Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / AUАБВГ / Андреев Анатолий : " Кольцо Для Академии Наук " - читать онлайн

Сохранить .
Кольцо для Академии Наук Анатолий Александрович Андреев
        # Рассказ входит в сборники«Рейс на Росу» (1980) и«День оборотня» (2000)
        Анатолий Андреев
        Кольцо для Академии Наук.
        Вполне правдоподобная история, изложенная в форме средних размеров рассказа в 12 частях, или очень маленькой повести в 12 очень маленьких главах (кому как больше нравится)

1
        Что-то звякнуло под ногой,заскребло,тупопрокаченное подошвой по асфальту. Геннадий приостановился, шаркнул ногой еще раз. Опять звякнуло. Геннадий был не любопытен. Под ноги себе он и днем никогда не смотрел, но сейчас почему-то заинтересовался.
        Было поздно. Фонарьнадголовойедвасветился,внем ритмично что-то щелкало. В момент щелчка он вспыхивал призрачным, нереальным светом. Геннадий всматривался в плотную тень под ногами, пока не сообразил, наконец, отойти чуть в сторону.
        В редких вспышках фонаря на асфальте что-то неярко блеснуло.
        Он наклонился - кольцо. Геннадий положил его на ладонь - невзрачное колечко. Темная и шершавая поверхность,почти не отсвечивает маленький тусклый камешек.
        "Не забыть показать завтра Рите, она в этом толк знает. Если стоящее, отнести в милицию или в стол находок.В общем, куда положено..." - лениво подумал он. Находкаегоневзволновала.
        Кольцо было грязным, и он так и нес его в руке,не опуская в карман.

2
        Вымыв руки,Геннадий вымыл и кольцо,положил его на белый фаянс раковины и забыл. Потом он прошел в комнату и остановился у окна.Окно выходило да пруд. Сейчас пруда не было видно,лишь плавали в воде отражения огней на той стороне. Ночьстояла безветренная, огоньки в невидимой воде не дрожали, не шевелились, и не понять было, где огни, а где их зеркальные двойники.
        Тишина в комнате разбавлялась мерным гулом ночного города за окном. Геннадий получил квартиру недавно и еще не привык к тишине и одиночеству - в общежитии всегда было шумно. При мысли об общежитии он опять почувствовал голод - там,
        по крайней мере, в любое время можно было разжиться хлебом. А хлеб и горячий чай - это уже еда!
        Чтобы обмануть желудок, Геннадий прошел в ванную и напился прямо из крана. Пил долго, потому что пить было неудобно, идти же на кухню за стаканом не хотелось.
        Закрывая кран, он вновь увидел кольцо. Оно было еще влажным. Геннадий вытер его полотенцем и вернулся в комнату.Он не разбирался в кольцах, но что оно не золотое, увидел сразу.И не серебряное. Скорее мельхиоровое, если только из мельхиора делают кольца. Узкое покрытое мелкой резьбой - эта резьба и показалась там, на улице, шероховатостью. Камешек тоже оказался мутным - так, стеклышко какое-то.
        Геннадий надел кольцо на мизинец. На вид оно было велико, но пришлось неожиданно впору. Геннадий отодвинул подальше руку с кольцом, разглядывая его. Он никогда раньше не носил колец.С кольцом рука выглядела как-то необычно, как не своя. Он улыбнулся неожиданной мысли: "А вдруг оно волшебное? Хочу, чтобы стол был покрыт яствами!" - и повернул кольцо на пальце.

3
        Он сидел на диване, глядя на уставленный яствами стол. "Яствами" - иначе это и назвать нельзя было. Высокие металлические кувшины матово отражали свет. Металлические же блюда с чеканкой стояли вплотную друг к другу. Чеканки было почти не видно из-под наваленной на них еды.
        Геннадий сидел и смотрел на стол, пытаясь вспомнить, где видел что-то похожее. . Наконец его осенило - точно такой стол, с такими же кувшинами, вазами и блюдами был на картинке в книге сказок, которую шестилетняя племянница заставляла его читать всякий раз, когда он приходил к ним в гости.
        Вспомнив, он почувствовал облегчение. "Ага! - сказал он удовлетворенно сам себе. - Ага!"
