Илос. Начало Лия Арден
        Потомки Первых
        Историю Первых словно легенду передают из уст в уста. Она обрастает новыми событиями и небылицами, а что-то полностью исчезает из повествования, будто и не было. Поэтому я решил рассказать всё сам, чтобы вы знали правду такой, какая она есть, потому что я не стану ничего скрывать.
        Следует начать с самого начала. Здравствуй, меня зовут Илос, и я четвёртый ребёнок в нашей семье.
        Финальная часть тетралогии «Потомки Первых» Лии Арден.
        Кто такие Первые, какими они были? Как пробудились в них Дары? Как разделился Континент? Предыстория даст ответы на вопросы трилогии.
        Лия Арден - автор популярного цикла «Мара и Морок» и «Невеста Ноября». Общий тираж книг Лии превысил 400 000 экземпляров!
        Головокружительные повороты сюжета, история Первых, тяжесть вины и радость прощения, семейные тайны и любовь.
        Станьте свидетелем событий, эхо которых долетает до Ойро, главной героини цикла «Потомки Первых».
        Лия Арден
        Илос. Начало
        Насколько тяжело начинать путь, заранее зная, что он приведёт к плохому концу?
        Пролог
        Мне несвойственно изливать эмоции подобным образом, но я решил, что должен вам, мои потомки, хотя бы это. Вероятно, я эгоист, потому что из-за своего решения поставил клеймо убийцы не только на себя, но и на весь свой будущий род. Хотя в момент смерти моей сестры я не думал о будущем, не думал о вас. Мгновения до этого, казалось, я держал подлинное счастье в руках, а потом наблюдал, как оно рассыпалось в пепел, и не верил, что проживу настолько долго.
        Однако теперь я не в силах донести до могилы и закопать правду вместе с собой и оправдываюсь через чернила и бумагу. Как трус перекладываю тайну на вас и отдаю бремя решения, что делать с такой истиной. И также жажда вашей любви толкает меня на это.
        Настоящий эгоист…
        …хочу, чтобы мои дети и дети моих детей любили меня, ведь я пытался сделать как лучше.
        Бумагу, кстати, я выкрал у Исара пару лет назад. Он всегда отличался умом, а я, услышав о том, что он создал бумагу, способную сохраниться несколько тысячелетий, не смог удержаться и не проверить. Если честно, с трудом верю, что она не истлеет раньше, но если спустя столетия мои записи всё ещё целы, то передайте потомкам Исара, что их предок постарался на славу!
        Уверен, вы знаете о моей семье и о Первых. Я сам уже слышал, как историю нашей судьбы передают словно легенду. И как всякий рассказ, который передаётся из уст в уста, из раза в раз, она обрастает новыми событиями и небылицами, а что-то полностью исчезает из повествования, будто и не было.
        Поэтому я решил рассказать всё сам, чтобы хоть вы, мои дети, знали правду такой, какая она есть, потому что я не стану ничего скрывать. И, несмотря на свою недолгую жизнь, именно моя прекрасная младшая сестра Теяла, наша маленькая Тея… стала ключевой фигурой, изменившей всю нашу жизнь.
        Её красота была поистине неземной. Каждый проникался к ней доверием, стоило ей только улыбнуться. Влюблялся, слушая её мелодичный смех. Они вставали на колени, видя звёзды в её глазах, чувствуя аромат волос, когда она проходила мимо. Однако вся правда в том, что Тея была отравой в нашей семье, ну а я - главный глупец, потому что единственный, кто пил её яд добровольно.
        Но уверен, что лучше будет, если я начну с самого начала.
        Здравствуй, меня зовут Илос, и я четвёртый ребёнок в нашей семье.
        1. Конец
        Глава 1
        Наша мама была прекраснейшей из виденных мной женщин, и даже когда годы медленно брали своё, по красоте с ней могла тягаться лишь её единственная дочь. Нашу маму звали Рокс?на, и говорили, что это имя означает «рассвет». Каждый, кто слышал об этом, начинал понимающе кивать, соглашаясь, что такое имя идеально ей подходило. Её длинные волосы отливали медью, а под лучами алого солнца напоминали пламя костра. И сколько бы другие ни говорили про «рассвет», я видел в своей матери горящий вечерний закат, особенно глядя на её широкую улыбку.
        Эта ли красота покорила двух мужчин, ставших её мужьями? Или, может быть, маленький рост и хрупкость, которые у меня и братьев вызывали желание её защищать? А может, огонь в сердце и сгубившая её безграничная любовь к каждому из пятерых детей?
        Почему я начал рассказ со своей мамы?
        Я и сам не уверен, но, вероятно, именно её кончина разорвала последнюю нить некогда существовавшей крепкой привязанности между мной и моими братьями. Мне хочется верить, что если бы этого не произошло, то даже после потери сестры мы могли бы остаться вместе, прийти к соглашению. Но мама умерла. И тогда между нами не просто оборвалась связь, а разверзлась целая пропасть. Отчасти я сам был не прав, когда, одинокий и рассерженный, с разодранным на куски сердцем, не попытался сделать шаг к ним, а развернулся и ушёл на юг. Следом ещё и гибель отца…
        Но вернёмся к разговору о Роксане.
        Задолго до моего рождения, в юном возрасте, мама вышла замуж за высокого, голубоглазого северянина. Я бы сказал, что ничего не помню о нём, но, по правде, я ничего особо о нём и не знал. Мне рассказали только то, что он был солдатом, а, окончив службу, стал историком. Он писал книги и увлекался изобретательством. Мне неизвестно его имя, пару раз я видел единственный сохранившийся портрет, спрятанный на чердаке нашего дома. Тот холст и два моих старших брата - Ис?р и Ка?д - остались напоминанием о существовании того мужчины.
        Судя по портрету, Каид вырос копией своего отца - с ясными синими глазами и светлыми волосами. Исару - старшему из нас - досталась внешность мамы. Разве что медный оттенок его волос вышел более блёклым. Я хотел узнать больше об отце моих братьев, но мама расстраивалась и замыкалась в себе всякий раз, как слышала вопросы о нём. Поэтому я до самого конца так и не понял, бросил ли он её с двумя детьми или же умер.
        Затем мама вышла замуж во второй раз. Её избранником стал путешественник, прибывший из-за моря. Будучи выходцем из другого народа, он стал полной противоположностью первому мужу. Его кожа хоть и была светлой, но волосы казались чернее самой ночи, а раскосые глаза были пугающего бледно-серого оттенка. Вопреки первому впечатлению, он часто улыбался и когда-то верил, что не сможет жить на одном месте без движения, без бесконечного пути, но, встретив и полюбив Роксану, не смог её покинуть даже на миг. У них родился мой брат Ш?йн, а спустя годы ещё двойня - я и Теял?. Отца звали Райян, и знакомые с нашими родителями часто повторяли, что он был готов бросить весь мир к ногам Роксаны, а всех её детей любил как своих собственных. Вот такой многочисленной семьёй мы встретили конец старого мира.
        Удивительно и почти невозможно, но мы все выжили.
        В момент катастрофы самому старшему, Исару, было пятнадцать лет, а мне и Теяле едва исполнилось по семь. Мы умели писать, читать и считать, с неохотой, но часто помогали родителям и старшим братьям по хозяйству на нашей ферме. Мы могли бы жить в многолюдном городе, но отец не желал долго находиться среди каменных стен, поэтому мы росли в не самом новом и просторном, но отдельном доме на личной территории. Жили обособленно, но всего в часе ходьбы от ближайшего малонаселённого города, куда мы с сестрой уже год ходили в школу вместе с остальными братьями.
        Несмотря на блага развивающейся цивилизации, родители слишком любили природу, поэтому все мы с детства помогали им в поле, имели навыки в возделывании почвы, разбирались в травах и диких ягодах, а лошади были нам привычнее велосипеда. Отец также научил нас стрелять из лука, потому что использование этого оружия продолжало быть популярным в местах, где он вырос. Но не в качестве средства охоты или способа убийства, а как вид спорта. Склоняясь над многочисленными картами, отец рассказывал нам про свою страну и их нравы. Таких, как он, называли «людьми востока», в основном они временно жили в прибрежных городах, куда прибывали их корабли. Из-за различия в традициях и менталитете лишь единицы, как отец, решались надолго осесть на чужой земле. И даже из них многие, спустя годы жизни вдали от родных краёв, не выдерживали и уплывали обратно. Райян же любил нашу семью и глушил тоску по родине, восторженно повествуя о странах за морем.
        По его рассказам, наш дедушка был мастером меча и жил за счёт преподавания. Отец, будучи его воспитанником, обучал меня и моих братьев, пообещав свозить нас к себе на родину на спортивные соревнования, если мы будем стараться. Мы с Каидом вопили от радости, хотя тренировались без особого усердия, предпочитая занятиям весёлые игры с сестрой. Наше обучение луку и мечу было исключительно ради забавы или простых соревнований, но никто не мог и предположить, что эти знания настолько пригодятся в ближайшем будущем. Скорее всего, именно они и помогли нам выжить. Мы словно заранее подготовились к предстоящим трудностям.
        Ко всем, кроме наших Даров.
        Стоял конец осени, но благодаря тёплому климату нас не пугала приближающаяся зима. В отличие от жителей более северных территорий, где реки покрываются льдом, мы видели снег всего пару раз в год в самые морозные ночи.
        Я не помню, что мы делали в тот солнечный осенний день, чем завтракали или о чём говорили. Однако я отчётливо сохранил в памяти момент, когда в окна ворвался слепящий свет. Через несколько секунд он начал угасать, возвращая пейзажу краски, и тогда задрожала земля. Помню, как Тея по привычке схватилась за мою руку и испуганно посмотрела на меня, ожидая объяснения. Я открыл рот, чтобы выдать какое-нибудь предположение, но ужасающий грохот разом выбил все окна в доме.
        От первой ударной волны мы успели укрыться в глубоком подвале, где родители хранили съестные припасы и заготовки на зиму. К счастью, ко дню катастрофы там уже был собран новый урожай. Потом началось землетрясение и извержение вулкана, в который, как мы позже узнали, попал метеорит. В будущем куску космического камня, разрушившему нашу жизнь, дали простое и романтичное название «Звезда».
        Вероятно, расположение холма за нашим домом стало ещё одним удачным фактором в череде совпадений, спасших жизнь нашей семье. Живи мы на открытой равнине, ударная волна снесла бы нашу ферму как карточный домик, но мы отделались сломанной стеной да полуобрушенной крышей.
        Взрыв и землетрясение стали лишь началом трагедии. Из-за попадания метеорита в вулкан лава вырвалась наружу, огромный столб огня уничтожил ближайшие к нему города. Единственным спасением для живущих дальше стало образование кратера на месте вулкана. Лава, потеряв былой напор и оставаясь в низине, не принесла масштабных разрушений.
        Так всё и произошло. Несколько десятков секунд при ударе Звезды о землю выдернули нас из одного мгновения и бросили в другое. У нас была стабильная жизнь, планы на будущее и сменяющийся четырежды в год пейзаж за окном, но всё изменилось так быстро, что родителям потребовалось больше суток для осознания, что ничего не будет как раньше.
        Мы с Теялой дольше всех не могли понять, почему с того момента воздух приобрёл странный запах, почему спустя часы солнце скрылось за угольно-чёрными облаками и почему с неба посыпался пепел, превращая некогда золотисто-бурый осенний мир в грязь.
        Я не буду вдаваться в подробности нашей жизни в те, в прямом смысле, тёмные три года, которые позже назвали Чёрной Зимой. Об этом говорится в исторических книгах, нынче хранящихся в библиотеках всех четырёх стран. Скажу только то, что десятилетиями стабильно прогрессирующее общество, отказавшееся от агрессии и разработок оружия, очень быстро поглотил хаос. Остатки крупных городов стали эпицентрами паники, люди, ещё вчера соглашающиеся, что насилие приводит лишь к упадку, бросились остервенело сражаться за запасы и собственную жизнь. Те же, кто до этого сдерживал в себе жестокость и жажду быстрой наживы, наоборот, получили свободу. Неразбериха, страх из-за катаклизмов, разрушение привычного уклада жизни, развал политической и экономической систем, религиозный фанатизм и проповедование конца света… Ни одной из новых группировок власти не удалось удержаться и взять под контроль массово паникующих людей, борющихся за собственное выживание.
        Всё это мне стало известно намного позже - в первый год родители и братья оберегали меня с сестрой от этих новостей, не желая пугать. Несмотря на весь первоначальный ужас, благодаря обильному, заранее собранному урожаю, нескольким уцелевшим курицам, ферментированным зимним заготовкам и наличию колодца первую зиму мы пережили относительно нормально. К счастью, родители с самого начала экономили, и запасы удалось растянуть на год. Затем нам пришлось отправиться в путь на поиски более подходящего убежища с едой и водой.
        В силу своего возраста я делал то, что велели родители и старшие братья - Исар, Каид и Шейн. Главной моей задачей было следить за сестрой, заботиться о ней и успокаивать. Вследствие произошедшего Тея сильно изменилась. Из весёлой девочки она превратилась в пугливую и недоверчивую, а за мою руку цеплялась до синяков.
        Мы двое постоянно находились рядом. Я был тем, кто переключал её внимание на себя, отвлекая от безжизненных пейзажей. Тем, кто быстрее остальных замечал её слёзы и терпел хоть и немногочисленные, но капризы. В те годы мы были по-настоящему близки, как части единого целого. Мы спали вместе и делили скудную еду на двоих, а Тея отказывалась общаться с другими детьми, помимо своих братьев. Без меня она отказывалась даже выходить за порог палатки, в которой мы часто ночевали с Каидом или мамой.
        Покинув дом, отец повёл нас к побережью на восток, чтобы найти корабль и отвезти нас на свою родину. Он надеялся, что та не пострадала. На землях, ныне принадлежащих Исару, недалеко от территорий, где сейчас стоит его главный город Сабон, мы нашли поселение выживших и увидели, что прибрежная линия сдвинулась, сильно сократив размеры Континента. В том поселении мы встретили удивительно много «людей востока», прибывших из-за моря. Они спаслись после кораблекрушения и донесли жуткую весть, что родины нашего отца больше не существует. Оказалось, Звезда была не единственным метеоритом и помимо неё ещё множество подобных космических тел упало на разные земли. Так мы узнали, что нам некуда плыть. Земля под нашими ногами - всё, что у нас осталось, покуда из-за моря не приплывут другие и не расскажут, есть ли континенты безопаснее. Все ранее написанные карты стали бесполезными, а запасов еды было слишком мало, чтобы отправляться в плавание без точного пункта назначения.
        В последующие полтора года мы обошли всю территорию нынешнего Исара, но самым подходящим для жизни стало поселение выживших, на месте которого позднее вырос прекрасный город Астара, прозванный «Жемчужиной принцессы» в честь нашей Теялы. Изначально мы направлялись дальше на запад, где когда-то был один из самых крупных городов, но в той стороне тоже произошёл разлом, и город был полностью стёрт с лица земли, погребённый под водой.
        Почти три года мы провели в серых сумерках, забыв про смену сезонов и потерявшись во времени. Солнце сквозь тучи виднелось лишь блёклым свечением. Мы по-прежнему пользовались календарём и летний период продолжали называть «летом», хотя его трудно было отличить от любого другого времени года. Отравленная пеплом и сажей земля не покрывалась свежей травой, а все новые листья на деревьях жухли и вновь отмирали за месяцы. Нас окружали серость и холод, а зелень картофельной ботвы или рисовых полей, которую нам с братьями иногда удавалось видеть, казалась какой-то бесцветной, с налётом коричневого, совсем не похожей на ту насыщенную зелень, которую можно было лицезреть раньше по весне.
        Температура ощутимо опустилась, в северных землях существование стало практически невозможным, на юг же люди не ходили из-за расстилающейся безжизненной пустыни. Всем было известно, что почва там неблагоприятная. В итоге, единственные возможные для жизни территории сохранились в центральной части Континента.
        В те годы я начал постепенно забывать бескрайнюю голубизну неба и буйную зелень лесов, тепло солнечных лучей, ароматы цветов и весенней травы, я едва помнил сладкий вкус зелёной дыни и персиков, которые любила сестра. О фруктах в те годы можно было разве что мечтать. Тогда даже яблоко стало на вес золота, потому что все оставшиеся плодородные земли были отданы на что-то более нужное и способное выжить: вроде пшеницы, редиса, картофеля. Хотя с переменным успехом выращивали рис и кукурузу. И всё же еды не хватало, как и чистой воды. Поэтому люди продолжали умирать от голода и болезней. Многие кашляли, в воздухе оставалось слишком много пыли, поэтому всякий раз, выходя наружу, мы прикрывали лицо масками.
        Несмотря на все тяготы существования, обрушившиеся на нас после падения Звезды, - мы выжили. Вся наша большая семья. Мы дожили до того дня, когда мои братья и сестра смогли спасти всех остальных.
        Почему только мои братья и сестра?
        Потому что я был единственным, кто в тот период не сделал для людей ничего. Однако правду о том, что позже натворил я, не знает практически никто.

* * *
        Дар. Нам неизвестно, почему он появился. Были ли мы избраны богами, а наши способности - это подарок откуда-то свыше? Или Дар - просто ошибка мутации оттого, что мы жили так близко к упавшей Звезде? Может, мы оказались недостаточно удачливы, чтобы умереть быстро, как все остальные в нашей округе в тот день?
        Иронично, но почти ровно через три года после катастрофы, в очередной осенний день в наших руках появилось спасение. До нашего с Теялой десятого дня рождения оставалась пара недель. Мы смогли узнать это лишь по подсчётам через несколько лет, потому что три года мы отсчитывали сезоны грубо, без точных дат.
        В тот период наше поселение выживших насчитывало более тысячи человек, мы заняли и восстановили ранее полуразрушенный посёлок. Никто не стремился возвращаться в мегаполисы, многие из них располагались вдоль побережья и первыми либо откололись при разломах, либо были затоплены. Города, построенные дальше от береговой линии, не выдержали землетрясений. В итоге целыми остались ранее малообжитые территории.
        Большие города также грозили опасностью из-за возможных новых подземных толчков, болезней после разложения мертвецов или мародёров, ищущих, чем поживиться. Да и плодородная земля с водой стали важнее всего, поэтому люди образовывали мелкие поселения поближе к равнинам и рекам.
        Родители обладали обширными знаниями в сельском хозяйстве, поэтому нашу семью уважали, а к отцу часто приходили с вопросами или за помощью в разрешении проблем, сделав его негласным главой нашего маленького сообщества. Спустя годы, под конец своей жизни, я понял, что даже в то время Райян был настроен оптимистично, не терял веры, что однажды всё изменится, и именно поэтому пытался сохранить не только жизнь, но и подобие цивилизованного общества с порядком, культурой и законами.
        Многие книги были сожжены людьми в первые годы - нужда в тепле преобладала над необходимостью сохранения знаний. Мы тоже использовали страницы как растопку, а собранную библиотеку бросили в старом доме, зная, что книги - лишний груз для странствий в попытке выжить. Поэтому при первой же возможности отец с благоговением начал собирать найденные остатки книг, а затем заставлял меня и моих братьев прочитать их все, решив, что лучше хоть частично сохранить знания в памяти, чем вовсе не обладать ими.
        У старших братьев Дар проявился в один и тот же день, но с разницей во времени. Первым стал восемнадцатилетний Исар. С короткими волосами и светлой щетиной, которую брат не трудился сбривать, он уже казался взрослым мужчиной, обогнав в росте нашего отца. В тот день на рассвете он застонал и скрючился от боли. Мы думали, что ему плохо из-за знакомого голода, но потом Исар, шатаясь, вышел на улицу из обжитого нами дома и, будучи не в силах сдержать что-то в себе, взорвал небо.
        Всё задрожало и загудело, когда брат упал на колени, а в тёмные висевшие сверху тучи ворвался поток его воздуха, пробивая серость и показывая нам забытые цвета разгорающейся зари. Мы и все вышедшие для работы люди испуганно замерли в тишине с обращёнными вверх лицами. Сам Исар выглядел шокированным. Моргнув несколько раз, он шумно выдохнул с заметным облегчением после приступа боли, а затем поднял руки и с натужным криком развёл их в стороны. Потоки воздуха разбили окна окружающих домов, опрокинули зрителей с ног и разорвали пыльные тучи надвое, открыв нам настоящие краски восходящих лучей тёплого солнца. Собравшаяся вокруг толпа судорожно вздохнула, не веря своим глазам и щурясь от света, а Тея, по привычке державшая меня за руку, учащённо задышала вместе со мной.
        Трёх лет в сумраке оказалось недостаточно, чтобы люди сразу с лёгкостью поверили в чудо. Недостаточно, чтобы они возрадовались спасителю, который очистил небо, позволяя вновь взглянуть на солнце. Я помню, как все мы, словно новорождённые дети, неуверенно поднялись на ноги, боясь оторвать взгляды от забытой красоты. Помню, как люди плакали от радости, пока смотрели на светлеющее рассветное небо, но потом опустили глаза вниз и поняли, что это чудо сотворил человек. А человек такого уметь не должен.
        Тогда они испугались Исара и того, что ещё он может.
        И люди напали на брата, страшась.
        Мы с Шейном защищали сестру, мама и папа пытались помочь Исару, силились добраться до старшего сына сквозь толпу, которая набросилась на него с кулаками и вопросами. По-настоящему смог помочь только Каид, который проскользнул к брату первым и, будучи вторым ребёнком в нашей семье, вслед за Исаром проявил свой Дар, слепя всех светом.
        Наверное, мне бы стоило испугаться, ведь нет ничего более нереального, чем человек, кожа которого жжёт глаза лучами давно не виденного света. Однако я помню, что улыбался, глядя на родного брата. В образовавшейся тишине люди отошли в стороны от Исара и Каида. Последний дышал сбивчиво, а его свет медленно затухал, будто искрящаяся вода стекала по его оголённым предплечьям в сжатые от злости кулаки. Шестнадцатилетний Каид, сверкая синими глазами, огрызался и замахивался светящимся кулаком на каждого, кто пытался дёрнуться в сторону Исара. Нападающие смиренно отступили, с благоговением глядя на худощавого подростка.
        И вот тогда я понял, что люди видят свет как нечто доброе, истинное и несущее спасение, словно он может быть только хорошим. Но что в действительности для этого мира мог бы сделать свет Каида без воздуха Исара или Дара Воды Шейна, открывшегося позже?
        Люди замечали лишь Дар Света, а я видел испуганного и вместе с тем озлобленного брата, который спас Исара, когда даже родители не смогли.
        Никто не напал на Каида, толпа отступила, видя в светловолосом мальчике спасение, люди уже позабыли, что именно Исар очистил небо. После они плакали и смеялись, глядя на рассвет и местами ясный небосвод, а родители, воспользовавшись всеобщим отвлечением, завели нас всех обратно в дом, чтобы попытаться разобраться в произошедшем. Мы с Теялой молча сидели рядом на краю кровати, наблюдая, как много часов подряд Каид и Исар отвечали на вопросы папы и мамы. Мы послушно оставались на месте и вертели головами, пока мама в слезах нервно мерила шагами комнату. Родители теряли дар речи каждый раз, как просили Исара использовать воздух. В итоге старший брат, неудачно взмахнув рукой, сломал оконную раму и смёл оставленную на столе посуду.
        - Покажи ещё раз, - несмело попросил я Каида, когда родители и старшие братья устали спорить и обсуждать увиденное. - Каид, покажи ещё.
        Брат улыбнулся мне, вытянул вперёд сжатую в кулак руку и, не сумев совладать с силой, залил светом всю комнату. Родители поморщились, прикрывая глаза руками, Тея вскрикнула, прячась под одеяло. Один Исар успел отвернуться. У меня же перед глазами несколько минут плясали белые пятна, а Шейн не мог остановить слёзы, пытаясь сфокусировать взгляд.
        Каиду контроль дался чуть лучше, чем Исару. Брат медленно приглушил свечение до слабого мерцания на коже, и только кулак остался светиться ярко, но больше не причинял боли глазам.
        - Хочешь потрогать, Илос? - с гордостью спросил Каид, когда я с жадностью рассматривал свечение.
        Я энергично закивал, желая прикоснуться к теплу. Каид протянул мне ладонь, но Теяла перехватила её первой, упрямо вцепившись в неё пальцами. Наша маленькая сестра уже тогда была жадной. Каид сел между нами, заставляя и вторую руку сверкать, чтобы и я, и сестра могли ухватиться за каждую, пробуя на ощупь настоящее тепло, которое с тех самых пор у меня всегда ассоциировалось с Каидом.
        Мы веселились полдня, заставляя Исара поднимать небьющиеся вещи в воздух, до момента, пока Шейн не стал третьим обладателем Дара и не заставил воду из наших кувшинов подняться вверх к потолку.
        Мама с папой, не зная, чего им ждать, то и дело обращали взгляды ко мне и Теяле, но мы с сестрой продолжали покорно сидеть рядом, не понимая, какое чудо можем продемонстрировать. В тот день мы единственные не сделали ничего сверхъестественного.
        Далее люди с опаской, но жгучим интересом наблюдали за чудесами, которые творили братья. Они работали в тандеме: Исар расчищал небо, а Каид притягивал свет. Отец потратил дни, убеждая соседей, что ни один из братьев не причинит никому вреда. Дарам не было объяснений, и люди ударились в веру в знамения и высшие силы. Родителям такой поворот не понравился, но они не стали пытаться кого-либо переубеждать, понимая, что подобная вера защитит Исара, Каида и Шейна от агрессии хотя бы на время. Шейн медленнее остальных учился справляться с Даром, управление водой давалось ему нелегко, поэтому прилюдно его способности не демонстрировали.
        Несмотря на то что я был четвёртым и мой Дар должен был проявиться следующим, вне правильного порядка через неделю открылся Дар Теялы. Сперва родители и старшие братья испугались, глядя, как Тея случайно подожгла сухое дерево. Они переживали, что огонь слишком опасен в руках десятилетней девочки. Но наша маленькая Теяла хоть и была замкнутой, но обладала спокойной и доброй натурой, поэтому я не испытывал страха, зная её лучше всех. Вероятно, именно из-за своей слепой самоуверенности я разглядел, как же с возрастом она изменилась и какой стала на самом деле, только когда эти изменения ударили меня прямо в лицо.
        Родители хорошо нас воспитали и умело контролировали способности моих братьев и сестры. Они всегда находились с нами рядом, подсказывая, какие поля и мёртвые деревья сестра должна сжечь, где находятся русла рек, которые Шейну нужно вернуть, в какие периоды для хорошего урожая посевам необходимо больше света Каида. Родители не смогли помочь лишь мне, не зная, как применить с пользой то, чем я владел.
        Мой Дар проявил себя спустя месяц после Дара Теялы. Я случайно затопил тьмой весь наш дом в ответ на свет, с которым Каид играл. Стояла ночь, и это уберегло меня от нежелательных свидетелей. Откройся правда сразу, вряд ли даже вся семья смогла бы спасти меня от страха и самосуда толпы, особенно после трёх лет Чёрной Зимы. Ведь если в свете люди видели добро, то во тьме - смерть, боль и отчаяние.
        Годы спустя слухи о моём Даре, конечно, просочились. Кто-то утверждал, что видел, как я применяю способности или тренируюсь в их использовании. Я не мог отвернуться от своей сущности и притвориться, что у меня нет особых сил. С самого открытия Дара он стал частью меня, как рука или нога. Однако я был аккуратен и прятался от свидетелей. Отсутствие прилюдной демонстрации спасало меня первые семь лет. Потом я стал достаточно сильным, чтобы люди начали опасаться меня и без видимого Дара, хотя плодящиеся вокруг моей личности россказни этот страх только усиливали.
        В тот первый вечер моя тьма густым туманом заполнила каждый угол нашего дома. Её не смог разогнать воздух Исара, Каид с трудом притянул сквозь темноту скудные искры света, а вода Шейна и огонь Теялы вовсе оказались бесполезны против моей тьмы. В тот вечер все звёзды и луна скрылись из вида, когда я случайно опустил настоящий мрак на весь наш небольшой городок. В те минуты отец ругался, не зная, что делать, потому что ничего не видел. Тея в темноте звала меня по имени дрожащим голосом, а мама заплакала. Осознание, насколько я их расстроил, напугало меня. Не зная, как всё исправить, я втянул темноту в себя. Моя семья шокированно наблюдала, пока чёрный туман стекался ко мне, как к родному, покорно стелясь по полу. Мрак исчез в моей собственной тени, и тогда даже сестрёнка побоялась взять меня за руку.
        В тот день я пообещал родителям никому не открывать свой Дар и впредь не применять его вовсе. Впервые Исар и Шейн глядели на меня с недоумением: словно я незнакомец и они видят меня впервые. Разве что Каид удивил меня сильнее всех, придя ко мне перед сном и сказав:
        - Покажи мне, Илос. Покажи ещё раз свою тьму.
        Каид улыбался, а его глаза сверкали озорством и нескрываемым интересом. И, вероятно, именно благодаря брату в будущем я сдержал первую часть обещания, данного родителям, но вторую не смог, втайне выясняя пределы собственных сил, гадая, что я могу и ради чего мне достались такие способности.

* * *
        В последующий год произошло то, что и предрекал наш отец. Как только был собран первый хороший урожай, люди удивительно быстро позабыли страх перед голодом и принялись делить землю как личное имущество. Кто-то радовался совместному труду, пока другие хотели либо править, либо жаждали отбирать плоды чужой работы.
        Территория Континента осталась достаточно большой, а люди - разобщёнными, чтобы за год создать централизованную власть. К тому же не было известно, насколько много в действительности выжило.
        Подгоняемые доказательствами в виде расчищенного неба, поползли слухи о нас пятерых, в то время как мы сами хотели просто спокойно жить. Однако все выжившие «люди востока», услышав об отце, стекались к нашей общине, помогая ему сохранить их культуру и традиции. Присоединялись и другие, желающие жить поближе к Первым. Кто-то приходил, слыша о чудесах и веря, что мы избранные, другие понимали, что рядом с нами всегда будет пища и вода. С ростом почитателей таяли наши шансы на спокойную жизнь и возможность отмахнуться от чужих ожиданий. Количество полагающихся на нас людей стремительно увеличивалось, и мы никак не могли это остановить, слишком поздно осознавая уровень растущей ответственности.
        Так невольно начала развиваться Астара. Одновременно с этим до нас доходила молва об объединении выживших в Сабоне и даже на севере, что опровергало слухи об опустевших землях. Меньше всего мы слышали про юг, но в ту сторону едва ли кто смотрел, зная о бесполезности песков для земледелия, и ту территорию никто делить не желал.
        Мои братья и сестра усердно работали над восстановлением прежних условий жизни, но использование Дара давалось непросто и требовало огромного количества сил и энергии. Каид и Исар платили сильной усталостью, у Шейна могло начаться обезвоживание, но хуже всего Дар давался Теяле. Казалось, что огонь пожирал не только воздух вокруг, но и кислород в её собственных лёгких, поэтому, используя Дар дольше, чем следовало, Тея начинала задыхаться. Для этого рядом с сестрой всегда были Исар со своим воздухом и я, просто потому, что мы всегда были неразлучны.
        За три года Чёрной Зимы мы лицом к лицу встретили смерть, она стала обыденным событием. Я бы хотел заверить, что это всегда была естественная смерть от голода или холода, но нет смысла врать. Убийства за еду или одежду тоже были частым делом.
        Здесь нам и пригодилось умение обращаться с луком и холодным оружием. Навыки охоты стали важной частью выживания. Если же говорить о людях, то Исар и Каид впервые оборвали чью-то жизнь в первый год после катастрофы, защищая маму. Я же в первый раз убил человека в свои одиннадцать, когда на нас с Теялой напали двое мужчин. Спустя пару лет, припомнив подробности, я понял, что они хотели изнасиловать мою сестру, а та, хоть и владела к тому времени огнём, но оцепенела, напуганная. Первого я убил ударом ножа в горло, со вторым разобрался подоспевший Каид.
        Красота сестры притягивала людей, и после нашего двенадцатого дня рождения на Тею напали вновь. В тот раз сестра сожгла всех троих нападавших. Они избили меня, а к ней не успели и притронуться. Свидетели разнесли весть о силе Теялы, и больше подступаться к ней с подобными грязными замыслами никто не смел, но мы с братьями всё равно ревностно оберегали сестру, бросая неодобрительные взгляды на каждого, кто засматривался на неё дольше, чем должно.
        Глава 2
        - Держи меч выше, Илос!
        Исар ударил клинком по моему тяжёлому мечу, когда я опустил лезвие слишком низко. Раздался звон стали о сталь, и я невольно скривился от того, как он резанул по ушам. Старший брат был явно мной недоволен.
        - Сколько раз говорить?! Через полгода тебе исполнится тринадцать. Ты давно не ребёнок. Соберись!
        Он был прав, с того года я особенно быстро начал расти, и наша разница с сестрой становилась всё заметнее. Благополучие и жизнь родных зависели от наших способностей защищаться, поэтому мы только и делали, что тренировались. Если не с холодным оружием, то с Дарами, а если тело изнывало от усталости, то отец заставлял нас развивать мозги и читать, восполняя пробелы в знаниях. Среди выживших «людей востока» нашлось даже несколько учёных, которые весьма охотно стали нашими преподавателями.
        Мы тренировались на заднем дворе нашего нового, просторного дома. Стояла тёплая погода. Наконец наступила моя любимая весна, и я витал в облаках, вместо того чтобы отработать своё занятие и закончить тренировочный бой достойно. Я не совсем понимал, зачем уметь обращаться с любым видом оружия, когда я уже неплохо справлялся с изогнутым восточным мечом, кинжалом и луком. Однако отец и братья обучали меня метать кинжалы, сражаться с копьём и щитом, а в тот день дали тяжёлый клинок. Он был мне не по весу, привычный замах не получался, меня постоянно вело в сторону, и я оставался неуклюжим.
        Старший брат с детства был самым ответственным и покорным, поэтому освоил всё, что велел отец. Затем Исар приступил к обучению братьев, а за ним подтянулся Каид, наслаждаясь физическими упражнениями и возможностью выпустить пар или разогнать скуку. Мы с Шейном были менее заинтересованы в постоянных тренировках, хотя понимали, что все эти способности не раз спасли нам жизнь и, скорее всего, пригодятся в будущем.
        - Прости, Исар, но ничего страшного не произойдёт, если я пропущу одно занятие, - промямлил я, устав держать тяжёлый меч.
        Я открыто улыбнулся брату, надеясь убедить его отпустить меня отдохнуть, но тот не клюнул на мою «очаровательную улыбку», как любила называть её мама. Брат нахмурился, недовольный отсутствием у меня старания. Занимаясь чем-либо, Исар выкладывался полностью и, к несчастью, от других требовал того же. Близился двадцать первый день рождения брата, и отец почти полностью переложил на него моё обучение.
        - Каид, разберись с ним! - крикнул Исар другому брату, который, сидя на ближайшей скамье, с хрустом вгрызался в сочное яблоко.
        Каид на время задумался, глядя исподлобья то на Исара, то на меня - и обратно. Брат с таким громким хрустом жевал ярко-зелёный фрукт, что я почти чувствовал кисло-сладкий привкус на языке.
        - Хорошо. - Каид растянул губы в привычной хищной улыбке и выкинул остатки яблока в кусты, лениво поднимаясь с места.
        Каид до хруста в позвонках потянулся, разминая спину и шею. Ему почти девятнадцать, будучи вторым по старшинству, он перенял часть обязанностей Исара и стал моим любимым учителем в схватках врукопашную или на мечах. С ним скучная отработка ударов и защиты походила на игру.
        Позже, спустя десятилетия после нашего расставания и разделения Континента на четыре страны, я слышал небылицы, что мы с Каидом никогда не ладили, так же как не могут ладить свет и тьма, но это откровенная ложь. И уверен, Каид, услышав это, тоже смеялся. Я ладил со всеми и любил каждого из своих братьев так же, как и они меня, но с Каидом мне почему-то было проще всего. Наши ссоры и драки становились не более чем игрой или братским соперничеством, и лишь однажды это переросло во что-то серьёзное.
        - Когда ты уже научишься, братишка? - хмыкнул Каид, забрав меч из рук Исара. Он сделал несколько шагов ко мне, проворачивая оружие в руке. - Пора бы уяснить, что убедить Исара в состоянии только родители да Теяла. И порой даже сестре это непросто.
        Что правда, то правда. Исар был для меня как третий родитель, наша разница в возрасте ощущалась почти физически.
        Я бросил взгляд на самого старшего брата, карие глаза которого продолжали недовольно смотреть на меня. В отличие от Каида с длинными волосами, Исар оставался верным более короткой стрижке и всегда зачёсывал волосы назад, чтобы они не мешали. Старший брат был высоким и широкоплечим, а регулярные занятия с мечом, хорошее питание и физический труд помогли ему нарастить крепкие мышцы.
        Больше двух лет мои братья и сестра помогали людям, используя Дары. Поселение разрослось до самостоятельного города, началось активное строительство, и за основу взяли архитектуру «людей востока», количество которых преобладало среди нас. Дома строили деревянные и невысокие, климат стал мягче, благодаря Каиду и Исару, а постройки в пару этажей не угрожали жизни при землетрясениях. Они повторялись не так часто, как в годы Чёрной Зимы, но никто не мог быть уверенным, когда земля прекратит болезненно вздрагивать и полностью оправится после падения Звезды. Проявившихся Даров уже никто не боялся, даже наоборот, сформировался культ, восхваляющий нас как спасителей. Количество почитателей росло с немыслимой скоростью, из отдалённых земель люди беспрерывно стекались к нам. Родителям с Исаром невольно пришлось взять на себя роли лидеров, хотя они никогда этого не желали. Началось формирование новой политической власти.
        - Каид, мне нужно на совет с отцом. Проследи, чтобы Илос доработал отведённые часы, а затем можешь отпустить. - Исар хлопнул светловолосого брата по плечу и зашагал в сторону выхода с тренировочной площадки.
        - Исар! - крикнул я ему вслед, надеясь на запоздалое снисхождение.
        - Не смей отлынивать, Илос! - с громким смешком ответил он, не поворачиваясь.
        - Проще отработать, братишка. Нытьё бесполезно и отнимает время. Даже Тея не канючит, как ты. - Ухмылка Каида стала шире, а я надулся, обиженный подобным сравнением.
        - Конечно, нет! Её же никто не заставляет этим заниматься!
        - Зачем ей оружие, если у неё есть огонь и четыре старших брата? - не моргнув и глазом, отмёл претензию Каид и напал первым, нагло воспользовавшись моим отвлечением.
        Я отбивался как мог, но на тренировках Каид меня не щадил, а на мои проигрыши и обиды всегда возмущался, напоминая, что я могу лучше. Говорил, что видит во мне потенциал, которого нет в других, и со временем я стану сильнее своих учителей. Но потом, глядя, как я, измотанный, валялся на земле, всегда добавлял с усмешкой, что, прежде чем обогнать наставников, мне нужно хоть немного к ним приблизиться. В ответ на моё напоминание о разнице в нашем возрасте, росте и весе Каид насмешливо фыркал, называя моё оправдание «нытьём». Я злился на него за насмешки, но злость придавала сил, и я вновь упрямо поднимался. Каид взрастил во мне жажду соперничества и ненависть к проигрышам, делая меня похожим на него.
        В мастерстве меча я ему уступал, но стоило брату кинуть в меня лучом света, как я с лёгкостью отбил атаку тьмой. Каид бегло осмотрелся, убеждаясь, что мы на тренировочном поле одни.
        - Вот так уже интереснее, - пробормотал брат, опять атакуя меня Даром.
        Только моя способность могла противостоять его, поэтому Каид поощрял моё использование Дара. Мы тренировались вместе, радуясь возможности применять наши особенные силы. Хоть я и обещал матери никому не показывать тьму, но, наблюдая, как крепнут и расцветают с возрастом способности моих братьев и сестры, я не смог удержаться и тренировался по ночам. Каид прознал о моих вылазках и предложил свою помощь. Именно так, разделив мой секрет, он стал мне ближе всех.
        Каид также первым узнал о моей способности исцеляться, на одной из тренировок брат сильно порезал мне руку, но травма исчезла быстрее, чем мы успели перевязать её. Затем я сам выяснил о возможности видеть прошлое через прикосновение. Это были мои «побочные Дары», как мы назвали их позже.
        Именно благодаря брату я узнал о силе родной крови, которая не позволяла мне увидеть прошлое близких без их позволения. Родственная кровь хоть и давала привилегию, но не все способности она блокировала, какие-то просто приглушала.
        К этому периоду почти у каждого из нас проявились побочные силы. Исару снились вещие сны, но он каждый раз сокрушался, что помнил разве что размытые отрывки. Каид научился становиться невидимым, хотя эта сила требовала усилий и сноровки, поэтому он активно тренировал новую способность. Шейн был чувствителен к эмоциям, считывая настроение людей - всех, кроме нас. Одна Теяла не проявляла других заметных особенностей.
        Десятилетиями позже, анализируя всё произошедшее, я пришёл к выводу, что именно с моего тринадцатилетия, найдя крепкую опору в лице Каида, я ненамеренно, но стал шаг за шагом отдаляться от Теялы. Внешне казалось, что мы были всё так же близки, но на деле между нами словно образовалась полупрозрачная стена. Будто мы продолжали видеть друг друга, но подойти близко уже не могли. И будь я хоть немного внимательнее, смог бы заметить изменения и быстрее понял бы, какая же побочная сила досталась сестре.
        Каид прекратил нападать своим светом, возвращаясь к отработке ударов. Несмотря на холодный ветер, я весь вспотел. Длинная рукоять меча скользила, пальцы ныли от постоянного напряжения.
        - Каид, оставь Илоса в покое! - недовольно закричала Тея и побежала к нам, пока Каид наносил один удар стальным мечом за другим, а я едва успевал блокировать его лезвие или уворачиваться.
        Чаще мы использовали деревянные мечи, но тогда был один из дней тренировок с настоящей сталью. От серьёзных ран меня спасали лишь страх, адреналин в крови и умение уклоняться. Теяла, как и мама, ненавидела, когда мы балансировали на опасной грани. Сестра боялась, что однажды один из нас не сможет вовремя остановить оружие и убьёт второго.
        Теяла вклинилась между нами, закрыв меня собой, и одарила Каида недовольным взглядом серых глаз, точно таких же, как у меня.
        - Отойди, мелюзга, мы ещё не закончили, - тяжело дыша, насмешливо бросил Каид. Я почти не видел пота на его рубашке, в то время как моя полностью прилипла к спине.
        - Я уже не маленькая, Каид! Хватит меня так называть!
        Она всегда злилась на это прозвище, а Каид специально дразнил её, дожидаясь обиженных воплей сестры.
        - Я буду называть тебя мелюзгой столько, Тея, сколько пожелаю, - упёрся брат, - и отойди, пока не попала под меч.
        Как и все мы, Каид любил сестру, но и задирать её он любил ничуть не меньше. В ответ Тея раздражённо топнула ногой, и между нами выросла невысокая полоса огня. Но сестра радовалась недолго, буквально через несколько секунд из дома вышли Шейн и мама. Шейн сразу потушил пламя Теялы, а Каид язвительно улыбался сестре, пока та, недовольно хныча, выслушивала выговор от мамы за использование стихии для личных капризов и тем более против братьев.
        Глава 3
        Годы спустя
        - Добро пожаловать в Церу, - сказал мужчина средних лет, отвешивая неуклюжий то ли поклон, то ли кивок Каиду.
        Вероятно, он пытался спародировать практикуемое в Астаре традиционное приветствие, которое мы переняли от «людей востока». Вышло абсолютно непохоже, но ошибка была ужасной ещё и потому, что приветствовать в первую очередь нужно было Исара, как старшего и нашего будущего правителя.
        Исар и Каид были похожи, но не настолько, чтобы их путать. Однако светловолосые и светлоглазые северяне со странной тягой видели в Каиде своего. Возможно, карие глаза Исара, перенятые от нашей мамы, их чем-то смущали.
        Каид состроил кислую мину, а Исар спешился с коня первым.
        - Мой брат - Каид - благодарит тебя за радушный приём, - скучающим тоном ответил Исар, стягивая с рук кожаные перчатки.
        Встречающий нас то ли советник, то ли слуга неловко замялся, открывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Он пытался подобрать подходящие слова извинения, но Исар оборвал его взмахом руки. Мы слишком устали, чтобы слушать чужие оправдания. Да и каждый из братьев хотел зайти во дворец и отогреться. Наступила весна, но в северных мёрзлых районах по-прежнему регулярно шёл снег.
        - Отведите лошадей в конюшни и накормите. Это наши любимые кони, и они истощены дорогой, - приказал Исар, беглым взглядом окидывая дворец местных правителей.
        - Да, к-конечно. Но позвольте спросить… вас только четверо?
        Мужчина с таким недоумением вертел головой, будто ждал, что в любой момент за нашими спинами появится невидимая армия. Мы с Шейном переглянулись и оба спешились лошадей. Каид последним спрыгнул на землю.
        - Да, мы путешествуем вчетвером.
        - Но вы же…
        - Первые? - вновь перебил Исар. Его голос оставался пугающе спокойным, но прямой взгляд, устремлённый на собеседника, был сигналом его нарастающего раздражения. - Мы с братьями всегда путешествуем вчетвером. Сопровождающие нас задерживают. С вашими же проблемами мы уже разобрались, так что я желаю встретиться с местными управителями. Где они?
        - П-простите. Они ожидают вас в зале…
        - Прекрасно, - не желая дослушивать, оборвал Исар и уверенным шагом начал подниматься по лестнице ко входу, как к себе домой.
        Встречающий, бросая нервные взгляды то на удаляющегося Исара, то на молчаливо стоящих нас, взмахом руки подозвал ближайших стражников и передал приказ позаботиться о лошадях. Я успел погладить своего серого коня по шее, прежде чем того увели.
        - Тебе стоит пойти за ним, - посоветовал Шейн мужчине. - Просто говори, в каком коридоре, в какую сторону свернуть, и немедленно принеси ему горячего чая. Если он чёрный, то к нему принеси сахар или мёд. Исар замёрз. Горячий чай смягчит его нрав. Так-то он спокойный.
        Одновременно с последней фразой мы все обратили внимание на грохот, с которым распахнулись закрытые двери. Исару хватило поднятия руки и резкого поворота кисти, чтобы поток воздуха распахнул перед ним преграду.
        - Обычно спокойный, - неловко поправил себя же Шейн, слыша испуганные вопли прислуги.
        Я сжал губы, сдерживая рвущиеся смешки, из-за чего получил неодобрительный взгляд от Шейна. Средний брат из-за своей эмпатии был более чувствителен к чужим настроениям и всегда старался сгладить обстановку. Исар сделал несколько шагов и скрылся внутри здания.
        Слова Шейна никак не подействовали на встречающего, тот, наоборот, испуганно оцепенел. Тогда Каид растянулся в своём угрожающем оскале и выдал одно-единственное:
        - Беги.
        И мужчина припустил за Исаром. Улыбка моментально сползла с лица светловолосого брата.
        - И почему это только Исару нужно подать чаю? - обиженно бросил он Шейну. - Мы замёрзли ничуть не меньше.
        - Потому что Исару предстоят переговоры с местными главами. Ты же знаешь, что это споры на несколько часов кряду.
        - Может, проще их убить? - лениво поинтересовался Каид, когда на лестницу выбежали слуги, предлагая и нам пройти внутрь.
        - Ты же понимаешь, что эта шутка была смешной лишь в первые пару раз? Убьём - и застрянем здесь ещё на пару месяцев, выбирая подходящих преемников, - недовольно отозвался Шейн, и они вместе стали подниматься по лестнице.
        Я обернулся, чтобы взглянуть на раскинувшуюся в низине Церу. Здешние места достаточно далеко от вулкана, поэтому их не задело падением Звезды. Основные проблемы доставили землетрясения и холода. Поэтому люди вернулись в эти земли только после открытия наших Даров и потепления климата. Однако по возвращении они столкнулись с бандитами и мародёрами. Жаждущих отбирать чужое на севере оказалось в разы больше, они облюбовали пещеры, и найти их главарей было непросто.
        Прошло более восьми лет с момента появления наших способностей. Через полгода мне исполнится девятнадцать. Наш город - Астара - разросся до приличных размеров и благодаря влажному и тёплому климату процветал лучше остальных районов, поэтому и количество жителей увеличивалось с немыслимой скоростью.
        Из-за Даров меня, моих братьев и сестру назвали Первыми, потому что годами позднее стали появляться и другие с похожими способностями. Единицы, и в основном они имели Дары Света и Воздуха или Воды, мы никогда не слышали о ком-то, кто владел бы огнём, как наша сестра, или тьмой, как я. В Астаре жители уже в открытую возложили на нас статус правителей и покровителей, дали нам возможность жить в настоящем дворце, который они отстроили для нас в благодарность за возвращение жизни на Континент и за все труды, что наша семья вложила, пытаясь восстановить систему образования, экономику и торговлю. Отец и мама хотели создать идеальное сообщество и оказались хорошими правителями - мудрыми и понимающими.
        Я вырос и, как предсказывал Каид, по мастерству приблизился к уровню своих учителей, поэтому, пока отец был занят Астарой, мы с братьями во главе с Исаром много путешествовали по центральным и северным территориям, налаживая контакты и восстанавливая жизнь. Обычно наши походы длились от недели до месяца. Однако в тот раз мы отправились в самое длительное путешествие.
        Мы уже посетили основные поселения в центральной и северной частях, включая Сабон - главный развивающийся город на северо-востоке, и прибыли в Церу - крайний северный город. Дальше, к счастью, возвышались горы, а это значило, что в скором времени мы повернём домой. Мы выступили в поход примерно семь месяцев назад, ещё до моего восемнадцатилетия, и мы с Теялой впервые отпраздновали наш день рождения порознь. Настолько длительный и далёкий поход стал одним из переломных моментов в моей жизни. Его мы планировали больше года, рассчитывая, что он станет последним, поэтому раздражение Исара было объяснимо.
        Более полугода мы не видели родителей и сестру, не спали в собственных кроватях, время от времени питались лишь тем, что сами отловили, и часто спали на холоде. Мы все устали от политики, налаживания связей и разборок, которые легли на наши плечи. Континент недостаточно велик, чтобы можно было закрыть глаза на бесчинства воров и бандитов. По словам отца, даже если мы избавились от всех подонков на территориях вокруг Астары, то однажды, разграбив север, в поисках наживы к нам спустятся новые. Отсюда и возникло решение помочь остальным территориям с их проблемами. Для дальнейшего развития нам нужны союзники, торговля и экономический рост.
        Защитим остальные города - обезопасим Астару в будущем.
        Как бы мы с Каидом ни ворчали, не желая рисковать головами ради незнакомых людей, отец всегда оказывался прав.
        Мы двинулись в путь, чтобы разогнать всех мародёров, восстановить реки, оценить возрождение флоры и фауны и наладить связи с главами самых крупных городов. Хотя немаловажным было и укрепление власти и авторитета Первых.
        Как оказалось, отец годами готовил нас к этому заданию. Зная людскую природу, он упрямо добивался от нас понимания добродетели и чувства справедливости. Родители растили нас образованными и сильными, способными постоять за свою жизнь и жизнь любимых с помощью Дара, слов или меча. Мы прекрасно усвоили первый урок, когда люди напали на Исара, хоть он и очистил для них небо.
        Недостаточно сотворить чудо и надеяться, что другие станут бесконечно восхвалять и благодарить тебя за то, что ты разогнал пепел и вернул еду на их столы. У благодарности есть срок, и, к сожалению, он очень короткий.
        К тому периоду нам не удалось прочесать только юг. Мы наткнулись на высохшее озеро, но при попытках его пересечь пыльные бури перекрыли нам путь. Мы оставили то направление, решив, что не найдём южнее ничего, кроме смерти и песков.
        - Прошу п-п-прощения, - стуча зубами от холода, обратилась ко мне служанка.
        На ней было слишком лёгкое платье для долгого нахождения снаружи, её щёки покрылись ярким румянцем от кусачего воздуха. Похоже, она всё время стояла рядом, тщетно дожидаясь, пока я пойду за братьями. Каид и Шейн уже поднялись по лестнице и звали меня присоединиться. Я с виноватой улыбкой кивнул девушке, поплотнее запахнул собственный подбитый мехом плащ и поплёлся за остальными.

* * *
        - Мы разобрались с вашими проблемами, - деловито напомнил Исар и бросил на нас с братьями мимолётный взгляд, когда мы вошли в зал вслед за провожатым.
        Просторное и светлое за счёт высоких окон помещение, белый мрамор на стенах и полуколоннах, но никакой позолоты или дороговизны. В дальнем камине горел огонь, а наш старший брат сидел за длинным столом из тёмного дерева. На приличном от Исара расстоянии расположились три члена местного Сената. Они восстановили этот орган власти без единого монарха. На тот момент никто не спешил отделяться в самостоятельную страну, зная, что потеряет покровительство Первых. Поэтому Сенат на севере и Правящая партия из четырёх человек в Сабоне занимались самоуправлением, восстанавливая главные города и территории вокруг. Все жители Континента были заинтересованы в возрождении плодородности земель, природы и количества животных в лесах.
        Не дожидаясь чьего-либо позволения, мы прошли к противоположному концу стола. Мы хоть и зашли в помещение, но остались достаточно далеко, дав всем понять, что в обсуждении участвовать не будем. Шейн вместе с Исаром всегда предпочитали дипломатию и переговоры, а мы с Каидом любили запугивать. Хотя, точнее сказать, это Каид всегда был самым непредсказуемым и опасным среди нас, но затем брат взял меня под крыло и воспитал «свою дикую копию», как с недовольством повторяла мама.
        Каид снял меховой плащ, сел на стул и, не заботясь о хозяевах, с грохотом уложил грязные сапоги на соседний стул. Все разговоры затихли, а члены Сената перевели неодобрительные взгляды на нашего брата. Каиду было плевать даже на предупреждение в глазах Исара. Светловолосый брат развалился на стуле и устало прикрыл глаза. Шейн проигнорировал неловкость и сел неподалёку. Я же громко фыркнул и приземлился рядом с Каидом.
        Занеси мы подобную грязь в наш дом, мама сказала бы, что мы отбились от рук. И была бы права. Мы немного одичали в северных лесах.
        - Наши дела здесь закончены, подпишите привезённые бумаги о мире и торговле, - вернулся к прерванному разговору Исар.
        - Вы уверены, что те бандиты не спустятся за нашим урожаем к середине лета? - с сомнением отозвался самый старший из членов Сената. Внешне им всем было за сорок. - В прошлом году, пытаясь сбежать, они намеренно сожгли то, что не успели украсть.
        - Из-за мерзавцев эта зима выдалась тяжёлой, - раздражённо встрял мужчина помладше, пока первый разглядывал переданные ему Исаром бумаги. - С болезнями и смертями.
        Я скосил взгляд на управителей: скучающе рассматривая потолок, я только притворялся, что не слушал. Мужчины были одеты в привычные северным народам плотные штаны и рубашки с богатой вышивкой, но без излишеств. Из украшений разве что серебро да медь. Либо они намеренно не выставляли перед нами свои богатства, либо сказали правду и те бандиты их регулярно грабили.
        Каид, скалясь в наглой улыбке, прожигал взглядом трёх служанок, что смущённо опускали глаза в пол и жались к стене, ожидая, когда понадобится их помощь. Девушки выглядели словно загнанные в ловушку кролики. Но меня абсолютно не удивили их жеманное смущение и покрасневшие щёки, Каид действовал на противоположный пол как магнит, в какой бы город мы ни заехали.
        - Поэтому наш отец отправил вам запас риса и зерна в начале зимы. И мы знаем, что вы его получили, - спокойно ответил старший брат, кивая на бумаги и подгоняя Сенат их подписать.
        Я не знал, какие условия отец с Исаром им выдвинули, политика меня не интересовала, и я быстро уяснил, что нет смысла забивать ею голову. Я младший из четырёх братьев и к правлению не собирался иметь никакого отношения. Каид хоть и являлся вторым по старшинству после Исара, но на него переговоры навевали разве что скуку.
        - Так что стало с бандитами в горах? Вы их куда-то сослали? - подписывая документы, вновь спросил старший среди Сената.
        - Мы их убили, - встрял Каид.
        Лаконичный ответ брата вызвал у мужчины непроизвольную дрожь, рука соскользнула, и подпись закончилась длинной кривой линией. Присутствующие повернулись в сторону Каида, а он спустил ноги на пол и выпрямился, принимая более внушительный вид.
        - Всех? - уточнил мужчина.
        - Нет. Мы с Илосом успели вырезать лишь половину, когда они прекратили пытаться ставить свои условия и приняли наши.
        Исар едва заметно одобрительно кивнул. Это тоже одна из стратегий старших братьев. Обо мне ходили разные мрачные выдумки из-за Дара Тьмы, а Каид славился тем, что ненавидел чужие угрозы. Братья умело об этом напомнили, договор активнее пошёл по рукам, и местные управители подписали его гораздо охотнее.
        Хотя в действительности Каид не соврал. Мы не раз вели переговоры с бандитами. С некоторыми Исару удавалось договориться с помощью слов, с остальными приходилось разбираться силой. До этого мы совершали ошибки, веря людям на слово, а потом попадали в засады, но, научившись на собственном опыте, прекратили доверять кому-либо. И если нам категорически отказывали, мы просто убирали помеху, желая создать полноценный мир на Континенте. Можно назвать этот способ жестоким, но я никогда не говорил, что мы выросли добрыми. Из-за катастрофы и перемен в мире мы себе такую роскошь позволить не могли. Я и не заметил, как привык к чужой крови на руках: вначале это была кровь животных, а следом - людей. Однако я не мучился философскими размышлениями и не задавался вопросом, злодей ли я. Всё было сделано исключительно ради пропитания, защиты близких и будущего крепкого мира, в котором нет места подонкам.
        Отец и Исар чётко знали цель, Каид и Шейн их поддерживали, а я безоговорочно доверял им и выполнял приказы, стремясь быть полезным наравне с остальными братьями.
        - Каид прав. Вам не о чем беспокоиться. Мы разрушили их пещеры. Оставшимся в живых было дано условие спуститься и работать на полях, помогать восстанавливать нанесённый ущерб. В ближайшие три дня они должны явиться к дворцовым воротам. Лишние рабочие руки вам не помешают, но в целом эта ваша территория, поэтому можете делать с ними, что пожелаете, - ответил Исар, забирая подписанные бумаги.
        - Эй, Шейн, - неприлично громко зашептал Каид. - Передай чай Исара, он ему не нужен.
        Сидящие за столом притворились, что ничего не слышали. Шейн взял недопитую кружку с чаем и с каменным выражением лица толкнул её по столу, не желая работать прислугой. Служанки несдержанно ахнули, наблюдая, как наполовину полная кружка заскользила по лакированной поверхности. Но прежде чем она достигла Каида, её перехватил я и за пару глотков допил ещё тёплый напиток. Брат ответил мне болезненным толчком под рёбра, и остатки чая шумно пошли у меня носом. Каид с трудом подавил взрыв хохота при виде осуждения на лице Исара.
        Я вытер лицо рукавом и пнул Каида по ноге под столом, игнорируя пристальные взгляды местных правителей. Шейн громко прочистил горло, отвлекая их от нашего неприличного поведения.
        - Это правда, что теперь вы отправитесь обратно в Астару? Значит ли это, что вы обошли все крупные города? - обращаясь к Исару, решил перевести тему старший член Сената.
        - Да, кроме юга в песках. Если кто там и жив, то мы вестей от них не получали.
        - Мы слышали, что там ранее жили варвары, сбившиеся в племена и поклоняющиеся огню, - неожиданно поделился с нами третий местный правитель.
        При первой встрече пару недель назад он запомнился мне гораздо больше остальных из-за курчавой светлой бороды. Я прищурился в попытках припомнить его имя. Сильван или Сиван. При упоминании поклонения огню его коллеги неодобрительно зацокали языками. Несмотря на годы, воспоминания об извержении вулкана у всех были свежи.
        - Что ещё вы знаете про людей с юга? - неожиданно вырвалось у меня.
        Все с недоумением повернули головы в мою сторону.
        - Не так много, но о тех районах у нас в библиотеке сохранилось несколько книг, - ответил самый старший.
        - А карты?
        - Карт нет, да и теперь они бесполезны. Как мы слышали, пустыня разрослась из-за падения Звезды.
        - Я хочу эти книги, - заявил я, вызвав недоумение на лицах членов Сената.
        - Н-но… это скорее сборники легенд, - попытался отговорить меня Сильван-Сиван, чем только укоренил моё желание их заполучить.
        - Зачем тебе эти книги, Илос? - уточнил Шейн.
        - Отдам отцу или подарю Тее. Она любит сказки.
        - Отличная идея, надо привезти что-то с севера в подарок сестре, - поддержал меня Каид.
        - С каких пор книги о южных племенах - достойный подарок с севера? - поддел Шейн. Средний брат обладал семейной тягой к сарказму, но из-за его спокойного тона все фразы теряли нужный окрас и скорее напоминали обычный вопрос.
        - С тех пор как Илос их захотел, - с присущей наглостью ответил Каид.
        Исар задумчиво потёр подбородок, приглаживая отросшую бороду.
        - Сколько у вас книг про юг? - обратился он к Сенату после непродолжительного размышления.
        - Не больше двух томов. Н-но они часть древней коллек…
        - Отлично, мы возьмём оба, - в своём любимом, не терпящем возражений тоне оборвал Исар. - Две книги, еда и ночлег - ничтожная плата за наши труды.
        Кажется, северянин хотел снова возразить, но предусмотрительно захлопнул рот. В конце концов, мы рисковали жизнями, проверяя пещеры, но не взяли за это ни единой монеты.
        Исар привстал, давая понять, что разговор окончен, но Сильван-Сиван поднял руку, останавливая брата.
        - У нас есть ещё одно предложение. Лучший гарант и залог наших длительных дружеских отношений.
        Повисла напряжённая тишина, Исар нехотя опустился обратно на стул.
        - У нас есть подписанный договор, - напомнил он.
        - Конечно, - с искренним почтением кивнул старший северянин, но мы с братьями напряглись, чувствуя, что разговор принял неожиданный оборот, а нам не нравились неожиданности. - Однако это просто бумага. Может, стоит создать более весомую связь. Насколько известно, вашей сестре прошлой осенью исполнилось восемнадцать, и её брак…
        - Нет!
        Я не помнил, в какое мгновение успел встать на ноги. Ни один из братьев не стал меня осаживать, все как один смотрели на членов Сената, а в их глазах зарождалось безмолвное предупреждение.
        - Мы только предлагаем прекрасную возможность объединить Континент с юга до самого севера. Вы - Первые, но сейчас вы все живёте в Астаре, однако если кто-то из вас поселится на другой территории, то будет легче удерживать мир.
        - Наш младший брат ясно выразился, - с притворной расслабленностью Каид встал рядом со мной, но его синие глаза остались внимательными и оценивающими. - Вы не первые, кто додумался нам это предложить.
        - У нас найдутся сильные кандидаты, достойные…
        - Не смеши меня! - рявкнул Каид, раздражённый упрямством собеседника. - Руки нашей сестры достоин лишь тот, кто окажется сильнее меня и моих братьев. Есть такие?!
        - Вы же П-п-первые, - едва не проглотив язык, промямлил мужчина.
        В комнате стало светлее, пальцы Каида невольно засветились, собирая дневной свет сквозь широкие окна.
        - Это не ответ на вопрос, - холодно отозвался брат, игнорируя собственное проявление Дара.
        - Н-нет, - тяжело сглотнув, ответил за коллег Сильван-Сиван.
        - Правильно. Достойных среди вас нет, - отрезал Каид, распрямляя плечи и стряхивая свет с пальцев словно воду.
        - Мой брат дал чёткий ответ, - поднявшись на ноги, завершил разговор Исар, пока северяне не додумались ляпнуть что-то ещё. - Можете оставить при себе любые доводы. Сестра останется с нами. Пришло время вам проявить гостеприимство, мы не ели со вчерашнего вечера и замёрзли.
        - Конечно. - Члены Сената почти одновременно встали, один из них взмахом руки подозвал трёх присутствующих служанок, пока другой мужчина продолжил говорить: - Мы приготовили для вас четыре лучшие комнаты, чтобы…
        - Две, - оборвал его Исар, беря в руки свой плащ и документы. - Нам нужны две спальни, в каждой по две кровати. Комнаты должны быть соседними.
        - Такие у нас есть, но кровати там меньше по размеру. Вас же мы хотим расположить со всем удобством.
        - Нет. Две комнаты рядом. Больше не нужно.

* * *
        - Кровати действительно узкие, - проворчал Каид, падая на одно из двух спальных мест.
        - Если комнаты недостаточно хороши, мы приготовим другие, - смущённо пробормотала служанка, наблюдая, как Каид сбросил сапоги, снял меч с пояса и попытался вытянуть ноги, укладываясь на кровати.
        - Не нужно. Эта и соседняя комнаты нас полностью устраивают, - ответил Исар, не давая возможности светловолосому брату высказать противоположное мнение. - Также мы хотим помыться. Ужин для моих братьев подайте в эту комнату, а я поем с Сенатом.
        Исар вполуха выслушал ответ девушки, прежде чем настойчиво выпроводить её из помещения и закрыть дверь. Каид продолжал вертеться на кровати, примеряясь к размерам, пока Шейн подошёл к окну, чтобы взглянуть на вид за тяжёлыми шторами. Помещение вполне просторное для двоих. Кровати и вправду выглядели узкими, но, судя по запаху, были застелены свежим постельным бельём. В камине огонь разожгли недавно, поэтому воздух в помещении стоял прохладный. Небольшой стол окружали три кресла, а тёмный мягкий ковёр приглушал шаги.
        - Они предложили раздельные комнаты, Исар. Зачем ютиться в мелких? Нам ещё предстоит провести в Цере какое-то время, несколько рек продолжают пересыхать, стоит мне ослабить контроль. Придётся около недели регулировать течение, чтобы удостовериться, что они не иссякнут после нашего отъезда, - привлёк наше внимание Шейн.
        Он заметно расслабился, оставшись с нами наедине. Не из-за неприязни к незнакомцам, а из-за бесконтрольного считывания чужого настроения и эмоций. Свой побочный Дар Шейн отключал с трудом. Ему помогало только нахождение рядом с нами, так как родственная кровь, по словам брата, сильно приглушала побочную способность. В крайнем случае вспомогающими средствами служили одиночество и дистанция. Чтобы чужие эмоции Шейна не терзали, ему нужно было находиться минимум в трёх метрах от людей.
        - Отец предупреждал, что с северянами будет тяжело. Они своевольные и до безрассудства отважные, поэтому я никому здесь не доверяю. Лучше держаться вместе. - Исар бегло осмотрел комнату.
        Я взял кочергу и подвигал брёвна, помогая огню разгореться. Мы долго пробыли на улице, и холод словно поселился в моих костях.
        - Шейн, ты будешь спать в этой комнате вместе с Каидом. Илос будет со мной.
        - Лучше я останусь с Каидом, - воспротивился я.
        - Нет. Вас двоих я не желаю видеть вместе. Каид на тебя дурно влияет.
        - Я учу Илоса тому, что ты не собираешься ему объяснять, - возмутился Каид, приподнимаясь на локте.
        - Знаю я, чему ты его учишь! Мне рассказали, как ты отвёл его в бордель в Сабоне. И не смей трогать служанок в этом дворце, Каид! - предупредил Исар, нравоучительно тыча указательным пальцем в брата. - Родители не обрадуются толпе внуков у наших ворот через год.
        - Обижаешь, брат. В этом вопросе я аккуратен, - нагло парировал Каид.
        - Надеюсь, что и Илосу ты разъяснил про аккуратность.
        Шейн шокированно округлил глаза, внимательно разглядывая мой профиль.
        - Проклятье, да Илос даже не покраснел!
        Я едва сдержался, чтобы не усмехнуться. В действительности Каид водил меня в таверны уже давно, хотя старательно за мной следил, не позволяя напиваться. А в борделе я впервые побывал в шестнадцать лет. Меня удивило, что Исар решил, будто только в Сабоне я узнал о подобных местах и сексе.
        - У меня три старших брата, я видел, что вы делаете с девушками, раньше, чем понял, что происходит. Но ладно я. Кто знает, сколько видела и слышала сестра, - ровно ответил я, наслаждаясь видом притихших и пристыженных братьев.
        Придя в себя, Исар яростно швырнул меховую накидку в Каида.
        - Это всё твоё воспитание! Маме сам будешь объяснять, почему в нашей компании Илос растерял все манеры.
        - Чтоб дома вёл себя прилично! - наигранно строго отчитал меня Каид, а я состроил гримасу невинного недоумения. - Видишь, Исар, всё под контролем, а язык у Илоса всегда за зубами.
        С улыбками на губах мы замолчали, уставшие после всех пережитых трудностей. Я развалился в мягком кресле, наслаждаясь нагревающимся воздухом. Шейн прислонил меч к стене, запустил руку в длинные чёрные волосы и почти моментально выругался, наткнувшись на колтун.
        У Исара вырвался смешок, а затем брат обвёл нас задумчивым взглядом.
        - Я попрошу, чтобы вас подстригли. Вы все обросли за время похода. Родители не призн?ют.
        Я невольно поднял руку, чтобы проверить. Мои прямые чёрные волосы отросли до плеч. Исар упрямо придерживался короткой стрижки, ненавидя лезущие в глаза пряди. Светлые волосы Каида доросли брату до середины шеи. Шейн единственный из нас напрочь отказывался стричься в походе. Волосы у него и раньше были длинными, но в то время почти закрывали ему лопатки.
        - Я не стану стричься, - вновь напомнил брат старшему.
        - Тогда заплетай их в косу, я больше не стану тебе помогать с колтунами.
        - Если бы не твой рост, Шейн, со спины я бы принял тебя за девицу, - поддел Каид. - Не ходи по дворцу один, я тревожусь, что ты можешь приглянуться какому-нибудь северянину.
        Шейн одарил брата скучающим взглядом, слыша эту шутку не в первый раз. Мы все тренировались с детства на равных, но Шейн продолжал оставаться жилистым. Даже я, будучи младшим, превосходил брата по весу и мускулам. Шейн пошёл в отца, который хоть и обладал крепким телосложением, но не терял гибкости. Брат в целом был почти его копией, унаследовав в том числе и его раскосые глаза, лишь их карий оттенок Шейн получил от мамы. А мы с Теялой - наоборот. От отца взяли разве что его серые глаза да чёрный цвет волос.
        - Как бы нам не пришлось тебя наравне с Теялой защищать от воздыхателей, - притворно сокрушался Каид, а потом захохотал, когда Шейн кинул в него серебряный кубок для воды, от которого брат с лёгкостью увернулся.
        Кубок со звоном отскочил от спинки кровати и упал на пол.
        - В хрониках могут нечаянно записать, что у нас было две сестры, - поддакнул я и незамедлительно получил водой из кувшина в лицо.
        Шейн редко пользовался Даром, чтобы проучить нас, но в тот момент он был достаточно раздражён. Утерев влагу с лица, я только рассмеялся, а Каид одобрительно аплодировал моей шутке.
        - Заткнитесь, придурки! - фыркнул Шейн.
        - Но почему ты их растишь? - серьёзнее спросил я, и вправду заинтересованный в его ответе.
        Мои волосы тоже нельзя было назвать короткими, но я никогда не отращивал их ниже плеч.
        - Год назад Теяла сказала, что мне пойдут длинные волосы, - спокойно пояснил Шейн. - Изучая культуру отца, сестра узнала, что в древности «люди востока» воспринимали волосы как гордость и состригали исключительно при поражении. Отец подтвердил её сведения, а мне понравилась эта идея.
        Мы замолчали, раздумывая над услышанным, никто более не смеялся. Мы все скучали по Теяле, а я в особенности, так как с нашего рождения мы впервые расстались на столь длительный срок. В первые месяцы похода меня преследовало нервное чувство одиночества.
        - Значит, через неделю мы отправимся домой? - перевёл я тему, пересаживаясь в другое кресло, поближе к огню.
        Исар замялся с ответом, возводя глаза к потолку, и я моментально напрягся. Шейн и Каид ощутили заминку и тоже не выглядели обрадованными, предчувствуя ответ. Светловолосый брат сел на кровати, спустив ноги на пол.
        - Проклятье, Исар, нет! - раздражённо заговорил Каид, подтвердив мои безрадостные догадки. - Хватит с нас путешествий. Треклятый север и местные снегопады! Мы выехали в конце лета с надеждой, что всё закончится через три месяца, а в итоге из-за метелей и снега мы застряли в Сабоне и той местности почти на всю зиму! Ты мог бы разогнать снеговые облака на нашем пути, а сам палец о палец не ударил. Я начал думать, что тебе уже понравилось там жить.
        - Я потратил слишком много времени, регулируя ветряные потоки, чтобы разрушить многолетнюю работу, - отмёл его претензию старший брат. - В нас с тобой течёт северная кровь по отцу, и я знаю, что тебе по нраву пейзажи заснеженных гор.
        - Да! По нраву! Из окна тёплого дворца с кубком местного горячего глинтвейна! А вот скакать по этим заснеженным горам, отмораживая задницу, чтобы прирезать местных воров, даже и близко не входит в список моих любимых занятий. Не уходи от темы! Когда мы уезжаем?
        Мы с Шейном переглянулись - идея задержаться ещё где-то нас не радовала. Стук в дверь и оповещение служанки о том, что ванны готовы, спасли Исара от серьёзного спора.
        Старший брат устало выдохнул и согласно кивнул.
        - Как только Шейн скажет, что реки в порядке, мы незамедлительно уедем. Я тоже надеюсь, что недели ему хватит.
        Удлиняя очередную повисшую паузу, мы продолжали напряжённо молчать и немигающими взглядами следить за Исаром, уверенные, что это не всё, что он намеревался сказать.
        - Но… - Исар неловко закашлял, подбирая слова, - …по дороге домой я ещё раз хочу ненадолго заехать в Сабон.
        - Зачем нам делать крюк? - с недовольством уточнил Каид, когда старший брат направился к двери, намереваясь избежать дальнейшего допроса.
        - Затем, что я там кое-что забыл, - напоследок добавил Исар и распахнул дверь, лишая нас уединения и возможности обсудить дела.
        Глава 4
        Несмотря на все задержки и трудности, в середине весны мы наконец вернулись домой. Больше полугода мы провели в разлуке с родителями и Теялой.
        Как и предрекал Шейн, ещё неделю он вместе с Каидом работал сообща. Каид притягивал свет, чтобы растапливать замёрзшие потоки с гор, а Шейн направлял воду в правильное русло. Шейн и сам в состоянии растопить лёд, но в таком случае он тратил бы больше сил и мы засели бы в Цере на лишнюю неделю. Уставшие от морозов и жизни в дороге, мы наконец вернулись в Астару, где вовсю зеленела трава, а розовые цветы вишни распустились во всей красе.
        Я почти до мельчайших подробностей помню тот предзакатный час, когда перед нами открыли ворота дворца, а мы удивились возросшему количеству стражи. По-прежнему никто не был официально коронован, но вся власть находилась в руках нашей семьи, и остальных людей, похоже, всё устраивало. К тому же Астара процветала, и у нас всего было в достатке, а благодаря восстановленному тёплому климату природа вокруг почти круглый год радовала глаз насыщенными красками.
        Наш дворец разросся, и его обнесли внушительной стеной. В основном постройки с изогнутыми крышами и охранными статуэтками имели либо один, либо два этажа. Вся Астара стала оплотом памяти восточной культуры отца, а все выжившие «люди востока» сплотились вокруг него и преобладали среди населения. Если кому-то это и не нравилось, то они держали свои мысли при себе или же всегда могли перебраться чуть севернее, где города восстанавливались в знакомом для Континента облике.
        Родители настолько любили природу, что половина дворцового комплекса состояла из различных садов, рукотворных прудов и каналов, созданных Шейном. Главный павильон занимали наши родители, там же располагался основной зал, где проходили встречи с министрами. Мы, уже будучи взрослыми, получили по отдельному павильону. До нашего пятнадцатого дня рождения мы с сестрой жили вместе, но потом мама решила нас расселить. Вначале без сестры мой личный павильон казался пустым, но позже я привык.
        Не успел я спешиться, как услышал её.
        - Илос!
        Именно моё имя первым встретило нас, и мне почудилось, что голос младшей сестры приобрёл новый, мелодичный тон.
        Даже не знаю, как мне описать Теялу… Она была невысокого роста, как и мама. Длинные чёрные волосы развевались за ней, когда сестра бежала к нам, хотя должна была идти медленно, как подобает воспитанной девушке. Но тогда она неслась вперёд и улыбалась столь широко, что даже задумчивый Исар покраснел, радуясь ей в ответ.
        Возможно, на нас повлияла длительная разлука, или же я сам вырос и посмотрел на сестру свежим взглядом, но именно в тот момент я заметил, что Теяла из круглолицего ребёнка превратилась в прекрасную девушку с длинной шеей, идеальным овальным лицом, аккуратным прямым носом и чувственными губами розового оттенка. Пухлость щёк полностью исчезла, уступив место высоким скулам и красивой линии нижней челюсти. Глаза, как и у меня, светло-серые, но из-за появившегося Дара слегка сверкающие, придавали задумчивой глубины, стоило сестре нахмуриться. Теяла будто замерла на грани между невинностью и притягательной дикостью.
        С дороги мы прискакали усталые и грязные. Уверен, от нас несло так, что ни одна девушка не захотела бы подойти ближе, чем на пару метров, но Теяла обняла каждого из нас, крепко прижимая к себе. Так я заметил, насколько вырос. Мне, как и остальным, пришлось нагнуться, чтобы она могла обвить мою шею руками. Обняв сестру в ответ, я выпрямился и с лёгкостью поднял её над землёй. На что она сперва радостно завопила, а затем рассмеялась, болтая ногами.
        Стоило отпустить сестру к остальным братьям, как передо мной появилась мама и погладила меня по щекам. Она не изменилась вовсе.
        - Мальчик мой, я безумно скучала! Ты так вырос, мой маленький Илос!
        - Здравствуй, мама.
        - И говоришь нынче со мной сдержанно, совсем как твои братья, - разочарованно покачала она головой, но улыбка не сходила с её лица. - Чему они тебя научили? Я бы расцеловала тебя, но запах… и когда вы брились в последний раз?
        Я задумчиво поскрёб свою отросшую щетину, такую же, как и у братьев. Длиннее всего она была у Исара и Каида.
        - Это всё Каид, он гнал нас быстрее домой, желая успеть в Астару к своему дню рождения, - засмеялся я, передавая поводья подошедшему помощнику.
        - Именно! Невозможно придумать худшего празднования, чем с вами тремя, - хохотнул Каид, кивнув на меня, Исара и Шейна, - да ещё и на пыльной дороге, с одним тощим кроликом на праздничный ужин.
        - Клянусь, брат, мы бы отдали всего тощего кролика тебе в качестве подарка, - заверил Шейн.
        - Если бы нашли хоть одного, - поддакнул Исар, опираясь на плечо Каида, тот сразу скривился, почуяв запах, исходивший от старшего брата.
        Сердце колотилось у меня в груди от радости вновь оказаться дома, я жадно вдыхал знакомые запахи, беспрерывно шаря взглядом по пейзажу, маме и Теяле в поисках каких-либо изменений. Дыхание сбилось, когда я со всей глубиной ощутил тоску по дому, которую нам пришлось пережить, я даже не заметил, как за месяцы забыл ощущение настоящего спокойствия. Не сходящие с лиц улыбки и расслабленные позы братьев доказывали, что они разделяли моё чувство. Впервые за долгое время не нужно было предусмотрительно держать руку на рукояти меча и прислушиваться к малейшим звукам и разговорам.
        - Надеюсь, вы привезли хорошие новости, - издалека поприветствовал нас отец, а его тёплая улыбка и несдержанно быстрый шаг выдавали радость от нашей встречи.
        Традиционный многослойный наряд «людей востока» стал одной из возвращённых традиций. Дорогостоящие ткани и золотая вышивка на тёмно-красной накидке с широкими рукавами подчёркивали статус. Отец не выказал и малейшего намёка на беспокойство из-за исходящего от нас запаха и привычным жестом пожал руку Исару, Каиду и Шейну. В Астаре в качестве приветствия использовали традиционный поклон, но отец перенял рукопожатие, поселившись на Континенте, и это стало жестом уважения с его стороны. Остановившись передо мной, отец вместо обычных объятий протянул широкую ладонь. Я замер, с недоумением глядя на неё.
        Закончился мой первый длительный поход с братьями. Я был с ними от начала и до конца. Прошёл каждый бой и все грязные дороги, провёл с ними бок о бок голодные вечера и бессонные ночи. Я стал ровней каждому из них, с учётом того, что даже не использовал Дар. Однако я не смог совладать с дрожью в пальцах, сжимая ладонь отца в ответ. Меня распирало от гордости. Кажется, я и сам мог ослепнуть от своей ребяческой довольной улыбки, настолько она была широкой.
        Отец изменился сильнее, чем мама. Он подстриг волосы, позволяя им едва касаться плеч, на висках стала проступать седина, но это ему шло, придавая облику мудрости. Он отрастил аккуратную бороду, в которой я тоже заметил белые волосы.
        - Привезли! Не то слово - хорошие, отец, и много. - Каид с силой хлопнул меня по спине. Я торопливо заморгал, избавляясь от пелены перед глазами. Не хватало ещё разрыдаться от радости. - Но всё же среди всех одна новость прекрасней остальных.
        Каид сжал пальцы на моём плече и, ухмыляясь, бросил взгляд на Исара, который неловко закашлял в ответ. Моё внимание отвлекли стоящие чуть в стороне Шейн и Теяла. Они тихо переговаривались, улыбаясь друг другу. Тея запрокинула лицо, чтобы смотреть брату в глаза, и перебирала пальцами его длинные чёрные волосы, лежащие на груди поверх утеплённой накидки. Сестру даже не беспокоило то, что он их давно не мыл.
        В памяти сами собой всплыли рассказ Шейна и причина, почему он их отрастил. Я не знал, откликнулись ли как-то эти слова в сердцах Каида и Исара, но в моём они почему-то засели глубоко. У меня не появилось желания отрастить волосы такими же длинными, но от вида Теялы, с бездумным обожанием смотрящей на Шейна, в груди неприятно сдавило.
        - Что за прекрасная новость? - спросил отец у Каида, отвлекая меня от внезапных мыслей, но глаз от брата и сестры я не отвёл, продолжая наблюдать за их разговором.
        - Исар нашёл невесту!
        - Каид! - раздражённо окликнул старший брат, ошарашенно округлив глаза.
        Родители замерли, растерянные, а Теяла с таким недовольством посмотрела на Исара, будто он обзавёлся не невестой, а целым гаремом. Я заметил в её взгляде нечто новое и нахмурился, не в силах понять, что именно.
        - В чём дело, брат? Или, может, повременить с новостью, пока у вас ребёнок не родится? - с наигранным недоумением уточнил Каид. - Надо же всех подготовить к этому событию.
        - Ребёнок?! - Мама охнула, поворачиваясь к старшему сыну.
        - Нет, мама! Небеса, нет никакого ребёнка!
        Я хмыкнул, наблюдая за тем, как тяжело старшему брату говорить на личные темы. Его голос стал выше, речь эмоциональнее, щёки и даже уши покраснели. Исар был хорош в политике и переговорах, силён в бою, но опыта с девушками у него было меньше, чем у любого из нас. И ему предстояло раскрыть чувства перед всей семьёй, произнося все свои желания вслух. Я бы хотел ему помочь и смягчить неловкость момента, но не стал. Здесь он должен был разобраться сам.
        - Я собирался вам всё рассказать за ужином, в спокойной обстановке, - невнятно пробормотал Исар, неловко оглядываясь и замечая, что все слуги, конюхи и помощники в округе замерли, прислушиваясь к разговору. Под недовольным взглядом брата они засуетились и пришли в движение, возвращаясь к работе, а Исар вновь повернулся к родителям. - Дайте нам хоть помыться с дороги и накормите, мы горячей пищи не ели три дня.
        - Верно, Роксана, - поддержал отец. - Мальчикам помыться не помешает, а мы пока займёмся ужином.
        Молодец, брат. Выцарапал себе лишнее время на размышления, как всё лучше преподнести. Именно ради невесты Исара мы сделали крюк через Сабон на обратном пути. Каид всю дорогу припоминал брату эту задержку.
        - Ты прав, - нехотя согласилась мама, но окинула Исара строгим взглядом. - За ужином ты подробно всё расскажешь!
        Тот смиренно кивнул.
        - Тея, пошли, приготовим всё необходимое, - позвала мама, когда они с отцом направились обратно в сторону главного павильона.
        Сестра нехотя последовала за родителями, часто оборачиваясь на старшего брата. Все трое скрылись за поворотом, и я едва успел отступить, чтобы не попасть под кулак Исара, который предназначался Каиду, всё ещё стоящему рядом со мной. Шейн хрипло хохотал, когда Каиду не удалось увернуться и тот получил по лицу. Удар вышел смазанным, Исар определённо не старался.
        - Ты это заслужил, - без капли жалости сказал я, не сдержав усмешку.
        Каид подвигал челюстью, потёр ушибленное место и нагло улыбнулся Исару, демонстрируя, что ему от этого удара разве что щекотно.

