Ятаган Смотрителя Игорь Адамович
        Вождь Диких земель #2
        Орк силен, смел и свиреп, не ведает страха и сомнений. Этого достаточно, чтобы стать вождем Диких земель, с избытком хватает, чтобы жить ярко и сладко. Но вот достаточно ли этого для счастья вчерашнему студенту четвертого курса биолого-химического факультета земного университета, а ныне орку мира Древних путей Торну? Для чего он попал сюда, какой выбор ждет его впереди, каким целям станет служить его ятаган? Ответы на такие вопросы иногда бывают неожиданны.
        Игорь Адамович
        ЯТАГАН СМОТРИТЕЛЯ
        ПРОЛОГ
        В небольшой безлюдной долинке, зажатой между огромных гор западного Тибета, приютился древний монастырь. Свирепые ветры, круглый год насквозь продувавшие долину, делали ее крайне непопулярной для паломников и туристов, но живущие здесь монахи были этому только рады. Заработки на пастве и туристах не были здесь приоритетом, как во многих внешне похожих обителях. Если бы обитатели крошечного монастыря открыли только лишь десятую часть известных им тайн, журналисты и падкие до сенсаций толстосумы отвалили бы за них миллионы. Но носители истинного знания занимались совсем другими проблемами, которые отличались от целей обычных людей так же, как игры в песочнице от взрослой жизни.
        Старика, неподвижно стоявшего у стреловидного окошка небольшой древней башенки обители, можно было бы принять за статую, если бы легкий ветерок изредка не шевелил полы его выцветшей шафрановой рясы. Послушники монастыря знали, что учитель Лханор способен стоять так часами и очень не любит, когда его отвлекают, но сегодня раздумья настоятеля были прерваны раньше обычного. Молодой послушник, зашедший в келью, вежливо поклонился, произнес положенное этикетом извинение и доложил, что учителя желает видеть его лучший ученик Ценлинг, двенадцать лет назад ставший настоятелем соседнего монастыря. Лханор устало вздохнул и направился встречать гостя.
        - Что привело уважаемого искателя мудрости в нашу скромную обитель? - поинтересовался наставник, когда ритуал приветствия завершился.
        - Прошу вас опустить положенные церемониалом речи, учитель. Осмелюсь предположить, что они сегодня излишни, - попросил гость.
        - Что случилось, Ценлинг?
        - Тревожные признаки растут как снежный ком на склонах Тянь-Шаня, боюсь, скоро мы будем свидетелями схода такой лавины, которая погребет весь этот мир, и кто знает, кому удастся выбраться наружу…
        - Да, знаки грядущих перемен видны всюду, и знаки ясные. В глубине тайной пещеры, ведущей, ты сам знаешь куда, пошевелился… - Остаток фразы старик прошептал на самое ухо гостю, глаза которого изумленно расширились. Учитель кивнул, подтверждая правильность догадки собеседника, и добавил: - Похоже, он готовится пробудиться, а ты понимаешь, спящие тысячелетия просыпаются далеко не всегда, для этого нужна весьма серьезная причина. Но что за новости принес ты?
        - До нас дошли вести о запуске древнего портала, связывающего Землю с Миром древних путей, спустя двадцать тысяч лет священная дорога восстановилась, как и было предсказано.
        - Я почувствовал изменения в мировых токах, вроде бы прошли две переброски, но как-то странно. Что ты знаешь об этом?
        - Первая переброска была в одном из центральных регионов европейской части России, телепорт активировали дети, портал был в заряженном состоянии, и сам пуск произведен случайно в процессе какой-то новомодной игры. Объект переброски - молодой мужчина, возраст - двадцать лет, о второй переброске я не знаю ничего.
        - Странно, судя по моим ощущениям, путешественники и в первом и во втором случае - не люди. Как были установлены названные тобой факты?
        - Наша тайная служба отследила из одного региона серию целенаправленных запросов через мировую информационную сеть о телепортациях и древних конструкциях, сооруженных для этих целей. Была локализована группа молодых людей, с одним из представителей которой мне удалось установить мысленный контакт и внушить намерение прибыть к нам. Его проверили всеми доступными способами, это действительно всего лишь ребенок, он не входит ни в какие государственные или тайные организации и не проходил специализированного обучения. Наставник, я полагаю, что все произошедшее - нелепая случайность.
        - Ценлинг, во вселенной вообще не бывает случайностей, я уже говорил тебе об этом, ты невнимателен, - укоризненно покачал головой старик. - И уж тем более нет случайностей в межмировых перебросках, для чего-то этот юноша был там нужен.
        - Просветленный Лханор, ваша мудрость не вызывает и тени сомнения, но проясните: молодой человек, недоучившийся студент, почти ребенок на древних путях не случайность?! Вы шутите надо мной, учитель!
        - Мне нравятся хорошие шутки, Ценлинг, но это не тот случай, и еще я предвижу, что эти переброски будут иметь большое значение не только для Мира древних путей, но и для Земли. В высший совет я сообщу сам, официальным лицам правительств и мировых церквей пока ни слова, пусть знают только посвященные, а ты добудь мне все данные, какие сможешь, про использованный портал и эти переброски, но пусть твои послушники будут незаметнее тени и немее рыб, это очень важно.
        Глава 1
        ОСОБЕННОСТИ ЖИЗНИ ПРИГРАНИЧНОГО ГОСУДАРСТВА
        Мир - хорошо, однако при том дремать не надлежит, чтоб не связали рук, да и солдаты чтоб не сделались бабами. Петр Первый
        - Ха! - Меч Хорта, обойдя по крутой дуге вскинутый в блоке вражеский клинок, стремительно опускается на лоб молодого орка.
        - Уй! - Выпустив оружие и взмахнув всеми четырьмя конечностями, противник опрокидывается.
        - Вставай, отбивная на ножках! Что разлегся, как обожравшийся боров? С твоей быстротой беременной улитки тебя не то что эльф, любой занюханный человечишка сожрет. - Хорт разглядывает новобранца, демонстративно презрительно кривя зеленую морду, и салютует противнику деревянным учебным клинком. - Поднять меч, брюхоногое, в позицию!
        Бум! Хрясь!
        - Уй-йе-о-о-о…
        - Вы двое, тащите эту слякоть к колодцу, пару ведер воды на его расквашенную морду, и чтобы через пять минут был в строю. - Хорт кивает курсантам на полубессознательную тушку их коллеги, с воем катающуюся в пыли, и, повернувшись к остальным, снова взмахивает мечом. - Продолжаем спарринг, дармоеды. Следующий!
        Я довольно улыбаюсь, хотя мою улыбку люди чаще называют оскалом. Здесь у нас все в ажуре - Хорт, опытный меченосец, как старый волк-вожак, способен в рекордно короткие сроки сделать из глупого щенка матерого хищника. Раздумывая над загадкой, почему при серьезных отличиях в обычаях и культурах разных народов лексикон сержантов всегда одинаков, я иду дальше.
        С другой стороны полигона слышен нарастающий топот, из кустов вываливаются вперемешку сотня пыхтящих орков и гоблинов, тяжко бегущих за Санором-кузнецом. Больше всего эти существа напоминают пациентов легочного профилактория, помирающих от астматического приступа, значит, Санор проводит очередной двадцатикилометровый марш-бросок. Брезгливо оглядев задыхающихся спортсменов, наш кузнец-прапорщик выносит свой вердикт:
        - Да вы же просто полутрупы! Вас, прежде чем в армию брать, надо было к нашему некроманту отправить, чтоб он вам хоть видимость жизни придал! Не-эт, жаболапые, я вижу, без свинства не обойтись!
        При этих словах бегунов охватывает ужас, лица становятся заискивающе умильными, как у бакалавров-двоечников при отработке задолженности. Но сейчас молящее выражение глаз курсантов не трогает, Санор принял решение и издает разбойничий посвист. Из кустов, как камень из пращи, выметывается Хика - наш ручной кабанчик, для которого погонялы моей учебки нашли свое применение.
        - Хика, поможем! - радостно осклабившись в предвкушении интересного зрелища, ревет Санор, и кабан стремительно летит к пыхтящему строю.
        Догнав отстающих, он начинает чувствительно кусать их за пятки, икры и ягодицы. В адрес ручного поросенка слышны маты и пожелания увидеть его на ближайшем празднике в роли главного блюда. Но Хика хорошо знает о своей неприкосновенности и нисколько этого не боится, напротив, кабанчик удваивает свои педагогические усилия. Ругань отставших довольно быстро сменяется истошными воплями и взвизгами, несмотря на почти поросячий возраст, клыки у Хики что надо, потому быть отстающими никому не хочется, и темп марш-броска сразу ускоряется. Санор удовлетворенно кивает, парой пинков доделывает работу поросенка и разворачивает строй новобранцев в сторону речки. Значит, марш-бросок закончится марш-заплывом. Температура воды - градусов пятнадцать, бедные новобранцы.
        Впрочем, другого выхода нет. Земли нашего клана в основном окружают или откровенные враги, или такие заклятые друзья, что армию надо подымать срочно, вот я и пошел на сии зверские меры. Как показывают исторические примеры, они всегда дают быстрые плодотворные результаты. Права солдатская мудрость: пока сержант гоняет новобранцев - он зверь зверем, зато на поле боя обученные им бойцы вспоминают прапора как отца родного. Сейчас мои слова о том, что каждый боец нашего клана стоит трех любых других орков, да и не только орков, уже не пропагандистский ход, а реальность.
        - Лорд, как вы и приказали, я оповестил всех вождей, они собираются в главном зале вашего терема, - прерывает ход моих мыслей Снупи.
        Крошечный гоблин-разведчик появился, как всегда, беззвучно, но все равно прозевать его - это не есть хорошо, что-то я расслабился, такая расхлябанность может выйти боком.
        - Хорт, Санор, кончайте гонять это мясо, все в штаб, совещание! - ору я и, наклонившись к гоблину, снижаю голос до шепота: - Снупи, раскидай своих нюхачей по всем углам, чтобы ни одна собака нас не подслушала.
        Н-да, похоже, сегодняшний день будет еще хлеще вчерашнего, но, как сказал мне однажды Хорт: «Назвался лордом - полезай на трон».
        По дороге меня захлестнули воспоминания. С тех пор как я, студент четвертого курса биолого-химического отделения университета Сергей Ильин, оказался в этом мире, прошел год. Попав сюда и взглянув в крохотное зеркальце, случайно взятое с Земли, я сначала решил взять талон к психиатру - из зеркала на меня смотрел орк. Понадобилось довольно много времени, чтобы поверить в случившееся и при этом не свихнуться. Я стал вождем небольшого клана, который сам же и создал, и новое орочье имя - Торн - уже давно воспринимаю как свое. Мы завладели довольно обширной территорией, называемой здесь Дикими землями, и до сих пор удерживаем их.
        Хотя, по правде говоря, завладели - это сильно сказано. Есть хороший анекдот:
        «Едут два ковбоя по прерии, и вдруг в кустах зашуршало. Один ковбой спрашивает:
        - А что это там?
        - А это неуловимый Джо, - отвечает второй.
        - Его и правда так трудно поймать?
        - Да нет, просто на фиг никому не нужен…»
        Примерно так обстоит дело и с Дикими землями. Расположены они аккурат между владениями светлых и темных народов и населены преимущественно отребьем, которое не нужно ни тем, ни другим, впрочем, как и сами эти земли. Ну кому понравится, когда любая война, да что там война, каждая стычка происходит прямо посреди твоих владений? Тут урожай не вырастишь - сразу сожрут, дом не построишь - спалят, да и просто поселиться немного желающих - очень уж велик шанс быть зарезанным.
        Первоначально сильно помогло то, что мне удалось уничтожить упырей, обитающих в кратере гигантского потухшего вулкана, расположенного посреди Диких земель и представляющего собой природную крепость. Кое-как нам удалось укрепиться в этой долинке, а именно перегородили вход кривобоким частоколом жутчайшей орочьей работы, по сравнению с которой даже изделия гастарбайтеров из Средней Азии покажутся шедевром. Тем не менее неказистая, но прочная ограда помогла нам отбиться, правда, у меня такое впечатление, что с момента появления в этом мире я только и делаю, что сражаюсь.
        Кто только не совал сюда свои загребущие лапы: жадные злобные люди и обнахалившиеся дикие банды гоблинов, огров и орков, захаживали орды темных кланов. А как нам удалось преодолеть экспансию отмороженных на всю голову, да что там на голову, скорее отмороженных целиком, от пяток до макушки, сектантов церкви Черной ямы, я до сих пор не понимаю - просто сказочно повезло. Хотя глава секты и приходил один (рабы и пара аколитов не в счет), но эта схватка, пожалуй, была самой опасной из всех.
        Даже профессиональное рыцарское войско, что тоже не обошло нас своим вниманием, да еще вместе с боевыми магами, и то не стоило нам столько нервов.
        Но есть и плюсы - при такой жизни мои подданные быстро закалились, кто выжил, конечно. Сейчас у нас довольно неплохая дружина, морд этак в тысячу, а наше поселение уже можно назвать небольшим преуспевающим городком.
        И у меня появились настоящие преданные друзья, каких не было даже на Земле, например, огромный тролль Гиг - по своей сути наивный как ребенок великан, могучий и добродушный. Кстати, мнение о том, что тролли злы, не совсем справедливо, они действительно уничтожают все, что движется, но не из-за плохого характера, а по гораздо более прозаической причине - просто хотят жрать, сытый же тролль - добряк и шалунишка, правда его шутки не всегда находят понимание, на Земле их вообще назвали бы членовредительством.
        Своими друзьями я так же смело могу назвать умелых кузнецов орка Санора и гнома Дварина, нашего главзнахаря Нерена-травника, крошечного гоблина-разведчика Снупи с целым выводком гоблинят и, наконец, Хорта, матерого орка-меченосца, он не просто друг, а мой побратим. Есть среди моих друзей и люди: бежавший от людей маг-некромант Мезлен и мальчишка Конрад, выкупленный нами из долговой ямы в Бардсити.
        А главное, я нашел здесь свою настоящую любовь, необыкновенную девушку Саэну. До сих пор не могу понять, как светлая эльфийка решилась жить у орков, в этом мире до сих пор подобного не случалось, проще поверить, что на Земле американцы стали вдруг мирными и честными филантропами. Надеюсь, причина неслыханного решения девушки - я. Вон она ходит, счастье мое ушастое, сады наши ревизирует…
        Полгода спустя за мной сюда ухитрились прорваться мой младший брат Витька - невероятно шебутное и беспокойное существо, прозванное друзьями Тридцать Три Экстрима, и наша младшая сестренка Виола, красавица и умница, как она сама о себе думает. И если с первым утверждением я согласен, то вот второе - явное преувеличение. Нет, она не классическая блондинка со сквозняками вместо извилин, но упрямство и гонорок сестренки частенько доводили ее до ситуаций, из которых она спасалась, опережая собственный визг.
        Поскольку благодаря загадочной магии телепорта Виола с Витькой при переброске стали эльфами и успели поступить в здешнюю магическую академию, живут пока не у нас, а в своем эльфятнике, что меня немного злит.
        Кстати, обитатели нашего городка к присутствию среди них эльфов относятся терпимо, по словам Нерена, это из-за дроу, что весьма часто селились по соседству с орками. Привыкнув видеть ушастых рядом, орки спокойно воспринимают Саэну и моих родственников. Это притом, что светлых эльфов зеленокожие люто ненавидят, настолько, что частенько даже кушать не могут. И сколько бы Саэна ни вещала на каждом углу, что она светлая, орки в ответ обычно молча кивают головами, но сами остаются в твердом убеждении, что мои эльфы - это не есть светлые эльфы. Хотя, по словам того же Нерена, если даже я приволоку в город светлого инквизитора из западной священной империи, то его все равно не убьют, по крайней мере сразу, настолько верит мне мой народ.
        Вроде бы прошло совсем немного времени, но я уже почти перестал воспринимать свои клыки и острые уши как что-то неестественное, напротив, круглые уши людей стали казаться мне чем-то не совсем обычным.
        Я подхожу к входу в нашу долину, раньше здесь был уже упомянутый мной деревянный частокол, грубо сработанный орочьими лапами из толстенных бревен, с деревянными же кривоватыми воротами.
        Остатки палисада уже давно растащили на дрова, а на его месте возводится идеально ровная крепостная стена. Мне, привыкшему к кособоким сооружениям моих соплеменников (орки никогда не заморачивались со всякой чепухой вроде уровня и отвеса), видеть сие даже как-то странновато. Добротно обработанные каменные блоки подогнаны с прямо-таки неправдоподобной точностью, впрочем, это и неудивительно, поскольку авторы проекта и основные исполнители - гномы, непревзойденные строители, во главе со своим старейшиной Огиленом. Полгода назад мы их выкупили из плена, а точнее, отобрали у орков клана Кровавого клыка. По договору дварфы должны были заплатить нам двойную цену за себя, исходя из расценок рабских рынков Трейдгарда - центра торговли темных кланов.
        Но гномы обычно очень нервничают, когда слышат слова «платить», «давай деньги», и предпочитают отдавать долги работой, в крайнем случае - тумаками, вот и подрядились в счет погашения долга возвести стену на входе в нашу долину. Стена эта чрезвычайно важна, поскольку перекрывает единственную дорогу к нам.
        Сейчас два десятка гномов и полсотни орков под руководством Огилена и Дварина приближаются к финалу. Огромные ворота уже навешены на петли, снизу с пыхтеньем и матюгами подают последние блоки. Тут главный герой - Гиг. Тролль - это не только качок-переросток, но еще и живой подъемный кран, являющийся по совместительству копром для забивки свай и грузовым КамАЗом, правда способным преодолевать только небольшие расстояния, дыхалка у гигантов слабая. Наш Гиг вообще незаменим, этакое универсальное три в одном, но угодить сварливым гномам непросто, вот и сейчас…
        - Я тебе сказал подвинуть блок вперед и влево, а ты чего сделал! - задрав бороду почти вертикально, шумит на тролля Дварин. - Вон как вымахал, дубина стоеросовая, а ума не нажил, хоть бы пару извилин у кого на время стройки одолжил… тоже мне ходячий утес… мохом порос. Стой! Куда ты его двигаешь! Назад! Осади! Гиг! Гиг, я тебя сейчас стукну по носу!
        - А ты сначала до него допрыгни, - иронично бурчит тролль.
        Вообще-то сказать троллю, что он тупой, или напомнить гному о его росте - вещи весьма рискованные, но Гиг и Дварин друзья, и вся их перепалка не более чем дружеские подначки. Однажды, когда наорать на тролля попробовал другой гном, Гиг даже не успел ответить, как к охальнику подскочил обиженный за товарища Дварин, и излишне резкого орателя унесло кувырком.
        Я разглядываю радующую глаз картину, и на душе теплеет, но потепление души всегда вызывает у меня новые идеи, и я прибавляю шаг.
        Глава 2
        ЗАМОК ПЕРНИШЕС
        - Молодой человек, не подскажете, как дойти до города?
        - Вот по этой тропинке, леди, через погост, вас проводить?
        - Ах, как это мило, вы такой галантный кавалер.
        - А знаете, леди, я таким и при жизни был. Разговор на окраине кладбища в полночь
        Юго-западные отроги Тролльих гор были пронизаны сетью пещер, служащих логовищами многих представителей темных народов. За последние пятьсот лет среди их обитателей доминировали темные эльфы, поработившие или уничтожившие местные разношерстные стаи.
        Дроу временами были настолько сильны, что вполне могли бы покорить весь мир, но у них не было единого короля. Высокомерие и гордыня, которые и побудили когда-то эльфов ступить на темный путь, сыграли с ними злую шутку. Спесь их князей была настолько сильна, что не позволяла объединить хотя бы половину темных эльфов под единым знаменем, да и в тех альянсах, что удавалось создать, постоянно совершались предательства, убийства правителей, плелись заговоры и интриги. Хотя дроу, в отличие от своих светлых собратьев, старели и умирали, ни один из их князей или более-менее крупных вождей не скончался своей смертью, просто не смог до нее дотянуть.
        Темный эльф, пробиравшийся еле заметными захламленными тропинками Проклятой лощины, был одним из самых влиятельных вождей самого большого клана, дома Ночных убийц, звали его Хелиоглас. Голова дроу изрядно поседела, нынешней зимой ему стукнуло триста пятьдесят шесть лет, и все годы он стремился к верховной власти, как муха к дерьму. За это время Хелиоглас пришел к печальному выводу о невозможности с его ресурсами подчинить даже всех соплеменников, не говоря уж о мировом господстве. Настало время союзов.
        Проклятая лощина имела зловещую репутацию, там постоянно исчезали путники, что было неудивительно, поскольку за ней высился мертвый замок Пернишес, более четырехсот лет служащий логовищем старейшего вампира этого мира Виктора-носферату.
        По дороге Хелиоглас не раз ощущал на себе оценивающие взгляды голодной нежити, но темного эльфа в окрестных горах хорошо знали, эта дичь была не по зубам ночным охотникам. Жадно почмокав осклизлыми губами, твари так и не решились на атаку.
        Мертвый замок был побит временем, как старая шуба молью, повсюду стоял неистребимый запах разложения, пересохший ров был завален мусором и перепревшей листвой, камни парапета частью выпали, надвратные зубцы обрушились. Проникнуть внутрь не составляло никакого труда, левая створка ворот висела на одной проржавевшей петле и со скрипом колыхалась под порывами ветра, вторая половина, оторванная напрочь, валялась посреди загаженного двора.
        Хелиоглас направился к центральной башне, брезгливо морща тонкий, с горбинкой нос. Отполированные до зеркального блеска агатовые сапоги князя перешагивали через остатки надворных построек, сгнившие обломки карет, каких-то бочек, перемешанные с разбросанными повсюду костями и целыми скелетами представителей практически всех рас, в жилах которых текла кровь.
        В донжоне грязи было побольше и пахло еще гаже, на лестнице, в залах и коридорах валялись истерзанные трупы на разных стадиях разложения, и повсюду стояла звенящая тишина, только поскрипывали рассохшиеся половицы да клубами взлетали облака потревоженной пыли. Покои хозяина замка располагались на последних этажах донжона, куда и направился дроу.
        В просторном помещении на самом верху главной башни тоже были тела мертвых, в нелепых позах привязанные и прибитые как попало к мебели и стенам. Князь приостановился, соображая, что делать дальше.
        - И что это мы морщимся, ну разве можно так вести себя в столовой хозяина, когда находишься в гостях? - раздался за спиной дроу скрипучий голос.
        - Твоя столовая по ароматам и антуражу ближе к выгребной яме, - незаметно положив руку на лунный клинок, презрительно прошипел через плечо, словно плюнул, Хелиоглас.
        - Ой, вот только не надо строить из себя аристократа в седьмом колене, я ведь не раз бывал в затхлых норах, которые вы называете городами, - насмешливо проскрипел Виктор-носферату из-за спины гостя. - Эти заплесневелые смрадные дыры кишат мокрицами и крысами, под ногами ползают черви и слизни, а за шиворот постоянно сыплется помет летучих мышей.
        - По крайней мере, даже в самой ничтожной мокрице есть жизнь, а не ее жалкое подобие, как у некоторых, - с гаденькой улыбочкой парировал дроу.
        - Хам и скот, впрочем, ты всегда был таким, Хелиоглас. - Вампир обошел гостя по большой дуге и остановился перед ним. - Все как всегда с вашим отсыревшим в пещерах народцем, годным лишь в пищу.
        - Я тебе не по зубам, нежить. - Дроу не убирал руки с сабли, исподтишка цепко следя за каждым движением вампира.
        - Ты слишком стар и желчен, на ту скисшую жижу, что струится по твоим жилам, польстятся разве что голодные вурдалаки, а отнюдь не мы, аристократы среди бессмертных, - презрительно скривился Виктор, а потом качнул головой в сторону стрельчатого окна с выбитым стеклом. - Вот те, кто помоложе, еще могут на что-то сгодиться, хотя по сравнению с кровью истинных эльфов ваша - как деревенская самогонка против коньяка.
        Под башенным окном к стене был привинчен верстак из почерневшего от времени и пролитой на него крови дерева. На верстаке, прибитый гвоздями за ступни и ладони, лежал труп темной эльфийки. Запрокинутая голова перевешивалась через стол, оттянутая вниз и привязанная за косу к ножке стола. На бледном бескровном лице застыл ужас, горло было истерзано и обслюнявлено.
        - А я-то думал, куда моя горничная подевалась, - грустно покачал головой Хелиоглас.
        - Я пригласил ее на ужин, - скривил рот вампир в гротескном подобии улыбки. - Она все грозила тобой и была жутко занудной. Впрочем, у каждого свои недостатки, и как пища твоя подстилка оказалась гораздо лучше, чем в качестве собеседницы.
        - Виктор, ты не боишься однажды проснуться от ощущения некоторого неудобства, вызванного серебряным кинжалом в твоей ненасытной глотке?
        - Князь, не надо делать вид, что любил ее или вообще кого-нибудь. Во всей твоей тощей тушке не хватит тепла, чтобы согреть осиротевшую бактерию.
        - Девочка была правильно обучена, полезна и удобна, ты сломал хорошую вещь.
        - Ай-яй-яй, мне почти стыдно, а ты не припомнишь, что стало с двумя запропавшими девчонками из моего ковена? Между прочим, следы похитителей вели в сторону твоей норы, а ведь я лично обратил каждую из них в бессмертную, тратил время, силы! Так что давай перестанем мериться обидками, ты не агнец, я, кстати, тоже.
        - Если тебе интересно, то слушай: твоих шлюх мы продали демонам, кстати, одна из них, кажется, еще жива, а точнее, не мертва. Но ты прав, обсуждать подобные мелочи сейчас не стоит, есть более важная тема. Перемирие?
        - Перемирие. - Вампир кивнул в сторону вершины башни, и они прошли наверх, где расположились в потертых кожаных креслах под навесом на открытой площадке, венчающей донжон замка. Пепельно-бледная девица с ярко-красными губами, одетая в какую-то выцветшую хламиду, подала гостю вина и кубок с подозрительной красной жидкостью - хозяину.
        - Ты знаешь, наша столица построена над капищем Утрара-пожирателя плоти, - начал дроу, откинувшись в кресле.
        - Знаю, этому демону поклонялись когда-то все гоблины окрестных гор, - согласно кивнул вампир.
        - Капище на самом деле представляет собой портал в Лимбо - один из миров демонов.
        - И это знаю, такой же портал сокрыт на дне пропасти под святилищем Черной ямы, но посвящен он другой нечисти, Фурию-разрушителю. Кстати, в каких они отношениях?
        - Эти два демона ненавидят друг друга больше, чем отцов-инквизиторов, что поделаешь, конкуренция.
        - А зачем вам это древнее орочье капище?
        - Мы используем портал для путешествий в мир демонов. Дело это, конечно, опасное, но только там можно найти некоторые редкие вещи, которых больше нет вообще нигде, а еще мы торгуем с обитателями Лимбо, обмениваем у тамошней публики секреты и заклинания на рабов, ну и так далее.
        - И что? Это все знают, тоже мне откровение!
        - Откровением было то, что недавно сообщил Утрар. Демоны встревожены, они боятся потерять не только наш мир, но и тот, из которого все мы когда-то сюда пришли, под названием Земля.
        - В смысле «потерять»? Они же и так не могут надолго приходить сюда, даже когда вызваны, вскоре проваливаются к себе в преисподнюю, ибо их астральный вес слишком велик для наших миров.
        - Все верно, но если на планете становится больше существ, источающих злобу, зависть, ненависть и прочие подобные эмоции, такой мир астрально тяжелеет, и настает момент, когда демоны могут поселиться в нем насовсем. А вот если планета становится легче, то обитатели ада уже не могут добраться до нее, и это для них даже хорошо. Ибо если демонам удастся просочиться в посветлевший мир, то они будут испытывать там ужаснейшие муки, примерно как ты, если выйдешь на яркое солнце без защиты. Такой мир для рогатых потерян.
        - Это значит, что на планете будут жить одни праведники? Жуть!
        - Верно, кстати, при таком раскладе нам с тобой тоже крышка, но, с другой стороны, позволить победить демонам - не менее скверно. Стоит миру потемнеть настолько, что сюда прорвутся рогатые, и мы сразу превратимся в их рабов - это в лучшем случае.
        - Так что, наш мир готовится стать раем?
        - Пока нет, но может сильно полегчать, а это для ада как кость в горле. А вот за счет чего такое может произойти - ни я, ни демоны пока не знаем. Но ад не привык медлить и колебаться, они уже предложили нам сделку: помочь демонам пробраться сюда, взамен пообещали разделить с нами власть.
        - И?
        - Темным эльфам появление в этом мире чертей без надобности, да и верить демонам - себе дороже, мы отказались, но, похоже, такое же предложение сделано сектантам Черной ямы. Утрар долго шипел и плевался, а потом поделился опасениями, что этот мир может достаться Фурию, чего совсем не нужно Утрару, для него лучше уж совсем потерять планету, соперничество, однако!
        - Продолжай.
        - Фурий готовится появиться в этом мире лично и надолго, есть ритуал, который может придать ему нужную легкость на срок до ста лет. Сила же этой твари очень велика, вряд ли у нас ему найдется достойный противник.
        - И как же быть?
        - Что бы мы ни надумали, пришла пора действия, а значит, надо подготовить почву. Светлые и неподконтрольные нам темные государства должны погрузиться в смуту и разлад, пора провоцировать войны, где только сможем.
        - Ты прав, при таком раскладе проще будет работать потом…
        - Командир, вернулись лазутчики с Тролльих гор, есть очень-очень срочные новости, - сообщил Снупи, как всегда материализовавшийся из ниоткуда. - Я осмелился объявить общий сбор вождей. Это, конечно, самоуправство, мой лорд, но сильно сэкономит время, я нахал, мои извинения.
        - Все, что идет на пользу клану, оправдано, извинения приняты, - понимающе кивнул я.
        Волчья жизнь на границе темных и светлых земель научила орков оперативности, народ собрался быстрее, чем наш кот Барсик, заслышавший звон своей миски.
        - Командир, люди графа Штрайна основали несколько поселений на Диких землях и восстановили древний каменный форт, настоящую крепость, перебив семью огров и где-то с сотню гоблинов, что обосновались там, - доложил разведчик. - Численность гарнизона сейчас составляет триста семь воинов-людей, солдаты графа патрулируют весь запад наших владений…
        - Снупи, это у короля Таннии начался территориальный зуд или граф сам такой умный? - поинтересовался я по окончании доклада.
        - Наши агенты в столице Таннии уверяют, что король в целом не против начинаний графа, но солдат ему не дал и предупредил, что вся военная кампания на его личной ответственности.
        - А сколько всего солдат у Штрайна? - подал голос Хорт.
        - Сейчас до шести-семи сотен, из них половина - ветераны пограничных войн, остальные попроще, ну и при желании граф может мобилизовать тысячи две-три мяса, необученных ополченцев, - сообщил разведчик.
        - Странно, у Сильвата в экспедиционном корпусе было до семи сотен профи плюс маги, и мы всех уделали, - задумчиво протянул Хорт. - А сейчас к нам заявились только триста семь солдат, на что же надеется граф?
        Все надолго задумались, потом повернулись ко мне, как будто я телепат и мог прочесть мысли Штрайна. Баронство Сильватия, как и графство Штрайн, были граничащими с нами территориями, входящими в соседнее королевство людей Таннию. Сильвата вместе с его карателями мы завалили полгода назад, но желания новых земель у местных рыцарей это не поубавило.
        - Что делать будем, Торн? - озвучила общую озабоченность Саэна.
        - То, что делают орки в таких случаях - собирать карательную экспедицию. - Я тяжело поднялся. - Мы не можем игнорировать захват нашей земли.
        В поход вышли пять сотен воинов, передвигались скрытно, ночами, высылая разведку на день пути вперед и в стороны. Через пять дней подошли к проблемному району. Санор-кузнец, по оркскому обычаю, предложил атаковать прямо с марша, внезапно, застав людей врасплох. Хорт советовал дождаться ночки потемнее и напасть, пользуясь преимуществом нашего ночного зрения. Мне не понравились обе идеи.
        - Запомните главное правило любого противостояния, - наставлял я своих орков. - Любая война - это не кто кого перебьет, а кто кого передумает. Люди привели войско заведомо слабее нас, да еще выстроили три беззащитные деревни у нас под носом, и мы не можем понять, зачем все это сделано. Поселить крестьян на Диких землях - это все равно что поручить коту охранять сметану. А намерение устрашить тремя сотнями солдат тысячу хорошо вооруженных и обученных орков напоминает атаку ежика голым задом. Потому пока не поймем замыслов врага, от масштабных действий воздержимся. Отбери десяток нюхачей-следопытов, завтра идем за языком, мне нужна ясность. И, Хорт, будь поаккуратнее, а не как в прошлый раз!
        - В смысле, лорд? - включил блондинку Хорт, глядя на меня честными широко открытыми глазами, этот трюк побратим перенял у Виолы.
        - В смысле, когда будешь брать языка, не бей его спереди по морде, мало того что пленного сутки в сознание привести не могли, так ты ему еще и половину зубов вышиб. Зачем нам язык без зубов, он не говорит, а только шепелявит, мы ведь с ним тогда еще полдня промучились!
        Глава 3
        ЭКСПЕДИЦИЯ ГРАФА ШТРАЙНА
        Хомячки - это страшная сила. Точка зрения хомячков, а с некоторых пор и рыцарей
        Рыцарь Жерон был заядлым любителем юбок и очень не любил насекомых. Эти два фактора и привели к тому, что сейчас он, с ног до головы обмотанный веревками, лежал в развороченном муравейнике. Страсть к прекрасному полу потащила его на ночь глядя к дому смазливой кокетки - дочери лесника, а благодаря Хорту и Снупи ловелас в блестящих доспехах вместо теплой люли оказался сначала в мешке, а потом в муравейнике. Его конюх и оруженосец, за неимением вблизи второго муравейника, валялись просто под деревом, и четыре мелких злобных гоблина (для этой задачи я выбрал тварей повреднее) выполняли при них функции муравьев, от дерева неслись жуткие стоны.
        Хотя пленные таращили глаза и завывали, но реальных повреждений почти не имели, я сполна владел навыками психологии и устраивать никчемное членовредительство не стал, ломая упорство пленных морально. Сначала им слегка набили морды, потом посменно поработали муравьи и гоблины, а напоследок, ровно в полночь, на фоне полной луны эффектно появился Мезлен в своей темно-зеленой тоге некроманта (правда, сильно потрепанной, но от этого она смотрелась еще кошмарнее), с длиннющим посохом и предложением превратить бравого рыцаря в зомби. Дескать, это многократно ускорит процесс допроса, поскольку зомби второго уровня вполне прилично говорят, а вот лгать и артачиться не умеют. Да и вообще, ему, Мезлену, нужны ходячие мертвецы для опытов, на эту роль Жерон со свитой вполне подойдут. Так что упрямых пленных надо поскорее убить, время жалко терять, ведь ему их еще поднимать, куча работы, а луна может зайти, и тогда процесс усложнится.
        После этих предложений, с ужасом глядя в глаза некроманта, горящие энтузиазмом настоящего ученого, рыцарь «поплыл», его подчиненные сломались еще раньше и, захлебываясь в слезах и соплях, торопливо говорили, говорили и говорили.
        Слуги знали немного, ценным среди их показаний было только то, что Жерон временами по два-три дня пропадал у местных красоток, причем пассий у него было около десятка, и у какой он будет ночевать сегодня, зачастую не знал и сам новоявленный Казанова, сие зависело от настроения-с. Так что в ближайшие два дня нашего пленника никто искать не будет. Как в старом анекдоте: жена будет думать, что он у любовницы, любовница, что он у жены, и то, что он вплотную занят муравьями, вскроется не скоро.
        Первое же откровение самого рыцаря повергло меня в состояние полного обалдения, это когда я спросил, на что надеется Штрайн, отправляя в Дикие земли всего три сотни солдат.
        - На ваш налет, - почесывая покусанные муравьями места, сообщил Жерон и, увидев мою отвалившуюся челюсть, пояснил: - После войны светлые народы заключили договор, по которому при захвате темными владений любого из них соседи должны идти на подмогу. Правители соседних стран обязаны выслать войска, даже князья эльфов и короли гномов.
        - А наше сражение с Сильватом? - недоуменно поднял брови Санор. - А как же наш налет на его столицу полгода назад?
        - Налет и есть налет, - хмыкнул Жерон, - налеты были и будут, да и сам барон с войском пал во время карательной экспедиции, а вот захват территории людей - дело совсем другое. И никого не будет волновать, что построились мы на Диких землях, ведь когда-то немалый кусок их был частью Таннии и формально все еще является ее территорией, буква закона будет соблюдена.
        - И граф пожертвовал тремястами обученными солдатами, чтобы получить помощь соседей? - недоверчиво уточнил я. - То есть почти половиной своей армии?
        - Солдатам ничего не грозит, в Диких землях возведен не жалкий палисад, а каменный замок, в нем триста солдат могут держаться против тысяч нападающих не менее полугода, за это время подойдут соединенные рати светлых народов, а королевское войско Таннии соберется еще скорее. У барона есть магическая связь с графом - шар дальновидения, и пользоваться им барон умеет. Но поскольку магические средства связи в осажденных крепостях враги часто блокируют, то гонцы на быстрых конях готовы во всех поселениях новых земель графства. А если посыльных и перехватят, в голубятне замка есть пять почтовых голубей, о нападении граф узнает в тот же день. И еще…
        Я слушал рыцаря и офигевал, граф разыгрывал многоходовую сложную комбинацию, которую от местных диких феодалов я не ожидал. Поселение было наживкой, Штрайн готов был пожертвовать сотней крестьян, чтобы соединенные армии его соседей выполнили за него всю грязную работу, освободив от нас Дикие земли. Я мысленно аплодировал графу, экономически гибель крестьян не идет ни в какое сравнение с потерей обученных воинов, да и исход сражения непредсказуем. А тут, как в сказке, соседи и сражаются за тебя, и плату не требуют, все держится на лозунгах о взаимопомощи светлых, а дальше перспективы у графа совсем сказочные. После победы светлых у него хватит крепостных, чтобы выстроить опорные замки в Диких землях, и солдат - удержать их. Графство Штрайн вырастет втрое, тем самым увеличив владения Таннии, а такой прирост автоматически сделает графа пэром королевства и обеспечит кресло в королевском совете. К тому же в этом случае ему просто обязаны отдать оставшееся без владык баронство Сильватию, а это уже герцогская корона. Из дальнейшего допроса выяснилось: мое предположение о том, что популяция местных диких
феодалов резко поумнела, не оправдалось, всю комбинацию придумал новый графский советник, некий Арахнис, как шушукались по углам графства, темный эльф.
        В ходе допроса лорд все больше мрачнел, супил брови, и Саэна не сразу решилась подойти к нему, хотя вопли пытаемых резали нежную душу эльфийки, как ножом. Но все-таки Саэна не была бы по-настоящему светлой эльфийкой, если бы ничего не сделала, и потому, пересилив себя, направилась к Торну с просьбой прекратить пытки.
        - Саэна, солнышко, а что делали эльфы с теми, кто захватывал их земли? - выслушав эльфийку, иронично прищурился Торн.
        Девушка смущенно опустила голову, она хорошо знала ответ на вопрос Торна, в мире все так непросто… но все же.
        - Впрочем, ты можешь помочь избежать напрасного кровопролития, спасти сотни людей. Ты ведь знаешь магию жизни и природы?
        - Я бакалавр первого курса и больше целитель, чем природник, - слегка покраснев, напомнила эльфийка. - Но, конечно, сделаю все, что в моих силах.
        - Ну бакалавры первого курса - это страшная сила, - улыбнулся Торн каким-то своим воспоминаниям. - Ты умеешь призывать диких животных?
        - Пока только маленьких, у меня получался призыв певчих птиц, голубей и маленьких зверьков: бурундучков, тушканчиков.
        - Именно то, что нужно! - Вопреки ожиданиям Саэны эти ее ничтожные (как ей на тот момент казалось) возможности мигом изгнали мрачность Торна, наоборот, он расплылся в улыбке. - И много можешь призвать?
        - Если использовать силу леса, то да, но биться они не станут, этого я пока не смогу сделать, да и не буду.
        - Сражаться твоим мелким и не придется, но все равно, считай, что битва выиграна! Для начала мне нужны пять самых красивых голубок, каких ты только сможешь найти, хотя… хватит и одной.
        Пока эльфийка пыталась понять, насколько серьезно говорит Торн, он повернулся к командирам:
        - Значит, так, начинаем облаву, три сотни охватывают полукольцом деревни и гонят жителей к замку. Хорт, крестьян по возможности не бить, но и не давай им утаскивать провиант, гоните налегке. Мезлен, на тебе блокада магических средств связи замка, дальновизор рыцарей работать не должен! Четвертая сотня в резерве, пятая образует еще одно кольцо, Снупи, ни один бегунок не должен выскочить из нашего силка и добраться до Штрайна, гонцов ловить или давить. Вперед!
        Барон Бригс, милостью его сиятельства графа Штрайна хозяин новых территорий Таннии, был потомственным дворянином, но сейчас, стоя на надвратной башне замка, ругался как сапожник. С темноэльфийским коварством тщательно разработанная кампания разваливалась на глазах. От дикой ярости и непереносимого стыда лицо барона шло пятнами. Даже если бы враги взяли штурмом замок, а его гарнизон вместе с самим бароном перебили, он не был бы так унижен и взбешен. Все шло неправильно, не по военным законам и боевым традициям, а больше походило на насмешку.
        То есть началось все вроде бы нормально, из леса появились орки и обложили замок. Тут и случилась первая странность: орки не стали препятствовать людям, населявшим три деревни в окрестностях замка, прятаться за его стенами. То есть часть орков просто стояла и смотрела, как с воплями и плачем крестьяне бегут к замку, а часть грозным рыком и улюлюканьем подгоняла пейзан. Барон сначала решил было, что это военная хитрость и стоит открыть ворота, как на плечах беглецов в замок ворвется орда, но нет, орки стояли настолько далеко, что добежать просто не смогли бы.
        Барон впустил своих подданных. Выслушивал немало пылких благодарностей, заверений в вечной преданности, милостиво кивал, а сам все супил брови, пытаясь понять эту странность. Единственным объяснением было желание орков добавить в замке едоков, которые сражаться не могут, а запасы провизии подсократят, да и вообще под ногами путаться будут. Но по плану похода замок изначально готовили к осаде, и провизии хватило бы на год даже с учетом увеличения населения.
        Первая неприятность случилось с шаром дальновидения, среди врагов явно был опытный маг, сумевший блокировать магические средства связи. В поле напротив стен орки вкопали колья, на которые насадили старые пожелтевшие черепа, развернув их лицом к замку, после этого шар барона стал просто красивой безделушкой.
        Второй облом вышел с гонцами, их всех перехватили проклятые гоблины, успевшие наводнить буквально все окрестные леса. Но это было предусмотрено, и Бригс лишь саркастически хмыкнул и своей рукой выпустил почтового голубя с донесением о нападении. Со стороны врагов тут же блеснула зеленая вспышка магии призыва животных, но барон только самодовольно улыбнулся. Старый трюк, его сюзерен граф Штрайн все продумал! Это стоило немалых денег, зато теперь на лапке почтаря был амулет неподчинения, посадить эту птицу магией было невозможно.
        Но тут случилось непредвиденное: на вершине небольшого холма появился тоненький стройный силуэт в белых доспехах, с протянутой руки сорвалась птица и полетела навстречу почтовому голубю Бригса. Крылатый гонец немедленно свернул ей навстречу и закружился вокруг. Барон сразу понял, что это была голубка и оттащить почтаря от нее теперь невозможно. Бригс видел, как одуревший от любви почтовый голубь спикировал следом за голубкой на руку вражьему магу, и к нему подтянулись орки в добротной броне, вероятно, это были главари осадившей замок орды, они собирались читать его послание. Тут Бригс погорячился, приказав выпустить следующего голубя, потом еще. Потрясая кулаками и призывая все немыслимые кары на головы врагов, барон со стены замка наблюдал, как всех его крылатых гонцов постигла участь первого почтаря.
        Орки деловито перешли к планомерной осаде, начали возводить палисады напротив стен, копали канавы прямо посреди дорог и ровных мест, строили засеки, что делало невозможным удар тяжелой конницы, кони просто переломали бы ноги. Это лишило войско барона главного преимущества, ведь удар рыцарской конницы почти всегда опрокидывал зеленокожих. Приказав утроить караулы и сразу сообщать обо всем подозрительном, Бригс лично обошел все стены, проверил уязвимые и подозрительные места, на самой грани слуха барон улавливал какой-то странный скребущий звук, но он утешил себя тем, что это эхо саперных работ орков, отраженное стенами замка. Заснул Бригс беспокойным сном, всю ночь его мучили кошмары.
        Следующие два дня не принесли ничего нового, враги продолжили возводить укрепления, но никаких приготовлений к штурму опытный глаз барона не заметил. Несколько гонцов, высланных с заданием проскользнуть сквозь расположение орков, были перехвачены, этим закончился третий день.
        Пробуждение утром четвертого дня осады было кошмарным, разбудивший коменданта трясущийся слуга что-то мямлил и тыкал пальцем куда-то в сторону хозяйственных построек.
        - Все наши припасы ухомячили! - наконец разобрал барон.
        - Что ты мелешь, невежа, что за припасы и кто ухомячил?
        - Хомячки, - сообщил слуга, и барон тут же дал ему в ухо, Бригс всегда был скор на руку. Из дальнейшего бормотания вытирающего побитую морду слуги комендант понял только то, что его срочно просят прийти адъютант и каптенармус замка.
        Убитый вид адъютанта и рыцарей, толпящихся во дворе, заставил сердце коменданта сжаться от нехорошего предчувствия.
        - Что случалось? - внезапно севшим голосом прохрипел Бригс.
        - Вам лучше посмотреть на это самому, барон. - Каптенармус кивнул в сторону складов.
        Туго соображая спросонья, Бригс зашагал следом за каптенармусом. Ворота амбара были открыты, все обширное помещение складов шевелилось, зерна и муки там больше не было. Мириады мышей, крыс, хомячков дружно дожирали остатки провианта, среди звенящей утренней тишины отчетливо слышалось хрумканье крошечных челюстей. Часть грызунов, не в силах больше есть, просто блаженно валялась вспучившимися брюшками кверху. Вереница хомячков с плотненько набитыми защечными мешками образовали живую цепочку и деловито семенили от тающей на глазах последней горки зерна к аккуратно выгрызенной в стене дырке. Один из них оценил более короткий путь, открытый отворенной людьми дверью, обогнул ступню закованного в сталь сапога барона и преспокойно направился в сторону подворотни. Почему-то Бригсу казалось, что хомячок улыбается. Замковый кот, которого держали в амбарах каждой крепости для защиты от грызунов, в ужасе забрался на центральный столб под самым потолком и тоскливо орал оттуда. Заунывные кошачьи вопли точно соответствовали настроению рыцарей.
        - Вот и ответ на все загадки, барон, - устало сказал адъютант. - Эти коварные твари позволили войти в замок крестьянам, чтобы увеличить количество голодных ртов, а потом тот самый шаман, которого мы видели со стены, призвал сюда эту пакость. Провианта больше нет, то, что осталось, отравлено мышиным дерьмом, завтра в крепости будет голод.
        - Потому орки и не стали штурмовать замок, а лишь сделали невозможным наш прорыв, они отлично знают, что через неделю в крепости ни у кого недостанет сил поднять меч, - согласно кивнул Бригс и злобно ударил кулаком по притолоке амбара. - И ведь никто в Таннии не знает, что нам нужна помощь.
        Как аккомпанемент словам барона раздался треск, и на двор замка рухнули обломки катапульты, с таким трудом доставленной сюда из графства. Крысы изгрызли ремни, скрепляющие деревянные части метательной машины, и катапульта развалилась.
        С тех пор барон частенько стоял на башне, буравил врагов ненавидящим взглядом, изрыгал проклятия и мучительно искал выход. В осажденной крепости начали есть рыцарских коней, но Бригс знал, что и их хватит ненадолго.
        Сегодня с утра пораньше от замка доносились ор и вой, совсем как во времена майдана на площадях Украины. Такой звук можно услышать еще и в марте, когда дерутся загулявшие коты. Мощное крещендо воплей достигло апогея, когда подъемный мост с натужным скрипом пошел вниз.
        Ворота замка распахнулись, и оттуда спиной вперед вылетел весьма помятый дядька с гофрированным фейсом, здорово смахивающий на украинского президента Ющенко, когда его примерно таким же образом выкидывали с президентства. И вел он себя похоже, упирался руками и ногами, призывал на помощь, ссылался на высоких покровителей, кричал, что очень болен, готов почти ничего не есть, и все порывался втиснуться обратно, но его не пустили. За Ющенко последовала еще парочка колоритных типов, потом народ повалил массово, и стали видны крепкие солдаты, которые и выпихивали гражданских наружу.
        - Это чего такое творится? - отвалив челюсть, спросил кто-то из орков-мечников.
        - Они избавляются от лишних ртов, - ответил воину Торн, - но смысла здесь немного. Это напоминает отсечение зараженных пальцев больному гангреной, но, если источник заразы не устранен, все подобные меры только продлят агонию.
        Саэна неверящими глазами смотрела, как представители светлой расы выбрасывали из крепости безоружных крестьян, в том числе женщин и детей, на верную гибель, и никак не могла проглотить комок в горле. Торн повернулся к ней, явно желая обратить внимание эльфийки на oblico morale воинства Штрайна, но, увидев ее состояние, быстренько передумал. Лорд с интересом и каким-то непонятным ожиданием смотрел в сторону замка, и на губах его играла самодовольная улыбка.
        - Все к лучшему, - торжествующе объявил лорд. - Я так и хотел, так и задумывал.
        - Чего-чего? - ошеломленно спросила эльфийка.
        - Того-того, - передразнил Торн. - Все эти люди теперь смертельно ненавидят таннийских владык и солдат, это очень хорошо! Осталось малость - сделать так, чтобы нас они любили, с чем в таких условиях справится даже ребенок. И в итоге у нас до пяти сотен новых старательных работников, преданных подданных, а пахари клану здорово нужны.
        - Ты все это планировал изначально? - с удивлением покачала головой эльфийка.
        - Не совсем так, но планировал, даже хотел предложить рыцарям выпустить безоружных наружу, пообещав не убивать их, а вышло еще лучше, они сами догадались, сообразительные, когда жрать хочется!
        - Так ты не будишь их убивать, орк? - с прищуром глядя на Торна, поинтересовался Дварин.
        - А зачем убивать кур, несущих золотые яйца? - захохотал в ответ орк. - Каждый крестьянин в год приносит по пятнадцать золотых налога, с учетом их количества, считай, что сегодня я приобрел полторы золотые шахты, причем даром! Кроме того, каждая крестьянка раз в несколько лет рождает нового крестьянина, то есть мои шахты будут расти и расти. Плюс молодые люди-воины из тех же крестьянских семей, которых у нас уже сейчас три сотни. Ха! Население - это главное богатство любой страны, а если с ним нормально обходиться, то и надежнейшая опора трону. Сейчас ты видишь элементарнейшую схему «злой - добрый», злые подлые рыцари и добрый заботливый клан, ха! Я всегда говорил: быть для повелителя злым - себе дороже, владыка должен быть могуч, страшен, но милостив, запомните это, милостив. Конечно, нельзя распускать подданных, строгость обязательно должна быть, но в меру, Штрайн же просто недальновидный осел. Как только изгнанные отойдут подальше от крепости, увидите все сами.
        Выкинутые из форта крестьяне стояли под стеной и с ужасом смотрели в сторону армии Торна, а сверху им кричали, наверно, в утешение, что солдаты и рыцари очень сожалеют, но эта жертва необходима и воины графству нужнее. Постепенно плач затихал, а вот крики из умоляющих стали гневными, в сторону рыцарей зазвучали проклятия, вскинулись сжатые кулаки.
        Внезапно, словно поддавшись на мольбы пейзан, мост заскрипел, опускаясь. Правда, ворота открывать не стали, а распахнули небольшую калитку, оттуда спокойно вышел худощавый человек с суровым лицом, облаченный в потертую коричневую рясу. Мост снова подняли, священник подошел к изгнанным и поднял руку - крики разом стихли. В это время над парапетом появился рыцарь, по описанию Снупи это был барон Бригс.
        - Кто выпустил священника, бездельники?! - закричал он на своих опричников настолько громко, что даже до орков долетало каждое слово. - Святой отец, зайдите обратно!
        - Я остаюсь со своей паствой, - хорошо поставленным голосом ответил священник и решительно зашагал прочь от ворот замка.
        - Я не могу этого позволить, вернитесь! - надрывался Бригс, свесившись с парапета. Но человек в вытертой рясе более не удостоил его и взглядом, обратившись к заплаканным крестьянам: - Укрепитесь духом и ступайте за мной, дети мои, все в руках господа, положимся на него.
        - Это деревенский священник, люди зовут его отцом Харлампием, - вглядевшись прищуренным взглядом в предводителя крестьян, сообщил Снупи и что-то торопливо зашептал на ухо лорду.
        Теперь уже Саэна с торжеством взглянула на Торна, а тот уже не просто улыбался, а прямо-таки казался котом, получившим и без помехи умявшим огромную кринку сметаны. Что в голове у лорда, когда он так улыбается, не знал никто, даже Хорт с Саэной, и потому эльфийка нервничала, особенно когда вспомнила рассказы деда о тех леденящих душу ужасах, что творили орки с попавшими в их лапы служителями светлых богов.
        - Священника не трогать ни при каких обстоятельствах, - к немалому облегчению Саэны, скомандовал Торн и добавил, обратившись к стоящим рядом друзьям: - Нам сегодня удивительно везет!
        Расправив плечи, в сопровождении Хорта, несущего пурпурный стяг с изумрудным драконом, лорд шагнул навстречу процессии, возглавляемой отцом Харлампием, за ним двинулись остальные бойцы клана. Толпа крестьян остановилась, испуганно запричитали женщины, но священник снова поднял руку, и гомон стих.
        - Именем бога живого, призываю вас воздержаться от кровопролития, - вдохновенно глядя поверх голов орков куда-то вдаль, начал священник. - Проявите милосердие, и господь наградит вас!
        - Рад видеть на моих землях столь смелого и самоотверженного священника, хочу выразить восхищение вашим мужеством, - приветливо сказал лорд. - Меня зовут Торн, я вождь клана Изумрудного дракона и властелин Диких земель.
        С лица отца Харлампия слегка спало напряжение, взгляд перестал быть вдохновенно-обреченным, зато в нем проскочила изрядная доля ошарашенности.
        - Я настоятель прихода сельской церкви Харлампий, недостойный слуга всевышнего, - представился священник, пытливо вглядываясь в лицо вождя орков. - Владыка Диких земель Торн, прошу вашей милости к сим людям, да пробудит господь в вашем сердце все лучшее.
        - Что же касается войны и сохранения жизни ваших прихожан, - орк обвел рукой толпу крестьян с обреченно опущенными плечами, - то вопрос этот сложный, но есть варианты положительного решения. Из уважения к вашему мужеству и вере я готов их обсудить.
        - Я слушаю вас, - внешне спокойно сказал священник, но обветренные руки Харлампия выдавали его, слишком быстро перебирая простенькие деревянные четки.
        - Граф Штрайн, самозванно объявивший эту территорию своей, бросил вас на произвол судьбы. - Голос орка посуровел. - Эти земли принадлежат нашему клану, и здесь могут находиться только мои подданные или наши гости. Если ваши прихожане принесут мне присягу верности, поклявшись в вашем присутствии символом своей веры, не будет никакого кровопролития.
        - Зачем вам это?
        - Это необходимо, иначе первый же отпущенный крестьянин приведет сюда толпу вооруженных негодяев, наподобие тех, что засели в замке. Спустя короткое время, когда крепость капитулирует, мои новые подданные будут отпущены по своим домам и продолжат жить в них, как и раньше, но уже не испытывая иллюзий, в чьем государстве они живут. Кстати, вы знаете, что Штрайн изначально принес всю вашу паству, причем вместе с вами, в жертву своим амбициям и вы до сего дня оставались живы отнюдь не благодаря милосердию своего сюзерена?
        Казалось, Харлампия ударили по лицу, он пошатнулся, но снова твердо вскинул взор:
        - То, что вы приказали не трогать безоружных, я понял в первый день осады, но в столь… низкий поступок графа мне очень тяжело поверить.
        - Надеюсь, вы знаете этого человека. - Торн взмахнул рукой, два орка приволокли рыцаря Жерона. - Ходит молва, святой отец, что вы безошибочно отличаете правду от лжи, поговорите с этим пленным.
        - Если ты честно, - встряхнул пленника лорд, - обрати внимание, честно, а не как нужно нам или еще кому-то, ответишь на наши вопросы, я тебя отпущу без выкупа, даю слово.
        Втянувший голову в плечи Жерон что-то невнятно забубнил, ежась под взыскательным взглядом священника. Скоро тот оставил пленника и направился к крестьянам, там началось бурное обсуждение, продолжавшееся довольно долго.
        - Владыка сих земель Торн, - обратился по окончании митинга к лорду святой отец, - почти все мои люди согласны, но трое, несмотря на предательство их сюзерена, свято соблюдают присягу. Что будет с ними?
        - Если это просто честные люди, то их верность достойна уважения, они пробудут в плену до конца войны, потом я отпущу их.
        Священник кивнул, напряжение совсем ушло с его лица.
        - Да благословит вас господь! Мои прихожане готовы к принесению присяги, когда вы сможете принять ее?
        - Немедленно, и вот еще что, святой отец, мне хочется наказать трусливых негодяев, обрекших безоружных гражданских на смерть.
        - Каким образом?
        - Присягу необходимо отметить, после нее я выставляю угощение и напитки своим подданным, в том числе и вашим людям, полагаю, они голодны. Но праздновать ваши прихожане будут так, чтобы их было хорошо видно со стен замка. Вероятно, там с продуктами весьма напряженно?
        - Это верно, есть в замке нечего. - Бледная тень улыбки тронула губы священника. - Злорадство - нехорошее чувство, лорд Торн, недостойным воинам и графу Штрайну судья - бог, но я не стану препятствовать вашему намерению. Эти люди заслужили подобное обращение, пусть сие будет уроком и они на своем опыте убедятся в тяжких последствиях злых деяний.
        Когда священник отправился к своим прихожанам, к Торну подошли командиры, которые до того о чем-то возбужденно шушукались.
        - А почему тебе не принес присягу священник? - выразил общий вопрос Хорт.
        - Потому что священники его веры приносят присягу только богу, а не земным владыкам, - весело ответил Торн. - Но это не важно! Все дело в том, что некоторые лживые существа могут нарушить и присягу, а Харлампий никогда не предаст свою паству. Вспомните, он вышел на верную смерть, готовый пожертвовать жизнью и разделить участь своих людей. А его прихожане принесли присягу мне, потому и священник никогда не предаст нас - это огромное подспорье. Я даже помогу ему построить храм, пусть люди молятся в привычной им церкви, тем больше их будет приходить к нам. А как я уже говорил вам, любое государство крепнет только своими подданными. Заодно соседи перестанут наш клан считать исчадиями тьмы, раз на его территории есть светлый храм. Такие, как отец Харлампий, обладают несгибаемым духом, подобными людьми не разбрасываются, и я очень рад, что у нас появился этот священник, а Штрайн просто круглый идиот.
        - Но зачем тебе священник? - пробурчал Хорт. - Будь это боевой маг, я бы еще понял.
        - Был когда-то великий полководец по имени Чингисхан, покоривший две трети мира, - прищурившись на побратима, начал рассказывать лорд. - Так вот, он запрещал трогать даже вражеские церкви и говорил так: «Священники говорят народу, народ им внемлет, храня священников, мы храним мир в народе». Более того, скажу тебе, друг мой, если возникнет среди наших людей любая смута, Харлампий одним словом погасит ее, а в минуту опасности на него можно положиться, как на настоящего офицера. Поэтому, Хорт, позаботься о том, чтобы святого отца хорошо охраняли, мы не можем позволить себе его потерять.
        Стоявший на вершине воротной башни сильно осунувшийся барон напряженно смотрел вслед ушедшим крестьянам, на душе было погано. Вынужденное изгнание крестьян, во имя присяги и торжества короны Таннии, давалось ему нелегко. Да и солдаты были недовольны, особенно после демонстративного ухода священника. Начались перешептывания, чтобы пресечь это непотребство, пришлось самых говорливых кнехтов повесить перед донжоном замка. Дальше пошло хуже, почему-то орки не стали убивать крестьян, а к вечеру на расстоянии чуть большем, чем полет снаряда катапульты башенных камнеметов, началось пиршество. Орки жарили баранину и свинину, натащили сыра, хлеба, прикатили бочонки вина. С изумлением Бригс увидел среди врагов изгнанных из замка крестьян, деятельно принимающих участие в празднестве. Орки явно специально расположились так, чтобы ветер дул со стороны пикника, поглумиться над осажденными. От запаха съестного у барона и рыцарей начала кружиться голова, двое кнехтов обезумели и спрыгнули со стен, напоровшись на колья, густо вкопанные у подножия крепости. Один умер сразу, второй корчился и кричал еще час, пока
его не добили из арбалета.
        Барон вызвал личного ловчего графа Штрайна, знаменитого на все королевство егеря, вся надежда теперь была только на него. Следопыт должен проползти сквозь вражеские боевые порядки и донести весть до графа, иначе их всех ждет мерзкий конец.
        Я был зол, как сто огров-берсерков, мои орлы прозевали-таки гонца из осажденной крепости. Если верить Снупи - это был опытный охотник, сумевший проскользнуть сквозь наши посты. Гонец доскакал до Штрайна, и графство забурлило, как растревоженный улей. Пятьсот сорок солдат готовились выступить на помощь осажденным, и я знал, что гонцы графа на быстрых скакунах летят в столицу Таннии.
        Еще Бисмарк говорил, что воевать на два фронта губительно, единственным выходом в столь тяжелой обстановке было взять форт до подхода помощи. Имея за спиной мощную крепость и отлично вымуштрованную армию, я смогу потягаться со Штрайном.
        - Хорт, собери худших из худших наших солдат, разбавь их крестьянами, и пусть таскают перед крепостью лестницы, хамят, шумят и безобразничают, так всю ночь и весь день. Еще сделай метательные машины, да-да, именно машины, у Дварина спроси как, и обстреляй замок.
        - Лорд, в окрестностях нет камней, - озадаченно почесал в затылке побратим. - Что нам метать?
        - Метайте поленья, чугунки, комья земли, хоть дерьмо, перед вами не ставится задача нанести урон или проломить стены, - улыбнулся я. - Мне просто надо, чтобы в гарнизоне эти сутки не спал ни один человек.
        Попутно мои орлы начали сколачивать лестницы, осадные щиты и таран, на что как раз и уйдут сутки. За это время усилиями псевдовоинства Хорта солдаты барона должны вымотаться и устать, как студенты после празднования выпускного. Когда они начнут спотыкаться о собственные ноги, тогда и повоюем.
        Вчерашний вечер принес с собой перемены. Орки стали подвигаться к стенам, тащили лестницы, огромные осадные щиты, явно готовясь к штурму. Активность врагов пробудила от апатии солдат, они стали деятельны и бодры, несмотря на осунувшиеся от голода лица. И сам Бригс воспрянул духом, его гонец явно дошел до графа, иначе оркам незачем было бы идти на штурм, значит, надо продержаться всего несколько дней. Подойдет помощь, и зеленомордых тварей загонят обратно в их вонючие берлоги.
        Орки скапливались возле стен, но, видя готовых к обороне защитников, так и не решились идти на штурм. Хотя голодные, невыспавшиеся солдаты буквально валились с ног, барон был доволен, каждый прошедший день увеличивал шансы на спасение.
        Вечерело, утроив караулы, Бригс приказал своим людям отдыхать и направился в свои личные покои, мечтая о походной койке больше, чем о ночи с графиней Штрайн, первой красавицей королевства. Но выспаться барону не дали.
        Я недаром столько дрессировал своих воинов. Четким древнеримском строем «черепаха», со всех сторон прикрытые большими щитами, мои орлы двигались к замку. Стрелы и копья защитников безвредно отскакивали от бронированной живой стены.
        Ударили замковые катапульты, почти все мимо, но один снаряд врезался в тесный строй, убив и покалечив несколько воинов. Я поджал губы - терпеть не могу терять своих. Стоявший на пригорке вне зоны обстрела Мезлен засек вражеские метательные машины и взмахнул посохом. Что за заклятие он использовал, я не знаю, но обстрел сразу прекратился.
        Подойдя к воротам, шустрые гоблины мигом забросили веревки с кошками на край подъемного моста, за них ухватилось все мое войско.
        - Разом! И раз! И два! - надрываясь, завопили десятники, воины дружно тянули, пара веревок лопнула, несколько орков опрокинулось, в «черепахе» появились прорехи - одновременно тянуть и прикрываться щитами непросто. Воспользовавшись этим, защитники поразили двоих открывшихся орков стрелами.
        - И шесть!! И семь! - Изгрызенные хомячками Саэны канаты, поднимавшие мост, не выдержали, он рухнул вниз, упруго подскочил и улегся прочно.
        Враги горестно завопили. Сузив и подровняв строй, я повел его прямо на мост, из «черепахи» высунулось бревно тарана, тяжкие удары сотрясли ворота. Надеясь на новенький мост, граф Штрайн поскаредничал ставить новые двери, и древнее иструхлявившее дерево разлетелось на третьем ударе. Створки распахнулись, дальше нас встретила новенькая стальная подъемная решетка. Таран с ходу ударил в нее, пружинисто отскочил, снова ударил - с тем же результатом.
        - Лорд, эта поганая решетка снабжена амортизаторами, - отчаянно выкрикнул Санор-кузнец. - Там рессоры, тараном не взять!
        - Гиг, сюда! - заорал я.
        Почва задрожала, послышался стальной лязг - закованный в непробиваемые гномьи доспехи тролль спешил к нам на помощь. Защитники замка всеми доступными средствами старались остановить его, стреляли из луков и арбалетов, кидались бревнами и кирпичами. Но Гиг шел, обращая на непрерывно лязгавшие о его броню стрелы и копья внимания не больше, чем человек XXI века на телерекламу. И только когда сброшенный со стены огромный валун въехал ему по голове, тролль крякнул, мотнул башкой, почесал шлем латной рукавицей в затылке и невозмутимо двинулся дальше.
        Гигант вразвалку подошел к решетке и ухватился за нижнюю перекладину. Орки и гоблины бросились было помогать, но тролль только досадливо заворчал на них, мол, и без сопливых скользко. Чудовищные мышцы напряглись, послышался скрежет раздираемого металла - это лопались железные стопоры подъемного механизма, решетка дрогнула и пошла наверх. Тотчас подскочили мы с Хортом и подставили под копьеобразные острия нижних концов поднятой решетки бревна-подпорки. Проход был открыт, и с торжествующим боевым ревом «аррргх!» орки ринулись на выставленные копья людского строя.
        Рыцари отступали, сквозь разбитые ворота все лезли и лезли хищные твари, волна приступа казалась нескончаемой. Граф Штрайн пожадничал, не стал тратиться на наем магов, а вот среди врагов явно был опытный волшебник. Башенные катапульты сгнили, за секунды превратившись в рыхлую мерзкую труху.
        Барон построил свою тяжелую пехоту в «ежа» в узких проходах между крепостными надворными постройками. Перед троллем удалось обрушить стены конюшни, и неповоротливый гигант замешкался. Сильно помогали стрелки на стенах, перенацелившиеся с наружных на внутризамковые цели и садившие, почти не целясь, в накатывающуюся орду. Какое-то время таннийцы сдерживали врагов, но, перестав отбрасывать орков от стен, люди открыли им новую дорогу. На парапет снаружи по приставным лестницам и заброшенным веревкам с кошками вскарабкались гоблины, мигом вырезали стрелков барона, и теперь уже вражеские лучники азартно посылали стрелу за стрелой в толпящихся внизу рыцарей.
        - Отходим к донжону, отступаем, все отступаем. - Эти слова, особенно постыдное «отступаем», барон выкрикивал через силу, у него все сильнее болела голова.
        Торжествующие орки с радостным ревом ринулись вперед.
        - Прикрыть отступление! - исступленно закричал Бригс.
        Яростной контратакой рыцарям удалось расстроить боевые порядки врагов, и, пока те приходили в себя и выравнивали ряды, солдаты барона успели укрыться. Дверь в донжон была поднята над двором на двухметровую высоту, к ней вела узкая каменная лестница, на которой с трудом могли разминуться двое, что не позволяло врагам использовать таран, таранная группа просто не помещалась на ступенях, к тому же дверь была новенькая и крепкая.
        Прильнув к щели в двери, барон следил за врагами, те некоторое время клубились во дворе, потом выстроились полукругом. На лестницу медленно поднялся тролль, Бригс получил возможность разглядеть чудовище поближе. Гиганта покрывала стальная броня полуторасантиметровой толщины, пробить ее не смогла бы и крепостная катапульта, стыки доспехов надежно прикрыты защитными пластинами, в них не попасть. На левом наплечнике тролля была приварена странная конструкция, напоминавшая «воронье гнездо», которое бывает на вершине мачты корабля и служит площадкой для наблюдателя. В вороньем гнезде действительно кто-то был, какая-то мелкая тварюшка, вооруженная луком и длинным копьецом, похоже, это гоблин. Интересно, зачем троллю в бою таскать на себе гоблина?
        Из-за правого плеча гиганта выглядывали концы двух бревен, и только спустя минуту барон понял, что это не бревна, а рукояти чудовищного оружия тролля. Закинув лапу за плечо, монстр достал из-за спины молот весом в полтонны. Бригс заскрипел зубами, помешать троллю он ничем не мог, но все же дверь какое-то время продержится, тролли тупы и подслеповаты, а одной силы для эффективного взлома новенькой, окованной медью крепостной двери мало. Солдаты успеют завалить узкий коридор изнутри, барон отдал распоряжение, рыцари уже подтаскивали мебель и наскоро оторванные от стен доски и балки.
        Тролль подошел к входу и остановился, тварюшка на его плече внимательно вглядывалась в дверь, барон видел, как в темноте светятся зоркие глаза с кошачьими зрачками. Затем гоблин перевернул копье, на его тупой части был закреплен мелок. Похоже, мел смешан с фосфором, в темноте он мерцал зеленоватым светом. Тварюшка взмахнула копьем и начертила на двери крестик точно напротив засова, еще два крестика безошибочно наметили особо надежные скрытые в стене дверные петли.
        Это же целеуказатель для тролля, догадался барон, внутри все похолодело, с такой помощью тролль разнесет дверь за мгновения, построить баррикаду они не успеют, но надо хоть попытаться! Отскочив от двери, Бригс стал торопить солдат. Дверь задрожала от чудовищного удара, засов треснул, барон быстро передвинул брус засова в пазе, установив против проема неповрежденный сектор. Еще удар - петля вылетела из дверной коробки, дверь перекосило. Солдаты подтащили стол, подперли дверь. Удар! Дверное полотно просело внутрь, поддерживаемое только столом и засовом. Тролль недовольно заворчал и лягнул преграду ногой, дверь рухнула, подминая рассыпающийся стол. В проеме возвышался монстр, закидывающий молот за спину. Бригс видел, как гоблин метнулся по плечу тролля и защелкнул на рукояти убранного за ненадобностью в специальное гнездо за спиной оружия фиксирующий зажим. Правильное решение, как-то отстраненно подумал Бригс, в узком ущелье коридора молот на длинной рукояти - только помеха.
        - Снупи, перчатки! - тяжким басом громыхнуло чудовище.
        Тролль закинул руки за спину на уровне поясницы, туда же скользнул с его плеча гоблин, послышались два металлических щелчка, и руки тролля, как у дешевого фокусника, появились из-за спины с уже надетыми огромными кастетами, каждый размером с полковой котел и весом в рыцаря в полной боевой броне. Гоблин, помимо целеуказания и помощи в ориентировке подслеповатому гиганту, служил еще и оруженосцем, к тому же мог пускать стрелы из своего гнезда не хуже, чем из крепости. Но кому удалось так натаскать гоблина и тупого тролля? Барон внезапно вспомнил слова виконта Ренье, который категорически не советовал ему браться за эту авантюру. Тогда Бригс только самодовольно посмеялся над виконтом, сочтя его слова обычной завистью…
        Гоблин снова заскочил в свою люльку и потянул за веревку. Закрепленная перед вороньим гнездом на петлях, наподобие дверцы люка, выгнутая стальная бронированная пластина поднялась вертикально, полностью прикрыв убежище гоблина спереди и с боков, как осадный щит. В верхней части пластины были смотровые прорези, сквозь которые светились кошачьи глаза.
        Пол донжона затрясся от шагов чудовища, бронированные плечи гиганта со скрежетом прошли в дверной проем - вход был для тролля узковат. Опомнившийся барон выхватил меч и отскочил в гущу своих копейщиков.
        Сдвинув ряды, люди выставили копья и попытались упереться, но стальные наконечники бессильно скользили по отполированным доспехам. Раздвигая острия пик чудовищным телом, боевой тролль взмахнул кастетом. Звук, с которым кастет врезался в строй железных рыцарей, больше напоминал не звон, а какое-то мокрое болотное чавканье.
        Чмок! Кастет проламывает щиты и тела в доспехах.
        Дзиньк! Дзиньк! Бессильно отскакивают от брони монстра стрелы и копья.
        Чмок! И тролль пробивается еще на шаг, мозжа в кашу солдат барона. И все покрывают страшные крики раздавленных людей и боевой рев толпящихся за троллем орков.
        Чмок! Дзинь! Дзинь! Дзинь! Звуки этих ударов, казалось, катались внутри черепа барона, он застонал и потрогал висок. Орки их вытесняют в главный зал донжона, это последний рубеж, дальше отступать некуда.
        Противники разошлись, ощетинившись копьями, но налетчики приостановили наступление, чего же ждут враги? Перед вражеским строем вышел орк-вожак.
        - Кидай оружие, сволочь, все равно всем вам хана! - заорал он.
        - Приди и возьми! - выкрикнул барон, твердо решив не повторять судьбу виконта Ренье, сдавшегося оркам и отпущенного ими за выкуп. Чтобы на нем был позор плена? Никогда! Лучше смерть, по крайней мере, он умрет красиво, и менестрели сложат песни о его последнем бое.
        Но злобная ирония, сквозящая во взгляде вождя налетчиков, показывала, что у того на уме есть еще какая-то пакость. До чего же мерзки эти твари, воистину нет места им под солнцем!
        - Дебилы! - презрительно кинул орк-вожак и повернулся к своим воинам. - Хорт, давай сюда своих рекрутов, у них вроде зачет намечается, вот здесь его сдавать и будут!
        Вперед выдвинулись юнцы с взволнованными зелеными лицами, возглавляемые крепким широкоплечим орком.
        - Помните, чему вас учили, - хрипло заревел тот. - Основы боя с доспешным обученным противником, все, как вы делали, когда работали на чучелах. Дорожка, третья связка, товсь!
        Их хотят использовать как чучела, понял Бригс, как учебные соломенные чучела для подготовки молодых солдат! Этого командир людей выдержать уже не смог, перед глазами проскочила ослепительная искра, и все смешалось. Внезапно барон дико захохотал, изо рта пошла пена, Бригс отбросил меч и ринулся на врагов, вытянув вперед руки со скрюченными пальцами. Кто-то из врагов сунул ему под ноги древко копья, споткнувшегося барона связали и уволокли, потому что никто не убивает помешавшихся, даже орки. Завывающий и извивающийся в путах Бригс слышал лязг металла, отчаянные крики, торжествующий рев «аррргх!», но что все это значит, осознать был уже не в состоянии.
        Когда дружина графа подошла к границам Диких земель, напротив них застыли ряды орочьего войска. Под белым парламентерским флагом вперед выступил орк-герольд. За ним четверо воинов тащили носилки, на которых, скрученный веревками, как мумия, лежал человек, в котором Штрайн с трудом узнал коменданта недавно реставрированного в Диких землях замка барона Бригса.
        - Мой лорд повелел вернуть вам вашего вассала, - сообщил посланец орков, забыв поздороваться и поприветствовать графа как должно, да и взгляд парламентера был злобным, как и положено орку. Носилки со связанным бароном поставили перед строем людей.
        По кивку графа Бригса развязали, тот, растирая затекшие от веревок руки и приветливо улыбаясь, медленно подошел к Штрайну, поклонился, а затем, как-то странно прищурившись, обнял графа и… резким движением откусил ему нос. Его светлость дико завизжал, отталкивая от себя барона, опешившая охрана опомнилась, подскочила к Бригсу. Барон не давался, царапался, кусался, повалился на спину и лягал телохранителей графа.
        - Ты отправил меня сюда, - кричал барон, - и опоздал к нам на помощь. Будь ты проклят, граф! По твоей милости я остался с носом, а по моей ты останешься без носа!
        - Ваша милость, опомнитесь! Барон Бригс! - встряхнули его солдаты графа.
        - Я не Бригс, - кричал помешанный, - я чучело, соломенное чучело! На мне тренируются орки! Это из-за тебя я стал чучелом, Штрайн!
        Когда бьющегося барона все-таки связали, тот стал плеваться, выкрикивая бессвязные фразы, пока его не уволокли к лекарям.
        - Любой, кто посмеет без нашего разрешения ступить на земли клана, либо сдохнет, либо спятит, - громогласно объявил герольд орков, повернулся и, не прощаясь, направился назад.
        После этого инцидента граф гораздо больше был озабочен изменением своего профиля, чем войной, и рыцарское войско, фактически оставшееся без дееспособного предводителя, простояв напротив орков полчаса, повернуло обратно.
        В своем тереме Торн беседовал с отцом Харлампием, священник обладал пытливым разумом и был любознателен, его очень заинтересовала возможность осмотреть орочье поселение.
        - А потом уже граф Штрайн сунул свой нос в Дикие земли и остался без носа, - закончил рассказ Торн. - Теперь всем своим пассиям он будет вынужден доказывать, что это не от дурной болезни.
        - Неужели вы отрезали графу нос? - ужаснулся отец Харлампий. - Какое варварство! Мне казалось, вы гуманный и просвещенный властитель, несмотря на… э-э… расу.
        - Да нет, его откусил вассал графа, командовавший вторжением, бедолага помешался. Так что в этом варварстве прямой нашей вины нет. Кстати, святой отец, не вы ли недавно говорили, что боги видят все и метят шельму? - с улыбкой спросил орк священника.
        Глава 4
        СОН НАЯВУ
        - Сынок, сегодня ты идешь к оракулу, запомни, оракулов бить нельзя!
        - Па, да не хочу я его бить!
        - Это пока, а услышишь его предсказания, и сразу захочешь!
        - Почему?
        - Такое уж у нас будущее, сынок… Разговор орка с сыном
        В тереме Торнгарда началось совещание, посвященное текущим вопросам. Празднование победы решили перенести на вечер, ибо совет вождей во время банкета, а хуже того после него, обычно принимает такие необыкновенные решения, что наутро сам очень сильно удивляется.
        Настроение у всех было приподнятое, к тому же Снупи принес весть, что под наше крыло попросились еще с сотню крепеньких орков, обитающих в предгорьях Тролльих гор. Мне сразу захотелось раздуться от гордости.
        - Все идет неплохо, весьма неплохо, - резюмировал я.
        - Да, наш клан становится прямо-таки неимоверно крут, - подтвердил Хорт. Орки вокруг согласно закивали и горделиво приосанились.
        - Ваш клан слаб и беззащитен, - диссонансом прозвучал ехидный голос. - Ничтожная кучка голозадых зеленомордых павианов в центре одного из самых опасных мест нашего мира, тоже мне крутизна!
        Вздрогнув, все обернулись, орки рефлекторно оскалились и схватились за ножи. Рядом с моим креслом стоял стройный худощавый субъект в неприметной серенькой одежде и с улыбкой осматривал собрание. Каждый из нас мог бы поклясться, что только что, секунду назад, его не было. Входная дверь и окна не открывались, да и там бдительная охрана, откуда же он тогда взялся?
        Я потряс головой и ущипнул себя, было довольно больно, а глюк, вместо того чтобы рассеяться, продолжал стоять и гадко ухмыляться.
        Присматриваюсь внимательнее, по заостренным ушам и телосложению незнакомца можно было бы принять за эльфа, если забыть про глаза. Слегка раскосые, миндалевидные, они светились немыслимым лукавством, по степени шкодливости превосходя даже Витькины наглые гляделки.
        - Ты х… хто?! - судорожно выдохнул Хорт, сжимая ятаган обеими лапами.
        - Ты как сюда пролез? - ошарашенно пискнул Снупи одновременно с Хортом.
        - Меня зовут Лисок. - Незнакомец сделал пару шагов и без приглашения уселся в кресло рядом со мной, вольготно откинувшись на спинку. - Да, Лисок, и я просто пришел.
        - Лисок, значит, пришел, хорошо хоть не песец, - хмыкнул я, с интересом присматриваясь к гостю, при этом у меня почему-то зачесался правый кулак, наверно, потому, что ухо незнакомца находилось в удобной позиции для свинга, что очень соблазнительно, самому интересно, удастся ли мне удержаться?
        - Я кендер, - попытался прояснить ситуацию пришелец, приосанился и королевским жестом обвел присутствующих. - Пришел сюда, чтобы попытаться спасти всех вас.
        - От кого? - поинтересовался практичный Нерен, прищуренными глазами следя за гостем.
        - О-о, - певуче протянул кендер. - Будет очень много «кого», я до стольки и считать-то не умею.
        Конечно, прийти без приглашения в пиршественный зал, не спросясь, развалиться в кресле, наехать на всех присутствующих разом, обозвав нехорошими словами, хамство неимоверное, и представитель любой другой расы уже летел бы кубарем, теряя вместе с зубами весь свой лоск и наглость, но только не кендер, ибо их не трогал никто. И не только потому, что помнили пословицу: не тронь герань - вонять не будет, тем более что кендеры в отличие от этого цветка безобразничали безо всяких провокаций. Нет, просто кендеры были особым народом, притом самым малочисленным здесь, никто в этом мире не мог бы сказать, что видел двух представителей этой расы одновременно, сумел побывать в их селении или хотя бы в жилище. Где они обитают постоянно, чем занимаются - была тайна за семью печатями.
        Уверенно можно было сказать только о некоторых общеизвестных свойствах кендеров: они появлялись и исчезали внезапно, держались надменно (а надо сказать, хамили они бесподобно), могли обмануть кого угодно и были неизлечимыми клептоманами. Если рядом с тобой отирался кендер - проверь карманы, пропажа какой-нибудь мелочи гарантируется. А если учесть, что ноги у кендеров быстрые, тельце легкое, то догнать их - задача совсем непростая. Пойманный же ворюга с самым невинным видом спокойно возвращал спертое, объясняя все это случайностью и недоразумением, мол, мелочи какие! Обокраденный же, скрипя зубами и изо всех моральных сил сдерживая желание убить наглую тварь, шел прочь, не делая даже попыток хоть как-то наказать проходимца. Почему так? Да потому что, по единодушному мнению всех рас этого мира, как светлых, так и темных, кендерам покровительствовали боги, и трогать их - себе дороже, прецеденты были. И еще говорили, что они знают будущее.
        - Ну что ж, Лисок, раз уж пришел, ешь. - Я кивнул на стол, уставленный тарелками, жестом остановив Хорта, уже протянувшего было лапы, дабы взять дерзкого гостя за горлышко. - Ты какие блюда предпочитаешь, что тебе предложить?
        - Нет, спасибо, угощения не надо, - покачал головой кендер и внезапно снова гаденько улыбнулся. - Главное, чтобы вы переварили и усвоили то, чем угощу вас я.