        Он встал и прошел в угол, к стенному шкафу. Не торопясь разделся, надел тренировочный костюм, этот современный эквивалент пижамы, затем все так же не спеша повернулся. Странно, стол оставался на месте. Все на столе - тоже. Видя, что ничего не исчезает, Геннадий подошел поближе. Пахло аппетитно. Он взял в руки кувшин, налил из узкого горлышка в кубок. Кубок на вид тоже, как и кувшин, был серебряным.
        "Слова-то какие вспоминаются: кубок, блюдо, яства... Как в книжке!" - отчужденно подумал Геннадий, поднося кубок к губам. В кувшине оказалось вино, и не плохое, если верить не испорченному хорошим вином вкусу Геннадия.
        Вино помогло. Растерянность прошла. Через несколько минут он уже за обе щеки уписывал жаркое,шаря взглядомпостолуи натыкаясь все на новые блюда. Часть их он знал, об остальных только догадывался - что это такое. В кувшинах было вино - в каждом свое. Он попробовал по глотку из каждого.
        Геннадий уже не удивлялся.Столбикегоумственного термометра сразу и прочно поднялся вверх до предела.Зашкалил. Всякое удивление осталось далеко позади.
        Поев,Геннадий плеснул вина в расписной,похожийна маленькую ладью с поднятым носом и кормой,ковш."Корец" - вспомнилось, как подсказанное кем-то, название ковша. Он поставил корец на табуретку, быстро разделся и лег, так и забыв выпить.
        Глаза быстропривыкликтемноте.Необычно,нездешне выглядели силуэты высоких кувшинов.Вполумракевсеказалось незнакомым,и думалось по-иному.Геннадий не мог отделаться от мысли,что все чудеса ему просто приснились. Они были связаны с кольцом, значит, кольцо ему тоже снится.
        Чтобы избыть затянувшийся сон,онзагадал:"Пустьвсе исчезнет со стола!" - и повернул кольцо.В слабом отсвете ночных огней было видно,что стол опустел. Геннадий удовлетворенно и вместе с тем печально вздохнул.Сказка кончилась, иеебыло немного жаль.
        Уже совсем засыпая, Геннадий с тревогой подумал, что в сказках кольца рассчитаны на исполнение трех желаний. Трехразового, так сказать, пользования. Он пробормотал:
        - Пусть это кольцо исполняетне три,асколькоугодно желаний... - и повернул кольцо слабеющими ото сна пальцами.
        Это было последнее, что он помнил. Он уснул сразу, как будто кто-то накрыл его темным плотным покрывалом.

4
        Проснулся Геннадий сам,безбудильника.Солнцебилов незашторенное окно, щекоча теплыми пальцами ресницы. Створка рамы чуть отошла, и в щель тянуло прохладой. С улицы доносился утренний деловитый шум автомашин и трамваев.Геннадийполежал минуту,не открывая глаз. Легкая улыбка пробежала по его лицу.
        "Надо же присниться такому!" - он потянулся,закинувза голову руки и сплетя пальцы - они наткнулись на кольцо.Геннадий засмеялся, вспомнив, как вчера нашел его.Все было ясно - вот откуда толчок этим странным снам!Геннадий отбросил простыню, вскочил с дивана, распахнулокно,глядя на вспыхивающую бесчисленными солнечными искорками морщинистую скатерть пруда. Он так и подумал - "скатерть", и вспомнил "скатерть-самобранку" в своем сне. Он хотел улыбнуться, но улыбки не получилось - что-то тревожило его за спиной, в комнате. И это "что-то" было связано со "скатертью-самобранкой".
        Геннадий медленно обернулся, обегая взглядом комнату. Вот оно!
        На табуретке стоял,такой безобидный внесвязисо"сном" Геннадия, ковш с остатками влаги на дне.
        Геннадий серьезно посмотрел на свои руки - серебром сверкнуло на мизинце кольцо. Также серьезно он взялся за него правой рукой и повернул: "Хочу, чтобынастолестоялбукет сирени!"
