Сохранить .
Аська Андрей Геннадьевич Лазарчук
        Ирина Сергеевна Андронати
        Ирина Андронати, Андрей Лазарчук
        Аська
        1
        День, когда Аська Чебурахина, она же Чебурахина мать, получила свою первую «аську», подписанную простым словом «МЫ», начался безобразно, а кончился так, что лучше бы он вообще не кончался…
        После долгой погодной невнятицы на Питер упал настоящий мавританский зной - с белым небом и белым солнцем, с бродящими по улицам пыльными джиннами, с воронами, влипшими в мягкий асфальт, и с несчастными людьми за баранками дорогих автомобилей, которые - автомобили - могли только плестись в сторону загорода в длиннейшей веренице себе подобных со скоростью роста бамбука - ну, если сильно повезёт, то чуть побыстрее. Город, и без того не блиставший чистотой, вдруг опустился, как опускается в дикую жару почти каждый северный человек (семейные трусы и мокрый платок на голову): тротуары завалены были обёртками от мороженого и бутылочками из-под напитков, созданных всякими сволочами, чтобы поддерживать жажду, и ещё каким-то мусором, и палой листвой (в июне!), - и иногда пыльные джинны, проходя мимо, поднимали всё это в воздух и долго кружили вокруг себя, с ленивым любопытством рассматривая.
        Оставалось утешаться одним: что остальным ещё хуже. Лондон, например, затопило. Лос-Анджелес в кольце лесных пожаров. Кейптаун завален снегом по самое «не могу». И так далее.
        Как это вошло в обычай уже много лет назад, город оказался совершенно не готов к перемене погоды. Летом ведь положено готовиться к зиме? Вот к зиме и готовились.
        В первый же день зноя начались перебои с электричеством, потому что те, кто мог, включили на полную мощность кондиционеры. А на третий день к вечеру Васильевский, Петроградку, Охту - да и всё правобережье - накрыло настоящим блэкаутом, даже поезда метро остановились на полтора часа. Это, конечно, было настоящее ЧП, тем более что и начальство, и народ по привычке боялись терактов. Тётя Валя извинялась по телевизору перед подвластным населением, кого-то из своих стыдила, кого-то порывалась повесить, сам Чубайс прилетел в голубом вертолёте с перекрещенными молниями на фюзеляже - в общем, людям нашлось чем заняться.
        Равно как и Аське: она чудом выскочила из метро за минуту до конца света и, поразмышляв ночью на тему «надо что-то делать», рано утром пошла в гараж - выкатывать свой «москвич». Четыреста двенадцатый.
        Да, Аська ездила на «москвиче». Тем, кто понимает, что это такое: молодая женщина на «москвиче», - ничего больше можно не объяснять. Они и так проникнутся уважением. А тем, кто не понимает, всё равно ничего не объяснить. «Москвич» - это стихия. Это надо почувствовать самому.
        Например, как он закипает, постояв десять минут на жаре с работающим движком…
        Но Аська не собиралась терять время в пробках. У неё был проложен хитрый маршрут с немалым числом дворов и переулков и с рискованным проездом под «кирпич», зато без малейшего шанса застрять. Сорок пять минут в один конец.
        Почему она не ездила так всегда? А потому что на метро получалось в полтора раза быстрее и вдвое дешевле. Аська же была человек практичный.
        Так ей казалось.
        Ибо все знакомые её твёрдо знали, что нет на свете существа более нелепого и неприспособленного.
        Рассмотрим внимательнее.
        Общественный статус: офисный хомячок. Контент-редактор сайта (это официально; а на самом деле - делает всё, что умеет, а умеет многое, кроме как отказываться от заданий начальства, а потому регулярно пашет за капризных программёров) не самого большого и не самого раскрученного интернет-магазина. Косметика-парфюмерия-бижутерия-фитнесс. А ведь когда-то начинала как хороший репортёр, ей прочили блестящее профессиональное будущее.
        Не срослось. Сломалось и не срослось.
        Да и на нынешнем своём месте могла бы получать вдвое больше. Не умеет добиваться, не умеет показать свою незаменимость.
        Далее: семейное положение. Солидная замужняя дама, мать шестилетнего сына. Вся загвоздка в том, что не представляет себе, где он шляется, этот так называемый муж. В глаза не видела уже больше года. Время от времени (раз месяца в три) названивает откуда-то, говорит, что дела его блестящи и вот-вот начнётся новая настоящая жизнь. После всего всё продолжается своим чередом. А Бу - это сокращённо от Чебурах - уже осенью в школу. И что нас там ждёт… Дело в том, что Бу не любит разговаривать. Умеет - равно как и читать и писать - но вот не любит, и всё. И никак его не сбороть. Трёх психологов увезла неотложка…
        Наконец, внешность. Единственная заметная черта Аськи - это сложноторчащие в разные стороны рыжие кудри. Любимая одежда летнего сезона - маечка-футболочка-топик на голое тело (а как иначе? - размер бюста минус первый, лифчиков таких не делают) и бесформенные «штаны с много карманов». Косметику-парфюмерию-бижутерию-фитнесс Аська ненавидит всеми печёнками. Вернее сказать, не абстрактно ненавидит, а применительно к себе. Ненавидела бы абстрактно - давно бы пошла искать другое место работы. Пока же - нет.
        Да, и Аськин «москвич» - настоящей соловой масти. Других таких в мире не существует.

* * *
        Чего она не учла - так это ремонта дорог. Город опять спешно латал прорехи. Два раза пришлось пускаться в объезд, и вместо положенных девяти она прибыла на рабочее место в девять тридцать. Что ещё хорошо было в Аськиной службе - так это либерализм начальства. На опоздания и ранние уходы смотрели сквозь пальцы - было бы дело сделано. Удавалось даже брать работу на дом и отправлять результаты по сети. Этот вариант не слишком приветствовался, поскольку в головах у старших менеджеров сидели понадёрганные из учебников и плохо усвоенные слоганы типа «мы - команда!» - тем не менее, если попросить, могли позволить.
        Только надо было попасть под хорошее настроение начальства.
        Именно это Аська и намеревалась сделать. Чем мотаться через полгорода по такой жаре…
        Когда она вошла, то оказалось, что никто ещё не работает, а все живо обсуждают вчерашнее. Сеть лежала мёртво. Сисадмин Женя, красный и злой, пытался высечь искру. К нему подходили, осторожно заглядывали через плечо, исчезали на цыпочках. Шаман под горячую руку мог и убить.
        Плюхнув брезентовую сумку под стол, Аська отправилась умываться, а на обратном пути подсела к Гуле, лучшей своей подруге по работе (да и вообще), девушке ориентальных кровей, черноволосой, полногрудой и толстопопой, при этом с талией пятьдесят шесть (Аська сама меряла). Гуля играла с компьютером в покер на раздевание.
        - Что, мать? - не отрывая взгляда от дисплея, спросила Гуля. - Грустно?
        - Чего? - удивилась Аська.
        Гуля щёлкнула мышкой. На белокуром красавце остались только кожаные стринги и один носок.
        - Ё! - сказала Гуля, откинувшись на стуле. - Так ты ещё не знаешь…
        - Нас всех увольняют?
        - А? Нет. Не до такой степени. Но ты готовься. Презики есть или дать?
        - Да за что?
        - А вот он уже идёт, он тебе всё расскажет…
        И нажала F6. Покер свернулся в трей.
        По проходу надвигался Грозный, он же Вик-Тим - шеф информационного отдела, непосредственный Аськин начальник.
        - А, - сказал Вик-Тим, еле шевеля губами - как будто разговаривать с Аськой он мог, только преодолевая чудовищную брезгливость. - Ну, пошли.
        И двинулся дальше, к своей выгородке, ведя понурую и во всём виноватую Аську на невидимой колючей верёвке.
        Она шла и никак не могла понять, за что же ей предстоит выволочка. Она всё всегда делала как положено!..
        - Твоя работа?
        На дисплее была действительно её работа. Та, которую она закончила и сдала буквально вчера. Обновлённая база данных по всем товарным позициям склада с наконец-то нормально работающим поисковиком.
        - Да, Виктор Тимофеевич…
        - И какого чёрта?
        Она посмотрела. Потом попыталась запустить поиск.
        Н-да…
        Быть этого не могло, но вот - было.
        - Не понимаю… вчера же всё работало…
        - А нужно, чтоб - сегодня! - тихо рявкнул Грозный.
        - Ой, - сказала Аська. - Есть же бэкап! Там всё должно быть нормально! Я сейчас!
        Она убежала к своему рабочему месту, пнула комп по клавише включения, замерла в ожидании. Комп защёлкал, зашелестел - и вдруг взвыл винчестером, взвыл так, как никогда не выл раньше, дисплей оставался чёрным, и Аська с отчаянием поняла, что никакого бэкапа у неё нет.
        - Жёсткий диск - не средство для хранения информации, - назидательно сказал шаман.
        Аська хотела его убить, переехать «москвичом» - однако передумала. В конце концов, шаману тоже сегодня досталось. И тоже совсем не по его вине.
        От Грозного Аська много нового узнала о своей необязательности и о легкомысленном устройстве мозга, о вычетах из её, Аськиной, зарплаты за каждую жалобу клиента, и о том, какое это счастье - работать в коллективе единомышленников и какое несчастье в нём не работать…
        - Значит, так, Чубуракина! - (и Аська не стала его поправлять) сказал Вик-Тим. - Чтобы к вечеру, кровь из носу…
        Но тут воскресла сеть.

