Ловушка для личного секретаря Вера Андреевна Чиркова
        Личный секретарь #2
        Можно ли молодой и энергичной сеньорите прожить в окружении сногсшибательных молодых сеньоров и ни в кого из них не влюбиться? Увы, совершенно невозможно. Особенно если в длительном путешествии по Леодии приходится дни и ночи проводить в тесном общении с этими сеньорами. И не было бы в этом ничего странного или страшного, если бы не менялась от любви, разгораясь незнакомым, жарким светом, аура сеньориты. А именно этого ей допустить ни в коем случае нельзя.
        Сумеет ли Илли выпутаться из ловушки, в которую загнали ее обстоятельства и чувства, и не потерять любимого?
        Вера Чиркова
        Ловушка для личного секретаря
        Глава 1
        - Ты решила ехать со мной во дворец?! - принц смотрел на своего личного секретаря неверяще, как на объявившегося среди белого дня призрака. - Неужели тебе не понравилось в эльфийском лесу?
        - Понравилось. Очень. Но такая жизнь не для меня. - Девушка тайком вздохнула и призналась: - Хотя пришлось помучиться с выбором… из-за тебя.
        - Как это, поясни? - насторожился Кандирд.
        - Видишь ли… если ты вспомнишь наш первый разговор, то для тебя не будет новостью, что выходить замуж или полюбить кого-то в настоящий момент я не намерена. И это не каприз… и не клятва возлюбленному… у меня вообще никогда не было никаких возлюбленных. Это обещание я дала очень хорошим людям ради их счастья и моего собственного. И я охотно объясню все тебе первому… как только будет можно, а до того времени постарайся относиться ко мне просто как к другу. Мне и так будет очень нелегко.
        Принц молчал несколько минут, мрачнея и хмурясь, затем огорченно вздохнул и грустно произнес:
        - Я очень благодарен… что ты сказала все так честно… и больше ни слова не скажу о своих чувствах, пока ты мне не разрешишь. Но можно хотя бы узнать… сколько времени нужно ждать?
        - Год… или чуть больше, я точно не знаю, и сосчитать не могу… это та область, в которой у меня нет познаний. - Говоря о своих бедах, Илли почему-то почувствовала себя чуть ли не преступницей и поспешила перевести разговор на более приятную тему: - Так когда мы выезжаем?
        - Утром. У меня нет ни малейшего желания оставаться тут дольше. Давай я провожу тебя в твою спальню, тебе нужно хорошенько отдохнуть. А у меня еще есть дела.
        - Да… ее величество упомянула, что ты должен ей отдать какую-то вещицу, - подтвердила Иллира, поднимаясь с кресла.
        Отказываться от сопровождения принца она не стала, отлично понимая: теперь его высочество, напуганный ночным происшествием, пока не успокоится, некоторое время будет дуть на воду. И дальнейшие действия принца наглядно подтвердили ее подозрения.
        Доведя девушку до комнаты, которую указал им Дигон, Кандирд решительно прошел внутрь, проверил окна, заглянул в гардеробную, не обратив никакого внимания на ехидное замечание телохранителя, что никаких эльфов он тут не прячет. И только после всего этого позволил Илли войти в спальню.
        - Запрись и спокойно отдыхай, у двери я поставлю одного из людей Гарстена.
        - Спокойной ночи, - кротко кивнула девушка, дождалась, пока принц выйдет, облив ее краткой нежностью серьезных глаз, и, стараясь не захихикать над этим приступом господской паранойи, преувеличенно громко щелкнула засовом.
        Похоже, если он не оттает до приезда во дворец, порядки там сильно изменятся.
        Вернувшись в гостиную, Кандирд обнаружил, что тут уже идет совещание. Королева, напрочь забыв про подушки и плед, сидела за столом с самым серьезным и деловым видом, а напротив нее расположились такие же серьезные Бенгальд и магистр Транбиус.
        - Матушка, я должен вернуть тебе одну вещь. - Пальцы принца скользнули за ворот рубахи, и ее величество только теперь заметила, что оба сына одеты в свои собственные костюмы.
        «Значит, возвращаться в пресветлый лес они не намерены, - вздохнула королева с сожалением. - Обидно, столько чудес еще не успели повидать, и вряд ли еще когда-то им выпадет такой случай. А у них вовсе не так уж много праздников и радостей в жизни. Это только несведущим и наивным селянам, а особенно селянкам, кажется, что жизнь принцев состоит из балов, приемов, флирта и прогулок. А на самом деле это сплошные ограничения, дружба только с многократно проверенными людьми, неустанный контроль и бесконечные проверки всех и всего, ежедневные тренировки, нескончаемые дела и заботы, обязанности и нудные правила этикета».
        - Оставь пока у себя, - спешно остановила сына ее величество, - сейчас тебе это нужнее.
        - Ты еще сомневаешься в Илли?! - холодно сузив глаза, напрямик спросил Канд.
        - Нет, - так же твердо ответила королева, прямо глядя в глаза сыну, - в ней не сомневаюсь, она не лжет. Даже в мелочах. И не смотри так подозрительно на магистра: да, он на самом деле был за тем портретом и проверял ее слова. И теперь уверен, что девушка действительно хранит какую-то серьезную тайну… Продолжай, Транбиус.
        - Как я уже сказал, - строго оглядел королевскую семью магистр, - если не видишь сеньориту, а слушаешь со стороны, начинает казаться, что она старше своих лет. Так тонко она обходит все разговоры о ее детстве и родителях. И это не может быть случайностью или качеством ее собственного характера… девочку явно учили, как отвечать, и не просто учили, а настойчиво и целеустремленно. И все время проверяли и экзаменовали. На некоторые вопросы, о которых девушки ее возраста склонны не говорить или приукрашивать действительность, она отвечает не задумавшись ни на минуту, и при этом чистую правду, а другие так же быстро и умело превращает в шутку или сворачивает в другую сторону. Например, на вопрос ее величества, какие игрушки она любила в детстве, Илли засмеялась и сказала, что красивые. Можно понять, что у сироты не было особо дорогих игрушек, но конкретного ответа она так и не дала. И по этому поводу есть очень интересное письмо настоятельницы монастыря, которую я попросил припомнить все самые незначительные мелочи такого характера. Оказывается, в тринадцать лет, после болезни, во время которой девочка
потеряла дар, она раздала все свои игрушки подругам и больше с ними никогда не играла. А большую часть дня проводила с наставницей за чтением различных, несомненно полезных, но вряд ли интересных для такой юной девочки, книг по экономике, географии, истории и прочим серьезным вопросам. И это говорит нам, что наставница была в курсе ее тайны. Есть и еще никем до сих пор не замеченные странности в поведении усопшей сестры… да и в ее гибели. Я сам не обратил бы внимания… если бы не изучал пристально и никогда не знал Апраксию, но я был с ней когда-то отлично знаком. Это была сеньора с железным характером и бесконечной преданностью мужу… да, они были тайно женаты. И после его гибели никто не смог тронуть ее сердце и заставить вернуться к прошлой жизни… она даже все вещи оставила сестре. А вот незадолго перед смертью купила в лавке новое платье… его не нашли в ее вещах. Эту историю я собираюсь проверить лично… поэтому пока не рассказываю вам подробностей… но хочу предупредить: девушку нужно охранять… если она для вас что-то значит.
        - Все! - коротко бросил принц и жестко прищурился. - Я и так собирался ее охранять… а теперь утрою эти меры.
        Королева и Бенгальд коротко и понимающе переглянусь, и его высочество сообщил:
        - Я пришлю командиру стражи Бредвила дополнительный отряд… помогать искать остатки недавно напавших на вас бандитов. Пусть Гарстен выберет оттуда всех, кого захочет. Матушка… думаю, мне больше нет смысла возвращаться к Канду, поэтому не выезжайте без меня.
        - Хорошо… тогда давайте укладываться спать, а утром решим все остальные вопросы… мне кажется, что к тому времени они у вас появятся, - решительно поднялась с дивана королева, абсолютно уверенная в своей правоте.
        Почему-то наутро иногда всплывают такие проблемы, о которых с вечера и не подозреваешь.
        И она оказалась права, впрочем как и обычно. Утром, едва успев умыться и надеть дорожное платье, ее величество обнаружила в своей гостиной ехидно ухмыляющуюся физиономию Бенгальда.
        - Там внизу делегация эльфов. Сразу предупреждаю: я в свой дворец приглашать смесок не намерен.
        - А я тебя не спрашиваю, намерен ты или нет, - буркнула недовольно королева, однако, проходя мимо, приподнялась на цыпочки и чмокнула третьего принца в подставленную щеку. - Доброе утро, рыжик. А в твоем дворце скоро волки по ночам выть будут. Всех разогнал. И сам не живешь, все время у Найвины.
        - Матушка! - возмущенно закатил глаза Бенг. - Я уже пятнадцать лет как шатен, шкодливые крысы из дворца разбежались еще пять лет назад, а Найвину не видел почти месяц!
        - Тогда тебе нужно ехать к ней, девушка же волнуется небось, - вздохнула ее величество и вышла из своих покоев.
        Эльфов возглавлял незнакомый королеве анлер, судя по цвету одеяния - магистр. В ожидании хозяйки он вполголоса обсуждал что-то с Транбиусом и демонстрировал разноцветные шарики, возникающие из ниоткуда.
        - Ее величество Интария Леодийская, - веско объявил Дигон, и эльф тотчас поднялся с кресла.
        - Ваше величество, я пришел принести свои извинения за те недоразумения, что произошли с вашими подданными по вине одной из дочерей леса. Заверяю вас, что она будет наказана, но если вы имеете какие-нибудь претензии…
        - Никаких, - твердо объявила королева. - По счастливой случайности никто из моих детей и приближенных не пострадал, так что я вполне удовольствуюсь тем наказанием, каковое сочтет необходимым применить к злоумышленникам верховный анлер. Единственный вопрос… как чувствует себя девушка, которая случайно оказалась на пути преступников?
        - О, с ней все в порядке, его высочество появился как раз вовремя. - В голосе мага скользнула тонкая ирония, но настолько малозаметная, что ее величество сочла возможным пропустить ее мимо ушей. - Но о ней особый разговор. Сетлина просит разрешения увидеть сеньориту Иллиру.
        - Дигон, пригласи сеньориту секретаря, - немедленно отдала распоряжение ее величество и села в кресло. - Садитесь, анлер…
        - Магистр Натнисиэнь, - вежливо склонил голову эльф и изящно опустился в кресло. - Также я уполномочен сообщить вам, что первая партия зелий и целебных трав упакована и в течение часа будет доставлена в этот дом. Насколько мне известно, вы уезжаете? Значит, сможете забрать корзины с собой. А вот это подарки вам и сеньорите Иллире от анлера Лаонтениэлля.
        Два саквояжа из зеленовато-желтой кожи стояли на маленьком столике в углу, интригуя своими раздутыми боками.
        - Что произошло? - Его младшее высочество, одетый в дорожный костюм и сапоги для верховой езды, появился в гостиной вместе со слегка озадаченной Илли.
        - Магистр Натнисиэнь принес извинения за ночной инцидент, подарок от верховного анлера для меня и сеньориты Иллиры и сообщил, что первую партию снадобий мы получим в течение часа, - говорила ее величество со слегка преувеличенной учтивостью, мстя эльфу за его насмешку. - А еще с ним пришла сеньорита Сетлина… она желает поговорить с сеньоритой Иллирой.
        Илли заметила свою лесную подругу, едва вошла в комнату, и сразу послала ей ободряющий взгляд, а услышав объяснение королевы, решительно высвободила ладошку из-под крепко прижимающего ее локтя принца и направилась к девушке.
        - Доброе утро, сеньоры. Сетлина… прости, из-за меня ты попала в такое неприятное положение…
        - Да что ты, я же на восьмую долю эльфийка… должна была понять, что в нектаре приворотное зелье, - изумленно уставилась на сеньориту девушка и вспомнила, что она уже не в лесу и тут действуют иные правила. - Ой, вы… я хотела сказать, сеньорита Иллира… я пришла спросить… вы меня приглашали… это было не в шутку?!
        - А мы сейчас узнаем, - подмигнула ей Илли и повернулась к Кандирду: - Ваше высочество, вы не против, если моя подруга погостит в вашем дворце?
        За два дня, что прожила в эльфийском лесу, сеньорита успела понять, что приставленная к ней смеска отличается ровным и бесхитростным характером и никаких проблем определенно не создаст.
        - Разумеется, он не против. - Ее величество мгновенно разгадала, что таким образом верховный анлер пытается исправить их рухнувшие планы. - И я тоже буду рада увидеть вас, сеньорита Сетлина, у себя во дворце, на балу по поводу победы.
        - Конечно, я рад буду видеть сеньориту своей гостьей. - Под настойчивым взглядом матери и просящим Илли принц вынужден был сдаться. - Вы готовы отправиться немедленно? Мы выезжаем после завтрака.
        - Да, - кротко сообщил эльфийский маг, - на всякий случай сеньорита Сетлина взяла свой багаж. Наши коляски и воины будут сопровождать вас до Терста. В Терсте возчики купят лошадей, и одна из колясок отправится с вами, остальные вернутся. Если сопровождающие нужны и дальше, можно решить этот вопрос прямо сейчас.
        - Не нужно, у его высочества достаточно воинов, - отказалась королева, - и лошадей достаточно, пусть ваши воины не беспокоятся. А сейчас прошу извинить… мы спешим. Последний вопрос: как пользоваться вашими подарками?
        Глава 2
        Меньше чем через час Илли уже сидела в своей карете в полном одиночестве и провожала взглядом проплывающие мимо зеленые дома пограничного городка. Вторую карету, вместе с ее служанкой, Седриком и несколькими стражниками, его высочество оставил в Терсте, куда они должны были добраться лишь к ужину.
        Настроение у Иллиры было слегка тревожным, почти так же она чувствовала себя, переезжая из приюта на жительство к тетушке. Вроде не было в этом ничего ужасного, тетушка приезжала на нее посмотреть и впечатления особой злодейки не произвела, а в сердце плескалась зеленая тоска. Вот и Кандирд насторожил сегодня с утра девушку своим необычным поведением, на миг у сеньориты даже возникло впечатление, что она теперь не секретарь и не финансист, а особо ценная шпионка, которую нужно охранять как можно бдительнее. Да и стражники, скакавшие по обе стороны от кареты с самыми серьезными рожами, напрочь отбивали всякое желание радоваться жизни и любоваться окрестной природой.
        И сам принц, неотступно державшийся в нескольких шагах позади кареты и не выразивший никакого видимого желания ехать вместе с нею, казался бесчувственным незнакомцем, незаметно подменившим привычного уже, покладистого и добродушного Канда.
        От безделья девушка пару раз открыла и закрыла уэллин, пока еще слабо веря, что ей и вправду принадлежит теперь такая замечательная вещь, нехотя сжевала несколько плодов конфетного дерева и запила чаем из фляжки, и вдруг отчетливо поняла, что взвоет от тоски, если немедленно не займется делом. Отставила в сторону уэллин, решительно достала из старого саквояжа дорожный блокнот и принялась составлять список дел, которыми нужно заняться сразу по прибытии во дворец.
        Примерно через час карета приостановилась на минуту, и в дверцу деликатно заглянул Бунзон:
        - Я не помешаю?
        - Нет, не помешаете, сеньор Бунзон, места много. Накатались уже?
        - Вполне. А чем вы занимаетесь, сеньорита?
        - Пишу себе план дел, за время поездок у меня накопилась дома куча работы. Кстати, а вы не знаете, что хорошо растет в этих местах? Ну, на чем крестьяне зарабатывают больше всего?
        - Пресвятые духи, сеньорита! А вам это зачем?
        - У меня теперь есть поместье… недалеко от Бредвила. Я намерена изучить специфику этого края, вы ведь знаете, что те культуры, которые растут в одних местах, не могут расти в других? Одним нужно тепло и сухой ветерок, другим - влажная жара, третьи могут расти только в очень плодородной почве… я хочу составить карту своих земель и выяснить, как получать больше прибыли.
        - Тогда я вам дам очень простой совет: поговорите с сеньором Дортилли. До того момента, как поступить на службу во дворец, он был управляющим поместьем у своего старшего брата, и когда поспорил с ним из-за какого-то хозяйственного вопроса, тот попросту указал ему на дверь. Потом опомнился, прибежал просить прощения, но королева уже успела передать Дортилли предложение, и он переехал во дворец.
        - Как интересно… А объясните мне: это совпадение или специально все важные места при Кандирде занимают самые младшие сыновья знатных домов?
        - Когда тебе в компоте попадется одна вишневая косточка, это может быть случайность, - как бы про себя пробормотал лекарь. - Когда две - небрежность, а когда пять - налицо саботаж кухарки.
        - Понятно. Значит… ее величество считает, что пятый сын скорее поймет четвертого, чем первого?! В этом что-то есть, я подумаю.
        - Знатный род ле Делмаро уже полторы тысячи лет держит в своих руках королевскую власть, и за это время случалось всякое. Были бунты и заговоры, ссоры между братьями и покушения на родителей. Но в этой семье есть одно очень ценное правило - они из всего делают выводы и стараются не допускать подобных ситуаций. Это целая наука, и учат ей постепенно, чтоб наследник не просто выучил, а прочувствовал. Я знаю все это довольно подробно, никто из королевской семьи не делает из такого метода особой тайны. И что самое смешное - вот это самый действенный способ заставить всех остальных ничего не замечать.
        - А прочесть это можно всем?
        - Ну, про всех не знаю, но в библиотеке его высочества должны быть все двадцать томов.
        - Вы меня утешили. А то я уже расстраивалась, что буду скучать долгими зимними вечерами без тетушкиных рваных чулок. Спасибо про совет насчет мажордома, он мне показался очень умным человеком… а если он еще и знаком с секретами земледелия, я постараюсь найти способ с ним подружиться.
        - Вам это и так нетрудно… особенно после того, как эльфы выдали вам пропуск в свой лес. Кстати… можно маленький совет?
        - Бунзон, я давно считаю вас своим другом… поэтому, пожалуйста, больше никогда не задавайте этот вопрос, а просто сразу давайте совет, какой считаете нужным.
        - Его высочество отдал вам колечко, которое передали эльфы?
        - Мне его отдал Транбиус… и велел надеть на палец, но я никогда не носила кольца, и оно мне мешает. Нужно снимать, когда умываешься, можно потерять или забыть…
        - Это неправильный поступок. Это кольцо не боится ни воды, ни мыла и не соскользнет с пальца само. Его даже без разрешения никто снять не сможет, а со временем и замечать перестанут. Поэтому советую надеть и не снимать.
        - Бунзон… - Девушка казалась лекарю чем-то расстроенной. - Вы же маг? И видите ауру людей? Скажите, оно может изменить как-то мою… ауру, мне не хочется, чтоб она стала другой.
        - Нет. Оно не коснется вашей ауры, все эльфийские вещи очень деликатны на этот счет, - успокоил сеньориту лекарь, с досадой поминая недобрым словом Транбиуса, не догадавшегося самому предложить сеньорите надеть колечко. Вот и сделал бы четкий вывод: девушка боится, что ее найдут по ауре или, наоборот, что не найдут. И всего-то два вывода вместо двух десятков, которые успел придумать этот хитроумный магистр.
        К вечеру, когда на горизонте показались силуэты стоящего на холме Терста, Иллира окончательно уверилась, что его высочество намерен отныне вести себя с ней совершенно по-иному, чем прежде. Он встречал ее на привалах, подавал руку и отводил в расставленный выехавшим вперед дозором эльфийский шатер, сидел рядом за столом и подкладывал на тарелку еду, следя, чтоб сеньорита хорошо поела. И вежливо разговаривал на те темы, на какие обычно беседуют случайно оказавшиеся на одном корабле путешественники. О погоде, о городе, где они остановятся на ночлег, о вкусе прихваченных с собой блюд.
        Сетлина тоже обедала с ними, получая такие же вежливые знаки внимания, а вот Ингирда и Гарстена девушка видела за весь день всего несколько раз, и то мельком: у них были какие-то важные задания, не позволяющие друзьям пообедать вместе с сеньоритой.
        Рассуждая здраво, Иллира не могла не признать, что, с одной стороны, это вполне нормальные отношения между господином и секретарем, ну если не брать во внимание тот факт, что о делах с таким отстраненно-вежливым принцем поговорить ей пока не удалось. Он мягко, но уверенно напоминал, что ей нужно отдохнуть, а делами заняться, когда она окажется на своем рабочем месте и у нее будут под руками все бумаги.
        Но, с другой стороны, девушка все яснее осознавала, что если в такой обстановке ей придется прожить целый год или больше, то это время покажется ей намного более томительным, чем в доме тетушки.
        А сильнее всего задевало сеньориту то несомненное обстоятельство, что принц, по-видимому, всерьез вознамерился и близко не подпускать к ней баронета и капитана. Вот это уже переходило все границы. Сам он может вести себя как хочет - в конце концов, никто не вправе заставлять другого человека обходиться с собой так, как он не желает. Но вот диктовать ей, как общаться с друзьями, он не имеет права. Хотя выяснить для начала, что думают по этому поводу сами друзья, все же не помешает. И займется она этим вопросом сегодня же вечером, как только они прибудут в Терст и остановятся на ночлег.
        Там им предстоит ночевать в новом здании мэрии, которое, как объяснил Иллире Бунзон, в виде эксперимента и ради экономии было решено построить многоцелевым. Сделать на первом этаже приемные и кабинеты мэра, начальника стражи и канцелярию, а на втором этаже - жилые помещения для чиновников и гостиные комнаты для тех, кто приезжает в город по поручению принца или кого-то из членов королевской семьи.
        Судя по объяснениям лекаря, вечером там должно быть довольно пустынно, и Илли надеялась, что сумеет найти место, чтоб поговорить с одним из неуловимых друзей. Само собой, для этого его нужно сначала выловить, но девушка задумала маленькую хитрость, которая должна была сработать, и теперь с нетерпением всматривалась в ярко раскрашенные в цвета заката пышные облака на быстро темнеющем небе. Похоже, ночью будет гроза.
        Гроза стряслась намного раньше, и первые признаки ее приближения все почувствовали, когда на въезде в город отряд встретил Седрик.
        Радостно улыбаясь, похлопал по плечам друзей, бесцеремонно приобнял на секунду плечики сеньориты секретаря и поцеловал ее пальчики, не замечая туго натянувшейся кожи на скулах господина. И сообщил, что живут они неподалеку от ворот, в доме старосты гончаров, так как в мэрии еще не закончено устройство умывальных и вообще пока живет семья мэра, потому что его собственный дом нуждается в срочном ремонте.
        Телохранитель рассказал все это самым легкомысленным тоном, словно призывая принца и друзей не обращать внимания на такие мелочи, но его беспечная улыбка вызвала совершенно противоположный желаемому результат. Позже Илли додумалась, что сработал сразу целый букет отрицательных эмоций: усталость от целого дня пути, вынужденно проведенного практически в одиночку, раздражение на мэра за разрушенные планы, копившееся целый день напряжение… и многое другое, о чем она не подумала, когда бросила язвительную фразу:
        - Как это «не построены умывальни», если в отчете указано, что на подведение воды из горячих источников и установку двойного насоса потрачено десять тысяч золотых и все работы закончены?
        - Откуда ты знаешь? - произнес привычную фразу его высочество и сразу стиснул зубы.
        - Отчет изучала, у меня на цифры отличная память. Еще там построены конюшни на двадцать лошадей и закуплена мебель для гостевых комнат на восемь тысяч, - с достоинством отчеканила сеньорита. - А если учесть, что мои покои обставили за двести пятьдесят золотых, тут должно быть очень уютно.
        - Сейчас проверим, - зловеще пообещал Кандирд, похоже, тоже искавший только повод, чтобы выплеснуть бурлящее в груди непонятное недовольство собой, окружающими и всем миром за свалившуюся на него несправедливость.
        Столько лет считать, что его сердце не подвержено странной болезни под названием «любовь», и хранить незыблемую уверенность, что, когда придет пора, он без сомнений и непокорности возьмет незнакомую пока принцессу за ручку и наденет на нее семейный браслет! И в один миг понять, что никогда он не совершит такой идиотской глупости и не станет портить жизнь ни себе, ни не в чем не повинной девушке. Пусть она идет по жизни своей дорогой и ищет свою любовь, а он свою уже нашел и не собирается ни отступать, ни кому-то уступать. Вот только ухаживать за ней, носить на руках, смотреть в милые глаза и не отходить от нее даже на шаг тоже пока не имеет никакого права… и неизвестно, получит ли его когда-нибудь. И это обстоятельство заставляет вскипать в душе вулканы оскорбленного самолюбия и горького разочарования. Совсем не так он представлял себе свое будущее, но не видел пока никакого способа исправить создавшееся положение.
        - К мэрии! - рявкнул принц, и этот рык прозвучал как призыв идти на приступ вражеской крепости, а не здания, построенного на средства из собственной казны.
        - Сейчас накрошим дровишек, - с досадой пробормотал себе под нос Бунзон. - В ауре его высочества черные змеи вьются.
        - Пресветлые духи, - расстроенно выдохнула Илли. - Нужно же что-то делать! Бунзон, миленький, но вы же понимаете, что он не должен сначала карать, а потом проверять?! Сделайте хоть что-нибудь, намекните Ингирду, Гарстену - необходимо, чтоб я сначала документы получила и проверила! А Канд вообще пусть немного посидит в карете!
        - Уговорить не получится, - почти тотчас с досадой объявил лекарь. - Нужно хитростью. Можете сыграть обморок?
        - Не пробовала, но постараюсь. Падать?
        - Сначала позову.
        Однако Илли не стала ждать, пока он начнет звать, откинулась на спинку и закрыла глаза. Нужно же войти в роль!
        - Ингирд! Зови принца! Илли в обморок упала! - высунул в оконце голову лекарь, быстро пересел на переднее сиденье и тише добавил: - Так, голову набок и свободнее, чтоб болталась, губы приоткрыть, руки повисли… сойдет.
        - Стой! - Карета не успела встать, а дверка уже с треском распахнулась, и его высочество прямо с коня нырнул внутрь. - Что с ней?! Как ты просмотрел? За что я тебе жалованье плачу? Ну что ты сидишь как истукан, Бунзон, делай хоть что-нибудь!
        От отчаяния принц готов был растерзать верного лекаря на клочки.
        - Я уже дал ей понюхать эльфийскую мяту, через несколько секунд сеньорита придет в себя, - с наигранной обидой проворчал лекарь. - А позвал ваше высочество потому, что это из-за вас она в таком состоянии!
        - Как из-за меня? - не поверил принц. - Я за весь день ей ни одного слова невежливого не сказал!
        - Ну да, - едко фыркнул заглядывающий в дверь баронет, - обращался бесчувственно, как с эльфийкой, которую навязали в нагрузку к уэллину со сладостями.
        - Это не твое дело! И вообще, закрой дверь!
        - Она мой друг, а дружба - это не только распитие чаев и игра в шашки, - упрямо сообщил баронет. - Так что там насчет обморока, Бунзон?
        - Сеньорита только успела сказать, что нужно сначала потребовать отчеты и проверить, а потом уже наказывать мэра… - веско сообщил лекарь и шикнул на попытавшегося открыть рот принца. - Т-сс, она приходит в себя…
        «Пора», - поняла этот намек Илли, приоткрыла глаза и жалобно простонала:
        - Что произошло… Бунзон?
        - Вы упали в обморок.
        - Не может быть… я никогда не падаю… что?! А Кандирд уже напал на мэрию? Бунзон… остановите! Ради светлых духов! Он же себе репутацию таким налетом испортит!
        - Я тут… - хмуро отозвался сидевший рядом с ней принц, и Илли сделала вид, что только что это обнаружила.
        - Ой! Слава пресветлым духам! Канд, он, конечно, жулик, но тебе нельзя вести себя так неосмотрительно… Давай придумаем план.
        - Я - за, - сообщил Ингирд и втиснулся на сиденье рядом с лекарем. - Только не пугай нас так больше, птичка.
        - Ты что… думаешь, я нарочно? Просто как представила… - Илли тяжело и искренне вздохнула: обманывать друзей было нестерпимо стыдно. - Знаете, мне кажется, нам следует сделать вид, что я приехала одна, с проверкой. А Канд пока посидит в карете. Но сначала как-то разберитесь с воинами… проверяющие финансисты не ездят такими отрядами.
        - Я пошлю часть отряда вокруг, - деловито сообщил из дверцы голос капитана, - а сам надвину шляпу… меня не узнают. А как подъедем, возьмем под контроль всю охрану.
        - Но сначала приставь двоих самых надежных людей к Илли, - с досадой сдаваясь под дружным напором друзей и голоса рассудка, строго приказал его высочество. - И будьте уверены: если кто-то из них попытается дерзить, сидеть тут я не буду.
        Глава 3
        «Попытаются», - отчетливо поняла сеньорита, едва карета остановилась возле красивой и надежной решетки, отгораживающей от улицы территорию, где расположилось новенькое двухэтажное каменное здание мэрии.
        Несмотря на позднее время, все окна были ярко освещены и из них щедро выплескивался в вечерний полумрак громкий смех, звон бокалов и звуки той музыки, какой обычно знатные сеньоры услаждают свой слух во время пиров.
        - Будь осторожна! - мрачно напутствовал принц сеньориту, пытаясь сообразить, и как это вышло, что он согласился отпустить ее одну… ну почти, в пасть к опасностям.
        - Хорошо, - улыбнулась девушка так мило, что отпускать ее из кареты расхотелось совершенно, и Кандирду пришлось вцепиться руками в кожу сиденья и стиснуть зубы.
        Дьявол. Похоже, этот год покажется ему вечностью… и нужно молить духов, чтобы он не растянулся дольше.
        - Охрана! - сиплым голосом позвал один из стражников, двинувшихся к калитке вместе с сеньоритой, и подергал за цепочку.
        Принц немного успокоился, узнав голос Ингирда. Молодец баронет… воспользовался тем, что его пропыленный походный костюм мало отличается от одежды стражи, натянул форменную шляпу и стоит теперь почти рядом с Илли, не спуская руки с рукоятки кинжала.
        - Ну чего тебе?
        - Нам нужен мэр! Сеньорита финансист приехала к нему по делу.
        - Занят мэр, праздник у человека. А порядочные сеньориты по ночам не ездят.
        - Но нам объяснили, что мы можем тут заночевать, в мэрии предусмотрены комнаты для посланников, - вежливо сообщила Илли, заметив, как с другой стороны на центральную площадь въезжает второй отряд в сопровождении так никуда и не уехавших эльфов.
        - Нету тут сегодня места! - отрезал стражник, но рассмотрел несчастное личико юной сеньориты и невольно сжалился: - Езжайте лучше на рыночную площадь, там в гостинице есть места. А сюда придете с утра, да не рано… чтоб не ждать долго.
        И опасливо оглянулся в сторону окон, за которыми грохнул особенно бурный взрыв смеха.
        - Вот за последние слова ты останешься в стражниках, Мориш, - тихо и строго сообщил второй охранник Илли голосом Гарстена и сдвинул назад шляпу. - Ну, узнал? А теперь быстро открывай и рассказывай поточнее, сколько тут охранников, где стоят, кто до конца предан мэру.
        Даже в полумраке стало видно, как побелело лицо охранника.
        - У меня нет ключей, а на воротах стоит человек мэра. Сделайте вид, что уезжаете… в конце сада стена не достроена.
        - Иди к дому, якобы спросить, кого-то из старших, - шепнул Моришу капитан и сделал шаг в сторону, закрывая собой Илли. - Иди в карету, Илли, тут сейчас будет весело.
        - Эй, сеньоры! - высокомерно окликнул попутчиков звонкий эльфийский голос. - Как здесь найти мэра? Нам объяснили, что он нас встретит!
        - Что тут за шум, Мориш? - презрительно осведомился квадратный детина, продравшийся сквозь кусты от ворот. - Ты всем объяснил по-человечески, что тут не кабак? И нечего ломиться, когда человек празднует.
        - Но нас заверили, что здесь комнаты для гостей принца, - не унимался эльф, однако сеньорита, тихонько отступившая за карету, отлично видела, как блондины, словно не в силах справиться со своими нетерпеливыми лосями, постепенно рассеиваются вдоль решетки, стараясь пока держаться на безопасном расстоянии.
        И Мориш тоже отлично понял этот маневр, резко развернулся и помчался к крыльцу, крикнув на бегу, что спросит у мэра.
        Его квадратному начальнику явно не понравилось такое самоуправство, он повернулся в сторону убегающего стражника и даже крикнуть что-то попытался, но вдруг дернулся и молча осел на дорожку.
        - Мориш, назад! - мигом остановил отход стражника Гарстен.
        - Игла со снотворным, - эльф показал баронету маленький, словно игрушечный арбалет и подошел к калитке, которую торопливо отпирал все верно понявший охранник. - Где еще стража?
        - В доме, сразу возле двери двое, и по саду четверо ходят вдоль стен. - Мориш оказался очень неглупым парнем.
        Эльф кивнул своим спутникам, и трое блондинов проскользнули под распахнутыми окнами в сторону сада, а Гарстен отправил им в помощь еще троих и направился к крыльцу, захватив пару стражников и старого знакомца.
        - Откроешь дверь и вызовешь их по одному на крыльцо, скажешь, командир велел.
        Мориш только кивал, благодаря про себя всех светлых духов, что повернули его сегодня на верную дорожку.
        - Илли… иди в карету. - Принц стоял рядом с сеньоритой, внимательно наблюдая за происходящим.
        Теперь он был окончательно убежден, что друзья уберегли его от большой ошибки. Разумеется, мэрию они бы взяли… смешно не взять с таким отрядом, но сколько бы это стоило… ран, крови, побитых стекол… Нет, нужно внимательнее следить за своими вспышками ярости. Или зелья у Бунзона попросить?
        - Их нужно будет разделить сразу, как захватят, чтоб не успели сговориться, мэра и начальника канцелярии, - и не собираясь никуда идти, задумчиво пробормотала сеньорита финансист, - чтоб не договорились, пока я смотрю отчеты и проверяю казну.
        - Ингирд все это прекрасно знает, - мягко сообщил ей принц, - не переживай. А вот тебе лучше бы отдохнуть… а проверку начать утром.
        - Я отлично себя чувствую, - упорная сеньорита не собиралась сдаваться - да она даже заснуть не сможет, пока не получит все бумажки. - А их денежки до утра могут испариться. А я мечтаю вернуть в казну украденное.
        - Хорошо… - подавив вздох, сдался Кандирд. - Но я буду сидеть рядом, и сначала мы перекусим.
        Допросы и проверка отчета затянулись за полночь. Давно уже были выдворены из мэрии возмущенные гости, требовавшие, чтоб им отдали вещи, оставшиеся в комнатах второго этажа, и музыканты, просившие оплату за работу.
        - Со всеми вами завтра рассчитается бывший мэр, - холодно сообщил Ингирд. - Если у него останутся деньги, разумеется. А теперь отправляйтесь на рыночную площадь, устроитесь в гостинице.
        Млата, за которой съездил Седрик, прибыла не одна, а со служанкой гончара, и они вдвоем быстро подготовили комнаты для принца, его свиты и Сетлины, но спать пока отправилась одна только квартеронка. Эльфы, коротко распрощавшись, сели на своих лосей и исчезли в ночной тьме, фонари в городе горели только на площади и возле мэрии.
        А все остальные сеньоры были заняты подсчетом умывален, замером кабинетов и изучением планировки и все более приходили в ярость от вопиющей наглости мэра.
        От утвержденного канцелярией принца плана в этом доме не осталось ровным счетом ничего.
        Вместо кабинетов для чиновников были сооружены гостиные и просторный личный кабинет мэра, вместо приемной - танцевальный зал. Верхний этаж вообще вместо двадцати четырех гостевых спален получил шесть просторных двухкомнатных покоев и восемь спален поскромнее. Единственное, что совпадало с отчетом по счету - сооруженные умывальни, однако за счет того, что в элитных покоях были установлены дорогие фаянсовые ванны, в остальных были довольно скромные медные чаши. Однако на сооружении всего этого мэр сумел сэкономить кругленькую сумму, как неопровержимо доказала Иллира, откопавшая в столе мэра шкатулку со счетами от гончаров и медников.
        Особенно развеселил Гарстена подвал, где, согласно отчету, было сооружено несколько камер для преступников. На самом деле там оказались пара неприютных чуланчиков и отличные погреба для вин и продуктов, забитые бочками, ящиками, ларями, корзинами, бутылями и кувшинами со всевозможным провиантом.
        - Значит, брал с торговцев взятки натурой, - устало кивнула Илли, сверяя последние счета. - Все наглые мошенники отличаются мелочной жадностью: не важно, что в его собственном саду ветви ломятся от яблок, - обязательно возьмет бесплатно еще корзинку у приехавшей на рынок селянки. Ну вот, вкратце я все проверила, могу точно сказать: при постройке этого особняка мэр положил в карман не меньше восемнадцати тысяч. Может, и немного больше, нужно утром выяснить, полностью он расплатился с гончарами за черепицу или нет.
        - Отлично, тогда мы запираем мэра и начальника канцелярии в камерах, которые они так непредусмотрительно ужали в размерах, и пусть испытают на собственной шкуре это изобретение. А сами отправляемся отдыхать, утром нам их еще судить, - объявил принц, которого мэр, ошалевший от такого поворота судьбы, долго не желал признавать, обвиняя в самозванстве. - Седрик, если что, сразу буди.
        Илли покорно спрятала все бумаги в массивный стол и заперла его на ключик, собираясь отдать его Ингирду, но заметила на маленьком столике планы дома, которые тоже намеревалась убрать. Собрала их и потянулась за ключом, но отчего-то остановилась и снова опустилась в кресло.
        - Сеньорита финансист, - строго напомнил Кандирд, покосившись на мэра, с костюма которого один из стражников снимал ремень и шнурки, - оставьте все остальные подсчеты до утра.
        - Это очень интересно… взгляни, вот лестница в подвал, вход на нее точно посреди здания из правого коридора. А внизу подвал в той стороне, где стоят продукты, на добрых три шага шире, чем камеры. Вопрос: почему они не сделали камеры до самого фундамента, ведь он уходит вглубь на пять локтей, а построили стенку? Или это неправильный замер?
        - Это неправильный подземный ход, - мгновенно сообразил Ингирд, - который на всякий случай начинается в камере. Вот куда он вбухал остальные денежки… приготовил себе пути отхода.
        - Или тем из бандитов, кто сможет хорошо заплатить, - добавил Гарстен. - А может, и тем, кто станет помогать исчезать богатым гостям?
        - Да что за чушь вы несете! - заорал красный от выпитого вина и злости мэр. - Ничего я такого не знаю!
        - Можно будет найти строителей, - деловито сообщила Илли, пряча планы в стол, - за приличную премию они все расскажут.
        - Ах ты тварь продажная… - озверел мэр и внезапно, резко оттолкнув стоящего рядом с ним стражника, ринулся на наглую девицу в непотребной одежде, так просто выявившую все его замыслы.
        Однако, не успев сделать и двух шагов, свалился возле стола коротко дернувшейся кучкой. А в следующий миг принц подхватил на руки ошеломленно вытаращившую глаза сеньориту и выскочил из кабинета.
        - Ему нужно лекаря… - опомнилась Илли на середине лестницы.
        - Не волнуйся, Инг позовет, - ответил он небрежно, отлично зная, что лекарю нечего делать, если человека пронзят сразу три кинжала, отправленные с разных сторон с одной-единственной целью. - Которые твои покои?
        - Вот они, - дежурившая в коридоре Млата поспешно распахнула дверь.
        - Получи свою госпожу и переночуй сегодня в ее покоях, - властно приказал Кандирд, ставя сеньориту в комнату, - она плохо себя чувствует. Я сейчас приставлю вам охранника.
        И не успела Илли сказать хоть слово, как принц так же торопливо ушел в обратном направлении, оставив в ее душе растущее подозрение, что сейчас произошло что-то более серьезное, чем выявление обычного казнокрада.
        Глава 4
        Утром стало ясно, что сеньорита была совершенно права в своих подозрениях.
        - А где Седрик? - спросила девушка за завтраком и получила ошеломивший ее ответ.
        - Выехал с отрядом воинов в Хартецу. Пока мы тут закончим дела, они возьмут под стражу старосту и соберут все документы и отчеты в доме управы. А когда мы до них доберемся, ты сможешь сразу все проверить, - спокойно объявил принц. - Мне совершенно не нравится, что, пока я мотался по лесам, защищая их обозы и дома от нападения бандитов, чиновники грели себе руки. И я намерен убрать всех, у кого они запачканы.
        - Вряд ли мы их сейчас всех выявим, - засомневалась сеньорита финансист, скорее насторожим и они успеют попрятать концы. Мне сейчас интересно другое: как остальные принцы борются с казнокрадами? Вот, например, у нас в Вингоре правит наследник… мне кажется, наш мэр очень дорожит своим местом и не делает таких откровенных глупостей… как здешний. Кстати… как он себя чувствует?
        - Он пытался ночью сбежать, напал на стражника и был убит, - коротко отчеканил баронет. - Но ты начала говорить про наследника… так вот, у него на территории расположен Туаринь, городок магов. У них там какой-то источник и древний подземный монастырь… в общем, насколько я знаю, Ангирольд берет с магов налоги не деньгами, а услугами. Например, магическими печатями, обручами проверки на честность… я даже всего точно не знаю. А эти области запустил прежний наместник… и теперь Канд постепенно наводит порядок. Но начать пришлось с бандитов, они сюда сбежались со всех соседних королевств: торговцы зельями, едущие в лес за товарами, везут при себе огромные суммы денег.
        - А зачем эльфам деньги, ведь у них в лесу какие-то другие расчеты? - заинтересовалась Илли. - Сетлина, зачем вам деньги?
        - Эльфы не разводят огня и не копают нор, - слегка напыщенно объявила квартеронка, вздохнула и добавила: - Но металлы нам нужны. Ножи, оружие, иглы, вазы, серебряная посуда, зеркала и украшения… торговцы привозят это издалека и берут большие деньги, потому что дороги опасны.
        - Нужно подумать… - задумчиво вздохнула Иллира, поразмыслив немного. - Пока ничего в голову не приходит, но я не сомневаюсь, что выход есть. А сейчас давайте работать, я боюсь, что Седрик там запугает бедного старосту до полусмерти. И еще… вы нашли человека на должность мэра? Мне просто хотелось бы договориться с ним об отчетности.
        - Пока мэром согласился стать староста гончаров, - хмуро сообщил Кандирд, - но только временно. Что-то нет тут желающих работать градоначальниками.
        - Они есть, только боятся, - фыркнул баронет, - думают, что каждого ждет подобный конец. Ничего, как только вывесим указ с перечислением его провинностей, перестанут трястись. Гарстен уже нашел старшину каменщиков, оказывается, у них пропали двое рабочих, которых мэр посылал на какую-то особую работу. Но ему удалость доказать свою невиновность… семьям пришли из западных провинций письма и деньги, пропавшие якобы написали, что нашли срочный выгодный заказ в другом городе, вот и уехали так спешно.
        - Мерзавец, - принц сердито скрипнул зубами, - никого не пожалел ради своих грязных планов, ни рабочих, ни их детей. Гарстен посылал на рассвете людей в его особняк, это недалеко. Жена и родичи успели собрать ценности и сбежать. Но Бунзон послал вестника в гарнизон Потрига, чтоб задержали. Этого городка им не миновать. Сироты погибших должны получить хорошее возмещение.
        - Нужно еще решить, что делать с домом, - оглянулся на стену Ингирд. - Если просто оставить страже, то постепенно все придет в запустение. А если устраивать распродажу - застрянем на несколько дней.
        - Мне пришла в голову мысль, только не знаю… понравится ли она вам, - с сомнением сообщила Иллира. - Объявить этот дом собственностью принца, как особняк короля в Зеленом доме. И найти сюда честного мажордома. Как я поняла, через Терст часто ездят знатные сеньоры, думаю, они не откажутся платить за удобный ночлег. А бывший особняк мэра нужно забрать за долги и выставить на продажу, пусть новый мэр этим займется.
        - А где тогда будет мэрия? - с хитрой усмешкой смотрел на сеньориту баронет, начиная подозревать, что, пока они с утра искали и уговаривали мэра, Илли тоже не бездельничала.
        - Да там же, где и была, в соседнем доме. Мэр его и не думал сносить, дом еще полсотни лет простоит. И кстати, писари и маг так там и сидят, и начальник городской стражи тоже. Это тот здоровяк, что сидел на воротах у мэра, он его дальний родственник.
        - Но откуда ты-то все это знаешь? - поразился принц, сам только недавно выяснивший это обстоятельство, и все невольно заухмылялись.
        Способность Илли узнавать секреты остальных уже не удивляла, девушка обладала невероятным умением располагать к себе простых людей, и ей охотно рассказывали то, о чем молчали под пронзительным взглядом баронета.
        - Служанок утром расспросила, они пришли спросить, искать им новую работу или нет и заплатят ли жалованье, - честно призналась Илли. - Простые люди всегда все знают.
        - Может, они знают и честного мэра?
        - Знают. Но вы его и сами нашли, это тот самый гончар. Пообещайте его гильдии, что отдадите в аренду на десять лет какой-нибудь местный глиняный карьер, который находится на землях принца, в обмен на службу… и его будут умолять все коллеги.
