подлинно азиатское нутро. Многие считают русских умными, но они не умны, они хитры ипотому кажутся умными, но это именно хитрость иазиатское коварство. Но нет, он на это не попадется…
        Теперь русские решили сорвать куш, который по праву принадлежит рейху. Но этого не будет, пока он жив!
        Со своего ноутбука генерал Ирлмайер зашел на один общедоступный сайт… это было проще, чем пытаться выяснить нужную информацию в Берлине… делать запрос ивсе такое. Сайт этот содержала группа антивоенных активистов, основывался он на работе нескольких волонтеров. Каждый день спомощью общедоступных спутниковых снимков ииной информации вобщем доступе они отслеживали передвижения войск, ана отдельном сайте- крупных группировок флотов великих держав ивсе это выкладывали вобщий доступ на своем сайте. Таких самодеятельных разведчиков-энтузиастов было все больше ибольше.
        Сайт грузился довольно долго- объемный, очень наглядный. Когда загрузился, генерал Ирлмайер загрузил скан-карту Средиземноморского региона, наложил на нее расположение ударных сил флота и…
        Ему показалось, что вжилы ему впрыснули жидкого азота.
        У русских в Средиземном море было три ударные авианосные группы.
        «Николай Первый» прошел Гибралтар исейчас в Средиземном море, вместе сним- мощная эскадра сопровождения, включающая всебя пять, ане три эсминца. Причем это эсминцы новой серии, на которой не по одному, апо два вертолета. Приспособленные для самостоятельных действий вотрыве от основных сил корабельной группировки, то есть не эскортные эсминцы. Навстречу ему идет такая же группа во главе с «Императором Александром Первым». Инаконец, прямо уитальянских берегов находится их старый авианосец, переделанный под нужды частей спецназначения ивертолеты, но вполне способный нести самолеты вертикального взлета ипосадки,- «Адмирал Александр Колчак». Значит, русские уже сконцентрировали в Средиземном море силы, достаточные для того, чтобы по крайней мере продержаться до подхода подкрепления.
        Откуда подкрепление? «Николай Второй» идва тяжелых десантных судна занимают позицию в Персидском заливе, дойти до Италии им два-три перехода. В Индийском океане- «Елизавета Вторая» всопровождении двух крейсеров УРО- это значит, что русские усиливают противовоздушную ипротиворакетную оборону.
        А в Атлантическом океане, в Центральной Атлантике, на ходовых испытаниях «Екатерина Вторая», огромный океанский авианосец длиной четыреста девяносто метров сшестью катапультами. Он вслучае чего перекроет доступ в Средиземное море со стороны Атлантики.
        Пасьянс как на ладони. Почему эти придурки из Бреста не желают этого видеть? Почему не бьют тревогу?!
        О мой Бог, какие все идиоты…
        Это настолько вывело его из себя, что он подключил свой служебный телефон- по нему могли обнаружить, но только снего можно было дозвониться на телефоны закрытой правительственной связи, собычного телефона просто не переключится АТС. Впомпезном здании на Бисмаркплатце, площади, посвященной человеку, который больше других сделал для появления Флота Открытого моря, дежурному капитану пришлось пережить несколько очень неприятных минут.
        Наконец трубку взял капитан цур зее Бретон, старший офицер на карте, то есть отслеживающий движение иностранных флотов на карте. Карта сначала была обычная, каждый корабль представлял собой флажок сиголкой, которые дважды вдень переставляли вручную. Теперь карта была электронная, информация менялась врежиме реального времени… но идиотов меньше не стало.
        - Герр генерал, на вашем месте ябы не изволил беспокоиться,- сказал Бретон,- урусских идет плановая замена авианосных групп на позиции вюжной части Атлантики. «Николай Первый» идет впорт, «Александр» идет на смену. Смена заявленная, проходит по графику, мы за ними наблюдаем, все штатно.
        - Что значит штатно? Унас внепосредственной близости от наших берегов скопились три ударные авианосные группы противника, ивы считаете, что это впорядке?
        - Ну, это стандартная практика,- капитан явно не понимал, вчем проблема,- русский флот считается союзным, опрохождении авианосных групп через Средиземное море они сообщили нам заблаговременно всоответствии спротоколом. Мы исами так делаем. Ктому же… три, господин генерал.
        - Три! Их устаревший авианосец, «Адмирал Колчак».
        - Ну, это не авианосец, господин генерал. На нем нет ни одного боевого самолета. Его не нужно принимать врасчет.
        Капитан цур зее вежливо издевался над сухопутным генералом- контрразведчиком, не способным отличить вертолетоносец от авианосца.
        - Хорошо. Акак вы объясните скопление других русских авианосных групп вэтом районе? Например, в Персидском заливе?
        - Это их зона ответственности, они поддерживают там должный порядок.
        - А в Индийском океане что делает авианосец сдвумя крейсерами УРО?
        - Минуточку… да, вижу, герр генерал. Это обычная позиция русских впоследнее время. Они обеспечивают выполнение Бисмаркских соглашений по демилитаризации Индостанского субконтинента, досматривают гражданские суда на предмет незаконной транспортировки оружия или наркотиков. Ктому же главный порт Британии в Тихом океане- Гонконг, итам базируется один из их уцелевших авианосцев. Полагаю, русские просто выставляют заслон на пути его возможного выдвижения в Индийский океан, что может угрожать их интересам. Это стандартная практика, господин генерал.
        - Ачто делает авианосец русских в Центральной Атлантике?
        - Судя по заявке, проходит ходовые испытания после восстановительного ремонта. Русские сообщили нам об этом впорядке обмена информацией, все впорядке. Вы напрасно переживаете.