        Он не удивился, увидевразомпоявившуюсянастоле,в трехлитровой банке, охапку белой душистой сирени. Он не удивился сирени, хотя сирень давно отцвела. Он удивился банке. Почему в банке? Не в кувшине, не в вазе,а именно в банке?В стеклянной банке, в каких продают маринованные огурцы?
        Геннадий подошел к столу,пощелкал по банке ногтем.Она отозвалась коротким стеклянным звуком,Геннадий хмыкнул и пошел умываться. Банка его убедила. Он поверил в кольцо. Сразу и безоговорочно. Уже одевшись, Геннадий так, для пробы, сотворил себе завтрак. Доедая его, он подумал о том, что принял все чудеса как должное. Как будто бы так оно и должно было быть.
        Перед уходом он заставил комнату всякими вещами,но потом спохватился, убрал их поворотом кольца и заторопился на работу.

5
        Геннадий работал в институте электроники. Сейчас почти в каждом городе есть такой институт. Рассказывать о его работе нет смысла; специалисту не интересно, а неспециалист не поймет. Скажем только, что работа у него была скорее интересная, чем неинтересная. Шеф был им скорее доволен, чем недоволен. В лаборатории их работало пятеро, не считая шефа. Они делали и испытывали схемы. Шеф делал диссертацию. Так шло уже много лет. Все они хорошо друг друга знали. Слишком хорошо, даже неинтересно, Геннадий заранее знал, кто, что и когда скажет.
        Вот раздался трагический выкрик:
        - Шеф!
        Рита, испугавшись, захлопнула японский косметический набор и смахнула его в ящик стола.
        Все захохотали. Шеф всегда приходил на работу через полчаса после ее начала, это знали все, знала и Рита. Но каждое утро кто-нибудь обязательно кричал: "Шеф", а Рита - всерьез пугалась.
        Геннадий был сегодня в приподнятом настроении. Чудеса продолжались. Отчет, который он писал уже три дня, кольцо закончило за три секунды. Три секунды - столько понадобилось времени, чтобы шепотом загадать желание и повернуть на пальце кольцо.
        Оставшееся до прихода шефа время Геннадий провел, размышляя о свалившихся на него возможностях. Их было столько, что разбегались мысли. Удивительно, он поверил в кольцо, хотя еще вчера посмеялся бы над любым, кто рассказал бы ему такую историю. Сказочную историю. Сказочную? А почему бы и нет? Взять хотя бы ковер-самолет или гусли-самогуды... Чем не магнитофон - эти самые гусли-самогуды?
        Геннадий так задумался, что не заметил появления шефа. Тот важно, как всегда, прошествовал в свой "кабинет", отгороженный от лаборатории двумя шкафами. "Прошефствовал" - так говорили о нем. Разумеется, за его спиной.
        - Геннадий Алексеевич! - послышалось из "кабинета". Геннадий вскочил, подхватил отчет, положил его шефу на стол и отправился в коридор - покурить и проверить только что возникшую идею.
        В коридоре было пусто. Перечеркнутый рамой, падал на пол квадрат солнечного света из окна. Толклись в луче пылинки, ковер в световом квадрате тоже был пыльным. За пределами квадрата пыли заметно не было.
        Геннадий остановился и закурил, собираясь с мыслями. Что такое ковер-самолет? Летательный аппарат, оформленный в виде ковра! Принцип действия - антигравитация. Управление, повидимому, от биотоков, ведь нигде в сказках не говорится о кнопках, рычажках и тому подобном...
        Геннадий тихо засмеялся: "Сейчас проверим!" Он прошептал ковру: "Стань ковром-самолетом!" - и повернул кольцо. Ничего не произошло. Ковер лежал как прежде.
        - Ну да, конечно...- пробормотал Геннадий, и скомандовал: - Лети!
        Ковер не шелохнулся.
        - Лети! - он притопнул ногой и сжал кулаки.
        Ковер не шелохнулся.
        Геннадий со страхом посмотрел на кольцо. Он уже сжился с чудесами. Мысль, что они кончились, испугала его. Тут же он попросил у кольца пачку сигарет, получил ее и успокоился - кольцо действовало нормально. Видимо, у кольца были ограниченные возможности. Какие именно, это еще предстояло выяснить.

