Твоя чужая жизнь Марина Андреева
        Члены тайной ложи «Вечных» обладают не только властью и богатством, но и возможностью менять тела как перчатки. Большинство из них, разменяв вторую сотню, выглядят не старше тридцати. Смысл их жизни - вечная молодость, во имя которой, людей разводят как скот, являющийся расходным материалом для нелегальных лабораторий-питомников. Основатель ложи, томясь от скуки, затевает игру, где марионетками становятся люди, а ставками - их жизни. Однажды, парень и девушка, превращенные усилиями кукловода в смертельных врагов, умудряются не просто выжить, но и объявить войну человеку, поломавшему их судьбы. Удастся ли молодым людям отплатить за потерю родных? Их противник опытен, коварен и может скрываться под любой личиной. Каково это: смотреть в глаза товарища и гадать - это всё ещё друг или уже враг?
        Марина Андреева
        Твоя чужая жизнь
        Глава 1
        - Коля-яяя… Ну, Колька-а! - донёсся до сонного сознания капризный девчоночий голосок.
        - Насть… ну, чего тебе не спится? - проворчал парень, зарываясь с головой под одеяло.
        - Ну, ты же обеща-ал! - в голоске прорезались плаксивые нотки. - Сегодня суббота!
        - Вот именно. Могла бы дать поспать, - уже вставая, беззлобно пробурчал он.
        Восьмилетняя проныра давно выявила слабости старшего брата и бессовестно манипулировала им в своих целях.
        На протяжении последних пяти лет их семья была вынуждена ютиться в крохотной квартирке, но, несмотря на столь долгий срок, Коля так и не привык к тесноте. Протискиваясь к старому секретеру, он спросонок несколько раз ударился о выступающие углы мебели. Достигнув цели, он заглянул в ящичек, где хранились документы и деньги, и не сдержал тяжелый вздох. Четыре пятисотенные бумажки. Две тысячи. После вынужденного увольнения с прошлой работы, другой найти пока не удалось, что очень сказывалось на семейном бюджете. Однако, несмотря на трудности, Коля старался по возможности ни в чём не отказывать сестре. Хватаясь за любую шабашку, он пытался хотя бы деньгами компенсировать для девочки нехватку родительского тепла. Чувство вины перед сестрой усугублялось с каждым годом: его детство прошло в просторной уютной квартире, с довольно частыми выездами на дачу возле Финского залива в компании любящих и внимательных родителей, а что видела в своей жизни она?
        - Сколько надо? - уже обдумывая, где бы по-быстрому срубить денег, поинтересовался Коля.
        - Катя сказала - ей мама дала аж полторы тыщи, а Машке штуку. Сам-то подумай, там всякие вкусности и аттракционы.
        - На… - Коля положил в мгновенно очутившуюся рядом детскую ладошку две купюры и вышел из комнаты.
        Войдя на кухню, он взглянул на сидящую возле окна мать. Некогда жизнерадостная и красивая, она и сейчас выглядела поразительно молодо: стройная фигура, гладкая кожа, длинные тёмные волосы - без намёка на седину, но взгляд - пустой, неосмысленный, как у старухи. Жуткое зрелище. С момента гибели её мужа прошло уже пять лет, но невосполнимая потеря усугубилась необходимостью покинуть свой некогда родной просторный дом, изменить привычный образ жизни. Всё это превратило женщину в безучастное ко всему привидение. Вот и сейчас она сидела на кухне и, почти не мигая, смотрела на невидимую никому, кроме неё, точку в пространстве. В редкие моменты просветленийона вдруг брала деньги, шла в магазин, хлопотала по дому, но наутро всё было по-прежнему. Коля, вместо того, чтобы наслаждаться жизнью в свои двадцать пять, был вынужден играть роль няньки для сестры и для матери. Рано повзрослевшая Настя в последние годы проявляла недетское понимание происходящего и поразительную самостоятельность, в то время, как мать, словно маленького ребенка, приходилось кормить с ложечки, а вечерами укладывать в кровать. Ещё
тогда, пять лет назад, когда их жизнь вывернули наизнанку, Колей овладела жажда мести, которая укреплялась с каждым взглядом на мать. В свободное от работы и ухода за родными время он вёл самостоятельное расследование, но молодой человек понимал, что надо быть осторожным: если с ним что-то случится, то семья лишится единственного кормильца.
        В дверь позвонили. Воодушевлённая предстоящей прогулкой Настя заскочила на кухню, чмокнула не реагирующую ни на что мать и выскочила из квартиры. С лестницы тут же донёсся радостный девчачий смех.
        Коля горько усмехнулся и включил стоящий на обеденном столе ноутбук. Хедхантерские сайты ничем не порадовали, в почте только спам, а вот соцсети кишели сообщениями. Отметя всю инфу от неизвестных, а также предложения вступить в группы, Коля просмотрел оставшиеся шесть сообщений.
        «28 августа планируется сходка выпускников, присоединишься?»
        «Sorry, выпускники пусть и сходятся», - ответ получился грубоватый, но в последние годы Коля не юлил, ища предлоги, а жёстко отрезал всё то, что его не интересовало. Асмотреть на то, как люди бравируют своим успехом, и выносить сочувствующие взгляды - не хотелось. Еще четыре сообщения устарели, а вот последнее заинтересовало.
        «Я в эти выхи в Питере. Мб увидимся? Пройдёмся по тропам юности. Ты как? Кирилл».
        Адресатом являлся единственный оставшийся из прошлого друг. Когда-то они вместе учились. Как-то так вышло, что более зрелый, уже многого добившийся в жизни Кирилл, то ли по необходимости, то ли ради развлечения поступивший в институт, быстро сдружился с Колей. Несмотря на разницу в десять лет, Николай ни с кем из своих друзей-товарищей не ощущал себя комфортнее, чем в компании с этим сокурсником. Кирилл, если надо, мог быть собранным и деловым, по-взрослому рассудительным, и дать действительно дельный совет, он не любил сплетни, и ему можно было доверить самое сокровенное, а когда требовалось, просто отдохнуть - он отрывался по-полной. Да и выглядел он немногим старше своего товарища. После переворота в жизни Коли все закадычные дружки и подруги отвернулись от неудачника. Все. Кроме Кирилла.
        «Если экономично, то - за. Сегодня свободен», - обрадовано отстрочил Коля в ответ и тут же получил сообщение:
        «Ок. Я банкую. На Восстания через час».
        Ответив согласием, Коля на скорую руку собрал матери поесть. По-быстрому заскочил в ванную, достал из шкафа оставшийся со старых времён костюм. Модель хоть и устаревшая, но трендовая и дорогая. Неплохо поднявшийся по жизни друг опять затащит его в какой-нибудь элитный клуб, куда в футболке и джинсах не пустят - в этом Коля был уверен.
        К назначенному времени он был на месте. Забыв о том, что люди из его прошлого в общественном транспорте не ездят, он высматривал в толпе знакомое лицо. Неожиданный дружеский удар в плечо застал Колю врасплох.
        - Поистрепался ты, дружище, с такой жизнью, - вместо приветствия как всегда жизнерадостно произнёс товарищ.
        - И я рад тебя видеть, - в тон ему ответил Коля, не без зависти окидывая взглядом явно не отечественный загар, идеально уложенные волосы и заказной дорогущий костюм. - А вот ты не меняешься.
        - Даа… чего мне меняться-то? Работа не пыльная, деньги хорошие. Ну, и чего ты встал, как вкопанный? Думаешь, я в Питер приехал у метро потусить? Двигай уже.
        - Куда?
        - Да вон хотя б по Невскому прогуляемся, а потом я столик заказал…
        Прогулка оказалась вполне увлекательной: многое вспомнили, немало нового Коля узнал про общих знакомых, с которыми давно прекратил отношения. Да и центр города очень изменился за эти годы. Пропали знакомые с детства ресторанчики, кинотеатры и казино, на их местах сверкали неоновыми вывесками самые разнообразные бутики. Центр утомлял: кучи туристов, люди с вечно озабоченными лицами, спешащие куда-то даже в выходной, духота, загазованность.
        - И как я раньше тут жил? - неожиданно для самого себя произнёс Коля, вызвав удивлённый взгляд друга:
        - Ты на своей окраине так обжился, что и носа в центр не кажешь?
        - А что мне тут ловить? Работы нет. Да и ездить далеко. А так… суета какая-то вокруг. Раньше как-то и не замечал.
        - Часто ты тут пешком, можно подумать, ходил? Разве что ночью до клуба в качестве прогулки, - ухмыльнулся Кирилл.
        - Ну… бывало, - пожал плечами Коля.
        Какое-то время шли молча, просто смотря по сторонам, пока у Кирилла не заиграл айфон.
        - Да, да! Конечно! Я как раз недалеко, - по тому, как засияло лицо друга, Коля понял - на проводе очередная обаяшка.
        И тут же Кирилл подтвердил:
        - Лизка прознала, что я приехал. Заглянем в гости? Ты же её давненько не видел? Ух! Конфетка девка!
        - Тебе-то откуда известно, какой она стала? - с оттенками застарелой горечи и ревности выпалил Коля, старательно отводя взгляд.
        - Так я несколько месяцев назад в Таиланде отдыхал. Она ко мне прилетала, - не заметив смену настроения у друга, радостно известил покоритель женских сердец.
        - Хм… я думал ты уже того… завязал. Сам же говорил, мол, в Питере невеста… - смутился Коля, - или я что-то путаю?
        - Невеста невестой. Я ж не ты. Одно другому не помеха, - отмахнулся друг. - Ну что, к Лизке?
        - Не. Знаешь, как-то мы в последнюю встречу… я лучше погуляю пока. Да и неприятно, когда при тебе бывших окучивают. Звони, как освободишься.
        - Ну, ок. Как скажешь. Надеюсь, без обид? Думаю, часика мне хватит. Далеко не уходи. Она, конечно, ого-го! Но и я не резиновый. Ночью мисс Июнь была с журнальчика одного… - Кирилл мечтательно закатил глаза, - горячая штучка.
        - Иди уже. Горячая штучка.
        Коля встал на Аничковом мосту, смотря вслед единственному оставшемуся верному другу, чья жизнь, стремления и возможности теперь в корне отличались от его собственных. В порыве откровенности он как-то ляпнул в скайпе, что жаждет отомстить. Думал, что друг начнет отговаривать, но, вопреки ожиданиям, тот поддержал. Даже пообещал помочь, чем сможет. И не обманул. За минувшие пять лет он умудрился раздобыть немало информации о делах компании, в которой когда-то Колин отец был председателем совета директоров.
        Окунувшись в воспоминания и не замечая окружающего, Коля брёл, куда глаза глядят.
        Он был уверен в том, что гибель отца не была случайностью, как показало следствие, упекшее за решётку некоего гражданина, не имевшего никаких мотивов, но, якобы, злоупотребившего запрещёнными психотропными веществами. И именно поэтому собирал подробное досье на каждого из членов совета директоров, а особенно на того, кто после выкупа акций получил контрольный пакет и занял место отца. Не верил он в столь странные случайности. Сначала человека по неосторожности - застрелили, затем счета в банке как по волшебству - опустели, а в завершение нагрянули кредиторы и вынудили продать всё движимое и недвижимое имущество. В результате, Колина семья была вынуждена переехать из элитной квартиры на Рубинштейна в крохотную однокомнатную на окраине. Возможно, если бы не эти перемены, мать перенесла бы со временем потерю мужа, но все эти изменения окончательно подкосили её. И это лишь добавляло решимости мстить. И не только за это хотелось отплатить. Но и за бросившую его Лизку, которая, узнав, что его семья обанкротилась, решила, что им не по пути. За то, что, не дотянув полтора года до диплома, вместо практики
за рубежом пришлось перевестись на вечернее отделение и пойти работать. А дальше - веселее. Вместо помощи семье - никогда не входившая в его планы армия. За то, что пришлось научиться воровать и врать. За то, что все его мечты и планы канули в прошлое…
        Весело галдящая компашка нагнала Колю. Парню показалось, что весь мир превратился в шумный водоворот образов и звуков. Его, то с одной стороны, то с другой, постоянно кто-то задевал. Что-то кольнуло в спине, и мир стал ярче и замедленнее, мысли увязали, цепляясь одна за другую и не давая сосредоточиться. Хоровод тел и звуков вызывал головокружение и желание вырваться из этой паутины, но везде были люди. Они куда-то медленно продвигались, ненавязчиво подталкивая молодого человека вперёд. Где-то неподалёку завывала тягучей сиреной «скорая помощь». Звук сводил с ума. В какой-то момент впередиидущие расступились. Просвет между тел показался путём к свободе. Кто-то мягко подтолкнул сзади, придавая уверенности в правильности решения, и Коля что было сил побежал, медленно и молниеносно одновременно. В одно мгновение прошла целая вечность. Визг тормозов. Удар. Полёт. Удар. Боли нет. Звуки размазались.
        «Угодил под колёса? Как же так вышло? Как всё глупо… кто же отомстит?» - Коля попытался открыть глаза, надеясь сосредоточиться на окружающем, но сознание заволокла темнота.
        Звуки вернулись. Всё так же мерзко где-то рядом завывает сирена. Боли по-прежнему нет. Запахов нет. Темнота.
        Яркий свет пробивается сквозь веки. Жужжание какой-то аппаратуры. Тело не ощущается, и это пугает.
        «Я умер?» - непонятно к кому обратился он.
        «Уйди!» - раздался, словно в ответ, женский голос.
        «Что?»
        «Уйди из моей головы!» - повторил тот же голос, но уже с нажимом.
        «Я брежу…» - подумал Коля, мечтая проснуться и забыть о непонятном голосе, как о страшном сне.
        «Уйдиии… уйди… уйдиииии…» - завизжал голос.
        Как ни старался парень отключить сознание - голос не затихал. Наконец-то навалилась долгожданная темнота. Покой. Вспышки света. Взволнованные голоса.
        - Скальпель.
        - Зажим…
        Голоса окружающих радовали. «Я слышу. Значит жив. Всё ещё впереди…»
        - …жить будет. Как там второй?
        - Нормально, как ни странно. Лучше, чем она, - в голосе явно немолодой женщины извне слышалось сочувствие.
        - Полиция нос не сунет?
        - Нет, конечно. Ты знаешь, кто её папик? С ним опасно связываться.
        - И что? У нас такие клиенты не редкость.
        - Да ничего. Клиент клиенту рознь. Поторопились мы. Её бы в другую клинику переправить лучше, - в интонации сквозило презрение. - И пусть они отбиваются. Иначе - влипнем.
        - А парень?
        - При нём ни документов, ни денег, ни страховки. Одет неплохо, но думаю, риска нет. Её папаше сейчас не до него. Оставит здесь и забудет. Афишировать произошедшее ему не с руки.
        - Ну да. Она ж его сбила! Надо для приличия хоть на лечение с него что-то содрать, типа чтоб делу ход не пустили.
        - Ты разве не поняла, кто её папаша? Как бы отвязаться от неё без последствий. Но если ты такая смелая и жадная, сходи к нему и всё выскажи. Поиграй на совести, может, что и выгорит. Лишнее финансирование не помешает.
        - Вот и пойду!
        «Что происходит?» - попытался спросить Коля, но не произнёс и звука.
        «Уйдиииии…» - вновь взвизгнул голосок внутри головы.
        «Бред…» - резюмировал парень, решив не развивать прогрессирующую шизофрению разговорами с непонятными голосами.
        «Убирайся! Уйди…»
        - Оп… да она же очнулась…
        - Следить надо было. А если всё слышала? - резко произнёс мужской голос. - Снотворное ей.
        - Что делать с ней будем?
        - Думать надо было, прежде чем тащить сюда кого попало! Да ещё и с хвостом! - в интонациях прорезался металл, заставляющий замереть в страхе даже мысли. А следом он уже стал слащаво мягким и зазвучал под самым ухом: - Девочка, ты жи-ить будешь. Слышишь? Слы-ышишь, мы зна-аем. Моли бого-ов за то, что подарил такого папашу. Её место теперь в психушке, а там к пациентам не особо прислушиваются, - последняя фраза прозвучала куда-то в сторону.
        - Леонид Витальевич, а если вышло? Как же мы… вот так… - в голосе чувствовалась растерянность.
        Лёгкое покалывание в руке.
        - Тогда нам и парня хватит, а от этой…
        Головокружение и темнота.

* * *
        - Посмотрите, что она с ним сделала? - решительно произнесла явно немолодая женщина.
        В её голосе сквозил страх. Не страх за пациента или кого-то близкого. Страх, граничащий с паникой. Страх на уровне инстинктов самосохранения.
        - По сторонам будет смотреть, - довольно сухо, с лёгкой ноткой раздражения отозвался мужчина. - Надеюсь, вы понимаете - огласка мне не нужна. Меня дочь беспокоит.
        «Папаааа… папочка… мне страшно… я нечаянно… не хочу… в тюрьму…» - мысленно молила Юля. Всё произошедшее накануне как-то смазалось в памяти. Она по просьбе отца поехала с ним пообедать. Узнала про потенциальную возможность обрести «новую маму». Вернулась домой. Там было одиноко и скучно. Звонок подруге. Улица. Невыносимая, несвойственная концу августа жара. Мотоцикл. Неожиданный приступ слабости и головокружения. И мир вдруг завертелся.
        «Где я? Я не могу умереть! У меня сестра, мама… и я… я должен отомстить!» - как будто не снаружи, а внутри головы раздался растерянный мужской голос.
        «Не надо мстить… я не… не хотела…» - мысленно произнесла Юля, и прозвучала фраза как-то подавленно, испуганно.
        - Наш смертничек в сознание приходит. Это обнадёживает, - женский голос извне.
        - Ладно. Я доплачу, пришлёте счет. А как она?
        «Я тут!» - пыталась выкрикнуть Юля, но не чувствовала своего тела.
        - Уже перевезли из операционной в соседнюю палату, - ответил женский голос извне.
        «Как в соседнюю? А кто орёт?» - тот же мужской голос в голове.
        «Папочкаааа! Я тут! Я схожу с ума! Помогиии!» - услышав его слова, запаниковала девушка.
        Пронизывающая всё тело волна боли заставила забыть обо всём.
        - Дайте дополнительную анестезию… и…
        Туман.

* * *
        Моменты осознания окружающего и вновь провалы в небытие. Операционная, врачи, сестры, запахи медикаментов. Вновь тишина. Какой-то мужчина держит за руку и что-то говорит о том, что всё будет хорошо, и на заднем фоне всё тот же срывающийся на крик женский голосок - «папааа!»
        «Я брежу…»
        «Уйдииии!» - в голоске прорезаются испуганные, истеричные нотки.
        «Это ты мой бред, вот и уходи. Докатился, с собственным бредом разговариваю…»
        - Личико мы подправили. Сотрясение у неё. Возможны некоторые отклонения в психике… но это, увы, не по нашей части. Рекомендовал бы обратиться к врачу в городе. Нога - ушиб и несущественное повреждение мягких тканей. С ребром сложнее, но если держать её в покое, то вскоре ваша девочка будет как новенькая.
        - Мне новенькая не нужна, меня и старенькая устраивала, - в интонациях мужчины слышался металл. - Вообще не понимаю, зачем было увозить её в такую даль! Я, конечно, ничего не имею против вашей клиники и специалистов… но добираться сюда…
        - Станислав Витальевич, вы не беспокойтесь, всё будет хорошо. Скоро вы сможете забрать её. Вот, правда, ребёночка…
        - Вы о чём?
        - Беременна она была. И потеряла… - робко добавил женский голос.
        - Ну, это дело наживное. И ведь не заикнулась даже.
        «А я-то как? Всё о ней и о ней! Я что, не человек?»
        Тишина, лишь медсестра тихонько позвякивает инструментом.
        «Ребёнок? Потеряла? Он мне не простииииит!» - истошный визг заполонил всё, заглушил все звуки.
        «Не ори! Только голову отпустило немного…» - несколько грубовато, стараясь морально подавить невидимую гостью, подумал Коля.
        «А ты вообще уйди!» - взвизгнул голосок в голове.
        «Кто бы говорил?»
        - Посещение на сегодня окончено. Ей нужен покой.
        - Приеду через неделю. Далеко вы забрались. Если что-то изменится, или надо что будет, звоните в любое время суток.
        «Да вы что, озверели все? Со мной-то что?» - искренне негодовал молодой человек, но никому не было дела до его мыслей. Никому… кроме этого голоса:
        «Вот сам и не ори, коль голову бережёшь…»
        «Но я хочу знать…» - растерянно произнёс он, осознавая, что в очередной раз не промолвил и звука, лишь мысли.
        «Пора бы понять - нас не слышат!»
        «Ты же слышишь?»
        «Я да… но вслух ничего сказать не могу…»
        «И…»
        - Я… - вырвалось наружу.
        «Могу!» - ликование накатило волной, придав сил. - «Я могу говорить!»
        - Что со мной? - превозмогая накатывающую волнами тянущую боль в районе виска, прошептал Коля и, услышав свой голос, онемел. - Что… что с моим голосом?
        - Рано тебе ещё говорить, красавица. Швы разойдутся, не дай бог, потом никаким лазером лицо не подправят.
        - Красавица? Обкурились, что ли?
        - Успокойся, девочка. Всё хорошо… сейчас укольчик, и уснёшь… тебе отдыхать надо.
        Потянулась бесконечная череда бредовых дней. Коля то просыпался, то вновь отключался. Голос свой страшно было слышать - тонкий, девчачий. Руки, ноги зафиксированы. И ощущения странные в организме, да ещё и женский, полный обиды голос в голове спросил:
        «Почему ты можешь говорить?»
        «Это пищание ты называешь - говорить? Меня, случаем, не кастрировали? Я там ничего не чувствую…»
        «Это обычный мой голос», - в интонации невидимой собеседницы послышалась обида. - «Но почему я не могу говорить, а ты можешь?»
        «Не знаю. И мне это не нравится».

* * *
        «…как же мне плохо…» - череда причитаний не прекращалась, и не слышать их было невозможно. Мысленно взвыв, Коля огрызнулся:
        «А мне типа хорошо…»
        «Почему папа не приходит? Неужели так зол?» - продолжил голосок.
        «Потому что он уже лет пять как умер…» - жёстко отрезал парень, в надежде на покой.
        «Нет! Это неправда!»
        «Правда. Суровая, но правда. Умер. Сгнил в земле. Стал кормом для червей!» - мысли лились рекой, но женский истошный вопль заглушил всё:
        «Нет! Нет… только не это…»
        Тишина.
        «Я так давно в отключке?» - в голоске послышался испуг.
        «Не думаю. Кажется, это ты сбила меня пару дней, может, неделю назад…»
        «Я? Да, я кого-то сбила. Но почему… почему нас не слышат?»
        «Не знаю…»
        Юле удалось открыть глаза. Просторная палата с натяжными потолками, выдержанная в бежевых тонах. Неподалёку в кресле дремлет немолодая женщина в зелёном халате. За её спиной огромное панорамное окно во всю стену. Меж раздвинутых штор виден кусок вечернего неба и верхушки деревьев.
        - Пить… - попытка встать. - Что у меня со связками? Почему я начала басить?
        - Вот, попей, - встрепенулась сиделка, протягивая стаканчик из тонкого стекла. - А со связками, слава богу, у тебя, голубчик, всё в порядке.
        Взгляд падает на свою руку, и она… вроде обычная… резко разжимается. Стакан со звоном летит на пол, позвякивая осколками по кафелю.
        - Осторожнее надо… эх… сейчас уберу… - вздыхает сиделка.
        «Что это?» - испуганный женский вопль в голове.
        «Вот мне тоже уже интересно, что это? Тело моё, а я пальцем пошевелить не могу…»
        «Как это?»
        «В голове постоянно бабские вопли…»
        «Не бабские! А женские!»
        «Да веришь? Мне как-то глубоко насрать!»
        «Хам!»
        «Ещё и моим телом управляют помимо моей воли…»
        «То есть как - твоим? А моё где?»
        «Хороший вопрос…»
        «Я умерла? Я не хочу умирать!»
        «Прекращай истерить. Ты или мой бред, или хз что, но я не в лучшем положении. И всё это даже неважно… лучше прекрати истерики и прислушайся к тому, что здесь говорят…»

* * *
        - Ну что же, пора уже и ходить потихоньку, - внимательно наблюдая за реакцией пациента, «порадовал» врач.
        - Я хотела бы увидеть папу…
        - Ну, и позвони ему, это раз. А второе, - Юле показалось, что в глазах врача промелькнуло тщательно скрываемое понимание происходящего, смешанное с ликованием, - если у тебя проблемы с ориентацией, не стоит их афишировать…
        - Извините… - растерялась Юля, не зная, что и сказать на подобное.
        В ответ мелькнула пола халата за закрывающейся дверью.
        «Мне показалось, или он обо всём знает, но его это устраивает, и он молчит?» - мысленно спросила Юля.
        «Не знаю… кажется, я скоро исчезну… я словно растворяюсь… но я не хочу…»
        «Эээ… не смей! Что я буду делать в тебе? Я не умею так жить!»
        «Я не понимаю, что со мной… с нами…»
        Осторожно Юля немного приподнялась. Волной накатила слабость, и мир закружился, но вскоре удалось даже встать на ноги и неверной походкой добрести до окна. Территория клиники оказалась на удивление просторной и ухоженной. Перед зданием располагался довольно уютный скверик, резкие тени от причудливо подстриженных кустиков и деревьев падали на сырые после ночного дождя дорожки. Открыв ведущую на террасу стеклянную дверь, она ощутила дуновение свежего ветерка. Слабость ещё давала о себе знать: довольно сложно было сфокусироваться. Однако в отдалении, между деревьев, что-то привлекло её внимание. Присмотревшись, Юля увидела - не просто ограждение, а именно высокую, неприступную стену с вьющейся поверху спиралью колючей проволоки.
        «Это что, изолятор элитной тюрьмы?» - по привычке обратилась она к внутреннему голосу. Но ответом послужила тишина.
        Весь следующий день Юля пыталась докричаться до неведомого собеседника, но ответа так и не последовало. И ей стало страшно. Впервые в жизни настолько страшно. Она поняла, что, выйдя из больницы, не знает, куда идти, и что делать. Она даже не знает теперь своего имени… то есть, имени того, кем стала. Да и в целом возникли сомнения в том, что отсюда удастся выйти не вперёд ногами.
        В соседней палате Коля мучился той же дилеммой. «Как там мать, сестра? Ведь у них нет денег. Я же, уходя к Кирюхе, взял пятихатку, осталась последняя купюра. Пятьсот рублей… а прошла не одна неделя…» Ещё недавно вполне крепкому и морально здоровому молодому человеку казалось, что он сходит с ума. Сегодня ему позволили встать. Зеркала в помещении не было, но глаза уже несколько дней прекрасно видели перед собой покрытые золотистым загаром женские ручки с длинными, некогда ухоженными ноготками. Хотелось познакомиться со своим новым лицом. Прошлёпав к выходу на террасу, Коля откинул занавес и замер. Хоть женский голос, звучавший в последнее время в голове, и исчез, но радость была омрачена жестокой истиной - к голосу прилагалось женское тело и весьма милое, но женское личико в обрамлении таких же, как были и у него, но более длинных тёмных прямых волос. «Что делать? Идти в таком виде домой? Ни одежды, ни денег. Да и этот мужик, явно не бедненький папаша, от него так просто не улизнёшь. А если он не отец? А именно папик?» - Колю передёрнуло. - «Переспать с мужчиной - это как-то… и неважно, какое у
тебя тело…»
        Глава 2
        Аркан был человеком не то, чтобы престарелым, а, мягко говоря, старым. Его фактический возраст не так давно перевалил за сто тридцать. Однако деньги творили чудеса. Здоровье и внешность, как собственно, и документы никоим образом не наводили окружающих на мысли о возрасте человека. Уже не осталось в живых никого из тех, кто знал, что он родился в конце девятнадцатого века. Они не умерли от старости, в большинстве своём до неё не дожив. Кто-то, конечно, удостоился счастья умереть своей смертью, но этим кому-то повезло остаться в неведении относительно его дел, а прочие… прочим посчастливилось меньше. Аркан хотел жить, жить вечно. И не любил рисковать.
        Ещё в гражданскую ему несказанно повезло помочь бежать из страны одному полоумному учёному, чьей навязчивой мыслью было осуществить переход разума из одного тела в другое.
        - Вы только представьте себе, сударь! Это революция в науке и медицине! «Настоящие» люди смогут жить вечно за счёт отребья! - восклицал учёный, подсовывая Аркану какие-то свои научно обоснованные умозаключения, представленные в виде формул на бумаге.
        Аркан не был силён в науках, однако внутреннее чутьё тогда ещё молодого парня подсказало, что этот человек будет полезен. И предчувствие оправдалось.
        В те времена Аркан, воспользовавшись смутами, возглавил ватагу, под видом представителей новой власти изымавшую все найденные ценности и расправлявшуюся с «кулачьём». Добыча вывозилась за рубеж, где и находила своих покупателей, оседая всё более возрастающей суммой на счетах швейцарских банков. Когда действия ватаги стали опасны, Аркан тихо, по одному, избавился от всех её членов и выбрался за бугор. Тогда же он и помог, как считали окружающие, полоумному графскому сынку.
        Обосновались они поначалу в Германии. Аркан сумел-таки вычленить из бредней подопечного суть и поверить в осуществимость задуманного учёным. На экспроприированные на родине средства удалось не только купить небольшое здание в глубинке, совместившее в себе и лабораторию, и дом для молодых людей, но и довольно беззаботно существовать на проценты.
        Аркан предоставил учёному полную свободу действий, постоянно снабжая его подопытным материалом, в качестве которого служили беспризорники, одинокие старики и проститутки. Все они нашли здесь последнее пристанище. Но Аркан верил в успех. И однажды узнал про ещё одного, далеко не молодого учёного, влачащего нищенское существование в какой-то Тмутаракани. Разыскать и убедить пожилого человека присоединиться к исследованиям оказалось несложно. Этические соображение того не очень угнетали, а перспективы обнадёживали и воодушевляли.
        Широкая сеть осведомителей, как с родины, так и в Германии, позволила группе подпольщиков поменять дислокацию, своевременно избежав вовлечения в военные конфликты. Менялись города и страны. И в один прекрасный момент учёные одержали победу. Теория подтвердилась на практике. После устранения всех побочных эффектов оба уже немолодых учёных провели эксперимент на себе. Убедившись в безопасности, семидесятилетний Аркан, давно мучавшийся из-за проблем с печенью и суставами, нашёл для себя подходящего юношу. Это было непросто. У потенциального кандидата не должно было быть родных и компрометирующего прошлого. Не последнюю роль играли внешние данные и здоровье. Самым сложным оказалось втереться в доверие. Бескорыстность пожилого человека, внезапно возжелавшего облагодетельствовать юношу, передав тому все свои счета и активы, вызывала сомнения. Однако вскоре Аркан обрёл новое молодое тело.
        Не желая терять шанс на неимоверно большой заработок, Аркан нашёл желающих отдать целое состояние за процедуру. Были организованы полулегальные конторы, в которых проходивших дотошное обследование молодых людей принимали на весьма странную работу. С желающими заключался на удивление выгодный договор, суть которого заключалась в проживании в пансионате до того момента, пока кто-то из состоятельных людей не выберет «сотрудника» своим правопреемником. После чего производились необходимые юридические манипуляции. О дальнейшей судьбе падкую на столь лёгкие богатства подопытную молодежь не информировали, а их фантазия сама дорисовывала картины праздной сытой жизни. Вначале никто не верил в чудеса. Лишь единицы решались ввязаться в авантюру. Однако после первых же «процедур» частично посвящённые стали свидетелями преображения жизни вчерашних бедняков, и желающие получить богатое наследство обрушились на работников Аркана бурной рекой.
        Непосвящённые в тонкости истинной стороны вопроса сотрудники с завистливой скаредностью отбирали претендентов. В то время, как сильнейшие мира сего уходили от дел и совершенно неожиданно для своих близких оставляли наследство не родным, а каким-то неведомым молодым людям. Гремели в газетах разгромные статьи о судебных процессах, в которых родственники безвременно почивших пытались безуспешно оспорить права на наследство.
        Состояние Аркана возрастало на глазах. Однако ему хотелось большего. Не пресловутой политической власти. Он желал ни много, ни мало - править миром! Но делать это тайно. Откровенная власть грозила риском для его драгоценной жизни. Широкая сеть осведомителей и сейчас позволяла ему вполне анонимно, посредством шантажа, влиять на многие политические вопросы в ряде стран, но это было совсем не то, чего он желал.
        Впереди грезился приход новой эры. Его эры. Золотой миллиард стал не актуален. Он лично отбирал тех, кто сможет пройти процедуру. Тайно связывался с потенциальными клиентами, предлагая услуги своей корпорации лишь тем людям, кто был выгоден - как сейчас, так и в будущем.
        Всё шло великолепно и не предвещало ничего дурного. Имеющийся компромат почти на всех власть имущих позволял Аркану не беспокоиться о будущем. Увеличившийся поток клиентов требовал расширения числа посвящённых. Среди пришедших молодых людей нашёлся и тот, кого решили обучить, сделать помощником мэтров от медицины. В начале восьмидесятых, спустя тридцать лет после первого удачного перевоплощения, учёные и сам Аркан повторили процедуру, вновь обретя молодые тела. Но следом начались проблемы.
        Сразу после проведения процедур Аркан начал замечать странности в поведении его «ручных», как он считал, учёных. И вскоре среди ясного неба грянул гром.
        - Мы тоже хотим жить и наслаждаться. И считаем, что заработали это право, - произнёс однажды один из «старичков», благо, относительно молодой сотрудник не присутствовал при разговоре.
        - Ты кидаешь нам крохи, заставляя работать, не покладая рук. Мы не желаем и далее оставаться твоими вечными рабами. Вечная жизнь - прекрасна! Но мы не видим жизни. Я потомственный граф! А хожу в рабах у разжиревшего холуя! - жёстко заявил второй.
        «Эти слепцы совершенно не ценят тот титанический труд, что мне приходится проворачивать для осуществления их идей!» Но он понимал, что вынужден будет, скрипя зубами, пойти на все условия. По крайней мере - пока.
        - Чего вы хотите? - остудив свой пыл, поинтересовался Аркан.
        - Перевода средств на наши счета и свободу действий в дальнейшем. Мы готовы поделиться с коллегами нашими наработками. Для тебя почти ничего не изменится.
        - И ещё, как разработчикам идеи, требуем постоянный процент от получаемой прибыли, - добавил второй.
        Аркан смотрел в окно. Окружающий мир заволокло какой-то пеленой, солнечный весенний денёк словно померк. А в душе нарастала ярость: «Да как они посмели? Кто они, и кто я! Эти черви зажрались настолько, что осмелились открыть рот!» Рука инстинктивно дёрнулась к висевшему в кобуре пистолету. Предохранитель. Прицел. Выстрел. Звук падающего тела. Прицел. Что-то остановило Аркана, не позволив мгновенно убить второго. «Вдруг новичок не всё узнал? Пусть этот предатель передаст ему знания… а потом…» Взгляд человека в прицеле не был напуганным, в нём сквозила ненависть.
        - Надеюсь, это послужило тебе уроком, - холодно произнёс Аркан. - Я исполню твою просьбу. Ты передашь знания и будешь свободен.
        Ни одна чёрточка не дрогнула на его лице от столь явной лжи. За долгую жизнь Аркан научился полностью контролировать внешние проявления чувств. Но и в глазах не менее опытного оппонента не промелькнуло и доли веры. Человек понимал, что приговорен, и всё это лишь отсрочка.
        В течение недели горе-учёный не попадался Аркану на глаза. Всё шло своим чередом: велись одна за другой операции. Бунтовщик передавал ученику знания. А дальше началось нечто такое, чего старый ворон предусмотреть не сумел. Первый из приходящих в себя олигархов проявил признаки явного психического расстройства, причём, оставшись при этом в своем старом бренном теле.
        - Ублюдки! Шарлатаны! - бешено вращая глазами, вопил пациент, одновременно пытаясь придушить очутившуюся неподалёку от него санитарку.
        Перепуганный персонал кинулся врассыпную из палаты. Однако мужчина не собирался сдаваться и, толком не отойдя после операции, кинулся следом за ними. Вышедший на звуки шума Аркан в ужасе наблюдал, как мужчина запутывается в полах свободного халата, оступается, как он медленно начинает падать. Перепуганные работники смотрели на происходящее издалека, и даже если бы и попытались помочь - не успели бы. В воздухе мелькнули ноги и руки, а затем послышался звонкий удар головы о каменный пол. Аркан был готов поклясться, что расслышал хруст черепа бедолаги. Возле всё ещё агонизирующего тела начала расплываться буроватая лужица. Конвульсии становились всё слабее и реже, и в конце концов, пациент утих.
        - Как всё это понимать? - поднимая взгляд на стоящего неподалёку наиболее молодого из учёных, зло произнёс Аркан. Он понимал, что теперь близкие «клиента» смогут порядком подпортить ему жизнь.
        - Мы ничего не могли сделать… - лепетал молодой специалист, - он очнулся в бешенстве, кинулся на санитарку, а потом… потом… вот…
        - Если ещё раз такое повторится, на его месте будете вы сами, - холодно оповестил Аркан. - Уберитесь здесь! И… - он взглянул на молодого врача, - второго хирурга ко мне! Срочно!
        Народ засуетился, выполняя поручения разгневанного руководителя. И вскоре ничто не напоминало о происшедшем, вот только найти учёного никак не удавалось. А к вечеру ещё один клиент очнулся в явном помешательстве. Поняв план мести старого учёного, Аркан готов был собственноручно удушить сволочь, но опоздал, старого учёного обнаружили болтающимся в петле на одном из деревьев в находящемся неподалёку подлеске. И это оказалось ещё не концом: в посмертной записке учёный известил о том, что в полицию ряда стран отправлены материалы, доказывающие нелегальное проведение экспериментов на людях.
        Аркан очень хотел надеяться, что старый идиот блефовал. Но шансов на это было немного. С каждым днем положение усугублялось - никто из оперировавшихся после злопамятного разговора не прошёл процедуру успешно. Возвращаясь в очередной раз домой, он заметил оцепление. Проехав мимо, удалось оттянуть время. Материалы с компроматами оказались утеряны. Вернувшись в клинику, он с помощью последнего учёного и парочки наиболее надёжных людей вывез часть оборудования и материалы по наработкам. Большинство счетов оказались арестованы. Начались бега.
        Отсутствие денег и отвратительные условия не способствовали ускорению получения результата. Однако молодой учёный фанатично работал, изучая сохранившиеся записи, желая восстановить последовательность всех манипуляций. Его грела мысль о вечной жизни, и никакие моральные и финансовые сложности не могли остановить пытливый юный мозг.
        Вскоре беглецам улыбнулась сомнительная удача. Аркан был схвачен. Мужчину под усиленным конвоем доставили в богатый особняк, принадлежавший одному из бывших клиентов.
        - Ты дал нам наркотик, подсадил и ударился в бега? Нехорошо… - произнёс «юный» богатей, тут же в помещении оказалась и ещё пара прошедших процедуру.
        «И свела же их нечистая… что им от меня надо? Хотя… глупый вопрос. Нужна вечная жизнь. А могу я её дать? Сомнительно…» Задумываться о том, что с ним будет после известия об утере методики - не хотелось.
        - Извиняюсь. Но возникли проблемы с законом.
        - Мы в курсе произошедшего. И не имеем ничего против устранения ненужных нам конкурентов. Однако, в наши планы совершенно не входит одряхлеть от старости и пойти на корм червям.
        Аркан молчал. Никто над ним не издевался, не бил, не связывал, а значит, имеется шанс договориться.
        - Нам нужны данные об остальных успешно прошедших «лечение». Но хотелось бы знать, что послужило причиной ваших последних провалов, - подал голос второй из бывших клиентов.
        Говорить всё, как есть, явно не стоило. Аркан отдавал себе в этом отчёт, но затянувшаяся тишина говорила об одном - от него ждали ответа.
        - Один из учёных скончался. А второй сошёл с ума и решил мстить. И вот результат.
        - Допустим. Но вы готовы и далее предоставлять нам те же услуги?
        - На данный момент, - Аркан вздохнул, - методика частично потеряна. Оставшийся учёный работает над её восстановлением, однако постоянные бега и нехватка средств не способствуют ускорению получения результата.
        Присутствующие переглянулись, и один из них, явно являвшийся чем-то вроде лидера, встал, задумчиво прошёлся по залу, затем взглянул на Аркана и предложил:
        - Думаю, мои коллеги согласятся. Во-первых, мы хотели известить вас о создании тайной ложи «Вечных», как мы её поименовали. И конечно же, вы войдёте в состав её членов, скажем больше - руководства.
        Аркан пытался предугадать, к чему всё придёт в итоге. Но одно он осознал однозначно: его мечта о единоличном мировом господстве летит в тартарары.
        - Мы поможем с вашей легализацией в какой-нибудь стране третьего мира, где под прикрытием разрешённой деятельности можно будет продолжить опыты. И конечно же, мы будем осуществлять финансирование исследовательского проекта.
        - Вы теряете право выбирать клиентов самостоятельно. В дальнейшем, если… - а мы надеемся, что так и будет - методика будет восстановлена, именно совет ложи будет определять, кто из сторонних удостоится чести пройти процедуру. Члены ложи будут проходить её в обязательном порядке, за исключением случаев, предусмотренных в разработанном нами кодексе. В наказание, член ложи не может просто выйти из неё. Он либо должен быть устранен, либо на неопределенное время получит запрет на процедуру, с возможностью пересмотра решения по истечении срока наказания. Что скажете?
        - Я согласен, - вздохнул Аркан. Путей для отступления он не видел.
        - Мы и не сомневались в этом. Во избежание повторения произошедшего инцидента, мы настаиваем на тщательном конспекте самых мельчайших подробностей после полного восстановления методики. Данный документ должен быть передан в совет для его дальнейшего хранения.
        В итоге, к началу восьмидесятых беглецы легализовались на территории исторической родины Аркана. Его жутко корёжила роль марионетки, но в то же время он понимал, что возможностей у членов ложи гораздо больше, нежели у всех государственных структур мира. Спрятаться не удастся. Да и отсиживаться потом пришлось бы в какой-нибудь Тмутаракани, как минимум, лет семьдесят. Благодаря опыту и небольшим, по прежним меркам, но немалым по меркам СССР средствам, удалось вновь наладить агентурную сеть. Аркан, ни на секунду не отвлекаясь, целеустремлённо опутывал всё вокруг своей сетью, стараясь хоть здесь сохранить своё влияние. К тому времени в их распоряжении уже имелась курортная клиническая больница, в которой проходили лечение замы и первые замы Предсовмина СССР. Учёный, как и планировалось, тайно продолжал эксперименты. В период приватизации Аркан сталвладельцем одной из первых частных клиник, а в 1991 - ряда небольших компаний, которые, как грибы, вырастали из ниоткуда, то тут, то там. Но всё это было шелухой в сравнении с прошлым. Он не имел прежнего могущества. На сознание давила незримая тень
набиравшей влияние по всему миру ложи «Вечных».
        После развала Союза бюрократическая система окончательно прогнила. Компроматов катастрофически не хватало для решения поставленных задач. Финансирование из-за рубежа затруднялось необходимостью целевой аргументации поступления и дальнейшего использования средств. Любое телодвижение требовало немалого вливания средств в карманы разжиревших чиновников. Налоги сжигали существенную часть доходов. Однако имелись и плюсы - в связи с творящимся в стране беспределом увеличилось количество бездомного, никому не нужного расходного материала. Параллельно, по старому проверенному методу, вёлся набор на «работу» молодых и здоровых людей. Объявления о найме появлялись в ВУЗах, на столбах и остановках. Все претенденты проходили тщательнейший отбор. Вскоре в ряде стран появились питомники, где скрещивались и выращивались будущие тела. Работа кипела.
        С появлением ещё одного не страдающего излишками гуманности учёного дела пошли быстрее. Спустя десять лет наконец-то был достигнут положительный результат. Прошедшего процедуру Аркана терзали внутренние сомнения. С одной стороны, перед мысленным взором уже мелькали нескончаемые нули на счетах в банках и спокойное будущее, где он будет вип-персоной мирового масштаба. Он, на всякий случай, разрабатывал план легализации и, конечно же, защиты прав на уникальное открытие и видел себя монополистом в этой сфере. Видел очереди пресмыкающихся перед ним олигархов и прочих сильных мира сего. Но неотступно следящая за ним тень ложи не давала шансов на реализацию старых планов. Жизнь вдруг наскучила. Потеряла всякий смысл.
        Не имея привязанности к своему физиологическому телу, ради развлечения, Аркан спустя полгода после перевоплощения усыновил трехлётнюю девочку. Малышка не помнила своих родных и быстро признала в восемнадцатилетнем парне отца. С её появлением Аркан обрёл второе дыхание. Но идиллия длилась недолго. Буквально следом пришла нежданная весть: во время законного выходного, на рыбалке провалился под лёд и погиб старший из учёных. И, как оказалось, опять не всё было зафиксировано. Всё началось по новой. Члены ложидавили и грозились урезать финансирование.
        Пытаясь показать свою независимость, Аркан всеми доступными средствами приумножал столь необходимый капитал. Жертвами шантажа, а особо упёртые - несчастных случаев, становились многие крупные предприниматели, чьи состояния так или иначе уходили в пользу Аркана или подставных лиц, являвшихся марионетками в его игре. И жертвы были далеко не случайны. Критерием их отбора являлось не только финансовое положение, главными были духовные качества. О каждом Аркан знал - всё! И именно те, кто добился многого честно, не измаравшись, те, кто представлял собой редкие образцы порядочности среди крупного предпринимательства, становились его целями. Это были люди, верившие в возможность создания нового, идеального мира. Думавшие не только о своем кармане и о близких. Взрослые, оставшиеся детьми, благодаря существованию которых Россия ещё могла перейти на новый виток своего развития. Аркан словно мстил родине, вырезая из истории всех, кто мог что-либо сделать. Подставляя их, он получал компроматы. Хладнокровно шантажировал и уничтожал несговорчивых. В число последних вошёл почивший пять лет назад председатель
совета директоров одной из крупнейших российских компаний. Идеально сфабрикованные компроматы заставляли проявить житейскую мудрость и согласиться сотрудничать даже самых заядлых идеалистов, но на него это не подействовало. В итоге, не столько по необходимости, сколько от скуки Аркан уже и сам, ни много, ни мало, стал главой совета директоров крупнейшей российской компании. Это положение позволяло вполне официально, и не привлекая излишнего внимания к нежданно появившемуся нуворишу, вращаться в кругах самых состоятельных граждан государства. Вплетая не только их самих, но и их семьи в свои сети, а также находя новых клиентов.
        Результаты экспериментов показывали, что его подопечный учёный близок к цели. Но юношеская ломка в характере дочери сводила с ума. Аркан сто раз пожалел о столь опрометчивом поступке, однако то ли общая гуманизация современного общества, то ли проснувшиеся в нём чувства к единственному «родному» человеку, не позволяли избавиться от приёмной дочери, также как и от остальных помех. Жизнь вновь начала терять смысл. И обрёл его Аркан весьма нестандартным способом. Он начал избавляться от неугодных лиц не посредством наёмных людей, а лично. Его уже не удовлетворял простой выстрел в голову, как в случае с тем предпринимателем, или инсценировка несчастного случая или самоубийства. Досконально просчитывая каждую ситуацию, он разрабатывал тонкие тактические ходы. Наслаждался, играя с жертвой по своим извращённым правилам. Жёстко и планомерно реализуя фантазии на пути к цели. Умудряясь выйти сухим из воды.
        Глава 3
        Минуло уже несколько дней с той поры, как Юле… точнее, Николаю, в теле которого очутилась девушка, разрешили прогулки. Сначала позволили прогуливаться по просторному светлому коридору клиники и огромной террасе с минимальной, но уютной обстановкой в виде стеклянного столика и мягкой банкетки. Но свежий воздух (а клиника, очевидно, располагалась вне зоны города), фрукты в вазочке и даже пачка сигарет не могли навести порядок в сумбуре роящихся в голове мыслей, а особенно этому не способствовали речи персонала и подозрительная защищённость клиники. «Кого они боятся? Или вернее будет поставить вопрос иначе: кого они не желают выпускать?» Наконец-то представилась возможность изучить своё тело. Ощущение, что все самые страшные кошмары оправдались, и она очутилась в теле абсолютно незнакомого мужчины, сводило с ума. Пусть даже молодого, вполне симпатичного, но МУЖЧИНЫ! Юля прекрасно знала мужскую анатомию, у неё к двадцати годам был не один партнер, так что само по себе мужское тело её не шокировало. Убило то, что теперь она стала мужчиной!
        Она немало ломала голову над причинами злой шутки природы. Одно дело, когда ты видишь это в комедийной киношке, и совсем иное, когда испытываешь на себе. Осознать сам факт того, что подобное возможно, было ужасно сложно. А факт того, что это произошло с ней, доводил девушку до грани помешательства. Но руки и глаза подтверждали - ЭТО ЕСТЬ! «И с этим надо как-то дальше жить…» - вспомнился прочтённый на каком-то литпортале фрагмент стихотворения.
        Вечером четвертого дня, во время прогулки по коридору, Юля увидела себя… то есть, своё родное тело. Оно было вполне живым и в сопровождении медсестры удалялось в сторону процедурного кабинета.
        План действий возник мгновенно. Оглядевшись по сторонам, Юля прошмыгнула в соседнюю палату, где и проходило курс восстановления её собственное, родимое тело. Благо, планировка палат была аналогичной, так что долго искать вещи не пришлось. Первым делом она хотела схватить сумочку и бежать, но вовремя одумалась, поняв, что если её с ней увидят, то обвинят в краже, и что-либо доказать будет невозможно. Быстро поразмыслив, она достала телефон и банковскую карту. Остальное теперь было не нужно. Юля тихонько закрыла шкафчик и сделала шаг к выходу, но со стороны коридора послышались голоса. Окинув взглядом просторную палату, она поняла, что это западня. Прятаться негде. Перед внутренним взором мгновенно пронеслись картины позорного разоблачения. Словно загипнотизированная, она как в замедленном кино наблюдала за медленно проворачивающейся дверной ручкой, и вдруг взгляд привлекла слабо колыхнувшаяся занавесь. В долю секунды неумелый вор очутился на террасе. К сожалению, между собой все палаты были разделены, и попасть в такую близкую собственную палату не представлялось возможным. Вечно боявшаяся высоты
девушка глянула вниз и отшатнулась к показавшейся такой надёжной стене. Даже в чужом теле ощутив головокружение и предательски подкатившую тошноту. Санитарка, закрывая двери, откинула в сторону занавес. Юля с ужасом уставилась на мелькающее на пижаме пятнышко света. Но что-то говорившая в это время женщина в зелёном халате, уже отворачиваясь, задёргивала шторы.
        Спустя пару минут, когда голова уже начала кружиться, Юля вспомнила, что надо дышать, и в очередной раз, но уже более спокойно забегала вокруг глазами в поиске путей отступления. «Что делать: возвращаться в палату, где в случае обнаружения пропажи могут найти украденные вещи, или же, несмотря ни на что, попытаться сбежать из клиники? Благо, документов у этого парня не было, и разыскать меня не смогут - это плюс, но если остаться… то плюс может превратиться в минус. О моём, то есть, его… пребывании здесь никто, можно сказать, не знает, и, соответственно, есть шансы, что…» Юля оборвала страшную мысль. И пусть она оказалась в мужском теле и останется в нём до конца своих дней. Больше всего сейчас хотелось жить. Ответ один - надо бежать! Неважно как, но бежать нужно.
        Оставался актуальным вопрос одежды. Вещи, одетые на парне в момент аварии, были не дешёвыми, но после случившегося превратились в заляпанное пятнами крови тряпьё. Больничная пижама смотрелась более прилично и, если бы не цвет, могла прокатить под спортивный костюм. Однако парень, разгуливающий по городу в светло-бежевом спортивном костюме, смотрелся бы, как минимум, странно и приметно, в случае, если его бросятся искать. Рисковать, пытаясь украсть у кого-то одежду, тоже не хотелось.
        «О чём я думаю? Надо валить отсюда по-любому!» - мысленно одёрнула себя девушка, всё ещё в надежде, что тот внутренний собеседник даст о себе знать. Но чуда не случилось. Ответом была тишина.
        Обойдя всё по периметру, Юля с ужасом осознала, что путей для отступления только два: либо вниз по заплетающим стены лианам плюща, либо в надежде, что нынешний владелец её тела крепко спит - внаглую пройти через палату. Опять же, если ретивая санитарка не закрыла дверь на замок, и если в коридоре никого нет. Возвращаться на место преступления не хотелось.
        Под террасой на протяжении всего здания простирался окутанный полумраком газон. Живая изгородь из декоративно подстриженных кустов защищала окружающее пространство от света стоящих вдоль парковой дорожки невысоких фонариков.
        Превозмогая нервную дрожь, стараясь не шуметь и не смотреть вниз, Юля перебралась через ограждение и медленно начала спускаться. Голова кружилась, сознание постоянно подносило картинки падения, отзывавшиеся физической болью в не так давно сросшихся костях. Всё ещё не снятый гипс на ноге мешал продвижению, норовя соскользнуть с ненадёжных, но с таким трудом найденных опор. И когда в поиске очередной опоры нога коснулась твердой земли, сконцентрированные в экстремальной обстановке силы покинули тело, и Юля безвольным мешком повалилась на землю.
        Возвращение в сознание было не из приятных. Августовская погода в Питере характерна своими перепадами в разные времена суток. Юля ощущала, что тело продрогло до мозга костей. Ныли все суставы и мышцы. Вдобавок, прекратилось действие анестезирующих средств, которыми постоянно пичкали пациентов клиники. Одежда, как и всё вокруг, оказалась сырой от выпавшей росы. Осторожно пробравшись через кусты, она осмотрелась: метрах в пяти, на противоположной стороне дорожки располагался информационный щит с планом клиники.
        «Надо пробираться к центральному выходу. А там уж по обстоятельствам… главное, на охрану не нарваться…» - решила она и, тихонько перебегая от кустика к кустику, принялась за реализацию поставленной задачи. У ворот ей вновь повезло. Окошки сторожки просматривались издалека. Никого не ожидающий в столь поздний час сотрудник, сидя спиной к окну, смотрел телевизор, а калитка в воротах оказалась приоткрыта.
        За пределами клиники Юля предварительно отошла подальше и, убедившись в том, что её не заметят, включила мобильный. Заряд батареи был полный, и это радовало. Дождавшись соединения с сетью, включила навигатор. Сигнал был слабый, и определение местоположения затянулось.
        - Мать вашу… ближе не мог пристроить? - только и смогла пробормотать она, уставившись на подозрительно близкую к финской границе зелёную стрелочку, показывающую местоположение человека.
        «Для начала нужен любой населённый пункт, тогда, не привлекая лишнего внимания, можно будет вызвать такси с ориентировкой на местность…»
        Согласно показаниям навигатора, до ближайшего дачного поселка было около трёх километров. Не теряя времени, Юля набрала номер такси, которым всегда пользовалась. Заказ машины на расстояние почти в триста км обошёлся в круглую сумму, но при наличии её банковской карточки это не имело значения. Боясь разрядить телефон, Юля отключила навигатор и в неверном свете звёзд побрела по дороге в сторону посёлка. Какое-то время вокруг высился лес, но позже справа открылся потрясающий вид на Финский залив. Лунная дорожка и звёзды серебрили убегающую в тёмную бесконечность поверхность. К запаху хвойного леса начал примешиваться неповторимый аромат Балтики.
        Пункт назначения оказался ближе, чем она предполагала. Вечно разъезжая на транспорте или просто прогуливаясь, обычно не задумываешься о расстоянии. Посёлок состоял из добротных особнячков различной этажности. Большинство домов либо пустовали к концу сезона, либо владельцы спали, но из нескольких доносилась музыка, смех и запах шашлыка. Вскоре в одном из домов заурчал двигатель, и свет фар разворачивающейся машины начал приближаться к беглянке. Мгновенно забыв о том, что теперь она парень, а не стоящая посреди незнакомого посёлка одинокая девушка, Юля юркнула в кусты.
        Переждав, пока проедет мимо подгулявшая компания, и потирая руки в надежде хоть немного согреться, она присела на валявшийся на обочине валун. Такси подъехало минут через сорок. Этого времени хватило, чтобы составить кое-какой план действий.
        За время пути Юля отогрелась и посредством смс успела договориться об открытии среди ночи бутика мужской одежды для «своего очень хорошего знакомого». Вырулив на кольцевую, водитель приглушил стереосистему и поинтересовался:
        - С окончательным маршрутом-то определились?
        - Для начала в травмпункт круглосуточный, - взглянув на замызганный и ненужный уже гипс, произнесла Юля. - А потом…
        Услышав адрес бутика, водитель обрадовался: сумма поездки возрастала на глазах. На какое-то время в машине повисла тишина.
        - Не подскажете какой-нибудь относительно недорогой, но приличный отель в городе?
        - Ты приезжий, что ли? - таксист окинул подозрительным взглядом пассажира.
        - Типа того.
        - А вещи-то где?
        - Потерял, - на лету соврала Юля. - Вместе с документами.
        - Эй… а деньги-то у тебя есть? - напрягся водила.
        - Есть, есть.
        - Это как же так умудриться можно, потерять всё, кроме денег? Или ещё и совесть где завалялась?
        - Может, и завалялась. А деньги… кстати, по дороге надо заехать в какой-нибудь банкомат. Травмпункты по ночам вряд ли бесплатно работают.
        - Нынче что днём, что ночью одна беда: коль денег нет, то ты ничто… - философски произнёс явно успокоенный водитель. - А с ними ничего не страшно.
        К утру Юля простилась с давно надоевшим гипсом и обзавелась аккуратным современным чемоданчиком, в недрах которого разместился её новый небольшой гардероб. Радушно распрощавшись с водителем и оставив более чем щедрые чаевые, она довольно быстро договорилась с дежурным администратором отеля и вскоре уже обживала скромный, но довольно уютный одноместный номер неподалёку от метро Пионерская. Здесь же, в фойе, несмотря на ночное время, удалось приобрести станок для бритья, щётку и прочие необходимые мелочи.
        Разбудил Юлю звонок мобильного.
        - Ты как там, моя лапочка? - промурлыкал в трубку Кира.
        - Прости, приболела, - пытаясь сделать голос максимально приближённым к своему, ответила девушка и тут же непроизвольно закашлялась.
        - Как же так, моя девочка? Ты выздоравливай. Хочешь, вечерком на городской звякну?
        - Кир, не надо на город. Я с отцом не в ладах сейчас, - соврала девушка.
        - Так ты не дома?
        - Нет. У подруги на даче.
        - Где-нибудь там точно припрятано малиновое варенье или мёд. А если нет, то ограбь какого-нибудь местного Винни-Пуха и на малину, и на мёд, - даже в разговоре по телефону было понятно, что Кира улыбается. Перед Юлиным взглядом возник его образ и улыбка…
        - Слушаюсь и повинуюсь, - в обычной шутливой форме отозвалась Юля и вновь раскашлялась.
        - Далеко дача-то? А то, может, прилечу и наведаюсь…
        - Триста км…
        - Далеко… не поеду, лучше уж ты прилетай. Когда поправишься. В общем, чаёк пей. Побольше! Ой, всё. Звонят. Выздоравливай! Целую!
        Услышав гудки отбоя, Юля с грустью посмотрела на мобильный. «Увидимся ли мы когда-нибудь?»
        Не то, чтобы она безумно любила и тосковала по своему жениху. В какой-то момент жизни пришло осознание: если она самостоятельно не сделает выбор, то этот выбор сделает за неё отец. Юля решила выбрать меньшее из зол и присмотреться к своему окружению. И вскоре познакомилась с Кирой. Достаточно молодой и целеустремлённый человек, всего на пятнадцать лет старше её, душа любой компании с голливудской внешностью и высокооплачиваемой должностью, не оставил шансов остальным претендентам. Он сочетал в себе олицетворение всех девичьих мечтаний. Однако, несмотря на все плюсы, Юля долго не решалась представить своего жениха отцу. Как ни странно, тот одобрил выбор дочери, быстро найдя общий язык с изворотливым и предприимчивым молодым человеком. И вот сейчас она поняла, что вся её прошлая жизнь осталась в прошлом. Кира в том числе.
        - За что мне это? - смотря сквозь собственное отражение на зажигающиеся за окном фонари, спросила она.
        Вопреки надеждам, ответом была тишина.
        День за днём, пробежал месяц, затем другой. Юле казалось, что она вжилась в новый образ. Девушка придумала себе легенду о том, откуда она, то есть, он, как зовут, и почему оказался без документов. Понимая, что рано или поздно карту заблокируют, она по возможности обналичивала деньги. А прикупив ноутбук и создав виртуальный кошелёк, умудрилась найти удалённую работу. Однако по-прежнему напрягало отсутствие документов. Каждый раз при виде проходящих мимо сотрудников полиции ноги готовы были предательски подогнуться, а по спине пробегали мурашки.
        Время шло, надежда на то, что всё станет, как прежде - таяла на глазах. Как и ожидалось, в один не самый прекрасный день банковская карта оказалась заблокирована. Благо, снятой наличности хватило на какое-то время. Как жить дальше, Юля не представляла. Подработка приносила не столь существенный доход. Полученных за месяц денег хватило бы от силы на неделю. Кира уже несколько месяцев как перестал писать и звонить, а Юля набрать его номерне решалась. Вдруг окажется, что он в Питере и пожелает увидеться? И что тогда делать? С лёгкой тоской она вырвала из своей жизни последнее, что оставалось от прошлого. Вскоре, почти исчерпав остатки наличности и рискуя оказаться на улице, некогда избалованная доченька богатого папочки оказалась жительницей, наверное, самой жуткой в Питере коммуналки.
        Но и это было бы не столь страшно, если бы не откровенное приставание соседки-пьянчужки, вид и запах которой заставлял Юлю каждый раз проскальзывать мимо, затаив дыхание, а в моменты неприкрытого домогательства сдерживать порывы тошноты.
        Вообще, будучи мужчиной, стало несколько сложнее жить. Конечно же, были и плюсы - отсутствие критических дней не могло не радовать. Однако естественные физиологические потребности остались, и необходимость в их удовлетворении иногда проявлялась в самых неподходящих местах. В то время, как взгляд по привычке оценивающе окидывал мужчин и упорно не фокусировался на женщинах. Да и сомнительное это было удовольствие - просыпаться с вздыбленной плотью, не зная, как с этим бороться. Регулярное бритьё доканывало. И как итог, Юля проклинала тот августовский день, когда села за руль проклятого мотоцикла и сбила злополучного пешехода.
        В общем, жизнь была не мёдом и с каждым днём становилась все сложнее. А самое страшное началось с того дня, как пьяный собутыльник соседки в порыве ревности ворвался в Юлину комнату и, грохнув со стола ноутбук, ещё и поскакал на нём своими кирзачами. Ремонту после этого он не подлежал, на покупку нового денег не было, а значит, и работы больше не было, как и средств к существованию.
        К концу весны Юля, собрав скромные пожитки, очутилась на улице. Без работы, без документов, без друзей и родных, которые смогли бы прийти на помощь. Хорошо ещё, что наступил тёплый период, хотя это было слабым утешением.
        Глава 4
        Впервые в жизни Юля осознала, что такое чёрная полоса. Сначала она попыталась пробиться к своему отцу. Но охрана и близко не подпустила неизвестного парня. Пришлось искать место для ночёвки. Ноги сами завели на окраину города. В одном из подъездов, вопреки всем постановлениям, нашёлся открытый чердак. Подобрав несколько пустых пластиковых бутылок и в туалете какого-то супермаркета набрав в них противно воняющую белёсую жидкость, которая текла из крана, Юля вернулась в своё убежище. Раньше девушке и в голову не пришло бы даже попробовать что-то подобное, а сейчас это спасало от сосущих спазмов в желудке. На четвёртый день голод переборол гордость, и она спустилась на грешную землю в надежде выклянчить хотя бы на хлеб. Однако люди равнодушно взирали на потрёпанного парня с многодневной щетиной, брезгливо обходя нежданное препятствие.
        - Развелось тунеядцев, - ворчала какая-то бабка, - Сталина на вас нет…
        Желудок, казалось, уже начал переваривать сам себя. Голова туго соображала, но двери продуктового магазина были так близко… всего-то три ступени, и до того момента, как успеют схватить, можно что-то съесть. А потом будет полиция. Возможно, даже найдутся родные парня.
        - Предъявите документы, молодой человек, - словно в ответ на его мысли, послышался из-за спины мужской голос.
        - Нету, - честно призналась Юля и, обернувшись, уставилась на чёрный джип, из которого вышел обратившийся к ней довольно крупный человек в гражданском, явно южных кровей.
        - Пройдите, пожалуйста, к машине, - вежливо попросил мужчина, твёрдой рукой придавая нужное направление.
        В голове раненой птицей заметались перепуганные мысли: «Кто это? Что им надо? Менты на таких тачках не ездят. Да и не было никаких корочек…» Но жёсткая хватка не отпускала.
        В салоне оказалось накурено. За рулём сидело нечто гориллоподобное, туша на соседнем сидении не уступала по габаритам. После того, как подошедший к Юле уселся, сзади стало тесно.
        - Кто вы? - с опозданием выдавила она.
        - На все вопросы тебе ответят на месте. Для тебя же лучше сидеть тихо и не рыпаться, - отрезал все дальнейшие вопросы южанин.
        Сопровождающие часто курили и молчали. То, что ему не завязали глаза, говорило об одном из двух: либо оттуда уже не возвращаются, либо ничего страшного не произойдёт. И вдруг стало всё равно. В этой жизни уже всё потеряно. Смерть станет избавлением от мук унижения, которые приходилось терпеть в последнее время. За окном промелькнула кольцевая, впереди широкой асфальтной полосой стелется шоссе. Незнакомые населённые пункты сменяют друг друга. Резко сбросив скорость, джип заскакивает в поворот. Колеса шуршат по грунтовке. Качка вызывает тошноту, но пустой желудок с лёгкостью преодолевает эту неприятность. Юля задремала. Остановка. Впереди виднеются огромные ворота. Выйдя из джипа, одна из «горилл» что-то набирает на цифровом замке. Щелчок. Створки, утопая в зелени кустов, плавно разъезжаются.
        Остановка возле давно требующего ремонта здания. Кто-то помогает выйти из машины и сопровождает внутрь. Вокруг на удивление светло и уютно. Откуда-то рядом оказывается молодая женщина - врач. Мимо снуёт персонал в белых брючных костюмах. То тут, то там, по одному или группками, с книгами и журналами сидят молодые люди обоих полов, одетые, соответственно, в розовые и голубые спортивные костюмы.
        Вид у них уверенный и жизнерадостный.
        - Где я? - подаёт голос Юля.
        - Сейчас тебя осмотрят и всё расскажут, - ответила врач, прямо в холле начиная измерять Юлино давление и прослушивать сердцебиение.
        «Они что, людей на органы разделывают? А чему тогда те идиоты так рады?»
        После осмотра её проводили в столовую. Обилие аппетитных запахов вызывало голодные спазмы в желудке.
        - Сегодня бульон. Сон. Завтра можно молочное… - обратилась к кому-то врач.
        Перед Юлей возникает огромная тарелка с ароматной золотистой жидкостью. В руку кто-то заботливо вложил ложку. Обжигающая, безумно вкусная жидкость приятно падает в измученное нутро. «Будь что будет. Я хочу жить…»
        - Вам надо отдохнуть.
        Тихо скрипнула прикрытая снаружи дверь. Ошалевшая, ничего не понимающая Юля осмотрелась по сторонам. Небольшая отдельная комнатка. Две двери, одна ведёт в коридор, за второй оказались собственные туалет и душ. Входная дверь без замка. Этаж второй, решёток нет. «Странно. Наверное, окна заколочены?» От лёгкого касания к щеколдам рамы без малейшего скрипа поддаются, впустив в помещение пропитанный запахами хвои и свежескошенной травы воздух. Кровать, небольшой столик, тумбочка, кресло, вешалка. На стене репродукция какого-то мариниста. Ничего лишнего. Просто - но стильно.
        Минувший страх и утомление давали о себе знать. «Делать нечего, здесь в любом случае - лучше», - подумала Юля и направилась в ванную. Приятное прикосновение теплой воды расслабляло, казалось, что её потоки смывают все опасения и страхи, унося их в глубины канализации. Взгляд упал на лежащий на полочке, аккуратно сложенный, голубой спортивный костюм. Одеваться не хотелось. Обернув вокруг бёдер мягкое махровое полотенце, Юля сделала десяток шагов, и кровать приняла в свои объятия расслабленное тело.
        Первые дни оказались очень насыщены и пролетели слишком быстро. Пришлось пройти неимоверное количество абсолютно бессмысленных как устных, так и письменных тестов, сдать кучу анализов. Несколько раздражало постоянное мелькание незнакомых лиц. Поведение окружающих удивляло. Молодежь, как ни в чём не бывало, жила в своё удовольствие: флирт, романы, компьютерные и спортивные игры, книги и журналы, просмотры фильмов и пустая болтовня.
        Прошло не меньше недели, но Юля по-прежнему ничего не понимала. Вроде бы все приветливы, но на контакт с новеньким идти не хотят. «Как всё это понимать? Никто ничего не объясняет. Может, это секта какая-то странная? Или новый молодежный клуб, помогающий таким, как я?» Вопросов море. Ответов - ни одного. Всё располагает к праздной жизни, но напрягает воспоминание о странном поведении «горилл». То, что она стала мужчиной, на фоне непонятных событий как-то уже не заботило. Больше всего хотелось жить, а в каком теле - не имело значения.
        На десятый день в «питомник», как поименовала это место Юля за искусственно созданные тепличные условия, приехали гости. Всех собрали в огромном зале. На входе на выбор предлагались безалкогольные напитки. Вокруг всё забурлило, на лицах светилась надежда, всё чаще в оживлённой толпе замечались ревностные взгляды, словно все друг другу являлись конкурентами. Заняв первое попавшееся место, заинтригованная Юля начала ждать продолжения. Всё это очень напоминало сборища лохотронщиков, предлагающих различные маркетинговые системы.
        Вскоре, как и ожидалось, на трибуну взобрался моложавый господин в умильно утягивающем немалое пузико дорогом костюме. Он жизнерадостно улыбнулся аудитории, проверил работу микрофона, и понеслась наивная чушь:
        - Приветствуем действующих членов и новичков «Общества будущего»! - последние слова оратор, стараясь выделить, почти выкрикнул. И этот манёвр, как ни странно, вызвал отзыв толпы. Послышались улюлюканье и нестройное «здрям». Довольный реакцией зала, оратор улыбнулся. Дождался, когда утихнет шум, и продолжил: - Братья и сёстры! Сегодня, возможно, именно ваш счастливый день! Недавно прибывшие, конечно же, задают себе вопрос: «Чем же этот день отличается от других?» И я вам отвечу! Сегодня в наших рядах пополнение, ещё двое… кхм… буду честен и скажу прямо - престарелых представителя финансовой элиты вступили в наши ряды и проявили желание выбрать себе в преемники кого-то из вас!
        Зал взорвался ликованием.
        Юля, ничего не понимая, смотрела на счастливые лица окружающих. «Зачем искать преемников здесь? Что им это даёт? Всё не так просто. Есть какие-то, пусть и дальние, родственники…» А на сцене продолжалась клоунада. «Здесь что-то не так. Узнать бы, в чём дело. Бесплатного сыра даже в мышеловках не бывает…» Толпа с восторгом встречала первого из действительно дряхлых старикашек. Дедок на удивление радушным и зычным голосом поприветствовал толпу. Общаться с публикой ему явно было не в новинку. Началось перечисление его заслуг и обоснование честности формирования несметного капитала, после чего пошёл перечень имеющихся в его распоряжении активов, включая виллы за рубежом и яхты, в заключение прозвучала соплеточивая история о некогда пропавшем сыне с такими-то внешними данными. Молодые люди, подходящие под описание, потекли ручейком на сцену, и начался отбор «живого товара», как назвала это действо Юля.
        В итоге, счастливо улыбающийся дедок увёл одного из парней к краю сцены, уступив место очередному оратору. Расстроенные неизбранные незаметно растворились в зале. И клоунада продолжилась. Этому довольно крепкому, но якобы смертельно больному мужчине зачем-то понадобилась брюнетка с модельной внешностью. Сразу возникли сомнения относительно «наследства», больше смахивало на поиск «сиделки с постельными обязанностями». Опять целое подиумное шествие. Придирчивый отбор, и очередная улыбающаяся во все тридцать два зуба «счастливица» увлечена в сторонку. Далее последовали какие-то абстрактно оптимистичные речи об изменении общества, власти и прочего. Очень хотелось остаться наедине с собой и обдумать всё происшедшее.
        Следом за клоунадой - плановая вечеринка с танцами и шампанским, профинансированная «Новыми членами общества». Избранным алкоголь не полагался. После веселья их благодетели собирались обсудить важные детали, так сказать - на свежую голову.
        Никто не нарушал устоев и не уходил. На медленный танец её пригласила какая-то довольно разбитная и уже явно находящаяся в положении блондиночка.
        - Ты давно здесь? - поинтересовалась Юля.
        - С основания, считай год уже.
        - А как тут смотрят на это? - взгляд указал на животик.
        - Вполне положительно. В уставе прописано, что каждый имеет право на личную жизнь во время ожидания своего «благодетеля». Для мамочек даже имеется отдельный пансионат, куда нас отправляют на пятом месяце под бдительный надсмотр докторов, - радостно поведала «истинная» блондинка.
        - А потом?
        - Не знаю, - девушка небрежно передёрнула плечиком. - Пансиону всего год. Правда, две девушки уже должны родить. Наверное, они всё еще под наблюдением врачей.
        Танец кончился. Отделавшись от блондинки, Юля улизнула к себе. «Если бы их использовали на органы, то тогда выбрали бы по медпоказаниям. Хотя… клиентам могли заранее показать фотографии, а дальше фарс. Или старые извращенцы покупают рабов для развлечений?»
        Следующий месяц ясности не принёс. Всё было спокойно. Смысла бежать не было. Желающих иногда даже вывозили развеяться в город. Юля тоже как-то съездила. Как оказалось, никто их ни в чём не ограничивал. Перед поездкой её провели в довольно просторное помещение, где вдоль стеночек стояли бесконечные стойки с одеждой и обувью. Выбрав обычные джинсы, кроссовки и футболку, она получила небольшое портмоне с наличкой и банковской картой.
        - Квартиры и машины покупать не рекомендую, а в остальном траться на своё усмотрение, - проинструктировала её выдающая вещи женщина.
        В городе они оказались к полудню. Микроавтобус остановился недалеко от станции метро Озерки.
        - В вашем распоряжении весь день, - подмигнул водитель. - Отрывайтесь, но не забывайте: к одиннадцати вечера жду на этом месте!
        Ошалевшая от происходящего Юля вышла на улицу. После чистоты загородного воздуха, городской показалсягустым и вязким. Лёгкие с трудом всасывали это нечто, неприятно пахнущее. Но вскоре организм привык. Глаза разбегались по сторонам. Юля не знала - что делать? Рекламные щиты общепитов манили, но есть не хотелось. Смысла ходить по магазинам как-то тоже не было. В кои-то веки у неё появились деньги, а куда их потратить, она не знала. И тут её осенило: «если придётся бежать - пригодятся деньги. Надо найти тот чердак и спрятать их там…» И, воодушевленная, она приступила к реализации затеи.
        С карты удалось снять только шестьдесят тысяч, дальше позволялся только безналичный расчёт. Тогда Юля направилась к ближайшему мегомаркету, где прикупила кое-что из одежды, кроссовки и продукты долгого хранения. Вскоре все это оказалось свалено в довольно неприглядный мешок, часть денег спрятана между вещей, часть просто на месте.
        Найти тот дом оказалось на удивление просто. Чердак по-прежнему был открыт и никем не обжит. Оставленные в прошлый раз вещи лежали на своих местах. Хорошенько всё спрятав, Юля спустилась вниз. После спокойной расслабленной жизни в пансионе прошлые страдания притупились, и сегодняшние манипуляции казались глупыми и бессмысленными. Но что-то заставило Юлю сделать именно так, а интуиции она привыкла доверять. Заглянув в магазинчик, она с детским восторгом купила эскимо и с чувством выполненного долга бесцельно побрела, куда глаза глядят.