        - Про карьер тоже служанки сказали? - подозрительно уставился на секретаря принц.
        - Ну да, та, что пришла вечером с Млатой, дочка вашего нового мэра… она в курсе всех семейных дел.
        - И чем ты ее подкупила? - не выдержав, засмеялся Ингирд. - Мы с утра пытаемся уговорить этого Пентерса, и он нам про карьер ни слова не проронил.
        - Про него ничего не знаю - может, какая старая обида? А с Миртой за эти дни подружилась моя служанка, вот они мне все и рассказали, - ничуть не обиделась Илли. - Так решайте, как поступим, и идите судить остальных преступников, а я тогда пошлю Мирту за кандидатами в управляющие.
        Выехать из Терста путешественникам удалось только после обеда, и это несмотря на то что после упоминания о карьере Пентерс стал намного сговорчивее и сам внес несколько очень существенных деловых предложений. И все равно суд, передача дел, проверка городской казны и разбор отчетности заняли много времени.
        После всех этих хлопот Кандирд сообщил, что он устал и устроился вместе с Илли и Бунзоном в карете. Принц снова вел себя так же, как декаду назад, до встречи с эльфами, - грыз орехи, шутил, играл с сеньоритой секретарем в шашки и словно случайно касался теплой ладонью ее пальчиков, вызывая каждый раз в душе девушки целый шквал противоречивых чувств.
        Одна часть ее души хотела всего этого со все разгорающейся надеждой на счастье, другая заученно твердила, что она не имеет права, что это чистейший эгоизм и предательство тех, кто в нее верит, и если уж влюбляться, то в Седрика или Ингирда, эти хоть не бросят с разбитым сердцем и не уйдут в светлое будущее не оглянувшись, с прелестной принцессой под ручку.
        В такие моменты взгляд сеньориты темнел и она переставала улыбаться, несчастно закусывая губу и даже не подозревая, что вонзаются ее зубки прямо в сердце незаметно следящего за нею принца. И чтоб отвлечь ее от грустных мыслей, Канд старательно припоминал все новые смешные случаи из своих погонь за бандитами и подсовывал ей на сруб шашки, в ответ на подозрительные взгляды клятвенно уверяя, что просто просмотрел такой вариант.
        Когда стемнело, в карету вместо лекаря, отправившегося проведать квартеронку, забрался Ингирд, выпил полбокала разбавленного водой и медом вина, сердито пробурчал, что дорога тут самая паршивая во всем королевстве. И в самом деле, карета подпрыгивала, лампа, свисавшая с потолка, мигала трепещущим язычком пламени и грозила погаснуть, за окном изредка слышалась ругань всадников и кучера.
        - Его величество очень умный человек, - ответила баронету Иллира, - он строит мосты и дороги. Дорога - это замечательное вложение денег. Вдоль нее начинают возникать поселки, мосты приносят ощутимый доход, купцы тратят на дорогу меньше времени, и их становится все больше. А в итоге начинают дешеветь их товары - ведь чего мало, то и дорого. Вот со всеми другими вложениями дела обстоят по-иному: чем дольше они стоят, тем дешевле стоят, потому что ветшают. А дорога все время приносит прибыль. Если поставить на ней заставы, как на северном королевском тракте, то они будут приносить прибыль почти с первого дня. За ночлег в защищенном месте и возможность искупаться после дня дороги люди всегда готовы платить. Селянам есть куда продать молоко, мясо и овес и где заработать осенью и зимой - новый кусок дороги построить, дрова заготовить.
        - За дороги! - шутливо поднял бокал баронет, но карета подпрыгнула, его качнуло, и половина вина выплеснулась на колет.
        - Еще они не выносят несерьезного к себе отношения, - шутливо сообщила Илли, и вдруг в памяти нестерпимой болью взорвалось старое, напрочь изгнанное воспоминание: ночь, дорога, редкие фонари… страшный удар и резкая боль в позвоночнике, мгновенно обрезанная милостивой тьмой.
        - Илли! Илли! - Из тьмы и боли девушку выдернул встревоженный голос Канда, и, открыв слипшиеся от нежданных слез ресницы, сеньорита обнаружила прямо перед собой потемневшие от боли глаза. - Что случилось?
        - Извините… - хрипловато прошептала она и поняла, что почему-то лежит на руках у принца, как ребенок, - отпусти меня…
        - Это просто воспоминания… - вжавшись в свой уголок сиденья и тщательно оправив на коленях полы жилета, тихо сообщила Илли. - Они накатывают очень редко… наверное, я просто слишком перенервничала ночью, вот и прорвались.
        - Илли, - мягко сказал Ингирд, - я понимаю… пока ты жила у тетушки, тебе некому было рассказать про свои проблемы. Но мы же твои друзья. И хотим помочь… но как помочь, если мы даже не знаем… что тебя мучает?
        Илли молчала очень долго, вглядываясь в темное окно, а когда под колесами кареты мягко зашуршал песок деревенской улицы, сказала огорченно:
        - Инг… я правда считаю тебя другом… и очень надеюсь… что ты не станешь относиться ко мне по-другому… если я скажу - нет. А пояснить лично для тебя могу вот так, - она сделала быстрый, почти неуловимый жест кистью руки, словно стряхивая соринку.
        - Но это невозможно… - Никогда раньше принцу не доводилось видеть своего друга и наставника в особо щепетильных делах таким ошарашенным. - Только одно скажи… откуда?
        - Тебе, возможно, скажут… кем был граф Хингред ле Трайд, - удрученно выговорила сеньорита. - Но постарайся… не упоминать меня… если сможешь.
        - Хотелось бы мне сейчас знать, - обманчиво мягко и ласково спросил принц, глядя на друга, - что такого тебе показала сеньорита, друг мой? И у кого ты сможешь узнать такие интересные сведения?!
        - У его высочества… - хмуро выдавил Ингирд, - Бенгальда, разумеется. Если он меня раньше не прибьет. Но как я мог подумать… что девочке из приюта такое знакомо? Ведь граф умер… еще одиннадцать лет назад! Извини, Илли, я не хотел.
        - Я предупреждала, - виновато глянула она, - и не хотела тебя расстроить.
        - Да о чем ты, птичка? - весело заухмылялся Ингирд. - Если все на самом деле так… то с моей души упадет последний, и довольно весомый, камень.
        - И когда я начну получать объяснения? - с нехорошей любезностью осведомился принц, продолжая сверлить Ингирда пронзительным взглядом, но тот уже успел взять себя в руки.
        - Не раньше завтрашнего утра, Канд. В чужих домах говорить на такие темы я не намерен. А сейчас мы уже приехали.
        Глава 5
        Хартеца оказалась довольно большим селом, раскинувшимся по обе стороны широкой речки, через которую был построен горбатый бревенчатый мост.
        - Дьявол, - принц наконец-то нашел, на чем сорвать досаду, - сколько раз я посылал указ построить к этому мосту нормальные подъезды, чтоб карета не становилась дыбом!
        - А они построены еще зимой, - припомнила сеньорита секретарь. - Староста в счет взятых у ростовщика на строительство денег удержал из налогов пятьсот золотых.
        - Вот как, - радостно взрыкнул принц, а Ингирд вдруг расхохотался, да так заразительно, что в карету заглянул Гарстен:
        - Нечестно - так веселиться, когда всем вокруг слышно. Нам же завидно!
        - Я изобрел простой способ вычислить всех жуликов в наших пределах, - еще хихикая, сообщил ему баронет. - Мы просто ездим по городам и читаем указы, которые были выданы чиновникам, а Илли припоминает, сколько денег списано под эти указы. Все. Вот смотри, что сейчас будет.
        Карета остановилась перед чистеньким деревянным тротуаром, ведущим к добротному бревенчатому двухэтажному дому с резными наличниками. На застилавшей тротуар нарядной домотканой дорожке стоял важный мужчина среднего роста и средних лет, а чуть позади - серьезный Седрик, внимательно наблюдавший за старостой.
        - Ваше высочество… - уверенным голосом начал хозяин явно заранее подготовленную речь, но принц его невежливо прервал:
        - Где подъезды к мосту, на которые якобы взяты деньги у ростовщика?
        Староста побелел и рухнул на свои половики навзничь.
        - Пощадите…
        - Вот же комедьянт, - с презрением цыкнул Седрик. - Детьми клялся, что ни серебрушки из казны не взял.
        - Наглые и самоуверенные, вот и не доперли, - проходя мимо, пнул старосту Ингирд, - что, расправившись с бандитами, сидящими в оврагах, его высочество возьмется за бандитов, сидящих в креслах мэров.
        - Бунзон, - тихонько шепнула Илли выбравшемуся из второй кареты магу, - что у него в ауре?
        - Раскаяние, - так же тихо вздохнул лекарь. - Вам его жаль?
        - Детей, Бунзон, - сеньорита указала глазами на несколько детских мордашек, прильнувших к мутноватым дешевым стеклам летней пристройки. - Идем быстрей.
        И заторопилась за стражниками, под руки волочившими старосту в дом. В доме пахло пирогами и жареной птицей, наваристым супом и свежей зеленью.
        - Отпустите его, - не выдержав, попросила Илли, дернув Гарстена за рукав. - Никуда он не убежит. Не думаю, что у него столько же грехов, сколько у Болизарда.
        - Отпустите… - оказывается, принц ни на секунду не упускал секретаря из виду, - послушаем, что он скажет.
        - Да ведь не успел, - осторожно поглядывая на бедненько одетую сеньориту, затараторил староста, - зима-то была больно снежная, никак не вывезти бревна из леса, на мост ведь сухостой не пустишь. А пока дороги просохли, сев подошел, теперь первый сенокос… вот немного разделаемся с делами и поедем за бревнами, мы ведь их с осени заготовили и в штабеля по всем правилам сложили. Вот и оплатил мужикам за сделанное, не боле, кому семян прикупить, кому инвентарь…
        - Расписки брал? - проходя к застеленной домотканым ковриком скамье, строго спросила сеньорита секретарь и села поближе к столу.
        - Нет… ведомостью оформил, расписки наш люд давать не любит.
        - Показывай, и отчеты прошлого месяца тоже. Ваше высочество, вы не против, если я сначала посмотрю его документы?
        - Вот они все, - Седрик выставил на стол сундучок, - мы сразу забрали.
        - Ну, вроде особых грехов нет, - сообщила Иллира через час, ловко пощелкав стареньким абаком, - вот только один вопрос… за что ты себе премии каждый месяц, двадцать или тридцать золотых, начисляешь? Я понимаю, что это немного, но премию обычно выдает его высочество или финансист.
        - Так… - староста смотрел на девушку с разгоравшейся в глазах надеждой, как на спасительницу, - ведь гости. То один отряд едет, то второй… на расходы и беру. Лошадей с поля сорвать - тоже людям хоть серебром, а отдать нужно…
        - Ингирд, - строго глянул на баронета принц, - а как часто тут проезжают наши разъезды?
        - Наши не так часто, но тут же ниже по реке Торпинск, там раньше правил его высочество Рантильд, а теперь вы.
        - Помню. Значит, нужно как-то это узаконить, постой и пищу для стражников. Сеньорита Иллира… подскажите старосте. И выпишите двести золотых от меня, за честность. Я иду умываться, - скомандовал принц, направляясь к двери.
        Ему уже было ясно, что в эту ночь никаких допросов устраивать не придется и они смогут спокойно выспаться.
        - Я еще добавлю сто от себя, за аккуратность в документах, - решительно заявила ему в спину Илли и повернулась к ошеломленному старосте: - А расходы на проезжающих оформляй ведомостью. В какой день, сколько человек откуда и куда ехали. Ну а подъезды к мосту мы проверим, и я запомню, что ты уже списал средства на их строительство. Где мне умыться?
        На следующий день отряд тронулся в путь на рассвете, увозя с собой корзины со свежими пирогами и жареной птицей, бутыли молока и крынки со сметаной, которыми счастливые домочадцы старосты набили все свободные закоулки в каретах.
        - Ингирд? - Как оказалось, за ночь Кандирд и не подумал забыть о вечернем разговоре, наоборот, судя по тому, с каким удобством он устраивался в своем углу и придвигал к себе корзину с пирогами, чувствовалось, что слушать принц собирался долго и вдумчиво.
        - Пусть Илли расскажет, раз она все поняла, - вздохнул удрученно баронет, - а Бенгальду я ничего не скажу. Обещаю.
        И сделал еще какой-то знак рукой, хищно поглядывая на сеньориту финансиста. Она ответила небрежным жестом и победно усмехнулась, глядя на его вытянувшееся лицо.
        - Илли? - Его высочество глянул на любимую с живым интересом, как ребенок, разбирающий на части новую игрушку.
        - Когда я обнаружила… что все важные посты в твоем дворце и в твоей свите заняты не случайными людьми, я начала думать, хорошо это или плохо. Нет, с позиции безопасности, несомненно, такой подход к проблеме идеален: когда все вокруг, кроме самых младших слуг, тщательно проверены и все посылают отчеты, обнаружить шпиона или террориста не представляет никакого труда. То, чего не заметил один - всегда заметит другой. Но тут возникает опасение, что в таких условиях сам принц может вырасти… инфантом. Извини, Канд, к тебе это не относится… я сейчас поясню. Невольно я пристальнее присмотрелась к основным фигурам и постепенно поняла, что наоборот. Они все не няни и гувернеры при затюканном мальчике, а умелые учителя и соратники. И нет ни одной сферы деятельности, в которой тебе некому было бы дать совет. Как я недавно выяснила, мажордом был очень хорошим управляющим имением и разбирается в агрономии и животноводстве, Седрика явно учили в специальной школе телохранителей при войсках наследника, секретарь подчинялся личному секретарю ее величества. Ну, начальник канцелярии отчитывался перед финансистом,
Ингирд прошел выучку на тайного агента особого отдела Бенгальда, вот про Лензора мне ничего не известно, но думаю, Инг знает.
        - А Гарстен?
        - Гарстен командир, проверенный в боевых условиях: если вспомнить последние успешные кампании Ангирольда и сопоставить сроки, думаю, он отличился в Тригоне. И давно заслужил более высокое звание… но за особую премию ходит в капитанах, дожидаясь, пока ты его оценишь.
        - Если он получает особую премию, зачем ему звание?
        - Плох тот воин, который не мечтает стать полководцем, - сообщила Илли неизвестно откуда взявшуюся фразу и выглянула в окно. - Почти рассвело…
        - Так ты нам ничего не расскажешь про своего отца? - осторожно бросил взгляд на девушку Ингирд. - Чтоб мне не посылать запрос Бенгу?
        - Только в самых общих чертах, - вздохнула Илли, вспоминая сегодняшний сон.
        Что-то слишком часто они стали ей сниться… Может, обстоятельства изменились или она неправильно считает? Или ее аура начинает меняться и они заволновались? Во всех случаях нужно как можно скорее попасть в город, пройтись по лавкам… во дворце принца все зеркала очень роскошные, но слишком новые, а ей нужно старое… такое, как осталось в монастыре. Но туда ей не попасть, не стоит даже думать. И враги не могут не следить за приютом, она точно знает, что они добрались туда еще два года назад. Мать Апраксия сумела оборвать след… но они же не остановятся?!
        - Давай хоть в общих, - согласился баронет. - Но я теперь и сам могу понять… он был из наших. Но почему ушел? И главное, когда? Я не видел его имени в списках… я бы вспомнил.
        - Он ушел оттуда за два года до моего рождения, - слабо улыбнулась Илли. - Моей матери грозила опасность, и у отца появилась более важная цель, чем шпионить на Этрайбиза, тогда именно он возглавлял тайный отдел.
        - Но почему граф не попросил помощи у своих?
        - Не забывай про чистку, прошедшую пятнадцать лет назад… именно тех, кого тогда выявили в вашем отделе, и боялся папа. Они с матерью вынуждены были часто переезжать с места на место, и потому он не имел возможности хорошо зарабатывать… и вернуться в отдел тоже не мог.
        - Так это был не несчастный случай! - охнул сообразивший все баронет. - Они его все-таки нашли… но как ему удалось спасти тебя?!
        - Инг… дальше я не могу говорить… я и так сказала слишком много. Папа не верил… что в вашем отделе не сохранилось крыс… и не разрешил мне никому про него говорить. Но тебе я верю, только боюсь, если Бенгальд даст команду проверять дело отца и тех… кто служил при нем, крыса поймет… что я что-то знаю, и придет по мою душу. А ты знаешь… какими они могут быть пронырливыми.
        - Он будет молчать… - красноречиво глянул на друга принц, - пока ты нам не сможешь все рассказать. Год - это не так уж много.
        Девушка молча смотрела в окно, прикидывая, удастся ли ей протащить зеркало во дворец незаметно или стоит все же сказать про него принцу, но потом вспомнила, как страстно он надеется, что сможет ухаживать за ней открыто, и горько усмехнулась. Она так старалась, так надеялась обмануть судьбу, и, как оказалось, все только для того, чтоб очутиться на той же тропе в спальню принца, только сделав петлю. И оттого, что сейчас он смотрит на нее такими влюбленными глазами, что хочется смеяться и плакать одновременно, ни капли не легче, наоборот.
        Стоит представить, что едва она потеряет голову, как окажется на краю пропасти, как хочется сильнее сжать руки на горле у собственных чувств, чтоб они сгинули, как выполотые сорняки, не успев расцвести буйным цветом и отравить ядом всю душу.
        А через некоторое время они вдвоем уговорили Илли съесть кусочек пирога и выпить молока и при этом так охотно вспоминали счастливое семейство старосты, что сеньорита просто не могла не понять главного. Ее друзьям точно так же, как и ей, досадно было находить зажравшихся хапуг и казнокрадов, обнаглевших до такой степени, что не признавали собственного правителя, вместо серьезных, озабоченных процветанием своего города чиновников. А может, даже еще обиднее, ведь они несколько лет потратили, чтоб избавить эти области от людей прежнего наместника и бандитов, а те, кому доверили важные посты, тут же превратились в жадных крыс.
        - Знаете, - отпивая молоко прямо из кувшинчика, задумчиво сообщил принц, - я вчера подумал про дороги, и мне пришла в голову отличная мысль. Ну, это я так думаю, что отличная, а теперь хочу спросить, что вы скажете… Меньше чем через месяц мы едем во дворец на прием по случаю юбилея свадьбы их величеств. И удерем оттуда, как только закончится официальная часть, но поедем не домой, а на южный королевский тракт. Я хочу своими глазами посмотреть… что это такое, и поговорить с главным инженером. Отец привез его из Блансии и очень гордится тем, что сеньор Торциано знает о строительстве дорог и мостов все, что можно знать. Кстати… по большому секрету, он сын каменщика, и титул ему пожаловал отец… вместе с поместьем. Но он достоин его больше, чем некоторые бездельники… рожденные от знатных отцов.
        Илли только печально усмехнулась: даже сам не догадываясь, Кандирд нечаянно задел очень важную тему, но пока говорить об этом она с ним не станет. А возможно, никогда и не придется… никто не знает, как повернутся события завтра.
        Глава 6
        На обед стражники поставили шатер в березовой рощице, неподалеку от ручья. Однако кушать Илли не хотелось, друзья от скуки все время жевали сами и старались накормить сеньориту.
        - Я поняла ваши коварные замыслы, - возмутилась она к полудню, - скормить мне пироги, чтоб добро не пропадало, и таким образом сэкономить на прокорме финансиста.
        - Мы на твоем прокорме и так столько экономим, - веселились сеньоры, - что скоро можно будет на эти деньги новый мост построить.
        - Что, Джигорт так много ел? - изумилась Иллира. - Или вы на него наговариваете? Учтите, когда он приедет, я это первым делом проверю.
        - Не думаю, что он приедет… - нахмурился принц. - Я его в окно вышвырнул… как только не убил дурака. Мог бы хоть намекнуть!
        - Тогда ты бы не поверил… - тихо сказал баронет. - Учти… с тех пор ты сильно изменился.
        - Я перед ним в огромном долгу: если бы он так не поступил, я никогда бы не взял секретарем Илли, - хмуро сообщил Кандирд. - Как только увижу, попрошу прощения. И буду надеяться, что он простит.
        - Он простил… - тяжело вздохнула сеньорита секретарь - говорить на эту тему у нее не было никакого желания, но и смолчать было нельзя.
        - Откуда ты знаешь? - резко вскинулся принц и первым усмехнулся: скоро этот вопрос можно будет вышивать на его стягах как девиз. - Ее величество сказала?
        - Нет. Он сам, - Илли снова вздохнула.
        - Ты что, виделась с Джигортом? - мгновенно напрягся принц: смазливый и бесшабашный бывший паж с невероятной ловкостью умел очаровывать сеньорит всех возрастов.
        - Нет, - укоризненно покачала головой девушка, - я его никогда не видела. Но я видела его послание тебе… впрочем, ты и сам его видел.
        - Где? - прищурился принц, пытаясь вспомнить все письма, что читал перед отъездом. - Не помню.
        - Помнишь, - еще несчастнее вздохнула Илли и пояснила уставившимся на нее друзьям: - Он написал так, что видели все, но зашифровал свое письмо. Потому я и потребовала, чтобы обои сняли со стен, - мог догадаться кто-то еще. Тогда я ведь не знала… что королева в курсе.
        - Ты не ошиблась? - Кандирд смотрел недоверчиво, лично он в тех грубых, стилизованных изображениях женских фигур не нашел никакого сходства с письмом.
        - Первая фигурка возле окна мне хорошо помнится… - неужели «п»? - задумался Ингирд. - Тогда вторая «р». Илли! А у тебя случайно нет… наброска?
        - Такими сообразительными могут быть только те, - мрачно пробурчала сеньорита, копаясь в своем саквояже, - кто работает на Бенгальда. Вот, держи.
        - Точно, - едко кивнул баронет, бросив пристальный взгляд на лишенный ненужных подробностей набросок, передал его принцу и вдруг заржал: - Представляю, что сказал бы Бенгальд, если бы знал, что ты понимаешь наши с ним разговоры!
        - Не все… за то время, что папа не работает в отделе, у вас появились новые знаки, - усмехнулась сеньорита и отвернулась к окну, чтоб не выдать себя взглядом.
        Пусть гадает теперь, рыжий интриган, оговорилась она или проговорилась.
        Гуляя между светлых молодых березок под неусыпным присмотром воинов, получивших от капитана строгие указания, Илли вспоминала этот разговор и сердито корила сама себя. Как зря она поддалась соблазну переложить хоть крохи тяжкой ноши, что уже два года несет в одиночку, на широкие плечи друзей! Теперь будет переживать, что, подвигнутые благородной идеей помочь несчастной сиротке, сеньоры ринутся в разгадку ее тайн так рьяно, как она ринулась в разгадку их собственных. И вполне могут привлечь внимание тех, кто столько лет охотится за ее семьей. Вернее, за той, что стала ей матерью. Именно за ней, за ее редким даром… и оттого враги еще страшнее и опаснее. Но про них лучше даже не думать - сеньор Бунзон гуляет неподалеку, делая вид, что ищет травы, и сможет все увидеть в ее ауре.
        - Она у тебя необычная, - вспомнила сеньорита сказанное эльфами и печально усмехнулась: вот этого все они и боялись.
        Что найдутся желающие докопаться, почему у нее аура немного другого оттенка и чуть бледнее, чем у остальных людей. Потому и советовали искать место у немолодых сеньор, которые не часто бродят в общественных местах и не принимают в гостях магов. А она умудрилась влезть в самое нежелательное для нее место, да еще и привлечь внимание принца и его дотошных друзей и родственников. Ну вот как ее так угораздило! Сколько сама себе говорит, что молчать нужно больше, так нет, словно черти толкают, так и лезет на язык то, что нужно держать глубоко внутри на пудовом замке.
        Девушка прижалась к березке, обняла ее и, как когда-то давно, закрыла глаза. Как хорошо, греет щеку нагретая на солнце атласная кора, ласковый ветерок шевелит волосы, тихо и нежно шепчет: «Илли-и…»
        - Что?! - встревоженно распахнула глаза сеньорита и обнаружила, что принц стоит с другой стороны дерева, так же прижавшись щекой, и смотрит на нее так мягко и нежно, как никто не смотрел уже почти пять лет… да нет, много больше.
        Мать Апраксия была очень добра и сделала для нее очень много… но быть нежной она не умела. Вернее, когда-то разучилась. А если еще точнее, жизнь заставила разучиться.
        - Что-то случилось?
        - Нет. Я просто пришел посмотреть, как ты гуляешь.
        - Посмотрел?
        - Угу. Это тебе, - он вынул руку из-за спины и протянул пучок незабудок. - Пора ехать.
        - А у нас нет запасной лошади? Я бы немного проехала верхом. Давно не каталась, - добавила Илли быстро, заметив на лице Кандирда сомнение, - у тетушки не было лошади.
        - Сейчас распоряжусь. - Ну не мог он сказать «нет», когда она просит так тихо и смущенно, хотя и считал, что в карете намного безопаснее.
        Никто не знает, да и знать никому не положено, что все королевские кареты защищены от многих бед спрятанными в укромных местечках амулетами. Очень удобный метод, ни один из темных магов-одиночек не видит защитного кокона, и сила амулетов понапрасну не тратится, включая щиты только в момент нападения.
        - Пойдем! - Илли понимала, почему Канд стоит и не уходит, хотя собрался отдавать распоряжения.
        Ей и самой очень не хочется смотреть, как он развернется и пойдет прочь. Потому проще положить руку на подставленный локоть и идти рядом по веселой светлой роще, наслаждаясь праздничной игрой солнечных лучей в тонких ветвях и нежно-зеленых листиках и с болью в сердце понимать, что, несмотря на все усилия, стены ее крепости начинают тихо таять, словно ледники с приходом весны.
        - Эльфы подарили тебе свое седло, - следя за тем, как горестно дрогнули губы спутницы, мягко произнес Кандирд, не зная, чем бы отвлечь ее от печальных мыслей и как обрадовать.
        После того как она рассказала про своего отца, принц долго сидел молча и пытался себе представить: каково это - стать в один черный день сиротой? Попробовал вообразить, что никого нет, ни вечно занятого строительством отца, который тем не менее как-то умудряется быть в курсе всех его проблем, и не только его. Нет матушки, успевающей разбираться с десятками интриг одновременно и изобретать тут же десятки новых, направленных на укрепление королевской власти и защиту сыновей. Нет Ангирольда, устраивающего внезапные тревоги своим полкам и резко перебрасывающего их с одного конца страны на другой, чтоб не теряли навыков, нет добродушного и лукавого Рантильда и язвительного, но надежного Бенгальда… остались только какие-то дальние родственники, которых еще дедушка лишил права наследования за попытки переворота. И даже друзей нет, ведь у нее не было никого, пока она не сумела завоевать доверие Инга и его самого. А едва он это все представил и прочувствовал пустоту и холод мира, в котором столько лет жила эта хрупкая девушка, которую Ингирд почему-то упорно зовет птичкой, и она не возмущается и не спорит,
у принца свело скулы от желания немедленно спрятать ее в кольце рук. Надежно закрыть своим телом от жестокости всего мира, согреть и успокоить, заверить, что она больше никогда не будет одинока, что у нее теперь есть он и он никому больше не позволит даже пальцем ее тронуть. Как не позволил той ночью, когда одновременно с Ингом и Седриком бестрепетно вонзил свой кинжал в осмелившегося броситься на нее негодяя.
        Эльфийские седла - это чудо, которое имеется далеко не у каждого короля. И вовсе не оттого, что не каждый может себе позволить его купить, а потому, что эльфы упорно не желают продавать свои седла, а из людей ни один умелец не может такое сотворить. Круглый пышный серый шар, из которого торчит несколько невзрачных, но невероятно крепких ремней - вот каким выглядит на первый взгляд эльфийское седло. Но стоит в него сесть человеку, оно обнимает тело мягким и упругим коконом, поддерживающим спину и ноги в том положении, в каком удобнее всего самому седоку.
        Оказавшись в этом седле, Илли немедленно поняла разницу между ним и обыкновенным, скатанным из овечьей шерсти, седлом. Те седла лежали на спине лошади мертвым грузом, и даже мягкий потничек из кошмы не спасал животное от потертостей, а человека от усталости. Это же прильнуло к лоснящейся спине смирной кобылки, которую выделили сеньорите, пышным и упругим основанием, позволяя ей дышать и не потеть и не ерзая даже на волос.
        Прогулка верхом Илли чрезвычайно понравилась и подняла настроение, и вскоре она в сопровождении Кандирда и друзей вырвалась вперед, оставила позади отряд и мчалась между скачущим впереди дозором и каретой, радостно улыбаясь солнцу и медлительным облакам, плывущим навстречу.
        - Стой! - остановил девушку крик баронета, и она разглядела, что дозорные машут каким-то флажком.
        - В чем дело? - придержала Иллира лошадку.
        - Немедленно садись в карету! - Принц вмиг стал тем человеком, которого она видела когда-то ночью, в наполненном дымом доме. - Тревожный сигнал.
        - Но я…
        Брови Кандирда сурово сдвинулись, и девушка, вздохнув, скользнула с лошади в руки Ингирда, который мигом запихнул ее в карету.
        - На ней защита, - только и шепнул он, прежде чем захлопнуть дверцу.
        А через полминуты точно таким же способом в карете оказались и Сетлина с Млатой.
        - Э… - растерянно промямлила квартеронка, - они всегда так… обращаются с девушками?
        - Нет, - успокаивающе улыбнулась ей Илли, - только когда что-нибудь случается… ну, бандиты нападают или еще что-то…
        Заметив, что гостья резко побледнела, сеньорита сообразила, что неверно пояснила Сетлине происходящее.
        - Я немного неправильно выразилась… извини, - улыбнулась она как можно легкомысленнее. - Это любимое занятие принца… ловить бандитов, и делать это он умеет. А нас тут охраняют… можете не переживать, ничего с нами не случится.
        - Да он вообще дома почти не живет, - подтвердила Млата. - Зато в Бредвиле все купцы его высочеством не нахвалятся. И жители очень довольны. Говорят, раньше даже по городу иногда бандиты ходили, особенно в праздничные и ярмарочные дни.
        - А что там можно купить в ярмарочные дни? - вспомнила девушка про зеркало и про то, что в начале лета в городах обычно начинается пора первых ярмарок.
        - Ой, чего только нет, - Млата перечисляла бы бесконечно, но в карету влез хмурый доктор Бунзон.
        - Что там произошло? - заволновалась Илли, и девушки встревоженно притихли.
        - Пожар. Кто-то поджег дом местной травницы. Темные люди. Сначала сами запустят болезнь до последней стадии, а потом жгут травников и бросаются с ножами на лекарей. Но нам-то легче, амулеты носим, да и за аурами следим: если видим кого-то переполненного злобой, немедленно принимаем меры.
        - Бунзон… - замирая от недоброго предчувствия, уставилась на него сеньорита секретарь. - А она хоть жива осталась?
        - Успела спрятаться… и мальчонку спрятала. У нее на такой случай хитрый закуток в подвале имелся, полки, как дверца, открывались, и туда лаз. Там и отсиделись. А вот курятник, что к домику сзади пристроен, сгорел, и собаку, ироды, прибили. Щенки остались, мальчишка сейчас с ними возится.
        - А куда их дели, травницу и ребенка?
        - Его высочество везет во второй карете, - чуть виновато глянул лекарь. - Придется вам до городка вместе ехать. Там напавших судить будем, а женщина будет свидетелем. А потом собирается перебраться к родне поближе, говорит, у нее в западных провинциях кузина есть.
        - А щенков хоть взяли?
        - Ну а как же, нашла она старую корзину, в ней и везут. И все ее добро, что уцелело, самые ценные вещи она в закутке и хранила, говорит, этот поджигатель не раз на нее селян натравливал… как напьется, так и ведет ведьму жечь. Только какая она ведьма, дар совсем слабый. Да и глупо это, зло творить, когда рядом всего два села. Ясно ведь, к кому побегут мстить. А она на дурочку не похожа… совсем не похожа. Хотя есть и странность… старое зеркало прятала в подвале… но объясняет, что оно дорого как память о матери.
        - Бунзон, я хочу с ней поговорить, - Илли казалось, что ее ведет предчувствие, хотя скорее это была привычка все происходящее пропускать сквозь особое сито, настроенное на отзвуки и признаки внешне вроде бы никак не связанных между собой событий, говорящих знающему больше, чем яркое объявление на двери таверны.
        - Вот приедем в город, и поговорите, - пожал плечами лекарь. - Сейчас она слишком расстроена, пусть успокоится.
        - А что у нас в этом городе? - выглянула за оконце сеньорита.
        - В Потриге стоит один из гарнизонов его высочества, и мэр надежный, отставной полковник, хороший друг Гарстена, - сообщил лекарь. - Его высочество надеялся там спокойно отдохнуть… так эти поджигатели подвернулись. Хорошо еще, дозорные вовремя дым заметили, решили сначала, что это бандиты на обоз напали, вот и мчались.
        Глава 7
        До самого Потрига сеньорита секретарь ехала молча, задумчиво глядя куда-то в окно, но явно не замечая ни сгустившихся облаков, ни обступивших дорогу усадеб зажиточных сеньоров, и спутники были уверены, что так на нее подействовал рассказ о пострадавшей травнице. Бунзон, знавший, что родители Илли погибли при пожаре, корил себя на чем свет стоит за то, что полез объяснять ей подробности происшествия, - ну что стоило смолчать или соврать, что он ничего не знает?
        Лишь когда проехали заставу и замелькали за окошком фонари, Илли спохватилась:
        - А где мы остановимся?
        - Мы - в доме мэра, охрана - в гарнизоне, а травницу сейчас отвезут в гостиницу.
        - Нет. Передай Ингирду, чтоб ее везли к дому мэра, - надеюсь, там найдется комнатка? Мы с Млатой и в одной переночуем.
        Указание прозвучало так повелительно, что лекарь спорить не стал: и действительно, пусть поговорит сеньорита Иллира с травницей, удостоверится, что с женщиной все в порядке, спокойнее будет. Хотя аура у секретаря и несколько необычная, но лекарь, следуя приказу магистра Транбиуса, непрерывно за ней наблюдал и начал, как ему казалось, выявлять некоторые закономерности. Теперь, после того как ему выпало побывать в пресветлом лесу, посмотреть на водопады и пройти вокруг фонтана света, что помогает магам очистить и укрепить свои способности, эта процедура удается лекарю довольно легко. До визита к эльфам Бунзон видел ауры бледными, как сквозь туман, и долго наблюдать за ними не мог, начинала кружиться голова.
        - Хорошо, - сразу понял суть просьбы баронет, - так даже удобнее.
        И уехал в конец отряда, выдать распоряжения.
        Едва карета остановилась на широком, мощенном камнем дворе мэра, Илли выскользнула из дверцы и помчалась ко второй карете. И едва не попала под копыта коня его высочества, спешившего увидеть свою сеньориту. Благо умное животное заметило ее раньше хозяина и замерло как вкопанное.
        - Илли! - рыкнул побледневший принц, спрыгивая на землю. - Ты совсем головой не думаешь?! Вот куда ты бежишь, я же тебя чуть не задавил!
        Он почти кричал, а у девушки слезы на глаза от растроганности наворачивались. Столько искренней тревоги было в этом резком выговоре, что ей даже в голову не пришло обидеться.
        Однако Кандирд понял ее заблестевшие от слез глаза по-своему:
        - Извини, - мгновенно раскаялся принц, - я не хотел тебя обидеть… Илли, ну ты же понимаешь…
        Ох, как она понимала! И что пропадает, и что уже невозможно остановить сани судьбы, которые двинулись вниз по скользкому склону. Надеялась только, что сумеет немного этот процесс притормозить… хотя бы на время.
        Вот только никак не могла придумать, как бы так сделать, чтоб и не ссориться с господином, и не встречаться так часто, тогда ей легче было бы держать дистанцию.
        - Я просто хотела ее увидеть… - делая над собой усилие, пробормотала сеньорита, - и поговорить…
        - Идем. - Принц подал ей руку и повел к остановившейся поодаль дорожной карете на глазах у изумленного мэра, выскочившего на крыльцо встречать дорогих гостей.
        - Ты иди, - просительно проговорила Илли, едва они остановились у дверцы, из которой любознательно выглядывала русоволосая голова мальчишки лет шести, - неудобно, мэр ждет. Мы тоже сейчас придем, через две минуты.
        - Хорошо, - нехотя согласился Кандирд - спорить с ней, после того как сорвался и накричал, не стоило.
        Хотя он бы с удовольствием остался и послушал… о чем они будут говорить, но проявил силу воли, развернулся и ушел.
        - Я сеньорита Иллира, - сообщила девушка молча наблюдавшей за их приближением травнице, - финансист и личный секретарь его высочества.
        - Бетрина, травница, - тусклым голосом произнесла женщина, и Илли, внимательно изучавшая незнакомку, вдруг поняла, что та не намного ее старше, от силы на год или два.
        Просто одета по-старушечьи, и платок повязан так, чтоб большая часть лица была в тени.
        - Я хотела тебе предложить, - решение пришло к Иллире внезапно, как озарение, но отказываться от него уже не хотелось, хотя, идя сюда, она собиралась сделать совершенно другое предложение, - поселиться в моем имении. У меня там много свободных комнат, а сама я бываю редко.
        - Почему вы мне это предлагаете? - глаза Бетрины подозрительно блеснули. - Я ведь не лекарь, а просто знахарка.
        - Когда-то на пожаре… погибли мои родители… - Илли старательно воскрешала перед внутренним взором тех, кого почти забыла, уверенная, что у травницы имеются свои способы отличать правду от вымысла. - И мне помогли добрые люди. Я лишь хочу сделать то же самое.
        - Тогда спасибо, - помолчав, склонила голову травница. - Я ведь им солгала… нет у меня кузины. А где это поместье?
        - Недалеко от Бредвила, выше по реке, вы поедете в этой карете вместе с моей служанкой. Мы возвращаемся во дворец, а это недалеко. А сейчас идемте со мной, вам выделят место для ночлега и подадут ужин.
        - Иллира! - к карете шел Гарстен. - Там принц волнуется… что случилось?
        - Я не видела, что он подъезжает, и едва не попала под копыта.
        - Ясно, - усмехнулся капитан. - Так ты идешь?
        - Для Бертины и мальчика комнату выделили?
        - Да, в том крыле, где прислуга живет, их проводят, - воин смотрел на девушку внимательно. - Еще что-то?
        - Она согласилась поселиться в моем поместье, там нет лекаря. Нужно упаковать и уложить ее вещи как следует, скажи, чтобы проследили. Другую одежду она себе купит утром, я выдам жалованье за первые полмесяца.
        - А собаки? - осторожно осведомилась травница.
        - Там им понравится, я уверена, - улыбнулась Илли, следя, как капитан забирает у малыша корзину со щенками. - А молоко тут, думаю, найдется.
        Разговор на волнующую ее тему девушка решила отложить на завтра - теперь ни травница, ни зеркало от нее не уйдут.
        Мэр оказался общительным и внимательным поджарым мужчиной с седеющими висками, его жена и дочка - милыми, веселыми созданиями. Илли устало поглядывала, как семья мэра усердно развлекает за ужином гостей, причем особенно старается дочь мэра, обладательница копны рыжеватых локонов и зеленых подкрашенных глаз. Она оживленно выспрашивала принца и Ингирда о чудесах эльфийского леса, в меру ахала и смеялась, иногда грустнела и вздыхала, в общем, на взгляд Илли, явно пыталась поймать на крючок рыбешку пожирнее. Однако родители, с гордостью взиравшие на раскрасневшиеся щечки миленькой сеньориты, похоже, относили этот невинный флирт к дополнительному достоинству любимого чада и никаких особых тревог не испытывали.
        Сеньорита секретарь с трудом дождалась конца ужина и потихоньку сбежала, Млата должна была приготовить ей ванну, и девушка мечтала побыстрее искупаться и оказаться в кровати. Поездка верхом кроме удовольствия добавила пыли в волосы и усталости спине.
        - Мне выделили комнату в крыле для прислуги, - помогая сеньорите расчесать волосы, сообщила служанка. - Утром я приду, помогу одеться. Запирайтесь, тут по коридорам ходят незнакомые воины.
        - Это тебе они незнакомые… - засмеялась сеньорита, но потом насторожилась: - Млата, к тебе кто-то приставал?
        - Не то чтобы, но как-то смотрят…
        - Оставайся тут, - мгновенно приняла решение сеньорита. - Вон диван, возьми у меня вторую подушку и ложись тут… не ходи никуда. Женская интуиция такая вещь… пренебрегать ею не стоит.
        Она и сама чувствовала некоторое беспокойство, хотя точно знала, волноваться тут нет причин. Раз этот мэр друг Гарстена или его сослуживец, вряд ли он станет нападать на принца и его людей… в армии наследника дураков не держат. И не дают им рекомендации на должность мэра. Да и в семейной жизни он, как сразу видно, счастлив и порядочен, вон какими глазами поглядывал на слегка располневшую жену.
        Да и Ингирд ничего ей не сказал… а он бы не смолчал, если б заметил. Он никогда не расслабляется, даже если со стороны кажется расшалившимся, как подросток.
        Сеньорита полежала еще немного и поняла, что сон исчез напрочь. Тихонько встала, накинула халат и подошла к окну. Насколько ночь в человеческих землях уступает ночи эльфийской! Почти кромешная мгла, ни светлячка, ни звезд… небо затянули тучи.
        Тихий, вороватый стук в дверь показался Илли громом. Она босиком метнулась к двери, но замерла, не дойдя двух шагов.
        - Кто?
        - Илли… это я.
        Голос баронета девушка узнала сразу и поспешно откинула засов.
        Он влетел в комнату, запер за собой дверь и с облегчением отер лоб:
        - Уф… боялся, что ты спишь.
        - В чем дело?
        - Бунзон… подал знак тревоги. Пока я сумел с ним переговорить, ты ушла. Он видит по ауре… жена мэра и его дочь что-то затевают.
        - Инг, но это же настоящая глупость! - расстроилась Илли. - Они что, совсем не понимают, что королева никогда не женит принца на этой Занитре?!
        - Нет, дело в другом… я только что выяснил, что жена покойного мэра Терста - племянница нашей хозяйки. Дочь ее старшей сестры. Они это скрывают, но слуги уже все рассказали. Сейчас наши воины понемногу берут власть в доме в свои руки… и начинают обыск. Мы уверены, что дамы втайне от хозяина прячут беглую родственницу.
        - А что тогда ты тут делаешь? - изумилась Илли. - Почему им не помогаешь?
        - Потому что они начали с другого крыла… а меня послали охранять тебя.
        - Да что меня охранять, вон Млата со мной.
        - Где?
        - Спит на диване.
        - Уже не сплю, - сказала из полумрака Млата. - Говорила я вам, что тревожно там и воины эти… нехорошо смотрят.
        В дверь резко ударил чей-то нетерпеливый кулак.
        - Открывай!
        Ингирд мгновенно сцапал сеньориту и отставил в самый угол, к шкафу.
        - Открывай, проверка! - за дверью так же уверенно и нагло повторили приказ.
        - В чем дело? Я не одета… - тоненьким голосочком пискнул Ингирд, осторожно вынимая из ножен кинжал.
        Несмотря на всю серьезность положения, Илли не могла не хихикнуть, до этого момента она даже не подозревала у баронета таких актерских способностей.
        - Подумаешь, - тихо фыркнул за дверью второй голос, и он показался Илли женским.
        - Поторопитесь, сеньорита! Иначе я выбью дверь, - рыкнул мужчина.
        - Не выбивайте! - испуганным голоском промекал баронет и шутливо показал Илли кулак. - Я одеваю-усь…
        Девушка уже догадалась, Ингирд специально тянет время, но очень сомневалась, что незваные гости такие бестолковые, что тоже этого не понимают. Раз они действуют так нагло, значит, у них есть план, и скорее всего ей в этом плане отведена роль заложницы. Вот только бандиты не догадываются, что пришли не к испуганной овечке.
        И хотя папа строго-настрого наказал ей это свое умение демонстрировать лишь в самом крайнем случае, стоять и смотреть, как ей связывают руки, Илли была настроена меньше всего.
        Девушка аккуратно сняла халат и положила в сторону - спала она в захваченном в эльфийском лесу полотняном костюме, используя его как пижаму.
        Дверь дрогнула от мощного удара, но устояла, особняк мэра был построен на совесть. Ингирд усмехнулся и встал с той стороны двери, куда она не попадет, если распахнется, и приготовился ждать. Где-то в доме, все приближаясь, звенела сталь, слышались топот и крики. В дверь ударили еще и еще, но она стойко держалась, а звук боя становился все громче. Притаившаяся в углу девушка подвязала тунику шарфом как поясом, закатала рукава и ждала, обратив все внимание на дверь и баронета.
        Но тут вдруг ойкнула Млата, сорвалась с дивана и ринулась к госпоже. А секундой позже створки приоткрытого окна распахнулись во всю ширь и на подоконнике появилась фигура мужчины, одетого в синюю форму охранника мэра.
        Пока Иллира, пихнув прижавшуюся к ней служанку в угол, разворачивалась лицом к новой опасности, баронет действовал. Схватил левой рукой цветочную вазу и вместе с букетом метнул так ловко, что не осталось никаких сомнений - Ингирд отлично воюет обеими руками.