* * *
        Если родители оставили нас в покое до ужина, позволяя привести себя в порядок, то Теяла явно этого делать не собиралась. Я провёл час в заранее приготовленной медной ванне в личном павильоне, оттираясь от пота и воспоминаний о длительном походе. Мне пришлось промыть волосы трижды, чтобы они действительно стали чистыми. Потом какое-то время я раздумывал, до какой длины подровнять щетину, но в итоге начисто выбрился. Из всех братьев лишь Исар и Каид предпочитали растительность на лице.
        Не ожидая гостей, я надел одни домашние штаны и прошёл босиком до своей спальни, на ходу вытирая волосы полотенцем. Мой скромный дом изменился больше, чем я ожидал. Родители обновили краску на стенах, сменили мебель и перебрали мой гардероб, так как при первом взгляде я почти не узнал свою одежду. Мой павильон включал в себя ванную комнату, несколько коридоров и три комнаты, самая просторная среди которых являлась спальней. Одна из комнат служила мне кабинетом с личными вещами и оружием, а другое помещение отдали под гардероб.
        После похода я осознал, насколько много места у меня в павильоне для одного человека. Заметил, что мебель заменили на более дорогую, с перламутром под слоем лака. Постелили пол из тёмного дерева, новые ширмы из рисовой бумаги украсили росписью, а над кроватью повесили балдахин из полупрозрачного шёлка.
        - Ты совсем изменился, брат. Но всегда приятнее видеть тебя чистым.
        Меня удивило присутствие сестры в моей спальне, но я не подал вида, прикрыл створчатую дверь и только затем взглянул на Тею. Опершись на вытянутые руки, она откинулась назад и сидела на моей кровати, будто вся комната принадлежала ей.
        В основном мы ели, сидя на полу на мягких подушках, но дальнюю часть помещения отвели для спального места и предусмотрительно приподняли, отделяя от основного пола.
        Я напрягся, чувствуя, как капли с мокрых волос падали на мою обнаженную кожу и стекали вниз по животу. Однако младшую сестру мой вид никак не смутил, она открыто, даже придирчиво оглядела моё тело. За время длительного похода я сильнее развил мышцы. Нам не всегда удавалось хорошо поесть, поэтому рельеф груди и пресса стал отчётливо заметен, я стал шире в плечах, а руками легко мог сломать человеку шею. Благодаря исцелению кожа оставалась безупречной, без единого шрама.
        В тот период уже все три брата знали о моей побочной способности исцеляться, но родителям и Теяле я попросил не говорить, чтобы те не гадали, как часто я получал травмы. Мы врали, что я несказанно везуч, и это уменьшало их тревогу.
        - Теперь ты и меня называешь «братом»? - проворчал я, накинув на плечи шёлковый халат.
        - Я разве так не делала? - улыбнулась сестра, поправляя бледно-зелёное платье и серую традиционную накидку с вышитыми изображениями слив.
        - Никогда, Тея. Ты всегда звала меня по имени.
        Я с детства заметил её привычку. Сперва это расстраивало, казалось, что она не воспринимает меня в качестве авторитета, как других братьев, не видя во мне старшего, но потом я перестал обращать на это внимание. Столкнувшись с переменой, я не мог решить, нравится она мне или нет.
        - Если хочешь, я перестану.
        Тея подошла ближе и, потянув меня за руку, заставила сесть на мягкую подушку перед большим зеркалом. Оставаясь стоять за моей спиной, она принялась вытирать мне волосы полотенцем, которое висело вокруг моей шеи.
        - Ты мне не писал, - с очевидным упрёком напомнила сестра.
        - Не хотел доверять кому-то чужому нашу переписку.
        - В других походах писал.
        - Тогда при нас были проверенные посыльные, а в северянах я сомневался, - незамедлительно парировал я.
        Теяла явно хотела продолжить препираться, даже открыла рот, но в последний момент умолкла, занимаясь моими волосами. Её редкие случайные прикосновения к моей шее заставили напрячься. Уже больше трёх месяцев никто не касался меня так. Я, как и братья, давно пересёк грань между мальчиком и мужчиной и не единожды был с девушкой, хотя настоящих длительных отношений у меня не было. Я обходился флиртом, мимолётными удовольствиями в темноте или же встречами на одну или несколько ночей.
        Моя сестра была божественно красива, а мы с ней двойня. У нас обоих чёрные волосы, прямые носы, пухлые губы и прямые брови, но мои скулы острее, а челюсть более угловатая и выглядит тяжелее. Мои глаза посажены глубже, но так же сверкают. В походе, когда я вытаскивал свой меч из тела одного из убитых бандитов, братья сказали, что во мне есть что-то дикое и жестокое. Тот мерзавец посмел плюнуть Исару под ноги в ответ на предложение о мире, и я, не спрашивая позволения, нанёс удар первым, не желая терпеть пренебрежительное обращение к моим родным. К счастью, мой единственный размашистый удар решил нашу проблему, и вся банда сразу пошла на мировую, но я на всю жизнь запомнил тот полный гордости взгляд Исара, которым он меня наградил.
        Я прекрасно осознавал собственную привлекательность ещё с периода, когда в подростковом возрасте люди принялись называть меня и Теялу принцем и принцессой. А почувствовав просыпающийся интерес к противоположному полу, я внимательно подмечал, как девушки реагировали на моё лицо и улыбку. Я нагло совру, если скажу, что не пользовался этим. Это откровенная и смехотворная ложь. Я пользовался своей внешностью каждый раз, зная, как нужно посмотреть или улыбнуться, когда подвинуться поближе или прикоснуться, чтобы вызвать желание или забрать чужое сердце. Можно сказать, что моё истинное лицо было под стать моей тьме. И мы с сестрой были не такими уж и разными, за исключением того, что Теяла не видела для себя границ, которые нельзя переходить.
        Спустя годы, оглядываясь на события тех лет, я убедился, что каждый из моих братьев был очарован ею, как и я сам. Каждый хотел её внимания и улыбки, а сестра, в свою очередь, как настоящий мастер умело этим пользовалась, жадная до любви и всеобщего обожания.
        Однако она была ненасытной, как и её огонь, была той, кому всегда всего было мало. Тея хотела внимания всех братьев, а получив желаемое, захотела большего. Вначале это была наша любовь, а позже наши сердца и даже жизни. И если от жителей Астары и обычных людей ей хватало их бесконечного обожания и восхищённых взглядов, то от братьев она желала получить каждый вдох.
        Но тогда, наслаждаясь её заботой, я ещё не догадывался, насколько сильно она не обрадовалась новости о невесте Исара.
        - Она красивая?
        Я недовольно приоткрыл глаза, глядя на отражение сестры в зеркале.
        - Ты сама сможешь оценить, когда она приедет.
        - Я хочу знать твоё мнение.
        - Исар сам расскажет за ужином, Тея. Прояви терпение и всё узнаешь.
        - Я не хочу ждать, Илос. - Она снисходительно улыбнулась, так же глядя на меня через зеркало.
        - А я-то думал, что ты пришла ко мне, потому что скучала. - Я притворился разочарованным, отнимая её руки от своих волос, и поднялся с места.
        Ранее ей не удавалось распознать моё притворство, и в этот раз я решил, что сестра попалась на мою ложь. Однако она всегда была хитрее, чем казалось. Теяла виновато улыбнулась, взяла мою руку и поцеловала тыльную сторону ладони, давая почувствовать мягкость её губ и шёлк волос, коснувшихся моей кожи.
        - Чаще всего я молилась за твою безопасность, мой принц.
        Новое обращение оглушило меня, несмотря на знание, что это не более чем игра слов. Нелепое передразнивание стало сродни пощёчине после поцелуя, где и не разобрать: было больно или удовольствие того стоило. Я замер, не зная, как ответить. Теяла отпустила мою руку раньше, чем я сумел собраться с мыслями.
        - Я привёз тебе подарок, - выпалил я, меняя тему и спасаясь от неловкости. Брови сестры тут же приподнялись, а во взгляде появился интерес.
        Я стремительно отошёл к брошенным в углу вещам и начал рыться в сумке в поисках книг, которые раздобыл у северян. Не уверен в их откровенности, возможно, в библиотеке Церы хранилось больше книг о южных территориях, но проверять не было ни сил, ни желания, поэтому я взял то, что они отдали.
        - Книги? - уточнила Тея, принимая подарок.
        - Это истории о южных племенах. Мы забрали их из библиотеки самого северного города под названием Цера. Я полистал, в основном здесь собраны легенды да сказки, но ты такое любишь.
        Сестра вновь одарила меня ласковой улыбкой с долей незнакомого снисхождения, будто я пропустил что-то очевидное за время разлуки. Я нахмурился, но не успел ничего спросить, как Тея опередила мой невысказанный вопрос:
        - Спасибо, Илос. Ты всегда приносил мне самые интересные истории. Увидимся на ужине! Кстати, узнав, что вы едете домой, мама решила заказать для тебя новую одежду. Я выбирала. Всё у тебя в гардеробе за ширмой.
        Её улыбка стала открытой, похожей на ту, которая была у знакомой мне сестры. Махнув рукой на прощание, она исчезла за дверью, с тихим стуком прикрыв её за собой. Я так и замер, не в силах отделаться от странного ощущения, что в сестре появилось что-то мне незнакомое.
        Оставшись один, я с интересом оглядел спальню, стараясь найти все отличия. Расстановку родители трогать не стали. Просторный и мягкий матрас с одеялом и подушками на возвышении. У стены два невысоких комода, украшенных росписью и перламутром. Низкий столик, если я захочу поесть в комнате, узкий письменный стол и специальные подушки, чтобы сидеть на полу. Уже стемнело, и я отметил, что сестра зажгла свечи в светильниках. Я заглянул за расписную ширму справа, скрывающую боковую дверь в гардероб, и застыл, разглядывая обилие новой одежды: штаны, рубашки и накидки с широкими рукавами.
        Я не был против, мне нравились традиционные одежды и накидки, которые можно при желании запахнуть и затянуть широким поясом. Мои братья тоже были не прочь надеть восточные наряды. Единственной, кто сопротивлялся, была Теяла. Ей не нравились многослойные юбки и полностью закрытые платья. Несмотря на все уговоры матери, сестра носила то, что ей было по душе. Тогда культуры в Астаре только начинали смешиваться, преобладал восточный тип архитектуры и кое-какие традиции, но в городе жили портнихи, умеющие шить наряды и других фасонов. Единственное, в чём Теяла уступила - это традиционная накидка, которую она согласилась носить поверх платьев.
        Я надел штаны и нижнюю рубашку, следом запахнул и затянул поясом первую накидку с разрезами по краям, а поверх - более тёплую песочного оттенка с золотой вышивкой. Меня порадовало количество чёрной и золотой одежды и тот факт, что сестра помнила мои любимые цвета.
        Я неловко замялся, ощутив неуместное беспокойство из-за того, что я чистый, в родном доме и в удобной одежде. Словно по привычке я спрятал за широким поясом кинжал и вышел из павильона, направившись в сторону главного дворца.
        На ужин я заявился не последним, Шейн ещё отсутствовал. Я сел на подушки рядом с Каидом, и старший брат начал рассказ, не дождавшись сбора всей семьи. Нам с братьями было всё прекрасно известно о невесте Исара, поэтому моё внимание больше занимала еда.
        - Её зовут Эйлин, она дочь одного из членов Правящей партии некрупного, но стабильно развивающегося города - Сабон - на северо-востоке, - уверенно заговорил Исар, вероятно, отрепетировав эту часть рассказа. - Мы познакомились в начале зимы, когда её отец попросил помочь дочери с Даром.
        - У неё способности? - заинтересовалась мама, накладывая Исару салат на тарелку.
        Мама сидела по левую руку от отца, напротив самого старшего брата. Тея расположилась передо мной, а место напротив Каида пока оставалось пустым, ожидая Шейна.
        - Да, у неё слабый, но Дар Воздуха, поэтому я провёл с ней много времени, рассказывая о способностях и как их контролировать.
        Получив кулаком в лицо от Исара, Каид более не встревал в рассказ, а молча жевал, изредка пихая меня под рёбра локтём и прося передать блюдо, до которого он не мог дотянуться. Время от времени для Теи он пародировал серьёзное лицо Исара, заставляя её улыбаться. Я поглощал еду, украдкой наблюдая за сестрой и пытаясь понять, что в ней изменилось и почему меня не покидало чувство чего-то незнакомого.
        - Это прекрасно, - поддержал Исара отец. - Когда мы её увидим?
        - Эйлин прибудет сюда через три дня. Я знаю, что поступил поспешно, не посоветовавшись с вами…
        Исар умолк при стуке закрываемой двери, Шейн присоединился к нам. Он поцеловал в щёку маму и сестру, сев на подушки между ними.
        - Я пропустил что-то важное?
        - Нет, ты как раз вовремя, к главному блюду, - иронично ответил Каид, а пальцы Исара сжались в кулак. Брат явно сдержался, чтобы не отвесить соседу ещё один предупредительный подзатыльник.
        - Так что ты хотел сказать, Исар? - вернулся к разговору отец, ложкой зачерпывая рис с мясом.
        - Я хотел сказать, что мне стоило бы посоветоваться с вами перед тем, как делать предложение Эйлин, но… я уверен, что… что люблю её, - сказанные слова определённо едва не встали у Исара поперёк горла.
        Я видел, каким взглядом брат смотрел на Эйлин, сказанное шло от чистого сердца, и всё же наблюдать за неловкостью Исара было забавно, однако от улыбки меня удержала реакция Теялы. Губы сестры едва заметно скривились, на лбу пролегла морщинка, но Тея не встревала, продолжая внимательно смотреть в свою тарелку.
        - Что ж… мы с Райяном знаем, что ты, Исар, слишком рассудительный для поспешных выводов, - с неизменной улыбкой заверила мама, передавая Шейну жареную рыбу. - И буквально через месяц тебе исполнится двадцать семь - прекрасный возраст для брака. Уверена, что Эйлин замечательная и мы поладим.
        Исар шумно выпустил задержанный воздух и заметно расслабился, прекращая невидимую оборону. Каид отреагировал несдержанным смешком.
        - Ну наконец-то! Не так и сложно было, верно, Исар? Давай, повтори поразборчивее «я люблю Эйлин», чтобы у всех нас не осталось сомнений, что ты можешь произносить эти сло… фа…
        Каид не успел закончить, потому что я обхватил брата за шею и затолкал ему в рот куски мяса и зелень.
        - Наслаждайся твёрдой пищей, пока все зубы на месте, - с притворной заботой выдал я, махая новым куском мяса перед его носом.
        К несчастью, Каид не всегда замечал свои переходящие грань шутки, а драка прямо за первым ужином сильно бы расстроила родителей и Теялу, поэтому я предусмотрительно решил вмешаться. Шейн и отец засмеялись, а Исар фыркнул, благодарно мне кивнув. Каид больно ущипнул меня за бок и выскользнул из захвата.
        - Ты уверен, что эта… Эйлин так же любит тебя, брат? - подала голос сестра, глядя на Исара.
        - Уверен.
        - Ты уедешь от нас?
        В повисшей тишине только Каид не прекратил жевать, а Исар, уважая страхи сестры, отложил ложку.
        - Нет, конечно, нет. Мы останемся вместе, Тея, - искренне заверил он, ласково сокращая её имя.
        Лицо сестры озарила по-детски счастливая улыбка, и, довольно кивнув своим мыслям, Тея вернулась к еде. Затем она так же улыбалась Шейну и мне, пока мы заботливо подкладывали самые сочные кусочки мяса ей на тарелку.
        - Раз это мы обсудили, то, что насчёт моего дня рождения? Праздник будет? - Каид бесцеремонно напомнил о себе и вгрызся в куриную ножку.
        Атмосфера моментально потеряла какое-либо напряжение. В действительности среди нас всех именно в Каиде было больше всего обаяния.
        В детстве его светлые волосы с едва заметной волной, пронзительные синие глаза и светящаяся от применения Дара кожа делали его образ каким-то возвышенным, почти божественным. Но потом он вырос, привлекая всех своим мужским очарованием. Обретя новые черты, с квадратной челюстью, щетиной и улыбкой, напоминающей оскал из-за излишне заметных клыков, он стал выглядеть иначе. Мужественности ему также придавал старый, но аккуратный шрам на скуле под левым глазом. Благодаря ироничному чувству юмора и гибкому характеру все, раскрыв рты, слушали его рассказы: будь это солдаты у костра или девушки на приличном празднике. Люди не успевали заметить, как начинали тянуться к нему. И я был не исключением, с детства желая равняться на брата.
        Но, несмотря на всю открытость в общении, не будь Каид моим родственником, он мог стать единственным, кого бы я действительно опасался.
        - Это как раз кстати! - с улыбкой поддержал отец, и мы все уставились на него, не привыкшие к открытому проявлению воодушевления. Обычно Райян был сдержан, учтив и спокоен, как вода в Теневом заливе, поэтому перемена заставила нас забыть о еде. - Жизнь пришла в норму, еды в достатке, а город развивается быстрее, чем я ожидал. Пора отбросить заботы о выживании и вернуться к нормальной жизни. Людям необходимы праздники. День рождения одного из Первых и помолвка другого - идеальный повод.
        - Верно, мы как раз обсуждали, что нам нужно знаменательное событие, - согласилась мама.
        Я так и замер с ложкой в своём пряном рисе, удивлённый тем, что даже наши родители заскучали по беззаботному веселью. Будто этот поход был последним препятствием и они не меньше нас ощутили долгожданную свободу от беспокойства и пережитых кошмаров.
        - Тогда решено! Как насчёт фестиваля и праздника во дворце? - повернулся отец к Каиду, который явно не ожидал, что кто-то всерьёз воспримет его слова.
        Брат очень медленно опустил куриную ножку обратно в тарелку, нахмурился, демонстративно раздумывая над предложением. Он настолько правдоподобно изобразил смятение, что мы напряжённо застыли, ожидая его вердикта.
        - Да ты ещё спрашиваешь, отец?! - неожиданно воскликнул тот, едва не выронив изо рта недожёванный кусок мяса. Каид чуть не поперхнулся, стараясь и жевать, и говорить, а мы все вздрогнули от его возгласа. - Конечно, я хочу! Фестиваль в мою честь! Да кто от такого откажется?!
        Исар всё-таки отвесил брату подзатыльник, пока тот улыбался во все тридцать два зуба. Мы хохотали над ним, наслаждаясь приятным вечером в кругу семьи, а потом выслушали список пожеланий Каида к празднику, в котором как минимум каждое второе, выходящее за рамки приличий или смысла, отец и мама с ходу отметали в сторону.

* * *
        - Илос, выпьешь со мной?
        Я лишь хмыкнул, когда через пару часов Тея вновь бесцеремонно ввалилась в мою спальню. Это был наш общий секрет с шестнадцати лет. После каждого, даже краткосрочного похода с братьями Теяла приносила украденные с кухни вино и фрукты, чтобы мы вместе отпраздновали моё удачное возвращение. До недавних пор сестра была моим главным компаньоном во многих секретах, но длительная разлука всё изменила.
        В тот вечер тайна оказалась раскрыта. К моменту появления Теи на пороге в моей спальне уже сидели Каид и Шейн. Только Исар слишком устал, чтобы к нам присоединиться. К приходу сестры мы втроём успели выпить один кувшин вина.
        Округлив глаза, Каид и Шейн уставились на меня, услышав предложение младшей сестры и увидев, что она заявилась в мою спальню, накинув традиционную накидку на ночную сорочку, едва доходящую до колен. Раньше меня не волновало, в каком виде она приходила, но внезапное сомнение заставило занервничать. Она уже не ребёнок, и её тело приобрело мягкие женские округлости. Я не подал виду, что заметил, как Каид и Шейн невольно бросили взгляды на её голые ноги.
        - Тея, почему ты приносишь алкоголь Илосу на ночь глядя? - строго поинтересовался Каид.
        Я похлопал по свободной подушке между мной и Шейном, давая сестре понять, что она может присесть, раз уж пришла. Мы трое сидели на полу вокруг маленького стола.
        - Мы всегда пьём с Илосом после его возвращения, - не смутившись, сестра поставила на стол принесённый кувшин и вазу с фруктами.
        Она села рядом, а я сразу снял и набросил свою накидку на скрещенные ноги сестры, прикрывая наготу. Тея с немым вопросом взглянула на меня, и я передразнил её недоумение, приподняв брови, надеясь, что сестра поймёт намёк не приходить больше в таком виде.
        - Так ты, мелюзга, ещё и алкоголь таскаешь? И меня ни разу не позвали на свои посиделки! - отвлёк меня от мыслей Каид.
        - Я сам не знаю как, но ей всегда это удаётся, - похвалил я сестру, потому что все мои попытки стащить вино с кухни заканчивались провалом.
        - Хватит меня так называть, Каид, - проворчала Тея.
        - Хватит меня так называть, Каид, - писклявым голосом передразнил её светловолосый брат, но заткнулся, получив от меня ощутимый пинок.
        - Тебе пять лет, что ли? - иронично поддел я. - Веди себя как взрослый.
        Теяла одарила Каида раздражённым взглядом, насупилась и привалилась к плечу Шейна, ища его утешения. Это привычное поведение для сестры, она постоянно жалась ко мне, но я с недоумением приподнял бровь, не понимая, отчего покраснел Шейн.
        - Извинись, Каид. Пока не извинишься, вина, принесённого Теялой, тебе не видать, - бросил Шейн, наливая алкоголь мне и себе.
        - Тяжело в семье, где ни у кого нет чувства юмора, - с театральным вздохом пробубнил Каид и встал с подушки.
        На мгновение я решил, что он уйдёт, но брат несильными пинками отогнал Шейна, заставляя его поменяться с ним местами, а потом сел и с лёгкостью притянул Теялу к себе. Сестра не успела даже пискнуть, оказавшись спиной прижатой к его груди. Каид крепко сдавил Тею в объятиях, уложив подбородок на её макушку. - Ты же знаешь, что я люблю тебя, принцесса?
        Этот засранец никогда не просил прощения. Просто сбивал с толку откровенными признаниями, озвучивая их серьёзным глубоким голосом, ставя другого в неловкое положение. Ещё одна обезоруживающая черта Каида - он, не стесняясь, выражал свои чувства. Точнее, он откровенно бросал в лицо то, что другие старались перефразировать или как-то смягчить. Исар бы лишился дара речи, узнай он, в каких подробностях Каид рассказал мне о сексе и поделился способами, которыми можно доставлять и получать удовольствие.
        - Знаю, - тихо ответила сестра без былого раздражения.
        - Ты у нас слишком красивая, добрая и милая, а главное, исключительно наша. Ты бы знала, сколько раз северяне имели наглость просить отдать тебя им. - Тон Каида стал бархатным, но при этом наигранно разозлённым.
        - Они «что»?
        - Не думай об этом, Тея. Глупцы считали, что у них есть достойные кандидаты на твою руку. Представляешь? Смели предлагать это в лицо твоим братьям. И меня ранит то, что ты выделяешь Илоса среди нас.
        Каид умело играл словами и интонацией, рождая нужные ему эмоции. Не знай я его, поверил бы, что он искренне расстроен. Для пущей убедительности брат потёрся щекой о волосы Теялы, а мы с Шейном молча наблюдали, как засмущалась сестра.
        - Нет, Каид, я не выделяю Илоса. Я люблю вас всех.
        - Я тебе верю, Тея, - после затянувшейся паузы согласился тот, а я скептически приподнял бровь, ни на грамм не поверив в его игру. - Спасибо за принесённые вино и фрукты. Однако…
        Началось. Я заранее усмехнулся, Каид неспособен быть хорошим.
        - …ты, принцесса, пить не будешь.
        Вся грусть схлынула с лица Каида, уступая место самодовольной улыбке, а Теяла, осознав, как ловко усыпили её бдительность, начала злиться. Она принялась брыкаться, желая вырваться из объятий Каида, но брату хватало одной руки, чтобы держать её на месте. Я передал ему чашу с вином, и тот выпил, скучающе сдавливая в объятиях трепыхающуюся сестру.
        - Илос! - недовольно бросила Тея, запыхавшись.
        - Прости, сестрёнка, Каид всё-таки старше, - без капли сочувствия парировал я.
        - Тея, расскажи, чем ты занималась, пока нас не было, - встрял Шейн, пытаясь перевести тему.
        - Ничем особенным, - недовольно отозвалась сестра, пристально следя за Шейном, подносящим чашу с вином к губам. Тот едва не поперхнулся под её тяжёлым взглядом. - Помогала маме с садами, учила политику, экономику, вместе с отцом переписывала книги и отвечала на письма. Астара растёт, сформировался полноценный совет министров и учёных. Иногда с ними больше забот, чем было без них. Они толпой окружают отца и ходят за ним почти каждый день, заваливая требующими решения проблемами. Сегодня вам удалось их не застать только потому, что отец заранее отослал их подальше, желая провести спокойный вечер с вами.
        Мы с братьями перекинулись недовольными взглядами, ощутив, что из болота политики нам не выбраться даже дома. Хотя, разумеется, присутствие министров и учёных оправданно. Город рос, а с ним увеличивалось количество людей и забот. Уследить за всем нашему отцу и Исару стало невозможно. Также власть в одних руках никогда ни к чему хорошему не приводила. Поэтому несколько лет назад отец начал выбирать образованных людей с хорошей родословной, чтобы сделать их своими советниками, а те, в свою очередь, помогали решать вопросы экономики и торговли. Но чем больше людей, тем больше мнений, и иногда это скорее проблема. А ещё теперь эти люди едва ли покидали наш дом.
        - Вы с ними плохо знакомы, потому что предпочитали махать оружием, но отец наверняка воспользуется праздником как удобным поводом для вашего полноценного знакомства, - заверила Тея.
        Никто из нас не обиделся на колкость, Каид даже улыбнулся и принялся кормить сестру виноградом, продолжая прижимать к себе одной рукой.
        - А что насчёт твоих ухажёров? Есть кто-то, кому нужно руки оторвать? - Шейн специально мило улыбнулся сестре, создавая опасный контраст между словами и выражением лица.
        - Какие ухажёры? - не понял я.
        - За ней ухлёстывали несколько парней.
        Я шокированно уставился на брата, не понимая, как пропустил подобное.
        - Скорее, за ней готовы ухлёстывать все особи мужского пола в Астаре. Да, принцесса? - насмешливо уточнил Каид, а Тея пихнула его локтём в живот.
        - Произойди что, то и отрывать было бы нечего. Я бы сожгла их целиком, - заверила Тея.
        - О-о-о, - насмешливо протянули мы разом.
        - Злая у нас сестрёнка, - хохотнул Шейн и поднял глаза на Каида. - Это и тебе намёк. Поаккуратней, как бы Теяла и твою блондинистую шевелюру не сожгла.
        Каид тут же раскрыл руки, позволяя сестре отодвинуться, если она пожелает, но та лишь наклонилась вперёд и, прежде чем кто-то из нас успел среагировать, схватила мою чашу с вином.
        - Ах ты, мелкая! - возмутился Каид, отбирая пиалу, но сестра её уже опустошила. Брат поднялся на ноги и ткнул в меня пальцем. - Твоё вино, так что нетрезвую сестру сам отведёшь до её павильона, а я пошёл.
        Я хотел было возмутиться, но Шейн повторил за братом, избегая любой ответственности.
        - Я тоже пойду, хочу наконец лечь на мягкую кровать.
        Не поинтересовавшись моим мнением, братья торопливо вышли из комнаты, оставив после себя беспорядок в виде недоеденных фруктов и полупустого кувшина вина. Хотя, получив свободу, Тея беззастенчиво подлила себе алкоголь, пока я, наклонив голову, наблюдал за ней. Я никогда не ограничивал сестру в напитках и не ставил каких-либо условий, ведь мы одного возраста.
        - Тея, тебе не стоит выходить наружу в таком виде. Во дворце стало многолюднее.
        Сестра с недоумением взглянула на свои голые ноги, вновь показавшиеся из-под моей накидки. Она вытянула их вместо того, чтобы прикрыться, определённо чувствуя себя более расслабленно наедине со мной.
        - Я думала, что мы проведём время вместе, - пробубнила она, откусывая кусок персика, сок которого сразу потёк по пальцам.
        - Мы сейчас вдвоём.
        - Я думала, мы, как раньше, выпьем вместе, - обиженно выдала сестра.
        - Мы и пьём вместе. - Я взял полупустую чашу Шейна и с улыбкой демонстративно выпил всё до дна, хотя мне не стоило, потому что алкоголь ударил в голову.
        Я прекрасно понял её намёк, но мне нравилось дразнить сестру.
        - Илос! - с возмущением окликнула она, салфеткой вытирая сок с указательного пальца.
        - Что, Тея? - с притворной невинностью отозвался я, не понимая, почему не могу остановить затянувшуюся шутку.
        - Ты совсем не скучал по мне?
        Собирающиеся в глазах сестры слёзы тут же сбили всю спесь, и я выпрямился, придавая голосу как можно больше искренности.
        - Конечно, я скучал, Тея, ещё как.
        - Можно тогда я сегодня посплю здесь с тобой?
        Мои брови удивлённо взлетели вверх. Нас расселили в разные павильоны, и Теяла время от времени приходила ко мне с подобной просьбой, но после нашего шестнадцатого дня рождения она почти не просилась.
        - Почему ты хочешь остаться? Что-то случилось?
        - Нет, просто хочу.
        - Так нельзя, Тея. У меня лишь одна кровать. - Я попытался отказать помягче. Раньше Теяла обижалась, ей часто удавалось меня переубедить, если не просьбами, то слезами, но в тот раз я решил, что не отступлю.
        - Почему? Мы всё детство спали в одной кровати, - упрямо заявила она.
        На этот аргумент я всегда смущался дать сестре прямой ответ, придумывая разные подходящие оправдания, однако нежелание затягивать спор перевесило.
        - Хм… потому что ты взрослая девушка, а я взрослый мужчина.
        - И?
        - Я пьян, Тея, - резче, чем хотелось, ответил я. - И я окажусь с девушкой в одной кровати только в случае, если соберусь снять с неё всю одежду и провести вместе ночь.
        Я запоздало понял, что действительно сказал это вслух. В трезвом состоянии я не стал бы говорить с сестрой настолько откровенно. Или я изменился, пожив семь месяцев среди старших братьев. В любом случае всё, что я сказал, - правда. Я был пьян и боялся, что ночью могу нечаянно распустить руки, да и не хотелось бы, чтобы сестра ощутила, что происходит с моим телом по утрам.
        - И много у тебя их было?
        Её серьёзный тон заставил меня задуматься, она внимательно смотрела мне в глаза, ожидая ответа.
        - Достаточно, чтобы не считать. А у тебя?
        Зачем я задал этот идиотский вопрос? Она точно обидится, вряд ли Тея вообще хоть раз…
        - Трое.
        Я был рад, что уже не держал чашу, - скорее всего, она бы выпала из рук или треснула в моих напряжённых пальцах. Я во все глаза уставился на сестру, сидящую в моей спальне буквально в одной ночной сорочке.
        - Тея… умоляю, скажи мне, что я тебя неправильно понял.
        Где-то внутри стремительно поднималось раздражение. Я не мог понять, на кого злюсь: на сестру, позволившую кому-то лишнее, или на тех подонков, которые посмели к ней прикоснуться, пока её братьев не было поблизости.
        - Я не хочу тебе врать, Илос, поэтому не могу этого сказать.
        Своей честностью она буквально влепила мне новую пощёчину, и я возмущённо втянул воздух, но не успел ответить. Теяла встала с подушки и протянула раскрытую ладонь.
        - Пойдём, проводишь меня до павильона.
        Злость немного очистила разум от алкоголя, и я легко поднялся на ноги. Теяла запахнула накидку и затянула её широким поясом, скрывая ночную сорочку и голые ноги от чужих глаз. Мы вышли на свежий воздух, и сестра повисла на моей согнутой в локте руке. Сквозь зубы я размеренно втягивал прохладный ночной воздух, силясь унять раздражение.
        - Кто это был, Тея? - как можно ровнее спросил я.
        - Илос, я не настолько наивна, чтобы назвать тебе их имена.
        - Ты хотя бы их любила?
        - А ты любил тех, с кем спал? - без капли стыда парировала она.
        Её имя возмущённым возгласом застряло у меня в горле, я резко замер на месте, желая посмотреть сестре в глаза, но та продолжала тянуть вперёд, игнорируя моё негодование. Я был уверен, что она ощутила, как вибрировало моё тело от напряжения, а мышцы руки, за которую она держалась, отвердели, когда я стиснул пальцы в кулак. Судя по выражению лица, Теяла испытывала разве что скуку от нашего разговора. Я упрямо искал хоть каплю смущения, снова и снова разглядывая её красивое лицо.
        - Что тебя так беспокоит, Илос? Сердце мне не разбивали, больно не делали. Было приятно. - Она улыбнулась, а я содрогнулся, стараясь ничего не представлять в голове. - Почему тебе можно, а мне нельзя?
        В этот раз я не нашёлся с ответом и сжал челюсти. Она была права, я не имел права запрещать ей то, что делал сам. Это было главным в наших отношениях, отличающих меня от других братьев. Я не пытался ей что-либо запрещать. Однако мысль о том, что наша Теяла будет принадлежать кому-то другому, не просто раздражала, а злила. Я не мог признаться в жадности и глупом желании, чтобы она всегда оставалась моей, как это было в детстве.
        В давящей тишине мы дошли до павильона сестры. Она сняла обувь у входа, сдвинула вбок створчатую дверь и обернулась, когда я остался стоять на пороге.
        - Не зайдёшь, брат?
        - Вряд ли нужно провожать тебя до спальни. Не думаю, что там поджидает опасность.
        Я старался вернуть будничный тон, но ощутил язвительный холод в голосе, который мне не удалось скрыть. Редко я говорил с сестрой так, особенно после разлуки.
        - Ты прав, - ласково отозвалась Теяла и одарила меня непривычной снисходительной улыбкой, притворившись, что ничего не заметила, - сегодня опасностей там нет. Доброй ночи, мой принц.
        Она отвесила мне насмешливый полупоклон, едва склонив голову и плечи.
        - Сладких снов, моя принцесса, - зачем-то подыграл я, отвечая ей в тон и копируя поклон.
        Она не изменилась в лице, но я нутром ощутил её раздражение, словно оно резонировало с моим. Сестра скрылась за дверью, а я прирос к земле, не в силах избавиться от предчувствия, что между нами началось ранее незнакомое мне соперничество. Игра без правил. Ощущение неприятно зудело внутри, потому что до этого мы с Теялой всегда были в одной команде. Теперь же мы играли друг против друга.
        Глава 5
        Три дня спустя после полудня приехала Эйлин - невеста Исара. Наше первое знакомство с ней состоялось ещё в начале зимы, но близко мы не общались, потому что сама Эйлин меня, Шейна и Каида мало заботила. Исар же проводил с ней всё свободное время, пока мы отсиживались в Сабоне из-за ранних снегопадов, перекрывших дорогу. Даже внимательный Шейн не заметил увлечённости старшего брата, поэтому, заехав в Сабон на обратном пути, мы все были удивлены его внезапным решением жениться.
        Раз брат её любил и желал провести с ней всю жизнь, то я и не стал пытаться его переубеждать. Эйлин казалась подходящей партией для Исара. Спокойная, скромная и рассудительная.
        Ожидая прибытия гостьи, мы собрались всей семьёй, чем порядком нервировали Исара, который не рассчитывал на подобное давление с первых минут. Толпу заинтересованных слуг и стражи я чувствовал спиной, а их возбуждённые перешёптывания доносились с ветром, не позволяя Исару расслабиться ни на мгновение.
        Я стоял рядом с сестрой, по привычке закинув руку ей на плечи и прижимая к себе. Внешне наши отношения за прошедшие три дня никак не изменились, но я почти физически ощущал, как тот вечер повис между нами невысказанными вопросами и желанными ответами, которые ни один из нас не дал.
        Я окинул Теялу взглядом, её губы изогнулись в полуулыбке, но она продолжала упрямо смотреть вперёд.
        - Она здесь, - тихо прошептала сестра, выдернув меня из задумчивости.
        В приоткрытые ворота въехала карета, запряжённая двумя лошадьми. Следом четыре охранника на конях. Карета остановилась, и к нам вышла миловидная помощница. Её звали Лили, и она почти всегда была подле Эйлин в Сабоне, хотя я так и не понял, подруги они или же Лили - прислуга.
        Едва Эйлин выглянула наружу, как Исар моментально подскочил к ней и протянул руку, чтобы помочь спуститься по ступенькам. Я подавил смешок, услышав, как рядом фыркнул Каид. Влюблённый Исар вызывал у нас неподдельное веселье и недоумение.
        - Она красивая, - тихо пробормотала сестра. Мне пришлось нагнуться, чтобы расслышать следующий вопрос: - Ты не находишь?
        - Я как-то не думал об этом.
        - Ты не в состоянии сказать, красивая девушка или нет?
        - Не в моих привычках оценивать красоту невест своих братьев. Эйлин принадлежит Исару. К тому же, - я не понимал её тревоги, и тем более эта тема не стоила ссоры между нами, поэтому я специально наклонился к самому уху сестры, чтобы слышала только она, - разве может кто-то сравниться с тобой?
        Тея смущённо умолкла, а я удовлетворённо отметил, что всё-таки веду в нашей странной игре. К своей глупости, я был в этом уверен.
        Эйлин была хороша собой, но я не соврал, говоря, что ей не тягаться с сестрой. У невесты Исара были вьющиеся, пшеничного оттенка длинные волосы, светло-карие глаза, приятное круглое лицо и милая улыбка, но в ней отсутствовала какая-либо тайна. Эйлин не обладала тем магическим притяжением, которое было в Теяле.
        Не успел Исар перекинуться и парой слов с возлюбленной, как мама оказалась рядом, приветствуя гостью. Надо отдать должное родителям, их заботило наше счастье, поэтому мама была готова приложить все усилия, чтобы подружиться с невесткой.
        - Думаю, я могу даже не пытаться доставать Исара, мама с папой с их неловкими вопросами справятся и без меня, - усмехнулся Каид, наклонившись ко мне.
        - Да уж, позволь Исару сохранить хоть немного гордости, - хохотнул я, но тут же прикрыл рот рукой, чтобы не привлекать внимания.
        - Я говорил тебе, Илос, что ты мой любимый брат?
        - Не припоминаю. Тебе стоит повторить.
        - Я только что это сказал, братишка, - ответил Каид и, пока никто не видел, пнул меня под колени. Я с неимоверным трудом восстановил равновесие, избежав неловкого падения на глазах у всех.
        Тея фыркнула и, сбросив мою руку, пошла знакомиться с Эйлин, оставив меня тихо переругиваться с Каидом сквозь стиснутые зубы. Мы предусмотрительно удерживали натянутые улыбки, притворяясь, что всё отлично.
        Последующее знакомство происходило беззаботно. Эйлин быстро нашла общий язык с мамой, им обеим нравились цветы и природа в целом. Тея хоть и помогала маме с садами, но не была заинтересована во флористике, поэтому мама пришла в восторг, когда невеста Исара рассказала о своих знаниях в области трав и о любви к выращиванию цветов. За совместным обедом они были так поглощены разговором, что отец едва успевал вставлять немногочисленные вопросы о семье девушки, её отце и их системе управления городом. Исар помог Эйлин с рассказом о Даре, который внимательно слушала Теяла. В общем, всё шло так гладко и непринуждённо, что к середине непривычно длинной обеденной трапезы я, Шейн и Каид заскучали, ковыряясь в остатках еды на тарелках. Уныло переглядываясь, мы искали подходящий момент, чтобы удалиться по своим делам, сохранив приличия. Ещё спустя полчаса отец всё-таки сжалился.
        - Вероятно, дорога была выматывающей, Эйлин. Мы приготовили для тебя и твоих спутников гостевой дом. Исар проводит и всё покажет, а сейчас я бы хотел обсудить праздник в честь Каида. Его день рождения через два дня, но фестиваль состоится через пару недель, в ночь полной луны. - Мы с братьями сбросили сонный дурман и подались вперёд, проявляя больше интереса к разговору. - Праздник начнётся за несколько часов до заката и продлится хоть всю ночь. Так, как гости пожелают.
        Всегда любивший пышные фестивали Каид одобрительно закивал.
        - Во дворце соберутся министры и учёные вместе со своими семьями. Также будут приглашены представители семей, которые помогают экономике и имеют совершеннолетних детей.
        На последней фразе мы с Теялой удивлённо переглянулись, по привычке ища ответа друг у друга.
        - То, что Исар нашёл невесту, стало напоминанием для нас с Райяном, - начала объяснять мама. - Вы все взрослые люди. И если Шейн, Илос и Тея только недавно ими стали, то тебе, Каид, исполнится двадцать пять. Возможно, пришло время и тебе с кем-нибудь познакомиться и остепениться.
        Стоило ли расстраивать маму, говоря, что половина этих знатных дочерей уже были слишком близко знакомы с Каидом? Хотя их встречи ограничивались одним вечером или максимум ночью. Мне это известно, так как именно я был рядом и видел, как он беззастенчиво исчезал с молодыми девушками. Научив меня сражаться, Каид взялся и за другую сторону моего образования, поэтому столь ветреным характером в отношениях я также обязан светловолосому брату.
        Мама, сама того не зная, планировала привести оставшуюся половину девушек в логово волка.
        - Что ж, думаю, ты абсолютно права, мама, - с несвойственной серьёзностью согласился Каид, он нахмурился, словно обдумывал предложение, между бровями появилась морщинка. - Видя, как Исару повезло встретить прекрасную Эйлин, я тоже стал задумываться о том, перепадёт ли мне схожее счастье. Спасибо за заботу, надеюсь, мне удастся встретить на празднике свою будущую жену.
        Я содрогнулся от безупречного умения Каида правдоподобно врать. Его лицо было открыто и честно, а серьёзный тон приправлен почти ощутимой ноткой надежды. Не знай я его так хорошо, то мог бы и сам поверить в услышанное. Как, собственно, и сделали все остальные. Даже Исар тепло улыбнулся брату в ответ и сжал руку своей невесты. Все остальные вернулись к обсуждению. Мама, отец и Исар оживлённо переговаривались, пока Шейн о чём-то рассказывал Эйлин, но сквозь шум я всё равно расслышал недовольный вздох Теялы.
        - Вначале Исар, а теперь и ты найдёшь себе невесту? - тихо обронила сестра, и я невольно поднял на неё взгляд.
        Она занимала место напротив и обращалась к сидящему рядом с ней Каиду. Брат закинул ей руку на плечи и притянул к себе, щекой прижимаясь к волосам Теялы.
        - Тебе не о чем волноваться, мелюзга, мы всё равно не планируем никуда уезжать. В любом случае рано или поздно у тебя появится пара старших сестёр. Даже если я не женюсь, то кто знает, как скоро Шейн приведёт невесту, а когда-нибудь, - Каид уставился на меня, - и наш младшенький Илос.
        - Я не хочу сестёр. Меня вам недостаточно? - насупилась Теяла, совсем как в детстве, когда мы вдруг начинали проводить время с другими детьми.
        - Ох, Тея, - преувеличенно вздохнул Каид, всё так же пристально глядя мне в глаза, - не будь ты моей сестрой, то я бы давно сделал тебя своей женой.
        Я думал, что наглая откровенность смутит сестру, но она лишь удовлетворённо кивнула, приняв сомнительный комплимент. Каид убрал руку с её плеча и вызывающе улыбнулся мне, отчего у меня появилась странная мысль, что всё сказанное было не ради Теялы, а чтобы спровоцировать или разозлить меня. Это в его духе.
        Глава 6
        - Будь на моём месте Исар, он бы оскорбился при виде этого нелепого выпада, - отчитал меня Каид на следующий день, когда я неудачно атаковал, отвлекшись на Теялу.
        Не прекращая громко ругать Шейна, сестра заставила его снять рубашку и позволить ей перевязать его руку. Брат уже выслушал лекцию от Каида из-за своей невнимательности, вследствие которой получил кровоточащий порез на плече. Мы всё чаще тренировались со сталью, привыкшие к боли и порезам.
        Теперь на подобных тренировках присутствовали лекари на случай травм, но сестра взмахом руки отогнала их прочь, намереваясь лично помочь Шейну. Рана была не такой уж серьёзной, и брат упрямо отнекивался, но Тея пригрозила сжечь рубашку Шейна прямо на нём, если он её не снимет. В качестве демонстрации она раздражённо сжала поднятый кулак, и ближайшие к ней два факела зажглись ярким огнём.
        - Что за очевидный выпад?! Если б я захотел… Илос! - прикрикнул Каид, привлекая моё внимание. - Будешь и дальше таращиться на сестру - в следующий раз останешься без головы при таком манёвре.
        - Прости, виноват, - буркнул я, поворачиваясь к брату.
        - Хорошо, тогда продолжим.
        И Каид снова стремительно напал. Он был тяжелее меня и мог снести как таран, но я сосредоточился и с лёгкостью ушёл в сторону, позволив ему проскочить мимо. Я едва успел пригнуться, когда брат в повороте атаковал с косым ударом. Он нападал вновь и вновь, заставляя отбиваться и намеренно не давая мне возможности передохнуть. У меня болела голова, и я морщился от звона стали. Мы ещё какое-то время танцевали по кругу, пока я не воспользовался брешью в защите Каида. Я быстро отвёл очередную атаку брата клинком и пнул его ногой в грудь, отчего тот отлетел назад и упал. Опершись на меч, Каид с довольной улыбкой поднялся на ноги. Следующий мой выпад брат разглядел и удачно отбил лезвие, а затем, определённо в отместку, ногой поддал мне по рёбрам, отчего я захрипел и согнулся, пытаясь восстановить дыхание.
        Чем дольше мы продолжали, тем более грязным становился бой. Мы уже не обращали внимания на правильность манёвров и техники, скорее, выясняли, кто кому первый разобьёт лицо, но нас опять остановила сестра, разделив полосой огня.
        - Каид! Ты сказал, что Илос скоро освободится! Он мне нужен до заката!
        - Ещё пять минут, красавица. Лишь столько необходимо, чтобы подпортить улыбку твоего близнеца, а взамен я дам тебе, что пожелаешь, - тяжело дыша, но с ухмылкой ответил Каид, не отрывая от меня пристального взгляда.
        Это в детстве огонь был препятствием, но, повзрослев, при желании каждый из нас мог перемахнуть через него и возобновить бой.
        - Не заговаривай мне зубы, Каид! Солнце скоро сядет, так что Илос идёт со мной.
        Устав от тренировки и стекающего по спине пота, я расслабленно пожал плечами и воткнул меч в песок. Я сбился со счёту, сколько раз проигрывал и выигрывал за вечер, нам с Каидом давно не в чем было соревноваться, поэтому меня не смущал прерванный на середине поединок.
        - Пока я гуляю с сестрой, почисти моё оружие, Каид, - с намеренной дерзостью бросил я и пошёл за Теялой, с наслаждением игнорируя ругань старшего брата, оставшегося позади.
        Несмотря на улыбку, я напрягся, сомневаясь, не прилетит ли что-нибудь мне в спину. Вряд ли меч, но брат мог швырнуть в меня сапог просто из принципа. Я прекратил насторожённо прислушиваться, как только мы с Теялой отошли на безопасное расстояние. Сестра недовольно морщила нос от моего потрёпанного после тренировки вида, поэтому сперва заставила наспех помыться и переодеться.
        Завтра настоящий день рождения Каида. И хоть праздник был перенесён на другую дату, сестра уговорила меня проводить её в Астару и помочь выбрать подарок. Я приготовил подарок Каиду заранее, точнее, снял его с трупа одного убитого мной бандита на севере. Потрясающий кинжал с костяной рукоятью, лезвие которого украшала гравировка с волком и высокими северными горами, покрытыми снегом. Не знаю почему, но сколько бы Каид ни жаловался на холод, север и морозы, они были брату к лицу. Я видел, как он стоял на склоне горы по колено в белоснежном снегу под рассветным солнцем. Лучи множились, отражаясь от белого покрова. Под стать Дару Каида там было невообразимо много света. В тот же день я увидел кинжал и уже тогда понял, что подарю его брату.
        Мы с Теялой направились в город пешком, желая прогуляться и насладиться закатными лучами солнца, ароматом опадающих цветов вишни и вечерней прохладой. Весна дарила идеальный баланс тепла и свежести, а приближающееся лето готовилось принести жару и духоту даже в тёмное время суток.
        Я надел рубиново-красную накидку под стать платью сестры, намеренно подчёркивая наше родство. Хотя этого и не требовалось, многие узнавали нас сразу. Жители оборачивались, были слышны перешёптывания с упоминанием наших неизменных прозвищ. Принц и принцесса Астары. Сестра ничем не выказывала симпатию или неприязнь к этим «титулам», я же отвык от подобного внимания за время путешествия.
        Теяла целенаправленно шагала вдоль домов в сторону ближайшего рынка, а я обнимал её за плечи в качестве жеста защиты. Чем ближе мы подходили к торговым рядам, тем многолюднее становилось, и я не хотел, чтобы сестру кто-нибудь толкнул. Хотя мои опасения были напрасными: несмотря на ограниченное пространство улиц, люди расступались сами, то ли не желая, то ли боясь нас задеть.
        - Расслабься, Илос, - шепнула Тея. - Ты выглядишь так, словно уверен, что каждый второй прячет под накидкой кинжал. Ты дома, брат.
        Я невнятно пробубнил что-то в ответ. Она была права, в Астаре безопасно. В первые годы происходили стычки, кражи и даже убийства. Однако после показательных казней более не случалось ничего серьёзнее воровства. Исар лично казнил мечом нескольких, Шейн парочку утопил водой, а Каид без суда и следствия прямо на одной из улиц Даром ослепил мужчину, бросившего непристойную шутку о нашей тогда шестнадцатилетней сестре. Поэтому, несмотря на все заверения Теялы, я прижал её к себе крепче, заметив, что мужчины неспособны оторвать от неё глаз.
        Город изменился сильнее, чем я думал. На ранее свободных улицах дома стояли впритык. Многие принялись огораживать свои территории заборами или высаженными деревьями, чтобы сохранить пространство внутренних или задних дворов. Некоторые постройки стали выше на этаж, почти все крыши были покрыты черепицей, изогнуты по краям и украшены охранными фигурками. Традиционная восточная архитектура стала полностью преобладать над старым стилем. Все выжившие «люди востока» собрались в Астаре и составляли большую часть жителей города. Меньшинство же включало в себя светловолосых северян, решивших жить поближе к нам, и немногочисленных выходцев с юга.
        Перед походом мы с братьями общались с ними, желая подробнее узнать о племенах пустыни, но местные южане и до катастрофы жили лишь на границе песков, поэтому не могли рассказать, где именно на юге стоит искать людей и мог ли там кто-нибудь выжить. Они поделились только тем, что основная их часть погибла при падении Звезды, остальные же бежали севернее из-за разросшейся пустыни, лишившей их плодородной земли. В отличие от «людей востока» у южан оливковая кожа и более светлые глаза, хотя разрез их в чём-то схож. Теперь разные национальности стали жить вместе, ассимилируясь в новом обществе.
        - Что ты хочешь купить Каиду? - спросил я сестру спустя час безрезультатных поисков.
        Солнце скрылось за горизонтом, на улице предусмотрительно зажгли факелы, а зазывалы наконец перестали кричать, привлекая внимание покупателей. Рабочий день подходил к концу. Мне надоело бродить по рынку. Сперва аромат продаваемых чайных листьев был приятен, но, смешавшись с запахами цветов, еды из ближайших таверн и вонью человеческого и лошадиного пота, он стал частью неприятной и даже раздражающей какофонии запахов.
        Благо рыбой торговали в другом районе.
        - Не знаю. Надеялась, что ты мне подскажешь, - отозвалась сестра, разглядывая пиалы для чая у одного из торговцев.
        Она вертела в руках утварь, пока сам продавец остолбенел при виде Теялы. Я же его игнорировал, опёршись плечом на деревянный столб, держащий навес.
        - Тогда тебе стоило позвать Исара или Эйлин. Я худший помощник в выборе подарков. Тем более Каид любит женщин, оружие и хороший алкоголь. Я уже приготовил оружие, отец - праздник, а мама позаботилась о женщинах, - хмыкнул я, находя стечение обстоятельств забавным.
        - Ты вернулся совсем другим, - покачала головой Тея, поставила пиалу обратно и перешла к следующей палатке - с сушёными абрикосами и хурмой.
        Её почти физически ощутимое разочарование и то, как старательно она не смотрела в мою сторону, задело. Всё веселье и расслабленность разом исчезли. Я пошёл за сестрой с намерением обсудить её слова, но нас прервал пожилой продавец.
        - Прошу прощения, вы же Теяла и Илос, верно?
        - Всё верно, - ответила сестра за нас обоих.
        Её лицо озарила тёплая улыбка, будто она встретила любимого родственника. Тот продавец, как и предыдущие, растерялся, потрясённый мёдом в её голосе. Я же прекрасно знал это, хоть и очаровательное, но дежурное выражение лица Теялы.
        - Вы прекрасны… нет, великолепны… это тоже не то, даже не знаю, как описать вашу красоту, принцесса.
        Сестра смущённо засмеялась.
        - Я не настоящая принцесса, поэтому не нужно так волноваться. - Она прикрыла улыбку ладонью, но не по причине искренней робости, а из-за правил приличия. Теяла торопливо перевела тему, видя, что мужчина был готов поспорить с её заявлением. - У вас потрясающие фрукты! Вижу, вы и вино делаете.
        - Да! У меня есть рисовое и сливовое вино, принцесса, - продолжая обращаться по вымышленному титулу, гордо закивал продавец, рукой указывая на бочонки и кувшины. - Ещё есть яблочный сидр. Семейный рецепт, покупатели раз за разом возвращаются. Говорят, что это лучший сидр в городе!
        Не дав нам возможности возразить, мужчина налил в две чаши янтарную жидкость из кувшина. Его руки слегка тряслись, когда он протягивал напиток моей сестре, с обожанием глядя на неё, а потом повернулся ко мне с не менее доброжелательной улыбкой. Я забрал обе чаши прежде, чем Теяла успела прикоснуться к ним. Только сумасшедший мог рискнуть и попытаться отравить Тею, но в то же время братья научили меня не верить никому, поэтому, не спуская испытующего взгляда с торговца, я отпил из одной чаши, подождал и сделал глоток из второй.
        Улыбка продавца стала натянутой, а выражение лица встревоженным при осознании, для чего я это сделал. Сидр был превосходным, но я прищурился, заметив, как мужчина начал потеть.
        - Благодарю вас, и не обращайте внимания на моего брата. Он всегда излишне подозрителен, - ласково заверила Теяла, отобрала у меня одну из чаш и как бы невзначай заехала мне локтем по рёбрам.
        Прохожие столпились вокруг, и я торопливо допил свою порцию, наслаждаясь мягким и одновременно искрящимся на языке вкусом. Несмотря на нежное послевкусие, алкоголь почти сразу ударил в голову, поднимая настроение и придавая телу лёгкости.
        - Потрясающий сидр, - со всей искренностью похвалил я и приправил всё улыбкой. Пугать продавца я не хотел, поэтому в качестве извинений взял у него с прилавка два сочных персика и щедро заплатил золотой монетой за фрукты.
        Мужчина вновь просиял и долго отнекивался, стыдясь брать плату с Первых, но я оставил монету перед ним, не принимая отказа. Я бы мог купить несколько бочонков за эту плату, но мне всегда нравились люди, проявляющие радушие, да и при встрече он произнёс моё имя без страха. Мало кто так на меня реагировал, большинство предусмотрительно обходили, пугаясь слухов о Даре Тьмы.
        Сестра осушила свою чашу и, взяв меня под локоть, увела подальше, отмечая, что из-за нас вокруг столпилось слишком много людей.
        - Зачем ты это сделал? - шепнула она, когда мы немного отошли.
        - Просто так. Жажда замучила.
        - У тебя была своя порция.
        - Решил, что твоя вкуснее.
        Сестра окинула меня скептическим взглядом, а я расслабленно пожал плечами. Если Теяла чувствовала себя в безопасности в Астаре, то я не хотел сеять сомнение. К тому же сестру оберегали и без её ведома. Я приметил охранников, следящих за нами от самого дворца. Люди отца предусмотрительно держали дистанцию, прикидываясь обычными жителями. Однако их пристальное внимание зудом отдавалось у меня в затылке, поэтому, пока Тея разглядывала украшения, я несколькими движениями руки приказал им отправляться обратно во дворец.
        Вычислить главного было несложно, однако он проигнорировал мои сигналы, притворившись, что мы незнакомы. Тогда я специально задел плечом и сбил с ног одного из его подчинённых и на словах повторил приказ, одновременно помогая парню подняться. После они всё-таки ушли.
        - Съешь, - я протянул сестре персик, - а то Исар и Каид опять отругают меня, что я позволяю тебе пить.
        - Наверное, стоит вернуться и купить у него бутылку, - хихикнула Тея, но покорно приняла фрукт и откусила.
        - Аккуратней!
        Сестра покачнулась, но я успел подхватить её под локоть. Мы отошли лишь на пару десятков шагов от фруктового прилавка.
        - Извини, кажется, сидр был слишком крепким, - виновато улыбнулась Тея, и я внимательно пригляделся к её зрачкам, убеждаясь, что она права.
        - Хочешь присесть?
        - Нет, только если постоять немного.
        Она огляделась вокруг и махнула рукой, призывая следовать за ней в ближайший переулок. Тот был тёмным и узким - просто небольшое расстояние между двумя домами, - но сухим и чистым. Мы отошли подальше от оживлённой улицы, чтобы доесть персики и отдохнуть в относительной тишине. Мы встали друг напротив друга, опираясь спинами на стены, и какое-то время молча жевали. Не желая, чтобы кто-то на нас таращился, я слегка сгустил тени вокруг, но это не мешало нам с сестрой видеть друг друга.
        - Что ты имела в виду, говоря, что я вернулся другим? - вспомнил я.
        Сестра фыркнула, словно ответ очевиден даже глупцу.
        - Ты стал как наши братья.
        - И что в этом плохого? - Я доел фрукт, отбросил косточку и начал слизывать сок с пальцев, стараясь избавиться от липкости.
        Тея внимательно следила за мной расфокусированным взглядом.
        - Вот как сейчас. Ты стал… диким. Даже твой взгляд.
        Я не сдержал наглую улыбку, демонстративно слизав сок с ладони. Знал, что ей не нравилось моё варварское поведение.
        - Раньше мы понимали друг друга без слов. Я была первой, с кем ты делился находками или новостями. Теперь же… я пришла к тебе и обнаружила в комнате Каида и Шейна. Меня же ты вовсе не позвал.
        - Это было не специально.
        - Именно. Ты… просто забыл обо мне. Я стала тебе не нужна. По крайней мере, не так, как раньше. Теперь у тебя есть Каид, с которым ты не разлей вода.
        - Неужели ты ревнуешь к брату, Тея? - Я снисходительно улыбнулся, зачем-то поддразнивая сестру.
        Она разозлилась, заметив, что я не воспринял её слова всерьёз. Теяла приблизилась на один широкий шаг, всё ещё сжимая в руке полусъеденный фрукт. Между нами оставалось не больше полуметра. Сестра вскинула на меня раздражённый взгляд.
        - Я никогда не делила тебя ни с кем, Илос, и впредь не собираюсь. - Она бросила мне это с такой решительностью, что я невольно нахмурился, не уверенный, что правильно понял смысл.
        - Слишком жадно, сестрёнка.
        - То есть ты не против делить меня с другими?
        Этот вопрос. Алкоголь в крови мешал адекватно оценить его, поэтому я промолчал, упрямо подбирая варианты ответов, решая, какой из них правильный, а какой правдивый. И тогда я ощутил что-то странное в первый раз. Воздух показался удушливо-вязким, в груди сдавило, а рот наполнился слюной, будто я проголодался. Дыхание стало шумным и лихорадочным, я бы решил, что у меня внезапный приступ тревоги, но я не чувствовал страха, ощутив что-то совсем другое.
        - Тебе было бы всё равно, Илос? - упрямо переспросила сестра.
        - Тея… - попытался прервать её я, но она не дала, продолжив высказывать свою мысль.
        - Тебе будет всё равно, приведи я мужчину в наш дом и назови его своим женихом?
        Если на первые два вопроса я мог злиться, то на последний… это та правда, которая рано или поздно должна была нас настигнуть. Однажды в её жизни появится тот, кто заменит ей всех четырёх братьев. Даст не только защиту и любовь, но намного больше - то, чего ни один из нас не мог.
        Я сжал челюсти, не желая отвечать на провокацию, сестра тем временем опустила взгляд на мою грудь, где лихорадочно билось сердце, а я всеми силами пытался контролировать вдохи и выдохи. Я по-прежнему не мог понять, что со мной не так. Боялся ли я, был зол или что-то другое? Я всегда был уверен, что могу положиться на свои рефлексы и интуицию, но в те секунды оказался беспомощен и смущён непониманием происходящего.
        - Вероятно, это так… - с разочарованием, тихо себе под нос пробормотала Теяла, её взгляд поднялся чуть выше, на мою напряжённую шею. - Ты ведь желаешь мне счастья. И вряд ли будешь противиться, если я найду любимого. Кто знает, может, это будет северянин, и я захочу отправиться жить в другой город…
        Я оцепенел, а челюсти заныли от напряжения, когда она положила ладонь напротив моего сердца, чтобы проверить реакцию на свои слова, потому что я удерживал лишённое любых эмоций выражение лица. Она ласково улыбнулась. Ладонь поползла вверх по рубашке, пальцы коснулись моей шеи и пульсирующей вены.
        Я начал злиться, осознав, что она намеренно подобранными фразами давила на мои больные места. Она ждала, когда я вновь поведу себя как эмоциональный мальчишка и скажу, что она принадлежит только нам. Я действительно такой: жадный, эгоистичный и не любящий делиться, если речь идёт о семье и о том, что принадлежит мне с рождения. А свою сестру-близнеца я воспринимал именно так.
        И в то мгновение я понял, что Теяла умело играла невинную и робкую девушку, позволяя её защищать, а любые мои слова привязанности для неё, как недавно выпитый яблочный сидр - сладкие и пьянящие.
        Ей нравилась моя ревность.
        Она задумчиво наклонила голову, а я шумно втянул носом воздух, решив более не поддаваться. Я продолжал молчать, гадая, что Теяла планирует делать дальше.
        Тогда я почувствовал свободу, оцепенение меня отпустило. Стоило бы оттолкнуть руку Теялы от своей щеки и оскорбиться на её манипуляцию, но странная тяжесть в груди и алкоголь в крови подтолкнули меня ответить сестре тем же.
        Разозлить так же, как она разозлила меня. Воспользовавшись её задумчивостью, я схватил сестру за запястья. Тея ахнула, выпустив остатки фрукта, и тот шлёпнулся на песок нам под ноги. Я дёрнул сестру ближе, её глаза широко распахнулись от изумления, губы приоткрылись на выдохе, когда я наклонился ближе и, помедлив мгновение, слизал сок персика с её правой руки. Ухмыляясь, я провёл языком по всей ладони, Теяла громко вскрикнула, отшатываясь аж до противоположной стены. Она шипела и бранилась, а я мрачно рассмеялся, наслаждаясь маленькой местью.
        Сестра решила поиграть со мной. Уверен, что я был не первым, но, похоже, за месяцы моего отсутствия Теяле попадались покорные марионетки, неспособные ответить ей под стать. Вероятно, сестра привыкла выходить победительницей. Но со мной у неё так просто не получится.
        Мы ещё какое-то время постояли в переулке, успокаивая дыхание и бросая недовольные взгляды друг на друга, а потом, как ни в чём не бывало, вернулись на рынок, чтобы найти Каиду подарок.
        Сумерки перешли в тёмный вечер. Несмотря на освещаемые многочисленными фонарями улицы, потенциальные покупатели почти разошлись, и продавцы принялись охотнее сворачивать лавки.
        Мы ускорили поиски, и спустя несколько минут, приметив что-то интересное, Теяла свернула к прилавку с украшениями. Я затормозил, встав рядом с сестрой.
        - Что это? - спросила Тея у молоденькой продавщицы.
        Та вытаращила глаза на мою сестру, а я, в свою очередь, разглядывал девушку. Чёрные волосы, оливковая кожа, светло-голубые глаза миндалевидной формы. Спутать невозможно, она была одной из южан, живущих в Астаре.
        - Ч-чт-то? - с трудом выдавила она единственное слово.
        - Кольцо. Что это за кольцо? - повторила сестра, одарив владелицу привычной мягкой улыбкой, которой всегда успокаивала собеседников.
        Я опустил глаза на внушительный серебряный перстень, заинтересовавший Теялу. В центре кольца, поблёскивая светлыми вкраплениями, был вставлен насыщенно-синий камень. Я нахмурился, разумом понимая, что украшение вряд ли дорогое, оно массивное и не изысканное. Вокруг лежали браслеты и кулоны из золота с драгоценными камнями, имелись кольца с жемчугом и подвески из малахита. Однако Тея прямо-таки вцепилась в находку, да и мой взгляд невольно возвращался к одному-единственному перстню.
        - Вы обладаете истинным чутьём, принцесса, - начала девушка, смущённо поглядывая на меня. Тея лишь рассеянно кивнула, не став обращать внимание на прозвище. - У этого кольца особенная легенда и необычная судьба.
        Она протянула руку, чтобы взять перстень, и на её браслетах зазвенели многочисленные бубенцы. Очередное отличие южан. Они любят звенящие украшения, в то время как «люди востока» предпочитают красивые, но бесшумные подвески для одежды или заколки для волос.
        - Говорят, что это не простое кольцо, им владел один из правителей племён пустыни, поклоняющихся огненным существам и Ночи. Такое украшение они называют Кольцом Пустыни. По другим же источникам, оно считается сердцем его обладателя. За пару месяцев до рождения ребёнка мать по предчувствию выбирает камень для своего дитя. Когда владелец вырастает и встречает свою истинную любовь, он передаёт кольцо любимому или любимой… словно отдаёт своё сердце и жизнь.
        - Я знаю эту историю! - радостно воскликнула сестра. - Это из легенды о… как же его имя… Кала… Калан…
        - Калануа? - подсказала девушка, удивлённо округлив глаза.
        - Верно!
        - Что за история? - вмешался я.
        - Я прочитала в одной из подаренных тобой книг. Там была история про мужчину по фамилии Калануа. Мужчину, неспособного умереть и страдающего от одиночества, - воодушевлённо начала рассказывать сестра. - Его попыталась убить джинн. Эти существа реальны?
        Теяла упёрлась руками в прилавок, жадно дожидаясь подтверждения, отчего южанка дёрнулась, а её улыбка стала неловкой.
        - Я не бывала в пустыне, принцесса. Мы с семьёй жили на границе, и я была маленькой в момент падения Звезды, но никто из моих родных не видел джиннов, ифритов или других существ из огня.
        На лице Теялы отразилось разочарование.
        - При чём здесь кольцо? - снова встрял я, ничего не понимая.
        - Джинн не смогла убить Калануа, но предложила ему сделку, - встрепенулась сестра, припоминая детали прочитанной истории. - Она пообещала избавить его от одиночества и родить дитя. Тому ребёнку она также решила подарить трёх друзей, которые будут защищать дитя от смерти и одиночества. Взамен же джинн попросила жизнь самого Калануа.
        - Значит, Калануа влюбился в джинна и подарил ей подобное кольцо?
        У Теялы вырвался смешок, и она снисходительно покачала головой.
        - Нет. Джинн выполнила свои обещания, но, когда их общий ребёнок подрос, она пришла за платой. Она убила Калануа, поглотив его душу.
        Взамен же джинн попросила жизнь самого Калануа.
        - Не самая романтичная история, - буркнул я, поняв, о какой именно жизни шла речь.
        - Выполняя своё обещание, джинн наделила Калануа предчувствием, которое помогло ему найти друзей и защитников для своего ребёнка, - так называемым Зовом, - внезапно вмешалась молодая продавщица, желая помочь мне понять. - Джинн действительно забрала плату, но затем, взглянув в глаза своего подросшего сына, что-то в ней переменилось, и она захотела сделать ему подарок. Тело Калануа она сожгла, а из его сердца извлекла насыщенно-красный рубин. Джинн заковала камень в золото и подарила созданный перстень своему сыну, говоря, что впредь никто из рода Калануа не будет одинок и своё кольцо мальчик должен передать возлюбленной вместе со своим сердцем.
        - Поэтому его называют Сердцем Пустыни, - закивала Теяла, забрав перстень из руки южанки и разглядывая камень.
        - Такая традиция существует исключительно в семье Калануа, и обычно кольцо уничтожают после смерти возлюбленных. Однако этот перстень каким-то образом уцелел, - с благоговением добавила девушка.
        - Если это такая драгоценность, то почему ты его продаёшь? - вмешался я, не одурманенный магией легенды.
        - В чужих руках это не более чем кольцо, - нехотя призналась та. - Возможно, камень как-то помогал тем, кому он был предназначен, но без Калануа магии в украшении нет.
        - И всё же красивая традиция, - восхитилась сестра.
        - Вряд ли это правда, Тея. Я был с братьями на юге, и мы не нашли там ничего, кроме песка и обещаний смерти, - бросил я, но не мог не признать, что кольцо чем-то притягивало к себе.
        Завораживающей ложью или восхитительной тайной, как сердце, которое добровольно отдают другому.
        - Мои родители считают, что гораздо южнее границ при катастрофе мог кто-то выжить. Но если кто и остался, то они живут малыми группами, превратившись в банды разбойников, - добавила девушка.
        - А Калануа? Его потомки действительно существуют? - поинтересовалась Теяла.
        - Возможно, но они всегда жили в глубине пустыни. Поэтому если они и существовали до падения Звезды, то сейчас уже вряд ли.
        - Какая жалость. Хотелось бы мне их увидеть, - пробормотала Тея, а потом добавила увереннее: - Я куплю это кольцо.
        - Но оно тебе велико, сестра.
        - Не для себя, Илос. Я подарю его Каиду. Этот камень напоминает цвет его глаз.
        Я ещё раз взглянул на перстень, соглашаясь, но не был уверен, что Каид из тех, кто любит носить украшения. По крайней мере, я не видел на нём колец.
        - Это лазурит, некоторые племена называют его небесным камнем и считают, что он смягчает каменные сердца и отгоняет кошмары, - добавила девушка, заворачивая перстень в шёлковую тряпицу.
        Теяла счастливо заулыбалась удачному выбору.
        - Как раз то, что нужно для нашего заносчивого, но светлого брата.
        Сестра щедро заплатила и за кольцо, и за историю.
        Глава 7
        - Сын, постой!
        Я резко обернулся на оклик отца. Он направлялся ко мне широким шагом, а за ним, как это происходило постоянно в то время, семенила вереница слуг, писарей и учёных. Они продолжали ему о чём-то докладывать, хотя отец уже явно их не слушал.
        Дворец занимал огромную территорию, но после возвращения из похода я всё не мог отделаться от ощущения, что здесь стало тесно. Министры и советники не покидали дворец сутками, слуг и помощников стало вдвое больше. Но, к счастью, я, будучи самым младшим сыном и обладателем ненужного Дара, не интересовал учёных мужей и сохранял свою свободу.
        - В чём дело, отец?
        - Илос, ты последний, с кем я ещё не успел поговорить. Оставьте нас, - приказал он преследующим его мужчинам. Отец не дал им возможности возразить, а сразу повёл меня в сторону. - Это важно, поэтому давай пройдёмся и немного опоздаем на праздник.
        Я согласно кивнул, удивляясь просьбе отца. Он редко приходил ко мне с чем-то важным, так как я не был в курсе политических дел.
        Наступил долгожданный праздник Каида и повод сообщить всему совету и знатным людям о помолвке Исара с Эйлин. Я задержался, придирчиво выбирая наряд к золотой традиционной накидке, зная, что мама будет разочарована, если я заявлюсь в ненадлежащем для подобного мероприятия виде.
        - Что-то важное? - на всякий случай уточнил я, кивнув на оставшихся позади людей.
        - Скорее, повседневное, - отмахнулся отец. - Город растёт, а вместе с этим появляется множество привычных трудностей. Скапливающийся мусор и ухудшающееся состояние дорог из-за лошадей. Некоторые пути необходимо расширить и выложить камнем.
        Я ничего не ответил и рассеянно провёл рукой по волосам, убирая их назад. Такие дела меня не касались, потому что я ничем не мог помочь. Заметив моё озадаченное выражение лица, отец понимающе улыбнулся и сжал пальцы на моём плече.
        - Но я не об этом хотел с тобой поговорить. Есть другие важные темы. Первое - это наши сегодняшние гости.
        Солнце приближалось к горизонту, яркие алые лучи ударили в глаза. Отец увлёк меня под арку, и мы оказались на вымощенной дорожке, ведущей к бамбуковому саду.
        - Илос, я буду благодарен, если на празднике ты проявишь участие в политической жизни и познакомишься со всеми до того, как напиться с братьями. Ничего сложного. Поговори о будущем страны, позадавай вопросы. Если поднятая тема будет совсем скучной, можешь рассказать истории из похода.
        Меня не задела просьба отца. Я, Шейн и Каид мало участвовали в политике, на всех мероприятиях мы в основном крутились рядом с едой и выпивкой, уделяя внимание исключительно развлечениям.
        - Мне нужна помощь всех моих сыновей.
        Я улыбнулся ноткам мольбы в голосе и тому, с какой искренностью отец принял Исара и Каида в качестве сыновей, хотя в них не было его крови. Казалось, даже внешнего различия Райян не замечал.
        - Я озвучил свою просьбу Каиду и Шейну. Люди доверяют мне, потому что знают. Они также неплохо знакомы с Исаром, но вы трое держитесь обособленно. Даже Теяла уже как родная для министров.
        Я кивал, внимательно слушая отца, пока мы прогуливались по бамбуковым аллеям.
        - Я знаю, как много вы трудились на севере, и не хочу лишать вас праздника, лишь прошу: перед тем, как отдаться веселью, позвольте людям узнать вас получше. Я не вечен, Илос. И однажды ни меня, ни вашей мамы не станет. Я хочу быть уверенным, что создал безопасный город с преданными вам людьми. Да, вы можете постоять за себя благодаря Дару, но нельзя управлять народом при помощи страха вечно, Илос. - Отец сделал намеренную паузу, зная, что из всех именно я опирался на чужой страх. - Уважение, искренняя преданность и верность. Вот, что я хочу оставить вам. Знать, что вы под защитой. Тем более вы с Теей самые младшие, и за вас я переживаю больше всего.
        Я с удивлением почувствовал, как тепло от его слов разлилось в сердце, доказывая, что хоть я и вырос, но мне всё так же были необходимы родительские любовь и одобрение.
        - Я понял, отец, и обязательно покажу всем, насколько я обаятельный, прежде чем приложиться к бутылке в компании Каида.
        Отец засмеялся, хлопнув меня по спине.
        - И второе. Я хочу попросить о твоей клятве.
        Разговор вернулся в серьёзное русло, мы остановились у журчащего ручья. Окружённый зеленью и камнями, он впадал в неглубокий пруд.
        - У нас нет признанного народом единого правителя, но долго так продолжаться не может. Время поджимает, и в ближайшие годы нам предстоит решить этот вопрос, если мы не хотим столкнуться с желающими захватить главенство, - напомнил отец, следя за потоком. - Власть - это тяжкое бремя, но вместе с тем и большое искушение, а прожитые годы и возраст меняют взгляд на многое. Я хочу быть уверен, что вы останетесь преданы друг другу до конца ваших дней.
        - Отец, неужели ты думаешь, что мы можем поубивать друг друга за корону и красивый стул? Нет, я знаю, что каждый из нас способен врезать другому за последний кусок вишнёвого пирога, но, честно, это мы не всерьёз, - улыбнулся я, успокаивая его тревогу.
        Для нас с Каидом власть означала лишь нежеланное количество обязанностей и ограничений, а Шейн ценил семью превыше всего остального и никогда не пошёл бы против Исара. Отец усмехнулся, качнув головой.
        - Я знаю, Илос. Тема неприятная, и всё же я обязан поговорить с вами о подобном хотя бы раз. Поклянись моей жизнью, что всегда будешь поддерживать братьев и сестру. Обещай, что не причинишь им вреда.
        Я фыркнул на его излишнюю серьёзность.
        - Отец! Даже не подумаю клясться твоей жизнью. Раз ты веришь в клятвы, то я поставлю свою жизнь, что никогда никому из них не причиню вреда намеренно. Я буду защищать каждого брата и сестру до последнего вздоха, если им понадобится моя помощь.
        Отец удовлетворённо кивнул, протягивая мне ладонь для рукопожатия.
        - Я знаю, сын, поэтому надеюсь, ты не злишься на меня за внезапную просьбу.
        Я протянул руку в ответ, но замешкался, не успев коснуться.
        - Если я разобью Каиду нос на тренировке, это же не в счёт? Меня не поразят гром и молния? - насмешливо уточнил я.
        - В худшем случае Теяла подпалит твою одежду, - с расслабленной улыбкой ответил отец, а я пожал ему руку, соглашаясь на подобный исход.

* * *
        Мы задержались дольше, чем отец предполагал, и пришли на праздник после захода солнца, дав себе возможность провести время вдвоём и обсудить недавние события и возможные планы на будущее. Я поделился с отцом историей про Кольцо Пустыни, которое Тея купила брату. Сам не ожидал, что с такой чёткостью запомню старую легенду, хотя помимо слов южанки не было никаких доказательств, что это кольцо действительно принадлежало одному из Калануа. В ответ отец припомнил, что слышал о существовании традиции передавать кольца возлюбленным, но подробностей он не знал.
        Стоило нам войти в главный зал, как все обратили внимание на Райяна, приветствуя вначале его, а потом уже меня. Отец напоследок похлопал меня по плечу и отошёл к группе мужчин в нарядных одеждах, чтобы что-то обсудить.
        Пышные праздники не были частым событием, поэтому я заинтересованно оглядел зал, занимающий немалую часть главного дворца. В последний раз я был в нём до похода.
        Деревянные стены и колонны бледно-красного цвета поддерживали высокий потолок и были украшены резьбой, а созданные из дерева фигуры и узоры на потолке мастера раскрасили в синий, зелёный, чёрный и золотой. Сперва сочетание цветов казалось странным, но именно такая палитра была принята у народа отца в архитектуре.
        Из-за тёплого климата и особенно удушающе жаркой погоды летом три стены зала состояли из огромных окон с резными панелями, проклеенных рисовой бумагой. В тот вечер окна распахнули, позволяя свежему ветру свободно гулять по помещению. Чёрный деревянный пол был так хорошо вычищен, что отражал огни высоко расположенных светильников, в сердцевинах которых горели свечи. Их света было недостаточно, чтобы ярко осветить помещение, но хватало для создания расслабляющего полумрака. С одной стороны в линию поставили столы с угощениями, где желающие могли насладиться едой за разговорами. С другой - для тех, кто хотел отдохнуть с чашей вина в компании собеседников, - разместили сиденья полукругом. У дальней стены расположились музыканты, играющие протяжные мелодии на струнных и духовых инструментах.
        На севере танцы являлись частью веселья, но на наших праздниках танцевали лишь специально приглашённые артисты, развлекая гостей искусством рассказывать истории без слов. У нас люди просто наслаждались музыкой, едой и общением, а желающим прогуляться было позволено бродить по открытым территориям дворцового комплекса. Они могли отдохнуть в садах или уединиться в гостевых павильонах, если того желали.
        Обведя взглядом помещение и собравшуюся толпу, я нашёл Шейна. Брат в отличие от меня полностью облачился в несколько слоёв традиционных одежд. На верхней чёрной накидке во всю спину красовался дракон, вышитый серебряной нитью. Драконов не существовало, но брату нравился образ этого мифического создания. Шейн последовал просьбе отца и увлечённо беседовал с советниками, а те улыбались и иногда кивали в ответ. Я задержал внимание на брате, зная, что ему тревожно в обществе такого количества людей, но, похоже, сегодня чужие эмоции не сильно его беспокоили или же он сосредоточенно контролировал побочный Дар, закрываясь от других людей. По крайней мере, я не заметил в поведении Шейна признаков неприязни к празднику, поэтому продолжил оглядывать зал.
        Чтобы найти Исара, мне потребовалось больше времени, тот вместе с Эйлин стоял, окружённый гостями. Благодаря маминым ярким волосам я на мгновение заметил её в толпе, но ни Каида, ни Теялы разглядеть не сумел.
        Протяжно выдохнув, я подошёл к столу со сливовым вином, налил себе полную пиалу и опустошил её, готовясь к предстоящим разговорам. После направился к Шейну, решив первым делом выполнить просьбу отца и постараться покорить советников своим очарованием, рассказав несколько наименее кровавых или грязных историй про наше путешествие по северу.
        Следующие два часа я потратил на разговоры, всем сердцем желая оправдать доверие отца. Я провёл пятнадцать минут в компании Шейна и четырёх мужчин, силясь запомнить их имена. Я дополнял истории брата, поднимал пиалы за здоровье Каида, Исара и нашего отца. Затем перешёл к другой группе людей и уже сам рассказывал истории, знакомился с семьями пришедших, будь то жёны или дети. Некоторые знакомили меня со своими дочерями более охотно, другие - менее, скорее всего, из-за слухов о моём Даре. Но я был уверен, они не дураки и осознавали, что любой из Первых станет лучшим претендентом для их дочерей. Родство со мной и моими братьями даст защиту и финансовое благополучие.
        Я повторял эти действия, раз за разом натягивая свою самую очаровательную улыбку, стараясь с ходу считывать гостей по их поведению и внешнему виду. Кому-то были интересны лишь светские, на мой взгляд - скучные, беседы, а кто-то хохотал над сальными рассказами из походов, которые обычно травят солдаты вокруг костров. Спустя два часа мой разум затуманился от выпитого, новые имена вылетали из головы через пару секунд после знакомства, а желудок болезненно сжался, напоминая, что я ещё не поел.
        - …и тогда Исар применил Дар Воздуха, вытаскивая мерзавца из пещеры. Брат держал его в воздухе вверх тормашками, вытрясая всё северное дерьмо. - Мышцы лица немели от приклеенной улыбки. В новой компании было весело, я мог не сдерживаться в выражениях, потому что они сами когда-то были солдатами, но голос начал садиться от непрекращающихся разговоров. - Исар так и продолжал, пока у того кровь носом не пошла и он не согласился на условия нашего договора. Другой же бандит так впечатлился Даром, что предложил Исару любую дочь или сына, если тому нравятся мальчики.
        Я с трудом сдержал смех, вспомнив, как посерело, а потом от ярости покраснело лицо старшего брата из-за неожиданного предложения. Компания министров вокруг меня разразилась хохотом. Один из советников засмеялся громче остальных, нечаянно разлив вино на свои одежды. В моём окружении уже все напились.
        - Илос, вот и ты, - мама обхватила мою руку, - не возражаете, если я украду сына? Он поговорил, наверное, со всеми, кроме матери.
        Её белоснежная улыбка, как и всегда, заставила всех мужчин смущённо забормотать:
        - Конечно, Роксана, мы и так его задержали, - с извиняющимся полупоклоном ответил один из собеседников, чьё имя я забыл.
        - И то верно! Ему стоит повеселиться вместе с остальными молодыми людьми, возможно, где-то здесь бродит его судьба, - поддакнул другой, вероятно, пришедший с дочерью на праздник.
        - Благодарю, Илос, за то, что скрасил этот вечер своими рассказами, - ответил разливший на себя вино, но, похоже, мужчину это никак не беспокоило.
        - Ты живой, мой мальчик? - уточнила мама, оттаскивая меня к столу с едой.
        - Ещё немного, и эта улыбка осталась бы со мной навсегда, - пробубнил я, стараясь размять мышцы лица и снять спазмы.
        - Я знаю, о чём попросил отец, а также знаю тебя. Ты не принимаешь полумер и всё делаешь с полной отдачей, но я пришла передать слова Райяна. Отдохни, наслаждайся праздником, ты на всех произвёл неизгладимое впечатление.
        Я устало опустился на подушки перед низким столом с угощениями. Чувство выполненного долга наполнило всё тело расслабленностью и вялостью. Я улыбнулся маме, благодарный за похвалу, и принялся запихивать в рот долгожданную еду. Мама присела рядом на подушки и с улыбкой смотрела, как я ем. На ней было простое традиционное платье, а отсутствие ярких цветов в одежде заставляло всё внимание обращать на её красивое лицо и насыщенный медный оттенок волос, убранных в аккуратную причёску. Мама родила своего первенца - Исара - рано, в восемнадцать лет. Теперь же приближался сорок шестой день её рождения, морщинки вокруг глаз и руки немного выдавали возраст, но за счёт худой фигуры и низкого роста она всё равно казалась моложе своих лет.
        - Ты всё такой же, мой маленький Илос, - мечтательно протянула она, заботливо пододвинув ко мне тарелку с мясным рагу.
        - Тея, наоборот, заявила, что я вернулся другим, - проворчал я с набитым ртом и убрал длинную прядь волос за ухо, чтобы та не мешала.
        - Это неизбежно, вы же растёте. Но для меня вы двое всегда будете моими малышами.
        Я понимающе кивнул, стараясь не жадничать и не впихивать в рот больше, чем мог прожевать.
        - А Тея?
        - Что Тея? - не поняла мама.
        - В ней что-то изменилось, но я не могу понять что.
        - Она молодая девушка, Илос, и это нормально - меняться. Вас долго не было, она очень скучала, чувствовала себя брошенной. Иногда Теяла даже срывалась на мне и слугах, а потом плакала или закрывалась в своём павильоне. Первые месяцы дались ей тяжело, - поделилась мама, осматривая приглашённых. Я тоже невольно оторвал глаза от тарелки в поисках сестры. - Праздновать своё восемнадцатилетие она отказалась и провела весь день в твоём доме. Те редкие письма, что вы слали, Тея хватала первой, даже Райян терпеливо дожидался, пока она прочитает.
        В основном послания отправляли Исар и Каид, докладывая о наших успехах. Первые пару месяцев я тоже много писал сестре, а затем мы полностью погрязли в делах. Я не солгал Теяле, мне правда не хотелось доверять что-либо личное непроверенным посыльным, но была и другая причина. Первоначальный пыл приключений был погребён под убийствами, политическими дрязгами, грязными дорогами и голодными ночами. Я не хотел рассказывать сестре о нелицеприятной стороне похода, но в итоге ничего, кроме этого, не осталось, поэтому я перестал писать вовсе.
        Судя по маминому взгляду, именно к этому она и вела.
        - Было не о чем писать, - оправдываясь, признался я. - Исар слал письма, я участвовал в тех же событиях и ничего нового бы не рассказал.
        - И всё же отсутствие твоих писем её сильно расстраивало, - укорила мама, но смягчила правду понимающей полуулыбкой.
        - Она мне не сказала, что это так сильно её обидело.
        - Может, она всё-таки успокоилась и забыла.
        Я устало вздохнул. Нет, Теяла не забыла. Я знал сестру достаточно хорошо, чтобы понимать, что она по-прежнему обижалась. Её попытки меня разозлить стали понятнее. В противовес мыслям я согласно кивнул. Чувство голода ушло, и я принялся жевать медленнее.
        - И всё же есть ещё что-то, - пробубнил я скорее себе, но мама услышала.
        - Может, ей кто-то нравится и она боится тебе рассказать?
        Я резко повернулся к маме, едва не опрокинув пиалу с вином рукой.
        - Что значит «кто-то нравится»?
        - Я просто предположила, Илос. Расслабься, - тихо засмеялась она. - Я рада, что ты тщательно оберегаешь сестру, но она тоже выросла и, возможно, вскоре найдёт свою любовь, а тебя прошу не отпугивать всех без разбора. Расставание для Теи было сложным, она привыкла, что ты всегда рядом. С вашим отсутствием я впервые заметила, что у неё вовсе нет друзей! - чуть строже добавила мама, а я принял оскорблённый вид, не понимая, в чём моя вина. Хотя внутри знал, что наша постоянная опека могла сыграть такую роль в жизни Теялы. У неё действительно не было ни друзей, ни знакомых. - Поэтому я была рада, когда она начала общаться с дочерями и сыновьями знакомых учёных и министров.
        Я невнятно промычал в ответ, разговор перестал мне нравиться, и, похоже, мама это ощутила.
        - Мы поговорим об этом позже. Я, пожалуй, пойду к Райяну, а ты веселись.
        Я проводил маму взглядом и осмотрел зал ещё раз. Толпа немного поредела, гости, устав находиться в одном помещении, отправились бродить по садам. Весна - поистине самое прекрасное время года, а мамины сады восхитительны, и там есть на что посмотреть.
        Я заметил Каида. Брат расположился на одном из низких диванов и, растягивая губы в отрепетированной соблазнительной улыбке, что-то говорил двум молодым девушкам, сидящим в опасной близости от этого волка. Будто ощутив внимание, он посмотрел в мою сторону и движением кисти подозвал к себе.
        Я закинул пару виноградин в рот и уже решил присоединиться к брату, как наконец заметил Теялу. На ней было платье персикового цвета с чёрным кружевом. Я едва не подавился ягодой при взгляде на вырез, который открывал ключицу и спускался ниже, демонстрируя слишком многое, а заканчивался лишь на широком поясе под грудью. Несколько тёмных прядей выбились из причёски и лежали на плечах, притягивая внимание к её длинной шее. Тея даже использовала сурьму, чтобы подвести глаза и добавить в образ каплю притягательной порочности.
        И - проклятье! - я знал, что все эти детали намеренны, потому что Тея сама же на одном из праздников указывала мне на присутствующих девушек, рассказывая об использованных ими хитростях для привлечения внимания.
        Собеседник Теялы стоял ко мне полубоком, и я прекрасно видел, как его взгляд то и дело сползал на её грудь. Меня это раздражало, но я сам с трудом оторвал глаза, шокированный вырезом. Мне стоило прекратить пить.
        Я встал и пошёл в сторону Каида.
        - Братишка, - протянул тот, вскочил с места и заставил меня сесть рядом с одной из девушек. Брат переместился на другое место прямо между двумя собеседницами.
        - Прошу вас, это мой любимый брат - Илос. Илос, это Несса и Элен, они, как и Эйлин, дочери Правящей партии в Сабоне и прибыли сюда специально на мой день рождения.
        Я не сразу понял, кто из них кто, потому что Каид толком не объяснил, но девушки, вероятно, под действием как минимум одного выпитого кувшина вина, открыто мне улыбались, беззастенчиво протягивая кисти для поцелуя, что являлось привычным приветствием в более северных городах. Я поцеловал их руки, оценивая новых жертв брата.
        У обеих были светлые волосы и карие глаза, обе стройные, а их вырезы ничем не уступали декольте на платье сестры. Лишь у Нессы кожа была чуть темнее, а щёки и нос усыпаны веснушками, что придавало её лицу детской миловидности. Она выглядела очаровательно, но совсем не мой типаж. Поэтому я был рад, что со мной сидела Элен, мне понравилась загадка в изгибе её малиновых губ.
        - И о чём вы говорили? - поинтересовался я и, забыв, что ещё недавно решил перестать пить, принял полную пиалу из рук брата.
        - Конечно, о тебе, - заверил Каид. - Я рассказывал о том, что ты вырос в обаятельного мужчину…
        Я закатил глаза, зная, что дальше не услышу ничего хорошего.
        - …и как, несмотря на все свои мускулы, ты всё так же очаровательно проигрываешь мне в каждой драке.
        Я демонстративно скопировал усмешку брата, приняв колкость, которую и так ожидал услышать.
        - Если ты забыл, чаще мы заканчиваем ничьей, так как я устаю слушать твою болтовню.
        Девушки тихо засмеялись, а Каид, изображая душевную боль, положил руку на сердце.
        - Заслужил ли я такие жестокие слова от своего младшего братишки?
        - Ты стареешь, Каид, и становишься впечатлительным. Не припомню за тобой тягу к сентиментальности, - фыркнул я и сделал глоток из чаши.
        Алкоголь обжёг горло. Каид налил нам что-то покрепче обычного вина. Вероятно, светская болтовня его утомила, и брат решил ускорить процесс ухаживания.
        - Элен, Несса, прошу прощения за своего брата, у него отвратительное чувство юмора. - Каид приобнял Нессу и наклонился к девушкам ближе, делая вид, что делится секретом. - Под стать его чёрному сердцу.
        Слухи о моём Даре Тьмы крепчали и обрастали небылицами, некоторые охотно привирали о том, что видели, как я превращаю день в ночь. Это ложь, я и не пытался сотворить подобное за ненадобностью. А россказни про чёрное сердце… скорее всего, они и вовсе появились из уст Каида.
        Глаза Элен удивлённо округлились, она повернулась в мою сторону.
        - Это правда?
        Вероятно, она была из тех, кого интриговали слухи. Девушка положила руку на моё бедро, но, возможно, и сама не заметила движения, продолжая пристально смотреть мне в глаза.
        - Что у меня чёрное сердце? Не уверен. Врагам пока не удалось его вытащить из моей груди, чтобы проверить, - нагло улыбнулся я.
        - Ох нет, не сердце. Дар. Говорят, он у тебя мрачный, но пьянящий, как сама ночь.
        Она смутилась, заметив, где лежит её ладонь, попыталась её убрать, но я перехватил кисть, оставляя руку на своём бедре, и наклонился вперёд, почти к самому уху девушки. От неё приятно пахло розами, но, к своей беде, я не любил розы. Мне нравился сладкий запах фруктов или терпкий сандал.
        - Солнце зашло, и наступила ночь. Что ты ощущаешь? Чувствуешь ли, как пьянит темнота?
        Она задрожала от моей близости, а я заметил, как Каид насмешливо закатил глаза. Он сам научил меня таким вещам.
        - Да… но… - зашептала Элен.
        - Верно, ты чувствуешь… - я едва задел губами её ухо и медленно, вроде бы нехотя отодвинулся на безопасное расстояние, - …потому что у тебя в руке не в первый раз пустая пиала. Подобные слухи разносят те, кто часто сидит в тавернах, с бутылкой у них каждая ночь пьянящая.
        Я убрал прядь её светлых волос за ухо и улыбнулся, отмечая, как покраснело лицо Элен. Каид вообще прижимал к себе Нессу за талию, шепча что-то ей в шею, от чего девушка задышала тяжелее и сжала ткань своего платья в кулаке. Я сделал очередной глоток вина и отвернулся, чтобы наткнуться на неприятную картину: вокруг Теялы столпились уже три кавалера. Хоть она и улыбалась, что-то отвечая, но время от времени её обжигающий холодом взгляд замирал на Каиде. Один из ухажёров совсем осмелел и во второй раз наполнил пиалу моей сестры. Я извинился перед Элен и поднялся с места.
        - Вижу, ты скучаешь без меня, Тея, - подойдя сзади, я закинул руку сестре на плечи, намеренно игнорируя её собеседников.
        Та пихнула меня локтем под рёбра, пока я придирчивым взглядом оценивал её воздыхателей. Все симпатичные, как на подбор. В этом Теяла и Каид были одинаковы, внешность для них играла важную роль. Но даже втроём они мне не ровня. Однако мысленно я отдал им должное, незнакомцы хоть и напряглись при моём появлении, но не разбежались. Есть свои минусы в том, чтобы быть самым младшим из старших братьев.
        - Илос, это… - начала Теяла, но я оборвал, забрав её пиалу и опустошив за один глоток. Мне было плевать, как их зовут, и сестра поняла намёк.
        - Прошу меня извинить, я скоро вернусь, - обратилась она к молодым людям.
        Слаще её виноватой улыбки были только засахаренные фрукты на праздничных столах, но весь мёд из её голоса исчез, стоило нам отойти на несколько шагов.
        - Что ты делаешь?
        - Они тебе докучают? - без былой игривости спросил я.
        Я посмотрел на сестру в упор, намекая на серьёзность вопроса.
        - Ох, Илос. Я не кружу вокруг, пока девушки кладут руки тебе на колени.
        Меня удивило, что она видела, а ещё сильнее, что придала этому значение. Хотя что сделал я? Оттащил её от мужской компании, непонятно для чего.
        - Хорошо, - равнодушно ответил я. Теяла изумлённо распахнула глаза, когда я сдался так легко. - Я убедился, что к тебе никто не пристаёт. Тогда впредь не буду тебя беспокоить, сестра.
        Тея проследила за моим взглядом в сторону Каида. Тот уже поднялся с дивана, Нессу он обнял за плечи, а Элен держал за руку, ведя к выходу из зала. Я направился за ними, но Теяла, вместо того чтобы вернуться к своей компании, последовала за мной.
        - Илос, пошли, покажем девушкам сады, они их не видели, - предложил Каид, заметив меня.
        Я был уверен, что брат нетрезв, но по нему не было этого заметно. Он двигался уверенно, спина оставалась прямой, глаза казались ясными. Тогда я заметил на его левой руке кольцо. Перстень Сердце Пустыни, который сестра ему подарила. Я предполагал, что, получив кольцо, Каид поблагодарит Тею и спрячет украшение в глубь комода, как ненужную побрякушку, но я ошибся.
        Не дождавшись моего ответа, брат вышел на свежий воздух вместе со спутницами. Он сказал, что хочет показать им сады, но, вероятнее всего, речь шла о тех, что как можно ближе к его павильону. Едва я успел перешагнуть порог, как Теяла схватила меня за руку.
        - Не ходи, Илос.
        Она поджала губы, а в её глазах отразилось раздражение. Помимо этого, там были мольба с тоской, поэтому я аккуратно отцепил её пальцы от своего запястья и бережно сжал ладонь сестры в руках.
        - Почему, Тея?
        - Просто не ходи, и всё.
        - Тея, мы только прогуляемся, - ласковым голосом попытался убедить я.
        - Илос, пожалуйста!
        Хоть она и добавила «пожалуйста», но её приказной тон заставил меня нахмуриться. Такие детские капризы остались в прошлом, потому что не было для них никакой причины. Я отпустил руку Теялы, но сохранил улыбку, чтобы не ссориться.
        - Я скоро вернусь. Ты даже не успеешь заскучать.
        Не дождавшись её ответа, я сбежал вниз по лестнице вслед за братом, который с двумя спутницами уже свернул под арку. Мне самому хотелось побыть на свежем воздухе и проветрить голову, поэтому я с наслаждением вдохнул прохладный ночной воздух.