        - А явсе-таки переживаю!- сорвался на крик Ирлмайер.- Потому что русские выставляют заслон на пути одного-единственного авианосца, авот вы подпустили ксвоим берегам целых пять! Может, ивам стоит поучиться урусских?
        - Герр генерал, полагаю, на этот вопрос лучше бы ответил начальник штаба, но он сейчас в Киле на спуске на воду…
        Ирлмайер просто бросил трубку.
        Мятеж- крутилось вголове. Мятеж…
        Он наложил на карту еще один слой- теперь это было расположение боевых судов первого ранга итальянского флота. Сколько уних там… четыре, пять авианосцев?
        Пять. Так иесть. Три из них в Таранто, главной базе ВМФ Италии.
        Что, если русские иитальянцы сговорились итолько иждут, чтобы начать действовать? Точнее,- чтобы он начал действовать? Господи… ну, конечно же. Как же не так, если диктатор Италии одновременно сэтим бывший посол в России. Они продались русским спотрохами. Сначала они устроили государственный переворот усебя встране, атеперь ищут деньги. Спомощью русских! Кнемцам они никогда не пойдут- они тогда подчинились силе, но они помнят, прекрасно помнят. Тогда крусским авианосцам прибавятся иитальянские, и все это будет против рейха.
        Деньги. Мятеж. Русские… ради такой суммы рискнуть могут даже короли.
        Ирлмайер со злостью закрыл свой ноутбук, забыв даже отключить его. Впрочем, там все равно не было секретной информации.
        Внизу шла работа. Вопрос был вэффективности.
        - Где адмирал Воронцов?- сухо спросил Ирлмайер устаршего аналитической группы.- Вы нашли его?
        - Последний раз номер его телефона, который, как мы считаем, принадлежит ему, был запеленгован вот вэтом районе.
        На экране он был не обычным, жидкокристаллическим, а счувствительностью как экран мобильного телефона- появилось спутниковое изображение Италии иприлегающей местности, то есть моря.
        - Что здесь?- спросил Ирлмайер, хотя знал ответ.
        - Судя по изображениям, русская ударная авианосная группа.
        - Куда звонили?
        - Россия, Санкт-Петербург.
        - Когда засекли?
        - Три дня назад.
        - Повторов не было?
        - Никак нет.
        - Ищите как хотите. Мне нужен этот человек.
        - Есть.
        Адмирал Воронцов передал свой телефон ровно тогда, когда ему доставили вино, чтобы кто-то позвонил по нему савианосца, запутав след. Звонить самому с Сицилии- дураков нет…
        02 июля 2014 года
        Средиземное море
        Ударный авианосец «Николай Первый»
        - Господа!
        Капитан Вадим Островский, старший инструктор, и. о. командира отдельной роты безопасности морской пехоты Флота Индийского океана, стоит перед коротким строем одетых вчерную боевую униформу морских пехотинцев. Два каре по двенадцать человек, штурмовая группа отдельной роты безопасности. Вероятно, на флоте уних максимальный боевой опыт из всех частей, втом числе ибоевых пловцов. Вотличие от боевых пловцов они несут службу на стационерах[66 - Корабль, постоянно находящийся вчужом порту для представления интересов этой стране. Командир стационера- что-то вроде полупосла, на эти должности подбирают людей как на дипломатическую службу. Дворянское происхождение втаком случае почти что обязательно - хотя иобщительного, пробивного командира из простолюдинов могут назначить.] вразведпунктах, обеспечивают безопасность авианосцев ипрочих крупных кораблей. Убоевых пловцов существуют ПДСС, противодиверсионные силы исредства, их задачи во многом схожи сротами безопасности морских пехотинцев. Однако когда где-то происходит кризис, чаще всего уместа действия первыми оказываются именно морские пехотинцы. Иименно
они решают проблему, не дожидаясь прибытия подразделений специального назначения. Это тем более удивительно, что вгруппе безопасности авианосца служат даже срочники ивольноопределяющиеся[67 - Надо упомянуть, что в РИ срочники вармии служили три года, на флоте- пять лет. Обязательным призыв был только для дворян иказаков, это была традиция сдвадцатых, когда была война на Востоке, массовые волнения крестьян, поджоги иразорения имений, восстания на заводах, идержать призывную армию из простого народа было очень опасно. Молодой дворянин, не отслуживший вармии, терял право на дворянство, даже если был потомственным дворянином (что не мешало его детям отслужить ивернуть дворянство).].
        За спиной уморских пехотинцев- два тех самых «черных» вертолета, которые не видны на радарах. Это их «летно-подъемное» средство, если выражаться профессиональным языком.
        - Поступил срочный приказ провести специальную операцию на территории Римской Республики вотдаленном горном районе. Ближайшая специальная группа кместу развертывания- это мы, господа. Учитывая сложность иисключительную важность операции, атакже недостаточность времени для подготовки, нам дали право отказаться от выступления идождаться прибытия боевых пловцов. Ясказал, что нет такой задачи, которая нам не по силам, ябыл прав?!
        - Да! Так точно! Да!!- Хор голосов.
        Вадим неосознанно копирует человека, который целый год был его злейшим врагом имучителем. Николас Ландрю, лейтенант-коммандер ВМФ САСШ, старший инструктор центра антитеррористической подготовки ВМФ, расположенного в Калифорнии. Вадим вчисле десяти курсантов окончил его перед самой войной, теперь он что-то вроде играющего тренера, перемещается по кораблям ивнедряет те тактические приемы иметодики подготовки, какие он увидел там икакие ему показались ценными. Проблема втом, что капитан 2-горанга Рыбницкий, отвечающий за безопасность на авианосце,- при отработке стандартного тренировочного упражнения упал, сломал лодыжку ивывихнул руку. Втаких случаях на командование заступает заместитель, но товарищ Рыбницкого был человеком довольно нерешительным, и Островский решил лично вести людей на штурм.