* * *
        Как всякая уважающая себя интернет-компания, «Шарм» - вот мы и добрались наконец до названия - для внутренней жизни использовал сетевые технологии, прежде всего электронную переписку через корпоративный сервер (это он упал утром) - и знаменитую «аську», интернет-пейджер ICQ, позволяющий обмениваться короткими записочками хоть со всем миром. Кое-кто именно так и делал, начальство мирилось. Обойтись без «аськи» было трудно, контролировать её - геморройно, так почему бы не позволить хомячкам в фоновом режиме поразвлекаться?
        Это тоже была рекомендация из учебника.
        Воскрешение сети ознаменовалось звуком почтовых рожков, сигнализирующих о поступлении новой почты, и многочисленными «ку-ку» посыпавшихся «асек».
        Ближайшее «ку-ку» донеслось из компа Грозного. Он бросил взгляд на экран и, не желая отвлекаться, собрался было продолжить черновую драчёвую отделку Аськи, но вдруг нахмурился.
        Вернулся взглядом к монитору.
        Привстал, снова сел. Задумался.
        Сунул между зубами ноготь, громко клацнул. Застыл - и в стылой позе сидел долго. Потом неожиданно увидел Аську.
        - А, Чебурахина. Ладно, иди, иди. Работать надо. Базу свою делай… три дня тебе хватит?
        Аська оторопело кивнула.
        - Ну и славно. Всё, давай.
        «Сколько нужно программистов, чтобы поменять лампочку? - Ни одного. - Почему? - Потому что лампочки - это железо, а программисты железом не занимаются».
        Шаман рук замарать не боялся. Когда Аська на подгибающихся вернулась к своему столику, шаман как раз закручивал последний болтик на крышке системного блока.
        - Работает, - сказал он. - Я потом с твоим винтом поковыряюсь, униксовский комп нужен, - может, что-то удастся спасти. Ну а тут - всё настроено, валяй, старые бэкапы я тебе сбросил…
        Всё ещё офонарелая Аська, сдержанно поблагодарив шамана, уселась на крутящийся стульчик и стала разбираться в том, что у неё есть в наличии и чем придётся разживаться на стороне.
        И тут Аськин комп издал знакомое «ку-ку». Развернулась записочка: «Загадайте любое число от 1 до 99». Аська хмыкнула и послала ответ: «8». Через несколько секунд прилетело: «ВЫ УГАДАЛИ!!! Теперь МЫ готовы исполнить любое Ваше желание». Аська задумалась, куда бы поостроумнее послать шутников…
        2
        В этот момент сдохли кондиционеры. Все четыре - одновременно. На улице было уже за тридцать. В тени.
        Пока вызвали сервис. Пока они приехали. Пока разбирались, где поломка…
        В чём суть работы редакции сайта? Обновить страничку (если нет новостей, то придумать их), разместить свежие рекламные материалы, исправить обнаруженные ошибки… По большому счёту, при том объёме информационных материалов, что размещался на их сайте, с работой могла справляться одна - одна! - специально обученная блондинка. Однако же держали четверых, в том числе начальника с почти кабинетом: наверное, для солидности. Или чтобы одинокая девочка не заскучала на работе.
        В общем, кондиционеры чинили, а три сотрудницы информационного отдела (и примкнувшие к ним компьютерщики и бухгалтерия) обсуждали появление на рынке новых духов с аттрактантами (они же феромоны). Все особенно интересовались Аськиным мнением, поскольку она когда-то занималась продажей парфюмерии - и не по сети, а вручную. Но Аська, как честный человек, ничего обнадёживающего сказать не могла - хотя из опыта знала, что какие-то тайные разработки наверняка существуют (но вряд ли попадают на рынок)…
        Впрочем, это была такая история, которую Аська не то что не рассказала бы никому, но и себе строго-настрого запретила вспоминать. И, как честный человек, запрет этот соблюдала.
        Старалась соблюдать. Это не всегда получалось, особенно во сне.
        Вик-Тим, бросив подчинённых подыхать, поднялся этажом выше, к старшим менеджерам, где наверняка были и прохлада, и лимонад со льдом, и перспективы продвижения по службе… а здесь - одуревшая от духоты Аська вдруг вернулась к своему компу, нашла в списке поступивших сообщений странную «аську» и нашлёпала ответ: «Хачу многа МАРОЖЕНАГО!!!»
        И отправила.
        Тут же кукукнуло. «Ваше желание принято. МЫ». И следом: «Ваше желание будет исполнено немедленно. МЫ».
        - Ну-ну, - сказала Аська.

* * *
        Гуля внимательно смотрела на неё.
        - Что? - не поняла Аська.
        - Да нет, - сказала Гуля. - Ничего.
        Но Аська почувствовала какую-то недосказанность.

* * *
        Буквально через пятнадцать минут лязгнул грузовой лифт, и в зал, пятясь, вошёл Макмаксыч, начальник отдела логистики и бывший любовник Гули (расстались без обид); в одной руке у него была большая коробка, перевязанная блестящей ленточкой, а в другой - букет цветов.
        - Девчонки! - широко улыбаясь, Макмаксыч взмахнул букетом; «девчонки» относилось и к шаману, но на такие мелочи шаман внимания не обращал. - У меня тут сеструха племянника принесла, так что прошу отпраздновать! - и плюхнул коробку на стол.
        Сестёр, включая двоюродных, у Макмаксыча было девять, он называл себя ошибкой генетики и жертвой бабьего засилья.
        - Мальчика? - недоверчиво спросила Гуля.
        - С вот таким этим самым! - радостно показал Макмаксыч. - Смерть девкам!
        В коробке оказался шикарный торт-мороженое.

* * *
        Когда с тортом было покончено, ложечки облизаны, кондиционеры заработали снова, все расселись по местам и началось какое-то подобие работы, Аське пришла «аська»: «Ваше желание исполнено. Готовы исполнить любое другое ваше желание. МЫ».

* * *
        Часа в четыре свет вырубился по всему району, и начальство, проявив человеколюбие, распустило коллектив по домам.
        - Ты, мать, это… - сказала вдруг Гуля тихо-тихо, чтобы точно никто не услышал. - Мороженым только не увлекайся, ага?
        - Что? - не поняла Аська.
        - Ты слышала.
        И ушла, очень нервно подрагивая толстым чёрным хвостом.

* * *
        На стоянке солового «москвича» не оказалось.
        Аська понимала, что это могло произойти в любой день (никакой реальной противоугонки на бедолаге не стояло), но всё же несколько растерялась. И в силу этой растерянности не стала ни вызывать милицию, ни сама идти в отделение (а ведь за углом) - просто плюнула на утраченное имущество, всё равно не найдут, поскольку никогда не находят, - и заторопилась на метро, забирать Бу из садика - почему-то ей казалось, что сегодня надо как можно скорее забрать Бу из садика. Вот надо, и всё. Почему-то.
        Метро работало. На подступах к нему раздавали книжечки люди в светлых простых одеждах: то ли «Солнечный Храм», то ли «Храм Света» - Аська встречала их не в первый раз, но никак не могла запомнить. Да и не стремилась.
        Ей протянули брошюрку, она вскользь прочитала название: «Друг для друга мы можем сделать всё», но брать не стала - зачем? Тем более что ещё старый, репортёрских времён опыт знакомства с чем-то подобным этому «храму» у неё имелся - и именно об этом она и запрещала себе вспоминать…
        В детском саду сказали, что Бу забрал отец. Пришёл и забрал.

* * *
        Наверное, сработала защита. Аська не испугалась - или испугалась настолько сильно, что ничего не почувствовала. Пришёл отец. Забрал…
        Обыкновенное дело. Каждый бы день так.
        Правда, она совсем не помнила, как дошла до дому. Вот только что была в садике - а вот уже отпирает дверь.
        Первое, что она услышала, - как хохочет Бу.

* * *
        Наверное, Аськин муж (именем Стасик, Станислав Андреевич Громыко, это вам не жук чихнул) был отвратительным мужем. Но у него было замечательное качество, может быть, единственное: он умел нравиться детям. Своим, чужим - каким угодно. Он с ними валялся, боролся, пел, изображал дохлого медведя, грушу для битья, самолёт - в общем, дядя Стасик был кумиром довольно большого числа уверенных в себе личностей возрастом от трёх до девяти лет. Бу в это число входил. На равных с остальными.
        И сейчас Аська увидела, что комната её, и без того никогда не отличавшаяся строгим порядком, основательно, по-военному разорена, под зелёный ковёр подсунуты книги (а как ещё можно сделать холмистое поле в комнате?!!) - и на холмах разворачивается сражение между, надо полагать, Бонапартом и марсианами.
        Стасик воевал за марсиан - и позорно проигрывал. Тепловой луч был ничто в сравнении со старой гвардией!
        Бу, в новенькой треуголке из подручных материалов, поднёс к губам невидимый горн, чтобы протрубить атаку конницы Мюрата (или Нея, кто их разберёт?) - и вдруг улыбка с его лица стремительно потекла, как течёт тушь под дождём…
        - Мама, ты что?

* * *
        Она сказала им обоим всё, что о них думала, и заперлась в ванной.

* * *
        Ещё Стасик умел хорошо признавать себя виноватым во всём, извиняться, пресмыкаться, обещать исправить любые проступки и иногда даже переводить конфликт в шутку. Без этого он бы просто не выжил в нашем жестоком мире.
        На второй час осады Аська сдалась. Сдалась в том смысле, что из ванной вышла. Наверное, на это решение повлиял и звонок Гули: Гуля просила политического убежища на коврике под дверью - дня так на два. В чём трабблы, объяснять не стала, а Аське не хотелось расспрашивать, вон - свой траббл нарисовался, девяносто пять килограммов…
        Торт, «пепси» и шампанское Стасик наверняка купил заранее, знал, зараза, что всё у него получится. Бу набарабанился до осовения и отправился спать, бормоча: «Покой-ночи, покой-ночи… какой бред…»
        Аська посидела с ним пять минут, начала было обязательную предсонную сказку, но Бу, внезапно помрачнев, спросил: а что, уже нельзя быть тем, кем хочешь? Почему это вдруг? - спросила Аська, и Бу рассказал, что сегодня воспитательница спрашивала, кто кем хочет стать, Бу сказал, что хоббитом, а воспиталка сказала, что хоббитов не бывает, а бывают только пожарные, милиционеры и космонавты.
        Будешь ты хоббитом, будешь, успокоила его Аська, и Бу тут же заснул, выпятив губы.
        Когда она проходила мимо своей комнаты, то обратила внимание на мигающий в уголке монитора значок пришедшей «аськи».
        «Любое Ваше желание будет исполнено. МЫ».
        Может показаться странным, но Аська про НИХ просто забыла. За событиями вечера вся эта игра в желания казалась непомерно затянувшейся и не очень смешной шуткой.
        «Хочу, чтобы Бу стал хоббитом», - напечатала она, почему-то помедлила, но всё-таки послала. Посмотрим, что вы на это скажете.
        «Ваше желание принято. МЫ».
        Известие о том, что это Стасик позаимствовал «москвича» на пару часов, Аська восприняла уже почти равнодушно. А позвонить ты не мог? Да я думал - успею поставить… ну, срочно надо было, понимаешь? Я ж не знал, что вас так рано распустят…
        Ну да. Он не знал.
        А вообще дела у Стасика шли великолепно! Он вписался в такой перспективный проект, что мама не горюй! Вот ещё чуть-чуть, и не просто денег будет по колено, а вообще можно будет всё. Понимаешь, всё! Вот просто ВСЁ. Что захочешь. Больше, чем можешь вообразить. Вот чего ты хочешь?

* * *
        Спать, сказала Аська, я безумно устала сегодня. Именно спать, ты меня понял, Стас? И ещё Гулька должна приехать, у неё трабблы дома…

* * *
        На самом деле она совсем не хотела спать, а наоборот - была чудовищно возбуждена, взвинчена и тратила много сил, чтобы не показать этого. Просто как в анекдоте: «Девушка, а почему вы всё молчите и молчите? - Трахатша хошу, ашш жубы шводит». Её безумно тянуло к Стасу, её хотелось вот прямо сейчас завалиться со Стасом под кухонный стол… но, во-первых, а где же тогда воспитательный момент? - и во-вторых, чувство это - немотивированной и почти неодолимой тяги к мужчине - было ею испытано однажды, запомнилось, запечатлелось где-то в подкорке (и само оно, и убийственное похмелье после) - и вот верный друг подкорка предостерегала: не поддавайся!
        Если вы понимаете, что вами пытаются манипулировать, сделайте немедленно что-то такое, чего манипулятор от вас никак не ожидает.