* * *
        Я не соврал сестре. Мы потратили всего час, показывая гостьям сады, где фиолетовым, красным и белым пышно цвели азалии. Рассказали про рукотворные каналы, созданные Шейном, вместе заглянули в сосновый сад, где идущая рядом Элен оступилась на шишке и смущённо поблагодарила, когда я уберёг её от падения. Мы немного отстали от Каида и Нессы, и Элен осмелела. Схватив за края накидки, она притянула меня вниз и прижалась своими губами к моим. Они были мягкими, со вкусом вина и фруктов, я обхватил её талию рукой и требовательно углубил поцелуй, наслаждаясь её дрожью и тихим стоном удовольствия. Она прижималась ко мне в поисках ласки, но меня не привлекала подобная податливость в девушках.
        - Ты уверена, что такая поспешность - верное решение? - скорее из вежливости уточнил я, но, судя по её взгляду, Каид с самого начала поил девушек крепким алкоголем.
        - Скорее всего, это ужасное решение, - пробормотала она, но её ладонь на моей груди медленно заскользила вниз по животу.
        Хоть на мне и было несколько слоёв ткани, но я почувствовал каждое прикосновение. Я внимательно следил, решится ли Элен сделать что-то ещё, но она не отважилась. А жаль. Она одарила меня соблазнительной улыбкой, развернулась и пошла за подругой, которая уже исчезла в павильоне Каида. Брат же, скрестив руки на груди, ждал нас у входа. Сняв обувь, девушка уверенно прошла в сторону спальни, прекрасно зная, что за этим последует. Похоже, Элен и Несса были совсем не против.
        - Ты не идёшь? - спросил Каид, когда я так и остался стоять у входа.
        - Нет, - со смешком отрезал я. - Я не собираюсь заниматься этим в одной комнате с тобой.
        - Я мог бы сказать, что надеялся на такой ответ, но тогда это будет слишком просто, - усмехнулся брат.
        - А что ещё ты можешь сказать?
        - Что сестра попросила тебя быть примерным мальчиком и ты не можешь обидеть нашу Тею.
        - Ты слышал?
        - Только начало. Однако ты здесь, и, значит, ты либо сразу ей отказал, либо пообещал быстро вернуться. - Каид рассуждал так здраво, что я начинал думать, а точно ли он пил вместе с нами или выливал свою порцию куда-нибудь.
        - Второе.
        - В любом случае ты нарушил своё обещание. Прошло около часа, - снисходительно улыбнулся Каид. - Уверен, что не желаешь присоединиться? У меня есть гостевая спальня.
        - Уверен, - засмеялся я, толкнул брата вовнутрь и захлопнул дверь перед его же носом, а потом развернулся и пошёл обратно в главный павильон.
        И всё же Каид был прав, «недолго» - это полчаса, но меня не было дольше, и, вероятно, сестра успела обидеться. Я любил её дразнить, но было неприятно, когда она по-настоящему обижалась. В качестве мести Тея переставала разговаривать со мной. Однажды сестра устроила мне трёхдневную пытку молчанием, и я буквально на стены лез, не зная, что сделать, чтобы она это прекратила.
        Праздник близился к завершению, полная луна стояла высоко, в скором времени гости должны были разойтись по своим жилищам в Астаре либо по нашим гостевым домам. Вернувшись в главный зал, я оглядел поредевшую толпу, но Теялу не заметил. Тогда я провёл ещё десять минут, разговаривая с Шейном и его спутницей, которая могла бы стать его подругой на ночь, но я сомневался, что он пригласит незнакомку к себе. Среди всех братьев Шейн обладал более романтичной натурой, и с первыми встречными он не спал, даже если ему очень хотелось.
        - Где Тея? - спросил я брата, прежде чем подняться с места.
        - Точно не знаю. В последний раз я видел её болтающей с гостями. Возможно, она вернулась к себе, проверь её павильон, - пояснил на прощание Шейн, и я направился к дому Теялы.
        Я порядком устал, алкоголь выветривался, а глаза слипались, пока я шёл, кутаясь в свою накидку. Я широко зевнул, проходя мимо одного из гостевых домов, но заметил то, чего не следовало.
        Входная створчатая дверь была немного приоткрыта, вероятно, в порыве страсти парень или девушка приложили недостаточно сил, чтобы захлопнуть её. Там не горел свет, но этим горе-любовникам не повезло. Благодаря Дару Тьмы я видел в темноте лучше, чем другие. Неидеально, цвета с уверенностью различить не мог, но видел чётко. Я не собирался подглядывать, мне это было незачем, и сперва я даже не сообразил, что происходило, пока не рассмотрел всё подробнее.
        Я увидел, как высокий молодой мужчина прижимал девушку к стене. Она запрокинула голову, позволяя любовнику губами и языком ласкать её шею, пальцы девушки запутались в его тёмных волосах. Губами мужчина переместился ей на грудь, а девушка, стоя на цыпочках, дрожала от того, что рука парня двигалась у неё под юбкой между бёдер. Я видел светлую кожу обнажённых и стройных ног девушки. И когда я почти решил оставить любовников наедине, девушка громко застонала и опустила голову.
        Вряд ли когда-либо ранее я испытывал схожую смесь ужаса и стыда, встретившись взглядом с сестрой. Даже несмотря на туман удовольствия в глазах Теялы, я понял, что она меня узнала. Её румяные щёки, тяжёлое дыхание, призывно приоткрытые блестящие губы, казалось, что моё сознание специально отмечало каждую деталь, чтобы я никогда не смог забыть этот момент.
        В голове, накатывая друг на друга, бились, с одной стороны, желание убить подонка, с другой - осознание, что моя сестра сама этого хотела и я не имел никакого права вмешиваться. Парень что-то сделал рукой, и Тея дёрнулась от удовольствия, а я - словно от удара, когда она со стоном позвала меня по имени. Избавившись от оцепенения, я почти бегом отправился в свой павильон, надеясь, что смогу забыть увиденное. И, чтобы с этим справиться, я, как настоящий идиот, за короткие минуты опустошил весь кувшин крепкого вина, который, к счастью, был спрятан у меня в комнате на чёрный день. А тот день стал настолько чёрным, что и вообразить сложно.
        Глава 8
        На завтрак я не пошёл, не готовый встречаться с сестрой. Я просидел в своём павильоне, не выходя, почти весь день, пока перед ужином ко мне не заявился Шейн с подносом еды. Я был готов его расцеловать, к тому моменту сильный голод почти вынудил меня покинуть убежище.
        - До чего же ты отвратительно выглядишь, Илос, - со всей искренностью выдал Шейн, заметив мой затравленный вид.
        Я ещё даже не помылся, но стоило мне почувствовать ароматный запах еды, как я сразу вылез из кровати и принялся за трапезу. Брат, в отличие от меня чистый и бодрый, сел рядом на подушки.
        - Ни ты, ни Каид сегодня не выходили. Я сказал, что вы, скорее всего, мучаетесь от похмелья. И тогда Теяла вызвалась отнести вам еду.
        Кусок мяса встал поперёк горла от этой новости, и я закашлялся. Брат выдержал паузу, заметив мою реакцию.
        - Запивай, Илос. И не торопись.
        Я сделал, как он велел, запил еду водой, стараясь жевать медленнее.
        - Я отговорил Теялу идти, потому что боялся, что сестра наткнётся на голых любовниц в ваших кроватях. У Каида так и было, а своё жуткое похмелье он наверняка заслужил. Однако у тебя в комнате гостей нет.
        Я неоднозначно качнул головой, не понимая, к чему он вёл.
        - И ещё я знаю, Илос, что ты исцеляешься и похмелья у тебя не бывает.
        - И не говори. Удобный Дар, - промямлил я, радуясь, что Теяла не пришла.
        - В чём тогда дело? Почему не выходишь?
        - Решил отдохнуть. Вчера пришлось слишком много болтать, и мне хотелось побыть одному.
        Шейн окинул меня выразительным взглядом и скептически кивнул на почти полностью опустошённые мной тарелки. Я сделал вид, что ничего не заметил. Брат ещё какое-то время внимательно следил за моими движениями и молчал, завязывая длинные волосы в высокий хвост.
        - Ты вчера нашёл Теялу?
        - Что? - Я замер, напуганный вопросом.
        - Ты её искал. Нашёл, спрашиваю? Вроде у вас были недопонимания и ты хотел с ней поговорить. - Брат критично обвёл взглядом бардак, который я вчера оставил, сбросив всю одежду прямо на пол.
        - Нет, я с ней не встретился. А что? Она выглядела злой на завтраке?
        - Я видел её на обеде, и она ждала, что ты придёшь, спрашивала, не заходил ли я к тебе. В последнее время сестра кажется грустной, мама и отец почти всё время уделяют Эйлин. Исар тоже замечает только свою невесту, а Каид… это Каид. Я стараюсь болтать с сестрой, когда не занят, но ты же с Теялой ближе всех. Так что подумай об этом. И, вероятно, она зайдёт к тебе попозже, если ты не выйдешь сам.
        - Спасибо. За еду, - буркнул я, приняв его слова в качестве предупреждения, и невольно снова напрягся.
        - Не за что.
        Шейн ушёл, а я, доев оставшееся на тарелках, собрал волосы в хвост, оделся и позорно сбежал из своего укрытия, боясь, что Тея может прийти в любой момент.
        Я отправился на тренировочное поле, зная, что после праздника туда маловероятно кто-то явится. Как вор, я пробирался самыми узкими и незаметными путями из одной части дворцового комплекса в другую, надеясь не столкнуться с сестрой или её ухажёром, не уверенный, что в этот раз случайно не сверну ему шею. Во дворце и в обычные дни бывало многолюдно, но в тот день особенно, потому что часть прибывших из других городов гостей осталась ещё ненадолго, чтобы отдохнуть перед обратной дорогой. Но я прекрасно знал свой дом, какими путями можно пройти, оставшись никем не замеченным, поэтому добрался до поля без ненужных встреч.
        К счастью, солнце почти зашло, осталось скоротать за тренировкой время до наступления ночи. Я надеялся, что сестра не рискнёт тревожить меня, думая, что я сплю. Я взял со склада тренировочный меч и упражнялся на имеющихся у нас чучелах, как безумный, проходя все стадии: от стыда из-за всплывающих в голове картин, свидетелем которых я стал, до ярости и раздражения. Как она могла просить меня не ходить с Каидом, а сама ушла с каким-то мужчиной? Я вымещал все эмоции привычным мне способом, надеясь, что они просто исчезнут и завтра мне удастся притвориться, что ничего и не было. Нельзя отмотать время назад, но можно перестать придавать увиденному особое значение.
        Очнулся я, когда с треском сломал деревянный меч о толстый тренировочный столб, специально установленный для отработки ударов в одиночку. Мышцы ныли и горели, ладони покраснели, а пальцы тряслись от излишнего напряжения, с которым я сжимал рукоять. Чувствуя, что во мне остались крупицы злости, я отбросил сломанное оружие и через голову стянул рубашку. Было нечем дышать, воздух не приносил свежести, а пот неприятно стекал по телу. Я вытер лицо рубашкой и отбросил её на ближайшую скамью, сожалея, что не захватил с собой воды.
        - Илос?
        Я вздрогнул, обернулся на женский голос и с облегчением выдохнул.
        - Да, Элен. Вы ещё не уехали?
        - Нет, отправимся в путь завтра. Мы прибыли на праздник, чтобы выказать уважение и передать Райяну с Роксаной письма и документы от наших родителей. А также, чтобы вручить подарки и плату за вашу помощь.
        Я более не махал мечом, поэтому она осмелилась подойти ближе. В свете вечерних факелов глаза Элен казались темнее, когда она хоть и со смущением, но медленно оглядела мой торс.
        - Мой брат был вежлив?
        Я задал вопрос со всей серьёзностью. Несмотря на моё доверие к Каиду, захотелось убедиться. Элен отреагировала улыбкой и игривым наклоном головы.
        - Очень. Хотя…
        - Хотя? - переспросил я, когда она оборвала себя, закусив губу.
        - Я надеялась на твою компанию.
        - Ты сейчас здесь, в моей компании.
        Это не было намёком или приглашением. Я ответил так по привычке, любя подобной игрой слов дразнить Тею, но Элен не была знакома с этим. Я шумно втянул носом воздух, когда она поспешно положила ладони на мой живот и бок. Она придвинулась совсем близко, запрокинула голову и посмотрела мне в глаза, вновь окутывая запахом роз. Я ждал, с интересом наблюдая, предпримет ли она что-то ещё. Элен принялась гладить мою кожу смелее, и тогда я сам наклонился и накрыл её губы своими. Я не смог избавиться от всех эмоций через тренировку и боль в мышцах, мне было необходимо что-то другое. Поэтому я наслаждался поцелуем, жадно прижимая Элен к себе, надеясь, что её присутствие отвлечёт меня и полностью сотрёт из памяти вчерашний праздник. Если бы я принял предложение Каида остаться, то сейчас всё было бы проще.
        - Прошу, оставьте нас, мне нужно поговорить с братом.
        В этот раз я не вздрогнул, а лишь раскрыл глаза, услышав холод в голосе сестры. Я медленно разорвал поцелуй и выпрямился. На лице Теялы была вежливая улыбка, но в этот раз и глупец понял бы, что она фальшивая.
        Элен смутилась, почувствовав напряжение между мной и Теялой. Девушка сразу убрала руки с моего тела, попросила прощения и поспешно покинула поле. Мы с сестрой не проронили ни звука, даже не посмотрели в сторону Элен, уже позабыв о её существовании. Сверлили друг друга взглядами, пока были слышны удаляющиеся шаги. На сестре было простое платье, на плечи она набросила накидку, и это было к лучшему - чем меньше её кожи я видел, тем мне было спокойнее.
        - Илос.
        Я с трудом скрыл дрожь от окативших меня воспоминаний, стоило сестре обратиться ко мне. Молча, не заботясь об отсутствии рубашки, я стремительно направился к выходу с тренировочного поля, не готовый разговаривать с Теялой. Но сестра не отставала, следуя за мной.
        - Илос!
        Мои ноги длиннее, а шаг шире, поэтому я решил, что с лёгкостью смогу от неё оторваться. Я свернул в самые тёмные аллеи ближайшего сада, желая скрыться в тенях, если понадобится. Однако сестра упрямо отбросила все приличия, бегом догнала меня и вцепилась в локоть мёртвой хваткой.
        - Проклятье, да остановись ты!
        И я замер. Сам не знаю почему.
        - Чего тебе, Тея?
        - Давай поговорим.
        - Говори.
        Она тяжело выдохнула и замялась, не зная, с чего и как начать самый неловкий разговор в нашей жизни. Я терпеливо ждал, а она сильнее терялась под моим испытующим взглядом. Но всё же сестра заговорила с вызовом и с упрямо вздёрнутым подбородком, как делала всегда, когда пыталась скрыть неловкость.
        - Как много ты видел?
        - Достаточно.
        - Я оттолкнула его, как только ты ушёл. Ничего не было, - резко бросила она.
        Она прикрывала страх дерзостью, но, даже зная это, я оскорбился, услышав обвинение в её тоне. Будто я во всём виноват.
        - То есть то, что я видел, ты называешь флиртом, сестра? - Я почти выплюнул этот вопрос.
        - Не тебе меня упрекать. Ты и Каид спите с кем ни попадя! Я попросила тебя не уходить!
        - Я сказал, что вернусь!
        - Ты не…
        - Я вернулся! - рявкнул я и порывисто шагнул ближе к сестре.
        Впервые я поднял на неё голос, поэтому смутился и замолчал, увидев, как распахнулись её глаза. То ли от страха, то ли от удивления. Вокруг нас собрались тени, стеклись, как туман, и мы оба знали, что они мои, несмотря на то что я редко показывал Дар сестре.
        - Я вернулся, - сдержаннее повторил я, но не разогнал сумрак, который плотным туманом обступил нас. - И я не спал с ней. Каид, возможно, но я… просто проводил её до павильона брата. Около часа мы показывали им сады.
        - Но я же видела, как она трогала тебя толь…
        - Проклятье, Тея! Это были простые прикосновения. Вот такие! - разочарованно застонал я, схватил её за запястья и притянул к себе, уложив одну ладонь Теялы на свой живот, а вторую на рёбра под грудью. - Вот, Тея, в этом ничего особенного.
        Глупец.
        - Я весь потный и грязный после тренировки, кто захочет трогать? А мы с тобой столько лет спали в одной кровати, и я обнимал тебя, пока тебе снились кошмары. Мы держались за руки каждый день, ели, играли вме… сте…
        Глупец.
        Мои мысли будто иссякли вместе со словами, Тея не отняла ладони от потной кожи, а провела пальцами по моему животу. Мышцы, словно подчиняясь ей, судорожно напряглись, и я выдохнул сквозь зубы. Вернулась странная тяжесть в груди, а рот наполнился слюной. Как тогда, в том чёртовом переулке со сладким запахом персиков. Мне даже почудилось, что я снова почувствовал их аромат.
        - Тея, что ты делаешь? - как можно безмятежнее выдавил я, старательно собирая мысли воедино.
        - Ты сказал, что я могу так же. Что в этом нет ничего особенного.
        - Ничего особенного в том, чтобы трогать, Тея, а не в том, что делаешь ты.
        - А что я делаю, Илос?
        Я невольно привалился спиной к стволу сосны, которая, к счастью, оказалась позади. Привалился и сжал зубы, силясь стереть из памяти, как она простонала моё имя прошлым вечером. Я теперь всегда буду вспоминать об этом, когда она будет ко мне обращаться? Или пройдёт время и моё сознание вновь станет свободным? Тея придвинулась ближе, а я, растеряв все силы, наклонился и уткнулся носом ей с макушку, вдыхая аромат волос.
        - Ты так сопротивляешься… - задумчиво протянула она, поглаживая мой живот. - Удивительно, на тебе нет ни единого шрама. Ты действительно настолько ловкий, как говорят братья?
        - Что ты хочешь от меня, Тея? - Я постарался придать твёрдости своему голосу, несмотря на бродивший в голове туман.
        - Наклонись.
        И я подчинился, решив, что она собиралась прошептать ответ мне на ухо. Вместо этого Тея обхватила руками мою шею и прижалась ко мне всем телом. Я невольно обхватил её талию руками, боясь, что Теяла упадёт, но она не упала, а подалась вперёд и приникла своими прохладными губами к моим. Тот поцелуй был сладким и неправильным, но, когда я раскрыл для неё губы, позволяя с жадностью взять всё, что она желала, поцелуй стал злым и запретным, с привкусом скопившегося раздражения. Он приносил боль и наслаждение, как и свет её огня.
        Разозлившись, что она посмела воспользоваться моим доверием, чтобы украсть поцелуй, я с силой сжал Теялу в болезненных объятиях. В отместку она укусила меня за нижнюю губу до крови, мой разум мгновенно очистился, и я смог оттолкнуть сестру.
        С трудом держась рукой за дерево, я хрипло дышал, ощущая стекающую по подбородку кровь. Первые мгновения губа неприятно пульсировала, но потихоньку боль начала отступать, а кожа - заживать. Тея с испугом и долей недоверия во взгляде тоже пыталась справиться с дыханием. Моя кровь отпечаталась на её губах, и, заметив мой взгляд, сестра нервно их облизала. Но в её глазах не было ни грамма сожаления о содеянном, её тревожил лишь мой отказ.
        Я не знал, каких последствий она боялась: что я ударю её или впредь не стану с ней разговаривать? Я даже не уверен, боялась ли она вообще.
        Но я уже упомянул, что никогда не был добрым. Да и никто из нас не был, а наша Тея тогда очень сильно меня разозлила. И вовсе не из-за поцелуя, а из-за того, что она использовала на мне свой побочный Дар. Я не до конца понял, что именно она могла, но тот голод был чужим и настолько сильным, что застревал в глотке, не давая думать. Он отвратительно затуманивал разум хуже любого алкоголя, превратив меня в безвольную куклу. То ли моё исцеление, то ли тени помогли снять её дурман ядовитого цветка, и мы вновь стали на равных. И хоть я и не показывал, но меня тревожило, что родственная кровь защиты мне не дала.
        Теяла не вздрогнула, лишь выдохнула, когда я схватил её за накидку на груди и прижал к стволу дерева, поменявшись с ней местами. С вызовом во взгляде она смотрела на меня снизу вверх, а я не мог понять её истинных мотивов. Действительно ли ей нужен был мой поцелуй или сестра желала потешить своё самолюбие, играя со мной, как с очередной игрушкой?
        - В чём дело, принцесса? Ты получила всё, что хотела, или хочешь забрать что-то ещё? - Я попытался прикрыть злость улыбкой, но скрыть язвительный тон не вышло.
        - Да.
        Я не знал, к первой или второй части вопроса относился её ответ, но сестра пояснять не стала. Мне и не нужно было, потому что я увидел то, что хотел. Увидел её настоящую. Она больше не была кроткой милой сестрёнкой, уступив место дерзкой, жадной и наверняка эгоистичной, знающей цену своей красоте, девушке. Но она забыла, что с семьёй играть нельзя.
        Я сжал её лицо в ладонях, пальцами сдавил скулы, но она продолжала без страха выжидающе смотреть на меня. Я мог бы затаить обиду, мог перестать разговаривать с сестрой на какое-то время в качестве наказания. Однако все вспыхнувшие во мне эмоции стремительно затухли, словно огонь, лишённый кислорода.
        Я поцеловал Теялу в лоб и задержался в таком положении, успокаивая её и себя, а затем отстранился.
        - Впредь никогда так не делай. - Несмотря на расслабленное выражение лица, я выдал каждое слово чётко и холодно, чтобы она уяснила моё предупреждение.
        - Илос, пожалуйста.
        - Пожалуйста, что?
        Сестра упрямо глядела мне в лицо и молчала. Она недовольно запыхтела, будто злилась на меня за недогадливость, а я не собирался потакать и гадать, что ей на самом деле нужно. Она не немая и могла высказать свою мысль. Секунды тянулись, я растерянно наклонил голову, недоумевая. Знала ли сама Теяла, чего желала, или её злило именно то, что она не понимала саму себя?
        - Пожалуй, на сегодня наш разговор окончен, сестра.
        - Нет, Илос, погоди…
        Я воспользовался Даром и сделал несколько шагов назад, скрываясь в самых густых тенях, которые смог создать. Я ушёл как можно быстрее.
        Однако чем дальше я уходил от сестры, тем больше волнения и страха вновь испытывал. Я с недоумением осознал, что даже мои пальцы тряслись от незнакомой тревоги. Боясь, что сестра заявится в мой павильон, я наспех помылся, переоделся и ушёл к Каиду, предложив ему отправиться в город и поразвлечься вне стен дворца. Хотя похмелье брата прошло, он определённо никуда не планировал выходить. Поэтому я вдвойне был благодарен его молчаливой поддержке. Каид заметил очевидные странности в моём поведении, но не стал ничего спрашивать или узнавать, как это сделали бы Шейн и Исар. Брат окинул меня взглядом, нахмурился, прикидывая что-то в голове, а потом согласился составить мне компанию.
        Каид ничего не спросил и глядя на то, как я напивался в знакомой нам таверне. Даже бровью не повёл, когда я исчез с давно приглянувшейся мне девушкой в подсобке и вернулся через десять минут уже не столь аккуратно одетым. Брат просто сидел за нашим столом и потягивал сидр из кружки. Он не высказал ни единого возражения на моё предложение переместиться в ближайший постоялый двор с двумя очаровательными незнакомками. Обычно подобными мимолётными знакомствами Каид проветривал голову, снимал напряжение и избавлялся от тяготивших его трудностей. Впервые я решил испробовать метод брата, а тот не возразил, хоть и знал, что мне это несвойственно. Каид, не вмешиваясь, наблюдал за тем, как развязно я вёл себя весь вечер. Однако моё настроение оставалось мрачным. Алкоголь и две девушки за ночь лишь ненадолго отвлекли от проблем, ожидавших меня дома.
        Глава 9
        В последующие недели я не убегал от сестры, но, преследуемый воспоминаниями о запретном поцелуе и желая обезопасить себя от необдуманных действий, я по возможности находился с Исаром и Эйлин. Рядом с ними ни я, ни Тея не позволили бы себе ссор или выяснения отношений.
        Дни проходили один за другим. Злость на сестру растворилась, а наши натянутые отношения стали чуть мягче. Ради спокойствия членов семьи мы с Теялой негласно скрывали любую напряжённость между нами, продолжая шутить и общаться при всех. Временами я сам забывал, что мы в ссоре, и за столом по старой привычке подкладывал ей на тарелку самые сочные куски курицы или нарезал для сестры фрукты на десерт.
        За недели отстранённости от Теи и близкого общения с Исаром и Эйлин я больше узнал о невесте брата, и мы немного подружились. Я охотно интересовался у Эйлин о Сабоне и о том, как они обустроили город и укрепили власть. А она, став более открытой в ответ, чаще смеялась над моими шутками или шутила сама.
        Я провожал Эйлин в город каждый раз, как она просила, а делала она это всё чаще, потому что Исар был занят с отцом. Держа меня под руку, Эйлин делилась сокровенными историями, как Исар учил её использовать Дар и как их дружба переросла в любовь. Иногда, если нам обоим было по пути, мы вместе прогуливались по садам. Я ни в коем случае не пытался заменить Тею Эйлин, просто под воздействием обстоятельств проявлял больше интереса к девушке, которая в скором времени должна была стать частью нашей семьи.
        В действительности хватило лишь небольшой заинтересованности и внимания с моей стороны, как Эйлин сразу же открылась, признаваясь в сложностях жизни во дворце. Она была общительная и бесхитростная, все её подруги, прибывшие на праздник Каида, вернулись в Сабон. Эйлин думала, что Теяла станет ей близкой подругой и почти что сестрой, но та, несмотря на всю учтивость, избегала проводить время вместе, предпочитая компанию братьев.
        Я сочувственно кивал, слушая рассказы Эйлин о том, как Теяла её игнорировала, но, зная сестру, не находил в этом ничего странного. В чём-то мы, как старшие братья, были виноваты. Мы избаловали Теялу вниманием. У неё четыре старших брата, и всегда хоть один да был рядом, чтобы охранять её, развлекать или утешать. Вероятно, наша опека стала для сестры клеткой, не позволившей ей завести друзей на стороне, а с годами она и вовсе потеряла интерес к сближению с другими людьми.
        Общаясь с Эйлин на глазах у Теялы, я убедился, что сестра не переносила рядом с нами присутствия других девушек. Мы с Теялой росли бок о бок, и я думал, что знаю сестру чуть ли не лучше, чем себя… но понимал ли я Тею на самом деле?
        Я принялся подмечать, как изгибались малиновые губы, если она была недовольна, как появлялась морщинка между бровями, когда она пыталась скрыть раздражение за задумчивостью, как моргала намеренно медленнее, справляясь с желанием скривиться. Я осознал всю её жадность, любовь, сотню масок и притворных улыбок, ища её настоящую.
        И она знала, что я всё понял.
        Признаться, увидев правду в первый раз, я почти испугался, почувствовав себя мышью в одной клетке со змеёй. Я должен был бежать без оглядки, как только дверца клетки открылась, но, как я и сказал в самом начале, - я главный глупец.
        Стоило моему раздражению исчезнуть, и я возомнил себя избранным, раз Тея открыла мне своё истинное лицо.
        Хоть и старался этого не показывать, но украдкой я внимал каждому её горькому вздоху и взгляду, когда она пыталась заставить меня мучиться или ревновать. Теяла бесстыдно осыпала вниманием наших братьев, игнорируя моё существование. Она делала комплименты Шейну, постоянно хватала Исара под руку на прогулке по саду. Даже вынудила Каида несколько раз смущённо замолчать, массируя его плечи. Всё это не было странным, она проявляла похожие знаки внимания и в детстве, поэтому братья не придавали этому особого значения и не замечали перемен. Но я знал, что каждый шаг, каждую улыбку и наклон головы она тщательно продумывала. И, к своей глупости, я оказался заинтригован и втянулся в игру, с азартом следил за её манипуляциями, захваченный желанием разгадать каждую хитрость сестры.
        Единственное, она не учла, что с её упрямством мог посоревноваться лишь я. Она, вероятно, ждала, что я сломаюсь и приду к ней сам, чтобы попросить прощения и сгладить осадок от ссоры, но я не приходил. В случившемся не было моей вины, и если ранее закрывал глаза и сглаживал ситуацию именно я, то в тот раз я упрямился. Сестра же не приходила поговорить из-за гордости, ведь обычно все сами бежали к ней в руки.

* * *
        - Прекрасно, что ты зашёл! Я как раз хотел поговорить.
        Исар с таким воодушевлением отреагировал на моё появление, что я невольно обернулся, предположив, что он обратился к кому-то позади меня, но там никого не было, а слуги уже закрыли дверь.
        Эйлин попросила меня передать Исару записку. Сама она не могла этого сделать, так как старший брат был на совещании с отцом и министрами. Но, видимо, важные обсуждения закончились, и в просторном кабинете остались только Исар, отец и писарь, заканчивающий делать пометки за отдельным столом.
        - Илос, проходи! У меня есть для тебя важное задание, - вновь позвал брат, пока я так и стоял, замерший на пороге.
        Он подошёл ближе, схватил меня за плечо и потянул к столу, продолжая широко улыбаться. Я оторопело шагал, не понимая ситуации. Брат любил меня ничуть не меньше, чем Шейна или Каида, но я был самым младшим, и Исар почти не обсуждал со мной важные политические вопросы, видя во мне эмоционального подростка, интересующегося лишь весельем.
        Я перевёл вопросительный взгляд на отца, безмолвно прося пояснений, не провинился ли я, и, может, мне стоило бежать, но тот улыбнулся, сворачивая одну из карт.
        Исар подвёл меня к массивному столу, непривычно высокому предмету мебели, вся поверхность которого была завалена документами, картами и раскрытыми книгами. Быстро оглядев ближайшие бумаги, я узнал подписанные договора с северными правителями.
        - Эйлин просила передать, - пробормотал я, протянув брату записку.
        - Спасибо, - кивнул тот, но, не глядя, убрал послание в карман среди складок своей накидки.
        - Вы можете идти, - обратился отец к писарю.
        Пожилой мужчина незамедлительно поднялся и направился к выходу.
        - Илос, взгляни на карту, - привлёк моё внимание Исар, когда мы остались втроём.
        Брат подтянул ближе одну из карт с изменёнными территориями Континента после падения Звезды. Какие-то части были изучены и очерчены чётко, например береговые линии на западе и востоке, но протяжённость гор на севере была под вопросом, а пустынный юг вовсе оставался неясным. Я с трудом помнил, как выглядели земли до катастрофы, но знал, что размеры суши были как минимум в два раза больше. Мой взгляд невольно застыл на изображении Теневого залива. Мы не раз исследовали территорию вокруг, и рядом с ним мне всегда было не по себе.
        - Ты же знаешь, Илос, что мы разобрались со всем севером, - снова заговорил Исар, стуча тонкой указкой по северным районам. - В Цере, может быть, и своевольный народ, но члены их Сената прекрасно понимают зависимость от Астары. Даже то, что мы избавили местность от мародёров, не компенсирует их тяжёлого климата. Сейчас у северян мало плодородных земель, старые реки мы восстановили только недавно. Поэтому пройдут годы, прежде чем они будут в состоянии прокормить своих людей без нашей поддержки.
        - Мы до сих пор им помогаем?
        - Да, зерном, рисом, сушёными фруктами, - подсказал отец. - Взамен они платят нам драгоценными металлами. Они нашли руду в горах. Сейчас это в основном медь и железо.
        - Даже не серебро? Разве нам требуются эти металлы?
        - Не особо, - согласился отец и улыбнулся моей догадливости. - Но плату брать надо. Любая безвозмездно данная помощь в какой-то момент становится привычной, и её перестают ценить по достоинству, начиная воспринимать как что-то само собой разумеющееся. Запомни это, Илос, всегда бери плату, просто ищи правильный размер, ориентируясь на то, сколько тебе могут дать.
        Это известная мне истина, но я никогда не отмахивался от совета или мудрых напоминаний отца.
        - Значит, север ещё годы будет зависим от нас, - подвёл я итог, ожидая продолжения.
        - Верно, - поддержал Исар, указывая на Церу. - А за это время мы укрепим отношения, сделав северян нашими торговыми партнёрами, чтобы их развивающаяся экономика зависела уже не столько от нашей помощи, сколько от торговли с нами.
        - Вы связываете им руки. Сейчас любой разрыв отношений с нами грозит им голодом, а потом будет грозить обвалом экономики и остановкой развития, - понял я. - Поэтому мы безропотно помогли им с бандитами. Чтобы наладить торговые связи.
        Отец и Исар переглянулись, обменявшись довольными кивками. С одной стороны, я ощутил себя нерадивым учеником, знания которого проверяли, но с другой - несомненно, гордился верными ответами.
        - Цера и северные территории не единственные привязаны к нам, - продолжил Исар и обвёл указкой территории чуть южнее. - Сабон и все мелкие города под покровительством их Правящей партии тоже будут тесно связаны с Астарой после моего брака с Эйлин.
        - Неужели твой брак чисто политический ход? Мама расстроится, если узнает, - пробормотал я, по-другому взглянув на будущую церемонию.
        - Нет, этот брак по любви, - заверил отец.
        Меня не удовлетворил его ответ, я хотел услышать это от самого Исара. Мне не нравилась идея впустить кого-то в нашу семью ради территорий и власти. Покрасневшее лицо старшего брата дало самый правдивый ответ.
        - Этот брак настоящий, Илос, и хватит на меня так смотреть. При нужде мы бы и без брака нашли, как привязать Сабон к себе, но… подвернулся вариант проще и надёжнее.
        Исар отошёл от меня, обходя стол. Он откашлялся, обводя указкой большую часть Континента, от самого севера до границ пустыни на юге.
        - В ближайшие три года мы хотим создать единую власть. Многочисленность правящих лиц в разных городах ни к чему хорошему не приведёт. Сейчас мы не можем создать сильную единую экономику, общие законы, правила и нормы. Нам нужен монарх с поддержкой из совета министров и учёных.
        Я кивнул менее уверенно. Этот план ни для кого из нас не был секретом. Как и то, что этим монархом станет Исар. Старший брат давно готовился к этой роли, и я ни на миг не сомневался, что она ему подойдёт. Среди нас только отец, Исар и Шейн обладали достаточной самоотдачей, чтобы управлять народом. А вот мы с Каидом не особо жаловали ответственность.
        Неожиданным для меня стал лишь срок. Речь шла об огромных переменах, и было неизвестно, пройдут ли они гладко. Меня застало врасплох осознание, что упомянутые события уже на пороге.
        - Единственная проблема - юг, - огорошил меня Исар.
        - Юг? Там же пустыня и никого нет.
        - Не факт. Рядом с пустыней есть одно поселение. Прибывшие оттуда сказали, что в последние месяцы их регулярно грабят. Бандиты приходят с юга с раскрашенными лицами, будто варвары. У них длинноногие поджарые кони и мечи, а значит, они умеют ковать и выращивают собственный скот.
        Я поморщился от мысли об очередных мародёрах.
        - Там песок и песчаные бури, заметающие следы. Нужно хорошо знать территории, и без новой карты в пустыне их не отыскать. Бандитам даже убивать нас не придётся, достаточно будет подождать, пока мы не заплутаем и не умрём от жажды, - со вздохом упираясь руками в столешницу, пробубнил я.
        - Шейн и его Дар, - напомнил Исар.
        - Это тоже пальцем в небо, брат, - искренне воспротивился я. - Он не пробовал доставать воду из-под песка. Что, если подземные источники будут слишком глубоко? Или их не будет вовсе? Но вода - только половина проблемы. Ещё остаются еда и зной.
        - Твой Дар, - с тем же спокойствием подсказал Исар.
        - Что «мой Дар»?
        Я вскинул взгляд, отрываясь от карты, когда ни брат, ни отец не ответили на мой вопрос. Я внимательно оглядел их лица и выпрямился, поняв затею, но она мне не понравилась.
        - Ты предлагаешь использовать мой Дар, чтобы я уменьшал зной, скрывая свет?
        - Да, ты можешь? - прямо спросил брат.
        - Не знаю, - в тон ему ответил я.
        В походе я практически не тренировался с тенями, да и за все годы в подобном Даре не появилось необходимости. Разве что во время коротких тренировочных боёв с Каидом против его света.
        - Я не практиковался в длительном и стабильном удерживании теней. Неизвестно, какое количество территории я смогу скрыть. Также сомневаюсь, что способен продержать темноту на протяжении всего дня под палящим солнцем, а даже если сумею, то тьма спасёт лишь от солнечного удара, но не от жары, - искренне вывалил я.
        Отец закрыл несколько книг, а Исар потёр подбородок, заросший щетиной, обдумывая услышанное.
        - Я поговорю с Шейном, узнаю о возможностях его Дара, - наконец решил Исар. - Мы ещё обдумываем этот план, Илос. Но рано или поздно бандиты из пустыни осмелеют и начнут чаще наведываться на наши территории. Я бы хотел иметь запасной план и тебя в качестве поддержки, когда нам всё-таки придётся отправиться на юг.
        - Тогда что я могу сделать?
        - Тренируйся тайно, узнай свои пределы. Лето почти наступило, и в условиях нашей жары можешь проверить, в силах ли ты опустить температуру и как долго способен удерживать тьму.
        Сбитый с толку внезапной просьбой, я втянул носом воздух. Я практически безукоризненно следовал наставлениям родителей никогда не демонстрировать свой Дар, а слова брата ставили под сомнения все установленные правила. Я думал, что буду рад возможности однажды открыться, но в действительности ощутил неуверенность в желании показывать свои способности.

* * *
        В тот же день несколькими часами позже я сидел в одиночестве на небольшом каменном возвышении недалеко от тренировочного поля, размышлял над словами брата и точил один из своих кинжалов. Теяла пришла ко мне сама, неся миску со свежей клубникой. Возвышение, на котором я сидел, доходило ей до груди, и сестре пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть мне в глаза.
        - Не поможешь, брат?
        Я отложил кинжал, соскользнул вниз, привычным жестом обхватил её тонкую талию и, легко приподняв, усадил сестру наверх. Затем подтянулся и присел с ней рядом. Было светло, мимо изредка проходили стражи или слуги, поэтому меня не страшила мысль, что Теяла могла со мной что-то сделать. Хотя сама идея была смехотворна. Я переживал, что со мной может что-то сделать хрупкая сестра, которую я с лёгкостью мог удавить голыми руками.
        - Я тебе противна, Илос?
        Только я хотел снова взяться за оружие, как печаль в её голосе заставила меня повременить и посмотреть Теяле в глаза. Я успел позабыть про нашу игру и противостояние, занятый мыслями о юге.
        - Нет, Тея.
        - Тогда что?
        - Я люблю тебя, сестра. Это никогда не изменится.
        Я не врал, не было смысла скрывать правду. Ни её игры, ни наше общее упрямство или глупый поцелуй не влияли на то, что при необходимости я бы отдал жизнь за каждого из своих родных.
        - Я тоже люблю тебя. И это тоже неизменно. - Она прижалась губами к моей щеке, и в том прикосновении не было ничего, кроме простого тепла.
        Я продолжил заниматься оружием, а Теяла, сидя рядом, срез?ла маленьким ножом зелень клубники, ела ягоды сама и кормила ими меня. Мы улыбались друг другу, как раньше, и казалось, что мы сможем заделать трещину в наших отношениях.
        - Твой Дар. Расскажи о нём. Ты не говорил мне, что можешь исцеляться.
        - Как ты узнала?
        - Твоя губа. Я видела, как рана затянулась.
        Моя рука дрогнула, и точильный камень криво соскользнул с лезвия. Достаточно очевидное замешательство, если сестра следила за моими действиями.
        - Да, я могу исцеляться. Узнал как-то на тренировке, - уклончиво ответил я, зная, что Тея всерьёз обидится, узнав, что остальные братья давно в курсе.
        - Поэтому у тебя нет шрамов? - Теяла положила себе в рот ещё одну ягоду.
        - Да. Все полученные травмы зажили.
        - То есть ты лгал, говоря, что не получал травм и порезов? - Она недовольно нахмурилась, а я едва заметно улыбнулся, мне было приятно её беспокойство.
        - Да. Бывали серьёзные порезы и ранения.
        - Дурак!
        Я фыркнул. Невозможно всё время выходить сухим из воды. К несчастью, удачи в качестве побочного Дара не было ни у одного из нас.
        - А боль? Ты её чувствуешь?
        - Чувствую. Кстати, прокушенная губа - это зверски больно.
        Щёки Теялы окрасились румянцем, а следом покраснело и всё лицо, стоило мне губами случайно задеть её пальцы, держащие для меня клубнику. Я совсем её не понимал. Она бесстыдно отобрала поцелуй во тьме, но смутилась, стоило сказать что-то столь невинное.
        - Почему ты не вылечил братьев? У них есть шрамы.
        Я с недоумением посмотрел на Теялу, прекращая точить лезвие.
        - Я могу исцеляться, но не могу лечить других.
        - Думаю, можешь, - возразила она.
        Неожиданно сестра задрала юбку платья, демонстрируя свою коленку.
        - Видишь. Кожа в порядке, никаких ран или царапин.
        Я неуверенно кивнул, не понимая, к чему она ведёт.
        - В тот день я упала и сильно разбила коленку, даже кровь была. Лекарь сказал, что останется шрам. Однако после нашего… нашего поцелуя твоя кровь попала мне в рот. Рана исчезла. Уже перед сном я хотела сменить повязку, но все ссадины пропали.
        Я несколько раз моргнул, не зная, что и думать. Лечение кровью?
        Звучало неправдоподобно, но следов шрама действительно не было.
        - Давай проверим.
        Прежде чем я успел остановить её, моя глупая сестра порезала свою ладонь принесённым с собой ножом. Лезвие было достаточно острым, чтобы моментально рассечь тонкую кожу. Порез вышел неглубоким, но непривычная к боли Тея зашипела и ахнула.
        - Ну и зачем ты это сделала, глупая? - Я хмыкнул, видя, как против воли слёзы собирались в её глазах.
        Всё моё веселье исчезло, когда кровь начала обильно сочиться, собираясь в ладони сестры. Не прошло и десяти секунд, как красные струйки сбежали по руке Теялы и кровь закапала в миску с клубникой. Я выругался сквозь зубы, попытался схватить сестру, чтобы зажать порез и остановить кровь, но Тея упрямо отстранилась, убрав ладонь от меня подальше.
        - Просто вылечи меня, и всё.
        Теяла упрямо сжимала губы, сдерживая слёзы. Зная, что она не отстанет, пока не добьётся своего, я сделал разрез на собственной ладони и замешкался, не зная, как вообще должен предложить сестре выпить своей крови. Ещё не хватало, чтобы её стошнило. Не найдя лучшего варианта, я торопливо обмакнул одну из ягод в собственную кровь и запихал сестре в рот.
        Я перестал моргать, напряжённо наблюдая, как она морщилась, пережёвывая клубнику. Мой взгляд нервно бегал от её лица к ладони, с которой продолжала капать кровь, и обратно. Я оглянулся, проверяя, не идёт ли кто в нашу сторону.
        - Смотри! Работает!
        Теяла с восторгом рассматривала свою ладонь, а потом с победной улыбкой продемонстрировала её мне. Рука хоть и была в крови, но порез исчезал прямо на глазах. В тот день именно благодаря сестре я впервые узнал и другую сторону своего побочного Дара.
        Ещё спустя пару недель наступило лето, и наши с сестрой отношения, казалось, стали спокойными, совсем как раньше. До самого знойного периода оставалось полтора месяца, но наступившая жара уже выматывала и лишала желания ссориться. Пока что ночи приносили некоторую прохладу, но совсем скоро и они должны были стать душными и влажными.
        Исар более не поднимал тему похода на юг, но я знал, что он не отказался от этой затеи и просьба о моей помощи оставалась в силе. Хотя я не был уверен, как долго это могло оставаться просьбой. Не превратится ли она в приказ, когда Исар получит власть? Старший брат всегда был ответственным, но ранее он отвечал за нас - младших братьев и сестру. В будущем на его плечи должны были лечь обязательства перед всем народом.
        Я начал тренироваться, отправляясь за пределы Астары. К счастью, наш дворец располагался на северной окраине города и дорога много времени не занимала. О моих отлучках знал только Каид, он прикрывал моё отсутствие, если кто-то в те моменты пытался меня найти.
        Время шло, и, несмотря на изменения в отношениях с сестрой, появление Эйлин и новые планы Исара, я предположил, что всё медленно возвращается к гармонии. Дни наполнились рутиной и походили друг на друга. Тогда мне нельзя было расслабляться, но я не мог знать, что настоящие проблемы ещё даже не начались.

* * *
        - Что вы делаете? - спросил я, подходя ближе.
        Шейн стоял ко мне спиной, а Эйлин, пачкая колени, копалась в земле под кустом гортензии. Девушка ойкнула от неожиданности, подскочила на ноги, едва не упав, но брат успел подхватить её под локоть и вернуть равновесие.
        Этот сад мама начала обустраивать не так давно, услышав, как Эйлин восхищалась нежно-голубыми и фиолетовыми соцветиями. Чуть в стороне я заметил её саму вместе с пятью помощницами, они высаживали новые кусты. Этим могли бы заняться слуги и садовники, но маме с Эйлин нравилось самим ковыряться в земле, их мало заботили испачканные платья.
        - Мама позвала меня с просьбой перенаправить несколько ручьёв в этом саду, - объяснил Шейн, обернувшись на мой голос.
        Я кивнул, опустив взгляд на потоки воды, которые бесконтрольно разливались в стороны - земля не успевала впитывать такое количество, и всё превращалось в грязь.
        Шейн шумно вздохнул, оценивая предстоящую работу, собрал длинные волосы в хвост, чтобы не мешали, и смахнул выступивший от жары пот с виска. Я внимательно наблюдал, как он задействовал руки от кисти до самого плеча, чтобы управлять потоками. Работа с Даром в первую очередь зависела от концентрации и мысленного представления желаемого, но движения помогали направлять силу. Среди нас всех движения рук у Шейна были самыми плавными, они всегда оставались скользящими и лёгкими, а временами брат замедлял их, чтобы приостановить потоки.
        Мы с Каидом действовали грубо и стремительно, используя более порывистые взмахи, сродни бою с мечом. Исар и Теяла сочетали плавность и резкость, но способности сестры в последние годы мы почти не видели, за исключением мелких трюков вроде полосы огня или зажигания факелов. В её огне уже не было особой необходимости, поэтому сестра демонстрировала свои способности окружающим разве что на праздниках в качестве представления, которое в том числе служило поводом напомнить, что не стоит обманываться внешней хрупкостью Теялы. Из всех Дар Огня был самым опасным.
        Садовники и слуги замерли на местах, с восхищением наблюдая, как вода текла то в одну, то в другую сторону, в зависимости от желания Шейна. Я видел, как брат управлялся с широкими реками, тонкие ручейки для него - ничто, но всё равно как загипнотизированный смотрел на происходящее.
        - Илос!
        Мы с Эйлин обернулись на оклик стоящей неподалёку Теялы, Шейн остался сосредоточенным, заканчивая свою работу. Слуги тоже пришли в себя и кинулись укреплять русла созданных братом каналов и ручьёв.
        - Тея, давно не…
        - Ещё как давно! - обиженно прикрикнула на меня сестра, но, заметив Эйлин, осеклась. В руках Тея держала веер и, чтобы скрыть раздражение, начала торопливо обмахиваться им. - Где ты был вчера вечером?
        Тренировался с тенями.
        - С Каидом, - моментально соврал я.
        - А позавчера?
        Тренировался.
        - Тоже с Каидом в городе.
        - Каид нынче твой близнец?! - с вызовом бросила Теяла.
        - Скорее, я его тёмная сторона, как бы это странно ни звучало, - с усмешкой вклинился Каид, подходя ближе.
        Шейн вымученно простонал, зная, что с появлением Каида ссоры с Теялой только разгорались, сделал несколько последних движений и опустил руки, закончив работу.
        Каид закинул руку мне на плечи и намеренно навалился всем весом. Мне потребовалось немало усилий, чтобы устоять под его тяжестью. Пришлось сложить руки на груди, тем самым скрывая напряжение мышц.
        - Ты дурно влияешь на Илоса, - прямо заявила Теяла Каиду. - Он подчиняется тебе лишь из-за старшинства.
        - Убеждай себя и дальше, мелюзга. Просто Илос подрос, и игры со мной для него стали гораздо веселее, - растягивая губы в язвительной ухмылке, ответил брат, за что получил от сестры сложенным веером по плечу.
        - По каким местам ты водишь моего брата, что он забыл, как пользоваться салфетками?! Всё слизывает с пальцев!
        - Языком не только проще, но и удовольствия больше, - с притворным недоумением отозвался Каид, за что Тея вновь замахнулась на него, но брат перехватил веер и дёрнул на себя. Сестра вынужденно сделала пару неловких шагов вперёд, не желая выпускать из рук импровизированное оружие.
        Мы привыкли к неприличным намёкам Каида, а вот Эйлин нет, её лицо мгновенно залилось румянцем.
        - Хватит, у меня от ваших ссор голова болит, - проворчал Шейн, потирая переносицу.
        Мы разом умолкли, оценивая состояние брата. Он не мог ощущать наши эмоции, но рядом Эйлин, а вокруг - слуги. Даже если Шейн бросал такие реплики в шутку, мы всё равно предусмотрительно успокаивались.
        Эмпатия, побочный Дар Шейна, чаще всего была его наказанием. По рассказам брата, чужие эмоции наваливались бесконтрольно, и он не мог от них отключиться. Поэтому в город он выходил редко, старался избегать тесных помещений с большим количеством людей, а праздники и совещания посещал лишь при особой необходимости. Наша семья была его единственным спасением. Родственная кровь давала ему поблажку. По словам Шейна, наши эмоции он чувствовал глухо, едва заметно, и они его не терзали. Однако наши ссоры он всё равно не переносил.
        - Вы оба, извинитесь перед Теялой, - приказал Шейн мне и Каиду. Я раскрыл рот, чтобы возразить, но брат остановил меня взмахом руки. - Ты извинишься за отсутствие должного внимания к сестре, а ты, Каид, за свой грязный рот.
        Мы оба нехотя промямлили извинения в сторону Теялы, а Шейн сделал несколько движений руками, вытягивая воду из ближайшего ручья. Тонкие струйки и крупные капли сплелись вместе, принимая нужную ему форму. Брат с силой сжал пальцы в кулак, и вода заледенела, застыв в форме ветки с единственным цветком магнолии. Шейн передал созданную красоту Теяле.
        - Чтобы улучшить твоё настроение и избавить от жары.
        У меня болезненно защемило в груди, и стало не до шуток, когда Теяла с восхищением улыбнулась Шейну, взяла цветок и прижала лёд к щеке. Тот моментально начал таять, но её улыбка стала ещё слаще. Тогда я осознал, что не видел подобной улыбки в свою сторону многие месяцы. Каид следил за Теялой не менее сосредоточенным взглядом.
        Я едва успел погрузиться в горькую ревность, как Шейн извинился перед Эйлин за некрасивую сцену и подарил ей ледяную розу, тем самым совершив ошибку.
        Глава 10
        Переломное событие наступило в конце лета. Тогда Теяла сделала неожиданный грязный ход, на который мне нечем было ответить и к последствиям которого не была готова даже сама сестра.
        Жара ещё стояла в воздухе, цикады трещали так громко, что разговаривающим приходилось на время замолкать, чтобы дождаться, пока они перестанут. Мне их стрекотание нисколько не мешало, наоборот, успокаивало по ночам, создавая приятный шум, проникающий в спальню через распахнутое окно. Мы с братьями длительное время провели на севере в холодном климате, поэтому тем летом влажность и жара чаще, чем раньше, лишали нас сна. Вначале я думал, что один такой, кто просыпался от липкого пота, покрывающего всё тело, и шёл бродить по садам в надежде освежиться в прохладе ночного воздуха. Однако временами я натыкался на Каида, Шейна и пару раз даже на Исара.
        Теяла была в курсе наших ночных прогулок, знала, где и когда мы предпочитали бывать и какими путями ходить. Поэтому ей не составило труда подстроить всё так, будто произошедшее - случайность.
        Никто в здравом уме не подумал бы, что сестра всё тщательно спланировала. Я тоже, если бы не ощутил знакомое чувство голода и призрачный запах персиков, всегда сопровождавший её Дар.
        Той ночью я шёл по тёмным коридорам дальнего павильона, б?льшую часть которого отвели под библиотеку. Я бывал там время от времени, забирал по одной книге за раз, чтобы спокойно почитать в своей комнате. К моему приходу в павильоне уже не должно было никого быть, слуги, отвечающие за порядок и чистоту, работали только при свете дня. Однако, услышав шаги в одном из коридоров, я не забеспокоился, зная, что отец и Шейн периодически приходили в библиотеку. Второй постоянно ругал меня за то, что, возвращая книги, я ставил их не туда, откуда взял. Хоть я и притворялся, что не понимаю, о чём он говорит, но это была правда. Я ставил книги на ближайшее удобное место, не утруждая себя поисками стеллажа, с которого их взял.
        Услышав скрип половиц под чужими шагами, я не стал торопиться, решив, что кто-то в очередной раз не смог сомкнуть глаз. Отыскав нужную книгу, я схватил подсвечник с горящей свечой и направился на звук. Я убедился, что не один в павильоне, наткнувшись на несколько зажжённых светильников. Свернув в нужный коридор, я замер. Моей свечи не хватало, чтобы разогнать полумрак, но помогли свет полной луны, обильно проникающий через тонкую рисовую бумагу на окнах, и моя способность лучше других видеть в темноте, поэтому я быстро осознал представшую передо мной картину.
        Лишь у одной девушки во дворце были настолько светлые волосы и целовала она вовсе не своего жениха. Эйлин беззастенчиво касалась голой груди Шейна между распахнутыми полами его нижней рубашки, пока тот вжимался спиной в стену, силясь отстраниться. Все его попытки казались отчаянными, но в то же время вялыми, словно он мог в любой момент отключиться. Я поставил свечу на ближайший стол, стремительно подскочил к Эйлин и грубо оторвал её от Шейна, которому явно было нехорошо.
        - Что ты творишь, Эйлин?! - Тяжёлая тишина вокруг уберегла меня от крика, но голос вибрировал от ярости, и я встряхнул девушку, ожидая ответа.
        Эйлин была в ночной сорочке и накинутой на плечи накидке, более-менее скрывавшей её тело. Распущенные, растрёпанные волосы, полуслепой с поволокой взгляд, сбитое дыхание и приторно сладкий запах персиков. Я едва удержался, чтобы не влепить ей пощёчину и заставить прийти в себя.
        - Шейн, что произошло? - Я растерянно повернулся к брату, а тот вместо ответа сполз по стене на пол.
        - Убери её, убери… её… эмоции… желания. Слишком много…
        Я оттащил Эйлин подальше, и она безвольной куклой проследовала за мной, никак не отреагировав на чрезмерную силу, с которой я сжал её руку выше локтя. Я запер её в одном из кабинетов, а сам стремительно вернулся к лежащему на полу брату, скрючившемуся от боли. Моё сердце болезненно колотилось, а происходящее напомнило о почти забытом кошмаре.
        Через несколько лет после появления Даров, во время открытия у Шейна побочной способности к эмпатии, из семьи рядом с ним были только я и Исар, и нас окружала толпа людей. Из-за переизбытка чужих эмоций у Шейна случился приступ. Его стошнило, он упал и задёргался в конвульсиях. Повезло, что приступ длился недолго и Исар знал, что делать, чтобы брат не откусил себе язык и не задохнулся. Я же был мал и оцепенел от увиденного. Ужас из-за собственной беспомощности и непонимания, что делать, преследовали меня в ночных кошмарах долгие месяцы.
        Благо с того времени брат стал сильнее и оставался в сознании, но я всё равно в панике пронёсся в другой кабинет, разрезал палец ножом для бумаги и добавил кровь в найденный кувшин с водой. Я делал это наобум, не зная, сможет ли моя кровь помочь ему с надвигающимся приступом.
        Когда я выскочил со стаканом обратно в тёмный коридор, то едва не сломал тонкую створчатую дверь. Я замер, наткнувшись на двух молодых служанок. Они вздрогнули и застыли при виде меня.
        - Что вы здесь делаете? - как можно спокойнее уточнил я.
        - М-мы заметили свет. Решили п-проверить, не забыл ли кто загасить с-свечу. Здесь много к-книг и опасно оставлять… - заикаясь, пробормотала одна и бросила взгляд в глубь коридора, где на полу лежал Шейн. В первое мгновение я растерялся, не в силах ничего выдавить в ответ. - Может… стоит позвать помощь?
        - Нет! - резче, чем стоило, бросил я, сообразив, что Эйлин, Шейну и мне конец, если явится Исар. - Помощь не нужна. Всё хорошо. Я просто повздорил с братом, - наигранно скучающим голосом ответил я, надеясь, что моё лицо не сильно выдаёт беспокойство. - Забудьте о том, что видели и слышали. У нас всё хорошо, а свечи я проверю сам.
        - Но…
        - Не заставляйте меня повторять дважды.
        Я с трудом скрывал мелкую дрожь стакана в трясущихся пальцах, поэтому пришлось ещё раз прикрикнуть на девушек. Они заторопились к выходу, а я вновь сорвался с места, услышав звук закрываемой двери.
        Я переставил свою горящую свечу поближе к Шейну, чтобы чётко его видеть. Лицо брата было серым, а дыхание лихорадочным. Я начал вливать разведённую с кровью воду ему в рот. Он сделал пару глотков, а затем закашлялся, и я прекратил. Когда дыхание Шейна стало размеренным, а брат смог сесть, привалившись к стене, я позволил своей злости выйти наружу, потому что не каждый день встречаешь невесту, которая обнимается не с тем братом.
        - Что ты сделал, Шейн?!
        - Я ничего не сделал, - слабо огрызнулся тот.
        - Ты выжил из ума! Она же невеста Исара! - зашипел я и присел перед ним на корточки, наблюдая, как брат приходил в себя.
        - Клянусь, Илос, я не трогал Эйлин. Ты меня знаешь, я просто так не делю кровать с девушками, а уж смотреть на возлюбленную брата - это для меня табу. Она - чужая невеста. - Даже в скудном свете я прекрасно видел страх в его глазах.
        - Тогда что произошло?
        - Я пришёл сюда час назад. Решил перепроверить всю библиотеку на наличие книг о южных территориях и народах, живщих там до…
        - Да плевать мне, какие книги ты искал! Почему ты целовался с Эйлин?!
        Шейн тяжело сглотнул и откинул голову назад, упёршись затылком в стену.
        - Я услышал шум и вышел в коридор. Эйлин бродила в одной сорочке, будто только встала с кровати. Я отдал ей свою накидку и попытался узнать, что она здесь делает. Эйлин выглядела растерянной, взгляд был остекленевшим, и я вообще не понял, как и зачем она сюда пришла.
        - И что она сказала?
        - Она бормотала, что не знает, пришла что-то найти, а вспомнить не могла. Начала жаловаться, что ей тяжело дышать и что пахнет какими-то сладкими фруктами.
        - Ты почувствовал запах?
        - Я? Нет.
        Я шумно втянул носом воздух и почуял остатки персикового аромата, но этот запах так часто мерещился мне в то время, что я не озвучил Шейну свои ощущения. Я не был до конца уверен, это могли быть лишь мои галлюцинации.
        - Эйлин стала задыхаться, схватилась за одежду, - продолжил брат, - я испугался, поддержал её под руку. Уговаривал выйти со мной наружу, собирался проводить её к Исару, но внезапно она немного успокоилась. И тогда на меня накатили её эмоции… они каким-то образом усилились: её внезапное желание, голод напополам с жаждой. Меня накрыло как цунами, Илос. Я сам едва мог сделать вдох.
        Я снова с беспокойством оглядел Шейна. Хоть я и был свидетелем его приступов, но, будучи взрослыми, никто из нас не желал делиться своими слабостями и раскрывать правду, что собственные Дары могли нам не поддаваться. Сперва мы скрывали это исключительно от чужаков, но позже начали утаивать подобное и друг от друга.
        - А потом что? - Я больше не злился, мой голос стал тихим.
        - Затем она поцеловала меня… я пытался остановить её, Илос. Честно. Но я задыхался от того желания, которое было в ней. Я… даже не знаю, когда она расстегнула мою рубашку. - Руки Шейна подрагивали после пережитого, он неловко запахнул одежду и стремительно затянул пояс.
        Я положил руку ему на плечо, успокаивая.
        - Всё хорошо, брат, я тебе верю. Я знаю, что ты никогда не тронул бы Эйлин.
        - Что делать, Илос? Поверит ли мне Исар?
        - Он наш брат и поверит. К тому же я видел, что это она тебя целовала.
        - Эта правда разобьёт ему сердце, - на выдохе озвучил Шейн.
        Я сжал челюсти и посмотрел в направлении кабинета, где запер Эйлин.
        - Тогда мы вообще ничего не будем говорить Исару. Уверен, что это всё какое-то недоразумение. Ты в порядке? Тебе уже лучше?
        Шейн дёрнул головой, но следом кивнул увереннее.
        - Пойдём, я провожу тебя в твой павильон.
        - А что с Эйлин? - спросил брат, пока я помогал ему подняться.
        - С ней я сам разберусь.
        Поддерживая брата, я отвёл его к нему в павильон и уложил в кровать. По дороге мы встретили охранников, но взмахом руки я отогнал их прочь, боясь, что любые чужие эмоции ухудшат состояние Шейна. Убедившись, что с ним всё будет хорошо, я бегом вернулся за Эйлин, которая, к моему удивлению, продолжала сидеть на мягких подушках там, где я её и оставил. Она лишь подняла на меня недоумённый взгляд карих глаз, когда с горящей свечой я подошёл к ней ближе.
        - Илос?
        - Ты пришла в себя? - Хоть я не испытывал к Эйлин неприязни, но понял, что она могла стать огромной проблемой в отношениях между мной, Шейном и Исаром, поэтому, как бы я ни старался смягчить голос, мои слова звучали прохладно.
        - Да… кажется.
        - Ты чувствуешь запах персиков?
        - Нет, уже нет. Он был такой приторный, Илос. - Она нахмурила брови и, заметив, что сидит в ночной сорочке, торопливо запахнула верхнюю накидку, отданную ей Шейном.
        - Что ты помнишь? - продолжил допрос я, игнорируя её смущение. Меня не волновало тело Эйлин, я смотрел ей в глаза.
        - Мне не спалось, и я пришла сюда. Хотя не знаю зачем, может, я хотела почитать книгу?
        - Что было дальше? - напомнил я, когда Эйлин растерянно умолкла, словно ждала от меня ответа на свой вопрос.
        - Затем…
        Она потёрла переносицу бледными пальцами.
        - Затем я встретила Шейна, он что-то спрашивал, но этот запах… мне стало трудно дышать. В груди сдавило, мне казалось, я такая голодная… а потом я… я… Шейн, потом Шейн…
        Она вскинула на меня испуганный взгляд.
        - Илос, я же не?.. Мы ничего не… Я поцеловала его? Я этого не хотела… Я не могла!
        Её начало трясти, слёзы собрались в глазах, и я смягчился, присев перед ней на корточки.
        - Успокойся, Эйлин. Дальше поцелуев ничего не произошло. Возможно, и поцелуй-то был всего один.
        - Я не хотела, Илос! Я люблю Исара. Клянусь, я люблю только его!
        - Я зна…
        - Ты же не расскажешь?! - Она схватила меня за руку, отчего я едва не упал назад. Прикосновение было мне неприятно, я хотел отцепить её пальцы, но не стал, заметив встревоженное состояние Эйлин. Однако самым гнетущим было моё предчувствие, шепчущее, что произошедшее - не её вина вовсе. Я был почти уверен, что Теяла приложила к этому руку. Но, даже догадываясь о правде, я всё равно злился на Эйлин, потому что она не смогла совладать с собой.
        - Я не расскажу, но и ты молчи.
        - А Шейн?
        - Шейн не расскажет. Мы все просто забудем об этой ночи.
        Эйлин расплакалась и закивала так энергично, что мне стало жаль её. Девушку, попавшую прямо в эпицентр наших семейных противостояний. Шейн и Тея наша родная кровь, и мы простили бы им практически всё. Но как бы мы поступили с ней? На мгновение я задумался, стану ли хоть немного колебаться или моментально приму сторону Шейна, если правда выйдет наружу.
        - Пошли, Эйлин. Я отведу тебя к Исару, - заверил я, когда она утёрла слёзы.
        Я аккуратно помог ей подняться, но держался на расстоянии, не зная, как справиться с разрывающими меня жалостью и раздражением. Я довёл Эйлин до павильона Исара, немного поговорил с ней, убеждаясь, что она пришла в себя, и предусмотрительно забрал накидку Шейна.
        Эйлин скрылась в доме, дверь за ней закрылась, а я сорвался с места и побежал к сестре. Была глубокая ночь, но её павильон стоял на некотором отдалении, поэтому я не заботился о шуме и с грохотом сдвинул входную дверь. Наспех сбросил обувь и ворвался к сестре в спальню, не думая, что стоило бы постучать.
        Тея не спала. Она лежала на кровати, листая книгу под одиноким светильником с несколькими горящими свечами. При моём появлении она с озадаченным видом приподнялась и села. Помимо жара летней ночи в спальне витали ароматы сожжённых благовоний.
        - Что ты натворила?
        Я думал, что первый вырвавшийся злой крик будет самым громким, но на деле фраза больше походила на болезненный стон.
        - Илос, что случилось?
        Небрежно растрёпанные волосы и растерянное изумление в широко распахнутых глазах. Даже спадающая лямка тонкой ночной сорочки на плече придавала ей настолько правдоподобный образ самой невинности, что и представить было нельзя, на что способно её сердце.
        - Не играй со мной, Тея! Я знаю, что тебе не нравится Эйлин, но поступать так с Исаром! А Шейн! - Я угрожающе потряс тёмно-синей накидкой брата, которую до боли сжимал в кулаке, а затем с раздражением откинул в сторону. - Чем он такое заслужил?!
        Уже после упоминания Исара Теяла хотела ответить, но когда она услышала имя среднего брата, на её лице появились настоящее замешательство и тревога.
        - Что произошло с Шейном?
        - Будто ты не знаешь?! - со злым смешком отозвался я и принялся вышагивать по спальне, как запертый в клетке зверь, не отрывая от сестры испытующего взгляда. - Я не спрашивал тебя раньше, но спрошу сейчас. Что у тебя за побочный Дар? Как ты вынудила Эйлин наброситься на Шейна и забыть о её любви к Исару?
        Я подошёл к Теяле и опустился на колени перед кроватью, но не умоляя, а желая быть на одном уровне с лицом сестры и показать, как она расстроила меня, ведь братья не заслужили участи быть вмешанными в происходящее между нами.
        - Если Эйлин не смогла подавить глупое желание, то она и вовсе не любит Исара, - сердито ответила сестра. - Она недостойна быть рядом с ним.
        - Эйлин обычный человек, Тея!
        - У неё есть Дар! Ты же смог воспротивиться, да и остальные тоже, хоть и с трудом!
        - Я - Первый! Я - твоя кровь, и у нас часто есть привилегии! - вновь рявкнул я и неожиданно оцепенел, поняв услышанное. - Подожди… остальные?
        Она закусила губу и испуганно отодвинулась.
        - Ты применяла это на других братьях?
        - Нет…
        - Ты делала с ними то же, что сделала со мной? - я продолжал спрашивать спокойно только потому, что не мог понять, что должен чувствовать по этому поводу.
        - Нет! Нет, Илос. Как с тобой - не было!
        От её ответа я запутался сильнее. Усилием воли я подавил дрожь и нарастающий злой вопль. Ткань простыни затрещала у меня в кулаке, а перед глазами от гнева заплясали белые пятна. Я шумно вдохнул и выдохнул, силясь успокоиться, а Тея предусмотрительно не издавала и звука. Стараясь не выходить из себя, я вернулся к тому, что изначально привело меня к сестре в столь поздний час.
        - Шейну было плохо, Тея. Он задыхался от эмоций Эйлин, от того, что ты с ней сделала. Брат даже не мог её оттолкнуть.
        - Шейн… он в порядке? - Теяла выглядела искренне обеспокоенной, поэтому я коротко кивнул.
        - Сейчас да. - Я схватил её за руку и грубо усадил на место, пресекая попытку встать и отправиться к брату. - Оставь его, дай ему отдохнуть! Ни ты, ни я не выйдем из этой комнаты, пока ты не расскажешь мне всё.
        Я подтолкнул её глубже на кровать, а сам, подобрав ноги под себя, сел напротив, спиной к двери, преграждая ей путь. Мне было всё равно, что она сидела в одном нижнем платье, когда я был полностью одет, включая верхнюю накидку. Я решил не давать ей больше ни единого шанса уклониться от ответа.
        - Мой побочный Дар… желание или жажда, - неуверенно заговорила она, но затем слова полились свободнее, словно Тея ждала подходящего момента, чтобы поделиться. - Я не знаю, когда именно это началось. Просто однажды заметила, что способна подталкивать людей к действиям или заставлять их желать. Это может быть что угодно: еда, богатства, власть, человек. Таков мой побочный Дар, если я применяю его намеренно. Однако ещё он работает и вне зависимости от моего желания.
        Я воздерживался от вопросов и лишь кивал, внимательно слушая.
        - Я не могу выключить своё влияние. Эта способность всегда слабо, но работает на притяжение. Вероятно, поэтому я так нравлюсь людям и они тянутся ко мне, как мотыльки к огню. Я ничего не делаю, Илос, оно работает само. Другие видят во мне что-то желанное, смотря что ищут. Кто-то чувствует исходящие от меня доброту и вежливость, другие любовь и желание.
        - Ты применяла Дар ко мне намеренно? - строго уточнил я.
        - Да, но родственная кровь притупляет моё воздействие.
        - Когда ты сделала это в первый раз?
        - В переулке, тогда мы искали подарок Каиду. Я хотела проверить но ты не поддался, - честно призналась сестра и более не выглядела напуганной, скорее озадаченной, как при будничном разговоре о пределе её способностей.
        - Но ты не единожды применяла на мне свой Дар, Тея, верно? Нельзя использовать Дар на близких!
        Она промолчала, глядя хмуро и не решаясь ответить. Я тяжело вздохнул.
        - Я догадываюсь, что ты применила его на Эйлин из-за ревности к Исару, но зачем ты подставила Шейна?!
        - Я не знала, что он придёт в библиотеку. Я думала, там будешь только ты!
        Глаза сестры округлились в испуге, стоило ей ляпнуть, не подумав. Она торопливо прикрыла рот рукой, но было поздно. Правда уже вырвалась наружу.
        - Так ты собиралась натравить Эйлин на меня?!
        Я был зол, шокирован и озадачен одновременно, не понимая, чем заслужил столь гнусную месть от родной сестры.
        - А всё потому, что ты упрямый болван! - сорвалась Тея, предпочитая злиться и нападать, вместо того чтобы просить прощения. - Я знала, что ты догадаешься о моём вмешательстве, и это заставит тебя наконец прийти ко мне!
        - Тебе достаточно было позвать меня, и я бы пришёл!
        - Ты исчезаешь раньше, чем я успеваю это сделать! Ты постоянно пропадаешь с Каидом, везде ходишь с Шейном или скрываешься в кабинете Исара, а после гуляешь с Эйлин! Я же нахожусь в конце всего списка!
        - Глупые отговорки! Если ты хотела поговорить, то ты могла!
        Она повышала на меня голос, и я вторил ей. Однако каждая фраза сестры и причина казались абсолютно идиотскими. Теяла могла быть какой угодно, но глупой точно не была.
        - Я пыталась, но ты пристыдил меня близостью раньше, чем я успела объясниться! - В её серых глазах застыли горькие слёзы, и я опешил, испугавшись, что заставил её ощутить подобное.
        Я не нашёлся с ответом, тишина повисшей паузы звенела в ушах.
        - Помнишь, что каждый из нас платит чем-то за свои Дары? - очень тихо начала она, но следом сама же принялась отвечать на свой вопрос. - Исара терзают вещие сны, которые он не помнит наутро. Каид притягивает свет, если его что-то тревожит. Особенно плохо при ночных кошмарах, он не может выспаться из-за своего Дара. Шейн неспособен долго находиться среди людей. Чем платишь ты, никто из нас не знает, хотя, возможно, твоя цена - это невозможность быть самим собой…
        - Чем платишь ты? - так же тихо спросил я, понимая, к чему ведёт сестра.
        - При использовании огня я плачу воздухом в собственных лёгких.
        Я кивнул, зная, что в эти моменты она начинает задыхаться.
        - А ещё… - Собравшиеся слёзы потекли по её щекам, но Теяла быстро их смахнула, пытаясь сохранить ровность голоса. - Ещё я плачу собой. Этот побочный Дар работает всегда, заставляя людей тянуться ко мне, но вместе с тем он высасывает из меня самой все эмоции, мои чувства и желания. Я становлюсь абсолютно пустой, переставая понимать, кто я. Кажется, что меня и нет вовсе.
        Я забыл, как моргать, и оглядел сестру с ног до головы, пытаясь найти следы того, о чём она говорила, будто это могла быть болезнь с пятнами на коже. Но внешне Теяла оставалась всё такой же печальной и безупречной.
        - Пока я нахожусь среди других людей, всё в порядке. Их любовь, доброта и обожание в мою сторону восполняют то, что я отдаю.
        - Как круговорот энергии, - внезапно вырвалось у меня, и сестра кивнула с вымученной улыбкой.
        - Именно. Я распространяю желание, человек смотрит на меня и восхищается. И именно его эмоции восполняют то, что я затратила. Ты, Исар, Каид и Шейн постоянно были рядом, поэтому всё казалось органичным. Вашей любви так много, что я даже не замечала свой побочный Дар, а потом вы начали уезжать. - Сестра принялась теребить ночную сорочку, голос стал спокойнее, но лишился интонации и какой-либо жизни. - Сперва ваши походы были краткосрочными, а в нашем доме стало многолюднее. Появились слуги, помощники, министры. Их внимание и эмоции были мимолётными, но этого хватало, чтобы дождаться вашего возвращения. Плохо мне было только по ночам, когда я оставалась совсем одна.
        Несмотря на влажную духоту летней ночи, я заметил мурашки на руках Теялы, поэтому снял свою накидку и накинул ей на плечи. Вся ярость, с которой я явился, исчезла с осознанием собственной слепоты. Я глупо полагал, что всё знаю, но Тея сидела передо мной, обхватив плечи руками, и с неохотой делилась своими слабостями и секретами.
        - Затем вы уехали надолго. Недели одиночества превратились в месяцы. Я преследовала маму и была готова перекопать хоть все её сады, лишь бы находиться с кем-то рядом и не ощущать себя пустой. Но эмоции обычных людей давали мне бледную тень того, что я чувствовала в вашем присутствии. Может, дело в самих Дарах. У Шейна побочный Дар тоже связан с эмоциями, но родственная кровь его блокирует. Со мной же наоборот, только ваше внимание способно дать мне достаточно, но вы уехали.
        Сердце болезненно забилось в груди от смеси сожаления и вины, но Теяла не оставила времени на паузу, переходя к б?льшим откровениям.
        - Не получая достаточно от всех остальных, я узнала, что такое поцелуй, и это подействовало лучше, чем простое общение, а после - мужчины избавляли меня от одиночества и пустоты в худшее время суток, ночью, когда вокруг никого не было.
        Я до боли сдавил пальцами своё колено, но заставил себя промолчать. Я не одобрял её связей, тем более если они были плохо обдуманными и без любви, но теперь хотя бы знал их причину.
        - Поэтому ты попросилась остаться на ночь в день нашего возвращения?
        - Да. - Теяла полностью завернулась в мою накидку, она сжалась, но продолжала смотреть на меня с обидой. - Ты же грубо отказал мне, с намёком, что впредь это никогда не повторится. И видел бы ты своё лицо, когда застал меня с другим!
        Я подавил желание оправдаться и прикрыться выпитым тогда алкоголем, затуманенным мозгом и собственным незнанием. Я всё ещё сражался с желанием на неё накричать и обвинить в глупости. Ей стоило рассказать мне всё сразу и прямо, без увёрток и игр, но Теяла не умела по-другому. И как я мог на неё кричать, узнав, что виной всему её Дар?
        Я подсел ближе и обнял сестру, притянув к себе. Начал раскачиваться, успокаивая, как маленькую, а Теяла напряглась всем телом и расплакалась. В горле встал ком, который мне никак не удавалось сглотнуть, а боль и одиночество сестры передавались мне вместе с дрожью в её плечах. Я сожалел о том, что обидел её. Сожалел, что бросил, уверенный, что мы уже достаточно взрослые и переросли нашу детскую близость.
        - С тобой всегда было спокойнее всего. Это похоже на ночное умиротворение, - хрипло и не открывая глаз пробормотала Теяла, перестав плакать. - Я будто настоящая. Та, какой и должна быть. Ни Исар, ни Шейн, ни Каид не приносят мне подобного чувства.
        Я невольно улыбнулся, вновь ощутив слепую гордость, что среди всех братьев она всё равно выделяла именно меня. Но моя радость тут же завяла при воспоминании о массе проблем, которые ожидали меня поутру. Правда была озвучена, и между нами с сестрой повисла тишина.
        - Не рассказывай остальным, не хочу, чтобы они думали, что я специально на них влияю. Они могут возненавидеть меня за это, - со стыдом и мольбой бормотала Тея, съёжившись в моих руках, а в ответ я уверенно заявил, что это глупости и никто не станет её ненавидеть: ни братья, ни родители. Я раз за разом убеждал Тею, что её страхи напрасны, хотя в глубине души понимал, что привирал. Мы все с подозрением относились к молчаливому применению Дара друг на друге и воспринимали это скорее как предательство. Только из-за этого я поддался и пообещал не рассказывать остальным.
        Я поцеловал её волосы, ощутив, как Теяла расслабилась в моих объятиях. Она больше не плакала и не шмыгала носом.
        - Тебе нужно было лишь попросить, Тея, - напомнил я сестре, но уже спокойнее и едва слышно.
        - Тогда ты останешься со мной на ночь?
        Я наигранно устало вздохнул и получил слабый тычок под рёбра.
        - Останусь.
        Я по-прежнему считал неправильным спать с Теялой в одной кровати, но, зная правду, не смог ей отказать. Она не сопротивлялась, когда я уложил её под одеяло, всё ещё завёрнутую в мою накидку. Сам лёг рядом, не раздеваясь, обнял сестру и успокаивающе гладил её по спине и волосам, а Теяла вцепилась в меня так, словно боялась, что в любую секунду я выпрыгну в окно. И это было недалеко от истины. Несмотря на собственную сонливость, я дождался, пока сон сестры станет глубоким, а потом буквально соскользнул с кровати, сгрёб имеющиеся подушки и тонкое покрывало, соорудил себе временное спальное место и тут же провалился в сон, вымотанный произошедшими событиями.