        - Отлично! Я ине сомневался втом, что услышу это. Цель- крупное каменное строение, замок или монастырь. ПВО нет никакой, ожидаемый уровень сопротивления- минимальный. Проблема втом, что вотличие от стандартных операций, какие вы не раз проводили в Персии, эту операцию нужно провести сминимальным проявлением силы. Всем ясно? Мы предполагаем, что цель- это монастырь ибольшинство монахов вэтом монастыре- простые гражданские, которые не должны пострадать. Всем ясно?
        - Какова наша задача, господин капитан?
        - Задача. Задача такова: войти вмонастырь изачистить его сминимальным применением силы. Мы подозреваем, что вэтом монастыре находится человек, которого удерживают насильно. Он может быть одет как угодно, втом числе водежду послушника. Мы знаем, что это мужчина примерно от тридцати до сорока лет, он может выглядеть истарше. Унас есть только голос. Его голос! Мы включим воспроизведение, когда будем ввоздухе. Приказываю слушать очень внимательно изапомнить этот голос. Мы должны взять этого человека живым итолько живым, взять живым любой ценой. Всем ясно?
        - Так точно!
        - Господин адмирал, группа построена иготова квыполнению боевой задачи,- доложил капитан по адмиралтейству Островский.
        Вице-адмирал Бобров, командир шестого ударного авианосного соединения, сменяющегося сдежурства в Атлантике, осмотрел строй.
        - Здравия желаю, солдаты![68 - К морским пехотинцам обращение было «солдаты», ане «матросы».]
        - Здравия желаем, господин вице-адмирал!
        Бобров осматривает строй.
        - Поскольку соединение ложится вдрейф, яприказал наловить акул. На уху сакульими плавниками яжду каждого из вас, солдаты! Снами Бог!
        - Снами Бог, за нами Россия!
        Ночь. Черное покрывало ночи, накрывшее Средиземное море. Потерявший ход ударный авианосец, флагман шестого ударного авианосного соединения, рядом сним корабль-плавбаза, обязательная вдальних походах. На горизонте впределах видимости- корабли сопровождения: итальянский, германский, даже французский эсминец есть. Только последний дурак будет спокоен, когда мимо твоих берегов проходит такая махина, как полное ударное авианосное соединение во главе сатомным авианосцем на борту, даже если пороховые погреба этого стального гиганта почти пусты. Ударное соединение возвращается после выполнения боевых задач в Атлантике, вместе сгерманским флотом выполняя задачи по сдерживанию коммунизма ипресечению трансатлантической наркоторговли…
        Корабли-соглядатаи относительно спокойны- судя по поднятым на русском флагмане вымпеле, утого серьезные неисправности входовой части, это же подтверждает пришвартованная ремонтная база. Только полный козел не даст втаком случае матросам отдых, ина кораблях-соглядатаях все отдыхают, на посту- только дежурные смены сокращенного состава.
        Два черных вертолета срываются спалубы ударного авианосца. Увидеть их почти невозможно: десантный корабль-док морской пехоты «Одесса» закрывает обзор. Вертолеты ныряют кводе имчатся на нескольких метрах от водной глади: смертельно опасный полет, который может превратиться втрагедию даже из-за сильного порыва ветра. Вдесантных отсеках морские пехотинцы впоследний раз проверяют оружие, вслушиваются вголос, передаваемый по внутренней трансляции.
        «Здравствуй, отец. Это я, Джузеппе. Яздоров, и уменя все хорошо…»
        Этот монастырь был не совсем обычным монастырем. Даже сучетом того, что он принадлежал картезианскому ордену…
        Про картезианцев известно очень мало правды. Имя этот орден получил по названию своего первого монастыря- обители Великой Шартрезы в Шартрезских горах близ Гренобля, Франция. Основателем ордена был святой Бруно Кельнский, устав ордена утвердил Папа ИннокентийIII в 1133 году нашей эры. Девиз ордена: «Крест стоит, пока вращается мир» (Stat crux dum volvitur orbis).
        Считается, что самый суровый по уставу орден- это орден траппистов, но это не так. Трапписты не отрицают общения свнешним миром идаже варят великолепное пиво, которое так иназывается «траппистским». Вероятно, они варят пиво потому, что по уставу ордена каждый монах должен стоять на молитве одиннадцать часов вдень, аза оставшееся время делать что-то, что требует больших трудозатрат, иодновременно поддерживать монастырь впорядке затруднительно: пиво же созревает само, не требуя постоянного большого внимания. Картезианцы не варят пива. Более того, мало кто знает, чем кроме молитв занимаются картезианцы ичем они живут.
        Сильнейший удар по картезианцам нанесла Великая французская революция, которую сполным правом можно назвать «Великая французская бойня». Озверевшие от пролитой крови революционные крестьяне- санкюлоты ворвались вмонастырь Великой Шартрезы, разграбили его иперебили всех монахов: пятьдесят один монах умер смертью мучеников от рук взбунтовавшейся черни. На момент начала бойни укартезианцев было сто семьдесят три монастыря, когда же революция захлебнулась всобственной крови, их оставалось не более двадцати. Орден возродился вдругих странах, прежде всего в Италии и Испании, но уроки великой бойни не были забыты.
        Послушник, брат Бернардо, сидел на крыше небольшого, считавшегося почти что заброшенным монастыря, сжимая вруке оружие, какое никак не подходило кобразу мирного, богомольного послушника. Это был «браунинг ауто-5» десятого калибра судлиненным магазином на семь патронов, вкаждом из которых было по пятьдесят два грамма свинцовой картечи. Такой заряд дроби сблизкого расстояния мог снести человеку голову…
        Еще больше оружия было внизу; ивкельях, и внескольких комнатах его было просто полно.