        Серебряный сосуд довольно удачно попал лазутчику в грудь, тот пошатнулся и, пытаясь удержаться на подоконнике, схватился левой рукой за тяжелую бархатную портьеру. В правой у него был зажат короткий меч. Тем временем баронет стремительно метнулся к стулу, подхватил за подлокотники и, прикрываясь им как щитом, ножками вперед двинул в противника.
        Однако враг был ловок и сообразителен - резко дернув на себя штору, за миг до того как за его спиной обрушилась на пол сорванная с петель ткань, прыгнул в комнату, одновременно уходя вбок. Стул, пущенный тренированными руками баронета как снаряд, все же догнал его, ударил в спину, почти запер в узком пространстве между комодом и диваном.
        Лазутчик толкнул стул назад на баронета и яростно замахал мечом, но в этот момент в бой вступила Илли. Она наконец-то нашла, что бы такое тяжелое бросить в бандита. Неизвестно чей сапог, с пряжками и шпорами, смачно врезался в голову негодяя, никак не ожидавшего нападения с этой стороны.
        Ингирду хватило этого момента - мгновенным выпадом он вонзил кинжал в правое плечо противника и сразу отскочил - тот тоже оказался мастером и мигом перехватил меч в левую руку.
        И тут в дверь снова постучали и знакомый голос принца позвал:
        - Илли! У тебя все в порядке?
        - Нет, - метнувшись к двери, сообщила девушка и щелкнула засовом.
        Принц ввалился вместе с Седриком, разгоряченный боем, с окровавленным кинжалом в руке, и сначала нашел взглядом сеньориту, убедился, что она цела и невредима. Затем резко обернулся к окну, куда яростно пробивался осознавший свое поражение лазутчик.
        Но Седрик, сразу вмешавшийся в бой друга, уже успел достать голову бандита непонятно где прихваченной длинной алебардой. Бил воин так, чтоб только оглушить, и это ему удалось: процедив какое-то ругательство, лазутчик рухнул на пол. Подоспевшие воины Гарстена уволокли бандита в коридор, и только тут Илли вспомнила, что слышала женский голос. Глянула на баронета и с изумлением обнаружила, что он уже на цыпочках крадется к двери умывальни. И принц вместе с ним, решительно сжимая кинжал.
        Но едва дверь распахнулась от резкого рывка, на пороге возникла обворожительная, как картина мастера, женщина.
        Рыжеватые волосы распущены по обнаженным плечам, грудь, едва прикрытая тончайшим кружевом персикового пеньюара, изумляет белизной и нежностью кожи, на длинных ресничках дрожат слезы.
        - Ах! - хрустальным голоском пролепетала она. - Ваше высочество! Я так счастлива… вы меня спасли…
        Тут сеньора попыталась упасть в обморок на руки принца, но ни Канда, ни ядовито ухмылявшегося баронета провести ей не удалось. Оба резво отступили назад, и обморок отменился. Сеньора просто сделала вид, что пошатнулась, утомленно уронила холеные руки и вдруг хищным движением выхватила из складок юбки какой-то амулет:
        - Отпустите меня - и все останетесь живы!
        Принц решительно шагнул к незнакомке, но второй сапог с пряжками, заскучавший в шкафу без пары, врезался точно в ее хорошенькое личико.
        А в следующий миг твердая рука баронета ловко выхватила злополучный амулет и передала подоспевшему лекарю.
        А Седрик, не обращая внимания на громкие рыдания, завел сеньоре руки за спину и крепко связал куском грубой веревки. Как успела Илли заметить, специально выбрал самую жесткую из поданных воинами.
        - Отдыхайте, я поставлю охрану, - приказал принц, покидая покои сеньориты секретаря, однако Илли, уже туго запахнувшая и завязавшая свой темный халат, считала по-другому:
        - Я иду с вами. Все равно тут нужно убирать, Ингирд не мог сразу стукнуть его по голове, залил все кровью.
        - Если бы я знал, что ты умеешь так воевать нетрадиционными методами, то вообще не вставал бы с кресла, - возмутился баронет. - Там, в шкафу, остался целый арсенал оружия. И где только научилась?!
        - Когда посадишь фасоль или горох, - скромно опустила глазки сеньорита, - вороны и грачи любят выкапывать их из грядки. Вот и тренировалась.
        - Да?! - нарочито изумился Ингирд. - Вот смотрю на тебя и все больше убеждаюсь, что зря я пренебрегал садоводством… просто не ремесло, а золотой прииск. Сажаешь себе цветочки и попутно учишься мыслить логически и воевать с разными вредителями…
        - Ладно, идем, - сдался принц, - все-таки ты тоже свидетель.
        - Ничего подобного, я жертва, - возразила Илли, шагая вперед. - Правда, замысел взять меня в заложники успешно провалился. Благодаря тому, что Ингирд вовремя прибежал, спасибо, Инг. Иначе они сейчас вовсю торговались бы, шантажируя вас моей жизнью.
        - Откуда… - начал говорить принц и, стиснув губы, глянул на друга.
        Баронет только удрученно кивнул, он тоже давно сообразил, чем могло закончиться это нападение.
        - Вот как, - процедил Кандирд, и Иллире стало не по себе - столько яростной ненависти прозвучало в этом шипении. - Ну тогда придется с утра плотникам строить виселицу.
        Пленница несчастно застонала и все-таки решилась упасть в обморок. Крепкий воин перебросил ее через плечо и потащил как мешок, ворча себе под нос, что если все время падаешь в обмороки, то нечего лезть в драки.
        - О чем вы вообще думали?! - постаревший сразу на десять лет мэр с ужасом и болью смотрел на трех женщин, сидящих у стены на простой скамье.
        У одной, самой красивой и холеной, руки были связаны за спиной, а ноги заперты в колодки - она попыталась сбежать, ударив несшего ее воина носком туфли в живот.
        Двух других связывать не было нужды, от пережитого страха обе еле держались на ногах. Все детали их предательства выяснились почти сразу. Получив приказ задержать бежавшую супругу мэра Терста, командир Потригского гарнизона сразу поставил о нем в известность своего градоначальника, но тот решил не волновать жену и дома никому ничего не сказал про секретный приказ. И не заподозрил плохого, когда через день в доме появились трое новых охранников, - по давней семейной традиции всех слуг в дом нанимала жена, сам он всегда был слишком занят на службе.
        Правда, слегка удивился, зачем им так много охраны, но супруга веско объявила, что умные отцы не задают таких вопросов, когда имеют дочь-красавицу. Занитра ездит на приемы и балы, и ей нужно сопровождение, а старых охранников скоро придется отослать в поместье, там обнаглели сельские парни, повадившиеся каждое лето обносить грушевую аллею.
        И только теперь несчастный мэр выяснил, что эта тройка была преданными охранниками племянницы. Вернее, охранниками были двое, третий, оглушенный Седриком, был ее возлюбленным.
        Их план был прост и нахален: пока сеньору караулят на дорогах, она будет скрываться в доме тетушки. Не задаром, само собой, несколько браслетов и колье, найденных при обыске, четко обозначили цену предательства. Пройдошливая племянница знала точно, перед чем не устоит родственница, послала ей с письмом то самое колье, от которого тетушка приходила в тихий восторг.
        Все остальное прошло как по маслу: Занитра съездила в поместье на прогулку и в багажном ящике под сиденьем привезла домой кузину. После чего преступницу поселили в одной комнате с верной служанкой и стали ждать того дня, когда можно будет без опаски вывезти ее дальше, в сторону столицы.
        Однако наблюдательность Бунзона нарушила все планы заговорщиц, и пока воины принца проводили опрос слуг и обыск, лекарь и баронет в присутствии мэра и принца начали допрос хозяйки.
        - И как мне теперь жить? - обхватив голову руками, хрипло спросил сам себя мэр.
        - Я думаю, как прежде, - поймав умоляющий взгляд сеньориты, жестко произнес принц. - Только отправьте вашу супругу на годик в поместье варить варенье и приставьте к ней свою охрану. А сеньориту срочно замуж… есть у нее порядочный поклонник с твердым характером? Только предупредите сеньора, чем может обернуться потакание ее капризам. Ну а вашу кузину я хотел бы повесить… но не могу, женщин его величество не казнит. Но она навсегда отправится в монастырь. В северный, к сестрам ночи.
        Сеньора все-таки упала в обморок, и на этот раз все поняли, что он настоящий.
        Глава 8
        Это было очень жестокое наказание - сестры северного монастыря много работают, очень просто едят и одеваются и никогда не выходят на улицу днем. Считают, что слишком грешны, чтоб показывать светлым духам свои лица. В основном в том монастыре живут те, кто глубоко раскаялся в содеянном, но сам себя так и не простил. И очень редко туда отправляют насильно… но лишь тех, кто заслужил.
        А вдова мэра Терста заслужила. И не только тем, что путем подкупа склонила тетушку предать доверие мужа, обмануть его и втянуть в эти интриги его дочь. И принц, и его друзья, и сеньорита секретарь прекрасно понимали: вдова все знала про дела мужа, принимала в них участие, и скорее всего это именно она и подстрекала сеньора Болизарда, потому что все изъятые у нее в саквояже и потайных карманах драгоценности были женскими и очень высокого качества. Выходило, ради того чтоб эта красотка могла красоваться в блестящих камушках, пятеро детей должны влачить сиротскую долю, а их матери - нести вдовий крест. Вряд ли кто-то решится жениться на них и повесить себе на шею чужих детей.
        В свою комнату Илли пришла хмурая и расстроенная и долго не могла уснуть, несмотря на усталость.
        А утром явилась в столовую чуть ли не первой, спросила молока и булочку и выяснила у кухарок, что травница уже не спит и тоже приходила недавно за молоком.
        - Позовите ее сюда, - садясь за стол, приказала сеньорита. Общаться как с равными со слугами, которые все замечали, но не доложили хозяину, ей не хотелось.
        Конечно, они люди маленькие и не хотят, а может, и боятся ссориться с хозяйкой, но от этого симпатичнее Иллире не становятся. На месте мэра она немедленно сменила бы всех слуг, но подсказывать не станет. В таких делах каждый решает сам. Но слугам на орехи явно перепало, или почуяли, что пахнет жареным: с утра все такие сосредоточенные, не просто бегают - летают.
        - Вы меня звали, сеньорита? - умытая и причесанная травница, одетая в темную юбку и блузку в мелкий горошек, оказалась очень миловидной женщиной, и Илли поняла, что не ошиблась.
        Не за невылеченные простуды и прострелы так стремился сжечь ее селянин, а за отказ. И вот эта злобная мстительность возмущала сеньориту секретаря больше всего. Почему-то некоторые мужчины настолько уверены в своей неотразимости и в своем праве брать все, что понравится или захочется, что воспринимают отказ как нарушение этого никем не подтвержденного права. И наказывают ослушниц очень жестоко, иногда даже смертью.
        Вот и этот приговорил непокорную знахарку к страшной и мучительной смерти, да не одну, а вместе с неповинным ребенком. У Илли просто сжималось все в груди в яростный ком, когда она думала об этом тупом и жестоком подонке, и хотя девушка всем сердцем ненавидела казни и намеревалась сегодня уговорить принца назначить некоторым провинившимся другое наказание, однако негодяй, подбивший селян на поджог травницы, в это число не входил.
        - Садись, Бертина. - Илли специально выбрала себе место в дальнем углу комнаты, за небольшим чайным столиком, чтоб видеть всех, кто будет подходить. - У меня к тебе серьезный разговор. Ты, конечно, слышала ночью шум, это ловили беглую преступницу, племянницу хозяйки. Они вместе с мужем, мэром Терста, украли казенные деньги и убили двух каменщиков, сделавших в доме потайной подземный ход. У этих мужчин остались вдовы и дети… у одного трое, у другого двое. А сегодня принц намеревается повесить троих здоровых мужчин, наемников, которые охраняли эту преступницу. Я хочу знать: есть ли надежное зелье… вроде приворота, чтоб надолго привязать тех, кто согласится добровольно жениться на вдове? У принца есть личный лекарь, но он маг… и я не знаю, какие и кому он давал клятвы на этот счет, вот и решила сначала спросить у тебя. Понимаешь, детям мало толку, что здоровых парней просто повесят… им придется хлебнуть горюшка. Я сама сирота… знаю.
        - Маги такое делают, но редко… и неохотно, - задумчиво глядя на Илли, произнесла знахарка. - Они боятся, что кому-нибудь придет в голову сделать всех вокруг послушными, как големы. Потому что магическое заклинание постепенно слабеет, и у всех по-разному. У сильных духом - быстрее, у детей иногда на второй день, а иногда остается до взросления. А приворотные зелья мы варим с запасом - и даем жене бутылочку. Но главное - законные браслеты. Если человек решит сам и добровольно выпьет зелье, а потом еще закрепит брачным браслетом, никуда он больше не денется. Но ведь и женщин спросить нужно?
        - А вот за ними скоро поедут, я не знаю, где они живут… и конечно, без них не могу решать. Но если ты пообещаешь помочь и они согласятся, то попытаюсь уговорить принца.
        - Вон он идет, - оказывается, у травницы тоже была привычка поглядывать на дверь.
        Кандирд не выспался и был сердит и на весь мир, и на себя самого в первую очередь. Ведь знал же, что Илли обязательно поднимется с рассветом, даже несмотря на то что полночи сидела на допросе. И велел Гарстену предупредить охранника, чтоб разбудил. Тот, само собой, предупредил, капитан - человек обязательный. Но вот забыл рассказать, что не нужно обращать никакого внимания, когда принц грозится убить с особой жестокостью или посылает сходить в порт Юрэсто за крабьей икрой.
        Вот и проспал принц из-за бестолкового охранника почти час лишний, пока не пришел на пост более опытный стражник.
        - Доброе утро, - мельком глянув на незнакомую молоденькую служанку, сказал Канд, вручил Илли букетик мокрых маргариток, которые в порядке подхалимажа выдал ему Гарстен, и сел на свободное место.
        Служанка сделала движение встать, но Илли удержала ее за рукав кофточки, и принц недовольно засопел: при чужих людях придется разговаривать так, как подобает по правилам.
        - Канд, ты не узнал Бертину? - Сеньорита начала догадываться по сердитому сопению господина, что никого он не узнает спросонья и вообще зол и не выспался.
        - А должен был?
        - Давай сейчас ты выпьешь молоко и пойдешь поспишь, - рассмотрев лицо принца, строго объявила сеньорита и махнула служанке: - Еще молока, пирогов и булочек.
        Та появилась с подносом буквально через минуту, ловко составила все на столик, забрала пустую тарелку Илли и исчезла.
        - А ты еще будешь? - Канд решил, что, раз Илли так свободно разговаривает с ним при этой девушке, значит, и ему можно не портить себе настроение, и немного повеселел.
        А заодно присмотрелся к сотрапезнице и осознал, что где-то ее видел, причем недавно. Вот только где - вспомнить не мог.
        - За компанию выпью, - кротко кивнула сеньорита секретарь, понюхала мокрые цветочки и сунула в пустую чашечку. - Спасибо за цветы. Гарстен нарвал?
        Принц только страдальчески поднял глаза к потолку - спрашивать «откуда ты знаешь» становилось ритуалом.
        - Там дождь, - вздохнула Илли, - и сильный. А ты сухой. Я думаю, ему пора давать полковника. А это Бертина, та травница, которую вы спасли вчера.
        - Да? - недоверчиво покосился на девушку Кандирд, у него было стойкое впечатление, что та женщина была лет на десять старше.
        - Бертина едет с нами, я взяла ее знахаркой в свое поместье, - кивнула Илли. - А одевалась она так… неприглядно, потому что тот поджигатель ее… преследовал.
        - В каком смысле? - насторожился Канд.
        - В том самом, - несчастно вздохнула Илли. - Но ты же понимаешь… что спрашивать подробнее я не стала.
        - Это правда? - испытующе глянул на девушку принц и обнаружил, что по ее щекам бегут слезы.
        - Замучил. Как я только не уговаривала, чтоб оставил в покое… даже деньги давала. А он пропьет и снова лезет, не в дверь, так в окно. Мы там всего второй год живем… - проговорила Бертина, - раньше под Езинью жили. Мать травница была, и бабка. А однажды мать ушла роды принимать к жене трактирщика - и не вернулась. А потом соседка прибежала и говорит, бери Троша и бегите, я скажу, что по ягоды пошли. Быстро в мешок все ценное побросать помогла и через свой огород вывела. Уже потом я слышала… у трактирщицы уродец родился… на гоблина похожий, а на мать все свернули, что она от зависти порчу навела. Вот и остались без мамки. Трош ведь мне брат… только забыл уже, четвертый год мотаемся.
        - Успокойся, теперь все будет хорошо. В имении сеньориты Иллиры вас с братом никто не обидит, - стиснув зубы, пробормотал принц: женских слез он не выносил, а вот такие истории просто ненавидел. Насмотрелся на растерзанных женщин, пока за бандитами гонялся. Потому и вешал пойманных нещадно: тот, кто может так обойтись со слабым, жить недостоин. - А негодяя мы сегодня же повесим… и всем объясним за что.
        - Кстати… про «повесим». - Илли заботливо подлила принцу молока и глянула на дверь, в столовую входили Ингирд и Седрик.
        Как они некстати… или наоборот?
        - Как вы неудобно устроились, нам и места нет, - поздоровавшись, прямо заявил Ингирд, и травница снова попыталась сбежать, но Илли ее удержала: - Посиди еще немного, я как раз хотела им все рассказать… Седрик, а ты не мог бы принести сюда вон тот столик? Вы тогда как раз уместитесь.
        - Если рассказ будет занимательным, я принесу, - бросив на широкий подоконник влажный плащ, решил поторговаться адъютант.
        - Обхохочешься, - мрачно пообещал принц, и Седрик, понимающе хмыкнув, отправился за столом.
        А когда все устроились и, выпив по полчашки горячего чая, начали выжидающе поглядывать на сеньориту секретаря, Илли уже полностью собралась с мыслями и решительно приступила к объяснениям:
        - Вы все знакомы с Бертиной?
        - Да, - кивнул Ингирд, - но со вчерашнего дня она заметно помолодела.
        - Ей пришлось маскироваться, - так же мрачно объявил Кандирд, - тот поджигатель… приставал к девушке. А ей с братишкой больше деться некуда… сироты они.
        - А кузина? - сразу насторожился баронет.
        - Я всем говорила… - честно подняла на придворных виноватые глаза травница, - что у меня есть кузина, а ее муж стражник… и что я пишу ей письма. Фичмол немного побаивался… что я пожалуюсь и эти несуществующие родственники приедут.
        - Он у нее деньги брал… - процедил с ненавистью принц, - на кабак. А как кончались, снова приходил.
        - Повесим, - злобно рыкнул Ингирд, - вместе с теми наемниками.
        - А мне кажется… - задумчиво сообщила Илли, - что как-то это несправедливо.
        - Тебе его жаль?! - Три пары глаз смотрели на девушку изумленно.
        - Нет. Мне никого из них не жаль. И Фичмола повесить нужно обязательно. Еще и табличку на груди прикрепить, что он пытался сжечь девушку и ребенка за то, что отказала ему в грязных притязаниях, - категорично заявила сеньорита, и друзья успокоенно принялись за пироги и колбаски, но, как оказалось, рано расслабились. - А вот те трое… ну двое… любовника сеньоры нужно судить отдельно, но остальные по сравнению с поджигателем как-то кажутся не такими уж подлецами. Ведь они наемники… и подрядились ее защищать. И когда брались за эту работу, отлично знали, что стеречь будут жену мэра, а это престижная работа. А в том, что она и мэр оказались преступниками, они ведь не виноваты. Они просто до конца выполняли свою работу и, думаю, понимали, на что идут… но нарушить клятву уже не могли.
        - Ты предлагаешь их отпустить? - впервые за последние дни принц разговаривал с Илли так сухо.
        - Конечно нет. Я подумала, что можно дать им искупить свою вину. У каменщиков остались дети и вдовы… если они согласятся кормить и растить детей вместе с их матерями до совершеннолетия, пусть потом идут куда хотят. Мы поговорили с Бертиной… она сказала, что сможет сварить такое зелье. Если они согласятся добровольно, то будут искренне любить своих жен, только обязательно нужно провести ритуал законного брака.
        - Эти женщины живут далеко отсюда, мы решили их не привозить, - с сожалением сообщил Седрик, - но мне эта идея нравится. Если они согласятся на предложение, можно отправить их в Бредвил с охраной.
        - Это похоже на старый обычай степняков, - задумчиво кивнул Ингирд. - Если ловили убийцу кормильца семьи, то заставляли его пятнадцать лет жить с женой врага и кормить детей.
        - Ну, значит, возродим старый обычай, - веселея, подвел итог принц. - Тогда сейчас быстро закончим с поджигателями и отправляемся. Наемников успеем допросить и в Бредвиле. Седрик, намекни им, что у них будет шанс искупить свою вину, чтоб не задумывали побег или еще какую глупость. И отправьте приказ привезти вдов, да чтоб повежливее с ними обращались.
        - Тогда я пойду кормить и собирать Троша, - немедленно поднялась с места травница, и Илли больше не стала ее удерживать, отлично понимая, как неловко чувствует себя девушка, сидя за столом с такими важными господами.
        Сама еще недавно такая же была.
        Глава 9
        - А можно это взять? - глазенки Троша умильно смотрели на сеньориту секретаря, каким-то неведомым чувством признав ее хозяйкой этой замечательной кареты.
        Бертина ехала вместе с Млатой и квартеронкой, а вот ее братец кочевал из кареты в карету и из седла в седло. Он успел посидеть со всеми, даже в эльфийской повозке, которую приспособили для перевозки шатров и легкой плетеной мебели.
        - Твоя мамушка меня прибьет, - с нарочитой печалью сообщила Илли, подвигая ему корзину с земляникой и зеленоватыми ранними сливами, - если у тебя заболит живот.
        - Не-а, - не поверил он, - она добрая. Она всех лечит. И Жульку лечила, когда кабан укусил.
        Мальчишка примолк и задумался, глядя в окно, и Иллира тихонько вздохнула. Она видела иногда в шустром и наивном ребенке и недетскую тоску, и затаившуюся, звериную опаску, и думала, что мало он отстрадал, тот здоровый селянин с грязными ногтями, за весь ужас, какой по его вине перенес этот ребенок. Почему-то это считалось негуманным и неблагородным - долго мучить преступников, и иногда она думала точно так же и даже строже. Но когда видела вот этого ребенка, который даже к кострам на привалах боялся подходить ближе, в душе мгновенно вскипал девятый вал неистовой злобы.
        Бунзон, заметив такое ее состояние в первый раз, встревожился, спросил, в чем дело, и сеньорите пришлось объяснять, чтоб не волновался ни он, ни напрягшийся от этого вопроса принц. Кандирд большую часть дня ехал верхом, но когда Илли оставалась в карете одна или с кем-нибудь из друзей, садился отдохнуть, как он говорил, и все чаще просил ее рассказать о тех вещах, которыми и не думал интересоваться раньше. О прибылях и убытках, о налогах и аренде, о процентах и банках. И подолгу молчал, обдумывая услышанное, или задавал вопросы, чтоб прояснить непонятое.
        А однажды, когда в карете никого не было, вдруг хмуро сказал:
        - Не понимаю, почему они меня обманывали, неужели считали, что я никогда не заинтересуюсь такими вопросами и ничего не пойму?
        - Кто? - встревожилась Илли.
        - Их величества и Рантильд. Ведь все мои деньги лежат в королевском банке, я наличными вижу только кошелек, который беру, выходя на ярмарку. И все эти пять лет я ничего не строю и не возвожу. А ты говоришь, что деньги не должны лежать, а должны работать.
        - Канд… - девушка не выдержала и нежно взяла его за руку, - я, наверное, плохой учитель. У королевского банка для тебя самый большой процент за эти деньги, и это значит, твой отец, наоборот, делится с тобой своей прибылью от мостов. Да, ты не видишь кучи золота, оно где-то звенит - в карманах строителей, камнерезов и лесорубов, у кузнецов и трактирщиков. Но они ведь немедленно возвращают его в банк, кладут на свои счета, платят налоги, а Рантильд немедленно выдает это золото под процент вашему отцу, чтоб тот оплатил новый мост или заставу. Но дело в том, что тебе платят столько, сколько другие платят за право получать у банка кредит. Расходы самого банка твой брат покрывает за счет других. Так что не обижайся на семью, сумма, которая записана на твоих счетах, все время растет, ты ведь не транжиришь деньги на широкие гулянья, не устраиваешь бесконечных балов и не кормишь толпы бездельников.
        - Илли, - его высочество осторожно сжимал в своих ладонях ее ручку, - мне всегда казались такими скучными эти расчеты и проценты… без тебя я бы еще лет десять не начал о них думать. А насчет толпы бездельников… я как раз только вчера думал, что по моему дворцу бродит слишком много придворных. Вот Бенгальд всех поразогнал, сам мне рассказывал: выходил утром в приемный зал и спрашивал, кто по какому вопросу пришел. И слугам запретил подавать чай и обед тем, кто не служит или не состоит в свите.
        - Представляю… - засмеялась Иллира, - как они оскорблялись.
        - Можешь не представлять… скоро своими глазами полюбуешься, - злорадно фыркнул его высочество. - Я тоже собираюсь так сделать. Почему Ингирд и Лензор целый день чем-то занимаются, хотя никаких должностей не имеют, а толпы придворных только едят и плетут интриги, которые мне приходится наблюдать и разбирать?
        - Канд… но ведь, пока ты не был занят делами, они тебе не мешали? Мне кажется, придворные для принцев как живые игрушки… вроде щенков Троша. Ты учишься на них разгадывать людей, изучать их повадки, понимать, что не всегда за улыбкой стоит доброжелательность… и не смотри на меня такими глазами… это все мне папа в голову вбил.
        - Зачем? Зачем, Илли, он вбивал все это в голову маленькой девочке? Знал заранее, что ты останешься одна? Так почему не уехал куда-то очень далеко, не сменил имя и внешность, не спрятался… ради того, чтоб не оставлять тебя одну?!
        - Канд, - горько вздохнула сеньорита, задушив в себе всплеск ярого желания немедленно объяснить этому упрямцу, как глубоко он ошибается, - ты недавно был несправедлив к своим родителям, а теперь несправедлив к моим. Я точно знаю, что он не мог поступить по-другому, мы не раз это обсуждали… и когда-нибудь наступит день, в который я все смогу тебе объяснить. Но пока не время… прости.
        - Это ты меня прости, - мгновенно огорчился Кандирд, - я тебя расстроил. Но иногда мне кажется, что я никогда не дождусь этого дня.
        «Я жду его уже несколько лет и верю, что он наступит, и все для этого делаю», - хотелось сказать сеньорите, а еще ей хотелось сказать, что это будет день их прощания. Она уже со всей очевидностью понимала, что его высочество только и ждет этого момента, чтоб обрушить на нее весь арсенал своей любви и настойчивости. Да он и сейчас, под бременем данного ей обещания, еле сдерживается и все чаще задерживает ее пальчики в своих ладонях, а ее саму - в объятиях, когда снимает после прогулки с лошади. И стоит вспомнить, как ей самой приятны такие знаки внимания, как в душе вспыхивает четкое понимание - очень скоро ей придется бежать.
        Иллира уже начинала задумываться, каким образом ей сделать так, чтоб он не искал и не волновался. И с каждым днем убеждалась, что единственный способ, который сработает в этой ситуации надежнее других, будет самым болезненным для нее самой. Но она может и потерпеть… она выносливая.
        К Ольшанам отряд подъехал поздно вечером. Его высочество предпочитал останавливаться на ночлег именно тут, в большом зажиточном селе, славящемся медами и копченой гусятиной, а также перинами и пуховыми одеялами - вовсе не из-за любви к мягким постелям. На одном из окружавших село холмов расположилось небольшое поместье, из которого он когда-то выбил самого наглого главаря бандитской шайки, открыто жившего в надежном доме с башнями под видом добродетельного сеньора.
        Вот там его высочество чувствовал себя как дома, потому что это поместье с тех пор принадлежало ему и в нем постоянно проживали несколько слуг и воинов из небольшого Ольшанского гарнизона, держащего свои дозоры в двух заставах, охраняющих проходящие через село дороги.
        Этот день принес Илли с утра неожиданный подарок. Когда она осторожно завела с травницей, которую позвала после завтрака в свою карету, разговор про зеркало, та неожиданно смутилась:
        - Подарок это… одна старушка отдала, у которой мы с Трошем некоторое время жили, когда на восток переезжали. Сказала, за лечение. Я брать не хотела, старое оно и тяжелое, а у нас кобылка была старенькая, да и тележка маловата. Но она уломала, говорила, ценное оно именно тем, что старое. Я бы ей не поверила, да вспомнила - мамушка точно так говорила. Вот в память о матери и взяла… из родного дома мы мало что унесли. Всех денег и ценностей и хватило купить на ярмарке ту кобылку. А тележку в придачу дали, кроме меня, ее никто покупать не хотел. Но я подлечила… и еще два года ездила.
        - Бертина… у моей матери было такое зеркало… но дом сгорел, а я была маленькая… не знаю, куда что делось, землю тетушка продала, пока я в приюте жила. Если ты мне его продашь, я дам любую цену… мне очень хочется такое иметь. Но если не хочешь, настаивать не буду, поищу в лавках старьевщиков в Бредвиле, думаю, найду похожее.
        - Я вам его так дарю, - тихо сказала травница. - Не такой вы, сеньорита, человек, чтоб я вам что-то продавала. У меня ведь рядом с вами надежда на будущее появилась… а это для нас с Трошем важнее всего.
        - Спасибо, - отказываться Илли и не подумала, точно зная, что постарается возместить этот подарок с процентами.
        И когда на фоне вечернего неба четко проступили силуэты башен и флюгер дома, назначенного в эту ночь стать их ночлегом, мечтала только об одном - поставить зеркало в своей комнате и проверить все сильнее мучившие ее подозрения, что ее уже зовут.
        Но выходя на ступени крыльца, начала догадываться, что этим мечтам, скорее всего, сегодня сбыться не удастся. И нужно будет поставить букеты всем пресветлым духам, если только сегодня.
        На крыльце, сохраняя на лице непроницаемое выражение главного королевского прокурора, стоял собственной персоной его высочество Бенгальд. И это было если не знаком того, что что-то случилось, то гарантией того, что обязательно случится.
        - Бенг? - первым оказался около брата младший принц. - Что случилось?
        - Вообще-то положено говорить «добрый вечер» и «как я рад тебя видеть», - строго сообщил его третье высочество, обвел прибывших взглядом и добавил: - Рад видеть всех вас в полном здравии и невредимости. После ужина жду в кабинете.
        Развернулся и ушел, вышагивая независимо, как на светском приеме или балу. Однако у Илли осталось твердое впечатление, что все это показное: и строгость, и походка, и даже гордо вздернутая голова. Что-то сквозило за этим подчеркнутым спокойствием и невозмутимостью: то ли усталость, то ли желание показать, что все обыденно и спокойно и столкнулись они тут, в восточной части земель Кандирда, абсолютно случайно. Что-то зацепилось в мозгу Иллиры за это рассуждение, потянуло вдаль, как ниточка из клубка, помогая почувствовать сердцем то, что не смог понять разум. Не бросают на полдороге свои важные дела и не мчатся с такой скоростью столь занятые, как Бенгальд, люди, чтобы догнать брата, с которым только что расстался, если разговор не идет о жизни и смерти.
        Точнее, угрозы смерти. И тут уж ясно, как медный трехгрошовик, что ничья жизнь, кроме как жизнь младшего высочества, не могла быть оценена их величествами и Бенгальдом так дорого. И, стало быть, откопали работники его ведомства нечто, так сильно встревожившее и даже испугавшее их, что их величествами решено было пренебречь чувствами Кандирда, раздавить их, как ядовитую змею, пока не поздно.
        Вот и подошло расставание, намного быстрее и неожиданнее, чем она ожидала и рассчитывала. И можно больше не строить планов, а потом играть и притворяться, достаточно всего несколько часов потерпеть, стиснув зубы, а потом будет намного легче и проще… если когда-нибудь будет.
        - Не распаковывай пока мои вещи, - бросила Илли служанке, проходя в умывальню, - достань только одно платье… простое, дорожное.
        Млата побледнела, видимо девушка тоже как-то связала приезд Бенгальда и свою хозяйку, но Иллира ничего объяснять не стала, незачем. Сначала нужно все выяснить, а только затем прощаться. Как смешно… три дня назад она решала судьбы других людей, а вот сейчас решат ее собственную. Вернее, просто объявят ей решение - ведь не может же быть, что кто-то до сих пор в чем-то сомневается?!
        В столовой ее уже ждали Кандирд и баронет, и едва Иллира вошла, принц ринулся к ней. Твердо взял под руку, отвел к окну и заявил непререкаемым тоном:
        - Потом ты сможешь думать сколько хочешь… хоть год, хоть два… я понимаю, что не так просто поменять свои убеждения такому целеустремленному человеку, как ты, Илли. Но сейчас не спорь… очень прошу, не спорь и не отказывайся. Возьми вот это.
        Илли обмерла, рассматривая лежавший на ладони принца предмет, - да он что, с ума сошел? Да ее завтра же выкрадут, вывезут и запрут в монастыре сестер ночи под чужим именем. Она в панике оглянулась на баронета и обнаружила, что он стоит возле двери, намертво заклинив ножкой дубового стула ручку.
        «Все ясно, сговорились. Пресветлые духи, ну и что же ей теперь делать? Ну ладно бы Кандирд сам до такого додумался, он, несмотря на все свое умение колоть и вешать бандитов, человек неискушенный в таких сложных политических интригах, - но этот-то пройдоха чем думал, когда соглашался ему помогать? Почему не отговорил? Не придумал другой выход, не посоветовал отложить решение на завтра? Не сказал нечто, типа, утро вечера мудренее?!»
        Ингирд поймал ее взгляд, ободряюще улыбнулся и вдруг сделал рукой быстрое движение, на которое никто другой и внимания бы не обратил, но не Илли. И не только обратила - как можно не заметить такой знакомый жест, - но и возмутилась: что значит «поторопись»?! Он хоть понимает, на что они ее толкают?! А вдруг под влиянием этого браслета ее аура начнет быстрее изменяться - что там Бертина говорила про силу светлых духов?!
        - Илли… - свободная рука принца взяла левое запястье сеньориты и притянула к своей груди, - позволь мне его тебе надеть. Я клянусь ни к чему тебя не подталкивать и не принуждать. Это просто мера защиты… я хочу иметь право тебя защищать… прошу, поверь. Когда я уверюсь, что опасность миновала… или пойму, что ты ко мне относишься совершенно равнодушно, я его сниму, даю слово принца. Неужели ты настолько мне не доверяешь?
        - Хорошо… - не выдержала девушка не столько убедительности его слов, сколько горькой тревоги взгляда, - но запомни: снимешь по первому слову.
        - Я, Кандирд ле Делмаро ди Анстрейг Леодийский, объявляю Иллиру ле Трайд своей законной невестой и обещаю жениться на ней перед ликами пресветлых духов, - скороговоркой пробормотал обрадованный принц и ловко защелкнул на тонком запястье ажурный семейный брачный браслет.
        «Что ей стоит снять его самой», - билась на губах девушки едко-печальная усмешка, пока сеньорита не рассмотрела блеснувшей в месте защелки синеватой молнии. «Пресветлые духи, так ведь он магический!» - потрясенно ахнула про себя девушка, возмущенно уставясь в русую макушку нежно целующего ее пальчики принца.
        Баронет отсалютовал им и вытащил из ручки ножку стула.
        - Что здесь происходит? - ворвался в столовую Бенгальд и, рассмотрев диспозицию, сразу понял, что опоздал.
        «Получаешь отставку!» - показал Ингирду на пальцах и так же стремительно вышел.
        - Он сказал, - перевела жениху Иллира, - что Ингирд получает отставку.
        - Назначаешься моим первым советником, - мгновенно отреагировал Кандирд, махнув заглядывающим в дверь слугам, чтоб подавали ужин. - И давайте поедим. Разговаривать с Бенгом лучше на сытый желудок.
        - Можно узнать, что произошло? - В столовую торопливо вошел озадаченный Гарстен. - Его высочество чуть меня не сбил.
        - Повышаю тебя в чине, теперь ты полковник и командующий моих войск, отныне тебе подчиняются все гарнизоны моих пределов, - следя, как слуга наливает ему суп, спокойно сообщил принц и, осмотрев притихших друзей, продолжил звездопад: - Седрик, а ты теперь командир личной гвардии. Набери отряд по своему усмотрению. И готовьте указы, я подпишу.
        - Жить становится все интереснее, - с сарказмом сообщил Ингирд, но Илли почему-то казалось, что таким тоном он пытается скрыть свое потрясение.
        Она и сама была потрясена и молча ела, пытаясь просчитать ситуацию с новой точки зрения. Насколько простирается власть третьего принца в его сфере деятельности, она уже успела понять, и то, что тот Бенг, который играл с ней в шашки, и тот, которого знали подчиненные, так же не похожи, как день и ночь, тоже давно знала. Не могла только представить, какой грани может достичь наказание, наложенное им от имени их величеств на брата за такое своеволие. О том, что все могут короли, но не принцы, а тем более младшие, известно всем, и вопрос только в том, как сильно разгневается король. А он крут характером, судя по тому, как разделывается с врагами королевства. И ей лучше убедить третьего принца, что согласилась она на предложение Кандирда лишь для того, чтоб успокоить его и не допустить взрыва. Ведь по сути ничего не изменилось и она пока невеста принца только в глазах узкого круга приближенных… которые будут молчать как статуи, если того потребует безопасность их господина.
        - Мне нужно отдать одно распоряжение… - встала из-за стола сеньорита секретарь, - это всего минута.
        - Скажи Седрику, пусть распорядится, - мгновенно насторожился принц, - или пусть он идет с тобой.
        - Пусть идет, - пожала плечами девушка, спорить не было ни желания, ни времени.
        Ясно ведь, что теперь ее будут охранять, как редкий артефакт. Вот только вряд ли это продлится долго… так что пусть потешится.
        Млату сеньорита Иллира оторвала от еды и, извинившись, попросила прихватить ужин в ее спальню, она будет ждать. Седрика в комнату не пустила, сообщив, что собирается переодеться. Но на самом деле быстро достала письменные принадлежности, написала несколько коротких записок и запечатала.
        - Что случилось? - шепотом осведомилась служанка, заявившись с полной корзинкой провизии, и Илли грустно усмехнулась: определенно Млата решила, что госпожа намеревается бежать.
        А судя по количеству провианта, намерена последовать за нею.
        - Прикажи слугам принести зеркало Бертины, она его мне продала. Пусть повесят вот тут в простенке, мне хочется полюбоваться, обожаю старинные вещи. И сохрани вот эти письма - если у меня появятся срочные дела, передашь их Ингирду. Только ему.
        Разумеется, это был риск, баронет предан другу до конца, в этом она убедилась. Однако оставлять письма принцу было бы неправильно, это было как признание в исключительности их отношений, а этого позволить себе нельзя. Если с ней что-то случится, пусть он думает, что Ингу она доверяла больше.
        Глава 10
        - Можно? - подчеркнуто вежливо спросил Кандирд, входя в собственный кабинет и ведя Илли за ручку, как маленькую.
        - Да, - не оглядываясь, процедил Бенгальд, стоящий у окна к ним спиной, и едко добавил: - Ингирд может остаться.
        - Останьтесь, сеньор первый советник, - приказал Кандирд, усаживая Илли в кресло для гостей, затем обошел стол и сел на свое законное место. - Мы готовы тебя выслушать.
        Седрик, которому остаться не предложили, молча вышел, плотно притворив за собой дверь, но Илли была уверена, что он не обиделся. Он вообще к таким вещам относился спокойно - ну узнает все на час позже и в более краткой форме, что за беда?! Зато сам проследит, чтоб двери охраняли самые надежные охранники, они с Гарстеном еще во время обеда успели поделить воинов и полномочия.
        - Поздравляю, - повернулся от окна Бенгальд, рассмотрел их ироническим взглядом, как директор школы - кучку нашкодивших второклассников, и сел напротив Иллиры. - Что вы помните о ваших родителях… сеньорита невеста?!
        Илли покосилась на свежеиспеченного советника, подняла взгляд на собеседника, горько ему усмехнулась и сделала легкий взмах изящными пальчиками.
        Нужно отдать должное Бенгальду, он пришел в себя намного быстрее, чем Ингирд, и тот с досадой фыркнул, когда бывший начальник ответил на жест сеньориты новым жестом.
        Несколько секунд они быстро двигали кистями рук, и в кругу захваченных беседой или смакованием блюд придворных никто бы и внимания не обратил на эти скупые, точные движения, но теперь, в тишине кабинета, под напряженными взглядами всех присутствующих такой немой разговор выглядел очень зловеще.
        - А сеньор Тигорел написал в личном деле, что Хингред ле Трайд самовольно бросил службу, не справившись с доверенным ему делом, - заявил вдруг вслух Бенгальд.
        - Сеньор Тигорел пятнадцать лет назад был пойман на горячем и успел сбежать в Блансию только благодаря преданной служанке и припрятанным в пригородном доме драгоценностям.
        - Значит, Хингред следил за делами отдела, - задумчиво кивнул сам себе Бенгальд и снова махнул пальцами.
        - Разумеется, - вслух ответила Илли, начиная жалеть мрачневшего Кандирда, не очень приятно чувствовать себя единственным говорящим в толпе глухонемых, - но друзей его называть не стану. Они сами объявятся… если будет нужно.
        - Вы надеетесь… - живо заинтересовался его высочество, - что будет нужно?
        - А что мне остается? - отвечать со стопроцентной убежденностью Илли не хотелось, никто не знает, как могут повернуться события в любой момент. - Но вы же не затем прибыли… чтоб сообщить мне, что сочли отца предателем? Смешно было бы спрашивать у меня ответа за его поступки.
        - Час назад я и сам бы так сказал, - с едкой усмешкой фыркнул принц, - но теперь поостерегусь. А приехал вот зачем…
        Он достал из потайного кармана колета черный замшевый футляр, медленно развязал и вытащил на свет брачный браслет. Точную копию того, что красовался сейчас на руке сеньориты Иллиры.
        - Вот этот браслет я намеревался предложить вам, сеньорита… но теперь оставлю моему брату взамен того, что он надел на вашу ручку. А вы с этого момента считаетесь моей невестой.
        И он добавил к словам несколько быстрых скользящих движений пальцами.
        - Бенгальд… - обманчиво тихо и мирно сообщил младший принц, - этого не будет никогда.
        - Канд, - Иллира мгновенно вскочила с места и встала напротив незадачливого жениха, глядя на него умоляющим взглядом, - пусть он сначала скажет все… что хотел.
        - Пусть скажет, - так же мирно согласился принц и указал ей на кресло. - А ты посиди, мы сами разберемся.
        - Ну уж нет, - внезапно заупрямилась девушка и дерзко выпрямилась, - такой глупости я не сделаю. Мне нужно было бежать из дворца еще в тот момент, когда мне слуги спальню духами полили… устроить истерику и уехать в столицу. Однако я повела себя слишком самонадеянно… отсюда все беды. Но тебе я таких ошибок сделать не позволю, поэтому, как только ты попытаешься причинить брату хоть малейший вред, твой браслет вернется в твой карман. Не забывай, что ты пообещал… по первому требованию.
        - Хорошо, - Кандирд помрачнел как грозовая туча, - я пальцем к нему не прикоснусь… обещаю.
        Девушка повернулась к своему месту и вдруг заметила устремленный на нее взгляд баронета и короткий знакомый знак.
        Вот значит как… не прикоснется руками, но сделает что-то такое, отчего Бенг сам уйдет… или взбесится? Как понимать выражение «его нельзя оставлять без присмотра»? Как все-таки куц этот язык жестов! А действовать нужно без промедления. Если братья передерутся между собой, король никогда этого не простит ни ей, ни тем, кто ей дорог.
        Иллира снова развернулась и зашагала вокруг массивного письменного стола к принцу.
        - Знаешь, мне не нравится, как ты все это воспринимаешь. Давай я посижу рядом, - сообщила она ему доверительно и присела на тугой валик подлокотника. - А то у меня создалось впечатление, что Бенгальд тебя специально провоцирует.
        - А браслет? - нахмурился он, но это уже была легкая тучка по сравнению с прежней грозой: оставаться мрачным, когда Илли сидела так близко, у его высочества не было никаких сил.
        - Ну, он же про него сейчас и объяснит. - Сеньорита сделала вид, что не замечает, как рука Кандирда скользнула ей на талию и замерла там, бережно ее придерживая.
        - На домик твоей тетушки совершено нападение, - посверлив немного изучающим взглядом эту идиллическую картинку, без всякой подготовки объявил третий принц, снова переходя в обращении к сеньорите на «ты». - Нападавших интересовал один вопрос: где тебя искать. Твоя тетушка оказалась очень упрямой и не пожелала отвечать… ее заставили заклинанием. Потому я и мчался сюда… чтоб увезти тебя в столицу. Там у меня есть несколько надежных мест, где не найдет ни один маг, пока мы не распутаем это гадючье гнездо. А этот браслет должен был обеспечить тебе надежную защиту.