        Вскоре её внимание привлёк настырный звук автомобильного клаксона. Не понимая, что кому-то надо, она взглянула на машину и… чуть не упала в обморок. По проезжей части, наравне с ней, медленно ползла машина Кирилла, а давно потерянный жених из прошлой жизни радостно махал ей рукой, предлагая сесть в машину. Это был один из тех моментов, когда вспыхивал огонёк надежды: «Я стала собой?» Но взгляд на свои мужские руки развеял морок, возвращая на грешную землю. Чудес не бывает. То есть, они бывают, но их лимит для неёисчерпан.
        Не понимая, зачем это делает, Юля направилась к останавливающейся машине. Молча села на пассажирское место. В нос ударил знакомый запах туалетной воды. К горлу подступил комок. Стало жаль потерянного стабильного будущего.
        - Хаюшки! Ты мобилу посеял, что ли? Ну, Колян, ты жару и даёшь. Больше года, как пропал. Звоню, а номер не существует, в скайп и ВК не заходишь. Совсем в своей глуши одичал и в лес подался?
        «Эти слова близки к истине. Как в воду смотрит», - удивилась Юля.
        Кирилл хорошо знал владельца этого тела. И звали его Колей. Очевидно, они даже друзья. Но что их могло связывать?
        - Закрутился, - туманно ответила Юля.
        - Ну, а я приехал. Свадьба же скоро. Подготовиться надо. И так сколько тянули.
        Слова резали Юлю хуже ножа.
        - Да и с невестой, чёрт знает когда ещё, обещал тебя познакомить.
        - Угу, обещал, - пробормотала Юля.
        - Надо вытащить тебя из этих трущоб. Совсем ты прокис, - продолжал Кирилл. - Ну да ладно, я по делам сейчас еду. Может, подкинуть куда?
        - Не. Спасибо, я так… гуляю, - отмахнулась Юля.
        - Ну, как знаешь. Бывай. И не пропадай! Хоть в скайп-то появляйся порой.
        Юля взглянула на циферблат электронных часов на стене соседнего здания. В её распоряжении осталось ещё три часа. Впереди показался японский ресторанчик, и желание вспомнить прошлое завело её внутрь. За перегородкой смутно знакомыми голосами оживлённо трепались какие-то девицы.
        - Нет, ну ты представляешь? Она на учёбу забила, а папочка ей за это купил диплом и новую машину! - возмущённо и завистливо повизгивая, повествовала одна из соседок.
        - Она зажралась, и этим всё сказано. Мы ей теперь не ровня. И чтоб я больше не слышала её имени. Тошнит уже! Только и слышу: Юля то, Юленька это… а она ложить на вас всех хотела.
        Юля внутренне передёрнулась и, под предлогом похода в туалет, прошла мимо соседнего столика. Как же горько осознавать, что некогда самая доверенная подруга не желала более даже имя её слышать. «Ну, до чего ж узок мир! Вот так вот встретиться… такое услышать!»
        Дождавшись заказа, Юля без энтузиазма съела пару ролов и, расплатившись, покинула ресторанчик. До встречи оставалось чуть меньше двух часов. Вопрос о побеге отпал. Зачем бежать? От чего? И куда? Кому я нужна?
        К положенному времени все собрались и отправились назад. Войдя в свою комнатку, Юля ощутила, что успела за день соскучиться по ставшей в последнее время родной обстановке.
        Потянулась череда одинаково спокойных дней. Друзьями обзавестись было почти нереально: все смотрели друг на друга, как на потенциальных соперников. И лишь единицы проявляли какой-то интерес и товарищеское участие к окружающим. Среди таких был и Стёпа. Невысокий, темноволосый парнишка лет девятнадцати, с открытым, добрым лицом и наивным взглядом огромных ярко-голубых глаз. Собственно, именно он и подходил не раз к Юле с предложениями поиграть вместе с мячом или посетить имеющийся на территории бассейн. Но поначалу Юля избегала общения, а позднее парнишка, кажется, потерял надежду достучаться до неё. Однако сегодня он вновь подошёл:
        - Приветик! - как всегда оптимистично поздоровался он. - Какие планы на вечер?
        - Собственно, ничего особенного. А есть что-то интересное?
        - Вечером, говорят, очередных «дедков» привезут, - снизив голос до еле различимого шёпота, произнёс он. - Хочу проследить, куда они со своими пассиями удаляются и что делают. Тебе не интересно?
        - Конечно, интересно. Но как с вечеринки незаметно свалить?
        - Я сошлюсь на головную боль ещё до начала, а ты перед концом смойся. Буду ждать за беседкой.
        Вечером, действительно, прошло очередное представление. Шестое за время Юлиного пребывания в пансионе. Выбор пал на какую-то низкорослую блондиночку. Стёпа, как и обещал, свалил после шоу. Дождавшись, когда ещё пара человек покинет зал, Юля тоже сбежала с вечеринки.
        Выход на улицу в вечернее время предосудительным не считался, но, перебегая освещённые места и прячась в тени деревьев, Юля ощущала себя преступницей. Белые ночи закончились, тьма окутала мир, оставив лишь освещённые немногочисленными фонарями клочки газонов и дорожек.
        - Я уж думал, не придёшь, - заставил вздрогнуть приглушённый голос неслышно подкравшегося Стёпы.
        - Любопытно. Не понимаю я. Что ими движет? Не верю я в бескорыстность, - призналась она.
        - Вот и я так же. Но одному стрёмно. А все… то ли верят, то ли очкуют.
        В этот момент входные двери отворились, и стали видны три силуэта. Одним из них был явно старикашка, второй - миниатюрная блондиночка, а третьим - кто-то из сотрудников. Переждав, пока делегация минует засаду, партизаны осторожно двинулись следом. Пришлось немало пропетлять, минуя освещённые участки. Минут через пять они подошли к небольшому домику, где, очевидно, остановился гость. Из окон первого этажа лился свет. Внутри их явно ждали.
        - Когда войдут, перебежим поближе. К окнам я один пойду. Там слепит. Ты в тени на стрёме стой. Если что, знак дашь, - предложил Стёпа.
        - Ок, - спорить не хотелось, главное, появился шанс что-то узнать.
        Вскоре ребята заняли оговоренные позиции. И какое-то время Юля боялась дышать, чтобы не выдать своё местоположение и не помешать превратившемуся в слух Стёпе.
        - Можешь мне не верить, но там нотариус, и они действительно переписывают на её имя всё его имущество! - ошалело сообщил парень. - Хочешь, сам глянь.
        Ещё бы Юля не хотела! Забыв о конспирации, она как слон ломанулась к окну. Очевидно, это не осталось незамеченным. Но удостовериться в истинности слов напарника она успела. Осознав, что их застукали, ребята ринулись прочь. Но не в сторону хорошо знакомой и освещённой территории, а вглубь. Во тьму. Замелькавшие со всех сторон фонарики и взволнованная перекличка охраны заставили их пробираться всё дальше, пока, уткнувшись в очередное здание, они не поняли, что пути отрезаны.
        - Окно в подвал приоткрыто. Гоу, пролезем, - позвал Стёпа и тут же юркнул куда-то вниз. Юля последовала за ним.
        В помещении было холодно и абсолютно темно. Прикрыв за собой окошко, они сели и притихли в ожидании разоблачения. Снаружи несколько раз дёргали входные двери, но убедившись, что они закрыты, ушли. Спустя пару часов всё стихло, прекратили мелькать отсветы от фонариков. Немного привыкнув к темноте, ребята решили осмотреться.
        Стёпа чем-то зашуршал. Чиркнула спичка. Яркая вспышка заставила на мгновение зажмурить глаза. Смутный колышущийся свет выделил из темноты два хорошо оснащённых хирургических стола, металлическую больничную каталку.
        - А это тут, какого хера делает? - рассматривая показавшиеся страшными находки, подавленным голосом спросил Стёпа.
        - Чего-то подобного я и боялся…
        - Пересадка органов? Зачем тогда эти спектакли: типа случайный выбор? - недоумевал парень.
        - Чтобы паники не было. Кандидата отберут. Клиент его по фото опознает, - озвучила предположения Юля.
        - А перепись имущества тогда зачем?
        - От таких, как мы, может. Никто же не рассчитывал, что мы сюда заберёмся. А днём сюда наверняка незаметно не пройти.
        - Как-то всё слишком сложно. Можно было и проще, без лишних манипуляций.
        Стёпа, медленно зажигая спичку за спичкой, обходил помещение по периметру. Одна из стен оказалась занята железными шкафчиками.
        - Что-то мне подсказывает - они не для хранения инвентаря, - тихо произнёс парень и потянулся к ручке одного из отделений.
        Его руки дрожали. Свет трепыхался, норовя погаснуть. Что находилось внутри, Юля не увидела. Но по тому, как, выронив спичку, дёрнулся Степа, поняла, что ей это не понравится. Однако, решив, что обязана убедиться во всём, увидев собственными глазами, подошла к притихшему парню и, забрав у него коробок, зажгла новую спичку.
        Перед ней была полка морга. А на полке лежал тот самый крепенький мужик, который месяц назад выбрал себе в преемницы девицу с модельной внешностью. Окончательно ничего не понимая, Юля начала открывать один ящик за другим. В их недрах нашлись ещё семеро пожилых людей, четверых из них Юля видела на собраниях «общества». Три отделения «пока» пустовали, и ещё в четырёх обнаружились тела молодых ребят и одной девушки, которых ещё недавно Юля видела в столовой.
        - Мне всё это ужасно не нравится. Ничего не понимаю, - пробормотала Юля.
        - Пошли отсюда, - в голосе Стёпы послышались молящие нотки. - Жутко здесь.
        Дверь изнутри не открывалась. Вылезти наружу оказалось не так просто. Окошко было довольно высоко. Однако вскоре двое внезапно ставших близкими людей сидели на траве, смотря в тёмное звёздное небо, и молчали.
        - Валить надо, - нарушила молчание Юля.
        - Полюбе.
        - Могли запалить, что нас нету. Да и там наших следов больше, чем надо, - забыв, что сейчас слишком темно, кивнула Юля в сторону здания.
        - Возвращаться точно не вариант, - поддержал её товарищ. - И к центральному выходу тащиться тупо - спалимся.
        - Значит, выбираемся как-нибудь здесь.
        Во время облавы неподалёку частенько освещали забор. Но вот куда потом идти, никто из ребят не предполагал. Знали только одно - идти надо очень быстро и далеко. Решив не медлить, они подобрались поближе и с разочарованием уставились на видневшиеся на фоне звёзд мотки колючей проволоки на верху забора.
        - Чёрт! Тут не пролезть, - констатировал Стёпа. - Возле корпуса колючки нет.
        - Возвращаемся?
        - Угу, - понуро согласился парень.
        Наконец-то забор стал существенно ниже и без коварной обмотки. На этом удача окончилась. Неожиданно в сторону ребят метнулся луч включившегося фонарика. Забыв, что она уже давно не девушка, Юля схватила товарища в охапку и со всей дури поцеловала ошалевшего парня.
        - Гомосятина. Дуйте в корпус, нечего по ночам шляться, - брезгливо проговорил мужской голос.
        Чья-то крепкая рука схватила Юлю и потащила в сторону корпуса. Стёпе пришлось последовать за ними. Захрипела помехами рация.
        - Отбой тревоги. Это гомики развлекались, - бросил кому-то в ночь охранник.
        Поутру ребята сидели в столовой, стыдливо отводя взгляды. Что было тому причиной: то ли несвершившийся побег, то ли их неразгаданная страшная тайна, то ли злосчастный поцелуй, по сути, спасший им жизнь, - они и сами не понимали. Перекинуться хоть словом им так и не удалось, а Юля каждое мгновение ждала, что сейчас кто-то зайдёт и… поведёт их в неизвестность.
        Глава 5
        Колю, смирившегося с существованием в женском обличии, раздражало, что физиологическим отцом его нынешнего тела является человек, разрушивший когда-то его жизнь. Сюси-пуси за кружечкой чая, навязываемые «папашей», едва не доводили до желания собственноручно свершить акт мести. Но больше всего раздражало то, что он никак не мог найти доказательство вины. Ему недостаточно было слов, которые легко сводились к стечению обстоятельств, он искал что-то, позволяющее возобновить следствие. Дать полиции такую зацепку, от которой нельзя будет отмахнуться. Конечно же, Коля успел кое-что нарыть из противозаконной деятельности «папашки», но, учитывая немалые связи и средства обвиняемого, было ясно, что тот откупится. К тому же эти действия никоим образом не связывались с минувшими трагическими событиями.
        Не меньше напрягало и упорство «папаши». Его сыскари рыскали по Колиным следам, вынуждая постоянно искать способы оторваться от преследования. Жучки жизни не давали. Каждый раз, уходя из дома, Коля испытывал неуверенность в своей свободе. В компьютер поначалу подсаживали не одну, так другую программу. Благо, когда-то он воспользовался дропбоксом, свалив на хранение всю нарытую инфу по расследованию гибели отца, а также все программное обеспечение, которым пользовался дома. И всё это теперь, ой, как пригодилось.
        Но плюсы тоже были. Во-первых, «папаша» неплохо обеспечивал свою «дочу», что позволяло, пусть и анонимно, помогать своей семье. И в этом Коля чувствовал некое удовлетворение, в предвкушении расплаты он словно получал частичную компенсацию. Но деньги не могли вернуть отца. Он хотел купить своей семье нормальную квартиру, но мать ни в какую не приняла столь щедрую помощь от кого-то со стороны. А рассказать ей правду о переселении сознания Коля так и не решился. Вторым плюсом был опять же финансовый, в плане добычи информации. Третье - статус дочери председателя совета директоров открывал многие двери, а пытающиеся втереться в доверие к её «папочке» готовы были не то, что раздобыть любые сведения, а душу продать. Ну, и последнее… это квартира. Та самая, в которой прошло его детство, и родилась Настя, та, где их семья ещё была полноценной и счастливой. Она давала утешение и силы для борьбы.
        Случались и забавные казусы. Ещё в первый месяц позвонил некий Кира, как назвал его «папашка». Парниша с каким-то отдалённо знакомым голосом лепетал что-то сопливое про подготовку к свадьбе, про отсутствие времени и просил прощение за желание всё перенести. Конечно же, Коля был только - за. Благо, этот «женишок» постоянно пропадал за границей, а в его редкие визиты в Питер Коля умудрялся свалить куда-нибудь или просто не отвечал на звонки.
        Но год спустя обстановка дома накалилась. «Папашка», горюя о том, что дочь забила на учёбу, проплатил диплом, но, так и не сумев дождаться от неё «спасибо» или ещё чего-то в этом роде, решил наказать, заморозив её банковскую карту. Жить без денег оказалось совсем не просто. Вроде и машина есть, а заправиться нечем. Да что далеко ходить? Сигарет не купить, и интернет в итоге тоже оказался обрезан. Расследование, вследствие отсутствия допинформации и средств, так же зашло в тупик. И, как назло, в это время вновь позвонил «женишок».
        Он что-то спрашивал про какого-то малыша, а под конец «порадовал» тем, что находится в городе. Очевидно, Юля была бы счастлива, но Коля её чувств не разделял. Однако что-то заставило его согласиться на встречу.
        - Тогда через час, на нашем месте, - радостно отреагировал на согласие «женишок».
        - Прости, у меня сейчас некоторые проблемы с памятью. Где конкретно встречаемся?
        Как ни странно, он не стал вдаваться в подробности, а бодро продиктовал адрес.
        Место встречи оказалось хорошо знакомо Коле. В прошлые, тогда ещё добрые, времена они частенько зависали там с другом. И идти до места было недалеко, минут семь, не больше. Конечно же, в его планы не входило флиртовать или, не дай бог, что-то большее. Просто стало интересно, чем жила та, чьё место он занял. В честь такого события он решил даже слегка подкрасить реснички и губы. На что ушла большая часть времени, отведённого на сборы.
        На улице было достаточно прохладно, но безветренно, и главное, с неба, вопреки ожиданиям, ничего не капало. Коля вышел на Фонтанку и бодрым шагом направился к месту встречи. Каково же было его удивление, когда он увидел у входа в паб своего друга, который уже давно почти постоянно пропадал за бугром, представляя интересы своей компании. Вмиг забыв о том, что он сейчас не «он», Коля расплылся в улыбке и направился к другу, тот ответил взаимностью.
        - Привет! Давненько не виделись… а ты, оказывается, в городе… - услышав собственный голос и осознав свой прокол, Коля вспомнил, что его друг - прожжённый сердцеед, и улыбающаяся симпатичная девушка для него, как мёд для мухи.
        «Вот же чёрт. И как теперь выкручиваться? Тут же где-то её женишок…»
        - Лапа моя, ты странная сегодня какая-то, - чмокая ошалевшего парня, благо, вполне невинным поцелуем в щёчку, произнёс Кирилл. - Ну, пошли уже внутрь, а то промёрзнешь.
        Только сейчас до Коли начало доходить, что это не он нечаянно подцепил своего друга, а неведомый Кира - это и есть его Кирилл! А Юля - не кто иная, как та самая невеста, про которую некогда рассказывал друг. «Как узок мир! Вот чёрт… надо же так вляпаться… и что делать? Отшивать, как планировал до этого - не стоит. Надо как-то попытаться рассказать ему правду. Шансов, что поверит, маловато, но вдруг?»
        Около получаса Коля просидел в довольно шумном пабе, пытаясь что-то расслышать из слов собеседника, одновременно придумывая, как открыть все карты. «Странно, что раньше какофония из голосов и живой музыки не мешала общаться, а сейчас…» Сейчас ещё и жутко смущали манеры друга. Он флиртовал, соблазнял и раздевал глазами.
        - Здесь слишком шумно, может, прогуляемся? - решив не тянуть, предложил Коля.
        - Как пожелаешь, лапа, - по его мгновенному согласию было очевидно, что предложение неправильно понято, но Коле было уже наплевать. «Или он выслушает и поймёт, или просто разойдёмся…»
        Тем временем «женишок» рассчитался и галантно подал Коле курточку.
        Как только вышли на улицу, друга пришлось притормозить. Он рвался скорее в машину, собираясь везти свою «лапочку» к себе. Такое явно в планы Коли не входило.
        - Кирилл, постой ты, чёрт побери! Нам поговорить надо!
        - Как скажешь, - недоумевал парень.
        - Нет. Пошли вон туда, - указал Коля на небольшой скверик.
        - Да ты никак всё же решилась?
        От вида довольной улыбки, напоминавшей кота, которому целое ведро сметаны дали, Колю едва не стошнило. «Ну, как можно быть настолько озабоченным?»
        - Ты неверно всё понимаешь. Я хочу поговорить без лишних ушей, - предупредил нежелательные ситуации Юлин «квартирант».
        - У тебя что, кто-то есть? - на лице друга отразилось искреннее удивление.
        Коля, не выдержав, засмеялся. Успокоиться он долго не мог, успев припомнить послужной список товарища даже за те непродолжительные моменты, что тот проводил в России. Однако всё это не отбило желание у вечно неудовлетворённого самца, и стоило зайти в тень ближайших кустов, как Коля оказался в жарких объятиях.
        - Это всё нервы, лапа… сейчас всё пройдёт… - приговаривал при этом Кирилл.
        - Да отвали ты! - пришлось оттолкнуть парня. - Ты смысл слова «поговорить» знаешь? Кобелина!
        - Хм… - Кирилл явно растерялся, не ожидая столь ярого отпора. - Меня так только один друг называет… называл. И то в шутку. Ты-то чего взъелась?
        - С того, что я и есть тот, кто тебя вечно кобелиной называл! Я не Юля… то есть, физически - да, но сознание не её. Ты, блин, чуть друга своего сейчас не трахнул, дебил чёртов.
        - Ты бредишь?
        Рука Кирилла потянулась ко лбу «собеседницы».
        - Жара нет. Может, съела что-то не то? Опять с отцом проблемы? Так я могу с ним…
        - Да ничего ты не можешь! Даже выслушать не в состоянии!
        - Молчу я, молчу. Говори.
        - Год назад ты приехал в Питер, и мы пошли гулять по местам юности, как ты это назвал.
        - Откуда ты…
        - Молчи! Позвонила Лиза, и ты свалил к ней…
        - Так ты всё знаешь? - в голосе растерянность начала переходить в угрозу.
        - Да заткнись же ты! Мне глубоко плевать на то, что ты трахался с кучей тёлок, - Коля перевёл дыхание. - Не знаю, как уж так вышло, может, я задумался, выйдя на проезжую часть. В общем, меня сбил мотоцикл. Потом я оказался в какой-то клинике. В голове творился какой-то бред. А когда я уже начал вставать, то подтвердилось невозможное - у меня тело вот этой девушки, которую, как позднее выяснилось, звали Юлей.
        - Но как… как же… неужели… - он с недоверием взглянул в глаза Коле, - …удалось! - Кирилл горько усмехнулся.
        - Ты о чём?
        - Наконец-то ты смогла меня подколоть! Но откуда ты узнала про Коляна? Я вас, конечно, планировал познакомить, но не успел же.
        - Гооооспоооодиии! - взвыл Коля. - Да как ты не поймёшь! Хотя да, в такое поверить сложно, и я не надеялся, что ты вот так легко поверишь.
        - Тебе не кажется, что ты слишком вживаешься в эту роль? Шутка принята! Остановись!
        - Ну, вспомни что-нибудь, о чём знать должны были только я и ты?
        - На втором курсе мы поехали к другу на дачу, и я умудрил…
        - Поехали мы к Петьке с физмата, - прервал его Коля. - И ты по пьяни умудрился вместо приехавшей с тобой девицы трахнуть Петину мать.
        Повисла тишина.
        - Да нет… вы меня разыгрываете? Да? Я вчера видел Коляна. Правда, мельком. Не было времени нормально потрепаться, сегодня ему звонить собирался, и тут такой подарочек. Нет! Так не бывает… - он опять умолк.
        «Он вчера меня видел? И у него не возникло никаких сомнений в том, что там я… хотя… если толком не говорил… чёрт! Это всё так бредово… ну, встретил он кореша, потрепался ни о чём и о бабах. Как он поймёт? Да и с чего я решил, что с моим телом проблемы? Может, там продолжается полноценная жизнь, а здесь…» Коле казалось, что голова вот-вот забурлит и лопнет от нахлынувших мыслей. И в то же время, как никогда, надеялся, что ему поверят. И тогда у него вновь появится друг. А вместе они горы свернут.
        - Может, тебе Колян про то и припомнил, а вот ещё на первом курсе ты мне долго не мог простить за то, что снизил балл.
        - На экзаменационном тесте ты подменил бланки, и я подписался на твоём и, сдав, получил максимально низкий средний балл.
        - Ох… охренеть! А когда мы ездили к тебе на дачу, мне там девка тогда приглянулась, а она по тебе сохла…
        - Катюха.
        - Чёрт! Да как же… - Кирилл, взяв друга за плечи, начал всматриваться в его лицо и глаза, словно ожидая, что заметит что-то новое. - Чёрт, дружище! - он по-мужски обнял Колю. - Я… я. Нет, не так! Чуть не сказал - что рад! Я в шоке. И что делать? Как жить будешь? Планы? И это… ты прости, что я чуть не… ну… мне же и в голову такое прийти не могло.
        У Коли глыба с плеч свалилась. Он стоял, глупо улыбаясь осыпающему его сотнями вопросов парню. Вот только одно его мучило. Ему необходимы были деньги. А их не было. И вот так, только объявившись, попросить их у друга, тоже было неудобно.
        - Ты, кстати, это… ой… мобилу забыл в пабе… чёрт! - уже убегая, выкрикнул Кирилл. - Жди, я сейчас!
        Коля прокручивал в голове встречу. «Бывает же так!» И вдруг его взор привлёк какой-то лист бумаги, прикреплённый к стволу дерева, возле которого они стояли. Сорвав находку, он отошёл к свету и прочёл: «Приглашаем на собеседование молодых людей от 18 до 28 лет (без судимостей и физических отклонений). Образование и опыт работы значения не имеют. Работа с выездом на длительное время, оклад гарантированно высокий. Запись по будним дням с 9 до 18 часов по телефону…»
        - Чёрт, ну как же вовремя! - только и смог удивиться он и, заметив спешащего назад друга, поспешил спрятать листочек в карман.
        - Что это ты уже там прячешь от меня?
        - Да так. Объявку о работе нашёл.
        - Ты поосторожнее, а то, знаешь ли, всякое бывает…
        Дома Коля очутился далеко за полночь. Но утром он вскочил на удивление рано и тут же набрал найденный в объявлении номер. Ему ответил приятный женский голос и пригласил пройти собеседование. Не видя смысла тянуть, Коля договорился подъехать буквально через полтора часа.
        Офис находился не в самом престижном районе, в приёмной его встретила симпатичная обладательница того самого приятного голоса, и вскоре он уже заполнял бесчисленные анкеты. Затем девушка забрала заполненные бумаги и удалилась в какой-то кабинет.
        - Проходите. Вас готовы принять, - услужливо приоткрыв дверь перед посетителем, оповестил приятный голосок.
        В кабинете сидел мужчина лет сорока пяти с проницательным взглядом серых глаз, улавливающих, казалось, малейшее движение или изменение настроения потенциального работника. Хозяин кабинета кивком указал на единственное свободное кресло, представился и умолк. Тишина напрягала, выбивала из колеи. Было видно, что молчание не случайно: это не ожидание, когда же заговорит гость, а своеобразный тест. И Коля, как оказалось, с ним справился.
        - Ну что ж, хорошо. Но ваша фамилия наводит меня на некоторые мысли… вы, случайно, не находитесь в родстве с одним довольно известным предпринимателем?
        - Да, - вздохнул Коля. - Это мой отец.
        Мужчина заметно напрягся.
        - И с чем связано ваше желание найти неведомо какую работу? Отец вас наверняка достаточно финансирует, да и найти работу в его компании…
        - У нас с ним очень непростые отношения. И я не хочу зависеть от кого-либо.
        - Допустим. Но как он посмотрит на ваш выбор?
        - Никак. Я не собираюсь информировать его о каждом своём шаге. Вы не могли бы рассказать о работе? - сменил тему Коля.
        - Во-первых, наше предложение подразумевает некоторую конфиденциальность. Во-вторых, прошедшим отбор запрещено брать с собой какие-либо средства связи и личные вещи. Всё, что вам надо, это: необходимая, чтобы добраться до места сбора, одежда, деньги на дорогу и документы. Что касается одежды, то желательно выбрать то, что не жалко, так как там вам выдадут вещи и для работы, и для отдыха. Относительно документов - паспорт, как внутренний, так и зарубежный, если имеется, ИНН, пенсионное удостоверение, полис медицинского страхования, водительское удостоверение и даже свидетельство о рождении. Вы должны завести банковский счёт, на который будут поступать средства из начисляемой вам заработной платы. Работа подразумевает бессрочный контракт, согласно которому вас вывозят за пределы города. В ожидании кандидата, вы будете проживать в пансионе на полном обеспечении. Контакты с окружающим миром на период договора запрещены.
        - Это всё условия, а в чём конкретно заключается работа?
        - К сожалению, я не уполномочен обсуждать данные вопросы. Могу сказать, что дивиденды в результате получают просто фантастические. Например, вы что-нибудь слышали о Сергее Роджинском или Оксане Пенолёвой?
        - Да. Шумиха была в жёлтой прессе. Им какие-то миллионеры оставили всё своё наследство. Их родственники с этими молодыми людьми судились, но ничего не добились.
        - Именно. Это и есть наши бывшие сотрудники.
        - То есть, вы втираетесь в доверие богатеев и разводите их на деньги, выплачивая за это гонорар тому, кто добился успеха? Наподобие, как бабок-пенсионерок разводят на жилплощадь под пожизненное обеспечение сроком в один месяц?
        - Ну… зачем же всё так опошлять? Нет. Эти самые богатеи сами приходят к нам. В общем… - мужчина кинул косые взгляды по сторонам, словно боясь, что его подслушают, пригнулся над столом и заговорил шёпотом: - Среди богатых маразматиков сейчас началось какое-то странное движение. Они называют себя членами «Общества будущего». Якобы, ратуют за возможность счастливого будущего для любого самого простого человека. И проявляют это таким странным образом: не оставляя ничего или лишь крохи для своих родных, основное состояние переводят на совершенно посторонних молодых людей. Спросите, зачем? Отвечу - не знаю! Не понимаю! И понимать, если честно, не хочу. Меня наняли, платят приличные деньги. Я собственными глазами убедился, что принимаемые мною люди в итоге живы и здоровы, не говоря о том, что вполне счастливы. Нашлись предприимчивые люди, которые втёрлись во вновь образованное общество и начали подбирать потенциально подходящую молодежь. И вы были не правы, сказав, что исполнителям платят процент. Нет. Это странно, понимаю. Но именно наша фирма получает процент от полученного имущества. Вот как-то так.
Думайте. И если что, я вам ничего не говорил.
        В полнейшей растерянности Коля направился к выходу.
        - Если всё же надумаете, то завтра в одиннадцать вечера возле метро «Озерки» будет стоять микроавтобус с таким вот логотипом, - мужчина показал картинку. - С собой иметь только ранее перечисленные документы.
        Глава 6
        Минула неделя. Ребята по-прежнему проходили мимо друг друга, делая вид, что не знакомы. У обоих был довольно затравленный вид. Даже вечно добродушный по отношению к окружающим Стёпа больше не пытался найти себе товарищей.
        Согласно слухам, сегодня должны были прибыть новенькие. Подобные новости не очень радовали местных старожилов, которые видели в них конкурентов. Юля не сомневалась, что пройдет ещё, максимум, полгода, и среди новичков начнутся несчастные случаи, подстроенные старичками. И это оказались не все новости. Странно, конечно, что не вечером, а глубокой ночью - ожидалось очередное представление.
        Так и не поняв подоплёки богатых стариков и памятуя о поведении привезших её сюда людей, а также о найденных трупах четырёх подростков, она пыталась разработать план побега. И вроде никто их не держал. Но как только они направлялись к выходу, потенциальных беглецов под любым самым, казалось бы, невинным предлогом возвращали назад. Что им надо? Ну, не могли такие воротилы реально повестись на наивные речи о новом обществе. Юля боялась, что нынешняя клоунада будет ненастоящей, что в этот раз выберут их двоих, и больше никогда…
        В холл вошёл сотрудник, сопровождающий новеньких. И увидев одну из вошедших, Юля, для приличия делавшая вид, что читает, выронила журнал. Это была ОНА! То есть, её тело. «Что оно тут делает? Как связано со всем этим? Зачем? Стоит ли заговорить?» Но мысли оборвались в тот миг, когда во взгляде вошедшей девушки мелькнуло узнавание, смешанное с удивлением и ненавистью. Тем временем девушка перекинулась парой слов с сопровождающим, тот кивнул, соглашаясь, и она направилась к Юле.
        - Привет, что ли, - как-то странно поприветствовала она. - Не ожидала тебя увидеть…
        Юля не знала, что ответить. То ли прикинуться, что она её не знает и впервые видит, то ли раскрыть карты. В то же время, кто бы ни находился сейчас за рулём её родного тела, было очень жаль оставлять его здесь. Перспектива увидеть его в одном из тех ящиков совершенно не радовала.
        - Взаимно. Ты-то что здесь делаешь?
        - Логично предположить, что то же, что и ты.
        - Меня насильно привезли, - призналась Юля, а её собеседница вмиг напряглась.
        - Зачем?
        Ответом послужило неопределённое передёргивание плеч.
        - А что здесь вообще происходит? Они так темнят. Всё засекречено.
        - Всё запутано. И надо быть последним идиотом, чтобы вляпаться в это дерьмо по собственной воле.
        - Ну, так уйди.
        - Отсюда уходят только в двух случаях.
        - То есть…
        - Либо в морг, либо после того, как их выберет «благодетель». Но что в этом случае происходит? Зачем это нужно? Не понимаю. Скоро как раз начнется представление, вот и увидишь. Только постарайся не привлекать к себе внимания. А потом я тебя кое-куда свожу. Там есть на что посмотреть.
        Очевидно, Стёпа всё это время наблюдал за ними. Так как, стоило девушке удалиться, как он, поборов осторожность, всё же подошел к Юле.
        - Еще и знакомая вляпалась? - что-то внимательно рассматривая за окном, с отвлечённой полуулыбкой тихо спросил он.
        - Не то слово. Теперь всё ещё сложнее.
        - Главное, чтобы нас сегодня не повязали. А так… послезавтра выгул в город.
        - Новенькую, думаешь, пустят?
        - Хз… пусть спросит.
        - Я без неё не уйду.
        - Ну… как знаешь.
        Спустя полчаса началось очередное представление. Как всегда, на сцене, сияя улыбкой, толкал патетические речи ведущий шоу. Затем вышла довольно крепкая ещё женщина. Известившая о том, что, несмотря на все имеющиеся в наличии средства, невозможно купить здоровье, недавно поставленный диагноз не даёт никаких шансов на надежду, и поэтому она решила сделать напоследок хоть что-то хорошее…
        В целом всё было, как всегда, но… её выбор пал на Юлино тело. Мир, казалось, перевернулся. «Что делать? Как вытащить её?» А тем временем «благодетельница» уже уводила за собой до боли знакомое тело. Растерянно окинув взором зал, Юля натолкнулась на всё понимающий Стёпин взгляд.
        - Надо проследить, что будет после подписания документов, - тихо подойдя к Юле во время вечеринки, произнёс товарищ.
        Вскоре горе-друзья пробирались к тому зданию, где в прошлый раз осуществлялось переоформление имущества. Процесс был в разгаре. В ожидании пришлось просидеть ещё целых полтора часа, после чего «благодетельница», громко всех «благодаря», вышла на улицу покурить. «Подыхать собирается, а всё туда же!» - зло выругалась про себя Юля. Её напрягало неведение о происходящем внутри.
        - Свалила, - облегчённо прошептала Юля и начала пробираться к окну.
        Девушки в комнате видно не было.
        - И всё же мы бы настоятельно рекомендовали вам выбрать кого-нибудь другого. Эта девушка случайно оказалась здесь, и виновные уже наказаны. Она - неподходящий «материал», - в голосе неизвестногослышались просительные нотки.
        - И в чём, по-вашему, проблема? Я не вижу ничего, чтомогло бы мне помешать…
        - Она - не поладившая с отцом дочь самого…
        - Хах! Да это даже веселее! Достать одного из своих самых нелюбимых конкурентов не снаружи, а вот так… это же просто мечта! Когда будет проведена процедура?
        - Завтра…
        - Я хотела бы поскорее. Почему нельзя провернуть всё прямо сейчас?
        - Это достаточно сложно, и могут возникнуть последствия…
        - За которые вы поплатитесь жизнями. Собственно, то же будет, если вы не выполните мои требования и не проведёте всё прямо сейчас, - голос женщины, ещё недавно прикидывавшейся на сцене доброй и жизнерадостной, превратился в холодную сталь.
        - Как скажете. Постараемся в течение пары часов приготовить всё к процедуре.
        Достаточно услышавшая Юля вернулась за угол.
        - Не нравится мне, когда её материалом называют, - шёпотом поведала она товарищу. - Кстати, а тебя-то сюда как занесло?
        - По дурости, вестимо.
        - Понятие растяжимое.
        - Объявление в универе увидел и повёлся, - тихонько вздохнув, пояснил Стёпа. - Но это философия. Что там с ней?
        - Не знаю. Не видно. Но бабу эту пытались отговорить и вынудить выбрать иное тело.
        - А она что?
        - Заявила, что этот материал её абсолютно устраивает, а возможность отомстить её папаше вообще неимоверно радует… Все эти речи: тело, материал, месть… Нет и намёка на ту показную доброту, что они корчат на трибуне.
        - Оно и так понятно, - согласился Стёпа. - Что будем делать?
        - Мне кажется, её поведут туда… - поняв, что в темноте собеседник не увидит жест, она пояснила: - В морг, в операционную.
        - Допустим. Но что мы можем сделать?
        - У них пара часов на сборы. Здесь много народа. Если повезёт, и её доставят туда, есть шанс вытащить её.
        - Ага, и конечно же, они оставят её в сознании! Как минимум, снотворное ей ширнут, и как мы такую лошадь потащим? Фигура у неё ничего, конечно, но рост!
        - Это уже моя задача.
        - Ты свою задницу до сих пор спасти не мог, а теперь ещё и она… Пошли уже.
        Вскоре ребята обосновались неподалёку от места, где, по их предположениям, должна была проводиться неведомая процедура. Расчёт оказался верным. Юлю действительно привезли на каталке в бессознательном состоянии и, закрыв снаружи помещение, удалились по своим делам.
        - Молись, чтобы окно не было закрыто. Я внутрь. Ты нас принимаешь обратно, - распорядился Стёпа.
        Пара минут, проведённых в ожидании знака о том, что пора вытаскивать девушку, прошли для Юли как вечность. Постоянно казалось, что вот-вот из-за угла выйдет кто-то и застигнет её врасплох. Но удача улыбнулась беглецам, и они успели благополучно выбраться не только из здания, но и с территории «пансиона», ещё до того, какпохищение было обнаружено.
        Товарищи тащили обмякшее и оттого довольно тяжёлое, неудобное для переноса тело по очереди. К утру они совсем выбились из сил, но понимали, что погоня скоро будет где-то рядом, и поэтому упорно шли. На пути попался ручей. Мелкий, но с жутко ледяной водой. Решили, сколько можно, пройти по нему. Если пустят собак по следу, это шанс задержать. Дальше им повезло. Ручей пересекал какую-то трассу. Стёпа проголосовал, и, противно скрипя, остановилась какая-то фура.
        - Далеко вам?
        - В идеале, в Питер, но хотя б до ближайшей больницы. Подруга сознание потеряла и в себя не приходит…
        - Лучше тогда в город. Тут коновалы. Ни аппаратуры, ни препаратов. Только это… она точно дышит? Ну, забирайтесь. Её положите сзади. На лежак.
        Мужик оказался с понятием. По дороге лишних вопросов не задавал и даже подвёз по указанному Юлей адресу. Так и не пришедшую в сознание девушку с трудом втащили на чердак. Быстрая проверка показала, что все вещи и деньги на месте.
        - Что делать будем? - наконец-то поверив в то, что побег удался, спросила Юля. - Разбегаемся? Или ты с нами?
        - Не знаю. Документов у нас нет. Дома появляться не стоит.
        - Угу.
        - Пусть очухается, а потом… Мне от бабки дом остался в пригороде. Туда уже года три никто не ездил. Глушь ещё та. Но печка есть, дрова должны быть. Может, что и в погребе осталось, если не протухло. Грибочки в лесу, рыбка в ручье.
        - Это рай! - заинтересовалась Юля.
        Наконец-то девушка пришла в себя. Даже не поблагодарив спасителей, она пыталась фыркать и не верить в их рассказы, но всё же согласилась с их планом. Им действительно надо было где-то отсидеться, и чем дольше, тем лучше. Юле хотелось поговорить с нынешним обладателем своего тела начистоту, но случая не представлялось.
        На вокзалы решили не соваться. Пришлось разориться на такси. Водила, ни много, ни мало, запросил три косаря. Доехали до ближайшего к месту назначения посёлка, докупили круп, картошки, масла, консервов, мяса на первое время и даже позволили себе несколько бутылок водки. После чего, отягощенные, двинули пешком к неведомому убежищу. Шли несколько часов. Устали буквально до изнеможения. Но по прибытии ни на минуту не пожалели о своих усилиях.
        Стоящий одиноко в лесочке домик был довольно большим и просторным. По огромному крыльцу ветерок гонял первую опавшую листву, поскрипывали во дворе раскачиваемые ветром качели… «Идиллия в жанре ужастиков» - промелькнула мысль в голове у Юли.
        Двери и окна остались целы, как и полная поленница. Порадовало наличие света. Здесь нашлась даже банька, а в погребке действительно сохранились домашние консервации.
        - Так. Мы или вместе, или врозь! - однажды за ужином категорично заявил Стёпа. - Вы практически друг с другом не разговариваете. Коля ещё как-то терпим, но Юля… Ты же его одним взглядом испепелить готова! Не знаю, что у вас там было в прошлом, но в этом явно надо разобраться. Не можете сами? Я вам помогу. Иначе нам вместе находиться не стоит. Вы не на том сосредоточены. С пылу-жару кто-нибудь что-то явно учудит.
        В тот день ребята ушли от скользкой темы, но позднее разговор возобновился. И происходил он в присутствие отвесившего челюсть Стёпы. Не понимающего, то ли его нечистая занесла в компанию двух шизофреников, то ли реально возможно то, о чём он и не предполагал.
        - Да задрали вы со своими старыми счетами! Хватит грызться! Мы вместе! В одной жопе! Так что заткнитесь! Оба! - в очередной раз не выдержал вечно спокойный Стёпа.
        Теперь подобные ситуации возникали нередко: Коля начинал во всем обвинять не столько Юлиного отца, сколько саму девушку, разгорался нешуточный скандал. И только Стёпе, каждый раз ценой немалых усилий, удавалось их утихомирить.
        Период обживания плавно перетёк в собирательство. Тащили в дом всё: орехи, травы, ягоды, грибы, рыбу. Благодаря найденной винтовке, у них нет-нет, да появлялось мясо на столе. Юля, как самое слабое звено, занималась домом. Вечера коротали возле костра, раз за разом обсуждая произошедшее, ища логическое объяснение и возможные последствия.
        - Сделай одолжение - не кривись так! Мне не улыбается - если, конечно, удастся вернуть тело - выглядеть вместо двадцати плюс, на тридцать пять! - то и дело ворчала Юля.
        Стёпа, видя это, лишь усмехался, но однажды произнёс:
        - Если всё же предположить то, что вы меня не разыгрываете. А я уже не уверен, что это так. Иначе смысла нет. Вы друг друга на дух не переносите, какой вам резон сговариваться?
        - К чему эта речь? - флегматично поинтересовалась Юля.
        - К тому… что это многое проясняет!
        - Например? - не уловил нить рассуждений Коля.
        - Ну, вы даёте! Не прикидывайтесь тупыми! Вообще не понимаю, как ты мог… могла не догадываться! - Стёпа взглянул на Юлю и, заметив, что никто ничего не понимает, терпеливо, как детям, стал разъяснять: - Почему богатые хрычи начали отдавать имущество каким-то неведомым им молодым людям? Ну-ууу… тугие вы порой. Потому что они оставляли свои сбережения не левым людям, как кажется наивным и непосвящённым! Они оставляли их себе!
        - Стой! - прервала его размышления Юля. - Я понимаю, что произошедшее с нами может вывести на самые невообразимые логические цепочки, но то, что произошло - результат аварии!
        - Возможно. Но не исключено, что это последствия эксперимента в клинике.
        - И тогда… если допустить, что процедура… то, значит, они нагло забирают молодые тела, а все те наивные дураки умирают? - в ужасе осознал Коля.
        - Именно. И если всё действительно так, и мы единственные из незаинтересованных узнали обо всём… Сможете вы спокойно спать, зная, что там погибают, как минимум, по одному человеку в неделю? - выпалил Стёпа.
        - Кстати… я всё гадала… один из врачей показался мне знакомым. Это же тот! Из клиники! Но… что мы можем сделать? Наперевес с одной винтовкой на троих штурмовать псевдопансион? Не факт, что мы даже отыщем это место. Прийти к властям? Кто в это поверит? Нам обеспечат место в психушке, - отмела все варианты Юля.
        Появилась надежда. Все остальные конфликты отошли на второй план. И если Юля и Коля теперь бредили мечтой вернуть всё на место, то Стёпа страстно желал найти способ, позволяющий предотвратить беспредел.
        Незаметно пролетела осень. Подошёл Новый год. И однажды Стёпа не вернулся с охоты. До поздней ночи Юля и Коля ждали друга. На улице, как назло, было темно, и жутко вьюжило. А следы заметало в считанные секунды. Ребята выходили на улицу, звали друга, но отдаляться от дома в такую погоду не решались. К утру они провалились в сон со слабой надеждой на то, что знающий эти места товарищ где-нибудь переждёт непогоду и скоро вернётся. Дни летели, надежда таяла. Коля пытался обойти ближайший лес, но в сугробах ничего было не разобрать.
        - Минус один, - как-то вечером произнесла Юля.
        Как бы ни давила потеря, но надо было жить дальше. Постепенно то ли уединение, то ли незаметно возникшая симпатия привела молодых людей в объятия друг друга. Эти неожиданные отношение скрасили монотонную жизнь в глуши. Весной по пути на рыбалку Коля нашел Стёпкино тело. Оказалось, что парень умудрился упасть на торчащий из земли заострённый обрубок куста. Недолго думая, ребята похоронили друга.
        - Ты можешь вернуться домой, - произнёс Коля. - У меня документов с собой не было, и они понятия не имеют, где искать. Да и время прошло. Мать, наверное, с ума сходит. Там всё-таки лучше будет, чем здесь. Скоро не останется ни соли, ни круп.
        - А как же ты?
        - Мне соваться в твой дом не резон. Сразу вычислят. Да и папашу твоего видеть желания не испытываю.
        - Зря ты так на него зол.
        - Поверь, всё не просто так.
        - А если ты вернёшься, и мы попытаемся вместе с ним поговорить? Объяснить. Вдруг поймёт? У него деньги и связи. Вдруг удастся прижать и заставить?
        - Ага, после чего он уберёт и меня? Благодарю. Почему-то мне захотелось жить.
        - Он никогда не поступил бы так! - воскликнула Юля.
        - Тебе лучше знать. Может, я и тебя зря спасал? Яблочко от яблоньки, как говорится…
        Разгорелся нешуточный скандал. В итоге, Юля ушла первой. Коля до вечера метался по дому и наконец-то тоже решился ехать в город. Продуктов с натяжкой хватит на месяц. Денег уже почти нет. Да и, отсиживаясь в этой глуши, ничего не решится ни с местью за отца, ни с возвратом собственного тела.
        К утру, собрав свои скромные пожитки, он простился со Стёпиной могилой. Закрыл дом, более полугода служивший верным убежищем, и направился к посёлку. Солнечные зайчики, отражаясь от мокрой молодой листвы и луж, слепили глаза. Под ногами противно хлюпала раскисшая земля. Утренний автобус уже ушёл, а следующий шёл поздно вечером. Искать попутки в такой глуши - дело безнадёжное, тратить последние деньги на такси - глупо. Пришлось бесцельно слоняться по округе почти целый день. На доске объявлений возле магазина нашлась злосчастная реклама о наборе молодых сотрудников.
        - Сколько наивных дураков там уже загнулось, - с горечью подумал он и, сорвав листок, выбросил его в мусорный бак.
        Садясь в автобус, он кинул прощальный взгляд на уходящую в поля дорогу.
        «Я отомщу виновным!» - в очередной раз мысленно пообещал он отцу. «И сделаю всё, чтобы уничтожить осиное гнездо…» - обратился он к Стёпе. «И… верну своё тело», - последняя клятва, данная самому себе, даже в мыслях прозвучала неуверенно.
        - Чтобы больше ничего… ничего не связывало с ней! - вырвалось вслух.
        Глава 7
        Юля за время поездки до города уже несколько поостыла и начала сожалеть о столь глупо разгоревшейся ссоре, но, считая себя правой, перебороть гордость и вернуться она не могла. Благо теперь было известно, куда идти, перспектива ютиться на чердаках ей не грозила.
        Улица, на которой располагался нужный дом, оказалась абсолютно невзрачной, таких в городе было много. Рядами стоящие пятиэтажки. Ничем не примечательный универсам с нагромождением рекламных щитов: ремонт обуви, изготовление ключей, парикмахерская. Таких сотни в городе. На парадной даже домофона не обнаружилось, подъезд встретил стойким амбре проспиртованной мочи, разрисованными стенами, вдоль которых стоял строй пивных банок и бутылок, ковром хабариков и отсутствием лифта. Поднявшись на третий этаж, Юля немного постояла перед обитой потрёпанным от старости дерматином дверью и нажала на звонок.
        Открылась дверь на удивление тихо, без ожидаемого скрипа. Женщина лет сорока неверящим взглядом смотрела на Юлю и молча плакала.
        - Коля… Коленька… как же ты, милый, так? Куда ж запропастился? Настя себе места не находит…
        - Простите… - только и смогла выдавить Юля, не зная, как реагировать.
        - Глупости это… всё глупости. Пошли домой! Скоро Настя со школы придёт. Вот радости-то будет…
        Женщина что-то ещё говорила, но Юля уже не слышала. Всё её внимание было сосредоточено на окружающем. Сказать, что квартирка была крохотной и бедной - это равносильно тому, что промолчать. В каждой вещичке сквозила не бедность! Здесь всё было насквозь пропитано нищетой. Узкая прихожая с гвоздями вместо вешалок, висящая прямо на проводе лампочка под довольно низким потолком, обшарпанные двери в санузел, комнатушку и кухоньку, где и вдвоём не развернуться.
        Сама хозяйка делила старый потрёпанный диван со своей дочкой, предоставив тахту в распоряжение Юли, возле двери стояли старенький секретер и шкаф, возле окна притулился небольшой столик, на котором и ели, и делали уроки.
        Женщина, не прекращая о чём-то говорить, усадила Юлю за стол. Тут же появились старая, щербатая тарелка, алюминиевая ложка. Из недр допотопного холодильника появилась не более современная кастрюлька с постными щами. Неизбалованная в последнее время разносолами Юля проглотила набежавшую голодную слюну, готовая съесть всё, что угодно. Запылала конфорка, и вскоре перед носом исходила паром весьма вкусная на вид жидкость. Юля слушала и ела, лишь иногда кивая в ответ.
        Попытки что-то разузнать у сына потерпели крах, и женщина заволновалась:
        - Коля… ну, если что плохое случилось, ты скажи? Вместе мы всё преодолеем… мы надеялись, что ты жив, ждали - и пожалуйста… Ты, главное, не отмалчивайся.
        «Как сказать любящей матери, что её сына здесь нет… бред… не бред. Но никто в это не поверит».
        - Я ничего не помню… прости… - произнесла Юля, решив, что так проще всё объяснить.
        - Господи… - хрупкие женские ладони сцепились на груди женщины, затем поползли вверх, словно она пыталась отгородиться от окружающего, не видеть правды. - Совсем, совсем?
        - Угу.
        Тут же рядом, как по волшебству, очутился толстенный фотоальбом. Женщина листала странички, мельком бросая взгляд на снимки и что-то рассказывая, вглядываясь в глаза сына в надежде увидеть узнавание.
        - А это кто? - Юля указала на высокого респектабельного мужчину на фото.
        - Это твой отец, - грустно ответила женщина.
        Обращённый к Юле взгляд потускнел. Девушка поняла, что зацепила что-то очень болезненное в душе собеседницы. «Может, она его очень любила?»
        - Его убили шесть лет назад. Ты хотел отомстить. Я была против. Бог сам их накажет.
        Произнеся это, женщина отложила альбом и уставилась куда-то в одной ей видимую точку. Юля, не решаясь тревожить её, осторожно взяла альбом и продолжила рассматривать. Кое-какие лица она узнавала по тем фотографиям, что ранее встречались на снимках, среди Колиных одноклассниц встретилась даже одна не слишком близкая знакомая. И в очередной раз перевернув страницу, Юля едва не выронила альбом. Перед её глазами юный Коля радостно подбадривал явно делавшую свои первые шаги малышку… в её комнате! Не здесь. А именно в той комнате, где она жила в принадлежавшей им с отцом огромной квартире на Рубинштейна. Мысли носились со скоростью ветра: «Это точна она… никаких сомнений. Даже ветка за окном, и все прочее тоже. Это значит… когда же это? Малышке сейчас девять, по словам Коли. Ему на фото около семнадцати… значит… лет восемь назад они жили в нашей квартире? А может, гостили у прежних владельцев?» - сама не понимая, зачем это делает, Юля пыталась найти другие объяснения Колиного пребывания в этом месте. «Что-то не так. Что-то не складывается…» И что-то очень неприятно тяготило душу, заставляя усомниться в
чём-то… в ком-то близком. В голове всплыли слова Колиной мамы: его убили шесть лет назад. «Именно тогда отец получил повышение, вступив в должность председателя совета директоров одной из крупнейших российских компаний, и мы переехали в эту квартиру… И Коля его винил… Неужели - правда?»
        - А чем… чем он занимался? - напрочь забыв о том, что решила больше не касаться больной темы, спросила Юля.
        - Кто? - растерянно посмотрела на неё женщина.
        - Отец.
        - Он был председателем совета директоров одной компании. Держал большую часть акций, не позволяя никому взять контрольный пакет. Этим, наверное, кому-то и мешал, - вздохнула женщина.
        Юле с каждым услышанным словом становилось всё хуже. Ладони неприятно увлажнились, на спине выступила холодная испарина, противными, вызывающими мурашки ручейками сбегающая вниз. «Этого не может быть! Он не мог!» Не догадывающаяся о внутренних мучениях Юли, женщина углубилась в воспоминания:
        - Его застрелили на улице. Суд признал виновным какого-то принявшего психотропные препараты человека. Якобы, несчастный случай на почве психического расстройства подсудимого. Помню, как ты переживал. Твой друг нечаянно стал свидетелем этой сцены. Но и на том всё не кончилось. Следом появились кредиторы, о которых мы и понятия не имели. Оказалось, что практически все счета в банках пусты. Начались угрозы. А что я могла? Одна с двумя детьми. Да… ты, конечно, был уже большой. По крайней мере, сам был в этом уверен и потому рвался самостоятельно разыскать и наказать истинных виновных. А мне тем временем пришлось продать наш загородный дом… а вот же он, - женщина пролистала пару страниц, и увиденное словно ударило в глаза Юле. - А потом и квартиру. Они отняли всё, что мы с такой любовью обустраивали. Всё, что хранило память о нём…
        Голос Колиной мамы ещё что-то говорил. Но Юля не слышала. Девушка мысленно выла, не в силах опровергнуть основанные на фактах выводы. После гибели Колиного папы её отец, как она считала, вполне заслуженно, долго трудясь, наконец-то завладел контрольным пакетом акций и возглавил совет директоров именно той компании. Совпадение? Таких совпадений не бывает. Тогда же у них появилась эта шикарная квартира и очаровательный дом на берегу залива. Дом, фото которого хранится в старом альбоме семьи, ютящейся в крохотной квартирке на окраине города. «Каково это было потерять всё? Любимого мужа, дом, квартиру, машины, деньги?» Юля с уважением глянула на сидящую рядом женщину.
        «Она права. Не надо мстить, бог сам накажет. Вот и свела нас с Колей судьба на Невском и закинула в странную клинику. Это за грехи отца наказание - узнать истинное лицо самого любимого человека. Но почему страдаю я? Почему не он? Мне-то за что? Я его боготворила, дура наивная. Он был авторитетом! Кумиром! Который спокойно убил конкурента, обобрав его вдову и детей до нитки… Так что же такое я сама, если столь слепа? Ведь обратила же внимание на то, с какой любовью всё сделано в новой квартире и доме. Почему не заподозрила неладное? Проще было быть слепой и наивной, делая вид и даже веря в то, что всё хорошо…» Сейчас девушке хотелось бежать прочь от самой себя. Забыть всё.
        Но деваться было некуда, маленькая квартирка не располагала к уединению. Сославшись на усталость, Юля упала на «свою» тахту и, уткнувшись лицом в подушку, долго лежала, пытаясь упорядочить лихорадочно метающиеся мысли. Но вскоре прилетел маленький ураган в виде симпатичной малышки, которая, казалось, готова была насмерть затискать тело давно пропавшего любимого старшего брата.
        Миновало несколько дней, наполненных эмоциями, рассказами о прошлом и раздумьями. Нищета угнетала. Колина мать, оказывается, никогда не работала. Надо было зарабатывать деньги, но как? То, что хорошо знала Юля, без диплома, стажа и отзывов никому не было нужно. Коля же был прожжённым программером, подрабатывающим хакерством, а официально трудился то грузчиком, то сторожем. И то, и другое казалось неприемлемым. В отсутствии кормильца семье помогал какой-то сердобольный Колин друг, но далее оставаться на иждивении было нельзя. Вскоре Юля устроилась, пусть и за сущие копейки, администратором в интернет-кафе. Здесь же у неё появился первый дружок - помешанный на хакерстве, весьма беззлобный ботан, назвавшийся Вано, хотя по жизни был просто Ваней. Высокий худощавый парень в очках. Вид он имел всегда отутюженный, но при этом какой-то неряшливый, словно все вещи были с чужого плеча. В прошлой жизни Юля такого даже и не заметила бы.
        - Вано, - обратилась как-то к нему Юля. - У меня брат за бугор свалил, а комп, куда не плюнь, так запаролен, что хрен вскроешь.
        - Тащи, гляну, - понял суть просьбы ботан.
        - А он у меня с собой, - выпалила Юля и галопом понеслась в подсобку.
        Спустя час активного пыхтения Вано с азартным блеском в глазах подошёл к Юле.
        - Колян, а ты не говорил, что твой братела такой прошарыш. Ничего стандартного. Самописная защита. Это сложнее и интереснее, но надо время. Дашь его мне домой? Как раз пару дней свободны. Помозгую.
        - Бери, - не очень решительно согласилась Юля.
        - А ты пока подумай, какие он мог пароли использовать? Ну… имена там, марки машин, даты, в общем, всё, на основе чего могли быть скомбинированы пароли и логины. На случай, если не вскрою, то сгенерю подбором.
        - Это я тебе и так напишу, - отмахнулась Юля и, взяв листик, написала: месть, смерть, Николай, Коля, Настя… далее шли даты рождения его, сестры и гибели отца.
        - Как-то мрачновато, - взглянув на список, произнёс ботан.
        - Ну… как-то так.
        Два дня тянулись медленно до невозможности. Юле хотелось позвонить, спросить, как успехи. Но если Вано сам не звонит, значит, и новостейнет.
        Наконец-то ботан вышел на работу, и первым делом он вручил Юле какой-то список.
        - Жаль, я с ним не знаком! - с несвойственной ему эмоциональностью воскликнул Вано. - Это ж надо таким фанатом быть! Если б не твои подсказки и не перебор, я бы ни в жизнь не вскрыл! Все проги - самописки, кроме стандартных и ещё одной. Но вот с ней-то он и прокололся. Она, помимо основных функций, пишет логи посещений и сохраняет в файл логины и пассы. Правда, дешифровка сложная, но с помощью гугла я это осилил. Тут, - он указал на листик, который Юля так и продолжала держать в руках, - перечень сайтов и программ, где он когда-либо логинился с момента установки проги. Там же я указал соответствующие логины и пароли. Есть некоторые пароли от чисто локальных папок, их пути и пассы там тоже есть.
        - Вот уж спасибо, - искренне поблагодарила Юля, не зная, чем отплатить парню. - Я теперь в долгу у тебя.
        - Да брось, чепуха это. За то удовольствие, что я получил, я тебе ещё приплатить должен. Ну и оригинал же… Пасс на вход в комп, правда, оказался мрачноват.
        Юля посмотрела в распечатку, там и вправду первой строкой шёл пароль входа - MECTbзaCMEPTb и дата гибели отца. И вправду мрачновато. Видимо, Коля действительно помешан на идее мщения. Юле стало нестерпимо интересно увидеть всё изнутри. Чем жил этот человек, что искал и что нашёл? Ведь всё, что он пытался ей сказать раньше, пропадало втуне. Она его не желала слышать и не слышала. Что он конкретно нарыл о её отце? И почему не известил органы?
        - Он вообще оригинал, даю палец на отсечение, что в свободной переписке он заменял в текстах «ч» на 4, «з» на 3… ну, и в таком духе.
        - Не обращал внимания, - буркнула Юля, стараясь поскорее избавиться от общества очкарика и залезть в ноут.
        К сожалению, всё оказалось не так просто. Сначала долго не отставал ботан, потом пришла компания клиентов клуба, следом нагрянуло с проверкой руководство, и только полтора часа спустя Юля дорвалась до долгожданной информации.
        В компьютере царил идеальный порядок. Не было разбросанных тут и там файлов. Всё было строго рассортировано по папкам, но некоторые из них оказались запаролены. К счастью, теперь у Юли имелись все необходимые сведения. Пройдясь по названиям папок, она напоролась на не характерное для Коли наименование - «123123123». Попытка войти в папку привела к необходимости заглянуть в файлик Вано. Памятуя о том, что программа могла быть установлена относительно недавно, Юля боялась, что пароль окажется неизвестен, но ей дважды повезло: именно здесь хранились материалы по расследованию гибели Колиного отца. Внутри обнаружилось немалое количество вложенных папок с вполне нормальными названиями: «Суд», «Друзья», «Конкуренты», «Работа», «Думки». Как ни странно, папка «враги» отсутствовала - или у этого человека их не было, или Коля о них ничего так и не узнал. Но Юлю заинтриговала последняя. В содержимом обнаружился единственный вордовский файл. Секунду помедлив, девушка кликнула по иконке и вновь была вынуждена обратиться за помощью к ботановской распечатке. Пароль от файла нашёлся на последней странице.
        Содержимое документа, вопреки ожиданиям, не оказалось абстрактным дневником, какие ведут девочки в школе, записывая каждый шаг. Длина документа составляла всего лишь двенадцать страниц. Здесь была чётко расписана последовательность расследования с гиперссылками на хранящиеся на компе, а также в сети, документы. «Ну что ж, посмотрим, куда тебя завели расследования…»
        Возле ссылок на все доки из папки «Друзья» стояли пометки - «нет мотива». Та же пометка стояла и на некоторых конкурентах и людях, инфа о которых хранилась в разделе «Работа». Решив не тратить время, Юля начала просматривать только тех, напротив кого стоял знак вопроса или «возможно, виновен».
        Папка с довольно подробным досье на Юлиного отца оказалась именно с обвинительной пометкой.
        Весь остаток дня, за исключением кратких моментов, когда возникала необходимость отвлечься по работе, она посвятила изучению информации о собственном отце. Но к концу рабочего дня, успев узнать много нового, не просмотрела и четверти имеющихся материалов. Попытки оправдать отца ни к чему не приводили. Никаких признаков того, что видео сфабриковано, или фото на самом деле обработано в фотошопе, не нашлось. Всё было либо правдой, либо выполнено профессионально - не придерёшься. Запихав ноут и ботановскую злополучную распечатку в рюкзак, потрясённая Юля наконец-то вышла из клуба. Домой идти не хотелось. Маленькая квартира не позволяла остаться наедине с мыслями, а это сейчас требовалось больше всего. А ещё жутко хотелось напиться. Мутило от мысли об отце. Не давало покоя то, как несправедливо она обошлась с Колей - ставшим ей родным человеком…
        - Колян! - раздался сзади бодрый голос.
        - Кира? Привет, - обернувшись, отозвалась Юля и опешила: «Они знакомы?», но вслух спросила: - Ты что, поджидал тут?
        - Ну, если ты на связь не выходишь, то как ещё? - удивился друг. - Твоя мать сказала, ты тут работаешь.
        - Кстати… она говорила, нам помогает кто-то. Не ты, случаем?
        - Есть маленько. Да ты не парься, знаешь же - мне не в тягость. Я за вечер могу спустить больше, чем вашей семье на месяц надо. Да и не было тебя, кто их прокормил бы? Хотя из тебя тоже кормилец ещё тот.
        Юля едва не рыдала: «С этим переселением… я потеряла такого человека!»
        - Даже и не знаю, что сказать. Спасибо - мало.
        - Забей! Ты уж извиняй, я сейчас на встречу еду. Но твой дом по пути. Подкину. Или, мейби, ты куда в другое место собирался?
        - Давай домой, - угрюмо ответила Юля, плотнее вжавшись в сиденье.
        Говорить не хотелось. Печальные мысли давили со всех сторон. С одной стороны, останься она прежней - никогда не догадалась бы об истинном лице того человека, которого считала отцом. И тут она вспомнила: давно, ещё года четыре назад, ей в руки попалось собственное свидетельство о рождении, тогда её очень смутила дата его выдачи и печать «повторное», но спросить о причинах у отца она так и не решилась. И вот теперь, оказавшись в теле когда-то совершенно незнакомого ей молодого человека, она окунулась в непредставимую, сложную жизнь бедняков, обрела друзей-ботанов, прозрела в отношении отца и с опозданием оценила своего жениха. Вот и что лучше? Быть наивной и счастливой дурой или умной, но несчастной?
        Кирилл, словно чувствуя, что на душе у друга паршиво, с разговорами не лез. В молчании довёз до дома, махнул на прощание рукой и уехал. А Юля грустно взглянула на окошко на третьем этаже и, вместо того, чтобы идти к подъезду, пошла к ларьку. Купив пачку сигарет, зажигалку и две банки пива, она обустроилась на пустовавшей в позднее время детской площадке.
        Глава 8
        «И что теперь делать?» - выходя из автобуса под холодные, светящиеся в лучах ночных фонарей плети дождя, подумал Коля.
        На улице было зябко.
        «Корешами и подругами в этом теле я не разжился. Кирилл остался. Но шансов, что он в городе - ноль. Слоняться по ночным заведениям или вокзалам небезопасно. Придётся вернуться на Рубинштейна. Рискованно. А вдруг «папашка» куда-нибудь переехал?» Но Колины страхи не оправдались. Выпучившая глаза консьержка без вопросов пропустила его в подъезд, а открывший дверь Юлин отец какое-то время стоял, не в силах произнести ни слова. «Любит свою дочь, сука! А о том, что моего отца тоже кто-то любил, не думал! Глянь-ка, как осунулся, как исхудал. И поделом…»
        - Юля… как же? Мы всё обыскали! В полиции сказали, что пора признать пропавшей и…
        - Я тут, и всё, - сухо ответил Коля и взглядом потребовал освободить проход в квартиру.
        - Ой. Входи, конечно.
        Попытка обнять блудную дочь оказалась пресечена на корню. Коля прошёл в свою комнату, взял чистые вещи, с наслаждением искупался под тёплым душем и добрался до холодильника.
        - Я утром в участок позвоню…
        - Зачем?
        - Чтобы прекратили процесс объявления тебя пропавшей.
        - А, ну это - да, - прочавкал в ответ Коля.
        - Что произошло? Ты куда пропала-то? Я же половину охраны после того уволил.
        - Ничего. Новую работу найдут.
        - Да. Это да. С тобой-то что?
        - Что? Ничего. По две ноги и руки на месте, голова вроде тоже тут, только вот… документы пропали.
        - Не беда. Восстановим. Но…
        - Я устала и меньше всего хочу выслушивать твои проповеди о моем поведении, - отрезал Коля и, прихватив с собой бутылку молока, отправился в свою комнату.
        - Могла бы хоть записку оставить… - донеслось вслед.
        В комнате порядок, все вещи на прежних местах, вокруг ни пылинки. Очевидно, папик не терял надежды. Коля проверил комп - полазали в нём основательно. Как ни странно, интернет оказался оплачен. Словно наркоман, долго воздерживавшийся от употребления дозы, вместо того, чтобы лечь спать, Коля вошёл в сеть.
        В почте обнаружилось множество писем от Кирилла, нарывшего новую информацию о деятельности «папика». Но последние письма были полугодовой давности. «Однако долго он надеялся», - по Колиному лицу расползлась довольная улыбка. Приятно осознавать, что, кроме ничего не ведающих родных, есть на свете ещё кто-то сопереживающий, надеющийся и верящий в твоё возвращение.
        На ознакомление с прикреплёнными файлами ушло около получаса, больше времени было потрачено на систематизацию имеющейся информации с учётом накопленных за время общения с Юлей данных. Что-то начинало вырисовываться, но полной картины по-прежнему не было. «Для возбуждения дела этого недостаточно. Посадить, конечно, можно, но без привязки к гибели отца всё это теряет смысл».
        Уснул Коля глубоко под утро. А в десять его поднял настойчивый звонок в дверь. «Папик» к этому времени давно был на работе, но, несмотря на вечную занятость, не забыл связаться с органами.
        На лестничной площадке топтался темноволосый мужчина лет тридцати пяти со смутно знакомым лицом, в форменной одежде полицейского.
        - Здравствуйте. Участковый уполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, старший лейтенант Василий Прутко. А вы - Юлия Станиславовна Розенфельд? Станислав Витальевич сообщил о вашем появлении, а также об утере документов. Извините, если разбудил… - полицейский был явно смущён, - необходимо заполнить некоторые бумаги. Обычно это делается в отделении. Однако ваш отец настоял на визите к вам.
        - Знаете… - Коля окинул оценивающим взглядом гостя. - Я при папаше не курю. Как раз собиралась. Дома камеры. Может, составите компанию? - взглядом он указал на окошко в парадной.
        - Ну… можно, - растерялся полицейский.
        Перекур прошёл в молчании.
        - Заходите. Пойдёмте на кухню, там удобнее, - предложил Коля.
        Мужчина явно неловко чувствовал себя в подобных апартаментах. Он то и дело бросал украдкой взгляды на элементы интерьера. «Был бы я девкой реально, наверняка мне такой типаж понравился бы. Как же хочется обратно в родное тело», - с горечью замечая на себе заинтересованный и смущённый взгляд полицейского, думал Коля.
        Все формальности заняли немногим более часа. И под конец визита Колю осенило: именно этот полицейский участвовал в расследовании гибели его отца. Это было чем-то сродни провидению. Судьбе.
        - А вы, случаем, шесть с половиной лет назад не вели дело о гибели проживавшего в этой квартире мужчины?
        - Мм… - гость растерянно воззрился на хозяйку квартиры, - да. А откуда вам это известно?
        - Скажем так - меня когда-то очень заинтересовала история, произошедшая с бывшим владельцем. Я пыталась провести собственное расследование.
        - В этом вы были не одиноки, - как-то грустно улыбнулся гость.
        - Кто-то ещё?
        - Да. Сын погибшего, насколько мне известно, так и не оставил попыток найти истинного виновного. Да и мне казалось всё слишком уж гладким.
        - И вы что-то нашли?
        - То, что было найдено - изъято и, думаю, давно уничтожено, а меня чуть не выперли с работы.
        - Ясно.
        - Что вам ясно? - не понял мужчина.
        - Вы сдались, Василий. Ведь гораздо проще закрыть глаза на факты, не так ли?
        - Нет. Я не… - оборвал свои оправдания на полуслове гость. - Вы правы. Я не то, чтобы закрыл глаза, я испугался.
        - Спасибо.
        - За что?
        - За то, что способны честно признать свои слабости. А что бы вы сделали, если бы у вас в руках оказались данные, подтверждающие вину настоящего убийцы?
        В глазах мужчины проскользнул огонёк интереса, но он его тут же старательно спрятал за вежливой улыбкой.
        - Вы нашли что-то достаточно интересное? Поделитесь?
        - Боюсь, вас удивит ход моих мыслей, - предупредила хозяйка и пошла в комнату за ноутбуком.
        Мысли о том, что этому полицейскому не стоит доверять, Коля отмёл сразу. Да, он пришёл на дом по просьбе «папика», но он явно не такой прогнивший, как все остальные. В прежние времена они, возможно, даже подружились бы. Жаль, что обстоятельства их знакомства к тому не располагали, зато сейчас, замечая явное внимание к своему новому телу, Коля решил выжать из ситуации всё.
        - Вас не смутил в своё время странный переход собственности и должности, следом за якобы случайной гибелью коммерсанта? - начал он издалека, и тут же на мониторе отобразились копии документов на дом и квартиру.
        - Дело закрыто было раньше, чем датировано переоформление имущества, - задумчиво произнёс мужчина. - А должность не могла пустовать. К тому же, назначен был не председатель, а исполняющий обязанности. Поэтому и не рассматривалось всё это. Но позднее, получается, и дом, и квартира перешли во владение вашего отца?
        - Именно после этого он стал обладателем контрольного пакета акций и возглавил компанию. Странные совпадения, не правда ли?
        - Не понимаю: зачем вам это? Вы представляете последствия, в случае возобновления иска и обвинения? Может… сделаем вид, что я ничего не видел?
        - Я прекрасно отдаю себе отчёт в том, что делаю. Меня коробит несправедливость, - ляпнул первое, что пришло в голову, Коля, и с опозданием осознал, насколько пафосное получилось высказывание.
        - Идеалистка. А где ты жить будешь? На что? Об этом думала? И да, возможно, у тебя нелады с отцом, но ты понимаешь, что его ждёт при таком раскладе? Я его, конечно же, не оправдываю. Но подумай о себе.
        - Я не пропаду. А такой ценой…
        Полицейский с уважением взглянул в глаза сидящей напротив девушки. По мере просмотра подборки файлов у него на лице всё больше читалась заинтересованность.
        - Здесь компромат на компромате. Что ж он тебе сделал-то? Не может дочь настолько возненавидеть отца, тем более, он-то о тебе беспокоился всё это время.
        - Можно мои мотивы оставить при себе? Этого достаточно, чтобы возобновить процесс и засадить его?
        - Юлия, меня поражает хладнокровие, с которым вы это говорите.
        - Вы не ответили, - смотря ему в глаза, твёрдо произнёс Коля.
        - Для возобновления процесса косвенных улик недостаточно. Но того, что имеется в этих файлах, хватит, чтобы никакой адвокат не смог отмыть репутацию Станислава Витальевича. По совокупности статей, ему светит немалый срок. Скорее всего, изъятие имущества.
        Мужчина явно загорелся рискованной идеей раскрутить столь крупную операцию, но боялся, что дочь обвиняемого пойдёт на попятную.
        - Возможно, даже потребуются ваши свидетельские показания. Вы уверены, что готовы к этому?
        - Готова, - совершенно спокойно ответил Коля.
        - В таком случае, мне нужны копии имеющихся у вас данных. Они, естественно, пройдут тщательнейшую проверку, прежде чем на их основании заведут дело. Надеюсь, вам не надо объяснять, какие последствия вас ждут, если выяснится, что это фальшивка?
        - Я в курсе. И как скоро завершится экспертиза данных?
        - Затрудняюсь сказать. Материалов много. Будет собрана следственная группа. Может, месяц, может, год.
        - Год? - непонимающе уставился на гостя Коля.
        - Тут есть некоторые моменты. Взять вашего отца на основании предоставленных материалов можно. Он хоть и крупная рыба, но всего лишь связующее звено. Он уйдёт, но есть и другие, о которых нам ничего неизвестно. И они продолжат его дела. Если уж вырезать заразу, то на корню.
        - Как вы себе это представляете?
        - Слежки, прослушки, взятие с поличным.
        - Его служба безопасности не подпустит вас настолько близко и быстро вычислит.
        - Но вам же удалось от них уйти? Или вы уже передумали сотрудничать?
        - Аааа… так-то да! Точно! Сейчас всё скину на флешку.
        - И, кстати, вы уверены, что происходящее тут не пишется?
        - Как пишется, так и стирается, - утешила его хозяйка.
        Перекачивая информацию, Коля ломал голову - не ошибся ли в выборе сторонника? Вдруг он подставной? Что тогда с ним самим будет? Почему-то, несмотря на весь абсурд происходящего в последние годы, ему очень хотелось жить. И неважно, в каком теле. Взгляд упал на молодую листву за окном.
        - Только… я хочу жить, - неожиданно для самого себя произнёс он вслух.
        - Не думаю, что вам что-то грозит. Если, конечно, не было реальных угроз. По возможности я сохраню анонимность автора этих материалов.
        Уходил мужчина воодушевлённый и растерянный одновременно.
        Коля убрал все следы присутствия гостя и тут же прошёл в просторную кладовую, открыл тайную дверцу и старательно подчистил всю компрометирующую информацию. Благо камеры включались от датчиков движения, и не возникло необходимости тратить время на нарезку кадров.
        К приходу «папика» ничто не напоминало о чьём-либо визите.
        - Приходили по поводу документов?
        - Да, дали кипу бумажек заполнить, - на удивление покладисто ответил Коля.
        «Папик» и не подумал усомниться в словах «дочери», а после очередного приглашения посидеть за чашкой чая с удивлением получил согласие.
        - Может, расскажешь, где была столько времени?
        - Отдыхала, - соврала девушка.
        - Без денег?
        - А они обязательны? Пригласили пожить в загородном домике на натуральном хозяйстве. Я согласилась. Тяжеловато это, правда, - для приличия добавил Коля.
        - Секта какая-то, что ли?
        - Ты столь плохого мнения об умственном развитии собственной дочери?