        История брата Бернардо была, вобщем-то, привычной. Родился он в Сомали, всицилийской семье, которая умела органично сочетать богомольность, богобоязненность итребования кровной мести, которые полагали за праведное убивать людей. Эти требования кровной мести сделали сицилийцев очень уважаемыми людьми в Африке: внекоторых негритянских племенах сын тоже должен был отомстить за отца, но только убийце итолько втечение строго определенного времени, дальнейшая же кровная месть не допускалась. Сицилийцы же сих традициями продолжать кровную месть десятилетиями, вырезать противостоящие им роды до последнего человека, врываться на совершеннолетие вдом иубивать подростка, отпраздновавшего день рождения исоответственно ставшего объектом законной охоты- внушали африканцам мистический ужас. По крайней мере до тех пор, пока итальянцы не создали колониальные части, не обучили их, не цивилизовали ине вооружили современным оружием, после чего означенные части, конечно же, взбунтовались.
        В Италии Бернардо появился как беженец. Принадлежащие его семье поля африканцы теперь использовали как поле для выпаса скота. Его крохотный клочок земли на Сицилии, конечно же, принадлежал другим. Он потерял многих родных, и унего сильно пошатнулась вера, потому что Господь не уберег их, потому что их убили дикари и Господь ничего не сделал сэтим. Вера в Европе была сейчас совсем другой… Это раньше девица по имени Жанна д’Арк врывалась икричала, что унее было видение ивсе должны пойти… ивсе шли. Сейчас мирились икаялись, что Бернардо никоим образом не устраивало. Потом он узнал, что всоставе Церкви есть люди, которые не только мирятся икаются. Иприсоединился кним.
        Сидение на посту на крыше было для него наказанием. Дело втом, что брат Рональдо, выполняя послушание по развозке пива вгородские торговые точки, купил две бутылки граппы, виноградной водки, ипривез ее вмонастырь. Распивающих монахов поймал настоятель иназначил наказание ввиде усмирения плоти ивнеочередных дежурств. Усмирение плоти- это когда ты раздеваешься до пояса, становишься на колени, читаешь «Отче наш» иодновременно хлещешь себя плеткой по спине. Такой вид… приобщения кстраданиям Христовым.
        О том, что происходит вмонастыре, брат Бернардо никогда не задавал лишних вопросов. Потому что отсутствие любопытства усицилийцев вкрови, равно как ипочитание Церкви Христовой. Что бы ни происходило, все правильно, так идолжно быть. Он видел, что братия разделяется на две части, одна выполняет только мирские послушания: убирает двор, готовит обеды иужины, варит пиво иразвозит его по торговым точкам, адругие братья постоянно куда-то уезжают ивозвращаются. Или- не возвращаются. Он не задавал вопросов, но однажды настоятель вызвал его ксебе, поговорил отом осем, апотом как бы вскользь заметил, что, как только пройдет пять лет и Бернардо покажет себя честным, смиренным ипреданным братству монахом, ему будут давать идругие послушания. Гораздо более опасные, втом числе и вдуховном плане, требующие безоговорочной веры в Святую Церковь и внепогрешимость Папы. Бернардо ждал этого момента, он считал себя истинным воином христовой веры, готовым нести ее заблудшим на кончике меча.
        Легкий ветерок шевельнул полы одеяния Бернардо, овеял его лицо, ион довольно улыбнулся- день все-таки был жарким. Немного ветра будет как раз кстати, может, завтра Господь пошлет на исстрадавшуюся землю дождь. Но ветер не утихал, он становился все сильнее исильнее, авместе сним пришло какое-то жужжание, подобное жужжанию пчелиного роя, только более слитное исильное. Бернардо поднял голову ипонял, что втемноте что-то есть иэто что-то приближается, приближается кнему. Итогда он вскинул ружье ивыстрелил…
        - Твою вбога душу мать! Контакт сфронта!
        Свинцовой дробью не сбить десантный вертолет, но когда втебя срасстояния метров впятьдесят вкабину пилота летит пятьдесят слишним граммов свинца- это всегда неприятно. Еще неприятнее будет, если дробь повредит систему ночного ориентирования. Это может закончиться катастрофой.
        - Ястреб-один, уйти всторону, цель уменя на прицеле!
        Еще один выстрел из ружья- дробь летит впустоту. Ответных выстрелов не слышно, но больше никто не стреляет.
        - Флажок, Флажок, Флажок! Высаживаю вторую группу вне периметра!
        Флажок означает, что вступает вдействие запасной план. Первый предусматривал то, что вертолеты зависнут испустят по тросам десант. Второй план- посадка одного из вертолетов рядом, на лугу, ипрорыв через ворота. Третий, экстренный- посадка на лугу обоих вертолетов, это опаснее всего, потому что затягивается штурм. Вмонастыре находится человек или люди, заложник, которого могут даже расстрелять, только бы он не попал вруки русских. Если это произойдет, миссия провалена.
        Но после того, как по ним выпалили скрыши, ни окакой скрытности не может быть иречи.
        - Ястреб-один, иду на запасную площадку! Всем приготовиться!
        - Так точно.
        Островский сломал светящуюся палочку, что означало непредвиденные обстоятельства, готовность ко всему.
        - Одна минута! Зарядить оружие!
        Вертолет резко, как под обстрелом шел на снижение.
        - Двадцать метров! Восемь метров! Три метра! Пошли!