        - Твои новости настолько плохи?
        - Не-а, они еще хуже. Одна эпоха сменяет другую, и спокойствие, длящееся последние двести лет, подходит к концу, настает время войн, угадай, где они будут вестись? Ага, по глазам вижу, что угадал. Угадал-угадал! Так вот, эпически крутые орки, вы перебили пару сотен бродяг Диких земель, потрепали сброд Букана, прирезали спесивого болвана Сильвата с кучкой никчемных, заплывших жиром стражников, привычных управляться только с забитыми крестьянами, и чувствуете себя сильными? Ха! Да самое большое напавшее на вас войско не насчитывало и тысячи клинков! Совсем скоро к вам на огонек заглянут десятки тысяч, если не сотни, настоящих, опытных убийц. Как вам такое? А впрочем, лучше один раз увидеть, вы любите вещие сны, зеленокожие?
        Орки вместе со мной синхронно замотали головами, при этом блеск в их глазах был поистине кровожадный, наверно, как и в моих, поскольку гость как-то нервно поежился и слегка отодвинулся в уголок.
        - Ну да, ну да, этот сон вам совсем не понравится, но увидеть его надо, кстати, кто еще хочет видеть, пусть положит руки на стол, - торжественным и очень значительным голосом народного целителя, что частенько лечили всю Россию разом на халяву прямо через телевизор, начал вещать Лисок. - Закройте глаза, смотрите.
        - Охрана, приглядывать за этим типом в оба, если что не так, хватать его и не пущать, а рот сразу заткнуть вот этой тряпкой, но без приказа не убивайте, - на всякий случай приказал я стражам, кинул на стол полотенце и зажмурился.
        Лисок укоризненно покачал головой, но развивать тему перспективы появления тряпки в своем говорливом ротике не стал. Вместо этого кендер что-то прошептал, и перед моими закрытыми глазами появилась светлая точка, она все разрасталась, пока не превратилась в ясную картинку. Я увидел окрестности нашей долины, как будто стоял на гребне стены рядом с воротами.
        Вокруг творилось форменное безобразие, подступы к Торнгарду шевелились, десятки тысяч солдат накатывались на город с явно нехорошими намерениями. Картинка была размыта, и определить сразу расовую принадлежность негодяев я не смог, но общее число было не менее сорока тысяч, они заполнили все окрестности древнего кратера. Мои воины стояли на стенах и, что называется, вели огонь из всех имеющихся средств, но их явно не хватало. Сбоку вывернулся клин воинов в вороненых доспехах, от их колонны к стене понеслись разряды молний, фаерболы и прочие прелести боевой магии. С другого фланга с гиканьем и улюлюканьем вылетела лавина конницы, своим поведением напоминающая футбольных болельщиков после решающего матча. Мои орлы отчаянно отбивались, враги дохли сотнями, но их было слишком много.
        Среди нападающих я различил людей и эльфов. Завалив трупами ров, агрессоры ворвались в город. Картинка как бы переключилась внутрь нашей долины, Торнгард был разрушен до основания, повсюду пожары, я видел гибель своих друзей, собственную смерть от чьего-то шального копья, потом все исчезло.
        Открыл глаза - мы по-прежнему сидели в зале советов моего терема. Судя по обалделым и в то же время убитым физиономиям моих друзей, они созерцали ту же киношку. Кое-кто из орков привстал, если не вмешаться, кендера сейчас за такое счастливое будущее порвут на британский флаг, я своих архаровцев знаю.
        - М-да, приснится же такое. - Я потряс головой, видения были очень реалистичны. Проморгавшись, переключил внимание на местную Кассандру. - Ты бы еще холмик могильный изобразил и эпитафию нам прочел, пророк-оптимист, хотя ты и так это сделал. Отвечай, что это была за хрень?!
        - Это не сон и не хрень, а один из вариантов возможного будущего, - покачал головой Лисок, а потом внезапно хихикнул. - И десять против одного, что будущее будет именно таким.
        - А что тут смешного и почему десять против одного?
        - А на тебя ставки делают, десять к одному, у нас свой тотализатор. Я, кстати, на тебя ставил, поэтому волей-неволей всецело на твоей стороне, если выживешь, мое состояние удесятерится. Правда, я всегда ставлю не на ту лошадку, но когда-нибудь и мне должно повезти, верно?
        - А кто стоит за всем этим? - озвучил я общий вопрос. - Что за войско разрушит наш город?
        - Пока неясно, но кто-то весьма скоро возглавит огромную орду.
        - А как скоро?
        - У вас есть год, может, два, а потом - холмик и эпитафия.
        Хорт попросил каких-нибудь доказательств, что все это не идиотский розыгрыш, на что кендер с дурашливой гримаской сообщил, что, мол, хозяин-барин, не хочешь - не верь, это ему вообще фиолетово. Лисок еще пару минут выжидательно помолчал, а потом захотел приватной беседы со мной. Надежности стен я давно не доверял и для беседы тет-а-тет потащил кендера в чисто поле, где подслушать нас не могли.
        - А почему ты хочешь нам помочь, что нужно кендеру? - попытался я сразу взять быка за рога, но гость оказался тертым.
        - Кендеру нужен только бокал вина, да, пожалуй, к нему фрукты, - прищурился в ответ Лисок. - А вообще-то где восторженная благодарность? Не ценишь ты меня, да я для вас такое сокровище! Ну кто еще мог пойти к оркам, чтобы спасать их?
        - Значит, ты нас любишь, прямо как родную маму или обожаемую тещу?
        - Любить орков - это форма извращения, брр… Ты и твои друзья нужны не кендеру, а тому, кто послал меня.
        - Так кому мы нужны и зачем?
        - Кому - не скажу, а зачем, ну-у… Даже мартышка может быть для чего-нибудь полезной, а значит, и клыкастые зеленые павианы пригодятся.
        Я так и не понял, проверял ли меня кендер на вшивость, как когда-то я сам проверял гнома Огилена, или паршивец просто прикалывался, пользуясь своей неприкосновенностью, а может быть, у него вообще стиль речи такой, но решил на дешевые подначки не вестись и не раздражаться, попытавшись ответить достойно, а главное - спокойно.
        - Тогда скажи мне, почему бледномордый вислоухий задохлик, почти неспособный постоять за себя, волочит свои кости через Дикие земли в поисках никому не нужных зеленых павианов, если их и поближе найти раз плюнуть? С каких пор орки стали тут дефицитом?
        - Нам нужны не всякие павианы и не любая горилла во главе их, - последовал любезный ответ.
        - Но ты страшно рисковал, вообще непонятно, как до нас добрался, ты же, как говорится, два мосла и кружка крови, любой паршивый гоблин зараз схарчит. Так ради чего мы такие уникальные?
        - Речь прежде всего о тебе, нет, не об уникальном, а только имеющем шансы когда-нибудь им стать. Не обольщайся, ты не единственный, к кому я приходил за последний десяток лет, и далеко не первый… седьмой ты, шестеро уже того, не справились. А не справиться в таком деле - это… в общем, печально, могу тебе даже их могилки показать, у кого они есть.
        - Песец ты, а не Лисок, - хмуро буркнул я.
        - Ну а как тебе понравился этот мир? - с гнусной улыбкой сразил меня следующим вопросом кендер. - Ну что ты пасть разинул, закрой, кишки простудишь, да и вообще впучь глаза обратно, я монстров боюсь. Да я знаю, что ты появился здесь только прошлой весной, даже знаю, что и орк-то ты всего год.
        - Откуда ты знаешь?!
        - Шеф рассказывал, правда, это почти все, что я про тебя знаю. Интересно, кем ты был раньше? А, ладно, можешь не говорить, наверняка эльфом, больно уж тебя к ушастым тянет, особенно к эльфийкам, хи-хи. Да и побратимы твои тоже оттуда.
        - А что еще ты можешь рассказать?
        - Когда ты вышел из портала, активировалось древнее заклинание, заготовленное его создателем, - сообщил внезапно посерьезневший кендер. - Дело в том, что руины, в которых ты появился в этом мире, - это все, что осталось от лаборатории одного могучего древнего мага. Он был крайне самолюбив и портал делал под себя. Пройдя через него, ты активировал остаточные заклинания волшебника, которые он тоже готовил для себя, поскольку никто другой этим порталом не пользовался. А накладывал он их потому, что при телепортации заклинания проникают глубже в тело и действуют без побочных эффектов.
        - И что за заклятия?
        - Если кратко, тебе добавилось здоровья и ловкости, немного возросла скорость реакции, но главное - это заклинание тройной удачи, тебе ведь сказочно везло все это время, и, конечно, это не случайность, вот только заклинания держатся не особо долго, они уже иссякают.
        - А возобновить их возможно?
        - Нет, они одноразовые, можно только наложить заново, но маг-создатель давно мертв, и секрет его утерян, так что можешь воспринимать все это как бонус при своем появлении в этом мире. Кстати, местные колдуны давно разрядили бы этот телепорт на себя, если бы нашли к нему ключ. Да, и еще, среди истинных мудрецов здесь и у вас на Земле эта планета называется Миром древних путей.
        - Если не хочешь говорить о своем владыке, тогда расскажи хотя бы, почему шансов у нас десять к одному.
        - Я уже говорил, но повторюсь, ты до сих пор сталкивался только со слабыми противниками, если не считать вампиров. Там тебя, скорее всего, прикрыло заклинание тройной удачи, а остальные твои враги просто смешны: Букан - тупой мясник, Андреас - книжный червь, убаюканный могуществом мага четвертого уровня, а Сильват был надутым бездарем, не противники - мечта!
        - А Ренье, а черный папа?
        - Черный папа слишком уверовал в свои артефакты и счел себя непобедимым - это гарантированный проигрыш, а Ренье в этом году исполнится всего лишь двадцать лет.
        - Мне самому двадцать один год!
        - Возможно, но тогда в этом мире есть существа старше тебя на десятилетия и даже века, по сравнению с ними ты вообще эмбрион, их хитрость начинается там, где кончается твоя. Кстати, вот еще фактик для поднятия настроения, я лично знаю пятерых здешних воинов, каждый из которых справится с десятком таких, как ты. Ну а поединок с настоящим боевым магом третьего-четвертого уровня для тебя почти как встреча откормленного гуся с поваром, шансов уцелеть примерно столько же.
        - То есть маг я никакой, стратег начинающий, как боец - так есть и получше меня, клан мой находится в зачаточном состоянии, воинов и тысячи не наберется, боевых магов, считай, что и нет. Ведь Мезлен в основном теоретик, а Саэна с Витькой и Виолой - первокурсники, да и то девчонки изучают не боевую магию. И что я тогда могу противопоставить тому, что ты нам тут демонстрировал? Какое, на хрен, один к десяти, надо было ставить один против ста!
        - Тот, кто послал меня, никогда не ошибается, он сказал, что один шанс против десяти все же есть. Пойми, орк, каждый проходит через детство и когда-нибудь вступает во взрослую жизнь. Детство твое прошло, впереди юность.
        - О как! То есть справиться с нашествием пятидесятитысячной орды - это даже на взрослую жизнь не тянет?!
        - Примерно семидесятитысячной, но все-таки не тянет. Впрочем, я действительно погорячился, это не юность, а так, подростковый период, хи-хи. Видишь ли, жизнь твоя далеко не так проста, как ты думаешь.
        - Угу, я уже… догадался.
        - Так что справишься с проблемой, перейдешь в юность, - подмигнул мне кендер и добавил еле слышно себе под нос: - Если доживешь, конечно.
        На этом Лисок решил завершить беседу, похлопал меня по плечу, с интонациями Карлсона пообещал когда-нибудь еще вернуться и смылся.
        Глава 5
        КАК АМУЛЕТ ДОБЫВАЛИ
        Украсть тысячу рублей - это кража. Украсть пятьдесят миллионов рублей - это бизнес крупных предпринимателей. Украсть десять миллиардов долларов - это высокая государственная политика. Современная реальность
        Как же болит голова! А почему темно? Ага, это потому, что на голове одеялко. Я пытаюсь скинуть помеху. А почему одеялко кожаное? А потому что это не одеялко, а лапа тролля, а вот и голова тролля с открытым ртом… не двигается. Может быть, тролль умер? Нет, из открытого рта мертвого так сильно не прет перегаром. А где это я? Извечный философский вопрос… сколь многих он мучит поутру. Что так больно упирается в бок? Ага, подлокотник, похоже, я уснул на своем троне. С одной стороны к нему привалился Гиг, как и все тролли, он умеет спать сидя, при этом дружески положив мне лапу на плечо, а на лицо мне эта лапа сползла, очевидно, когда лицо опустилось ниже уровня плеча.
        Оказывается, я тоже могу спать сидя, хотя орки этого вроде бы и не умеют. А что за мочалка щекочет мне запястье левой руки? Нет, это не мочалка, а борода гнома, а что моя рука делает на бороде гнома и почему в ней зажат бутерброд? Наверное, я помогаю гному закусывать.
        Я осторожно вылезаю из-под подмышки тролля, одновременно отскребая с левой руки присохший бутерброд. Какое-то смутное чувство дежавю, мне почему-то кажется, что рядом работает трактор «Беларусь», только он грохочет так, что уши закладывает и дребезжит все незакрепленное, например посуда на столе. Но откуда в Средневековье взяться трактору? Ага, это не трактор, просто рядом дружно храпят Хорт, Нерен и Санор. Ну и луженые же глотки дал бог оркам!
        А что за странный поросенок на блюде посреди стола? Ой, он шевельнулся, причмокнул, носом посвистывает… Может, у меня белочка? Да нет, просто поросенок не жареный, а живой, вроде бы… Что за чепуха! Тьфу, это не поросенок, а Снупи, как его туда занесло и когда мелкий гоблин успел поменяться местами с жареным поросенком? Не помню… Гм, а ведь на поросенка Снупи и правда похож, надо же, раньше не замечал.
        Интересно, чьи это острые уши торчат из-под лавки? Так, надо разбираться, я подтягиваю заинтересовавший меня объект за эти самые уши поближе, кстати, они весьма похожи на эльфийские. Объект негодующе мычит сквозь сон и вяло отбрыкивается. Ага, это Витька! Спит. Похоже, брат опять нашкодил, обычно после этого в детстве он прятался под кроватью, здесь, за неимением койки, пристроился под лавкой, стало быть, детские инстинкты сработали (с чего бы вот только?), ох, чую, что-то не так. Ого, а почему вместо смотровой вышки во дворе дымятся головешки? Понятно, что натворил Витька, огненный маг хренов! Довыпендривался! Ну я ему устрою, сам лично, с топором в зубах своими эльфийскими шкодливыми ручонками будет мне вышку восстанавливать!
        Скрипнула дверь, вошли Саэна с Виолой. Бледные, отекшие, и ведь, судя по всему, они спали в своих постелях. Значит, в зеркало ближайшие пару часов мне лучше вообще не смотреть, а то заикаться начну.
        - Чшто з… зсс-с… здесь было? - Мой голос предательски скрипит, впрочем, как и весь организм.
        - Вечеринка, отмечали победу, - хрипло, в тон мне, отвечает Виолка.
        Медленно, но верно я возвращаюсь к реальности, которая не шибко радует. Все у нас было так хорошо, пока не появилась ушастая Кассандра со своим оптимистическим видением, но игнорирование предсказаний кендера - это глупость несусветная. Потому, опохмелившись, совет вождей Торнгарда вновь собрался для обсуждения назревших проблем.
        - Саэна, за сколько ты, Виола, Витька и Мезлен сможете научить нашу талантливую молодежь магии? - задал я животрепещущий вопрос.
        - Пять - семь лет, и то не факт, что из них выйдут могучие волшебники, - прикинула эльфийка.
        - Без магов столько не продержимся, - обреченно сказал Нерен-травник. - Несколько магов хотя бы первого уровня должны быть готовы через год-два, тогда еще есть какой-то шанс.
        - Мой лорд, ты учил нас мечу, - солидно откашлявшись, начал Хорт. - И научил очень быстро, только ты сможешь подготовить магов за такое время.
        - Да, Торн, учить новичков надо тебе, - убежденно поддакнула Саэна, окружающие закивали.
        - Для того чтобы учить юных магов, мне сначала неплохо бы самому подучиться, - невесело хмыкнул я. - А я разбираюсь в магии, как Гиг в балете, э-э… в смысле в эльфийских танцах.
        - А если тебе поступить в темный университет? - предложил Санор.
        - Нет, нельзя, - покачал седой головой Нерен. - Там быстренько узнают, что он глава нашего клана, и убьют. Торн слишком заметная личность, ликвидировать его - мечта многих. Ассасины, наверно, уже завалены заказами, вспомните, за полгода - девять покушений.
        - В темный университет мы можем отправить десяток учеников, на это наш клан денег наскребет, - попытался я найти решение проблемы. - Талантливой молодежи у нас, по вашим прикидкам, имеется десятка два. Выберите десять наиболее одаренных, пусть дадут клану клятву крови и отправляются на учебу. Но опять-таки за год-два это будут только подмастерья первого, максимум второго уровня, любой маг средней силы уделает их всех разом и не поморщится.
        - Я вот тут подсчитал… - Мезлен кончиками пальцев потер виски. - Есть способ их усилить. Вспомните, на телепорт, запущенный светлыми и темными одновременно, уходит маны в сто раз меньше. Если наши подмастерья будут работать в тандеме со светлыми, на контрасте, то смогут противостоять даже сильным магам. Но для этого надо еще десять светлых магов, и им придется научиться колдовать в группе, так что, Саэна, вам с Виктором и Виолой все-таки придется обучить десяток учеников, ну и я чем смогу - помогу.
        - Мы не потянем! - испуганно пискнула Саэна, мои родичи торопливо закивали.
        - А куда вы на фиг денетесь, - зарычал я. - Придется потянуть, есть такое слово - надо!
        - Они правы, Торн, - печально вздохнул Нерен. - Наши светлые маги - умные ребята, талантливые студенты, но подготовить десяток учеников с опережением программы не смогут. Это надо делать тебе, только тебе, ну или найти опытного светлого мага-преподавателя, других вариантов нет. А ни один светлый не станет учить орков.
        - Мне повторить или вам на лбах нацарапать: я не маг! - злобно прошипел я. - Как можно преподать то, чего сам не знаешь?
        - А если отправить лорда в эльфийскую светлую академию? - подал голос Тофа.
        - Тофа, Тофа, - покачал я головой, - меня за человека могут принять только люди, гномы да хоббиты, а вот Саэна с первого взгляда определила мою расу, да и упыри мигом почуяли во мне орка, обмануть эльфов мне не удастся, а в академии их - как листьев в лесу.
        Честно говоря, я немножко лукавил, за четыре года в университете зубрежка и сессии мне изрядно поднадоели. Я старался совершенствовать владение мечом - мне это нравилось, и для выживания в этом мире вполне хватает клинка. Ну на что мне вся эта магия, получать второе высшее я элементарно не хочу. Ну вот не хочу-у!
        - Маскировка? - предложил между тем Снупи.
        - Эльфов наша маскировка не обманет, - сообразил Хорт, положив начало дискуссии о способах изменения внешности, макияже, париках и прочих прелестях гримерок. Пока мои девчонки активно включились в любимейшее дело - обсуждение косметики, Нерен тихонько подобрался ко мне.
        - Лорд, есть и более важная задача, - зашептал травник мне на ухо, тщательно следя, чтобы ни одно слово не услышали эльфы. - В Белолесье, где расположена академия волшебства, находится крупнейшая арена боевого танца и много военных школ ушастых. Эльфы бессмертны, потому века военной тренировки делают чудеса, на сегодня эльфы - сильнейшие бойцы нашего мира. Пребывая в Белолесье, ты сможешь изучить их боевую технику, а главное - найти способы противостоять ей. Ушастые - наши самые опасные противники, а сцепиться с ними мы можем в любую минуту, вспомни предсказание кендера! Задача эта поважнее магии, и с ней опять-таки сможешь справиться только ты, ибо никто из орков, кроме тебя, не изучал фехтование, а больше так, в стычках на личном опыте насобачились. Обычно нас фехтованию не учат, я не знаю, кто занимался с тобой, но разобраться в приемах ушастых и сделать нужные выводы больше просто некому, основное твое дело там даже не магия, а арена боевого танца. Я заметил, что идея обучения в академии тебе не по нутру, и это понятно, ведь ты орк, но это очень нужно для дела. Ну что ты морщишься, деваться
все равно некуда, если ты хочешь, чтобы клан жил, то его лорду придется собираться на учебу, сам сказал, есть такое слово - надо.
        - Нерен, мне все эти расклады понятны, - тяжело вздохнув, пробурчал я в ответ. - Но как ты это себе представляешь, орк - и свободно разгуливает по эльфятнику, или мне на грудь табличку повесить с надписью «Проходим дальше, не обращаем внимания, я совсем-совсем не орк»?
        В течение всего сегодняшнего совета Дварин морщил лоб, теребил бороду и поджимал губы, это означало, что он обдумывает некую важную, но неприятную для себя мысль.
        - Послушай-ка, лорд, - гном наконец решился. - В сокровищнице подгорного короля есть нужная вещь, Маска Фата-Морганы.
        - Маска?
        - Ну на самом деле это кулончик, просто он так называется. Созданная им иллюзия аж пятого уровня, почти никто не может проникнуть сквозь такую маскировку своим взором или магией.
        - А кто нам даст его? Старейшина Огилен?
        - Никто, даже подгорный король не может единолично распоряжаться главной сокровищницей, только совет старейшин имеет на это право. Но совет никогда не отдаст тебе амулет, ух эти старые ворчуны, их каменные головы ничем не проймешь.
        - А что же делать?
        - Может, где-то есть похожие амулеты? - неуверенно предположил Дварин.
        - А давайте его одолжим, - предложил Витька.
        Я внимательно посмотрел на Витькино честное лицо, может, он кендер, а не эльф? Очень уж в братишке развились наклонности клептомана, впрочем, он и на Земле таким был.
        - Витька, прекрати! - дернула его за рукав Виола. - Не позорь нас, мы не жулики.
        - Я вовсе и не советую ничего особо плохого, - возмущенно засопел Витька. - Просто предлагаю почти честное решение проблемы.
        - Это как? - опешил Дварин. - Амулет украсть?!
        - О-дол-жить, - по слогам выдал ушастый негодник. Подхватив сердито надувающегося, как старая жаба, гнома под ручку, Витька начал напевать ему на ухо свои философские теории о том, что все люди братья, эльфы и гномы тоже, а значит, должны помогать друг другу. И большой беды нет, если при оказании братской помощи… мм… немножечко позабыли спросить помогающего, хотел ли он ее оказывать. Все равно дело очень-очень доброе, да и амулет мы обязательно вернем, можно с процентами…
        Пока паршивец охмурял гнома, я серьезно обдумывал его идею. Нет, красть у вроде как возможных союзников - это подлость, а подлость - неважный помощник в государственной политике, конечно, если ты не американец, но…
        - Слушай, Дварин, - оторвав от сердитого гнома Витьку, сказал я, - теории этого прохиндея забудь, но вот что я хочу сказать: эта вещь нужна, чтобы жил мой клан. А мой клан - это стена на пути темных рейдеров в Подгорное царство. Я не вор и не желаю красть этот амулет, но на одной чаше весов - жизнь моего народа и безопасность твоих соплеменников, а на другой этот талисман. Если есть другой путь, скажи.
        - Если бы был другой путь, я никогда не стал бы упоминать о сокровищнице гномов, - проворчал Дварин.
        - Амулет вернется к гномам, как только он не будет нам нужен, - глядя прямо в глаза под насупленными густыми бровями, сказал я.
        - Пиши расписку, э-э… в смысле дай свое слово, - еще мрачнее буркнул гном. - Ты всегда держишь слово, Торн, потому я верю тебе, и ты сказал истину о его значимости для клана и земель гномов. Если бы мы могли купить его… А, ладно! Как мне ни тяжело, я помогу тебе добыть этот амулет.
        Стали утверждать состав экспедиции, брать изнеженную Виолу в тяжелый поход я не рискнул, но не брать - тоже немалый риск, ибо этого мне сестренка точно не простит. Что делать? Спросил совета друзей, неожиданно помогла Саэна. Она охала, ахала, мол, в экспедиции нужен лучник и лекарь, ей идти необходимо, а без нее посадки в Торнгарде почахнут… Срочно нужен друид, и не какой-нибудь, а патентованный, и лучше всего - эльф. При этом жалостливом спиче в упор не замечалась студентка первого курса факультета друидов Виола.
        Надувшаяся сестренка не выдержала и сама предложила свою кандидатуру. Саэна засомневалась в ее компетенции, кандидатура сразу обиделась, в результате эльфийки чуть не поссорились, но Виола настояла на своем и официально была признана замом Саэны по озеленительной части. Торжествующе поглядывая на Саэну и несколько подозрительно на нас с Витькой, сидящих с каменно-серьезными лицами, сестренка объявила о решении не участвовать в экспедиции. Мы дружно закивали, всячески одобряя ее жертву во имя спасения посадок.
        Фух! Аж на душе полегчало. Нет, ну почему с моей семьей порой больше проблем, чем с целым орочьим кланом?
        И экспедиция, вдохновленная Витькой, отправилась к гномам. Вскоре вокруг стали подниматься холмы, а потом и настоящие горные вершины, путь запетлял по дну ущелий. Без Дварина мы бы в жизни не нашли дорогу в Подгорное царство. То есть само царство отыскалось быстренько, но все ведущие туда дороги перекрывались приземистыми башенками с мощными окованными воротами. На стенах в полном боевом вооружении, сияя начищенной броней, стояли дварфы и сурово из-под боевых рукавиц осматривали окрестности, сразу напомнив мне картину «Три богатыря». Да и фигурами гномы здорово смахивали на Илью Муромца, Алешу Поповича и Добрыню Никитича, правда, в виде уменьшенной копии, этакий карликовый, карманный вариант богатырей.
        Осмотрев все это великолепие, Дварин насмешливо фыркнул, свернул с дороги к монолитной на вид базальтовой стене и нажал на какой-то выступ. Часть скалы вдавилась внутрь и отошла в сторону, открывая узкий лаз. Как только мы протиснулись внутрь, она тут же стала на место.
        - Этот ход знает только мой род, - гордо задрав бороду, сообщил гном.
        - А мы как же? - недоуменно спросил Хорт. - Или ты настолько поверил оркам?
        - Тебе я и правда верю, матерый орчара, - заворчал Дварин, зажигая факел, - как и многим в клане Изумрудного дракона, но не настолько. Мы гномы и гномам-то не сказать, чтобы совсем безоглядно верим, потому узнали вы только врата в пещеры, а вот дальше такие ходы, что, не зная пути, будешь бродить всю оставшуюся жизнь.
        Это оказалось правдой, система расходящихся, сходящихся, перекрещивающихся пещер оказалась настолько головоломной, что я удивился, как сам гном тут находит дорогу, без проводника этот лабиринт точно не пройти. Путь внутри пещер занял три дня, за все это время мы не встретили ни одного гнома.
        - А что тут делать гномам, - в ответ на мой вопрос хмыкнул Дварин. - Руды истощены, драгоценных жил нет, торные подземные пути в стороне. Но скоро мы подойдем к сердцу Подгорного царства, там постарайтесь не шуметь.
        Два дня спустя Дварин отворил очередную каменную дверь, и мы по узкому ущелью, скорее даже трещине, подошли к уютной долине, зажатой меж горами. В ней раскинулся гномий городок, с краю которого находилась удивительно высокая для этого племени каменная башня. У небольшой окованной двери, украшенной рубинами, стоял на посту дварф в кольчуге, вооруженный здоровенной двуручной секирой. Шлем гнома напоминал классический «норман», верхняя часть лица прикрыта наглазниками, только наружу гордо торчала рыжая борода, завитая в косички. В десяти метрах от башни притулилось низенькое, но широкое здание караулки, на крыше которой стоял еще один часовой.
        - Это верхняя, малая сокровищница, - сообщил Дварин. - Тут тоже есть хорошие вещи, но настоящие ценности в нижней, подземной.
        - И что нам делать дальше? - спросил я, и все повернулись к гному.
        - Гм… думать, как туда попасть, - с умным видом сообщил гном.
        - А давайте вырубим часовых и войдем, - первое, чисто оркское решение проблемы предложил Хорт.
        - Не пойдет, - поморщился гном. - Видите на часовом ожерелье, оно волшебное, стоит ему потерять сознание или сильно испугаться, оно завоет не хуже кота весной. В караулке тридцать солдат, да в городе еще сотен пять, силой тут не взять. Да и на двери волшебство, войдешь внутрь - сразу зазвенит колокол.
        Целый день мы ползали вокруг башни, но так и не нашли слабых мест. Вместо окон под самой крышей были вентиляционные отдушины, куда не протиснулся бы и Снупи, но все-таки решили попробовать пролезть туда. Зашли с тыльной стороны башни, прикрытой выступом скалы от города, забросили веревку с крюком на крышу, и Снупи быстренько добрался до окошка.
        - Лорд, если удастся расширить лаз еще немного, я пролезу, - вернувшись, сообщил гоблин.
        - Расширить бесшумно не удастся, - возразил Хорт.
        - Я попробую, - выступил вперед Мезлен. - Я не только некромант, но еще и маг земли.
        Некромант повздыхал, ворча, что, мол, дожил, в сорок лет лазить, как драный кот, по крышам, и полез…
        В это время стоящий на стреме Хорт подал тревожный сигнал. Часовой от входа направился к нам. Мы отошли и замерли за башней, но веревка, по которой карабкался Мезлен, - на самом виду! Еще три шага - и часовой ее заметит. Гном так и не сделал эти три шага. Он остановился, посмотрел вокруг, убедился, что никто его не видит, вытащил из-за пазухи что-то вроде деревянной трубы и внезапно начал довольно громко орать в окружающее пространство. Я сначала подумал, что это перекличка часовых, не сразу сообразив, что так гном поет:
        В шахте летом хорошо, хо-хо,
        И зимой там хорошо, хо-хо,
        Много золотой руды, хей-хо,
        Если только нет воды, ох-хо,
        Если же вода зальет, охо-хо,
        Шахта сразу пропадет…
        Тут певец сунул в глубину своей роскошной бороды деревянный инструмент, похожий на матюгальник капитанов речного флота, и подул в него. Послышался звук, который издает воздушный шарик, если из него медленно спускать воздух, пережимая горловину.
        - Надо сильнее, - сам себе сказал музыкант и, надув щеки, повторил попытку. На этот раз дудка издала что-то вроде гудка электрички, только на порядок более хриплый и дребезжащий, мне показалось, что инструмент у гнома надколот, но сам музыкант был доволен. Судя по всему, он не обладал ни голосом, ни слухом, потому пытался брать глоткой и напором. Звуки слились в жуткую какофонию, мне казалось, что уши стоящей рядом Саэны вянут на глазах. Ладно, я, неизбалованный житель России XXI века, где на одного настоящего певца приходится сотня «поющих трусов», но каково пришлось эльфийке с ее вкусом и изощренным слухом… Саэна зажала уши и страдальчески морщилась, рядом ее мимику в точности повторял Витька. Н-да, если придется пытать эльфа, можно будет обойтись без членовредительства, достаточно попросить подобного гнома спеть и сыграть, и через пять минут эльф не только выдаст нужную информацию, но и будет готов на все, только чтобы это прекратить.
        Оторвавшись от своего орудия пыток, гном пару минут морщил лоб, потом снова запел:
        Пиво это хорошо, хо-хо,
        Мясо тоже хорошо, хей-хо,
        Мясо с пивом хорошо, хо-хо,
        Пиво с ромом - о-го-го!
        Очевидно, текст песни он сочинял на ходу, по принципу - что вижу или чего хочу, о том и пою. Но слова скоро закончились, и снова полились звуки жуткой музыки. Исполнитель пытался улучшить свое произведение за счет повышения кинетической энергии - покрасневший гном раздул щеки и выкатил глаза. Из инструмента понеслись аритмичные звуки пароходной сирены.
        Дверь караулки хлопнула, выпуская дварфа в позолоченном шлеме, а увлекшийся часовой не заметил появления начальства. Начальство дотопало до меломана, огрело его латным кулаком по кольчужному загривку, отобрало дудку и, повелительно ткнув указующим перстом в сторону охраняемой двери, величаво удалилось, напоследок выдав певцу наряд вне очереди. Постовой показал начальственной спине неприличный жест, гном в позолоченном шлеме чутьем прапорщика угадал жестикуляцию подчиненного и, даже не оборачиваясь, показал за спиной кулак. Ошарашенный караульный вытянулся по стойке «смирно», но это его уже не спасло.
        - Два наряда вне очереди, - расслышали мы. Оставшийся на посту гном надулся, нахохлился и забормотал себе под нос нехорошие слова.
        Мезлен наконец-то слез и, растирая одеревеневшие руки, сообщил неприятные новости:
        - Расширить лаз можно, но смысла в этом нет, в окнах то же охранное заклинание, что и на двери.
        - А если подкоп? - предложил Снупи.
        - Башня стоит на монолитной базальтовой скале, - хмуро буркнул Дварин.
        - А если осторожно разобрать крышу? - высказала идею Саэна.
        - Не поможет, - вздохнул некромант. - Похоже, охранное заклинание образует по периметру башни непрерывную сферу, а не только на окнах и дверях. Любое нарушение периметра включит тревогу, а сам нарушитель будет фосфоресцировать, даже если бросить внутрь камень, он будет светиться.
        Да что ты будешь делать, облом за обломом, прямо какой-то форт Нокс, или сегодня понедельник? Целый день мы ломали головы в расщелине Дварина, и только к вечеру забрезжил свет, источником которого оказалась голова братишки.
        - Дварин, а ты можешь достать такие доспехи, как на охранниках? - неожиданно спросил Витька хмурого гнома.
        - Попробовать можно, но караульных внутрь тоже не пускают, только в случае форс-мажорных обстоятельств попадешь.
        - Ну форс-мажорные обстоятельства мы создадим, - мигом сообразив, что задумал братишка, заверил я гнома. - Орки в этом большие специалисты. Так что отправляемся за доспехами, и еще, Дварин, мне понадобится ваш детский арбалет.
        Тут гном тоже въехал в идею, но заявил, что он ничуть не похож на этих высокомерных снобов из рода так называемых Золотых самородков, пф! Самородки они, как же, скорее самонедородки.
        Витька заверил, что дело поправимо, от дварфа в доспехах видна одна только борода, а бороду Дварина он сейчас доведет до нужной кондиции. Тут шкодливые ручонки брата потянулись к гномьей бороде, чтобы выполнить обещанное строго по образцу бороды часового - поступок совершенно естественный, с точки зрения Витьки. Гном также прореагировал совершенно естественно для представителя своей расы, попытавшись стукнуть Витьку кулаком по лбу. Предвидя подобный сценарий, я все равно еле успел за шиворот выхватить мелкого из-под кулака разъяренного дварфа. Кулак у Дварина - кувалда, а эльфийский лоб - это вам не орочий, еще стрясется там чего-нибудь, оттуда и так, наряду с гениальностью, временами такое высыпается… Хотя, может, я и зря, вдруг в результате сотрясения что-нибудь на правильное место стало бы? Впрочем, не будем рисковать.
        Бешеный гном, удерживаемый всем нашим отрядом, пытался добраться до Витьки, рыча, что его борода - само совершенство и равнять этот шедевр богов и его личное сокровище с облезлыми щипаными метелками Золотых самородков - неслыханное оскорбление! Что их козлиные бороды потому и завиты в косички, чтобы скрыть убожество, а так эти бэушные мочалки не годятся даже в качестве ершиков для мытья посуды, в то время как борода Дварина бесподобна, великолепна и неповторима, и он сейчас все это Витьке популярно объяснит…
        Дварфа еле-еле успокоили. Главным аргументом, утешившим гнома, было то, что на Витьку вообще грех обижаться. С этим утверждением гном согласен был всегда и постепенно утихомирился.
        Вообще-то жители Подгорного царства сильно походили на пушкинского Черномора, у которого, как известно, вся сила помещалась в бороде. Насчет силы не знаю, но вот то, что девяносто девять процентов достоинства и чувства гордости дварфов расположено именно в бороде, - точно, и тронуть бороду гнома - это гарантированный вызов на смертельный поединок.
        Только после того, как Саэна клятвенно заверила дварфа, что вернет его бороде первоначальные вид, объем и лоск, при этом в виде образца парикмахерского искусства демонстрируя свои великолепные волосы, Дварин, скрепя сердце, согласился. Свою бороду, ругаясь скверными словами, он завивал в косички сам и в абсолютном одиночестве, выгнав всех из пещерки, где шел процесс.
        В расщелине Дварина мы пробыли еще двое суток, дожидаясь смены личного состава охранников сокровищницы, на утро третьего дня тридцать хмурых гномов промаршировали к караулке, а тридцать отдежуривших счастливой рысцой дунули в сторону городка. Даже не сняв доспехи, они дружно устремились в сторону кабаков, как я понял, на посту и в казарме царствовал сухой закон, и гномы спешили вознаградить себя за воздержание. Жажда гномов была велика, и отстающих не было, что поставило крест на первоначальном плане, больше похожем на вульгарный гоп-стоп. Подкараулить, схватить и обобрать гнома в доспехах, нужных для выполнения прохиндейского Витькиного плана, нам не светило. Приходилось идти в гномий город, пошли Дварин, Мезлен, Витька, Саэна и я, ссутулившийся, забинтовавший физиономию и натянувший на себя плащ с глубоким капюшоном. Впрочем, мы особенно в глаза не бросались, в городе гномов хватало людей, хоббитов, пару раз видели и эльфов.
        В кабаках нас ждал очередной облом, коллективизм гномов издевался над всеми нашими хитрыми планами, дварфы держались кучками и, даже напившись вдрабадан, не теряли головы. Обойдя третий подряд бар, где веселились охранники, мы приуныли, но тут опять проявились сомнительные Витькины таланты. Увидев, как за соседним столом охранники режутся в очко, Витька воспрянул духом и мигом присоединился к картежникам. Что всегда поражало в братишке - так это его способность влезть в самую приватную компанию за считаные минуты. Чем закончится игра, я представлял очень хорошо, поскольку на Земле мне приходилось семь раз вытаскивать брата из клубов, причем три раза из самого центра инициированных им драк.
        Партнером братишки оказался тот самый часовой-меломан, который так радовал нас своими музыкальными произведениями, при этом нещадно истерзав чувствительные эльфийские уши. Зная Витькин характер, я нисколько не удивился выбору карточного партнера, гнома же мне заранее было немножко жалко.
        Через полтора часа оставшийся в одной набедренной повязке, а из прочего имущества сохранив только свою деревянную дудку, охранник встал из-за стола и угрюмо потопал на выход, а распалившийся Витька нацелился на очередную жертву - гномьего командира в золоченом шлеме. Пока мы с Мезленом увязывали в плащ проигравшегося охранника его доспехи, камзол, штаны, сапоги и рубаху, Дварин и Саэна оттаскивали Витьку от игрового стола. Дай братишке волю - и повторится земной сценарий, он и правда обыграет здесь всех, но это неотвратимо повлечет обвинение в шулерстве и очередной мордобой, что нам сейчас совсем не надо.
        - Еще партейку, ну пожа-алуйста! - завывал брат, отчаянно цепляясь за край стола и прочую мебель. - Мне сейчас как попрет! А-а-а! Деспоты и тираны! Еще всего полчасика… Троглодиты! Питекантропы! Пустите меня, живодеры.
        Саэна наконец-то отковыряла цепкие пальцы брата от столешницы, а могучий Дварин, взяв брыкающегося Витьку в охапку, выволок его из кабака и потащил от греха подальше за город.
        Покинув заведение, брат несколько успокоился, стал частично вменяем, и гном выпустил игромана из своей крепкой хватки.
        - Я вам этого не прощу! - наехал сразу на всех ушастый негодник. - Такая удача, столько непуганых лохов, я мог себя обеспечить на год вперед. Перестраховщики хреновы, трусы!
        - Синяками ты обеспечил бы себя на год вперед, или ты забыл свои прошлые «удачи»? - зашипел я на распоясавшегося игромана. - Хочешь, чтобы нас к местному начальству притащили на разбор?
        - Да еще немного - и тебя обвинили бы в нечестной игре, - подтвердил мою правоту Дварин. - Лучше скажи, как ты ухитрился раздеть того стражника с дудкой. Магическое шулерство?
        - Еще чего! - Витька, как и все прохиндеи, если его обвиняли в том, чего он на самом деле не совершал, жутко обижался. - Я честно играл, просто у них карты старые, поношенные, засаленные, их уже жарить можно!
        - Печатное дело тут и правда не особо развито, и большинство карт старые, и что из того?
        - А то, что индивидуальные дефекты износа выражены очень ярко. У туза треф надорван уголок, туз червей с загибом, на пиковом сальное пятнышко от свечи, а бубновый - с косой царапинкой. Теперь десятки…
        - Стой, стой, ты что, всю колоду по дефектам рубашек запомнил?
        - Нет, вы не дали, сволочи! А то я бы всех там обыграл, и шулерство никто не доказал бы. Так нет, этот бородатый медведь пребольно хватает, а девочка-одуванчик, которую я считал лучшим существом в мире после Торна еще пять минут назад, пребольно выламывает пальцы. Интересно, Саэна, где ты так руки себе накачала? А вообще-то я успел запомнить только тузы, десятки и картинки, но для выигрыша этого хватило.
        - Ладно, не злись, - примиряюще сказал я. - Ты большой молодец, обеспечил нас нужной одеждой, все гордятся тобой. Когда все кончится, мы как-нибудь наведаемся в людскую таверну, разместим в ней с десяток крепеньких ребят, снаружи спрячем тяжеловооруженную сотню, подкупим местного начальника стражи и дадим тебе играть сколько влезет, оторвешься.
        Следующий день был потрачен на подгонку выигранной амуниции под Дварина, а также разведку путей отхода, и мы были готовы к безобразиям.
        Дождавшись, пока часовые прикемарят, Дварин прокрался к караулке, где и притаился за углом. Саэна натянула лук, и белоперая стрела исчезла в вентиляционном окошке под самой крышей, привязанная к древку бечева, свернутая свободными кольцами, со свистом разматывалась следом. Как только наконечник пересек линию окна, рубины на двери сокровищницы засветились ярко-красным светом, а где-то в глубине здания громко зазвонил колокол - включилась магическая охранная сигнализация.
        Часовой у входа проснулся и заполошно закрутил носом, дальнейшее напоминало переполох в коровьем стаде. Пока Саэна с Хортом в четыре руки вытаскивали за бечевку стрелу, из караулки вылетело двадцать девять гномов в полном вооружении. Размахивая секирами и вопя так, что порой перекрывали звон магической сигнализации, с лязгом и грохотом они ринулись к дверям сокровищницы. Какое там стадо, испуганные коровы создают куда меньше шума. Вот если коровам надеть железные подковы, а к хвосту каждой привязать по десятку пустых консервных банок да пустить все это галопом, будет, наверно, похоже.
        Вынырнувший из подворотни Дварин незаметно пристроился в хвост к стаду и также начал размахивать руками и греметь доспехами, через секунду я уже не мог отличить его от других бородачей. Как я и ожидал, никто из гномов не удосужился пересчитать товарищей и удивиться, как это вместо двадцати девяти их стало тридцать. Один за другим стражи исчезали внутри башни, двери в которую отворил амбарным ключом дварф в позолоченном шлеме.
        Охранники показались обратно минут через двадцать, они оживленно переговаривались и жестикулировали. Два бойца под предводительством начальства пару раз обошли башню снаружи, но ничего подозрительного не заметили. Гномов снова было двадцать девять, значит, Дварин сумел спрятаться внутри за каким-нибудь сундуком. Седой представительный дварф, одетый в расшитую рунами хламиду с капюшоном, подошел к рубинам и стал делать вокруг них пассы каменным посохом, также украшенным рунами. Звон сигнализации и вспышки прекратились, все успокоились и разошлись, а часового на входе сменили.
        В томительном ожидании тянулось время. Где-то через час от сокровищницы донесся условный сигнал - заунывное уханье филина, значит, Дварин вскрыл сундук с артефактом. Часовой перед входом испуганно оглянулся, поежился и, достав из-за пазухи амулет, начал размахивать им перед собой, очевидно отгоняя беду. Кивнув эльфийке в сторону башни, я вдруг вспомнил, что, по поверьям гномов, крик филина знаменует несчастье, что ж, в данном случае примета - в точку.
        Саэна снова прицелилась, но на этот раз не из своего огромного лука, а из небольшого гномьего арбалета, купленного нами вчера в оружейной лавке, такие самострелы дварфы делают для тренировки своих отпрысков. Но не было на свете такого лука или арбалета, которым эльфы не владели бы в совершенстве, крошечная стрелка опять точно угодила в окошко.
        Если первый раз я был крайне заинтересован, чтобы причина тревоги не была обнаружена, для чего стрела и была снабжена возвратной системой, то сейчас, наоборот, было желательно, чтобы арбалетный болт нашли. Принадлежность его к детскому оружию гномов должна навести на мысль о шкодах гномятах, а хулиганство молодежи приведет к поискам безобразников снаружи, отвлекая внимание от сокровищницы и позволяя Дварину незаметно ускользнуть.
        Свист стрелы, звон тревоги, новый веселый галоп громыхающего стада в сокровищницу. На этот раз шума было побольше, я даже начал опасаться, не раскрыли ли Дварина, но нет. Из башни вылетел давешний начальственный гном в позолоченном шлеме, он возбужденно потрясал зажатым в руке ученическим арбалетным болтом, слабо светящимся в темноте.
        - Паршивцы! - даже до нас донеслись его негодующие вопли. - Пустая порода! Ханурики, пещерные мокрицы, помойные крысы, скунсы! Вперед! Догнать, поймать и выдать им по первое число!
        М-да… если учитывать, что до первого числа еще неделя, а гномы народ основательный и мыслят очень буквально, то можно посочувствовать всем гномятам, которые попадутся под горячую руку рассерженным охранникам. Неделя порки. Эх, был бы Витька гноменком, эх, поймали бы они его сейчас, помечтал я, а то у меня рука на этого мелкого ушастого безобразника не поднимается. Стражи вылетели из сокровищницы в полной педагогической готовности, у каждого в руке вместо заброшенных за спину секир наличествовал ремень. Размахивая инструментами воспитания и соревнуясь в эпитетах, характеризующих различные качества оборзевшей молодежи, гномы бросились на ее поиски.
        Наша шайка быстро отступила к тайному проходу Дварина. Один из размахивающих ременными поясами гномов, пролетая мимо, оглянулся, перестал греметь да топотать и незаметно скользнул в расщелину. Мы быстро помогли Дварину стянуть доспехи, увязали их в мешки, перекладывая тряпками для предотвращения звякания, и на цыпочках удалились. По дороге страшно гордый собой гном передал мне каменную шкатулку.
        - Я верю тебе, лорд, - торжественно провозгласил Дварин. - Конечно, мне пришлось взять на себя большую ответственность, но сердце мое спокойно. Пусть эта вещь поможет тебе в твоих славных свершениях.
        - Спасибо, мастер! - Я бережно взял шкатулку и спрятал в непромокаемую кожаную ладанку на груди. - Эта вещь сослужит отличную службу нам всем и вернется к гномам по первому твоему требованию.
        Когда в домик Дварина вошли Торн с Саэной, гном сидел за кружкой пива в компании старейшины Огилена и выбалтывал тому совершенно секретную информацию о походе.
        - Так мы род Золотых самородков, что сокровищницу охранял, и провели, - закончил рассказ Дварин.
        - Со всех них позолота пооблезнет, - довольно потер руки Огилен. - Ух как Галим орать будет!
        - Пф! - насмешливо фыркнул Дварин. - Подумаешь, первый старейшина Галим, бугор на ровном месте.
        - Во-во, пуп земли, тоже мне! - поддержал товарища Огилен. - Да и весь их род такой, только называется родом Золотых самородков, а на деле обманка! Вроде первые среди равных, а охрану наладить не сумели. Ну-ка, один гном, два эльфа и несколько орков провели их, как барышник пейзана.
        Гостей пригласили к столу, гномы вытащили еще бочонок пива, правда, Огилен вскоре распрощался и ушел. Дождавшись, когда за старейшиной закроется дверь, лорд попытался уяснить для себя смысл происходящего.
        - Дварин, что же ты наделал, все рассказал Огилену?! - Торн неверящими глазами смотрел на обычно молчаливого гнома.
        - А как же, - хитро улыбнулся в бороду Дварин. - Не все, конечно, но рассказал. У нас, гномов, такой обычай есть: если гном чего кому из другого народа дал, а дварф из другого рода про то знает и не возражает, то это уже вроде как весь народ гномов ту вещь дал. Ко мне никто придраться и не сможет, а то, что тот амулет вроде как в сокровищнице подгорного короля был, так ежели кому надо какую вещь дать для общей гномьей пользы, так можно где хочешь брать, по закону!
        - Но вдруг Огилен проболтается, меня враз в эльфятнике раскусят.
        - Не-а, не тот он гном, чтобы проболтаться, а хотя бы и так, я ж не говорил ему, что за вещь взял, а сами Золотые самородки ни в жизнь недостачу не найдут, я этот амулет и то целый час искал. Для полной ревизии этих складов лет десять надо, а за это время ты два раза в академии отучишься. Старейшине же известно только, что вещь из сокровищницы нам для дела необходима, а дело то - на пути диких орд в Подгорное царство заслон иметь, и Огилен в том со мной согласен. Да и спесь с рода Золотых самородков сбить не мешало, а то они так носы позадирали, что скоро за своды пещер цепляться ими будут. Так что ты сейчас, почитай, на законном основании амулетом владеешь, а то, что это именно Маска Фата-Морганы, Огилен и не знает, ни к чему это. - Гном хитро подмигнул.
        - Что ж, хорошо, это и тебя прикроет, а то как бы твои соплеменники на тебя не окрысились, - улыбнулся Торн.
        - Да, лорд, - на этот раз серьезно кивнул Дварин. - Я и так кучу обычаев нарушил, одно то, что я вроде как стал частью клана тем… э… ну-у Диких земель, скажем так, уже неслыханно, но я о том не жалею нисколько. А вот соломки подостлать и правда не мешало бы, а то падать больновато будет, гномы - народ сердитый.
        - Зато честный, - подольстил дварфу лорд. - Думаю, твои соплеменники оценят то, что ты сделал, со временем для гномов великим героем станешь, о котором саги слагают.
        Саэна все это время пыталась переварить новость, что гном по-настоящему считает себя частью клана Изумрудного дракона! На душе эльфийки потеплело.
        Глава 6
        РОЖДЕНИЕ ЛЕГИОНА
        - Гай, скажи, как выглядит кровь?
        - Коричневая, Минуций.
        - Гай, значит, я ранен!
        - Я тоже, Минуций! Амур Бакиев «Легионы идут за Дунай»
        Нам предстояло совершить небывалое, наш крошечный клан - по земным средневековым меркам крошечное княжество - должен остановить нашествие местного Батыя. Вопрос - как?
        Собрав друзей, я пытался найти решение, для начала обозначив приоритеты и распределив задачи.
        - Давайте-ка проясним ситуацию, - начал я. - Ставлю три вопроса. Первое - откуда ждать беды, кто может собрать армию нашествия? Вопрос второй - как можно справиться с этой ордой? И наконец, самое главное - кто стоит за кендером и для чего мы ему нужны? Все понятно? За работу!
        Озадачив своих орлов, я и сам не сидел на месте, первым делом решив сделать порох и оснастить свою армию пусть примитивным, но огнестрельным оружием. Ведь в XV веке в Америке крошечный отряд конкистадоров с аркебузами захватил огромный континент. А аркебуза - полный примитив, заряжать ее приходится несколько минут, спусковое устройство - горящий фитиль, а значит, ружье срабатывает не по желанию стрелка, а когда само сочтет нужным.
        Да мне хотя бы десяток древних медных пушек - и вся эта орда с визгом разбежится, ибо непонятное страшит.
        Подключив Витьку и Виолу, я занялся химией. Рецепт черного дымного пороха прост до безобразия, компоненты - сера, селитра и древесный уголь. Серы на склонах потухшего вулкана было завались, небольшие выходы чилийской селитры тоже имелись, перевести ее в соль для химика - мелочь. Осталось конфисковать у Дварина березовый уголь - и я приступил к производству.
        Прошла неделя, дело спорилось, и вот наступил великий момент - я насыпал горкой немного пороха и поднес к нему лучинку. Порох зашипел, занялся синеватым огоньком и довольно быстро сгорел, но ни вспышки, ни разлетающихся искр - ничего!
        Великий момент разом стал великим обломом. Наверно, у меня был очень жалкий вид, я чувствовал себя как при получении своей первой двойки: гадкая смесь стыда, разочарования, злости и ощущения себя балбесом.
        Может, пропорцию перепутал? Да нет, уж что-что, а формулу пороха наизусть знает любой нормальный десятилетний мальчишка, хотя бы чуть-чуть разбирающийся в химии.
        Последующие попытки оказались столь же плачевными, как в популярной присказке: то ли лыжи не едут, то ли я чего-то не понимаю. И тут я вспомнил про Витьку. Готовясь отправиться в этот мир, брат старался оснаститься по-взрослому. Настоящий ствол достать ему не удалось, но на нашем городском рынке он ухитрился купить незарегистрированный травматический пистолет «Оса».
        Срочно вызвав Витьку, я тут же отобрал у него травматику и сделал пробный выстрел по забору во дворе. После нажатия курка пистолет зашипел, как сердитая гадюка, слегка задымился - и к моим ногам упала резиновая пуля.
        Витька, все это время злобно пиливший меня за бесцельный перевод патронов, которых у него и так-то негусто, замер с открытым ртом.
        - Серега… то есть Торн, он работал, честно, я на Земле сам проверял. Е-мое! Да как же так-то?! - забормотал брат.
        У меня на душе стало совсем гадостно, не отвечая на стенания Витьки, я вытащил из пистолета целый патрон, вырвал пулю и, высыпав порох кучкой, поднес к нему тлеющий сучок от горящего неподалеку костра. Фабричный бездымный порох XXI века повел себя точно так же, как и изделие моего кустарного производства.
        - Здесь, видимо, другие законы физики, - созерцая вяло полыхающий костерчик из пороха, удрученно сообщил я. - Короче, с современным оружием - полная лажа.
        Мы были просто убиты - самый многообещающий проект накрылся, не начавшись.
        Так, надо успокоиться, а то еще убью кого-нибудь ненароком, говорят, орки в состоянии сильного огорчения ведут себя именно так, да и не только орки… Замысловато выругавшись, я зашагал в сторону нашего заповедника - он всегда действовал на меня умиротворяюще.
        Слоняясь по роще дриад, я смотрел сквозь ее красоты невидящими глазами - голова была занята проблемами. Раз уж не получилось улучшить вооружение, будем пользоваться местным, и я обмозговывал новую мысль: где взять хотя бы десяток тысяч воинов за срок не больше года.
        У нас имелась тысяча хорошо вооруженных и обученных бойцов, в основном орков и гоблинов, примерно столько же - легких стрелков, подготовленных Саэной, преимущественно женщин. Еще в нашей долине на сегодняшний день обитало около семи тысяч крестьян-мужчин, сбежавших к нам от своих баронов. Но боевые навыки пейзан могли вызвать только здоровый смех у любого противника. Сотня гоблинов Диких земель легко передушит все семь тысяч и не сильно запыхается. Попробовать сделать из них более-менее сносных воинов за год было в принципе реально, но кто тогда станет работать на полях? В этом случае клан элементарно сдохнет с голода, никаких нашествий не понадобится.
        Пока я насиловал мозги, на тропинке показалась Саэна, принесшая мне поесть. Эльфийка - умничка, она хорошо знает, что необходимо оркам и студентам для правильной работы головы.
        - Ты в новом платье? - уточнил я, с интересом разглядывая девушку. - Симпатичное, а какие заманчивые разрезы!
        - Что я заманчивая - это замечательно, - засмеялась эльфийка. - Но платье не новое, просто я его давно не надевала. Как говорится, новое - это хорошо забытое старое.
        Древняя пословица была распространена и здесь, и на Земле, и, разумеется, я хорошо ее знал, но сейчас она прозвучала откровением.
        В истории все всегда повторяется, и такая ситуация, как у нас, наверняка уже возникала. История как предмет у меня всегда прихрамывала, на свой, так сказать, процессор я особо не надеялся, и Саэна была спешно отправлена за двумя дополнительными блоками памяти - за Витькой и Виолой.
        Еще час совместных усилий - и аналогичный случай был вытащен из глубины прошедших веков. В Древнем мире Земли одним из самых могущественных государств был Карфаген. Он подмял под себя практически всю торговлю и по богатству многократно превосходил все остальные страны Средиземноморья вместе взятые. Как следствие Карфаген мог позволить себе армию высокооплачиваемых наемников-профессионалов, которые играючи громили соседние государства. Разрушение соседних стран еще более обогащало Карфаген, и его влияние неудержимо росло, но только до тех пор, пока на пути империи торгашей не встал Рим.
        Рим в то время не был особенно богат и нанять столько профессионалов не мог, но республика была сильна духом, и в ней имелись умные головы. Основу вооруженных сил Рима составляла тяжеловооруженная пехота. Легионер не был универсальным профессиональным воином и в схватке один на один с опытным наемником-ветераном Карфагена не имел практически никаких шансов. Это и понятно, легионер времен Пунических войн всего лишь землепашец-ополченец, спешно обученный только нескольким приемам.
        Зато легионеры были почти полностью на самообеспечении, они пахали, сеяли, собирали урожай, выполняли строительные работы, могли быстренько возвести укрепленный лагерь среди пустыни - каждый такой воин в походе помимо полной выкладки и мешка провизии тащил по два кола для лагерного забора, недаром легионеров прозвали мулами.
        Конечно, римлян учили биться, но опять-таки курс обучения был в несколько раз меньше, чем подготовка воинов-профи. Так что же смогли противопоставить профессионалам ополченцы-пахари? Тщательно продуманный строй, мудрую тактику и соответствующую им амуницию.
        Крепкий щит прикрывал римлянина от шлема до поножей, тяжелые наплечники и закрытая каска с нащечниками защищали от сыплющихся навесом стрел, воин представлял собой этакую крепость на ножках, неповоротливую, но почти неуязвимую.
        Из вооружения у легионера были копья-пиллумы, которые дружно ненавидели все щитоносцы того времени, и было за что. На пиллум насаживали наконечник длиной около полуметра из мягкого, хорошо гнущегося железа. Острие копья было стальное с зазубринами, как у рыболовного крючка, не позволяющими легко выдернуть всаженное оружие.
        Если профессионалов учили попадать копьем в щели доспехов или лицо под шлемом, от легионеров этого никто не требовал, римлянин должен был попасть только в щит врага, причем с относительно небольшого расстояния. А ведь такая задача выполнима даже для едва держащегося на ногах алкаша, впервые взявшего в руки копье, если, конечно, в глазах у него еще не двоится.
        Пиллум, воткнувшийся в щит, всем весом копья выворачивал руку врага, открывая его. Длинный железный наконечник не позволял перерубить копье, а если щит был кожаный, то зазубрины мешали вырвать из него наконечник. Сражаться с таким довеском невозможно, и противник вынужденно бросал щит.
        Лишив врага защиты, римлянин выхватывал короткий меч - гладиус. Поначалу новобранцев учили только одному приему - колющему удару в грудь или бок противника. При нанесении укола все тело легионера должно было быть прикрыто щитом и доспехами - десятники при обучении строго следили за выполнением этого требования и учили этому, причем педагогическая методика, как и все гениальное, была предельно проста. Сержант стоял рядом с атакующим чучело новичком и лупил палкой по открывающимся фрагментам новобранца.
        Конечно, бесхитростные тычки гладиуса было довольно просто отбить, но только вначале, стоило линиям противников сблизиться, и длинные мечи становились бесполезны, а колоть гладиусом в тесноте ближнего боя - одно удовольствие.
        Вчерашний крестьянин должен был уколоть в торс противника, дальше работала особая форма его меча. Я раньше никак не мог понять, почему лезвие гладиуса резко расширяется от острия чуть ли не под прямым углом, в отличие от того же острого греческого или египетского копьевидного меча. Оказалось, и тут все продумано, легионеру не было нужды глубоко ранить противника - достаточно нанести укол четырех-пяти сантиметров глубиной в бок или грудь. Клинообразное острие обеспечивало широкую рану, пневмоторакс и обильное кровотечение.
        Новобранцев учили, нанеся удачный удар, просто обороняться и ждать. Через пять - семь минут легкие врага заполнялись кровью, он задыхался и падал. Римлянин добивал противника, а затем ему из задних рядов подавали новое копье, и цикл повторялся.
        Если же противниками легиона были тяжеловооруженные бронированные воины, в ход шла другая тактика. Легионеры составляли из щитов стену, задние ряды подпирали спины передних, и вся эта масса давила на противника. Первоначально опытные воины-профессионалы в боевой стойке были слегка наклонены вперед и держали щиты перед собой, и щит почти полностью прикрывал воина. Но даже самый сильный богатырь не мог противостоять слитному давлению легиона - и воин начинал сначала выпрямляться, а потом отклоняться назад. И тут для легионера становилось доступным уязвимое практически у всех тогдашних латников место между поножами и латной юбкой или кольчугой. Легионер наносил режущий удар гладиусом или даже кинжалом под своим и чужим щитами, вспарывая бедра противника. Истекающий кровью враг падал, а легион давил дальше, отклоняя назад второй ряд врагов, пока медленно, но верно легион не перемалывал всех.
        Зная строй и несколько простеньких, но эффективных приемов, относительно небольшой отряд вчерашних землепашцев справлялся с крупными отрядами профессиональных воинов, стократ превосходящих их в искусстве фехтования.
        Если мне удастся сделать из крестьян легион, численность моей армии вырастет в семь раз, уже нам будет легче.
        Но экипировать массу солдат стоит массу денег, чего у нас нет, значит, надо поднимать экономику.
        - Хорт, - позвал я побратима, - найди опытных орков, это будут сержанты, собери всех крепеньких крестьян нашей долины - и на плац, будем из них героев делать.
        Создать легион - и все у нас будет как надо.
        Но все выходило не так! Такая хорошая идея - и такой облом. Крестьяне сталкивались щитами, сцеплялись пиками, а уж какая нога левая, какая правая - это вообще для пейзан великая тайна. И ведь ребята стараются, и десятники из кожи лезут, и ничего… Что за беда.
        Нарычать на них, что ли? Так нет, сержанты и так ревут, как белые медведи в теплую погоду, не то… думай, Торн, думай головой, а не глоткой! Тут в моей памяти всплывает похожая дилемма, стоящая перед офицерами времен Петра Великого. Гм… а ведь должно помочь.
        - Череп, кости! - доносятся странные команды десятников. - Череп, кости! Череп… череп… череп, кости!
        Саэна подходит поближе к марширующему строю. На левой ноге каждого крестьянина привязан череп животного, у кого хорька, у кого грызуна, есть и куриные. На правой ноге симметрично с черепом - связка из нескольких костей. При каждом шаге кости подскакивают и с сухим треском ударяются в поножи.
        - Что это, Торн? - Саэна показывает на костяные трещотки.
        - Помощь в муштре. Понимаешь, крестьяне, да и орки тоже, не очень-то разбираются, где правая нога, где левая. В одной далекой стране в такой же ситуации командиры привязывали к ногам рекрутов пучки сена и соломы. Сено и солому крестьяне ни с чем не перепутают, вот так поначалу и привыкали.
        - А почему ты привязал кости?
        - Потому что для гоблинов и орков сено и солома такая же тайна, как левая и правая нога. Орки не знают, что такое сено и солома, для них это трава потолще и трава потоньше, а что такое череп и кости, знают и люди и орки. Вот и пришлось.
        - Подровнять строй! - рычат командиры. - Равнение на стяги! Четче шаг! Череп… кости, череп… кости.
        Эльфийка наблюдает, как толпа неуклюжих медлительных крестьян на глазах превращается в строй.
        Тучей летят затупленные стрелы, обрушиваясь на легион, лучницы Саэны стараются вовсю.
        - Легионер не боится обстрела! - ревет Торн, лорд не пользуется рупором, орочья глотка настолько мощна, что усилитель без надобности. - Ровнее щиты! Единой стеной! Еще ровнее… хорошо. Если товарищ в ряду упал, смыкаем щиты, ровняем строй!
        Гремя доспехами, опустив копья, скачут на легион два десятка имеющихся у Торна кавалеристов, подлетают вплотную к шеренге. Полоумно лезут на лбы глаза вчерашних крестьян, дрожат в руках копья, сталкиваясь древками, но опять стальной лай вождя бодрит воинов:
        - Легионер не боится конницы, не боится волчьих всадников, не боится ничего и никого! Пока легионер в строю тверд, он непобедим. А теперь пики склонить, с левой ноги, помните череп-кости, вперед шагом… арш!
        Синхронно опустился лес пик, качнулся строй, и легион разом шагнул с левой ноги, не запнулся никто.
        - Четче шаг, ровняем строй! Равнение на стяги!
        Легион стал единым организмом, единым многоруким, многоногим существом, спаянным одной волей. Летит пыль, калиги синхронно ударяют в утоптанную почву плаца, четкими квадратами идет легион. Сверкая на солнце, плывут над строем развернутые крылья бронзовых драконов.
        - Хорошо, легионеры! - На лице Торна гордость, глаза орка горят невероятным вдохновением. - С такими солдатами победим всех! Аррргх!
        Глава 7
        ТАВЕРНА «ОРЧАНОЧКА»
        Возле хлебопекарной лавки зазывала:
        - Пирожки! Пирожки с капустой, с повидлом!
        Тут перед его лотком машина сбивает кошку. Лоточник задумчиво смотрит на тушку, кивает на нее поваренку и кричит:
        - Беляши! Свежайшие вкусные беляши! Сейчас и так бывает…
        - Нам нужны контакты, деньги, союзники, иначе не выжить. - Я в задумчивости неосознанно отстукивал стаккато кончиками пальцев по крышке стола, получилась мелодия: «Мани-мани, мани-мани». - Мы сидим на золотой жиле, между светлыми и темными землями, а торгуем только с темными. А если через нас пойдет торговля светлых и темных - озолотимся. Вывод?
        - Надо попробовать установить торговые контакты с Норией. - Конрад вопреки своим привычкам заговорил первый. - У меня на рынке в Бардсити множество знакомых, друзей, они будут с нами.
        - Пока им не будет дано добро сверху, с нами вместе они смогут оказаться только в общей могиле. - Хорт был настроен скептически.
        - Попробую добиться разрешения на торговлю от властей Нории. - Я опять стал выбивать «Мани-мани». - Граф Райнер, да и сам Валиас Второй, их король, вроде настроены к нам нейтрально, а это уже неплохо.
        - Разрешение властей - хорошо. - Дварин теребил свою роскошную бороду. - Но одного этого мало, надо, чтобы люди и другие светлые перестали видеть в клане Изумрудного дракона монстров. Тогда будет торговля, а значит, и золото, а для этого хорошо бы, например, пожить рядом.
        - А что, оркский квартал в Бардсити - это мысль! - Санор одобрительно посмотрел на гнома. Подумал немного и удрученно добавил: - Только ведь его сразу же сничтожат.
        - Пожить вместе - хорошо, - кивнул седой головой Нерен-травник. - Но этого мало, потому как приглядываться друг к другу с людьми мы будем слишком долго, а время поджимает, нужен другой путь. А ничто так не сближает, как совместная еда, а еще лучше - совместная пьянка.
        - Угу, еда и вино - это хорошо! - оживился Гиг, причмокнув губами. - Кстати, неплохо бы перекусить.
        - Давайте откроем в Бардсити хорошую таверну, - подалась вперед Саэна. - Назовем ее, скажем, «Орк» или «У орков».
        - Таверна - замечательно, - довольно оскалился Снупи. - Там можно разнюхивать новости и всякие интересности и нужности. Спьяну люди часто-часто говорят много-много интересного.
        - Сожгут, - покачал головой Дварин. - Идея бесспорно хороша, но вывеска «У орков» взбесит людей.
        - Название «Орк» - взбесит, поэтому таверна будет называться «Орчаночка» или «У орчаночки». - Я одобрительно смотрел на друзей. - Орчанка - женщина, а женщина не вызывает явной агрессии, даже если она орк. Значит, так, покупаем несколько домов, прилегающих к рынку, выкупаем торговый ряд и в сердце этого квартала открываем таверну, решено! Но сначала надо навестить графа Райнера.
        - А чтобы не сожгли, у меня есть пара мыслей, - снова заговорил Конрад. - Скажем, начальник городской стражи и пара командиров патрулей будут обедать у нас бесплатно, рядовым стражникам - скидка. Я хорошо знаю, что такое городская стража Бардсити, при таком раскладе наш квартал никто и пальцем не тронет, а потом горожане привыкнут, да еще и мы создадим себе репутацию.
        Райнер, наследный граф Нории, тысячник армии его величества, сидел в кресле посетителя перед собственным столом в своем же уютном кабинете. Столь непривычное месторасположение графа было вызвано тем, что его любимое кресло занял сам король. Валиас II напряженно размышлял над предложениями соседствующего с Норией клана орков, его вождь Торн нравился королю дерзостью и находчивостью, но поселить в своем государстве орков - это, знаете ли… Тут, чего доброго, самого короля могут обвинить в пособничестве тьме.
        - Подумайте, ваше величество, юго-западная часть границы Нории обезопасится, плюс торговля, по самым скромным подсчетам, наши доходы возрастут в два раза, - повторял аргументы орка Райнер. - К тому же мы можем поселить их и на выселках, за городскими стенами, для нас почти никакого риска. И еще одно: если кого-то из наших подданных или друзей захватят темные, Торн поможет выкупить их на рынках Трейдгарда, он обещал. Агенты Изумрудных драконов проникли во многие кланы темных земель, и в случае нашего согласия с их планом орки обещали обмениваться с нами некоторой информацией, если она касается Нории.
        - Мы не можем селить у себя приверженцев темных богов, - сожалеющим голосом, но как-то неуверенно сказал король. - Хотя, конечно, жалко упускать перечисленные вами возможности, королевский совет пришел к такому же выводу, что и вы, граф, выгод от подобного добрососедства гораздо больше, чем минусов.
        - По заверениям Торна, у Изумрудных драконов нет дьяволопоклонников, а главу церкви Черной ямы он сам лично заколол полгода назад.
        - Гм… это несколько меняет дело, но все равно, допустить появление у нас орочьего поселения я пока не смогу, соседи немедленно используют это как повод, чтобы надавить на нас. Хотя… есть вариант. Мы имеем право открыть у нас посольство любой, даже самой враждебной, державы. Условия такие, орки селятся здесь, неподалеку от вашего дворца, кстати, это рядом с рынком, если они захотят торговать, специального разрешения для этого не нужно, только уплата торговых налогов. И вот что, граф, чтобы зря не дразнить гусей, разрешите Изумрудным драконам не более десяти вооруженных солдат охраны, это не считая послов и командира, а слуг и прочих невооруженных орков - не более сотни. Далее, они просят открыть таверну, это вполне законно, любое посольство имеет право организовать свое питание по своему вкусу, а если при этом у них еще кто-то ест, пусть и за деньги, то это их право. Давайте попробуем так. Городскую стражу проинструктируйте лично, нам не нужны эксцессы.
        Бывший трактирщик Вильям Мур, которого обычно называли просто дядюшка Вильям, переживал не лучшие времена, харчевни вокруг множились, как грибы. Но трактирщик всегда умел найти подход к клиенту и ухитрялся быть на коне. Потому конкуренты, обозленные его успехом, сговорились нанять отморозков ночной гильдии, к тому же отношения Мура с ворами Бардсити еще больше ухудшил отказ делиться деньгами или хотя бы информацией. И таверна дядюшки Вильяма сгорела, а вдобавок у него стащили все деньги, откладываемые на черный день. И преуспевающий трактирщик чуть не оказался на паперти. Правда, он открыл небольшую лавку, торгующую подержанным товаром, превратившись в старьевщика, но прибыли едва хватало на пропитание.
        Сегодня с утра не было ни одного посетителя, который хотя бы посмотрел его товар, а не то чтобы купил. И бывший трактирщик, сидя в тени подранного дерюжного полога, предавался грустным мыслям. От меланхолии его отвлек ломающийся голос подростка лет пятнадцати.
        - Здоровья и счастья вам, дядюшка Вильям!
        - И вам, милсдарь, доброго дня, - ответил на приветствие бывший трактирщик.
        - Вы не помните меня? Я Конрад.
        - Конрад? - Мур внимательнее всмотрелся в гостя. Да, мудрено было сразу узнать базарного мальчишку-сироту, которого сердобольный трактирщик частенько подкармливал. Вместо обносок на нем был приличный камзол преуспевающего горожанина, а на шее золотая цепь! Хотя и не особо толстая, но настоящая золотая, в этом трактирщик ошибиться не мог.
        - Да, дядюшка Вильям, тот самый Конрад, мальчик на побегушках в лошадном ряду.
        - Тебя прямо не узнать! Подрос, возмужал. Здравствуй, шустрик, здравствуй, у тебя нашлись родственники?
        - Нет, но нашелся повелитель, я уже год служу у могучего лорда, он замечательный че… мм… властитель.
        - Не человек, значица. - Старый трактирщик схватывал все на лету. - К гномам али эльфам подался?
        - Ну скажем так, не к людям, хотя и люди у нас там тоже есть. В связи с этим к тебе предложение: мой лорд хочет взять тебя на службу. Ты честный и славный трактирщик, умеешь вести таверну, как никто другой. Обижен не будешь, лорд дает тебе в этом свое слово.
        - Гм… - Мур в задумчивости потеребил нижнюю губу. Конрад смотрел на душевные метания бывшего трактирщика, хорошо зная их результат, всем в округе было известно, как тяжко Муру без таверны.
        - Так кто твой повелитель, парень?
        - Лорд клана Изумрудного дракона.
        - Изумрудные драконы… - поморщил лоб бывший трактирщик. - Не припомню такого домена… Постой! Ты сказал, клан?!
        - Да, дядюшка Вильям, мой лорд и правда не человек, орк он.
        - Хо-хо, ты славно пошутил. - Объемистый живот Мура заколыхался. - А теперь давай серьезно.
        - Куда уж серьезней. - Конрад протянул лист пергамента с огромной сургучной печатью. Бывший трактирщик взял документ, прочитал, очень внимательно перечитал еще раз, тщательно осмотрел печать.
        - Официальное разрешение графа Райнера, надо же, - покачал он головой. - Вот, значица, оно как. Люди меня пожгли, в беде бросили, а орки помогают вроде как. Дела, дела… А, была не была! Согласен. Да ты, шельмец этакий, и сразу знал, что соглашусь. Ну что же, пошли к твоему лорду… хотя, чего там юлить, к моему будущему лорду, веди, парень.
        Все три девчонки были бойкими и активными, обладали стройностью молодых березок и грацией кошек, зеленоватая кожа и слегка выступающие клыки совсем их не портили, скорее наделяли некоторым шармом.
        Рина, жгучая брюнетка с волосами цвета воронова крыла, прославилась тем, что при попытке изнасилования ее пришлым орком сначала откусила тому кусок щеки, а когда тот вырвался и убежал, выследила, оглушила и кастрировала насильника.
        Тигри, миловидная шатенка, умела сказочно готовить и метко бросать кинжал. Чем стоит гордиться больше, она для себя еще не решила.
        Третью девушку, Яру, за глаза называли огоньком, и не только за ярко-рыжие волосы, но и за соответствующую им живость характера. Девушка обладала высоким чистым голосом, прямо созданным для песен, и была лучшей орчанкой-лучницей клана, самой способной ученицей Саэны.
        Подбирал и обучал девчонок лично Торн, он говорил, что подготовка обслуги таверны - дело ответственнейшее, ибо от нее во многом зависит установка дипломатических отношений, торговли, а возможно, и союза с Норией.
        - Запоминайте правила, первое: никого не убивать, не грабить, не обворовывать и не насиловать, пока начальник не разрешит, - вдалбливал своим ученицам лорд. - Второе: клиент всегда прав, если он допустил ошибку, немедленно скажите мне, Хорту или Муру, самим клиентов не калечить и даже не рычать на них, если клиент неправ, я сам его покалечу или убью.
        - А если клиент хамит? - подала голос Тигри.
        - А ты его все равно не бей, найди нужный ответ, который и не оскорбит присутствующих, и поставит охальника на место, сделай так, чтобы он стал посмешищем всей таверны, и посетители всегда будут на твоей стороне. Не надо обострять ссоры, но и ноги о себя вытирать не позволяйте, вы Изумрудные драконы, и ваша честь - честь всего клана. В посольстве будет шар дальновидения, в случае каких-либо проблем немедленно вызывайте меня, но, думаю, вы и сами справитесь. Я же не просто так выбирал вас, вы умны, находчивы и остры на язык, да и какие же вы девчонки, если не сможете справиться с мужчиной в словесной баталии? Разве вы не знаете, что у мужчин только одно полушарие мозга управляет речью и языком, а у женщин - целых два!
        - Но ведь есть подковырки, на которые нельзя придумать ответ, - упавшим голосом прошептала Тигри.
        - Например, - прищурился лорд.
        - Ну например, посетитель скажет, что все, кто в юбках, - балаболки и пустомели, на такое в ответ можно только в морду дать.
        - Не-а, в ответ ты говоришь, что поняла заказ, приносишь юбку и предлагаешь ему примерить, и все будут довольны, поскольку сказануть такое может не мужчина, а действительно балабол и пустомеля.
        - А если это прямое оскорбление? - подала голос Яра. - Вот, только вчера моей соседке муж сказал, что она дура.
        - Это еще проще, - чему-то усмехнулся лорд. - Надо ответить так: «Правильно, дура, а был бы ты бароном, я была бы баронессой».
        - А если кто-то распустит руки? - подала голос Рина, когда все отсмеялись.
        - Рук не резать! - строго насупил брови Торн. - Распустить руки им и не удастся, этим Мезлен займется, а если кто буянить станет, так и это не ваше дело, на то вышибалы есть, все понятно?
        Девчонки закивали головами, хихикая, переглядываясь и перешептываясь.
        - А теперь будем учиться ходить, - предвкушающе оскалился Торн.
        - К-как ходить? - изумленно выдохнула Рина. - Мы же умеем ходить!
        - Нет, вам надо не просто ходить, а так пройтись, чтобы все мужчины в таверне на слюну изошли. Ходить, двигаться, говорить, улыбаться - будете учиться всему. Итак, начнем, походка от бедра, легче, изящнее… нет, не виляя попой, как гулящая девка, а чуть покачивая бедрами. Так-так, еще разок, пошли, уже лучше, улыбка легкая и неопределенная, но приветливая, хорошо!
        - Торн, ты что, бордель хочешь открыть? - поинтересовался тяжело задышавший после созерцания новой походки Хорт.
        - Счас, размечтался. - Лорд погрозил побратиму пальцем. - Этих девчонок не тронет никто, как я и сказал, их честь - это честь клана, и подкладывать своих подданных под нужных людей я не собираюсь, как и зарабатывать на проституции. Да я за них любому пасть порву, ты меня знаешь.
        - Но зачем эти выкрутасы?
        - Надо! Светлые увидят живых орчанок впервые, пусть знают, что наши девушки самые красивые, умные, обаятельные и желанные, а легкодоступных среди них вообще нет!
        Таверна разместилась на первом этаже старого деревянного двухэтажного здания, которое люди позволили нам купить. На втором этаже было собственно посольство.
        Заведение стало пользоваться в Бардсити бешеной популярностью буквально сразу после открытия. Виола притащила с Земли целый набор самых разных семян, все под недовольное бурчание Витьки, что лучше бы, мол, лишний нож взяла, а то попадешься людоедам, тут тебе семена как раз пригодятся, вместо специй, с ними тебя и зажарят. Тем не менее своенравная девчонка, как всегда, поступила по-своему, и правильно сделала, умничка. Большинство семян, правда, не пригодилось, поскольку местные эльфы вытворяли с растениями такое, что земным ботаникам и не снилось, и, например, здешние помидоры были крупнее, вкуснее и красивее.
        Но среди ее запасов были и такие, которых в местной флоре попросту не имелось. Сразу после возделывания грядок она наложила на свои овощи, а заодно и на наши картофельные поля, заклинание «невсхожесть», которому ее научила Саэна. И теперь размножить эти растения могли только лица, упомянутые в магической формуле, и никто иной, будь он хоть трижды друидом. «Невсхожесть» была сформулирована столь хитро, что снять ее не могли даже архимаги, в здешнем мире оно играло роль закона по защите авторских прав и интеллектуальной собственности, не оставлявшего пиратам никаких шансов. Так что эксклюзивность Виолкиных овощей, как и моей картошки, гарантирована.
        Но до урожая еще далеко, триумф впереди, а пока нас выручали изыски кухонь пяти народов, эльфов в лице Саэны, земной кухни в исполнении Виолы, а также рецепты гоблинов, орков и троллей, которые натащили мои подданные во множестве.
        Дворяне и знать пока что появлялись нечасто, хотя чем дальше, тем их становилось больше, но основными посетителями были молодые купцы, ремесленники, стражники, для которых пообедать у орков стало неким показателем смелости и крутизны, правда, среди них попадалось довольно много неадекватов, но от хамства посетителей имелись средства. В принципе с таких моментов и началась наша работа, как это ни странно, прибавившая таверне популярности.
        А начиналось так.
        - Слабо!
        - И ничуть не слабо! А вот спорим, что пощупаю ее за коленки и не только! - уловил острый слух Яры шепотки юнцов за крайним столиком, по виду ремесленников, уже изрядно поднабравшихся пива.
        - Эй, еще выпивки, - выкрикнул самый крупный из них.
        Молодая орчанка подошла к столику, периферическим зрением отмечая потянувшуюся к ее ногам руку ремесленника. Яра с непроницаемым лицом поставила заказанное, исподтишка наблюдая, как дрожащая конечность наглеца приближается к ее коленке, в глазах девушки плясали бесенята. Как только пальцы коснулись девичьей ножки, из пряжки ремня орчанки в шаловливую ручонку ударил небольшой разряд, киловольт на триста. Охамевший посетитель опрокинулся вместе со стулом, вскочил и с плаксивыми воплями затряс онемевшей конечностью.
        - Господин желает чего-нибудь еще? - томно выдохнула орчанка, и таверна содрогнулась от смеха.
        Глава 8
        НОЧНАЯ ГИЛЬДИЯ
        Только в России есть выражение: «незаконные бандформирования». Неизвестный автор
        Хорт вошел в терем настолько хмурый, что я сразу заподозрил неладное.
        - Наша таверна сгорела, - убито сообщил он. - Мур по дальновизору сейчас сообщил.
        - Подробности, - кивнув другу на кресло, потребовал я. - Кто?
        - Ночная гильдия, они уже сжигали таверну Мура, а сейчас решили надавить на нас, а заодно напакостить Райнеру. Рассчитали верно, ведь если граф покарает за нападение на орков людей, пусть и самых распоследних, то сразу станет непопулярной фигурой для своей расы. А если «не заметит», то бандиты вроде как могут творить что хотят, их авторитет взлетит до небес, а граф опять-таки в проигрыше.
        - Как это случилось?
        - Приходил какой-то оборванец, требовал двойную дань, поскольку, видите ли, орки не местные. Мур его шуганул, потому мы ждали чего-то подобного и держали караул, но здание таверны старое, и там был лаз, о котором даже трактирщик не знал. Эти крысы пролезли, убили часового, натаскали смолы и подожгли, занялось сразу, дерево сухое, потушить не удалось.
        - Что-о?! Агрр! - На мой бешеный рык в терем влетел часовой с мечом наперевес. Успокаивающе махнув воину рукой, я отправил его на пост и снова впился взглядом в шар. - Эти существа посмели убить моего подданного? Они убили орка?!