        - Нет. Но… как-то странно. Ты вся такая городская, и вдруг в деревню.
        - Живём один раз, и всё надо попробовать.
        - Такие лозунги пугают. Могла б предупредить, - сдался мужчина.
        - Мог бы уже прекратить пилить, - в рифму огрызнулся Коля.
        - Хорошо. Не буду.
        - Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, - вспомнив рассказы Юли, забросил наживку Коля.
        - Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины - были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге - вот. Так что я не идеальный папаша.
        - И не говори, - не зная, верить или нет, буркнул Коля.
        По сути, ему это было безразлично. Но Юля очень страдала из-за неизвестности, и, несмотря на обиды, хотелось найти ответы на её вопросы.
        Потянулась череда ничем не отличимых друг от друга дней. На улицуи в соцсети Коля высовываться побаивался, полицейский о себе знать не давал. С «папиком» для маскировки приходилось прикидываться образцовой дочерью.
        Прошло долгих десять дней к тому моменту, как появился старлей. На улице сгущались сумерки, когда в дверь позвонили. Открыл «папашка». Из коридора едва различимо доносился приглушённый разговор, и Коля был уверен, что пришёл кто-то из знакомых «отца». Послышались шаги.
        - Юля, это к тебе! - неожиданно постучав в дверь, известил он.
        Увидев Василия, Коля растерялся. «О чём они там шептались? Вдруг меня сдали?»
        - Здравствуйте, Юлия, - как ни в чём не бывало, поприветствовал «хозяйку дома» гость. - Ваши документы готовы. Я ехал мимо, вот и решил лично заглянуть, сообщить. Завтра вы сможете подойти по этому адресу?
        - По этому? - хитро взглянув на мужчину, Коля потянулся за листочком и, слегка коснувшись его руки, на мгновение замер.
        Что-то говоривший старлей, затаив дыхание, запнулся, как девственник, и от Колиных глаз не укрылось то, как волной вздыбились волосы на высунувшейся из рукава протянутой руке Василия. «Да… он меня явно очень хочет!» - якобы смущённо отводя взгляд, усмехнулся Коля.
        После столь неуместной заминки полицейский быстро распрощался.
        - Ты б не парила мозги парню. Он может и неплохой, но тебе не пара, - начал было читать нотации «папашка».
        - Тебя моё отсутствие, очевидно, ничему не научило? - мгновенно превратившись из примерной девочки в опасную хищницу с ничего хорошего не предвещающим прищуром, медленно, нараспев произнёс Коля.
        - Молчу, молчу, - стараясь избежать продолжения неприятного разговора, смирился «папашка» и ретировался в свою комнату.
        Ночью Коля никак не мог уснуть, прокручивая в голове варианты предстоящего разговора с Василием. Одно он понял точно: старлей бесповоротно запал на богатую бунтарку и не собирался разоблачать её партизанскую деятельность. Утром, несмотря на то, что спал он всего несколько часов, Коля вскочил ни свет, ни заря. За окном в преддверии белых ночей уже вовсю светило солнце, обещая ясный, не по-весеннему теплый денёк. Стараясь не выдать своё нетерпение, Коля едва выждал ухода «папика» и тут же развил активную деятельность.
        Требовалось придать своей внешности максимальную привлекательность. Конечно, ему повезло в том, что Юля даже без косметики была довольно яркой. Немалую роль в этом играл татуаж в виде едва различимых аккуратненьких стрелочек, придающих глазам дополнительную выразительность. Однако сегодня Коля хотел большего. Найти баланс между простотой и вульгарностью оказалось не так просто. Как выглядеть не слишком доступно и в то же время не превратиться в снежную королеву? Привлекать, но заставлять соблюдать дистанцию? Перебрав весь гардероб, он остановился на простеньком, но красиво облегающем аппетитную высокую грудь бадлончике, скромно прикрывающей колени облегающей юбочке и в тон к ней подобранных туфельках-лодочках на невысоком каблучке. Немного тональника, лёгкие румяна, слабый намёк на тени, тушь и бледно - розовый блеск для губ завершили картину. В итоге, из зеркала смотрело само олицетворение сексуально влекущей невинности.
        Прихватив сумочку, Коля буквально выпорхнул из квартиры. «Внешний вид удивительно влияет на настроение», - сам себе поражался он. И действительно, было чему удивиться. До этого момента он никогда не ощущал такого душевного подъёма, такой лёгкости во всём теле! И если раньше, в своём родном теле, он и испытывал что-то отдалённо похожее, то походка его становилась шарнирной, он шёл едва ли не вприпрыжку, а сейчас во всех движениях сочилась грация, что не оставалось незамеченным прохожими. Восхищённые мужские и завистливые женские взгляды провожали идущую с лёгкой полуулыбкой на губах и с весёлыми искорками в глазах девушку.
        Унылый, мрачноватый участок несколько остудил настроение, однако выглядывающие из-за угла гастарбайтеры, явно поджидающие освобождения своего собрата, вернули прежний настрой, и в кабинет с блеклой табличкой: «…следователь Василий Ярославович Прутко», Коля вошёл во всеоружии.
        Эффект не замедлил себя ждать. Оторвавшийся от просмотра каких-то бумаг старлей, как в немом кино, беззвучно шевеля губами, смотрел на вошедшую, потом отбросил бумаги, спохватился, и всё так же, не произнося ни слова, кинулся предлагать гостье стул.
        Столь явная реакция на его ухищрения буквально окрылила Колю. Теперь он был уверен, что из этого Прутко можно вить веревки.
        Деловая часть, касающаяся исключительно официальной версии прихода, завершилась довольно быстро. И Коля сделал вид, что засобирался уходить.
        - Юлия… Юля… можно так? - как-то не по-мужски смущаясь, промямлил хозяин кабинета.
        Гостья лишь снисходительно улыбнулась в знак согласия. Лицо старлея расслабилось, просветлело. Очевидно, мужчина был готов к тому, что его поставят на место.
        - Я как раз собирался сделать перерыв. Может, составите компанию за чашечкой кофе?
        Слегка скривив губки, Коля окинул укоризненным взглядом простоватую обстановку кабинета.
        - Нет, нет! Конечно же, не тут! Неподалёку есть довольно уютное кафе. Там отличное кофе и очень вкусные заварные булочки с творожным кремом… - расписывая прелести забегаловки, старлей едва ли не облизывался.
        «Видать, на его зарплату не часто по кафешкам побегаешь…» - подумал Коля и, сменив внешне гнев на милость, произнёс:
        - Ну, если с творожным кремом, то я однозначно - за!
        Заведение действительно оказалось приятным, с располагающими к приватному разговору отдельными кабинками. Кофе здесь подавали на удивление приличный, булочки тоже не подвели, вот только ценник явно был не по карману старлею. Своевременно заметивший это Коля изначально настоял, что за себя платит сам. Предлагать заплатить за Василия он не решился, его самого раньше подобные предложения от девушек жутко оскорбляли.
        Разговор, хоть и перемежался ненавязчивыми комплиментами, получился деловой и весьма информативный. Возможно, Василий и мечтал превратить эту встречу в свидание, но, очевидно, не решился.
        - Сами понимаете, аппаратура у нас не очень. Поэтому есть некоторая надежда на то, что вы сумеете найти кое-какие материалы и доказательства.
        - Что конкретно требуется?
        - Вы говорили, что в квартире всё пишется? Я понимаю, что это трудоёмкое задание, но не могли бы вы просматривать всё, что касается вашего отца? Возможно, записались фрагменты телефонных разговоров, автоответчики, чьи-то визиты.
        - А вы что, телефоны даже прослушать не в состоянии? - поразился Коля.
        - В состоянии… когда дело уже заведено, и ведётся следствие. И ещё… - мужчина вновь смутился, - насколько мне известно, вы не очень стеснены в средствах?
        - Предположим. И что?
        - Вот.
        На столике появилась маленькая коробочка. Внутри лежал крохотный, не больше двух миллиметров, то ли металлический, то ли пластиковый предмет непонятной формы.
        - Что это? - непонимающе взглянув на старлея, поинтересовался Коля.
        - Жучок. Его можно засунуть в любую вещь. Лишь бы ваш отец не расставался с ней.
        - Могу заказать у ювелира какую-нибудь безделушку и подарить ему в знак примирения.
        - А если засекут начинку? - хотел было отказаться от затеи Василий.
        - Скажу… - Коля сделал умильное лицо и, слегка склонившись над столиком, чувственным голосом произнёс: - Понимаешь… я осознала, как ты мне дорог… я… боюсь тебя потерять. Так мне будет спокойнее. Так прокатит? - уже обычным голосом поинтересовался он.
        - Да уж. Я бы на его месте точно не устоял и принял подарок. Но…
        - Мм? - приподнял бровки Коля.
        - У нас с финансированием туго, - мужчина вздохнул. - Я взял образец… только для того, чтобы показать. Могу дать адрес, где можно приобрести весь комплект. И лучше взять модель с двумя «базами».
        - То есть? Что за базы?
        - Базымониторят местоположение маячка. Одна осталась бы у вас, вторая у меня.
        - Предположим, я приобрету эту вещь. Но с помощью этого прибора можно только следить? А прослушать?
        - Это отдельная история, и имеются некоторые сложности.
        - А поточнее?
        - Ограничение диапазона передачи данных. Надо постоянно перемещаться за объектом.
        - В наше-то время? - удивлённо воззрился на собеседника Коля.
        - Есть, конечно, и покруче штучки - со спутниковой связью. Но они погабаритнее и, мягко говоря - безмерно дороги.
        - Когда можно будет посетить этот магазинчик? - Коля произнёс эти слова таким тоном, словно шептался с подружками о посещении очередного бутика.
        - Да хоть сейчас. Но я не рекомендовал бы производить оплату по карте. Подобное несложно отследить.
        - Не вопрос. Налик есть, и ещё снять можно. Пойдёмте, что ли, в ваш магазин чудес?
        Добирались до места на служебной машине Василия. Магазин оказался абсолютно неприметным и располагался неподалёку от Финляндского вокзала на тупиковой улочке возле самой железной дороги. У входа их окинул придирчивым взглядом охранник. Старлей, не забыв ненавязчиво показать корочку, пошептался с продавцом, и вскоре потенциальных покупателей провели в подсобки магазина. Нутро невзрачного внешне магазина поразило Колю степенью защищённости. Помещение, куда их провели, изобиловало стеллажами с самыми невообразимыми приборами, о предназначении большинства из которых Коля и предположить не мог.
        После непродолжительных дискуссий продавец продемонстрировал работу пары образцов, и вскоре довольные приобретениями покупатели покинули заведение.
        - Юлия, ваша помощь неоценима, хотя я так и не смог до конца осознать, что вами движет, но всё же - благодарю.
        - Это в моих интересах, а мотивы вы всё равно не поймёте.
        - Может, настанет тот день, когда вы откроете свою тайну? - нерешительно беря девушку за руку, произнёс старлей.
        - Как знать? Давайте разделим приобретения, - уже на подходе к машине предложил Коля.
        Бусинка прослушки перекочевала в специально взятую у продавца коробочку, туда же аккуратно был положен и крохотный жучок. В невинный с виду пакет отложили один из приборов слежения.
        - Ну что же. Теперь ваша задача - придумать, куда засунуть прослушку, чтобы эта вещь почти постоянно была рядом со Станиславом Витальевичем, ну, и придумать подарок, с которым он, по возможности, не будет расставаться.
        - С подарком я уже практически определилась, - ответил Коля. - И куда засунуть прослушку, тоже идея есть, вот только осуществить её будет не так и просто.
        - И куда же?
        - У него есть пистолет, с разрешением, и всё такое. Он с кобурой не расстается.
        - А если что-то самое важное будет обсуждаться, например, на пляже, в сауне или в бассейне? Надо что-то, что он не снимет с тела даже там.
        - Хм… не подумала как-то. Тогда всё ещё проще. Продавец гарантировал, что прибор очень чувствителен и герметичен? А что, если его заплавить в предмет бижутерии?
        - Но зажимы на галстук и запонки не подойдут, - напомнил Василий.
        - Зато перстень или цепочка с каким-нибудь кулоном наподобие амулета вполне подойдёт, - парировал Коля. - И кстати, Василий, запишите номер моего мобильного.
        - У меня есть, но не думаю, что стоит по нему говорить открыто.
        - Это другой, я по дороге в участок приобрела. Простенький, компактный и будет предназначен только для нашей связи, - заглядывая мужчине в глаза, промурлыкал Коля.
        - Мм… звучит как-то… - едва ли не замурчал в ответ старлей, но встрепенулся и перешёл на деловой тон: - Это практично! Вы не перестаёте поражать меня, Юлия.
        К моменту, когда вдали начали виднеться знакомые с детства кварталы, на улицах, несмотря на светлое небо, уже зажглись фонари.
        - Ой… вы из-за меня почти весь день прогуливали работу, - выходя из машины, смущенно проворковал Коля.
        - А кто сказал, что я не работал? - с довольным лицом ответил старлей. - И могу заверить - это самый приятный рабочий день на моей памяти.
        - Можно повторить, - со всем возможным обаянием улыбнулся Коля и, помахав ручкой, направился во двор «своего» дома.
        Глава 9
        Поиск доказательств виновности человека, ещё недавно бывшего самым дорогим и близким, настолько увлёк Юлю, что она не замечала, как сменяются дни. Её мозг, казалось, сам превратился в компьютер, работающий в экстренном режиме без передышек и перезагрузок. Дома она шерстила имеющиеся в Колином компе материалы, на работе пыталась с помощью Вано нарыть что-то новое, по дороге домой систематизировала накопленные в памяти данные.
        Звенья информации укладывались как пазлы, образуя целые фрагменты взаимосвязанных цепочек. Чем больше Юля узнавала, тем большее отвращение испытывала ко всему, с чем было связано её прошлое. Она по-прежнему мечтала вернуть своё тело, но теперь смутно представляла свою дальнейшую жизнь в нём. Осмелится ли она когда-нибудь пойти в полицию с имеющимися материалами? Её не останавливали угрызения совести перед своим, так сказать, отцом. Она боялась, что без взяток и связей никто не станет слушать простого парня. И ещё… теперь приходилось оценивать и опасность противника. «Отец» оказался довольно крупной рыбой в криминальном бизнесе, убрать неугодного парнишку ему явно ничего не стоило, а жить почему-то хотелось. Однако, несмотря на страхи и опасения, Юля с усердием крота продолжала копать под «папочку» и параллельно собирала информацию о клинике, в которой они с Колей очутились после аварии. Но если в первом направлении имелись явные подвижки, то относительно второго официальная информация не давала ничего полезного.
        - А может, это… съездим туда? - однажды на работе предложил, хоть и посвящённый в историю, но не верящий в её реальность Вано.
        - Ты про клинику? - поинтересовалась Юля и, увидев кивок товарища, поспешила разочаровать: - Увы, но всё не так просто. Туда автобус ходит два раза в день, билет заказывать надо за трое суток. Да и потом километров двадцать пехом чесать.
        - А электрички?
        - Нету. Есть вариант такси, но это жутко дорого.
        - Мда уж. О! - что-то явно вспомнив, ботан вылетел из админской в подсобку и вскоре вернулся, увлечённо что-то выискивая в мобильном. - Хая. Миха, тут дело на лимон. Да. Да. Норм. Ага. Аааа. Грацик. Ах да, я про корыто. На ходу? А чо так? Ясно… - немного подупав духом, протянул Вано. - А можешь дать на неделе? За город. Если бы - не просил бы. Страховка? Ну, блин. А что будет? Постараюсь. Оки. Замётано. Завтра работаешь? Нет? Гуд. Я заскачу с утречка, ок? Давай.
        Вано с довольной, как у чеширского кота, мордой, отрубил связь и выдержал паузу, ожидая уговоров рассказать новости, но не дождался. Юля упорно делала вид, что нашла что-то очень интересное в интернете.
        - Ладно, - не сдержав переполняющую его гордость, сдался ботан. - Кореш даст нам своё ведро.
        - Ведро?
        - От деда ему копейка досталась, - пояснил ботан и, заметив в глазах товарища непонимание, добавил: - Ты порой, реал, как баба! «Жигули» старой модели.
        - Ааа… у меня права есть, кстати, - вспомнила Юля о лежащей в паспорте корочке.
        - Гуд! А то я обещал Михе, что гайцам не попадусь.
        - То есть, ты реально решил поехать?
        - А почему нет? Что они нам сделают? Зато приключение хоть какое-то.
        «Вот уж и хз… безопасно ли это, и стоит ли и его втягивать?» - памятуя о побеге из «пансионата», подумала Юля, но озвучивать не стала. Этот фрагмент своей жизни она Вано не рассказывала, по крайней мере - пока.
        - Встречаемся завтра в девять на Мужества, - уходя с работы, крикнул Вано.
        Юля и до этого уже не могла ни на чём сфокусировать внимание, а теперь все мысли были в клинике. Она представляла, как встречает врача, что ему говорит, предполагала варианты ответов и то, как следует реагировать в том или ином случае.
        Дома, вопреки обычаю, она не залезла в комп, а села на кухне и, вцепившись в давно уже остывшую кружку с кофе, невидящим взглядом смотрела в окно. На улице было пасмурно, и поэтому, несмотря на белые ночи, пейзаж получался мрачноватый. И на душе состояние было под стать - что-то очень тревожило. Непрошеной гостьей в сознании то и дело выскакивала надежда: узнав это тело, доктор скажет, что произошла ошибка, что прямо сейчас всё вернут на свои места! И тут же на поверхность выползал липкий, противный страх, в котором выскакивает охрана с автоматами и мелко шинкует посетителей в капусту. «Глупо надеяться на чудо. Хорошо, если вообще удастся с кем-то поговорить. Прояснить что-то».
        До утра так и не сомкнув глаз, Юля досрочно очутилась на месте встречи, всё ещё до конца не веря в то, что едет на то самое место. Сгорающий от нетерпения и жаждущий приключений на свою пятую точку ботан тоже пришёл раньше оговоренного времени. Спустя полчаса Юля сидела за рулём на удивление хорошо сохранившейся раритетной продукции отечественного автопрома. Такой роскоши, как навигатор, у них не было, но запасливый товарищ не забыл прихватить с собой и карту, и теперь ребята ощущали себя настоящими путешественниками. С выбором направления и первые двести с лишним километров проблем не возникало, а вот когда они оказались в последнем относительно крупном населённом пункте, пришлось помучаться - мелкие дороги на этой карте не были нанесены.
        - Что-то не то, я же точно помню, что вызывал такси до населённого пункта где-то там, - Юля ткнула примерное место на карте.
        - Ну… карта-то старая, прости уж, другой не было.
        - Ясно. Ну, тогда дальше на ощупь.
        Трижды заезжали не туда, утыкаясь в тупики, причём, довольно далеко от населённого пункта, где имелись витиеватые развилки. Попытки спросить направление у местных ни к чему не привели. Но спустя минут сорок после четвёртой попытки на обочине появилась табличка с очередным населённым пунктом.
        - Вы не подскажете, как к Вязам проехать? - притормозив возле какого-то дедка, спросила Юля.
        - Вам на базу, что ли?
        - Нет, - не совсем поняв, о какой вообще базе речь, ответила Юля. - Нам сам дачный посёлок нужен.
        Видать, заскучавший в глуши, дедок пустился в объяснения:
        - Там три базы отдыха и военная полигонная база есть. Думал, может, вы туда. В любом случае, езжайте чутка обратно, там за помойкой развилка, на ней и повернёте, а потом по главной, только, когда доедете до следующей большой развилки, берите правее. Потом опять по главной и до магазина, а там уже прямо вдоль залива.
        - Ага, спасибо, - сказала Юля, начиная разворачивать машину.
        - Удачи, ребятки, - поняв, что больше трепаться с ним не собираются, дедок поковылял дальше по своим делам.
        Упомнить маршрут оказалось не так просто, особенно, если не знаешь, что где располагается. Но в итоге ребята добрались до злополучных Вязов. По мере продвижения дальше сердце в груди у Юли колотилось так, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. Вот вдали уже виднеется утопающая в зелени ограда, поворот и ворота со сторожкой. Никаких страшных охранников с автоматами наперевес поблизости не было видно, но от этого Юле почему-то легче не стало. Загнав машину в самые кусты у дороги, она запарковалась и, оттягивая время, прикурила сигарету.
        - Так и будем сидеть? - слегка утомлённый дорогой, но взбудораженный предстоящими событиями, поинтересовался Вано.
        - Подожди. Всё слишком неожиданно. Вот мы придём, и что скажем? Здрасти! Чуть меньше двух лет назад ваши хирурги нечаянно поменяли моё сознание с сознанием какого-то парня? Не предполагаешь, куда нас пошлют?
        - Думаю, столь долгий монолог тебе высказать не дадут, - «утешил» ботан.
        Но поразглагольствовать им не дал подошедший одетый в синюю униформу мужик лет пятидесяти.
        - Что-то ищете? - заглядывая в машину, спросил он.
        - Уже нашли, - несколько дерзковато ответила Юля.
        - Ты бы попридержал пар, молокосос, - тут же завёлся мужик. - И рулил бы отсюда по-хорошему.
        - Оу! - воскликнул Вано. - А иначе что? Ты нас отсюда прогонишь? Права не имеешь.
        - Как знать, как знать. Какая-то гопота ещё и нотации читать осмеливается! Вы на границе частной собственности.
        - Ну, до границы ещё метров десять, - парировала Юля. - Да и не частная это собственность, а клиника. И мы, собственно, в неё и приехали.
        Охранник ещё раз окинул взглядом их «ведро» и, разворачиваясь уходить, кинул через плечо:
        - Катитесь отсюда, иначе охрану вызову.
        Не желая нагнетать обстановку, Юля завела мотор, развернула машину и отъехала метров на двести.
        - Вот же чёрт. Теперь я тебе почти верю, - задумчиво произнёс Вано.
        - Почему?
        - Ну, а откуда ты знал или знала… чёрт. В общем, откуда тебе было знать о существовании этой, как ты и говорила, мегакрутой клиники? Если мы полдня потратили на её поиск. Такая удаленность от города наводит на мысли. Да ещё и эта секретность.
        - Спасибо и на том, что веришь…
        - Я сказал - почти! Ну, не укладывается это в голове! Хотя чего только не существует. Нам, простым смертным, о многом знать не положено.
        - Да умолкни ты! - поняв, что ботан сейчас погрузится в свои философские рассуждения, рявкнула на товарища Юля. - Что делать-то будем? Получается, зря тащились?
        - Вариант первый - пробраться на территорию. Но чо-то я очкую. Вариант второй - подождать тут.
        - Пока они сами к нам придут и всё расскажут? - усмехнулась Юля.
        - Именно! Они же когда-то уходят с работы?
        - Хм… и то правда.
        Ждать пришлось долго. К счастью, запасливый ботан прихватил с собой бутербродов и термос с горячим кофе. Последнее особенно обрадовало не спавшую всю прошлую ночь Юлю. За всё это время ни одной машины не проехало в сторону клиники. И лишь одна, поднимая клубы пыли, пронеслась в обратном направлении. За рулём «Тигуана» сидел тот самый хирург. Юля не успела повернуть ключ, как на её руке оказалась ладонь Вано:
        - Кто бы это ни был, но по здешним дорогам на нашем ведре за ним гоняться смысла нет. Ждем кого-нибудь ещё.
        Было обидно упустить самого нужного человека, но пришлось признать правоту товарища.
        - Это тот самый… Чёрт! - ударив в раздражении по клаксону, выругалась Юля.
        Прошло ещё полчаса, прежде чем на изученной до мозолей дорожке появился пешеход. Им была кутающаяся в лёгкий плащ немолодая женщина.
        - Моя сестра-сиделка… - не решаясь выйти из машины, почему-то шёпотом произнесла Юля.
        Как в замедленном кино, она заметила какое-то движение рядом, стук захлопывающейся дверцы автомобиля и удаляющуюся по направлению к женщине фигуру ботана. Почему-то казалось, что за ними следят, и женщина сейчас припустит назад, а их схватят, и тогда…
        Что-то объясняющий собеседнице Вано уже направлялся в сторону машины, жестами призывая Юлю выйти наружу. Больше всего удивила реакция женщины, когда та узнала её нынешнее тело. Она как-то мгновенно побледнела, руки взметнулись к лицу, словно она отгораживалась от всего мира, не желая видеть то, что стояло перед ней.
        - Давайте уедем отсюда. Скорее. Пожалуйста, - перепугано лепетала женщина. - Я всё расскажу. Только не здесь.
        Она продолжала ещё что-то лепетать, в то время, как Вано усаживал её на заднее сиденье копейки.
        - Чего стоим? Го отсюда! - привёл Юлю в чувство окрик товарища.
        Заурчал двигатель, и, не понимая, куда едет, Юля просто вдавила педаль «газ». А сзади, съехавшая едва ли не на пол женщина, заглушаемая рёвом двигателя, раз за разом повторяла: «Дальше, дальше… если они узнают…» Вано тем временем выглядел абсолютно пришибленным. До него с опозданием начало доходить, что может служить причиной панического страха пассажирки. Он сидел, бесцельно бегая глазами по ходу движения машины, правая рука вцепилась в ручку дверцы так, что костяшки на пальцах побелели, неестественно прямая спина напряжена, словно её хозяин кол проглотил.
        - Ч-чёрт! Во что ж ты вляпалась-то? - оборачиваясь к Юле, неожиданно громко выкрикнул он.
        - Не ори! - заворачивая в лес, огрызнулась Юля, от которой не ускользнул тот факт, что товарищ обратился к ней, как к девушке.
        Заглушив мотор, Юля откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, не зная, что именно ей спросить у перепуганной женщины. Какое-то время в машине висела гнетущая тишина.
        - Кто-нибудь объяснит мне: какого хрена тут происходит? - оборачиваясь к пассажирке, не выдержал Вано.
        - Зря ты вернулась, - подозрительно пошмыгивая, хрипловато произнесла женщина. - Ты тогда вовремя сбежала. После того, как увезли бы твоё тело, это умертвили бы.
        - Что вы такое несёте? - хоть и подготовленный к тому, что, возможно, Коля никакой, на самом деле, не Коля, а, вообще-то, некая Юля, но не готовый к разговорам об умерщвлениях Вано весь пошёл красно-белыми пятнами.
        - Твой друг не в курсе? - насторожилась женщина.
        - В курсе. Но не верил и не понимал, во что влез, предложив приехать сюда, - внезапно успокоившись, ответила Юля. - Я хотела узнать: можно ли всё вернуть на свои места?
        - Да как же? - вздохнула женщина.
        У Юли всё в груди сжалось.
        - То есть, это получилось случайно?
        - Да какое там случайно. Знала б ты, сколько они людей угробили до вас…
        - До нас? А после?
        - Ну, после тоже, но иначе, - промямлила женщина, ещё раз вздохнула и скороговоркой, словно боясь, что потом не осмелится сказать, заговорила: - Я тут уже больше двадцати лет работаю. Раньше было два хирурга. Они постоянно проводили эксперименты. Я не понимала - чего они добиваются? Их пациенты в итоге сразу умирали или сходили с ума. Двенадцать лет назад они чего-то добились. Руководство было довольно, а потом вдруг сменилось. В смысле, руководство сменилось. Тогда же главный хирург утонул, и опять почему-то всё началось по новой. Привозили бомжей, проституток, стариков, беспризорников, всех, кого не особо кинутся искать. Все они там и остались, - женщина мотнула головой в направлении клиники. А потом привезли вас. Я слышала распоряжение хозяина: провести опыт именно на вас двоих. Он очень был доволен тем, что удалось вас на пару взять. Очевидно, он на вас давно глаз положил. Только не спрашивайте - почему? Не знаю. Из его слов поняла.
        - А кто хозяин? - боясь потерять цепочку повествования женщины, но всё же желая узнать ответ, поинтересовалась Юля.
        - Ох… теперь-то, когда я поняла, чего они добивались, даже и не знаю, что сказать. Возраст неизвестен, зовут его Арканом все, а как по-настоящему, мне не ведомо. Клиника на подставное лицо оформлена, и не факт, что это лицо ещё живо, его вечно кто-то представляет.
        - А выглядит-то как? - не удержалась Юля.
        - Довольно высокий темноволосый мужчина, лет тридцати пяти - тридцати восьми, может, на самом деле и сорока пяти, но очень ухоженный. Глаза карие, нос прямой. В другой ситуации я бы сказала - красивый мужчина.
        «Отцу сорок два, выглядит моложе, и описание смахивает», - в ужасе подумала Юля. «Но почему она тогда не сказала прямо, что это он? Боится?» Но озвучить свои предположения почему-то язык не повернулся, и вместо этого Юля спросила:
        - Извините, я вас перебила. Вы рассказывали о том дне, когда нас с Колей привезли.
        - Ну вот, благодаря вам я и поняла, чего они добивались, - произнесла женщина. - Вас, как всегда, прооперировали и перевели в палаты для обычных пациентов. - Поймав непонимающий взгляд наконец-то пришедшего в себя Вано, женщина пояснила: - Мы же, якобы, дорогостоящая, элитная клиника, и пациенты здесь есть почти постоянно - легальные. Для них и палаты с евроремонтом, в которых вас и разместили. Но это всё только прикрытие, - она вздохнула. - После твоего побега у посвящённого персонала началась паника. Хозяин рвал и метал.
        - Как же он позволил моё тело отсюда вывезти? - всё ещё терзаясь сомнениями и надеждой, что всё не настолько плохо, поинтересовалась Юля.
        - Ну, так! Кто твой папаша? Он собирался тебя в другую клинику поместить. Твоему телу было обеспечено место в психушке. Думаю, оно там и есть.
        - Данет, - как-то странно сформулировала ответ Юля, у которой в голове творился полный бардак. - Получается, обратно ничего не вернуть, - в её голосе звучала обречённость. - Кстати, вы говорили, после нас что-то изменилось? - спросила она, лишь бы не было тишины, лишь бы хоть что-то отвлекало от собственных дум.
        - Да. К нам рекой полились стажёры - хирурги. Человек десять их было. Даже иностранцы. И вскоре поставки «бомжестана», как они называли подопытных, прекратились. Вместо этого, примерно раз в месяц, а порой и чаще, приезжали парочки - всегда это были пожилые люди в сопровождении кого-то молодого. Да, теперь я знаю, зачем они приезжали. Но не могу понять одного - как молодые могли идти на это по собственной воле? Это не были какие-то бомжи, это были здоровые, ухоженные молодые люди. И вы бы видели, как они заискивали перед старыми пердунами!
        - У меня от ваших разговоров уже крыша едет… - держась за голову, пробормотал Вано.
        - То есть, они это поставили на поток? - вспоминая пребывание в «пансионате», уточнила Юля.
        - Я так понимаю - да, - тяжело вздохнула женщина. - Как-то давно заснув в подсобке… тогда я не подозревала о происходящем… В общем, услышала разговор между хирургами. Я ничего не поняла в тот момент, но почему-то запомнила.
        - Так о чём была речь-то? - не выдержала Юля.
        - Это как раз было накануне гибели главврача. Я подумала, что те люди… о которых говорили, возможно, причастны…
        - А конкретнее: что говорили, и какие люди? - не вытерпел теперь уже Вано.
        «Когда хочет, ботан может вполне нормальным языком объясняться!» - совершенно не в тему мелькнула у Юли мысль.
        - Про какую-то ложу «Вечных». Как я поняла, они являлись её членами.
        - Ложа «Вечных»? - повторил Вано. - Не зря у меня всегда было негативное отношение ко всяким там ложам: масоны и прочая фигня… хуже их могли быть лишь основоположники теории о золотом миллиарде или протоколов Сионских мудрецов. Ай, нет… тут всё гораздо запущенней… и что дальше? Человеческие питомники для будущих тел членов ложи? Или всё скромно окончится похищением людей… или уже не похищением, а увещеванием наивных?
        - Вано, ты бредишь? - прервала монолог Юля.
        - Нет, Юля, я констатирую факт глобальных перемен в моём мировоззрении.
        - Почему вы оттуда не уйдёте? - сменив тему, спросила Юля и тут же поняла, каким будет ответ.
        - Моя жизнь мне дорога, но не настолько, как жизнь моих детей и внуков, - тихо произнесла женщина. - Смирилась бы ты. Хорошо, хоть жива. Лезть в этот гадюшник… слишком опасно.
        - А вы бы смирились на моём месте?
        - Честно? Не уверена, что у меня на твоём месте хватило бы мудрости остаться и дальше в стороне.
        - Куда вас подвезти?
        - Нет, нет. Спасибо, я сама дойду. Если меня увидят с вами… ну, вы сами понимаете.
        - Но мы же неведомо где.
        - Здесь дорога всего одна, - подал голос Вано.
        Обратный путь прошёл в молчании. В город приехали поздно ночью.
        - Я тут подумал, - нарушил молчание Вано, - го ко мне. Завтра ведро отгоним.
        - Как знаешь, если тебе не в напряг…
        - Меня напрягает. Многое напрягает! То, что ты девушка, пусть и в душе или сознании… неважно, но напрягает! То, что нас сегодня не в шутку, а на полном серьёзе могли убить - напрягает! То, что существует какая-то тайная ложа маразматиков - напрягает! То, что ты не остановишься и полезешь дальше - напрягает! И то, что Я не смогу остаться в стороне - напрягает!
        - Тебе-то зачем лезть?
        - Ты мой друг. Понимаешь? Первый настоящий, действительно доверившийся мне человек в этой жизни! Раньше были товарищи, которым я был выгоден для домашек и хороших оценок, для взломов или починок компов, для роли пугала, в конце концов, или в качестве клоуна. И я, не видя иного для себя, смиренно всё это принимал. И тут появился ты. Сначала я думал, что всё, как и со всеми. Ноут брата… кстати… колись, это не брата?
        - Владельца этого тела, - подтвердила Юля предположения товарища.
        - Ладно, не суть. Так вот, сначала я решил, что ты, как все. И когда ты поведала о перемещении сознания, я лишь убедился в своей правоте…
        - Но зачем тогда - это? - Юля взглядом окинула торпеду машины.
        - Скучно было. Решил разнообразить досуг.
        - Ну, и как тебе впечатления?
        - Шок! Это по-нашему! - продекламировал Вано рекламу. - Зато я узнал, как дорого может обойтись настоящая дружба. Спасибо.
        - Мм? За что?
        - За всё. За плохое и хорошее. И понимаю, что это прозвучит жестоко, но я не уверен, что хочу, чтобы ты вернула своё тело.
        Юля молчала, не зная, как ответить на подобное заявление.
        - Понимаешь… ты станешь девушкой. А с ними у меня всегда не клеилось. Да и к тому же, я так понял, ты из… как бы это сказать… в общем, твоя жизнь очень далека от моей. У нас уже не будет ничего общего, у тебя появится какой-нибудь бойфренд из золотых мальчиков, и тебе будет не до «ботана», как ты порой меня обзываешь.
        - Да брось… - попыталась утешить товарища Юля и вдруг осознала, что эти слова - ложь, он прав. - Не знаю… не уверена.
        - А я вот на все сто. Но пока ты здесь, со мной. И я рад, что мы когда-то повстречались.
        Как оказалось, жил ботан один в довольно большой двухкомнатной квартире, в которой царил полный хаос. Однако это было лишь на Юлин взгляд. Хозяин же находил всё мгновенно, несмотря на то, что лежало это нечто в самом неожиданном месте.
        - Я же детдомовский, - неожиданно за кружкой чая произнес Вано. - Мне после детдома дали комнату в коммуналке на Петроградке. Квартира располагалась на первом этаже, и её присмотрела себе какая-то фирма под офис. Таким макаром я получил эту двушку и весьма доволен положением дел. Со здоровьем у меня нелады, посему имею пособие и льготы, плюс подработка в клубе. А теперь у меня появилась ты, и мне больше ничего не нужно.
        - Даже не знаю, что и сказать, - после затянувшейся паузы произнесла Юля. - Я… Чёрт! Уже привыкла говорить от имени Коли. В общем, если ты… приглашая меня к себе, подумал, что я, как девушка, могу… то, нет, я не…
        - Ты что, решила, что я голубой и заманил тебя, чтобы воспользоваться? - полным обиды голосом выпалил хозяин квартиры.
        - Нет… то есть… ну…
        - Не юли, Юля, я всё понял. Ладно, забей. Вопрос другой: что делать будешь?
        - Если можно, то спать, - умоляющим тоном произнесла Юля.
        Прошлая бессонная ночь дала о себе знать. Поддерживаемый в течении дня с помощью кофе и адреналина организм, расслабившись в спокойной обстановке, настоятельно требовал отдыха. Вано проводил гостя во вторую комнату, выдал постельное и ушёл к себе. Юля думала, что долго не сможет уснуть, вспоминая всё услышанное и сказанное. Она анализировала, что надо было ещё узнать, но усталость взяла своё, и стоило коснуться подушки, как мысли начали вязнуть, цепляться друг за друга, обрываться и вдруг исчезли.
        Глава 10
        Походом к ювелиру Коля остался доволен. У него в коробочке теперь красовался солидный мужской перстень, какой не стыдно и самому крутому воротиле было одеть. К приходу «папика» кухню было не узнать: в вазе стояли цветы, возле окна курилась ароматическая свечка, шторы были плотно задёрнуты, чтобы «белые ночи» не испортили эффекта, а на столе стояли свечи, шампанское, коньяк и красиво украшенные блюда, заказанные в некогда любимом Колей ресторанчике. Услышав, как открывается дверь, Коля выскочил из комнаты и, подлетев к «папашке», выпалил: - Закрой глаза! У меня сюрприз! - Прихватив послушно закрывшего глаза мужчину под руку, он осторожно повёл его в кухню.
        - Открывать? - с нетерпением спрашивал тот.
        - Подожди! Ещё не всё готово! Вот так… - Коля спрятал коробочку с подарком под колпак для горячих блюд. - Открывай, - включая тихую спокойную музыку, разрешил он.
        «Папаша» был искренне поражён представшей ему картиной. Казалось, у него вот-вот от умиления слёзы на глаза навернутся. Смотря на это, Коле хотелось задушить мужчину собственными руками.
        - Что произошло? В честь чего это? - недоумевал «папаша».
        - В знак извинения и примирения, - чмокая его в щёчку, проворковал Коля.
        - О, господи! Я и не ждал уже.
        - Ты присаживайся, присаживайся. А там тебе сюрприз, - он взглядом указал на колпак. - Стой! - ухватив мужчину за руку, остановил его Коля. - Обещай, что бы ни случилось, никогда с ним не расставаться!
        - Но я даже не знаю, что там, - удивлённо воззрился тот.
        - Обещай!
        - Хорошо, хорошо! Сдаюсь! Что бы там ни было, обещаю никогда не расставаться с этим нечто, - выпалил мужчина и, получив наконец-то свободу, приподнял колпак.
        Содержимое коробочки вызвало у него искреннее восхищение. Благодарность текла рекой, «папик» лучился от счастья, а играющему роль любящей дочери Коле пришлось до поздней ночи терпеть его компанию.
        Уже на следующий день «папаша» позвонил дочери и поинтересовался, что означает начинка подарка.
        - Я просто поняла, как ты мне дорог, и никогда-никогда не хочу тебя терять! - прикидываясь глупым и наивным созданием, выпалил Коля в трубку. - Не забывай - ты обещал с ним не расставаться.
        - Хорошо, милая, - успокоенно согласился мужчина. - А то мне сказали, что оно с начинкой, и я уже испугался, что - там?
        - Ну, как ты мог подумать что-то плохое, - обиженным голоском пробубнил Коля, и «папашка» окончательно сдался.
        К вечеру того же дня Коля договорился о встрече с Василием. Входя в кафешку, старлей светился от счастья.
        - Всё сделано, как и планировалось, - отчитался Коля.
        - Ничего не заподозрил ещё?
        - Ему сказали о начинке, но я его утешила.
        - Ну что ж, интересно посмотреть, как это будет работать, - явно сгорая от нетерпения, радостно улыбнулся Василий.
        - А раньше таким не пользовались, что ли?
        - Откуда нам? - усмехнулся старлей.
        Для приличия мило пококетничав с полчасика, парочка покинула заведение и поехала посмотреть на результаты Колиных трудов. На полпути Василий свернул не в ту сторону, и насторожившийся Коля поинтересовался:
        - Эээ… а куда мы едем?
        - Не подумай ничего дурного, но ко мне домой. Я решил, что оставлять такое оборудование на работе как-то… палевно, что ли?
        - Но так ты можешь пропустить всё самое интересное!
        - И это предусмотрено. Я подключил аппаратуру к компу, и с работы в любой момент могу войти на него по удалёнке.
        - Продвинутый! - искренне похвалил товарища Коля.
        Василий жил в довольно уютной, но явно холостяцкой однушке на Чернышевской. Как показали записи, за первые сутки уже нашлось, что послушать. Однако имелись два «но». Во-первых, ничего интересного не выявилось, этот день для «папика» был сугубо деловым и легальным, а во-вторых, обнаружился небольшой дефект - чётко разбирались слова, но определить, кому принадлежат голоса, оказалось практически нереально. Все перемещения также оказались зафиксированы, и в целом «заговорщики» остались довольны проделанной работой.
        На какое-то время страсти в Колиной жизни утихли: вечно занятый «папик» успокоился и перестал донимать «непутёвую дочь» нотациями, Василий с головой погрузился в работу. Порой возникали мысли о встрече с Юлей и посещении клиники, но постоянно какие-то мелочи отвлекали.
        В один прекрасный день позвонил Василий и сообщил, что найдена официальная зацепка для возбуждения дела, но, как он и планировал, удалось убедить руководство первоначально последить за объектом, в целях выявления остальных звеньев преступной цепочки.
        Отношения с Василием перешли из стадии флирта в пародию на какой-то весьма странный роман. Коля, аргументируя относительно недавним разрывом с женихом и необходимостью прийти в себя, не позволял «возлюбленному» даже поцеловать себя, разве что в щёчку на прощание. А влюбленный мужчина соглашался с любыми пожеланиями «девушки».
        - Кстати, «папик» очень уж настаивает на моём появлении на одном «гламурном» сборище, и, по идее, я должна там быть с парой, - вспомнил вдруг Коля.
        - Я польщён, если, конечно, правильно понял твои слова, - смутился Василий. - Но, к сожалению, это совершенно невозможно. Нам ни в коем случае нельзя светиться вместе. Твой «роман» с представителем органов привлечёт ненужное внимание.
        - Эх… об этом я и не подумала, - грустно вздохнул Коля, от души потешаясь над тем, как старлей заглотил наживку. - Тогда… наверное, не пойду.
        - Эээ, нет! Ты сходи, развейся. Может, и интересное что приметишь, - настаивал мужчина.
        - Кстати… я должна кое-что тебе рассказать. Считаю, ты имеешь право знать.
        - У тебя есть незаконнорожденные дети, которых тайно воспитывает негритянка в подвале вашего дома? - ухмыльнулся Василий.
        - Нет… это история двухгодовой давности. Стой. Не прерывай, иначе не расскажу.
        Коля рассказал об аварии и о том, что произошло впоследствии. Но Василий не желал верить в то, что его возлюбленнаяна самом деле парень, и воспринял это, как розыгрыш. Однако по мере того, как Коля продолжал свой рассказ о ведущихся экспериментах на людях, о пансионатах, в которые попадают бездомные молодые люди и наивные дураки, ведущиеся на предложения о халявном богатстве, мужчина начал терять терпение:
        - Ты так уверенно говоришь о чём-то столь глобальном, что поверить в подобное невозможно. Слишком это не вяжется с обычной жизнью. Получается, кому-то достаётся вечная жизнь, а кому-то - судьба стать расходным материалом в качестве подопытных или доноров тел? Ну, и фантазия. Я такого ни в одной книге не читал.
        - Зря ты не веришь. Я ведь серьёзно.
        - О, да! И мир погряз в попытках удовлетворить свои сиюсекундные потребности, не замечая надвигающейся катастрофы! - пафосно продекламировал Василий.
        Решив, что доказать реальность своих слов ничем не сможет, Коля предложил поехать к клинике и установить на её подъездах скрытые камеры. Василий, желая потешить самолюбие любимой, согласился.
        - Чего тянуть? Поехали за камерами? - предложил старлей, уверенный в том, что сейчас девушка рассмеётся и скажет, что всё это шутка, но Коля его разочаровал:
        - Вперёд, извозчик!
        Очередной визит в достопамятный магазинчик кончился приобретением пары малюсеньких камер с эффектом рыбьего глаза и возможностью передачи информации через спутник. Старлей даже попытался наивно проникнуть на территорию клиники, но ни его корочки, ни уговоры не пропустили его дальше КПП. И это заставило Василия задуматься. Уж больно удалённое и странное это было место.
        - Ну, что же. Теперь у меня техники полон дом, в кои-то веки грабителям будет чем разжиться, - высаживая Колю неподалеку от его дома, усмехнулся Василий.
        Последующие дни Коля был занят подготовкой к «великосветскому рауту». И вот они с «папиком» под ручку уже входят в роскошный зал какого-то загородного особняка. Обилие незнакомых и знакомых ещё по его прошлой жизни людей, с которыми неясно, в каких отношениях была Юля. Кто-то постоянно подходит, с вежливой улыбкой высказывая радость от встречи и интересуясь причинами столь долгого отлучения от «света», но даже не удосуживаясь дождаться ответа, вспоминает о чём-нибудь важном или замечает кого-то в толпе и устремляется прочь.
        - Ну, привет, потеряшка, - промурлыкал на ушко женский голосок. - Как тебе вечер?
        - Все слишком искусственны: и притворные улыбки, и сладко лживые речи… - не рассчитывая, что его станут слушать, высказал правду-матку Коля.
        - Воистину так, - согласился голосок, и перед ним оказалось милое, какое-то фентезийное создание. - Когда-то нас представляли, Юлия. И ты мне понравилась. Но думаю, ты забыла меня за давностью, - улыбнулся ангелок. - Я Кира. Наши папашки вроде как знакомы… или работают вместе? Не знаю, - пожала она плечиками. - Не интересуюсь этим, если честно.
        - Да, да… я помню, - соврал Коля.
        Присутствие девушки смущало, было в ней что-то не такое, как во всех, что-то томительно манящее. В отличие от остальных, она оказалась интересной собеседницей и совсем не спешила куда-нибудь исчезнуть.
        - Ой… смотри, это же твой жених? - показывая взглядом куда-то в другой конец зала, произнесла она.
        - Бывший, - поправил её Коля. - Но всё же я, пожалуй, пойду, поприветствую его.
        - Возвращайся поскорее, - мурлыкнул нежный голосок в самое ушко, и перед Колей мелькнули полные озорных огоньков глаза вмиг растворившейся в толпе девушки.
        «Вот же бестия… был бы до сих пор мужиком, уже уволок бы отсюда», - ощущая явное сексуальное возбуждение и разочарование её уходом, в шоке констатировал Коля.
        Кирилл заметил Колю ещё издалека. Приветливо помахав рукой, друг начал пробираться навстречу. Он, как всегда, блистал, умудряясь затмить собой даже общество хозяев особняка. Постоянно к нему кто-то подходил, желая урвать хотя бы чуточку внимания молодого, успешного и неимоверно быстро взлетевшего до неимоверных высот предпринимателя.
        - Какие люди и без охраны! - воскликнул товарищ, приобняв Колю так, словно он до сих пор был его невестой. - Это ты или ты? - с забавной интонацией поинтересовался он.
        - Увы… это всё ещё я.
        - Ну, пойдём уже прогуляемся, поговорим спокойно. А то эти милейшие люди жутко утомляют.
        Вскоре они очутились в довольно большом парке. Усевшись на одну из скамеечек, они уставились друг на друга. Со стороны люди могли подумать, что это влюбленные. Но Коля, например, думал о том, как повезло, что весь окружающий его самого дурдом минует друга.
        - Ну вот. Стоило тебя отпустить тогда, и ты опять на год пропал. Что в этот раз?
        - Ой… и не спрашивай, - отмахнулся Коля, вспоминать о том времени действительно не хотелось.
        - Тогда предположу, что ты влюбился и… Только голубятинкой это попахивает, не находишь, любезнейший?
        - Да иди ты со своими шуточками.
        - Ну, значит, ты просто обязан уже обстоятельно по пунктам поведать всё произошедшее тогда. В прошлый раз всё как-то скомкано было. Да и шок. Сам, наверное, понимаешь.
        И Коля вновь рассказал об аварии, о клинике и странных разговорах. О побеге. О превратности судьбы, вселившей его не в чьё-то там тело, а в тело дочери своего злейшего врага. О том, что приходится жить в своей старой квартире, постоянно напоминающей о том времени, когда всё было хорошо. О планомерном сборе информации о «папике» и начатом следствии. О мечте вернуть всё.
        - Ну, дружок, и дела. Тут тебе разве что машина времени в помощь.
        - Учитывая произошедшее, не удивлюсь, если и она существует, - понуро буркнул Коля.
        - Не горюй, я надолго сейчас здесь. Так что покопаю про эту клинику, может, что и найду. А если по-хорошему не уговорим, то по-плохому заставим вернуть всё на свои места. С Юлей-то общаешься?
        - Мда уж… общался.
        - Ха! Ты, случаем, не с ней ли тот год провел? Ой ли? Ух! Ну, теперь мы квиты. Я твою бывшую, ты мою! И заметь - я не осуждаю! И это даже не голубятина, это как раз единственная возможная для вас норма! - затараторил Кирилл. - Да что ты смущаешься, как девственница на гей-параде! Я как раз же рад за вас!
        - Мне так неудобно тебя о чём-то просить. Ты и так вечно вытаскиваешь меня из всякого «г». Но, действительно, покопай про клинику, - сменил тему не желающий слушать подколки друга Коля. - И, это… может, пойдём?
        - Ок, ок. Ладно. Ты прав, - заметив, что товарищу не по себе, согласился Кирилл. - Пойдём ко всем. Нехорошо получается: пришли в гости и свалили.
        Какое-то время Коля бесцельно слонялся среди приветливо улыбающихся людей. «Забавное ощущение: вокруг море народу, все доброжелательны, а ты среди них одинок, как никогда…» - подумал он и тут же едва не подскочил от неожиданности, когда опять под самым ухом услышал знакомый голос:
        - А вот и я! Не ждали? А я припёрлась!
        В душе у Коли что-то словно окрылилось. Вечер в мгновение ока стал ярче, музыка веселее и громче. Всё вокруг словно преобразилось, обрело новые краски. Зазвучал медленный танец, и он, сам не понимая, как так вышло, очутился на огромном балконе, танцующий с этой чертовкой. Голова шла кругом, хотя он почти и не пил. Потом они смеялись. Он даже не помнил, над чем, но было жутко весело. Он помнил, как подошёл собирающийся ехать домой «папик».
        - Станислав Витальевич, можно, Юля останется пока? - спросила его Кира и тут же обратилась к Коле: - Ты же не против, если позднее мой водитель тебя подкинет?
        - Да, конечно. Ты езжай, пап, - улыбнулся Коля и даже чмокнул «папика» в щёчку.
        - Погуляй, дорогая, - обрадовался веселью дочери мужчина.
        Какое-то время они ещё пили, болтали о каких-то пустяках, общались с какими-то людьми. Всё плыло, словно в шальном тумане. Коля чувствовал её дыхание на своей коже, от лёгких прикосновений по коже пробегали мурашки. Ему давно не было так хорошо, и он совершенно не хотел возвращаться в реальность. А потом была машина и её глаза, якобы дружеское поглаживание по руке, отзывавшееся электрическими разрядами во всем теле. И неожиданно страстный поцелуй.
        - Может, ко мне? - слегка хрипловато прошептала на ушко Кира.
        И увидев, что «подруга» уже не против, тут же дала новое распоряжение водителю. Жила новая подруга в огромной квартире на Крестовском.
        - Знакомься, Тео, это Юля, - обратилась она с порога к встречавшему их лабрадору. - Ты проходи. Чувствуй себя как дома.
        - А предки? - немного придя в себя, спросил Коля.
        - Это моя хата. Отец, конечно, бывает тут. Но редко, - смотря исподлобья, хрипловато произнесла хозяйка, и тут же Коля оказался прижат к стене разгорячённым и таким желанным женским телом.
        Объятия, поцелуи, летящая во все стороны одежда. К тому моменту, как они добрались до спальни, располагавшейся на втором этаже, на Коле остались только трусики, а Кира уже была полностью обнажена.
        Очередной поцелуй взорвался в голове Коли целым фейерверком эмоций, и он не заметил, как очутился на огромной кровати. Кирины руки творили чудеса. Коля закрыл глаза, наслаждаясь каждым её прикосновением. Его руки и сами жили своей жизнью: ласкали, изучали. Вновь их губы слились в поцелуе, и губы чертовки начали спускаться всё ниже: щекоча кожу на шее, играя набухшими сосками, сводя Колю с ума, её язычок прошёлся по животу, коснулся внутренней части бедра, заставив тело прогнуться. А когда он добрался до самого сокровенного, из его горла вырвался стон, и дальнейшее превратилось в калейдоскоп эмоций.
        Почти до утра их тела без устали переплетались в самых причудливых позах, доставляя друг другу неимоверное удовольствие. Уснули они лишь под утро, окончательно потеряв остатки сил.
        Пробуждение оказалось неимоверно приятным. Нега внизу живота напомнила о событиях прошедшей ночи, и Коля оглянулся на спящую рядом девушку. Даже во сне она была очень привлекательна и, почувствовав, что если останется в постели хотя бы на пару минут, то задержится здесь до вечера, Коля выскользнул из-под одеяла и поскорее окунулся под бодрящие струи холодного душа.
        Как ни странно, никакого смущения или чувства неправильности происходящего не было. Однако он понимал, что должен уйти. Чтобы одеться, пришлось повторить путь вниз, собирая вещь за вещью. Внизу Коля замер, услышав доносящийся откуда-то мужской голос. Он уже хотел тихонько выскользнуть из квартиры, но что-то заставило его прислушаться к разговору. Очевидно, мужчина говорил по телефону и был чем-то весьма недоволен.
        - Вы что, не можете сладить с маленьким ребёнком? Забыли, что незаменимых нет? Ну и что, что чужой ребенок? А обычно вы только членов собственных семей у себя держите? Где вы его поместили? В порту? Старый склад? Если его… ну, её. Не важно. Если кто-то обнаружит, я к этому не причастен. Иначе вы о смерти молить будете, как о пощаде. Завтра заеду, взгляну на условия содержания.
        Слушая разговор, Коля спиной врос в стену. «Они держат какого-то похищенного ребёнка, на каком-то старом складе? До чего прогнил мир…» - подумал Коля и тихонько выскользнул из квартиры.
        Глава 11
        Юля проснулась далеко за полдень. Со стороны кухни доносился запах кофе. Сидящий за столом мрачный Вано кивком показал на стоящий на плите кофейник. Завтракали молча. Говорить действительно не хотелось, слишком много информации вертелось в голове, требуя переработки. Также в молчании отогнали машину и разошлись по домам.
        Юле казалось, что она вот-вот сойдёт с ума. Во всём виделись всемирные заговоры. Некогда родной отец стал сосредоточением зла. «За что мне это?» - входя в «свою» квартиру, думала Юля. Ответом послужили причитания Колиной матери и радостные вопли испуганной исчезновением брата Насти. Хотелось уединения. Закрывшись в ванной, Юля залезла под душ, надеясь, что потоки воды смоют отвращение и липкий страх в душе, что она вдруг проснётся, и всё происходящее окажется страшным сном и не более.
        - Коль! - донёсся сквозь дверь голос «матери». - Я блинчики навела. Пожарить?
        - Жарь, - желая поскорее отвязаться от женщины, крикнула Юля.
        - А может, тебе творожка со сметанкой в начинку намешать? - не унималась та.
        Хотелось бежать прочь: от этой заботы… от себя… от жизни.
        Через час избытки внимания заставили Юлю найти предлог для ухода из дома. Решив залить осознание происходящего алкоголем, она направилась к ближайшему магазинчику, но на полпути её остановил звонок мобильного.
        - Юль… Коль… Чёрт! - сквозь какой-то грохот донесся из трубки приглушённый голос Вано. - Времени мало. Я сейчас симку выкину. Она новая, не запалят, не бойся.
        - Ты о чём? - растерялась Юля.
        - За дверью менты, - продолжал странную речь ботан. - Миху загребли… он звонил… вчерашняя тётка убита…
        - Я тебя почти не слышу, - ничего не понимая, выкрикнула в трубку Юля. - Что за грохот?
        - Двери ломают, - как-то спокойно ответил Вано. - Не попадись. Я ничего не скажу. У меня в комнате, справа на окне за панелью, забери карту памяти с видеорегистратора.
        - Какого видеорегистратора?
        - Из машины. Вчера. Не помнишь? Всё. Бывай.
        Обрыв связи застал Юлю врасплох. Какое-то время она вслушивалась в гудки, потом тупо уставилась на старенькую «Нокию». Цель похода в магазин вмиг забылась. Ошалело окинув взглядом палисадник, она села на невысокое железное ограждение. Если до этого в мыслях был полный бардак, то теперь Юля вообще не понимала, что делать. «Может, это глупая шутка?» Однако попытки повторно набрать номер ни к чему не привели: «Вызываемый абонент выключен или находится вне зоны действия сети» - раз за разом повторял механический голос.
        «Получается, нас всё же кто-то выследил? Женщина мертва. Миху загребли, как владельца машины, Вано - по показаниям хозяина копейки. Обо мне знает только ботан, и он обещал, что ничего не скажет. И есть запись с видеорегистратора…» Только сейчас до Юли дошло, что она восприняла как само собой разумеющееся наличие в машине того гаджета, который на самом деле меньше всего вписывался в дизайн раритета. «Вот Ванька - жук! Да что теперь толку? Надо забрать карту. Может, её содержимое поможет?»
        Недолго думая, Юля рванула к дому товарища. Возле подъезда стояли две полицейские машины. Вскоре двери распахнулись, и сотрудники органов вывели основательно избитого человека в наручниках, в котором Юля с трудом узнала Вано.
        При виде того, как друга небрежно-грубовато запихивают в машину, Юле хотелось выть от беспомощности. «Это всё из-за меня! Если бы не я!» Слёзы хлынули рекой, застилая окружающий мир, ноги подогнулись. Сев прямо на асфальт, она обхватила руками голову. Прохожие шарахались от странного рыдающего парня.
        Сколько она просидела так, Юля не знала. Ментовские машины уже уехали, собравшиеся возле подъезда посудачить бабки медленно расползались по своим норам. Полная решимости, Юля встала и направилась к месту своего ночлега. Лестничные пролёты сменяли друг друга с неимоверной скоростью, дыхание сбивалось, голова кружилась от мелькания ступеней под ногами. Вот и знакомая дверь с ничего сейчас не значащей для неё бумажной опечаткой. Юля метнулась к электрощитку, ключ оказался на том же месте, куда его вчера положил открывший двери товарищ.
        Войдя внутрь, она застыла. Если до этого в квартире царил странный упорядоченный хаос, то сейчас всё было перевёрнуто. В считанные секунды Юля очутилась в комнате Вано и с облегчением поняла, что тайник не заметили. Отодвинуть панель оказалось на удивление просто. В самом низу действительно лежал крохотный кусочек пластика. Схватив карту памяти, Юля что было сил рванула с места «преступления».
        Бежала она долго. Боясь оглянуться. Казалось, что её обязательно вычислили и вот-вот нагонят. Сил почти не осталось, и, пытаясь отдышаться, она упала на поручни возле входа в какой-то магазинчик. Немного прийдя в себя, она окинула взглядом место, где очутилась, и с удивлением поняла, что именно сюда её притащили после побега из «пансионата» Стёпа и Коля. «Стёпа…» - перед мысленным взором пронёсся образ друга. Накатила волна безысходной тоски и печали. Неподалёку виднелся тот самый подъезд. Хотелось пить. И Юля всё же вошла в магазин. Бутылку воды она откупорила и жадно начала пить ещё в торговом зале. Краем взгляда заметив подскочившую кассиршу, всё ещё не отрываясь от бутылки, Юля достала из кармана кошелек и помахала им. Успокоенная женщина, настороженно наблюдая за странным покупателем, села на своё место.
        Взяв ещё бутылку воды и пару банок пива, Юля расплатилась и прошла в тот самый подъезд. Чердак по-прежнему был открыт. Окружающее вызвало в памяти дежавю. Казалось, сейчас она повернётся, и там у голубиного окна будет сидеть Стёпка. Но правда оказалась суровей. Она была одна. Совсем одна. Никто не мог ей помочь. А те, кто пытались, уже поплатились. Банка пива сменилась следующей, потом был повторный заход в магазин, и ещё один, и ещё…
        Юля пила до тех пор, пока мысли не притупились. В чувства её привёл звонок мобильного. Превозмогая жуткую головную боль, она с опаской взглянула на экран телефона - звонила начальница.
        - Вы что, там совсем охренели все? - раздался из трубки возмущённый вопль. - Одиннадцать утра, а клуб закрыт! Ни тебя, ни Ивана!
        - Я… я… приболел… но если и его нет, скоро буду, - на ходу соврала Юля.
        - О премии можете забыть, раздолбаи! - всё ещё надрывался голос, а Юля уже бежала по нескончаемым пролётам вниз.
        У метро она обнаружила: в кошельке - пусто. Перескочив через турникет, она понеслась по эскалатору, вслед доносились возмущённые вопли вахтерши, и лишь заскочив в вагон, удалось перевести дух.
        На работе её ожидал довольно нудный и длительный выговор. На вопросы о Вано, Юля сделала вид, что ничего не знает. День, как назло, выдался суматошный. Нескончаемый поток студентов и игроманов не давал спокойно прийти в себя, собраться с мыслями.
        Вечером, окончив работу, Юля закрыла клуб и, в надежде прийти и отоспаться, пешком побрела домой.
        Однако мечтам не было суждено сбыться. С порога её встретила заплаканная «мать».
        - Ну, что опять? Я что - маленький? Не имею права на личную жизнь? - решив, что причиной слёз послужило её отсутствие ночью, психанула Юля.
        - Настенька пропала, - простонала в ответ женщина.
        - То есть? - не поняла Юля и взглянула на часы: одиннадцать вечера.
        - Учитель и одноклассники видели, что на выходе из школы с ней заговорил какой-то высокий тёмноволосый мужчина, и они вместе сели в чёрный джип. Больше никто её не видел.
        - Что за мужчина? А номер машины?
        Женщина лишь всхлипывала и пожимала плечами.
        - А полиция что?
        - Сказали: может, ваша дочь, обиделась на что-то и решила у подруг переночевать. Я всех обзвонила. Они её искать не станут… так сразу…
        У Юли от обилия событий голова шла кругом. Пытаясь, насколько можно, утешить женщину, она думала: «Что же делать? Единственные, кто что-то может, это Кирилл, если он здесь, и Коля…» С последним связываться не хотелось. Она понимала, что, узнав о пропаже сестры, тот бросит все силы на возобновление её старых связей. Но вспыхнувшие когда-то чувства к этому человеку и не отпустившая после размолвки обида не давали сделать шаг навстречу.
        Когда Колина мать задремала под воздействием найденного в аптечке успокоительного, Юля направилась к компу. Первым делом заглянула в соцсеть «ВК». Кирилл оказался в онлайне.
        «Привет. Ты, случаем, не в Питере?» - отстрочила она сообщение.
        «Так точно», - тут же пришёл ответ.
        «Надо срочно встретиться», - написала Юля.
        «Буду у твоего дома через сорок минут».
        У Юли словно камень с души спал. Она была уверена, что Кирилл, со своими связями, сможет помочь. Но было одно «но»: поверит ли?
        Отключив ноут, Юля тихо выскользнула из комнаты. Наскоро приняв душ и более-менее приведя себя в порядок, она налила себе кофе и задумалась над тем, что из всего стоит рассказывать. Если вывалить на бывшего жениха всю информацию разом, он не то, что не поверит. Он её лично в психушку сдаст из лучших побуждений.
        «Сейчас важно вытащить Миху и Вано, разыскать Настю. И явно придётся рассказать о последствиях аварии…» - взглянув на часы, решила она.
        - Хая! - ещё до конца не притормозив, высунувшись в открытое окно машины, воскликнул Кирилл.
        - И тебе, - садясь на пассажирское кресло, буркнула Юля. - Поехали куда-нибудь, где тихо и можно спокойно поговорить.
        - Что за тайны? - сверкая голливудской улыбкой, но все же заводя движок, поинтересовался «жених».
        - Так сразу и не знаю, с чего начать. Но ты припаркуйся сначала, а то мало ли что…
        - Ты, небось, что-то новое про отца нарыл? - выруливая на оживлённую проезжую часть, предположил друг.
        «Если б он знал, как близок к истине», - подумала Юля, но в ответ лишь отмахнулась, якобы увлечённо рассматривая пролетающие мимо высотки.
        Вскоре они свернули под какую-то эстакаду и, поплутав минут десять по грунтовкам, очутились на берегу небольшого, красивого озерца. Машина остановилась. Юля ощущала, что тишина давит, но никак не решалась заговорить.
        - Вещай уже, о, великий пророк! - дурачась, продекламировал Кирилл и вышел из машины.
        - Дело в том… я понимаю, что ты не поверишь… но…
        - Ты не Коля, а Юля? - прервал её невнятное бормотание Кирилл.
        - Откуда ты знаешь? - воззрилась она на собеседника.
        - Если тебе не отказывает память, у нас планировалась свадьба. Ты думаешь, я до сих пор не общался с невестой? Или ты припоминаешь приглашение на данное торжество? - усмехнулся Кирилл. - Так что… если это и есть причина жутко секретного разговора, то ты опоздала, крошка.
        Задача упростилась. Однако Юля оказалась не готова сразу перейти к дальнейшему повествованию, надеялась всё продумать во время разговора. И вот…
        - Скажем так: и это тоже.
        - Что ещё стряслось?
        - Мы с другом поехали в ту клинику, хотели поговорить с врачом, но нас не впустили. Тогда мы дождались идущую с работы санитарку, которая меня когда-то обихаживала. И поговорили с ней. Женщина была напугана и рассказывала страшные вещи. Потом мы уехали. Оказывается, её убили. Кто-то видел, что она села в нашу машину. Не нашу, но взятую у знакомого. В итоге, ничего не знающий о цели поездки хозяин тачки сейчас в ментовке. Следом звонит Вано, - почти на одном дыхании тараторила Юля. - Там грохот жуткий. Говорит: «Менты дверь ломают, но я не скажу им ничего».
        - Не скажет что? - на посерьёзневшем лице друга отразилась настороженность.
        - Не знаю, - пожала плечами Юля. - Может, обо мне? Или о творящемся в клинике? А может, и о карте памяти с видеорегистратора, где записан разговор с женщиной.
        - Где карта? - резко обернувшись, Кирилл больно схватил Юлю за руку.
        - Не… не знаю, - почему-то испугавшись такой реакции, промямлила она.
        Повисло гнетущее молчание, только изредка в воде плескалась рыба, да шелестела листва окружающих зарослей, встревоженная снующими в ветвях птицами.
        «Замена сознания для него не новость, но остальное…»
        - И Настя пропала, - добавила Юля.
        - Когда? - встрепенулся Кирилл.
        - Сегодня её кто-то из школы забрал.
        - Как это кто-то?
        Юля рассказала всё, что было известно. Кирилл с задумчивым видом прислонился к капоту машины. Потом, набрав что-то в мобильнике, отошёл в сторону и начал с кем-то приглушенно переговариваться. Ночь выдалась тёплой, на небо, несмотря на питерские «белые ночи», выплыла полная луна. Юля безмолвно сидела у воды и ожидала чуда: вот сейчас подойдёт Кирилл и скажет, что все её проблемы позади…
        - Так. Мне сейчас надо кое с кем пересечься. Тебя закину домой. Вы с Коляном - два сапога пара. На полчаса оставить одних нельзя! Всё, что только могли - всё нашли на свою задницу! Послал мне бог, что невесту, что друга! Вот в чём я так провинился? - по голосу было отчётливо слышно, что Кирилл зол, и Юля с каким-то отвлечённым удивлением констатировала, что впервые видит его в таком состоянии.
        За оставшуюся ночь Юля так и не сомкнула глаз, и весь следующий день на работеклевала носом. Кирилл в сеть не выходил, попытки позвонить ему завершились провалом - номер не существовал. Настя так и не объявилась. Смотреть, как изводится «мать», не было сил, и Юля решилась поехать к Коле. Пробиться сквозь охрану оказалось не так-то просто, но в этот раз удалось. Увидев её на пороге, Коля выскочил на лестницу и тихо зашептал:
        - Ты что, не понимаешь, как опасно было приходить сюда?
        - Прости. Выбора не было…
        - Быстро вали отсюда, - перебил её Коля. - Встретимся на пяти углах.
        Ошалевшая от столь «тёплого» приема Юля на автопилоте дошла до условленного места. Происходящее окончательно выбило её из колеи. Слабая надежда на то, что Коля разделяет её чувства, что в глубине души он тосковал и хотел встречи, что, увидев её на пороге «своего» дома, обрадуется, что они забудут прошлые разногласия и, объединив усилия, свернут горы - растаяла как весенний снег. Время шло, а он всё не приходил. «Может, ему настолько понравилась моя жизнь, что он не хочет ничего менять?» - с грустью подумала Юля. «Но как он мог забыть о своей семье? О мести? Как сумел сосуществовать под одной крышей с тем, кого должен был ненавидеть больше всего на свете?» Ей очень не хотелось верить, что впервые по-настоящему полюбив, она выбрала такого человека. «Чушь. Это не любовь, это глупость. А вот потеря Кирилла - это действительно печально…»
        - Ну, здравствуй, что ли, - послышался из-за спины до боли родной когда-то голос.
        Юля окинула взглядом некогда своё тело: кожа лица и рук ухожены, волосы аккуратно собраны в конский хвост, одежда подобрана со вкусом - не броская, но стильная. «Что ж, стоит признать - он вошёл в образ…» - с грустью констатировала она.
        - Хорошо выглядишь, - не удержалась она от комплимента.
        - Для тебя стараюсь. Ты ничего лучшего не придумала, как заявиться сюда вечером?
        - Я уже говорила - не было выбора.
        - И что же столь глобальное произошло?
        - Настяпропала.
        - К-как?
        - Вчера её из школы забрал какой-то мужчина…
        Коля уже не слушал, что-то набирая в мобильном.
        - Привет. Да. Да, надо. Да, срочно. Ок. Пять углов. Жду, - он дал отбой связи и, посмотрев Юле в глаза, произнёс то, чего она ожидала меньше всего: - Ничего больше не говори! Я знать не желаю, во что ты втянула мою семью. Сейчас подъедет друг, тогда и расскажешь.
        Василий оказался на месте весьма оперативно. Ребята забрались в машину ничего не понимающего старлея.
        - Может, хотя бы друга представишь? - не скрывая ревнивые нотки, поинтересовался Василий.
        - Да, точно. Василий, это Николай, точнее Юля, с которой нас и поменяли телами. Коля, а это старший лейтенант Василий Прутко, он знает о произошедшем с нами, но не верит.
        - И это не удивительно. Кстати, это не тот ли Прутко, что фигурировал в качестве следователя в деле твоего отца? - уточнила Юля.
        - Он самый, - подтвердил старлей. - Вы, смотрю, хорошо осведомлены.
        - Да уж. С некоторых пор я разделяю взгляды Николая, - виновато взглянула на соратника по горю Юля.
        - Может, всё же отъедем отсюда? - вернул всех на грешную землю Коля.
        - Угу, - понуро согласился старлей. - Куда едем?
        - К тебе, - решил Коля.
        Больше вопросов Василий не задавал. Молча вырулил на Невский и помчал по свободным в вечернее время улицам. По пути Юля вкратце изложила произошедшее.
        - Сначала ролик, - очутившись в квартире, распорядился старлей. - Это может быть связано.
        По мере просмотра лица Василия и Николая становились всё мрачнее.
        - Значит, это не шутка? - наконец, оторвав взгляд от монитора, произнёс хозяин дома.
        - Не шутка. И вот теперь к вам, как к человеку непосредственно связанному с правоохранительными органами, вопрос: эта запись может послужить оправданием для Михаила и Ивана? - поинтересовалась Юля.
        - В теории - да. А на практике, если информация соответствует истине… - старлей запнулся. - Возбуждением пары дел здесь не обойтись. Но что-то подсказывает мне - подобное не доведут до суда. Слишком всё глобально. Если предположить, что эта ложа существует, то им ничего не стоит устранить свидетелей и компромат. Не удивлюсь, если в будущем, лет через десять или двадцать, они сумеют легализовать это непотребство, но на данном этапе разглашение им явно не на руку.
        - Об этом я догадываюсь, - сказала Юля. - Но это единственное, чем можно доказать, что женщина благополучно вышла из машины, и мы её больше не видели.
        - И ещё доказать, что в машине был… была ты. Хотя это дело времени, наверняка уже есть твои отпечатки, - напомнил старлей.
        - Мне жаль твоих друзей, - встрял Коля. - Но меня интересует сестра.
        - Увы. Я сказала всё, что знала, - произнесла Юля, и от её взгляда не скрылось то, как дёрнулся от этих слов хозяин квартиры.
        - Прости. Нужно время, чтобы привыкнуть. Итак, рядом со школой есть бутики, банки или крупные магазины, где могли иметься камеры? - поинтересовался Василий.
        - Нет. Напротив парк. С обеих сторон жилые дома, - вспомнив место, произнёс Коля.
        - Кажется, мне знаком следователь из того района. Попрошу: пусть поспрашивает, может, всё же кто-то что-то запомнил.
        Тут же он набрал какой-то номер.
        - Леночка, это Прутко, приветствую, ты на работе? Можешь найти телефончик Расиенко Виктора? Да, да, того самого. Спасибо. Жду. Записываю. Ещё раз спасибо, выручила.
        - Вить, привет, это Прутко. Вспомнил? У меня к тебе дело на лям. Ну, конечно, проставлюсь. Ты на дежурстве? На даче? Да. Да. Старлей всё ещё. К вам? Не. Так вот. По вашему участку девочку похитили. Уверен. Да, знаю. Приходили уже. Завтра? Хорошо, скажу. Договорились, с меня магарыч. Ну, отдыхай.
        - Завтра в участке подойдите к майору Расиенко. Он примет заявление и начнёт следствие. Сегодня ничего уже не сделать.
        - Спасибо, - понуро произнес Коля.
        - Но что делать с этой вашей ложей? Это же какой букет: нелегальные эксперименты с летальными исходами, похищение людей, убийства, медицинская практика с… У меня слов нет, - старлей сидел, обхватив голову руками. - Ещё и тот факт, что влипли во всё это, простите, дерьмо, вы с подачи кого-то из своего окружения. Да. Знаю, что вы подозреваете причастность Станислава Витальевича. На нём немало всякого разного, но связи с чем-то подобным пока не обнаружено, а как следствие, обвинение голословно.
        - Так вы поможете? - опять спросила Юля.
        Старлей тяжело вздохнув, взглянул на Колю.
        - Могу обещать одно: всё, что можно раскрутить по Станиславу Витальевичу, будет приобщено к делу. А вот ваши друзья… И то, что содержит в себе доказательство их невиновности… Эту запись могут объявить фальсификацией. Слишком нереален рассказ женщины. При попытке доказать достоверность информации, даже если предположить, что до вас не доберутся члены ложи, то в любом случае, органы упекут вас в психушку.
        - И что же делать? - растерянно спросила Юля.
        - Понимаю. Тебя мучает чувство вины. И чёрт бы вас обоих побрал, но я попытаюсь найти кого-нибудь, кто более или менее адекватно сможет воспринять эту информацию. Надеюсь, вы позволите снять копию записи?
        - Естественно.
        Разговор дальше как-то не клеился. И вдруг Колю осенило.
        - Наивно думать, что это как-то связано… но…
        - Не тяни! - рявкнула находящаяся на грани срыва Юля.
        - В общем, после раута…
        - Того, что накануне был? - уточнил Василий.
        - Угу. В общем, там я встретил знакомую…
        - Ты-то кого там встретить мог? - фыркнула Юля. - То есть, в теории мог, но ты ведь не был собой!
        - Ну… скажем так, я познакомился с девушкой. Не перебивай, - заметив, что Юля вновь собирается что-то сказать, прервал её Коля. - Когда я уходил от неё, то стал свидетелем странного телефонного разговора.