        - Что с тетушкой? - резко перебила Иллира.
        - Все в порядке… она на редкость крепкая женщина. Зато теперь ей не скучно… все знакомые считают своим долгом проведать ее лично.
        - Значит, теперь все они знают, что я живу во дворце Кандирда… - Илли говорила больше для того, чтоб успокоить младшего принца, чем разобраться в происходящем, самой ей все сразу стало ясно… она к этому давно готовилась. - А вы отправили туда дополнительную охрану?
        - Отправили. И у меня с собой сильный отряд. Мы будем ехать самыми краткими тропами, а от Торпинска спустимся до столицы на баркасе, он будет ждать в условленном месте. Служанку, если очень хочешь, можешь взять с собой… она девушка надежная.
        - Сама знаю… - отмахнулась Илли и повернулась к жениху, которого считала фиктивным: - Канд?
        Лицо принца за эти несколько минут побледнело и осунулось, в углах губ залегли темные складки. Он тоже все теперь понимал, как и проверку, которую устроил Бенгальд. Додумался тоже, чем шутить, идиот. Или это он так отомстил за то, что снова не добрался до своей Найвины, а вместо этого без отдыха мчался им наперерез? Хотя все это уже совершенно не важно.
        Вообще ничего не важно, кроме того, что она будет скитаться где-то по нелегальным пристанищам Бенга, а у него будет разрываться за нее на части сердце… да оно уже разрывается.
        - Да, радость моя, - забыв про все данные обещания, откликнулся он помертвелыми губами.
        - Я хочу кое-что объяснить… вернее, не хочу, а должна. Как я уже говорила… у моей матери редкий дар… от прабабки. Таких женщин очень мало… единицы. Я всех тонкостей не знаю… мне не говорили. Маги, особенно отшельники и северные колдуны, за такими просто охотятся. Когда она была совсем юной, ее заприметил один маг, хотел увезти, но родители быстро отправили к старшему брату, он лесником был. А там она встретила графа ле Трайда, и он ее увез. Но через три года, когда родилась дочь… маг их нашел. Матери удалось его обвести… но с тех пор они постоянно скрывались. Сначала отец думал, что такое мощное ведомство, в каком он служил, сможет ему помочь… но вскоре понял, что ошибся. Его сдал магу-отшельнику кто-то из коллег… указал сигнал магического маячка, прикрепленного к служебному амулету. Они еле спаслись. Потом он перебивался случайной работой, часто менял города и все время проверял бывших коллег. Посылал им по очереди сообщения с тех адресов, где не жил, и начинал следить. Если через несколько недель там происходила кража или нечто таинственное, больше с этим бывшим сослуживцем не связывался, а
посылал про него сведения одному из тех, кому верил. Он не хотел, чтоб попался в ловушку кто-то из друзей. Через несколько лет один из этих друзей собрал все эти документы и передал его величеству. Чем все закончилось, вы знаете. Но отец на службу не вернулся… он считал, что там есть еще крыса… она хорошо закопалась и притаилась, когда шли аресты.
        - Ты понимаешь… что теперь этого уже нельзя доказать? - мрачно спросил Бенгальд.
        - Нет, не понимаю, - честно ответила Илли. - Но я еще не все рассказала. У нас есть немного времени до отъезда?
        - Почему ты мне этого раньше не рассказывала, а рассказываешь теперь ему? - горько спросил Канд.
        - Потому что он должен знать… с чем могут встретиться его люди, - Илли осторожно погладила державшие ее талию пальцы. - А говорю при вас по той же причине. Будь осторожен. Все будьте осторожны.
        Она печально вздохнула и продолжила рассказ, ставший более сухим и лаконичным:
        - Однажды отца предупредили… что про них расспрашивал подозрительный человек. Отец к тому времени немного подзаработал… купил дом… и продать не успевал. А снова бежать без денег в пустоту не хотелось. И они придумали рискованный план… уйти туда, где никто не достанет, путями отражений. Но нужно было найти кого-то в обмен… зеркальный путь иначе не пропустит.
        - Подожди… Илли! - Его третье высочество смотрел на девушку с невероятным изумлением. - Но этими путями ходят только…
        - Я же сказала… - глядя на него с укоризной, вздохнула сеньорита, - что таких мало.
        - Дьявол… - выдохнул Бенгальд. - Но почему эльфы ничего в тебе не нашли?
        - Они и не могли ничего найти. Я приемная дочь. Первая Иллира ушла к ним через четыре года… а на ее место пришла я.
        - То есть… - Вот теперь главного прокурора королевства наконец проняло, и он смотрел на Илли открыв рот. - Ты… хочешь сказать… что ты из другого мира?
        - Уже сказала… - несчастно буркнула Илли. - И мне теперь за это попадет.
        - Ты можешь с ними говорить? - его третье высочество жадно всматривался в печальное лицо девушки.
        - Сейчас нет… после того как ушла мать Апраксия, я могу только ждать. И беречь свою ауру, они очень хотят вернуться, а я единственный маяк.
        - Потому ты и не должна влюбляться или выходить замуж, - догадался Ингирд. - Но ведь браслеты королевской семьи магические… и обязательно исказят ауру.
        - Спасибо, Инг, ты открыл мне глаза, - едко хмыкнула сеньорита. - А как, по-твоему, зачем я все это вам рассказываю? Чтобы пояснить, почему должна отказаться от этого браслета. Прости меня, Канд… но тебе придется его снять - я не знала, когда соглашалась считаться твоей невестой, что он магический.
        - А амулет, что выслала королева, ты носишь? - заинтересовался Бенгальд.
        - Надеваю… когда опасно. Бунзон смотрел ауру и сказал, что он не меняет, но на всякий случай…
        - Теперь ты понимаешь, Кандик, почему я должен забрать сеньориту? - с сочувствием взглянул на брата третий принц. - Но обещаю… я буду ее беречь так же, как тебя самого. Не расстраивайся, вы увидитесь через пару недель, когда ты приедешь на юбилей их величеств. Надеюсь, к тому времени в этом деле что-нибудь прояснится. Извини за все. Снимай свой браслет.
        - Илли… - Голова принца склонилась к ее руке, и девушка горестно сморщилась.
        Вот что он делает? Неужели не понимает, что ей тоже нелегко? Что этот браслет лег на сердце цветочным венком, нежным и душистым, пробудил самую сокровенную мечту… своя семья. Не приемные родители, которые столько для нее сделали и так расстраивались, меняя ее на Лиру, не чужая тетушка, которая никого, кроме себя, никогда не любила, а своя семья - муж, его родственники и, может быть, дети…
        - Пойду скажу, чтоб грузили твои вещи, - резко поднялся с кресла Бенгальд. - Служанку возьмешь?
        - Нет. А вот зеркало обязательно возьму, оно в моей комнате. Ингирд… там у Млаты записки… она отдаст их только тебе.
        Ингирд стиснул зубы, согласно кивнул и выскочил из кабинета вслед за бывшим начальником. «Хотя вряд ли Бенгальд сказал про отставку всерьез, - мельком подумалось сеньорите. - Наверняка просто хотел задеть их и посмотреть, насколько брат готов защищать своего друга».
        - Канд… - она осторожно коснулась пальчиком свисающих к ее коленям волос, - не принимай никого личным секретарем… ладно? И место финансиста придержи… мне нужно будет помочь родителям… когда они вернутся. Деньги там бумажные… а золото стоит очень дорого.
        Сеньорита специально говорила так спокойно и буднично, чтоб он поверил, что она обязательно вернется, и перестал так терзаться. Оказалось, что свою собственную боль значительно легче перенести, чем смотреть на его страдания, и она только теперь начала понимать значение вечных слов «быть вместе в горе и радости»…
        Да, это было бы очень замечательно… но не зря приемный отец четыре года учил ее мыслить логически и избавляться от розовых иллюзий. И разрешил рассказать про него, его работу и его подозрения только в том случае, если ей будет грозить опасность именно от бывших коллег графа. Вон как заинтересовался Бенгальд… теперь она может ехать с ним спокойно и не беспокоиться, что он довезет ее только до середины Брислы. Ради тех сведений о крысе, на которые она намекнула главному прокурору, он действительно будет ее беречь… и это очень радует, с одной стороны, и очень обидно - с другой. Всегда неприятно понимать, что сама, без связей и чьего-то мощного авторитета за спиной, ты ничего не стоишь, столько бы ни сделала добра и подвигов.
        - Никогда… - нежно прижимая к губам ее ладошку, хрипловато сказал принц, - у меня не будет другого секретаря. И финансиста тоже. И этот браслет… - он нехотя провел по камням пальцами, и застежка, щелкнув, открылась, - никогда не украсит другую руку… клянусь.
        - Спасибо… - Голос Илли против ее воли прозвучал тоже хрипловато и жалобно, и едва услышав эти жалобные нотки, Кандирд отшвырнул на стол браслет и стиснул девушку так крепко, как когда-то под кустом.
        - Не отпущу… не могу. Сам с вами поеду, под видом простого стражника…
        - С ума сошел? - сразу опомнилась Иллира. - Хочешь, чтоб я не о своей безопасности думала, а за тебя тряслась?! А Бенгальду сколько лишних хлопот, а ее величество… Нет. Поезжай домой и занимайся делами… но, пожалуйста, не начинай вешать всех подряд… если найдешь ошибки. Все… мне пора идти, через две недели увидимся… я буду ждать.
        - Я провожу, - он решительно встал со стула, и шагнул следом, но замер, остановленный голосом старшего брата:
        - Не нужно. Иллира, вот твои дорожные вещи, быстро переоденься в ближайшей комнате… до условного места ты поедешь верхом. Я пока скажу брату несколько слов.
        Илли крепко пожала на прощанье руку, державшую ее ладошку, и молча, не оглядываясь, почти бегом выскочила из кабинета. Да и зачем оглядываться? Если он увидит ее слезы, снова начнет придумывать доводы… как бы все повернуть так, чтоб им можно было не расставаться. Характер у него такой… не сдаваться, вот и не хочет понимать, что судьба уже крутнула свое колесо и сейчас лучшего пути для них нет.
        Глава 11
        А через четверть часа она уже сидела в своем эльфийском седле и мчалась сквозь ночь в центре маленького отряда. Кто-то держал поводья ее лошади, кто-то выбирал дорогу… Илли понимала, что все они выпили зелье ночного зрения, но просить, чтоб выдали и ей, никого не стала. От него действительно болит наутро голова и ломит глазницы, а смотреть ей все равно некуда. Да и много ли можно разглядеть залитыми слезами глазами?
        - Приехали, - глуховато сказал голос Бенгальда часа через два. - Дальше поедем в повозке. Карету для таких целей я брать не стал, извини.
        - Все равно, - вяло отмахнулась Илли и спрыгнула с лошади в темноту, наугад.
        Попала в чьи-то крепкие руки, которые бережно донесли до повозки и просунули за откинутый полог. В повозке горела подвешенная к потолку масляная лампа, похожая на уличный фонарь, только меньше, по обе стороны от узкого прохода были устроены две узкие лежанки, а под ними громоздились узлы и баулы и торчал уголок завернутого в ковер зеркала. «Немного же у нее добра, которое можно взять с собой, - саркастически усмехнулась Илли, - если все ее богатство легко поместилось под лежанкой».
        - Устраивайся поудобнее, там корзинка с едой и бутылки с напитками, - торопливо проговорил Бенг. - И постарайся поспать. Утром снова поедешь верхом.
        - Хорошо, - покорно кивнула девушка, садясь на одну из лежанок, - спорить или проявлять характер не было никаких сил.
        - Илли! - с непонятным выражением смотрел на нее его высочество. - Держись. Все будет хорошо.
        Она только молча кивнула, наблюдая, как задергивается полог. Ей бы его уверенность!
        Покачивалась повозка, покачивалась лампа, глухо стучали за полотняной стенкой копыта. Илли сидела на лежанке, поставив перед собой корзинку, и тихо жевала вкуснющий пирожок с гусятиной, явно купленный на рынке в Ольшанах. Спать девушке не хотелось, растревожили душу расставание и воспоминания, разогнала сонливое настроение быстрая скачка.
        - Можно? - приподняв полог, на всякий случай поинтересовался Бенгальд, с первого взгляда рассмотревший, что сеньорита не раздевалась и не ложилась.
        - Угу, - кивнула Илли, дожевала, запила компотом и, глядя, как он усаживается напротив, спросила: - Есть будешь?
        - Не хочу… а вот поспать бы не отказался. Тебя это не смутит?
        - Нет, - качнула она головой, - спи. Долго еще ехать?
        - К рассвету доберемся до дома хозяина повозки, - сонно пробормотал принц, завернулся в одеяло и зевнул. - Оттуда пара часов верхом до реки. Спокойной ночи.
        Отвернулся к стене и вскоре ровно засопел. Угадывать, на самом деле он спит или притворяется спящим, чтоб обдумать все свалившиеся на него новости, Илли не стала, у нее и без этого мыслей хватало. Но больше всего беспокоило странное, почти детское желание прикоснуться рукой к старинному зеркалу. Это был тревожный знак: всех, прошедших хоть раз зеркальным путем, держал в памяти мир отражений, и чем старше было зеркало и больше отражений оно видело, больше эмоций и эманаций получило, тем крепче было связано с зазеркальем. Новые зеркала были пусты и холодны, а те, в которых смотрелось не одно поколение, ценились у знающих пути отражений очень дорого. Особенно ценились зеркала, долго провисевшие там, где в них заглядывало много народу, - в магазинах, дворцах, трактирах и гостиницах. Особой силой обладали зеркала, прослужившие не одно десятилетие магам, особенно эльфийским, но достать их не было никакой возможности. И стократ была права старушка, всучившая свое зеркало Бертине, говоря, что знающий отдаст за него хорошую цену.
        Илли печально вздохнула. Как хорошо, что она догадалась оставить Ингу точные распоряжения насчет Бертины и малыша, теперь у нее хоть за них не будет болеть душа.
        - Дьявол! - резко повернулся третий принц. - Не могу я спать, когда над ухом так жалобно пыхтят!
        - Ну что ты врешь? - возмутилась ошарашенная таким резким обвинением Илли. - Вовсе я жалобно не пыхчу! И вообще, когда человек сильно хочет спать, на такие мелочи внимания не обращает.
        - Спать хочет мое тело, - вздохнув, признался принц, - а в мозгу все просто лопается от любопытства: как там живут люди?
        - Ты уверен… - девушка многозначительно указала взглядом на полотняную стенку и показала на пальцах свое сомнение в том, что тут безопасно говорить о таких вещах.
        - Потому и молчу, - нехотя буркнул он и сел. - Что ты там жуешь?
        - Пирожки с гусятиной. Вкусно, - Илли подвинула ему корзинку. - Вот.
        - Давай. - Бенгальд взял пирожок, откусил, пожевал и вдруг спросил: - А в вашей… провинции гуси водятся?
        - Водятся, - не выдержав, улыбнулась Илли. - И собаки, и кони, и коровы, и лоси… в лесу. Вот эльфы и гоблины не живут… такая бедная провинция, одни люди.
        - Да? - задумался его высочество и вдруг решительно приказал: - Ложись-ка ты спать. А то сядем на баркас и начнешь зевать. И я посплю.
        И сообщил на пальцах, что позже поговорит с сеньоритой серьезнее.
        «Все понятно», - хихикнула девушка, заматываясь в одеяло, - у принца любознательность зашкаливает, как когда-то у нее самой. Она прикрыла глаза и, словно наяву, оказалась в том дне, что перевернул всю ее жизнь.
        Словно минуту назад открылась дверь кабинета главврача, нянечка поставила возле стола ее кресло и ушлепала в коридор. А Эдуард Петрович строго взглянул на нее и объявил, что ей очень повезло. Вот эти люди усыновили ее и сегодня забирают домой.
        …В первый момент Оля не поверила… не маленькая уже, десять лет. И в больнице почти полтора года… несколько операций, странно худые, застывшие в недвижимости ноги. Таких никто не усыновлял, от нее даже родная бабушка отказалась.
        - Идем домой, - просто сказала худенькая женщина с зелеными глубокими глазами, улыбнувшись как-то особенно светло. - Там и поговорим.
        А статный сероглазый мужчина просто поднял ее на руки и понес прочь, отшвырнув ногой кресло как совершенно бесполезную вещь.
        Тогда ей было обидно: как же она будет без кресла? Неужели придется весь день лежать в кровати?
        И только через несколько дней, вцепившись руками в прикрученные к стене специальные поручни и продвигаясь вдоль нее на дрожащих от слабости ножках, Оля поверила окончательно, что кресло ей действительно больше не понадобится.
        - Илли! - звал сквозь сон терпеливый голос третьего принца. - Проснись! Приехали!
        - А? - Девушка села и потерла кулачками глаза, пытаясь вспомнить, как произошло, что она уснула.
        Ничего не вспомнила, махнула рукой на бесполезное занятие и полезла из повозки в серый полумрак раннего утра, скрашенный только теплыми квадратиками освещенных окон.
        - Тебе покажут, где умыться, - просвещал Бенгальд, ведя сеньориту к крылечку, - и дадут мужскую одежду. Придется несколько дней побыть парнем… но каюта и умывальня будут отдельные. Выдержишь?
        - Легко, - сонно буркнула сеньорита. - А имя?
        - Хилер. Запомнишь? Я все время буду поблизости, и каюта рядом. Просто на баркасе люди всякие… свой некогда было гнать, наняли торговца.
        - Ясно, - вздохнула Илли: вот и начинается у нее такая же жизнь, как была у родителей, которых она никогда не называет приемными.
        За четыре года они вложили в нее столько заботы, тепла, умений и навыков, сколько редко вкладывают другие люди в родных детей. Отец в ее мире не работал, числился охранником у родной жены, довольно прилично зарабатывающей на целительстве, и все свободное время учил дочь выживать в чужом мире и среди враждебных людей. Элинса тоже работала только по утрам, в обед калитка запиралась, и весь вечер мать занималась только дочерью. Нужно было так многому ее научить - языку, письму, манерам и привычкам. Но на всякий случай Илли велели после перехода раздать все игрушки другим девочкам, словно в благодарность за исцеление. Дети внимательнее взрослых и сразу приметят изменившееся отношение подружки к любимой кукле. А потом за нее взялась сестра Апраксия, и ее Илли считала своей второй матерью. За три года она выправила подопечной все недочеты в походке и разговоре, научила делопроизводству, проверке счетов и помогла постигнуть все трактаты по экономике, что нашлись в библиотеке монастыря. Родители и Лира появлялись в зеркале два раза в год, и девушка видела на их любящих лицах тревогу и неизбывную вину. К
тому времени она уже могла бы вернуться, Лира быстро набирала умения и силу, но Илли сама выбрала тот путь, что считала наиболее верным. Они подарили ей так много - здоровье, внимание, любовь и тепло, что забрать надежду на возвращение было непростительной жестокостью.
        Костюм оказался чуть великоват, но Илли это только порадовало - свободный колет превосходно скрывал все то, что выдавало в ней девушку. Больше всего ее волновал вопрос, что делать с волосами, но вместо шляпы на сундуке обнаружился высокий полушлем, и заплетенные в простую крестьянскую косу локоны свободно уместились в его куполе.
        - Вот кинжал, - оглядев ее с ног до головы, протянул пояс с ножнами его высочество. - Но постарайся его не доставать.
        - Почему? - ехидно ухмыльнулась девушка: неужели он считает, что ее предусмотрительный папа мог пропустить хоть малейший шанс научить ее чему-то, что однажды сможет послужить спасению жизни?
        Правда, показывать свои умения запретил категорически, но вот забывать, что повторение - мать учения, не велел. К тому времени он овладел грамотой чужого мира и читал биографии выдающихся людей.
        - Даже так? - Бенгальд, похоже, не очень-то и удивился. - Тогда ты не туда поступил секретарем, Хилер. Такой человек подошел бы мне самому.
        - Куда поступило предложение, туда и пошел, - веско сказала Илли, стараясь говорить на пару тонов ниже обычного, но, похоже, получилось не особенно удачно.
        - Выпей молоко и поехали, - с еле заметной ухмылкой сообщил принц. - Позавтракаем на месте.
        И вновь они мчались сквозь туман нового дня, собирая на сапоги и колени росу со встречных кустов. Тропа была узкой, и вряд ли ею пользовались слишком часто, встречались полянки, где даже проводник на мгновение придерживал коня, всматриваясь в просветы между деревьями и решая, в какой направиться. Часов в одиннадцать, когда молоко в желудке Илли давно превратилось в безвозвратное прошлое и она уже подумывала, не пора ли взбунтоваться, деревья перед ними начали сменяться густыми кустами, а потом перешли в заросли камыша, сквозь которые была проложена бревенчатая кладка.
        Тут лошади ступали осторожной вереницей, так узка и ненадежна казалась дорожка. Хорошо, что длилась она недолго и закончилась на песчаной косе, где несколько матросов, одетых в простые штаны и рубахи с широко распахнутым воротом, жарили что-то на костре. От запаха чуть пригоревшего жира у Илли потекли слюнки, но она старалась не думать про еду. На последнем привале, сделанном около получаса назад, в их маленьком отряде произошли заметные изменения. У Илли отобрали эльфийское седло и упаковали в дорожный мешок, выдав ей взамен обычное. Бенгальд, одетый в такой же простой костюм, как у спутников, приклеил себе усы и кустистые брови, сразу потеряв всякое сходство с братьями.
        И теперь в роли командира был его помощник, крепкий темноволосый мужчина, на вид лет на десять старше принца. Он подал команде молчаливый сигнал спешиться, и Илли спрыгнула с лошадки, не дожидаясь, по обыкновению знатных сеньорит, ничьей помощи. А чего ждать, если сейчас она вовсе не знатная сеньорита, а простой гонец?
        Кто-то из отряда сунул ей поводья еще двух лошадей, и пока остальные разгружали поклажу и складывали в лодку, девушка успешно делала вид, что тоже занята важным делом.
        В этом месте отряд делился на две неравные части. Пятеро, вместе с Илли, плыли дальше на баркасе, а остальные четверо, как поняла из их безмолвных переговоров Илли, возвращались назад, собирали отдохнувших лошадей и не спеша двигались в сторону столицы, проверяя в каждом гарнизоне, не поступило ли для них нового приказа.
        Лодка причалила к сброшенной за борт веревочной лестнице, а для груза матросы спустили сетку. Илли поймала беспокойный взгляд Бенгальда и ответила коротким жестом, что все под контролем.
        Помощник принца, исполнявший роль командира, заметив изящную уверенность этого жеста, бросил Бенгальду очень красноречивый взгляд, но его высочество ничего «не заметил». И ловко полез по лестнице первым, а едва оказавшись на борту, обернулся посмотреть, что делается в лодке. И сумел почти не удивиться, обнаружив, что Илли взбирается вслед за ним с ловкостью обезьянки.
        Подхватил ее за предплечье только в тот миг, когда девушка добралась до верха, и сразу же сделал вид, что только затем тут и стоит, чтоб подавать руку всем взбирающимся на борт. А остальные так же усердно изображали, что ну просто очень в этом нуждаются.
        Каюты пассажиров оказались неподалеку от капитанской, и это означало, что они самого высшего на баркасе класса. Как сообщил Бенгальд жестом, внося с помощником тщательно запакованное зеркало в маленькое помещение, предоставленное на несколько дней в полное распоряжение Илли, дешевых пассажиров торговец не брал, предпочитая забить все помещения мехами и воском.
        «Ну и хорошо, - думала девушка в ту минуту. - Чем меньше народу, тем лучше. А то гуляли бы по палубе скучающие лавочницы и трактирщицы и пришлось бы изображать к ним интерес определенного рода».
        Не успели долгожданные пассажиры занять свои места, как баркас немедленно снялся с якоря и поднял паруса, капитан, как видно, надеялся, что с попутным ветром нагонит пару бесплодно потерянных в ожидании дней.
        - Завтрак в каюте командира, поторопись, а то все съедим, - заглянул в каюту Бенгальд и сделал знак, что дверь, уходя, нужно запирать.
        Илли только вздохнула украдкой - именно такие предосторожности всегда считал обязательными ее отец.
        Она уже успела заметить, что ей выделили каюту, которая находилась в окружении остальных. С обеих сторон от переодетой сеньориты поселили воинов, а напротив, в большой каюте, состоящей из столовой и спальни, поселились Бенгальд с помощником. И это вовсе не означало, что матросы тут особо кровожадные или капитан занимается темными делами, - вряд ли Бенг нанял судно с такой репутацией. Просто так они вели себя всегда и даже в самых безопасных ситуациях предпочитали действовать по привычке.
        - Ты останешься спать в этой каюте, - подтверждая ее рассуждения, хмуро сообщил Бенгальд сеньорите, когда все быстро позавтракали и разошлись, - в спальне. Мы всегда так делаем: в первый день занимаем одни каюты, а потом меняемся. И матросы, и торговцы относятся к очень любознательным людям, которые умеют отличить девушку от мужчины. Очень боюсь, что твой маскарад обманул не многих. Ты намерена отдохнуть или готова ответить на несколько вопросов?
        - Бенг… я отвечу, но только на самые главные… и на те, для которых не нужны крепкие стены, - помогая себе жестами, ответила Иллира, отлично понимая, что вызывает у него разочарование.
        Но не так просто ей было преодолеть многолетний запрет даже думать на эти темы, запрет, который исходил не столько от родителей, сколько от ее собственного осознания своего положения.
        - Хорошо… - испытующе глянул на нее принц. - Ты знаешь, как удалось твоим родителям уйти и оставить в сгоревшем доме два трупа?
        - Конечно. Мать нашла по отражениям экстрасенса… женщину, которая, не имея никаких способностей, выдавала себя в нашем мире за мага. И заключила с ней договор: та находит два трупа, мужской и женский, и получает за это магический браслет. В нашем мире такое проделать не так трудно, уже вечером экстрасенс подала сигнал, что все готово. Но забрать таким путем Лиру было невозможно, мать боялась, что обмен на мертвое тело оставит в ауре ребенка нехороший след. И ее оставили с документами под кустиком… мать всегда плакала, когда это вспоминала, хотя отец заранее договорился с Апраксией, что она присмотрит за их дочерью в случае чего. Он знал ее мужа… работал с ним вместе одно время.
        - Теперь, когда я знаю, кто все это организовал, - тяжело вздохнул Бенгальд, - у меня не вызывает никакого удивления, что все удалось. Я очень рад… на самом деле, что этот человек жив. И когда ты сможешь с ним поговорить… скажи, если они захотят вернуться, я найду хоть десяток людей или трупов, чтоб бросить в проход в обмен на них. И обещаю… сделаю все… чтоб он занял подобающее место в моем ведомстве.
        - Спасибо большое… - Илли не выдержала и заплакала. - Ты не представляешь, как трудно жить столько лет в чужом мире!
        - Прости… - мгновенно осознал свою оплошку принц, - я как-то забыл… что тебе наш мир чужой.
        - Я не про себя, - всхлипнула она в последний раз и вытерла платочком глаза. - Ваш мир для меня почти родной, я попала сюда в четырнадцать лет и успела его полюбить заранее, по рассказам родителей. И сестра Апраксия меня очень поддержала, она стала мне второй матерью. В родном мире у меня никого нет, мои родители погибли в аварии, а я осталась калекой. Когда родители меня удочерили, мать вылечила меня… отдав столько силы, что сама потом две недели не вставала с постели. И они четыре года занимались со мной, учили языку, манерам, всему, что должно было пригодиться мне тут. Но в последние дни, перед тем как открыть путь, мать каждый день плакала и умоляла меня остаться. У нее появились к тому времени возможности найти другой вариант… достать жертв аварии или умирающую наркоманку… их невозможно вылечить ее силами. Но это означало, что пути в этот мир будут закрыты для них навсегда. Некому будет сделать знак прохода… а чужим мать не верит, многие из ее сестер работают на колдунов. Поэтому я не сдалась… и сама пошла взамен Лиры. Все, Бенг… я сказала слишком много…
        - Только одно пояснение… - остановил ее принц, - возможно, ты знаешь. У меня был случай… ушел опасный преступник с женой, и она тоже была из тех… ну как твоя мать. А на их месте оказались двое мертвых людей, молодые мужчина и женщина в черных капюшонах… и под ними ничего.
        - Тебе непонятны капюшоны? Или то, что под ними ничего не было?
        - Все, особенно почему они сразу, как прибыли, выпили яд.
        - Твой преступник их жестоко обманул. Сказал что-то типа - это эликсир для владения чужим языком и оставил яд. А капюшоны надевают обе стороны для более быстрой работы прохода. Когда я сюда шла, тоже надела точно такую рубашку, как Лира, и набросила на лицо вуаль. Непохожих людей пути отражения перебрасывают труднее, а иногда и делают похожими, как близнецы. Изменения пола тоже случались. Поэтому мужчина идет за мужчину, а женщина за женщину. Ну а одежда… по ней вы бы сразу поняли, что люди из другого мира. Вот и пообещал им, что взамен оставит свою, чтоб они сразу надели. Определенно где-то поблизости лежала одежда. Пока путь не сработал, видны все детали.
        - Да… так и было. Все-таки я прав, тебе нужно переходить на работу ко мне. Я буду платить в два раза больше.
        - Бенгальд… ты сейчас что проверяешь - мою порядочность или мои чувства? - не удержалась от горькой насмешки Илли. - Так объясняю сразу… я никогда не поступлю так с Кандирдом. И вовсе не из-за его браслета. Поверь, я точно знаю, что он не положен мне по статусу и я его никогда не получу. Но я и никогда на него не рассчитывала и от всей души хотела, чтоб Канд никогда не обращал на меня внимания. И надеюсь все же доказать ему, что он делает ошибку… принцам не положено жениться на простых сеньоритах.
        - Иди поспи… - поднялся из-за стола его высочество, - мне нужно переговорить с Лиждеем.
        Глава 12
        Спать Илли не хотелось, но в каюту, где ей теперь предстояло жить, она сходила и обнаружила, что тут намного просторнее и удобнее, чем в прежней. Помучившись немного совестливым вопросом, прилично ли ей спать тут, в то время как принц будет валяться в столовой на диване, сеньорита прихватила свой саквояж с бумагами и вернулась в столовую, намереваясь разобраться с некоторыми вопросами по поводу имения.
        В столовой обнаружился помощник принца, Лиждей, и он тоже разложил перед собой какие-то бумаги.
        - Не помешаю? - остановилась Илли в нерешительности, отлично понимая - документы Бенгальда и его помощников вовсе не предназначены для чужих глаз, но мужчина только отрицательно качнул головой.
        Некоторое время они молча занимались каждый своим делом, потом Лиждей, присмотревшись к тому, как легко и невесомо мелькают по косточкам абака пальчики спутницы, подвинул ей пачку счетов, отложенных в сторону.
        Илли так же молча досчитала выписанные столбиком цифры, секунду подумала над результатом и добавила несколько сотен на непредвиденные расходы. Затем свернула свои бумаги и взялась за счета. Как она вскоре поняла, Лиждей делал отчет по истраченным в пути деньгам и просто заносил счета в реестр, чтоб ничего не пропустить.
        Девушка поступила проще - написала подряд числа зеленя, последнего весеннего месяца, и разбросала счета по датам. И вскоре обнаружила, что в некоторые дни отряд ничего не тратил. Сначала она не придала этому значения, потом задумалась. Как так получается, что они, целый день ничего не ели, что ли? И в предыдущие дни не закупали лишнюю провизию впрок, чтоб питаться на привалах?
        - Что-то непонятно? - спросил воин жестом, заметив задумчивый взгляд сеньориты.
        - Да, небольшая проблема, - так же жестом ответила она.
        - Где? - Мужчина встал и подошел к стулу Илли.
        - Вот, - показала она на пустые графы, - эти счета потеряны… или…
        - Что может означать это «или»? - Бенгальд появился, как всегда, почти неслышно.
        - Много чего, - пожала плечами сеньорита. - Например, обедали у какого-то надежного друга или ночевали в доме, хозяева которого считают тебя покровителем и дали еды, не взяв денег. Вот если взять карту и проложить путь от вот этой гостиницы в Мелке до вот этого трактира в Сливицах, то определенно обнаружится где-то примерно посредине такой бескорыстный друг.
        - Граф Арсент, - хмуро сообщил Бенгальд. - Но это же выходит… что наши финансисты… могут быть в курсе всех передвижений, не заглядывая в секретные указы?
        - Конечно, - уверенно усмехнулась Иллира. - А кто вообще придумал для вас всю эту дурацкую отчетность? Явно какой-то кабинетный жук. Нужно просто просчитать примерную сумму затрат и выдавать на месяц тем, кто работает в полевых условиях. И пусть спокойно тратят куда хотят, не собирая бумажек и не ломая голову. Я уверена, каждый сможет сам определиться, чтобы ему хватило на месяц. Ну а отчеты писать только в случае, если тратили на непредвиденные цели… подкуп там или выкуп. И только тебе. А ты напишешь в казну записку - выдать сто золотых, и все. Никому из ваших финансистов не нужно знать ваших дел, пусть считают чистые деньги. Кстати, их тогда можно будет сократить, финансистов. Там и одному работы не останется, если не будет этих дурацких отчетов. А ваши счета лучше сжечь…
        - Тут ты права… сжечь, и немедленно.
        Лиждей молча встал, собрал со стола все счета и бумажки, оставив только маленькую кучку записок, которую прикрыл блюдом, и бросил в висевшую на крюке чугунную жаровню. Мелькнул живой огонек, поднялось веселое пламя, и через минуту от счетов не осталось даже пепла.
        - Как только приеду в столицу, издам указ, - задумчиво пробормотал принц. - Я просто никогда не лез в эти финансовые тонкости… как делали до меня, так и оставил. Илли, за эту отличную идею я должен тебя расцеловать.
        - Больно будет. Два раза, - меланхолично отозвалась снова углубившаяся в свои записи девушка.
        - А почему два? - живо заинтересовался Бенгальд. - Ну первый раз понятно - ты ударишь… вернее, попытаешься, а второй? Неужели наябедничаешь? Как стыдно!
        - Ни капли не стыдно, - отрезала она, записывая полученную сумму. - Каждый имеет право знать, кто ему подлинный друг, а кто только до первого куска сыра.
        - Вот почему я не поехал во дворец на выборы фавориток? - устроившись на диване полулежа, начал рассуждать его высочество. - Ведь уговаривала ее величество! Возможно, тогда у меня был бы новый личный секретарь.
        - Маму нужно слушать, - серьезно кивнула Илли, пытаясь понять, с чего так веселится его третье высочество. Вроде не по чину ему вести себя так бесшабашно при своих подчиненных. Что-то случилось или должно случиться, ведь так он себя не вел даже в королевской карете.
        - Кстати… о маме… - невинно глядя в окно, заметил принц. - Я послал ей из Ольшан вестника.
        - Кто бы сомневался, - пренебрежительно фыркнула Иллира. - И что, она сама плывет нам навстречу или отправила полк гвардейцев на военном фрегате?
        - Илли… - Бенгальд одним прыжком скользнул с дивана и оказался рядом с девушкой, - запомни, я на твоей стороне.
        - Спасибо, Бенг, - бледно улыбнулась она в ответ. - Так где я буду ночевать следующую ночь? Нужно вещи распаковывать или не стоит?!
        - Особенно - не нужно. Мы должны встретиться с ними вечером… или ночью. Нас гонит ветер, а на яхте сильный маг. Но ее величество ждет нас во дворце… а тебе доставят письмо.
        Сеньорита только кивнула. Ну а чего она ждала после таких-то признаний? И сама догадывалась, как могут повернуться события, но решила пойти ва-банк, показалось, что в королевской семье горит такой же огонек доверия и заботы, каким окружили ее приемные родители.
        До обеда она успела проверить и просчитать все что хотела и намеревалась после трапезы погулять по палубе, полюбоваться прибрежными селами и садами. Все-таки они плыли на юг, в Дезран, великую столицу великого королевства.
        Но во время обеда произошло событие, заставившее ее изменить эти планы.
        Путники уже съели по тарелке наваристой ухи, принесенной расторопным поваром, и решали важный стратегический вопрос: съесть еще по половнику или оставить место для аппетитных даже на вид золотистых ломтей жареной рыбы, когда в каюту без стука вошел хозяин судна. Остановился рядом со столом, обвел взглядом пассажиров и укоризненно поджал губы, рассмотрев повязанный по-пиратски шарф на голове Иллиры.
        - В чем дело?! - спросил Лиждей таким ледяным и высокомерным тоном, словно это он был принцем, а не молча черпающий уху Бенгальд.
        - Мы так не договаривались… - занервничал хозяин, привыкший, что пассажиры перед ним трепещут.
        - А как мы договаривались, напомни? - нехорошо усмехнулся мужчина и сделал быстрый жест, непонятный только хозяину. Четыре ложки, звякнув, упали в тарелки, четыре кинжала легко скользнули из ножен и замерли над столом.
        Илли держала небольшой, легкий и узкий, отливающий синевой кинжал точно так, как учил отец, в полусогнутой руке, готовой мгновенно распрямиться и ударить, и усердно делала такое же непроницаемо-спокойное лицо, как у сидящих по соседству воинов, изо всех сил стараясь не расхохотаться.
        Румяное лицо хозяина мгновенно приняло синевато-зеленый оттенок, а губы несчастно задрожали.
        - И… извините… - он тихо пятился к двери, - меня обманули…
        Дверь открылась и плотно прикрылась, но торопливый топот удаляющихся ног расслышали все. И начали хихикать. Все громче и громче, а через минуту ржали уже в голос. Смеялась и Илли, забросив кинжал в ножны и прижав к лицу ладошки.
        И все сильнее понимала, почему так темнел отец, вспоминая друзей и свой отряд. И почему мать так виновато гладила его по плечам тонкими пальчиками с выкрашенными в серебристый цвет ногтями.
        Несколько молчаливых жестов сказали Илли, какая она молодец, что поддержала это показательное выступление, и она так же жестом ответила, что ничего особого не сделала.
        - Сделала, - просмеявшись, сказал помощник принца, - сеньорита финансист нашла способ, как существенно облегчить нашу жизнь. Я не спешу с объяснениями, командир?
        - Нет. Не спешишь. Но вот гулять по палубе сеньорите не придется: хозяин скоро опомнится и начнет думать, как испортить нам поездку. Поэтому сидим все по каютам и стараемся не связываться с матросами, у которых появилось глупое желание получить лишние дырки в своей шкуре.
        Однако это предостережение оказалось излишним. Судовладелец намек понял и не появился на палубе даже тогда, когда в ночной мгле перед носом баркаса засияли фонари королевской яхты, повелевая стать на якорь.
        Возможно, в другое время он и попытался бы возмущаться или спорить, но теперь, чувствуя, как в затылок ему дышат эти пятеро, немедленно отдал приказ опустить паруса и отдать якоря.
        Яхта мгновенно встала так близко, как могут ставить только маги, ловкие матросы перебросили удобный трап, забегали с багажом, который странные пассажиры, оказывается, уже заранее упаковали. Потом пятерка просто одетых наемников быстро перешла на яхту и скрылась за ведущими во внутренние помещения дверями еще прежде, чем изящное, серебристо-синее судно отчалило, сделало ловкий разворот и, подняв серебристые паруса, исчезло во мраке.
        - Ну, - злобно оскалясь, повернулся хозяин судна к изумленно застывшему рядом такому же румяному парню лет двадцати трех, - теперь понял, что отца нужно слушать?
        И от всей души отвесил наследнику смачную оплеуху.
        - Бабу он среди бойцов разглядел, кобель дурной! Не бывает среди таких воинов простых баб, запомни на всю жизнь!
        Просторная гостиная, откуда вели двери в уютные каюты, освещалась особой лампой, в которой вместо фитиля был вставлен напитанный магией кристалл горного хрусталя, и от этого прозрачного света все казалось слегка нереальным: и белоснежный мех на диванах, и позолота ручек, и фарфор застывших в специальных гнездах чашек.
        - Вы будете ужинать, ваше высочество? - Одетый в строгую синюю униформу стюард безошибочно вычислил среди вошедших принца.
        - Чаю выпьем, Лотис, но сначала переоденемся, - вежливо ответил принц. - Какая каюта для сеньориты?
        - Ей предоставлено право выбора, - склонил голову Лотис, и Бенгальд невольно усмехнулся.
        - Я думаю, ей подойдет белая. Сеньорита Иллира, вы полагаетесь на мой выбор?
        - Разумеется, ваше высочество. - От таких церемоний Илли захотелось присесть в вежливом полупоклоне, но она вовремя вспомнила, что в мужском костюме это будет выглядеть не совсем… красиво, и только усмехнулась, точно так же как он сам.
        Как она сообразила, едва войдя в предназначенное ей Бенгом помещение, белая каюта была королевской. В нише, за двойной занавесью, широкая кровать, застланная белоснежным вышитым эльфийским покрывалом, рядом дверь в ванную. Просторное помещение обставлено уютными креслами, диванчиками, посреди круглый инкрустированный драгоценными камнями столик, на полках за хрустальными створками серебро и сандийский фаянс. Пол покрыт пушистым ковром, на который страшно даже шагнуть простыми сапогами.
        Илли вздохнула, разулась возле входа и направилась в сторону ванной, переодеваться, по пути раздумывая над странным парадоксом. Чем богаче и утонченное становится вокруг нее обстановка, тем тревожнее и ненадежнее она себя чувствует - словно мышка, ползущая в самую середину самой изощренной ловушки.
        Однако, умывшись и переодевшись в одно из самых простых платьев, Илли вдруг четко поняла, что не хочет никакого чаю. И выходить никуда не хочет, а просто жаждет прикоснуться пальцами к старинному стеклу. Мать ей в шутку говорила, что среди ее бабушек бытует легенда, что когда-то давно, когда не было зеркал, они ходили через отражения в воде. Выбирали самый темный омут и смотрели в него до тех пор, пока не ловили отражение девушки из чужого мира, любующейся своими распущенными волосами. И уже серьезнее добавляла, что вода действительно имеет особую магию и усиливает пути отражений. Потому и строили некоторые маги порталы с зеркалами на маленьких островках или в беседках посреди прудов.
        - Илли, ты почему не идешь пить чай? - постучав и получив разрешение войти, в каюту ворвался Бенгальд.
        - Поздно уже… что-то не хочется. А мы зеркало не забыли?
        - Шутишь? Конечно нет. Оно в кладовой для багажа… А в чем дело?
        - Меня все чаще последнее время тянет к нему прикоснуться. Нет, не смотри так, магии у меня нет, но мать ведь делилась со мной своими силами… после этого чувствуешь, когда кто-то зовет.
        - А если мы принесем его сюда… ты не уйдешь?
        - Бенгальд… как ты мог подумать? Мне кажется, они что-то хотят сказать… наверное, почувствовали, что у меня происходят изменения в жизни, и волнуются.
        - А потерпеть до дворца ты не можешь?
        - Я боюсь вашего дворца. Отец говорил, что он слишком осведомлен… тот, кто пытался его поймать. Так осведомлены бывают только те, кто сидит очень высоко. Я вот что хотела тебе сказать: не говори своим финансистам, что это я подала идею не писать отчетов. Придумай другой повод… ты же умный.
        - Спасибо за комплимент, - шутливо поклонился принц, несколько минут задумчиво смотрел в темное окно, потом решился: - Хорошо, сейчас мы его принесем. Но можно мы с Лиждеем посмотрим… мы ничего не будем трогать, слово принца.
        - Ты в нем уверен?
        - Как в брате. Он при мне, как Инг при Канде, с семнадцати лет.
        - Хорошо, смотрите. Только предупреди, чтоб никому…
        - Жди, мы сейчас.
        «Все равно все пойдет через него», - успокаивала себя Илли за такое рискованное решение, и все-таки нервничала и переживала. Само собой… папа ругать не будет, постарается даже вида не показать… но если его глаза на миг потемнеют от огорчения, она будет себя чувствовать предателем.
        - Вот, - принц и Лиждей внесли зеркало, заперли дверь и начали разматывать покрывала. - Где поставить?
        - Так, чтоб отражалось окно. Нужен свободный проход. - Илли посмотрела, как они приставляют зеркало к столу, кивнула и попросила: - Встаньте чуть в стороне и сзади меня… но не трогайте руками.
        - Хорошо, - шепнул принц и замер в ожидании.
        Девушка шагнула к зеркалу, положила на него ладони, вгляделась в темноту ночи за отражающимся в стекле окном.
        - Мама… ты меня звала?
        Зеркало было холодным, и она позвала еще раз, с надеждой и тоской, стремясь проникнуть душой туда, в неизмеримую глубину отражения, где в странном смешении граней затерялся родной мир.
        - Илли… - донеслось шелестом листвы над водой, звоном ручейка по камням, шорохом крыльев полуночной птицы… - Илли-и… доченька…
        Вздохнул изумленно телохранитель и тут же крепко стиснул губы, остановленный резким знаком руки его высочества.
        Силуэт девушки, отчетливо отражавшийся в зеркале, начал стремительно бледнеть, словно утопая в тумане, и вдруг посветлел, стал четче, осветился лучами бившего в окно солнца. В то окно, что было за спиной стоящей в зеркале женщины.
        - Как ты? У тебя все в порядке? - Женщина жадно разглядывала лицо девушки. - Похудела… плохо питаешься? Что-то случилось?