6
        Отчет шефу понравился. Понравилось ему и то, что он был сделан вовремя. Поэтому шеф благосклонно взирал на окружающих. Все тут же принялись заниматься своими делами. Никто уже не работал.
        Геннадий ушел за стеллажи, где никто не мешал ему проводить эксперименты с кольцом.
        Кольцо могло сотворить любую вещь. Оно могло написать отчет, причем даже почерком Геннадия.
        Но кольцо не могло превратить обычную дорожку в ковер-самолет.
        Оно не могло придумать за Геннадия схему прибора. Геннадий схему придумать тоже не мог. Во всяком случае, он сидел над ней уже два месяца и очень расстроился, когда и кольцо спасовало.
        Кольцо не могло заставить других людей выполнять мысленные приказы Геннадия. Он прошептал: "Пусть Рита принесет из библиотеки справочник", но Рита не тронулась с места, сколько он не крутил кольцо.
        День близился к концу, когда в коридоре что-то загрохотало. Раздался истошный женский крик. Все выбежали в коридор. Из других дверей тоже выглядывали сотрудники. Стало многолюдно, как без пяти минут пять.
        Среди всеобщего шума на полу сидела и кричала Зоя-уборщица. Пустое ведро с тряпкой валялись тут же. По ковру растекалась лужа воды из ведра.
        Из сбивчивого рассказа Зои можно было понять, что она решила протереть плафоны. Это было удивительно само по себе - плафоны никогда не протирались. Вернее, они протирались дважды в год, во время субботников, но Зоя тут была ни при чем.
        Сейчас, стоило ей, поднявшись на носки, потянуться к плафону, как пол вдруг выгнулся горбом и приподнял ее. Тогда она и закричала в первый раз. От крика пол встал на место, да так быстро, что ведро с водой опрокинулось, а Зоя упала. Она закричала опять и кричала до тех пор, пока вокруг не собралась толпа.
        Зою быстро успокоили. Все разошлись по местам, а через полчаса - по домам. Разошлись все, кроме Геннадия.
        Убедившись, что на этаже никого не осталось, Геннадий встал на ковер и потянулся к плафону. Ковер тут же напружинился и легко поднял его вверх. Перестав тянуться, Геннадий уложил ковер на место. Мысленно делая скользящие движения, он заставил весь ковер елозить по полу туда-сюда. Небольшой тренировки оказалось достаточно, чтобы заставить ковер висеть в воздухе в полуметре от пола и пройтись по нему, ощущая под ногами упругую податливость ткани.

7
        Удовлетворившись этим,Геннадий превратилковер-самолет обратно в служебную ковровую дорожку и пошел домой.
        Итак, кольцо могло сделать ковер-самолет из любого коврика. Все дело было в том, как этим "самолетом" управлять?
        Геннадию стало не по себе. Кольцо нельзя было сдать в стол находок или просто носить на руке. Его нужно было показатькому следует.
        Геннадий вздохнул - конечно же, надо обратиться в Академию наук. Тут же он невольно улыбнулся: представил себе,кактам удивятся, когда явится посетитель и скромно сообщит, что может творить чудеса.
        Он нежно коснулся кольца, словно собираясь повернуть его на мизинце. Не хотелось ему отдавать кольцо в чужие руки. Ох, как не хотелось! Надо прежде уточнить его возможности, выяснить,почему оно "волшебное"...
        Надо, конечно,отдать,но чуть погодя.Чуть-чуть,совсем немножко.А пока попользоваться и исследовать.А потом можно и отдать.
        Геннадий быстро уговорил себя повременить с Академией наук и повеселел.

8
        Прошло два месяца. Отошла в прошлое и забылась радость первого обладания кольцом. Появилась и быстро исчезла жажда накопительства. Теперь Геннадий творил любую вещь, когда в ней появлялась нужда, и отправлял ее назад, в небытие, когда необходимость в ней пропадала.
        У него возникло желание благодетельствовать. Не от страсти к изъявлениям благодарности, а от щедрости. Он быстро стал популярен, как человек, который может достать любой "дефицит".