        - А конкретнее? - начал терять терпение старлей.
        - Говорилось о каком-то чужом ребёнке на старом складе, принадлежащем, как я понял, компании «нашего папашки» в доках. И речь шла о девочке. Я как-то не подумал. То есть, тогда я и не знал…
        - И если бы не пропажа сестры, ты бы умолчал о том, что кто-то где-то удерживает ребёнка? - в шоке уставился на него Василий.
        - А что я сказал бы? Мол, слышал звон и не знаю, где он? О ком говорили, не знаю, но предполагаю, что кого-то похитили? И конечно же, доблестные стражи порядка тут же кинулись бы на те склады? Я даже имя той девицы не помню, - зачем-то соврал он. - Не говоря об адресе или имени того, кто говорил по телефону.
        - Ладно, ладно. Успокойся. Но проверить действительно стоит.
        Василий тут же развёл активную деятельность: сделав пару звонков, он, не обращая внимания на гостей, оголился по пояс, натянул откуда-то взявшийся бронежилет, сверху надел форму, кобуру, пристегнул электрошокер и дубинку.
        - Ну, я готов. Будете сидеть в машине. Сейчас ребята подъедут. Но если на складе никого… то я даже не знаю, что с тобой сделаю, - его взгляд упёрся в Колю.
        - За что купил…
        По дороге к ним действительно пристроилось ещё две машины. Ни мигалок, ни иных опознавательных знаков на них не было, но то, что они словно прилипли к машине Василия, говорило само за себя.
        - Оперативно вы, - поразился Коля.
        - Да… это старые задроты. Раньше мы в онлайн игры толпой резались. Тогда в случае чего по звонку вскакивали в любое время суток и к компу. А теперь вот подросли слегка и…
        - С таким реалом никаких игр не надо, - пробормотала Юля.
        - Так-то оно так, но там в случае чего пиксельный герой умирает, а хозяин злой, но живой сидит у компа…
        - Кто-то уже? - тихо спросила Юля.
        - Угу. Двое. А ведь мы все вместе учились ещё.
        - Извини, что втянули, - с опозданием протянул Коля.
        - Да уж. Надеюсь, всё обойдётся.
        Тем временем у Василия задребезжал телефон.
        - Да. Да. Узнали? А план? Сколько входов? Подходы? Двумя группами? Ок, я к Лебедеву. Не полезут. Да, в машине. Обгоняйте. Я за вами, - старлей принял правее, пропуская товарищей вперёд.
        - Белые ночи всю малину портят, - притормаживая рядом с остальными машинами, проворчал Василий. - Сидеть тут. Никуда не высовываться. Не хватало ещё нам подставляться, отвлекаясь на вашу защиту, - наставительно произнёс он и вышел на улицу.
        Машины остались в отдалении, и все перемещения разбившихся на две группы оперативников с этой точки хорошо просматривались.
        - Работают на удивление слаженно, - заметил Коля.
        - Да уж, куда там писаным америкосовским котикам и кротикам, - согласилась Юля.
        Ребята примолкли, наблюдая за работой профи. Вот группы разделились и незаметными тенями очутились возле обоих входов в помещение склада. Словно по беззвучной команде, обе двери отворились. У входов кто-то дежурил, и их оглушённые тела тут же оказались разоружены и вынесены из ангаров. Дальнейшие события были скрыты от глаз внешних наблюдателей.
        - Ой! - неожиданный возглас Юли заставил Колю вжаться в кресло.
        - Сдурела, что ли? Я чуть штаны не обгадил, - рыкнул тот.
        - Чёрт! Я тут была… давно… в детстве. Там выход ещё есть, через соседний ангар. Вон там, - Юля указала на не особо приметную дверцу метрах в тридцати от подлежащего обыску склада.
        Коля взглянул на подругу, потом на оставшиеся приоткрытыми двери ангара и на место, указанное Юлей.
        - Ты уверена?
        - Угу.
        - Что будем делать?
        - Дай мобилу, смс отправлю, - выхватив трубку и что-то набирая на телефоне, ответила Юля.
        Из бардачка послышался звуковой сигнал мобильника.
        - Вот чёрт, он его не взял, - выругалась она и беспомощно взглянула на коллегу по несчастью.
        - И правильно сделал. После такой смски, могут по звуку его найти и прибить. Так что придётся идти самим.
        - Ты сдурел? Нам сказано сидеть! Они же там наверняка вооружены!
        - Вот ты и сиди, а я пошёл.
        - Стой! - Юля вцепилась в его руку. - Я не позволю! Не пущу!
        - Оказывается, я тебе небезразличен? - печально усмехнулся Коля.
        - Ты не можешь так рисковать моим телом! - фыркнула в ответ Юля.
        - И на том спасибо. Если бы ты вовремя вспомнила некие нюансы, я бы и не рисковал, - отпихнув Юлю, Коля выскочил из машины и кинулся к двери.
        Начавшая приоткрываться дверь тут же оказалась прижата его телом, торчавшая из кучи мусора арматурина мгновенно вошла в предназначенные под навесной замок железные петли. Изнутри несколько раз сильно толкнули препятствие. Казалось, ещё один удар и петли не выдержат, но вместо этого раздалась автоматная очередь, и на первый взгляд прочная металлическая поверхность расцвела раскрывшимися «ранами» отверстий. Коля отскочил. Что-то обожгло ногу. Изнутри послышались одиночные выстрелы, им ответила резко прервавшаяся автоматная очередь. Обшивка ангара то и дело обретала новые вентиляционные отверстия. Что-то грохотало. Заблокированную Колей дверь ещё пару раз толкнули. Арматурина почти выскользнула из пазов, и вдруг стало тихо. Коля взглянул вниз и покачнулся, едва не потеряв сознание. Страшно не было, но при виде крови он всегда терял сознание. Так было в собственном теле, оказалось, что и в Юлином ничего не изменилось. Попытка дойти до машины на третьем шаге оборвалась навалившейся мглой.
        Звуки сирен навевают дежавю.
        - Кость и связки не задеты, но обильная кровопотеря, - произносит незнакомый женский голос. - А здесь - увы. Организм слишком истощён. До больницы вряд ли дотянем.
        - Глупый, глупый дурак! - знакомый до боли голос. - Ты не можешь! Не вздумай умирать!
        Преодолевая окутывающий сознание туман, Коля открыл глаза: салон машины скорой помощи, к одной руке прикреплена капельница, вторая прижата к лицу плачущей Юли.
        - Я сильно потрепал твоё тельце? - тихо произнёс он.
        - Да плевать на него - не понимаешь, что ли? Я за тебя, идиота, волнуюсь!
        - Польщён, - слабо улыбнулся он, хотел ещё спросить о результате операции, о ребёнке, но уплыл в никуда.
        Глава 12
        Очнулся Коля в больничной палате. В руку воткнута неизменная капельница, рядом на стуле дремлет Юля. У входа читает книжку сотрудник органов.
        - Почему здесь полиция? - подал голос «больной».
        - Потому что теперь - я свидетель по делу о похищении ребёнка, - мгновенно встрепенувшись, ответила Юля.
        - Как он, кстати?
        - Кто?
        - Ребёнок.
        - Увы. Травмы были тяжёлые, организм истощён. До больницы дотянули, а здесь скончалась.
        - Не она? - с надеждой взглянул на подругу Коля.
        - Нет, - странно задержавшись с ответом и отведя наливающиеся слезами глаза, едва слышно, словно выдавила эти слова Юля.
        - А как Василий и ребята?
        - Нормально. Он полдня тут проторчал, но так и не дождался, когда очнёшься. Как ты мог позволить ему влюбиться? За что? Он хороший человек.
        - Я не специально, - соврал Коля. - И я говорил правду, но он не верил.
        - Угу. Как будто можно было ожидать что-то иное.
        - Но Кирилл же поверил?
        - Так он нас обоих до того, как облупленных, сколько лет знал?
        - Что ещё за Кирилл? - донёсся от неслышно открывшейся двери голос Василия.
        - Да так… друг мой, - отмахнулся Коля.
        - Семёнов, - окликнул стоящего у двери полицая старлей. - Сходи, снаружи проветрись. Нам поговорить надо, - распорядился он и после того, как закрылась дверь, уставился на друзей: - Такой ответ меня не устраивает. Мы искали виновника ваших бед среди тех, кто знает вас обоих. Вы выдвинули версию Юлиного отца, который ещё не факт, что знал о существовании Коли. И если даже учесть мотивы для убийства Колиного отца, то зачем потом трогать сына? Зато, про некоего общего друга вы - забыли?
        - Нееее… он не мог, - хором выпалили ребята.
        - Ох, порой всё так странно и непредсказуемо. И всё же - кто он?
        Юля и Коля поведали истории их общения с Кириллом, начиная со дня знакомства и до последних встреч.
        - Без обид, но его со счетов я сбрасывать не собираюсь. Покопаю, - задумчиво произнёс Василий. - И, Коля… то есть, ты, - он протянул Юле какую-то бумажку. - В девять тридцать, в пятницу, по этому адресу судебное заседание, явка обязательна.
        - А я? - приподнялся на локте Коля.
        - Ты - догеройствовался. Неделю ещё точно валяться будешь.
        - Но ведь это я сообщил о месте и факте похищения?
        - Жаждешь «лишним» свидетелем стать? Вот уж увольте. Пока ты здесь, будешь под охраной. А насчёт источника информации, мы уже вопрос уладили.
        - Хоть расскажите, что там было-то? - попросил Коля собравшегося уходить старлея.
        - Ну что - что? Их там шесть человек оказалось. Все вооружены. Пятеро откинулись ещё до приезда медиков. Одному Петька предплечье прострелил, но тот всё равно смылся. Группа крови уже определена, а больше ничего. Темновато было, не разглядели толком.
        - Как же умудрился уйти? Я у выхода был, два других Юля видела…
        - По крыше, - скривил недовольную гримасу Василий. - Как всё ни продумывай, а спешка - она и есть спешка. Ни твой выход не предусмотрели, ни крышу.
        - Даже примерно не рассмотрели? - удивился Коля.
        - Мужчина средних лет, около ста восьмидесяти пяти ростом, темноволосый, классическая стрижка. Таких четверть мужского населения города.
        - Мда уж, - признал правоту старлея Коля. - А что там с Юлиными товарищами?
        - Не разорваться мне, - вздохнул Василий. - Как с вами связался, так минуты свободной не остается ни на что. Но кое с кем поговорил и видеоматериалы ваши показал. Обещали проверить достоверность съёмки, ну, и если что… но я бы сильно не надеялся. Эта гражданка Гаврилова в клинике на хорошем счету была, пару месяцев до пенсии не дотянула. Но это официальный отзыв, а если верить тому интервью - живой она на пенсию не ушла бы.
        Четыре дня прошли тихо. Из посетителей появлялся лишь «папашка». Юля и Василий замотались по следователям и судам, в промежутках пытаясь работать и отсыпаться.
        На пятый день нагрянула замученная Юля, а следом пришёл мрачный старлей.
        - Федотов, выйди, - входя в палату, произнёс Василий. - Ну вот и допрыгались мы, ребятки. Я же говорил - если всё это правда… то эту правду не дадут вынести в суд. Знакомый судья, которому я ваши материалы дал… очевидно, он поверил и куда-то рыпнулся с полученной информацией. Хороший семьянин, не пил, не курил, спортом увлекался…
        - А почему в прошедшем времени-то? - насторожилась Юля.
        - …жену любил, - словно не замечая, продолжал Василий. - Детишек двое, здоров был, уравновешен, и вдруг нажрался в хлам и с крыши сиганул. Ещё и на территории моего участка. Я лично на место выехал, потом его квартиру перерыл и на работе был. Нигде оставленной мною копии видеоматериалов нет. Выводы? Не вытащим мы парнишек. А если их и отпустят, то Ивану недолго удастся землю потоптать, он слишком много узнал, и об этом теперь кое-кто в курсе. Как и о тебе, - старлей взглянул на Юлю. - И что теперь делать? Куда тебя прятать?
        В палате повисла тишина.
        - Я не хотела, - внезапно разразилась рыданиями Юля. - Миша вообще ни о чем не знал. А Ваня толком и не верил. Так… в прикол, как он сказал, чтобы скрасить выходной, вписался в эту тему с поездкой…
        - Да уж. Не делай добра и не наказан будешь, - вздохнул Василий.
        - А с Настей что? Новостей нет? - поинтересовался Коля.
        - Нет, - отрезал Василий и тут же сменил тему: - Врач сказал, завтра тебя уже отпустят. Первое время не выходила бы ты… тьфу. Не привыкну никак. В общем не высовывайся из дома. Всё, пошли отсюда, - он взглянул на Юлю. - Ему покой нужен.
        - А по делу Станислава Витальевича что-нибудь новое есть? - уже к закрывающейся двери обратился Коля.
        - Не лезь, сделай вид, что не при делах, - заглянув обратно, попросил старлей.
        У входа в палату вновь расселся не привлекающий к себе внимания «охранник». И Коля остался почти наедине с собой. Полученные за время визитов Василия крупицы информации ещё больше запутали. Он даже попытался найти мотивы для Кирилла, но вскоре понял, что их, по определению - нет. И устыдился из-за допущенного неверия по отношению к единственному верному другу.
        На следующий день, как и обещали, его выписали. Забирал Колю из больницы причитающий на тему беспечности подрастающего поколения «папик». Дома всё было по-прежнему, и Колю жутко тянуло на приключения. Он с нетерпением ожидал, когда же снимут ограничивающие движение повязки и что-то наподобие шины. Его преследовала навязчивая идея наведаться в клинику и найти дорогу к «пансионату». Печальный урок Юли и её друзей упорно не давал ему покоя: «Уж если бы я поехал, то провернул бы всё без свидетелей, и узнал бы побольше, и Гаврилова осталась бы жива». Василий в течение следующей недели не объявлялся, а звонки либо скидывал, либо ссылался на невообразимую занятость. Сходя с ума от безделья, Коля связался с Кириллом. Не заставив себя долго ждать, товарищ нагрянул с визитом. Для поддержания конспирации он явился при параде, с тортиком и цветами.
        - Ну, и что за клоунада, - уже приковыляв в комнату, где не было прослушек и камер, усмехнулся Коля.
        - Якобы, воссоединение возлюбленных, - ухмыльнулся друг. - Это никак не насторожит твоего «папика».
        - Так-то да, - не смог не согласиться Коля.
        - И где опять пропадал, и что это за украшение? - гость взглядом указал на ногу.
        - Шёл, упал, очнулся - гипс, - не желая углубляться в подробности, скользко ответил Коля. - Нарыл что-нибудь?
        - Угу. Только вот нет в той клинике по всем официальным данным никого, по описаниям похожего на твоего хирурга. Я не говорю, что его и не было, - предупредил вырывающееся у друга возмущение Кирилл. - Но среди официально оформленного персонала - такого нет.
        - Ясно. А про сестру никаких мыслей нет?
        - Так её же это…
        - Что? - увидев, как друг оборвался на полуслове, насторожился Коля.
        - Ах, да. Ты же не в курсе, - друг отвёл взгляд.
        - Что с ней?! - Колю начало колотить.
        - Похоронили. Три дня назад, - по-прежнему не смотря в глаза товарища, глухо произнёс Кирилл.
        - К-как…
        На глаза навернулась пелена слёз, горло сдавило от обиды, а перед внутренним взором беззаботно смеялась девчушка. У Коли защемило в груди, словно что-то вырвали из живого тела.
        - Но… я же… как же…
        - Ты ничего не мог сделать, - понимая, что утешить друга нельзя, но что-то ответить надо, сказал Кирилл.
        Мир потерял краски. Ещё недавно весёлый солнечный денёк за окном померк, словно погрузившись в тучи.
        - Уходи, - отстранённо произнёс Коля.
        - Но…
        - Я сказал - уходи! - голос сорвался на визг, и на пороге комнаты тут же очутился взволнованный «папик».
        - Знать не желаю, в чём ты виноват! Слышал, что сказано? Вон из нашего дома! - выталкивая гостя из квартиры, кричал «папашка».
        Коля сидел, сжавшись в комочек. Слёзы уже не лились, они стояли пеленой. Он слышал, как открылась дверь, но сейчас ему было всё равно. Неожиданно в руке оказался стакан с водой.
        - Может, успокоительного принести? - с участием поинтересовался «папик», а у Коли от звуков его псевдозаботливого голоса накатил новый приступ гнева: «Эта двуличная тварь смеет ещё и хорошим прикидываться?»
        - Вали отсюда! И не входи! Не желаю тебя видеть! Слышишь? - колотя «отца» кулачками, кричал Коля.
        Ничего не понимающий мужчина, не решаясь спорить, вышел из комнаты. Через час приехал психоаналитик «папика». Но потенциальная пациентка в самых нецензурных выражениях выдворила его со своей территории.
        В этот миг Коля ненавидел весь мир. Он понял, что это был за ребёнок в доках. Понял, что за девочка скончалась в той же больнице, где лежал и он. Понял, что Юля и Василий прекрасно знали и об этом, и о том, кто она. Но не сказали. Никто из них. Он вспомнил о матери. «Каково ей сейчас? Юля с ней. Внешне она та же, а внутри всё равно чужая…» Он боялся, что мать окончательно сломается. Но и помочь в этом обличии ничем не мог.
        Произошедшее с Юлей, вследствие визита в клинику, и оказавшиеся после этого в следственном изоляторе её друзья, и погибший судья, - всё это осталось где-то позади, потеряло остроту. Появилось ощущение, что всю его жизнь заволокло мраком. Уже ничего не хотелось: ни возврата тела, ни мести за отца. Хотя попадись сейчас Коле убийца Насти, задушил бы - не задумываясь о последствиях. Но, по словам Василия, они и так полегли на месте. «Хотя стоит ли верить? Про Настю же не сказали! И один ушёл», - вспомнились слова старлея. И вновь загорелась жажда мести. «Во что бы то ни стало, я найду тебя!» - поклялся он.
        Впервые в жизни он ощущал себя настолько одиноким и беспомощным. А ещё жутко бесило то, что женское тело оказалось излишне чувствительным как в осязании, так и в проявлении эмоций. Он краснел, когда не следовало бы, или слёзы наворачивались на глаза. Слёзы, которые Коля считал уделом слабых.
        Всю ночь Коля не спал, вспоминая особенно запомнившиеся моменты из жизни Насти. Эта комната напоминала о ней: «Вот здесь стояла колыбелька…» Ещё больше закипая от гремучей смеси ненависти и гнева, онто смаковал, что сделает с убийцей сестры, - и самые изощрённые садисты побледнели бы от его фантазий, - то вновь беспомощно заливался слезами, упиваясь обидой, обращённой на укрывших от него суровую правду Василия и Юлю.
        А наутро явился долго вспоминаемый ночью старлей. «Папик» уже был на работе, домработница ещё не пришла, и Коле пришлось самому ковылять - открывать дверь. Увидев Василия, Коля вновь не удержал слёзы. Потом он что-то кричал, пытался бить не особенно сопротивлявшегося товарища. Уже днём, почти охрипнув от крика и не в силах больше плакать, он спросил:
        - Как там мама?
        - Тяжело, но Юля пытается, как может, смягчить потерю. Не злись на неё. Она по совету врачей не беспокоила тебя тогда. А теперь - не может решиться сказать правду. Да и закрутилась. Работа, суд, и каждую свободную минуту она проводит с твоей мамой.
        - Прости, что я так, - внезапно смутился Коля.
        На память пришло его вчерашнее поведение с Кириллом. И с «папиком». Но последний его не волновал, а вот друг ни в чём не был виноват.
        - Да ничего, - с опозданием вздохнул старлей. - Я понимаю. Юля тоже подавлена сейчас. Ей очень плохо.
        - Успела к Настёне привязаться, - печально предположил Коля.
        - И это тоже. И смерть той женщины и судьи, а сегодня утром Ивана обнаружили с вскрытыми венами. В камере было пять человек, и никто ничего не видел. Чудеса.
        Коля уставился на товарища. «Получается, все, кто был впутан в это дело - умерли. Даже ни в чём неповинная Настя. Не считая нас с Юлей, остались только Василий и Кирилл».
        - Кстати, - Коля вспомнил о принесённой накануне Кириллом флешке.
        - Всё это уже и мне известно, - просмотрев её содержимое, произнёс Василий.
        - А с камер что-нибудь есть?
        - Машины в основном тонированные, и кто внутри, не понятно. Пришлось пробивать по номерам. Семеро из регулярно посещающих клинику - её сотрудники. Остальные, как я понял - редкие посетители. Ещё несколько человек на велосипедах и пешком приходят. Кто такие, неизвестно, но скорее всего - работяги. Не особенно она востребована. Да и персонала как-то маловато.
        - Я боюсь за мать и Юлю, за Кирилла… и за тебя, - признался Коля.
        Его жутко раздражало бессилие.
        - Обо мне не думай. Я за себя сам постою, и вот это, - он расстегнул верх форменной рубашки, показывая бронежилет, - поможет. Если повезёт.
        - Я словно в жуткой сказке, - вздохнул Коля.
        - Не родился ещё тот извращенец, что придумал бы такую «добрую» сказку, - невесело улыбнулся Василий. - Про вашего Кирилла я покопал. И вроде - чист, но как-то уж больно всё гладенько да сладенько у него выходит. Не бывает так. В общем, та ещё штучка. Не пропадёт, что бы ни случилось. Такие - не тонут. А вот за твою мать и Юлю я сам волнуюсь. Нет у меня возможности им охрану обеспечить.
        - Уже четыре смерти. И всё сойдёт на тормозах?
        - Увы, - пожал плечами старлей. - Кстати, дело об убийстве Гавриловой после смерти Ивана закрыли. По крайней мере, официально тебе ничего не грозит. Ах… даа, забыл! Михаила выпустили, штраф наложили, и всё.
        - Хоть что-то хорошее.
        - Ладно, поеду я. Ты, как выходить начнёшь - звони. Сюда лишний раз являться мне не с руки. Но будь осторожнее.
        - Хорошо, - провожая гостя, согласился Коля.
        День сменялся днём. Ни Кирилл, ни Юля, ни Василийне появлялись. Так, в грёзах о мести и в печали, прошла ещё неделя, прежде чем врачи освободили Колю от опостылевших повязок. «Папик» по-прежнему старался не попадаться на глаза строптивой «дочери». И кипящий энергией действия Коля решился сам пойти навстречу:
        - Па! Ты прости… я тогда…
        - Не извиняйся, милая, - облегчённо вздохнул мужчина. - Но если он тебя обидит, только дай знать!
        - Уже всё хорошо. Кстати, а где ключи от моей машины?
        - Решила куда-то съездить?
        - На озеро хочу, - взглянув на солнечный денёк за окном, на ходу придумал Коля. Погода - супер, а я на неё только через окно и смотрю. Так и лето пройдёт.
        - Развейся, - протягивая «дочери» ключи и банковскую карту, пожелал «любящий папаша». - Карта новая, код - число и месяц твоего рождения.
        - Спасибо, - уже исчезая в комнате, выкрикнул Коля.
        Ощущая в руках долгожданные ключи к свободе, было сложно не кинуться к выходу из квартиры в ту же секунду. Но Коля всё же выждал с полчасика. Одел довольно легкомысленный сарафанчик, шляпку, солнечные очки, прихватил с собой пляжную сумку и, обуреваемый жаждой действия, выскочил из квартиры.
        Сначала он проехал до станции метро Озерки, планируя оттуда попытаться вспомнить дорогу, и тут ему нежданно улыбнулась удача: вырулив на стоянку, притормозил знакомый автобус, из недр которого, беззаботно щебеча, выпорхнула стайка девушек, за ними следовали трое весьма довольных жизнью парней. Коля не без труда подавил в себе желание остановить молодых людей и развеять их наивные грёзы. Но он понимал, что ему не поверят, а если и прислушаются, то он спасёт только эту небольшую кучку. Ему хотелось большего. Вынужденное долгое бездействие и количество ребят, принесённых в жертву зажравшимся богатеям, камнем висели на душе. Проехав чуть дальше, Коля запарковался, ожидая, когда же автобус тронется в обратный путь. Однако ждать ему пришлось долго. Час за часом он смотрел на неспешно прогуливающегося вдоль павильончиков водителя. Затем тот направился к «Макдональдсу», и почувствовавший голод сыщик последовал за ним. Взяв гамбургер, картошку фри и пепси, Коля примостился за свободным столиком возле окна неподалёку от выхода и, стараясь не привлекать внимания, продолжил следить. В том же духе прошёл весь
день, и лишь в начале одиннадцатого вечера к автобусу начали подтягиваться возвращающиеся с прогулок гости «пансионата».
        Пассажиры заняли свои места, и автобус наконец-то тронулся в путь. Стараясь не привлекать внимания, Коля держался подальше. Вот впереди наконец-то зажглись стоп - огни, и «объект» свернул с трассы. Немного притормозив, юный «сыщик» выключил не сильно актуальные в белые ночи фары и нырнул на просёлочную дорогу. Автобус уже успел скрыться между деревьев. Прибавлять газу и догонять Коля побоялся, решив, что и так нашёл уже верное направление. Вскоре ему встретилась развилка. Выйдя из машины, он осмотрел дорогу. В обоих направлениях она была хорошо накатана, но в одном относительно недавно оставило чёткий, нигде не поврежденный след какое-то гусеничное транспортное средство. Свернув на другую дорогу, Коля поехал дальше. Мимо мелькали знакомые за время нескольких поездок поля, лесочки, луга и рощицы. Потянулся густой сосновый лес, который сменили мрачные, нависающие над самой дорогой ели. Заметив мелькнувший вдали свет стопаков, Коля притормозил и заглушил машину. Оттуда, где растворился в листве автобус, едва различимо доносились звуки музыки и голоса.
        - Очередной сабантуй для идиотов, - прикуривая, проворчал он.
        Загнав машину под укрытие еловых лап, Коля тихонько вышел и, стараясь не шуметь, начал пробираться вперёд, сквозь придорожные заросли норовящего выколоть глаза молодого ельника. Вскоре в просвете между ветвей стали видны знакомые ворота.
        Убедившись в том, что нашёл именно то, что искал, Коля вернулся в машину. И сохранил в навигаторе точку. После чего вернулся к трассе и довольно долго старательно искал какие-нибудь отличительные ориентиры, однако место оказалось абсолютно непримечательно, метрах в трёхстах впереди нашелся километровый столб. Для подстраховки вновь пришлось сохранить координаты. Вернулся в город Коля глубокой ночью, жутко уставший, голодный, но настолько довольный собой, что даже боль от потери сестры приглушилась.
        Проснулся он на удивление умиротворённый далеко за полдень. И сразу же договорился с Василием о встрече. К оговоренному времени Коля сидел в небольшом уютном кафе.
        - Надеюсь, ты больше ни во что не вляпался, - вместо приветствия произнёс старлей.
        - Скажем так, - Коля замялся, подбирая слова, - мы ещё не всё тебе рассказали.
        И поведал ошалевшему от подобной новости товарищу о подробностях своего исчезновения полтора года назад. Выяснив, что нигде «блудная дочь» Станислава Витальевича не отдыхала в это время, - точнее, какое-то время она действительно прожила в заброшенном домике, но это был не отдых, а попытка скрыться от возможного преследования, - старлей совсем опешил.
        - То есть, где-то там, в земле, лежит труп вашего товарища, и вы не соизволили об этом оповестить власти? О том, что у него есть родные, которые волнуются и ждут, у вас мысли не возникло?
        Василий достал мобильник.
        - Верочка, я должен отъехать на встречу с потенциальным осведомителем. Да. Да. С питомника звонили? Это хорошо. Очень кстати. Нет, не надо. Я сам туда подъеду. Прикрой, если что. Завтра буду. Если всё глобально не поменяется. Давай.
        Отключившись, он взглянул на Колю и тяжёло вздохнул.
        - И за какие грехи вы на мою голову свалились? - поджав губы, покачал головой старлей. - Поехали, заберём псину, и покажешь место. Буду думать, как выкручиваться. И что с пансионатом вашим делать.
        - Какую псину? - не понял Коля.
        - Обычную. Четыре лапы, морда, хвост. Если в личной жизни полная чушь, то хоть зверю помогу. Отбраковали его. Их на поиск натаскивают и задержание. Некондицию в живодёрню сдают. Жалко пса.
        - Это да. У меня когда-то почти так же ротвейлер появился.
        - Ты не рассказывал, - удивлённо приподнял бровь старлей, выворачивая на очередной проспект.
        - Ну, там немного иначе было. Ещё на первом курсе поехал я на выходные к одногруппнику, а у него предки заводчиками были. Накануне как раз сучка ощенилась. По мере подрастания, один щенок слегка запушистил: ушки мохнатенькими стали. Его, несмотря на уже открывшиеся глазки, собирались утопить. Вот я его и забрал. Хороший пёс был.
        - И где же он?
        - Под машину на даче попал, - вздохнул Коля. - Отец ещё жив был. Вместе его хоронили.
        - Да уж, живность - это прекрасно. Но когда с ними что-то происходит… это очень больно. В детстве у меня пёс был. Обычная беспородная дворняга. Когда он умер - я долго горевал. А через полгода умер мой отец, и знаешь… может, потому, что он пил, или потому, что они с мамой часто ругались, не знаю, какое найти оправдание, но я и на четверть настолько не убивался, как из-за потери пса. И с тех пор не осмеливался завести. Хотя больше двадцати лет прошло. А недавно на учениях увидел Дарта и понял, что если оставлю его там умирать, то никогда себе этого не прощу.
        - Ты молодец. Я бы наверное так же поступил бы.
        Тем временем их машина вырулила на московское шоссе, мимо проносились указатели на аэропорты. Полчаса спустя свернули на примыкающую дорогу, потом на грунтовку и, пропетляв по лугам ещё минут десять, увидели впереди довольно длинный, высокий забор с проволочной обмоткой и смотровыми вышками. Подрулив к железным воротам, Василий остановился и, достав мобильный, наскоро с кем-то переговорил. Автоматический замок со скрежетом открылся, и створки поползли в стороны. Въехав на территорию питомника, он запарковался.
        - Подожди пока здесь. Бумажки заполню, и вернёмся, - выходя из машины, произнёс Василий.
        Бюрократическая волокита несколько затянулась. Коля успел скурить штук пять сигарет, прежде чем появился старлей, ведущий на поводке здоровенного молодого кавказца.
        - Красавец! - не смог скрыть восхищения Коля.
        - Ага. Мы такие! - потрепав пса по загривку, согласился Василий, и вскоре они уже возвращались в город.
        Благодаря навигатору они довольно легко нашли населённый пункт, из которого когда-то Коля уезжал на автобусе.
        - Ну-ка, притормози! - что-то вспомнив при виде уже закрытого в вечернее время магазина, попросил Коля.
        Выйдя из машины, он прошёл к доске объявлений и, увидев знакомую листовку, оборвал её и, вернувшись обратно, сунул в руку Василию.
        - Вот туда я вчера и ездил.
        - Ладно, разберёмся, - засовывая листочек в карман, кивнул хмурый старлей. - Ты веди нас, Сусанин.
        - Нам туда, - указал направление Коля. - Но не уверен, что проедем до конца, наверное, придётся прогуляться.
        Минут пять грунтовка была вполне сносной.
        - Погода неплохая. Опа, - притормаживая, произнёс старлей и, высунувшись в окно, обратился к бредущему им навстречу мужичку: - Мы заплутали, кажется. Не подскажете, как к озеру выехать?
        - Так правильно рулите. Только там, - мужичок махнул по ходу движения, - на вашем транспорте не проехать.
        - А пешком далеко?
        - До подстанции ещё доедете, а дальше… с полчаса где-то.
        Вскоре показалась и подстанция. Дальше дорога оказалась в глубоких колеях и поросшая кустарником.
        - Прав мужик, - посмотрев вперёд, констатировал Василий. - Ну что, Дарт, нас ждёт первая совместная прогулка. Будь умницей, не убегай. А ты веди, Сусанин.
        - К дому или к озеру?
        - А в доме тоже есть что-то интересное? - с опаской взглянул на попутчицу старлей.
        Коля в ответ лишь головой покачал. Эта местность разбередила в душе что-то дремавшее. Там он был с ней. Однако ему не хотелось видеть дом, в котором он провёл столько времени с Юлей, воспоминания об этих отношениях остались двойственные, она его раздражала, как человек, и в то же время, являясь носителем его собственного тела, не вызывала отвращения во время сексуальных отношений. Если не сказать большего. Она знала его тело, как свои пять пальцев, чувствовала когда, где и как надо прикоснуться, и одно лишь воспоминание об этом заставляло ощущать разливающееся тепло внизу живота. Он чувствовал, что не сможет уехать, не заглянув. Что-то тянуло обратно.
        К озеру они подошли при последних лучах солнца. Зрелище было потрясающее, и даже причина появления здесь и все минувшие события не смогли омрачить впечатление. Было заметно, что и старлей залюбовался открывшимися пейзажами. Белые ночи к этому времени уже постепенно сходили на нет, хотя их «тёмная» часть по-прежнему была относительно светлой.
        - Там, - чуток пройдя вдоль берега, показал в сторону Коля.
        - Природа берет своё, - подходя к указанному месту и с трудом удерживая зачуявшего что-то пса, старлей наклонился, внимательно осматривая «могилу». - Заросло так, что, не зная, где искать, и внимания на этот кусок земли не обратишь.
        - Что делать будем? - поинтересовался Коля.
        - Пустим Дарта немного покопать и, с ужасом осознав, что романтический пикник омрачён, вызовем местных коллег, - эти слова сопровождались появлением из вместительного рюкзака большой подстилки, пакета с овощами и фруктами, бутылки вина, одноразовой посуды и даже небольшого корытца с магазинной мариновки шашлыками, следом материализовался мангал и новенький набор шампуров.
        - Эээ… это откуда ты всё? - растерялся Коля.
        - Ну, я вечером с другом собирался отдохнуть. Пришлось его расстроить. Но и нам поесть не помешает и алиби обеспечить, - деловито всё раскладывая, объяснил Василий. - Надеюсь, ты вино пьёшь? Мне-то нельзя, я за рулём.
        - Угу. То есть, я твоя девушка, и мы приехали приятно провести вечер на берегу озера? - уточнил Коля.
        - Не обязательно ты уже официально моя девушка. Тем более, проверить это несложно. Достаточно связаться с твоим отцом. Всё же социальное положение у нас несколько разное. Но предположим… я на это надеюсь. И в данный момент вовсю оплетаю тебя своим нескончаемым обаянием. И если полиция здесь не совсем щи лаптем хлебает, то им это показалось бы странным.
        - Ага. Золотая девочка снизошла до обычного старлея, - представив на своём месте не себя, а реальную гламурную фифу, усмехнулся Коля.
        - Не халявничай. Раскладывай фрукты, порежь овощи, хлеб достань, - разжигая наскоро собранные поблизости ветки в мангале, распорядился Василий. - Наше появление тут не должно навести на какие-то мысли. Дом, кстати, очень близко?
        - Минут семь идти.
        - Сколько уже времени прошло с тех пор, как вы ушли оттуда?
        - Месяца четыре, - подсчитал Коля. - Но там всё закрыто. Да и сюда мы только зимой на рыбалку ходили. Последний раз я в конце марта тут был. Как раз его и нашёл, - Коля кивнул в сторону могилы. - Как-то не по себе мне… рядом с ним пикники разводить.
        - Считай, что ты пришёл отдать дань памяти. В конце концов, всё это делается на благо его близких.
        - Так-то да.
        Вскоре берег производил впечатление места романтического свидания: на подстилке лежал на скорую руку собранный букетик полевых цветов, на газетках разложены тарелочки с фруктами, овощами и хлебом, на мангале подрумянивались шашлыки, а сидящий со стаканчиком вина в руке Коля всё в том же легкомысленном сарафанчике завершал картину. Василий с Дартом выполнили первую часть задуманного и, убедившись в том, что тело на месте, сообщили о находке в областную полицию.
        К моменту появления сотрудников правоохранительных органов заговорщики успели подкрепиться. А Коля хорошо натренировался жалостливо кутаться в откуда-то взявшуюся ветровку и коситься испуганными глазами в сторону «обнаруженной» могилы.
        Местные менты предстали в виде двух слегка подпивших и жутко недовольных тем, что их потревожили на ночь глядя, мужиков лет пятидесяти. Однако, выяснив, что звонившие не шутили, да и заметив, что обнаруживший тело - их коллега, они вызвали и других специалистов, прибывших довольно оперативно - в течение часа.
        Коля впервые присутствовал при подобной процедуре. Недавно тихий, берег озера мгновенно стал многолюдным. Кто-то что-то спрашивал, всё, что говорилось, записывали. Кто-то подходил что-то уточнить, но, в конце концов, от них отстали. Вокруг сверкали вспышки фотокамер, то тут, то там мелькали довольно ярким светом фонарики. Откуда-то даже появился прожектор, слишком хорошо осветивший то, что осторожно откапывали и позднее изымали из земли сотрудники органов. От вида всего этого Коля не сдержал естественные позывы, и его вырвало.
        - Ехали бы вы уже отсюда, - подошёл к ним один из местных полицейских. - Ваши координаты у нас есть, когда потребуется, мы с вами свяжемся.
        - Ну, хоть сообщите, кто это. Если выясните, конечно. Интересно, кто мне такую свинью подложил, - косясь в сторону сжавшегося от отвращения и страха Коли, шёпотом попросил коллегу Василий.
        - Сообщим, нам не жалко. Если и вправду это удастся сделать. Времени-то, видать, немало прошло. А пёс молодец. Тут же часто то грибники, то охотники-браконьеры, то рыбаки с собаками ходят, ай нет, только ваш нашёл.
        - Так он с питомника, натаскан на такие вещи. Сегодня как раз его забрал.
        - Некондиция? - догадался местный.
        - Угу. Боюсь, если он на каждом пикнике будет мне такие сюрпризы отрывать, я сто раз ещё пожалею, что взял его.
        - Вы его тогда к нам привозите, мы от такой некондиции не откажемся, - по товарищески похлопав по плечу коллегу, предложил полицейский.
        Выбирались из леса молча, и лишь вырулив на трассу, синхронно закурили, и Василий отрапортовался:
        - Тело обнаружено. Передано органам. Будем надеяться, они сумеют определить, кто это, и связаться с его родными. По плану ещё «пансионат» твой.
        - Надеюсь, ты шутишь? И не собираешься туда ехать сейчас? - воззрился на старлея Коля.
        - Конечно же, я не собираюсь туда ехать. Они сами за мной приедут, - доставая листочек с объявлением, проговорил старлей.
        - Ты сумасшедший.
        - С кем поведёшься…
        Глава 13
        Юля потихоньку сходила с ума. Проблема возвращения тела ушла в какое-то далёкое прошлое. А в настоящем была унылая работа, постоянно напоминающая о единственном обретённом в этом теле друге, - собственно, он, возможно, был вообще единственным за всё время её существования. Дом казался склепом, в котором в качестве привидения обитала окончательно опустившая руки Колина мать. И как Юля ни пыталась утешить женщину, встряхнуть её - ничего не удавалось. После известия о смерти дочери она перестала есть. Через неделю после похорон пришлось вызвать врача и госпитализировать истощённую из-за недоедания и нервного потрясения женщину. Врачи очень быстро поняли, что взять с их семьи нечего - поставили жирный крест на потерявшей интерес к жизни пациентке и выписали её домой. И вот теперь Юле ежедневно после работы предстояло силой заставлять не промолвившую ни слова со дня смерти дочери женщину встать с постели, помыть её, покормить бульоном, дать лекарств, выгулять и уложить спать. Последние дни усугубились тем, что она, то ли сознательно, то ли потеряв чувствительность, забыла, для чего в квартире туалет.
То есть, нужда справлялась там, где застала: в постели, за столом, на улице. Всё это было слишком тяжело, и Юля решилась на очередную встречу с Колей, благо, теперь имелся номер его мобильного.
        - Привет. Прости, если что. Нам надо поговорить.
        - Как ни странно, я как раз взял телефон, собираясь тебя набрать. Удивлен. Ты решила признаться в смерти моей сестры?
        - Признаться? - растерялась Юля.
        - Ты же соврала мне там, в больнице.
        - Ааа… и это тоже.
        - Ещё что? - как-то глухо прозвучал Колин голос в трубке.
        - Твоя мама. Ей совсем плохо. Не ест, не пьёт, пока не зальёшь что-то в рот. Но сейчас хоть не сопротивляется. А до того… в общем, даже в больницу попала. Врачи отказались от неё. У меня уже руки опускаются. Давай её в какую-нибудь клинику поместим, оплатишь?
        - Конечно! Почему ты раньше не позвонила?
        - Закрутилась, думала - справлюсь, а сейчас совсем плохо. Она даже забывает в туалет сходить, лежит и…
        - Не надо. Не говори мне этого, я не хочу слышать!
        - А я хочу? Это моя жизнь? Почему я каждый день должна всё это отмывать?
        - Прости.
        - И ты, - тут же успокоилась Юля. - Что делать будем?
        - Как она сейчас?
        - Вымыла, покормила, надо ещё погулять… но… Коль… у меня сил нет.
        - Собери всё необходимое для больницы. Сейчас подъеду.
        Уже через сорок минут раздался звонок в дверь. Коля вошёл в комнату, посмотрел на свернувшуюся клубочком исхудавшую, сильно постаревшую женщину. Вздохнул.
        - Документы её взяла?
        - Да.
        Вместе они спустили безвольное, не желающее стоять на ногах тело к машине.
        - Куда ты её решил определить? - поинтересовалась Юля.
        - Я с Кириллом связался, - выруливая в сторону кольцевой, ответил Коля. - Он адрес скинул. Под Зеленогорском. Говорит, хорошая клиника.
        Трассы в столь позднее время оказались свободны, и долетели до места достаточно быстро. Клинике принадлежала довольно обширная территория бывшего дома отдыха с красивыми, явно имеющими историческую ценность зданиями, на берегу Финского залива. Несмотря на позднее время, их встретили весьма учтиво. Оформление завершили в считанные минуты, в то же время Коля успел сделать предоплату за пребывание в течение четырнадцати дней и комплексное обследование. И вскоре женщину уже размещали в комфортабельной отдельной палате с чудесным видом на залив.
        - Единственное, мы просим не частить с посещениями. Для нормального, полноценного обследования и лечения, необходимо избегать лишних эмоциональных потрясений. Приезжайте дней через десять. Но предварительно позвоните. Вот номер, - доктор протянул Коле визитку.
        Возвращались в город в молчании. Каждый думал о своём.
        - Не хочешь посидеть в каком-нибудь кафе? - предложил Коля. - И кстати, может, возьмёшь хоть немного налички? Ты не обязана ни в чём нуждаться из-за всего этого.
        - Знаешь… наверное, возьму. И если можно, не немножко. Я устала. Жутко хочется отдохнуть где-нибудь.
        - Съезди, развейся, - Коля вручил ей, очевидно, давно заготовленный конвертик. - Так что насчёт кафе? Или в машине посидим, если хочешь. Мы за последнюю неделю столько всего провернули. И Василий решился на очень опасный эксперимент. Сам я не знаю, как его образумить.
        - Ну, не знаю даже…
        Раздавшийся телефонный звонок прервал Юлю на полуслове. Звонил лёгкий на помине старлей. Обрадовался, что ребята вместе, и сказал, чтобы срочно ехали к нему. По дороге Коля вкратце поведал о том, как они разместили камеры возле клиники, о прослушках и жучках у «папашки», о том, как нашёл «пансионат», о эксгумации Стёпиного тела, о решении старлея попасть в «пансионат» в качестве «работника».
        - Да уж, вы время даром не теряли. Но он совсем умом тронулся? Это же слишком опасно! - в итоге выпалила Юля.
        - Вот и я о том, а он слушать не желает.
        Старлей молча кивнул в знак приветствия, и тут же, призывно замахав рукой, побежал в комнату. Шипели динамики передатчика. На экран были выведены кадры с камер возле клиники.
        - Я звал вас не для этого. Но уже неважно. Смотрите, - он промотал немного назад. - Вам знакома эта машина?
        - Идиот! - вырвалось у Юли.
        - Зачем он туда сунулся?! - едва не взвыл Коля.
        - Значит, узнали. Да, ваш дружок полез в логово. Но до того сюда приехали ещё несколько машин с неидентифицируемыми номерами. Может, это клиенты или ещё кто - не знаю. Но за жизнь Власова…
        - Надо как-то вытаскивать Кирилла, - тихо произнесла Юля.
        - Я со своими ребятами связался. Они уже скоро будут здесь. Но здесь езды не меньше двух часов.
        И в этот момент взгляды всех присутствующих оказались прикованы к экрану монитора. К воротам клиники подъезжала машина с номерными знаками Юлиного отца.
        - Для полной картины там только Станислава Витальевича не доставало, - схватился за голову Василий.
        - Ноут заряжен? - тут же начал действовать Коля. - Чудно. Пару часиков протянет? Хватайте все девайсы. Колонки не забудьте. По ходу будем кино смотреть. Некогда время тратить. Я бы на твоём месте вызвал ещё подкрепление, - обратился он к старлею.
        - Издеваешься? Кого я в такое время вызову?
        - Мда уж, ну, у нас и органы, - проворчал Коля.
        Во дворе их уже поджидала одна из машин, вторая подъехала в тот момент, когда ребята уже загрузили и подключили аппаратуру.
        Какое-то время в эфире ещё была тишина. Василий тем временем по рации быстро изложил ситуацию своим товарищам. Оказалось, друзья старлея всё-таки озаботились подкреплением. И когда на хвосте повис вседорожник, Василий даже растерялся, но по рации тут же пояснили: «Это свои, не пугайтесь. Кстати, тачка бронированная».
        - Золотые у тебя друзья-товарищи, - не удержался от высказывания Коля.
        «…шшш… Я к Степанову…» - подала голос прослушка.
        «…Вас ожидают…»
        - Кто такой Степанов? - растерянно взглянул на Василия Коля.
        - Что-то я тоже такого по офф данным не припоминаю, - проворчал тот.
        В эфире опять послышались помехи.
        «…шшш… явился? Думал, всемогущ? Наивный! Ты жил в своём розовом мирке! И каково это, когда единственный дорогой человек вдруг начинает тебя ненавидеть?»
        Передатчик искажал звук, понять, кому точно принадлежат голоса, оказалось практически невозможно, но Юля была убеждена, что эти жуткие слова говорит её отец.
        Другой голос: «Конечно, Юля изменилась! Так это ты сделал? Как ты мог? Ты! Кому она верила, как родному!»
        - Зачем! Зачем он туда полез? - сходил с ума от волнения за глупо попавшего в ловушку друга Коля.
        - Идиот… - беспомощно простонала Юля.
        «…Её словно подменили? Не правда ли? Думаешь, шучу? В каждой шутке есть доля правды. Большааая доля. Да и чушь всё это - жучки, камеры… детсад какой-то. Что было с бывшим председателем совета директоров - знаешь? А что до сих пор творится с его семейкой? И поверь, это ещё цветочки! Сейчас все они здесь будут! Я устал играть. Пора навести порядок…»
        Звук выстрела.
        - Маячок остаётся на прежнем месте, - констатировал Коля.
        - Чёрт! Он убил его! - взвыла Юля.
        - И ждёт нас, - добавил Василий.
        - Говорил же: надо вызвать подкрепление… - прикуривая очередную сигарету, буркнул Коля. - Боюсь, того джипа и твоих товарищей будет маловато. И этот сука и вправду причастен к смерти отца, сестры…
        Старлей повторно прокрутил запись товарищам по эфиру. Какое-то время ехали молча. Потом началось обсуждение предположений и планов.
        - Жучок перемещается, - прервал обсуждения Коля.
        «…шшш… тело убрать?» - раздался мужской голос из динамиков.
        «Пусть лежит. Скоро новые появятся. Камеры все нашли?»
        На какое-то время в эфире повисла тишина.
        «Ну что, дорогие мои? Слышите? Знаю - слышите! Я жду вас! Конец связи…»
        - Сигнал прервался, - констатировал Коля.
        - И с камер тоже, - едва слышно проговорила Юля.
        - Он, оказывается, всё вычислил, - резюмировал Василий.
        - За что? - ссутулившись и сжав руками голову, простонала Юля. - Я же его действительно любила, он для меня раньше едва ли не идолом был…
        Странно было видеть, как облачённая в мужское тело девушка безутешно рыдает, но никто не мог её утешить. Коле было жаль её. Пропал страх перед встречей со своим главным врагом. Он готов был голыми руками убить того, кто причинил столько боли и его семье, и этой ни в чём неповинной девчонке.
        Остаток пути промчались в неведении. Приближаясь, выключили фары, но это не помогло. На дороге, неподалёку от клиники, их ждал заслон. Приняв к обочине, Василий пропустил вперёд бронированный джип. Тут же послышался звук автоматных очередей.
        - Пригнитесь! - тут же заорал старлей, но все и так уже стелились по полу.
        Несколько пуль прошило салон так и не притормозившей машины. Сзади какое-то время слышались одиночные выстрелы.
        - Вы там целы? - раздалось из рации.
        - Норм. Вы как? - проскакивая сквозь снесённые броневиком ворота, ответил Василий.
        Внутри, помимо трёх ранее стоявших машин, оказались только джип и машина старлея.
        - А что нам будет? - усмехнулся кто-то. - Ух, и заварушка. Отчётов писать потом… И кто будет гильзы собирать?
        - Зачем собирать? - не поняла Юля.
        - Чтобы отчитаться - куда потрачены, - отмахнулся старлей. - Как там, на территории?
        - Сидите пока. Сейчас прочешем, - ответили из рации.
        Мимо, словно тени, проскользнули товарищи Василия. Ему явно не нравилось сидеть здесь, в то время, как боевые товарищи лезли под пули. Где-то скрипнули двери. Послышался звук падающего тела. С другой стороны раздались автоматная очередь и одиночный выстрел, заставивший умолкнуть автомат.
        Минут через десять, уже не прячась, к машине подошёл один из «боевиков».
        - Вызывай скорую и кутузку. А потом идите к тому зданию, - он указал в сторону.
        Вскоре переполненные праведным гневом ребята оказались в небольшом, ярко освещённом помещении, некогда белые кафельные стены которого сейчас были основательно заляпаны кровью и чем-то ещё, о происхождении чего даже думать не хотелось. Одного взгляда на пол хватало, чтобы всё понять. Там лежало восемь трупов. У большинства из них были навылет прострелены головы. У дальней стены под дулами взведённых пистолетов, спиной к вошедшим стояли четыре человека. И, узнав одного из них, Юля и Коля, не сговариваясь, переглянулись и кинулись расталкивать лежащие на полу тела. Станислав Витальевич оказался в самом низу.
        - Так значит? - Юля, не замечая, что её руки и одежда испачканы в крови, смотрела на отца полными слёз глазами.
        Мир девушки в одно мгновение рухнул. «Прости! Прости! Прости!» - мысленно орала она. «Я поверила, что ты во всём виноват! Я ненавидела тебя! Искала подтверждение…» Но никакие слова не могли унять щемящую боль внутри. «Как я могла? Почему посмела подумать, что ты…» Вокруг ходили, переговаривались, возможно, даже обращались к ней, но Юля не слышала. Чьи-то руки заставили её подняться с пола и куда-то повели. Она не сопротивлялась. Боль ушла, на смену пришла пустота. Былая любовь к отцу вернулась с прошлой силой, и от этого неверие и былые подозрения показались страшнейшим предательством.
        - Я одна. Теперь я совсем одна… - шептала Юля.
        Проходящие мимо силовики с жалостью смотрели на внезапно помешавшегося рассудком парня. Всё ещё пребывающий в шоке от поворота событий Коля пытался как-то привести в чувства Юлю. Василий руководил завершением нежданно развернувшейся операции.
        К утру все очутились в городе. Видя состояние Юли, Коля настоял на том, чтобы она переехала к нему.
        - Ты не подумай. Я не претендую на твою личную жизнь, - тут же поправился он. - Но мне там слишком свободно, да и квартира, по сути, твоя.
        - Моя… да, моя… меня там ждёт папа… - невнятно лепетала в ответ Юля.
        - Показал бы ты её врачу, - предложил Василий и тут же поник. - Только как бы в психушку не упекли. Ладно, ты там решай сам. Мне сейчас в участок надо. Рапорт накатать, материалы по делу как-то систематизировать. Ну, и дружка вы себе нашли, ребята. Надо ж всех так уделать было? И ведь я его на всякий проверил тогда. И ничего!
        - Сам в шоке.
        - Он, конечно, задержан. Как и парочка мордоворотов. Но боюсь, если он и виновен, то с его деньгами…
        - Что значит - если? Тогда дал бы мне ствол ещё там. Я бы его на месте - того, - вытаскивая из машины безвольное тело Юли, проворчал Коля.
        - Есть предположение, что и здесь всё не так просто, - замялся старлей.
        - Какие могут быть предположения? - вылупился на него начинающий закипать Коля.
        - Когда ребята влетели в помещение, Власов и те двое были как бы по разные стороны баррикад. Не исключено, что он защищался и не виновен. Это значит, был кто-то третий. Его надо искать либо среди трупов, либо, что более вероятно - он ушёл. Но почему-то мне кажется, что это не так.
        - А я уже не знаю. Кто и что? Всё так запуталось. Мать в больнице никакая, Юля вот теперь тоже… лучший друг… возможно, злейший враг.
        - Следствие покажет. Один из ребят снимал захват на видео. Мне самому интересно взглянуть. Так что я поехал. Вечером отзвонюсь.
        Глава 14
        - Приветствую вас в Брюсселе, господа и дамы! Рад, что все откликнулись и нашли время приехать. Объявляю собрание глав ложи «Вечных» открытым! - встав из-за огромного стола, провозгласил избранный на этот период куратор.
        - Что для нас время, господин Корнель? - донёсся голосок довольно юной леди с азиатской внешностью.
        - А «великий» Аркан не окажет нам честь своим визитом? Или сидеть за одним столом с простыми смертными - не для него? - послышался чей-то едкий комментарий.
        - Начнём с первого вопроса. Время, - куратор сделал паузу. - В глобальном смысле слова - вы правы. Но в текущий момент на повестке дня много вопросов, главный из которых требует нашего незамедлительного решения! - произнёс он и окинул взглядом собравшихся: одиннадцать человек. Три совершенно не похожие друг на друга женщины: мулатка, блондинка-европейка и азиатка. Мужчины оказались более консервативны и предпочли европейские типы. Молодые, красивые лица присутствующих выражали самые различные эмоции, начиная от откровенной скуки и заканчивая явной заинтересованностью. - Речь пойдёт о судьбе ранее упомянутого, небезызвестного всем вам первооснователя, без идей и стремлений которого мы не обрели бы то, что имеем. Не говоря о самом факте существования нашей ложи.
        - Может, предоставим его самому себе и обсудим более важные проблемы? - несколько брезгливо произнёс один из мужчин. - Как прошла встреча с представителями реализации проекта «золотого миллиарда»? Они до сих пор не считаются с нами или…
        - Они вполне согласны обсудить симбиоз наших теорий, их аналитики проработают открывающиеся при подобном слиянии новые возможности и уже к осени обещают предоставить нам все аналитические выкладки. Но вернёмся к теме сегодняшней встречи.
        - Во что он влип? - флегматично произнесла мулатка.
        - Если он сам не в состоянии разрулить собственные проблемы, то нужен ли нам такой человек в совете? - возмутился один из мужчин. - Дань его идеям мы уже вознесли, укрыв от правосудия в своё время, но это не может длиться вечно!
        - Мы уже вполне автономны, и способны продолжить начатое без него! - довольно эмоционально воскликнула блондинка.
        - О, женщины, зачем вас создал мир! - воздев очи, провозгласил один из мужчин. - Вы не допускаете мысли о том, что благодарность за свершённое им открытие…
        - Начнём с того, что не им! - фыркнула блондинка.
        - Предположим, но и без Аркана оно не произошло бы, - продолжил мужчина. - Но дело даже не в этом, уважаемые господа и дамы. Я ознакомлен с ситуацией в России, в то время, как вы начали выдвигать свои мнения, не узнав о сути вопроса. Поверьте, в подобном положении может оказаться любой из нас, и осуждение - не самый лучший способ решения проблем. Мы оказались не просто перед фактом окончательной смерти одного из членов ложи. Наша задача гораздо более сложная, и подойти к ней требуется объективно.
        Высказанное мнение вызвало гул согласных и несогласных с оратором голосов. Но их прервал звон колокольчика в руках куратора.
        - Благодарю, господин Жормель. Я считаю замечание уместным, - произнёс Корнель. - Итак. Многоуважаемый Аркан попал в весьма щекотливую ситуацию. Прошу внимания! - едва не выкрикнул он, чтобы заглушить очередную волну шёпота. - Печальны и последствия, о которых упомянул Жормель. Но опаснее всего то, что в данный момент вся российская сеть оказалась бесконтрольной! Как выкрутиться - вы решите. Возможно, кто-то на время возьмёт на себя обязанности Аркана. Опасность заключается в вероятности разглашения информации о нашей ложе и её основных направлениях деятельности.
        - Это неслыханно! - воскликнула блондинка. - Как он посмел настолько обострить ситуацию?
        - Увлёкся опять своей безнаказанностью, - довольно спокойно предположил один из мужчин. - Господин Корнель, вы не могли бы изложить всё поконкретнее?
        Какое-то время в зале царило напряжённое молчание. Главы ждали, когда же куратор соберётся с мыслями. Наконец, он начал отчёт о произошедшем:
        - Насколько нам стало известно, российская сеть вполне активно развивалась. Имелись точки сбора и хранения материалов, появились первые питомники. В какой-то момент, как вы знаете, была вновь потеряна уникальная на тот момент технология проведения процедуры, но она восстановлена, в чём все мы убедились на собственном опыте. По нашему требованию проводилось как обучение отобранных нами специалистов, так и расширение их круга на территории самой России. Теперь мы можем быть уверены, что методики не будут утеряны, но, конечно же, требуется усиленный контроль за посвящёнными специалистами, чтобы хранимые ими знания не стали достоянием общественности. Вы прекрасно понимаете, какой резонанс вызовет подобная информация, если выплывет в массы, - Корнель сделал многозначительную паузу. Присутствующие молчали. - Но в связи с недальновидными действиями многоуважаемого Аркана, вся российская сеть оказалась под угрозой разоблачения. Всему причиной - глупое сосредоточение всех элементов в одном территориальном образовании. Можно было разместить лаборатории, клиники, питомники и хранилища материаловв самых
разных концах огромного государства. Но лень и самонадеянность Аркана преобладали при выборе мест. Второй ошибкой было следствие той же лени. У тех же русских есть хорошая поговорка - «не плюй в колодец, возможно, из него ещё надо будет напиться».
        - Бред какой-то. Тупая нация, - высокомерно фыркнула мулатка.
        - Вообще-то я сама не так давно приехала из России, - недобро глянула на неё блондинка.
        - Возможно, перевод получился не очень удачный. Но это совсем не бред, если вникнуть в смысл сказанного.
        - И каков же смысл плевания в колодец? - подключилась и азиатка.
        - Выражение не стоит пониматьбуквально. Оно фигуральное. Имеется в виду обычная жизненная истина: «Не гадь там, где живёшь». Именно это и не учитывал Аркан. Попытки поскорее обзавестись базой материала привели к его сбору на территории того же региона, и тем же образом он приспособился избавляться от неугодных ему лиц.
        - Можно уточнить: каковы его методы сбора? Если вам, конечно, известны такие подробности? - поинтересовался господин Жормель.
        - Разъездные бригады собирают беспризорников, посредством листовок с абстрактными предложениями работы. Основательно продуманную психологами версию озвучивали только подходящим кандидатам: предлагались столь привлекательные условия, что, по известной мне статистике, отказов - не было!
        - Но бродяги? Кому это нужно! Они больны априори! - брезгливо воскликнула азиатка. - Вы хотите сказать, что наши тела могли принадлежать каким-то полулегализованным бездомным?
        - Успокойтесь. Могу заверить вас в том, что ваши тела тщательнейшим образом отобраны из хорошего качественного материала. Что же касается беспризорников: сохранившие здоровье мужские особи имеют невероятно сильную закалку и иммунную систему. Попав в тепличные условия, они становятся превосходными осеменителями. Новорожденные получаются очень здоровые и выносливые.
        - Такой вариант селекции действительно стоит проанализировать, - задумчиво произнёс один из мужчин.
        - Мы отвлеклись. Для закрытия темы о беспризорных могу добавить, что по большей части они использовались как расходники в процессе возобновления технологии процедуры и для обучения специалистов. Но главное не это. Из одного из хранилищ был осуществлён побег сразу трёх особей.
        По залу пронесся возмущённый гомон. Всё сводилось к мнению о том, что эти безмозглые всё равно ничего не понимают.
        - Здесь я вас должен разочаровать. Как говорится: не стоит недооценивать противника. Очевидно, они оказались более чем осведомлены. Одна из особей была похищена двумя другими, после выбора её в качестве донора, буквально с операционного стола.
        - Кто в это поверит? - усмехнулась блондинка.
        - Это высказывание спорно, - опроверг её мнение куратор. - Понимаю, что звучит это голословно. К сожалению, неизвестно, что конкретно привело к инциденту, и кто именно явился инициатором.
        В зале поднялся шум.
        - Надо сменить расположение хранилища, - внёс более дельное предложение один из мужчин.
        Немного переждав, пока улягутся страсти, куратор продолжал:
        - Смена расположения пока не очень актуальна. Хотя с повестки дня снимать этот вопрос нельзя. Однако Аркан просчитался, решив поиграть донором. И проиграл. И мы не можем остаться в стороне.
        - Нет человека - нет проблем, - накручивая на пальчик прядь волос, провозгласила блондинка.
        - Все не так просто. И попрошу не забывать, что мы очень многим были обязаны этому «человеку». Хотя я до сих пор не уверен, что данное понятие всё ещё применимо к членам нашей ложи, - задумчиво произнёс Корнель и, переведя дыхание, продолжил: - Местом, где пытались захватить Аркана, оказаласьклиника. Он мудро поступил хотя бы в финале - успев устранить весь посвящённый персонал, включая практиковавшего там, небезызвестного всем вам хирурга.
        - Такие жертвы из-за одного идиота! Потерять такого человека! Я не уверена, что смогу довериться кому-то ещё, - заверещала азиатка.
        - Нападающей стороной была не просто какая-то группировка, а официальные правоохранительные органы. Хуже было бы, если бы господин Степанов сломался и рассказал лишнее на допросах. Итак, мы подошли к вопросу: что будем предпринимать?
        - Не связываться больше с Россией, - мужской голос.
        - А действительно, нужна ли она в дальнейшем? - поинтересовался Жормель.
        - Это не страна, а огромная база материала! - выкрикнула блондинка.
        - Зачем такие крайности? - перебил споры куратор.
        - Если он любит якшаться с грязью, то почему мы должны мараться, вникая в нажитые им проблемы? - с отвращением произнесла мулатка.
        - Действительно, - поддержала её блондинка. - Даже если теперь им что-то станет известно. Что нам эти людишки? Кто они? Расходный материал, бессловесные твари…
        - Мисс, вы забываетесь! - возмущённо воскликнул Жормель. - Давно ли вы сами были одной из тех самых бессловесных тварей?
        - Я по крови и положению всегда была выше этого! - фыркнула блондинка. - И как вы, сударь, с подобным отношением умудрились стать одним из членов ложи! Не говоря уже о том, что вы - глава!
        - Напомню - я был одним из первых. А вы обязаны своим присутствием здесь Корнелю, которого в свою очередь привёл я. И не забывайте: да, мы нашли способ продлить своё собственное существование. Но напомню - за счёт других! - отстаивал свою точку зрения Жормель. - И не стоит забывать: это не нашедостижение! И мы не эволюционируем! Мы всего лишь паразитируем!
        - Нам-то какое дело до того, как на это смотрит потенциальный материал? - вскочила со своего места блондинка. - Вы спрашиваете у сахара перед тем, как бросить его в кофе: а ты, случайно, не боишься горячего? Может, тебе не нравится идея раствориться? Или прежде, чем сделать из свиньи бифштекс, вы научите её мыслить, а потом попросите прощения за то, что желаете её прирезать, в надежде увидеть смирение и прощение? Так же и они не хотят умирать, не хотят раствориться под давлением наших сознаний. Но кто их будет спрашивать? Или, может, гуманность возьмёт верх, и мы, уничтожив все разработки, спокойно доживём свои дни и радостно умрём, осознав, что спасли каких-то жалких людишек от самих себя? Это закон природы: выживает сильнейший, - женщина, наконец-то, выдохлась и села на своё место.
        - Благодарю за высказанное мнение, - вмешался, наконец, куратор. - Не стану скрывать, что ваша точка зрения мне не импонирует, но она понятна. Никто не говорит об уничтожении наработок, но мы не имеем права пускать всё на самотёк.
        - Насколько мне известно, у Аркана осталась дочь? - вклинился Жормель.
        - С каких это пор мы начали обременять себя такого рода привязанностями? - фыркнула азиатка.
        - А мне было бы интересно поиграть с девочкой, - в глазах блондинки вспыхнули озорные огоньки. - Да и в России я давно не была, а ведь корни мои, как ни стыдно это признать, именно оттуда.
        - Прекрасно. Значит, девочка будет на вашем попечении. Она уже не маленькая, но присмотр порой не повредит.
        - И пусть потом мне кто-нибудь скажет, что я неблагодарная! - зыркнула на Жормеля блондинка.
        - Какое решение мы примем относительно России? Кто согласен возглавить эту территорию? - возобновил тему куратор.
        В зале возобновился оживлённый спор, порой переходящий на личности и оскорбления. В итоге, не без труда заставив всех умолкнуть, со своего места поднялся господин Жормель и произнёс:
        - Уважаемый куратор! Как показывает практика, мы не в состоянии прийти к единому мнению в решении данного вопроса. В соответствии с пунктом сто пятьдесят четыре устава ложи «Вечных», мы предоставляем вам право на решение данной проблемы по своему усмотрению. Взвесьте все за и против и помните, что ответственность за результат будет целиком и полностью возлежать на вас.
        - Я принимаю ваше решение, - церемониально поклонился куратор. - И постараюсь решить вопрос с минимальным риском для всех присутствующих. Собрание объявляю завершённым. До новых встреч.
        Глава 15
        Закрутившись в суете последних событий, Коля не заметил, как пролетели десять дней с момента помещения матери в клинику. И, благодаря поставленному перед отъездом из Зеленогорска напоминанию на телефоне, он смог своевременно скоординировать планы и оповестить сотрудников клиники о визите. Рано утром его поднял звонок Юли:
        - Привет. Не разбудила?
        - Есть немного, - сонно буркнул Николай.
        - Ну, извини. Я про клинику напомнить хотела. Ты поедешь? Или я сама?
        - Глупый вопрос. Конечно же, я еду. Собирался тебе… - Коля взглянул на часы, - вот как раз через пятнадцать минут встать и позвонить.
        - Проехали. Считай, уже встал и позвонил. Ты на приём записался? А то я как-то завертелась.
        - Да. А что там у тебя творится?
        - Ты типа дочь подозреваемого, вот тебя пока что и не трогают. А у меня уже выработалась ярко выраженная аллергическая реакция на полицейские участки. И на эту проклятую клинику тоже. Если ещё раз её увижу - меня удар хватит, наверное.
        - А там-то ты что забыла?
        - Может, по дороге трепаться будем, а не по телефону?
        - Ок, как скажешь. Через час жди. И… - договорить Коля не успел, из телефонной трубки послышались гудки. - Вот коза! - разозлённый ранним подъёмом, он швырнул мобильник на кровать и обречённо пошлёпал в ванную.
        К оговоренному времени Коля уже парковался возле «своего» подъезда. Юля, по женскому обыкновению, вне зависимости от тела, заставила его подождать ещё минут десять.
        «Вот когда была девкой и опаздывала, это ещё можно понять: пока все наряды перемерит, губную подберёт, лак на ногтях подсушит… а сейчас-то чего?»
        - А вот и я, - запрыгивая на пассажирское сидение, возвестила Юля.
        - Выглядишь не очень, - окидывая взором некогда своё родное лицо с мешками под глазами, констатировал Коля и, не дожидаясь ответа от шокированной такой прямолинейностью Юли, начал выруливать на проезжую часть.
        - Ты чего злой такой? Из-за раннего подъёма? Так сам же сказал, что через пятнадцать…
        - Фууух, - шумно выдохнул Коля, понимая, что и правда сегодня заводится с пол-оборота, но всё равно следующая фраза вырвалась словно сама по себе: - Не фони. Давай по делу. Что ты забыла в той клинике?
        - Василию влетело за несанкционированное слежение за частной клиникой, - не совсем понятно к чему произнесла Юля и, заметив вопросительно приподнятую бровь собеседника, пояснила: - Его начальство недовольно количеством внезапно открытых и зависших дел в последнее время. А тут ещё эта клиника.
        - Я спросил, что ты там забыла, а не запросил отчёт о служебных проблемах старлея.
        - Ну, так ему влетело за присутствие гражданских лиц во время несанкционированной облавы. Видите ли, это проблемы региональных отделений, а он полез. Да ещё и с нами.
        - Гооосподи! Ты можешь конкретные ответы давать на вопросы, а не философствовать? - не выдержал Коля.
        - Так я и пыталась рассказать. Не хочешь слушать - не спрашивай! - обиделась Юля и замолчала.
        Полпути проехали в молчании. Коля мысленно корил себя за несдержанность, но что-то его действительно нервировало в присутствии Юли.
        - Ладно. Признаю - не прав. Рассказывай, - попросил он.
        - Василий отмазал твоё присутствие по старой версии о том, что вы встречаетесь. Вопрос был снят. Хотя и оставил его руководство весьма недовольным из-за неслужебных связей следователя с дочерью подследственного.
        - Спасибо, что сказала, буду иметь в виду. А ты-то как прошла по этому делу?
        - А я, якобы, тот самый анонимный осведомитель. Пришлось ехать давать обвинительные показания против типа «твоего» отца. Аргументируя тем, что я не верю в случайную гибель «своего». Отсюда и куча компроматов и подсунутый тебе подарочек с начинкой для папочки.
        - Кем подсунутый? - запутался Коля.
        - Мы с тобой познакомились через Василия, и я типа втёр тебе подарить перстень.
        - Надо запомнить, а то мало ли.
        - Угу. Ну и затаскали меня после этого. Кстати, заставили показать, где были размещены камеры. Благо, Василий помог. Но ни их, ни кольца обнаружить нигде не удалось.
        - А кольцо-то им на кой сдалось?
        - Думали, может удастся найти образцы тканей или отпечатки того, кто последний им пользовался.
        - Ясно. Что там ещё нового?
        - Старлей выкрутился немного. Якобы, один из недобитых успел ему поведать о ведущихся на протяжении нескольких десятилетий экспериментах на людях, и оставшихся где-то здесь навеки кучах подопытных…
        - И как на такое его начальство посмотрело?
        - Не обрадовалось, но и у виска не покрутило. Сказали: найдёшь подтверждения - флаг в руки, нет - спишут на предсмертный бред.
        - Нашли что?
        - Пока ничего, кроме тех трупов, что хранились в их морге. Всю округу, говорит, обшарили в поисках или могил, или одной общей ямы - ничего! Даже собаки ничего не чуют.
        - Но где-то определённо должно что-то быть, - убеждённо произнес Коля. - Где-то они ведь действительно хоронили их? Ну, не могли же тупо в залив скидывать?
        - Ой… Коль! Ты гений! - воскликнула Юля и тут же кинулась набирать чей-то номер в мобильнике. - Василий, привет. Да, да, я. Нет, сейчас не могу. Мы с Колей в клинику едем к его матери. Ладно, позвоню. Стой ты. Да. Так вот, Коля идею подал: а что, если трупы не хоронили, а выбрасывали в залив? Как? Ну, не знаю… с лодки, с катера. К берегам? Грузик прикрепить, и готово. Ага. Давай, - отключив трубку, она взглянула на Колю: - Он тоже сказал, что ты - гений.
        - Ага. Добавивший им геморроя, - невесело усмехнулся он и начал пристраиваться на существенно заполненной парковке возле клиники. - Ты, кстати, случаем в старлея не влюбилась? А то только и слышно - Василий то, Василий это, мы с Василием…
        - Я как бы в твоей шкуре! - вспыхнула до кончиков ушей Юля.
        «И что бы это значило?» - недоумевал после такого ответа Коля. Несмотря на познавательную беседу, за время пребывания в одной машине он выявил то, чего меньше всего хотел узнать о себе: его волновало присутствие Юли. Он украдкой следил за выражением её лица, совершенно непреднамеренно нет-нет, а провоцировал прикосновения. И в эти моменты всё, что она говорила, превращалось в приятный фон. Смысл слов отпечатывался где-то на подкорке, а сознание уплывало в какую-то эйфорию. Забавно было осознать, что он трепещет от звуков «своего собственного» голоса. «Я что, влюбился? Или это просто воздержание боком выходит?»
        - Здравствуйте, вы к кому? - вывел его из задумчивости голос симпатичной молоденькой сотрудницы клиники.
        Первым делом их провели в кабинет обследовавшего Колину мать врача. Помещение было просторное и очень светлое, благодаря огромному аркообразному окну, занимающему почти всю стену. Сосредоточившись на каких-то бумагах, за современным белым офисным столом сидел интеллигентного вида мужчина лет сорока пяти в накинутом поверх рубашки белом накрахмаленном халате.
        - Проходите, присаживайтесь, - оторвав взгляд от бумаг, произнёс хозяин кабинета. - Не желаете с дороги чай или кофе?
        - Кофе, если можно, - переглянувшись с Юлей, ответил Коля.
        - С сахаром?
        Получив утвердительный кивок в ответ, доктор нажал какую-то кнопочку, и из непонятно где расположенных динамиков послышался приятный голос:
        - Что-то нужно, Леонид Петрович?
        - Мариночка, будь любезна, два кофе с сахаром нашим гостям и мне чашечку зелёного чая.
        - Сейчас сделаю, - откликнулся голосок.
        - Итак, для начала я хотел бы представиться: Павлов Леонид Петрович. Вот на будущее визитка, если потребуется - звоните в любое время.
        Коля взял явно не дешёвый кусочек пластика, гласивший: «Павлов Леонид Петрович, кандидат медицинских наук…»
        - Я рад, что мама попала в хорошие руки, - подольстилась Юля. - Что показывает обследование? Когда она поправится?
        - Об этом говорить ещё слишком рано. По всем медицинским показаниям она здорова. Но в то же время она словно сознательно отказывается жить. Для начала я хотел бы понять: что послужило причиной её нынешнего состояния?
        - Примерно семь лет назад был убит мой отец. Затем последовали крупные финансовые проблемы и вынужденные продажи дачи, квартиры, машин, - весьма неплохо входя в роль, начала рассказ Юля. - Мама после этого долго не могла прийти в себя. Потеря любимого мужа, переезд из просторной квартиры в центре в крошечную на окраине, постоянная нехватка средств.
        - Понимаю. Но это давняя история. Или она с тех пор находится в таком состоянии?
        - Нет. За пару недель до того, как она попала к вам, была похищена моя сестра. И через неделю полиция обнаружила место, где её удерживали, произвели захват. Но увы, организм малышки оказался слишком ослаблен, плюс травмы… - Юля вполне правдоподобно всхлипнула. - И до похорон казалось, что мама не понимает, что произошло на самом деле, а вот после того, как увидела закрывающуюся крышку гроба…
        Юля ещё что-то рассказывала, иногда до Колиного сознания смутно доносился голос что-то уточняющего доктора, а его самого захлестнула очередная волна боли. Он пропустил последнее важное событие в жизни своей сестры. Он не был там, не попрощался, не поддержал мать.
        - Ваше кофе, - проворковал возле самого ушка приятный голосок, и выдернутый из неприятных дум Коля уловил слабый, но очень приятный аромат духов, не удержался и взглянул на его обладательницу.
        - Кира? - уставился он на явно смутившуюся девушку.
        - Юля? Я так рада! Позже поговорим… если ты не против, - тихо добавила она и, взглянув на начальника, поинтересовалась: - Ещё что-то нужно, Леонид Петрович?
        - Нет, благодарю, Мариночка.
        «Мариночка», - повторил мысленно Коля. - «Почему же она мне представилась Кирой?»