* * *
        Аська встала и принялась за уборку. Пылесос она когда-то купила специально такой - малошумный. Чтобы можно было использовать в любой момент.
        Некоторое время Стасик просто таращился на неё. Видимо, не мог понять.
        - Ты что, меня выставляешь? - спросил он наконец.
        - Ну что ты! - выпрямилась Аська. - Как я могу посметь! Ты волен в любую минуту уходить, приходить, заниматься чем хочешь…
        И так далее. Сарказм в чистом виде.
        Стасик дождался конца монолога.
        - А ведь я прощения просить пришёл…
        Он достал из кармана красную коробочку, открыл. Там было кольцо. Красивое такое - но не развесистое, а лаконичное. С бриллиантом.
        - Вот. В знак всего хорошего, что было, и с надеждой на всё то, что будет…

* * *
        Аське ещё никогда не дарили бриллианты. А кто бы?

* * *
        Ма-ни-пу-ли-ру-ет! - вопила подкорка. - По-ку-па-ет!
        Да ладно, слабо отбивалась Аська. Ну, манипулирует… ну, покупает… типа, для уверенности…

* * *
        Вслух она ничего не сказала. Только сунула пылесос в угол, сходила умыться (из зеркала на неё посмотрело дикое, лохматое и затравленное бриллиантами существо) и вернулась на кухню. Стас как раз заканчивал разливать шампанское по чайным чашкам.
        - Я ещё ничего не решила, - хмуро сказала Аська. - Так что не строй иллюзий…
        - За нас, - сказал Стас и поднял чашку на уровень глаз.

* * *
        После второй он попытался Аську поцеловать, но был мягко отвергнут. Впрочем, не обиделся.

* * *
        - Слушай, - сказал он после третьей (и последней; из бутылки вяло стекли последние капли), - а давай прогуляемся? Вечер такой хороший, Борька спит, да и вообще уже большой…
        - Сейчас Гулька придёт, - язык у Аськи слегка заплетался. - Я говорила, у неё трабблы.
        - Ну что нам эта Гулька! - неосторожно сказал Стас…
        Женская дружба - это особый феномен, рациональному разъяснению не поддающийся. Неосторожно похвалить подругу жены - опасно. Неосторожно её принизить - опасно в кубе.

* * *
        Наверное, по-хорошему Стасу сейчас надо было встать, извиниться, попрощаться и уйти - с тем, чтобы прийти завтра, принести цветы и что-нибудь к цветам. И всё прошло бы как по маслу, поскольку Аська правда без него скучала, грустила и даже скулила иногда, когда её никто не видел. Но вместо этого Стас попытался настоять на своём: пойдём, пойдём, ну, пойдём же!..
        И, понятное дело, Аська воспротивилась самой идее куда-то идти. Растопырила все локти и коленки…
        А когда Стас как бы шутя попытался сгрести её в охапку, она со всей дури лупанула его по щеке и по уху расслабленной ладонью.
        Как она спустя некоторое время поняла, он её просто оттолкнул, и сам испугался того, что случилось. А случилось, что Аська зацепила ногой порожек и, падая, попыталась удержаться за спинку, но стул вывернулся - и углом сиденья заехал Аське по левой скуле. Сыпанули искры…

* * *
        Аська не помнила, что она орала. Просто потом сильно першило в горле.
        Внизу хлопнула дверь подъезда.
        Она постояла, глядя на остатки пиршества, сунула остатки ни в чём не виноватого тортика в мусорное ведро и решила, что остальное подождёт.
        На душе было погано-погано.
        Потом она оказалась перед компом. Винчестер весело покряхтывал, грузя программы, соединяясь с сетью…
        Ну и ладно, думала Аська свирепо, ну и пошёл ты, ни знать о тебе не хочу, ни думать! Обходилась - и дальше обойдусь!
        Поэтому, когда раздалось «ку-ку» и в развернувшемся окошке появились слова: «Любое Ваше желание будет исполнено. МЫ», - Аська немедленно отстукала ответ: «Пусть он больше никогда не приходит!»
        Через минуту снова кукукнуло: «Просим уточнить желание. Кто не должен приходить?»
        Может, не надо? - спросил кто-то внутри, но Аська уже отправляла ответ: «Мой муж Станислав Громыко».
        И откинулась, чувствуя себя победителем.
        «Ваше желание принято».
        «Ваше желание будет исполнено в течение часа».
        Ну да, неуверенно подумала она.

* * *
        Гуля так и не пришла. Аська звякнула ей на мобильник, но женщина-робот сказала, что абонент временно не обслуживается.
        Аська положила свой мобильник на стол - и он привычно куда-то делся. Так что когда стали звонить ей, она долго не могла разыскать вопящую трубку.
        - Ты! - закричал откуда-то издалека Стас. - Это всё ты натворила, сука! Это ты во всём виновата! Я только хотел…
        Потом раздался скрежет, будто открывают страшно заржавленные железные ворота. И - тишина…
        Аська с трудом положила телефон, пытаясь понять, что нужно сейчас сделать. Наверное, позвонить в милицию…
        «Ку-ку» раздалось так громко и неожиданно, что Аська подпрыгнула.
        «Ваше желание исполнено».
        И тут позвонили в дверь.
        То есть это могла быть приехавшая наконец Гулька, или мог быть Стас, устроивший весёлый розыгрыш, или соседка сверху, потревоженная шумом, или сосед снизу, у которого опять капает с потолка, и Аська уже почти отперла дверь, но рука её почему-то повисла в двух сантиметрах от замка.
        От двери исходила опасность. Аська ощущала её, как вибрацию. И вот с того мгновения, когда она уловила непонятное и поняла, что это опасность, никакая сила в мире не заставила бы её отпереть дверь.
        Ещё раз позвонили, а потом она услышала, как в замке начинает проворачиваться ключ! Щёлк… щёлк… дзынь… - и язычок защёлки сдвинулся.
        Аська вцепилась обеими руками в маленький прочный стальной засов. Его никак не могли открыть снаружи, но она всё равно вцепилась и держала.
        Дверь попробовали. Аська перестала дышать.
        - Не понял, - глухо сказали за дверью.
        В замке заскрежетало.
        - Ключ-то тот? - спросил другой голос.
        - А какой ещё может быть?
        - А квартира?
        - И квартира та. Вот, смотри…
        - Странно.
        - Слушай. А вдруг хозяева дома?
        - Сказали же, что нет.
        - Ну, мало ли - сказали. Валим отсюда.
        - Попробуй ещё.
        - Ну вот - пробую. Вот.
        Замок закрылся на все четыре оборота. Дверь толкнули. Потом замок открылся. Дверь снова толкнули.
        - Понял? Изнутри закрыто.
        - Понял. Ай, нехорошо…
        Две секунды - и хлопнула дверь лифта.
        Аська сползла на пол.
        Сквозь сон потом ей мерещились звуки: визг тормозов, грохот сталкивающихся автомобилей, гвалт голосов и пальба. Но она не проснулась.
        И ещё сквозь сон Аська мучилась, что ничего не сделала по работе.
        Ну не смогла!..
        3
        Утром, зашпаклевав как попало синяк и нацепив тёмные очки-стрекозы, Аська отвела Бу в садик и заявилась на службу.
        Вряд ли вчера хоть кто-то заметил исчезновение солового со стоянки - зато сегодня все обратили внимание на его триумфальное возвращение. И на то, что Аську украсили боевые отметины. Таким образом, вся история обретала драматические и даже героические черты. Никто с прямыми вопросами не приставал, но поглядывали на Аську с надеждой - вдруг сама всё расскажет?
        Уж чего-чего, а рассказывать Аське не хотелось.
        Она разбудила комп и стала смотреть, что накопилось за вчера и сегодня. Не так много, разгребём…
        Ку-ку.
        «Ваше желание будет исполнено в течение часа».
        Чего? Какое ещё желание?..
        Всё, что было вечером и ночью, помнилось как сквозь дым.
        - Чебурахина!
        Фиг вам. Меня нет, меня нет… она как раз выходила из рабочей комнаты - попить кофейку и вообще - и возвращаться на зов не собиралась. Всё равно ничего хорошего из возвращения не получилось бы.
        И ушла.
        В закутке, который назывался столовой, стоял хороший кофейный автомат и шкаф, в котором сотрудники держали свои чашки и ложки. За шкафом было узкое пространство, где Аська спряталась, обняв свою чашку (с изображением жёлтого улыбчивого солнца).
        Там её и нашли. Шаман и полузнакомая деваха из логистики.
        - Во, - шаман широким жестом представил Аську девахе и удалился.
        - Ася, - сказала деваха, - меня зовут Вера, у меня девочке шесть лет…

* * *
        В общем, Вера купила своей дочке путёвку в детский лагерь в Латвии, а девочка возьми и заболей. Так вот, не хочет ли Аська переоформить эту путёвку на своего сына - это и Вере будет выгодно (потому что иначе слишком много денег пропадёт), и Аське не так накладно…
        - Хорошо, - сказала Аська, записав в блокнотик даты и цены, и куда и когда надо будет сходить с Верой. - А как называется?..
        - «Хоббитания», - сказала Вера. - Это по этому… «Повелитель колец»…

* * *
        - Чебурахина, - сказал Грозный, глядя на неё подозрительно. - Ты где ходишь?
        - Пью, - честно сказала Аська. - В смысле, кофий. А что?
        - Вот и я спрашиваю: что? Что ты натворила? Звонили из прокуратуры, интересуются. Придётся тебе к ним подъехать. За твой счёт, учти, часы эти не оплачиваются.
        - Кто бы сомневался, - сказала Аська.
        - Вот, просили позвонить…

* * *
        В прокуратуре сказали, что приедут сами. Скоро. Может быть, минут через сорок.

* * *
        Она села за комп, и тут же пришла «аська».
        «МЫ исполнили три ваших желания. Теперь Вы должны выполнить три наших поручения. С Вами свяжется наш оператор»…
        Звякнуло в кармане. Аська вытащила мобилку, нажала кнопку:
        - Да?
        - В ближайшее время вас попросят опознать труп, - сказали в телефоне. - Вы ни в коем случае не должны этого сделать.
        И - тот, кто говорил, отключился.

* * *
        Следователь прокуратуры был плотен и рыж. Такие, как он, играют в кино английских моряков.
        - Анна Владимировна? Меня зовут Пётр Сергеевич, фамилия Порфирьев. Я очень прошу вас не волноваться…
        - Что-то с Бу… с сыном? - выговорила Аська.
        - Нет-нет. Но… вы замужем?
        - Формально - да.
        - Ваш муж - Громыко Станислав Андреевич?
        - Да. С ним что-то случилось?
        - Случилось. Видите ли… Он погиб. То есть мы полагаем, что это был он.
        - Не поняла.
        - Ну… мы нашли его документы… в кармане. В общем, так: человека загрыз медведь.
        - Стаса?
        - Мы полагаем, что да. Скажите, на его теле есть какие-то особые приметы?
        - Ой… - сказала Аська. - Что, до такой степени?..
        - Увы, да.
        - У него шрам от аппендицита и шрам вот тут, под коленкой. Родинка на пояснице…
        - Справа, слева?
        Аська помедлила, вспоминая, где эта злосчастная родинка.
        - Слева. Да, и ещё - татуировка на левом плече. «БВКУРЭ-94»… Он?
        Следователь молча кивнул.
        - И всё равно - я должен попросить вас съездить со мной. Я понимаю, что это тяжело и, наверное, уже не нужно, но порядок есть порядок…
        - Хорошо, - спокойно сказала Аська. - Только привезите меня обратно, ладно?