        Чтобы не привлекать к себе внимания, он выполнял не все заказы. Кроме того, за них приходилось брать деньги - не рассказывать же про кольцо? Брать деньги было неприятно. Это было как воровство, и он научился отказывать - возвращал деньги, говоря: "Не достал..." и разводя виновато руками. Эти отказы, против ожидания, только укрепляли его славу незаменимого человека.
        Но все же обладание кольцом не принесло Геннадию полного счастья. Непонятное у него было настроение в последнее время. Беспокойное. Не кольцо была тому причиной, и не Академия наук. Не мучила Геннадия совесть - ведь кольцо он оставил у себя ненадолго. Во временное пользование. Он даже сроки себе установил, даже письмо в Академию наук сочинять начал.
        Так что с кольцом все было в порядке. И потому неожиданным оказалось для Геннадия открытие причины его томления. Причиной этой оказалась Рита.
        Та самая Рита, в одной комнате с которой он работал вот уже пять лет. Та самая Рита, над страхом которой перед ранним появлением шефа он вместе со всеми смеялся каждое утро.
        Словно прозрев, Геннадий разглядел длинную шею Риты с завитками-курчавинками волос на затылке. Он открыл в ней детскую привычку сдувать бисеринки пота с пушка на верхней губе, оттопырив при этом маленькую и яркую нижнюю губу. Он с волнением вслушивался в ее низкий голос. Геннадия кидало в жар, когда он слышал приглушенный, затаенно-счастливый и словно обещающий смех Риты.
        Он видел и слышал все это и прежде, но тогда его это не задевало. Кто знает, почему? Может быть, он подсознательно боялся перейти за грань дружеских отношений, чтобы не получить отказ? Может быть, способность творить чудеса сделала его уверенным в себе и открыла его для чувства? Кто знает... Геннадий над этим не задумывался. Он просто искал взглядом ее длинноногую - она упорно не признавала макси-юбок - фигурку. Искал, и торопливо отворачивался, чтобы Рита не заметила его взгляда.
        Геннадий сообразил приказать кольцу, чтобы оно выполняло желания сразу, без вращения на пальце. Это было удобно. Теперь он мог оказывать Рите мелкие знаки внимания, не опасаясь выдать себя.

9
        А выдать себя он побаивался. Ему приходилось все время следить за собой, ведь он уже привык к услугам кольца. Он пользовался им так же, как пользуются одеждой, обувью, обычной домашней техникой.
        Не хотелось ему привлекать к себе внимания раньше времени, ведь тогда пришлось бы отвечать на множество вопросов.
        Геннадий не забыл своего решения отдать кольцо в Академию наук. Чтобы оправдать его задержку, он пытался сам разобраться, что же это такое. Несколько раз он оставался вечером в институте. Он рассматривал кольцо под микроскопом, просвечивал его на рентгеновской установке. Он пытался разобрать его - все было напрасно.
        Однажды вечером Геннадий спросил у кольца:
        - Откуда ты взялось? Он не рассчитывал на ответ, но кольцо вдруг слабо засветилось. Из камешка вырвался неяркий розоватый лучик. Он пометался по комнате, словно разыскивая что-то, и уперся в пол. Маленьким световым зайчиком подбежал лучик по полу к двери, задержался там на секунду и скачком вернулся под ноги Геннадию - вернулся, чтобы снова поползти к выходу.
        Это слишком явно походило на приглашение, и Геннадий пошел за пляшущим перед ним светлым пятном. Он шел, а лучик дрожал чуть впереди, как дрожит под ногами свет фонарика.
        Они отошли недалеко - он и лучик. Когда луч остановился, Геннадий с разочарованием огляделся. Он стоял на том самом месте, где нашел кольцо. Было так же поздно, но фонарь был уже исправлен, светил ровно и не щелкал. Той чуть таинственной атмосферы, создаваемой мигающим полумраком, сегодня не было. Геннадий постоял еще немного. Кольцо больше не светилось. Оно добросовестно показало, откуда взялось, и Геннадий почувствовал облегчение от очередной своей неудачи раскрыть тайну кольца. Он пошел домой, смутно ощущая, что знает о кольце достаточно, знает, откуда оно взялось и что собой представляет. Ему не хотелось додумывать эти мысли до конца, и он отбросил их, начав думать о Рите. Это было приятно. Приятно было знать, что завтра утром он ее снова увидит, и Геннадий совсем забыл о кольце.

