Сохранить .
Контракт-Я Александр Шакилов
        Рассказы #
        Александр Шакилов
        Контракт-Я
        Поздний ужин - по понятиям: никакой курятины, ибо курицу, как известно, топчет петух. Аньяш, женушка моя, однажды умудрилась-таки подсунуть мне окорочка под майонезом. Пришлось устроить легкий скандал с непринужденным мордобитием. Посему: йогурт - скоромное; свининка жареная - пока Аллах не видит; две тарелки борща - ну люблю я борщ; итри чашки кофе, чтоб лучше спалось. Поррядок!- и баиньки-баю; завтра ох какой денек предстоит тяжелый.
        Завтра?
        Сегодня!
        Будильник бьет по пяткам, злобное устройство. Подъем - нехотя, лениво, сопя в две дырочки. Сигаретку в зубки, крестец на стульчак. Потом: умыться, побриться. Лаваш и плов - гор-рячие!- это на завтрак. Ай-я-яй, пальчик болит! Все, пора на работу. А не хочется. Спать хочется. А надо.
        Шагом ма-а-арш-ш!!
        И мы уже в офисе. Здрасьте, дорогие, рад, рад. И вы? Ну так взаимно, бывает, да уж, бывает, приятно, да-да, приятно.
        Что? Оп-паньки! Уже ждут-с?!.
        Присаживайтесь, угощайтесь, зайка, принеси нам чифирчику, Василий Петрович любят с молочком, да-с, любят, да-да, Василий Петрович, о-хо-хо, ну шутник, ну озорник, ну… А попочка у нее, Вы правы, ничего, у меня же вкус!- отменная малышка, сам выбирал, сам проверял, да-с.
        Адвокаты, подписи, печати? Обсудим? Как скажете, Василий Петрович, как скажете. В баньку? Помыться? И секретаршу с собой? О, Вы правы, кто же будет стенографировать?! Хо-хо, она прекрасно стенографирует в баньке, да-с, хо-хо, ну Вы и шутник! Зайка, нам бы попариться, подготовь документики и купальничек, да-да, мой любимый, да-да, синенький, с ниточкой сзади и без ниточки спереди, да, зайка, да-да, зайчонок, понимаю, ну конечно, ты замужем, а кто не замужем? Ну-у, не будь бякой, Василий Петрович хотят, мы не можем отказать Василию Петровичу, ведь правда? илишить фирму контракта? хорошего контракта?
        В девять? А не поздно? Заодно и поужинаем? Залететь за Вами? Как скажете, Василий Петрович, как скажете… Увидимся, обсудим, не прощаюсь.

* * *
        Крыша небоскреба, одного из многих, вросших в асфальт от мечети на Пушкинской до станции монорельса у Госпрома. Вертолет чмокнул-хлюпнул посадочными присосками в центр разметки. Тютелька в тютельку. Пилот - профессионал, а не кусок фекалий, это уж точно, за это мы можем поручиться.
        Мы спустились по - клац-клац-ступеньки - трапу. Естественно, после Василия Петровича. Василий Петрович всегда в авангарде. А то, серьезный клиент, три срока, два побега, возраст опять же, корона, статус, контрольный пакет в общаке, меценат к тому же: семь мечетей за свои бабки - разве это не серьезно? Куда нам, после малолетки…
        Потому и пресмыкаемся, но в меру. Нас тоже блюсти надо. Не пальцем деланы, суры изучали, на нарах лежали.
        Красные фонари: шелк и бумага, тонкие рисунки, иероглифы.
        Встречают. Киваем - снисходительно, мол, ша, креветки, я здесь купаюсь. Не мы, но я. Уяснили?
        Уяснили, кланяются, лепечут - хорошие, правильные гейши. Спецзаказ как-никак, без ерунды, но с наколками - драконы на причинных местах, очень эротично, очень. Но под кимоно не видно. А жаль, ага, очень жаль. Главное, от профсоюза юдзе никаких нареканий и быть не может: все - уровень!- чинно, прилично. Ну-у, почти прилично.
        - Сначала пусть ноги раздвинут, а потом и голоса послушаем?- Василий Петрович смеются: хи-хи-хи, ха-ха-ха. И я смеюсь. А чего не посмеяться? Шутка хоть и добротно бородата и пылью рассыпалась, такая древняя, но… смеюсь: ха-ха-ха, хи-хи-хи!
        - Конечно, конечно, Василий Петрович! Сорок восемь поз! Каждая девочка знает, каждая умеет!
        - Поживем - увидим.
        Юная кидо ласкает струны обтянутого собачьей кожей сямисена. Музыка нежна, как лепесток лотоса, прожеванный мясорубкой. Для юной кидо искусство-гей неотделимо от самой жизни. Впрочем, так изначально и задумывалось - по высшему разряду. Черный лак деревянных гэта… кажется, сейчас малышка улыбнется: «Счет отправьте мне домой», и, веселая и беззаботная, побежит мыть ручки перед осяка: чашки ждут, сакэ уж стынет.
        Почему кажется? Так и есть! Уверенно: побежит-побежит! С низкого старта, но не сегодня. Ведь почетная миссия: она же в воротах, гостей встречает-принимает.
        - Прошу!
        - Не проси, не бойся и не верь…- по привычке, рефлекторно бурчит Василий Петрович Заповеди.- Не проси… Мальчишка… Я помню, под конвоем оправлялись: полчаса утром, полчаса вечером - дважды в день, и больше не проси. И не просили! Бегом, конвоиры на подарочки не скупятся, овчарки поводки рвут, слюной захлебываются… А ты, малец, небось даже параши не застал? Сразу на канализацию попал?
        - Ага, Василий Петрович, сразу.
        Свирепость тигра. Ненависть обманутой пантеры. Василий Петрович хватают ближайшую кошечку-нэко за локоть и швыряют спиной на бамбуковую циновку:
        - Что ты мне шлюшек-дзеро подсовываешь?! Чайный домик?! Я сказал: в баню! Хочу в баню!!!