        - Да, лорд, и я хочу за него отомстить.
        - Можешь быть спокоен, за него обязательно отомстят, на этом стоит наше государство, - злобно скрипнув зубами, заверил я друга. Спускать подобные выходки местной шантрапе значит потерять лицо, мне придется быть жестоким.
        Хотя я нисколько не жалел об этом, наверно, сказалось желание любого нормального человека раздавить мразь, как только ее перестанут защищать наши очень заботливые по отношению к подонкам законы.
        - Конечно, лорд, - буднично, как на само собой разумеющееся кивнул Хорт. - Весь клан знает, что их владыка справедлив и никого не даст в обиду, но я хотел бы зарезать эту падаль сам.
        - Зарезать его мало, но об этом после, - возвратился я к делам. - Есть еще жертвы?
        - Кроме караульного, несколько легких ожогов у персонала и охраны, ничего такого, что стоит упоминания.
        - Да, орка-часового жаль, и за него они ответят по полной, а вот все остальное просто отлично!
        - Что тут отличного? - округлил глаза Хорт. - Такие убытки!
        - Эта старая развалюха мне никогда особо не нравилась, престиж клана подрывает, так что здесь беды нет. Более того, граф Райнер не разрешал снести ее, здесь бандюки сработали скорее на нас, чем против. Мерзавцы не учли одного, а может, просто не знали, ведь это была не просто таверна, а наше посольство, а по договору за ущерб посольству платит казна Нории, так что убытков не будет. Зато граф, король и казначей очень на налетчиков обидятся и, что бы мы с ними ни сотворили, на все закроют глаза, я даже не надеялся на такой фарт. Ты понимаешь, у нас ведь руки теперь развязаны, а они уже давно чешутся, нам пора проявить характер. Собирайся, поднимай мою охрану и скажи Снупи, пусть подберет полсотни лучших нюхачей, мы срочно едем в Бардсити.
        Мур грустно обозревал пепелище, заваленное обугленными бревнами, когда на улице показался кортеж властелина орков. Впереди ехал сам лорд на вороном коне, за ним - свита: с десяток тяжеловооруженных орков с колючими взглядами телохранителей и полсотни гоблинов. В отличие от своего повелителя на конях они держались так себе, и было видно, орки спешиваются с явным облегчением.
        - Лорд Торн, моя вина, недосмотрел, - склонил голову трактирщик. - Такая беда!
        - Вильям, эта беда поправима, и твоей вины в том нет, купив старый дом, ты не мог знать всех крысиных ходов. - Против ожидания, орк выглядел довольным.
        - Это как же? - Трактирщик удивленно поднял брови.
        - Все, что не убивает, делает нас сильнее. Теперь о деле: найми лучших мастеров, пусть начинают строить новое здание, на этот раз из камня, вот по этому проекту. - Лорд протянул Муру свиток пергамента.
        - Это же настоящая крепость, нет, пожалуй, дворец! - развернув чертеж, потрясенно прошептал трактирщик.
        - Нравится? - подмигнул Муру орк. - Это наше посольство, и таверны при нем больше не будет, вместо нее откроем дорогой ресторан.
        - Но оно стоит больших денег!
        - Оно стоит, действительно стоит того, и при этом довольно быстро окупится. Граф Райнер, в связи с опасностью от лихих людей и с ведома короля, разрешил нам увеличить количество орков в Бардсити втрое, и мы можем выкупить еще несколько домов по соседству. Подбери себе двух надежных тороватых помощников, первый будет вести для нас торговлю, второй откроет в одном из выкупленных домов таверну для посетителей попроще, ему надо помочь с набором персонала, старайся брать местных людей. А тебе, почтенный Вильям Мур, всем этим управлять и заведовать рестораном.
        - Спасибо за доверие, лорд, больше я не подведу вас.
        - А теперь что касается напавшей на нас падали, пойдем-ка пошепчемся…
        Шнырь-заморыш вырос настолько мелким, что его часто принимали за мальчишку. Но вор нисколько не комплексовал по поводу своей внешности, напротив, это позволяло ему пролезать в такие щели, куда другим было ну никак не пробраться. Вдобавок его незаметность и шустрость быстро оценили заправилы ночной гильдии, сделав своим шпиком и порученцем. Он довольно быстро продвинулся по иерархической лестнице и частенько получал задания у лидеров ночной гильдии Бардсити.
        Но у воришки был и крупный недостаток - подвыпив, он становился неимоверно болтлив. Вот и сейчас, сидя в дешевой забегаловке, вор заливался соловьем, рассказывая о последней проделке - ведь это он приходил требовать плату у поганых темных орков. Да они вообще должны отдавать все, что имеют, только за то, что люди позволяют им жить! И именно он, Шнырь, замочил лопуха-охранника и спалил как сухую щепку этот рассадник монстров, когда те платить отказались. А кто еще мог протиснуться крысиным лазом и запалить все так мастерски, что и не потушить никак, а? То-то!
        При этом Шнырь нисколько не боялся доноса городской страже. Во-первых, никто не станет впрягаться за орков, а во-вторых, и взять-то с него стражникам вроде бы нечего. На Заморыше уже висело немало грязных делишек, в том числе мокрых, но вор знал, насколько неохотно стражники занимаются нищими и бродягами, вот будь преступник посостоятельнее, дело другое! На самом деле на местном кладбище у воришки была припрятана целая кубышка с золотом, но одеваться он предпочитал в обноски и вообще особо не отсвечивать.
        За залитым грошовым вином грубо сколоченным столом кроме Шныря сидели еще двое оборванцев, но был и третий слушатель, самый внимательный. Натренированный взгляд воришки отмечал обостренное внимание мальчишки на побегушках, что слушал его рассказы с восхищенно открытым ртом, пока не схлопотал от хозяина забегаловки полотенцем по шее.
        - Правильно, бывалых людей всегда слушай, - обращаясь к нему, покровительственно проворчал Шнырь. - Там, смотришь, шустрить подучишься, и толк с тебя будет.
        Мальчишка восторженно кивнул. Собеседники Шныря совсем осоловели, и Заморыш потерял к ним интерес. Бросив на стол медную монетку, вор поднялся на нетвердые ноги и, покачиваясь, вышел наружу.
        Свежий воздух немного отрезвил его, и метнувшуюся к нему слева тень Шнырь увидеть успел, но хмель не дал ему среагировать вовремя, что-то тяжелое ударило вора по голове, и мир пропал.
        В себя Заморыш пришел в каком-то подвале, он был связан по рукам и ногам, а вокруг стояло не менее десятка стражников. Стоп, какие же это стражники, без гербов на коттах, хотя и с мечами? По всему видать, Шныря взяла конкурирующая банда, а если так, то худшего варианта и представить нельзя. Тут вперед вышел невысокий человечек с факелом, и Заморыш понял - вокруг него стояли отнюдь не люди, это были орки и гоблины. Впрочем, факелоносец был человеком - подростком лет пятнадцати, чем-то смутно знакомый Шнырю. Вперед протиснулся еще один человек, тот самый пацаненок, который так восхищался в забегаловке подвигами Заморыша и кому вор прочил большое будущее.
        - Господин Конрад, это тот самый, что поджигал и убивал, он сам рассказывал! - сообщил мальчишка факелоносцу.
        - Рассказывай, - обратился Конрад к вору.
        - Да пошел ты, щенок, - окрысился Шнырь. - Когда в гильдии узнают, что вы творите, кишки наружу повыпускают.
        - Снупи, он не хочет, - обернулся подросток к маленькому гоблину, взгляд которого очень не понравился Шнырю.
        Гоблин неторопливо подошел, наклонился над пленником, крепко ухватил вора за голову и, ни слова не говоря, деловито начал жевать ухо Шныря прямо на нем. Так дико Заморыш не визжал с того самого дня, когда его допрашивала стража графа Райнера в своих знаменитых подвалах.
        - Погоди, - остановил гоблина здоровенный орк. - Заткни ему пасть, а то он счас голос сорвет, как потом разобрать, что он там сипит? Голос допрашиваемого - это самое ценное. И, это, Снупи, человечину есть нехорошо, тем более заживо.
        - Лорд, я не ем, только жую, вот смотри, - обиженно заявил гоблин и демонстративно выплюнул на пол кусок уха. - А как он расскажет все, если у него в пасти кляп?
        - А ты пока жуешь, кляп вставь, а как увидишь, что он чего сказать хочет, так жевать переставай, кляп вынь и послушай.
        - А если он ничего не расскажет, когда ухо закончится?
        - У него есть еще одно ухо и нос.
        - Нос я жевать не буду, он сопливый!
        - Ну зачем обязательно жевать, вон, нож возьми, или лучше - на вот вилку… и не переживай ты так, если этот кусок дерьма умрет героем, мы быстренько найдем тебе следующего. Ладно, заболтались мы с тобой, а до рассвета надо узнать все, так что особо с этим не возись, если скоро не расколется - ты его того… догрызай, и надо за следующим сходить. Кстати, Хорт, на всякий случай этих крыс брать надо сразу побольше, боюсь, стараниями Снупи они быстро закончатся, значит, будем надеяться на количество.
        На количество оркам надеяться не пришлось, еще полностью не закончилось первое ухо, как Шнырь рассказал все, что знал, слышал или хотя бы предполагал. Больше всего в рассказе одноухого вора орков порадовала новость о намечающейся внеочередной сходке бандитов местного филиала ночной гильдии.
        Как ни странно, но воришке после всего этого ужаса даже перевязали голову, а потом просто развязали, выволокли на улицу и дали коленом под зад. Заморыш шлепнулся физиономией в пыль, огрызок уха отозвался адской болью, но разлеживаться вор не собирался. Подхватившись на ноги, Шнырь со всей возможной скоростью, что могли давать его затекшие от веревок ноги, припустил в сторону городских трущоб.
        Жаловаться стражникам на обнаглевших сверх всякой меры орков Заморыш не собирался, а вот поплакаться главарю ночной гильдии - это было не только его самое жгучее в данный миг желание, но и долг.
        Еще воришку тревожила мысль, почему орки отпустили его живым? Иногда хитрые городские стражники якобы выпускали самых отпетых бандитов, чтобы, проследив за ними, выйти на их подельников или просто притоны местного сброда. Потому уходил вор лисьей побежкой, все время оглядываясь и путая следы. Но за ним никто не следил, чтобы окончательно убедиться в этом, Шнырь даже дважды пересек свой след - никого. Заморыш, несмотря на боль, преисполнился к оркам величайшим презрением. Они действительно безмозглое зверье, ну ничего, скоро они запоют погромче Штыря, когда ими займется Ласковый Боров, глава ночной гильдии Бардсити, отпетый садист, получивший свою кличку за вес в шесть пудов и всегда ласковый голос, особенно во время пыток и издевательств над своими жертвами.
        Если бы Шнырь знал, что как раз сейчас кусок его уха тщательно обнюхивает Снупи и что гоблин способен идти по следу не хуже дипломированной ищейки, вор не был бы так спокоен.
        Сход ночной гильдии как раз и организовали для обсуждения орочьей проблемы. Приезд вожака темного клана был для бандитов неприятной неожиданностью, они и подумать не могли, что какая-то захудалая таверна для орков настолько важна.
        Когда Шнырь подошел к старой заброшенной смолокурне, заросшей хмызником, она была полна бандитами, около сотни членов ночной гильдии уже собрались. Головорезы, подпиравшие плечами трухлявую дверь, хорошо знали Заморыша и пропустили сразу.
        Шныря вытолкали на центр довольно просторного зала, и сидящий на единственном целом стуле невысокий, но очень толстый человек поощрительно кивнул. Заморыш, захлебываясь и глотая слова, торопливо заговорил, умолчав только о том, что он и оркам рассказал все, что знал.
        - А почему тебя отпустили, дружочек? - нежно проворковал толстяк.
        - Меня не отпустили, Ласковый Боров, я сбежал, - не моргнув глазом, солгал Шнырь.
        - Что скажете, господа хорошие? - обратился главарь к остальным.
        - Можа, и сбег, - хмуро буркнул бугай по кличке Крюк, стоящий за спиной атамана. - Орки, оне ж звери, дожрали бы этого чмыря, эти твари никогда не отпустят просто так.
        - Крюк, приятель, возьми-ка пяток парней да погуляй по окрестностям, - распорядился Боров. - А ну как у нас гости незваные.
        Шестеро бандитов вышли наружу и сноровисто нырнули в окружающие кусты, словно бы растворились там.
        - Шнырь, послушай-ка, милый, - обратился Боров к воришке и кивнул на то место на его голове, где сегодня утром еще было ухо, а сейчас красовалась пропитанная кровью грязная тряпка. - А что, если ты навестишь нашу славную стражу, да и расскажешь ей о последнем обеде орков?
        - Боров, стражи меня даже слушать не станут, сразу повесят, до судьи не доведут, - заскулил вор. - Третьего дня в подворотне близ рынка купца из столицы причкнули, и стражники почти уверены, что это я.
        - Нехорошо, ох нехорошо на порядочных людей так думать, - грустно покачал головой толстяк. - Но это ничего, для блага ночной гильдии и в тюрьме посидеть можно. Главное, чтобы с орками разобрались, нам совсем не нужна головная боль, а эту кашу заварил ты.
        - Но я выполнял твой приказ!
        - Приказы можно выполнять по-разному, и лучше это делать, дорогой мой, так, чтобы потом не приходилось нам лишний раз собираться. А к стражникам ты, друг, сходи, люблю, когда сыскные псы нашу работу делают.
        - Так у меня ни доказательств, ни свидетелей нет, мне стража не поверит, - отчаянно взвыл Шнырь, моментально взмокший, как мышь под веником. - И потом, за убийство купца не тюрьма, а виселица светит.
        - Ничего, для общего блага и повисеть можно, - ласково глядя на Заморыша, сообщил Боров. - Но вот то, что доказательств нет, - это в корне меняет дело. Ладно, и без графских собак управимся, я вызвал от наших друзей из столицы подмогу, два десятка крепеньких ребяток, через седмицу к нам в гости заглянут. Ежели орки кипеж поднимут, мы всех зеленомордых к их богам и отправим, да помогут нам в этом светлые силы.
        Скрипнула дверь, вернулись ребята Крюка, Боров вопросительно поднял бровь, Крюк отрицательно качнул головой: все спокойно.
        - Ну что же, на сегодня все. - Глава ночной гильдии Бардсити махнул жирной рукой, завершая совет.
        У Шныря адски болело ухо, но настроение Заморыша улучшилось, что ни говори, а он сегодня выскочил сухим из воды, с такого схода выйти на своих двоих - везуха. Вор хорошо знал, что Боров вполне мог в самом деле отправить его на виселицу для пользы дела, такие случаи бывали. А теперь гроза пронеслась, он жив и вроде как даже прибавил в авторитете среди убийц ночной гильдии.
        Заморыш повеселел и, уже предвкушая отдых в лучшем борделе злачного квартала, направился к выходу.
        Дверь открылась, в ней нарисовалась знакомая мордочка гоблина Снупи, радостно улыбающаяся Шнырю желтыми острыми зубками, которые часов шасть назад как раз и отгрызли вору ухо. Заморыш истошно завизжал, грубый гортанный голос снаружи прорычал: «Штурм!», и началось подлинное светопреставление. Дверь широко распахнулась, остатки окон с треском вылетели, бандиты заметались, а из всех дырок в заброшенную смолокурню лезли свирепые, вооруженные до зубов орки и гоблины с очень злыми мордами.
        Мы чуть не нарвались на мобильную группу бандитов, но орочьи глаза позволяли отлично ориентироваться во тьме, а затаившихся орков найти в лесу - это фантастика. Дождавшись, пока бандюки вернутся в домик, мои орлы легко сняли часовых разбойников - особой бдительностью они не отличались. Дальнейшее не составило труда - в правильном бою воины из Ночных убийц весьма слабые и сильно трусливые к тому же, почти всех мы взяли живьем. Бандитов разложили возле стены и запалили погасшие во время драки светильники.
        - Мой воин убит вами, ошлепки, наша таверна сгорела, и сейчас вы за это заплатите, - сообщил я связанным отморозкам.
        - Ты не знаешь, с кем связался, мой дорогой орк. - Очень жирный бандит с разбитым носом мерил меня нехорошим взглядом. - Мы часть великого братства ночной гильдии, а я ее глава в Бардсити. Все знают меня как Ласкового Борова, и мало кто рискует огорчать.
        - Возможно, это так, и люди боятся тебя, - ответил я главарю. - Но ты посмел поднять свой драный хвост на клан Изумрудного дракона, и даже здешний король не защитит теперь тебя. А ваша гильдия не настолько крута, как о себе мнит. Видишь ли, такие случаи уже бывали. У тебя неплохие манеры, Боров, и в награду я расскажу тебе интересную историю. Была знаменитая и очень могущественная секта душителей-измаилитов, которой ваша гильдия и в подметки-то не годится. Они устрашали даже королей, но смелый и решительный вождь по имени Темучин всего за несколько лет уничтожил ее полностью. Против сильного и решительного государства никакое тайное общество не устоит, тем более тайное общество отребья.
        - Господин орк, вы, наверно, не знаете, но нас ценят в Трейдгарде, мы ловим людей и продаем их оркам, тайно, конечно. - Боров заговорщицки подмигнул Торну.
        - И кого ты там знаешь? - вроде бы заинтересовался орк.
        - Непосредственно с орками имеет дело Молчаливый Бен, - кивнул на одного из связанных бандитов Боров. - Но всем делом по продаже людей руковожу я, спросите почти любого торговца живым товаром в темных землях, Бена там знают, мы ценные поставщики, мы им нужны.
        - А мне ты живым не нужен, а вот граф Райнер будет рад узнать о подробностях ваших торговых сделок, - нехорошо улыбнулся я в ответ. - Хорт, возьми Молчаливого Бена и парочку его подручных да отволоки городским стражникам, в их подвалах мерзавцы обретут голос.
        Подхватив троих бандитов под связанные руки, Хорт и еще пятеро орков исчезли в темноте.
        - Вы еще пожалеете, вы ответите за все, - несколько утратил свою обычную вежливость Ласковый Боров. - Буду орочьим дерьмом, если сторожевые псы Бардсити и вы, зеленые гады, проживете после этого больше года!
        - Хорошо, ты станешь орочьим дерьмом в самом прямом смысле слова, раз так просишь, - пообещал я Борову и обернулся к Снупи. - Бандитов продашь в Трейдгарде.
        - Дураки вы, орки, - внезапно захохотал Заморыш, злобно сплюнув кровью. - Никто никогда не купит нас в рабы, ни люди, ни орки, ведь такие рабы быстренько оберут хозяев. Потому никто с невольниками-ворами даже у вас, темных, связываться не будет, лучше режь нас прямо здесь!
        - Не-эт, дурак здесь ты, Шнырь, - весело сообщил вору Снупи. - У нас покупают всех, просто вас продадут не на невольническом рынке, а на продуктовом.
        - Да-да, - согласно кивнул Торн. - Продашь их в мясном ряду. Всю верхушку ночной гильдии, а Ласкового Борова и Заморыша продавай на развес, кусками, они в любом случае не должны выжить.
        Тоскливый, полный безысходного ужаса вой бандитов свидетельствовал о том, что смысл слов орка дошел до их сознания.
        - Я заплачу больше за себя! - завизжал Ласковый Боров.
        - Нет, мразь! - Мой полный злобной иронии взгляд уперся в испуганно вытаращенные глазки бандита. - Вы убили моего орка, награда за это - прилавок мясника в Трейдгарде. Так будет со всеми, кто прольет кровь нашего клана, а за тебя еще и хорошие деньги отвалят, там любят откормленных свиней.
        Я похлопал по брюху разбойника, и жирные телеса главаря ночной гильдии Бардсити плавно заколыхались, потом обернулся к остальным бандитам:
        - Все вы обречены, но один будет жить, тот, кто знает больше, особенно о ночной гильдии в других городах.
        - Я! Я знаю, - завопил Боров.
        - Ты не годишься, ибо все напавшие на нас должны умереть, - покачал я головой. - Кто еще?
        - Господин, я вам пригожусь. - Вперед выкатился крепенький разбойник, возглавлявший сегодня патруль бандитов. - Я Крюк, телохранитель Ласкового Борова, был на всех собраниях, слышал все, что слышал шеф, и я не нападал на орков и не поджигал вашу таверну, я до сегодня орков-то и не видел.
        - Снупи, проверь, - распорядился я. - А остальные твари до утра должны быть уже на нашей территории.
        - А если они не пойдут? - задал Снупи глупый вопрос.
        - Убеди! - криво улыбнувшись, сказал я. - Думаю, ребята с этим справятся, ну пожуют чего-нибудь… Кстати, обо всем, что здесь творилось и говорилось, Саэне, Дварину и нашим эльфам ни слова, они еще очень молоды, не все понимают, не хочу, чтобы орки пали в их глазах. И вот еще что, когда здесь закончите, затащите трупы бандюков внутрь и смолокурню подожгите.
        Глава 9
        МАТЕРИАЛ ДЛЯ РИТУАЛА
        Не говори, что силен, - нарвешься… Осовремененная древняя казахская пословица
        Искусно выполненный узорный витраж в огромном окне разлетелся вдребезги, осыпав цветными осколками князя дома Ночных убийц. Хелиоглас проворно отскочил, наступив на что-то отчаянно заверещавшее. Из-под ног дроу с противным писком метнулось уродливое рогатое существо, в котором опешивший Хелиоглас не сразу узнал своего слугу. Между тем в окно башни-лаборатории князя влетела крупная летучая мышь, ударилась об пол и обернулась Виктором-носферату, древний вампир был страшно взволнован.
        - Ушастый, большая беда, - прошипел упырь. - Сызрон форсирует ритуал, времени почти нет.
        - Это кретинизм, надо помешать сектантам, нам здесь невероятно сильная, одержимая злобой тварь совсем ни к чему.
        - Есть новости похуже, планы сектантов по призыву Фурия дошли до священной империи, и она зашевелилась, как растревоженный муравейник, император готовит тотальный военный поход во имя веры.
        - Т… ты шутишь?! - Голос дроу дрогнул.
        - Идиот, такими вещами не шутят!
        - Давай-ка по порядку, начнем с отпетого болвана Сызрона, думаю, это дело можно перебросить на светлую половину поля, им демоны тем более не нужны. Надо попросту предупредить хумансов, недоделанных эльфов и коротышек, пусть сделают за нас всю работу.
        - Светлые не поверят нам.
        - Значит, позволим информации просочиться, но так, чтобы для них это был явно достоверный канал. Если успеют, хорошо, если нет, тоже плакать не будем, может, демон их сожрет, тогда будем думать, что делать с ним самим. Теперь что касается империи, насколько она сильна?
        - Войско империи сейчас доходит до пятидесяти тысяч профи, а поднапрягшись, они способны собрать вдвое больше солдат, - упавшим голосом сообщил вампир.
        - Так много?! - Темное лицо дроу залила сероватая бледность.
        - Это по минимуму.
        - Но корабли не поднимут столько народу, имперцам придется идти через земли гномов и королевства людей, те их просто так не пропустят.
        - Эти светлые дебилы никогда не объединятся против инквизиторов, времена не те, но даже если и так, остановить империю им не по силам.
        - Но святоши ослабнут, прорубаясь сквозь мелкие государства.
        - Хрена, они перебьют противников, а потом навербуют на их землях еще больше солдат, а несогласных просто спалят. А потом на очереди мы.
        - Это серьезная проблема, у святош хватит монахов, способных отследить любого из нас, - забормотал дроу, а потом его голос сорвался на визг. - Виктор, нам хана!
        - Не голоси, как монашка под амбалом, - презрительно фыркнул вампир. - Лучше думай, что делать.
        - Подыха-ать!
        - Я и так не живой, кому сказал, прекрати визжать, шансы у нас еще есть, надо собрать в кулак темные земли, тогда отразим святош.
        - И кто их соберет? - истерично захохотал дроу. - Я? Ты?! Дурак, мы не смогли сделать это за сотни лет, а сейчас прямо за денек-другой ка-ак возьмемся!
        - Хелиоглас, ты похож на язву желудка, все ноешь и ноешь, дела, повторяю, не так плохи. Конечно, сейчас у нас нет лидера, но у меня есть мысли, где его взять.
        - А он не подгребет все вокруг, да и нас под себя, твой лидер?
        - Безусловно, попытается, но другого выхода попросту нет, а кто кого подгребет, станет ясно после того, как беда минует.
        Шел второй час летней практики, когда Саэна почувствовала, что ее ноги касается что-то пушистое. Опустив глаза, эльфийка обнаружила бурундучка, взяв зверька в руки, девушка посадила его себе на колени. Пушистик, слабо пискнув, чтобы привлечь внимание, уронил из пастишки на ладонь девушке капсулку, внутри оказалась туго свернутая записка.
        «Саэна, немедленно ко мне. Срочно нужно поговорить с тобой и твоим другом. Ния».
        Отпросившись у преподавателя, эльфийка с бурундучком на плече скорым шагом направилась к водному факультету. Угостив посланца орешком, Саэна на ходу обдумывала ситуацию. Такого случая она ждала давно, девушка очень хотела познакомить Торна со своей родней и очень боялась этого. Практика целительского факультета была самой длинной, Торн и ее друзья уже два дня как были на каникулах. А что, если не вызывать сюда Торна, а пригласить Нию в город орков? Виктор, Алеон и Виола сейчас гостили в Торнгарде, и это было очень кстати, эльфы-гости должны здорово сгладить впечатление.
        Свернув в густые заросли жасмина, Саэна достала шар дальновизора и вызвала любимого.
        - Торн, а что, если я сегодня буду не одна? - Саэна смотрела на орка умильными глазками. - Ты не против, если придет… мм… Ния?
        - Буду только рад, - орк безмятежно улыбался, - можешь пригласить от моего имени. И не задерживайтесь, у нас тут вечеринка, все интересное пропустите, давай-давай, в темпе, пунш остынет, мы вас ждем.
        По дороге в кабинет Нии девушка в который раз задумалась, чем Виктор и Виола так дороги Торну, если одно их присутствие вызывает такой прилив хорошего настроения у орка, что даже визит практически тещи не способен ни на грамм ухудшить ему настроение?
        - Здравствуй, Саэна, тебя можно поздравить? - Ния подняла взгляд от шара ясновидения.
        - Сессия на «отлично», - гордо заявила девушка. - Но я получила твою записку, что случилось?
        - Идет большая беда, и ее надо успеть предотвратить. - Магичка серьезно посмотрела в глаза ученицы. - Кстати, я ожидала, что ты придешь не одна.
        - Есть другое предложение. - Лицо Саэны приняло загадочно торжественное выражение. - Магистр водной магии Ния из дома Алой розы, я официально приглашаю вас в Торнгард от имени его основателя и повелителя Торна, да и от своего тоже, вот!
        - Ого-го! Вот так-так, - точеная бровь Нии приподнялась, - а с другой стороны, почему бы и нет? Предложение принято, идем прямо сейчас?
        - Да, только я очень тебя прошу, не обижайся на жителей Торнгарда, если они назовут тебя ушастой худышкой и попробуют накормить. Они хорошие, но немного прямолинейны и грубоваты.
        Ния отправилась в гости, экипированная так, как не каждый раз снаряжалась в боевые походы.
        - Милые жители Торнгарда, ага, - бормотала волшебница, надевая боевые амулеты и защитную бижутерию.
        Через двадцать минут Саэна наблюдала интересную картину: к телепортационному порталу следовала целая процессия. Впереди важно выступала Ния, сверкая боевой бижутерией, далее четыре гнома катили двадцативедерную булькающую бочку.
        - Сорокалетняя храмовая настойка из наших подвалов, - сообщила волшебница. - Ты рассказывала, что приносила туда вино, и оно пришлось им по вкусу, так что пойдем проторенным путем. Если уж меня пригласили, без презента прийти не годится.
        Саэна в экстазе пискнула нечто восторженное, но потом ошарашенно замерла, сообразив, что бочку весом в четверть тонны тащить через телепорт ей.
        Извлеченный волшебницей со снисходительной улыбкой амулет левитации снова вернул Саэну в состояние эйфории. Прикрепив его к бочке, девушка активировала телепорт.
        Как на грех, первыми в Торнгарде им попались не орки или гоблины, а как раз эльфы.
        - Так-так-так, кто это у нас тут? Ну конечно, неразлучная троица, ладно, Виктор, он известный сорвиголова, но Алеон с Виолой в городе орков! - Ния укоризненно смотрела на своих студентов. - Вам жить надоело? Алеон, если ты погибнешь, что мне тогда сказать твоим родителям?
        Переспросить, а что сама светлая госпожа делает в этом самом городе ужасных орков, никто из распекаемых не решался, несмотря на шебутной нрав, благоразумие у всех троих возобладало. Они только стояли с виновато раскаивающимся видом, который уже играли превосходно.
        - Почему-то я не слышу ответа, может, у меня что-то со слухом? - В интонациях Нии послышались знакомые нотки классного руководителя, распекающего очередного двоечника, и точно, волшебница перешла к текущей успеваемости. - Гуляем, значит, приключений ищем, а кто будет сопромат пересдавать?
        - М… мы уже пересдали на той неделе, светлая госпожа, просто не отметились вовремя в табеле успеваемости, наши извинения, - пробормотал Алеон, остальные жертвы педагогики стояли с понурым видом нашкодивших котят.
        Волшебница покачала головой и пошла дальше.
        - Я ж тебе говорил, а ты все не верил, преподы - они везде, - ошеломленно прошептал Алеон Витьке, провожая взглядом стройную фигурку Нии.
        - Что вы челюстями щелкаете, хайлом мух ловите. - Саэна переняла кое-что из лексикона орков, и временами в ее речи проскальзывали их выражения, особенно когда она общалась с сокурсниками. - Давайте за нами и помогите катить эту бочку.
        Ния с интересом смотрела на встречающих ее орков, пытаясь узнать Торна, впрочем, определить вождя в большинстве случаев не составляет особого труда. Это, несомненно, тот высокий воин в пурпурном плаще поверх черного бархатного костюма, пошитого по последней моде дворян Нории. Что-то знакомое во взгляде орка насторожило волшебницу. Обладая отличной памятью на лица, она точно знала, что никогда не видела этого орка, но вот глаза… отчего-то казались очень знакомыми.
        - Приветствую вас! - Как и положено гостье, волшебница заговорила первой. Гибкая фигурка эльфийки слегка опустилась в изысканном реверансе.
        - Польщен визитом столь прекрасной леди, - наклонил голову орк. - Мое имя Торн, будьте нашей гостьей, ваше магическое достоинство. Как говорят в нашем народе, мой дом - ваш дом, прошу посетить нашу скромную обитель.
        Ния присматривалась к оркскому вожаку, и первое впечатление было не очень. Орк обладал всеми чертами, которые эльфы извечно ненавидели: массивные надбровные дуги, толстые кости, бугрящиеся могучие мышцы, которые не мог замаскировать бархат костюма, здоровенная массивная фигура, мелькавшие в пасти острые клыки, стоило только орочьему лорду заговорить. Но вот глаза, глаза не вязались с обликом, слишком спокойные и мудрые для качка-убийцы. Да и у остальных орков они какие-то непривычные, впрочем, напомнила себе волшебница, она ведь видела живых орков только в бою, так что стоит присмотреться внимательнее.
        Торн и его свита сопроводили Нию к терему, возвышавшемуся над остальными зданиями города. Внутри было довольно светло, стояли накрытые столы, кресло Нии установили рядом с троном Торна, а дальше расселись Саэна, Виола и Алеон. По тому, как они передвигались в тереме, а также подметив, как к ним относятся орки, Ния сделала безошибочный вывод о том, что ее сумасшедшие ученики здесь далеко не впервые.
        - Леди Ния, сначала позвольте предложить вам принять участие в торжественной трапезе в вашу честь, дела подождут, - вновь заговорил Торн. - Какую кухню вы предпочитаете?
        - Благодарю, если можно, что-нибудь вегетарианское, - кивнула волшебница, мысленно взмолившись, чтобы ей не предложили мясо. Вообще-то она предпочла бы воздержаться от дегустации орочьих блюд, но во всех народах это было смертельным оскорблением, придется есть. Конечно, Саэна говорила о запрете Торна на каннибализм, но это все-таки самые настоящие орки, сомнений нет, ишь как глаза горят, так что мало ли…
        - Как пожелаете, - улыбнулся орк. - Мы успели хорошо узнать вкусы эльфов, надеюсь, вы не будете разочарованы.
        К волшебнице подплыл поднос, заставленный блюдами, в роли официантки была молодая орчанка в шелковом открытом платье, она мило улыбнулась гостье, сверкнув клыками. Ния заставила себя сидеть спокойно, даже видя рядом оскаленные хищные орочьи физиономии, правда, это, вероятно, не оскал, а вежливые улыбки, но инстинкты эльфийки кричали другое. Блюда оказались незнакомы, но весьма неплохи даже по эльфийским меркам, а темным вообще можно поставить за них пятерку с плюсом.
        - Лорд Торн, я полагаю, вы хорошо знаете клан Кровавого клыка? - выждав для приличия минут пять, подошла Ния к причине, толкнувшей ее на столь отчаянный поступок, как визит к оркам.
        - Да, они граничат с нами, а как вы, несомненно, знаете, соседи могут быть добрыми друзьями или заклятыми врагами, середины тут нет, и отношения у нас с Кровавыми клыками весьма напряженные. Но что вызвало ваш интерес к ним?
        - Этот клан недавно похитил жреца нашего храма света, то же произошло со священником в столице Таннии, у хоббитов, и в Подгорном царстве тоже. Наши маги полагают, что готовится ритуал призвания некоего материализованного зла, только он требует подобных пленников.
        - Весьма правдоподобно, - кивнул Торн. - Клан Кровавого клыка подпал под абсолютный контроль церкви Черной ямы, думаю, это их проект.
        - Худшее сложно представить! - побледнела Ния. - Черные священники - это не примитивные шаманы дикого клана, они способны призвать такую тварь, которая перевернет весь мир.
        - Чего же вы хотите от нас?
        - Эльфы не живут в плену больше двух-трех недель, значит, ритуал будет проведен в самое ближайшее время. Мы не успеем ни найти их, ни дойти через Дикие земли до места призывания.
        - Вы хотите отбить своих соплеменников и друзей нашими руками, - прищурясь, уточнил Торн.
        - Главное, надо пресечь ритуал, от него станет плохо всем, - глядя прямо в глаза лорду орков, сказала волшебница. - Если отбить нельзя, как ни ужасно это звучит, надо любым путем не допустить такой беды, и здесь нельзя останавливаться перед самыми ужасными мерами.
        - Расскажите подробнее обо всем, - попросил Торн. - Действенные решения не удаются без точной информации.
        Совещание затянулось до ночи, но Ния была довольна, Торн пообещал дать проводников и даже выделить небольшой отряд в помощь эльфам. Почетный эскорт торжественно проводил волшебницу до портала. Нии предстояло сложное дело, надо было собрать сильный отряд из надежных, умеющих держать язык за зубами воинов, как-то объяснить входящим в него эльфам союз с орками Торна и вдобавок сделать все это тайком от властей. Поведать подробности сегодняшних переговоров Ния решилась только своей наставнице, верховной жрице Фреи. Несмотря на позднее время, Ния зашагала к храму, но, кроме беседы с верховной жрицей, сделать ничего больше волшебница не успела. Она только выходила из храма, когда запульсировал вызов шара дальновидения, сквозь магическое стекло смотрела заплаканная Саэна.
        - Ния, похитили Торна, похоже, те самые твари, что делают этот страшный ритуал, - выпалила она. - Орки собирают экспедицию по его спасению, выходим через час, хорошо, если ты присоединишься.
        - Сейчас буду, - лаконично ответила волшебница и погасила шар.
        Глава 10
        ДАМОКЛОВ МЕЧ
        - Сынок, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
        - Генералом.
        - Но тогда тебя могут убить.
        - Кто?
        - Враги.
        - Тогда я хочу стать врагом! Анекдот
        Темный мрачный ельник в предгорьях Тролльих гор исстари пользовался дурной славой, а все благодаря тому, что неосторожные путники частенько входили под его кроны и обратно не возвращались, это место так и прозвали - лес исчезновений. Никто, кроме молчаливых аколитов церкви Черной ямы, не знал, что случалось с неосторожными путниками. В лесу располагалось капище, посвященное древнему демону - Фурию-разрушителю, посторонним там нечего было делать - такой порядок не нарушался столетия, но в этом году под вековыми елями леса исчезновений рядом с темными балахонами сектантов частенько мелькала бежевая мантия светлого мага Андреаса.
        И менее всего светлый волшебник мог предположить, что окажется здесь по доброй воле, но судьба причудлива. А началось это год назад, маг четвертого уровня Андреас был тогда заместителем архимага Таннии, вторым волшебником в королевстве. Был - до того злополучного дня, о котором вспоминать не хотелось.
        Разведка доставила информацию, что стае диких орков каким-то чудом удалось вырезать ковен древней вампирши Хиши. В гнездовище нежити, по слухам, хранились редкие могущественные вещи, а местный барон как раз собирался атаковать этих орков и предложил магу присоединиться к экспедиции. Андреас соблазнился подвернувшейся возможностью добыть ценные артефакты, а заодно сделать себе репутацию.
        Сделал, называется. Экспедиция началась превосходно, а вот закончилась… м-да. Все войско людей было уничтожено, кроме горстки солдат, захваченных в плен и непонятно почему не убитых орками.
        Из всех магов выжил один Андреас, но при этом волшебник потерял все свои артефакты и парочку особо могущественных, одолженных ему архимагом Таннии. И репутация Андреаса стала хуже, чем у гулящей девки.
        Целый год маг пытался реабилитироваться и восстановить справедливость, но безуспешно. Никому в королевстве не было дела до банды орков, хозяйничающих у южных границ государства, тем более что орки показали неплохие зубы. Архимаг Таннии выставил ему долг за потерянные артефакты, обобрав как липку, после чего попросту вышвырнул вон, а король Бугильен IV вообще не соизволил принять Андреаса. Маг попытался получить поддержку эльфов, затем гномов, обращался в соседнее королевство Норию, но влезать в чужие разборки не пожелал никто. Эльфы в изысканных выражениях послали Андреаса лесом, в Нории просто посмеялись, а в ответе гномов преобладала ненормативная лексика.
        Оставался только один выход, хотя, предложи года полтора назад ему кто-нибудь такое - и волшебник лично испепелил бы наглеца. Однако времена меняются, наследник старинного Дворянского рода Андреас в одночасье стал нищ, но даже проданные с молотка фамильные драгоценности не позволили полностью расплатиться за потерянные артефакты. Маг почти лишился разума от обиды, злобы и унижения, и хотя сначала всячески гнал от себя крамольные мысли, но постепенно обида взяла верх. После долгих метаний он пришел к выводу, что права народная мудрость: надо лечить подобное подобным, никто, кроме самих темных, не поможет прибить эту черную тварь, а заодно отомстить архимагу и королю и вообще всем негодяям, которые так плохо к нему отнеслись.
        Сказано - сделано, для начала Андреас излазил столицу на предмет наличия поклоняющихся злу. Как известно, дурное дело не хитрое, и в первый же день магу попался оборванный бродяга с полубезумным взглядом и явными следами тьмы в ауре.
        - Кто ты и откуда на тебе печать зла? - сурово вопросил маг нищего.
        - Ты пришел сжечь меня или желаешь приобщиться к великой необоримой силе, волшебник? - нервно облизывая губы и почесывая вшивые космы заскорузлыми руками, спросил бродяга.
        - Скажем так, жечь тебя пока не буду, конечно, если перестанешь злоупотреблять моим терпением, тварь. Говори!
        - Десять золотых, и я отведу тебя туда, где обитает непобедимая мощь, верным служителем которой я являюсь.
        - Скажи, как зовется источник мощи, как называете вы себя, и я, так и быть, дам тебе… мм… пятнадцать золотых.
        - Сначала дай! - Дрожащая рука с обломанными ногтями высунулась из-под замусоленных лохмотьев и протянулась к волшебнику.
        - Говори! - Андреас высыпал в грязную ладонь пять империалов. - Остальное получишь по прибытии на место, а теперь выкладывай все, что знаешь, скот!
        - Я послушник великой церкви Черной ямы, и сила ее - мощь нашего великого бога Фурия-всесокрушающего. Не существует того, что может устоять перед его могучей дланью!
        Маг поверил бродяге и через неделю был на границе Тролльих гор, где в неприметной охотничьей избушке его ожидал низенький худощавый человечек в черной тоге, расшитой драгоценными камнями. Повинуясь повелительному жесту незнакомца, маг присел на убогий табурет перед столом.
        - Приветствую тебя, ищущего истинную мощь, - откинув капюшон и обнажив морщинистый лоб с большими залысинами, тихо проговорил человечек. - Мое имя Сызрон, я первосвященник нашего величайшего бога.
        - Я маг четвертого круга Андреас, и мне действительно нужна помощь могучей силы.
        - Тогда ты пришел по адресу, нашу мощь я продемонстрирую тебе весьма скоро, а что ты можешь предложить взамен?
        - Вы уже три тысячи лет хотите провести некий ритуал, но вот неприятность, недостает нужного компонента.
        - Верно-верно, но его сейчас вообще нет в нашем мире, или мои источники недостоверны?
        - В мире их действительно больше нет, однако я знаю, чем заменить, но поговорим сначала о моей плате, я хочу быть вторым после тебя в вашей иерархии.
        Сызрон с интересом присматривался к магу. Сам черный священник руководствовался в своих поступках алчностью и жаждой власти, а вот Андреаса на темный путь, похоже, привела чистая ненависть, это было как раз то, что надо для божества сектантов.
        Мне было неимоверно стыдно, все получилось нелепо и глупо. После совещания я решил отдохнуть, завалился в постель и, уже начиная похрапывать, обнаружил странные изменения на потолке - там как будто раскатали серовато-рыжий мохнатый ковер с узорами. Я взялся было за меч, стряхивая дремоту, но тут на меня беззвучно свалилась тварь, больше всего напоминающая здоровенного паука, но размером с хорошего барана. Его челюсти впились мне в плечо, и я больше не смог двинуть ни рукой, ни ногой, только глаза остались подконтрольными моей воле. Паук все так же беззвучно пробежал к двери, и одна из его лап задвинула засов! Что это, разумное животное? Между тем чудовище вернулось ко мне и начало опутывать паутиной, двигаться я по-прежнему не мог. Паук был поменьше меня, но явно сильнее, во всяком случае, закинув получившийся кокон за спину, он довольно легко пробрался на чердак и вылез через слуховое окно.
        Умело маскируясь, чудовище добралось до западной окраины и легко залезло по вертикальному стометровому базальтовому склону скалы, ограждающей нашу долину, на ее вершину.
        На ровной столовидной площадке монстр скинул свою ношу, и я чувствительно приложился спиной о жесткий камень. Мне сильно хотелось убить гада, но не получилось даже обматюкать мерзкую тварь. Я биолог и знаю особенности поведения пауков, этот двигался точно так, как охотящийся паук-волк, только в роли мухи был я. Если монстр не голоден, то оттащит добычу в логово про запас, в противном случае слопает. Когда паук сбросил меня в небольшую расщелину, я не увидел ничего похожего на гнездо, значит, все, гаплык, сейчас сожрет.
        Как ни странно, членистоногое нависало надо мной, не делая попыток укусить, и тут я заметил, что формы животного изменяются, как в фильмах-страшилках про оборотней. Вместо выпученных буркал паука проглянули темно-карие глаза, часть ног втянулась в туловище, а оставшиеся стали укорачиваться, утолщаться, когти на концах лап расщепились, образуя какую-то бахрому, да нет, пальцы! Через полторы минуты передо мной стоял субъект в черном комбинезоне, весьма похожий на темного эльфа.
        - Ну как, впечатляет? - с видом балаганного фокусника, вытащившего из шляпы кролика, спросил он. - Ах да, говорить ты сейчас вряд ли сможешь, но ничего, это ненадолго, яд будет обездвиживать тебя еще с полчаса, а потом все пройдет. Меня зовут Арахнис из дома Рыжих скорпионов, будем знакомы. М-да, говорить с таким собеседником скучновато, так что поехали дальше.
        Оборотень вытащил из складок комбинезона мелок, вычертил вокруг меня сложную фигуру, прищурился, подровнял штришок, пальцы эльфа-паука выудили откуда-то свиток, развернули. Дроу еще раз критически оглядел получившуюся фигуру, пинком закинул мою руку, лежащую на самом краю фигуры, ближе к центру и, бесцеремонно усевшись на меня, стал читать свиток.
        Я узнал невероятно дорогое заклинание направленного телепорта, через минуту голос эльфа смолк, а от меловой фигуры поднялся белесый вихрь и закрутился вокруг нас.
        Когда в глазах перестали метаться зайчики, я обнаружил себя на какой-то поляне, на краю которой возвышалась каменная рамка портала, древняя, заброшенная, вся заросшая мхом и лишаями. В центре поляны было возведено капище, отдаленно напоминающее Стоунхендж. Все окружающее пространство было наводнено народом, в основном орками, гоблинами, дроу и людьми в черных балахонах послушников церкви Черной ямы.
        Пара здоровенных орков с ожерельями клана Кровавого клыка на шеях отволокла меня под деревья, там стояло тринадцать железных клеток, в одну из которых меня и закинули. Человечек в черной тоге обшарил меня с ног до головы, отобрав все, кроме набедренной повязки, вышел и закрыл дверцу клетки на амбарный замок, после чего про меня, казалось, все забыли.
        Дроу-паук не соврал, где-то через полчаса все тело стало колоть незримыми иголками, как онемевшую отсиженную ногу, а потом я смог двигаться, сначала еле-еле, затем получше.
        В углу клетки валялся ворох соломы, прикрытый одеялом из драных облезлых шкур, кишащих клопами. Рядом стояла очень грязная деревянная чашка, вся лоснящаяся от крови и сала, а немного дальше - глиняный кувшин с отбитой ручкой, наполненный застоявшейся вонючей водой. В противоположном углу под полом из тех же прутьев была выкопана яма, выполняющая роль здешних удобств.
        Такой уровень комфорта для заключенных вызвал мое безмерное удивление, оркам, гоблинам, да и вообще всем темным народам, не говоря уж о дьяволопоклонниках, такая забота об узниках совершенно несвойственна, любопытно…
        - Добро пожаловать в нашу дружную компанию, - прозвучал мелодичный голос из соседней клетки. - Значит, эти свиньи добыли и орка, осталось всего двое.
        С трудом поднявшись, я повернулся на голос. В соседней ржавой кутузке, сделанной, как и моя, из толстых прутьев, стояла молоденькая девушка в драной дерюге. Остренькие ушки и бесподобные пропорции стройного тела делали ее похожей на эльфийку, но были и отличия. Все-таки эльфийки менее массивны, у них нет сероватого оттенка кожи, и вроде бы не встречается четвертый размер груди. Я до этого момента не встречал девушек-дроу, но, вне всякого сомнения, это была она.
        - Привет, коллега по клетке, - поздоровался я. - Кто ты и где мы?
        - Я Иллин из дома Серых кошек, ныне мертвого дома, эти мерзкие Рыжие скорпионы убили всех, не осталось даже ребенка, потому что ребенок вырастет и обязательно отомстит.
        - А ты?
        - Мне, как и тебе, осталось жить недели две, это максимум, потом нас принесут в жертву, это, кстати, и есть ответ на вопрос, где мы, вон там капище Фурия, в котором нас зарежут. - Девушка махнула рукой в сторону поляны с телепортом. - А кто такой ты и откуда?
        - А это главная гнусь в гнойном нарыве Диких земель Торнгарде, - прозвучал рядом хриплый бас, за дверью клетки стоял Букан-берсерк и торжествующе лыбился своим свиным рылом. - Ну как, Торн, кто теперь победитель, а? Как тебе нравится твой нынешний терем, великий лорд? Гы-гы, а ведь хорошо смеется тот, кто смеется последним!
        Недаром говорят, что, общаясь с мудрецом, умнеешь, а беседуя со свиньей, можно и захрюкать. Потому говорить с Буканом было глупо, а во рту у меня после отравления паучьим ядом скопилось очень много противной тягучей слюны, даже скорее слизи, следовательно, самым логичным и правильным было плюнуть всем этим ему в рожу, что я и сделал.
        Вождь Кровавых клыков пару секунд неверяще смотрел на меня, отирая физиономию, потом глаза орка заволокла красная мгла, и Букан с громким рыком ринулся вперед.
        Очевидно, ключа от моей клетки у него не имелось, и потому двуногий хряк попытался дотянуться до моей шеи вытянутыми лапами, ревя что-то вроде «убью!», «порву!», и я решил пойти ему навстречу, в самом буквальном смысле слова шагнув вперед. Длинные обезьяньи руки Букана обхватил меня за горло, а я вцепился в сальные космы вождя Кровавых клыков и изо всей силы рванул на себя, приложив рожей о решетку. По задумке, удар о железный прут вполне мог раздробить переносицу, говорят, при сильном ударе носовая кость проникает в мозг - и кердык, но не вышло, эта рожа успела слегка отклониться. Правда, и так получилось неплохо, ибо, отклонившись, оскаленная свиная морда с размаху вклинилась между прутьями, ободрав скулы и щеки, да там и застряла.
        Вождь Кровавых клыков сразу забыл свои первоначальные намерения, отпустил мою шею и вцепился в прутья, пытаясь высвободить свое рыло, а кровожадный рев твари мигом сменился семиэтажными матами.
        - Букан, ах ты бедолажка, застрял? - ласково сказал я. - Сейчас, сейчас помогу!
        Я никогда не был особо силен в боксе, но уж больно удобной была позиция, да и промазать по такой мишени было бы непростительно, хорошенько примерившись, я изо всех сил и накопившейся злости въехал ему в пачу. Метил-то в кадык, что при попадании гарантировало летальный исход, но сегодня все у меня шло наперекосяк, в момент удара противник открыл пасть, очевидно собираясь сказать что-то гадкое, и кулак пришелся ему в зубы нижней челюсти.
        Туша Букана сложным кульбитом отлетела от клетки и въехала в ствол сосны рылом вперед. Костяшки моей руки оказались почти до кости рассажены о зубы двуногого хряка, помотав рукой и подув на ушибленные суставы, я переключил внимание на противника. Дерево оказалось более прочным, чем рыло. Когда вождь Кровавых клыков отлип от ствола, с его разбитой морды капала кровь, а из четырех клыков в наличии осталось только три.
        Сплюнув сгустком крови, совершенно обезумевший Букан выхватил кинжал и попытался ткнуть им в меня. Правильно говорил наставник, как следует разозли противника - и он гарантированно проиграет.
        Я просто отшагнул назад на расстояние чуть большее, чем длина его лапы с ножом, а потом поймал вытянутую руку и резко согнул ее в сторону, прямо противоположную нормальному ходу сустава. Если бы не решетка, то выломать из сустава руку Букана мне ни за что бы не удалось - вождь Кровавых клыков был в полтора раза сильнее меня и втрое тяжелее. Но решетка сыграла роль тисков - потому сустав смачно хрястнул, бычий рев вождя Кровавых клыков перешел в визг, а я приобрел кинжал.
        - Лучники! - заревел Букан, на зов которого прибежало с пяток орков его клана. - Убить его! Сейчас, немедленно! А-и! Агрр!
        - Отставить. - Резкий голос хлестнул охранников не хуже удара бича, орки послушно опустили луки, потупив глаза в пол и испуганно втянув головы в плечи. Бешеные глаза Букана впились теперь в щуплого человечка в изукрашенной драгоценными камнями тоге, опиравшегося на резной посох с навершием в виде человеческого черепа.
        - Сызрон, он выбил мне зуб, - злобно прошипел Букан и шагнул к моей клетке, вытягивая здоровой лапой ятаган. Человечек поднял посох и направил бледно засветившийся череп на вождя Кровавых клыков, орк остановился, в глазах его вспыхнула белесая искра страха, постепенно вытеснившая кровавый комок бешенства. Букан вгляделся в лицо черного священника и задрожал.
        - Верно, выбил, но этот пленник нужен мне, причем нужен для дела. - Голосом сектанта можно было без труда заморозить небольшое озеро. - А вот твой зуб не нужен, и сам ты не особо нужен, помни об этом, второй раз предупреждать не буду, и зубы считать я тоже не люблю, мне больше нравится считать жизни.
        - Торн оскорбил меня, а значит, умрет! - В Букане все еще боролись злоба и страх, но последний постепенно побеждал.
        - Умрет-умрет, но потом, а вот сейчас он имеет право почти на все, так что если не хочешь сам занять эту клетку, заботься о здоровье и комфорте пленников больше, чем о себе, тебе понятно, туп-пая скотина? - завершил инструктаж Сызрон, придавив вождя Кровавого клыка к месту своим змеиным взглядом.
        - Да-да, понял-понял, - залебезил вождь Кровавых клыков, вытирая оплеванную разбитую рожу и смотря себе под ноги.
        Пользуясь тем, что сектант был занят беседой, я метнул в него кинжал Букана, но оружие отскочило от мгновенно окутавшего Сызрона защитного кокона. Как интересно, неужели черный папа никогда не отключает амулет, даже в своем лагере? Живут-то они тут как, прямо дружба-жвачка, вот только где он берет столько маны?
        - А что ты скажешь теперь, колдун? - насмешливо спросил Букан.
        - То же, что и раньше, ты же идиот, орк, и вряд ли когда-нибудь дорастешь до мысли, что истинно великие владыки не позволяют примитивным животным эмоциям влиять на свои планы и дела.
        - Ты даже не накажешь Торна?
        - А зачем? И вообще, Букан, ты меня утомил, легче вызвать десяток демонов, чем объяснить что-либо тупому дегенеративному хряку. Убери свои слюни, это омерзительно, и вообще делай, что тебе говорят, не то до вечера не доживешь, твоим же оркам скормлю.
        Вождь Кровавых клыков покорно заткнулся и униженно согнулся, пряча в опущенных глазках непередаваемую ненависть.
        - Теперь что касается наших пленников, - довольно просипел черный папа, обращаясь к нам и более не удостаивая Букана и взглядом. - Вам выпала величайшая честь, ибо через вас снизойдет сюда наш великий бог, Фурий-всесокрушающий, гордитесь!
        - А почему именно мы? - поинтересовался я. - Не проще было пустить на это дело, например, Букана? Или он даже для этого не очень-то годится?
        - Верно, он подходит меньше, ибо заклинание работает на контрасте, - любезно подтвердил жрец, было видно, что сектант неимоверно горд, доволен собой и его распирает желание поговорить. - Все дело в том, что для ритуала нужны семь представителей различных светлых народов и шестеро экземпляров темных рас, и при этом, чем светлее и добрее все они будут, тем сильнее, яростнее и долговечнее будет наш бог. Как ты понимаешь, добыть семерых добреньких светлых было несложно, а вот найти вас, белых ворон среди темных, было настоящей проблемой. В принципе может подойти и Букан, но тогда наш бог будет слабее, а это глупо.
        - Да, такой орк, к которому приходят по доброй воле люди, сбежавшие от произвола баронов, - большая редкость, но это именно то, что нам надо, - подтвердил подошедший к клетке маг в светлой мантии. - Ты не узнал меня, Торн? Впрочем, это понятно, виделись мы издалека. Я Андреас, бывший заместитель архимага Таннии, а ныне - правая рука его святейшества Сызрона, будем знакомы. Ты даже не представляешь, с каким удовольствием я буду созерцать твое заклание на этом ритуале, ибо многое претерпел из-за тебя.
        Маг задрал рукав и продемонстрировал мне мое же имя, вытатуированное красной краской на запястье.
        - Беззубый орк, маг-неудачник с бездарно профуканной карьерой и полоумный сектант, ну и компания, - хмыкнул я и ерническим тоном продолжил: - А почему это вы так уверены, что все получится в соответствии с вашими пожеланиями? Твой предшественник, Сызрон, тоже так думал… но только до того, как я его зарезал. В любом случае меня искренне радует то, что я стал главным кошмаром в вашей жизни, ребятки.
        - Скоро ты умрешь страшной смертью, - злобно прошипел Андреас. - И ты еще пытаешься смеяться над нами, наглец?
        - Да, где уж вам это понять, - вздохнул я. - Вы представляете собой настоящее чудо, уникальнейшую, не существующую в геометрии фигуру - треугольник, у которого все три угла тупые.
        Оппоненты не нашлись что возразить и ушли, при этом Сызрон улыбался, а Букан с Андреасом злобно оглядывались.
        - Твой послужной список впечатляет, - хмыкнула девушка-дроу. - У нас немало говорили о новом вожде Диких земель, хотя по рассказам ты гораздо крупнее.
        - Разочарована? - засмеялся я. - Наверняка вам про меня рассказывали враги, которые боятся нас, а ведь недаром говорят, что у страха глаза велики. Лучше скажи, почему нам жить две недели осталось?
        - Они еще не отловили всех нужных для своего мерзостного ритуала, сам слышал, кто попало сектантов не устраивает, им добреньких подавай.
        - Значит, тут у нас добренькие темные, интересно, а как такое возможно?
        - Сразу за моей клеткой содержат гоблина-знахаря, он целитель. Дальше, вон в том саркофаге из магнетита, опутанном цепями, запрятан лич - ученый сухарь, тоже бывший лекарь, он и личем-то стал, проводя на себе какой-то медицинский опыт, да малость не рассчитал, вместо выздоровления получил перерождение. К нему и после смерти люди ходили лечиться, и ведь лечил, возможно, не из сострадания, а ради золота и науки, но все-таки. В конце нашего ряда, вон видишь клетку из прутьев в руку толщиной, там сидит старейшина троллей, по совместительству - шаман, а тролли-шаманы всегда стараются заботиться о племени.
        - А ты тоже врач?
        - Нет, орк, я жрица, младшая жрица храма Фреи, разрушенного этими тварями.
        - Дроу - служительница светлой богини?! А такое бывает?
        - Это ошибочное мнение, ибо Фрея - богиня любви, а любовь присуща всем, как светлым, так и темным, она великая богиня, почитаемая везде.
        - Что-то новенькое, раньше я не слышал о храмах Фреи на темных землях.
        - Неудивительно, жрецы дьявольских культов ненавидят служителей Фреи и стараются уничтожить, ибо эти святилища для них смертельно опасны. Наш храм стоял в Темном лесу, и даже безмозглые гулли не трогали его, но пришли проклятые враги богини, дьяволопоклонники, и с ними бездушные пауки дома Рыжих скорпионов, наш храм пострадал.
        - То есть его разрушили не совсем?
        - От стен храма не осталось ничего, эти гады даже вырыли там яму, вырвали корни, но, пока жив хоть один из жрецов, храм может и должен возродиться, и он обязательно возродится в Темном лесу, - непреклонным тоном заявила Иллин, вызывающе блеснув зелеными глазами.
        - Гм, мне знакома жрица Фреи светлых земель, ее зовут Ния, вы чем-то похожи, - задумчиво протянул я, улыбнувшись воспоминаниям.
        - Я слышала о ней, но никогда не видела. Служение Фреи для нас превыше всего, орк, и наши жрецы временами тайно встречались, но у меня низший ранг, я не знаю подробностей. Постой-ка, так ты, выходит, знаком со светлыми?
        - Да, более того, среди них у меня есть настоящие друзья, и некоторые живут у нас.
        - Удивительно.
        - Осуждаешь?
        - Нет, мы служители богини любви, и я только рада такое слышать, просто удивляюсь. Для орков это невероятно, но ты совсем не похож на орка!
        - В смысле почему у меня кожа не зеленая? Так это…
        - Про вашу камуфлирующую краску можешь не рассказывать, - сухо перебила меня дроу. - Внешне ты истинный орк, но жрецы привыкли присматриваться к внутреннему миру собеседников. У тебя слишком правильная речь, ты слишком спокоен для орка, владеешь своими чувствами, а главное, не испытываешь неприязни к нам, эльфам.
        - Так ты же дроу, - искренне удивился я.
        - Да, к дроу ваш народ терпимее, но мы все равно эльфы, и вы, орки, всегда помните об этом, а вот ты, похоже, подзабыл, - лукаво улыбнулась эльфийка.
        - Иллин, извини за бестактность, сколько тебе лет? - потрясенно задал я вопрос, который дамам обычно не задают. Но уж очень поразил меня столь мастерский психоанализ за считаные минуты в исполнении молоденькой девчонки.
        - Девушке столько, на сколько она выглядит, - засмеялась Иллин. - Сколько мне лет, орк?
        - Девятнадцать. - Я старался быть честным.
        - Приятно слышать, обычно эльфийки не любят называть свой возраст, особенно светлые, но я пока избавлена от этого комплекса, мне двадцать семь.
        - Да уж, вы, эльфийки, всегда отличались умением красиво выглядеть, - прищелкнул я языком.
        - Спасибо за комплимент, орк, хоть что-то приятное в этом гадюшнике, будет что вспомнить перед смертью.
        На юго-западе Тролльих гор находилась Мертвое ущелье, названное так как раз самими гигантами. А поскольку тролли всегда были существами не совсем разумными и начисто лишенными фантазии, название ущелья полностью соответствовало действительности. В нем росло несколько чахлых кустов, а вот животных не было вовсе, даже насекомых. Причиной тому были расселины в склонах окружающих гор, постоянно извергающие сернистые газы. Запах тухлых яиц чувствовался уже на подходе к ущелью и отравлял все живое за сотни метров от него.
        Высокий худощавый мужчина, спустившийся в Мертвое ущелье, должен был погибнуть еще на гребне, но ядовитые пары не оказывали на него никакого видимого воздействия. Ловко пробираясь среди нагроможденных базальтовых глыб и с легкостью акробата перепрыгивая с камня на камень, он пробирался в дальний конец каньона. Пришелец не мог умереть от ядовитых испарений, поскольку уже более пятисот лет не был живым. По кровавому блеску глаз, заостренным ушам и неестественной бледности вкупе с ярко-красными губами любой встречный легко опознал бы в нем вампира, а серовато-синюшный оттенок пергаментной кожи и весь облик, в котором не осталось ничего человеческого, говорил о том, что он невероятно стар. Это было истинной правдой, поскольку одиноким путником был Виктор-носферату, старейший из вампиров. Наиболее яркой чертой его характера было невероятное упорство в достижении цели. Когда-то он был младшим сыном в большой аристократической семье, но многочисленные родственники практически не оставляли ему надежды на наследство, и он решил пережить их любой ценой. Цели он добился, но в результате потерял и всех
родственников, и саму жизнь.
        Поминутно сверяясь с древней картой, настолько ветхой, что от нее постоянно отламывались куски, упырь добрался до дна ущелья и скользнул в неприметную пещерку. Каменный лаз иногда сужался настолько, что Виктору приходилось ползком протискиваться под низкими сводами. Легкий ветерок сквозняком вытягивал ядовитые испарения в сторону ущелья, и путешественник скоро перестал ощущать ядовитый смрад, который хотя и не мог повредить ему, но изрядно раздражал тонкое обоняние бывшего аристократа. Ход привел вампира к почерневшей деревянной двери из неструганых досок, рассыпавшейся в труху при первом же прикосновении. За ней открылся грубо вырубленный в скале коридор, закончившийся просторной пещерой.
        Да, полусгнивший пергамент не соврал, тут все было точно так, как описано в древнем свитке. Большой каменный зал покрывал толстый слой пыли, но когда-то он был убран с баснословной роскошью. Пещера представляла собой что-то среднее между тронным залом и логовом сказочного дракона. Повсюду валялось золото и драгоценные камни, высыпавшиеся из сгнивших мешков, а у дальней стены стоял роскошный позолоченный трон.
        В конце коридора, по которому пробирался вампир, лежал скелет в проржавевших доспехах. Виктор склонился над останками, внимательно осмотрел их и, вынув кусок черного, пропитанного змеиной желчью мела, начертил несколько замысловатых фигур на скальном полу вокруг скелета. Вампир выпрямился, шепча заклинание на давно позабытом языке, и простер вперед руки. С кончиков пальцев с тщательно отполированными заостренными ногтями полилось темно-фиолетовое свечение, окутавшее костяк. Скелет вздрогнул, со скрежетом и хрустом зашевелился и поднялся, гремя ржавой броней.
        Подчиняясь команде Виктора, восставший труп вошел в пещеру, но стоило ему ступить внутрь, из скрытой каверны ударил сноп пламени, превративший скелет в ходячий пылающий костер. Труп сгорел за считаные секунды. Вампир поднял следующего помощника и направил по стопам первого, но огненная ловушка молчала, она была одноразовой. Некромант заставил свою марионетку обойти всю пещеру, дотрагиваясь до всего, до чего только можно, разряжая древние ловушки, и только потом вошел внутрь сам. На полу лежало еще несколько мумифицированных трупов, но Виктор не обратил ни на них, ни на рассыпавшиеся из сгнивших мешков драгоценности никакого внимания, осторожно пробираясь к трону. На нем тоже находилась мумия (когда-то это был широкоплечий крепкий мужчина высокого роста), одетая в вороненые латы, ничуть не тронутые временем, и с золотой короной на обтянутом пергаментной кожей черепе.
        - Ах, Хелиоглас-Хелиоглас, и ты еще считаешь себя и вообще дроу самыми хитрыми и умными на свете, а до такой простой вещи не додумался! - ворчал себе под нос Виктор. - Ведь ты же тоже умеешь поднимать умерших, а ведь любой некромант знает, где найти нужную для дела личность или, скажем так, ее подобие… Нет, все-таки умнее меня сейчас в этом мире нет никого, м-да, велик я, велик…
        С мумией на троне вампир проделал примерно такую же операцию, как и со скелетами в коридоре, но если поднятые скелеты были всего лишь второго уровня, способные к выполнению самых простых действий, то к мумии в золотой короне вампир применил заклинание пятого, высшего ранга. Поднятый таким образом мертвец сохранял разум, личность и магические способности, если при жизни он владел ими. Для того чтобы заклинание сработало, надо было заранее принести в жертву больше трех сотен человек и сжечь чудовищное количество маны, так создают личей.
        По останкам разлилось бледное свечение, сложившееся в призрачную плоть, прикрывшую высохшие кости. Призрак становился все вещественнее и постепенно терял прозрачность. Это не было простой иллюзией, сгущающаяся на глазах плоть расправила одежду, наполнила доспехи, корона приподнялась и стала плотно обтягивать обритую голову, как это было когда-то, еще при жизни сидящего на троне, казалось, что в роскошном золотом кресле задремал живой человек.
        - Морту, восстань! - скрипучим голосом скомандовал вампир.
        Мертвец открыл глаза, пару минут бессмысленно смотрел в никуда, но постепенно взгляд прояснился, наполняясь волей и разумом. Человек в короне осмотрел пещеру и остановил свой взгляд на вампире.
        - Я знаю тебя? - Голос восставшего был глубок и низок.
        - Да, меня зовут Виктор, мы старые знакомые.
        - Ах да, конечно, Виктор, древний скользкий вампир, ты ухитрился уцелеть при той жуткой катастрофе?
        - Я не присягал тебе на верность, темный владыка, и светлые не смогли взять след от тебя.
        - Да, ты всегда был очень осторожен. - Коронованный мертвец брезгливо скривился. Потом осмотрелся вокруг и невесело покачал головой. - А что случилось со мной?
        - Угадай, - иронично хмыкнул вампир. - Убили тебя, светлые волшебники уничтожили жизненные структуры дистанционным магическим ударом, а я пять минут назад восстановил часть из них и поднял обратно к жизни.
        - Жизни?! - криво усмехнулся Морту. - Ты хочешь сказать, что я жив?
        - Ну… почти.
        - Хорошо, рассказывай дальше. - Разговаривая, мертвец осторожно подвигал руками и ногами, опробуя их.
        - Ты умер около двух сотен лет назад, - сухо сообщил вампир. - Я нашел и восстановил тебя, чтобы закончить начатое когда-то дело, твое и мое дело.
        - А почему же ты ждал так долго?
        - Потому что проводить воскрешение раньше было бессмысленно. - Вампир присел на подлокотник трона и фамильярно облокотился на спинку. - Твои орды разгромили подчистую, а наши враги были сильны как никогда. Проклятие светлые маги навели на тебя живого, и поднять тебя можно было сразу после смерти, на ходячие трупы это заклинание не действует. Но что бы ты стал делать? А-а, то-то же! В тех условиях - ничего, разве что поглубже заныкаться, да и то вряд ли, нашли бы. А сейчас обстановка благоприятная, светлые за последние полсотни лет все перегрызлись, как псы из разных селений. Покуда противник един, он непобедим, а отсутствие внешнего врага в корне подорвало их союз, к слову и созданный, чтобы противостоять тебе.
        - Но почему так долго?
        - Дварфы живут до двух с половиной сотен лет. Сейчас почти все помнившие тебя гномы и люди уже умерли, а эльфов за высокомерие не любили никогда, так… терпели, не больше. И вот гномы уже поцапались с эльфами, эльфы поссорились с людьми, а люди не только наехали на гномов и эльфов, но и схватились между собой. Про нас почти все забыли, и это значит - наше время пришло. Впрочем, есть и другие причины.
        - А сейчас ты присягнешь мне? - прищурился восставший из мертвых темный властелин.
        - Конечно же… Нет, мне это ни к чему, но вот цели у нас общие, так что мы вполне можем быть союзниками.
        Глава 11
        ВЫЗОВ ФУРИЯ-ВСЕСОКРУШАЮЩЕГО
        - Так, коллега, вы говорите, эксперимент необычный?
        - Вы не представляете, дорогой мой, насколько интересные результаты могут получиться! Кстати, для этого опыта нужен труп, и я выбрал вас… Из разговора двух некромантов
        - Ты принес мне тухлятину, пока я не получу свежее мясо, объявляю голодовку! - Кусок конины летит в морду Букана. - И не сверкай на меня глазенками, чушка вислоухая, плевок перронный, мигом за свежим мясом, не то ваш бог придет ослабленным.
        Я ехидно улыбаюсь врагу, вождь Кровавых клыков злобно шипит, но послушно возвращается с окороком.
        Это то, что мне надо, съедаю мясо, но Букан не уходит и требует возврата кости от окорока. Я всю бучу поднял именно ради нее и пытаюсь не отдать, но тщетно, Букан вызывает подкрепление, и объединенными усилиями кость отбирают. Сволочи!
        - Ну и зачем все это было надо? - с любопытством вопрошает Иллин, рассматривая свежий бланш у меня под глазом.
        - Осколком кости можно попробовать открыть замок, - потирая отдавленную в борьбе руку, поясняю я.
        - Великолепная идея, но им она, как видишь, тоже известна, - вздыхает девушка. - Как жаль, что меня напоили отваром корня лохра.
        - Это еще что за дрянь?
        - Он подавляет магию, иначе я выбралась бы отсюда играючи.
        - А почему меня не поили этих… лохом?
        - Лохром. Ты же не маг, не шаман, и они это знают.
        - Ну вообще-то я ученик, знаю несколько заклинаний.
        - Что, правда?! - оживляется девушка. - А каких?
        Я перечисляю то немногое, что усвоил, дроу слушает, напряженно размышляет, а потом начинает инструктировать меня.
        Из кувшина с отбитой ручкой вылетает струйка воды и замерзает идеально тонкой сосулькой с загнутым кончиком - Ния сейчас гордилась бы своим учеником. Передаю сосульку Иллин, та осторожно ковыряется в замке, слышен скрежет крошащейся ледышки: что уступит первым, магический лед или замок? Сосулька ломается, намораживаю следующую, потом еще. Но вот слабый щелчок - и девушка выскальзывает через приоткрытую щель.
        Дроу тенью скользит по направлению к часовому, подбирается поближе и лаской взлетает в броске - орк со сдавленным хрипом валится наземь, из горла торчит моя ледышка.
        Иллин настороженно замирает, но все тихо. Девушка неслышно скользит вдоль клеток, с мастерством опытного взломщика быстро отпирая замки ножом часового.
        Кукла из вшивого одеялка на какое-то время должна изображать меня, не знаю, додумались ли до этого остальные узники. Мы россыпью уходим в заросли, и на секунду кажется, что все в порядке, вот она, свобода. Но внезапно, как в плохом кино, от лагеря доносится похожий на сирену вой, видны вспышки света, а наши фигуры начинают светиться в темноте, как неоновая реклама.
        - Охранная сигнализация, вот ублюдки, - кусает губы Иллин.
        - Ходу! - рычу я, подтолкнув дроу в сторону дремучих зарослей чапыжника.
        Стремительный бег со всех ног выматывает силы, не верится, что кто-то может двигаться быстрее, но шорох паучьих лап сзади быстро приближается. С детства терпеть не мог членистоногих, хотя, как биолог, постоянно имел с ними дело. Паук забегает с правого бока, я метаю в него дротик, позаимствованный у убитого эльфийкой часового. Целил в головогрудь, но монстр очень быстр, копьецо пробивает белесое брюхо твари, с мерзким визгом она останавливается, но еще две стремительно приближаются.
        Рядом со мной лесной ручей, вытягиваю руку к нему, проговаривая заклинание ледяного шипа. В ближайшего паука летят магические стрелы, безошибочно поражая глаза монстра. Их у него довольно много, но десяток ледяных шипов делают из паука кота Базилио, только в отличие от наглого котяры паук по-настоящему слеп.
        Третий волосатый урод близко, успеваю вышибить только один глаз, и тварь атакует. Я надеюсь на легкий бой, ведь врагу надо взять меня живьем, но не тут-то было, паук вовсе не собирается со мной миндальничать - его хелицеры нацелены мне прямо в горло. С трудом увернувшись от ядовитого укуса, получаю лапой по голове, но ничего страшного, спасибо орочьему черепу. Взмах трофейного топора делает из восьминогого паука шестиногого. Тварь зашаталась, на ее несчастье, я хороший биолог и отлично знаю, где у пауков центральные нервные узлы - по-моему, это единственное уязвимое место этих существ. Но вот там ли оно у оборотней? Топор с чавканьем входит в тело твари, ноги конвульсивно подгибаются, паук мертв, ага, значит, анатомия от природных сородичей не особо отличается.
        Бегу дальше, лес кончился, но я продолжаю весело фосфоресцировать, светящейся елочной гирлянде не спрятаться в зарослях, потому продолжаю движение по открытой местности, может, удастся оторваться. Конский топот сзади, затем по бокам и, наконец, впереди ставит точку на моем оптимизме. Обложили, гады.
        - Живьем! - истошно визжит начальственным голоском Сызрон впереди, эх, достать бы его. Успеваю убить еще двух сектантов и одного покалечить, а вот добраться до черного папы не удается. Летят сети, холодят кости опутывающие заклинания, колени подгибаются, меня поймали еще раз…
        Иллин снова моя соседка, но теперь не только ей, но и мне силком влили в горло жгучую настойку с запахом креозота. Закончив отплевываться, мы завязываем беседу.
        - Сызрон в бешенстве, человек-священник успел покончить с собой, чтобы помешать ритуалу, а Рыжие скорпионы убили еще двух пленных, - рассказывает дроу.
        - Пауки и не пытались взять нас живыми, - вспоминаю я схватку с членистоногими.
        - Да, вероятно, они что-то задумали, что-то отличное от планов секты.
        - Какое нормальное существо будет пытаться надолго вызвать сюда сильного демона?
        - Может быть, и так, во всяком случае, у нас теперь есть отсрочка.
        Но отсрочка оказалась недолгой, прошло всего с неделю, как сектанты отловили всех нужных им жертв. Наступило полнолуние, ночь призыва, нас выволокли из клеток, притащили на древнее капище и привязали к древним камням, установленным вокруг алтаря. Столбов было четырнадцать, на каждом высечен символ расы.
        По дороге я сумел прокусить насквозь руку одному из сектантов, а тролль исхитрился внезапно сесть разом на двух аколитов, раздавив их в лепешку, но это все, что удалось сделать.
        Меня примотали к камню с выгравированными на вершине перекрещенными топором и ятаганом, на камне Иллин были изображены фламберг и эльфийский кинжал, столб с символом демонов пустовал, и, судя по тому, что его буквально вылизали, вокруг провели генеральную уборку, а подножие застелили новенькими вастакскими коврами, здесь и должен появиться Фурий. Больше всего меня поразил камень с символом ангелов, потому как к нему привязали деревенского священника из нашего поселения, отца Харлампия! Значит, похитили не одного меня, но зачем его поставили к этому столбу, бред какой-то.
        - С каких это пор ты стал ангелом, святой отец? - поинтересовался я у священнослужителя.
        Харлампий не отозвался, возможно, не услышал, но за него ответил Андреас:
        - Нет, Торн, он не стал ангелом, все гораздо проще. - Маг-ренегат подошел ко мне. - Твой поп служит свету, и на пять - десять минут ему можно придать свойства ангела, что вполне достаточно для вызова. Видишь ли, когда присутствуют тринадцать элементов цепи рас, четырнадцатый заполняется автоматически. Заклинание завязано обратной петлей связей, а это значит - чем светлее все основные звенья, тем темнее пришелец, так что приход архидемона свершится, Фурий просто не сможет не прийти. Служители церкви Черной ямы уже давно призвали бы его, но у них не было тринадцатой жертвы, ибо ангелов нет здесь уже давно. Но вот я и откопал в секретной библиотеке архимага древний свиток с описанием методики, которая дала Сызрону недостающее звено - ритуал по приданию священнику света свойств ангела. А ты думаешь, за какие заслуги я стал правой рукой черного папы?
        - Какой же ты дундук, Андреас, редкостный, непроходимый. - Я смотрел на мага с отвращением и даже какой-то невольной жалостью. - Ведь на следующий день после призыва ты не будешь нужен Сызрону.
        - И ладно, зато буду нужен Фурию, - усмехнулся Андреас.
        - Ты серьезно надеешься на благодарность демона?
        - По крайней мере, я отомщу, что уже неплохо.
        - Да уж, познакомишься с такими очень тупиковыми ветвями эволюции и перестанешь верить в человечество. - Я грустно покачал головой.
        Завершить беседу нам не дали, начался ритуал, в центр вышли Сызрон, Андреас и еще двенадцать человек, облаченных в темные тоги. Рядовые сектанты подтащили к алтарю несколько больших мешков и развязали горловины. Мешки были наполнены мана-кристаллами! Магические аккумуляторы ценились в три раза дороже золота, такое богатство не укладывалось в сознании. Так вот откуда сектанты возьмут силу, нужную для материализации демона. Но такое количество магической энергии поистине придаст твари небывалые способности, вызванный монстр какое-то время будет непобедим. Нет, ну просто кретины, они вызовут чудовище, которое сами же не смогут контролировать.
        Черный папа начал проговаривать заклинание на неизвестном мне языке, казалось состоящим сплошь из согласных букв, среди которых были в основном шипящие. Остальные маги повторяли за ним, делая пассы в сторону столба с выгравированными рогами. Аколиты потащили на алтарь связанных брыкающихся гуманоидов в лохмотьях, похоже, это были люди. Сызрон, не прекращая свой словесный понос, со сноровкой, отработанной годами, взрезал им глотки. Кровавые ручьи потекли по выветренному камню алтаря, а возле столба демона начал сгущаться мутный белесый шар. Андреас взмахнул рукой, черные священники на миг замолчали, а маг-ренегат что-то прошептал на красивом звучном языке, и фигура Харлампия окуталась нежным жемчужным сиянием, а над головой засиял золотистый нимб.
        - Готово, - выкрикнул Андреас.
        Сектанты возобновили ритуал, в их голосах звучало безумное ликование. Пленники, и я в том числе, отчаянно вырывались, но тщетно, только троллю удалось порвать самую тонкую из сковавших его цепей и высвободить одну лапу. Между тем призрачный шар посветлел, сквозь него проступили контуры уродливого рогатого тела, которое было больше Гига настолько же, насколько я сам превосходил в росте Снупи. Как там говорил Андреас, когда демон достаточно материализуется, он выпьет из привязанных жертв жизнь и укрепится в этом мире.
        Тролль в отчаянии попытался достать ближайшего черного священника, выбросив вперед огромную лапу, но ее длины явно не хватило. Сектант отскочил в мою сторону и гнусненько улыбнулся прикованному гиганту, продолжая чтение заклинания. Тролль не смог разорвать остальные цепи, настоящие якорные, и только бессильно ревел в отчаянии, а ритуал не запнулся ни на миг.
        - Черный! - заорал я, подцепил ногой ком земли и сильным пинком отправил в голову ухмыляющемуся сектанту.
        Священник тьмы обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть мой снаряд, комок ударил в рефлекторно поднятую руку и безвредно осыпался рыхлым перегноем, но цель была не в этом. Сектант машинально отступил назад, как раз в пределы досягаемости гигантской лапы, я рассчитывал на правильную реакцию тролля, и он не подвел, пальцы, каждый толщиной с батон колбасы, сомкнулись на засаленном капюшоне. Рука тролля сжалась в кулак, истошный визг мигом оборвался глухим треском и противным чваканьем, когда мозги сектанта полезли между пальцами гиганта, как фарш из мясорубки. Шар демона лопнул мыльным пузырем, что-то пронзительно закричал Андреас, а черный папа долго пристально смотрел на опустевший демонский столб остановившимся взглядом, а потом подошел вплотную ко мне, так что я даже почувствовал противную вонь из его никогда не чищенного рта.
        - Неплохой ход, орк, - как-то устало проговорил Сызрон. - Тебе снова удалось отсрочить свою гибель, жаль, что мы враги, ты эффективнее Букана, но не радуйся, завтра в полночь ритуал будет завершен. У меня есть аколит, почти дозревший до звания священника, мы посвятим его сегодня ночью, так что у алтаря снова будет четырнадцать магов. А вот руки этой горе мяса, впрочем, как и всем вам, закуем надежно и на всякий случай заткнем рты, сейчас я предусмотрел все! Мне даже интересно, как ты сможешь помешать в этом случае?
        В ответ я сказал какую-то гадость, не помню, что именно, поскольку мои мозги как раз и были заняты поисками этих самых помех и не находили их…
        - Бездари, скоты, тупорылые чмо! - Темный властелин делал очередную вкачку своим миньонам. - Почему до сих пор моя единственная, истинно законная власть не установлена на всех темных землях?
        - Но, ваше величество, - заскулил угодливо изгибающийся перед троном предводитель темных эльфов, - делается все возможное, скоро все будет…
        Лич на троне зашипел и приподнялся, от крепкой плюхи властителя Хелиоглас перелетел через весь зал.
        - Лизоблюд! Меня не устраивает твое возможное, делай невозможное, ушастый подхалим! И почему вы до сих пор не смогли даже толком оживить меня? Я не могу нормально жрать, все, что съем, полдня протухает внутри меня, а потом лезет обратно! Почему у меня изо рта воняет, как из помойки?!
        - Но, ваше величество, - вытирающий кровавые сопли дроу с невыразимой любовью смотрел на повелителя, - вам совсем не обязательно кушать, достаточно жизненных сил, приносимых вам в жертву и…
        - Да что ты говоришь? - Мертвые губы тоже могли насмешливо-презрительно кривиться. - А если я хочу жрать! Жрать, ты понимаешь?
        - Мы работаем над этим, ваше величество, но воскрешали вас вампиры. - Хелиоглас бросил ехидный взгляд на стоящего за троном Виктора-носферату. - Они ведь известные портачи. Что же касается неприятного запаха, то сейчас мой личный цирюльник исправит это досадное недоразумение.
        В тронный зал изящной походкой проскользнул гламурный темный эльф, больше смахивающий на эльфийку. В руках дроу-цирюльник сжимал тонкую, вычурно изогнутую бутылочку.
        - Ваше величество, вот самый дорогой парфюм, им можно умастить ваше тело. Обратите внимание на исключительно удобные форму и размер флакона, они позволяют нанести состав в глубине вашей ротовой полости и…
        - И у меня из пасти будет нести, как из надушенной помойки?! - Мертвый король с наслаждением выдохнул прямо в лицо темного эльфа.