        - Учитывая сложившиеся обстоятельства, думаю, процесс восстановления затянется, - вздохнул врач. - Подобные потрясения бесследно не проходят. В идеале я бы посоветовал примерно через недельку отвезти её куда-нибудь, где всё было хорошо. В место, которое не будет ей навевать воспоминания о потере мужа и дочери. Но я имею в виду не что-то абсолютно новое, в таком случае подошла бы и наша клиника. Например, попробуйте поговорить с нынешними владельцами проданных после гибели вашего отцаквартиры или дачи. Пребывание в таком месте в течение пары недель дало бы превосходный эффект. Ну, а после опять к нам привезёте. Как вы считаете, возможно будет договориться?
        - Да. Думаю - да, - Юля облегчённо взглянула на Колю.
        - Вот и прекрасно. Пока что будем проводить общий курс: физиотерапия в нашем случае не поможет, а вот ЛФК, аромотерапия и… - доктор пустился расписывать положительные стороны многочисленных предлагаемых методик. - Всё это, к сожалению, не бесплатно, но в комплексе весьма эффективно. Вы согласны?
        - Мы всё оплатим, - тут же заверил Коля.
        - Тогда на обратном пути подойдёте к Мариночке, она вам предоставит счёт на оплату, а сейчас проводит в палату. И ждём вас через неделю, надеюсь, с положительными договорённостями.
        Колина мама сидела в кресле возле окна, вид у неё был отрешённый, но на удивление умиротворённый. Однако на появление посетителей она совершенно не обратила внимания. Коля присел рядом и взял женщину за руку. За какие-то десять дней пребывания в клинике мать стала выглядеть гораздо лучше: пропали мешки под глазами, осунувшееся ещё недавно лицопосвежело, и даже запущенные в последние годы руки оказались ухоженными.
        - Ей здесь действительно лучше, - сделав тот же вывод, тихо произнесла Юля.
        - Да. Деньги рушат жизнь, но они же к ней и возвращают, - отпуская руку матери, вздохнул Коля.
        - Если хочешь, я с ней посижу немного, - предложила Юля и покосилась на дверь. - Там тебя явно кто-то ждёт.
        Коля взглянул на мнущуюся до сих пор возле слегка приоткрытых дверей Киру и тихонько выскользнул из палаты. В белом брючном костюмчике девушка выглядела ещё привлекательней.
        - Привет, - смущённо отводя взгляд, тихо произнесла она. - Ты тогда исчезла. Ни телефона, ни адреса не оставила. Я тебя чем-то обидела?
        - Нет, нет. Извини. Просто в жизни столько всего происходит.
        - Бывает, - неожиданно робко улыбнулась девушка. - У меня сейчас тоже непростой период. Мы ещё увидимся? - в её взгляде читалась надежда.
        Коля молчал, не зная, что сказать в ответ. Она его привлекала, но обещать что-то он не мог.
        - Я всё поняла. Прости! - она резко отвернулась и поспешила прочь, но Коля успел заметить подозрительно заблестевшие в последний момент глаза и, догнав, остановил девушку.
        - Ты не должна просить прощения. Это я ушла. Просто… это как бы в первый раз было… ну… так, - подбирая слова, мямлил он. - В последнее время столько навалилось. Но я вспоминала тебя, - честно признался он, и девушка, робко улыбнувшись, взглянула ему в глаза. - Только почему ты назвалась Кирой, если ты Марина?
        - Марина по паспорту. А Кира - прозвище с детства и сетевой ник. Я к нему привыкла. До недавних пор по имени меня только отец звал. Но большую часть времени я была сама по себе, у него вечно - то дела, то командировки. Года три назад у нас в отношениях напряг начался, и он купил мне отдельную квартиру. Мы с тех пор почти не видимся. Вот потому и Кира.
        - Ясно. У меня с отцом тоже было непросто порой, - вспоминая глупые, пустячные ссоры, вздохнул Коля.
        - Ой… мне бежать надо, вдруг Леониду Петровичу что-то понадобится. Да и вам ещё счёт выписать надо.
        - Кстати, я была удивлена, увидев тебя здесь. То есть, не говорю, что место плохое, но так далеко от города, и к тому же, работа секретаря. У тебя наверняка есть образование, и связи у отца…
        - Универ я бросила на втором курсе, так что образования целая средняя школа. Стажа тоже нет. Это моя первая работа. Раньше как-то не приходилось. У папика, видимо, проблемы. Связаться с ним не могу, счета заморожены, а на моей карте копейки. Благо, знакомые предложили это место.
        - И давно ты здесь?
        - Меньше месяца. Но я не жалуюсь. Мне комнату тут выделили, нет необходимости ездить в город. Если всё будет хорошо, то думаю квартиру сдавать, всё копейка лишняя капать будет. Только если бы мне об этом полгода назад сказали, я б в жизни не поверила, что так жить буду, - опустив веки, вздохнула девушка.
        - Не поверишь, но понимаю.
        - Ой. Всё… убегаю. Придёте за счётом, я телефон тебе напишу. Звякнешь, если вспомнишь когда-нибудь. Я буду рада.
        Вернувшись в палату, Коля застал умильную картину: Юля, нашёптывая что-то утешительное, обнимала тихо плачущую мать. Он отвернулся, не желая лицезреть эту идиллию. Благодарность по отношению к добросовестно вошедшей в роль подруге по несчастью смешивалась с ревностью. Это он должен сидеть там, его объятия должны служить утешением матери!
        - Пойдём. Я её уложила, - раздался рядом голос Юли.
        Наведавшись к Кире, они покинули клинику. У Коли ком непрошеной обиды стоял в горле. Говорить не хотелось, благо, и спутница какое-то время молчала.
        - Она сейчас совсем как ребёнок, - нарушила молчание Юля. - Ей там одиноко. Да и в целом… я даже не пытаюсь представить, каково ей сейчас. Маму я не помню. И отец вечно отмалчивался или уходил от ответов, когда речь заходила о ней. А теперь я не знаю, был ли он родным вообще. Его нет. И я не могу понять, что чувствую. Он был самым любимым существом во всём мире. Идеалом. А потом эта история, и я не понимаю, если это его рук дело, то за что? А если это не он, то я бесконечно виновата за то, что не верила. Возможно, стоило довериться, рассказать, и он что-нибудь придумал бы… - неожиданно Юля всхлипнула. - И теперь его нет, и я не знаю, во что верить… я никогда не узнаю ничего о маме… и Кирилл, я ему верила. А теперь… я осталась одна…
        - Может, это и не они. Помнишь, Василий говорил, что предполагают, что был кто-то ещё? И ты не одна. У тебя есть мы.
        - Мы? - переспросила Юля.
        - Я, мама, Василий. Наверное, это не совсем то, чего ты хотела бы, но всё-таки что-то. И кстати… не знаю, подходящее ли сейчас время, но вот, - Коля, стараясь удержать машину, порылся в бардачке и выудил на свет давно приготовленный диск с фрагментом записи его разговора с Юлиным отцом. - Возможно, это я был не прав? Давно собираюсь отдать тебе этот диск, да всё как-то вылетает из головы. Послушай. Думаю, тебе это нужно.
        « - Пап… а почему у меня в свидетельстве стояла печать «повторное», и дата выдачи странная какая-то, и что с моей мамой? Ты вечно умалчиваешь ответы, - произнёс Колин голос на записи.
        - Сложно всё. Когда твоя мать забеременела, я был связан с опасными делами, нам пришлось на время расстаться. То есть, это мы считали, что на время. Позже я узнал, что через год после этого у неё выявили рак. Но она так и не попыталась связаться со мной. То ли не надеялась на помощь, то ли боялась. А я развязался с криминалом и ушёл в чистый бизнес. Не скажу, что был монахом. Другие женщины - были. Но связывал нас исключительно секс. И про беременность я не забыл. Вот и попытался разыскать свою прежнюю любовь. Но… не успел. За месяц до того её похоронили, а тебя определили в приют. И чуть не усыновили посторонние. Был суд, экспертизы, и в итоге - вот. Так что я не идеальный папаша».
        Дослушав запись до конца, Юля, всхлипывая, включила её по новой, а потом снова и снова.
        Коле было безмерно жаль девушку, но и смягчить боль было нечем. Он сам разрывался на части, пытаясь понять, кто прав, а кто виноват. То, что они стали марионетками в чьей-то безумной игре, было уже ясно. Почему этот кто-то выбрал именно их? И кто это был? Эти вопросы не давали покоя. То ли ответственность за всё лежит на Юлином отце, или их дружбу коварно предал Кирилл, или же действительно существует кто-то третий. Казалось, что решение этой дилеммы определит его планы на будущее. Если виновен Юлин предок, то можно довольствоваться свершённой местью и искать способы для освобождения влипшего из-за них друга. А если это Кирилл? Хоть подобное и не укладывалось в голове, но Коля не успокоился бы до тех пор, пока предатель не понёс бы наказание. Если же это некто третий, то впереди долгие поиски этого кого-то, и теперь уже этот кто-то будет отвечать не только за его семью, но и за Юлину. Однозначно было одно: необходимо как-то вернуть родное тело.
        Так в задумчивости они достигли кольцевой.
        - Тебя куда? - спросил Коля.
        - А к тебе можно? - жалобно взглянула на него Юля.
        Глава 16
        Утром Колю разбудил телефонный звонок. Тихо выскользнув из Юлиных объятий и стараясь не шуметь, он вышел из комнаты. Звонил старлей.
        - Привет. Ну и задал ты нам задачку. И знаешь, ведь мы и в действительности нашли в заливе четыре тела. Причём относительно свежих. Вот только к нашему делу они отношения не имеют.
        - Для этого надо было будить? - буркнул в трубку Коля.
        - Ну, уж извини. Это меня ребята надоумили. Ты же генератор безумных идей. Может, ещё какие предположения есть?
        - Чтобы предлагать варианты, надо что-то знать.
        - Да не так и много нового. Обчесали всю округу. Никаких намёков на захоронения. Собаки тоже ничего не находят. А ведь по логике должно быть что-то. Даже я, несмотря на кажущуюся абсурдность - верю.
        - Мне сходить в какой-нибудь яблоневый сад и подождать, пока яблоко упадёт на голову и осенит меня идеей?
        - Кстатииии… про яблоки. Там за территорией клиники дачный участок есть. Сад весь в яблоках, ветви аж до земли! А хозяев так ни разу и не застали.
        - Так дорог же дальше - нет. Как они на свою фазенду пробираются? - удивился Коля.
        - Это да. Даже тропы лесные вокруг дачки - все глухие. И официально оформленный персонал о хозяевах и о том, как они умудрялись пройти через охраняемую территорию - ничего не знают.
        - А неофициально? Или они все сразу забили на работу, после разборок?
        - Так ведь… я не говорил, что ли?
        - Я смахиваю на ясновидящего? О чём речь-то?
        - Сразу, как тела вывезли и всё зафиксировали по протоколу, а на дороге сняли оцепление, в клинике разгорелся нешуточный пожар. В итоге, ничего не осталось. Вроде никто в том направлении не проезжал, но как-то так вот.
        - Вот это да. Такую мелочь забыть рассказать - это талант иметь надо, - вполне искренне подивился Коля. - Могу порадовать: идей - нет.
        - А как насчёт романтической прогулки по пепелищу? - предложил старлей.
        - Кхм… я как бы не один здесь.
        - Юля? - сразу догадался Василий.
        - Угу.
        - Ну, так поднимай её, и вместе дуйте сюда. Одна голова хорошо, а две лучше.
        - То есть, свою ты уже не считаешь? - усмехнулся Коля.
        - Лимит работы моего мозга уже исчерпан, за что вам обоим огромное спасибо! В общем, вопрос не обсуждается. Адрес вам известен. Через три часа жду.
        - С тебя шашлыки и яблоки.
        - Мясо привезёте - будет шашлык, а яблоки сами нарвёте. И кстати, тебя сюрприз ждёт, - выпалил старлей и, не дожидаясь вопросов, отключился.
        Заинтригованный заключительными словами, Николай включил чайник, и уже после ванной вспомнил про Юлю. Её присутствие вызывало какой-то странный диссонанс внутри: вроде бы он не мог сказать, что влюблен в неё, как в человека, несмотря на общую беду, они были слишком разные. В то же время его тянуло к ней, возможно, потому, что именно она являлась обладателем его родного тела. На остальных мужчин Коля вообще смотреть не мог, как на потенциальных партнеров, а с женщинами… перед его взором возникла Кира. Низ живота резко обволокло волной тепла, он ощутил, как несвоевременно набухли половые органы.
        - Чёрт, - тихо натягивая штаны, выругался он.
        За последние годы он уже изучил это тело и знал, каковы будут последствия подобного воздержания: через несколько часов начнет ныть и вспучиваться живот, а уже к вечеру он, с трудом преодолевая режущую, тянущую боль внизу, сможет садиться, и последующий день физический дискомфорт будет гарантирован. «Да чёрт-то с ним!» - стягивая обратно наполовину одетые брюки, решил Коля. «Лучше задержаться, чем мучиться…» В мгновение ока он очутился возле Юли. Под одеялом было тепло. Пара движений, и толком не проснувшаяся подруга уже готова к излечению его проблемы. Избежав лишней прелюдии, Николай взял на себя роль ведущего, и вскоре получившие разрядку любовники расслабленно лежали в объятиях друг друга.
        - Что это на тебя нашло с утра? - потягиваясь, промурлыкала довольная Юля.
        - Сам не знаю, - соврал Коля. - Василий звонил. Ждёт нас в клинике. Кстати, мы уже опаздываем, - опомнился он и, опять быстро заскочив в ванную, начал одеваться.
        До клиники долетели довольно быстро. Пробок не было, и даже со светофорами в черте города повезло. Юля, очутившись в машине, тут же вновь задремала, поэтому ехали молча. Хотя Коле говорить и не хотелось. Он поражался силе своей реакции от одного лишь воспоминания о Кире. «Эх… что же ту-то в женские объятия загнало? Вот был бы я до сих пор мужиком! Ммм…» Николаю с его принципами моногамности было несколько не по себе из-за того, что он желает одну, а удовлетворяет физиологические потребности с другой. Вроде и Кира была не против отношений, но они неизбежно сопрягались с рядом сложностей. Получалось, он элементарно использовал Юлю: «Да, она вроде не имеет ничего против! А вдруг для неё это нечто большее, нежели дружеский секс?» - утешал и одновременно пугал он сам себя. Ощущение того, что Юля - это совсем не тот человек, с кем он хотел бы провести всю жизнь, до сих пор не отпускало. Хотя озвучить его Коля ни разу не решился.
        Ещё издали непривычно резанули по глазам распахнутые настежь ворота клиники. Хотя представшая взорам посетителей картина внутри «частной» территории вообще вводила в уныние. Ещё недавно чистенькие, светло-бежевые с белыми элементами отделки здания теперь зияли черными провалами окон на фоне грязно-серых, закопченных стен. Ранее регулярно подстригаемые газоны и кустики после тушения пожара оказались поломаны и затоптаны. Повсюду царило запустение. Единственными признаками чьего-то присутствия были несколько внедорожников и довольно большой фургон, представлявший нечто среднее между дачей на колёсах и рефрижератором.
        Пару раз посигналив, чтобы привлечь внимание неведомо где шатающегося Василия, гости вышли из машины. Юля шокированно озиралась по сторонам. Радостно виляя хвостом, подбежал узнавший Колю Дарт.
        - Наши черепашки примчались, - появился из-за угла ближайшего здания радушно улыбающийся старлей. - Дарт, до смерти их не залижи! Как вам местное преображение?
        - Даже не знаю, что и сказать, - окидывая взглядом окружающую разруху, протянула Юля.
        - Вы не говорите, вы думайте! И кстати, там, - он махнул рукой, указывая куда-то за угол, - вас ждут обещанные шашлыки. Хоть вы наверняка мясо и забыли! А там, - он кивнул немного левее, - Коле предстоит вторжение на чью-то частную собственность с целью ограбления сада.
        - И как тебе, сотруднику органов, не стыдно толкать меня на преступление? - усмехнулся Коля. - Я совершенно не планировал кого-то грабить, я всего лишь предложил посидеть под яблоней и подождать, пока на голову свалится яблоко, и меня осенит - что же делать дальше…
        - Ньютон нашёлся, - скривилась Юля и взглянула на пса: - Он точно не кусается? Ладно, допустим. Но лучше б он ко мне не подходил… неспокойно мне как-то.
        - Сейчас накатим почутка, и не заметишь, как обниматься с ним будешь, - усмехнулся старлей.
        - А что, к шашлычкам ещё и вино есть? - вмиг забыв о собаке, оживилась Юля.
        - Простите, вина нет, только коньяк, - вышел из-за угла один из друзей старлея.
        - Хорошо в наши дни полиция работает. Я тоже так хочу: шашлычки, природа, коньячок, - произнесла Юля.
        - Угу. Вот, правда, вместо природы - пепелище, и работает она в своё свободное время, а значит, может позволить себе и поесть, и попить вволю, - проворчал Василий.
        - В смысле, свободное? Середина недели же. Или вы все в отпуске? - удивился Коля.
        - Кто как, а я в неоплачиваемом, - буркнул старлей. - Отстранили меня. Несмотря на то, что дело Юлиного отца закрыто, посчитали, что я заинтересованное лицо. Отпуск у меня уже использован, вот и отправили за свой счёт погулять.
        - Ох, Васютка! Ох, и сказочник! Так и сказал бы, что начальству надоели собираемые тобой с территории всего регионагеморрои, - усмехнулся товарищ старлея. - Так и будем стоять, пока без нас все шашлыки схарчат? - поторопил он и первым направился в сторону предстоящего романтического пикника на пепелище.
        За углом взорам гостей предстал очевидно недавно сколоченный добротный стол, окружённый длинными лавками, и по всем правилам пожарной безопасности выложенный костёр. Рядом стояла жаровня с явно находящимися в последней стадии готовности шашлыками.
        - Не поздновато вы о пожарной безопасности вспомнили? - оглядываясь на выжженные здания, усмехнулся Коля.
        - Дань привычке, - отмахнулся один из товарищей старлея.
        Около часа товарищи с каким-то нездоровым весельем вспоминали случившийся здесь пожар и мелкие, но забавные несуразности. Однако, несмотря на бесшабашность беседы, памятуя о потере Юли, все старались не упоминать день захвата.
        - И вот представляете, замечаем мы дым, несёмся сюда. Я вижу, что кто-то метнулся за северные пристройки. Крадусь… и вдруг прям как в анекдоте: наступаю на брошенные грабли! Получил по голове я знатно! - рассказывает один из участников тушения.
        - Ага! А звон-то какой стоял! - вызывая всеобщий смех, подхватывает другой.
        - Ну… там ведро стояло, вот на него грабли и отлетели, - смущённо отводя взгляд, поясняет рассказчик…
        - Ну да, ну да! Оправдывайся!
        - Кстати! - взглянув на Колю, спохватился старлей. - Ты аппаратуру не выкинул?
        - Да как-то руки пока не дошли. А что?
        - Тум-тум-турум! - имитируя фанфары, старлей жестом фокусника выставил вперед руку с кольцом, некогда подаренным Юлиному отцу.
        - И его не изъяли? - удивился Коля.
        - А мы его никому и не показывали. Всё равно отпечатков на нём нет. А нам оно ещё пригодится, - ухмыльнулся Василий.
        - Зачем оно вам? - не поняла Юля.
        - Что-то он вещал про какие-то наполеоновские планы, - заулыбался Стас - самый моложавый из товарищей старлея. - Уболтал меня составить ему компанию в каком-то загадочном пансионате.
        - Ага, Витёк нам уже и все необходимые документы соорудил. Липовые, конечно, - пояснил Василий. - Тем более у меня вот время вырвалось, да и у Стасяндры законный отпуск.
        - Вы с ума сошли? - задохнулась от нахлынувших эмоций Юля. - Это же… сродни самоубийству сунуться в этот змеюшник!
        - Да, да. Примерно такие острые ощущения Васюта мне и обещал, - довольно осклабился Стас.
        - А как же он? - Юля покосилась на пса.
        - Надеялся, вы приютите на время.
        - Ну, места-то у нас достаточно, - взглянув на Юлю, с нажимом произнёс Коля. - Только, ребят, вы это… не переусердствуйте. Не знаю уж, что успел вам рассказать Василий, а что умолчал, но для нас жизненно необходимо найти всего одного человека среди персонала. И как-то его изолировать, а потом можете разоблачать всех, кого угодно.
        - Стоп, стоп, стоп. Нам Васютка, очевидно, не всё рассказал, - взглянул на старлея Стас. - Колись, какие ещё сюрпризы меня ожидают? Ну, помимо обещанного пансионата для наивных дураков, на которых, якобы, проводят эксперименты.
        - Больше ничего, - состроив лицо обиженной добродетели, отрезал старлей.
        - Окей, значит, поставим вопрос иначе: ребята, кто вам нужен в том пансионате, и что вас с ним связывает?
        - С пансионатом или с тем, кто нам нужен? - тоже закосила под непонимающую Юля.
        - И то, и это. Кстати, ваши уходы от ответов лишь доказывают мою правоту, - Стас взглянул на сидящих рядом товарищей. - Предлагаю засадить их на ближайшую недельку в найденный неподалёку подвальчик. Посидят, подумают, как недоговаривать всю правду боевым друзьям!
        В ответ послышалось довольное ворчание, кивки, а некоторые уже и приподниматься начали. Юля, смотря на это, не на шутку напугалась, что не осталось незамечено окружающими.
        - Ну, зачем ребят-то пугать, - проворчал старлей. - Расскажу я вам, всё равно не поверите же. Да и… незнание, можно сказать, спасает ваши жизни.
        - Да мы уже и так вляпались в такое количество дерьма в этой самой жизни, что уже ничему не удивляемся и ничего не боимся, - произнёс один из «боевиков».
        - Ну, что ж, - вздохнул старлей. - Имейте в виду - вы сами напросились. Два с лишним года назад…
        Стоит сказать, Василий излагал историю сидящих рядом ребят обстоятельно, без лишних домыслов, не отклоняясь от напрямую связанных с ребятами событий и не навязывая собственный взгляд на вещи. Слушатели менялись в лице, то проявляя недоверие, то удивление, то раздражение, то гнев, но ни разу не перебили. Окончив повествование, Василий умолк. И вокруг полыхающего костра повисло молчание.
        - То есть, вы… я, конечно, обратил внимание, что к нему, - Стас указал взглядом на Колино тело, - вы обращаетесь как к ней, и наоборот. Я думал, это такой дружеский прикол. Наподобие погонялова, ну… клички и так далее… неее… вот хоть убейте! Не верю!
        - Пожалуй, в это действительно поверить сложно, - согласился один из слушателей. - Но, если всё действительно так, то и здесь надо было…
        - Даже если всё и так, то ничего бы мы тут не нарыли, - отмахнулся старлей. - Ты думаешь, я не пытался найти хоть что-то, чтобы доказать их слова? Но не нашёл, вот и пришлось молчать. Я сам не понимаю, верю я или нет. Скажем так - не хочу верить, но сомнения закрались, и я то и дело прихожу в ужас от мысли: «А если это правда?» Да и кто нам поверил бы, если б и рассказали всё?
        - Но те видеоматериалы? - напомнил Стас.
        - Показал уже, к сожалению. Вы же многие наверняка были знакомы с Петром Якимовым, - начал объяснение старлей.
        - С юрфака? Тот, что судьёй стал? - уточнил один из слушателей.
        - Именно. Но уже не стал, а был.
        - Ага, он же того, - вспомнил Стас. - Причём, недавно. Подробностей, правда, не знаю. Мы не особо близки были, вот и не интересовался.
        - Вот именно. Очевидно, он поверил и к кому-то обратился с полученной информацией. Я-то с ним как раз частенько общался. Хороший семьянин, не пил, не курил, спортом увлекался, здоров был, уравновешен. Жену любил и детишек. В общем, в семье порядок, квартира хорошая, карьера успешная - всё было у него хорошо. И вдруг напился и с крыши сиганул. На моём участке. Я на место выехал, потом квартиру перерыл и рабочий кабинет. Видеоматериалов нигде не нашёл.
        - Ты ему что, оригинал отдал? - уставился на него один из товарищей.
        - Нет, нет, конечно. Оригинал у Юли… то есть, у него, - Василий указал на Колино тело. У меня копия на компе, и ещё на работе в сейфе флешка.
        - Хотелось бы взглянуть, - подал голос до сих пор молчавший южанин. - Это ведь в корне меняет дело. Только одного не пойму. Почему ты нам настолько не доверяешь?
        - С чего это? - опешил от подобного вывода старлей.
        - Мы до сих пор вслепую мотались с тобой, понятия не имея, за чем именно надо гоняться. Если бы ты соизволил заранее довести эту информацию до нашего сведения, возможно, сообща мы что-то и нарыли бы. И уж точно не допустили бы этого пожара, который все следы замёл, - разочарованно пояснил южанин.
        - Ну, извините, - развел руками Василий. - Я и сам до сих пор не особо-то верю. Но всё же решил с Петей связаться, и итог вам известен. Потому и не хотел вас подставлять.
        - Дурак ты всё-таки, Васютка. Пуд соли вместе съели, а ты всё туда же, - обиженно произнес Стас. - И кого вы там надеетесь найти? Даже если предположить, что всё именно так, как вы рассказываете, как бы фантастично это не звучало. Кстати! - он озорно взглянул на Колю. - И каково это - оказаться в женском теле?
        - Поначалу непросто, - буркнул тот.
        - Ладно, лирику в сторону. Допустим, мы туда попадём. Вы думаете, в этом пансионате постоянно сидит хирург, способный всё исправить? И каким образом вы надеетесь его уговорить на это? - продолжил допрос Стас.
        - Не знаю, - ответила за друга Юля. - Но во время приезда «благодетелей», думаю, хирург там.
        - То есть, ты готова ждать, пока очередного человека принесут в жертву, чтобы вычислить нужного тебе? Поразительное хладнокровие.
        - А ты в состоянии посчитать, сколько человек уже погибло за последние годы в ходе экспериментов и в целях удовлетворения потребностей псевдодоброжелателей? - парировала Юля. - Возможно, именно сейчас одному или даже нескольким молодым людям вскрывают черепушки, а мы мило сидим у костра и треплемся. Что ты предлагаешь? Взять наперевес те самые грабли и пойти в атаку? Чего мы добьёмся? Или вы возомнили себя этакими Робин Гудами с примесью Бетманов, во имя справедливости сметающими всё на своем пути?
        - Вот о том и речь. Вы умалчивали! А там… если верить этому бреду - глупо гибнут люди! - несколько патетически воскликнул южанин. - А представьте, что в их числе окажется кто-то из ваших… ладно - наших родных или близких. Да и к тому же, неужели вы настолько наивны? Если хирурга заставить насильно провести операцию, вы думаете, он добросовестно всё выполнит? Зная, что он попался - это маловероятно, а брать на свою совесть ваши смерти в мои жизненные планы не входит…
        Он что-то ещё говорил, а старлей, Юля и Коля пристыжённо и несколько растерянно молчали. Василий уже жалел, что ввязался во все эти мутные дела, что обидел недоверием боевых товарищей, а ребята с каждой минутой всё больше убеждались, что помощи от этих мегасправедливых «боевиков» не дождаться. Ну, не понять им их положения. Они станут раскручивать дело, арестуют или убьют причастных, освободят наивную молодёжь, но не допустят проведение нелегальных операций.
        - Ну, и чего притихли? Сказать, наворотили дел - несправедливо, но влипнуть в такое и… В общем, надо ещё раз как следует обрыть всё в округе. Я и до того чувствовал, что что-то не так, а теперь уверен: где-то мы ещё не искали или чего-то не заметили, - вставая, заключил Стас.
        Следующие несколько часов прошли в обшаривании каждого закутка на территории клиники, но на пепелище при всём желании ничего нового найти не удалось. В надвигающихся сумерках все вновь собрались возле костра, где вовсю бурлил котелок.
        - Вкуснотища… и вообще романтика, - принюхалась к аппетитным запахам ухи Юля.
        - Это не какая-нибудь покупная тухлятинка. Ребята с утра наловили, - похвастал старлей.
        Никто не разговаривал, но и не сидел, ожидая, пока подадут всё готовенькое. Кто-то молча метнулся за хлебом, кто-то разливал по только что принесённым мискам дымящееся варево. Тут же на столе материализовались семисотка коньяка и запивка для непривыкшей к таким напиткам Юли. И только после того, как все заняли свои места и разлили по первой, Стас приподнял свой пластиковый стаканчик и толкнул речь:
        - Не скрою: глупо и обидно, что вы не доверились нам раньше, но теперь ничего не поделаешь. На территории если и было что-то интересное, то это уже подчистили перед пожаром. Не спрашивайте: кто и как? На этот вопрос у меня, как и у вас, ответа - нет. Завтра перепрочешем округу, благо, с утра времени будет больше. И тут уж особое внимание должны уделить именно вновь прибывшие, - он взглянул на Колю с Юлей. - У вас взгляд ещё не замылился. Может, что и приметите. Ладно, ухнем! - он, не чокаясь, залпом выпил и взялся за ложку. - Уха остывает, налегайте и спать. Раньше начнём, больше успеем.
        - Так мы пока в город… - начала Юля.
        - Сбрендили, что ли - в город? Да ещё и выпив, - уставился на неё Василий. - Ах да… - он усмехнулся, глядя на зябко потирающую плечи Юлю. - Забыл сказать: ночевать будем здесь. Там у входа стоит наш домик на колёсах. В нём и в минус тридцать тепло, и всё необходимое имеется.
        - Хорошо всё-таки полиция живёт, - не удержался от комментария и Коля.
        - А кто тебе сказал, что здесь все сплошь сотрудники органов? - удивился старлей.
        - Ну, так это… вы вместе учились… да и сейчас на всякие захваты вместе носитесь…
        - Так-то оно так, - закивал южанин. - Да только судьба развела нас. Кто-то в органах, кто-то в ОМОНе, а кой у кого свой бизнес.
        - Ага, и предприниматель носится с вами, рискуя своей шкурой? - усмехнулся Коля.
        - Ну, не он один рискует. У одного сыскное агентство, а у другого охранное. Порой и нам для них приходится шкуркой рисковать. Так баш на баш.
        Какое-то время были слышны только стук ложек и где-то вдали куковавшая кукушка, затем, слегка насытившись, они начали уточнять детали странных событий, произошедших в последние годы, свидетелями и участниками которых вынужденно стали молодые люди. Тем для обсуждений хватало, и в итоге - ужин затянулся.
        На столе, как по волшебству, словно из ниоткуда, появлялась бутылка за бутылкой. «Боевики», выпив, всего лишь расслабились, а вот виновников заварушки развезло настолько, что наутро они даже не смогли припомнить: каким образом очутились в вагончике.
        Проснулись все на удивление рано. Вопреки ожиданиям, никакого похмелья не ощущалось. Что было тому причиной - неведомо. То ли предчувствие обнаружения чего-то весьма существенного, вызывающее едва сдерживаемое желание продолжить поиск, то ли благотворное влияние напоенного хвойным запахом чистого воздуха. Но ребята, наскоро умывшись, накинули выданные им тёплые камуфляжные куртки и выскочили из тёплого вагончика на освещённую первыми лучами восходящего солнца, мокрую от росы траву.
        - Ух! Я и забыла, что существуют такие понятия, как роса и туман, - застегивая куртку, поёжилась Юля.
        - И не говори. Вчера я ещё и о звёздах вспомнил, - поддержал её Коля.
        - Ооо! Да ты силён! Раньше я за своей бренной тушкой не замечала таких талантов.
        - Каких?
        - Столько выпить и дотянуть до появления звёзд! Ааа… ты, наверное, на бутылке их считал? - съязвила она и направилась к призывно машущему старлею.
        - Да ну тебя, - не желая конфликтовать, отмахнулся Коля.
        К этому времени поднявшийся раньше остальных южанин уже развёл костёр и успел накромсать бутербродов. Василий выделил каждому по стаканчику с ложечкой, выставив на стол коробки с чаем, растворимым кофе и сахаром. Ребята ожидали увидеть дымящийся котелок, однако всё оказалось гораздо менее романтично: кипяток принесли в обычном электрическом чайнике.
        - Гоша остаётся дежурным, - взглянув на южанина, распорядился, очевидно, лидирующий в их компании Стас. - Остальные… - он выложил на стол карту местности, - …обследуют округу. Собственно, у нас всего два направления. Василий, берёшь кого-нибудь из ребят… или берёшь обоих, - говорящий взглянул на Колю и Юлю, - и двигаешь в сторону дачки. Опасности для вас там нет. Территория небольшая. Вдвоём или втроём управитесь. Остальные со мной. Наша задача - вот эта часть дороги и побережье. Просматривайте все едва различимые тропки, может, мы до этого что-то пропустили. И долго не гуляйте. Сейчас семь тридцать. В девять собираемся здесь. Гош, надеюсь, успеешь накашеварить что-нибудь? Вот и чудно. Не рассиживайтесь. Горячего глотните, и в путь.
        Дальше сидели, грея руки о горячие стаканчики - в тишине. Вскоре большая часть «отряда», как по приказу, встала и направилась к выходу из клиники. Василий подождал, когда его подопечные допьют кофе, и повёл ребят к задним дворам клиники, где, среди зарослей, в заборе обнаружилась неприметная со стороны калитка. Тропинка петляла между густой порослью кустарника и небольшими, покрытыми ряской, заболоченными лужицами. Минут десять они шли, пытаясь высмотреть в окружающих непролазных дебрях и болотцах место, где можно было бы при желании свернуть с тропы, но так и упёрлись в плотно увитый плющом забор, из-за которого свисали под тяжестью несобранного урожая ветви яблонь и слив. Достаточно высокий забор не позволял любопытным заглянуть на территорию дачного участка. Дорожка огибала владения без каких-либо ответвлений, и миниотряд вынужденно прошёл до самой калитки.
        - Забавно. Иметь дачу в такой дали и даже не предусмотреть подъезд или ворота? - удивился Коля.
        - Ну, а если этот участок принадлежит каким-нибудь бедным пенсионерам, у которых и машины-то нет? Зачем им ворота? - фыркнула Юля.
        - Хотел бы я взглянуть, как ты на пенсии добиралась бы сюда своими ногами, - парировал Коля, пытаясь в это время что-нибудь рассмотреть в просвете между калиткой и забором. - Запущение, будто десятилетия никого не было, но тропинка от калитки к дому хоженая. Может, войдём?
        - И что мы будем объяснять, если нежданно явятся владельцы усадьбы? - заартачился Василий.
        - О, боги! Как до этого подбивал меня залезть, уже и забыл? И с каких это пор такие мелочи стали останавливать наши органы? - воззрился на него Николай и, не дожидаясь ответа, дёрнул за деревянную ручку. - Странно. Замка нет, а закрыто. Там кто-то изнутри, что ли, заперся?
        - Брр… и зачем я это делаю? - фыркнул старлей и указал куда-то вверх, где между досок калитки болталась верёвочка. - Дёрни. Ларчик и откроется.
        Недоверчиво покосившись на товарища, Коля взглянул на верёвочку. В памяти возникли фрагменты из военных фильмов, в которых вот такими невинными на вид предметами уничтожали недальновидного противника. Осторожно потянув за верёвочку, Коляявно расслышал странный металлический щелчок, и фантазия дорисовала картину происходящего с той стороны: вот у гранаты выдернулась чека, и сейчас последует взрыв. Но ничего не произошло. Ни взрыва, ни открывающейся калитки.
        - Ты б её ещё погладил, - усмехнулся за его спиной непонимающий причин задержки старлей. - Дёргай уже.
        Пришлось обвернуть её вокруг кисти и приложить некоторые усилия. В награду послышался скрежет открываемого засова.
        - И откуда ты знал, если не лазил сюда? - уличил товарища Николай.
        - У моей бабки, на Псковщине, по всей деревне так дома закрывались.
        - Ясно.
        Их взорам открылся заросший высокой травой, лопухами и борщевиком двор, прорезанный, словно ножом, тропинкой, ведущей к спрятанному за вездесущими яблонями дому. Пригибаясь под низко свисающими ветвями, «гости» прошли метров пятнадцать и остановились перед старым деревянным домом с наглухо закрытыми ставнями.
        - Стой, - почему-то шёпотом позвал старлей и, увидев в ответ вопросительный взгляд, пояснил: - Не нравится мне это место. Не лезь вперёд, пропусти-ка, - протискиваясь мимо Коли и вытаскивая пистолет, распорядился Василий. - Юль, а ты здесь стой, если что услышишь - не геройствуй, дуй в кусты. И это… вот мобила. Наберёшь единицу и вызов, если что.
        Подойдя к зданию, старлей жестом приказал Коле оставаться на месте, а сам бесшумно заглянул за угол и исчез. Несколько минут ожидания показались вечностью, и вдруг послышался какой-то треск и грохот, сменившиеся потоком нецензурных выражений. Не выдержавший напряжения Коля бросился за угол, где его взору предстала комичная картина: растянувшийся в странной позе старлей высматривал что-то в районе своей промежности и беспрестанно матерился. Подойдя ближе, Коля чуть не свалился рядом с товарищем, давясь истерическим смехом: старлей умудрился одной ногой провалиться в дырку давно развалившегося отхожего места и, всматриваясь в тёмный провал, костерил всё и вся.
        - Мейби, вылезешь уже? - давясь от смеха, предложил Коля.
        - Какое там… - сконфуженно и зло выдал очередную виртуозную тираду старлей, - я ствол в этом дерьме утопил.
        Колю после этих слов совсем развезло, и только почувствовав, что уже не в состоянии больше смеяться, он выдавил сквозь слёзы:
        - Откуда там дерьмо? Дом же давно заброшен, да и очко сто лет, как развалено…
        - Откуда, откуда? От верблюда! Тут нигде больше сортира нет. Подойди и понюхай.
        Коля помог старлею выбраться из весьма зловонной ловушки. И товарищи начали искать, чем же выловить злополучное табельное оружие, но ничего не нашли и решили, что придётся самому растяпе выломать закрывающий яму деревянный щит и спускаться в недра клозета. В процессе, они так увлеклись, что напрочь забыли об оставленной в неведении Юле.
        - Стоять! Не двигаться! - заорал, выскакивая из-за угла, Гоша.
        Увидев направленный на него пистолет, Коля ослабил хватку. Васины ноги выскользнули из его рук и мелькнули, исчезая, в яме. Последовавший за этим всплеск сменился копошением и таким отборным матом, что даже Гоша покраснел.
        - Какого чёрта ты там лазишь? - спросил он, ошалело смотря на высунувшуюся из ямы мокрую голову старлея, с которой струйками стекала неприятная даже с виду буроватая жижа.
        - Нашёл! - зло зыркнув на Колю, прохрипел явно задыхающийся от местных миазмов Василий. - Чо стоишь? - взглянул он на подходящего поближе южанина. - Тяни!
        Уже после того, как зловонный и взбешённый старлей был извлечён из недр бывшего сортира, он поинтересовался, что тут забыл Гоша. Как оказалось, оставшаяся в неведении Юля, недолго думая после странных сдавленных звуков, изданных Колей, рванула за калитку и набрала указанный номер. Все ещё были на задании, и никто, кроме дежурного кашевара, на помощь прийти не мог. Теперь же Юля вместе с Гошей укатывались от смеха, видя своего товарища в таком нелицеприятном виде. К счастью, за домом нашёлся колодец, и старлей, забыв о смущении, разделся и, поливаемый ледяной водой, старательно смывал последствия принятия грязевых ванн.
        - Всё равно от тебя попахивает, - скривился Гоша. - У меня из-за вас каша сгорит, блин. Думаю, вы уже тоже назад? Да брось ты их. Только провоняешь всё, - остановил он собирающегося забрать грязные вещи старлея.
        - На, - протянул Коля свою куртку трясущемуся от холода товарищу.
        - Йог-любитель, мать твою. Бегом к костру! - крикнул вслед удаляющейся фигурке Гоша. - Ну, а вы чего встали? - он взглянул на ребят. - Думаете, я вас одних здесь погулять пущу? Дуйте за ним.
        Выйдя из сада, они закрыли калитку. Хотя понятно было, что для владельцев их визит не окажется незамеченным: развороченные остатки клозета и разбросанные грязные вещи весьма красноречиво говорили о минувшем визите непрошеных гостей. Уже отойдя метров на триста по тропинке, Коля с сожалением оглянулся назад, но Гоша подтолкнул его, торопя идти дальше. При взгляде издалека что-то показалось странным в этом доме. Вот только, что именно - он не успел осознать. В лагере их встретил разгневанный брошенным постом Стас. Каша, как и предполагал южанин, подгорела. Сквозь смех и слёзы товарищи поведали о приключении, а вскоре к столу подошёл отмывшийся и переодевшийся виновник веселья.
        «Отряд» с шутками и прибаутками ел пропахшее дымом варево. Смущенному Василию налили сто грамм для согрева, и насупившийся старлей сосредоточенно отчищал своё злополучное табельное оружие.
        После завтрака отряды вернулись на свои «объекты». По ходу Коля вновь взглянул издали на видневшуюся с тропинки крышу «дачи» и в какой-то момент даже запнулся, засмотревшись.
        - Вась… - привлёк он внимание понурого старлея. - Взгляни, - он указал в направлении «дачки». - Я, конечно, не силён в сельской архитектуре… но тебе не кажется, что труба мощновата? Так никаких дров не напасёшься.
        - Хм, - только и выдавил старлей, прибавляя шагу.
        Действительно, зрелище было несколько странным: закопчённая от времени, выступавшая метра на полтора над уровнем крыши, сложенная из кирпича труба в диаметре была не меньше метра.
        Войдя во двор, Василий обошёл злополучную яму по большому радиусу. Дом, как и предполагалось, оказался закрыт, и прошло около получаса, прежде чем друзья сумели проникнуть внутрь. Электричества не было. Возможно, после пожара в клинике оказалась повреждена какая-то линия электропередач. Запасливый старлей выудил откуда-то фонарик. Планировка оказалась вполне стандартной: небольшая прихожая с тремя выходами: через первую дверь они вошли, вторая служила входом в заросшую паутиной и пылью кладовую, а третья - в проходную кухню, которой явно недавно пользовались. На столе стояла кружка с остатками заплесневевшего чая. Из кухни имелись ещё две двери. За одной обнаружилась лестница, ведущая на чердак и в подвал. Вторая вела в просторное помещение с русской печью, из которого имелось ещё два выхода в жилые комнаты.
        - Заметь, здесь труба сантиметров сорок пять в диаметре, ну, пятьдесят от силы, а на выходе около метра, - вновь обратил внимание на эту несуразность Коля. - И стена здесь вот, в комнате, со стороны печи странно выпирает.
        - Угу. Но так иногда строят. А вот в других комнатах ни печей, ни стояков нет, - согласился старлей. - Надо чердак проверить, может, тут гончар-любитель жил? Мастерил помаленьку.
        Чердак их встретил полотнами пыльной паутины и кучей присущего этой части дома хлама, а посередине, где-то в районе печи, шла громадная кирпичная труба. Ничего не оставалось делать, как спуститься в подвал. Уже на первых ступенях, ведущих вниз, в нос ударил неприятный запах тлена. Возле дверей в сам подвал Василий, опустив луч фонарика, выругался и брезгливо оттолкнул с дороги мертвую кошачью тушку. Представшее их взору помещение обладало какой-то неприятной и весьма ощутимой энергией.
        Стены были серые и закопчённые, из мебели имелся длинный, грубо сколоченный стол, один стул, и возле стен стояли два огромных стальных контейнера. К одному из них вела труба, по которой внутрь засыпали каменный уголь, судя по заполненной на одну треть ёмкости.
        - Интересно, они его сюда на руках таскали? Или вертолётом доставляли? - разглядывая эту кучу, пробурчал себе под нос старлей и направился к следующему, в отличие от первого - закрытому контейнеру. - Мать вашу! - отпрянув, воскликнул он и полой куртки прикрыл нос. - Выходим отсюда. Надо ребят вызывать.
        - Ты на печь-то обратил внимание? - не унимался Коля.
        - Да, да… идите наверх, - подталкивающий ребят Василий выкатился на улицу совсем позеленевший и тут же схватился за мобильный. - Стас, живо к нам! И из города кого-нибудь вызови. Ну, кто это дело ведёт? Ясно. Тогда криминалистам. Потом сам увидишь. Давай. Ждём.
        - Что там было? - побледнев, испуганно спросила Юля.
        - Трупы. Разложившиеся. Не меньше четырех или пяти, - борясь с приступом тошноты, ответил Василий. - Мы бы их сразу почувствовали, если бы не та кошка.
        - Их в печи сжигали, - утвердительно произнёс Коля. - А этих… очевидно, когда стрельба началась, работник крематория бросил и сбежал, заодно и кошку закрыл. Бедная зверюга с голоду издохла.
        Какое-то время сидели молча. Вскоре подошёл слегка запыхавшийся южанин.
        - Стас велел к вам идти. Я несусь, а вы тут прохлаждаетесь!
        - Погоди, Гош, дай в себя прийти. И я вот что сказать хотел: вы это… - старлей взглянул поочередно на Юлю и Колю, - …когда спецы приедут, прекратите клоунаду…
        - Какую? - переспросил ничего не понимающий Коля.
        - Про смену сознания и прочее. Не забивайте людям головы, у них своей работы хватает.
        - Но мы ведь не врали! - выкрикнула Юля.
        - И давайте-ка без истерик! Вы заигрались и слишком в роль вжились, - поддержал товарища Гоша. - Одно дело, мы делаем вид, что в эти бредни верим. Но это, так сказать, из дружеского отношения. У всех свои таракашки, как говорится.
        - Да, у вас талант влипать в истории. Да, вы принесли какие-то мутные видеоролики, из-за которых погиб хороший человек. Да, из влипших в ваши перипетии людей уже образовалась целая цепочка трупов. Но это говорит о чём? Правильно - о криминале. А вот прочим бредом парьте друг друга, а остальных не трогайте, и без этого уже крыша едет…
        Южанин и старлей ещё что-то говорили, но уставившиеся друг на друга Юля и Николай ощущали доносящийся извне шум голосов, но смысл слов не улавливали. В их взглядах читались обречённость и одиночество. Всё, что было после, они смутно запомнили, словно память заволокло туманом. Откуда-то появились остальные «боевики». Кто-то проводил ребят на территорию клиники. Со всех сторон их кто-то тормошил, что-то говорил, требовал, тряс, пытаясь привести в более адекватное состояние, приехала гробовозка, и ещё какие-то люди. И опять кто-то что-то спрашивал, и лишь уезжая, Коля расслышал слова явно находящегося не в самом лучшем настроении старлея:
        - Можешь же говорить, не заговариваясь, когда хочешь. А такую прямо комедию перед нами разыграли, что трындец просто. Думать надо, не на того зрителя попали. Мы на своем веку и не таких, как вы, видали. И лапшу не хавали.
        - Что? - тряся головой в надежде стряхнуть накативший на сознание туман и уложить мысли на свои места, спросил Коля.
        - Ничего! Хвалю я вас! Дача показаний, объяснения причин нахождения в этом месте - прошло на ура.
        - А что было-то? - подала голос приходящая в себя Юля.
        - Из подвала были извлечены плохо сохранившиеся останки семерых человек. В печи обнаружили немалое количество не поддавшихся плавлению зубных коронок, что говорит о довольно длительном и регулярном использовании крематорной печи. Были взяты отпечатки пальцев, образцы пепла и прочее. После чего нас выдворили с территории клиники и велели забыть туда дорогу.
        Сидящие на заднем сиденье ребята переглянулись между собой и, не сговариваясь, взялись за руки, ощутив в момент прикосновения единство в мечтах и помыслах. Они осознали, что остались вдвоём в своей беде, и надеяться им теперь не на кого.
        Глава 17
        Очутившись в городе, ребята, вопреки обычаю, разбрелись по разным комнатам, и каждый переживал открывшуюся правду по-своему: Юля вскоре заснула с опустошённой на одну треть бутылкой вина, а Коля почти до утра не мог сомкнуть глаз. Он раз за разом прокручивал в сознании слова старлея и Гоши, пытался систематизировать сохранившиеся в памяти обрывки воспоминаний об общении с остальными «боевиками» и прочие минувшие события. Результат получался неутешительным: оказалось, что никто им с Юлей не верил, лишь подыгрывали, считая это своеобразной фантазией влюблённой парочки. На их помощь в дальнейшем можно не рассчитывать.
        Утром следователь вызвал ребят для уточнения показаний. Ещё в пути они единогласно решили, что говорить бездоказательную правду не имеет смысла. Если те, кого они считают друзьями, не верят, то посторонние их примут за сумасшедших.
        Несколько дней пролетели в суматохе. Колю вызывали по делу Юлиного отца, тело которого разрешили наконец-то захоронить. Юля, узнав об этом, потребовала провести тест на ДНК и с каким-то непонятным смятением узнала, что он действительно ей приходится - родным. Коля потратил немало сил, чтобы утешить разрывающуюся на части подругу: она не могла решить, виновен отец или нет? Если да, то за что он так ненавидел собственную дочь? А если - нет, то кто стоит за всем? Неужели и вправду Кирилл? Но ведь он всегда был очень внимателен и добр, да и с раскопками по её отцу и клинике помогал посильно. Было ли это от души или для прикрытия вины? А может, Василий прав, и есть кто-то ещё? Тогда кто же? И чего от него ждать? К тому же и Юля, и Коля напрочь потеряли надежду вернуть всё на свои места. Пока Юля занималась похоронами отца, Коля отписал дарственную на квартиру и дачу на имя подруги. Утешив себя тем, что теперь мать будет иметь официальное право жить здесь, да и находящаяся в его теле Юля не будет страдать хотя бы из-за жилищных проблем. Вспомнив платёжки на квартплату в размере тридцати с лишним тысяч в
месяц, Коляоткрыл счёт в банке с ежемесячным начислением процентов, из которых автоматом производилась оплата ЖКХ, а оставшаяся часть копилась до востребования. После чего он по настоянию подруги переписал на себя однушку.
        Накануне поездки за матерью у ребят вырвался свободный денёк, который они мечтали провести в праздности и неге, однако суматошный ритм минувших недель дал о себе знать: проснулись они ни свет ни заря и слонялись по дому, не находя себе места. В итоге первой не выдержала Юля и внесла предложение:
        - Допустим, мы обижены на Василия за то, что он нам не поверил. Но имеем ли мы право обижаться? Мы бы на его месте - поверили? Вряд ли. Вано в своё время тоже не верил, и влип по глупости.
        - К чему вся эта тирада? Предлагаешь пойти к нему и сказать - мы пошутили?
        - Нет. Зачем? Просто не поднимать больше эту тему. Он чётко дал понять, что в подобное не верит.
        - Ага, или испугался и решил, что благоразумнее заткнуть нас и сделать вид, что не верит.
        - Может, и так. Но винитьего мы не вправе.
        - Тогда чего ты хочешь от меня сейчас? - начал раздражаться Коля.
        - Поехать к нему. Просто так. Как друзья. У него отпуск, а из клиники их метлой погнали. Это значит что? Он сидит дома и не понимает, куда мы запропастились. Не звоним, не заезжаем.
        - Можно подумать, он за это время у нас весь порог протёр и телефон оборвал, - буркнул Коля.
        В результате недолгих споров Юля победила, и уже через час друзья стояли на пороге старлея. Вот только никто не спешил им открывать двери.
        - Говорил же, что хотя бы позвонить для начала надо. Он слишком деятельный, чтобы в отпуске просто так сидеть дома, - выискивая в мобильнике номер старлея, ворчал Николай.
        Однако, ни с первого, ни с десятого звонка трубку никто так и не взял.
        - Ладно, поехали ко мне домой. Надо вещи собрать на дачу и для тебя, и для матери, - отказался от затеи найти товарища Коля.
        - Ну, поехали… - как-то нерешительно согласилась Юля. - Только странно всё это. Может, с ним что случилось?
        - Не смеши. Такие не тонут.
        - Может, прекратишь на него дерьмо ушатами лить? - взвилась подруга. - Да, он не поверил или, допустим, даже испугался, и что? Он человек и, как и все разумные, хочет жить. Это естественно!
        - Я имел в виду лишь то, что такие, как он, легко не сдаются! А значит, ничего с ним плохого случиться не могло.
        Остаток утра после посещения хрущёвки они провели, мотаясь по магазинам в попытке закупить всё необходимое для поездки. В итоге были приобретены кое-какие обновки и тёплые вещи для Колиной матери, продукты из расчёта постоянного проживания на даче в течение пары недель и даже приглянувшийся Юле велосипед. По дороге поели в КФС и домой вернулись, довольные собой, далеко за полдень. Но не успели рассортировать покупки по холодильникам, как в дверь позвонили.
        - Здравствуйте, извините, что потревожил. Майор Евгений Быстров, - с порога представился невысокий жилистый мужчина, лет сорока пяти, в форменной одежде. - А вы, насколько мне известно, девушка старшего лейтенанта Василия Прутко?
        - Эээ… - растерялся Коля, а потом, вспомнив былую «легенду», спохватился: - Знаете… мы… решили остаться друзьями.
        - Хм. Так даже? И как давно вы его видели в последний раз?
        - Да вот… недели две назад, а что?
        - Десять дней не можем с ним связаться. По службе понадобился, а дома его нет, и на мобильный не отвечает. Друзья его тоже не видели пару недель. Постарайтесь припомнить: может, он собирался куда-то поехать отдохнуть или кого-то навестить?
        - Нет. Нет, ничего такого он не говорил, - заволновалась Юля.
        - Ну, что же, ещё раз извините за то, что потревожил. Вот моя визитка, если появится, или вспомните что-нибудь, дайте знать, - произнёс мужчина и, проигнорировав стоящий на этом же этаже лифт, направился вниз по лестнице.
        До глубокой ночи ребята сидели на кухне и гадали, что же стряслось со старлеем. Самые страшные предположения старались вслух не произносить. Версии ограничивались внезапно вспыхнувшей любовью, желанием свалить от геморроев куда-нибудь на лоно природы, а возможно, победило желание воссоединиться с найденными где-нибудь родственниками? В конце концов, старлей был в отпуске и мог делать то, что душе угодно. Побеждала идея о поездке куда-нибудь за город. Ночи, конечно, уже были холодны, да и днём нет-нет, да и начинал лить противный, унылый дождь, но в целом, бабье лето было в разгаре. И уже под конец разговора, когда собрались спать, Коля вспомнил посиделки возле костра и шутливую перепалку между Стасом и Василием на тему посещения пансионата. У него едва не вырвалось вслух: «Верят они нам или нет, а вот вляпаться могли…» Но и без того взволнованный вид Юли заставил его проглотить свои слова.
        Наутро, направляясь в кабинет лечащего врача, Коля надеялся на встречу с Кирой. Ещё в тот злополучный день, когда он узнал, что в портовом складе оказался не какой-то посторонний ребёнок, а именно его сестра, он возжелал разыскать девушку и узнать, кто в то утро был у неё дома. В соответствии с тем, что она рассказывала о себе, это мог быть только отец. Но кто он? Информация, которой обладал Коля, исчерпывалась фактом знакомства этого мужчины с Юлиным отцом.
        Как-то Николай даже ездил на Крестовский остров, гулял по элитным районам, но как ни пытался, так и не смог вспомнить её дом. Ведь в тот день к Кире он приехал навеселе и в буре невероятных эмоций, а утром сбежал в жутком похмелье и смятении, едва ухватив краем сознания оказавшуюся впоследствии полезной информацию. Теперь у него был Кирин телефон, но всё так завертелось, что и встретиться было некогда, а по телефону задать этот вопрос он почему-то не решался.
        Однако, вопреки ожиданиям, на месте Киры сидела какая-то незнакомая блондиночка. «Ладно, мать отвезу и звякну», - решил Коля. Сборы и наставления лечащего врача затянули выезд едва ли не до темноты.
        - Может, сегодня в квартиру? А завтра на дачу? - усаживая по-прежнему безразличную ко всему окружающему женщину в машину, предложила Юля.
        - В принципе можно, - взглянув на мать, согласился Коля. - Юль. Спасибо тебе…
        - За что?
        - За неё, она же меня не признаёт, - вздохнул Коля. - И я подумал тут. Какова вероятность, что нам удастся всё вернуть на место? Вот именно, почти никакой. И у меня просьба. Найми сиделок, но не бросай маму. Она последнее, что осталось от моей семьи.
        - Конечно, не брошу. Она мне уже тоже не чужая за последние годы стала. Как и ты, - отводя взгляд, добавила Юля.
        Попав в квартиру, женщина по-свойски сняла туфли и направилась в некогда принадлежавшую ей комнату, благо, за неимением необходимости в ней никто с тех пор не жил, и ничего не меняли. Там она, в задумчивости ведя пальцем по любимым когда-то обоям с шелкографией, прошла к торшеру и, включив его, замерла со счастливой улыбкой, сосредоточив мечтательный взгляд в одной ей видимой точке. Наблюдающих за ней ребят женщина не замечала.
        Тихонько выйдя из комнаты, Коля увлек за собой Юлю, оставив мать наедине с приятными воспоминаниями.
        - Кажется, это действует, - сонно потирая глаза, произнесла Юля. - Ты сам ей постелишь? Спать хочу, сил нет.
        - Конечно. Ты иди. Завтра набегаешься ещё.
        Утром ребята застали Колину мать на кухне. Женщина беззаботно что-то напевала и жарила ароматные, пушистые оладьи. Ребята переглянулись и вошли в кухню.
        - Привет, мам, - Юля подошла и чмокнула женщину в щёку.
        И только поймав её удивлённый взгляд, Юля поняла, что, скорее всего, неправильно повела себя. Вряд ли ребята так приветствуют матерей по утрам. Однако Колина мать тут же увлечённо вернулась к своему занятию, лишь мимолётно спросив:
        - Настёнка спит ещё? Я вот оладушек её любимых нажарила…
        Ребят вмиг сдуло с кухни. К подобным поворотам событий они оказались не готовы. Да и врач, очевидно, не предусмотрел такое быстрое возвращение к реальности. И теперь, не зная, что отвечать, они кинулись искать визитку доктора.
        - Ух… действительно, не ожидал столь стремительных сдвигов, - выслушав их, резюмировал Леонид Петрович. - Но не вздумайте сейчас сказать ей правду. Никаких нервных потрясений. Скажите, что муж в командировке, дочь в лагере или ещё где-нибудь.
        Вернувшись на кухню, ребята застали женщину, разливающую чай по чашкам. Тем временем, происходящее на экране телевизора целиком и полностью привлекло их внимание. Репортаж вёлся с проезжей части проспекта Энергетиков, и миловидная дикторша вещала:
        - Сегодня утром, вот на этом месте, - камера сместилась на фрагмент проезжей части с пешеходной зеброй, - трагически погиб участковый уполномоченный, капитан полиции Сергей Варшко. Как видите, здесь до сих пор держат оцепление, работает следственная группа. Немногочисленные свидетели рассказывают о толпе неведомо откуда взявшихся иеговистов. В какой-то момент капитан оказался окружен последователями Иеговы, после чего послышался скрип тормозов и удар. Сами иеговисты скрылись, не пожелав выступить свидетелями этого несчастного случая. Однако многие задаются вопросом: было ли это случайностью? Возможно, скрывшиеся являлись не свидетелями, а преступниками? К сожалению, сотрудники правоохранительных органов отказываются дать комментарий произошедшему. Единственное, что стало известно, это предположение о причастности к гибели Сергея Варшко людей, связанных с его последним делом о кровавой перестрелке в какой-то элитной областной клинике, подробности выяснить не удалось. На этом я заканчиваю свой репортаж, по мере появления информации буду держать наших телезрителей в курсе событий. С вами была
Елизавета Ковалёва, первый канал.
        Коля взглянул на Юлю.
        - Узнала?
        - Угу. Ещё минус один.
        - Вовремя мы решили свалить на дачу. Мне кажется, здесь сейчас небезопасно.
        Тем временем Колина мать, не обращая внимания на находящихся с ней в одном помещении людей, хлопотала возле стола, выкладывая на ажурные салфеточки блюдца с печеньем и тонко нарезанными ломтиками лимона, сахарницу и прочие атрибуты семейного чаепития. Ребята решили не обсуждать при женщине вопросы, которые могли бы спровоцировать ухудшение её состояния, и уселись за стол.
        - О, Коленька, ты привел свою подругу, - улыбнулась его мать. - Мы, кажется, уже где-то виделись… как же… ах, простите, что-то я забывчива стала…
        - Юля, - подсказал ей Коля.
        - Да, да, точно, припоминаю. Вы уж простите, Юленька. Последнее время всё как в тумане. Словно я что-то упустила, а где же Настя и Лёня? Хотя что я говорю. Он, конечно же, убежал на работу, а эта лежебока ещё не проснулась. Прошу меня извинить, я пойду разбужу дочь. Нехорошо так сбивать режим дня…
        - Мам… - произнесла Юля. - Ты, видимо, забыла? - и, поймав удивлённый взгляд женщины, произнесла: - Настя уехала с подругой и её родителями на море.
        - Как? Вот так, с посторонними людьми? И мы отпустили? - в её взгляде читалась растерянность.
        - Они не посторонние. Это семья Суворовых, ты разве их не помнишь? Коллеги отца.
        - Ах… с этими? Да, да. Конечно же.
        По несколько неслаженным движениям было понятно, что женщина, как ни тужилась, так и не сумела воспроизвести в памяти знакомство с этими людьми.
        - А что… что произошло со мной? Какие-то провалы в памяти…
        Ребята вновь переглянулись. И Юля начала пояснять:
        - Ты не так давно получила травму и впоследствии какое-то время не воспринимала окружающий мир… даже нас не узнавала. Но не переживай, доктор говорит, что ты идёшь на поправку. Тебе ставили диагноз - болезнь Альцгеймера, но позднее установили, что это умеренные когнитивные нарушения временного характера, и вскоре всё нормализуется. Главное теперь, чтобы ты ни в коем случае не волновалась.
        Ничего не понявший из сказанного подругой, Коля вспомнил о том, что мать, пусть никогда и не работавшая, по образованию была врачом, а значит, могла помнить значение тех или иных терминов. Он очень пожалел, что не успел сообщить эту деталь Юле, и теперь ждал разоблачения их фарса.
        - Как же… я ведь, и правда, этого не помню. Да уж, вот оно как бывает, живёшь, и вдруг опп, и часть жизни вычеркнута. Какая сегодня дата?
        - Двенадцатое сентября, - неуверенный в целесообразности подобных ответов, произнёс Коля.
        - Но ведь я помню, как двадцать седьмого мы с Лёниными друзьями устраивали пикник на даче… - растерянно произнесла женщина и вдруг резко воззрилась на сына: - А год какой?
        Ребята переглянулись, и Коля, приподняв брови, пожал плечами, оставив право выбора за подругой.
        - Две тысячи тринадцатый, - отводя взгляд, ответила она.
        - Как! Но вы же сказали, что я недавно получила травму? - встревожилась женщина.
        - Мама, тебе противопоказаны эмоциональные потрясения, - успокаивающе произнесла Юля. - Да, она была недавно, но для таких случаев характерна потеря памяти за предшествующий травме период.
        - Да. Это я из курса обучения ещё помню, - вздохнула женщина, а Юля уставилась на друга, говоря взглядом: «О чем ещё ты забыл рассказать?»
        - Папа как раз вчера улетел в долговременную командировку, а мы сегодня собирались поехать на дачу. Доктор считает, что свежий воздух пойдёт тебе на пользу, - постаралась отвлечь женщину от раздумий Юля.
        - Тогда я должна собраться, - засуетилась мать.
        - Сядь и попей спокойно чаю. Всё давно уже собрано, - утешил её сын.
        - А разве я не должна находиться под наблюдением врачей, в клинике? - послушно присаживаясь на стул, удивилась женщина.
        - Ты там и была. Нам дали всего-то две недельки, а потом мы должны отвести тебя обратно под наблюдение специалистов, - подтвердила её предположения Юля.
        - Ну что же, значит, так и сделаем, - деловито намазывая на кусочек булки масло, согласилась женщина. - Так и сделаем. Надеюсь, они помогут мне избавиться от ночных кошмаров?
        - Каких кошмаров? - насторожился Коля.
        Но женщина, не желая делиться неприятными воспоминаниями, лишь махнула рукой в ответ.
        Вскоре все уже сидели в едущей по направлению к пригороду машине. Колина мать с любопытством пятилетнего ребенка разглядывала проплывающие пейзажи, то и дело комментируя появление новых или исчезновение знакомых ей магазинов, бутиков или ресторанов. Ребята же молчали, каждый думая о своем. Они однозначно были рады тому, что женщина шла на поправку, и может, и к лучшему, если она никогда не вспомнит так кстати забытый фрагмент своей жизни. Однако теперь их задача становилась гораздо более сложной - приходилось постоянно выкручиваться, врать на ходу.
        Юля с ужасом представляла себе ближайшие тринадцать дней на даче в обществе пусть и ставшей ей родной, но всё же - тяжелобольной женщины. Звонок из прокураторы, сообщавший о необходимости вернуться в город, привёл Юлю в восторг. Извинившись, она поспешно уехала, оставив Колю наедине с матерью.
        Первые дни для Коли пролетели, как мгновение. Они гуляли по берегу Финского залива, женщина беззаботно смеялась, рассказывая забавные истории из прошлого. Но потом вновь замкнулась. С раннего утра ускользала на побережье, где дни напролёт сидела на принесённом приливом бревне, совершенно не обращая внимания на находящегося рядом человека. Про необходимость питаться она забывала, а принесённые Колей продукты поглощала без энтузиазма, словно желая, чтобы её поскорее оставили в покое. Вечером же закрывалась в своей комнате, не желая никого видеть. Коля ломал голову о причинах такого поведения: «Может, она начала что-то вспоминать? Или её мучают кошмары, о которых она как-то упомянула? А может, всему виной отъезд Юли?» Однако она, ссылаясь на занятость, возвращаться не собиралась. Изнывая от скуки, Коля вспомнил о давнем желании пообщаться с Кирой.
        Звонку девушка искренне обрадовалась, у неё как раз выдались выходные, и она была не прочь помочь «подруге» с уходом за женщиной.
        - Привет, - вся светясь от счастья, воскликнула выскользнувшая из машины Кира. - Ты так вовремя со своим предложением! Вот только не пойму, почему ты печёшься о ней? Где её сын и… что вас с ним связывает? - тут же взяла быка за рога девушка.
        - Мы старые друзья, и у меня должок перед их семьёй, - уклончиво ответил Коля. - А у сына в городе срочные дела.
        - Так всегда, наверное, - внезапно погрустнев, произнесла гостья. - Когда мы нужны родителям, то вынуждены быть вдали от них. И ничего с этим не поделать.
        Коля отметил про себя эту фразу и понял, что не так-то просто будет расспросить подругу о её отце. И, как выяснил позднее, оказался прав на все сто процентов. На все вопросы девушка либо уходила от ответов, либо замыкалась, а однажды в порыве откровенности призналась:
        - Он слишком крупный воротила. Я не так много знаю о его делах, но всегда догадывалась, что такие деньги не делаются чистым и легальным путём. Он крупно влип. И деньги не помогли. Кажется, у него проблемы с правоохранительными органами. Уверена, что это проделки конкурентов. Однажды ко мне заявился руководитель службы охраны… - девушка запнулась, словно решая: стоит ли говорить дальше? Но всё же продолжила: - Дал визитку с номером Леонида Петровича, буквально приказав срочно созвониться с этим человеком. Мол, тот устроит меня на ближайшее время. В квартирах, своей и отца, велел минимум полгода не появляться. Машину и документы отобрал, вместо них выдал другие, на имя жительницы тверской области - Марины Темяковой. А корыто, на котором я приехала, это широкий жест нынешнего покровителя. Я боюсь, Юля. Очень боюсь. За отца и… за себя.
        - Как его зовут? - решил не тянуть Коля.
        - Прости. Не могу сказать, - встрепенулась девушка. - Извини. Так для нас обеих безопасней.
        - Я ведь никому не расскажу, - не мигнув, солгал Коля.
        - Не важно. Всё и так слишком изменилось. Я потеряла друзей и единственного родного человека. Не хочу потерять ещё и тебя.
        Как Коля ни бился, ни юлил, девушка в своём решении оставалась неприступна, как-то раз он даже напоил её до полубессознательного состояния, однако она твердила только одно: «…прости… не могу…». Он был зол, но ничего не мог поделать. Несмотря на безумное влечение, он был готов применить силу, но успел осознать бесполезность подобных действий. Девушка была напугана до смерти.
        На несколько дней Коля забыл обо всём в объятиях Киры, и появление Юли застало их врасплох. К счастью, мать по своему обыкновению находилась на побережье и не стала свидетельницей разразившегося скандала. Казалось, что мир ополчился против Коли: Кира его возненавидела за ложь о чисто дружеских отношениях и уехала, Юля же потребовала, чтобы он убрался прочь с её глаз.
        - Куда тебя понесло? - недобро прищурив глаза, Юля следила, как Коля, бросив свои вещи, направляется куда-то наверх.
        - Матери вещи собирать иду!
        - Да, ты козёл, но она ни в чём не виновата! Ты ей сейчас кто? Никто! Вот и уматывай!
        - Ты позаботишься о ней? - сдался он.
        - Уж не волнуйся! Катись отсюда. Видеть тебя не желаю, - захлопывая за ним дверь, рычала Юля.
        Глава 18
        По возвращении в город, Коля первым делом перевёз свои вещи из Юлиной квартиры на Рубинштейна, в принадлежащую ему однушку, где, прикупив коньяка и пива, уселся на малюсенькой кухоньке и предался печальным думам. После исчезновения половины спиртного его мысли начали выплёскиваться в полное апатии и недоумения бормотание:
        - Больше и копейки не возьму… да… надо работу искать! А собственно, почему бы… нееее, это отмазы! Я беру причитающееся по счетам? Ха-ха! Идиот! Виновен он? Хм… и вправду. Что-то не складывается. Но кто? Кирилл? Неее… - он налил ещё и потянулся за сигаретами, но пачка была пуста. - Чёрт! Где-то ещё валялись… Эх! Кира… - он вздохнул, - хороша, нечего сказать! Боится она, видите ли! Да и я! Хрен она теперь что расскажет. Допрыгался.
        Первый день прошел в самоедстве и пьянстве, второй в похмелье, а на третий, когда, придя в себя, он направился в магазин, Коля понял, что вчера в его жизни была если и не белая, то, как минимум, серая полоса. Не успев закрыть дверь, он оказался скручен выскочившими из-за лифта мордоворотами. Не сильно церемонясь, «гости» затолкали его обратно в квартиру. Прежде чем хоть что-то пояснить, они попотчевали «хозяйку» весьма чувствительными оплеухами. И лишь после того, как сплевывающая кровь из разбитой губы Колина тушка завалилась на пол, до его сознания донёсся сипловатый голос:
        - Куда, курва, собралась? Свалить думала? Не вышло! По долгам платить надо!
        Выбив последний воздух из лёгких, чей-то ботинок больно ударил под рёбра.
        - Харе бить! Тут брать-то нечего! Ещё и ей вид нетоварный оформишь, - просипел тот же голос. - Где документы на квартиру? Будешь молчать - хуже будет. Могу не подстилкой сделать, а на органы освежевать.
        Коля лихорадочно переваривал информацию.
        - В комнате. Ящик. В серванте…
        - Умница. Можешь, если хочешь! Рябой, тащи доки. Машина?
        - Говори, когда спрашивают! - рыкнул басок.
        - Что? - не понял Коля.
        - Машина есть? - пробасил бандит.
        - Нет, - зачем-то соврал Коля.
        - Ты чо паришь? - раздался над самым ухом другой, какой-то надрывно визгливый голос.
        - Нету, - сам не понимая - зачем, стоял на своем Коля.
        - Счета в банке, карты? - продолжил допрос сиплый.
        - На счета бумаги в серванте. Карта в кармане…
        Чьи-то руки тут же обшарили карманы. В этот момент Коля не знал, радоваться или плакать из-за того, что успел перевести почти все средства на счета Юли и матери. Возможно, было бы денег больше, от него и отстали бы?
        - Что я вам сделала? - робко подал голос Коля.
        - Ты? Ничего. Бате спасибо скажи, - забирая пачку документов из рук пособника, проскрипел сиплый. - Сейчас поедешь с нами, и без фокусов. И ключики давай.
        Колю вытащили из подъезда и, не обращая внимания на вытаращивших глаза старушек, запихали на заднее сиденье припаркованного поблизости джипа. Попытка рассмотреть, куда его везут, привела к весьма увесистой оплеухе, сопровождавшейся отборным матом.
        - Товарный вид не порть, - рявкнул на распускающую руки гориллусиплый, очевидно, являвшийся главным в этой компании.
        Ситуация Коле не нравилась. Судя по всему, в лучшем случае его выставят на панель, но это даже не плохо: появится шанс сбежать. Фразы о сдаче на органы отбрасывались по причине необходимости сохранить товарный вид, который совершенно не играл роли при подобном раскладе. Однако додуматься до чего-либо конкретного Коля не успел. Машина неожиданно заскочила в какую-то подворотню и, резко повернув за угол, затормозила. Один из бандитов вышел, и на его место тут же сел плюгавенький, невзрачный мужичок, в очках и псевдофирменном костюме, с небольшой кожаной папкой для документов. Сиплый протянул ему бумаги, в которых Коля сразу узнал недавно переоформленные документы на квартиру. Тот бегло просмотрел их. И достал из папки очевидно заранее подготовленные бланки.
        - Подписи здесь, здесь и здесь, - не смотря Коле в лицо, произнес «юрист». - Вот и чудно. Ещё что-то? Счета? Ага, сейчас доверенность выпишу. Не годится? Ну, тогда тащите её с разбитым лицом в банк, думаю, там с удовольствием переведут всё на вас.
        - Поговори мне, - угрожающе рыкнул сиплый. - Катай уже свою доверку.
        - На то же лицо?
        - То тебя не касается. Несколько экземпляров сделай, а остальное без тебя заполнят.
        Минут через десять новая стопка бумаг перекочевала к сиплому, мужичок испарился, а его место опять занял один из бандитов. Дальше ехали молча. Примерно через полчаса джип остановился во дворе какого-то дома.
        - Ну, чо расселась? Шевели костями, - вытащил Колю на улицу «Рябой».
        Здесь Коля, немного осмелев, огляделся: обшарпанная пятиэтажка, двор-колодец, таких дворов полно в городе. Кто-то подтолкнул его к железной двери подъезда. Подъём на второй этаж. Звонок. Нелепые переговоры сквозь дверь, очевидно, являвшиеся чем-то типа позывных. Скрежет замка. Холёная девица, словно сошедшая с обложки, окидывает Колю оценивающим взглядом.
        - Ничего так. Только потрепали вы её. Но, думаю, толк будет, - резюмировала она. - Созвонитесь с Суреном, он все вопросы утрясёт. А ты, красавица… за мной. Работы непочатый край, хотя всё и не слишком запущено, - увлекая Колю за собой, рассуждала девица, явно играющая роль «мамочки» в этом притоне.
        Квартира являла собой кем-то выкупленную и отремонтированную коммуналку комнат на пятнадцать, не меньше. Вокруг витал запах ароматических свечей, массажного масла, сигарет и дорогого алкоголя, к которым примешивалась вполне ощутимая аура похоти. Из комнат доносилась приглушенная музыка, смех и стоны. Пройдя дальше, «мамочка» остановилась возле одной из дверей.
        - Вот здесь будешь жить. Не одна, конечно. Убегать и не думай, у нас охрана не дремлет, - входя, оповестила она, но, казалось, эта фраза предназначалась для всех присутствующих. - Знакомься, это теперь твои соседки, сёстры и подруги. Ксюша, - она указала на миловидную рыженькую девчушку, с не по годам похотливым взглядом странно блестящих глаз. - Мила, - представила она жгучую брюнетку, правильные черты которой искажало какое-то хищное выражение. - Амира, - холёный пальчик «мамочки» остановился в направлении невысокой, сексапильной брюнеточки, с точно таким же, как и у рыжей, подозрительным блеском в глазах. - Надежда, - ею оказалась худощавая высокая блондинка. - Элла, - хозяйка притона произнесла это имя с каким-то придыханием, и, проследив за её взглядом, Коля удивился. Ничего особенного в этой Элле не было, обычная серенькая девица, не обладающая ни выдающейся внешностью, ни статью. В прошлые свои времена он такую и не заметил бы. «Мамочка» нехотя всё же оторвала взгляд от пассии и продолжила: - Ну, и еще есть Кристи, но она работает. Девочки, это новенькая. Приведите её в порядок. Придумайте
имя. Через полтора часа жду у себя, - завершила «мамочка» и вышла из комнаты.