        Спецназовцы бросились вперед, но, не успев пройти идесятка метров, вынуждены были броситься на землю, втраву. Откуда-то сбойницы вкрепостной стене открыл огонь пулемет.
        - Минимальное сопротивление, мать твою!- заорал кто-то вголос.
        Пулеметчику следовало бы вести огонь по вертолету, ане по десантникам, проблем могло бы быть куда больше. На вертолете были установлены два бортовых крупнокалиберных пулемета, пулеметчики были вполной боевой. Один из пулеметов открыл огонь, от стены полетели искры. Не факт, что двенадцать исемь способны были пробить крепостную стену, но, воспользовавшись моментом, один из десантников выстрелил из подствольника и, несмотря на ночь, точно попал вбойницу…
        Вертолет развернулся носом ивсадил вворота противотанковую управляемую ракету, одну из четырех, какая была на каждом вертолете. Окованное сталью дерево не выдержало попадания противотанковой ракеты ипровалилось внутрь вогне идыму. Раз ни окакой скрытности речи не могло быть, русские били всем, что было, помня старое, сберегшее много жизней правило: посылай пули, ане людей.
        Первой группе удалось без проблем пройти внутрь монастырского двора, там сопротивления уже не было. Устены кого-то перевязывали.
        Островский, шедший спервой группой, хлопнул по плечу фельдшера, занимавшегося ранеными.
        - Что?
        - Да тут стволы увсех! Кишмя кишат, как тараканы…
        А дальше русские прорвались во внутренние помещения монастыря, изавязался бой. Самый страшный из возможных- бой впомещениях, по североамериканской терминологии CQB, Close Quarter Battle. Игра шла далеко не водни ворота- местные «монахи» знали монастырь как свои пять пальцев, и уних было много дробовиков иобрезов из дробовиков, для боя впомещении лучшего ижелать нельзя. Русские брали автоматическим оружием, отменной выучкой от долгих тренировок боев внадстройках ина палубах кораблей иналичием современных приборов ночного видения укаждого. Были уних ибронежилеты, но все тело они не прикрывали. Довольно быстро поняв, что водном крыле только мирные монахи, русские блокировали его ипошли на штурм другого, где находились то ли монахи, то ли переодетые под монахов боевики. Сражались они грамотно, аиспользовать осколочные гранаты русские не могли из опасения угробить заложника.
        Получив легкое ранение ипотеряв своего человека, Вадим озверел. Чтобы прикрыться ине нести больше потерь, русские начали использовать метод «нашествия», когда огонь ведется не по целям, атуда, где цели могут быть, простреливаются все опасные места. От выстрелов из дробовиков шумело вушах, уханье гладкоствола перерывал стрекот бесшумных автоматов. Итальянский все забыли- знакомое «Пустой!- Крою!» разносилось по всему монастырю.
        Страшнее всего было, когда они попали вкакой-то зал. Монахов там было человек десять, и укаждого- автоматическое оружие, сдаваться живыми они не собирались. Только применив осколочные гранаты изабросав сопротивляющихся остатками светошумовых, русским удалось зачистить это помещение. Это стоило им еще одного человека…
        После этого бой как-то сразу затих. Наступила оглушительная тишина- такая бывает, когда тихо, но вушах как комар ноет. Ощущение скверное…
        Вадим осмотрелся по сторонам. Стены, пороховой дым, перевернутая, чтобы служить баррикадой, грубая старинная мебель. Кто это был? Какой идиот сказал, что сопротивление будет минимальным. Что защищали эти люди так яростно? Ради чего отдали жизни русские моряки или- ради кого?
        Вадим посмотрел ина хронограф- времени не было совсем.
        - Просвечивайте стены! Здесь должно было что-то быть!
        Тайник обнаружили не сразу.
        Тайный ход обнаружили встене, использовав для его обнаружения портативную рентгеновскую установку. Он начинался как раз вэтом зале, только люк был не встене, а вполу. Значит, все это шло куда-то вниз.
        - Не лишканем?- спросил Вадим сапера, растягивающего взрывную нить.
        - Никак нет…- Сапер, сам участвовавший вбою иполучивший ранение, аккуратно обметывал квадратики пола тонкой колбасой взрывчатки- материал поглотит ударную волну, там даже давление не повысится. Только если камни кому на голову…
        - Хорошо. Готовность две минуты! Смотрите, куда стреляете!
        - Там живые!- крикнул еще один спецназовец.- Есть реакция. Там есть живые!
        У русского десанта на вооружении был еще один прибор. Первоначально его разработали для того, чтобы определять, есть ли выжившие под завалами, он каким-то образом регистрировал биоритмы сердца метрах на тридцати, даже под завалами. Потом кому-то пришло вголову, что группе солдат тоже не помешает заранее узнать, если рядом есть кто-то живой, тем более если он прячется. Испытания показали, что при установке на технике прибор отказывал, авот группе спецназа, крадущейся лесом или горным ущельем, он будет всамый раз. Прибор был дорогим, но он того стоил- в Персии спас не одну сотню жизней, предупреждая озасаде.
        - Бойся!
        Взрыва не было слышно, только потянуло дымом, апотом камни вполу начали падать вниз. Итут же снизу раздался то ли лай, то ли вой, от которых даже прошедшим Персию и Афганистан стало не по себе. Внизу что-то было.
        - Вперед!
        Пулеметчик посветил вдыру итут же скриком открыл огонь. Несколько выстрелов сделал ибоец, который был рядом.
        - Что там?
        - Свет туда! Свет!
        Что-то мелькнуло внизу, апотом метнулось вверх, атакуя скопившихся уямы солдат стем же самым лаем-воем. Но солдаты были начеку- град пуль опрокинул атакующее существо, отбросил назад, на камни.