        - Они приходили к тетушке, но меня там не было, - торопливо затараторила Илли, зная, как много сил тратит мать на такие свидания. - Я работала секретарем у младшего принца. Теперь я плыву к королеве. А как вы, как Лира?
        - Кто эти люди? - выступил откуда-то сбоку нестарый еще мужчина с пронзительными серыми глазами.
        - Я принц Бенгальд, - его высочество достал из-за ворота родовой амулет и повесил поверх рубашки, - а это мой адъютант, Лиждей.
        - Я помню вас, сеньор, - коротко поклонился телохранитель.
        - Я друг Илли, - Бенгальд торопился сказать все, что хотел, - и в обиду ее не дам. А вас, ле Трайд, ждет пост в моем ведомстве.
        - Он похож на короля, - сам себе кивнул Хингред и перевел сразу потеплевший взгляд на Илли. - Будь осторожна, дочка. Мы уже скоро сможем прийти, Лира почти готова, осталось не больше двух месяцев. И не забудь про знак. До свидания.
        - До свидания… - прижавшись щекой к стеклу и поливая его слезами, шептала девушка, а в зеркале стремительно гас чужой день, сменяясь чернотой полуночного окна.
        - Илли… - в тихом голосе Бенгальда ясно слышались боль и сочувствие, - зеркало можно убрать?
        - Да, - отирая платочком глаза, девушка отошла к окну и уставилась в темноту, постепенно успокаиваясь.
        Как все-таки хорошо, что там у них все идет по плану! Жаль, что она не успела спросить про наставницу… но в ее родном мире с ней ничего не могло случиться плохого. И самое приятное - это то, что у Лиры заканчивается период инициации. Он и так затянулся… но пока матери не было рядом, некому было помочь ей осознать до конца и правильно распределить свои силы… так они это называют, свое особое умение, вернее, дар рода. Но они очень правильно поступили, не взяв ее в незнакомый мир, как выяснилось, очень бедный энергией. Даже Элинсе трудно собирать там достаточное количество энергии, чтоб жить в полную силу и лечить людей, а Лира так бы и зачахла, не успев набрать силы, чтоб раскрыться.
        - Илли…
        Девушка вздохнула: ну вот, напугала своими слезами принца, а он так ей помог! Успокоил и обнадежил отца, ведь видно было, как тот сразу расслабился, перестал делать чужое и холодное лицо, какое всегда делал при приходе проверяющих из органов опеки и больницы. Дотошные тети и дяди все никак не верили, что она и есть та калека, которую врачи приговорили к пожизненному инвалидному креслу.
        - Что? - Она обернулась к принцу и печально улыбнулась. - Извини… просто я их так давно не видела.
        - Я понимаю… - он вздохнул. - А письмо ты прочла?
        - Нет… а где оно?
        - На столике возле зеркала… в спальне.
        - Нужно прочесть срочно?
        - Желательно, - с досадой выдохнул принц. - Там указания… как поступить.
        - Ты подождешь? - Она сразу сообразила, что ему что-то не нравится.
        - Да.
        Больше Илли ничего спрашивать не стала, прошла в спальню, взяла на столике конверт, который сразу не заметила, аккуратно срезала край и, достав лист дорогой бумаги, внимательно прочла письмо. Вернее, подробную инструкцию, заканчивающуюся просьбой не волноваться и довериться людям, которые будут рядом с нею.
        Да она и не волнуется… жаль только, что не придется долго покататься на этой прекрасной яхте.
        - Когда мы туда приплывем? - выйдя из спальни, ровным голосом спросила она Бенга.
        - Не раньше обеда… можешь спать сколько хочешь, - мягко ответил он, вглядываясь в безмятежное лицо девушки. - С тобой пойдет один из моих людей… но не я и не Лиждей… слишком хорошо нас все знают. Я намерен дать тебе в спутники Джера, он очень редко бывает во дворе и никому не знаком.
        - Хорошо, - покорно кивнула сеньорита. - Спокойной ночи.
        - Илли! - рассердился вдруг принц. - Прекрати так смотреть! Я тебя не бросаю… это всего лишь на два дня, чтоб никто не связал наш приезд… ты же сама сказала - крыса где-то наверху. Мне нужно время… проверить кое-какие догадки. И ее величество все просчитала… она умеет отлично устраивать такие дела.
        - Бенг… ты сам нервничаешь, а кричишь на меня! Иди уже спать… я правда устала. Утром поговорим.
        - Ладно… спокойной ночи.
        Она заперла за ним дверь, последний раз взглянула в окно и решительно отправилась спать. Что-то подсказывало, что обстоятельства могут измениться снова и ни в чем нельзя быть уверенной окончательно, когда дело взяла в свои холеные цепкие ручки ее величество.
        Глава 13
        Легкий, мелодичный звон раздавался где-то над головой с неумолимой настойчивостью, вытаскивая из тяжелого, сумбурного сна. В этом сне она металась между зеркал, из которых ее звали знакомые и совершенно чужие люди - плакали, смеялись, строили рожи и кривлялись. Мелькнуло среди них зеркало с лицом матери, поджало губы чопорное лицо тетушки, прижавшейся лбом к стеклу. Канд тоскливо позвал:
        - Где ты, радость моя?
        Илли резко села, потерла по привычке кулачками глаза, посмотрела в окно - бр-р. Мало того что полутемно, еще и дождь струится по стеклам.
        Звон раздался снова, и девушка наконец разглядела колокольчик, рядом с которым свисал шнурок. Посомневавшись немного, она дернула за шнурок, и звон прекратился.
        В том, что ее неспроста будили так настойчиво, не приходилось даже сомневаться, вопрос был в другом: что надеть? И ответа на него у девушки не было, поэтому она надела халат и тапочки и пошлепала отпирать дверь.
        - Илли, - принц стоял за дверью мрачный и полностью одетый во вчерашний костюм наемника, - ночью ветер усилился, и мы шли намного быстрее… чем я рассчитывал.
        - Что надеть? - коротко спросила она, отлично понимая, от него в этом случае ничего не зависело.
        - Вчерашний костюм и шлем. Вещи сейчас запакуем.
        - Ладно.
        Пока она переодевалась в ванной и прятала под шлем волосы, помощники принца и в самом деле все упаковали в большие серые дорожные мешки, оставив посреди комнаты ее пустые сундуки. Где-то глубоко в душе сеньориты дрогнула тонкая струна сожаления и сразу оборвалась: ей сейчас не вещи жалеть нужно, а себя.
        - Эти мешки заговорены и не промокнут, - сообщил рядом голос принца. - Идем, выпьешь чаю. Через несколько минут подходим.
        - А ты зачем так оделся?
        - Провожу, - безапелляционно сказал он, и спорить Илли не решилась.
        А еще через пятнадцать минут они уже ехали в глубь леса на лошадях, ожидавших прихода яхты на пустынном, лишенном даже признаков близости жилья, берегу. Парень, пригнавший четверку лошадей, остался ждать там, на яхте, но Илли заметила, что Лиждей провел его не к тем дверям, что вели к королевским покоям, а вниз по лесенке, туда, где находилась вымуштрованная до невидимости команда.
        Бенгальд уверенно ехал впереди, и это как-то успокаивало: значит, он тут уже бывал, и не раз, иначе в пелене дождя не нашел бы дороги между одинаковыми, на первый взгляд, деревьями и кустами. Второй спутник, тот самый Джер, замыкал отряд, держа в поводу груженую лошадку.
        Ехать оказалось недалеко, лиги две. На широкой поляне, под огромным раскидистым дубом ждала серая карета с вытертыми гербами. Едва маленький отряд остановился рядом с ней, наружу выскочили двое парней, и один из них был одет точно так же, как Илли, в мужской костюм и шлем. Да и был, судя по фигуре, тоже девушкой.
        «Как ловко-то придумано, - уныло восхитилась Иллира. - Ушла с яхты девушка, и вернулась на яхту девушка, а зачем и куда ездила - разве важно? У его высочества одновременно ведется столько дел, интриг и расследований, что никогда не угадать, из какого он забрал человека или кучку вещей, а в какое отправил. Важно, что все овцы на месте».
        Бенгальд первым скользнул с седла, помог спрыгнуть Илли, довольной, что верховая прогулка под дождем так быстро закончилась. Седло на этот раз под сеньоритой было вовсе не эльфийское.
        - Жди, - шепнул он еле слышно, ставя ее на ступеньку кареты, а громче сказал: - Плащ отдай!
        Илли послушно стянула мокрый сверху, но сухой изнутри плащ и скользнула в темное нутро кареты. Ее спутники быстро сгрузили в багажные ящики привезенные с собою мешки, а с трудом узнаваемое сквозь ткань зеркало заперли на замок. Три фигуры в темных плащах легко вскочили в седла и исчезли за кустами, а Джер сел на козлы и уверенно щелкнул хлыстом.
        «Ну вот и началась новая жизнь», - уныло вздохнула Илли и вздрогнула от неожиданности, услышав насмешливый голос:
        - А ты молодец. Не плачешь и не ругаешься.
        - Вы кто? - Только теперь девушка рассмотрела в углу противоположного сиденья худую фигуру в темном одеянии.
        - Твой дядюшка, маркиз Эндерстон. А ты Дарэттия. Коротко - Дарэя.
        - Очень приятно познакомиться, - ехидно фыркнула Илли.
        - Мне тоже, - самым искренним голосом сообщил маркиз. - Ненавижу рыдающих и сюсюкающих девиц. Сейчас ты снимешь этот дурацкий шлем и камзол и наденешь платье и шляпку, что лежат рядом с тобой. Все остальное можешь пока не снимать, платье длинное. Твои вещи мы положим в потайную каморку в твоих покоях, ходить будешь в той одежде, что найдешь в шкафах. Учти, прислуги у меня очень мало и одеваться придется самой.
        - Я привыкла, - сообщила Илли, натягивая платье и радуясь, что оно оказалось с высоким воротничком и на пуговках спереди, но, поразмыслив, решила, что наверняка все это не случайно, а продумано специально.
        Шляпка с полями, лентами и вуалью убедила ее в правильности подозрений, а лежавшие под шляпкой зонтик и перчатки она взяла уже с улыбкой.
        - Ты проведешь в моем доме два-три дня, - заметив эту улыбку, сообщил «дядюшка», - твои покои на втором этаже, и ты любишь уединение и книги. На завтрак обычно тебе приносят омлет, гренки, джем и горячий чай с молоком. Завтракаешь и ужинаешь ты в своей гостиной. На обед иногда приходишь в столовую, чаще тоже просишь принести еду в твои покои. Гулять ходишь в сад, но надеюсь… в эти дни немного простынешь и откажешься от прогулок. Неподалеку от поместья проходит дорога на столицу, и иногда к нам заезжают торговцы всякой мелочью. Не стоит с ними встречаться. По крайней мере до тех пор, пока твоя внешность… не получит… фамильные черты. До тех пор ходи дома в чепчике. Но это только на один день, к вечеру, надеюсь, Клора управится.
        Клора, такая же сухощавая, как маркиз, сеньора, служила в доме кастеляншей и следила за приходящими из соседней деревни служанками и прачкой. Еще кроме нее был повар, исполнявший одновременно обязанности официанта, и управляющий, по совместительству муж Клоры и личный секретарь маркиза. Как поняла Илли почти сразу, они приходились маркизу дальними родственниками или очень хорошими друзьями детства и вели себя с ним, когда в доме не было чужих, очень свободно.
        «Так вот почему племянница «предпочитает» обедать одна», - усмехнулась про себя девушка, едва отметив эту особенность, и твердо объявила, что она просто обожает обедать и ужинать в одиночку.
        Это заявление кастелянша приняла к сведению и, направившись вместе с гостьей в ее покои, выдала девушке пятнистый балахон.
        - Увы, - заявила она твердо, - ваши волосы придется красить и завивать. Как вы заметили на фамильных портретах, все Эндерстоны или рыжеволосы, или брюнеты и более или менее кудрявы. Поэтому еще придется немного постричь верхние локоны. Вот платок.
        - Зачем платок? - осторожно осведомилась Иллира.
        - Ну вы же сейчас будете плакать о своих волосах… - откровенно сообщила сеньора Клора, - а я пока смешаю краску.
        - Не буду я плакать, - отмахнулась Илли, - вот еще!
        Раз скоро придет мама, пусть хоть под мальчика стригут, как ее стригли в больнице, чтоб никто не завелся. Ее маме такая проблема - на полчаса. Да Илли и не знает, какие у нее были бы свои волосы, за четыре года она постепенно стала похожа на Лиру во всем, кроме цвета глаз. Никто даже не представляет, сколько усилий затратила Апраксия, чтоб сначала скрывать яркую зелень глаз Лиры, а потом оттенять глаза Илли, чтоб добиться полного сходства. И «болезнь», во время которой Илли якобы потеряла способности, очень хорошо помогла пояснить постепенную «смену» цвета глаз. Наставница постаралась всем коллегам растолковать, что магия делает глаза детей ярче. Сама Илли в это время упорно изучала и запоминала разные сведения, от описания характеров окружающих до правил приюта.
        - Вы удивительная девушка, - угрожающе щелкая вокруг личика Илли огромными ножницами, сообщила кастелянша, но и на это заявление сеньорита ответила мимолетной улыбкой.
        Ей как раз пришло в этот момент в голову очень интересное подозрение, и она пыталась продумать его во всех аспектах.
        Поскольку Иллира не сомневалась, что королева в курсе и про волосы, и про все остальные перемены в ее облике, на которые намекнула сеньора Клора, следовало сделать вывод, что ее собирались спрятать. Именно так, как умные люди прячут ценные вещи, замаскировав подо что-то похожее и спрятав на виду. И это было правильно, папа тоже несколько раз так прятался.
        Но кроме того, что ее собираются спрятать под чужим именем от врагов, в этой перемене облика явно проскальзывала еще одна выгода. Как Бенгальд обещал брату, им предстояла встреча на приеме, и вот этот ее новый облик вполне может напрочь отвратить от нее принца. Поэтому она не сомневалась, что ее сделают похожей на одну из двух последних фавориток Кандирда… или на обеих сразу, все зависит от мастерства этой самой кастелянши.
        И хотя девушка отлично понимала, что для принца будет самым безболезненным вариантом просто разочароваться в ней - как она слышала, мужчины любят больше глазами и просто обожают собственные привычки и редко изменяют собственным вкусам, - ей почему-то вдруг стало очень грустно. Было неожиданно больно представить, что он больше никогда не будет смотреть на нее так восхищенно, никогда хрипловато не шепнет «Илли-и…» и не притиснет к надежной груди так, что нечем дышать. Ну, разумеется, она отчетливо понимает: это была бесплодная любовь, противозаконная и никому из них по-настоящему не нужная… даже вредная… и вообще она сама хотела, чтоб он забыл ее…
        Но все равно какая-то часть души, где еще вчера цвело золотистое солнышко и летали серебряные бабочки, плачет сейчас таким же беспросветным дождем, какой хлещет по окнам.
        - Сеньорита? - кастелянша взяла подсвечник и поднесла ближе к ее лицу. - Похоже, я вас перехвалила.
        - Ничуть, - гордо отмахнулась Илли. - Я просто вспомнила, что не люблю омлет.
        - Наш повар готовит его очень вкусно… - дипломатично сообщила сеньора, - с грибами и ветчиной, вы попробуйте разок и, если не понравится, отдавайте Терри, это собака его светлости. А что вы едите на завтрак?
        - Обычно молоко и булочку.
        - Придется отучиться, постоянные привычки - это вывеска с именем и фамилией. Но здесь эти продукты обычно входят в состав завтрака. Кроме того, в ваших комнатах будет всегда стоять ваза с различным печеньем, а чай вы можете попросить на второй завтрак, на полдник и перед сном, - твердо объявила кастелянша, щелкая ножницами.
        - Хорошо, - кротко согласилась Илли, признавая справедливость сказанного сеньорой и гадая, кем служил в ведомстве Бенгальда маркиз, если у него были такие просвещенные слуги.
        И больше не позволила себе ни одного вздоха или слова за все время, пока щелкали ножницы и текла по лбу и щекам краска.
        - Все, - объявила наконец кастелянша, обмотав голову Илли сначала куском старой замши, потом цветастым стареньким платком. - У нас есть полчаса, чтобы отдохнуть и позавтракать. И вы, сеньорита Дарэя, за терпеливость заслужили ваше молоко.
        - Я буду омлет, - ровным голосом произнесла Иллира. Родители часто говорили, что большинство людей прекрасно понимают пагубность некоторых своих привычек, но только у единиц хватает силы воли превозмочь собственные слабости. И если ради ее безопасности и для того, чтобы родители могли вернуться сюда и жить рядом с нею, нужно есть омлет, она готова есть его хоть пять раз в день. Да и, если разобраться, не ела его Илли просто оттого, что привыкла так питаться в доме тетушки.
        - Какие глаза вам хотелось бы иметь, Дарэя? - посмотрев, как уверенно новая родственница расправилась с омлетом и выпила чай с молоком, тихо поинтересовалась кастелянша, отодвигая пустую тарелку.
        - У меня есть выбор?
        - Да. Серые глаза легко изменить, капнув особое зелье, в любой цвет, кроме небесно-голубого. Синий, зеленый, карий, темно-фиалковый… выбирайте.
        - А разве… нет точных указаний? - осторожно поинтересовалась сеньорита и тут же спохватилась: - Мне все равно, но только не в зеленый.
        - Тогда давайте сделаем фиалковый, - хищно прищурилась сеньора. - Одна из бабушек его светлости имела именно такие необыкновенные очи. Раскройте-ка глазки… форма у вас очень красивая, и зря вы их не подводите и не красите ресницы.
        - Мне это было не нужно, - почти прошептала Илли, только теперь осознавая, насколько это правда.
        И не важно, что тетушка выдавала ей для переделки и перелицовки собственные выцветшие и прохудившиеся платья и юбки, - она могла бы, перешивая, украсить их обрывками кружев или вышивкой. Но специально шила простые, чуть бесформенные и безликие наряды, похожие на платья, привезенные из приюта. Ей нельзя было нравиться молодым сеньорам, которые могли случайно забрести в их тихий городок.
        - Зато теперь необходимо, - кастелянша очень ловко капнула что-то в глаз сеньориты и придержала ее крепкой рукой, не давая потереть пальчиком.
        - Всего пара мгновений - зелье очень качественное, и к вечеру цвет проявится во всей красе. Подставьте второй глазик и не дергайтесь. Замечательно! С вами приятно работать. Теперь идем смывать волосы.
        И снова она вертела послушную девушку как хотела, смывала с волос краску, вытирала, поливала их какой-то жидкостью и закручивала на резные костяные бигуди.
        Затем снова смывала, вытирала, подсушивала, укладывала щипчиками. Наконец полюбовалась на результат и взялась за лицо, гадая про себя, насколько хватит терпения у этой удивительной сеньориты, чтоб не заглянуть в зеркало. Как выяснилось, раньше не хватило его у нее самой.
        - Вы хотите посмотреть, что у нас получилось? - отобрав у девушки заляпанный краской балахон, кастелянша подала ей светло-синее полотняное платье с кружевным широким воротником.
        - Посмотрю, - согласилась Илли безучастно, ожидая, пока сеньора застегнет на спине застежку.
        - Хорошо, - вздохнула та, - буду сама вам каждое утро приносить молоко. Скажу повару, что кормлю приблудного кота.
        - Не нужно. Мне понравился омлет, ваш повар действительно великолепно его готовит, - вежливо улыбнулась сеньорита. - Это поистине была плохая привычка.
        Особенно если учесть, что теперь ей каждый раз вспоминается, с каким энтузиазмом его высочество подливал ей вторую порцию.
        Твердая рука сеньоры Клоры неумолимо повернула ее лицом к зеркалу, и все мысли о его высочестве разом испарились из головы девушки.
        Пресветлые духи, а это кто?
        Нет… не может быть. Она серенькая… невзрачная… а эта сеньорита яркая, как ограненный алмаз.
        Волосы, обрамляющие ее лицо крупными блестящими завитками, почему-то не рыжие, как ожидала Иллира, а каштановые, того богатого оттенка, какой имеет только редкий соболь из северных лесов Дирлиндского герцогства. И брови, и ресницы стали черными, подчеркнув аристократичную бледность кожи, а подведенные глаза кажутся большими и глубокими. И несмотря на то что фиалковый цвет пока неярок, он уже освещает ее личико волшебным светом.
        - Но как же… - Все теории Илли разом пошатнулись - да ведь теперь ее не заметить не сможет даже слепой.
        - Такой у меня приказ, - гордо оглядев в зеркало полученную работу, сообщила сеньора. - А теперь бери веник, смети все волоски и брось в очаг, и эти тряпки тоже, дрова там есть, огниво на полочке. Я пока помою ванну. Не нужно, чтоб служанки о чем-то догадались.
        Еще через полчаса, когда все улики были уничтожены, соучастницы сидели в креслах возле столика, и старшая показывала младшей снадобья, тушь, румяна и помаду, хранящуюся в удобной шкатулочке, и поясняла, как и когда лучше этим пользоваться.
        - Во дворце у опытных фрейлин есть святое правило: лучше пойти на бал с ненакрашенными губами, чем взять помаду, любезно одолженную подружкой. Всякое может случиться. И хотя магистр сразу найдет виноватую и ее вмиг выгонят из фрейлин, ослепленных ревностью девушек ничто не останавливает.
        - А как я попаду во фрейлины? - поинтересовалась Илли, тяжело вздохнув про себя.
        Слышала она уже кое-что про интриги королевских фрейлин от сеньоры Павринии и отлично уразумела, что никогда не хотела бы оказаться фрейлиной.
        - Не знаю. Но раз приказ поступил - обязательно попадешь.
        Ну, вот как раз тут она и не сомневается: раз ее величество так задумала, значит, все так и будет. И вот это-то и пугало своей неизбежностью.
        Глава 14
        Кортеж из экипажей, сопровождающих карету ее величества, остановился возле ворот поместья маркиза Эндерстона как раз в момент утреннего чаепития, между завтраком и обедом. Королева направлялась в Енизовский монастырь, куда обычно ездила два-три раза в год, помолиться и проведать тех из своих слуг, кто предпочел доживать свой век в тишине и покое самого богатого и знаменитого убежища для одиноких и сирот.
        Приходящие на день из деревни садовник с сыном кинулись отворять ворота, на кухне схватился за сердце повар, помчался вниз, едва не ломая ноги, управляющий. За ним спешили кастелянша и сам маркиз.
        И только Иллира, посмотрев в окно на въезжающие во двор экипажи, спокойно вернулась к прерванному занятию. Она помогала управляющему проверить счета и арендные обязательства крестьян. И торопилась закончить, отлично догадываясь, чем завершится этот визит. Но ей собираться недолго, платья и плащи уже отобраны, саквояж уложен с учетом нового образа жизни. Никакого абака и никаких документов. Шкатулка со снадобьями для макияжа, шкатулка с нехитрыми драгоценностями, любовный роман и куча безделушек, платочков, шарфиков, перчаток и тому подобного.
        - Сеньорита, вас зовут в столовую. - Служанка, запыхавшись, с восторгом смотрела на сеньориту Дарэю, в который раз удивляясь, как девушка похорошела после того, как начала пить святую воду, привезенную ей из эльфийского леса. Где бы себе такой достать - Ватек сразу забыл бы про эту конопатую кривляку из соседней Лизовки.
        - Иду. - Илли поправила у зеркала локон, тронула губы розовой помадой и пошла вниз.
        Ей было очень интересно посмотреть, как королева сыграет свою роль. Сама она тщательно готовила несколько фраз, строго говоря себе, что засмеяться нельзя ни в коем случае. Хотя и спишут на нервное переживание, но дамы из свиты запомнят обязательно и при случае не забудут кольнуть, как тетушкины приятельницы.
        Управляющий, стоявший у дверей, ободряюще ей подмигнул, распахнул створки и оповестил:
        - Сеньорита Дарэттия Эндерстон, племянница его светлости маркиза Маднеза Эндерстона.
        Илли неторопливо прошла в комнату, остановилась перед столом, за которым рядом с маркизом важно восседала в окружении придворных ее величество, и, не поднимая глаз, изящно присела в поклоне.
        - Маднез, да вы просто старый скряга! - охнула ее величество. - Вы почему прячете в глуши такой цветочек?
        - Ей всего девятнадцать, - недовольно проскрипел маркиз. - А наследство она получит по завещанию кузины через год. Вот и пусть посидит в тихом месте, книжки почитает.
        - Взгляни на меня, девочка, - приказала королева, и Илли уставилась на нее с самым простодушным видом. - Не скучно тебе у дяди?
        - Нет, ваше величество, - робко пробормотала Илли и снова присела. - У нас большая библиотека.
        На слегка ошарашенного Бенгальда, сидевшего по правую руку от королевы, она даже не взглянула.
        - Но это не дело - лучшие годы такой красавице просидеть над книгами, - запечалилась ее величество. - Давайте мы возьмем ее во дворец… погостить, а если сеньорите понравится, назначим фрейлиной.
        - Никаких фрейлин! - возмутился маркиз. - Я вполне в состоянии купить ей выезд и нанять прислугу. А особняк у меня в столице есть собственный. Если вам так уж хочется видеть девочку при дворе, мы завтра же и отправимся… но без меня она и шагу не сделает. Кузина ко мне с того света приходить начнет, если я девушку не выдам замуж… как она мечтала.
        Илли стояла опустив глаза и слегка краснея, слушала этот торг, ни секунды не сомневаясь, что все это они решили заранее.
        - Хорошо, - капризно вздохнула ее величество, - но запомни: не позже, чем завтра вечером. У меня полный дворец холостых красавцев, а они девушек по чердакам прячут. Нужно будет еще графу Либенгу послать приказ… говорят, у него четверо красавиц подросли. Пусть привозит, посмотрим. Ступай, милая… собирай наряды!
        Илли присела еще раз и с достоинством вышла из комнаты. Вот, значит, как - и приданое у нее есть, и титул? Ну это же меняет дело. Жить в особняке дядюшки и ездить во дворец только на балы и обеды намного легче, чем целый день бродить по комнатам за ее величеством.
        - Извините… Дарэя, - очень вежливый и очень знакомый голос остановил девушку на середине лестницы. - Можно мне с вами поговорить? Я хотел бы узнать, какие танцы вы танцуете, и попросить записать мне первый гавот на завтрашнем балу.
        - Ох, даже не знаю… - скромно пролепетала Илли, заметив за его спиной любопытную мордашку одной из придворных дам. - Без разрешения дядюшки я ничего не могу вам обещать. Простите… мне нужно идти.
        Девушка незаметно дернула пальчиками, подавая знак, что за ними подсматривают, и поспешила сбежать. Если Бенгу очень нужно, он найдет способ поговорить… а если не очень, потерпит до завтра.
        Но он так и не пришел, а через пятнадцать минут одним из первых выехал на своем жеребце из ворот усадьбы, даже не оглянувшись на окна второго этажа.
        Илли только похихикала.
        Пусть придворные дамы ломают головы, строя различные предположения, ей это не нужно. Она прекрасно знает, какой именно интерес испытывает к ней его третье высочество, и никогда не поверит, что он заметил в ней девушку. Даже если он обрыдается возле нее крокодиловыми слезами.
        - Дарэя, - в гостиную вошел маркиз, - ты уже начала подбирать наряды?
        - Да, дядюшка, - улыбнулась Илли. - А вы хотели дать какой-то совет?
        - Не бери много. Пять-шесть платьев на первые пару дней. Потом купим новые - не хочу, чтоб моя племянница выглядела оборванкой.
        - Понятно, дядюшка.
        - А что тут не понять? Эти платья не ее, хотя и висит в шкафах несколько совершенно новых. И кто будет оплачивать ее новые наряды, ей ясно, и это нисколько ее не смущает. Раз она помогает найти крысу, значит, на задании, и Бенгальд должен платить ей как особому агенту. Ну а если откажется, то она и сама в состоянии все купить, поскольку с должности ее пока не уволили.
        - Пойду сложу свои книги и личные вещи, - сообщил маркиз, незаметно положил на стол свернутый в трубочку листок и удалился.
        «Вот теперь ясно, почему Бенг даже не оглянулся: успел написать и передать маркизу письмо», - фыркнула Илли, сунула конверт в карман домашнего платья и направилась в ванную.
        «Я сражен вашей красотой, сеньорита Дарэя, надеюсь, вы не откажетесь принимать мои ухаживания, всегда ваш, Бенгальд», - было наспех нацарапано на листке, и первой реакцией Илли был приступ хохота.
        Но потом она прочла еще раз, подумала и решила пока не сжигать это письмо, как собиралась первоначально. Что-то он задумал… и все эти игры с ухаживанием не зря.
        Или это не он задумал, а ее величество? Илли нужно было понять, в какую игру ее втягивают и замешан ли в ней каким-то образом Кандирд. Всякое отсутствие вестей о младшем принце и невозможность написать самой почему-то тревожили сеньориту с каждым днем все сильнее. Хотя она и успокаивала себя уверениями, что с ним все в порядке, рядом Инг, Седрик, Гарстен… и отряд дополнительной охраны, но в душе притаилась незнакомая прежде тревога и никак не хотела уходить.
        На следующий день, почти перед обедом, соседи небольшого, но основательного двухэтажного особняка на одной из престижных улочек наблюдали, как в ворота считающегося пустующим дома въехала серая дорожная карета в сопровождении повозки и двух всадников. Из кареты выпорхнула юная особа, поджарая собака и трое немолодых людей, двое мужчин и женщина, а из повозки вылез человек, которого иначе как поваром трудно было даже назвать. Настолько он был румян, круглолиц и недоволен путешествием.
        - Кто так гонит? Наверняка все яйца вытекли! - возмущался он во весь голос, но никто из его спутников не обращал никакого внимания, занявшись изучением внешнего вида особнячка.
        - Неплохо выглядит, - выразила общее мнение сеньора Клора. - Наймем маляров побелить и помыть лепнину и окна, и можно будет принимать гостей. Открывай, Клойд, я хочу посмотреть, убирала ли там та особа, которую просили присматривать за домом.
        В доме оказалось довольно чисто, мебель и скульптуры покрыты чехлами, а посуда и вазы спрятаны в сундуки и поставцы. Маркиз и его верные слуги ходили и изучали комнаты и обстановку с таким вниманием, что Илли внезапно стало ясно: все они видят этот дом впервые, точно так же как и она сама.
        И тогда сеньорита решительно направилась к ведущей наверх лестнице. Второй этаж начинался с просторного холла, обставленного как гостиная - диваны, кресла, столики, поставцы и вазы, между двумя широкими окнами, направленными в сторону сада, - стеклянная дверь на балкон.
        По обе стороны холла обнаружилось по две двери, и Илли обошла и раскрыла их все, увидев за ними четыре одинаковые спальни. Ну не совсем спальни, скорее небольшие покои. Первая комнатка нечто вроде кабинета или будуара, вторая - спальня. В ней всего несколько предметов - большая кровать, столик и зеркало рядом с ней, двери в ванную и небольшую гардеробную.
        И вот эти-то гардеробные и интересовали Иллиру больше всего. Как оказалось - не зря. В одной висели только мужские вещи, в другой - мужские и женские, но последние явно не ее размера и фасона.
        И только в гардеробной той спальни, что была обита лавандовым ситчиком в веселых букетиках ромашек и колокольчиков, висело с десяток новеньких нарядов и стояли туфельки ее размера.
        - Ты уже выбрала себе спальню, Дарэя? - осведомился из холла вежливый голос дядюшки Маднеза. - Можно заносить багаж?
        - Да, дядюшка, вот эту, - разглядывая в окно усыпанные зелеными яблоками деревья сада, вежливо ответила сеньорита: не стоит громко кричать «а я тебя поймал», если сам живешь точно на таком же положении самозванца.
        А ее величеству спасибо за то, что ничего не забыла, готовя этот сюрприз: не придется Илли бегать полдня, оставшихся до поездки во дворец, по модным лавкам в поисках платья. Просто удивительно - и как только королева успевает все продумать и организовать? А главное, помнить?
        Вид на дворец открывался не сразу - от кованых ворот, где у них проверили приглашение, привезенное после обеда курьером, видны были только шпили и купола башен. Затем карета почти пол-лиги ехала по аллее, отгороженной от парка ровно постриженным цветущим кустарником, и дворец все рос. И ввысь и вширь, занимая все больше места на небосклоне.
        Ступени высокого и очень широкого крыльца, возле которого остановилась карета, вели к внушительным дверям, открывавшимся сразу на второй этаж. Здесь уже никаких приглашений у них не спрашивали, только кланялись и указывали дорогу.
        Сегодняшний бал, как объяснил Илли маркиз, не был ничем особым или выдающимся - ординарный ужин с танцами, какие король давал каждую субботу для приближенных и послов. И потому ей не стоило особенно волноваться или переживать, все будет хорошо.
        Она и не переживает, хотела ответить девушка, но это было бы неправдой. Невозможно не нервничать, оказавшись среди важных и знатных сеньоров и сеньор, между которыми свободно бродили принцы, а где-то в соседнем зале уже сидела в окружении своих фрейлин королева и неподалеку от нее устроился за игральным столом король.
        Разумеется, родители на всякий случай готовили ее и к этому испытанию, возили во все самые большие дворцы города на экскурсии и часами объясняли, что совпадает, а что совершенно противоположно в устройстве и правилах дворцов. Например, в ее мире знакомство на балах было довольно церемонным действом, нужны были общие знакомые, чтобы представить кавалера понравившейся девушке. Здесь в этом отношении все было намного проще, каждый мог подойти и представиться сам, завести разговор или пригласить на танец. Но в то время девочке было трудновато представить себя гуляющей по дворцу, хотя правила казались понятными и многое она запомнила наизусть.
        Вот только не представляла, что не так просто справиться со своими эмоциями, когда на тебя одновременно смотрит столько заинтересованных и оценивающих взглядов, ощупывающих фигурку, личико и висящее на груди колье.
        - Даже не заикайся, - отрезал маркиз, когда она попробовала отказаться от драгоценностей, - ты довольно богатая наследница, и это должны видеть все. Ты ведь умная девочка, вот и посуди сама, по каким критериям оценивает других людей большинство. То самое большинство, которому не дано понять ни нежности твоей души, ни остроты твоего ума. Правильно, по тем крохам, какие доступны их ограниченному сознанию. То есть по нарядам и драгоценностям. Вот и надевай, чтобы всякие тупицы не считали тебя хуже, чем ты есть.
        - Это спорный вопрос, дядюшка, - задумчиво сообщила Илли, нехотя застегивая на шее колье с сапфирами, - нужно ли мне, чтоб они считали меня достойной своего общения.
        - Лично тебе абсолютно не нужно. Тебя, как я понял, уже успели рассмотреть. А вот Дарэе, которая выходит сегодня на паркет бального зала, чтоб покорить высший свет, очень нужно. Ведь она недалекая провинциалка… потому побольше ахай, раскрывай пошире глазки, красней и всему удивляйся.
        И не согласиться с этими доводами маркиза Эндерстона Иллира не могла, он был абсолютно и неопровержимо прав.
        - Позвольте узнать ваше имя, очаровательная сеньорита? Я баронет Траскор, а это мой друг, граф Юдренти. - Двое уверенных молодых людей, в одежде модных в этом сезоне сливовых тонов, стояли перед маркизом и его племянницей. - И кто ваш почтенный спутник?
        - Это мой дядюшка, маркиз Эндерстон, - делая самое смущенное личико, пролепетала Илли, - а я Дарэттия Эндерстон.
        - Позвольте проводить вас и показать вам дворец? - Сеньоры явно были тут завсегдатаями и вели атаку очень активно. - Сеньор Эндерстон, вы нам доверите свою племянницу?
        - Мы направляемся засвидетельствовать свое почтение их величествам, - суховато сообщил маркиз и крепче прижал локтем руку Илли, - поэтому все, что я могу вам разрешить, это сопровождать нас к королеве.
        - Но после этого мы покажем сеньорите дворец и сад, - настойчиво сообщили сеньоры, топая вслед за маркизом, и Иллира начала понимать, почему в обед тот так желчно сказал, что сожалеет о прежних временах, когда на балы сеньорит непременно сопровождали компаньонки.
        По пути к ним присоединились еще двое желающих показать сеньорите дворец, и Иллиру всерьез начал интересовать вопрос: проявляли бы все они такую же настойчивость, если бы не разузнали про наследство?
        - Наконец-то, маркиз, - королева подняла взгляд от вышивки, которую ей демонстрировала одна из фрейлин, и насмешливо оглядела подошедших, - а я уже думала, что вы так и не решитесь выбраться из своего логова. Подойдите ко мне, Дарэя, посидите вот тут… пусть мужчины пойдут поговорят о своих умных делах, я хочу вас кое о чем спросить.
        - Ах, ваше величество… я вся внимание… - пролепетала Илли и скромно присела на уголок указанного ей дивана.
        Мужчины, поулыбавшись с самым учтивым видом, отошли в сторону и сразу распались на три группки, причем маркиз, естественно, остался в одиночестве.
        Похоже, сеньоры самонадеянно считают, что способны покорить сердце наивной провинциалки, не прибегая к таким нудным вещам, как завоевание доверия ее дядюшки, фыркнула про себя Илли и подняла наивный взгляд на королеву.
        - Я с радостью отвечу на все вопросы, ваше величество.
        - Чем вы занимаетесь целыми днями в доме вашего дядюшки, Дарэя, - наверное, вышиваете или вяжете? А может, плетете кружева… я слышала, в вашем роду все сеньоры были большие рукодельницы.
        - Ах… боюсь разочаровать ваше величество… но я не очень этим увлекаюсь… с тех пор как не стало моей матушки, вид корзинки с рукоделием вызывает у меня слезы… Вы верно заметили, моя матушка была великолепной вышивальщицей… дядюшке пришлось убрать все ее работы, чтоб не видеть моих слез.
        Пролепетав это признание, сеньорита достала платочек и прижала к глазам, стараясь не размазать подведенные контуры: как выяснилось, сотворенная на лице красота требовала бережного отношения.
        - Как жаль, - вздохнула ее величество, - вашу матушку. И печально, что вы не можете вышивать: мои девушки - настоящие мастерицы, делают такие замечательные думочки.
        Илли покивала с самым лицемерным видом - ей ничуть не было жаль, что она не сидит тут с иголкой в руках. Она вообще считала, что все положенные ей в жизни вышивки уже сделала на тетушкиных чулках. А маленькие подушечки, которых была масса даже у ее тетушки, сеньорита давно переименовала бы из думочек в спюшечки: никто и никогда, подсовывая их под щеку, нио чем не думает.
        - Но может, вы любите рисовать или выращивать цветы?
        - Нет, - твердо выдержала батарею заинтересованных взглядов Иллира, - не люблю. Я люблю читать… романы о нежных влюбленных… это так прекрасно! Вот последний роман… там две девушки гуляют среди роз и встречают бедного садовника. На самом деле он король, но этого никто не знает… и одна девушка влюбляется в него, а ему нравится ее подруга… такие страдания… я вчера проплакала полночи.
        Сеньориты все как одна состроили насмешливые лица, но Илли могла бы поклясться, что как минимум половина взглядов зажглись заинтересованными огоньками.
        - Тогда я знаю, что мне вам подарить, - разочарованно вздохнула ее величество, но Илли могла бы поклясться, что вздох был наигран. - У меня есть несколько подобных книг. После ужина моя воспитанница вам их покажет… выберете себе какие понравятся. А сейчас идите, я вижу, ваш дядюшка уже нервничает.
        И королева отвернулась к фрейлинам и полностью погрузилась в обсуждение, каким шелком следует вышивать оттенки на лепестках ириса, чтоб они выглядели как настоящие.
        Илли надула губки, кланяясь ее спине, и побрела к дядюшке, но ее кавалеры были начеку.
        - Вы обещали, прелестная сеньорита, что позволите нам показать вам дворец, - граф Юдренти ловко подхватил девушку под руку, намереваясь увести в одну из распахнутых дверей в соседний зал.
        Как Илли знала по рассказу маркиза, во время таких вечеров было принято открывать несколько смежных залов и в каждом устраивать свое развлечение. В одном гуляли и беседовали, в другом сидели за игральными столами, в третьем стояли легкая закуска и напитки, еще дальше желающие потанцевать скользили по паркету под звуки инструмента, напоминавшего орган. И, как она подозревала, именно в танцевальный зал и вели ее сейчас новые знакомые.
        Но показаться бессловесной овечкой она вовсе не желала, да и дядюшка напоминал очень настойчиво, что богатые наследницы знают себе цену. Она и сама это понимала, и к тому же незаметно искала взглядом Бенгальда, все сильнее желая узнать, в какую игру они намерены сыграть и какова ее роль.
        - Нет! - уперлась девушка. - Вы путаете! Ничего я вам не обещала. И вообще я шла к дядюшке.
        - Сеньорита… - нахально-насмешливые взгляды ловеласов смутили бы любую провинциалку, и Илли пришлось потупится, - в столице совершенно иные порядки, чем в провинции… ваш дядюшка сам устарел и вас воспитал очень старомодно… Если не хотите выглядеть глупой и смешной, не упрямьтесь и хоть на час забудьте вашего дядюшку. Вы пили морскую звезду?
        - Нет, - честно призналась Илли, хотя ей очень хотелось признаться совершенно в ином - что она просто мечтает выглядеть смешной, глупой и несовременной. - А что это такое?
        - Вот идемте с нами, мы вам покажем, - с усмешкой бывалого искусителя доверительно шепнул баронет.
        - Ладно, - как можно более наивно улыбнулась Илли, заметив мелькнувший за их спинами знакомый силуэт Бенгальда, - но только в обмен на рассказ… я хочу все о вас знать, ведь мы совсем незнакомы… вот вы наследник вашего отца, баронет? А фаворитка у вас уже есть? Мне рассказывали, что в столице все знатные сеньоры имеют фавориток… так романтично. А вы, граф, тоже старший сын?
        Само собой, сеньорита заметила тень недовольства, мелькнувшую по лицам кавалеров, едва она начала интересоваться их родословной, и специально била побольнее. Однако ловеласы быстро оправились, лишь взгляды стали жестче да улыбки наглее.
        - Ну конечно, прелестная сеньорита… мы оба наследники, - граф холодным взглядом оттолкнул одного из конкурентов, ринувшегося предложить сеньорите свои услуги, продолжая уверенно вести Иллиру к столикам с напитками.
        «Жаль новое платье, - вздохнула сеньорита, - если про то, что нельзя брать чужую помаду, предупредил дядюшка, то насчет напитков из рук непроверенных кавалеров сто раз сказал отец. И если нет возможности отказаться от выпивки, то всегда остается последний способ - опрокинуть бокал на платье».
        Возле столиков стояли легкие стулья с удобными спинками, и сеньоры так ловко усадили новую знакомую, что она оказалась почти зажата между ними, без всякой надежды выбраться, не поднимая скандала.
        - Морская звезда - это очень просто: голубичный лимонад будет морем, фисташковое мороженое - звездой, - ловко творил граф невиданный напиток, - а капелька вина… совсем маленькая, пикантной приправой. Только вино должно быть особым… выдержанным имбирным или мускатным… вот как раз таким.
        Он уверенно взял со стола хрустальную фляжку, которую за пару секунд до этого поставил туда его друг, достав из кармана, и капнул из нее на мороженое. Как и обещал, одну каплю. Затем так же небрежно отставил вино, кивнув баронету:
        - Закрути. А теперь самое главное, смотрите внимательно, сеньорита, осторожно мешаем, не давая мороженому и лимонаду превратиться в одну массу. Все, пробуйте!
        Илли следила за всеми этими действиями восхищенным взглядом ребенка, впервые увидевшего фокус, и потрясалась наглости и самоуверенности сеньоров, провернувших свой номер на глазах у десятка гостей.
        Ведь если бы она не знала, за чем следить, и смотрела, куда велели кудесники, ей нипочем не удалось бы заметить, как ловко появилась и исчезла хрустальная бутылочка с «выдержанным» вином.
        - Пей, - сказал знаком Бенгальд, прошедший в нескольких шагах от нее под руку с яркой блондинкой, и Илли немедленно исполнила приказ.
        Очень уж хотелось испробовать силу амулета, присланного королевой. Напиток и в самом деле оказался прохладным и освежающим, вполне окупил реакцию начавшего греться амулета.
        - Теперь вы должны меня слушать, сеньорита, - вежливо сказал граф, глядя на нее испытующим взглядом. - Встаньте и возьмите под руку баронета Траскора.
        Илли немедленно покорно исполнила этот приказ, с интересом ожидая, до какой подлости простирается находчивость этих сеньоров.
        - Идем, прелесть моя, я покажу тебе нечто незабываемое, - язвительно шептал на ушко девушке ловелас, ведя ее к двери одной из небольших гостиных, где гости могли поговорить без помех.
        Ну-ну, очень хотелось хмыкнуть Иллире, и что же такое ты считаешь в себе незабываемым? Но она и на секунду не забывала, что, по их мнению, находится сейчас под действием напитка. Как все же прав был отец, читая ей надоедавшие нравоучения, забавы высшего света не изменились с той поры, как он отсюда ушел, ни на грамм. Нет, она ничуть не опасалась, что ее будут насиловать, - до такой неосторожности сеньоры никогда бы не дошли. Но вот немного спровоцировать на непристойное поведение вполне могли, чтоб потребовать от испуганной грозящим позором сеньориты всего чего угодно. Начиная с денег и заканчивая обещанием выйти замуж за того, кого ей укажут. Почти безопасный по этим временам и беспроигрышный бизнес… понятно, что людям Бенга не так просто их отловить.