* * *
        Чтобы вернуться к себе незамеченным, я выскользнул из павильона Теялы до восхода солнца. Я с трудом переборол желание действительно сбежать через окно, ощутив странное смущение от мысли, что кто-то может заметить меня выходящим из дома сестры в такой час, и всё же воспользовался дверью. К моей удаче, в этот момент мимо никто не проходил, а охраны около наших павильонов не было. Мы предпочитали оставлять для себя как можно больше личного пространства, да и Шейн чувствовал себя так более спокойно.
        Я помылся и переоделся, обдумывая всё, что узнал, и, несмотря на усталость, ощутил некое облегчение. Я наконец выяснил важную часть загадки, смог сложить картину целиком и решить, что с ней делать. Тем утром я встал с пустой головой и неясным будущим, но с лёгкостью в теле и улыбкой на губах.
        Мне всегда претило чувство неловкости, поэтому за завтраком с родителями я намеренно вёл себя раскрепощённо и много болтал, а сестра, сидящая напротив, пару раз пнула меня под столом в отместку за несколько глупых шуток.
        Шейн, Каид и Эйлин не пришли на завтрак. Я внимательно следил за Исаром, пытаясь увидеть в его настроении какие-то подсказки, говорящие, узнал ли он о произошедшем. Но тот казался абсолютно обычным, и я не стал рисковать, задавая вопросы.
        В последующие дни я буквально не отходил от сестры. Мы снова стали той неразлучной и шумной двойней, которой были в детстве. Я много шутил, обнимал её за плечи и буквально таскал Теялу везде с собой. На любой её протест я отмахивался, напоминая, что она сама хотела, чтобы мы больше общались. Сестра смирно сидела на моих тренировках с Каидом, ждала в стороне, пока я перекидывался новостями с Исаром, ходила со мной в город по поручениям отца в школы и мастерские. Хоть я и не интересовался искусством, но мы с Теялой побывали на театральных представлениях, оценив успехи учеников. Вместе посетили открывшийся два года назад университет. Отцу и министрам пришлось потратить немало сил, чтобы найти подходящих преподавателей. Сестра слушала там лекции по истории и биологии. Учителя и студенты были не в восторге от моей внезапной компании, но я развлекался тем, что бросал предупреждающие взгляды на каждого, кто излишне долго таращился на сестру. Лишь с уроков танцев и музыки я сбегал, зевая от скуки.
        За те дни сестра смеялась чаще, чем за все месяцы, прошедшие с нашего возвращения. Она вновь расцветала на глазах, сияя красотой и счастьем. И чем больше я осознавал, что так влиял на сестру, тем счастливее становился сам. Я кружил вокруг неё как самый верный пёс, то веселя, то передразнивая, то провоцируя на короткие перепалки. И всё это делало её счастливой и хорошо знакомой мне Теялой.
        Взамен она одаривала меня всем вниманием, и я был так по-глупому счастлив. Однако, не разобравшись с другими проблемами, я пустил их на самотёк. И сама судьба решила меня наказать. Спустя неделю Исар всё узнал.
        Я никогда не видел старшего брата таким злым, а тем более злым на одного из своих близких. В тот так хорошо начавшийся летний день с освежающим ветром, обещающим совсем скорую осень, всегда сдержанный, умеющий себя контролировать Исар шёл к нам широким стремительным шагом.
        Все мы - Каид, Шейн, я и Теяла - были на тренировочном поле. Мы смеялись, много шутили, позабыв про все наши прошлые недомолвки и проблемы. Заметив приближающегося Исара, я обрадовался, решив, что вместе мы сможем выбраться в город и провести время впятером. Я почти окликнул его, не в силах сдержать прекрасную идею совместного веселья. Но, открыв рот, не смог выдавить и слова, сбитый с толку странным предчувствием надвигающейся бури: когда ещё не видно грозовых туч, но по тяжести в груди и запаху в воздухе уже ясно, что она почти на пороге. Вероятно, поэтому я быстрее остальных среагировал, пресекая попытку Исара без объяснений с ходу ударить Шейна. Я успел встать между ними и перехватить руку старшего брата.
        Исар был в ярости. Даже не поменявшись в лице, он ударил меня второй рукой прямо в челюсть и добавил сильным потоком своего воздуха мне в живот, отчего я отлетел в сторону. Шейну всё-таки достался следующий удар, который тоже пришёлся в челюсть. Исар вложил в него всю свою злость, брат упал рядом со мной с разбитой губой, краснеющей щекой и, вероятно, прокушенным языком, потому что кровь обильно заструилась у него изо рта по подбородку.
        - Исар!
        Каид встал между нами, порывисто толкнув старшего брата в грудь и заставив его отступить на несколько шагов.
        - Что за дерьмо ты творишь?! - зарычал Каид, но Исар едва его замечал. Пугающий тёмный взгляд и неприкрытая гримаса гнева отражались на лице брата, пока он не отрывал глаз от Шейна.
        - Как ты мог?! Как ты посмел?! - рявкнул Исар, игнорируя Каида.
        Мы с Шейном не могли подняться, ошарашенные жестокостью старшего брата к нам. Я весь напрягся, ощущая нарастающую злость. Мы с Шейном не заслужили такого отношения.
        - Исар, перестань! - Тея встала рядом с Каидом, становясь вторым живым щитом между нами, но Каид одёрнул сестру назад, пряча её за спиной.
        Наш светловолосый брат лучше всех оценивал опасные ситуации. Хоть я был уверен, что ни один из нас никогда бы не причинил вред сестре, но Исар тогда был не в себе, и Каид правильно сделал, что не доверял ему в тот момент.
        Сплюнув собравшуюся во рту кровь, я с трудом поднялся. У меня болел бок, вряд ли перелом, но трещина в ребре - вполне возможно. Скрывая боль, я помог встать Шейну. Брату пришлось несколько раз сплюнуть кровь, которая быстро собиралась у него во рту. Весь подбородок и зубы окрасились красным. Я окинул хмурым взглядом Исара и Эйлин, прибежавшую следом и пытающуюся остановить своего жениха. Видя страх и беспокойство на её лице, я начал догадываться, что произошло.
        - Объяснись, Исар! - Каид был зол на старшего брата даже больше, чем я. - Кулаки ещё ладно, но ты забыл, что мы не применяем Дар друг на друге! Это наше единое правило!
        - Пожалуй, позволю Шейну объясниться первым, - холодно парировал Исар.
        - Эйлин, - предупреждающе протянул я.
        - Не обращайся к ней! - осадил меня Исар.
        - Ты ударил меня без причины! Так что не указывай мне, к кому я имею право обращаться! - рявкнул я и едва не бросился на старшего брата, но Теяла упёрлась ладонями мне в грудь, удерживая на месте.
        На шум и крики сбежалась стража, но, увидев нас, мужчины замерли, не зная, что делать.
        - Разошлись! Не на что тут смотреть! - властным голосом приказал Каид.
        Никто из нас не хотел устраивать сцен при свидетелях, поэтому пришлось захлопнуть рты и дождаться, пока подчинённые покинут тренировочную площадку и оставят нас одних. Эти мгновения помогли немного снять воинственное напряжение.
        - Я видел, как она вернулась тогда заплаканная и растрёпанная в ночном платье. Я притворился, что спал, но почуял, как от неё несло океаном! - вновь заговорил Исар.
        Треклятые запахи. Я едва не простонал вслух, поняв, что виной всему накидка. Её саму я забрал, но запах, похоже, остался. Самым чувствительным к запахам был Каид, но Исар ощущал их лучше, чем я, Шейн или Теяла. От Шейна и вправду всегда освежающе пахло солёной водой, словно его Дар оставлял шлейф.
        - Я видел, как ты смотришь за столом на Эйлин. - В голосе Исара уже было больше отчаяния и разочарования, чем злости, поэтому Каид перестал принимать оборонительную стойку. Он выпрямился и повернулся к Шейну в поисках ответа.
        - Конечно, я смотрел на неё, потому что разговаривал с ней, болван! - гневным криком ответил Шейн. - Пытался быть дружелюбным, я всегда так поступаю! Стараюсь сгладить наши разные характеры, ведь мы с трудом принимаем кого-то нового! Я был вежлив и приветлив с Эйлин, потому что ей особо не с кем поговорить! Но ты! - Шейн сделал несколько торопливых шагов, ткнув пальцем в сторону Исара. - Зная, как сложно мне рядом с простыми людьми, зная, что часто их эмоции душат меня, в благодарность ответил кулаком?!
        - Я…
        - Ты - идиот! - сразу оборвал его Шейн. - Я знаю, что любовь ослепляет, но я - твоя кровь! Все годы я был с тобой бок о бок! Прикрывал тебя, стоял за тебя, был готов умереть в каждом походе за тебя, ведь ты наш будущий король! Наше родство для тебя пустой звук?! Я никогда никого из вас не обижал и не просил ничего лишнего, но сейчас ты оскорбляешь меня своим отношением, и должен ли я терпеть подобное?!
        Шейн прервал речь, чтобы опять избавиться от скопившейся во рту крови, а Исар наконец осознал свою поспешность. Мы все умолкли, во все глаза глядя на Шейна, я не мог избавиться от мысли, что впервые увидел его по-настоящему разозлённым.
        - И что ты вообразил, брат, почувствовав, что твоя невеста пахнет мной?! Почему не пришёл ко мне в ту же минуту и не убил, раз думаешь обо мне такое? - Шейн перестал кричать, но его кулаки сжались, а каждую фразу он выплёвывал, как яд, которым было отравлено его сердце.
        - Тогда я решил, что это недоразумение, так как ты неспособен на предательство. - Исар устало потёр переносицу, а его желваки ходили, выдавая раздражение и смятение. - Но сегодня я увидел у неё синяки на руке, вспомнил, что она плакала, и заставил всё рассказать. Эйлин не хотела ничего говорить, но я настоял. И она призналась, что ты поцеловал её в ту ночь.
        - О, Исар! Прошу тебя, всё было совсем не так… я не помню… это было случайно…
        Я с таким недоверием посмотрел на Эйлин, словно она у меня на глазах достала нож и перерезала глотку отношениям между братьями. Шейн и Тея также смотрели на Эйлин, раскрыв рты, а Каид хмуро разглядывал нас, но, стоило ему увидеть реакцию, как он снова повернулся к самому старшему брату.
        - Звучит как первостепенное лживое дерьмо, Исар, - холодно подытожил он.
        - Хочешь сказать, что она мне соврала?
        Эйлин лишь хватала ртом воздух, не зная, как преподнести историю, которую невозможно было правдоподобно склеить. Либо она подставляет себя, говоря правду, либо подставляет Шейна. И тогда меня захлестнула ярость, я хотел рассказать, как всё было.
        Я убрал Тею со своего пути, встал рядом с Каидом и окинул Эйлин разочарованным взглядом. Да, во всём была виновата Теяла и её глупость. И любой мог кинуть в меня камень, считая, что Эйлин на самом деле ни при чём, а я намеревался соврать ради Шейна и Теялы.
        И пусть тогда на меня упадёт хоть вся гора за мой выбор, но я собирался встать на сторону своих родных. Готовый защищать каждого из них, даже если они не правы.
        Но один взгляд на Исара, на растерянность и разочарование на его лице - и я вспомнил, что и он моя кровь, а значит, его сердце мне тоже нужно защитить.
        - Это я, - с полнейшим спокойствием сообщил я.
        Все как один повернулись в мою сторону, отчего моя собственная злость сгинула, оставив тлеющие угли.
        - Синяки. Это я. Случайно, конечно.
        Исар растерянно открыл и закрыл рот.
        Я глубоко вдохнул, наполнив грудь воздухом, и начал врать. Так правдоподобно, как мог. И молился про себя, чтобы мой голос не дрогнул. Дальнейшие изменения я скорее ощутил, чем осознал. Тени вокруг тихо зашептали, даже завибрировали, будто вторили моим словам, отдаваясь эхом не громче ветра.
        - Ночь была душной, мне не спалось, и я пошёл в библиотеку. Там я встретил Шейна, который разговаривал с Эйлин. Возможно, она одна из тех, кто бродит во сне, а может, просто заплутала в темноте. Шейн одолжил Эйлин свою накидку и предложил проводить её к тебе, Исар. Она неважно себя чувствовала, говорила, что ей душно и нечем дышать… а ты знаешь, как наш влажный климат влияет на тех, кто к нему не привык. Это же её первое лето во влажной духоте. Эйлин задыхалась, а Шейн не справился с её эмоциями и сам начал хватать ртом воздух.
        Я словно ощутил души всех, стоящих рядом, их боль, раздражение и разочарование. Я искал, как их успокоить, а моя ложь сама собой складывалась воедино, ложась припаркой на больные места.
        Это действовало на всех, кроме Каида.
        Из-за его света шёпот теней на нём не работал. Остальные смотрели на меня, внимая каждому слову, а брат недоверчиво следил, прищурив синие глаза. И я надеялся, что он благоразумно проглотит мой рассказ.
        - Я успел схватить Эйлин за руку прежде, чем она упала. Я бы с радостью сделал это без синяков, но тогда выбора не было. И лучше они, чем разбитое лицо или сломанный череп. А поцелуй…
        Все напряглись, а я, не моргнув глазом, продолжил:
        - Поцелуй был, но не тот. Её кожа была липкая от пота, и она задыхалась, Исар. Я не мог понять, её лихорадит или ей душно и достаточно выйти на свежий воздух. Мои собственные ладони были влажными, поэтому я прикоснулся губами к её лбу, чтобы проверить температуру, как учила нас мама. Мы все знаем, что лихорадка опасна, особенно летом при такой жаре. Поэтому Эйлин могла спутать. Как я понимаю, все её воспоминания вообще туманны из-за плохого самочувствия. Если ты считаешь, что я перешёл границы, то ты уже ударил меня. Если хочется, можешь сделать это ещё раз. Однако было бы хуже, оставь я Эйлин с высокой температурой. При лихорадке она бы не пережила ту ночь.
        Все молчали, обдумывая мой рассказ. Исар внимательно разглядывал моё лицо, решая, верить или нет. Эйлин держала его за руку, с благодарностью глядя на меня, но я не позволил себе смотреть в её сторону, боясь, что моя маска спокойствия треснет. Я принял удар на себя не ради неё, а ради сохранения сердца старшего брата и отношений между ним и Шейном.
        - Так и было, Шейн? - Исар повернулся к третьему свидетелю произошедшего той ночью.
        - Я видел, как Илос её поймал, но не видел поцелуя. Я сам был почти в отключке из-за её эмоций. Тогда я попросил увести Эйлин от меня подальше, чтобы вернуть способность дышать. - Брат благоразумно подхватил ложь, но не захотел подтверждать мою причастность к поцелую.
        Исар всё ещё не выглядел убеждённым. Эйлин начала поддакивать моей истории, признавая спутанность своих воспоминаний и плохое самочувствие, но этого всё равно было недостаточно.
        - Всё так и было.
        Я обернулся на Каида. Он выглядел спокойным, даже скучающим, несмотря на неразбериху. На меня он бросил один-единственный предупреждающий взгляд, давая понять, что видел мою ложь так же хорошо, как и меня самого. Но в данной ситуации Каид пытался помочь, подставляя себя.
        - Я встретил Илоса на улице, когда он вёл Эйлин к тебе. Мы вместе довели её до твоего павильона. Она выглядела бледной, ей явно нездоровилось. По дороге Илос рассказал мне, что произошло с Шейном. Это я посоветовал им обоим ничего тебе не говорить, посчитав, что незачем беспокоить, если наутро Эйлин станет лучше. А то ты постоянно переживаешь сверх меры и кудахчешь, как наседка, если кто-то заболевает. - Каид излишне равнодушно повёл плечами, закатив глаза на последней фразе. - Илос забрал накидку Шейна у Эйлин, но запах остался, поэтому ты его почувствовал и вообразил неизвестно что. Вроде среди нас только Илос ещё достаточно молод для вспышек ревности, а ты, брат, погорячился.
        Я вовремя захлопнул рот, едва не спросив у Каида вслух про накидку и откуда он знал, что я её забрал. Исар устало свесил голову. Он запустил руку в волосы и сжал их, будто пытаясь избавиться от тяготивших эмоций. Мы все молчали, ожидая вердикта, поверил ли он в рассказ. Тея подошла ко мне сзади, ухватилась обеими руками за рубашку и уткнулась лбом мне в спину.
        - Я прошу прощения, Шейн, Илос. Я не знаю, что на меня нашло, - с искренним раскаянием пробормотал Исар и устало потёр лицо рукой. - Я знал, что вы на такое неспособны, и мне жаль, что я поддался эмоциям, не обдумав или не поговорив с вами. Стоило сперва спросить. Мне действительно жаль.
        Старший брат привычным жестом пригладил волосы назад, возвращая причёске достойный вид, и первым подошёл к Шейну, протягивая ему руку. Шейн поколебался, но пожал её в ответ, пытаясь пойти на примирение. Я был уверен, что Шейн нескоро это забудет, но попытается простить, чтобы вернуть всё на круги своя. Затем Исар подошёл ко мне, и я пожал его ладонь. Он не забыл подойти и к прятавшейся за моей спиной Теяле. Исар обнял её, поцеловал в волосы и попросил прощения за то, что напугал. Старший брат извинился даже перед Каидом, хотя тот отмахнулся, намекая, что он и не обижался.
        Исар взял Эйлин под руку, чтобы направиться к себе, и она обернулась на меня, безмолвно извиняясь. Хоть я и кивнул в ответ, но не простил, я сделал это лишь ради старшего брата, который навсегда застрял посередине между нами - его родными и своей невестой.
        День был по-прежнему прекрасен, небо оставалось насыщенно-голубым, а облака были всё такими же пушистыми, как и до всей неприятной сцены. Однако именно в тот солнечный день первая трещина поползла между нами.
        Глава 11
        Наступила середина осени. Кроны алых клёнов вместе с золотистыми листьями дерева гинкго создавали потрясающе красивые пейзажи в наших садах и вокруг Астары. Стараясь всё забыть и уладить, мы с особым размахом отпраздновали Хокхан - праздник окончания Чёрной Зимы. А ещё через неделю родители устроили огромный фестиваль в честь нашего с Теялой девятнадцатого дня рождения. В тот день родители позволили сестре творить всё, что она пожелает, и даже Каид разинул рот от удивления, когда в ночи наша маленькая сестра показала приготовленный для нас сюрприз.
        Это был завершающий этап праздника, солнце зашло, а сумерки уступили место густой ночи. Темноту разгоняли зажжённые факелы и красочные фонарики, развешанные между столбами. На площади перед дворцом установили шесть традиционных барабанов, по три с каждой стороны, перед которыми с барабанными палочками в руках выстроились девушки в нарядных платьях. Мы с братьями переглянулись, заметив, что отец не был в курсе предстоящего, поэтому следил за разворачивающимся действом с не меньшим недоумением. Одна только мама улыбалась, но игнорировала немые вопросы в наших взглядах.
        Теяла поднялась на возвышение в роскошном рубиновом платье, с чёрной традиционной накидкой, расшитой золотыми нитями на плечах. Рукава были излишне длинными, полностью скрывали её руки и почти касались земли. Гудящая толпа зрителей с противоположной от нас стороны замолкла, следя за своей «принцессой». Повисла вязкая тишина, в которой я мог различить дыхание многочисленных министров и учёных, находящихся за нашими спинами.
        Первые удары палочек по барабанам заставили толпу вздрогнуть, а последующие вызвали волну предвкушения. Теяла выдержала несколько тактов, прежде чем начать двигаться, а отец заулыбался, быстрее всех нас узнав один из традиционных танцев «людей востока». Мы с братьями тоже о них знали, но были далеки от подобного искусства, поэтому впервые со всей жадностью наблюдали за красотой движений. Длинные рукава то взлетали, то опускались, пока наша сестра делала уверенные, но плавные шаги, прогибаясь в спине. А спустя пару минут, когда темп барабанов принялся нарастать, Теяла подняла руки к ночному небу, позволив вырваться огню и искрам. Струи пламени взлетали вверх и затихали по желанию сестры. Она вертелась, и огонь вился за ней спиралями, искры осыпались вокруг затухающим дождём, а небо и облака окрашивались оранжево-красными всполохами.
        Стоящий рядом Шейн шумно выдохнул, шокированный, как и я, способностями нашей сестры. Она давно никому не демонстрировала свой Дар в подобной мощи, а хрупкость её фигуры на фоне опасной стихии приводила зрителей в восторг, граничащий с трепетом от страха. Рукава накидки прогорали, распадаясь на лоскуты, и опадали на землю. За взмахами тонких рук тянулась не шёлковая ткань, а шлейфы огня. Я улыбнулся, поняв, почему сестре так претили традиционные платья, закрывающие кожу от шеи до кончиков пальцев, - при использовании огня рукава её одежд сгорали.
        Толпа радостно закричала, наблюдая за чарующей феерией под ритмичную мелодию, похожую на удары шести сердец. Ветер играл с чёрными волосами Теялы, она весело смеялась, такая счастливая, такая свободная. Я стоял, прислонившись плечом к деревянному столбу, глядя, как она завершила танец вместе с последними ударами палок по барабанам. Сестра глазами нашла меня в толпе, и её лицо озарила улыбка. Я купался в её внимании, понимая, что среди сотен других людей она искала именно меня. Знал, что её притяжение играло с моими чувствами, но предостережение об этом маячило где-то на краю сознания, скрытое под ощущением собственный уникальности. Это чувство пьянило. Все смотрели на Теялу, а она видела только меня.
        Толпа радостно аплодировала и переговаривалась, ночь наполнилась гулом голосов. Рядом с Теялой неожиданно появился Шейн. Сестра устало покачнулась, и брат вовремя подхватил её за талию, за что Тея благодарно ему улыбнулась. Они вдвоём направились к нам, сестра неуверенно переставляла ноги, а дыхание её было хриплым, почти свистящим.
        - Тебе не стоило так напрягаться ради представления, - с беспокойством пробормотал Шейн, когда они оказались рядом с нами.
        Мы с братьями и родителями обступили их, притворившись, что поздравляем Теялу, хотя в действительности беспокоились. Сестра даже не могла ответить, занятая попытками восстановить дыхание, её вдохи и выдохи продолжали походить на хрипы. Несмотря на пот на лице и шее, она улыбалась нам, довольная произведённым эффектом.
        Каид и Исар ворчали, но все их слова теряли смысл за откровенным восхищением и тревогой в голосах. Мама сняла с Теялы обожжённую накидку и отдала свою, а Шейн собирал воду на ладони, замораживал её и прикладывал лёд ко лбу сестры, чтобы снизить жар её тела. Он повторял это раз за разом, и по лицу сестры уже стекала вода, смывая пот. Теяла смеялась над их беспокойством, и лишь я один с улыбкой открыто демонстрировал восторг от увиденного.
        Я рад, что в то время не задумывался о последствиях. Не утруждал себя мыслями о правильности и неправильности, когда несколько раз в неделю Теяла приходила ко мне по ночам, чтобы без спроса залезть в мою постель и спать без тревог и кошмаров. Я не гнал её и не ругал, просто мямлил что-то в полудрёме, обнимал сестру, узнавая по запаху волос, и вновь проваливался в сон.
        Теяле казалось, что она добилась моего безропотного подчинения, но время от времени я дразнил её, исчезая по ночам, чтобы потренироваться с Даром. Всем я врал, что ухожу с Каидом в город поразвлечься, а самому брату врал о делах. По правде, к тому времени я уже давно не встречался с девушками, увлечённый тренировками с тенями и поисками своих пределов, но Каида с собой не брал. Одному мне было проще. После каждой такой ночи сестра неизменно мстила мне непродолжительным игнорированием и попытками вызвать ревность, но в настоящую ссору это больше не перерастало.
        Я рад, что позволял ей любые капризы.
        Потому что через год она умерла. Но тогда мы об этом ещё даже не подозревали. Не догадывались, что следующий год станет последним для нашей Теялы и предпоследним для всей семьи.

* * *
        Первым сигналом к нашему концу стал Каид, который однажды в середине следующей весны грубо схватил меня за шиворот и отволок в одну из ближайших комнат, чтобы поговорить наедине. Он припёр меня к стенке, отрезая путь к бегству.
        - Что ты творишь, братишка? - Это насмешливо-ласковое обращение звучало непривычно из-за привкуса горечи в голосе брата.
        - О чём ты, Каид?
        - Я о том, что происходит у вас с сестрой.
        Я не понял, о чём он, сказанное могло означать что угодно.
        - Каид, выражайся яснее, я не…
        - О том, что язык нашей Теи распробовал твой рот, а может, что-то ещё. Достаточно ясно? - хлёстко пояснил он.
        Каид не кричал, но я весь похолодел от уверенности в его голосе, и сказанное оглушило меня не хуже удара в челюсть. Растерявшись, я глупо разинул рот и таращился на брата, не понимая, откуда он взял эту идею.
        - Если ты ослеп и не замечаешь, как вы с сестрой выглядите со стороны, то это видят слуги и стража. Ты совсем не понимаешь, что о вас шепчут на кухне? Вы ведёте себя как влюблённые глупцы, которых не оторвать друг от друга. Она погубит тебя, Илос, - почти простонал он, разочарованный моей растерянностью. - Ты влез туда, куда не нужно было.
        Я тяжело сглотнул, ощутив сухость в горле, стало сложно думать. В последнее время я не считал важным замечать, как всё выглядит со стороны. Я невольно вспомнил наш поцелуй, и моё лицо начало гореть, а взгляд Каида стал ещё строже, когда он это заметил.
        - Как давно это у вас?
        - Такого между нами нет. Это лишь слухи, - наконец выдавил я.
        - Не смей мне врать! - прикрикнул брат.
        Он впервые говорил со мной строго, демонстрируя нашу разницу в возрасте и своё влияние старшего. От нахального, расхлябанного Каида не осталось и следа, на его месте был взрослый и внимательный человек.
        - Во-первых, лжец, как я узнал, из тебя дерьмовый. Я стерпел твоё враньё про случившееся с Эйлин только потому, что это сгладило ситуацию с Исаром, но, заметь, я не пришёл к тебе с расспросами, решив оставить всё как есть. Я верил в твоё благоразумие. К тому же я знал, что ни ты, ни Шейн в ней действительно не заинтересованы, поэтому все претензии Исара изначально были смехотворными.
        Я открыл рот, но не успел вставить и слова, вынужденный слушать.
        - Во-вторых, если ты не понял, то я видел вас! - не сдержавшись, рявкнул Каид, а следом шумно выдохнул, уперев в меня внимательный взгляд, и с напряжённым спокойствием продолжил: - Я, чёрт тебя дери, могу становиться невидимым, если ты забыл! Год назад я был в садах у тренировочного поля после праздника. И тебе прекрасно известно, что смутить меня невозможно, но даже я сбежал, увидев, как моя младшая сестра засунула язык в твой рот.
        Каид сжал челюсти, на несколько секунд прервав гневную тираду. Не моргая, он разглядывал моё лицо в поисках реакции и ответов, а я стоял не дыша, уверенный, что побелел как полотно, от его откровенности и мыслей, как это всё выглядело со стороны. Я вспомнил прикосновения Теи, пока на мне не было рубашки.
        - Сперва я решил забыть об увиденном, предположив, что вы, юнцы, перебрали чего и желание экспериментов вам в голову ударило, - чуть спокойнее добавил Каид, но раздражение вибрировало в его тоне.
        - Тогда ничего не было! - возразил я, поняв, на что он намекает. - Кроме поцелуя - ничего! Да и он был ошибкой, Каид.
        Брат прищурил глаза. Может, он и хотел мне верить, но этих слов ему явно было недостаточно.
        - Уже больше полугода я наблюдаю за вами и тем, как вы переглядываетесь. Я видел, как Теяла регулярно приходит к тебе по ночам, Илос.
        - Накидка Шейна, - неожиданно понял я, - так ты узнал, что я забрал накидку Шейна у Эйлин, а значит, ты видел…
        - Как ты выбирался из павильона нашей сестры под утро, словно вор? - с кислой усмешкой помог Каид. - Я видел. Я караулил всю ночь и надеялся, что выпитый за годы жизни алкоголь породил у меня галлюцинации, но нет! Ты пробыл у неё остаток ночи. Умоляю, братишка, скажи, что Теяла не спит в твоей кровати.
        Я хотел возразить, но не смог выдавить ложь моментально. И моя заминка дала Каиду именно тот неверный ответ, который он и ждал. Брат разочарованно простонал, а я лишь глупо отметил, что он полюбил носить свои отросшие волосы стянутыми в свободный пучок на затылке, но одна прядь была короче и постоянно выбивалась.
        Мне нужно было просто открыть рот и вывалить Каиду всю правду. И про нелепый поцелуй, про игры сестры, про её Дар и последствия. Нужно было вдохнуть побольше воздуха и рассказать всё от начала и до конца, потому что брат выдумал сверх меры. Мы на самом деле вели себя неприлично, нам не стоило спать ни в одной комнате, ни тем более в одной кровати, но Каид обвинял меня в том, чего я не делал.
        - Самонадеянный дурак. Ты влюблён и даже не замечаешь этого. - Брат пробормотал это с усталой горечью, а следом влепил мне пощёчину.
        Достаточно сильную, чтобы голова дёрнулась, а щёку обожгло болью. Но неожиданно я осознал, что заслужил её. Я действительно был влюблён. Без плотской близости, но всё остальное…
        - Надеюсь, было больно, - беззлобно сказал Каид, ткнув пальцем мне в грудь. - Вот так ты ощутишь правду, когда она будет слишком близко, чтобы ты не смог от неё увернуться. И не думай обижаться, сейчас я пытаюсь вдолбить немного разума в твою голову.
        Я приложил прохладную ладонь к пылающей щеке, не обидевшись, но и не понимая.
        - Честно, Илос. Я держался и молчал так долго, потому что считал тебя умным, я гордился, думая, что вырастил тебя сообразительным. Был уверен, что ты не Шейн, которого Теяла съела с потрохами. Однако даже он додумался быстрее, а ты… Я слепо верил, что ты разгадаешь и поймёшь её уловки. Проклятье, Илос, ты не заметил, как влюбился! Ты, как беспомощный щенок, побежал к волку поиграть!
        - Что ты несёшь, Каид? Я не понимаю, - сорвался я, злясь. - При чём тут Шейн?!
        - Так ты вообще ничего не знаешь? - опешил он, растерянно отступив на шаг.
        Каид с искренним недоумением оглядел меня с ног до головы пару раз, будто не узнавал или не мог во что-то поверить. По моей спине побежали мурашки от неприятного предчувствия, ком встал в горле, не давая нормально дышать.
        - Ты думаешь, ты был первым? Думаешь, ты единственный? - завалил вопросами Каид.
        Я не смог ничего ответить, смысл сказанного не доходил до меня.
        - Я был у неё первым, - со всей серьёзностью выдал Каид, нисколько не смутившись.
        Брат оказался прав, этим откровением он словно влепил мне ещё одну оплеуху. И я мог поклясться, что эта была больнее первой. И Каид видел. В моём порывистом шаге и злом взгляде он видел, что я очень хотел его ударить, но сдержался. Брат, на всякий случай, благоразумно отступил.
        - Остынь, Илос. Я про поцелуй.
        - Проклятье, Каид, - на выдохе взмолился я. - Снова прошу тебя, выражайся яснее.
        - Я не виню тебя в произошедшем в саду, - заверил брат спустя несколько секунд звенящей тишины. - Но, если есть что-то большее, Илос, это нужно прекратить.
        - Тот поцелуй был единственным, - защитился я.
        Взгляд Каида вновь стал жёстче. Я не мог понять, в какой момент потерял его доверие, потому что моих слов ему определённо было недостаточно.
        - Избавься от этой влюблённости, Илос, - чуть мягче заговорил брат, а последующая истина опять пригвоздила меня к стене: - Эти чувства сыграют с тобой злую шутку, а Тея… она любит играть. После вашего шестнадцатилетия она поцеловала меня в первый раз, а потом ещё и ещё. Приходила в мой павильон, когда ей хотелось, и брала своё, а я безропотно позволял. Теяла никогда не хотела б?льшей близости, но при этом с недовольством реагировала на мои отношения с любой другой девушкой. Она просто желала меня рядом, верного и преданного воздыхателя. И я был в неё влюблён, братишка, только я быстро осознал это и прекратил игры. Лишившись власти надо мной, она перекинулась на Шейна. Он стал вторым.
        Цепляясь пальцами за стену, я сполз вниз. Опустился на пол, а Каид присел передо мной, продолжая говорить. Он должен был быть смущён, исповедуясь, но, наоборот, смотрел на меня упрямо и даже сердито, будто зачитывал лекцию о моих грехах.
        - У него она тоже успела украсть поцелуй. Однако Шейн - не я. Я-то знал, что она играла, и смог остановиться, но Шейн - романтик. Он мучился из-за единственного поцелуя с ней, был напуган произошедшим и пребывал в ужасе от влечения и своих чувств к сестре. Шейн пришёл ко мне за помощью, он каялся, уверенный, что я убью его за содеянное. И, к счастью, брат пришёл вовремя, иначе Тея искалечила бы его душу. Тогда мы с Теялой разругались, я запретил ей впредь трогать Шейна и склонять к противоречивым эмоциям. Я пригрозил, что расскажу тебе о её выходках. И она испугалась.
        - Почему она испугалась? - У меня была сотня вопросов, но я с трудом промямлил хоть этот.
        Каид тяжело вздохнул.
        - Раньше я полагал, что она боялась твоего презрения, если ты увидишь её истинное лицо. Но сейчас мне кажется, что ты… именно ты был тем, кого она хотела заполучить больше всего. Я не уверен, любовь ли это, Илос. С Теялой я ни в чём не уверен.
        Знание, что я был у неё не единственным, больно кольнуло. Одно дело незнакомцы, но она была и с Каидом, и с Шейном…
        - Исар?
        - Нет. Исар всегда был поодаль от нас всех. Будучи старшим, б?льшую часть времени он проводил с отцом, занятый возвращением порядка и укреплением власти. Вероятно, эта отстранённость помогла ему избежать ловушки, - сразу пресёк брат.
        - А ты… когда она в последний раз приходила к тебе или Шейну? - Я боялся услышать ответ, но мне необходимо было знать.
        - Мои угрозы подействовали, морочить голову Шейну она перестала давно. Ко мне же сестра приходила после нашего похода. Поздно вечером прямо перед моим днём рождения.
        Я вновь обратил внимание на кольцо на его пальце. Подарок Теи, который он не снимал с тех пор. Мы выбрали его вместе, и тем же вечером сестра пришла к Каиду?
        - Я сказал, что знаком с уловками Теялы, - горько усмехнулся Каид, проследив за моим взглядом. - Но это не значит, что свою любовь к ней я смог задушить. В конце концов, она наша сестра.
        Между нами повисла тишина, я думал над всем услышанным, а Каид терпеливо ждал реакции. Брат не двигался и не спускал с меня внимательных синих глаз. Он прождал минуту, потом две, а когда прошло три, я всё-таки заговорил:
        - Мы не делаем ничего запрещённого, Каид, клянусь. Да, она спит в моей кровати, но по другой причине.
        - Влюблённый дурак, она погубит тебя! - со злым разочарованием повторил Каид. - Я запугал всех слуг ради тебя, братишка. Запугал, чтобы ни слухи, ни выдумки не достигли ушей Исара и родителей, но все мои старания бесполезны, если всё продолжится в том же духе. Любой секрет раскрывается со временем. А ещё страшнее, если секрет обрастает надуманными фактами! Как будешь доказывать, что выдуманное - ложь, ведь у тебя нет ничего, кроме слов? Что она сказала тебе, Илос? Как склонила на свою сторону?
        Я не ответил, а губы Каида дрогнули и растянулись в презрительной усмешке.
        - Преданный, но дурак, - бросил он и придвинулся чуть ближе, чтобы я мог смотреть только ему в глаза. - Она пожаловалась, что ей дурно, верно?
        Каид протянул вопрос с издевательской уверенностью, и меня окатило холодом, а потом жаром. Я оцепенел и был рад, что уже сидел.
        - Рассказала про свою плату за Дар, про то, что не может перестать влиять на других. Она попросила тебя молчать об этом, боясь, что остальные начнут её ненавидеть или опасаться. Она жалостливо плакала, верно, братишка?
        С каждым словом он понижал голос, вскрывая мне сердце и раскладывая передо мной мои чувства, обнажая мою слепоту и глупость. Мне не требовалось озвучивать вопросы, Каид читал их на моём лице и отвечал раньше, чем я открывал рот.
        - Да, Илос. Мне она сказала то же самое. Затем и Шейну. Слово в слово.
        - Это всё ложь?
        - Нет, - серьёзно отозвался брат. - Плата правдива, но даже свою слабость она использовала ради получения выгоды. Из Теи мог выйти отличный стратег, а получился манипулятор. Просьба помалкивать и слёзные мольбы убедили нас держать это всё в секрете друг от друга. Разделяй и властвуй, братишка, - с кислым смешком добавил Каид, и я наконец понял, что он проиграл свою битву с Теялой.
        Может, он защитил Шейна и пытался помочь мне, но сам разглядел хитрость сестры, только проиграв ей. Он стал её первой мишенью, и некому было его спасать от тех противоречивых эмоций, которые Теяла умела зарождать в душе.
        - Я знаю, что ты упрямей Шейна, а значит, нужно что-то более действенное, чтобы ты понял, - неожиданно добавил Каид и поднялся.
        Я поспешно вскочил на ноги следом, пугаясь, что ещё брат может предпринять, чтобы доказать свою правоту.
        - Ты же не расскажешь…
        - Конечно, я не расскажу родителям! Я не сумасшедший. Я хочу сохранить нашу семью, Илос, а не разрушить её. Но тебе нужен урок, чтобы ты наконец раскрыл глаза и начал думать!
        Брат с шумом распахнул дверь и стремительно вышел, а я, через мгновение опомнившись, выбежал за ним. Каид шёл так быстро, что его рубиновая накидка с золотой вышивкой развевалась за спиной. Мне удалось догнать брата, когда он был на полпути к павильону сестры.
        - Что ты хочешь сделать, Каид?
        - Ни слова. Зайдёшь за мной и останешься в коридоре. Понял?
        - Каид! - Я не пытался его остановить, понимая, что это бесполезно, но знал, что брат, будучи рассерженным, способен на многое.
        - Может, я и достучался до твоего сознания, но нет толку от твоих мозгов, если слепые чувства берут верх.
        Взмахом руки брат приказал мне придержать любые доводы и возражения, он торопливо скинул обувь и сдвинул входную дверь в павильоне сестры.
        - Теяла! - грозно позвал он на весь коридор.
        Каид не стал утруждать себя ожиданием ответа. Пройдя по деревянному полу к спальне, он распахнул двери и вошёл. Я же хоть и проследовал за братом по коридору, но замер у дверей в спальню, не заходя. Меня раздражал его приказ, но и его угрозы никогда не были пустыми, поэтому я подчинился и стал вслушиваться в разговор родных.
        - Каид, что-то случилось? - Я не мог их видеть, но прекрасно слышал удивление в голосе Теялы.
        - Ты давно ко мне не заходила, сестрёнка, и я решил заглянуть сам, - расслабленно отозвался брат.
        - Каид… - Этот её снисходительный тон.
        - Столько времени прошло, я начал переживать, что ты вернулась к Шейну. Решил убедиться, что это не так.
        - После твоих угроз, брат, я не трогала Шейна. Ты по-прежнему считаешь меня змеёй?
        - Я не считаю тебя змеёй, Тея, а вот лиса ты прирождённая.
        Я слышал, как Каид медленно вышагивал по комнате, и ощутил его привычную обаятельную улыбку в приторно-ласковой интонации.
        - У тебя всегда были странные комплименты, Каид.
        Она заулыбалась в ответ.
        - Раз не Шейн и не я, то, похоже, ты добилась своего и заполучила Илоса?
        - Значит, всё-таки узнал. Так и думала, что рано или поздно ты придёшь с этими обвинениями.
        - И как он тебе, сестрёнка? Лучше меня? - Голос Каида стал тише, и внутри меня всё сжалось от неприятного предчувствия. - Хотя между нами это было давно и ты вряд ли помнишь. Мне напомнить?
        Голос брата весь пропитался соблазнительным мёдом и иронией, и я не выдержал. Сделал ещё шаг и заглянул в спальню, намереваясь остановить Каида. В тот момент он стоял вплотную к Теяле, наклонившись вперёд. Сестра была спиной к двери и не заметила моего появления. Она могла легко отойти, уклониться от поцелуя, но не сделала этого. Растерянный, я не знал, что думать, когда она сама подалась вперёд ради мимолётного прикосновения и оставила целомудренный поцелуй на губах брата.
        - Я люблю тебя, Каид, - со всей искренностью сказала Тея.
        Она ласково погладила его по щеке, а брат, казалось, был озадачен. Он смотрел на Теялу с каплей незнакомого ему страха, словно перед ним новая игра, и он совсем не знал её правил.
        - Но с Илосом у нас всё совсем по-другому.
        Я отступил назад и бесшумно покинул павильон сестры, получив ответы на свои вопросы. Дальше я поступил именно так, как и боялся Каид.
        Вместо того чтобы выдернуть нож, полученный в спину от сестры, и залечить рану, я притворился, что её там нет. А что может произойти, если бросить рану на самотёк?
        Правильно. Она может воспалиться.

* * *
        Вторым сигналом к нашему концу стал момент, когда в начале лета Теяла, сама того не зная, причинила мне боль. Её Дар был жаден. И, вероятно, я продолжал быть глупцом, думая, что мои внимание и любовь - это та конечная черта, к которой сестра стремилась. Я не рассказывал ей о том, что узнал от Каида, а брата заверил, что ему не о чем тревожиться. Тем более после того, как я был предупреждён. Однако, несмотря на все опасения Каида, от меня Теяла не ждала какой-либо запретной близости и не просила о лишних прикосновениях, ей было достаточно моего безраздельного внимания.
        В тот вечер она пришла в мою спальню расстроенной и недовольной то ли учителями, то ли мамой, которая продолжала уделять время Эйлин. После произошедшего с Исаром Шейн, будучи самым отходчивым из нас, быстро оттаял и вернулся к общению с Эйлин как ни в чём не бывало. Я же намеренно создал дистанцию, не желая давать ни единого повода Исару вновь меня в чём-то заподозрить, а сестре - начать ревновать.
        Я даже рассказал Теяле, что в действительности делал по ночам, отлучаясь из дома, и что на самом деле в таверны и увеселительные дома с Каидом я перестал ходить давно. Её радость по этому поводу я принял с отрешённой снисходительностью, понимая, что однажды её жадность к моему вниманию станет серьёзной проблемой, но пока не хотел её решать.
        Теяла пришла и забралась ко мне под одеяло, уже не спрашивая разрешения. Я был в полудрёме и недовольно заворчал, когда она до боли стиснула меня в объятиях, таким способом избавляясь от своего раздражения.
        От этого я проснулся и протяжно выдохнул, зная, что теперь не усну. Я погладил её по голове, надеясь успокоить. Это не помогло, и я открыл рот, чтобы узнать, в чём дело, но не смог произнести ни звука. За её объятиями я не сразу заметил новое ощущение. Странное, непривычное прикосновение, которое я сперва даже не осознал. А затем хватка сжалась. На мгновение язык, горло и лёгкие онемели, перестав мне подчиняться. Я оцепенел на вдохе, неспособный шевельнуть и пальцем.
        - Что-то не так… - с трудом выдавил я.
        Я не мог дышать, тело не слушалось, пока я силился отцепить руки сестры от себя, но делал это так вяло, что она не поняла моих мотивов и замотала головой, капризничая. Иногда я не хотел её объятий, потому что это мешало спать, особенно в летний период при набирающей обороты жаре. К счастью, тогда ночи ещё оставались свежими, но я задыхался, будто не ощущал кислорода вовсе.
        Я всё-таки отстранил Теялу и в поисках глотка воздуха скатился с кровати. Меня не волновали ни боль от удара, ни грохот от падения. Меня захлестнула паника, словно я оказался под водой и мне необходимо было выплыть на поверхность.
        - Илос, что случилось? - Сестра села в кровати, с испугом глядя, как я пытался отползти.
        Несмотря на скудное освещение от наружных факелов, пробивающееся через окно, в комнате было сумрачно. Сестра не видела себя со стороны, но я растерянно наблюдал, как тени тянулись из меня к ней, впитываясь в её кожу. Моё сердце зашлось в болезненном ритме, я захрипел, делая скупой свистящий вдох, меня била крупная дрожь, пока тело стремительно покрывалось потом. Сестра потянулась ко мне, но я резко отпрянул, напугав её. Я уверен, что на моём лице была гримаса ужаса, потому что глаза Теялы испуганно распахнулись.
        - Илос, что происходит? - Её голос дрожал, но сестра переборола первое замешательство и спустилась на пол.
        Теяла касалась моего лица прохладными ладонями, а моя собственная тень билась в агонии. Я не мог разобрать последующие мольбы и вопросы сестры из-за звона в ушах, я даже не мог объяснить, что и почему у меня болит, однако был уверен, что эти чувства похожи на приближающуюся смерть. Мне казалось, что кто-то сдавил мне не горло, а саму тьму внутри меня. Мне хотелось кричать, но, когда хватка усилилась до предела, тьма, как и свойственно бесплотному сумраку, распалась на дым и выскользнула из чужого захвата.
        Я снова задышал, хрипло втягивая воздух.
        Тени расползлись в стороны, сливаясь с обычным сумраком комнаты.
        Теяла плакала, слёзы обильно текли по её щекам, но, оцепенев от страха, неспособная закричать, она лишь безмолвно разевала рот. Сестра с отчаянием трясла меня за плечи, а я, развалившись на полу, вдыхал и выдыхал воздух, вначале рвано и жадно, но постепенно медленнее и глубже. Я развернулся, упираясь рукой в пол, и закашлял. Тело продолжало бесконтрольно дрожать от пережитой паники.
        - Твоё лицо… всё… побелело, - всхлипывая, заговорила сестра, она заразилась моей дрожью и тряслась всем телом.
        - Что… что ты сделала, Тея? - Горло саднило, как если бы меня действительно едва не придушили.
        - Я не знаю, я не хотела… просто было так хорошо и спокойно. Будто я вдыхала ночной воздух… - Она обхватила себя руками, а я с трудом, но смог сесть. - Все тревоги ушли, я чувствовала умиротворение. Мне так понравилось, что хотелось завернуться в это ощущение целиком. Тебе было больно… это сделала я?
        Её нижняя губа затряслась, она смотрела на меня с нарастающей паникой. Теяла страшилась своего Дара и того, что, узнав о её способностях, я начну её ненавидеть или же избегать. К тому мгновению я уже достаточно успокоился и, чтобы она не корила себя, не рассказал, насколько ужасными были мои ощущения.
        - Кто знает. Может, у тебя очередной побочный Дар причинять людям боль? - Я попытался пошутить, даже выдавил натянутую улыбку, но в ответ сестра несильно врезала мне кулаком в плечо.
        - Не смешно, Илос! Ты меня напугал!
        - Похоже, ты эмоциональная пиявка и высосала из меня слишком много, - с притворным смешком предположил я, силясь скрыть страх от непонимания произошедшего.
        Второй удар вышел больнее, и я преувеличенно ахнул, хватаясь за плечо.
        - Я не пиявка! - хлёстко защитилась Тея, прекращая дрожать и плакать.
        - Тогда докажи и не делай так больше, ладно?
        - Я вообще не буду тебя трогать. От моих сил одни проблемы!
        - Значит, впредь не будешь занимать мою кровать? - не смог удержаться я.
        Сестра замешкалась. Я улыбнулся увереннее и обнял её, утешая. Теяла порывисто обхватила меня в ответ. Утыкаясь носом ей в волосы, я закрыл тему и, пока сестра не видела, подавил в себе тревогу от возможности повтора произошедшего.
        После я ещё несколько раз чувствовал схожие прикосновения, словно Теяла трогала мою тьму прохладными руками, но боли больше не было. Тени, узнавая опасность, сразу проскальзывали сквозь пальцы сестры. Именно поэтому я прекратил придавать произошедшему значение, а воспоминания о боли потеряли былую яркость, становясь смазанными.
        Лишь годами позднее я осознал - то был второй сигнал к приближающейся катастрофе, и, наверное, при следующем я смог бы предотвратить беду. Но его не было. Вскоре заявившаяся в наш дом трагедия решила лишь дважды предупредительно постучать в дверь, прежде чем распахнуть её.
        Глава 12
        Прошло десять лет с окончания Чёрной Зимы. Намечался грандиозный праздник. Масштабнее всех предыдущих. Люди приезжали в Астару даже с дальнего севера, чтобы в очередной раз показать нам, что все подписанные договоры о мире в силе. Последний поход дал свои плоды: торговля и экономика налаживались, культура и зодчество процветали. Исар развернул серьёзную подготовку для похода на юг, запланированный на конец зимы. Теяла была не в восторге от этой идеи, она не желала вновь расставаться с нами, но слухи, что там кто-то мог выжить, приводили её в восторг.
        Мы решили, что празднование окончания Чёрной Зимы и будущая свадьба Исара с Эйлин станут завершающими праздниками перед походом. Совещания между отцом, Исаром, министрами и учёными участились, они прорабатывали все необходимые вопросы и возможные проблемы. К ним изредка присоединялись я, Каид и Шейн. Тогда мы не знали, что планам не суждено сбыться и все обсуждения станут впустую потраченным временем.
        Наступил Хокхан. Веселье в городе началось с самого рассвета, потому что окончание Чёрной Зимы знаменовали возвращением солнца. В Хокхан люди веселились весь день, купаясь в солнечном свете, а с приходом сумерек уходили в свои дома и таверны, зажигали многочисленные свечи, отбирая у тьмы как можно больше пространства, и продолжали праздновать.
        Весь дворец был украшен бумажными фонариками и бронзовыми колокольчиками, устраивающими мелодичный перезвон при каждом порыве ветра. Большинство слуг, стражей и помощников двое суток до этого трудились над угощениями и украшениями к предстоящему празднику, поэтому им было позволено отдохнуть. Они встречали утро с семьями в своих домах за праздничным завтраком.
        Ближе к вечеру они должны были вернуться, но до тех пор им был дан заслуженный выходной, поэтому в момент трагедии обычно многолюдный дворцовый комплекс умиротворяюще опустел.
        Стоило в тот день солнцу встать в зенит, как неясное предчувствие, сродни резкому порыву ветра, толкнуло меня в спину. По дороге к тренировочному полю, где я намеревался обсудить с Каидом его планы на праздничный вечер, меня накрыло беспокойство. Оно ударило с такой силой, что я сделал несколько торопливых шагов вперёд, чуть не упав, а когда выпрямился, тело залихорадило. Я слепо озирался вокруг, сглатывая желчь паники вместе со слюной, выискивал врагов среди цветов и кустов. Тени от деревьев и ближайших павильонов изменились, сдвинулись и потянулись в сторону главного дворца. Я моргнул, наблюдая за их попытками мне что-то сказать.
        Сердце пропустило удар, и на мгновение боль в груди ослепила.
        Я бросился бежать.
        Бежал к главному павильону так быстро, как мог, волосы хлестали по лицу, а ветер задерживал меня, дёргая за праздничную золотую накидку. Я взбежал по ступеням, перепрыгивая через одну или две за раз, подгоняемый быстрыми ударами собственного сердца, которое лихорадочно билось о рёбра. Я мчался так быстро, что, когда распахнул двери и замер, оглядывая основной зал, собственная грохочущая в ушах кровь оглушала. Внутри никого не было. Это сбило с толку, я почти решил, что разум помутился и можно радоваться, что на пути практически не было свидетелей моего эмоционального порыва, вызванного испугом.
        Однако вместо того, чтобы успокоиться, я побежал дальше вглубь и оказался в коридоре. Я пересёк его до конца, свернул за поворот и увидел приоткрытую дверь, ведущую в одну из комнат. Это место мы использовали в качестве общей гардеробной: с зеркалом, комодами и нарядной одеждой для особенных дней. Поэтому там не было окон, только светильники.
        Мне стоило дать себе хоть секунду, чтобы подготовиться, но можно ли быть готовым к виду трёх искалеченных тел своих родных, с которыми смеялся за завтраком буквально несколько часов назад?
        Первой на пороге гардеробной я увидел маму. Её тело дергалось в судорогах, кожа на левой руке посерела, будто покрытая пеплом, а большая часть её прекрасных медных волос стала белой. Ладони покрывали волдыри, как если бы она голыми руками схватилась за что-то горячее. Заметив вазу, я бросился направо, схватил её и, не раздумывая, разбил о край ближайшего комода. Самым крупным осколком я порезал себе ладонь и с трудом, но смог разжать маме зубы и дать ей свою кровь. Пришлось зажать ей нос, чтобы она проглотила. Секунды показались мне вечностью, прежде чем судороги прекратились и мама успокоилась. Ожоги на её ладонях медленно начали пропадать, но не успел я с облегчением выдохнуть, как услышал стон. Я взглянул немного дальше - там лежал Шейн. Обе его руки до локтей были в красных и чёрных ожогах. Намного серьёзнее, чем у мамы. Даже рукава его накидки были обожжены и распались на части.
        - Ил… лос…
        Из ушей и носа Шейна обильно лилась кровь, белки глаз покраснели, я ужаснулся серому цвету кожи, в некоторых местах на предплечьях она была сожжена почти до черноты. Моя рука бесконтрольно тряслась, когда я резал и резал себе ладонь, пытаясь вылечить брата, молясь и благодаря небеса, что вообще способен на это.
        - Шейн, ч-что? К-кто это сделал?! - Я с трудом озвучил вопрос, меня трясло, словно от лютого мороза.
        - Те… яла…
        - Тея сделала это?! - ошарашенно повторил я, не в силах поверить.
        - Нет… Тея… - прохрипел брат, приподняв едва зажившую руку, и указал пальцем в дальнюю часть комнаты, куда свет от зажжённых свечей еле доставал.
        Мне не стоило поворачиваться.
        Первое, что я увидел - её стройные ноги, выглядывающие из-под золотого платья. Сестра лежала на боку, демонстрируя открытую спину своего наряда, благодаря которой вечером многие воздыхатели наверняка сделали бы ей пару сомнительных комплиментов. Но в те мгновения я лишь слепо отметил, как выпирали её позвонки и рёбра, кожа сестры приобрела тёмно-серый цвет с редкими чёрными пятнами. Я оставил Шейна и скованно побрёл к Теяле. Меня ужасали её поза и отсутствие движений.
        Волосы… её прекрасные чёрные волосы стали белыми. Я присел рядом и потянул Тею за плечо, чтобы посмотреть ей в глаза. Одного прикосновения хватило, чтобы она покачнулась и упала на спину. Сестра продолжала смотреть прямо перед собой потухшим взглядом, а в моей голове не было не единой мысли. Едва коснувшись пальцами её лба, я убрал прядь волос Теяле за ухо, как делал это сотни раз до этого.
        Это просто смешно, как нелепый сон, пытающийся прикинуться кошмаром.
        Мои руки переместились ей на шею, отмечая отсутствие пульса.
        Если бы не спазм в горле, я бы засмеялся. Это какая-то идиотская шутка.
        Я касался её губ в поисках хоть слабого дыхания и приникал ухом к груди, прислушиваясь к тишине.
        Это не моя сестра. У Теи чёрные волосы.
        Кровь обильно полилась, когда я разрезал себе ладонь. Я зажал сестре нос и вливал кровь в рот, но она не глотала.
        Это.
        Не моя.
        Сестра.
        У Теи светлая кожа и искрящиеся глаза.
        Это не…
        Я подскочил к Шейну, который уже смог сесть.
        - Что произошло? Кто это сделал? - Моё лицо исказилось от ярости. Я не мог моргать и едва разжимал сведённые челюсти.
        Шейна трясло в ознобе, он вспотел на глазах, а во взгляде появился лихорадочный блеск. Я не сразу понял причину, списывая всё на пережитую боль от ожогов.
        - Это… сделал… я? - глотая воздух мелкими порциями, пробормотал Шейн. Он скорее спрашивал, чем отвечал, а душила его вовсе не боль, а паника.
        Это шутка. Нет. Это сон.
        Это не мой брат. А там не моя сестра.
        И я - это не я.
        Меня здесь нет. Никого из нас здесь нет.
        - Посмотри, я не понимаю… я сам… не могу объяснить…
        Шейна трясло от шока, он смотрел куда-то сквозь меня, словно пытался найти сестру. Но его взгляд проскальзывал по Теяле, как если бы он не видел её вовсе. Брат протянул мне руку, зная, что я могу видеть прошлое родных с их позволения, и я схватил его ладонь, заглядывая в недавние воспоминания.
        Я ощутил смущение Шейна, когда Теяла, стоя перед ним с улыбкой на губах, взяла его за руку. Оказывается, он смущался от многих её прикосновений, потому что до сих пор иногда вспоминал об их поцелуе. Шейна пугало собственное поведение и то, что тогда он не отпрянул, а потянулся к ней навстречу, почувствовав мягкость её губ.
        Он был в ужасе от того, что ему понравилось, и от желания повторить.
        Шейну стало легче после разговора с Каидом. С тех пор Теяла не делала практически ничего, что могло сбить с толку.
        - Ты пришла о чём-то поговорить?
        - Я пришла, чтобы, как всегда, тебя выручить. - Она насмешливо склонила голову и сделала жест рукой, приказывая Шейну развернуться. - Слуги сейчас вне дворца, так что я единственная, кто знает, как всё делается.
        Брат выполнил её просьбу, повернулся и сел к сестре спиной на подушки перед зеркалом в золотой раме. Зеркало такое большое, что выше самого Шейна. Тея подошла сзади и принялась расчёсывать его волосы. Их длина приближалась к середине спины.
        - Ты так и растишь их, брат? Всё из-за моих слов?
        - Мне и самому нравится, интересная традиция.
        - Тебе идёт. Ты красивый и напоминаешь тот океан на западе. С лазурной водой… пахнешь так же.
        Шейн встретился с сестрой взглядом в зеркале, а Теяла собрала верхнюю часть его волос в хвост и начала закручивать в пучок. Причёска несложная, но без посторонней помощи редко получалась аккуратной. Сегодня праздник, и все должны выглядеть соответствующе, поэтому Теяла сказала правду. Она единственная, кто мог помочь брату в тот момент.
        Шейн тяжело выдохнул, когда Теяла положила прохладную ладонь ему на шею и успокаивающе помассировала, улыбаясь. Однако прикосновение его только напрягло.
        - Тея.
        - Что? - ласково переспросила Теяла, принимая абсолютно невинный вид.
        Она аккуратно воткнула в его волосы золотую шпильку, чтобы пучок держался на месте.
        - Отпусти Илоса, сестра.
        Я ощутил эмоции брата, глядя на всё с его стороны через побочный Дар. И я знал, что, в отличие от Каида, Шейн не был уверен в сказанном и не знал наверняка, что после него Теяла перекинулась на меня. Шейн лишь догадывался и забросил наживку, на которую сестра клюнула.
        Настроение переменилось, Тея замерла, не доделав причёску, и смело встретила взгляд Шейна в отражении. Она не выглядела испуганной, скорее была сердитой, непреклонной, с присущим ей упрямством.
        - Нет.
        Она не стала отрицать или пытаться увести разговор в другое русло. В отличие от Каида, Шейна Тея не опасалась. Брат сжал челюсти, пытаясь не выглядеть удивлённым, что его догадка оказалась правдой.
        - Дай ему и себе возможность полюбить кого-то по-настоящему. Что бы между вами сейчас ни было, это не может длиться долго.
        - Я сказала нет.
        Тея свела брови. На её лице не осталось ничего от той заботы, которую брат видел ещё несколько мгновений назад. Сестра швырнула гребень обратно на ближайший столик и направилась к выходу, давая понять, что разговор окончен, но Шейн быстро поднялся на ноги и, схватив сестру за руку, развернул к себе.
        - Перестань упрямиться, Тея! Ты отравляешь ему жизнь, привязывая к себе.
        - Хватит указывать мне, что делать! Сперва Каид, а теперь и ты. Я устала слушать, что я могу и на что не имею права, когда вы вольны делать всё, что вам вздумается. Илос мой! Всегда им был! С самого рождения! И останется моим навсегда!
        - Это грязные отношения, сестра.
        Лицо Теялы лишилось каких-либо эмоций, она замерла, прекратив попытки вырвать свою руку. Брат, как и Каид, решил, будто всё знает, наслушавшись выдумок среди слуг до того, как Каиду удалось пресечь слухи. Шейн не верил им безоговорочно, но и отмахнуться от услышанного тоже не смог. Теяла вскинула взгляд, внимательно разглядывая Шейна. Затем придвинулась ближе и положила свободную руку ему на грудь.
        - Наши отношения ты тоже считал грязными? Я была тебе противна? - тихо, с невинностью в голосе поинтересовалась Тея.
        Её брови болезненно изогнулись, по лицу скользнула тень обиды и разочарования, а по комнате распространился запах персиков. Шейн задышал тяжелее, глаза расширились, когда он почувствовал знакомое давление в груди. Брат знал, что Теяла злилась, но, в отличие от меня, не понимал, что, будучи раздражённой, она себя едва ли контролировала.
        - Нет, Тея. Я люблю тебя. И всегда буду, что бы ты ни сотворила, - с печалью, но искренне заверил он.
        Сестра обняла Шейна, наслаждаясь любовью, которую желала, и фруктовый запах медленно стал уходить, но потом Теяла шумно втянула носом воздух. Объятия стали крепче, и что-то в ней изменилось.
        Шейн резко выдохнул, как от удара под дых, но не смог даже согнуться от боли, парализованный знакомым мне ощущением. Он, как и я когда-то, не смог дышать. Сердце Шейна надрывно забилось в груди, вместе с братом я ощутил его тщетные попытки сделать вдох, пока нарастающее внутри напряжение сдавливало лёгкие. Тея будто не замечала причиняемую брату боль, она отстранилась. Сестра наклонила голову набок, глядя перед собой с недоумением. Её серые глаза заволокло туманом, расфокусированный взгляд шарил по Шейну, но она его словно не видела. Брат покачнулся и, чтобы не упасть, ухватился за ближайший комод.
        - Твой Дар такой замечательный, брат. Столько свежести в одном лишь запахе, а мой огонь вечно горит, пожирает и чего-то жаждет, не давая мне никакого отдыха. Твоя вода спокойная, хотя это спокойствие не такое, как у Илоса… его тьма поистине умиротворяющая, - бессвязно забормотала Тея. - В его руках я смогла почувствовать покой, прожить моменты, когда голод прекращал терзать меня, а ведь никто из вас даже не заметил, как с возрастом мне становилось хуже. Я, наконец, нашла выход, но вы всё пытаетесь забрать Илоса у меня. Хотелось бы и мне иметь Дар Тьмы, но мне не удаётся удержать его покой надолго, он всегда ускользает, как дымка, - она говорила и говорила, похоже, впервые позволяя истинным причинам вылиться в слова, а я с трудом её узнавал.
        - Теяла, мне больно… - хрипло выдавил Шейн, стискивая ткань на груди.
        - Нельзя поймать тени, брат, даже если очень хочется. Поэтому я не могу отпустить Илоса. Я хочу, чтобы он всегда был рядом. Ведь такой вы меня воспитали, всегда находились вблизи и никогда не жаловались, но теперь… вы нашли кого-то другого. Нашли себе невест или девушек, и я больше вам неинтересна. - Пьяный взгляд Теи стал разочарованным, на лице отразилось раздражение.
        - Тея…
        Шейн силился сделать вдох, но не мог.
        - Поэтому, если ты ставишь мне условия, как насчёт того, чтобы выполнить моё? Может, вода сможет потушить моё пламя. Отдашь ли ты хоть каплю своего умиротворения? - В её голосе начала проскальзывать мольба, словно она хотела лишний кусок пирога. - Прости за эту боль… я не хотела тебе её причинять, я возьму совсем чуть-чуть, сейчас я тебя отпущу и всё будет хоро…
        Теяла не договорила, согнувшись от боли, потому что Шейн схватил её за руку. Брат сам не знал, что делал. Он просто уцепился за свой Дар, который вытекал из него к сестре, и потянул назад. Тянул и тянул, пока перед глазами плясали пятна. Тянул, практически не видя, как в комнату вошла мама и попыталась разнять детей, но сама простонала от боли. Шейн продолжал тянуть, не замечая, как за своей водой потянул огонь сестры, возвращая себе дыхание. И тогда я с ужасом понял, что Теяла и Шейн были единственными среди нас, кто был слишком зависим от эмоций из-за Дара. Этим двоим нельзя было ссориться, они быстро теряли контроль.
        Когда Шейн раскрыл глаза, то я в последний раз увидел живую сестру. Несколько секунд она смотрела в глаза брата, осознавая, что таков её конец. Она лишь молча плакала, не прося отпустить или пощадить, и я бы мог поклясться, что видел сожаление в её взгляде. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но не успела… её кожа приобрела жуткий оттенок, глаза потухли, и она завалилась на бок, а брат в страхе отполз подальше. Следом забранный огонь дал о себе знать. Сильное и неукротимое пламя стремительно поднялось откуда-то изнутри, пытаясь сжечь нового хозяина. Я безмолвно застонал вместе с Шейном, ощутив, как агония охватила всё тело, давя из горла болезненный крик.
        Я отпустил руку Шейна, и та безвольно, со стуком упала на пол.
        Случайность. Это всё. Нелепая… случайность.
        Брат смотрел на Теялу невидящим взглядом, будто, как и я, решил, что застрял в ночном кошмаре. Раны Шейна затянулись, кожа приобрела обычный оттенок, он повернул лицо ко мне, и я его ударил. Впервые я бил брата со всей силы и ярости. Шейн отлетел, врезавшись спиной в ближайший комод.
        Затем я схватил его за одежду на груди, подтянул к себе и ударил ещё раз.
        И ещё раз.
        Ещё и ещё.
        Я сломал брату нос, разбил губу, скорее всего, сломал скулу и челюсть. Кровь была повсюду. Он не сопротивлялся и не пытался защититься. А я продолжал остервенело его избивать, чтобы отомстить, уменьшить свою ярость и его вину, которую он будет нести до конца своих дней.
        Мне не нужно было уметь читать эмоции, чтобы видеть, что Шейн жаждал наказания. И я ему его дал, чтобы когда-нибудь в будущем у брата был шанс на искупление. Отдавшись бесконтрольному гневу, я впервые услышал голоса, злой шёпот и скрежетание когтей, скребущих где-то под землей.
        Шейн отключился, и последний удар я с трудом перенаправил на комод позади его головы. Я вложил в него так много Дара, что проломил толстое дерево, одновременно ломая собственные пальцы и кости руки. Лишь безусловная любовь к брату не позволила мне действительно убить его.
        Загнанно дыша, я схватил осколок разбитой вазы и снова вылечил Шейна своей кровью. Он очнулся через несколько минут, морщась от слабеющей боли, пока челюсть и лицо заживали, но не упрекнул меня в попытке его убить. За прошедшие минуты я не шелохнулся, глядя в одну точку. Моя сломанная рука зажила, но я не заметил неприятных ощущений, обычно сопровождавших процесс. Я пребывал в шоке, теряясь в заполонившей голову пустоте. Я сомневался, что подчинялся зову рассудка, на мгновение я даже перестал ощущать себя человеком, способным рассуждать. Моё сознание вопило, пока тело безмолвствовало, забывая дышать.
        - Никому не говори… что здесь произошло, - с трудом выдавил я, встретив отражение моего шока в его глазах. Шейн ещё не понял произошедшее до конца, но осознание настигнет его позже. - Возьми маму и уходи отсюда.
        - Илос, что ты собираешься… Я же…
        - Остальные скоро придут сюда. Никому не говори, что здесь произошло. Ни отцу, ни Исару, ни Каиду. Тебя здесь не было, понял? Я нашёл сестру первым, а ты нашёл маму в коридоре. Тебе ясно? - Я чувствовал, как двигались мои губы, слышал свой ровный, отстранённый голос, но сам с трудом понимал, что приказываю брату.
        Тот уставился на меня с немым шоком, вероятно, гадая, не сошёл ли я с ума.
        - Почему? Нужно позвать отца… он что-нибудь сделает. Ты же можешь…
        - Ты, идиот, убил нашу сестру и забрал её огонь! - рявкнул я, а после понизил голос, боясь сорвать план, который, сродни бреду сумасшедшего, поселился в моей голове. - Теяла мертва, а у тебя теперь два Дара. Ты уверен, что отец и братья легко это воспримут? Хотя бы пока ничего им не говори, притворись, что не знаешь.
        Шейн не двинулся с места, а я в то мгновение ненавидел его всей душой, но и любил не меньше. Я знал, что брату предстоит мучиться из-за своей ошибки всю жизнь. И, скорее всего, страдания и сожаления убьют его быстрее, чем это сделает Каид, если узнает.
        - Убирайся, я сказал. Помоги маме.
        И он наконец подчинился. Поднял маму на руки и направился к выходу, словно в обычный день, но лихорадочный блеск в мечущемся взгляде, безэмоциональное лицо и замедленные движения говорили о его истинном состоянии. Он ещё не осознал.
        Стоило Шейну покинуть комнату, как гул странных голосов наполнил помещение, будто призрачные твари шептали мне что-то наперебой, и из этой какофонии я не мог разобрать ни слова. Но даже галлюцинации мало тревожили меня по сравнению с мёртвой сестрой, с которой я остался один на один.
        Каждый мой шаг к ней усиливал звон от голосов в моём сознании и стягивал плотный узел в душе. Я узнал, что во мне Тею влекли именно тьма и покой ночи, но остался без ответа на вопрос: любила ли она меня по-настоящему когда-либо? Был ли я особенным или это всё её огонь? Просто жажда? Или желание забрать мою способность? Несмотря на сомнения, моя собственная любовь к ней осталась неизменной, но сам я потерянно блуждал среди вопросов.
        Я даже не попрощался с ней. Прошлой ночью она ко мне не приходила. Что я говорил ей за завтраком? Обсуждали ли мы праздник? Может, строили какие-то планы на завтрашний день? У неё было хорошее настроение?
        Я опустился рядом с сестрой на колени, обнял её, прижимая к груди и касаясь губами прохладного лба. Моя Теяла, моя сестра и ныне мёртвая половина моей души.
        - Что мне делать, Тея? Что теперь делать…
        Моё дыхание казалось обжигающе холодным, оно застревало в глотке, душило меня, когда я хотел спросить у сестры ещё что-нибудь, пока она была в моих руках. Я не помню, плакал ли, но помню страх за брата и в то же время ненависть к нему. Ярость и горе потери, осознание разрушенного будущего. Мы пережили падение Звезды и все последующие годы. Десять лет нам удавалось безнаказанно играть с силами, которые мы в действительности едва ли контролировали. Мы не понимали их до конца, принимая как данность. Десять лет… и настоящее чудо, что трагедия не настигла нас раньше. Раздирающие меня эмоции множились, создавая невыносимое давление. Последняя сдерживающая грань лопнула, не выдержав напряжения, и я сделал то, чего люди всегда боялись.
        Я отпустил свой Дар, и он тёмной волной разошёлся, затопив гардеробную, коридор, главный дворец. Тьма вырвалась наружу и понеслась во все стороны, закрывая собой всё, до чего могла дотянуться. Свидетели позже рассказывали, что в тот момент я превратил день в ночь, но это было не так. В той тьме не было ни луны, ни звёзд, ни единого луча надежды на рассвет.
        Я продолжал дёржать Тею, а мои собственные руки, начиная с пальцев, чернели, словно тьма медленно поглощала и меня вместе со всем миром. Я почти не помню, что произошло дальше, потому что находился в коконе из собственных теней, пытаясь защитить себя от реальности. Подобраться ближе смог лишь Каид, которому удалось собрать хоть какой-то свет. Помню, как он кричал на меня, но я не понимал ни слова за жутким гулом шепчущих, неведомых мне тварей. Пытаясь отобрать тело сестры, Каид долго тряс меня и в итоге влепил пощёчину. А затем, вероятнее всего, брат ударил меня чём-то тяжелым, и я отключился.
        Глава 13
        - Прос… …ть твою…
        Я очнулся от хлёсткой пощёчины Каида.
        - Наконец-то, братишка. У меня рука устала тебя бить, - заметив, что я открыл глаза, брат выдохнул и устало присел на кровать рядом.
        Он не соврал, моя щека изрядно болела, доказывая, что это была не первая полученная от него пощёчина. Не проронив ни слова, я огляделся, убеждаясь, что нахожусь у себя в спальне. Стояла удивительная тишина. Не помню, когда в последний раз встречал такую. Осязаемую, лишающую меня желания двигаться. Слышны были лишь глухие звуки дождя за окном. Я перевёл взгляд на Каида, который, сгорбившись и свесив голову, сидел рядом. Под его глазами залегли синяки, белки покраснели, волосы были растрёпаны, будто он не раз дёргал их от злости.
        - Что… - еле выдавил я.
        Горло саднило от сухости, звуки царапали нёбо и глотку. Каид наполнил чашу водой и помог, поднеся её к моим губам.
        - Ты спал два с половиной дня, Илос, - тихо пробормотал брат, а я скосил взгляд в сторону окна. То ли начались сумерки, то ли стояла настолько плохая погода, что дождевые тучи не пропускали и единого луча света. - Все эти дни ты лежал словно мёртвый, дышал так тихо… я даже испугался, что проломил тебе голову столиком.
        Хоть голова и была ватной, а мысли вялыми, но боли я не испытывал.
        - Что произошло, Илос? Что случилось с нашей сес… с Теялой?
        Я вновь посмотрел в потолок, огни в двух зажжённых светильниках неспокойно плясали, постоянно меняя форму теней. Мне понадобилось сглотнуть три раза, чтобы смочить горло. Того, что я выпил, было недостаточно, и хотелось ещё.
        - Что с ней?
        - Она мертва, Илос.
        Я медленно закрыл глаза, поняв, что снова очутился в своём кошмаре.
        - Кто это сделал? Я едва нашёл тебя во тьме, что ты устроил. Сколько бы я ни просил, ты множил тени и не отдавал Теялу. Вырубить тебя стало единственным решением. Я ударил наобум, и, к счастью, ты исцеляешься. - Голос Каида звучал вяло, будто он устал биться над загадкой, а печаль высосала из него всю радость. - Кто… сделал с ней это?
        А ещё в его тоне был страх. Совсем немного, но Каид боялся своего вопроса, вероятно, не желая слышать ответ.
        - Я не знаю, - выдавил я, вспомнив разговор с Шейном. - Я нашёл её такой.
        - Мы никого не обнаружили, Илос. Обыскали весь дворец, и солдаты до сих пор рыщут в округе. Её кожа… Проклятье! Она - одна из Первых! Тея могла сжечь любого! - Каид встрепенулся, его интонация резко сменилась с горькой на злую, придавая брату вид безумца. - Такое мог сделать разве что человек с Даром! Но кто посмел… Илос?
        Я молчал, по-прежнему глядя в потолок.
        - Илос! - рявкнул брат, раздражённый моей отстранённостью. - Послушай меня внимательно. - Он схватил меня за одежду на груди и потянул вверх, заставляя сесть и посмотреть ему в глаза. - Мама… не в порядке, на неё тоже напали. Её нашёл Шейн в коридоре. Она… не в себе.
        Но я её вылечил. Я едва успел прикусить язык.
        - Что с ней?
        - Её разум. Она повторяет одни и те же вещи. Говорит, что кто-то забрал огонь Теялы. Сказала, что мужчина забрал себе огонь нашей сестры. А значит, есть ещё один Дар, Илос. Или побочный Дар. Кто-то может забирать наши силы, и это убивает нас.
        Я потёр лицо ладонями, стараясь справиться с новой реальностью.
        - Я предупреждал, что она убьёт тебя. Но, вероятно, вышло наоборот…
        Я замер и медленно поднял взгляд на брата, не понимая, о чём он говорит.
        - Это ты сделал, Илос?
        Я моргнул, обескураженный вопросом.
        - Небеса, Илос! Если это ты, то лучше скажи сразу! - Его голос дрогнул, но затем Каид сжал зубы, наблюдая за моим лицом, на котором, я уверен, не было ни одной эмоции. - Из-за ревности? Или вы что-то не поделили?
        Я не мог понять, почему не плакал, почему не кричал, ломая всё на своём пути. Я даже не встал с кровати.
        - Я не делал этого, Каид.
        - Илос! - Мой ровный тон вывел его из себя, и Каид почти прорычал мне в лицо: - Я прекрасно чую твоё враньё. И либо ты сделал это, либо знаешь что-то!
        - Каид, я бы никогда не тронул Тею…
        - Откуда мне быть уверенным?! - Он тряхнул головой, разочарованный и злой. - Я уже сомневаюсь, что знаю тебя.
        Лицо брата скривилось, словно он съел что-то кислое.
        - Я слышал шёпот в твоих тенях. Как демоны, они шептали… разное, в основном об убийствах и смертях. Клянусь, братишка, я попробую простить тебя, если ты скажешь мне правду. Я попробую, Илос. - Каид неестественно быстро переходил от ярости к мольбе, его бросало из крайности в крайность, будто брат не мог решить, что чувствовать. - Мы все видели кровь на полу, и только ты можешь исцеляться.
        - Я не убивал сестру, Каид. Я…
        - Докажи! - рявкнул он, стискивая пальцами моё запястье.
        Боль от его захвата была глухой, я едва её ощутил. Каид хотел, чтобы я показал ему прошлое. Он знал, что я могу.
        И я подчинился, но позволил увидеть лишь с момента, когда Шейн покинул комнату и я остался один. Показал, как подошёл, чт? шептал мёртвой сестре и как опустил темноту, но Каид не был дураком.
        - Илос… дай взглянуть, что было до этого. Что ты делал? Где был и как зашёл в ту комнату?
        Я промолчал, глядя в его глаза. И даже при всём желании я не смог бы пропустить миг, когда во взгляде брата появился тот жуткий холод, словно морозный север с заснеженными пиками высоких гор и ветром, болезненно царапающим кожу.
        И весь этот обжигающий холод был для меня.
        Каид отпустил мою руку.
        В то мгновение он перестал мне доверять.
        - Мне удалось спасти Шейна, но тебя… она всё-таки погубила.
        Каид встал на ноги и посмотрел на меня сверху вниз.
        - Тея… её нет. Мне потребовалось несколько дней, чтобы вбить это в свою голову, чтобы понять… более я никогда не увижу её улыбку, не смогу накричать на неё или развеселить. Никогда больше её не обниму. Сейчас же я начинаю понимать, что у меня отобрали не только сестру, но и брата.
        В тот день смерть сестры расколола нас. Сделала с нами то, что самой Теяле не удалось при жизни, хотя она часто совершала эгоистичные поступки. И это была не трещина, а целая пропасть, через которую ни один из нас не был в силах перекинуть другому мост.
        Я до боли сжал кулак под одеялом, но ничего не ответил.