10
        Время шло. Кончилось лето и началась теплая спокойная осень. Время неутомимо двигало стрелки часов - всех часов, какие есть на свете. Оно текло сквозь все предметы, всюду оставляя свои следы. Геннадий физически ощущал его течение, что-то в нем сопротивлялось ходу времени, крича - нет! Еще рано! Но он бессилен был остановить движение времени, и в нем нарастало беспокойство. Надо было решать, что делать дальше. Нельзя было бесконечно откладывать с кольцом, нельзя было - он чувствовал, что нельзя, - не выяснить отношений с Ритой.
        Отношения их, хотя ни он, ни Рита ни разу об этом не говорили, находились в неустойчивом равновесии. Если он опять промолчит, не внесет в них определенность, то это сделает Рита. И не ясно, как она определит их дальнейшую судьбу...
        Теплым сентябрьским вечером, проводив Риту домой и, как всегда, промолчав всю дорогу до самой ее двери, Геннадий возвращался к себе. Он шел по пустынным вечерним улицам, и шаги его далеко разносились вокруг. Лишь изредка, когда под ноги попадали мягкие, не совсем еще высохшие, но уже желтые листья, в четком перестуке каблуков появлялись пропуски. Они сбивали ритм и сбивали мысли, и Геннадий бессознательно старался не наступать на тут и там светлеющие на тротуарах, сорванные с деревьев осенним ветром почти еще живые мягкие пятаки - разменную монету осени. Идти, выбирая куда ступить, было тоже неловко. Это отвлекало, и в нем нарастало глухое раздражение. Уже подходя к дому, взглянув вверх на знакомый фонарь, Геннадий понял, откуда оно.
        Кольцо. Рита. Рита и кольцо - все переплелось. Геннадий чувствовал, что идти к Рите нужно чистым и открытым, без той тайны, что внесло в его жизнь кольцо. Он привык к кольцу, и в то же время знал, что без Риты ему жить нельзя. Точно так же нельзя прийти к ней, вынеся на ее суд непонятную историю с кольцом. Непонятную - не столько из-за самого кольца, сколько из-за отношения Геннадия к нему. Впервые Геннадий отчужденно и ясно понял, что вовсе не исследовательские цели заставляют его оставлять кольцо у себя.
        Он поднялся по лестнице. Лезть в карман за ключом не понадобилось - язычок замка отодвинулся сам собой, и дверь квартиры сама распахнулась перед ним, повинуясь его беззвучной команде. Геннадий невесело усмехнулся - вот она, причина, заставляющая его лгать самому себе, заставляющая держать кольцо у себя, со дня на день откладывая передачу его в официальные и компетентные органы.
        Геннадий очень устал за день, но голова была ясной и холодной, как были холодны теснившиеся в ней мысли. Геннадий устроился на диване поудобнее и начал приводить в порядок и подгонять их одна к другой - короткие и упругие, давно уже выношенные и просящиеся теперь наружу мысли.

11
        Геннадий непосредственно был связан с техникой. Он ясно понимал, что чудес не бывает. И если кольцо творит чудеса, значит, есть техника, позволяющая их творить. Какая техника - неважно. Важно только, что не наша, не земная. Земной технике такая задача будет еще долго не по плечу.
        Геннадий взял из воздуха зажженную сигарету, затянулся, длинной струей выпустил дым, задумчиво глядя на кольцо. Оно знакомо отсвечивало серебристым металлом, такое привычное и земное, что Геннадий чуть не потерял нить рассуждений.
        Само колечко вмещать всю сложнейшую аппаратуру - а аппаратура с такими возможностями не может не быть сложной - явно не могло. Значит, кольцо играет только промежуточную роль - улавливает его, Геннадия, желания и передает их туда, где их исполняют.