* * *
        Голова трупа и то место, где должна быть правая рука, были обмотаны зелёными тряпками. Аська посмотрела на татуировку, на родинку, на шрам.
        - Да, это он. Надо что-то подписать?

* * *
        Потом с неё сняли показания. Она подробно рассказала о вчерашнем вечере, умолчав только о таинственных исполнителях желаний. О том, что муж пришёл извиняться, налаживать отношения, и что они всё-таки поругались (из-за чего? - как обычно, из-за ерунды), и он ушёл, нет-нет, он её и пальцем не тронул, честное слово, именно упала, зацепилась за порожек… да, а потом он ещё позвонил, вот… она достала телефон и нашла последний принятый от Стаса звонок - в ноль сорок. И всё. Что сказал? Сказал, что это она виновата во всём, а он только хотел, как лучше. Что-то вроде того. Когда можно будет забрать тело?
        - Вы хотите его похоронить? - спросил следователь. Потом, наверное, почувствовал, что вопрос звучит как-то странно, и повторил фразу, выделив голосом «вы».
        Аська кивнула.
        Никакой подписки с неё не брали, но настоятельно попросили из города не уезжать. Потому что.

* * *
        - Вот так, - сказала она Грозному. - Теперь я вдова.
        - Ох, - Грозный откинулся в кресле. - Слушай, ну если что надо, ты только скажи.
        - Я поработаю эти дни по удалёнке?
        - Конечно. Во вторник только появись, московские манагеры приедут, будут вопросы задавать…
        До вторника ещё надо было дожить.
        Аська чувствовала себя как будто сделанной из бумаги: лёгкой, пустой и шуршащей.
        Последняя «аська», которая пришла, когда она уже выключала комп, была такая: «Вы не выполнили наше поручение и будете наказаны».
        Она долго не могла понять смысла написанного. Какое поручение?.. Потом вдруг вынырнуло: «Вас вызовут опознать труп… вы ни в коем случае…»
        А она - опознала!
        Но как же так? Ведь это был её муж… Как же так? Надо объяснить…
        Она никому ничего не стала объяснять. На Аську накатило мрачное бессилье.

* * *
        Пока она была на работе, пока ездила в прокуратуру и в морг - наверное, вчерашние гости заявились снова и уже беспрепятственно похозяйничали в квартире. Надо сказать, что взяли не так много: жалкую Аськину ювелирку (включая, к сожалению, и кольцо с брюликами, предсмертный Стаса подарок), расходную денежную заначку (реальная заначка как лежала в старом ботинке, так и осталась лежать), хороший лисий воротник, неисправный ноутбук и не очень новый дивидишник. И потом ещё несколько дней, не находя на своём месте вроде бы привычных вещей, Аська ломала голову: то ли их украли, то ли переложила куда-то, то ли дала поносить…
        Почему она не вызвала милицию? Трудно сказать. Не то чтобы в голову не пришло, и даже трубку брала неоднократно и набирала 0… и снова опускала трубку. Что-то внутри мешало совершить, казалось бы, автоматическое действие…
        Короче, она помыла пол и протёрла пыль.
        И к компу она подходить опасалась, зная, что неприятностей не избежать. Тех или иных. Но всё же - пришлось, работа есть работа. Впрочем, она оттянула неизбежное до того, как сходила за Бу, подкормила его и усадила за книжку. Бу читал «Волшебника Изумрудного города».
        Он был особенно задумчив сегодня. Она ему ещё ничего не говорила…
        Комп почему-то неохотно, не с первой попытки, завёлся - и почти сразу пришла «аська»: «Вы понесли лёгкое наказание. Вы по-прежнему должны нам три поручения», - и следом другая: «Сегодня в 19-45 вы должны позвонить по номеру 219-00-42, дать шесть звонков и положить трубку».
        На часах была четверть восьмого. Полчаса Аська прожила, как молодой сапёр над неразорвавшейся бомбой. Потом еле справилась с кнопками, набирая номер. Потом - цепенея, досчитала до шести. Ей показалось, что там берут трубку, и она с грохотом обрушила свою - так, что старенький аппарат отозвался тупым болезненным звоном.
        Теперь меня похвалят, подумала она.
        И вдруг сообразила, что Гулю она сегодня так и не видела. Быстренько набрала её домашний, подождала, довольно долго, положила трубку. Сходила за мобильником.
        «Обслуживание абонента временно прекращено…»
        Пришла «аська»: «Вы успешно выполнили наше поручение. Вам осталось выполнить ещё два поручения. МЫ».
        Часов до одиннадцати она делала перед собой вид, что работает. Потом - перестала. Ей было так страшно, как, наверное, никогда ещё не было.
        Полчаса Аська пыталась читать какой-то форум, тут же насмерть забывая прочитанное. В половине двенадцатого комп сообщил, что ей надлежит сейчас поехать по такому-то адресу, найти в здании круглосуточную типографию и сделать заказ вот этих визитных карточек (приполз файл), срок исполнения заказа - восемь утра. Вернуться домой.
        Она сделала всё тик-в-тик.
        Когда ехала обратно (временами оглядываясь, не началась ли какая-нибудь погоня), пришла СМС-ка: «Вы успешно выполнили два наших поручения. Вы должны нам ещё одно поручение»…

* * *
        Она вернулась почти в три часа ночи и, не зажигая света, пробралась на свой диванчик. Брезгливо, как будто всё на ней заскорузло от грязи, разделась, побросав вещи на пол, укрылась простынёй и уснула - как умерла.
        Несколько раз приходили «аськи», но Аська только закрывалась подушкой и куталась в жаркую простыню. Потом она всё-таки открыла глаза.
        В комнате висел неподвижный отсвет от работающего монитора. Это бы ещё ничего - включился и включился, бывает. Но перед монитором неподвижно восседал Бу! И что-то одним пальцем набирал на клавиатуре. Потом раздался звонкий щелчок кнопки мыши…
        Аська вскочила и, как была в простыне, бросилась к Бу. Но поздно.
        «Ку-ку».
        «Ваше самое заветное желание исполнено! Поздравляем вас! Вы переходите на высший уровень!»
        Полуобернувшись к Аське, Бу поучающе поднял палец и рассмеялся, и вдруг оказалось, что это не Бу, а просто очень маленький Стас.
        - Вот где они у меня теперь, - сказал Бу-Стас и сжал все пальцы в кулак, и из кулака что-то потекло…
        …и Аська снова открыла глаза. В комнате висел неподвижный отсвет от работающего монитора. Перед монитором неподвижно восседал Бу и что-то одним пальцем набирал на клавиатуре.
        Мгновенно вспотев, Аська вскочила, заглянула Бу через плечо. В углу экрана висела записка: «Ваше желание исполнено. Теперь вы должны нам четыре поручения»…
        - Что, что ты пожелал? - чуть не плача трясла Бу за худенькие плечи Аська, но он только отворачивался. И лишь когда она, обидевшись, села на кухне и всерьёз заревела, он ткнул её выпуклым лбом в бок и прошептал: «Я попросил, чтобы папа вернулся».

* * *
        Можно было, наверное, не ложиться, но она легла - в слабой надежде, что потом, когда она по-настоящему проснётся, все минувшее окажется сном.

* * *
        Ей приснилось - и теперь она понимала, что это снится - что она приняла «аську»: «Самое заветное желание - желание, о котором не подозревает и сам желающий; самое ответственное поручение - поручение, о котором не подозревает и отдающий его. Ибо что есть звук железной флейты, как не хлопок одной ладонью? Yesterday, all my troubles seemed so far away…»
        4
        Когда в половине пятого зазвучала «Естеди», она подпрыгнула не диване и чуть не заорала. Хотя бы потому, что мелодию эту она назначила когда-то, загрустив, музыкальной меткой Стаса; впрочем, он так и не позвонил ни тогда, ни потом…
        - Да? - почему-то шёпотом спросила Аська, поднеся телефон к уху.
        - Звезда! - зажатым, но очень узнаваемым голосом отозвался Стас. - Типа, не ждали? Ну-ну, привыкай, коза. Значит, слушай внимательно: через полчаса выйдешь из дому, поймаешь тачку, доедешь до Чёрной речки, там через мостик есть корейский ресторан, скажешь остановить перед ним, дашь водиле бабки, пусть подождёт двадцать минут. Уйдёшь дворами, на что попало сядешь и вернёшься домой. И всё забудешь, ясно? Да, и не дребезжи по-пустому, денег тебе оставили достаточно…
        На том конце как-то странно клацнуло, и разговор прервался.
        Аська поняла, что страшно ей до сих пор ещё не было. А вот теперь - стало.
        Поездка туда и обратно в памяти не сохранилась. Хотя нет, застряла почему-то машина - «Волга» настолько старая, что соловый годился ей во внуки. Водитель пытался обсуждать какую-то новость, сообщённую ночным радио, и Аська, кажется, в этом обсуждении участвовала, но что за новость, сейчас она не могла даже предположить.
        Помнилось ещё, как попадала ключом в замок, и вялые мысли на тему: а почему не заявила о краже, почему до сих пор не поменяла замки?..
        Но, наверное, что-то она всё-таки соображала, потому что, проснувшись от бившего в глаза солнца, обнаружила рядом с собой старый телефонный блокнот, раскрытый на букве «К».

* * *
        Костя Кременчук на втором и третьем курсах был у них старостой группы. В отличие от остальных, поступивших сразу после школы, он отслужил в армии и потом ещё два года работал в Арктике метеорологом - вернее, наблюдателем на метеостанции, - так что превосходил всех и возрастом, и опытом. На четвёртом курсе он бросил институт, заявив, что журналистика - это форма проституции, не более. Он откровенно недолюбливал Стаса, считая его блестящей пустышкой, а к Аське относился скорее покровительственно, чем как-то иначе. Впрочем, каждый год в день рождения он ей или звонил, или присылал открытку. Последние разы - открытку…
        У неё было записано штук шесть его телефонов, все - с пометкой «рабоч.». Ага, а вот это, наверное, мобильный…
        - Аська? - раздалось сквозь какой-то рёв и грохот. - Говорить не могу, я тебе через час перезвоню!!!
        Он перезвонил через полчаса.
        - Костя? Слушай… Мы можем встретиться? Я не могу по телефону - очень долго…
        Костя на том конце задумался.
        - Знаешь, самое простое и быстрое - приезжай ко мне на работу.
        - Когда и куда?
        - Да прямо сейчас.
        Он продиктовал адрес.
        Работа называлась: «Северо-Западный региональный поисково-спасательный отряд МЧС».