* * *
        Впредь мне никто не доверял. Ни Исар, ни Каид, ни даже отец. Не знаю, что им нашептали жуткие голоса теней, но это явно их напугало. Шейн всё время оставался в прострации и не покидал своего павильона, практически отказавшись от еды. Братья решили, что, погружённый в собственную скорбь, он оказался не в силах выносить чужие эмоции, поэтому заперся в одиночестве. При свете дня я упрямо держался от Шейна подальше, не давая остальным и шанса заподозрить неладное, а по ночам залезал к брату через окно, чтобы убедиться, что он не наложил на себя руки. Он так глубоко погрузился в собственную боль, что не мылся днями, сидел сутками, не сходя с места и уставившись в одну точку. Первые разы меня трясло от гнева при взгляде на Шейна, но я видел его воспоминания и знал, что они с Теялой жертвы Дара. Всё могло закончиться совсем наоборот. Тея могла вытянуть из Шейна всю жизнь, и мы бы похоронили не сестру, а брата.
        Будучи не в силах поднять руку на сестру, как на Шейна, что бы я ощутил? Винила бы Тея себя, как он, или же оправилась быстрее? Смогла бы она жить с самой собой после содеянного или сломалась бы?
        Первую неделю Шейн не реагировал на моё вторжение в свой павильон, он прекратил разговаривать, а принесённую мной пищу ел только после угроз втолкать всё ему в глотку насильно. Он не спрашивал, зачем я всем солгал, а я молчаливо наблюдал за тем, как брат ест. Я смотрел на него, потерянного и разбитого, помнил мёртвую сестру и сам чувствовал себя выжженным изнутри скорбью и утратой. Я всё ещё не мог плакать, лишившись какой-то важной части себя.
        На вторую неделю, несмотря на регулярное питание, Шейн продолжал терять в весе, поэтому я начал говорить с ним, убеждая, что он не виноват и всё произошедшее - трагическое стечение обстоятельств. Мне было необходимо искренне в это поверить, и я упрямо убеждал не только его, но и себя. И каждый раз моему голосу эхом вторили тени. Совсем как тогда, при конфликте с Исаром и Эйлин. Я ощущал израненную душу брата и словами убаюкивал его горе, силясь убеждениями стереть непосильный груз вины. Я не собирался забирать всё себе, но был способен разделить ношу, виноватый не меньше.
        Мне стоило рассказать братьям о странных способностях сестры, но я пустил всё на самотёк, решая, что она обуздала огонь и опаснее него ничего не будет.
        Медленно, но мои ночные разговоры помогали Шейну, его по-прежнему снедали вина и боль потери, но он немного оживился, прекращая походить на безвольную оболочку. Он стал есть самостоятельно, без угроз, и начал изредка выходить из павильона, чем радовал Каида, Исара и отца.
        Ни тогда, ни после я так и не понял, правильно ли поступил. Правильно ли решил, что лучше будет, если меня заклеймят убийцей Теялы. Я не думал тогда о будущем, лишь знал, что Шейн сломался бы под тяжестью собственной вины, злости и недоверия членов семьи, а потом ещё и под грузом ненависти людей. Отец хоть и пытался сдерживать слухи, но они ползли. Если бы правда вскрылась, Шейн не смог бы и шагу ступить за ворота дворца без того, чтобы оказаться в толпе, которая свела бы его с ума своим презрением.
        Меня же люди с тех пор по-настоящему боялись. Они видели, что я могу сотворить, и отшатывались подальше, как от проклятой твари. Даже наши слуги и дворцовая охрана старались не пересекаться со мной.
        Шёпот теней отныне почти не покидал меня, чужие голоса преследовали, будто шлейф. Время от времени я нервно оборачивался на звуки, уверенный в приближающейся опасности, и этим лишь множил слухи о моём безумии. При взгляде на юг голоса тварей становились громче, поэтому я стал чаще смотреть в том направлении.
        Все праздники, поход и любые планы были забыты. В нашем доме поселился траур, словно холод, просочившийся не только сквозь стены, но добравшийся до самых наших костей.
        В последний раз я видел сестру на похоронном костре, а спустя полгода, в середине весны, увидел там и маму, организм которой всё же не справился. Я приходил к ней множество раз, давал свою кровь, пытаясь вылечить, однако, как оказалось, кровь хорошо лечит тело, но не разум.
        Все полгода велось расследование, но так и не нашлось ни одной улики, подтверждающей, что сестру убил я. Шейн немного оправился, хотя продолжал б?льшую часть времени проводить в одиночестве и практически не разговаривал. Реже, но я всё ещё приходил к нему по ночам, делился тем, что однажды Теяла причинила боль и мне. Но, вероятно, сущность Дара Тьмы и способность исцеляться уберегли меня от смерти. Иногда я орал на Шейна, приказывая впредь собраться и держать в узде свои способности. Заявляя, что начну ненавидеть его от всей души, если все мои старания исправить ситуацию будут напрасными.
        Эти речи были словно припарки и мази для отрубленной культи. Кровь я остановил, а вот руки всё равно больше не было. И только шёпот теней, вторивший моим словам, медленно успокаивал Шейна, укореняясь в его сердце. Нам было не под силу вылечиться от произошедшего, но мы уже потеряли сестру, и я не мог позволить себе потерять ещё и брата из-за Даров, которые мы не просили.
        После кончины мамы в каждом взгляде Исара, Каида и отца я видел, что они многое для себя решили. Я упрямо не признавал вину в смерти Теялы, но и не доказывал обратное. И даже веря в мою невиновность, они всё равно чувствовали, что я что-то скрывал. В таком напряжении и недоверии мы провели всё лето. Я прекратил есть с близкими за одним столом, чтобы не портить приём пищи напряжённой тишиной. Лишь отец изредка звал меня отобедать, но даже из таких встреч мало что получалось.
        Я должен был сломаться под весом недомолвок, но никогда ещё тайна на душе не была для меня так легка, потому что в тот год моё сердце поистине стало чернее самой ночи.
        Убедившись, что состояние Шейна стало вменяемым, а взгляд оставался осознанным весь день, не найдя иного выхода, я принял единственное правильное решение - в самом начале осени я собрал вещи и ушёл. В дорогу я взял еду, немного одежды и меч с кинжалом, которые мне подарили Исар и Каид. Перед самым отъездом я замер, поняв, что у меня не осталось от сестры ничего, что я бы мог взять на память. Ничего, кроме запаха каждого персика на всём треклятом Континенте.
        - Зачем ты это делаешь, Илос? - Отец был единственным, кто заметил мой ночной отъезд.
        Он подбежал в едва накинутом на плечи халате и с растрёпанными волосами. Потеря жены и дочери сказались на нём не лучшим образом. Он похудел, в волосах проступило больше седины, а тревоги отобрали у него несколько лишних лет жизни. Схватив под уздцы, он остановил моего коня недалеко от главных ворот.
        - Выполняю данную тебе клятву, отец.
        - О чём ты, Илос? - растерялся он.
        - Я поклялся беречь каждого из вас до последнего вздоха. Я не сумел защитить Теялу, но могу оградить братьев от выбора. Выбора: убить меня или изгнать; выбора, который рано или поздно они сделают.
        - Илос… не нужно.
        - Ты сам в это не веришь, отец.
        Я видел, что ему трудно принять решение в мою пользу. Он явно хотел понять и простить меня, хотел для себя и для всех остальных найти доказательства того, что я не причинял сестре боль, но он не мог, потому что именно я все эти доказательства и скрывал. Прежде чем ответить, отец пристально посмотрел мне в глаза, вновь молча ища подсказки, но я их не дал, сохраняя безучастную маску, ставшую моим лицом.
        - Что бы ты ни скрывал, что бы ни сделал, - отец нехотя отпустил поводья, давая мне свободу, - знай, что мама любила тебя. Я же и сейчас люблю и сожалею о твоей судьбе. Сожалею, что не смог предотвратить такой поворот.
        Так я стал свободным… и потерянным, не знающим, какая из сотен дорог выведет меня из лабиринта, и есть ли вообще выход из той тьмы, в которую я добровольно забрёл.
        Так что никто не изгонял меня на юг в безжизненные пески. Я продолжал слышать сводящий меня с ума шёпот жутких тварей со стороны пустыни. Поэтому сам ушёл туда, решив, что, раз все видят во мне зло, то среди скребущихся там демонов мне самое место.
        2. Начало
        Глава 1
        Я оставил коня на краю засохшего озера. Распряг животное и отпустил, давая тому выбор: отправиться домой либо жить на воле. Я закинул сумку с едой и вещами на плечи, повесил оружие на пояс и дальше двинулся пешком.
        Я с трудом пересёк пересохшую территорию и наконец увидел настоящую пустыню, раскинувшуюся во все стороны до самого горизонта. Жуткое, мёртвое зрелище, пылающее зноем. Я сразу пожалел, что выбрал это место в качестве своего личного загробного мира.
        Но затем наступила ночь.
        Во мраке песок под ногами потемнел, а небо заиграло истинными красками: от обсидианово-чёрного до сапфирово-синего с фиолетовыми и розовыми всполохами. В Астаре земля большую часть года была покрыта зеленью и цветами, поэтому небо выглядело чёрным, усыпанным бриллиантами звёзд. Но тут… Тут даже у темноты были оттенки.
        Далее я шагал бездумно, не имея ни малейшего представления, куда и как долго идти. Пустыня - это мир, где нет дорог и правильных троп, здесь можно шагать, куда хочешь, быть свободным в своём выборе, где каждый вариант с большой вероятностью приведёт к гибели. И я сильно сомневаюсь, что в тот момент мне было не наплевать. Возможно, я намеренно искал свою смерть, чтобы покончить с яростью и разочарованием, сжигающими меня изнутри, когда делал один упрямый шаг за другим, увеличивая расстояние между мной и моей семьёй.
        Я познал разницу температур и иногда применял Дар, скрывая себя от самого опасного полуденного солнца. Я использовал все знания, полученные за время ночных вылазок, однако не учёл, что в пустыне в полдень практически нет теней, которые я мог бы собрать. К тому же это делало меня очень заметным для любого вражеского взгляда. Я не боялся местных разбойников, но и встречаться с ними желанием не горел.
        Первую пару дней я плутал, менял направления, как хотел, но ни разу не встретил людей или какую-либо живность, за исключением пары ящериц, прятавшихся в тени песчаных камней. Даже шёпот демонов затих, растаял, как лёд под палящим солнцем. На свою третью ночь я увидел её.
        Отец научил нас с братьями ориентироваться по звёздному небу, многие созвездия были мне знакомы, но ту красную звезду я приметил впервые. Она была в два раза больше всех остальных, как настоящий рубин в короне ночного неба, и я, не имея никакого чёткого плана, пошёл за ней.
        Моя еда закончилась в середине четвёртого дня, а вода за пять часов до этого. Сил на Дар у меня не оставалось, да и тени спасали разве что от прямых лучей, но не от жары. Изнемогая от зноя и жажды, я выкинул почти всю одежду и ненужное из прохудившейся сумки, стремясь уменьшить ношу. На мне остались тёмно-серые штаны, давно прилипшая к телу от пота бежевая рубашка да длинный платок, которым я обмотал голову и лицо, защищаясь от ветра, полного песка. В сумке болталась пустая фляга, на поясе - кинжал и меч. Несмотря на всю бесполезность оружия против единственного встреченного врага - медленно убивающей меня жары, лишь остатки здравых мыслей не позволяли мне бросить лезвия. Меня шатало от усталости, я не раз скатился с бархана, неловко запнувшись за собственную ногу.
        Ещё через день под высоко стоящим солнцем я понял, что пришёл к своему концу.
        Моя кожа была сухой и болезненно натягивалась, глаза горели от песка и яркого света, в горле першило, голова кружилась, я даже не понимал, как и почему ещё переставлял конечности. Не в силах поднять отяжелевшую голову, я смотрел себе под ноги, шаркал при каждом шаге, поднимая в воздух песок. Я легко мог бродить кругами, не осознавая этого.
        Я помню, как упал на колени и отключился.
        Я не должен был проснуться.
        Я должен был умереть и встретиться с Теялой.
        Но мой Дар сражался за мою жизнь и хранил до последнего. Стоило солнцу коснуться горизонта, как я очнулся в полупрозрачных тенях: те испуганно копошились вокруг, пытаясь прикрывать меня от пылающего оранжевым заката. Я приподнялся на руках, стряхивая с тела сумрак и песок, которым меня успел засыпать ветер, и посмотрел вперёд.
        Мне понадобилось не меньше пяти ударов сердца, чтобы понять, что я нашёл оазис. Большой участок, покрытый кустарниками, пальмами, травой и прудами с настоящей голубой водой. Оазис скрывался за окружавшими его барханами. Те защищали жизнь и буйство красок от взгляда тех, кто не знал о его существовании.
        Шатаясь, я поднялся. Моё спасение было так близко, всего в каких-то ста метрах вниз по песчаному склону и метрах в двадцати вперёд. Я сжал кулаки, тяжело выдохнул и представил, смогу ли скатиться по склону, не сломав шею, ибо был уверен, что непременно упаду, попытавшись спуститься. Сердцебиение ускорилось, и в голове зашумело, я покачнулся от внезапного головокружения. Перед глазами пейзаж плыл от жажды, я болезненно прохрипел, вспомнив ощущение влаги на языке и прикосновение прохладной воды к коже. Тело начало нестерпимо зудеть, мне до смерти захотелось смыть весь пот и песок…
        Я отвлёкся, заметив, как моя собственная тень распалась на туман и стремительно поползла вверх, окутав меня с ног до головы. В следующее мгновение я моргнул, тень рассеялась, а я уже оказался стоящим на самом краю оазиса.
        Я оторопело обернулся и бросил взгляд на верхушку бархана, где находился ещё секунду назад, затем повернулся к притягательной глади лазурной воды. Моё странное перемещение было чем-то невообразимым, и мне бы удивиться, но в пустыне вода - настоящее чудо, поэтому в то мгновение она влекла меня сильнее, занимая все мысли.
        И только я сделал несколько нетвёрдых шагов, предвкушая скорое утоление невыносимой жажды, как стрела вонзилась в мой бок. Наконечник разорвал одежду и мышцы, пробил плоть насквозь, от силы удара я покачнулся. Не успела боль прийти, как вторая стрела пронзила мне ногу. Я со стоном упал на колени и завалился на бок, теряя сознание во второй раз.
        Глава 2
        - Священная Ночь, до чего же этот аваре тяжёлый!
        Это первое, что я услышал, после того как чьи-то руки бросили мои ноги обратно на песок. Удар вернул меня в сознание. Затем меня вновь схватили за ноги. Я продолжал безропотно лежать, справляясь с гулом в голове и остатками боли, прокатывающейся по телу спазмами. Раздалось недовольное пыхтение, ещё какие-то фразы, но я пропустил их мимо ушей, поняв, что кто-то бессовестно пытался тащить меня, словно тушу убитого оленя или мешок с рисом. И этот кто-то часто бросал затею, уставая от моего веса буквально через каждые пару метров.
        - Не поможешь мне, а?!
        Молодой женский голос. Сама её просьба походила на недовольный приказ. В ответ раздался глубокий мужской смех.
        - На кой ты его тащишь? Сперва подстрелила, а теперь ждёшь, что он встанет как новенький? - Незнакомец помогать своей подруге явно не собирался.
        Они говорили на знакомом мне языке, каждое слово звучало понятно, но речь была окрашена необычной интонацией, словно язык им привычен, но он для них не родной или не единственный.
        Я сосредоточился на своих ощущениях, пытаясь определить, есть ли новые раны и насколько плохо моё состояние. Ветер на разгорячённой коже казался прохладным, а свет сквозь закрытые веки - мягким. Значит, солнце почти зашло, а я провёл без сознания совсем немного. Стрелы из моего тела, похоже, вытащили, но боль пульсировала в местах ранений, голова гудела, а язык распух от жажды. Я продолжал притворяться, что нахожусь без сознания, чтобы заранее подсчитать количество противников. Напрягся, собирая остатки сил с надеждой, что смогу подняться и убить их всех при необходимости.
        - Солнце почти скрылось, болван! Я не разглядела, решив, что он один из Падших, вечно зарящихся на наш оазис! - Вначале девушка злилась, но потом её тон смягчился, будто она оправдывалась и ей было немного совестно. - Я впервые вижу живого аваре, зашедшего так далеко… раньше мы находили лишь мертвецов.
        - Ну, благодаря тебе и этот почти труп, - иронично подметил её собеседник.
        - Выглядит он, конечно, неважно, - деловито произнесла она, а я, недовольный оценкой, едва удержался от гримасы. - Но вовсе не мертвец. Ты же видишь, что его кровотечение… остановилось само! И появился он… из ниоткуда. Я уверена, что у него…
        Дыхание девушки сбилось, она опять выдохлась и отпустила мои ноги, прекратив меня куда-то тащить.
        - Остановка кровотечения ещё ни о чём не говорит, - напомнил мужской голос.
        Повисла задумчивая тишина, я успел незаметно двинуть рукой, убеждаясь, что воры уже прикарманили моё оружие. Придётся разбираться с ними голыми руками. К счастью, я не приметил других голосов или звука шагов. Кроме этих двоих, больше никого не было.
        - Да что б тебя! Просто возьмись за вторую ногу и помоги его дотащить! - снова возмутилась девушка.
        - Смотрю, ты решила добить парня, разбив ему голову о камни, - продолжил насмехаться собеседник.
        Устав слушать их болтовню, я медленно сел и лениво открыл глаза. Оба наконец заткнулись.
        Передо мной стоял крепкий, молодой мужчина на пару лет старше меня, а рядом с ним - девушка, вероятно, моя одногодка либо немного младше. Кожа у обоих была оливковая, а волосы чёрные, как сама ночь. Лица по-варварски раскрашены. У парня были чёрные разводы на скулах - три тёмные линии от нижней губы тянулись по подбородку и далее по шее. У девушки же, от бровей до скул всё было в кроваво-красной краске. Она покрывала ей переносицу, нос и даже веки. Как и у её спутника, от нижней губы тянулись три чёрные полосы по подбородку.
        Я медленно поднялся, а незнакомцы отступили на пару шагов, создавая безопасное расстояние. Парень предупреждающе положил ладонь на рукоять длинного кинжала, висевшего у него на поясе рядом с мечом, и попытался спрятать девушку за свою спину, но она упиралась, смело глядя на меня.
        - Если вы не намерены предложить воды, то убирайтесь с дороги.
        Я смочил горло остатками слюны, избавляясь от хриплости. Фраза прозвучала почти нормально, но собственный голос показался мне чужим. Я давно не разговаривал.
        Не снимая руки с оружия, незнакомец кинул мне бурдюк с водой. Я открыл затычку и начал пить, безотрывно следя за собеседниками. Я силился скрыть охватившую меня слабость, но от жадности чуть не подавился на первом же глотке.
        Прикончив половину их запаса, я бросил бурдюк обратно, отметив, что парень прекратил хвататься за оружие. У него были выразительные скулы, приятная внешность, а чёрные волосы доходили до подбородка. Но самыми интересными были ярко-зелёные глаза, подобные настоящим изумрудам. Я никогда раньше не видел людей с настолько яркими радужками. Я вяло оглядел его, оценив телосложение, ширину плеч, рост и неплохую форму. Во мне не дрогнул ни один мускул в готовности к предстоящей схватке. Я не испытывал и капли страха или каких-либо других эмоций. Трагедии, произошедшие со мной за прошедший год, и пустынное солнце выжгли не только страх и благоразумие, но даже интерес. Передо мной стояли два представителя южного народа, о существовании которого мы гадали многие годы, а мне было плевать.
        - Я бы сказал спасибо за воду, но вы продырявили меня дважды.
        Я хмуро посмотрел на девушку. У неё за спиной висел лук, и было ясно, что произошедшее - её рук дело. Чёрные волосы незнакомки были заплетены в толстую косу, которая спускалась почти до поясницы. Аккуратный нос, светло-карие глаза и чувственные губы. Её красота была экзотичной за счёт привлекательного лица, другого цвета кожи и отличающегося разреза глаз, но песок в волосах и измазанное краской лицо делали её образ диким и неопрятным. Она недовольно нахмурила брови, сжала губы и важно распрямила плечи, всей позой демонстрируя вызов.
        Особой разницы между мужским нарядом и женским не было. Свободные штаны, заправленные в невысокие сапоги из мягкой кожи, подпоясанные длинные туники, поверх же - накидки с капюшонами и укороченными широкими рукавами. Всё в бежевых и серых цветах, позволяющих сливаться с пустыней.
        Столкнувшись с незнакомой культурой, я скептически, с учёным интересом рассматривал южан, и взгляды, направленные на меня, были не менее изучающими, хотя по моей поношенной и пропитанной потом одежде было невозможно понять, насколько красивые наряды носят жители Астары. Я коснулся пальцами саднящего бока, нашёл окровавленную ткань и дыру в рубашке. Рана затянулась, но моя последняя одежда была полностью испорчена.
        - Кто вы такие? - Я первым прервал затянувшееся молчание.
        Они продолжали таращиться так, будто я диковинное животное, и это порядком раздражало.
        - Меня зовут Аара. Я дочь вождя, а это - Дастан, мой Назари. - Девушка выдала незнакомый мне статус таким тоном, словно это объясняло абсолютно всё о её спутнике.
        - Понятно. Принцесса, значит, и её охранник, - фыркнул я, теряя интерес.
        - Я не принцесса, а он не охранник, треклятый аваре! - огрызнулась она.
        - Хватит называть меня этим непонятным словом, принцесса. - Я угрожающе понизил голос.
        - Ещё раз назовёшь меня принцессой, и найдёшь стрелу между глаз!
        - Уверен, что с таким характером женихи к тебе в очередь не выстраиваются.
        - А тебя, стало быть, вышвырнули на край света за ненадобностью, как мусор? - не отставала в язвительности она.
        - Всё сказала? - ледяным тоном уточнил я.
        - Да. - Аара вздёрнула подбородок и усмехнулась, я бросился вперёд, а они - в разные стороны.
        Только моей целью была не девчонка, а Дастан. Я схватил его за руку и вывернул кисть прежде, чем противник обнажил лезвие кинжала. Парень зашипел от боли и опустился на одно колено. Он стал ниже ростом, и я с лёгкостью взял его шею в захват. Когда я поднял взгляд, Аара с гримасой ярости на лице уже нацелила стрелу на меня. А она быстрая.
        Однако принцесса, может, и прицелилась, но не могла выстрелить без вероятности попасть в своего Назари.
        - Даже не знаю, кто он для тебя. Охранник, друг или любовник, но я с лёгкостью сверну ему шею. - Мои губы растянулись в злой улыбке, а тон был намеренно ленивый и раздражающий. - Или лучше перерезать ему горло?
        Пока Дастан не успел среагировать, я вытащил его же кинжал и приложил у самого подбородка.
        - Отпусти его! - строго приказала Аара.
        Её трясло от гнева.
        - Дёрнешься, и я убью тебя, и глазом не моргнув, - тихо шепнул я Дастану, и тот благоразумно замер, прекратив попытки освободиться.
        - Убери лук, - добавил я громче для Аары. - Ты мне и рта раскрыть не дала, а сразу нашпиговала стрелами, тебе же я великодушно даю второе предупреждение.
        Она стиснула зубы - будь я ближе, наверняка услышал бы скрежет. И всё же девчонка упрямилась, лук дрогнул в её руках, но оружия она не опустила. Я надавил лезвием на кожу, чтобы она убедилась, что я не шучу.
        - Хочешь испытать моё терпение?
        Вид тонкой струйки крови по шее её дружка напугал Аару. Она моментально прекратила в меня целиться, опустила лук, повесила его на спину и засунула стрелу в колчан. Девушка делала всё предусмотрительно медленно, боясь спровоцировать меня на необдуманное движение.
        Я видел, с каким усилием она контролировала тревогу и дыхание, но голос продолжал быть командным и твёрдым.
        - Тебе, аваре, даже близко не понять всю глубину связи с Назари. Отпусти его!
        - Попроси меня не убивать его, принцесса, и, возможно, я его отпущу, - издевательски протянул я. Почему-то её злость и беззащитность доставляли мне удовольствие.
        Может, в качестве лишней ноши где-то в пустыне я сбросил остатки человечности? Понимание, доброта, самоотверженность, привязанность, любовь… всё это тяготило и причиняло боль. Я устал от боли и позволил солнцу выжечь всё. В ушах зашептали знакомые демоны, я бы хотел избавиться и от их гомона, но за прошедшие дни засомневался, что голоса доносятся откуда-то извне. Может, я обманывался и носил безумие в собственной голове?
        Немного, но я отвёл лезвие от шеи Дастана, а затем не сумел скрыть удивления при виде того, как рана затянулась у меня на глазах.
        Он исцелился.
        - Пожалуйста. - Аара буквально выплюнула это слово, явно не привыкшая умолять врагов, но голос дрожал от беспокойства за друга. - Не трогай его.
        Я вновь натянул маску безразличия, улыбнулся ей одними губами и с силой толкнул Дастана в спину к ней поближе. Стоило парню почувствовать свободу, как он резко обернулся, намереваясь мне врезать. Предвидя такой поворот, я упёр конец лезвия ему в грудь, и Назари замер с занесённым кулаком.
        - Вы такие предсказуемые, что даже неинтересно, - скучающе бросил я.
        Коротким взмахом кинжала я безмолвно приказал ему отойти, а потом откинул оружие подальше в песок. Лезвие неплохое, но я хотел назад свои кинжал и меч. Дастан не предпринял новых попыток к нападению. Это сделала Аара.
        Я и понять не успел, как ей это удалось. Девушка появилась передо мной прямо из теней и успела врезать мне по челюсти, но её вторую руку, пальцы которой намеревались впиться мне в глаз, я перехватил и вывернул. Принцессе было больно, но она лишь рассерженно шипела, как дикая змея. Я поддал ей по ногам, и Аара рухнула на песок. Дастан воспользовался заминкой и атаковал, желая снести мне голову мечом, я пригнулся, сделал резкий шаг вперёд, выпрямился прямо перед противником и нанёс ему удар в лицо. Тяжело с чем-то спутать треск ломающегося носа. Кровь залила Дастану лицо, и он, споткнувшись, завалился назад, уронил меч и упал рядом с подругой.
        Я устал и был обезвожен, но Каид натренировал меня на славу. Однако этим двоим не стоило знать, что сил на ещё одну схватку у меня не осталось. Носком ботинка я поддел меч Назари, подбросил его вверх, поймал за рукоять и направил острое лезвие на них. Я отошёл на несколько шагов, позволив южанам встать.
        На пару секунд я опустил взгляд на меч. Сталь обладала чёрной серединой, будто имела в составе камень. Но, быстро потеряв интерес к незнакомому оружию, я снова сосредоточился на воинственной парочке.
        - Верните моё оружие, - потребовал я и тыльной стороной ладони вытер кровь с губы.
        Удар Аары был не таким уж и сильным, но из-за обезвоживания губа лопнула, и кровь всё никак не переставала идти.
        - Да кто ты такой? - В голосе Аары отразилось больше изумления, чем былой ненависти.
        Противники стремительно поднялись на ноги, но благоразумно прекратили нападки. Дастан тоже вытер кровь с лица и держал свою принцессу крепко, не давая ей приближаться ко мне. Его нос заживал на глазах.
        - Это наши земли, и просто так оружие я не отдам, аваре, - ответил Назари.
        Да что б им провалиться.
        С вымученным вздохом я опустил оружие и разочарованно мотнул головой.
        - Меня зовут Илос, и я один из пяти Первых, - заговорил я самым монотонным и унылым голосом. Может, раньше было интересно наблюдать, как менялись чужие выражения лиц при этом, но тогда мне было плевать. - Один из тех, кто очистил землю от Чёрной Зимы…
        - Чёрная Зима? Что он бормочет? Это он про Долгую Ночь? - Аара недостаточно тихо зашептала спутнику. Я слышал каждое слово, но проигнорировал и продолжил:
        - …и вернул жизнь на Континент. Так что…
        - Да кто знает этих аваре, о какой жизни он вообще лепечет, - так же шёпотом ответил Дастан.
        Моё терпение было на исходе, но я решил дать им последний шанс:
        - …лучше верните моё оружие и убирайтесь с дороги, пока я не решил выпотрошить вас из-за вашей наглости…
        Принцесса прыснула от смеха, и тут я опешил, глупо уставившись на неё. При взгляде на моё выражение лица она испуганно прикрыла рот рукой, наигранно округлив глаза, а потом прыснула ещё раз и засмеялась заливисто, не сдерживаясь. Её спутник присоединился к ней.
        У меня до сих пор был меч в руках, а им смешно?
        - Этот аваре… кажется, перегрелся на солнце, Дастан. - Аара едва выдавила единственную фразу сквозь смех, от души хлопая друга по плечу.
        - И это он называет себя Илосом, - поддакнул Дастан.
        В Астаре громко смеяться считалось неприличным, особенно девушкам. Эта же, будто дикарка, хохотала до выступивших слёз.
        Ещё никто не смеялся, услышав моё имя, а уж в то время тем более. Эти же двое вовсе напоминали бестолочей. Не знаю, откуда у меня нашлось столько терпения, но я не убил их, а, проигнорировав, прошёл мимо к ближайшему пруду.
        Уже совсем стемнело. Температура в ближайшее время должна была упасть, поэтому требовалось развести костёр и найти еды. Я умылся водой и оглядел ближайшие деревья в поисках фруктов. Парочка варваров, отсмеявшись, пошла за мной, как приставучая детвора.
        - Мы слышали о Первых. Пятерых, владеющих истинным Даром. Якобы самые сильные, только что же вы сделали, мы не особо поняли, - начал объяснять Дастан, хотя я не спрашивал.
        - Мы очистили воздух от пыли, вернули солнце и реки, вернули еду и сезоны, - всё так же монотонно перечислил я заслуги братьев и сестры.
        Они ходили за мной по пятам, пока я осматривал растительность и ближайшие деревья с незнакомыми плодами. Я срубил зелёный фрукт. Понюхал его, пытаясь понять, съедобен ли он. Меч, который я так и не вернул Дастану, я грубо воткнул между камнями в песок, не заботясь о стали. Назари за моей спиной недовольно зашипел, но претензии оставил при себе.
        Не мой меч - не мои заботы.
        Аара демонстративно огляделась вокруг, уперев руки в бока.
        - Что-то плохо вы старались. Не вижу зелёных полей да фруктовых садов до самого горизонта.
        Я устало опустился на ближайший валун и бросил на неё хмурый взгляд, не оценив шутки.
        - Я не ответил тебе на удар просто потому, что ты девушка, но ещё немного, и я захочу отрезать тебе язык.
        - Не ешь.
        Я остановился, не успев откусить фрукт, хотя собирался.
        - Он незрелый.
        Я вопросительно поднял бровь, глядя, как Аара отошла в сторону и принялась рыться в одной из сумок, оставленных у пальмы.
        - Возьми это.
        Она бросила мне спелую хурму, чем вызвала моё недоумение. Некоторое время назад Аара хотела выцарапать мне глаза, а теперь делилась едой с такой непринуждённостью, словно не я угрожал прирезать её драгоценного Назари.
        Лишь первый укус мне удалось сделать медленно, затем я вгрызся в сладкую мякоть, наслаждаясь каждым кусочком. Желудок болезненно заныл, отвыкший от пищи. Я не спускал взгляда с Дастана и Аары, пока те слаженно сооружали костёр и вешали маленький котелок с водой над огнём. Они расстелили покрывала и уселись на почтительном расстоянии, но продолжали внимательно меня разглядывать.
        Я не чувствовал ни былой враждебности, ни страха. Я был для них занимательной диковиной. Южане достали съестные припасы и разделили их на три равные части, предложив одну мне. Я для них никто, но они предлагали равную долю их пищи с такими лицами, будто это само собой разумеющееся.
        - Тебя не учили приличиям? - спросила Аара, когда я не двинулся с места.
        - Я не пёс, чтобы меня едой приманивать.
        - По мне, так ты очень похож на побитую дворнягу.
        У Дастана вырвался смешок, в то время как он добавлял что-то в кипящую воду.
        - Ты сказал о Чёрной Зиме… Если речь о трёх годах темноты, то мы называем тот период Долгой Ночью, - примирительно заговорил Назари в попытке предотвратить назревающую ссору. - Падение Звезды повлияло на всех, включая нас. Многие погибли, плодородные земли были загублены, не говоря уже о сокращении территории: часть южной и восточной сторон откололась и ушла под воду. От них осталась цепь совсем маленьких островов. Пустыня расширилась, а один из главных источников воды - озеро на севере - полностью исчез. Количество оазисов тоже уменьшилось. Погода стала холоднее из-за отсутствия солнца, но мы смогли приспособиться и поддерживать часть фруктовых насаждений. Выжила только половина нашего народа, но мы и ранее не были многочисленными или целостными. В отличие от вас, северян, наш народ разделён на племена.
        - Я не северянин, - фыркнул я.
        - Ты живёшь севернее нас, а значит, северянин, - под стать мне ответила Аара.
        Я открыл рот, чтобы возразить, однако её слова были логичны. Ощутив мою заминку, принцесса с надменной улыбкой бросила мне другую хурму. Я тут же поймал плод, чем вызвал ещё больше самодовольства на лице Аары.
        Она действительно воспринимает меня как дворнягу, радостно хватающую подачки.
        Я снова принялся за еду, сверля девчонку взглядом.
        - Выжившие переместились вглубь пустыни, куда не добрался огонь вулкана. Однако там тучи и пепел скрыли солнце, - продолжил Назари, разливая приготовленный напиток по двум кружкам. Одну он передал Ааре. - Может, пересядешь поближе? Мы не рассчитывали на встречу с аваре и лишнюю кружку не захватили. Я дам тебе свою.
        - Что в ней? - спросил я, доев фрукт.
        - Чай.
        - Обойдусь.
        - Дикарь, - оскорблённо фыркнула Аара, чем вызвала у меня неподдельный шок.
        - Это я-то?!
        - Тише, Аара. Не его вина, что он невежественный болван, - успокоил её Дастан, хотя в улыбке читалось язвительное веселье. Он даже не пытался его скрыть, повернувшись ко мне. - Просто сядь ближе и выпей. Предложение выпить чаю - это первое правило гостеприимства. Отказываясь, ты оскорбляешь нас как вежливых хозяев.
        - Мы не пойми где в пустыне. Я не у вас в гостях, - упёрся я.
        - Вся пустыня наш дом, так что сядь ближе! - с большим напряжением прикрикнул Дастан.
        Среди братьев я самый упрямый, но эти двое явно были настроены спорить до самого конца. Я подсел к костру и принял напиток. Первый же глоток я едва не выплюнул Дастану в лицо.
        - Это ужасно! Кто добавляет в зелёный чай сахар? Вы сами оскорбляете его суть. Он должен горчить! - возмутился я.
        Я пил зелёный чай с детства из-за отца, чей народ уважал этот напиток. Вероятно, каждый в Астаре скривился бы при мысли о сахаре в чае.
        - Говорю же, дикарь, - пробубнила Аара в свою чашку.
        - Допивай, если желаешь, чтобы я рассказал дальше, - невозмутимо пригрозил Дастан.
        Нехотя я продолжил пить. Непривычный вкус был ужасен, но горячая жидкость опускалась в желудок и приятно согревала, расслабляя мышцы всего тела.
        - Не скажу, что сперва мы очень скучали по солнцу, ведь днём оно жжёт, а летом вообще тяжело находиться в пустыне, - заговорил Назари. - Однако температура начала опускаться, а ночи стали невыносимо холодными для нашего народа. После окончания Долгой Ночи до нас стали доходить слухи о Первых и о Дарах, о том, как вы возвращали миру былой вид и безжалостно расправлялись врагами. Мы слышали о ваших походах, но до нас никто так и не добрался. Поэтому для наших племён вы не сделали ничего, за исключением того, что вернули солнце и пекло днём. Поэтому не удивляйся, что мы не кланяемся тебе, подобно богу. К тому же об Илосе мы слышали жуткие вещи, о его могуществе и внушаемом им ужасе, а ты… - Дастан запнулся и окинул меня сочувственным взглядом, словно оборванца, - …ну, ты просто… аваре.
        - Вам демонстрация нужна? Попр?сите стянуть вам тьмы, когда и так ночь? - язвительно парировал я, взмахнув рукой на тёмное небо.
        - Мы слышали, что наша сила такая же, как у тебя. Вы называете это Даром Тьмы. Говорят, что именно ты наш Первый, - без былой насмешки серьёзно закончил Дастан.
        Теперь я не смог скрыть интереса. Мы встречали людей с таким же Даром, как у Исара, Каида и Шейна, но не видели тех, у кого был бы огонь Теи или моя тьма. Я уже решил, что наши Дары - личное проклятие, раз более они никому не достались.
        - Я, как и ты, могу исцеляться.
        Дастан достал кинжал и сделал надрез на своей ладони. Порез затянулся прямо на глазах.
        - Аара способна перемещаться. А что можешь ты?
        - Я могу стянуть столько теней, сколько захочу, могу видеть чужое прошлое при помощи прикосновения, могу исцеляться и лечить, а также успокаивать. - Признание сорвалось с губ легко и почему-то абсолютно естественно.
        Я никогда открыто не говорил о своём Даре, но, будучи так далеко от родных, в краях, где меня даже не воспринимали всерьёз, я решил, что бессмысленно скрывать. Особенно перед теми, у кого схожий Дар. Я выложил всю правду и все свои секреты незнакомцам, ни разу не запнувшись. Аара уставилась на меня во все глаза.
        - А перемещение? Я видела, как ты появился из ниоткуда.
        - Это я сделал впервые и ещё не понял, как именно это произошло. Ты тоже…
        Я замолчал, ощутив вибрацию в песке и камнях под нами. Приложил ладонь, проверяя, не померещилось ли мне. Мои спутники мигом умолкли и напряглись. За слабой вибрацией пришли шёпот с ветром. Какофония голосов нарастала, казалось, шипение доносилось из-под каждого куста. Дастан и Аара вскочили на ноги и схватились за оружие, я с безразличием огляделся, ища причину перемен.
        - Проклятье, похоже, их пару десятков! - потрясённо озвучил Назари и схватил Аару за руку, подтаскивая поближе к костру.
        - Аккуратнее, Дастан, - прошептала принцесса и обнажила короткий меч.
        - Защищайся, если сможешь, аваре, - сказал Назари, кинув мне моё оружие. Волнение в его голосе заставило меня попридержать вопросы и немедленно закрепить меч и кинжал на поясе.
        - От кого защищаться?
        - От легиона, - моментально ответила Аара, подбородком кивнув на сгущающиеся тени.
        Я прищурился, пытаясь разобрать, о ком она говорила. Из-за яркого костра не сразу различил движущиеся фигуры.
        В самых густых тенях копошились твари, которые вылезали из-под земли, раскапывая песок. Сотканные из чёрного тумана, они походили на свирепых волков, половина их тел бесформенным сгустком тянулась за ними. Тени могли бы показаться безобидными, если бы не безумный, злой шёпот и широкие, полные острых зубов пасти, растянутые в оскале почти до самых ушей.
        Не успел я уточнить у собеседников, что это за демоны, как первая тварь прыгнула, и Назари разрубил её мечом. Тень взвыла, распалась как туман на две части, стеклась назад и вернула себе прежний облик.
        Сумрачные создания принялись бросаться на них двоих вновь и вновь. Я оторопело смотрел, как Аара и Дастан отбивались от теней, они даже защищали меня, реагируя быстро, словно им привычен этот противник. И всё же, сколько бы тварей они ни рубили, защита не работала. Тени, недовольно скуля, отползали на несколько шагов и снова приобретали потерянную форму.
        - Они… не уходят, Дастан. - Дыхание Аары стало тяжёлым, а взмахи меча медленными. Она уставала.
        Я бесцеремонно схватил девчонку за капюшон и дёрнул назад, спасая от острых зубов. Движение вышло бессознательным, меня не особо беспокоило её благополучие, но рефлексы и привычки взяли своё. Я занял её место подле Дастана, пряча девушку за свою спину. Зачем я в это ввязался?
        - Обычно они пугливее, - неловко оправдался Дастан.
        Я попытался разрубить одного из демонов, но мой меч прошёл сквозь его бесплотное тело. От зубов меня уберегла лишь быстрая реакция. Я резко дёрнулся в сторону, оттащив за собой принцессу. Я подметил, что они не столько нападали на меня, сколько пытались достать Аару. Поэтому я продолжал таскать её за капюшон, как капризного ребёнка, пока та шипела, недовольная подобным обращением.
        - Мой меч… - в замешательстве пробормотал я.
        - Бесполезный кусок металла, - осадила Аара и вложила мне в руку свой клинок с чёрной сердцевиной.
        Твари распадались на части, когда я обрушивал на них странное лезвие, но происходящее по-прежнему сбивало с толку.
        - У вас Дар Тьмы, зачем вы сражаетесь с этими тенями? - громко спросил я, обращаясь сразу к обоим.
        - Это не обычные тени, - с трудом отозвался Дастан.
        Парень хоть и был выносливее девчонки, но не мог бесконечно сражаться с противником, которого ему явно не победить. Эти тени могли продолжать свою игру бесконечно.
        Да и я начал потеть, раздражаясь от бесполезного махания клинком.
        - Они хоть и выглядят, как… сумрак, - Дастан увернулся от очередных зубов, - но никогда никому…
        Я разрубил очередного демона, но он вернул свою форму. Изнутри поднялась ярость, вырываясь наружу криком.
        - Стоять!
        Все твари мгновенно замерли.
        Затем смиренно сели.
        Помимо демонов как истуканы замерли Дастан и Аара, разинув рты и глядя на произошедшее.
        - …не подчиняются, - с огромным запозданием закончил свою мысль Назари.
        Я устало выдохнул, спиной ощущая пристальное внимание моих новых спутников. Не знаю, почему я решил, что это сработает, но с самого появления тварей я не чувствовал страха перед ними, связь - да, но не более.
        - Мне плевать, кто или что вы такое. Для чего пришли? - рявкнул я на тени, которые стали походить на свору теневых волков, покорно ожидающих новых команд.
        - Приветство… вать, - с трудом, но я разобрал сказанное. Казалось, что со мной в унисон общалась толпа.
        - Кого?
        - Родственную душу.
        - Что за родственная душа?
        - Которая наконец отыскала путь к своей тьме.
        Я понял, что они говорили обо мне. Ни Аара, ни Дастан даже не попытались остановить, когда я вышел вперёд, и твари окружили меня, словно преданные псы. Запрокинув морды, они смотрели мне в глаза и лизали руки, пока моя кожа сверкала слабым серебристым светом, будто отражение холодной луны в воде.
        И я понял, что пришёл туда, куда надо.
        Глава 3
        - Ты должен пойти с нами.
        Аара преградила мне путь после того, как я приказал теням уходить либо расположиться, где они пожелают, но запретил трогать меня и моих спутников. Почти все твари ушли. Единицы остались и рыскали в округе, принюхиваясь к кустам и деревьям.
        - Я ничего вам не должен, - категорично бросил я, глядя на неё сверху вниз.
        Принцесса стояла достаточно близко, и, несмотря на скудный свет костра, я всё равно отчётливо видел её лицо, невольно сравнивая с Теялой. Аара была выше сестры, но ниже меня почти на голову. Дикая, упрямая и взбалмошная. Может, она и дочь вождя, но стояла посреди пустыни без особой охраны, в простой одежде, с растрёпанной косой и песком в волосах. В ней не было и капли изящества, присущего Теяле.
        - Ты можешь сдерживать легион!
        - Легион?
        - Эти демоны называют себя «легионом», - коротко пояснила Аара. - У нас и так полно проблем из-за Падших, но если с ними можно разобраться сталью, то, вероятно, от легиона уберечь нас способен только ты.
        Падших?
        Я одёрнул себя от возможного вопроса. Чем больше я спрашивал, тем более заинтересованным мог показаться. А надоедливая принцесса не собиралась от меня отставать.
        - Кажется, ещё полчаса назад вы говорили, что от Первых никакого толку, - насмешливо напомнил я.
        Дастан согласно хмыкнул.
        - У нас есть еда и кров! Или ты и дальше собираешься бродить по пустыне? Взамен я прошу лишь защиту для моего народа.
        Аара расправила плечи и высоко подняла подбородок. Не надменно, но с достоинством, и я сам не заметил, как мои губы растянулись в улыбке. Вначале тёплой, почти с умилением, а потом она переросла в хитрый оскал, которому я научился у Каида.
        - Попроси меня, принцесса, - с издевательским наслаждением выдал я.
        - Я не принцесса, а дочь вождя, аваре! - вновь огрызнулась она, но быстро взяла себя в руки, стараясь вернуть безмятежное выражение лица.
        Я поднял брови, выражая притворное изумление. Судя по её напряжённому лицу, я выбрал достойное наказание после всех услышанных от неё оскорблений. Принцессе явно не нравилось, когда кто-то топтался по её достоинству.
        - Хорошо. Пожалуйста. Пожалуйста, аваре, пойдём с нами, - Аара протараторила это без капли почтения и искренности, словно отмахивалась от назойливой мухи.
        Я продолжал молчать, испытывая её терпение. Смотрел, как она сдерживалась, чтобы не озвучить оскорбительное и правдивое мнение обо мне. Хотя это было необязательно, ведь красноречивый, полный ненависти взгляд и упрямо сжатые челюсти говорили достаточно. Я никогда ранее не вёл себя столь грубо с незнакомцами. Я бывал жесток с врагами, угрожающими моей семье, бывал саркастичен в шутках, но за злую язвительность получил бы нравоучительный подзатыльник от Исара.
        Однако я остался один. Мне не нужно было кого-то защищать и не было причин строить из себя хорошего. Не было необходимости оправдываться и думать о последствиях, будучи злым.
        - Так и быть. Я пройдусь с вами и взгляну на ваш кров и еду, а затем решу, хочу ли остаться, - с надменностью, скучающе выговорил я, Аара поджала губы, но сдержалась. - И «аваре»? Если это какое-то ругательство, то…
        - Нет. Аваре - это не ругательство, а одно из слов старого языка. Так же, как и Назари, - подсказал Дастан, вытаскивая одеяла из сумки. - Аваре означает «скиталец». Так мы называем не всех.
        - Разве я похож на скитальца?
        - Да, ты похож на человека, который потерял свой путь и не знает, куда идёт, - со всей серьёзностью кивнул Дастан.

* * *
        Мы провели ночь в оазисе, а наутро в одном из трёх небольших озер я впервые за долгое время отмылся. При утреннем свете, не страдая от жажды и палящего солнца, я смог по достоинству оценить оазис как островок жизни в океане песка. И впервые за свои годы я увидел озера с притоками подземных источников. Окружавшие воду растения в основном были мне незнакомы, как и архитектура немногочисленных сохранившихся развалин.
        Взамен испорченной одежды Дастан дал мне свои запасные серые штаны и рубашку. В итоге из вещей, которые я принёс из Астары, на мне остались лишь сапоги да оружие. Назари также одолжил один из своих кинжалов с тонким лезвием и небольшое исцарапанное зеркало, убедив, что это тоже мне не помешает. Бриться кинжалом оказалось сомнительным удовольствием, я порезался более пяти раз, но способность к исцелению избавила меня от позора.
        Я вернулся к своим спутникам, и те придирчиво окинули меня оценивающими взглядами, из-за чего я лихорадочно осмотрел, правильно ли надел одежду, и ощупал лицо, проверив, всё ли сбрил.
        - Теперь ты выглядишь хоть немного приличнее, аваре. Я уже переживала, не засмеёт ли меня отец, если я заявлю, что ты один из Первых, - бросила Аара, вешая за спину лук и колчан со стрелами.
        - У меня есть имя.
        - Я ещё не до конца уверена, что ты не самозванец, поэтому пусть «Аваре» будет твоим именем, - не моргнув и глазом, решила принцесса.
        Я сжал кулак, и тень самой Аары вздыбилась, обвила её за ноги и опрокинула девушку на песок. Едва она успела вскрикнуть, как обнажённое лезвие Дастана предупреждающе замерло у моей шеи.
        - Неплохо, охранник. Реакция стала лучше, - насмешливо похвалил я.
        - Хоть ты мне почему-то и нравишься, Илос, но я всё равно тебе не доверяю. Не смей играть с Аарой.
        Я снисходительно улыбнулся и приподнял руки вверх, признавая поражение. Дастан убрал меч, а его подружка поднялась с песка, покрывая меня бранными выражениями. Все скудные пожитки были собраны, принцесса взяла Дастана за руку, а потом протянула раскрытую ладонь и мне, хотя в её злом взгляде читалось откровенное желание бросить меня хищным тварям на съедение.
        - Здесь всего день пути, но вряд ли я выдержу твою компанию так долго, поэтому я перенесу нас, - объяснила она, когда я проигнорировал жест.
        - Ты можешь переносить других?
        - Могу, и лучше бери меня за руку, пока я не передумала и не оставила тебя здесь.
        Я сжал её ладонь. Кожа на ощупь была нежнее, чем я думал, лишь подушечки пальцев загрубели от частой стрельбы из лука. Аара с силой сжала мою руку в надежде сделать больно. Её жалкая попытка вызвала у меня снисходительную улыбку. Я рос с тремя старшими братьями, а для Каида подобный уровень силы и вовсе походил на приветственное рукопожатие.
        Нас троих окутали тени, пейзаж исказился, и меня будто потянуло вперёд, но ощущение продлилось недолго: едва появилось и вновь исчезло. Вроде перемещение было простым и мимолётным, но я покачнулся и рухнул на ровном месте, на несколько мгновений спутав землю с небом и наклон горизонта. Аара тихо хмыкнула и одарила меня язвительной улыбкой, пока я, покачиваясь, поднимался на ноги. Казалось, желудок подскочил к самому горлу, и я порадовался, что мы к тому времени ещё ничего не ели, а скудный ужин давно переварился. Тени растворились, позволив взглянуть на изменившийся пейзаж и город, раскинувшийся чуть ниже высокого бархана, на котором мы оказались.
        - Добро пожаловать в Паргаду, Илос. - Дастан улыбнулся, заметив моё задумчивое выражение лица.
        Я был сбит с толку и принялся сосредоточенно оценивать увиденное.
        Паргада. Мы с братьями видели достаточно функционирующих городов, и этот был относительно небольшим - примерно одна пятая от тех территорий, что занимала Астара. И всё же я ожидал увидеть какое-нибудь палаточное поселение с отсутствием даже минимальных благ цивилизации. С долей неприязни представлял, какие запахи могут окутывать город из-за палящего солнца. Но в пустыне, в самой безжизненной части Континента, скрывалось настоящее сокровище.
        Город вырос на обширном оазисе, который был как минимум в десятки раз просторнее того клочка земли, где мы провели прошлую ночь. Я смог приметить больше восьми озёр с лазурной водой: одни крупные, другие поменьше. Дома из камня достигали в высоту два-три этажа, имея то плоские, то куполообразные крыши. Город был поделён на районы улицами, какие-то были прямыми и широкими, другие узкой змейкой вились между домами. Взглядом я нашёл даже площадь, приметил сады как в самом городе, так и за его пределами. Я прищурился, замечая вдали разровненные и засеянные чем-то поля.
        Мы спустились вниз, и я, не скрывая интереса, разглядывал людей и архитектуру. Дома были построены из известняка, но местный народ явно имел богатую культуру, потому что сохранившиеся здания были украшены балконами, лепниной и объёмной росписью по камню. Местами узоры беспрерывно покрывали все стены, огибая арочные окна с резными ставнями. Где-то имелось стекло, а где-то ветер свободно проходил через завитки решёток, остужая помещение. На самых богатых домах я залюбовался керамической плиткой. На каких-то зданиях она была новой, на других - треснутой и местами сколотой, намекающей на свой возраст. Помимо озёр на территории я увидел колодцы. Местные сады были намного проще наших, без строгой структуры и оформления, но с буйством красок и растений. Под ногами лежал утоптанный песок, каменное покрытие улиц почти не встречалось.
        Я шумно втягивал носом воздух, с настороженностью дожидаясь смрада нечистот. Сухой ветер был полон незнакомых, но не дурных запахов. То ли масла, то ли благовония смешивались с ароматом фруктов и различных специй. Я различал запахи металлов, жжёных углей и сахара.
        Почти у всех жителей была оливковая кожа и тёмные волосы, но цвет глаз разный. У кого-то карие, как у Шейна, а у кого-то синие, как у Каида. Редко встречались люди с зелёным оттенком, и я удивился, столкнувшись взглядом с девочкой, серые радужки которой напоминали глаза моего отца.
        На улицах было свободно, только откуда-то с востока доносились крики толпы, смех и ругань, похожие на типичную атмосферу базара. Некоторые встречные бросали свои дела, чтобы получше разглядеть моё лицо. Удивительно, что среди этих южан в странных халатах, сандалиях на босу ногу и с бусинами, вплетёнными в волосы, именно я был экзотическим животным, на которое все таращились.
        Я ожидал увидеть деревню варваров с прохудившимися палатками вокруг иссушённых под горячим солнцем озёр, а наткнулся на цивилизацию с чистыми, хоть и немощёными улицами и с народом, одетым хоть и в простые, но опрятные одежды из расшитых узором тканей.
        - Пойдём, Аваре, отец ждёт. - Ааре не удалось скрыть довольную улыбку, когда я с восторгом касался стен, изучая постройки и разглядывая резной барельеф у одной из дверей.
        Едва кивнув, я двинулся за спутниками. Мне тяжело назвать себя ценителем искусства, в Сабоне я с отстранённым равнодушием рассматривал картины и скульптуры, которые удалось сохранить их Правящей партии. Но здешние места казались поистине древними, и это производило сильное впечатление.
        Аара назвалась «дочерью вождя», и, судя по реакции жителей, многие знали её и Дастана. Никто не падал перед ними на колени и даже не кланялся. Люди приветственно кивали им и улыбались, торговцы предлагали бесплатно фрукты со своих прилавков или стакан свежей воды, а некоторые из старшего поколения бросали насмешливо-оскорбительные фразы о краске на их лицах. После этого я заметил, что сами жители свои лица не разукрашивали, поэтому, ради чего эти двое выставили себя шутами, мне было неясно.
        Речь местных походила на речь Аары и Дастана. Они вроде бы разговаривали на моём языке, но со странным акцентом и добавлением слов из другого языка. Кто-то говорил чисто и понятно, другие же так сильно прожёвывали звуки, что я едва разбирал сказанное.
        - Держи, стоит хоть немного перекусить.
        Дастан протянул кусок румяного хлеба с кусочками сыра, который секунду назад принял от торговца. Я пытался убить его меньше суток назад, а он поделился угощением. Их гостеприимство приводило меня в замешательство, заставляя чувствовать себя варваром. Назари взял хлеба себе и передал кусок Ааре. Мы наспех перекусили и двинулись дальше.
        Мы прошли по улицам до главной площади, пересекли её и продолжали шагать, пока не добрались до другой окраины города, где стоял наполовину отремонтированный дворец. Судя по виду, ему сильно досталось при падении Звезды или последующих землетрясениях. Ранее здание определённо было невероятно красивым, но только западная часть была восстановлена, над ремонтом восточной трудились, не торопясь.
        - Отец!
        Аара сорвалась с места и побежала к мужчине, стоящему перед распахнутыми дверьми, я отвлёкся от немногочисленных работников, занимающихся восстановлением арочных окон.
        - Аара, сколько раз я говорил тебе перестать разрисовывать лицо под стать падальщикам. - Несмотря на выговор, голос вождя был полон любви, мужчина улыбался, положив широкую ладонь дочери на плечо.
        Я бы в жизни не подумал, что этот человек - правитель здешних земель. На нём были обычные одежды, лишь бежевая накидка, расшитая на спине серебряными нитями, отличала его от остальных. Распущенные чёрные волосы с проседью закрывали плечи, а тонкие косы, заплетённые от висков по бокам, украшали резные бусины. Мужчина был всего на полголовы выше дочери, и я отметил их одинаковые карие глаза. Вождь задумчиво погладил короткую бороду, внимательно рассматривая меня, пока Аара что-то быстро шептала ему на ухо. Я всё ждал, что на его лице отразятся удивление, замешательство или страх, но он умело удерживал полуулыбку, не позволяя понять его истинных мыслей.
        Я не стал кланяться и не выказал почтение каким-либо другим способом, просто замер на безопасном расстоянии. Я остался один, потому что Дастан встал позади мужчины и его дочери.
        - Аара сказала, что ты зовёшь себя Илосом, одним из Первых, - спокойно сообщил вождь, сделав несколько шагов ко мне навстречу.
        Я вскользь огляделся вокруг, выискивая охрану или стражу в тенях кустов и деревьев, но, помимо строителей, занимающихся дворцом, никого не нашёл.
        - Я не зову себя так. Я и есть Илос, один из Первых.
        - Будет ли грубо с моей стороны попросить тебя доказать это? - с отеческой снисходительностью уточнил вождь.
        Я едва заметно кивнул, он имел право на сомнения, ведь эти люди нас никогда не видели. Аара и Дастан напряглись, глядя на меня выжидающе.
        - А что вы сделаете, если я не тот, за кого себя выдаю? - неожиданно поинтересовался я.
        Вождь расслабленно пожал плечами.
        - Мы будем рады разделить обед с аваре, послушать новости о том, что происходит за пределами пустыни, дадим тебе отдохнуть, а потом перенесём обратно на границу, чтобы ты смог отыскать дорогу домой.
        Я вновь кивнул, стараясь не показывать удивления от столь бесхитростного решения. Я бы мог вернуться сюда с армией, хотя эта мысль неожиданно стала казаться смешной. Даже при большом желании вряд ли я отыскал бы путь сюда.
        Решая смести все их сомнения разом, я стянул тени. Мне потребовалось меньше семи секунд, чтобы накрыть всю их Паргаду сумерками. Медленно я делал их всё плотнее, целиком скрывая голубое небо и жгучее солнце. В ответ на это даже горделивая принцесса прикусила свой острый язык.
        Я шумно вздохнул, через распространившийся сумрак ощутив их. Каждого, в ком была такая же тьма. Несколько десятков. И все они были поблизости, где-то в городе. У одних в меру сильный Дар Тьмы, у других совсем слабый. Я будто коснулся их душ и почувствовал сумрак в Дастане и Ааре.
        Я не услышал со стороны улиц ни единого вскрика, проклятий или нарастающей паники. Лишь разобрал отдалённые удивлённые голоса, когда сумерки превращались в неестественную ночь. Казалось, за моей спиной десятки людей забормотали только им известные молитвы, но в южанах не было страха. Я продолжал сгущать сумрак до тех пор, пока сам не ослеп, прекратив видеть что-либо.
        - Благодарю тебя, Илос. И… хм… если можно, верни нам день, боюсь, торговцы не будут рады скудной выручке за сегодня из-за того, что ты сократил их рабочий день. Да и за рабочих на лесах у стены я переживаю, - попросил вождь с той же доброжелательной интонацией.
        Не сказать, чтобы я ждал раболепия или поклонов, но сдержанность отца Аары невольно сбила с меня всю спесь. Я так привык к страху и окружающим меня слухам, что его невозмутимость заставила меня ощутить себя зазнавшимся юнцом.
        Я медленно рассеял тени.
        - Аара, Дастан. Идите в дом, смойте краску с лиц и попросите приготовить еду, я бы хотел поговорить с Илосом наедине.
        Принцесса и её охранник таращились на меня во все глаза. Неясно промямлив ответы, они заторопились во дворец, но то и дело оборачиваясь на меня. Я подавил улыбку, когда Дастан споткнулся о камень из-за того, что не глядел под ноги.
        - Я буду прямолинеен, Илос, и сразу задам главный вопрос. Что привело тебя в пустыню?
        Вождь подошёл ближе и раскрытой ладонью указал на широкую дорожку, приглашая меня пройтись. Не дожидаясь ответа, он начал огибать здание вдоль отремонтированной части, и я последовал за ним.
        - Было интересно узнать, что находится на юге. Мы с братьями предпринимали попытку похода к вам, но не смогли пересечь высохшее озеро и не знали, куда идти дальше.
        Собеседник молча кивнул и сложил руки за спиной, а я продолжил:
        - Мы планировали заново отправиться на юг с походом, но из-за… непредвиденных обстоятельств не смогли.
        - Ты говоришь про смерть сестры и матери?
        Я едва сбился с шага, выдав собственное замешательство.
        - Уверен, ты думаешь, что мы здесь словно отшельники, отрезанные от всего мира, - догадался о ходе моих мыслей вождь. - Однако это не так. Благодаря людям со способностью к переносам мы знаем, что происходит за пределами пустыни. Наша внешность выделяется, но мы пытаемся узнавать всё скрытно. Пойми правильно, нас интересует лишь информация. Поэтому мне известно о ваших делах на севере, про походы, смерть твоей сестры и что все поговаривают, будто это твоих рук дело. Я не могу пустить в дом человека, способного навредить моей дочери.
        Мне не нравилось, что незнакомец вот так просто поднял тему о трагедии моей семьи, но и его осторожность была понятна. Я бы тоже не стал подпускать кого-то подозрительного к своим родным.
        - Это ты убил Теялу? - с откровенной прямотой спросил вождь.
        - Нет, - отрезал я.
        Мужчина удовлетворённо кивнул.
        - Тогда я спрошу ещё раз. Зачем ты здесь, Илос?
        - И всё? Ты так просто поверил в мою невиновность?
        - Так просто.
        - Ты сумасшедший?
        Вождь замер, а его плечи затряслись в беззвучном смехе. Звук всё-таки вырвался наружу, но мужчине быстро удалось взять себя в руки, пока я смотрел на него как на умалишённого.
        - Я в своём уме, Илос, а вот ты, похоже, не раз был обманут и обманывал сам, раз во всём ищешь подвох. - Собеседник снова зашагал, и я заторопился следом. - Мы знаем о тревожных слухах, о том, что говорила твоя мать об украденном огне. Слышали, что шепчут, будто кто-то из вас способен отбирать Дары. Если бы ты действительно обладал способностью забирать чужое и убил Теялу, то мог бы проделать подобное и со всеми остальными братьями. Вряд ли ты бы очутился в песках с пустыми карманами и на пороге смерти от жажды.
        Я сжал челюсти, не желая выдавать испуг от того, как много информации просочилось через стены дворца, хотя отец упрямо старался сохранить детали смерти сестры и матери в секрете. Наша трагедия - это радостная весть для всех, кто не любил и не поддерживал Первых. Несмотря на всю силу, мы оказались уязвимы, между нами развязался конфликт. Я мог лишь надеяться, что с моим исчезновением в качестве виновника треснувший разлом в отношениях братьям удастся залатать.
        И меня поразило, что где-то у нас под носом всё это время находились разведчики из пустыни. Они знали наш язык и спокойно могли прикидываться одними из тех немногочисленных южан, решивших осесть в Астаре. Мы месяцами строили планы для похода на юг, болтая о южных племенах как о мифе, а они бродили поблизости, собирая о нас информацию.
        Мне захотелось горько рассмеяться тому, как легко мы были одурачены. Благо местные не были настроены воинственно.
        - Разумеется, остаётся риск, что ты солгал, но я предпочитаю верить людям, - продолжил вождь, вырвав меня из размышлений. - Особенно, когда ты оказался так далеко от места, где у тебя было абсолютно всё. Так зачем ты явился на наши земли, Илос?
        Я выдержал паузу, решая, какой ответ устроит этого внимательного человека. Вождь не торопил, давая мне время подумать и насладиться видом их потрёпанных, но благоухающих садов. Взглядом я нашёл несколько бассейнов и фонтанов, выложенных плиткой, но большинство из них пересохли, а значит, и этому саду не выжить.
        - Я ушёл, потому что братья не могли решить, доверяют ли они мне как раньше. Я избавил их от выбора.
        - Почему ты пошёл на юг? В пустыню?
        - Я слышал шёпот в тенях.
        - Получается, тебя позвал легион, - задумчиво подытожил собеседник. - Аара сказала, что ты можешь их контролировать.
        - Похоже на то, хотя я встретил их впервые. У нас и на севере их нет. Или пока нет. Что это за твари?
        - Мы сами не уверены, но обладающие Даром считают, что они тоже тени. Говорят, по ощущениям схожи. Обычные тени не проявляют агрессии, не говорят и приходят, только если их зовут. Однако легион… К слову, не мы дали им название. - Вождь усмехнулся, его удивляла или забавляла эта мысль. - Они сами представились, Илос. Сами дали себе имя. Они лезут из-под земли, не всегда агрессивные, и иногда они даже защищали людей с Даром Тьмы от падальщиков, но при встрече с ними никогда не знаешь, пришли они просто так или чтобы разорвать тебе глотку.
        Мы ступили в тень дворца, и я втянул носом запах сухой пустыни. Поднялся ветер, вождь взглядом в небо оценил погоду и нахмурился.
        - Несмотря на то что ты Первый, для нас ты всё равно аваре. Скиталец. Незнакомец. Скажу честно, проблем и так хватает, а слепо доверять чужакам у нас нет возможности. Этот дворец, - он махнул рукой в сторону здания, - когда-то был прекрасным местом, наследием нашей культуры. У нас был царь, но те времена закончились из-за религиозных междоусобиц, поделивших нас на пять племён. Только всё устаканилось, как упала Звезда и произошла катастрофа. Я был одним из Совета, включающего в себя вождей всех пяти племён, но в итоге немало наших старейшин погибло, и меня избрали главным. Моя собственная семья была в разы больше, а остались лишь мы с Аарой. Совместное выживание - вот что было самым важным после трагедии. Никого не интересовало правление, когда не было еды. Нам удалось разобраться с пропитанием, но за этим потянулись новые трудности. Нужно было вернуть порядок, контроль над властью, связи, торговлю. Сейчас мой собственный Совет подумывает о возвращении монархии, и, конечно, они рассчитывают, что за это возьмусь я. Дара у меня нет. Но людям нужен кто-то, кто подскажет, что и как им делать дальше. И
теперь я боюсь.
        Я понимал его тревоги, потому что годами слушал схожие речи от отца.
        - Чего?
        - Боюсь, что произойдёт с дочерью после моей смерти, если я всё-таки объявлю себя королём. Я не уверен, что наш народ примет женщину на троне. Будь рядом с ней все трое Назари, я мог бы быть спокоен, но остался лишь Дастан.
        Я решил не уточнять, что случилось, но стало ясно, что Дастан был не единственным. Есть что-то особенное в этом титуле Назари.
        - Восстановление дворца - малая часть наших забот. Мы пытаемся разобраться с нападениями вероотступников и мародёров, которые как шакалы отбирают чужое. Тот же легион редко, но выходит из-под контроля, вода…
        - У вас недостаточно воды?
        Вождь замер, и я остановился рядом с ним в тени одного из балконов, перед очередным пустым бассейном. Дальше, позади дворца я разглядел ряды деревьев, приметил крупные насыщенно-красные гранаты. Плоды тянули ветки к земле, но никто их не собирал. Вероятно, они ещё не созрели.
        - Да. Паргада почти достигла своих пределов. Воды из колодцев и подземных источников пока хватает, но это ненадолго.
        Он умолк, досадливо качнув головой.
        - Поэтому я хочу предложить тебе дом.
        Я вопросительно приподнял бровь, получив столь странное предложение.
        - Я имею в виду не здание из камня и дерева, а возможность начать заново. Быть может, обрести новую семью среди моего народа. Я уже не говорю о крыше над головой и еде. Взамен я прошу твоей помощи. Ты один из Первых, и твой Дар сильнее, чем у нас всех вместе взятых. Если ты способен защитить нас от легиона, то этого достаточно. Если же ты решишь помочь и в других проблемах, то я буду благодарен вдвойне.
        Я лениво обвёл взглядом окружающий пейзаж. Рассказанное вождём мало что прояснило, лишь породило сотни вопросов в моей голове. О их вере, устройстве власти, странных племенных взаимоотношениях, о Назари и престолонаследии. Об этом народе я не знал буквально ничего.
        Я шёл в пустыню не для того, чтобы решать чужие проблемы, не для того, чтобы работать охранником или наёмником, вновь разбираясь с бандитами. Но этот человек показался мне честным и благородным в своих побуждениях, а его предложение было вполне справедливым. Да и, признаться честно, я всё равно не знал, для чего отправился на юг.
        Чтобы упереться в океан и развернуться обратно? Чтобы умереть среди песков и теней? Или же чтобы узнать народ, который смог сохранить подобие цивилизации в столь жестоком месте?
        Моё размышление затянулось, и вождь окинул меня оценивающим взглядом.
        - Ты ведь молод, верно?
        - Я младший среди братьев. Мне почти двадцать один.
        - Тебе всего двадцать один, Илос, - вернув отеческий тон, поправил вождь. - Впереди ещё множество лет, и действительно ли ты желаешь со всем покончить в этом возрасте? Ты один из Первых, так чего же ты желаешь? Мне дать тебе горы золота или з?мли, чтобы ты доживал свои годы? Может, лучшего вина, чтобы ты напивался каждый день? Или женщин, способных развлекать тебя каждую ночь в году? Такой праздной жизни ты хочешь, Илос? К этому стремишься? - Каждый его вопрос был снисходительным и ласковым, будто я запутавшийся в своих желаниях ребёнок.
        - Ты мне не нравишься, - пробубнил я, поняв, как он манипулировал моими мыслями и амбициями.
        Собеседник снова зашёлся в тёплом смехе, а я проверил ближайшие кусты, убедившись, что те сохнут из-за нехватки влаги.
        - Подобное я слышу удивительно редко. Я тебе кого-то напоминаю?
        - Отца.
        - Он плохой человек? - как бы невзначай поинтересовался вождь.
        - Один из лучших.
        - Понятно. Тебя раздражает правдивость моих слов и тот факт, что ты и сам всё знаешь, но, как малое дитя, закрываешь глаза и канючишь, что ничего этого нет.
        - Теперь ты не нравишься мне ещё больше, - проворчал я, прекрасно зная, что это неправда. Вождь за какие-то считаные минуты успел произвести на меня неизгладимое впечатление. - Я не буду ничего обещать, - наконец ответил я на его главный вопрос. - Не стану заверять, что смогу или стану во всём помогать. Мне нужно узнать больше, но я пока останусь… останусь и посмотрю, что смогу сделать.
        - Думаю, такой ответ уже неплох. И я буду надеяться, что ты решишь у нас задержаться, Илос - один из Первых. - Он протянул руку, и я пожал её в ответ.
        - Для меня вы придумали много имён. Тебя же мне стоит называть вождём?
        В ответ он опять рассмеялся, а мои губы сами растянулись в слабой улыбке.
        - Пожалуй, не стоит, официальность мне не по душе. Моё имя Яран Кавим Калануа.
        К счастью, Яран отвлёкся на проходящих поблизости помощников и не заметил шок, отразившийся на моём лице. Я вспомнил, как покупал с сестрой Кольцо Пустыни на рынке в Астаре. Вспомнил про легенду о Калануа и джинне. Я с трудом поверил в ту байку, посчитав её мифом со странной варварской романтикой. Неопровержимый факт, что Калануа были реальны и живы, лишил меня дара речи. Яран заметил моё замешательство, но неверно трактовал его причину.
        - Ты можешь называть меня просто Яран. У нас двойные имена, и они имеют свою древнюю традицию, - объяснил собеседник. - Первое имя даётся при рождении, а второе - после завершения четвёртого года, в качестве инициации и имени для души.
        - Почему после четвёртого года?
        - Мой народ считает четвёртый год рубежом перехода. А ещё к этому возрасту становится понятен характер, что помогает подобрать подходящее второе имя, ведь каждое из них имеет своё значение. Яран - означает «друг», Кавим - «верный» или, у другого племени, «сообщество». Мои родители решили, что я буду верным другом для всех, кто нуждается в таком. Так что и с тобой мы поладим, Илос.
        Наблюдая за ним, я прекрасно понимал, почему люди держались за Ярана и почему желали повесить на него новый титул, даже если он этого не хотел. Вождь создавал впечатление то ли друга, то ли отца. С лёгкостью располагал к себе умом и наблюдательностью, точно так же, как и Райян.
        - Отец!
        Я невольно запрокинул голову, услышав громкий крик Аары откуда-то сверху.
        - Что ж, с моей дочерью ты уже неплохо знаком.
        - Какое у неё второе имя и что оно значит?
        Яран одарил меня сочувствующей улыбкой.
        - Второе имя - это личное. Ты всё же аваре, Илос. Я раскрыл тебе свои имена и их значения в качестве моего к тебе уважения. Дочь же расскажет всё сама, когда посчитает тебя другом, тем, кому она может довериться.
        - Хм… вероятно, это означает никогда, - уверенно подытожил я, на что Яран тихо усмехнулся.
        Глава 4
        - Ты так и будешь жить как нахлебник или всё-таки хоть в чём-то поможешь?!
        Опять этот её недовольный тон.
        Я едва удержался от закатывания глаз и посмотрел на Аару, которая тащила несколько видов мечей, лук, копьё и даже круглый деревянный щит, покрытый бронзой. Последний для девушки явно был лишним, она едва удерживала ношу в руках, пока зло топала в мою сторону. Я лениво наблюдал за ней, сидя на краю их тренировочного поля, и доедал грушу.
        Прошла неделя с момента, как я расположился в одной из комнат во дворце. Атмосфера их дома сильно отличалась от дворца в Астаре. Здание огромное, но внутри жило мало людей. Слуг, охраны и помощников было по минимуму. Ощущение просторных и пустых коридоров вызывало у меня небывалое чувство удовольствия, покоя и одиночества. Я не мог решить, нравилось мне это или же пустота тяготила. Хотя ни разу я не оставался абсолютно один. Ужинал всегда с Аарой, Дастаном и Яраном, а в дневное время принцесса и её охранник показывали мне окрестности.
        В тот день Аара решила проверить, на что я способен с оружием в руках.
        - Хоть бы удосужился перестать жевать и ответил. А вы - северяне - ещё нас варварами считаете!
        Она демонстративно сбросила принесённое оружие у моих ног.
        - Выбирай, Аваре! Не знаю, чем вы там у себя любите махать, поэтому я принесла тебе разного.
        Я встал и с лёгкостью подхватил щит одной рукой. Он был из твёрдых пород дерева, довольно тяжёлым. Я ненавидел использовать щиты, но было забавно смотреть на удивление принцессы, с таким трудом дотащившую его. Я взял копьё, проверил баланс мечей и нахмурился от вида шамшира[1 - Шамшир - сабля с сильно изогнутым лезвием.], слишком изогнутого для колющих ударов.
        Копался среди оружия я демонстративно долго, но Аара терпеливо ждала, наблюдая. Глаза принцессы шокированно округлились, а на лице появилось оскорблённое выражение, когда, не найдя ничего для себя нового, я бесцеремонно бросил всё в кучу.
        - Чтобы справиться с тобой, мне даже оружие не нужно, принцесса, но если тебе так интересно, то я знаком со всем, что ты принесла. Братья хорошо меня обучили. Хотя щиты я не люблю.
        - Вы, Первые, все такие засранцы?
        - Нет, лишь я и Каид, - без обиды ответил я.
        - И кто додумался дать ему прозвище «принц»? Они вообще его хоть в глаза видели? - сердито бубнила себе под нос Аара, вытаскивая короткий прямой меч. Она говорила сама с собой, но я не смог не ответить.
        - Прозвище дали из-за моего очарования и прекрасного лица. Мне подойти поближе, чтобы ты могла разглядеть?
        Она презрительно фыркнула, вскользь бросив на меня взгляд.
        - И после таких фраз девушки вешались тебе на шею?
        Она отошла подальше, вызывая меня на тренировочный поединок. Я, почти не глядя вытащил первый попавшийся меч, немного изогнутый, заточенный с одной стороны, и пошёл к ней. Тренировочное поле хоть и было подготовлено для упражнений, но помимо меня и Аары никто не совершенствовал свои навыки, что приводило меня в замешательство и намекало на скудную подготовку войска.
        Дойди мы сюда с Исаром, то взяли бы Паргаду за пару часов.
        - Для твоего утончённого вкуса принцессы стоит выбирать более изысканные выражения, чтобы ты бросилась мне на шею? - ответил я, прекратив смотреть по сторонам.
        - Попридержи своё очарование для тех, кому есть до него дело. Твоя проблема в том, что ты знал только одну принцессу, свою сестру, и сравнивать тебе не с кем. Я же и вовсе дочь вождя.
        За прошедшие дни мы часто вступали в словесные перепалки, стараясь задеть друг друга, это стало нашим привычным способом общения. Один раз я поинтересовался её вторым именем и его значением и, конечно же, удостоился пожелания отправиться со своим любопытством куда подальше.
        В этот раз Аара вышла из себя в разы быстрее и напала первой. Агрессивно, в лоб. Я же лениво ушёл в сторону. Я никогда не дрался с девушкой, а уж тем более держа в руках сталь. Поэтому, несмотря на отточенные навыки контроля, я немного побаивался, что могу случайно её убить. Я продолжил защищаться и уклоняться от её ударов, оценивал слабые места, изредка отвечал, проверяя реакцию.
        Аара неплохо выставляла защиту, но с атакой было много проблем. Она двигалась проворнее, чем я предполагал, но это не помешало мне увернуться и схватить её запястье, когда она напала с прямым колющим ударом. Я выкрутил ей руку, особо не напрягаясь, и принцесса уже уронила меч. Затем поддал по ногам, опрокидывая её на песок.
        - Поменьше маши оружием и побольше наблюдай, - посоветовал я и отошёл, давая ей время подняться.
        - Было бы за чем наблюдать! Ты лишь изворачиваешься, как змея, - пробубнила она, отряхивая рубашку и штаны от песка, но снова подобрала меч.
        - Зачем ты вообще тренируешься? Просто надень красивое платье принцессы, умойся и не сквернословь хотя бы день… может, найдёшь себе достойного жениха. Или Дастана привлекает подобный вид? - Я демонстративно придирчиво оглядел её с ног до головы, привыкший к её растрёпанной косе и мужскому наряду.
        За эти дни я внимательно пригляделся к жителям, местные женщины точно носили платья. Притом очень даже красивые. Какие-то девушки предпочитали широкие штаны, но сочетали их с обтягивающими блузами, подчёркивающими грудь и тонкие талии. Южанки украшали волосы заколками, а руки браслетами и перстнями, но Аара почти не носила украшений, облачалась в мужской наряд, и я ни разу не видел её в платье.
        Принцесса почти что зарычала и вновь напала, а я со смехом отклонился в сторону, сильнее раздражая её этим. Клинок Аары глубоко вошёл в песок в месте, где я стоял.
        - Ещё раз скажешь обо мне и моём Назари подобное, и я перережу тебе ночью глотку.
        Я слегка наклонил голову, удивившись всплеску ярости на безобидный намёк. Аара сделала несколько торопливых выпадов, словно на самом деле надеялась меня убить. Два её удара я расслабленно отбил, ещё от пары увернулся. Я намеренно отступал, пятился и отклонялся, вынуждая принцессу беспрерывно меня преследовать. Агрессивный стиль нападения делал её безрассудной, а на каждый мой шаг из-за более коротких ног ей приходилось делать полтора, и в итоге Ааре нужно было практически бегать за мной с мечом. Разумеется, это выводило её из себя, как и мой смех над её бессмысленным поведением. Такое чувство, что раньше умные противники редко ей попадались.
        Я резко сменил тактику и ринулся вперёд, Аара, привыкшая к моему отступлению, не успела затормозить. Я беспрепятственно проскочил мимо, схватил её за косу у самых корней и заставил замереть. Я не собирался делать ей больно, поэтому потянул лишь слегка, вынудив Аару запрокинуть голову и остаться в неудобной позе. Грязный трюк, но её проигрыш вышел позорным. Принцесса недовольно зашипела, добавив несколько длинных ругательств на незнакомом мне языке.
        - Кто тебя тренировал? - перевёл я тему в безопасное русло.
        Аара зло задышала, я одарил её снисходительной улыбкой, отпустил косу и отступил на пару шагов.
        - Вначале меня никто не хотел учить, но я наблюдала за обучением старшего брата и Назари, - призналась она после продолжительной паузы. - Их тренировали Назари прошлого поколения и специальные наставники. При падении Звезды многие погибли, затем все заботы были направлены на возделывание земли и восстановление домов. Сельское хозяйство и фермеры нужны были больше, чем воины. Последние годы Дастан тренирует меня, хотя он и сам не завершил обучение должным образом.
        - А твой отец?
        - Он хороший воин, при необходимости возьмёт в руки меч и будет одним из сильнейших, но в моём обучении помогает исключительно советом. Я сама отказалась от тренировок с ним из-за… определённых обстоятельств.
        Она опять предпочла скрытый и скупой ответ вместо того, чтобы выложить всё как есть. Яран просил о помощи, но при этом он и его дочь не особо делились имеющимися проблемами. Я сжал челюсти и промолчал, скрыв раздражение под маской спокойствия.
        - У тебя есть старший брат?
        - Был, - сухо поправила Аара. - Он умер при катастрофе.
        - Мать?
        - Умерла в период Долгой Ночи.
        - Сколько всего Назари и зачем они нужны?
        - В каждом поколении только трое. Они защищают Калануа. Все Назари отца погибли во время падения Звезды.
        - Значит, у тебя и твоего брата их было трое, - понял я, но Аара даже не моргнула. - Что произошло с другими двумя?
        - Они умерли.
        У меня осталась масса вопросов про Назари. Кто они такие, как избираются и почему вообще защищают Калануа, однако мне известно, когда стоит остановиться и не давить на рану. Было ясно, что Назари для Аары очень болезненная, незаживающая тема.
        - Хорошо. Иди, позови своего охранника. Вас обоих буду учить я, - уверенным тоном приказал я и уселся обратно на скамью, всем видом демонстрируя, что не собираюсь с ней заниматься, пока она не выполнит мой приказ.
        Аара вернулась с Дастаном, я критически осмотрел их физическую форму и технику Назари. И в целом всё было не так плохо. Однако я и мои братья были в разы лучше, поэтому нам удалось справиться с северными бандами.
        Раньше мою спину прикрывали Исар, Каид и Шейн. Теперь же я остался один. Поэтому мне нужно было быть уверенным, что эти двое в состоянии постоять хотя бы за себя и не будут мешаться у меня под ногами, если я вдруг решу помочь им с местными мародёрами.
        С того дня я начал их тренировать. День за днём, неделя за неделей. Тренировал так, как это делали Исар и Каид со мной. Жёстко, помногу, не давая передышек и поблажек. Аару я гонял ничуть не меньше, чем Дастана, и, к моему удивлению, она не сдавалась, хотя наверняка ей было тяжело.
        Более я не спрашивал про непонятные для меня отношения между ней и Назари, но иногда их близость меня раздражала. Однажды я по-настоящему вышел из себя. На первой же неделе я оставил неглубокий порез на руке принцессы во время тренировки. Это произошло случайно, но она была недостаточно быстрой, и будь это реальный бой, ей бы отрубили руку.
        При виде крови Аары вперёд вырвался Дастан. Впервые он сражался со мной во всю мощь, я успевал лишь защищаться, ощущая, как он добавлял Дар, чтобы увеличивать свою физическую силу. Прошли минуты, прежде чем он всё-таки успокоился и, запыхавшись, отступил. Далее парень разрезал свою ладонь и протянул её дочери вождя. Та припала губами к ране и пила его кровь, бережно обхватив пальцами руку Назари.
        В этом не было ничего интимного, но было что-то столь личное, будто они являлись кем-то неразрывным. Словно две части единого целого, но непонятного мне. Чем-то это напомнило мои отношения с Теялой.
        В процессе Аара и Дастан напряжённо следили за мной, ждали, что я подло нападу на них в столь уязвимый момент. Их насторожённость и напоминание о потере сестры вывели меня из себя. Тогда я раздражённо бросил меч на песок и ушёл.
        Глава 5
        - Благодарю за помощь, Илос, - привлёк моё внимание Яран, пока я засмотрелся на мозаичный узор на стене.
        - Если ты говоришь про тренировки, то не за что благодарить. Всё продвигается вяло, я бы им свою спину не доверил.
        Яран издал смешок и привычно заложил руки за спину, мы медленно пошли дальше по коридору. Дворец и вправду оказался прекрасным как снаружи, так и внутри, а этот коридор напоминал длинную террасу. Никаких окон, лишь лёгкие занавески между колоннами приглушали солнечные лучи, но позволяли свободно гулять ветру.
        - Ты напоминаешь мне одного из моих учителей. Он тоже был жёстким и требовательным. Мне страшно представить, кто же учил тебя.
        - Мои братья. Особенно Каид.
        - Каид с Даром Света, - понимающе кивнул вождь.
        - У меня слишком мало ответов, а вопросы множатся, - перешёл я к делу.
        - Это хороший знак. Спрашивай, что пожелаешь.
        Яран пригласил меня на один из крытых балконов с металлическими столами и множеством мягких подушек. Нам тут же принесли чай и засахаренные фрукты. Я жил в Паргаде уже больше месяца и привык носить их одежду. Привык к своему новому имени Аваре, которым меня называл каждый встречный в городе, привык к некоторым другим незнакомым словам и к тяге южан к ароматическим маслам. Но вот сахар в зелёном чае я всё ещё находил отвратительным, и слуги перестали его добавлять, но неизменно приносили отдельно и ставили рядом, укоризненно глядя на меня, будто именно я оскорблял напиток и пил его неправильно.
        Местные жители также добавляли в чай листики мяты, и как бы я ни пытался бороться с этим, люди с кухни продолжали класть их в мою кружку, притворяясь, что не помнят моей просьбы.
        - Расскажи о своей семье и о сыне. Что с вашей армией? И почему Аара с Дастаном разукрашивают лица и пытаются разбираться с Падшими? Об этом должна заботиться стража, а принцесса пусть будет принцессой.
        Яран засмеялся, помешивая чай в кружке из матового стекла.
        - Ты уже не хуже меня знаешь, что проще всю пустыню озеленить, чем заставить Аару отложить меч. Что касается остальных вопросов, то это разговор непростой, и понятнее тебе будет, если я расскажу о нашей вере и о том, кто такие Падшие на самом деле. Они не обычные разбойники, жаждущие наживы, хоть и не без этого. Наш с ними конфликт произошёл из-за религии, полностью разрушенной падением Звезды.
        Я сделал несколько глотков чая и разрезал инжир тонким ножом. За этот месяц я не слышал, чтобы Падшие нападали на Паргаду, они предпочитали поживиться за счёт более мелких поселений, и, по моим предположениям, именно Падшие нападали на города за границей пустыни. Из-за них Исар намеревался приструнить юг.
        Мне стало интересно, что бы сказали братья, увидев хоть и медленно, но расцветающую цивилизацию. Отец наверняка пришёл бы в восторг от местных традиций, а Каиду понравилась бы Аара. Его привлекали те, кто умел давать ему отпор, хотя такие девушки встречались невероятно редко. Исар и Шейн, скорее всего, заинтересовались бы Дастаном, пытаясь понять статус Назари. А Теяла… сестра без передышки слушала бы местные легенды.
        Я с трудом стёр внезапно возникшую печальную улыбку и затолкал в рот кусочки фрукта, сосредоточиваясь на рассказе Ярана.
        - Мы верим, что мир появился из тьмы, - продолжал вождь, не заметив перемены на моём лице. - Тьма была холодная и абсолютно непригодная для жизни. Но однажды в этой тьме явился бог, обратившийся Огнём. Сперва пламя было маленьким, но оно подарило первый свет. Потом Огонь начал расти, и тьма обрела цвета и туманности, а искры Огня стали звёздами. И так появилась Ночь.
        - Вы разделяете понятие тьмы и ночи?
        - Верно. Во тьме нет жизни, а Ночь хранит в себе свет. Так мало, что он едва окрашивает темноту в краски, создавая красоту, которую можно наблюдать над головой после захода солнца.
        Я кивнул, хоть и не видел особой разницы, однако непонимание не давало права оскорблять незнакомую мне веру. Может, я и любил притворяться бездушной тварью, но границы знал.
        - Шло время, и Огонь рос, крепчал и стал солнцем. Он разделил сутки на части. Ночь и Огонь существовали в гармонии, сменяя друг друга. Ночь дарила людям успокоение и прохладу, а свет от огненного шара на небе позволял людям греться в тепле и видеть окружающий мир. Всё было в балансе, и в действительности Ночь и Огонь никогда не разделялись. Потому что в дневное время на земле от каждого предмета была тень, а люди даже ночью жгли костры.
        Я откинулся на подушки и бросил взгляд на сады. Балкон выходил на задний двор, и я наблюдал, как люди собирали тяжёлые гранаты. Некоторые плоды они разрезали ножом, раскрывая рубиновую плоть. Принюхивались, пробовали на вкус, а затем, удовлетворённые результатом, переговаривались и возвращались к работе.
        - Для моего народа Ночь - священное время отдыха и покоя, поэтому запрещено ругаться и воевать в тёмное время суток. Огонь - священная стихия, и она не должна быть осквернена грехом. На кострах мы сжигаем мертвецов, веря, что таким способом освобождается душа, и если она желает, то сможет отправиться на перерождение.
        - Вы верите, что смерть - не конец?
        - Именно. Наши предки в этом убедились.
        Моя семья тоже верила в перерождение, но я всё равно скептически поднял бровь после непоколебимого заявления вождя.
        - Однажды умер всеми уважаемый жрец. Его тело, как и подобает, возложили на костёр, дабы сжечь. Как только плоть и кости сгорели, огонь неожиданно прекратил дымить. Душа жреца слилась с тем бездымным пламенем, и он вернулся неведомым существом. В качестве награды за праведную жизнь и благородные поступки Огонь подарил жрецу тело могущественного джинна. И узнали тогда люди, что джиннов существует в разы больше. Называют они себя дэвами и скрыто от людских глаз живут в песках, в скалах и в озерах оазисов. Среди этих существ были как добрые, так и злые, одни несли благо и помогали заплутавшим, другие же обманывали и даже убивали. И всё же жизнь существовала в равновесии. Это были прекрасные времена, когда мой народ был един в вере и одинаково почитал как Огонь, так и Ночь. Первый раскол произошёл из-за осквернения священной стихии.
        Мой взгляд всё так же был направлен на сады, но я более не видел ни рабочих, ни гранатовых деревьев, ни неба. Я смотрел куда-то сквозь горизонт и не заметил, как задержал дыхание, боясь пропустить хоть слово из легенды.
        - Однажды двое людей нарушили правило не ссориться во время священного времени покоя Ночи, но стало хуже, когда ссора переросла в драку, а драка - в убийство, - хмуро продолжал Яран. - Один умер от руки другого, виновник испугался содеянного и бросил тело в ближайший костёр, осквернив не только Ночь, но и священный Огонь. Чтобы отомстить своему обидчику, разгневанный убитый вернулся гулем - обожжённым огнём мертвецом.
        - Гули правда существуют?
        - Наши легенды гласят, что да, но сам я греха не совершал и с подобными существами не встречался, - признался Яран. - После осквернения обеих стихий мой народ начал постепенно делиться на тех, кто отдаёт предпочтение Ночи, и тех, кто восхваляет пламенных существ, считая, что Ночь прекратила нести покой, став временем, скрывающим грехи от чужих глаз. Последователи Огня принялись называть себя огнепоклонниками. И так мой единый народ разделился на племена, а пропасть в вере разрослась. Падение Звезды полностью разрушило единство. Те, кто и до этого отдавал предпочтение Ночи, ужаснулись разрушениям, которые принесло жидкое пламя из вулкана, и вовсе прекратили видеть в огненной стихии что-то священное. При падении Звезды количество почитателей Огня сильно сократилось. Они погибли, потому что не бежали из своих городов, думая, что раз поклоняются Огню и чтят его, то лава их не тронет.
        Я поморщился, не желая представлять такую жуткую и глупую смерть, но воображение само рисовало картины.
        - Количество почитателей Ночи, наоборот, выросло с появлением людей с Даром Тьмы. Огнепоклонники разделились во мнениях. Одни решили, что стихия их предала, а Ночь истинна, раз даровала способности смертным. Другие же посчитали носителей Дара Тьмы грязными, теми, на ком остался отпечаток сумрака трёхлетней Долгой Ночи, которую огнепоклонники проклинали. В итоге оставшиеся приверженцы Огня сбились в единое племя и начали нападать на носителей Дара Тьмы, считая их опасными и обвиняя в сокрытии света священного Огня в своём мраке. Этих еретиков мы стали называть Падшими, ибо они пали на самое дно в своей глупости и сами же нарушили баланс. Ещё люди зовут их падальщиками, так как они часто прикрываются верой, а на деле мародёрствуют и грабят. Поэтому Аара с Дастаном разукрашивают лица и притворяются одними из них, чтобы легче было сбить с толку противника. Хоть я не одобряю действия дочери, но Аара умеет перемещаться, и сажать её под замок - дело бесполезное, - невесело усмехнулся Яран. - Поэтому я попросил хотя бы Дастана всегда быть рядом и пригля…
        Он запнулся и закашлялся, но, когда я решил постучать ему по спине, Яран приподнял руку, безмолвно убеждая, что всё хорошо. Кашель быстро ушёл, и вождь промокнул губы платком.
        - Значит, ты поклоняешься Ночи? - уточнил я.
        - Да, как и все в Паргаде. Но такое определение не отражает полностью наших идей. Падшие превозносят Огонь, считая его видимым ликом Всевышнего, а Ночь по их новому вероучению была не более чем тьмой без искры света. Мы же, последователи Ночи, верим в баланс, мы не отрицаем святости Огня, но и не превозносим его перед Ночью, считая, что без тьмы свет губителен. Как и без света губительна непроглядная тьма.
        - Где ваша армия? Почему она не разберётся с Падшими?
        Яран поднялся на ноги, взмахом руки призывая следовать за ним. Он привёл меня в одну из смотровых башен. Я привык к невысоким двухэтажным зданиям Астары, поэтому, когда выглянул наружу с узкого балкона, у меня на мгновение закружилась голова. В самом дворце пять этажей, башня же поднималась выше. Ощутив дурноту, я решил не гадать и не спрашивать о точной высоте. Позабыть о неприятных ощущениях в желудке мне помогли раскинувшийся внизу прекрасный вид и голос Ярана.
        - Взгляни на Паргаду, её поля с посевами и сады. Почти все имеющиеся войска я отправил на защиту города и урожая. - Вождь указал на посты воинов, на далёкие патрули среди барханов. - Во дворце мы тоже держим стражу, но очень мало. Имеющуюся у нас армию даже сложно назвать таковой. Качественно обученных солдат не больше пяти сотен, и все они рассредоточены, чтобы защищать границы Паргады и нескольких других городов. Я уже упоминал, что не являюсь единоличным монархом, хотя все ждут от меня этого. Я начал с малого - поселился с дочерью во дворце, чтобы восстановить его, ведь это наследие моего народа. Пока я лишь примеряю на себя роль правителя, не уверенный, справлюсь ли с задачей.
        Вождь упёрся руками в каменные перила и взирал на город. Стены вокруг дворца были полуразрушены, и их тоже медленно, но восстанавливали.
        - После раскола веры мой единый народ разделился на пять племён. Однако мы все жили слишком близко и понимали, что междоусобицы нас погубят. Так был создан Совет Пяти. Пятеро вождей управляли территорией, поделив её и сдерживая войны. Они также выступали в качестве судей, если происходил разлад между людьми из разных племён. Мой род - Калануа - всегда был в этом Совете, место передавалось от отца к сыну столетиями. При падении Звезды два племени огнепоклонников, тех, кто решил не бежать, полностью исчезли. Ещё двое вождей погибли при… Чёрной Зиме? - Попробовав новое для него название, Яран вопросительно посмотрел на меня, и я одобрительно кивнул, подсказав, что он верно использовал понятие. - Я - единственный выживший из Совета Пяти. И именно я решил переформировать структуру, решив, что в Совете нужно больше людей. К себе в помощь я отобрал шестерых представителей из оставшихся трёх кланов. Вероятно, именно эти действия и привели к тому, что все смотрят на меня как на подходящего кандидата в монархи.
        - Есть другие причины, почему они хотят видеть тебя на троне?
        - Да, легенда, - улыбнулся он. - Ходит миф о том, что родоначальник моей семьи вступил в связь с джинном и у них родилось дитя. Поэтому меня и мою родню уважают не только последователи Ночи, но даже огнепоклонники. Считают, что в венах Калануа есть капля священного Огня. И это бесполезно отрицать, потому что магия в нашей крови действительно есть, - заговорщически бросил Яран и зашагал вниз по лестнице.
        Мне хотелось расспросить вождя подробнее, но обрушившийся поток информации уже оказался большим, я боялся потерять нить разговора и решил уточнить в другой раз. Мы спустились на первый этаж, Яран провёл меня через коридоры, чтобы показать зал, где происходили заседания Совета.
        - Вы поступили правильно, - заговорил я, обдумав услышанное насчёт малочисленной армии. - В Астаре и на севере все достойные правители также сделали упор на восстановление земледелия, ведение хозяйства, выращивание скота да добычу ископаемых. Поэтому не было особых проблем, помимо варварских банд, в которые сбились мечтающие о лёгкой наживе. Но мой отец часто повторял, что, как только желудки будут полны, люди вспомнят о жажде культуры, праздников и, конечно же, власти.
        - Твой отец поистине мудрый человек, ясно, почему Астара так процветает.
        - Вам тоже нужно позаботиться об устройстве власти и армии. Вся эта игра в вождя долго не продлится, тебе стоит занять трон, прежде чем появится новый кандидат или кто-то из Совета решит, что ему хочется быть главным. Подобное приведёт к кровавой бойне за место на троне. Ты оттягиваешь неизбежное, но время на раздумья заканчивается. Совсем скоро кто-то другой захочет стать королём. Будь эта страна моей, я бы предпочёл во главе человека мудрого и знающего вес этой ответственности, как ты, Яран.
        Вождь поджал нижнюю губу и кивнул, нехотя соглашаясь. Возможно, некоторые мои слова были слишком резкими, но я не хотел смягчать ситуацию. Мой отец заранее думал об этом и готовил Исара к будущему. Но Райян знал, что за спиной Исара будут стоять братья и что в нашей крови самый сильный Дар. Поистине можно доверять лишь родным, а у Ярана осталась одна Аара. Достаточно ли её, Дастана и других имеющихся сторонников? Кто знает, какую поддержку сможет собрать другой кандидат и не переманит ли он нужных людей на свою сторону.
        - Я близок к тому, чтобы принять ответственность, но боюсь за Аару, - признался Яран, капнув ароматического масла в латунную чашу с водой. Под ней горела свеча, нагревая жидкость. Прошло всего несколько секунд, и аромат мяты и какого-то цветка в воздухе заметно усилился.
        - Как это относится к Ааре?
        - Мой народ не приемлет женщину-правителя. У меня был сын - старший брат Аары. Он должен был стать следующим представителем Калануа в Совете. Я потерял абсолютно всех: жену, своих Назари, сына… Поэтому теперь я боюсь за свою дочь. Ей будет необходим муж, способный стать моим преемником и следующим королём. Супруг будет гарантией её защиты.
        - Так найди ей подходящую кандидатуру.
        - Боюсь, что ни на один из предложенных мной вариантов она не согласится, - отстранённо пробормотал Яран уже скорее себе, чем мне. - А принуждать я не хочу, она возненавидит меня до конца моей жизни, если я попробую надавить.
        Нехотя я представил, с какой лёгкостью толпа сметёт Аару после кончины отца. Либо её насильно выдадут замуж, либо сопротивление будет стоить ей жизни. А с её характером второе более вероятно.
        Я встряхнул головой, поняв, что начал продумывать действия для решения их проблем. Я шёл сюда не для того, чтобы ввязываться в политику. Да и какой толк от моих советов, когда я и свои-то проблемы решить не мог. У меня не было ни дома, ни семьи, ни цели, и сам я был чужаком среди чужаков.
        Глава 6
        Живя в Паргаде, большую часть времени я проводил во дворце, исследуя здание, тренируя Аару и Дастана либо просто наслаждаясь полнейшей свободой. Потом стал выходить в город, но всегда в сопровождении принцессы и её друга. Спустя два месяца жизни в пустыне, с наступлением зимнего периода я освоился и начал покидать дворец без предупреждения. При свете солнца погода всё ещё стояла тёплая, поверх основной одежды было достаточно надеть парчовый уличный халат, чтобы не чувствовать прохладу.
        Я бродил по садам города, рассматривал и трогал плитку на стенах домов, наблюдал, как местные делали утварь и ажурные светильники из меди или бронзы, как создавали вышивку на ткани или плели украшения из бусин и бубенцов. Почти не дышал, разглядывая стеклодувов за их тонкой работой. Никто не гнал меня, когда я останавливался напротив распахнутых дверей мастерских, наоборот, бородатые старики улыбались и даже намеренно демонстрировали, как создают красивейшие вазы и сосуды из разноцветного стекла. Порогов их мастерских я старался не пересекать, знакомый с традициями. Стоило мне войти, как хозяин начинал предлагать зелёный чай с мятой и сахаром. В первый день я совершил эту ошибку трижды, и к концу дня меня мутило от выпитого.
        В отличие от Астары, где шум стоял только на базаре, здесь звуки громкого смеха, разговоров и металлических украшений раздавались буквально на каждой улице. Мужчины украшали волосы бусинами и на пальцах носили перстни, женщины обожали браслеты с бубенцами на руках или лодыжках. Каждый их шаг сопровождался тихими перезвонами, и со временем это стало привычным звуковым фоном, сродни пению птиц на пальмовых и финиковых деревьях.
        Жители Паргады привыкли к моему присутствию, но, кроме Ярана и Дастана, никто не называл меня настоящим именем. Для всех я стал Аваре, а Аара продолжала меня так называть из вредности за мою строгость к ней на тренировках. Однако она всё равно знала, кто я такой.
        Если же говорить о простом народе, то мне они улыбались открыто, узнавали в лицо, приветствовали кивками или выкрикивали моё новое имя. Глядя на них, я не мог понять, была ли местным известна моя настоящая личность, знали ли они хоть какую-то правду или, может, чувствовали мой Дар? Временами казалось, что все они меня умело обманывали, притворяясь, что не в курсе.
        Во время нашего общения речь Аары, Дастана и Ярана была почти неотличима от привычного мне языка. Разве что некоторые звуки они тянули по-другому, делали ударение не совсем верно и временами использовали незнакомые слова. Но язык простых жителей был сложнее, временами из-за акцента речь становилась совсем непонятной, а неизвестных мне слов они произносили в разы больше. Притом произношение одних, бывало, отличалось от выговора других, что усложняло понимание фраз.
        - Это диалекты разных племён, - объяснила Аара, прогуливаясь со мной по улицам города.
        Она целенаправленно вела меня на восток, упомянув, что сегодня важный праздник - зимнее солнцестояние. На вечернем торжестве будут присутствовать все члены Совета, Яран, Дастан и сама Аара. Остальные ушли первыми ещё до заката, а я увязался за принцессой из любопытства, желая увидеть местные празднования. Аара впервые надела более женственную одежду. Рубинового цвета наряд, состоящий из шёлковой блузы, туго обтягивающей тело, и свободных штанов, сужающихся на щиколотках. На руках принцессы звенели браслеты, а на лодыжках - бубенцы. Уличный халат в противовес яркому наряду был из бледно-золотой парчи. Распущенные волосы украшали бусины и заколки из золота. Карие глаза Аара подвела сурьмой, сделав свой взгляд темнее в наступающих сумерках. Уже слишком похолодало для открытых сандалий, поэтому на Ааре и на мне были туфли с загнутыми носами на плоской подошве.
        Я был настолько обескуражен её непривычным чарующим образом, что то и дело разглядывал принцессу, даже не скрывая своего недоумения. Сперва она огрызалась на пристальное внимание, потом приказывала перестать. Я бы хотел, но взгляд сам собой блуждал по её наряду, стоило мне повернуть голову к Ааре. В итоге она смирилась и игнорировала моё «непристойное», по её мнению, поведение.
        - Но вы все говорите на знакомом мне языке, - вспомнил я тему начатого разговора и одёрнул себя от разглядывания шагающей рядом принцессы.
        - Да, до падения Звезды мы много торговали и сотрудничали с остальным Континентом. Так было легче договариваться о ценах и условиях. Поэтому мы говорим на всеобщем языке, он стал почти родным ещё со времён детства моего отца. Лишь часть фраз или слов из старого языка мы продолжаем употреблять.
        - Некоторые используют так много незнакомых слов, что я их с трудом понимаю.
        - Это представители самых южных племён, - понимающе кивнула Аара. - Они были более замкнутыми и реже вели дела с северянами, держась за старый язык и традиции упрямее остальных.
        - Они не знают языка?
        Аара усмехнулась, одарив меня притворно сочувствующей улыбкой.
        - Всё они знают и прекрасно понимают, просто их забавляет ставить тебя в неловкое положение и смотреть на растерянность чужака, пока они используют старую речь.
        Я ответил ей осуждающим взглядом, и Аара рассмеялась. Мы покинули непривычно пустующие улицы и вышли на свободное песчаное пространство. Прямо посреди песков были установлены шатры. Низкие столы, вокруг которых разложили подушки, чтобы присесть, ломились от угощений. Созданные из полупрозрачного шёлка и бахромы, шатры уважаемых людей выглядели богато. Для простых жителей шатры были в разы проще, но, несмотря на это деление, дети всех сословий бегали туда-сюда, безнаказанно клянча понравившуюся еду у всех подряд, и взрослые делились, если те были вежливы. Повсюду были развешаны ажурные светильники с горящими в них свечами, а в специально расставленных чашах дымились благовония, отгоняющие мошкару и, по вере южан, очищающие пространство от дурных мыслей.
        Теперь уже Аара следила за мной. Я не знал, почему её так волновало моё мнение, но стоило принцессе показать что-то из культуры её народа, как она начинала пристально следить за моей реакцией, будто боялась или ждала, что я высмею или намеренно оскорблю их традиции. Но я был искренне заинтересован, наблюдая за происходящим. Слушал мелодии местных музыкальных инструментов и рассматривал угощения на столах: в основном это были орехи, гранаты и арбузы.
        Аара оставила меня и присоединилась к отцу, который подозвал её взмахом руки. Дастан тоже находился недалеко, но мне хотелось побродить одному в толпе. Некоторые компании приглашали меня к своим столам, и я соглашался. В этот раз вместо чая они протягивали мне кубки с гранатовым вином.
        На безопасном расстоянии от шатров соорудили четыре огромных костра, но ярко полыхали лишь три, в то время как последний казался чёрным на фоне алого неба. Сумерки начали сгущаться, но пламя трёх костров, вокруг которых плясали взрослые и бегали дети, разгоняло тьму.
        Я потягивал терпкий напиток, прислушиваясь к разговорам местных. Болтали они о насущном: делились новостями и тревогами, выказывали опасения о сухости садов и внезапно заговорили о поэзии, на ходу сочиняя короткие четверостишия. В отсутствие детей и после второго кувшина вина их четверостишия становились все неприличнее, из-за чего присутствующие заливались смехом.
        Их беспечность и терпимость относительно разницы культур и социальных статусов меня поражали. Вперемешку сидели люди как в шёлковых, так и в хлопковых одеждах. У кого-то они были новые, у других выцветшие, но все веселились вместе. Никаких ссор, драк или споров.
        - Тебе не идёт быть таким серьёзным, Аваре, - насмешливо окликнул меня один из стариков. У него не хватало пары зубов, но улыбка была доброй и пьяной. Незнакомец постучал пальцем по своему лбу.
        Я не сразу понял, о чём он, а когда всё-таки сообразил и расслабил нахмуренный лоб, старик удовлетворённо закивал.
        - Наступила самая длинная ночь. Это время расслабленности и покоя. Тревоги оставь до прихода солнца, а не то выпитое вино наутро отомстит тебе головной болью, - поддержал его мужчина средних лет, поднимая кубок.
        - То есть вся проблема в напряжении?
        - Конечно! Есть время для тревог, а есть - для покоя. Если всегда тревожиться, то какой смысл в такой жизни?
        Их суждения были просты до невозможности, я отсалютовал своим кубком, и все поддержали, решив, что это отличный тост.
        Единственное, что необычного я приметил, так это разделение на мужскую компанию и женскую. Все веселились и были свободны, но каждый в своём кругу, и эти картины подтвердили слова Ярана - женщину-правителя им будет принять тяжело.
        Я откусил полумесяц сочного арбуза, обводя взглядом празднество. Нашёл Ярана, обсуждающего что-то с друзьями за одним из столов. Дастан болтал с привлекательной девушкой, и та скромно улыбалась ему, теребя многочисленные браслеты на руке. Только Аара по-прежнему выглядела задумчивой и какой-то несчастной.
        С ней разговаривали несколько молодых людей одновременно. Я не мог оценить их внешность, так как те стояли спиной ко мне, но их одежды выглядели богатыми, а все кольца были золотыми, с драгоценными камнями. Ухажёры говорили, но Аара отвечала односложно, часто бросала взгляд в сторону, словно искала возможность сбежать.
        Я привык к её недовольному настроению, но именно потерянное выражение лица заставило меня подняться на ноги. Пока я шагал к Ааре, она успела отделаться от собеседников и направилась к столам подальше. Я почти решил, что помощь более не требуется, но прибавил шагу, заметив, что один из мужчин не понял намёка и последовал за принцессой.
        - Я же сказала… - резко начала Аара, когда я сжал её плечо, становясь рядом. Поняв, что это я, она моментально смягчилась, и я убрал руку. - Это ты, Аваре.
        - Даже мне веселее, чем тебе, хотя это праздник не моего народа, - заметил я и пристально посмотрел на молодого человека. Он передумал приближаться к Ааре, помялся и всё-таки ушёл в другую сторону.
        - Мне весело, - пробубнила она.
        - Это. Всё. Напряжение, - повторил я услышанное, подкрепляя каждое слово тычком пальца в её нахмуренный лоб.
        Принцесса фыркнула, но расслабила мышцы и улыбнулась. Аара присела на подушки, я занял место рядом.
        - Расскажешь, в чём дело?
        - Нет, - категорично ответила она, выбирая половинку граната со стола.
        - Назовёшь своё второе имя?
        - Нет.
        - Объяснишь, что они делают?
        Аара замешкалась и посмотрела в сторону костров, куда я указал.
        - Женщины, пляшущие вокруг, - это ахны. Наши предсказательницы. Их можно узнать по белым ритуальным одеждам.
        - Что они делают?
        - Предсказывают будущее. - Аара пальцами выковыривала зерна граната, отправляла их в рот и съедала мякоть, а косточки выплёвывала в маленькую чашу. - Видишь детей рядом? Некоторым четыре, пять, кому-то десять, а вон там даже младенцы на руках.
        Я взглянул внимательнее, подметив, что детвора собралась разная.
        - В самую длинную ночь ахны гадают на будущее по искрам огня. Каждому ребёнку даётся личное предсказание, похожее на загадку, которую необходимо будет разгадать. Детям Совета Пяти такие предсказания давали сразу после рождения, как благословение, но остальные должны за услугу заплатить. Все родители желают получить подобное для своего дитя, но услуги ахны дороги, и предсказания даются лишь раз в год, поэтому здесь и собраны дети разных возрастов.
        - Значит, и я могу получить предсказание?
        Губы принцессы растянулись в снисходительной улыбке, и она покачала головой.
        - Своё время ты упустил, Аваре. Да и ребёнок из тебя великоват. - Она медленно окинула меня оценивающим взглядом.
        Может, и не намеренно, но её глаза дольше, чем нужно, остановились на моей ключице, а потом и на губах. Она смущённо отвела взгляд, когда я это заметил.
        - Таким, как я, нельзя?
        - Предсказание можно получить только до двенадцати лет.
        Я кивнул, приняв ещё одну причуду их веры на слово.
        - Что насчёт четвёртого костра? Почему его не подожгли?
        - Подожгут. Просто ещё не время. Он для тех семей, чьи дети пережили четвёртый год жизни. - Аара закинула гость гранатовых зёрен в рот, но, наткнувшись на молчаливое осуждение в моём взгляде, едва не поперхнулась. - Извини. Всё забываю, насколько же ты непонятливый.
        Она намеренно дразнила, озвучив оскорбление ласковым тоном. Я не отреагировал, дожидаясь продолжения.
        - Я думала, отец подробнее рассказал тебе про суть второго имени и про особенный рубеж в четыре года. При рождении ребёнку даётся только одно имя, но если он переступит порог четырёхлетия, то ему дадут второе. Имя его души. Считается, что второе имя укрепляет дух, делая нас полноценными, но не все родители дают его своим детям.
        - Почему?
        - Душа, заклеймённая именем, становится видимой для джиннов, гулей и разных демонов. Поэтому некоторые родители верят, что смогут обезопасить детей, не дав их душам отдельных имён.
        На мгновение я не нашёлся с ответом, восхищённый услышанной идеей. Я одёрнул себя, вновь едва не спросив Аару о её втором имени, но знал, что она не ответит.
        - Какое второе имя у Дастана?
        - У него его нет, - заговорщически ответила Аара.
        - Родители не дали его душе имя?
        - Нет, не успели, и это хорошо. Для Назари второе имя может стать слабостью, а они защитники и должны оставаться невидимыми для любых тварей, способных отыскать их души.
        - И как же имя для души связано с четвёртым костром?
        - В него будут кидать подожжённые палки те семьи, чьи дети пережили четвёртый год. И неважно, есть у этих детей второе имя или нет. Чем больше выживших детей, тем быстрее четвёртый костёр разгорится. Мы все надеемся, что по окончании ритуала он будет полыхать ярче остальных трёх, радуя нас и демонстрируя, что в живых остались многие.
        В образовавшейся тишине Аара протянула мне часть своего граната. На столе их лежало много, но меня порадовало, что она решила поделиться своим, а может, просто не подумала о фруктах в вазе, потому что мы сидели на подушках спиной к столу.
        Как и она, я оторвал пальцами часть зёрен с мякотью. Случайно сдавил сильнее, чем надо, испачкав руку в соке.
        - Расскажи о своём предсказании. Что тебе наобещали ахны?
        Принцесса закашлялась и выплюнула все косточки в чашу.
        - Святая Ночь! Аваре, из твоего рта вылетает хоть что-то, помимо невежества?
        Не залей румянец её щёки, я бы разозлился на очередное беспочвенное обвинение, но отчётливо осознал, что задел что-то личное, а это лишь подстегнуло мой интерес, и я наклонился чуть ближе к её уху. Аара напряглась, но не отстранилась и не повернула головы, чтобы случайно не столкнуться со мной нос к носу.
        Со всеми своими оскорблениями Аара до жути напоминала хоть и безобидного, но дикого зверька, которого мне не терпелось приручить. Однако я никак не мог понять, с какой стороны к ней подступиться, поэтому пробовал со всех возможных.
        Я зашептал ей на ухо множество вариантов того, что могло вылетать из моего рта и что я любил им делать. Мой затуманенный выпитым вином мозг отчётливо понимал, что как минимум половина сказанного была неприличной, но я продолжал шептать, не в силах остановиться, наблюдая, как её румянец становился отчётливее, заливая не только щёки, но и всё лицо.
        Аара не отстранилась, терпеливо слушая всё, что я говорил, а обещания и намёки я прервал, лишь когда она не выдержала и пнула меня по ноге.
        - Разве не грешно нападать на другого во время Святой Ночи? - поддел я, потирая ушибленное место.
        - Это не нападение, а дружеский пинок, - передразнила она с наглой улыбкой.
        - Значит, мы теперь друзья?
        Она вновь усмехнулась, но, избегая ответа, закинула ещё немного зёрен с мякотью в рот и начала облизывать пальцы от сока. Она делала это не ради соблазнения, просто избавлялась от липкости так, как ей было привычно. В воспоминаниях всплыла Теяла, которая не переносила подобного варварского поведения. Аара замерла, заметив мой следящий взгляд, и вопросительно подняла бровь. Я отправил в рот последние зёрна граната, что держал в руке, и повторил за принцессой, слизывая сок с пальцев. Неожиданно Аара заговорщически и весело заулыбалась, будто я впервые сделал что-то верно и это именно она меня приручила.
        Глава 7
        - Ты настоящий аваре? - привлёк моё внимание мелкий мальчуган.
        Прошло более полугода с моего отъезда из Астары. Середина весны, днём солнце резало глаза ослепительной яркостью. Поэтому я решил выйти за час до заката и прогуляться по Паргаде.
        Я хорошо держался прошлые месяцы, стараясь не думать о родных и не гадать о том, как они пережили моё исчезновение, но весна давалась мне тяжело. Из-за приближающегося дня рождения Каида счастливые воспоминания о воссоединении с семьёй после длительного похода на север непрошенно накатывали и ранили, делая меня беспокойным. Я чувствовал себя уязвимым и брошенным, поэтому часто бродил по городу один.
        Как только я остановился рядом с лавкой с засахаренными фруктами, ребёнок подошёл и ощутимо дёрнул меня за шёлковый уличный халат.
        - Ну явно не джинн, раз ты смеешь тянуть мою одежду, - с напускной строгостью ответил я и смерил ребёнка взглядом, уже зная все их сказки про джиннов.
        Я не особо хорошо ладил с детьми в Астаре, обычно они всегда разбегались при виде моих глаз, которые после открытия Дара стали не просто серыми, но время от времени ещё и сверкали, словно скопление блёсток. Местная детвора делала точно так же, но их забавляла эта игра. Они собирались в кучку, намеренно привлекали моё внимание, а стоило мне обернуться, с визгом разбегались. И так раз за разом. Этот же был смелее остальных.
        - Почему у аваре светлая кожа? - не унимался ребёнок, на вид ему было не больше шести.
        Южане отличались от нас оливковым цветом кожи. Под здешним солнцем я успел немного загореть, но всё равно был бледнее местных.
        - А почему у тебя кожа темнее? - ответил я ребёнку таким же глупым вопросом.
        - Не знаю.
        - Вот и я не знаю.
        Мальчишка задумчиво замолчал.
        - Где Аара? Ты всегда с ней ходишь.
        - Это она со мной ходит.
        Мои губы дрогнули в улыбке, когда ребёнок снова задумался над моим ответом. Молчание затягивалось, лицо мальчика становилось всё напряжённее от неразрешённых вопросов.
        - Держи.
        Я протянул ребёнку палочку с нанизанными засахаренными фруктами, тот сразу потерял ко мне интерес и с довольной улыбкой сбежал, видимо, опасаясь, что я могу передумать.
        - Пусть твоя тьма станет Ночью, - с улыбкой и лёгким поклоном пробормотал уже привычное прощание торговец, когда я заплатил ему чуть больше указанной цены.
        За обучение Аары и Дастана Яран решил выплачивать мне жалованье. От половины предложенной суммы я отказывался, так как жил в их доме и ел их еду. Остальной же половины хватало, чтобы приобретать понравившиеся мелочи на базаре. Деньги меня не интересовали, они не могли дать то, что я на самом деле хотел. Не могли повернуть время вспять и позволить мне предотвратить все трагедии.
        Я втянул носом воздух, оглядывая базарную улицу. Солнце близилось к горизонту, небо оставалось светлым, но из-за теней от окружающих домов на улицах, а особенно в переулках уже собиралась темнота. Покупатели продолжали выбирать нужные товары, но скоро продавцы начнут готовиться к ночи, сворачивая лавки. Хотя темнота здешний народ не пугала.
        Неторопливым шагом я двинулся вниз по улице. Свернул в узкий переулок, затем вышел на другую дорогу и вновь скользнул за угол дома. Я специально выбирал самые тесные и тёмные улочки, чтобы как можно незаметнее сделать круг и за шкирку втащить следящую за мной принцессу в тень проулка.
        Я обхватил Аару сзади, она вздрогнула всем телом. Я зажал ей рот ладонью, намереваясь проучить и доказать, что в слежке её навыки никуда не годятся. Однако от испуга Аара применила свой Дар - и нас окутали тени.
        Принцесса неудачно сконцентрировалась, я невольно выпустил её из захвата, и мы рухнули прямо на твёрдые камни. Аара даже не пискнула, скатываясь по склону. Я катился следом, не успев понять, где оказался, и затормозил, только врезавшись в пальму.
        - Аара! Ну что же за дура?! - раздражённо окликнул я, тронув кровоточащую рану на лбу.
        Я поморщился, ощупывая рёбра, а потом осмотрел ободранные острыми камнями ладони. Пульсирующая боль в голове медленно стихла, и тогда я заметил, что Аара мне так и не ответила. Шатаясь, я поднялся на ноги и поискал её взглядом, но она скатилась гораздо ниже, за высокие кусты.
        Принцесса перенесла нас в крохотный оазис, окружённый барханами и мелкими скалами, а вся зелень ютилась на берегах мелкого ручейка, исчезающего среди камней. Лучи закатного солнца окрашивали верхние части скал в алый.
        Отсутствие какого-либо ответа от Аары одновременно злило и зарождало леденящую тревогу. Будет глупо, если она умрёт, разбив голову о камни, прежде чем я сам смогу её придушить.
        Моё лицо лишилось эмоций, челюсти невольно сжались, когда, пробравшись сквозь кусты, я наткнулся на Падших.
        - Твоя подружка? - спросил один из них.
        До этого я с ними не встречался, но Дастан достаточно красочно их описал. Одежда по крою идентична нарядам жителей Паргады, но преобладали песочные оттенки, видимо, чтобы сливаться с пустыней. Лица раскрашены. У одного полностью на манер чёрно-белой маски. У других местами нарисованы полосы или сделаны мазки. Их длинные волосы были заплетены в тугие косы по бокам и убраны назад.
        Я не захватил никакого оружия, привыкший, что в Паргаде меч на поясе аваре вызывал у людей недоверие. Падших было всего трое, один крепко держал Аару за волосы, по её лицу скользнула гримаса боли, но в следующую секунду принцесса оскалилась на врагов, мечтая впиться им в лица ногтями.
        - Да, моя подружка, - нарочито расслабленно подтвердил я, - поэтому лучше отпусти её, пока твоя глотка цела.
        Они засмеялись противным высоким смехом, и я поморщился. В низине было сумрачно, но я всё равно заметил страх в глазах принцессы, и мне это не понравилось.
        - Она у тебя ничего.
        - Ты главарь вашего сброда? - уточнил я.
        - Нет. Наш далеко отсюда. Поэтому и добыча вся наша. - Он настойчиво провёл пальцем по щеке Аары, и она дёрнулась от прикосновения.
        - Сколько у вас главарей?
        Другой падальщик чуть наклонился вперёд, разглядывая меня, но не решился сделать шаг ближе. У каждого было по мечу и как минимум по одному кинжалу, я бросил взгляд за их спины и заметил пожитки Падших, среди которых два лука. Но они лежали далеко.
        - Да это же аваре. Чужак! Посмотрите на это белое лицо, а то я всё понять не мог, чего такой дурак.
        - А ведь я знаю тебя. Ты дочка Калануа, так? - Держащий наклонился к Ааре ближе. - Мы слышали, что у вождя дочь с грязной силой. - Он ткнулся носом ей в щёку, обнюхал, а после скривился, будто от неё дурно пахло. - За тебя можно выручить много денег.
        - Такие, как она, не должны жить, - обнажив лезвие, отозвался третий. Он явно не желал даже приближаться к Ааре. - В жилах Калануа течёт кровь джиннов, а эта девка - позор для могущественного наследия.
        - Тогда глупо её убивать сразу. Такая трата магии, текущей в её венах. Стоит заделать ей ребёнка. Ты представляешь себе наследника с огнём в крови?! - воодушевился второй, пихнув локтем держащего Аару за волосы.
        У меня перед глазами всё начало белеть, а в ушах появился звон от мыслей, что они собирались с ней сделать. Однако противники держали в руках обнажённые лезвия и могли убить Аару, стоило мне дёрнуться.
        - И правда, зачем деньги, когда веселее послушать, как она будет кричать, - поддержал он с кривозубой улыбкой.
        Я не успел сделать и шага, как принцесса с силой наступила падальщику на ногу и, воспользовавшись его болезненным воплем и ослабшей хваткой, извернулась и ударила ладонью по шее, как я её учил. Больше Аара сделать ничего не успела. Я подскочил, сбив хрипящего мерзавца плечом, и, схватив принцессу за одежду, отбросил её себе за спину, так что предназначавшееся ей лезвие разрезало мне одежду, кожу и мышцы на плече и груди, но я даже не обратил внимания на боль и кровь, поглощённый ослепляющей яростью.
        Дальше всё пошло проще, потому что я ускользнул от последующей атаки и сломал противнику правую руку. Затем переключился на второго, оказываясь вплотную к нему и лишая возможности сделать замах мечом. Перехватил его запястье и с наслаждением сломал, оружие падальщика упало на песок. К тому моменту легион стремительно вылезал из-под песка и камней, нападая на всех троих и вгрызаясь в их плоть. Демоны хохотали под визги и крики своих жертв.
        Я отшатнулся, увидев, с какой лёгкостью тени ломали кости и буквально складывали человеческие тела пополам, чтобы протащить их в свои норы. В напряжении я ожидал, что придётся разбираться с демонами, но те мельком взглянули на меня и вновь зарылись в песок, чтобы продолжить пиршество где-то под землёй.
        В образовавшейся тишине я слышал лишь гул крови в ушах и своё отрывистое дыхание. Я повернулся к Ааре, намереваясь накричать на неё за дурацкий перенос и неумение держать себя в руках, но все слова застряли в горле при виде того, как её трясло. Она так и сидела на песке, обхватив плечи руками, глаза были расширены от ужаса. Впервые принцесса показалась нуждающейся в заботе и хрупкой, как Тея в моменты, когда тянула ко мне руки в поисках успокоения после ночного кошмара. Я опустился перед Аарой на колени и крепко обнял её, притянув к груди. В том сумраке я совсем позабыл, что Аара не моя мёртвая сестрёнка, но неожиданное желание защитить её стало сильнее всего остального.
        - Всё закончилось, они ушли, - бормотал я, поглаживая её по растрёпанным волосам. Точно так же, как сотню раз успокаивал Теялу. - Не бойся, никто из них не тронет тебя.
        - Я не боюсь, - пробубнила она мне в плечо, хотя её тело предательски тряслось, а моя рубашка на плече намокала от её слёз.
        Через пару минут Аара успокоилась и, вероятно, вспомнила, что наши отношения недостаточно близкие для подобных объятий, поэтому упёрлась ладонью мне в грудь и отстранилась. Я зашипел от боли, а она, испачкавшись в моей крови, тут же с испугом отдёрнула руку. Рана была глубокой и ещё не до конца затянулась.
        - Не рискуй так из-за меня!
        Тяжело было всерьёз воспринимать её строгий тон, когда принцесса смотрела на меня заплаканными глазами и шмыгала покрасневшим носом. Аара пристально следила за моим медленно заживающим порезом. Место ранения едва пощипывало, но порванную и испачканную в крови рубашку уже нельзя было спасти.
        - Никогда не рискуй из-за меня! Не смей полагаться на свой Дар исцеления. Он небезграничен!
        Её злость граничила со страхом, и я не понимал почему. Её продолжало знобить, лицо принцессы побелело.
        - А ты прекрати ходить за мной, как пёс! Кто же так пугается, что сразу переносит неизвестно куда?! - в ответ вспылил я.
        - А ты думай дважды, прежде чем хватать сзади!
        - Тебе бы вообще научиться думать не помешало, принцесса.
        Она недовольно фыркнула, оттолкнув меня от себя, а я мрачно засмеялся, завалившись на песок.