        - Но, повелитель, - сморщившись и пытаясь подавить рвотные позывы, забормотал дроу, - мы не личи и не можем ощутить всю полноту ваших несравненных ощущений, и мы…
        - Сейчас ощутишь, - недобро прищурился властитель, вытянул руку и сцапал цирюльника за шкибот, вторая рука мертвеца вытащила откуда-то из-за трона изогнутый крюк, обычно используемый жрецами для бальзамирования мумий.
        Даже дроу были поражены тем, что творил восставший темный владыка с несчастным цирюльником. Когда сорвавший голос от крика парикмахер потерял сознание, охрана выволокла его из зала, а лич несколько остыл и размяк.
        - Ну вот, даже как-то полегче стало, - удовлетворенно просипел он и резко взмахнул рукой, стряхивая кровь. - Может, мне для настроения каждый день с эльфами так развлекаться? Кстати, этот дроу-цирюльник, наверное, на меня обиделся, зарежьте его на всякий случай, а то мало ли.
        Наблюдавший с нескрываемым злорадством за экзекуцией Виктор-носферату шагнул вперед.
        - Владыка, - вдохновенно прошипел вампир, - ваше настроение весьма важно, и поднимать его мы будем любыми доступными способами, но перекос эмоций в теле неумершего так не исправить. Эльфов разумнее использовать по-другому. Есть гипотеза, что правильное принесение в жертву эльфа, в том числе и темного, на некоторое время может вернуть большинство функций вашему организму, а также полностью восстановить чувства, совсем как у живого.
        - Хорошо, - милостиво кивнул лич. - Вот с дроу-цирюльника и начни, эй, охрана, подождите его резать. Приступай немедленно, а то он может сдохнуть. Угу, так, теперь о деле, я знаю, как нейтрализовать колдунов клана Убивающих словом, да и идиотов из сброда Черной ямы. Обычных воинов, не магов, у них почти нет, и мы легко убьем там всех, готовьте армию к выступлению.
        - Но, великий, может, они сами примут вашу власть, как это сделали орки Кровавого клыка? - Верховный вампир указал в сторону смачно жующего Букана.
        - Нет, Виктор, орки, особенно дикие орки, охотно подчиняются тому, кто сильнее, с ними проще. - Морту улыбнулся, подошел и поощрительно похлопал вождя Кровавых клыков по загривку. - А вот маги и жрецы полны самомнения и гордыни, их обламывать придется, кстати, Букан, Сызрон все еще не пронюхал, что вы сменили хозяина?
        - Что вы, великий, он очень занят, все пытается призвать чертей, но вы-то все равно круче, - подобострастно осклабился орк.
        - Призвание не должно завершиться успехом, позаботься об этом, Букан, - внезапно заледеневшим тоном гаркнул лич. - Когда ты должен возвратиться к Сызрону?
        - Н-на закате, г-господин, - трясущимся голосом проблеял Букан. - Я должен доставить через телепорт новые источники свежей крови, ну в смысле жертвы.
        - Не волнуйтесь, великий, - зашептал на ухо личу вампир. - Мы позволили информации о ритуале просочиться к эльфам, пусть они сделают эту грязную работу. Но если светлые даже и не поспеют, неподалеку притаились мои охотники и маги Хелиогласа, материализацию демона они не допустят.
        - Хорошо, страховка не помешает, - так же тихо ответил Морту и добавил громко, обращаясь сразу ко всем присутствующим: - А впрочем, Букан, не мешай Сызрону, пусть призывают! Мои верные орки правы, я много круче всяких чертей, и с ними я сделаю то же, что и с этим недоделанным цирюльником!
        - Гы! - радостно осклабился Букан. - Наш повелитель Морту - настоящий темный владыка, видали, как он разделал этого чудика. Аргх!
        - Аргх! - дружно поддержали мнение вождя орки. Учум и предводитель стаи волчьих всадников-рейдеров Выйр орали вместе со всеми, но при этом многозначительно переглянулись.
        После своих изуверских забав Морту был в благодушном настроении, которое у него плавно перетекло в полудремотное состояние. Вялым взмахом руки лич распустил совет, вожди стали рассасываться, большинство потянулось к выходу, Учум придержал командира волчьих всадников за локоток.
        - Я недавно прикупил по случаю весьма приличные клинки, не хочешь взглянуть? - кивнул в сторону стоянки своей банды Учум.
        - Какой же орк откажется взглянуть на новые мечи? - осклабился рейдер, узкие глаза орка вытянулись лукавыми щелочками.
        Собеседники зашли в обширный шатер Учума, служащий ему жильем и торговой лавкой.
        - Пригляди, чтобы не мешали, - кинул хозяин одному из своих приказчиков и, повысив голос на два децибела, добавил: - Снаружи!
        Приказчика как ветром сдуло, цепкие пальцы Учума плотно задвинули полог, орки уселись в центре шатра, что обеспечивало защиту от филеров, ибо тихий голос собеседников снаружи не услышать даже чутким гоблинским ушам.
        Как ни странно, но в дальнейшей беседе орков ни слова не было сказано о мечах и их покупке. Морту отдал бы очень много, чтобы подслушать ее, но темный властелин весьма низко оценивал умственные способности пушечного мяса и не особенно заморачивался слежкой за ним. То есть надзор конечно же был, но так, больше по привычке.
        - У нас новый повелитель, могучий и грозный, - издалека начал Учум.
        - Да, сильно могучий и очень-очень грозный, - поддержал вожак волчьих всадников. - Но он… э-э, не совсем…
        - …живой, - закончил его мысль Учум. - А ведь никто не знает, что за мысли рождаются в черепе неумершего.
        - Это великие мысли! - вдохновенно глядя поверх головы хозяина куда-то вдаль, провозгласил Выйр.
        - Да-да, великие, - кивнул его собеседник. - Но мы не знаем какие, и никто не знает. А это бывает весьма опасно для врагов, и не только для врагов.
        - Верно-верно, ведь дроу-цирюльник служил Хелиогласу верой и правдой долгие годы и что получил в итоге? Статус пищи, привилегию быть пожранным владыкой, мы все можем оказаться на его месте.
        - Это, конечно, высокая честь, но мне кажется, мы ее не совсем достойны.
        Собеседники многозначительно переглянулись.
        Сызрон, нахохлившись, как старая растрепанная ворона, сидел в походном кресле посреди своего шатра, меньше всего сектант походил сейчас на триумфатора, черного папу грызли сомнения. Ритуал призыва их господина был для церкви Черной ямы главной целью тысячи лет, но отсутствие в Мире древних путей ангелов не давало его провести. Сызрон стал главой секты в тяжкие времена, у него не было времени для размышлений, столько дел. А сейчас первосвященник внезапно вспомнил, что все его предшественники вроде бы очень старались сделать призыв, но не сделали…
        За тысячелетия существования церкви ее послушники вполне могли добыть свиток с заклинанием Андреаса, раз уж он хранился всего лишь в секретном крыле библиотеки Таннии, но так и не добыли. Не смогли? Непохоже, скорее очень постарались не смочь. Черным папам нужна была вера и власть, но совсем не нужен сам объект поклонения, так сказать, во плоти. А он, Сызрон, как хмеля опившись, бросился осуществлять план, который более мудрые первосвященники предпочитали не претворять в жизнь. Но отступить сейчас черный папа уже не мог, иначе не быть ему главой церкви, сместят тут же, черти б побрали этого Андреаса с его грязной бумажкой и жаждой мести!
        Шум в той стороне, где стояли клетки с жертвами, привлек внимание черного папы. Неужели Торн опять чего-нибудь учудил? Когда же этот сволочной орк наконец издохнет! Идти или не идти?
        Шум все возрастал, добавились крики боли, металлический лязг, и сектант раздраженно вышел из шатра. Что за слуг послали Сызрону боги, ничего не могут сделать без него!
        Мимо лица черного папы просвистел арбалетный болт, сектант отскочил за шатер и огляделся. Увиденное произвело на него такое впечатление, что он застыл соляным столбом. Клетки пленников были отгорожены от его людей стеной щитов незнакомых латников, а с дальней стороны в лагерь вламывался клин озверевших орков. Тучей летели стрелы, бестолково метались сектанты и бойцы клана Кровавого клыка, нападающие сметали их с ходу.
        Сбоку вынырнул Букан, вместе с ним Сызрону удалось собрать своих ошалелых сторонников и организовать подобие строя. Черные священники скучковались вокруг своего предводителя, в нападающих полетели огненные стрелы и фаерболы, уложив несколько латников авангарда. В ответ со стороны врагов пространство содрогнулось от мощной магии четвертого уровня, и по сектантам хлестнул ледяной град, где каждая градина размером с кулак орка! Град бомбардировал по спинам, плечам и головам черных священников, оставляя кровоподтеки и не давая сосредоточиться на заклинаниях, а из центра железного клина уже летели ледяные копья, прошивая воинов Сызрона насквозь вместе с броней.
        Черный папа вскинул руки, выкрикнул заклятие, нейтрализовавшее искусственный град, и стал выцеливать магов врага, перекатывая в ладонях почти сформированную молнию, но тут только что убитые сектанты внезапно начали подниматься, с утробным воем накинувшись на своих живых товарищей, среди нападавших явно был опытный некромант. Молния испепелила ближайшего зомби, но их становилось все больше.
        Быстрыми пассами вышибая из поднятых мертвых подобие жизни, Сызрон оглянулся, отыскивая пауков Арахниса. Дроу со всех ног улепетывали к телепорту, полностью игнорируя командные вопли черных священников, а нападающие успешно прорубались сквозь орков Букана. Битва была проиграна. Черный папа бросил все силы в контратаку, одновременно приказав спешно эвакуировать мешки с магическими камнями, ибо жертв можно наловить еще, а вот набрать столько маны гораздо сложнее.
        Носильщики с мешками скрылись в портале, мимо проскочил Букан, направляясь туда же, призывы Сызрона держаться орк услышать не захотел. Половина воинства церкви Черной ямы валялась кровавым мясом, орки Кровавого клыка после бегства своего вождя последовали его примеру. Рядом свалился заместитель Сызрона, хрипя и разлагаясь заживо прямо на глазах, ледяное копье ударило в самого черного папу, но отскочило от защиты. Вражеского мага это не смутило, копья посыпались горохом, как стрелы хорошего лучника. Сектант разглядел, как за спинами латников из клеток выпускали пленников.
        Черного папу начало трусить от лютой злобы, пусть все пропало, ритуал не проведен, но Торну он сейчас все равно отомстит, ненавистный орк больше не будет насмехаться над величием его церкви. Сызрон в бешенстве сорвал с пояса тубу и выхватил оттуда магический свиток, заряженный заклинанием «бритва» пятого уровня. Очень дорогое заклятие обладало могучей пробивающей силой и было снабжено самонаводкой, уклониться от него невозможно. К тому же «бритву» не останавливала магическая защита. Метнув заклинание, черный папа злобно захохотал, в голосе проскальзывали истеричные нотки, Сызрон яростно плюнул вослед своему заклинанию и исчез в портале.
        Когда от портала к Саэне, Нии и подошедшему к ним Торну понеслось что-то свистящее, взблескивающее, подобно стали, Хорт, не раздумывая ни секунды, выставил меч и прыгнул вперед, прикрывая командира. Щит орка распался на две половинки, ятаган разлетелся мелкими кусками, разрубленные латы засияли чистой стальной линией среза, а сам орк тяжко осел на землю. Из страшной раны, перерубившей его тело почти пополам, начали вылезать кишки.
        К нему подскочили друзья, Саэна с Нереном синхронно вскинули руки, перекрывая кровотечение, стали осматривать рану.
        - Он обречен, - убитым голосом прошептал Нерен.
        - Проживет еще минут десять, не больше, - глотая слезы, добавила Саэна.
        Битва была выиграна, но смертельная рана Хорта мгновенно окрасила победу в черный цвет жуткого горя. Вокруг умирающего воина стали собираться орки, они подходили и скорбно застывали, отдавая дань уважения смелому вождю.
        - Ты славно жил и славно бился, орк, - торжественно провозгласил Дварин. - Твой дух будет на одном из самых почетных мест в чертогах предков.
        Вокруг установилась поразительная тишина, оглушающая после грохота битвы, только утробно стонали поднятые Мезленом сектанты-зомби.
        - Хорт, не умирай! Хорт! Аи-и! - Стоящий возле друга на коленях Торн задрал голову к небесам и издал жуткий вой, полный такой боли и тоски, что окружающих продрал мороз по коже. Аккомпанементом зарычали остальные орки, в адрес Сызрона посыпались обещания жуткой смерти.
        - А ну-ка, молодежь, хватит скулить. - Взяв Торна и седого Нерена за плечи, Ния раздвинула их в стороны и наклонилась к Хорту. Уверенная рука эльфийки засунула прямо в рану небольшой свиток, умирающий орк дико взвыл, а тонкие пальчики волшебницы быстро сломали печать. Яркий всполох чистого белого огня ослепил окружающих, а когда в глазах перестали метаться зайчики, открылась удивительная картина. На животе Хорта больше не было никакой раны, не было даже шрама! Может быть, страшный разрез приснился? Да нет, латы по-прежнему разрублены, да и меч со щитом валяются мелкими фрагментами. Что же это было?
        - Это же… «абсолютное исцеление», наивысшее заклинание целительной магии! - первым опомнился Дварин. - Ния, а почему ты не постарела?
        - Я не знала, что ты архимаг жизни, - ошеломленно прошептала Саэна.
        - Потому что я не архимаг жизни, - как-то невесело усмехнулась водная магичка. - Магия была в свитке, Дварин, потому я и не постарела.
        - А разве «абсолютное исцеление» можно зарядить в свиток? - недоверчиво прошептал гном. - Я слышал, его применяют только очно, и маг, произносящий заклинание, стареет лет на пять, а порой и на десять.
        - Сложно, но можно, - вздохнула Ния. - Это была докторская диссертация Себастьяна, не так давно он стал архимагом школы жизни. Он сделал великое открытие в науке магии, если заряжать свиток постепенно, то маг не стареет.
        - Сколько же он может стоить, - охнул Дварин. - Хорт, в тебе сейчас заклинание стоимостью в небольшой поселок.
        - В большой, и не поселок, а город, - поправила гнома водная магичка. - Себастьян около года заряжал этот свиток, и не один, а вместе с архимагом Девиатрисом, нашим верховным друидом. Только так можно его сделать, а стоимость его, Дварин, - стоимость года почти непрерывной работы двух архимагов.
        Гном присвистнул, а Хорт, все это время недоверчиво ощупывавший свой живот, спросил потрясенным голосом:
        - А нельзя его из меня вытащить? Может, брюхо и само бы срослось как-нибудь, а тут такие деньги пропадают, йо-о!
        Этот вопрос разрядил ситуацию, все рассмеялись. А Ния, непривычно ласково взглянув на Хорта, заметила:
        - Эльф, прикованный к столбу у черного алтаря, - родственник жены старшего сына Диатриса, хотя и очень дальний, друид будет только рад, что его спасителя вытащил с того света этот свиток. Ну а Себастьян тем более на меня не обидится. Не забудь, ты прикрыл собой не только своего лорда, но и всех нас. «Бритва» пятого уровня разрубает не менее трех целей, ты очень ловко перекрыл ей дорогу мечом и щитом, иначе… Ты славный и верный воин, Хорт, если бы среди нашего народа был такой воин, все эльфы по праву гордились бы им.
        Нацепив трофейную кольчугу, содранную с ближайшего трупа Кровавого клыка, и подхватив его ятаган, я попытался активировать телепорт сектантов, намереваясь последовать за ними, чтобы выжечь это змеиное гнездо дотла, но портал был заблокирован с той стороны, мерзавцы подстраховались.
        Я огляделся, Ния успокаивала выпущенных из клеток светлых жертв, темные, кроме Иллин и лича, на всякий случай смылись, даже тролль проявил необычайную для его сородичей сноровку. Что ж, пусть.
        Лич же, ни слова не говоря, вместе с Нереном начал оказывать помощь раненым, а Иллин подошла было к нам, но вдруг как-то нерешительно запнулась на полушаге, пристально вглядывалась в Нию.
        Почувствовав взгляд, водная магичка обернулась, на секунду замерла, а потом с приветливой улыбкой шагнула навстречу девушке-дроу.
        - Привет тебе, младшая сестра, - ласково заговорила Ния, протягивая руку Иллин.
        - Благодарение богине, что вижу тебя, госпожа. - Дроу осторожно взяла ладонь эльфийки и каким-то сложным ритуальным жестом на секунду приложила ее к своим губам, лбу и сердцу.
        - Храм Темного леса разрушен? - участливо спросила водная волшебница.
        - Покуда жива я, храм в Темном лесу цел и открыт для всех желающих, - вежливо, но твердо ответила Иллин.
        - Воистину так, - согласно кивнула Ния.
        Меня поразило, как быстро темная и светлая эльфийки снюхались между собой, вот тебе и антагонизм рас, что значит общая вера! Та же Саэна угрюмо смотрит на Иллин исподлобья, а Ния беспечно улыбается и щебечет с дроу, как с лучшей подружкой, дела… Но размышлять размышляй, а попутно надо сматываться, как бы враги не возвратились с подкреплением, наш отряд мал, пора.
        Отец Харлампий решил вернуться вместе с нами к своей пастве, и это после пережитого! Я еще больше зауважал священника, лич-врач отправился в свою лечебницу, пригласив захаживать, если что, а Иллин мне удалось уговорить проделать обратный путь вместе, хотя бы до опушки Темного леса.
        К Торнгарду мы шли неделю, по дороге друзья рассказывали о переполохе после моего похищения, спешном снаряжении экспедиции, в которую вошли все они и Ния. О том, как кони не выдержали темпа, а вот орки выдержали и бежали еще трое суток на своих двоих, по очереди таща на себе выбившихся из сил эльфиек, а Мезлен ехал на загнанной насмерть и оживленной им же лошади. Впрочем, тащить на себе эльфиек орки совсем не отказывались, хотя двоим Ния поставила по фингалу, поскольку в процессе переноски их лапы «случайно» залезли, куда не надо. После этого водную магичку мои подданные особенно зауважали.
        - Иллин, угомонись! - Ния почти рычала на младшую жрицу. - Тебе мало того, что храм на границе Темного леса спалили, а тебя протащили по всем Диким землям и чуть не принесли в жертву демонам? А я, светлая эльфийка, была вынуждена просить о помощи орков!
        - Я очень благодарна за спасение, госпожа, но моя миссия не может так закончиться, лучше смерть, пусть даже на этих гнусных алтарях. - Подбородок юной дроу вызывающе вздернулся, плечи развернулись, при этом грудь четвертого размера поднялась торчком, натянув ткань платья.
        - Ургх! - восхищенно выдохнул Хорт, взгляд орка прочно приклеился к декольте девушки, что не ускользнуло от внимания Саэны.
        - Ты, несносная девчонка… - Дальше Ния сказала несколько слов на тролльском языке, поскольку все эльфийские кончились и уже не отвечали душевному состоянию волшебницы. Пока Ния отводила душу, в голове Саэны созрел план, и, наклонившись к Торну, девушка зашептала его на ухо лорду, тот удивленно поднимал брови и недоверчиво хмурился. Ния выдохлась, а упрямый блеск глаз Иллин наглядно демонстрировал, что все красноречие старшей жрицы потрачено впустую.
        - Ния, а ведь она в чем-то права, - вмешался Торн, сразу заставив водную магичку пожалеть, что устроила выволочку при орке.
        - В чем же?
        - Дело всей жизни нельзя бросать из страха смерти. - Торн выдержал гневный взгляд эльфийки и продолжил: - Если она хочет возвести храм в Темном лесу, пусть возводит… здесь.
        - Здесь?
        - Прямо здесь, в Торнгарде. Кто скажет, что это не часть Темного леса, пусть первый кинет в меня камень. Мы тут столько гуллей и прочей пакости извели, что и не сосчитать.
        - Орк, ты хочешь, чтобы на твоих землях был храм Фреи?! - опешила Ния.
        - Да, только чтобы там не было замуровано левое крыло, как и правое, - подмигнул магичке Торн, а стоявшая рядом Саэна прыснула в кулачок.
        - Ну-у я даже не знаю… - нерешительно протянула Ния. - Иллин?
        - А тут и правда часть Темного леса? - Молодая жрица подозрительно смотрела на окружающих. Саэна незаметно пихнула в бок Хорта и показала взглядом на дроу.
        - Пойдем, я тебе все тут покажу. - Раздевавший взглядом младшую жрицу Хорт старательно улыбнулся ей настоящей американской улыбкой, забыв про свои клыки. У видевших такие улыбки частенько бывает шок с побочными эффектами в виде неизлечимого заикания, но Иллин ничуть не смутилась, все так же уставившись в пространство мечтательным взглядом.
        - Конечно, дорогой Хорт. - Она вернула орку улыбку и в его сопровождении вышла из терема.
        - Не бойтесь, тут никто не обидит вашу упрямую подопечную, да и я точно этого не допущу, не говоря уж о Хорте. - Торн с улыбкой смотрел на эльфиек.
        - Спасибо, Торн. - В глазах Нии зажглись веселые искорки. - Буду добиваться официального разрешения на постройку храма, пусть значится и в наших реестрах. Ох, влетит мне от верховной жрицы!
        - Торн, - обратился к лорду Харлампий, - вы хотите построить здесь эльфийский храм и верите, что орки поддержат ваше начинание?
        - Храм Фреи - это храм любви, а любовь нужна нам, - как-то особенно остро взглянул на священника вождь.
        - Любовь - у вас? - недоверчиво покачал головой Харлампий.
        - Да, именно. Здесь будет храм Фреи, и он не останется пустым. Любовь - основа счастья и истинного единства, а значит, любовь нужна мне, нужна всем нам.
        - Вы хотите отречься от тьмы и обратиться в настоящую, истинную веру? - волнуясь, спросил святой отец.
        - Нам не придется отрекаться, ибо мы не присягали тьме, - спокойно ответил Торн. - А что касается веры, то это личное дело каждого моего подданного, если только этот культ не деструктивен.
        - Вера эльфов, несомненно, не относится к деструктивным, - немедленно встрял Харлампий. - Но более истинно наше учение о едином боге и…
        - И это ведет к инквизиции и убийствам якобы во имя веры! - немедленно ощетинилась Ния.
        - Инквизиция - это порождение западных заблуждений, - мягко возразил священник. - Наша концессия отвергает эти крайности, как не согласна и со многими другими догматами так называемой священной империи. Но тем не менее язычество все же содержит еще более заблуждений и…
        - Пойдем, это надолго. - Торн деликатно за локоток потянул Саэну из главного зала терема, где происходил религиозный диспут.
        - Но Харлампий ведь неправ, надо объяснить ему всю ошибочность его взглядов, - попыталась упереться Саэна.
        - Ты собираешься доказать священнику ошибочность его веры? - язвительно хмыкнул орк. - Да проще натаскать воды решетом, так, кажется, у эльфов называют невыполнимую работу? Да и жрица всяко лучше найдет что ему ответить, тем более скоро вернется Иллин, и они насядут на Харлампия сообща. Идем-идем, этот спор действительно надолго, мы вернемся часика через два, когда они немного выдохнутся.
        - А-а зачем через два часа? - робко спросила эльфийка, позволяя орку увести себя.
        - Они поспорят и убедятся, что переубедить друг друга невозможно, ибо не только выросли с этими убеждениями, но и искренне верят в них.
        - Но зачем тогда этот спор?
        - Именно для того, чтобы они убедились в этом. Пойми, больше половины населения Диких земель - это бежавшие от баронов крестьяне, то есть люди, и все они относятся к пастве Харлампия, я намереваюсь разрешить им построить настоящий храм, свой храм, тогда эти люди будут стоять за нас душой и сердцем. Еще желательно, чтобы здесь были другие народы, все, кому наши порядки близки, этими пришельцами наша страна крепнет, и будет расцвет. А для этого надо, чтобы здесь были храмы их веры, и если орки-шаманы построят храм бога удачи и плодородия, я буду очень рад. Лишь изуверским сектам, вроде церкви Черной ямы, нет у нас места, ибо вредны они и моему народу, и мне как правителю, пример Кровавых клыков это ясно показывает. Много рас у нас, а будет того больше, под одну веру их не подогнать, вот увидишь, западная священная империя сделала огромную ошибку, насаждая свои взгляды насильно, - это и разрушит ее, причем по историческим меркам довольно скоро.
        - Но какая вера нужна тебе, Торн? Обычно в стране преобладает та религия, которую поддерживают государь и народ.
        - В том-то и закавыка, что мое государство будет расти и объединит разные народы с разными верами, и все они нужны нам. Мы введем разрешение на множество концессий, только надо добиться, чтобы все эти религии не перессорились.
        - Но что тогда объединит все эти народы?
        - А объединит их моя идея, та, в которую я верю и которой живу, но сразу ее не объяснить, разговор впереди долгий. Вот священник сказал, что любовь не вяжется с образом орков.
        - Он неправ, - пылко возразила Саэна. - Не скажу обо всех орках, но Хорт, Санор, Нерен, мои лучницы - это настоящие друзья, а такое горячее сердце, как у тебя, боги не дали больше никому!
        - Да, но это только начало, мои орки уже сейчас много сильнее, искуснее и вернее всех других орков и будут идти вперед, только вперед, становясь лучше, умнее, здоровее.
        - Ты что, хочешь сделать из них ангелов?
        - Нет, я хочу сделать их равными богам.
        - Что ты такое говоришь?! - глядя расширенными глазами на Торна, прошептала эльфийка.
        - А ты задумайся, разве не это окончательная цель всех религий, как темных, так и светлых?
        - Как это?
        - Любой темный сектант хочет свергнуть богов и занять их место, а цель адепта светлой веры - соединиться с богом в царствии его.
        - А чего хочешь ты?
        - Говоря на понятном тебе языке - хочу познать цель, замыслы бога, понять его.
        - К-как такое возможно?
        - А вот так. Существует только две разновидности концессий, одни - конструктивные, они возвышают, поднимают верующего от уровня человека, эльфа или орка до бога, развивают в них ум, силу, внутреннюю дисциплину, дух. Второе направление - противоположное, деструктивное, оно низводит до уровня зверя, оскотинивает, это когда разрешаешь себе животные страсти, позволяешь овладеть собой низшим инстинктам, да еще и ставишь свой разум им на службу. Вот и все, не было, нет и не будет других вер и учений, запомни это, все - только разновидности двух основных типов.
        - А зачем оркам деструктивные веры, как они могут в них верить, я никогда этого не понимала, Торн, объясни, если сам знаешь.
        - Все так просто, любой из нас старается стать лучше, а мерилом служат соседи, и тут можно развить себя, стать действительно лучше их - это путь конструктивный, но трудный. А можно убить или покалечить других, так проще и быстрее, вокруг останутся худшие, и тогда тоже станешь круче, поскольку сравнивать себя больше не с кем, кроме ничтожеств, - это путь деструктивный. На них обоих и основаны все веры, для меня во всяком случае это так.
        - И чего хочешь ты?
        - Покуда жив, я не дам расти в долине деструктивным культам, не хочу, чтобы мои подданные деградировали, да и жить в грязных норах оскотинившихся тварей не особо тянет. Религии Нии, Харлампия, некоторые шаманские культы орков - конструктивные, и пусть они ведут мой народ вперед. Надо только, чтобы эти веры не начали враждовать, вот ради этого всего и стараюсь. Сейчас наши спорщики подустанут, но не убедят друг друга, тут я и возникну с идеей мирного сосуществования, а потом и взаимопомощи конструктивных, креативных верований. Видишь ли, Саэна, я планирую расширение своего государства, рост до размеров империи, а как я уже говорил, иной религиозной политики в империи быть не может, иначе ей не устоять.
        - Кто научил тебя этому, Торн?
        - У меня было много учителей, но эта идея во многом моя.
        - Твоя идея прекрасна, любимый, и я сделаю все, чтобы помочь тебе. - Казалось, сапфировые глаза эльфийки излучают нежность и огромный орк исчезает в этом сиянии.
        - Я знаю, моя хорошая, ты давно уже стала для меня целым миром, моим миром. - Лапищи Торна нежно обняли тоненькую фигурку Саэны.
        Сызрон очутился в приемной пентаграмме своего кабинета в состоянии жуткой злобы от несовершенного ритуала. Именно это и помешало сектанту сразу сообразить, что подбегающих к нему гоблинов и орков он видит впервые и бегут они отнюдь не для того, чтобы оказать помощь черному священнику. Увидев среди встречающих незнакомого темного эльфа, Сызрон насторожился и вскинул было руки в боевом заклинании, но было поздно. Подбежавший первым орк без затей огрел сектанта кулачищем по голове, не особо дозируя воздействие. Последнее, что осталось в угасающем сознании Сызрона, была фраза темного эльфа:
        - Сообщите его величеству, еще одного взяли.
        Когда Сызрон пришел в себя, то обнаружил, что прикован за ногу цепью к стене в вонючем каменном мешке. В застенке не было даже соломы, он валялся прямо на холодном загаженном каменном полу. В полумраке справа и слева были прикованы еще какие-то существа в изорванных, а местами и окровавленных магических балахонах.
        Силуэт справа пошевелился и со стоном приподнялся, вглядываясь в черного папу кроваво мерцающими во тьме глазами.
        - А, Сызрон! В наш славный пансионат пригласили само черное преосвященство, и оно в весьма неплохой форме, даже уже изволило очухаться, - с насмешкой проскрипел сосед.
        - Солхит, это ты? - Черный папа с трудом узнал в избитом человеке заместителя и правую руку лидера клана Убивающих словом.
        - Солхит остался в прошлом, а сегодня я всего лишь тварь в клетке, претендент на роль раба черного властелина, как и все обитатели этого курорта.
        - А как же вас…
        - Так же, наверно, как и вас. Эта трусливая мразь применила негатосферу, я всегда думал, что все это сказки и этого талисмана вообще в природе нет, старый скептик. Негатосфера погасила всю магию вокруг, если архимаг читал заклятие высшего круга, то оно еле-еле срабатывало, как заклинания учеников первого уровня. Глава нашего клана все же ухитрился сгноить нескольких нападавших, так его со зла проткнули насквозь через уши и изрубили так, что даже как лича потом поднять не смогли, ну черный властелин ругался! Даже некоторых своих особо ретивых подручных разделал на запчасти. Кое-кто из наших, кажется, успел смыться, но немногие.
        - А ты?
        - Я убил пару темных эльфов, получил по башке и очухался уже в этом раю, - вздохнул Солхит и невесело обвел рукой подземелье. - А это почти все, что осталось от нашего университета, да и от твоих батюшек тоже. Кстати, Букан уже на службе у Морту, а Арахнис со своими тараканами был у него в услужении еще до твоего идиотского ритуала.
        - Так вот почему пауки старались убить жертв! - прошептал черный папа. - Они служили Морту.
        В это время заскрипела дверь, в сопровождении пары темных эльфов-телохранителей и орка-ключника в камеру вошел лич в начищенных позолоченных доспехах.
        - Вы подумали, господа? - Хотя внешне Морту отличался от живого только некоторой бледностью, но голос живого мертвеца напоминал скрежет железа по точильному камню. - На всякий случай повторю условия: вы приносите клятву верности на плоти и становитесь доверенными магами повелителя мира.
        - Повелителя чего?! - с иронией переспросил Солхит. - А мир как, уже знает, что у него есть повелитель? Или ему позабыли сказать?
        - Пока еще не весь знает, - раздраженно проскрежетал лич. - Но это неизбежно.
        - Ты повелитель только того дерьма, что трусливо прячется за твоей спиной, владыка славного мира навозной кучи, да и сам ты кусок недогнившей падали и стоишь чего-то только с негатосферой. - Солхит плюнул под ноги темного властелина.
        - За это ты в свое время ответишь, - зашипел мертвец. - Но сейчас я отложу справедливое наказание, оно помешает тебе принять правильное решение. Весьма скоро мое величие затмит все! А вы или принесете клятву плоти, или сгинете здесь. Но я буду терпелив и изобретателен, слышите, возомнившие о себе высокомерные идиоты? Черви, вы будете умолять меня о смерти. Кстати, можете даже и не пытаться освободиться, негатосфера включена, а эти замечательные цепи сделаны с добавлением магнития, волшебством их не одолеть. Так что думайте, господа, кто согласится, покормлю, а у остальных голод должен обострить рациональное мышление.
        Лич гаденько хихикнул и в сопровождении свиты покинул подземелье.
        - Ну зачем его раздражать, - заскулил Сызрон. - И так плохо, а ты хочешь сделать еще хуже?
        - Что может быть хуже вечного, бессмертного рабства? - невесело усмехнулся Солхит. - Послушай, черное преподобие, эти твари обыскали нас только поверхностно, они не нашли мой НЗ, пару мана-кристаллов в прическе. Мы можем попробовать выбраться.
        - Как? Ведь негатосфера включена, да и цепи из этого поганого минерала, их не вскрыть.
        - Ну и что же, пятый круг магии все равно действует, хоть и с ничтожной мощностью первого.
        - Что ты собираешься делать?
        - То, что делает настоящий волк, когда попадает в капкан.
        Солхит снял с себя пояс, подобрал с пола чье-то ребро в качестве рычага и наложил на свою ногу чуть выше приковывавшей ее цепи жгут. Из пальцев мага вырвалось заклинание «бритва», правда, сработало оно только как слабенькое «лезвие», которым так гордятся начинающие маги, но все же его силы хватило, чтобы отсечь ступню. Цепь слетела с обрубка, маг побелел как полотно и какое-то время сидел неподвижно, приходя в себя от жуткой боли, потом шевельнулся. Оторвав от мантии полоску, волшебник наложил на сочащуюся кровью культю повязку и, опираясь на здоровую ногу, привстал, держась за стену.
        - Вот и все, коллеги, цепь меня уже не держит, а свою плоть на потеху вонючкам я не оставлю. - Солхит сунул отсеченную конечность в карман. - Даже с включенной негатосферой у меня хватит маны на телепорт нескольких человек, без нее я вытянул бы всех, итак, кто со мной?
        Черные маги и жрецы Сызрона с ужасом смотрели на обрубок ноги и молчали.
        - Что, никто? - Голос Солхита прерывался от боли, но воля мага была сильнее. - Па-ардон, я ошибся, вы не коллеги, а калеки. Ну что же, ничтожества, оставайтесь на здешнем курорте, развлекайтесь, отдыхайте, а мне пора на работу, дела, знаете ли, не ждут.
        Сызрон с завистью и невольным восхищением смотрел, как Солхит поднял руки и зашептал заклинание телепорта. Осознание того, что кто-то покидает их тюрьму, а у него не хватило смелости пойти тем же путем, было нестерпимо, оно заставило черного папу подскочить к двери, он как раз был прикован рядом, и забарабанить в нее кулаками.
        - Повелитель, сюда! - срывающимся голосом завизжал Сызрон. - Кто-нибудь! Скорее, он уходит, уходит! А-а!
        На стук и крики никто не отреагировал, и снедаемый дикой завистью сектант с еще более громким криком «Не пущу!» кинулся на Солхита, но цепь звякнула, натянулась и остановила его. Одноногий маг исчез во вспышке телепорта, последнее, что услышал Сызрон, было слово «холопы», презрительно брошенное напоследок Солхитом.
        Телепорт перенес нового главу клана Убивающих словом прямо в его кабинет в разгромленном темном университете. Обшаривающие все углы ищейки Морту ошеломленно замерли, когда прямо на огромном кресле в центре комнаты появился маг с искаженным от боли и ненависти лицом. Но долго удивляться им не пришлось, Солхит вскинул руки, шепча «слово смерти», и десяток трупов с глухим стуком рухнул на пол его кабинета.
        Рядом с креслом мага возвышался скелет василиска, опираясь на деревянные подпорки. Шипя от боли, Солхит дотянулся до них и рванул на себя. Кости с сухим стуком посыпались на паркет, а в руках мага остались стойки. Сорвав с себя остатки мантии, волшебник обмотал ими верхние поперечины подпорок и заклинанием «лезвие» обрубил палки до нужной длины - получились костыли. Опираясь на них, маг доковылял до стены, открыл потайной шкаф, извлек оттуда склянку с красным содержимым и, размотав грубую повязку, смазал культю густой вязкой пастой.
        - Ничего-ничего, все идет, как надо, - бормотал он себе под нос, заново бинтуя культю. - Заклинание регенерации плюс мазь из крови троллей - и через год-другой нога отрастет, и, может быть, даже без артрита!
        Волшебник скинул лохмотья, надел запасную мантию, боевые амулеты, взял массивный посох и проковылял ко второму тайнику. Опустошив его, маг повесил на плечи крест-накрест сумку, наполненную голубоватыми мана-кристаллами, и торбу с эликсирами. Щелкнул сейф, волшебник вынул из ларца и сунул в карман тоги увесистый кошелек.
        - А теперь, пока негатосфера занята Сызроном и прочими беспозвоночными, пора побеседовать со здешними твоими миньонами, недогнившее величество, - злобно ощерился колдун.
        Передвигаться на самодельных костылях было неудобно и очень больно, и без того не отличающийся мягкостью характера волшебник стал ходячей смертью. Скоро в огромном здании темного университета в живых остались только Солхит и дюжина слуг вуза, которых солдаты властелина сразу не убили, а заперли в подвалах в качестве провизии.
        Волшебник доковылял до зала заклинаний, осмотрелся и направился к одному из немногих уцелевших в хаосе разгрома уголков лаборатории.
        - Небольшой привет для тебя, самовлюбленная скотина, - прошипел Солхит. - А-то ты очень уж похож на живого, это неправильно.
        Маг уселся за рабочий стол и двумя пассами вызвал голограмму темного властелина.
        - Упокоить отсюда тебя я не смогу, - злобно прошипел Солхит. - А вот сделать просто ходячим трупом без всяких признаков живого - вполне, пусть это будет небольшим авансом.
        Под его заклинаниями фигурка темного властелина потеряла призрачную плоть и действительно стала похожа на поднятый неопытным некромантом гнилой двухсотлетний труп.
        - Воображаю, как бесится сейчас эта тварь, - пропел волшебник. - Но впрочем, делу время, а потехе час, хватит на сегодня удовольствий.
        Пришедший в довольно неплохое настроение маг, кряхтя, встал из кресла и позвонил в колокольчик, созывая уцелевших сотрудников университета.
        Прошел час, из ворот выкатились две повозки, загруженные всем ценным, что сумел отыскать маг в разоренном университете. Самого Солхита восемь слуг бережно несли в сильно попорченном, но все еще крепком паланкине.
        - Ничего-ничего, - шептал волшебник. - Я знаю, куда идти, не все в этом мире стали слизняками. Есть, есть свободные и смелые существа, есть Когр и Торн, о которых ты сломаешь свои гнилые зубы, недоеденный червями ходячий остов!
        Глава 12
        БЕЛОЛЕСЬЕ
        Экскурсовод:
        - Обратите внимание на утонченность отделки и изящные переходы цветовой гаммы в этом произведении искусства Фаберже.
        Новый русский, помигивая свинячьими глазками:
        - Ага, это самое, клево! Под пепельницу в самый раз… Сцена в Эрмитаже
        Я вышел из портала следом за Саэной и с интересом осмотрелся. Да уж, по ландшафтному дизайну с ушастыми не сравнится никто! Стояли последние дни августа, и, несмотря на это, город утопал в цветах. Улицы были замощены настолько тщательно подогнанными плитками, что стыки, толщиной с конский волос, совершенно не ощущались под сапогами. Казалось, ступаешь по гладкой, идеально ровной поверхности. Ажурные заборчики сплошь оплетены цветущей растительностью, за ними бушевали сады, над которыми поднимались остроконечные шпили и крутые крыши изящных, я бы даже сказал, стройных домиков, хотя это и нелепо звучит.
        Красота, только все какое-то очень уж хлипенькое, не то что накатанные из вековых дубов дома нашего города! Но ладно, сначала дело, зевать по сторонам буду потом, надо пройти рамку местного спецконтроля, вдруг в приличное эльфийское общество с моим клыкастым рылом вход заказан? Поучусь тогда…
        Так, сейчас проверим, насколько я соответствую занебесно высокому ушастому облико морале. Со стороны мы выглядели вполне респектабельно - юная эльфийка, показывающая неотесанному варвару с крайнего севера прелести истинной цивилизации. Друзья поработали с гномьим артефактом на славу, я теперь сам не узнавал себя в зеркале - соломенные волосы, грубое, обветренное, но вполне человеческое лицо, кожа, с непривычки режущая глаза своей белизной. Мне придали облик человека-варвара, населяющего приполярные земли, этот народ по месту жительства здесь все именовали северянами или нордами. По словам Саэны, предложившей именно эту маску, все мои ляпы и нестыковки в поведении будут объяснены невоспитанностью и брутальностью дикаря.
        Когда я дошел до эльфийской академии, то с удивлением увидел, что оказался не один такой, что называется, в сомнениях. Перед воротами стояла очередь! Как я понял из пояснений Саэны, арка у входа в академию была индикатором степени негодяйства, и нашкодившие грешники проверяли, насколько велики их пакости.
        Первым стоял коренастый гном с золотой цепью мастера-торговца на груди. Что такое он натворил, угадать было несложно, поскольку короткие толстые пальцы, заросшие жестким рыжим волосом, постоянно ощупывали объемистый кошель на поясе. Торгаш развел очередного лоха, теперь прибежал совесть отполаскивать. Коротышка резко вздохнул, как будто собирался окунуться в холодную воду, и шагнул под арку. Сделав пару шагов, он облегченно выдохнул, вытер дрожащей рукой пот со лба и засеменил прочь, бормоча себе под нос:
        - Да чтоб я еще раз, да ни в жисть!
        Как же, «ни в жисть»! Похоже, он тут бывает чаще, чем в бане. Мне вспомнился невероятно прижимистый характер гномов, с которыми даже банкиры моего родного мира рядом не стояли. Наверно, после каждой сделки сюда шастает, проверить, не почернели ли его загребущие ручонки. Но пока вроде не почернели…
        Сунувшийся следом тщедушный человечек с воровато бегающими глазками, казалось, с размаху наткнулся на пуленепробиваемое стекло. Распластавшись по невидимой преграде, он отчаянно пытался пролезть, но был отброшен назад и с размаху чувствительно приземлился на пятую точку.
        - Доигрался, - обреченно прошептал мужичонка, лицо которого пошло чахоточными пятнами. Еще крепкий человек средних лет, казалось, разом превратился в дряхлого старика. Тяжко кряхтя, он поднялся и, опустив взгляд, походкой приговоренного направился в сторону храма света.
        Следующим был я. У меня как-то нехорошо похолодело в груди, но за спиной ждали своей очереди двое эльфов со скорбными лицами и траурными черными повязками на рукавах. Наверно, какая-то сшибка, ухлопали врагов, сейчас проверяют, тех ли порезали, кого надо было. Подгоняемый их нетерпеливыми взглядами, я шагнул вперед, жалея, что не догадался подстелить соломку, похоже, мой предшественник хорошенько отшиб копчик о брусчатку. Шаг, еще шаг и… ничего. Ничего?!
        - Ургх, - удовлетворенно проворчал я себе под нос и выскочил наружу, будто из проруби, навстречу лучезарно улыбающейся Саэне.
        - Я всегда, всегда знала, я верила! - Девушка, приплясывая, шагала рядом.
        - А может, Маска Фата-Морганы меня прикрыла? - попробовал я умерить ее пыл.
        - Можется, переможется! Арку вот обманешь, - в восторге показала мне фигу Саэна.
        - Саэна! Ну и манеры, - притворно сердито покачал я головой. - И куда подевалась моя воспитанная эльфийка-колокольчик?
        - С кем поведешься, от того и наберешься, оркоцензор нашелся. - В дополнение к фиге мне был показан язык. - И кстати о манерах, ты бы поосторожнее с возгласами. Маска маской, а орк из тебя так и прет, ургх ходячий!
        - Во-во, с кем поведешься, еще надо посмотреть, пропустит ли эта арка тебя.
        - Ты даже не представляешь, насколько я за тебя рада, - уже другим тоном прошептала Саэна.
        Я шел по эльфийскому городу, прямо-таки купаясь в сиянии счастливых глаз любимой.
        - Саэна, ты говорила, что Белолесье большой город, мы всего ничего прошли, а впереди уже лес.
        - Это не лес, а наш настоящий город, - засмеялась эльфийка. - Присмотрись повнимательнее, спец по лесам!
        Я действительно присмотрелся - и было к чему! Город плавно перетекал в насаждения огромных деревьев, на Земле такие исполины встречаются только в тропических джунглях. На разной высоте между огромными ветвями лепились домики ушастых, напоминая беличьи гнезда. Плоские воздушные корни подвесными тропинками пересекали пространство леса в разных направлениях, сплетаясь в многоуровневую дорожную сеть. Мощеная дорога под кронами незаметно переходила в воздушные тропы. Подножие каждого дерева окружено домиками побольше, с палисадничками и цветниками. Казалось, стволы лесных великанов вырастают прямо из эльфийских домов. При такой густоте посадок можно было ожидать кромешную тьму под деревьями, но нет, в гигантском лесу было светлее, чем в обычном березняке.
        И всюду были ушастые, выглядывали из окон, прохаживались по тропинкам, сидели на балкончиках, а на перекрестках несли службу тяжеловооруженные эльфийские патрули. Н-да, конечно, я ожидал от поселений этого мира сюрпризов, но чтобы здешний город настолько отличался от земных - и предположить не мог.
        В душе Саэны счастье от осознания факта, что ее любимый смог пройти охранное заклинание академии, перемешалось с чувством потери реальности, поскольку арку прошел орк! Такое невозможно даже теоретически, эльфийка надеялась лишь на чудо, и вот чудо произошло, но только прибавило загадок. Или Торн не орк, или преподаватели академии обманывают своих студентов. С кем бы посоветоваться?
        Пока Саэна собирала по кусочкам треснувшую реальность, они дошли до Высокого города - древней, чисто эльфийской части Белолесья. Селиться здесь представителям иных народов не разрешалось, хотя посещать Высокий город им не возбранялось.
        От Саэны не укрылось, что Торн впервые видит настоящее древнее эльфийское поселение, уж очень широко открылись его глаза. Значит, любимый не соврал ей, он не участвовал в разгроме селений перворожденных, раз еще ни разу их не видел.
        Все было просто прекрасно, и Саэна уже преисполнилась чувства гордости за свою расу, демонстрируя орку рай земной, созданный добрыми и мудрыми эльфами, когда из переулка вынырнула личность, начисто разрушившая волшебную сказку.
        Изысканно, даже с перебором наряженный эльф был из дома Алых роз, а еще он был старшим сыном, сиречь наследником князя этого дома Бериола. Эльф увидел Саэну, весело болтающую с незнакомым нордом, и разом преисполнился самых ядовитых чувств. В свое время Саэна отказала сватам дома Алой розы, добивающимся руки девушки для его младшего брата, да и вообще… ни с кем из них эльфийка не была так любезна, как с этим северным человечишкой-дикарем.
        - Печально, что сокровенные обиталища перворожденных стали общедоступными для грубых и невежественных существ, - глядя поверх головы норда, презрительно скривил губы эльф-аристократ. - Боюсь, что они привнесут в нашу совершенную культуру брутальность и хаос. Я бы попросил светлую госпожу выгуливать своего питомца подальше от исконно эльфийской части нашего славного города.
        Сказав это тихим голосом, как бы между прочим, эльф, не задержавшись более ни на секунду, с высоко поднятой головой прошел мимо. Саэна не ответила соплеменнику, вся энергия эльфийки была направлена на то, чтобы остановить разъяренного орка от непреднамеренного убийства.
        - Торн, здесь свои порядки, - шептала на ухо любимому Саэна, вцепившись обеими руками в его локоть. - За любой акт насилия тебя в лучшем случае выкинут из города, а в худшем ты загремишь в тюрьму!
        - Во всех нормальных городах за такие речи просто бьют в рыло, и любой адекватный суд оправдает подобный ответ на оскорбление! - еле сдерживаясь, злобно зашипел Торн.
        - Но не эльфийский, - вздохнула девушка. - Если ты даже просто притронешься к этому пижону, это будет сочтено неприемлемым проступком. К эльфу в Белолесье можно прикасаться только цветком!
        - Чего? - Брови орка полезли наверх. - Каким еще цветком?
        - Ну, например, тюльпаном или там гладиолусом. Если к эльфу прикасаются цветком, то так выражают симпатию или дружбу, а при вражде цветок кидают под ноги противнику - это считается вызовом на дуэль, любой другой физический контакт недопустим и подсуден, таковы наши законы.
        - Я могу вызвать его на дуэль?
        - Да, но только с разрешения магистрата, а там тебе лучше не появляться, не стоит привлекать лишнее внимание.
        Стараясь остановить разъяренного Торна, Саэна понимала, что сейчас он, может быть, и утихомирится, но не успокоится, пока не отомстит, таковы уж орки, и, честно говоря, именно сейчас она была согласна с дикарской позицией, но как же все это было не вовремя… Торн между тем сверлил взглядом удаляющуюся спину своего обидчика и что-то напряженно обдумывал.
        - Цветком, говоришь, выразить дружбу и любовь… - Злобно прищуренные глаза орка пошарили по сторонам, а губы внезапно растянулись в знакомой хищной улыбке-оскале, которая смотрелась по-оркски даже на человеческом лице. - Будет ему цветок… щас любовь выражу, сейчас я его именно любить и буду.
        Торн подскочил к невысокой ограде ближайшего палисадника, перевесился через нее и выдрал с корнем самый большой подсолнух, до которого смог дотянуться. Прежде чем эльфийка успела его остановить, орк подскочил к удаляющемуся эльфу и неожиданно вежливым тоном окликнул его:
        - Уважаемый господин, одну секунду, у меня к вам небольшое дельце. - С этими словами Торн из-за уха занес подсолнух, как Гиг свою любимую дубину.
        Эльф приостановился и подчеркнуто неохотно обернулся, как раз вовремя, чтобы огромное соцветие въехало прямо в его высокомерно задранный нос. А надо сказать, эльфийский подсолнух - это вам не человеческий, в два-три раза больше и тяжелее, достигает пяти - семи килограммов. А если еще учесть, что подсолнухом приложили наглеца могучие лапищи озверевшего орка…
        Хрясь!
        Соцветие подсолнуха вдребезги разлетелось об аристократическую физиономию.
        - Бглым! - вырвалось у эльфа, унесенного силой богатырского замаха метра на три. Подсолнух - это все-таки не дубина, и серьезных повреждений он вызвать не мог, но аристократу хватило. Эльф-пижон приземлился на пятую точку, да так и остался сидеть, растопырив ноги циркулем и глядя перед собой бессмысленными глазами, из длинного с горбинкой носа потекла тоненькая струйка крови.
        Словно из-под земли тут же появился патруль - два эльфа-лучника под предводительством мечника в серебряном шлеме.
        - Что тут произошло? - Офицер строго оглядел засыпанную ошметками подсолнуха дорогу.
        - Я хотел выразить всю глубину своих чувств этому господину разрешенным у вас способом, - светским тоном сообщил Торн, протягивая патрульным измочаленные остатки стебля подсолнуха. - Господин так впечатлился силой и искренностью моих чувств, что все еще пребывает в некоторой растерянности.
        - Я подтверждаю слова нашего гостя. - Саэна тронула командира патруля за локоток и как-то по-особому на него посмотрела.
        - Что же, закон не нарушен, - сообщил офицер, еле заметно кивая в сторону подворотни, куда Саэна в темпе и потащила орка-хулигана. Его жертва в это время помотала головой, приходя в себя, дрожащей рукой потрогала нос, посмотрела на окровавленные пальцы и неожиданно тонким голоском завизжала что-то вроде: «Хватай бандита», но орк с Саэной уже скрылись за углом.
        - Обалдуй! Нет, ну надо же быть таким бешеным бычарой, - выговаривала эльфийка своему спутнику, петляя по каким-то узким запутанным закоулкам. - И ведь как нам сказочно везет! Этот офицер, командир патруля, - старинный соперник побитого тобой принца, да и патруль был из воинов дома Золотой акации, а у них с Алыми розами испокон веков трения, иначе шагал бы ты сейчас под конвоем в магистральную кутузку.
        - Да, действительно немного перебрал, впредь буду осторожнее, - виновато буркнул орк, немного остыв.
        - Ладно, не переживай, принц сам не будет заинтересован, чтобы эта история получила огласку, ибо его роль была весьма жалкой, а никому не хочется стать посмешищем. Но вот внешность тебе придется подправить.
        Эльфийка что-то проделала с амулетом на груди орка и с улыбкой сунула спутнику зеркальце. - Ну как, нравится?
        Лицо Торна стало немного тяжелее, соломенные волосы превратились в ярко-рыжие, скулы расширились - опознать в этом норде сегодняшнего подсолнухового дебошира не смогла бы даже сама жертва.
        - А так даже лучше, спасибо, солнышко, я больше на орка стал похож, улыбнулся Торн девушке. - Нет, правда, эта морда мне дороже, роднее!
        - Да ну тебя, - засмеялась эльфийка. - И на орка ты нисколечко не похож, скажешь тоже.
        - Ладно, будем считать, что следы заметены и проблема решена. - Торн вновь стал весел и беззаботен, но вдруг лоб орка прорезали морщины, он о чем-то глубоко задумался. - А что это за трения между эльфийскими домами?
        - Да так, везде случаются недопонимания. - Эльфийка как-то замялась. - Торн, давай поговорим о чем-то другом, для меня эта тема неприятна.
        - Извини, малышка, что причиняю тебе неудобства, но тема эта крайне важна, и я буду тебе очень благодарен, если ты расскажешь побольше, - сочувственно, но настойчиво возразил орк.
        - Хорошо, слушай, - поморщилась девушка. - Эльфы не умирают от старости, потому карьерный рост у них сильно осложнен. Все высшие посты давно заняты, наши вожди с возрастом приобретают опыт, мастерство, мудрость и осторожность, а потому погибают очень редко. Амбиции же молодежи с каждым годом растут, а реализовать их негде, дома начинают соревноваться за влияние… Понимаешь, часть эльфов становятся настолько одержимыми жаждой власти и гордыней, что не останавливаются ни перед чем, все принося в жертву своему эгоизму, так появляются дроу. Несмотря на все старания лучших представителей нашего народа, каждое столетие мы теряем часть эльфов, они темнеют. Кстати, вот уже двести лет, как дроу у нас не появлялись, недалекие умы радуются этому, мол, перворожденные усовершенствовались, дозрели. Но старшие, в том числе мой дед, усматривают в этом нешуточную опасность, опасаются, что эффект удержания вызовет страшные последствия, ибо наиболее тихая погода бывает перед ураганом.
        - И род Алой розы, из которой был этот прыщ…
        - Многие из них настроены наиболее радикально, - кивнула Саэна и внезапно прыснула. - А по носу ты ему и правда здорово съездил!
        Глава 13
        БАКАЛАВР ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ «БОЕВАЯ МАГИЯ ЖИЗНИ»
        На уроке латыни студенты-медики случайно вызвали демона. Анекдот
        - Что есть волшебство? - Магистр общей магии Эрих Вальц, прозванный студентами Песочницей, читывал очередную лекцию. - Изначально слово «магия» образовано от глагола «мочь», «уметь», а маг соответственно кто?
        - Тот, кто может, - радостно сообщил какой-то хоббитенок с первой парты.
        - Да, верно, - поощрительно улыбнулся лектор, - именно умеющий. Что означает владеющий каким-либо искусством, в данном случае искусством управления определенными элементами реальности. Занесите в тетради, дабы не забыть.
        Хоббитенок, весь сосредоточившись и высунув от усердия кончик языка, старательно записал великую мысль.
        Мэтр был пожилым человеком, высохшим до таранкообразного состояния, с поджатыми бескровными губами, искривленными в вечной гримасе скептического неодобрения и привычкой к месту и не к месту вставлять фразу «Я вам всем покажу, с меня еще песок не сыплется», за что, кстати, и получил свое прозвище. По степени занудства он держал безусловное первенство во всей академии, и лекции его были совершенно невыносимы. Монотонным голосом на одной ноте преподаватель с важным видом вещал общеизвестное, и ладно бы просто вещал, он же еще конспекты проверял. Кстати, у кого бы взять конспект для предъявления? Попрошу у хоббитенка, все равно память на лица и почерки у мэтра никакая. Толку же с этих самых лекций - ну абсолютный нуль, а профессора в нашем универе еще говорили, что абсолютного нуля в природе не бывает, впрочем, преподаватели Земли незнакомы с почтенным мэтром, хотя в моем родном мире таких тоже хватает.
        Для чего мэтра держат в академии - великая загадка, возможно, просто не хотят выгонять из светлого сострадания. Хотя у меня закралось нехорошее подозрение, что это был своеобразный тест абитуриентов. Существо, вытерпевшее лекционный курс Вальца, неизбежно обладало железобетонной выдержкой и огромной силой воли.
        - Юная леди, не вертитесь, ваше поведение недопустимо, это возмутительно! - Указка со звуком револьверного выстрела ударяет по краю кафедры, рядом со мной спросонья вздрагивает и перестает посвистывать носом молодой гном, тут же старательно заскрипев пером, а преподаватель продолжает: - Магия - это терпение и труд, терпение и труд! Берите пример хотя бы с Торна Гринвальдского, полтора часа взгляд от тетради не поднимает! Нуте-с, далее…
        Я у старика в фаворе, Вальц считает меня серьезным и старательным учеником, чуть ли не лучшим во всем потоке. Секрет моего успеха в том, что за четыре года, так сказать, тренировки в нашем универе на Земле я научился спать, сидя и с открытыми глазами прямо на занятиях. Старый зануда просто в восторге от моей неподвижной сосредоточенности, внимания и абсолютной серьезности на его лекциях.
        - На чем я остановился? Ах да-да, сучность магии, итак…
        С речью у лектора также не все в порядке, произнесение буквы «ща» за пределами его возможностей. Слово же «сущность» - любимый термин Вальца, и после каждой его «сучности» - в аудитории веселье, но мэтр, как и многие старики, упрям. Бешено колотя указкой по чему ни попадя, он наводит порядок, приводя в пример меня и парочку перенявших мой трюк сокурсников, а затем продолжает выносить мозги. Я снова опускаю взгляд в тетрадь, и перед глазами все плывет… не захрапеть бы, а то Саэна утверждает, что я во сне храплю.
        Звонок с пары будит меня. Стараясь сохранить на лице чинное выражение, давлю зевоту и, разминая затекшие конечности, выхожу в коридор.
        Самый поразительный факт, который я установил в ходе первой недели занятий, - все то, чему учили на первом курсе академии, мне было известно. Как это возможно? А вот так. На Земле я почти закончил университет с очень неплохим уровнем преподавания. А на первом курсе эльфийской магической академии преподавали в основном совершенно немагические предметы, ибо, чтобы грамотно плести заклинания, бакалавр должен был иметь представление о каллиграфии, основах математики, физики, химии (здесь ее называли алхимией), ботаники, зоологии, анатомии и прочих общеобразовательных предметах.
        Исключением были общая теория магии, да и то девять десятых информации было банальной философией, а основы сопротивления материи магическим воздействиям настолько близко стояли к сопромату вузов Земли, что выучить их мне не составило большого труда.
        Выйдя в обширный холл первого этажа, я завертел носом - мне нужен был совет Саэны. Хотя на людях в целях конспирации мы старались не общаться, но сейчас исключительный случай. Ага, вот и эльфийка. Перемигнувшись с Саэной, я пошел в сторону ближайшего парка, спустя короткое время девушка догнала меня. Мы зашагали в гущу сирени, подальше от любопытных глаз, по дороге я изложил эльфийке свое открытие.
        Просьба орка встретиться посреди Белолесья встревожила девушку, обычно он был гипертрофированно осторожен во всем, что касалось эльфийского города. Она ожидала всякого, но то, что сообщил ей Торн, было слишком даже для такого дерзкого и самоуверенного существа.
        - Понимаешь, Саэна, весь ваш первый курс я знаю, - с абсолютно серьезным выражением лица заявил обнаглевший орк. - Видишь ли, у меня были… был хороший наставник.
        - Жжешь или сочиняешь! - Девушка не поверила ни одному слову Торна и весело захихикала. Но орк настаивал, и эльфийка вначале полушутя, а потом уже серьезно устроила орку неофициальный, но свирепый экзамен.
        - Я не знаю, что и думать, Торн, - спустя час потрясенно качала головой Саэна. - Ты бесспорно имеешь знания первого курса академии, хотя и с пробелами.
        - А что, если мне перевестись на второй курс, пока занятия только начинаются?
        - Сдать экстерном первый курс?! - Бровки эльфийки изумленно уползли под челку.
        - Это запрещено?
        - Да нет, в истории академии пару раз такие вещи случались, но… не слишком ли ты самоуверен?
        - Я неимоверно крут, - гордо развернув плечи, сообщил Торн.
        - Ты неимоверно нагл, хотя эти понятия довольно близки.
        - А с кем поговорить о переводе?
        - Такие вопросы решает только ректор.
        - Угу, тогда я к ректору, как освобожусь, вызову по дальновизору.
        - К ректору на прием без предварительной записи? Опомнись, безумный, в приемной даже преподаватели иногда по целому дню сидят!
        - Я неимоверно крут! - вторично сообщил орк девушке свой главный аргумент и целеустремленно потопал в сторону академии.
        Саэна с изумлением, к которому примешивалась гордость, проводила Торна взглядом. Да, он действительно лучший, и ее сердце не ошиблось в своем выборе. Но все равно дерзость орка поражала эльфийку.
        Саэна волновалась зря, в приемной ректора почти никого не было. Во всяком случае, когда я объяснил миловидной хоббитке-секретарше цель визита, меня пригласили в кабинет буквально через пятнадцать минут.
        Роскошное помещение размером с солидную аудиторию было обставлено с изяществом. Окна вместо занавесей прикрывались какими-то лианами с огромными листьями, причем листья шевелились, закрывая окно наподобие штор, подчиняясь даже не словам, а одному взгляду ректора. Сбоку от окна расположился огромный письменный стол, покрытый тончайшей резьбой, перед ним - несколько кресел для посетителей.
        Леди Эльсиа сидела за столом в мягком кресле и внимательно смотрела в глубь еле заметно светящейся хрустальной сферы. Я остановился, ожидая, когда ректор закончит работу, заодно прикинул линию поведения. Мне надо привлечь и заинтересовать ректора, но не настолько, чтобы вызвать слишком пристальное внимание, а то Маска Фата-Морганы может и не справиться. Я орк, образ маски создал иллюзию человека-северянина, и тот и другой - существа весьма грубой культуры, да и сами по себе не образцы утонченности. Попытки подражать эльфам в изысканности безнадежны, получится нелепая пародия, способная в лучшем случае вызвать сочувственный взгляд. Это не то, что мне надо. Пожалуй, надо идти по пути гусар, когда брутальность и даже небольшая доля откровенной грубости воспринимались как неизбежное следствие походной военной жизни и вместо осуждения придавали гусарам определенный шарм. Пробую.
        Когда леди оторвалась от шара и подняла на меня взгляд, я, не смягчая ни походки, ни голоса, сделал пару шагов вперед, подкованные сапоги сорок четвертого размера извлекли из мозаичного пола звуки, сопоставимые только с грохотом упавшего с третьего этажа рояля.
        - Миледи, я счастлив лицезреть вас! - с интонациями истинного гусара бухнул я.
        - Спасибо, юноша. - Нежный колокольчик - голос эльфийки прозвучал резким контрастом моему реву. Эльсиа кивнула на кресло. - Располагайтесь. Итак, я правильно поняла ваше желание сдать предметы первого курса экстерном?
        - Совершенно верно, миледи. У меня был замечательный наставник, большой маг и истинный мудрец.
        - И почему ваш учитель не закончил свою работу?
        - Он сказал, что в академии я получу нужную подготовку, а что касается причин, то кто же может знать истинные мысли настоящего мага?
        - Себастьян, собирайся, ректор вызывает. - Ния заглянула в кабинет декана целительского факультета. - У нас, похоже, очередной вундеркинд проявился, один из студентов изъявил желание сдать досрочно весь первый курс.
        - А я тут при чем? - удивился Себастьян. - Наши предметы только со второго курса… А-а, кажется, понимаю, он человек?
        - Да, юноша вашей расы, вот всех людей-преподавателей на экзамен и вызывают.
        - И кто он?
        - Торн из Гринвальда. Да-да, тот самый, в котором ты заподозрил любимого Саэны.
        - Разведка установила, что новым темным кланом близ границ руководит некий орк Торн. А ты говорила, что героя Саэны тоже зовут Торн, вот я и подумал, нет ли тут совпадения.
        - Но Торн Гринвальдский - человек, я сама истинным зрением проверяла. Кстати, у северян Торн - весьма распространенное имя, и с Саэной этот студент почти не общается. Да и орк, обучающийся в академии, - это априори миф, а уж сдающий экстерном весь первый курс…
        - Да-да, орки даже у себя не обучаются в темном университете, и у них нет магов, только шаманы, а тех не учат по книгам, а натаскивают по всяким там амулетам и пиктограммам, не столько преподают, сколько передают. Ну что ж, пойдем полюбуемся, Элленор знает?
        - Он уже там, учителей школ боевого танца тоже пригласили, а у Элленора - самая большая школа.
        - Ну официально школы боевого танца входят в академию, хотя магии у танцоров - кот наплакал. Но формально все справедливо.
        - Себастьян, об орке Торне, который по непроверенным данным и есть герой Саэны, Элленор знать не должен, по крайней мере, пока мы сами не будем полностью в том убеждены, я и доклад разведки сумела… мм… подкорректировать.
        - Да, Ния, учитывая те, прямо скажем, сильные чувства, кои питает к оркам Элленор, эта новость для него запросто станет причиной предынфарктного состояния.
        Глава 14
        АРЕНА БОЕВОГО ТАНЦА
        - Па, а что такое рыцарский турнир?
        - Это такой большой человеческий праздник, сынок, раз в год собираются люди-воины и бьют друг другу морды.
        - Так у нас такое происходит каждый день.
        - А у нас каждый день праздник, сынок. Разговор орка с сыном
        - Торн, ну зачем тебе туда лезть. - Глаза Саэны с мольбой смотрели на орка, а пальчики эльфийки, вцепившись в его рукав, старались задать несносному вождю Изумрудных драконов направление, противоположное нынешнему. - Там собираются мастера боевого танца, они орков тысячи раз видели, их движения и боевые приемы знают, твоя маскировка может не сработать.
        - Орков-то они видели, - упрямо набычившись, ворчал Торн. - Но ты лучше вспомни, из-за чего позавчера подрались гном с нордом: гном сказал, что все северяне похожи на орков движениями, приемами и харями. Да и не буду я особо светиться, но попробовать местных бойцов в деле мне необходимо.
        Ведя такую беседу, Торн с Саэной подходили к арене боевого танца, где орк свернул в сторону раздевалки, предназначенной для участников, а жутко недовольная эльфийка направилась к скамьям зрителей.
        Расположенная в северной части Белолесья арена походила на римский Колизей или современные земные стадионы, посыпанную мелким песком площадку окружал невысокий бордюр, за которым по четырем сторонам света располагались кабинки для магов, обеспечивающих безопасность выступлений, далее были скамьи для болельщиков, уходившие амфитеатром вверх. Как и на Земле, самые дорогие места были в первых рядах, и только благодаря статусу Элленора Саэне удалось занять сиденье в первом ряду.
        Амфитеатр был переполнен, во всех проходах до самого верха толпились зрители, которым не хватило сидячих мест. На арену вышел Оридеус, чемпион прошлых состязаний, по традиции открывающий бои на арене. Это был эльф, левую часть лица которого покрывала густая сетка шрамов от ожога, как поговаривали, они остались от удара фаербола орочьего шамана.
        Оридеус поклонился публике, снял с себя золотой шлем чемпиона арены - переходящий приз - и установил его на пьедестале перед судьями. Рядом со шлемом на бархатной подушечке лежал серебряный значок в виде двух скрещенных мечей - это тоже был приз чемпиону, вручавшийся навечно, даже эльфийские князья не имели права отобрать его у победителя, что бы он впоследствии ни натворил.
        Если кто-нибудь одерживал десять побед, то десять серебряных значков обменивались на золотой, а десять золотых могли быть обменяны на бриллиантовый, но его пока еще никому не вручили, хотя у Элленора и имелись неплохие шансы. Правда, последние пару лет он не участвовал в поединках, но такие перерывы среди мастеров клинка - дело обычное.
        В раздевалке мне вместе с остальными новичками предложили выбрать броню и оружие. Арена эльфов была оснащена какой-то хитрой магией, обеспечивающей безопасность бойцов, но для ее успешного использования необходимо было специальное оружие и доспехи, при изготовлении которых тоже применялись какие-то заклинания и артефакты. Потому на арену никто и никогда не выходил со своим оружием, в лучшем случае по спецзаказу делали копию любимых мечей и доспехов.
        При таком раскладе для обеспечения разнородных потребностей воинов всех светлых рас, оружейная арены боевого танца была огромной, а предоставленные образцы - невероятно разнообразными. Чего только тут не было! Мечи, топоры, палицы, алебарды, копья, доспехи всех форм и размеров. Но все-таки того, что мне было нужно, а именно - слегка изогнутого двуручного меча, не имелось. Оно и понятно, такие клинки использовали только орки, черные рыцари да, если верить слухам, демоны. Откуда на эльфийской арене было взяться воинам с такими запросами. Заказать подобный клинок мастерам арены - так проще на собственном лбу написать «я орк, однако».
        Игра шла на выбывание, победитель перед каждой новой схваткой имел право заменить оружие и броню. Прикидываю варианты и возможных противников, скорее всего, изначально я буду драться с тяжеловооруженными людьми, значит, мне лучше обойтись без крепкой брони, а вот легкую кольчугу, открытый шлем, латные наручи и поножи возьму. Оружием я избрал рыцарский полуторный меч с рукояткой под две ладони, вот и все, готов.
        Грянул гонг, на арене появилось множество бойцов, по закону первые поединки велись массово, а вот ближе к финалу на поле выпускали только одну пару.
        Наверно, судьи старались подобрать равных противников, во всяком случае, первым против меня бился норд. В широченных ладонях северянин нянчил увесистый боевой молот, в виде компенсации отсутствующего щита он не придумал ничего лучшего, как упаковаться в две кольчуги.
        Воинское искусство сей воитель изучал, вероятно, по героическим балладам и сагам, ибо сразу же выкрикнул что-то неразборчивое, но бравурное, запыхтел и понесся на меня, из-за уха занося свою кувалду. Молот чудо-богатыря был еще на полдороге к цели, когда мой полуторник въехал ему под подбородок, углубившись сантиметров на десять. В месте контакта меча и щетинистой морды сверкнула яркая вспышка, а незадачливый боец мешком сполз на землю. Вытащив из раны меч, я осмотрелся, вокруг меня поединки довольно быстро завершились, арену покрыли кровавые потеки, кое-где инкрустированные вывалившимися кишками, воняло как на бойне, что называется, натурализм полный.
        Грянул гонг, пролитая кровь побледнела и исчезла, а сраженный мной боец застонал и зашевелился, подымаясь на ноги. Я с интересом смотрел, как страшная рана от моего меча исчезает на глазах. Да уж, куда там земным спецэффектам по сравнению с иллюзиями ушастых, хорошо, что здесь нет никого из Голливуда, а то еще от зависти могли бы самоубиться.
        Второй бой - и опять я бьюсь с нордом, учитывая, что сейчас сражаются победители предыдущих схваток, надо быть осторожнее. Противник крупнее и явно сильнее меня, для человека просто гигант, оружием ему служит героических размеров топор, похожий на мясницкий, только рукоять подлиннее. Одет в кольчугу, в левой руке деревянный крепкий щит, но без оковки. Боец не выглядит особо подвижным или хотя бы умным, интересно, чем он берет, массой?
        На своей арене ушастые разрешали практически все, поэтому северянин дает волю своему характеру. Норд выкатывает глаза, рычит, мотает башкой, как застоявшийся бык на корриде, а затем начинает кусать край щита. Понятно, почему щит не окован по краю, при таких замашках от зубов давно одни пеньки пооставались бы.
        Очевидно, противник пытается впасть в ярость берсерка, но норды - это вам не орки, по своему желанию, не налакавшись настойки мухоморов, вызвать это состояние могут очень немногие люди. Этот типус не исключение, глазовыпучивание и щитопокусывание не прокатило, за неимением настоящей боевой истерики норд начинает заниматься симуляцией. В рычании проскакивают раздраженно-истерические нотки, он пытается пустить изо рта пену, но как-то неубедительно, все, чего добился, - по бороде потекли слюни. Тоже мне берсерк понарошку, может, помочь ему?
        - Ай-яй-яй, - апеллирую я к судьям. - Ну разве можно таких доходяг на арену выпускать, парня, похоже, год не кормили, бедолага с голодухи весь на слюну изошел, вон уже щиты жрать начал.
        По рядам зрителей прокатываются смешки, а рев оппонента становится натуральнее.
        - Ты, дружок, ко мне сегодня заскочи, я тебе хлебушка дам, - подпустив сочувствия в голосе, обращаюсь непосредственно к окольчуженному ревуну.
        Ага, сработало, глаза норда наливаются дурной кровью, громкость издаваемых им звуков взлетает на пару децибел, и северянин берет резкий старт с места. Если противник разозлился - он проиграл, исключений из этого правила нет, конечно, если сражаются профессионалы. Поэтому вывести противника из себя - первая заповедь любого опытного бойца.
        Ненастоящий берсерк довольно ловко взмахивает своим топором, целя мне по шлему, я легко отбиваю удар в сторону боковым движением меча. Ответный режущий удар по лицу северянин принимает на щит и пытается подсечь мне ноги. Тяжелой брони на мне нет, и я легко перепрыгиваю через его топор, по дороге метко плюнув в лицо противнику. В яблочко! Оплеванное лицо краснеет еще больше, и норд, выкрикнув что-то нецензурное и отбросив щит, яростно вздымает топор двумя руками. Отскакиваю в сторону, топор свистнул рядом, северянин летит следом за своим чудовищным замахом, изо всех сил бью ногой по коленке норда сбоку.
        Коленный сустав, несмотря на свои размеры, - один из самых слабых и уязвимых в нашем теле, как биолог, я хорошо это знаю. Все потому, что изначально сустав был заложен природой-матерью коленкой назад, как у кузнечика, и только в процессе эволюции перегнулся в другую сторону. Перегнуться-то перегнулся, да как следует не укрепился, спереди его фиксируют две очень слабые связки, и потому удар в колено спереди или сбоку легко ломает его. Помню, наставник как-то советовал этот прием нашим девчонкам при встрече с нехорошими мальчиками, желающими, скажем, близости, при этом позабыв спросить согласие самих девушек. Сэнсэй подчеркивал, что даже силы самой хрупкой девчонки или, скажем, подростка хватит для перелома этого сустава. А человек со сломанной коленкой как-то сразу забывает о маньячных желаниях и уж, по крайней мере, неспособен догнать свою жертву.
        - Хрусть, - сказала коленка норда, а сам он издал вой кастрируемого без наркоза кота и завалился набок, бросив топор. Я опустил было меч, но рефери заорал, что, пока противник не убит или не сдастся, схватка не закончена. Противник, вместо того чтобы сдаваться, начал громко говорить в мой адрес нехорошие слова, перемежая их дикими воплями, поскольку благодаря магии ушастых испытывал такую же боль, как и при реальном переломе.
        Чего-либо объяснять в таких случаях - это даром тратить время. В реальности я бы просто глушанул его, а вдруг для чего-нибудь в будущем этот хромоножка пригодится? Ну а здесь… мой меч описал полукруг, голова норда отскочила и покатилась к трибунам, из обрубка шеи ударили кровавые струи, а конечности стали слегка подергиваться. Сражающиеся рядом с нами молодые рыцари приостановили бой, созерцая сей процесс, а потом, не сговариваясь, скрючились и стали на удивление синхронно выдавать на арену свой завтрак. Правильно говорил мой наставник по кэндо, хочешь проиграть - нажрись перед боем.
        Итак, два-ноль, хотя, собственно, хвалиться нечем, оба норда явно не обучались в серьезной боевой школе, и чего только вылезли?
        Массовые схватки закончились, в третьем бою по многолетней традиции на арене только два бойца. Ага, шутки кончились, следующий поединок с эльфом - боевым танцором. Правда, парень не старше меня и, как объявил арбитр, всего лишь ученик, но школу его возглавляет сам Элленор, первый мечник среди эльфов и, скорее всего, предок моей ушастой синеглазки. Кстати, Саэна, помнится, сильно хвалила мастерство своего деда, а ведь даже начинающий ученик хорошего учителя - это серьезно.
        Боевые танцоры обычно облачены во что-то легкое, вооружение этого класса воинов составляют парные мечи, вряд ли ученик отойдет от стереотипа. Я оставляю свой полуторник, а вот броню выбираю попрочнее и заменяю шлем, выбрав более закрытый вариант с нащечниками.
        Выходим на арену, с экипировкой и вооружением противника я нисколько не ошибся - легкая кольчуга, открытый шлем, парные кривые мечи, даже скорее сабли.
        Гонг, эльф с полной превосходства усмешкой закрутил свои сабли вокруг себя так, что они превратились в сверкающие круги, это хорошо, люблю, когда враг выпендривается, значит, не сильно опытный и не особо умный. Наш учитель говорил, что самая большая опасность при работе с парными клинками - это собственный второй меч, у неопытных рубак он очень мешается, наш мастер даже как-то показал пару приемов, как раз против таких бойцов, сейчас это пригодится.
        Эльф наносит колющий удар левым клинком в лицо, он явно левша, правая сабля занимает центральную позицию, готовясь к парированию, - все точно по учебнику.
        Колющие удары быстрее, но от них проще уклониться, я перехожу в низкую стойку и резко выбрасываю свой полуторник в направлении пупка ушастого. Правым клинком тот отшибает в сторону мой выпад, а левым рубит наискось по плечу казацким ударом. Я ожидал чего-то подобного и отшатнулся назад, кончик эльфийской сабли со скрежетом прочерчивает полосу по кольчуге на моей груди.
        Повторяю свою атаку, но с гораздо большей силой. Правильно угадав, что отбить удар одной рукой он уже не сможет, а уйти с линии атаки в область солнечного сплетения весьма проблематично, эльф отшибает мой меч двумя своими клинками. Я резко отдергиваю меч и - есть! Ушастый цепляется своей правой саблей за левую, он в ступоре, как горе-лыжник, наступивший одной лыжей на другую. Секундная заминка, но в таком деле она не прощается - и мой клинок резанул по бедру эльфа сразу под краем кольчуги, буквально за мгновение до его защитного движения. Видимо, лезвие перерезало артерию - кровь ударила фонтаном, противник быстро слабеет, доколоть его уже не составляет труда. А говорили - боевые танцоры то, боевые танцоры се! Размазня! Правда, он только ученик…
        На трибунах - гробовая тишина. Я сделал что-то не так? Пока арбитр объявляет победителя, напрягаю орочий слух и мозги, пытаясь разобраться. По репликам зрителей и бойцов понимаю, что все нормально, просто любитель, как объявил меня глашатай, весьма редко валит профессионала. Я ловлю на себе заинтересованный взгляд Оридеуса, может, Саэна права, и особенно светиться на этом сборище не стоит? Но мне в будущем будет до одури необходима репутация супермена среди ушастых, приходится рисковать. Противник оживает, в глазах, устремленных на меня, - дикая ненависть, такие же по интенсивности эмоции демонстрировал в отношении меня, пожалуй, только Букан-берсерк, вот тебе и «добрая» раса эльфов…
        - Мы еще встретимся, - злобно шипит ушастый.
        - Охотно, охотно, - радостно и простодушно улыбаюсь в ответ. - Сегодняшняя встреча мне чрезвычайно понравилась, буду рад снова увидеться.
        Краем глаза ловлю восхищенный взгляд Саэны, ничто так не воодушевляет мужчину на поединках, как восторг в глазах любимой, надо бы выиграть состязание, хотя шансов на это, скорее всего, немного.
        Оридеус не просто так сверлил во мне взглядом дырки, следующим моим противником рефери объявляет его. Вот это я попал, интересно, чем я ему так глянулся, хочет проверить меня лично или просто за коллегу обидно? А может, за державу?
        Одет и вооружен Оридеус как и предыдущий противник, следовательно, мои преимущества - большая длина полуторника и сила удара двумя руками, на его стороне - скорость и второй меч, в руках настоящего профессионала вещь весьма гадкая.
        Гонг, он не крутит восьмерки своими саблями, а осторожно подходит и, пользуясь простором арены, делает легкий шажок вправо. Я отвечаю тем же, чтобы не дать ему преимущество. Мы осторожно движемся по кругу. Как же мне не нравятся его спокойствие и кажущаяся неторопливость готовой к броску змеи, надо ждать подляны. Правый меч противника взлетает в размашистом и довольно медленном рубящем ударе, без труда блокирую, о втором мече Оридеус, кажется, вообще позабыл. Все понятно, он изображает лоха, чтобы противник, а точнее, его подсознание прониклось презрением, и он расслабился, - фиг тебе.
        Еще выпад оппонента, такой же ленивый. Уклоняюсь и наношу встречный укол, туловище эльфа рывком смещается в сторону, и тут противник оживает. Два его меча атакующими гадюками летят мне в грудь и лицо - именно таким приемом я когда-то расправился с упырем в подвале старого поместья. Подобно тому вампиру, я каким-то чудом увернулся, а эльф тут же разорвал дистанцию, уходя от моего полуторника, и опять закружился вокруг.
        Мощный рубящий в голову противника - вместо парирования эльф снова увернулся и, ожидая, что я подамся вперед, встретив пустоту вместо противодействия своему мечу, широко шагает навстречу, срывая дистанцию. Тут же в мое горло следует режущий горизонтальный, меня спасла только школа кэндо, ибо в отличие от европейской техники, когда удар наносит самурай, его меч останавливается в точно заданной точке, вне зависимости от того, встретил он вражеский клинок, броню, плоть или пустоту. Никогда инерция собственного удара не может заставить бойца кэндо потерять равновесие. Клинок эльфа просвистел в сантиметре от моего горла - и Оридеус сам посунулся вперед, но тут же восстановил равновесие, а вот отдернуть назад правую ногу не успел. Мой клинок выстрелил в грудь противника и, немного не дойдя до уже поднимающегося в блоке левого меча, молнией метнулся вниз, проткнув ступню эльфа. Не просто проткнул, а на четверть въехал сквозь сапог в почву арены.
        Казалось, победа близка, но где там, даже разорвать дистанцию я уже не успел. Боевой танцор с проткнутой насквозь ступней даже не охнул, несмотря на то что испытывал ровно ту боль, как и при реальном ранении. У него что, врожденная анестезия на все тело или только на конечности? Пока я выдергивал слегка застрявший меч, проворачивая его в живой ране, Оридеус контратаковал. Правый клинок эльфа рубанул меня по шлему, послышался треск, скулу обожгло, в голове помутилось, но свой полуторник я все же выдернул. Второй меч мне удалось сблокировать, но противник, даже с проткнутой ногой, все-таки сильно превосходил меня в классе, да и после пропущенного удара я слегка «поплыл». За две секунды получаю две неглубокие раны в туловище и одну в правое предплечье, а по левой щеке под шлемом потекла теплая струйка, этот комплект приобретений как-то совсем не вдохновляет.
        Перейдя в низкую стойку, мне удалось еще раз достать эльфа в малоподвижную раненую ногу, но тут его левый клинок сложным финтом обошел поставленный мной блок, проткнул кольчугу и углубился в грудь, а второй обрушился на многострадальную орочью голову. Последним усилием в накрывающей меня тьме, собрав всю силу и внезапно вспыхнувшую злобу, я отчаянно тыкаю мечом, уже не видя куда. Сквозь забивающую уши вату слышу что-то вроде изумленного возгласа - и все вокруг окончательно выключается.