* * *
        Они сидели на голубом подоконнике. Между ними стояла пепельница. За окном был двор, во дворе выстроились несколько крытых грузовиков.
        - Так, - сказал наконец Костя. - Ясно, что ничего не ясно… Что-то подобное я уже слышал, но краем уха. Этих городских легенд сейчас… - он затянулся в последний раз и с сожалением раздавил окурок. - Во-первых, надо срочно поменять замки. Вот тебе мастер… - он написал на бумажном квадратике телефон, - зовут Володя, сошлёшься на меня, он поставит что надо и денег не возьмёт. Это ты сделаешь сразу, как вернёшься. Одновременно с этим позвони в прокуратуру и расскажи про звонок Стаса. Пусть они ломают голову, а не ты. Дальше… - он задумался. - Дальше - моё дело. Надо будет посоветоваться с одним человеком, но это будет ближе к вечеру. Ничего, если мы потом к тебе приедем?
        - Наоборот, - обрадовалась Аська. - Очень даже здорово.

* * *
        - С ключами осторожнее, - сказал мастер. - Если потеряете - то сделать копию практически невозможно. Только заказывать на заводе, а это полгода пройдёт. Зато и отмычек к такому замку не существует…

* * *
        По телевизору рассказали, что модный и весь такой гла-амурный певец был похищен рано утром при выходе из ночного клуба, посажен неизвестными в машину и увезён в неизвестном направлении. Введённый в действие план «Перехват», как и положено, результата не дал. Позже машину нашли неподалёку от Варшавского вокзала…
        Это была та самая древняя «Волга», которую на исходе ночи тормознула Аська.

* * *
        - А вы уверены, что звонил ваш муж? - допытывался следователь Порфирьев.
        - Нет, - в который раз отвечала Аська. - Но я уже и не уверена, что тело, которое я опознавала, принадлежало именно ему.
        - Есть что-нибудь, с чего можно снять его отпечатки пальцев?
        - Да!
        У Аськи была привычка: пустые бутылки, банки, пакеты из-под соков совать в отдельный пакет и выносить по мере накопления. Так что бутылка из-под шампанского всё ещё находилась здесь, на кухне.
        Потом Порфирьев вяло ругался по телефону с криминалистами. Отпечатки с трупа, как и положено, сняли, но сейчас они куда-то делись.
        - Ну, снимите ещё раз! - видно было, что ругаться ему неохота и делает он это просто из чувства долга. Потом он повернулся к Аське: - Так что там за машина?..
        - Почему вы сразу-то всё не рассказали? - упрекал её Порфирьев, а Аська разводила руками: и кто бы мне поверил?
        Порфирьев поднимал лицо к потолку, делал несколько жевательных движений, как будто пытаясь распробовать ситуацию на вкус, а потом словно забывал и о своём вопросе, и об ответе на него. И через некоторое время цикл повторялся.
        Они ждали какого-то майора, который занимался похищениями вообще и утренним в частности, а тот всё не ехал и не ехал. Наконец он позвонил и сказал, что расспросит Аську позже, а когда, ещё сам не знает.
        - Тогда я поеду, - сказал Порфирьев. - Будьте осторожны. Если кто-то ещё будет звонить, сразу сообщите мне.

* * *
        - Ну, что? - всё тем же лихорадочно-перехваченным голосом спросил Стас, как только Аська вернулась из коридора; телефон как-то сам собой оказался у неё в руке. - Пытаешься отмазаться перед ментами? Поздно пить боржоми. Значит, слушай внимательно. Сейчас поедешь на почтамт, там на твоё имя до востребования лежит бандероль. Получишь её и отвезёшь на Московский вокзал, положишь в автоматическую камеру хранения. Отправишь по аське номер ячейки и код. Должна ты это сделать до трёх часов. Всё ясно? Почтамт - бандероль - вокзал. Марш!

* * *
        Аська садилась в машину, когда ей позвонил следователь Порфирьев и сердито спросил, какого чёрта Аська морочит ему голову? Ведь это она вчера вечером забрала тело Стаса?
        - Не поняла, - сказала Аська зло.
        В общем, вчера вечером тело Стаса из морга исчезло. Вроде бы его забрала похожая по описанию на Аську женщина, предъявившая серьёзные бумаги. Короче: галопом в прокуратуру, будем сводить концы.
        Ничего, ясное дело, свести не удалось: дежуривший вчера санитар был явно не в себе. Аську помурыжили и отпустили.

* * *
        Из-за этой задержки Аська, как ни торопилась, успеть на вокзал к сроку уже не смогла. То есть она и получила бандероль, и положила её в ячейку (перед этим пометавшись по вокзалу, поскольку найти зал с автоматами оказалось непросто) - но всё это значительно позже трёх.
        Уже после того, как пришла СМС-ка: «Вы не выполнили наше поручение и будете наказаны»…
        5
        Приведённый Костей человек назвался Антоном, и Аська ему не поверила: это имя никак не сопрягалось с внешностью. Человек был худ, остролиц, черноволос и черноглаз; щёки и подбородок заросли настоящей, а не декоративной щетиной. При ходьбе он слегка подпрыгивал, а сидеть спокойно не мог совсем. Какой же это, на фиг, Антон?
        - Вываливай ему всё, - сказал Костя. - Если хочешь, я выйду.
        - Нет, не надо, - испугалась Аська. - Мне вообще скрывать нечего. Антон, а вы… как бы сказать… кто по специальности?
        - Я был на оперативной работе, - сказал Антон, слегка улыбнувшись. - Ведомство можно не называть? Тем более что его уже расформировали…
        - Ася, - сказал Костя. - Это действительно тот, кто тебе нужен. Веришь мне?
        - Верю, - сказала Аська.
        И стала рассказывать. Всё, что удалось вспомнить.

* * *
        - Вот что, ребята… - Антон поскрёб большим пальцем щёку. - Давайте-ка быстро переходите на нелегальное положение. Не знаю, Анна Владимировна, во что вы вляпались и каким образом, но всё это очень опасно. Так мне, по крайней мере, сейчас представляется. Костя, ты потянешь обеспечивать им укрытия?
        - Должен, - сказал Костя.
        Антон начал перечислять - больше для Кости - как именно им надлежит себя вести, что иметь с собой, как снимать квартиры и как из них уходить, а Аська в ужасе осознавала, что вся эта история никогда не кончится, а будет длиться и длиться - прямо в чёрную зияющую бесконечность…
        - А ребёнок? - спросила она.
        На неё посмотрели как на дуру.
        - Надеюсь, что я всё-таки ошибаюсь, - попытался успокоить её Антон. - Но сейчас лучше перебдеть. Знаете, что я больше всего ненавижу? Это когда человек уже понимает, что он в опасности, но делает вот так, - он зажмурился и втянул голову в плечи, - и к нему этак вразвалочку подходят и неторопливо режут. Давайте не будем уподобляться, а?
        И Аська с Бу перешли на нелегальное положение.

* * *
        Выражалось это в том, что они, меняя транспорт, переехали на другой конец города в однокомнатную квартирку, ключи от которой дал Антон. Здесь следовало сидеть по возможности тихо, не звонить по телефону, а из сотового вообще вынуть аккумулятор. Да и сам Аськин сотовый Костя, поразмышляв, сунул себе в карман. Квартирка явно не была предназначена для проживания, так что даже за посудой и постельным бельём Костя сходил в магазин. Ещё он купил Аське краску для волос и тёмные очки. Аська покрасилась, стянула волосы сзади в хвост - и даже испугалась, заглянув в зеркало. Цыганка и цыганка.
        - А это, пожалуй, мысль, - сказал Костя, услышав такую самооценку. - Будем косить под цыган. На них никогда не обращают внимания.

* * *
        Спала Аська тревожно, подскакивая от регулярно взвывающей где-то неподалёку автосигнализации.
        Утром Костя вернулся - с полным рюкзаком и небольшой сумкой. В рюкзаке была кой-какая еда, цветастые тряпки, потёртая джинсовая курточка. Потом он достал из своей сумки что-то, замотанное в бумагу, развернул…
        Это был наган. Аська знала его, поскольку такое оружие много раз попадалось ей на фотографиях, сопровождающих криминальные сводки. И ещё она знала, что точно такой же по виду, но стреляющий резиновыми пульками, можно купить по милицейскому разрешению в магазине.
        - Это резиновый? - спросила она.
        - Нет, - сказал Костя. - Это настоящий. Он у меня давно, ещё с… ну, не важно. Пользоваться умеешь?
        - Нет.
        - В общем, очень просто: держишь вот так, двумя руками, и плавно нажимаешь на спуск. Не визжишь и не роняешь. Стрелять лучше несколько раз подряд. Всё элементарно. Потом потренируемся…
        - А поменять патроны?
        - А у меня их всё равно больше нету. Только семь. Попробую достать ещё, но… Носи его постоянно, хорошо? Надо подумать, как.
        У принесённой Костей юбки оказался широкий тугой пояс. Наган за ним сидел как влитой.

* * *
        Аська с Бу провели в этой квартирке трое суток, а потом перебрались в другую, более удобную и хотя бы нормально обставленную, это была квартира Костиных приятелей, живших всё лето на даче. Сам Костя взял накопившиеся отгулы - получался трёхнедельный отпуск - с намерением как можно больше времени проводить вблизи от доверившихся ему. Каждый день откуда-нибудь из города он звонил Антону, но пока существенной информации не поступало.
        До позднего вечера четвёртого дня изгнания.

* * *
        Он позвонил условленным звонком, а потом постучал условленным стуком, и Аська его впустила. И вздрогнула, поскольку не думала, что мужественный и несгибаемый спасатель Костя может быть так растерян - или потрясён.
        - Слушай, - сказал Костя. - А ты с этим своим следователем встречалась прямо в прокуратуре?
        - Да. А что?
        - Понимаешь, какое дело… Следователь Порфирьев Пётр Сергеевич действительно работал в прокуратуре. До нынешнего марта. А в марте, понимаешь, пошёл на подлёдный лов… впервые в жизни, между прочим… ну и… человек десять видели…
        Аська зажала рот ладонью.

* * *
        Как ни странно, это оказался какой-то очень спокойный вечер. Едва ли не безмятежный. Говорят, вот так же успокаиваются подсудимые, выслушав приговор. Здесь было немножко не так, никакой определённости весть, принесённая Костей, не добавила, просто абсурд перешёл некую дозволенную границу - и лютая давящая реальность превратилась в легкомысленные враки. «Зомби среди нас», «Тутанхамон сообщил, что его убили неандертальцы-ниндзя», «Дети-индиго - наследники лемурийцев»…
        С этим можно было сосуществовать.
        Бу давно спал в облюбованной им каморке (это был, наверное, стенной шкаф, но с узким, в одну створку, окном во двор; внутри стояла кушетка), а Аська и Костя всё сидели на кухне и разговаривали. О многом. О разном. И когда Костя неловко смял разговор и сказал, что ему, наверное, надо бы идти, Аська отмахнулась: «Да не ходи…»
        Костя остался.
        Им было хорошо вдвоём.