* * *
        - Всего их трое, - сказал Дастан, пока мы шли к заднему двору дворца, где Аара в те дни помогала мне тренироваться с переносом.
        Благодаря её объяснениям я освоил способность буквально за месяц. Хотя уверен, что, изучай я перенос сам, ушло бы в два раза больше времени.
        Аара пояснила, что этот побочный Дар работает не так уж и сложно, но он самый ёмкий по затрате сил. Сама принцесса устаёт буквально за три-четыре перемещения, в зависимости от расстояния. Она также предупредила, что перемещаться можно только в те места, где уже бывал или которые видел. Без этого способность сработает неверно, и можно получить внутренние повреждения.
        - Трое главарей? - Я стал больше интересоваться Падшими, потому что недавняя встреча оставила осадок, с тех пор у меня были с ними личные счёты.
        - Да. Вначале мы планировали перебить их всех, потихоньку отлавливая группами. Но многие члены нынешнего Совета считают, что Падшие могут сыграть хорошую службу, если направить их агрессию не на нас, а на врагов извне. Они умеют обращаться с оружием, и было бы неплохо, чтобы падальщики защищали границы. Рано или поздно кто-то может подойти к нашим землям.
        Поджав губы, я промолчал, ведь так и не рассказал никому, что гибель моей сестры изменила план похода на юг. Будь Теяла жива, возможно, в это время я был бы в Паргаде с братьями и пытался убедить Ярана и остальных из Совета подписать документ о присоединении к единому Континенту во главе с Исаром.
        Каждый раз, вспоминая об этом, я никак не мог решить, что чувствую. Холод до костей пробирал меня от мысли, что я мог с лёгкостью убить Дастана, если бы он попытался встать на моём пути или тем более напасть на моих братьев. Его помыслы были бы справедливы, действуй он ради защиты Аары, но меня бы это не волновало, потому что я тогда не знал бы ни его, ни её.
        Что же я буду делать, если Исар всё-таки решит претворить план в жизнь и доберётся до Паргады? Смогу ли я предать людей, которые при каждом удобном случае пытались напоить меня приторно-сладким чаем, демонстрируя своё гостеприимство? Людей, взявших меня к себе и поделившихся кровом, пищей и историями?
        - Совет хочет заключить с ними сделку? - спросил я, отбросив тревожащие вопросы, на которые у меня не было ответа.
        - Похоже на то.
        - Вы уже пытались?
        - Главари довольно несговорчивы, - сухо ответил Дастан, его лицо стало непривычно лишённым всех эмоций. - И они мародёры. Я бы им не доверял, даже если они поклянутся священным Огнём.
        - Тогда как насчёт того, чтобы вырезать лишь главарей? - предложил я.
        - Как вариант, - согласился Дастан. - Но они словно свора диких шакалов. Без лидера грызутся друг с другом, забывая об установленных правилах внутри своего же племени. Нужно чтобы кто-то из своих держал их в узде. Они считают, что если убьёшь их главаря, то сам имеешь право им стать.
        Я задумчиво кивнул, но Назари схватил меня за локоть, останавливая.
        - Илос, ты так и не рассказал, что произошло пару дней назад?
        - Не рассказал и вообще-то не планирую.
        Мне нравился Дастан, нахальный снаружи, но преданный и с добрым сердцем внутри. Слишком добрым, я не привык к таким. Мне было проще среди упёртых и саркастичных братьев.
        Мы оба замерли, разинув рты, после того как свернули к заднему фасаду и наткнулись на Аару. На ней было прелестное платье бледно-золотистого оттенка. Блестящий бисер на плотно облегающем топе переливался в лучах утреннего солнца, а свежий ветер дёргал юбку Аары и её распущенные волосы. Украшенная кристалами диадема не отвлекала внимания от её подведённых сурьмой выразительных глаз, испуганного взгляда и приоткрытых чувственных губ.
        Я отбросил мысль о её губах, напомнив себе, что смотрю на упрямую дочь вождя, хоть в этом наряде она и выглядела как настоящая принцесса.
        - Опять? - Восхищение на лице Дастана сменилось недовольством, хотя оно явно не было направлено на Аару. - Когда?
        - Через три часа после полудня.
        - Я пойду с тобой.
        Всё в этом коротком диалоге было им ясно, я же остался в замешательстве и наблюдал, как Дастан подошёл к принцессе, взял её руки в свои и поцеловал в лоб. Аара прикрыла глаза и протяжно выдохнула, будто прикосновение подарило ей покой.
        - Прекрати так на неё таращиться! - строго рявкнул в мою сторону Назари, чем увеличил моё недоумение. - И не смей расстраивать её сегодня, - моментально добавил он, когда я едва раскрыл рот для ответа.
        Это последнее, что Дастан выдал, прежде чем уйти. Я хмуро посмотрел на Аару, дожидаясь хоть каких-то объяснений, но она просто протянула мне раскрытую ладонь.
        - Сегодня у меня мало времени, поэтому начнём урок. Перенеси меня так далеко, как сможешь, Аваре.
        Обычно её просьбы звучали сродни приказу, сегодня же голос потерял былую резкость и прозвучал бесцветно. Поэтому я перенёс нас в самую южную точку, которую видел своими глазами. Точку, которую Аара показала мне не так давно. По её словам, мы оказались где-то в пяти днях пути от Паргады. Место легко запомнилось за счёт высокой гряды скал. Где-то там Яран планировал возобновить добычу металла, золота и серебра. Среди гряды в одном месте возвышались два каменных столба. Причудливая форма скал, слепленная природой.
        Как только тени рассеялись, а сандалии Аары коснулись камня, присыпанного песком, принцесса пошатнулась от головокружения. Я обхватил её ладонь крепче, помогая удержать равновесие.
        - Всё ещё плохо? - спросил я.
        - Нет, твои переносы становятся мягче. Но ты любишь за раз преодолевать слишком длинные расстояния. Любой бы почувствовал недомогание. - Она едва улыбнулась, а бледность медленно сошла, уступив место румянцу на щеках.
        - Прости, - пробормотал я, решив в следующий раз разбить путь на три прыжка, а не на два.
        Аара окинула меня оценивающим взглядом.
        - Неужели я выгляжу настолько привлекательно, что весь твой яд закончился?
        - Ты выглядишь слишком расстроенной, а я не бью лежачих, - сухо парировал я.
        - Про твой яд… кажется, пару капель всё-таки есть, - хмыкнула она и вновь сжала мою ладонь. - Я перенесу тебя дальше.
        - Куда?
        - К самому концу света.
        И это и вправду было похоже на конец.
        Принцесса перенесла меня на край пустыни, где песок встречался с волнами океана. Сделай я ещё несколько шагов вперёд, то начал бы проваливаться в мокрый песок, дальше - лишь вода. По воздуху разносился умиротворяющий шум волн, а пейзаж был исключительно красив, хоть и пугал безжизненностью. С одной стороны дюны, переходящие в далёкие барханы, а с другой - океан. Несмотря на присутствие влаги, из-за соли не было ни единого живого куста. Запах моря напоминал мне о семье и о Шейне. Смог ли брат смириться со своим чувством вины? Я ничего не слышал о родных с тех пор, как ступил на территорию пустыни.
        - Почему ты сегодня в платье?
        Мы оба не отрываясь смотрели вперёд на волны.
        - Для очередной встречи с претендентами.
        - На твою руку?
        - Скорее, на будущую корону, которую мне даже не дадут примерить.
        - Яран не похож на того, кто станет принуждать свою дочь к браку.
        - Он и не принуждает. Лишь просит встретиться и подумать. На него давит Совет. - Аара замолкла, обдумывая что-то, а потом всё-таки решила открыться. - По старым традициям женщина не может сесть на трон, поэтому правители в древности брали не только жён, но и наложниц, чтобы иметь как можно больше детей и гарантировать, что детство переживёт хоть один наследник мужского пола. В результате образования Совета Пяти глав стало больше, и наличие уже хоть одного мальчика считалось в семьях достаточным. У меня был старший брат, он рос крепким, и никто не страшился, что с ним может что-то случиться, поэтому отец спокойно отнёсся к тому, что мама родила меня и более выносить ни одного ребёнка не смогла.
        Я молчал, позволяя ей говорить, знал, что от попытки задать уточняющие вопросы она наверняка замолчит.
        - Падение Звезды изменило всё. Нашу жизнь, веру, политическую систему и нас самих. - Она посмотрела на свои ладони, как если бы могла найти там какую-то печать или отметину Дара. - Не существует больше Совета Пяти. Есть только мой отец и ещё шестеро выбранных им. Мой отец изменил систему Совета, поэтому я считаю, что это идеальное время для изменения положения женщин в нашей культуре. Я уверена, что могу править! Я люблю свой народ, знаю традиции и смогу улучшить ситуацию. Отец боится, что после его смерти, не будь на моей стороне сильного мужчины, способного меня защитить… в лучшем случае меня сместят за считаные месяцы. В худшем убьют. Что ты думаешь? Есть ли у меня возможность всё изменить или опасения отца обоснованны и мне обязательно нужен муж?
        Меня вновь удивило то, что она искренне интересовалась моим мнением в данном вопросе. Я неуверенно кивнул, но не из-за отсутствия веры в способности Аары, нет. Я, наоборот, был согласен, что она справится. Она упрямая, умная, я видел, как принцесса часами читала фолиант за фолиантом различной литературы в их библиотеке. Сам пытался сломать её на занятиях множество раз, но Аара поднималась после каждого поражения. И, самое главное, не теряла упрямства и уверенности, что однажды она меня переиграет.
        Эта черта вызывала странную смесь гордости и удовлетворения. Вероятно, так себя чувствовали Каид и Исар, глядя на мои успехи.
        - Ты улыбаешься, - недоверчиво промямлила Аара. - Ты смеёшься над моей идеей, считаешь глупой?
        - Нет! - порывисто ответил я, пытаясь стереть всё веселье, но её обиженно-оскорблённый вид только ширил мою улыбку. - Я считаю, что ты справишься. Искренне в это верю.
        Она немного расслабила плечи, прекращая выглядеть, как рассерженная кошка.
        - Однако, - аккуратно начал я, просчитывая в голове варианты и размышляя, что бы предложил мой отец в таком случае, - традиция многовековая, и я не стал бы пытаться решить её за раз. Подобные перемены не приживутся в одночасье, но их можно добиться, если смягчить удар.
        - Что ты предлагаешь?
        - Тебе действительно необходим муж.
        - Ты совсем как отец! - Аара рассерженно взмахнула руками, явно не желая слушать продолжение, но я схватил её за запястья и заставил посмотреть на меня.
        - На троне сидеть будешь ты, - резко оборвал я все её протесты. - Управлять страной и решать главные внутриполитические и внешнеполитические вопросы тоже будешь ты. Совет станет тебе поддержкой, а наличие мужа лишь смягчит твой образ. Сейчас ты ведёшь себя как бунтарка, отметая все ваши традиции брака. Да, ты боишься, что муж попытается взять верх над твоей властью. Но выбери того, кто этого не сделает. Того, кто разделяет твои взгляды и будет твоей поддержкой в правлении, а не угрозой.
        Она шумно выдохнула, обдумывая услышанное.
        - Хотя я считаю, что ты зря об этом волнуешься. Яран на твоей стороне. Он займёт трон и может ввести тебя в политику так, чтобы Совет и остальные привыкли к тебе и начали прислушиваться. Яран хорошо выглядит. Какой смысл думать о его кончине так рано? Он ещё способен укрепить твоё положение.
        - Нет, - возразила она, а зарождающееся воодушевление вновь пропало с её лица. - Отец болен, и сколько ему осталось, мы не знаем. Даже кровь Дастана помогает только на время.
        Я стиснул челюсти, мысленно добавив и это к списку проблем. Не имея нужных слов, в немой поддержке я сжал её ладонь и большим пальцем успокаивающе принялся растирать её. Аара зачарованно уставилась на движение, не пытаясь вырвать руку. Дальше, следуя за чистым импульсом, я пальцами забрался под широкие рукава её уличного халата и начал поглаживать нежную кожу предплечья. Я слышал, как она судорожно выдохнула, видел, как мурашками покрылись её руки от моего прикосновения. Моё внимание привлекло массивное кольцо. Я поднял её правую руку и притянул к себе поближе, разглядывая золотой перстень. Тонкими нитями золото обвивало неаккуратно ограненный чёрный камень, я хотел рассмотреть лучше, чтобы понять, кристалл ли это, но принцесса прикрыла другой рукой украшение от моих глаз.
        - Это твоё Кольцо Пустыни? Твоё сердце?
        Я невольно втянул носом воздух, почувствовав от Аары сильный аромат розовой воды, её кожа на ощупь была бархатистой, недавно увлажнённой маслами. Я отвлёкся от своих ощущений, когда принцесса занервничала и попыталась вырвать руку, но я держал крепко. Я нахмурился, мне не нравился страх в её глазах.
        - Правда, что такие есть только у Калануа?
        - Да. - Её голос стал похож на испуганный писк, и я намеренно сдавил её ладонь сильнее.
        Принцесса собиралась пойти против целой толпы мужчин в своём желании сесть на трон и изменить устои относительно женщин. Она не должна была бояться мелочей, вроде неудобных ей вопросов.
        - Что будет, если я его заберу? - ровным тоном спросил я.
        - Ты не посмеешь. - Её голос дрожал.
        Казалось, начни я снимать кольцо, она будет готова умолять, но мне этого не нужно.
        - Я не стану. Но что страшного произойдёт, если…
        - Ничего! Ничего не будет! Просто отпусти.
        И я отпустил, хотя она определённо врала. Аара отступила на пару шагов и прижала руку к груди, пряча кольцо.
        - Это твоё Кольцо Пустыни. Сердце, - ещё раз повторил я и, пока она не видела, поднёс пальцы к носу, чувствуя оставшийся на моей ладони розовый аромат, как на её коже.
        Я невольно сглотнул и незаметно вытер руку о халат. Меня смутило новое ощущение в груди, и я попытался от этого избавиться.
        - Да. И это последнее, что осталось от моей мамы. Она выбрала его для меня.
        - И ты боишься, что на свадьбе тебе придётся отдать кольцо кому-то другому, - догадался я.
        Аара внимательно на меня посмотрела.
        - Откуда тебе такое вообще известно?
        - Моя сестра подарила похожий перстень Каиду на день рождения. Мы нашли его у торговки на рынке в Астаре. Она была с юга и рассказала про легенду о джинне и традиции передачи такого кольца, словно сердца. Теяла… - я запнулся, не представляя, как давно не говорил о сестре вслух, - …её заинтриговал этот обычай.
        - Это правда, - согласилась Аара, удостоверившись, что её кольцо я трогать не намерен. - Мне придётся его отдать. Но я хотела отдать свою душу тому, кого полюблю всем сердцем. Теперь я не уверена, что имею право на такое ребячество.
        Она смутилась и опять загрустила, а я пнул мелкий камень в воду.
        - Кто убил твою сестру?
        Я вновь оторвал взгляд от волн и перевёл глаза на принцессу. Без этих вечно нахмуренных бровей она выглядела моложе, и я слегка наклонил голову, разглядывая её.
        - Почему я убил сестру? Разве не так ты должна спросить? Разве не так все думают?
        - Я знаю, что это не ты.
        - Отчего такая уверенность?
        - В тот день… пришли неестественные сумерки. Тьма тонкой пеленой накрыла весь горизонт. Она же была твоей, да?
        Я кивнул, Аара смотрела на меня с сочувствием.
        - Та тьма не пугала, в Паргаде никто не кричал от страха. Но мы ощутили боль и печаль, в ней… так много горя… и я, и Дастан плакали, не зная причины.
        Я торопливо заморгал, почувствовав раздражающее жжение в глазах, и промолчал.
        - Ты расскажешь мне о ней?
        - А ты расскажешь мне об остальных двух Назари? - незамедлительно ответил я.
        Аара отступила на шаг, её дыхание сбилось, будто я ударил её этим вопросом. Не сразу, но она взяла себя в руки и скрыла смятение под напускным равнодушием.
        - Как далеко мы от Паргады? - сменил я тему.
        - Примерно семь дней пути.
        - Ты можешь преодолеть такое расстояние сама?
        - Без тебя не могу. Я застряну в нескольких днях пути от города.
        - Тогда просто попроси меня не возвращать тебя домой, принцесса. Никаких тревог и никаких встреч с претендентами. - Мои губы едва заметно растянулись в улыбке.
        Она усмехнулась моему ребяческому предложению и покачала головой.
        - Сколько раз тебе говорить, Аваре. Я дала обещание о встрече. У меня есть обязанности, и я не могу нарушить слово.
        Её ответ оставил странную горечь. Почему-то мне хотелось, чтобы она согласилась, хотя ещё пять минут назад я сам сказал, что ей стоит найти жениха.
        - Ты прекрасно выглядишь, Аара. Любой из них влюбится в тебя с первого взгляда.
        Я был серьёзен, и она видела это.
        Аара снисходительно улыбнулась мне, так же, как Теяла иногда. Затем протянула руку, почти невесомо погладила мои длинные волосы и, утешая, коснулась щеки.
        Я оцепенел и едва сдержался, чтобы не отшатнуться, отвыкший от ласковых, бережных прикосновений. Невольно задержанное дыхание начало жечь лёгкие, у меня заныло в груди. Я потёр одежду напротив сердца, пытаясь избавиться от саднящего чувства, словно невидимая нить резко натянулась и болезненно лопнула.
        Сперва я решил, что это как-то связано со словами Аары, ещё не зная, что ощущение было предчувствием дурных новостей. В тот день пришла весть о кончине моего отца.
        Глава 8
        Об этом мне рассказал Яран после нашего с Аарой возвращения. Вождь дождался, когда принцесса вместе с Дастаном уйдёт на встречу, и поделился новостями, принесёнными их немногочисленными разведчиками. Те задержались в Астаре, чтобы собрать как можно больше информации о происшествии, поэтому к их возвращению в Паргаду мой отец был мёртв уже неделю. Значит, его тело сожгли, а я лишился возможности попрощаться.
        - Как это произошло? - через силу выдавил я, ощутив, как пол закачался под ногами.
        - Было нападение. На Райяна и твоего брата Исара.
        - Исар. Он…
        - Нет, - торопливо заверил Яран. - Наши люди доложили, что он жив. Только Райян…
        - Его убили, - с недоверием пробормотал я, хватаясь за спинку ближайшего стула. Эта мысль казалась невозможной после всего, что отец и наша семья сделали для возрождения мирной и процветающей жизни на Континенте.
        - Да.
        Вождю необязательно было отвечать, я и так всё понимал. Но это короткое слово стало искрой над хворостом в иссушенном лесу. Я едва контролировал себя. Кожа на моих ладонях начала чернеть, тени копошились по всему полу в зале, где Яран решил поделиться со мной жуткой новостью. Мой взгляд то мутнел, то вновь становился пронзительно ясным, пока резное дерево стула под моими пальцами жалобно стонало и в конечном счёте треснуло. Я не знал, что происходило на улице и стало ли там темнее, но я пытался держать себя в руках, опасаясь, как бы легион не сбежался на мою ярость.
        - Кто?! - рявкнул я, и моему голосу вторили тени под ногами.
        Яран не выказывал страха, в отличие от стоящих у стен четырёх охранников, которые с опаской наблюдали за движением сумрака.
        - Пара предателей среди ваших министров. Мне неизвестен их точный замысел. Похоже, решили, что ваша семья после множества трагедий перестала быть единой и устойчивой. Поэтому воспользовались моментом, чтобы пошатнуть вашу власть и влияние, ведь, если Первые возьмут корону, вряд ли останется шанс её отобрать. Я почти уверен, что изначально покушение планировалось именно на Исара, как главного, весомого претендента на трон, но вместе с твоим братом был Райян.
        - Назови их имена.
        Я до боли стиснул кулаки, ногти впились в ладони.
        - Это более неважно, Илос, - сочувственно произнёс Яран.
        Он не стал подходить ближе и пытаться утешать меня добрыми словами. К счастью, Яран, действительно мудрый человек, понял, что лучшее лекарство - это ответы, которые я желал знать.
        - Твой брат - Каид - нашёл виновников на второй день. Должен был состояться суд, но он самолично разделался с предателями с невообразимой жестокостью. Наши люди сказали, что вряд ли Астара скоро забудет увиденное. Каид привязал их к лошадям и протащил к центральной площади на глазах у горожан. Одним он отрубил руки по самые плечи, другим выжигал глаза своим светом. Он был безумен в своей ярости, поэтому никто не осмелился остановить твоего брата, когда он сам по очереди вздёрнул каждого предателя на ветвях старого дуба.
        Я догадывался, что Яран сильно сократил рассказ. Но у меня не дрогнул ни единый мускул на лице. Я хорошо знал Каида и был уверен, что предатели долго страдали.
        - Он сделал всё в одиночку?
        - Да, даже не позвал стражу или ваших солдат. Своими руками вздёрнул их. Мне доложили, что затем Каид почти добрался до семей предателей, намереваясь вырезать род каждого, но Исар и Шейн вовремя его остановили.
        Я тяжело сглотнул, мысленно поддерживая брата, потому что, будь я там, то помогал бы ему накидывать петли на шеи мерзавцев. Однако вместе с тем я понимал, что подобной жестокостью Каид отвернул от себя жителей Астары. Несмотря на всю справедливость, теперь на него будут смотреть так же, как и на меня ранее. А ещё мне было известно, что брат плохо справлялся с душевной болью, и я боялся, как бы он не принялся топить отчаяние в бутылке.
        Наши родители мертвы.
        Наша сестра мертва.
        Нас осталось четверо.
        Я ничего не ответил Ярану, просто исчез, отправляясь домой. Я сделал лишь два переброса. Один - до высохшего озера, второй - за стены дворца в Астаре. Я специально выбрал скрытое от людских глаз место, чтобы моё внезапное появление никого не напугало.
        Оказавшись дома и вдохнув знакомый запах сосен, я моментально засомневался. Сердце забилось быстрее, руки вспотели, и я невольно задышал, как загнанное бегом животное. Зачем я пришёл? Что я скажу спустя целую неделю со смерти отца и столько месяцев нашей разлуки? Как объясню Каиду свой выбор, поможет ли хоть чем-нибудь моё появление или брат пожелает и меня вздёрнуть за мой уход?
        Я не смог сделать и шагу, боясь увидеть братьев. Необходимая мне ярость померкла на фоне тоски по дому и тревожного страха перед нашей возможной встречей, после того как я молча бросил их больше полугода назад.
        Я встречусь с братьями и что дальше? Что я им скажу и как оправдаюсь?
        Смогу ли я покинуть их во второй раз?
        Одно за другим сомнения рождались в моей голове, усиливая страх и тревогу.
        Горе накатывало, омрачая каждую мысль.
        И я струсил.
        Я догадался, что, увидев братьев, не смог бы вернуться в Паргаду. Поэтому снова исчез, возвращаясь на высохшее озеро. Там я дал волю своему горю и ярости, я кричал в пустоту, стягивал тени к ногам и наблюдал, как легион лезет из-под земли. Жуткие твари десятками выбирались на поверхность, призванные моим желанием мести, они окружили меня, будто личная стая. Легион не пытался нападать или что-то шептать. Тени сели на землю рядом и ждали. Ждали, пока я решал, чью кровь мы пойдём проливать.
        Аара и Дастан нашли меня перед самым рассветом, когда на западе едва начало светлеть небо, а звёзды над головой затухали. Прошло три дня и три ночи с момента, как я всё узнал. Сутками я скитался без перерыва на сон и еду, только пил воду в найденных оазисах, если жажда становилась нестерпимой. Меня шатало большую часть времени, и я немного, а может, и много бредил. Не мог с уверенностью сказать, которые из воспоминаний прошедших дней реальны, а что вымысел моего помутившегося рассудка. Но в те дни всё тёмное, что было во мне, вышло наружу.
        Принцесса и её охранник нашли меня сидящим на песчаном камне. Я с безразличием наблюдал, как легион рвал глотки пятому патрулю Падших.
        Тени оказались хорошими ищейками. Потребовалось лишь приказать им искать, и они нашли первую группу. Падальщиков было семь. Двоим я сам свернул шеи просто от злости, остальных скормил демонам, которые голодной сворой ходили за мной по пятам, дожидаясь, когда я брошу им лакомство.
        Через четыре часа они отыскали мне ещё одну группу мародёров. Их было пятеро. Перед тем как мы наткнулись на третий отряд, завершился день и прошла ночь. Там было всего трое падальщиков. Потом солнце поднялось высоко, легион зарылся обратно под землю, а я остался бродить по горячему песку. Я намеренно истощал себя, не желая ни о чём думать. Я вновь стал похож на того двадцатилетнего парня, сбежавшего на юг, в пустыню неизвестно ради чего.
        На закате я немного пришёл в себя, обожжённое дневным солнцем лицо прекратило болеть. Дар исцеления снял отеки и жар, но кожа осталась сухой, иссохшие губы болезненно трескались. Легион снова бродил за мной, и в ту ночь мы наткнулись на четвёртый отряд Падших. Я плохо помню, сколько их было, но всех своих противников я убил голыми руками или коротким кинжалом, обильно запачкавшись в чужой крови. Следующий день я не запомнил вовсе, лишь с наступлением ночи ко мне вернулась какая-то осознанность, и на заре легион привёл меня к последнему и самому многочисленному отряду падальщиков. Их было тринадцать. Мародёры расположились в небольшом оазисе на ночь. Я дал им время проснуться и схватить оружие. С полнейшим безразличием наблюдал, как они окружили меня. Огнепоклонники развеселились, поняв, что я чужак и к тому же один. В ответ я позволил легиону делать с ними всё, что пожелает.
        - Святая Ночь, что здесь произошло?
        Дастан держал свой меч высоко поднятым. Назари защищал Аару, удерживая её за спиной, пока та всё порывалась подойти ко мне. Легион не тронул моих новых друзей, даже не посмотрел в их сторону, продолжая пировать настоящими врагами. Аара и Дастан с опаской продвигались сквозь визгливо кричащих людей, которых демоны пытались утащить к себе. Я невесело усмехнулся, когда один завопил особенно пронзительно, затем демон перегрыз ему глотку.
        - Мы давно ищем тебя, - осторожно заговорила Аара и опустилась передо мной на колени.
        Вялым взглядом я окинул её измученный вид, заметив тревогу на лице. В глазах Аары я отчётливо увидел страх, появившийся после того, как она внимательнее осмотрела мою одежду и поняла, что разводы - вовсе не грязь, а впитавшаяся в ткань кровь. Некоторые пятна засохли и почернели, другие были совсем свежими. Я бездумно вытер окровавленные руки о некогда красивый наряд.
        - Мы слышали про твоего отца, мне очень жаль. Мне правда очень жаль.
        Она стиснула пальцами мою ладонь, но я едва это почувствовал. Я почти не видел Аару, не моргая глядел куда-то сквозь неё. Крики стихали. Пир легиона подходил к концу. Скоро рассвет, и демоны потихоньку начинали расходиться.
        - Ты творишь жестокости в ночи, Илос. Это неправильно, и мы знаем, что ты выше этого. Пойдём с нами. - Дастан опустил меч и положил руку на моё плечо.
        Аара опасливо огляделась, видя раскуроченный лагерь, кровь и ошмётки тел. Потом она вновь повернулась ко мне и положила ладонь на мой лоб. Её рука была невообразимо холодной.
        - Пожалуйста, Илос, пойдём домой.
        Она была так обеспокоена, что позвала меня по имени. Я хотел открыть рот и сказать, что я не бездельничал. Хотел показать все трупы их врагов, что я оставил на растерзание легиону и коршунам.
        Я хотел продемонстрировать свою помощь.
        Сказать: «Глядите, я расправляюсь с вашими врагами!»
        Я не смог помочь Теяле, не сумел спасти мать с отцом и не был рядом с Каидом, когда был ему нужен. Поэтому я хотел помочь хотя бы Ааре, Ярану и Дастану. Но даже в моём полубредовом сознании крутящиеся там мысли звучали безумно, и я промолчал.
        Я поднялся и без единого слова взял их обоих за руки, чтобы возвратиться в Паргаду. Однако, стоило нам закончить перенос во дворец, как я, истощённый жарой и злобой, рухнул на холодный мраморный пол, а тьма наконец-то и мне подарила покой.

* * *
        Они сказали, что я проспал три дня с краткосрочными перерывами, в которые им удавалось привести меня в чувство и немного накормить. Так я нашёл свою плату за Дар. При жизни вдали от родных я стал часто использовать свои способности и понял, что плачу приступами бесконтрольной ярости и долгим сном. Вероятно, по этой же причине Каид не мог меня разбудить в течение нескольких дней после смерти Теялы.
        Очнувшись, ещё двое суток я потерянный бродил по не до конца отремонтированным коридорам дворца, не желая кого-либо видеть. Я ощущал, что принцесса и её Назари следили за мной. Похоже, боялись, что я опять тронусь умом, и тогда легион нападёт на них и жителей Паргады. Я бы никогда так не сделал, но и их опасения понимал, поэтому не подавал виду, что замечал чужое присутствие.
        Яран принёс мне новые вести.
        Каид ушёл на север. Мой светлый брат не смог больше выносить Астару и наш дворец, не смог жить в месте, которое отобрало у него четырёх членов семьи, включая меня. И я прекрасно понимал его стремление убежать. Хотя моё сердце болело от осознания, что Каид теперь совсем один, а от меня ушёл так далеко, как только это было возможно - на другой конец Континента, в Церу.
        Пережив волну горя и негодования, я немного пришёл в себя. Отмылся, поел, надел чистые одежды и пришёл к Ярану. Он был прав с самого начала. Долго сидеть и ничего не делать я не мог. Мне было необходимо куда-то направить свои способности, делать что-то в своей жизни, найти цель. Поэтому я пришёл с предложением разобраться с Падшими раз и навсегда.
        Я мог сдерживать легион, но оставались ещё три проблемы Калануа и Паргады: падальщики, право Аары на трон и вода.
        Яран созвал Совет, и впервые я встретился с ними лицом к лицу. Впервые я официально влез в политику здешнего народа, а значит, мне становилось тяжелее всё бросить, если я всё-таки решил бы вернуться в Астару.
        Совет состоял из шести самых мудрых и влиятельных людей, семьи которых в нужное время смогли помочь в восстановлении жизни. Трое помогли с сохранением посевов, фруктовых садов и выращиванием скота. Они отлично разбирались в важности экономики и торговли, понимали, как всё удержать в балансе. Один - бывший военный, занимающийся солдатами и обороной города. Один - жрец, ещё один - учитель, который заботился о сохранении книг и знаний. Последние двое были самыми старыми, они очень медленно передвигались, хотя мимика их была живой, а глаза ясными. Остальные им всячески помогали и обязательно интересовались их мнением по каждому вопросу. Никто им не перечил и не перебивал. Именно значимость жреца и учителя удивила меня сильнее всего. Везде - от Астары до Церы - при упоминании пустыни на юге все как один говорили о варварах, но эти люди хранили книги и свои знания с не меньшей бережностью, чем посевы и сталь. Они оберегали собственные традиции так же рьяно, как это делал народ моего отца.
        Мне не пришлось демонстрировать свои способности присутствующим, все поверили Ярану на слово. Но никто не стал кланяться мне или отступать в страхе, все продолжали сидеть за круглым столом. И лишь их внимательные взгляды, которые следили за каждым моим движением, говорили о том, что они напряжены.
        - Вам стоит увеличить Совет, - без лишних церемоний высказался я, после того как слуги принесли всем чай с фруктами и покинули помещение.
        Это стало моим первым предложением.
        Некоторые нахмурились, другие выглядели удивлёнными, но никто не издал и звука, дожидаясь объяснения.
        - Я уверен, что здесь собраны самые достойные, но теперь есть новая каста людей. Люди с Дарами. Дар Тьмы пугает многих за границей вашей пустыни, но побочный Дар исцеления - настоящее чудо. Людей с данной способностью нужно собрать, защищать и обучать, если у них недостаточно знаний. Стоит подумать о целителях, начать экспериментировать, чтобы определить, способны ли мы вылечить любую болезнь или же у этого Дара есть границы. - На этих словах я не стал смотреть на Ярана, разговор о его заболевании нам ещё только предстоял, и я планировал обсудить это с ним наедине. - Можно создать для них что-то наподобие школ или храмов, а самого способного и опытного позже ввести в Совет.
        Присутствующие зашептались, наклоняясь друг к другу. Это показалось мне бессмысленным, мы сидели за одним столом, и своё мнение они могли выражать вслух. Яран молча отпил чай, и я удержал свои мысли при себе, давая Совету минуту на короткое обсуждение.
        - Что касается способных к перемещению - они будут лучшими в разведке или армии, - продолжил я.
        - Мы уже призываем людей, обладающих Даром перемещения, в разведку, - заговорил ответственный за местных солдат. - Об их призыве в армию тоже решаем вопрос. А вот насчёт целительства… - он переглянулся со жрецом и местным учёным, ища их поддержки, - это кажется достойной идеей. В перспективе это сыграет нам на руку.
        - Люди с Даром могут плохо воспринять насильственный призыв в армию. Далеко не все рады своим способностям, они могут их ненавидеть и скрывать. При количестве людей, выживших на вашей территории, потеря в качестве воинов людей со способностями станет огромным упущением. Вы малочисленны, - в лицо бросил я им. Вряд ли отец был бы доволен моей прямотой, но в политике я никогда не любил затянутые речи. - Откажитесь от принуждения, а взамен сделайте так, чтобы люди сами хотели пополнить ряды стражи. Достойная оплата, защита, статус - любой вариант подойдет. Главное, чтобы ношение формы стало гордостью.
        - Ты прав, Илос, мы как раз решаем этот вопрос, - согласился другой советник. - У нас лишь несколько сотен солдат, и их уже недостаточно для защиты. Проблемы с водой и растительностью не дают нам возможности разводить лошадей в необходимом количестве. А для разборок с Падшими нам бы не помешала вооружённая конница. Мы не можем себе позволить риск потерять даже малое количество воинов.
        Я согласно кивнул, вспомнив рассказы о местных поджарых конях. Нам с братьями удалось встретить двух особей на границе с пустыней. Прекрасные животные светлого окраса. Выносливые, длинноногие, они бегали так, словно земли не касались вовсе. Наличие конницы существенно облегчило бы мобильность, притом что, по данным, во всей армии Паргады было не больше сорока людей, владеющих переносом.
        - С Падшими я помогу разобраться. Я знаю, что вы хотите договориться с огнепоклонниками и использовать их как дополнительную линию защиты на границе от чужого вторжения. Я полностью согласен и окажу поддержку в переговорах. Мне нужен будет малочисленный отряд. Человек десять. И ваш представитель. - Я обвёл их взглядом, размышляя, как лучше обставить свой план.
        - Я могу пойти с тобой, - вновь заговорил военный, но я покачал головой.
        Я продолжил хмурить лоб, притворяясь, что усердно обдумываю варианты, хотя давно всё решил.
        - Как ваш представитель со мной пойдёт Аара Калануа.
        Я не спрашивал и не предлагал. Я ставил их перед фактом. Все присутствующие были мужчинами, и они неодобрительно взволнованно загудели. Яран напрягся, но благоразумно промолчал, догадываясь, что я выбрал её неспроста.
        - Что за глупость? Мы все любим Аару, но тащить её на встречу с падальщиками?! Она женщина и носитель Дара! Огнепоклонники не станут разговаривать с ней. - Один из торговцев приподнялся на стуле, не в силах сдержать эмоции.
        - Это неблагоразумно, она дочь Ярана. Стоит отправить либо его самого, либо капитана Даниша! - скрипучим голосом поддержал жрец, указывая пальцем на военного.
        Я благосклонно кивнул, чтобы немного смягчить свои последующие слова, которые им необходимо было выслушать и принять к сведению. Я дал им ещё полминуты погалдеть, прежде чем поднялся на ноги, привлекая всеобщее внимание.
        - Мир изменился, - сдержанно, но твёрдо начал я. - Разумеется, старые устои и традиции важны, но если общество и культура не будут меняться, адаптируясь к новым реалиям, то как нация вы рано или поздно исчезнете или погрязнете в нищете, отставая от остального развивающегося Континента. Вас подомнут и разорвут на куски.
        Повисла гнетущая тишина. Я понимал, что давить на их малочисленность в сложившейся ситуации - лучший вариант. Хотя я не врал и не запугивал. Подобный исход действительно был вероятен. Если не Исар, то его потомки однажды могли решиться завоевать юг.
        - Яран не вечен, и его место займёт Аара как наследница и носитель фамилии Калануа.
        - У неё будет муж, который…
        - В этом мужчине также будет течь кровь джинна, как в истинном Калануа? - резко оборвал я, даже не взглянув на того, кто пытался поспорить. - Судя по вашему молчанию, ответ «нет». А нам нужен тот, кого Падшие, может, и не любят, но боятся или уважают. Или, кто знает, какие ещё эмоции вызывает у них наличие огня в крови Ярана и Аары. Я предложил вам собирать целителей. Что вы сделаете, если большинство из них окажутся женщинами? Что, если самой талантливой тоже будет женщина и её нужно будет принять в Совет? Вы откажетесь от ценного Дара и огромной пользы просто из-за принадлежности к другому полу?
        - Нашему народу перемены даются тяжело, - отозвался жрец, но я почувствовал в его тоне скорее неуверенность, чем отторжение этой идеи, и ухватился за это.
        - Вы собраны в Совете и руководите здешним народом. Если вы начнёте принимать перемены и поддерживать их во благо развития, то все последуют за вами, зная, что мудрость ваша безгранична.
        Они впитали мою лесть, и несколько голов закивали. Яран и так был убеждён, поэтому хранил молчание, но неотрывно следил за мной.
        - Когда Аара договорится с Падшими, они будут следовать условиям, пока она у власти. Поддержите её так же, как Ярана. Уже сейчас я сдерживаю ради вас легион. Если вам нужна моя защита и дальше, то вы обдумаете то, что я сказал, и поймёте, что если Калануа сядет на трон, то и перейти корона должна кровному наследнику. Иначе через несколько десятков лет вас может ждать очередной подрыв доверия к власти, а огнепоклонники вновь сорвутся с цепи.
        Закончив свою речь, я замолчал. Я мог бы добавить угроз и ультиматумов, но больше ставил на лесть и логику, надеясь, что не прогадал, и это сработает. Они снова наклонились друг к другу и начали перешёптываться. Я вопросительно поднял брови при взгляде на Ярана. Тот расслабленно откинулся на высокую спинку стула и слабо мне улыбнулся.
        - Если Ааре удастся договориться с Падшими и приструнить их, обязав помогать нашему народу, то мы поддержим её право на трон, - озвучил итог учёный.
        - Но нам будет легче при наличии мужчины подле неё. Незамужняя женщина во главе народа… - неодобрительно качнув головой, напомнил один из торговцев. Он не закончил мысль, но это и не требовалось. Всё было ясно. - В начале лета ей исполнится двадцать. Ааре стоит серьёзнее задуматься о браке.
        Я кивнул, предвидя подобное заранее. И всё же это едва ли было проблемой по сравнению с остальным, поэтому я почти сразу отбросил волнение о поставленном условии. Главное - разобраться с падальщиками.
        Обсуждения завершились через час, и стоило дверям закрыться после ухода членов Совета и стражи, как маска спокойствия с лица Ярана сползла. Треснула, впервые обнажив волевого правителя, умеющего командовать.
        - Для чего тебе моя дочь?! - Голос Ярана угрожающе вибрировал, он с трудом держался, чтобы не орать. - Я просил тебя защитить её, а ты намереваешься взять Аару на встречу с главарями Падших с защитой лишь из десяти солдат!
        Я выдержал его нахмуренный взгляд.
        - Они ненавидят обладателей Дара! Они не сжигают убитых врагов в огне, считая, что оскверняют стихию! Таких, как Аара, они убивают, сдирая с них кожу, а потом бросают тела на растерзания коршунам, лишая возможности на перерождение!
        - Я пойду вместе с ней, - как можно спокойнее напомнил я. - Аару никто и пальцем не тронет. Это я гарантирую.
        - Прости, что сомневаюсь в твоих возможностях, но вследствие недавних событий ты стал ещё более потерянным, чем раньше! Да, ты силён и у тебя есть Дар, но тебе всего двадцать один! Даже Дастан старше тебя! - Яран почти кричал.
        - Дастан тоже пойдёт, если тебе от этого легче.
        - Илос! - Он стукнул кулаком по столу и неожиданно закашлял.
        Я наблюдал внимательнее, зная о болезни, но пока не решался спросить напрямую. Крови на его платке я не увидел, но кашель был сухим, вырывающимся со свистом.
        Яран успокоился, и я продолжил:
        - Я делаю то, что ты просил. Защищаю Аару. И не просто её жизнь, но и её будущее. Ты опасаешься, что с ней разберутся сразу после твоей смерти, - и сейчас, скорее всего, так оно и будет.
        Он шокированно округлил глаза, страшась услышанной правды.
        - Я верю твоему Совету, когда они говорят, что любят её… но уважают ли? - Я едва поморщился. - Вряд ли ценят больше, чем красивую девушку, которую можно выгодно выдать замуж. Если же Аара в одиночку договорится с Падшими, то члены Совета начнут воспринимать её всерьёз. А стань она проводником, способным не только сдержать, но и повернуть Падших на защиту Паргады от внешних угроз, то никто не посмеет в ней когда-либо усомниться.
        - Ты думаешь, что Аара сможет? - побеждённо уточнил Яран.
        - Она дикая, злая и храбрая, а уж командовать она умеет. Уверен, в ней достаточно сил, чтобы опустить руки по локоть в кровь ради защиты своего народа. Дай ей шанс и сам начни смотреть на неё не как на дочь, а как на равную. Будь на её месте твой сын, ты бы позволил ему доказать свои способности с гордостью.
        Яран поскрёб бороду и принялся нервно мерить шагами комнату, размышляя. Я видел в его торопливых движениях туда-сюда нежелание отпускать дочь. Да я и сам немного нервничал от принятого решения, но показывать сомнения не имел права.
        - Дай мне клятву, - неожиданно потребовал Яран.
        - Что?
        - Дай клятву на крови, что защитишь её.
        - Ладно, я кляну…
        - Не такая клятва, - резко перебил он. - Это не более чем пустые слова.
        Я нахмурил лоб, не припоминая местных традиций, связанных с клятвами. Моё недоумение вызвало у Ярана мимолётную улыбку, и он немного расслабился.
        - У нас есть простые клятвы. Например, у Назари, где всё идёт от сердца и не может никому навредить. Но есть и клятва на крови, которую нельзя нарушить.
        - Это какое-то местное колдовство?
        - Это кровь Калануа. - Яран подошёл ближе к арочным окнам, чтобы взглянуть наружу. - Помнишь, я сказал, что магия в нашей крови всё-таки есть? Именно об этом я говорил. Если ты дашь мне кровную клятву, то невыполнение обещания может стоить тебе жизни. Я знаю, что ставлю серьёзное условие и прошу о многом. Единицы соглашались на такую радикальную меру, но я дол… жен…
        Он смущённо замолк, когда я вытащил короткий кинжал из-за пояса и разрезал себе ладонь. Лицо Ярана вытянулось при виде окровавленной руки, которую я протянул ему для рукопожатия.
        - Что? Это делается не так? Вроде клятва на крови, - спокойно уточнил я.
        - Д-да, - заикнувшись, согласился Яран и достал кинжал, чтобы сделать то же самое. - Просто ты первый, кто с такой лёгкостью разбрасывается жизнью.
        - Легко ставить на кон то, чем не дорожишь, - вяло пожал я плечами, с безразличием наблюдая, как моя кровь капала на мраморный пол, а рана медленно затягивалась.
        Яран пожал мою ладонь, смешивая нашу кровь. Мимолётное ощущение жара сменилось зудом.
        - Обещай, что вернёшь Аару в целости и сохранности.
        - Я клянусь, Яран. Верну её живой и здоровой.
        Небо не пронзила молния, пол не затрясся, а я не вспыхнул священным пламенем. Даже зуд в ране стих, указывая на то, что порез затянулся.
        - Как понять, что оно сработало?
        - Сам погляди. - Он кивнул на мою руку, его губы растянулись в довольной улыбке.
        Я лишился дара речи, уставившись на свою ладонь. Кровь впиталась в кожу, порез затянулся, но остался на ладони уродливым розовым шрамом. Первый и единственный шрам на моём теле, и видеть подобное было немного странно, поэтому я продолжал растерянно моргать, не зная, как к этому относиться.
        - Он пропадёт, как только ты выполнишь обещанное и вернёшь Аару домой. А до тех пор шрам останется в качестве напоминания о данной клятве.
        Глава 9
        - Спасибо, что поверил в меня.
        - Прекрати благодарить, принцесса, а то я начну сомневаться в своём решении, - хмуро бросил я, хотя её благодарность была мне приятна.
        Легион нашёл главное поселение Падших за пять дней. Я отправил их на поиски, но приказал не трогать и не высовываться, а лишь найти и потом привести нас к ним. Ведя кочевой образ жизни, огнепоклонники часто передвигались и хорошо изучили пустыню, умело избегая нежелательных встреч с разведчиками, но обмануть легион им не удалось.
        Дастану я доверил руководство десятью солдатами, которых нам в распоряжение дал Совет, заверив, что они лучшие. И они действительно выглядели внушительно. Погода была слишком жаркой для полноценной брони, поэтому ограничились кожаными безрукавками поверх подпоясанных длинных рубашек. Бойцы прятали половину лица под тонкими платками, которые при внезапной песчаной буре могли помочь им защитить глаза и продолжить дышать. Каждый солдат держал по копью в руке. Я критично осмотрел их шамширы, висящие на поясах. Местные любили подобные клинки, но сильная изогнутость лишала их возможности наносить колющие удары. Дастана и Аару я уже переучил, убедив в достоинствах клинков «людей востока». У них лезвие тоже изогнуто, но меньше, сохраняя возможность для различных атак.
        Я выкинул лишние мысли из головы, напомнив себе, что я вообще не планировал пускать в ход ни собравшихся воинов, ни Дастана. Если всё пойдёт так, как я надеялся, то они пригодятся исключительно как свидетели успеха Аары.
        Солдаты с Дастаном остановились буквально в пяти шагах позади принцессы. Она оделась так же, как её Назари. Разве что на плечи дополнительно накинула шелковый золотой халат, подчёркивающий статус и выделяющий её среди толпы. Хотя и без подобной одежды Аару тяжело было не заметить. Она бросалась в глаза своей хрупкостью и низким ростом. Она не выказывала и капли страха, оставаясь сосредоточенной, но мне самому раз за разом приходилось отмахиваться от собственной тревоги за неё. Ааре не требовалось копьё, она принесла меч и свой любимый лук с изогнутыми плечами.
        Среди всех я единственный, кто был в повседневной одежде. Я даже выбрал хлопок вместо шёлка, а на ногах оставил сандалии. Я намеренно выглядел как можно более неприметно, словно собрался выйти за фруктами буквально на час. Лишь мой меч и заткнутый за широкий пояс кинжал были необычны для обыденного похода на базар.
        - Ты уверен, что тебе броня не нужна? - скептически оглядел меня Дастан, когда я подошёл его проверить.
        Он задал этот вопрос в шестой раз, из-за чего я устало выдохнул и ответил более развёрнуто, чем просто «уверен», в предыдущие пять.
        - Я не планирую драться, поэтому она мне не нужна.
        - Ты намекаешь, что будешь отсиживаться в стороне?
        Я приподнял бровь, притворно удивляясь его проницательности.
        - Ты как раз напомнил, что я устал стоять. Пойду поищу, где можно присесть.
        - Илос! - Дастан явно не разделял моей беспечности, он схватил меня за локоть, когда я попытался уйти. - Я догадываюсь, что у тебя есть план, но сегодня всё может пойти наперекосяк.
        - О чём ты говоришь?
        - Аара наверняка тебе не рассказала, но у нас есть личная история встречи с падальщиками. И я не уверен, что она сможет держать себя в руках. - Он говорил тихо, чтобы слышал только я. - Следи за ней. Помоги, если надо.
        Дастан отпустил мою руку, а я сжал челюсти, недовольный очередными, невовремя всплывшими секретами, и посмотрел принцессе в спину. Та казалась спокойной, в её позе не было напряжения, и хоть её ладонь лежала на оружии, но пальцами она непринуждённо постукивала по рукояти меча.
        - Не обманывайся её напускным спокойствием, - тихо добавил Назари, проследив за моим взглядом.
        - Что бы там ни было, не вмешивайся, Дастан, - строго отрезал я.
        Я повёл плечами, пытаясь отогнать нарастающее раздражение, отошёл на несколько метров и сел на большой песчаный камень в тени пальмы.
        Закат через пару часов, мы специально остановились в ближайшем от логова Падших оазисе. Около получаса назад мы отловили одного падальщика и достаточно вежливо попросили передать их главарям приглашение на встречу, чтобы обсудить будущее сотрудничество. Я специально вслух предложил для начала отрубить посыльному один-два пальца, уверенный, что боль поможет ему бежать быстрее. Аара притворилась великодушной дочерью вождя и отпустила падальщика с целыми конечностями.
        Они опаздывали, но я решил дать главарям Падших лишние пятнадцать минут, прежде чем воспринять задержку как оскорбление.
        Дастан верно думал, у меня был план. Я специально не надел броню, чтобы выглядеть как можно менее важным. Но что никакой схватки не будет, это я приврал, уверенный, что чья-то кровь, да прольётся.
        Главари всё же пришли и привели с собой толпу желающих посмотреть. Около тридцати человек, все - вооружённые мужчины и определённо воины. Однако они не соблюдали единый строй, вышагивали вальяжно и медленно, доказывая моё предположение о намеренном оскорбительном опоздании. За ними следовало ещё около двадцати человек. Те походили на бесполезных, но любопытных зрителей. Они торопились неравномерными кучками, иногда бежали, чтобы поспевать за вожаками, и в целом походили на слегка сумасшедший сброд.
        Лица у всех были раскрашены: у кого-то целиком, с помощью белой и чёрной красок, у других лишь местами имелись красные полосы. И всё же главарей отличить было легко. Их и вправду оказалось трое, все крепкого телосложения. Своё место они получили явно не голосованием, а скорее кулаками или мечом. Они держались спокойно, не мельтешили и не торопились, у всех троих от нижней губы по подбородку и шее шли по три чёрные полосы, вероятно, указывая на их статус.
        Я внимательно следил за вожаками, которые не обратили на меня никакого внимания. Рассматривал мужчин, определяя, кто из них самый главный, но, судя по всему, у всех троих были равные права.
        Это проблема.
        Трое - это разные мнения, и контролировать их сложнее.
        Нам нужен только один.
        - Нам передали, что сама дочка вождя Калануа желает с нами поговорить, - пробасил средний, когда все трое главарей остановились на расстоянии пяти шагов от Аары. Остальная толпа замерла дальше. Шагах в десяти.
        Пяти шагов достаточно, чтобы они не смогли ей навредить, но я всё равно напрягся, готовый перенестись, если хоть один из Падших дёрнется.
        Все трое демонстративно осмотрели девушку с ног до головы. Аара же не дрогнула, ответив им гордой осанкой и презрительным взглядом, но тут же взяла себя в руки, стараясь придать лицу скучающий вид.
        - Для чего позвала, дочурка вождя, желаешь нас развлечь? - бросил стоящий справа, нагло усмехнувшись.
        - Вероятно, устала от отцовского надзора, - поддакнул средний.
        - Или же изнеженные городские мальчики перестали удовлетворять, и она пришла в поисках мужчины, - добавил главарь справа, повернулся к среднему и захохотал. Его веселье поддержала толпа. - Она мелкая, уступлю её те…
        Говорящий отшатнулся, а его речь перешла в брань, потому что первая стрела наполовину вошла в затвердевший песок прямо у его ног. Принцесса невозмутимо вытащила вторую стрелу и демонстративно медленно натянула лук.
        Молодец, с луком она быстро обращается.
        Я невольно коснулся пальцами бока в месте, где однажды она продырявила и меня.
        - Вижу, что, кроме как чесать языком, ты ни на что не способен, - начала Аара, когда у мерзавца закончился поток ругательств. - Если не хочешь стрелу между ног, лучше захлопни пасть до конца этой встречи.
        Главарь оскалился, но заткнулся. Аара ослабила тетиву и убрала стрелу в колчан.
        - Я пришла, чтобы предложить вам сделку. Дважды повторять не буду, поэтому слушайте внимательно.
        - Сделку? С ночными псами, поклоняющимися тьме? - презрительно отозвался стоящий в середине и сплюнул на песок Ааре под ноги.
        Принцесса не успела ответить. Наконец подал голос главарь слева:
        - Любая сделка подразумевает условия. Почему мы должны тратить время и выслушивать твои? - На вид такой же осёл, как и остальные, но в его башке, похоже, имелось хоть немного извилин, чтобы задавать вопросы, прежде чем отметать предложение.
        - Потому что в противном случае мы вернёмся к нашему первоначальному решению. Вырежем вас всех до одного.
        Мне нравилась невозмутимость Аары, но я не был уверен, что она в действительности способна отдать подобный приказ. Перед ней были одни мужчины, но в их поселениях точно жили женщины и дети, от которых тоже пришлось бы избавиться, если бы мы захотели покончить с падальщиками.
        Первые два главаря вновь захохотали, толпа позади подхватила визгливым смехом, как стая шакалов. Все зрители так же быстро оборвали веселье, как только два главаря отсмеялись. Никто из наших людей не проронил ни слова, Дастан и Аара выслушали все смешки с безразличием на лицах.
        - Прекратите нападать на наши города, и мы не станем вас убивать, - невозмутимо продолжила Аара. - Если так нравится воровать и проливать чужую кровь, то защищайте границы страны. Убивайте любых чужаков, кто попытается навредить нашему народу.
        - И что получим мы? - спросил главарь слева.
        - Раз тебе недостаточно ваших жизней, то мы отдадим вам оазис на юго-востоке. Более вам не нужно будет вести кочевой образ жизни. Вы сможете построить там поселение и жить свободно. Кто знает, может, со временем вы перестанете быть падальщиками, и мы сумеем наладить торговлю.
        - Дочка вождя говорит об оазисе, в котором мы живём? Предлагает нам территорию, которая и так наша? - насмешливо уточнил средний, обращаясь ко всем сразу. - Забирай своих мальчиков, малышка, и топай отсюда, пока мы не вырезали вас всех, а тебя не оставили на развлечение. В этот раз нам уже никто не помешает.
        Дастан зло оскалился, и главарь тут же это заметил.
        - Вашему третьему тогда повезло умереть быстро, этого же дружка мы заставим смотреть, пока будем веселиться с тобой, - всё не унимался Падший, чувствуя превосходство, так как Аара ни разу не попыталась прервать его оскорбительные нападки.
        Принцесса побледнела на глазах, её лицо лишилось всех эмоций. Она прекратила моргать, уставившись на врагов отсутствующим взглядом. Она с такой силой сжала кулак, что её пальцы побелели.
        Мне надоело слушать поток угроз, и я поднялся с места. Аара вынырнула из своих мыслей, и в её глазах вновь появилась осознанность, когда я вышел вперёд, остановившись буквально в двух шагах от главаря, стоящего по центру. Падшие обратили внимание на моё присутствие. Я оценивающе оглядел заносчивого идиота с ног до головы, слегка наклонив голову набок.
        - Ты болтаешь больше остальных, - сухо бросил я. - Неужто самый главный, а эти двое твои верные шавки? - Я кивнул в сторону левого, специально закинув наживку, как это когда-то делал Исар.
        - Верно! Я главный.
        Левый и правый скривили губы в несогласии, а половина толпы за их спинами недовольно зароптала, топая ногами. Да эти остолопы ничем не отличались от северных банд. Те так же безропотно велись на бесхитростную уловку. Я разочарованно посмотрел на его соратников. Их лица пошли красными пятнами, но разве могут почитатели Огня быть против лишнего масла в пламени? Поэтому я щедро добавил:
        - Значит, вы двое лучше остальных вылизываете его ботинки. Или вы не только обувь ему лизали, но и другим способом обслужили?
        Я пошёл на риск, оскорбил их достаточно, чтобы весь гнев пал на меня, но высокомерный идиот, стоящий посередине, сделал именно то, что мне было нужно. У него вырвался довольный смешок, и оба главаря моментально забыли обо мне, перенося всю ярость от оскорбления на своего же.
        Одновременно левой рукой я выхватил кинжал, а правой - меч. Сделав лишь шаг в развороте, я полоснул кинжалом по горлу падальщика, стоящего посередине. Вслед за этим ударом меча, вложив в замах немного Дара, обрушил лезвие правому главарю прямо на череп. Сталь застряла в кости, но я намеренно выпустил рукоять, оставаясь безоружным.
        Подобным безрассудным шагам учил меня Каид. А всё ради того, чтобы ужасать противника не лезвием в руке, а собственным безумием и напускным безразличием к опасности. Брат учил пугать не сталью, а самим собой.
        В тишине два вожака из трёх упали на песок, окрашивая его в красный, а мой меч всё так же оставался в голове одного из них. Толпа с опаской притихла, главарь слева не выдержал и сделал один неуклюжий шаг назад. Его мне хватило, чтобы заметить нужный страх.
        - Два ваших вожака мертвы, - скучающе подвёл итог я, обращаясь к толпе. - И если вы не хотите, чтобы я добил третьего, а после принялся за вас и ваших детей, то вам лучше принять условия дочери вождя.
        Я ощутил, как сползлись тени к моим ногам, а от легиона из-под песка выкарабкались двое. Я мысленно приказал им никого не жрать, пока тени скалились, принюхиваясь к собравшемуся сброду. Падальщики, похоже, были прекрасно знакомы с легионом, потому что боялись даже шелохнуться рядом с тенями.
        - Кто т-ты… - У оставшегося в живых главаря пересохло в глотке, но я вежливо дождался, пока он соберёт слюну и закончит вопрос. - Кто ты такой?
        - Я её верный и очень злой пёс, - подбородком я указал на Аару. - Делаю всё, что дочь вождя прикажет. А знаете, что говорят? Какой хозяин - такой и питомец. Кто знает, может, она прикажет мне вырезать наши условия на ваших телах, чтобы вы ненароком их не забыли.
        Я приподнял бровь, получив звенящую тишину в ответ. Удовлетворённо кивнул, обернулся к Ааре и с демонстративным поклоном махнул рукой на толпу Падших.
        - Продолжай, принцесса.