        - Садись сюда, куколка, - почти зло процедил граф, указав сеньорите на диван, и она с показной покорностью исполнила и это повеление. - Давай, Жак. Я прослежу.
        Вернувшись к двери, злоумышленник быстро и бдительно оглядел гуляющую толпу и плотно задвинул портьеры - условный знак для всех, что тут идет приватный разговор.
        Жак за это время успел устроиться на диване в самой вольной позе, стянуть с себя колет и застежку с ворота рубахи. И теперь привычным движением спустил с плеч заметно несвежее одеяние, открывая взору девушки бледный, слегка оплывший торс.
        «Похоже, мальчики решили показать ей стриптиз», - вспомнила сеньорита обычаи далекого родного мира и заскучала.
        - Ну, сеньорита Дарэя, а теперь оставьте на плечах баронета пару царапин… вашими очаровательными коготочками, - мерзко ухмыльнулся граф. - И поживее… я приказываю.
        - Приказывайте своей собаке, - заметив, как отодвигается портьера, ответила Илли, резко встала и ушла к окну. - У меня нет никакого желания прикасаться к его немытой шее. И вообще, мне обещали показать незабываемое зрелище, а показали цыплячью грудку мужчины, никогда не бравшего в руки ничего тяжелее вилки.
        - Да ты… - возмущенный баронет приподнялся с дивана на локтях и тут же рухнул назад, сраженный ледяным голосом Бенгальда:
        - Сеньорита, с вами все в порядке?
        - Она бешеная, как кошка… - мгновенно сориентировался баронет, - сама не меня напала, раздела и начала приставать.
        - Они подлили в лимонад вино с зельем, - вздохнула Илли. - Бутылка с ним в кармане у баронета. А разделся он сам и приказал оцарапать его грязные плечи… считая, что я под действием их снадобья.
        - Она лжет! - граф отлично разыграл оскорбленную невинность. - Мы о таких вещах даже не подозревали. Это в их провинции… такие вещи творятся.
        - Пусть глотнут своего вина, оба, - сообразив, что улик маловато, а устраивать суд не входит в намерения принца, - предложила Иллира. - Если оно безопасное, значит, я не права.
        Лиждей метнулся к одежде баронета прежде, чем тот успел шевельнуться, и выудил из его карманов заветный бутылек:
        - Пей. - Граф презрительно скривился, но положенная на его плечо рука телохранителя словно в шутку сомкнулась вокруг горла.
        - Нормальное вино.
        - Теперь он, - жестом незаметно показала Илли.
        Баронет выпил, насмешливо усмехаясь.
        - А теперь прикажите ему снять рубашку… и пусть царапают друг друга, - мстительная мысль пришла в голову Илли внезапно, но Бенгальд понял ее сразу.
        - Вы можете идти, сеньорита, вас ждет дядюшка, - полюбовавшись на покорные рожи шантажистов, которых никак не мог поймать с поличным, строго приказал принц, и она покорно шагнула в зал, не забыв натянуть на лицо беспечную глуповатую улыбку.
        Глава 15
        - Дарэя, - почти в тот же миг подхватил сеньориту под руку маркиз, - ты не хочешь мороженого?
        - Хочу, - кротко улыбнулась Илли. - Давайте сядем?
        Что-то у нее вдруг запоздало ослабели ноги.
        Они успели съесть по два шарика мороженого, когда портьеры на двери в знакомую гостиную широко распахнулись и оттуда вышли четверо мужчин. Двое были бледны и походили на больных плотно обмотанными вокруг шеи воротниками рубах, сколотых для надежности брошами. В сопровождении всем известного телохранителя его высочества они скрылись за неприметной дверью, ведущей в коридор, которым пользовались только слуги и охрана.
        Четвертый из вышедших, принц Бенгальд, гуляющим шагом прошел к одному из столиков, где в одиночестве поглощала пирожные его спутница, сказал ей несколько слов и повел по направлению к танцевальному залу. И никто из наблюдающих за его расслабленно-ленивой физиономией не усомнился, что принц, по обыкновению, нестерпимо скучает.
        Танцы Иллиру несколько утомили. Большинство из них было красивым внешне, но неинтересным для самих танцоров действием. Синхронно шагнуть, синхронно присесть… главное тут не удовольствие от движения, а постоянное опасение - не спешишь ли ты, не опаздываешь ли?!
        И когда музыка стихла и церемониймейстер объявил, что все приглашаются в столовую, сеньорита была искренне рада, в отличие от партнеров, надеющихся на еще один танец. К этому времени число ее поклонников возросло до четырех человек, и все пытались вырвать у девушки обещание сесть с ними за один стол. Как Иллира успела выяснить, столов в столовой три, центральный, где сидят члены королевской семьи, и два длинных боковых. Само собой, места за ними заранее расписаны, но ушлые придворные давно освоили небольшой фокус - менять карточки, чтоб оказаться поближе к предмету страсти.
        Маркиз только язвительно хмыкал, обнаружив, что за столом их окружают сеньоры, танцевавшие с его племянницей, но сама Илли вела себя так, как он велел: восторженно слушала рассказы сотрапезников, ахала, краснела и складывала в его карманы приглашения на обеды, ужины и пикники.
        - К себе мы пока никого не приглашаем, - мстительно объявил кавалерам дядюшка, вставая из-за стола. - Приехали только сегодня, в доме запустение… вот через недельку, как наведем порядок, начнем устраивать по вторникам полдники.
        Илли только тихо про себя хихикала - насчет таких вещей этикет строг: если пригласили на полдник, оставаться на ужин - верх неприличия. И начинала понемногу тревожиться: на танец Бенг ее так и не пригласил, хотя мелькал несколько раз неподалеку. Наследника и второго принца на ужине тоже не было, их вообще не было в столице в эти дни, ну а про Кандирда она и сама не спрашивала, и дядюшка помалкивал. Да и гости во дворце не так часто поминали младшего принца, видимо обычным путем новости о его жизни пока сюда не дошли. А члены королевской семьи и их доверенные лица делиться информацией не спешили.
        После ужина гости начали понемногу разъезжаться, оставались только те, кто жил или гостил во дворце, да те, кто не успел решить какой-то вопрос или надеялся на свидание.
        - Сеньорита, - воспитанница ее величества возникла, когда Илли с дядюшкой почти распрощались с настойчивыми ухажерами, - вот романы, о которых говорила ее величество.
        В открытой корзинке стояли несколько книжек с красочными обложками.
        - Ой… - засмущалась Илли, - большое спасибо, мне так неловко… что я доставила вам неудобство… простите.
        - Что вы читаете? - один из поклонников склонился над корзинкой. - Да, моя сестра тоже этим увлечена! Всю свою спальню завалила такими романами! Если вы позволите, я вам привезу несколько книжек.
        - Заранее благодарна, - нежно глянула на него Илли и потянула маркиза за рукав. - Идемте же, дядюшка, мне не терпится начать читать.
        - Пожалуй, имеет смысл остаться тут на зиму, - едко буркнул сеньор, когда их карета выехала за ворота. - Бесплатным топливом нас обеспечат.
        - Как вы можете… - притворно надулась Илли, - называть такие замечательные книги топливом?! Неужели у нас нет денег на древесный уголь!
        - У нас есть деньги на уголь, - так же притворно обиделся маркиз. - Но если все ваши воздыхатели начнут дарить книги, нам понадобятся деньги на новый дом.
        И они дружно захихикали. Илли с каждым днем все сильнее убеждалась, что дядюшку ей назначили очень непростого.
        Домой они добрались почти через час - Илли хотелось рассмотреть ночную столицу, щедро освещенную фонарями и витринами. Ни в одном из городов, которые она проехала за последние полмесяца, ничего подобного не было. Разумеется, в эльфийском лесу было светлее, но то было призрачное, волшебное сияние, а тут живое тепло колышущихся огоньков, распахнутые двери таверн и кабаков, веселые прохожие на улицах… даже маркиз не стал спорить и, пока они ехали через центр, не отрывался от своего окна.
        - Вас ждут, - тихо сказала сеньорите Клора, едва они ступили в холл, и кивнула на второй этаж.
        Гости сидели на креслах в маленьком будуаре ее покоев и пили холодный компот.
        - Вы через Юрэсто ехали? - Бенгальд смотрел на Илли возмущенно. - Мы полчаса ждем.
        - Предупреждать нужно, - буркнула Иллира, заинтересованно рассматривая их величеств. - А как вы сюда попали? Что, подземный ход есть?
        - Есть, но не в вашем доме, - фыркнула королева, одетая в точно такой костюм наемника, в каком сама Илли ходила несколько дней назад. - Садись, Илли. Расскажи, что твой отец говорил про предателя. Только подробнее.
        - Он ровесник отца или старше, должность тогда была или в управлении внутренними войсками, или в их обеспечении, или в контролирующих органах, свободно распоряжается большими суммами, имеет преданных исполнителей. И связан с магами-отшельниками или северными колдунами, которые охотятся за такими, как мать, - заученно отрапортовала Илли.
        - Да… нам твоего отца точно не хватает. Сколько примерно ждать… ты не знаешь? Бенг не понял.
        - Месяц или два, наш мир беден энергией, и мать собирает ее с трудом. Правда, с тех пор как к ним перешла Апраксия, им легче… после перехода у нее восстановился дар. Теперь они тянут Лиру вдвоем.
        - Что нужно, чтоб они все вернулись, а ты осталась тут?
        - Четверо людей, трое женщин и один мужчина, можно недавно умерших… лучше не от ран. И мое присутствие возле зеркала. Я для них - маяк.
        - Почему ты не рассказала мне всего этого… там, в Зеленом доме, Илли? - в глазах королевы мелькнула обида.
        - Простите… - Девушка горько глянула на королеву, опустила голову и тихо проговорила: - Но отец сказал, открыться лишь в самом крайнем случае. Они меня спасли… и кроме них, у меня никого нет, я не могла его предать.
        - Ты правильно поступила, - с легким укором глянув на жену, решительно сообщил король. - Твой отец заботился прежде всего о твоей безопасности, и раз он не смог вычислить предателя - имел право думать на любого. Могу сказать одно… мне самому за эти годы приходила несколько раз такая мысль, когда гибли или исчезали преданные друзья. Но расследование каждый раз находило виновных, вот только повод у них был обычно… пустяковый. Или они успевали погибнуть до того, как мы их ловили. Поэтому ты больше не лезь в это дело, и Бенг очень зря тебя сегодня привлек к поимке шантажистов. Живи как все богатые сеньориты, развлекайся и никуда одна не ходи. А маркизу скажи, чтоб слуг сам не нанимал, завтра придут с рекомендациями. И не заводи слишком много поклонников, одного-двух достаточно.
        Илли невольно горько усмехнулась - ей не нужен ни один, но если уж очень необходимо для конспирации, достаточно и одного.
        - Может, мне поухаживать? - задумчиво окинул сеньориту заинтересованным взглядом Бенг.
        - Тогда, может, на ней сразу надпись повесить? - едко фыркнула королева. - Нет, я сама подыщу… кого-нибудь побезопаснее и пришлю.
        - Не нужно, - не выдержала Иллира, - не присылайте. Я так не смогу. Они же будут влюбляться… верить… нет. Лучше я и дальше останусь глупой и легкомысленной… сами разочаруются.
        - И не надейся… хорошенькая, богатая и глупая невеста - это для женихов, как мед для пчел, - удрученно вздохнул Бенг. - А может, пусть они вернутся в поместье? Раз мы раздумали использовать ее как приманку?
        Где-то вдалеке грохнуло, и дом тряхнуло словно землетрясением.
        - Дьявол… - вскочил король. - Что там произошло?
        - По-моему, - обмирая от страшной догадки, убито пробормотала Илли, - это что-то взорвалось во дворце.
        - Вы остаетесь здесь, пока я все не выясню, - твердо скомандовал Бенгальд, мгновенно ставший совершенно незнакомым, напряженным и жестким человеком, и ушел.
        - Ты очень спокойна, - заметил король, мельком взглянув на Иллиру, но весь его вид говорил, что мыслями он во дворце.
        - В моем мире взрывы не редкость, - вспомнила Илли телевизионные новости, единственное, что смотрели родители, после того как она им объяснила, что фильмы - это то же самое, что и театр.
        - И как борется король?
        - У нас нет королей. Вернее, раньше были… а теперь почти везде президенты, - вспомнила девушка. - Но я училась дома… в школе окончила всего два класса и потому плохо в этом разбираюсь. Папа учил меня, как выжить в этом мире. Но помню, что, когда что-то взрывают, объявляют комендантский час, план «перехват», везде милиция, проверяют документы…
        - Как интересно, - оживился король. - А что такое комендантский час?
        Илли успела рассказать все, что помнила, и про комендантский час, и про милицию, и про взрывы, и про телевидение, когда наконец вернулся Бенгальд.
        - По подземному ходу сейчас вернуться не получится, - объявил он сразу, как вошел. - Поедете в карете князя в особняк Рантильда, войдете через садовую калитку, людей я отправил, одежду вам готовят, карету тоже. Если кто-то будет особенно интересоваться, где вы были, скажете мне имя этого любопытного. А официальная версия - ездили проведать няню Рана, она приболела.
        - А что взорвалось? - не выдержала Илли.
        - Тюрьма, - хмуро глянул на нее Бенгальд. - Но не думаю, что хотели таким путем разрушить дворец. Все, мы уходим, отдыхай.
        - Будь осторожна, - выходя, королева на секунду прижала девушку к себе, заглянула в глаза. - Не геройствуй и никуда не лезь.
        - Что там произошло? - уставился на племянницу маркиз, едва карета покинула двор.
        - Взорвалась тюрьма. Она ведь в подвалах дворца?
        - Нет. Была когда-то, но Лангорду-строителю это очень не нравилось, и еще лет сорок назад он сделал новую. Теперь королевская тюрьма в дальней башне, но к ней ведет подземный ход. И нужно сказать, это было очень разумное решение… когда под дворцом были камеры, даже слуги боялись ходить в подвал за вином. Да и запахи… теперь там все вычистили, вымыли и перестроили и хранят оружие и ценности.
        - Тоже не лучший вариант, - подумала вслух Илли. - Захвати дворец - и все в твоих руках. Но принц сказал, что сегодня дворец не пострадал… надеюсь, он приедет, чтоб рассказать подробности. Кстати… слуг искать не нужно, сегодня сами придут, с рекомендациями.
        - Отлично. Тогда я иду спать, - постановил дядюшка. - А ты?
        - И я. Зверски устала: оказывается, эти балы - такая утомительная вещь.
        Маркиз только ехидно хихикнул, услышав это заявление, но спорить не стал, он давно был в этом уверен. Как и в том, что нужно иметь совершенное здоровье и гномьи нервы, чтобы каждый день посещать такие развлечения.
        На другое утро Бенгальд не появился, зато после завтрака пришли обещанные слуги. Как выяснила Илли, озаботившаяся вопросом об их размещении, дом, казавшийся с фасада двухэтажным, имел просторную мансарду и черную лестницу, выходившую в маленький коридорчик возле кухни. Ради любопытства девушка сходила наверх и обнаружила там кучу спален и две ванные комнаты, мужскую и женскую. В двух спальнях на мужской стороне уже обосновались Джер и повар, и девушка еще раз подивилась умению преданного помощника принца оставаться незаметным. Он спокойно исполнял обязанности конюха и кучера, а при надобности - привратника и грузчика, но почти не попадался на глаза.
        - Вы что-то хотели, сеньорита? - Судя по бесстрастному взгляду, воин не впечатлился произошедшей в недавней спутнице переменой. Или так хорошо умел держать себя в руках.
        - Слуги прибыли, мне хотелось посмотреть, удобно ли им тут будет жить.
        - Здесь хорошие комнаты, - ровно кивнул он и направился к лестнице. - Пойду посмотрю на них.
        - Я тоже ухожу. - Илли шла следом за воином и с тоской думала о том, что она тут делает.
        Отправляясь в столицу, сеньорита искренне считала, что будет полезной, а теперь с каждым днем все больше убеждается в том, что ее просто убрали от младшего принца и окружили маскирующимися под слуг телохранителями. И, наверное, это правильное решение: те, кто ищет, вполне могут причинить вред Кандирду.
        Но уж слишком похоже ее положение на домашний арест, негласный и невидимый, и очень жесткий. Даже кавалеры по лимиту, хотя все они ей и даром не нужны. И все больше беспокоит мысль о принце - как он там переживает эту разлуку?! Илли невольно тяжело вздохнула, выходя вслед за телохранителем на маленькое крылечко черного входа.
        - Вы его очень любите? - внезапно спросил Джер, резко останавливаясь и в упор глядя на сеньориту.
        - Кого?! - искренне изумилась девушка, мгновенно возвращаясь из своих мыслей в позднее солнечное утро.
        - Его высочество? - В голосе мужчины Илли послышалась легкая неприязнь, и девушка сразу насторожилась и собралась, как всегда в минуты испытаний.
        - Джер… - она говорила, честно глядя мужчине в глаза, - ты спрашиваешь про Бенгальда? Он очень хороший, но я в него не влюблена. И ответь мне так же честно: почему ты задал этот вопрос?
        - Я брат Найвины, - помедлив, признался он, так же испытующе глядя на сеньориту, как она смотрела на него секунду назад.
        - А Найвина… это… та сеньорита, которую он прячет ото всех? - припомнила Иллира куцые намеки, которые слышала от Канда и Ингирда.
        - Вы про нее знаете, - его голос звучал почти обвинением.
        - Идем в беседку, поговорим, - предложила сеньорита и пошла впереди, радуясь, что садовники первым делом выкорчевали сорняки вокруг дорожки и деревянной, слегка облезлой беседки, стоящей посреди розария. Вчера, глядя на запущенный сад из окна спальни, она почти всерьез подумывала, не пора ли вспомнить прожитые у тетушки годы и взяться за грабли.
        - Да не о чем… - мрачно буркнул легко ступавший следом воин.
        Он уже яро жалел, что не сдержался и задал этот глупый вопрос, ведь почти с первого взгляда понял, что эта решительная сеньорита подходит другу намного больше, чем Найви. Да и красивая она стала с того дня, как сменила цвет волос, намного красивее его сестры. Хотя Найви специально давно не красила ни губы, ни глаза… хотела, чтоб он ее забыл, дуреха. Вот и исполнилось ее желание… пусть теперь не рыдает в подушки. А тем более ему в плечо, он ведь ее предупреждал, что мужчины таких нервотрепок не любят. Особенно такие занятые мужчины, как Бенг.
        - Садись, - сеньорита уже сидела на скамеечке и смотрела на него открыто и дружелюбно, - рассказывай… какая она, любимая нашего Бенга? А то он очень любит совать нос в чужие дела, а свои засекретил, как не знаю что.
        - Он мне ничего говорить не разрешал, - хмуро сообщил Джер, но все же сел.
        - Да? Тогда давай по-другому: расскажи мне про свою сестру. Где ваши родители, с кем она живет? Место можешь не называть, точные данные - тоже, я не шпион, мне просто интересно - какая она? Какой у нее характер, ну, к примеру, смелая или робкая, чем любит заниматься, ну все что сможешь.
        - Наши родители небогаты и живут в провинции. И думают, что она служит… в одном богатом доме. Но этот дом ее собственный… и она хорошо защищена. Она скорее робкая… я даже не сразу поверил, когда она сказала… про Бенга. Любит она цветы… и кошек… ну и Бенга. Но очень хочет, чтоб он ее забыл. Найви считает, что принцесса из нее никогда не получится.
        - Как печально… - горько вздохнула Иллира и достала платочек. - Я бы хотела с ней познакомиться. Только, боюсь, Бенг этого не допустит.
        - А вы у него спросите… вон он идет, - угрюмо вздохнув, доложил Джер и не думая вставать - все равно его высочество уже их видит.
        - Где? - обернулась Илли и с изумлением уставилась на подходящего селянина в соломенной шляпе, грубой серой рубахе и коротковатых широких штанах, держащихся на помочах, как детские штанишки. - Вот это?!
        - С добрым утром, сеньорита, - голосом третьего принца ехидно сказал селянин, подойдя вплотную к беседке. - Я тут цветочную рассаду привез, управляющий послал вас спросить, какие вы цветы любите.
        - Можете оставить те, которые нравятся сеньорите Найвине, - понимая, что принц догадался, о чем они тут говорили, заявила Илли. - Я надеюсь, что она когда-нибудь приедет ко мне в гости.
        - Так я и знал, - ворчливо вздохнул Бенг и сел прямо на ступеньки, - что это вы меня тут обсуждаете. И не стыдно?
        - Ни капли, - уверила сеньорита, - наоборот. Возникло к тебе несколько вопросов.
        - Я пойду, - поднялся со скамьи хмурый телохранитель.
        - Нет уж, сиди! - прикрикнул Бенг. - Наблюдай, как эта смелая сеньорита будет песочить твоего командира, друга и почти родича. И радуйся.
        - Вот именно, Бенг, - уцепилась за эту подсказку Илли. - А почему - почти?
        - А почему ты меня спрашиваешь? - вскипел вдруг принц. - Ты знаешь, сколько раз я привозил ей свой браслет? И каждый раз отступал… ну не могу я смотреть, как она плачет. Она не такая, как ты… более нежная, робкая… и жутко упрямая. Решила, что мне нужна жена, которая будет ходить по веревке через пропасть и метать ножи обеими руками. Хотя я никак не пойму - зачем мне дома такой цирк?
        - Незачем, - серьезно кивнула Илли. - Тебе его и на работе хватает. А что говорит ее величество? Ну неужели она ничего не знает?
        - Знает, - Бенг тяжело вздохнул и оглядел столик. - А почему ты чай не пьешь? Я бы чего-нибудь съел.
        - Сейчас. - Илли достала свисток, который ей выдал дядюшка, и дунула.
        На мелодичную трель из дома выглянули сразу несколько слуг.
        - Принесите сюда завтрак, - скомандовала сеньорита, - и побольше мясного… на свежем воздухе аппетит разгорелся.
        - Премного благодарен за доброту, - едко фыркнул принц, мгновенно спрятавшийся в это ехидство, как улитка в раковину. - Мясца мы давно не едали.
        - Тебе нужно привезти ее королеве, - не принимая этот уход от темы разговора, решительно сообщила Илли. - Никогда не поверю, что кто-то сможет заставить тебя жениться на другой.
        - А Канда, по-твоему, смогут заставить? - он смотрел на нее с откровенной насмешкой.
        - Бенг! А он-то тут при чем? Ты же знаешь, что я не могу даже думать…
        - Зато он может… как оказалось. Всего на два дня и хватило потрясения… от моего внезапного появления. Но потом он опомнился… Гарстен повел отряд во дворец, а они с Ингом и Седриком скачут сюда. Ее величество велела тебе быть к обеду во дворце… там и без Канда разрушений хватает.
        - Пресветлые духи… - охнула Илли и смолкла - новая служанка несла поднос с завтраком.
        - Поставьте на столик, дальше все я сама, - дождавшись, пока девушка удалится, сеньорита кивнула Джеру на поднос. - Поставь к нему поближе, он же не решится в таком виде сесть к столу.
        - Я уже говорил, что тебе нужно работать на меня? - ухмыльнулся принц и прямо рукой схватил колбаску. - Ничего не упускаешь.
        - Вот Канд приедет, можешь ему предложить, - едко хмыкнула девушка, озабоченная проблемой, как младший принц отнесется к ее новому имиджу.
        Это в ее родном мире к таким вещам все относятся с пониманием и терпением и спокойно стоят в очереди в кассу рядом с зеленоволосой девушкой. А здесь такое позволено лишь фиглярам, да и то только на время представления.
        - Жестокая ты, - прожевав колбаску, вздохнул Бенг. - Хочешь, чтоб Канд не только дворец разнес, но и меня прибил? Впрочем, я это еще вчера заметил… на балу. Раньше такого способа выбивать чистосердечные признания даже я не знал.
        - Это был их способ, - наотрез отказалась сеньорита. - Они же мне первые такое предложили. Думаю, и другим предлагали, а потом грозили разоблачением.
        - Само собой, - кивнул принц, принимаясь за омлет. - А мы никак не могли понять… почему скромные благородные сеньориты воруют и кому-то дарят фамильные драгоценности, векселя и закладные документы, убегают и вступают в брак с сеньорами, которых видят первый раз в жизни?!
        - Бедняжки… а что теперь будет этим негодяям?
        - Ничего… - Бенгальд помрачнел, - уже ничего. Взорвалось именно там, где были их камеры. Магистр Транбиус выяснил, что взрыв был магический. За много лет магам удалось опутать башню таким слоем щитов, что из нее невозможно было не только сбежать, но и послать магического вестника или простой сигнал. Однако бывают такие амулеты, скрытые в пуговицах или пряжках. Если сломать или раздавить, в условленное место поступает сигнал тревоги. Так вот… как оказалось, у наших шантажистов такой амулет был, причем такой силы, что пробил защиту. И хотя сам по себе он никакой опасности не представлял, магам, которые получили сигнал, удалось по этому следу отправить боевое заклинание. Вот оно-то и влилось в систему защиты и взорвало башню.
        - Так потому ее величество и намерена получить меня во дворец? А то, что… там может быть еще опаснее, вы не просчитали?
        - Его величество заявил, что больше не желает жить на краю пропасти. Он объявил в стране особое положение, а в городе какой-то комендантский час… тебе не знакомо такое название?! Сюда двигается Ангирольд с войсками, столица будет оцеплена, и все подозрительные допрошены магами. Во дворце сейчас нет никого, кроме охраны, слуг и нескольких чиновников… которых проверяют дополнительно. Ты поедешь под охраной Джера… маркиз останется тут. Запомни, Джер… младший принц за эту сеньориту не задумываясь прибьет любого. Даже меня.
        - Понял уже, - чуть смущенно усмехнулся телохранитель. - А тебе нужно почаще тренироваться с мечом.
        - А ему - разгадывать шарады, - отбрил Бенг, поглядел на Илли и с показным унынием вздохнул: - Впрочем, теперь есть кому подсказывать Канду отгадки.
        Глава 16
        «Похоже, столица еще ничего не поняла и не прочувствовала, - отвлеченно думала Иллира, поглядывая за окошко кареты, неторопливо пробиравшейся по одной из центральных улиц. - И, с одной стороны, их можно понять: люди привыкли жить спокойно и размеренно, составляли на этот день планы, приглашали гостей и готовили угощение. А кто-то, наоборот, собирался в гости и ходил по лавкам и магазинчикам, подыскивая подарок. Некоторые приехали на выходные из провинции и теперь гуляли целыми семьями, неспешно продвигаясь в окружении детей, бонн и собак к театральной площади.
        Сеньорите уже объяснили, что театральной она названа потому, что предприимчивые торговцы построили там несколько залов, и с крышами, и просто под открытым небом, и сдавали поденно всем имеющим деньги в аренду, совершенно не переживая за количество зрителей - пусть об этом болит голова у лицедеев. А лицедеев собралось в столице немало, все надеялись на приглашение в королевский дворец на празднование юбилея и изо всех сил старались поразить публику своими спектаклями в надежде, что слава дойдет и до дворца. И как раз на это воскресенье было назначено несколько премьер спектаклей.
        Вот в ожидании всех этих развлечений бродил и разъезжал в каретах вдоль улиц разодетый городской люд, особо не взволновавшийся обилием королевских гвардейцев на всех углах всех больших улиц. Ко всему привычные жители столицы и к взрыву тюрьмы отнеслись философски. Там, где маги слишком много мудрят, взрывы и всякие каверзы случаются регулярно, простым обывателям это давно известно. А что башня развалилась и придавила нескольких преступников: жаль конечно - значит, не будет в ближайшие дни у палача работы. Но зато Лангорд-строитель обязательно построит на том месте что-нибудь еще более впечатляющее и надежное. И значит, будет работа и новые выгодные заказы. Не бывает худа без добра.
        Джер сидел рядом с сеньоритой в карете, а на облучке устроился один из вновь прибывших слуг. Гвардейцы уже пару раз останавливали карету, но как только командиры нарядов видели показанный пассажиром значок, ее мгновенно пропускали дальше.
        Однако едва карета въехала в ворота, Иллире и Джеру предложили выйти, проверили приглашение и сообщили, что дальше они поедут в королевской повозке, а кучер останется тут.
        - Никогда таких строгостей не было, - виновато поглядывая на сеньориту, пробормотал Джер, усаживаясь рядом с ней в легкую коляску, которой правил гвардеец. - Как только королю приходят в голову подобные замыслы?
        Илли только печально покивала головой, силясь не захихикать, - теперь ей понятно, в кого принцы такие смышленые. Идеи ловят на лету.
        В холле их ждала еще одна проверка, после которой телохранителя отправили в гостиную, сообщив, что там стоят напитки и печенье, а в столовой всем желающим подается горячий обед. А вот сеньориту проводят на второй этаж, приглашение на аудиенцию только на нее.
        По лестнице Иллира шла под конвоем двух гвардейцев, и это уже было совсем не смешно. Надо же во всем меру знать! И когда увидела строгое лицо встречавшей ее воспитанницы королевы, открыла было рот высказать свое возмущение, но та сделала жест, понятный всем приближенным третьего принца, и сеньорита прикусила язычок. Как же она сразу не сообразила… во дворце ведь идет проверка и ее результаты король явно держит до времени в тайне.
        - Дарэттия Эндерстон, - сообщила воспитанница с навыками телохранителя королеве, введя гостью в гостиную, перед дверью которой сидели на страже не гвардейцы, а люди Бенгальда.
        - Проходите, маркиза, - печально кивнула королева. - Присоединяйтесь к нам. Как видите, у меня осталось всего три фрейлины, все остальные поехали проведать родителей. В этом году воздух в провинции на редкость заразный… просто эпидемия мигреней.
        - Сочувствую, ваше величество, - поздоровавшись положенным поклоном, с постным выражением лица закивала Илли, тихо веселясь про себя: «Королева неподражаема, еще сказала бы - вспышка ангины».
        Прошла к стоявшему дальше всех креслу и села так, чтоб вполоборота видеть дверь.
        - Вот ваша книга, - сеньорита Тессида подала ей роман в новеньком дорогом бархатном переплете с золотыми тиснеными буквами названия, - самый модный сочинитель… только сегодня принесли от переплетчика.
        И показала знаком, что в книге для Иллиры есть послание.
        - Ах, - благодарно воскликнула свежеиспеченная маркиза, - большое спасибо, я именно этот роман мечтала прочесть. Боюсь, в ближайшие часы как собеседница я буду вам бесполезна.
        «Ну вот ради чего ее величество возится с этими рукодельницами? - открывая роман, сердито думала Илли. - Ведь не имеет она никакой склонности к вышивке… ни ниток, ни пялец сеньорита рядом с ней не заметила, пока жила в Зеленом доме. Почему не общается с интересными людьми?»
        Записка нашлась на третьей странице, краткое послание без обращения и подписи, и тем не менее Илли была стопроцентно уверена, что это указание для нее. И оно ей не особенно нравилось… если честно, вообще не нравилось, но говорить это при вышивальщицах было крайне неразумно. Да и стоило тщательно обдумать… ради чего ее величество действует именно так, а не иначе. Что за интригу затеяла… ради чего и какую выгоду рассчитывает получить?
        Чтобы не попасть впросак, если фрейлины начнут расспрашивать про сюжет романа, Илли пробежала глазами первые страницы, не забыв незаметно спрятать записку в карман. И, к своему изумлению, втянулась, заинтересовалась сюжетом, откинулась на спинку кресла и устроилась поудобнее, уходя в выдуманный мир от своих и чужих проблем и бед.
        - Добрый день, ваше величество, - в вежливом мужском голосе слышались отзвуки штормовых раскатов и яростных гроз.
        Но не это заставило сеньориту крепче вцепиться пальчиками в еще пахнущий клеем бархат обложки и ниже склонить к странице голову. Он был ей слишком знаком, этот голос, и слишком внезапно оказался так близко. Так вот что значили слова в записке о том, что не нужно выдавать свое инкогнито. Пока ее величество не выставит под благовидным предлогом своих овечек, лучше действительно притвориться немой и глухой.
        - Идите, сеньориты, подберите нитки для фона, после полдника посмотрим, какой больше подойдет, - ласково сообщила королева фрейлинам и они послушно побрели к двери. - Сегодня вы можете пообедать в малой столовой… или приказать подать еду в свои покои… я обещала пообедать с его величеством.
        - А та сеньорита - глухая?! - тихо проворчал недовольный голос Ингирда, и Иллире вдруг стало весело. Даже зубы пришлось покрепче стиснуть.
        - Ах, маркиза! Она обычно так увлечена любовными романами, что ничего вокруг не видит и не слышит, - легкомысленно вздохнула ее величество. - Я рада, что вы так вовремя прибыли в столицу, его величество проводит расследование, у нас ночью взорвалась тюрьма.
        - Мы слышали, - сухо перебил голос Кандирда. - Но меня интересует другой вопрос. Где Бенгальд?
        - Занят делами. Бегает по городу по поручениям его величества. А зачем он вам, ваше высочество?
        - Он у меня… - голос принца наполнился бешенством, - секретаря увез.
        - Ах, помню… помню, он вроде сказал, что секретарь с такими навыками пригодится ему самому.
        «Ох, дошутится она», - искоса наблюдая, как белеют стиснутые в кулаки пальцы принца, потаенно вздохнула Илли и с шелестом перевернула страничку.
        - Ваше величество… вы отлично понимаете, что сеньорита Иллира для меня не просто секретарь, - решив не обращать внимания на незнакомую маркизу, напрямую заявил принц.
        - Ах… вы еще так молоды, поверьте, вокруг полно прелестных сеньорит. Да вот взгляните хотя бы на маркизу Дарэю… очаровательная девушка. Очень знатный старинный род, да и приданое неплохое. Посидите тут минуту… я распоряжусь подать вам обед вместе с нами и вернусь.
        Последние слова ее величество пролепетала, уже исчезая за тяжелой портьерой, занавешивающей проход в соседнюю комнату.
        - Что? - остолбенело смотрел ей вслед принц. - Ты слышал, Инг?! Очаровательное приданое?! Знатный род? Я сошел с ума или весь дворец? Тогда не удивительно, что он начал разваливаться. Сеньорита… Дарэя… быстро бегите отсюда бегом… вместе с приданым… а то я сейчас очень зол.
        - Не стоит кричать на девушку, - заступился за хорошенькую незнакомку Ингирд. - Ты ее совсем запугал. Простите его, сеньорита… Дарэя…
        Говоря это, баронет гуляющим шагом, делая вид, что изучает вставленные в рамки вышивки и разбросанные думочки, постепенно приближался к сеньорите все ближе. И наконец, завершив сложный маневр, оказался между незнакомкой и окном, чтоб рассмотреть ее хорошенько.
        Иллира искоса наблюдала за этим передвижением, начиная понимать тайный и далеко идущий замысел ее величества, но не имела сейчас ни возможности, ни желания устраивать акцию протеста. Ей невыносимо приятно было видеть их обоих и наблюдать со стороны за тем действом, какого без помощи королевы она не увидела бы никогда.
        - А откуда вы сюда приехали, прелестная сеньорита? - бархатным голосом поинтересовался баронет, посматривая на мечущегося между креслами взбешенного друга, и вдруг в упор уставился в необычайные фиалковые глаза девушки, определенно намереваясь смутить ее таким выпадом.
        Однако она не смутилась, не испугалась и не покраснела, только сильнее стиснула губы, явно сдерживая рвущийся наружу смех. Баронет озадаченно нахмурился - кого-то напоминал ему этот сморщенный от веселья носик, и тонкие пальчики, которые сеньорита прижала к накрашенным губкам, чтоб не расхохотаться, тоже были знакомы… просто очень.
        Ингирд прищурился, провел ладонью перед глазами, заслоняя ее яркие соболиные локоны, и охнул про себя: «Ай да королева!»
        А в следующий миг рухнул на ковер возле ног сеньориты и истово воскликнул:
        - Я сражен… простите все, что было сказано, маркиза, все слова и все вопросы… только позвольте посидеть возле ваших ножек.
        - Ингирд, - возмутился таким непозволительно фривольным поведением друга принц, - что ты себе позволяешь?! Встань немедленно… и не мешай сеньорите уйти в свою комнату… она хочет кушать.
        - Она будет обедать с нами… - не сдавался Ингирд, заговорщицки подмигивая сеньорите. - И если тебе не нужно приданое и знатный род, то мне вовсе не помешают.
        - Извините его, маркиза, - раздраженно процедил Кандирд, решительно направляясь к ним. - Он ехал по солнцу… ему голову напекло…
        - Лучше садись рядом со мной, - невежливо перебил его друг, - и проси у нее прощения… за свою слепоту.
        - У кого? - как на сумасшедшего посмотрел на баронета принц. - Инг… ты точно заболел.
        - Птичка, - нежно спросил Ингирд, - кто из нас сумасшедший?
        - Оба, - не выдержав, засмеялась Илли. - Но я так рада вас видеть!
        - Что? - Принц горестно рассматривал накрашенные бровки и реснички и качал головой. - Не может быть.
        - Может, - фиалковые глаза сияли ему навстречу знакомым теплом, - меня так спрятали. Правда, здорово? Даже вы не узнали!
        - Птичка… - ошеломленно повторил вслед за Ингирдом принц, сел рядом с другом и положил ей на колени голову. - Что там говорила матушка про приданое?!
        Илли украдкой погладила пыльные волосы принца, всмотрелась в утомленное, наспех протертое платком лицо баронета и объявила друзьям самым безапелляционным тоном:
        - По-моему, вам пора идти купаться и переодеваться. А потом пойдем обедать. Идите, я буду ждать тут и никуда не денусь, обещаю.
        - Ингирд - первый, потом я, - попытался командовать его высочество, но получил решительный отпор.
        - Одновременно. Так вы быстрее доберетесь до стола - почему-то мне кажется, вам тоже давно не давали мяса.
        - А кому еще? - Кандирд всячески тянул время, не желая никуда от нее уходить… хотя бы еще немножко.
        - Бенгальд утром приходил, голодный как волк, но больше я вам не скажу ни слова, пока не будете выглядеть как подобает принцу и баронету.
        - Птичка, - засмеялся Ингирд, вскочил на ноги и потянул за собой друга. - Если бы ты знала, как мне не хватало твоих разумных команд! Этот сумасшедший в твое отсутствие становится неуправляемым.
        - Прошло то время, - мгновенно парировал принц, - когда все вы управляли мной в свое удовольствие сколько хотели.
        - Кыш! - сердито сдвинула бровки сеньорита, однако ее сияющие глаза и улыбающиеся губки ясно говорили, что это лишь шутка.
        И они ее приняли, сделали испуганные лица и мигом исчезли из гостиной.
        - Так что там с Бенгальдом? - Ее величество появилась из-за занавеси как ни в чем не бывало.
        - Накормлен колбасой и омлетом и напоен чаем с молоком и булочками, - по-военному отрапортовала Илли и, вспомнив колоритный наряд королевского прокурора, тихонько хихикнула: - И оставлен с ящиками рассады. Он с утра изображает садовника.
        - Бедный мальчик! - сделала печальное лицо ее величество.
        - Мне его тоже жаль… - почти серьезно поддакнула Илли. - Кстати… охранник, который меня сюда привез, родной брат Найвины и друг Бенга.
        - Что ты говоришь! - Ее величество на миг задумалась, потом с надеждой взглянула на Иллиру: - А про нее… Бенг случайно ничего не говорил?
        - Случайно - нет. Но когда я спросила напрямик, кое-что рассказал. А вам… он ничего не объясняет?
        - Только вскользь. Я за него волнуюсь… больше, чем за всех остальных. Если она и дальше будет упрямиться…
        - Возможно, вам следует пригласить ее сюда и поговорить, - осторожно предложила Илли, вовсе не уверенная, что имеет право давать такие советы, но не умевшая оставаться в стороне, когда симпатичным ей людям нужно участие. - Джер присутствовал при нашем разговоре… мне кажется, он мог бы в этом помочь.
        - Мне нужно попробовать с ним поговорить, хотя Бенг всегда был против, пусть он лучше поссорится со мной, - решилась королева. - Но только после обеда… что-то мне подсказывает, что долго умываться они не станут.
        - Как ни странно, мне тоже, - хихикнула Илли и, вспомнив записку, искренне поблагодарила: - Спасибо… за совет. Хотя… если честно, сначала он мне не понравился.
        - Да… - засмеялась вдруг королева, - я так и поняла по твоему лицу. Кстати, тебе готовят покои в этом крыле, неподалеку от моих, не стоит пока возвращаться к маркизу, Бенгальду неудобно держать там достаточно охраны. Но как только мы преодолеем эту проблему, ты выберешь все сама.
        - Что она выберет? - услышал последние слова матери ворвавшийся в гостиную Кандирд.
        Принц был чист и наряден, но по еще влажным волосам было понятно, как он торопился.
        - Остаться во дворце или жить в особняке с дядюшкой, - строго ответила ее величество. - У маркизы Дарэттии Эндерстон особняк в столице и имение в двух часах пути по Енизовской дороге. Дядюшка опекает ее до совершеннолетия.
        - Все ясно. - Принц уже поставил кресло рядом с креслом Илли так, чтобы видеть ее лицо. - Но я хочу знать… как тогда маркиза будет работать моим секретарем?
        - Ох, не это сейчас главная проблема, - отмахнулась королева. - Да и кое-что поменялось. Дарэя… ты не успела рассказать свои новости? Сама понимаешь, почте мы такие вещи доверять не стали. Да и не догнала его высочество почта.
        - Что за новости? - встревожился Канд, внимательно вглядываясь в любимые черты, проступающие из-под незнакомого облика.
        - Зеркало меня позвало, - не стала испытывать терпение принца Илли. - Я разговаривала с папой и мамой, Бенг видел. У них все хорошо, еще два месяца - и смогут вернуться. Ждут только, пока раскроется суть Лиры.
        - Два месяца? - Кандирд не верил своему счастью. - Илли…
        - Дарэя, - строго одернула сына ее величество, - тут остались только самые проверенные люди, но у магов много способов… чтобы пролезть даже сквозь щиты. Вон тюрьму ничто не спасло…
        - Я хотела сказать, - вспомнила сеньорита, - у нас в тюрьмах не оставляют заключенным их одежду и вещи. Переодевают в простые костюмы в яркую полоску. Если даже они сбегут, удобно ловить… такое никто, кроме заключенных, не носит.
        - Отличная мысль, сеньорита, - в гостиную из соседней комнаты вышел его величество. - Добрый день. Здравствуй, Кандирд, ты приехал вовремя.
        - Я так и подумал, ваше величество, - поднялся навстречу отцу младший принц, и несколько мгновений они стояли напротив, изучая друг друга с самыми серьезными лицами.
        Затем его величество довольно ухмыльнулся и хлопнул младшего, который оказался на ладонь выше его самого, по плечу:
        - А где твой советник? Пусть пеняет на себя, раз опаздывает. Я просто умираю от голода. Разреши, дорогая, предложить тебе руку. - И повел вспорхнувшую с кресла королеву в соседнюю комнату.
        - Разреши предложить тебе руку? - счастливо улыбаясь, проговорил принц, и Илли, молча отложив книгу, последовала примеру королевы, начиная сильно подозревать, что все очень непросто с теми загадочными принцессами, что растут в таинственных монастырях.
        Глава 17
        Обед уже заканчивался, когда в столовую ворвался третий принц, уже в обычном своем темном костюме и в сопровождении пятнистого пса.
        - Добрый день… надеюсь, мне хоть что-нибудь осталось после этих варваров с восточных равнин?
        - Скажи спасибо, что варвары уже наелись и подобрели, - усмехнулся его величество, исподтишка наблюдая, как младший принц усиленно подкладывает кушанья своему личному секретарю. - А то и есть не захотел бы.
        - Но, ваше величество, не так я и наивен, как вам кажется. И вовсе не зря таскал ящики с цветами в саду одной незнакомой маркизы, как только получил сведения, что варвары проехали Туранд, - садясь к столу, вздохнул Бенгальд и оглянулся. - Терри!
        - Ты не этого наглеца потерял? - Кандирд с возмущением взирал на пятнистую лохматую морду, высунувшуюся из-под скатерти между ним и сеньоритой и деликатно поглощавшую то, что таскали ему со своей тарелки тоненькие пальчики.
        - Боюсь, пока сеньорита ему не скормит все, до чего дотянется, я свою собаку не увижу. Просто не пес, а наказание. Бросается к прелестным сеньоритам как заядлый ловелас… - легкомысленно болтал третий принц, поглядывая, как лакей наливает ему суп. - Довольно.
        - Наперегонки с хозяином, - едко фыркнул Кандирд, еще не совсем простивший брата, и чуть нахмурился, заметив, как жадно тот принялся за еду. - Такое впечатление, что тебя не кормили несколько дней.
        - Да нет… дали добрые люди кусок омлета, - на миг отвлекся от еды главный прокурор. - Но с тех пор я переделал кучу дел.