        - Твою мать…
        Это были собаки. Лучи фонарей, свет которых можно было увидеть только через прибор ночного видения, пробивали темноту, скрестившись на двух изорванных пулями существах, лежавших на камнях. Взрыв пробил дыру вкакой-то коридор, охраняемый этими существами, иони атаковали. Существа эти были похожи на доберманов, но при этом размеры их превосходили самого крупного добермана, какого когда-либо доводилось видеть кому-либо из русских. Господи… да они вхолке выше метра! Похоже, они крупнее кавказской овчарки!
        - Двое вниз,- приказал Островский, сам струдом сдерживая мысль отом, что они открыли дорогу впреисподнюю,- остальные прикрывают. Потом я иеще двое.
        Спуститься вниз на камни было не так сложно- можно было просто спрыгнуть. Вопрос был,- удастся ли выбраться.
        На всякий случай дострелили собак. Идти втаком узком коридоре можно было только колонной по одному, поэтому вголову передали единственный группе пулемет, взятый на всякий случай. Кпоясу того, кто идет первым, привязали веревку, чтобы вытащить, если что. Хорошо, что взрыв был направленным- мог бы рухнуть весь коридор.
        - Осторожно вперед,- приказал Островский. На пулемете был не фонарь, анастоящий прожектор, света он давал более чем достаточно. Сам Островский шел третьим- самая безопасная позиция вгруппе.
        Короткий коридор.
        - Наклон вниз,- предупредил пулеметчик,- снижается.
        Пахло дерьмом. Собачьим дерьмом так, что дышать было невозможно. Вадим понял, что собак держали тут постоянно, еду им скорее всего бросали скухни, каким-то образом убирали иотходы… но не все. Вопрос: что они охраняли?..
        - Ступеньки,- предупредил пулеметчик.
        - Винтом?
        - Нет, нормальные. Вверх.
        - Осторожнее.
        Тоннель шел вверх. Никто не удивился бы, если бы вконце концов запахло серой.
        - Решетка,- предупредил пулеметчик,- хода нет.
        Что же тут такое?
        - Сбивай.
        Замок оказался сделанным на совесть, поддался свосьмого выстрела из пистолета.
        - Иду вперед,- комментировал пулеметчик,- коридор, неосвещенный. Примерно один пятьдесят… кто его только строил. Двери. Вижу двери. Двери… кажется, сталь. Нет… дерево, обитое сталью.
        - Вскрывай.
        Первая же дверь принесла им удачу. Лучи фонарей высветили человека вмонашеском капюшоне внебольшом темном, но уютном помещении. На крики «лежать!» он не отреагировал.
        - Qui sunt vobis amicos?[69 - Кто вы, друзья мои? (лат.)]- спокойно спросил он.
        Когда Островский приблизился, осторожно отодвинул капюшон- он едва смог сдержать крик…
        notes
        Примечания
        1
        Римлянам 13:5.
        2
        То есть не на своих серверах, а в Сети.
        3
        После смерти Мюллера это звание больше никому не присваивалось.
        4
        Об этом споры идут до сих пор. Но многое указывает на то, что Гувер был педерастом исожительствовал в «браке» со своим помощником Клайдом Толсоном.
        5
        Он жил в САСШ довольно долгое время, потом переехал в Европу впятнадцатом иоставался там до двадцатого года. Явно не просто так.
        6
        Немецкая разведка ВМФ.
        7
        Компромат.
        8
        В нашем мире - Штауффенбергштраббе, в этом мире названа в честь одного из генеральных рейхскомиссаров по делам африканских территорий.
        9
        Город в Великом Банстве Хорватском, где процветало нелегальное изготовление оружия, им занимался практически весь город. Из него по всему миру ежегодно отправлялись десятки тысяч стволов. Удивительно, но там не было ни одной легальной фабрики по производству оружия.
        10
        Хотите верьте, хотите нет, но до конца шестидесятых героин продавался вбританских аптеках по рецепту!
        11
        Если верить словарю уголовного сленга, это вербовщики проституток, но на самом деле это похитители женщин, вывозящие их вдругие страны ипродающие вбордели.
        12
        Кузовная мануфактура. Вэтом мире она так иназывалась.
        13
        Апостольский Трибунал Римской Роты (лат.Tribunal Apostolicum Rotae Romanae), втечение сотен лет также назывался Священная Римская Рота, является высшим апелляционным трибуналом Римско-католической Церкви, относительно огромного большинства ее членов латинского обряда инескольких Восточнокатолических Церквей ивторой высший церковный суд, учрежденный Святым престолом.
        14
        Надо сказать, что в Священной Римской Империи, одной из величайших держав мира, не было собственного стиля боевых искусств. Не было - ивсе. Спрошлого века Германия изучала бокс, при захвате Франции встрану попал сават, дружба с Россией привела встрану тренеров по самбо, последним на волне общемирового увлечения японскими боевыми искусствами встрану попало дзюдо. Но собственного боевого стиля не было. Это было связано стем, что увсех было оружие, впрошлом веке палка, иногда нож, атеперь иогнестрельное. Ина кулаках никто не дрался - резали истреляли.
        15
        Искаженный иупрощенный португальский, который, всвою очередь, берет корни от латыни. Сильно распространен в Африке.
        16
        Специфическая миссия снайперов в Африке- вышки, контролирующие значительную территорию вокруг охраняемого объекта. Примерно как сейчас снайперы ВВС охраняют аэропорты вгорячих точках. Под это дело разрабатывались специальные снайперские винтовки, втом числе калибров 13 и 15 мм- для работы по целям на 1,5-2километра.
        17
        Расчетное время прибытия.
        18
        Это нарукавный знак германских боевых пловцов- флотилий Опладена, как их называют.