        Коля окинул взглядом просторную, метров тридцати пяти комнату с высоченными, под четыре метра потолками. По углам комнат были организованы своеобразные альковы, откуда виднелись двуспальные кровати, вдоль окон стояли ещё четыре полуторки. Со стороны двери почти всю стену занимали перемежающиеся между собой шкафчики и туалетные столики, заставленные флакончиками с лосьонами, кремами, духами и прочей галантереей. Девушки тем временем явно нехотя переглядывались, безмолвно пытаясь сбагрить поставленную задачу на кого-нибудь ещё. В итоге двое всё же соизволили подойти к Коле, осмотрели его со всех сторон. Похмыкали. И, не говоря ни слова, стали раздевать.
        - Что здесь происходит? - попытался выкрутиться тот, но был остановлен хрипловато-низким голосом хищной брюнетки:
        - А ты не брыкайся, мы нянчиться с тобой не будем. Хельгу позовём, она быстро твои вопросы разрешит и спесь убавит.
        Кто такая Хельга, Коля не знал и узнавать желанием не горел. Поэтому позволил себя раздеть, проводить в ванную, вытерпел обмывание, бритьё ног, рук и интимных зон. Молча надел выданное ажурное нижнее бельё, бело-розовые чулочки и приятный на ощупь, отороченный белым мехом шёлковый короткий халатик.
        - Что ж, неплохо, - подходя к Коле и оценивая его как произведение искусства, томно промурлыкала Амира. Уловив аромат её духов, Коля замер, затаив дыхание. «Афродизиак?» - подумал он, а тем временем длинный ухоженный ноготок скользнул по его шее и щеке. - Татуаж… хорошо сделан. Давно делала?
        - Года три назад, - наобум ляпнул Коля.
        - Кожа хорошая, - удовлетворенная ответом, продолжила брюнетка. - Тушь и блеск для губ дополнят картинку. Ну, может румян чуток сюда, - её ноготок скользнул по скуле, и Коля непроизвольно ощутил слабость в ногах и будоражащую волну пробежавших вдоль позвоночника мурашек.
        Его реакция, очевидно, не осталась незамеченной, потому что девушка чувственно облизнула губы и, понизив голос до шёпота, произнесла:
        - Если хочешь, можешь спать со мной. Там, - она взглядом указала на ближайший к ним альков. - Ну… или выбрать одну из трёх свободных кроватей, - тут же добавила она и повернулась к рыженькой: - Ксю, будь лапой, уложи и подкрась…
        - Уложить, говоришь? - проворковала рыженькая.
        - Эээ… я не это имела в виду, нимфоманка, блин. Тебе клиентов мало?
        - Так то работа, а это досуг, - поблескивая глазищами, парировала девица.
        - Не зли меня, лапа, - и, словно забыв о споре, вновь повернулась к Коле. - Как бы тебя назвать?
        - Я Юля, - заикнулся он в ответ и понял, что спорол чушь.
        - Нам вообще необязательно знать твоё имя. Может, Снежа?
        - Кто? - не понял Коля.
        - Тебе пойдёт имя - Снежана, Снежка, Снежа или Злата. Пожалуй, да, будешь - Златкой, - подвела итог Амира. - Привыкай к новому имени. Теперь тебя будут звать только так.
        - А за пределами? - заикнулся Коля.
        - О том, что там есть жизнь, можешь забыть, - рыженькая бросила взгляд в сторону раздвинутых штор, и Коля увидел на окнах ажурные кованые решётки. - Отсюда не выходят. Ну, разве что вперёд ногами, или полюбишься кому, и тебя выкупят. Но ты не пугайся, здесь неплохо. Клиенты хоть и избалованные, но лишнего себе не позволяют. Да и крыша нечасто субботниками балует.
        - Субботниками? - не понял Коля.
        - Ну… - Амира вздохнула. - Это такие дни, когда мы для посещения закрыты, и здесь отдыхают или менты, или хозяйские дружки. Собственно, нам-то без разницы, те или иные, но эти поборзее, и с ними надо язык держать за зубами, чтобы оных не лишиться. Милка… что-то вид мне твой не нравится, выпей-ка успокоительного, заодно и Злате дай, ей сейчас не помешает.
        - Задрали вы меня со своими колёсами, - несколько агрессивно буркнула девушка, но всё же отошла к одному из альковов и вскоре появилась, неся что-то в ладошке. - На, - Милка протянула Коле раскрытую ладошку, в которой лежала маленькая розовая таблеточка.
        Тем временем рыженькая усадила Колю к одному из зеркал и принялась укладывать волосы. «Под чем они тут все? И стоит ли это употреблять?» - смотря на странный блеск в глазах девушек и на содержимое своей руки, размышлял он.
        - Вот вода, выпей, не бойся, - поставила рядом с ним стаканчик Амира.
        - Что это? - не особо надеясь на ответ, поинтересовался Коля.
        - Голову подними и смотри, куда рукой укажу. Да оторви ты взгляд от несчастных колёс. Ничего страшного в них нет, это просто метилендиоксиметамфетамин или, короче, МДМА, - подкрашивая Коле ресницы, ответила рыженькая.
        - Метамфетамин? Это как в том фильме? - уставился на них Коля.
        - Каком еще фильме? И смотри вверх и влево.
        - Ну, фильм был такой - «Во все тяжкие». Там как раз это вот и варили.
        - Начнём с того, что это не метамфетамин в чистом виде, и его бы мы употреблять не стали, ибо токсичен. А вот МДМА не вызывает физической зависимости и имеет сказочное психотропное действие. И ещё уменьшает аппетит, а значит, кое-кто сможет сбросить парочку лишних килограмм, - Амира оценивающе окинула взглядом результат Ксюшиной работы. - Умничка, лапа, - похвалила она девушку и нежно поцеловала её в губы. - Итак, дальше. До его запрета, он использовался в психиатрии для быстрого избавления от психологических проблем, так как улучшает настроение. Причём позитивные эмоции усиливаются, а негативные полностью пропадают. Повышается коммуникабельность, подавляется стеснительность. Появляется чувство любви и симпатии, желание прощать…
        - Ага, энергия так и плещет! Появляется желание обнимать и целовать! Усиливаются чувственные ощущения, а при сексе эмоции… ммм… - подкатила глазки рыженькая. - Такое ощущение, что ты в раю!
        Коля так и не понял, что же в большей степени повлияло на его решение принять таблетки: то ли чувственные уговоры Амиры, то ли желание испытать что-то новое и скрасить жуткую реальность, но в течение первого часа, как ни прислушивался к ощущениям - ничего не менялось. Тем временем девушки сопроводили его к «мамочке», выказавшей удовлетворение полученным результатом и начавшей возмутительную вводную беседу:
        - Думаю, ты уже не девочка, хоть и выглядишь юно. Не надейся передо мной или кем-то ещё выслужиться. Предупреждаю сразу: наушничества не люблю, здесь и так грязи хватает. В твои задачи входит поддерживать своё тело и личико в хорошем состоянии, для этого у нас имеется свой солярий, тренажёрный зал и сауна. Девочки тебе их покажут. Выходить на улицу всем без исключения сотрудницам запрещено, за исключением случаев, когда вас забирает с собой доверенный клиент. Но особенно на их доброту не рассчитывай. Итак, когда приходят клиенты, всех свободных девушек извещают, и вы проходите в гостевую. Вести себя надо непринуждённо, но не развязно или вульгарно. Вы должны привлекать кажущейся недоступностью. Но если выбор пал на тебя, то, очутившись наедине, включай интуицию. Клиенты все разные, да и от настроения многое зависит. С кем-то надо быть хищницей, с кем-то хрупкой и уступчивой, кого-то стоит сначала подразнить. Ну… по ходу дела сама разберёшься. Да и поначалу на двойные вызовы походишь, чтобы девочки могли тебя подучить некоторым моментам. Презервативы обязательны и лежат в каждой комнате в
прикроватной тумбочке, также предварительно используй фарматекс крем, это дополнительная защита от нежелательных последствий. Надеюсь, минет делать умеешь?
        Коля всё глубже погружался в шок. А «мамочка», словно не замечая, спокойно и обстоятельно объясняла всё о правилах поведения при оральном и анальном сексе, об использовании ассортимента сексшопа, о групповых оргиях и садо-мазо. И тут его накрыло. Мир в мгновение ока из какого-то холодного и мрачновато-серогостал ярким, насыщенным тёплыми тонами. Недавнее раздражение и страх показались нелепыми и неуместными, а лица окружающих - родными. Хотелось смеяться. Так и тянуло обнять продолжающую говорить красивую женщину. Появилось непреодолимое желание кого-то целовать. И не важно - кого. Сознание лишь отдавало отчёт о физических желаниях тела. Отметив с удивлением отсутствие смущения, Коля потянулся к «мамочке», которую, как выяснилось, звали Лейлой. Женщина улыбнулась и ответила на его ласки. А следом пришло и приятное лёгкое возбуждение, однако Лейла отстранилась и с хитрым прищуром произнесла:
        - Ты умница, девочка. И позже мы обязательно познакомимся поближе. А сейчас иди. Вас ждут.
        Кто-то, весело смеясь, подхватил Колю под локоток и увлёк в бесконечно длинный, просторный коридор. Проносились, оставаясь позади, двери, ведущие в какие-то интересные места, доносящиеся оттуда запахи и звуки манили. Но приятные, нежные прикосновения чьих-то рук обещали что-то невероятное и направляли идти всё дальше и дальше. Опередившая Колю Ксюша открыла одну из дверей и, лукаво улыбнувшись, юркнула внутрь, не забыв на прощание призывно поманить его за собой. Поспешив за девушкой, он очутился в огромной, метров сорока, комнате, напоминающей старинные фильмы: на окнах тяжелые, закрывающие вид из окон, темно-бордовые бархатные портьеры. То тут, то там возле стен стоят в тон подобранные кресла, диванчики, пуфы и банкетки, небольшие столики с напитками и угощениями. Чуть поодаль с бокалами коньяка и сигарами восседают трое мужчин, лица которых выражают ожидание и скуку. С приходом девушек они несколько оживились, начав что-то приглушенно обсуждать. А Коля тем временем не удержался от двух внезапно нахлынувших желаний: проходя мимо столика, он ухватил небольшое канапе с красной икрой и, на ходу
проглотив его, уселся к одному из мужчин на колени. Ощущения от прикосновения возбуждённых гениталий, пусть и сквозь одежду, едва не свели Колю с ума.
        - Почему мы так печальны? - промурлыкал он, поворачиваясь лицом к ставшему внезапно неимоверно желанным «клиенту».
        Хорошо видимые сквозь шёлковое одеяние, набухшие соски коснулись отворота пиджака. Колю словно пронзил электрический разряд, и он приглушённо застонал. Дальше чьи-то руки начали изучать его тело, доставляя каждым прикосновением неимоверное блаженство. Низ живота горел и сочился. Кто-то потянул Колю за собой, и он, увлекаемый прочь из комнаты, с сожалением оторвался от мужчины. Дальнейшее происходило словно в тумане: музыка, смех, сплетение мужских и женских тел, неимоверное блаженство и счастье.
        Когда таблетки начали отпускать - навалилась апатия. Мир вновь потускнел и потерял краски, а хотелось продолжения вечного праздника. Под воздействием МДМА Коля словно окунулся в нереальную помесь неведомого до сих пор сладострастного эротизма и раннего детства. Поры, где любая мелочь интересна и значительна, независимо от того, понимаешь ли ты её значение и смысл, отсутствуют страх и предрассудки, а окружающий мир, пусть и в пределах одной комнаты, кажется неимоверно большим и красочным. В любом случае сейчас, после периода эйфории, Коле было слишком противно осознавать реальность и, понимая, что сбежать не удастся, он вполне осознанно попросил ещё таблетку.
        Жизнь завертелась, как яркий калейдоскоп. День сменялся днём, неделя - неделей, менялись мужчины, женщины и, как ни странно, оставались ещё силы и желания для разделившей с Колей свой альков Амиры. Спустя неделю или две, а может, и месяц, - Коля потерял счёт времени, - к их дружному коллективу присоединилась ещё одна «коллега», умудрявшаяся раздражать его даже сквозь действие «колёс». Девица внешностью обладала неоспоримо яркой и красивой, но воспитана была, как отъявленная портовая шлюха. Она и имя себе выбрала подходящее - Дорка. И сама же себя и дразнила: «Дорка - дырка». Её плоские шуточки вызывали недоумение у всех девушек, а в моменты её веселья при клиентах, казалось, и «мамочка» едва сдерживается, чтобы не придушить хамку. И вот однажды, возвращаясь в жилую комнату, Коля в очередной раз услышал её голос:
        - Да слухай ты! У Александра - девятнадцать, у Николая - двадцать один! Они могли бы гордиться этим! Но это всего лишь их айкью! Ха-ха-ха…
        Колю передёрнуло от сального юмора девицы, но ответивший ей голос заставил остановиться и прислушаться:
        - Деточка, тебе однозначно в эстрадные комедианты податься надо, а не здесь прозябать. С твоей-то внешностью это не проблема…
        Тональность, произношение - всё было до боли знакомо. Не понимая, зачем он это делает, - ведь вторжение в комнаты клиентов были под строжайшим табу, - Коля распахнул дверь и остолбенел, увидев Кирилла, над распростёртым телом которого вовсю трудилась «работница».
        - Иди погуляй-ка, - отталкивая девицу, произнёс Кирилл и несколько смущенно присел, накинув на себя шёлковую простыню. - Ты что здесь забыл? - рыкнул он, как только за Дорой закрылась дверь.
        - Могу и тебя о том же спросить. И да, я рад, что ты на свободе. И…
        - Не заговаривай мне зубы. Юля сказала, что вы с ней переругались ещё в начале осени. Говорила, что ты уехал к себе в трущобы. Но там живут какие-то левые люди, о тебе ничего не знающие, и квартира официально принадлежит им. А ты хз где. Мать твоя последние годы вспомнить так и не смогла. Может, оно и к лучшему. Хотя историю про смерть мужа, изъятие квартиры и т.д. всё же вспомнила. Бедная Юлька едва успевала выкручиваться и юлить под напором сотен вопросов, на большую часть из которых не было ответов. Как ты додумался бросить её? Ладно Юлю, но мать? И какого хрена ты здесь забыл? Что, нормальной работы не найти было? И где теперь твой дом?…
        Вопросы сыпались лавиной, а Коля, преодолевая действие «колёс», пытался сосредоточиться и, разложив всё по полочкам, убедить друга помочь.
        - Нет больше дома. Всё как тогда, после гибели отца. Навалили кредиторы, отжали хату, спеленали и сюда привезли…
        - Ты не загоняешь? Как-то подозрительно у тебя глазки блестят, - перебил его друг.
        - Это правда. Мне кажется, и в смерти моего отца был виновен не Юлин батя. За этим стоит кто-то другой. Уж больно почерк похожий…
        Входная дверь резко распахнулась, и, метая взглядом молнии, в комнату влетела Лейла. Какое-то время женщина, вылупив глаза, стояла безмолвно, открывая рот, её холеное лицо пошло красной рябью.
        - Прошу прощение за вторжение этой нахалки. Вам будут компенсированы все причиненные неудобства, - набрав полную грудь воздуха, выпалила она и, схватив Колю за руку, потащила его прочь из комнаты.
        - Постойте! - крикнул закрывающейся двери пришедший в себя от потрясения Кирилл, но его не услышали.
        Дальнейшее, с учётом того, что усилиями силы воли Коля преждевременно избавился от воздействия «колёс», превратилось для него в кошмар. «Мамочка» орала как резаная и, конечно же, по своему была права, но она ведь не знала, что встретившиеся люди были близки и искренне рады встрече. Лейла ратовала лишь за соблюдение правил обслуживания клиентов, а в данном случае в её глазах картина выглядела весьма неприятно: Коля вторгся в комнату, нарушив интимное уединение, вследствие чего обслуживающую клиента девушку ещё и выдворили из помещения. И как Коля ни старался докричаться до «мамочки», зацикленная на собственном восприятии ситуации женщина не желала его слушать. Минут через десять, немного наоравшись, она вспомнила о брошенном в недоумении клиенте и умчалась прочь, на прощание пообещав по возвращении придумать достойное наказание. Не было её довольно долго, а когда Лейла вернулась, Коля был шокирован переменой в её настроении.
        - Почему ты никогда не говорила, что у тебя есть жених, и кто он? - без предисловий выпалила она.
        - Но вы же сами сказали, что здесь никого не волнует даже моё настоящее имя? - не растерялся Коля. - Да и какой он мне теперь жених…
        - Ты ещё скажи, что не желаешь его знать из-за того, что он пришёл сюда! - всплеснула наманикюренными пальчиками женщина. - Я вообще поражена тому, насколько он счастлив, найдя тебя! Пусть и здесь. Любой другой на его месте, узнав о подобном, постарался бы поскорее забыть твоё имя, но не он. Этот человек изъявил желание внести выкуп за тебя. Очевидно, очень любит. Если честно, я тебе завидую. Молод, красив, богат и влюблен до безумия! - она мечтательно подкатила глазки и вздохнув, продолжила: - Работать ты больше не будешь. И знаешь… ты первая, чьему уходу я рада. Нет, нет, - заметив недоумение на лице Коли, поправилась Лейла. - Я ничего не имею против тебя, но остальным уходившим сложно было позавидовать, они либо попадали в такое рабство, в сравнении с которым пребывание здесь им казалось раем… или же уходили вперёд ногами, что тоже зависти не вызывает.
        - А почему?
        - Да разное бывало… я-то тут давно… лет восемь уже. А начинала, как и ты, просто повезло немного. А девчонки… - она поджала уголки губ, вспоминая. - Кто-то передознулся, желая уйти от реальности, кто-то сознательно ушёл из жизни, кому-то с клиентом не повезло.
        - А мои документы?
        - Здесь они. В сейфе. По выходу получишь. За тебя цену даже и не золотую поставили, а бриллиантово-платиновую. Семьсот тысяч евро. Я была уверена, что он откажется. И это было бы плохо для него. Он многое узнал, чего не стоило. Но он согласился. Чего ж ты там натворила, коли за тебя столько просят?
        - Ничего я не делала…
        - О да! Всё как всегда! Ну… хоть мне-то по ушам не езди. Здесь всё, как на зоне: кого не спроси - все невинны, но все здесь. Странно, не находишь? Так сколько задолжала?
        - Не знаю. Не я. Отец.
        - И так бывает, видать, не хилый у тебя папик. Эка как дочке богатого папочки подфартило с переменами в судьбе. И ведь не чешется, гад. Я бы на твоём месте по выходу отблагодарила бы его по полной.
        - Его застрелили. Некого благодарить, - вздохнул в ответ Коля.
        Мысли вновь вернулись к былым дилеммам: кто во всём виноват? Что-то подсказывало, что Юлин отец, если и замешан, то играл роль марионетки. Под конец своей жизни он, очевидно, что-то понял или выяснил, за что и поплатился. И кстати, надо поинтересоваться у Кирилла, что он успел увидеть в тот день? Всё же ему удалось оказаться на месте, мягко говоря, вовремя, в отличие от старлея и его компании. Но больше всего его мысли занимала радость. Кирилл на свободе, и значит, его невиновность однозначно доказана, хотя в противном Колю никогда и не смогли бы убедить. Друг его вытащит отсюда - об этом он и мечтать не смел. Вот только сумма, которую собрался вносить за него товарищ, приводила в священный трепет. Коля прекрасно отдавал себе отчёт в том, что такие деньги никогда не сможет вернуть, а значит, во веки вечные останется должен.
        - Совсем ты в облаках витаешь, - пробился сквозь активный мыслительный процессголос Лейлы. - Теперь жить будешь отдельно, и МДМА больше не принимай. Он и так интересовался: чем это ты напичкана. Пойдём, провожу тебя в комнату.
        Глава 19
        В кабинете заиграла осточертевшая за долгие годы мелодия селектора. Раздражённый тем, что отвлекли от изучения материалов весьма запутанного дела, майор Александр Синельников со вздохом нажал кнопку связи.
        - Звонит Котлов Роман Львович, соединить? - послышался ворчливый женский голос.
        - А есть варианты? - ехидно поинтересовался хозяин кабинета.
        Когда звонит столь высокое руководство, даже не будучи в зоне доступа, надо в оном очутиться, это понимали оба, и как следствие, тут же задребезжал телефон.
        - Здравствуйте, Роман Львович. Да. Да. Пропал. Ищем. Никак нет. Будет сделано. Как… ну… - пытавшийся что-то сказать Синельников уставился на издающую частые гудки трубку.
        Отшвырнув прочь ни в чем не повинный телефон, Александр уставился на разложенные по столу бумаги. Как же всё его достало! Он мечтал до старости работать в органах, возможно, приподняться в чине… теперь же он не был уверен в том, что дотянет до пенсии. Осталось три месяца. Три самых долгих в его жизни месяца. И за всё спасибо одному из его подчинённых. Старлей Василий Прутко в принципе был неплохим парнем, непомерно ответственным для наших дней и при этом на удивление не амбициозным. Но в последние годы с ним начали происходить не то, чтобы неприятности… он умудрялся постоянно оказываться не в тех местах и не в то время. В итоге, вне зависимости от того, относился ли район, где что-то произошло, к юрисдикции их участка или нет, накопилась огромная кипа нераскрытых дел. И то ли эти самые дела мешали кому-то очень высокому по чину, то ли висяки элементарно нарушали положительную динамику в статистике, но согласно последнему звонку, если он не найдёт и не приведёт Прутко на аудиенцию к Котлову в течение ближайшей недели, то, скорее всего, окажется на улице ещё до пенсии. Ещё и разжаловать при этом
грозились. А что тогда делать? Что он умеет? Идти работать охранником? В его годы и с его опытом смешно. В детективное агентство? Да… после пинка из органов и слёта звёзд с погон, только его там и ждут.
        Дотянувшись до чудом задержавшегося на столе селектора, майор нажал кнопку вызова:
        - Степанова ко мне. Срочно!
        Капитан явился довольно оперативно. И, заметив вид товарища, закрыл поплотнее дверь и уселся на свободный стул.
        - Ну что? Опять сверху давят? В этот раз что?
        - В этот раз им срочно понадобился Прутко. И если в течение недели он не появится у Котлова, я без погон останусь, да и вообще обещали того… в смысле… ну, найдут повод.
        - Мдя. Задачка. Тебе б хоть до пенсии продержаться-то.
        - Вот уж теперь и не знаю. Может, перевестись куда? Ну, хотя бы и в другой город на те же три месяца, а там уж и пенсия…
        - Да, да. А все такие наивные и просто мечтают под твою дудочку плясать. Делать нечего, надо Ваську искать. Да и странно это. Отпуск он брать не хотел, а теперь загулял так, что и днём с огнём не сыщешь. Уже сколько? Пара месяцев?
        - Отпуск я ему длинный, больше месяца оформлял. Две недели назад срок истёк, - буркнул хозяин кабинета. - И как назло, мобила отключена, и домашний не берёт.
        - Непорядок у нас с дисциплиной, Саня. Только за одно это огрести по самое не балуй можно. А с Васькиными талантами, не удивлюсь, если он уже червей или рыб где-нибудь кормит.
        - Тьфу ты! Сплюнь. Как ляпнешь. Я вот тут подумал: может, навестим его квартиру? Если его там нет, может, что-то да наведёт на мысль о том, где этого охламона искать?
        - И на каком основании?
        - Для начала на чисто товарищеском. А вот если что-то нароем, то будем решать проблемы по мере их поступления, - вставая из-за стола, произнёс майор.
        - Эээ… притормози, - перегородил ему путь капитан. - Думаешь один все лавры собрать? Сек, я за папкой и вместе поедем.
        Ждать майору пришлось несколько дольше, чем он рассчитывал. Однако минут через десять капитан появился в сопровождении двух молодых ребят.
        - Я подумал, они пригодятся, - на ходу бросил он.
        Синельников старательно пытался припомнить, что же ему известно об этих двоих? Кажется, первого зовут Романом, этот ботаноидного вида, худощавый парнишка помешан на различной аппаратуре и, за неимением средств, вечно умудряется собственноручно смастерить какие-нибудь следилки. А вот про крепыша Александр почти ничего не знал, кроме имени - Игорь. Парнишка работал в участке не больше полугода, был замкнут и вне служебной необходимости ни с кем не общался. По крайней мере, так всегда считал майор, но не зря же его капитан притащил? Значит, ошибался старый дурак. Интересно, что же это за самородок?
        Один из талантов открылся в прямом смысле сразу по прибытии на место. Когда последлительных звонков никто так и не открыл дверь, капитан взглядом подозвал крепыша. С минуту пошаманив над замочной скважиной, он без шума отворил дверь. В нос ударил застоявшийся прелый запах, и мужчины, переглянувшись, стараясь не стереть отпечатки, если они есть, аккуратно вошли в квартиру. Из-за приоткрытой двери в ванную доносилось мерное «кап-кап». Включив свет, они увидели почерневшую от постоянно бегущей воды раковину и изъеденные грибком стены. Майор направился в кухню. На столе стояла кружка с засохшим от старости кофе.
        - Сань, иди-ка сюда! - донёсся из единственной комнаты голос капитана.
        Войдя, майор уставился на мерно жужжащий компьютер. На мониторе в режиме онлайн просматривалась какая-то грунтовая дорога и виднеющиеся в отдаления ворота с прогуливающимся вдоль них охранником.
        - Ну, что у него за пристрастие ко всем этим шпионским гаджетам? - вздохнул Александр.
        - Интересно, - подал голос худощавый. - Василий у нас что - богатый наследник? Или святым духом питался? На такое оборудование, - он полным фанатизма взглядом указал на помигивающие лампочками приборы на письменном столе, - никакого жалованья не хватит.
        - Да, уж. Мне это тоже очень интересно, и, кажется, без его «невесты» тут не обошлось, - задумчиво произнес майор.
        - Какой ещё невесты?
        - Да было дело несколько лет назад. В розыске девица одна была. Её папаша по следствию недавно проходил как подозреваемый. Он же и убит оказался во время той мутной перестрелки под Приморском.
        - Постой, - перебил его капитан. - Это случаем не бывшая ли невеста выпущенного недавно Гарницкого?
        - Она самая, - подтвердил майор.
        - Ох, и мутки, - покачал головой капитан и спросил у шаманивших над аппаратурой молодых людей: - Есть там что интересное? А то как-то воротит меня от здешнего воздуха.
        - Может, окно откроем? - предложил крепыш. - Проверить всё надо. Тут с аппаратуры столько файлов… и откуда у него такой комп мощный, винт один чего стоит.
        - Вестимо, оттуда же, откуда и гаджеты. Впустите уже кислороду, да и покурить хочется. Вы не против? - скорее для приличия поинтересовался майор и, приспособив под пепельницу кружку с засохшим кофе, закурил.
        - Тут на окне, за горшком, флешка какая-то лежит, - подал голос крепыш.
        - Гони сюда, - не отрываясь от монитора, распорядился его товарищ. - Всего один видео-файл, - констатировал он и нажал на воспроизведение.
        Комнату заполнил взволнованный женский голос. И то, что говорилось на записи, судя по изображению, сделанной видеорегистратором, повергло присутствующих в шок и недоумение. В итоге ролик прокрутили три раза, после чего давно завязавший с пагубной привычкой капитан взял сигарету и закурил.
        Какое-то время в комнате царила тишина. Каждый переваривал полученную информацию. И даже худощавый забыл о предоставленной в его распоряжение технике.
        - Это во что же вляпался наш старлей? - наконец-то произнес капитан. - И заметьте, правы мы были. Всё начинается с этой девицы.
        - Ну, не скажи. Выходит, она влипла по самое не балуй по чьей-то инициативе. Ну, а Вася… он же у нас рыцарь! Кинулся в бой с шашкой наголо, раскапывая попутно вполне взаимосвязанное дерьмо, - выдвинул свою версию майор. - Хотя всё это слишком уж неправдоподобно и попахивает чем-то…
        - И теперь скажи: так ли я был неправ, предполагая, что наш старлей где-то уже червей кормит? - напомнил капитан и, увидев скривившееся лицо товарища, повернулся к всё ещё сидящему с отвисшей челюстью худощавому. - Ну, и чего расселись, словно девицы на выданье? Резче, резче копайте. Может, удастся что-то нарыть!
        - Да там и так было, - вспомнил парень. - Ролик, снятый с захвата под Приморском.
        - Ну, ну? Не тяни! - кинулся к компу капитан.
        - Старлей там был не один… с группой. Вот. Сами смотрите, может, узнаете кого?
        Парень прокрутил видео. По мере просмотра лицо майора мрачнело.
        - Юлия, как всегда, в кадре, как и её дружок. А вот этих двоих я знаю. Один - майор с двадцать первого участка, а второй - из органов ушёл и своё, то ли охранное, то ли детективное агентство открыл.
        В это время у капитана завибрировал телефон, взглянув на экран, он ответил и вскоре засобирался.
        - Тут работы не на один день, а меня жена ждёт. Сегодня у нас годовщина, если сильно задержусь… - мужчину передёрнуло от представленных последствий. - Вы тут копайте, а я, как освобожусь, с одним своим однокашником свяжусь. Интересовался он как-то в конце лета или в сентябре нашим старлеем. Надо б узнать, по какому делу.
        - Лети, конечно. Семья - это святое, - вздохнул майор. - А вы, ребятки, - он взглянул на молодых людей, - слинять не надейтесь. Утром жду подробный отчёт. Прутко найдём, и отгул дам. А сейчас… принтер работает? Распечатайте-ка мне фото всех действующих лиц.
        - С захвата? - уточнил худощавый.
        - И оттуда, и оттуда. А ещё стоп-кадр с работающей камеры слежения. Время ещё не позднее, наведаюсь к тем двоим. И к Юлии с дружком, пожалуй, тоже. Если успею.
        На том и расстались: молодёжь осталась на незапланированное ночное дежурство, а старшие помчались по своим делам.
        Ещё по пути к машине Синельников узнал номера телефонов Николая и майора из двадцать первого отделения. Договорился с обоими о встречах. Парень, как оказалось, жил поблизости, и потому в списке посещений переместился на первое место.
        Жил парнишка в элитном «Толстовском» доме на Рубинштейна. Помимо КПП и охранников, дежурящих на въезде во двор, со всех сторон таращились глазки видеокамер. Перед тем, как попасть в подъезд, Александр оказался с пристрастием допрошен интеллигентным женским голосом, обладательницей которого оказалась пожилая худощавая женщина - консьержка. Проигнорировав наличие лифта, мужчина направился к широкой лестнице. Подобные меры безопасности вызывали психологический дискомфорт, а Синельников понимал, что для продуктивной беседы с Николаем необходимо собраться с мыслями. Майору было интересно, что же за семья у этого парнишки, чем живут? Ведь не каждый способен приобрести, пусть и небольшую, квартиру в таком здании. Остановившись перед нужной дверью, Александр удивлённо приподнял бровь: если на других этажах было по три квартиры, то здесь - только две.
        В ответ на звонок мгновенно послышался звук открываемого замка.
        - Здравствуйте, вы словно у дверей ждали? - входя в просторный холл, удивился гость.
        - Консьержка перед тем, как вас впустить, звонила, - пожал плечами парень. - Можете не разуваться. Пройдемте на кухню, там удобнее будет говорить.
        Идя по просторному коридору, майор диву давался, оценивая размеры этих хором: «Метров триста пятьдесят, а то и все четыреста. А отделка какая? Одна она дороже моей двушки стоит. Это какие деньги иметь надо?» Цифры он и предположить не мог, слишком далёк был по социальному статусу от жильцов подобных квартир.
        Кухней оказалось огромное, светлое помещение метров тридцати, отделанное в сине-белых тонах. Дальний угол был отделён стойкой, за которой и располагалась оборудованная по последнему слову техники кухня. Остальную часть помещения занимала столовая-гостиная, с огромным, метров четырёх в длину, овальным столом.
        - Присаживайтесь. Будете чай или кофе? - поинтересовался хозяин хором.
        - Кофе.
        - Со сливками? Без?
        - Можно с…
        Пока парень хлопотал возле кофеварки, гость с любопытством рассматривал окружающий интерьер. По долгу службы он бывал порой в домах наркобаронов и прочей нечистой на руку швали, но эта квартира переплюнула всё ранее увиденное.
        - Вот, - ставя перед гостем фаянсовую чашечку, оповестил Николай, и сбитый с толку майор поначалу как-то даже опешил. А хозяин тем временем поставил на стол вазочку с конфетами и сахарницу. - Здесь сахар. Если хотите перекусить… могу только бутерброды предложить. В холодильнике мыши, - смущённо признался Николай.
        - Спасибо, - опомнился майор. - Благодарю, но я к вам не поесть зашёл.
        Его очень удивляло поведение парня: абсолютное спокойствие. Словно не был ни к чему причастен или же, наоборот - был слишком избалован и верил в свою полную безнаказанность, что в соответствии с окружающей обстановкой казалось наиболее вероятным. Его манера ухаживать за гостем поражала. Не каждая хозяйка сможет организовать спонтанные посиделки с таким достоинством и проворством. Кофе оказалось отменным, а на столе вдруг материализовались ранее упомянутые бутерброды с сыром и ветчиной, украшенные кружочками огурцов и маслинами. Майор искренне диву давался: «Когда он успел всё это сделать?» Для парня подобная аккуратность и оперативность была странной, невольно всплывали в голове фрагменты странного видеоролика. «Надо бы покопать инфу по парнишке» - взял себе на заметку майор. Синельников давно и небезосновательно считал себя прошедшим огонь и воду, но сейчас его что-то подспудно нервировало. Не обстановка, а что-то иное. Что-то было неправильно. То ли движения хозяина квартиры, то ли раздражала неотступающая путаница в голове. Пытаясь привести мысли в порядок, Александр полез в папку с бумагами и
выложил распечатанные в квартире старлея листки.
        - Откуда это? - выронив из рук ложечку, внезапно охрипшим голосом поинтересовался Николай.
        - Вы не отрицаете, что эти кадры вам знакомы? - тут же утвердительно произнёс майор и начал раскладывать изображения на поверхности стола. - Собственно, именно на это я и надеялся, как и на то, что вы прольёте свет на связанные с ними события.
        - Это слишком долгая история, - со вздохом произнёс хозяин квартиры и, усевшись за стол, начал рассматривать изображения.
        - А я и не спешу. Надеюсь, у вас тоже нет неотложных дел? Иначе придётся вас вызывать в участок. А возможно, и привлекать, как потенциального похитителя.
        - Какого ещё похитителя? - воззрился на майора Коля.
        - Предлагаю компромисс: вы не задаёте преждевременно вопросы, ответы на которые, в интересах следствия, не хотелось бы давать, и рассказываете всё связанное с этим, - его взгляд скользнул по разложенным бумагам.
        Хозяин квартиры, вздохнув и беря в руки то одну, то другую картинку, немного помолчал, а потом начал на удивление связный, хоть и фантастичный, рассказ. Майор терпеливо слушал, конспектируя, и старался не перебивать, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Поверить в подобное было сложно, а если допустить реальность того, о чём говорил парень, то хотелось бежать куда-то. Становилось страшно жить в мире, где люди способны на подобное. Спустя полтора часа, Синельников начал понимать, что его голова уже едва ли в состоянии и дальше усваивать информацию, а парень, казалось, и не собирался завершать свой рассказ. О встрече с кем-то ещё сегодня стоило забыть: не хватит ни сил, ни времени. Уже затемно, сжимающий ладонями готовую взорваться от обилия весьма странной информации голову, Александр услышал заветную фразу:
        - Ну вот, вкратце и всё. Только вы же мне не поверите. Однако лучше бы вам было это не знать. Ничего хорошего это вам не даст.
        - Вы мне угрожаете? - напрягся майор.
        - Ни в коем случае. Сами же видите: все, кто что-то знал, вне зависимости от того - верили они или нет, к этому моменту либо погибли, либо пропали. Как теперь Василий и Юля.
        - Почему вы решили, что Василий пропал? Он на задании.
        - По-вашему, я похож на идиота? - невесело усмехнулся Николай. - Вы являетесь ко мне, приносите распечатки кадров с оборудования из его квартиры и задаёте вопросы, на которые он мог бы дать ответы самостоятельно. И к тому же… недели три назад мы с Юлей пытались связаться с ним, но он был недоступен. Оставили ему сообщение, но Василий так и не перезвонил. Из этого, думаю, вполне очевидным является его исчезновение. Логично?
        Майор смотрел на парня и ощущал себя не в своей тарелке. Тот был настолько уверен в себе, что Синельников ощутил себя рядом с этим молокососомнесмышленым юнцом и даже не сразу нашёл застрявшие в глотке слова для достойного ответа:
        - Ну, что же, с вашими аргументами поспорить сложно, и допустим, что вы правы. Имеются ли у вас предположения о месте пребывания Василия?
        - Не буду утверждать, - отводя взгляд, пожал плечами хозяин квартиры.
        Синельников впервые заметил признаки нервозности и едва удержался, преодолевая желание схватить парня за шкирку и вытряхнуть всю информацию.
        - Возможно, с ним что-то случилось, - вернув прежнее спокойствие, продолжил парень. - Такого я ему, конечно же, не желаю, но он и так слишком долго умудрялся оставаться в живых.
        - Однако и вы сами - живы, не находите ли это странным?
        - Естественно. Сам поражаюсь. Но есть и еще один вариант. И кстати! - хлопнул себя ладонью по лбу Николай и, оставив гостя в растерянности, кинулся прочь из кухни.
        Минут через пять он влетел обратно. Лицо его было неестественно бледным, глаза бегали. Майор, стараясь не привлекать внимания, аккуратно расстегнул кобуру и, не сводя взгляда со странно ведущего себя хозяина квартиры, положил руку на рукоять и немного успокоился.
        - Всё плохо, - констатировал тем временем уставившийся куда-то в пространство Николай. - Пойдемте со мной.
        Синельников отпустил рукоять и, осторожно встав, направился к выходу из кухни. Ещё идя по коридору, он услышал доносящиеся из одной из комнат странные звуки. Именно в неё и вошёл Николай. Судя по мебели - это была спальня. На столике, скрипя на особо высоких нотах, надрывались подключенные к какому-то оборудованию колонки.
        - Что это? - не понимая, уставился на Николая гость.
        - Тсс… слушайте!
        «…и голубоглазый молодой человек с тёмными волосами», - произнёс мужской голос.
        Майор воззрился на хозяина. Парня в буквальном смысле колотила нервная дрожь. «Вот уж не думал, что его что-то может настолько вывести из равновесия…» - мысленно удивился Синельников. А тем временем едва отличимый, но все же явно принадлежащий другому человеку голос начал вещать некую патриотичную и слащавую историю о неизлечимой болезни и желании напоследок сделать что-то хорошее для подрастающего поколения. Затем послышались улюлюканья и восторженные возгласы и аплодисменты. После этого первый говоривший попросил всех подходящих под описание молодых людей выйти на сцену. Майор терялся в догадках, однако, заметив, как внимательно прислушивается Николай - напрягся. Почему-то казалось, что это какой-то нелепый фарс, отвлекающий манёвр. Весь вечер, с той поры, как Александр направился сюда, его не отпускало ощущение, что за ним следят, что он всего лишь муха в паутине. Кинув взгляд в угол, он заметил спрятанный в углу глазок мини-камеры. «Вот же чёрт. И чего ожидать? Что это за маразм? Чего он добивается? Что за нелепая игра?» Желание убраться отсюда прочь начало нарастать с каждой секундой. А тем
временем динамики продолжали транслировать какой-то массовый бред. «Запись собрания какого-то сектантского общества? Дополнительный элемент для деморализации?» Майор сам не заметил, как, вцепившись побелевшими пальцами в рукоять пистолета, шаг за шагом начал отступать к дверям.
        - Вы куда? - каким-то безумным взглядом уставился на майора Николай, и Синельников едва сдержался, чтобы не кинуться прочь.
        Продолжавшие доноситься из колонок звуки нервировали, вызывали состояние, близкое к истерике. «Психологическое воздействие!» - догадался майор. «Но парню-то это зачем? Валить надо, валить!»
        - У меня дела, извините. Срочно ехать надо, - произнёс Синельников, не понимая, что прозвучало это, как детский неуверенный лепет.
        - Вы не можете уйти! - мгновенно оказавшись возле дверей, преградил ему дорогу Николай.
        - Что?
        - Вы чем слушали? Надо что-то…
        Майор ничего не понимал, ощущая лишь возрастающее желание убраться прочь. Но парень, не желая его выпускать, упирался и что-то довольно сбивчиво тараторил. Однако слова не доходили до сознания вырывающегося гостя. Боясь, что ещё немного, и он сойдёт с ума, Синельников с силой оттолкнул парня и кинулся к выходу из квартиры. Уже выскочив на улицу, он взглянул на машину и понял, что в таком состоянии не стоит садиться за руль, и направился к ближайшей станции метрополитена. В голове роились тысячи обрывочных мыслей, вокруг мерещились преследователи, и лишь добравшись до дома и заперев все имеющиеся в квартире замки, Синельников ощутил, что мышцы спины и ног с конвульсивным подрагиванием расслабляются. Немного придя в себя, он достал бутылку водки, забился в угол и не заметил, как опустошил тару прямо из горла и скурил целую пачку сигарет, забытую кем-то из гостей.
        Глава 20
        Пробуждение для Синельникова было сущим кошмаром. Голова раскалывалась, в такт раздающимся воплям мобильного и дверного звонка, вперемешку со стуком в дверь. Тело ломило от проведённой в неудобной позе ночи. Дотянувшись до мобильника, он, скрипя зубами и морщась, нажал сброс и неуверенными шагами, придерживаясь за стены, поплёлся к готовой уже слететь с петель входной двери.
        - Ты охренел? - влетая в квартиру, заорал капитан и, окинув товарища взглядом, хмыкнул: - Нормально девки пляшут. Мы с ребятами ночь не спали, пытаясь разгрести закрутившееся вокруг нашего старлея дерьмо и искренне считая, что ты трудишься, не покладая рук… а ты тупо нажрался?
        Глаза гостя метали гневные молнии.
        - А я и трудился, - подставив голову под холодную воду, проворчал майор.
        - Оно и заметно! Морда помятая, перегаром за версту разит. Я уж испугался, что тебя уже того… в расход пустили…
        - Может, и пустили бы… - вспоминая минувший, полный странностей, вечер, выдавил из себя Синельников.
        - И вместо того, чтобы мне позвонить - налакался? Ох, и хорош же ты! Боец, нечего сказать! Ладно. Бог с тобой. Таблетку дать? Или и так нормально?
        - Пошутил? Нормально… ты б ещё у мертвого о здоровье спросил.
        - Давай-ка приводись в порядок, и поехали. Там у ребят отчёт, отпустил бы уже бедолаг, с ног же валятся, пока ты тут морду плющишь.
        - А сколько времени? - взглянув на ясный день за окном, поинтересовался Александр.
        - Одиннадцать тридцать уже. Изверг, блин.
        Майор ощутил, что вчерашний сумбур в мыслях вновь возвращается, и, не слушая раздающиеся из кухни гневные возгласы, направился в душ. Вскоре, относительно придя в себя, он в сопровождении товарища выходил из подъезда.
        - Как же тебя так угораздило-то? - не унимался тот.
        - Надо было тебя к этому Николаю вчера отправить, сегодня был бы таким же, - не желая рассказывать о минувшей и так и не отпустившей слабости, огрызнулся майор.
        Однако капитан не унимался, допытываясь, что и как. В итоге, весьма смущённый Синельников вкратце рассказал о минувшем вечере и в завершение добавил:
        - Не прост этот парнишка, ох, как не прост. Я еще на подходах к его дому почувствовал дискомфорт психологический, но как-то не придал ему значения. А зря. В итоге, я ощущал себя мухой, приманенной в паутину. И какое-то время как под гипнозом был. Понимал - что-то не так, а уйти - не мог. Он очень хороший психолог. Так мозги загадил… тьфу! Вспоминать не хочется. До сих пор не по себе.
        - Ну, прям ты не у малолетки какого-то был, а у маньяка с паранормальными способностями! - заводя машину, усмехнулся капитан.
        - Скорее, экстрасенсорными. И зря смеёшься. Знаешь, Степанов, я тут подумал… в следующий раз ты к нему сам пойдёшь.
        - Своих дел у меня мало, что ли? Ну что, поведать вкратце то, что ребята нарыли?
        - Ну, и чего ты такой нудный, а? Помолчи. Дай в себя немного прийти. Кстати… напомни попросить их опять те кадры распечатать.
        - А те куда дел?
        - У этого, - он скривился от воспоминаний о вчерашнем вечере, - забыл.
        По прибытии в участок, Синельников в пол-уха выслушал рапорты молодёжи и, попросив не беспокоить, хотел закрыться в кабинете и покемарить, да не тут-то было: в двери влетел бледный Степанов:
        - Во что мы вляпались, Сань? - съехав по стене прямо на пол, сипло произнёс он.
        - Ты о чём? - непонимающе воззрился на него хозяин кабинета.
        - Полчаса назад на Марата было вооружённое нападение…
        - На какого?
        - Да ни на какого! Ты совсем соображать перестал! На Игоря. Я рассказал о твоём состоянии после вашей вчерашней встречи, а он проявил инициативу - последить. Молодо-зелено, сил много, ума мало. Сел на хвост к Николаю.
        - И?
        - В реанимации наш активист!
        - Что? Кто его?
        - Кто, кто - твой ненаглядный экстрасенс Николай Терещенко.
        - С чего это ты решил?
        - Он отвлёкся, желая убедиться в результате, очевидно, и угодил под колёса какого-то джипа.
        - И?
        - И ничего! В больнице тоже лежит. Я охрану приставил. В кармане у Терещенко обнаружен пистолет, принадлежавший когда-то Станиславу Розенфельду, отцу «пропавшей», как ты высказался вчера, Юлии Розенфельд. И стреляли именно из него.
        - Ничего не понимаю. Бред какой-то. Зачем ему в кого-то стрелять в людном месте? Да ещё и под прицелом камер видеонаблюдения, которыми буквально напичканы вокруг здания?
        - Ты сам говорил, что он хороший психолог. Вот и вышло, что народу много, а свидетелей нет. Вот только то, что его сбить кто-то посмеет, он не рассчитывал явно.
        - Ну, камеры-то?
        - Слепая зона. Тогда же снег выпал, вьюжило так, что дальние камеры только молоко снимали, и только одна зафиксировала, и то Игоря. Припаркованный туристический автобус загородил обзор, не позволяя проследить действия Терещенко.
        - Машину-то нашли? Нет? Вот припомнишь потом мои слова, Степанов: что-то здесь не так. Зачем парню так открыто жизнь себе усложнять? Я его, конечно, не защищаю, но сам-то подумай: он молод, здоров, богат, умён и патологически удачлив, а тут вдруг такой глупый поступок. А Терещенко сам-то что говорит? Хотя… об этом после. Игорь-то как?
        - Три ранения, и все тяжелые! В реанимации он, и врачи как церберы - не пропускают. Собственно, и у Терещенко состояние такое же. В общем, мы тут…
        Степанов что-то говорил и дальше, а майор тем временем впал в состояние полной абстракции от окружающего мира. «Об этом скоро станет известно начальству. Надо ждать звонка… готовиться. За самодеятельность по голове не погладят. А ещё Прутко разыскать надо. А когда это делать? Оперативников уже не хватает в штате…»
        - …дело завели, - откуда-то от двери доносился голос Степанова. - И ты сегодня с бодуна не ко времени.
        - Да уж, - вздохнул майор. - Был бы… проследил бы… бы, да бы! Что делать-то теперь? - хозяин кабинета сидел, закрыв лицо руками, и думал, думал, думал…
        Остаток дня пролетел, как один миг: посещение места покушения, просмотр данных с камер слежения крупного магазина и банка, расположенных поблизости от места происшествия. Общение с добропорядочными гражданами, изъявившими похвальное желание дать показания, совершенно не облегчившие работу следствия. Того, кто стрелял - никто не видел. Все свидетельства касались исключительно тонированного джипа под левыми номерами, который никогда найден и не будет, в чём никто из сотрудников отдела не сомневался. Ни Игорь, ни Терещенко по-прежнему не приходили в себя, а в конце дня ещё и Котлов нагрянул с визитом.
        - Развели бардак! - орал он как потерпевший. - Висяк на висяке, полное отсутствие дисциплины! Одни прогуливают, другие самодеятельностью занимаются, начальство… а ну вас. Тьфу. Не можете работать, так давно надо было вас поганой метлой из органов! Так нет же… моя доброта мне же боком и вышла. Значит, так. В начале декабря из Москвы проверка приезжает. И они собираются именно к вам! Вы же у нас центральный участок? Ваши показатели раскрываемости самые высокие! Были… - срывался на несвойственные чину истерические нотки посетитель. - А теперь - что? Приедут они. Что мы покажем? Где ваш Прутко?
        - Ищем… - опустив глаза, произнёс Синельников.
        - Ищут они! Запоминай, майор: у вас на всё - три недели. К началу декабря все дела должны быть закрыты, Прутко найден, дисциплина восстановлена. Как вы этого добьетесь - не моё дело. Но не дай вам бог… у вас не то, что погоны полетят! Вы у меня сами летать научитесь! Без парашютов! Всё.
        Гневно хлопнув дверью, Котлов оставил хозяина кабинета в невеселом раздумье.
        Вечером Синельников вновь договорился о встрече с бывшим майором из двадцать первого участка. Бывший коллега излагал чётко и по существу, однако в восприятии майора разговор опять получился странный и путаный. Глубоко ночью, очутившись дома, Синельников долго приводил в порядок мысли, составляя план того, что надо сделать, что проверить, что выяснить.
        Следующие дни пролетали, словно в них вместо двадцати четырёх было всего по три часа. Нарастающий ком информации благодаря своей нереальности и хладнокровной жестокости походил на умело сфабрикованную фальсификацию. У Александра с каждой минутой возрастало ощущение, что всеми ими кто-то играет, словно марионетками. И желание придушить этого кукловода росло пропорционально запутанности дел. Настораживало исчезновение Юлии и ещё одного из друзей старлея. Майор понимал, что точно так же, как когда-то Прутко, теперь и сам влип во что-то дурно пахнущее, и это нечто затягивало его всё глубже с каждой минутой.
        - Как успехи? - без стука войдя в кабинет, поинтересовался капитан.
        Степанов выглядел немногим лучше майора: волосы взъерошены, форма местами помята, под глазами залегли тени, готовые перерасти в полновесные мешки.
        - Да там такое… слов нет. Половины даже не запомнил, как мне кажется. Диктофон надо было брать, - потирая покрасневшие от переутомления глаза, пожаловался Синельников. - А что там наши орлы?
        - Орлы копают. Ты уж извини за очередную самодеятельность. Я с Козыревым с соседнего участка поговорил. Он выделил в помощь еще двоих «знатоков». Спят по очереди и копают. Там работы ещё, как минимум, на пару недель хватит, а ты сам говорил: «Нет у нас лишнего времени».
        - Печально. Не хотелось бы огласок, но ты прав. Были бы они у меня… - вздохнул хозяин кабинета, - эти лишние недели. А ты пересёкся со своим однокашником или так и позабыл с этим переполохом?
        - Обижаешь, Сань. Когда это я обещания не выполнял? Там тоже мутняк. Прутко с невестой поехали на пикник. Вася как раз пса из питомника забрал. Так вот, псина случайно вырыла на берегу труп, испортив им романтическое времяпрепровождение.
        - Даже не знаю, совпадение это или…? Интересно, кто был инициатором прогулки, точнее, кто место выбирал. А когда говоришь, это произошло? - просматривая выстроенные в хронологическом порядке данные, полученные из различных источников, поинтересовался майор.
        Капитан молча перекинул календарь и обвёл число.
        - Угу. И что про труп эксперты говорят?
        - Месяцев восемь или девять пролежал, может, немногим больше. То есть, с конца осени или начала зимы. А она в прошлом году ранняя была и снежная.
        - Угу… опс!
        - Что?
        - В этот период Юлия как раз в розыске была. Как думаешь, могла она?
        - Там такие ранения, которые вряд ли девчонка смогла бы нанести. Да и похоже на естественную смерть. Он был наколот на ствол срубленной молодой осины, - усмехнулся капитан. - Не думаешь же ты, что она с ним как с вампиром боролась и вместо кола - пни использовала? Хотя если посмотреть на её дружка…
        - У меня появились некие сомнения… но пока ещё не окончательно сформировалась картина. А относительно «девчонки», как ты сказал, сам знаешь - за ней цепочка трупов и так имеется. Одним больше, одним меньше. Началось всё, по словам Николая, со смерти его отца. Как я понял, парень искал виновного и решил, что это Юлин отец. Если честно, из того, что я накопал, можно сделать такие же выводы. Странно, что следствие многое «не заметило», и тут бы стоило задать вопрос нашему Прутко.
        - Ты уже и старлея к ним в сообщники приплёл? Ох, вредно тебе много думать, Сань. Того гляди, не сегодня - завтра ты и меня в их банду зачислишь.
        - В противном случае поясни мне, неразумному: почему именно Розенфельд после смерти конкурента оказался владельцем его движимого и недвижимого имущества, включая контрольный пакет акций, после чего возглавил совет директоров, - хмыкнул майор.
        - Ух… какие подробности всплывают. Но и опять же как-то это немного нелепо. Убить и, не особо прячась, всё присвоить, включая положение? Странно. Да и следствие этот вариант почему-то исключило же.
        - Вот тут и самое интересное. Дело об убийстве Терещенко старшего, кто вёл? Правильно: наш старлей.
        - Знаю, и меня это как-то напрягает. Ты собираешься возобновлять процесс в связи с тем, что найден виновный? Я это к чему… нам те бы закрыть, что есть. И может, поведаешь мне всё же, что там с трупами? Ну, вокруг Юлии.
        - Дальше какой-то бред, его опустим. В итоге, женщина-рассказчица с видео убита в тот же вечер, после того, как сделана запись.
        - Даже так?
        - Позднее, прямо в СИЗО обнаруживают труп парня. Николай упомянул о том, что Василий, желая дать ход делу, связывался со знакомым судьёй. Итог? Труп судьи. Затем «случайно» находится тело, о котором ты рассказал. Тело не свежее. Полгода - срок немалый. Где в это время была Юлия - не известно. Ну а то, что несёт Николай - это либо сознательное оказание психологического давления, либо закос под идиота. Хотя данные с аппаратуры на квартире Прутко смущают.
        - Или они и вправду заодно…
        - Может, и так. Хоть и не хочется так думать, - вздохнул Синельников. - По хронологии дальше похищена и убита в процессе освобождения сестра Николая. И кто возглавляет захват? Опять наш старлей.
        - Надеюсь, дальше перестрелка в Приморске или ещё какие-то трупы? - хмуро поинтересовался капитан.
        - Ещё один. Следак, который вёл дело о клинике.
        - И как Василий оказывается в нужном месте и в нужное время? И все, кто так или иначе соприкоснулся с Юлией - похоронены, однако её дружок и наш старлей до сих пор подозрительно живы.
        - А кто сказал, что Василий жив? - вопросительно приподнял бровь майор и закурил.
        - Ну… заметь - эта парочка исчезла примерно в одно время?
        - Николай упоминал, что старлей пропал ещё до их ссоры с Юлией.
        - Мне этот Николай внушает доверия не больше, чем девица. Такое ощущение, что эти двое давно спелись, избавились от ненужных родственничков и убирают всех, кто им мешает. Всё так хитро поворачивается: они сами становятся либо случайными свидетелями, либо потенциальными жертвами, однако странным образом выкручивающимися из любых ситуаций. Заметь, там уже и последняя родственница - мать Николая, тоже в клинике и, мягко говоря, не в себе. Думаю, её похороны дело времени. И наша парочка, как всегда, окажется не при делах.
        - Не… ну, это какой мозг нужен, чтобы так людьми манипулировать! Да ещё в их-то годы? - отмахнулся майор.
        - Мозг сумасшедшего вундеркинда. А что мы о них знаем? Вроде бы много, а по факту? Правильно - ничего. Вот они и крутят нами, как заводными болванчиками. Предлагаю тебе проветрить голову и прокатиться в ту глушь, где был найден труп. Может, идея какая осенит на месте?
        - Ох, не тем мы заняты… не тем. Нам с Игорьком разбираться надо. Да и Прутко искать. Сроки-то жмут.
        - Чутьё подсказывает мне, что надо разобраться с этим молодняком, а там и старлея найдём. А пока, по делу Игоря следствие и без нас ведётся.
        - Ну… поехали, - махнул рукой майор и начал собираться. - Только по дороге ещё к одному Васиному товарищу заскочим? Я договорился о встрече ещё вчера.
        - Заскочим. Чего б не заскочить. Посмотрим, что за фрукт.
        - Нормальный он парень. Можно, кстати, и с собой прихватить, может, что найдёт полезное. Тем более, Дарт сейчас у него. Может, он по следу старлея проведёт быстрее? По знакомым-то местам.
        - А вот это - да, это хорошо. Пёс пригодится.
        Выслушав предложение гостей, лёгкий на подъем Георгий с энтузиазмом принял предложение составить бывшим коллегам компанию, и спустя три часа они очутились в кабинете капитановского однокашника, а ныне ни много, ни мало подполковника Максима Скворецкого. После довольно бурных приветствий тот согласился провести экскурсию по местным достопримечательностям, непосредственно связанным с той трагической находкой. В состав оных входило располагающееся вдали от проезжих дорог лесное озеро и, собственно, сам подлесок, где и было обнаружено тело. Доехав до конца дороги, машину загнали в кусты и дальше отправились пешком. Тёплая погода, после недавнего снегопада, привела к образованию слякоти, очень затрудняющей передвижение для городских гостей. Как и предполагали, Дарт, вспомнив местность, радостно обнюхивая кусты, помчался вперёд, однако незадолго до озера пёс, вопреки ожиданиям, сменил направление и устремился по едва различимой, основательно заросшей тропке вглубь леса.
        - Хм… - удивлённо приподнял бровь остановившийся вместе со всеми Максим.
        - А что там? - поинтересовался у местного представителя органов Синельников.
        - Дом один… он заброшен. Насколько я знаю, хозяева умерли, а наследник был, но так и не объявился, и уже…
        - Ох, уж эти дома-домики, - явно что-то припомнив, вздохнул Георгий. - Ну, не зря же Дарт туда рванул? Может, что интересное найдём?
        - Ну, можно и взглянуть, - сходя с хоженой тропы, согласился капитан и, горестно взглянув на ботинки, направился следом за псом.
        - Кстати, Георгий, вы обещали переговорить со своими товарищами, - напомнил майор.
        - Стас, как я уже говорил, куда-то пропал и до сих пор не появлялся. И ещё мы кое-что припомнили… но пока говорить об этом рано. Ребята хотят сегодня вечером навестить Николая.
        - Зачем? - аж споткнувшись, уставился на него майор.
        - Оборудование у него есть законекченое с прослушкой и жучком, встроенными в Васькин перстень. И на квартире старлея тоже должно быть оборудование, подключенное к жучку в том же перстне…
        - Да еп… - не удержался майор. - И что ж вы раньше-то об этом не вспомнили? Это же столько времени впустую убито!
        - А зачем Николаю прослушивать старлея? - поинтересовался Степанов.
        - Этот перстень и оборудование со времён слежки за Юлиным отцом остались, - отмахнулся Георгий. - После перестрелки кольцо исчезло, а позже мы его нашли. Вася его как одел тогда, да так и не расставался с ним больше. Цацка, хоть и нашпигована, а дорогого стоит, вот и приглянулась, видать, ему.
        - Получается, старлей вёл слежку за этим человеком вне службы? - удивился майор.
        - Это у нашей компании… хобби такое. Еще с учёбы, - пожал плечами Георгий. - Но с появлением этих ребят нам столько развлечений привалило, что и на работу стало некогда ходить.
        - Да уж… эти Николай и Юлия имеют талант притягивать неприятности, - согласился майор.
        - Ага, или создавать их окружающим, выходя сухими из воды, - буркнул капитан, и все остановились перед ещё весьма крепким, но явно заброшенным домом.
        - Вот только одно грустно, - вспомнил о чём-то майор. - Если и есть у старлея и Николая нужное оборудование, то всё равно с ним ещё разобраться надо. А пароли, которые наверняка нужны, вряд ли кто-то, кроме них, знал.
        - И? - не понял Георгий.
        - И то, что Василий неведомо где, что и так ясно, а Николай ваш в реанимации, - пояснил Синельников.
        На какое-то время повисла тишина.
        - Кстати, убитый являлся наследником этого землевладения, но права так и не предъявил, - вспомнил Скворецкий.
        - Час от часу не легче, - поднимаясь по крыльцу, вздохнул Синельников. - Теперь что-то объясняется, не зря же Дарт сюда рванул? Значит, и старлей здесь что-то нашёл, но вот вам, я так понимаю, об этом не сообщил? И вы, как я понимаю, здесь не были?
        - Ну, почему же, наши заглядывали. Дом закрыт, следов взлома нет, заявлений - тоже. Чего туда лезть? - отвёл взгляд подполковник.
        - Того, что найденное вами тело имеет к этому дому прямое отношение, - рыкнул майор.
        - Дело закрыто, - зло рявкнул Скворецкий.
        - Макс, ваше закрыто, и мы его не трогаем, а нам войти без ордера позволишь? - примиряющим тоном поинтересовался капитан.
        - Идите, мне-то что. Дом-то уже ничейный, претензии предъявлять к вам некому.
        - Поскрипывают корабельные сосны, весело переливаются в солнечных лучах клёны, усыпанные золотой и красной листвой, добротный дом, озеро неподалеку, - мечтательно подкатил глаза Георгий. - Всегда мечтал о таком местечке для уединения.
        - Ага, и ещё заросший бурьяном двор и трупы на берегу, - напомнил майор.
        - Ну, бурьян - это потому как хозяина нет. А от трупов никто не застрахован, да и не меня ими пугать. Вот вы представьте: здесь можно выйти на просторное крылечко, сесть в кресло, обвернуться пледом и любоваться, как ветерок гоняет осеннюю листву, слушать, как поскрипывают раскачиваемые качели… - продолжал мечтать Георгий.
        - Приезжай через полгода, и оформим тебе берлогу твоей мечты, - предложил Скворецкий, со знанием дела обшаривая косяк над входной дверью. - А вот и он, - из-под одной из отходящих дощечек на свет появился ключ.
        Внутри до сих пор имелось электричество, что немало всех удивило.
        - А здесь кто-то явно жил, - осмотревшись по сторонам, констатировал капитан.
        - Двое или трое, - подтвердил Георгий. - Ушли, самое большее, полгода назад.
        - Вы не против? - доставая пакеты для вещдоков, поинтересовался майор и положил в них оставленные на столе стаканы с остатками присохшего чая и найденный в мусоре клубок волос, явно снятый с массажной расчёски. - Заметьте, и волосы разные. Тёмные длинные и рыжие.
        - Хм… а это уже другая песня, - доставая из кармана какой-то листочек, произнёс подполковник и выложил на стол небольшую фотокарточку, указав на невысокого, добродушного вида парнишку с рыжей шевелюрой и какими-то по детски наивными глазами. - Это и есть наш убитый, - окинув взглядом присутствующих, произнёс он. - А вот, если я правильно понял ваши недоговорки, то обладательницей длинных тёмных волос вполне может оказаться невеста вашего старлея. Хотя… если она пропала, то это недоказуемая теория.
        - Ну почему же? - усмехнулся майор и достал трубку. - Ген, привет. Да, по делу, извини уж. Слушай, вопрос такой: у вас хранится какая-то информация по прошедшим генетическую экспертизу? Да? Отчёты? И что это даст? Что? А! Да. Прядь волос сгодится? Чудно. Чем раньше, тем лучше. Нет, сейчас я не в городе. Замётано. Вот к восьми и жди! До завтра! - Синельников дал отбой и победоносно посмотрел на собравшихся. - Завтра будем знать, она это или нет, а заодно и со стаканов пальчики проверим.
        - Активно вы, товарищ майор, за это дело взялись… вы поймите, оно закрыто и…
        - А вы не переживайте, мы, так сказать, с частным расследованием, - пояснил майор.
        - Девочка-то чем вам насолила? - успокоенно усмехнулся в усы местный представитель правоохранительных органов.
        - За ней такая цепочка трупов, что любой маньяк обзавидуется, и вечно она чиста и невинна. Они с дружком избавились уже практически от всей родни. Зачем-то переписывают недвижимое имущество друг на друга, по банковским счетам от одного к другому такие суммы плавают, какие нам и в самом фантастическом сне не привидятся. Да и все, кто с ними соприкоснулись - уже мертвы.
        - Ну, это вы преувеличиваете! - возмутился Георгий. - Наша-то братва жива и здорова.
        - Не считая исчезновения Василия и Станислава? - парировал майор. - И неизвестно, кто следующий.
        - Ну… это да. Кстати! - воскликнул Георгий и замер с выражением мучительного мыслительного процесса на лице.
        - Что? - через пару минут напряженного молчания не выдержал капитан.
        - Вспомнить пытаюсь. Ещё там в клинике, перед тем, как мы крематорий нашли…
        - Что нашли? - вылупился на него майор.
        - Ну, стоял себе невинный домик в лесочке за клиникой, а Юля с Колей всё твердили, что должно быть множество трупов, и старлей верил… да и мы, если честно, вот и искали могильник или что-то в таком роде.
        - Как же эта парочка-то и без трупов, - фыркнул майор.
        - В итоге, они сами же и обратили внимание, что у дома труба слишком мощная, - словно не замечая, продолжил рассказ Георгий. - Вскрыли, а в подвале - крематорий. Но речь не о том. Вечером, за день до этого, Васька и Стас в шутку заявили, по крайней мере, мы это так восприняли, что хотят внедриться в тот пансионат, из которого ребята сбежали.
        - Какой ещё пансионат? - уставился на него майор, ни о каком пансионате пока не слышавший.
        - Ну, за год до того они… не помню как… в общем, попали в какой-то странный пансионат, где содержали молодёжь… для… чушь они какую-то несли о переселении сознания, мы, помнится, ещё посмеялись. По их словам, туда приезжали какие-то престарелые или смертельно больные, но очень богатые «благодетели» и, якобы, выбирали себе преемников, на которых впоследствии переписывались все активы. Ну, бред же? У таких всегда родственников больше, чем надо, и неважно, какая они вода на киселе. Думается мне, что по факту, скорее всего, там или торговлей органами промышляли, ибо всех при поступлении обследовали капитально, или торговлей живым товаром.
        - Вот сказочники-подтасовщики, а? Подогнали под время своего исчезновения! Мне что-то подсказывает, что это не бред, а очередная ловушка, но в этот раз для всех вас. Вот только попались в неё пока только двое, - высказался капитан. - И где этот пансионат?
        - Это у Коли спросить надо или у Юли, - пожал плечами Георгий. - Мне кажется, они ребята неплохие. Зря вы так. У нас команда прожжённая, а мы сколько вместе набегали?
        - Брр… - майор взглянул на Георгия. - В любом случае, Николай в реанимации и вряд ли в ближайшее время что-то расскажет, а Юлия исчезла…
        - Как? - вылупил глаза Георгий.
        - А ты, часом, не влюбился, как школяр? Может, потому за неё и переживаешь? А что? Девка видная, понять можно. Но вот одобрить…
        - Да ну тебя, Саня. Хватит уже мозг человеку выносить. Пойдёмте уже на озеро. Стемнеет скоро, - сменил тему капитан.
        - Да ну, не да ну! Я не пойму, куда вы-то, дружки его ненаглядные, смотрели? Сначала роман с недавней разыскиваемой. Конечно же, одно это не может послужить причиной отговаривать друга от встреч с симпатичной и состоятельной девушкой. Но её пристрастие к шпионским гаджетам? Вы же понимаете, что всё это оборудование сотруднику органов не по карману.
        - Ничего плохого не вижу в том, что она оказывала Василию посильную помощь, - попытался оправдаться Георгий. - В конце концов, это же было в её интересах!
        - В её интересах - обвинить собственного отца в убийстве? Странные такие интересы у любящей дочери. Тебе не кажется?
        - Не обвинить, а докопаться до истины. Доказать, что он не виновен!
        - А я вот вообще не понимаю: зачем для следствия тратить такие бешеные деньги? Что в бюджетах прописано, то и имеем. И нормально работали. Лишнего не находили, но и дела успевали закрыть. А то, что Василий раз за разом начал влипать во всякие мутные истории. Взять того же судью! Вы ведь всей компанией ещё с университета дружили. И какова же причина его смерти? Так вот, он, пообщавшись накануне с нашим Прутко, успел на работе наговорить такого, что его хотели на время отстранить, уж больно невменяемые, по мнению окружающих, речи он толкал. А вечером того же дня прыгнул с крыши. Где бы ни побывала эта парочка, за ней трупы вереницей стелятся. Да что тут говорить, если даже бывший жених этой Юлии до сих пор в качестве потенциального обвиняемого числится. И я не знаю, виновен ли он или подставлен? Там всё не гладко. С его деньгами и связями он на днях вышел. Пусть и до суда. Но вышел! А теперь зуб дам - его не найдут… или живым не возьмут во второй раз. Но это не наша головная боль… уже.
        - Пррр… тормози, Сань! Чего завелся? - потрепал его по плечу капитан. - Ты стал служебные проблемы слишком близко к сердцу принимать. Так нельзя! Может, найдём Прутко, и в отпуск тебя? Слетаешь куда-нибудь, брюшко на солнышке пожаришь.
        - Если найдём и сами коньки не откинем. Чай, у нас здоровья не столько, сколько у Игорька, а он всё еще в реанимации, - буркнул майор.
        Так, в спорах и препирательствах, они исследовали берег и место обнаружения тела. После чего распрощались с подполковником и по дороге в город решили всем составом наведаться в квартиру старлея, где до сих пор трудились, разбираясь в имеющихся файлах, двое подчинённых Синельникова: лейтенант Пётр Кривко и старлей Егор Астафьев.
        - А где хвалёные помощники? - вместо приветствия грозно произнёс Синельников.
        - Мы их отдохнуть отпустили, Александр Сергеевич. А тут в кладовке нашли это, - отчитался рыжеволосый лейтенант, вертя в руках какой-то аппарат.
        - Так это ему Стас когда-то подгонял, тоже дорогая хрень. Фишка крутая, кнопку нажал, и идёт видеозапись на спутник, и при необходимости вот этим чудом можно скачать и просмотреть информацию. Только коды доступа нужны. А кто их знает? Ни Стаса, ни Васьки-то нету. Да и не факт, что они всё ещё работают.
        - А видео-то откуда идёт? - поинтересовался капитан.
        - Гаджет в виде зажигалки с фонариком. Но фонарик, якобы, сдох, - пояснил Георгий. - А вместо включения света подаётся сигнал на спутник, и тот считывает закодированное видео.
        - Ну, Прутко и прыткий, - невесело усмехнулся капитан. - Весь дом напичкан, чем только можно, а поможет ли это найти его - неведомо.
        - Надо найти примочку к жучку, и тогда точно найдём, - напомнил Георгий.
        - Да мы тут уже всё перерыли, - отмахнулся рыжий. - Остались только дореволюционный модем и допотопный мобильник. Зачем их хранить?
        - Тащи сюда этот «хлам», знаток ты наш непонятливый, - немного скривив губы, произнёс Георгий и взглядом попросил второго сотрудника освободить место у компа. - Дореволюционный модем, как ты высказался, это своего рода действительно модем, но весьма современный. А мобильник, - он с улыбкой покрутил в руках огромную трубу «дельта-телеком», - это накопитель информации. Срок работы батареи без подзарядки - два года. Объём записываемой информации исчисляется в терабайтах.
        - Зачем столько? - вылупился на него рыжий.
        - Уф… - подкатил очи Георгий, всем своим видом показывая, как ему трудно говорить с твердолобыми.
        - Ты притормози малька, - шикнул на него майор. - Нечего ребят обижать. У нас такого оборудования отродясь не бывало.
        - Этот, как ты высказался, допотопный мобильник постоянно накапливает сжатый звуковой сигнал с параллельной фиксацией местного времени, транслируя его на приёмник. Вот где приёмник - другой вопрос, - набравшись терпения, пояснил Георгий.
        - Как он выглядеть-то должен? - уточнил майор.
        - Используя терминологию вашего товарища, он напоминает допотопный ноут, с двенадцатой диагональю, сантиметров так четырёх в толщину.
        - Постой-ка, - вспомнил что-то Синельников. - Так у Николая такой был. Он как раз перед моим уходом притащил меня в комнату, и из него доносились звуки, напоминающие сборище какой-то фанатичной секты. Ну… внешне по крайней мере к описанию подходит.
        - Ну, о том, что раньше он у него был, я в курсе. А теперь всё существенно упрощается. Предлагаю разобраться с жучком, а после навестить квартиру Николая, - вмешался капитан.
        - Ага, проникновение со взломом? - отмахнулся майор. - Нашему руководству вот именно этой характеристики для полного феншуя только и не хватает.
        - Ох… потому я из органов и ушёл, майор, - скривился Георгий. - Инициативы - нет, лизоблюдство - есть. Я войти смогу, никакие замки и системы не остановят. А последствия вас на каком основании пугают? Он у вас под следствием. Состряпаете ордер. А в остальном: не так страшен чёрт, как его малюют. В общем, помолчите. Лучше найдите мне кофейку.
        В течение получаса Георгий шаманил возле компа, затем с кем-то созвонился, и спустя пятнадцать минут послышалась трель дверного звонка.
        - Хая, Тёмыч, - поприветствовал он входящего в квартиру бритоголового мордоворота. - Тут дело такое… знаешь же, что Васюта пропал? Ну вот. Помнишь перстень, который мы нашли под Приморском? Он, как мне кажется, до сих пор его таскает. Только вот позор на мою седую голову - не могу к жучку законектиться. Это ж по твоей части. Подсоби.
        - Это дело не пяти минут, и гарантий дать не могу.
        - А мы надеялись ещё в одно место успеть, - взглянул на часы Георгий и присвистнул. - Товарищ майор, ехали бы вы по домам. Завтра к Терещенко наведаемся.
        - Ну, завтра, так завтра, - вздохнул Синельников. - Степанов, поехали отсыпаться. Астафьев, остаёшься за главного.
        - Ну, показывай, где тут что. Я у Васьки так ни разу и не был, - тут же взялся за дело вновь прибывший, и друзья, прикрыв дверь, начали разбираться в настройках аппаратуры.
        Глава 21
        - За тобой приехали, - в глазах Лейлы светилась искренняя радость. - Вот твои документы. Удачи, девочка.
        Из квартиры Колю выводили, стараясь не попасться никому из сотрудниц на глаза. За дверями непривычно нервно переминался с ноги на ногу Кирилл.
        - Ну, с освобождением тебя, кореш, - похлопал он Колю по плечу и ехидно добавил: - Обходишься ты мне дороже проститутки. Вот же подвернулась невестушка. Ладно. Как говорится: деньги - прах. Погнали ко мне, бомжик. Там и помозгуем, что с тобой дальше делать. Вот, - он протянул Коле пакет. - А то на улице первый снег.
        - Спасибо, - смущённо натягивая дублёнку, поблагодарил Коля. - Я тут подумал, может, у Юли перекантуюсь пока? Или она по-прежнему обо мне и слышать не хочет?
        - А кто её знает? Три дня дозвониться не могу.
        - Странно. А мать как? - кутаясь под холодными порывами ветра в абсолютно не сохраняющий тепло, красиво отороченный мехом, просторный капюшон, поинтересовался Коля.
        - Не знаю. Я Юльку больше не видел. После нашей встречи хотел созвониться, а она где-то в загуле.
        - Докатился, блин, - садясь в машину, горько вздохнул Коля. - Ни дома, ни семьи, мать родная, и та не признаёт. За что мне это, Кирюх?