        - Вообще-то добрые люди сообщили, что омлет был не одинок и к нему была колбаса, - легко заложила Иллиру ее величество, но сеньорита не обиделась.
        Ей нравилось, когда в семьях за столом разговаривают вот так, чуть насмешливо и без особого жеманства, и можно чувствовать себя просто и не задумываться над тем, как повернуться и что взять.
        - Была-была, - с шутливой обидой вздохнул Бенгальд, подставляя тарелку под фаршированную утку и показывая, чтоб ему положили и второй кусок. - И даже чай был с молоком и булки с джемом… я ничего не забыл? Вот так всегда: как работаешь, так никто не замечает, а как покормят разок, так все знают.
        - Идите, Лютс, - отпустила лакея королева, дождалась, пока он плотно прикроет дверь, и серьезно спросила: - А в честь чего такая необходимость… все делать самому?
        - Вы меня опередили, Интария, - с любопытством поддакнул жене король. - Я как раз хотел спросить: у нас тайные агенты закончились?
        - Каждый человек на счету, - резко перестал улыбаться третий принц, - поэтому я так рад приезду этих варваров. Собираюсь приставить их к делу, людей, которым я полностью доверяю, пока всего два десятка. Все остальные проверяются… всеми способами, какие у меня есть. Седрика я уже забрал. Кстати, - хмуро глянул он на Илли, - Джера я тоже забрал. Жаль, не могу тебя привлечь к работе, слишком ты приметная. Да и нужно мне, чтоб матушкины рукодельницы все время тебя видели.
        - Это не такая уж особая проблема… - едва представив, что ей придется дни напролет читать дурацкие романы, всполошилась Илли, - чтоб они меня видели. Но если ты не дашь мне интересной работы, я буду мстить. Жестоко.
        - Это как? - заинтересовался его величество, но Илли вовсе не собиралась раскрывать свои планы, тем более что они пока были неоформившимися замыслами.
        - Извините… ваше величество, но месть - это блюдо тайное, - сеньорита упрямо смотрела на жующего мясо Бенгальда и так же упрямо не обращала внимания на сердито сопящего Кандирда.
        - Прости… Дарэя, - не выдержав, выговорил четвертый принц, - но я не могу тебе позволить никакой работы у Бенгальда.
        - По какому праву?! - Иллира понимала, что делает сейчас ему больно, но совершенно четко знала: если позволить Кандирду теперь запереть ее в четырех стенах с корзинкой ниток и шкатулкой с наперстками и иглами, то потом, если у него в самом деле появится на нее право, сбежать от этой корзинки будет невероятно тяжело. Практически невозможно.
        - Ты пока числишься у меня секретарем, - попытался качать права его младшее высочество, но не учел, что вступил на неверный путь.
        - Я, маркиза Дарэттия Эндерстон?! - кротко удивилась Илли, и этого хватило, чтоб он побледнел и обиженно стиснул губы.
        А она встала, вежливо поблагодарила за обед и решительно вышла в гостиную. Взяла с кресла свою книгу, шагнула к двери, раздумывая, куда пойти, и замерла, остановленная доброжелательным голосом королевы:
        - Подожди меня, Дарэя, нам по пути.
        По широкой галерее, увешанной портретами представителей династии, они прошли молча, свернули в боковой коридор, скрытый за массивной дверью, которую тоже охраняли люди Бенгальда, прошли вдоль несколько десятков шагов.
        - Вот, - указала ее величество на дверь салатного цвета, - это твои покои. Здесь цвет двери указывает на цвет покоев. Мои - голубые.
        - Вы не желаете зайти? - Илли понимала, что, обидев Кандирда, не могла не задеть чувства его матери, и спрашивала просто ради приличия.
        Но та неожиданно посветлела и мягко улыбнулась:
        - Если ты не против, я приду через пять минут, мне нужно переодеться. После обеда я обычно никого не принимаю и хожу в простом платье.
        Это была важная информация для девушки, одетой ради поездки во дворец в нарядное платье со слишком пышной юбкой и широкими рукавами. Илли решила, что ей тоже следует воспользоваться примером ее величества, тем более она была уверена, что в шкафах найдется одежда именно ее размера.
        В покоях, превышавших размером ее комнаты в особняке раза в два, действительно обнаружилась рядом со спальней гардеробная комната. Она имела две двери, и в нее можно было попасть как из спальни, так и из просторной ванной комнаты со стоящими посредине двумя круглыми серебряными чашами. В меньшей была горячая вода, щедро сдобренная душистыми мылами и настоями, в большей - прохладная, хрустально чистая, с легким ароматом ландышей.
        Это выглядело очень заманчиво, однако Илли только с досадой фыркнула и прошла мимо. Ей сейчас было совершенно не до того. С каждой минутой уверенность в своей правоте как-то таяла, а сочувствие к оскорбленному в лучших чувствах принцу все росло. Девушка уже ругала себя всеми любимыми ругательствами за то, что так расслабилась и не нашла более хитрого способа убедить его в своей правоте. А с другой стороны, хитрить именно с ним почему-то не хотелось абсолютно.
        Илли в последний раз тяжело вздохнула и решительно прошла в гардеробную. Мельком проверила содержимое шкафов и очень скоро нашла бледно-сиреневое муслиновое платьице простенького фасона с короткими летящими рукавчиками и пояском вместо модной шнуровки. Быстро переоделась, скрутила распущенные локоны и сколола на затылке и, торопливо пройдя через спальню, вышла в гостиную. Обвела ее быстрым внимательным взглядом и незаметно усмехнулась, обнаружив сюрприз.
        Ее величество уже сидела в кресле и грызла бобы, задумчиво рассматривая видневшиеся за окном верхушки деревьев. Сеньорита прошла к ней, села в кресло, что стояло напротив, в ожидании вопроса уставилась на одетую в мягкое льняное платье с кокетливой вышивкой королеву.
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Отвратительно, - честно призналась Илли, протягивая руку к вазочке с бобами. - Можно?
        - Конечно. Если хочешь, тебе тоже будут ставить.
        - Ничего пока не хочу… - сеньорита тяжело вздохнула и бросила в рот боб.
        - Ты его любишь? - внезапно спросила королева, и Илли охнула вслух.
        - Ну, ваше величество, у вас и вопросы! Откуда же мне знать?! Вот если бы мама тут была, она бы сразу сказала. А кстати… давайте магистра спросим, увидит он что-нибудь по моей ауре или нет?
        - Почему мне кажется, что ты сейчас… немного хитришь?
        - Думаю, это оттого, что ваши фрейлины хитрят и лгут? - участливо предположила сеньорита. - Или потому, что вы любите устраивать интриги… или сюрпризы, хоть мелкие, но неожиданные? Вот и ждете того же от меня.
        - Илли, - изучающим взглядом уставилась на нее королева, - твоя речь звучит как обвинительная.
        - Знаете, ваше величество… я ведь вас понимаю. И как мать, и как королеву. Вам нужно быть очень собранной и бдительной, чтобы в вашу замечательную, дружную и надежную семью не проникла та, что рассорит братьев, нашепчет одному из них злых сплетен и наветов, развалит труд всей вашей жизни… и ваших предков. Моя мама тоже все время мне повторяла… чтоб я не верила льстивым словам сеньоров, которые будут преследовать свои цели, чтоб была подозрительной и осторожной, чтоб не давала никаких обещаний, пока не узнаю хорошо человека и его намерения. Много еще от чего предостерегала меня моя мама… а потом приехали ваши чиновники, посадили в карету и повезли во дворец… и сеньора Павриния настрого запретила говорить «нет», если принц предложит руку. Сказала, что за такое непослушание нам не будут три дня давать ничего, кроме воды.
        - Она наказана, - глухо сообщила ее величество.
        - Возможно… но девушки, которые не отказались, остались. Но я не о них… а о себе. Мне повезло, Канд взял меня секретарем, потом признал другом… потом доверил финансы. И согласился ждать… нет, не свадьбы, а разрешения за мной ухаживать. Вы не хотите, чтоб он ошибся? Но я тоже не хочу ошибиться… потому что знаю, как это может быть больно и обидно. И знаю, чем может кончиться. Мои родители… не приемные, а родные, все время ссорились. Мне было почти девять лет, и я хорошо помню все, что они в запале кричали друг другу. Мать кричала, что он загубил ее молодость, превратил в кухарку, домработницу и няньку в одном флаконе, что она не видит никаких радостей жизни. Отец орал, что он устает за весь день на работе и хочет дома расслабиться, а там сплошной бедлам, сидит с телефоном в ухе нечесаная курица и смолит табак… а потом они начинали обвинять друг друга в чем угодно… даже не слушая ответов. В тот раз мать ушла от него… она делала это время от времени… увезла меня к бабушке и ругалась с ней, зачем та позволила ей выйти замуж за этого урода. Бабушка тоже ругалась, что ее никто не слушает, а потом
предъявляют претензии. Потом приехал отец, злой, усталый, но привез торт… и сказал, что это он мирится в последний раз. Они немного поругались, а потом она собрала вещи, и мы поехали домой… но не доехали… дорога была мокрой, он не справился на повороте с управлением и влетел в бетонный столб рекламы.
        Но мне это все рассказали потом… в больнице. Про то, что они погибли мгновенно, а я на всю жизнь калека, перебит позвоночник и ноги не ходят. Да я и выжила чудом. Но я не про это… а про то, что тоже хочу быть уверенной, что у меня будет крепкая и надежная семья. Именно ради этого я мечтала заработать столько денег, чтоб ничто не помешало связать свою жизнь с человеком, который будет искать во мне не приданое и не покорную домохозяйку. Я очень хорошо поняла, какая должна быть семья, когда жила с новыми родителями. Я тоже хочу доверия, тоже хочу, чтоб со мной советовались и ко мне прислушивались. И если мужчина… к которому у меня только начинают появляться какие-то особые… нет, пока еще не чувства, а намеки на них, - так вот, если он, еще не имея никаких прав, начинает так ультимативно командовать мной… я лучше перетерплю обиду и разочарование заранее, но не позволю себе влюбиться. Потому что точно знаю… такой жизни я не хочу. И лгать и притворяться тоже не собираюсь. Поэтому… Канд, выходи из-за занавески. Я тебя сразу засекла. Ты после переодевания принес аромат ландышей.
        Принц вышел из-за портьеры, тяжелым взглядом смерил мать и, так и не отважившись посмотреть в глаза любимой, решительно вышел из ее покоев.
        А Илли встала с кресла и методично обошла все уголки, где мог бы сидеть еще один шпион, даже под диван заглянула. И за открытое окно тоже, ее хорошо учили искать незваных гостей. Королева с интересом следила за действиями сеньориты и спокойно грызла свои бобы.
        - И все же ты слукавила, - вздохнула она, когда Илли села на место. - Но это твое право. А вот про мои права я предпочитаю знать, а не догадываться, разбираться с мелкими проблемами прежде, чем они возникнут. Это плохо?
        - Нет, это отлично, - так же спокойно кивнула Илли. - Вот только критерий, какие проблемы большие, а какие мелкие, у всех людей разный. Для моей тетушки самым большим несчастьем было, когда ей не привезли приглашение на городской ежегодный праздник в дом мэра. Потом оказалось, что посыльный по ошибке отдал одной сеньоре два приглашения, они склеились печатями. Но тетушка все равно не пошла… к тому времени она нарыдалась так, что нос разнесло вдвое. А для меня несчастье, если я не сумею помочь родителям вернуться… все остальное отложено на потом.
        - Она не знает, что брат жив? - деликатно поинтересовалась королева, и Илли поняла, что это про ее тетушку.
        - Разумеется, нет. Она же видела обгоревшие тела… и даже опознавала. Куда только смотрела, непонятно. Хотя отец на это и рассчитывал.
        - Понимаю… но давай вернемся к тебе. Как ты намеревалась помочь Бенгу, если должна сидеть вместе с фрейлинами?
        - Давайте начнем с того, что я не фрейлина и не должна там сидеть, - миролюбиво предложила Иллира. - И я ведь могу приболеть или просто раскапризничаться. Заявлю, что не могу в компании ваших болтушек прочувствовать высокий слог романа, и пойду в свои покои. Ну а дальше просто… Клора показала мне отличный способ исчезновения одной особы и появления другой. Мужское платье тут найти легко, да и парик, думаю, Бенгальд найдет без труда. Я могу стать пажом или посыльным, которого посадили перебирать бумаги подозреваемых… или передавать сообщения. А там уж видно будет, чем мне лучше заняться. Но только не шить и не читать целыми днями.
        - Ты так не любишь шить? Или не умеешь? - Королева задавала вопросы, но чувствовалось, что думает она о чем-то другом.
        - Ваше величество… я прекрасно умею держать в руках иголку. С шестнадцати лет я перелицевала все старые юбки тетушки и сделала из них себе платья, перештопала в ее доме все чулки, шали, кофты и капоры. Но когда я сидела нескончаемыми вечерами над этим тряпьем, то дала себе клятву: как только смогу зарабатывать, найму служанку и больше не возьму иглу в руки. Последней моей работой было то розовое платье, я корпела над ним всю дорогу.
        - Я знаю, - мягко сказала королева, - теперь я много про тебя знаю. Все, что сказали соседи, монахини и девушки, что жили с тобой в приюте. И у меня впечатление, что было две Илли, одна жила в том городке, другая приехала во дворец Канда.
        - Так и было, - серьезно кивнула сеньорита. - Покидая город, я поклялась сама себе, что никогда не вернусь к той жизни. И как… мне ни хочется сейчас смолчать… но фавориткой принца или знатного сеньора я тоже поклялась никогда не быть. И приготовила все… на самый последний случай.
        - Это я тоже поняла… и тоже хочу тебе сказать честно: люди Бенгальда нашли тот флакон… прости, но это его дело - проверить твои вещи. И там давно вода.
        - Я знаю, - засмеялась вдруг сеньорита. - Хороший фокус, правда? Меня папа научил. Ставишь один флакончик почти на виду… его находят и радуются, что тебя поймали. Ведь это не то средство, которым травят принцев или знатных сеньоров.
        - Илли… - королева побледнела, - не хочешь ли ты сказать… ох, великие духи! Ну конечно, тогда мы не знали, что тебя учил граф. Но ты ведь… Илли?
        - Я же не ваша нервная фрейлина, - хмыкнула сеньорита. - Не волнуйтесь, обращаться с такими вещами умею. Иногда это очень трудно и печально… что не можешь никому поверить до конца… и, наверное, я чуточку слукавила… вы правы. Но посадить себя в клетку я не позволю никому… даже если мне будет еще больнее.
        - Я поговорю с Бенгальдом, - встав с кресла, твердо проговорила ее величество, - само собой, он будет рад иметь такого помощника. Ты же поняла, что за столом он молчал, не желая ссориться с братом. Они всегда дружили и поддерживали друг друга.
        - Спасибо ваше величество… я знала, что вы поймете, - искренне поблагодарила Илли, стараясь не думать о том, что может произойти, если она встретится в коридоре или на лестнице с Кандирдом, когда будет в облике пажа или писаря.
        Просто предпочитала верить, что к тому времени он все это переварит и придет к какому-нибудь решению.
        Глава 18
        - Перестань бегать. У меня в голове уже мелькает, - устало буркнул Ингирд, валявшийся с ногами на диване в покоях друга. - Что еще она сказала?
        - Дьявол, Инг, да при чем тут что она сказала? Меня била как плетью горечь ее голоса, ее боль… Великие духи… я столько раз приговаривал всяких жуликов к порке, а сегодня явственно почувствовал себя так, словно выпороли меня.
        Принц отшвырнул стул, нервно прошелся по комнате и упал в кресло. Говорить о том, что он испытал, было невыносимо даже с лучшим другом, знавшим о нем, кажется, все.
        - Неужели она сказала, что не любит тебя?
        - Да. Правда, сказала… что какие-то намеки на чувства были… но она лучше их перетерпит, чем влюбится в меня.
        - А за что она их будет… ну это, претерпевать? - Баронет давно все понял, да и подслушал немного под неплотно притворенной дверью… а как иначе быть в курсе их отношений? И теперь пытался натолкнуть друга на верное решение.
        - За то, что я намерен посадить ее дома под охраной и командовать… - ну ты же подслушивал! Просто сплошные шпионы вокруг!
        - Сам не лучше, поддался на удочку, спрятался за занавеску, - пренебрежительно фыркнул Ингирд, отлично знавший, что лучше сейчас вызвать у принца всплеск ярости и раскаяния, тогда он быстрее придет к верному решению. - Но мне интересно другое… а ты действительно искренне считал, что такую девушку, как Илли, можно посадить в спальне, дать сундучок с украшениями и спокойно ехать по делам?
        - Ну, во дворце есть письма, отчеты… но я думал, ей это со временем надоест.
        - И она постепенно станет такой, как все, будет копаться в камушках и тряпках, просить развлечений и наконец превратится в скучную, как Анирия, сеньору, - согласно кивнул баронет, устраивая на подлокотнике ноги. - Ты об этом сейчас мечтаешь?
        - Дьявол… как ты умеешь все испортить… - расстроился Кандирд, но слов для доказательств своей правоты не находил. - Ну развлекаются же как-то другие сеньоры… и не скучают.
        - Например, ее величество, - поддакнул баронет, - куда ни приедешь, она уже там. А ведь ей уже… боюсь сказать вслух. Хотя выглядит она почти вдвое моложе. Почему бы твоему отцу не запретить ей мотаться по стране и лезть во все интриги? Пусть сидит и все время вышивает, а то во дворце всего три тысячи подушечек.
        - Но при чем тут моя мать? Она королева… и вообще необыкновенная женщина.
        - А! Ну это ты мне верно объяснил. Значит, Илли, по-твоему, обыкновенная? На каждом диване во дворце такие сидят? Дьявол, вот зачем я с тобой спорю? Сам не понимаю? Иди покричи на нее, запрети выходить даже из покоев, приставь взвод гвардейцев - глядишь, быстренько и вытравишь из души сеньориты все эти ненужные ей намеки… на чувства. И тогда появлюсь я, галантный и великодушный… как его величество. Ты никогда не интересовался, каким образом он обошел всех женихов принцессы Интарии?
        - Ингирд… я понимаю, что ты сейчас шутишь, но если ты сделаешь к ней хоть шаг, я тебя убью.
        - А вот это нечестно. Ты, значит, от своих взглядов на место жены в доме отказываться не собираешься, предоставляя сеньорите со слезами выдирать из сердца ростки нежных чувств. Следовательно, на ее руку претендовать не намерен. Так что ей, всю жизнь одной прожить? Без мужа и без любви? Как жестоко! Ну а чем к Илли начнет подкатываться какой-нибудь наглый граф… вроде того, который пытался опоить ее на вчерашнем балу, так лучше рядом буду я, понимающий и преданный. Уж я не стану заставлять ее вышивать дурацкие подушки… - Ингирд с удовольствием развивал феерические планы, не забывая следить, как постепенно белеет лицо принца.
        - Кто ее пытался опоить?
        - Граф Юдренти с другом. Но куда это ты ринулся? Они уже на том свете. Бенгальд их сразу отловил и посадил в тюрьму, а через несколько часов она взорвалась.
        - Идем, - отрывисто скомандовал от двери его высочество.
        - Куда?
        - К Бенгальду, я желаю знать все подробности этого дела.
        Перед мысленным взглядом упрямо стояла стройная фигура принца в светло-сером колете и голубой рубашке, и Иллире вновь хотелось заплакать, когда эта фигура решительно шагала к двери длинными ногами, затянутыми в темно-серые штаны и фасонные сапоги из мягкой кожи.
        Но девушка упорно еще крепче стискивала губы, не выпуская наружу эти слезы, давно катившиеся по сердцу горьким ручьем. А что толку плакать, если он даже не взглянул, вмиг забыл все - и дружбу, и чувства, про которые твердил, и тот куст?
        Значит, не так и любил… если не понял, как трудно было ей все это произнести, рассказать то, что она за три года ни разу не рассказала даже матери Апраксии. Только родителям рассказала… и то далеко не в первый год. Перед взглядом Илли как наяву встали зеленые глаза матери, в которых плескались понимание, ответная боль и целительная доброта, и по сердцу прошла теплая волна два месяца… всего два месяца, и они будут тут, и можно будет посоветоваться по каждому вопросу, мучившему сомнением, рассказать про каждую мелочь, царапнувшую душу.
        Короткий стук прервал ее размышления, и сеньорита торопливо провела платочком по щекам, искренне удивляясь их влажности, - ну ведь не хотела же!
        - Идем, - коротко сказал Бенгальд, не заходя в комнату, и она почти побежала, не желая упускать такой дорогой ценой отвоеванное право на свободу и на интересную работу.
        В коридоре его третье высочество молча подставил сеньорите локоть, и она покорно положила на него пальчики и состроила учтивое выражение лица. Это все же дворец, и каждый встречный, обнаружив, что они бегут рядом с сосредоточенными физиономиями, сразу начнет подозревать что-то такое, чего и близко не было. Но что гораздо хуже, пойдет делиться своими измышлениями с другими, особенно если этот встречный окажется одной из фрейлин.
        Незаметная дверь в служебный коридор обнаружилась на первом этаже недалеко от центральной лестницы, и, пропустив Илли в эту дверь, третий принц локтя больше не подставил. Да и неудобно было ходить под ручку по этому узкому, обитому потемневшим от времени деревом коридору.
        - Сюда, - открыв дверь с нарисованными на ней скрещенными мечами - знаком охраны, позвал принц, и они оказались в еще одном коридоре.
        Сразу возле входа скучал охранник, увешанный оружием, и Илли очень понравилось, что он не вскочил и не занервничал, завидев начальство. Да и вообще не пошевелился, только смерил принца и пришедшую с ним сеньориту бдительным взглядом.
        - Эту сеньориту всегда пропускать, - ни на секунду не остановившись возле охранника, бросил Бенгальд, отпирая соседнюю дверь, - меня нет.
        На лице воина не мелькнуло ни ухмылки, ни недоброго соображения, он только серьезно кивнул и снова отвернулся к входной двери.
        Комната, в которую они вошли, оказалась кабинетом Бенгальда, но за стол он не сел и никаких дел Илли не дал. Просто дернул шнурок два раза, потом еще три и повернулся к сеньорите.
        - Сегодня пароль - вот, - принц показал на пальцах знак, - повтори.
        Она молча изобразила, сигнал был знакомый.
        - Хорошо.
        - Вызывали? - В дверь вошла немолодая женщина в синем платье и чепчике служанки.
        - Из этой сеньориты сделай пажа и проводи в канцелярию.
        - Идем, - ничуть не удивившись, кивнула женщина, и они пошли.
        - Я Сарта, - приведя Илли в большую комнату, заставленную шкафами, сообщила женщина и открыла перед девушкой еще одну, узкую, дверцу в небольшую комнатку, скорее даже каморку. - Снимайте там ваше платье, сейчас дам костюм. Носили мужскую одежду?
        - Да, но только верхнюю.
        - Корсеты там, в шкафчике, я помогу надеть.
        Как очень скоро выяснила Илли, корсетом называлась плотная кофточка вроде телогрейки, с рукавом три четверти, очень точно имитирующая мужские плечи и совершенно скрывшая ее женские формы. По бокам корсет застегивался на мелкие крючки, а сверху был обтянут матовым шелком телесного цвета и был сшит так искусно, что абсолютно нигде не давил и не мешал двигаться. Костюм пажа состоял из темно-зеленых бриджей плотного бархата, довольно длинного колета из той же ткани с серебряной вышивкой и широким поясом и рубашки морского цвета, с остроконечным, отделанным кружевом воротом. Довершали его плотные чулки и туфли с пряжками.
        - Застегни ворот доверху, вот заколка, шейка у тебя немужская, и садись - сделаем лицо. Бровки подкрашены?
        - Да, - тихо вздохнула Илли, втайне начинавшая жалеть сооруженную Клорой красоту.
        Как-то быстро она привыкла к новому облику, даже самой себе не желая признаваться, что в глубине души всегда жило желание быть вот такой… красивой, заметной, привлекающей взгляды. И не потому, что ей хотелось каких-то нежных признаний или флирта, спаси пресветлые духи, этот юношеский период она давно пережила. Проходила в серых и синих платьях, сделанных из тетушкиных обносков. Просто очень приятно оказалось, глядя в зеркало, видеть там новое лицо и находить в нем себя, отлично понимая, что это не самообман, а так же удачно найденное решение, как удобный и изящный фасон нового платья. Хотя и проблем этот облик добавлял… но и придавал неизвестной до этого времени легкости и уверенности в общении с окружающими.
        И если в первые дни Илли была твердо убеждена, что, как только необходимость прятаться исчезнет, она сразу потребует смыть всю эту краску, то теперь такой уверенности больше не испытывала.
        - Не шевелите бровями, я просто подклею кусочки и припудрю, парик у нас рыжеватый… нужно чем-то отвлечь взгляд от ваших глаз. Я намерена сделать веснушки… здесь служит такой мальчуган, вы можете оказаться его родственником. Имя уже есть?
        - Хилер, - вспомнила сеньорита: раз Бенгальд не дал другого, сойдет и это.
        - Хорошо, Хилер, а вот губы я замажу специальной помадой и сделаю другой контур… но постарайся много не разговаривать.
        Она ловко что-то намазывала и рисовала на лице Иллиры, потом собрала ее волосы под тугую шапочку фасона «чулок» и промазала по краю чем-то прохладным.
        - Клей из яичных белков. Сохнет быстро, смывается легко, потому мочить не советую. Вообще умываться и плакать не стоит, долго облик не продержится. Как почувствуешь, что что-то не в порядке, беги сюда. Кстати, умывальней лучше пользоваться тоже тут, рядом. Мужчины ходят туда, где синяя дверь, переодетые женщины - в зеленую.
        - Запомнил, - пробормотала сжатыми губами Илли, и тут ей на голову надели парик.
        Короткие, едва доходящие до плеч волосы окончательно скрыли шею, а длинная шелковистая челка почти занавесила глаза.
        - Пройдись, - скомандовала Сарта, - немного свободнее держись и найди место рукам - в карманы, что ли, засовывай, мальчишки так часто делают. Ну, сойдет. Идем.
        В канцелярию служанка не пошла, показала на дверь и повернула назад, и Илли, вздохнув, решительно потянула на себя створку. В просторной комнате, с массивными шкафами вдоль стен, стояло посреди несколько столов, заваленных подшитыми в папки документами, и за ними сидели двое мрачных сеньоров, углубленных в чтение этих документов. В помещении было почти жарко, в камине догорали какие-то бумаги.
        Рядом со столом, стоящим в самом углу, стоял Бенгальд и бегло просматривал какую-то папку.
        - Я Хилер, сеньор, - стараясь говорить погрубее, учтиво представилась Иллира, и его высочество, оторвавшись от папки, пару мгновений смотрел на нее непонимающим взглядом.
        Потом недовольно нахмурился, скрывая досаду на собственную несообразительность, и кивнул на стол:
        - Приступай, ищи все… что покажется странным. Если какие-то документы сочтешь бесполезными - бросай на пол, это в камин.
        Развернулся и направился к самому большому столу, на котором стоял массивный письменный набор из розового мрамора и серебра, - явный признак, что это место начальника канцелярии.
        Илли тихонько вздохнула и, обойдя выделенное ей место, поставила стул так, чтоб ее лица не было видно остальным писарям. За макияж она не волновалась - образ веснушчатого, чуть рыжеватого пажа Сарте, несомненно, удался, но вот за свою мимику слегка волновалась. Увлекшись работой, она вполне может состроить гримаску, коих обычно не позволяет себе парнишка лет шестнадцати, каковым она сейчас выглядела.
        Документы оказались различными финансовыми отчетами прошлых лет, подшитыми помесячно и снабженными сверху реестром. Чтоб не тратить зря времени, Илли бегло просмотрела, каким образом заносились документы, по порядку номеров, дат или условных кличек агентов. И очень скоро обнаружила, что запись велась двумя методами, некоторые отчеты - просто номер отчета и сумма, но в редких случаях перед суммой к номеру приставлялась первая буква, первая от имени того, кто писал отчет. Причем маленькая и какая-то незаметная буковка, вроде как недостойная внимания.
        Илли взяла перо и бумагу и выписала столбиком взятые из отчетов клички, которые были выделены в реестрах. Отложила просмотренную папку в сторону и взяла другую. Та же история. Просмотрев отчеты, обнаружила, что выделенные имена повторяются, но иногда встречаются новые. Проставила возле каждой повторяющейся клички по значку и уже уверенно взяла третью папку, четвертую. Все совпадало. Сеньорита не знала, кто эти люди и почему затраченные ими суммы так настойчиво выделяются, но никакой другой разницы между счетами за комнаты и съеденное жаркое пока не видела. И никакой иной зацепки тоже не находила, поэтому решила сначала проверить документы по этому признаку и посмотреть, что получится, потом проверять дальше.
        Когда она уверенно отложила в сторону пятую папку, один из работавших за соседним столом не удержался и фыркнул. Илли искоса глянула на него и обнаружила, что мужчина откровенно веселится.
        - Нашел что-то хорошее, Тил? - Едко осведомился у него принц, тоже исподтишка следивший за уверенно откладывающим папки мальчишкой и начинавший разочарованно думать, что, пожалуй, зря согласился на очередную авантюру матушки.
        Само собой, Илли очень сообразительная девушка и хорошо разбирается в финансовых вопросах, сеньор Ортенби чрезвычайно хвалил. Но они тут копаются уже несколько дней, начали проверку еще до его приезда, по посланному с вестником приказу. И пока еще не нашли никаких намеков, зачем и почему так волновали кого-то из старших финансистов или офицеров его штаба преданные ему люди, разбросанные по королевству, а заодно все его тайные осведомители и держатели укрытий.
        - Я - нет, - с показным разочарованием вздохнул Тил, - от меня тут мало толку. Но твой новый помощник, похоже, и без нас тут за день справится.
        - Возможно, - неопределенно хмыкнул Бенгальд и не выдержал, поддался соблазну удовлетворить любопытство: - Хилер, что-то интересное попалось?
        Иллира ответила жестом «иди сюда, я нашла что-то необычное», и Бенгальд немедленно встал с кресла, отметив попутно скользнувшее в глазах друзей изумление при виде этого жеста.
        - Что? - он прекрасно понял, отчего она не желает говорить вслух.
        - Кто это? - Иллира подала его высочеству сделанный ею список, испещренный значками.
        - Что?! - едва глянув на лист, принц посуровел и собрался, как при угрозе нападения. - Дьявол. Как?
        - Вот, - молча указала она кончиком пера на неприметную буковку и открыла номер отчета, против которого та стояла, - отмечены все их отчеты.
        - Все наши, - яростно скрипнул зубами его высочество. - Край - это я, - Берег - это Лиждей, Куст - Джер.
        - Можно и нам узнать… - теперь помощники его высочества были подтянуты и серьезны.
        - Идите смотрите, - процедил помрачневший командир. - И много вы сожгли таких отчетов?
        - Почти все за четыре года… из последних десяти. Оставили только итоговые и те, которые вызвали вопросы, - виновато глянул на него Тил.
        - Не важно, - отмахнулась Илли, - они не нужны. Теперь важно выяснить путь… кто это писал и до кого они доходили. И кто имел доступ к тому месту, где они хранились. У него было мало времени… поэтому он не копался сам, а открывал сразу тот документ, который отмечен.
        - Я уже сообразил, - отправив помощников за их столы, заявил принц, усевшись напротив Илли, - сколько секретов он мог выяснить по этим обычным счетам, но теперь понимаю, что не все.
        - Да, - коротко глянула на него Илли, берясь за новую папку, - он точно знал, кому ты больше всего доверяешь. И тогда возникает вопрос: а не было ли именно с этими людьми досадных недоразумений, подстав, ловушек, несчастных случаев?
        - Все было, - хмуро сообщил слушавший их Тил и виновато глянул на пажа. - Ты извини меня, парень. Я же не знал… что у Края могут быть такие секретные кадры.
        «Все в порядке», - жестом ответила ему сеньорита и только собиралась предложить Бенгальду, чтоб он дал приказ приготовить сведения о тех, кому поступали отчеты, но тут раздался резкий стук и дверь распахнулась.
        - Его высочество Бенгальд здесь? - Судя по звеневшему в голосе младшего принца металлу, он был в таком бешенстве, какого Илли не замечала даже в тот момент, когда их пытались отравить ядовитым дымом. - Бенгальд! Я жду тебя в синей гостиной.
        И дверь хлопнула с такой яростью, что на приборе подпрыгнула плохо прикрытая серебряная крышечка чернильницы.
        - Может, мне с тобой пойти? - небрежно осведомился у направившегося к двери командира второй проверяющий, молчаливый, мускулистый здоровяк.
        - Не нужно, справлюсь, - так же небрежно ответил Бенг, но от самой двери оглянулся и незаметно подмигнул Илли. - Вы пока чаю выпейте, я скоро вернусь.
        Тил подергал за шнурок, давая знак принести чай, и начал энергично освобождать от папок один из столов - видимо, бумаги наскучили ему до предела.
        Илли понимающе усмехнулась, взяла новый лист бумаги и принялась чертить примерную схему. После того как она проверяла отчеты вместе с финансистом, сеньорите была понятна основная схема, по которой в королевстве шли деньги на общие нужды. И поскольку ведомство Бенгальда было королевским учреждением, того, кому нужны были подсказки, в нем, по идее, быть не должно. Для провала тайны хватало и одного-единственного финансиста или писаря, который по указанию свыше писал маленькие буковки.
        Значит, все отчеты скоро можно будет сжечь, нужно только оставить несколько папок для доказательства, если Бенгальду, разумеется, таковые нужны.
        Глава 19
        В комнату вошла Сарта с подносом, водрузила его на стол, бросила мимолетный взгляд на новенького пажа и удалилась, едва не столкнувшись в дверях с Джером.
        - А где Край? - оглядев комнату, спросил он и подозрительно покосился на Илли.
        - Меньший прибегал… - коротко ответил Тил. - Я его такого еще не видел. На заставе у Бродов и то был спокойнее.
        - А ты был у Бродов? - заинтересовался Джер. - Я тогда был на западе.
        - Мы оба были, - буркнул молчаливый воин, - и еще Камень. Это было еще то зрелище, как они стояли спина к спине… и рычали, что таких тупых бандитов никогда не видели.
        - А я валялся с проткнутой ногой и не мог доползти, - с огорчением выдохнул Тил.
        - Не верь ему, - усмехнулся крепыш. - Он валялся почти без ноги, под телегой, на спине, и умудрялся стрелять из арбалета. И что интереснее всего, даже попадал.
        Илли отлично понимала, что именно они хотят сказать своим рассказом о той битве, эти бравые парни. Что, несмотря на свое неумение искать в бумажках всякие подвохи и хитрости, все же не какие-то разряженные лоботрясы, а верные и умелые воины, и новичку не стоит особо задирать нос. Но у нее в душе занозой сидела только сейчас проявившаяся догадка - они были больше чем братья, они были друзья и соратники, и сегодня за обедом она совершила еще одну огромную ошибку, невольно поставив их по разные стороны баррикады. И исправлять это следовало немедленно.
        Сеньорита встала, свернула свои записи, положила их в карман и решительно отправилась к двери, по пути сделав Джеру повелительный знак идти за ней. Он с легким изумлением приподнял брови, но спорить не стал, молча поднялся с кресла и шагнул следом. «Хорошая в ведомстве Бенга дисциплина», - мелькнула у сеньориты мысль, но мигом исчезла, погребенная под лавиной других переживаний.
        - Говори, что хотел, - отойдя от двери несколько шагов, остановился Джер.
        - Быстро проведи меня к синей гостиной… очень нужно, - прошептала Иллира и, откинув челку, умоляюще глянула на воина.
        - Дьявол! - охнул он совсем как Бенг. - Ну и маскировка!
        - Веди быстрее, а то ведь подерутся, - выдохнула Илли, и они побежали.
        - Из-за вас дерутся? - деловито спросил Джер, пробегая пустынным холлом.
        - Канд считает, что помогать разбирать документы опасно, - слегка слукавила сеньорита. - А я финансист.
        - Слышал, - кивнул он на ходу. - Вот эта дверь. Я пойду с вами. Все равно мне с ним поговорить нужно.
        - Идем, - потянув дверь, обреченно кивнула Иллира, заслышав сердитый голос третьего принца.
        - Я первый, - воин решительно отстранил девушку и вошел в гостиную.
        Сеньорита скользнула следом, из-за спины воина оглядела гостиную и немного успокоилась, Ингирд был тут, полусидя на спинке кресла, независимо болтал ногой и внимательно следил за принцами. Бенгальд сидел за столом с кубком в руке, но не пил, а крепко держал ножку стиснутыми пальцами и что-то резко выговаривал стоящему по другую сторону стола брату:
        - …редкое совпадение! Я за ними уже три месяца гоняюсь, но начали они свои делишки раньше… В чем дело, Джер? Что-то срочное случилось?
        Илли сообразила, что сейчас принц настолько обозлен несправедливыми упреками младшего, что вполне может обидеть и брата девушки, которую, судя по всему, любит. А вот этого никак нельзя допускать, Джера она привела, а не кто-то другой.
        Вылезла из-за телохранителя и напрямик потопала к столу, не обращая внимания на возмущенные взгляды обоих принцев и заинтересованно-холодный - баронета.
        - Ну и зачем ты здесь? - недовольно процедил Бенгальд, но она не остановилась, прошла мимо Кандирда, ощутив нежный аромат ландыша, выдвинула стул и села на расстоянии вытянутой руки от третьего высочества.
        - Что пьешь?
        - Вино, и тебе не дам, - он решительно отодвинул кубок подальше.
        - Что?! - Ингирд вскочил со своего насеста, стремительно пришагал к столу и уставился на сеньориту ошеломленно. - Меня пора разжаловать. Я ее уже два раза не узнал.
        Кандирд застыл соляным столбом, хмуро рассматривая снова изменившуюся внешность любимой.
        - Меня тоже, - фыркнул Джер и подошел ближе. - Но я пришел поговорить, точнее, доложить. Меня вызывала ее величество… приказала ехать в Воловск и привезти известную тебе особу. Велела взять карету и отряд гвардейцев.
        - И почему мне кажется, что таким поспешным вмешательством в мою личную жизнь я обязан одной любительнице эльфийских конвертов? - хмуро покосился на Иллиру его третье высочество. - Ты не знаешь, Хилер?
        - Ну да, это я ей посоветовала. - Илли и не собиралась отказываться. - А почему тебе можно совать нос в мою личную жизнь, а мне в твою нельзя?
        - Когда я последний раз совал, - вяло огрызнулся Бенгальд и кивнул Джеру: - Езжай! Но возьми побольше людей, и самых надежных.
        - Вот сегодня… - проводив взглядом телохранителя, продолжила разговор с того же места Илли, нащупывая ту тему, которая их примирит и объединит, пусть даже против нее.
        - Что «сегодня»? Ты же сама просила взять тебя в помощники!
        - А обыскивать мои вещи с особым тщанием тоже я просила? Кстати, интересно, нашли вы то, что искали?
        - Откуда… - Третий принц понял, что попал как новичок и рассердился: - Я хотел спросить - ты уверена?
        - Угу, - кивнула она, и из-под челки искоса посмотрела на Кандирда.
        Он уже ожил, сел к столу напротив них и подвинул к себе блюдо с кубками и кувшином.
        - И почему ты так уверена? - Ингирд понимал, что сеньорита пришла неспроста, но разгадать, к чему она клонит, никак не мог.
        - Налей немного, скажу, - только ради того, чтоб расшевелить Канда, поторговалась сеньорита.
        - Ты не пьешь, - отрезал он и отодвинул поднос вместе со своим кубком, - и не врешь. Бенг, зачем вы обыскивали ее вещи?
        - Когда их везли на смотрины, - мрачно сообщил Бенгальд, - у нее в саквояже нашли одно зелье… запрещенное. Его вылили и налили в флакон воды, чтоб девушка не наделала глупостей.
        - Дьявол! - побледнел Канд. - Илли…
        - Так почему вы искали сегодня снова? - нахмурился Ингирд. - Или… ей известен прием с двумя флаконами?
        - Вот именно… и сегодня она это сказала ее величеству. Не знаю зачем… но матушка испугалась.
        - Я сказала, чтоб она поняла… чужие дети - тоже дети, - несчастно, но уверенно объявила сеньорита, - и имеют право на выбор… хотя бы на такой. Ведь это не яд. Но неужели, Бенг, ты считал, что я кому-то открою свой секрет, не предприняв сначала… мер защиты своих вещей?! И мне очень жаль… но та краска ничем не смывается три дня… старик-алхимик качество гарантирует.
        - Синяя? - догадался баронет и начал потихоньку хихикать. - Илли… дай немного… по дружбе. Мне тоже хочется провернуть такую шутку… кто-то время от времени копается в моем сундуке с оружием.
        - Надо посыпать только то, чего никогда не берешь сам, - серьезно просветила его сеньорита, - причем внутри. Какую-нибудь шкатулку или бонбоньерку.
        - Илли… но зачем тебе такие зелья?! Я говорю не про краску, - пересилив себя, младший принц открыто взглянул в фиалковые глаза и потерялся в печали, льющейся из них.
        - В вашей семье… вообще в вашем кругу принято заставлять человека делать то, что нужно вам, и совершенно не интересоваться его мнением. - В голосе девушки звучала горькая боль. - Вот и приходится… как-то защищаться.
        - А если я скажу… что никогда… не буду тебя заставлять… делать то, что тебе не нравится… ты меня простишь?! - хрипловато спросил Кандирд и стиснул губы.
        Бенгальд уткнулся носом в кубок и даже глаза прикрыл… словно наслаждаясь напитком. Ингирд заинтересованно смотрел в окно.
        - Канд… но ведь я с тобой и не ссорилась. Просто пыталась… объяснить свою точку зрения. А потом поняла… что высказала все слишком резко… ты же не привык… к такому… - Илли рассердилась на себя за то, что мямлит как селянка, и замолчала.
        - Спасибо, - с чувством пробормотал принц, не глядя достал свой кубок и выпил двумя глотками, как воду.
        - Держи, - заметив озадаченный взгляд девушки, Ингирд плеснул в кубок один глоток и протянул сеньорите. - За мир. Я тоже, пожалуй, за это выпью.
        - Ох, пресветлые духи, ну и кислятина, - через секунду отставила кубок сеньорита. - Как вы его только пьете?
        - Ты не поняла… это ценность. Ему уже сто лет, - искренне веселился Ингирд.
        - Ну да, прокисло еще сто лет назад, вот и завалялось, - упрямо объявила Илли и достала из кармана свои бумаги. - Бенгальд, отставляй кубок. Смотри сюда…
        Баронет насмешливо глянул на друга, зачарованно следящего за тем, как ее тонкие пальчики расправляют перед старшим смятую бумажку с каким-то странным рисунком, и облегченно вздохнул. Еще полчаса назад ему казалось, что миром принцы не разойдутся.
        Через полчаса схема Илли незаметно увлекла всех. Это оказалось очень увлекательно - вспоминать тех, кто мог видеть эти отчеты, и сначала принцы вспоминали только важных персон, советников, финансистов, казначея и начальника канцелярии. Они запаслись еще бумагой и перьями и дружно принялись за работу. И вскоре определили с десяток имен первых подозреваемых.
        Но потом Илли задумчиво пробормотала, что если человек столько лет действует так нагло, значит, он совершенно уверен, что на него не подумают. И вообще нужно сделать список мест - кабинетов, канцелярий, - через которые проходят все эти бумаги, и начинать искать совпадения. Тот, кто может проникнуть туда свободно и взять папку на неопределенное время, практически невиновен. Например, архивариус. Зачем ему подсказки, если он может хоть весь день изучать любой документ? А вот если кто-то ходит туда раз в месяц сдавать свои отчеты и, пока архивариус занят их приемкой, имеет полчаса, чтоб проглядеть чужие бумажки, то невольно попадает в список подозрительных. Как и родственник, регулярно приходящий проведать чиновника, имеющего доступ к этим отчетам. Или слуги, моющие окна и протирающие пыль в шкафах. И так везде - в канцелярии, у казначея и в кабинетах финансистов.
        И снова они писали, спорили, дописывали и вычеркивали.
        - Пора моим людям складывать те папки в мешки, запирать в кладовой и идти проверять вот этих людей, - объявил довольный Бенгальд, когда на листке, исчерченном вдоль и поперек, наконец осталось всего около сорока имен.
        - А нам пора на ужин, - глянул за окно, где уже тонул в полумраке парк и медленно загорались фонари, баронет. - Илли, ты плохо на меня действуешь. Никогда не думал, что ради бумажек забуду про полдник.
        - Ой, - всполошилась девушка, - а мне еще разгримировываться… Все, я побежала.
        - Может, тебе больше не переодеваться… в пажа? - осторожно предложил четвертый принц. - Пусть Бенгальд посадит тебя в таком месте, куда не пройдет никто чужой. И поставит охрану, а документы его парни принесут… или мы.
        - Вы мне нужны на допросах, - нахмурился старший принц. - Я не жалею, что сегодня мы потеряли столько времени, зато много сделали. Но к утру привезут тех, кого я намерен допросить в первую очередь. К вечеру маги устают… долго смотреть на ауры могут не все. Кстати, я вызвал вашего Бунзона и остальных надежных сильных магов из провинций и послал письмо эльфам… хотя не очень на них надеюсь.
        - Тогда я лучше завтра так похожу, - поняла его мысль Иллира и направилась к двери.
        - Я тебя провожу, - Кандирд шагнул следом, больше всего опасаясь, что она скажет, что не нужно, она и сама может…
        Но девушка приостановилась и кивнула:
        - Идем.
        - Ты думаешь о том же, о чем и я? - глянув на закрывшуюся за ними дверь, принц поднял внимательный взгляд на баронета и плеснул в кубок вина.
        - И давно, - усмехнулся тот, понюхал свой кубок и решительно отставил. - Никогда больше не буду это пить. Я всегда думал так же, как она… но считал, что раз все говорят, что это бесценное вино и какой-то там букет, то нужно молча пить и не позориться перед знатоками. Но на самом деле - это уксус и, кроме как мясо мариновать, ни на что не годится. Похоже, я начну у нее учиться… смелости.
        - А я допью, - упрямо буркнул принц, сделал глоток, тяжело вздохнул и отставил кубок. - Вот как вы умеете все испортить… я столько лет пил и не задумывался. Знаешь, а мне становится страшно, когда я представляю этого предателя. Что это может быть повар, который помогает устраивать в казначействе банкеты, или рассыльный… А когда думаю, что мы ищем сейчас его, а он - способ нас провести… или сделать какую-то пакость, вообще тошно становится. И за нее я боюсь, не меньше его боюсь, потому что, если что-то случится с его любимой, у меня не будет брата. Вот и сажаю ее среди проверенных парней, и сам нахожусь поблизости. Ладно, идем умываться и ужинать, его величество ждет доклада, и я рад, что хоть сегодня смогу сказать что-то определенное.
        Илли шла рядом с принцем к служебному помещению, и на душе у нее было светло и немножко тревожно. Замечательно, конечно, что они так быстро помирились, у нее просто камень с души свалился, когда он попросил прощения… это было так правильно… что они снова могут идти рядом, болтать про все, что придет в голову, работать вместе и не переживать, как воспримется то или иное слово…
        И в то же время ее очень тревожила скорость, с какой развиваются их отношения. Кандирд так вообще после поездки к эльфам смотрит на нее почти как на невесту. И еще тот браслет… наверное, ему было очень тяжело, когда она вернула. Да и сама она… как сегодня выяснилось, чувствует себя отвратительно, когда его нет рядом или они в ссоре.
        - Илли… - принц смотрел на нее как-то боязливо, - ты не против поужинать сегодня со мной? У меня есть одно место… любимое, я прикажу подать туда. Не отказывайся… пожалуйста, это просто дружеский ужин в хорошем месте.
        Пресветлые духи… ну неужели она откажется? Да ни за что. Увидеть второй раз за день, как темнеют от обиды его глаза и гордо откидывается голова… как он сжимает губы и прищуривает глаза… ну уж нет.
        - А там холодно? А то у меня тут платье легкое.
        - Я могу послать за шалью. Но можно спросить у Сарты, тут много одежды, и новое есть. Это Бенгальд придумал, все лишние вещи относят сюда. Зато всегда можно найти, во что переодеться, если хочешь сбежать в город.
        - Канд… - Девушка даже приостановилась от сразившей ее мысли, но потом прикусила губу и пошла дальше.
        - Что?
        - Давай поужинаем вдвоем завтра? Я заранее платье приготовлю. А сегодня я хотела попросить прощения у ее величества… я с ней была слишком… резка. Меня просто рассердил твой ответ… и то, что она хотела выманить у меня какие-то откровения, а ты подслушивал… Я понимаю, что она вас любит и готова на все ради вашего счастья… но мне стало вдруг обидно.
        - Илли, не извиняйся. Я все понял… мне тоже было больно. Раз ты говоришь - завтра, то завтра… я приготовлю все заранее.
        - Спасибо. - Забывшись, девушка попыталась взять принца под руку, но заметила странный взгляд стражника и сделала вид, что стряхнула несуществующую соринку.
        Пока сеньорита переодевалась в гардеробной Сарты, его высочество бродил по коридору и размышлял о том, как бы устроить так, чтобы Илли сидела не в канцелярии, а в более безопасном месте. Больше всего ему нравилась идея сделать ей кабинет на втором этаже. Но провернуть это нужно было как можно незаметнее, а то она опять обидится, что ей не дают свободно работать. Вон как в прошлый раз - даже про поездки ее величества вспомнила… но того не знает, что отец все время пытается отговорить ее от привычки все делать самой. И ведь иногда даже стало удаваться… после того как они прожили вместе сорок лет.
        В этом месте мысли Кандирда плавно перешли на юбилей, и он даже приостановился от накатившей волны разнообразных чувств. С одной стороны, это так прекрасно - праздник, можно уговорить Илли не работать, повезти ее кататься по столице, показать достопримечательности, погулять по огромному королевскому парку, устроить обед в беседке, что стоит посреди пруда! А с другой стороны… понаедет толпа гостей, и ему придется как одному из хозяев присутствовать на торжествах и официальном приеме, приглашать на танец знатных гостий… а в это время какие-то шустрые графы станут приглашать Илли…
        Его Илли. Он ее нашел и не собирается никому отдавать. И это не важно, что девушка пока его не любит… зато она считает его другом, доверяет и старается понять… это не так уж мало.
        - Канд, я готова… - Принц резко обернулся - оказывается, задумавшись, он совершенно перестал следить за дверью.
        А сеньорита уже стоит рядом, и она такая хрупкая в этом простеньком платьице, намного тоньше, чем была всего несколько минут назад, и выглядит так беззащитно, что руки сами потянулись схватить, обнять, прижать… спрятать, заслонить от всего мира, защитить от всех возможных угроз.
        Он опомнился только тогда, когда она тихо и сердито зашипела:
        - Канд! Ты с ума сошел? Отпусти меня немедленно, тут же люди ходят.
        - Прости, птичка… но ты подошла так неожиданно… - выдохнул принц, ему все больше нравилось точно придуманное другом слово, оно просто невероятно подходило свободолюбивой сеньорите. Он разжал руки и подставил ей локоть. - Не сердись.
        - Не сержусь… но постарайся больше так не делать. - Иллиру ошеломил его порыв, но не испугал и, как ни странно, не возмутил.
        Как ни непривычно было осознавать, но Илли даже понравилось, что он так рад ее приходу, так соскучился, что забыл и про намертво вдолбленный этикет, и про слуг, которые могли появиться в любой момент, и вообще про все на свете, кроме нее. И поэтому очень не хотелось сильно его ругать, после последней ссоры даже малейшая мысль о том, что такое может повториться, казалась непереносимой.
        И потому сеньорита охотно ухватилась за подставленную ей руку и даже прижалась к ней чуточку сильнее, чем это требовалось по этикету, и молча шла до самого второго этажа, вполуха слушая рассказ принца о том, как он намеревается развлекать ее на юбилее. Разумеется, сеньорите невероятно нравились эти планы, ее тешило и волновало то, что он заранее придумывает, как порадовать ее, Илли. Но вторая половина ее разума напряженно сопоставляла ставшие известными ей только недавно факты, вкладывала в решение задачи, которая волновала девушку уже почти десять лет. Ведь именно об этом задумывался отец в редкие свободные минуты, при воспоминании о неведомом враге темнели зеленые глаза матери, да и сама она, штопая чулки и пропалывая сорняки, мыслями была в лабиринте неверных ходов и ложных догадок, которыми была окружена эта тайна.
        «- Я знаю, - тяжело вздохнул однажды отец, - что когда-нибудь найду его, пойму причины и мотивы таких поступков. И буду удивляться кажущейся простоте его замысла и собственной недогадливости. Так было уже не раз, когда я раскрывал сложные и запутанные на первый взгляд дела. Я даже заранее предвижу, что не настолько он умнее меня, как иногда кажется. Но сейчас у него преимущество первого хода, заранее устроенная незаметная лазейка, которую почти невозможно найти, не перебрав и не проверив досконально сотни других ходов. Нужна информация, много информации, и строгая ее систематизация. И тогда обязательно появится какая-то мелочь, которая выбивается из общего фона и не поддается логическому объяснению, хотя формальная причина непременно будет…»
        - Илли… ты меня слушаешь?
        - Прости… я немного задумалась… - Илли несчастно вздохнула, заглянула ему в глаза и решила слукавить. - Понимаешь, мы же идем ужинать… а там их величества. А на мне домашнее платье, я одевалась, чтоб отдохнуть после обеда. Но Бенгальд так торопился… Как ты считаешь, нужно зайти в мои комнаты, чтоб я надела что-то другое?
        - Мне кажется, вполне подходящее платье, достаточно накинуть шарф или накидку, - радуясь законному поводу, с удовольствием оглядел ее фигурку принц. - Идем, я тебя подожду.
        Глава 20
        Однако возле покоев сеньориты их ждали. Стоял возле семейного портрета хмурый Бенгальд и изредка с нетерпением посматривал в ту сторону, откуда они подходили.
        - Где вы так долго гуляете? Идем быстрее!
        - А что случилось? - всполошилась Илли.
        - Сейчас сама увидишь.
        Он распахнул дверь и повел Иллиру через гостиную в спальню. Кандирд мгновенно выдвинулся вперед и левой рукой подхватил девушку под руку, а пальцы его правой руки так же мгновенно оказались на рукояти кинжала.
        - Не волнуйся, - заметив этот маневр, буркнул Бенг, - чужих там нет.
        - А свои по спальням гостей не лазят, - язвительно сообщил его младшее высочество во весь голос, рассмотрев через распахнутую дверь ярко освещенной спальни полулежащего на полу мужчину. - Что тут делает Ламис?
        - Валяется, как видишь, - так же едко сообщил Бенгальд.
        - Нашли маркизу Эндерстон? - Сидевший на корточках возле незнакомца магистр Транбиус требовательно смотрел на третьего принца.
        - Это я. - Илли шагнула в спальню, и только теперь ей стала видна вся картина.
        По другую сторону от лежащего стоял подаренный эльфами саквояж из уэллина, и в нем были намертво зажаты пальцы сыщика. Его рука уже раздулась и посинела, а из уэллина в нескольких местах торчали жесткие иглы.
        - Сможете его освободить? - Магистр смотрел на Иллиру как на незнакомку, но девушка даже на секунду не поверила, что он не знает, кто перед ним стоит на самом деле.
        - Если он даст честное слово не лазить по моим вещам, - немного повредничала Илли, проходя к уэллину.
        На то, чтоб успокоить и распахнуть чудесный магический саквояж, понадобилось несколько минут вместо обычных нескольких секунд, и за это время по кучке мешков, видневшихся через приоткрытую дверцу гардероба, Илли успела сообразить, что наконец-то привезли остатки ее багажа, который она уже считала сгинувшим где-то на дорогах королевства.
        Едва створки уэллина нехотя разошлись, маг дернул руку пострадавшего к себе и принялся водить руками над синими пальцами, а Илли заглянула внутрь. Все было в полной сохранности, сыщику удалось только чуть приоткрыть створки и просунуть пальцы, как ловушка сработала.
        - Но почему он не мог выйти? - недоумевал Тил. - Мы бы давно его нашли.
        - Как только делал хоть полшага, он вцеплялся как еж, в сотни раз больнее. Вот и сидел… - глядя на усилия мага, виновато произнес сыщик, и Илли стало его жаль. Ну не виноват он… что все так совпало, хотя его признание подало ей какую-то смутную пока идею.
        «Нужно поговорить», - жестом показала Илли третьему принцу, и он, кивнув, показал глазами на гостиную.
        Тил, с неприязнью смотревший на сеньориту, по вине которой друг попал в такое дурацкое положение, ошеломленно приоткрыл рот. Такого коварства от своего командира и соратника он никак не ожидал, - целые толпы хорошо обученных агентов, о которых никто из них, преданных друзей, даже не подозревал!
        - Ты все неправильно понял, Тил, - буркнул Бенгальд, отлично знавший, что придется объясняться с друзьями, но таково уж правило жизни: если хочешь, чтоб доверяли тебе, - доверяй и сам. - Я потом расскажу.
        - Ждем, - сухо бросил агент и развернулся к выходу за Ламисом, которого уводил прочь магистр, но странная сеньорита задержала его жестом.
        - Бенг, их нужно предупредить… чтоб ни одному человеку, даже среди своих, не рассказывали про это происшествие, - тихо попросила Иллира принца. - Я сейчас все тебе объясню.
        - Да я и сам намеревался, - хмуро кивнул тот. - Но среди моих людей предателей нет.
        - Сознательных, - загадочно вздохнула девушка.
        И вслед за не отпускающим ее локоток Кандирдом пошла в глубь гостиной, к столику, возле которого несколько часов назад сидела ее величество. И только усевшись в кресло, вспомнила, зачем они сюда шли.
        - Кайд, а шарф я так и не взяла…
        - Сиди, я сам принесу, - махнул он и направился в гардеробную.
        Илли хотела его остановить, даже приподнялась с дивана, и вдруг обнаружила, что устала просто невероятно, и это происшествие, насторожив вначале до звона в висках, затем отобрало последние силы. А потом вспомнила, что Канд тоже скакал всю ночь, чтоб увидеть ее, и внезапно увидела ситуацию с другой стороны. Он, наверное, просто хотел поужинать - спокойно, без неизбежного напряжения в присутствии родителей, гостей и слуг, стоящих за спиной, - а она придумала что-то романтичное.
        - Вот, - бережно обернул вернувшийся Кандирд вокруг ее плечиков мягкую ткань ажурной накидки. - По-моему, подойдет.
        - Спасибо. Только меня это происшествие как-то… утомило. Я уже и ужинать не хочу, попрошу принести молока и пирожок, - виновато глядя на принца, выговорила Илли.
        - А можно мне… тоже попросить принести молока и пирожок?
        Ну вот как можно устоять перед таким взглядом и таким самопожертвованием? Как сказать, чтоб не смотрел на нее, а шел в ярко освещенную столовую на свой стул с высокой спинкой? Илли огорченно вздохнула и сдалась:
        - Тебе не хватит молока, нужно хорошо поесть. Раз уж собираешься ужинать тут, то прикажи принести чего-нибудь посущественнее. И обязательно нужно передать извинения ее величеству… она будет переживать.
        - Сейчас, - обрадовался он и дернул звонок.
        - Я их предупредил, - вернулся в комнату озабоченный Бенгальд. - А вы что сидите? Там уже ужин подали.
        - Илли устала, - безапелляционно отрезал Канд. - Мы ужинаем здесь.
        - Передай их величествам мои извинения, - попросила прокурора сеньорита. - Я правда устала. За эти два дня столько событий. Вчера, после того как вы ушли, я никак не могла уснуть… все жалела, что не спросила тебя… сколько там было людей?
        - Мало, - посуровел принц. - Нам повезло. Ради своего юбилея его величество объявил амнистию, и городская тюрьма опустела… вот мы и перевели туда большинство подозреваемых. А что ты хотела сказать про уэллин?
        - Может, она поужинает и отдохнет, а потом все объяснит тебе? - не выдержал младший. - А откуда ты вчера ушел? И с кем?
        - Канд! - возмутилась Илли. - Это допрос?
        - Забегу после ужина, - заторопился Бенгальд и стремительно покинул комнату.
        - Извини… - принц с досадой прикусил губу, - я не имею права…
        - Бенгальд привозил ко мне в гости их величеств, - мгновенно отступая, тихо сообщила сеньорита. - Король хотел поговорить о моем отце.
        - А с кем ты живешь?
        - Мой дядюшка, маркиз Маднез Эндерстон, немолодой сеньор, с ним живут дальние родственники, такая же немолодая пара, управляющий и кастелянша. Слуг Бенгальд привез только сегодня утром, а старый повар приехал с нами из поместья.
        Илли специально объясняла все подробно, чтоб он перестал за нее волноваться и расслабился, смутно начиная понимать смешившие ее в детстве вещи. Почему отец не позволяет жене ходить по магазинам и рынкам, предпочитая все приносить сам. Так уж, наверное, устроено сознание сильных мужчин, что они стараются уберечь своих любимых даже от надуманных бед. И разумеется, под сильными она подразумевала вовсе не горы мышц, взирающих на мир бычьими глазами.
        Служанка притащила на подносе столько еды, что Иллире стало стыдно за то, что она не сделала какой-то сотни шагов до столовой. И когда женщина спросила, где накрыть, на обеденном столе или на маленьком, мягко попросила просто оставить поднос, она и сама разберется.
        Они и в самом деле сами разобрались и даже умудрились не разлить соус из доверху налитого соусника. А рассыпанные фрукты можно не считать, Кандирд их почти все поймал на лету.
        Потом они с аппетитом ужинали, забыв про всякие правила и этикеты, так, как привыкли есть в дороге, на привалах и в карете. Илли ничуть не возражала против отмены всех ненужных жеманств, и прежде чем добралась до молока, съела запеченные в сырном соусе овощи с нежным кроличьим мясом и кусочки горячей, прямо с жаровни, редкой океанской рыбы, которую привозят в охлажденных магией бочках. А принц подкладывал ей на тарелку кушанья и без всякого стеснения утаскивал потом себе слишком перченые куски буженины и запеченный острый лук.
        И в уюте и свободе этого ужина совершенно растаяли последние угрызения совести, терзавшие сеньориту.
        - Доедай, я больше не могу, - сообщила она Кандирду и сбежала в спальню за своим саквояжем с писчими принадлежностями.
        Переобулась в мягкие ночные туфли, заплела простую косу и, захватив саквояж, вернулась в гостиную, чтоб удобно разложить по просторному обеденному столу свои походные инструменты.
        - Илли… ты, кажется, говорила, что устала?
        - Ну да. У меня устали ноги и спина. Но голова-то не устала!
        - А если ноги, то, может, ты ляжешь отдыхать, а я пойду к себе? Скажи прямо.
        - Я переобулась. Ты ешь спокойно, не торопись. Я кое-что обдумаю, пока Бенгальд не придет.
        «Да он и не собирался торопиться», - тайком усмехнулся принц: еще никогда в жизни ему не было так покойно и славно, что не хотелось никуда спешить и думать ни о каких государственных интересах. Просто вот так сидеть, жевать буженину, потягивать легкое полусладкое вино и смотреть на ее профиль, задумчиво разглядывающий на пустом листе бумаги нечто загадочное и видимое только ей.
        - Как у вас, однако, романтично-то, - язвительно фыркнул от двери Бенгальд, прибежавший, едва смог уйти из-за стола, не вызывая особых подозрений. - А я не один.
        - Пусть и Инг входит, - не поднимая головы, задумчиво пробормотала сеньорита.
        - А мне нельзя? - вовсе не голосом баронета лукаво спросил пришедший.
        - Седрик! Конечно можно! - так живо обрадовалась Илли, что принц непременно взревновал бы, если не знал, что она ценит его адъютанта только как друга.
        А так - только вздохнул, ему она обрадовалась не меньше. Пожалуй, даже больше…
        Однако додумать эту приятную мысль не дал еще один до боли знакомый голос:
        - Вот как! Объявили, что устала маркиза, а отдыхать на диване расположился его высочество!
        - Он тоже устал, ваше величество, - вступилась за принца Илли, начиная подозревать, что и королева где-то на подходе. - Проходите, устраивайтесь… извините за мой домашний вид.
        - Не извиняйтесь, сеньорита, - прервал ее король, - я тут неофициально и лишь потому, что понял, кто помог найти Бенгальду важную зацепку.
        - Моих заслуг там очень мало, - не согласилась Илли. - Такие вещи случаются очень часто. Папа рассказывал, как они однажды вчетвером бились над разгадкой странного исчезновения из запертой комнаты фамильных ценностей… а все объяснил старый слуга, спросивший, зачем они отодвинули от окна пальму… она без солнца пропадет.
        - Я знаю одного человека, который рассказывал эту историю про себя, - задумчиво сообщил Бенг и, пройдя к столу, сел на один из стульев. - А теперь она есть во всех служебных пособиях. Так что за идея пришла тебе в голову, птичка?
        - Если не секрет, скажи его имя, - попросила сеньорита, наблюдая, как гости устраиваются за столом, - этого человека…
        Кандирд принес фрукты, графин с вином и кубки и сел поближе к любимой, пока стул рядом с ней свободен.
        - Барон Тральвер.
        - Да, это верно. А где он сейчас?
        - Живет в поместье возле Денна, готовит новичков для нашей работы. Живут с ним несколько парней под видом художников, - не видел нужды скрывать принц. - Так что ты хотела рассказать?
        - Сначала немного поясню… это займет две минуты…
        В дверь уверенно постучали, и сразу же вошла королева с корзинкой:
        - Вам не совестно? Совсем замучили сеньориту! Она вон уже насквозь светится.
        - Ваше величество, если вам интересно, не ругайтесь, а садитесь и слушайте, - вздохнул Бенгальд. - Отец вам стул приготовил.
        - Проходите, ваше величество, - открыто улыбнулась Илли. - Бенгальд целое совещание устроил. Я тут объясняю, почему все время думаю про этого предателя… Для отца это был очень важный вопрос, и он часто говорил на эту тему… а у меня потом было много времени на размышления. И только сегодня я случайно поняла, что думаю так, как папа… а нужно ведь смотреть со всех сторон. Ну вот я тут написала… как его представлял отец… я вам уже говорила - немолодой, властный… а потом подумала: но он за столько лет должен бы был или получить более высокую должность, или уйти со службы, чтоб замести следы… И тогда список уменьшается и становится совсем другим. Нужно искать человека, который лет двенадцать или пятнадцать назад ушел с высокого поста, оставив вместо себя преданного ученика, друга или родственника. Жить он может в столице или где-то поблизости, а вот его преемник наверняка живет во дворце. И вот этот ученик и поставляет отошедшему от должности покровителю нужные сведения.
        - Что тебя натолкнуло на такую мысль? - хищно прищурился Бенгальд.
        - Твой гардероб, вернее, Кандирд. Он сказал, что вы переодевались и убегали в город. Вот я и подумала… а если он переодевается в слугу… нет, не в гардеробе, а у себя в покоях, и под его видом уходит уже несколько лет. К этим уходам давно привыкли все стражники и никогда не проверяют его амулетами.
        - А слуга в это время под видом хозяина спит в его постели… - задумчиво хмыкнул Ингирд, - и даже не знает, что делает его облик. И уложить его просто - пожаловать кубок вина… с зельем забвения…
        - Я немедленно дам задание проверить, - поднялся Бенгальд, но его остановил король:
        - Но предупреди своих людей, что спрашивать нужно особенно осторожно… и не задавать сразу этот вопрос, а сначала нажать на что-то другое… за вашей работой он следит особенно пристально.
        - Мои люди умеют задавать такие вопросы, - сразу ощетинился невидимыми колючками принц. - А насчет предателя… если уж ле Трайд за столько лет не догадался…
        - Он один раз вышел на человека, который что-то знал и обещал принести важные сведения… - тихо сказала Илли. - А на следующий день его нашли в реке… больше отец не стал рисковать.
        - У тебя больше никаких новых мыслей? - пристально взглянул Бенгальд.
        - Так, по мелочи… У меня есть склянка с той краской… если ты с загадочным видом положишь в свой стол папку бумаг, посыпанных ею, то сможешь узнать, кто в твое отсутствие читает твои документы. Ну и про того предателя… если он все же ходит в костюме камердинера или слуги, прачка должна считать этого слугу грязнулей, ведь уходить ему приходится по любой погоде. Если он, конечно, не имеет в городе второго, чистого комплекта.
        - У меня очень большие подозрения… что я этого человека знаю, - сообщила ее величество, - но скажу вам только утром. Сейчас все равно поздно. А теперь все быстренько поднимаемся и уходим, маркизе пора отдыхать. Вы слышите, Дарэя?
        - Слушаюсь, ваше величество, - кивнула Илли.
        - Только хорошо запри двери, - наставительно наказывал Кандирд, присматривая, как попрощавшиеся с девушкой друзья выходят за дверь следом за королевской четой.
        - Запру, - сонно улыбнулась ему на прощанье сеньорита и с убедительной громкостью защелкнула задвижки.
        Устала она на самом деле так, словно вскопала пару клумб и засадила нежной рассадой мака.
        Глава 21
        Утро нового дня озадачило Иллиру необычайной тишиной, в широком окне вовсю плескалось яркое утреннее небо, а ее никто не будил, не звал ни на завтрак, ни на работу.
        В ее жизни в этом мире такое было в первый раз, всегда что-то или кто-то поднимал с рассветом. Не наставницы, так тетушка, или компаньонка, или собственные заботы. Великие духи, просыпаясь окончательно, спохватилась девушка, а что же она расслабляется, у нее ведь куча задумок и загадок, и раз ее не разбудили, значит, слуги получили строгий наказ не тревожить гостью.
        Одевалась и умывалась Илли как опаздывающий на последнюю электричку пассажир. Через полгода после того, как ее забрали из больницы, родители купили домик на окраине небольшого городка, в двух часах езды от мегаполиса, и девочка часто видела этих серьезных людей с рюкзачками за спиной, бегущих мимо на станцию.
        В коридоре возле ее двери обнаружился вооруженный охранник, который дернул сначала висевший возле двери шнур, а затем вежливо заявил сеньорите, что ходить по дворцу всем запрещено и потому она должна вернуться в свою комнату. Спорить было бесполезно и смешно, и Илли вернулась в гостиную. Прошла к дивану, села и задумчиво уставилась на стол. Поднос с остатками еды служанка унесла еще вечером, а вот фрукты, печенье и сладости остались, и этого ей вполне хватило бы позавтракать и пообедать. Но тот звонок сторожа что-то означал, и стоило подождать, чтоб посмотреть, кто прибежит на сигнал - просто служанка с подносом, его младшее высочество или кто-то из его свиты.
        Размышляя над этой маленькой проблемой, Илли не могла не отметить, что ей приятнее думать о том, что прибежит Кандирд. Уставится на нее влюбленными глазами, мигом превращаясь из серьезного принца-воина в чуть растерянного добродушного парня, и станет так тепло и уютно, словно она знала его всю жизнь.
        В дверь коротко постучали, и вошла королева, а за ней служанка с подносом. Подавив невольный вздох разочарования, Илли поднялась с дивана и приветствовала ее величество как подобает по этикету.
        - Доброе утро, маркиза, я уже пила чай, но с удовольствием позавтракаю вместе с вами, - ответила Интария, садясь и делая гостье знак садиться, а едва служанка, накрыв на стол, исчезла за дверью, откровенно сообщила: - Извини, Илли, вечером я тебя обманула.
        - Догадываюсь, - суховато отозвалась сеньорита. - У меня вечером мысли были заняты совсем другим, вот и не хватило сообразительности понять, куда вы все отправитесь, выйдя отсюда.
        - Илли, ты очень сообразительная сеньорита, твои родители могут гордиться, - твердо проговорила Интария. - Но ловить шпионов и предателей все же мужское дело.
        - И много они поймали? - так же отстраненно осведомилась девушка.
        - Двоих. Главный негодяй, к сожалению, сбежал… но это не их вина. Он почувствовал опасность и скрылся еще несколько дней назад… очень хитрый, осторожный и лицемерный был человек.
        - Вы мне расскажете, кто он?
        - Для этого я и здесь, - чуть заметно нахмурилась ее величество. - Твой отец был прав… и я надеюсь, он согласится принять пост, который приготовил ему король.
        - Ему предлагал пост Бенгальд, - осторожно поправила сеньорита. - Или ваши планы поменялись? Но во всех случаях им еще нужно прийти сюда.
        - Бенгальд, конечно, поступил верно, - кивнула королева. - Но граф ле Трайд заслужил большего. И твоя мать… маги мне подробно объяснили, как ценны магини, в которых течет кровь древних духов.
        - Мама не любит магов, - сразу уловив ошибку ее величества, тихо сообщила Илли, но объяснять подробнее не стала.
        Мать и ее родственницы не зря так прячутся от магов - магия разума им доступна только на самом низшем уровне, и ставить достаточно мощные щиты против заклинаний подчинения они не умеют. Вот и попадают в вечное подчинение к какому-нибудь колдуну-самодуру, мнящему себя исключительным существом, имеющим право решать чужие судьбы и желающим осчастливить мир своим правлением. Конечно… у них имеется много тайных способов со временем избавиться от тиранов, но после долгих лет плена тускнеет или совсем пропадает светлая часть ауры, а вместе с ней желание творить добро и помогать страждущим.
        - Я понимаю, - кивнула королева. - Не волнуйся, ее будут охранять… и твою сестру. Твой отец получит свое родовое поместье, там крепкий замок, и сможет сам набрать охрану. Его кузен… наследник рода, последние годы вел очень безалаберную жизнь… и задолжал кучу денег. Так много, что продал поместье. Однако продать родовой замок, как ты знаешь, не мог. Ему предложили… простое решение, и он согласился.
        - Меня всегда поражала скорость… - изумленно пробормотала сеньорита, - с которой вы решаете такие вопросы.
        - Это потому, что у меня уже большой опыт, - весело усмехнулась ее величество, - и я заранее подготавливаю дома, поместья и должности для того, чтоб в случае необходимости просто воспользоваться своими запасами.
        - А где я буду жить эти два месяца?
        - Илли… - ее величество смотрела как-то странно, сочувственно и расстроенно, - ты что, обиделась?
        - Нет. Просто поняла… у вас все распланировано и, значит, мне тоже приготовлено какое-то место… как рамка портрету.
        - Неправильно ты поняла. Тебе ничего не приготовлено, кроме статуса, который ты заслужила своими поступками и благородством. Настоящая племянница маркиза Маднеза Эндерстона погибла еще пять лет назад, вместе с матерью - глупая трагическая случайность. Сам маркиз прав на ее состояние не имеет, но преданной службой он заслужил возможность достойно прожить остаток жизни.
        - Но он совсем не старый! - запротестовала Илли и замерла, начиная понимать, что именно ей предложили. - Но это я не в том смысле, что ему нужно работать…
        - Я знаю. Ты бы такого даже не подумала. У него умерла любимая жена, и он очень тяжело это перенес… поэтому ему дали задание присмотреть за состоянием, имением, замком и прочим, чего нельзя доверить нечестному человеку. А племянницу эти пять лет изображали девушки, которым нужно было временное пристанище… или убежище. Но теперь это твое имя и твой титул… и никто за тебя не будет решать, как ты устроишь свою жизнь.
        - Значит… секретарем Канда я быть больше не смогу? - полуутвердительно взглянула сеньорита прямо в глаза ее величеству.
        - Я же сказала… ты можешь делать все, что хочешь… - мягко улыбнулась Интария. - Я уверена, ты сама сумеешь распорядиться своей жизнью и своими имениями. Кстати, тем, что записано на Иллиру ле Трайд, тоже. Никто у тебя не станет ничего отбирать или что-то запрещать. Кроме одной вещи…
        - Так, - мгновенно насторожилась Илли, - и можно мне узнать, что это за вещь?
        - А что ты подумала? - с нескрываемым интересом взглянула на девушку ее величество.
        - У меня несколько вариантов… но вашей фантазии мне все равно не постичь, - вмиг вспомнила Илли уроки наставницы. - А ошибиться мне бы не хотелось, и потому лучше пока промолчу.
        - Мне несказанно приятно с тобой разговаривать, - искренне развеселилась королева, - и потому не стану настаивать и лукавить. Тебе запрещена только одна вещь - рисковать своей жизнью. Я не провидица… и не знаю, как сложится будущее, но одно знаю твердо: если с тобой что-то случится, моему сыну будет так плохо… как не было еще никогда в жизни. Да ты и сама это знаешь… поэтому тебя будут охранять особенно усиленно… тем более сейчас, когда Брандениз ле Делмаро гуляет на свободе.
        - Ваш дядюшка?! - ахнула Иллира.
        - Нет, мой кузен, его старший сын, - помрачнела королева. - Поверь, это очень тяжелый удар. В свое время, когда был раскрыт заговор и отправлены в башни бастиона порта Юрэсто все знатные заговорщики, он сумел доказать свою непричастность и даже оказать помощь в раскрытии замыслов своего отца. И никогда ни на что не претендовал… и даже бросился защищать Лангорда своим телом, когда на них напали остатки войск предателя. Он отлично разбирался в торговле и много лет был советником его величества… Разумеется, Брандениза держали под негласным надзором… лет пять, потом, после многочисленных проверок, присмотр сняли. А семь лет назад он вообще ушел на покой, оставив на своем месте отлично подготовленного ученика, учителя и друга Рантильда.
        - Его высочество уже в курсе?
        - Он приезжает через два дня. Завтра прибудет наследник, передовые отряды его гвардейцев сегодня ночью встали лагерями в предместьях. Брандениз ведь желает, как ты, несомненно, уже догадываешься, ни много ни мало всего лишь трон.
        - А хватит у него для этого сил? - задала вопрос Иллира и прикусила губу.
        Великие духи, как все просто… Вот для чего он помогал колдунам собирать сестер матери по крови, заручился их поддержкой. И следовательно, заранее придумал, как и чем уничтожит принцев, - ведь иначе, пока жив хоть один, на трон его не пустят. Можно, конечно, предположить, что, начав с уничтожения короля, наследника и Рантильда, самозванец предложит младшим отречься от трона… но смешно даже надеяться, что они согласятся. Пусть сомневается кто другой, но Илли после вчерашнего рассказа сыщиков видит их как наяву, стоящих спина к спине и отбивающихся от озверевших бандитов. Ох, духи! Так вот почему так много приходится воевать Кандирду, явно не зря развелось по отдаленным провинциям столько банд. Да и отец часто рассказывал, что бандиты иногда бывают и на жалованье, особенно когда один из соседей по поместью желает разорить ближайшего коллегу. И очень легко устроить случайную гибель принца, когда, получив сведения об очередной мелкой банде, он наткнется на колдуна, имеющего поддержку одной из тех, за кем так усиленно охотится самозванец. Илли представила, скольких им удалось поймать и увести, вспомнила
ту, про которую ей рассказывал Бенгальд, невольно обрекшую на гибель двух людей из ее мира, и отставила чашку с молоком, сразу растеряв весь аппетит.
        - Вот это они сейчас и выясняют, - ответила королева и глянула в окно так уныло, что Илли сразу стало понятно: думают они об одном и том же.
        - Он определенно объединился с колдунами, - как ни жаль расстраивать и пугать королеву, но нужно ей это сказать, и как можно раньше. - А у колдунов есть ходящие путями отражений. Нужно немедленно снять все зеркала и положить вниз стеклом. А те, что вмурованы в стены, завесить плотной тканью или одеялами, чтоб не проникал свет. В другой мир уйти трудно, а в этом они могут войти в любой дом. Правда, каждая сможет привести одного, а сильная - двоих, - но если это будут маги или колдуны…
        - О боги… Илли! - Королева соображала ничуть не медленнее Бенгальда. - Мы даже не предполагали…
        В следующее мгновение она уже вовсю свистела в вытащенный из-за отворота свисток, ловко подвешенный на охранный амулет.
        Первым ворвался тот стражник, что охранял дверь, бросился с обнаженным мечом к Илли, но королева, отняв на миг от губ свисток, строго крикнула, что это свои и она объявляет всеобщую тревогу. Потом посвистела немного еще и убрала свисток на место.
        Через пару минут в гостиную ворвались еще двое охранников, но королева, уже начавшая обдумывать какой-то план, решительно велела им встать в коридоре на страже и пропускать только принцев и их приближенных.
        Еще через минуту в комнату влетел запыхавшийся Кандирд, и за ним следом Бенгальд, Ингирд и король.
        - Что случилось? - едва кинув взгляд на мать, принц бросился к Илли.
        - Ее величество хочет вам кое-что сказать, - успокаивающе улыбнулась его высочеству сеньорита, ощущая, как в душе вспыхнуло приятное тепло от его встревоженного взгляда, от скользнувшей по губам счастливой улыбки, когда принц убедился, что с ней все в порядке.
        Он немедленно сел рядом, схватил кувшинчик с молоком и опустошил в несколько жадных глотков, оставляя на губах молочные усы. Илли протянула ему салфетку, и когда его высочество уставился на нее непонимающим взглядом, еле заметно вздохнула и лично стерла с его губ молоко. Кандирд ответил признательным взглядом, чувствуя себя счастливчиком оттого, что она так открыто выразила свою заботу.
        - Это, конечно, занимательное зрелище, - насмешливо хмыкнул примчавшийся последним король, усаживаясь рядом с ее величеством. - Но что нам хотели сообщить вы, дорогая?
        - Что я самонадеянная дура, - несчастно вздохнула ее величество. - Илли, объясни им то, что сейчас сказала мне. Они могли бы знать это еще вчера вечером… если бы я не проявила свою власть.
        - Не нужно так о себе… ваше величество, это наговор. Того, что знаю я, не знают даже ваши маги. Это тайные знания… и открыла я их только ради безопасности. Я считала раньше, что колдуны, с которыми водит дружбу кузен ее величества, стремятся в другой мир, но когда мне сказали про трон, поняла, что беда угрожает всем вам. Если коротко, в этом мире колдуны могут с помощью сестер моей матери пройти в любое зеркало. Не важно, новое оно или старое, лишь бы было открыто свету. Если кто-то перед ним есть, пройдут как отражения, обменом, если нет - ведущие пройдут так, у колдунов много магии, и они могут подпитать. А раз он дружит с колдунами, этот самозванец, то может начать атаку в любой момент.
        - Что нужно с ними делать? - быстро спросил король.
        - Те, которые можно снять, - просто сложить вниз стеклами и запереть. Которые снять нельзя - плотно занавесить, чтоб не попал свет. Пройти можно только в то зеркало, в какое человек проскользнул бы, умей он летать. Но в мелкие зеркала можно бросить заклинания или яды. Можете не закрывать битые или треснутые зеркала, а также с сильно ободранной амальгамой. А магистр Транбиус и его ученики есть поблизости? Я могу показать знак, который закроет те зеркала, какие нельзя завесить, на потолке например. Он берет не очень много магии, но обновлять необходимо каждое утро. Вообще нужно сказать… что сами они не любят так ходить… но когда находятся под властью колдунов, сопротивляться не могут.
        - Начинаем с этих покоев, - постановил король. - Ингирд, бери воинов и снимайте зеркала. Пусть носят в пустые гостевые покои и раскладывают на полу. Бенгальд и Кандирд встанут во главе отрядов охраны. Как очистите несколько комнат, переводи сюда всех фрейлин и служанок и ставьте стражников. Пусть немного посидят взаперти… орехов, что ли, выдайте. И срочно вызовите магистра, нужно послать вестников Ангирольду и Рантильду. Надеюсь, мы не опоздали.
        - Мне очень хотелось бы понять, - задумчиво смотрела сеньорита, - на какой день он планировал нападение?
        - Скорее всего, на юбилей, - обернувшись от двери, мрачно сообщил Бенгальд и исчез.
        - Да… очень удобно и неожиданно, - сердито фыркнул король, - собрать всех преданных людей в один дворец, напоить и накормить и обнаружить утром… не зря я всегда недолюбливал зеркала.
        Он не договорил и смолк, расстроенно отвернувшись к окну.
        - Папа говорит… заговорщики - это такая особая категория людей… - чуть слышно пробормотала Илли, зябко передернув плечами, - вроде изобретателей. Им не столько нужна власть, сколько победа в трудной борьбе, доказательство собственной значимости и исключительности. Они как злые дети… играют в увлекательную для себя игру, не обращая внимания, что доставляют страдания и горе другим. В моем мире такие любознательные гении походя изобрели такое оружие… которое одним взрывом уничтожило большой город… много больший, чем ваша столица. И такие люди всегда найдут лазейку, не через зеркала, так через подземный ход, или пролезут обманом, нацепив иллюзию. А вот ходящие после того, как поживут под властью колдуна, не могут лечить и творить. Потому и вымирают постепенно, как мамонты.
        - Илли, не переживай… его величество просто расстроен, мы хотели устроить грандиозный праздник. Но я верю, что мы поймаем Брандениза за оставшиеся дни, и все пройдет по плану.
        - Ваше величество, - ворвался в двери Седрик, - магистр и два его ученика… как-то странно спят.
        - Дьявол! - сказал король с чувством и побежал к двери.
        Королева и Илли ринулись за ним, но уже на пороге он остановился, обернулся, рассмотрел их с нехорошим изумлением и мягко так спросил:
        - А вы куда? Сидите тут, пока я не разрешу выходить. - И, выйдя, приказал стражникам: - Сеньор и сеньорит из покоев не выпускать!
        - А королеву? - стражник попался очень предусмотрительный.
        - Ее величество - тоже.
        И дверь захлопнулась.
        Глава 22
        - Тиран! - с чувством сказала ее величество закрывшейся двери и, сбросив туфли, уселась на диван с ногами.
        - Сатрап, - расстроенно подтвердила Илли, которой очень хотелось посмотреть, как именно спит магистр.
        Магии в ней не было, но когда три года общаешься с магичкой, невозможно не нахвататься знаний о самых распространенных заклинаниях.
        - Что будем делать? - посидев пару минут, не выдержала ее величество.
        - Смотря какого результата мы хотим достичь, - рассудительно пожала плечами маркиза.
        - Что, так просто? - глазки королевы зажглись живым интересом.
        - Что «просто»? - не поняла Илли.
        - Ну, найти отсюда выход?
        - Непросто… - призналась сеньорита. - Хотя попытаться можно. Но тут встает вопрос морального плана: как потом разговаривать с его величеством?
        - А как бы ты поступила, если бы не боялась гнева его величества?
        Услышав этот вопрос, сеньорита едва не засмеялась: похоже, королева уже нашла себе интересное занятие - протестировать ее, Илли. Но сдержалась и ответила с самым глубокомысленным видом:
        - Сначала бы взвесила, от чего будет больше пользы главному делу - от того, что я там помогаю, или от того, что я там не мешаю? А когда я получу однозначный ответ, и он будет - обязательно нужно попасть туда, тогда можно начинать придумывать способ.
        - Это сложный вопрос… - погрустнела королева. - Даже если я скажу, что могу разбирать какие-то документы, выбирать названия поместий, которые мог скупить кузен и где может сейчас находиться. Сама же и отвечу, что карты и реестры можно принести сюда и тут разбирать.
        - А если я скажу, что, когда я переодеваюсь в свое простое платье, все кухарки охотно со мной делятся секретами, - тут же вспомню, что Бенгальд может привести их сюда. Да и что могут рассказать особого королевские кухарки? Про вашего кузена лучше спрашивать у тетушек, которые устраивают на работу служанок и гувернанток.
        - Какие еще тетушки? - изумилась ее величество. - Я точно знаю, что всю нашу прислугу привозят из монастырей. Настоятелям сразу видно честных и трудолюбивых женщин. Их берут на пробу в одно из поместий, которыми владеют преданные люди, проверяют, учат и года через два, если нет никаких пороков, привозят во дворец.
        - А остальные? - улыбнулась Илли: оказывается, есть вещи, которых королева не знает. - В столице и больших городах есть тетушки. Это немолодые женщины, имеющие свой дом. Они пускают на постой девушек, которые ищут работу, и учат ремеслу служанок, кухарок или горничных. Именно к ним и идут сеньоры, нуждающиеся в прислуге, потому что тетушки хорошо разбираются в людях и лентяек или нерях обычно не пускают. Или выставляют через три дня.
        - И что можно у них узнать?
        - Нанимали ли недавно в те поместья, про которые говорите вы, новую прислугу. И вообще, какая репутация у их хозяев. Прислуга, попадающая к тетушкам во второй и третий раз, всегда делится мнением о бывших хозяевах. И если сеньор имеет манеру приставать к служанкам, умная тетушка никогда не отправит туда скромных девушек.
        - Илли! - королева изумилась не на шутку. - Представь себе, я этого не знала!
        - Ну вам же не пришлось самой нанимать служанку. А моя тетушка очень придирчива к служанкам, и редко кто выдерживал полгода. Вот и приходилось мне, чтоб не мыть дом самой, идти к посреднице. От нее я все тонкости и узнала… даже взяла адрес женщины, которая могла помочь устроиться секретарем.
        - Значит, нужно подсказать Бенгальду… если он не знает. А нас туда не пустят, можно и не мечтать. Хотя я хотела бы посмотреть… какой способ ты придумаешь, чтоб сбежать.
        - Никакого, - тихо усмехнулась Илли. - Как только они придут… а придут они скоро - там много документов, и сеньоры звереют, когда начинают в них копаться, - я просто соглашусь помочь.
        - Ну а если притащат документы сюда? - с сомнением посмотрела в окно королева.
        - Слишком много таскать. Но если притащат…
        Договорить Илли не успела. Дверь распахнулась, и показался Бенгальд с тяжелой корзиной в руках. Из нее выглядывали свитки, связки писем и книги. За ним шли двое его людей с мешками на плечах.
        - Ну и зачем ваше высочество это сюда несет? - официально, как на приеме, осведомилась ее величество.
        - Наше высочество, - принц явно был в курсе, какого ему нужно ожидать приема, - оставит эти бумаги, чтоб маркиза посмотрела… если ей будет скучно.
        - Ей не будет скучно, - холодно отрезала королева. - Она рассказывает мне, как мы сможем быстро выяснить, в каком из поместий скрывается мой кузен.
        - И как? - ставя корзину на пол, шагнул к Иллире заинтересованный Бенгальд.
        - Молчите, маркиза. