Аватар бога Алексей Григорьевич Атеев
        Когда человек погружается в пучину своего подсознания, сотканного из собственных фобий и чужих иллюзий, шансов остаться живым и в здравом рассудке почти не остается…
        Частный сыщик Александр Суворов получает заказ разыскать некоего компьютерщика по имени Юрий Райский. Заказ не представляется слишком сложным, таких у опытного детектива было немало. Но в ходе расследования Суворову приходится пережить чудовищные испытания, в которых чужие иллюзии становятся его собственной реальностью. А самое дикое, неподвластное даже больному воображению,- это марионетки, человеческие создания, намертво вросшие в компьютерную сеть. От них все беды, они решают всё и при этом остаются совершенно неуправляемыми. Ни здравый ум, ни логика, ни мораль не оказывают на них никакого воздействия. Их очень много, они повсюду… Они - это мы с вами. И над всей этой послушной людской массой стоит сатанинская личность, именующая себя богом…
        Алексей Григорьевич Атеев
        Аватар бога
        Глава 1
        Лифт хрюкнул, издал почти человеческий вздох, заурчал и остановился. До сих пор Суворов считал, что подобные реликты грузоподъемной техники в Москве не сохранились, но, оказалось, ошибся. Оглядев себя в мутном, покрытом сеткой склеротических морщин зеркале, зачем-то пригладил и без того идеально лежащие волосы, со скрежетом раздвинул предохранительную решетку и вышел. На одной из дверей разглядел прилепленную скотчем визитную карточку с единственным словом
«Вектор». Кажется, ему сюда.
        За древним, покрытым рваной клеенкой письменным столом сидел плотный брюнет лет тридцати с небольшим и читал иллюстрированный журнал в пестрой обложке. Внешность молодца резко контрастировала с окружающим убожеством. Костюм, стоивший даже на первый взгляд не меньше тысячи долларов, на мизинце левой руки - бриллиантовый перстень, камень которого из-за своей величины казался фальшивым, хотя, скорее всего, был настоящим. От брюнета за версту несло бешеными деньгами и криминалом.
        - Суворов?- не здороваясь, поинтересовался брюнет.- Наслышаны о вас. Говорят, профессионал. Мы и сами - профессионалы, поэтому уважаем себе подобных. Так вот… - Он сделал паузу, достал небольшой золотой портсигар и, закурив, пустил клуб голубоватого дыма в сторону Суворова.- Нужно найти одного господинчика.- Брюнет вытащил из ящика стола кожаную папку и небрежно толкнул ее в сторону Суворова.- Здесь все сведения. Ознакомитесь… потом. Вознаграждение или, как выражаются интеллигенты, гонорар.- Поверх папки положил пухлый конверт.- Три тысячи баксов, как и договаривались с посредником, плюс тысяча - на накладные расходы. Если нужно, дадим еще, конечно, при обосновании. Сроку вам - неделя. Нас устроят любые результаты.
        - Что значит - любые?- поинтересовался Суворов.
        - Жив ли он… мертв…- Брюнет затушил сигарету прямо о край стола и бросил ее в угол.- Короче, любые сведения.
        - Как с вами связаться?
        - Да, связь…- Молодец достал из внутреннего кармана пиджака точно такую же визитную карточку, как на двери. Сейчас на ней имелся длинный ряд чисел, видимо, номер сотового телефона.- Звонить только в крайнем случае. Но через неделю, то есть в следующий понедельник, свяжитесь с нами обязательно.- Он поднялся, давая понять, что разговор окончен, и протянул руку. Ладонь у него оказалась жесткой, как у землекопа.
«Фольксваген-пассат» влился в уличный поток в час пик. Медленно двигаясь по крайней полосе, Суворов в такт джазовой мелодии Чика Кориа постукивал пальцами по рулевой колонке. В голове вертелись обстоятельства только что состоявшейся встречи. Кто, собственно, такой его работодатель? Похож на кавказца, хотя по-русски говорит правильно, без акцента. Очень уверен в себе. И что из этого следует? Да ничего. Сейчас подобных ребят - тысячи, если не сотни тысяч. Почему принимал его в подобной халупе? Видимо, пытался сохранить инкогнито, хотя непонятно для чего. Если он действительно навел справки о Суворове, то знает - это бесполезно. Что означает слово «Вектор»? Название фирмы? Условный пароль? В принципе сегодняшняя встреча мало чем отличалась от десятков подобных. И парень ничем особым не отличался. Разве только весьма немногословен. Кого же ему предстоит разыскать?
        На площади Восстания «Фольксваген» попал в пробку. Вдобавок начался дождь, и методичная работа «дворников» нагоняла сонную одурь. Заглянуть, что ли, в папку? Обычно Суворов старался не спешить, но сейчас делать было совершенно нечего, неизвестно, сколько придется вязнуть в пробке: может, десять минут, а может, час.
        На первой странице было отпечатано: РАЙСКИЙ Юрий Карлович, г. р. 1957; м. р. г. Москва. В настоящее время проживает по адресу: ул. Кропоткинская… «Почему Кропоткинская, а не Пречистенка?» - недоуменно подумал Суворов, ведь улице давно вернули ее исконное название.
        В папке имелся и снимок: групповое цветное фото - трое мужчин и две женщины сидят за богато сервированным столом. В голову одного упиралась нарисованная фломастером жирная черная стрелка, а рядом тем же фломастером выведено:
«Райский». Суворов присмотрелся. Обычный мужик средних лет. Улыбается во весь рот, да и как тут не улыбаться, при такой жратве и выпивке. Другое лицо на снимке привлекло его внимание. Мужчина постарше остальных, осанистый… Благородная седина, лицо крупной лепки, улыбка снисходительная, как у знающего себе цену человека. Похож на ученого - профессора или даже академика. Вот только нос, как у боксера. Интересно, бывают академики с перебитыми носами? Этого человека Суворов определенно где-то встречал. Вот только где? Память у него профессиональная, но в данный момент он никак не мог вспомнить.
        Сзади настойчиво засигналили. Суворов встрепенулся, нажал на акселератор, и машина двинулась вперед.
        Тут нужно поподробнее рассказать о следопыте. Кто он? Откуда? И чем, собственно, занимается?
        Александр Васильевич Суворов, полный тезка прославленного полководца, поступил сначала в училище связи, по окончании был распределен на службу в одно секретное подразделение, находящееся в ведомстве ГРУ и занимавшееся системами телерадиокоммуникаций. Служба была интересной, не пыльной, а главное, связанной с загранкомандировками. Однако заграница и оказалась тем камешком, о который споткнулся бравый связист-разведчик. Нет, он не продавал государственных секретов, не стал изменником Родины. Попался Суворов на самой обыденной контрабанде, не он первый - не он последний. Иные тащили вагонами, но Александр Васильевич о других вспоминать не стал, будучи человеком осмотрительным. Кто его заложил, он наверняка не знал, но имел все основания подозревать сослуживца и ближайшего приятеля, к которому вскоре ушла его красавица-жена, хотя ради нее все, собственно, и было затеяно. Погорел, как говорится, на мякине. Впрочем, опять же следуя пословице: не было счастья, да несчастье помогло.
        Начались всяческие реформы и перестройки, в результате которых некогда великая империя развалилась в одночасье, а в армии и вовсе начался бардак и бедлам. Суворов некоторое время никак не мог сориентироваться и потому прозябал. Проживал он на доставшейся от родителей жилплощади и зарабатывал на жизнь разной несущественной ерундой, одно время даже работал в кооперативе, чинившем бытовую электронику. Но вскоре наступили такие времена, когда его знания и квалификация оказались как раз к месту. Перво-наперво стоит заметить, что Суворов был большим специалистом по части всяческих подслушивающих устройств, разного рода жучков, глушилок, микрокамер и прочей дряни, отравляющей существование честным бизнесменам и их скучающим женам. Сокровенные тайны фирм, как, впрочем, и альковные секреты, он расщелкивал как орехи.
        Первое время Суворов сотрудничал с одной из частных охранных фирм. Фирма занималась чем придется: непосредственно охраной перевозимых грузов и важных персон. Разведкой и контрразведкой, слежкой и борьбой с рэкетирами. Работали в ней в основном такие же, как и Суворов, бывшие сотрудники КГБ и ГРУ. Первое время все шло довольно гладко. Конкурентов оказалось немного, а заказчиков, напротив, достаточно.
        Однажды, поздней осенью девяносто третьего года, серым слякотным утром в офис агентства ворвались спецназовцы. Впрочем, что это именно спецназ, выяснилось позднее, а в тот момент находившиеся в помещении, в их числе и Суворов, решили, что подверглись бандитскому налету. Нападающие вмиг смели попытавшуюся оказать сопротивление охрану, положили всех присутствующих на пол, нещадно раздавая удары ногами и прикладами автоматов тем, кто пытался «качать права». И Суворов получил несколько крепких пинков под ребра. В довершение какой-то детина в камуфляже наступил грязным сапогом на его голову.
        Бывшие майоры и подполковники грозных спецслужб, выпускники Академии Генштаба, валяясь на затоптанном паркете, пытались уворачиваться от ударов, словно какие-нибудь «азеры» с Тишинского рынка. Их держали в таком состоянии довольно долго - часа полтора, перетряхнули все бумаги, открыли, а частью взломали большинство сейфов, изъяли картотеки и кассеты с видеозаписями. Потом явилось некое высокое начальство, конфликт вроде бы был улажен. Но Суворов решил оставить службу в агентстве, справедливо посчитав, что от подобных инцидентов не застрахован и в дальнейшем. Выйти в одиночное плавание его заставила гордыня, но очень скоро он понял: такой вид деятельности и спокойнее, и доходнее. Он несколько расширил границы своей деятельности и не только устанавливал прослушивающую или записывающую аппаратуру, но и непосредственно вел слежку за фигурантом или занимался поиском заказанного лица. Какая участь ожидает человека вследствие его розысков, Суворова не интересовало. Его дело - вычислить фигуранта и предоставить сведения заказчику. Действовал профессионал по следующему принципу: с помощью посредника,
своего старого знакомого, которого называл диспетчером, он находил клиента. Дальше работал самостоятельно. Диспетчеру доверял почти на сто процентов, поскольку тому было известно: в случае неприятностей с заказчиком ответственность должен нести диспетчер. К тому же двадцать пять процентов от суммы вознаграждения являлись неплохим стимулом для него. Суворов не хватался за первое попавшееся дело. Одна, максимум две работы в месяц, этого вполне хватало на безбедное существование…
        Глава 2
        Почти в то же самое время, когда происходили вышеописанные события, Иосиф Семенович Дамкер собирался в дальнюю дорогу, да не куда-нибудь, а в саму Америку! Сборы выражались в том, что Иосиф Семенович потерянно бродил по комнатам своей достаточно просторной квартиры, находившейся в одном из переулков московского центра, хватал то одну, то другую деталь собственного туалета, внимательно осматривал ее и со стоном отбрасывал. Время от времени он выглядывал из распахнутого окна во двор, в тоске обозревал окрестности и вновь бросался в дебри своей обители. Ехать в заокеанское государство страшно не хотелось. Между тем, у Дамкера все выездные документы давным-давно были готовы, в загранпаспорте проставлена гостевая виза, а билет на самолет авиакомпании «Финнэйр» лежал в серванте поверх того же загранпаспорта. День вылета стремительно приближался. И хотя он отправлялся всего-навсего в гости, предчувствие, которое никогда его не подводило, подсказывало - назад возврата нет. Основания для поездки, безусловно, имелись, да еще какие! Его единственный сын Лева, уехавший в страну обетованную лет десять назад,
настойчиво просил, нет, даже требовал, чтобы отец наконец отбросил колебания и прибыл посмотреть на внуков. А внуков Дамкеру хотелось увидеть больше всего на свете. Сын оплатил билет и расходы, связанные с поездкой. Звонил каждый день, то умоляя, то ругаясь… Наконец Дамкер сдался. И вот теперь, когда до вылета оставались считаные дни, он вновь заколебался. Может, все-таки не ездить?
        В прихожей задребезжал телефон.
        Сын, решил Дамкер, сейчас опять начнет подбадривать и требовать. Не подойду! Но потом сообразил: звонки-то обычные, не междугородные. Значит, это не Лева.
        - Изя,- услышал он в трубке знакомый голос. Конечно, Капитолина, его давнишняя приятельница, а некогда и больше, чем приятельница.- Изя?- вопросительно произнесла Капитолина.- Ты где?
        - Да тут, тут!- раздраженно произнес Дамкер.
        - А чего молчишь?
        - Не молчу я!
        - Изя, у меня несчастье,- трагическим голосом сообщила Капитолина.
        - Что опять случилось?
        - Юрка пропал.
        - Куда пропал?
        - Если бы я знала! Нет его дома… Уже больше недели.
        - Загулял, наверное. Дело молодое…
        - Какое молодое?! Что ты мелешь?! Юрку не знаешь?
        - Погоди, Капитолина Ивановна.- Дамкер сбавил тон, почувствовав, что дело действительно неладно.- Может, лучше зайдешь и расскажешь все толком?
        - Хорошо,- молниеносно согласилась Капитолина,- сейчас буду.
        Жила она неподалеку и частенько заскакивала к Дамкеру скрасить его, да и свое одиночество. Как и Иосиф Семенович, Капитолина всю жизнь работала портнихой, да и теперь постоянно шила на дому, поэтому в средствах была не стеснена, но вот ее сынок, Юра, вызывал у Дамкера чувство недоумения. Взрослый, казалось бы, мужик, а инфантилен, как подросток. Женился раза три, но каждый брак продолжался от силы год. Мать справила ему приличную квартирку и вообще регулярно подкидывала деньжонок, а он, видимо, воспринимал это как должное.
        Мысли о Юрке Райском немного отвлекли Дамкера от собственных проблем. Размышляя о Капином сыне, он постепенно перенес мысли на саму Капу, стал вспоминать о перипетиях их романа.
        Звонок в дверь оторвал Дамкера от приятных воспоминаний. Он поплелся открывать. Конечно же, Капитолина. Наскоро чмокнула в щеку бывшего любовника и привычно осмотрелась.
        - Все тот же бардак у тебя, Изя.
        - Собираюсь в дальний путь,- оправдываясь, произнес тот и тут же обрушился на гостью в притворном гневе: - А тебе какое дело, несчастная?
        - Значит, едешь? Ну и правильно! Хоть на внуков наглядишься. Мне Господь не дал… - Она тяжело вздохнула.- Хотя иной раз думаю: может, лучше от детей подальше жить? Не знаешь о них, и на душе спокойно.
        - Так что с Юрой?- прерывая философствования, поинтересовался Дамкер.
        - Если бы я знала, не бегала бы к тебе. Дней шесть его уже не видела. Можешь себе представить? А ведь обычно каждый день по два-три раза видимся, то в магазин для него схожу, то просто приду прибраться. Он вроде тебя - такой же неряха…
        - Может, уехал куда? Юра, насколько я помню, любит путешествовать. Рванул в Испанию или на Кипр. Время самое подходящее.
        - Какая там Испания! Неужели мне не сказал бы! Такого отродясь не бывало. Он, извини за выражение, в уборную отправится, и то сообщит. Одно слово - мамсик. Не зря его до сих пор знакомые так величают. Никуда без моего разрешения он уехать не мог. Исключено!
        - Так куда же делся? Ты ведь все его дела знаешь.
        - Если бы! Он только на первый взгляд такой открытый, а вообще, особенно в последнее время, о делах слова не вытянешь. Правда, и деньги у него с недавних пор вновь завелись, а ведь после этого августа проклятого бедствовал натуральным образом. Короче, дома его нет, я каждый день захожу почту вынимать,- и ни записки, ни телефонного звонка.
        - Может, в милицию обратиться?- предложил Дамкер.- Сейчас время, сама знаешь, какое. Мало ли…
        - Ни в коем случае!- Капитолина так разволновалась, что даже руками замахала.- Он меня несколько раз предупреждал: если, мол, что-нибудь со мной случится, никуда не бегай…
        - Как же это понимать?- удивленно спросил Дамкер.- Он, что же, боялся кого?
        - Особого страха я не замечала.- Капитолина пожала плечами.- Осторожность… Мне кажется, он занимался чем-то противозаконным. Но как, где?! Целыми днями сидел за своим чертовым компьютером… Никто к нему не ходил… Ума не приложу!
        - Что же ты намерена делать?
        - Вот к тебе пришла за советом.
        - Остается ждать…
        - А если не дождусь?
        По нынешним временам такое вполне возможно, подумал про себя Дамкер, но вслух говорить не стал. Он поднялся с кушетки, подошел к окну. Двор был по-прежнему пуст, лишь какой-то парень стоял у дверей гастрономовской подсобки, явно чего-то дожидаясь. Дамкер подслеповато пригляделся. Парнишка показался ему знакомым. Конечно, Толька из соседнего подъезда… Работал в милиции, выгнали за что-то… Теперь перебивается случайными заработками. Дамкер знал его с детства. Хороший парнишка, вежливый… Нынче вежливых мало осталось. Тут в голову пришла неожиданная идея. Он обернулся к Капитолине:
        - Послушай, а если нанять человека?
        - Какого еще человека?- удивленно спросила Капа.
        - Ну, чтобы твоего Юру поискал. Не милиционера, конечно…
        - Ты, Изя, похоже, на старости лет рехнулся.- Капа покрутила пальцем у виска.- Частного детектива, что ли? Знаешь, сколько это стоит? Мне как-то Маруся - соседка рассказывала про своего муженька, который в какой-то охранной фирме работает. Заколачивают они - будь здоров!
        - Зачем тебе частный детектив? Сама же говорила, Юра просил ни с кем не связываться. Я тебе найду обычного паренька. Заводского, так сказать.
        - На кой черт мне заводской? Какой от него толк? К тому же все равно деньги давать придется.
        - Давай так сделаем: уплачу за услуги я, мой тебе подарок на прощание.
        Капитолина, поджав губы, что-то обдумывала.
        - Сомневаюсь я…- с легким раздражением произнесла она.- Кого ты можешь найти? Что ему скажешь?
        - Да ты сама все объяснишь. И потом, вспомни свои собственные слова. А если не дождешься? Тут хоть кто-то заниматься будет. Не тебе же по Москве шляться, разыскивая его. Решайся!
        - И где, интересно, этот парень?
        - Сейчас.- Дамкер подошел к окну, выглянул. Толя до сих пор мялся у дверей подсобки.- Анатолий!- позвал он.
        Парень закрутил головой, увидел Дамкера.
        - Чего, дядя Изя?
        - Загляни, разговор есть!- прокричал Дамкер.
        Парень неуверенно затоптался на месте, глянул на дверь подсобки, потом вновь на Дамкера.
        - Зачем?
        - Поднимись, узнаешь.
        Ровно через час Толя, вообще-то его звали Анатолий Бенов, вышел из подъезда в совершенной растерянности. Только что ему предложили работу, пусть временную, но, во всяком случае, оплачиваемую. В кармане куртки лежала стодолларовая купюра, и Толе казалось - от нее исходит явственное тепло. Сто баксов вручил Дамкер, после того как получил согласие заняться розысками какого-то Юрия Райского. В данный момент Толя был готов разыскивать кого угодно, хоть самого Мавроди, лишь бы за это платили. Вот уже полгода он, лишившись работы, перебивался случайными заработками, в основном в качестве грузчика в различных магазинах или на рынках, хотя особого дохода это занятие не приносило. А до этого Толя служил милиционером в чине сержанта и потерял службу исключительно по собственной глупости, повздорив с начальником отделения.
        Сейчас он был весьма озадачен: как искать неизвестного ему человека, где, а главное, с чего начинать? Пожилая, приятной наружности женщина, мать разыскиваемого, дала ему адрес. Потерявшийся Райский жил на Пречистенке. Пройтись по квартирам дома, попробовать расспросить соседей? Но будут ли с ним говорить? Скорее всего, нет. С какой стати? Тогда откуда же добыть информацию? Мать исчезнувшего ничего толком не знала: где работает, чем конкретно занимается? Старик Дамкер и вовсе не в курсе происходящего. Он, как понял Толя, просто хотел помочь своей знакомой. Наверное, проще было бы сразу же отказаться и не морочить людям головы. Однако деньги… Толя крайне нуждался в средствах, а сто долларов на улице не валяются…
        Глава 3
        Времени у него лишь неделя, значит, нужно начать поиски незамедлительно. Суворов взглянул на часы, почти семь вечера. Или отложить до утра? Лучше повнимательнее ознакомиться с досье на этого Райского. Возможно, удастся прочитать нечто между строк. Он вновь перелистал несколько напечатанных на принтере страниц. Странное, однако, досье. Сообщаются привычки, наклонности, даже весьма интимные, но нигде нет ни строчки о том, чем же все-таки занимался Райский. Может, начать с жен? Лучше всего с последней. Третья жена Райского, в досье указано, что ее зовут Маргарита, проживает в районе Сельхозакадемии, туда езды минут двадцать.
        Обычный панельный дом, подъезд с исписанными стенами, дверь, конечно, стальная, но не из дорогих. Суворов позвонил.
        Долго никто не открывал, хотя за дверью слышался собачий лай, наконец детский голос спросил:
        - Кто там?
        - Мама дома?
        - Сейчас собаку уберу.- За дверью послышалась возня, потом щелкнул замок. На пороге стоял мальчик лет десяти.
        - Так вам кого?
        - Маму твою.
        - Заходите.
        Суворов переступил порог, а мальчик открыл дверь в ванную комнату и крикнул:
        - Ма, к тебе!
        - Пускай разувается и проходит.
        Суворов вошел в комнату.
        - Садитесь.- Мальчик указал на диван-кровать с потертой обивкой, и Суворов послушно сел.
        - Вы кто?- В комнату наконец вошла хозяйка. Довольно высокая брюнетка лет тридцати с небольшим, волосы после купания закутаны полотенцем, но отдельные пряди выбились наружу, глаза черные, беспокойные, нос с горбинкой, лицо миловидное, но несколько увядшее. Дама была одета в простенький, кое-как застегнутый ситцевый халат. Она вопросительно уставилась на незнакомца.
        Суворов представился и сообщил:
        - Я, собственно, насчет вашего мужа,- сообщил Суворов.
        - Какого мужа?- недоуменно поинтересовалась женщина, и визитер понял: в мужьях тут, видимо, недостатка не испытывали.
        - Райского.
        - Юры? А что такое?
        - Видите ли, он мне должен некую сумму, и я никак не могу его разыскать. А деньги очень нужны… Вот я и пришел…
        - В надежде, что я верну его долг?- насмешливо спросила женщина.- Весьма проблематично. Если успели заметить, мы не купаемся в роскоши. К тому же Юру я не видела уже с месяц, и ничем вам помочь не могу.
        - Так где же мне его искать?
        - А я откуда знаю? Сходите к его мамаше… Кстати, ее благосостояние значительно лучше, чем наше. Знаете, где она живет? Могу адресок нарисовать…
        - Да общался я с ней… Она тоже ничего не знает. А вы даже не предполагаете, где он может обитать?- Суворов решил перейти на слегка игривый тон. По личному опыту он знал: нет ничего лучше для завоевания доверия у женщин.
        - Ума не приложу. Разве только…
        - Что?
        - Да нет… вряд ли он там.
        - Где именно?
        - Имеется один дружок… Юрка несколько раз меня к нему возил. Как говорится, коренной его. Тоже на компьютерах помешан… за городом живет… Адреса не знаю. Показать могу.
        - Так можно съездить.
        - А вы на машине?
        - Естественно. Давайте так, Маргарита. Если вы поможете мне его найти, я вам выдам, как нынче выражаются, бонус.
        - Что-что?
        - Премию, другими словами.
        - И какова же будет премия?
        - А сколько вас устроит?
        - Это зависит от того, сумеете ли вы завоевать расположение дамы. И давайте перейдем на «ты». Договорились? Вот и отлично. Я тебя Сашей буду называть. Не возражаешь? Тогда так. Сейчас после душа обсохну, перекушу немного. С работы только пришла… А там и двинемся.
        - Может, не стоит? Устала, наверное?- Суворов был несколько обескуражен такой прытью. Его разбирали сомнения, а не придумала ли эта бойкая бабенка друга за городом в надежде подцепить его, Суворова, на крючок. Хотя проверить все равно нужно.
        Но дамочка, видимо, уже приняла решение и отступать не собиралась.
        - Ты сиди тут,- по-хозяйски распорядилась она,- а я на кухню.
        Суворов взглянул на часы. Стрелка «Роллекса» дошла почти до десяти. Поздновато для визитов, не лучше ли перенести на завтра? Он поднялся и проследовал на кухню вслед за Маргаритой.
        - Может, отложим?
        - Как это отложим? Да разве поздно? Ты посмотри - на улице совершенно светло. Ведь июнь… А этот парень, его Рудиком зовут, он в любое время гостей принимает. Только бутылку нужно взять…
        Точно заманивает, решил Суворов. Да ладно, посмотрим.
        - Неплохая у тебя тачка,- отметила Рита, садясь в машину.
        - Стараемся поддерживать престиж,- в тон ответил Суворов.
        - А «Мерседес» лучше!
        - По коню и телега… Ехать-то куда?
        - Да относительно недалеко, в сторону Мытищ.
        - Он в Мытищах живет?
        - Не доезжая - вправо, я покажу… На даче… Папаша у него какой-то шишкой был, вот дачу и оставил… даже с телефоном. Правда, она на вид неказистая, обветшала малость. Но место хорошее, лес, и все такое… пруды опять же… Для пикников лучше не придумаешь.
        - Одни пикники у тебя на уме, как я вижу,- грубовато заметил Суворов.
        - Ты вроде жалеешь, что со мной связался,- с напускной обидой отозвалась Рита. - Можно и не ездить…
        Но Суворов не стал вступать в пререкания и тронул машину с места.
        - Зачем же все-таки Юрка у тебя деньги занял?- вновь начала расспросы Рита.
        - Не знаю. Сказал, вроде компьютер новый купить хочет. Якобы супер.
        - Это на него похоже… вовсе помешался на электронике. Лучше бы мебелишку приобрел, халупу свою обставил. А то, веришь ли, присесть некуда. Кругом книжки да разное электронное барахло.
        - Ты же говоришь: у него деньги случаются…
        - И немалые. Во всяком случае, по моим меркам. Сегодня есть, завтра нет…
        - Куда же девает?
        - Да кто ж его знает! На цацки компьютерные небось тратит. За границу любит ездить, питается в ресторанах…
        - За границу, говоришь…
        - Ага. Пару раз меня с собой брал… В Грецию и в эту, как ее… Испанию!
        - Но ведь ты с ним не живешь?
        - Вообще-то, мы в разводе. Но даже когда замужем была, вместе мы не жили. Ночевала иной раз у него. А так все больше в собственной квартире. Борьку не бросишь. А там для ребенка не место, среди хлама этого… Со свекровью, опять же, отношения не заладились. Предыдущих жен Юркиных, как я поняла, тоже она выжила. Ладно, чего рассказывать, было и прошло.
        - Так вы и сейчас видитесь?
        - Ну да. Райский, в общем-то, парень неплохой, не жадный. Деньжат подкидывает, когда они у него есть… Останови у киоска, я бутылку куплю и закусить…
        Суворов дал ей деньги, и вскоре Рита вернулась с пакетом в руках.
        Машина наконец выехала за город. Замелькали дачные постройки, крошечные прудики, непонятные сооружения не то промышленного, не то военного назначения. Начинало смеркаться. Небеса порозовели, края облаков пылали, словно обведенные неоновым контуром. В распахнутые окна врывались ароматы лета.
        - Хорошо!- потянувшись, воскликнула Рита.- Люблю по вечерам на машине кататься.
        - А Райский тебя часто катал?
        - Какое там… У него собственной тачки не имелось. На кой она ему… Но иногда нанимал, и мчались мы, куда глаза глядят. Чаще всего они глядели именно туда, куда сейчас едем.
        - Чем он все-таки занимается, твой Райский? Вот говоришь: деньги у него водятся. Откуда? Он что, с криминалом связан?
        - Может, и с криминалом. О работе никогда не говорил. Ясно было только одно: помогал ему в деле компьютер. А как, в этом не разбираюсь.
        - Ходили к нему заказчики?
        - Я лично никого не видела. Звонили часто. Он всегда сам брал трубку, но из разговоров нельзя было понять, что к чему. А вообще, ты слишком много вопросов задаешь…
        Уже достаточно стемнело. Суворов включил фары, и машина медленно двинулась по кочковатой колее. Было не похоже, что здесь часто ездили. Еще сильнее запахло травами, болотом, ночной свежестью. К этим ароматам примешивался горьковатый привкус горящего где-то костра.
        - Твой дружок посреди леса живет?
        - Нет, в дачном поселке, но дом стоит на отшибе, и подъехать удобнее с этой стороны. Да вот, собственно, и он.
        Суворов глянул вперед, но ничего не увидел. Машина прошла еще немного и уткнулась в высоченный забор, в котором имелась небольшая калитка.
        - Так,- сказал Суворов,- приехали! А дальше что?
        - Пойдем в дом.
        - Думаешь, нас ждут?
        - Здесь по-простому, без церемоний… К тому же, раз прибыли, деваться некуда.
        Суворов вслед за Ритой вышел из машины и толкнул калитку, издавшую болезненный стон. Темная громада здания выросла перед ними. Против ожиданий, дом оказался значительно больше, чем он себе представлял, или, возможно, тьма увеличивала размеры. Над входом горела тусклая лампочка, при ее свете можно было различить высокое крыльцо, кусок двора с валяющимся среди зарослей бурьяна непонятным хламом.
        В одном из окон дома горел свет, и данное обстоятельство несколько успокаивало: хозяин дома, значит, не зря ехали.
        Рита уверенно поднялась на крыльцо, отворила незапертую дверь и, обернувшись, призывно махнула рукой: мол, следуй за мной. Не слишком ли самоуверенно ведет себя эта странноватая дамочка? Суворов прошмыгнул в распахнутую дверь. Довольно просторная прихожая, освещенная люминесцентной лампой, оказалась донельзя загроможденной допотопными вешалками, на которых болтались невероятных фасонов плащи и пальто, висевшие здесь, должно быть, не один десяток лет и выглядевшие, словно театральная бутафория. Столь же бутафорски смотрелись и огромные лосиные рога, на отростках которых покоилось несколько головных уборов, тоже довольно нелепого вида. Суворов заметил, что его спутница куда-то пропала. Он недоуменно покрутил головой, отворил дверь и очутился в полной темноте.
        - Есть тут кто-нибудь?- крикнул он во тьму, но ответа не получил.- Рита!- позвал вновь, но и на этот раз никто не откликнулся. Все происходящее выглядело довольно нелепо. Куда делась эта идиотка? Суворов решительно двинулся вперед, наткнулся на невидимую преграду, должно быть, стул, с грохотом уронил его, чертыхнулся, потер ушибленное колено и вновь остановился. Тут он вспомнил: ведь в кармане имеется фонарик, небольшой, но достаточно мощный.
        Луч вырвал из мрака угол стола, покрытого плюшевой скатертью, потом переместился на столь же архаичный диван с мутным зеркалом и полочкой на спинке. На полочке покоились семь мраморных слоников, якобы приносящих счастье. Подобных слоников Суворов последний раз созерцал лет тридцать назад. Кроме всего прочего, в комнате имелись два облезлых шифоньера, кресло-качалка и громадная люстра, подобная тем, что некогда украшали интерьеры ресторанов средней руки. Несмотря на обилие антиквариата, в комнате, видимо, давным-давно никто не обитал, поскольку пахло только пылью и сухим деревом. Суворов решил вернуться на исходную позицию и снова очутился в прихожей. За другой дверью оказался длинный темный коридор, в конце которого брезжил слабый свет. Он двинулся туда. Коридор был необычно длинным и почему-то извилистым. Наконец он закончился просторной комнатой. Обстановка здесь выглядела значительно проще, чем в первой, и состояла из большой, небрежно заправленной никелированной кровати и огромного письменного стола, заваленного бумагами и книгами. Кроме того, на столе стоял компьютер с принтером и прочие
электронные штучки. Освещала спартанское убранство комнаты настольная лампа. Но в комнате тоже никого не было. Ситуация начинала надоедать. Суворов присел на стоящее перед столом вертящееся кресло. Компьютер был включен, на дисплее вспыхивали и гасли звезды.
        - Есть кто дома?- заорал он во весь голос.
        - Чего ты кричишь?- услышал Суворов за спиной и обернулся. Рита стояла в дверях и насмешливо улыбалась.
        - А где хозяин?
        - Я и сама хотела бы знать. Все обшарила, нигде нет. Свет горит… Значит, дома. Только кричать не надо.
        - Почему не надо? Что, собственно, происходит? Мы сюда зачем приехали? Или забыла? Я хочу найти твоего бывшего мужа… Время позднее…
        - Погоди, не тарахти!- бесцеремонно оборвала его Рита.- Найдется он… Куда спешить, давай-ка лучше выпьем.
        - Вот уж не собираюсь!- разозлился Суворов.- И тебе не дам, пока хозяина не разыщешь.
        Возможно, строгий тон произвел впечатление, а может, даме просто необходим был собутыльник, но она безропотно двинулась на поиски. Через некоторое время внутри дома послышался грохот, словно со стены свалилось жестяное корыто, потом раздалось невнятное бурчание, и Рита появилась вновь. Выглядела она несколько помятой. Суворов понял - похоже, уже приложилась к бутылке.
        - Нашла?
        - Ну чего ты орешь? Не нашла! Тут столько дряни по углам наставлено, и темень к тому же…
        - А говорила с кем?
        - Да ни с кем я не говорила! Никого тут нет!
        - Как нет! Ты же утверждала, что есть. Рудик этот твой… Где он? Компьютер включен… И свет… Значит, в доме прячется.
        - Зачем ему прятаться? Он нормальный мужик, не такой зануда, как ты. Пошел, может, погулять… Вернется рано или поздно…
        - Поздно! Именно поздно! Кончай придуриваться, пошли!
        Рита неохотно поднялась с кровати, на которую успела улечься. Ухватившись за рукав куртки Суворова, она потащилась следом. Они двигались по каким-то коридорам, заглядывали в темные комнаты и чуланы. Дом казался бесконечным. Время от времени Суворов выкрикивал: «Есть кто-нибудь?» Все было бесполезно.
        - Нужно возвращаться,- наконец сказал он.- Искать больше не имеет смысла, никого тут нет!
        - Постой!- Рита дернула его за рукав.- Чуешь, что-то варится? У него на кухне… Давай посмотрим.
        Действительно, Суворов явственно уловил запах варящегося мяса. На кухне, как и всюду, было темно, лишь пламя газовой горелки освещало небольшой участок плиты. Луч фонарика заметался по стенам, наткнулся на выключатель. Вспыхнул свет. На плите стояла большая кастрюля, в которой кипело какое-то варево.
        - Ну и что?- рявкнул Суворов.
        - Как что? А это?
        - Что это? Варится суп или, не знаю… холодец… Нам-то какое дело! Варится и пусть варится!
        - Нет, погоди!- Рита подошла к плите, подняла крышку.- Что, интересно, он готовит, не пойму. Иди-ка сюда…
        Суворов нехотя приблизился и заглянул в кастрюлю. В ней плавала некая масса. Рита взяла со стола нож и ткнула в содержимое. Непонятный предмет медленно повернулся, и Суворов увидел, что в кастрюле варится человеческая голова.
        - Ой!- взвизгнула Рита.- Ой, ой, ой!
        Белые сварившиеся глаза бессмысленно уставились на Суворова. От головы поднимался пар. Разинутый в крике мертвый рот хлюпнул, и голова вновь погрузилась в бульон. Видавший виды Суворов несколько опешил от неожиданности, такого поворота событий он никак не ожидал. С минуту он в изумлении взирал на кастрюлю с ужасным содержимым, потом обернулся к своей спутнице. Бледная как мел, та судорожно зевала. Потом ее вырвало. От всего увиденного желудок Суворова тоже подпрыгнул вверх, но ему удалось преодолеть рвотный спазм. Он глубоко втянул воздух, перевел дыхание и только после этого строго обратился к Рите:
        - Чья это голова?
        Рита издала бессмысленное мычание, потом выдохнула:
        - Пойдем отсюда на воздух.
        - Сейчас пойдем. Скажи сначала, кому принадлежит голова?
        - Я не знаю…
        - Рудику?
        - Отстань!
        - А может, Райскому?
        - Ради бога…
        - Мне нужно знать! Посмотри еще раз!
        - Ни за что на свете! Можешь убивать, но больше нет сил глядеть на этот ужас!
        Суворов понял, что уговаривать бесполезно.
        - Иди на улицу, но сначала выпей немного, должно полегчать.
        Рита молча замотала головой и медленно вышла из кухни. Суворов вновь подошел к плите, зачем-то выключил газ, жидкость в кастрюле перестала булькать. Запах от бульона шел вполне съедобный. Суворов сплюнул, потом, превозмогая отвращение, с помощью ножа и половника извлек голову и положил ее на стол. Пар поднимался над головой, слипшиеся волосы полностью закрывали низкий лоб. Голова была аккуратно, видимо, чем-то очень острым, отделена от тела. На вид жертве было лет тридцать - тридцать пять. Суворов попытался вспомнить черты лица Райского. В данной ситуации это плохо удалось, однако, похоже, голова принадлежит другому человеку. Кому? Хозяину дома? Как бы заставить Риту вернуться на кухню и опознать убитого? Впрочем, какая разница, кто перед ним. Главное, не Райский, а там пускай разбираются те, кому полагается по должности. Однако все происходящее нравилось ему все меньше и меньше.
        Суворов вновь взглянул на голову, соображая, что делать дальше. Потом вернул страшный предмет в кастрюлю, валявшейся тут же тряпкой вытер рукоятку ножа и ручку половника и пошел прочь.
        На дворе стояла глубокая ночь. Рядом прокричал филин. Суворов усмехнулся - весьма подходящая декорация для ужастика.
        - Эй ты!- крикнул он.- Как там тебя… Маргарита! Куда запропастилась? Иди сюда!
        От угла дома отделилась тень и нерешительно двинулась к Суворову.
        - Поедем скорее домой,- попросила женщина.
        - Как это поедем?!- стараясь говорить как можно строже, произнес Суворов.- В доме совершено преступление, да не какое-нибудь, а тягчайшее. Я вызову милицию, а ты пока карауль… Прибудут органы - разберутся! Мы с тобой - свидетели. А значит, придется дожидаться. Сама же меня сюда затащила…
        - Я тебя умоляю, поедем!
        - А если нас вычислят? Ты тут неоднократно бывала, да и сейчас оставила отпечатки пальцев, хотя бы вот на дверной ручке. Нынче сыскари ушлые, мигом раскопают. А там… Могут обвинить в соучастии, а то и виновниками изобразить. С них станется! Так что лучше подождать милицию. Коли уж вляпались, не стоит и дальше вести себя по-глупому. Будем ждать.
        - Послушай, давай исчезнем. Найдут - не найдут - там видно будет. Если ты увезешь меня отсюда, я все расскажу… что про Юрку знаю. Чем он на самом деле занимался.
        - Точно?
        - Сыном клянусь… Борькой… Пожалуйста, поехали!
        - Ладно, будь по-твоему. Только потом не обижайся и на меня не сваливай, мол, первый побежал. Иди, садись.
        Рита бегом бросилась со двора. Суворов помедлил, ему очень хотелось вернуться и обыскать дом по-настоящему. Он чувствовал, место действительно очень интересное, сулящее много неожиданностей. Однако осторожность подсказывала: беги отсюда как можно быстрей. Так он и сделал. Машина почему-то долго не желала заводиться, хотя обычно включалась с пол-оборота ключа. Наконец мотор заработал. Суворов кое-как развернулся и рванул вперед.
        Начинало светать, клочья тумана висели над дорогой, и следопыту казалось, вот сейчас из утренней мглы выйдет нечто невыразимо ужасное, и его, Суворова, участь будет предрешена. Странствия и потрясения давали себя знать. Он едва держал голову, поминутно встряхивая ею, гоня наваливающийся сон. Рита и вовсе спала, привалившись к стеклу и не обращая внимания на толчки. Губы ее были полураскрыты, струйка слюны стекала из уголка рта. Она похрапывала и время от времени смешно морщила нос.
        Суворов понял, что вот-вот уснет. Он остановил машину, вышел из нее, немного побегал, зачерпнул из придорожной канавы, пахнувшей соляркой, воду и кое-как умылся. Сон на время отступил. Теперь главное - без приключений добраться до кровати, подумал он и вновь завел двигатель.
        Глава 4
        Оставим пока Суворова отсыпаться после ночных приключений и вернемся к Толе Бенову, которому также было поручено разыскать пропавшего Райского.
        Получив часть гонорара за поиски, он некоторое время пребывал в недоумении, но позже решил отметить свое приобщение к когорте великих сыщиков. Сотня баксов была разменяна на рубли. Ноги сами понесли к ближайшей забегаловке, где он в одиночестве выпил кружку светлого пива, но очень скоро повстречал двух приятелей и продолжил возлияния в компании уже более крепкими напитками.
        Расставшись с сотоварищами, Толя присел на скамейку в сквере и принялся обдумывать ход дальнейших действий. Выходило все весьма просто: нужно пойти по адресу, где обитал исчезнувший, опросить соседей по лестничной площадке, пенсионеров возле подъезда, словом, свидетелей. Глядишь, события и прояснятся. Он двинулся на задание. До Пречистенки было не особенно далеко, и Толя решил не пользоваться общественным транспортом, а малость прогуляться и заодно освежиться. Очередная кружка пива подняла его настроение до невозможных высот. Жизнь наполнилась неведомым доселе смыслом, июньское утро блистало в каждом бутылочном осколке, в каждой высыхающей на глазах луже. Толя ускорил шаг и скоро подошел к нужному дому.
        Строение, возведенное, по-видимому, в конце пятидесятых, ничем особенным не выделялось, разве только тем, что находилось в глубине дворов. Толя достал из кармана бумажку с адресом и вошел в подъезд, прохладный и сумрачный, словно пещера. Вот и нужная дверь. Он некоторое время постоял перед ней, размышляя, как себя вести дальше, потом нажал на кнопку звонка. Где-то в глубине квартиры послышались мелодичные трели. Толя прислушался - тишина! Он вновь бессмысленно вдавил палец в эбонитовый кружок.
        Рядом щелкнул замок, соседняя дверь распахнулась, на пороге появился мужчина неопределенных лет в застиранной черной майке и спортивных штанах с малиновыми генеральскими лампасами.
        - Чего надо?- несколько грубовато поинтересовался он.
        - А тебе какое дело?- не растерялся Толя.
        Гражданин оглядел Толю с ног до головы, видимо, прикидывая соотношение сил, а также социальный статус нахала. Почуяв своего, подобрел, лицо обмякло, в глазах собачья тоска сменилась надеждой.
        - Ты кто?
        - В гости пришел,- сообщил Толя почти доброжелательно.
        - К Юрке, что ли?
        - Ну!
        - Что-то я тебя ни разу не видел.
        - Мамаша его послала…
        - Капитолина Ивановна?
        - Она. Давно не видела, волнуется… Я, понимаешь, племянник… В гости вот пожаловал… из Костромы.
        - Ага. Въехал! Юркин племяш, что ли?
        - Его двоюродный брат… Приехал вот тетку повидать, она и говорит: смотайся к брату, навести, а то давно не звонит. Вот и явился.
        - Понятно. А что, племяш, может, мы того…
        - А чего желаете?
        Мужчина разинул рот в немом изумлении, потом поднял заплывшие глазки к небесам, словно вознося неслышимую молитву.
        - Чего?! Водяры если… Нет! Тяжело будет. Винца? Может, портвешка? Ты как?
        - А мотор не заклинит?
        - Нет, братан!- вскричал мужчина.- Прорвемся! Давай вина! Сейчас оденусь, сгоняем…
        - Да не стоит суетиться, я сам схожу.
        - Нет, браток, так не полагается…- Мужчина распахнул дверь своей квартиры на всю возможную ширину.- Давай хоть познакомимся. Шурик!
        - Анатолий.
        - Толян! Рад, рад… Умираю, понимаешь.
        - Так сиди, сбегаю.
        - Нет, не полагается… Покандехаем вместе.
        Новый знакомый поспешно оделся и, подталкивая Толю в спину, покинул квартиру.
        Толя купил три бутылки недорогого портвейна, справедливо предчувствуя, что двух окажется недостаточно, и они вернулись в обитель Шурика - двухкомнатную квартирку, обстановка которой свидетельствовала, что женская нога если и ступает здесь, то весьма нерегулярно. Человеку, чьи страдания пытался облегчить Толя, на вид можно было дать лет сорок пять. По всему чувствовалась его принадлежность к могучей кучке российских рок-деятелей. Как потом выяснилось, в какой-то там группе барабанил на ударнике. Стены увешаны плакатами и фотографиями рок-музыкантов с дарственными надписями.
        Шурик сходил на кухню, принес два залапанных стакана и две конфетки и поспешно разлил портвейн.
        - За взаимовыручку,- пробормотал он скороговоркой и, не чокаясь, выхлестал свой стакан.
        - Я тебя выручил, помоги и ты мне. С Райским… как его отыскать?- поинтересовался Толя.
        - Юрку-то? Странно, что его нет дома. Обычно днями безвылазно торчал. Все с этим компьютером. Поверишь ли, сутками за ним мог сидеть. Правда, время от времени отъезжал… В основном, за границу. Но если уехал, я бы знал, он мне всегда сообщал о своих отлучках.
        - А может, он у бабы?- предположил Толя.
        - У бабы? Юрка? Чушь! Он по дамской линии не больно… Правда, три раза женат был… Хотя, может, ты и прав. Время от времени он навещает своих жен. С первой я не знаком, последнюю видел всего несколько раз, а вторую знаю неплохо. Так вот, Юрка чаще всего к ней наведывается.
        - А она что за человек?
        - Трудно сказать. Непонятная для меня личность. Иногда кажется - чокнутая, а иной раз - вполне нормальная тетка. Звать ее Алевтина - Аля. Почему они разбежались, не знаю. А чокнутая потому, что разной чертовщиной увлекается. Знаешь, сейчас модно верить во всякую чушь… пришельцы, общение с Космосом, медитации разные… Словом, бред! Вот и Алевтина повернута на этих вывертах. Колдовство, черная магия… Ну, ты понимаешь… А так, ничего бабенка, справная.
        Толя поморщился:
        - При чем тут черная магия? Мне нужно найти Райского - кровь из носу! И я его найду! Ты знаешь, где живет Алевтина?
        Шурик развел руками:
        - Увы, мой новый друг, увы. Зато я знаю, где она трудится. В кукольном театре работает…
        - На Садово-Самотечной?
        - Да нет… Маленький такой театрик. Прямо крошечный.
        - Где он находится?
        - Сам не отыщешь.
        - Ну понятно,- саркастически заметил Толя.- Теперь ты у меня будешь вроде розыскной собаки. С особо развитым нюхом. Где театр?
        - Нужно ехать по Филевской линии. На «Багратионовской» сойти и двигать в сторону Горбушки. Пройдешь Горбушку, не помню, как улица называется… Вот там и находится театрик этот… В подвале.
        - Где уверенность, что мы ее застанем? Может, дамочка дома сидит?
        - Полную уверенность может дать только страховой полис,- изрек Шурик, демонстрируя некоторую начитанность.- Она в театре день-деньской околачивается, а бывает, и по ночам. Куколок мастерит. Алевтина - мастер по изготовлению марионеток. Специальность, понимаешь, такая. Много странных профессий на свете, - хрипло пропел Шурик.- Короче, если хочешь ее найти, без меня не обойдешься. Решай, командир. А я пока еще малость хлебну, чего добру пропадать.
        До места добирались примерно час. День поблек. Сверкающий глянец, которым отливал каждый листок, каждая жестянка из-под пива, куда-то пропал. Настроение тоже переместилось к отметке «пасмурно». Были ли тому причиной присутствие полупьяного барабанщика или последствия принятия некоторого количества дрянного портвейна, собственно, не имело никакого значения.
        - Я в разных там ведьм не верю,- разглагольствовал барабанщик в вагоне метро.- Однако Алька явно из этой породы. Имеется в ней нечто. А от Юрки она сама ушла. Почему - не знаю, но факт остается фактом. Он ей ни в чем не перечил, можно сказать, на руках носил. Но, правда, потом, когда ушла, не шибко расстраивался. Общаться ведь продолжали… Что их связывало, никогда не понимал…
        Пока шли от остановки метро, барабанщик несколько примолк и только часто протяжно вздыхал, точно больная собака. Очевидно, его мучила жажда.
        Через некоторое время они очутились перед неприметным входом в торце огромного здания. Весьма скромная, чуть ли не самодельная табличка гласила: «Театр марионеток «Коломбина». На дверях висел солидный амбарный замок. Тут же имелось написанное от руки объявление: «Театр уехал на гастроли в Потьму».
        - Прибыли,- сообщил барабанщик.- Открывай портвейн.
        - Какой, к чертовой матери, портвейн?- разъярился Толя.- Ты что, не видишь, закрыто! Куда привел? Где твоя ведьма?!
        - Не ори,- осадил его Шурик.- Будет тебе и ведьма, будут и чудеса… Замок здесь висит для отмазки. Внутри обязательно кто-нибудь есть.
        - Да как же туда попасть?- Толя подергал замок.- Ломать, что ли?
        - Ничего ломать не нужно,- спокойно заметил Шурик.- Просто имеется еще один вход, которым пользуются знающие люди. Пойдем!
        Они завернули за угол. Толя увидел сверкающий фасад огромного универсама и покосился на своего спутника: куда это он, интересно, ведет? Барабанщик уверенно вошел в универсам, проследовал через почти пустой зал, шмыгнул в какую-то неприметную дверцу. Все происходило без разговоров, в несколько повышенном темпе. Толя старался не отставать. Они спустились по лестнице и оказались в просторном зале, видимо, на складе. Людей почему-то не наблюдалось. Барабанщик проследовал через зал и свернул в узкий полутемный коридор. Он шел так быстро и уверенно, что невольно создавалось впечатление - мужик бывал здесь не один раз. Дальше барабанщик повел себя еще более странно. Он остановился перед металлической дверью с массивной никелированной ручкой, какие бывают у промышленных холодильников. Толя напрягся. Похоже, его дурачат. Шурик распахнул дверь, за которой действительно оказался холодильник.
        - Ты куда меня привел?- заорал Толя. Но барабанщик не стал ничего объяснять, лишь таинственно махнул рукой, призывая идти за собой.
        В холодильнике, как и следовало ожидать, стоял лютый холод. Изо рта вырывался пар. При скудном освещении можно было разобрать висевшие на крюках ряды мясных туш. Если сейчас выкинет какой-нибудь трюк, на ходу раздумывал Толя, набью ему морду, и дело с концом. Пройдя через холодильник, они оказались в узком предбанничке, где стояла лишь одинокая кушетка.
        - Передохнем,- неожиданно заговорил Шурик и уселся на кушетку.
        - Объясни, где мы находимся?- проявил любознательность Толя.
        - Как где? Куда шли.
        - Я не просил отвести меня в магазин!
        - Почему ты все время орешь? Нервный, что ли? Мы шли в кукольный театр, так он и находится за этой дверью. Задний проход, неужели никогда не слышал?
        - Никогда не слышал, чтобы в театр ходили через магазины, тем более через холодильники.
        - Ничего удивительного. Хозяин магазина по совместительству владелец театра, или, как сейчас выражаются, спонсор. Он, видишь ли, большой ценитель кукольного искусства, вот и помогает… чем может. Помещение выделил, реквизит кое-какой приобрел.
        - Откуда ты все это знаешь?
        - Я же рассказывал: бываю здесь иной раз. К Алевтине в гости захожу, она меня и посвятила в обстоятельства.
        - Ты вроде дрожишь?
        - Замерз в холодильнике. Сейчас самый раз выпить. И место подходящее.
        - Мы же договорились, пока не увижу Алевтину, бутылку не дам. Где она?
        - Ну раз ты настаиваешь, пошли.
        Дверь скрипнула, Толя осторожно ступил следом за барабанщиком, и они оказались в небольшом зале с рядами кресел и сценой. Несмотря на малые размеры зала, его убранство выглядело богато, даже роскошно: кресла обтянуты материалом под бархат, стены отделаны тоже чем-то подобным, ноги утопали в мягком ковре, и Толе невольно захотелось разуться. Но самое сильное впечатление производил занавес. На черном полотнище выткан желтый круг, видимо, символизировавший ночное светило, который перечеркивал силуэт летучей мыши. Исполнено на редкость искусно - луна, казалось, излучала сияние, а нетопырь едва заметно трепетал крыльями. Подобную иллюзию, наверное, создавал слабый поток воздуха, чуть колебавший занавес. Выглядело все довольно мрачновато. Впечатление усиливало цветовое решение интерьера зала: кроваво-красные стены и фиолетовые кресла.
        - Ну как?- спросил барабанщик.- Впечатляет?
        - Н-да! Здорово! Только как-то жутко.
        Они поднялись на сцену и двинулись за кулисы. Еще несколько десятков шагов, барабанщик толкнул новую дверь, и Толя наконец-то обнаружил во мраке живого человека. За большим столом, заваленным лоскутами разноцветной материи, кусками поролона, пластика, коробками с красками и пластилином, сидела женщина и что-то мастерила.
        - Вот она, Алевтина!- торжествующе воскликнул Шурик. Женщина подняла голову и без особого любопытства взглянула на прибывших, а Толя, в свою очередь, принялся изучать внешность таинственной жены Райского. Рыжеватая блондинка с круглым, усеянным веснушками лицом, вздернутым носом и большими серыми глазами. Ее можно было бы назвать миловидной, но рыжие ресницы делали лицо несколько глуповатым. Женщине на беглый взгляд было лет тридцать, а возможно, и несколько меньше. Ничего зловещего Толя в ней не обнаружил - обычная женщина, каких на улице пруд пруди.
        - Вам чего, ребята?- спросила она безо всякого интереса.
        - Пришли вот…- с непонятной Толе робостью промолвил Шурик.
        - Это я вижу. Зачем?
        - Товарищ вот…- барабанщик кивнул на Толю,- хотел тебя увидеть.
        - Очень интересно. С какой целью?- Алевтина посмотрела на парня. Взгляд холодный, но спокойный. Ни неприязни, ни угрозы в нем не читалось.- Присаживайтесь, коли пришли. Так зачем же я вам нужна?
        - Юрку он разыскивает,- объяснил Шурик.
        - Юру?- В глазах Алевтины мелькнуло любопытство.- Для чего он вам?
        - Меня попросили отыскать его.
        - Интересно, кто?
        - Мой сосед, некий Дамкер… По просьбе матери Райского. Она, понимаете ли, беспокоится. Сына нет дома уже около недели. Ее тоже можно понять.
        - Понять можно кого угодно,- туманно выразилась Алевтина.- А вы что же, сыщик-профессионал или так… работаете ради спортивного интереса?
        - Видите ли,- сдержанно пояснил Толя,- в настоящий момент я, как говорится, на мели. Дамкер предложил, я и согласился. Не бесплатно, конечно.
        - Понятно.
        - Откровенно говоря, это дело не по мне,- заторопился Толя, почувствовав, что говорит совершенно не то, да и тон какой-то заискивающий.- Но раз уж взялся…
        - Ну да. А ты, значит, сразу потащил его сюда.- Алевтина перевела взгляд на Шурика.
        - Так ты же сама…- Барабанщик совсем смутился и даже покраснел, что можно было определить лишь по ушам, поскольку бледное лицо плохо передавало смену чувств. Это «ты же сама…» насторожило Толю. И барабанщик понял, что ляпнул глупость. Он вскочил с табурета и попятился к двери.
        - Сядь на место!- небрежно произнесла женщина.- Ладно,- вновь обратилась она к Толе.- Позвольте узнать, какую сумму вам посулил некий Дамкер?
        Толя хотел возмутиться и сказать, что это их с Дамкером личное дело, но почему-то вымолвил совсем другое:
        - Дал сто долларов, а потом, когда разыщу Райского, пообещал еще столько же.
        - Сумма, прямо скажем, небольшая, хотя по нынешним временам для многих представляет интерес. Посидите пока. Я подумаю, как с вами поступить дальше.
        Толя, как зачарованный, уставился на Алевтину, ожидая своей участи. Он весь находился во власти этой женщины. Как и почему подобное могло произойти, не поддавалось объяснению, но факт оставался фактом, его воля оказалась полностью блокирована, причем разум четко осознавал данный факт, однако вовсе этому не противился.
        - Вас как зовут?- неожиданно спросила Алевтина. Толя назвался.
        - Анатолий, значит… Вот что, Анатолий. Вы впутались в это дело совершенно случайно и посему заслуживаете снисхождения. Я вас, пожалуй, отпущу, но с одним условием - отныне никаких поисков. Забудьте о Райском. Что касается ваших отношений с нанимателем, этим Дамкером, советую пойти к нему, отказаться от выполнения заказа и вернуть задаток. Объяснять ничего не нужно. Скажите: мол, дело не по мне, и точка!
        - Но я потратил часть суммы,- ввернул Толя.
        - Это ваши проблемы. Конечно, Юрина матушка не успокоится, но это уж моя головная боль. Предупреждаю, повторная наша встреча может для вас, Анатолий, закончиться весьма плачевно. На этом будьте здоровы.
        Дальше произошло нечто в высшей степени странное. Толя не помнил, как покинул таинственный кукольный вертеп, как шел к станции метро, да и вообще, очнулся он лишь в вагоне. Металлический голос сообщил: «Двери закрываются, следующая остановка - «Китай-город».
        Что же случилось, и как все объяснить?- недоумевал Толя. Он прекрасно помнил последние слова Алевтины, до мельчайших деталей мог восстановить в памяти обстановку и убранство кукольного театра, но как попал в вагон метрополитена, тем более на совсем другую линию, начисто выпало из сознания. Толя осоловело потряс головой, потом, обнаружив, что держит в правой руке пакет с бутылкой портвейна, вовсе растерялся. Куда же делся его спутник, этот самый Шурик, почему не забрал столь вожделенное вино? Загадки, сплошные загадки. И самая главная; как получилось, что он не смог ничего возразить загадочной Алевтине. Она вела себя по отношению к нему вежливо, хотя в ее словах сквозила явная угроза. Почему он не должен искать Райского? Может, тот стал жертвой преступления, и эта парочка - виновники его исчезновения? Что же делать дальше? Пойти к Дамкеру, как советовала Алевтина, и отказаться? Но деньги-то частично потрачены! Допустим, он найдет искомую сумму и вернет задаток, но чем оправдается? Как будет смотреть в глаза хорошему человеку? Да и что Дамкер о нем подумает?
        В Толе заговорило уязвленное самолюбие. Как же так получается? С ним обошлись, как с мальчишкой. И кто? Полоумная баба и алкоголик. Неужели он настолько слаб, что поддался на дешевые угрозы? Как же поступить? А если снова отправиться на Пречистенку, тряхнуть как следует этого Шурика и добиться от него правды?
        До Пречистенки Толя добрался безо всяких приключений, обуреваемый одной лишь мыслью - разобраться с алкоголиком.
        Провал в собственной памяти он объяснял жарой и выпитым. Бывает…
        Вот и нужный дом. Толя вошел в подъезд, поднялся, позвонил сначала в дверь Райского в надежде, что тот вдруг объявился, потом подошел к двери барабанщика и прислушался. Тишина. Он нажал на кнопку. Звонок не работал. Толя забарабанил в дверь кулаком, а потом ногой.
        - Ты чего, парень, бушуешь?- услышал он скрипучий голос за спиной и обернулся. Пожилая женщина с хозяйственной сумкой в руках недовольно смотрела на него.
        - Хозяина мне нужно.
        - Шурку, что ли?
        - Его.
        - Ну ты даешь, милок! Вспомнил! Шурка-то полгода как помер!
        - Как это, помер?!
        - Да обыкновенно, как помирают… Пил крепко, вот и окочурился. Царствие ему небесное.
        - Не может быть!
        - Очень даже может.
        - Я с ним сегодня виделся.
        - Эге,- нараспев произнесла старуха,- так ты, видать, из таких же… Бедолага.
        - Из каких это я? Ты что, старая, мелешь?
        - Уж если кто и мелет, так не я. Видел он его! Допьются до чертиков! Говорю, в минувшем декабре схоронили. В квартире никто не живет. Нашлись какие-то родственники, они и наследовали жилье. Так что, парень, шел бы ты домой.- И старуха, укоризненно покивав, удалилась.
        Голова у Толи неожиданно сильно закружилась, и он сел прямо на пол. Придя немного в себя, кое-как поднялся и, уж совсем ничего не соображая, поплелся прочь.
        Глава 5
        Суворов проснулся, как и предполагал, под вечер, как раз в то самое время, когда Толя маялся в вагоне метро. Он потянулся и сел на край кровати. Голова ныла, точно с перепоя, глаза слезились, вдобавок хотелось есть. В квартире было жарко. Суворов включил вентилятор и отправился в ванную. После контрастного душа вроде бы пришел в себя, во всяком случае, почувствовал некоторое облегчение. Голова почти перестала болеть, от липкого пота, казалось, покрывавшего все тело, не осталось и следа. Он прошлепал на кухню, растворил дверцу холодильника, придирчиво оглядел его забитые продуктами недра. Ничего особенного готовить не хотелось, и Суворов решил ограничиться привычным холостяцким блюдом - яичницей с ветчиной. Просто в приготовлении и вкусно.
        После чашки крепкого сладкого кофе головная боль совсем исчезла, и Суворов даже повеселел слегка. Он вымыл за собой посуду, убрал со стола и пошел одеваться.
        Рита встретила его как старого знакомого, да не просто знакомого - друга! Бросилась Суворову на шею и попыталась расцеловать.
        - Какой ужас я пережила ночью!- тараторила она.- В этом жутком доме, и если бы не ты, я, наверное, умерла бы от страха! Знаешь, глаз не смогла сомкнуть, можно сказать, совсем не спала.
        - А выглядишь довольно свежей,- заметил Суворов.
        - Это потому, что я настоящая женщина, то есть всегда в форме, невзирая на обстоятельства.
        Суворов хмыкнул и оглядел Риту с ног до головы.
        - А сын где?
        - Борьку я услала к бабушке.
        - Зачем?
        - Почему бы не проведать старушку. Она его любит, угостит чем-нибудь вкусненьким.
        - Ладно, Рита, давай лучше о деле. Надо же все-таки найти твоего Райского.
        - Можно к нему наведаться, у меня ключи есть от его квартиры.

«Вот!- пронеслось в голове Суворова.- С этого нужно было и начинать. Лишь бы Рита не передумала».
        - Что ж, съездим,- равнодушно бросил он.- А, может, лучше я один? Открою, посмотрю, что и как, а потом верну тебе ключи?
        - Нет уж, дорогой! Только вместе, или вообще не поедем.
        - Ладно, не будем спорить. Вместе так вместе.
        Дверь подъезда, в котором проживал Райский, оказалась самой обычной, без домофонов и кодовых замков, что само по себе вызывало удивление в столь престижном районе. На лестничной площадке стоял высокий молодец с всклокоченной шевелюрой и прямо из горлышка пил вино. Суворов внимательно посмотрел на парня. В подобной ситуации можно ожидать чего угодно, это он знал по собственному опыту, но парень не производил впечатления соглядатая, скорее, был похож на сумасшедшего: вытаращенные глаза дико уставились на Суворова и его спутницу. Похоже, парень хотел что-то сказать, но, видно, передумал. Когда Рита достала из сумочки ключи и принялась отпирать квартиру, парень, за которым Суворов продолжал наблюдать, подался в их сторону. Замок щелкнул, дверь отворилась, и они вошли в «райскую обитель», как иронически прокомментировал Суворов.
        Обычная двухкомнатная квартира ничем особенным не отличалась, убранство ее действительно можно было бы назвать убогим, если не принимать во внимание количество различной электроники, напиханной повсюду. Имелось также довольно много книг, расставленных на стеллажах и сваленных где придется. Взгляд Суворова скользнул по корешкам. Больше всего специальных изданий, связанных с компьютерной техникой.
        - Обыск будешь проводить?- как бы невзначай поинтересовалась Рита.
        - Неплохо бы.
        - А что ищешь? Деньги?
        Суворов взглянул на спутницу. В глазах ее читалась насмешка.
        - Думаешь доллары найти? Маловероятно.
        - И все-таки попытаюсь, если ты, конечно, не возражаешь.
        - Чего уж… Раз пришли…
        Рита ведет себя довольно странно, отметил Суворов. Разрешает обыск в отсутствие хозяина, а ведь она ему бывшая только. А если он сейчас заявится? Без всяких разговоров может привлечь к ответственности, и будет совершенно прав. Рита это прекрасно понимает, значит, уверена - Райский внезапно не вернется, а раз так, знает больше, чем говорит.
        Первым делом Суворов включил компьютер, но, как и предполагал, на экране появился знак ключа.
        - Ты пароль случайно не помнишь?- спросил он у Риты.
        - Какой пароль?
        - Для входа в компьютер.
        - Я в этом ничего не понимаю.
        Неожиданно в дверь позвонили.
        - Кого могло принести?- спросил Суворов, внимательно следя за выражением лица Риты.
        - Сейчас узнаем,- спокойно ответила она и пошла открывать. На пороге стоял давешний парень с всклокоченными волосами.
        - Вам чего?- спросила Рита.
        - Извините, пожалуйста, а Райского можно увидеть? Это вы?- обратился парень к Суворову.
        - Заходи, заходи,- вместо ответа произнес тот.
        Дверь захлопнулась, и Толя, это, конечно, был он, с блаженной улыбкой уставился на Суворова.
        - Это кто?- обратился Суворов к Рите.
        - Понятия не имею.
        - Ты зачем сюда пожаловал?
        - Мне нужен Райский. А разве вы - не он?
        - Всем нужен Райский. Тебе-то зачем?
        - Это мое дело! Но если вы не Райский, почему находитесь в его квартире?
        - Очень уж вы, молодой человек, любопытны,- издевательски проговорил Суворов, прикидывая, как могут развернуться события в случае возможного единоборства. Похоже, парень не представляет особой опасности, но что, интересно, ему тут нужно?
        В это мгновение чуткий нюх Суворова уловил чуть заметный запашок гнили.
        - Ты что, газ включила?- спросил он у Риты.
        - Да нет…
        - Запах чувствуешь?
        Она повела носом:
        - Возможно.
        - И я чувствую,- заметил парень,- тухлятиной воняет.- Суворов бросился на кухню. Эта часть квартиры выглядела запущенной: стол, пара табуреток, холодильник - вот и вся обстановка. Но не скромное убранство кухни вызывало ощущение дискомфорта, а царивший в ней хаос. На столе стояли тарелки, содержимое которых не поддавалось идентификации, поскольку было покрыто шапками плесени. Только свернувшиеся, словно лепестки засохшего цветка, кусочки сыра да позеленевшие кружки колбасы отдаленно напоминали продукты питания. Имелась на столе и полупустая бутылка водки, а также два стакана. В раковине лежала гора грязной посуды. Тем не менее гнилостного запаха, который он почувствовал возле входной двери, почти не ощущалось.
        - Глянь-ка сюда!- закричал парень.
        Суворов метнулся на голос. Дверь в ванную комнату была отворена, и то, что он увидел, заставило желудок спазматически сжаться.
        В ванне, наполненной водой, лежал труп мужчины. Находился он здесь, должно быть, не один день, лиловое тело покрыто пятнами, живот, распираемый газами, высился над водой как гигантский поплавок. Глаза покойника были открыты и устремлены в потолок, губы раздвинуты в подобии ухмылки.
        - Кто это?- Суворов повернулся к Рите.
        - Райский,- тихо ответила она.
        Парень, стоявший в дверях, вдруг издал утробное урчание и бросился вон.
        - Точно Райский?- вновь спросил Суворов, но Рита не ответила. Лицо женщины приняло землистый оттенок, глаза неестественно блестели, крупные капли пота покрывали лоб и лицо.
        Он вновь перевел взгляд на труп, и тут почудилось нечто, отчего мороз пробежал по коже. Ему показалось, труп чуть повернул голову в его сторону. Суворов присмотрелся - так и есть, вода пришла в движение. Глаза мертвеца пристально смотрели на него. Вода в ванне колыхнулась чуть сильнее, похоже, мертвец собирался подняться.
        Суворов опрометью выбежал из квартиры. Пришел в себя только на улице и с изумлением заметил, что его спутники стоят рядом. Рита выглядела постаревшей на несколько лет и, похоже, полностью потеряла ориентацию в пространстве, потому что непрестанно раскачивалась, словно пьяная. С парня, напротив, слетел весь хмель, волосы его, и раньше достаточно растрепанные, вовсе встали дыбом, глаза вылезли из орбит, он непрерывно икал.
        Суворов молча залез в свой «Фольксваген» и нисколько не удивился, видя, что и остальные делают то же самое. Рита уселась рядом, а парень - на заднее сиденье. Машина резко тронулась с места.
        - Отвези меня домой,- еле слышно произнесла Рита. Всю дорогу троица молчала, только парень тяжело дышал прямо в затылок Суворову, обдавая его перегаром, и время от времени чуть слышно всхлипывал. Когда машина подъехала к дому, где жила Рита, к ней, похоже, вернулось самообладание.
        - Кажется, дверь в квартиру не закрыли,- довольно буднично сообщила она.- Слушай, Саша, съезди туда еще раз, посмотри…
        - Чего там смотреть, все и так ясно. «Замочили» твоего бывшего муженька. Надо бы в милицию…
        - Поступай как хочешь, но прошу, проверь.
        Что именно нужно проверить, она не сказала, сунула в руку Суворову ключи, поспешно выскочила из машины и скрылась в подъезде. Суворов обернулся к парню:
        - Тебя как звать?
        - Анатолий.
        - Вот что, Толя, давай рассказывай, зачем к Райскому явился?
        - А вы зачем?
        - Сначала ты. Только не темни, садись-ка рядом и выкладывай.
        Парень пересел на переднее сиденье. На лице его читались противоречивые чувства: смятение, робость и недоверие.
        - Да ты не бойся,- подбодрил Суворов.- Похоже, мы ненароком вляпались в одно и то же дерьмо. Так что колись.
        И Толя стал повествовать о своих похождениях. Хотя рассказывал он чрезвычайно сбивчиво, то забегая вперед, то возвращаясь назад, Суворов не перебивал, внимательно слушал, а вопросы начал задавать только после того, как Толя произнес: «Ну вот и все» и с шумом выдохнул воздух.
        - Значит, ты утверждаешь, что уже побывал сегодня в злополучном доме?
        - Ну!
        - Не нукай, а отвечай по существу! Получается, ты общался с человеком, который полгода как умер. Каким же образом?
        - Я бы и сам хотел узнать.
        - А может, старуха тебя просто обманула?
        - Зачем ей обманывать? К тому же еще в кукольном театре я почувствовал: дело тут нечисто.
        - Давай еще раз про театр, про женщину, как там ее звать, Алевтина, кажется?
        - Ну чего толковать об одном и том же? Вы лучше расскажите, сами зачем туда пришли?
        - Да за тем же, зачем и ты. Мне заказали разыскать Райского.
        - А кто?
        - Какая разница! Ты лучше скажи, что думаешь обо всем этом?
        - Чего тут думать…
        - Ну-ну?
        - Не знаю я…
        - Вот и я не знаю.- Суворов вздохнул.- Ладно, поедем, посмотрим… И все-таки, дорогой, постарайся четко вспомнить последовательность происходившего в театре.
        Толя вновь принялся монотонно перечислять случившееся с ним за день. Суворов на этот раз не стеснялся перебивать, расспрашивал, что именно пили и сколько, как добирались до театра кукол? Помнит ли он, как очутился в метро?
        За разговорами доехали до Пречистенки.
        - Что ж, вперед!- Суворов кивнул на подъезд.
        - Я туда больше не пойду!
        - Как это не пойдешь? Нет, дорогой, так дела не делаются! А если там уже милиция? Что прикажешь мне говорить? А ты - свидетель, можешь подтвердить, что мы один раз здесь уже были… Заодно заглянем к твоему дружку-барабанщику. Ты же, насколько я понял, сам желал разобраться. Вот и разберемся вместе. Поверь, у меня есть опыт. Смелее! И не забудь, деньги, данные тебе добрым старичком, нужно отрабатывать. Святое дело! С заказчиком следует обращаться очень аккуратно.
        Толя неохотно вылез из «Фольксвагена» и поплелся следом за Суворовым. Вот и злополучная квартира. Двери, как и полагается, закрыты.
        - Вот!- приободрился Толя.- Видите, все в порядке. Можно возвращаться.
        - Погоди, я все-таки хочу взглянуть еще разок. Если ты такой нервный, можешь не смотреть, но зайти все же нужно. Кстати, не за этой ли дверью проживает… или проживал Шурик?
        Толя удрученно кивнул.
        - Ладно, немного погодя заглянем и к нему. А пока нам сюда.
        Замок щелкнул, они вошли. По правде говоря, нервы Суворова были напряжены. И хотя перед Толей он старался держаться уверенно и выглядеть спокойным, на самом же деле сердце его учащенно билось, а под ложечкой ощущалась неприятная тяжесть.
        Первым делом Суворов принюхался. Странно, разложением как будто не пахло.
        - Посмотрим?- обратился он к Толе.
        - Вы - сколько угодно, а меня увольте, я лучше в комнате посижу.
        - Ну, как хочешь.- Суворов отворил дверь ванной комнаты и обомлел - здесь было пусто.- Иди сюда!- заорал он, забыв обо всякой осторожности.- Смотри!
        - Ничего,- шепотом произнес ошарашенный Толя.- Уже успели убрать…
        - Кто успел? Кто?! Прошло всего минут сорок, от силы час. Даже если мы имеем дело со сверхпроворными личностями, запах-то куда делся? Следы! Тут уже сухо! Смотри! Ванной не пользовались по меньшей мере неделю. Видишь, кран подтекает, и полоска ржавчины ясно показывает, ее давным-давно не наполняли водой. Въезжаешь?
        - Нет!
        - И я не въезжаю,- растерянно произнес Суворов.- Ничего не пойму. Галлюцинация у нас, что ли? Но не может одна и та же быть сразу у трех человек?
        - Колдовство…
        - Ни в какое колдовство я не верю! Тут нечто другое. Ладно, давай сядем и подумаем.- Суворов аккуратно прикрыл дверь, заглянул на кухню, где ничего не изменилось, потом прошел в комнату.- Не в этом ли обилии электроники кроется загадка?
        - При чем тут электроника?
        - Не знаю. Но ни в какое наваждение не верю. И вот что странно, подобное со мной уже было. И не далее как вчера, причем в присутствии Риты.- И он вкратце рассказал о том, что с ними приключилось в таинственном доме.
        - Вот и подтверждение!- воскликнул парень.
        - Какое подтверждение?
        - Что мы имеем дело со сверхъестественными силами.
        - Или кто-то настойчиво пытается подвести нас к подобному выводу!
        - Но зачем? Не проще ли выбрать какой-нибудь более правдоподобный путь?
        - Ты прав. Все это слишком невероятно. Тогда какое возможно объяснение?
        - Я же говорю…
        - Чепуха! Не верю! Ладно, давай навестим твоего барабанщика.
        - У нас же нет ключей…
        - Зато есть отмычки.- Суворов извлек из барсетки несколько причудливого вида никелированных крючков.- Надо думать, замок там простенький. Пойдем, посмотрим.
        - Но… Это же нарушение неприкосновенности чужого жилища… Взлом…
        - Ничего мы ломать не будем. И потом… Неужели тебе не хочется разобраться во всей этой чертовщине?
        - По правде, хочется больше всего на свете, но я боюсь увязнуть еще глубже. Что, похоже, и происходит.
        - Твои опасения обоснованны, но теперь нас двое, а вдвоем пропадать веселей. Поэтому рискнем.
        - А если увидят соседи?
        - Даже если увидят, шум поднимать вряд ли будут. Во-первых, времена нынче суровые, проявишь инициативу - себе же во вред, а во-вторых, сам же говорил: этот Шурик - пьянчуга, тащить у него нечего… Да к тому же, если верить некоей старухе, он умер. Так что мы ничем не рискуем.
        Доводы нового знакомого показались Толе довольно убедительными, и хотя его милицейское прошлое призывало к осторожности, он решился. Крадучись, они вышли из квартиры. Суворов прислушался, в подъезде все было тихо. Он подошел к двери, за которой якобы обитал умерший, взглянул на замок, небрежно махнул ладонью, показывая: дело-то плевое. И действительно, потребовалась всего минута, и дверь распахнулась. В ноздри ударил спертый воздух нежилого помещения.
        - Похоже, здесь действительно давно никто не живет,- задумчиво проговорил Суворов.
        - Как это не живет? Только сегодня утром вино пили, бутылки должны остаться, стаканы… Голубенькие такие… Конфетками мы закусывали.
        Они вошли в комнату. В ней царило запустение. На замызганном столе лежал слой пыли, бутылок и стаканов не имелось и в помине.
        - Ничего не понимаю,- растерянно произнес Толя.- Как же так?
        Суворов разглядывал убранство комнаты. Обратил внимание на висящие на стенах плакаты рок-звезд.
        - А они-то были?- он указал на плакаты.
        - Да были, были! Я еще спросил, знает ли он этих ребят? Он подтвердил. Играл, говорит, с ними.
        - Играл, говоришь? В такие же интересные игры, как и с тобой? Ладно. Стол тот?
        - Во всяком случае, похожий.
        - В обстановке ничего не изменилось?
        - Как будто нет.
        - Где же тогда бутылки? И почему пыли на столе полно, а следов, что за ним сидели и пили, никаких? Как ты это объясняешь?
        Толя недоуменно развел руками.
        - Хорошо, постараемся разобраться.- Суворов обвел комнату внимательным взглядом.- Давай начнем с пола.- Он нагнулся и присмотрелся.- Очень похоже, стол откуда-то принесен. Возможно, из соседней комнаты или кухни - кругом пыль, а вокруг ножек и от порога пол тщательно протерт. Хотя потом, уже после уборки, присыпан пылью, но она явно отличается от той, что по углам. Хитро! Идем дальше. Приступаем к осмотру обстановки. Прямо скажем, твой друг-барабанщик, если он, конечно, тот, за кого себя выдает, жил не очень богато. В этом нет ничего удивительного, не на всех с небес сыплются лавровые венки и баксы. Плакаты явно висят здесь не один год, пожелтели, пожухли… По логике, музыкант должен иметь хотя бы плохонький магнитофон или проигрыватель. Таковой присутствует. Электрофон «Вега», вещь, по нынешним временам, реликтовая, почти антикварная. Пластинки…- Суворов перебрал стоявшую рядом с проигрывателем пачку виниловых дисков,- тоже древность. В основном двадцатилетней давности производства фирмы
«Мелодия». Книги… Таковые отсутствуют. Очевидно, алкоголь и музыка полностью заполняли культурный вакуум данного индивида, не оставляя места для прочей ерунды. Одежда…- Суворов растворил древний платяной шкаф с мутным, расколотым пополам зеркалом.- Гардероб, конечно, весьма скуден, кое-какая джинсовая униформа, дубленка, или, скорее, полушубок из тех, что носят вохровцы. Питомник для моли. Обувка тоже соответствует… Что еще?- Он перевел взгляд на комод. На комоде среди прочего хлама лежал здоровенный том в облезлом порыжевшем бархатном переплете. Суворов откинул верхнюю крышку.- Нечто вроде фотоархива. Начинается, естественно, с раннего детства твоего друга. Вот он сидит на горшке, внизу имеется надпись: «Первый вирзошник Шуры Доместикова». Видимо, это фамилия барабанщика. Вирзошник, насколько я знаю, на жаргоне лабухов - уборная. Так, дальше. Семья, родственники… Под каждой фотографией поясняющий текст. В общем-то, ничего любопытного. Так, а это что? Ничего себе. Смотри!
        На фотографии была изображена похоронная церемония на кладбище. У открытого гроба стояли потрепанного вида мужчины, а ниже имелась надпись:

«Господина Шуру Доместикова провожают в последний путь.
        Стучал всю жизнь на барабане, а умер дома на диване.
        Пред вами жертва суррогата и бестолкового медбрата».
        - Почерк всюду один и тот же,- удивленно заметил Суворов.- Он что же, сам себе эпитафию написал? Чепуха какая-то! Ты, Анатолий, приглядись повнимательнее: этот ли человек пил с тобой портвейн, а потом завел в кукольный вертеп?
        Толя долго таращился на фотографии.
        - Вроде он. В гробу, правда, лица не разберешь, а на остальных снимках он моложе, но похож, определенно похож.
        - Где театр находится?
        - Я же рассказывал… От Горбушки мы еще полчаса топали. Я тот район не знаю. Шли какими-то переулками, дворами… Помню только - домина шестнадцатиэтажный, внизу большущий магазин, а в торце этот театрик. Только внутрь мы прошли через подсобки…
        - Понятно.- Суворов взглянул на часы.- Время позднее. Пора по домам. Но в завершение еще несколько вопросов. Ты что собираешься делать дальше?
        - В каком смысле?
        - Будешь искать?
        - Не знаю… Наверное, откажусь. Пойду к Дамкеру, расскажу, что и как. Он поймет. Старик хороший.
        - А может, поработаем вместе?
        - Вы это серьезно?
        - А почему нет? Чувствую, дело сложное, канительное. Сроку у меня - неделя. Два дня уже прошло. Боюсь, не успею, а заказчик, похоже, серьезный. Поэтому для ускорения процесса готов привлечь тебя. Конечно, не бесплатно. Поделюсь, можешь не сомневаться. И в случае успеха дам значительно больше, чем твой Дамкер. Ваши с ним отношения - это твое дело. Я на долю не претендую. Так как?
        - В общем-то, можно,- неуверенно произнес Толя,- хотя я не понимаю…
        - Тогда так. Завтра отправишься к своему доброму Дамкеру и скажешь примерно следующее: «Ситуация весьма серьезная. Боюсь, Райский попал в беду. Отыскать его сложно - нужны дополнительные сведения». Пусть Дамкер нажмет на его мамашу, и та подробно расскажет о сынке, о его женах… Обо мне не упоминай. Как только переговоришь с мамашей, тут же звони по сотовому телефону. Вот номер.- Он протянул Толе визитную карточку.- И, смотри, не пей! На этом все. Пошли отсюда…
        Глава 6
        По некоему стечению обстоятельств как раз в этот момент на сцене появляется новый персонаж, чья деятельность придала всему действию совершенно иную окраску. Но все по порядку.
        Валентин Никомедов был известен в многочисленных редакциях столичных изданий под прозвищем «Валюн», он не стремился стать «штатной единицей» даже самого крупнотиражного и престижного издания, предпочитая свободу. Газет в Москве десятки, и если подходить с умом, можно зашибать неплохую деньгу, оставаясь при сем независимым. А со свободного художника какой спрос!
        Валюн снимал однокомнатную квартирку в одном из спальных районов Москвы и вел нескучную холостую жизнь, хотя не то в Житомире, не то в Мелитополе у него имелись жена и ребенок. Был он легок в общении, нахрапист и не обидчив. Масса беспринципности плюс немного интеллекта - и можно ловить рыбку в мутной воде, что Валюн и делал.
        Он проснулся от пиликанья пейджера, сонно протер глаза, глянул на экранчик… Только номер и краткое: «позвони». Номер ничего ему не говорил. Валюн вставил дискету в компьютер и быстро разобрался, кто же его разыскивал. Он имел целый штат осведомителей, чьи имена и телефоны сохранял на специальной дискете, не доверяя записным книжкам. Саму же дискету тщательно прятал от посторонних глаз, поскольку на ней имелись десятки имен и номеров.
        Номер звонившего по пейджеру на дискете имелся. Это был телефон паренька, работавшего санитаром в одном из моргов столицы. Звали его Саней. Время от времени он подкидывал Валюну дополнительную информацию о поступивших в его распоряжение примечательных трупах, например, убитых в ходе бандитских разборок или подстреленных киллерами. Парнишка достаточно надежен и не требователен, сотрудничал, можно сказать, ради спортивного интереса. Правда, когда Валюн попытался расспросить его о нравах, царящих среди низшего медперсонала моргов, об оплате целого ряда негласных услуг, Саня посмотрел на Валюна как на дурака.
        - Э-э, нет, братан!- хмыкнув, кисло произнес он.- Мне работа, да и здоровье, дороже пары десятков баксов или бутылки вискаря. Данная тема закрыта, и не пытайся доставать меня. Кого другого - пожалуйста. Усек?
        Валюн был человеком понятливым и не настаивал. Что, интересно, припас для него Саня на этот раз?
        Он набрал номер телефона Сани и почти сразу же услышал его приветливый тенорок:
        - Чего надо?
        Валюн назвался.
        - А-а, ты… Тут есть одна заморочка, как раз в твоем стиле.
        - Выкладывай.
        - Вокруг народу полно. Может, подъедешь? Базар лучше вести без свидетелей.
        - Хорошо,- охотно согласился Валюн.- Через часок буду у тебя.
        Его потрепанная «девятка» влилась в поток транспорта и довольно скоро доставила до места. Здесь, как всегда, царило нездоровое оживление. Подъезжали и уезжали катафалки. Неутешные родственники со скорбными лицами, на большинстве из которых, однако, читалось предчувствие скорого избавления от неприятной процедуры, понуро топтались возле выносимых гробов. Тут же сновали бойкие молодые люди с постными физиономиями, облаченные, несмотря на жару, в строгие черные костюмы, без стеснения подскакивавшие к скорбящим и предлагавшие свои услуги. Валюн равнодушно наблюдал за мелкой суетой и размышлял, как, наверное, веселятся покойники, если, конечно, имеют возможность видеть происходящее.
        Появился Саня - упитанный молодой человек в белом халате, с круглым потным лицом, стриженный «под ноль».
        - Здорово,- произнес он, небрежно протянув грязноватую ладонь, которую Валюн пожал с явной брезгливостью.
        - Не морщись, не морщись, руки я мыл! Пиво есть?
        - Откуда?
        - Давай сгоняем. Жажда, понимаешь, замучила.
        Валюн безропотно завел мотор. Надо так надо.
        - Ну, выкладывай,- потребовал он, направляя «девятку» к ближайшей торговой точке.
        - А-а, да… Тут такая канитель… Понимаешь, трупак у нас пропал.
        - Как пропал?!
        - Хрен его знает. В этом и закавыка… Короче. Вчера, вернее, сегодня ночью, привезли мужика. Обычное дело. Менты обнаружили, вызвали труповозку… Как говорится, без признаков жизни. Чувак лет тридцати. Прикинут не хило, видно, что из крутых. Костюмчик фирмовый… от Кардена, или что-то в этом роде. Никаких повреждений на трупе нет. Сердце прихватило или еще что… Карманы пустые, возможно, обобрали, правда, и обувь отсутствовала. Раздели его, положили на каталку и затолкали в угол. А когда через пару часов хватились, нету! Такой вот облом.
        - Куда же он мог деться?- с искренним недоумением спросил Валюн.
        Саня пожал плечами. Они подъехали к магазину. Саня выразительно посмотрел на Валюна, но ничего не сказал, однако все было понятно и без слов. Тот протянул медбрату пятидесятирублевку. Через пять минут Саня, отдуваясь, хлебал пиво прямо из пластикового баллона, а Валюн терпеливо ждал.
        - Отлично!- прокомментировал свои действия Саня.- В самый раз пришлось…
        - Давай дальше!- потребовал Валюн.
        - Успеется,- ответил медбрат,- день длинный, после допью.
        - Я не о пиве!
        - А-а, про трупака… Загадочная история. Мы сначала решили, что его свои прибрали. Братки. Но вряд ли. Мы бы знали. Такое уже случалось. Обязательно бы подошли. А тут - никого.
        - А он точно мертвый был?
        Саня засмеялся:
        - Думаешь, ошиблись? Пьяного подобрали? Нет, брат! Ручаюсь. Мертв на все сто.
        - Какая же твоя версия?
        - Даже и задумываться над этой канителью неохота. Чем больше мыслишь, тем хуже спишь. Может, ушел он…
        - Чего?
        - Нынче разное болтают, особо в последнее время.
        - Ну, давай-давай, выкладывай!
        - Ничего я не знаю,- неожиданно посуровел Саня.- Это твое дело - расследованиями заниматься.
        - Хорошо. А дальше как?
        - Что дальше?
        - Ну, с исчезновением. Вы сообщили в милицию, что труп пропал?
        - Это дело начальства. Сообщат, наверное. С другой стороны, труп без документов, не опознан… Так что…
        - И одежда пропала?
        - Нет, почему… Одежда на месте.
        - А можно на нее взглянуть?
        - Подкинешь еще полтинник?
        - Нет проблем.
        - Я сейчас тебе его тряпки вынесу,- почему-то шепотом произнес Саня, когда они вернулись в морг.- Только постарайся просмотреть их побыстрее.
        Медбрат убежал, а Валюн продолжал разглядывать мельтешащую перед моргом публику и одновременно раздумывал о только что услышанном. Из этого можно сделать конфетку, уйдет «на ура». Но нужны доказательства, иначе не поверят и будут совершенно правы.
        Прибежал Саня со свертком под мышкой.
        - Вот тряпки,- протянул он сверток Валюну.
        - Поговорить еще нужно.
        - Сейчас некогда. Вернусь за вещами, тогда и потолкуем.
        Валюн развернул сверток.
        Вся экипировка тянет долларов на восемьсот. В кармане рубашки что-то прощупалось, и Валюн извлек пластиковую карточку - визитка какого-то ночного клуба или казино.
        На одной стороне темно-серой, отливающей перламутром визитки было напечатано:
«No Sfera Too», а ниже имелась эмблема - силуэт летучей мыши на фоне золотистой луны. На обратной стороне, под словами «Подпись владельца», стоял неразборчивый автограф. Значит, это все-таки визитная карточка некоего развлекательного заведения. Валюн был не большим специалистом по подобным местам, однако знал человека, который наверняка мог дать исчерпывающую информацию. Он достал сотовый телефон. Парень оказался на месте.
        - Здорово, Петрович, как протекает светская жизнь?- Услышав, что на западном фронте без перемен, Валюн перешел к делу: - Ты такую контору знаешь,- «No Sfera Too»? Пишется в три слова латинскими буквами, в последнем на конце два «о». Имеется эмблемка - летучая мышь на фоне луны, вроде что-то мистическое. Визитка у меня в руках. Как не слыхал? Ты? Нет, визитка на уровне. Не какой-нибудь самопал. Пластик и все такое, сама визитка серая. Узнаешь? А через сколько? Да, срочно!
        Минут через двадцать вернулся Саня и спросил:
        - Надыбал чего?
        Валюн отрицательно покачал головой:
        - Прикид неплохой, а так - пусто. Ты хоть опиши его.
        - Покойника? Да я, собственно, и не видел. Не в мою смену это произошло, ночью, а я с утра заступил. Со слов, симпатичный парень, темноволосый…- Саня пожал плечами.- Да мы на них и не особенно смотрим. Трупак он и есть трупак. Чего его разглядывать? Режь да зашивай.
        - А где его нашли?
        - Опять же, прокол. Спроси чего полегче. Со всей Москвы везут… Это нужно в ментуру обратиться. Ладно, давай тряпки, я пошел. Делов выше крыши.
        - Погоди минутку. Как ты все-таки объясняешь произошедшее?
        - Почем я знаю! Объяснять - твое дело. Болтают, не первый случай за последнее время. Ну там всякие байки про оживших мертвецов - как в кино. Вроде кто-то занимается зомбированием. Но это всего лишь слухи. Ладно, бывай.
        Некоторое время Валюн сидел задумавшись, обмозговывая слова Сани: «Кто-то занимается зомбированием». Интересный поворот. Зомби - в центре Москвы. Звучит классно! Если эту тему раскрутить, можно по-настоящему прославиться. Но нужны факты. Вскользь брошенная Санькой фраза о зомбировании подсказала тему будущего материала, а случай в морге должен стать его отправной точкой. Оставалось только найти консультанта, который бы посвятил Валюна во всю эту чертовщину, связанную с ожившими мертвецами и тому подобным бредом. Журналист порылся в памяти и обнаружил, что среди его знакомых такой человек имеется. Недолго думая, Валюн отправился к нему.
        Мустафа Камилович Ахметов происходил из почти исчезнувшего племени московских дворников. Где-то в середине девятнадцатого столетия предок Мустафы Камиловича прибыл в Первопрестольную из города Касимова и по протекции своего земляка - старосты артели коновозчиков-гужевиков - пристроился махать метлой в доходные дома, принадлежащие купцам Найденовым. И сыны, и внуки касимовского татарина занимались тем же ремеслом. Ни революции, ни войны не смогли изменить уклада жизни семейства. Как были испокон веков Ахметовы московскими дворниками, так ими и оставались. И только Мустафа Камилович отступил от родового призвания. В пятидесятые годы закончил он Московский институт стали и сплавов, поработал на
«Серпе и Молоте», потом двинул по научной части, защитил диссертацию и до самой пенсии преподавал металловедение в одном из московских техникумов. Имелось у Мустафы Камиловича хобби, которое он, выйдя на пенсию, довольно успешно превратил в источник существования. Всю жизнь Ахметов интересовался различными аномальными и потусторонними явлениями, собрал обширную коллекцию материалов по этим проблемам. Теперь же сам стал пописывать, занимательные его опусы охотно публиковали в периодической печати, в конце концов он даже издал книгу, посвященную «загадочным феноменам человека и Природы», как говорилось в предисловии. Валюн познакомился с Ахметовым пару лет назад и время от времени общался с ним, справедливо полагая, что подобный человек когда-нибудь окажется полезным. Так оно и случилось.
        Через час «девятка» Валюна остановилась перед воротами небольшого дома в одном из подмосковных дачных кооперативов. На стук долго не открывали. Наконец калитка скрипнула, и на дороге появился дородный седовласый татарин, облаченный в просторные семейные трусы и тюбетейку. Некоторое время он подслеповато щурился на гостя, потом водрузил на тонкий с горбинкой нос очки с мощными линзами и наконец узнал Валюна. Особого восторга Мустафа Камилович не выразил, однако вежливая улыбка говорила, что посетителя примут.
        - Здравствуйте, Мустафа Камилович,- с некоторым подобострастием произнес Валюн.
        - Салам, Валентин. С чем пожаловал?
        - Хотелось бы побеседовать,- просительно заметил гость.
        - Что ж, проходи.
        Валюн двинулся вслед за хозяином. Тот провел его в просторную, увитую диким виноградом беседку, в которой стояли лежанка, покрытая ковром, и низкий столик с самоваром и чайными принадлежностями: пиалами и розетками с различными вареньями.
        - Чаю хочешь?- поинтересовался хозяин.
        - В такую жару?
        - Зеленый чай хорошо утоляет жажду,- со знанием дела сообщил Ахметов,- к тому же прекрасно тонизирует.
        - Раз так, то конечно…
        Мустафа Камилович налил в расписную пиалу чай, протянул гостю.
        - Итак,- заговорил он, с легкой усмешкой наблюдая, как Валюн с непривычки давится обжигающим напитком,- выкладывай…
        - Хорошо вы тут устроились,- заметил Валюн, оглядывая окружающую обстановку,- в прохладе…
        Хозяин кивнул, но промолчал.
        - Да-с,- продолжил Валюн,- скажите, Мустафа Камилович, что вы знаете о зомбировании?
        - Зачем тебе?
        - Хочу написать материал.
        - Тема уже несколько избита.
        - То есть?
        - Писали об этом все кому не лень.
        - А я вот не писал.
        - Что ж, лучше поздно, чем никогда,- хмыкнул Ахметов.- А почему вдруг именно о зомбировании?
        - Есть кое-какие зацепки,- туманно заявил Валюн.
        - Понятно. Ты, вообще, знаешь, кто такие зомби?
        - Ожившие мертвецы,- бойко ответил Валюн.- Встречаются на Гаити.
        - Правильно, только не совсем понятна твоя ирония. Коли собираешься писать материал, нужно относиться к вопросу более серьезно.
        - Вы хотите сказать, они существуют на самом деле?
        - Вот именно. Зомби - персонаж вудуистского фольклора. Согласно гаитянским поверьям, зомби - это мертвый человек или, более точно, лишенное души тело мертвого человека, который искусственным образом возвращен к жизни, обычно с помощью магии. Все действия зомби являются механическими, как у робота. Поэтому живые люди, часто ведущие себя как автоматы, называются зомби, а приведение их в подобное состояние и есть зомбирование. Погоди минуту, сейчас я вернусь.- Ахметов ушел в дом и вскоре появился с книгой в руках.- Вот, послушай: «Будучи на первый взгляд сверхъестественной, «зомбификация» вуду имеет естественное объяснение… жертве давали сильный яд, обычно с пищей или через открытую рану. Жертва, получавшая это зелье, испытывала недомогание, головокружение, звон в ушах, что вскоре вызывало полную потерю чувствительности. После этого человек страдал от постоянного слюнотечения, потоотделения, головных болей и общей слабости. Кровяное давление и температура тела падали. Пульс становился частым и слабым. Затем у жертвы возникала задержка дыхания, после чего все тело покрывалось синевой. Наступал полный
паралич, и человек впадал в кому, по виду напоминая мертвого. Колдун извлекал тело из могилы и оживлял при помощи снадобья, получившего название «огурец зомби». Утративший ориентацию, перепуганный и сломленный физически человек получал новое имя и становился рабом колдуна. Зомби нуждаются в минимальном пропитании. Говорится, однако, что они не могут употреблять соль, которая активизирует речевые способности, а также инстинкт, влекущий их назад к могилам». Ну как, убедил?
        Валюн пожал плечами:
        - Допустим… Но это где-то там, далеко, в тропиках… Колдуны, «огурец зомби»… А у нас…
        - Что у нас?
        - Возможно ли, чтобы человек умер, а потом вдруг встал и покинул морг собственными ногами?
        - Ты это о чем?
        - Ладно, Мустафа Камилович, послушайте, что сегодня мне удалось выяснить.- И Валюн стал рассказывать о событиях в морге.
        Ахметов слушал, не перебивая и ничем не выражая своих чувств, только поблескивающие глаза за толстыми стеклами очков выдавали его интерес к повествованию.
        - И каково твое объяснение?- спросил он.
        - Никакого. Я, собственно, к вам приехал именно за этим. Может, думаю, просветите.
        - В последнее время о зомбировании много говорят и пишут, но, на мой взгляд, в девяносто девяти процентах это бредни психически неуравновешенных, а то и просто больных людей.
        - А один процент?
        - Возможно, за этим что-то стоит.
        - Неужели?
        - Еще в семидесятые годы на Запад просочились слухи, будто бы в СССР ведутся работы по психотропному воздействию на человека. Якобы специальные институты, подчиненные Министерству обороны, разрабатывают методику воздействия на потенциального противника с целью лишить его воли, а значит, и возможности сопротивляться. Методики, по сообщениям прессы, были разные: от использования высокочастотных генераторов до применения гипноза и психотропных препаратов. Слухи эти не нашли четкого подтверждения, однако, как известно, дыма без огня не бывает. К слову сказать, на Западе тоже велись подобные изыскания, этот факт, в отличие от нас, даже не отрицался. Но вот были ли достигнуты конкретные результаты, история умалчивает. Стопроцентных подтверждений не имеется. Хотя, безусловно, наработки наверняка имелись и у нас, и там. Так что в твоем рассказе нет ничего невероятного.
        - Но кому это нужно?
        - Да кому угодно. От спецслужб до разного рода шарлатанов, доморощенных колдунов и экстрасенсов. Сейчас с вашей журналистской подачи пресса публикует все что угодно, лишь бы читали. А публика верит… Во всяком случае, часть ее… Вот и ты… для чего пришел? Чтобы разузнать побольше и состряпать занимательный, щекочущий нервы рассказик.
        - Я и не отрицаю.
        - Вот именно! Но следует тебя предупредить, связываясь с подобной темой, ты, сам того не желая, влезаешь в крайне опасную ситуацию. Может, лучше не нужно?
        - Да в какую ситуацию, Мустафа Камилович? О чем вы? Из морга пропал мужик… Всего-то делов! Найду его, разузнаю, что к чему… Не думаете же вы всерьез, что он был действительно мертв и вдруг ожил?
        - Я думаю, не все здесь так просто, хотя, конечно, тебе виднее… Надеюсь, если удастся что-либо выяснить, проинформируешь меня.
        - Нет проблем,- заявил Валюн и поднялся.- Хорошо тут у вас, прохладно и уютно, но нужно идти. Спасибо за консультацию.
        Хозяин не стал провожать парня, он стоял в беседке и смотрел тому вслед.
        Валюн сел в свою «девятку», но заводить двигатель не торопился. Он обдумывал только что услышанное. Рассказ Ахметова был, конечно, занимательным, но ничего не прояснял. Конечно, факты, услышанные в беседке, можно использовать для антуража, но все равно нужно выяснить личность живого «мертвеца». Значит, придется идти в таинственный ночной клуб с непроизносимым названием. Валюн вновь достал визитную карточку, найденную в кармане рубашки якобы умершего. «No Sfera Too». Что, интересно, сие должно значить? Может, вернуться и спросить у старика, возможно, он знает? Нет, не стоит. Только время потеряешь. Нужно поскорее выяснить адрес этого заведения. И Валюн повернул ключ зажигания.
        Глава 7
        Суворов и Толя сидели в суворовском «Фольксвагене», стоявшем в переулке, неподалеку от Толиного дома.
        - А может, его замочили?- высказал предположение Толя.
        - Может, и так. Но, опять же, в таком случае мне нужно знать: кто и зачем.
        - А хоть как он выглядит? Ищем, ищем, а я его и в глаза не видел.
        - Плохо, что не видел. Хреновый из тебя сыщик. А как выглядит, могу показать. На заднем сиденье лежит папка, передай, пожалуйста. Вот, смотри на здоровье.- Суворов протянул Толе фотографию.- Этот толстячок и есть Райский. Может, встречал?
        Толя с минуту разглядывал снимок.
        - Никак нет,- отрапортовал он по-солдатски.
        Суворов протянул руку за фотографией, но Толя продолжал внимательно изучать лица.
        - А вот тот мужик мне знаком,- сообщил он, ткнув грязноватым ногтем в лицо представительного седовласого мужчины.
        - И мне…- машинально проговорил Суворов, но мгновенно спохватился.- А кто это?
        - Ты же сказал, что знаешь его.
        - Никак вспомнить не могу, где встречались. Так кто он такой?
        Толя замялся, он тоже не мог вспомнить имени человека с фотографии.
        - Видел где-то…
        - Вот и я тоже…
        - Постой, постой… Да это тот самый…
        - Кто?
        - Волшебник… или фокусник… По телевизору его видел. Колдуном себя представляет…
        - Опять нечистую силу вспомнил,- усмехнулся Суворов.
        - Этот человек утверждает, что может оживлять мертвецов. Даже показывали… лежит голый мужик на каталке… Вдруг начинает шевелиться. Сначала едва заметно. Потом рука дернулась… нога…
        - Он что же, встал?
        - Дальше не показали. Наверное.
        - Чепуха!
        - Да почему чепуха? Мы ведь сами были свидетелями… В квартире… В ванне…
        - Послушай, дорогой! Ванна - это еще что, за день до этого я созерцал зрелище похуже. Помнишь? В кастрюле варится… отрезанная голова… И заметь, рядом со мной находилась Рита - третья жена таинственного Райского.
        - Вы хотите сказать, потом никакой головы не было?
        - Вот именно.
        - Тогда как все объяснить? - Если бы я знал… Скорее всего, использован гипноз или что-то в этом роде. А может, какая-то химия.
        - Но зачем? Я не понимаю, кому потребовалось морочить нам головы и для чего?
        - Ответ на этот вопрос, скорее всего, прояснило бы для нас истинное лицо Райского. Кто-то просто желает, чтобы мы прекратили поиски. Давай-ка разыщем его вторую жену. Как там ее?.. Алевтину. Как мне кажется, нужно плясать именно отсюда.
        - Да где же ее искать?
        - В кукольном вертепчике, который ты так красочно описал.
        - Но я не знаю адреса!
        - Не беда. Попробуем выяснить. Как я понял, это где-то в Филях? Вот и поехали туда.
        Машина тронулась и влилась в транспортный поток. Было три часа дня. Знойный день пылал в полную силу. Даже воробьи куда-то попрятались, и гнетущая тишина повисла над расплавленным асфальтом.
        - Гроза собирается,- изрек Суворов.
        - А где мы?
        - В Филях, где же еще!
        - Я ничего не помню. Надо бы спросить у кого-нибудь. А вот и подходящая малютка. - Толя указал на девочку, вынырнувшую из-за кустов с лохматой собачонкой на поводке.
        Машина притормозила. Суворов вышел на тротуар и приблизился к девочке.
        - Скажи нам, душенька, кукольный театр имеется в вашем районе?
        - Дашь доллар, покажу,- без малейших раздумий заявила бойкая малышка.
        - Однако!- изумился Суворов.- Вот она, нынешняя молодежь! Только нажива на уме. Что из такой соплюхи вырастет?
        - Что нужно, то и вырастет,- не растерялась девочка,- на себя лучше посмотрите. Так я пошла?
        - А десять рублей тебя не устроит?
        - Можно,- тут же согласилась девочка.- Давай…
        Суворов со вздохом протянул ребенку купюру, ожидая продолжения.
        - Это там…
        - Нет уж, садись вместе со своим псом в машину и показывай.
        Ребенок уверенно руководил движением, и довольно быстро они отыскали нужный дом, что несколько удивленно подтвердил Толя. И вывеска и замок оказались на месте.
        - Только он никогда не работает,- прокомментировала девочка,- мама говорила… Она хотела меня сюда сводить, но все время закрыто.
        - Разберемся,- сказал Суворов,- за тем и приехали. Ну, будь здорова, надеюсь, вырастешь в хорошего человека, а меркантильность не помешает. Пошли,- скомандовал он Толе. Они остановились перед запертой дверью.- Театр марионеток
«Коломбина»,- вслух прочел Суворов.- Интересно, что это за Коломбина такая… Уехали на гастроли в Потьму? Ничего себе! Чушь какая-то!
        - Почему же?- спросил Толя.
        - Ты знаешь, где эта Потьма находится?
        Толя пожал плечами.
        - В Мордовии… Там кругом лагеря…
        - Да какая разница.
        - Ведь не пионерские же! Они, по-твоему, зэкам кукольные представления отправились давать? Явная туфта. Ну ладно. Хотелось бы заглянуть во внутренности этой «Коломбины».
        - Прошлый раз мы шли через гастроном,- сообщил Толя.- Через какие-то подвалы…
        - На этот раз пойдем другим путем.- Суворов присмотрелся к замку.- Ничего сложного, откроется в две секунды. Кстати, им время от времени пользуются, следов ржавчины не видать.- Он вернулся к машине, принес оттуда связку ключей и стал выбирать подходящий.
        - А если увидят?- неуверенно произнес Толя.
        - Кто? До нас никому нет дела. Сейчас вообще люди стараются не обращать внимания на происходящее вокруг.
        Замок щелкнул. Круто вниз во мрак уходили ступеньки. Потянуло холодом и сладковатым запашком. Суворов повел носом, поморщился:
        - Странная вонь.
        - Там внизу склады, холодильники…
        - Разберемся, какие там холодильники.- Суворов достал из сумочки небольшой, но мощный фонарик и двинулся вперед.
        Толя поплелся следом. Ему все больше казалось, что он совершает глупость, хотя и непонятно, какую именно. Ступеньки уперлись в дверь, отворив которую они очутились в совершенно пустом помещении, слабо освещенном парой слабеньких электрических лампочек.
        - Это, что ли, театр?- удивленно спросил Суворов, обернувшись к своему напарнику.- Убранство не блещет богатством, а ведь ты рассказывал про небывалую роскошь. Так где же она?
        Толя недоуменно озирался.
        - Не знаю,- смущенно промолвил он,- все было по высшему разряду. Может, мы не туда попали?
        - Может, и не туда,- согласился Суворов.- Будем искать. Вон в углу еще какая-то дверь имеется.
        Но и за этой дверью их ждала все та же картина: голые бетонные стены, пустые пространства без намека на присутствие человека. Луч света вырвал из мрака обрывки газет на полу, какие-то измятые картонные ящики… Суворов вздохнул.
        - Но я не обманываю!- закричал Толя.
        - Спокойно. Не нужно орать. Не сомневаюсь в правдивости твоего рассказа. Вот только не верю, что ты видел именно то, что так живописно описал.
        - Как же это может быть?
        - Объяснить пока не могу, но чувствую, нас водят за нос, да еще как! Ладно, продолжаем поиски. Только прошу тебя, не голоси, что бы ни увидел. Сохраняй спокойствие.
        - А куда дальше?
        - Вон еще дверь имеется.- Суворов потянул за ржавую железную скобу.- Прямо бункер фюрера! Но что это? Тут, похоже, следы обитания человека, хотя отнюдь не бархатные кресла…
        - Холодильник,- чуть слышно пояснил Толя.
        - Точно, склад мясопродуктов.
        - Я, кажется, проходил здесь в прошлый раз, когда шел через подсобку магазина.
        Внутренность холодильника была так же слабо освещена, как и остальные помещения. Электрический свет едва пробивался сквозь укутанные инеем сетки плафонов. Было очень холодно. Стены склада покрывал толстый слой изморози. Вдоль стен на крюках рядами висели едва различимые в сумраке мясные туши.
        - Пойдем быстрее отсюда,- взмолился Толя.- Я совсем задубел.
        - Погоди, браток. Кажется, представление начинается. Глянь-ка сюда…- Луч фонарика уткнулся в одну из висящих на крюке туш, и Толя невольно вскрикнул. Перед ними находилась вовсе не освежеванная хрюшка, а человек, вернее то, что от него осталось после соответствующей обработки. Металлический крючок продет под лопатку, голова безжизненно свисает на грудь.
        Толя застыл, скованный не холодом, а ужасом, который вызывало зрелище, открывшееся перед ним. Однако Суворов, похоже, не был напуган. Он приблизился к висящему трупу и за волосы приподнял голову.
        - Узнаешь?
        - Ой,- выдохнул Толя,- барабанщик…
        - Ага-ага…
        Толя пригляделся повнимательнее. Перед ним точно висел несчастный Шура Доместиков, совсем недавно выступавший в роли провожатого.
        - Не тот ли, который уже один раз якобы умер?- как бы между прочим поинтересовался Суворов.- Эпитафию мы с тобой еще видели в альбоме… как там…
«пред вами жертва суррогата…»
        - «… и бестолкового медбрата»,- машинально закончил Толя.
        - Точно.- Суворов ударил по плечу трупа ручкой фонарика. Раздался глухой звук, словно стучали по дереву.- Насквозь проморожен. Отлично.
        Что уж тут отличного, Толя не понял. Больше всего в эту минуту ему хотелось убраться куда-нибудь подальше.
        - А нет ли среди этого мясного ряда еще знакомцев?- Суворов как ни в чем не бывало двинулся вдоль страшного ряда. Толя остался на месте. Он старался не смотреть на труп барабанщика, однако время от времени невольно скашивал на него глаза и тут же отводил взгляд в сторону.
        - Эй, Толяныч!- услышал он голос Суворова.- Давай-ка сюда!
        - Зачем?
        - Поспешай, браток, тут еще кое-что интересное обнаружилось. Причем именно для тебя.
        Парень нехотя поплелся вдоль туш. Суворов стоял возле одной и светил фонариком.
        - Ну как тебе?
        Подняв глаза, Толя ощутил неожиданную слабость в коленях и чуть не сел на ледяной пол. На крюке болтался… он сам! Ужас сковал парня. Глаза вылезли из орбит, затылок налился свинцом. Бессмысленно разевая рот, Толя таращился на свою копию, не в силах вымолвить ни слова. Его двойник оказался подвешен таким образом, что голова не лежала на груди, а находилась в вертикальном положении. Глаза несчастного были широко раскрыты и наполнены жизнью. Не страдание и боль излучали они, а откровенную насмешку. При этом тело повешенного оставалось совершенно неподвижным.
        - Что скажешь?- спросил Суворов.- Смотри!- Он ухватил пояс джинсов мертвеца и дернул за него. Висящий даже не шелохнулся.
        - Примерзли,- наконец изрек Толя.
        - Какое примерзли! Идиот!- Суворов, видимо, начинал терять присущее ему самообладание.- Вот смотри!- Он извлек из кармана небольшой, но чрезвычайно острый складной нож и попытался разрезать на висящем одежду. Нож издавал звук, точно царапали по стеклу, но результатов не последовало. Одежда словно составляла одно целое с телом.
        - Въехал?!
        - Нет.
        - Это иллюзия! Нет здесь трупов! Нам морочат голову, не пойму, каким образом, но совершенно очевидно. Жути напускают. Рассчитывают на слабонервных. Не на таких напали.
        Лишь только были произнесены эти слова, как все вокруг пришло в движение. Вначале изменилось освещение. Едва мерцавшие лампочки-заморыши вдруг преобразились в ярчайшие прожекторы, залившие все вокруг ослепительным светом. Могильный холод тотчас пропал. В помещении заметно потеплело, а через несколько минут воцарилась настоящая жара.
        - Может, пойдем отсюда?- неуверенно произнес Толя, вытирая потной ладонью мокрое лицо.
        - Думаешь, поджарят?
        - Не знаю я…
        - Погоди, посмотрим, что дальше будет.
        Жара становилась нестерпимой. Ослепительный свет померк, стены испускали слабое малиновое сияние. Новый приступ ужаса охватил Толю, не разбирая дороги, он бросился к выходу и рванул стальную дверь. Она не поддавалась. Толя упал на пол и, обхватив голову руками, стал ждать смерти. Он чувствовал, как отделяется мясо от костей, как закипает мозг… Сознание оставило его…
        - Вставай,- вдруг услышал он и почувствовал ощутимый пинок под ребра.- Нашел время валяться, все кончилось.
        Толя поднялся с бетонного пола и огляделся. Рядом стоял Суворов и насмешливо смотрел на него. Ни мертвецов, ни раскаленных стен вокруг не наблюдалось. Перед Толей находился все тот же слабо освещенный пустой бетонный подвал.
        - А где же…- недоуменно спросил он.
        - Пойдем,- потянул его за руку Суворов.
        Толя поплелся следом. Он вообще перестал что-либо понимать.
        Они вошли в другое помещение. Похоже на заколдованный лабиринт, по которому можно скитаться до бесконечности. Вновь стал наползать страх. Шаги гулко отдавались в пустом пространстве. Молчание Суворова казалось Толе зловещим, но ничего другого не оставалось, как идти следом за напарником. Суворов отворил новую дверь, и Толя вскрикнул. Он тотчас узнал комнату, в которую они попали. По стенам стеллажи с куклами, стол завален лоскутами пестрых тканей, обрезками картона и папье-маше, а за столом сидит… Нет! Вовсе не бесцветная блондинка средних лет, которую, кажется, звали Аля, а древняя старуха с крючковатым носом, горбатая, страшная… вылитая ведьма.
        - Вот здесь я был,- сообщил Толя, приглядываясь к бабке.
        - Очень интересно,- отозвался Суворов.- Может, познакомишь…
        Старуха подняла на вошедших глаза, нижняя губа отверзлась вниз, словно древний кошель, показались желтые клыки.
        - Не видать вам его,- неожиданно изрекла старуха. Голос оказался хриплым и дребезжащим, именно так и должна говорить ведьма.
        - Кого?- спросил Суворов.
        - Да того, кого вы ищете!
        - А кого мы ищем?
        - Вам виднее, ребятки. Только не сыскать его вам.
        - Почему?
        Неожиданно старуха оторвалась от своего стула и, взлетев, зависла над столом. Это зрелище оказалось настолько страшным, что Толя от ужаса заикал. Черное тряпье, в которое была облачена ведьма, колыхалось, раздуваемое непонятно откуда идущим сквозняком. В комнате вдруг сильно похолодало, как будто включили мощный кондиционер. Однако Суворов, видимо, не очень испугался новых трансформаций. Он схватил со стола большие портновские ножницы и что есть силы запустил в старуху. Железо звякнуло о железо. Ведьма исчезла. Суворов молча кивнул Толе, предлагая следовать за собой.
        Как и сколько времени они выбирались из подвала, Толя так и не понял, но через некоторое время оба следопыта сидели в суворовском «Фольксвагене».
        - Н-да,- произнес Суворов, ни к кому конкретно не обращаясь.- Странны дела твои, Господи.
        - Что это было?- хрипло спросил Толя.
        - А ты как думаешь?
        Толя промолчал.
        Суворов пожал плечами:
        - Возможно, гипноз или нечто в этом роде… Однако я, по здравому разумению, делаю следующий вывод. Нас никто не пытался физически уничтожить, да и напугать можно было проще и эффективнее. Складывается такое впечатление, что мы действительно участники некоего спектакля. Кому это нужно и для чего, я не понимаю. На нас явно испытывали некие технологии. В другое время я бы, конечно, заинтересовался, но сейчас мне нужно во что бы то ни стало разыскать пресловутого Райского или хотя бы его следы. Не сомневаюсь, во всем происходящем он, конечно, замешан, но где найти концы? Прошло три дня, а я по сути ничего не узнал. Что делать дальше, куда направить поиски? Я не знаю. А ты?
        - Фотография!- вдруг вспомнил Толя.- На которой он с какими-то людьми. Одного я как будто узнал.
        - Да-да,- встрепенулся Суворов.- Ты говорил: по телевизору видел, колдун или фокусник. Нужно выяснить, кто он такой и какое отношение имеет к Райскому.
        Глава 8
        Почти в то же самое время вольный стрелок от журналистики Валентин Никомедов, он же Валюн, выяснил наконец адрес ночного клуба с непонятным названием «No Sfera Too». Далось это нелегко, а главное, недешево. Вокруг загадочного досугового центра развели невероятную таинственность, что казалось в высшей степени странным, учитывая тягу подобных заведений к известности. Даже признанный специалист по злачным местам Петрович не владел информацией на этот счет. Видимо, данное обстоятельство его очень задело. В конце концов он выяснил адрес. По словам Петровича, обошлось ему это в пятьдесят баксов. Валюн мысленно усомнился, но спорить не стал. Пятьдесят так пятьдесят.
        Он потратил добрых два часа, разыскивая нужную улицу. Вот и номер дома. А где же ночной клуб? Ни вывески, ни ярко освещенных окон, за которыми мелькают тени и слышится оглушительная музыка.
        Валюн припарковал машину, вышел. Обычная, без резьбы и украшений, дверь. На двери засветилась небольшая щель. Для чего? Скорее всего, туда нужно бросить визитку. Валюн так и поступил. Прошло несколько секунд, дверь мягко отъехала в сторону, и он шагнул через порог.
        У входа мужчина средних лет борцовской наружности внимательно оглядел прибывшего.
        - Визитку верните,- стараясь вести себя как можно увереннее, потребовал Валюн.
        - При выходе,- пробасил привратник.
        Ну и ладно, решил про себя Валюн и осмотрелся.
        Он, хотя и не часто, но бывал в подобных заведениях. Отличительной их особенностью являлась исступленно гремящая музыка, полумрак, прорезываемый лучами прожекторов и стрелами лазеров, пьяный гомон. К изумлению Валюна, ничего подобного здесь не наблюдалось. Музыка, правда, имелась, собственно, даже не музыка, а некий шумовой фон, напоминающий не то гул морского прибоя, не то шорохи ветра в верхушках сосен. Обстановка тоже вызывала недоумение. На первый взгляд доминировал восточный стиль. На полах ковры, вместо столов и стульев низенькие пуфики, вычурные козетки. Полумрак присутствовал, но осветительные приборы были искусно спрятаны в складках драпировок. Пахло экзотическими ароматами неведомых курений.
        Но стоило поднять голову, как картины, навеянные сказками Шехерезады, переходили в интерьер, более подходивший промышленному предприятию или научной лаборатории. Валюн вначале решил, что помещение клуба переделано на скорую руку именно из какого-нибудь цеха, но, присмотревшись, понял - перед ним искусная стилизация.
        Помещение ночного клуба представляло собой довольно большой круглый зал, как уже говорилось, обставленный в восточном стиле. По верху зала располагалась галерея, на которую вели две лестницы. По потолку шли какие-то трубы, выкрашенные яркой краской. Их переплетение создавало причудливый узор, напоминавший то ли схему метрополитена, то ли макет кровообращения кашалота. Кроме труб, имелись щиты с циферблатами, индикаторами и другими приборами непонятного назначения, щиты, изготовленные, скорее всего, из полупрозрачного пластика, испускали слабое свечение, стрелки индикаторов чуть заметно подрагивали, и Валюн решил, что гул, который он первоначально принял за музыку, на самом деле шум работающего оборудования.
        Народу присутствовало немного - человек двадцать-тридцать, причем публика опять же вызывала недоумение. Посетители были либо обкурены, либо медитировали. Друг с другом они почти не общались. Кто-то полулежал на козетке, некоторые с отсутствующим видом бродили из угла в угол, другие неподвижно застыли у стен.

«Уж не на сборище ли умалишенных я попал?» - с тревогой подумал Валюн. С одной стороны, его разбирало любопытство, с другой - привычная наглость куда-то исчезла, уступив место некоторой робости.
        Появился официант, наряженный опереточным арабом, с подносом в руке. Он подходил к каждому из присутствующих, молча кланялся и протягивал поднос, предлагая напитки. Валюн взял фужер и пригубил жидкость. Напиток показался похожим на мартини с привкусом текилы, и он одним глотком опорожнил фужер. Несмотря на кажущуюся слабость, питье неожиданно ударило в ноги, и Валюн машинально присел на пуфик. В голове вдруг стало светло и искристо, словно она наполнилась хрустальным дымом. Видно, в напиток добавлен какой-то наркотик, сообразил Валюн.
        Через полчаса официант появился вновь. На этот раз Валюн фужер не взял, опасаясь пропустить самое интересное, а в том, что программа мероприятия не ограничивалась коктейлями, он не сомневался. Не прошло и десяти минут, как раздались переливчатые звуки колокольчиков, и на середину зала вышел пожилой седобородый человек в просторных белых одеждах и чалме. Присутствующие проявили слабый интерес. Некоторые привстали, кто-то приблизился к седобородому.
        - По традиции нашего клуба…- глубоким баритоном начал вещать седобородый,- мы припасли для вас нечто интересное. Нечто такое, что возбуждает и ужасает… Ничего подобного вы не увидите нигде. Это зрелище только для посвященных, то есть для вас, истинных ценителей и знатоков магии и оккультизма. Встречайте, магистр черной магии господин Леонард!
        Седобородый несколько раз хлопнул в ладоши - в ответ раздались жидкие аплодисменты зрителей. Неожиданно посреди зала возник высокий худощавый человек, одетый во все черное. Вновь послышались нестройные хлопки.
        - Вы уже имели счастье познакомиться с искусством господина Леонарда,- продолжал седобородый,- но сегодня он продемонстрирует вам…- тут седобородый сделал паузу и обвел присутствующих горящим взглядом -… воскрешение из мертвых! - Баритон седобородого перешел в фальцет, и он вскинул руки над головой, словно взывая к некой высшей силе.
        Послышался скрип. Маленький сгорбленный человечек, похожий на гнома, выкатил на середину зала каталку, на которой лежало обнаженное тело. Валюн присмотрелся. Это был мужчина лет тридцати, крепкого сложения.
        - Подойдите сюда,- услышал Валюн и не сразу понял, что обращаются именно к нему.
        - Да-да. Именно. Вы здесь новичок и, как я заметил, относитесь к происходящему с некоторым скептицизмом.- Произнеся данную тираду, седобородый поманил Валюна к себе.
        Тот приблизился.
        - Вы, похоже, сомневаетесь, что перед вами труп?- обыденным голосом спросил Леонард.
        Валюн слегка развел руками, не подтверждая, но и не опровергая подозрений в своем неверии.
        - Тогда убедитесь сами. Дотроньтесь до него…
        Перспектива щупать какого-то голого мужика не из приятных, но профессиональный интерес пересилил брезгливость. Валюн прикоснулся к бедру. Тело действительно оказалось холодным, как лед.
        - Убедились?
        Валюн пожал плечами.
        - Значит, и теперь не верите? Тогда сделайте вот что.- В руках Леонарда появилось длинное острое шило.- Проткните ему сердце!
        Валюн в изумлении уставился на Леонарда.
        - Не бойтесь, ведь он мертвый.
        - А если живой?
        - Если проткну я, вы решите, что это трюк.
        - Я могу,- заявил седобородый.
        - Отпилите ему голову!- выкрикнул кто-то позади Валюна.
        - Это лишнее,- спокойно заметил Леонард.- Вот, убедитесь, все подлинное.- Он протянул шило Валюну, который невольно взял в руки зловещий предмет. Повертел шило в руках: на вид вроде настоящее, но кто их знает, этих фокусников.
        - Давайте сюда,- сердито сказал седобородый. Видимо, он был недоволен поведением Валюна.
        - Хорошо, я сам,- неожиданно согласился Валюн.- Попробую…
        - Почему вы медлите?- строго спросил Леонард.- Не знаете, где находится сердце?
        - А где?
        Седобородый презрительно хмыкнул.
        - Колите вот сюда,- показал Леонард.
        Валюн размахнулся и всадил шило в труп. Рука дрогнула, острие уперлось в ребро, и Валюн непроизвольно отдернул руку.
        - М-да!- прокомментировал седобородый.
        - Ничего,- успокаивающе произнес Леонард.- Этого вполне достаточно. Ну, теперь убедились?
        Валюн кивнул головой, подтверждая, что вполне убедился.
        - А может, еще раз?- ехидно спросил седобородый.
        Но Валюн уже отошел от каталки. Экспериментов с него достаточно. Он убедился - лежащий на каталке действительно мертв. Из раны не выкатилось ни капли крови, а сам укол не вызвал ни малейшего движения.
        - Итак, скептик посрамлен,- насмешливо заметил седобородый.- Магистр, приступайте!
        Свет в помещении совсем померк, зато откуда-то сверху прямо на каталку ударил ослепительный луч, отчего на распростертом теле рельефно обозначились каждый волосок, каждая складка.
        Леонард склонился над трупом и стал делать над ним медленные пассы руками. При этом он что-то шептал себе под нос. Валюн смотрел во все глаза - ничего не происходило, труп оставался неподвижным. Так продолжалось минут пятнадцать.
        Первые мгновения наблюдая за действом, Валюн испытывал томительное беспокойство, но, поскольку ничего не происходило, сумятица в голове улеглась и уступила место привычной иронии. Движения рук Леонарда напоминали взмахи крыл огромной черной курицы. Это сравнение мгновенно пришло в голову Валюну, и он ухмыльнулся. Похоже, его настроение разделяли и некоторые из присутствующих. Позади послышались приглушенные смешки. Однако Леонард не обращал внимания на реакцию посетителей, его смуглое лицо покрылось капельками пота, и стоявший довольно близко Валюн понял, что смуглость эта - результат наложенного грима. Теперь же от жары и интенсивных движений грим как бы съехал в сторону, и Валюну явственно почудилось, что под толстым слоем косметики скрывается совсем другое лицо. И не лицо, тоже маска, но совсем другого свойства, жуткая личина, принадлежность которой трудно обозначить.
        Сформулировать свои ощущения Валюн в данный момент не смог, он только ощутил мгновенный озноб, почувствовав, как покрывается пупырышками гусиной кожи. Это уже было не беспокойство, а приступ животного ужаса, какой испытываешь, скажем, когда на ночной улице перед тобой внезапно вырастает темная фигура. Валюн непроизвольно сглотнул, ему захотелось поскорее исчезнуть отсюда, но он стоял как вкопанный и наблюдал за действиями Леонарда.
        - Мне мешают,- неожиданно прервав свои манипуляции, громко произнес Леонард.- Вот он!..- и указал пальцем на Валюна.
        По толпе зрителей пронесся легкий ропот.
        - Молодой человек…- повернулся к Валюну седобородый, который все это время оставался рядом с Леонардом и внимательно наблюдал за происходящим.- Молодой человек, пойдемте-ка со мной.
        - Но я… но мне…
        Рядом с Валюном выросла фигура привратника. Он сжал локоть правой руки журналиста, и тому ничего не оставалось, как последовать за седобородым. Его провели сквозь строй присутствующих, и Валюн услышал зловещее шипение, несшееся со всех сторон в его адрес.
        Небольшая комнатка скорее напоминала кабинет следователя, а не офис хозяина ночного клуба. Сесть не предложили, просто привратник нажал на плечи, заставив Валюна рухнуть на стул.
        - Вы, собственно, кто?- холодно спросил хозяин.
        - А почему вы так со мной обращаетесь?- в свою очередь задал вопрос Валюн.
        - Как к вам попала визитная карточка нашего клуба?
        - Одолжил приятель.
        - Как фамилия вашего приятеля?
        - Это что, допрос?
        - Именно. Мефодий!..
        Привратник резким движением вывернул руку Валюна так, что тот взвыл от боли.
        - Повторяю вопрос: где вы взяли визитку?
        - У приятеля.
        - Фамилия?
        Валюн молчал.
        - Мефодий…
        На этот раз боль стала вовсе нестерпимой.
        - Можете орать сколько угодно,- спокойно сообщил седобородый.- Здесь никто ничего не услышит. А правду вам все равно придется рассказать.
        Валюн давно понял, что попал в неприятную историю. Такое с ним уже случалось, и опыт подсказывал: на грубость нужно отвечать наглостью. Авось проскочит.
        - Я журналист,- сообщил Валюн.- Веду независимое расследование, и в случае, если…
        - Ваше удостоверение.
        - Что я, дурак, идя в такой шалман, как ваш, таскать с собой удостоверение?
        - Как вас зовут?
        Валюн назвался.
        Седобородый достал мобильный телефон.
        - Такая фамилия тебе что-нибудь говорит?- поздоровавшись, спросил он у человека на другом конце линии.- Нет? Ясно. А вообще, о подобном человечке слышал? Понял, понял… Ладно, благодарю. Вас не знают,- убирая трубку, повернулся седобородый к Валюну.
        - Так я стрингер,- отпарировал Валюн,- вольный стрелок…
        Седобородый качнул головой, принимая это сообщение к сведению.
        - Работаю исключительно на свой страх и риск, но по согласованию с редакциями. Обычно штатные сотрудники не решаются затрагивать слишком скользкие темы. А я не боюсь…
        - Неужели?- иронически бросил седобородый.- Продолжайте, пожалуйста.
        - В последнее время по Москве поползли зловещие слухи,- осмелел Валюн.
        - Какие, например?
        - Про зомбированных! Будто бы оживляют мертвецов и пускают их гулять по городу. Вы не хуже меня знаете, кто такие зомби… А может быть, и лучше.
        - Это уж точно,- подтвердил седобородый не предвещавшим ничего хорошего тоном. - Где ты визитку взял, урод?
        - Полегче с уродами! Из морга пропал труп. Говорят, сам ушел. А одежка его осталась. Ну, в кармане брюк и нашел визитку. Она положила начало журналистскому расследованию.
        - А знаешь, что положит ему конец? Ты не в штате и, похоже, даже не имеешь московской прописки, так что искать тебя не будут, мало ли что может случиться с вольным стрелком. Возможно, в свою очередь, его подстрелит кто-то более проворный. Так что, стрингер, пожалуй, превратим тебя в зомби.- Седобородый хохотнул.- Вот тогда узнаешь все, как говорится, изнутри. Ладно, если хочешь жить, иди себе и больше под ногами не путайся. Встречу тебя во второй раз, все кончится весьма печально. Будь здоров!
        Валюн попытался что-то возразить, но слушать его больше не желали.
        Мефодий крепко схватил его за руку, сжал ее так, что Валюн невольно вскрикнул, и потащил за собой. Они прошли темными коридорами и остановились перед дверью. Тут все и началось. Мефодий обрабатывал его недолго, но весьма профессионально. Бил очень больно, и когда экзекуция закончилась и дверь растворилась, почти потерявшего сознание Валюна вышвырнули на улицу.
        Глава 9
        - Если ты, как утверждаешь, видел этого человека по телевизору, то установить, кто он такой, элементарно,- сказал Суворов, стряхивая с рубашки хлебные крошки. Напарники выпили, перекусили и теперь отдыхали. Происходило это все у обочины оживленной московской улицы.- Ты как, примешь участие в дальнейших поисках? Или домой тебя отвезти?
        - Всегда готов!- отрапортовал Толя.
        - Времени у нас немного, поэтому придется увеличить темп. Сейчас я позвоню, и если интересующий меня человек на месте, едем в Останкино. Нужно разобраться до конца с личностью на снимке рядом с Райским. Колдун он, как ты утверждаешь, или еще кто…
        Разговор по телефону продолжался недолго. Суворов сообщил, что срочно нужна помощь в установлении одной личности и что это очень важно.
        Почти совсем стемнело, когда «Фольксваген» въехал на территорию Останкино и остановился перед одним из подъездов здания телецентра. Скоро оттуда вышел какой-то человек и направился к машине.
        - Пересядь назад,- скомандовал Суворов Толе.
        Человек подошел к машине, отворил дверцу и устроился рядом с Суворовым. Только тут Толя разобрал, что это женщина. Запахло терпкими духами, женщина поздоровалась и сразу же перешла к делу:
        - Так что у вас?
        - Нужно установить личность одного субъекта. Вот, взгляни.- Суворов достал фотографию и посветил на нее фонариком.- Вот этот. Говорят, не то колдун, не то экстрасенс…
        Женщина с минуту разглядывала снимок.
        - Да, знакомое лицо. Лично не общалась, но кое-какой информацией располагаю. Зовут его Леонардо… или Леонард. Не уверена, что это настоящее имя. Специалист по оккультизму. Представляется белым магом. О нем делала передачу…- Она назвала фамилию известной тележурналистки.- Скорее всего, материал заказной. Этот Леонард демонстрировал разные чудеса. Традиционный набор: общение с потусторонним миром, телепатия… Между прочим, пытался оживить мертвое тело. Хотя этот фрагмент не вошел в сюжет. Редактор был категорически против.
        - А что, у него действительно получилось?- заинтересовался Суворов.
        - Якобы да. Дама, готовившая сюжет, была, по ее словам, просто в шоке. Говорит, своими глазами видела: вначале шевельнулась рука, потом по телу как будто пробежал электрический разряд, и оно попыталось подняться. Но эксперимент не был доведен до конца.
        - Почему?
        - Якобы она страшно испугалась и попросила прекратить, мол, и так убедилась в его способностях.
        - Не фокус ли?
        - Я тоже засомневалась. Но она утверждает: стояла рядом, тщательно следила за действиями Леонарда.
        - А где все происходило? Воскрешения эти?..
        - У Леонарда имеется нечто вроде клуба. Именно там…
        - А какой у клуба адрес?
        - У меня где-то записано. Перезвонишь, я сообщу.
        - Отлично. Еще подробности. Кто он? Откуда взялся? Биография…
        - Ничего не известно. Темная личность. Поговаривают, раньше имел какое-то отношение к органам…
        - Коллега, значит,- иронически произнес Суворов.- Мы все служили понемногу… Какая же у него настоящая фамилия?
        - Я же сказала, никто не знает.
        - Что ж, спасибо.
        - Так я пошла?
        - Как скоро тебе перезвонить?
        - Минут через пятнадцать. Естественно, никакого разговора у нас не было.
        - Само собой.
        - Н-да,- заметил Суворов, когда женщина вышла.- Если это не мистификация, тогда что? И, тем не менее, хоть какой-то свет забрезжил. Имеется клуб… Сейчас узнаем адрес и туда.
        - Да ведь поздно уже. Вряд ли там кто-то есть.
        - Для темных дел ночь - самое подходящее время,- резонно возразил Суворов и достал мобильник…
        Хотя и не без труда, искомый клуб все же был найден. Суворов припарковал машину напротив входа и, приказав Толе сидеть тихо, вышел на улицу. Толя наблюдал, как его напарник подошел к двери, покрутился возле нее, потом обошел фасад здания и завернул за угол. Его не было минут десять. Наконец он вернулся и сообщил Толе:
        - Внутри определенно кто-то есть. Будем ждать.
        - А может, пойдем туда?
        - Кто нас пустит? Да и зачем? Наберись терпения.
        - Если в этом клубе имеются люди, тогда где машины?
        - Какие машины?
        - На которых они приехали. Обычно возле ночных клубов столпотворение тачек, а тут - ни одной.
        - Верное наблюдение. И обрати внимание, вокруг ни души. Почему?
        - Так время же позднее…
        В эту минуту клубная дверь широко распахнулась, и оттуда вылетел, грохнувшись на тротуар, какой-то человек.
        - Тащи его сюда,- распорядился Суворов.
        Толя подскочил к человеку и, схватив его за руку, молча потащил к
«Фольксвагену».
        - Ой, больно!- взвыл неизвестный.- Отпустите! Что вы хотите со мной сделать?
        - Не бойтесь,- успокоил Толя,- мы вам поможем.
        - Оставьте меня, ради бога!- продолжал кричать человек.- На помощь!
        Подскочивший к ним Суворов зажал неизвестному рот и затолкал его в машину. Неизвестный забился в угол и тихо постанывал. Суворов направил на него луч фонарика. Перед ними находился совсем молодой парень, видимо, сильно избитый.
        - Ты кто такой?- строго спросил Суворов.
        - А вы?..- задал в свою очередь вопрос молодой человек.
        - Отвечай, когда тебя спрашивают,- еще строже произнес Суворов.- А то…
        - А кто вас избил?- участливо поинтересовался Толя.
        - Да эта сволочь!- плаксиво произнес Валюн.- Там, в клубе… Как его… Мефодий. А вы не из милиции?
        - А если даже из милиции!- все с тем же металлом в голосе напирал Суворов.- Желаете нам что-либо сообщить?
        - Я пришел сюда по заданию редакции…- неуверенно начал Валюн.
        - Ага, журналист. В каком издании работаешь?
        - А вы точно из милиции?
        - Вот что, парень, ты, как я понимаю, попал в скверную историю. Мы не менты, но ведем самостоятельное расследование, связанное с заведением, из которого тебя только что с треском вышвырнули. Поэтому тебе лучше рассказать нам всю правду. Кто ты такой и как здесь оказался.
        - Ну, если вы не с ними, тогда…- И Валюн, запинаясь, стал повествовать о своих приключениях. Постепенно речь его становилась более связной, он оживился и даже принялся жестикулировать.
        - Бойко излагаешь, молодец,- одобрил Суворов.- Сразу видно профессионала. Сколько, ты говоришь, там было посетителей?
        - Человек тридцать, а может, и больше.
        - Интересно, на чем они сюда приехали? Перед ночными клубами обычно столпотворение транспорта, а тут ни одной машины. Ну, допустим, прибыли на такси, а назад как будут добираться? Непонятно! Ты посетителей хорошо разглядел?
        - Да как сказать… не очень. Ни одной физиономии в памяти не осталось. Только двух запомнил… вернее, трех.
        - Первый, конечно, Леонард?
        - Да, который оживлял…
        - Пожалуйста, взгляни.- Суворов сунул Валюну фотографию и фонарик.- Смотри внимательно. Узнаешь кого-нибудь?
        - Вот он, Леонард!- Валюн ткнул пальцем в фотографию.- Только здесь выглядит проще.
        - Выражайся точнее.
        - На лице нет грима. А в клубе на нем, думаю, был парик. И вот этот парень мне вроде знаком.
        - Какой парень, Райский?
        - Не знаю его фамилии. Тот самый, который увел меня к себе в кабинет и допытывался: кто я и что… Вот только борода…
        - Что борода?
        - У этого, как вы его назвали, Райского, имелась борода, на фотографии ее нет. Поэтому и выглядит он моложе.
        - Уверен, что на снимке именно тот человек, который допрашивал тебя?
        - Почти.
        - Что значит, почти?
        - Я же говорю, борода…
        - Заладил с этой бородой! Впрочем, неважно. Если это действительно Райский, ты нам крепко помог, и я в долгу не останусь. Однако нужно убедиться наверняка.
        - Пойдем в клуб?- спросил Толя у Суворова.
        - Не стоит. Что мы там увидим? Очередные чудеса? Хватит, насмотрелись! К тому же, как я понял, у них имеется охрана… Будем ждать здесь. Ведь не просидят же они там всю ночь. Тебя как звать?
        - Валентином, но чаще величают Валюном.
        - Вот что, Валюн. Пока останешься с нами, а потом мы отвезем тебя домой. Устраивает? Все равно в данную минуту тебе некуда идти. Уже глубокая ночь, общественный транспорт не ходит, можешь вновь вляпаться в какую-нибудь историю.
        - Кто все-таки вы такие?
        - Я же сказал, ведем независимое расследование, разыскиваем Райского.
        - Частные детективы?
        - Вроде того. И не задавай ненужных вопросов!
        В салоне «Фольксвагена» воцарилась тишина, время от времени нарушаемая болезненным кряхтением Валюна. Неожиданно на улице показался автомобиль.
«Мерседес» остановился рядом с клубом, и почти тотчас его дверь распахнулась, оттуда вышли трое.
        - Они!- выдохнул Валюн.
        Люди сели в автомобиль, и он резко рванул вперед.
        - Что дальше?- спросил Толя.
        - Естественно, за ними,- отозвался Суворов.
        - Но ведь засекут слежку.
        - Постараюсь, чтобы не засекли.- И он завел двигатель.

«Мерседес» маячил далеко впереди. Они ехали по довольно оживленной, несмотря на глубокую ночь, магистрали, так что преследование вряд ли было заметно.
        Суворов внимательно вглядывался в дорогу.
        - Похоже, они нас заметили,- недовольно проговорил он.
        - Почему вы так решили?- спросил Толя.
        - Резко сбавили скорость. Видишь, перестроились в крайний ряд. Теперь между нами ни одной машины. Ладно, рвем вперед. Тут трасса прямая, вряд ли куда-нибудь свернут. Я, кажется, знаю, куда они отправились. Есть одно местечко, уже приходилось там бывать. Далековато, конечно, но ничего не попишешь.- Машина неслась с такой скоростью, что у Толи захватило дух. Он взглянул на спидометр. Почти двести, ничего себе! Попадись на дороге яма…
        - Спокойно, Толян,- сквозь зубы процедил Суворов, видимо, прочитав его мысли.- Еще немного, еще чуть-чуть…
        - Уходят,- пискнул с заднего сиденья Валюн.

«Мерседес» уже ушел вперед на порядочное расстояние. Стало ясно: догнать его не удастся, и Суворов сбавил скорость.
        - Все равно я знаю, куда они направляются,- произнес он в пространство, словно оправдываясь. В это мгновение впереди что-то произошло.
        - Смотрите!- заорал Толя. Красные фонари резко вильнули вправо.
        - Ого!- воскликнул Суворов.- Вот и доигрались!
        - Где же они?- недоуменно произнес Толя.
        - В поле улетели,- удовлетворенно объяснил Суворов.- То, что и нужно.- Он проехал еще немного и выключил двигатель.- Ну что ж, пойдем посмотрим, за кем это мы гнались.
        Они вышли из машины, даже Валюн, кряхтя, покинул заднее сиденье. Луч мощного суворовского фонаря выхватывал из мрака заросли бурьяна, лужи, сурчиные норы.
        - Вон, видишь?
        Толя вгляделся в темноту. «Мерседес» лежал на боку. Его широкие протекторы с налипшими комьями земли напоминали гигантские галоши, в лучах фонаря тускло поблескивал кузов. Следопыты приблизились. Пахло бензином, маслом и еще чем-то сладковатым, видимо, тормозной жидкостью.
        - Все раскурочено,- заметил Суворов.- Ну-ка, посмотрим.- Он посветил сквозь стекло внутрь.- Н-да! Не зря говорят: тише едешь, дальше будешь. Нужно их вытащить оттуда. Возни много, но деваться некуда.- Он попытался открыть переднюю дверцу.- Заклинило…- Однако задняя дверь подалась.- Похоже, все готовы,- констатировал он, освещая перекрученные тела.- Толя, помоги!
        Первый извлеченный оказался, как сообщил Валюн, Мефодием.
        - Тяжел,- заметил Суворов.- Этот, что ли, тебя бил? Радуйся, ты отомщен.
        Труп следующего пассажира оказался крепко зажат сместившимися сиденьями. Сколько ни тянули за ноги, вытащить не удавалось.
        - Я сейчас принесу монтировку, попытаемся открыть переднюю дверь.- Суворов убежал к машине.
        - Кошмар!- произнес Валюн, освещая размозженную голову Мефодия.- Меня сейчас вырвет.
        - Только этого не хватало. Потерпи.
        Вернулся Суворов с монтировкой, и они с Толей налегли на переднюю дверь, та со скрежетом поддалась. Рывком выдернули пассажира, он слабо застонал от боли.
        - Да он живой!- Суворов осветил верхнюю часть туловища.- Райский?
        Залитое кровью лицо с выбитым глазом с трудом поддавалось идентификации, и все же сомнений почти не было. Перед ними находился тот, кого они столь напряженно искали.
        - Эй ты, пресса, давай сюда! И поторапливайся, не время прохлаждаться! Этот, что ли, тебя допрашивал?
        Валюн, морщась и гримасничая, рассматривал пострадавшего.
        - Не уверен,- наконец произнес он,- тот бородатый… А так вроде похож. В больницу везти нужно.
        - В больницу…- задумчиво повторил Суворов.- Вообще-то, конечно… Но это не входит в мои планы. Сейчас…- Он вновь скрылся, но почти тотчас же вернулся. В руках у него оказалась тряпка, смоченная водой. Суворов наклонился и стал протирать лицо пострадавшего.- Теперь смотри внимательно,- обратился он к Валюну.- Он?
        - Да,- закивал журналист.
        - Уверен?
        - Почти.
        - Опять почти! Толя?..
        - Вроде похож…
        - Ладно. Тогда я его запечатлею для истории.- Сверкнула вспышка фотоаппарата. Суворов сделал несколько снимков.- Достаточно. Скоро рассветет, и машину будет хорошо видно с дороги. А нам светиться ни к чему. Конечно, нужно бы достать и остальных, но вряд ли получится.- Он вновь нагнулся и взял Райского за руку.- Пульс вроде прослушивается.- Достал мобильный телефон, набрал номер: - Милиция? Хочу сделать сообщение. На сорок восьмом километре произошла авария. Есть погибшие и раненый. Машина? «Мерседес». Да, «Скорая» нужна…- И нажал кнопку отключения.- Минут через пятнадцать-двадцать сюда приедут, так что помощь ему окажут. Можете не волноваться. А нам пора сматываться.
        Глава 10
        Все складывалось, в общем-то, неплохо. Во всяком случае, пока. Теперь осталось только позвонить и доложить заказчику о результатах, подкрепив их снимками, сделанными на месте аварии. Непосредственная работа выполнена, а что случится с фигурантом дальше, его мало интересует. Так размышлял Суворов, попивая кофе на кухне собственной квартиры.
        Он вернулся домой, когда утро было в полном разгаре, принял ванну и тут же лег спать, даже не позавтракав. Зато сейчас чувствует себя отлично, словно и не провел сутки на ногах.
        Суворов взглянул на часы: почти четыре. Нужно ехать за снимками. А потом он наберет номер телефона, предъявит доказательства, получит гонорар и выкинет Райского из головы.
        В фотоателье оказалось совсем пусто. Приемщица сунула ему пакет с фотографиями и вновь уткнулась в журнал. Суворов достал снимки, взглянул, и земля поплыла у него из-под ног: на глянцевой фотографии ничего не было! Нет, изображение, конечно, имелось. Кусок земли, трава, какой-то мусор… На самом краю фотографии чьи-то ноги в кроссовках… Трясущимися руками он стал лихорадочно перебирать остальные снимки. Та же картина! Ни малейших следов присутствия лежавшего на земле человека.
        - Тут какая-то ошибка,- обратился он к приемщице.
        - Что случилось?
        - Это не мои снимки!
        - Как это не ваши?- Она мельком взглянула на фотографии, потом на квитанцию.- Вы же Суворов?
        Тот согласно кивнул.
        - Тогда все правильно, уж не знаю, что вы снимали.
        - Пакеты не перепутаны?
        - Извините, у нас такого не бывает.
        - Можно взглянуть на другие фотографии? Ну, которые напечатаны сегодня.
        - Не полагается! А вы, гражданин, когда снимали, возможно, находились в подпитии? Поэтому у вас ничего и не получилось,- иронически заметила она.- И потом, ведь на снимках стоит время и дата съемки.
        Суворов присмотрелся. Действительно! Все совпадало. Значит, произошедшая авария - очередная иллюзия?
        - Бывает,- прокомментировала приемщица,- снимают одно, а на фотографии совсем другое. Вот позавчера…
        Но Суворов не стал дожидаться рассказа о том, что случилось позавчера, и опрометью выскочил вон. Он стоял на тротуаре, сжимая в руках бесполезные теперь фотографии, и бессмысленно таращился на свой «Фольксваген». Все рухнуло. Бессонная ночь, проведенная в компании двух олухов, дурацкие гонки неизвестно за кем. Да и был ли вообще проклятый «Мерседес»? Что он теперь скажет клиенту? Как будет отчитываться о проделанной работе?
        В это мгновение зазвонил мобильник…
        Вот и все. Они! Теперь не убежишь! Хотя можно и не отвечать.
        Зуммер телефона пиликал и пиликал, надрывая душу. Суворов достал трубку, повертел ее в руках и в сердцах хотел швырнуть на асфальт под колеса проезжающего транспорта, но передумал и нажал кнопку. На том конце линии оказался вовсе не клиент, а Толя.
        - Он нашелся!- проорал парень.
        - Кто?- не понял Суворов.
        - Да Райский же!
        - Что ты такое плетешь?
        И Толя, сбиваясь и перескакивая с одного на другое, стал докладывать. А рассказал он вот что.
        Разбудила его мать. Толя недовольно протер глаза и забурчал, мол, хочет спать, но мать сообщила: уже два раза приходил Дамкер и очень настойчиво просил, чтобы Толя пришел повидаться. Сказал, дело очень срочное.
        Услышав про Дамкера, Толя вскочил с кровати и стал поспешно одеваться. Мысленно он уже прикидывал, как бы помягче сообщить старику, что Райский погиб, разбился на машине, и почти бегом направился в соседний подъезд. Открыли ему тотчас же. Увидев Толю, Дамкер расплылся в радостной улыбке.
        - Наконец-то!- закричал он в преувеличенном восторге.- А мы тебя уж заждались.
        Толя кисло взглянул на старика, предполагая, что его веселье очень скоро исчезнет. К тому же его насторожило слово «мы». И тут за спиной у Дамкера он разглядел мамашу Райского. Сейчас начнутся слезы, причитания… Толя сглотнул подступивший к горлу ком и попятился. Однако Дамкер крепко уцепился за рукав Толиной рубашки и потащил его за собой в комнату.
        - И как наши делишки?- сладким голосом поинтересовался он.
        - Ну…- промямлил Толя, стараясь не смотреть на мамашу,- так-сяк…
        - Чего ты ему голову морочишь своими делишками?- недовольно произнесла та.- Скажи просто: Юра нашелся. И все дела!
        - Как нашелся?- Толя изумленно взглянул в ярко-голубые глаза старухи.- Ведь он же!..
        - А так и нашелся,- продолжала та.- Позвонил сегодня утром и рассказал, что был за границей по какому-то срочному делу, связанному с его компьютерами. Выезжать нужно было безотлагательно, вот он и не предупредил. А позвонить раньше не мог, потому как там, где он находился, телефонные переговоры с Россией стоят очень дорого.
        - А может, это не он?
        - Как не он? Неужели я своего Юрку не узнаю? Его голос и словечки…
        - И где же ваш сын сейчас находится?
        - Да у Ритки своей…
        - Молодой человек, вы честно заработали свои деньги.- С этими словами Дамкер вручил Толе стодолларовую купюру, пожал ему руку и сердечно распрощался.
        Окрыленный удачной концовкой, Толя выскочил на улицу и вспомнил про Суворова. Номер мобильника у него имелся, и он тут же позвонил из автомата. Вот, собственно, и все.
        - Ты где находишься?- спокойно спросил Суворов, выслушав сбивчивый рассказ.
        Толя назвал место.
        - Жди. Я сейчас приеду.
        Толю Суворов увидел еще издали. Парень стоял на краю тротуара и даже подпрыгивал от нетерпения. Суворов притормозил рядом.
        - Садись.
        Толя плюхнулся на переднее сиденье.
        - Куда едем?
        - Рита живет рядом с Сельхозакадемией. Вот к ней мы и отправимся.
«Фольксваген» остановился возле дома, но не у подъезда, где жила Рита, а поодаль.
        - Нам сюда,- указал пальцем Суворов.
        - Я в машине подожду.
        - Нет, пойдешь со мной. Раз ты у меня в помощниках, то должен находиться рядом. Да и мало ли что может случиться, а ты паренек крепкий, в случае чего, поможешь. За мной!
        На площадке третьего этажа они остановились. Суворов нажал кнопку звонка. В ответ послышался приглушенный собачий лай. Суворов чуть подождал, потом вновь надавил на кнопку.
        - Никого,- заметил Толя.- Хозяева отсутствуют.
        Суворов в сердцах пнул дверь. К их изумлению, она распахнулась.
        - Начинается,- прокомментировал Суворов и шагнул через порог. Толя двинулся следом. У входа в комнату сидела овчарка. Увидев вошедших, она угрожающе зарычала.
        - Тихо, Лорд,- успокаивающе произнес Суворов.- Свои. Где Рита?
        Собака вдруг жалобно заскулила. Суворов осторожно обошел Лорда и заглянул в комнату. Риту он увидел сразу. Женщина лежала на диване напротив включенного телевизора и на появление Суворова никак не прореагировала.
        - Эй!- позвал он.- Хозяйка! Хватит спать!- Подошел вплотную, дотронулся до плеча. Рука безвольно упала вниз.
        - Что с ней?- испуганно спросил Толя.
        - Сейчас разберемся. Пульс, кажется, отсутствует. Похоже, мертва.
        - Опять гипноз?
        Суворов огляделся.
        - Не знаю. Давай искать дальше, тут где-то должен быть мальчишка, сын ее…
        Они заглянули в соседнюю комнату, где никого не обнаружили, потом проследовали на кухню. Здесь царил полный разгром. На полу валялись кастрюли, осколки разбитой посуды, продукты.
        - Искали что-то,- заметил Толя.
        - Похоже. Гляди, и из холодильника все выкинули, даже решетки… Для чего, интересно?
        Суворов открыл холодильник. Внутри, скорчившись, сидел мальчик. Собака, все это время неотступно следовавшая за ними, тоскливо завыла. Суворов вытащил мальчика, который тоже не подавал признаков жизни, и наскоро осмотрел его.
        - Задушен,- констатировал он.- На шее четко видны следы пальцев.
        - Кто же их?
        - Погоди, сначала нужно убедиться, не водят ли нас опять за нос.
        - Как?
        - Да, действительно, как? Похоже, нас подставляют,- неожиданно заявил Суворов.
        - То есть?
        - Сейчас сюда нагрянет милиция, и мы влипли! Поэтому нужно как можно быстрее уходить подобру-поздорову.
        - А как же эти?
        - Им уже ничем не поможешь, они мертвы. Нет, как примитивно я купился.- Суворов бросился к выходу, но не тут-то было. Собака загородила входную дверь и грозно зарычала. Похоже, она собиралась броситься на пришельцев. Суворов отступил на шаг и опасливо посмотрел на ощеренные клыки.- Только этого нам не хватало!
        - Сейчас бы пистолет…- пробормотал Толя.
        - Какой пистолет! С ума сошел! Думай, думай…
        Они вновь отступили на кухню. За окном послышался визг тормозов. Суворов и Толя одновременно выглянули на улицу. У подъезда остановился милицейский «Форд».
        - По нашу душу,- прокомментировал Суворов.- Ну, парень, держись. Сейчас нас вязать будут.
        - Может, собака их не впустит?
        - Конечно, не впустит! Войти может любой, а вот выйти… К тому же у них пистолеты имеются. Ладно, делай как я!
        Неожиданно для Толи он схватил на руки тело ребенка и ринулся к двери. Собака неуверенно вильнула хвостом.
        - Рядом!- заорал Суворов Лорду.- Дверь открывай!- обернулся он к Толе. Они выскочили на лестничную площадку.- За мной!- продолжал командовать Суворов, взбегая на этаж выше.- Охраняй!- крикнул он собаке, прислоняя мертвое тело к стене. Внизу уже слышались шаги поднимающихся милиционеров.
        На последнем этаже была лестница, ведшая на чердак. Люк, на их счастье, оказался не на замке. Толя взлетел по лестнице вслед за своим наставником и очутился в чердачном полумраке.
        - Люк за собой притвори,- на ходу бросил Суворов.- Да пошевеливайся!
        Пробежав в темноте через чердак, они начали спускаться по другой лестнице и через пару минут оказались во дворе.
        - Теперь главное - спокойствие,- сказал Суворов.- Веди себя естественно, как только выйдешь из подъезда, не озирайся, не суетись. Шагай прямо к машине и садись.
        Толя шел след в след за Суворовым, стараясь не смотреть по сторонам, но глаза непроизвольно обращались к «Форду». - Живей!- шипел впереди Суворов.
        Наконец они сели в машину и тронулись с места.
        - Кажется, пронесло,- облегченно вздохнул Толя.
        - Ты думаешь? А если мы там наследили? Да и номер машины сидевшие перед подъездом бабки могли запомнить. Ты там ни за что не хватался?
        - Не знаю… За дверь если…
        - Вот-вот. Хотя, с другой стороны, чего раньше времени паниковать. Однако ловко они сработали. Хотели одним разом прихлопнуть двух зайцев. И бабенку, что, собственно, им удалось, и нас.
        - Мальчишку жалко,- заметил Толя.
        - Конечно, жалко! И пацана, и Риту… Все равно я не могу понять, что происходит? А может, это тоже… иллюзия? Хотя не похоже. И собака вела себя вполне естественно.
        - Что дальше делать-то?
        - Мне кажется, нужно найти Валюна, с которым мы так весело провели минувшую ночь, и допросить его с пристрастием. Парень явно знает больше, чем говорит.
        - И где его искать?
        - Перед расставанием он оставил мне свои координаты. Сейчас позвоним…
        Валюн откликнулся тотчас. Услышав, кто с ним говорит, он заметно поскучнел, но от встречи не отказался.
        - Я и сам хотел найти вас,- сообщил журналист.- Тут возникли новые обстоятельства. Подъезжайте, по телефону рассказывать не буду.
        - Интересно, что за обстоятельства?- задумчиво произнес Суворов.- Ладно, двигаем к нему.
        Глава 11
        - Как я рад нашей встрече,- залебезил Валюн, даже не здороваясь.
        - Мы тоже в восторге,- буркнул Суворов.- Давай, выкладывай…
        - Погодите, нельзя же так сразу быка за рога.
        - Можно,- недовольно сказал Суворов.- Нам некогда.
        - Всем некогда. И у меня полно дел, однако я нашел для вас время.
        - Повторяю, мы спешим.
        - Куда деваться, раз вы такие нетерпеливые. Так вот, еще до визита в этот ненормальный клуб я встречался с одним человеком. Он, видите ли, специалист по всякого рода паранормальным явлениям. Короче, я у него время от времени консультируюсь. Сегодня он мне позвонил и сказал, что есть очень важная информация по интересующей меня теме. Пригласил приехать. Вот я и подумал: может, и вам будет интересно.
        - И что мы от него услышим? Очередную глубокомысленную чушь? Хватит, надоело!
        - Дело ваше,- обиделся Валюн.
        - А-а, ладно! Поехали…
        К специалисту по паранормальным явлениям прибыли, когда уже начинало смеркаться. Ахметов несколько удивился, узрев вместо одного Валюна сразу трех посетителей. Впрочем, встретил он гостей радушно, провел в садик, усадил и вопросительно взглянул на Валюна.
        - Эти господа занимаются тем же вопросом, что и я,- сообщил журналист.- Познакомьтесь.
        Суворов и Толя представились.
        - Так что вас интересует?
        - Я не газетчик,- сразу же сообщил Суворов,- а, так сказать, частный сыщик. Расследую обстоятельства пропажи одного субъекта.- Он вкратце обрисовал ситуацию.- Если ваши сведения меня устроят, готов их купить.
        - Пятьсот долларов,- мгновенно отреагировал Ахметов.
        - Однако! Но где гарантии, что информация мне пригодится?
        - Это уж на ваше усмотрение. Человек, вижу, вы серьезный. Думаю, мы договоримся. Нет ли у вас фотографии разыскиваемого?
        Суворов достал снимок, ткнул пальцем в лицо Райского. Ахметов, надев очки, долго рассматривал фотографию, потом отрицательно качнул головой:
        - Я его не знаю.
        - Ну вот,- протянул Суворов.
        - Но зато мне известен этот человек.- Ахметов указал на сидящего рядом с Райским.
        - Уже кое-что,- хмыкнул Суворов.
        - Рассказ будет долгим, и если вы готовы слушать…
        - Готовы.
        - Тогда, может, чайку с дороги?
        - А не найдется ли у вас чего-нибудь перекусить? Мы весь день на ногах…- вставил Толя.
        - Конечно, конечно,- улыбнулся Ахметов.- Я сейчас распоряжусь.- И ушел в дом.
        - Ты что, сюда жрать приехал?- недовольно произнес Суворов.- Хотя за пятьсот долларов можно не церемониться.
        Вернулся хозяин. В руке он нес обычную картонную папку.
        - Обед сейчас принесут,- сказал он.- Так сумма гонорара вас устроит?
        Суворов достал из кармана конверт с деньгами, отсчитал пять купюр, положил их на стол.
        - Еще раз повторяю: если сведения помогут в расследовании, деньги ваши.
        - Отлично. Приступаю. Как я понимаю, в ходе расследования вы столкнулись с различными аномальными явлениями.
        - Еще с какими!
        - Ну, например?
        - Главным образом, с фантомами. То, что мы принимали за реальность, неожиданно оказывалось иллюзией. Чем происходящее объяснить, ума не приложу.
        - Постараюсь вам помочь. Человек, изображенный на снимке, некий Леонов…- Ахметов заглянул в папку.- …Павел Иванович. Некогда служил гэбистом, но давно вышел в отставку. Собственно, он не оперативник, а ученый. Работал в Киеве в одном из закрытых институтов и в числе других занимался разработками психотропного оружия. Возможно, вы слышали о психотропных генераторах?
        Суворов кивнул.
        - Тогда не нужно пояснять принцип их действия. Вам важен не физический аспект, а применение прибора на практике. С помощью высокочастотных магнитных колебаний можно проделывать самые невероятные штуки. Скажем, погрузить все население небольшого города в сон, или, напротив, создать агрессивную ситуацию. Короче, не только контролировать психику человека, а придавать его действиям определенную направленность. Возможно даже закачивание в мозг определенной информации. Высокочастотные генераторы можно использовать не только самостоятельно, но и в комплексе с компьютерной техникой. А на снимке - Леонов, теперь он известен как Леонард, выдает себя, ни больше ни меньше, за практикующего мага и занимается разной чертовщиной. Мистика нынче в моде. Многие власть имущие и просто состоятельные люди интересуются… Этим и пользуется Леонов-Леонард. Особенно он популярен в богемной среде. Внушает публике, будто способен воскрешать мертвых, забирать себе души, причем активно использует обряды и практику гаитянского культа Вуду. Скажем, делается кукла, схожая с реальным индивидом, и Леонард заявляет, мол, переселил
душу человека в куклу, и теперь он господин физического тела. Многие верят.
        - Я присутствовал на подобном мероприятии!- закричал Валюн.- Там тоже оживляли мертвецов…
        - Слышали, знаем…- оборвал его Суворов.- А потом вам набили физическое лицо и вышвырнули вон.
        - Однако это еще не все,- продолжил Ахметов, не обращая внимания на реплики.- Дальнейшее и вовсе чистейший криминал. Поэтому я хочу, чтобы вы не разглашали источник информации. Подтверждений у меня, конечно, нет, но рассказывают весьма странные вещи. Например, возможно устранить человека безо всякой стрельбы или взрывов. Принцип следующий. Внушаются определенные мысли, скажем, о самоубийстве. Хотя это наиболее примитивный вариант. В основном действуют значительно изощреннее. Вот молодой человек,- Ахметов указал на Валюна,- вчера рассказал мне историю про то, как из морга исчез труп. Вполне возможно, что это работа именно тех людей, которыми вы интересуетесь. Принцип тот же - зомбирование. Только на Гаити используются препараты растительного и животного происхождения, а в данном случае - высокочастотное излучение. Вначале человека доводят до такого состояния, когда налицо все признаки смерти. Потом выводят его из комы, но сознание субъекта полностью контролируется, воля парализована. И человек может выполнить любой приказ. Насколько я помню, среди вещей мнимого усопшего обнаружена членская карточка
ночного клуба, который принадлежит Леонову. Вот вам и доказательство.
        - Так вы хотите сказать, некто вначале умер, потом попал в морг, а оттуда самостоятельно ушел?- недоверчиво спросил Суворов.
        - Сам ли он ушел, или ему помогли, не знаю, а в остальном именно так.
        - Тогда почему нас сразу не зомбировали?
        - Возможно, на вас отрабатываются какие-то новые методики, а возможно, с вами просто играют, не видя серьезных противников.
        - Но, насколько я представляю, генератор психотропного излучения - довольно громоздкая штука…
        - Первоначально так оно и было, но все совершенствуется, причем стремительными темпами. По моим сведениям, данное устройство нынче весьма миниатюрно. Да и принцип работы иной. Представьте, им можно управлять со спутника.
        - То есть?
        - Примерно так же, как телесигналом. На спутник, через компьютер, транслируется соответствующая программа, задаются координаты, куда именно нужно послать сигнал. На земле имеется приемная антенна, ее можно установить где угодно, и, пожалуйста, создается нужная иллюзия реальности.
        - Научная фантастика какая-то…
        - Да нет. Реальность. Во всяком случае, публикации по данному вопросу появлялись в западной прессе. Понятно, что результаты опытов засекречены, но раз существует теоретическое обоснование, значит, было и практическое применение. В вашем случае, думаю, обошлись без спутников, но наверняка имело место нечто подобное. И еще. Взгляните.- Ахметов достал из папки несколько фотографий.
        Суворов стал перебирать снимки: мужские и женские лица на них ничего ему не говорили. Тем временем Толя закончил трапезу, вытер рот грязноватым носовым платком и заглянул через плечо Суворова.
        - Вот эта гражданочка мне знакома,- сообщил он.
        - Которая?
        Толя выбрал из пачки снимок женщины и потряс им в воздухе:
        - Алевтина, жена Райского.
        - О! Весьма примечательная личность,- улыбнулся Ахметов.- Настоящее имя - Алла Павловна Леонова. Возраст - тридцать три года. И что самое примечательное: она родная дочь Леонова-Леонарда.
        - Вот даже как!
        - Именно, мои друзья, именно. В свое время закончила психологический факультет МГУ. В конце восьмидесятых, еще будучи студенткой, заинтересовалась эзотерическими учениями. Думаю, ее больше всего интересует конкретная власть над людьми. Несомненно, она работает в паре с отцом, хотя у того коммерческая жилка преобладает над духовным началом. Но повторяю, деньги для них - не цель, скорее инструмент распространения влияния. Что касается Райского, который, как вы говорите, является ее мужем, то на этот счет мне ничего не известно. Не уверен, что она вообще замужем. Если этот человек - специалист по компьютерам, скорее всего, она использует его в своих целях. Ищите Аллу, и найдете Райского.
        - И где же ее искать?
        - Насколько я знаю, резиденция этой дамы - небольшой кукольный театр где-то в Филях.
        - Мы там уже бывали!- воскликнул Толя.
        - Именно,- поддержал его Суворов.- И такого насмотрелись, не приведи господь.
        Ахметов пожал плечами, но промолчал. Видимо, он хорошо представлял, какие зрелища наблюдали его гости.
        - А позвольте спросить, откуда у вас столь подробная информация?- поинтересовался Суворов.
        - Данная тема, так сказать, мой конек. Интересуюсь, знаете ли… Семейка Леоновых - не единственные люди в Москве, занимающиеся подобной деятельностью. Есть и другие… маги и волшебники. Между ними существует определенная конкуренция. Возможно, вы находитесь между двух огней. Вы знаете своих нанимателей? Тех, кто поручил вам найти Райского?
        Суворов отрицательно покачал головой.
        - Если Райский действительно классный специалист, он нужен и тем, и другим, а возможно, он и работает на две фирмы сразу. Может, он просто решил отойти от дел. Вариантов много. Ищите и обрящете. Ведь не бесплатно же вы его разыскиваете.
        - Оно, конечно…- отозвался Суворов и поднялся.
        - Полагаю, я честно заработал свои пятьсот долларов?- с чуть заметной иронией в голосе поинтересовался Ахметов.
        Суворов взглянул на купюру, лежавшую на столе, и вдруг на его глазах она исчезла.
        - И мы тоже кое-чего умеем,- усмехнулся Ахметов.- В случае необходимости можете вновь обращаться за консультацией.
        Распустив соратников по домам, Суворов решил передохнуть и поразмыслить над услышанным. А лучшего места отдыха, чем собственная квартира, для него не существовало. Есть особенно не хотелось, и он ограничился легкой закуской, соорудив пару бутербродов с сыром и ветчиной, но зато сварил крепчайший кофе, хотя понимал: ночью долго не сможет уснуть. Потом поставил на проигрыватель компакт-диск группы «Ventures» с обработками классических вещей, улегся на диван и задумался. Рассказ Ахметова, безусловно, оказался очень интересным. Теперь многое начинало видеться в ином свете, но, тем не менее, ясности в происходящее не добавляло. Главное, он не мог понять собственную роль. Может, прав Ахметов, и ему, Суворову, действительно отводится роль подопытного кролика? Но почему именно ему?
        В дверь неожиданно громко постучали.
        Кого там несет, и почему не воспользовались звонком? Странно. Суворов взглянул на часы. Время позднее, для визитов не подходящее. Может, сосед-пьянчуга, время от времени клянчивший у него деньги на бутылку?
        Суворов нехотя поднялся и пошел открывать. В глазок он разглядел двух совершенно незнакомых парней, а за их спинами человека в камуфляжной форме, в маске и с автоматом.
        Все! Приехали! Бежать некуда!
        - Вам кого?- осторожно спросил он.
        - Да вас, вас! Открывайте! Вы - Суворов?- Один из пришедших сунул ему в лицо удостоверение.- Мы из ФСБ. Поедете с нами.
        - Куда и зачем?
        - Куда надо! И прошу лишних вопросов не задавать, для вашего же блага. Руки!
        - Что значит, руки?
        - Руки, я сказал! Не придуривайтесь, все вы понимаете. И прошу не дергаться, наши порядки вам известны.
        - Позвольте как следует рассмотреть ваше удостоверение,- потребовал Суворов. Вместо удостоверения он получил тычок под ребра чугунным кулаком. С ним явно не собирались церемониться. Захлопнулась входная дверь, и его повели вниз, подталкивая в спину дулом автомата. У подъезда стояла черная «Волга».
        - Грузись, дорогой,- хохотнул человек с автоматом. На голову Суворову набросили матерчатый мешок, и машина рванула с места.
        Ехали долго, не меньше часа, а то и двух. Наконец остановились. Его грубо выволокли наружу и потащили куда-то. Суворов принюхался: тянуло ночной свежестью, запахами листвы. Неужели они за городом?
        Его провели по каким-то гулким коридорам, потом, судя по звуку, отворилась дверь. Суворова ввели в комнату, усадили в кресло, расстегнули наручники, однако тут же широкими ремнями привязали руки к подлокотникам и только тогда стянули с головы мешок. Яркий свет резанул глаза, и Суворов невольно зажмурился. А когда вновь открыл глаза, увидел, что сидит перед большим обшарпанным письменным столом, и свет ярчайшей настольной лампы бьет ему прямо в лицо. Напротив, в тени, находился некий субъект, внешность которого различить было довольно трудно.
        - Ваше имя, фамилия…- строго начал субъект.
        - А вы кто?
        - Отвечайте четко и ясно!
        Суворов назвался.
        - Частный детектив?
        Суворов подтвердил и этот факт.
        - И лицензия имеется?
        - Естественно.
        - Над чем сейчас работаете?
        - Это мое личное дело. Информацию разглашать не имею права.
        - Не будете отвечать?
        - Не буду.
        Субъект взял со стола пульт и нажал кнопку. Сильный удар тока пронзил все существо Суворова, тело его изогнулось в кресле, и он взвыл от боли.
        - Это только начало,- прокомментировал свои действия субъект.- Следующий импульс будет намного болезненнее. Итак, продолжим нашу беседу. Чем в настоящее время занимаетесь?
        - Разыскиваю одного человека.
        - Фамилия?
        - Райский.
        - Кто он такой?
        - Долго объяснять, да и не знаю я толком.- Субъект вновь потянулся к пульту.
        - Честное слово, не знаю!- заорал Суворов.- Мне просто нужно найти его, и все!
        Где-то в отдалении раздались приглушенные звуки, которые, однако, трудно было с чем-либо спутать, поскольку они были не чем иным, как автоматными очередями.
        - Стреляют,- растерянно произнес субъект.- Стоит заняться делом, обязательно что-нибудь случается.- Он достал пистолет, дунул зачем-то в дуло и передернул затвор. Звуки стрельбы тем временем нарастали. Субъект покосился на Суворова.
        - Пристрелить тебя, что ли?- тоскливо спросил он.- При попытке к бегству, скажем…- Он почесал пистолетом нос, потом направил ствол на Суворова.- Впрочем, успеется. Пойду гляну, что там… А ты сиди тихо!
        Суворов остался в одиночестве. Автоматных очередей больше не слышалось, зато где-то совсем рядом грянул одиночный выстрел, и следом раздался приглушенный вскрик. Суворов дернул кистями рук, но привязан он был крепко. Оставалось только ждать. Но чего? Когда сюда ворвутся и всадят в него очередь? И действительно, входная дверь скрипнула, но в комнату вошел не громила с автоматом, а пожилая женщина с ведром и тряпкой в руках, по виду обычная техничка. Не обращая никакого внимания на пленника, она прошествовала по комнате, что-то бормоча себе под нос.
        - Что происходит?- закричал Суворов.- Почему стрельба?
        Женщина молча брякнула ведром и стала вытирать стол, за которым только что сидел субъект.
        - Где я нахожусь?- продолжал расспрашивать Суворов, но и на этот раз ответом было невнятное бормотание.
        Тогда он решил изменить тактику.
        - А вы меня не развяжете? Привязали, понимаете, какие-то странные товарищи, а сами ушли. Мне в туалет нужно… Освободите от пут, мамаша. В долгу не останусь.
        Женщина подошла вплотную к Суворову и пристально посмотрела ему в лицо. Потом, ни слова не говоря, расстегнула ремни на подлокотниках кресла и вновь взялась за тряпку.
        - Спасибо, мамаша!- вскрикнул Суворов, протягивая сотенную купюру.
        Женщина все так же молча приняла вознаграждение, и он бросился к выходу, но чуть не упал, споткнувшись о труп субъекта, лежавшего у порога. Рядом валялся пистолет. Суворов подобрал оружие и рванул по коридору. Погони не наблюдалось, и он решил осмотреться. Место показалось ему знакомым. Выкрашенные под мрамор облупившиеся стены, ободранные двери по обеим сторонам коридора. Он тут явно когда-то уже бывал. И внезапно Суворов вспомнил. Да это же то самое здание, откуда все началось. Именно здесь он встретился с нанимателем, подсунувшим ему скользкое дельце. Вот так номер! Нужно отсюда выбираться. Но куда идти?
        - Вот он!- услышал Суворов у себя за спиной и оглянулся. Довольно далеко, на другом конце коридора, несколько человек указывали в его сторону. Раздалась автоматная очередь, пули зачиркали по потолку. Суворов сделал из подобранного пистолета несколько ответных выстрелов и вновь бросился вперед. Рванул первую попавшуюся на пути дверь и оказался на лестничной площадке. Однако лестничный марш вел почему-то только вверх. Выбирать не приходилось, и Суворов, перескакивая через ступеньки, побежал дальше. Лестница закончилась дверью. За ней вновь оказался слабо освещенный коридор с рядами дверей по обеим сторонам. Суворов не глядя толкнул первую попавшуюся…
        Сколько он летел вниз? Две секунды, пять? Время вдруг растянулось, подобно резиновому жгуту, и он плавал в утренней дымке, словно бумажный голубь, пущенный бездумной детской рукой. Не было ни отчаяния, ни ужаса, только недоумение от случившегося и непонятное чувство удовлетворения, будто он получил то, чего давно желал. А некий металлический голос, вне пространства и времени и вне его сознания, монотонно повторял: «Сбой программы… Сбой программы…»
        Глава 12
        - Просыпайтесь, просыпайтесь,- услышал Суворов над самым ухом и открыл глаза. Он полулежал в глубоком удобном кресле, ноги покоились на специальной подставке. Над головой белый потолок, и стены тоже белые. Больница? Значит, он не умер? А ведь удар о землю был. Он хорошо запомнил его невероятную силу. Удар, а потом тьма.
        Скосив глаза, Суворов увидел стоящую рядом женщину средних лет, в белом халате и шапочке, с лицом, усеянным веснушками. Точно, больница! Попробовал пошевелить руками, потом дернул ногой, конечности действовали. Странно, ничего не болит. Наверное, действие наркотических препаратов.
        - Где я?- почему-то шепотом спросил он.
        - Неужели не знаете?
        Он отрицательно помотал головой.
        - А день сегодня какой?
        - 14 июня, понедельник.
        - Как понедельник? Не может быть! Ведь именно в понедельник все и началось.- Суворов мысленно восстановил в памяти свою поездку на встречу с клиентом, она состоялась именно 14 июня. С того дня прошла почти неделя. Что за чушь городит эта веснушчатая дура?- Вы, по-моему, что-то путаете,- вслух заметил он.- Сегодня никак не может быть понедельник. Я, конечно, упал с высоты, сильно ударился, возможно, вследствие этого частично потерял ориентацию, но все равно отчетливо помню…
        - Погодите удивляться,- перебила его женщина.- Сейчас все узнаете, все вспомните…- Она вышла, и почти сразу же вместо нее появился довольно плотный сорокалетний мужчина, физиономия которого показалась Суворову смутно знакомой. Мужчина посмотрел на пациента и цокнул языком.
        - Ну как, понравилось?- улыбаясь, спросил он.
        - Что именно?
        - Все случившееся с вами. Погони, приключения…
        - Не понимаю. Что, собственно, мне должно было понравиться?
        Мужчина задумчиво посмотрел на него и вздохнул.
        - Моя фамилия Райский,- неожиданно сообщил он.- А ваша?
        Суворов напрягся. Вот, значит, кто перед ним. Теперь понятно, почему лицо кажется знакомым. Но как все объяснить? Столько искал, а фигурант, выходит, сам его нашел.
        - Назовитесь,- вновь потребовал Райский.
        - Ну, Суворов, допустим.
        - Никакой вы не Суворов, а Челюстин. Илья Петрович Челюстин.
        - Кто?!
        - Не ожидал, что эксперимент закончится столь обширной амнезией, хотя мы допускали возможность некоторых нарушений мыслительного процесса. Позвольте напомнить вам, что, собственно, произошло. Вы, если можно так выразиться, доброволец, согласившийся испытать на себе действие одного изобретения, внедрение в жизнь которого может изменить будущее человечества.
        Внедрение, повторил про себя Суворов. Ну давай, толкуй про внедрение.
        - Наверное, вы слышали про так называемые шлемы виртуальной реальности, которые подключаются к компьютеру. Человек, надевший шлем, как бы попадает в саму игру, у него создается иллюзия, будто он находится в виртуальном пространстве, но не просто наблюдает за происходящим, а непосредственно влияет на развитие действия. Так вот. Я изобрел нечто в значительной степени превосходящее все известные до сих пор разработки. Аналогов пока нет. Суть в следующем: субъект, находящийся в виртуальном шлеме, пребывает в иллюзорном мире, поскольку осознает это, а мое изобретение дает полное ощущение реальности, и человек, находящийся в поле его действия, испытывает переживания, неотличимые от действительных.
        - То есть вы хотите сказать, что мне все приснилось?
        - Приснилось - не совсем подходящее слово,- поправил Райский.- Это не сон, хотя, конечно, и не явь. Я бы назвал произошедшее - осязаемой иллюзией.
        - И моя гибель тоже иллюзия?
        - Ну конечно! Кстати, как в каждой игре, в финале игрок получает приз.
        - Какой же?
        - К сожалению, не могу сообщить, ведь вы до финала не дошли.
        - Ладно, обойдемся без приза. Лучше скажите вот что. В этом здании… все было заранее подстроено?
        - Вы, видимо, плохо поняли мои объяснения,- посуровел Райский.- Повторяю: случившееся - не подлинная реальность, а как бы реальность! Согласитесь, уж больно все для вас складывалось просто.
        - Ничего себе, просто! Ну хорошо, допустим, ваш рассказ соответствует действительности. А ребята, которые помогали мне в расследовании? С ними-то как быть?
        - То есть?
        - Они вышли на данное расследование независимо от меня.
        - Экий вы непонятливый! Нет никаких ребят, и дела нет. Это игра, понимаете, игра! Кроме вас, реальных действующих лиц не существует, просто персонажи игры. Как в кино! Они - иллюзия. Неужели непонятно?
        Суворов некоторое время смотрел на покрасневшее лицо Райского, прикидывая, как ответить.
        - Знаете, я вам не верю!- наконец вымолвил он.- Вы тут толкуете про какого-то Челюстина, но моя фамилия - Суворов. Я занимаюсь частным сыском, ищу, между прочим, вас. Если я - Челюстин, то почему ничего не помню? Это как объяснить? Собственная биография мне отлично известна, могу вкратце изложить. Неувязочка получается, господин Райский. Или, может быть, не Райский?
        - Возможно, как я уже сказал, существует побочный эффект, временная потеря памяти. Но, уверяю: все восстановится. Побудете у нас немного, придете в себя.
        - Недавно я слышал рассказ о фактах зомбирования личности,- горько усмехнулся Суворов.- Кажется, подобная практика применена ко мне.
        Райский смешался, пару мгновений смущенно взирал на Суворова, потом повернулся и стремительно вышел.
        - Эй, погодите!- крикнул ему вслед Суворов.- Мы не договорили!
        Развитие ситуации произошло столь стремительно, что Суворов плохо представлял, как вести себя дальше. Теперь, когда Райский обнаружился, его собственная работа фактически была завершена, и было бы проще всего покинуть странное место. Однако Суворов никак не мог понять своей роли в этой истории.
        Дверь вновь распахнулась, и появилась давешняя женщина в белом халате. Перед собой она несла поднос с двумя тарелками и стаканом, в котором колыхалась ярко-оранжевая жидкость, должно быть, сок.
        - Вот, перекусите.- Она поставила поднос на тумбочку перед креслом.- А потом я сделаю вам укольчик.
        - Какой еще укольчик? Не надо никакого укольчика! И есть я не желаю. Куда делся Райский? Верните его, мы не закончили разговор.
        Суворов попытался вскочить с кресла, но женщина, видимо, решила, что на нее собираются напасть. Она вскрикнула, выронила поднос и выбежала. Не ожидавший такого поворота Суворов несколько смутился, но вскоре решил: раз события разворачиваются именно таким образом, то пускай и идут своим чередом. Он слез с кресла и двинулся вслед за бежавшей женщиной. Под башмаками захрустели черепки разбитой посуды. Суворов чертыхнулся и, схватив подвернувшийся под руку пустой графин, выскочил в соседнюю комнату, где женщина в белом халате горячо и сбивчиво объясняла что-то Райскому. При виде Суворова оба на мгновение застыли, потом женщина издала истошный вопль и метнулась к выходу, а Райский во все глаза смотрел на Суворова. Его лицо было перекошено от страха, и в то же время на нем читалось дьявольское любопытство, словно он созерцал невиданное доселе зрелище.
        - Мочить тебя буду, гад!- сообщил Суворов, занося графин над головой. Райский закрылся руками, не делая, однако, попыток к бегству.
        - Давай выкладывай все начистоту, а то!..- И Суворов потряс графином в воздухе.
        - Что выкладывать?- дрожащим голосом спросил Райский.
        - Правду! Как объяснить происходящее?! И зачем я вам нужен?
        - Я же рассказывал…
        - Повторяю: не верю!
        - Да я и сам думал… История уж больно нехорошая… Влип по глупости, и вот теперь расхлебывать приходится. А все деньги эти проклятые, будь они неладны. И с вами вот тоже… Короче, то, о чем я вам рассказывал, на самом деле имеет место. Я, вообще-то, специалист в своем деле классный. По компьютерам то есть…
        - Наслышаны.
        - Вот-вот. Лет семь назад, еще до того, как появились виртуальные игрушки, я, на свой страх и риск, стал помаленьку мараковать в данном направлении. Ничего конкретного, исключительно для себя. Потом я познакомился с одним человеком…
        - Леоновым?
        - Вы его знаете? Не ожидал! Да, именно с Леоновым.
        - Или Леонардом.
        - Иногда он себя называет и так. Леонов в свое время занимался именно проблемой воздействия высокочастотного излучения на человеческую психику. Мы легко нашли с ним общий язык, причем я вовсе не предполагал, в какую трясину лезу. Первоначально у Леонова, как я думаю, не имелось иного интереса, помимо научного. Сама идея совместить компьютер и генератор крайне его заинтересовала. Программа у меня уже была написана, оставалось состыковать ее с генератором. Это и оказалось самым сложным. Колдовали мы долго, пару лет, даже чуть больше. Наконец задача начала решаться. Про принцип и методику согласования долго рассказывать, да вам это и ни к чему. Нужны были испытания. Под полигон решили приспособить загородный дом, старую дачу под Москвой. Вы, по-моему, там бывали.
        Суворов только кивнул. Он ждал продолжения.
        - Дача принадлежала одному моему приятелю. Он, кстати, тоже увлекался компьютерами. Так вот. Вместе с Леоновым мы установили аппаратуру, но владельца дома в наши планы не посвящали. Для отвода глаз решили устроить нечто вроде пикничка. Собрали компанию: несколько девиц, ребят… Довольно интеллигентная публика. Леонов тоже присутствовал. Естественно, шашлыки, горячительные напитки - все как полагается. Сначала у костра сидели, под гитарку песни горланили. Подвыпили, естественно. Завели глубокомысленные беседы «за жисть», я потихоньку свернул разговор на разные таинственные случаи и невероятные происшествия. На ходу придумал историю: мол, дом, в котором мы веселимся, построен на месте жестоких боев. В войну здесь линия обороны проходила. Короче, вокруг множество не погребенных по-христиански солдат лежит, и наших, и немцев. И они иной раз в виде призраков вокруг шляются. Все - ха-ха, хи-хи, чепуха, мол. А хозяин дома, хоть и не в курсе задуманного был, решил мне подыграть. Поддакивает, ужасающие примеры приводит. Вроде все предыдущие владельцы дачи плохо кончили, или при таинственных обстоятельствах
отправились на тот свет, или «с катушек съехали». Жути, короче, нагоняет. Тут, как по заказу, дождик начал моросить. Все рванули в дом. Еще немного посидели и по комнатам разбрелись. Ну, мы с Леоновым и включили наш агрегат. Эффект оказался колоссальным! Я даже не ожидал столь бурной реакции. Народ ломанулся прочь, только пятки сверкали. И главное, никто не желал признаваться, что напуган. Придумывали разные несуществующие причины, лишь бы только убраться. Даже хозяин дачи был потрясен. Словом, испытания прошли удачно. - Райский сделал паузу и вопросительно посмотрел на Суворова: - Дальше рассказывать?
        - Конечно.
        - Леонов быстро смекнул, какие выгоды сулит наше с ним изобретение. Тем более что примеров массового воздействия на человеческую психику - хоть отбавляй. Он избрал два направления деятельности с использованием нашего изобретения. Первое, если так можно назвать, психическое уничтожение личности. Как вы знаете, развитие капитализма в России повлекло за собой многочисленные человеческие жертвы. Предприниматели устраняли конкурентов, бандиты - несговорчивых предпринимателей, а некоторые ведомственные структуры - и тех, и других. Но физическое устранение не всегда эффективно. Очень часто оно обращает на себя внимание общественности, в результате правоохранительные органы начинают суетиться… Словом, чревато. Наш метод был тоньше, гуманнее, а зачастую и эффективнее. На субъекта, которого требовалось обработать, воздействовали с помощью нашей методики. Результаты оказывались поразительными. Человек полностью менялся, сознание подавлялось, и он становился игрушкой в нужных руках.
        - Вы что же, использовали всю эту мистическую чепуху: оборотней, призраков, фантастические видения?
        - Не обязательно. Перед тем как вплотную заняться клиентом, мы изучали его привычки, фобии, комплексы. Это не сложно. Любая информация сейчас доступна. Исходя из собранной фактуры, приступали к непосредственному воздействию.
        - Насколько я понимаю, используемая аппаратура достаточно громоздка?
        - Таковой она была только вначале. Я все время совершенствовал конструкцию, да и мировые разработки в компьютерной отрасли не стоят на месте. Так что теперь можно разместить передатчик где угодно. Хоть в автомобиле. Кстати, когда вы преследовали «Мерседес», именно в нем и находилась аппаратура. Она лишь инструмент воздействия на личность.
        - Приведите хотя бы один пример воздействия.
        - Пожалуйста. Мы должны были обработать одного крупного бизнесмена. Удалось выяснить: свое финансовое восхождение он начал с того, что ограбил собственную матушку. У той имелись значительные накопления в виде золотых изделий. Папаша нашего клиента всю жизнь функционировал по строительной части, а нетрудовые доходы обращал в драгоценные «цацки». После его смерти ценности остались у жены, но она, будучи очень прижимистой старушкой, делиться с сыночком не желала. Короче, парень увел золотишко. Старушку от потрясения хватил кондратий, и вскорости она скончалась. Бойкий сынок тоже подался в строительный бизнес. Он процветал, но комплекс вины перед матерью, засевший в подсознании, видимо, не давал ему спокойно спать. Мы воспользовались данным обстоятельством. У подопечного начались видения. Покойница стала являться к сынку, заламывала руки, проклинала, грозила вечными муками. Все это страшно на него подействовало. Он зачастил в церковь, исповедовался, ставил пудовые свечи, но облегчение не наступало. Так продолжалось примерно месяц. Наконец в одно из явлений старуха сообщила, что нужно сделать, чтобы
снять камень с души. Он так и поступил, а именно это нам и требовалось. Другой случай. Один известный политик внезапно возомнил о себе невесть что, забыл, понимаешь, кто его в люди вывел. У него имелся компромат на одну влиятельную фигуру, и он решил его обнародовать. Политический капитал наживал. Он оказался человеком относительно честным, во всяком случае, накопать на него ничего не удалось. Тогда мы решили воздействовать через родственников, в частности, через сына. Мальчишка молоденький совсем… Внушили мы пацану мысль о неземной любви к некой особе. Между прочим, очень изящная комбинация получилась. Он влюблен, она недоступна. Внушаем суицидальные мысли. Парень режет себе вены. Его спасают. Вновь попытка самоубийства. Опять откачали. И тогда наш человек подкатывается к папаше. Мол, так и так, если не откажетесь от своих разоблачений, можете потерять ребенка. Ну, политик, конечно, на дыбы. Пошумел, пошумел, но отцовские чувства возобладали. Что и требовалось.
        - Однако вы и мерзавцы!- не сдержался Суворов.
        - А вы? Сами лучше, что ли?- с неприкрытой издевкой возразил Райский.- Ведь теми же методами действуете.
        Возразить было нечего.
        - Ладно, оставим мораль,- сказал слегка смущенный Суворов.- Расскажите лучше, как вы находили клиентов.
        - Это не мои проблемы. Всем занимался Леонов. У него обширные связи, оставшиеся со времен работы в комитете. Ведь и вы своих подопечных ищете не самостоятельно.
        - Однако вы неплохо осведомлены.
        - Работа такая,- гадко усмехнулся Райский.
        - Хорошо. Еще вопрос: неужели все без исключения поддаются вашему внушению?
        - К сожалению, не все. Но есть еще один способ. Вот совсем недавно имел место случай. Вы, наверное, в курсе. Один тип никак не поддавался обработке. Мораль практически отсутствует, нравственность на нуле. Мать родную готов задушить, если потребуется. Вот тут и применено зомбирование. Мы сделали так, что он действительно умер. То есть, конечно, не по-настоящему, но все признаки клинической смерти налицо. Его доставили в морг. Он там полежал немного среди мертвецов, а потом ожил и с нашей помощью покинул заведение.
        - Это как же?
        - Долго рассказывать, но суть в следующем. Присутствуют только физические признаки смерти, сознание бодрствует. Он воспринимает происходящее, однако остается недвижим. До нашего, разумеется, приказа. А после «оживления» превращается в настоящего зомби. Может говорить, передвигаться, но как личность он мертв. Хотя готов выполнить любое приказание. Кстати, таков мой сосед по дому, музыкант Доместиков. Помните, наверное. Вы еще в квартире у него побывали. Ничтожная личность - алкоголик. Он и стал нашим первым зомби. Ничего, жив-здоров. Доволен даже.
        - Но его можно вернуть в нормальное состояние?
        - К сожалению, нет. Психика полностью разрушена. Что-то там с мозгами. Я в данном вопросе плохо разбираюсь, вот Леонов - тот дока по этой части.
        - Вы рассказали, как я понимаю, о первом направлении вашей деятельности, а второе?
        - Да, конечно. Есть и второе. Если до сих пор речь шла о принуждении, то в ином случае мы ищем союзников, вернее, помощников, то есть создаем нечто вроде группы влияния. Леонов называет ее «Сеть», по аналогии с Интернетом. Подыскиваем подходящих людей и обращаем их в свою веру.
        - Или принуждаете?
        - Ну зачем же? В данном случае нет никакого принуждения. Просто демонстрируем свои возможности, и человек, если у него, конечно, котелок варит, становится нашим союзником. Для этого создано нечто вроде секты. Да вы, собственно, в курсе.
        - И заправляет в ней дочь Леонова.
        - Аля? Правильно. Она мастак по охмурению масс. Конечно, на первых порах в ход идут разные чудеса, мистика. Естественно, правду мы раскрываем далеко не всем. Людям нравится ощущать собственную причастность к некоему сверхсекретному таинству. А мы их и не разочаровываем. Нравится - замечательно! Добро пожаловать! Конечно, мы не нуждаемся во всякой швали. Нам нужны только энергичные толковые люди, вроде вас, например.
        - Так вы меня вербуете?- усмехнулся Суворов.- А говорили, надоело, запутался…
        - Только чтобы вас успокоить. А что касается вербовки, так ведь с самого начала все и затеяно, чтобы вовлечь вас в Сеть.
        - А наниматель? Уголовного вида парень, который поручил мне разыскать вас?
        - Конечно же, наш человек. Вы давно обратили на себя наше внимание. Работаете практически безупречно, ни одного прокола, можно сказать, ювелирно. Вот мы и решили вовлечь вас в Сеть. Толковый человек всегда пригодится. А для этого решили устроить вам испытание. Небольшая инсценировочка. Выдержали, нужно отметить, с честью. Причем, как я понимаю, начали догадываться, что происходит на самом деле. Ведь так?
        Суворов пожал плечами.
        - Даже не знаю. Как будто… Тут я побывал у одного человека…
        - Ахметова? Он тоже в Сети.
        - Всю Москву, похоже, опутали?
        - И не только Москву.
        - Но зачем вы убили Маргариту и ее сына?
        - Ритку? Да она жива-живехонька. И мальчишка тоже. Для чего их убивать? Просто очередная иллюзия, точно такая же, как и на даче, в кукольном театре… Напомните, где еще?
        - Допустим, я соглашаюсь на ваше предложение. А ребята, с которыми я искал вас? Кстати, ваша мать тоже в Сети?
        - Мамочка? Ну уж нет. Тут все вышло совершенно случайно. Я действительно некоторое время отсутствовал. Так нужно было для дела. Вот мамочка и переполошилась, побежала к старому идиоту Дамкеру, а он привлек случайного человека, как там его, Анатолий, кажется. И журналистик этот… В принципе, и тот, и другой нам подходят, так что за них можете не волноваться. Пристроим.
        - Чем же мне выгодна служба у вас?
        - Выгодна?- Райский почесал нос.- Буду откровенен до конца. Скорее, она выгодна нам. Вы, как я понимаю, в средствах особенно не нуждаетесь. Хотя, конечно, мы платить не отказываемся. Но нас интересуют прежде всего ваши профессиональные навыки. Вы, насколько нам известно, большой дока в установке прослушивающих устройств и прочих подобных штучек. Как раз то, что нужно. Мы давно искали подходящего человека. Наконец нашли. А про выгоду… Разве вам не будет льстить, что вы причастны к Сети?
        - Да как-то не особенно.
        - А зря. Ведь работая с нами, вы получаете неограниченную власть над людьми. Кстати, мы вовсе не возражаем против вашего занятия частным сыском. Наоборот, приветствуем. В свою очередь, при возникновении проблем всегда поможем. Для того и создана Сеть. Взаимовыгодные контакты, короче говоря. Так вы соглашаетесь?
        - А если нет, что тогда?
        Райский хмыкнул.
        - Возможно, превратитесь в зомби. Слишком много знаете, и просто так вас не отпустят.

«Тюкнуть, что ли, его графином по башке?- размышлял Суворов.- Выход ли это? Что делать потом?»
        - И еще,- заметил Райский, словно прочитав его мысли.- Вы можете, конечно, убить меня, можете добраться до Леонова. Но ведь в принципе это ничего не даст. Я же говорю: существует Сеть. Если бы нас было только двое, тогда конечно, но все не так просто. Допустим, одна ячейка Сети порвется, но вся Сеть не развалится, не для того создана.
        - Вы же говорили, вас только двое?
        - Было, мой друг, было! А нынче все изменилось. Действуй мы на свой страх и риск, нас бы давно кокнули, а так мы представляем в какой-то мере государственные интересы. Вот именно, государственные!- Райский поднял толстенький палец вверх.- Мы не какая-нибудь шайка-лейка. За нами стоят о-гого какие люди! Соглашайтесь, друг мой. Не ломайте голову. Она вам еще пригодится.
        - В таком случае я хотел бы потолковать с руководством.
        - А я и есть руководство, для вас во всяком случае. Субординация существует и у нас. Можете, конечно, денек-другой подумать, покумекать… Но, в принципе, это ничего не меняет. Вы - наш человек. С данным фактом придется смириться. Я понимаю, что вас останавливает. Вы теряете ощущение свободы. Но существует ли в действительности эта свобода, вот в чем вопрос. А теперь ступайте. Я позову эту дуру, которая шарахнулась отсюда, она вас выведет.
        Глава 13
        Обложили, со всех сторон обложили, горько вздохнул Суворов, стоя перед фасадом здания, которое покинул минуту назад. Это был именно тот дом, куда он явился неделю назад на встречу с клиентом. Что же делать? Ему совершенно не хотелось вступать в какие-либо отношения с таинственной Сетью, тем более служить ей. С какой стати? Он вольная птица, а здесь, если верить Райскому, полный мрак. Хотя весь вопрос в том, существует ли Сеть в действительности. Возможно, ему просто морочат голову. Но, скорее всего, нечто подобное все же имеет место, как же иначе объяснить произошедшее. Конечно, он сам, несомненно, представляет интерес для любой структуры, занимающейся слежкой, шантажом, силовым давлением. Тут как раз все ясно. Но вот не блефует ли скользкий толстячок Райский, не выдает ли желаемое за действительное? Угрозы его недвусмысленны, да и свои возможности Сеть продемонстрировала весьма эффектно. Как же поступить? Можно, конечно, связаться с прессой, телевидением… Выступить, рассказать… Но кто поверит? А если и поверят, что после выступления произойдет непосредственно с ним? Есть и другой путь - сбежать.
Кое-какие деньжонки у него имеются. Рвануть в какую-нибудь Аргентину или Коста-Рику, а то и дальше. Отсидеться годок-другой. Однако бегать от опасности он не привык. Да и убежишь ли? Можно, в конце концов, просто не обращать на угрозы внимания, жить как жил. А вдруг действительно превратят в зомби? Будешь ходить по улицам с разинутым ртом, из которого текут слюни. Жуть! Но выход где-то рядом, он чувствует. Эх, хотя бы с кем-нибудь посоветоваться. Как говорится, ум хорошо, а два лучше. Только вот с кем? Выйти на прежних знакомых, и ныне подвизающихся в спецслужбах? Нет, отпадает. Может обернуться себе дороже. Людей, на которых можно полностью положиться, среди его знакомых нет, а если правда, что Сеть работает и на государство, тут не в зомби обратят, а просто прихлопнут, и дело с концом. С кем же поделиться? С ребятами? Толькой, Валюном?.. Они, конечно, не бог весть какие мыслители, но вдруг что-то подскажут, тем более ситуация затрагивает и их.
        Валюна удалось разыскать сразу же, он согласился встретиться, хотя и без особой охоты, но вот Толи дома не оказалось, и Суворов часа два ждал его у подъезда, сидя в своем «Фольксвагене». Наконец парень появился. На лице его тоже не читалось особого восторга от встречи, однако парень сел в машину, плюхнувшись на сиденье рядом с Суворовым.
        - Потолковать нужно,- немногословно пояснил Суворов причину своего появления.- Сейчас заедем к Валюну и поговорим.
        Толя молча пожал плечами. От него попахивало спиртным, и Суворову это обстоятельство не понравилось, хотя он смолчал.
        Наконец к ним присоединился третий участник приключений. Теперь все оказались в сборе.
        - Я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие,- начал Суворов, скрывая за иронией беспокойство.
        - К нам едет ревизор,- тут же дополнил бойкий Валюн.
        - Дела обстоят куда хуже,- оборвал его Суворов.- Вот послушайте…- И он стал повествовать о последних событиях, передав разговор с Райским почти дословно.
        На протяжении всего рассказа соратники напряженно слушали и не перебивали вопросами, но, как только Суворов закончил словами «вот, пожалуй, и все», молчание сразу кончилось.
        - Ничего себе!- воскликнул Толя.
        - Н-да, попали,- вторил ему Валюн.- Что же делать?
        - А по-вашему?
        Ребята замолкли, видимо, собираясь с мыслями.
        - Может, согласиться?- наконец вымолвил Валюн.
        - Ну, конечно!- тотчас возразил Толя.- Я так и знал!
        - Что знал?
        - А то! Слабак ты - вот и весь базар.
        - При чем тут я? Речь, по-моему, не только обо мне. Нас всех касается. Ты что, хочешь превратиться в ходячего мертвеца?
        - А если все это - туфта?
        - А если нет?
        - Все равно я этим уродам служить не желаю. Не на того напали.
        - Послушайте, ребята,- прекратил препирательства Суворов.- Речь, собственно, шла исключительно обо мне. Вы, так сказать, сбоку припеку. На вашем участии в Сети Райский не настаивал. Я просто хотел посоветоваться…
        - В таком случае, это меняет дело,- повеселел Валюн.
        - Ничего не меняет,- отпарировал Толя.- Все завязаны, всем и решать.
        - А чего решать?
        - Как поступить, естественно. Продаться этим нелюдям с потрохами или бороться.
        - Борец какой выискался!
        - В отличие от тебя!
        - Хватит выяснять отношения!- прикрикнул Суворов.- Дело говорите!
        - Можно пойти в Останкино и рассказать все по телеку. Найти какого-нибудь крутого телеведущего. Пусть все знают,- предложил Толя.
        - Я думал об этом. Но поверят ли нам?
        - Не поверят,- заявил Валюн,- а скорее всего, и разговаривать не будут. Там все схвачено. На экран выпускают только по знакомству или по команде сверху, уж я-то знаю. Если эта Сеть действительно настолько могущественна, то наверняка наложит запрет. А потом нам всем труба. Замочат.
        - Можно сделать по-другому,- не сдавался Толя.- Отправиться в их логово, захватить Райского, надежно спрятать и потребовать в обмен, чтобы от нас отстали.
        - Здание отлично охраняется. Сам убедился. Но, допустим, нам удастся захватить Райского. Что с ним делать? Куда везти? Потом, похищение людей карается длительным заключением. Нас тотчас же вычислят… Такой вариант не подходит. Думайте, думайте…
        - Есть у меня одна мыслишка,- неуверенно проговорил Толя.
        - Ну?
        - Давайте съездим к Дамкеру, посоветуемся. Умнейший старик, между прочим… И на матушку Райского имеет влияние. Может, чего подскажет?
        - Дамкер, кажется, твой наниматель?
        - Ага.
        Суворов скривился.
        - Поговорить, конечно, можно, но что это даст? В принципе мы ничего не теряем. Но, с другой стороны, думаю, и не приобретаем. Ты говорил, он собирается в Штаты?
        - Собирается.
        - Не до нас ему, наверное. Чемоданы складывает, с близкими прощается.
        - И все-таки сходить нужно. Он человек толковый, да и в беде не оставит.
        - Ни к какому Дамкеру я не пойду,- заявил Валюн.- И другим не советую. Тоже советчик нашелся. Втянул тебя, дурака, в историю, а теперь советы давать должен. Да нужны мы ему! Я считаю так. Выпутываться мы должны сами. А поступить стоит следующим образом: принять предложение. Представьте, допустим, на вас наехали бандиты. Что вы станете делать в таком случае? Постараетесь договориться. А уж если не получится, будете искать братков покруче. Но те, что покруче, могут и условия поставить более крутые. Лично меня устраивает любой вариант. Я лично им и не особенно нужен, поэтому просто выхожу из игры. Засим позвольте откланяться. - Валюн потянулся к дверной ручке, собираясь выйти из машины.
        - Скотина ты!- сказал Толя.- Добра не помнишь.
        - Какого добра? Возможно, я не романтик, но и вы на романтиков не очень-то похожи. Отношения с Сетью - ваши проблемы. Выпутывайтесь, как хотите, а с меня хватит!
        Суворов молчал, сохраняя спокойствие, однако желваки на скулах так и ходили.
        - Ладно, вали,- произнес он наконец.- А мы поедем к Дамкеру.
        Дамкер встретил их без особого восторга, но доброжелательно.
        - Проходи, Анатолий,- добродушно сказал он,- и товарищ твой пусть не стесняется. Надеюсь, не грабить меня явились.
        - Что вы, дядя Изя!- воскликнул Толя.
        - Сейчас всего можно ждать,- грустно произнес Дамкер и вздохнул.- Времена нынче, прямо скажем, черные. Что вас привело ко мне?
        Суворов осмотрелся. Действительно, все говорило о сборах в дорогу. Кругом валялись предметы домашнего обихода: одежда, туалетные принадлежности, книги…