        Не замечая того, Геннадий стал говорить вслух, обращаясь к кольцу, как к собеседнику:
        - Суммируем: есть кольцо и есть База, назовем ее так, с которой кольцо связано. Основная работа идет на Базе, кольцо - лишь посредник. Далее, База должна быть на Земле, иначе желания не исполнялись бы мгновенно, нужно было бы время, чтобы сигнал от кольца дошел до Базы и вернулся обратно. Даже если бы База была на Луне, запаздывание составило бы две-три секунды, а этого нельзя было бы не заметить.
        Он помолчал и негромко приказал:
        - Неси меня на Базу! Почти сразу одна из стен комнаты помутнела, на глазах становясь прозрачной, и совсем истаяла, растворилась в воздухе. За ней вместо соседней квартиры, обязанной быть там по всем законам физики, глухо шумел невидимый в ночи лес. Свет из комнаты выхватывал только ближайшие голые и мокрые кусты. Потянуло холодом и сыростью.
        Не спеша, но не поворачиваясь к лесу спиной, Геннадий надел свитер и куртку. Стоять в освещенной комнате на виду у залившей лес темноты было неуютно. Геннадий задержался на краю своего обжитого мира и резко, как в воду, шагнул вперед. Комната сзади исчезла сразу, как выключенная. Он успел увидеть неправдоподобную в лесу декорацию - три стены комнаты, освещенной теплым электрическим светом.
        Тьма была кромешная. Геннадий беспокойно поворачивался охваченный то ли страхом, то ли неприятным сознанием, что сзади кто-то есть. Так бывает, хотя обычно это чувство обманывает. Постепенно глаза стали различать в темноте сгустки еще более темного мрака. На фоне беззвездного неба угадывалась неподалеку гора.
        Геннадий осторожно тронулся с места. Ноги ступали по упругому - палая мокрая листва или мох. Изредка попадались камни, довольно крупные, и ботинки Геннадия тупым звуком отмечали их появление на пути. Было холодно. В воздухе висела влажная туманная изморось. Геннадия била крупная дрожь - не то от холода, не то от волнения. Странно, он совсем забыл о кольце, не сообразил потребовать света или хотя бы фонарика, и так и брел впотьмах.
        Впереди ему показалось светлее и он двинулся вперед, вытянув перед собой руки. Временами он натыкался на деревья. По колючей хвое Геннадий узнал ели, лишь несколько деревьев оказались лиственными. Листьев на них не было, и определить породу он в темноте не смог. Потом он налетел на кустарник, тоже голый и мокрый, и чуть не упал. Брюки на коленях стали влажными от прикосновения сырых веток. Чувствовалась поздняя осень, и Геннадий буднично прикинул, совместив воедино холод, отсутствие листьев на деревьях, ощутимо угадывающуюся в темноте гору слева, что находится где-то на Севере. Где именно - на Кольском полуострове, на Северном Урале или на Аляске, - было не так важно, поскольку угадать все равно было невозможно. Впрочем, Аляска отпадала - там сейчас был день.
        Стало ровнее. Геннадий пошел быстрее, наткнулся на валун, обошел его, придерживаясь руками. Валун был большой, как дом, ледяной и мокрый. Его покрывала плотная пленка мха. Влажный мох на ощупь был неприятен, и Геннадий вытер руки о куртку.
        Кольцо вдруг слабо засветилось, Геннадий остановился, сообразив, что оно о чем-то предупреждает. Глаза уже немного привыкли к темноте, и он сумел разглядеть в слабом отблеске безлунного, покрытого тучами неба, что стоит на самом краю обрыва. Дна его не было видно. Геннадий недоумевал, куда же идти дальше. Идти вбок, вдоль обрыва, он опасался.
        Впереди и вверху показался слабый свет, как будто за тучами всходила луна. Тучи посветлели, и Геннадию показалось, что он различает луну, призрачную и нереальную,
        - сквозь слой облаков. В следующее мгновение он понял, что ошибся. Из низкой пелены, опускаясь ниже и приближаясь к нему, медленно и бесшумно выплывало овальное светящееся тело. Оно спустилось вниз, почти вровень с Геннадием, но далеко от него. Он не мог бы сказать, как далеко, - не было ориентиров. Так же бесшумно тело стало приближаться, отразившись в какой-то момент в воде - там, внизу, было озеро или река. Оно придвигалось, быстро вырастая в размерах, и остановилось меньше чем в десятке метров от Геннадия.
        Нахлынувшее на Геннадия при появлении светящегося тела ощущение тревоги и тоски исчезло, как только оно остановилось. "Инфразвук! - отметил он про себя. - Видимо, инфразвук излучается при работе двигателей, он и воздействует на психику".
        База висела теперь слишком близко, чтобы можно было точно определить ее размеры. "Метров пятидесяти в диаметре, а то и больше..." - пробормотал Геннадий себе под нос. Поверхность Базы светилась, и не понять было, что это - металл, пластмасса или керамика. Свет преображал тело. Он шел изнутри, делая его легким и полупрозрачным. Временами казалось, что это - не твердое тело, а необычный, резко очерченный сгусток светящегося тумана.
        База повисела так еще некоторое время. Геннадий понял, что больше ничего не произойдет. Кольцо точно выполнило его приказ, принесло его сюда, к Базе. Геннадию стало ясно, что она - сложнейшее кибернетическое устройство, выполняющее программу изучения Земли. В эту программу каким-то образом входило и кольцо. Разговаривать с автоматом было не о чем. Разом нахлынула усталость. Геннадий, горбясь от холода и изнеможения, приказал кольцу: "Домой!", - и зажмурился, ослепленный ярким электрическим светом. В этот раз обошлось без блуждания во тьме. Он стоял посреди своей комнаты. Все стены ее были на месте. Если бы не усталость и не мокрая от ходьбы по лесу одежда, можно было бы подумать, что ему все это только приснилось.

12
        Раздеваясь, он продолжал думать о Базе. Видимо, от усталости мысли были нечеткими, обрывочными и расплывчатыми.
        Контакта, о котором мечтало человечество с начала космической эры, заложенной еще Циолковским, контакта с другой цивилизацией не получилось. Да и какой может быть контакт с автоматами? Автоматы летают вокруг Земли, собирают информацию о Земле и о людях - словом, заняты своим делом, выполняют свою программу. Мы, люди, заняты своими делами...
        Кольцо, - Геннадий поднял руку, оно слабо блеснуло в падающем из окна свете, - служит этой же цели сбора информации: о его, Геннадия, поступках, желаниях и чувствах. А "чудеса" служат стимулом к тому, чтобы с кольцом никогда не расставались. "Ну и пусть себе на здоровье собирает информацию..." - слабо улыбнулся Геннадий, обессиленно вытянувшись на постели и уже засыпая.
        Геннадий уснул, еще не зная, что уже принял в глубине души решение, что же делать с кольцом. Он еще не знал, что в этот момент его отношения с Ритой прекратились, так и не начавшись. Ведь, в конечном счете, они зависели от выбора, который он должен был сам для себя сделать между кольцом и Ритой. Дело было не в кольце. Дело было в самом Геннадии, в том, что он должен был прийти к Рите с открытой душой. Только в этом был залог их будущего счастья, счастья, которое никогда не состоится.
        Ему еще предстояло узнать боль и горечь, ожидающую его впереди, когда у них с Ритой не получится отношений более близких, чем отношения коллег по работе. Ему еще предстояло узнать, что он без Риты на самом деле не может жить, ибо нельзя же называть жизнью жалкое прозябание без любимой.
        Геннадий еще не знал, что кольцо уже собрало всю нужную для Базы информацию. Он не знал, что самой важной информацией был этот его выбор. Теперь, когда все определилось, функция кольца была завершена. Начиная с этого момента, на руке Геннадия поблескивал обычный, никчемушный кусок металла.
        Геннадий не знал и никогда не узнает, что бесстрастный электронный мозг Базы записал в своей памяти все произошедшее с Геннадием, как очередной неудачный эксперимент. Он не знал, что верный своей программе, не разочаровывающийся и не устающий автомат продолжает кружить над Землей, внося смятение в умы людей одним своим появлением.
        Лежит где-то на тротуаре и ждет своего будущего владельца другое невзрачное на вид колечко, готовое творить чудеса во имя Контакта двух цивилизаций, колечко, которое рано или поздно попадет в Академию наук.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к