        Солнечный луч светит прямо в глаза, наверно, надо натянуть одеялко повыше. Мои пальцы лязгнули по броне, похоже, я уснул в доспехах. Открываю глаза, прямо перед носом песок арены, хотя какое там «перед», если нос в песке. Тут вернулись звуки и память, и я сообразил, что меня только что понарошку замочили в местном Колизее.
        Чувствую себя, как при праздновании своего двадцатилетия, когда один мой однокашник, полностью истощив тосты, заявил, поднимая бокал: «Прощай разум, встретимся утром». А другой сотоварищ, задумчиво вертя за ножку опустевшую рюмку, философски дополнил: «Разум вещь такая, утром можно и разминуться». К счастью, я не разминулся, просто проиграл, но как обидно-то!
        Противник стоит неподалеку, в его глазах нет насмешки или ненависти, как у его предшественника, напротив, Оридеус смотрит на меня серьезно и уважительно.
        - Спасибо за прекрасный бой, - слегка наклоняет голову в полупоклоне эльф, я рефлекторно отвечаю таким же движением, оттренированным на многих занятиях кэндо. Железная привычка китайцев и японцев, привитая и нам сэнсэем: если тебе кланяется незнакомец, ты должен ответить поклоном, столь же глубоким, как и предназначенный тебе. И надо бы ответить на любезность эльфа чем-то подобающим.
        - Благодарю, господин Оридеус, вы истинный мастер клинка, встреча с воином, владеющим таким искусством, - лучшая школа для молодого бойца, - мысленно покопавшись в рассказах Саэны об обычаях ушастых, нахожу нужные слова.
        Интерес в глазах эльфа усиливается, но долго стоять на арене «замоченным» нельзя, я направляюсь в раздевалку.
        Подобно другим выбывшим, занимаю скамью в первом ряду - для участников забронированы привилегированные места. Сражения продолжились, и Оридеус в очередной раз оказался победителем, в торжественной обстановке состоялось награждение. Я тем временем погрузился в себя, анализируя бой, и не сразу сообразил, что глашатай объявил мое имя.
        - Торн Гринвальдский, чемпион арены мастер Оридеус по праву победителя объявляет вторым бойцом боевых танцев вас, поскольку вы оказались единственным воином, сумевшим пролить его кровь за все сегодняшние бои, - объявил глашатай. - А поскольку ваш последний удар вывел чемпиона арены из строя, вам присваивается титул мастера неизвестного нам стиля, соблаговолите принять соответствующие знаки достоинства.
        На грудь мне опустилась изящная мифрильная цепочка с медальоном мастера боевого танца, а на тунику напротив сердца торжественно прикрепили серебряный значок в виде скрещенных мечей - приз за второе место.
        Глашатай объявил третье место финалисту, сраженному Оридеусом последним. В его взгляде я, к своему удивлению, не прочел неприязни, хотя мне было известно, что второе место почти всегда достается именно финалисту, проигравшему чемпиону. Да, многого я еще не знаю об арене боевого танца.
        Саэна встретила меня в парке близ арены восторженным поцелуем.
        - Ты был бесподобен и стал сегодняшней сенсацией Белолесья, а еще… - без умолку болтала девушка.
        - Лучше скажи, почему мне второе место дали? - сделал попытку остановить поток красноречия эльфийки.
        - По традиции второе и третье место назначает победитель, ибо сказано в древних трактатах школ боевого танца: «Победитель получает все», а значит, и решает все. Ну а остальное понятно, ведь ты практически убил Оридеуса, у вас почти ничья.
        - Как так?
        - Последний твой удар пропорол ему диафрагму и разорвал легкое. Ты, конечно, погиб раньше противника, но и Оридеус с такими ранами на настоящем поле боя протянул бы от силы минут пять.
        Значит, мне не показалось, и последний отчаянный удар достал-таки эльфа. В моей голове роились вопросы, но поговорить как следует нам сегодня не дали, по парку стали шнырять норды в поисках собрата с серебряной медалью, дабы отметить достойно второе место арены боевого танца, отнюдь не часто достававшееся людям, вдобавок на центральной дорожке появился Элленор, зовущий свою внучку. Мысленно выругавшись по поводу опостылевшей до невозможности конспирации, я направился в противоположную сторону парка.
        Глава 15
        ПРИНЦ НАРЦИСС
        - О, великий король, светлые боги одарили тебя умом, силой и храбростью!
        - Это хорошо, но скажи, мудрец, что даровали боги моему сыну?
        - Мм, боги славно потрудились, создавая такое совершенство, как вы, и это была очень нелегкая работа, так что, когда на свет появлялся наш сиятельный принц, боги явно отдыхали… Разговор в детской королевского дворца
        - Вы обдумали мое предложение, леди? - Липкий взгляд Нарцисса исподтишка обшаривал Саэну.
        - Да.
        - Что же вы скажете мне?
        - В качестве жениха вы не интересуете меня. - Эльфийка смотрела куда-то мимо принца.
        - Отчего же?
        - Хотя бы потому, что вы единственный из близких мне людей, кто не поспешил на помощь после того, как меня схватили темные. Мне не нужен в мужья трусливый сопляк.
        Принц тяжело задышал, очевидно привыкнув к угодливости и подобострастию, такие речи он слышал нечасто.
        - Видят боги, я не хотел прибегать к таким аргументам, вы сами вынуждаете меня. Леди, не забывайте, у моего дома очень большое влияние, а вы и ваши друзья не такие уж неуязвимые. Например, Себастьян - человек, а занимает пост декана в эльфийской академии, не всем это нравится.
        - Треть наших деканов не эльфы, и что же?
        - То, что это продлится недолго. Такие должности не должны занимать представители низшей расы. Но когда их всех несколько понизят, ваш Себастьян может сохранить пост.
        - Что за бред, вы пьяны!
        - Ничуть, напротив - это единственно трезвый взгляд истинного эльфа. Только перворожденные будут править миром, верх счастья остальных существ - преданное служение нам! Скоро, о, очень скоро все изменится.
        - Эти теории я уже слышала, они очень популярны среди темных эльфов, но здесь светлая академия, а не темный университет. Это все, что вы желали мне сказать?
        - Нет, не все! Поскольку милый разговор влюбленных не получился, поговорим как политики. Вашего Себастьяна выкинут с треском, а дом Белой розы может и утратить свои исключительные привилегии. А ведь может и просто исчезнуть, подумайте об этом. Кстати, ваша эпопея в темных землях не только нам кажется подозрительной, видимо, придется провести расследование… И не надейтесь на помощь Нии, она принадлежит к дому Алой розы и сделает все, что ей прикажет князь, вне зависимости от своих личных привязанностей. Это не пустые угрозы сопляка, как вы недопустимо выразились, я сейчас говорю от имени самого князя. Вы можете ощутить на себе всю мощь нашего дома и все его влияние, а можете примкнуть к нашим великим целям, подумайте. Вот теперь все.
        - Вы не первый раз говорите мне это, правда, раньше использовали более завуалированный лексикон, и сегодня не сказали ничего нового.
        - Зато теперь я уверен, что вы правильно поняли все мои намеки.
        - Чтобы не понять их, надо быть вам подобной.
        - Не дерзите! Еще раз говорю вам, подумайте.
        Конечно, наилучшим продолжением беседы почти для любой эльфийки была бы пощечина, но Саэна недаром была дочерью князя. Способности дипломата часто присущи детям властителей с раннего возраста, сказывается воспитание и пример родителей. Потому дочь князя дома Белой розы предпочла не обострять разговор, чтобы выгадать время и прояснить ситуацию.
        - Я подумаю, - нейтральным тоном сообщила Саэна. - Да, и надо внести ясность. Пытаясь меня запугать, вы не достигли цели, а также не сделали ни одного интересного предложения. Вам хочется привилегий Белых роз, а что взамен? Нечего сказать? Вот и подумайте, а сейчас мне некогда.
        - Вас проводить? Я понимаю, что мы несколько поссорились, но лучше вам сейчас идти в сопровождении мужчины, стемнело. И я уверен, в конце концов мы поймем друг друга…
        - Это верно, эскорт был бы уместен, и как только я встречу мужчину, непременно обращусь к нему с просьбой проводить меня. А вы всего лишь политик, не забыли? Как мужчина вы не интересуете меня нисколько, и в любом случае брак наш может быть только фиктивным, меня вы не получите никогда.
        Саэна вышла из беседки и неторопливо пошла по улице, слушая злобное шипение вослед. Да, видимо, Бериол всерьез взялся за их род. Что же делать? Думай, Саэна, думай. И обязательно надо сделать так, чтобы эта история не дошла до Торна, хорошо, что он не слышал их беседу. Если бы Саэна знала, что горящие глаза орка сейчас буравили спину принца…
        Нет, я не подозревал, что у меня начали расти рога, но Саэна нервничала, может, это связано с моим появлением в Белолесье? Тогда девчонка попытается разгрести все сама, уж я ее знаю! Я незаметно скользил за Саэной, когда увидел еще один персонаж.
        Юнец был даже тоще Витьки, а бледное лицо наводило на мысль о малокровии, плюс юношеские прыщи, а ведь на вид парню лет восемнадцать, значит, точно непорядок с кровью. В таком возрасте - и уже болячки, бедолага.
        Чувство сострадания к юнцу не продержалось и трех секунд. Проходя мимо встречного человека, по виду студента, анемичный эльф брезгливо скривился и сквозь зубы прошипел что-то вроде: «Понаехали тут». Ну на дешевые подначки человек не повелся, но кто это здесь такой распальцованный? Мне стало любопытно. Ага, эльф идет к той же беседке, куда направилась Саэна, все интереснее и интереснее!
        Когда, пользуясь уроками Снупи, я затаился за увитой плющом стеной, разговор уже начался. Во время него мое самообладание подверглось небывалому испытанию, я сидел, стиснув кулаки, и мысленно уговаривал сам себя:
        - Нет, Саэне сейчас здесь труп не нужен. И мне не нужен, спокойнее! Спусти часть эмоций в дренаж, думай головой, а не…
        Так, хладнокровнее, хорошо, что мы имеем? На Саэну идет наезд с целью выгодного для кого-то брака. Сама девушка плевать хотела на жениха, но по политическим мотивам не спешит обострять отношения, боится подставить друзей. Почему ничего не сказала мне? А все потому же: не хочет заполучить изувеченный расчлененный труп и расследование, значит, мне надо не бушевать, а помочь девушке. Здесь не Дикие земли, сворачиванием паскудной головенки дело не решить.
        Саэна говорила, что у этого Нарцисса много братьев, значит, если я его нейтрализую, это ничего не даст. Такой занюханный противник, как принц, - это даже хорошо, поскольку враги пока делают ставку на него. Так что, несмотря на мои желания, пусть пока поживет. Но что же тогда делать? А вот что, надо пока сделать так, чтобы ему было не до свадьбы, а там посмотрим, и для начала обеспечим алиби Саэне. Сегодня у Белых роз какая-то вечеринка, надо подождать, пока девчонка туда дойдет, а потом побеседовать с принцем.
        Я незаметно двигался за девушкой, а когда она скрылась в доме деда, пошел в гости к принцу, хотя меня и не приглашали… Для начала я направил свои стопы к лучшей гостинице города, поскольку собственного дома у Нарцисса в Белолесье не было, а следовательно, подобный сноб мог жить только там.
        Проникнуть в отель оказалось на удивление просто. Нет, от воров охрана там была достаточно неплохая, но только не для жителя Диких земель, так сказать, совсем другой класс.
        В гостинице комната Нарцисса оказалась на втором этаже, под ней широко раскинулся розарий. Сам принц, не зажигая света, стоял возле огромного открытого окна и о чем-то размышлял, глядя в сад и потягивая вино из запотелого бокала - видимо, лечил нервы после беседы с Саэной. Подоконник был где-то на уровне коленей принца… На уровне коленей?! То, что надо! Что же, сюрприз номер раз…
        Я понесся к эльфу с грохотом и неотвратимостью шара кегельбана, запущенного опытной рукой завсегдатая клуба. Принц вздрогнул, стал заполошно поворачиваться, но было поздно, он не успел меня даже увидеть. Любимым приемом левого нападающего «Вашингтон Кэпиталз» Александра Овечкина я впечатал его в окно. Подоконник подсек Нарцисса под коленки, на фоне полной луны мелькнули раскоряченные тощие ноги.
        - Ай! - дико завопил эльфенок, сбитой кеглей вылетая в ночной сад и стремительно пикируя прямо в гостеприимные объятия самого большого и колючего розового куста, именно туда, куда я и метил. В яблочко! Помню, в бильярде я всегда был на высоте, вот навык и пригодился. Розы, конечно, не дадут ему разбиться, но обеспечат массу удовольствия в ближайшие дни, а то и недели. Жених!
        Из помятого куста донеслись взвизги, хруст, потом членораздельная, очень громкая речь с неизвестными мне эльфийскими словами. Впрочем, перевод особо не требовался, поскольку обращение к матери колючек розовых кустов и прочие понятные слова звучали очень даже знакомо. Было забавно слышать, как представитель дома Алых роз проклинает эти самые розы, в особенности их шипы, даже на душе чуть-чуть полегчало, а то думал, лопну. Ладно, на вопли сбегается народ, пора утекать.
        Самый лучший способ сбежать - это присоединиться к погоне. Когда я выбежал из противоположного выхода гостиницы и, обогнув здание, оказался в эпицентре событий, принц как раз выкарабкивался из куста. Он был похож на амурского тигра, весь в красных полосках на бледной коже - колючки роз постарались на славу!
        Уразумев, что на сиятельную особу напали в номере гостиницы, сбежавшаяся на крики охрана ломанулась в его комнату, а принц, охая и извлекая наиболее крупные шипы, начал повествование о происшествии. Я слушал и офигевал, на принца, оказывается, напал не рассерженный орк, а трое ассасинов с целью похитить или устранить высокопоставленную особу и тем значительно ослабить как все силы света вообще, так и эльфов в частности. Что значит - у страха глаза велики! Или он допился до того, что в его расфокусированных гляделках не то что двоиться, а троиться начало? Надо бы посмотреть, что пила сиятельная особа, я это точно пить не буду!
        Из дальнейшего рассказа выходило, что Нарцисс голыми руками раскидал вооруженных до зубов налетчиков, но их было слишком много, потому герой решил отойти на более выгодную позицию через окно. М-да, вот мастер пиара! Полет недоделанной анемичной раскоряки как по мановению волшебной палочки превратился в точно рассчитанный прыжок бэтмана, завершивший продуманную операцию по тактическому отступлению. Недооценил я принца.
        Урока Нарциссу хватило на пару недель, потом он опять нанес визит Саэне. Как и в прошлый раз, беседа шла в той же беседке при моем скрытом присутствии, как говорится, противно, но надо.
        - Негодяи во всем признались, их отправили за мной ужасные темные сектанты, - с видом старого ветерана, повествующего зеленым новичкам о славной битве, вещал принц. - Но хотя ассасинов и готовили лучшие убийцы черной церкви, я оказался для них слишком силен.
        - А кто поймал убийц? - Саэна, хорошо знавшая от меня всю эту историю, удивленно смотрела на Нарцисса.
        - Воины нашего клана. Отец сказал, что или убийц поймают, или бесталанные ловчие будут публично изгнаны из нашего дома, везде нужна твердость! Довольно скоро убийц уничтожили, стражи принесли в доказательство их оружие - это были отравленные кинжалы со зловещей непонятной гравировкой на лезвии, возможно, заклятие черной магии.
        При этих словах принца я внезапно вспомнил, что четыре похожих по описанию ножа продавал гном-старьевщик на рынке. А сейчас у него почему-то остался только один, наверно, случайное совпадение…
        - Так я жду ответа, прекрасная леди, и теряю терпение, подумайте о…
        - Терпение - это добродетель, - перебила его Саэна. - Или вы хотите завладеть принцессой дома Белой розы за пару деньков? Вы не слишком задрали нос после покушения? Подумайте об этом! Не провожайте меня.
        Нет, ну бывают же такие упертые эльфы! Прямо комсомолец из анекдота, не может жить без трудностей, непременно ему требуется получить в рыло. Ладно, ищущий - да обрящет! Сюрприз номер два…
        Руки у меня прямо-таки чесались, но терпение - и правда добродетель. Чтобы в мозгу Нарцисса не образовалась ассоциация, связавшая разговор в беседке и мое грядущее хамство воедино, я выждал пару дней. За это время надменный щенок успеет сильно обидеть еще десяток-другой жителей Белолесья.
        Спустя два дня с наступлением сумерек я затаился в кустах возле дороги, ведущей от шикарного ресторана к самому дорогому отелю города, и стал терпеливо ждать. Ага, вот и шаги нашего героя, ну что же, сейчас у него будет возможность для славного подвига, сейчас я ему это обеспечу. Пора!
        Саэну я увидел на следующее утро. Она пыталась быть сердитой, но старательно сдерживаемая эльфийкой улыбка пробивала себе дорогу! Еще бы, я действительно очень постарался.
        - Торн, ну что за детство, зачем ты связал Нарцисса и засунул в мусорный контейнер? Его ведь только к утру нашли!
        - Я же ему прямо на лбу написал, зачем, неужели у меня такой неразборчивый почерк?
        - Разборчивый, твой почерк сегодня разбирали даже на ректорате! А зачем ты купил несмываемые чернила?
        - Чтобы подольше не забывалась вся глубина написанного мудрого изречения и его назидательный смысл!
        - Засунуть принца самого могущественного дома эльфов в помойку и написать ему на лбу «Все должно быть на своем месте» - это мудрость?
        - Ну да, ну да, не подумал, извини, это не совсем его место, надо было кинуть Нарцисса в выгребную яму. Ладно, не сердись, я сейчас все исправлю.
        - Торн, ты просто невозможен! Принц просидел на дне мусорного чана всю ночь, прямо в холодной помойной жиже, у него, похоже, бронхит, если не пневмония. Между прочим, налажено следствие и идут поиски!
        - Да ладно, не волнуйся, я-то здесь при чем? Следствие, как и в прошлый раз, установит, что все это происки ужасных темных сектантов, но, хотя ассасинов и готовили лучшие убийцы черной церкви, принц сумел укрыться от злодеев в городской помойке! Он герой, а очередных отправленных за ним убийц скоро строго накажут и предоставят папику Нарцисса нужные доказательства, я слышал, у старьевщика осталось еще кое-какое оружие…
        - Торн, ну что ты несешь! - Смех наконец прорвался сквозь плотину сдержанности эльфийки.
        - Это не я. Прошлый раз всю эту ахинею нес сам принц, а сегодня с утречка слово в слово рассказывали в городских тавернах… в виде анекдота.
        - Ты уже и в таверне успел побывать, и прямо с утра пораньше!
        - Я не пил, ну почти… не больше одной кружки за здоровье и славу принца. Ладно, если серьезно, то таверна - это ценный источник информации, надо же знать, что болтают злые языки.
        - Да уж, злые, даже добрые не особо сдерживаются, сын Бериола стал посмешищем, сам князь рвет и мечет, ты посиди пока тихо, ладно?
        - Ладно-ладно, уговорила. Тем более что этого урока Нарциссу хватит надолго, есть истины, которые доходят даже до принцев, надо только суметь понятно объяснить.
        Глава 16
        ЭЛЬФИЙСКИЙ ВОПРОС
        - Я пришел к тебе из сказки.
        - Из какой?
        - Из доброй.
        - Выгнали? Анекдот
        Сегодня с утра пораньше в Торнгард телепортировались крайне взволнованные Виола с Витькой и сообщением нас потрясли: эльфы, подталкиваемые первосвященником света, готовили экспедицию на юг, а юг ушастых - это земли Когра и нашего клана. Во главе экспедиции стал Бериол, князь дома Алой розы - самого сильного племени эльфов. Час спустя примчалась Саэна, успевшая выведать у деда подробности, она подтвердила агрессивные настроения Бериола, но утверждала, что далеко не все эльфы их разделяют. Н-да, не все, значит… Похоже, хорошие отношения с государством ушастых умерли, не родившись, а жаль, прав был Лисок, эльфийки мне действительно нравятся. По данным Снупи у эльфов было около десяти тысяч воинов-профессионалов, что превращало их поход в полный абзац для нас. Кстати о кендере, он, помнится, показывал нам картинку с зачисткой Торнгарда ушастыми, похоже, сон наяву оказался в руку. Но Лисок предсказывал чуть ли не стотысячную армию, а столько ушастых в популяции здешнего мира не водится, нестыковочка. Хотя, с другой стороны, к эльфам вполне могут добавиться люди с гномами, к оркам все они относятся
похоже, но необходимо все тщательно проверить и разведать. Да и делать что-то надо прямо сейчас, пока еще не слишком поздно.
        Состоялся тайный совет Торнгарда, куда по этическим соображениям не пригласили наших гномов и эльфов, отправив их подальше от города по наскоро придуманным мной важным делам. Совет согласился с моей оценкой обстановки и пришел к выводу, что приостановить сей славный поход можно, только обезглавив это славное эльфийское начинание. Ушастый первосвященник и Бериол стали слишком опасны, но информации не хватало, и мы решили их навестить. Для полного успеха экспедиции Нерен приволок из своих загашников самые мощные яды, какие только сумел сварить, сильно подозревая, что они пригодятся, и, похоже, травник прав…
        Я лежал на брюхе в глубине терновых кустов, живой изгородью окружающих усадьбу князя Алых роз, ожидая, пока рассеется зеленоватое облако на тропе. Разведанный Снупи ход стерегла парочка натасканных псов, но шнурки из шерсти загулявшей собачонки на моих ботинках сделали свое дело - эльфийские сторожа растерялись и дали пару секунд, чтобы вытряхнуть им на головы пакет, любовно подготовленный нашим добрым травником, облако пыли окутало головы собак, и их лапы подломились.
        Но вот взвесь яда осела, рассеялась, значит, пора. Стараясь не надышаться этой дрянью, я отполз в наветренную сторону и направился звериной тропой эльфийских любимцев. Дело в том, что в жилищах ушастых можно было встретить, например, лисенка на кухне, енота под креслом хозяина или даже мишку, развалившегося возле дивана. В доме почти всякого эльфа существовал вход для диких животных, как в некоторых земных дверях устраивают лаз для кошки, ушастые таким образом пускали к себе всякую живность, без которой не мыслили счастливой жизни. Если разведка не ошиблась, то этот ход в доме князя охранялся только собаками, ставить магические ловушки большого смысла не было, ибо ушастые частенько и сами не знали, кто заглянет к ним на огонек.
        Подворотня оказалась довольно тесной, обдирая бока, я протиснулся внутрь. Проход был выстлан опилками, пахло псиной и еще каким-то зверьем, рукой я во что-то наступил, так, понятно во что, тьфу. Это называется, почувствуйте себя питомцем, блин. Протискиваясь через звериный лаз, я ощутил щекой что-то мохнатое и был немедленно укушен за левое ухо. Вот тварь, сюда надо бы засунуть зеленых с Земли для излечения от иллюзий. Пушистый негодяй, цапнув меня, немедленно ретировался, сволочь, ни пнуть, ни ухватить его за шкибот я не успел. Ладно, это мелочи, главное, я внутри.
        Кое-как выкарабкавшись из загона, я добрался до каморки под лестницей, и тут начались осложнения. Мимо на носочках прошуршал эльф в фартуке, к счастью более заинтересованный процессом переноса уставленного блюдами подноса, чем орками, таящимися по темным углам, но все равно я еле успел нырнуть в кладовую. Клубы пыли, сразу поднявшиеся до потолка, едва не доконали меня, сам не понимаю, как мне удалось не чихнуть, судорожно зажав рот и нос обеими руками, задушенно крякнул, после чего смог почти нормально дышать. Вытерев слезы, проморгался, осмотрелся. Оказывается, тут не так уж и тесно, я устроился в обществе метлы, совка и пары веников, везет мне сегодня на компанию.
        За стеной звучали голоса, похоже, тут была или вентиляция, или, что более вероятно, крысиный ход в кабинет Бериола, во всяком случае, его беседа с первосвященником света Хелионом была слышна довольно четко.
        Старательно вслушиваюсь и натурально обалдеваю, весь наш тщательно рассчитанный план сразу же летит кувырком. Во-первых, жрец света не обсуждал с Бериолом планы всеобщей зачистки мира, а занимался прямо противоположным - запрещал это безобразие, и не просто запрещал, Хелион натурально наезжал на князя, а тот злобно огрызался в ответ.
        - Сын мой, твои идеи являются предательством дела света, - монотонно звучал за стеной голос первосвященника.
        - Хелион, ты же сам эльф, я предлагаю поставить нашу расу над всем миром, она заслуживает этого! - возбужденно цедил в ответ глава дома Алых роз.
        - Это решать не тебе и не мне, а светлым божествам, Бериол, - по-прежнему бесстрастно возражал старый жрец. - А то, что предлагаешь ты, - безумие.
        - Пусть безумие, но в нем я не одинок, меня поддерживает не только мой дом, но все лучшие из перворожденных. Я не вру тебе, жрец, уже сейчас со мной три тысячи лучших мечников, а когда мы выступим, присоединятся и остальные, особенно если ты меня поддержишь.
        - У нашего народа около девяти тысяч воинов, будь вдвое больше, все равно недостаточно, даже с моей поддержкой.
        - Можно опереться на западную империю, они тоже поклоняются светлым богам.
        - Для них мы еретики, то есть не лучше темных.
        - Если сделать великое государство эльфов и пообещать императору и приближенным привилегии перворожденных, можно договориться.
        - Во-первых, они потребуют принятие их веры, во-вторых, сами станут во главе государства, но не это главное…
        - Пусть так, но в отличие от нас люди смертны, и мы унаследуем эту империю! - перебил жреца Бериол.
        - А главное, то, что никто из настоящих детей света не пойдет этой дорогой, - невозмутимо продолжил Хелион. - Это дорога предательства, лжи и безумия, князь, на которой свет и тьма меняются местами. Подумай над моими словами, а сейчас наш разговор окончен!
        - Ты еще поймешь мою правоту, старик. - Голос Бериола приблизился к моей ухоронке. - Эй, кто там, проводите святого отца.
        Скрипнула входная дверь, мелькнула сутана жреца, Хелион покинул усадьбу князя Алых роз.
        Неужели сведения Снупи оказались неверны и жрецы света не участвуют в эльфийском заговоре… И что же теперь делать? Наверно, надо подождать.
        Бериол нервно расхаживал у меня над головой, потом послышался визг выдвигаемого ящика стола и скрип пера по бумаге. Перо скрипело не менее часа, затем звук колокольчика, на который бегом бросился слуга.
        - Отнесешь пакет капитану моей стражи, внутри конверт и адрес, по которому его нужно доставить, и о поручении не должен знать никто, - на грани слышимости уловил я приказ Бериола.
        Так, а вот это уже интересно.
        Я покинул гостеприимный закуток и через конуру для братьев наших меньших выполз наружу. Эльфийские песики по-прежнему мирно дрыхли под забором, я оттащил их подальше в кусты, а сам затихарился в темном закоулке за углом и поджидал гонца.
        Посланцем оказался безоружный эльф-слуга, и я передумал душить его - он может пригодиться в будущем как свидетель. Ибо, когда вершатся тайные делишки, свидетели бывают весьма полезны.
        Противник не успел ничего понять, как мой кулак отправил его в компанию к отдыхающим собачкам. Письмо оказалось интереснейшем документом, адресованным некоему Хелиогласу, по донесениям Снупи - одному из вождей дроу. В послании были изложены идеи врожденного превосходства эльфийской расы и предлагался проект всеобщей ушастой победы на основе собирания «эльфов всих краин до кучи», в качестве политической программы предлагалось наплевать на свет и тьму и сосредоточиться исключительно на расовом вопросе.
        Снупи - слепой недоделанный портач! Моя разведка полностью прошляпила! Вместо крестового похода за торжество истинной веры намечался передел местного мира под новую расу господ. Дойдя до этого пункта, я невольно хрюкнул в кулак, бледные анорексичные задохлики возомнили себя сверхсуществами, план был абсолютно бредовый, но мог сильно осложнить нам жизнь. Надо срочно принимать разумные меры. Самым разумным было замочить Бериола, а вот с его святейшеством подожду, во всяком случае, пока он противится этим замыслам. Причем валить главу Алых роз нужно прямо сейчас, если найдут вырубленного слугу и спящих собачонок, Бериол насторожится, хрен его потом достанешь.
        Нашаривая за пазухой приготовленный Нереном обсидиановый отравленный кинжал, дополнительно заряженный Мезленом какой-то смертоносной хренью, я снова взял курс на дом князя.
        Пробраться туда вторично оказалось так же просто, а вот попытка добраться до цели не удалась. Стоило мне прокрасться к двери кабинета, как из притолоки выстрелило цепкое щупальце древесного корня и оплело шею. Я успел обрубить паскудное растение, но секундой позже к нему добавилась еще парочка корневищ, потом еще, и я больше не мог пошевелить даже мизинцем. Это уже было похоже на фиаско, нет, ну надо же было так лохануться!
        Из кабинета выскочил Бериол в домашнем халате, с торжествующе горящими глазами и кинжалом в бледной лапке, из прохода сбоку вывернулся боевой маг в темной тоге с низко опущенным капюшоном, коротко поклонился князю и почтительно занял место у него за плечом.
        - А-а, Торн Гринвальдский! Один из моих советников считал, что за всеми непонятностями вокруг нашей семьи стоит банальная ревность ничтожного человечишки, соперника Нарцисса, а я не поверил, - радостно осклабясь, сообщил мне князь. - Примитивное ничтожество, ты больше не будешь мешать великим планам. И, кстати, ты очень везучий человечишка, северянин! Будь на твоем месте эльф или хотя бы нормальный человек, не безмозглый отмороженный варвар, я отправил бы его в подземелья своего дворца. По сравнению с ними даже казематы черного властелина - курорт. И вся та информация, что содержится в этой недоразвитой паршивой головенке, стала бы моей. Но ведь в черепе такой твари, как ты, есть только самые примитивные инстинкты, а они мне без надобности, и тебя я просто уничтожу, раздавлю, как червя.
        Бериол приблизился ко мне вплотную, перехватывая поудобнее тонкий, слегка изогнутый кинжал, от которого за версту несло какой-то убивающей магией. Я попытался сделать хоть что-нибудь, но мерзкие корни были прочнее цепей. Внезапно маг свиты как-то странно дернулся, и послышался глухой стук.
        - Кхр! - Князь Бериол с невероятно расширившимися глазами и общим удивлением на лице застыл, как зависшая винда.
        Маг за его спиной снова воздел посох и применил его совершенно не по-магически, а скорее по-тролльи, еще раз приложив навершием по макушке главу дома Алой розы. Бериол опять вякнул что-то нечленораздельное, выронил кинжал, ткнулся мне мордой в грудь, обслюнявив куртку, и сполз на пол. Я перевел изумленный взгляд на колдуна, тот откинул капюшон и встряхнул головой, освободив целый водопад роскошных волос.
        - Ния?! - Сказать, что я удивился, значило сильно преуменьшить. Я поневоле залюбовался эльфийкой, даже бесформенная тога боевого мага очень идет ей! Все-таки кендер был прав, нравятся мне эльфийки.
        - Да, орк, Ния. - Волшебница мило улыбнулась, правильно оценив мужской интерес в моих глазах, тонкая рука коснулась стены, и проклятые корни наконец выпустили меня.
        - Как вы узнали, что я орк? - отреагировал я на обращение магички.
        - Я видела тебя достаточно долго в истинном облике и потому не могла не узнать, никакая иллюзия тут не поможет. Кстати, я узнала именно Торна, а не абстрактного орка, так что можете не волноваться, никто вас больше не разоблачит. Наш князь до сих пор считает вас человеком, восхитительная иллюзия, замечательная работа, интересно, кто сумел… А впрочем, время!
        - Светлая леди, вы прекрасны, но…
        - Но вы хотите знать, почему я ради спасения орка… э-э… остановила своего князя? - Дождавшись моего кивка, магичка покачала головой. - Потому, что ты любишь Саэну и любим ею! Потому, что Бериол самовлюбленный глупец, в нем сейчас больше тьмы, чем в тебе, орк. Наконец, потому, что ты дал мне шанс быть с Элленором, а я люблю его в десятки раз дольше, чем ты вообще существуешь на свете. Ты знаешь, что такое безнадежная любовь? Ах да, извини, у тебя ведь такие же проблемы! Ты дал надежду не только Саэне, но и нам с Элленором, подробности после, сейчас нет времени на долгие объяснения. Слушай то, что вам надлежит знать: в ближайшее время здесь не появляйтесь, Саэна тоже пусть пропустит пару занятий, мне нужно время. Я свяжусь с вами через ее дальновизор.
        - Я могу чем-то помочь? Давайте вашего князька в болоте утоплю или свиньям скормлю! Тут неподалеку есть подходящая ферма, там свиней вечно недокармливают, да нет, правда, они с голодухи постоянно хрюкают, сам слышал. Еще надежнее - Лиинсицкая трясина, она совсем рядом, бесследно исчезнет, гарантирую, с собаками не найдут.
        - Истинный орк! - усмехнулась магичка. - Спасибо, Торн, но не стоит, пока вы можете помочь тем, что как можно быстрее исчезнете.
        - Но вы из-за всего этого…
        - За меня не волнуйтесь, уходите.
        Да уж, теща - это всегда серьезно, даже будущая. Хотя теща, вырубающая твоих врагов, - это сокровище, м-да. И тут вдруг меня осенило.
        - Нет, Ния, я действительно могу помочь. - Моя улыбка в это время, наверно, хорошо подходила для орка. - Вот любопытный документ. Он подписан, там есть и адресат, видимо, ваш князь лишился осторожности от патологического разрастания своего самомнения, я думаю, эта писулька сильно поможет вам.
        Уходя от усадьбы Алых роз, я удовлетворенно сказал сам себе, что большей свиньи Бериолу подложить просто нельзя, отмазаться от контактов с дроу после предъявления этого письма невозможно, теперь ему будет не до походов на орков, у нас есть время усилиться. На душе сразу потеплело.
        - Вы совершили страшное преступление и ответите за него! - Лицо Бериола от гнева перекосилось.
        - За свои действия я отвечаю всегда! - Ния гордо вздернула подбородок. - Северянин предлагал скормить вас свиньям, но мне эта идея не понравилась, я всегда не одобряла пожирание себе подобных, даже у животных.
        Разбор ночных подвигов Торна происходил в ратуше Белолесья. Бериол рад был бы затихарить все в своем дворце, но магичка во время его отключки успела сбежать и под утро добралась до центра Белолесья. Злой, как сатана, князь догнал ее только у ворот залы, и ему пришлось идти качать права в магистрат. Там уже присутствовал весь цвет эльфийской знати, по дороге оповещенный Нией.
        - Ах, мерзавка, ты посмела поднять руку на своего владыку и теперь подлежишь изгнанию из дома, анафеме и суду! - брызгая слюной, вопил князь Алых роз.
        - Верно, - пожала великолепными плечами эльфийка. - Но сначала я должна сказать, зачем я это сделала, а уж потом будут все эти репрессии.
        - Это справедливо, - подала голос Эльсиа. - Мы слушаем вас.
        - Вот собственноручное послание моего так называемого князя к темным. - Ния положила на стол президиума перехваченное Торном письмо к дроу. Бериол побледнел и воровато огляделся по сторонам, этого он никак не ожидал. Князь запахнул плащ, его руки начали какие-то непонятные шевеления под тонкой материей.
        - Письмо действительно написано вами, глава дома Алой розы? - холодно поинтересовалась Эльсиа, дочитав свиток.
        - Нет, это подделка и гнусная провокация, я не знаю, что содержится в этой фальшивке, но требую оградить меня от омерзительных происков и обвинений этой интриганки, - процедил Бериол.
        - В таком случае вы, владыка дома Алых роз, и вы, маг четвертого уровня дома Алых роз Ния, помещаетесь под стражу до того момента, пока не будет установлено происхождение документа. Я приношу свои извинения за столь экстренные меры, но это необходимость. Прошу не беспокоиться, наши маги за сутки установят авторство и прояснят ваше дело.
        - Вы посмеете арестовать князя эльфов? - взвился до невероятно высоких нот голос Бериола. - Такого не было за всю историю перворожденных, вы не имеете права!
        - Я нет, а вот совет князей - да, - спокойно парировала Эльсиа. - Ибо дроу временами проявляются среди перворожденных, и наш долг вовремя выявлять это непотребство и нейтрализовывать потемневших. Я выношу вопрос на коллегию верховного совета.
        - Идиоты вы все! - Бериол не захотел дожидаться решения коллегии и как ужаленный вскочил с бархатного кресла. - Я нес эльфам власть над миром, и да, я написал письмо дроу, но это они работали бы на нас! Вы узколобые замшелые пни, и я вам не подсуден, со мной цвет народа перворожденных, победа все равно будет за нами. А это мой последний подарок вам, подавитесь!
        Князь дома Алой розы внезапно распахнул плащ и швырнул в президиум незаметно снятые кольца и амулеты. В следующий миг фигура Бериола исчезла во вспышке телепорта. Десять стрел и две молнии секунду спустя ударили в то место, где он стоял.
        - Катастрофа произошла раньше, чем мы рассчитывали, - печально покачала головой Эльсиа. - Я знала о разложении в Светлом лесу, но не подозревала, что процесс зашел так далеко. То, что темная зараза проникла в руководство, поразив разум одного из знатнейших князей наших домов, - для меня сюрприз. К тому же мы никак не ожидали, что у отступника окажется настроенный направленный телепорт, - и вот результат, охрана оказалась не на высоте. Самое худшее, что Бериол не врал, и около трех тысяч эльфов разных домов поддерживают его. Совет считал, что это всего лишь категоричность горячих молодых голов, и прозевал образование новой волны дроу. Надо постараться перехватить их, а если невозможно - уничтожить. Начальник стражи, преторианские части поднять по тревоге, тяжело вооружить и снабдить амулетами.
        Глава 17
        ОРК И ВОЛШЕБСТВО
        Буду выписывать формулы, а они на букве «Омега» начнут поощрительно ржать, полагая, что я специально для их удовольствия изобразил задницу. Александр Громов «Мягкая посадка»
        - Спасибо, Алосиэль, для второго курса весьма похвально. А сейчас Торн Гринвальдский покажет нам сотворение малого смерча.
        Алосиэль сделала изысканный книксен и двинулась в толпу учеников. У меня перед глазами как-то сама собой выскочила самая знаменитая сцена с Мэрилин Монро, когда порыв ветра развевает ее просторное платье, и актриса в самый последний момент успевает придержать его спереди, где-то в районе бедер. Сцену эту я увидел случайно, в каком-то рекламном ролике, поскольку сам фильм, скорее всего, смотрело только поколение моих родителей, но впечатление она производила сильное.
        Эльфийка здорово походила фигуркой и движениями на голливудскую суперзвезду, хотя имела совершенно иной тип лица. Тем не менее у меня автоматически сработала ассоциативная цепочка. А если учесть, что я именно в это время выводил спусковой аркан воздушного заклинания…
        И вообще я не виноват! Просто магия всегда отражает мысли и чувства волшебника. Мне совсем не хотелось обнажать стройные ножки эльфийки, ну… то есть не то чтобы такого желания совсем не было, но сознательно применять заклинание я точно не собирался. Но это помогло мало.
        Когда порыв ветра взметнул ввысь платье эльфийки, все застыли, а сама жертва магического произвола успела поймать улетающую одежду даже чуть позже, чем голливудская киноактриса.
        Затем послышался яростный вопль, цокот каблучков, и не успел я извиниться, как на меня обрушилась пощечина. Нет, как все-таки быстры на руку эльфийки! Гм… а ножки и в самом деле - ничего!
        - Наглец! - сообщила мне преподавательница и быстрым шагом последовала за покрасневшей девушкой, что припустила с поляны, закрывая лицо ладошками.
        Надо же, только появился на втором курсе и уже натворил дел. Впрочем, гнев преподавательницы не был похож на натуральный, скорее она просто исполняла свои обязанности. Вопреки моим опасениям, остальные студенты не спешили меня осуждать, даже эльфы. Напротив, торжественным тоном мне было объявлено, что второкурсники принимают меня в студенческое братство, отныне я стал для них своим. Это, конечно, радовало, но надо выправлять свое реноме в глазах преподавательницы и самой пострадавшей, а то неудобно как-то, обидел девчонку.
        Я направился следом за беглянкой, навострив уши и пытаясь понять, где ее искать. Острый слух орка снова выручил меня.
        - То, что мужчина пожелал увидеть твои ноги, - это дань их красоте, своего рода комплимент, - на грани слышимости различил я голос учительницы. Похоже, она успокаивала девушку. - А то, что у мага над разумом возобладали чувства, говорит о твоей исключительной привлекательности, - продолжила преподавательница. - Подумай об этом.
        - Но он опозорил меня перед всеми! - сквозь всхлипывания возразила тоненьким голоском пострадавшая.
        - Обнаженные ноги - это не позор, а красота и, если хочешь знать, оружие эльфийки. Странно, что леди вашего дома не объяснили тебе этого. А ты воспринимаешь ситуацию как закомплексованная девушка-человек.
        - Но все будут смеяться надо мной!
        - Как себя поставишь, так к тебе относиться и будут. Будешь чувствовать себя жертвой, значит, станешь посмешищем. Ты повела себя как истеричка, надо это исправить, начни с Торна. Северяне, конечно, не образцы утонченности, но совсем не такие скоты, какими их многие считают. Если сделаешь так, чтобы Торн относился к тебе с уважением, остальные прикусят язычки.
        - А как? Он уничтожил, победил меня своей выходкой.
        - Победил, теперь ход за тобой. Пусть это будет твоим экзаменом, но не как студентки, а как девушки нашей расы. Какая же ты эльфийка, если не можешь управлять чувствами мужчины! Вот где настоящий позор!
        Я перестал слышать разговор, похоже, они перешли на шепот или отдалились. И что же это они со мной сделают, интересно? Тоже мне победительницы! Посмотрим-посмотрим, я, слава богу, не сопливый мальчик-колокольчик. Пряча ехидную усмешку, направляюсь в сторону собеседниц.
        Алосиэль нашлась на небольшой полянке, она, как героиня картины «Сестрица Аленушка», в задумчивости сидела возле лесного ручейка. Девушка была одна, преподавательницы поблизости не оказалось.
        - Светлая госпожа, хочу принести свои искренние извинения за случившееся недоразумение, - настороженно поглядывая на девушку, начал я, но эльфийка жестом остановила меня.
        - О, что вы, - Алосиэль мило улыбнулась и стрельнула в меня глазками, - мне кажется, я вполне понимаю мотивы вашего поступка и всю его непреднамеренность. Напротив, это я должна принести свои извинения за… мм… некоторую несдержанность в отношении вас.
        А стрелять глазками эльфийки очень даже умеют! И ведь выбрала место - крохотная полянка была вся усыпана цветами, это в сентябре-то месяце! И девушка смотрелась на ней очень романтично и… аппетитно! Только вот нежно-лимонное платье эльфийки сливалось с окружающей зеленью. Ей бы надеть что-нибудь пастельное, теплых тонов, эффект был бы сто процентов. Пока я думал, что бы такое сказать, эльфийка встала и шагнула мне навстречу.
        - Милый Торн, мне крайне прискорбно думать о некотором моем влиянии на вашу магическую практику. - Голос девушки стал воркующим, бархатным. - Это может вам помешать! Я бы хотела немного помочь… Пусть вас не шокируют мои действия, но есть только один выход.
        Эльфийка коснулась своих плеч, и платье с тихим шелестом соскользнуло к ее ногам.
        - Ургх! - вырвалось у меня, чего-чего, а этого я от скромницы Алосиэль не ждал. На девушке осталась только набедренная повязка шириной с ладонь, причем эльфийскую…
        - Полагаю, если вы рассмотрите все то, что так стремились увидеть, то мое присутствие на занятиях не будет столь отвлекать вас.
        Полагает она, как же! После этого рассмотрения мне и правда придется прилагать титанические усилия для удержания себя от непреднамеренностей, и не факт, что справлюсь. Я сделал хриплый вдох (поскольку все это время не дышал) и шагнул вперед.
        Глаза эльфийки предупреждающе заледенели, а между холмов безупречной груди засветился кулончик физической защиты, кажется, третьего уровня.
        Подстраховалась, редиска! Сейчас пробиться к девушке не смог бы даже сгорающий от страсти носорог во время брачного периода, не то что несчастный орк - беспомощная жертва эльфийского коварства.
        В этот момент девушка снова улыбнулась и начала медленно поворачиваться вокруг себя. Мышцы почти неподвижно стоящей Алосиэль пришли в движение, переливаясь, перетекая, словно исполняя некий эротический менуэт, по сравнению с которым самый искусный танец живота показался бы жалкой подделкой. Такому испытанию моя сила воли не подвергалась еще ни разу. Воистину, устоять перед всерьез взявшейся за тебя эльфийкой почти невозможно, она была воплощением любви и красоты. Но, объективно отметил я, Саэна гораздо красивее. Наверно, только эта мысль позволила мне хотя бы частично сохранить лицо и немного прийти в себя.
        - Благодарю вас, леди, - непослушным голосом простуженного алкоголика засипел я. - Ваша помощь неоценима, и я очень признателен вам.
        - Рада, что сумела помочь. - Вразрез с серьезным тоном и лицом глаза молодой эльфийки смеялись. - У меня есть небольшая просьба к вам, уважаемый Торн, я бы очень не хотела, чтобы подробности моей помощи стали известны кому-либо.
        - Разумеется, леди, об этом вы могли бы даже не упоминать. Ваша жертва настолько благородна, что я считаю своим долгом объяснить всякому, кто осмелится обидеть вас, всю глубину его ошибки.
        В это время девушка взмахнула рукой и что-то прошептала, вокруг нее сгустился туман зеленого цвета, когда он рассеялся, Алосиэль была вновь одета.
        - Вас проводить, леди?
        - Была бы весьма благодарна, хотя мне так неудобно затруднять вас, господин Торн, я и так чувствую себя несколько виноватой…
        Сначала я удивился ее согласию, потом понял трюк. После эксцесса с платьем появление нас вместе создавало интригу, и девушка набирала себе очки таинственности и интереса со стороны студентов.
        Шагая рядом с негодницей, я думал о происшедшем, неужели это посоветовала ей преподавательница? Ну эльфийки! А ведь они оказались правы, наш счет с Алосиэль сравнялся, один-один. Пойдет ли это как взаиморасчет, или наша война продолжится? Хотя, если она будет вестись такими методами, почему бы и нет. Из всех войн, выпавших на мою долю, эта понравилась мне больше всего. Интересно, почему Саэна никогда не устраивала ничего подобного? Я представил себе такое представление в исполнении любимой и едва не вырубился. Понятно, почему. Стоило Саэне отмочить такую штуку, я бы точно не удержался. Хочу увидеть Саэну такую! Надо поскорее разбираться с этим замшелым проклятием.
        Следующей в расписании стоит практическая работа по основам магии леса. Открываю дверь лаборатории и вежливо пропускаю девушку вперед, встречные одногруппники разных рас напоминают близких родственников - настолько далеко и дружно отвисают их челюсти. И как раз сейчас раздается звонок на пару, мы успели вовремя.
        - Сегодня мы изучим заклинания цепких корней, опутывающие ноги противника и лишающие его возможности передвижения. - Друид, ведущий занятие, всегда изъясняется доходчиво и емко, при этом умудряясь замечать все происходящее в аудитории. - Этот вид магии особенно эффективен против нежити, поскольку она не наделена мощным интеллектом, как и студент Алеон, который вместо доски смотрит в вырез платья своей соседки. Еще раз увижу - будете вскапывать клумбы академии до первого снега. Так вот, нежить, опутанная корнями, чаще всего теряется, на то, чтобы выбраться, у нее уходит много времени, как, очевидно, у вас, юные леди, на макияж, поскольку вы продолжаете заниматься им даже на моих занятиях. Очевидно, вы в совершенстве владеете этим видом магии и сейчас нам его продемонстрируете. Да, для морального стимула ставлю следующее условие: если вы не справитесь, я гарантирую вам эффект жабьей кожи на ваших личиках на всю ближайшую неделю.
        Зардевшиеся студентки вразнобой пытаются воспроизвести заклинание, но вместо измочаленных манекенов возле доски вылезшие из земли корни опутывают самих незадачливых учениц чародея, те начинают пищать и биться в собственных путах, как птички в силках.
        - Что ж, поздравляю, вы справились, - ехидно улыбается друид. - Но вот что значит недослушать преподавателя, вам надо было в заклинании идентифицировать цель, иначе корни атакуют ближайший объект, то есть в данном случае объектом становитесь вы. Пока наши любительницы косметики выпутываются из последствий своей необдуманности, следующая!
        Молоденькая хоббитка бормочет формулу, из земли показываются корни, но вместо атаки они лениво растягиваются в произвольных направлениях с явным намерением погреться на солнышке.
        - Н-да, для нежити ваши заклинания будут только на пользу, точно показав мертвецам, где вас искать, - раздраженно шипит эльф-преподаватель. - Впрочем, возможно, вам этот вид магии просто не нужен. Знаете, что вам надо делать, если на вас движутся оголодавшие зомби?
        - Заклинание отпугивания нечисти? - неуверенно бормочет хоббитка.
        - Нет, вы можете себя не утруждать, - гневно раздувает ноздри преподаватель. - Зомби обычно охотятся за мозгами, а значит, вы, как и вся ваша группа, можете преспокойно ходить по растревоженному кладбищу среди толп живых мертвецов! Ибо абсолютно защищены, все зомби, слоняющиеся по погосту в поисках этих самых мозгов, просто равнодушно пройдут мимо любого из вас! Следующий!
        Следующим был я. Пробую сотворить заклинание, направив его на манекен. Из земли высовывается пара корней, некоторое время они раскачиваются, подобно змеям, а затем обволакивают манекен и ножку кресла Девиатриса, которое, как на грех, стоит рядом, друид еле успевает убрать ноги. Вместо того чтобы просто удержать манекен, корни, подобно удавам, начинают его сдавливать, из изгрызенного магическими ударами чучела лезет солома, а ножка учительского стула со звуком револьверного выстрела переламывается.
        - Торн, на вас надо повесить большую табличку «Опасно для жизни» и без нее в академию не пускать! - сообщает мне друид. - Я не просил вас применять заклинание крушащих корней. Объясню, в чем разница, при сотворении заклинания цепких корней вы желаете только удержать противника, на это, кстати, тратится гораздо меньше сил и маны, а вы сейчас дышите, как бегемот после кросса! И посмотрите, насколько сильно сдавили корни манекен, в вас сейчас ярости, как в оголодавшем огре или впавшем в боевое безумие орке, удивительно, как это наша арка на входе в академию пропустила комок ходячей злобы. Я понимаю, что таков стиль северных воинов, но магия - тонкое искусство, и если вам надо только сковать противника, надо сделать именно это! Два балла.
        С понурым видом иду на свое место. Девиатрис прав, надо лучше себя контролировать, ибо переломать ноги учителю на первых же занятиях - не особенно успешное начало года.
        Конечно, филиппики Девиатриса бесподобны, но, хотя друид и обладает весьма ядовитым языком, на его занятиях всегда весело, и его пары студенты любят, мне этот преподаватель тоже симпатичен, а двойка - самая распространенная оценка у здешних магов.
        Ну вот и полдень, а это значит - обед. Не особенно привлекая внимание, я ухитрился устроиться за столиком рядом с Виолой и Витькой, которые сообщили последние новости. После бегства Бериола и его сторонников прошло уже две недели. Ренегаты смылись тайными тропами через болота, уничтожив за собой гати, стража так и не напала на их след. По всему эльфятнику шли чистки, но пока следствие не блистало результатами. Нию полностью оправдали, о моей роли никто ничего не узнал, Бериола заочно лишили титула, причем вместе со всеми наследниками. Алые розы готовились к выборам нового князя. Эльфийское государство было потрясено до основания, о походах на орков больше не было и речи, но на сердце все равно неспокойно.
        Обед кончается, пора на занятия. Следующая пара - лабораторная по стихийной магии. Ее преподает моя любимая преподавательница - эльфийка, о возрасте которой не устает спорить вся академия. На первый взгляд леди Нии лет семнадцать-восемнадцать, это - если ограничиться личиком, фигуркой и не смотреть в глаза. Глаза эльфийки мудры, у человеческих женщин такой взгляд появляется не ранее тридцати лет, да и то до глаз Нии им, как пешком до Китая. Движения преподавательницы по-юношески пружинистые, гибкие, кожа гладкая, мраморная, без всяких признаков морщин и целлюлита, фигурка - статуэтка. Половина академии влюблена в нее без памяти, хотя улыбка у Нии - событие редкое, обычно эльфийка убийственно серьезна. Да и платье у нее слишком длинное, не будь оно еще таким обтягивающим… ну да это мода всех эльфиек.
        - Тема урока «Первый круг боевой магии льда», - звенит серебряной струной голос преподавательницы. - Заклинание «ледяной шип» принадлежит стихии воды, с некоторыми элементами затвердевания и формообразования школы земли. Основа - не менее ста граммов жидкости, которую вытягивают из окружающего мира либо берут из принесенных с собой запасов. Субстанция ускоряется телекинетически до максимально возможной скорости с одновременным созданием формы обратной каплевидности и последующей кристаллизацией. Вопросы?
        - Но позвольте, светлая госпожа, - поднимает холеную руку молодой эльф за первой партой и, дождавшись кивка, продолжает: - Разве таким образом маг не получит обыкновенную сосульку, которая безвредно разобьется даже о верхнюю одежду цели?
        - Нет, юноша, - благосклонно кивает Ния. - Искусственный лед на порядок крепче природного, а по остроте и ударопрочности сопоставим с обсидианом. А из обсидиана дикие племена, например гоблины, до сих пор делают наконечники стрел и копий. А теперь по очереди подойдите к исходному рубежу. Итак, вот формула заклинания, сначала мысленно создайте плетение, теперь подключите к материальному объекту, то есть воде вот в этом озерце посреди поляны, правильно, мысленно аккуратно зачерпните указанную порцию, введите в плетение, а затем направьте в цель, одновременно завершив волшебство. Стойка номер девять, начнем с вас, Торн.
        Что же мне так везет-то сегодня, или магичка заметила мой заинтересованный взгляд на своей фигуре? Тогда сейчас я огребу по полной, были прецеденты… Как-то один студент попытался заглянуть ей под юбку, сделав вид, что наклонился за упавшим пером, и «случайно» сильно скосил глаза. Ния тут же двумя пассами сделала нахала по-настоящему косоглазым на неделю, дескать, так ему будет удобнее в подобных ситуациях, пусть походит, подумает, а если не успокоится, то можно и на постоянку новое глазорасположение закрепить. Студент потом с дамами стал такой вежливый, обходительный, правда, при виде юбок частенько бледнел и начинал заикаться.
        М-да, похоже, я серьезно влип, но делать нечего, выхожу. Так, как там она говорила, номер девять, это вольная стойка, правая рука вытянута в сторону цели, левая направлена на источник воды.
        - Нет-нет, руку выше, пальцы прямее, не надо их крючить, как когти, вы направляете, выбрасываете шип, а не вцепляетесь в мишень, держите свободнее! - Волшебница подошла ко мне ближе и легкими прикосновениями изящных пальчиков придала моей лапе требуемое положение. - А теперь сосредоточьтесь на задаче и произнесите заклинание.
        Вот, блин! Сосредоточишься тут! От Нии исходил легкий аромат лаванды и чего-то такого, от чего кружилась голова, а учитывая, что прическа магички заканчивалась где-то на уровне моего плеча, то с высоты орочьего роста открывался просто чудесный обзор на ее декольте, зрелище божественное…
        Титаническим усилием сосредоточившись на заклинании, я пересохшей пастью прорычал магическую формулу, и, конечно, опять с перебором - из озерца вылетело отнюдь не сто граммов воды, а примерно полведра и, вытягиваясь на ходу, понеслось к мишени.
        Волшебница стремительно вскинула руку - моя сосулька зависла в воздухе, немного не долетев до цели.
        - Вам для таких стрел не флягу с собой носить надо, а объемистую бочку, чуть не снесли нашу мишень, - сообщила мне Ния. Внезапно ее глаза изумленно расширились, а потом лукаво прищурились. - О-го-го, вот это форма!
        - Немного перестарался, светлая госпожа, - начал было канючить я, но тут же озадаченно осекся.
        - Надо бы сохранить ваш боевой шип, Торн, это ведь настоящее произведение искусства. - Волшебница заставила медленно поплыть по воздуху результат моей волшбы в центр поляны и со столь редкой для нее улыбкой продемонстрировала классу ледышку. - Да, вы как никто другой доказываете, что творения магов абсолютно точно отражают их сокровенные мысли.
        Студенты заржали, по поляне прокатилось веселье. Ледяной шип действительно верно отразил мои мысли, он представлял собой довольно точно сделанную статуэтку обнаженной девушки, поразительно похожую на Нию или, скорее, Саэну…
        Да что же со мной такое? Сначала Алосиэль, теперь вот Ния, вроде никогда патологической озабоченностью не страдал. Впрочем, понятно что, монашеская целомудренная жизнь сказывается во всей красе. Саэна, оберегая меня от проклятия дома Белой розы, играет в недотрогу, загулять в Торнгарде не позволяет элементарное нежелание злоупотреблять служебным положением, а то получается право первой ночи какое-то, скотство. Да и Саэна обычно в курсе всех новостей нашей долины, там как в деревне, все про всех знают, а обижать и тем более терять эльфийку не хочется. В Белолесье тоже особо не развернуться, только если поискать любовь на коммерческой основе, так это тоже не мое, противно. При такой жизни специфический интерес у меня совсем скоро начнет вызывать все, что движется. Дожил, блин!
        Еще хорошо, хоть мишень выполнена в виде злобного монстра-мужчины, а то будь там изображена девушка, как в классе целителей, боевой шип мог получиться совсем иной формы, тогда ржач класса услышали бы и на другой стороне города…
        Наверно, мне надо было покраснеть и извиниться, но вместо этого я с абсолютно серьезным видом поблагодарил магичку за признание моих художественных дарований и поплелся обратно, по пути размышляя о девушках, бушующих гормонах и своих планах на будущее.
        Глава 18
        ЧЕРНЫЙ МОР
        - Куда ты идешь? - спросил мудрец, повстречав чуму.
        - Иду в Багдад, чтобы уморить там пять тысяч человек.
        На обратном пути мудрец вновь повстречал чуму.
        - Ты же сказала, что убьешь пять тысяч, а погибло пятьдесят, - гневно обратился мудрец к чуме.
        - Я уморила пять тысяч, как обещала, остальные умерли от страха, - ответила чума. Восточная притча
        По улицам Торнгарда, поскрипывая суставами, шагал скелет. Одет костяк был в длинную черную тогу, бывшую когда-то рясой одного из сектантов церкви Черной ямы. Через плечо поднятого из мертвых была переброшена почтовая сумка. Окружающие глазели на него, открыв рты.
        Скелет пересек центральную площадь городка, вошел в терем, неспешно подошел ко мне, открыл сумку и вручил записку. Корявым почерком Мезлена там была нацарапана просьба срочно зайти к нему. Разобрал записку я не с первого раза, поскольку некромант, хотя и умел выводить каллиграфические руны, но в обыденных случаях, наверно в виде компенсации, творил такие каракули, которые на Земле могут создавать только врачи со стажем.
        В лабораторию некроманта я вошел вместе с его посланцем - у скелетов скорость весьма приличная. Маг перевозбужденным бабуином метался возле своего рабочего стола.
        - Ну и зачем было скелет посылать? - заворчал я, протягивая руку некроманту. - Свистнул бы любого гоблина - тот еще быстрее бегает и говорить умеет, записки писать не пришлось бы. А то разобрать твои иероглифы - задача для контрразведчика.
        - Да ладно тебе, мне свое реноме надо поддерживать, - отвечая на рукопожатие, улыбнулся Мезлен.
        - Тоже мне реноме, скорее дешевые понты, - хмыкнул я.
        - Ну в принципе ты прав, но репутация часто создается из мелочей.
        - А кто мне вешал лапшу на уши, что без крайней нужды трупы не поднимает? - с видом судьи приподнял я бровь.
        - Я, конечно, - хмыкнул маг. - Только это не лапша, бедолага сам поднялся. Его брат зарезал за наследство, он так возмутился, что спокойно лежать не смог, всего через год после смерти из могилы вылез. Мне даже интересно, что за мертвоеды за столь короткий срок так хорошо очистили костяк, надо бы изучить. Я его только чуть подлатал, ну и заодно конечно же накатал донос в магистратуру на убийцу. Того арестовали, сейчас следствие идет, а пока приговор не вынесут, бедолага все равно не успокоится, да и мне он благодарен, вот и прислуживает.
        - Тогда, пардон, обознался, - выслушав объяснение некроманта, извинился я.
        - Но послушай, Торн, дело очень серьезное. - Маг отбросил шутливый тон. - Помнишь, ты приносил лопату, которой темный властелин предположительно выкопал растение - символ дома Белой розы? Мы тогда еще заподозрили, что с его помощью он и наслал на этот эльфийский дом проклятие.
        - Еще бы не помнить, Саэна как раз из этого дома, и жить ей осталось года четыре, если проклятие не уберем. Я сейчас собираю экспедицию в Тролльи горы. Если мои выкладки верны, проклятие наложено где-то там.
        - Возможно, и так, но сейчас разговор не об этом. С помощью лопаты можно отследить того, кто ей пользовался, сделать магический образ. Я установил, что последний владелец инструмента мертв уже около двух сотен лет, но не так давно этот образ изменился, смотри.
        Над препарировальным столом мага, где лежала изъеденная ржой лопата, появилось призрачное изображение мумии человека, похожее на трехмерную голограмму.
        - Обрати внимание, у него появилась аура. - Некромант сделал пару пассов, над головой призрака замерцало грязно-серое переливчатое сияние.
        - Так что, он живой, что ли?
        - Нет, это аура поднятого трупа с магическими способностями, проще говоря, лича.
        - Но это же… - Мои глаза расширились.
        - Да, лорд. - Некромант печально вздохнул, подтверждая мои мысли. - Темного властителя подняли. Скоро сюда налетит такая буря, по сравнению с которой разборки с местными князьками и барончиками - ничто. Возможно, это о ней предупреждал кендер.
        - Ничего, и мы не лыком шиты. В этом есть и хорошее - найдя темного властелина, мы найдем и проклятие дома Белых роз. Так что все, что ни делается на свете, все к лучшему.
        - Торн, ты бесподобен! - Маг восхищенно покрутил головой.
        - Просто рационален, но надо готовиться к худшему, срочно собираем совет. - Я посерьезнел. - Мне надо смотаться в Белолесье, кое-что уточнить, скажи Саэне, к ужину буду, только скелетов не посылай.
        До академии я долетел единым махом, по пути чуть не вызвав столкновение карет на узком перекрестке.
        - Мне нужна биография темного властелина, - сообщил я седому как лунь гному, ведавшему академическим книгохранилищем.
        Библиотекарь долго рассматривал меня, как неведому зверушку, и, ошеломленно покачав головой, наконец сообщил, что эту рукопись на его памяти спрашивали только два раза: великий воин князь Элленор и ректор академии пресветлая леди Эльсиа. Старик прошаркал в дальний угол, открыл обитый железом сундук. Свиток был древний, истрепанный, с крысиными погрызами на углах. Я осторожно раскрутил его и погрузился в чтение.
        Жизнеописание темного мага, черного рыцаря, третьего по счету владыки сил зла нашего мира, известного под именем Морту, составленное королевским архивариусом Таннии по велению его величества короля
        Читатель, знай, труд сей по изучению мотивов и поступков существа, бывшего некогда человеком, свершен мною с целью предотвратить появление подобных ошибок господа бога нашего в будущем.
        Родился этот человек в Таннии, в некой деревне с забытым ныне названием, у отрогов Тролльих гор. Он остался сиротой в раннем детстве, и кто его родители, а также каково было данное ему при рождении имя - сие осталось сокрыто от истории.
        Ребенка все в селении звали просто свинопасом, по основному занятию, поскольку определен он был пасти гусей и свиней, что и обеспечивало ему пропитание. Жители той деревни не отличались мягкостью нрава, с малолетства мальчик не слышал от них доброго слова, а только одни попреки, да часто знал колотушки.
        Будущий темный властелин озлобился на своих односельчан, особенно же возненавидел он детей, своих сверстников, ибо жизнь его разительно отличалась от их, и маленький пастушонок непрерывно страдал, снедаемый жгучей завистью.
        Случилось так, что, разыскивая пропавшего поросенка, мальчик нашел в земле расселину, открывшуюся после сильного землетрясения, сотрясшего окрестности горы весной того года. Расселина рассекла свод древней пещеры, в глубине которой было забытое тайное убежище могучего черного мага. Многие исследователи полагают, что то было логовище самого восставшего демона, ставшего первым темным владыкой в истории нашего мира. Так ли это, неизвестно, но там ребенок отыскал некие тайные знания или артефакты, что все еще действовали.
        Пастушонок был весьма сообразителен и скоро понял, что же он нашел, и возжелал овладеть запретным знанием, дабы стать могучим и властным. Но было препятствие, он не умел читать, потому обратился за помощью к местной травнице. Она обучала мальчика чтению, за что тот платил крадеными гусями и поросятами, а хозяевам говорил, что скотина заблудилась или съедена волками. Первое время жители деревни верили, хотя и нещадно били пастушонка за пропажи.
        Так прошло несколько лет. Мальчик все свободное время пропадал в древней пещере, вход в которую тщательно замаскировал. Аппетиты знахарки все росли, и пропажи скота участились, деревенские пытались найти волков, но не увидели даже следов их в округе, тогда начали следить за подростком и обнаружили, что скот крадет сам пастушонок. Подростка нещадно избили и бросили в лесу на погибель, но он отлежался, пришел в себя и решил отомстить своим обидчикам. К тому времени мальчик был уже настолько сведущ в черной магии, что сумел наслать на деревню проклятие и мор. Часть жителей погибла, часть в ужасе бежала, а оставшиеся стали все чаще пропадать, если в одиночку выходили из деревни.
        Подросток больше в селении не показывался, он жил в древней пещере, питался кражей скота, собирательством, охотой, разбоем и жил одной страстью - люто отомстить всем своим соседям.
        Однажды на тайную пещеру наткнулась стая гоблинов, которые охотились в окрестностях. Подробности встречи неизвестны, но подросток сумел убить вожака пришельцев и подчинить стаю себе. Безлунной ночью ведомые молодым черным магом гоблины напали на деревню и полностью вырезали ее, не пощадил пастушонок и свою учительницу-знахарку, причем, по совету новых подданных, мозг знахарки он съел сырым, чтобы, как верили гоблины, мудрость ее перешла к нему.
        Ненависть юноши к своим обидчикам была настолько велика, что разрушенная деревня не могла утолить ее, ибо возненавидел он всех людей и почитал их своими врагами. Именно в это время нарек он себя именем Морту - так звали древнего черного рыцаря, который наводил некогда ужас своей силой и жестокостью на многие земли.
        Появление в тех краях стаи гоблинов во главе с черным магом не прошло незамеченным, сильный воинский отряд рыцарей отправлен был на поимку их. Потеряв половину своей банды, Морту сумел увести остальных через топи в страну гоблинов и орков. Там следы его надолго теряются, что он делал следующие десять лет - неизвестно, но до людей Таннии лишь однажды дошли вести, что покорились ему несколько диких племен, и создал Морту в Темных землях государство.
        На какое-то время он стал главой одного из темных кланов, что терзали этот мир, и тридцать лет не тревожил Светлые земли, говорили, что копит он силу. По прошествии же этого срока Морту вторгся на свою былую родину с сильным войском. Пока рыцари собирали силы, орда дошла до деревни, видевшей рождение темного мага, вырезая по пути всех жителей, и вновь добрался Морту до своей тайной пещеры. Что он взял оттуда - неизвестно, но с помощью этого талисмана или знания сумел он подчинять своей воле черных магов, что стали его послушными рабами.
        Когда рыцари подступили к его орде, подчиненные Морту маги смели их войско, как пыль со стола влажной тряпкой. Так началось нашествие нового темного властелина, третьего по счету, подчинившего себе силы зла и превратившего юг многих светлых поселений в пустыню, прозванную впоследствии Дикими землями. Остановлен он был только самоотверженной атакой эльфов у Южного бастиона, в той битве пали маги Морту, и лишенный их защиты темный властелин был уничтожен заклинанием светлых волшебников. Так окончилась жизнь возненавидевшего своих соплеменников человека, что перестал быть человеком.
        С той поры многие пытались найти подземелье Морту, но в том не преуспели. А проведенное королем Таннии расследование показало, что вход в запретные пещеры был завален рухнувшей скалой, и расчистить его нельзя.
        Составлены сии записи со слов очевидцев, людей, гномов и эльфов весьма почтенных, заслуживающих всяческого доверия, что мною, архивариусом нашего благословенного короля, написано, засвидетельствовано и подтверждено.
        Дочитав свиток, я вернул его архивариусу и отсчитал гному пару золотых, заказав копию рукописи. Если Мезлен не ошибся, то возрождение подобной личности - не шутки. Морту талантлив, напорист и вдобавок сильно обижен, а это гаденькое сочетание. Помню, наш профессор однажды пребывал в таком душевном настроении с недельку, ее вполне хватило, чтобы испортить нам жизнь на полгода вперед. А тут тварь помасштабнее, темный властелин кинется захватывать все, что можно и нельзя, а еще мстить, мстить и мстить, кендер-то приходил не зря.
        По закону подлости по возвращении домой меня конечно же ожидал еще один сюрприз в виде кучки перевозбужденных подданных во главе с бледно-салатовым от волнения гоблином.
        - Что ты сказал?! - Я ошарашенно смотрел на главу своей разведки. - Снупи, повтори еще раз.
        - В юго-восточных провинциях священной империи страшная эпидемия, люди называют ее черной смертью, - взволнованно сообщил гоблин.
        Черная смерть, неужели чума… ведь именно так называли на Земле самое страшное инфекционное заболевание, выкашивающее в Средние века целые страны. Как говорится, капец подкрался незаметно, причем со всех сторон.
        - Как еще называют мор?
        - Черная зараза, чума.
        У меня, что называется, похолодело сердце. Значит, действительно чума, особо опасная инфекция, моими примитивными антибиотиками ее невозможно остановить, так, только чуть смягчить течение болезни, дать инфицированному немного больше шансов.
        - И ведь как вовремя для темного властелина началась эпидемия, вряд ли это совпадение, - задумчиво протянул Нерен. - Среди его сторонников вполне мог найтись колдун, достаточно знающий черную магию, чтобы вызвать мор, да и сам он наверняка способен на подобные мерзости.
        - Но на что тогда рассчитывает Морту? - почесал макушку Хорт. - Ведь чума, вспыхнув раз, останавливается далеко не сразу, она почти наверняка доберется и до владений инициатора.
        - Да-да, - подтвердила Саэна. - Я, когда поступала на факультет целительства, перелопатила всю академическую библиотеку, но не нашла ни одного средства защиты от таких страшных болезней. Вызвать ее сильный маг в состоянии, а вот контролировать не сможет никто.
        Я невидящими глазами смотрел перед собой, пытаясь нащупать истину. Может, темному владыке при воскрешении повредили то, что осталось от мозгов, или Морту за время смерти настолько отморозился, что делает ставку на всеобщий капут? Но если он собирается захватить мир, глупо перед этим делать из него пустыню, а судя по документам, темный властелин отнюдь не дурак, что-то не стыкуется.
        - Рассказывай дальше, - кивнул я терпеливо ожидающему гоблину.
        - Из пяти заболевших четверо умирают, а все, кто выжил, обезображены, в гадких-гадких язвах, фу, - продолжил доклад Снупи.
        Стоп, это совсем не признаки чумы, я биолог по образованию и хорошо знаком с основами эпидемиологии. Да и восьмидесятипроцентная смертность не характерна для легочной чумы, а бубонную форму тоже ни с чем не спутаешь.
        - Давай-ка подробно, что за язвы, как выглядит зараженный, как развивается заболевание? - Я пододвинул к гоблину лист пергамента и перо. - Нарисуй больного и эти язвы, все, что запомнил.
        - Волдыри на лице и теле, повсюду, много, вот примерно так. - Гоблин уверенными движениями сделал набросок. - Язвы потом чернеют и прорываются, старики говорят, что знают такую хворь, если человек и выживает, то рубцы остаются на всю жизнь по всей морде.
        Та-ак-с, а ведь очень похоже на черную оспу, но у той смертность обычно около сорока процентов, но это у природной, а ведь местные маги вполне могли использовать более вирулентный штамм, если эпидемия искусственная. Но все равно непонятно, как думает спасти от нее своих опричников сам Морту.
        - А что еще происходит в империи, как реагируют власти? - попытался я получить больше информации для анализа.
        - Стандартно, - несколько удивленно посмотрел на меня Снупи. - Пораженные районы изолируются, приграничная стража вооружается дальнобойными арбалетами и издалека расстреливает всех, кто идет из зараженных провинций, не разбирая, кто это, бродячая собака или знатнейший из сеньоров. А сама стража стережется вторым, а иногда и третьим кордоном, к ним припасы подвозят, а назад никого-никого не выпускают. В священной империи всегда так делали, это все-все знают.
        Ага, значит, вот как, империя в состоянии остановить эпидемию, но это потребует напряжения всех ее сил. Инквизиторы надолго выбывают из игры, а тем временем темный владыка приберет к рукам остальные земли, с помощью которых затем раздавит империю, вот на что рассчитывает Морту!
        Но у меня в таком случае есть козырной туз в рукаве, ибо прививку против черной оспы можно сделать, что называется, на коленке. Скот нашей долины частенько болеет коровьей оспой, так что материал у меня есть.
        Затем я сделал глупость, сдуру рассказав о технологии прививок некроманту.
        Прошло примерно два месяца, с утра пораньше из длительной самоволки вернулся Мезлен, и сейчас терем советов сотрясался от громового голоса лорда, собравшиеся вожди восхищенно считали этажи, которыми он покрывал некроманта, сверкая глазами и злобно скаля клыки.
        - Мезлен, ты тупоголовый идиот, и я тебя когда-нибудь лично задушу! - в завершении своей филиппики перейдя на нормативную лексику, сообщил волшебнику Торн. - То, что ты, как лабораторный зомби, опробовал на себе вакцину - это еще понятно, тупенько, выпендрежненько, но понятно, а вот зачем было после мотаться в зараженные районы империи, этого я понять не в состоянии, ты что, хочешь оставить нас вообще без магов?
        - Не злись, лорд, - примиряюще положил руку на плечо орку волшебник. - Я немного увлекся, но зато мы теперь знаем, что твоя прививка работает и долина защищена от черной смерти, я-то не заразился. И потом, это был восхитительный опыт, новая эра в исследовании болезней, интереснейший эксперимент, и…
        Переубедить или остановить Мезлена, когда ему становилось интересно, не мог никто, все отлично знали эту особенность некроманта, и Торн только обреченно махнул рукой, проворчав что-то вроде «горбатого могила исправит, а для горбатого некроманта и такой способ не пойдет». Что касается Саэны, то она с неподдельным восхищением смотрела на волшебника, да еще назвала действия мага лекарским подвигом, за что тут же получила выволочку от озверевшего Торна. От окончательного морального изничтожения исследователей спас Снупи, влетевший с вестью о прибытии посольства темного властелина.
        - Кто у них за главного? - немного поостыв, поинтересовался лорд.
        - Некий Учум, орк, один из вождей Кровавых клыков, и, по-моему, единственный орк среди этих экскрементов, у которого работает хотя бы спинной мозг.
        - Размести послов, пусть отдохнут с дороги, а всех наших - в зал собраний, дело нешуточное, - кивнул лорд Хорту, по инерции сверкнул глазами на некроманта с эльфийкой, рыкнул в последний раз и направился в главный зал терема, рядом семенил Снупи, торопливо выдавая досье на посла.
        Вожди собрались мгновенно, выслушали Снупи и взволнованно загомонили.
        - Темный владыка восстал, подгребает под себя все земли, нам предлагают присоединиться к его орде, что будем делать? - Дав друзьям выговориться, подвел к главному Торн.
        - Не принять предложение Морту - значит схватиться с ним, середины тут нет, - проворчал Нерен. - Но и стать цепными псами властелина, воюющими за его величие, тоже не сахар.
        - Если примем власть Морту, то кто бы ни выиграл в войне, а жить мы станем хуже, - пристукнул по столу ладонью Санор.
        Сгустилось тяжелое, удрученное, почти физически ощутимое молчание, которое долго не нарушалось, но тут поднялся Хорт, уперся кулаками в крышку стола, навис над ним и оглядел мрачным взглядом присутствующих.
        - Из всякого положения есть выход, - хмуро заговорил побратим. - А у нас есть простое и крайне эффективное решение.
        - И какое же это? - недоверчиво прищурился Нерен.
        - Сделать так, как скажет Торн, - решительно рубанул рукой воздух Хорт.
        - Это самое-самое правильное решение, - пискнул Снупи, вожди согласно закивали и ощутимо расслабились, довольные, что решили сложную проблему.
        - Да, это то, чего никогда не будет у темного властелина даже в мечтах, - шепнула мне на ухо Саэна.
        Учум мне понравился, Снупи прав, если среди отморозков Букана и есть адекват, то он передо мной. Я вежливо ответил на приветствие посла, он не стал рассусоливать, а сразу перешел к делу.
        - Лорд Торн, темный властелин хочет купить вас, я направлен именно с этой миссией, - оскалив клыки в легкой полуулыбке, сообщил посол, при этом глаза Кровавого клыка отслеживали каждое изменение на моей физиономии.
        - Давай-ка сначала мы немного прогуляемся, Учум, а потом побеседуем о новых покупках Морту и о закупочных ценах, - предложил я посланцу темного властелина, мы вышли из терема и неторопливо зашагали по долине.
        - Ты хочешь поговорить наедине? - хитро сощурился Учум. - Все, кто принял волю властелина, начинали с такого разговора. Или ты решил меня перекупить?
        - И это тоже, но сначала я хочу тебе кое-что показать, это наш город. - Я, пользуясь кончаром как указкой, широким жестом обвел дома, стоящие идеально ровно, с правильными интервалами (сказывался курс ландшафтного дизайна родного универа, застройка планировалась мною лично). Сами же дома хотя и грубовато срубленные орочьими лапами, но все же были крепкими, теплыми и, я бы даже сказал, уютными. Впечатление комфорта особенно усиливалось от обилия цветущей зелени, которая их окружала (работа орчанок под руководством Саэны и дриад).
        - Прямо город-сад, - завистливым голосом сообщил Учум. - Для орков даже как-то слишком хорошо.
        - Да нет, наоборот, недостаточно хорошо, это старый квартал, он выстроен в те времена, когда мои орки еще не наловчились работать с деревом, смотри дальше.
        - Ого! Да уж, а это точно орки делали?
        - Не только, еще гоблины, тролль, а вот там дальше и люди. А вот это наши сады и поля.
        - А лес чего не срубили, не успели?
        - Тут строгое табу, заповедник. В роще живут дриады, древнейшие деревья и прочие духи леса, мы их не трогаем и даже помогаем, вытаскиваем валежник, обломки скал, если те валятся с гребня кратера в лес, вон там запруду в сухой год соорудили. Мы - им, они - нам, у нас всегда обильные урожаи, да и здоровья моим подданным лес прибавляет.
        - Прямо эльфятник какой-то! А оркам такое вообще-то прилично? - в сомнении нахмурил лоб Учум.
        - Хочешь сказать, все лучшее - эльфам, гномам да людям, а орки и на помойке перекантуются? - иронично изломал я правую бровь.
        - Оркам - только самое лучшее! - убежденно заявил Учум.
        - Верно! Но не только оркам, а всем, кто с нами: троллям, гоблинам, людям, гномам, эльфам. Ты глаза обратно впучь, челюсть на место поставь и слушай дальше, у нас есть эльфы, есть гном, скоро, наверно, будет уже двадцать гномов, и они ничем не хуже орков.
        - И что, кроме тебя много орков так думают? Анекдот! - захохотал Учум.
        - Сам спроси у них, - хмыкнул я и добавил: - Хорошо смеется тот, кто смеется последний.
        - И спрошу, а что ты думаешь, - упрямо набычился Учум. - Прямо счас и спрошу, потому как такого не бывает.
        Первым, кто попался нам навстречу, был Хорак, здоровенный орк, размером с Букана, сотник секирников.
        - Скажи, что ты думаешь про эльфов? - обратился к нему посланец темного властелина.
        - Эльфы - это кровожадные злобные убийцы, гады ползучие, твари, резать их надо, где увидел, прямо там и режь! - тут же выдал мой офицер.
        - А эта как же? - Палец Учума показал на Саэну, идущую рядом и с интересом прислушивающуюся к нашей беседе.
        - Ты, урод с собачьим рылом, хочешь сказать, что наша Саэна не самая лучшая, ты что, гадина, на нее хочешь тявкнуть?! - немедленно ощерился Хорак. - Я тебе сейчас последний клык доломаю! Торн, можно, я ему в рыло дам?
        - Если б он что плохое про Саэну сказал, я бы сам ему по морде дал, - успокоил я своего офицера. - Учум нездешний и просто пытается разобраться, так что перестань изображать медведя-шатуна и ответь на вопрос.
        - Хорошо, лорд, - кивнул Хорак и снова повернулся к Учуму. - Запомни, нездешний, наши эльфы и гномы - это тебе не эльфы и гномы, понял? Они наши! Они верные лорду, клану и того, храбрые. Они нам помогают, лечат, строят, вон какую секиру мне гном Дварин сковал, гляди. Наши эльфы и гномы не хуже тебя и меня тоже, понял?!
        Следующей в соцопросе была молодая орчанка, она заявила, что ее командир Саэна - всем командирам командир, лучше только Торн и Хорт, вот!
        Подвернувшийся далее Учуму мальчишка сразу обиделся и заявил, что «неуд» по чтению он получил за дело, а Саэну от этого любить меньше не стал, а двойку непременно исправит. Но тут наша экскурсия подошла к военному полигону, и Учум сразу забыл об эльфах, гномах и соцопросах.
        - Что это? - Восхищенный взгляд посланника темного властелина намертво прилип к тренировочной площадке.
        Удивление орка было понятно, подобные сооружения, включающие стрельбище, плац, полосу препятствий, фрагмент крепостной стены и прочие хитрости, можно увидеть в лагерях для подготовки элитных спецподразделений на Земле в XX-XXI столетиях, но отнюдь не в железном веке.
        - Эта наша военная школа, - пояснил я. - Как раз сейчас идет тренировка бойцов, смотри.
        Учум, завистливо причмокивая и ахая, на полчаса примерз к ограде полигона, и оторвать его удалось с превеликим трудом.
        - Так вот как ты делаешь из бандитов Диких земель настоящих воинов, - уважительно цокнул языком посол, когда мы вернулись к прерванной беседе.
        - Теперь ты понимаешь, почему я не продам Морту ни себя, ни их?
        - Теперь да. Но послушай меня, Торн, ты показал мне орочий рай, конечно, показал не все, о чем и ты и я знаем. Но это не важно, поскольку то, что я увидел, настолько хорошо, что мне плевать на все твои недоговоренности. В общем, так, как ты, несомненно, уже знаешь, деньги у меня есть, и перекупить за золото наш род трудно. Но вот сделать так, чтобы мое племя жило здесь, я отнюдь не прочь, конечно, если мы не будем у вас орками второго сорта.