* * *
        Василий Петрович предпочитают портер, а все равно какой. И копченого угря. А мы любим светленькое, «Туборг», холодненькое. И крабовые палочки. И копченого угря, чтоб Василию Петровичу не скучно одному трапезничать.
        Василий Петрович молодца-бойца: перчик торчком сразу, без задержек и дополнительной стимуляции. Скоренько засеменил к моей зайке-секретарше. Старый ловелас - полотенце содрал, нагнул девочку рачком, шлепнул по попке, погладил бока - и засадил без предисловий. Да так, что у маленькой слезы брызнули и тушь поплыла.
        Коммерсант! Уважаемый человек! Грудки лапает, кряхтит, доволен, старый козел, костлявой обвисшей задницей вертит, наслаждается.
        - Ох, побаловал дедушку: давно я так глину не месил. Ты женат?
        - Сходняк одобрил.
        - Зря. Сам - себе хозяин. И чист перед Законом. Отдыхал от мирской суеты?
        - А как же, Василий Петрович, а как же.
        Кустистой бровью:
        - Точнее?
        - Одна ходка.
        - Мало. Опыту, считай, никакого. Где?
        - Сибирь-матушка. Усиленный.
        - Статья?
        - Влажная.
        - Э?
        - Выжил, падла. Но под себя ходит.
        - Эх, пацанва, ничего от вас путного. Однако не валет и работать умеешь, признаю. Наслышан, хвалили твою контору: не барышник, баян по боку, дело знаешь, грамоте обучен.
        - Приятно. От Вас-вы. Вдвойне.
        - Ну и?
        - Бумаги?
        - Давай.
        - Даю.
        Шелест страниц. Беглый просмотр:
        - Молодец, хоть и молод, а молодец: скидки правильные, условия без понтов. Уважаешь Закон?
        - Уважаю. И заслуги, и годы, эполеты тоже.
        - Поставки?
        - Четко.
        - Форс-мажор?
        - Исключен, головняк. Неустойки, сроки - за наш счет.
        - Выхлоп? Чистый?
        - Сто два процента.
        - Приемлемо. И весьма.
        - Здесь и здесь. И печать.
        - Что? Печать?! Мальчишка! Зуб даю!
        - Зуб - это серьезно. Слишком. Нам бы попроще, мы же помельче, печать нам бы…
        - Лады. Понравился ты мне. Все ты - мне-нам. А что производить будем?
        - Воздух.
        - Воздух? А продавать?
        - Воздух.
        - Н-да…
        - А контору назовем «Оксиджен ЛТД».

* * *
        Ушел. Ушли. Много их, Василия Петровича. Центр и десяток телохранителей-копий. Центр дряхлый, морщинистый; хранители в соку, крепкие - сразу видно, каким центр был в молодости. Сильным был - физически. И не только - до сих пор.
        Пар, пустые бутылки, и всхлипывает зайка моя, плоть от плоти моей, кутается в полотенце, а коленки кругленькие наружу все равно вываливаются. Красивые коленки. Красивая зайка.
        - Аньяш? Ну, не плачь, Аньяш. Это же работа. Бизнес. Так дела делаются. Иногда приходится…
        - Я же замужем… а ты меня… под него…
        - Аньяш, я тоже женат. Хватит, милая. Поехали домой. Заберем сына, устроим небольшой семейный праздник. Милая, я люблю тебя. Помнишь, в горе и радости, да? Ты же обещала?

* * *
        Сонная мордашка сына - точная копия моего-я детского фото. Единственного фото. Лучший клон-я-он из проданных мне-я фермой «Деус Митс». Женушку мне вообще делали почти три года: тщательно выращивали костяк, формировали необходимый характер. Я-я сотню раз изменял требования к параметрам фигуры. Я-я продумал я-она до мелочей, до родинки в подмышке и реакции на продолжительную стимуляцию эрогенных зон.
        Аньяш, как же ты-я прекрасна! Ты-я - идеал!
        А ведь после сегодняшнего я-я не смогу с ней-я жить. Больше. Ну никак. Уж больно - больно!!!- реально ощущение крепкого члена в… Никак. Больше. Жить. Я-я же не отключался, я-я чувствовал каждую фрикцию. Я-я всегда должен контролировать ситуацию, обязан знать, что обо мне-я думают мои-я подчиненные, мой-я сын, я-гейши, я-я-я-я-я…
        Нэко-я тоже обидно, но она-я перетопчется - бывает, работа такая, профэссия. И соединение у меня-я с ней-я значительно слабее, чем с Аньяш. Жена - напрямую. Утром готовила пожрать, пальчик обожгла, а я-я на свой дую. Дура-я! Наш-я пальчик обожгла! Внимательней надо!
        Плачет.
        Я-я-то знаю, что она-я думает и зачем копается в аптечке. Она-я решилась. Ну и ладно, все равно я-я подумывал заказать новую жену. Или я-любовницу. У меня-я давно не было стоящей любовницы-я. И сына-я пора сменить, у этого-я слишком идиотская улыбка.
        Ну и ладно.
        Зато контракт.
        Плачет. Две упаковки сожрала каких-то голубеньких, по таблетке, с перерывами, запивая, чтоб не сблевать. Все…
        А вот это чувствовать я-я ну совсем не хочу. Отрубаю всех-я, кроме Я.
        Иногда МНЕ так хочется побыть одному.
        Совсем одному.
        Без себя.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к