* * *
        Спустя минуты я прогнал легион, и оставшийся час переговоров смирно просидел на песчаном камне, изредка гадая, а не превратился ли я в сторожевую собаку, о которой говорил. Может, пока я думал о том, как мне приручить дикую принцессу, она уже приручила меня?
        Оставшийся главарь пытался торговаться, его условия и вопросы были достаточно адекватны, поэтому голова мужчины осталась на его плечах. Он какое-то время поглядывал в мою сторону, но поняв, что всё решает дочь вождя, полностью сосредоточился на ней.
        Я внимательно прислушивался к обсуждению, и Аара отлично справлялась. Не уступила Падшему ни пяди лишнего куска земли. Поэтому падальщику пришлось принять те условия, что мы для них подготовили с самого начала. К тому же Аара заставила его принести кровную клятву, на что даже я не рассчитывал.
        И всё же этот Падший не был дураком. До конца жизни он был обязан следовать этой клятве, и в наших же интересах продлить его жизнь на максимально долгий срок, чтобы он держал свой сброд в узде. Поэтому мне пришлось пригрозить всей толпе, что если кто-то попытается помочь их главарю раньше времени отправиться в мир иной, то легион придёт, чтобы разодрать их всех на куски. Демонстрация двадцати огромных тварей стала достаточной мотивацией, чтобы пришедшие согласно закивали в знак понимания. И всё же это был не конец, я не сомневался, что ещё не один год мы будем встречать малочисленные группы падальщиков, сопротивляющихся новому порядку.
        Когда Падшие скрылись за верхушкой бархана, а солнце почти ушло за горизонт, я перенёс всех наших солдат обратно в Паргаду на тренировочное поле у дворца.
        Моя способность росла благодаря тренировкам, и я даже не устал. Аара отпустила воинов, а как только они ушли, наконец дала волю эмоциям.
        - Всё получилось, Аваре! - радостно воскликнула она и обернулась ко мне с широкой улыбкой. - Прекрасно вышло!
        Я резко схватил её за уличный халат на груди, подтянул к себе, заставив Аару привстать на носки, и раздражённо встряхнул. Всё веселье мигом схлынуло.
        - Ты должна была раньше мне всё рассказать! - рявкнул я, не сдержавшись.
        Дастан дёрнулся на выручку своей принцессе, но я предупреждающе ткнул пальцем в его сторону.
        - Не смей. Я сейчас лишь догадываюсь, но если не она, то ты, идиот, должен был меня предупредить!
        Я продолжал закипать, ужасаясь правдивости возникших догадок. Аара не пыталась вырваться, но руками обхватила мой напряжённый кулак, в котором я сжимал её одежду.
        - Илос, всё же закончилось хорошо, - виновато оправдывался Дастан.
        - Это треклятое чудо, и не более! - осадил я, но постарался успокоиться и понизил голос. - Ты знаешь, что я не трону её, но и без разговора это так просто не оставлю. Не вмешивайся, Дастан.
        Я терпеливо дождался его неуверенного, но согласного кивка, а после исчез вместе с принцессой.
        Глава 10
        Я перенёс Аару в восточную, ещё не отремонтированную часть дворца. Мы оказались в одном из просторных коридоров, похожих на террасу, и там не было абсолютно никого, кроме ветра, дёргающего лёгкие, местами ободранные занавески. Благодаря сумеркам тусклого освещения хватало, чтобы я мог видеть выражение лица Аары.
        Я толкнул её к резной каменной стене. Принцесса не сопротивлялась, лишь виновато потупила взгляд, а её несвойственная покорность пугала.
        - Проклятье, Аара! Ты должна была сразу всё рассказать прежде… прежде чем… - я начал задыхаться, урывками заглатывая воздух. Я паниковал, боялся и злился, не желая озвучивать пришедшие мне в голову мысли, - …прежде чем я решил потащить тебя на эту встречу! Я бы никогда! Никогда не взял тебя, зная, что… - Я раздражённо запустил руку в волосы, не в состоянии высказать свою догадку.
        Я нервно вышагивал перед ней. Три шага в одну сторону, три шага в другую. Повороты делал такие резкие, что меня подташнивало.
        - Кто из них? Это тот, с которым мы заключили сделку? - Я попытался спросить как можно спокойнее, но не был уверен в своём выражении лица.
        Аара молчала, и я был готов застонать от разочарования и опасений.
        - Все трое?! Плевать! Я вернусь, снесу голову последнему и выберу им нового главаря!
        Уверенный в правильности своего решения, я принялся собирать тени, но Аара схватила меня за руку, останавливая от переноса.
        - Нет! Нет, это не он! Ты убил того… он… стоял посередине.
        - Проклятье! - рявкнул я в ярости из-за собственных действий. - Ты должна была сказать! Надо было вырвать его поганый язык. В назидание всем стоило бы содрать с него шкуру, а потом полуживого бросить легиону и смотреть, как он воет, пока они обгладывают ему кости!
        Я загнанно дышал, сожалея, что уже поздно для мести. Перед глазами плясали белые пятна, ненависть разъедала сознание, хоть я и пытался держать себя в руках. Мне хотелось вернуть подонка к жизни и своими руками сжать ему голову, пока та не лопнет, как арбуз.
        - Спасибо.
        Я моргнул, когда слово достигло моего сознания сквозь кровавые картины мести, которые я мог бы воплотить в жизнь, если бы знал заранее. Я моргнул ещё несколько раз, возвращая контроль над мимикой. Мне удалось расслабиться, я опустил взгляд на Аару, которая продолжала смотреть в пол, спиной опираясь на каменную стену.
        - Спасибо, что убил его. Теперь кошмары не будут меня преследовать.
        - Нельзя было скрывать от меня подобное. Я не хотел причинять боль ни тебе, ни твоему отцу, ни Дастану. Но, сам того не зная, я это сделал.
        Я отступил от принцессы на пару шагов, давая ей пространство и свободу. Я по-прежнему ощущал потребность узнать о произошедшем, но боялся, что правда ужаснее, чем я вообразил.
        - Назари. Изначально их трое, - тихо заговорила Аара, а я замер, задержав дыхание, чтобы слышать каждое слово. - И они не просто друзья, они… братья и сестры, семья, опора, свита, советники, защитники, любовь, часть меня и моего покойного брата. Они принадлежат нам, как и мы им. Назари всегда трое, и выбирает их Зов. Я не знаю, верить ли в легенду про джинна, действительно ли в крови моего рода есть магия огненного существа. Все Калануа сомневаются, но потом появляются Назари и способности к клятве на крови. Зов Назари родитель начинает слышать, как только старшему ребёнку в поколении исполняется четыре.
        - Почему четыре? - невольно встрял я.
        Неожиданно Аара улыбнулась, сперва уголки губ едва заметно дрогнули и расползлись, но постепенно улыбка стала широкой. Казалось, она вот-вот рассмеётся.
        - Что смешного? - недоумённо уточнил я.
        - Прости. Просто по легенде Калануа встретил джинна, и, когда она начала ему рассказывать про Назари, он перебил её с точно таким же вопросом. - Не сдержавшись, Аара издала смешок, но быстро проглотила последующий, вновь становясь серьёзной. - Первые четыре года мы считаем тяжёлыми, четвёртый и вовсе выступает как финальный рубеж. По самой полной легенде связь с Назари формируется после третьего дня рождения и крепнет целый год, а после четвёртого звучит Зов. В одних книгах рассказывается, что эта связь и помогает наследнику прожить самый опасный год, в других, что она поддерживает не только Калануа, но и самих Назари. К сожалению, одна и та же история была записана разными племенами, и при переводе мелкие детали разнятся, - пожав плечами пояснила Аара. - Как бы то ни было, уже имея кровного брата, в раннем детстве я обрела ещё двух братьев и одну сестру. Сестра… Она погибла при падении Звезды. Потерять Назари… это как вырезать часть души тупым ножом. Восполнить потерю невозможно. С того времени в живых остались двое. Калан и Дастан.
        Аара говорила ровно, но явно тщательно выбирала слова:
        - Мне было шестнадцать. И я любила его.
        Проклятье!
        Я изо всех сих удерживал себя на месте. Безмолвно приказывал себе не дёргаться, не ругаться и не делать глупостей.
        - Калануа были частью Совета Пяти. Для всех остальных правителей Назари не более чем наша личная свита и охранники. Всерьёз их никто не воспринимает, и брак с ними не считается удачным. Речь о моём замужестве шла уже тогда. Отцу поступали предложения, так как он остался последним из Совета Пяти, а мой брат умер. Поэтому желающих породниться с нашей семьёй и урвать часть власти было много. К счастью, отец не давил, хотя и на мои отношения с Каланом смотрел с неодобрением. И всё же я была уверена, что смогу заставить его передумать. В шестнадцать лет я грезила о свадьбе, которая могла быть у нас после моего восемнадцатилетия.
        Начавший приобретать хоть какую-то жизнь голос Аары вновь затих к концу. Однако принцесса упрямо продолжала рассказ, и я терпеливо слушал.
        - Однажды мы решили повеселиться, только мы втроём. Я перенесла друзей в оазис. Взяв своих самых дорогих людей… я привела их прямо в лапы этих мерзавцев. Дастана так сильно ударили по голове, что я до сих пор не могу забыть, как много крови там было. И это настоящее чудо, что его Дар… вылечил его.
        Речь пошла урывками, будто Ааре стало не хватать воздуха. Следом задрожали её руки, принцесса принялась тереть ладони, пытаясь это скрыть, а я тяжело сглотнул.
        - Они… они хотели… надругаться надо мной.
        Я не мог понять, в какое мгновение биение сердца начало отдаваться гулом в ушах. По спине прошла волна мурашек, и я захотел, чтобы она замолчала, но не мог открыть рот и попросить её перестать.
        - Они пытали Калана из-за того, что он убил нескольких, хотели заставить его смотреть… Я не знаю, как, но в какой-то момент он освободился и поубивал тех, кто меня держал, освободил меня, но… у него не было Дара, они перерезали ему горло у меня на глазах. Я… мне пришлось… пришлось…
        Я притянул её к себе и крепко обнял. Аара горько расплакалась, обвила меня руками, до боли стискивая рёбра и сжимая одежду на моей спине. Она шумно всхлипывала, бездумно повторяя некоторые фразы.
        - Мне пришлось… бросить его тело там. Я дотянулась до Дастана, схватила его за руку и сбежала… я видела, как Калан умер, но бросила там. Мы вернулись спустя день… но не нашли его тела. Ты знаешь, что это значит для моего народа, Аваре?! Я не смогла сжечь его и достойно похоронить! Ты знаешь… его душа не освободилась от тела должным образом! И это всё моя вина!
        Она кричала и билась в моих объятиях, желая вырваться, но я держал крепко. Гладил её по волосам, дожидаясь, пока истерика отпустит. Я знал, какой отравой ощущается вина. Я чувствовал её привкус на языке каждый день. У меня не было лекарства от этого для себя, поэтому и Ааре я ничем помочь не мог. Я долго обнимал принцессу, поток слёз перешёл в ругань и проклятия, которые были обращены буквально ко всем: начиная с падальщиков и меня, заканчивая её ненавистью к самой себе. А когда она охрипла, то упрямо продолжила шептать. Слёзы медленно иссякли, и её тело перестало потряхивать.
        - Поэтому ты выходила с Дастаном в пустыню? Ради мести?
        Она кивнула, всё ещё уткнувшись лицом мне в грудь.
        - Проклятье, - в очередной раз повторил я, но уже устало. - Я не должен был брать вас с собой.
        - Нет, это было нужно. Благодаря тебе мы своими глазами увидели, что убийца Калана мёртв. Мне и Дастану станет легче. Мы оба не могли простить себе тот день.
        Из меня отвратительный утешитель, поэтому, выяснив о произошедшем, я дал Дастану и Ааре возможность выспаться и отдохнуть. Сам обсудил всё с Яраном, узнав подробности той грязной истории, а следующим вечером сделал с Дастаном и Аарой то, что сделал бы Каид. Заставил их напиться. Хотя «заставил» - это громко сказано. При помощи нескольких комплиментов и улыбок я узнал у служанок, где во дворце хранят лучшее вино, стащил четыре бутылки и поставил их перед принцессой и её охранником. А дальше расслабленно наблюдал, как эти двое словно подростки напивались в моей комнате, рассказывая истории про Назари и смешные события из детства.
        Несмотря на то что сам я почти не пил, всё равно, поддавшись какой-то доверительной атмосфере, рассказал им про свою семью. Поделился моментами, которые никто, кроме нас, не знал. И, несмотря на сложности, в ту ночь мы будто преодолели последнюю преграду, которая всё это время не позволяла нам сблизиться. Мой клятвенный шрам исчез, я выполнил обещание вернуть принцессу невредимой.
        - Илос, почему ты ушёл? - вдруг серьёзно спросил Дастан, хотя его взгляд был блуждающим от выпитого.
        Я посмотрел на парня иначе, раньше я бы сразу закрыл эту тему, но более не видел смысла их отталкивать.
        - Потому что братья не могли решить, верят ли они в мою непричастность к смерти сестры или нет.
        - Но ведь нет ни одного свидетеля.
        - Есть.
        Аара и Дастан удивлённо разинули рты, принцесса застыла с кубком вина. Ко рту поднесла, но отпить забыла.
        - Я и есть свидетель, - ответил я на их немой вопрос.
        - Тогда ты знаешь, что произошло и кто виноват! - ахнул Дастан, случайно задев коленом ножку стола, отчего все стаканы чуть не опрокинулись.
        - Знаю. Но проблема в том, что всё было случайностью, и наши с сестрой отношения были куда запутаннее, чем… известно.
        Назари и принцесса неуверенно закивали, нехотя приняв уклончивый ответ. К счастью, они поняли, что я уже сказал слишком много и большего они вряд ли дождутся.
        - Ты любил сестру? - тихо спросила Аара.
        - Да. Я люблю каждого члена своей семьи, а Тею - особенно.
        - Твой брат Исар тоже ушёл, - тихо добавил Назари.
        Я вопросительно посмотрел на Дастана.
        - Вчера мне сообщил Яран. Каид ушёл на север, в Церу, а Исар в Сабон. В Астаре остался лишь Шейн.
        Я залпом допил своё вино и поморщился. Эта новость меня даже не шокировала, разве что привела в замешательство. Почему Исар оставил подготовленный для него отцом трон и Астару? И справится ли Шейн? Для управления городом ему придётся много общаться с людьми. Научился ли он сдерживать свою чувствительность к чужим эмоциям?
        - Каид и Исар благополучно добрались? - с напускной отстранённостью уточнил я.
        - Каид да. Исар ещё в пути. Через месяц он планирует свадьбу с… как же её… - задумчиво почесал затылок Назари, вызвав у меня натянутую улыбку.
        - С Эйлин.
        - Верно!
        Аара внимательно следила за мной.
        - Теперь ты можешь перемещаться, и ты был в Сабоне. Если хочешь, то можешь отправиться на его свадьбу.
        - Я не пойду.
        - Вероятно, твои братья думают, что ты мёртв, Илос, - напомнила Аара.
        Я хмыкнул, принцесса называла меня по имени, только когда происходило что-то серьёзное, будто моё имя, как заклинание, придавало веса и убеждения её словам. Отчасти это работало. Стоило Ааре произнести моё настоящее имя, и я сразу, не задумываясь, обернулся к ней.
        - Откуда вам знать, что они думают?
        - Мы отловили ваших разведчиков. Лишь единицам удалось пересечь засохшее озеро и не напороться на ножи падальщиков, - начал рассказывать Дастан, доказывая, что они многое от меня скрыли. - У выживших мы узнавали, что им нужно на нашей земле, и отправляли назад. Они все были посланы, чтобы найти тебя.
        - Что вы им рассказали?
        - Ничего.
        - Возможно, это к лучшему, - пришёл к выводу я. - Пусть думают, что я мёртв. Так братьям будет легче смириться, они смогут забыть обо мне и жить дальше.
        Принцесса неодобрительно покачала головой и попыталась подлить себе вина, но последняя бутылка оказалась пуста.
        Я с ленивой улыбкой наблюдал, как она трясла бутылку, думая, что вино просто не хотело выливаться. Дастан фыркнул от вида этой картины, хотя сам был пьян ничуть не меньше.
        - Вам пора по кроваткам, - заявил я, кивнув на дверь. Они и бровью не повели, не поняв намёка, поэтому я перешёл к прямому приказу: - Выметайтесь.
        - Только я решил, что ты подобрел, но, правы слухи, сердце у тебя чёрное, как твоя тьма, - заворчал Дастан и не с первого раза нетвёрдо поднялся на ноги.
        Мы пили на полу, за низким столом, окружённым мягкими подушками, поэтому Назари было не за что ухватиться, когда его зашатало. Я не делал попыток помочь, наоборот, с довольной улыбкой наблюдал за его неуклюжестью.
        - С Аарой сам разберёшься, - буркнул Дастан и пошёл к двери.
        - Эй, Назари! Она твоя ответственность! - опешил я.
        - Теперь и твоя, ты же «её верный пёс и делаешь всё, что она прикажет», - спародировал он ранее сказанные мной слова.
        Треклятый Назари ещё и раздражающе громко расхохотался, когда моё лицо потемнело от недовольства. От смеха он перестал глядеть, куда идёт, и врезался в закрытые двери. Я едва успел насладиться его глупым видом, но Назари как ни в чём не бывало потёр ушибленный лоб, открыл двери и вышел. Я ещё какое-то время слышал его удаляющийся смех.
        Башка у него каменная, и мне оставалось надеяться на то, что завтрашняя головная боль ему воздаст. Затем я перевёл оскорблённый взгляд на Аару, будто мне на шею повесили капризного ребёнка.
        - Вы двое явно меня недооцениваете. Я могу сама дойти до комнаты, - обиженно отмахнулась принцесса, довольно легко поднявшись на ноги.
        Я успел удивиться, что она и вправду сильнее, чем я предполагал, но Аара сделала пару шагов, и притворство моментально раскрылось. Она покачнулась, споткнувшись о собственную обувь, неуклюже схватилась за столбик балдахина и со скрипом соскользнула по нему. Она неловко уцепилась за кровать и села на край. Судя по взгляду Аары, комната перед её глазами кружилась.
        Я начал хохотать, а щёки принцессы покраснели пуще прежнего. Отсмеявшись, я подошёл и встал прямо напротив, так близко, что почти касался ногами её коленей.
        - Илос, - задумчиво позвала она.
        - Да?
        - Знаешь… есть что-то странное в твоём имени. Я не замечала раньше… потому что звала тебя Аваре, но… - Она смотрела на меня снизу вверх и задумчиво хмурила лоб.
        Мою комнату освещали несколько ажурных ламп, отчего свет приятно дробился, растекаясь узорами по помещению.
        Я выпил слишком мало, чтобы отключить мысли и совершать глупости, но одновременно с этим - слишком много, чтобы отвести от неё взгляд. Она красивая, но совсем не как Тея. В Теяле притягивала её невинность с оттенком порочности, которую тянуло распробовать, как вино. Аара же… как манящая свобода, которую не хотелось ни с кем делить.
        Я сам не заметил, как моё дыхание стало тяжелее, а взгляд упёрся в её губы, по которым она провела языком, размышляя над неведомой мне загадкой. Я не помнил, когда в последний раз был с девушкой. Похоже, прошло слишком много времени, я не мог отделаться от мыслей об Ааре, и желание поднималось откуда-то из глубины. Я балансировал на грани, сопротивляясь искушению наклониться и поддаться соблазну. Принцесса заметила мой взгляд и, вероятно, ощутила изменившуюся атмосферу, которая тишиной растеклась между нами, потому что неуверенно заёрзала на месте, а её щёки окрасились румянцем.
        - Но твоё имя… - вновь заговорила она.
        Аара смотрела на меня с мольбой и смущением, первой потянув за мой шёлковый уличный халат, заставляя меня наклониться, а затем добавила шёпотом, почти выдыхая мне в губы:
        - …по вкусу похоже на персики, и кажется, я даже чувствую…
        Персики.
        Я упёрся ладонью в резной столбик балдахина и остановился буквально в мгновении от желанного поцелуя. Мои глаза широко распахнулись, а сердце глухо застучало в груди, сотрясая всё тело. Я вцепился в опору, не давая себе сделать то, что намеревался.
        - Что ты сказала? - Мой голос был пугающе тихим, на лице Аары отразилось смятение.
        - Я… твоё имя. Знаю, что это глупость какая-то. Игра воображения, но каждый раз, когда я его произношу, оно сладкое на вкус, как персики. Я ощущаю его и едва заметный запах.
        Я не отстранился, но испугался, лихорадочно размышляя, мог ли обладать схожим Даром с сестрой.
        - Ты чувствуешь что-то странное? Тяжесть в груди, тяжёлое дыхание? Голод? - начал я свой допрос, с беспокойством рассматривая её лицо.
        - Голод нет, тяжесть… да.
        - Почему? Где-то болит?
        Отпустив мою одежду, Аара совсем покраснела, но я не отодвинулся, ожидая внятного ответа. Она пихнула меня в грудь, вскинув раздражённый взгляд.
        - Конечно, у меня тяжёлое дыхание, болван, я хотела, чтобы ты поцеловал меня. И даже хотела большего! А вместо этого ты задаёшь мне глупые вопросы!
        В первое мгновение я опешил, а потом тихо засмеялся, заметив, что Аара точно не похожа на безвольную куклу, в которую превратилась Эйлин из-за влияния Теялы. Отсмеявшись, я подался вперёд и поцеловал принцессу, как она и хотела. Сперва она растерялась и не раскрыла губ, но я не настаивал, позволяя ей сделать выбор самой.
        Аара вновь схватила мою одежду и потянула меня ближе к себе. Её мягкие губы были со вкусом граната, я запустил руки ей в волосы, наслаждаясь тем, как она тянулась ко мне со всем доверием и желанием.
        Однако и здесь я её недооценил. Пока я отвлёкся на поцелуи, Аара принялась расстёгивать пуговицы на моей рубашке, и я протяжно выдохнул, почувствовав её прохладные пальцы за воротом и на моих ключицах. Я гладил её бедра сквозь тонкую ткань широких штанов, губами и языком спустился к её шее, ощутив стремительно бьющийся пульс. Руки принцессы дрожали, она нетерпеливо гладила мою грудь и пыталась размотать пояс, чтобы снять рубашку. Аара ахнула и замедлилась, когда я прикусил кожу на изгибе шеи и плеча, затем провёл там же языком и нехотя отстранился, медленно отнимая её пальцы от своей груди. Аара была пьяна.
        Ещё вчера она рассказала мне о своей первой любви. И, возможно, я начал ей нравиться. Возможно, я физически её привлекал, и ночь стала бы определённо приятной, но наутро принцесса сбежала бы, сожалея о том, что сделала.
        Я не хотел рушить то, что построил. Действительно не хотел портить отношения с Аарой, так как стал ею дорожить. Я с трудом подавил улыбку, видя её расстроенное выражение лица, когда не дал обнять себя за шею.
        - Ты правда хочешь этого, принцесса?
        Моё собственное дыхание было тяжёлым, но голос - ровным. Аара смотрела на меня с туманом в глазах. Она нахмурилась и долго молчала, явно не желая прислушиваться к голосу разума.
        - Я не знаю, - нехотя выдавила она.
        Умница. Хоть немного подумала.
        Я одарил принцессу снисходительной улыбкой, она с разочарованием следила за моими пальцами, пока я застёгивал свою рубашку. Её насупленное выражение лица веселило. Я подхватил Аару на руки и перенёс в её комнату. Там я посадил её на кровать и уже хотел уйти, но, поддавшись глупости, вновь её поцеловал. Этот поцелуй был жадным, на мгновение потеряв остатки здравых мыслей, я навалился сверху, заваливая её на постель. Я крал её воздух, прикусывая губы и прося прощения языком. Моё колено оказалось между её ног, и я знал, что Аара ощутила моё желание. Я хотел её и не скрывал этого, но, вспомнив о выпитом алкоголе, нехотя отстранился, как только с её губ сорвался первый стон. Я торопливо слез и, извиняясь, погладил её волосы, оставил аккуратные поцелуи на щеке и кисти. Аара улыбалась этой мимолётной ласке.
        - Тогда приходи ко мне, когда будешь знать, - напоследок предложил я и исчез, прежде чем смог бы всё испортить.
        Глава 11
        Спустя год и несколько месяцев
        Я засмеялся, когда Ааре наконец удалась подсечка и Дастан рухнул на песок. Более года моих стараний, ежедневных тренировок, пинков и криков дали результаты, и эти двое теперь неплохо могли за себя постоять. За Дастана я уже как полгода не особо переживал, всё-таки он изначально был опытнее, тяжелее и сильнее своей принцессы. Нынче и Аара стала способной выстоять против соперника тяжелее себя.
        - Отлично обыграла, принцесса! - с гордостью выкрикнул я, на что Аара оглянулась с таким изумлением, будто не знала, что я вообще умею хвалить.
        Дастан воспользовался её замешательством и, извернувшись, вскочил на ноги, выбил меч и попытался выкрутить подруге руку, но та успела выскользнуть.
        - Не думайте на этом заканчивать! - предупредил я. - Бой до победного. Я не слышал, чтобы кто-то из вас сдался.
        - Мне кажется, Аара устала. Как насчёт того, чтобы ты вышел против меня? - предложил Назари, вытирая пот со лба.
        Наступила осень, но в пустыне это не приносило облегчения, лишь по вечерам и ночам ветра стали прохладнее.
        - Это я-то устала?! Да ты в рукопашной даже поймать меня не можешь, - возмутилась Аара.
        - Я тебя и толкнуть-то нормально не могу, чтобы ненароком ничего тебе не сломать, - нагло парировал Назари, отчего Аара возмущённо засопела.
        - Напомнить, кто из нас только что песок ел?!
        - Смотрю, вы оба ещё полны сил, раз способны так бодро чесать языками, - прервал их я и оставил свой уличный халат на краю тренировочной площадки.
        Они замолчали. Я неторопливо закатал рукава туники, взял свой меч и вышел к ним. Последние полгода я всё чаще заставлял их тренироваться со сталью. Страх ранить друг друга мотивировал полностью концентрироваться на своих движениях и освоить контроль. Не обошлось без травм, но, к счастью, Дастан сам исцелялся, а для Аары всегда была наготове его и моя кровь.
        - Подбери оружие, Аара. И иди к своему охраннику.
        Та с настороженностью подчинилась, и они оба напряглись. Несколько месяцев я не выходил против них. Обычно Аара и Дастан, даже будучи вдвоём, не могли меня одолеть. Раньше они были слишком самоуверенны и намеренно провоцировали меня на драки, в связи с этим я был весьма недоволен и оставлял им многочисленные нравоучительные синяки, красноречиво объясняющие, что до моего уровня им далеко. Однако парочка улучшила свои навыки, а в тот раз мне и самому хотелось размяться.
        Я скучал по Каиду и нашим поединкам, когда любой спор, недомолвку или плохое настроение мы разрешали при помощи драки. Но за два года разлуки мне пришлось научиться сдерживать всё в себе и переживать тоску в одиноких тренировках с деревянным чучелом.
        - Дам вам последний шанс сдаться, - поддел я. - Потому что в случае проигрыша побежите пятнадцать кругов вокруг дворца вместо обычных десяти.
        Они оба застонали и поморщились при виде моей язвительной улыбки.
        - В тебе есть хоть капля доброты, Аваре? - покачал головой Дастан, но занял нужную стойку, принимая условия.
        - Сама судьба знала, какой Дар ему подойдёт, - согласно буркнула Аара и тоже приготовилась к бою, поудобнее перехватив меч.
        Я расслабленно пожал плечами и напал без предупреждения. Мне хватило двух широких шагов, чтобы оказаться прямо между ними. Я даже не стал обнажать меч, отбил сталь Назари ножнами и со всей силы ударил противника ногой по коленям сбоку. Незамедлительно двинул рукой в другую сторону, рукоятью нанося удар Ааре по рёбрам. Когда я сделал ещё один шаг, оказываясь у них за спинами, Дастан припал на одно колено, а принцесса морщилась, держась за бок.
        Они перекинулись взглядами, вызывая у меня нехорошее предчувствие. Обдумать его я не успел, Аара напала с рубящим ударом сверху, мне пришлось блокировать и сразу уходить в сторону, потому что Дастан почти достал меня остриём меча.
        Они начали работать сообща.
        Раньше Аара и Дастан нападали беспорядочно, чем вызывали моё недовольство и выговоры. В тот же раз действовали как команда, пытаясь отвлекать и нападать слаженно. Мои губы дёрнулись в улыбке, но я скрыл удовлетворение. Они оба использовали идентичные со мной мечи и стали увереннее в колющих атаках, зная, что я легко блокирую рубящие. Они изводили меня, заставляя уклоняться. Один раз я не успел предугадать подсечку Дастана и рухнул, но быстро откатился, избегая лезвия Аары, которое она без колебаний воткнула в песок, где мгновение назад была моя голова.
        - Похоже, будущая пробежка вас расстраивает настолько, что вы готовы меня убить, лишь бы не проиграть, - мрачно усмехнулся я, стараясь восстановить дыхание, волосы липли к вспотевшему лбу и шее.
        Они смотрели на меня как изголодавшиеся хищники на раненого орла. Выжидали, язвительно улыбались и огибали меня с двух сторон, загоняя в ловушку. Я приметил их очевидный замысел с иронией, размышляя, что воспитал их под стать себе.
        Вытаскивая лезвие из ножен, я рванул к Дастану. Я подошёл к нему близко, нанося косой удар. Назари пригнулся, но мой левый кулак встретился с его лицом, когда парень пытался выпрямиться. Он отступил со сломанным носом и залитым кровью лицом. Мне не удалось насладиться удачным ходом, сзади напала Аара, и я едва увернулся, перехватив её руку. Пришлось сильно сдавить ей предплечье, чтобы вся рука принцессы пошла судорогами, пальцы разжались, и она выпустила меч. Я сразу взял шею Аары в захват и сжал.
        Мы все тяжело дышали. Я продолжал сдавливать горло принцессы, пока она не застучала по моему локтю, признавая поражение. Я отпустил и отошёл на безопасное расстояние.
        - Хвалю, вы хорошо сработались, - с притворной расслабленностью заметил я, разминая позвоночник. - Сегодня вы заставили меня вытащить лезвие из ножен, но проигрыш есть проигрыш. Отправляйтесь на пробежку и не думайте смухлевать. Я буду наслаждаться вашими страданиями вон с того балкона, - я указал мечом на нужное место на третьем этаже. - Также я подкупил некоторых стражей по периметру, которые доложат мне, если вы будете шагать, вместо того чтобы бежать.
        - Подкупил или запугал? - уточнил Дастан, ощупывая лицо и проверяя, всё ли зажило.
        Я ответил ему притворно невинным выражением лица, добавив в изумлении вскинутые брови. На что Аара пробубнила проклятия в мою сторону.

* * *
        - Я хотел показать раньше, но тогда зал ещё не был готов.
        Яран нетерпеливым взмахом руки приказал шагать быстрее, а сам толкнул тяжёлые двери. За ними скрывалась широкая лестница, уводящая вниз в темноту.
        Солнце закатилось час назад. В коридорах даже с зажжёнными светильниками было сумрачно, а лестница оказалась столь широкой, что свечей с обеих сторон было недостаточно, чтобы осветить её всю. К тому же мы находились на первом этаже, а вождь предлагал спуститься куда-то ниже под землю.
        - Что это за место, Яран?
        - Сердце. Самое сердце Паргады, - с благоговением ответил он и бесстрашно пошёл вниз.
        Лестница оказалась не особо длинной, мы спустились на один этаж и свернули в коридор. Зажжённых свечей не было, и я выругался, случайно врезавшись в стену на повороте.
        - Разве не должен Первый с Даром Тьмы в темноте ощущать себя как рыба в воде? - передразнил Яран, на что я ответил очередной тихой руганью и потёр ушибленный лоб.
        Смех вождя разнёсся по длинному коридору эхом. Я несколько раз моргнул, привыкая к здешнему мраку. Неожиданно стало светлее. Скудный свет стремительно набирал яркость, он лился сверху. Я запрокинул голову, разглядывая высокий стеклянный потолок, который тянулся над всем коридором. Звёздное небо расчистилось от облаков, поэтому весь доступный свет полной луны и многочисленных звёзд освещал путь. Я не знал, что сказать. Краски туманностей и ночного неба казались ярче на фоне окружающих нас, лишённых цвета серых стен. Здесь не было ни позолоты, ни серебра. Никаких украшений из разноцветного стекла или яркой плитки. Пол будто намеренно был сделан из светлого мрамора, чтобы отражать свет, а стены созданы из серого камня, покрытого резьбой. Где-то виднелись растительные мотивы с завитками и цветами, а где-то можно было рассмотреть сцены из истории. Без застилающих небо облаков света от полной луны было достаточно, чтобы видеть окружающее убранство.
        Я застыл на месте, забыв, что мы куда-то шли, и рассматривал всё вокруг, впервые встретив подобную архитектуру. Яран улыбался и терпеливо ждал неподалёку.
        - Я хотел показать тебе это место, когда мы завершим его ремонт. Самой сложной и, разумеется, самой важной частью был потолок. Но не только это. - Взмахом руки вождь позвал меня за собой, и я покорно двинулся следом.
        Яран привёл меня в огромный зал с мраморными колоннами, которые поддерживали металлический каркас стеклянного потолка. Расстеленный ковёр упирался в возвышение со стоящим на нём мрачным троном. Простым, даже грубой работы, без украшений, вид его смягчал лишь накинутый на спинку золотой шёлк. Я подошёл ближе, чтобы разглядеть непонятный мне материал.
        - Что это? - Я провёл пальцами по чёрному камню, чувствуя в некоторых местах пористую структуру.
        Камень не блестел и не отражал свет, а скорее, впитывал его, оставаясь мрачным, массивным изваянием.
        - Это чёрный вулканический базальт.
        Я с недоумением уставился на вождя.
        - После падения Звезды в вулкан этого материала на поверхности образовалось много. Когда-то этот камень был настоящим жидким огнём, который позже охладился и затвердел.
        - Ты собрал трон из кусков мёртвого огня? Того самого, убившего немало людей? - Я гладил пальцами камень, расплывчато вспоминая ранние годы жизни, момент трагедии.
        - Да. Этот трон - символ. Я хотел, чтобы он стал напоминанием моим будущим потомкам, что мы смогли пережить ужас случившейся катастрофы. А если нам удалось победить эту напасть, то нет ничего неподвластного им. Я умру и не смогу сказать потомкам об этом лично, но хочу оставить хоть какое-то материальное напоминание о своей вере в то, что они продолжат возрождать наш народ.
        Он улыбнулся, с гордостью глядя на массивный трон. Эти слова можно было бы воспринять как тщеславие, но Яран вовсе не такой. Он лишь желал, чтобы его потомки и его народ жили счастливо, без страха. Чтобы в их сердцах осталась память о человеческой способности преодолеть невзгоды и падения.
        - К тому же огнепоклонники знают, что это за камень. Пока моя дочь будет восседать на подобном троне, они будут помнить, что в крови Калануа есть крупица почитаемого ими Огня.
        - Ты же не веришь в эту легенду, - отозвался я.
        - Главное, чтобы они в неё верили, - в тон парировал он и окинул меня насмешливым взглядом. - Разве не так, Илос с чёрным сердцем?
        Я громко фыркнул, понимая, на что он намекает. Неважно, сколько правды в легенде, - если она может сослужить хорошую службу, то не стоит её опровергать.
        - Ты правильно сделал, что решил восстановить дворец, - перевёл я тему. - Схожей архитектуры я не видел, и было бы жаль терять культурное достояние.
        - Рад, что мне удалось произвести впечатление на одного из Первых, - шутливо поддел меня Яран и обвёл рукой немногочисленные столы у дальней стены. - Тронный Зал почти готов, как и я. До конца года я стану королём, мы уже обсудили всё с Советом. И огромное упущение, что ты нынче избегаешь наших собраний. На них обсуждается много важного.
        Мы оба перестали улыбаться, Яран устало сел на трон, а я спустился с возвышения, чтобы рассмотреть мраморные колонны.
        - Я не состою в вашем Совете, и политика никогда не была моей сильной стороной, - с напускным безразличием ответил я. - Нашей целью было введение Аары в Совет. Мы добились этого. Аара теперь присутствует на каждом собрании и высказывается наравне с остальными. Моё присутствие на обсуждениях было лишь временным и более не требуется.
        - Континент перестал быть единым, Илос. Твои братья поделили территорию. - Я замер, оглушённый этой новостью, но не стал поворачиваться к Ярану, чтобы не выдать своего шока.
        Я знал, что братья разошлись и что у них появились конфликты. Исар не поддержал самосуд Каида, он тоже хотел вздёрнуть каждого предателя и убийцу отца, но после демонстративного суда. По его мнению, Каид поступил своевольно. Также разведчики Ярана доложили, что Шейн и Каид не были в восторге от того, с какой лёгкостью Исар бросил Астару. Они восприняли это как предательство Райяна, потому что наш отец с трепетом возводил Астару как центр и будущую столицу, а Исар с лёгкостью променял её на Сабон. Особенно Шейн не мог смириться с решением старшего брата.
        Я старался узнавать как можно меньше новостей про родных, боясь, что при упоминании братьев не смогу скрываться и захочу их увидеть. Владея переносом, воплотить это стало легче лёгкого, а бороться с искушением в тысячу раз сложнее.
        - Мы тоже обозначим свои границы, но обкрадывать земли твоего брата - Шейна - я не буду. Наша территория - пустыня, на ней мы и останемся, - продолжал Яран, пока я бездумно кивал в такт его словам. - Во главе каждой страны, кроме нашей, стоит один из Первых.
        Я замер, ощутив намеренную паузу.
        - Ты понимаешь, что это означает, Илос? - с нажимом уточнил Яран.
        Статус.
        Сила.
        Негласный призыв людей с теми или иными Дарами соединиться под началом их Первого.
        Что-то одно или всё вместе.
        - Понимаю, - как можно равнодушнее ответил я, приглядываясь к золотой и стеклянной утвари на столах. Здесь уже приготовили бумагу, чернила, письменные принадлежности. Принесли важные документы, воду и вино. Зал действительно был почти готов.
        - Я знаю, что мой разговор тебе не понравится, но и откладывать его я больше не могу. Теперь Совет благосклонен к Ааре и терпим к идее женщины на троне, но и о старом условии они не забывают.
        Яран зашёлся в кашле. Пока вождь пытался прекратить приступ, я налил вино в золотой кубок, разрезал себе ладонь и выдавил обильное количество крови в напиток.
        - Тебе становится хуже. - Я не спрашивал, но Яран всё равно кивнул в подтверждение и принял протянутый мной напиток.
        - Что-то даже твой Дар Первого не в состоянии вылечить, - одними губами улыбнулся мужчина, сделав несколько глотков.
        Кашель отступил, и Яран задышал свободнее. Я поморщился от этого напоминания. Думал, что моя кровь может всё, но болезнь Ярана доказала, что у любого чуда есть ограничения. Судьба словно пожелала напомнить, что, обладая Даром, я слишком много о себе возомнил. Есть то, что изменить не под силу никому.
        Несмотря на регулярное лечение моей кровью, Яран сильно похудел, лицо осунулось, а в волосах и бороде появилось больше седых волос. Я знал, что он хорошо спит, но тёмные круги не исчезали, кожа приобрела нездоровый сероватый оттенок. За прошлые две недели я видел, как за завтраком у него дважды ни с того ни с сего шла носом кровь.
        - На какой период моя кровь улучшает твоё состояние? - хмуро уточнил я.
        - Раньше на несколько месяцев. Сейчас… может, на пару недель.
        Его беспечность и тот факт, что он никак не обмолвился об этом раньше, раздражали меня, но сильнее злила моя неспособность ему помочь. Хоть и не хотелось признавать, но Яран стал мне в какой-то мере близким другом. Эти годы он пристально следил за моими братьями, но рассказывал о них лишь в критической ситуации, оберегая меня от лишних тревог.
        - Не о своём самочувствии я хотел поговорить, Илос, а о Совете. Теперь им известно о моём состоянии, и они настоятельно требуют, чтобы я нашёл Ааре жениха. Она останется на троне и будет править, но наличие мужа смягчит перемену в знакомых устоях. К тому же необходим следующий наследник.
        - Как ситуация с Падшими? - невольно вырвалось у меня.
        Я сам не знал, зачем пытался изменить тему. Яран окинул меня хмурым взглядом, видя моё намерение, но ответил.
        - За прошедший год с Падшими не было серьёзных проблем, и они неплохо справляются с теми несчастными разведчиками, что отправляют твои братья, пытаясь разузнать о наших территориях. - Вождь залпом допил вино с кровью, а я с облегчением отметил, как его дыхание полностью выровнялось. - Вы с Дастаном отлично постарались, разнося и приукрашивая вклад моей дочери в переговоры. Однако ты лучше многих знаешь, что заслуги забываются слишком быстро.
        - И что ты будешь делать? Выдашь её за сына какого-нибудь богатея? Наверняка члены Совета будут предлагать своих сыновей, но таких выбирать нельзя!
        Я замолк, поняв, что сказал больше, чем стоило, а резкий тон смутил даже меня самого.
        - Нельзя, - с вялой улыбкой согласился Яран. - Будет слишком много влияния и давления на Аару в руках одного. Избранник и его семья должны быть вне Совета, и я хочу, чтобы этим избранником подле неё был ты.
        Я ошарашенно сделал шаг назад и почти рассмеялся, только хохот застрял в глотке, лишая меня возможности выдохнуть. Яран так и сидел на троне с прямой спиной, глядя на меня сверху вниз, и в его серьёзном взгляде не было ни намёка на шутку.
        - Я самый худший кандидат из всех, кого ты мог вообразить, - едва шевеля губами, ответил я.
        - Ты добр, верен…
        - Уже эти два слова доказывают, что ты ничего обо мне не знаешь! - грубо оборвал я.
        - Илос, ты - Первый! И не будет кандидата сильнее тебя! - повысил голос вождь. - Никто не посмеет даже помыслить плохое про Аару, если рядом будешь ты, а позади тебя - легион.
        - Я не желаю участвовать в политических играх, Яран, - ответил я чуть спокойнее, но всё так же твёрдо.
        А ещё я не хотел лишать её надежды на любовь. Я помнил, как Аара говорила о своём возлюбленном, как хотела отдать Кольцо Пустыни тому, кого полюбит всем сердцем, но начала терять надежду, считая, что не имеет на это права.
        - Прошу тебя хотя бы подумать, Илос, - перешёл к уговорам Яран.
        - А своей дочери ты сказал об этой идее?
        - Нет, но скажу, чтобы и она подумала.
        - Оставь ей право выбора и свободу. - Несмотря на просьбу, это звучало как приказ, поэтому Яран вопросительно приподнял бровь. - Аара - настоящая дочь этих земель, а я чужак и не знаю твой народ. Я не стану забирать её свободу, но ты просишь её защитить, и это я сделаю. Я обещаю тебе, что помогу ей без брака и без короны. Как и в тот день с падальщиками, я останусь тенью за её спиной, и никто не посмеет тронуть твою дочь.
        Мой голос набрал силы к концу краткой речи, которая эхом разнеслась по просторному залу. Выслушав признание, Яран не посмел просить у меня клятвы на крови, догадываясь, что я бы её не дал. Сказанное шло от всего сердца, и навязывать клятву насильно я бы не позволил. Но в то же время я сам не был уверен, не прокляну ли в будущем свою поспешность и действительно ли смогу выполнить данное обещание.

* * *
        На следующий день за завтраком я, почти не отрываясь, таращился на принцессу. Слова Ярана задели меня сильнее, чем казалось.
        После той ночи больше года назад, когда она первой потянула меня к себе за поцелуем, наши отношения были какое-то время неловкими. Аара смущалась, отводила взгляд, а я, любя подливать масла в огонь, касался её чаще, чем раньше. Я нагло флиртовал, но играл с ней без какого-то плана на продолжение. И продолжения так и не случилось. Аара прекратила звать меня настоящим именем и не пришла в мою спальню, поэтому постепенно всё забылось.
        Однако в это утро она снова реагировала смущением на моё пристальное внимание. С ним я определённо переборщил, потому что пришёл в себя от того, что Дастан нагло бросил в меня вишней, которая, к счастью, не оставила пятна на чистой одежде.
        - Дай ей хоть ложку до рта донести, - отругал меня Назари.
        Я ничего не ответил, потупив глаза в тарелку. За эти годы я не переставал думать о Теяле и скучать по ней, не был уверен, что наступит день, когда я ни разу не вспомню о сестре. Я скучал по её смеху, улыбке, по её любви и даже капризам. В ту ночь я бы с лёгкостью разделил с Аарой постель, потому что плотское желание никак не влияло на мою любовь к Теяле, которая ещё три года назад согревала и ранила мне душу.
        Чем больше времени проходило, тем тупее становилась моя тоска по сестре. Я по-прежнему любил её, и никто не смог бы заполнить пустоту, образовавшуюся после её смерти. И всё же меня пугало, что, глядя на Аару, иногда я чувствовал не просто желание её поцеловать, но и волнительный трепет, вторящий ускоряющемуся сердцебиению. Поэтому предложение Ярана швырнуло осознание о моей вероятной влюблённости в принцессу прямо мне в лицо. Мне хотелось забыть об этом.
        - Мой отец что-то тебе сказал? - Аара схватила меня за руку около полудня на заднем дворе, где я рассматривал высыхающие кусты роз.
        Они росли в тени замка, ветвились и ползли по стенам, избегая жгучих солнечных лучей, но и им не хватало воды. С этой проблемой мы так и не разобрались.
        - Нет, лишь показал ваш Тронный Зал.
        Я оценивающе оглядел Аару с ног до головы. В последний год ей не нужно было сражаться нигде, кроме как на наших тренировках, поэтому она стала чаще носить платья. Хоть Аара и оправдывалась, что в них прохладнее, но отводила взгляд и теребила ткань, говоря об этом.
        Новое платье было раздельным. Белый топ закрывал плечи, но заканчивался чуть ниже груди, образуя широкую полоску голой кожи между его концом и лёгкой юбкой. Она в любой момент могла прикрыть открытый участок тела, запахнув бледно-алую накидку, но не делала этого. Я нетерпеливо сглотнул, в душе желая, чтобы она не подходила ко мне в подобных нарядах. Также Аара полюбила украшения на ноги. Звон мелких бубенцов на её щиколотках притягивал внимание, и я всегда оборачивался, слыша их.
        Я давно ни с кем не был. Только и всего.
        - Я что-то не так сделала?
        Я пару раз удивлённо моргнул, подняв взгляд к её карим глазам.
        - Весь завтрак ты смотрел на меня так, будто придумываешь наказание или проклинаешь в душе, - хмуро пояснила она.
        - Прости, я задумался о своём. У меня такое бывает. - Я натянуто улыбнулся и положил ладонь ей на плечо.
        Я хотел просто приободрить Аару, но зачем-то сдвинул руку и погладил пальцами её шею. Она не вздрогнула, а её губы приоткрылись на протяжном выдохе, я очнулся и убрал руку, стараясь, чтобы это не выглядело поспешным.
        - В последнее время ты слишком много думаешь. Это настораживает. - Аара обошла меня по кругу, медленно растягивая слова под стать своему ленивому шагу. - Ты всегда был таким нахальным, наглым, немного злым и печальным. Теперь же… ты задумчив. - Она вновь остановилась передо мной, но непривычно близко, между нами оставалось меньше шага.
        - Уверена, что злым я был лишь немного? - уточнил я, пряча растерянность из-за отчётливого ощущения ловушки. И вовсе не из-за вопросов Аары, от неё я легко мог сбежать. Проблема была в моих собственных чувствах, а в этом Дар перемещения не был способен помочь.
        Принцесса хищно улыбнулась, словно почуяла мои эмоции, как дикий зверь кровь. Я отступил на пару шагов, выдав свою растерянность, и в глазах Аары зажглось удовлетворение. Она схватила мою руку и перенесла нас в мою комнату. Принцесса засмеялась, когда я не успел сориентироваться и зашатался. Она толкнула меня в грудь, отчего я покорно сел на собственную кровать. Она скинула свою накидку, оставшись стоять передо мной в своём красивом платье, которое так удачно подчёркивало её оттенок кожи и длинные чёрные волосы.
        - Илос. - Она сладко растянула имя моё на выдохе, из-за чего зов стал похож на стон, и моё сердце покорно пропустило удар.
        Я хотел встать и руками коснуться обнажённой кожи на её животе…
        Я стиснул зубы, заставляя себя сидеть и удерживать маску равнодушия.
        - Если ты привела меня сюда, чтобы развлечься, то уже поздно, Аара.
        Слишком поздно, чтобы я смог оставить всё на уровне плотских утех. Я хорошо узнал принцессу, и она стала мне дорога. Я поднялся, намереваясь уйти подальше от кровати. Аара демонстративно отошла с моего пути, давая понять, что не держит и в целом ни на что не намекает.
        - У тебя было больше года, но ты не пришла. - Я попытался выдавить наглую улыбку, но вышло криво.
        - Я приходила. Вернулась на следующую ночь, - откровенно призналась она, смело глядя мне в глаза.
        - Почему я не…
        - Ты спал, - ласково ответила Аара. - Спал так спокойно, что я не смогла решиться тебя разбудить. Ты знаешь, что тебе часто снились кошмары?
        - Нет, - бросил я после продолжительной паузы.
        - А я знаю, потому что просыпалась от шёпота в тенях. Неразборчивый, безумный… вначале голоса пугали, я опасалась, как бы легион не поселился в нашем доме, но в итоге это были лишь тени. В первый год это происходило почти каждую ночь. Спокойным ты был, только когда отключался, перебрав вина, но в ту ночь ты действительно спал.
        Я присел на низкий диван в середине комнаты, Аара уселась рядом и уложила ноги на мои колени. Вначале мне хотелось их сбросить, это сильно напомнило о схожей привычке Теялы, но я положил ладони на её стройные икры, как по привычке.
        - Я обрадовалась, что ты стал лучше спать, и побоялась менять это своим приходом.
        Я рассеянно погладил кожу на ногах Аары, не зная, что на это ответить.
        - Отец рассказал тебе что-то новое о братьях, поэтому ты такой задумчивый?
        - Да, - бессознательно отозвался я.
        - Врёшь?
        - Да.
        Принцесса засмеялась приятным тёплым смехом, забралась на мои колени, а затем обхватила моё лицо ладонями и требовательно поцеловала.
        Жадная и глупая дочь вождя.
        Моему сердцу и телу было плевать на затухающие отголоски разума, руки сами обняли Аару за талию, я жадно втянул носом её аромат и углубил поцелуй. Даже если бы она захотела вырваться, вряд ли я смог бы ей позволить. Она пахла как ночная пустыня, но было в ней нечто свежее, что я тогда не смог разобрать.
        Принцесса почти до боли сжала мои длинные волосы на затылке, когда я беспорядочно гладил её спину и бёдра, бесстыдно сдвигая ткань юбки. Аара потянула меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. Её губы и язык скользили по моей шее, я шумно сглотнул, но принцесса держала крепко, не позволяя мне двинуться и перенять инициативу. Воздух вокруг стал вязким, за ноги я дёрнул Аару вперёд, заставив впритык сесть на мои бёдра. Она тихо застонала.
        Я был готов подхватить её на руки и переместиться на постель, как меня охватила судорога, похожая на разряд, прокатившийся по всему телу. Она была такая сильная и болезненная, что меня бросило вперёд, а потом назад. Я сдавленно застонал.
        - Илос, тебе больно?
        Аара моментально отпустила мои волосы и обеспокоенно отодвинулась, пока я широко раскрытыми глазами глядел в потолок, уже ощущая, но ещё не понимая, что произошло.
        Я думал, что ничего на этой земле не может меня так напугать, но меня трясло от смеси страха и ужасающей надежды. Всё расплывалось перед глазами, а от ускорившегося сердцебиения спазмы в груди стали до тошноты мучительными. Я подхватил принцессу за талию, снял с себя и усадил рядом.
        - Илос, что случилось?
        При взгляде на моё лицо Аара съежилась на диване, растерянно наблюдая за моим безумным поведением. Я же принцессу едва видел, не в состоянии ни на чём сфокусировать взгляд.
        Я не видел ничего перед собой, даже не мог моргать из-за странной пелены перед глазами. Я бросился к своему оружию, лихорадочно вытаскивал всё подряд, пока не нащупал старый меч и кинжал. Руки так тряслись, когда я вцепился в свой клинок, что послышался звон лезвия о ножны внутри. Не с первого раза, но я повесил всё на пояс.
        - Илос, - испуганно позвала Аара, и моя голова дёрнулась в сторону дивана.
        - Я чувствую её. Она здесь, - не своим от хрипоты голосом еле выдавил я. - Моя сестра здесь.
        Это всё, что я смог сказать, прежде чем исчезнуть, подгоняемый собственным страхом и мольбой Аары не уходить одному.
        Моя Тея здесь.
        Любая логичная мысль о невозможности этого тонула под лихорадочным сердцебиением, которое вторило мысли, что я вновь чувствовал свою сестру.
        Глава 12
        Огонь моей Теялы бился как самое настоящее живое сердце. Оно трепетало, зовя меня к себе, и я тянулся навстречу, почти бездумно делая переносы. Я не знал, куда прыгал, но тепло и запах костра подсказывали направление до того самого момента, пока я не оказался в комнате, полной огня. Жар с такой силой ударил в лицо, что волосы начали скручиваться, опалённые. Я стремительно сбросил верхний халат, потому что подол и один рукав подхватило пламя, к которому я встал слишком близко.
        Помещение казалось отдалённо знакомым, я был уверен, что нахожусь в Астаре, но уже три стены из четырёх охватило огнём, который молниеносно уничтожал ткани, мебель и кровать. Пламя с треском пожирало всё, до чего могло дотянуться, поэтому я не мог понять, в какую часть дворца меня занесло.
        - Тея!
        Я лихорадочно озирался, пытаясь понять, где она. Огонь перекинулся на потолок, и помещение потонуло в едком дыме. Мне стоило огромных трудов разглядеть девушку с длинными чёрными волосами в красной накидке, она трясла кого-то, находящегося без сознания на полу. Я подскочил к ним, перескакивая через горящие подушки, и рухнул рядом на колени.
        - Тея!
        Сердце стучало как ненормальное, даже безумный огонь и тихий голос разума отошли на задний план, когда я схватил девушку за плечо, заставляя посмотреть на меня. Одного мгновения хватило, чтобы понять, что это не моя сестра, и моя улыбка вместе со слепой надеждой сползла с лица.
        - Шейн! Помоги ему, пожалуйста! - Незнакомка заплакала, тряся за плечо тело перед собой, и мозаика в моей голове сложилась.
        Мой брат-идиот применил огонь, но не справился с ним. И я почувствовал не Тею, а лишь её Дар. Я до боли прикусил щёку, сдерживая злой вопль. Хотелось взвыть от собственной глупости и наорать на брата, который, вероятно, себя угробил.
        У меня не было времени осматривать его на наличие травм, ещё немного, и мы все могли сгореть или умереть от удушья. Я только заметил жуткие ожоги и волдыри, покрывавшие все его руки, шею и даже часть лица. Я перевернул брата, разрезал себе ладонь и давил кровь ему в рот, надеясь, что это поможет Шейну пережить следующие десять минут.
        Затем взвалил тело брата себе на плечо и ногой выломал часть стены в коридор, радуясь, что внутренние стены во дворце Астары не особо толстые, максимум несколько слоёв дерева, а мой Дар способен увеличивать физическую силу.
        - Живее! - прикрикнул я на девушку, когда та споткнулась о своё длинное платье и замедлила ход.
        В основном дома Астары сделаны из дерева, а подобные строения огонь пожирал легко и беспощадно. Мы вывалились наружу, навстречу к нам спешили охрана и слуги.
        - Не троньте! - рявкнул я на желавших забрать у меня Шейна. Те отступили в страхе. - Тушите чёртов павильон!
        Секунды они пробыли в замешательстве, не зная, с какой стати им подчиняться, но часть крыши обрушилась за нашими спинами, и все кинулись к ближайшему фонтану, чтобы начать таскать вёдра и потушить павильон Шейна, из которого мы едва смогли выбраться.
        Я бегом отошёл в сторону, скинул брата на землю, отмечая, что ожоги чуть сошли, но этого было мало. Пользуясь неразберихой, вновь и вновь я поил Шейна кровью, пока не убедился, что почти все раны затянулись и брат задышал ровнее.
        Незнакомка, которая была с Шейном внутри, упала на траву рядом, отказываясь уходить. Половина её пышных юбок сгорела, лицо было в пепле, а левое предплечье в ожогах и волдырях, местами кожа почернела и сочилась кровь. В карих глазах от боли стояли слезы, её рука тряслась, но она этого не замечала. Девушка поглядывала на меня с опаской, но лишь в те редкие моменты, когда отрывала взгляд от брата. Взмахом руки я подозвал ближайшую служанку - приказал намочить ткань водой и принести мне. Получив необходимое, я снова отослал прислугу заняться павильоном, а мокрую ткань без предупреждения наложил на ожог незнакомки, из-за чего она закричала, но быстро собралась и прикусила губу. Она попыталась вырвать руку, но я крепко держал за запястье. Я мог бы её вылечить, но сперва должен был узнать, что произошло.
        - Кто ты такая? - резко спросил я, полностью обмотав тканью её травму.
        Девушка не могла сдержать слёзы, а те размазывали по её лицу гарь, которой были покрыты и мы с Шейном.
        - Меня зовут Иён, - хрипло ответила она. - Я… возможно, будущая невеста Шейна. Возможно… пока он не сделал мне предложение, но… я… Не знаю…
        Она запиналась то ли от смущения, то ли от боли, но руку из моего захвата более не вырывала. Я проследил за тем, как её правая ладонь всё время продолжала лежать на груди Шейна, словно Иён боялась, что он в любое мгновение мог перестать дышать.
        - А ты… Ило…
        - Эй! - резко оборвал я, крикнув спешащим мимо стражникам. Девушка вздрогнула и умолкла. Мужчины обернулись на мой оклик и подбежали ближе. - Отнесите Первого в павильон его брата Илоса, целитель не нужен, он лишь наглотался дыма, и ему требуется отдых, - приказал я, не узнав ни одного из охранников.
        - А ты кто такой? - спросил один из них.
        - Он наш гость, а теперь делайте, что велено, - спокойным, но беспрекословным тоном ответила Иён.
        Несколько стражников с сомнением посмотрели на меня, но подняли Шейна и понесли в мой павильон. Я бросил последний взгляд на горящий дом, когда у него обвалилась часть восточной стены и пламя взвилось к небу. Однако слуги работали слаженно, а на подмогу им прибыли двое стражей с Даром Воды. Слабые, они не могли переносить массивный объем жидкости, но их помощь была неоценима в победе над стихией. Только урон павильону Шейна был необратим, и под конец вряд ли что-то от него останется.
        - Как много ты знаешь? - тихо спросил я, схватив Иён за локоть.
        Будь рядом мать или сестра, они бы отругали меня за одичалость. В Астаре так к девушкам не прикасаются, особенно к дочерям знатных родов, а Иён определённо была из таких. Но ни матери, ни Теи уже не было в живых, чтобы высказать мне своё недовольство. И, к моей удаче, Иён в тот момент было плевать на все приличия, она пристально следила за Шейном.
        - Всё. Он рассказал мне всё.
        - Тогда ты знаешь, что он сделал?
        - Знаю. И то, что произошло, моя вина. Шейн хотел оттолкнуть меня, заверяя, что творил жуткие вещи, за которые не может себя простить. Я не поверила, что Дар Те… что этот Дар у него, и Шейн решил доказать. - Она говорила быстро и тихо, чтобы никто не мог нас подслушать. - Шейн думал, что ты мёртв. Все так думают, но он хорошо тебя описал. Я сразу узнала.
        Я ничего ей не ответил, лишь шумно втянул носом воздух, впитывая ароматы родного дома, которые иглами, полными воспоминаний, впивались в моё сердце. Разочарование раздирало на части, мне хватило пары секунд, чтобы выдумать призрачную надежду на то, что смерть сестры оказалась кошмарным сном и Теяла на самом деле жива. Даже спустя годы, несмотря на то что являлся свидетелем всего произошедшего, я всё равно понадеялся, как обезумевший глупец.
        Меня окатил гнев. На себя, на Шейна, на этот дом и на всех вокруг. Взглядом я наткнулся на знакомую аллею между сосновыми деревьями, где мы часто прогуливались с Теялой. Я узнал дерево, на которое почти убедил её залезть, когда мы здесь поселились. Мне нестерпимо захотелось сжечь его. Сжечь то дерево, сжечь парк и весь чёртов дворец.
        Я ловил всё больше любопытных взглядов и выругался, вспомнив, что мой наряд даже близко не похож на одежду местных жителей. Перед входом в мой павильон Иён приказала нескольким слугам принести питьевой воды, таз с водой, чтобы умыться, и мази. Стражи уложили Шейна на мою кровать и вышли. Я проверил состояние брата ещё раз, но все ожоги сошли. Осталась грязь да высохшая кровь. Его сердцебиение по-прежнему было быстрее, чем нужно, но дыхание ровное, без странных звуков. Необходимо было дождаться его пробуждения.
        Чтобы успокоиться после произошедшего, я начал ходить по спальне, удивляясь, что внутри ничего не изменилось. Не было пыли, всё аккуратно прибрано, немногочисленные книги уложены ровными стопками, отгоревшие свечи заменены на новые. На одном из столиков - ваза со свежими розовыми пионами, которые любила Теяла. Я заглянул в гардероб, - вся моя одежда аккуратными рядами висела на своих местах.
        Всё выглядело так, будто я никогда и не уезжал или… Шейн был уверен, что я появлюсь в любой момент.
        Я тихо вслух застонал, поняв, что Шейн продолжал жить на стадии отрицания. По словам Иён, все верили, что я мёртв, но брат хранил мой павильон готовым к моему возвращению. Мне не требовалось проверять дома Каида, Исара и Теялы. Я догадался, что и там всё сохранено и прибрано.
        Почти физически ощутимая надежда брата на наше воссоединение разбила мне сердце, и я тяжело опустился на пол подле кровати. Я указал Иён на подушки рядом с низким столом, та покорно села. Она не выглядела испуганной, но даже под слоем серой грязи на лице было заметно, что она бледна как полотно. Девушка придерживала ткань на обожжённом предплечье. Я нервно сжимал и разжимал руку в кулаке, думая, что мне делать с Иён.
        - Как давно вы знакомы?
        - Чуть меньше года, - незамедлительно ответила девушка, но из-за вошедших слуг, которые занесли всё, о чём их просили, рассказать подробнее не успела.
        Я молча следил за чужими действиями, а после ухода прислуги запер входную дверь на замок. Вряд ли у меня оставалось много времени. Я мог запугивать слуг, но министры вскоре явились бы, чтобы удостовериться, что с Шейном всё хорошо. Они-то должны меня помнить, поэтому пересекаться с ними я не собирался.
        - Кто твоя семья? Я уверен, что раньше тебя не видел. Как вы познакомились с Шейном?
        - Мой отец только полтора года назад вошёл в состав учёных при дворе его величества. Раньше отец был просто преподавателем истории в университете, и мы не бывали во дворце. - Иён намочила одно из полотенец и протянула его мне, затем намочила следующее для себя и принялась обтирать им лицо от пепла.
        Странно было слышать «его величество» в сторону Шейна, это казалось неправильным и незнакомым.
        - Моя семья… не особо богатая, и наш род не знаменит, - смущённо добавила она. - Но я много читаю и люблю книги. Шейн сказал, что ему интересно со мной разговаривать.
        Я обтёр лицо и уставился на собеседницу, приподняв бровь. Было непонятно, почему она говорила так, словно отчитывалась передо мной.
        - Я младший из братьев, и моего одобрения никто не спрашивал, поэтому не нужно оправдываться. Если Шейн хочет общаться с тобой, то пусть. Из богатой ты семьи или обрабатываешь рис на полях, мне неважно.
        Она засмущалась сильнее, нервным движением поправила растрёпанные волосы. Иён размотала обожжённую руку и сжала зубы из-за боли от потревоженных ран. Ожоги выглядели ужасно. Возможно, ей повезёт, и она не получит заражение, но даже после заживления заметных шрамов было не избежать. Я не двинулся с места, наблюдая, как она молча сдерживала слёзы и сама попыталась обработать раны. Я не предлагал помощи, а Иён не просила, и её стойкость вызвала у меня уважение.
        Я открыл ближайший комод и принялся рыться, проверяя, нашёл ли кто мои запасы вина. К счастью, две бутылки оказались на месте.
        - Значит, невеста, - задумчиво пробормотал я, налил вино в пиалу и протянул Иён.
        Та моментально её опустошила. Я не сдержал смешок из-за её неприличного поведения. В Астаре девушки так не пили, но в тот миг ей было всё равно, и этим Иён понравилась мне даже больше. Она протянула пустую пиалу, молча прося о второй порции. Я налил, и вторую пиалу она опрокинула также за один глоток. Вероятно, боль была жуткой.
        - Может, и не невеста, - сдавленно улыбнулась она. - Я же сказала, он ещё не делал предложение… и теперь я ею…
        Она замолчала и прекратила накладывать заживляющую мазь на предплечье.
        - Теперь ты ею и не будешь, - ровно закончил я, поняв, что её смутило.
        Иён тяжело сглотнула и кивнула. В Астаре из-за отца преобладали «люди востока» и их традиции, а по старым правилам верили, что внешний вид отражал внутренний. Поэтому много внимания уделяли опрятной одежде, аккуратным причёскам, макияжу и заботе о теле, а заметные шрамы воспринимали плохо. Кто-то даже верил, что это след проклятия. Если семья Иён действительно не самая влиятельная, то остальная знать с подходящими по возрасту дочерями сделает всё, чтобы продвинуть своих детей и породниться с королём.
        Иён растерянно заморгала, когда я налил ей ещё вина, разрезал ладонь и добавил туда свою кровь. Пиалу я пододвинул к ней, но брать предложенное она не стала.
        - Знаю, не лучший напиток, что я могу предложить девушке, - насмешливо заметил я, глядя, какой несмелой она стала. - Вино сливовое, оно немного притупит металлический привкус. Пей. Вряд ли Шейн обрадуется, если ты умрёшь чуть позднее от заразы или отравления. У тебя шла кровь из носа.
        Она испуганно коснулась верхней губы и нащупала струйку засохшей крови.
        - Бери. Раз он рассказал про огонь, значит, и остальное разболтал, - спокойно и без обиды предположил я.
        Она несмело кивнула и выпила вино с кровью. Девушка расслабленно выдохнула и даже заулыбалась, как только боль начала отступать, а ожоги стали потихоньку стягиваться. Она наблюдала за медленным заживлением, боясь двинуться или выдохнуть. Не все следы от пламени исчезли за раз, и мне пришлось дать ей ещё разбавленной крови.
        - Спасибо, - пролепетала она, неуверенно касаясь новой, розоватой кожи. - Шейн говорил, что, несмотря на резкие слова и пугающий взгляд, ты очень добрый.
        Я фыркнул.
        - Шейн романтик и видит то, во что верит, игнорируя реальность. Не будь ты его невестой, я бы свернул тебе шею, лишь бы сохранить секрет брата.
        - Ты меня убьёшь?
        - А ты кому-нибудь расскажешь о том, что узнала?
        - Нет, - твёрдо ответила она.
        - Тогда тебе и вправду нет смысла меня бояться.
        Я посмотрел на неё по-новому. Красивая девушка, вероятно, одного возраста со мной. Раскосые глаза совсем как у отца и Шейна, прямые чёрные волосы. Кожа у неё бледная, улыбка мягкая, а манеры почти идеальные для общества в Астаре. Она спокойная и уравновешенная, но с живым умом и внимательным взглядом. Отлично подходит брату. Да и мне она успела понравиться за какие-то десять минут.
        Я сделал большой глоток вина прямо из бутылки и присел на край кровати, рассматривая Шейна. Он не так сильно изменился, за исключением причёски и нескольких морщинок между бровями. Его когда-то длинные волосы местами обгорели и не доходили даже до плеч. Такую длину я видел у него лишь в детстве.
        - Он расстроится, узнав, что его волосы обгорели, - бездумно пробормотал я скорее сам себе.
        - Не обгорели, - ответила Иён. - Он режет их раз в год. Каждый раз в день смерти вашей сестры, говоря, что недостоин носить такую гордость.

* * *
        Брат пришёл в себя спустя час. И не успел он заикнуться о моей мнимой смерти, как я уже тряс его за обгорелые остатки традиционной накидки на груди.
        - Ты идиот! - орал я ему прямо в лицо, пока его невеста благоразумно вышла. - Я устал спасать твою задницу!
        Голова Шейна моталась из стороны в сторону, так сильно я его тряс.
        - Прекрати улыбаться! Это выглядит по-идиотски и раздражает!
        Однако он жадно разглядывал моё лицо и не сдерживал улыбку. Из-за чего я не мог толком разозлиться, потому что сам был рад его видеть. В итоге я бросил брата обратно на кровать, отпустив его одежду.
        - Илос… Илос… - всё повторял Шейн, не в состоянии продолжить фразу.
        Он часто моргал, избавляясь от пелены на глазах, и смеялся искренне счастливым смехом, который я слышал неимоверно давно.
        - Да жив я! Даже чёртовы демоны в песках не смогли убить меня, - усмехнулся я, отпив вина из почти опустевшей бутылки.
        - Каид будет так…
        - Ты никому не скажешь! - оборвал я, холодея при мысли о Каиде.
        - Но почему? - Шейн сел на кровати.
        - Никому, Шейн, - упрямо ответил я. - Вся эта история останется между нами и твоей невестой. Твоим слугам она скормит придуманную историю, что пожар начался от масляной лампы, которую вы неудачно уронили, а я ваш гость, и не более.
        - Иён не моя неве…
        - Да знаю я! Ещё не невеста, потому что ты не сделал предложение, - махнул рукой я. - Но ты бы с этим не затягивал. Чем больше времени ты даёшь ей, чтобы узнать тебя получше, тем больше вероятность, что она сбежит, - язвительно поддел я и получил ощутимый пинок, из-за чего рухнул с собственной кровати на пол.
        Лишившись дара речи от его наглости, я округлил глаза и вытаращился на брата. Шейн снова засмеялся, и только из-за искренности и облегчения в его взгляде я не стал возмущаться. Брат поднялся с кровати и крепко меня обнял, в последние пять секунд объятий я был готов поклясться, что он пытался сломать мне рёбра.
        - Ты вернулся навсегда, Илос?
        Я усадил его на подушки у стола и заставил выпить стакан воды, прежде чем пододвинуть ему сыр с фруктами и вино, которое нам принесли. Я также вытащил одну из своих традиционных накидок и накинул брату на плечи. Затем сел рядом с ним и закинул немного сыра в рот. Ощущение голода в пустом желудке стало сильнее страха и тревоги.
        - Ты мог умереть, Шейн, - серьёзно напомнил я. - По какой-то глупости! Если бы не мой Дар перемещаться, ты был бы мёртв.
        - У тебя ещё один побочный Дар? Как ты узнал о том, что я применил огонь?
        - Я почувствовал его. Был уверен, что это… Тея. Решил, что она может быть жива. Глупости какие. - Я запустил руку в волосы и растерянно поскрёб кожу головы.
        - Прости меня, Илос. Я не хотел вновь причинять тебе боль.
        - Я хочу, чтобы впредь ты не применял Дар Огня. Никогда, Шейн! Я спас твою жизнь, и ты у меня в долгу. Поклянись, что больше не станешь так глупить.
        Тот с видимым трудом проглотил набранную еду. Похоже, из-за воспоминаний она встала комом у него в горле. Он опять поник, а радость от нашей встречи, которую я наблюдал мгновения назад, исчезла из его взгляда.
        Шейн пообещал не использовать огонь и никому не раскрывать секрет про народ юга, меня и мой Дар. Дольше четырёх часов мы говорили о том, что приключилось за годы разлуки. Я рассказал о себе, о Паргаде, о южанах и их культуре. Поделился историями про Назари и Аару, про Ярана и Падших, а Шейн поведал про то, как встретил Иён, про убийство отца и ярость Каида, когда тот своими руками вершил месть, объяснил причины натянутых отношений с Исаром.
        - Мы не ненавидим друг друга, Илос. Просто разошлись во мнениях, - устало подытожил брат и залпом выпил вино из пиалы. - После смерти отца и ухода Каида всё стало сложно для Исара. Люди, как всегда, оказались переменчивы в своих мнениях. Из-за самосуда Каида министры принялись болтать за спиной Исара, что он не кровный сын Райяна. Припомнили, что мы с Каидом и Исаром в родстве только по матери и охотно обсуждали это, раскачивая и так неустойчивое положение власти.
        Я раздражённо поморщился от того, как быстро советники отвернулись от Исара из-за нашего различия во внешности.
        - Я считаю, что он должен был приструнить всех, как делал раньше! - вдруг порывисто выдал Шейн, с грохотом опустив пиалу на стол. Чудо, что чаша не треснула. - Но Исар ответил, что устал. Его утомили склоки и постоянная борьба с людьми, которые должны его поддерживать. Решив уехать, он не спрашивал моего мнения, Илос! Он собрал вещи и поставил меня перед фактом. Ладно Каид! Я ожидал от него подобного, но Исар…
        Шейн выругался себе под нос и налил ещё вина, едва не расплескав часть по столу.
        - Я не могу примириться с тем, что он так легко обменял Астару на Сабон! Это было слишком. Отец так долго готовил его стать нашим королём здесь, а он всё бросил! - Шейн заметил, что повысил голос, поэтому залил своё раздражение, выпив всё залпом.
        Я устало потёр шею.
        - Похоже, Исар убегал в такой спешке, что ты толком наорать на него не успел.
        Шейн одарил меня кислой улыбкой, но моя неуклюжая шутка всё-таки смягчила его настрой.
        - Это Исар предложил поделить Континент. Наши министры поддержали идею. Каид тоже не был против. Уверен, что в Цере его коронуют в скором времени, потому что братец твёрдой рукой навёл там порядок в своей привычной манере.
        Шейн хмыкнул, а мне не требовалось уточнять. Я понимал, что это значит, и задумчиво закусил нижнюю губу, размышляя над словами Шейна.
        - А ты?
        - Я? - переспросил Шейн. - Останусь во главе Астары, меня уже нарекли правителем. Ты знаешь, что мне тяжело находиться среди людей, но оставшись без родных, я немного привык. Я бы тоже хотел сбежать, но не могу бросить Астару после всех трудов, которые нам пришлось вложить в неё. Мы могли жить счастливо вместе вдали от всего, но вместо этого потратили годы на этот город. Я не хочу, чтобы всё было зря. И эта ноша - меньшее, что я могу взять на себя, так как из-за меня начались наши трагедии.
        Я не стал его разубеждать и успокаивать. Шейн действительно виноват в смерти сестры, но вина его абсолютно случайна. И из-за этого ситуация ещё сложнее. Я выискивал в его профиле хоть намёк на безумие, горе или ненависть, но видел лишь покорное смирение, поэтому вдвойне захотел, чтобы он поскорее женился на Иён и позволил себе немного радости.
        - Скорее, вопрос в тебе и твоих границах, Илос, - вновь заговорил Шейн, переводя тему. - Исар и Каид далеко, им неинтересна пустыня. Ты же утверждаешь, что там есть люди, поселения, даже процветающий город. Мы можем объединить наши земли, и Астара станет столицей.
        - Нет.
        Брат вопросительно вскинул брови.
        - Паргада не моя, и я не король. Там свои правители. Их территория принадлежит им, и не нам её делить.
        Шейн поскрёб подбородок, раздумывая над новым вариантом.
        - Тогда граница будет там, где её поделила природа, где кончается зелень и начинается мёртвое озеро с пустыней. Пойдёт?
        - Да, так они и считают, не желая брать твоего, брат. И у меня есть к тебе одна просьба.
        - Проси всё, что хочешь, Илос. В конце концов, я твой должник до конца моих дней.
        Глава 13
        Как я и предполагал, достаточно быстро наш с братом разговор прервали министры, примчавшиеся удостовериться, что их правитель всё-таки жив. Я набросил накидку с капюшоном, чтобы скрыть лицо от тех, кто мог меня узнать, и вышел вместе с Шейном наружу. Игнорируя любопытные взгляды, я внимательно следил, как местные советники охали и ахали, лепеча о здоровье «его величества» и своём волнении. Однако никто из них не посмел подойти к Шейну ближе, чем на три метра. Только лекарь приблизился, чтобы убедиться в здоровом пульсе брата, и тут же откланялся. Шейн пообещал провести с ними собрание, но позже, а меня пригласил на ужин.
        Брат с тоской оглядел свой уничтоженный павильон. Оставшиеся куски стен и фундамент уже не горели и даже не дымили, но недавно красивый дом превратился в почерневшие обугленные остатки. К счастью, огонь не перекинулся на соседние строения.
        Мы ели и пили, продолжая обсуждать проблемы и положение дел. Злились и спорили, смеялись и делились открытиями или воспоминаниями. Закончили мы к полуночи. Брат просил меня остаться на ночь, и я почти согласился, но потом вспомнил об испуганной Ааре, которую оставил одну в своей комнате. Я повёл себя как сумасшедший, бормоча имя мёртвой сестры, после того как принцесса в очередной раз открылась мне.
        Я бросил её одну, растерянную, наверняка она решила, что я снова её отверг. И эти мысли подгоняли меня обратно в Паргаду, поэтому я отказался от предложения Шейна, но пообещал, что скоро мы встретимся вновь.
        Я перенёсся как можно тише прямо в свою спальню, не желая, чтобы Яран, Дастан и тем более Аара застали меня в потрёпанном виде. Я хоть и накинул сверху одну из традиционных накидок, смыл гарь с лица и рук, но от меня по-прежнему несло горелым деревом, а обожжённая рубашка превратилась в лохмотья.
        Весь мой план сперва переодеться в чистую одежду рухнул. Стоило мне появиться у себя в комнате, как Аара набросилась на меня.
        - Священная Ночь, Илос! Что случилось?! - Она отпрянула сразу после крепких объятий. - Ты весь воняешь пожарищем!
        В комнате было темно, и принцесса торопливо зажгла несколько ламп, пока я стоял столбом. Аара с ужасом оглядела мою прожжённую рубашку. Она сдёрнула с меня накидку, чтобы проверить тело на наличие ожогов. Выругалась, когда я не пожелал повернуться, и сама обошла меня вокруг.
        - Глупая принцесса, я же исцеляюсь, - успокаивающе пробормотал я, её забота смущала.
        - Заткнись и дай проверить!
        - Ты всё это время сидела здесь одна?
        - Да. Лучше это снять и выкинуть. Это не одежда, а лохмотья! - Она отстегнула ремни с моим оружием.
        Меч и кинжал со стуком упали на пол. Она принялась разматывать остатки моего пояса и расстёгивать рубашку, а я не помогал, просто продолжал следить, как она хмурилась из-за пережитого волнения.
        - Ты даже никому не сказала?
        - Нет. Я… не могла. Боялась, что ты бросил нас, - с горечью призналась она, не поднимая глаз и упёршись взглядом в мою грудь. - Ты бы видел себя. Ты всегда возвращался быстро, а тут проходил час за часом. Я думала, что… с тобой что-то произошло.
        - Я же исцеляюсь, - повторил я, хотя беспокойство Аары согревало мне сердце, и я погладил её по волосам.
        - Умей ты восставать из мёртвых, то я вгоняла бы тебе нож под рёбра каждый раз, когда глупость вылетала из твоего рта, - недовольно бубнила принцесса.
        - И как часто это было бы?
        - Раз в неделю точно. - Она попыталась скрыть улыбку.
        Аара стянула с меня обгорелую рубашку, но случайно пальцами коснулась живота, и по моему телу волнами разлилось тепло. Я обхватил её лицо ладонями, наклонился и жадно поцеловал. Она мешкала лишь секунду, а затем ответила с неменьшим голодом. Принцесса покусывала и тянула мою нижнюю губу, даже когда воздух в лёгких закончился.
        - Проклятье, - сбито выдохнул я, выпуская её из слишком крепких объятий. - Прости, Аара. Мне нужно помыться, я буквально весь в гари и грязи. - Оправдания звучали нелепо, и в глубине души я проклинал свою нерасторопность.
        Никогда я не был настолько неуклюж во флирте, обычно с другими всё шло как по маслу, а с принцессой я спотыкался на любой мелочи, вечно не готовый. В перерывах между искренними извинениями и оправданиями я легко целовал её в губы и попросил остаться.
        Похоже, я выглядел по-настоящему несуразно, потому что Аара смотрела на меня с немым изумлением, а потом тихо засмеялась в кулак. Я умолк. Мне вновь хотелось её поцеловать. Я не мог объяснить своего желания, с Аарой я не хотел играть.
        Мне было по-настоящему важно, чтобы она осталась. Но я боялся, что принцесса уйдёт, не дождавшись. Она имела на это право, так как дала мне несколько шансов, а я их все растратил.
        Я торопливо помылся, не обратив внимания, что в ванной была только холодная вода. Я не хотел заставлять Аару ждать, поэтому, тихо шипя сквозь зубы, в последний раз опрокинул на себя таз с водой. Затем натянул домашние штаны и рубашку, на плечах которой по-прежнему влажные волосы оставляли мокрые пятна.
        Принцесса не ушла. Она лежала на кровати всё в том же красивом белом платье, которое было на ней днём. Я подошёл ближе, Аара всё-таки притомилась и уснула в ожидании моего возвращения. Её грудь размеренно поднималась и опускалась, юбка задралась, открыв вид на полусогнутые, стройные ноги. Какое-то время я любовался безмятежным выражением её лица. Аара открыла глаза, потянулась на постели, выгибая спину, и посмотрела на меня с лёгким наклоном головы. Несмотря на хитрую улыбку, её щёки окрасил румянец.
        - Так ты меня разденешь, Аваре, или тебе и в этом нужна помощь?
        Мои губы невольно растянулись в хищной улыбке, рука заскользила по ноге принцессы вверх, лаская кожу. Аара шумно втянула воздух, я схватил её за щиколотки, требовательно подтянул к себе и навис сверху.
        - Ни дня без твоего недовольства мной. Есть ещё жалобы?
        Она запрокинула голову, облегчая мне доступ к шее. И я губами спустился к её ключицам, добавляя язык. Она восхитительно пахла чем-то неуловимым, знакомым, чьё название я не мог вспомнить. Этот аромат кружил голову и заставлял моё сердце биться о рёбра. Аара торопилась избавить меня от чистой рубашки, но пальцы её не слушались, и на последних двух пуговицах она дёрнула одежду в разные стороны, сорвав их.
        Я хмыкнул, осознав, сколько жадности в её маленьком теле.
        - Есть одна, - деловито согласилась она.
        - Какая?
        Я шумно втянул воздух сквозь зубы, когда Аара погладила мою грудь и спустилась ладонями по животу ниже.
        - Твоя медлительность.
        Я поднялся на коленях и потянул её за руку, заставляя сесть. Её глаза, отражающие скудный свет ламп, были почти чёрными в сумраке комнаты. Я стянул с неё топ, завалил обратно на кровать и губами добрался до груди, пока руками уверенно избавлялся от её юбки. Возможно, у принцессы были ещё претензии, но она не смогла их озвучить, отвечая стоном и тяжёлым дыханием на каждую ласку.