* * *
        Они успели много рассказать друг другу, прежде чем зазвонил квартирный телефон. Так, Костя признался, что в институте был в Аську безумно влюблён, но почему-то робел (ни перед кем не робел, а перед Аськой - вдруг… такая вот незадача), и Аська попала в сети Стаса. А теперь Костя счастлив… Аська же рассказала странную историю, которая произошла с ней на последнем курсе, когда они со Стасом уже год прожили вместе. Она искала хорошую тему для диплома, и один дядька из «Часа пик» предложил ей съездить в деревеньку на Новгородчине, где какие-то колдуны успешно вылечивают наркоманов. И Аська поехала, у неё уже было удостоверение «Пресса», и она считала себя матёрым фрилансером. Деревенька оказалась не деревенькой, а брошенным военным городком из трёх пятиэтажек, плюс то ли школа, то ли клуб, плюс полсотни кирпичных фундаментов для лагерных палаток. Всё это было немыслимо чистым, окна блестели, гуляющие парочки просто лучились счастьем, везде, где только можно, росли цветы. Аську провели в клуб к главному колдуну, которого звали Ингмар. Он походил не на прибалта, а на индейца: смуглый, скуластый, с
постоянно прищуренными глазами; прямые волосы колера «соль и перец» спадали ниже плеч. И ещё он был огромен. Метра два в высоту - в тех редких случаях, когда вставал: что-то у него было с коленями, не держали колени, - и чуть ли не метр в плечах. Аська, как только увидела его, почувствовала страшную робость и дрожь, и какое-то патологическое желание подчиняться, великую радость от грядущего подчинения… в общем, она тут же подползла к нему на коленях и сделала ему минет - и пришла от этого в сильнейшее возбуждение. Потом всё как-то слилось: её трахали разные парни, вылизывали девчонки, а ей хотелось всё больше и больше, ещё и ещё, потом она оказалась на огромной кровати с Ингмаром, а потом мир буквально лопнул, она помнит только белое с голубыми прожилками сияние вокруг, и всё. Очнулась она в прохладной просвечивающей палатке, и ей было так хорошо, как никогда раньше, хотя тело болело и ныло, она думала, что сейчас следующий день, но оказалось, что прошло уже три дня, её навещали приветливые солнечные девочки и с чем-то поздравляли, а потом дама постарше принесла папку с отпечатанными листками, это
была практически готовая дипломная, и Аську вежливо, но непреклонно выперли за ворота. Интересно, что вскоре все воспоминания об этих днях - вернее, одном дне, она помнила только первый - выветрились, побледнели, почти испарились, как испаряется сон, и вот только сейчас она очень ярко, в подробностях, вспомнила - опять же так, как вспоминают внезапно сны… Стас не сказал ей ни слова по поводу долгого отсутствия, и добрые подружки ей тут же объяснили, почему: потому что он вовсю использовал эти дни, чтобы попрощаться со своей бывшей. И Аська, узнав об этом, тоже промолчала. У них всё было замечательно, потом выяснилось, что она беременна, но от кого, она не знает по сей день. Скорее всего, от кого-то из тех случайных парней…
        Такие вот весёлые истории (потому что прорвало; потому что было можно) они рассказывали друг другу в свою первую ночь, пока речи (и не только речи) не прервал испуганный телефонный звонок.
        Костя дотянулся до аппарата, не вставая, но зацепил в темноте кнопочку громкой связи, и голос Антона раздался совсем рядом, сопровождаемый какими-то шорохами:
        - Костя? Слушай внимательно. Я всё раскопал. Это «Солнечный Храм», они всё про вас знают, меняйте берлогу, живо… о, чёрт…
        Мимо проехала машина, послышалось три негромких хлопка.
        - А-ах!.. - всхлипнул Антон. - Да… уй, мамочка…
        Машина вернулась, остановилась, хлопнула дверь.
        - Не… не надо, - сказал Антон.
        Ещё хлопок. Долгая тишина. Потом что-то упало.
        В темноте комнаты раздались громкие приближающиеся шаги. Остановились. Шорох. И - чьё-то громкое, как после забега, дыхание. Так дышат, раздувая ноздри.
        Костя осторожно, как неразорвавшуюся гранату, положил трубку.
        - Уходим, - сказал он негромко и потянулся за штанами. - Пять минут у нас на всё.
        - Зачем? - глупо спросила Аська и уже всё поняла сама, но он объяснил:
        - Антон звонил с мобилы. На домашний. Теперь у них наш номер. Значит, и адрес. Поэтому сматываемся.
        - А куда?
        - Не знаю, куда. А, нет - знаю… - и он даже слегка улыбнулся.

* * *
        Ночь была предгрозовая. После долгой невыносимой жары такое творилось в небесах… О-о!

* * *
        Сборы заняли если не пять минут, то точно не больше десяти. Костя, держа на руках так и не проснувшегося Бу, куда-то вёл дворами - Аська вскоре потеряла направление, просто бежала, путаясь в широченной юбке. Она вообще плохо знала эту часть города. Вскоре они вырвались на проспект, Костя тормознул «шахид-арбу» и, имитируя (на взгляд Аськи, очень убедительно) цыганскую манеру речи, объяснил многоречиво, куда им надо. Потом они пересекли почти в полной темноте и под начинающимся дождём (крупные редкие капли били гулко, казалось, удары отдаются в прокалённой земле) большой пустырь, оставляя слева какие-то павильоны, вышли к другому проспекту и там поймали ещё одну машину.
        - А теперь ещё немного пешком, - сказал Костя, когда машина, резко развернувшись, унеслась обратно, к обжитым местам. - Нам вон туда…
        - На Канонерский? - догадалась Аська.
        - Ага. Бывала там?
        - Давно. Загорать с девчонками ездили…
        Ветер усиливался, хлопал чем-то вдали. Пахло водой и железом.
        Неподалёку от входа в туннель кто-то стоял. Мужчина больших лет с собакой на поводке. Бессонница. Когда они проходили мимо, он посмотрел сквозь них, а собака тихо предостерегающе рыкнула. Шагов через тридцать Аська почему-то оглянулась. Мужчина смотрел им вслед, держа руку возле уха.
        - Он кому-то звонит, - прошептала Аська.
        - Почему бы нет? - сказал Костя.
        - Они следят за нами, - сказала Аська. - У них всюду свои люди.
        - Ничего, - сказал Костя. - Ещё двадцать минут…
        Потом мимо них медленно проехала машина. Кто-то, сидящий на заднем сиденье, оглянулся.
        - Следят, - повторила Аська.
        Её казалось, что за множеством оконных стёкол прячется множество лиц.
        - Сюда, - сказал Костя.
        И тут прямо над их головами раскололось небо.
        6
        Фёдор походил на небольшого медведя и жил в берлоге. Как выяснилось, он ещё не ложился и ляжет не скоро, а может, и вообще эту ночь пропустит, ну её. А пацан пусть спит, это хорошо, дети лучше всего, когда они спят. Прямо не налюбуешься… Стен в берлоге не было, всё книги, лыжи, вёсла, полушубок, спортивные кубки, гитара, фотографии, вымпела, - и он вперевалочку шастал между всем этим, удивительным образом огибая стоящий поперёк берлоги древний красного дерева шкаф; за шкафом стоял гигантский кожаный диван с торчащими пружинами, на котором сейчас дрых Бу. Фёдор был анархист-одиночка и теоретик городской партизанской войны. Аську Стас представил ему как жену своего приятеля, на которого наехали какие-то отморозки, приятель лёг на дно, и теперь они охотятся за семьёй, и вот надо спрятать, посоветуй. В органы обращаться нельзя, среди отморозков замечены были прокурорские. Ну да, такие времена, согласился Фёдор и предложил на выбор три варианта: за границу, или в глушь, или - скрываться в большом городе, то есть либо здесь, либо в Москве. Но Москва - это на крайний случай. Лично он, Фёдор, предпочёл бы
третий вариант из соображений парадоксальности, потому что мало кто умеет по-настоящему прятаться в городе, но если хоть чуть-чуть освоить это искусство - хрен найдёшь. Вот эту тетрадку на досуге почитаете… - он достал и подал. Цыганами вы прикинулись - это умно, но недостаточно… впрочем, ладно, об этом мы ещё поговорим. Над внешностью профессионально поработать, новые документы сбацать - это первый шаг. Хуже с биографией… но и тут можно кое-что сделать, пока не заморачиваемся, это задача на послезавтра. Ну что, Аня, будем работать?
        Аська кивнула.
        Для начала надо вас аккуратненько поселить, у хороших людей - именно у людей, Костя, среди людей, где прятать лист? - в лесу! Но провернуть это так, чтобы все думали, что вы тут давно. Или уезжали и вот вернулись. Понимаешь, Костя? А так, как вы прятались, вы себя на обозрение выставляли, выделялись вы из массы, понимаешь?
        - Уже не хочешь ли ты нас определить в табор? - спросил Костя.
        - Это было бы идеально, но сейчас - никак, связи утратил. Всех моих корешей цыганских - того, - он провёл пальцем по горлу. - Скоро вообще нормальных цыган не останется… Но вот репатриантов мы из вас сделаем… откуда бы? - а, давай из Грузии, нынче легко поверят. В общем, чайку на грудь примем по триста грамм, одёжка уже высохла, наверное, - и поедем на хату. Вам с сахаром?