«Зря мы сюда явились,- подумал он, разглядывая старого еврея.- Совсем я голову потерял. Глупость за глупостью совершаю».
        - Послезавтра отбываю,- скорбно сообщил Дамкер.
        - Насовсем?- поинтересовался Толя.
        - Если б кто знал,- всплеснул руками Дамкер.- На старости лет такое чудачество совершаю. На кой мне сдалась эта Америка? Сколько еще коптить небо? Лег бы рядом с Симой на Востряковском. Так нет! В дорогу потянуло, как тех скаженных. Ладно, хватит причитать, так что у вас?
        - Опять по поводу Райского,- пояснил Толя.
        - Разве он не нашелся?
        - Нашелся, но возникли большие проблемы.
        - Ну-ну?
        И Толя, сбиваясь и перескакивая с пятого на десятое, стал рассказывать о событиях минувших дней.
        Дамкер щурил близорукие глаза, почесывал вислый нос, и на грустном его лице читалось полное недоумение.
        - Ничего не понял,- произнес он, когда Толя наконец закончил свой рассказ.- Какие мертвецы, какие зомби?! Как все понимать? А вот вы,- обратился он к Суворову,- собственно, кто?
        - Наверное, нам лучше не морочить вам голову, а оставить в покое. У вас, смотрю, своих проблем хватает,- ответил Суворов.
        - Нет, молодой человек, позвольте! Я втянул Анатолия в эту историю, и я хочу разобраться. Мне не безразлична собственная репутация. Уеду я в Америку, а добрые люди меня по углам хаять начнут! Давайте разберемся!
        - Ладно,- вздохнул Суворов.- Раз вы настаиваете, я расскажу. По роду занятий я - частный детектив. Неделю назад…- И он, стараясь говорить кратко, изложил суть дела.
        - Вы производите впечатление здравомыслящего человека,- заметил Дамкер, теребя нос.- Хотя рассказ ваш кажется невероятным. Однако приходится верить на слово. И правильно сделали, что пришли ко мне.- Он так яростно затеребил нос, словно хотел совсем оторвать его.- Как же вам помочь? Можно позвонить Юркиной маме, Капе. Потребовать ее к ответу, чтобы своего лайдака приструнила.
        Суворов засмеялся:
        - Боюсь, это ничего не даст. Если все действительно обстоит так, как он представил, ни мама, ни папа не помогут. Люди за Райским серьезные, а собственная жизнь дороже.
        - Нет, погодите,- упорствовал Дамкер.- Вы Капитолину не знаете. Она горы своротит, если нужно.
        - Допустим, это один из вариантов. А не можете предложить что-либо еще?
        - Еще… еще?..
        - И оставьте в покое нос,- грубовато заметил Суворов.- А то в Америке вас не узнают.
        - Ценю юмор,- захихикал Дамкер.- Вы, я вижу, человек веселый.
        - Да уж, куда веселей.
        - Ничего я в компьютерной премудрости не понимаю,- удрученно промолвил Дамкер. - Это надо же додуматься - из людей идиотов делать. Каково! Я говорю, времена нынче… Ладно, думай, Изя, думай. К тебе пришли люди за советом, им нужно помочь. И я-таки помогу.
        Вид и поведение Дамкера развеселили Суворова. Он уже понял: никакого толку от него не будет, но продолжал сидеть и слушать забавного старика.
        Дамкер забегал по комнате, натыкаясь на разбросанные вещи, время от времени хватая себя за нос, но тут же отдергивая руку.
        - Есть один ход!- неожиданно выкрикнул он.- Я страшно не хочу уезжать из Москвы. Уедешь - сдохнешь на чужбине. Думал-думал, как отделаться от Америки, и, кажется, надумал. На верную мысль натолкнул ваш приход. Наконец понял, что нужно делать. Надо жениться!
        - Чего?- недоуменно пробормотал Толя.
        - Именно! Женюсь! На Капе. Я один, она одна…- Он торжествующе взглянул на Суворова.- Вы, молодой человек, улавливаете ход моих мыслей?
        - Не совсем.
        - Да как же! Тогда Юрка Райский как бы становится моим сыном, и мы все решим по-семейному.
        - Бред какой-то!
        - Ничего не бред. Все очень логично. Ведь вдвоем, я и Капа, мы на него воздействуем и убедим оставить вас в покое.
        - Ну, вы даете!- засмеялся Суворов.- Довольно оригинальный выход из положения. Да он и слушать вас не станет.
        - Станет, еще как станет! Я не потерплю сыночка-уголовничка. Человек я крутой, если что, и поколотить смогу.
        - А мать Райского пойдет за вас?- вмешался Толя.
        - Да куда ж ей деваться? Мы столько лет вместе… А поездку в Америку можно по такому поводу и отложить.
        Суворов поднялся.
        - Ладно,- сказал он с усмешкой.- Решайте ваши матримониальные проблемы, а мы пошли.
        - Нет, не пошли, не пошли! Сидите и ждите. Сейчас я позвоню Капе, приглашу ее сюда и при вас официально сделаю предложение.
        - Да мы-то тут при чем?
        - А разве нет? Сейчас, сейчас…- Он схватил телефонную трубку.- Капа, золотко мое, срочно, сию минуту приходи ко мне… Вопрос жизни и смерти. Да, немедленно! Умоляю, дело не терпит отлагательств. Все узнаешь, когда придешь… Важно, очень важно. Абгемахт,- сказал Дамкер, положив трубку, и повторил: - Сделано.
        - Рано радуетесь,- хмыкнул Суворов,- а вдруг она не согласится?
        - Молодой человек, вы оскорбляете во мне мужчину. Еще ни разу в жизни я не получал от женщины отказа. Подход важен, подход! А пока по такому случаю можно и чуть-чуть пригубить.- Дамкер отправился на кухню и скоро явился, неся объемистую бутыль.- Пейсаховка, еврейская водка,- прокомментировал он, разливая напиток по старинным, зеленого стекла, рюмкам.- Рекомендую, благотворно воздействует на сердце, расслабляет аорту или что-то там еще.
        Все происходящее напоминало Суворову водевиль. И, как ни странно, на душе у него вдруг стало легко и свободно. Словно и не было ночных погонь, кошмаров и зловещих угроз. А может, и действительно ничего не произошло? Иллюзии продолжаются? Он пригубил свою рюмку. Водка отдавала изюмом и сластила, но в общем-то оказалась неплоха. Вот и жизнь, как эта водка, и сладкая, и горькая одновременно. Тем, наверное, и хороша.
        Раздался звонок в дверь, и на пороге появилась видная осанистая старуха, сохранившая, несмотря на годы, статность и привлекательность. Она строго оглядела присутствующих и остановилась на Дамкере:
        - Выкладывай, Изя, зачем звал? Или вам не хватает четвертого?- Она выразительно щелкнула себя по горлу.- Алкашом на старости лет заделался?
        - Не нужно причитать, Капа. Послушай! Я позвал тебя, чтобы сделать предложение.
        - Какое еще предложение?
        - Выходи за меня замуж.
        Мадам Райская вытаращила на Дамкера яркие голубые глаза.
        - Ты, бедолага, видать, сбрендил. Или водочки перебрал.
        - Совершенно официально, при свидетелях, заявляю: находясь в здравом уме и твердой памяти, предлагаю вам стать моей женой.
        Капитолина захохотала:
        - Значит, замуж зовешь? В синагоге, что ли, венчаться? Я, между прочим, православная.
        - Не надо синагоги. Запишемся в загсе. Так ты согласна?
        Старуха села и насмешливым взглядом обвела присутствующих:
        - Поясни, почему такая спешка?
        - Не хочу я, Капа, уезжать.
        - Ах, вон оно что! Вы, евреи, обязательно свою выгоду в каждом деле имеете. Не пойду я за тебя, Дамкер. Не по-людски ведешь себя. Разве так предложение делают?
        - Прости меня, старого дурака, Капа, за все прости!- На глазах у Дамкера выступили непритворные слезы. Он неожиданно упал перед старухой на колени.- Понимаю, глупость сморозил. Но ведь от чувств! Выходи за меня, не отказывай старику в последней просьбе. Один я остался… один как перст.
        - У тебя сынок имеется.
        - Да где он? За семью морями! А ты здесь!
        - Раньше надо было думать.- Капитолина явно начинала поддаваться на уговоры.
        - Лучше поздно, чем никогда,- встрял Толя и хлопнул еще одну рюмаху.
        Старуха презрительно взглянула на парня.
        - Еще один советчик выискался. Ведь это ты моего Юрку искал? Рассказала я ему про выкрутасы. Он только посмеялся над глупцами.- Она выразительно посмотрела на Дамкера.
        - Так ты согласна?- закричал Дамкер, не вставая с колен.
        - Подумать нужно. Когда улетаешь?
        - Послезавтра, сахарная моя, послезавтра. Некогда думать. А через месяц-другой с тобой вместе за океан отправимся.
        - Нет, Изя. Не нужен мне твой «заокеан». Да и ты сам…
        - Капа, если не выйдешь за меня, я повешусь! Представь, входишь ты сюда, а я болтаюсь…- Дамкер обвел глазами комнату,- вон хоть на крюке для люстры. Ты этого хочешь? Я не шучу!
        - Евреям их бог вешаться запрещает.
        - Только не нужно про бога! Умоляю, не бери грех на душу. Ка-па!
        - Ладно, старик,- хмуро произнесла Капитолина.- Будь по-твоему.- Но глаза ее смеялись.- Уважу очередную блажь.
        - А эти господа - мои свидетели.- Дамкер указал на своих гостей.
        - Я так и знала. Нашел себе друзей. Хотя какая разница. - Ловко вы, однако, все повернули,- произнес Райский, с уважением глядя на Суворова.
        Слова произносились во время ужина в ресторане «Прага». Кроме них двоих, за столом сидели Толя и новобрачные. Мероприятие, как несколько официально выражался Дамкер, посвящено было только что состоявшемуся бракосочетанию. Заиграла негромкая музыка, и жених пригласил невесту танцевать. Подвыпивший Толя тоже сорвался со своего места и отправился на поиски приключений. До сего дня он ни разу не посещал «Прагу» и, потрясенный роскошью заведения, непрерывно вертел головой. Райский начал разговор, когда за столом они остались одни.
        - Ловко, ловко,- повторил Райский.- Прямо-таки потрясает подобное проворство. Охмурили старикашку, сосватали матушку мою… Изя тут со мной беседовал. Просил оставить вас в покое, даже ногами топал…
        Суворов молчал, ожидая продолжения.
        - Конечно, теперь,- продолжал Райский,- ситуация поменялась. Ради любимой мамы я готов на все. По правде говоря, она давно мечтала выйти замуж за старого греховодника, только гордость не позволяла действовать решительней. И вот мечта ее исполнилась. Как говорится, не было счастья, да несчастье помогло. И я откровенно рад. Она пристроена, и у меня руки развязаны. Спасибо вам, дорогой товарищ сыщик.
        Суворову послышалась ирония в его словах, и он внимательно изучал лицо Райского. Физиономия заботливого сыночка напоминала маску. Несколько глуповатое выражение обескураживало. Райский достал накрахмаленный платочек, вытер со лба пот и вновь взглянул на Суворова.
        - Давайте выпьем.- Он потянулся к бутылке шампанского, наполнил два фужера, залпом выпил свой.- У меня, конечно, возникли большие проблемы. Когда я завел разговор на ваш счет, меня не поняли. Но я просил, очень просил…- Райский вновь наполнил свой фужер.- Давайте выпьем за взаимопонимание.- Он сделал несколько глотков, но тут же резко поставил фужер на стол, расплескав содержимое.- Понимаете, в чем дело? Пока нас с Леоновым было двое, все казалось несерьезным, вроде игры. Экспериментировали, разрабатывали программы. Но теперь, как я уже говорил, происходящее настолько серьезно, что я, право, не знаю… По сути, я уже не нужен. Схема отлажена, идеи воплощены в жизнь, колесики крутятся, а я… Когда вчера завел разговор на ваш счет, мне так и сказали: «Ты, мол, Юра, при всех своих способностях, шестеренка, вернее, шестерка». Надо мной громоздятся страшные люди, и не просто страшные, а обладающие невероятным могуществом. С Сетью не шутят! Понимаете? Поскольку вы в курсе, буду до конца откровенен. Сеть вышла за пределы страны и превратилась в некий международный синдикат. Влияние ее растет день ото дня. И
любого, кто встает на пути, она безжалостно уничтожает. Вас, меня… какая разница. Незаменимых не бывает. На то она и Сеть. Дала сбой одна ячейка, ее выбрасывают и заменяют другой. Мне, конечно, обещали оставить вас в покое, но верить им я не могу. Хотя, с другой стороны, не понимаю, почему вы отказываетесь сотрудничать. Не все ли равно, кому служить? Может, передумаете?
        Суворов собирался ответить, но в этот момент к столику подошла раскрасневшаяся парочка молодоженов.
        - Беседуете?- весело спросил Дамкер.- Надеюсь, нашли общий язык?
        - Да уж, конечно, нашли,- подтвердила Капитолина.- С моим Юрочкой договориться несложно, если он маму послушает. Но ведь ты послушаешь?
        Райский задергал головой, словно отгоняя назойливую муху, и Суворову неожиданно стало его жалко. Странный парень. Дожил до седых волос, а до сих пор - маменькин сынок. И сбивчивые объяснения не вносили ясности. Оставят ли его в покое? Скорее всего, нет. Возможно, дадут передышку, а потом вновь начнут душить. Во всяком случае, он получил отсрочку. Что ж, и на том спасибо.
        - Вы почему сидите с каменным лицом?- обратился к Суворову Дамкер.- Сегодня праздник, нужно веселиться, выпивайте, закусывайте. Поверьте, все будет хорошо.
        В это мгновение у столика возникла странная фигура. Суворов поднял глаза: перед ним стоял Валюн.
        - Здравствуйте,- произнес журналист.
        - А это еще кто?- недовольно спросила Капитолина.
        - Вот он мне нужен.- Валюн ткнул пальцем в Суворова.
        Тот поднялся и внимательно посмотрел на нежданного гостя.
        Видок у парнишки был довольно странный. На бледном лице лихорадочно блуждали беспокойные черные глаза. Бисеринки пота усеивали лоб и скулы. Он почему-то постоянно морщился, словно только что сжевал целый лимон.
        Пьян, решил Суворов, но ошибся. Валюн не выпил ни капли.
        - Чего тебе?- спросил он у журналиста.
        - Вас мне нужно,- монотонно повторил Валюн.
        - Зачем?
        - Дело… мне приказали…
        - Какое еще дело?
        Не вдаваясь в объяснения, Валюн выхватил из кармана длинный острый предмет, как оказалось, шило, и вонзил его Суворову в грудь.
        Острейшая, ярчайшая, как молния, боль пронзила все существо частного детектива. Суворов слабо вскрикнул, колени его подогнулись, и он повалился на пол, не слыша ни истошных воплей Капитолины, ни рева подскочившего к нему Толи. Все завертелось перед глазами: перекошенное лицо Дамкера, разинутый в крике щербатый рот Райского, злобный и тоскливый, словно у загнанной в угол собаки, оскал Валюна. Воронка, стремительно засасывавшая его, превратилась в трубу с зыбкими краями. Он улетал все дальше и дальше, а перед мысленным взором в калейдоскопическом вихре проносились картинки собственной пестрой жизни. И еще, где-то в самой глубине меркнущего сознания родилось чувство, что все происходящее с ним уже когда-то было и сейчас лишь вновь повторяется, и будет повторяться целую вечность.
        Последнее, что воспринял разум,- пришедший извне металлический голос, тоже ранее уже слышанный: «Игра окончена… игра окончена…»
        Эпилог
        Райский открыл глаза, встал с кушетки и потянулся, потом потряс головой, отгоняя наваждение, и выключил аппаратуру.
        - Сеанс окончен!- громко произнес он, ни к кому конкретно не обращаясь, после чего отправился на кухню и стал варить крепчайший кофе.
        Неплохо сработано, размышлял Райский, качественно, и главное, весьма достоверно. Больше всего его удивляло то обстоятельство, что в момент действия программы время то спрессовывалось, то растягивалось до бесконечности. Вот, скажем, сейчас, действие происходит в течение недели, а в реальности программа длится чуть больше трех часов. Но главное достижение в другом. В ходе действия программы на индивида тот совершенно теряет ощущение своего «я» и полностью растворяется в программе, но как только программа заканчивается, сознание включается вновь, причем человек помнит все происходившее с ним в иллюзорном мире до мельчайших подробностей. Он сопереживает вместе с главным героем и основными действующими лицами: радуется, страдает, его ощущения ничем не отличаются от реальных. Конечно, виртуальные игры - неплохая штука, но его, Райского, изобретение нельзя даже сравнивать ни с какими шлемами. Это действительно открытие века - двадцать первого века, конечно же! Сканирование мозга - штука непредсказуемая. Скорее всего, в дальнейшем удастся стабилизировать воздействие аппаратуры на сознание, но пока в
психике происходят необратимые изменения, и восстановить нормальное ее функционирование практически невозможно. Поэтому приходится подыскивать на главные роли людей одиноких, о которых через неделю никто и не вспомнит. Таких, скажем, как этот Суворов. Сейчас он находится в коме, и что с ним делать дальше, непонятно. Хотя это не его забота. А с другой стороны, почему он должен испытывать угрызения совести? Мало ли людей ежедневно гибнет на дорогах? Такова жизнь, а искусство требует жертв. И не только искусство, усмехнулся Райский.
        Над туркой поднялась шапка кофейной пены, и Райский поспешно выключил газ. Налил себе чашечку. Кофе оказался именно таким, какой он любил. Райский сделал несколько глотков, но потом отставил чашечку в сторону, продолжая напряженно размышлять. Для программы потребовалось три реальных персонажа: Суворов, Толя и журналист. Остальных он смоделировал сам, поскольку прекрасно знал оригиналы. С Суворовым все ясно, журналистик тоже съехал с катушек, а вот на Толю сканирование не подействовало. Либо мозгов маловато и устроены они примитивно, либо странности еще проявятся. Так или иначе, все трое - отработанный материал, дело, собственно, не в них. Его беспокоит сам сценарий. Возможно, он несколько схематичен, хватает и условностей, плохо прописан задний фон, который приходилось вуалировать дымкой или туманными очертаниями домов. Но ведь все прокручивается через восприятие главных героев, и здесь придраться не к чему. Некоторый уклон в мистику? Он, наоборот, очень даже кстати. Нестыковки отдельных планов? На сей счет, кажется, все в порядке, действие не утомляет, поскольку раскручивается достаточно
динамично. А каково воздействие! Сеть, несомненно, останется довольна, и это главное. Может быть, еще разок посмотреть программу? Посмаковать отдельные сцены, оценить в последний раз. Неплохая мыслишка.
        - Жизнь - это сон,- произнес Райский с усмешкой, вновь включил аппаратуру и улегся на кушетку.
        Лифт хрюкнул и остановился. Суворов вышел и двинулся по обшарпанному коридору, по обеим сторонам которого располагались многочисленные двери. Вот и нужная. На ней приколота визитная карточка с одним только словом «Вектор». Суворов остановился перед ней, и внезапно у него родилось ощущение, что происходящее уже когда-то с ним случалось…
        Черный винил
        В комнате было почти темно, лишь маленькая настольная лампа, скорее ночник, освещала часть журнального столика, на котором поблескивал супером конверт пластинки. Черный картон не имел каких-либо надписей или картинок, но под тонкой пленкой едва заметно просматривался некий неясный оттиск. Возможно, подобное впечатление создавалось игрой света.
        Чтобы разглядеть рисунок более внимательно, нужно содрать с конверта супер, поскольку пластинка была запечатана. Игорь таращился на нее, размышляя: сделать это или оставить все как есть? Очень хотелось аккуратно разрезать тоненькую пленку острым ногтем большого пальца, извлечь диск, поставить его на вал
«вертушки»[«ВЕРТУШКА» - проигрыватель.] и опустить на него кривую лапу тонарма. ТОНАРМ - рычаг на проигрывателе грампластинок.] И послушать, наконец…Узнать, какие чудеса запечатлены на пластмассе. Неужели действительно все обстоит именно так, как утверждает легенда?
        Игорь, можно сказать, не верил в глупые россказни, однако некоторые опасения останавливали профессиональное любопытство. Он смотрел на загадочную пластинку, не в силах на что-то решиться.
        По земле медленно катилась июньская ночь. Небеса на западе едва заметно светлели. В распахнутое окно с улицы проникали запахи только что прошедшего дождя, мокрой травы и остывающего асфальта. В кустах отцветающей сирени неуверенно защелкал соловей и тут же умолк. Это было любимейшее время Игоря. Все спят. Никто не мешает наслаждаться музыкой. Включил пластинку, надел наушники… и балдеешь, как любили говорить в его молодости.
        И хотя молодость давно прошла, но любовь к рок-музыке осталась. Более того, она переросла в подлинную страсть. Когда-то в начале семидесятых у Игоря, после того как он впервые услышал Led Zeppelin, буквально «крыша съехала». Он благоговейно, с величайшей осторожностью держал в руках пестрый конверт, словно тот был готов вот-вот рассыпаться, а приятель - владелец раритета сообщал ему о том, что диск стоит семьдесят рэ (половина месячной зарплаты рядового трудяги), что он
«штатский» (то есть изготовлен в США) и что в нем имеется «крутилка» (картонное колесо внутри конверта, если вращать которое, то в прорезях обложки появляются разные картинки). Ничего подобного Игорь в жизни не видывал!
        - Продай!- срывающимся голосом произнес он.
        - Можно,- тут же откликнулся приятель.- А деньги у тебя имеются?
        - Достану.
        - Когда?
        Игорь совершенно не представлял, как он это сделает, однако в том, что он найдет нужную сумму, сомнений у него не имелось.
        - А когда надо?- осторожно спросил он.
        - Сейчас.
        - Сейчас у меня нету.
        - Вот когда будут, тогда и поговорим,- злорадно сообщил приятель.
        Весь следующий день Игорь ходил сам не свой. Голова его была занята лишь одним: где достать денег. А вечером позвонил приятель и сообщил, что может отдать пластинку в кредит, только цена у нее будет несколько выше.
        - На сколько?- содрогаясь от сладкого ужаса, прошептал Игорь.
        - На червонец. Семьдесят за «пласт» и «чирик» - проценты.
        - На какой срок?
        - Половина сразу, половина через две недели.
        Сорок рублей были тоже немалой суммой. Игорь в ту пору учился в девятом классе, увлекался авиамоделизмом, и денег у него вовсе не водилось. Перед уходом в школу мать вручала двадцать копеек «на обед». Чтобы собрать искомую сумму, экономя на питании, нужно собирать «двадцачики» почти полтора года. Естественно, столь долго никто ждать не будет. Попросить у родителей? Полностью исключено. Во-первых, слишком большая сумма, во-вторых, начнутся расспросы: зачем, для чего? На покупку пластинки? В их понимании, пластинка, пусть даже и американская, стоила не больше трех рублей. В лучшем случае его поднимут на смех. В худшем же… Об этом даже не хотелось думать. Оставалось что-нибудь продать. Но что? Единственной ценной вещью, находившейся в собственности Игоря, была модель пикирующего бомбардировщика времен Отечественной войны «ПЕ-2». Модель выглядела замечательно. Точь-в-точь как прототип. За плексигласовым фонарем были видны фигурки летчика и штурмана, а в хвостовой башне - стрелка-радиста. И раскрашена модель была в точном соответствии с оригиналом. Мало того. Она еще и летала! Самолет давно привлекал
завистливые взоры одного богатенького пацана, который предлагал за него Игорю вначале десять, а потом даже двадцать рублей, однако Игорь категорически отказывался. Но, видимо, настало время расстаться с самолетом. Игорь получил деньги, но их явно не хватало. Чтобы сделать первый взнос, оставалось найти еще столько же. И тут Игорь вспомнил про своего дедушку, который слыл в семье великим скопидомом. По слухам, дед имел весьма солидные накопления в виде облигаций трехпроцентного займа. Просить у него денег было совершенно бессмысленно - все равно не даст. Оставалось просто похитить. Пару дней Игорь крепился, но пестрый, красочный конверт пластинки стоял перед глазами, и он решился.
        Дед жил в однокомнатной квартирке в получасе ходьбы от дома Игоря. Встретил мальчика он без явного восторга, однако доброжелательно. Видно, что ему было скучно. Он напоил внука чаем, сыграл с ним пару партий в шахматы и один раз в шашки. Наконец общение, видимо, утомило его, и он стал выразительно поглядывать на мальчика, а потом поинтересовался: не собирается ли тот домой? Однако Игорь сообщил, что дома делать нечего, а во дворе, по случаю каникул, пустынно.
        - Ну, тогда смотри телевизор, а я вздремну пару часиков,- сказал дед.
        На это Игорь и рассчитывал. Он знал, что дед неукоснительно соблюдает режим и спит днем с часу до трех.
        Едва старец задремал, Игорь полез в шкаф. На деньги он наткнулся сразу же. Они лежали в резной деревянной шкатулке. Игорь лихорадочно пересчитал. Здесь было чуть меньше двух тысяч. Однако взять сотню-другую Игорь не решился. Он продолжил изыскания и вскоре обнаружил древнюю жестяную банку из-под конфет фабрики Абрикосова, плотно набитую радужными бумажками. Банковских билетов было так много, что Игорь ничуть не сомневался - пропажи дед не заметит. Он торопливо отсчитал сто рублей, потом немного подумал и прихватил еще столько же. Визуально в банке ничего не изменилось. Игорь еще немного покумекал, но больше брать не решился и поставил банку на место.
        Итак, деньги он нашел. Оставалось приобрести диск. Не откладывая ни минуты, Игорь отправился к приятелю.
        - Где спер?- поинтересовался тот, с интересом разглядывая облигации.
        - Какая тебе разница.
        - Червонец сверху беру.
        - С какой стати?!
        - Их придется в сберкассе обменивать, а там вычтут три процента.
        - Черт с тобой.- Игорь схватил заветную пластинку.- Только вот скажи, когда она мне надоест, что с ней делать?
        - Продашь. А не хочешь, приходи ко мне - поменяем.
        Так Игорь приобщился к знаменитому в те времена племени меломанов, или, как говорили в их круге,- дискоманов. Вначале он крутил пластинку на стареньком
«Рекорде», потом, пообещав родителям небывалые успехи на ниве народного образования, выпросил стереофонический проигрыватель «Вега», по тем временам шикарную вещь. Кстати, не задумавшиеся о последствиях родители охотно пошли на непредвиденные траты. «Вега» выглядела вполне современно. Колонки блистали полировкой, а сам проигрыватель смотрелся почти как кухонный комбайн. Все было бы хорошо, вот только родителям не нравилась музыка, которую слушал их сын. Если отец не обращал внимания на взвизги, завывания Роберта Планта, то мать при первых же воплях кумира демонстративно зажимала уши руками и, не обращая внимания на возмущение сына, выключала проигрыватель. Возможно, именно в результате ее действий у Игоря и выработалась привычка слушать музыку ночами, используя для этого наушники, вначале самодельные, а потом и солидные, фабричные.
        Прошли годы, но у Игоря в душе до сих пор возникало чувство сладостной тоски, когда ему случалось услышать Led Zeppelin. Было же время!
        Он довольно быстро усвоил нехитрые правила черного рынка, на котором «гуляли» фирменные «пласты». Купил дешево, продал дороже. Один диск разменял на два, пусть и потерял качество, зато выиграл количество. А из количества всегда можно получить новое качество. Несмотря на коммерческую жилку, обнаружившуюся у парня, деньги никогда не являлись для него главным. Главным была музыка! Со временем он стал признанным авторитетом в мире рок- и поп-музыки. Через его руки прошли сотни, да что там сотни, тысячи дисков! Молодой человек, а позже зрелый мужчина, прекрасно разбирался в течениях и направлениях, знал огромное количество групп и солистов. Словом, был истинным фанатиком, можно сказать, гурманом рока. Впрочем, увлечение не помешало ему закончить институт, потом жениться и стать полноправным членом социалистического общества. Игорь вполне успешно поднимался по карьерной лестнице, защитил кандидатскую и к началу перестройки дослужился до завлаба. Увлечения своего он не бросал. А на музыкальном фронте происходили весьма существенные изменения, почти столь же грандиозные, как и в обычной жизни. Во-первых,
винил вдруг стал никому не нужен. На смену пришли компакт-диски. Какое-то время Игорь присматривался к ним, недоверчиво качал головой, однако быстро понял - за этими переливающимися всеми цветами радуги зеркальными кружочками будущее, что бы ни толковали «отдельные товарищи», заматеревшие в своей косности.
        Началась эпоха «сидишек». Как ни странно, она совпала с развалом страны, появлением частного капитала и растаскиванием государственного имущества по темным углам. Игорь бросил свою лабораторию и подался в бизнес. Вначале он ездил в Польшу и Турцию за тряпками, потом занялся производством колбасы и, наконец, переключился на общественное питание, став владельцем сначала одного, а потом и другого кафе. Дела шли неплохо. Игорь, кроме того, подторговывал недвижимостью, помогая старикам переселяться из загазованного центра города в экологически благополучное, хотя и не особенно комфортное жилье на окраинах и в пригороде. Между тем своего увлечения он так и не оставил. Тем более что завелись деньги вполне достаточные для удовлетворения любых потребностей в этом плане.
        Время шло. Количество «компашек» в его коллекции исчислялось уже тысячами. Теперь не нужно рыскать в поисках какой-либо уникальной записи. Купить стало можно все, были бы деньги. Интернет давал возможность отыскать любую новинку и тем более любое старье. И тут наиболее продвинутые в этой сфере граждане вновь заговорили о виниле. По их словам, именно винил был тем самым живительным источником, к которому следовало припасть, будь ты подлинный ценитель. У Игоря с давних пор имелся небольшой запасец пластмассовых пластинок - штук эдак сто - сто пятьдесят. Пока никто еще толком не расчухал новой моды, он стал по дешевке скупать оставшийся с давних времен винил, потом через Интернет нашел несколько поставщиков, а чаще просто выходил на какой-нибудь западный магазин и покупал то, что нужно. Игорь давным-давно понял: музыки на свете такое количество, что ни одному, пусть даже сказочно богатому, коллекционеру не собрать всего. К тому же он прекрасно сознавал, что компакт-диск все же звучит лучше винила. Однако именно на виниле было проще найти подлинную редкость. К примеру, какую-нибудь никому не ведомую
команду вроде «Electric Comic Book» или, наоборот, некий пиратский «бутлег» достаточно известной «Cheap Trick». Нынче многие группы выпускают в придачу к новому компакт-диску его виниловый вариант, однако Игорь не гнался за новинками. Его интересовало именно старье.
        Через некоторое время вокруг него сформировалась компания таких же неистовых дискоманов, как и он сам. Их было человек десять разного достатка и возраста, однако каждый являл собой личность, страстно увлеченную своим хобби. Имелся, скажем, некий Петрович, человек неопределенных лет и занятий. Игорь знал его сто лет, однако если бы спросили: «Где Петрович берет деньги на пластинки?» - он вряд ли бы смог толком ответить на этот вопрос. К слову, Петрович никогда никого к себе не водил, предпочитая являться в гости к другим, и при этом приносил действительно редкие записи. Ходили слухи: его несколько раз грабили, поэтому, мол, он и никого домой не звал, однако Игорь считал, что Петрович просто не приглашает к себе только потому, что стесняется убогости своего жилища.
        Кстати, именно от Петровича Игорь услышал легенду о «Черном виниле».
        Случилось это так. Сидели как-то вечерком в новом доме Игоря он сам и два его приятеля, в том числе и Петрович, попивали пивко, слушали музыку, обсуждали новое приобретение хозяина - ламповый усилитель «Antem».
        - Неплохо,- одобрил Петрович.
        - Я думаю…- завистливо заметил третий присутствующий, некий Шура, молодец лет тридцати, известный своей фанатичной любовью к панк-року.
        - И у тебя такой когда-нибудь будет,- лениво заметил Игорь.- А хочешь, могу и подарить?- оживившись, спросил он, разыгрывая «крутого».
        - Сами купим,- отмахнулся Шура, полагая, что это всего лишь шутка.
        - Да когда еще купишь…
        - Нам чужого не надо!
        - Это же подарок!
        - Правда, что ли?
        - А то нет! Забирай.
        - Конечно, вам, богатеньким, ничего не стоит швырнуть на воздух несколько тысчонок баксов,- заявил Шура.- Однако у нас собственная гордость. На буржуев смотрим свысока…
        - А у тебя какой аппарат?- неожиданно спросил у Шуры Петрович.
        - «Маранц».
        - Неплохая штучка.
        - Но эта-то круче.
        - А по мне хоть чего, лишь бы играло.
        - Ну уж?- выразил недоверие Игорь.
        - Точно. Звучит потихоньку, и ладно.
        - И патефон?
        - Что патефон?
        - Патефон тебя тоже устраивает?
        - Почему нет. У меня такие раритеты имеются - только на патефоне и можно прослушать.
        - Например?
        - Ну, скажем, Плевицкая… Или Вяльцева.
        - Это еще кто?- изумился Шура.
        - Мог бы и знать…- заметил Петрович.
        - Дореволюционные певицы,- пояснил Игорь.- Пели народные песни, романсы, цыганщину всякую…
        - Вот еще! Должен я знать всякую туфту!
        Петрович засмеялся.
        - Их, скорее всего, уже на «компашки» перевели,- предположил Игорь.
        - Возможно. Только старых исполнителей лучше слушать на соответствующей аппаратуре,- заметил Петрович.
        - Аппаратуре!- фыркнул Шура.- Патефон - это что, аппаратура?!
        - А разве нет?- спросил Игорь.
        - Ну, не знаю…
        Приятели замолчали и принялись за пиво.
        - Вообще-то говоря: сегодня найти что-либо не проблема,- вновь нарушил молчание Петрович.- Деньги есть - любую запись отыщешь. Только вот не каждая на пользу идет.
        - Точно!- ввернул слегка обиженный Шура.
        - Как это: не на пользу идет?- не понял Игорь.
        - Я хочу сказать: не любой диск можно слушать без вреда для здоровья.
        - То есть как?
        - А так. Имеются такие пластинки, прослушав которые можно с катушек съехать.
        - Я чего-то не понял… Как это: «с катушек съехать»?.. Ты, Петрович, чего-то не то загибаешь.
        - А ты разве не знаешь про «Черный винил»?
        - Про какой еще черный винил?!- на правах хозяина грубовато спросил Игорь. Он вообще обращался с Петровичем несколько свысока.
        - Да, что это за винил такой?- поинтересовался и Шура.- Никогда не слышал ни о чем подобном. Хотя подавляющее большинство виниловых пластинок именно черные. Если диск какого-нибудь другого цвета, красного там, хоть серого, вон как
«Depeche Mode», то такая плита никому и не нужна.
        - Что значит: не нужна?- хмыкнул Игорь и сделал основательный глоток.- Очень даже нужна.
        - А я утверждаю: не нужна!- гнул свою линию Шура.
        - «Черный винил» не потому черный, что у него черная пластмасса,- не обращая внимания на глупые пререкания, сообщил Петрович,- а потому, что конверт у пластинки черный.
        - И что дальше?- спросил Игорь.
        - А то! Кто эту пластинку хотя бы до половины дослушает, тот «крякнет».
        - Чего?!
        - Именно так.
        Игорь и Шура засмеялись.
        - Ерунду ты городишь, Петрович,- весело сказал Игорь.- Как такое может быть?
        - А очень просто. Вполне достоверный факт.
        - И ты знал таких людей? Ну, которые… это… «крякнули».
        - Лично я - нет. Однако в Сети такие случаи описаны.
        - В какой Сети? В Интернете, что ли? Да там какой только муры не встретишь.
        - Нет. Погодите, братцы,- вмешался в спор Шура.- Ты, Петрович, давай-ка толком расскажи. Чего такое выискал? Когда?..
        - Можно,- охотно согласился Петрович.- Так вот. Еще в шестидесятых годах, когда появились все эти «Грейтфул дэды», «Аэропланы» Джефферсона и Дорзы, короче, прихиппованные команды, в секретной лаборатории одной калифорнийской фирмы, работавшей на военных, занялись исследованиями в области звуковых колебаний. Если кто не знает, в то время шла война во Вьетнаме, крайне непопулярная среди американской молодежи. Руководство фирмы, вернее, это была научно-исследовательская лаборатория, решило совместить с музыкальной записью условный звуковой код, вызывающий после прослушивания своего рода инфантилизм… нет, даже не инфантилизм, а некую прострацию, отупение, под влиянием которого человек полностью теряет контроль над своими действиями. То есть на пластинку между аккордами, а возможно, и в сами аккорды были внесены соответствующие сигналы. Не знаю, как уж там у них получилось, но эффект превзошел ожидания. Прослушавшие запись в основном лишались рассудка, а некоторые того… Умирали. Нужно заметить, выход пластинки был широко разрекламирован. Поэтому жертв оказалось довольно много.
        - Сколько много?- прервал рассказ Петровича Игорь.
        - Речь, по-моему, шла о нескольких десятках, а может, и сотнях.
        - Давай дальше.
        - Диск находился в продаже всего один день. Пластинку, конечно же, немедленно изъяли из магазинов, а сам факт попытались замолчать. Однако Америка не СССР. Все немедленно всплыло. И вот что самое интересное. Пластинка эта действительно стала весьма популярна среди хиппи.
        - Брехня!- заявил Шура.- Какой, скажите на милость, дурак добровольно решит уйти из жизни?
        - Вот уж не знаю,- ответствовал Петрович.- За что купил, за то и продаю.
        - Где ты все это нарыл?- спросил Игорь.
        - В Интернете.
        - А какой адрес сайта?
        - Забыл.
        - Ага!- вскричал Шура.- Я же говорил!.. Не знает он!.. Насвистел ты, Петрович.
        - Ничего не насвистел. Сами ищите. Чего уж проще. Набрал в графе «поиск» «черный винил», и всех делов.
        - Ладно, посмотрим,- отозвался Игорь.- А скажи, Петрович, группа-то хоть как называется? Ну, которая музыку исполнила?
        - А так и называется - «Черный винил».
        - Чушь!- снова встрял Шура.
        - Чего же они играют?- поинтересовался Игорь.
        - Я сам не слышал,- хихикнул Петрович, но, говорят, что-то вроде «Blue Sheer» в смеси с «Iron Butterfly».
        - Хард-рок, одним словом,- поспешил продемонстрировать свои познания Шура.
        - Точно. И вот что еще. Музыканты этого «Черного винила» тоже свихнулись и позже скончались. Но не все. Один остался в живых. Только с ним еще более жуткая вещь случилась. Маньяком стал. И он, маньяк этот, охотится за теми, у кого имеется
«Черный винил». Причем сначала продает им его, а потом приходит и убивает.
        - Полный вздор!- захохотал Шура.
        - Действительно, на сказку похоже,- произнес несколько озадаченный Игорь.
        - Слушай, Петрович, а в Россию эта пластинка попадала?- поинтересовался Шура.
        - Вот уж не знаю. Наверное, попала.
        - В Россию обязательно всякий отстой попадал,- саркастически заметил Шура.
        - А что бы ты сделал, если бы она у тебя была?- спросил Игорь.
        - Ну… Это же оружие. Причем никто даже не докопаться не сможет, использовал ты его или нет. Сыграл такую музычку какому-нибудь уроду, которого ненавидишь, и привет! Не стало урода.
        - А сам?
        - Но ведь я буду знать о ее действии. Следовательно, сумею защититься. Уши заткну в крайнем случае.
        Подогретый изрядным количеством пива Игорь долго не мог уснуть. Он сопел, ворочался, наконец, встал и отправился к компьютеру, вошел в Сеть и набрал в поиске «Черный винил». Сайтов, в которых имелось подобное словосочетание, оказалось чуть меньше шести с половиной тысяч. Присутствовало все: от отделочных материалов до стихов, в которых «крутится, крутится радужно «черный винил». Игорь просмотрел пару десятков сайтов, но ничего похожего на рассказ Петровича не обнаружил. «Сам придумал»,- вслух произнес он и хотел уже выключить, но тут вспомнил: речь шла об Америке, а значит, и искать нужно на родном для них языке. Он набрал «black vinil». Здесь сайтов, рассказывавших о данном материале, оказалось еще больше. Игорь понимал по-английски, как говорится, «с пятого на десятое», но знаний оказалось достаточно, чтобы разобрать, о чем идет речь. Он копался в Интернете примерно полчаса и, наконец, похоже, набрел на то, что ему было нужно. Вначале попалась информация о группе, похожая на рассказ Петровича. В ней упоминались фамилии и названия фирм, указывалось: к выпуску диска причастны структуры
военно-промышленного комплекса, а еще сообщалось: в ходе проигрывания альбома группы «Черный винил» имели место некие необъяснимые явления психогенного свойства, вызвавшие у отдельных слушателей приступы безумия.
        - Madness…- повторил Игорь.
        Первыми, рассказывалось далее, пострадали именно участники группы, решившие прослушать собственную запись.
        Игорь обнаружил еще несколько подобных информаций и, наконец, нашел то, что искал.
        На сайте безо всяких подробностей о самой группе и ее участниках говорилось, по какому адресу можно заказать данную пластинку. К некоторому удивлению Игоря, пластинка стоила относительно недорого, с пересылкой в районе ста долларов. Кредитная карточка «Visa» у нашего героя имелась. Он немедленно заказал «Black Vinil» и лег спать.
        Прошла неделя, другая… Вначале Игорь вспоминал о странной истории, рассказанной Петровичем, но вскоре почти забыл об опрометчивом, как он посчитал, заказе (чего сгоряча не сделаешь). И вдруг пришло извещение о прибывшей для него посылке из Штатов. Прежние чувства всколыхнулись в душе. Сгорая от нетерпения, он поехал на почту, получил оклеенный марками и наклейками плоский картонный пакет, тут же распечатал бандероль, достал черный конверт и некоторое время разглядывал его. К удивлению Игоря, на конверте действительно не имелось никаких надписей, свидетельствующих о названии альбома или хотя бы именах исполнителей. Не было главного - наименования группы. Хотя нет! Оно все-таки присутствовало. Но не на самой пластинке, а на наклеенном поверх супера большом ярлыке, из которого следовало: распечатывать конверт, а тем более прослушивать данную запись без особых на то обстоятельств настоятельно не рекомендуется.
        - Тогда на кой она мне?!- произнес Игорь.- Не рекомендуется! Сто баксов выложил! А они, понимаешь, предупреждают!
        Под супером просматривалась какая-то картинка, похоже, тиснение.
        Вроде как на «Status Quo» семьдесят четвертого года. Но там рисунок просматривался достаточно четко. Было еще что-то похожее… Кажется, «Utopia». Да, точно! На нем действительно трудно разобрать рисунок. Да и рисунка-то никакого не было. Только название альбома. Но там хоть имя группы имелось А тут?..
        Хотя, с другой стороны, какая разница? Придет в гости Петрович, а я «Черный винил» ему под нос суну. На, дорогой, любуйся! По твоей наводке отыскал.
        Вернувшись домой, он первым делом продемонстрировал пластинку жене.
        - И что в ней такого великого?- равнодушно спросила та, перевидавшая на своем веку тысячи различных носителей.
        - А ты прочитай, чего на ней написано.
        Супруга, владевшая английским значительно лучше, чем Игорь, всмотрелась в надпись на ярлыке, потом недоуменно покрутила диск в руках, видимо, пытаясь обнаружить еще что-нибудь, и, наконец, вернула пластинку мужу.
        - Ничего не понимаю,- заявила она.- Ты хоть знаешь, о чем тут говорится?
        - Да как-то не очень,- прикинулся дураком Игорь.
        - Кончай придуриваться. Будто я не знаю, что ты первым делом изучаешь лейблы. Тут сказано: проигрывать ее настоятельно не рекомендуется. Как ты такое объяснишь?
        Игорю пришлось повторить жене рассказ Петровича и то, что он сумел почерпнуть из Интернета.
        - Сказки,- сухо заметила жена.
        - А послушать ее ты не желаешь?- ехидно спросил Игорь.
        - Вот уж нет. И тебе, дорогой, знаешь ли, не советую. Эти ребята зря ничего не пишут,- сообщила она, имея в виду издателей пластинки.
        - Зачем же тогда?..
        - А затем! Зачем, скажем, яды производят? Или там… ну, не знаю, что! Чтобы такие болваны, как ты, покупали, а затем похвалялись ими перед знакомыми.
        - Чем тут хвалиться?
        - Скажем, ты имеешь пистолет. Ты ни в кого стрелять не собираешься? Ведь так? Но люди знают: у тебя, как у любого более-менее солидного бизнесмена, есть «пушка», и ты, в случае чего, можешь из нее выпалить.
        - Ну?
        - Так и тут. Только значительно экзотичнее. Особенно для того круга, в котором вращаешься ты. Мало того, уважать… бояться будут. Позови того же Петровича или этого, как его? Шуру! Покажи пластинку им. Потом предложи прослушать ее. Увидишь, какая реакция последует.
        - А ведь верно,- размышлял Игорь.- Так мы и сделаем.
        Поздним вечером он долго сидел в кожаном кресле возле стереосистемы, таращился на «Черный винил», лежавший рядом на тумбочке. Очень хотелось распечатать диск и послушать роковую запись, но Игорь изо всех сил крепился. Он несколько раз брал конверт в руки, рассматривал его, пытаясь разглядеть рисунок на картоне, однако это никак не удавалось. Один раз Игорь уже совсем было собрался распечатать пластинку, однако вовремя отдернул руку. Пока рано. Вот придут ребята, тогда видно будет.
        Компания мело… то бишь дискоманов явилась в пятницу. Присутствовали вездесущий Петрович, панк Шура и еще двое: некий Кот, имевший небольшую торговлишку компакт-дисками, и его соратник Леха, парень интеллектуального склада, любивший порассуждать о высоких материях. Гости принесли изрядное количество пивка и водочки.
        Приглашая соратников, Игорь намекнул: мол, у него имеется весьма интересная новинка, которая должна им понравиться. Об этом он сообщил лишь Петровичу и Шуре, понимая: те, вне всякого сомнения, оповестят остальных. Собственно, было традицией приносить на посиделки что-нибудь оригинальное или хотя бы новенькое.
        И вот компания расселась за невысоким столиком. Игорь расставил на нем кое-какую закуску, рюмки и объемистые кружки. Петрович извлек из пакета компашку под названием «Valentine», поставил ее на проигрыватель, и комнату заполнили мощные, но мелодичные звуки, весьма напоминающие «Queen».
        Между тем выпили по первой. Закуска была неприхотливая, однако к пиву самая подходящая: сухая рыбка - анчоус, соленые сухарики, картофельные чипсы, сыр и зелень.
        - Советую особенно брюхо не набивать,- сказал Игорь.- А то главное сегодняшнее блюдо - вареные раки - не влезет.
        При упоминании о раках компания на минуту забыла, зачем сюда пришла, и стала оживленно обсуждать вкусовые достоинства членистоногих, закуски некогда самой обычной, а сегодня, пожалуй, экзотической. К слову, Игорь самолично наловил раков в степной речке и теперь собирался приготовить их с укропом и лавровым листом.
        Между тем «Valentine» продолжал выводить свои квиноподобные рулады.
        - Ну, как?- спросил Петрович, кивая на «вертушку».- Нравится?
        - Кому, нам?- спросил Шура.
        - Ну, не мне же.
        - Помпезно,- заметил Шура.- Весьма.
        - Само собой. Но как поет!
        - Ничего своего,- заявил Кот.
        - Точно,- подтвердил Леха.
        - А он и говорит, что папе и маме, когда они были молодые, очень нравился «Мr. Blue Sky»» и та же «A Night At The Opera».
        - Очень мило,- ввернул Шура.- Значит, родители привили сыну хороший вкус.
        - И «Квин», и «Электрик…» - порядочная дрянь,- пренебрежительно произнес Кот.- Вот «Sparks»…
        - Такая же попса,- отозвался Шура.
        Спор, традиционный для данной среды и вряд ли интересный кому-нибудь другому, разгорелся не на шутку. Гомонили в основном Шура и два новых гостя, Петрович молчал, помалкивал и Игорь, ожидая, когда разговор можно будет перевести на
«Черный винил». Между тем спорщики не забывали про водку и пиво, основательно прикладываясь и к тому и к другому. Голоса их значительно усилились, перейдя в крик. Тут Игорь решил, что пора заняться раками, и отправился на кухню, а когда вернулся, обнаружил, что Кот и Шура, находясь в опасной близости от стереосистемы, вцепились друг в друга, готовые вот-вот обрушиться на нее.
        - Хватит!- рявкнул Игорь.- Вы зачем сюда пришли?! Драться или культурно отдыхать?! Кончайте базары, ребята!
        Несколько успокоив присутствующих, Игорь вновь отправился на кухню и скоро появился, неся перед собой объемистую кастрюлю, из которой валил ароматный пар.
        - Вот и раки!- объявил он, и продолжавшиеся до сих пор вопли тотчас прекратились, а лица присутствующих расцвели в предвкушении удовольствия.
        Шура первый сунул пятерню в кастрюлю, вытащил здоровенного рака и, держа его на весу за длинный ус, воскликнул:
        - Гляньте, какого я матерого зацепил.
        С этими словами он оторвал у чудовища клешню и принялся ею хрустеть.
        Не отставали от него и остальные.
        Обстановка разрядилась. Все наперебой восхищались качеством продукта, кулинарными способностями Игоря, а главное, его гостеприимством. И тут наш герой решил сообщить собратьям по увлечению о своем новом приобретении.
        - Помнишь, Петрович, о том разговоре про «Черный винил»?- спросил он.
        - Ясное дело.
        - Так вот. Я приобрел эту пластинку!
        - Быть того не может.
        - Не веришь?! А вот посмотри.
        С этими словами Игорь достал со стеллажа «Черный винил» и протянул Петровичу, однако диск у него почти вырвал из рук Шура.
        - Вот это да!- заорал он.- Поверить не могу!
        - Чего делаешь? Имей совесть,- одернул его обычно невозмутимый Петрович.
        - Не нужно шуметь,- успокоил его Игорь.- Все успеете посмотреть.
        - Запечатанный!- продолжал кричать Шура.- Это как раз понятно. А ты точно уверен, что диск тот самый?
        - Погодите, ребята. Объясните: в чем дело?- взмолился Леха.
        - Понты! Разве ты не понял?- высказал свое мнение Кот.- Развести нас хотят.
        - Какие могут быть понты?!- вновь заорал Шура.- Вы, ребята, просто не в курсах.
        - Так расскажите.
        - Можно,- сказал Петрович. И он принялся повествовать о «Черном виниле». Шура добавлял в рассказ друга весьма красочные, хотя и совершенно фантастические подробности.
        - И за сколько ты его хапнул?- поинтересовался у Игоря Кот.
        - Секрет.
        - А-а… Вечно со своими секретами!
        - Говорите: если его прослушать, то можно умереть?- спросил Леха.
        - Типа того,- отозвался Петрович.
        - Я же говорю: понты,- пренебрежительно произнес Кот.- Лапшу вешают.
        - А ты попробуй,- хохотнул Шура.
        - Чего я должен попробовать? Послушать его, что ли? Ну, давай, включай…
        - Эй, мужики. Пластинка-то моя,- одернул приятелей Игорь.
        - А чо, боишься?
        - Чего мне бояться! Слушать собираешься ты, а не я.
        - Ну, давай, врубай.
        - Нет, Кот. Так дело не пойдет. Нас тут пятеро. Если ты хочешь ее слушать, то нам, выходит, придется удалиться. Допустим. Пройдет сорок - пятьдесят минут, мы возвращаемся, а ты тут лежишь бездыханный…
        - Не нужно мне уши тереть. Ничего не случится.
        - А если случится?!
        - Клянусь, не случится!
        - Прочитай, что написано на лейбле.
        Кот взял пластинку и стал вглядываться в надпись на ярлыке.
        - Ну и что?- наконец спросил он.
        - А то!
        - Чего там такое есть?!- заорал Леха и вновь вырвал «Черный винил» из рук Кота.
        Тут из кресла поднялся Петрович и поднял руку:
        - Погодите, ребята. Чего вы шум подняли? Да послушайте же! Вот ты, Костя, непременно желаешь умереть. А почему?
        - Я не умереть желаю, а опровергнуть всю эту туфту.
        - Понятно. А ты подумал, что начнется, умри ты внезапно у нас на глазах?
        - Да не умру я!
        - А если?.. И что дальше? Приедет милиция… Начнутся расспросы, допросы… Кто-то, само собой, расскажет, как все получилось. И Игорька нашего заметут.
        - Я бумагу напишу… Мол, добровольно… и все такое…
        - Бумагу он напишет! Ну ты даешь! Разве не знаешь: есть такая статья - доведение до самоубийства.
        - Да не будет никакого самоубийства!
        - А вдруг будет?
        - Ладно, уговорил. Здесь играть этот пласт не будем. Игорь продаст его мне, я послушаю у себя и разберусь…
        - С чем ты разберешься? Какая разница - здесь помрешь или дома? Все равно менты нас таскать будут. И потом. А захочет ли он продать тебе пластинку? Ты как, Игорь?
        - И не собираюсь.
        - Вот видишь, Костя. Так что облом получается.
        - Какой, к черту, облом? Почему пласт продать не хочешь?- обратился Кот к Игорю.
        - А ты знаешь, сколько он стоит?
        - Не дороже денег.
        - А все-таки сколько?- вмешался Шура.
        - Какая разница. Это мое! Я его для себя купил.
        - Для чего тебе? Тоже, в случае чего, желаешь безболезненную смерть получить?
        - Откуда ты знаешь, что она будет безболезненной? А может, наоборот, мучительной.
        - Бред какой-то,- заметил Кот и, налив себе в фужер водки, разом выпил ее.
        - Вот что, камрады,- торжественно обратился к гостям Игорь.- Не буду отрицать, я собрал вас для того, чтобы похвалиться своим новым приобретением,- он поднял
«Черный винил» над головой.- У каждого из нас имеется подобное качество - хвалиться. Не знаю: плохо это или хорошо? Но, думается мне, в нашем случае ничего страшного в нем нет. Мы - коллекционеры. А коллекционерам свойственно демонстрировать свои находки. Ни продавать, ни менять я ее не собираюсь. Давать кому-либо «для прослушивания» тоже. Если кто этот диск распечатает, то только я. Однако есть и другой вариант. Я открываю пластинку, мы все пятеро садимся и слушаем ее. Как вам такое предложение?
        Однако сотоварищи не выразили никакого желания принять его. Только Кот требовал немедленно поставить пластинку на вал проигрывателя и опустить адаптер.
        - Извини, Костя, но я не ждал от тебя подобной реакции. И не понимаю: почему тебе жить надоело?
        Кот что-то невнятно пробурчал. Похоже, он набрался «по самые брови».
        На этой, можно сказать, «трагической ноте» презентация «Черного винила» закончилась.
        Игорь и сам не понимал, почему столь удачно начавшаяся «вечерушка» оставила в его душе неприятный осадок. Кот виноват? Если разобраться, то не совсем. Ну, перебрал паренек. С ним подобное случалось неоднократно. Однако его желание послушать «Черный винил» выглядело довольно странным. Неужели он действительно не боялся умереть? Или, возможно, наш с Петровичем рассказ «под пивко» не произвел на Кота никакого впечатления. А на остальных? Те, похоже, все ж таки прониклись. Или нет?.. Или все их гримасы были только позой людей, пришедших в гости и не желавших обидеть хозяина. Тогда пластинку нужно было продать. За сколько? Для начала можно было бы обозначить цену в тысячу долларов. Есть ли у Кота подобные деньги? Надо думать, при желании найдет. Но ведь цена явно несуразна. Да какая мне разница. Захочет купить - купит. Но с другой стороны: почему бы Коту не пойти по его, Игоря, пути? Нарыл в Сети адрес, послал заказ и через месяц, два получил «Черный винил» в собственность. Да и другие могут поступить подобным образом. В первую очередь, Петрович. Интересно еще раз взглянуть на сайт и посмотреть… Что
именно Игорь собирался на нем увидеть, кроме того, что там имелось раньше, он и сам не мог себе объяснить.

«Напишу «Посылку вашу получил. Спасибо!» - решил он и включил компьютер.
        Однако, сколько ни искал, данный сайт найти никак не удавалось. Зато Игорь обнаружил нечто иное. В одном из порталов, посвященных рок-музыке, имелась несколько невразумительная статейка о компании придурков из Сан-Франциско, решивших совершить коллективное самоубийство с помощью некой музыкальной записи (какой именно носитель был в распоряжении «придурков»: винил, «компашка», DVD или магнитофонная запись или нечто иное, не сообщалось). Сказано было только, что попытка удалась, четверо из пяти скончались, а последний после реанимации попал в психиатрическую лечебницу. Тех тоже было пятеро, отметил Игорь.
        Не здесь ли причина того, что сайт, на котором продавали «Черный винил», исчез из Интернета?
        Однако слухи про таинственный диск со скоростью лесного пожара распространились в среде посвященных. Музыкальные ребята по субботам и воскресеньям собирались в доме культуры общества глухонемых. За вход платили по червонцу. Почти каждый посетитель приносил с собой кучу «компашек» или пачку винила, а чаще и то и другое вместе. Дальше шел обмен или торг. Найти среди сотен, даже тысяч пластинок можно было все, что угодно. Нужен вам, скажем, «Mortician», который и музыкой-то назвать язык не поворачивался,- пожалуйста, получите. А не желаете металл - вот вам «Go Go’s» - ритмично и мелодично, правда, несколько старомодно. А если желаете экзотику, и она имеется. Отыскать можно все: хоть «Русские напевы» в исполнении Хора имени Пятницкого, хоть народные еврейские мелодии. Желаете послушать музыку бушменов, и ее найдете. А уж потолковать со знающими людьми о новинках или, напротив, о старье можно было только здесь. Понимающие люди обсуждали достоинства и недостатки последнего альбома Пола Маккартни или, скажем, последний номер журнала «Classic Rock», обменивались информацией, завязывали знакомства. Однако
в последнее время в клубе филофонистов (в просторечии «менка») толковали только о «Черном виниле». Рассказывали разное. Например, говорили: в тот памятный вечер диск все же распечатали и поставили на проигрыватель, однако прослушал его один лишь Кот. Что с ним стало дальше, никто толком не знал. Кот куда-то исчез, и с того вечера никто его больше не видел. Однако более осведомленные люди заявляли: никуда Кот не делся. Он просто запил (подобное с ним время от времени случалось) по той причине, что Игорь отказался продать ему «Черный винил». Так, во всяком случае, рассказывал всем известный соратник Кота Леха. Говорили и другое. Диск никто так и не распечатал, поскольку Игорь собирался устроить аукцион по его продаже. Поэтому Кот, которому «Черный винил» почему-то до зарезу нужен, бегает в поисках денег. Толковали: диск нельзя распечатывать потому, что у него внутри имеется не то грибковая плесень, не то некий газ, который убивает наповал. И, наконец, существовала версия о мистической природе «Черного винила». Будто бы записали и отпечатали его в тайных студиях, принадлежавших мировому движению
сатанистов, и теперь эти самые сатанисты рассылают экземпляры диска по всему миру. Для чего? Очень просто. Тот, кто хоть раз прослушает пластинку, сразу же обращается в дьявольскую веру, мало того, вовлекает в ее сети новых адептов из числа морально неустойчивых граждан. Эту теорию выдвинул некий металлист, угреватый, увешанный зловещими цацками, малолетка по прозвищу Упырь. Его охотно слушали, хотя и открыто смеялись. Словом, никто ничего толком не знал.
        Игорь временно не появлялся на «менке», опасаясь, что его засыплют вопросами. Он намеренно сохранял вокруг «Черного винила» ореол тайны. Кто бы мог подумать, что все так повернется. Только ради этого стоило выписать пластинку черт-те знает откуда. Никогда раньше он не переживал по отношению к своей персоне ничего подобного. Это была если и не слава, то нечто подобное ей. Причем слухи о пластинке вышли за пределы специфического круга меломанов и начали распространяться за его пределами. Даже жена, далекая от Игоревых увлечений, раз поинтересовалась: не о нем ли на днях на работе слышала рассказ.
        - Ты о чем?- вначале не понял Игорь.
        - Говорят, у какого-то парня имеется грампластинка, после прослушивания которой человек либо сходит с ума, либо вовсе умирает.
        - Кто это тебе такое наплел?
        - Есть у нас на фирме одна девушка, некая Света, вот она, как ты выражаешься, и
«наплела».
        - Что за Света такая?
        - Секретарша у главного. Весьма продвинутая девица. Всюду у нее знакомые, всюду блат.
        - Какой сейчас блат?
        - Ну, не скажи. Может, это понятие другим словом называется, а суть та же. Разве без блата на какую-нибудь крутую тусовку пустят? Или, там, в Зоосад.
        - В какой еще Зоосад?! Ты что, сдурела?
        - Не прикидывайся. Зоосадом называются закрытые вечеринки… Ну, со стриптизом и прочей развлекухой подобного типа.
        - На стриптиз и так пустят,- неуверенно заметил Игорь.- Только деньги плати.
        - Это не такой стриптиз, как обычный.
        - А какой?
        - Ладно, проехали,- загадочно сказала жена.- Так вот. Эта самая Света рассказывала: сейчас, говорит, все только об этой пластинке и талдычат. Очень якобы удобная вещь…
        - Для чего?- не понял Игорь.
        - Конкурента извести. Неужели не ясно? Ты бы, Игорь, отдал кому-нибудь этот диск от греха подальше.
        Отдать пластинку? Игорь и сам подумывал об этом. Действительно, для чего она? Ну, купил, похвастался… Дальше-то что? Слушать он ее не собирается. Не собирается… А может, все-таки… А если все эти разговоры - ерунда? Сказки! А если нет? Допустим, даже нет. И тогда… Нет. Экспериментировать не стоит. Пусть лучше кто-нибудь другой… Но если такой желающий найдется, даст ли ему Игорь «Черный винил»? Скажем, на время. Конечно, не даст. А если этот самый желающий предложит ему крупную сумму? И тогда не даст! Даже говорить на эту тему не станет. И вообще, он ее покупал исключительно для собственного удовольствия. Однако при чем тут удовольствие? Хотя он всегда мечтал умереть, занимаясь любимым делом. Скажем, в момент траханья. Или слушая музыку. Для этого «Черный винил» и пригодится. Настанет день, когда жить больше не захочется. Тогда он поставит диск на вал «вертушки» и закроет глаза. Но вначале нужно убедиться, действует ли
«Черный винил» или все разговоры о нем - всего лишь пустая болтовня. Вот только как подобное можно проверить? Лично он намеренно никого убивать не собирается.
        Однако на следующий день события сделали вовсе неожиданный поворот.
        Игорь сидел в своей комнате на втором этаже и вдруг увидел: к воротам подъехал элегантный лимузин, кажется, «Бентли», а следом черный джип. Из джипа вылезли четыре здоровенных бритоголовых молодца и заняли исходную позицию перед домом, следом из «Бентли» вылез еще один бритоголовый, отворил дверцу лимузина, и на свет показалась довольно странная личность: невысокий мужчина, видом напоминавший комод. Господин, представший перед взором Игоря, имел неправдоподобно широкие плечи, на этих плечах покоилась такая же бритая, как у подручных, казалось, не сочлененная шеей с плечами, совершенно круглая голова. На поросячьем лице ярко блестели голубые глазки. Господин нетерпеливо осмотрелся. Один из парней услужливо распахнул перед ним калитку, тот вошел во двор, а следом за ним два телохранителя. Двое остались ждать у ворот.
        Человека этого Игорь немного знал. Звали его Петром Николаевичем Нечаевым, а чаще за глаза Чайником, и был Чайник самым крупным в городе криминальным авторитетом.

«Чего ему здесь понадобилось?- тревожно размышлял Игорь. С бандитами он старался не иметь дел. И вдруг в душе екнуло.- Ну, конечно. Про пластинку прослышал. За ней, надо думать, и пришел».
        Мелодично тренькнул звонок. Жена отворила входную дверь. Послышался высокий неразборчивый голос. Вскоре жена заглянула в комнату.
        - Тебя спрашивают,- сообщила она. На ее лице было написано опасливое любопытство, как если бы она вдруг узрела яркую, тропическую змею.- Чего ему от тебя надо?
        Игорь пожал плечами.
        - Пускай поднимается сюда.
        В свое время, на заре коммерческой деятельности Игоря, бригада Чайника изрядно попортила ему нервы, и теперь Игорь вовсе не собирался идти на попятную.
        Игорь слышал, как заскрипели ступеньки деревянной лестницы, тяжелые шаги приблизились к двери, и на пороге возник Чайник. С того времени, когда Игорь видел его в последний раз, Чайник изменился только внешне. Белый спортивный костюм и золотая цепь на том, что с трудом можно назвать шеей, уступили место черной «тройке» и рубашке того же цвета. Даже галстук был черным в еле заметную красную крапину.
        Чайник оглядел комнату, тяжко вздохнул и вытер лицо черным носовым платком.
        Игорь молча указал на кресло.
        - Рад тебя видеть,- в качестве приветствия произнес гость.
        - Взаимно,- несколько настороженно отозвался Игорь.
        Комната, в которой они находились, была заповедной зоной хозяина. Здесь он слушал музыку, здесь принимал гостей из своего круга… Кроме большого телевизора и стереоаппаратуры, в ней имелся кожаный диван, два кресла и стеллажи с DVD, компакт-дисками и винилом. На стенах висели различные штучки, свидетельствующие о причастности хозяина к миру рок-музыки: плакаты с автографами, якобы золотые диски и прочая дребедень.
        - А это кто?- с интересом спросил Чайник, указывая на конверт от альбома Джона Леннона «Two Virgins». На нем сам Джон и Йоко Оно, абсолютно голые, стоя лицом к зрителю, несколько двусмысленно улыбались.
        - Джон Леннон с женой,- пояснил Игорь.
        - А почему они, того… без штанов?
        - Вот уж не знаю.
        - Н-да. Хрень, конечно. А баба твоя как смотрит на эти картинки?
        - Никак. Она сюда, можно сказать, не заходит.
        Чайник хмыкнул:
        - Неплохо устроился. У тебя тут, так сказать, уголок отдохновения.
        - Вроде того.
        - А наша музычка в твоей коллекции имеется?
        - Какая ваша?
        - Не придуряйся, Игорек. А то не знаешь. Круг или Трофим… Или Аркашка Северный. Помнишь, пел: «Взгляни в глаза мои суровые. Взгляни, быть может, в последний раз».
        - Есть и такая,- сообщил Игорь. У него действительно было несколько десятков компакт-дисков с блатными песнями.
        - Молодец,- одобрил Чайник.- А ты знаешь, зачем я к тебе нагрянул?- сменив тему разговора на сто восемьдесят градусов, неожиданно спросил он.
        - Догадываюсь.
        - Быстро соображаешь. И где она… эта?..
        Игорь достал «Черный винил» и протянул Чайнику.
        - Можешь полюбоваться.
        - Полюбоваться? Почему только полюбоваться?
        - Потому что она запечатана.
        - Это как?
        - Видишь, «супер» ее покрывает. Чтобы достать пластинку, нужно его разрезать.
        - Так разрежь.
        - Зачем?
        - Да как же…
        - Чего, как же?
        - …ты узнаешь, как она работает?
        - А мне для чего?
        - Не понял?! А на кой тогда она тебе нужна?
        - Если бы у меня был пистолет…
        - А разве у тебя его нет?- быстро спросил Чайник.
        - … я что, должен обязательно кого-нибудь из него убить?- не отвечая, спросил Игорь.
        - Ты за нее сколько отвалил? Говорят: много…
        - Мои проблемы.
        - Продай ее мне.
        - С какой стати?
        - По старой дружбе.
        - Мы с тобой никогда особо не дружили.
        - Ну, а теперь будем.
        - Не продам.
        - Ты же еще не знаешь, за сколько?
        - Да какая разница.
        - А ты вообще уверен, что она работает?
        Игорь задумался. Сам того не желая, Чайник затронул вопрос, о котором он и сам постоянно размышлял.
        - Должна работать,- наконец произнес он.- Во всяком случае, так утверждают.
        - Кто?
        - В Интернете.
        - А-а… И ты веришь?
        - Не знаю.
        - Так одолжи мне. Я проверю,- засмеялся Чайник.
        - Интересная мысль.
        - А чего… Ты же, насколько я понимаю, сам этим заниматься не станешь. Ведь так?
        - Ну…
        - Чего тут нукать. Хотя тогда непонятно, зачем ты ее купил. А, братан? Колись.
        - Из любви к музыке.
        - Какая уж тут любовь.
        - Тебе не понять.
        - А ты попробуй, объясни.
        - Видишь же,- Игорь обвел рукой стены и стеллажи, на которых висели и стояли музыкальные реликвии,- я не просто увлекаюсь роком, а, как говорится, повернут на нем. Другими словами, истинный ценитель. Поэтому мне по кайфу собирать разные фенечки, прибамбасы. Короче, музыкальные реликвии. В настоящий момент я могу себе это позволить.
        - Ты где взял эту пластинку?- неожиданно прервал разглагольствования Игоря Чайник.
        - Выписал через Интернет.
        - Вот и отлично. Еще одну выпишешь.
        - Не получится. Сайт, на котором я делал заказ, куда-то исчез.
        - Оно и к лучшему. Но все равно. Ты же понимаешь: пластинок в одном экземпляре не бывает. Достанешь себе еще. Но дело даже не в этом. Я ведь ее у тебя не забираю насовсем, а только на время. Послушаю и назад верну,- хохотнул Чайник. - Заметь: за прослушивание я плачу деньги. И немалые!
        - Интересно, сколько?
        - Тысячу.
        - Тысячу чего?
        - Баксов, разумеется.
        - Мало.
        - А сколько ты хочешь?
        - Три.
        - Ну, братан, ты загнул. Может, полтора куска хватит?
        - Только три.
        - Ладно. Хрен с тобой. Три так три,- неожиданно согласился Чайник.
        - Погоди. А если она того?.. Как сказать… Ну, не сработает?
        - Ты мне вернешь деньги.
        - Деньги?! С какой стати?! Тем более что ты диск распечатаешь.
        - Пускай распечатаю… И что из того? Разве он испортится?
        - Нет, погоди. А откуда я узнаю, что он подействовал?
        - Не беспокойся, узнаешь,- безапелляционно заявил Чайник.- Деньги получишь после. Так сказать: по факту.- И на физиономии его появилась столь зловещая гримаса, что Игорь внезапно похолодел.- Пластинку тебе привезут.
        Когда Чайник ушел, Игорь некоторое время размышлял о произошедшем. С одной стороны, ему было жаль расставаться с пластинкой, с другой - он испытал сильное облегчение, отдав ее Чайнику. Избавился, слава богу! Пускай этот бандит проверяет: действует ли она или нет. И дело даже не в деньгах. С тех пор как он впервые взял в руки «Черный винил», его не оставляло смутное, но постоянное беспокойство. Неизвестно, из чего оно проистекало, однако он его постоянно ощущал.
        В комнату вошла жена.
        - Не знала, что этот шкаф тоже интересуется роком,- заметила она.
        - Он другим интересуется,- отозвался Игорь.
        - А пластинку зачем тогда взял?
        - Пластинки тоже разные бывают,- сообщил Игорь.
        - Ах, так эта - та самая, которую ты мне показывал. Которая якобы убивает. Тогда понятно…
        - Чего тебе понятно?
        - Зачем она ему. А сам ты, надеюсь, ее не слушал? Чего я спрашиваю… Конечно, не слушал. Ведь ты жив. Ты ему ее как… Отдал или продал?
        - Сдал в аренду,- отозвался Игорь.
        - Ну, ты хитер!
        Дня через два явился Петрович. Вид этого человека всегда вызывал в Игоре двойственные чувства. С одной стороны, Петрович, по сути, был единственным человеком, с мнением которого Игорь считался. Во всяком случае, слышал и знал он, несомненно, больше, чем сам Игорь, да, пожалуй, кто-либо еще. Его знания можно было сопоставить с составителями и редакторами музыкальных энциклопедий. Во всяком случае, Игорь никогда не слышал о тех, кто бы так разбирался в рок-музыке пятидесятых, шестидесятых-семидесятых годов. Тут Петровичу поистине не имелось равных. Казалось, не было такой группы или исполнителя, которых бы он не слышал. Даже о третьестепенных, которые выпустили максимум один-два альбома, он имел представление. Что у Петровича ни спросишь, на все у него готов ответ. Было ему лет шестьдесят, и когда Игорь только-только приобщался к музыке, Петрович считался величайшим авторитетом. Но не спекулянтом-фарцовщиком, хотя он, конечно, продавал и покупал, а чуть ли не музыкальным всезнайкой, чей авторитет непререкаем. И в то же время было в этом человеке нечто неприятное Игорю. Он даже не смог бы четко
сформулировать: что именно. Возможно, нечто бабье, делавшее его похожим на старого педераста. Поговаривали: Петрович раньше интересовался мальчиками, но конкретной информации на этот счет не имелось. Во всяком случае, он никогда не был женат, жил вместе с очень старой матерью и никого отродясь к себе на порог не пускал. Зато Петрович любил ходить в гости. Придет и часами сидит где-нибудь в уголке, стараясь оставаться незаметным, поговорит, если его о чем-то спросят, но чаще просто слушает музыку. И выражение лица при этом у него отстраненно благоговейное, словно он находится в храме. Пил Петрович умеренно; впрочем, никогда не отказывался, но опьянение обычно никак не отражалось на его поведении. В былые времена его, чисто из спортивного интереса, несколько раз напаивали «до упора». Но и тогда поведение Петровича не менялось. Он просто засыпал там, где сидел, как тогда выражались: «вырубался». Однако этот человек не шлялся по гостям просто так. Он почти всегда приносил с собой что-нибудь интересненькое, во всяком случае, для хозяина. Вкусы своих многочисленных знакомых он знал прекрасно. Вот и на этот
раз, явившись к Игорю, он достал из пакета компакт-диск и тут же поставил его на проигрыватель.
        - «Novalis»,- заметил он, когда вместо гитарных аккордов раздалось щебетание птиц.- Немецкий «прогрессив» начала семидесятых годов. Типа «Guru - Guru», только поинтереснее.
        Игорь смутно представлял, что исполняли и та и другая группы, поэтому прислушался. Ничего особенного. Старье какое-то, с потугами на ранний Barclay James Harvest.
        - Слышал, как Кот на твой диск запал?- между тем поинтересовался Петрович.
        - На какой диск?
        - Да на «Черный винил». Я ему так его разрекламировал!..
        - А куда этот Кот пропал?- спросил Игорь.
        - Деньги на покупку собирает,- отозвался Петрович.
        - Какие деньги?! Я эту пластинку продавать не собираюсь. Для себя покупал.
        - Все продается,- наставительно произнес Петрович.- Только смотря за сколько.
        - Вот именно, за сколько. Какую же сумму он мне хочет предложить?
        - Сам назовет.
        - Хоть примерно?
        - Может, тысячу долларов, а может, и больше.
        Игорь пренебрежительно хмыкнул, но промолчал.
        - Неужели мало?
        - Да как сказать… А почему он эту пластинку сам не выпишет? Дешевле выйдет.
        - Не может найти сайт. Он, понимаешь ли, куда-то пропал…
        - Странно.
        - И я о том же говорю. Но Кот сильно хочет купить эту пластину. С ума прям-таки сходит. Все готов за нее отдать. Даже всю свою коллекцию «новой волны». А у него она знаешь… Весьма крута. Там такие пластиночки имеются!.. Закачаешься! Причем исключительно винил.
        - Сколько в коллекции пластинок?
        - Штук двести-триста. Почти все фирменные. Состояние нулевое. Стоят, как минимум, три тысячи долларов. Это по самым скромным оценкам.
        - М-да. Интересно!
        - Там у него раритеты имеются. Например, первый «Broken Home». Весьма редкий диск. На компашках, насколько я знаю, его нет, поскольку утеряна мастер-копи. Он один стоит!..- Петрович возвел глаза к потолку.- Ну и другие пластинки тоже хороши. «Corgis», «Motors»… Да мало ли что еще. Ты, Игорек, прикинь. Овчинка стоит выделки. Ну зачем, скажи на милость, тебе этот «Черный винил»? Ты что, его слушать собираешься? Нет! Тогда объясни, на кой черт его дома держать.
        - Это он тебя послал?- спросил Игорь.
        - Костя? Нет, конечно.
        - Тогда для чего стараешься?
        - Думаешь, хочу чего-нибудь с этого выкрутить? Ошибаешься. Ты ведь меня знаешь. Просто очень интересная сделка может получиться.
        - Ладно, проехали. А Коту можешь передать. Если он желает получить «Черный винил», пускай сам приходит. Там поговорим…
        Когда Петрович ушел, Игорь вновь предался размышлениям. Сомнений у него не было - Петровича подослал Костя. Ну, подослал и подослал… Не это главное. А главное в том, что пластинку он отдал Чайнику и теперь страшно жалел об этом. Ведь, по сути, он за «Черный винил» пока так ничего и не поимел. Мифические полторы тысячи баксов… Но вот отдаст ли их Чайник? Хотя бы половину с него получить. А тут предлагают сразу кучу редких пластинок. Помимо того, что их можно очень выгодно продать, ему самому весьма интересно послушать раритеты, отобрать кое-что, хотя бы тот же Broken Home, в собственную коллекцию. Игорь давно знал, что у Кота имеется этот диск, но на все разговоры о его продаже Кот лишь презрительно кривил губы. Нет, зря он отдал бандиту «Черный винил». А если бы не отдал, что бы случилось тогда? Кто знает.
        Кот пожаловал под вечер. В руках у него имелась объемистая сумка китайского производства, из тех, в которых «челноки» возят свой товар.