        19
        Отдельная история. Валлония юридически стала независимым и нейтральным государством, живущим за счет промышленности, в том числе оружейной. Фландрия при разделении планировала войти в состав Нидерландов, но передумала - и теперь там была всего лишь конфедерация. Нидерланды юридически были независимы, но слабы, чтобы держать колонии. Для полноты счастья столицей Валлонии являлся Брюссель, но он находился на территории Фландрии, другого государства, как особый столичный округ.
        20
        В этом мире распространенное в Африке имя.
        21
        Двадцать человек.
        22
        Офицер, отвечающий за десантирование, обычно инструктор парашютно-десантной службы.
        23
        Оперативный район «Африка».
        24
        По сути, извращенный католический культ всмеси сверованиями индейцев кечуа. Обряды католические за исключением двух. Вместо Христа ипопулярной в Мексике Девы Марии- адепты этого культа поклоняются смерти ввиде скелета вфате невесты. Санта Муэрте приносят человеческие жертвы, причем сособой жестокостью- это уже взято уиндейцев. Ну и… заповедь «не убий» тут не действует, наоборот, убийство врага считается благородным деянием, как бы приношением даров смерти. Такой культ мог родиться лишь встране, где тридцать лет не прекращается война.
        25
        Кто усторожит самих сторожей? (лат.)
        26
        Испанский легион не так известен, как французский Иностранный, но он существовал исуществует и внашем мире, и вэтом. Русские вэтом мире служат всвоей армии, вказаках, на Ближнем Востоке вохранниках, авот воинственным ибедным хорватам податься некуда.
        27
        Тут сложно встать на чью-то сторону. Да, беженцы были. Поляки очень пассионарны, они потеряли свою державу потому, что так ине смогли создать мощную государственную машину, поляки попросту боролись со своим же государством из-за своего стремления ксвободе, переходящего ванархичность. Поляки очень свободны, но эта свобода не такая, как урусских. Русские свободны внутренне, свободны вповседневной жизни, вто же время они понимают необходимость государственного порядка как осознанного ограничения свободы вполитике. Полякам же нужно практиковать свободу на глазах удругих. Иесли урусского свобода выражается втом, что он шпарит сто тридцать там, где висит знак «90», то поляку непременно нужно право «вольного вето», чтобы распустить парламент. Свобода поляков присуща Западу, вот почему поляки отлично устраиваются и в Великобритании и в САСШ, вто же время русских там считают несвободными иудивляются, как же они живут. Русские, всвою очередь, удивляются, почему их считают несвободными. Русским просто нужна другая, «повседневная» свобода, вот ивсе.
        28
        На самом деле китайская, но Китай вэтом мире считается частью японской империи, ивсе привычно говорят «японское», «японская».
        29
        Британский «СТЭН», переделанный в Священной Римской Империи: горловину магазина поставили не сбоку, авнизу, сделали две нормальные рукоятки- спереди исзади. Большая часть таких пистолетов-пулеметов выпускалась со встроенным глушителем. Закупался также русской армией.
        30
        Итальянские коммунисты-анархисты носили длинные волосы инеухоженные, клочковатые бороды. Это было частью вызова обществу. Опознать их было невозможно, потому что много молодых людей вто время отпускали длинные волосы, даже зная, что их могут убить по ошибке.
        31
        В Ватикане есть железная дорога сдвумя станциями. Их отделяет друг от друга семьсот метров. Выходит она на общеитальянскую магистраль, так что это не просто причуда.
        32
        Знаменитый Bell UH-1. Принят на вооружение в САСШ, в Италии выпускался Augusta, в Германии- «Мессершмиттом», в Японии- «Мицубиши», в Великобритании- «Вестландом» сдвигателем «Роллс-Ройс». Закупался также африканской Францией. Единственной крупной державой, где он не был принят на вооружение, была Россия, но несколько десятков было закуплено у Германии вцелях обеспечения учебного процесса.
        33
        Британцы, кстати, напрасно жалуются на погоду. По сравнению со слякотной Москвой- в Лондоне погода просто отличная…
        34
        Североамериканский флот на Тихом океане в 1965-1984 годах был сведен всемьдесят седьмое ударное соединение, вкоторое постоянно входили от четырех до шести атомных ударных авианосцев. Соединение приняло активное участие в Тихоокеанской войне, как атакуя Индокитай сморя, так иведя бои сяпонскими авианосцами на заключительном этапе войны.
        35
        Мало кто знает, сколь примитивными на Западе бывают коммунальные системы. Например, наличие горячей воды даже вприличной квартире или доме - отнюдь не данность, надо включать бойлер. Практически нигде не встретишь ицентрализованного отопления. Камин, грелка сгорячей водой впостель, отопительная установка на один дом, работающая даже не на газе, ана мазуте.
        36
        Одна из самых дорогих моделей сотовых телефонов вмире. Производилась в Великом Княжестве Финляндском, на личной вотчине ЕИВ. Вимперии это был самый развитый регион, потому что там не было налогов свысокотехнологичной промышленности. Как? Авот так- не было ивсе. Личная земля Его Императорского Величества, хочет брать налоги- берет, не хочет- не берет…
        37
        Осел (сицилийск.).
        38
        Базовая характеристика хорошего вина. Вино, контролируемое по происхождению, означает, что при его изготовлении использовался только виноград со строго определенного района, со строго определенного виноградника либо даже со строго определенной части виноградника. Миксты, то есть вина, сделанные из винограда неизвестно откуда, стоят намного дешевле.
        39
        Идущие на смерть приветствуют тебя- по сообщениям историков, клич гладиаторов (лат.).
        40
        «Бычья кровь».
        41
        Мусульманский рай.