        - Все зависит от тебя, Учум, и от твоих орков. Пока никто еще не смог сказать, что я ценю подданных не по заслугам. А вообще-то я знаю о твоих способностях торговца и дипломата и потому сразу понял: ты оценишь то, что мы здесь создали. Темный властелин совершил большую ошибку, отправив ко мне не мясника или фанатика, а орка, умеющего думать.
        - Хорошо, но есть еще одно, Торн: Морту сделает все, чтобы разрушить ваш рай. Не знаю, осознаешь ли ты, но для темного властелина нет более опасного врага, чем ваш клан, никакие светлые ему так не страшны…
        - Да! Мы пройдем от края и до края вселенной, - в экстазе ревел Букан. - Слава Морту, слава бессмертному королю, арргх!
        Воодушевление вождя передавалось воинам клана, орки выхватывали ятаганы и, восторженно ревя, ими размахивали.
        Только Учум со своими офицерами сидел тихо, с грустным и удрученным выражением морды.
        - А ты чего эт прокис? - Букан покровительственно хлопнул Учума по плечу. - Война, налет, грабеж - это ведь главное счастье!
        - Потому и сижу, - тускло буркнул Учум и обреченно махнул рукой. - У нас такая хрень сейчас нарисовалась, что счастье это как раз и не светит. Гулли последние месяцы обнахалились, уже больше трех десятков бойцов сожрали, а баб и мелкоты - так втрое. Стоит мне воинов увести - и хана всем стойбищам.
        - Так прореди тварей - и в поход, - зычно проревел Букан.
        - Бьем, вождь, да только их меньше не становится, прям как пропасть какая открылась, - печально вздохнул Учум и с поклоном обернулся к Морту. - Может быть, великий всемогущий повелитель изничтожит гуллей своей магией или прикажет им уйти?
        - Ага, прямо сейчас побегу, только походные сапоги переобую, у меня как раз дел других нет, как только шляться по грязным логовищам, сторожить их и вылавливать всякую дрянь, - презрительно проскрежетал лич. - Если вы не можете защитить даже себя, то зачем мне такие солдаты? Справляйтесь сами, не успеете к выступлению, вам же хуже, военная добыча достанется другим. Вожди же у тебя в клане, Букан, - натуральное дерьмо, с паршивыми падальщиками совладать не могут.
        «Натуральное дерьмо» с убитым видом закивало погрустневшими мордами, хотя о бесчинствах гуллей подчиненные Учума узнали только что, да и потери от атак каннибалов составляли отнюдь не десятки орков, в худшем случае сожрали одного-двух зазевавшихся ротозеев, и то год назад. Но командир настолько выдрессировал своих офицеров, что те безоговорочно поддерживали любое его начинание. По своему опыту они знали - вождь прав всегда, даже когда беззастенчиво врет, ибо Учум был изворотлив, хитер и умел любую ситуацию повернуть себе и своему роду на пользу. Потому его командиры с убитым видом всем кагалом старательно демонстрировали большое горе по поводу неучастия в грабежах.
        Совещание завершилось, Учум, проходя мимо Выйра, ненароком задел вожака волчьих всадников локотком и, поймав понимающий взгляд рейдера, тихо вышел из отстроенного заново дворца Морту. Когда Учум дошел до своего шатра, рядом с ним, развалившись в пыли, лежал огромный варг, а дальше маячила кривоногая коренастая фигура рейдера.
        - Уважаемый Учум, в прошлый раз ты показал мне славные клинки, не появилось ли у тебя еще хорошего оружия? - пробасил волчий всадник.
        - Да-да, друг мой, идем. - Хозяин шатра откинул полог и пригласил гостя к столу, на котором наличествовал здоровенный кусок сырого мяса на золотом блюде.
        Пока рейдер отхватывал кинжалом куски и крепкими зубами рвал свежатину, Учум выгнал из палатки всех, кто там находился, кроме Выйра, и тщательно задернул полог. Приказчики и слуги к такому обращению давно привыкли, ибо важные финансовые сделки их хозяин предпочитал обсуждать наедине. Но, как и при прошлой беседе с рейдером, о покупке-продаже не было сказано ни слова.
        - Ты слышал, воины Морту недавно атаковали Когра? - с набитым ртом прочавкал Выйр.
        - Верно, причем полторы тысячи орков Букана там и остались, а взять столицу Черных секир не смогли. Морту рвет и мечет, в следующем походе на Когра он решил усилить войско колдунами дроу.
        - Думаешь, они справятся?
        - Не знаю, но вот то, что для темного владыки мы всего лишь расходный материал, который не принято беречь, я после этого похода усвоил точно. Букан дурак, он надеется на добычу, но война пойдет не так, как в его слюнявых мечтах. Нас будут бросать в самое пекло первыми, а после боя позволят подобрать остатки добычи, жалкие крохи… У Морту в фаворе темные эльфы да упыри, им и пойдут все сливки, а нашими задницами будут дырки затыкать, впрочем, так и раньше было, вспомни прежние войны.
        - И что же нам делать, о умудренный хитростью ста орков Учум? - пытливо всмотрелся в глаза собеседнику волчий всадник.
        - Думать, доблестный Выйр, думать. - Хозяин шатра, и так говоривший вполголоса, перешел на едва различимый шепот. - Я недавно ездил послом к Изумрудным драконам, смотрел, хорошо смотрел, однако, а еще говорил с их вождем Торном.
        - И?
        - Мне понравилось и то, что я увидел, и то, что я услышал.
        - А что он ответил темному властелину?
        - Он сказал, что подумает, с тех пор все думает и думает, но, пока Торн думает, его эмиссары побывали у эльфов и гномов, не говоря уж о Нории, так что там Морту ничего не обломится.
        - Гм, похоже на то. А что ты посоветуешь мне?
        - Знаешь, про лорда Изумрудных драконов ходят слушки, что он ни разу не нарушал своего слова, и даже враги его клана не могут сказать другого. И еще говорят - Торн ценит верность и достойно награждает надежных орков, а сейчас его клану до зарезу нужны отличные воины, лови момент.
        - Очень-очень интересная информация, мудрый Учум, я сильно-сильно благодарен тебе.
        Выйр распрощался с хозяином и, растолкав блаженно задремавшего на солнышке варга, ускакал, а Учум, накинув одежку поплоше и завернувшись в драный плащ, выбрался из шатра через заднюю стенку. Скорым шагом миновав оживленный перекресток, орк свернул с главной улицы и настороженно огляделся. Прогуливаясь скучающей походочкой, Учум вроде бы случайно зашел в квартал трущоб гоблинов. Еще раз воровато осмотревшись, орк скользнул в кое-как слепленную из сухого тростника и обмазанную поверх глиной хижину без окон. Несмотря на прекрасное ночное зрение, Учум со света не смог различить ничего и потому безадресно пожелал доброй добычи в глубь лачуги.
        - Приветствую вас, большой-большой вождь. - Во мраке бледно засветились кошачьи глаза гоблина. - Что новенького, интересненького?
        - Морту готовит поход на ваши земли, Пинки. - Гость протянул гоблину свиток пергамента. - Здесь все изложено, я набросал пути вероятного выдвижения и схемы главных ударов, немедленно отправь Торну. Помни, если это попадет к темному властелину, я обречен, и много славных бойцов-налетчиков умрут, причем зря, а это обидно.
        - Не беспокойтесь, уважаемый Учум. - На личике крошечного гоблина, так похожего на орка-ребенка, нарисовалась немного грустная, но уверенная улыбка. - Живьем меня не взять, и иду я не один. Мои воины - опытные разведчики, обученные самим большим начальником Снупи! И при любом раскладе дадут мне секунду, этого хватит, чтобы уничтожить послание.
        - Морту опытный некромант, он расспросит и мертвого, а также способен восстановить письмо из обрывков, - скептически заворчал орк.
        - Хорошо, для вашего спокойствия и дабы вы смогли оценить нашу выучку, я открою профессиональную тайну, - самодовольно усмехнулся Пинки и вытащил из-под рубахи медальон в виде серебряного черепа на крепком шнурке. - Это амулет, данный мне нашим магом, очень-очень сильным некромантом. Того, кто умрет с этим талисманом на шее, не сможет поднять ни один трупарь, как бы могуч он ни был. А что касается письма, то смотрите, прямо сейчас-сейчас я вкладываю его в тубу с встроенным заклинанием огненной стрелы, стоит повернуть крышку - и содержимое превратится даже не в пепел, а в горсть золы. Если меня убьют или поймают, тубус сработает сам, а стоит мне только пожелать, как амулет некроманта убьет меня быстро-быстро, и письмо тут же сгорит. Нет, славный Учум, тревожиться не о чем, меня не схватить, меня не расспросить, письма не прочитать никому-никому, кроме моего вождя. Большой начальник Снупи и великий лорд Торн все знают, все помнят, обо всем позаботились, с ними не может быть неудачи никогда-никогда, это правда-правда!
        - Я ценю то, что ты открыл мне, разведчик, но и без того верил тебе и твоему лорду, иначе не стал бы так рисковать.
        - Что передать лорду на словах?
        - Мои воины не пойдут в этот поход, а если понадобится, ударят Морту в тыл.
        Глава 19
        ВАРГИ
        - Кусим! Команда, которая есть только у волчьих всадников
        - Гнех, вожак не тот, у кого мощнее глотка и громче лай, - без особой надежды на успех ворчит Выйр, в последний раз пытаясь образумить глупых щенков. - Вожак только тот, кто в стае самый хитрый и осторожный.
        Молодые орки весело ржут, почти половина отряда отделяется и устремляется за Гнехом, выкрикивая имя нового вождя. Старые товарищи Выйра и особенно оставшаяся молодежь его стаи непонимающе смотрят на вожака.
        - Пусть идут, - отвечает на незаданный вопрос Выйр. - Они слишком глупые и горячие, не смогут охотиться в стае. Часть молодых ослов сдохнет, а кто останется, наберутся разума. Я пять дней выслеживал боевиков Торна, у Гнеха и его щенков нет и тени шанса, сейчас им вложат ума.
        Из-за холма слышны выкрики, улюлюкающие вопли волчьих всадников, вой варгов. Им в ответ звучит чей-то хриплый командный бас и азартный рев: «Варрра!» атакующих местных орков, слышен шум схватки, лязг мечей. Буквально через считаные минуты из-за холма показываются отступники. От трех десятков осталось не больше полудюжины. Припав к шеям окровавленных, утыканных стрелами варгов, они катятся обратно, следом с высунутыми языками улепетывает десяток варгов, оставшихся без всадников. Возглавляет отступающих Гнех, неудачливый вождь часто оглядывается, на лице молодого орка и морде его варга нарисован одинаковый ужас. Отщепенцы подскакивают к неподвижно, как идол, стоящему на вершине холма Выйру, молодой вождь спешивается.
        - Мы здесь чужие, все в одной лодке, - заполошно оглядываясь, кричит Гнех. - Давай на время забудем разногласия и вместе сразимся с Торном, порознь нас всех порвут!
        - Вас - это точно, - вдруг смеется старый орк. - Но не порвут, а дорвут, потому что уже порвали, так что называй вещи своими именами.
        - Ты старая гадина! - Молодой вожак хватается за рукоять меча, но меч Выйра уже давно предусмотрительно извлечен из ножен и обратным хватом зажат в руке, спрятанный за спиной под плащом из звериных шкур. Бритвенно острый клинок гадюкой метнулся вперед, резанув по горлу Гнеха, - это был коронный тайный удар старого рейдера. Очевидно, лезвие перерезало артерию - кровь ударила полуметровым фонтаном. Так и не успевший обнажить меч молодой орк захрипел и повалился на траву.
        - Эх, Гнех-Гнех… - грустно качает головой Выйр. - У стаи может быть только один вожак, иначе ей жить недолго.
        Выйр вцепляется в волосы содрогающегося в конвульсиях конкурента и заносит клинок. Меч волчьего всадника не очень приспособлен для рубящих ударов, и, чтобы отсечь голову, приходится нанести три удара.
        Из-за холма показался отряд орков и гоблинов, четким строем они направляются к всадникам. Надвигающиеся бойцы закованы в доспехи, не хуже человеческих, у всех добротные шлемы, латы, длиннющие пики и одинаковые щиты с зеленым драконом на пурпурном поле. Хриплый рев команды - отряд за секунды перестраивается из походного строя в четкий боевой строй. Выйр внимательно разглядывает их своими старыми дальнозоркими глазами и восхищенно причмокивает. Да, сделать из орков такой отряд - это тебе не кур у крестьян воровать. Вождь рейдеров давно искал пристанище себе и своим всадникам, кочевая жизнь стаи варгов изрядно надоела старику. В последнее время у него начали ныть локти и колени - сказывались постоянное пребывание в седле и ночевки на семи ветрах. Только вот найти настоящего вождя пока не удавалось, Кровавые клыки не оправдали надежд, там ловить нечего. Опытному старому орку весьма нравился Когр, но у Черных секир были устоявшиеся, веками сложившиеся отношения, а значит, пришельцы долго будут вторым сортом, пока как следует не зарекомендуют себя.
        И тут дошли слухи про новый клан, о нем, захлебываясь от восторга, рассказывали гоблины в Трейдгарде, а тут еще совет Учума, одного из немногих умных орков, известных вожаку. Упускать такой случай не годилось, только вот из-за идиота Гнеха и кучки оголодавшей молодежи весь план чуть не рухнул. Надо же было додуматься - прийти в чужие земли и, не спросясь, начать охоту, правда, пока только на деревенский скот, но ходили слухи, что эти деревни, хотя и населенные людьми, но находятся под рукой Торна.
        Выйр не уследил, а потом обнаглевшая молодежь совсем отбилась от рук, но их вычислили, и с оперативностью, изумившей старого орка, были высланы отряды перехвата на все ключевые точки. Стаю волчьих всадников, несмотря на всю ее стремительность, целенаправленно отжимали к скалам, и Выйр готов был прозакладывать голову, что там ждет гибельная ловушка. Надо было срочно спасать положение, если еще не поздно.
        Вожак сел на варга и медленно поехал навстречу строю. Когда до него оставалось с полсотни метров, Выйр спешился и дал команду «лежать» своему волку - древний знак мирных намерений рейдеров.
        От строя противников отделился крепкий орк в доспехах, смутно знакомых вожаку волчьих всадников, кажется, такие носили лорды темной империи.
        Дождавшись, когда пришелец подойдет на расстояние вытянутого копья, Выйр приветственно поднял руку, оппонент ответил таким же традиционным жестом. Вожак незаметно перевел дух, раз ответили на приветствие, значит, по крайней мере, сразу резать не станут, переговорам быть.
        - Я Выйр, рейдер, вожак той стаи. - Старый орк кивнул себе за спину.
        - Я Торн, повелитель здешнего края.
        - Ты на него не обижайся, просто молодой осел, что с него взять. - Выйр бросил к ногам собеседника голову Гнеха. - И с остальными придурками, что напали на вас, можешь делать что хочешь, хоть на волчий корм пускай - эти щенки заслужили любую кару.
        - Хорошо. - Торн небрежным боковым пинком ноги отбросил голову в сторону - это был древний оркский обычай, означающий, что извинения приняты и конфликт вместе с головой зачинщика отброшен в сторону, позабыт.
        Воины Торна подтянулись поближе, лорд Диких земель неторопливо подошел к стае, нападавшие на его отряд орки ежились под тяжким взглядом, Выйр с негодованием отметил, что некоторые из них дрожат. Заячьи души! Лучше б их всех порубили, чем так опозорить его стаю.
        - Думаю, они не все безнадежны, - окончив смотр, Торн снова повернулся к Выйру. - Пусть живут, но только если ты поручишься за них лично, в ком не уверен - под нож.
        Прошла неделя с налета стаи рейдеров, в своре Выйра после стычки с нашей элитой образовалось несколько свободных варгов плюс десяток щенков-сеголетков, доросших до возраста похода и взятых стаей с собой, они весьма скоро сгодятся под седло. Оценив во время стычки боевые возможности волчьих всадников, я уговорил старого рейдера набрать учеников, дабы пополнить стаю.
        В углу нашего полигона соорудили площадку для варгов с ямами-норами и дощатыми навесами над ними, рядом устроили кормовой загон, где волки могли отрываться, «охотясь» на предназначенный им в пищу скот. На этом особенно настаивал Выйр, подчеркивая, что кормить варгов мясом забитых животных, как выразился старый рейдер, «падалью», - это убивать волчью свирепость, что существенно снизит боеспособность хищников.
        Чуть подальше расположена площадка тренировки всадников, больше всего она похожа на здоровенный хоккейный корт. Ограда необходима, ибо молодые необученные варги частенько впадают в эйфорию убийства, разрывая всех, кто находится рядом и не принадлежит к их породе.
        Я страшно доволен таким приобретением, Выйр оказался великолепным учителем, сейчас как раз шел урок, и я остановился полюбоваться его мастерством.
        - Запомните, варг - это вам не конь, - прохаживаясь перед слушателями, рассказывал старый рейдер. - Если использовать варга как коня, всадник на нем будет не более силен, чем обычный верховой рыцарь-человек, а точнее - гораздо слабее.
        - Это почему эта? - туповато выпалил один из будущих волчьих наездников.
        - А потому что потому, - сердито рявкнул на недоумка инструктор, потянувшись было за плетью, но внезапно сменил гнев на милость. - Ты, конечно, еще только кусок мяса, то бишь в бою дурак дураком, но интересуисся, знать, умнеешь, мне это по душе, будешь знатным налетчиком-убийцей.
        - Будьте добры помедленнее, я записываю, - выдал один из новичков великую фразу из «Кавказской пленницы».
        Выйр польщенно кивнул, уважительно глядя на листы и перо в руках орка-грамотея, и продолжил:
        - Для начала посмотрите, как бежит варг, и сравните с конем. У бегущего волка спина ходит ходуном, всадника мотает так, что даже удержаться - и то проблема. Конь несет наездника плавно, с его спины хороший воин может стрелять из лука даже на полном скаку, а вот выстрелить с бегущего варга еще никто не смог. То есть выстрелить-то можно, но вот попасть… м-да. Теперь дальше, еще раз смотрим, как бежит варг, видите, движения настолько стремительны, что уследить сложно, ноги быстро мелькают, прям сливаются. Конь иногда может и обогнать варга, но только потому, что у лошадей ноги длиннее, а движется варг гораздо стремительнее.
        - Значит, и ловкость у него выше? - задал вопрос еще один курсант.
        - Верно, потому и воевать так, как делают рыцари на конях, на варге нельзя. Если посадить кавалериста-человека на волка, он будет беспомощен и совершенно бесполезен.
        - Так конь лучше варга?
        - По длине ног и плавности - да, но в остальном варг несравнимо лучше. Варг - прирожденный охотник, боец, ловкость волка лучше, чем у человека или там коня, его не надо учить биться, а если еще и выучить варга, он станет очень силен, любого коневода сделает, закройся тот хоть тройной броней.
        - И рыцаря?! - потрясенно выдохнул курсант.
        - Про рыцарей еще поговорим, а сейчас закрыть пасти и слушать! - сердито заворчал Выйр. - Все скажу в свое время, кто еще меня перебьет, будет свои зубы по поляне собирать! Теперь о том, зачем варгу всадник, он по-мо-га-ет варгу. Даже если всадник главнее и управляет им, в бою орк только дополняет волка. Всадник и варг - одно целое, орк чувствует малейшее движение варга, предугадывает его броски и отскоки и наносит удар тогда, когда есть благоприятный момент. Будьте предельно внимательны, момент очень краток, времени у всадника почти нет, все делается мгновенно, потому меч волчьего всадника короткий и очень острый. Он режет, колет и почти никогда не рубит, не успеть рубануть-то. А из дальнего оружия нам годится только метательный топор на короткой ручке. Доспехи на всаднике и варге могут замедлить движение, и потому мы, рейдеры, пользуемся только самой легкой, чаще всего кожаной броней. Запомните, подготовленный всадник на варге всегда сильнее рыцаря. А если понимание установлено хорошо и варг с всадником с полпинка понимают друг друга, то эта пара становится этаким кентавром, да еще и с
дополнительной зубастой пастью спереди, и победить их нельзя.
        - А как тогда убивают волчьих всадников?
        - Чаще всего потому, что они плохо подготовлены, но есть еще одна причина. Чтобы волк проявил себя, ему нужен простор, в тесном строю варг становится скованнее, уязвимее, потому волчьи всадники - это прежде всего налетчики, но не тяжелая конница. Хотя есть один прием, при котором варги бьют тяжелую конницу, называется он «свара», при нем мы вообще непобедимы. Вы видели, как грызутся собаки или волки, когда несколько сваливают одного? Вот так это и работает, два варга согласованно атакуют коня - и все, коню конец, да и всаднику тоже, ни броня, ни выучка не спасут, потому как опытный варг одним укусом может так цапнуть коня за ногу, что тот на нее стать уже не сможет, завалится, а броня для конских ног еще не придумана, даже у рыцарей ее нет. Но это высшее мастерство, немногие варги на такое способны. - Пропахший псиной, а точнее, волчатиной старый орк печально вздохнул.
        - Научи нас «сваре», наставник! - загорелись глаза курсантов.
        - Обязательно научу. - Глаза Выйра одобрительно блеснули. - Но не вас, а вас вместе с вашими варгами, иначе не выйдет.
        Ко мне подбежал посыльный, передал свиток от Снупи. Уроки Саэны не пропали даром, и гоблин умел не только писать, но и зашифровывать послания. На расшифровку донесения ушло минут десять, после чего настроение мое, только что поднятое на волчьем полигоне, резко пошло на спад. Морту выступил на Торнгард, мы не успели подготовить приличных магов для противостояния темному владыке, хорошо хоть создали легион и слегка замирили соседей, сейчас можно почти не опасаться удара в спину.
        Глава 20
        ОСАДА
        Такие действия предшествуют обычно генеральной драке, в которой противники бросают шапки на землю, призывают прохожих в свидетели и размазывают на своих щетинистых мордасах детские слезы. И. Ильф, Е. Петров «Золотой теленок»
        - Выходим, выходим, тронулись! - Командные вопли десятников прорезали насыщенный туманом утренний воздух. Распахнулись ворота Торнгарда, и армия железной змеей поползла по ущелью. С воем и лаем вырвался вперед и мигом исчез за поворотом десяток волчьих всадников - разведка.
        Я сидел на Черныше рядом с воротами и всматривался в марширующие шеренги, стараясь ощутить настрой солдат, ибо от него зависит исход любой битвы. Воины были собранны, суровы, ибо знали, сколь противник превосходит нас числом, но страха или неуверенности я не видел, даже крестьяне-легионеры держались браво, заразившись уверенностью от моих ветеранов. Хорошо! Я тронул пятками бока скакуна и пустил его рысью в голову колонны.
        Мы решили встретить передовые части темного властелина на подходе и как следует потрепать их, пока не подошло подкрепление. Надо было заставить миньонов Морту бояться моих орлов, иначе конец.
        Топот копыт - ко мне подлетает Снупи, глаза гоблина возбужденно блестят из-под посеребренного шлема.
        - Лорд, Морту подходит к дальней опушке, их около тридцати тысяч, - сообщил разведчик.
        - Раса, вооружение, командование, - уточнил я.
        - Три тысячи эльфов - боевых танцоров во главе с Бериолом, он снюхался с Морту, две тысячи дроу-воинов Хелиогласа, мечники, пятнадцать троллей, остальные - орки и гоблины, ну еще с полтысячи людей, в основном сектанты Черной ямы, а дроу-чародеи еще не подошли.
        - Превосходно! - улыбаюсь я. Колдуны Морту тревожили нас больше всего. - А сам темный властелин?
        - Самого не видел, но вся его охрана здесь.
        Ну что же, трехкратное превосходство - это, конечно, не сахар, но при таком раскладе играть можно. Вот только боевые танцоры могут стать проблемой, как с ними справятся мои орлы - неизвестно.
        На холме рядом со мной стояли два десятка древних дедков с роскошными белыми бородами, одетые в пурпурные мантии боевых магов. На самом деле это были простые старики-крестьяне, ряженные под волшебников, расчет строился на том, что издали их примут за колдунов, и темный властелин включит свой талисман, тем самым обезопасив нас от своих волшебников. Хоть бы Морту купился.
        На вершину холма, где расположился мой штаб, заскочил десяток волчьих всадников, обдав нас запахом псины.
        - Лорд, с юга движутся еще около двадцати тысяч орков Кровавых клыков, - доложил Выйр.
        - Время подхода? - вопросительно поднял я бровь.
        - Движутся медленно, устали, но сегодня к вечеру будут.
        - Колдуны?
        - Пока нет.
        - А почему двадцать тысяч, где еще сорок?
        - Они и дроу-волшебники пошли громить Когра, клан Черных секир не признал Морту, и ему пришлось воевать на два фронта. У Когра только три тысячи воинов, но они стоят сорока тысяч того сброда, что идет за темным властелином, потому эту мразоту и усилили колдунами. Их повел главный упырь Виктор-носферату, да, кстати, Пинки передал, что Морту не столько идет на нас, сколько устраивает разведку боем, в случае чего отступит. Он боится оставлять Когра в тылу, три тысячи Черных секир не та сила, к которой можно поворачиваться спиной.
        - Хорошо. - Я знаком отпустил Выйра, и тот, запрыгнув на своего варга, отправился готовить засаду.
        - Хорт, атаку надо ускорить, - обратился я к побратиму. - Пятьдесят тысяч для нас многовато, потому строимся и сразу вперед.
        Армия выдвигалась, в центре я поставил легион, по флангам - орков и гоблинов, второй линией встали лучники Саэны, сзади выстроились двадцать крестьянских телег, на которых, опираясь на посохи, горделиво стояли мои псевдомаги. Телеги были оснащены нашим секретным оружием, потому старшим там был Дварин. Ветераны Хорта и Гиг маячили рядом с моим холмом за строем лучниц - свои лучшие части я решил придержать в резерве. Кроме того, полусотня Выйра ловко спряталась в крохотном, насквозь просматриваемом березовом колке. Засада варгов - последний аргумент.
        Навстречу нам выплескивалось войско темного властелина. Беспорядочной ордой выкатывались гоблины и орки, левее в свободном строю маршировали боевые танцоры, за ними темной тучей клубились дроу. В самом центре вражеского строя двигался огромный, закованный в сталь зверь незнакомой породы, раза в полтора крупнее коня, на котором величественно сидел высокий человек в золотой короне и доспехах, весьма похожих на мои. По описанию я узнал Морту. Воскрешенный темный владыка въехал на каменистый холм, по иронии судьбы еще задолго до нашего появления здесь прозванный лысой горой. Осмотревшись, Морту ткнул золоченым скипетром в плечо стоящему рядом с ним Букану, затем посмотрел на скипетр и вытер его о штанину. Букан заревел что-то истошно-командное, и его орда ринулась на нас.
        Битва разгоралась, орда Кровавых клыков, беспорядочными волнами накатывающаяся на легионеров Торна, отлетала от сплошной стены щитов, как будто ударялась в настоящую каменную стену. Очень быстро Кровавым клыкам расхотелось атаковать легион, и они, несмотря на хлысты командиров и истошные вопли Букана, ослабили напор, а на правом фланге даже откатывались назад.
        Но уж чего-чего, а пушечного мяса у темного властелина и без Кровавых клыков хватало, новые орды прямо с марша вступали в бой. Под ногами легионеров кучами оставались хрипящие издыхающие твари, а ополоумевшие боевики, дико визжа, все лезли прямо на выставленные мечи и копья. За спиной своих воинов мертвый король поставил заградотряд из дроу, вооруженных плетьми гнили. Каждый повернувший назад солдат попадал под их удары и в считаные секунды заживо разлагался прямо на глазах.
        Под диким натиском обезумевших, десятикратно превосходящих сил легион медленно отходил, когда сбоку ударил отряд ветеранов Хорта, смешав порядки врагов. В ответ с лысой горы завыли трубы, раскатилась дробь барабанов - в бой вступали всадники султанатов.
        Элитные орки Торна мигом ощетинились четырехметровыми пиками, уперев их в землю, проломить такой строй есть слабенький шанс у тяжелых рыцарей, всадники в легких кольчужках для этого не годились. Атака конницы вастаков, вылетевшей из-за лысой горы, разбилась о крепкий строй ветеранов и завязла в легионе, смятение в войсках черного властелина усилилось. Клин закованных в латы матерых орков развалил беспорядочную толпу врагов и погнал назад. Морту сломал свою золоченую палку о макушку Букана, правда, без всяких видимых результатов. Пользуясь передышкой, легионеры вынесли раненых в тыл и подровняли строй.
        - Ваш сброд ни на что не годен, они сильны только в искусстве спасения бегством, - презрительно сообщил личу Бериол. - Когда в битву вступим мы, все увидят, что такое настоящие воины, на это действительно стоит посмотреть, Морту!
        - Что ж, эльф, покажи нам высокий класс, - кивнул мертвый король.
        Протрубил серебряный рог Бериола, в бой ринулись эльфы, знаменитые мечники дома Красной розы и примкнувшие к ним ренегаты других домов, сверкающий серебристыми доспехами клин с размаху прорвал легион Торна.
        Мои солдаты гибли один за другим. Боевые танцоры, защищенные очень легкой и необычайно прочной броней, были для них слишком стремительны. Тонкие сабли эльфов находили каждую щель в доспехах, окровавленный строй ветеранов пятился. Я бросился в гущу битвы во главе своих гвардейцев, сбоку в неприятельские порядки вломился Гиг. Его доспехи щелей не имели, и какое-то время казалось, что положение выравнивается, против лома нет приема… если нет другого лома. Но это знал и темный властелин, по его знаку, утробно ревя и размахивая дубинами, к Гигу направилось сразу пятнадцать вражеских троллей, мы стали свидетелями сражения живых гор.
        Хрипло вопя что-то нечленораздельное, вражеские тролли наступали кто как мог и хотел, все вразнобой, потому первый противник добрел до Гига один. Казалось бы, пятнадцать к одному - подавляющее превосходство, но наш тролль был закован в крепкую броню и прошел школу фехтования, чем до него не мог похвастаться никто из его народа. Выкованные Дварином доспехи почти не стесняли движений, Гиг ловко уклонился от вражеского взмаха, пропустив дубину над головой, и резко выбросил вперед свой двуручный топор. Приваренное острие, которым кончалось навершие секиры, проломило переносицу и глубоко вошло в мозг, враг тяжело грохнулся навзничь, земля содрогнулась.
        Лучницы Саэны обрушили на великанов настоящий колючий дождь, стараясь выбить троллям глаза, привычные к таким атакам гиганты ловко прикрывались дубинами и лапами, но поневоле приостановили напор, что давало возможность Гигу схлестываться с врагами поодиночке.
        Один за другим вражеские гиганты гибли, но тролли всегда отличались заметным тугодумством, и только когда двенадцатый монстр тяжко рухнул, выронив дубину и расплескав мозги из разваленного напополам черепа, до остальных наконец-то дошло, что дела идут как-то не совсем правильно.
        Оставшиеся тролли наконец-то собрались кучкой, их все еще было трое против одного, во главе с вожаком - самым крупным и бывалым зверюгой. Пока два гиганта связали Гига боем, сбоку зашел их вожак. Гиг развалил стоящего против него тролля почти напополам, успел сблокировать дубину второго, перехватив топор обратным хватом, резанул по держащей здоровенный каменный молот лапе, отсекая пальцы, но отразить атаку вожака уже не сумел.
        Добротный шлем работы Дварина выдержал, но страшный удар полутонной окованной железом палицы оглушил нашего великана. Ничего не видя перед собой, из последних сил Гиг старался удержаться на ногах. Следующий взмах шипастой дубины разнес люльку Снупи, гоблин еле успел отскочить, держась за макушку шлема. Главный разведчик клана каким-то чудом ухитрился удержаться и вдруг резко прыгнул вперед, прямо на торжествующего врага, заносящего из-за уха свою палицу, как дровосек при колке дров, для решающего, по сути дела, добивающего удара.
        Тролль-вожак растерянно остановился, когда в лицо ему бросилось что-то мелкое, дико визжащее. Крохотный кинжал Снупи молнией сверкнул два раза, и тролль остался без глаз, ослепленный гигант истошно заревел, судорожно забил руками. Огромная лапища чуть-чуть задела Снупи, при этом, похоже, гоблин получил травму, которую один врач «скорой помощи» назвал «ушиб всего пациента». Оглушенный разведчик пролетел десяток метров и тяжко грохнулся на землю. Тофа, бросив отчаянный взгляд на поверженного отца, кинулся к Гигу, куницей вскарабкался на плечо тролля, навис над его ухом и начал выводить шатающегося гиганта из боя. Над беспомощным Снупи взлетела кривая сабля боевого танцора, но Саэна спустила тетиву - и в глазу ее соотечественника, как по волшебству, выросло белоснежное оперение эльфийской стрелы. Нерен схватил в охапку Снупи и, прикрываясь широким щитом, поволок прочь от боя, а перед ринувшимися за травником эльфами выскочил Санор, с легкостью вертя своей кувалдой, приостановив их напор.
        На правом фланге дроу опомнились и воспряли духом, их вожак орал писклявым голоском, размахивал мечом, и гнал своих солдат вперед. Не дожидаясь новой сшибки, что могла кончиться только полным избиением моих бойцов, я скомандовал отход, а сам во главе ветеранов Хорта ударил ушастым во фланг, сбивая их атаку и давая возможность своей окровавленной армии укрыться в крепости.
        Морту увидел, что мои воины выскакивают из ловушки, и кинул в бой последний свой свежий резерв, тысячу лучших всадников востока. Султаны, их беки и нукеры, экипированные в позолоченные стальные кольчуги, с визгом и улюлюканьем полетели нам наперерез.
        - Сигнал Выйру! - отчаянно заорал я. - Порвать вастакам глотки!
        Выхватив рог, Хорт изо всех сил выдувает нужный сигнал. У рейдеров чуткий слух, из-за ближайшей рощицы выметываются волчьи всадники, дикий злобный не то вой, не то рев летит впереди атакующих варгов. Кони восточных всадников отворачивают, останавливаются, встают на дыбы, не слушая хозяев.
        - Свара, загоном! - вопит Выйр так, что даже здесь слышно. - Рви их, рви! Агрр!
        Полсотни всадников на варгах вопреки всякой военной логике рассыпаются полумесяцем, охватывая острие клина из тысячи тяжеловооруженных вастаков.
        Хочу поправиться, вопреки человеческой логике, а вот лошадки, как и многие поколения их предков, отлично знают, для чего волчья стая рассыпается серпом. Этот инстинкт сильнее любого привитого человеком обучения, кони вастаков опрометью несутся прочь, заражая других лошадок паникой и сшибая все на своем пути. Оказавшийся на пути обезумевшего табуна строй темных эльфов смешался. Предводитель вастаков, по традиции скакавший впереди своих беков, вообще вылетел из седла и от удара о твердую землю вырубился. Нукеры сразу остановились, окружая, спасая начальника, атака вастаков захлебнулась. Сработал стереотип востока, остановился хан - остановились и его войска, давая нам драгоценные секунды.
        Пуганув конницу, Выйр лихо развернул свою стаю и скрылся в воротах крепости, обогнав мои отступающие войска.
        Но враги скоро опомнились и хлынули вперед, готовясь захлестнуть арьергард отступающей армии.
        - Дварин, давай! - махнул я мечом гному. Крестьянские телеги выкатывались вперед, горделиво стоящие на повозках дедки замахали посохами и завыли какую-то абракадабру, а гномы Дварина навалились на рукоятки мехов с трубками, наполненные греческим огнем. Мои химические познания не прошли даром, пусть порох не взрывался, зато изготовленная по античному рецепту легковоспламеняющаяся смесь работала не хуже, чем на Земле.
        Струи жидкого огня окатили торжествующих врагов, попавшие под замес беспорядочно заметались горящими куклами, а таких криков я не слышал даже в пыточной. Наступление захлебнулось, Морту неверяще посмотрел на поле, перевел взгляд на амулет у себя на груди, постучал по нему пальцем, недоуменно повертел, оглядывая с разных сторон. Пока лич изучал свой талисман и постигал происходящее, мои орлы почти все вошли в крепость, но тут в события вмешался Хелиоглас. Он быстрее Морту понял, что атака была не магическая, и, видя ускользающую победу, атаковал во главе своих солдат, более дисциплинированных, чем орки, вастаки или хорошенько прореженные дубиной Гига танцоры Бериола. Увлеченные порывом дроу, за ними ринулись остальные войска Морту.
        - Ветераны! - Мой рев покрыл шум боя, я остановился, элитные части стали стягиваться вокруг меня. - «Черепаха»!
        Недаром все свободное время я отдавал своим гвардейцам, недаром привлекал для их обучения старых ветеранов всех рас, не жалея золота, времени и сил. Выучке моей элиты могли позавидовать многие и многие. Римский строй «черепаха» они составили в считаные минуты, всего за миг до удара врагов. Перед дроу, эльфами-ренегатами и налетающей конницей вастаков выросло многоногое чудовище, со всех сторон прикрытое щитами, со спиной из тех же поднятых щитов. Вастаки вообще не рискнули наскакивать на непонятное построение, а первые налетевшие темные эльфы попытались ткнуть в промежутки щитов своими саблями, но те были слишком коротки и только поцарапали пару воинов, к тому же ушастые не могли угадать в непривычном строе, куда бить, где за щитами уязвимые точки моих солдат. А из глубины самой «черепахи» взлетело несколько стремительных клинков, отправивших страдающих излишним энтузиазмом эльфов к их богам. Враги пораженно приостановились, соображая, как быть дальше. Последние части моих войск втянулись в крепость, снаружи осталась только «черепаха».
        - Шагом, отходим, - скомандовал я.
        Ветераны, не теряя строя, двинулись к крепости. Это вызвало некоторое оживление со стороны врагов, которые снова попытались разбить «черепаху», и им это частично даже удалось - с десяток моих орков упало, но ветераны привычно сдвинули ряды, и строй выровнялся. Крепость приблизилась, со стен посыпались стрелы, но враги, не считаясь с потерями, упорно пытались опрокинуть нас, возможно рассчитывая на наших плечах ворваться в ворота. В это время с башен выстрелили катапульты Дварина, точно накрыв передовых эльфов и вастаков какой-то смрадной пакостью. При ударе горшка с составом о землю в воздухе вспухало зеленоватое кислотное облако, выедающее легкие врагов, неосторожно вдохнувших эту мерзость. Состав смеси был секретом гнома, который он отказался открыть нам, но действовала она неплохо, по силе и эффективности на порядок превосходя мой кустарный напалм, жаль, что гномы сделали ее немного.
        Пользуясь неразберихой, «черепаха» скрылась в воротах. Мы с Хортом отходили последними, друг прикрывал мне спину, а я хладнокровно и расчетливо плел кружева связок своим двуручником так, что опомнившиеся дроу с их коротенькими саблями какое-то время не могли подступиться. К счастью, до крепости было всего ничего, иначе, фехтуя в таком темпе, мы бы выдохлись моментом.
        Ворота закрылись, со стен снова ударили катапульты, засвистел колючий дождь стрел, и враги отступили. Я устало уселся на подъемную лебедку ворот и задумался. Мы проиграли битву, поле осталось за Морту, и штурма крепости нам ждать совсем недолго, как только лич переформируют своих миньонов, так сразу и полезет.
        Рассиживаться нечего, надо что-то делать, что-то придумать, если мыслей нет, надо смотреть на врагов, друзей, поле боя, иначе скоро мы все познакомимся с пушистой полярной лисой.
        Я обходил стену, хмуро разглядывая приготовления солдат Морту. Перед воротами сектанты строили осадные башни, немного подальше дроу возводили остовы огромных катапульт, рядом стучали молотками орки, сколачивая лестницы. Такие приготовления не оставляли нам и доли шанса.
        В это время запульсировал, засвистел шар дальновидения. Прикрывшись полой плаща от яркого солнца, вгляделся внутрь хрусталя, в шаре мелькала гордо задранная борода Огилена.
        - Будь силен и неутомим, орк, - степенно поздоровался старейшина.
        - Удачи и побед тебе, гном, - ответил я. - Каковы новости?
        - Подгорный король согласился с моими доводами, Морту уже давно объявлен врагом нашего народа, с тех пор как двести лет назад разрушил окрестности Голдгарда. Враг нашего врага еще не друг, но уже союзник, твои солдаты на время войны для гномов объявлены неприкосновенными. Пограничные с Дикими землями крепости гномов спешно усиливаются, стягиваются войска, я же собрал хирд в тысячу секир, дабы задержать врагов, они уже видят твою столицу.
        - А моя просьба?
        - С этим было сложнее всего. - Старейшина удрученно покрутил головой. - Гномы не делают доспехи оркам, мне пришлось выдержать настоящую войну с закаменевшими головами советников нашего славного короля. Но я напомнил его величеству, что тысяча комплектов тяжелого вооружения на твоих бойцах помогут серьезно придержать общего врага, а ежели ты повернешь мечи против нас, то тысяча тяжелых латников против аналогично вооруженных гномов погоды не сделают, так что его величество пошумел-пошумел, но согласился с этими доводами под мою личную ответственность. Брони по твоим меркам готовы, они здесь, с нами, мы на старом месте.
        - Отлично. - Я облегченно вздохнул, дварфовы латы могли выравнять шансы моих воинов против эльфов. - За доспехами я сейчас же пришлю, у нас есть лазейка, Морту не успел обложить весь город. Сейчас лишь часть его армий добралась сюда, если вы атакуете с тыла, мы сможем отбросить их от стен и задержать нашествие на пару недель.
        - Хорошо, орк, мы сутки отдохнем после марша и можем выступать.
        - Сутки - это хорошо, за это время врагам не успеть достроить осадные машины. Я соберу своих для атаки, ударим одновременно.
        Не успел я спрятать в сумку шар, как ко мне подлетел Снупи.
        - Командир, к нам телепортировался сам Солхит! - взволнованно зашептал гоблин. - Он был пленен Морту и потерял там ногу, а потому очень рассердился и очень-очень обиделся на темного властелина. Это очень-очень хорошо, потому что, когда Солхит последний раз очень-очень обижался, от городка, где его оскорбили, остался только вонючий выжженный пустырь.
        - Ты прав, Снупи, новость неплоха, но слушай, сейчас же выбери три сотни орков посильнее и выведи их по тайной тропе навстречу гномам, они будут ждать возле отравленного источника, а я пойду побеседую с Солхитом.
        Хирд гномов напоминал македонскую фалангу, сильные руки подгорного народа легко удерживали пятиметровые пики, потому перед строем копейные наконечники ершились сплошной стеной, одновременно ударять могли четыре первых ряда. Огилен по традиции гномьих королей шел в третьей шеренге, ведя своих панцирников в бой. Под рев боевых труб и оглушительный грохот барабанов фаланга ударила синхронно, сметя арьергард темного властелина, опрокинула и погнала в сторону города своих союзников. Со стен в ответ хрипло заревели рога, орки Торна выплеснулись из крепости, избивая заметавшихся врагов и в щепки разнося осадные сооружения. Фаланга гномов и легионы Торна железными челюстями сомкнулись на растерявшихся противниках, Морту спешно отводил свои войска вбок, в сторону неразгромленных частей, собирая там кулак противодействия, опираясь на эльфов, дроу и свою гвардию.
        Темный властелин отключил негатосферу, собравшиеся в боевой круг недавно подошедшие чародеи дроу синхронно вскинули руки - перед атакующими встали огненные стены, полсотни гномов и семь десятков латников Изумрудных драконов мигом превратились в пепел. Но гномы, вытащив из-за пазухи усеянные рунами амулеты, смело шагнули прямо сквозь пламя, а над строем орков сильные руки подняли бронированные носилки. Сидевший в них человек, затянутый в черный бархат, воздел посох, увенчанный обсидиановым набалдашником.
        Небо над чародеями дроу потемнело, набухло свинцовой тучей, из которой высунулся черный хобот смерча. Морту грязно выругался и включил шар гасителя магии, но было уже поздно, фигурки в фиолетовых тогах, нелепо размахивая руками, взлетали вверх, втягиваясь в тучу. На магах засветились амулеты, волшебников накрыли защитные сферы, но против жуткой мощи смерча это было смешно. Солдаты темного властелина порскнули в стороны, уходя от страшного порождения магии, с ужасом взирая на далекую фигурку на носилках, поднятую над головами врагов.
        Но негатосфера все же действовала, смерч иссякал, раскоряченные фигурки колдунов дроу диковинным дождем сыпались на головы своих союзников, обрызгивая их кровью и вылетевшими мозгами. Солхит, приподнявшись на носилках, что-то выкрикнул, на таком расстоянии слов было не разобрать, но хриплый издевательский хохот главы темного университета долетел до воинов Морту. Понимая, что его не слышат, Солхит приподнялся на носилках и старательно продемонстрировал Морту средний палец правой руки.
        Все же врагов было в несколько раз больше, оправившись от первой растерянности, солдаты темного властелина переформировались, сомкнув ряды, началась контратака. К несчастью для Морту, лагерь солдат Бериола был разбит в отдалении, чтобы не «нюхать вонь грязных скотов-союзников», и эльфы-ренегаты только сейчас подошли к полю боя.
        - Где тебя носит? - зарычал темный властелин на бывшего князя Алых роз. - Здесь битва, а вы прохлаждаетесь, цветочки собираете?!
        - Мы пришли, как только смогли, - выдержал взгляд лича Бериол, глаза эльфа насмешливо сверкнули. - Что, без нас совсем никак?
        - Ты позволяешь себе лишнее, раб! - Глаза лича налились багровым светом. - Если твои воины так сильны, иди и принеси мне головы Торна и Огилена.
        - Легко. - Эльф еще раз нагло ухмыльнулся и отошел к своим мечникам, забыв поклониться владыке.
        Фланговый удар боевых танцоров остановил наступление гномов, армии Морту, пользуясь своим численным превосходством, начали обход, стараясь охватить врагов с флангов и окружить.
        - Единорогов в бой! - взмахнул мечом Торн, указывая на строй эльфов.
        Стоявший в тылу отряд в абсолютно одинаковых доспехах двинулся на строй Бериола, впереди шел Хор г. Единороги - элитные части, созданные из самых сильных, быстрых и свирепых орков, обученных лично Торном, их доспехи, выкованные по специальному заказу мастерами Подгорного царства и недавно доставленные в Торнгард, были того же класса, что и броня Гига. Пробить их мог только рассерженный гном с секирой, оголодавший тролль или, на худой конец, рыцарь с тяжелым мечом. Брони и внешне были похожи на выкованные Дварином доспехи Гига, только у единорогов спереди на шлеме как раз над забралом было приварено острое лезвие, за что гвардейцы Торна и получили свое название.
        И сейчас, перед сшибкой его лучших солдат с боевыми танцорами, Торн приподнялся на стременах Черныша и весь подался вперед, явно очень волнуясь. Техника, которой он обучил единорогов, должна была именно сейчас выдержать проверку практикой.
        Шеренги сошлись, Саэна видела, как передовой боевой танцор Бериола подскочил к Хорту, стремительно замелькали парные лунные клинки, со звоном обрушившись на маршала ордена. И не просто били, а находили стыки доспехов, кололи в слабые места, но легкие сабельки так и не смогли ничего поделать с гномьей броней. Меч орка просвистел над головой ловко уклонившегося эльфа раз, второй, после каждой атаки боевой танцор успевал достать противника, но не поразить. Любая другая броня имела бы незащищенные фрагменты, но только не та, что сделана мастерами Подгорного царства.
        Улучив момент, Хорт ринулся вперед, срывая дистанцию, сблокировал мечом левый клинок врага, заклинил второй вражеский меч щитом с остриями, отжал в сторону, шагнул вперед и нанес коронный удар орков - головой в лицо. Рог, приваренный ко лбу шлема Хорта, проткнул эльфу глаз и вошел в мозг, боевой танцор умер мгновенно.
        - Действует! - торжествующе выкрикнул Торн.
        Привыкнув к стандартным атакам (а может, и не стандартным, но предсказуемым), эльфы оказались не готовы к новой тактике боя единорогов, у боевых танцоров не был отработан нужный рефлекс, и они растерялись.
        У орков необыкновенно сильны шейные мышцы, сильнее только жевательные. Возможно, эта черта досталась им от предков-хищников, с которыми по легенде соединил искаженных эльфов темный властелин, когда создавал расу орков. Но, так или иначе, удар орочьей головы втрое сильнее, чем у человека, в схватках орки иногда применяли этот прием, чтобы ошеломить противника, а Торн решил сделать из него настоящую боевую технику с использованием лезвий-рогов.
        По всей линии орки сближались с врагами, обхватывали длинными ручищами и бодали боевых танцоров или, стиснув в медвежьих объятиях, раздавливали кости, душили, били шипастыми наколенниками, кололи кинжалами. В поединке на арене тяжелому латнику поймать шустрого танцора невозможно, но здесь была теснота строя, и эльфы-ренегаты умылись кровью. А если еще учесть, что «рога» и шипы орочьей брони были щедро смазаны гоблинским ядом, то эффект был потрясающим. Конечно, всем эльфам был привит иммунитет к этому яду, и они не падали в судорогах на землю, как люди, просто слегка нарушалась координация движений и немного снижалась скорость. Но при сражении профессионалов такое «немного» и «слегка» - это проигрыш. Сбоку на растерявшихся танцоров навалились гномы, на лету перенимая тактику союзников. Эльфы пытались приспособиться, перестроиться, но против единорогов в тесном строю ничего сделать не сумели. Некоторые орки просто отбрасывали мечи и, «обняв» врага, хватали за голову, нанизывая лицом на свой рог.
        Увидев, что треть его танцоров валяется кровавым мясом, Бериол схватил серебряный горн и отчаянно затрубил, эльфы-ренегаты отступали.
        - Ничего, орк, мы еще встретимся, - злобно прошипел князь и, ободряя ошеломленных подчиненных, выкрикнул: - Мои верные воины, вы сражаетесь много лучше этого быдла, просто оружие наше не подходит против такой брони, в следующий раз мы вооружимся клевцами и смоем позор сегодняшнего недоразумения кровью низших рас!
        Врагов было убито больше, чем всех моих солдат, но армия темного властелина по-прежнему превосходила нас числом, с юга подходили новые орды, и победить мы не могли, все понимали это. Пользуясь растерянностью врагов, я дал приказ на отвод своих воинов и союзников в крепость.
        Битва не была напрасной, благодаря ей было выиграно время и разрушены осадные орудия. Имелась и иная выгода - солдаты Морту научились бояться нас, повести их на штурм в ближайшее время стало сложно, темный властелин вынужден был перейти к осаде.
        Сутки напролет сидевший с шаром дальновидения Нерен сообщал новости. Когр укрылся в Темном лесу и продолжает трепать высланные против него отряды Морту, Танния не решилась ни на какие действия, ни за, ни против нас. Собралась армия Нории - около семи тысяч латников под командованием герцога Тираса, передовые отряды во главе с графом Райнером уже выступили, к ним вот-вот присоединятся пять тысяч эльфов, это войско собирается ударить темному владыке во фланг.
        Я прикинул новый расклад, но все равно силы получались слишком неравные, к Морту успело набежать до восьмидесяти тысяч воинов. Гибель Торнгарда и выступивших против темного властелина эльфов и людей была просто вопросом времени - это было ясно всем, и врагам и друзьям. Если мои архаровцы ничего не придумают, обитателей древнего вулкана ждет страшная участь, а следом людей, гномов и ушастых.
        У меня была одна идея, жутковатая даже для орка, но иного выхода нет. К тому же чтобы воплотить ее в жизнь, мне нужно оказаться в западной империи людей.
        Я вызвал по дальновизору кендера и описал ему ситуацию, не объясняя саму идею. Лисок, не задав ни единого вопроса, просто велел идти к нашему порталу. Когда я приблизился к арке, кендер уже ждал меня.
        - Вот то, что ты просил. - В мою руку лег небольшой, позеленевший от времени бронзовый ключ телепорта. - Он доставит, куда надо.
        - Спасибо, ты выручил всех нас, теперь есть шанс, - благодарно посмотрел я на кендера.
        - Прежде всего я выручаю себя и своих, - покачал головой Лисок. - Так что не стоит благодарности.
        Глава 21
        ЦАРСТВО ЧУМЫ
        Колодец был заколочен, так как подозревали, что вода в нем тифозная. Однако подпоручик Дуб выпил целый кувшин без всяких последствий, чем еще раз подтвердилась верность старой пословицы: «Доброй свинье все впрок». Я. Гашек «Похождения бравого солдата Швейка»
        Телепорт, активированный ключом кендера, перенес нас на берег океана, как и говорил Лисок, это была восточная окраина священной империи, доходящая до гор, заселенных гномами.
        Портал, из которого мы вышли, располагался рядом со старым маяком на высокой скале, подножие которой омывали бирюзовые волны океана. Посовещавшись, мы решили для начала осмотреть маяк, поскольку он работал, и вряд ли обслуживающий персонал древнего сооружения мог быть так уж опасен.
        На наш стук почерневшая от времени дверь немедленно открылась - на пороге стоял представительный дед с пышной седой бородой, в плаще из грубой ткани, напоминающей брезент. В правой руке его мерцал огарок свечи, блестящие, как у юноши, глаза с интересом рассматривали нас.
        - Приветствуем здешнего хозяина, - осторожно, стараясь не показывать клыки, поздоровался я.
        - Мир вам, - доброжелательно пророкотал старик, и я поразился глубине его голоса, звучащего подобно органу кафедрального собора. Пожалуй, надо войти только мне, может, дед сослепу примет меня за человека, не то шок будет или даже инфаркт… Но следующие слова старика показали, что он отнюдь не страдает близорукостью.
        - Прошу в мое скромное жилище, орки-бойцы, могу предложить вам немного перекусить, чем сам богат. - Широкая крепкая ладонь деда гостеприимно указала внутрь маяка.
        - Спасибо, мы только что пообедали, - покачал я головой, пытаясь понять странное спокойствие старика в присутствии орков-бойцов, или он не один?
        - Тогда чайку, чайку, у меня есть замечательный сбор этого года, еще никто не говорил, что он плох. - Хозяин повторил приглашающий жест и отступил в сторону, позволяя нам войти.
        Входя в старенькое здание, я чувствовал, как волосы на загривке топорщатся дыбом. Старик, пригласивший в дом четверых убийц-орков, вызывал не просто настороженность, на всякий случай я нащупал рукоять меча и быстро проверил свиток телепорта в сумке на поясе.
        Хозяин между тем зажег свечи в позеленевшем медном шандале и указал на простенькие, но очень удобные деревянные стулья возле накрытого стола, на котором наличествовали корзинки с булочками, глиняные горшки с медом и чем-то вроде варенья, масленка со сливочным маслом, явно только что закипевший чайник и чашки, причем точно по числу присутствующих!
        - Прошу, уважаемые, выбирайте, что кому по вкусу, я рад гостям, в нашем захолустье это нечастое удовольствие, - снова заговорил старик.
        Благодарно кивнув, мы расселись, присматриваясь к хозяину. При свете шандала его удалось рассмотреть получше. Загорелый, плотный, но не грузный, с блестящей лысиной, он двигался легко. Сколько же ему лет? Из-под кустистых бровей поглядывали умнющие глаза, и еще казалось, что они улыбаются.
        - Я смотритель этого маяка, - снова заговорил дед, с видимым удовольствием пригубив свою чашку и откинувшись на спинку стула.
        - Мы принадлежим к клану Изумрудного дракона, живем по ту сторону гномьих гор, - махнул я рукой на восток и по очереди представил хозяину нашу компашку.
        - Изумрудные драконы, - наморщил лоб смотритель. - Я что-то слышал от одного путешественника о новом орочьем клане, что обосновался на Диких землях. Далеко же вы забрались, а что привело орков в мою одинокую бухту, может быть, я могу вам чем-нибудь помочь?
        - Мы слышали, в империи вспыхнул мор, хотели бы узнать об этом побольше.
        - Ну что же, вы завернули по адресу, я видел, как начиналась эта эпидемия. Источником ее послужили ходячие трупы, довольно свежие, вероятно поднятые каким-нибудь некромантом, они и принесли в империю заразу. Здесь сходятся границы гномьих поселений, Тролльих гор и восточной приграничной провинции священной империи. Мертвецы шли с южного направления преимущественно безлюдными тропинками, иногда прямо по дну моря, причем двигались целенаправленно в сторону империи, игнорируя гномов и другие поселения.
        - А почему имперские войска пропустили разносчиков заразы?
        - Я думаю, что имперские гарнизоны они обошли по дну моря.
        - А кто вообще здесь живет?
        - Строго говоря, здесь селятся даже и не подданные империи. Официальная граница, вроде бы проходящая неподалеку, - фикция, которую имперцы почти не охраняют, а вот дальше к западу пролив сужается, за ним находится их мощная морская крепость, мимо нее сложно проскользнуть агрессорам, там и стоит крепкий гарнизон, точнее, стоял до эпидемии. Но крепость может защитить от большого войска или отправить отряд за сильной стаей просочившихся тварей, а на одиночек они не особо обращают внимание. Потому здесь, неподалеку, в предгорьях гномьих поселений, осело множество контрабандистов, изгнанников, беженцев. Как ни странно, люди они в основном тихие, и имперцы терпят их.
        - А мор?
        - Когда вспыхнула эпидемия, кто мог, тот бежал, но некоторые, особенно обремененные пожитками и детьми, остались. До недавнего времени в горных поселениях заразы не было, но на прошлой неделе некоторые мужчины тех деревень заразились. Они решили умереть здесь, чтобы не тащить мор домой, а я немного знаю целительство и ношу им лекарства и еду.
        - А вы не боитесь заразиться?
        - Нет, юноша, в детстве я уже перенес похожую болезнь, правда, в очень легкой форме, даже язв не осталось. А этот мор не поражает одного человека дважды.
        - А где прячутся эти зараженные мужчины?
        - В километре отсюда прямо у кромки воды небольшая пещерка, чтобы попасть в нее, надо идти по полосе прибоя, с других точек она незаметна. - Смотритель указал рукой в западном направлении, затем встал, куда-то сходил и, вернувшись, протянул мне сверток. - Юноша, как я понял, вы пойдете к этим людям, если вам не сложно, отнесите им лекарства и еду.
        - Охотно. - Я спрятал сверток в рюкзак. - Большое спасибо, вы здорово помогли нам.
        - Всегда рад помочь добрым людям и не только людям, - закивал дед.
        - Смотритель, утолите мое любопытство, - не выдержал я. - Почему вы не испугались открыть дверь незнакомцам среди ночи?
        - Юноша, нападать на меня нет особого резона, я стар, в этой башне нет сокровищ. Сюда заходят только моряки, а маяк нужен им всем, гномам, имперцам, эльфам, хоббитам, дроу, оркам. Меня даже пираты не обижают, очень уж опасные тут скалы, без маяка их никак не пройти.
        - Орки бывают разные, - покачал я головой. - Для многих гоблинов ваш плащ - предел мечтаний, вы бы все-таки были поосторожней.
        - Спасибо за совет, юноша, я обязательно учту ваши рекомендации, - улыбнулся смотритель и виновато развел руками. - Да что поделаешь, есть у меня грешок, орк, есть, очень я любознателен, и это качество у меня всегда было сильнее страха.
        Дед проводил нас до дверей, возмущенно отказался от предложенных мной денег, пожелал удачи и предложил захаживать еще.
        - Торн, ущипни меня, - попросил Хорт, когда мы отдалились от маяка на сотню метров. - Кто этот старик?
        - Сам в шоке, только об этом и думаю, - растерянно ответил я. - Мало того что нас встретил, как любимых внучат, так еще и путь к поселению указал, и ведь не боится, что мы их сожрем.
        - Жрать зараженных чумой людей не решатся даже отморозки клана Кровавых клыков, - проворчал Нерен.
        - Ну не жрать, просто зарезать, - поправился я.
        - Так мы же не будем их убивать, - поднял брови Хорт.
        - Не будем, - подтвердил я. - Но откуда смотритель маяка знает об этом?
        - Мне кажется, там, на маяке, был еще кто-то, - сумрачно буркнул Хорт.
        - А мне почему-то не хотелось его убивать, - задумчиво пробасил Хорак. - Этот дед - первый незнакомый мне человек, которого я не стал бы сразу резать.
        Остальной путь мы проделали в молчании, вероятно думая об одном и том же, и судя по растерянному молчанию, с одинаковыми результатами.
        Когда показался черный зев пещеры, на смену раздумьям пришла настороженность. Я подошел к входу, Нерен тронул меня за плечо и взглядом показал на драную черную тряпку, в виде флага развевающуюся у входа.
        - Знамя мора, - шепнул травник. - Ни одно существо в здравом уме сюда не войдет, поэтому часового, скорее всего, не будет.
        Так оно и оказалось. В глубине пещеры горел огонь, возле которого сидели трое. Под моей ногой скрипнул ракушечник, и люди мигом вскочили.
        - Стойте, кто бы вы ни были! - выкрикнул ближайший к нам подозрительно знакомым голосом. - Если хотите жить, бегите отсюда, здесь царство чумы.
        Свет костра высветил фигуру, и я узнал человека. Это был бывший капитан стражи столицы барона Сильвата, отпущенный мной без выкупа, после того как мы захватили этот город.
        - Никак не ожидал увидеть тебя здесь, Ролинг, - выступил я вперед. - Как все-таки тесен мир!
        - Ты?! - с непередаваемыми интонациями вскричал Ролинг, очевидно, в его душе вскипел целый букет противоречивых чувств. - Ты ведь верховный орк той орды, что обитает к югу от Сильватии?
        - Да, капитан, видишь, и ты меня узнал.
        - Все равно стой! Ты был добр ко мне и людям нашего города, насколько это возможно для орка, и я не хочу нести тебе смерть.
        - Успокойся, чума не страшна нам, Ролинг. - Я подошел поближе и протянул капитану сверток. - Смотритель маяка просил отнести вам это.
        - Спасибо. - Капитан передал лекарство и еду своим собратьям по несчастью, а сам снова повернулся ко мне. - Что же касается моего здесь присутствия, то после того, как вы ушли, кое-кто из магистрата вспомнил, что орки отпустили меня без выкупа. Я был арестован, обвинен в пособничестве вам, доказать вину не смогли, но все равно приговорили к высылке из страны. Здесь было довольно сносно, пока не пришла эта страшная болезнь.
        - Твои здесь?
        - Нет, жена и дочки в деревне в горах, там безопасно, но кончились припасы. Мы рыбачили в маленькой лодке, когда случайно встретились с кораблем обезумевших беженцев из империи. Они погнались за лодкой, мы сумели уйти, но ветер дул на нас и принес заразу.
        - А почему вы думали, что на лодке безумные?
        - Они хрипели, выли, клокотали и двигались как-то ненормально.
        - Ясно, это были не беженцы из империи, а ходячие трупы - посланники тех, кто вызвал мор. Эта эпидемия вспыхнула не сама по себе, ее наслали.
        - Кто?! - заревели бешеными быками измученные люди.
        - Морту, древний темный властелин, - тихо сказал я. - Он вернулся к жизни и снова взялся за старое.
        Вспышка злобы довольно быстро прошла, люди снова погрузились в мрачное молчание.
        - Что ты думаешь делать дальше? - вглядываясь в покрытое черными язвами лицо Ролинга, спросил я.
        - Попробую выжить, - вздохнул капитан. - Нам здорово помогает старик с маяка, он знает травы, что ослабляют болезнь, может, и выкарабкаемся. Пока совсем не выздоровею, к семье не вернусь, не хочу рисковать.
        - А они продержатся столько без добытчика? - сочувственно спросил Хорт. - Или в деревне есть еще мужчины?
        - Нет, - сквозь зубы выдавил бывший капитан. - Все парни здесь, все, кто остался.
        - Тогда на что ты рассчитываешь, надеешься, что всех ваших женщин и детей прокормит старик с маяка? - хмуро добил его Нерен.
        Зараженные люди у костра опустили головы и убито смотрели в землю, похоже, они дозрели до нужной нам кондиции.
        - Есть предложение. - Я взглянул прямо в глаза Ролинга. - Мы поможем вашим семьям и сделаем их невосприимчивыми для болезни, есть нужное лекарство. Но и вы поможете нам…
        Подземный ход, обнаруженный год назад Снупи, выходил из долины Торна с восточной стороны кратера, к которой вплотную примыкал Темный лес. Небольшая сквозная пещерка, проточенная когда-то водой, снаружи открывалась в небольшой расселине вдвое выше оркского роста и была защищена от обзора выступом скалы. Поэтому неудивительно, что ее так и не нашли осаждавшие, тем более что со стороны Темного леса Морту не держал крупных отрядов, а только наблюдательные посты.
        Снупи скинул сапоги, осторожно подполз к краю расселины и долго прислушивался, не высовываясь наружу. Чуткие уши гоблина уловили сопение вражеского поста неподалеку, к нему примешивалось смачное чавканье и потрескивание костра. Разведчик осторожно выполз, осмотрелся и ужом скользнул вниз, цепляясь пальцами рук и ног за такие микровыступы, какие не смог бы использовать для лазания и бурундук. Ну да, бурундук не смог, а вот гоблины и не такое умеют. За тысячи лет, проведенные в пещерах, эта раса выработала навыки, позволяющие карабкаться и по отвесным стенам, а кто не выработал - тот давно уже украшает пещеры своими костями.
        Лазутчик ночной крысой прошмыгнул в кусты, абсолютно беззвучно, не пошевелив ни одной веточки. Вражеский пост располагался на небольшой полянке, где лес немного отступал от скал кратера. Солдаты Морту вырубили кусты, понатыкали вокруг полянки заостренные колья, оставив проход вдоль скал, и, по-видимому, чувствовали себя вполне безопасно. За засекой горел костер, трое орков клана Кровавого клыка жрали поджаренного на вертеле поросенка, еще один торчал у входа, с завистью посматривая на товарищей, и уделял гораздо больше внимания поросенку, чем караульной службе. На расстоянии метров пятисот в одну и другую сторону от поста виднелись костры соседних караулов. Гоблин обползал лес в радиусе километра, но больше ничего подозрительного не заметил и вернулся к первому вражескому караулу.
        Снупи вытащил шар дальновидения и, активировав его, осторожно шепнул: «Сюда, здесь четыре, уровень опасности низкий». Спустя тридцать секунд возле командира собрался десяток особенно опытных разведчиков, мгновенно взявших в кольцо вражеский пост.
        - Они под контролем, тревогу им поднять не дадим, если что, тихо прирежем, так что дорога открыта, жду основную группу, - прошипел Снупи в шар.
        Конечно, чуткий Снупи улавливал даже тихий шорох шагов своих разведчиков, а вот то, с каким шумом спускались из пещеры люди и орки, вызвало у разведчика гримасу неодобрения. Это понятно, люди и орки - существа сильные, крепкие, могут и в морду дать, и мало не покажется, а гоблины маленькие, привыкли жить украдкой, кто нашумел - тех сожрали. Торн двигался не лучше остальных, и Снупи в который раз поймал себя на мысли, что, не будь его лорд орком, гоблин решил бы, что Торн горожанин.
        Отряд идет в сторону лагеря противника, расположившегося абсолютно хаотично, кому как было удобно, нам это на руку. Орки бережно, уважительно поддерживают под руки шатающихся, еле живых Ролинга и его товарищей по несчастью, мне жаль больных людей, но другого выхода у нас нет.
        - Запомните, твари мне нужны из разных отрядов и лагерей, по возможности целые, ну, может, слегка глушанутые, и старайтесь не поднять тревоги, - даю я последние инструкции, по моей отмашке малые группки гоблинов и орков расходятся в разные стороны. Задача, которую я поставил своим отрядам, была сродни обычному взятию языков, но сейчас перед нами несколько иная цель.
        Ближе к утру мои разведчики возвращаются, каждая группа волочит двух-трех пленников, глаза у всех старательно завязаны.
        - Слепой, иди сюда, - обращаюсь я к Ролингу. - Ощупай рожи этих гадов, мне нужен тот, кто напал на тебя.
        Все это наглая ложь, никто на бывшего капитана не нападал, и никакой он не слепой, но мне надо, чтобы его действия выглядели естественно и твари Морту ничего не заподозрили.
        Бывший капитан проводит рукой по своему лицу, при этом я слышу мерзкий звук лопнувшего нарыва, затем подходит к ближайшему пленнику и этой же рукой ощупывает его морду. Кажется, один из ногтей у бывшего капитана с заусенцем, которым он царапает кожу ощупываемого, случайно, как должны думать пленники.
        - Нет, не тот, - шепотом сообщает бывший капитан и переходит к следующему. Рядом подобные операции проделывают его коллеги по несчастью из пещеры у маяка.
        Когда команда Ролинга отработала, я шепотом даю указание Снупи выждать полчаса, а потом подстроить пленникам побег. Этого должно хватить, чтобы мы вернулись обратно и затащили в пещеру вконец измученных больных людей.
        Времени хватило даже с перебором, нам пришлось ждать минут десять, пока появились пластуны Снупи.
        - Все в ажуре, - докладывает гоблин. - Натуральнее не бывает, у нас трое легкораненых, даже я в морду получил.
        Снупи весело скалит клыки и показывает наливающуюся на скуле гулю.
        - Быстро к Саэне, - рычу я на гоблина. - Иногда от этих ударов случаются кровоизлияния в мозг, а без помощи это смерть. И не спорь, пусть эльфийка тебя осмотрит, ты слишком дорог мне, чтобы умереть так глупо.
        Польщенный гоблин убегает, а я пытаюсь в очередной раз понять, прав ли я был, использовав против врага его собственное оружие? Все-таки, наверно, я добросердечный мягкотелый интеллигент, и орочья шкура немногое во мне изменила, но это мои принципы, а как говаривали настоящие люди в старину, за принципы не страшно и смерть принять. И все-таки я, наверное, прав, а если и неправ, то всегда готов ответить за свои дела. Всегда надо отвечать за свои дела и свой выбор.
        Бывший князь дома Алой розы, а ныне верховный король эльфов, каковой титул ему обещал Морту, во главе своих лучших сотен шел по тайному ходу в долину Торна. А у входа почти беззвучно строили удобный мост-настил, три тысячи элитных воинов Морту застыли в ожидании, в основном эльфы и люди. Это будет последний штурм, две трети темных армий разбежалось, остальные вот-вот последуют за ними. Если приступ будет неудачным, у темного владыки попросту не останется войска. А ведь все шло так хорошо! Армии Морту увеличились почти до ста тысяч, но эпидемия, подкинутая этим мерзавцем Торном, превратила преимущество в недостаток - при таком скоплении воинов зараза распространилась молниеносно. Разносчиков заразы довольно быстро отловили, и часть призналась, что побывала в плену, авторство эпидемии не вызывало сомнений.
        Обнаружив диверсию против осаждающей армии, Бериол сумел отследить отнорок, из которого вылезли эти мерзкие зараженные твари. Князем двигали ненависть и дальний расчет, если он ударит в тыл обороняющимся, то легко рассеет их, а остальное решит фронтальный штурм. Есть у знаменитого хирда гномов такой недостаток - если внезапно ударить во фланг, а особенно в тыл, несокрушимый строй сразу ломается, а с одиночным, закованным в тяжелые латы неповоротливым гномом справится и эльф-ребенок.
        С орками в гномьих латах сложнее, но и они не боги, несмотря ни на что, сил у осаждающих все еще втрое больше, справимся. Тем более что каждый эльф теперь нес с собой клевец - лучшее оружие против латников. Теперь эти скоты не смогут тупо бодать его воинов!
        И тогда он страшно отомстит скотам Торна и дубоголовым коротышкам, ибо половина боевых танцоров Бериола их стараниями переселилась в мир иной - этот факт доводил эльфа до настоящего исступления. К тому же Морту даровал ему титул короля всех эльфов, даже поставив над верными темному владыке дроу, но только с условием, что Бериол переломит ход сегодняшней схватки и обеспечит победу. И он сделает это! А потом можно отправить обратно в мир теней и темного властелина, заняв его место.
        Часовых у входа и вражеский секрет из семи гоблинов его разведчики сняли бесшумно, и теперь почуять приближение эльфов смог бы только другой князь перворожденных. Была такая врожденная магия, позволившая им в древности выжить, высшие лорды эльфов на расстоянии ощущали растения, животных и, разумеется, самих перворожденных даже сквозь скалы.
        - Мы упадем врагам как снег на голову, хороший удар с тыла решит исход схватки, - подбадривал Бериол своих бойцов.
        Пещера расширилась до размеров бального зала, впереди блеснул свет, скоро конец подземного хода, эльфы-ренегаты обнажили клинки. Очередной поворот тоннеля открыл высокую стройную фигуру, полностью скрытую плащом с огромным капюшоном. Скрестив руки на груди, загадочная личность спокойно ожидала их, привалившись плечом к скальному выступу. Волосы самых храбрых воинов Бериола зашевелились под шлемами - настолько нереальным и жутким был этот призрак.
        - Чего вы испугались, дрожащие осиновые листья, - презрительно обратился к своим солдатам Бериол. - Разве вы не видите, что он один? Кто бы он ни был, я сам способен расправиться с этой помехой на пути. Да и вообще, один воин против сотен!
        Бериол захохотал, а спустя секунды к нему присоединились его подчиненные, смех бывает так заразителен. Одинокий воин откинул бездонный капюшон своего плаща, и улыбки разом сползли с лиц пришельцев.
        - Элленор, ты? Здесь, в городе орков?! - Предводитель эльфов-ренегатов даже ущипнул себя, чтобы проверить, не спит ли.
        - Да, Бериол, я вот решил зайти посмотреть, как они тут поживают. - Элленор снял плащ и аккуратно повесил его на выступ стены. - И ты знаешь, а ведь неплохо поживают, кое-что из того, что я тут видел, можно сказать, даже совершеннее, чем аналогичное в твоем бывшем домене.
        - Кривая работа полузверей понравилась эльфу больше шедевров мастерства перворожденных? Не смеши меня! Даже учитывая, что мы враги, ты не можешь не видеть полного превосходства самого последнего из эльфов над любым гномом или человеком, а уж про орков я и не говорю. Как бы ты ни злился, постарайся не врать хотя бы себе.
        - Бериол, ты знаешь, как я ненавижу орков, на то есть причины, копившиеся не одну сотню лет, но действительно надо быть объективным, до уровня этих орков тебе и твоим недоделанным самовлюбленным предателям не дорасти ну просто никак, даже бессмертие не поможет. Кстати, задирать нос вам просто не с руки, ведь именно эти, как ты говоришь, полузвери порезали почти все твое воинство, здесь я вижу лишь жалкие остатки.
        - Орочий прихвостень, - прошипел побелевшими губами бывший князь дома Алой розы. - Эльфы стали холуями орков! Так низко не опускались даже дроу.
        - О холуях ты, конечно, знаешь гораздо лучше меня, раб черного властелина, - презрительно бросил Элленор. - А в этом городе, как и в нашем Светлом лесу, живут только свободные воины, и все это тоже правда. Ты знаешь, что такое бродячие трупы? Всего лишь память, которой придается видимость жизни, давно написанная книга, перечитываемая снова и снова, у них нет ни души, ни свободы выбора. Если потревожить отброшенный ящеркой хвост - он ведь тоже будет двигаться, извиваться. И ты стал рабом недогоревших страстей и вложенной в труп некромантом псевдоличности?
        - Что вы развесили уши и слушаете этого без пяти минут мертвеца! - Бериол бросил сердитый взгляд на своих солдат. - Вперед, убейте его!
        Враги чего-то ждали, бессмысленно подыхая под стенами, чего же? Напор штурмующих немного ослаб, но солдаты Морту все упорствовали. Я переставал понимать их логику и терял контроль над событиями, это могло кончиться очень плохо. И тут Саэна своими зоркими эльфийскими глазами усмотрела пристальное внимание командиров Морту к восточной части нашей долины, все они прямо-таки не отрывали глаз от скалистой гряды за нашими спинами, а ведь за ней скрывалась тайная лазейка в естественной стене города, открытая когда-то Снупи. Неужели враги ее обнаружили - это была бы настоящая катастрофа. Я вспомнил видения Лисока и похолодел - ведь именно в той части долины в нашем сне наяву было больше всего врагов.
        Собрав на крик лучшую сотню, я кинулся к тайному проходу, по дороге приказав Хорту сменить воинов на стенах свежими элитными подразделениями из резерва и лучникам Саэны не экономить стрел.
        Элленор танцевал. Атакующие его враги образовали вокруг старого эльфа круг диаметром около трех метров и непрерывно махали оружием, но уязвить истинного мастера боевого танца для обычного воина, даже хорошо подготовленного, - это фантастика. Постепенно мечи Элленора создали второй круг такого же диаметра, состоящий из издыхающих врагов, трупов и их отсеченных фрагментов. Скользкий кровавый вал все рос, и противникам приходилось карабкаться через него, чтобы добраться до эльфа. Когда кровавое укрепление выросло по пояс князю Белой розы, враги потеряли мужество и в ужасе отступили от непобедимого противника.
        Элленор одним прыжком перемахнул трупы и, отсалютовав мечом, сделал приглашающий жест, сопроводив его презрительной усмешкой.
        Предводитель эльфов-ренегатов злобно посмотрел на нерешительно жмущихся солдат и кивнул своим телохранителям. Десяток эльфов в фиолетовой броне с мрачными лицами двинулись к князю дома Белой розы, чтобы через пару минут превратиться в такие же куски мяса, как и их предшественники.
        Элленор снова переместился на не залитый кровью участок пола и повторил приглашающий жест, эльфы-ренегаты с расширенными глазами подались назад. Этого перенести их глава не смог, с бешено исказившимся лицом он шагнул к князю Белой розы сам.
        - Когда-то ты был моим учителем, а я твоим лучшим учеником, но хороший ученик всегда превосходит учителя, - с костяной улыбкой сообщил предводитель ренегатов, вытянув из ножен парные лунные клинки.
        - Ты и правда когда-то был моим учеником, Бериол, только вот далеко не лучшим, - вернул ему улыбку Элленор.
        - Но я считался лучшим, ты врешь! Ты же сам говорил… - Бывший князь дома Алой розы вдруг осекся.
        - Что, вспомнил? - хмыкнул Элленор. - Я никогда этого не говорил, просто позволил, чтобы все так думали, так надо было сделать по политическим мотивам. И знаешь, это нам сейчас поможет еще раз, ведь и твои соратники верят, что ты самый сильный мечник среди них. Вот это действительно преувеличение, у вас есть двое мастеров, равных или даже лучше меня, но, после того как ты падешь от моей руки, они будут думать, что я намного сильнее. А ты сам знаешь, ты же все-таки боевой танцор, одна эта мысль сделает их проигравшими, не оставит ни одного шанса. Что же до твоего стиля и мастерства - они весьма посредственны, для меня ты на три удара.
        - Ложь! - На губах Бериола выступила пена. - У меня лучшие мечи, я был, есть и буду лучшим мечником этого мира.
        - Мечи у тебя действительно лучше моих, но ведь ими надо еще владеть, и знай, отныне я нарекаю тебя Бериолом Безголовым в прямом и переносном смысле. - Взгляд Элленора стал беспощадным. - Кстати, ты, наверно, знаешь, что после падения душа темного эльфа становится привязанной именно к голове. Так вот, я недавно познакомился с весьма искусным некромантом, попрошу его сохранить и частично оживить твою голову и буду с ней иногда беседовать в течение долгих-долгих веков. По-моему, ты это заслужил.
        Эльф-ренегат заколебался было, нерешительно покосился на своих соратников, с диким ужасом смотревших на светлого боевого танцора, и яростно топнул ногой.
        - Ты все врешь, я лучший! - взвизгнул Бериол, кидаясь в атаку. Его мечи просвистели над ловко пригнувшимся князем дома Белой розы, и эльф-ренегат пролетел мимо.
        - И раз. - Наплечник Бериола с куском латного воротника со звоном покатился по полу. - И два. - Вычертив безупречную кривую невероятной сложности, сабля Элленора срубила забрало с черного шлема, обнажив побелевшее лицо и еще больше открыв шею. Глухо вскрикнув, Бериол сделал отчаянный прыжок спиной вперед и стремительно повернулся, чтобы бежать, призывая своих солдат на помощь. Он так и не увидел, как его противник взвился вверх в еще более легком прыжке, и прямо в полете его сабля почти нежно коснулась открывшейся шеи.
        - Нет, я не вру, Бериол Безголовый, - грустно сообщил Элленор отсеченной голове. - Ровно три удара, как и обещано. Да, я был вынужден создать иллюзию твоего мастерства, если бы ты знал, как это противно. Будь проклята политика!
        Элленор неспешно двинулся на остальных темных, половина их бежала, часть пыталась дать отпор, воцарился хаос. Но смерть Бериола сломала ренегатов, оставшись без предводителя и скованные страхом, они стали просто мясом, которое с чувством, близким к скуке, шинковали мечи мастера боевого танца.
        У узкого выхода из пещеры бегущие в диком страхе эльфы-ренегаты, как это всегда бывает в таких случаях, устроили затор, непроходимую пробку, сквозь которую не могли пробиться подкрепления, да и не особо стремились, услышав от беглецов о гибели предводителя и личности его победителя - живой легенды эльфов.
        Когда запыхавшийся Торн во главе своих ветеранов ворвался в пещеру, Элленор, стоя у шевелящейся и подвывающей пробки из раненых и просто насмерть заклиненных эльфов, чистил свои клинки.
        - Уже все? - с интересом оглядывая пещеру, больше похожую на бойню, поинтересовался лорд орков.
        - Да, здесь враги закончились, - лаконично ответил эльф. - А что на стенах?
        - Эта атака была свирепее прочих, но отбита, наших потерь немного, как я теперь понимаю, они рассчитывали на прорыв здесь. - Торн указал мечом на тайный проход. - А не получив его, быстренько спеклись.
        Элленор согласно кивнул и, грустно осмотрев пещеру, спросил:
        - Орк, я могу попросить об одолжении?
        - Все, что в моих силах, князь.
        - Просто добейте этих несчастных. - Элленор кивнул на стонущих эльфов-ренегатов. - И тихо похороните, не выставляйте куски их трупов, как это принято у вас, ну головы там, руки, все-таки когда-то это были эльфы.
        Глава 22
        ТЕМНЫЙ ЭЛЬФ В БАНКЕ
        - Девочка, а что это ты жуешь?
        - …не внаю, фамо приползло. Случай в детском саду
        - Торн, случилась беда. - Глаза Саэны с отчаянием смотрели на меня из шара дальновидения. - Тебе нельзя больше появляться в Белолесье.
        - Успокойся, умойся, высморкайся и говори по существу, - придав своему голосу железобетонную уверенность, сказал я. Это был самый лучший способ борьбы с женскими слезами, иначе - неизбежная истерика.
        - Нас выдали высшему совету перворожденных, эта мразь Бериол и его прихлебатели.
        - Но Бериол у эльфов вне закона.
        - Верно, именно поэтому меня не обвинили официально, но назначено расследование. Бериол написал письмо, где поклялся, что мой избранник орк, глава темного клана, который готовит поход на Белолесье, там много еще всякого про нас, в общем, я сейчас под домашним арестом.
        - Что тебе грозит?
        - Изгнание, если вину докажут.
        - Тоже мне проблема, будешь жить у нас, ты и так здесь проводишь больше времени, чем в своем эльфятнике.
        - Ты не понимаешь, это разобьет сердце моим родным и друзьям, а кроме того, разрушит все, что Элленор и лучшие из нашего народа создавали тысячелетиями.
        - Гм… тогда давай подробности.
        - Есть древний закон: если эльф соединит себя узами брака с кем-то из темного клана, он сам объявляется темным и изгоняется.
        - Хорошо, теперь ответь на два вопроса: это точная формулировка закона, и нет ли там еще каких статей? А то с этими самыми законами и формулировками бывают забавные штуки.
        - Формулировка точная, других законов нет.
        - С этим можно работать, теперь вот что, кто притащил кляузу?
        - Письмо подбросили, но посыльного видели, это твой старый знакомый Арахнис, дроу. Его не смогли поймать, и, думаю, на этом мерзавец не успокоится.
        - Я приду на суд, и мы будем смеяться последними, но сначала поговорю с Нией, так что не бойся и не раскисай.
        Погасив шар, я задумался, значит, человек-паук никак не угомонится, что ж, придется заняться им с пристрастием, даже если для этого мне придется стать человеком-тапкой. Интересно, где же эта сволочь сейчас?
        Перебирая мохнатыми лапами, Арахнис неслышной тенью скользил по Торнгарду, легко обходя часовых, все было до безобразия просто, совсем как тогда, когда он выкрал здешнего вождя из центра его владений. Дроу расслабился и преисполнился к оркам величайшего презрения, ничему не учатся, дебилы, нет, правильно им в войсках Морту даже сержантские должности доверяют крайне редко.
        Темный эльф постоял пару минут перед теремом, прислушиваясь, и скользнул внутрь, после прошлого визита он отлично ориентировался в помещении и быстренько нашел спальню Торна. Здесь оборотень принял эльфийский облик, поскольку хотел не просто отомстить, а непременно, так сказать, подписать свою работу, для этого лапы паука совершенно не подходили. Закончив трансформацию, Арахнис беззвучно скользнул за дверь.
        Здоровенный орк мирно дрых, дроу презрительно усмехнулся и, подкравшись к изголовью, стремительным движением всадил отравленный кинжал в спину спящему, одновременно зажимая другой рукой рот, чтобы умирающий не поднял тревогу. Но вместо губ и клыков орка пальцы Арахниса ощутили только тряпки, да и кинжал погрузился по рукоять отнюдь не в живое тело, а в свернутое одеялко.
        - Что так-кое?! - ошеломленно выдохнул дроу, уже отлично понимая, что же это такое.
        Оглушительно лязгнуло, сверху обрушилась решетка, разделив комнату напополам, тем самым отрезав киллеру отступление, темный эльф молнией бросился к преграде, вцепился в прутья и попытался поднять. Бесполезно.
        Вспыхнул яркий свет, в пустой комнате вдруг оказалось множество народа, вели они себя безобразно, как зрители в зоопарке, разглядывающие диковинную зверюшку, хохотали, свистели и улюлюкали.
        - Торн, паук в банке, - доложил вошедшему со всеми лорду орков злорадно оскалившийся крошечный гоблин. Неужели паршивый маленький гоблин поймал его, Ночного убийцу?! Дроу содрогнулся от страшного оскорбления, но тут же подавил эмоции, он очень ловок, полностью экипирован, значит, есть неплохие шансы выбраться, только бы они подняли решетку.
        - Поймали, сдаюсь, сдаюсь, - весело улыбнулся Арахнис, бросив кинжал на пол, при этом незаметным движением фокусника нашаривая в рукаве запасной, но орки не обратили на его слова ни малейшего внимания.
        - Превосходно, Снупи, - удовлетворенно улыбнулся Торн и кивнул стоящему рядом магу. - Мезлен!
        Маг поднял посох и начал читать длинное заклинание, Арахнис сразу узнал его, это был «паралич» - очень сложное и трудное, но невероятно эффективное заклинание четвертого уровня боевой некромантии, оно полностью обездвиживало цель на срок до часа. В отчаянии дроу швырнул в мага метательные ножи, но некромант, очевидно, заранее поставил полог - отравленные клинки зависли в воздухе. Дико крича, темный эльф заметался возле решетки, но тут Мезлен закончил, и Арахнис застыл живой статуей. В комнату протиснулся огромный тролль, поднял решетку, эльфа бесцеремонно подхватили под мышки, оттащили к стене, полностью раздели, отобрав абсолютно все, что на нем и у него было, снова одели в какую-то дерюгу, руки и ноги заковали в кандалы, дополнительно приковав их длинной цепью к стене, на голову надели железную корону.
        - Это мое изобретение, - гордо сообщил застывшему пленнику Мезлен, застегивая железный обод под подбородком и защелкнув еще один обруч на шее дроу на маленький замочек. - Корона гасит любую магию, пока она на тебе, результатом твоих заклинаний станет только головная боль. Хочешь проверить?
        Несколькими пассами некромант снял «паралич» и отступил назад, с самодовольной усмешкой наблюдая, как дроу, постанывая от головной боли, тщетно пытается сделать хоть что-то магическое.
        - А теперь к делу, - прорычал лорд орков. - Ты имеешь шанс выжить, но цена - клятва плоти. На раздумье минута.
        - Я не стану рабом, - истошно взвизгнул темный эльф.
        - Ты уже раб, раб своего эгоизма и гордыни, - с отвращением глядя на дроу, сказала Саэна.
        - А нашим рабом ты все равно станешь, пусть и не совсем живым, - нехорошо усмехнулся в лицо Арахнису некромант.
        - Мезлен, замори паука, - деловито распорядился Торн. - Через сколько ты сделаешь нужную нам тварь?
        - Зомби четвертого уровня - дело серьезное. - Некромант задумчиво потер подбородок. - Но он темный, это сильно облегчит работу, да и зомбирование заживо идет быстрее, думаю, к утру закончу. Хорт, Нерен, помогите мне.
        Двое орков сшибли Арахниса на пол и навалились сверху, а некромант расстегнул сумку на боку, достал кусок мела и деловито начал чертить вокруг придавленного пленника сложные пиктограммы. Дроу с невыразимым ужасом расширенными глазами смотрел на Мезлена, а тот не спеша расставил по углам рисунка свечи и зажег их.
        - Отлично, как закончишь, сообщи. - Торн вышел из комнаты, но не успел сделать и пяти шагов, как из спальни раздался истошный вопль, завершившийся захлебывающимися, торопливыми выкриками. Дверь открылась, выглянул Мезлен.
        - Идем, лорд, спеклась сопля, - сообщил некромант, криво улыбнувшись. - Дозрел паук, на все готов, пора добавлять его в твою коллекцию насекомых.
        После клятвы плоти я под каким-то выдуманным предлогом отослал из комнаты Саэну и подошел к дроу вплотную.
        - Твое первое задание - закусаешь весь свой род, кроме детей, - приказал я темному эльфу.
        - Не-эт! - завыл Арахнис. - Это бесчеловечно!
        - Не дроу говорить о человечности, - парировал я. - Твой клан впутался в крупную игру, и пути назад нет, или вы, или мы. Мне больше нравится первый вариант, так что иди, пожирай других тварей, последний из скорпионов. Это ведь единственное, на что ты годен, да и то… Значит, так, детенышей дроу будешь притаскивать к вонючему ущелью, Тофа покажет, где это, оттуда я налажу конвой для ваших чад, у меня на них большие планы.
        - Ты хочешь, чтобы я своими руками уничтожил свой дом и отдал тебе наших детей, наше будущее?! Такого зверства не было за всю историю дроу!
        - Было, и не раз!
        - Давай я лучше убью Хелиогласа и его друзей.
        - Ну уж нет, встретишь Хелиогласа, не трогай его, он мой, - голосом Саида из «Белого солнца пустыни» отказался я от щедрого предложения и добавил с нехорошей улыбкой: - Я не уступлю тебе привилегию прикончить его, а ты станешь кошмаром всех пауков, отныне ты не эльф-паук, а эльф-тапка.
        - Ты не оставляешь мне выбора! - бешено сверкнул глазами дроу.
        - Да ладно, выбор есть всегда, нарушь клятву плоти - и сдохнешь сам, а не твой клан, - презрительно бросил я и вышел из комнаты. Выбор Арахниса был известен мне заранее.
        После того как мы разобрались с пауком, воодушевленный успехами, я попытался решить дипломатические проблемы. Нам нужно было перемирие со светлыми землями, а еще лучше - союз. И с гномами были проблемы, но они, хотя и с большим скрипом, все-таки решались. Огилен недавно принес подписанный подгорным королем договор о мире и возможностях совместной борьбы против общего врага, правда, оговаривалось, что враг непременно должен быть темным. Но лиха беда начало, дипломатические документы потом можно подкорректировать, было бы доверие.
        С Норией отношения все больше теплели, а вот Танния проявила откровенную враждебность, с ней все равно придется драться, но одного врага мы можем себе позволить, тем более что Валиас II обещал при эксцессах придержать оборзевшего соседа. А вот ушастые встали в такую позу, что я не знал, как и быть. Да и расположены их княжества очень уж близко, просто так не оставишь. К тому же эльфы по своей природе максималисты, с ними надо либо договариваться, либо уничтожать, другие решения тут не пройдут. Ушастые - сильные враги, вряд ли нам удастся легко справиться с ними, да и вообще, переговоры предпочтительнее, пора отправлять посольство.
        - Тебя не примут, - убито сообщила Саэна. - С темными кланами не ведут переговоров, их уничтожают, так завещали предки. Даже если эльфы погибнут все, древние заветы не нарушит никто - на том стоит наш народ.
        - Развели бюрократию, - заворчал я. - Озвучь это правило дословно.
        - Всякое государство, называющее себя кланом, сиречь темным носителем зла, где поклоняются демонам и убивают детей света, должно исчезнуть, - монотонным речитативом старого крючкотвора затянула Саэна. - Любые сношения с таким кланом - суть измена делу света, и виновные в том объявляются врагами наравне с темными тварями.
        - Клан, значит, им не подходит, - пробурчал Хорт. - А давайте назовем нашу страну просто королевством, а Торн будет королем?
        - Не пойдет, - возразил Нерен. - Все короли поддерживают эльфийских или человеческих богов, их мажут на царство, а без этого не коронуют, надо другое название.
        - Есть такое образование. - Тихий голос отца Харлампия прервал напряженное молчание. - Вы можете назвать эти земли орденом, ибо ордены создавались гораздо позднее, чем написаны законы эльфов, и вряд ли отражены в них.
        - Духовным орденом? - почесал я макушку. - И на основе какой веры?
        - Необязательно веры, есть ордены, созданные на основе идеи, а ваша идея о развитии и движении вверх, к божествам, совсем не плоха и по сути не противоречит идеям света. - В уголках хитро прищуренных глаз священника собрались морщинки. - Объявите себя магистром ордена Изумрудного дракона, и буква закона будет вами соблюдена.
        - Но что скажут орки и гоблины? - Я пребывал в сомнении.
        - Хы! - хмыкнул Нерен. - Да оркам это все вообще по барабану и по бубну, однако. Их хоть горшком кличь, только в печь не тычь, наши ребята на тебя не обидятся.
        - Саэна?
        - Торн, внешне закон будет соблюден, - в сомнении протянула эльфийка. - Но на договор с орками ни одно эльфийское княжество все равно не пойдет.
        - А вот мы посмотрим, готовьте посольство, - буркнул я и повернулся к эльфийке. - Саэна, нам надо одеться поприличнее, причем именно с точки зрения эльфов, нужна твоя помощь.
        - Сегодня мы собрали открытое заседание высшего совета перворожденных, как велит древний закон. - Завывание эльфа-глашатая был слышно, наверно, и за пределами дворца, надо же так насобачиться!
        Я ожидал вызова возле дверей в сопровождении десяти тяжеловооруженных эльфов - положенный послу почетный эскорт, рядом Хорт в начищенных доспехах работы Дварина держал знамя. Изумрудный дракон все так же расправлял крылья на пурпурном стяге, но рядом с ним в верхнем углу появился значок, который говорил о принадлежности флага ордену, вокруг него местным шрифтом, похожим на готический, было выведено «Орден Изумрудного дракона».
        И вот в торжественной обстановке мы вступили в зал, грянула музыка. Ушастые негодяи постарались, и по звучанию она чем-то напоминала имперский марш из звездных войн. Имидж создают, паразиты, мол, идут представители темной стороны и по совместительству угроза местной галактике.
        Зал огромен, конечно, не стадион «Лужники», но размеры и количество разодетых эльфов поражали, скорее всего, это помещение и создано для достижения подобного эффекта. А вот и ложа Белых роз, за креслом Саэны застыли истуканами двое тяжеловооруженных эльфов, моя любимая пришла сюда под стражей, вот скоты!
        Герольд озвучил наши титулы, потом предложения - и местный стадион разбушевался, началась ожидаемая трескотня о тьме вообще и орках в частности, мы терпеливо ждали. Первое официальное выступление досталось первосвященнику Хелиону.
        - Ваш орден - это новый легион зла, - патетически выкрикнул жрец. - И никакая игра с названием темного государства не скроет его сути. Смирившись с существованием этой страны, мы усилим тьму! Нет, магистр Торн, эльфы тысячи лет познавали вас и не имеют права допускать ошибок.
        - Вы выпестовали три тысячи отборнейших воинов зла и теперь смеете говорить нам об увеличении темных армий?! - зарычал я на жреца. - А ведь вы беседовали с князем Алой розы всего за день до предательства, где же была ваша прозорливость, о безошибочный?
        - Эти слова, орк, жестоки, но справедливы, - тяжело вымолвил Хелион. - Отступники есть везде, но что они могут изменить по отношению к твоему народу?
        - Всего лишь продемонстрировать вам, что эльфы не безгрешны, есть и другие мнения, не менее достойные, чем мысли народа перворожденных, - ответил я жрецу.
        - То есть ты претендуешь на место отступника от темного пути орков, говоришь о том, что как эльф может потемнеть, так и орк может посветлеть? - уточнил Хелион.
        - Нет, жрец, мы не ренегаты, подобно вашему Бериолу, просто орден Изумрудного дракона никогда не присягал на верность темному властелину, и у нас нет причин для вражды с вами, кроме заплесневелых вековых предрассудков.
        - Ты утверждаешь, что ваш кл… э… орден является нашим сторонником, сторонником пути света? И вы тоже? Вы хотите служить нам?
        - Я служу своему народу, а не вам и хочу всего лишь сказать, что наш орден не является вашим противником.
        - У нас разные божества, - насупил брови Хелион. - Мы служим богам света, вы - демонам тьмы, здесь нет путей для компромисса.
        - У нас нет дьяволопоклонников, - стоял я на своем. - Боги моего народа несколько отличны от ваших, это да, но они не демоны, а скорее силы природы. И кстати, у нас есть общие боги, например, в моей столице стоит храм Фреи, он, кстати, самый посещаемый. Есть на наших землях и храм света, устроенный людьми и для людей. Вам знаком священник по имени Харлампий? Он служит там настоятелем. Мы свободный народ и не станем ничьими рабами, ни вашими, ни темного властелина, а наши боги - это наше дело, но пока что я не вижу здесь неразрешимых противоречий с народом перворожденных.
        По рядам эльфов прокатился сдержанный гул, а жрец замолчал и задумался.
        - А кто докажет, что это не хитрая маскировка? - выкрикнул какой-то богато одетый эльф из первого ряда. - Может быть, вы просто притворяетесь, а потом все мы сильно пожалеем о своем легковерии.
        - Все это легко проверить, но вот разговор о том, о чем вы вскоре можете сильно пожалеть, - это правильная тема, - кивнул я оппоненту. - Озвучу выгоды, кои несет признание нашего государства эльфами. Первое, наши воины обороняются от нашествия темного властелина, но, если мы выстоим, вы легко сможете разбить наши ослабленные в борьбе силы, и потому, если договора не будет с вами, мы вынуждены будем договориться с вашими врагами, силы которых увеличатся. Второе, наш орден - буфер на пути темных в ваши земли. Третье, темный владыка насылает на своих врагов черную чуму, император священной империи уже умер от нее, и кто знает, сколько жителей этой страны отправились вместе с ним! Чума убивает четверых из пяти заболевших, и только у нас есть средство от нее, которым мы можем поделиться с эльфами. Средство проверенное и надежное! Напомню еще, что живете вы вечно и вечно носите полученные шрамы, а дивная красота вашего народа - одно из чудес этого света, и сейчас ее так легко потерять. Так что или вы согласитесь с нашим предложением, или вас будут звать отнюдь не перворожденными, или, да простит мне
высокое собрание вульгарное наименование, ушастыми. Нет, тех из вас, кто выживет, а это примерно десятая часть, будут звать рябчиками, ибо никакая магия не исцелит оспины, которые несет этот мор, а выглядеть вы будете вот так!
        Я вытолкнул вперед человека-крестьянина, лицо которого было все обезображено старыми шрамами, оставленными оспой. Когда я сказал «ушастыми», часть эльфов вскочила с мест, потом неохотно опустилась, но продолжала сверкать на меня глазами, зал бурлил.
        - Собратья, если мы договоримся с орками, нас проклянут остальные расы света! - внезапно патетично выкрикнул Хелион.
        - Остальные расы света потихоньку признают нас, - возразил я и протянул жрецу два свитка. - Вот договоры об установлении дипломатических отношений с Норией и Подгорным царством.
        Хелион недоверчиво взял свитки, близоруко щурясь, какое-то время вглядывался в них, чуть ли не обнюхивал, потом возвратил мне.
        - Документы подлинные, и все-таки это ничего не доказывает, - упрямо гнул свое жрец. - Просто мы, перворожденные, ближе гномов и людей стоим к свету и не можем заключать договоры с хищными силами зла, пусть те и рядятся в овечью шкуру.
        - Еще раз повторяю, с юга катится орда, превосходящая вас больше чем в десять раз, и она все растет, - возвысив голос, чтобы слышали все присутствующие, провозгласил я. - Если мы даже просто отойдем в сторону с ее пути, ваш Светлый лес превратится в Темный, а оставшиеся в живых эльфы станут просто рассеянной по лесам дичью, на которую будут охотиться ради забавы рейдеры Морту! Думайте!
        Больше никто не взял слово, зал еще немного пошумел и успокоился.
        - Хорошо, магистр ордена Изумрудного дракона, - встала Эльсиа, которая все это время поглядывала на шар дальновидения в своей руке и перешептывалась с Элленором. - Мы слышали ваши слова, теперь я ставлю вопрос на голосование совета князей.
        Властители эльфов по очереди взмахивали жезлами, от них отделялись сияющие звездочки, подлетали к столу президиума и приземлялись на чашки стоящих там серебряных весов. Когда звездопад окончился, ректор взмахнула посохом - и весы пришли в движение.
        - Вы не убедили нас, Торн. - Мне показалось, что в голосе Эльсии мелькнуло сожаление. - Ваш орден не будет признан государством, с которым позволительно иметь дело эльфам. По законам дипломатии вам разрешено удалиться. Есть кому еще что сказать?
        Я закипел, сколько усилий, и все они разбились о задубевшие лбы, выросшие промеж острых ушей. Вот идиоты, тупее наших огров и упрямее ослов! Надо будет вырвать из лап этих гадов Саэну, пока про нее не вспомнили, и сматываться. Прикидываю, что если сделаю быстрый рывок, то вполне успею свернуть шею одному из ее стражей, второго достанет Хорт, рядом с нами больше охраны нет, пока эльфы среагируют, мы вполне успеем ускользнуть мобильными телепортами, прихватив Саэну. С Нереном и Хортом все отрепетировано десятки раз, в том числе условные сигналы о начале операции и ее различных схемах. Жалко только, что Саэна мне этого никогда не простит. Я напрягся, незаметно разминая мышцы, и чуть переместил правую ногу в удобную позицию. Собрание начало шевелиться, пора.
        - Стойте! - повелительно прозвучало под сводами, голос был настолько глубокий и властный, что все замерли. Как удачно, пока они отвлечены, надо бы атаковать, но, увидев говорившего, я задержал бросок.
        Со своего кресла величественно поднялся Элленор и воздел над головой княжеский жезл:
        - Данным нашему дому правом я отменяю это решение совета, вопрос и голосование переносятся на завтра.
        Все замерли, а потом пораженно переглянулись, причем удивлен был и я. Эльфийские князья не дети, и до завтра переменить мнение бессмертных владык вряд ли возможно, чего же хочет Элленор?
        Собрание разошлось, а мы поплелись к отведенному нам дому, рядом по-журавлиному выбрасывал длинные ноги почетный эскорт, а на деле - конвой. Почему-то все в эльфах меня сейчас раздражало, чтобы не сказать - бесило. Элленор с Саэной и Эльсией, о чем-то переговариваясь, отправились в свой дворец, мою любимую из-под стражи не освободили.
        Остаток дня мы напрягали мозги в постижении происходящего, но так и не разобрались, только головы разболелись, а ночью через трубу, как ведьма, к нам пробрался Снупи, переодетый и загримированный под хоббита.
        - Лорд, Эльсиа и три четверти князей куда-то телепортировались сегодня, причем довольно дружно, но не создавая толпы, - сообщил лазутчик.
        - А Элленор?
        - Элленор сидит дома.
        - Хорошо, Снупи, но эльфы не могли тебя не засечь, скорее всего, рассчитывают взять на выходе, так что отправляйся домой телепортом, а то будут неприятности.
        Дождавшись, пока гоблин исчез во вспышке бледного света, я попытался вызвать любимую, к моему удивлению, Саэна ответила.
        - Торн, времени очень мало. - Из шара на меня смотрело осунувшееся личико Саэны. - Я задействовала заклятие глухих ушей, у нас полторы минуты, потом его смогут снять, так что о главном. Отмена решения князей - идея Эльсии, дед ничего толком не знает, но Эльсиа на прощание советовала не терять надежды, и я ей верю. А теперь самое главное, я люблю тебя.
        - Любимая, если дело не выгорит, телепортируйся к нам, а если не сможешь достать заклинание, просто держись поближе, мы тебя вытащим. А почему…
        Связь разорвалась, какое-то время я смотрел в опустевший шар, осмысливая информацию, а затем по совету Нерена мы завалились спать, ибо силы завтра действительно могут понадобиться.
        Следующий день был как две капли воды похож на предыдущий, опять мы стояли посреди толпы в главном зале эльтфятника, опять шло голосование. Эльсиа стукнула посохом, и я не поверил своим глазам - чаши весов повернулись в нужную нам сторону. Что за чудеса и почему большинство князей выглядят так, как будто их завели в темную комнату, завязали глаза и насильно накормили мылом?
        - Решением совета князей орден Изумрудного дракона исключается из числа деструктивных образований, - гулко отдавался под сводами голос Эльсии. - Посему обвинение дочери Белой розы Саэны в связях с представителями темного клана снимается. Но остается вопрос о моральности связи эльфийки с орком, наш совет не окончен, пока не будет разрешен этот вопрос. При положительном решении все обвинения с Саэны снимутся, при отрицательном ее ждет изгнание. Кто хочет слова?
        - Студентка Саэна, ответьте на небольшой вопрос, - поднялся из первого ряда мэтр Эрих Вальц, сухие губы старика сложились в нехорошую улыбку. - Если бы вам пришлось выбирать между эльфами и… э-э… Торном, кому бы вы отдали предпочтение?
        Ах ты старый козел! Да за такие вопросы тебя надо за ноги повесить и не давать снимать.
        В первых рядах я расслышал шепотки:
        - Мэтр Вальц в своем репертуаре, со своим любимым неразрешимым противоречием.
        - Да, да, вопрос из подраздела: а кого ты больше любишь, папу или маму?
        Саэна отчаянно шагнула вперед, гордо подняв подбородок, но я мигом оказался рядом и за локоток осторожно оттянул девчонку назад. Разговор с софистом - это мое, вот я и поговорю с ним сейчас!
        - Глубокоуважаемый мэтр, - обратился я к Вальцу, собрав всю свою вежливость и пытаясь говорить как можно изящнее, - до ответа Саэны позвольте мне парочку реплик и уточнений.
        - Ну что же, это уместно, тем более что я и не предполагал особенных умственных способностей у орка, - оскалился желтыми прокуренными зубками старикашка. - Уточняйте, что вам непонятно.
        - Благодарю, - улыбнулся я мэтру. - А непонятно мне следующее: как можно задавать столь личные вопросы в столь категоричной и неприемлемой форме. Вы все прекрасно знаете, что душой Саэна всегда со своим народом, но сердце девушки принадлежит мне. Ответ на ваш вопрос, мэтр, оставит девушку либо без души, либо без сердца. Она не переживет сей процесс, поскольку ни без души, ни без сердца настоящий эльф жить не сможет, вот ответ на ваш вопрос. Вы удовлетворены?
        - Весьма изящно, - засмеялся Себастьян, сидевший в первом ряду. - Похоже, орк наконец нашел ответ на твое великое неразрешимое противоречие, Вальц.
        - Нет, я не удовлетворен! - Магистр общий магии в запале вскочил с места и подбежал ко мне. - Любой вопрос имеет только однозначное решение. Я не услышал внятного ответа.
        - Эрих, ваш вопрос неэтичен, но орк ответил на него, и всех, кроме вас, ответ устроил, - обожгла взглядом мэтра Ния.
        - А меня ответ не устроил, я всегда был против двусмысленностей! Все в мире однозначно! Этот ответ неконкретен и ненаучен, все равно что сказать, что с этой точки, - Вальц потопал туфлей в пол, - я могу пойти и направо и налево одновременно. Или допустить, что я признаю орков интеллектуальными, мудрыми существами.
        - Ну что же, мэтр, получайте доказательства. - Я подошел к оппоненту, незаметно наступив на край его мантии, чтобы старый козел не смог сбежать, и медленно потянул из ножен меч. - Сейчас, мэтр Вальц, вы пойдете с этой точки одновременно направо и налево, голова - направо, тушка - налево, так доказательнее?
        Старик испуганно дернулся было обратно, но мантия, придавленная моей ногой, натянулась и не пустила.
        - Спокойнее, господа, я не собираюсь пока рубить мэтра, это просто для наглядности нашей дискуссии. - Я вложил меч в ножны, и подскочившая было к нам стража по кивку Элленора отошла назад.
        - Пустите меня, мясник! - обрел наконец голос Вальц, при этом судорожно дергая свою мантию. Но ткань была прочной, а что касается моей ноги, то с таким же успехом эта хиленькая ученая крыска могла пытаться сдвинуть танк.
        - Но мы же недоговорили, мэтр, давайте сначала закончим спор, потом отпущу. Теперь что касается орков, вы неоднократно говорили, что мудрость Торна из Гринвальда временами не уступает эльфийской и ничуть не меньше, чем у других студентов.
        - Говорил, и что же? При чем здесь орки? Отпустите меня, негодяй! На помощь!
        - При том, что Торн Гринвальдский - это я. Для обучения в академии мне пришлось накинуть иллюзию. - С этими словами я активировал Маску Фата-Морганы и улыбнулся старику.
        По рядам присутствующих пошли изумленные шепотки, я убрал ногу и выпустил Вальца, старик, охая и хватаясь за сердце, мигом усеменил за спину ближайшего стражника и там облегченно отдышался, к дальнейшей дискуссии он был явно не готов.
        - Ну что же, будем считать, что мэтр Вальц получил ответ на свой вопрос, - повела собрание дальше леди Эльсиа, похоже совсем не удивившаяся, что Торн Гривальдский - орк. - Что касается связи Торна с Саэной, то, как вы видите, решить этот вопрос быстро не получится, следовательно, вопрос переносится на неопределенный срок. До его разрешения за Саэной сохранятся все привилегии перворожденной. Вместе с тем, раз уж получилось так, Торн, что вы наш студент, я делаю вам замечание. Академия - это вам не ваши Дикие земли, потрудитесь вести себя менее резко! Вы приговариваетесь к штрафу в десять золотых за нарушение приличий, эти средства пойдут уважаемому мэтру Вальцу на психологическую реабилитацию. За сокрытие истинного облика и обман ректората, учитывая чрезвычайные обстоятельства и ваши успехи в обучении, вас не исключат, но все же вы понесете наказание. И я категорически рекомендую вам более не принимать чужих обликов в стенах нашего заведения, разумеется, кроме случаев практических занятий по магии иллюзий.
        Слушая ректора академии, я пришел в состояние полного обалдения. Это что же, меня оставят в академии, зная, что я орк?! В шоке не один я, среди присутствующих разразилась буря.
        - Эльсиа, вы позволите орку учиться у нас?!
        - Неслыханно!
        - Да это же просто недопустимо!
        - А мне этот молодой чел… в смысле ну… этот Торн, нравится, талантливый юноша.
        - Но он орк!
        - Ну да, но талантливый студент и настоящий исследователь в душе.
        - Да, да, он принес бы весьма большую пользу, хотя…
        Дав эмоциям собрания побушевать пару минут, ректор снова взяла слово:
        - Коллеги, по уставу в нашу академию принимается молодежь, которая имеет магические способности, никаких ограничений по расе не предусмотрено. В уставе нет положений, прямо указывающих на недопустимость обучения орков.
        - Но это подразумевается само собой, - опять влез слегка отошедший от шока Вальц. - Мы не учим злодеев!
        - Для этого есть арка входа, она не допускает сюда существ, затаивших злобу на академию, - ответила Эльсиа. - Этот орк прошел арку, значит, правила соблюдены!
        - Хорошо, - недовольно скрипнул Вальц, утирая носовым платочком взмокшую лысину. - Но пускай он пройдет арку в истинном облике, тогда я не буду возражать.
        - Это справедливо и соответствует старинным традициям академии, - важно кивнул Себастьян, незаметно подмигнув так, чтобы видели только я и ректор. - Арка входа проходится в истинном облике и без активных амулетов. Пусть юноша сделает это, тогда проблема решится сама собой, и я первый обещаю тому, кто после сей процедуры снова будет шуметь, свое крайнее неодобрение!
        - Арку не обмануть иллюзией, но если таково решение собрания, то пусть будет так, - поставила точку ректор, большинство согласно закивало, остальные хмуро молчали.
        Арку я прошел без проблем, но все это время меня терзал вопрос, почему эльфы согласились оставить меня как студента? Учитывая тысячелетия кровавой вражды орков и эльфов, непонятно. Что за план созрел в голове ректора?
        В доме князя Белой розы собрались его старые друзья, они пытались морально поддержать Элленора, а главное, решить, что делать дальше.
        В дверь тихо постучали, вошел слуга и сообщил о том, что хозяина желает видеть неизвестная особа.
        Элленор отослал прислугу, встал, подошел к дверям и сам открыл их, в комнату зашла дама, полностью скрытая накидкой с капюшоном, но легкость и изящество движений сразу выдали в ней эльфийку.
        - Большая честь видеть вас в моем скромном доме, - поклонился Элленор. - Проходите, леди, присаживайтесь. Вина? Красного, белого, серебряного?
        - От твоих глаз не скроешься под любым плащом, старый друг. - Эльсиа откинула капюшон, заняла кресло для гостей, кивнула в сторону серебристого графина, приняла из рук хозяина бокал и осмотрелась. - Вся добрая компания в сборе, и разговор, вероятно, на знакомую тему. Хотя весьма странно, посуда цела, и мебель не опрокинута, неужели все страсти еще впереди? Впрочем, извините мой неуместный юмор, я просто хотела немного разрядить ситуацию, и, пожалуйста, давайте без церемоний.
        - Ну тогда, может, пояснишь, для чего все это? - Элленор пытливо вглядывался в лицо ректора. - Только не говори мне, что тебе вдруг резко стали нравиться орки, ведь половина твоих предков пала в битвах с ними и, кстати, была этими тварями сожрана.
        - Элленор, так было надо, - мягко сказала ректор. - Я понимаю твои чувства, узнать, что твоя внучка влюбилась в орка, - этого я не пожелаю даже врагу.
        - Так это все ради меня? Но ведь ты понимаешь, что большая часть наших преподавателей - эльфы и они настолько сильно ненавидят орков, насколько это вообще позволительно светлым народам. Все сотрудники академии ценят и любят тебя, сильнейшую волшебницу светлого мира и лучшую из всех известных мне наставниц, но орк - студент эльфийской академии, это же нонсенс! На следующих выборах кресло ректора запросто может достаться другому, не стоящему и твоего мизинца, причем просто из патриотических соображений.
        - До следующих выборов академия может просто не дожить! - Ректор устало откинулась на спинку кресла. - Ты сам слышал на последнем ректорате прогноз декана факультета ясновидения и предсказаний, или напомнить? Военная гроза идет с юга, наш народ ожидают страшные потрясения, следовательно, орк прав, враги будут идти через Дикие земли и Темный лес. По данным разведки, этот Торн в большой дружбе с Когром, вождем клана Черных секир, и если удастся хотя бы предотвратить объединение подвластных им орков с накатывающейся ордой - уже очень хорошо, а если они выступят против захватчиков - это полная дипломатическая победа.
        - Да, я согласен, - подал голос Себастьян. - И думаю, что это решение далось тебе не менее тяжело, чем Элленору его выдержка.
        - Дело не только в этом. - Эльсиа помолчала, видимо прикидывая, стоит ли говорить, но потом решилась. - В самом Светлом лесу поселилась тьма, она сгущается, мы не знаем, откуда последует главный удар, вспомните Бериола! Светлый лес не может позволить себе пренебрегать контактами с темными землями, нам нужна информация.
        - Мы уже докатились до контакта с темными землями? - невесело хмыкнул старый эльф. - И каков тогда наш следующий шаг?
        - Элленор, я эльфийка и чувствую к оркам то же, что ты и все истинные перворожденные, но любовь к моему народу всегда была во мне сильнее, чем ненависть к врагам, - твердо глядя ему в глаза, пристукнула ладонью по столу Эльсиа. - Но и это не главное, ко мне за полчаса до суда приходил кендер, да-да, как двести лет назад перед битвой у Южного бастиона. А ты думаешь, почему поменял свое решение наш верховный совет?
        - Кендер?! - охнул Себастьян. - Но это значит…
        - Да, это значит, что уровень опасности наивысший, - согласно кивнула ректор.
        - Что сказал кендер? - Все раздражение и мрачность разом слетели с Элленора, как старый плащ.
        - Нам предстоят тяжелые времена, - глухо выговорила Эльсиа и взглянула прямо в глаза Элленора. - И еще этот орк должен продолжать учиться у нас, князь.
        Глава 23
        ЛАБОРАТОРИЯ ПРОКЛЯТИЙ
        Что-что, а вредить все люди умеют неплохо. Луций Анней Сенека (младший)
        - Стоять! - подобно щелчку кнута, хлестнул по ушам голос Мезлена. Все замерли, а некромант осторожно, как будто ступал босиком по осколкам стекла, подошел к входу и поводил своим посохом вокруг.
        - Магическая ловушка большой силы, - закончив свои манипуляции, сообщил Мезлен. - Всем отойти назад.
        Маг, оставшись в одиночестве, снова начал свои пассы. Земля перед ним дрогнула, вспучилась горбом. Бугор сложился в гротескное подобие человека, подобное лепят детишки дошкольного возраста из пластилина.
        Земляной человек покачнулся, неуверенно шагнул вперед. Когда ожившая статуя доковыляла до входа в пещеру, сверкнула яркая вспышка, нас окатила волна нестерпимого жара, несмотря на то что мы стояли метрах в пятидесяти от эпицентра.
        Мезлен закрутился, сбивая пламя со своего балахона, как собачонка, пытающаяся поймать собственный хвост. Я подскочил к некроманту и накрыл его своим плащом, загасив огонь.
        - Даже сильнее, чем я ожидал, - виновато улыбнулся маг, стирая копоть с лица. Конец аккуратной испанской бородки Мезлена укоротился и закурчавился, но вроде бы некромант особо не пострадал. От земляного человека осталась только горсть золы, перемешанной с оплавленным песком.
        Пещера была самым значимым и секретным из всех объектов Морту, это подземелье нашел Снупи, с пристрастием допрашивавший пленников, и, по-моему, он перенапряг жевательные мышцы…
        Когда зев пещеры достаточно остыл, мы осторожно вошли. Вторую ловушку обнаружил Снупи. Гоблин, всю дорогу внимательно осматривавший и даже обнюхивавший все вокруг, вдруг остановился как вкопанный.
        - Смотри, Торн, - ткнул пальцем перед собой замерший посреди коридора разведчик. - Вот здесь все камни пола сильно потерты, по ним много ходили, а вот эта плита прямо как новая, на нее никто никогда не наступал.
        Мы снова отошли назад, а Саэна пустила в подозрительный участок пола стрелу.
        Наконечник с треском отскочил от камня, и тут же, сотрясая пещеру до основания, огромная каменная глыба рухнула в проход. Когда улеглась пыль, двинулись дальше. Спустя пару минут коридор уперся в каменную дверь, вышибить которую с ходу не удалось.
        - У меня есть нужный инструмент в лагере, - ощупав дверь, сообщил Дварин. - Схожу-ка я за ним.
        Пока ждали гнома, я подошел к преграде, рассматривая резьбу из сложных, незнакомых мне символов.
        Внезапно за моей спиной рухнула каменная плита, отрезав от друзей. И тут же заскрежетала отворяемая дверь, в которую мы так настойчиво бились, - в проеме стоял ухмыляющийся лич.
        - Вот мы и встретились, мой дорогой Торн, - не сказал, а прямо-таки мечтательно пропел Морту и бросил взгляд на сотрясающуюся под тяжкими ударами каменную плиту. - Твои псы очень стараются, но дверь продержится еще минут пятнадцать, у нас есть время для беседы, я специально для того сюда и заглянул.
        И тут я заметил, что на последней фразе его тусклые глазенки стрельнули вверх и влево - если верить учебникам психологии, это верный признак того, что человек сейчас занят не воспоминаниями, а творчеством, а значит, врет. Отчего же ты, гадина, так брешешь и зачем тебе оно… Ладно, пока просто положим этот фактик в кладовочку памяти, сейчас есть неотложные дела.
        - Я хотел задать тебе один вопрос. Что заставило тебя изменить великому делу тьмы, для которого и были созданы орки? - Морту смотрел на меня почти ласково, его взгляд снова стрельнул в направлении творческого полушария.
        - Лучше ты скажи, нежить, зачем ты врешь даже сейчас, когда мы одни и нас никто не слышит? - вернул я ухмылку личу. - Ведь тебе сто раз плевать на все великие дела, кроме личненьких, так что не строй из себя борца за идею, эгоистичная рожа.
        - А ты неглуп, орк, но сильно недооцениваешь меня.
        - Скорее ты переоцениваешь свои возможности.
        - Может быть, ты и прав, дикарь, но сейчас победитель я, а победитель прав всегда, и о нашем последнем разговоре поведаю я, а в моем рассказе ты будешь плакать, визжать и просить пощады.
        - Для этого тебе сначала надо победить не только в своих слюнявых розовых мечтах. - Я обнажил меч и шагнул к личу.
        - Когда профессионал бьется с любителем, победа известна изначально. - Морту закинул руку за правое плечо и вытащил из ножен на спине здоровенный фламберг - тяжелый, не менее двенадцати килограммов, двуручный меч с волнообразно изогнутым лезвием. - Ты слегка нарушил мои планы, щенок, и я хочу получить хотя бы моральное удовлетворение, выпустив тебе кишки.
        Беседовать с личем было бессмысленно, здесь слова не нужны, пусть разговаривают клинки. Через несколько секунд боя я убедился, что темный властелин не лгал мне, он действительно владел мечом лучше. Мои выпады отражались с пренебрежительной легкостью, а сам лич почти не атаковал, видимо, чтобы продлить удовольствие. Мощь живого трупа поражала, тяжеленным мечом Морту играл, как тросточкой, Мезлен предупреждал о необычайной силе поднятых, которым зачастую и оружие-то не требуется, зомби и вампиры способны просто голой рукой, даже не сжимая ее в кулак, наносить удары, по силе сравнимые с задней ногой лягающейся лошади.
        Я оценил выбор Морту оружия, поневоле зауважав противника. Фламберг - это настоящая пакость, во-первых, он легко фиксирует своими изгибами вражеский меч в точке соприкосновения, во-вторых, его пробивная сила при рубящих ударах из-за атаки малой площадью выгиба гораздо больше обычного меча. В-третьих, колющие удары оставляют рану вдвое шире, режущие же, благодаря тому что боковые извивы меча при заточке разводятся как зубья пилы, оставляют параллельные разрезы, настоящую нарезку, а без антибиотиков это в лучшем случае ампутация, в худшем - гибель от сепсиса. Единственный недостаток фламбергов - большой вес, но нечеловеческая сила лича превращала этот минус в жирный плюс. Недаром на Земле во многих странах действовал запрет на пользование этим оружием, а вооруженных им в плен не брали, убивая на месте. Вдобавок зеленовато-желтые потеки на лезвии ясно показывали, что оружие отравлено, вероятно, чем-то похуже гоблинского яда.
        Мой меч просвистел над пригнувшимся владыкой, фламберг взметнулся в ответ, но вместо смертельного колющего удара в забрало круто изменил траекторию и прошелся по наплечнику, срезав перевязь меча. Лич не торопился, лич хотел позабавиться, развлечься, чтобы я почувствовал себя беспомощным, растерялся и испугался, только тогда Морту будет по-настоящему счастлив. Весь его вид как бы говорил: ну достань меня, если сможешь, видишь, я могу сделать с тобой, что мне вздумается, ну давай! Язык клинков очень выразителен и может сказать ничуть не меньше, чем слова, а зачастую и гораздо больше.
        Несмотря на критическую ситуацию, мозг работал четко и хладнокровно, говорят, именно это отличает ветеранов от обычных воинов. Раньше со мной такого не было, во время битвы эмоции в моей душе плясали бразильские танцы. Сегодня я стал ветераном, надо будет отметить событие, если будет кому… Потому как, ежели не смогу придумать ничего стоящего, скоро мне гаплык, злоба и жажда мести Морту пока дают мне время, но скоро Хорт и компания протырятся сквозь дверь, и лич это тоже понимает.
        Тут я вспомнил биографию темного владыки, он когда-то начинал свинопасом, потом стал могуч и забыл про унижения молодости, но подсознание ничего не забыло - это и есть мой шанс. Так бывает, человека в детстве обижают, потом он взрослеет, получает высокий пост, становится уважаемым солидным господином и, как страшный сон, забывает детские страхи. Он-то забывает, но подсознание помнит, и стоит человеку попасть в похожую ситуацию или хотя бы на него наедут так же, как в детстве, и проснувшимися демонами всплывают в душе все былые страхи, сердце сжимается, а солидный господин разом становится тем самым зачмыренным мальчишкой, каким был когда-то.
        - Ах ты, грязный свинопас, пес блохастый, выродок, дрянь, - голосом озверевшего от утраты скота крестьянина заревел я, старательно копируя диалект пограничных человеческих селений, и грозно топнул на лича ногой. - Почему стадо не полное, где поросенок?! А вот сейчас ремнем по розовой попке, ты у меня неделю сесть не сможешь, гаденыш!
        И случилось чудо - голова Морту вжалась в плечи, лич как-то весь съежился, меч в руках затрясся, а в глазах мелькнули страх, замешательство и дикая, непередаваемая ненависть, такой злобы мне до сих пор не доводилось видеть даже у орков. Вместо опытного меченосца, беспощадного черного рыцаря передо мной оказался испуганный, затюканый ребенок.
        Немедля атакую врага колющим ударом в область сердца, мною и раньше наносился этот выпад, но тогда лич небрежным боковым финтом отвел удар и успел контрвыпадом достать меня, оставив вмятину на доспехе, а сейчас Морту как-то неловко, судорожно закрылся трясущимся фламбергом. Мой клинок наткнулся на гарду вражеского меча, отклонился и вместо сердца въехал личу в живот по самую рукоять, явственно заскрежетав по позвоночнику. Полыхнул фиолетовый огонь заклятия лунных клинков, на шее и запястьях Морту лопнуло сразу несколько амулетов - и магическое пламя моего меча тут же погасло, нейтрализованное талисманами лича. Проклятье! Лунный клинок убивает любой оживший труп, и я уже подумал, что дело в шляпе, но темный владыка очень тщательно экипировался.
        Морту издал даже не крик, а какой-то ржавый скрежет рвущегося железа, такой скрип издают сто лет не мазанные петли. Выпустив свой фламберг, лич судорожно выбросил вперед руку. Страшный удар в грудь - я пролетел через всю пещерку и влип в стену. От серьезных увечий меня спасла броня, но пару секунд я не мог ни вздохнуть ни выдохнуть.
        Между тем лич, яростно зашипев, вырвал из себя мой двуручник, но распрямиться так и не смог, скрюченной фигурой и визгливыми матюками напоминая нашего старенького соседа Михалыча во время приступа радикулита.
        Я отлип от стены и выхватил стилет, когда Морту по-крабьи, боком подскочил к противоположной стороне и ткнул рукой в неприметную выпуклость.
        - Стоять, гадина! - ринулся я, бросаясь на лича, но темный владыка с силой швырнул в меня мой собственный меч и, пользуясь секундной заминкой, пока я уклонялся, исчез в открывшейся в стене щели.
        Мой рывок почти достиг цели, но проход закрылся на миг раньше. Удар ногой в каменную плиту - потайная дверь даже не дрогнула.
        - Подлец, какой же ты подлец, - прохрипел приглушенный голос Морту из-за двери. - Ведь я почти забыл… никогда не прощу тебе этого! Все, орк, шутки кончились, отныне ты мой личный враг, ты… ты гаже гадких эльфов, хуже мерзких Белых роз!
        Вместо ответа я с яростным рыком подхватил с пола обломок скалы килограмм на пятьдесят и попытался высадить преграду. Дверь стала поддаваться, было ясно, что справиться с ней - вопрос времени. Морту не стал ждать - торопливый стук каблуков лича по плиткам тайного хода возвестил о бегстве темного владыки.
        - Я страшно отомщу тебе, - донеслось уже издалека.
        В это время за моей спиной рухнула плита, отрезавшая меня от друзей, ворвались мои орлы с бешеными глазами и оружием наперевес. Мельком взглянув на них, я продолжил штурм потайной двери. Не сговариваясь, ничего не спрашивая, друзья бросились помогать, подскочил Дварин, взмахнул пудовым молотом, и дверь треснула по всей длине, ибо нет камней, с которыми не справился бы настоящий гном. Сильные руки мигом растащили обломки, мы ринулись вперед.
        Конец прохода перекрывала еще одна дверь, гном раскалывает и ее, открывается небольшой зал, пол которого засыпан человеческими костями вперемешку со всяким хламом, кое-где поблескивают золотые монеты, а возле дальней стены возвышается каменный трон.
        В углу пещеры виден еще какой-то отнорок, бежим туда, подземный ход упирается в новенькую, широко распахнутую деревянную дверь. Она очень странная, вся оббита войлоком, а поверх него - навощенной кожей, и это первая встреченная мною дверь в здешнем мире, у которой нет засова, замка или хотя бы задвижки. За дверью ход сжимается и начинает сильно припахивать тухлыми яйцами.
        - Наверно, сюда Морту оттаскивает трупы своих жертв, - зажимая нос, предположила Саэна.
        - Нет. - Дварин внимательно вглядывается в зачадивший и почти погасший факел в своей руке. - Я знаю этот запах и знаю, где мы, этот ход ведет прямо в Мертвое ущелье, там дыхание демонов убивает все живое.
        - Это не дыхание демонов, а всего лишь ядовитый газ, сероводород называется, - поправил я гнома. - В нем нет ничего сверхъестественного, обычный яд, просто он витает в воздухе и убивает, если его вдохнешь.
        - Если это яд в воздухе, то его сносит в глубь этого коридора, сквозняк тянет туда, - заметил Снупи, понюхав воздух.
        - Да, верно, по этому коридору может безопасно пройти лишь нежить, - удрученно подытожил я. - Морту нам сейчас не догнать, значит, наша последняя встреча откладывается, возвращаемся.
        - А это сделано, чтобы не пустить в пещеру воздух с отравой? - спросил Дварин, с интересом разглядывая оббитую кожей и войлоком дверку. - Но ведь он нежить, и яд ему не страшен.
        - Скорее всего, в этой пещере появлялись живые рабы, и лич старался не допустить их гибели, - ответил Мезлен. - Вообще, что бы ни говорили о некромантах, но все же они предпочитают живых слуг скелетам, по себе знаю.
        Я слушал беседу гнома с магом краем уха, погруженный в раздумья. Интересно, зачем Морту прискакал сюда в одиночку, так страшно рискуя? Убить меня? Да нет, бред! Есть масса гораздо более простых способов, и отчего он был один, ведь уцелела вся верхушка его шайки-лейки? Даже вдвоем с Виктором-носферату они бы уделали меня в этой пещерке на раз, тогда зачем все это? Загадка, не люблю загадок.
        В зале не нашлось ничего интересного, но почему при нашей встрече лич выглядел столь недовольным, как будто его отвлекли от важной работы, и зачем он врал? Если бы Морту просто ждал меня в засаде, то вел бы себя по-другому, нестыковочка.
        - А откуда поступает воздух сюда, если его вытягивает в Мертвое ущелье? - Дварин глубокомысленно насупил брови и огладил бороду.
        - Из той норы, что мы пришли, - как само собой разумеющееся, сообщил Нерен.
        - Э-э нет. - Дварф категорически замотал головой. - Там дверь перекрывала ток воздуха надежно. Пока я ее не высадил, тяги не было, мы, гномы, в этом разбираемся.
        - Всем искать вентиляцию! - распорядился я. - Пронесите свечки и факелы по всем углам и стенам, возле нужного места пламя будет колебаться и отклоняться.
        Разбредясь по пещере, мы начали поиски.
        - Лорд, здесь что-то есть, - пять минут спустя пискнул Снупи. Гоблин стоял возле каменного трона, водя факелом вдоль спинки. Хорт, взявшись за подлокотники, попытался сдвинуть кресло, но оно словно вросло в камень пещеры.
        - Гиг, - кивнул я на трон.
        Подошел тролль, взялся за кресло, крякнул и выворотил его с корнями. Из-под трона посыпались шестеренки, какие-то рычаги и непонятные железяки, а за спинкой открылась темная пасть лаза, куда сразу же сунулся гоблин.
        - Это кресло открывалось механизмом, что ты разворотил, - буркнул гном троллю, осматривая железки.
        - Тут кто-то недавно был, - из прохода сообщил Снупи. - Похоже, это следы Морту, туда и обратно ведут.
        Я последовал в узкую затхлую нору за гоблином, извилистый ход был естественного происхождения, промытый водой в породе за бессчетные века. Вода и сейчас была здесь - сочилась по стенам, капала за шиворот, продолжая свою работу, через пару тысяч лет здесь будет широкий тоннель, тролли строем ходить смогут. Впереди замаячил свет - проход вывел из подземелья под открытое небо.
        - Торн, посмотри, никогда такого не видел! - послышался потрясенный голос Мезлена. Некромант выглядел, как стукнутый пыльным мешком по голове - глаза по пятаку, а в рот может без труда пролететь средних размеров воробей.
        Я поспешил на зов и оказался в пещерке без потолка, крыши не было, и очень яркое после тьмы подземелья солнце заливало каменную комнату своими лучами. В ее центре стояла каменная же кадка, а в ней росла роза, красивая белая роза, на вершине которой распустился роскошный цветок. Подошел ближе, внезапно рука некроманта взметнулась передо мной, преграждая путь.
        - Тут стена смерти, - сообщил Мезлен и ткнул пальцем в землю перед кадкой. - Это такое заклинание некромантии второго уровня, смотри.
        Вокруг кадки в камень пола были вделаны тридцатисантиметровые бронзовые столбики, на которых была закреплена бронзовая же цепь. Больше всего это напоминало оградку вокруг памятника, только в этой оградке не было входа, цепь была склепана концами, опоясывая кадку непрерывным кольцом. Над цепью подымалась грязно-серая дымка, окружая розу мутным полупрозрачным колпаком. В кадке у самых корней лежало горкой несколько трухлявых эльфийских черепов, верхний был в мифрильном шлеме с серебряными крыльями, прямо апофеоз войны. Золотые цепочки с каменными кулончиками в виде белых роз висели на развилках стволика растения, как новогодние игрушки на елке, такое же украшение, не снимая, носила Саэна.
        - Это шлем князя Белой розы, что погиб в битве у Южного бастиона, а вот это - амулет моего деда. - Трясущийся пальчик эльфийки показал на одну из цепочек. - Темные сняли с него, раненного, думали, что он мертвый.
        - Нет, не думали, - покачал головой Мезлен. - Ни один мертвец не может спутать живого с мертвым, я некромант, хорошо знаю это, а у Морту на службе неумерших хватало. Элленора оставили в живых специально, и я, кажется, догадываюсь зачем. Ты был прав, Торн, вот она, лаборатория проклятий темного властелина.
        - Что такое стена смерти, Мезлен? - поинтересовался я у мага.
        - Защитное заклинание средней силы, принадлежит школе некромантии, - ответил волшебник. - Магическая преграда, коснувшись которой человек или кто другой, но только живой, умирает, а вот нежить проходит свободно. Его обычно ставят вместо дверей вампиры или личи, но здесь заклинание настолько слабое, невероятно слабое, оно не убьет даже муху.
        - Правильно, муху не убьет, а вот растущий побег розы - вполне, - мелькнуло понимание в прищуренных глазах Нерена.
        - Все сходится, вот это - Элленор, - кивнул я на роскошный цветок, венчающий розу, потом показал на два молодых побега с бутонами, только начавшими раскрываться. - А вот это ты, Саэна, и твоя сестра Лиана, и правда Лианка-цеплялка, видишь, менее раскрытый бутончик цепляется за тот, что покрупнее, за тебя. А как они дорастут до стены смерти, так и завянут, и вы вместе с ними.
        - Да, Торн, это весьма смелая гипотеза, но, похоже, так и есть. - Взгляд Мезлена зажегся знакомым пугающим огнем исследователя.
        В углу послышался шорох, из неприметного прохода вышел скелет в лохмотьях и закаменевшем от времени кожаном фартуке садовника, с ведром воды в костлявых руках. Хорт выхватил меч и прыгнул навстречу, но ходячий труп просто проигнорировал как меч, так и самого Хорта. Скелет обошел орка по небольшой дуге, неторопливо подошел к кадке и полил розу. Присутствующие смотрели на нежить обалдевшими взглядами, потом обступили плотнее, рассматривая необычайного садовода. Неумерший был безоружный и очень старый, с пожелтевшими костями, из кармана его фартука торчали секатор, испачканная в земле лопатка и крошечные грабельки, все невообразимо ржавое. На нас скелет по-прежнему не обращал абсолютно никакого внимания, сосредоточившись на работе.
        - Зомби второго уровня, - сообщил Мезлен, поводив своим посохом возле нежити. - Способен выполнять только простейшие работы и команды, но не более. Странно, на нас он вообще не реагирует, может, у него псевдочувства от старости отказали?
        Между тем живой труп закончил огородничать, вытащил из кармана фартука голубоватый мана-кристалл и положил на один из бронзовых столбиков. Кристалл задымился и на глазах истаял, а темный туман стены смерти стал гуще.
        Царило потрясенное молчание, настолько, что было слышно, как журчит вода где-то неподалеку.
        - Господин, тревога, периметр нарушен, чужие! - глухим голосом внезапно проскрипел скелет. - Подошли на расстояние метра к главному объекту, на расстояние метра.
        - Он чует нас! - воскликнул Дварин, выхватив секиру, но Мезлен предостерегающе поднял палец, и гном утихомирился.
        Скелет, прихватив свое ведро, вернулся в темный угол, из которого перед тем вышел, мы осторожно последовали за страшноватой фигурой.
        Там был небольшой каменный водоемчик, выдолбленный прямо в полу, - в него как раз помещалось ведро садовника. Водоем наполняла тонкая струйка воды, вытекающая из трещины в скале. Неподалеку располагалось каменное же ложе, на которое и улегся скелет, замерев в неподвижности, теперь он был похож на обыкновенный истлевший труп.
        Все изголовье постели садовника было в черных потеках засохшей крови. Я посмотрел вверх - прямо над головой живого трупа нависала труба, вроде привычного мне по Земле водостока, что отводит воду с крыш. Только здесь он был каменный и явно не для воды, поскольку изнутри весь испачкан засохшими кровавыми потеками.
        Я уже хотел уйти, когда где-то наверху прозвучал гонг, и чей-то гнусавый голос на грани слышимости начал выкрикивать какие-то лозунги. Прислушался.
        - О, великий владыка, услышь нас, - завывали сверху, судя по хриплому гортанному голосу, вопил орк. - Прими кровавую жертву, дай нам сил и порази всех наших врагов!
        Вот, значит, где сокрыт тайный алтарь Морту - над этой скалой лич построил капище и наладил жертвоприношения. И эти идиоты надеялись получить силу! Как же, щас, раскатали губу. На деле капище служило только одной цели, просто подпитывало месть давно умершего ублюдка. Смешно… воистину, когда бог хочет погубить кого-нибудь, то лишает разума, как этих орков.
        Скелет внезапно отошел от своей летаргии, кости затряслись и глухо загремели по камню, костлявый рот открылся. Точно в него из желобка потекла темно-красная струйка, скелет издал какой-то странный звук, вроде урчанья или хрюканья. Кровь, проходя сквозь дырявую пасть, растекалась по ложу, скелет трясся в эйфории. Из желоба внезапно послышался грохот, точно такой же, как бывает, когда по водосточной трубе спускается подтаявшая сосулька. Из трубы вылетел мана-кристалл, ударился о лобную кость черепа скелета и отлетел в угол. Мертвец со скрипом встал, доковылял до кристалла, подобрал его и, закинув в карман фартука, вернулся на свое ложе.
        - Вот вам и объяснение «вечности» проклятия дома Белых роз, - брезгливо скривился Мезлен. - Действительно, вечный двигатель в исполнении некроманта: жертвы дают силы садовнику, что ухаживает за розой, а сбрасываемый с кровью мана-кристалл обновляет и подзаряжает проклятие.
        - Посмотри-ка, - ткнул пальцем в сторону розы Дварин. - Ее пытались выкопать сегодня, земля совсем свежая.
        В кадке сбоку от стволика розы была ямка, а рядом валялись измазанная грунтом лопата - такая знакомая картина.
        - Вот сейчас действительно все сходится, - удовлетворенно промурлыкал я. - Морту понимал, что рано или поздно мы доберемся до его гнусного огородика, и решил перенести его в другое место, да не успел. Скелет-садовник предупредил лича о нашем приближении, и он вышел нас встречать. Морту знает, что при смерти вожака орки обычно отступают, вот и хотел сначала поглумиться; а потом кокнуть меня, тем самым выиграв время для эвакуации розария, так сказать, одним выстрелом убить двух зайцев.
        - О-го-го, да Морту тут с размахом дела вести надумал! - присвистнул Хорт, указывая на пять новеньких кадок в углу площадки, явно недавно притащенных сюда. - Спорим, я знаю, у кого украли или вот-вот украдут символы домов? Ушастенькие такие…
        - Торн, я разгадал способ наведения этого проклятия. - Ко мне подлетел взъерошенный Мезлен. - Совершенно необыкновенное плетение, новая ветвь в искусстве некромантии, по сути дела - докторская диссертация, и ведь все так просто, до смешного просто! Это…
        Когда некромант начинает размахивать руками, подпрыгивать и пениться идеями, я его боюсь, он вполне способен тут же проверить свои открытия на любом подвернувшемся объекте, чаще всего на самом себе - в таком состоянии Мезлену это почти безразлично, штопай его потом…
        - Все гениальное просто, - настороженно поглядывая на мага, процитировал я знаменитое изречение родного мира.
        Но тут весьма вовремя Саэна со столь же горящими глазами сделала попытку походкой лунатика направиться к цветку своего дома. Взбудораженный исследователь в Мезлене тут же уступил место осторожному магу, мы одновременно вцепились в локти эльфийки, оттаскивая ее от опасного места.
        - Надо остановить это, - как во сне прошептала эльфийка.
        Вот никогда не думал, что моя Саэна поведет себя, как классическая блондинка со сквозняком в голове. Что девушка потрясена и взволнована - это понятно, но чтобы так снесло кукушку…
        - Ты что, голыми руками хочешь прошибить стену смерти? - Еле сдерживаясь, зарычал я на камикадзе в юбке.
        - Торн, я не дурочка и знаю нужное заклинание, нейтрализующее силу некромантии, - возмущенно пискнула Саэна.
        У меня немного отлегло от сердца, но все равно я не успокоился, пока не добился от эльфийки обещания, что в опасных ситуациях она все-таки будет сначала меня слушаться, а уж потом проявлять отвагу и героизм.
        - Морту мог понаставить тут дополнительных ловушек, или я предполагаю что-то невероятное? - саркастически вопросил я.
        Саэна немного пришла в себя и, виновато опустив глаза, выдала требуемое обещание.
        - Зачем самим делать то, что можно поручить ему? - кивнул Мезлен на скелет садовника. - В этом - суть некромантии, сейчас я его перекодирую.
        Мезлен раскрыл кожаную сумку, без которой некроманта никогда не видели, по-моему, он и спит с ней в обнимку. Покопавшись, маг извлек оттуда пропитанный змеиной желчью мел, высушенную когтистую лапу хищной птицы, похоже беркута, и еще несколько предметов, старых, сухих, мертвых и выглядевших так, что, попадись они на глаза обычным людям, весь этот зловещий набор сразу бы спалили, причем вместе с хозяином.
        Некромант разложил свой инструментарий на каменном ложе и захлопотал вокруг скелета.
        - Надо же, какой ментальный блок, а здесь еще и защита от кодирования, вот хитрюга, как накрутил, - бормотал маг себе под нос. - А мы тебя вот так, а ты… ого, а мы этак, ага…
        Больше всего Мезлен походил на хакера, взламывающего запароленный ресурс, да впрочем, так оно и было.
        Из пальцев некроманта вытянулись слабо светящиеся красные лучи, сплетающиеся в сложную фигуру, этакую светящуюся паутину, похожую на схему сложного электроприбора, багровые отсветы заиграли на костях скелета и его кровавой постели.
        Тусклая кроваво-красная сеть опустилась на череп мертвеца и втянулась в пустые глазницы, труп вздрогнул, поднялся, поскрипывая суставами, и вперил багровые провалы глаз в Мезлена.
        - Служу вам, хозяин, - глухо прошептал скелет.
        - Сними эту цепь, - распорядился маг, и остов садовника заковылял к розе.
        - Давно хотел спросить, Мезлен, как может разговаривать труп, у которого без остатка сгнили гортань и голосовые связки, да и языка давно уже нет, - поинтересовался я у мага.
        - Он не совсем разговаривает, - пояснил некромант, внимательно наблюдающий за ходячим мертвецом. - Скелеты и призраки передают свои сообщения телепатически, у них после перерождения автоматически проявляются способности к мысленному обмену. Ушами мы их не слышим, но поскольку к телепатии большинство из вас непривычны, то воспринимаем телепатемы как голос, а органы слуха в этом не участвуют, поэтому голоса неумерших и кажутся столь глухими. Кстати, сами скелеты и привидения тоже этого не понимают, им кажется, что они и правда говорят.
        Между тем садовник взялся за цепь и с силой потянул. Тотчас из скрытых в скале ниш вылетел десяток бронебойных арбалетных стрел, с такой силой ударивших в садовника, что, будь на его месте человек, его бы не спасла никакая броня. Но скелет для стрел - цель не особенно подходящая, и большинство болтов просто пролетело сквозь костяк, выбив искры из противоположной стены, только один застрял в черепе, а еще парочка вышибла скелету несколько ребер. Ничуть не смутившись, труп вытащил из себя стрелы, отбросил в сторону и продолжил выполнять поручение. Все-таки сила у мертвых огромная - звенья цепи скрипели, разгибались, лопались, садовник сорвал со столбиков последний кусок цепи, и черная дымка злобного заклинания Морту истаяла.
        - Свободен, покойся с миром, больше никто не сможет тебя поднять, - еле слышно прошептал некромант, в глазах которого мелькнули печаль и сострадание. Древний труп тут же рассыпался, превратившись в кучку трухлявых костей, маг бережно накрыл их фартуком садовника.
        - Больше ничего опасного, лорд, - обнюхав со всех сторон кадку, сообщил Снупи. Мезлен, водивший навершием посоха над розой, согласно кивнул, я тронул кадку, дотронулся до розы, ничего не произошло, и только тогда выпустил Саэну.
        Заплаканная эльфийка протянула к символу своего рода дрожащие руки, и мне показалось, что бутоны и побеги розы радостно потянулись навстречу. Пока девушка обнимала розу, мы обследовали лабораторию Морту, но больше ничего интересного не нашли, кроме каменного письменного стола под навесом и очень старой тетради на нем, сделанной из кожи незнакомого мне животного. Пора было возвращаться, Саэну удалось отодрать от розы лишь с пятой попытки, и то только тогда, когда мы соорудили ящик для эвакуации символа ее дома.
        Сокровенные покои княжеских усадьб властителей эльфийских домов всегда были для перворожденных особым местом. Тщательно охраняемая, защищенная всеми возможными заклятиями территория, сердце эльфийского домена, на самом деле представляла собой своего рода внутренний сад. Доступ в эти покои после тщательного досмотра получали далеко не все эльфы, не говоря уже о представителях других рас.
        Сегодня элитная охрана, несшая службу во дворце Элленора, пребывала в смущении и затруднении, и было от чего. В легендарном роду Белых роз осталось всего трое, и охрану его святынь несли отлично подготовленные воины других домов, считающие для себя эту обязанность высокой честью.
        До сих пор в сокровенных покоях Белых роз побывали около двадцати из ныне живущих эльфов и, по особому разрешению, один представитель другой расы, человек Себастьян.
        А сейчас эльфы пребывали в полной растерянности. От телепорта центральной площади Белолесья к дворцу Элленора двигалась странная процессия. Впереди шел здоровенный орк с замашками вожака, облаченный в древние латы темных лордов - злейших врагов перворожденных на протяжении всех известных эпох. Держась в двух шагах за спиной вожака, шагала его свита: высокий представительный человек в потрепанной тоге некроманта с длинным посохом в руке и седой орк в легкой кольчуге, весь увешанный какими-то баночками, флакончиками, щипчиками, ножичками, в общем, по виду - типичный шаман.
        Вожак темного клана, целеустремленно идущий по своим делам в сопровождении свиты, - такая картина обычна для Мира древних путей, но только не в Белолесье.
        Следом за колоритной троицей шагало шестеро эльфов. Элленор, Саэна, Лиана, Ния, Виола и Виктор несли носилки - примитивный деревянный ящик, вкривь и вкось сбитый орочьими лапами, с приколоченными по бокам ручками из палок, грубо обструганными ятаганами. Из ящика выглядывал куст розы с очень толстыми стволиками, скорее стволами, что говорило о его невероятной древности. Ветви розы были бережно подвязаны белоснежными шелковыми лентами, чтобы не растрепались в пути. Следом двигалась огромная толпа эльфов, и она все росла.
        Орк во главе процессии подошел к воротам дворца и забарабанил в них кулаком. Дверка отворилась, выглянувший стражник округлил глаза и схватился за меч.
        - Открыть ворота на всю ширину, - командным голосом бросил орк обалдевшей страже.
        - Пропустить, - сурово посмотрев на охрану, распорядился Элленор.
        Двери с мелодичным звоном раскрылись, процессия зашагала по коридорам дворца, пыльные кованые сапоги орков топтали роскошные ковры. Путь преградили стальные двери с тяжеловооруженными эльфами по бокам.
        - Отворить секретные покои, - распорядился Элленор и, видя промедление растерянных гвардейцев, сверкнул глазами и повысил голос на пять децибелов: - Вы-пол-нять!
        Процессия вступила в святая святых дома Белых роз. Во внутреннем дворике зеленела трава, росли тысячелетние деревья, а посредине бил ключ, стекая в озерцо с прозрачной водой. Пришельцев встретили Девиатрис, Эльсиа, Себастьян и несколько дриад.
        - Так это все-таки правда. - Глаза Эльсии словно прикипели к принесенной розе, а потом взгляд ректора перешел на лорда Изумрудных драконов. - Владыка орков Торн, поскольку Саэна передала, что вы раскрыли тайну погибели Белых роз, слово вам.
        - Роза духовно всегда была связана с этим эльфийским домом, - начал вождь орков. - Морту добавил к этому связь тонкой энергетики и плоти, через нее и наведено проклятие. Нерен!
        - Это древний ритуал, - пояснил шагнувший вперед седой орк. - Для работы заклинания нужна кровь члена рода, а само заклятие - обычная магия подобия третьего уровня, ее часто используют для лечения, а еще чаще для порчи. Оно делает одним целым орка и куклу, а в данном случае - эльфийский род и розу. Кстати, на первых порах тот, у кого взяли кровь для ритуала, должен оставаться живым.
        - Элленор, вам оставили жизнь на поле битвы у Южного бастиона по приказу Морту, мы нашли его записи. - Торн протянул эльфу древнюю пергаментную тетрадь. - Темный владыка мог навести порчу на род Белых роз, только оставив вам жизнь, а подправить заклинание позже уже не успел - издох сам.
        - А почему же он не сделал это, когда возродился в прошлом году? - спросил внимательно слушавший Себастьян.
        - Вероятно, не успел или не сумел, у него ведь была масса более срочных дел, - пожал плечами Торн. - А может быть, хотел убить Элленора сам, личи обычно предпочитают изощренно помучить жертву, смерть от порчи не доставляет им такого удовольствия.
        - Но как напускалась порча? - задал вопрос верховный друид. - Я и Эльсиа лично проверяли членов дома Белых роз, на них не было никаких проклятий!
        - Посредством стены смерти, которой была окружена роза, - пояснил Мезлен.
        - Это невозможно, некромант, - пересилив себя, сквозь зубы обратился к Мезлену Девиатрис. - Стену смерти может засечь даже поисковая сеть первого уровня, мы использовали пятый! К тому же стена смерти не способна питать проклятие, ибо мгновенно омертвляет все живое, она бы просто сожгла нити связи магии подобия.
        - Да, друид, но только обычная стена, - словно бы не замечая неприязни эльфа, спокойным ровным голосом возразил некромант и добавил, с прищуром взглянув на Девиатриса: - А если создать стену в десять раз слабее?
        - Я не исследовал подробно этот вопрос, но полагаю, что тогда она вызовет не смерть, а нефатальный несчастный случай или болезнь, которая элементарно лечится после прекращения проклятия… - начал удивленным голосом друид и вдруг осекся.
        - А если проклятие не удалить? - внимательно глядя в глаза друиду, спросил Мезлен.
        - Тогда хроническая болезнь, но не смерть же, - на этот раз неуверенно протянул Девиатрис.
        - Вы действительно плохо знаете эту магию, - покачал головой некромант. - Впрочем, это понятно, ибо друиды не изучают некромантию. Стена смерти омертвляет основу живого существа необратимо, то есть воздействие накапливается. Почти как с мышьяком, этот яд не выводится из человека, из-за чего им и травили даже королей, хотя пищу монархов перед едой на всякий случай пробовали слуги. Отравитель подмешивал мышьяк понемногу, несмертельными дозами, и мог даже пару раз пообедать с жертвой без серьезного вреда для себя. Потому определить факт отравления не могли, а яда в теле короля становилось все больше. Когда доза накопленной отравы достигала опасной концентрации, спасать короля было уже поздно. Так и с этим заклинанием: ваша поисковая и охранная магия не могла обнаружить порчу просто потому, что та была ничтожно слаба, кстати, потому и магическая защита ее игнорировала. Чтобы найти эту гадость, вам надо было понизить уровень интенсивности поисковых заклятий примерно в сто раз, и наряду с обычными оскорблениями, злобными пожеланиями в адрес жертвы, что также являются своего рода магией, они засекли бы
проклятие.
        - Да, это похоже на правду, - прошептала Эльсиа, а друид качал головой, загибал пальцы, бормотал себе под нос, подыскивая контраргументы, потом начал осматривать розу. Между тем слова собеседников толпящиеся эльфы передавали друг другу, так что суть диалога постепенно проходила по колонне и доносилась до заполнившего площадь народа и еще дальше.
        - Эльсиа, орки и некромант не ошиблись, - глядя себе под ноги, нехотя выдавил закончивший свои манипуляции Девиатрис, затем кивнул на Мезлена. - И еще, если бы этот мастер магии смерти был моим учеником, раскрытие такого плетения смело можно зачесть за магистерскую работу.
        Повисло молчание, почти абсолютная тишина, особенно ощутимая здесь, где собралась огромная толпа эльфов.
        - Торн, вы не так давно обратились ко мне с просьбой, - сипло выдавил Элленор голосом умирающего лебедя, было видно, что слова даются ему с большим трудом. - После всего, что вы сделали для нашего дома, я не вправе отказать вам по законам божьим и эльфийским, да будет так.
        - Благодарю вас, князь, - серьезно глядя в глаза старому эльфу, торжественно изрек лорд орков. - Я знаю, сколь непростым было для вас это решение, и ценю это.
        - Элленор, как пройти на верхний этаж? - что-то напряженно обдумывая, спросила Эльсиа.
        Толпа, заполнявшая главную площадь Белолесья, сильно оживилась, увидев на верхнем балконе дворца дома Белых роз главу академии.
        - Жители Белолесья, уважаемые гости нашего города, друзья мои, - обратилась ректор к толпе. - Есть новости первостепенного значения. Армии темного владыки рассеяны, логово его разгромлено, большая опасность миновала. У нас сегодня есть и еще одна великая радость - развеяно страшное проклятие, два века уносившее жизни сынов и дочерей славного дома Белой розы. Но успокаиваться рано, Морту все еще ходит по нашему миру, и борьба с ним будет нелегкой, потребуется немало сил. Хочу сказать еще и следующее: этот этап войны с темным владыкой выигран не без участия ордена Изумрудных драконов, и я, как член высшего совета, буду голосовать за перевод временного статуса признания этого государства, как не относящегося к деструктивным и опасным, в постоянный.
        - Это беззаконие! - завизжал какой-то богато разодетый эльф с середины площади, а потом влез на ближайшую повозку и снова заорал: - Что вы смотрите, позор Эльсии, позор эльфам, этих темных следует зарубить прямо здесь!
        - Чтобы рубить темных, достаточно было просто выступить в поход, - невозмутимо ответила Эльсиа, глядя на горлопана сверху вниз. - Вас что-то там не было, как и никого из вашей семьи! А отсидевшись за спинами воинов и тех же Изумрудных драконов, очень легко быть храбрым и категоричным. Потому я публично объявляю вас трусом и нарушителем приличий и данной мне властью лишаю права голоса!
        Крикуна мигом сдернули с пьедестала, хотя по лицам было видно, что часть эльфов разделяет его мнение относительно ордена орков.
        Мановением руки распустив митинг, ректор вышла с балкона. Толпа, оживленно переговариваясь, стала рассасываться. Пока Саэна с Девиатрисом сажали вновь обретенную розу, а остальные наблюдали за процессом, Элленор с ректором уединились в его рабочем кабинете.
        - Что же ты творишь, Эльсиа, - негромко попенял князь, как только они остались одни. - Ведь тебя теперь точно выкинут с поста главы академии без всякого голосования, а возможно, и из высшего совета.
        - Хочешь узнать, каким будет решение по перечисленным тобой вопросам? - улыбнулась Эльсиа. - Из тридцати членов совета за меня проголосуют двадцать пять, а если считать тебя, то двадцать шесть.
        - Что?!
        - То, что слышал.
        - Но почему?
        - Потому, что так надо. А еще надо, чтобы ты побывал сегодня кое-где, там, где иногда бывают эти двадцать пять эльфов, а если со мной, то двадцать шесть.
        - Перестань морочить мне голову! - сердито сдвинул брови Элленор.
        - Вовсе не собираюсь это делать теперь, друг мой, - улыбнулась Эльсиа и кому-то кивнула. - Вот у него морочить головы получается куда лучше.
        - У кого это, мы здесь одни, - начал, оглядываясь, хозяин кабинета и осекся.
        Из-за портьеры в углу появился кендер и вежливо поздоровался с князем.
        - И вам доброго здоровья, - машинально ответил опешивший Элленор, но тут же пришел в себя. - Вы кто такой и как сюда попали?! Как миновали охрану?!
        - Меня зовут Лисок, и я просто пришел, я всегда просто прихожу, к чему сложности, - мило улыбнулся кендер. - Элленор, вас приглашают на встречу сегодня вечером, как только проводите ваших гостей. Буду ждать вас с миледи ректором у телепорта, поверьте, это по-настоящему важно.
        Снупи понюхал воздух и одобрительно кивнул головой - пахло только раздавленными муравьями, это значит, что затаившийся в высокой траве объект гоблинского выслеживания натерся содержимым муравейника. Муравьиная кислота напрочь сбивала нюх ищейкам, но только не ему, главному разведчику Торнгарда, собаки не обладают разумом, а вот гоблин сразу просекает такие моменты, ибо, где сильно пахнет муравьями, стало быть, там или развороченный медведем муравейник, или соглядатай. Да и затаился паршивец неплохо, только вот на подходе сбил цветок одуванчика, что выдало его с головой. Он, Снупи, отлично выучил мелких, скрадывать умеют, только вот цель этих пряток настолько неправильная, что придется это конкретно разъяснять, и словами тут не обойдешься.
        Гоблин, неторопливой походочкой прогуливаясь мимо куста, внезапно резко метнулся вглубь и за ухо вытащил отчаянно заверещавшую добычу - молодого орчонка в защитном плаще разведчика, закамуфлированного ветками кустов, травой и листьями.
        - Подглядывать за вождем, мерзавец! - Увесистая плюха сбила несостоявшегося соглядатая на дорогу. - Ты у меня декаду сидеть не сможешь, паскудник!
        Сорвав с ближайшей ивы пук прутьев и мигом очистив их от листвы, гоблин от души прошелся розгами по филейным частям орчонка. От всхлипываний тот перешел на истошный визг, попытался вырваться, но Снупи был цепок, неумолим и добросовестно выполнил свою угрозу.
        - Вон отсюда! - сердито рявкнул гоблин по окончании экзекуции. Его жертва, на ходу поддергивая штаны, придерживая рукой пострадавшую часть тела и тихо поскуливая, понеслась прочь, а Снупи продолжил выискивать непрошеных зрителей.
        Дело в том, что после победоносного возвращения из похода его вождь Торн и Саэна решили уединиться. Причину можно было угадать без труда, даже столетний глухой как пень орк Уруй знал об условии, выставленном когда-то эльфийкой. Она согласилась стать женой их лорда, но только если проклятие дома Белых роз не отнимет у нее любимого, и вот проклятие снято. Все бы ничего, но масса мелких любопытных шкетов вдруг решила, что такое замечательное событие, как романтическое свидание их вождя и Саэны, никак не может обойтись без них, и отправились подглядывать.
        Что произойдет в роще дриад, было понятно всем, поскольку взгляд Саэны, направленный на Торна, был красноречивее слов. Глаза эльфийки были как у кошки в марте, немного шальные, источающие женский призыв и то особое очарование, против которого не способен устоять ни один мужчина на свете. Что касается Торна, то, как гоблину на тот момент показалось, из глубоких глазниц орка вырывалось оранжевое пламя.
        Гоблин мельком видел поляну в центре рощи - она напоминала что-то среднее между спальней султана вастаков и огромным букетом. Вся лужайка цвела, землю под цветами покрывал слой не то какой-то травы, не то мха, мягкостью и упругостью превосходящий знаменитые восточные диваны. Эльфийка в этом дивном уголке выглядела настолько естественно, что не возникало и доли сомнения - она хозяйка, нимфа этого леса. Здоровенная грубовато вытесанная фигура орка смотрелась настолько чуждо, что первоначально это резало глаза. Но только первоначально, стоило присмотреться, и контраст между красавицей-эльфийкой и брутальным здоровяком-орком представлялся настолько гармоничным и правильным…
        И тут эти мелкие паршивцы! Пришлось Снупи заняться воспитанием молодежи. Впрочем, как спустя мгновение увидел гоблин, эту работу сделали бы и без него - из перелеска вылетело еще десятка полтора отчаянно вопящих юных разведчиков, преследуемых по пятам стаей шершней. Не иначе как дриады вековой рощи решили скрыть романтическое свидание своей любимицы Саэны от любопытных глаз. Ну тогда можно не беспокоиться, от дриад и их крылатых экзекуторов укрыться здесь не способен никто, даже он, лучший шпион ордена.
        Когда счастливая парочка вернулась домой, Торн, что-то тихо напевая себе под нос, чего за ним отродясь не водилось, заметил случившимся неподалеку Снупи и Хорту, что орки-рейдеры были круглыми идиотами, когда насиловали эльфиек. Лаской надо было действовать, лаской. Ибо то, что может дать перворожденная по доброй воле, не сравнится ни с чем на свете, и потратить в поисках этого самого даже полжизни - невелика цена, а не то что какой-то несчастный год, как, например, он. И это не говоря уж о том, что преданней и надежнее влюбленной эльфийки нет вообще никого, а у них с Саэной это чувство обоюдно. Впрочем, добавил вождь, орчанки, когда влюблены, ничуть не хуже ушастых красавиц, так что ищите истинную любовь, ребята, поверьте, оно того стоит.
        Глава 24
        ОГНЕМ И МЕЧОМ СВЯТЕЙШЕЙ ИНКВИЗИЦИИ
        - Не убивайте безоружных, барон, ведь ваш меч ковали для благородного боя.
        - Да, но у меня нет другого меча! Из кинофильма «Трудно быть богом»
        - Господин, к нашей пещере приближаются имперцы, - выкрикнул Сызрон, влетая в кабинет темного владыки.
        Тайное убежище Морту, более двух сотен лет назад построенное в заросших дремучим лесом отрогах Тролльих гор, было надежным пристанищем, куда скрылся лич с самыми близкими соратниками. Было… до сегодняшнего дня. Видимо, смерть императора разъярила инквизиторов, всерьез взявшихся за поиски убийц.
        - Откройте двери, впустите святош, - распорядился мертвый король.
        - Но, господин, как же это? - ошеломленно прошептал Сызрон.
        - Мы давно не веселились, бывший светлый маг. - Морту защелкнул замки кирасы и взял с подставки шлем. - Со стороны твоих былых соратников очень любезно зайти развеять мою скуку.
        В главный зал усадьбы вошел отряд тяжеловооруженных имперцев, впереди тяжко ступал высокий рыцарь в золоченых доспехах с мрачным лицом. За спиной Морту стояли Хелиоглас, Сызрон и Виктор-носферату.
        - Вот и ты, коварный слуга врага рода человеческого, - выкрикнул паладин, подняв забрало. - Насланная тобой болезнь сгубила славного императора нашей великой державы, но злодеяние не останется безнаказанным. Святые отцы молились неделю, но открылась им тайна - ты источник болезни и истинный убийца.
        - Да-да, припоминаю, - ернически осклабился Морту. - Это действительно я сделал из вашей великой империи не менее великий лазарет, надо было вас малость тормознуть. А то, что император сыграл в ящик, - это приятная новость, спасибо, рыцарь, порадовал.
        - Это последняя радость в твоей мерзкой жизни, демон, - бросил рыцарь.
        - Не думаю, что я тебе по зубам, - покачал головой лич.
        - Даже если мы падем в битве, это не спасет тебя, многие паладины святой веры отправились за твоей головой, спасения тебе нет! - Рыцарь с лязгом опустил забрало и перехватил поудобнее меч. - Но я сильнее тебя, и мои воины отважные молодцы, они крепче твоих миньонов.
        - Это все тоже важная информация, спасибо тебе еще раз, - задумчиво заметил ухмыльнувшийся лич.
        - Презренное исчадие тьмы, твой час пришел, - мрачным голосом вновь заговорил рыцарь. - Я паладин священной империи Болдуин, прозванный Даркнесс Дейт, сиречь погибелью тьмы, во имя святой матери-церкви пришел сокрушить тебя и твоих богомерзких сообщников!
        Морту больше ничего не ответил, пристально вглядываясь в фанатичные глаза рыцаря. Имперцы обнажили оружие, свита лича последовала их примеру.
        - Да воссияет свет истинной веры! - громогласно вскричал рыцарь. Лязг стали, боевые вопли и дикие крики умирающих заполнили зал.
        - Командир, имперцы прирезали Морту! - ликующе выкрикнул Снупи, врываясь в мой кабинет.
        - А его свита? - настороженно спросил я, отнюдь не разделяя хорошего настроения гоблина.