«Легок на помине,- досадливо подумал Игорь.- Нет чтобы явиться попозже. Хотя бы через неделю. Но, коли уж пришел, делать нечего, нужно встречать».
        - Проходи, землячок,- несколько развязно произнес он.- С чем пожаловал?
        - Вот, принес…- сообщил Кот, легонько пнув носком кроссовки сумку, стоявшую рядом.
        - Не понял? Чего принес?
        - Пластинки. Поменяться желаю.
        - Дело хорошее,- одобрил Игорь. Он действительно всегда любил меняться.
        Они поднялись на второй этаж. Кот подошел к журнальному столику и стал выкладывать содержимое сумки. Скоро на нем выросла стопа виниловых дисков и две - компактов. Игорь подсел к столу и стал изучать приношения. Интересного оказалось очень много.
        Он все ждал: вот сейчас Кот сообщит, что ему конкретно нужен «Черный винил», а диска у Игоря нет. Конфуз! Однако тот пока молчал. Ну и ладненько.
        - Может, примем понемножку?- предложил он.
        - Можно,- отозвался гость.- Только, уж извини, ничего с собой не захватил.
        - У меня есть водка.
        - Э-э, нет! Я ставлю. Погоди, сейчас сбегаю в гастроном.
        - Да зачем… Сказал же, есть.
        - Нет, Игорек. Так дела не делаются. Я быстро. А ты вот пока послушай.
        Он достал из пачки пластинок какой-то диск и поставил его на «вертушку».
        - Чего это?- спросил Игорь.
        - Сам не знаю. Не тыкал даже. Послушаешь, скажешь мне. Ты пока смотри, чего тебе из моего добра нужно.
        Прогремели первые аккорды, а гостя и след простыл.

«Чудак,- подумал Игорь.- Какая ему разница: свою водку пить или мою? Моя не хуже. И притом - экономия».
        Между тем неизвестная пластинка продолжала играть. Ничего подобного Игорь раньше не слышал. Судя по всему, запись старая. Похоже, конец шестидесятых либо начало семидесятых годов. Кислотные запилы. Чистой воды психоделия. Вроде «Grateful Dead». Первая вещь кончилась, ей на смену пришла вторая. Нет, не «Grateful Dead». Больше похоже на «Iron Butterfly».
        Неистовствуют гитары, орган выводит неуклюжие рулады, мрачный, как у Дуга Ингла, вокал. Что-то очень знакомое. Что-то вроде «In-A-Gada-Da-Vida». Типа допотопного металла. Интересно, как называется эта группа?
        Игорь хотел подняться из-за стола, чтобы взглянуть на конверт, но силы внезапно оставили его. Голова оказалась наполнена музыкой, и в ней не осталось места для управления телом. Музыка свободно текла сквозь нее, словно голова представляла собой некий проницаемый со всех сторон сосуд, а сама же музыка - густую, тягучую, похожую на мед жидкость, причем такую же янтарную, однако наполненную разноцветными твердыми частицами, по форме напоминавшими звездочки. Внезапно цвет музыки изменился и стал фиолетовым, оставаясь, однако, прозрачным, а звездочки выстроились в некий узор, присмотревшись к которому Игорь понял, что они составили надпись. Надпись не на русском языке, а вроде по-английски. Он попытался прочитать. Кажется, «Om mane padme hum». Нет, это не английский. Что-то буддийское. Молитва или заклинание?
        Разноцветные звездочки явственно подмигивали, словно призывали сделать что-то не совсем приличное.
        Музыка вновь поменяла цвет. Она стала как радуга и наполнилась голыми девушками, которые порхали в воздухе наподобие мотыльков, помахивая прозрачными крылышками.
«Сансара-нирвана»,- слышались мелодичные восклицания.- «Начало - конец. Сансара-нирвана…» Впереди показалась огромная, ослепительно сверкающая гора, на вершине которой сидело в позе лотоса какое-то существо. Игорь приблизился и узнал в сидящем лидера группы «Аквариум» Бориса Гребенщикова, в просторечии - БГ. Однако это был не только Гребенщиков, но и ныне покойный битл Джордж Харрисон. Вокруг колбасились еще какие-то смутно узнаваемые персонажи из мира рок-музыки. Ангельские голоса грянули гимн, очень напоминавший знаменитую битловскую песню «Whitin You Without You». Игорь подлетел поближе и вскоре был замечен компанией рокеров, замахавших ему руками, видимо, призывая в свои ряды. Игорь подлетел поближе, завис над головой БГ и поинтересовался: с кем имеет дело?
        - Мы - бодхисатвы,- доброжелательно объяснил БГ.- Присоединяйся, брат, к нам.
        - А кто такие бодхисатвы?- полюбопытствовал Игорь.
        - Это те, кто стремится к просветлению,- объяснил знаменитый рокер.- Ты, брат, должен осознать иллюзорность мира, в котором пребываешь. Твори добро, бросай пить водку и распутничать, проявляй милосердие, молись и надейся. Тогда, возможно, когда-нибудь станешь Буддой.
        - Примерно когда?- поинтересовался Игорь.
        - Никак не меньше, чем через тысячу лет,- сообщил БГ.- И это в лучшем случае.
        - А если я не захочу?- опять спросил Игорь.
        - Тогда…
        Что с Игорем случится в таком случае, Гребенщиков не успел объяснить, однако все было ясно и без слов. Картина резко изменилась. Теперь Игорь находился в неком месте, где вокруг имелась только грязь. Ноги вязли по щиколотку. С серого неба падал мелкий холодный дождь, и казалось совершенно непонятным, что же делать дальше. Однако наш герой не очень отчаялся. Помня, что мир, в который он попал, непрерывно изменяется, он без особой охоты зашлепал вперед. Местность, по которой он брел, словно постоянно понижалась. Вскоре Игорь, сам того не желая, заскользил по грязи куда-то вниз, а потом просто стал падать. Падение продолжалось довольно долго. Иногда Игорю казалось, что мимо пролетают не то другие люди, не то киты и носороги. Наконец он ударился о нечто среднее между резиной и ватой, успел меланхолично подумать: «это конец» и лишился чувств.
        Когда Игорь пришел в себя, он обнаружил, что лежит на диване, а рядом в кресле сидит испуганная жена и тревожно смотрит на него.
        - Где я? Что случилось?- спросил Игорь, приподнимая голову.
        - Дома, дома…- отозвалась жена.- А что случилось, я не знаю. Скорее всего - гипертонический криз. Я «Скорую» вызвала. Скоро приедет. Они все скажут.
        - Зачем мне «Скорая»?! Не надо никакой «Скорой»!- встрепенулся Игорь.
        - Лежи уж!- строго заметила жена.
        - А кто меня положил на диван?- спросил Игорь.- Неужели ты сама?
        - Сама… Вместе с твоим другом… Этим Костей. Насколько я понимаю: ты его за бутылкой посылал. Прибежал и сразу сюда. Потом орет: «На помощь, на помощь!..» Я иду на голос. Вижу: ты лежишь на полу, а он рядом стоит, весь белый, как мел. Губы трясутся… «Умер»,- говорит. Ничего не умер, отвечаю. Давай его на диван положим.
        - А потом?- спросил Игорь.
        - Потом он собрал свои манатки и убежал.
        - А когда вы меня нашли, музыка играла?- вновь спросил Игорь.
        - Нет. Пластинка кончилась. Он и ее забрал. Снял с проигрывателя, положил в конверт…
        - Как эта пластинка называлась?!
        - Вот уж не знаю. Помню только черный конверт.
        - «Черный винил»,- прошептал Игорь.
        Вскоре приехала «Скорая». Врач, грубый, толстый мужик, измерил давление, сообщил, что оно крайне высокое и нужна госпитализация.
        - Не поеду,- сказал Игорь.- Дома оклемаюсь.
        - Ну и дурак,- отозвался врач.- Не хочешь ехать, пиши отказ.
        - Ничего он писать не будет,- заявила жена.- Давай, дорогой, собирайся…
        Две недели пролежал наш герой в больнице, а когда вышел - узнал, что вскорости после его госпитализации был крепко избит и попал в реанимацию Кот. Но еще больше его удивило то обстоятельство, что неизвестно куда исчез Петрович. Причем исчез намеренно, продал принадлежавшую ему квартиру и уехал из города. Куда он делся - никто не знал. Что касается знаменитой пластинки под названием «Черный винил», то жена под давлением неохотно призналась: пластинку она обнаружила возле порога на пятый день после диспансеризации Игоря. Та была тщательно упакована, но никаких денег при ней не имелось. Только на пакете была прилеплена желтая бумажка, на которой кое-как было накорябано: «херня!»
        - А может, что внутри конверта и было. Я, по чести говоря, точно и не знаю. Как увидела ее, проклятую, немедленно растопила камин и бросила в огонь. А внутрь даже не заглянула. Неужели в ней деньги лежали?!
        Игорь долго размышлял над случившимся и пришел к следующему выводу. Кот действительно мечтал получить в свои руки «Черный винил». Он обратился за помощью к Петровичу. Тот свел его с Чайником, которого, по-видимому, знал. Чайник явился к Игорю и попросил пластинку на время, чтобы испытать ее действие на ком-нибудь. Для этого он избрал самого Игоря, собираясь, так сказать, убить сразу двух зайцев. Если пластинка действует тем самым образом, о котором ему сообщили, он устраняет Игоря и получает в свои руки мощное оружие. Причем совершенно бесплатно. Если же «Черный винил» не действует, то он возвращает его, но денег, опять же, не платит. Теперь другой вопрос: а действительно, работает ли пластинка в нужном направлении? Что она не убивает - несомненно. Или все-таки… Почему с ним случился гипертонический криз?
        В больнице сказали: причина - возраст, неправильный образ жизни, частые возлияния. И вообще, Игорь предрасположен к инсульту. Но «Черный винил»?! Способствовал ли он или нет? Вопрос так и остался открытым, поскольку оригинал был уничтожен.
        Конечно, можно попробовать отыскать еще одну копию «Черного винила», однако Игорь посчитал - достаточно экспериментов. И без «Черного винила» на свете достаточно пластинок, которые он еще не слушал.
        Перекресток разумов
        Некий немолодой господин, назовем его Андреем Петровичем К., однажды в июне возвращался домой с дачи. За рулем «десятки» сидел сын господина К., а сам Андрей Петрович безо всякого интереса таращился в окно на пролетавшие мимо сельские пейзажи. Он неоднократно ездил по этой дороге и знал здесь каждый дорожный столбик, каждый камешек, каждый кустик ковыля.
        Машина выскочила на пригорок, и перед Андреем Петровичем предстала замечательная панорама. Вдали, ограничивая горизонт, протянулась ломаная цепочка невысоких гор, цветом напоминавшая старую татуировку. Справа виднелись кусок водохранилища и бетонная плотина, из водостока которой каскадами струился поток, превращавшийся в неширокую речку. Степь в разных направлениях пересекали высоковольтные линии, сходившиеся в стоявшей поодаль подстанции.
        Над степью повисли едва начавшие розоветь кучевые облака, а много севернее виднелся темно-фиолетовый фронт надвигавшейся грозы. Но до ее начала было еще очень далеко. Солнце пока что даже не собиралось садиться. С неистовой силой оно светило вниз, и жара, казалось, становилась все сильнее.
        - Смотри, папа!- вдруг воскликнул сын, и Андрей Петрович отвлекся от созерцания пейзажа и глянул вперед. Он увидел перекресток, обычно пустынный, но сейчас у обочины стояло несколько машин, в том числе микроавтобус. В кювете, вверх колесами, валялась какая-то машина, у обочины лежал на боку мотоцикл с коляской.
        - Авария,- заметил сын.- Посмотрим?
        - Давай,- согласился Андрей Петрович.

«Десятка» притормозила, и оба вышли наружу. Слабый ветерок немедленно коснулся лица и рук, но прохлады не принес. От его прикосновения стало еще жарче.
        Первое, что заметил Андрей Петрович, были пляжные шлепанцы, валявшиеся посреди шоссе. Рядом виднелся длинный тормозной след, ведший к обочине, снесенный оградительный столбик и грязное брюхо лежащей в кювете машины, судя по эмблеме -
«Ниссана».
        - Они еще там?- спросил Андрей Петрович у какого-то мужчины, кивнув на
«Ниссан». Он имел в виду пассажиров.
        - Одна она ехала. Вон сидит,- хмурый мужчина указал на микроавтобус, в глубине которого Андрей Петрович сквозь полуоткрытую дверь различил женский силуэт.
        Женщина, скорчившись и закрыв лицо руками, была, похоже, в полной прострации.
        - Считай, не пострадала,- сообщил мужчина.- А парнишку угробила.
        - Какого парнишку?- удивился Андрей Петрович.
        - Да вон, за «Волгой»…
        Только теперь Андрей Петрович сообразил: коли имеется мотоцикл, то им кто-то управлял.
        - А как все получилось?- спросил он у хмурого.
        - Известное дело, как. Эта дура,- он кивнул на микроавтобус,- мчалась, как на пожар. И зачем идиоткам права дают. Сядут в тачку, глаза зажмурят и несутся, ничего перед собой не видя. Я баб и близко к машинам бы не подпускал! Реакция не та. Вот ты сам посмотри. Шоссе широкое и пустынное… Как они разъехаться не смогли?!
        Однако Андрей Петрович не стал слушать разглагольствования хмурого мужчины. Он обошел «Волгу» и увидел на обочине тело. Молодой парень, почти мальчик, был недвижим. Из пробитой сзади головы натекла большая лужа темной, начавшей густеть крови. Однако лицо парня было не повреждено и имело серо-зеленый цвет, характерный для недавно умерших. Над ним уже вились мухи.
        Испытывая какой-то непонятный трепет, Андрей Петрович обошел тело и для чего-то склонился над ним, вглядываясь в лицо. Внезапно глаза парня открылись. Он в упор взглянул на Андрея Петровича, и тот вдруг почувствовал, что не в силах оторвать взгляда от мертвеца. На носу парня сидела большая зеленая муха. Так память Андрея Петровича и зафиксировала эту муху, клок спутанных волос на пыльной голове и неподвижный взгляд блеклых серых глаз.
        - Эй?!- закричал Андрей Петрович.- Идите кто-нибудь сюда. Он живой!
        - Агония,- заявил подошедший первым хмурый мужчина.
        - Никакая это не агония,- вмешалась какая-то немолодая дама.- Он полчаса как умер. Просто мышцы ослабевают, вот глаза и открылись.
        - Чушь!- бросил хмурый мужчина.- Зачем говорить о том, в чем совсем не понимаешь.
        - Я, между прочим, врач,- сообщила немолодая.
        - Я тоже,- отозвался хмурый.- А вы, похоже, стоматолог?
        - И что из того?..
        Андрея Петровича кто-то тронул за руку. Он резко обернулся. Рядом стоял сын.
        - Ну что, поедем?- спросил он.
        - Поехали.
        Минут пять оба молчали, видимо, переживали только что увиденное. Наконец сын спросил:
        - Думаешь, кто виноват?
        - Кто их знает… Мужик, помнишь, рядом стоял, говорил: мол, баба на «Ниссане»». Она, похоже, ехала с приличной скоростью, а этот несся навстречу. Может, он выпил? Я тоже не понимаю, как они могли столкнуться на совершенно пустой дороге.
        - Допустим, немного поддал,- неожиданно услышал Андрей Петрович и вначале не понял, откуда идет голос.
        - Это ты?- спросил он сына.
        - Чего - я?
        - Ну, это… Сказал только что…
        - Чего сказал?
        - Что, э-э… поддал.
        Сын недоуменно покосился на Андрея Петровича.
        - Я тебя, папа, не понимаю. Поддал… О ком ты?
        - Не знаю,- насупился Андрей Петрович.- Мне как будто послышалось.
        - Просто ты только что пережил потрясение.
        - Ты так считаешь?
        - А разве нет? Вот скажи: много ли ты в своей жизни видел мертвецов?
        - Мертвецов? Да как-то…
        Андрей Петрович стал мысленно перебирать все трупы, с которыми его сталкивала жизнь. Во-первых - отец. Мало того, Андрей Петрович даже присутствовал при его агонии. Дедушки, бабушки… Он тогда был молод и даже не воспринимал их смерть как нечто физическое. Ну, на работе… Он вдруг вспомнил случай, который произошел лет двадцать пять назад. Андрей Петрович тогда работал вальцовщиком на черновой группе листопрокатного цеха. При перевалке его товарища, некоего Бурнашова, придавило валком. Зазевался бедолага. Как страшно он кричал! Даже сейчас от воспоминания Андрея Петровича передернуло.
        - В общем, приходилось видеть,- отозвался он на вопрос сына.- Не меньше чем всем остальным в моем возрасте. На войне я, конечно, не был…
        - Как бы там ни было,- заявил сын,- но только что увиденное на тебя, несомненно, повлияло. Жара, духота, и этот труп…
        - Может быть,- охотно согласился Андрей Петрович. Разговаривать о мертвецах ему вовсе не хотелось.
        Дома он первым делом под удивленным взглядом жены выпил почти стакан водки, а потом залез в ванную.
        Под действием водки и горячей воды сознание Андрея Петровича померкло. Недавние события почему-то казались далекими и как бы не очень реальными. Ехали, ехали… Вдруг, на тебе! Приехали! Ему вспомнился оператор моталок Дзюба, который при каждом застревании по селектору объявлял на весь цех: «Приехали!» И цеха давно нет, да где сейчас этот Дзюба? Умер, наверное.
        Андрею Петровичу и раньше приходилось видеть аварии, однако он обычно проезжал мимо, почти равнодушно смотрел на разбитые машины, а о том, что и с ним может произойти нечто подобное, даже не задумывался. Часто ли человек проецирует произошедшие у него на глазах события непосредственно на себя? Не так чтобы очень. Особенно негатив. А если и проецирует, то после некоторых размышлений обычно мысленно повторяет: со мной подобное быть ну никак не может! Не зря же говорят: «Чужую беду руками разведу». А вдруг случится то же самое? С ним самим… Или с сыном… Не дай бог! Андрей Петрович вдруг вспомнил глаза мертвеца. Да был ли тот парень мертв? Маловероятно. Взгляд показался пускай и не особенно осмысленным, но, несомненно, живым.
        Андрей Петрович вспомнил, как умирал отец. Несколько часов тот находился без сознания. Мутный, ничего не выражающий взор уперся в потолок, и только в последний момент с глазами словно что-то произошло. Они вдруг стали живыми и яркими, и у Андрея Петровича создалось впечатление: он видит нечто, вызывающее у него страшное удивление. Через пару минут отец умер.
        Нужно заметить, Андрей Петрович выпивал довольно редко и не знал, что в подпитии лезть в горячую ванну не рекомендуется. Вредно для сердца. Но даже не это главное. Элементарно можно заснуть и утонуть. Ему приходилось слышать о таких случаях. Однако Андрей Петрович никак не предполагал, что подобное может случиться и с ним. Вот вам иллюстрация вышеприведенной мысли! Он задремал. В голове клубился невнятный сумбур, сквозь который явственно проступал взгляд глаз давешнего парня. Вдруг Андрей Петрович сквозь сон почувствовал некий толчок… Даже не толчок, а словно удар тока. Его подбросило. Часть воды выплеснулась из ванны.
        - Ты чего это?!- услышал Андрей Петрович.- Окончательно угробить хотишь?!
        Он завертел головой, ожидая увидеть в ванной комнате постороннюю личность, но рядом никого не было. Почти не соображая, что делает, Андрей Петрович поспешно выскочил из воды, на ходу подхватил полотенце и побежал в спальню. Хмель слетел. Нахлынул ужас. Он не мог понять, что с ним происходит.
        Андрей Петрович, если говорить честно, очень боялся сойти с ума. Дело в том, что среди предков у него имелись родственники, страдавшие слабоумием. Таковым, к примеру, являлся дедушка со стороны матери, который в сорок третьем получил сильную контузию, стал заговариваться и некоторое время провел в сумасшедшем доме. Дядя по той же линии был шизофреником и в периоды обострения становился весьма опасным - гонялся за детьми, собираясь их, как он выражался, «малость придушить».
        И вот у него самого начались «голоса».
        Андрей Петрович почитывал соответствующую литературу и знал: безумие передается по наследству. Знал он и то, что «голоса» - первый симптом шизофрении. Однако факт начала болезни нужно еще установить. Возможно, сын прав, и он испытал сегодня потрясение, а «голоса» - его следствие. Он лежал на супружеской кровати и прислушивался. «Голоса» молчали. Андрей Петрович немного успокоился, оделся и пошел на кухню.
        - Кушать будешь?- спросила жена.
        - Ага,- сообщил Андрей Петрович, усаживаясь за стол.
        - А что именно?
        - Хорошо бы картошки поджарить. Со свининой. Есть у тебя кусок свинины? Только пожирнее. И водяры…
        - Чего?- не поняла жена.
        - Водяры, говорю!
        - У тебя же печень побаливает.
        - Какая печень?! К херам печень! Сказал: картошки и водяры!
        - Я не понимаю, Андрей, откуда вдруг у тебя взялся подобный тон?- обиделась жена.- А что касается водки, или, как ты ее называешь, «водяры»… Пей, если хочешь. Только о здоровье своем подумай. Опять в больницу попадешь.
        - Я тебе сейчас тресну,- неожиданно для себя отозвался Андрей Петрович.
        - Как ты сказал?!- изумилась жена, и слезы закапали из ее глаз.
        - Тресну,- отчетливо повторил Андрей Петрович.- Только не зажарь картошку со свининой, посмотришь, что будет.
        Он поднялся и вышел.
        Тут нужно сказать несколько слов о нашем герое. Познакомить поближе, чтобы читателям стал понятен его моральный облик. Андрей Петрович родился в середине пятидесятых, в довольно крупном промышленном городе, что, собственно, предопределило его будущую жизнь. Отец Андрея Петровича был инженером, мать работала на почте. Андрей весьма средне закончил школу, тем не менее поступил в местный институт, где некогда учился и отец. Получив высшее образование, он пришел на металлургический комбинат, в горячий листопрокатный цех, в котором проработал всю жизнь, пройдя путь от вальцовщика до заместителя начальника. Заработав в молодости «горячий» стаж, он в пятьдесят лет вышел на пенсию. Нужно добавить: жена Андрея Петровича тянула лямку в местном отделении Гипромеза, а единственный сын вкалывал на том же комбинате бригадиром электриков. Никаких особых страстишек у Андрея Петровича не имелось. Он не был рыбаком, поскольку считал бессмысленным часами таращиться на неподвижный поплавок. Не относился Андрей Петрович и к трудолюбивому племени садоводов, часами стоявших, извините за выражение, «раком» над помидорами
или клубникой. Не отличало его и пристрастие к женскому полу. Правда некогда, в молодости поглядывал он на некую контролершу ОТК, но взгляды так и остались взглядами, поскольку дальше них дело не пошло, хотя контролерша, казалось, была явно не против познакомиться с Андреем Петровичем поближе. И уж тем более наш герой не был склонен к потреблению горячительных напитков. Конечно же, он позволял себе по праздникам рюмочку, другую… Но не более того.
        Однако имелась у Андрея Петровича одна тайная страстишка, о которой знала только жена, а остальные могли лишь догадываться. Он собирал деньги. Нет, не какие-то там старинные, а самые настоящие дензнаки, имевшие хождение не только в нашей необъятной стране, но и во всем мире, другими словами, евро, доллары и даже фунты стерлингов. Собирать деньги в России - занятие неблагодарное, требующее знания конъюнктуры и законов рынка. Вспомним, сколько раз государство, а в последнее время и некоторые отдельные его граждане очищали карманы своих собратьев. Андрей Петрович прекрасно разбирался во всех рыночных тенденциях и извилистых поворотах курса, умел правильно и без крайнего риска вложить деньги, не стеснялся давать энные суммы под проценты. Словом, оказался оборотистым дельцом.
        Занятие свое Андрей Петрович не афишировал, стараясь действовать втихомолку. Ни разу он не сталкивался с криминальными структурами, предпочитая при малейшей опасности отойти в сторону, невзирая на убытки.
        Зачем ему деньги, Андрей Петрович и сам не знал. Жил он в скромной двухкомнатной
«хрущевке», в качестве транспортного средства использовал «Жигули» десятой модели, брильянтов жене не покупал и за границу ни разу не ездил. Он часто повторял вычитанное когда-то изречение: «никогда не изменит вам старая жена, старая собака и кошелек с деньгами». Из трех вышеперечисленных компонентов он не имел только собаки. Животных Андрей Петрович терпеть не мог.
        Даже жена не знала, сколько у него денег. При этом Андрей Петрович не был скуп, а лишь рационален. Как только сын женился, он, не раздумывая, купил ему хорошую трехкомнатную квартиру в центре, но когда речь зашла об иномарке, приобретать таковую Андрей Петрович категорически отказался, заявив, что вполне можно обойтись отечественной моделью. Так он и жил. Копил потихоньку деньжата, боялся попасть в дурдом. И вот теперь…
        Уловив запах жареного мяса и довольно улыбнувшись, он, не вставая с кровати, крикнул во все горло:
        - С луком!
        Тут же в спальню вбежала заплаканная жена.
        - Не поняла?- осторожно произнесла она.
        - С луком, говорю, жарь!
        - С луком? Тебе?!
        - А то!
        Жена, вытаращив глаза, с изумлением взирала на благоверного. И было чему удивляться. Дело в том, что Андрей Петрович категорически не терпел лук ни в какой форме: ни вареным, ни тем более жареным. Даже вылезшие по весне в саду зеленые перья вызывали у него приступ тошноты. В тех блюдах, например, где без лука было не обойтись, жена варила его в специальном серебряном ситечке, сохранившемся в их семействе с дореволюционных времен. Если же Андрею Петровичу попадалась мутно-белая чешуйка, это немедленно приводило к скандалу. Нет, он никогда не кричал, а просто устраивал жене обструкцию - не разговаривал с ней день, а то и больше.
        - Но дома нет ни луковицы,- скорбно произнесла жена.
        - Так пойди и купи,- тут же отозвался Андрей Петрович.- Прихвати еще бутылочку водки подороже и пивка.
        Жена ушла, а Андрей Петрович пошел в парадную комнату, которую в семействе величали залой, и уселся в кресло перед телевизором. По каналу «Ren-TV» показывали какую-то порнуху. Обычно Андрей Петрович избегал смотреть подобные передачи. Но теперь не переключился, заинтересовавшись сюжетом. Хотя таковой был весьма дурацким, однако в нем имелось нечто завлекательное. Насколько Андрей Петрович понял, шла охота за неким прибором, который вызывал в людях сексуальное возбуждение. Андрей Петрович с интересом наблюдал, как стюардесса в самолете, на которую направили прибор, вдруг начала неистово удовлетворять саму себя. Зрелище, что и говорить, оказалось весьма и весьма… Андрей Петрович почувствовал: он тоже возбудился, причем безо всякого прибора, что с ним в последнее время случалось довольно редко.
        Поэтому, услышав звук открываемого замка, тут же крикнул:
        - Иди сюда!
        В комнату вошла запыхавшаяся жена.
        - Раздевайся!- скомандовал Андрей Петрович.
        - Я и так…
        - Совсем!
        - Ты что, сдурел?!
        - Я не привык два раза повторять. Сказали: раздевайся, значит, должна раздеваться.
        Изумленно взирая на него, жена стала расстегивать пуговицы плаща.
        - Давай живей!- потребовал Андрей Петрович, не отрываясь от экрана. Сзади слышалось шуршание снимаемой одежды.
        - Все,- услышал он робкий голос и бросил на супругу беглый взгляд. Все то же: отвисшие груди с венозными жилками, живот пухлый, как подошедшая опара…
        - Вставай на колени в кресло, задом ко мне,- вновь скомандовал Андрей Петрович.
        - Это как же будет?- недоуменно спросила жена.
        - По-собачьи,- сообщил название позы Андрей Петрович.
        Когда через пять минут все кончилось, он сказал:
        - А теперь отправляйся жарить лук.
        - Сколько?
        - Как можно больше.
        - Готово,- крикнула из кухни жена.
        Андрей Петрович уселся за стол, налил водки, выпил, крякнул и принялся за еду. Приготовлено было именно так, как он и хотел. Громадный кусок мяса наполовину состоял из сала. Лук зажарен до той кондиции, какую Андрей Петрович себе и представлял.
        - Можешь, коли захочешь,- вслух произнес наш герой и взял перечницу. По правде, он не особенно любил приправы, но на этот раз не поскупился. Он обмазал сочащееся жиром мясо горчицей, посыпал его красным и черным перцем, сверху положил чайную ложку хрена, потом круто посолил еще скворчащий картофель и, урча, принялся за еду.
        - Ну как, доволен?- спросила жена.
        - Класс! А ты?!
        Супруга зарделась.
        - Необычно как-то,- наконец произнесла она.- Даже в пору нашей молодости ты, Андрюша, подобное не делал.
        - Неужели?- насмешливо спросил Андрей Петрович.
        - Мне кажется.
        - В молодости, говоришь? А тебе не кажется, что я еще молод?
        - Ну…
        - Не надо нукать. Пока не запрягла! Сейчас я доем и еще разок тебя припудрю.
        - Что сделаешь?- не поняла жена.
        - Припудрю, говорю.
        - А-а…
        Но, по правде говоря, у Андрея Петровича не хватило сил, как он выражался,
«припудрить» жену. Едва добравшись до кровати, он тут же захрапел.
        Следующим утром у Андрея Петровича, встававшего обычно неохотно, частенько валявшегося до двенадцати, а потом долго раскачивавшегося, не зная, чем заняться, подобных проблем не возникло. Он проснулся в половине девятого, плеснул в лицо горсть водицы, потом доел остатки вчерашней картошки и стал одеваться. Сегодня он знал, куда направить стопы. Путь его лежал в автомобильный салон. Раньше ему в самом салоне бывать не доводилось, однако дорогу он прекрасно знал, поскольку не раз проходил мимо. Данный салон отличался тем, что торговал автомобилями не одной какой-либо фирмы, например, «Фордами», а самыми разными марками, как новыми, так и подержанными. Андрей Петрович равнодушно миновал ряд «Ауди», почти не задержал взгляд на джипе «Ниссан-Патрол», немного постоял возле громадного «Хаммера», разрисованного под армейский камуфляж, но все это было не то. Он спешил дальше и, наконец, наткнулся на то, что искал. На специальном стенде стояло черное чудовище с никелированными выхлопными трубами - четырехцилиндровый мотоцикл «Сузуки».
        То, что нужно, решил Андрей Петрович.
        - Вас интересует этот байк?- спросил неизвестно откуда возникший бойкий парнишка лет двадцати.
        - Байк?- не понял Андрей Петрович.
        - Ну, мотоцикл,- в голосе парнишки слышалось явное пренебрежение.
        - А-а… Ну, да. А что, он продается?
        - Сейчас все продается.
        - И сколько же он стоит?
        - А вот…
        Парень указал на незаметную табличку, на которой значилась цена.
        Она была настолько громадна, что у Андрея Петровича слегка закружилась голова.
        - Ну что, устраивает?- судя по тону, малец издевался над ним.
        - А то!- отозвался Андрей Петрович.- Заверните.
        - Вы серьезно?- не поверил парень.
        - Думаешь, дуркую? На понт тебя беру? Нет, братан. Могу себе позволить.- Андрей Петрович тряхнул барсеткой, в которой у него лежали деньги.
        - Погодите, так подобные покупки не делаются. Вы даже не спросили, каковы его характеристики? Скорость там… Сколько бензина потребляет?
        - Характеристики? Да разве по нему не видно, какие характеристики. Машина - зверь!
        - Внуку покупаете?
        - Не-а.
        - Сыну.
        - Себе, братан, себе! Сам кататься буду. Всю жизнь о такой штуке мечтал и только после смерти сподобился.
        - После смерти?!
        - Это я так… Ляпнул не подумавши. Не бери в башку, братан. Давай рассчитаемся, да я погоню.
        Парень, разинув рот, взирал на странного клиента.
        Через полчаса все формальности были улажены. Мотоцикл вывели из «стойла» и поставили во дворе центра. При ярком солнечном свете стальной конь выглядел еще солиднее. Он сверкал как древняя никелированная кровать. Солнечные зайчики, отражаясь от крыльев и бензобака, слепили глаза. Зрители, в основном зеваки, шатающиеся в подобных местах, собрались вокруг, вздохами и невнятными междометиями выражая свое восхищение. Продавец завел мотор. Тот мягко заурчал, словно сытый тигр. Наш герой вскочил в седло и дал газу.
        До этой минуты Андрей Петрович ни разу в жизни не держал в руках руль мотоцикла. Когда-то в детстве он пробовал ездить на одолженном у приятеля мопеде, однако результат оказался плачевным. Андрей Петрович упал, обжег ногу о коробку цилиндра, и всякое желание грудью рассекать упругий воздух у него пропало. Однако сейчас он столь уверенно управлял мотоциклом, словно водил его с пеленок. Байк несся по городским улицам, уверенно лавировал в оживленном транспортном потоке, и Андрей Петрович неожиданно испытал замечательное, похожее на счастье, чувство. Он вдруг помолодел лет на тридцать.
        Довольно быстро город остался позади. Мотоцикл вывернул на трассу и понесся меж зеленеющих полей. Дорога была Андрею Петровичу хорошо знакома. Летом он ездил по ней в сад, один или с сыном, чуть ли не каждый день. Правда, в последнее время он предпочитал другой путь - новое шоссе, хотя и бывшее несколько длиннее, зато без ям и ухабов. Однако сейчас Андрей Петрович столь ловко маневрировал, что почти в них не попадал. Он и сам внутренне изумлялся своему неожиданному искусству.
        Впереди показались одноэтажные домишки пригородного поселка. «Сузуки» уверенно свернул с шоссе на проселочную дорогу, потом въехал в какой-то переулок и остановился перед довольно ветхим домом, возле которого стояли человек пять-шесть молодых ребят и что-то оживленно обсуждали. Увидев Андрея Петровича, а главное, мотоцикл, на котором он приехал, они замерли. Андрей Петрович некоторое время смотрел на них, потом хмыкнул.
        - Чего, братаны, такие печальные?- вместо приветствия спросил он.
        - Какие мы тебе братаны, дядя?- скрывая за пренебрежительным тоном явную зависть к «Сузуки» Андрея Петровича, отозвался маленький плотный парень с багровым шрамом на лице.
        - А кто же вы?- вновь поинтересовался наш герой.
        - Мы местные, а тебя, друган, сроду не видывали.
        - Может, и так, Косарь, может, и так…- ответствовал Андрей Петрович.- А этот… как его, ну, который разбился, он сейчас в доме?
        - В морге. Завтра с утра привезут… А ты откуда меня знаешь?
        - И не только одного тебя, я вас всех назвать могу.
        - Ну, назови.
        - Вот Геша,- Андрей Петрович указал на рыжего, веснушчатого паренька,- а это Витек. Не угадал разве? Это Вадик,- он ткнул пальцем в высокого черного парня. - А рядом Коля Жлоб. Вы, братаны, того… Дурку тут не гоните. Ментам все известно!
        Лица у парней вытянулись, а глаза округлились.
        - Тогда понятно…- неопределенно заметил Косарь.
        - Чего тебе, мудила, понятно?- спросил Андрей Петрович.
        - Откуда нас знаешь.
        - Не гони пургу, Косарь. Не понимаешь, что к чему, не надо туфту лепить. Думаешь, кто я?
        - Ясное дело: мент.
        - Сам ты мент!
        - Тогда кто?
        - После узнаешь. У нас… у них в доме кто есть?
        - Сеструха евонная.
        - А мать?
        - Она в город уехала.
        - Пойду, посмотрю.
        И не глядя больше на ребят, Андрей Петрович толкнул калитку. Подворье, на которое он попал, ничем особым не отличалось. Суетились белые и пестрые куры, красавец-петух, раскраской похожий на индейского вождя, важно стоял у забора и бдительно поглядывал на перемещения своего племени. Большой черный кот, зажмурившись, грелся на крыльце. Андрей Петрович несильно пнул кота, поднялся по скрипящим деревянным ступеням и вошел в сени. Здесь было полутемно, пахло пылью и кошачьей мочой.
        - Кто там?- услышал он откуда-то из его глубин.
        - Это я.
        - Кто я?- Дверь распахнулась, и перед ним возникла хорошенькая, хотя и растрепанная девчонка лет шестнадцати в кое-как застегнутом, донельзя застиранном халатике.
        - Здорово, Светка.
        Девчонка, точно так же, как давешние парни, вытаращила на Андрея Петровича большие серые глаза.
        - Вы кто?! Чего надо?!
        - Мамашу.
        - Она в городе.
        - Хоронить завтра будете?
        - Ага.
        - Ладно. Приеду. На вот…- Андрей Петрович достал из барсетки пачку сторублевок, подумал, достал еще одну и протянул девчонке.- На похороны,- прокомментировал он свой поступок.- Поминки справите, то да се… Чтоб все путем было!
        Девчонка, сжимая в руке деньги и полуоткрыв рот, с удивлением и страхом смотрела на Андрея Петровича.
        - Варежку закрой,- усмехнувшись, сказал тот.- Ладно, я поехал. Еще дела есть.
        Андрей Петрович вновь очутился на улице. Давешние парни столпились перед
«Сузуки» и вполголоса обсуждали его достоинства.
        - Хороша коняга?- подходя, спросил Андрей Петрович.
        - Ничего себе,- отозвался Косарь.- Только не по жеребцу наездник.
        - Думаешь?! Ладно, давай так. Ты садись на него, а я на твою тарахтелку. Гоним до садовских ворот. Кто первый приедет, тот и крутой. Ну, как? Погнали?!
        - Ты, мужик, серьезно?!- недоверчиво спросил Козырь.
        - А то!
        - Ну, давай…
        Андрей Петрович подошел к стоявшим поодаль мотоциклам, безошибочно выбрал старый, но мощный «Урал», вскочил в седло.
        - Погоди,- заметил Косарь.- Пускай пацаны вперед едут, чтобы потом базаров не было.
        - Это можно,- охотно согласился Андрей Петрович.
        После того как гарь от выхлопов мотоциклов уехавших вперед ребят немного рассеялась, Андрей Петрович взглянул на Косаря:
        - Готов?
        - Точно.
        - Тогда поехали.
        Оба мотоцикла взревели почти одновременно, однако Косарь почти сразу вырвался вперед. Вздымая тучи пыли, они неслись по улицам поселка. Редкие прохожие шарахались в стороны. Вдогонку неслась отборная брань. Наконец мотоциклы вырвались на трассу. «Сузуки», на котором сейчас сидел Косарь, несся довольно далеко впереди. Андрей Петрович понимал: «Урал» «Уралом», однако японский байк куда мощнее, и надеялся только на случай. И таковой скоро представился. Поворот с трассы на дорогу, ведущую к садам, оказался достаточно крут, и пологим его тоже никак нельзя было назвать, но Косарь даже не притормозил. Андрей Петрович видел, как «Сузуки» поднялся в воздух, на мгновение завис, а Косарь вылетел из седла и грохнулся на землю.
        - Пи…ц!- произнес он, проезжая мимо барахтавшегося в пыли парня. Остановиться и помочь сопернику Андрей Петрович вовсе не собирался. Об участи своего мотоцикла он подумал, только подъезжая к садовым воротам. Тут его уже поджидали бывшие товарищи.
        - А Косарь где?- спросил рыжий Гена.
        - Пи…ся,- сообщил Андрей Петрович.- На повороте…
        - А мотоцикл твой?
        - Рядом с ним валяется.
        - И не жалко?
        - Кого, Косаря?
        - Нет, «Сузуки».
        - А чего жалеть? Железка, она и есть железка. Другую, если нужно, куплю.
        Ребята со смешанным чувством зависти и восхищения взирали на пожилого гражданина, вовсе не похожего на рокера.
        Скоро подъехал Косарь. Лицо его было поцарапано, майка разорвана, на кисти правой руки зияла глубокая рана, из которой еще сочилась кровь. «Сузуки», казалось, вовсе не пострадал.
        - Хорошая машина,- смущенно произнес он.
        - Это точно,- отозвался Андрей Петрович.- Ну, земляк, кто из нас лучше ездит?
        Косарь замялся. Он обвел взглядом соратников. Те отводили глаза, смущенно молчали.
        - Ты, наверное,- наконец произнес Косарь.
        - Сомневаться не приходится. Дело не в байке, дело в…- Андрей Петрович выразительно постучал себя по голове.
        - Мощи не рассчитал,- стал оправдываться Косарь.
        - Это понятно.
        - Но все равно, спасибо! Когда бы я на такой зверюге проехал!- Он крепко пожал Андрею Петровичу руку.- Ты, дядька, молодец! Не жмотишься, как некоторые. Ну, бывай. Хоронить-то завтра приедешь?
        - Не знаю. Возможно.
        - Ну, будь!
        И Андрей Петрович поехал восвояси. Дорогой он остановился у того места, где произошла авария. «Ниссана», естественно, в кювете не наблюдалось. Только сломанный бетонный столбик демонстрировал, с какой скоростью он летел. Лужа крови на обочине засохла и стала совсем черной. Тут же валялся один пляжный тапок.
        Читатель, конечно, давным-давно догадался, что же произошло с Андреем Петровичем. Душа погибшего мотоциклиста непонятно почему и каким образом вселилась в него, изменив привычки и нарушив образ жизни. Из скопидома он превратился в транжиру (вспомним покупку «Сузуки»), из почти увядшего, в сексуальном плане, господинчика - в полового гиганта. И что самое странное: ему нравилась такая жизнь. Нравилось носиться на мотоциклетке, нравилось бездумно тратить… Наконец-то он обрел хоть какую-то цель.
        Нужно заметить: жизнь Андрея Петровича складывалась таким образом, что, будучи человеком сугубо рациональным, он никогда не верил в сверхъестественное. Однако нынче, как ему казалось, ничего особенного не происходило.
        Вообще нынешние граждане среднего и пожилого возраста, взращенные и выросшие при советской власти, во всякие там чудеса верят не так чтобы очень. Вроде религия нынче в почете, по телевизору почтенные старцы произносят на всю страну проповеди, рассуждают о добре и зле и длани Господней, простирающейся над нами. Однако спросите, имеется ли истинная вера? И получите ответ - маловероятно.
        Андрей Петрович постоял немного у обочины, уставившись на пятно засохшей крови, потом сплюнул, вскочил в седло и понесся вперед. Он точно знал, куда едет.
        Дом, в котором проживала дама, погубившая беспутного мотоциклиста, находился в респектабельном пригороде, где селилась всякого рода элита. Поселок, который именовался «Золотой ключик», охранялся, однако Андрей Петрович беспрепятственно преодолел «чек пойнт»,[«ЧЕК ПОИНТ» - «Check point» ( англ. )- контрольный пункт.] поскольку дремавший в будке часовой лишь скосил глаз на роскошный
«Сузуки» и лениво махнул рукой. Мотоцикл промчался по идеальному асфальту и остановился возле хорошенького двухэтажного дома из красного, импортного кирпича. Двухметровый забор, облицованный диким камнем, окружал хоромы. Чувствовалось: здесь привыкли жить на широкую ногу. Конечно, в поселке имелись дома и размером поболе, и видом посолиднее, однако в данном месте была соблюдена именно золотая середина, столь характерная для господ, у которых деньги только прибавляют интеллекта.
        Нужно заметить, Андрей Петрович, привыкший к «хрущевке», и раньше относился к дворцовым комплексам вроде «Золотого ключика» без особой симпатии. Он тоже мог бы построить или купить дом в подобном месте, однако предпочитал не выделяться из общей массы. Теперь же, при виде этих замков районного масштаба, в душе закипела злость.
        - Эх, б…- вслух произнес он,- скинуть бы на вас атомную бомбу.
        Однако бомбы у нашего героя не имелось, зато имелись некие способности, полученные в результате слияния двух сущностей. Причем душа погибшего мотоциклиста явно превалировала над душой унылого пенсионера. В этом доме проживала та, которая убила вторую, лучшую половину. Андрей Петрович решил действовать и нажал кнопку звонка, потом еще и еще…
        Долго никто не открывал, наконец, замок калитки щелкнул, и на пороге возникла пожилая женщина с хмурым лицом.
        - Вам кого?- неприязненно спросила она.
        - Хозяйка дома?
        Женщина внимательно оглядела Андрея Петровича, потом взгляд ее переместился на черного зверя, на котором приехал наш герой.
        - По какому вопросу?
        - Ты, коза старая, чего развякалась?- строго произнес Андрей Петрович.- Да ты, кляча, знаешь, кто я такой?
        Женщина несколько секунд с испугом взирала на Андрея Петровича, потом потянула калитку на себя.
        Однако отгородиться от непрошеного визитера не удалось. Андрей Петрович вначале поставил в зазор между стеной и калиткой колено, потом напер грудью, выдавив женщину, и, наконец, целиком проник во двор.
        - Хулиган!- заверещала та.
        - А вы - убийцы!- не остался в долгу Андрей Петрович.- Ты знаешь, сволочь, что я - отец убиенного твоей хозяйкой мальца, и хочу потребовать ответ у этой, с позволения сказать, суки. Теперь так. Открывай ворота, я хочу завести сюда свой кабриолет,- он указал на мотоцикл.- А то сопрут чего доброго. И не выступай!
        Никогда раньше Андрей Петрович не разговаривал с дамами в подобном тоне, однако нынче все изменилось. Пока пожилая с воплями: «Бандиты, бандиты к нам явились!» мчалась к дому, Андрей Петрович отворил ворота, закатил «Сузуки» во двор и огляделся. Второй раз за сегодняшний день он попал в частные владения, однако этот двор весьма отличался от предыдущего. Никакой домашней живности, вроде кур, на зеленой лужайке не наблюдалось, зато тут имелись какие-то пестрые фигурки, похоже, из гипса, нечто вроде гномов, приличествующие больше детской площадке. Сама же лужайка была тщательно подстрижена и ухожена.
        - Баре!- произнес Андрей Петрович и сплюнул.- Ничего, очень скоро вы всего этого лишитесь.
        Стеклянные двери входа в дом приоткрылись. Выглянуло испуганное женское личико.
        - Открывай,- грубо потребовал Андрей Петрович.
        Дверь распахнулась пошире. Андрей Петрович, едва не сбив с ног новый персонаж, вошел внутрь. Женщина, вернее девушка лет восемнадцати, с ужасом смотрела на него. Андрей Петрович сразу же понял: перед ним вовсе не та. И дело было даже не в том, что эта слишком молода. Лицо девицы не несло отпечатка страдания, которое он ожидал увидеть. Страх на нем имелся, а вот печать пережитого отсутствовала.
        - А эта где?- спросил Андрей Петрович.
        - Отдыхает,- девица сразу же поняла, о ком он спрашивает.
        - А ты кто?
        - Сестра ее младшая.
        - Как зовут?
        - Лена.
        - Понятно. А ты знаешь, что она сотворила с моим сыном?
        Девушка кивнула.
        - Тащи ее сюда!
        - Ты документы у него проверь,- потребовала возникшая неизвестно откуда пожилая женщина, несколько минут назад рьяно защищавшая вход в дом.
        - Нету у меня никаких документов,- ответствовал Андрей Петрович.- Захватить с собой позабыл. Зови хозяйку.
        - Вы знаете, она до сих пор оправиться не может от вчерашнего.
        - Прос…ся, выходит. А мы? Нам-то как прос…ся?! Мальчишку убила, а… Не приведешь сейчас же, я сам к ней пойду. Найду, а уж тогда!..- Что именно он сделает, Андрей Петрович не сообщил, но тон его звучал столь угрожающе, что девица и пожилая женщина в ужасе переглянулись.
        - Мы вам денег дадим,- сделала последнюю попытку как-то разрядить ситуацию Лена.- Сколько хотите, столько и дадим.
        - Денег…- протянул Андрей Петрович.- Денег, значится. Пацана ухайдакали, а теперь деньги предлагаете? Не выйдет! От нас так просто не отделаетесь.
        - Чего же вы хотите?
        - Я же сказал: для начала тащите хозяйку, а там посмотрим.
        Лена убежала, а Андрей Петрович осмотрелся. Он находился в прекрасно обставленной прихожей. В зеркалах отражался неяркий свет бра, благородно поблескивало дорогое дерево мебели.
        - Богато живете,- выразил свои наблюдения Андрей Петрович, обращаясь к пожилой женщине, которая, казалось, сторожила каждое его движение.- Ты-то сама кто? Прислужница?
        - Тетка хозяйкина,- отозвалась пожилая.- Двоюродная…
        - Значит, прислужница. А она чем занимается?
        - Ничем,- односложно ответила пожилая.
        - Как это - ничем? Служит где?
        - При муже состоит. В качестве жены,- насмешливо сообщила пожилая.
        - Ага. А хозяин ваш кто?
        - Директор банка.
        - Ну, мать!.. Ну, попал!.. Теперь не выкрутитесь. На телевидение пойду, в газету… До сведения общественности доведу. Пусть все знают, что вытворяют жены олигархов. И потом… Почему это ты меня в передней держишь? Веди, тетка, в залу.
        Пожилая искоса взглянула на Андрея Петровича, кивнула и сказала:
        - Иди за мной.
        - Почему на «ты»?- возмутился Андрей Петрович.- Ты что же, меня за хама держишь?
        - Хам и есть,- пробормотала под нос пожилая, однако Андрей Петрович услышал.
        - Ах, хам!- зловеще произнес он.- Ну, ладно. Скоро узнаем, кто из нас хам, а кто нет.
        Комнату, куда они вошли, действительно иначе чем залом, назвать было трудно. Белые стены, на полу синий с белым ковер, вдоль стен узкие шкафы, наполненные фарфоровой посудой и всякими безделушками. Кроме кожаного дивана и кресел, имелся тут и громадный телевизор.
        Андрей Петрович бесцеремонно уселся в одно из кресел, пренебрежительно махнул рукой пожилой женщине, мол, уходи, потом, увидев на столике курительную трубку, набил ее пахучим табаком из лежавшего тут же кисета и щелкнул настольной зажигалкой. Клуб ароматного синеватого дыма окутал голову, и Андрей Петрович закашлялся, поскольку вообще-то раньше не курил. Однако он вновь уселся в кресло, закинул ногу на ногу и прикрыл глаза.
        Наконец послышались звуки, напоминавшие хрюканье. Андрей Петрович очнулся от приятного забытья и посмотрел перед собой. Чуть поодаль стояло существо женского пола, облаченное в шелковый черный халат, расшитый золотыми драконами. Существо поддерживала под локоток давешняя Лена. Распухшая физиономия существа выглядела так, будто оно рыдало навзрыд минимум три часа.
        - Ага,- произнес Андрей Петрович.- Это, значит, ты. Давай, мать, знакомиться.
        Заплаканное существо ничего на это не ответило, только тоскливо взирало на Андрея Петровича заплывшими глазами.
        - Детишки-то у тебя есть?- спросил тот.
        - Нет у нее никого,- ответила за сестру Лена.
        - Значит, не поймешь, каково мне. Но со мной дело ясное, а вот с тобой… Ты знаешь, что тебя ждет?
        Обе сестры молчали.
        - Посодят,- сообщил Андрей Петрович.- Годков эдак на семь, а то и десять. Эх, жаль, сейчас не расстреливают! Ну, ничего. И без расстрела тебе достанется. Знаешь, как там, на зоне то есть, с вашей сестрой обращаются? Да еще с богатенькими. Пожалеешь, что на свет божий родилась!
        Существо вновь зарыдало.
        - Может быть, возможен некий компромисс?- произнесла Лена.- Вашего сына не вернешь, так зачем же ломать еще одну жизнь? Она ведь не убийца.
        - Компромисс, говоришь?.. Не убийца?.. Тогда кто же она?
        - И потом,- не обращая внимания на слова Андрея Петровича, продолжила Лена,- очень сомневаюсь, что она получит большой срок. Думаю, дело ограничится условным наказанием. У нас хороший адвокат…
        - Ах, адвокат?! Ладно, посмотрим…
        - Именно, посмотрим,- услышал Андрей Петрович вкрадчивый мужской голос.
        Он обернулся и увидел двух только что вошедших мужчин. Один, высокий, крупный, вытирал потное лицо платком, а фразу произнес явно другой, худощавый господинчик еврейского вида в возрасте немногим за тридцать.
        - Это еще кто?- не обращая внимания на мужчин, спросил Андрей Петрович у Лены.
        - Муж и тот самый адвокат, о котором я только что упоминала.
        - Ты, мерзавец, что это себе позволяешь?!- вскричал крупный мужчина.- По какому праву врываешься в мой дом, терроризируешь моих родных и близких? Катя вот позвонила…- он указал на пожилую женщину.- Говорит: ворвался какой-то бандит. Кричит, размахивает руками… Утверждает: он отец погибшего вчера парня, а документы показывать не спешит.
        - Тебя как величать, бедолага?- совершенно спокойно произнес Андрей Петрович, обращаясь к крупному мужчине.
        - Зовут меня Игорем… Для тебя Игорем Михайловичем. И почему это я - бедолага?
        - Да потому, Михалыч, что очень скоро вся фанаберия с тебя слетит, как фантик с конфетки. И тогда я тебя слопаю.
        - Ты - меня?!
        - Считаешь: не по зубам? Ошибаешься, Михалыч. Оч-чень, оч-чень ошибаешься. Думаешь: если вы банкиры или кто уж там, то вам все позволено? А скажи, милый, права на вождение автотранспорта у твоей супружницы имеются?
        По возникшему вдруг напряженному молчанию Андрей Петрович понял, что угодил в десятку.
        - Ах, нет у нее прав,- все так же вкрадчиво продолжил он.- Ну, тогда… Даже и не знаю,- он картинно развел руками.- Тогда, наверное, сидеть твоей малютке.
        - Ну, ты!..- вновь вскипел хозяин.
        - Погоди, Игорь,- остановил его адвокат.- Вначале попробуем договориться. Скажите прямо, чего вы хотите?- обратился он к Андрею Петровичу.
        - Чего я хочу? Даже не знаю, как и сказать.- Андрей Петрович, подперев голову ладонью, изобразил глубокую задумчивость.- Ладно, слушайте. Мне нужен этот дом…
        - Чего?!- презрительно бросил Игорь.
        - А поскольку в таких хоромах одному жить мне не в жилу, я собираюсь жениться вот на сей девице,- Андрей Петрович ткнул пальцем в Лену.- Так сказать, породниться с тобой, Михалыч.
        На этот раз никто даже не засмеялся.
        Андрей Петрович выбил трубку в пепельницу антикварного вида и обвел взглядом присутствующих.
        - Но это звучит несерьезно,- первым нарушил молчание адвокат.
        - Я его сейчас вышвырну!- воскликнул хозяин и придвинулся к Андрею Петровичу.
        - Это сколько вам будет угодно,- совершенно спокойно отозвался наш герой.- Только послушайте, что я после этого собираюсь сделать. А вот что. Для начала я поеду на телевидение, где у меня имеется один знакомый редактор по имени Артур. Этот Артур специализируется на криминальной хронике и, несомненно, будет очень рад моему занимательному рассказу. Но это только начало. Потом я иду в газету. Там тоже любят подобные истории…
        - Плевал я на журалюг,- заявил Игорь.
        - Погоди, Михалыч. Это еще не все. Ты очень смелый и на журналюг плюешь, но и они смелые, и на тебя наплюют, и даже размажут по асфальту. Про передачу
«Человек и закон» слыхал? Есть там такой паренек по фамилии… Как его? Ах да, Пиманов. Ему наши забавы - бальзам на душу. Так что, Михалыч, смотри…
        - Послушайте, а документы, подтверждающие ваше отцовство, имеются?- спросил у Андрея Петровича адвокат.
        - А ты сомневаешься?
        - Не то чтобы совсем, а все же?
        - Думаешь: обманываю?
        - Так есть или нет?
        - А скажи, Леночка, ты хочешь сестру спасти?- неожиданно обратился Андрей Петрович к девушке.
        - Я ради нее на все готова.
        - Очинно прекрасно. Значит, замуж за меня пойдешь.
        - Замуж? За вас?!
        - Ну, а за кого? Не за адвокатишку же.
        - А без этого нельзя?
        - Увы.
        - Насчет замужества не знаю, а вот это получите!- И девушка, выхватив из-под просторной блузы пистолет, в упор выстрелила в Андрея Петровича. Потом еще и еще…
        Когда Андрей Петрович очнулся, то понял, что умирает. Кровь толчками вырывалась из простреленной в нескольких местах груди, а вместе с ней уходила и жизнь. Но Андрей Петрович не особенно расстраивался. Он знал: еще не все кончено.
        После стрельбы в комнате повисло гробовое молчание. Кислый запашок пороха еще витал под потолком, когда тишину нарушил адвокат.
        - Ничего себе!- произнес он и наклонился над Андреем Петровичем.- Кажется, готов. Радикальный вы выбрали способ, Елена Ефимовна.
        Андрей Петрович приготовился. Он напряг то, что именуют волей, собрал ее в комок для последнего рывка.
        Адвокат беспомощно таращился на умирающего. Он один понимал, какие все это будет иметь последствия.
        - В глаза смотри, в глаза…- попытался произнести Андрей Петрович, но тот расслышал лишь невнятный шепот.
        - Он что-то хочет сказать,- произнес адвокат и наклонился к самому лицу умирающего.
        В это мгновение разумы Андрея Петровича и того, первого, вошли в разум адвоката. Удар оказался столь сильным, что тот потерял сознание и рухнул рядом с Андреем Петровичем. Очнулся он от того, что пожилая брызгала ему водой в лицо. Адвокат сильно потряс головой и поднялся. Он оглядел комнату. На полу валялся труп мерзкого шантажиста. Возле него стояли Игорь и пожилая женщина, а Лена с отстраненным видом сидела на диване. Рядом всхлипывала растрепанная хозяйка.
        - Оказывается, слабоват ты на кровь, Валентин Абрамович,- насмешливо произнес Игорь.- От одного ее вида в обморок падаешь. А наша красавица чего натворила? Откуда у тебя пистолет?- обратился он к Лене.
        Та молчала.
        - Понятно, откуда: в доме полно оружия,- сам себе ответил Игорь.- А ты, дура, замолчишь когда-нибудь?!- обратился он к жене.- Второй человек из-за тебя убит, а ты все хнычешь. Вон, с сестренки бери пример. Укокошила урода и не единой слезинки не пролила. Молодец, Ленка! Ловко ты его…
        - Сволочь,- наконец произнесла девушка.- Вы слышали, что предлагал этот мерзавец? Жениться на мне хотел! Каково?! И, думаю, не прояви я решимость, никто из вас не стал бы протестовать. А ведь я сразу поняла, с кем имею дело. Это - хам, подлинный хам! Причем он упивался своим хамством. Когда он потребовал привести вниз сестру, я взяла твой, Игорь, пистолет. Мало ли что, думаю. Оказалось: взяла не зря.
        - Не отрицаю: пистолет мой,- сказал Игорь.- Но это ничего не доказывает. Ведь убил его не я! А ты, Валентин Абрамович, какого мнения на этот счет?
        Однако адвокату сейчас было не до разговоров. Он никак не мог понять: что все-таки произошло? Сознание как бы раздвоилось… Даже?.. Нет, в это трудно поверить! Он чувствовал: тип, который только что угрожал и издевался, вошел в него не один. С ним был еще кто-то… Кто же? И как вообще подобное может произойти? До сей поры адвокат был сугубым прагматиком. Он не верил, как говорится, «ни в гром, ни в чох, ни в птичий грай». И вот случилось… Случилось именно с ним!
        - Абрамыч?- уже более фамильярно повторил хозяин.- Каково твое мнение? И вообще, как нам всем себя вести?
        Но адвокат никак не мог прийти в себя.
        - Мне кажется, нужно сделать вот что,- заявила доселе молчавшая пожилая женщина.- Прежде всего, вызвать милицию. Предъявить труп и сообщить: мол, в дом проник грабитель, а Лена его застрелила.
        - Здравая мысль,- одобрил Игорь.- Другого варианта я не вижу. Можно, конечно, закопать где-нибудь тело или просто выбросить его на свалку… Но все равно найдут. Начнется следствие… Нет, это в данной ситуации лишнее. Я только не могу понять, почему ты, Валентин, все молчишь да молчишь? Ведь произошедшее, кажется, входит в сферу твоей компетенции?
        Валентин Абрамович, казалось, очнулся. Он обвел присутствующих отстраненным взглядом, потом взглянул на труп.
        - Без знания законов нынче никуда,- заявил он.
        - Слышали уже,- раздраженно произнес хозяин.- Что дальше?
        - Он, кажется, хотел лишить тебя имущества?- адвокат кивнул на мертвеца.- И жениться вот на ней?- он указал на Лену.
        - Да-да! Ты толком говори. Мы ждем.
        - Пускай бы женился. Чего тут такого. А теперь вам - кирдык!
        - Чего?!
        - Кирдык, говорю. Или, по-русски, п…ц. Посодят.
        Слова адвоката вызвали у присутствующих чуть ли не большую оторопь, чем недавние выстрелы.
        - Интересно ты говоришь,- наконец заметил Игорь.- Прямо как этот…- он кивнул на труп.- Раньше за тобой подобного не наблюдалось.
        - Человеку свойственно меняться,- отозвался адвокат.- Короче, вызывайте ментов.
        После этих слов он повернулся и вышел из дома. Увидев во дворе «Сузуки», Валентин Абрамович подошел к нему и некоторое время с любопытством разглядывал. Потом отворил ворота, вскочил в седло, дал газ и рванул вперед.
        Фамилия адвоката была Шлагбаум, и больше всего в жизни он желал власти. Еще в детстве, когда хилого Валечку обижали сверстники, обзывали его еврейчиком или даже жиденком, а случалось, и поколачивали, он мечтал, как станет большим и сильным и отомстит обидчикам. И вот он вырос, но силенок, увы, особо не прибавилось. Валентин так и остался, как выражаются боксеры, «в весе воробья». Однако нынче это и не требовалось. Имелась иная сила, способная намного эффективней, чем кулаки, сбить человека с ног, заставить страдать, даже свести с ума. Такой силой был Закон. Лет в шестнадцать Валентин понял: он должен стать адвокатом. Тогда будут деньги, а, главное, он получит власть над людьми. Так оно и вышло. Все в стране поменялось. К власти пришел капитал. Вначале все решалось традиционными средствами. Бейсбольная бита, выстрел из-за угла, взрыв, наконец… Однако постепенно в обиход вошла общемировая практика. Зная законы, а главное, лазейки в них, стало возможным добиться намного большего, чем с помощью гранаты
«Ф1» или автомата «АК». Валентин Абрамович законы знал. Ему не хватало только одного - решимости. Адвокат прекрасно помнил анекдот, рассказанный ему в детстве папой Абрамом.