* * *
        Аара думала, что проснулась первой, поэтому постаралась тихо выскользнуть из моей кровати поздним утром. Мы проспали всего несколько часов, но она была смущена всем тем, о чём со стонами просила меня ночью, поэтому понадеялась сбежать. В ответ я обхватил её за талию и притянул обратно к себе. Меня самого изумляло желание продлить время, проводимое вместе, хотя такая романтика была мне почти несвойственна.
        - Останься. - Я уткнулся носом ей в затылок, с улыбкой закрывая глаза.
        - Скоро полдень, что, если Дастан начнёт нас искать и придёт сюда?
        В противовес высказанному беспокойству Аара теснее прижалась спиной к моей груди.
        - Пусть приходит, - незамедлительно отозвался я.
        Принцесса тихо смеялась, пока я гладил её живот, а после застонала, когда моя рука потянулась ниже.
        - Он либо попытается убить тебя, либо заставит жениться на мне.
        - Ну, первое у него вряд ли получится, - пробормотал я, покрывая ленивыми поцелуями её голое плечо. Мне было мало её ночного шёпота, я хотел ещё.
        - А второе?
        - Второе… думаю, даже твой Назари понимает, что я худший претендент в мужья.
        Несмотря на приятные ласки, она резко остановила мою руку.
        - То есть нет ни единого шанса, что ты когда-либо сможешь полюбить меня?
        Я потянул Аару на себя, заставляя развернуться и посмотреть мне в глаза.
        - Нет. Всё потому, что я ужасен и недостоин любви столь чистого сердца, как у тебя, Аара, - ласково улыбнулся я, убирая её спутанные волосы с лица. Этого объяснения ей явно было мало, принцесса нахмурилась сильнее. - У меня отвратительный характер, я злой и беспокойный. Я творил и желал то, что не должен был. Будь я на месте Ярана или Дастана, я бы в жизни не подпустил тебя к такому, как я.
        - Ты не такой, Илос.
        Она не верила мне.
        - Я именно такой, - резче, чем нужно, ответил я, сел в кровати и начал рассказывать.
        Я вываливал на Аару всё, о чём боялся даже вспоминать, не то что произносить вслух. Но я хотел, чтобы она наконец поняла, какой я человек и сколько неправильного было в моей жизни. Я раскрыл ей, какими непонятными были наши отношения с сестрой, рассказал ей про свою влюблённость, которую разглядел только Каид. Признался про ситуацию с Эйлин и конфликт с Исаром, и что я был полон решимости свалить всю вину на Эйлин, лишь бы защитить сестру. И самое мерзкое, говоря всё это, я осознал, что ничего бы не изменил. Выпади мне второй шанс, я бы вновь полюбил Тею, повторил бы каждую свою ошибку, кроме одной.
        Я бы не дал ей умереть.
        - Ты спросила, смогу ли я тебя полюбить, но я не уверен, что действительно знаю это чувство. Любил ли я сестру? Любил ли я девушек, с которыми спал? Чувствовал ли я рядом с Теялой влюблённость или это была одержимость, появившаяся из-за её побочного Дара? Знаю ли я, как ощущается любовь или, может, я вовсе незнаком с этим чувством и моё сердце по-настоящему чёрное?
        Аара слушала молча, не перебивая и не задавая вопросов. Я уже не мог остановить рвущийся поток признаний. Я запутался в своих собственных страхах и эмоциях, не знал, какие из них настоящие, должны ли они ощущаться именно так или моё понимание извращено.
        Я умолк, когда Аара села и обняла меня сзади, прижавшись к моей спине.
        - Мне жаль, Илос. - Она успокаивающе гладила мои плечи. - Не мне судить о ваших отношениях, но мне правда жаль, что ты её потерял. Неважно, как ты любил сестру, но она была важной частью тебя.
        - Мы с братьями виноваты, что Теяла стала такой. Наша назойливая опека привязала её к нам.
        - Возможно, - тихо согласилась Аара. - Но и она, судя по твоим словам, была неглупа и понимала, что делает. Она тоже сделала свой выбор. Ты не виноват во всём произошедшем, Илос. Это трагедия, и они случаются даже с теми, кто никогда не ошибается.
        Глупая принцесса с чистым сердцем пыталась утешить чудовище.
        Но у неё получилось. Я приготовился встретить презрение в её взгляде, а в итоге получил поддержку. Открывшись, я ощутил пустоту и незнакомую свободу, словно часть веса моих тайн принял на себя кто-то ещё, облегчив мою ношу вдвое.
        - Я дорожу тобой, принцесса. Правда, - искренне признался я. - Но мне нужно убедиться, любовь ли это или самообман. Что бы это ни было, Аара, я обещал помочь тебе, и я помогу. Останусь с тобой, пока буду тебе нужен.
        Она неуверенно кивнула и выдавила улыбку, когда я прикоснулся губами к её лбу, надеясь, что она правильно меня поняла. Чтобы сгладить неприятный ей ответ, я рассказал Ааре о вчерашнем дне, о Шейне, Иён и о том, что я нашёл решение нашей проблемы.
        - Ты собираешься познакомить нас с Шейном? - в изумлении воскликнула Аара.
        Я натянул домашние штаны и накинул первый попавшийся халат на голое тело.
        - Да, я перенесу его в Паргаду.
        - Небеса! Ещё один Первый и твой брат! - Аара чуть не рухнула с кровати, пытаясь торопливо вскочить с неё. - Когда? Сегодня?
        Я улыбнулся, наблюдая, как она судорожно искала свою одежду, которую я вчера раскидал по полу.
        - Завтра. Фруктовые сады до горизонта тебе обещать не буду, но брат поднимет столько воды, что вся Паргада зацветёт.
        Глава 14
        Шейна они приняли куда лучше, чем меня, и сразу признали в нём «силу Первых». Я недовольно сложил руки на груди. Брат по-прежнему уступал мне в росте и телосложении, но Яран, Дастан и Аара общались с ним вежливо и с огромным уважением. Хотя в нашу первую встречу принцесса и её Назари насмехались надо мной.
        Брат явился на встречу при полном параде, в красных традиционных одеждах, а золотой дракон, вышитый по всей спине его накидки, добавлял ему благородства. С мягкой улыбкой и гордой осанкой Шейн производил впечатление справедливого правителя. Укороченные волосы шли ему больше, он выглядел обаятельнее и моложе, в то время как длинные придавали брату строгости.
        Мои друзья тоже подготовились и надели праздничные одежды. Принцесса и вовсе выбрала одно из лучших своих платьев цвета песка на закате, а в волосы она вплела тонкие золотые нити.
        - Я слышал, ты подстрелила моего младшего брата при первой же встрече, - обратился Шейн к Ааре после знакомства с Яраном и Дастаном.
        Я громко фыркнул, глядя на скромно потупленный взгляд принцессы, будто ей стыдно.
        - Не переживай, - засмеялся брат. - Я не собираюсь за это мстить, просто ты одна из немногих, кому удалось пустить ему кровь. Да ещё и девушка. И, должен признать, очень красивая.
        Мои брови сами сошлись на переносице, когда щёки Аары покрылись румянцем, она даже приложила прохладную ладонь к щеке и сбито пробормотала извинения наполовину с благодарностями.
        - Я искренне благодарен вам за то, что приняли Илоса и позаботились о нём, - продолжал рассыпаться в вежливостях Шейн.
        - После того как пытались убить, - недовольно напомнил я.
        - После того как пытались убить, - всё с той же доброжелательной улыбкой согласился Шейн. - Маловероятно, что за эти годы их не искушало желание повторить попытку.
        Дастан и Аара не шибко усердно пытались скрывать смешки, а я закатил глаза. Яран жестом пригласил Шейна к приготовленному столу. Я знал, что Калануа не смогут переступить через свои традиции и сразу приступить к делу. Для начала они должны были выказать своё гостеприимство, поэтому сперва я перенёс Шейна на один из балконов дворца, где всё было готово.
        - Илос рассказал о вашей проблеме с водой, - обратился Шейн к Ярану, присаживаясь на подготовленное место. - Перед работой мне нужно посмотреть город, найти подземные источники и определить, в какой стороне лучше планировать расширение Паргады. Необходимо оценить масштаб проблемы. Не могу обещать, что это будет быстро. Может потребоваться месяц работы, но я сделаю всё, что в моих силах.
        - Всего месяц?! - ахнули принцесса и Дастан почти в унисон.
        - Думаю, максимум месяц, - снисходительно поправил Шейн, с интересом рассматривая свою кружку из матового стекла с налитым зелёным чаем.
        Я растянулся в кровожадной улыбке, когда Шейн с величайшим трудом сдержался, чтобы не выплюнуть набранный в рот сладкий напиток. Он вскинул на меня ошарашенный взгляд и с мукой на лице проглотил непривычно приторный чай.
        - Илос говорил, что сладкий зелёный чай был ему поначалу странен. Если желаете, для вас принесут другой напиток, - предложила Аара, заметив неладное.
        - Незачем, принцесса, братец любит сладкое, - с мстительным наслаждением перебил я, не давая Шейну возможности согласиться.
        Судя по лицу, брат прекрасно понял, что это мой ответ за все насмешки. Я отсалютовал ему своей кружкой с чаем, разумеется, без сахара.
        - Илос прав, всё в порядке. Чай замечательный, - успокоил Шейн присутствующих, а затем повернулся к Ааре и продолжил тем же миролюбивым тоном: - Но знай, что я помогу вам с водой, даже если ты пристрелишь его прямо при мне.
        - Судя по всему, ты самый любимый член семьи, Илос, - поддел меня Дастан, а от моего язвительного ответа его спасло лишь присутствие Ярана за столом.
        Знакомство прошло отлично, как и осмотр города. К счастью, брат вынес положительный вердикт, отыскав ближайшие подземные источники. Рассказал, где можно будет поднять воду, а где построить колодцы.
        Брат помог местным инженерам и строителям разобраться в старых чертежах водных хранилищ, внутри которых собиралась влага, содержащаяся в воздухе. Часть чертежей была утеряна, но совместно с Шейном удалось восстановить технологию.
        На всё задуманное Шейну потребовалось чуть больше двух недель. Я вместе со всеми восхищался, когда брат аккуратно поднимал воду на поверхность, создавая новые пруды, соединённые узкими каналами. Он выбирал направление, чтобы вода правильно циркулировала, и расширял оазис, на котором выросла Паргада.
        Мы старались работать на рассвете или рано утром, но слухи о Первом, поднимающем воду из-под песков, разнеслись по городу как пожар, и иногда за нашими спинами толпились сотни жителей. Для всеобщей безопасности пришлось прибегнуть к помощи стражи под руководством Дастана.
        Так, люди принялись откровеннее шептать не только о Шейне, но и обо мне. Редко, но в толпе я мог расслышать, как упоминание моего настоящего имени переходило от одного к другим.
        Моему брату же народ Паргады рукоплескал, благодаря за своё спасение, ведь то, что он творил, поистине было неподвластно пониманию. Он создавал жизнь там, где её не было.
        Шейн работал почти каждый день, выжимая Дар до предела, я переносил его из Астары к нам и в другие поселения в пустыне, а потом обратно. Каждый совместный день был на вес золота, мы с братом стали ближе, чем когда-либо. Он, к моему удовольствию, всё сильнее восхищался культурой здешних людей, восторгался архитектурой дворца, который засиял новыми красками, после того как Шейн наполнил водой каждый фонтан и бассейн в садах. Брат пробовал здешнюю еду и часто забывал о времени, увлечённый рассказами Ярана.
        Глядя на Шейна, я отчётливо понял, как сильно скучаю по Исару и Каиду. И желание увидеть братьев преследовало меня каждый день.
        Глава 15
        Ещё более полутора лет спустя
        Паргада росла теперь без страха и беспокойства о воде. Шейн постарался на славу. Окружающий пейзаж стал настолько зелёным, с обилием пальм, кустов и цветов, что, если бы не высокие барханы за пределами города, можно было бы позабыть, что Паргада находится в пустыне.
        Восстановление дворца почти закончилось, и я мог наблюдать его во всём великолепии, окружённого зеленью, фонтанами, гранатовыми и апельсиновыми садами и крепкой стеной.
        Люди всё больше шептались обо мне. Многие уже, не скрываясь, называли меня настоящим именем. Я радовался, что отношение местных ни капли не изменилось. Они всё так же любили шутить, используя старые, только им понятные диалекты, или пытались напоить сладким чаем. Даже на базаре ко мне относились без снисхождения, нагло завышая цены.
        Я слышал, как болтали о том, что с моим приходом жизнь стала лучше и «сам Илос выбрал Паргаду своим домом, покровительствуя его жителям». Разлетались слухи, что благодаря мне Шейн помог с водой, расползались во все стороны рассказы, что я держу на поводке легион и спускаю его исключительно на врагов.
        Разрастающаяся Паргада радовала глаз, но вместе с тем начала привлекать демонов. Мне стало тяжело лично следить за всем, поэтому во избежание проблем, я экспериментировал с Даром и за год создал едва заметную преграду, которая должна была отпугивать легион.
        - Это ваших рук дело? - спросил я у Дастана и Аары за ужином в начале последнего месяца весны.
        Те уставились на меня с почти искренним недоумением.
        - Хорошо, если не рук, то языков точно, - язвительно поправил себя я, доедая десерт из запечённых яблок с мёдом и пряностями. - Конечно, приятно слышать лестные высказывания обо мне на улицах, но и без всеобщего обожания я не умирал. Илос Аваре? Двойное имя точно ваша заслуга.
        Аваре стало моим именем для души.
        - Моя, - скалясь в ухмылке, забрал все лавры Дастан.
        За прошедшие годы я отлично его натаскал, и он стал не просто Назари, но и одним из капитанов пока немногочисленной, но растущей армии. Я хотел, чтобы Аара и Яран всецело доверяли своему войску, а Назари точно никогда не предаст доверие Калануа.
        Дастан даже поделился со мной секретами тренировок Назари, он остался единственным представителем этой касты и тревожился, что знания сгинут вместе с ним. Совместно мы записали все упражнения и придумали новые для будущих поколений. Хотя испытание Назари с подъёмом по бархану показалось мне смехотворным. Лицо Дастана оставалось каменным на протяжении всего моего хохота. Мне стало неловко, и я быстро заткнулся. Я убедился, что это абсолютно не смешно, когда мы вдвоём устроили соревнование, и я не просто проиграл, а едва не сломал себе шею, свалившись на крутом склоне. Потребовалось несколько месяцев упорных попыток, прежде чем я победил Назари. Наученный опытом, более ни одно из упражнений в тренировках Назари я не находил смешным.
        - Ты много сделал для нас. Жители должны знать, кто помог в трудное время, чтобы поделиться этим в книгах, учебниках или рассказать своим детям. - Аара едва заметно пожала плечами.
        Тонким ножом она отрез?ла маленькие кусочки от сочного персика и отправляла в рот. Я перестал избегать этот фрукт, но спустя годы сердце по-прежнему падало куда-то вниз, стоило втянуть носом его сладкий аромат.
        Аара улыбнулась мне, но выглядела она усталой. В то время ей было нелегко. Благодаря мне её влияние увеличилось, Совет полноценно считался с её мнением, а простые жители не были против её нахождения у власти. Но подобное отношение она заслужила, отдавая всё свободное время нуждам простых людей: принцесса заботилась не только о жителях Паргады, но и путешествовала в другие города, являясь официальным представителем Ярана. Я везде её сопровождал, знакомясь с остальными поселениями, хотя ни одно из них не было даже наполовину таким же большим, как Паргада.
        Яран принял на себя титул короля, но его состояние ухудшалось, а давление Совета на его дочь увеличивалось. Аара должна была быть готова к принятию власти. Уже тогда почти всеми важными вопросами занималась именно она и справлялась с этим отлично. Мы с Дастаном помогали, хотя я оставался чужаком и предпочитал держаться от политики подальше.
        - Илос, заглянешь ко мне после еды, у меня есть для тебя новости. А сейчас я пойду умоюсь, сегодня удивительно жарко для весны, - бросила принцесса и вышла.
        Какое-то время мы с Дастаном ели в тишине, но, похоже, Назари прислушивался, когда шаги Аары стихнут в коридоре.
        - Она сказала, что хочет поговорить. Узнаю, что ты опять руки распустил - отрежу, - беззлобно бросил Дастан, делая вид, что это обычный разговор и яблоко на его тарелке гораздо интереснее меня.
        К слову, с тех пор, как он узнал о нас с Аарой, это предупреждение стало его дежурной фразой, но мои руки оставались при мне, хотя принцессы с тех пор я касался множество раз.
        - Не зарывайся, Назари, то, что тебе удалось спустя столько лет хоть пару раз уложить меня на песок, не делает тебя достойным противником, - парировал я.
        - Самоуверенный осёл.
        - Упрямый баран.
        - Если что, я предупредил.
        - В свою защиту скажу, что руки чаще распускает твоя принцесса. Всё ещё желаешь наказать именно меня?
        - Ты же любишь её, Илос. К чему этот цирк?
        Я отодвинул пустую тарелку и напрягся. Даже Дастан понял, так что глупо было прикидываться идиотом, до которого не дошла очевидная истина.
        Я уже год как знал, что по-настоящему люблю Аару.
        Я вырос и осознал, что это за чувство. Разобрался в какофонии собственных мыслей, наконец разделяя своё прошлое и настоящее. Чаще именно Аара тянулась ко мне первой, искала у меня утешения и совета в трудную минуту, приходила в мою спальню, просто чтобы побыть рядом… Несмотря на всё это, она никогда прямо не говорила о своих чувствах. Были ли они вообще? Может, я был для неё приятным собеседником или тем, кто по ночам помогал ей расслабиться и забыть о трудностях. Я первый попросил время на раздумья, чтобы разобраться в себе, а когда ответ был найден, я испугался открыть рот и признаться, потому что глубоко внутри росла тревога, что вынужденное ожидание убило её чувства ко мне.
        Я ничего не ответил Дастану, лишь кивнул и вышел, чтобы отправиться к принцессе и узнать, что за новости она хотела сообщить.

* * *
        - Он что?! - едва не выкрикнул я, шокированный услышанным.
        Никогда не думал, что подобное произойдёт, поэтому опустился на мягкий диван, ощутив мимолётное головокружение.
        - Он женится, - со смешком повторила Аара.
        - Не-ет, - уверенно протянул я, зная, что этому не бывать. Такие слова не могли стоять в одном предложении вместе с именем Каида. - Это ошибка. Каид не может жениться.
        - Почему?
        - Будь вы знакомы, ты сразу бы поняла почему, - то ли кивал, то ли мотал головой я.
        - Илос, Континент окончательно поделён на четыре страны. Все твои братья коронованы. У Исара есть королева, Шейн объявил Иён невестой. Неудивительно, что и Каид нашёл себе кого-то. Сколько ему сейчас лет, Илос?
        - Тридцать один, - тут же ответил я.
        - Тридцать один. Значит, давно пора. Тебе самому осенью исполнится двадцать пять.
        Столько времени прошло.
        - Он не может жениться, - как заведённый повторил я, но уже без былой уверенности. - Да он же… он неспособен на такие отношения! Тебя ни капли не настораживает человек, который первым назвал страну в свою честь?!
        - Это политический ход, а не тщеславие, Илос, - напомнила очевидную истину Аара. - Имена Первых известны всем, и назвать страны в вашу честь было скорее необходимостью. Каидан звучит вполне неплохо. Он хоть немного изменил название, а подхватившие его идею братья себя не утруждали и назвали свои страны в честь Исара и Теялы, - пожала плечами Аара, отметая мою попытку склонить её на свою сторону.
        - У остальных с фантазией хуже. Звучит так, будто ты желаешь познакомиться с Каидом, - обиженно пробубнил я. - Поверь мне, ты этого не хочешь!
        - Стоит ли нам сделать Паргаду столицей Илоса? - Аара задумчиво возвела глаза к лепнине на потолке, проигнорировав мой выпад.
        Я фыркнул в ответ.
        - Ты возьмёшь меня на свадьбу? - вдруг выдала она, пытаясь застать меня врасплох.
        - Не будет никакой свадьбы! Я уверен, что это обман. Уловка! Да и с чего ты решила, что я пойду?
        - Она завтра, Илос.
        Я опешил и замотал головой. Глупости какие-то. Но Аара продолжала говорить, загоняя меня в ловушку.
        - Мы и так еле узнали о событии, Каид не особо распространялся об этом. И его свадьба - удачный повод, чтобы ты помирился с братом. К тому же ты бывал в замке в Цере и можешь перенестись. Это будет хорошая тренировка на дальнее расстояние. Мы всё ещё не знаем твоих пределов.
        Я встал и принялся мерить шагами её комнату. Я скучал по Каиду, столько лет прошло, и я хотел узнать, всё ли с ним в порядке, но…
        - Если я туда заявлюсь, есть вероятность, что его свадьба превратится в мои похороны, - предупредил я, ощутив, что начал колебаться, хотя минуты назад был категоричен.
        Аара подошла ближе и тихо засмеялась, когда я, не задумываясь, раскрыл для неё объятия, словно обнимать принцессу - самое естественное моё действие. Я вспоминал о брате и успокаивался, поглаживая её шею пальцами и уложив подбородок Ааре на макушку. А на следующий день после длительных раздумий и практически бессонной ночи я попытался сбежать.
        Принцесса была права, сколько ещё я мог скрываться от своего брата, когда сам по нему скучал?
        Несмотря на весь скепсис и отрицание, я всё-таки принарядился к свадьбе. Надел штаны и рубашку из дорогих тканей, придирчиво выбрал уличный халат цвета бледного золота с чёрной, как ночь, подкладкой.
        Волосы отросли длиннее, чем я носил раньше, но вряд ли брат мог меня не узнать. Я намеренно заплёл несколько кос на правой стороне вдоль головы, как часто делали жители Паргады. Решил, что стоит заявиться к брату на свадьбу при параде, но всё оружие я снял, не желая создавать недопонимания.
        Я вышел в коридор, чтобы попросить кого-нибудь из слуг передать Ааре или Ярану, что меня не будет день или два. Я не был уверен, насколько затянется моё отсутствие. Задумавшись, я не сразу заметил Аару, стремительно шагающую мне навстречу.
        Один взгляд на её золотистое платье, сверкающее в солнечных лучах, проскользнувших сквозь подрагивающие занавески, и её чёрный уличный халат с золотой вышивкой на плечах подсказал, что она обо всём догадалась. Аара знала, как я поступлю, и приготовилась заранее, не желая отпускать меня одного.
        Я замешкался на мгновение, отвлекшись на её красоту. Мы столкнулись взглядами, и она поняла, что брать её я не собирался.
        Я прыгнул, и она прыгнула следом.
        Аара отлично знала мой маршрут и мои привычки. Мы всегда переносились с перерывами, останавливаясь в определённых местах, и моя проблема была в том, что принцесса лично показала мне все удачные места для отдыха. Её предел - три прыжка, и мне нужно было только дождаться, когда она отстанет.
        Мы оба появились в нашем оазисе с разницей в секунду, переглянулись, но Ааре не удалось схватить меня за одежду. Я вновь исчез.
        - Илос! - Во второй раз она была близка, мне пришлось пригнуться и уйти от её прикосновения.
        В третий раз, на засохшем озере, я просчитался, недооценив её. Аара знала моё любимое место рядом с одиноким засохшим деревом - отличный ориентир, - но в том случае оно сыграло против меня.
        Принцесса мёртвой хваткой вцепилась в моё плечо, я прыгнул в третий раз и бесконтрольно потащил её за собой.
        - Аара! - разочарованно простонал я, оказавшись вместе с ней на берегу Теневого залива на территории Шейна.
        Мы находились слишком далеко, да и на чужой земле. Она не могла сама вернуться назад, а я потерял бы время, перемещаясь туда и обратно. Я планировал встретиться с братом до церемонии, которая должна была начаться через пару часов после полудня. Я решил дать Каиду шанс вышвырнуть меня вон заранее и не планировал оказываться полным мерзавцем, заявляясь на саму свадьбу и портя праздник.
        - Так и знала, что улизнёшь! - Аара загнанно дышала и до боли впивалась пальцами мне в руку. - Я не хочу отпускать тебя одного! Один раз я уже чуть не сошла с ума от волнения. Только ляпни, что ты исцеляешься, и я тебе врежу!
        Я благоразумно промолчал, давая ей время перевести дыхание. Придя в себя, Аара обернулась на мрачный залив. Когда-то там был вулкан, в который попала Звезда, потом место превратилось в кратер. После Континент треснул, участок восточной части кратера откололся, и океан заполнил пустое пространство водой.
        Любой сказал бы, что нет в Теневом заливе ничего настоящего. Его форма - почти идеальный полумесяц, утёсы и скалы - из чёрного камня. Вода в заливе неестественно спокойная, даже если море штормит, а деревья гнутся от ветра. Ужасающее место. Глаза принцессы расширились от страха, и она отпрянула подальше от крутого края.
        - Ты ничего не чувствуешь рядом с ним? - тихо уточнила она, будто боясь, что Теневой залив может услышать.
        - Нет.
        - Но ведь твой Дар…
        - Если кто-то или что-то наделило нас этими способностями ради какой-то высшей цели, то… - Я повернулся к Ааре, пока ветер, словно злясь, из стороны в сторону дёргал мои волосы, - …они выбрали не ту семью.
        - Ты по-прежнему считаешь, что вы не годитесь для роли спасителей? Однако именно это вы и сделали. Спасли всех. Даже твой Дар Тьмы. Все считают его каким-то злом, но посмотри, как ты помог нам и Паргаде.
        Её голос дрожал от эмоций и уверенности в своей правоте. Принцесса опять пыталась спасти мою душу, хотя со дня смерти сестры я ступил во тьму, где не было места надежде. Моя жизнь стала непроглядной ночью, на смену которой никогда не придёт долгожданный рассвет.
        - Посмотри, что произошло с моей семьёй, - с горечью напомнил я. - Уверена ли ты, принцесса, что такую судьбу можно назвать даром свыше?
        Ей нечего было ответить, но огонь упорства всё равно горел в её глазах, а значит, она попытается снова. А потом ещё и ещё. И, возможно, в один день Аара дотянется до меня в темноте.
        Я протянул ей руку.
        - Обратно вернуть тебя я не могу, поэтому пойдём, навестим Каида.
        Она вложила свою руку в мою ладонь, и я резко подтянул принцессу к себе.
        - Слушайся меня, Аара, и не верь речам Каида. Если ты считаешь, что я мастер, то сегодня ты убедишься, что перед тобой лишь хороший ученик.
        - Боишься, что я в него влюблюсь? - поддела она с улыбкой.
        - Надеюсь, что нет.
        Мне потребовалось ещё пять перемещений. Я делал длительные перерывы, чтобы со всей чёткостью вспомнить место, куда хочу переместиться, и дать Ааре возможность взглянуть на незнакомые места.
        Принцесса с восторгом разглядывала меняющиеся пейзажи. Я намеренно остановился в садах с уже отцветающей вишней неподалёку от Астары, показал, как выглядят хвойные леса, которые широко расстилались на территории страны Исара. А достигнув Церы, я дал принцессе время насладиться видом на горы со снежными пиками, обнимая её за плечи, пытаясь защитить от прохладного северного ветра. Я не смог не восхититься Церой. Город вырос и явно процветал, медленно заполняя всю низину, окружённую горами. Вдалеке, словно приросший к горе, виднелся знакомый дворец. Здание казалось новее, сверкало позолотой и белизной мрамора.
        Дом моего брата.
        Я оглянулся на Аару и осмотрел себя, улыбаясь тому, насколько несуразно мы выглядели на севере. Я протянул принцессе раскрытую ладонь для последнего перемещения. Я не хотел признавать, но до дрожи волновался перед встречей с Каидом. Аара сделала вид, что не заметила, и понимающе сжала тёплыми пальцами мою руку.
        Перемещаться напрямую во дворец было рискованно. Было неясно, сохранил ли брат прежнюю планировку, поэтому я выбрал библиотеку, уверенный, что её Каид менял бы в последнюю очередь, да и перед грандиозным праздником вряд ли были желающие провести время за пыльными свитками.
        К счастью, я оказался прав, библиотека никак не изменилась, а близлежащий коридор был пуст. Он пересекался с широким главным коридором на этаже. Я прислушивался к голосам, дожидаясь, пока они удалятся. Шаги постепенно стихали, из-за угла я разглядывал полуколонны вдоль стен, украшенные под потолком капителями и лепными скульптурами. Позолота добавляла света, отражая льющиеся через высокие окна солнечные лучи.
        Я приложил палец к губам, призывая Аару к тишине, первым вышел из-за поворота и оцепенел, наткнувшись взглядом на брата, который расслабленно привалился плечом к стене, будто намеренно ждал именно меня.
        - Здравствуй, Илос.
        Я похолодел.
        Глава 16
        - Я тоже рад видеть тебя, брат, - насмешливым тоном прервал затянувшееся молчание Исар, когда я, как идиот, не мог выдавить даже ответного приветствия.
        Я никак не ожидал увидеть Исара в Цере, уверенный, что братья друг с другом не в самых лучших отношениях. Я жадно рассматривал старшего брата, заметив появление седых волос на висках, хотя ему было лишь немного за тридцать. Вокруг глаз появилась сеть морщинок, оттенок меди в волосах потускнел, но Исар всё так же носил волосы зачёсанными назад и знакомую короткую бороду.
        На свадьбу Каида Исар надел чёрные штаны, белую рубашку и тёмно-зелёный, почти чёрный кафтан, украшенный золотой вышивкой. Каждая сверкающая пуговица ему подходила больше традиционных нарядов Астары, но всё равно было непривычно, что теперь он жил в Сабоне, где существуют другие обычаи.
        Я напрягся, не зная, какой реакции ждать. Мои глаза округлились при виде широкой улыбки старшего брата, которую я не видел с детства. В его глазах было столько облегчения, что мне стало стыдно за свою мнимую смерть. Рядом с Исаром и Каидом я всегда невольно вспоминал, что я младший среди братьев, и в этот раз моментально ощутил себя глупым и наивным, словно мне опять двенадцать.
        - Может, перестанешь скрывать свою спутницу и познакомишь нас?
        При виде Исара я успел скрыть Аару тенями в маленьком коридоре. Услышав этот вопрос, я не скосил взгляда, ничем не подтверждая его правоту.
        - Как ты узнал, что я прибуду? Шейн тоже здесь? - наконец выдавил я.
        Выпрямившись, Исар постучал пальцем себе по виску.
        - Мой Дар. Предвидение. Здесь только я и Каид, Шейн всё ещё злится на меня.
        - Ты помнишь предвиденное? Так ты знал, что я жив?
        - Нет. - Он разочарованно качнул головой. - Я стал лучше запоминать сны, но никогда не знаю, предвидение ли это будущего или просто моё воображение. Я могу понять, что это было предсказание, разве что столкнувшись с увиденным лицом к лицу. Нынешнее мгновение я увидел пять дней назад, поэтому гнал коня так быстро, как мог, чтобы прибыть вовремя и удостовериться в догадке. Однако я так и не понял, как ты здесь оказался. Все эти годы я не видел о тебе ничего, Илос. Я думал, что ты…
        - Прости, - перебил я.
        - Нет, я заслужил, - тут же ответил Исар. - Заслужил тем, что был плохим старшим братом. Я не поддержал тебя, когда должен был. Тея умерла, а вы были неразлучны с детства. Только идиот, как я, не сумел вовремя понять, насколько тяжело тебе далась её потеря.
        Я смотрел на брата, не в силах что-либо сказать. Он не злился, не ненавидел меня. Возможно, он даже не думал, что я убил Теялу.
        - Теяла. Я не…
        - Не нужно, Илос, - чуть строже остановил меня Исар. - Не стоит говорить о сестре и поднимать те вопросы, что мы не можем разрешить. Тогда я был предвзят в своём суждении, хотя требовалось просто поговорить. Я скорбел по Теяле, но при этом ненавидел тебя, Каида и Шейна за то, что ваша скорбь была в разы сильнее моей, и я стыдился признаться в этом. Я ощущал себя отвратительным, уверенный, что недостаточно любил Теялу. Я ваш старший брат, у меня Дар предвидения, но я не сумел защитить сестру и родителей от гибели, а братьев - от ошибок. Каждый из нас мечтает изменить всё, Илос, поэтому давай хоть на один день притворимся, что между нами всё хорошо.
        Я кивнул, желая того же. Может, хоть на короткое время мы могли представить, что ничего не произошло.
        - Я рад, что ты жив, Илос, и выглядишь лучше, чем раньше. Это всё, - Исар с интересом оглядел меня и мой наряд, - тебе очень к лицу.
        - Намекаешь, что мне место среди дикарей? - с усмешкой уточнил я, зная, что мы думали о южных народах.
        Исар засмеялся. Раньше он был сдержанным, но в тот момент казался более расслабленным. Словно за годы сбросил часть груза ответственности.
        - Ты всегда был диким, Илос.
        - Каид знает, что я жив? - не выдержав, с тревогой уточнил я.
        - Нет, ты скажешь сам. Ну а спутницу-то покажешь?
        Я тряхнул головой, вспомнив об Ааре, и отпустил её из теней. Она вышла на свет, опираясь на мою протянутую руку.
        - Здравствуй, Аара. Кажется полное имя… Аара Зара Калануа?
        Зара?
        Принцесса с испугом уставилась на Исара, из-за чего тот вновь засмеялся. Я повернулся к самой принцессе.
        - Твоё второе имя «Зара»?
        - Я… как он… Да, Аара Зара - моё полное имя. - Принцесса вертела головой, не зная, кому из нас отвечать.
        - Мой побочный Дар - видеть будущее. Я запомнил это имя из сна, ты мне его назвала. Прошу прощения, если сказал что-то не то, - объяснился брат, заметив мою реакцию.
        - Нет, всё в порядке. Здравствуй, Исар, - растерянно пробормотала Аара, бросив на меня виноватый взгляд.
        Я даже не знал, оскорбляться мне или нет, потому что принцесса назвала своё второе имя моему брату, хотя я не мог добиться ответа годами. Но, с другой стороны, это же было прорицание и не произошло на самом деле. В голове всё перемешалось.
        - Пойдёмте, я отведу вас к Каиду. Со мной охрана не станет задавать вопросов.
        Исар взял стоящую всё это время у стены трость и двинулся направо, заметно прихрамывая на левую ногу. Я выкинул все лишние мысли из головы при взгляде на его травму.
        - Что произошло с твоей ногой? - Я взял Аару за руку и потащил следом, чтобы она не потерялась.
        - Старая рана, Илос, - пожал плечами тот. - В день нападения на отца меня тоже пытались убить.
        Будь я там, то мог бы его вылечить. Мои челюсти невольно сжались. Чувство вины расползлось в груди, и Исар заметил моё изменившееся выражение лица.
        - Всё не так серьёзно, - расслабленно улыбнулся он. - Трость вводит врагов в заблуждение. Глупцы не понимают, что у меня в руках всегда есть лишнее оружие, неплохо выбивающее зубы, если мне не нравится, что они говорят.
        Он продемонстрировал изысканно выполненную металлическую рукоять. У меня свело челюсть от мысли, насколько неприятно будет встретиться с ней. Исар хмыкнул, когда я невольно отстранился от трости.
        Мы вышли на главную лестницу и начали подниматься на четвёртый этаж. Снующая мимо охрана и слуги хоть и поглядывали на наши странные одежды, но при виде Исара ничего не спрашивали, кланялись и спешили дальше. Аара, обхватив мою руку, охотно жалась ближе, одновременно жадно разглядывая убранство дворца.
        Внутри стало в разы светлее, преобладал белый мрамор, на окнах висели светлые занавески, - словно, окружая себя светом, Каид мог изгнать любой мрак из своей жизни.
        - Почему ты бросил Астару?
        Сперва лицо Исара потемнело, но он быстро взял себя в руки и повернулся ко мне со снисходительной улыбкой.
        - Ты встречался с Шейном, Илос? Он всё ещё зол, верно?
        - Да, я виделся с ним совсем недавно.
        - После смерти отца и выходки Каида мои же собственные советники, казначеи и учёные стали упрекать меня в моей же внешности, - горько усмехнулся он. - Вряд ли отец думал о такой вероятности. Он всегда видел в людях лучшее, решив, что главное - воспитать из меня достойного правителя, но было ошибкой окружать себя только «людьми востока». Стоило сделать правительство Астары более разнообразным, несмотря на то что представителей северян в Астаре было мало, а уж южан и вовсе единицы. И всё же несколько человек другой национальности среди министров могли сыграть решающую роль, но мы этого не предвидели, как и множество других проблем.
        Я кивал, уже не рассматривая коридоры и не улавливая чужие любопытные взгляды. Всё моё внимание было приковано к рассказу брата.
        - Шейн даже не замечал, как все советники с большей заинтересованностью смотрели на него, чем на меня. Он заперся в стенах своего павильона, оставаясь наедине со своим страхом перед чужими эмоциями. Я убеждал Шейна, что ему требуются тренировки и контроль. Я верил, что он сможет обуздать свой побочный Дар. Несмотря на все мои попытки, он вновь и вновь уползал в свою нору, прячась от мира. Скажи мне, Илос, ты видел, что министры держатся от Шейна подальше? Видел, как они лепечут перед ним, глядя в землю? - Брат наклонился ближе, заговорщически шепча последние вопросы, а усмешка не покидала его губ.
        - Видел.
        - А всё потому, что они боятся его Дара ощущать эмоции. Шейн, просто будучи собой, внушает им страх. Они не знали этого, ведь брат тихо сидел в своей конуре, изливая печаль в стихах, но я начал затаскивать его на собрания. Ты бы видел его, Илос. - Исар хлопнул меня по спине ладонью, едва сдерживая смех. - Они покрывались потом и начинали трястись, когда он указывал на кого-то пальцем и спрашивал: «Ты боишься. Чего?» Всех предателей, лжецов, заговорщиков и обманщиков он вычислял за мгновения, ведь люди не в состоянии скрыть чувства, даже если научились держать лицо.
        Я не мог ничего возразить, медленно понимая, что передать Астару Шейну не было спонтанным решением. Исар всё спланировал.
        - Я не бросал Астару, Илос. Я оставил её в руках лучшего правителя. Шейн позаботится о наследии отца. Подобная ответственность ему пойдёт на пользу. Сам улетать из гнезда он не желал. Пришлось его вытолкнуть.
        - Ты ему об этом сказал?
        - Ещё рано. Скоро от гнева он перейдёт к принятию, и тогда мы всё обсудим. И есть пара новостей, которые я должен тебе рассказать, Илос, - продолжил Исар после того, как мы закончили подниматься по лестнице и свернули в коридор, ведущий в глубь дворца. Редкие светильники на нашем пути не могли разогнать стоящий полумрак, странно контрастирующий со светлым убранством, увиденным ранее. Этот коридор был пуст от людей, доказывая, что мы в более личной части дворца. - Первое, я знаю про Шейна и Эйлин. Он сам мне рассказал через пару лет. Вначале я злился на тебя за ложь, но затем понял, что ты сделал это ради всех нас. Взял вину на себя ради меня, Эйлин и Шейна.
        И ради Теялы.
        - Я благодарен тебе за тот день. - Исар в извиняющемся жесте сжал пальцами моё плечо и быстро отпустил. - Второе, через несколько месяцев у меня будет ребёнок. И я надеюсь, что ты посетишь Сабон, брат. Я всегда рад тебе в своём доме.
        Я заулыбался, услышав новость о ребёнке. Я был счастлив за Исара. По-настоящему счастлив.
        - Поздравляю! Это замечательная новость!
        - И последнее, что я должен тебе сказать.
        Брат подвёл нас к закрытому входу в одну из комнат и остановился сбоку. Аара встала справа от меня, мы с ожиданием повернулись к Исару, который махнул рукой на массивные двери из чёрного дерева, предлагая мне открыть их самому.
        - Что последнее? - переспросил я.
        - Будь внимательнее.
        Он не стал пояснять, а я, помешкав немного, обеими руками толкнул двери, заходя вместе с Аарой в комнату. Мы успели сделать два коротких шага, как я почувствовал движение воздуха. Дальше моё тело реагировало быстрее, чем я успевал осознавать.
        Я стремительно положил ладонь принцессе на затылок, заставляя её нагнуться вперёд, а сам отклонился в сторону, едва избежав лезвия. Тяжёлый меч просвистел мимо и с треском вгрызся глубоко в дерево дверей так, что полетели щепки.
        Сердце лихорадочно забилось в груди, меня затрясло от понимания, что я лишь чудом уберёг Аару от клинка.
        - У меня к тебе разговор, братишка.
        Я даже не понял, улыбался ли Каид или зло скалился, становясь полностью видимым.
        Глава 17
        Меч Каида глубоко вошёл в древесину и застрял, ярость вскипела у меня в голове, и я пнул брата ногой в грудь, отчего тот отлетел назад и ударился о ближайший комод. На пол со звоном полетели золотые подсвечники, ваза и ещё какие-то украшения. Ничего не понимающую Аару я оттолкнул к Исару на безопасное расстояние. Вероятно, это старший брат видел в снах. Исар без малейшего намёка на тревогу, даже с улыбкой на губах выдернул меч из дверей и прикрыл их, пока охрана не сбежалась на шум.
        - Живой, значит! - рявкнул Каид. Я слишком сильно отвлёкся и не заметил летящего мне в лицо кулака. - Посмотрим, надолго ли!
        Я упал, но успел откатиться, когда Каид схватил ближайший подсвечник и со всей силы швырнул в меня. Я вскочил на ноги, ошарашенный злостью в словах, которая шла вразрез с его хищной улыбкой. Хотя тогда было тяжело понять, радостный ли это оскал или у брата спазм от ярости.
        - Каид! Хватит! - в тон ему рявкнул я, надеясь, что это охладит его пыл, но чёрта с два.
        Этот псих ударил меня светом. Пришлось выставлять стену тьмы, и сквозь завесу я едва ушёл от его пинка, который должен был пройтись мне по рёбрам.
        - Не заставляй меня сильнее пачкать твою белую рубашку, Каид! - предупредил я, копируя его ухмылку, после того как разбил ему губу в ответ.
        Брат практически не изменился. Золотые волосы он больше не стягивал в пучок, а носил как есть, позволяя прядям касаться его подбородка и шеи. От моего удара его аккуратно зачёсанная назад причёска распалась. В молодости Каид излучал притяжение и обаяние, теперь же от него веяло силой. Аура правителя, который железной хваткой держит в руках власть.
        Я опять задумался, и брат сделал подсечку, опрокинув меня на пол, я застонал от боли в плече, но стоило Каиду нагнуться, как я нанёс ему удар ногой в лицо, ломая нос. Обаятельный, но всё такой же придурок.
        - Я предупреждал! - зло ухмыльнулся я.
        - Я оплакивал тебя, сопляк! - зарычал брат и снова бросился на меня, забыв о боли быстрее, чем я рассчитывал.
        Я удивлённо ахнул, когда Каид схватил меня за грудки, поднял над полом и одним махом опрокинул на дубовый стол, разметав с него книги и свитки. Весь воздух разом вышел из лёгких, я зашипел от боли в спине.
        - Оставь его! - закричала Аара на Каида, и мне хватило его замешательства, чтобы вывернуть запястья брата и пнуть его в живот.
        Каид с размаху плюхнулся в ближайшее кресло, но с рёвом моментально дёрнулся вперёд, схватил меня за ногу и стащил со стола на пол. За это я разбил ближайшую фарфоровую вазу о его голову.
        - Не переживай, Аара. Они так разговаривают, - с безмятежной улыбкой успокоил её Исар. - И клянусь, что остальные в нашей семье более цивилизованные.
        - Чушь собачья! - незамедлительно опроверг я, но по глупости повернулся в сторону Исара и пропустил удар Каида коленом мне в живот.
        Я был благодарен, что старший брат крепко держал принцессу, не давая ей вмешаться, пока мы с Каидом, как два идиота, катались по полу, пытаясь прибить друг друга и устраивая бардак в роскошной комнате. Мы использовали любые подручные средства, чтобы хоть швырнуть друг в друга. В итоге серьёзная схватка окончательно превратилась в балаган, когда Каид кинул в меня тонкой книгой, которая даже не долетела до цели, упав на середине пути.
        Мы выдохлись через десять минут, отползли в разные стороны комнаты, одаривая друг друга раздражёнными взглядами. Пытались отдышаться, сидя на полу. Мой халат остался цел, лишь рубашка порвалась у ворота, а кровь из носа и рта оставила крупные разводы на ткани. Рубашку Каида же можно было смело выкинуть, в один момент я потянул слишком сильно и почти оторвал рукав.
        Я ругался сквозь зубы, пока сломанный нос вставал на место и болезненно заживала трещина в скуле. Каид, превозмогая боль, усмехался на каждую мою фразу. Он не исцелялся, но приложил маленький серебряный поднос к распухающему лицу, пытаясь снизить боль.
        Образовавшуюся тишину прерывало только наше с Каидом тяжёлое дыхание.
        - Я скучал по тебе, - бросил я первым.
        - А я по тебе, братишка.
        - Свадьба - это уловка, да? Или ты выкрал чью-то дочь, шантажируя её отца? Потому что на этом Континенте точно нет девушки, способной выдержать твой дрянной характер.
        Каид захохотал, но смех быстро перешёл в болезненный стон.
        - Свадьба настоящая, Илос. И моя невеста вряд ли тебя поблагодарит, увидев моё лицо.
        - Так ты даже симпатичнее, могу добавить слева для лучшей симметрии, - предложил я.
        - Рад, что ты стал хоть немного крепче. На мгновение я решил, что ты отключился на моём столе, - не отставал он.
        - Должен напомнить, что остался час, иначе будущая королева придёт и добавит вам обоим, - приструнил нас Исар, и мы посмотрели на него и Аару, которая не знала, куда себя деть.
        Мне стало стыдно перед ней за такое поведение, принцесса со смешанными чувствами смотрела то на меня, то на моего светловолосого брата. Я поднялся и пнул Каида по ботинку, когда он с привычным бесстыдством рассматривал Аару, заставляя её смущаться.
        - Давай приведём тебя в порядок.
        Пока я пытался поднять Каида, он с такой силой обхватил мою шею, что, вероятно, решил использовать лишнюю возможность меня придушить. В устроенном погроме мы отыскали единственный целый кувшин с водой, и я смешал воду в кубке со своей кровью. Я протянул напиток Каиду, но, прежде чем брат успел его коснуться, ударил его кулаком в челюсть в последний раз.
        - За то, что замахнулся мечом на мою принцессу, - оскалился я.
        Удар был не сильный, но лицо Каида и так было в ужасном состоянии, поэтому он отступил на шаг и поморщился от новой волны боли. Каид бросил короткий взгляд на Аару, взял кубок и сразу ответил мне более сильным ударом в лицо.
        - За то, что притворялся мёртвым.
        Я усмехнулся, приняв заслуженный ответ, а потом смутился, заметив что-то новое в карих глазах принцессы, когда она рассматривала меня словно незнакомца.
        Каид провёл меня в соседнюю комнату, которая служила спальней, там же был проход в умывальню, где я отмылся от крови и помог Каиду привести себя в порядок. Он помылся и сменил всю одежду, а мне одолжил одну из своих рубашек.
        - Попробуешь сегодня удрать, ничего не рассказав о прошедших годах, и я твою пустыню перекопаю лично, - невзначай бросил Каид, проверяя в зеркале, не осталось ли следов драки на лице.
        Он уверенно поправил тёмно-бордовый парадный мундир, надетый поверх белоснежной рубашки. Я с улыбкой заметил, что на его эполетах обычная бахрома заменена на множество длинных золотых цепочек.
        Он всё так же любил красный, золотой и белый.
        - Ты всё ещё думаешь, что я убил Тею? - не в силах сдержаться, спросил я.
        Мы были одни, Исар и Аара остались в другой комнате, поэтому я не смог не задать этот вопрос. Каид бросил на меня взгляд через отражение в зеркале. Всё веселье исчезло, он двумя руками пригладил растрёпанные волосы обратно в аккуратную причёску.
        - Нет, - уверенно сказал он, - но я по-прежнему считаю, что ты что-то знаешь. У меня было время подумать, Илос. Не знаю, кого ты прикрываешь, но теперь и не хочу знать, так как любой ответ уничтожит мне душу. Незнание. В моём случае это оказалось благом, потому что я не хочу ненавидеть никого из моих братьев.
        Каид подошёл ближе, а я лишь усилием воли не отступил. Я не страшился его кулаков и меча. Но его уважение и вера были именно тем, что я боялся потерять. Каид обнял меня. И этим жестом снял всю мою оставшуюся боль, страх и недомолвки, которые огромными валунами я продолжал таскать за собой годами. Мне стало легко как никогда.
        - В ответ я помогу своему глупому братишке, раз уж ты не опроверг обвинения и сам повесил себе мишень на спину. Незнание, Илос. Чужое незнание - твоё спасение, поэтому храни в секрете свои способности. Я поступаю так же: все записи и слухи о твоём Даре, что у нас появляются в книгах, я вырываю и сжигаю. С Исаром и Шейном я этот план обсудил, и они помогают. То, что передаётся людьми из уст в уста, скоро забудется без письменных доказательств. Скрывай свои таланты и дальше: благодаря чужому страху от неведения ты получишь шанс на спокойное существование, когда все узнают, что ты жив. И, к сожалению, шанс - это единственное, что я могу тебе дать.
        Я несмело кивнул, благодарный за помощь и совет, который я принял к сведению, как и все остальные уроки брата.
        - Пришло время мне посмотреть на твою принцессу. - Он хлопнул меня по плечу и стремительно вышел из комнаты. Я выскочил следом, поняв, что после драки назвал Аару «моей» при всех.
        Принцесса спокойно разговаривала с Исаром, но они оба замолчали при нашем появлении. Каид молча обошёл Аару, нагло и оценивающе оглядев её, как экзотическую вещицу. Принцесса, как и при первой встрече со мной, позволила ему это, но, вздёрнув подбородок, внимательно следила за каждым его шагом.
        - Она совсем не похожа на Тею, - задумчиво пробормотал Каид, кинув на меня косой взгляд. - Значит ли это, Илос, что за тебя можно не переживать?
        Я весь напрягся, глядя, как губы Каида растянулись в белозубой улыбке, и брат наклонился к Ааре совсем близко.
        - Удивительный запах… - Мёд в его голосе оборвался, когда тонкое лезвие коснулось его бедра слишком близко к паху.
        Я хмыкнул, брови Каида от удивления взлетели. Он предусмотрительно замер на месте и сперва посмотрел Ааре в глаза, а затем повернулся ко мне.
        - Ты научил её тому же трюку, который я показывал сестре. - Это было скорее утверждением, чем вопросом. Каид действительно подсказал Теяле, как подобным тонким лезвием нужно резать артерии. Либо на бедре, либо под мышкой. Я передал эти знания Ааре, но не знал, что она умудрилась спрятать лезвие в рукаве халата.
        - Я бы попросила перестать придвигаться ко мне так близко, - спокойно сказала принцесса.
        Я не скрывал довольную ухмылку.
        - Как пожелаешь. - Каид с очаровательной улыбкой сделал шаг назад. - И я был бы рад узнать твоё имя. Или мне подождать до вашей свадьбы?
        - Мы не… - начал я, краснея.
        - Аара, меня зовут Аара, - перебила принцесса, не пытаясь переубедить Каида.
        - Красивое имя. И добро пожаловать в худшую семейку из тех, что тебе доводилось встречать, - воодушевлённо поприветствовал брат.
        - Хотя бы Исар и Шейн кажутся вменяемыми. - Принцесса спрятала кинжал.
        - А она с характером! - похвалил Каид и воспитанно предложил Ааре согнутую в локте руку. - Пока мы идём до главного зала, я буду рад услышать хоть часть истории о том, как вы познакомились. Что ты вообще нашла в моём мрачном братишке? От его выражения лица и чувства юмора даже цветы в Астаре вяли.
        Аара обхватила предложенную руку, и они оба, игнорируя мой оскорблённый вид, пошли к выходу.
        - При первой встрече я его подстрелила из лука. Дважды, - охотно поделилась принцесса.
        - Очаровательно.
        - А потом тащила по песку за ноги, как мешок с фруктами.
        - Ох, Аара, ты точно нам не родня? - заинтересованно уточнил Каид.
        Исар засмеялся, а я закатил глаза и поплёлся за ними.

* * *
        По завершении церемонии я не сбежал, зная, что Каид угроз на ветер не бросал. Пустыню он вряд ли перекопал бы, как грозился, но мог прийти и буйствовать, испепеляя всё подряд, лишь бы доказать, что «он предупреждал».
        Хотя нормально поговорить нам удалось только через несколько часов после церемонии, до этого брат провёл всё время, получая поздравления от приглашённых гостей да обсуждая дела со своими советниками. К счастью, гостей было много, а новых членов Сената я не узнал - похоже, Каид полностью переформировал местную власть, подстроив под себя. О своём имени я распространяться не хотел, поэтому мы с Аарой терпеливо ждали в стороне, пробуя местную еду. Эйлин не приехала из-за беременности, и это ощутимо облегчило мне пребывание в Цере.
        С Шейном мы делили общий секрет, поэтому с Исаром и Каидом я откровенничал меньше: не стал рассказывать о своём новом побочном Даре перемещения, не рассказал про легион и про местонахождение Паргады. Из остального я сплёл неплохую историю, сбивая внимание братьев на рассказы о культуре южан и о Падших, которых мы приструнили. Это напомнило нам о походе на север, и разговор с лёгкостью перетёк в обсуждение приятных воспоминаний из прошлого.
        В ответ я не давил на Каида, не просил рассказать, как погиб отец и какой отпечаток на его душе оставила свершённая братом жестокая месть. Я с интересом выслушал те истории последних лет, которыми он сам решил со мной поделиться.
        Ливия - супруга Каида - оказалась совсем не такой, какой я её представлял. Скорее, была полной противоположностью сложившемуся образу. Я был уверен, что с характером моего брата сможет справиться лишь девушка вроде Аары. Острая на язык, хитрая, с упрямым характером.
        Однако Ливия походила на хрупкий цветок, который Каид бережно оберегал. Девушка цеплялась за его согнутую в локте руку, как за спасительную скалу, защищающую её от непогоды. Ростом девушка была чуть выше плеча Каида, а хрупкость её рук и тела уверяла, что оружия в руках она никогда не держала. Бледная кожа выдавала в ней дочь аристократии, золотые кудри спадали до самой поясницы, а большие голубые глаза делали её похожей на ребёнка.
        Во время нашего знакомства я то и дело растерянно поглядывал на Каида. Брат, ранее не знавший, что такое длительные отношения, смотрел на свою жену с небывалой нежностью во взгляде. Он даже не замечал других девушек в зале, хотя раньше точно бы приметил каждую и оценил откровенность их декольте. Уважая подобную перемену в Каиде, я с вежливой улыбкой поцеловал кисть его супруги, стараясь спрятать всю свою язвительность и дикость поглубже. С Ливией я не шутил и не иронизировал, а говорил тепло, рассыпаясь в комплиментах её красоте и платью.
        Я почти физически ощущал шок братьев и Аары, пока моя речь текла плавно и учтиво, как учили говорить родители.
        - Ты, Илос, совсем не такой, как о тебе говорил Каид, - улыбнулась мне в ответ Ливия, когда мы сидели за столом.
        - Да? - притворно удивился я. - И что же обо мне рассказывал дорогой брат?
        - Каид говорил, что ты беспокойный юнец, любящий всё драматизировать и усложнять. А если на тренировках кто-то вытаскивал щит, то Каид всегда припоминал, как неуклюже ты с ним выглядел.
        Она засмеялась, глядя, как я недоверчиво приподнял бровь. Ливия была очаровательна и бесхитростна, правдиво отвечала на каждый вопрос. Удерживая вежливую улыбку, я пнул сидящего напротив Каида по колену под столом, отчего брат дёрнулся, но сделал вид, что ничего не произошло.
        - Но о твоём обаянии он не соврал, - вновь заговорила Ливия. - Говорил, что ты сам похож на чёрную ночь и пахнешь персиками.
        На последней фразе моя выдержанная улыбка дрогнула, став кривой и натянутой.
        - Похоже, брат отлично развил обоняние, принюхиваясь к здешним цветам?
        - Ох нет, - смущаясь, отмахнулась Ливия. - Это часть его силы. Я такие тонкие ароматы почувствовать не могу, но Каид говорит, что сквозь запахи ему удаётся увидеть суть вещей или определить, есть ли у человека Дар.
        Я слегка наклонил голову, повернувшись к Каиду.
        - Давно это у тебя?
        - Было всегда, - задумался он. - Но стало сильнее за последние три года. Теперь мне достаточно встать рядом с человеком, и я уже чувствую, чем от него пахнет. Особенно сильно пахнут люди, обладающие Даром.
        - А Тея?
        Не знаю, зачем я задал этот вопрос, но Каид понимающе кивнул.
        - Персики, как и ты. Наверное, это из-за того, что вы были двойней. Однако Тея пахла сильно и всегда. Ты же получил не более чем отголосок аромата, который усиливается лишь при произношении твоего имени, - спокойно поведал он, покачивая кубком с вином. - С такими, как вы, просто, запах фруктов легко распознать. А вот твоя принцесса…
        Каид задумчиво перевёл взгляд на Аару, которую Исар пытался научить танцевать. На юге подобных обычаев нет, поэтому при виде танцующих пар она вцепилась в мою руку, желая узнать больше. Я не хотел расстраивать её своими неуклюжими способностями и попросил Исара. Тот, несмотря на хромоту, был в сотни раз лучшим танцором, чем я. Аара увлечённо глядела под ноги, а Исар что-то пытался ей рассказывать, захваченный врасплох её восторгом от привычного для него действия. Я радовался, что они неплохо подружились.
        - Что с ней? - уточнил я.
        - Я с трудом могу подобрать описание, но в ней есть что-то помимо Дара… она пахнет, как… что-то знакомое, но редкое… - Я не стал пересказывать легенду о Калануа и их способности к кровным клятвам, Каид сам узнал об Ааре больше, чем я рассчитывал. Я молча ждал вердикта, пока брат задумчиво постукивал пальцем по кубку, всё так же глядя на принцессу, и неожиданно воодушевился. - Гроза. Точно! Думаю, гроза будет самым верным описанием, - Каид заулыбался, найдя ответ. - Помнишь, как в одном из походов в конце весны нас в дороге, за день до Астары, застала гроза. Пришлось ночевать в укрытии деревьев. Вот она пахнет, как тот ночной воздух.
        Я опять повернулся к Ааре, понимая, что Каид прав. Я чувствовал схожее, будучи рядом с ней. Тот запах свежести и лёгкого беспокойства, что сводил меня с ума и одновременно приносил странный покой.
        - Ты выглядишь счастливым рядом с ней, - заметила Ливия.
        - Уверен, благодаря тебе, Ливия, счастливее Каида сейчас в этом зале никого нет. Ещё немного, и брат буквально начнёт светиться от счастья. - Я засмеялся и едва не расплескал своё вино, когда мой заносчивый брат заметно покраснел, стоило только Ливии поцеловать его в щёку.
        Затем жена Каида встала, чтобы отойти к своим подругам и оставить нас поговорить наедине. Я терпеливо проводил девушку взглядом.
        - Даже не смей пасть раскрывать, - тихо, но угрожающе предупредил Каид, когда Ливия отошла достаточно далеко, и мои губы сами собой растянулись в привычной ухмылке. - Вот же актёр! Я испугался, что при драке приложил тебя головой об стол слишком сильно.
        - Она очаровательна и нежна, Каид. Не слишком ли для такого болвана, как ты?
        - Не завидуй, - фыркнул он.
        - А ты перестань глазеть на мою принцессу.
        - Я просто оцениваю, насколько сильно ты влюбился, братишка, - нагло поддел он, подаваясь ближе через стол. - Можешь не верить, но я мечтал увидеть тебя счастливым. Твоё пустое лицо после смерти сестры мучило меня в кошмарах чаще, чем сама кончина Теялы.
        Улыбка сошла с его лица, он внимательно смотрел мне в глаза, надеясь, что до меня дошёл смысл сказанного. Я смущённо кивнул и залпом допил своё вино.
        - Она не знает, - на выдохе признался я.
        Каид удивлённо заморгал.
        - Я не уверен, что вообще достоин хоть малой любви после того, что сделал.
        Каид вновь наполнил мой бокал и заставил меня выпить всё, подталкивая пальцами дно кубка, не позволяя опустить его, пока не допью до конца. Пару раз я чуть не подавился, но всё выпил.
        - Я и сейчас с лёгкостью могу решить твою любовную проблему, но, думаю, будет лучше, если ты сделаешь это сам, - ответил Каид, а я хмуро взглянул на кубок, который он наполнил в третий раз, но пить я не стал.
        - Конечно, с нетвёрдой походкой я быстрее свалю её с ног, но маловероятно, что дело будет в моём очаровании, брат, - буркнул я.
        - Тогда этот оставь мне, - встрял Исар, подсаживаясь к нам и забирая мой напиток. - Иди к Ааре, порази её своими изысканными манерами, которые ты, оказывается, не растерял.
        Ворча, я неуверенно поднялся на ноги под их пристальным вниманием и снисходительными улыбками.
        - Мне проще принести ей голову дракона, чем покорить учтивыми поклонами и танцами, - продолжал бубнить я, делая несколько неловких шагов к Ааре.
        Каид захохотал, когда я на всякий случай развернулся, чтобы уточнить:
        - У вас на севере точно драконы не водятся?
        - Точно. Проваливай! - всё ещё смеясь, махнул рукой брат и отогнал меня от стола.

* * *
        - Прости за сцену драки с Каидом. Я не хотел, чтобы ты видела, как мы выясняем отношения.
        Я отвёл Аару в ближайшую гостевую комнату, где заметил балкон. Хотел перед уходом ещё раз показать ей вид на горы и на город. Мы могли бы вернуться в Церу в любое другое время, но я оттягивал возвращение в Паргаду. Аара заворожённо следила, как тлел закат над городом.
        - Илос.
        Я вскинул голову, вынырнув из собственных мыслей. Аара смотрела на меня с немым вопросом.
        - У тебя всё в порядке с братьями? - спросила она конкретнее.
        - Да, всё лучше некуда.
        - Тогда ты хотел о чём-то поговорить?
        - Да.
        Я опять замолчал и упёрся руками в мраморные перила, разглядывая пейзаж. Мне многое хотелось сказать, но все слова и правильные мысли распадались на бессвязные фразы, становясь глупыми и несуразными.
        - Хочешь, расскажу о своём предсказании? - неожиданно предложила Аара, и я был благодарен ей за попытку сгладить неловкую паузу.
        - Разве это не секрет?
        - Секрет.
        - Тогда почему ты решила мне рассказать?
        - Хочу, чтобы ты знал, - расслабленно ответила Аара, вставая рядом и глядя на город. - Моё предсказание пугало меня с детства, а после смерти брата я и вовсе решила, что это проклятие. Ахна сказала, что я займу трон, поднимаясь по костям, а помогут мне в этом испорченные тени да носители огня. Всё это сбылось. Члены Совета Пяти и мой брат умерли, а отцу осталось недолго. Мой путь к трону действительно выложен костями. Испорченные тени, скорее всего, легион, а носители огня - Падшие. Ведь именно из-за них укрепилось моё влияние. Какое-то время я была уверена, что все мои близкие умирают только из-за моего предсказания.
        До белизны в пальцах она сжала перила. Я погладил её руку, оказывая немую поддержку.
        - Ты знаешь, что это не так. В происходящем нет твоей вины.
        - Иронично слышать это от тебя, Илос, ведь ты винишь себя буквально во всём.
        - Может, Каид прав и иногда я люблю драматизировать. - Я кисло улыбнулся, вызвав у Аары смешок.
        - Слова ахны передал отец, он единственный, кто, помимо меня, знает о предсказанном. И второе имя - Зара - он дал мне именно из-за второй части предсказания. Ахна предупредила, что в этой жизни я стану важным рассветом для культуры нашей страны, но затем меня саму будет ждать тёмная ночь. Илос?
        Я перестал моргать, пристально разглядывая её лицо.
        - Что означает твоё имя? - нетерпеливо выдал я, словно ответ на этот вопрос именно то, что я давно искал.
        - Аара - «обожаемая», а у «Зара» есть два значения. Первое - «рассвет». Обожаемый рассвет.
        Рассвет. Ну конечно.
        - Второе значение - «золото».
        - Я люблю тебя. - Моё сердце пропустило удар, когда я сам понял, что сказал. Но стоило первой фразе вырваться, как следом речь потекла сама собой. - Тебя всю, твою улыбку, твой голос…
        Я положил ладони ей на шею, запуская пальцы под ворот уличного халата. То ли из-за алкоголя, то ли из-за сердца, которое билось невпопад, мир начал расплываться, а в горле пересохло. Глаза Аары округлились, но я торопливо продолжил, не позволяя ей встрять:
        - Люблю, как ты смотришь на меня, как пытаешься дать мне шанс за шансом, не сдаваясь. Всё это время ты была тем, что я так давно искал. - Сперва я бормотал сбивчиво, наобум подбирая слова, но потом стал более уверенным в своём жадном желании забрать свой рассвет. - Я никогда не изменюсь, Аара. Не стану великодушнее, добрее или изящнее в своих выражениях. Мне нечего тебе предложить, принцесса, кроме себя, своего чёрного сердца и тьмы, которая стелется за мной, куда бы я ни пошёл. Но я могу обещать, что ни один враг не помыслит ступить близко к твоим землям, страшась даже слухов о том, что ждёт их за нашей границей.
        Я держал её лицо крепко в своих ладонях, с упрямством глядя ей в глаза. Будто я не признавался в любви, а кидал ей очередной вызов, наблюдая, сможет ли она его принять.
        - Мне не нужен титул, не нужна корона, мне нужна ты, моя дикая королева. Примешь ли ты меня, Аара Зара Калануа?
        Она молчала, а я не отступал, пока её очаровательные губы не тронула хитрая улыбка.
        - Что ж. Тогда к лучшему, что мы в Паргаде предпочитаем ночь дню. Тьма нам родная, как и ты, Илос, которого я и не собиралась отпускать.
        - Это «да»? - уточнил я.
        - Это лучше, чем «да». Это абсолютно всё, о чём ты просил. - И она подняла руку прямо перед моим носом, держа в пальцах и предлагая мне своё Кольцо Пустыни.
        Увидев его вблизи, я наконец узнал камень. Обсидиан. Дважды предлагать было не нужно - я схватил кольцо сразу, жадно приникая к её губам. Аара обняла меня за шею, и её смех перешёл в одобрительный стон, когда я стянул тени, чтобы забрать свою принцессу домой.
        Глава 18
        Хоть Яран и Дастан были рады новости, они огорошили меня очередной местной традицией. Целый месяц перед свадьбой мы с Аарой не должны были даже видеться, чтобы обдумать правильность своего решения и изнывать от ожидания. Я по-настоящему взвыл, пока Яран улыбался нам со своего трона, объясняя, что разводы в их культуре запрещены, поэтому во избежание импульсивных и необдуманных поступков пару вынужденно разлучают, заставляя серьёзнее взглянуть на своё решение. Аара пробубнила о том, как ненавидит ждать, а я, округлив глаза, уставился на Назари, который предложил Ярану помочь вышвырнуть меня из дворца.
        - Возвращайся ровно через месяц, Илос. Мы будем тебя ждать! - крикнул мне в спину Дастан.
        Мстительно ухмыляясь, он пристально следил, как я покорно спустился по ступенькам лестницы, уходя в сторону главных ворот. Несколько раз я с недоверием обернулся, проверяя, не шутка ли это, но на каждый мой взгляд Дастан бескомпромиссно и с заметным удовольствием качал головой, наслаждаясь моим замешательством. Меня провожали ещё десятки любопытных глаз местной стражи. Пара мужчин торопливо распахнули ворота, на самом деле выпроваживая меня.
        Так я остался без дома во второй раз.
        Когда я появился, на ночь глядя, в Астаре, прямо у Шейна в кабинете и рассказал о случившемся и как меня вышвырнули вон, он рассмеялся от души и не заметил, как разлил чернила на свои традиционные одежды. Позже реакция Каида и Исара была ничуть не лучше, Каид хохотал так, что начал задыхаться от боли в боку. Тот месяц я провёл, изводя братьев своей компанией, а они придумывали одну шутку за другой, напоминая, что я король, которого выкинули из собственной страны. Но я держался, ни разу не ступил в Паргаду, проявив уважение к их, на мой взгляд, варварской, но всё же традиции.
        Ровно через месяц Шейн нарядил меня в золотые и чёрные традиционные одежды. Иён помогла заплести волосы в тугие косички на правой стороне головы, как любят на юге. Желая разделить важный момент со всеми близкими, я рассказал Исару и Каиду про способность к перемещению, и в тот день, в качестве исключения, я взял всех братьев с собой в Паргаду. Впервые за долгое время мы были вместе, забыв о границах. В темноте ночи нас встретил Дастан, который стоял ровно на том же месте и даже в той же позе, сложив руки на груди, словно ждал, как изваяние, весь месяц. Разве что в этот раз на нём были праздничные одежды. Он улыбнулся нам и махнул рукой, приглашая на свадебную церемонию, объединённую с коронацией моей принцессы, так как здоровье Ярана ухудшалось.
        Шагая по сумрачным коридорам, я понимал, что тьма, окутавшая моё сердце после семейных трагедий, никуда не ушла, но в тот день у чёрного появились оттенки, а в стороне заполыхал обожаемый мной рассвет, до которого мне осталось подать рукой, и я направлялся к нему уверенным шагом.
        Вместе с женой я получил и титул короля, но на деле Аара правила сама, а я, как и обещал, был тенью за её спиной, помогая советом и мечом. Так я взял фамилию Калануа.
        Мои братья, Каид и Исар, поступили так же, взяв фамилии своих невест. Квинтилий и Эгеланн, чтобы больше соответствовать странам, во главе которых они встали. И только преданный Шейн, даже взяв в жены милую Иён, не сменил нашей семейной фамилии, доставшейся от отца. Райян Юн. Шейн так и оставил её при себе, как и Астару, сохранив всё в точности, как и было, будто ждал, что однажды… мы все одумаемся и захотим вернуться.
        Яран умер через год, и я помог Ааре пройти через горькую утрату. Я выполнил все свои обещания, нагонял страх и жестоко разбирался со всеми, кто пытался зайти на нашу территорию. Аара же действительно дала моё имя нашей стране, подчеркнув, что здесь люди всегда находятся под моей защитой. И благодаря тому, что все четыре страны названы в честь каждого из Первых, люди с похожими Дарами начали стекаться поближе к своим основоположникам. Поэтому все, кто открывал у себя Дар Тьмы, тянулись к нам.
        Из года в год с братьями я виделся всё реже, хотя внимательно следил за их судьбами.
        Один раз я вмешался в политическую жизнь Каида, собственными руками убив заговорщиков против него. Я оставил доказательства их предательства и три вздёрнутых тела на дереве недалеко от дворца брата. Тем самым хотел вернуть долг и извиниться за то, что меня не было рядом, чтобы помочь отомстить убийцам отца. Возможно, я немного перестарался, оставляя мертвецов на всеобщее обозрение, потому что спустя месяц на границе пустыни наши разведчики нашли красноречивое послание от Каида.
        Лопата, воткнутая в песок.
        Дастан решил, что я рехнулся, когда согнулся от хохота. Я не забыл угрозу брата перекопать мою пустыню, хотя в тот раз к лопате добавили приказ явиться в Церу под видом вежливого приглашения на ужин.
        Из-за возможных политических конфликтов между нашими странами я чаще приходил тайно. И не столько к Каиду, Шейну и Исару, сколько к своим племянникам и племянницам - чтобы поиграть с ними. А затем из теней наблюдал, как братья догадывались о моих визитах, замечая странные угощения и подарки. Они знали, что я жив и счастлив, и, я уверен, им этого было достаточно.
        С помощью Аары я незамедлительно посадил Шейна на кровную клятву, заставив его хранить наш секрет в тайне и дать обещание никогда не применять огонь. Я всё ещё боялся, что однажды он сглупит.
        Я последовал совету Каида, тайно наведывался в библиотеки Шейна и Исара, уничтожая любые упоминания и истории о возможностях моего Дара. Я без спроса на время одалживал другие книги, чтобы переписать их в Паргаде и расширить нашу библиотеку. Помня о наставлениях отца, я с одержимостью во благо потомков собирал все доступные знания, каждый раз благодаря Дар перемещения, без которого всё это было бы невозможным.
        Моя любимая Аара подарила мне двух сильных сыновей, которые, к моему сожалению, характерами слишком похожи на меня. Каково же было моё удивление, когда в день четырёхлетия старшего я незамедлительно ощутил, как будто три нити потянули моё сердце в разные стороны. В те дни я мог поклясться, что сам ветер толкал, а земля кренилась, заставляя меня идти в нужном направлении.
        - Ты же теперь Калануа, - напомнила мне Аара, пока Дастан запрягал коней для нас двоих. - Твоему старшему сыну четыре. То, что ты ощущаешь, - это Зов Назари. Ты не можешь от него отказаться, поэтому иди и приведи их в наш дом.
        - Не переживай, Аваре, я тебе помогу. Иначе ты всех детей своим видом распугаешь, - усмехнулся Назари.
        Заинтригованный новым чувством и необъяснимой связью, я отправился вместе с Дастаном, чтобы привести для своих сыновей будущих преданных друзей. Так вместо двоих детей я получил пятерых.

* * *
        Прошло очень много лет, и мои волосы уже давно тронуты сединой, а наши дети выросли. Аара подарила моей душе свободу от тяготившей меня вины. Примирившись с самим собой, я научился создавать не просто тьму, но настоящую Ночь, со своими красками, и стал ещё лучше понимать местных, считающих Ночь священной.
        За десятилетия Паргада расширилась, в пустыне выросло больше поселений, а некогда маленькие деревни начали превращаться в города. Библиотеки пополнились всевозможными знаниями, сохранившимися на Континенте, и местные учёные смогли создать университет и улучшить образование в школах.
        Я посодействовал в смене оружия в армии, доказав, что менее изогнутое лезвие лучше для боя. Но отучить сразу класть сахар в чай мне так и не удалось. Редко, но мы устраивали праздники с танцами, которые так понравились Ааре. Мы открыли месторождения драгоценных металлов и наладили торговлю с остальными странами, обмениваясь товарами и знаниями.
        Вместе с Дастаном мы воспитали новое поколение Назари, и даже лучший друг Аары нашёл свою любовь - у них родились два мальчика и одна девочка, поэтому во дворце всегда было шумно, а за обеденным столом до сих пор тесно.
        Все мои братья умерли. Последним два года назад от болезни ушёл Каид. Он не принял мою помощь и кровь, пожелав наконец уйти на долгожданный покой. И я уважал его выбор, пообещав встретиться с ним в другой жизни.
        Моя любимая Аара умерла три месяца назад, и я пишу всё это, чувствуя, что и мой конец близок. Примерно пять лет назад Аара облегчила клятву Шейна, позволив ему перед смертью всё рассказать детям, чтобы те знали правду и не применяли огонь, если он проявится у них. Только его и мои дети знают истинную историю гибели Теялы.
        Однако судьба и память непредсказуемы, поэтому я хочу, чтобы правду знали все мои потомки и не заблуждались на мой счёт, воображая меня героем или спасителем. Я человек, прошедший тот путь, который ему выпал. И в конце этого пути я сожалею лишь о том, что нам не удалось помочь Теяле с её бесконтрольным огнём. Что мы не смогли уберечь самую младшую из нас.
        Моя же любимая Аара…
        Перед её смертью она переживала о своём предсказании. Ей была обещана тёмная ночь, и она пугалась, гадая, не идёт ли речь о её перерождении, на которое надеялись все южане. Ради её спокойствия я заставил Аару принять новую клятву на крови. Она тихо смеялась и снисходительно выслушала моё обещание принести ей свет. Я поклялся, что после смерти, после того, как моё тело сожгут, я найду её в тенях среди песков и останусь рядом, пока не потухнет последняя звезда.
        - Ты же знаешь, Илос, что клятва так не работает? Она оборвётся с нашим дыханием, - ласково улыбалась Аара моему нежеланию отдавать её даже самой смерти, а потом разглядывала новые клятвенные отметины на наших ладонях.
        - Во мне кровь Первых, принцесса. Кто знает, что она может, - улыбнулся я в ответ.
        Аара ошиблась, а моя догадка оказалась до пугающего верной. С её смертью шрам с моей ладони не исчез, оставаясь напоминанием, что обещанное мне ещё предстоит выполнить.
        Эпилог
        Дочитав страницу, Ойро аккуратно закрыла книгу. Девушка сидела на мягком диване, подогнув под себя ноги. Невидящим взглядом она уставилась в окно, наблюдая, как мимо пролетали птицы.
        - Илос. - Она прошептала имя намеренно тихо, на выдохе, просто чтобы проверить на всякий случай ещё раз, но не почувствовала ничего странного.
        - Что? - переспросил Даян, отрываясь от бумаг.
        Следом за ним отреагировал Рушан, сидящий рядом за массивным дубовым столом. Заметив недоумение родных, на Ойро посмотрели Самия и Анис, занявшие диван напротив, под окнами. Расположившаяся рядом с сестрой Айла мгновение назад была увлечена чтением, но тоже подняла глаза на близнеца.
        Сегодня по какому-то счастливому случаю они собрались вместе. Рушан и Даян работали, а все остальные пришли хотя бы побыть с ними в одном кабинете.
        - Что за книгу ты читаешь, сестрёнка? Сегодня я видел, как ты чуть не врезалась в Ноушу, не отрываясь от чтения, - едва улыбнулся Даян, кивая на томик у неё на коленях.
        Ойро молча перевела взгляд с окна на Даяна, а затем с Даяна на Рушана и обратно, пытаясь решить загадку. Все терпеливо ждали.
        - Это дневники Илоса, - наконец ответила Ойро.
        - Что?! - в унисон отозвались Анис и Самия, они одновременно подались вперёд, готовые подняться на ноги.
        - Когда ты их нашла? - Айла полностью отбросила свою книгу и повернулась к сестре.
        - Вчера. Они хоть и называются дневниками, но на деле это две книги, вдетые в одну обложку. - Ойро моргнула, стряхнув оцепенение. - Всё было совсем не так, как мы думали. Изначально Падшие не были простыми разбойниками и ворами. История Теялы в разы сложнее, а отношения Илоса и Каида абсолютно не такие, как говорят сейчас. И сам Илос был… - она вдруг растянулась в улыбке, - Илосом.
        Девушка поднялась на ноги и положила находку перед братом.
        - Невозможно объяснить и пересказать то, что он написал. Но нам всем нужно прочитать правду. Именно этого он желал. Там и про твоего предка, Анис. Про Дастана.
        - Даян, даю тебе два дня, а потом я заберу! - бросил Назари, с жадным блеском разглядывая книгу, которую Даян принялся листать.
        Ойро села обратно на диван. Несмотря на внешнее спокойствие, её терзала и даже немного пугала смутная мысль. Невидящий взгляд скользил по убранству комнаты. Все намёки казались очевидными и безумными одновременно. Требовалось немного храбрости, чтобы проверить. Просто произнести вслух…
        - Рушан.
        И это ощущение пришло, как и в самый первый раз, стоило только ей произнести его имя. Оно привычно растеклось по языку сладким привкусом персиков и вновь липло к ней, оставляя желание его повторить. Сердце Ойро лихорадочно забилось, а ладони вспотели.
        Не успел Рушан ничего ответить, как Айла схватила сестру за руку, забирая её внимание на себя.
        - Ты побледнела. Тебе нехорошо?
        Ойро растерянно открывала и закрывала рот, не зная, как объяснить сестре свою мысль, ведь она никому об этом не рассказывала, не считая такие детали чем-то важным, храня их как личное. Что касается запаха персиков, то ранее Ойро воспринимала его не более чем игрой воображения.
        Но теперь…
        Илос обещал Ааре принести свет.
        Её Кольцо Пустыни было из обсидиана, как и кольцо Ойро.
        И даже имя. Зара - «рассвет» или «золото». Ей была обещана тёмная ночь, созвучная со вторым именем Ойро.
        Клятва, данная Ааре Илосом, оказалась копией слов, которые сказал ей Рушан на коронации Эола совсем недавно.
        Могла ли судьба уготовить Илосу такой поворот событий? Дать возможность стать тем, кто бы соединил в себе тьму, воду и побочный Дар как у Шейна и Теялы, чтобы исправить старые ошибки. Илос, Шейн и Теяла - три близких человека, объединённые общей тайной. Три Дара, соединённые одной трагедией.
        Ойро схватила сестру за руку, зная, что только с ней может поделиться таким.
        - Посмотри, - попросила она Айлу, взывая к остатку её способностей видеть прошлое, и принялась показывать.
        Ойро вырывала по памяти главные отрывки из книги, лишь бы дать сестре понять своё замешательство. Принцесса показывала моменты с Рушаном из прошлого, подкрепляя свою мысль. И глаза Айлы распахивались в изумлении от всё новых картин.
        - Не люблю, когда они так делают, - пробубнила Самия.
        - Близнецы, - согласно закивал Анис.
        - Ты же не думаешь, что… - залепетала Айла, но не закончила, переводя задумчивый взгляд с Даяна на Рушана и обратно, совсем как сама Ойро недавно.
        Мужчины нахмурились, ожидая, что сёстры соизволят рассказать о проблеме всем остальным.
        - Тогда ты… а он… - Айла уставилась на сестру, игнорируя остальных, также не в силах высказать догадку.
        - Глупости какие. Разве так бывает? - в смятении отозвалась Ойро, но прежде чем Айла успела ответить, лицо её близнеца вытянулось, и она бросилась к книжным полкам за спиной брата.
        - Ойро, всё хорошо? - неуверенно позвал Даян, когда сестра обронила несколько книг, ища нужную.
        - Вот она! Книга Сайласа, - ликующе воскликнула Ойро, тряся находкой.
        Все продолжали с недоумением следить за девушкой, а Даян принялся читать первую страницу дневников Илоса, словно надеялся найти там ответ на странное поведение сестры. Пальцы Ойро тряслись, пока она перелистывала страницы со знакомыми стихами, пугаясь, что разгадка всё это время была перед носом. Эта истина даже не была скрыта, Сайлас знал и рассказал о ней напрямую.
        - Каждого Сайлас называл определённым словом, - торопливо объяснила Ойро, не отрывая глаз от нужных слов. - Эти строчки вспомнил Дарен, пока мы огибали Теневой залив:
        «Всех спасли, но один из них сам жертвой стал!
        Говорят, это четвёртый битву Тьме проиграл».
        - Это слово «четвёртый» встречается ещё несколько раз, - пояснила Ойро, беглым взглядом окидывая слушателей. - Но самое главное в последних стихах, про произошедшее в Каидане…
        Ойро оцепенела, не в силах зачитать четверостишье, но отчётливо видела написанные слова, теперь уже точно догадываясь об оставленной подсказке.
        «Но сделает тьма шаг к жертве своей.
        Перестанет существовать, чем-то станет.
        А луна потемнеет, обернётся ничьей.
        Тогда четвёртый нас вновь всех обманет».
        - Он сказал, что нас обманет… Сайлас сказал… - Лихорадочная речь Ойро затихла, она уставилась на Рушана, не зная, как объяснить свою сумасшедшую мысль. Илос обманул всех, приняв вину за смерть Теялы на себя, а при битве в Каидане переломным моментом стали жертва Айлы и обман Рушана.
        «При сотне чужих глаз станет известна
        Забытая тайна на множество лет.
        Конец войны, чью-то душу ждёт бездна,
        Но даже в правде - имя и третий секрет».
        Имя и третий секрет?
        Устав от странного внимания, Рушан отложил рассматриваемые документы и сцепил руки перед собой в замок, слегка наклонив голову.
        «Здравствуй, меня зовут Илос, и я четвёртый ребёнок в нашей семье».
        Четвёртый.
        - Что сказал Сайлас, принцесса? - уточнил Назари.
        - Что четвёртый нас вновь всех обманет, - пролепетала Ойро.
        - Кто обманет?
        - Ты.
        Брови Рушана взлетели вверх, но все его назревающие вопросы перебила Айла:
        - Ойро хотела спросить, веришь ли ты в перерождение, Рушан?
        - Верю, - согласился тот, и Айла одарила его довольной улыбкой.
        - Тогда хорошо, что ты сидишь. Разговор выйдет интересным.
        Благодарности
        Вот и подошла к концу тетралогия «Потомки Первых». Несмотря на порядок издания, «Потомки Первых» был первым написанным мной циклом и занимает особенное место в моём сердце. Я безумно благодарна каждому читателю, прошедшему этот непростой путь вместе с героями. Огромное спасибо вам всем за любовь. Каждый день я получаю от вас сообщения с тёплыми словами, и они помогают мне не сдаваться, даже если тяжело и я устала. Спасибо, что делитесь эмоциями! Они бесценны!
        Спасибо моей семье, мужу и друзьям за поддержку, которую они оказывают мне каждый день. Спасибо моему издательству «ЭКСМО» и любимому редактору Кире Фроловой, которая поверила в меня однажды, и вот мы вместе уже третий год. Спасибо Дарье Бобровой и Кате Тинмей, создавшим изумительные обложки. Спасибо бренд-менеджерам Ане Петелиной и Диме Злотницкому, являющимся моей неизменной поддержкой и частью моей книжной семьи. Спасибо Ольге Бурдовой и Дарине Андреяновой за помощь при работе над текстом. Спасибо всей команде Редакции номер 1 и INSPIRIA. Спасибо за труд и проделанную работу каждому, кто помогал и работал над серией! За книгой стоят десятки людей, и вклад каждого неоценим, а моя команда - самая настоящая команда мечты.
        Спасибо Насте (@rommybooks), Юле (@booksaroundme_), Але (@snowrowans) и Насте (@anaswon) за отзывы на книгах! Спасибо каждому блогеру за помощь, открытость и искреннюю поддержку. За последние два года благодаря книгам я познакомилась со многими потрясающими людьми. Вы чудесные! Спасибо за то, что вы делаете!
        Пусть ваша тьма станет Ночью, после которой обязательно наступит долгожданный рассвет.
        notes
        Notes
        1
        Шамшир - сабля с сильно изогнутым лезвием.