        42
        Римлянам 12:19.
        43
        Обязательные действия во искупление греха.
        44
        Паяц, клоун.
        45
        Автор еще раз напоминает, что это фантастическое произведение иальтернативная история. То есть совпадения случайны.
        46
        Напомню, что ради сохранения единства после отпадения индустриально развитой Богемии- Австро-Венгерская Империя из дуалистической (Австрия-Венгрия) стала триалистической (Австрия-Венгрия-Хорватия). Австро-Венгрию называли «Соединенные штаты Европы», внашем мире причиной ее распада стало упорное нежелание признать права православных народов ииз дуалистической стать триалистической.
        47
        Медицинское заключение осмерти Иоанна ПавлаI отказались подписывать все пятнадцать врачей Ватикана. Его подписал шестнадцатый врач по имени Буццонетти, которого специально ради этого приняли на службу в Ватикан.
        48
        Кто не верит, почитайте серьезную историческую литературу. Когда читаешь, полное ощущение, что речь идет о Чечне или Дагестане. Можете также почитать текст австрийского ультиматума, из-за которого разразилась Первая мировая. По сути, это не более чем требование цивилизованной страны провести исчерпывающее расследование бандитских итеррористических действий иположить конец терроризму.
        49
        Хотя почему нет? Знают… Сразу после смерти Иоанна ПавлаI, тело которого, кстати, вопреки церковным правилам кремировали, в Ватикан прибыл Збигнев Бжезинский иоставался там до тех пор, пока не провозгласили нового Папу. Он-то наверняка знает, как краковский кардинал, на первом голосовании получивший из ста восьми возможных голосов лишь пять, включая свой собственный, стал Папой, получив на следующем голосовании девяносто голосов вместо пяти.
        50
        В нашем мире покушение совершил Али Агджа из турецкой фашистской группировки «Серые Волки». Папа встречался сним наедине после покушения ипростил его. Очем они говорили, неизвестно, но в 2005 году Агджа публично заявил, что убийство Папы заказали некие кардиналы из Рима, вчастности, назвал имя кардинала Агостино Казароли, второго по значению человека в Ватикане. Противоположная версия- отом, что это дело рук болгарских исоветских спецслужб- основывается лишь на показаниях перебежчика Василия Митрохина. Для справки: один из папабилей, наиболее вероятных претендентов на папство, кардинал Флоренции, тайный камергер Ватикана Джованни Бенелли внезапно умер от сердечного приступа в 1982 году.
        51
        Коринфянам 6: 1-16.
        52
        Кароль, ты спишь?
        53
        Германия вэтом мире тоже была заинтересована в «своей» Хорватии, но меньше, потому что выход в Средиземное море имелся через земли бывшей Франции. Но тем не менее Хорватия воспринималась немцами как «почти своя», находящаяся всоставе Австро-Венгрии по досадному недоразумению.
        54
        SIM (Servizio Informazione Militare)- итальянская военная разведка. Внашем мире реорганизована в СИСМИ после Второй мировой войны.
        55
        Это правда.
        56
        Нам, русским, трудно это себе представить, но это так. Во Франции, например, рабочая неделя до недавнего времени была 35 часов, ввыходные нельзя найти открытую лавку или магазин, чтобы просто купить поесть, надо идти вкафе. В Италии не лучше… профсоюзы очень сильны.
        57
        В России и САСШ оружие носили все, в Японии- самураи. В Европе это считалось нецивилизованным.
        58
        Завтра, послезавтра (итал.).
        59
        Генерал Курт Штудент- основатель парашютно-десантных частей рейха. Первая дивизия носит его имя. События- это, конечно, государственный переворот в Италии, коммунистический мятеж.
        60
        Table d’hote- горячее блюдо, дежурное блюдо, блюдо, которое не нужно ждать. Принятый вресторанах термин.
        61
        Вино, производимое вокрестностях одноименного города. Очень легкое, сфруктовым ароматом, игристое.
        62
        Сомелье- винный гид, специально обученный человек, специализирующийся только на винах. Наличие отдельного сомелье- один из признаков ресторана высокого класса, вресторанах невысокого класса сомелье нет, вина предлагают обычные официанты. Фрескобальди- старинная итальянская династия виноделов, за плечами которых несколько сот лет опыта, лучшие виноградники по всей Италии от севера до юга. Великий Микеланджело Буонаротти обменивал свои произведения на вина Фрескобальди.
        63
        Граппа- виноградная водка, ее делают из выжимок, остающихся после выжима сока на вино. Крепость примерно 40-45 градусов, близкие аналоги- это грузинская чача иармянская тутовка.
        64
        Вперед, Италия (итал.).
        65
        Одна из основных энциклик двадцатого века, посвящена восновном проблеме абортов ипредохранения.
        66
        Корабль, постоянно находящийся вчужом порту для представления интересов этой стране. Командир стационера- что-то вроде полупосла, на эти должности подбирают людей как на дипломатическую службу. Дворянское происхождение втаком случае почти что обязательно - хотя иобщительного, пробивного командира из простолюдинов могут назначить.
        67
        Надо упомянуть, что в РИ срочники вармии служили три года, на флоте- пять лет. Обязательным призыв был только для дворян иказаков, это была традиция сдвадцатых, когда была война на Востоке, массовые волнения крестьян, поджоги иразорения имений, восстания на заводах, идержать призывную армию из простого народа было очень опасно. Молодой дворянин, не отслуживший вармии, терял право на дворянство, даже если был потомственным дворянином (что не мешало его детям отслужить ивернуть дворянство).
        68
        К морским пехотинцам обращение было «солдаты», ане «матросы».
        69
        Кто вы, друзья мои? (лат.)