«Приходит к Кагановичу делегация евреев и плачет: почему нас обижают все кому не лень? Каганович их спрашивает: а вы, евреи, помните, что написано на табличках над сиденьями в трамвае? Нет, говорят евреи, не помним. Так пойдите, посмотрите. А написано там, как известно: «НЕ ВЫСОВЫВАЙСЯ».
        Глупый анекдот и даже не актуальный. Все, кто захотел и смог «высунуться», нынче - ох как высоко. Они - «владельцы заводов, газет, пароходов», как писал детский классик. Однако не всем, кто сумел «высунуться», удалось удержаться. А почему? Да потому что не все соблюдали правила игры. А правила довольно просты. Первое - делись! Второе - не лезь поперек батьки в пекло, то есть соблюдай субординацию. Есть, конечно, и нюансы, но на общем поле они существенны лишь для конкретных игроков, а не игры в целом.
        Так размышлял адвокат Шлагбаум, несясь на черном монстре по имени «Сузуки» в плотном потоке мотоциклов, автомобилей и грузовиков. Нужно ли говорить, что никогда раньше Валентин Абрамович не управлял мотоциклом, однако нынче он ехал вполне профессионально, лихо маневрируя среди городского транспорта. Полы длинного «пасторского» пиджака развевались наподобие крыльев, солидный,
«фирменный» галстук болтался где-то за спиной. Перед нами был совсем другой человек!
        Вечером, поужинав в своей уютной двухкомнатной квартирке, Валентин Абрамович уселся перед телевизором и стал размышлять, совершенно не обращая внимания на перипетии событий, происходящих на экране. Кроме него самого в его сознании гнездились еще две личности: Андрей Петрович, тот самый господин, которого убила Лена, и молодой парень; Валентин Абрамович не знал, как его зовут, поскольку он ни разу не обозначил себя. Ясно одно. Парень насмерть разбился в результате столкновения своего мотоцикла с «Ниссаном» жены банкира, однако в последнюю минуту сумел каким-то образом войти в сознание Андрея Петровича и полностью поработить его. У Андрея Петровича, насколько понял адвокат, имелись наличные деньги, и притом немалые, а парень-мотоциклист вел себя крайне агрессивно и в первую же минуту попытался сломить сопротивление разума Шлагбаума. Нужно заметить, это ему на первых порах удалось, однако теперь рациональное сознание адвоката начинало брать верх над необузданными повадками придурковатого мотоциклиста. Однако на пользу ли пошло проникновение в его сознание двух чужих разумов? Безусловно! Ему стали
доступны такие знания и навыки, которых без этого он никогда бы не получил. Взять хотя бы виртуозную езду на мотоцикле… Вот только чужие разумы пытаются возобладать над его собственным. А это не годится. Для начала Валентин Абрамович постарался договориться с обоими. Проще всего получилось с Андреем Петровичем. Тот, в общем-то, ничего не имел против того, чтоб им управляли. Андреем Петровичем всегда кто-нибудь руководил. На работе начальники, дома жена… Целью его жизни было стяжательство. Однако ради чего копит, он толком не представлял. «Иметь много денег - хорошо!» - так учили с детства.
        А вот мотоциклист был из другого теста. Ему нравилось бунтовать. Противостояние любой власти было у него в крови. Мотоциклист никоим образом не предполагал, что является потомком Емельки Пугачева в каком-то там тридевятом колене. Возможно, отсюда и проистекали бунтарские наклонности. Но бунт ради бунта адвоката не устраивал. Наглость и нахальство мотоциклиста Шлагбауму, безусловно, импонировали, однако их необходимо направить в нужном направлении.
        Итак, что он имел? Деньги и рассудительность Андрея Петровича, безоглядный натиск мотоциклиста и собственные знания законов, терпение и изворотливость.
        Как говорится: ум - хорошо, два - лучше… А если три ума?! С таким багажом можно действовать. В каком направлении? Ясно, в каком. Нужно двигать во власть. Скоро выборы… Вот и попробуем. Чем он хуже всяких там директоров и бандитов?! Однако Валентин Абрамович чувствовал: для полного комплекта не хватает чего-то еще. Возможно, даже не ума, а соответствующей внешности. На вид Шлагбаум - типичный жид, хоть карикатуру с него рисуй. Внешность нужна славянская. Хватит с нас евреев-олигархов.
        И тут в плавный ход мыслей адвоката бесцеремонно влез мотоциклист.
        - Нации своей стесняешься,- презрительно заявил он.- Ты слышишь, Петрович, экое чучело нам досталось. А еще о власти мечтает.
        - М-да,- хмыкнул Андрей Петрович из какого-то закоулка, где мирно пребывал до сих пор.- А ты помнишь, как он вел себя у этого банкира. Тот даже покрикивал на него, а он глотал и не морщился.
        - Давай заставим его слушаться нас,- предложил мотоциклист.
        - А как?
        - Ты захватывай левую половину тела, а я правую.
        - Что ж. Попробуем.
        - Пробуйте, пробуйте,- засмеялся Шлагбаум.- Посмотрим, как у вас получится.
        Внезапно адвокат почувствовал, что ни ноги, ни руки не слушаются его. Они двигались, но не в лад, а судорожно, как у марионетки. Шлагбаум попытался встать из кресла, однако это получилось не так легко, как обычно. Если левая нога твердо держала вес тела, то правая никак не хотела слушаться. Она дергалась то вперед, то назад, потом отклонилась под каким-то немыслимым углом, наконец, вернулась в исходное положение, однако встала не параллельно другой, а под углом в девяносто градусов к ней. Руки тоже вели себя странно. Левая непрерывно тряслась как у паралитика, а ладонь правой делала хватательные движения, точно пыталась кого-то удержать. Минут пять адвокат нелепо шевелил руками и ногами, точно огромный комар, потом движения его замедлились и, наконец, сошли «на нет». Однако дальше начались неполадки с головой. Валентин Абрамович никак не мог сконцентрироваться на чем-либо конкретном. Мысли резво скакали и разбегались, как мыши при появлении кота. И только откуда-то из самой глубины, может быть, из подсознания, постоянно жалило: «нужно обуздать их, нужно положить этому конец!» Валентин Абрамович
сопротивлялся изо всех сил.
        Первым начал сдаваться Андрей Петрович. Борьба с разумом нового хозяина не имела никакого смысла. Еврейчик был молод и умен. Похоже, он знал способы рационального использования денег. Как сделать, чтобы они стали работать. Этого для Андрея Петровича было вполне достаточно. А спорить на тему, кто сильнее, не имело никакого смысла. Конечно, мотоциклист, в силу своего характера, хотел лидировать. Скажем, он захватит власть над чужим разумом. Но для чего? Чтобы отомстить плаксивой дуре, убившей его?! Допустим, он завладеет домом банкира и женится на этой девчонке. А дальше? Да и будет ли в этом прок? Ведь личность, осуществившая все это, будет уже не его, а значит, и месть потеряет всякий смысл. Возможно, Лена и сама мечтает выйти замуж за адвоката? Нет, не то, не то! . Хватит суетиться и потеть! Нужно следовать за мыслями Шлагбаума. И заставить мотоциклиста поступить точно так же.
        - Эй, парень,- окликнул Андрей Петрович.
        - Чего тебе?- отозвался мотоциклист.
        - Кончай воду мутить.
        - Это еще почему?
        - Да потому, что нам с тобой далеко до этого умника.
        - Хрень какая! Я и слушать об этом не желаю. Чтобы какой-то урод командовал мной.
        - Но он знает, что нужно делать.
        - Что нужно делать?! Власть захватывать? Вот мы с тобой и захватим. Только над его телом. И он будет делать то, что мы ему прикажем.
        - Например?
        - Ну… не знаю.
        - В том-то и дело, что не знаешь.
        - А он знает?
        - Похоже.
        - Ты - слабак!- изрек мотоциклист после некоторого молчания.- Баба!
        - Пусть баба, но я смотрю на вещи рациональнее, чем ты.
        - Что значит «рациональнее»? Проще, что ли?
        - Не только. Трезвее, скажем так. Ты привык размахивать кулаками. Но ради чего? Чтобы друзья уважали? Ну, ладно. Будут уважать. А дальше?
        - Я за справедливость,- несколько невпопад заявил мотоциклист.- Чтобы всем хорошо было.
        - Так и я за то же.
        - Хм. Ты… Ты - другой. У тебя только деньги на уме.
        - Погодите спорить, ребята,- вмешался, наконец, Шлагбаум.- Деньги, справедливость… Вы - это я.
        - Не надо ля-ля,- одернул его мотоциклист.- Мы, кажется, только что тебе показали, кто есть кто. Не спорю: тело твое, но нас двое, а ты один. Поэтому не стоит брызгать слюной.
        - Согласен. Только хочу сказать: наши совместные действия дадут много больше, чем если бы меж нами начался разлад. Справедливость?! Отлично! Я тоже за справедливость!
        - Смешно слушать,- отозвался мотоциклист.- Видели мы, как ты вел себя у этого банкира. Да и сейчас… Ладно. Будь по-твоему. Делай, что хочешь. Только знай: мы рядом и, если нам твои действия не понравятся, можем вмешаться в любой момент. И вот еще что. Завтра поедем на мои похороны. Усек?
        Валентин Абрамович был готов на все.
        Следующее утро выдалось хмурым, хотя и не холодным. Вначале прокатилась мощная гроза, а следом зарядил и до сих пор не прекратился мелкий, грибной дождик, Валентин Абрамович встал поздно, позавтракал, потом просмотрел свежую прессу, особенно желтые издания. Никаких упоминаний о недавних событиях, связанных с женой банкира, он не нашел. Оба телефона, городской и сотовый, время от времени подавали голоса. Городской он и вовсе выключил, а на дисплее сотового высвечивалась фамилия Игоря. С ним пока толковать было не о чем.
        Потом Валентин Абрамович пошел на стоянку, где вчера поставил «Сузуки» рядом со своей «БМВ». Он не стал раздумывать, на чем ехать, под удивленными взглядами сторожей завел мотоцикл и рванул вперед. Дорогу, как оказалось, адвокат знал прекрасно.
        Мотоцикл с безумной скоростью мчался по мокрому асфальту, и через двадцать минут впереди возникли домики родного поселка мотоциклиста. Почти не снизив скорости,
«Сузуки» понесся по пыльным улочкам. Объятые ужасом куры едва успевали выскакивать из-под колес черного монстра.
        Вот и нужный дом. Картина, которую узрел Шлагбаум, показалась совершенно чужой и одновременно давным-давно знакомой. Покосившийся забор, громадный тополь в палисаднике. Когда-то в детстве на его нижней ветке он вешал кошек. Или это был не он?
        Возле калитки толпилось довольно много людей. Оживленно шушукались старушки богомольного вида в черных платочках, приглушенно матерились подвыпившие мужики… Тут же стояла группа молодежи. На лицах написана скорбь, в глазах равнодушие. Лишь хорошенькая девчонка лет шестнадцати тихо плакала в сторонке. Валентин Абрамович знал: девчонку звали Машкой, и она любила мотоциклиста. Что-то вроде жалости шевельнулось в его душе. Он захотел подойти и обнять девчонку, но вовремя опомнился.
        Теперь взоры толпы устремились на вновь прибывшего. Естественно, его никто не знал. Только компания мотоциклистов, толкавшаяся вчера возле дома, опознала
«Сузуки» и теперь недоуменно перешептывалась, разглядывая Валентина Абрамовича.
        - Не он, не он… Еврей какой-то…- донеслось до Шлагбаума.- А байк тот самый -
«Сузуки».
        Адвокат не стал уточнять, кто он и зачем приехал, а не глядя ни на кого проследовал в дом. И вновь сердце кольнуло странное чувство, печальное и сладостное одновременно. Хотя он попал сюда в первый раз, все оказалось до боли знакомым. Даже многолетнее, плотное амбре, состоящее из запахов прокисших щей, парного молока, недавно испеченного хлеба, да мало ли из каких еще компонентов, было все тем же. Правда, теперь к нему примешался еловый аромат, шедший от двух венков, и слабый смолистый дух воска от горящих свечей. Два остальных сожителя взирали на происходящее без особого интереса, как бы со стороны. Теперь общее сознание целиком принадлежало мотоциклисту, и в нем главенствовали его собственные чувства: скорбь, тоска и одновременно злорадство, что ему удалось вырваться из этого затхлого мирка, не сулившего ничего хорошего в жизни. Пусть хоть так, но вырваться!
        Посреди комнаты стоял гроб, оббитый красным кумачом, по обе стороны на табуретах сидела родня, первыми мать и сестра. С появлением Шлагбаума все воззрились на него. Мать и остальные недоуменно, лишь сестра как будто что-то почувствовала. На губах ее появилась робкая улыбка. Она подняла лицо, стараясь поймать взгляд адвоката, однако тот смотрел только на мертвеца.
        Мотоциклист с детства терпеть не мог зеркал. Разглядывать себя, по его мнению, подходило только девчонкам. Да и что хорошего он мог там увидеть? Кривую рожу, и только! Однако на самом деле никакой кривой рожи не наблюдалось. Он был блондином с узким, миловидным лицом и серыми глазами. Со временем оно затвердело, а глаза сделались ледяными. Теперь они были закрыты, а черты лица еще больше заострились. Лоб мертвеца украшал заупокойный венчик, и Шлагбаум невольно усмехнулся: мотоциклист не верил ни в бога, ни в черта. Он так долго всматривался в одновременно знакомое и незнакомое лицо, что присутствовавшие начали переглядываться. Наконец адвокат оторвался от созерцания и посмотрел на мать.
        - Деньги у вас есть?- спросил он.
        Та недоуменно взглянула на дочь.
        - Приезжал вчера один…- сказала та.- Дал маленько.
        - Я еще дам.
        - А вы… это… кем будете?- спросила мать.- Из страховой компании, что ли?
        - Я-то?..- Шлагбаум задумался. Сестра напряженно смотрела на него.- Я адвокат, - наконец представился Валентин Наумович.
        - Какой, то есть, адвокат?- не отставала мать.
        - Наверное, та прислала,- предположила сестра.- Которая его…
        - Нам ихных денег не надо!- закричала мать.- Они его убили, а теперь откупиться хотят!
        - Не надо орать, мать!- воскликнул гость.- Чего ты базлаешь как больная корова. Бери, пока дают.
        Интонации казались очень даже знакомыми, однако мать уже завелась и на тон и словесные выкрутасы визитера внимания не обратила. Только сестра удивленно вскинула глаза на незваного гостя.
        - Проваливай, откуда пришел!- кричала мать.- И хозяевам своим передай: ничего нам от них не надо! Убили гады моего малышку! Иди, иди!..
        Адвокат бросил последний взгляд на гроб и вышел на улицу. Давешние парни столпились возле «Сузуки» и внимательно изучали его. Он подошел к ним.
        - Тот самый,- услышал он знакомый голос.- Вот, смотрите, крыло помято. Это я помял, когда вчерась грохнулся.
        Косарь!
        Это действительно был он.
        - Скажи, мужик, откуда у тебя этот байк?- спросил Косарь.
        - Как, то есть, откуда? Мой.
        - А вчерась на нем другой приезжал.
        - Какой другой?
        - Пожилой такой дядечка, седоватый…
        - И чо?
        - Как чо?! У вас один «Сузуки» на двоих? Так не бывает. У таких байков должен быть один хозяин.
        - Ха, один! И чтобы никому его не давать?
        - Само собой.
        - А я вчера тебе его одолжил. И ты на ем уе…ся. А? Было?
        - Было-то было. Но давал мне его не ты, а тот… седой.
        - А может, седой и я - одно и то же.
        - Как это?!
        - А так. Чего в жизни не бывает.
        - Ты, мужик, случайно не того?- Косарь покрутил пальцем около виска.
        Остальные смотрели на Шлагбаума с недоверием и страхом. Они ничего не понимали.
        - Выносят, выносят!..- зашелестело по толпе. Компания мотоциклистов на время забыла про адвоката и рванула в дом, а тот остался стоять возле своего черного коня. Он решил поехать на кладбище и бросить на прощание горсть земли в могилу.
        Очень скоро показался гроб, который несли давешние парни. Лица их были исполнены мрачного достоинства, губы были плотно сжаты. Скорбь летала над толпой, как черная ворона.
        Гроб погрузили в микроавтобус с надписью на боку «Похоронное бюро «Свежесть». Мать, сестра и остальные родственники уселись туда же, остальные погрузились в старенький, донельзя разболтанный «ЛИАЗ», друзья мотоциклиста сели в седла своих машин, и процессия тронулась. Адвокат поехал следом за остальными.
        Кладбище, на котором было решено хоронить мотоциклиста, оказалось совсем маленьким и находилось в степи, рядом с перекрестком, в нескольких десятках метров от того места, где его тело нашло свою смерть. Нужно сказать, кладбище осталось от несуществующей ныне деревни, над которой теперь колыхались волны водохранилища. Семейство мотоциклиста происходило именно из этой деревни и было переселено на новое место лет пятьдесят назад. Однако в силу традиций, а возможно, просто привычки своих усопших погребали именно здесь.
        Когда оба автобуса подъехали к кладбищу, дождь кончился, выглянуло солнышко, и мир озарился. И хотя вокруг присутствовал почти индустриальный пейзаж (подстанция, куда со всех сторон сходились мачты высоковольтных передач), в степи бушевало лето. Среди еще мокрых крестов, посвистывая, носилась птичья мелочь. Горьковато пахло чабрецом и полынью. Здесь не могло быть и мыслей о смерти. Однако она находилась рядом. Это становилось ясно, как только взгляд падал на высоченный черный крест, бывший тут чем-то вроде хозяина. Кресту, сооруженному из просмоленных балок, почти бревен, казалось, не одна сотня лет, и что написано на одном из торцов, разобрать уже было невозможно. Сколько таких крестов разбросано по просторам необъятной России, особенно в Сибири и на Севере! Большинство из них давно порушено и догнивает в забвении, но кое-где они еще высятся над округой, напоминая о казаках, староверах и прочей гулящей братии, которая шла и шла вперед, спасаясь от царских указов, ища волю. Где она, эта воля?! Нет ее! На всякую буйную головушку найдется свой начальник.
        На кладбище, как обычно, приехало значительно меньше народа, чем толкалось возле дома. Кроме родни покойного и нескольких богомолок пенсионного возраста, здесь присутствовали только товарищи мотоциклиста во главе с Косарем. Было их человек десять.
        Возле могилы на двух табуретах стоял гроб. Возле него столпились провожающие в последний путь. Никто не знал, что делать дальше. Опускать вроде рано, но и простаивать негоже. Только две гражданки, тетя покойного и ее подруга, нашли для себя подходящее занятие. Они извлекли откуда-то еще один табурет и стали готовить на нем нехитрые закуски: бутерброды с сыром и вареной колбасой, потом насыпали в тарелку дешевых конфет и положили пару пачек печенья. Следом на табурет выставили с полдюжины стеклянных стаканчиков. Все было готово к поминовению усопшего.
        Между тем с гробом по-прежнему ничего не происходило. Все переминались с ноги на ногу, сопели, таращили глаза, однако ничего не предпринимали. Наконец, терпению пришел конец. Первым заговорил пожилой щуплый мужчина с такими же белесыми волосами, как и у покойного, как оказалось, его дядя.
        - Товарищи,- сказал он,- друзья! Спасибо, что пришли сюда, отдать, так сказать, последний долг. Покойный был не так чтобы очень… но хороший. Молодой, конечно… Глупый! Носился на этой хренотени… Вот и доносился! Ну, ладно. Пусть ему земля будет пухом.
        На гроб поставили крышку и стали поспешно заколачивать. Мать истошно и фальшиво зарыдала. «На кого ты нас покинул!» - пару раз выкрикнула она. Но потом замолчала, только судорожно, с надрывом, всхлипывала, точно маленькая девочка.
        Гроб опустили в могилу и стали прощаться. На крышку, стуча, посыпались комья земли. Подошел и адвокат, доселе стоявший в стороне и наблюдавший за церемонией. Он зацепил ладошкой горсть земли, швырнул ее в могилу и повернулся к матери.
        - Похоронить путем не можете,- сквозь зубы произнес он.- Эх, вы…- Шлагбаум хотел добавить еще пару слов, но воздержался. Однако и этого оказалось достаточно для начала скандала.
        - Ты чего это бормочешь?- спросила мать, прекращая всхлипывать и смотря грозными очами в лицо адвоката.
        - Тебе какое дело?- спросил тот. В голосе его прозвучали столь знакомые интонации, что стоявшая рядом с ними сестра вновь удивленно уставилась на Шлагбаума. Однако мать опять ничего не заметила. Гнев застилал ей глаза.
        - Тебя кто сюда звал?!- завопила она.
        - Дашка, на поминки не зовут,- попыталась одернуть ее одна из богомолок.
        - Мало ли что. У кого, может, и не зовут, а у нас по-другому. Еще, гад, землю в могилу бросаешь. А ведь ты - убийца!
        - Ты чего плетешь?- вновь спросила та же тетка.
        - Знаю, чего. Может, не он убил, а уж его хозяева точно! Эй, ребята,- обратилась она к стоявшим возле табурета товарищам покойного,- гоните этого жида к едрене фене.
        - Это можно,- отозвался уже слегка подвыпивший Косарь.- Ты, придурок, канай отсюда!
        - Чего?! Ты с кем говоришь, ракло вонючее?!- отозвался адвокат.- Харя неумытая!
        - Кто харя?! Я?! Валяй его, ребята.- И он сделал выпад ногой. Однако неудачно. Удар сбил табурет. Стаканы и закуска попадали наземь, женщины заверещали.
        - Ах ты, гад!- заорал Косарь, пытаясь перевалить вину на Шлагбаума.- Мочите его!
        И ребята бросились вперед.
        Только теперь адвокат (он же мотоциклист) понял: дело худо. Его новое, хилое тельце не очень подходит для единоборства с толпой здоровенных бугаев, к тому же оглушенных изрядным количеством самогона, которое они приняли незадолго до похорон. Даже будь он прежним, все равно ему бы накостыляли.
        - Бейте!- орала мать.
        Адвокат сломя голову мчался к своему «Сузуки», надеясь вскочить в седло и унестись отсюда как можно дальше. Но, на беду, споткнулся о какую-то железяку и изо всей силы грохнулся на торчавший из земли древний памятник, или, скорее, обелиск - железную пятиконечную звезду, приваренную к низенькой ржавой трубе. Имелась на странном памятнике и табличка, однако кто под ним похоронен и когда, осталось неизвестным.
        Несмотря на то, что памятник был еще довоенных времен, звезда оказалась острой как бритва и вонзилась адвокату аккурат в самую грудь, пробив ее почти до самой спины. Да еще подскочивший сзади Косарь так долбанул по ней башмаком с высокой шнуровкой, что кончик звезды показался из-под лопатки.
        Боль была такой, что Шлагбауму показалось: с небес к нему на грудь посыпались звезды и светила. Он разинул рот в беззвучном крике.
        - Вы чего, ироды, наделали?!- заорал подскочивший дядя.- Ну-ка, поднимите!
        Валентина Абрамовича сдернули со звезды, отчего по телу несчастного прошла страшная судорога.
        - Готов,- заявил Косарь.- Это не мы, дядя Вася, а он сам наткнулся. А мы вовсе и не хотели…
        - Так ему и надо,- резюмировала мать.
        Шлагбаума положили на спину, и тут все увидели большую рваную рану, зиявшую в груди. Из раны продолжала хлестать кровь. Адвокат двигал нижней челюстью вниз и вверх, точно выброшенная на песок большая рыбина.
        - Может быть, можно еще что-нибудь сделать?- ни к кому не обращаясь, спросила сестра мотоциклиста.
        Она достала из кармана джинсов носовой платок и положила его на рану, потом взглянула в мутнеющие глаза. Девушке на миг показалось: они вдруг ожили и стали глубокими и сильными. В следующую секунду она вскрикнула и лишилась чувств.
        Первое, что ощутила девушка, когда очнулась: ярчайшее солнце, бившее прямо в глаза. И еще запахи. Никогда раньше она не обращала внимания на ароматы цветущей степи. Они щекотали ноздри, окутывали голову и, казалось, были слаще самих дорогих духов. Она поднялась на ноги, потянулась, не обращая внимания на столпившихся вокруг, на тело, лежавшее рядом. Сознание внезапно изменилось. Оно стало иным. Деньги, сила, власть оставались при ней, но не это сейчас являлось главным. Главным было то, что она внезапно осознала: впереди целая жизнь, полная надежд, радостей, любви. Все, что только должно случиться, обязательно произойдет. И мало надеяться и верить, нужно бороться. Силы у нее теперь имеются, а главное, она знает, как! Три личности: брат, Андрей Владимирович и Шлагбаум обязательно помогут ей. А она поможет им. Поможет прожить без самодовольства, жадности и злобы. Все только начинается…
        notes
        Примечания

1

«ВЕРТУШКА» - проигрыватель.

2
        ТОНАРМ - рычаг на проигрывателе грампластинок.

3

«ЧЕК ПОИНТ» - «Check point» ( англ. )- контрольный пункт.