        - Не грузись, бывает и хуже. Руки, ноги есть. Документы на месте? А остальное приложится. Знал бы ты, какие сейчас у меня… - он запнулся. - Ладно. Забей. Есть одна идея… хотя… нет. Едем ко мне. В себя придешь. Потом что-нибудь придумаю.
        - Да уж. Свалился я на твою голову.
        - Это не ты. Это судьбе - спасибо. Ты всего лишь жертва. А долг более сильного - помочь! Вот и помогаю. Так что не скули. Пристегнись-ка лучше, - косясь в зеркала заднего вида, произнёс водитель и, включив погромче музыку, прибавил газку.
        Коля всматривался сквозь внезапно разгулявшуюся вьюгу в проносящиеся мимо заснеженные улицы. Кирилл же, несмотря на погодные условия, показывал высший пилотаж езды по мегаполису: то проскакивал где-то в карманах, прилегающих к проспектам домов, то, минуя пробки, нырял в какие-то дворы, и вскоре Коля уже не понимал, где находится. Районы были незнакомы. «Ему бы в разведку с такими талантами! От любого хвоста отвязаться сможет», - сам не понимая, почему такие мысли лезут в голову, подумал Коля.
        Около часа проколесив в таком темпе, Кирилл притормозил в одном из дворов и, выключив музыку и фары, показал жестом молчать. Минут пять просидев в тишине, он облегчённо вздохнул и, достав сигарету, закурил.
        - Знаешь, кореш, а у меня, кажется, проблемы. И вот даже и не знаю, кому из нас хуже, - нарушив затянувшееся молчание, признался он.
        - А ты только догадался? - невесело усмехнулся Коля. - Я и так-то рад, что тебя выпустили. Думаешь, следят?
        - На ментов я ложил. Тут кто-то покруче. Вот только - кто? А знаешь? Давай-ка сделаем так, - он вытащил из бардачка какие-то бумаги и, включив навигатор, задал какие-то параметры. - Вот и чудно, здесь недалеко.
        Ничего не ответив на вопросительный взгляд друга, он повернул ключ зажигания и, тихонько проехав пару дворов - остановился.
        - Тут недалеко. Пойдем, пройдёмся, - выходя из машины, произнёс Кирилл.
        Ветер, завывая, задувал колючие снежинки под капюшон, не вызывая желания разговаривать. Ничего не понимающий Коля бездумно топал за другом, пока не оказался на пороге нотариальной конторы.
        - Извините, мы уже закрываемся, - обратилась к вошедшим явно уже собиравшаяся уходить миловидная девушка в деловом костюмчике.
        - А если вот так вопрос поставить? - очутился рядом с ней сияющий голливудской улыбкой Кирилл и почти незаметно вложил что-то девушке в ладошку.
        - Да, да. Вы по очень серьёзному вопросу, - мгновенно загорелись её глазки. - Я посмотрю, что могу для вас сделать, - добавила она и прошмыгнула в одну из дверей.
        - Ну, ты и жук, - поражаясь изворотливости друга, усмехнулся Коля.
        - А иначе в нашем мире нельзя. И что бы ни говорили, мол, Россия продажна и прочее… везде так. Вот и привык.
        Тем временем в коридор вышел невысокий лысоватый мужчина в деловом костюме. Его небольшие глазки скользнули по потенциальным посетителям, и, удовлетворённо хмыкнув, он жестом предложил им пройти внутрь.
        - Присаживайтесь. Чай, кофе? Угу. Любочка, два кофе. Позвольте представиться: Петрачук Борис Евгеньевич. Чем могу быть полезен?
        - Как вы знаете, бывают такие ситуации… в общем - проблемы, - весьма скользко произнёс Кирилл и, получив неопредёленный жест в ответ, продолжил: - Я хотел бы перевести некоторые активы на мою невесту.
        - С материальными активами, будь то движимое или недвижимое имущество, или, предположим, акции - это не столь сложно, но вот с остальным? Банковские операции выполняются в самих подразделениях, - заметив, что клиент желает что-то сказать, он замолчал.
        Словно оглушённый, Коля, ничего не понимая, глазел на вполне серьёзно обсуждающих передачу домов, квартир и прочего людей. «За что мне это? И так Кирилл вгрохал столько бабла, что проще было забить и забыть!» - недоумевал он, но не вмешивался. По странному стечению обстоятельств у друга оказались с собой все необходимые документы. И словно во сне, поставив подписей больше, чем за всю свою жизнь, Коля стал одним из самых состоятельных людей в городе, если не в стране. Благосостояние нотариуса так же увеличилось на существенное количество нулей. В итоге, все стороны остались довольны.
        - Не смотри на меня так. В машине всё объясню, - прошептал Кирилл, в то время, как ошалевший от привалившего счастья нотариус бегал за дополнительными бланками.
        - Ок, - только и смог выдавить пребывающий в шоке Коля. «Видимо, у него и в самом деле всё очень плохо. Странно, что в таком положении он обо мне не забыл».
        В итоге, в руках нового финансового короля Российской Федерации оказалась целая кипа бумаг, включающих в себя документы, обязующие Колю осуществлять роль попечителя в случае недееспособности Кирилла, и дающие право на получение наследства в случае его смерти. Эти пункты искренне пугали.
        - А сейчас… - Кирилл опять ковырялся в навигаторе, - …сейчас мы купим тебе машину. Тут салон неподалеку где-то был. Ага. Вот он. Го, го, время не ждёт.
        - Может, ты объяснишь всё же, что происходит? - вылупившись на друга, встал, как вкопанный, Коля.
        - Окей, - подойдя поближе, согласился товарищ и, приглушив голос, начал пояснять: - У меня, как я уже говорил, проблемы. И немалые. Меня в любой момент могут убить или, при лучшем раскладе - покалечить. А я не хочу, чтобы мои деньги ушли государству. У меня был один человек, то есть, он и есть… в общем, на которого я планировал перевести все активы в случае чего. Но он далеко, никто не ждал, что так прижмёт. А тут - ты. Ничего личного. Я тебе доверяю. Думаю, не кинешь и не подставишь. В общем, если что…. - он на мгновение перестал тараторить. - Если что, к тебе может прийти человек и сказать такую фразу: «Зелёный королек - весьма полезен, хотя его свойства и не описаны в научно-популярной литературе».
        - Что за бред?
        - Бред, не бред. Просто запомни фразу. И на этого человека ты переведёшь две трети имущества, треть оставишь себе.
        - Может, ты хотя бы скажешь заранее, как его зовут?
        - Ты, смотрю, всё прослушал, - закатил глаза Кирилл. - У меня большие проблемы, и чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя же. Это, кстати, и в документах прописано: будучи попечителем или наследником, ты можешь «якобы» по своему усмотрению отдать две трети полученного имущества любому выбранному тобой человеку. Остальное - твои комиссионные и подъёмные. Думаю, этого хватит, чтобы ты меня не предал, - произнёс Кирилл и, заметив, как дёрнулся друг, тут же поправился: - Ты не подумай, я тебе верю, иначе и не стал бы заваривать эту кашу, но знаешь… деньги такая вещь, она людей очень портит.
        - Ясно всё с тобой, - понуро отводя глаза, ответил Коля.
        - Да ничего тебе не ясно. Будешь радоваться жизни, только, если что-то со мной случится, не бросай, ладно? Может, сможешь вылечить или ещё что. Пойми, мне так будет спокойнее.
        - Хорошо, хорошо. Но зачем мне ещё и машину сейчас покупать? Мне и так добра привалило.
        - А затем, что ты не будешь разгуливать по городу пешком вот с этой папкой, - он взглядом указал на кипу бумаг в Колиных руках. - Да и не дело это - при таких деньгах без машины оставаться. А свою, прости уж, как и основную квартиру, я пока при себе оставил, авось, и пронесёт. Хотя очень сомневаюсь.
        Устав спорить, ведомый товарищем Коля наведался в автосалон, став ещё и обладателем Рендж Ровера последней модели, который волей денежного бога тут же оказался и зарегистрирован, и застрахован.
        - Вот ключи от твоей квартиры и её адрес. Она при любом раскладе должна остаться твоей. Здесь, - он протянул барсетку, - адреса и ключи от прочего имущества, там же коды от систем безопасности. Думаю, ты и сам разберёшься. А эта папка… как в сказке о синей бороде: её не открывай ни при каких условиях. Просто сохрани, и когда появится тот самый человек - отдай ему. Ну, а теперь, друг, пока или прощай… на всякий случай. Нежелательно, чтобы нас видели вместе. Не пытайся что-то изменить, обоим хуже будет. Сумею - выкручусь, а нет, так - нет. И удачи тебе, - обняв и похлопав Колю по спине, произнёс Кирилл и, оставив потерявшего дар речи товарища стоять, вышел из автосалона.
        Спокойствие молодого человека, стоящего на грани смертельного, судя по обрывкам фраз, риска казалось удивительным. «Мне бы его самообладание», - с нотками грусти и лёгкой зависти подумал Коля.
        Какое-то время пришлось подождать, пока подготовят автомобиль, и наконец-то, под завистливым взглядом вышедшей покурить молоденькой работницы кредитного отдела, Коля вырулил с территории салона. Воспользовавшись навигатором, он проложил маршрут к написанному на листочке адресу и, всё ещё находясь в смятенных чувствах, осторожно порулил к «дому».
        Его взору предстало невысокое элитное здание с охраняемой прилегающей территорией. Двор, подъезд - всё казалось смутно знакомым, но в круговерти событий Коля не придал этому значения, углубившись в процесс парковки габаритного авто. Старший охраны проверил документы и, уточнив модель и номер автомобиля, что-то зафиксировал в компьютере и каких-то журналах, после чего услужливо предложил перегнать машину в паркинг.
        В просторном холле Николая встретила на удивление молодая и симпатичная консьержка. Радушно улыбающаяся девушка вкратце поведала о времени прихода домработниц и проводила нового жильца к лифту. Располагающаяся на третьем этаже квартира оказалась, мягко говоря, просторной, и к тому же двухуровневой, с тремя комнатами в мансардном этаже. Очевидно, здесь ещё совсем недавно производился ремонт, в воздухе витал едва уловимый запах лакокрасочных изделий. Обойдя все шесть комнат, Коля заглянул в ванну с огромной гидромассажной кабиной и дверкой, ведущей в сауну, после чего обосновался в оборудованной по последнему слову техники кухне-столовой. К величайшему удивлению и радости ни крохи не съевшего с утра новосёла, холодильник был заполнен самыми разнообразными продуктами, а бар - напитками. Накрыв стол, словно ожидался как минимум приём на пять персон, Коля уселся в удобное кресло и, налив в бокал коньяка, окинул взором окружающую роскошь.
        - Мда уж, в сравнении с этим… квартира на Рубинштейна просто - сарай. Вот же судьба злодейка. У кого-то полоса чёрная, у кого-то белая.
        Окончив незапланированный пир, Коля еще раз прогулялся по комнатам, выбирая, в какой бы поселиться. Куда-то идти смысла не было, а что-либо предпринимать - отсутствовало желание. Хотелось просто отдохнуть. Переосмыслить всё произошедшее за последние годы и месяцы. Но и отдохнуть ему долго не дали, неожиданно раздался звонок, иконсьержка, извинившись за доставленное беспокойство, сообщила о визите какой-то управляющей.
        Недоумевая, кто это, и что ей надо, Николай разрешил пропустить незваную гостью. И уже через пару минут перед ним стояла ухоженная, полноватая женщина лет пятидесяти.
        - Здравствуйте, я - Елисеева Антонина Поликарповна, председатель домоуправления. Извините, что потревожила, но мой визит - не прихоть, а долг перед жильцами нашего дома. Как вы понимаете, здесь живут уважаемые, порядочные люди, заслуживающие покоя и безопасности. Обеспечивать это, и входит в мои обязанности.
        Коля вежливо покивал и пригласил женщину в квартиру.
        - Вы хотите убедиться, что я не воровка, не пьяница и не наркоманка? - улыбнулся он.
        - Ну, что вы, я с первого взгляда поняла, что вы приличная девушка, - несколько смутилась от подобной прямоты женщина. - Однако у меня могут спросить, кто вы, и на каких правах проживаете в этой квартире…
        - Я предоставляла уже все необходимые документы на КПП.
        - Об этом мне известно, однако я лично должна во всем убедиться, чтобы не быть голословной.
        - Как скажете, - устало согласился Коля. - Какие бумаги вас интересуют? На машину, квартиру, о счетах в банках?
        - Что вы такое…
        - Ну, так спросят же, а вы и не знаете, - примирительно улыбнулся Коля, только вот женщина его чувство юмора явно не оценила.
        - Меня интересуют исключительно документы на квартиру и ваш паспорт, милочка.
        - Зовите меня - Юлией. И подождите, пожалуйста, сейчас принесу бумаги.
        Тётка оказалась весьма придирчивая, вчитывалась в каждую строчку, выискивая во всём двойное дно, и когда она наконец-то занялась изучением паспорта, то тут же воззрилась на новосёлку:
        - А почему это у вас более трёх месяцев отсутствует регистрация? Ладно ещё - прописка, допустим, у вас не было постоянного места жительства, но всё же вы где-то жили? И обязаны были пройти временную регистрацию!
        - Да как-то с позапрошлой квартиры выписалась, а прописаться в новой так и не успела, пришлось её продать, - растерялся Коля.
        - А это не дело. Совсем не дело. И как я, по-вашему, должна буду нашим жильцам в глаза смотреть, если они спросят, всё ли в порядке? - распылялась тетка.
        - Ну, я завтра же пойду в паспортный стол…
        - И в ФМС, милочка. Вот вы, согласно документам, купили объект недвижимости в собственность, стоимость которого исчисляется в десятки миллионов, а кто за это налоги уплачивать будет?
        И только тут до Коли начало доходить, что псевдорачительность - на самом деле не что иное, как завуалированная жажда разжиться. Осенённый идеей, он извинился и сбегал в запланированную к обживанию комнату, где лежали папки с документами. Как он и догадывался, предприимчивый Кирилл додумался вложить в один из кармашков банковскую карту с пин-кодом и некоторое количество наличности. Немного поразмыслив, он вытащил хрустящую пятитысячную купюру. Взяв из ящика стола чистый лист бумаги, он свернул импровизированный конвертик и, вложив в него «взятку», осторожно прошмыгнул на кухню. Не без труда разыскав полиэтиленовый пакет, он положил в него бутылку коньяка, коробку конфет и заветный конвертик.
        - Антонина Поликарповна, извините, что покинула вас, - примирительно улыбнулся он. - Я очень благодарна вам за подсказку о необходимости срочно обратиться за регистрацией. Опять бы завертелась и выпустила из головы. И я, конечно же, рада, что буду жить в доме, где столь чуткие люди, блюдут букву закона. А вот это вам! - Коля, искренне надеясь, что правильно угадал желание визитёрши, протянул пакет. - Так сказать… - следя за недовольным выражением лица своей гостьи, Коля сбился и как-то скомканно добавил: - В знак доброго отношения.
        - Ох! - вырвался у домоправительницы довольный возглас. Очевидно, шарившая в пакете рука добралась до недр конвертика. - Не стоило так беспокоиться. Главное, что мы нашли взаимопонимание, и надеюсь, всё у нас сложится наилучшим образом. Ну что же, не буду вас более отвлекать. До свидания. И не забудьте про регистрацию! - уже из-за дверей напомнила «язва», как мысленно окрестил её Коля.
        Утром Коля решил не откладывать дело в долгий ящик. Какие бы цели эта Елисеева ни преследовала, в одном она однозначно была права - необходимо незамедлительно получить прописку. Найти паспортный стол при наличии навигатора было не сложно, но там, как и везде в России, царила бюрократия: приёмные часы начинались с обеда, но, несмотря на раннее время, народу уже собралось немало. Заняв очередь, Коля выслушал от громко шушукающихся вездесущих кумушек последние новости микрорайона, включающие в себя обсуждение всевозможных, в том числе, наиболее извращённых причин его визита. А с учётом того, что район был, мягко говоря, не из дешёвых - «Крестовский остров», то и бабули здесь проживали специфические и особо ядовитые на язык. Три с половиной часа ожидания, благодаря местным божьим одуванчикам, превратились для Коли в ад. Окончательным аккордом стала фраза одной из кумушек: «Я вчера ходила в милицию, внучек-растяпа не успел паспорт получить и уже потерял, так мне кажется, да нет, я уверена, что на доске объявлений о розыске висело фото этой девицы…» Ох, как бабки всполошились, загомонили. Они-то знали!
Посыпались новые предположения. Некоторые, более разумные, поспешили ретироваться, за что Коля их мысленно поблагодарил - очередь стала существенно короче. А одна, видимо, особо сознательная, искоса кидая в сторону Коли гневные взгляды, на ходу доставала мобильный.
        «Или старое объявление снять забыли, или разыскивали в связи с делом Кирилла», - подумал Коля и тут же, вспомнив о друге, забыл про бабок. Тем временем начался приём, подошла его очередь. Паспортистки попытались помотать нервы запугиванием штрафами, но поняв, что посетительнице «всё равно», выдали квиток на оплату штрафа в соседнем же окошке и приняли заявление. Собравшийся выйти из паспортного стола Коля внезапно натолкнулся на сплотившийся кордон из «народных блюстителей порядка».
        - Куда собралась? - смело преградила ей дорогу дородная тётка лет шестидесяти.
        - Домой, вестимо, - понимая, что ситуация доходит до абсурда, ответил Коля.
        - Вот сейчас приедут и отвезут тебя куда надо, а то ишь - домой она собралась! Её ищут люди, с ног сбились, а она…
        В этот момент открылись двери, и в помещение вошли трое полицейских, их взгляд тут же сфокусировался на Коле, а вот бравада с бабулек слетела вмиг, сдув большую их часть в неизвестном направлении.
        - Юлия Станиславовна Розенфельд?
        - Да, - кивнул Коля.
        - Старший оперуполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, майор Александр Сергеевич Синельников. Мы разыскивали вас, как возможного свидетеля. Не могли бы вы проследовать с нами?
        После этих слов обращенные к Коле взгляды оставшихся в помещении «патриоток» потеплели. Коля мило улыбнулся им и вышел следом за представителями правоохранительных органов. Недоверия полицаи не проявляли, без претензий согласились, чтобы «Юлия» следовала за ними на собственной машине. Оказавшись возле участка, в котором работал Василий, Коля насторожился. «Если бы дело касалось Кирилла, то и беседа проходила бы в другом месте. Значит, что-то случилось. Но что? С кем? Мама? Хотя нет, они нас никак не связывают. Юля? Старлей?» Больше предположений не было.
        Вскоре Коля сидел в кабинете майора и ждал, пока тот раздаст подчинённым какие-то поручения, после чего в присутствии ещё одного, судя по четырём маленьким звёздочкам на погонах - капитана, майор наконец-то начал разговор:
        - Юлия, мы хотели бы знать, где вы находились в последние полтора месяца.
        - Звучит как-то… словно вы меня в чём-то подозреваете. Я на даче была, - с лёту соврал Коля.
        - По нашим данным, у вас больше нет дачи, она принадлежит Терещенко Николаю.
        - Да, именно так.
        - Также нам известно, что вы не появлялись там в течение последних двух с половиной или даже трёх месяцев. Так где вы были в это время?
        - На даче, но я же не говорила, что на своей. У подруги, в Псковской области.
        - Пожалуйста, дайте телефон подруги, - попросил капитан.
        - Это вряд ли. Местного у неё нет, а мобильные там не ловят. Если вы пытались до меня дозвониться, то могли это уже и заметить.
        - У вашего отца был пистолет, вы об этом знали? - продолжил задавать вопросы четырехзвёздочный.
        - Да.
        - Где он находится сейчас? - тут же встрепенулся майор.
        - Понятия не имею. Думаю, у вас. Он же из него отстреливался там, в клинике.
        - То есть, вы утверждаете, что с тех пор его не видели? - недоверчиво взглянул на допрашиваемую капитан.
        - Что ж, пока придётся поверить вам на слово. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз виделись с Терещенко? - продолжал допрос майор.
        - Как раз в мое последнее посещение дачи. А что? С ним что-то случилось?
        - Юлия, позднее мы ответим на все ваши вопросы. Но для начала хотели бы услышать ваши ответы, - подал голос капитан. - С чем связано то, что вы с тех пор не поддерживали отношения с Терещенко?
        - Я уехала, - зачем-то соврал Коля.
        - А у нас несколько иные сведения, - пристально посмотрел на допрашиваемую майор.
        - Мы поссорились, и я уехала.
        - Настолько поссорились, что даже продали квартиру? - уточнил капитан.
        - Это не связано между собой. У нас была ссора личного характера.
        - Предположим, всё именно так. Когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели Василия Прутко? - произнёс майор, и Коле стало нехорошо: «Да что тут произошло, пока меня не было?»
        - Дней за десять до отъезда.
        - То есть, перед поездкой на дачу Терещенко? - подытожил данные майор. - Что послужило причиной того, что вы не общались с тех пор?
        - Не сошлись во мнениях.
        - То есть, опять ссора? - взглянул на Колю капитан.
        - Можно и так сказать.
        - Вам что-либо известно было о его планах на ближайшее время? Возможно, он собирался куда-то поехать? - доставая сигарету, поинтересовался Синельников.
        - Ничего такого не помню. Да и давно это уже было, Александр… эээ…
        - Сергеевич, - подсказал капитан. - Теперь ответьте на те же вопросы касательно Станислава Сальникова.
        - Кого? - не понял Коля.
        - Друга Василия Прутко, Станислава, Стаса. Вы с ним знакомы. Нам точно известно, что вы с ним общались во время самостоятельного расследования в клинике, - объяснил майор.
        - Ааа, Стас. Да, да, мы знакомы. Просто я его фамилию не знала. Ну, вот в клинике я его последний раз и видела.
        - Душновато у тебя, можно, я форточку открою? - кривясь от дыма, попросил капитан.
        - Открывай, неженка. Девушка не жалуется. А теперь расскажите о пансионате.
        - Пансионате? - Коля ощутил, как вдоль позвоночника пробежала волна неприятного холодка.
        - В один из последних дней вашего самостоятельного расследования под Приморском Станислав и Василий обмолвились, что хотят внедриться в некий пансионат, - майор затушил сигарету и пристально посмотрел на сидящую перед ним девушку. - Согласно полученной информации, о существовании данного заведения им стало известно от вас с Терещенко. Нам необходимо знать его месторасположение.
        - Я… я не знаю. Вы думаете, ребята там? - у Коли на глаза навернулись слезы.
        - Уверенности нет, однако и иных предположений о причине их исчезновения тоже. Однако удивляет их безответственность, - взглянув на капитана, майор вновь закурил. - В частности, Прутко. Неужели он не может отзвониться и предупредить, что задерживается? Вместо этого он уже недопустимо долгое время прогуливает работу. Это как-то не характерно для Василия.
        - Если они действительно там, то… позвонить оттуда невозможно. Мобильные там изымают, как и все личные вещи.
        - А, например, кольцо могут оставить или зажигалку? - поинтересовался Степанов.
        - Ну, такое-то, да. Могут. Ой! Вася! - вспоминая, Коля шарил бессмысленно взглядом по столу, вызывая недоверчивые взгляды следователей. - Я когда-то отцу кольцо дарила. Оно не простое. В нём прослушка и жучок. Так вот, потом его Вася взял, спросил ещё, не против ли я. Ну, а мне-то что? Не таскать же мужской перстень? Так это я к чему? Если он на нём, то…
        - О перстне мы в курсе, да вот же проблемка: даже аппаратура необходимая имеется, а вот кодов, позволяющих прослушать и посмотреть, увы, никто не знает, - вздохнул капитан.
        - Я же их вводила, - постучав наманикюренным пальчиком по лбу, произнёс Коля.
        - Что же, предположим, всё так, и надеюсь, это действительно поможет. Вы не откажетесь после дачи показаний проследовать с нами на квартиру Терещенко? Вот и прекрасно. Тогда продолжим. Где, когда и при каких обстоятельствах вы в последний раз видели вашего бывшего жениха?
        - Кирилла?
        - Именно, - подтвердил Степанов.
        - Вчера вечером.
        - Где и при каких обстоятельствах произошла встреча? - не унимался майор.
        - Он встретил меня на улице, сказал, что хочет поговорить.
        - О чём вы говорили? - поинтересовался капитан.
        - Собственно, как-то ни о чём. Он странно себя вёл. Всматривался в зеркала заднего вида, вёл машину так, словно за ним сам дьявол гонится. Привёз к нотариусу и зачем-то переписал на меня своё имущество.
        - И вы, конечно же, так и не узнали, зачем он это сделал? - несколько ехидно поинтересовался Синельников.
        - Пыталась. Он не сказал. То есть, сказал, что чувствует, мол, всё плохо у него. Я думала, он о суде, но - нет. Он боялся кого-то. Попросил, если выживет, если вдруг калекой или идиотом станет, чтобы я не бросала его - присмотрела, попыталась сделать для него всё, что возможно.
        - Хм. Странные просьбы. И в котором часу вы расстались? - уточнил капитан.
        - Мы под закрытие пришли в нотариальную, это около восьми вечера, и часа полтора ещё оформление заняло. А после он настоял на покупке этого автомобиля, - Коля кивнул куда-то в предполагаемом направлении. - И пока в автосалоне оформляли документы, он ушёл.
        - Вы не подскажете адреса нотариальной конторы и автосалона?
        - Вот, - Коля открыл папку и достал две визитки.
        - Угу, спасибо. Так. Ну, во-первых, ознакомьтесь и ниже напишите здесь: «с моих слов записано верно», дата, подпись, расшифровка и фактический адрес проживания. Степанов, принеси бланк о невыезде.
        Капитан вышел. Закончивший заполнять бумажки Коля уставился на майора.
        - С кем-то из них что-то случилось? Почему вы о них всех спрашиваете?
        - Да, Юлия, да. Случилось, и причём со всеми.
        От этих слов Коля едва в обморок не упал, проклиная особенности женского восприятия.
        - Ч-что с ними?
        - Николай сбит машиной и до сих находится в реанимации. Не рвитесь, вас всё равно к нему никто не пустит. Он под охраной, как подозреваемый в покушении на одного из наших сотрудников, который, кстати, тоже до сих пор в реанимации с тремя пулевыми ранениями, сделанными из пистолета вашего отца. Василий и Станислав пропали месяца полтора назад, и никто не знает, где они. А ваш Кирилл сегодня не явился в суд. Где он и что с ним, пока не известно.
        - Вот, - положил какой-то бланк перед майором Степанов. - Я пойду, соберусь? Кстати, постановление о проведении обыска ты подготовил?
        - Да, да, давай. Сейчас к Терещенко, а потом… - майор взглянул на сидящую у стола девушку и осёкся. - Юлия, прочтите и подпишите согласие, что вы до соответствующего разрешения обязуетесь не покидать пределы города.
        Глава 22
        - Терещенко в себя пришёл! - заскочив обратно в кабинет Синельникова, сообщил Степанов. - Я в больницу, ты едешь?
        - А то? - подхватился с места майор и, схватив куртку и папку с бумагами, взглянул на Колю. - Юлия, поход на квартиру Терещенко придётся немного отложить.
        - Можно с вами? - искренне надеясь на удачу, попросил Коля.
        - Поехали, - вздохнул майор и кивком головы показал на дверь. - Ох, и вовремя он! У нас на всё про всё пара часов от силы. Неудобно ребят заставлять ждать. Они и так всю ночь копались.
        - Так-то да, но если мы сейчас не появимся в больнице, нам же это боком и выйдет, - произнес капитан и осёкся: - Юлия, на нашей машине поедете или следом?
        - Я за вами.
        С утра казавшаяся сказочной погода - испортилась: вместо утренней синевы, небо заволокло свинцовыми тучами, и посыпал мокрый снег, переходящий иногда в дождь. Под ногами хлюпала противная полурастаявшая жижа. Коллеги уселись в служебный автомобиль и, вырулив через пять углов, взяли курс на больницу.
        - Мы, конечно, часть дел закрыли, - подал голос капитан, - но это надо ускорять любыми силами, иначе генерал-лейтенант нас самих закроет. Только вот Юлия… не удивлюсь, если с Терещенко что-нибудь случится. Не пойму, с чего ты решил с ней разоткровенничаться?
        - Охрану усилим. Надо так, пойми. Меньше двух недель до проверки. Я просто обязан использовать всё, что только возможно. И на неё у меня планы, - поднимая воротник, вздохнул Синельников. Салон авто никак не желал прогреваться.
        - Молись, чтобы у неё на тебя планов не было, - после недолгого затишья произнёс капитан.
        С местами для парковки оказалось проблематично, и, остановившись перед шлагбаумом, пришлось несколько раз посигналить, прежде чем на улицу соизволил выйти недовольно ворчащий охранник. Однако показанное удостоверение вмиг разбудило расторопность работничка, а также открыло проезд и для следующего по пятам джипа. Пройти внутрь опять же помогло удостоверение, потому как время посещений ещё не настало. Возле входа в палату дремал поставленный охранять подследственногосержант.
        - Светлов! - подходя поближе, взбешённо рявкнул майор, чем вызвал неодобрительный взгляд проходившей мимо санитарки. - Ты здесь спать поставлен?
        - Так куда он уйдёт-то со сломанными ногами? - искренне удивился «охранник».
        - Уйти можно… на тот свет, - тихонько съязвил капитан, но услышали это все присутствующие в коридоре.
        - Типун тебе на язык! Сам не уйдёт, другие помогут, - прорычал Синельников, мысленно придумывая, какое бы наказание наиболее поучительное назначить разгильдяю. - После смены ко мне в кабинет, и ни шагу оттуда, пока не приду и не решу, что с тобой делать. И с дежурств в больнице я тебя снимаю. Так. Юлия, подождите пока здесь. Если после нашего разговора врач позволит посещение, то дам вам пару минут повидаться, но не больше.
        - Спасибо, - произнёс Коля и, стараясь не злить майора, присел на подоконник.
        Палата, в которой содержали подследственного, как и оговаривали изначально с главврачом, была одноместной и с решётками на окнах. Сам же пациент вызывал своим видом противоречивые чувства: с одной стороны - сволочь, посмевшая покушаться на жизнь их коллеги, а с другой, гипс на руке и ноге, синюшное, с кровоподтеками и ссадинами лицо, забинтованная голова. Ещё недавно холёный и не в меру самоуверенный парнишка вид имел теперь весьма жалкий.
        - Нам сообщили о том, что вы пришли в себя. Надеюсь, вы уже в состоянии говорить? Старший оперуполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, капитан Степанов, - представился капитан.
        - Следователь, майор Александр Сергеевич Синельников. На вас, Терещенко, заведено уголовное дело.
        - Что? - вылупив глаза, выдохнул допрашиваемый.
        - А вы не догадывались, что нельзя вечно оставаться безнаказанным? Прекрасно, тогда я вам объясню: попытка покушения на жизнь сотрудника правоохранительных органов зафиксирована, и на её основании возбуждено уголовное дело, - внимательно следя за реакцией «клиента», произнёс майор.
        - Что-то случилось с Василием? - предположил новоиспечённый подследственный.
        - Относительно Прутко, я ничего не говорил. Однако о нём так же хотелось бы задать пару вопросов. Но для начала, расскажите, что вы делали…
        Предполагаемый «быстрый» допрос затянулся на полтора часа. В процессе разговора майора очень напрягло то упорство, с которым молодой человек доказывал свою невиновность. По его словам, он разыскивал Прутко и пытался связаться с его товарищем - Станиславом, однако ни тот, ни другой не отвечали на телефонные звонки. Вспомнив о том, что ещё одним товарищем Прутко - Георгием - лет пять назад было открыто детективно-охранное агентство, и о том, что оно находится где-то в центре, Николай разыскал номер их телефона и договорился подойти в офис. Пока он шёл на встречу, ему постоянно казалось, что за ним следят. Выйдя с Кузнечного переулка, он осмотрелся, машин почти не было, но всё же он дождался разрешающего сигнала светофора и уже начал переходить улицу Марата, когда послышались похожий на выстрел звук и испуганные возгласы пешеходов. Николай повернулся, чтобы посмотреть, что произошло, и в тот же миг оказался сбит непонятно откуда появившимся чёрным джипом. Дальше он ничего не помнит. Он утверждал, что не в курсе, каким образом в его кармане появился пистолет покойного Розенфельда, из которого и было
совершено три выстрела в Ефименко. И как Синельников с коллегой не юлили, парень ни в какую не отступал от своих слов.
        Выйдя из палаты, Синельников взглянул на ожидающую возле входа девушку.
        - Юлия, у вас пара минут. Хотя по протоколу я не имею права вас пускать. Однако он упирается, возможно, вам Терещенко сообщит то, что боится сказатьнам. Против него на данный момент неоспоримые доказательства. Скрывать что-либо не в его интересах, и вы должны это понимать. Ждём вас здесь, и надеюсь на плодотворное сотрудничество.
        Дождавшись, когда за девушкой закроется дверь, он повернулся к Семёнову и произнёс:
        - Ох, не нравится мне всё это, капитан. Вроде как все улики налицо, но он всё отрицает, да и логики нет. Ну, не настолько он глуп, чтобы вот так подставляться.
        - Нравится тебе это или нет, а проверка скоро. Так что молись, чтобы его поскорее поставили на ноги, и чтобы в этом деле не всплыло никаких непредвиденных обстоятельств. Иначе нам не удастся состряпать дело таким образом, чтобы прокуратура не придралась.
        - И ты предлагаешь вот так отправить парня за решётку? Даже не пытаясь разобраться? Ему лет-то ещё всего ничего.
        - Сколько таких, а то и помладше, ты уже засадил? А он у нас агнец невинный? Забыл, сколько за ними трупов? Будь моя воля, я бы и эту девицу упёк, для общественного спокойствия. И как мне казалось, кто-то хотел до пенсии дотянуть? Вот и думай, что тебе важнее.

* * *
        Коля прикрыл за собой дверь и с грустью уставился на некогда родное тело. Гипс закрывал почти всю левую руку, обе ноги и голова забинтованы, волосы явно сбриты, лицо обезображено отвратительной ссадиной, которую не соизволили даже зашить. «Мда… теперь метка останется на всю жизнь», - с горечью подумал он.
        - Коля, - в голосе больного слышалась надежда. - Как тебя пустили?
        - Неважно. Лучше скажи, как ты умудрилась так вляпаться?
        Юля рассказала ему всё то же, что до этого поведала и следователям.
        - Адвокат тебе нужен. Только прошу: соглашайся на всё, что он предложит, в противном случае тебя засадят. Тебе же шьют не просто покушение, как я понял из фраз следака, а нанесение особо тяжких. Да ещё и преднамеренное, с учётом ствола в кармане.
        - И что со мной будет?
        - Лет двадцать впаять могут, вот что!
        - Но… я же ни в кого не стреляла! Меня саму вот едва не убили. И это дело так и сойдёт кому-то с рук - безнаказанно, а на меня повесят попытку убийства?
        В дверь раздался стук, и заглянул майор.
        - Юлия, ваше время истекло.
        Больной ухватился здоровой рукой за халат посетительницы.
        - Коль, найди хорошего адвоката, - с мольбой во взгляде произнёс он.
        - Найду, - пообещал Коля и под строгим взглядом следователя вышел из палаты.
        Из больницы выходили в молчании. По пути Синельников с кем-то созвонился. И только подходя к авто, словно впервые заметив Колю, произнёс:
        - Сейчас вы следуете за нами на квартиру Терещенко.
        Заведя машину, Синельников достал сигарету и какое-то время смотрел куда-то вперёд, нервно теребя зажигалку, затем прикурил и, бросив взгляд в зеркало заднего вида, тронулся.
        - Кстати, я ключи от квартиры Терещенко из вещьдоков взял, - словно только что вспомнив, произнёс он и опять замолчал.
        Возле нужного дома на Рубинштейна парковочных мест, как всегда, не оказалось, и майор, недолго думая, предъявив охране постановление, потребовал пропустить обе машины на территорию двора. К тому времени подошли Георгий с товарищем. Коля отметил про себя странную отстранённость Васиных друзей во время приветствия. Казалось, что они в чём-то винили его. «Хотя если они со Стасом действительно влезли в этот треклятый пансионат, то ребята правы», - с грустью подумал Коля.
        На входе в подъезд майору пришлось немало повозиться с возмущённой подобным вторжением консьержкой. Однако предъявленные и тщательно изученные удостоверения и постановление о проведении обыска заставили престарелую интеллигентку умолкнуть. Остался вопрос с понятыми. В соседней квартире никого не оказалось, пришлось побегать по этажам, прежде чем нашлись хотя бы двое «добровольцев». Наконец, после соблюдения всех этапов процедуры Синельников зафиксировал протокол и отпустил понятых.
        - Ну что же, Юлия. Ваш выход, - дождавшись, когда за последним посторонним закроется дверь, произнёс майор и взглядом указал на дверь, ведущую в комнату, где ранее проживал подследственный.
        Аппаратура оказалась на прежних местах, а прослушка вообще оказалась включённой. Однако ничего интересного в эфире не происходило, и предположить местоположение объекта на основании доносящихся из динамиков звуков оказалось невозможным. Немного пошаманив, Коля подключил жучок и вскоре выдал точные координаты. После чего по требованию следователя записал пароли и коды доступов на листочек.
        - Юлия, вы свободны. Просьба не покидать черту города и быть на связи. Степанов, забирай аппаратуру в участок, - скомандовал Синельников.
        - А если он действительно окажется в пансионате? - воззрился на майора Коля.
        - Значит, накроем мы ваш пансион благородных девиц, - усмехнулся в ответ капитан.
        - Но… соваться туда без взвода - опасно, - не унимался Коля.
        - Мы что, действительно, едем без подкрепления? - удивлённо приподнял бровь Георгий.
        - А на каком основании? - не понял майор.
        - Как-то неспокойно мне, - пожал плечами начальник сыскного агентства.
        - Твоё «неспокойно» к делу не пришьёшь, - отмахнулся Синельников и, проследив, чтобы все покинули место обыска, опечатал квартиру.
        Навигатор исправно сделал своё дело: небольшая группа в составе четверых оказавшихся на этот момент в городе друзей старлея, капитана, майора и ещё пятерых человек из отделения, минуя вездесущие пробки на дорогах, в кратчайшие сроки оказалась на месте. Взору подъехавших предстали высокий забор с колючкой, стальные ворота. Из стоящей поблизости от въезда будки вышел охранник, деловито оглядел непрошенных гостей и поинтересовался целью визита. Увидев предъявленное представителями правоохранительных органов постановление о проведении обыска, мужчина упёрся: «ваша встреча не согласована - пропустить не имею права». Ни уговоры, ни требования действия не возымели, а со стороны «пансионата» раздался звук тревожной сигнализации, и вскоре из всех щелей на гостей ощерились стволы автоматов.
        - Хотел бы я знать, имеют ли они разрешения, - прошипел на ухо капитанамайор.
        - А мне интереснее, как мы отсюда ноги делать будем? - медленно отступая к машине, ответил тот.
        Однако спокойно уйти им не дали. Не прошло и минуты, как послышались первые одиночные выстрелы, следом за которыми появились и первые раненые из числа сотрудников отдела.
        - Уходите к трассе. Прикроем, - распорядился запрыгивающий в машину Георгий.
        - А вы? - таща на себе одного из раненых, спросил Синельников.
        - У нас машина бронированная, - защищая майора дверью, словно щитом, ответил Георгий.
        Так, под прикрытием товарищей старлея, успевшие понести пусть и не фатальные, но всё же - потери, сотрудники полицииретировались. Дав им время для отступления, Георгий и друзья минут пять отстреливались, после чего также рванули к трассе. Преследовать их, как ни странно, не стали.
        - Ну, как там у вас? - прибыв на место, поинтересовался один из друзей старлея.
        - Трое получили ранения различной тяжести. Тебя, смотрю, тоже зацепило, - вздохнул капитан. - Доплясались. Ваша невинная овечка чуть всех нас не положила!
        - Вообще-то Юля предупреждала, - напомнил стирающий сбегающую на лицо кровь Георгий. - Вася, обычный старлей, смелости набирался для вызова подкрепления, в том же Приморске, к примеру! А майор и капитан - нет! Вы боитесь вызвать гнев руководства! А в глаза вон тем ребятам смотреть не страшно? А если они инвалидами станут? А если их поубивали бы к чертям?
        - Заткнись ты. Без проповедей херово, - гаркнул на него майор.
        - Да ну вас, тряпки, - брезгливо сплюнул Георгий и, не обращая внимания на рвущегося в бой майора, достал мобильник. - Ты бы не со мной в драку лез, а за своих всем глотку рвал, - взглянув на майора, произнёс он и тут же опять сосредоточился на телефоне. - Сергеев? Пришло время для перелёта. У вас два часа. Координаты кидаю. Да, полная выкладка. Жду.
        - Это ещё что за самодеятельность? - начал разъяряться майор.
        - Если официальные органы не могут собственных сотрудников из жопы вытащить, значит, коммерческие структуры на добровольной основе это сделают. Всё равно учения в полевых условиях планировались на днях.
        - Да ты… - начал было что-то орать Синельников, но сдерживавший его порывы капитан без лишних церемоний закрыл ему рот ладонью.
        - Сань, ты не бычь, он прав. Я, конечно, понимаю, тебе до пенсии чутка дотянуть осталось, так что давай-ка я сам ребят вызову. Под свою ответственность. Тем более теперь у нас оснований, хоть отбавляй. Да и местных известить надо.
        - Да делай, что хочешь, - освободившись, зло отмахнулся майор и уставился в окно. - Но если вернусь… я этой Юлии, лично, глотку зубами порву.
        - Майор, не перегибай, - в тоне Георгия послышалась угроза. - Если с её головы хотя бы волосок безосновательно упадёт, будешь иметь дело со мной. А я бы на твоём месте перед этим сто раз подумал. Возможности у нас, знаешь ли, разные.
        - Как и полномочия, - прошипел в ответ Синельников.
        Вскоре из ближайшей больницы прибыла машина скорой помощи и забрала раненых. И только отъехала скорая, как у майора зазвонил мобильный.
        - Да. Да. Как объявился? Какой ещё рапорт? Он вообще охренел? Да его за нарушение дисциплины уже давно пора! Да я ему не только погоны сорву, я его…
        Отключив связь, Синельников какое-то время молча маршировал, а потом воззрился на капитана:
        - Нет, Степанов, вот ты только посмотри! Мы тут какого-то хрена в очередное дерьмо вляпались по самое не балуй, а этот… явился в участок с рапортом на увольнение.
        - Кто? Прутко? - уставился на него капитан.
        - Угу. Но помалкивай. Нам, после вызова этих орлов, всё равно придётся здесь разгребать, а эти услышат, что Прутко где-то разгуливает, и свалят.
        Словно желая лишний раз утереть нос и без того разгневанному майору, ребята из охранно-сыскного агентства приехали чётко ко времени, чего нельзя было сказать о задержавшемся почти на полчаса полицейском подкреплении. В процессе ожидания, майор пытался навести справки об этом месте, но официальных данных в базах не нашлось. В итоге, вызвав немало споров, был разработан поверхностный план операции, для более детальной проработки катастрофически не хватало информации.
        По возвращении на место перестрелки, на первый взгляд, майора ожидало разочарование: ворота по-прежнему были закрыты, однако после того, как удалось проникнуть на территорию, поблизости не оказалось никого - ни охраны, ни персонала. Лишь в довольно уютных комнатах сидели напуганные насмерть молодые люди, обоих полов, среди которых был найден и разыскиваемый Станислав.
        - Ты чего сюда полез, нам ничего не сказав? - упрекнул друга Георгий.
        - Да кто же знал, что отсюда реально не выйти никак, - пожал плечами тот. - Да и Васька верил, что благодаря этому, - он продемонстрировал одетый на палец перстень, - Коля вычислит нас и с вами свяжется.
        - Коле не до вас, но об этом потом. Стас, ты другое скажи: Васюта где?
        - Если б я знал. Недели три назад он неожиданно отдал мне этот перстень, а утром к завтраку не вышел. Я к нему - никого. Думаю, сбежал. Только… почему без меня? Получается, он и у вас не объявился, - голос Станислава звучал подавленно.
        - Появился, - входя внутрь, объявил майор. - Только что в отдел заявился с рапортом на увольнение.
        - Чего это он? - уставились на Синельникова друзья старлея.
        - Ваш друг, у него и спрашивайте, - отмахнулся майор и замялся: - Георгий, можешь написать задним числом заявление о пропаже Станислава? А то получается, мы искали своего сотрудника, а Станислава как бы заодно. В итоге, сотрудник сам объявился в отделе, а мы уже здесь безосновательно накуролесили.
        - Ох, майор… правильно ты подметил - полномочия у нас разные, - поддел Синельникова Георгий. - Да ладно, не пыжься, напишу, и будет у тебя ещё одно раскрытое дело.
        - Даром мне такие дела не нужны, - вспоминая, какой ценой оно ему обошлось, фыркнул майор. - Там местные соизволили наконец-то появиться. И находки здесь веселенькие. Труп на трупе. В общем, как всегда, если идти по указанию вашей Юленьки. Вот только что с постояльцами делать - не знаем. Уходить не хотят, с фанатичным блеском в глазах бред какой-то бормочут. Что это вообще такое? Секта?
        - Вот верите? Я тут, считай, два месяца, а так и не разобрался. Всё так засекречено и так охраняется, что…
        В этот момент у Синельникова вновь зазвонил телефон. По мере прослушивания информации его лицо багровело.
        - Выезжаю, - рявкнул он в завершение и повернулся к товарищам: - А вас прошу проехать со мной в участок.
        Однако быстро уехать майору было не суждено. Ошалевшие от свалившихся, по вине залётного следователя, проблем, представители местных правоохранительных органов потребовали документальное подтверждение правомерности первоначального разорения этого осиного гнезда. Предъявив им постановление, он сослался на то, что остальные документы по данному делу находятся в отделе, и пообещал по прибытии переслать бумаги факсом.
        По прибытии в город он лишь мельком взглянул на протянутый дежурным рапорт Прутко, оформил задним числом все необходимые записи по делу, связанному с поиском Станислава, отослал обещанный факс и помчался в двадцатое отделение, где предположительно находился в данный момент задержанный Рожинский Кирилл Дмитриевич.
        Сведения оправдались, задержанным оказался именно не явившийся не так давно в суд бывший жених Юлии Розенфельд. Однако вёл себя мужчина странно. Майора не столько поразил тот факт, что Рожинский узнал его и обратился по званию и имени-отчеству, сколько то, что он явно был невменяем. «Или очень старательно косит», - взял себе на заметку Синельников и в сопровождении пары коллег перевёз его в своё отделение. Где совместно с капитаном Степановым вынес неутешительное решение о необходимости направления обвиняемого на медицинское освидетельствование для проведения судебно-психиатрической экспертизы, что и было сделано уже на следующий день. Тем временем известие о появлении Рожинского достигло и прокуратуры, в результате чего оттуда поступил звонок с требованием перевезти подследственного в СИЗО, что, по их мнению, гарантировало его явку на назначенное на следующее утро слушанье по делу. Синельников отправился в больницу за Кириллом и был шокирован поставленным Рожинскому диагнозом: временное психическое расстройство с признаками параноидного расстройства личности.
        Помимо всего прочего, раздражало непозволительно хамское отношение к служебным обязанностям старшего лейтенанта Василия Прутко, который в тот злополучный день, когда производился захват «пансионата», оставил дежурному составленный не по уставу рапорт об увольнении и более не появлялся ни в участке, ни по месту жительства. Синельников уже готов был помочь Прутко поскорее убраться из его ведомства, но требование высшего руководства о присутствии старлея во время проведения проверки портило всю картину. Однако в целом ситуация явно улучшилась - почти все дела были закрыты, и даже по делу Терещенко прокуратура без лишних придирок приняла документы, и на днях ожидался судебный процесс, которого Синельников ждал, как манну небесную. Если это дело удастся закрыть, то останется одна проблема - Прутко. А после проверки он избавится от него, и наконец-то настанет спокойная жизнь.

* * *
        После посещения больницы Коля пребывал в прострации: «Что делать? Да, теперь есть деньги, способные помочь Юле. Но как это сделать? Подкупить судью? Через кого? Найти хорошего адвоката? А как узнать, кто из них не просто дерёт деньги, а по факту работает?» Опыта в подобных вопросах у него не было, а всезнающему Кириллу самому требовалась помощь, да и вообще он куда-то пропал. Ничего не осталось делать, кроме как прошерстить форумы, почитать отзывы, и в итоге, остановившись на двух кандидатурах, Коля договорился о встречах. Однако один из адвокатов, вежливо выслушав посетителя, отказался браться за это заведомо гиблое дело.
        - Мне совершенно ни к чему портить себе характеристику, - безапелляционно высказался он, давая понять, что разговор окончен.
        Второй оказался более лояльным, однако сразу сказал, что при подобном раскладе доказать полную невиновность сложно, тем более что, сделав пару звонков, он успел выяснить, что слушанье пройдёт на днях, а значит, времени на подготовку практически нет.
        - Я сегодня же добьюсь разрешения на встречу с клиентом, - в заключение произнёс он. - Если бы вы обратились раньше, я мог бы постараться оправдать вашего друга, однако в сложившейся ситуации я, максимум, попытаюсь несколько исказить свидетельские показания, если же не получится, то хотя бы снизить срок. Займёмся сбором информации и потребуем пересмотра уголовного дела в суде апелляционной инстанции.
        - Звучит почти оптимистично, - невесело улыбнулся Коля.
        - Девушка, я сделаю всё, что в моих силах, если, конечно же, вы окажетесь в состоянии оплачивать мои услуги.
        - С этим-то как раз никаких проблем, - произнёс Коля и достал из сумочки заранее заготовленный конвертик с предварительным «презентом».
        Возвращаясь домой, Коля, вопреки обыкновению, включил радио, и донесшаяся фраза заставила его рефлекторно ударить по тормозам: «…нашумевшего дела Кирилла Рожинского, признанного судебно-психиатрической экспертизой психически невменяемым, согласно триста пятьдесят второй и сто восьмой статьям уголовного кодекса Российской Федерации вынесено решение об изменении меры пресечения. Вместо содержания под стражей, по ходатайству прокурора суд принял решение о переводе Рожинского в психиатрический стационар…»
        - Час от часу не легче, - не обращая внимания на гневные сигналы водителей, пробормотал Коля и начал выруливать по направлению к отделению полиции, где работал Василий.
        Самого Прутко на месте не оказалось, хотя на вопросы о нём дежурный вскользь упомянул, что тот недавно был в участке. Недолго думая, Коля напрямую направился в кабинет Синельникова. Взгляд, которым одарил входящего хозяин кабинета, мог испепелить на месте.
        - Что ещё случилось? - без предисловий спросил майор.
        - Во-первых, здравствуйте, во-вторых, хотела узнать о Прутко, Рожинском и Терещенко.
        - О Прутко я и сам хотел бы узнать, а лучше бы увидеть. Он на днях передал дежурному рапорт на увольнение и с тех пор не соизволил явиться.
        - Странно. На него это не похоже, - удивился Коля.
        - Похоже, не похоже… ваш Рожинский уже отбывает, только не там, где ожидалось, - вздохнул майор. - А по поводу Терещенко, суд завтра. Вот, - он протянул Коле листочек. - Вы можете присутствовать в качестве слушателя, но имейте в виду, что суд вправе удалить из зала заседания всех граждан, не являющихся участниками процесса.
        - Спасибо. А с Рожинским как-то встретиться можно будет?
        - В ближайшее время - нет. Позднее - возможно, но не забывайте, что он там находится не на курортном лечении. Это мера пресечения, и все ограничения соответствующие.
        - А можно хотя бы узнать, куда его поместили?
        Хозяин кабинета испустил тяжёлый вздох и принялся что-то карябать на листочке.
        - Вот адрес, и умоляю: забудьте сюда дорогу. И без вас работы много.
        - Вы очень любезны, - не удержался от язвительного высказывания Коля и вышел.
        Глава 23
        После утреннего осмотра Юля впервые увидела свои ноги и голову без бинтов: зрелище оказалось не самое приятное, особенно расстраивал шрам. «Прости, Коль, не уберегла я твоё тело, да и характеристика теперь не самая лучшая - судимый», - мысленно произнесла она и направилась в имеющуюся при палате ванную. Купание, после столь долгого пребывания в бинтах, принесло неимоверное облегчение как телу, так и душе. Выйдя из ванны, Юля встала возле зарешеченного больничного окна и с грустью взглянула на такую близкую и такую, судя по всему, нереальную свободу. Были бы рядом Вася и Кирилл, они бы точно что-нибудь придумали, но их не было. Коля обещал найти адвоката, но пока никто не приходил, зато Синельников успел оповестить о том, что слушание по её делу пройдёт уже завтра. Такая оперативность казалась очень странной. Порой некоторые дела разбирались годами, стоило вспомнить о расследовании смерти Колиного отца, а здесь от происшествия до суда прошли считанные недели. Сложно отрицать, что тот, кто её подставил, сработал на пятерочку. Свидетелей - нет, ни одна из камер видеонаблюдения не зафиксировала всего
происходящего: какие-то были загорожены, какие-то слишком далеко располагались, а видимость из-за погодных условий оставляла желать лучшего. В итоге, есть пострадавший с тремя пулевыми ранениями и «случайно» сбитый пешеход, у которого тут же обнаружен в кармане тот самый пистолет, из которого и было совершено покушение. Шанс на то, что суд признает её невиновность - приравнивается к нулю. Значит, скоро начнётся новая жизнь. Оставалась лишь надежда на то, что рано или поздно друзья смогут что-то сделать, но это будет потом.
        Стук в дверь вывел Юлю из раздумья.
        - Здравствуйте, Николай. Я адвокат, Вертинский Алексей Семёнович. Меня наняла Юлия Станиславовна Розенфельд.
        - Здравствуйте, - едва не задохнулась от нахлынувшей надежды Юля и тут же вернулась на грешную землю: - Только что вы сможете сделать? Суд завтра утром.
        - Ну, не стоит так категорично. Кое-что я уже сделал, но вам об этом знать не обязательно. Юлия рассказала мне о сложившейся ситуации, и будем исходить из того, что я вам верю, но доказать вашу невиновность на данном этапе практически невозможно.
        - Именно - невозможно.
        - Однако это не означает, что надо унывать и опускать руки. На завтрашнем слушанье вы должны вести прежнюю линию поведения, а я постараюсь минимизировать срок наказания. Затем, как я уже объяснял Юлии Станиславовне, займёмся сбором информации и потребуем пересмотра уголовного дела в суде апелляционной инстанции. Замечу, Юлия Станиславовна согласилась нанять сотрудников детективного агентства для помощи в расследовании вашего дела. Но это будет позднее, а сейчас вам, главное, не падать духом. А теперь я хотел бы услышать о происшествии из первых рук, как говорится.
        Разговор занял немногим больше пары часов. То есть, рассказ Юли, начиная с предыстории и подробного описания всех перипетий с самого утра, вмещался в час. Остальное время ушло на миллионы уточняющих вопросов, которые, возможно, так и сыпались бы на Юлю, но дежурный известил об истечении времени посещения.
        - Не унывайте, Николай, завтра, конечно же, победа нас не ждёт, но, как я и обещал, для начала снизим срок. А остальное потом, - уже в дверях произнёс адвокат.

* * *
        Вставать рано утром Коля явно отвык, всё так и сыпалось из рук, голова никак не хотела соображать. «Да и чего тут думать-то? Я ничего не могу изменить сейчас», - с грустью подумал он и, допив остатки кофе, вышел из квартиры. Погодка стояла сказочная: под ногами искрился в лучах фонарей свежий хрустящий снежок, небо было чистым, ни малейшего дуновения ветерка. На память сразу пришёл такой же денёк на даче у Стёпы. Вспомнилось, как они устроили пикник, разведя костерок в самодельном мангале. А следом, словно нож, пришли воспоминания о том, как они с Юлей нашли Стёпкино тело по весне, как зарыли его, а потом вернулись туда же с Василием. «Эх… не вернуть тех дней. Стёпку… и не только… стольких не вернуть…»
        - Неужели у всех жизнь такая? - садясь в машину, пробормотал Коля.
        - Мне б такую жизнь, - улыбнулся копавшийся поблизости дворник.
        - Поверьте, она вам не понравится, - разубедил его Коля и вырулил из паркинга.
        В зал заседания заранее никого не пускали. А вскоре появились полицейские и, освободив проход, встали в оцепление, не позволяя никому приблизиться к обвиняемому. Коле было жутко неприятно слышать, как пришедшие на слушанье скандируют оскорбительные лозунги в адрес носительницы его тела. Как только Юля появилась в дверях, тут же защёлкали фотоаппараты.
        Представив, как сейчас себя чувствует подруга, Коля впал в ступор. Начало судебного процесса он в буквальном смысле слова пропустил, находясь в прострации.
        Судья монотонно зачитывала обвинение, потом вызывала каких-то людей, а Коля всё ещё не мог сосредоточиться на происходящем.
        - Пожалуйста, потише в зале, я не услышу свидетеля, - попыталась навести порядок судья и, дождавшись, когда собравшиеся приутихнут, произнесла: - Гособвинитель, пожалуйста.
        За кафедрой ответчика стояла какая-то женщина. «Она что, свидетель? Откуда? Их же не было!»
        - Алёна Ивановна, - обратился к ней прокурор, - расскажите, пожалуйста, суду о выезде и событиях, свидетелем которых вы стали двадцать восьмого октября две тысячи тринадцатого года. Что вы помните?
        - Мы ехали из больницы на выезд, и нас остановили.
        - Кто остановил?
        - Я сидела сзади, не могу сказать. Просто не видела.
        - Продолжайте.
        - В машину завели молодого человека с многочисленными ранениями.
        - Место, - просматривая разложенные на столе бумаги, уточнил прокурор и, немного выждав, повторил вопрос: - Место - где это было? Помните?
        - Перекрёсток Кузнечного и Марата, возле музея Арктики и Антарктики.
        - Хорошо, продолжайте.
        - Пострадавшего посадили на кресло. Я начала осмотр.
        - Вы были одна?
        - На выезде я была вторым фельдшером, но первый ушёл осматривать ещё кого-то, так как сказали, что пострадавших двое. Я оказала скорую мобильную помощь. На теле пострадавшего имелось три ранения. В районе плеча была зацеплена артерия. Он был против, но мы уложили его на носилки. В результате было остановлено кровотечение, наложена повязка. Пострадавший порывался уйти, однако кровотечение было слишком сильным, мы поставили капельницу, зафиксировали положение и настояли на срочной госпитализации. Всё.
        - А фельдшер второй кто был? Как фамилия?
        - Степаненко.
        - То есть, к моменту вашего приезда Поликарпов Игорь Александрович был ещё в сознании?
        - Да.
        - Какие-нибудь обстоятельства… пострадавший, возможно, рассказывал о произошедших с ним событиях? Можете вспомнить?
        - Нет, вы знаете, нет. Он рвался уйти, говорил, что это срочно, а потом сознание потерял.
        - Вопросов больше нет, ваша честь, - обратился к судье гособвинитель.
        - Позволите? - подал голос адвокат обвиняемого и, получив согласие судьи, обратился к свидетельнице: - Вы можете описать пострадавшего: во что он был одет?
        - Темно-коричневая куртка… и всё, пожалуй. Больше ничего не помню.
        - А может, вам что-то мешало оказывать помощь?
        - Нет. Только то, что он пытался куда-то срочно уйти.
        - А чем он аргументировал своё желание?
        - Ничем. Не все же поступки мы аргументируем. Просто говорил, что срочно.
        - Так. А можно по пунктам, подробно: вы говорите, вы ехали, вас остановили, вы не видели кто, а дальше? Где находился пострадавший? Он сидел, стоял, лежал?
        - Не знаю. Я из машины не выходила. Мы остановились, открылась дверь, его завели и посадили на кресло.
        - Кто завёл?
        - Я не помню. Может, он и один зашёл, или его кто-то до машины довёл. Времени достаточно много прошло.
        - Три недели. У вас так часто поступают люди с подобными ранениями?
        - Нет. Но вызовов много, и как-то сложно всё в памяти удержать.
        - Как он себя вёл в это время? Кричал, плакал, ругался?
        - Данет, не кричал, не ругался и не плакал.
        - То есть, он вот так спокойно вошёл, сел, дал оказать себе помощь и хотел уйти? Я, конечно, не знаю, но мне кажется, вы задаете при этом какие-то вопросы? Как-то успокаиваете? Что вы говорили? Как он реагировал?
        - Спрашивала: что случилось. Но он ничего не сказал.
        - А при осмотре, вам было очевидно, чем и как были нанесены ранения?
        - Ну, скорее всего, огнестрельные.
        - То есть, у него были многочисленные огнестрельные ранения, а он ничего не рассказывал? Ну, допустим. Скажите, а в таких случаях вы собираете какую-то информацию о здоровье пациента? Предрасположенности какие-нибудь…
        - Анамнез, конечно, собираем, ну, есть ли у него непереносимости к каким-либо препаратам, проблемы с сахаром, давлением.
        - Хорошо. А ваш напарник, Степаненко, вы говорили, что он выходил из машины и ходил ко второму пострадавшему. Может, он что-то видел? Что-то рассказывал после?
        - Сказал, что того сбила машина, и состояние тяжелое. Что оказал первую помощь. И вторая машина его уже забрала.
        - А он ничего не упоминал о том, что они знакомы с вашим пострадавшим или были вместе? Вам не показалось странным, что в одном месте, одновременно, оказались двое пострадавших?
        - Нет. Нам некогда было разговаривать. Да к тому же случаи травматизма различны.
        - То есть, он не упомянул о том, что видел что-то странное или, возможно, противозаконное?
        - Не помню. Нет, кажется. Он ведь здесь, думаю, логичнее спросить у него самого?
        - У вашего напарника мы уже спросили, но хотелось бы знать вашу версию происходившего. Хорошо. То есть, вы не можете утверждать, что эти люди незнакомы?
        - У меня нет никаких оснований, позволяющих сделать какие-либо выводы по этому вопросу.
        - Допустим. А вы не прослеживаете дальнейшую судьбу ваших пациентов?
        - Нет. Мы сдаём их в приёмный покой, и всё.
        - То есть, больше вы пострадавшего не видели? Не посещали его? Не встречались с кем-либо, интересовавшимся его состоянием?
        - Нет.
        - А как долго вы находились рядом с ним? Полчаса, час?
        - Ну, с момента, когда нас остановили, и он оказался в машине, пока оказывала помощь, пока доехали, сдали, минут пятнадцать, может, немного больше.
        - И за это время он даже мимолётно не сказал ничего, наводящего на мысли о том, кто нанёс ему ранения?
        - Нет. Вначале он молчал, потом пытался отказаться от госпитализации, а позже потерял сознание.
        - А вы как-то фиксируете причину ранения? У вас же наверняка появились подозрения, что он получил вред своему здоровью в результате противоправных действий?
        - Причина записывается, не исходя из наших предположений, а исключительно со слов пострадавшего. Если сказал: не помню, не скажу, или, например, говорит, что его ударили ножом, то так и пишем, если говорит, упал… на нож, например, значит, пишем - упал.
        - Хорошо. А если, как в нашем случае - явно, очевидно - огнестрельное ранение? А он говорит: я шёл, упал, и получилось так. Что вы напишете?
        - Что сказал, то и напишем.
        - Хорошо. Ну, и всё же у вас наверняка появилось впечатление, что вред нанесён в результате противоправных действий? Было? Угу. Вы сообщали об этом в вышестоящие органы или сотрудникам полиции?
        - Ну, дело в том, что там были сотрудники полиции и, конечно, есть приказ, согласно которому мы при выявлении подобных случаев обязаны осведомлять о них по ноль два, но сотрудники уже были на месте, и кто-то сказал, что в этом нет необходимости.
        - Угу. Но пока что мы толком не узнали, были ли сотрудники полиции, или раненый сам остановил машину и сел к вам. Опишите сотрудников полиции, которые присутствовали. Они предъявили вам удостоверения, представились? Как они выглядели?
        - Не помню. Я была занята пострадавшим, и если они и представлялись, то я не обратила внимания, собственно, как и на их внешность.
        - А они что-нибудь спрашивали?
        - Кто-то интересовался состоянием и узнавал, в какую больницу повезём пострадавшего.
        - И при этом они ничего не сказали? Может, переговариваясь между собой или обращаясь к пострадавшему?
        - Кажется, что-то про скинхедов. Я не помню, я пыталась кровотечение остановить в это время.
        - А пострадавший отличался как-то внешностью?
        - Да, он имел сходство с представителями южных республик.
        - Не совсем корректное высказывание, но допустим. А вы можете припомнить, сколько раз в своей практике вы сталкивались с тем, что к вам обращаются люди с огнестрельными ранениями?
        Какое-то время в зале суда висела тишина:
        - Не помню, - неуверенно произнесла свидетель.
        - Ну, а порядок? Один, десять, сто?
        - Может, несколько было…
        - Хорошо, тогда вопрос: чем вызвано то, что вы ничего не помните? Времени прошло не так и много, случай не самый распространённый.
        - Почему это я не помню? Я чётко помню, как оказывала помощь, а что при этом кто-то говорил… я, возможно, была слишком сосредоточена, чтобы обращать на это внимание. В мои обязанности входит оказание первой помощи больному, а не фиксирование разговоров.
        - Скажите, а личность раненого вы устанавливали?
        - Он назвал, и мы записали с его слов.
        - А второго пострадавшего?
        - Я не знаю. Я его даже не видела.
        - Постарайтесь ещё раз припомнить, во что был одет пострадавший.
        - Я помню только куртку.
        - А что было под ней, что на ногах было? Джинсы, брюки, ботинки?
        - Не помню.
        - Ещё вопросы будут к свидетелю? - поинтересовалась судья.
        - Да. Да. А какая погода была в тот момент?
        - Утро было, слякотно, снег шёл.
        - То есть, когда вы выезжали из больницы - шёл снег?
        - Нет, дождь был ещё.
        - То есть, на месте происшествия вы выходили из машины?
        - Нет. Не помню… - что-то старательно припоминая, нерешительно произнесла женщина.
        - Угу. Уже и это не помним. А почему вы многое не помните, но запомнили о том, что был снег и слякоть?
        - Когда его завели, у него на одежде были хлопья снега и на ботинках грязь.
        - Так вы всё же обратили внимание на его ботинки?
        - Ну, они чёрные были.
        - До этого вы утверждали, что не помните. И всё же вы сказали: его завели. Кто?
        - Я… я не помню, может, прохожие помогли, может, полиция, а может, сам вошёл. Не помню.
        - Ещё вопросы есть? - заметив панику свидетельницы, произнесла судья.
        - Подсудимый хотел бы задать вопрос. Можно?
        - Если вы все вопросы задали - да.
        - Скажите, пожалуйста: а когда вас впервые допрашивали по этому делу? - поинтересовался обвиняемый.
        - Меня не допрашивали.
        - Вас плохо слышно, повторите ответ на поставленный вопрос, - уточнил гособвинитель.
        - Меня не допрашивали.
        - Странно, а у нас имеется протокол предварительного допроса.
        - Да?
        - Да.
        - Ещё вопросы есть?
        - Да, имеются в связи с расхождением в показаниях, - привстал со своего места гособвинитель. - В связи с тем, что свидетель сказал, что вообще ранее не проходил процедуру допроса, предлагаю ознакомить его с протоколом и сверить, его ли на нём подпись.
        - Принесите. Спасибо. Свидетель, подойдите пожалуйста. Эта ваша подпись? А здесь? Здесь? Здесь? И эта? То есть, вы подтверждаете, что к вам приходил следователь и проводил допрос? И все подписи являются вашими? Проходите на своё место. Возражения против оглашения протокола допроса будут? Нет. Суд постановил огласить данные протокола допроса, - произнесла судья и начала зачитывать данные. - Это ваши показания?
        - Да. Наверное.
        - Так - да или наверное? Вы подписали, значит, были с ними согласны. Если что-то неправильно, вам наверное следователь объяснял, что вы можете что-то уточнить, добавить к имеющимся показаниям? Протокол прочитан лично, замечаний к протоколу не имеется, и ваша подпись. Следователь же не просто так пишет, что захочется, и заставляет вас подписать? Он же задаёт вам вопросы, фиксирует всё, потом даёт вам прочитать и только после этого подписать? Почему же ваши показания на тот момент и на сегодняшний день - расходятся?
        - Не помню. Значит, на тот момент мне казалось, что всё так, а сейчас я что-то вспомнила, что-то забыла.
        - То есть, о предполагаемом нападении скинхедов в тот момент вы забыли? Так вы утверждаете, что слышали об этом?
        - Я не могу сказать точно.
        - А скажите, пожалуйста, вы вообще знаете, кто такие скинхеды?
        - Организация какая-то неформальная…
        - А в чём она неформальная? Чем они отличаются? Татуировки, бритые головы, специальный сленг?
        - Это обязательно должен знать каждый человек? - уставилась на неё свидетельница.
        - Нет, но мы идём по протоколу. Вы это сказали на основании чего?
        - Не помню, может, в окно видела кого-то похожего, может, пострадавший или его сопровождавшие сказали.
        - Ещё вопросы будут? Всё, вы свободны. Спасибо, - произнесла судья, и свидетельница покинула зал суда.
        - Вопрос к следователю, - оповестила судья. - По данным следствия, были ли замечены на месте преступления лица, предположительно относящиеся к данной группировке?
        - Нет, ваша честь. Данные лица в свидетельских показаниях до этого момента отсутствовали. В результате проведения процессуально-следственных действий было произведено изучение данных видеокамер с места преступления. И ничто не навело на мысль о причастности к данному делу скинхедов. Более подробный отчёт был передан в прокуратуру вместе со всеми документами по данному производству.
        - Можно, ваша честь? - приподнялся со своего места адвокат.
        - Слово даётся защите.
        - Я хотел бы отметить, что дело построено на косвенных уликах. В соответствии с показаниями свидетелей, после аварии вокруг Терещенко собралось много народа. Могли в этот момент подкинуть орудие преступления? И опять же, отсутствие или присутствие указанных в свидетельских показаниях Поляковой Алёны Ивановны скинхедов не может быть подтверждено или опровергнуто на основании данных, полученных с камер видеонаблюдения, расположенных неподалеку от места преступления. Дело в том, что в этот момент была сильная вьюга, и она ограничила видимость дальних камер. А припаркованный возле музея автобус заслонил обзор для ближайшей из камер.
        - Однако никакие скинхеды не фигурировали в показаниях свидетелей до этого момента, как, собственно, и в более ранних показаниях самой Поляковой, - напомнил прокурор. - Можно задать вопрос подсудимому, ваша честь?
        - Вы служили в армии. Вас научили там пользоваться огнестрельным оружием?
        - Протестую, ваша честь, - встал на защиту адвокат. - Исходя из подобной логики, каждый, кто служил - потенциально опасен, так как умеет обращаться с оружием.
        - Принято, - согласилась судья. - У обвинения ещё есть вопросы?
        - Да. Вам знаком пистолет, из которого было осуществлено покушение?
        - Да. И я это уже говорил, - как и прежде, не стала врать Юля.
        - При каких обстоятельствах вы сталкивались с этим оружием?
        - Он принадлежал покойному отцу моей подруги.
        - А как фамилия, имя и отчество вашей подруги?
        - Юлия Станиславовна Розенфельд, - растерянно хлопая глазами, произнесла Юля.
        - Ваша честь, позвольте предположить, что эта самая Юлия Станиславовна Розенфельд являлась соучастницей Терещенко.
        У Коли от этих слов перед глазами всё поплыло.
        - Нет, нет! - срывающимся на крик голосом воскликнула Юля.
        - Значит, она не давала вам оружие?
        - Нет.
        - Насколько мне известно, Юлия Станиславовна находится в зале суда? Я настаиваю на взятии её под стражу. Так как, согласно отказу обвиняемого от участия в преступлении, получается, что именно она осуществила неудачную попытку убийства, впоследствии подкинув пистолет подследственному. Терещенко, вы согласны с данным утверждением?
        - А ещё успела сбить подсудимого и скрыться в неизвестном направлении, - буркнул адвокат, но услышали это все.
        - Протестую, ваша честь, - воззрился на адвоката гособвинитель. - Мы находимся в зале суда, а не в цирке.
        - Принято, - согласилась судья. - Подсудимый, вы не ответили на вопрос гособвинителя: вы утверждаете, что Розенфельд не давала вам пистолет своего отца? Утверждаете, что вы не брали его без разрешения? Но при этом утверждаете, что не виновны? Суд постанавливает взять присутствующую в зале судебного заседания Юлию Станиславовну Розенфельд под стражу.
        - Нет! - закричал подсудимый. - Она ни в чём не виновата!
        - Если невиновны вы, то откуда такая уверенность? - обратился к подсудимому гособвинитель. - Вы защищаете подругу или признаёте свою вину?
        Юля перевела взгляд с судьи на Колю, в её глазах стояли слёзы, и вдруг она срывающимся голосом произнесла:
        - Она ничего не знала. Пистолет давно был у меня. Для самозащиты. Я хотел разрешение оформить - не успел.
        - Что вы такое говорите? - воззрился на подзащитного адвокат.
        - Пострадавший напал на вас? - проигнорировав слова правозащитника, уточнил гособвинитель.
        - Нет.
        - Что же спровоцировало вас выстрелить?
        - Я чувствовал, что за мной следят от самого дома. Не знаю… нервы сдали.
        - Благодарю. Думаю, этого достаточно для формулировки: предумышленное… - начал рассуждать прокурор.
        - Протестую! - адвокат взглянул на судью. - Прошу учесть пусть и не своевременное, но чистосердечное признание подсудимого, а также, имея в виду его возраст, прошу ограничиться обвинением по статье сто одиннадцатой уголовного кодекса Российской Федерации и снизить срок наказания.
        - Принято. У обвинения есть что добавить? У защиты? Суд удаляется для вынесения решения.
        Какое-то время в зале стоял гул, однако при появлении судьи шум утих.
        - Суд приговорил: признать Терещенко Николая Степановича виновным в совершении преступления и назначить ему наказание в виде пяти лет лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии общего режима. Терещенко взять под стражу немедленно в зале суда.
        Коля смотрел, как уводят Юлю, и ощущал, как предательские слёзы застилают глаза. Перед мысленным взором промелькнули их нелёгкие совместные мытарства, мимолётные моменты счастья и наивные мечты о том, что будет, когда они вернутся в свои тела. «А вернёмся ли мы когда-нибудь?»
        - Юлия Станиславовна, - неожиданно выдернул её из раздумий какой-то незнакомый мужчина лет пятидесяти. - Тут вот Терещенко просил бумаги передать, согласно которым вы будете являться официальным попечителем матери Николая Степановича. Она, как мне известно, на данный момент находится в клинике…
        - Да, знаю, знаю. Спасибо, - пробормотал Коля и, забрав бумаги, отправился к выходу.
        - Вы уж извините, но теперь я бессилен, - нагнал его адвокат. - Никак не ожидал такого поворота событий.
        - Угу, - только и смог ответить Коля и вышел из зала суда.
        «Что творится с моей жизнью? Тело хоть уже и привычное, но всё же чужое. Все друзья и близкие или мертвы, или в психушке, или в тюрьме, или в клинике… старлея бы хоть разыскать».
        Глава 24
        Несколько дней пролетели в хмельном угаре. Коля сам не заметил, как на четверть опустошил запасы спиртного в огромном, на первый взгляд, баре. Возможно, и этим утром всё продолжилось бы, но звонок в дверь заставил наконец-то взглянуть на себя в зеркало и в ужасе попытаться придать себе более или менее приличный вид. Взглянув в глазок, Коля скривился: «Принесла же нелёгкая…»
        - Почему вы вчера не явились на собрание? - сразу же взялась отчитывать его домоправительница и демонстративно сморщила нос. - Здесь, между прочим, живут порядочные граждане, а пьяницам и уголовникам здесь не место!
        - И вам здрасти, - потирая виски, произнес Коля. - А где здесь пьяницы и уголовники?
        - Вы мне зубы-то не заговаривайте, девушка! Всем известно, как вас из паспортного стола под белы рученьки забрали!
        - Ааа! Сарафанное радио? Ну, так-то, да. Только не забрали, а пригласили в участок в качестве свидетеля.
        - А позавчера вообще из полиции на дом приходили! Дважды! Где ж это видано?
        - Сюда? Когда?
        - А вот прямо с утра и приходили!