        - Точно не знаю, но, похоже, и их того. - Гоблин красноречиво провел ребром ладони по горлу и радостно хихикнул.
        - Позови Мезлена и выясни все, что только сможешь, об этой схватке. - Я отложил в сторону карту темных земель и вытащил из сундука свитки с планами священной империи.
        Некромант появился через пять минут, видимо, гоблин перехватил его неподалеку, и сразу с порога взял быка за рога.
        - Аура Морту потускнела! - Мезлен взгромоздил на мой стол какой-то древний бронзовый прибор и начал тыкать внутрь пальцем, давая пояснения, и я тут же перестал его понимать.
        - Постой-ка, - перебил я мага. - Но ведь, если Морту мертв, аура должна пропасть?
        - Верно, но лич был очень силен, и его душонка вполне может еще цепляться за останки, такое бывает с неумершими.
        - За сколько должна исчезнуть аура в этом случае?
        - Трудно сказать, - замялся маг. - Мне еще не приходилось сталкиваться с такими случаями, думаю, дней пять.
        - Хорошо, иди, - кивнул я некроманту. - И последи за состоянием ауры Морту.
        Столкнувшись в дверях с магом, в терем влетел Хорт, глаза побратима натурально метали искры.
        - У нас кража! - с порога рявкнул он.
        - И что, как будто это в первый раз, ты не забыл, где живешь, ведь большинство гоблинов и орков отменно знают ремесло воров, - пожал я плечами. - Не понимаю, чего ты так возбудился.
        - Щас поймешь: из сделанного Дварином секретного сейфа увели Маску Фата-Морганы.
        - Что-о?!
        - Дверца прожжена сильнейшей магией, больше ничего не тронуто, Нерен смотрел, возле сейфа пахнет нежитью, упырем. Вампир прилетал летучей мышью и улетел в том же обличье, жирного нетопыря, выпорхнувшего из хранилища, видела стража.
        - Когда?
        - Сегодня ночью.
        - Если Снупи не ошибся, к этому времени Виктора-носферату имперцы уже упокоили, - вслух прикинул я. - Может быть, это его недобитые последователи или кто-то из выживших тварей Хиши. Не нравится мне все это, очень уж явно чем-то запахло в воздухе, Хорт, отправь лучших нюхачей, пусть копают.
        Не успел побратим скрыться за дверью, как на пороге из ниоткуда нарисовался Лисок собственной персоной, мордочка кендера была не просто хмурая, с подобным выражением только друзей хоронить. У меня начало нервно подергиваться веко левого глаза, очень уж много всего и как-то сразу, таких случайностей в жизни не бывает.
        - Здравствуй, Кассандра, ты снова с пророчествами? - попытался я натянуто улыбнуться.
        - Привет и тебе, орк, - отвел глаза в сторону Лисок. - Ты догадался правильно.
        - Тогда не тяни. - Мое сердце тяжело стукнуло, сегодня с самого утра меня терзали какие-то нехорошие предчувствия - и на тебе!
        - Все твои друзья и близкие скоро погибнут, - еле слышно прошептал гость.
        - Что? А Хорт, а… Саэна?!
        - Все, - тяжело вздохнул кендер. - Очень велика вероятность и твоей гибели, но их - неизбежна.
        - От чего?!
        - Точно не знаю, может быть, это связано с коронацией нового владыки священной империи, после которой эти типусы вечно лезут воевать, насколько я понял, сюда весьма скоро может прийти армия фанатиков. Если будешь дожидаться их тут, погибнут все ваши народы целиком, не только твои друзья. Кстати, их убьют вроде как не инквизиторы.
        - А кто?!
        - Не знаю, мой сюзерен сказал только, что некоторые сорняки, например упырей, не извести косой.
        - Что значит эта тарабарщина?
        - Сам не знаю, честно, все, что знал, рассказал. Да, и если я смогу сделать для тебя хоть что-то, то вызывай в любое время, сделаю все, но боюсь, этого не хватит. Прости…
        Я не заметил, как ушел Лисок, все пытался переварить его предсказание. Кендеры никогда не ошибались в прогнозе будущего, но я не фаталист и не собираюсь после его досрочной эпитафии сложить лапки и, как там сказано в известной украинской присказке: «Не теряйте, куме, силы, опускайтеся на дно». Нет уж, мы еще побултыхаемся. А сейчас мне пора в Белолесье, Элленор в порыве благодарности обещал преподать пару уроков фехтования, пропустить которые - верх идиотизма. Вдруг именно они смогут изменить эту новую жуть.
        Элленор все больше хмурился и поджимал губы. Этот орк нравился ему, нет, не как личность, а как воин-меченосец. Торн уверенно держался на тренировочной площадке, ничуть не уступая лучшим его ученикам. Оридеус, помнится, когда-то задавал столь же толковые вопросы и так же быстро учился. Более того, работа против двуручника в руках не самого плохого противника доставляла самому Элленору массу удовольствия. А огорчала старого эльфа именно принадлежность Торна к ненавистной расе орков, да еще то, что придется сказать Саэне правду о его боевых качествах. Эльф предпочел бы сообщить внучке, что ее избранник - тупой качок-убийца, мясник, все решающий силой, там, глядишь, и удалось бы отговорить Саэну от ее планов, но старый эльф никогда не лгал друзьям и близким.
        Сегодня в столице священной империи готовились к пышному празднику, ибо отважный паладин истинной веры сокрушил коварных мерзких колдунов, наславших ужасную болезнь, убившую столько народа, и в числе их - императора. Но теперь все кончено, и доблестный воин Болдуин возвращается со славной победой.
        Епископ Биори постарался устроить настоящий триумф герою, священник не был сентиментален, им двигал деловой расчет, ведь именно Биори был духовником рыцаря и в случае избрания его подопечного императором автоматически становился серым кардиналом государства при новом владыке.
        Погибший от эпидемии император не оставил наследников, а среди паладинов никто не сравнится с Болдуином в отваге и преданности делу истинной веры, последнее же деяние рыцаря не оставляло его соперникам никаких шансов.
        Триумф был пышен. Улицы столицы украсили гирлянды цветов, вымпелы и флаги, повсюду толпился празднично одетый народ, вздымая ввысь хоругви, размахивая зелеными ветвями и крича так, что сотрясались стены.
        В ворота святого города въехал триумфатор в окружении слуг Биори, посланных навстречу его духовному сыну. Рыцарь был облачен в зверски изрубленные, погнутые доспехи, за ним тарахтела крестьянская телега, запряженная верховыми лошадьми и прикрытая окровавленной дерюгой.
        Рыцарь с гордым, но в то же время снисходительным выражением на лице приветствовал толпу взмахами латной перчатки. Доехав до центра города, триумфатор спешился перед белоснежной пирамидой, сложенной из мраморных блоков (на ее ступенях стояло все высшее духовенство государства), рыцарь взошел наверх и преклонил колено перед символом веры. Отец Биори торжественно шагнул навстречу и благословил героя, а затем поднял с колена.
        - Встань, сын мой, - бархатным и вроде бы негромким голосом, однако слышным решительно во всех концах обширной площади, обратился к рыцарю Биори. - Господь наш как никогда радуется, взирая на свершения своего верного солдата. Поведай нам о тяжком, но победном путешествии своем, ибо все мы жаждем знать подробности сего славного подвига.
        - Слушайте, сыны истинной веры, - гулким глубоким голосом обратился рыцарь к толпе. - После долгих бесплотных поисков господь сподобил нас отыскать гнездо врагов наших, повинных в смерти славного императора. Нашли мы их и вступили в страшный бой, ибо сила еретиков столь велика была, что не видел я подобной до сего времени и даже не слыхивал о такой. Все мои воины бились славно и отважно, но пали от рук грозного врага, и бился я с ним, ибо знал, что никому не дано победить паладина истинной веры! И одолел я еретиков и убил их всех. Столь страшны были те враги, что никто не мог победить их долгие столетия.
        Рыцарь залез на свою телегу и откинул окровавленную дерюгу, открыв содержимое.
        - Вот то, что осталось от предводителя врагов. - Рыцарь сбросил наземь фламберг и пластинчато-чешуйчатые доспехи темного лорда, из которых высыпался серый прах. - Могучий владыка сил зла по имени Морту, поднятый богомерзкой некромантией, стоило моему мечу сразить его, рассыпался в пыль, смерть - его удел! Наш император отмщен!
        Народ разразился восторженными воплями, а священники затянули торжественный гимн.
        - А вот его верный приспешник, кровососущий живой мертвец Виктор-носферату. - Рыцарь пинком спихнул с телеги вороненую саблю, черный плащ и бархатный камзол знатного дворянина, из которых также высыпался прах. Покопавшись в телеге, Болдуин вытащил лунный клинок и бросил на плащ вампира. - А это оружие Хелиогласа, вождя проклятого народа темных эльфов, который, будучи ранен моим клинком, бросил меч, обратился в мерзкое насекомое и в страхе пытался скрыться, но раздавил я его пятой сапога.
        - А кто это? - спросил Биори, откинув дерюгу с облаченного в грязный белый балахон трупа, смотревшего в небо вытаращенными незрячими глазами.
        - Это некий Сызрон, он кощунственно называл себя священником, но служил только тьме! Ибо никто, кроме святых отцов нашей великой империи, не вправе так именоваться…
        При этих словах лицо отца Биори расплылось в довольной улыбке, а толпящиеся вокруг священники одобрительно закивали капюшонами.
        - И снял я с трупа вождя врагов великую святую реликвию, что ниспослана была в незапамятные времена господом нашим своим верным рабам, дабы защитить их от богомерзкого колдовства. - Болдуин поднял над головой шар на медной цепочке, покрытый сложной резьбой. - Имя ей негатосфера, и нет того колдовства, что творилось бы там, где пребывает святой артефакт.
        - Но уверен ли ты, сын мой, что это святой артефакт? - в сомнении покачал головой Биори.
        - Да, святой отец, ибо прочел о том в некоем редком трактате основателей нашего ордена, а также нашел описание реликвии в обнаруженном мною дневнике темного властелина. - Рыцарь протянул епископу свитки пергамента. - Негатосферу Морту извлек из раки древнего святого, которую гнусно разграбил, и использовал он сей артефакт, чтобы лишать сил богомерзких колдунов, но не для того, чтобы сразить злоделателей, для чего и предназначена была изначально святая сфера, а чтобы подчинить малефиков своей воле, и творили они богомерзкие дела под началом темного владыки и для его славы.
        - Воистину великий подвиг свершен паладином истиной веры Болдуином, - мягко начал Биори, обращаясь к толпе, но постепенно голос его набирал силу. - И я, недостойный слуга всевышнего, говорю, что только сей рыцарь достоин возглавить нашу осиротевшую державу!
        Народ на площади разразился одобрительными воплями, часть высшего духовенства империи согласно закивала головами, некоторые угрюмо молчали, но возразить не решился никто.
        - Мы выкорчуем все другие религии, ибо не религии это, но ересь и мерзость, - выхватив меч и воздев его над головой, возгласил Болдуин. - Мы пройдем этот мир от края до края, в нем останутся только правильно верующие рабы божьи. Все остальные - суть слуги нечистого, дети тьмы, и гибель удел их!
        - Да здравствует светлейший император Болдуин Даркнесс Дейт, тьму убивающий! - патетически воздев руки, выкрикнул Биори, и площадь ответила ему слитным согласным ревом. Тысячи людей одновременно опустились на колени и затянули псалом.
        Князь дома Белой розы опять маялся ипохондрией, а при виде Саэны щеки старого эльфа тут же шли чахоточными пятнами. Потому стоит ли удивляться, что визит Торна вызвал у Элленора нервный тик на пол-лица. Наверное, если бы орк назвал его «папой», эльфа точно посетил бы кондратий, но магистр ордена Изумрудного дракона был безукоризненно вежлив даже для эльфа.
        - Приветствую тебя, князь, - поздоровался Торн, когда слуга проводил его в кабинет и закрыл дверь снаружи.
        - Привет и тебе, владыка соседнего государства, - с трудом раздвинув закаменевшие челюсти, выдавил эльф. - Личный визит я воспринимаю как знак уважения, но…
        - Я понимаю вас и не пришел бы лично, но случилось два события огромной важности, а полная информация только у меня, следовательно, ответить на возможные вопросы смогу тоже лишь я, - как-то устало сообщил Торн.
        - Начни с хорошего.
        - Морту и его ковен вырезаны имперцами, победитель признан новым императором.
        - Хм… а плохая?
        - С нами они собираются сделать то же, что и с Морту, причем не разбирая, кто перед ними - эльф, орк, гном или человек. Отбор оставляемых в живых ведут священники-фанатики по принципу правильности веры, ибо новым императором стал паладин Болдуин.
        - Как?! - пораженно вскричал Элленор. - Этот безумный солдафон с одной прямой извилиной в голове, да и та - след от шлема, он стал у руля огромного государства?
        - Верно. - Орк впервые взглянул эльфу в глаза. - Инквизиторы уже выступили было на нас, но по дороге сцепились с не пропустившими их гномами, потеряли два легиона, от войска гномов, кстати, тоже мало что осталось. Сейчас имперцы откатываются, правда, это ненадолго.
        - Но у империи всего около десяти легионов!
        - Было, теперь восемнадцать. Два они потеряли, десять набрали, вся империя мобилизуется, сейчас новобранцев спешно обучают, вскоре надо ждать гостей. Кстати, если вы еще не поняли, то веруете вы неправильно, думаю, через месяцок придут подправлять.
        - И что решил ваш орден, а вернее, ты?
        - Мы думаем задавить гадину еще в яйце, пока не вылупилась, пора обезглавить империю. Конкретнее, Болдуин должен умереть, другие паладины не столь категоричны и после смерти императора притихнут… наверное. По нашим сведениям, даже там далеко не всем нравятся его заскоки.
        - Ты задумал нашествие на империю?
        - Нет, у меня нет столько войск, тем более всадников, так что они в любом случае не успеют, - тяжко вздохнул Торн. - Да и времени нет, потому пойдет небольшой отряд убийц, если удастся, мы уничтожим Болдуина, это охладит имперцев, ибо, повторюсь, более яростных ревнителей веры, чем он, там нет.
        - Фанатики империи давно готовят смерть и нашему народу, а также рабство свободным королевствам, - прямо глядя Торну в глаза, сказал Элленор. - Как ни дико это звучит, орк, сейчас мы на одной стороне, не думал я, что доживу до такого дня! Но хватит патетики, слушай: чтобы ваша экспедиция удалась, нужен отвлекающий удар, мы нанесем его. Я поднимаю свой эоред, его усилят все дома эльфов, мы выступим верхом и успеем за вами. Но как ты думаешь подобраться к императору?
        - Император устраивает большой турнир в честь святого похода, туда допускаются «все желающие, свершившие славный подвиг во славу истинной веры», - криво улыбнувшись, процитировал орк.
        - И какой подвиг во славу империи свершил ты? - иронично приподнял бровь Элленор.
        - Героически поймал живого тролля, посадил в клетку и доставил в качестве подарка императору, - вернул эльфу улыбку Торн. - В прошлом году аудиенции, титула и статуса паладина удостоился рыцарь Таннии, всего лишь приволокший полуживого изрубленного огра. А тут живой огромный, жутко свирепый тролль, да еще и в доспехах!
        - Да, это сработает, - помолчав пару минут, кивнул эльф. - Назовешься рыцарем Нории, расскажешь красивую байку, язык у тебя подвешен хорошо, справишься, а вот что делать с внешностью?
        - Маска Фата-Морганы пропала, но сойти за человека в глазах людей я смогу, может, слегка загримируюсь. А на свиту там никто не обращает внимания, отмою их получше, намажу тонировочным кремом, замотаю в бурнусы, скажу, что слуги из пленных вастаков, в империи такое практикуют.
        - Да помогут тебе боги удачи, орк.
        - Жители и гости священной империи, мы начинаем торжества в честь последнего похода великого войска императора Болдуина Даркнесса Дейта, который установит торжество истинной веры повсеместно! - встав на цыпочки от усердия, выкрикивал глашатай. - По окончании официальной части его величество всех зовет на пир, а завтра начнется славный поход. Сейчас же состоится награждение знаками отличия империи славных сынов истинной веры, свершивших подвиги во имя ее. Отличившихся ждет неслыханная честь, они получат награду из рук самого всемилостивейшего владыки Болдуина Первого лично! Слава императору!
        Довольно длинная цепочка претендентов внушает мне некоторые опасения, пропустят ли? Пристраиваюсь в хвост, но маневр замечен, и меня останавливает надутый расфуфыренный придворный.
        - Вас, сударь, нет в списке, - голосом большого начальника надменно цедит он через губу.
        - Значит, это ошибка, и ее необходимо срочно исправить, - голосом еще большего начальника сверху вниз бросаю я. - Немедленно подкорректируйте список!
        - Э-э, п-простите, а вы кто? - Дворцовый лизоблюд подрастерял изрядную долю спеси и опасливо всматривался в меня.
        - Я благородный барон Торн Гринвальдский. - Моя надменность лезла вверх как на дрожжах. - И свершил славный подвиг согласно эдикту хранителя веры, почему меня нет в списке?!
        - Какой подвиг, ваша милость? Э-э, видите ли, мне надо внести соответствующую запись в реестр.
        - В своих скитаниях по землям язычников я пленил тролля, сие чудовище здесь, в надежной клетке, - кивнул я на свою палатку. - Не пожелает ли император принять от меня в дар этого монстра?
        - Мм… подвиг безусловно славный, но вот список…
        - Я уже давно подавал заявку, - подняв брови домиком, удивленным тоном бросил чиновнику.
        - Может быть, какая-то ошибка, - проблеял придворный совсем другим тоном.
        - Может быть, - кивнул я и голосом, не предвещающим ничего хорошего, уточнил: - Может быть, его преосвященство Биори поможет ее исправить?
        Чиновник смертельно побледнел, он явно не желал, чтобы всесильный духовник императора своим ласковым голосом выспрашивал его об ошибках государственной канцелярии. По лицу придворного ясно читались его мысли: этот проклятый норийский барон приедет и уедет, а вот ему тут жить, а жизнь после публичной фиксации его ошибок епископом - это, знаете ли… Некоторое время расфуфыренный чинуша смотрел в длиннющий список, потом быстренько сделал приписку в самом конце и, взбежав по ступеням, о чем-то пошептался с глашатаем. Мое арапство прокатило только потому, что империя потрясена эпидемией, смертью императора, коронацией, чистками. Бардака много, и блеф удался.
        - Подвезите клетку к подножию священной пирамиды и откиньте драпировки, - после минутного колебания решил чиновник. - Я доложу его величеству о пленнике. Вам же со спутниками, соответствующими вашему высокому рангу, дозволяется лицезреть императора, подымитесь на священную высоту, его величество ждет.
        Пирамида из белоснежных блоков, похоже облицованных мрамором, возвышается на сотню метров над городом, в сопровождении десятка замаскированных орков я иду наверх, терзаясь сильными сомнениями. Уж очень легко все получилось, что-то здесь не так. По плану эльфы именно сейчас должны были напасть на столицу, отвлекая врагов, но, видимо, что-то пошло не так, придется обойтись без них.
        Император - светловолосый мужчина средних лет, восседает на кресле. Странно, простое деревянное кресло, когда лицам его ранга положен золотой трон, или император желает продемонстрировать аскетизм?
        Возле владыки - около сорока человек приближенных и охраны, два десятка паладинов держатся особняком, похоже, это привилегированная группа. Интересно, все они как близнецы похожи на Болдуина. Снупи говорил, что по империи циркулируют слухи о божественном ниспослании императору воинов света, чуть ли не ангелов, сделанных телесно по образу и подобию Болдуина, но я как-то не верил, и вот на тебе.
        Болдуин, приветливо улыбаясь, встает с кресла и делает шаг ко мне, рядом паж держит поднос, где на красной подушечке лежит какая-то побрякушка, как я понимаю - высокая правительственная награда.
        - Подойдите, славный рыцарь, преклоните колено, - приветливо сказал император, рядом благосклонно улыбался бескровными губами патер Биори.
        Делая вид, что опускаюсь на колено, я незаметно извлек стилет и нанес страшный удар в окольчуженную грудь императора, ибо кончар как раз и предназначен именно для убийств сквозь кольчугу. У меня есть только одна попытка, промазать я не имею права, но игла кончара смотрит точно в сердце врага, талисман разрушения магической защиты пятого уровня, подаренный мне Элленором, встроен в ручку ножа, императору не помогут никакие амулеты, вперед!
        Удар, стальной звон, и тонкое стальное лезвие отскочило от груди Болдуина, как от стенки броневика. Я не верю своим глазам, кольчуга не может остановить кончар, да и такой звук при ударе вовсе не характерен для этого доспеха, неужели у него под кольчугой панцирь? Да нет, бред, ему просто негде там поместиться! Что же тогда, что?!
        Ударить второй раз я не успел, Болдуин с нечеловеческой гибкостью отпрянул за спины гвардейцев, те среагировали мгновенно, закрыв собой коронованную особу. Облом, пора удирать, но почему кинжал отскочил?!
        Свита Болдуина выхватила мечи и поспешила на помощь императору, отгородив господина стеной щитов, а мы вцепились в амулеты телепорта, но приостановились, поскольку имперцы почему-то не нападали.
        - Вот как, передо мной враг! - высокопарно выкрикнул Болдуин, задрав подбородок повыше. - Ха, я сам справлюсь с ними. Вы, враги, если будете нападать по одному, моя охрана не вмешается в бой, согласны?
        - Согласны, - прорычал я.
        - Но, ваше величество! - сунулся было вперед Биори и тут же сомлел под гневным взором Болдуина.
        - Как я сказал, так и будет, - рявкнул император, вынимая церемониальный меч и принимая щит от оруженосца. - Видишь, что сжимают пальцы негодяев? Они все здесь с амулетами телепорта, а мои враги должны дохнуть, а не ускользать, бегай за ними потом! К тому же мне скучно…
        Я сошелся с императором, он оказался очень сильным противником, и у меня было стойкое ощущение, что я сражался с ним раньше.
        - Эльфы, на нас напали эльфы, к оружию! - завизжали где-то у подножия башни. Надо полагать, отряд Элленора, как и обещал старый эльф, вломился в город, но Болдуин и глазом не повел, продолжив схватку.
        На груди императора висел на толстенной цепи сияющий шар негатосферы, но под ним был еще какой-то кулончик. Снова чувство дежавю, я голову мог бы дать на отсечение, что не так давно носил его сам. Но зачем императору Маска Фата-Морганы? Что-то здесь не так. Это не было обдуманным поступком, а скорее напоминало какое-то наитие. Мой меч метнулся вперед в режущем ударе, император не удостоил его даже парированием, и так ясно, что кольчуга не прорежется мечом, но я метил не в грудь врага, а в кулончик, и мой верный клинок не подвел.
        Перерезанная цепочка змейкой скользнула по груди императора, Маска Фата-Морганы упала на плиты пола, фигура Болдуина поплыла, как изображение на засбоившем мониторе, - и тут же снова стала четкой, но на месте человеческого лица скалил зубы череп мумии, обтянутый призрачной плотью. И доспехи властителя оказались отнюдь не сияющей кольчугой, а латами темного лорда, понятно, почему отскочил кончар!
        - Что, Торн, не ожидал? - ничуть не смутившись, захохотал лжеимператор.
        - Морту?! - Я прибавил к фразе пару выражений покрепче, закончив чем-то вроде: «Когда же ты наконец издохнешь насовсем?»
        - Не дождешься! - радостно ответил лич.
        Облик его приближенных также изменился, и они больше не были похожи на императора, да и друг на друга не очень. Я узнал Виктора-носферату, Хелиогласа, его темных эльфов. Очевидно, напялив личину Болдуина, Морту включил амулет резонанса и придал своей свите схожий облик, попутно придумав для людей сказочку о воинах света.
        Свита лича ударами в спину мигом вырезала аристократов империи на вершине башни, успел смыться только патер Биори, обладавший отменной прытью и прямо-таки нечеловеческим чутьем на опасность. Имперцы на ступенях пирамиды и на площади растерялись, ничего толком не понимая.
        - А где Болдуин? - поинтересовался я, знаком собирая свою группу.
        - Думаю, уже довольно сильно подгнил, - хмыкнул лич. - Я бросил труп паладина вместе с его сворой в выгребную яму, им там самое место. Ну к делу, думаю, тебе пора умереть, орк.
        Я зарычал и кинулся на врага, мои орлы сомкнулись за спиной, а снизу к нам протырился Гиг, одним движением разломив нашу бутафорскую клетку и легко расшвыряв разряженных охранников. Под один из прутьев клетки был замаскирован выкованный Дварином огромный боевой шест, которым и орудовал тролль, снося противников целыми рядами. Глаза опомнившихся имперцев вспыхнули фанатичным огнем, бойцы инквизиторов заклубились у подножия пирамиды, создали подобие строя и начали подниматься по ступеням, злобно ревя:
        - Бей еретиков!
        - Похоже, каюк не только мне, но и тебе, тварь, - злорадно обратился я к личу.
        Морту издевательски захохотал и кивнул Хелиогласу, тот молниеносно наклонился и что-то повернул под троном. Из пирамиды на всех уровнях начали хлестать струи горящей нефти, стекая вниз. Лич выкрикнул заклинание - над площадью возникла гигантская голограмма Болдуина в золотой короне.
        - Время пришло, о верные, очистим столицу от скверны, - громовым голосом изрекло изображение, а отголоски магически усиленного голоса эхом отозвались по всему городу.
        Маленькие фигурки в серых рясах на крышах дворцов столицы засуетились, что-то делая и выкрикивая. Из всех домов вокруг площади потекли реки огня, а над теми местами, где находились казармы имперских войск, повсюду взлетели клубы черного дыма.
        Саэна метнула в Морту молнию, но секундой ранее бдительный лич успел активировать негатосферу, и разряд исчез, не долетев до мертвого короля.
        - Люблю смотреть, как мрут людишки, а великое множество смертей - совсем замечательно, это ведь целая стихия, - вдохновенно сказал, а точнее, пропел лич. - Их крики - это ведь симфония, единственная по-настоящему искренняя и прекрасная музыка на свете, которую действительно стоит слушать, в ней нет фальшивых нот! Вот и конец великой армии священной империи, моя миссия здесь выполнена. Жаль, не удастся все досмотреть, но дела сначала, а удовольствия уже потом, пора.
        Стряхнув оцепенение, мы кинулись на врага, но дорогу преградила гвардия мертвого короля, сам лич взмахнул руками и проскрипел заклинание активации телепорта. Он хочет удрать, сообразил я, но где же сам портал? И тут я увидел невероятное - возвышающиеся по сторонам площадки пилоны окутались сиянием, вся вершина пирамиды была превращена в один огромный портал!
        Элленор во главе своего эореда прорубался к подножию храма, когда хлынувшая изнутри пирамиды горящая нефть превратила задние ряды его противников в горящие факелы. Оставшиеся в живых, дико визжа, бросились вперед, уже не атакуя эльфов, а просто пытаясь спастись.
        - Нас предали! - отчаянно выкрикнул пробившийся в первые ряды епископ Биори. - Император убит, давно убит, его место заняла тварь из пекла. Остановитесь! Не трогайте эльфов, они не враги! Убейте самозванца, убейте его!
        Латники епископа прислушивались к его призыву, приостановились, и тут сверху раздался злорадный ржавый смех Морту, а вершина пирамиды, вспыхнув туманным огнем телепортации, исчезла. На месте верхней площадки обезглавленной пирамиды остался сияющий на солнце идеально ровный срез, а сам храм с белым креслом, алтарем, врагами, союзниками и внучкой Элленора пропал.
        Элленор покачал головой, он всегда поражался изворотливости священников. Стоило запахнуть жареным, как хитрый поп тут же в темпе попытался замириться с одним из врагов. Но с другой стороны, Элленору не были нужны смерти имперцев, он пришел только за жизнью императора, попусту терять солдат было глупо, потому князь выкрикнул команду прекратить бой.
        Огонь приближался, сзади раздались такие же отчаянные крики, что и спереди, где в пламени выливающейся нефти погибала знать священной империи. Старый эльф оглянулся, из всех зданий вокруг площади хлестали огненные потоки, элитные войска инквизиторов оказались в огненной ловушке. Только со стороны улицы, по которой на площадь ворвались эльфы, не шел огонь, потому что князь был стар, опытен и предусмотрителен, его боевые танцоры успели вырезать инженеров-фанатиков Морту в окрестных домах, и пускать горящую нефть стало некому.
        Тревога за внучку грызла сердце старого эльфа, но он был вождем и отвечал за своих солдат.
        - Отходим, - стараясь не думать о судьбе Саэны, закричал Элленор. - Вверх по улице, и вон из города.
        Эльфы слаженно отступили с пылающей площади, за ними успела выскочить пара сотен солдат инквизиторов во главе с епископом. Биори протолкался во главу колонны и разъяснял ситуацию отрядам имперцев, остужая горячие головы, впрочем, их было немного.
        Морту основательно подготовил ловушку, столица священной империи превращалась в руины. Монахи-фанатики с тщательно промытыми темным властелином мозгами по его сигналу с вершины пирамиды синхронно подпалили казармы, забаррикадировав все входы и, где успели, окна. Безумные монахи кидались прямо на копья и мечи пытающихся выбраться из огненных ловушек воинов, своими телами загораживая окна и бреши в дверях. Кое-где солдатам удалось вышибить двери изнутри или сорвать решетки с окон и вырваться, вышибая мозги из «избранных», но большинство воинов империи, согласно приказу лжеимператора надевшие тяжелые латы, неуклюжие и медлительные в них, погибли. Из сорока пяти тысяч отборных солдат не осталось и десятой части. Кое-где на вершинах домов над ошалелой толпой бесновались фанатики Морту, выкрикивая лозунги о страшном суде, очищении и геенне огненной. От казарм огонь перекинулся на соседние дома, город запылал.
        Эльфы вырвались из горящей имперской столицы и ускоренным шагом направились к рощице, где коневоды укрыли их скакунов, атаковать верхом на узких улочках города Элленор не решился. Из обреченного города повсюду выбирались жители.
        - Конец великого дела, - обреченно прошептал Биори, с остатками своего воинства державшийся рядом с эльфами. - Святой город гибнет, а наш император, какая злая ирония, оказался чудовищем под маской добродетели, а ведь все могло быть по-другому!
        - Нет, епископ, фанатизм неизбежно заканчивается только так, - устало возразил Элленор. - Не будь Морту, на его место пришел бы другой изувер. Если вы насаждаете свою веру силой меча, а не убеждения, и ради своих идей допускаете убийства - финал всегда один. Вы становитесь страшным злом под маской добродетели, а боги отворачиваются от вас.
        - Не знаю, князь, может, ты и прав, - тяжко вздохнул Биори. - Впервые я испытываю сомнения в своем пути. Но если ты все знаешь, скажи, почему бог не поразил нечестивца, посмевшего осквернить своим присутствием священный трон?
        - Боги оставляют эти задачи нам, Биори. - Элленор участливо положил руку на плечо священника. - Если всех злодеев всевышний будет карать сам, зачем тогда мы? У нас впереди еще много работы, епископ. Только научись различать свет и тьму там, где они действительно есть, а не указываются догмами и авторитетами, иначе свет и тьма поменяются местами.
        - Господи, помилуй нас! - вдруг прошептал Биори, указывая трясущимся пальцем за спину Элленора.
        Эльф поспешно обернулся, вершина кургана рядом с ними зашевелилась, и оттуда стали выползать зомби. Они явно были первого уровня, не способные ни говорить, ни сражаться, а просто тупо побрели к эльфам и людям, протягивая к ним трясущиеся осклизлые руки. Но епископ и князь ясно видели на лицах живых трупов зловещие моровые язвы.
        Элленор выкрикнул приказ, и стрелы-срезни с широкими плоскими наконечниками мигом изрубили ближайших неумерших на куски, но курганы вокруг, насколько хватало глаз, шевелились, отовсюду вылезали зомби и брели к городу.
        - Так вот куда делись умершие от мора жители портовых деревень, - сжал кулаки священник. - Лжеимператор спрятал их в древних курганах! Это конец, теперь у нас еще и черный мор!
        - Собирай своих людей, епископ, и расстреливай тварей на расстоянии, только пусть станут с наветренной стороны, - посоветовал Элленор. - Ветры в окрестностях вашей столицы постоянны, так твои воины не заразятся, и мы вам поможем.
        - Зараза уже здесь, и от нее нет спасения.
        - Есть… у нас есть вакцина, которая предотвращает болезнь.
        - Вы изобрели средство от черного мора?! И вы дадите нам это лекарство?
        - Дадим, а изобрели его презираемые тобой и ненавидимые эльфами орки. Да, это так, мне было бы приятнее, если бы это сделали мы или кто-нибудь из светлых народов, но из песни слов не выкинешь.
        Глава 25
        ПОДЗЕМЕЛЬЕ МЕРТВЫХ МАГОВ
        Рассказывали, что в углу кабинета стоит великолепно выполненное чучело одного старинного знакомого Кристобаля Хозевича, штандартенфюрера СС… Хунта был великолепным таксидермистом. Штандартенфюрер, по словам Кристобаля Хозевича, - тоже. Но Кристобаль Хозевич успел раньше. Аркадий и Борис Стругацкие «Понедельник начинается в субботу»
        Телепорт лича закинул нас в какую-то затхлую пыльную пещеру. Сразу после переброски остатки моих диверсантов и свита Морту снова закружились в вихре схватки.
        Я бросился на самого мертвого короля, тот не отступил, отбросив императорский церемониальный меч и достав откуда-то свой мерзкий волнистый двуручник.
        Гиг, как медведь в стае собак, крутился среди темных эльфов, стараясь достать их своим боевым шестом. Ловкие противники ускользали, но длина шеста не позволяла и им дотянуться до тролля. Вождя темных эльфов такое явно не устраивало, Хелиоглас провизжал какую-то команду, и его мечники атаковали великана разом, проигнорировав шест в его руках. Трое дроу изломанными куклами разлетелись в стороны и влипли в стену, но мечи остальных вонзились в тролля. Засверкали вспышки амулетов всепробиваемости, магические сабли прошили броню Гига, нанеся страшные раны, тролль взревел, выпустил шест и обхватил приблизившихся врагов своими длиннющими лапами в охапку. Чудовищные мышцы напряглись, захрустели кости, истошно заорали раздавленные в недружеских объятиях воины - и из темных эльфов в живых остались только четверо. Гиг выпрямился, шатаясь, сделал шаг к ним и тяжко рухнул на дрогнувший пол. Санор не поспел на помощь троллю, но успел отомстить - его молот вдребезги разнес черепа вместе с касками двоим секьюрити Хелиогласа, но меч третьего разрубил шею кузнеца. На победителя прыгнул Снупи, и они покатились по
полу, терзая друг друга отравленными кинжалами, я видел, как пролилась кровь и гоблина и дроу - это значит, обоим скоро конец.
        - Саэна, уходи, - отчаянно заорал я. - Активируй свиток, быстро!
        Но эльфийка упрямо мотнула головой и, выхватив лунный клинок, схватилась с предводителем дроу.
        - Никто отсюда не уйдет, - злобно прошипел Хелиоглас, его сабля играючи отвела в сторону клинок Саэны и плашмя ударила эльфийку по голове, оглушив. Я дернулся было в ту сторону, но Морту перехватил мой рывок.
        - Хелиоглас сейчас так одинок, - прошипел лич. - Твоя подруга будет забавлять его.
        - И зачем нужны забавы трупу? - яростно атаковав темного владыку, спросил я.
        - А ты самоуверен. - Морту ловко отвел удар, контратаковал сам, удар - отскок, выпад - блокирование, мы фехтовали с бешеной скоростью, и темп все возрастал.
        Между тем князь дроу протянул свою загребущую лапу к Саэне, но тут стальной клинок рассек воздух там, где за мгновение до этого была его голова, темный эльф едва успел закрыться. Страшный удар рассек его щит, Хелиоглас ушел кувырком вперед и пружинисто вскочил на ноги, а над неподвижным телом эльфийки стоял Нерен, старик-травник вновь взмахнул своим гладиусом и обрушил удар на предводителя дроу.
        Слева от меня Хорт шагнул к Виктору-носферату и яростно рубанул вампира легким серебряным топориком на длинной ручке, специально сделанным ему Дварином для борьбы с нежитью. Но упырь легко ушел с линии атаки, перейдя в низкую стойку и пропустив топор над головой. Меч вампира свистнул в точном, отработанном столетиями взмахе, перерубив топорище. Серебряный топорик с мелодичным звоном покатился по плитам, в руке моего маршала остался только косо срезанный обрубок. Хорт не успел выхватить меч, вампир, не теряя ни секунды, сорвал дистанцию и двумя руками изо всех сил всадил меч в грудь орка, пробив броню.
        - Такие, как ты, для меня - только завтрак, - торжествующе прошипел Виктор в лицо Хорту. - Мясо, которое не способно даже поцарапать меня! Дурак, я тысячу лет тренировался, мне нет равных, я… ахррр.
        Хорт был истинным орком, орком до мозга костей и даже с пробитым сердцем сумел нанести удар, а Дварин хорошо знал толк в оружии против нежити - рукоять серебряного топорика была сделана из осины. Косо срезанная палка, по сути - осиновый кол, вошла в тело вампира и достала сердце. Упырь рухнул на труп Хорта и рассыпался кучкой седого праха.
        Все это время мы с Морту кружились в смертельном танце, огромная сила лича позволяла ему крутить тяжелым фламбергом, как легонькой саблей, и я никак не мог нащупать брешь в его обороне, но уроки Элленора тоже не прошли даром, сейчас я уже почти не уступал противнику в классе. Но почти - не годится, если бы мы сошлись с Морту в учебном спарринге, то на одну мою победу пришлось бы три поражения, а это значит, пришло время для секретного экспериментального средства, изготовленного совместно Нией и Нереном. Отбросив противника сильным ударом, пользуясь выгаданной секундой, я сорвал с груди крошечную ладанку на шнурке и раскусил ее. На язык упала капля чего-то жгуче-едкого и невероятно горького, в голове прояснилось, мысли стали невероятно четкими, а меч и доспехи сразу стали легче.
        - А ты неплохо насобачился, орк, - насмешливо скалясь черными гнилыми зубками, проскрежетал лич. - Мне приятно будет вспоминать этот бой, пожалуй, в память о нем я буду держать твою волчью головенку в своей гостиной, рядом со скальпом Саэны!
        - Не льсти себе, падаль, сегодня ты опять проиграешь, - ответил я мертвецу. - Ведь тебя побеждали всегда, мальчик для битья, наверно, ты и на свет-то появился мертворожденным. Повивальная бабка вашего села случайно не баловалась некромантией?
        Глаза лича вспыхнули красным огнем злобы, он сделал яростный замах, опустив фламберг в таком ударе, отразить который способен только тролль, причем снаряженный гномьим осадным щитом, но сила удара - это обратная величина ловкости. Поставив косой блок, я шагнул вправо - мой коронный прием. Фламберг, слегка сбитый в сторону, не потерял силы и инерции. Просвистев мимо, вражеский меч выбил из пола приличный кусок, а Морту, увлеченный силой удара, посунулся вперед. Развернуть клинок мне не успеть, слишком опытен враг, и, продолжая движение, я нанес удар гардой меча в лицо противнику. Мертвый король пошатнулся, отскочил, отмахнувшись мечом и пытаясь восстановить равновесие, - это ему удалось, но атака лича сбита. Удар - уворот, враг отступает! Я уверился в своей победе, но лич не один, и честного поединка нам просто-напросто не дадут, надо срочно что-то придумать. Будто подтверждая эти мысли, за моей спиной из неприметной ниши вылез скелет в доспехах темного лорда, вооруженный двойником моего меча, и тут же профессиональным ударом попытался подсечь мне ноги. Перепрыгнув через гудящий клинок, я успел
въехать пяткой в морду торжествующему личу и, получив секундную отсрочку, навалился на скелета, рассчитывая быстро покончить с ним, но не тут-то было, скелет дрался не хуже Морту!
        Тут я вспомнил теорию Витьки, по которой его пистолет должен начать действовать при включенной негатосфере. Перед выходом в поход брат, все еще дуясь на то, что я не взял его с собой, посоветовал мне прихватить его «Осу» с собой.
        - Понимаешь, Сергей, негатосфера не может менять свойства мира просто так, я много думал, ты знаешь, у меня всегда было хорошо с физикой, так вот, основополагающие законы природы неизменны во всех мирах, а они гласят, что энергия не исчезает и не создается, а переходит из одного вида в другой. Если при применении негатосферы энергия заклинаний исчезает, то она должна куда-то деваться, а таких мест не так уж и много. Вероятнее всего, усилится энергетика материи, а это значит, что все химические преобразования будут иметь больший эффект, значит, пистолет может заработать, возможно, и не так мощно, как на Земле, но все-таки…
        Я так и не понял всех доводов брата, но, поддавшись на его уговоры, прихватил травматику с собой. Это все-таки шанс - быстро разорвав дистанцию, выхватил «Осу», направил на крутого скелета и спустил курок. Выстрел был полной неожиданностью как для противника, так и для меня. Резиновая пуля вошла в глазницу врага, и его высохший череп разлетелся серо-желтыми ошметками, кости и доспехи скелета осели угловатой грудой и рассыпались прямо на глазах. Второй заряд въехал Морту в кирасу и отбросил темного владыку на пару шагов назад, я тут же швырнул разряженный пистолет ему в голову и яростно взмахнул мечом.
        Надо отдать Морту должное, даже после такого сюрприза он сумел продолжить бой, но это уже был совсем другой противник, от шока лич так до конца и не отошел. Локоть врага оказался на долю секунды открыт, и упустить такой шанс я не мог - мой меч отсек ему левую руку. Любого другого противника такая рана сразу вывела бы из строя, но живые мертвецы не чувствуют боли, Морту просто стал фехтовать, держа меч одной рукой. И все же это был проигрыш, я обрушил на врага шквал ударов, лич кое-как защищался, уже не осмеливаясь контратаковать и отчаянно зовя на помощь, и помощь пришла - между нами вклинилась высокая фигура Хелиогласа.
        Я оглянулся - Нерен неподвижно лежал у стены в луже собственной крови, внутри меня холодными гадюками зашевелились разные желания в отношении дроу. Воодушевленный победой в поединке с Морту, я насел на темного эльфа, однорукий лич отбросил свой фламберг и шустрой крысой метнулся к дальней стене пещеры, но по дороге споткнулся и загремел костями по полу.
        - Со мной мог бы справиться только мастер Элленор, - торжественно заявил Хелиоглас, фехтуя в атакующем стиле. - Ты слишком молод, оркский щенок, чтобы противостоять мне.
        - Мне доводилось побеждать и Элленора, - гордо сообщил я, разумеется не договорив, что единственную победу над дедом Саэны я одержал в тренировочном поединке, причем тогда, когда старый эльф поскользнулся, наступив на очень кстати подвернувшуюся лягушку, и на эту мою победу приходится пятьдесят поражений. Разумеется, разъяснять эти тонкости врагу я не стал, вместо этого, собрав весь положенный мне от природы сарказм, продолжил: - А ты, седая старая развалина, уже утратил гибкость и сноровку. Куда ж ты в бой-то полез, артрит на ножках, глаукома ходячая, тебе теперь только на завалинке в теплых валенках сидеть, за правнуками присматривать, дедулька. И еще, ты посмел тронуть Саэну, мою Саэну, а это значит - ты труп.
        Темные эльфы превосходно чувствуют ложь, что им здорово помогает, но сейчас эта способность дроу оказалась на руку мне. Хелиоглас не ощутил в моих словах неправды, значит, я действительно победил Элленора, а следовательно, могу справиться и с ним. Движения темного эльфа сделались неуверенными, он стал метаться, нервничать, а атакующий стиль сменился защитным, теперь уже я теснил противника.
        В это время однорукий лич наконец добрался до дальней стены пещеры и рванул какой-то рычаг. Сверху послышался скрип и каменный скрежет, я бросился в сторону, но не успел, куча крупных базальтовых глыб обрушилась с потолка, в глазах потемнело, последнее, что я увидел, был обломок скалы, раздробивший плечо Хелиогласа.
        Саэна очнулась от прикосновения холодной костлявой руки и скрипящего над ней мерзкого голоса.
        - Надо же, до чего живучи Белые розы, - гнусил лич. - Ну ничего, скоро я исполню свою клятву и уничтожу весь ваш зловредный род.
        Саэна почувствовала тяжесть цепи, Морту пристегнул ее за руку к ржавым кандалам, свисающим со стены. Отобрав у эльфийки кинжал и меч, лич отшвырнул их так, чтобы девушка не могла дотянуться, и начал разгребать кучу каменных глыб в центре пещеры. Из-под завала мертвый король выволок окровавленного Торна, тщательно обыскал его, отбрасывая подальше оружие, части доспехов, какие можно легко снять, а также все магическое и подозрительное. Покончив с этим делом, темный властелин подтащил орка к стене и также пристегнул его цепью.
        - И этот еще жив, тварь, но мерзавец отсек мне руку, надо бы отомстить, а то еще позабуду, - бормотал лич. Морту поднял увесистый камень и с размаху ударил по кисти прикованной руки орка, размозжив кости.
        - Жалко, что наглый скот в отключке, боли не чувствует, - продолжил беседу сам с собой мертвый король. - Ну да ничего, он свое еще получит, я приготовил наглецу отличные сюрпризы!
        Из кучки камней послышался стон, и лич переключил внимание туда. Один из гранитных обломков откатился, открыв руку и разбитое лицо Хелиогласа.
        - Морту, помоги, - прохрипел темный эльф, на губах которого пузырилась розовая пена.
        - Охотно, если ты принесешь клятву плоти, тебе напомнить текст? - ласковым голосом предложил лич, наклоняясь над вожаком дроу.
        - Я служил тебе верой и правдой без всякой клятвы и только что спас тебя.
        - Верно, верно, но чувство благодарности относится к светлым достоинствам, так что искать его во мне - это совершенно напрасная потеря времени. А договор наш я решил пересмотреть и малость подправить в одностороннем, так сказать, порядке. Если ты еще не понял, поясняю, я бог этого мира! А богу не требуются соратники и союзники, ему нужны только рабы! Так что там с клятвой?
        - Я родился свободным и не стану рабом!
        - Как хочешь, так и быть, я учту твое решение, сейчас услуги дроу мне уже не особо-то и нужны, а вот мороки с тобой… - Лич склонился над искалеченным князем и воткнул ему в надключичную ямку кинжал.
        - Будь ты проклят, Морту! - из последних сил прохрипел Хелиоглас.
        - Я уже двести десять лет как проклят, и ничего, привык, так что одним больше, одним меньше, - смотря в остановившиеся глаза дроу, ухмыльнулся лич.
        - Морту, какими же идиотами надо было быть, чтобы служить тебе, - с отвращением прошептала Саэна. - Зачем они вообще с тобой связались?
        - Жажда власти, расчет, страх, жадность, желание отомстить своим врагам, - любезно ответил лич. - Побудительных мотивов много, но свое дело эти идиоты, как ты совершенно правильно охарактеризовала их умственные способности, уже сделали и теперь вполне могут сдохнуть. Эти дурачки мне больше без надобности, они - прошлое, а я становлюсь всемогущим и думаю о будущем, о да, о великом будущем. Ты и этот клыкастый зверь удостоитесь чести видеть его начало, ибо были сильными врагами.
        Подняв с пола валяющуюся каску одного из инквизиторов, лич зачерпнул воды из ниши в углу и вылил ее на Торна.
        На лице было мокро, адски болело все тело, особенно левая рука, в общем, придя в себя, я чувствовал себя хуже, чем на следующее утро после удавшейся вечеринки. Вдобавок на запястье была замкнута толстая ржавая цепь, приковавшая меня к стене, Саэна была пристегнута к скале метрах в пяти от меня такими же кандалами. Пока я пытался собрать себя в кучку, мимо пару раз прошел Морту. Лич таскал из темной ниши какие-то мешки и складывал к пьедесталу белого кресла.
        - А, ты как раз вовремя открыл свои гляделки, - заметив, что я очнулся, проскрежетал Морту. - Приветствую вас на моем триумфе!
        - Остаться без единого солдата - это и есть триумф генерала? - прошептал я разбитыми губами, но, несмотря на боль, мне было смешно.
        - Это все лишь на миг, знаешь, для чего я потратил столько времени на возню с этой прокисшей империей? А, не знаешь! Только ради этого величайшего артефакта, кресла белого смотрителя, оно воистину прелестно и совершенно уникально. Во-первых, сидящий на нем абсолютно защищен, никакой физический или магический вред ему не нанести из-за генерируемой креслом защитной сферы, а при любом нападении включится не только защита, но и заклинание абсолютного исцеления, которое мигом залечит все раны и уберет малейшие последствия любой порчи. Ты понимаешь, любой! Но и это мелочи, ибо в белый трон встроено заклинание воскрешения, настоящего полноценного воскрешения, не моего жалкого существования живого мертвеца, понимаешь? А благодаря твоей диверсии в имперском городе и простодушию напыщенного болвана Биори у меня есть к нему ключ! Представляешь, он сам вручил мне ключ, так сильно хотел стать серым кардиналом империи… а в этих мешках все несметные запасы маны церкви Черной ямы, их как раз хватит для моей сокровенной цели, величайшего возрождения! Хочешь узнать, кого я сейчас воскрешу, а? Смотри!
        Лич подошел к позеленевшим бронзовым воротам, врезанным в стену пещеры, вставил амбарный ключ и со скрежетом провернул. Ворота дрогнули, сверху посыпалась пыль, очевидно, их долго не открывали.
        - Ты был прав, орк, как же хреново без рабов. - Уцепившись уцелевшей рукой за ручки в виде грифонов, лич по очереди с трудом отворил створки. За ними открылся большой зал, уставленный каменными гробами. Морту прошел между ними, скидывая крышки саркофагов, под которыми покоились почти полностью истлевшие скелеты.
        - Это моя сила, орк, мои колдуны, мои рабы. - Морту с гордостью обвел склеп костлявой рукой. - Здесь все архимаги, павшие в битве у Южного бастиона двести лет назад, а я еще архимагов накопал, ибо даже они смертны. Вон, видишь, те скелеты, что в саркофагах из магнетита, - этих еще придется приручать, но даже если с половиной у меня дело выгорит, я стану повелителем почти сотни архимагов, а ведь во всем мире сейчас их не больше двадцати. Ваши страны истощены, армия империи уничтожена, никто больше не сможет противостоять мне, отныне я всесильный владыка, бог этого мира, и скоро я оживу по-настоящему!
        - Морту, если ты бог, то все твои подданные атеисты! - Я постепенно начал оживать.
        - Да, я великий бог, но и у меня есть слабости, например, личные враги. - Лич подошел к Саэне и, внезапно выхватив окровавленный стилет, ударил в бок беспомощной девушки. Я яростно зарычал и рванулся на Морту, но цепь звякнула и остановила. Не обращая на меня внимания, темный властелин взошел на пьедестал и уселся на трон. Рука лича охватила подлокотник, а губы стали выговаривать слова на неизвестном мне мелодичном языке, красоту которого даже высохшая глотка живого трупа не смогла испоганить. В подлокотнике засияла светлая искорка, от нее вытянулись щупальца белого тумана, часть которых протянулись к мешкам с маной, а остальные заскользили к древним саркофагам и обвили останки волшебников. Прямо на моих глазах кости стали покрываться призрачной плотью, которая постепенно густела, становясь более материальной.
        - Вот теперь все как надо, - долетел от пьедестала ликующий голос Морту. - Моя мощь растет, Белая роза умирает, мой личный враг страдает, что еще нужно для хорошего настроения, а? Еще бы Элленор сдох, но ведь нельзя иметь сразу все, да и потом, пусть малость поживет с осознанием, что именно его жизнь питала смерть дома Белых роз, так гораздо приятнее…
        Вот и сбылись твои пророчества, Лисок, но горевать даже в абсолютно безнадежной ситуации с опустошенной болью страшных утрат душой я не стану. Я орк, а потому лич исчезнет навсегда, не знаю, сколько сил и времени мне потребуется для этого, но знаю, что он обязательно перейдет в небытие, по-другому не будет. Не победить или умереть, как любят напыщенно выражаться эльфы, а уничтожить, убить врага, пусть даже умереть самому - вот сущность настоящего орка.
        Не вслушиваясь больше в сипение живого трупа, я обдумывал то, что он говорил о белом кресле, меня не покидало чувство, что упущено что-то очень важное. Так, как там нас учил Себастьян, отвлечемся от эмоций и будем рассуждать хладнокровно, лич сказал: кресло пробудит его помощников, нет, не то, что говорилось еще? В случае нападения кресло защитит восседающего от любой опасности и любого темного заклинания, тоже не то. Что там дальше? Если на сидящем есть какая-нибудь порча, то включается абсолютное исцеление… стоп, абсолютное исцеление?! Эврика! Я осмотрелся, но рядом не было даже камня, нужного для моих целей, и подкованные сапоги с меня снял, и перчатки, и шлем, ворюга. Что же делать? Тут мой заметавшийся взгляд остановился на прическе эльфийки, раз ее волосы по-прежнему уложены плотно, значит, там есть заколка.
        - Саэна, - обратился я к умирающей девушке, - возьми свою шпильку и метни ему в рожу.
        - Зачем?
        - Делай, что я говорю, хоть раз не спорь со мной!
        Слабеющие пальцы девушки извлекли из прически шпильку. Недоумение эльфийки было понятно: хотя средневековый вариант одного из основных женских аксессуаров был не тонюсенькой проволочкой XXI века, а скорее этаким миниатюрным стилетом, все равно серьезно повредить личу он был не в состоянии.
        Но Саэна верила мне, охнув от боли, девушка запустила шпильку в темного владыку. В броске не было ни силы, ни точности, нелепо кувыркающаяся железка почти долетела до цели, когда пьедестал окутала сверкающая сфера. Морту не соврал, кресло надежно защищало своего хозяина от любой опасности, шпилька наткнулась на сферу защиты высшего уровня, на секунду зависла в воздухе и с лязгом упала на плиты пола, переливающийся ярким сиянием пузырь стал ярче, запульсировал и начал сжиматься. Истекающая кровью эльфийка обессиленно опустилась на пол, по ее телу прошла судорога, тело девушки обмякло, а Морту захохотал.
        Смерть Саэны взорвала что-то внутри меня, я не знаю, что происходило под орочьей шкурой, откуда в моем теле взялась энергия, но дикая ярость захлестнула мой разум.
        - Гррау! - Утробный тигриный рык прокатился по пещере, только спустя секунду я сообразил, что это был мой голос. Избитое тело стало слушаться, скрипя всеми суставами, я поднялся с каменного пола.
        - Вот и завяла еще одна Белая роза, как же тебе плохо сейчас, твоя боль дает мне радость, орк, я ее чувствую, ощущаю, мой триумф совершенен, я великий бог этого мира! - выкрикнул лич, палец уцелевшей руки живого мертвеца торжествующе вытянулся в мою сторону. - Ха-ха-ха, ты видишь мое величие, а ты - ничтожество…
        Как раз когда Морту произнес эти слова, его палец коснулся сжимающейся сияющей сферы и… отвалился, фаланги сухими костяшками покатились по пьедесталу.
        - Ш… што это?! - Лич ошеломленно поднес обезображенную руку к лицу.
        - Вторая смерть, окончательная, - злорадным голосом проревел я, берясь за свои кандалы. - Кресло защищает сидящего от любого черного заклинания, но ты, видно, забыл, что вся твоя псевдожизнь - всего лишь заклинание темной магии, кресло сейчас спасет тебя от него. Это неизбежность, труп, от которой уже не ускользнуть.
        - Не-эт! - Истерический вопль Морту хлестнул по ушам и заметался под сводами пещеры.
        Пока лич завывал в стягивающейся сфере абсолютного исцеления, я занялся делом, пытаясь порвать цепь. Раздробленная рука тут же отозвалась чудовищной болью, но боль только усилила боевую ярость орка. Во мне проснулся дар и проклятие моей расы - сила берсерка, мир окутался в багровые тона, мышцы наливались злобной мощью, боль не исчезла, но отодвинулась куда-то на периферию сознания, сразу став несущественной.
        Накинув несколько витков цепи на предплечье искалеченной руки и навалившись всем телом, снова рванул оковы, припадок ярости удесятерял силы. Раздался хруст ломаемой кости, моей кости, левую руку, казалось, обдало кипятком, я тут же полностью перестал ее чувствовать, но и цепь не выдержала - звон лопнувших оков показался мне чудесной музыкой.
        Перед глазами плавала багровая муть, мое тело, измочаленное камнями ловушки Морту, представляло сплошной набор травм разной степени тяжести, обычно такую отбивную врачи-травматологи называют конструктором, поскольку им приходится все это собирать.
        Сам не помню как, шатаясь и спотыкаясь, хромая на обе ноги, я добрался до пьедестала, каждый шаг был подвигом. Лич, скорчившись в позе эмбриона и подтянув под себя еще имеющиеся конечности, невыдержанно визжал на белом кресле, но меня сейчас интересовал только правый подлокотник с ослепительной, режущей глаза звездочкой заклинания. Оттуда продолжало изливаться сияние, наполняя плотью и жизнью останки колдунов Морту.
        Мысленно поблагодарив Нию за науку, я вцепился в ручку кресла здоровой рукой, ощущения - как будто взялся за раскаленную сковородку, белая магия не для орков, как больно-то! Но, злобно скрипнув зубами, я только крепче сжал горящие пальцы. Дикая, непереносимая боль! Пальцы начали разжиматься, ну нет, мои клыки насквозь прокусили губу, я навалился на подлокотник всем телом, не позволяя горящей руке отдернуться от ручки. Шалишь, слабое тело, я сделаю так, как надо мне! Перехват управляющего контура заклинания, если хозяин уже не контролирует его - несложное волшебство второго уровня, которому нас научила водная магичка на предпоследнем уроке.
        Стараясь изгнать из мозга боль и кипящие эмоции берсерка, закрыл глаза и сосредоточился. Только бы успеть, мне очень нужно успеть!
        Нащупав, подправил нити заклинания, вроде бы получилось, и боль в руке прошла, я открыл глаза - сияющие белоснежные щупальца оставили заново обросшие плотью кости мертвых магов и перешли на тела моих друзей. Мешки с маной возле трона стремительно пустели, заклинание гасло, но вот раздался хриплый вздох - из груди побратима вывалился меч вампира, Хорт приподнялся на локте, изумленно осматриваясь вокруг, пальцы орка по-прежнему крепко сжимали осыпанную тленом рукоять топора. Вот, по-стариковски кряхтя, с окровавленных плит встал Нерен, Гиг одним движением отбросил завалившие его трупы раздавленных дроу, возле моего локтя откуда-то появился шустро озирающийся Снупи. Тяжелый стон из-за трона - оттуда выглянуло удивленное лицо Санора, любопытный кузнец тут же принялся что-то у кого-то спрашивать…
        Сияние кресла истаяло, а я сидел, привалившись к пьедесталу, и боялся посмотреть в сторону Саэны. Лязг боевого молота Санора и звон лопнувшей цепи за спиной, я попытался обернуться и не смог - тело стало страшно тяжелым, непослушным и едва шевельнулось.
        Легкий цокот каблучков, не узнать который я не мог, и на мои плечи опустились нежные пальчики любимой. Попытавшись обнять эльфийку, я обнаружил, что левой рукой по-прежнему не владею, но саму руку начинаю чувствовать - в виде жуткой дергающей боли. Скашиваю глаза туда - м-да, на руке все еще болтается обрывок цепи, лучевая кость явно сломана, а запястье и пальцы раздроблены всмятку, что с остальными частями тела под измятыми латами - не понять, но что-то явно нехорошее, болит, зараза, хорошо хоть доспехи смягчили удары. Это называется - сапожник без сапог, впрочем, такие мелочи сейчас не могут испортить мне настроение! Я избит всмятку, но счастлив!
        А где же Морту? Сияние защитной сферы погасло, и она истаяла, выполнив свое предназначение. Неужели трухлявый череп, набор доспехов темного лорда и кучка бурого праха на троне - это и есть все, что осталось от существа, возомнившего себя богом? Трупы его колдунов успели восстановиться, и сгинувшие двести лет назад черные маги казались умершими только что, но они так и не ожили - я успел буквально в последнюю минуту.
        Глава 26
        СМОТРИТЕЛЬ
        Если дикарь перестал верить в своего деревянного бога, то это не значит того, что Бога нет, а только то, что Бог не деревянный. Лев Николаевич Толстой
        Мы вышли из затхлых катакомб Морту через день на рассвете, у входа нас ждали моя элитная тысяча гвардейцев, Мезлен и воины Черных секир во главе с Когром, которые как раз неподалеку добивали остатки армий темного владыки.
        - Аррргх! - сотрясая окружающие скалы, гремел громогласный рев приветствия и ликования орков. Но устроить праздник, как того требовала душа, нам не дали, ко мне протолкался Тофа и сообщил скороговоркой: остатки темных армий окружили выход из ущелья.
        - Сколько их? - поинтересовался я у своего шпика.
        - Где-то раза в два больше, чем нас, - прикинул разведчик.
        - Интересно, на что они надеются? - хмыкнул Хорт. - Их по меньшей мере в десять раз меньше, чем надо, чтобы хоть попытаться что-то сделать. - Словно в ответ на его слова в ущелье показалась орда, и хрипло затрубил орочий рог.
        - На переговоры они надеются, - хмуро буркнул Нерен. - Знают, что будет с ними, как только Морту завалим.
        - Ладно, сходим посмотрим, - решил я.
        От пришлой орды отделилась кучка морд в десять и направилась в нашу сторону, мы двинулись навстречу. Посланцы темной армии - десяток представительных орков, одетые в богатые по меркам Кровавых клыков доспехи, - неуверенно приблизились.
        Я смотрел на перекошенную распухшую рожу Букана, вспоминая первое знакомство со здоровенным орком и год нашей борьбы. Наверное, это последние воспоминания о нем, поскольку о мертвых негоже говорить и думать плохо, а отсеченную голову вождя клана Кровавых клыков держал в вытянутой руке Учум.
        - Мы просим мира и признаем верховную власть ордена Изумрудных драконов, - торжественным голосом сообщил новый вождь Кровавых клыков, при этих словах свинообразная голова Букана полетела мне под ноги.
        - От чьего имени ты говоришь, Учум? - уточнил я.
        - От всего клана Кровавого клыка и прочих бывших орков темного властелина, а также всех, кто посмел остаться. Здесь со мной пришли те, у кого сохранилось хоть какое-то подобие присутствия духа, остальные расползлись по своим вонючим норам и вряд ли в ближайшее время посмеют высунуть оттуда рыла, - рассказывал Учум.
        - А кто убил Букана?
        - Я, конечно, кто же еще, иначе по законам нашего клана не смог бы стать его главой, - криво улыбнулся Учум и внезапно насмешливо хмыкнул. - Я зарезал нашего борова-вождя как раз тогда, когда он жрал, Букан всегда говорил, что хотел окочуриться во время обеда, надо же было уважить его последнее желание. Все сторонники Букана последовали за своим хозяином, ведь не пристало отправлять вождя в царство теней в одиночестве.
        - Они сами так решили?
        - Конечно… нет, мы им активно помогли.
        - Ну хорошо, это дерьмо на кол. - Я пнул в сторону уже начавшую ощутимо попахивать голову. - Мы заключим мир, об остальном поговорим после. А сейчас, Учум, позаботься, чтобы в ваших стойбищах не осталось еще и сторонников Морту, совсем не осталось, ни к чему мне такая оппозиция.
        Новый вождь клана Кровавых клыков понимающе кивнул, и делегация направилась обратно.
        - Вот и все, Торн, конец нашим приключениям. - На лице Саэны читалось облегчение вместе с небольшим оттенком грусти. - Угрожать ордену в обозримом будущем просто некому, впереди счастливая мирная жизнь.
        Конечно же это не так, но переубеждать девушку сейчас ни к чему. Вместо полемики я просто поцеловал любимую, она ответила, но поцелуй длился не более двадцати секунд, так мало… А потом нам опять помешали.
        - Угрожать вашему ордену действительно больше некому, но спокойная жизнь для вас - это фантастика. - Из стены в паре шагов от нас выступил кендер.
        - Лисок, ты с новыми пророчествами?! - взревел я разъяренным медведем, а глаза стала застилать знакомая багровая пелена. - Я еще от старых не отошел! Убью!
        - Не шуми, - перебил меня кендер. - Я не с пророчествами, ведь ты успешно справился со своей задачей, можно сказать, прошел детство и юность, моя цель сегодня - пригласить вас во взрослую жизнь.
        - Это куда еще? - От этого типа меня уже трясло.
        - Но ты ведь хотел узнать, кто послал меня? - интригующе прищурился Лисок. - Идем со мной, ты получишь ответ, и на многие другие вопросы тоже, идем-идем, еще успеешь свою ненаглядную поцеловать. Кстати, твои друзья могут отправиться с нами, вас всех зовет Смотритель.
        Приглашающе махнув рукой, кендер вошел обратно в стену. Нерешительно потоптавшись, я подошел поближе.
        - Иллюзия, - сообщил Мезлен, внимательно вглядываясь в покрытую лишаями скалу. - Обычная маскирующая иллюзия третьего уровня.
        Решившись, сделал шаг вперед и, не почувствовав никакого сопротивления, прошел сквозь бесплотную скалу. Это крошечная пещерка, посреди которой слабо светился портал телепортации. Ну что же, любопытство всегда было одним из моих главных недостатков, или это все-таки достоинство? Кивнув толпящимся за спиной друзьям, я вошел в портал.
        Мы стоим на знакомой скале над одинокой бухтой на восточной границе священной империи, около башни маяка. Дождавшись, пока вся гоп-компания выйдет из портала, Лисок повторил приглашающий жест и вошел в башню.
        - Здравствуйте, друзья! - Смотритель маяка встретил нас своей обычной доброй улыбкой, руки старика степенно оглаживали роскошную бороду. - Позвольте поздравить вас со славной победой. Я понимаю, вас многое удивляет, но сегодня я утолю ваше любопытство, а чтобы сразу прояснить некоторые моменты, небольшая экскурсия, поговорим по ее ходу, прошу за мной, прошу-прошу!
        Смотритель сделал приглашающий жест и направился в подвал башни. Пройдя до конца сырого, затянутого паутиной помещения, он коснулся монолитной на вид стены, и та раздвинулась, открывая вход в туннель, вырубленный в скале. Вырубленный? Но почему гранитные стены такие гладкие, как будто их отшлифовали, и где следы средневековых кирок? Поворот, еще поворот, следующий коридор, освещенный эльфийскими вечными лампадами, был длиной метров пятьдесят и заканчивался стальной дверью, по сторонам которой в стене виднелись бойницы.
        - Прямо-таки дот, - невесело хмыкнул я, меня внезапно охватило чувство ностальгии по Земле.
        Мы прошли за дверь, и я ошеломленно уставился на два крупнокалиберных пулемета, установленных против бойниц. Что за глюк? Я потряс головой, но мираж не исчез, действительно две установки «Корд» калибра 12,7 миллиметра, за ними солдаты в бронежилетах, и только острые уши и хитрющие глаза пулеметчиков говорили о том, что я не на Земле. Но ведь техногенное оружие не работает в этом мире, или все-таки… Я посмотрел на коридор перед бойницами и сразу отметил множество старых следов от крупнокалиберных пуль на полу и стенах. Не переставая оглядываться на дот, я шел за бодро шагающим Смотрителем. Еще одна дверь, два кендера при входе, каждый с МР7А1 фирмы «Хеклер и Кох» на груди, а за ними - широкий, хорошо освещенный зал, в центре которого ярко светилась площадка, точно такая, как та, что отправила меня в этот мир. Только в отличие от оставшейся на Земле она была новенькая, без единой щербины и царапинки, как будто только вчера сделанная.
        - Межмировой портал, - восторженно ахнул я.
        - Да, - кивнул Смотритель. - Это связь с Землей и другими мирами. Насмотрелись? А теперь давайте вернемся на свежий воздух.
        Выходя, я обратил внимание на шар негатосферы, висящий над порталом, он был раза в три больше, чем снятый мною с останков Морту. Понятно, почему тут работает современное оружие Земли.
        Поднялись наверх, там за время нашего отсутствия прямо под открытым небом были накрыты столы, за ближайшим сидели Элленор с друзьями, Эльсиа, Дварин и Витька с Виолкой.
        - Дед, так ты с самого начала все знал? - с ходу налетела на предка Саэна.
        - Нет-нет, уважаемый Элленор узнал не так давно, - поднялась в улыбке борода Смотрителя. - Рассаживайтесь, угощайтесь, за столом и поговорим, прошу.
        Все расселись, Элленор взглядом буравил во мне дырки, но Саэна мигом вклинилась между нами и, сердито сверкнув глазами из-под нахмуренных точеных бровок, подавила неприязнь тестя в зародыше.
        - Ну-с, что вас интересует, я отвечу на все вопросы, даже более. Что поделать, есть у меня один грешок, люблю поговорить, - с шутливо виноватым видом развел руками старик.
        - Кто вы? - задал я логичный, на мой взгляд, вопрос.
        - Я смотритель этого маяка, - сообщил наш хозяин. - Указываю безопасный путь идущим кораблям, стараюсь предотвратить крушения. Кроме того, я Смотритель этой планеты, называемой на Земле Миром древних путей, и мои функции в этом статусе примерно такие же, как на маяке.
        Какое-то время все потрясенно молчали, пытаясь переварить невероятную новость.
        - А что такое Земля? - поинтересовался Нерен.
        - Это мир, из которого когда-то пришли сюда ваши предки, а также родина Торна, Виктора и Виолы, - с улыбкой пояснил старик.
        - Так вы не из нашего мира! - быстрее всех сообразила Саэна, тут же гневный взгляд эльфийки ожег меня. - Торн! И ты молчал!
        - Не сердись на своего избранника, девочка, - успокаивающе поднял руку Смотритель. - Это мое заклинание не позволило им не только говорить на эту тему, но даже думать о том, чтобы рассказать кому-то о Земле. Так было надо, но сейчас все чары сняты, и вы все узнаете.
        - А Земля? - жадно спросил быстрее всех оправившийся Витька. - Там тоже есть Смотритель?
        - Конечно, это мой близкий друг, - кивнул старик. - Каждый живой мир имеет Смотрителя, ведь за ним, как за ребенком, нужен глаз да глаз.
        - А есть миры без Смотрителей? - поинтересовалась Ния.
        - Да, есть мертвые и адские миры, там Смотрители погибли или спят.
        - Вы бог? - благоговейно пискнул Снупи.
        - Богом считал себя Морту, я сейчас только Смотритель, и это нелегкое дело. Мне помогают кендеры и все, кто в своем развитии продвинулся до понимания необходимости заботы о мире. Среди них есть представители многих народов, они мои помощники вне зависимости от расы, давшей им жизнь.
        - Даже темные? - скептически кривя рот, недоуменно спросил Элленор.
        - Темные, - словно пробуя на вкус предложенный термин, пожевал губами Смотритель. - Видишь ли, Элленор, каждое разумное творение при своем рождении наделяется поистине бесценным подарком творца - свободой воли. Есть народы, изначально более примитивные и грубые, с обычаями, которые ужасают цивилизованные страны, но это не означает, что они темные. Просто развитие идет постепенно, и то, что омерзительно для мудреца, может быть в порядке вещей для дикаря. Только сам разумный индивидуум делает сознательный выбор, а раса может только подтолкнуть к решению, но не предопределить его судьбу. Еще есть так называемые темные владыки, использующие иногда целые народы в угоду своему честолюбию и капризам - вот они-то и есть темные существа, но это опять-таки их свободное решение. Такому властителю для достижения своих грязных целей выгодно культивировать среди подданных насилие, агрессию, злобу и убийства, вязать подельников кровью. А те, кого ты называешь темными народами, - всего лишь несчастные, подпавшие под власть подобных деятелей, использующих их как простой инструмент. Но и над своими рабами темные
короли не имеют абсолютной власти, ибо отнять свободу воли не может никто во вселенной, так уж она устроена.
        - Так вот почему темный властелин не смог добиться абсолютного повиновения орков, - прошептал я. - Вот то, что у него получалось «не так», проблема, которая описана в его тетради как «великая неудача»!
        - Верно, юноша, - кивнул Смотритель. - Причем это не получилось не только у автора упомянутого вами дневника, но и у того, кому Морту в подметки не годится, у самого восставшего демона, первого темного властелина, который, собственно, и создал темные народы. Создать-то создал, а вот сделать из орков, троллей, гоблинов и прочих подобных существ послушные орудия, продолжение своей воли и злобы, не смог. Все, что у него получилось, - это всего лишь дикие расы, хищные, агрессивные, живущие больше примитивными инстинктами, чем чувствами или разумом. Они подчинились владыке только из страха, а отнюдь не по своему желанию, восставший так и не смог сделать народы своими единомышленниками. Ни для кого не секрет, что больше всего темного владыку ненавидели именно его творения, а точнее, изуродованные им существа. Они, а отнюдь не светлые, и есть самые заклятые враги властелина, ибо поистине никто не претерпел от него большего зла. В конце концов, собственные творения чаще всего и губят таких владык, ведь зло, оно, как и добро, возвращается всегда, это непреложное правило вселенной.
        - То есть орки и другие темные не злодеи? - Элленор покачал головой. - А как же те мерзости, что они творят?
        - Злодеи, конечно, но это был их свободный выбор, любой воин может стать как защитником, так и убийцей. Среди темных народов, разумеется, негодяи превалируют, но и в самом сердце темных королевств не раз подмечал я настоящую дружбу, любовь к своей избраннице, верность данному слову. Или это также плохо?
        - Вы, по-видимому, старше нас всех, вместе взятых, неужели мне надо перечислять летопись черных деяний орков? - упрямо стоял на своем эльф.
        - Давайте временно оставим происхождение орков и вашу теорию потемнения народов, перейдем к конкретике, - мягко улыбнулся старик. - Какие претензии вы можете предъявить Торну или его друзьям, кроме того, что они орки?
        Князь Белой розы, сжав губы в тонкую побелевшую полоску, хмуро молчал, а Смотритель, подождав секунд десять, продолжил:
        - Торн видит мир не так, как вы, Элленор, а скорее, как я. Мне нет дела до расы, рода или социального деления, важна сама личность, ее чувства, мотивы, а главное - цели! Целью лорда Изумрудных драконов стало процветание его народа, нынешнего народа, ибо он орк не по рождению, но по духу. Попав в этот мир и волею случая став орком, Торн связал свою судьбу с племенем Хорта, которое стало его семьей. Всего за год небольшой клан добился силы, процветания и успеха почти во всех отраслях. И орки буквально боготворят своего вождя, ибо никто никогда не делал для них такого. Изумрудные драконы ценят, любят Торна и прощают ему все, даже друзей-эльфов. Да, поначалу, вспоминая, что Саэна эльфийка, некоторые орки морщились, но для них Саэна не столько дочь ненавистных им эльфов, сколько часть Торна, потому Изумрудные драконы постепенно привыкли, а убедившись, что девушка не испытывает к ним ненависти, совсем отмякли. У Торна есть талант управленца, он понимает и использует желания своих подданных: уставшим от войн он дал надежное убежище - живи за крепкими стенами под охраной могучих воинов, спокойно работай.
И мирные труженики подняли на невероятную высоту экономику Изумрудных драконов. Воинственных и хищных подданных лорд сделал воинами, хочешь сражаться - так сражайся. К тому же открытые им военные школы сделали из зверообразных забияк умелых бойцов - а ведь это и было самой жгучей мечтой орков, потому армия Торна крепкая, эффективная и до конца преданная своему вождю, такими войсками можно по праву гордиться.
        - А если кончится война, что будут делать эти забияки? - скептически прищурился Элленор. - Если в нашем мире войны прекратятся, не станут ли его бойцы источниками новых войн?
        - Торн придумает им более правильное занятие, - засмеялся Смотритель. - Но и я могу предложить несколько вариантов. Скорый всеобщий мир здесь, увы, вряд ли возможен, но даже если это произойдет, большой проблемы нет. Итак, кто захочет - перейдет к мирной жизни, правда, таких вряд ли окажется много, остальные будут сражаться. Есть масса миров, где смелые воины невероятно нужны, так что, как видите, проблема решается просто. А орден Изумрудного дракона, разделив изначально враждующие земли, позволит притушить вечно тлеющую рознь народов Мира древних путей, и ресурсы планеты, что бесплодно тратились во взаимной резне, можно будет использовать для более важных дел, потому я и поддержал Торна. Он сделал невероятное, затушив, пусть частично, великую вековечную ненависть, и его государство ждет расцвет, а я всячески этому поспособствую, да-да, весьма поспособствую.
        Какое-то время над столом висело молчание, все ожидали, что ответит Смотрителю старый эльф.
        - Многое из сказанного вами верно, хотя не могу сказать, что согласен со всем, - наморщив лоб, через силу выдавил Элленор. - Тут надо еще много думать. Но как я понимаю, вы собрали нас не для теоретических дискуссий о природе света и тьмы?
        - И для этого тоже, но есть и более неотложные дела, - кивнул Смотритель. - Мир, с которого когда-то мы все пришли сюда, называемый Земля, может быть сильно поврежден.
        - Что случилось с Землей? - подал голос Витька.
        - Не случилось, а случится, смотрите сами. - Смотритель повел рукой, и над столом повисло изображение, подобное голограмме, но необычайно четкое.
        Я увидел свой родной город, мирно спящий, озаренный ночными огнями, и вдруг все вокруг осветилось много ярче, чем при летнем полдне в безоблачную погоду. Нестерпимая, режущая глаза вспышка превратилась в исполинский гриб, накрывший город и медленно ползущий на многокилометровую высоту.
        - Атомный взрыв! - потрясенно прошептал я.
        - Да, - подтвердил Смотритель. - Завтра на Земле начнется третья мировая война, самый разрушительный из всех бушевавших у вас конфликтов.
        - Но почему?
        - Потому что есть одна держава, которая последнее время фактически господствовала над миром, но вдруг обнаружила, что ее власти приходит конец. Причем не от внешнего врага, а от раздирающих ее изнутри противоречий, называемых там депрессией, кстати, далеко не первой. Это государство имеет наиболее технически оснащенную армию, ибо тратит на оружие средств в два с половиной раза большие, чем все остальные страны Земли вместе взятые, но, несмотря на это, планета ускользает из его жадных пальцев. Кроме того, они никогда не брезговали самыми грязными, зверскими и запрещенными даже в жестоком мире Земли средствами. Уже применялись: ложь на государственном уровне, экономические диверсии, так называемое ядерное оружие, химическое и прочие мерзости. Это вполне объяснимо, поскольку там практически нет устоявшихся традиций, да и вообще глубоких исторических корней, а вместо нравственных ценностей царит лишь жажда денег. К тому же во главе заокеанской державы в последнее время чаще всего стояли люди с интеллектом много ниже среднего - это не секрет даже для их подданных, такие руководители просто не
соображают до конца, что творят. В последние годы они уже пытались вести войны без самого мощного оружия Земли, но, несмотря на победы, кризис и распад паразитарного государства усиливаются, приближая конец господству жадности на Земле. Завтра злоба и безумие заставят их применить последнюю карту.
        - И что мы можем с этим сделать? - задал я бессмысленный, с моей точки зрения, вопрос. Мне представилась бредовая картина - мои орки, атакующие мечами современный танк, или маги, пытающиеся заклинаниями погасить ядерный взрыв…
        - На первом этапе ничего, - невозмутимо пояснил старик. - Ядерное оружие остановит Смотритель Земли, в момент начала войны будет отключена планетарная негатосфера, да-да, весь тот мир находится под влиянием сверхмощного талисмана, подобного сфере Морту, что в общем-то и позволило развить на Земле технократическую цивилизацию. Так вот, талисман отключат, сдерживаемая им энергия высвободится из материи, и со всем современным оружием произойдет то же, что с травматическим пистолетом твоего брата Виктора здесь, - оно перестанет действовать. Мировая война начнется, атомные ракеты прилетят, если вообще смогут взлететь, но в любом случае не взорвутся, ибо изменятся свойства материи, и по новым законам физики боевой ядерный заряд не сможет достичь критической массы. На Земле остановятся машины, перестанет работать огнестрельное оружие, но станет возможной магия, и планета вернется на древние пути. Однако вместе с предотвращением войны произойдет исчезновение сдерживающего фактора - ядерного оружия, и сразу же вспыхнет много мелких войн, тяжело достанется и вашей родине, России, ибо с востока от нее
миллиардный Китай, с запада - пятьсот миллионов европейцев, не стоит забывать и о южных соседях, население которых растет в геометрической прогрессии.
        - У нас есть шансы? - поинтересовался я.
        - Россия - будущий катализатор развития мира, она не имеет права погибнуть, обязана выстоять, иначе, как в Средние века, прогресс снова надолго остановится. Вот тогда-то вы сможете сделать очень много, ибо не будет на Земле силы, способной противостоять опытным воинам и могучим магам. Ваши отряды станут контролировать склады с химическим и бактериологическим оружием, поддерживать незыблемость границ и останавливать агрессоров, цивилизация на Земле будет потрясена, но не исчезнет! В соответствии с новыми законами физики техники переделают машины, усовершенствуют производство, и произойдет восстановление экономики, которая и так-то сейчас трещит там по всем швам. Одновременно откроется множество школ волшебников, постепенно произойдет слияние двух путей, магического и технократического.
        Мы потрясенно молчали, пытаясь переварить обрушенную на нас стариком лавину невероятной информации.
        - Вот, друзья мои, что нужно от вас. - Мудрые глаза старика смотрели, казалось, прямо в наши души. - Вы больше не орки или эльфы, светлые или темные, отныне вы посвященные, ибо я посвящаю вас в тайны миров. Вы становитесь воинами Смотрителей, их силой, славой и самым могучим оружием, которое символически можно назвать нашими Мечами (он посмотрел в сторону эльфов и людей), нашими Секирами (взгляд в сторону Дварина) и нашими Ятаганами (Смотритель улыбнулся оркам).
        ЭПИЛОГ
        Окрестности безымянного древнего монастыря в горах Тибета наводнило множество людей, сильных, крепких, с мудрыми глазами и одухотворенными лицами. Ни пронизывающие ветры, ни капризы погоды, сырость, холод и снег неуютной долины не могли повредить их здоровью или хоть на йоту испортить настроение. Они к чему-то готовились, делали странные упражнения, выполняли загадочные ритуалы, непонятные даже для исконных жителей долины, повидавших на своем веку всякие чудеса.
        У стреловидного окошка небольшой башенки древней обители стояли и смотрели на равнину, превратившуюся в огромную тренировочную площадку, трое: настоятель Лханор, его лучший ученик Ценлинг и некто третий, к которому оба мудреца относились с нескрываемым почтением.
        - Все идет по плану, посланник? - после продолжительного молчания спросил Лханор.
        - Да, - шевельнул остроконечными ушами гость обители и скосил лукавые глаза на Ценлинга, который исподтишка пытался его рассмотреть. - Если кризис наступит, сюда перебросят учителей боевого и волшебного искусств, они завершат подготовку ваших людей. Также в ключевые точки прибудут небольшие, но очень умелые воинские подразделения. На месте приема все готово?
        - Порталы отреставрированы и заряжены, - кивнул Лханор.
        - Посланник, удовлетвори мое любопытство, для чего был нужен первый путешественник, попавший отсюда в Мир древних путей? - задал Ценлинг вопрос, который мучил его весь последний год.
        - Он оказался стабилизатором нашего мира, здесь, кстати, его ждет та же работа, - сообщил кендер, улыбнулся и добавил: - Но у него все получится, уж я-то знаю. Кстати, могу на это поспорить, примете ставку десять к одному?