* * *
        Машина у Фёдора была вполне партизанская - УАЗик с брезентовым верхом. Трясло в нём немилосердно. Как ни старался Костя смягчить эту тряску и прыжки, Бу всё-таки проснулся.
        - О, - сказал он, оглядываясь. - Опять куда-то едем?
        - Да, - сказала Аська. - Мы теперь, наверное, будем часто ездить.
        - Это здорово, - сказал Бу и снова заснул.
        Дождь забарабанил по брезенту так, что Аська не услышала, как зазвонил телефон в кармане Фёдора, а только увидела, как он поднёс к уху трубку.
        - Да, - донеслось сквозь капельную дробь. - Нет. Не дОма. - С минуту он молчал и слушал. - Хорошо. Да, это реально. Да. Не понял? Зачем? А-а. Сколько? Всего три? Жмоты. Ладно, сделаю.
        Он сложил трубку и сунул в карман. Обернулся:
        - Бизнес. Они называют это бизнес…
        Стёкла заливало, и Аська никак не могла понять, где они едут. Кажется, Обводный…
        - Туточки, - сказал Фёдор. - Ближе не подъехать. Ну да там обсохнете, внутри.
        Из темноты и водных струй проступали два столба - наверное, остатки былых ворот. За столбами угадывалось здание, тёмное, суровое, и только вход под козырьком освещён был бессильной красноватой лампой. Под дождём надо было пробежать метров десять.
        - Держи, - Костя передал Аське Бу, вылез, принял Бу, свободной рукой подстраховал вылезающую Аську. Передал ей Бу, полез за рюкзаком, закинул его за спину, потом наклонился за сумкой, которая стояла на переднем сиденье. Внутренность УАЗика была темна, светилась только приборная доска. И в этом зеленоватом свете Аська увидела, как Фёдор быстрым движением выхватил откуда-то снизу пистолет, два раза негромко выстрелил в Костю, потом ухватил его за лямку рюкзака, втянул в кабину и газанул с места. Дверь оставалась открыта, ноги Кости волочились по воде.
        Аська даже не закричала. Из неё просто вышел воздух. Может быть, получился всхлип.
        Потом машина полыхнула рубиновыми огнями, остановилась, вернулась. Аська рукой прикрыла Бу лицо. Но никаких выстрелов не последовало, из машины вылетел пистолет и упал к Аськиным ногам.
        УАЗик с рёвом унёсся.
        Она наклонилась и подняла пистолет. Он был тёплый.
        - Анна Владимировна, - сказали сзади. - Отдайте, пожалуйста.
        Это был следователь Порфирьев.
        Она почувствовала, как его пальцы уверенно отбирают у неё оружие. Потом Порфирьев достал большой платок и стал протирать пистолет.
        - Дурак, - сказал он. - Хотел убийство на вас повесить. Кто же ему позволит… Пойдёмте, пожалуйста. Вас ждут.
        - Кто? - спросила Аська, но совсем неслышно. На большее давно не хватало сил.
        Внутри, сразу у входа, кто-то подал её полотенце, она машинально вытерла лицо и волосы. Потом посмотрела на Бу. Бу не то чтобы спал - но он не шевелился. Смотрел куда-то вверх. С ним такое случалось.
        Она перехватила Бу в другую руку - и локтем ощутила заткнутый за тугой пояс юбки наган. За все эти дни она успела к нему привыкнуть.
        На грани слышимости раздавались ритмичные удары. Аська подумала, что это шумит в ушах кровь.
        Костя умер, подумала она. Внутри ничего не отдалось. Сердце было как пропитанное новокаином - хоть режь его.
        (Костя между тем был ещё жив. Фёдор вытолкнул его из машины, протащив метров двести, и сейчас он полулежал на спине, опираясь на рюкзак, и медленно приходил в себя. Боли пока не было, но он по опыту знал, что - будет. Вот пройдёт шок, и будет боль. Пройдёт шок. Шок можно преодолеть волевым усилием. Нужно сесть. Сесть. Для этого - опереться локтем…
        Асфальт закачался, как плот. Костя снова упал и снова потерял сознание.)
        - Пойдёмте, - сказал Порфирьев. - Сюда, пожалуйста. Если вам тяжело, давайте я понесу мальчика.
        Аська, закусив губу, помотала головой.
        Они поднялись на второй этаж. В этот момент в кармане у Порфирьева запиликала рация.
        - Что? - спросил Порфирьев. - Ну, успокойте его как-нибудь. Что? Совсем с ума посходили? Нет, конечно. Да не знаю я, как, решайте сами. Укол, да. Хорошо. - Он повернулся к Аське. - Извините. Тут у нас свои трудности. Но вас это не должно беспокоить.
        - Потому что я уже мёртвая, да? - спросила Аська.
        - С чего вы взяли?
        - Только мёртвых ничто не беспокоит.
        - Ошибаетесь, - сказал Порфирьев почти весело. - Мёртвым некоторым, если хотите знать, потрудней приходится… Пожалуйста, вон туда, по коридору прямо - и в красную дверь.
        И пошёл вниз.
        (Некоторым мёртвым действительно приходилось потрудней. Ну, не так чтобы совсем мёртвым, конечно… мёртвым условно. Запертый в подвале Стас улучил момент, попробовал выбраться из клетушки, где его держали вместе с мётлами и досками, - но караульные эту попытку пресекли, слегка Стаса побили и засунули обратно, на всякий случай прихватив его наручником к трубе. Теперь он сидел на мокром бетонном полу и куском доски колотил по трубе. Между прочим, не просто чтобы побузить: над самым полом он нащупал грубый сварной шов, и житейский опыт подсказывал ему, что такие швы довольно часто ржавеют насквозь…
        За все эти дни он много раз успел себя проклясть за то, что сначала так легко, как последний лох, повёлся на дешёвую разводку (это он так себя убеждал; на самом деле он абсолютно не мог понять, в чём состояла разводка и где он лоханулся), а потом, когда надо было просто заорать: «Аська, прячься, спасайся!» - струсил и сказал то, что ему велели. Он никогда не предполагал, что в нём так велик нерастраченный запас самоедства…
        Звук последнего удара был отчётливо другой - и тут же в замке каморки заскрежетал ключ. Стас отшвырнул доску…)
        Аська только сейчас обратила внимание на то, что стены коридора расписаны узорами и увешаны какими-то странными плоскими куклами и страшными масками. Нарочито неяркий свет низких, у самого пола, светильников не позволял охватить взглядом всё сразу, но то, на что падал взгляд, впечатляло и вместе с тем угнетало - хотя описать и объяснить, что она видит, Аська бы не смогла. Непрерывно перетекающие друг в друга тёмные и светлые силуэты - наподобие «Птиц» или «Рыб» Эшера. И на их фоне - чудовищно изломанные или изогнутые человеческие фигуры, и непонятно, что эти люди делают друг с другом, и хорошо, что непонятно.
        Пройдя этим коридором, она уже не могла думать ни о чём другом.
        Красная дверь выглядела так, будто была измазана кровью, и хотя Аська знала, что настоящая кровь, когда запекается, становится почти чёрной, ей показалось, что она чувствует тяжёлый гниловатый запах.
        - Ма, - сказал Бу. - Смотри.
        И показал глазами вверх.
        Она посмотрела.
        Под потолком, широко раскинув полупрозрачные крылья, парил на ниточках блестящий, словно облитый ртутью, голый человек с громадным членом и длинным тонким раздвоенным на конце хвостом.
        (Костя очнулся второй раз. Теперь он уже чувствовал боль в правом плече и лопатке и в правом же боку, особенно в боку - там словно искрили электрические провода. Так, подумал он. Надо что-то делать, и быстро. Если зацеплена печень, до больницы не доживу. Он левой рукой осторожно полез в нагрудный карман - там был Аськин телефон и отдельно аккумулятор, свой телефон Костя носил в заднем кармане брюк, и аппаратик был недостижим сейчас - как если бы лежал на Луне. Он попробовал пошевелить пальцами правой руки, они не слушались, ну и чёрт с ними, обойдусь левой, он сдвинул крышечку и, стараясь прикрыть приборчик от дождя, вставил на место аккумулятор, защёлкнул крышку, надавил кнопку - экранчик осветился, Костя ввёл пин-код - вызубрил на всякий случай. Так, теперь родная ноль-один…
        Он не успел нажать кнопочки, как телефон издал громкое «ку-ку!», потом ещё раз и ещё. Ну, показывай, подумал он. «Вы понесли наказание средней степени. Вы по-прежнему должны нам четыре поручения», - гласило первое послание. «Позвоните сегодня по номеру 336-57-94, скажите, что готовы взять котов. Коты проживут у вас три недели», - гласило второе. «Вы не выполнили наше поручение и будете жестоко наказаны» - гласило третье.
        Не вполне отдавая себе отчёт в том, что он делает, Костя набрал: «Горите вы синим пламенем», - и отправил.
        Через несколько секунд пришёл ответ: «Ваш баланс исполненных желаний и выполненных поручений отрицательный. За каждое очередное желание вы будете должны нам три поручения. Вы подтверждаете желание?»
        «Да».
        «Ваше желание принято».
        «Ваше желание будет исполнено в течение часа».
        Костя скрипнул зубами от смеха. А вот теперь - ноль один…
        Телефон издал короткий писк и погас. Заряд аккумулятора иссяк.)
        Аська не притронулась к красной двери - та сама медленно и беззвучно начала открываться перед нею. За дверью было ещё темнее, чем в коридоре. Воздух был полон слоистым дымом, пахнущим сухими сгоревшими цветами.
        (Стас посмотрел. Вошёл один Порфирьев. Караульный остался за дверью сбоку, видна была только его рука с дубинкой.
        - Чего буяним? - спросил Порфирьев - и, не ожидая ответа, продолжил: - Всё, конец авралу, привезли твоих, доставили в сохранности. Шеф будет счастлив - глядишь, и амнистию объявит…
        - Привезли? - тупо повторил Стас.
        - Ага, вот только что, я их сам встретил, сопроводил…
        И тогда с хриплым воплем Стас одним фантастическим движением вырвал трубу, к которой был прикован, размахнулся - и проломил Порфирьеву череп. Тот рухнул во весь рост.
        Стас выскочил из каморки, увернулся от дубинки охранника, отоварил его трубой по плечу, потом по колену, потом, уже лежащего, по шее. Охранник задёргался и вытянулся. И этого убил, равнодушно подумал Стас. Где второй?
        Второй забился в угол, тащил из кобуры пистолет. Но, наверное, случайно не на то нажал - из пистолета выпал магазин. Стас подошёл к охраннику.
        - Нет, - сказал охранник. - У меня дети…
        - А у меня кто? - спросил Стас. - У меня котята помойные, что ли?
        Охранник бросил ему под ноги пистолет.
        - Я ничего тебе… свяжи, и всё. Наручники… вот ключ…
        Стас взял ключ, разомкнул браслеты, жестом показал караульному повернуться, сковал ему руки за спиной. Подобрал пистолет, вогнал на место магазин. Передёрнул затвор.
        - Ключи от двери.
        - У старшого… - охранник подбородком показал на мёртвеца. - Только это… дверь снаружи отпирается, изнутри - никак.
        - Не понял, - сказал Стас. - А если вам приспичит выйти?
        - По рации - главному, который на пульте. Он или пошлёт кого, или отопрёт по кабелю…
        - И где эта рация?
        - У старшого же… Слушай, а чем это так воняет?
        - Говном, - бросил Стас и пошёл обыскивать старшого. Действительно, воняло гадостно - даже для его разбитого, а потому почти ничего не чувствующего носа.
        Ё-о!.. Не надо было бить этого козла по плечу. Там, в стильном наплечном кармашке, и лежала рация.
        - А сменять вас когда будут?
        - Через полчаса примерно…
        - Ч-чёрт…
        Ладно, подумал Стас. Надеюсь, за полчаса с ними там ничего худого не сделают…)
        7
        - Ты не представляешь себе, как я рад вас видеть…
        Это был Ингмар. Конечно, это был Ингмар, кто бы сомневался. Она с самого начала чувствовала, что за всем стоит Ингмар, только боялась себе в этом признаться.
        Он совсем не изменился, этот Ингмар. Был всё так же огромен и чудовищно привлекателен. Он сидел за овальным столом, непринуждённо облокотясь о полированную столешницу и переплетя пальцы; с запястья свешивались то ли бусы, то ли чётки. На столе стояли две курильницы и широкая ваза для икебаны. Икебана состояла из причудливой узловатой ветки и трёх высушенных человеческих - наверное, девичьих, очень изящных, с длинными тонкими пальцами - рук. Ещё одна рука лежала рядом, ладонью вверх.
        - Подойди сюда, - сказал Ингмар, - я хочу посмотреть на сына.
        Аська, не чувствуя ног, сделала три шага.
        (Лезть в задний карман за телефоном бессмысленно, подумал Костя, там всё промокло. Попробуем иначе… Он освободил левое плечо от лямки рюкзака и стал по чуть-чуть разворачиваться вправо, готовый в любой момент прекратить движение. Больно!.. переждём. Дышим, дышим. Так, ещё немного…
        Вот теперь можно левую руку высвободить всю.
        Он дотянулся до правого кармана, выцарапал нож, зубами открыл лезвие и перерезал правую лямку.
        Было немыслимо жарко.)
        Бу слез с рук, но от Аськи не отцепился, держался крепко.
        - Ты что ли мой ещё один папа? - спросил он, хмурясь.
        - Просто папа, - сказал Ингмар. - Чтобы ещё один - так не бывает.
        - Бывает, - сказал Бу, - я точно знаю.
        Ингмар засмеялся, но как-то натужно.
        - Вот, - сказал он. - Ты попросил, чтобы я вернулся. Я вернулся.
        - И что я с тобой теперь буду делать? - спросил Бу.
        ( - Это газ идёт, - в ужасе сказал охранник.
        - Откуда! - отмахнулся Стас и уже понял, откуда. Так, надо быстро чем-то заткнуть трубу…
        Он сунулся в каморку, в которой сидел, и чуть не потерял сознание. Голову мгновенно раздуло, как футбольный мяч, всё кругом звенело и казалось далёким. Газ вырывался из отверстия в полу под давлением, по полу носило какие-то обрывки тряпья, старые газеты - то, на чём Стас спал.
        Мы сдохнем, сдохнем, сделай что-нибудь, орал охранник.
        Стас, шатаясь, подошёл к входной двери, пнул её, ударил боком. Бесполезно. Он пошёл вглубь подвала, вдруг там найдётся потайной выход, он же обязательно должен найтись. Идти было далеко. Стояли какие-то ящики с надписями, он попробовал прочитать, но не смог. Один ящик он отодвинул, но люка ни под ящиком, ни за ним не нашлось. Охранник бился о входную дверь, кричал.)
        - Зачем мы тебе? - с трудом спросила Аська.
        - У нас редко бывают дети, - сказал Ингмар.
        - У кого это - у нас?
        Ингмар улыбнулся.
        - Называют по-разному. А так… ты видишь.
        - А где твои крылья? - спросил Бу.
        - Крылья бывают только у молодых, - сказал Ингмар. - Потом они отваливаются.
        - А у меня будут? - спросил Бу.
        - Нет, ты же наполовину человек. Но ты и так будешь уметь много всего.
        - Бред какой-то, - сказал Бу. - Я хотел не тебя. Я хотел папу Стаса.
        - Никаких проблем, - согласился Ингмар. - Будет тебе и Стас. Пойдёмте, я покажу, где вы будете жить.
        Он чуть наклонился вперёд и сделал рукой движение - будто похлопал по холке собаку. И тут же плавно поехал вокруг стола. Ну да, он же в каталке, отрешённо вспомнила Аська. Жить мы у тебя будем, значит…
        Кресло-каталка обогнул стол и приостановилась перед ними. Рядом с креслом бежала на четвереньках голая девушка с роскошными золотыми волосами. Она стояла на четвереньках и счастливо улыбалась; глаза её просто сияли.
        Бу ойкнул и сунулся к Аське, обхватил её, спрятал лицо. И Аська тут же подхватила его на руки и бросилась вон из комнаты.
        - Стой! - ударил по затылку властный приказ, но её уже было не страшно и вообще никак.
        Дверь попыталась её не пустить, но у Аськи оказалось больше сил и решимости.

* * *
        Непонятно как - но Аська заблудилась. Заблудилась в одном коридоре и на одной лестнице. Она как-то спустилась на первый этаж, но оказалась не в холле (смутно помнилась пустая гардеробная стойка слева), а в ещё одном коридоре, одна стена которого до потолка заставлена была старообразными каталожными шкафами; некоторые ящики были выдвинуты, некоторые валялись на полу, сплошь усеянном карточками. Аська, спустив Бу на пол и волоча его за руку (уже не было сил таскать такого тяжёлого), пробежала коридор навылет - и вдруг оказалась в затемнённом зале, разгороженном на клетушки - точь-в-точь их офис, только раз в пять больше - и битком набитом тем застойным звуковым фоном, который возникает в помещениях, где работают одновременно не меньше сотни компьютеров. Жужжание вентиляторов и жёстких дисков, слитное клацанье множества клавиатур и кнопок мыши, звуки исполнения различных команд - и слитное «ку-ку» приходящих «асек». Сотни «асек» одновременно…
        Наверное, проход был только вдоль стен. Аська и Бу, стараясь не шуметь, двинулись в обход этого муравейника - и вдруг Аська наткнулась взглядом на знакомое лицо! Выхваченное из темноты светом монитора, оно просто висело в воздухе отдельно от всего.
        Это была Гулька.
        Но боже, что с ней стало…
        - Гуль, - тихонько сказала Аська.
        Лицо… пожалуй, и не лицо даже, а грубая бумажная маска и провалами глаз - чуть покачнулось. Там, где должен был быть рот, образовалась неровная щель.
        - Бе… ги… те…
        - Гуля! Пошли отсюда!
        - Уже… позд… никак… беги сама… беги дура беги…
        Она побежала.
        (Стас понял, что спасения нет. Через несколько минут он задохнётся, как задохнулся и затих бившийся о дверь охранник. От этой мысли ему стало почти спокойно. Если бы так не распирало голову, то было бы совсем хорошо. Тянуло в сон, властно тянуло в сон - как в воронку, в водоворот. Он сел поудобнее, вытянул ноги и стал думать о том, какой он был засранец и дурак по жизни, и сейчас никого не спас, но хотя бы старался, очень старался…)
        Вот он, холл. По этой лестнице она поднималась, значит, эта дверь - на улицу. Она шагнула туда, и вдруг сзади что-то громко клацнуло, и вспыхнул сиреневатый свет. Две тени - её и Бу - отпечатались на стене с пустыми вешалками. Аська оглянулась.
        Это был просто лифт. Из кабины выкатился Ингмар. На фоне жуткого сиреневого света Аська видела только силуэт, и то какой-то расползающийся.
        - Ты хочешь уйти - иди, - сказал Ингмар. - Всё равно вернёшься. Ко мне все возвращаются. Вами так легко двигать… Но сына оставь. Сейчас же. Он должен получить правильное воспитание.
        - Нет уж, - сказала Аська.
        - Ты осмеливаешься перечить, комарик? Тварь я жужжащая или право имею? Так вот - не имеешь. И если не хочешь по-хорошему…
        Аська так и не поняла, что он сделал. Только что это был просто силуэт человека (ну, не человека, но кого-то внешне похожего) на светлом гнусном фоне - и вдруг перед ней оказалось облако тьмы, да нет, не тьмы - сгусток воплощённого ужаса перед ней оказался, бездна перед ней распахнулась - с бесконечно далёким багровым огнём где-то там, в глубине…
        Тогда Аська, задвинув Бу за себя, выхватила наган - и не чувствуя ничего и не слыша, стала стрелять в эту вдруг задёргавшуюся, заметавшуюся перед ней бездну…
        (Стреляли, подумал Стас. Всё летело перед ним; он скользил по яви, как по чёрному покатому льду. Вдруг его взгляд зацепился за что-то. В проёме двери стоял Порфирьев - человек с размозжённой головой. Потом он пошёл по направлению к Стасу, глядя при этом куда-то вбок и вниз. Он шёл не по-людски: подтягивал ногу на полступни, а приближался сразу на два шага.
        - Зомбяки проклятые, - сказал Стас. - Задолбали…
        Голова не держалась и руки почти не слушались, поэтому он нажал на спуск, даже не сумев вынуть трофейный пистолет из кармана…)
        Аська и Бу отбежали только до ворот, когда всё вокруг стало немыслимо ярким, а их швырнуло на землю и покатило. Створка дверей с визгом и грохотом разбилась о столб, густым жаром опалило спину и ноги - даже мокрая юбка занялась огнём. Аська вскочила, подхватила ошеломлённого Бу и бросилась бежать дальше, в какую-нибудь темноту. Позади ревело пламя. Кажется, кричали люди. Наверное, кричали. Их же там было много, в огне. Но может быть, это всё-таки ревело пламя…
        Было светлее, чем днём, но всё равно ни черта не было видно ни впереди, ни по сторонам. Навстречу ей кто-то ковылял, и только в упор она поняла, что это Костя. Аська вскрикнула, бросилась вперёд и подхватила его, и не дала упасть.
        Эпилог
        Месяца через два как-то само собой всё сошло на нет. Аська залечила ожоги, Костя залечил раны - к счастью, не слишком сложные, повезло невероятно. Бу провёл это время в Ростове, у Аськиной двоюродной сестры, и вернулся бодрым и загорелым. Прокуратура Аську поначалу донимала, потом перестала - у них там выстроилась логически непротиворечивая версия произошедшего, а то, что в эту версию не укладывалось, как бы и не существовало в природе. Доказывать им что-то было бессмысленно.
        Однажды в солнечный, тёплый, но уже с характерной прозрачинкой в небесах день Аська, Бу и Костя гуляли по Заколдованному месту: так они называли большой диковатый сквер, который никогда нельзя было пересечь так, чтобы попасть туда, куда хочешь; посыпанные битым жёлтым кирпичом дорожки обязательно уводили тебя далеко в сторону. Но просто гулять по нему было хорошо. Бу ушлёпал далеко вперёд, а Аська и Костя шли сзади, взявшись за руки и переплетя пальцы. Завтра надо будет ехать по школьным ярмаркам, они уже расписали, кто, куда и за чем, - а сегодня пока можно вот так, за руки, неторопливо и почти безмятежно…
        Бу топал обратно, что-то держа в руке.
        - Во, - сказал он, - нашёл. И покупать не надо.
        Это был сотовый телефон - простенькая дешёвая модель.
        - Нехорошо, - засомневалась Аська, - чужая вещь всё-таки…
        - А я хотел, - сказал Бу. - Ещё вчера. Глупо, да?
        - Да нет, не глупо, - сказал Костя. - Просто надо было сказать.
        - А я сказал…
        Телефон в руках Бу вдруг издал пронзительную трель.
        - Вот и хозяин забеспокоился, - сказала Аська.
        - Тут стало написано… - Бу уставился на экранчик, смешно наклонив голову. - В процессе… выполнения… вашего заветного желания… возник системный… сбой. Пожалуйста… повторите ваше заветное желание… ма, а что такое «заветное»? Мам! Мам, ты что?!!

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к