        - Странно… - растерялся Коля.
        «Я же как в суд уехал, так и всё, оттуда сразу домой. Кроме Синельникова, этот адрес никто не знает, а он там был, да и сказал бы, если что-то надо было…»
        - Одно от другого не далеко! - продолжала надрываться тетка. - Если человек недисциплинирован, да ещё и выпить любит…
        - Кто это недисциплинирован? - уставился на неё Коля.
        - Вы! Кто же ещё! В налоговой на учёт так и не встали, квартплату в срок не оплатили, на собрание жильцов не соизволили явиться…
        - Да откуда вам известно, встала я на учёт или нет? Да и какое вам дело? Это мои сложности.
        - А у меня золовка в налоговой работает! Я всё знаю! А то, что вы своевременно не внесли плату, осложняет наши отношения с обслуживающей компанией!
        - Фух… - тяжело выдохнул Коля. - Да я ваших счетов в глаза ещё не видела!
        - Так вы бы, милочка, в почтовый ящик попробовали заглянуть!
        - Антонина Поликарповна, я вам не милочка, у меня, насколько вам известно, имя есть, или запамятовали?
        - А вы мне, девушка, не перечьте! Иначе сообщим, куда надо… вас вмиг…
        - Ладно, ладно, - прервал её Коля и, взяв висевший возле двери ключ от почтового ящика, вышел из квартиры. - Вот прямо сейчас спущусь и изучу содержимое ящика. Хорошо же вы новосёлов встречаете, - проходя мимо домоправительницы, буркнул он.
        - Какие новосёлы, такая и встреча, - не осталась в долгу стервозная тётка и, поняв, что продолжения не будет, нажала кнопку лифта.
        Не желая провести с ней наедине ещё хотя бы пару минут, Коля направился к лестнице. Почтовый ящик отыскался не так и быстро, в лабиринтах холла можно было заблудиться, а вечно услужливая консьержка, как назло, отсутствовала. В ящике действительно хватало бумаг. Забрав их, Коля также по лестнице поднялся к себе и, вывалив охапку бумажек на кухонный стол, начал их перебирать: квитанция на квартплату с астрономической для простых смертных суммой, реклама, приглашения на какие-то встречи, а также приснопамятное пропущенное собрание и пара писем - одно от Кирилла, второе не подписано, оба без марок.
        - Хм, - вскрывая письмо от друга, только и смог выдавить он.
        Текст был весьма странным, но почерк явно принадлежал Кириллу: «Телефона твоего я не знал, в сети, как и дома, тебя тоже было не поймать, поэтому - пишу по старинке. Мои проблемы оказались более существенными, нежели я предполагал. Прижали так, что… в общем, Коль, я сделал то, что сделал. Скоро придёт тот человек, о котором я предупреждал. Наверное, его личность тебя удивит. Вместе с ним иди к тому нотариусу, он знает, что делать. Не забудь ту папку. В общем, прости. Мне пришлось так поступить. Выполни всё, как договаривались, и прошу, не суди меня и не пытайся что-то изменить. Только себе хуже сделаешь. Просто живи дальше. Забудь всё старое, начни с чистого листа. Ради себя, ради мамы. Пожелай мне удачи и береги себя. Кирилл».
        - Да какая тут удача? - вздохнул ничего не понимающий Коля и собрался вскрывать второе письмо, когда от двери вновь послышался звонок. - Кого опять нелёгкая принесла? - проворчал он и, уверенный в том, что вернулась давешняя грымза, не глядя - открыл.
        - Ух ты… - смотря своими огромными глазищами, произнесла стоящая на лестничной площадке Кира. - Как же тесен мир! Кого-кого, а тебя я меньше всего ожидала здесь увидеть, - с этими словами девушка по-хозяйски обошла Колю и прошествовала к лестнице. - Хм… да ты тут ремонт сделала, ковры и мебель поменяла. Не узнать.
        - Я тоже рада тебя видеть, - вышел из ступора Коля. - Каким ветром?
        - Не поверишь - попутным. Жить мне негде, вот и решила вернуться, а тут - ты.
        - В смысле - вернуться? - растерянно повторил Коля, но девушка его уже не слышала.
        - Наверное, это судьба, - проигнорировав Колю, ворчала девушка. - Знаешь, я слишком устала, чтобы с тобой разговоры разговаривать, - произнесла она и, оставив потерявшего дар речи Колю наедине с самим собой, захлопнула за собой дверь одной из комнат.
        И тут же в памяти мелькнули кадры из прошлого: нынче кремовато-розовые, а тогда светло-салатные стены, ковровое покрытие, действительно, сменилось, лампы - другие, прежними остались лишь те же белые резные поручни. Нехорошее предчувствие сковало внутренности. «Это её квартира? Мне же в первый день дом показался знакомым… и кто же её отец? Судьба, говоришь? Видать, и правда - судьба…»
        Колю коробило от одной только мысли о том, что он столько времени беззаботно провёл в том месте, где частенько бывал убийца сестры. Как получилось, что эта квартира была в собственности Кирилла? Помнится, у Кириного отца имелись серьёзные проблемы. Может, он продал её или за долги отдал? Или отжали и продали? Не суть. Главное, Кира здесь, и теперь ей придется всё рассказать! - решил Коля и вернулся на кухню, к непрочитанному анонимному письму.
        Вскрыв конверт, он достал лист формата «А4» с напечатанным мелким шрифтом текстом: «Привет, это Вася Прутко. За время пребывания в том самом пансионате, и до этого, я успел кое-что выяснить, но с тобой связаться так и не смог. Я выяснил, кто стоит за смертью как твоего отца, так и Колиного, а также к списку можно отнести и Колиного друга в тюрьме, и того судью, которого когда-то ввели в курс дела. В общем, он вынужден был сознаться. Не обессудь, но я навёл на него коллег. Теперь мне кажется, что за мной следят. Да и грош мне цена как следователю: не могу даже предъявить доказательства для прокуратуры. Я подал рапорт на увольнение, и будь, что будет. Дома не появляюсь, в участке тоже. Кстати, это он сказал, где тебя искать, и просил передать странную фразу: «Зеленый королёк - весьма полезен, хотя его свойства и не описаны в научно-популярной литературе». Ещё говорил про какую-то папку с документами. Может, они помогут что-то доказать? Не знаю. Бред какой-то. Жду вестей на новый электронный адрес…», - в конце послания был приписан е-майл.
        Не веря тому, что написано, Коля ещё раз перечитал послания Кирилла и Васи. Что-то не укладывается в общую картину, вот только что? Сложно поверить в подобное относительно друга. Вася всегда ревностно относился к Кириллу, но эти заявления перешли все границы. И что-то ещё смущает. Может, то, что эта квартира принадлежала дочери убийцы, и маловероятно, что Кирилл, будучи всего-то лет на четырнадцать или пятнадцать старше Киры, мог быть её отцом? В теории, физиологически - мог, но в реальной жизни Коля с такими ситуациями не сталкивался. Да и как объяснить тогда, почему за столько лет Кирилл не упомянул о существовании дочери? Голова шла кругом. Что-то ещё не давало покоя. Этот нелепый пароль. Что в действительности мог накопать на Кирилла старлей? Что-то такое, что заставило Кирилла попытаться совершить подкуп. Вот это и странно. Не то, что Кирилл предложил огромные деньги, а то, что всегда отличавшийся принципиальностью старлей - согласился. То, что он увольняется из органов, лишний раз подтверждает факт сделки. Прутко - продался, вот что не укладывается в голове.
        Коля взглянул на недопитую вчера бутылку коньяка, налил, достал сигарету и попытался на время отключиться от навязчивых мыслей, успокоиться. После первой же затяжки его осенило: «Странно, что оба адресата выбрали такой способ связи. И почему старлей напечатал сообщение? Или он боится, что письмо попадёт к кому-то в руки, и не хочет отвечать за его содержание? А может, это был не он? И этот кто-то, если сумел прижать Кирилла, то и на меня рычаги давления найдёт. Он назвал пароль, который знали только я и Кирилл, но кто ещё знает о том, что я ищу убийцу отца, сестры, что этот некто мог быть причастен к смерти Юлиного папы и всех вовлеченных нами в эту историю свидетелей? Кроме меня: Юля, старлей и Кирилл… кто-то из них автором письма быть не мог, но рассказать кому-то мог? Скорее всего, Кирилл. Его прижали - он и рассказал. Смахивает на ловушку. Но зачем ему-то вместо того, чтобы предостеречь, меня в неё заманивать? А может, он писал письмо под принуждением? Потому и не сказал прямо? Возможно, он косвенно предупредил, а я не заметил?» - осенённый этой мыслью, Коля ещё несколько раз перечитал письмо
друга. Но так ничего и не понял. «Что же делать? Может, написать этому типу, представившемуся старлеем? А если это действительно ловушка? Может, добиться встречи с Кириллом? С чего он вдруг признан невменяемым? С ним что-то сделали, или это симуляция?» По мере того, как ком вопросов нарастал со скоростью лавины, бутылка опустела, и её место заняла следующая. Послышался скрип открываемой двери, и в кухню вошла взлохмаченная после сна Кира.
        - Уф… - фыркнула девушка. - Я думала, ты мне привиделась. Ай - нет. Пожрать есть что?
        - В холодильнике, - меланхолично ответил загруженный собственными мыслями Коля.
        - Ну, и как тебя сюда занесло?
        - Друг нежданно подарок сделал, - честно ответил Коля. - Кира, ты не подумай, я рада встрече. Просто всё неожиданно и несколько несвоевременно. И я хочу кое-что знать.
        - После того, что нас связывает, какие могут быть секреты, - выныривая из недр холодильника с добычей в руках, как-то странно усмехнулась девушка.
        - Кто твой отец?
        - У меня нет теперь отца. Я же говорила, - совершенно спокойно ответила Кира. - Не веришь? Возьми паспорт.
        - Да, да. Я помню, что ты вынуждена была сменить имя, фамилию и прочее, но кто фактический твой отец?
        - А вот этого я вообще никогда не знала. Знаешь ли, я была усыновлена…
        - Кем?
        - Какая разница? - с жадностью давясь бутербродом, прочавкала она.
        - Пойми, для меня это важно, Кир. Я могу объяснить, но тебе это не понравится…
        - Короче, философ, - буркнула пребывающая не в духе девушка.
        - А вот короче вряд ли получится. Ты можешь назвать имя?
        - Да у него их столько было! А то и по два одновременно. Тебе какое по счёту сказать?
        - Основное. Постоянное.
        - Аркан, - вновь погружаясь в холодильник, произнесла она. - Тебе полегчало?
        - И нет, и да. А как эта квартира попала к прошлому владельцу?
        - Откуда мне знать? Я с вашей дачи приехала и узнала, что клинику выкупили, а я, оказывается, и не оформлена была. В итоге, меня не просто уволили, а тупо выкинули за ворота. Даже машину забрали, ни копеечки не заплатив.
        - Стоп. Так это значит, что Колину маму…
        - Ничего с ней не станется. Деньги уплачены, договора автоматом переоформлены. Специфика клиники сохранилась, владельцы ограничились сменой руководства и незначительным сокращением штата. Ну, так вот. Пожила я немного у бывшего начальника, но там тесно, да и его жена не в восторге была от моего присутствия. Вернулась в город, комнату сняла, но без трудовой, прописки и образования, работу так и не нашла. Хотя, если случай подворачивался - шабашила. Деньги кончились, и вот я здесь. Зачем? Сама не знаю. Удовлетворена отчётом? Или у тебя тоже тесно?
        - Ну, зачем ты так.
        - А как? Я уже не та, хорошая и воспитанная девочка. Тут уж прости. Жизнь кое-чему научила. Пришлось даже с мужиками за бабки спать…
        - Кир, я всё понимаю, - вспоминая пребывание в притоне, вздохнул Коля.
        - Да что ты понимаешь, Юль? Ты же у нас ангел непорочный! Везучая. И друзей щедрых имеешь, - окидывая взглядом окружающую обстановку, произнесла Кира. - Я пару дней перекантуюсь и свалю - не волнуйся, - заключила она, выходя из кухни.
        Какое-то время Коля смотрел на закрывшуюся дверь, не зная, что делать: кинуться следом и попытаться утешить или же не беспокоить? А затем мысли вернулись к вопросам насущным: «Аркан… где-то я это имя уже слышал. И довольно давно. После смерти отца, это точно. Вот только где?» В том, что он лично не знаком с этим человеком, Коля был уверен. «Завтра же попытаюсь пробиться к Кириллу. И надеюсь, хоть что-то прояснится», - решил он и, попытавшись избавиться от лишних мыслей, отправился спать.
        Понедельник Колю не порадовал: Кира всё так же огрызалась и не желала ничего слышать, попытка попасть к Кириллу увенчалась провалом, и лишь благодаря связям давешнего адвоката удалось согласовать встречу на вторник. Дел неожиданно навалилось целое море, но царящий в голове сумбур не позволял ни на чём сосредоточиться. Коля позвонил в клинику, где находилась его мать, убедился, что с той всё в порядке, и отложил визит. Первоначально нужно всё продумать, ведь вопросы будут неизбежны, но это не к спеху, есть дела и поважнее. Например, встреча с Кириллом, затем, пусть и рискованная - с псевдо-Прутко. Мысль о том, что Василий действительно мог продаться, не укладывалась в голове, также, как и его обвинения в адрес Кирилла.
        - А молока нет? - отвлекла его от размышлений Кира.
        - Я как раз в магазин собиралась, - не понимая, зачем врёт, заявил Коля. - Тебе ещё что-то надо?
        - Я жутко хочу мандаринов, - каким-то виноватым голосом произнесла девушка.
        - Молока с мандаринами? - такая комбинация почему-то казалась смешной, но Коля успел себя одёрнуть. - И всё?
        - Да, Юль. И ты извини. Свалилась тебе на шею, ещё и капризничаю.
        - Ничего страшного, - примирительно произнёс он и пошёл собираться.
        На обратном пути он заглянул в почтовый ящик: пара реклам и очередное анонимное письмо. По возвращении, на пороге в квартиру его ожидал сюрприз - разгневанная Кира, с воплем - «Ах, ты двуличная свинья!», кинула ему в лицо кипу каких-то бумаг и хлопнула входной дверью. Выскочив следом, он попытался остановить девушку, но лишь услышал в свой адрес новые не самые приятные эпитеты.
        - Что случилось? Куда ты? Проголодаешься - вернёшься! - раздражённо фыркнул он и начал просматривать листок за листком.
        Это были документы на различную зарубежную собственность: квартиры, участки, коттеджи, акции предприятий, что-то ещё. Собрав разбросанные по полу документы, он прошёл в свою комнату и увидел валяющуюся на кровати папку. Именно ту, которую Кирилл просил передать, вместе с частью иного имущества, назвавшему пароль. Всё в последнее время так завертелось, что он и переоформленные на него документы не полностью изучил, а эта папка его и тем более не интересовала. «Что же её так взбесило в этих бумагах?» Но взгляд упал на анонимку, и Кирина выходка тут же вылетела из головы.
        Текст вновь был не рукописным: «Привет. Не ожидал, что ты вот так вдруг уйдёшь в подполье. Такова цена дружбы? Хочу напомнить: из-за тебя я неоднократно рисковал жизнью, и теперь в качестве награды получаю - игнор? Обидно, подруга. Очень обидно. Если всё из-за денег, могу заверить: мне не нужно ничего из переписанного на тебя Кириллом. Я не настолько корыстен. Передай мне оставленную на хранение папку, и я исчезну из твоей жизни. Жду звонка…», - дальше был написан номер мобильного.
        - Вот так обороты, - перечитав повторно короткое послание, резюмировал Коля.
        Последние сомнения в том, что автор явно не Василий, рассеялись окончательно. Тот никогда не стал бы кидаться подобными обвинениями, да и манера изложения была не характерна для старлея. Однако любопытство победило, и Коля набрал указанный в анонимке номер.
        - Да? - послышался в трубке мужской голос.
        - Привет, - не представляясь, поздоровался Коля.
        - Юля! - раздался в ответ явно принадлежащий старлею голос. - Я уже сам к тебе ехать собирался, коль ты решила от меня прятаться.
        - Я не пряталась, - несколько растерялся Коля, голос голосом, но интонации были какими-то чужими. - Просто в ящик не заглядывала. А бумаги забирай, как и долю имущества, которую…
        - Да не нужно мне ничего, - выпалил Василий, но осёкся: - Хотя. Неудобно просить, но ты сможешь немного денег одолжить или дать в счёт той доли? Обустроюсь и…
        - Ну вот, твоя доля тебе и поможет. Когда ты хочешь подъехать?
        - Я сегодня не в городе. Может, завтра утром?
        - Утром я занята, - памятуя о том, что в психиатрическую больницу надо явиться к двум часа дня, зачем-то соврал Коля, - давай ближе к вечеру.
        - Хорошо. Звякни, как освободишься, - произнёс Василий и отключился.
        И всё же что-то было не так. Голос похож, и в то же время Колю не отпускало ощущение, что на той стороне не старлей. «Его словно подменили. Стоп! Подменили? Пансионат… а вдруг? Нет, он не узнал бы меня по голосу. Хотя… если этот номер предназначен только для меня, то и ошибка исключена. Но откуда они всё знают? Получается, перед операцией старлей всё рассказал им обо мне? Но зачем? Про сделку с Кириллом и пароль он не знал. А может, когда сам Кирилл влип, его взяли в оборот и узнали обо всём? Но какова вероятность того, что этот кто-то ещё и с пансионатом связан? Что-то я совсем всё в кучу смешал…» - тут же одёрнул себя Коля. Однако на внутренние терзания и догадки времени не было. Созвонившись с нотариусом, Коля договорился о встрече на семь часов следующего вечера, собрал необходимые для посещения клиники бумаги и пакет с разрешенными к передаче вещами, и пораньше лёг спать.
        Утром он проснулся довольно поздно, видимо, сказывалась психологическая напряженность последних дней. Взглянув на часы, он ужаснулся, времени было в обрез на то, чтобы наскоро собраться, схватить документы и домчаться до больницы. Взглянув на папку с бумагами, которую требовалось передать Прутко, Коля решил, что ещё успеет заскочить домой, и вышел из квартиры.
        К больнице он успел только-только. Сотрудники, внимательно изучив разрешение на встречу, скрупулёзно сверились с какими-то данными в компьютере, заставили расписаться в каком-то журнале и произвели довольно-таки тщательный обыск, изъяв все колюще-режущие предметы, включая ключи от квартиры и машины.
        - Но если её угонят? - воззрился на них Коля.
        - Порядок такой, - сухо ответил один из сотрудников. - И вы не беспокойтесь, стоянка охраняется.
        Коля ожидал, что его, как в фильмах про тюрьму, введут в какое-то закрытое помещение, но его провели в просторный, светлый зал со столиками и кушетками, некоторые из которых были уже заняты посетителями и больными. Долго ждать не пришлось, одна из дверей открылась, и в сопровождении санитара вошёл Кирилл. При виде Коли его глаза нервно забегали: он то озирался на отошедшего в сторону санитара, то зыркал по сторонам, словно ища того, кто за ними наблюдает.
        - Каким же идиотом я был, что не поверил вам тогда, - плюхнувшись рядом, без предисловий затараторил Кирилл. - Сейчас бы не вляпался. А вы молодцы. Вовремя замолчали. И правильно сделали. Иначе давно бы здесь время коротали, - он окинул взглядом окружающую обстановку.
        - Ты о чём? - не сразу понял Коля.
        - Юля… тьфу, прости - Коля, это же я - Прутко! - ещё сильней косясь по сторонам, выпалил Кирилл.
        - Что? - у Коли внутри всё похолодело от этих слов.
        - То!
        - Значит, всё, что ты писал о Кирилле, о его вине в смерти наших с Юлей родных - правда?
        - Понятия не имею, - растерянно уставился на него больной. - Я ничего не писал.
        - Ну да, потому и напечатано всё было, а не от руки написано…
        - Коль, что мне делать? - не слушая Колю, тараторил больной, а потом выставил вперёд руки, словно впервые их увидел. - Как жить вот с этим? Это не я! Это не моя жизнь, - он окинул взглядом общий зал психиатрической больницы.
        - Я не знаю, - с тяжёлым вздохом ответил Коля. - Может, с твоими ребятами посоветоваться?
        - Они тебя не послушают.
        - Я уговорю Георгия или Стаса добиться встречи с тобой, и ты объяснишь, - с надеждой взглянул на товарища Коля и ощутил, что его обуревают противоречивые чувства: с одной стороны, хотелось вцепиться ногтями в это подлое лицо, обладатель которого столько лет играл чувствами и жизнями его близких, а с другой, он понимал, что внутри находится ни в чём не повинный человек, пострадавший не меньше его самого.
        - И что я им скажу? Они решат, что это всего лишь попытка выпутаться, - отмахнулся больной.
        - Наверняка у тебя есть масса воспоминаний, о которых никто, кроме вас, не знает, вот и убедишь их.
        - И что дальше? Меня не освободят, а они влипнут, - при этих словах его голос сорвался на крик. - Может, для вас это и норма! Вы себе это простите! А я себе не прощу!
        - Но нельзя же всё оставлять - так! - пытаясь перекричать друга, воскликнул Коля и заметил, что к ним направляются два санитара.
        - Свидание окончено. Вы нарушили правила посещения, - произнёс один из подошедших мужчин. - Пациента в палату, и дайте ему успокоительного. А вас я попрошу, - он взглянул на Колю, - покинуть учреждение. И я буду ходатайствовать о том, чтобы в дальнейшем вам было запрещено навещать больного.
        - Сделай что-нибудь, - перед тем, как за ним захлопнулась дверь, успел выкрикнуть больной.
        Всё ещё пребывающий в шоке Коля позволил вывести себя из зала для свиданий, меланхолично забрал личные вещи и направился к машине. Сев за руль, он завёл двигатель, приоткрыл окно, закурил и вдруг его взгляд упал на соседнее сиденье: на нём лежала та самая папка, которую он точно помнил, что оставил дома.
        - А теперь, дорогуша - не рыпайся, - раздался из-за спины голос, явно принадлежавший когда-то старлею.
        - Что…
        - Без лишних телодвижений выбрасывай сигарету и порулили отсюда. Адресок нотариуса, если ты запамятовала - напомню, - произнёс голос, и Коля ощутил, как шеи коснулсяхолодный металл.
        - Кирилл, - тихо произнёс Коля и замер.
        Было понятно, что тот не собирался ничего скрывать, но Коле хотелось лишний раз убедиться.
        - Как только я узнал, что ты выбил свиданку, то сразу понял, что всё раскроется. Будь на твоём месте кто-то другой, я бы не беспокоился, но ты ведь поверишь. Это я знал.
        - Зачем ты так с нами? Со всеми ими? - вспоминая родных и близких, поинтересовался Коля.
        - А не слишком ли много вопросов? Или жизнь не мила стала?
        - Можно подумать, после того, что я узнал, ты мне её сохранишь? - горько усмехнулся Коля.
        - Почему бы и нет? Что ты можешь мне сделать? Ни-че-го. А знаешь, почему ты один остался жив, здоров и на свободе? Да потому, Коленька, что ты мне симпатичен как человек, меня в юности напоминаешь. А твой нынешний облик - вообще одно лицо с моей первой любовью. Давно это было… лет сто уже минуло… да не суть.
        - Чем тебе старлей-то помешал? - выдавил Коля, понимая, что от всего происходящего его мозг готов взорваться.
        - Нос у него слишком длинным был, гардемарин чёртов, - хохотнул сидящий сзади. - Да и друзья его опасность представляли. А так - нет его, и нет проблем.
        - Он же есть. И они…
        - Только что был, а сейчас, может, и нет уже. Случайно препараты попутают, и передозировку больной получит, всякое бывает. Да и кому какое дело? Он осуждённый. Из родных - никого. Никаких претензий, никаких разбирательств.
        - Да как ты можешь! - ударив по тормозам, закричал Коля.
        - Не дёргайся, - напомнил сидящий сзади. - Сейчас кое-что оформим, и ты будешь свободен как птица. И не надейся, что сможешь что-то сделать. Ты немало уже знаешь и должен понимать - тебе со мной не тягаться. Ты совсем ещё зеленый.
        - Но зачем? Что за извращённые игры?
        - Поживи с моё - поймешь.
        - Мне такого не понять.
        - Скука. Обыкновенная скука. Вот и тебе я всё-то имущество, что подписал, оставляю, как, собственно, и жизнь, не из сентиментальных соображений или из-за угрызений совести - нет! Именно скука подталкивает меня к этому шагу. Ты ведь не простишь? Да? Ну, конечно же, не простишь. Ты захочешь меня найти, будешь жаждать мести. А для этого нужно что? Правильно: жизнь и деньги. Бооольшие деньги. Вот ты их и получил. Буду ждать твоего хода.
        Остаток пути они проехали молча, и лишь остановившись возле нотариальной конторы, «Василий» вновь подал голос:
        - Мобильник положи в бардачок, и так, чтобы я это видел. Вот так, умница. И не пытайся бежать или рыпаться, там тебе никто не поможет - поверь.
        - Здравствуйте, - встретил их улыбающийся нотариус, явно предвкушавший очередное существенное вливание в свои карманы. - Очень рад видеть вас в добром здравии. Кирилл Дмитриевич тоже подъедет? - сделав вид, что ничего не знает о своем клиенте, поинтересовался мужчина, хотя Коля уже понял, что он явно замешан во все эти дела и знает немало.
        - Нет, у него некоторые проблемы. Но я тот самый человек, на которого вы с Кириллом договаривались переоформить ряд документов.
        - Ах, да, да! Припоминаю, - закивал мужчина.
        - Вот, - протянул ему папку с документами псевдо-Прутко.
        - Минуточку, - остановил его нотариус. - Эти бумаги оставьте, с ними согласно договору с Кириллом Дмитриевичем мы разберёмся с…
        - Прутко Василий Алексеевич, - представился «старлей».
        - Да, да. Так вот, с содержимым этой папки мы разберёмся в приватной обстановке с Василием Алексеевичем позднее, а сейчас, насколько я помню, необходимо перевести часть активов?
        - Не совсем верно, - отмахнулся «Василий». - У меня имеются как раз иные указания, вот здесь, - он протянул нотариусу какой-то конвертик.
        Мужчина тут же вскрыл его, ознакомился и с удивлением посмотрел на Колю.
        - Ну что же, поздравляю, ваши активы существенно увеличились.
        - Мне ничего от него не нужно, - фыркнул Коля.
        - Не скажите. Мне поручено распорядиться средствами клиента в соответствии с его пожеланиями, и я не собираюсь нарушать договор. Тем более, что были оставлены вполне чёткие инструкции и даже произведена предоплата.
        - Предоплата? - искренне удивился Коля.
        - Да, девушка, именно так. Операции, которые мы произведём сегодня, уже оплачены, однако, не оказав услугу, я не имел права расходовать средства, - пояснил нотариус. - Ну что же, приступим? Надеюсь, все необходимые документы при вас?
        - А что требуется? - продолжая корчить комедию, уточнил «старлей».
        Нотариус перечислил и, по мере появления озвученного на столе, принялся за оформление бумаг. Спустя сорок минут Коля оказался относительно свободен. И эта свобода ограничилась крохотной комнатушкой, с мгновенно закрывшейся за его спиной дверью. Нащупав возле двери выключатель, Коля осмотрелся: в углу вешалка, стул, швабры, вёдра, тряпка, бытовая химия - это явно была подсобка.
        - Юль, я номер твой записал, звякну как-нибудь? Ты не против? - обратился сквозь дверь к Коле псевдо-Василий.
        - Если скажу - нет, это что-то изменит? - фыркнул Коля.
        - Ну, ты же не столь наивен, - раздалось с той стороны. - Бывай. И надеюсь, до встречи.
        Спустя час в двери повернулся ключ, и от порога комнатушки с истошным криком отскочила немолодая женщина. Не обращая на неё внимания, Коля вышел из офиса, сел в машину и задумался - что делать дальше?
        Глава 25
        Первым делом он попытался получить разрешение на звонок в психиатрическую больницу, однако получил отказ, аргументированный тем, что его прошлый визит нарушил шаткое здоровье больного. «Если бы что-то случилось, так бы и сказали. Значит, этот урод просто меня пугал!» Облегчённо вздохнув, Коля решил искать друзей старлея. Найти кого-то в многомиллионном городе оказалось непросто. Да и знал он только имена и фамилию Стаса - Сальников. Помочь могли взломанные базы данных, как мобильных операторов, так и баз городских служб, с адресами и паспортными данными жителей города. Насколько помнил Коля, их можно было приобрести на любом лотке в переходах метро или на «Юноне» - рынке, где можно было купить хоть чёрта в ступе, но, как показала практика - это было раньше. Теперь же продавцы вылупляли глаза и махали руками, мол, они к таким товарам не причастны, идите, мол, в метро, там, если повезёт, у вагонных торгашей купите. Накатавшись до потери пульса в подземке, он всё же нарвался на торговца заветными дисками. Торгаш с пеной у рта убеждал покупателя, что базы актуальны по состоянию на конец прошлого года,
что было написано и на упаковке диска. Однако, придя домой и установив программу, Коля почувствовал разочарование: фактически, базы оказались пятилетней давности. Соответственно, искать информацию в базах сотовых операторов смысла не имело, оставалось найти адрес Стаса, по городской базе данных. Станиславов Сальниковых, примерно подходящих по возрасту, в городе оказалось семеро. Выписав их адреса и номера домашних телефонов, Коля взял в руки мобильник и вдруг задумался: «А что я скажу? Здрасть, Стас, это Юля, то есть Коля, бывшая подруга старлея. Помнишь, мы ещё под Приморском вместе крематорий нашли? Мда, после такой тирады ко мне, как минимум, из психушки приедут, а то и из полиции, ну, при лучшем раскладе трубку бросят…» Однако делать было нечего, и Коля набрал первый номер. Трубку подняла явно немолодая женщина и скорбно сообщила, что её сын неделю назад погиб в автомобильной аварии, и, извинившись, повесила трубку. Перезванивать почему-то рука не поднялась. В памяти всплыли слова псевдо-Прутко об опасности для друзей старлея. Но надежда на нелепое совпадение заставила Колю проверить следующий
номер - никто не взял трубку. Ещё по одному ответил человек с явно выраженным северокавказским акцентом и тут же подтвердил, что он и есть Станислав. Коля, быстро извинившись, дал отбой связи и вычеркнул номер из списка. По четвёртому номеру ему ответили, что Станислав в служебной командировке, в Германии. Но как Коля ни тужился, он так и не смог вспомнить, чем зарабатывал на жизнь этот человек и мог ли по работе носиться по заграницам, и, соответственно, поставил напротив номера значок вопроса. Пятый и шестой номер не ответили, а вот при звонке на последний, когда Коля почти отчаялся, ответил до боли знакомый голос.
        - Стас! - радостно выкрикнул в трубку Коля.
        - Да, а это кто? - растерянно спросил голос.
        - Юля, то есть Коля, подруга…
        - Васютки, - перебил его Стас. - Ага, помню, как же не помнить. Кстати, может, ты знаешь: куда Прутко делся?
        - Это долгий разговор, Стас. Значит так, сделай сейчас срочно то, о чём попрошу, а потом я подъеду, куда скажешь, и всё расскажу.
        - Ух ты, какая. Ну, вещай, боевая подруга.
        - Запиши телефон, - Коля продиктовал номер психбольницы. - Не откладывая, созвонись с ними и договорись о свидании с Кириллом Дмитриевичем Рожинским. Поверь, это очень важно для Василия. А потом перезвони мне, - и он назвал номер.
        - Ох… опять вы что-то мутите, хорошо ещё, что я сам себе хозяин, а то бы и с работы вылетел, - со вздохом произнёс Стас. - Сейчас оформлю свиданку. А ты не поедешь?
        - Меня в ближайшее время туда не пустят.
        - Ну, окей. И подъезжай-ка сама ко мне, - он, в свою очередь, назвал адрес и, убедившись, что Коля всё правильно записал - отключился.
        Окрылённый надеждой на возможную помощь, Коля заметался по квартире и вскоре уже подруливал к указанному в адресе дому. Квартира у Стаса оказалась вполне просторной трёшкой, которая, конечно же, не могла соперничать ни с апартаментами на Рубинштейна, ни с нынешним «пентхаусом» на Крестовском. Хозяин провёл гостью на кухню, радушно предложил чаю. И наконец-то дал Коле возможность всё рассказать. По мере рассказа выражение лица Стаса менялось, однако он терпеливо, не перебивая, слушал.
        - Прости, конечно, но в это сложно поверить, как и раньше мы не верили про вас с… с Юлей. Я договорился о встрече на завтра, посмотрим, что расскажет твой Кирилл. У меня в памяти масса всяких мелочей, о которых Василий просто не стал бы никому рассказывать. И если предположить, что это правда, то… - он умолк, - то я и не знаю, что делать.
        - Посоветуйся с ребятами, - предложил Коля.
        - И что я им скажу? Нет уж, Юль. Сначала я должен убедиться в том, что это либо твоя нелепая шутка, либо суровая правда жизни. И уже потом…
        - А я боюсь, что ОН выяснит, что ты был в больнице, и предпримет какие-нибудь меры, - озвучил свои опасения Коля. - Он же как-то выяснил, что я туда поехал?
        - Он знал, где ты живёшь, и мог элементарно проследить, это - раз, а во-вторых, ты проверяла свой подарочек на предмет прослушек и скрытых камер?
        - Неа, - смущённо признался Коля.
        - Молодца, - усмехнулся Стас и набрал чей-то номер в мобильнике. - Ага, и тебя туда же. Гош, дело есть. У тебя есть аппаратура, позволяющая найти жучки там, камеры всякие? Ага. А как со временем? Или… а ну, давай. Сек, - он взглянул на Колю: - Юль, адрес свой диктуй. Ну и чудно, выезжаем.
        К тому моменту, как Коля подрулил к своему дому, джип Георгия уже поджидал возле въезда на территорию.
        - А ты замки не сменила? - ожидая, пока хозяйка откроет квартиру, поинтересовался Стас.
        - В новой хате замки не сменить! - хохотнул Гоша. - Ну, ты даёшь! А майор, помнится, о тебе был очень высокого мнения… наивный…
        - Да если б вопрос был только в том, что хата новая, - отмахнулся Стас. - Тут всё гораздо больше запущено.
        - Ну, так поведайте, куда я опять по вашей вине вляпываюсь? - взглянул на Колю Георгий.
        Стас вздохнул и, пройдя в квартиру, непроизвольно воскликнул:
        - Ого, апартаментики! - и, взглянув на Гошу, добавил: - Ты проверь сначала здесь всё, потом и поговорим.
        Обследование проводилось в полном молчании и, как оказалось, не зря: находок обнаружилось немало. Сложив их в специальный контейнер, Гоша взглянул на Колю:
        - И кто тебе такой сюрпризик червивый подогнал?
        Коля беспомощно взглянул на Стаса, но тот лишь развёл руками, мол, рассказывай свою версиюсам. И пришлось второй раз за день пересказывать одну и ту же историю.
        - Мда уж. Сказать, что у вас талант собирать геморрои - равносильно тому, что промолчать, - вздохнул Георгий. - Не знаю почему, но я почти верю. То есть, не во всё, но во многое. Например, в то, что какому-то богачу скучно, и он выбрал себе жертв для своих извращённых игр. И победителей даже финансирует для продолжения этих нелегальных боёв. И вот интересно, сколько ещё трупов должно вокруг оказаться, чтобы этот некто насытился?
        - Хм. Под таким ракурсом я не смотрел, - усмехнулся Стас. - А случайно, тебе содержание группы поддержки не профинансировали? Ты от нас ничего не скрыла?
        - Не говорите ерунды, - разозлился Коля. - Я вполне серьёзно говорю, а вы!
        - То, что ты говоришь серьёзно, не исключено. А кто сказал, что твой Кирилл не симулирует всё это за возможность отпущения грехов?
        - Ага, и старлей, по-вашему, тоже продался? - огрызнулся Коля.
        - Ну, это-то вряд ли, - согласился Георгий. - Но если ты говоришь о вероятности того, что медицина дошла до возможности хирургического переноса личности, то не сможешь исключить и факт возможности психологического воздействия по принципу внушения.
        - Нет, это я не могу отрицать. Ты прав, - согласился Коля. - По-твоему, мы… то есть, я и Юля, вот уже несколько лет находимся под внушением? А откуда тогда нам известны все нюансы прошлого? И почему мы не помним то, что должен помнить владелец тела?
        - Ну, кто знает, до чего наука дошла, - пожал плечами Стас. - Может, на вас это и испытывают. А остальные байки - всего лишь легенды, в которые испытуемые должны верить.
        Теорий было выдвинуто ещё немало, и друзья разошлись по домам поздно вечером. Минут через десять после ухода гостей у Коли зазвонил мобильный.
        - До сих пор была тренировка, теперь начнётся бой. Ты включился в игру, мальчик, - голосом старлея произнесла трубка. - Один - ноль в твою пользу. Рад, что не ошибся в тебе, - и, прежде чем Коля успел что-то ответить, абонент отключился.
        Коля просмотрел список принятых звонков, последний номер - не определился.
        Следующий день тянулся бесконечно долго, и, когда ближе к вечеру раздался звонок от Стаса, Коля, сам не понимая - почему, какое-то время боялся ответить.
        - Не знаю, что это, - произнёс Стас. - В общем, я - верю.
        - Ты это Георгию скажи, - облегчённо произнес Коля.
        - Давай-ка не по телефону. Ты дома? Окей. Жди.
        Полчаса ожидания показались вечностью. Стас был не один, с ним, помимо Гоши, пришли ещё четверо из друзей старлея.
        - Я взял с собой это, - Стас продемонстрировал надетый на палец перстень. - Сложнее было аппаратуру забрать из Колиной… тьфу ты, чёрт, Юлиной… короче, с Рубинштейна. Майор же тогда забрал всё оборудование из квартирыв участок, и пришлось с немалым трудом выклянчивать его обратно. В общем, наш Васюта теперь Кирюша, придётся привыкать.
        - Вы все поверили? - окинув пришедших взглядом, произнёс Коля.
        - Пришлось. Мы всю ночь придумывали для него тесты, и он их прошёл! Нереально настолько подноготную человека узнать, - подтвердил Георгий. - Вот только вопрос: что же нам теперь со всем этим делать?
        - Вы уж простите, что я втянул вас в это… - опустил взгляд Коля.
        - Мы с Васютой сами вляпались, - успокоил его Стас. - Просто мне повезло больше.
        - Вытаскивать его бесполезно, и, думается, для него безопаснее оставаться пока там, - произнёс один из ребят.
        - Пойдёмте на кухню, чего в прихожей стоять, - спохватился Коля.
        - Надо как-то найти кукловода, - пробасил ещё один. - И вернуть всё на свои места.
        - Ха, - горько усмехнулся Коля и, поймав недоумённые взгляды товарищей, пояснил: - Мы с Юлей не один год стремились к исполнению этой мечты. Результат вам известен. Кстати… вчера, после вашего ухода… - он взглянул на ребят и процитировал содержание телефонного звонка.
        - Охренеть у кого-то игрушечки, - скривился Гоша.
        - Ты рассказывал о том, что у него есть доверенный нотариус? - взялся за дело Стас.
        - Да, - подтвердил Коля и метнулся в комнату за визиткой.
        - Гош, попроси, пусть твои пробьют его, и может, Прутко где-нибудь засветился в последнее время? - распорядился Стас.
        - Надо бы связаться с тем полковником, что на захват пансионата припозднился, - припомнил Георгий. - У Синельникова его телефон есть.
        - Ага, он после нашего вчерашнего визита просто счастлив будет ещё и сегодня нас услышать, - хмыкнул Стас, но всё же достал мобильник. - И вновь приветствую вас, товарищ майор. Конечно же - я. Не нашёлся наш Прутко? Вот и мы ищем. Да, да, конечно, сообщим. Георгий говорит, у вас есть номер полковника, занимающегося делом по пансионату. Да, хотелось бы. Секундочку. Гош, дай трубу, номер запишу. Да. Всё, благодарю. И вам не хворать, - с улыбкой он отключил связь. - Говорит, мы вместе с Прутко у него поперёк глотки уже встали.
        - Надо думать, - кивнул Георгий. - У них на днях проверка из Москвы, а Василий им кучу висяков обеспечил. Они, судя по разговорам - всё разгребли, но вот старлей им картину очень портит. Сначала из-за пансионата нарушение дисциплины в виде кучи прогулов, потом явка с рапортом на увольнение, и всё, больше его в отделении не видели, и на квартире не появлялся. Что и понятно. Что ему там делать?
        - Коль… - задумчиво взглянул на него Стас. - Чёрт, как-то не по себе становится, когда смотришь на девушку и осознаёшь, что она реально парень. В общем, не о том я сказать хотел. Предлагаю разместить камеры на входе в квартиру и на парковке. Наверняка что-нибудь интересное, да засечём. И машину на жучки проверить не помешает.
        - Это, как мне кажется, теперь всем нам не помешает, - согласился Георгий.
        Ещё какое-то время посовещавшись, друзья разъехались выполнять поставленные друг перед другом задачи, оставив хозяина квартиры в одиночестве. И вновь спустя минут десять раздался звонок:
        - Неплохая конста, мальчик, - произнёс голос старлея. - Надеюсь, они обладают навыками командной игры? И хиллера в пачку возьмите. Поверьте - пригодится, - добавил он и отключился.
        Коля не смог удержать вырвавшийся поток матов. «Использовать геймерские термины в игре, где ставками являются человеческие жизни?» Дальше даже в мыслях превалировали исключительно нецензурные выражения. «Надо будет спросить ребят, может, можно как-то проследить, откуда звонок проходит?» И тут его осенило, что этот кукловод давал ему свой электронный адрес. В Коле тут же проснулся хакер, и он кинулся к своему компьютеру. Первым делом он проверил комп на предмет посторонних программ и не особо удивился, обнаружив парочку. После чего влез на личное пространство дропбокса, скачал оттуда все необходимые программы и приступил к изготовлению сюрприза: создал простой вордовский файл, в котором от души написал всё, что думал о кукловоде, и в качестве сюрприза встроил неразличимую антивирусами, маловесную программку, отправляющую айпи адрес открывшего послание на компьютер Коли. Первоначально он проверил её работоспособность, отослав письмо на ещё один свой почтовый ящик, принял послание и тут же получил извещение с собственным айпи. Убедившись в корректности работы, он отправил подарок кукловоду.
        Следующие несколько дней прошли в гнетущем ожидании. Ребята не звонили, собственно, как и псевдостарлей, «мыло» кукловод так и не соизволил проверить, а Коля уже изводился от обилия мыслей и безделья. И вот наконец-то приехал Стас.
        - Хая, - по дружески с порога поздоровался тот. - Ну что, тоскуешь?
        - Да уж, невесело как-то, - ответил Коля, и вдруг ему послышался доносящийся из комнаты тихий звук. Приложив палец к губам, он дал понять Стасу, чтобы тот молчал, и прислушался. - Сработало! - радостно крикнул он и кинулся в комнату.
        В трее компьютера мигало сообщение об отработке программы-лазутчика. Стас молча наблюдал за манипуляциями товарища. Коля подключился к одному закрытому ресурсу, ввёл полученный айпи адрес и уставился на результат: вход осуществлён из компьютерного клуба.
        - Вот гад пронырливый, - только и смог выдавить он.
        - Что там у тебя, компьютерный гений?
        - Отправил ему посылочку с отсветом айпишника получателя, а он открыл её в компьютерном клубе.
        - Пошли ему ещё одну, проверим: с одного места входит или…
        - Он не дурак, Стас, и прекрасно знает о моих увлечениях и способностях.
        - Кстати, он ещё звонил? Мы прослеживание поставили, - произнёс Стас и, словно в ответ ему, зазвонил телефон.
        Коля взглянул на дисплей - «не определено». Мысленно выругавшись, он включил громкую связь.
        - Мальчик, у тебя, смотрю, гости? Передай «ПЛу»: пока не будет фулки, игра не начнётся, - произнёс голос старлея.
        - Что? - в шоке переспросил Коля.
        - Ох, фонишь ты. Громкую включил? Оно и лучше. Финансирование вы получили, если потребуется - пополню счёт.
        - Каковы правила игры? - оттягивая разговор, поинтересовался Стас.
        - Правила? - голос засмеялся. - Никаких правил! Хотя… есть одно. «ПЛ», в вашей консте хиллера не хватает. Доукомплектуйте пачку, и начнём игру. В качестве стимула для участия, добавлю: цена вопроса - жизнь вашего Василия. Пи-пи-пи-пи…
        - Тварь! - крикнул в пищащую трубку Коля. - Стас… он угрожает Василию.
        Товарищ в ответ смачно выругался, а затем деловито приступил к уточнению некоторых деталей:
        - Не силён я в таком жаргоне, что значит «ПЛ», хиллер, конста, пачка?
        - Конста - группа постоянного состава, «ПЛ» - это парти лидер, где парти переводится как группа, то же означает и пачка. Я так понял, он решил, что руководить группой должен ты. Хиллер - врач, медработник.
        - Вот же сука. Он реально всё это воспринимает как игру, - резюмировал Стас и достал телефон: - Пробили? Да. Где? Что? Есть возможность просмотреть место? Попытайтесь. Угу. Давай.
        - И что? - выжидающе поинтересовался Коля.
        - Так же, как и в твоём случае, звонил из компьютерного клуба посредством только что зарегистрированного скайпа, - произнёс Стас и досадливо прикусил губу. - Такое ощущение, что он неплохо осведомлен о наших возможностях и уже начал игру. Подождём. Кто-то из Гошиных ребят поблизости был.
        - Стоп, но для звонка через скайп требуется пополнить счет. Ваши выяснили, каким образом произведена оплата?
        - Сейчас узнаю или озадачу, - приободрился Стас.
        Пока Коля готовил и отправлял ещё один подарок на электронную почту кукловода, у Стаса вновь зазвонил мобильный.
        - Да. Отлично! Пробили? Вот же сукин сын. Попытайтесь проследить его. Давайте. Ждём. - Стас отключился и взглянул на Колю. - Ушёл он из клуба, но ребята вычислили тачку, на которой он катается, подсели к нему на хвост, - он глянул на экран мобильного и зачитал модель, марку и номер машины. - И оформлена не на него, кстати. Сейчас и пробивают, что ещё в собственности у этого человека. Кстати, оплата производилась в режиме онлайн с карты Виза, оформленной на то же лицо.
        - Хорошо иметь ваши возможности, - вздохнул Коля. - Вы соберите побольше инфы о том челе. Кто такой, внешность, возраст, общие характеристики здоровья. И да, если нужны средства или какие-то гаджеты, говори, не стесняйся, - вспомнил слова кукловода Коля.
        - Хм. Ну, посмотрим, а у тебя что-то определённое в отношении него или предположения?
        - Модель и марка машины та же, что была у Кирилла раньше, а он довольно консервативен и не очень любит менять привычные ему вещи, - поделился своими наблюдениями Коля.
        - Это, очевидно, побочный эффект постоянных смен тел, - предположил товарищ. - Попытайся вспомнить: где он любит бывать. Наверняка у него есть места, где он время от времени появляется. Не по делу, а просто так… ну, типа ностальгии.
        - Светские вечеринки. Он обожает быть в центре внимания. Но это не вариант. Прутко не вхож в эти круги. Невский… но он большой… а вот, чтобы конкретное место… да ещё в такое время года… О! Паб. Ирландский паб, неподалеку от бывшего моего дома на Рубинштейна. Он по приезде в Питер бывал в нём, как минимум, раза два-три в неделю.
        - Адрес, адрес! И время, в какое примерно время?
        - Да если б я знал. Но показать могу.
        - Нет. Не дело. Если он следит, то и это высечет. Ищи его в интернете, и зашлём ребят, с тебя бабки. И кстати. Надо как-то переснять средства на другую карту. Чтобы он не мог контролировать твоё местоположение и покупки по отчётам финансовых операций.
        - И на кого же можно положить деньги, чтобы этот кто-то был вне подозрений и, к тому же, не использовал их не по назначению. Мне, конечно, не жаль. Как говорится, как пришло, так и уйдёт. Но всё же…
        - Это как раз делается просто. Тебе не жаль потратить тысяч десять в месяц на конспирацию?
        - Нет, конечно, и?
        - Идёшь… ну, то есть, не ты и не я идём, иначе всё потеряет смысл. В общем, посылаем втихую какого-нибудь Гришкиного бойца к первому попавшемуся менту, немного улучшив его благосостояние, они отправляются вместе к любой пенсионерке.
        - А менты-то зачем?
        - Лучше всего сыграть на патриотическом долге, рассказать байку о необходимости оказания помощи в ведении следствия, показать корочку. Конечно, немаловажным и, скорее всего, решающим аргументом будет являться единовременная или помесячная выплата, и, поверь, ни одна старушенция не устоит. Это неплохой стимул для сохранения конспирации.
        - Но вводить в курс дела кого-то из органов?
        - Зачем? - удивился наивности товарища Стас. - Менту будет оплачена часть спектакля, потом ему срочно куда-то надо будет бежать, а наш человек вместе с бабкой тет-а-тет всё обговорит и провернёт.
        - Хи, думаешь, согласятся? А если попадётся такой, как наш Прутко был?
        - А таких больше не осталось. Он последний был, - вздохнул Стас. - Ну, что?
        - Ну, давай попробуем, - согласился Коля и полез в барсетку за банковской картой. - Только мне кажется, там есть ограничение на сумму снимаемых наличных.
        - Чур, чур меня, - отмахнулся от протягиваемой карты Стас. - Я поеду к Гоше, сам суть вопроса изложу. Пусть он организует оформление карты, это займёт не один день. Твоя задача снять побольше наличных. Позднее наша задача будет: через доверенное лицо, не привлекая внимая, закинуть деньги на «чистую» карту, которой можно будет расплачиваться в любом месте, за любой товар, не боясь контроля.
        - Тогда уж надо пару таких карт. Одну вам, а одну мне, на случай, если придётся где-нибудь осесть и не палиться.
        - Окей, сделаем две. С тебя пока нужны первоначальные пожертвования менту и бабулькам. И пока ты обналичиваешь, да и потом, пока не соберёшься скрыться, плати по всяким невинным счетам его картой. Он и так насторожится из-за сливания больших сумм. Ему придётся признать твою победу, ведь если у тебя в кармане налик, то и контроль усложняется.
        Ещё неделя ушла на слежку, изготовление карт и снятие наличных. Трижды за это время поступали звонки, в которых в одобрительной форме констатировался факт исчезновения средств со счетов и повторялось требование о включении в группу медработника. Консервативность кукловода сыграла с ним злую шутку: в конце недели его джип был замечен у того самого паба, и на него повесили жучок. Однако зафиксировать успели не так и много, к вечеру следующего дня сигнал внезапно исчез, а следом позвонил кукловод:
        - Ох, ребятки, усложнили вы мне жизнь, но так даже интереснее, - произнёс он и отключился.
        Город вовсю светился предновогодними огнями, то тут, то там шумели корпоративы. Псевдо-Прутко исчез из поля зрения, лишь изредка на телефон Коли приходили смски с напоминанием о необходимости включения в группу медработника. Да и те отправлялись посредством сайтов, из случайных, разбросанных по городу интернет-кафе.
        - Время идёт, а он затихорился, - констатировал на одном из собраний «группы» Станислав. - Всё же нам придётся выполнить его требование и найти медработника. У кого есть кандидатуры? Предлагайте. И не забудьте - дело рискованное. И что немаловажно - нужно придумать достойный аргумент, способный убедить этого человека на сотрудничество.
        - А мне кажется, он что-то готовит, а медработник - это повод нас отвлечь, - выдвинул предположение Георгий.
        - Да уж, как бы он на Новый год что-нибудь глобальное не учинил, - согласился и Коля. - Предстоящие массовые гуляния меня несколько пугают.
        - Для него это малина, - вздохнул Гоша.
        - И я об этом уже думал, - произнёс Стас. - И вот предложение: почему бы нам не взять месяц отпуска за свой счёт. Коля этот вопрос профинансирует? - он взглянул на девушку. - И надо бы убраться из города. Пусть он ведёт игру по нашим правилам и на нашей территории. Вот только вопрос - где? У нас на всё про всё дней десять, это место надо, не привлекая внимания, подготовить: камерами напичкать, датчиками движения…
        - А ещё лучше сюрпризами для нежданных гостей, - согласно кивнул Гоша. - Предлагаю использовать в этих целях охотничий домик одного моего знакомого.
        - Ага, а он так тебе и позволил своё имущество крушить, - усмехнулся один из ребят.
        - Он уже лет шесть как за бугром обжился и сюда носа не кажет. Ключи у меня, ну, а если что и поломаем, так то уже моя головная боль. Но главное - это место в Карелии, ближайший населенный пункт, мягко говоря, не велик и находится в двадцати с лишним километрах. По округе только звери дикие бродят. Лишних свидетелей не будет. И никто случайно не пострадает. Только надо затариться как следует.
        - А вот это как раз не проблема, - тут же согласился Коля. - Причём, сделать это надо наглядно, продукты, вещи и прочую невинную атрибутику закупить в открытую. Ну, а камеры и комплектующие для сюрпризов либо за наличные, либо с незасвеченных карт. Об этом кукловоду знать необязательно. Вот только медработника лучше бы найти, и пусть это будет кто-то с авантюрной натурой. Предложите рискованное предприятие, а дополнительный интерес в денежном эквиваленте назначьте сами.
        На том и порешили. Остаток дня провели, составляя списки всего необходимого на все случаи жизни, с учётом ситуации. На следующий день все утрясли вопросы со срочно потребовавшимся внеплановым отпуском и занялись закупкой.
        За неделю до Нового года в компании появилось пополнение в виде довольно миловидной девушки, по имени Аня, работавшей врачом в приёмном отделении скорой помощи. Георгий с парой ребят уехал в Карелию, готовить дом к появлению «гостей».
        И в тот же вечер поступила смска от кукловода: «Условия соблюдены. Игра скоро начнётся. Ждите».
        - Этот гад неплохо осведомлен, - прочитав сообщение, констатировал Коля.
        Выждав ещё день, выехали и остальные. Помимо Колиной машины и двух бронированных джипов, взяли переделанный в комфортабельный дом на колёсах, и опять же бронированный, вездеход-рефрижератор. Однако не успели они достигнуть выезда с кольцевой, как у Коли зазвонил мобильный.
        - Юлия, здравствуйте, это Синельников, - произнёс майор. - Вы не могли бы срочно подъехать в больницу Святой Елизаветы?
        - Зачем? - не понял Коля.
        - Требуется кто-то со стороны для опознания тела.
        - Чьего тела? - похолодел Коля.
        - Василия Прутко, - ответил майор.
        - Еду, - выдохнул Коля и начал перестраиваться.
        Обеспокоенный странным поведением друга, Стас последовал за Колиной машиной, дав остальным распоряжение ждать на выезде из города.
        Синельников оказался весьма признателен явившимся друзьям старлея, освидетельствование много времени не заняло, сомнений в том, что это тело Прутко - не было.
        - Дело будет пересмотрено. Спасибо за сотрудничество, - произнёс майор и пожал руку Станиславу.
        Выйдя из морга, Коля уставился на друга.
        - Бедный Васютка, - произнёс Стас. - Он мечтал всё вернуть.
        - Как и мы, - вздохнул Коля. - Думаю, ему об этом знать пока необязательно?
        - Да, уж… пожалуй, не стоит. Мы договорились, чтобы он признал себя Кириллом. Обвинение не предъявлено, надеюсь, его скоро выпустят. А вот если узнает… - он вздохнул. - Давай-ка по машинам, нас ждут.
        - А что там Синельников про сотрудничество говорил? - подключившись к защищённому каналу связи, поинтересовался Коля.
        - Мы сфабриковали доказательства вины Прутко по ряду дел. В том числе, будет снято обвинение с Юли, ну, и заодно повесили на него висяк, который пытались пришить Кириллу.
        - Вполне обосновано пытались. Но зачем на него-то?
        - Нам нужна была помощь, а у органов возможностей побольше. Взаимовыгодная сделка. У майора погоны горели. Он готов был на что угодно, лишь бы до пенсии дотянуть. А относительно Прутко у него давно были сомнения, больно странным казалось его умение оказываться в нужное время в нужных местах и при этом выходить сухим из воды. Поэтому майор не то, чтобы схавал наживку, он её заглотил.
        - Не думаю, что это порадует Васю.
        - Что именно его не порадует? То, что он сам и Юля окажутся на свободе?
        - То, что его имя опорочено.
        - Ох, боже мой! Хотя раньше меня тоже терзали сомнения: а вдруг удастся всё вернуть, а как же репутация, и бла-бла-бла. Только ничего уже не вернуть, Коль. Его тело мертвее мертвого.
        К тому моменту, как Коля и Стас наконец-то подъехали к остальным, погодные условия окончательно испортились: начал валить густой мокрый снег.
        - Мы проехать-то сможем? - с сомнением поинтересовался Стас.
        - Поверь мне - сможем, это не какая-то сиротская дачка. Я там уже бывал как-то, - заверил один из приближённых Георгия, и оставшиеся восемь часов пути в эфире царила тишина.
        Как оказалось, Стас волновался напрасно. На выезде из последнего населённого пункта им навстречу попался бульдозер. Дорога оказалась идеально расчищена. То ли это были Гошины труды, то ли дорогу постоянно расчищали на всякий случай, никто так и не узнал. Когда въехали в сами угодья, то все без исключения поразились размаху. Это место в пору было не то, что частным охотничьим домиком назвать, оно вполне тянуло на прилично оснащённую базу отдыха.
        - Задача усложнилась ребята, - собрав по прибытии на место измотанную долгой дорогой группу, сообщил Стас. - Кукловод меняет тела как перчатки. Теперь нам неизвестно лицо врага. Тело Василия погибло в автомобильной аварии. Я уверен, что это всего лишь очередной ход.
        - Может, стоило всё-таки органы подключить, - произнёс один из ребят.
        - А в этот раз на основании чего? - взглянул на него Стас, и тема была закрыта.
        Несмотря на усталость, началась активная деятельность, как по обустройству, так и по подготовке к так называемой «игре». В промежутке поступил звонок от Синельникова - Юлю выпустили. На этой оптимистичной ноте, собравшаяся в удалённых от цивилизации охотничьих угодьях компания затаилась в ожидании.
        Глава 26
        Время шло, но ничего не происходило. Несколько раз срабатывали датчики, однако на поверку они оказались потревожены лесными жителями. В итоге, две недели ожидания не прошли бесследно: люди были на взводе, и Стас принял решение о возвращении в город.
        - Я вот что думаю, - уже выруливая на кольцевую, произнёс по внутренней связи Коля. - У кукловода есть приёмная дочь. Знаком я с ней достаточно давно, вот только об их родстве узнал незадолго перед нашим выездом.
        - И ты молчал? - возмутился Стас.
        - Дело в том, что я понятия не имею, где её искать. Но меня вдруг осенило: у нас по всему дому напичканы камеры. Наверняка могли сохраниться кадры с момента её последнего визита. Может, удастся разыскать?
        - И ты хочешь её в лоб спросить: а где твой папа? - зло хохотнул Георгий.
        - Это-то как раз бесполезно, да и говорить она со мной не захочет. Но вот последить… Вдруг он всё же поддерживает с ней связь?
        - За неимением вариантов, это тоже вариант, - согласился Стас. - Все свободны до завтра. Коля, а я к тебе. Поворкую с охраной.
        - Неее, так дело не пойдёт, - тут же возмутился Георгий. - Вы что-то интересное нароете, а я в стороне останусь?
        - Не волнуйся, - успокоил его Стас. - Как только до дела дойдёт, ты от нас не отвертишься.
        - Стасяндра, не перегибай. Я сказал - еду с вами, значит, с вами. У Коли хата большая, места всем хватит.
        - Вот же баран, - беззлобно выругался Стас.
        - Я не баран, я овен, - парировал Георгий, и спор окончился.
        В итоге, к дому Николая подъехали двумя машинами, охрана довольно оперативно нашла свободное парковочное место, и, пока Георгий и Коля парковались, Стас успел договориться о просмотре записей видеонаблюдения.
        - Когда она у тебя была? - не дав с дороги даже в квартиру подняться, взял быка за рога Стас.
        Коля, немного подумав, назвал несколько дат и примерное время, когда девушка могла попасть в кадр. Спустя ещё пятнадцать минут друзья стали обладателями фрагментов видеофайлов с изображением дочери кукловода. По приходе в квартиру Георгий первым делом проверил все оставленное охранное оборудование: как оказалось, в их отсутствие незваных гостей не было.
        Георгий тут же переслал файлы своим ребятам и озадачил их поиском изображённой на них девушки. В случае обнаружения требовалось организовать слежку и выяснение всей информации о ней и тех, с кем она общается. Он также выдвинул странное требование:
        - И возле самого входа в паб на Рубинштейна постоянно должна стоять одна из наших машин. В любое время суток это место должно быть занято нами, поняли? Всё, выполняйте, - завершил он разговор и отложил мобильник в сторону.
        - Зачем там ребят держать? - переглянувшись с Колей, озвучил назревший вопрос Стас. - У нас же и так там камер больше, чем надо, напичкано, ещё с тех самых пор.
        - Есть у меня одна идея, - таинственно приподнял правую бровь Георгий. - Но пока о ней рано говорить. Время покажет. Может, и пригодится.
        Три дня прошли в полном затишье. Самым странным казалось то, что не звонил кукловод. Однако ребята не тешили себя надеждой на то, что в той аварии погиб именно он. Это было бы слишком просто. В такую удачу поверить было слишком сложно. На четвёртый день девушка засветилась в достопамятном пабе. С немалым трудом одному из сотрудников Георгия удалось подсунуть ей жучок, и с того момента дело хоть немного тронулось с места. Всех печалил только тот факт, что не удалось снабдить наблюдаемую ещё и прослушкой. Тот вечер она провела одна, никто к ней не подходил и не подсаживался. Зато была вычислена её машина, а позднее и квартира.
        - Ты говорил, что она бедствует в отсутствие папаши? - просматривая данные полученного отчёта, усмехнулся Георгий. - Всем бы так бедствовать. Живёт в шикарных и хорошо охраняемых апартаментах. Машина тоже не из дешёвых. Либо она нашла себе спонсора, либо возобновила отношения с отцом.
        - Скорее последнее. И нам это на руку, - предположил Коля.
        - Почему это? Ей что, мужика богатого не зацепить? - удивился Стас. - Девка-то видная.
        - Потому что первое - маловероятно, - отводя взгляд, произнёс Коля.
        - Аргументируй, - вмешался Георгий.
        - Она… как бы это сказать… в общем, она не той ориентации, - признался Коля.
        - А! Тогда понятно, что вас связывало, - Стас не смог удержать ухмылку. - Да ты не подумай, мы тебя не осуждаем. Дело-то житейское. Ты же - мужик. Это если бы ты начал спать с мужиками, то как-то… ну, не знаю… голубятиной отдавало бы, что ли? - сбивчиво объяснил он свою точку зрения.
        Однако слежка за девушкой давала немного: она практически ни с кем не общалась. Ребята успели вычислить номер её мобильного, прослушать несколько маловажных и исключительно деловых разговоров по городскому телефону, но всё это ни на шаг не приближало их к цели. Из её привычек было замечено только одно пристрастие - дважды за неделю она посетила паб на Рубинштейна.
        - Может, отец и от неё прячется? Вот она и ходит туда, в надежде на встречу? - как-то вечером предположил Стас.
        - А может, пока он где-то отсиживается, она - его глаза и уши? - парировал Георгий. - В её квартиру нам не попасть, что там из аппаратуры, нам неведомо. Может, именно она нас и пасёт?
        - Не думаю, - тут же отмёл этот вариант Коля и, заметив непонимающие взгляды друзей, пояснил: - Просто вспомнил, как, работая в приёмной клиники, она двумя пальцами текст набирала. Кира не то, чтобы на «вы» с техникой, она с компьютером-то издалека и с поклоном общается.
        - Допустим, так, - согласился Стас. - Но со счетов её списывать не стоит.
        Какое-то время каждый думал о своём, и в комнате царила тишина.
        - Коль, - нарушил затянувшееся молчание Георгий. - Тебе очень жалко свою машину?
        - Чего её жалеть? - пожал плечами тот и с интересом уставился на товарища.
        - Могут, конечно, появиться посторонние пострадавшие, но это, мне кажется, наименьшее зло.
        - Не томи, - подстегнул друга Стас.
        - А что тут тянуть: камеры по периметру уже есть, подложить тебе взрывчатку с дистанционкой в салон… или нет… лучше на дно закрепить, чтобы без палева. Ну, и взять этого жука на живца.
        - Это как же? - не понял Коля.
        - Ты сам говорил, да и мы убедились - он любит этот паб. Рано или поздно он появится. Но без живца мы не поймём, кто он. А если в момент пребывания твоей Киры в пабе ты, не прячась, припаркуешь машину у входа и войдёшь внутрь, что будет?
        - Очередной срач между мной и Кирой, - опустив глаза, проворчал Коля.
        - А мне кажется, он тут же об этом узнает, не удержится и придёт.
        - И как мы его вычислим? - не одобрил идею Стас.
        - Есть такая вещь - физиономистика или, как её иначе называют - физиогномика. Я посажу туда не засвеченных ранее ребят, плюс камеры.
        - Они у тебя не сопьются? Всё-таки просто так там не посидишь, да и со стороны это будет смотреться, как минимум, подозрительно, - взглянул на друга Стас.
        - Безалкогольное возьмут. Так вот. Если он увидит Колю, то обязательно как-нибудь себя выдаст, - продолжил Георгий.
        - О, да, конечно же, он, как наивный школяр, подойдёт и заговорит, - усмехнулся Коля.
        - Нет. Но позвонит - точно. Наша задача вычислить его в этот момент, и если получится, то рвануть твою тачку, когда он будет находиться в непосредственной близости к ней.
        - Ну, а что… идея-то ничего так. Получится, что он случайный пострадавший, а потенциальной жертвой должен был стать Николай, - развил его тему Стас.
        - А если мы ошибёмся, да ещё и люди пострадают? - воззрился на друзей Коля.
        - Может и так быть. Но ты сам-то прикинь, если он организует новые клиники и пансионаты, сколько людей пострадает, если его не остановить? - добил последним аргументом Георгий.
        - Теория наименьшего зла, - вздохнул Коля и кивнул.
        - Тогда, Гош, подготовка на тебе, - снял с себя лишнюю ответственность Стас. - И продумай, как это организовать, чтобы и мы, и Коля чистыми из воды вышли.
        - Будет сделано, - полушутливо козырнул Георгий и засобирался уходить.
        Ещё три дня прошли для Коли в полном бездействии, а потом позвонил Георгий:
        - Срочно надевай гарнитуру. Жду в канале, - произнёс он и отключился.
        Коля быстро сбегал за компактным гаджетом. Гарнитура выглядела точно так же, как и обычная телефонная, да ещё и передатчик питался от мобильника. Даже при самом придирчивом взгляде не додумаешься, что этот гаджет даёт возможность общения в закрытом канале.
        - Собирайся и гони к пабу. Машина уже с начинкой, так что слишком не лихачь, - инструктировал Георгий. - Ребята уже на месте, канал связи - общий. Когда выявим кукловода, дадим знать. Когда он войдёт в радиус действия, ты должен направиться к выходу. Споткнись, для правдоподобности заминки. Виктор прикроет тебя и потом представится твоим телохранителем. Узнаешь его по колоритной внешности - азиат двухметрового роста. Изобрази шок и раздражение, предоставив возможность говорить ему. И слушай, запоминай всё, что он скажет. Если спросят что-то о телохранителе, с каменным лицом отвечай: «ничего не знаю, заключён договор с охранным агентством». Кричи, что мы хреново работаем, мол, если бы ты успел выйти, то… как мы допустили такое? И прочее в том же духе. Всё ясно? Ах, да. Когда подъедешь к пабу, белая «Ауди» уступит тебе место возле самого входа, не прощёлкай момент.
        - Меня напрягает, что могут пострадать люди, - выруливая к пяти углам, произнёс Коля.
        - Не волнуйся, мы постарались снизить вероятность появления случайных прохожих.
        Сев в машину, Коля вспомнил слова Георгия и ощутил, как вдоль позвоночника проступил противный липкий пот: перспектива ехать в начинённой взрывчаткой машине не радовала, но выбора у него не было. И только в этот момент он осознал глубину своей решимости - он действительно готов был погибнуть ради того, чтобы отплатить за себя, за Юлю, за отца и сестру, за Васю, и один Бог ведает, за сколько ещё поломанных судеб. Подъезжая к пабу, Коля подождал, пока освободится место, и запарковался ровно напротив входа в паб. Сделав пару глубоких вдохов и взглянув в зеркало заднего вида, он придал своему лицу выражение полнейшего спокойствия и вышел из машины.
        Внутри, как всегда, было шумно и накурено. Выбрав из немногих свободных столиков тот, что позволял наблюдать за всем залом, Коля снял дублёнку и сделал заказ. Долго оставаться в гордом одиночестве ему не дали. В мгновение ока на соседнем стуле приземлился какой-то франтоватый малолетка:
        - Ты не заскучала ли, красавица? - занырнув сальным взглядом в глубокий вырез Колиного декольте, произнёс он.
        - Как-то не успела, - придирчиво окидывая взором непрошеного ухажёра, спокойно ответил Коля. Морда у юнца, конечно же, была смазливой, но рано редеющие волосы и комично оттопыривающиеся в сторону уши гарантировали то, что это не кукловод. Кирилл, или кем он там являлся на самом деле, всегда был весьма придирчив к внешности. - Валил бы ты отсюда. По-хорошему, - с милой улыбкой добавил он.
        - Злые вы все сегодня какие-то, - фыркнул неудачливый хахаль и отвалил.
        Отпивая из огромного бокала пиво, Коля осторожно осмотрел зал. Кира действительно была здесь и пока что старательно делала вид, что не замечает знакомую. Выложив на стол мобильник, Коля поправил гарнитуру и, сымитировав звонок, связался с коллегами:
        - Заметили что-нибудь интересное?
        - Пока ничего. Она ни с кем в контакт не вступала, звонков тоже пока не делала, - ответил незнакомый мужской голос.
        - Ясно, - произнёс Коля и продолжил наблюдение за залом.
        Несмотря на то, что народу в пабе было достаточно много, никто из присутствующих не производил особого впечатления. А в том, что Кирилл выберет себе красавчика не хуже своего прошлого тела, Коля был уверен. Было непонятно только одно - зачем он влез в шкуру Василия? Неужели только для того, чтобы проучить? Хотя за ним станется.
        Пока Коля размышлял, в наушнике раздался тот же голос:
        - Девица встала и, кажется, направляется к вам.
        Стараясь, чтобы это выглядело естественно, Коля не спеша повернулся и, не забыв надеть на лицо маску приятного удивления, как бы случайно столкнулся взглядом с Кирой.
        - Привет, - произнёс он, стоило девушке приблизиться к его столику.
        - Юля? Не ожидала тебя здесь увидеть, - ответила она, однако во взгляде, вместо ожидаемого гнева, сквозил интерес.
        - Порой захожу, - пожал плечиками Коля. - Всё-таки я жила рядом и частенько здесь с друзьями зависала. Ностальгия типа.
        - Та же беда, - мгновенно ответила она и, поймав удивлённый взгляд собеседницы, как-то слишком поспешно объяснилась: - Мой отец тут любил бывать. Ну, ты, думаю, знаешь об этом.
        - Есть такое дело, - согласился Коля. - Вот только до сих пор никак не пойму: мы пожениться собирались, а он мне о тебе так ничего и не сказал.
        - А чего тебе жаловаться-то? Он, и не женясь, тебе вон сколько всего отвалил. За красивые глазки, - добавила она и отвернулась.
        - Забавно. Выходит, ты обо мне знала? Ведь наверняка тогда на вечеринке ты не случайно ко мне подкатила?
        - Не поверишь, но я уже и не помню. За это время столько всего произошло, думаешь, я могу упомнить все мимолетные встречи?
        - Ну, я бы наши встречи так не назвал, - осознанно сделал ошибку в окончании Коля, но девушка никак не отреагировала. «Похоже, она действительно не в курсе всех папашкиных дел». - И кстати, по теме… - изобразив на лице глубокую задумчивость, произнёс Коля. - Вот пытаюсь вспомнить, где мы с твоим отцом-то познакомились…
        - В универе, - ляпнула девушка и тут же спохватилась: - Он рассказывал.
        «Ага, про нас и про ссоры, якобы, не помнит, а это… стоп. Что-то не так…» - лихорадочно соображал Коля. «А если он и её не пожалел? Нет, если я ошибусь, мы лишимся последней зацепки и больше никогда не выйдем на его след», - отмёл свои предположения Коля, но всё же поставил себе галочку присмотреться. Ещё минут десять девушка просидела за столиком, оживлённой беседы не получалось, она постоянно терялась, словно не знала, как реагировать в той или иной ситуации, и это всё больше настораживало Колю.
        - Ой, - взглянув на экран мобильника, что-то вспомнила Кира. - Бежать надо, я совсем забыла об одной встрече. Рада была повидаться, надеюсь, ещё увидимся, - вставая со своего места, тараторила она.
        - Что там у вас? - стоило ей отойти, тихонько поинтересовался Коля.
        - Ну, есть тут двое под вопросом. Но что их привлекло, непонятно.
        - За ней следите сейчас? А то я не вижу, что она делает.
        - Да. Достала мобильный, набирает чей-то номер.
        Словно по заказу, у Коли тут же послышался вызов. Он кинул взгляд на экран телефона - «не определено».
        - У меня звонок. Кажется, от него.
        - Наши прослушивают, если что.
        - Молчи. Если кашляну, значит, он рядом, - быстро протараторил Коля и подключил связь. - Да?
        - Игра продолжается, - раздался знакомый женский голос, и Коля вполне естественно закашлялся.
        - Он - это она, - утвердительно произнёс тихий мужской голос в гарнитуре. - Подтверждаешь?
        - Да, - чётко ответил Коля.
        - Направляйся к выходу, - скомандовал мужской голос.
        - Что - да? - не понял кукловод.
        - Я согласен, что игра продолжается, - с внутренним содроганием представив, что пострадает кто-то из посторонних, произнёс Коля и тут же, не дойдя до входной двери какого-то метра, оступился. Тем временем из трубки донеслись звуки улицы.
        - Ты нервничаешь, - голос говорившей был явно довольным. - Игра будет по моим прави…
        Донёсшийся грохот заглушил музыку, взрывной волной выбило несколько окон, и в помещение, вместе с осколками, проникли вопли сработавших сигнализаций и крики. Оказавшийся в мгновение ока рядом, действительно, весьма колоритный двухметровый азиат почти одновременно со взрывом успел уронить свою «клиентку» на пол и доблестно прикрыть своим могучим телом. Вокруг царили хаос и суета, кто-то куда-то бежал, кто-то причитал, одно было точно - почти все присутствующие вмиг протрезвели. Сотрудники полиции, во главе с Синельниковым, оказались на месте на удивление оперативно. При виде Коли, майора перекосило:
        - Даже сомневаться не стоило, что наше проклятие здесь, - недовольно проворчал он.
        - И вам здравствуйте, - немного приведя себя в порядок, произнёс Коля.
        - Всё в порядке, - послышался из гарнитуры тихий голос.
        - Прошу всех остаться на местах, - начал действовать Синельников. - Это ваша машина была припаркована у входа?
        - Д-да…
        - Вы в рубашке родились, чего нельзя сказать о другой посетительнице этого заведения…
        Дальше следовала куча вопросов, Коля старательно имитировал шок, предоставив возможность отдуваться своему «телохранителю». Как и планировалось, всё прошло гладко. Ситуация была представлена, как попытка покушения на внезапно разбогатевшую девушку. Конечно же, впоследствии пришлось посещать участок как работу, но это неудобство нисколько не омрачало настроения Коли. Ведь жизнь приобрела массу позитивных сторон: обновлённую версию Василия вскоре выпустили из психиатрической больницы, состояние Колиной мамы значительно улучшилось, Юля тоже уже была на свободе. Жизнь постепенно входила в свою колею, вот только Коля ещё долго во время звонков с замиранием сердца смотрел на экран телефона, но кукловод больше не появлялся.
        КОНЕЦ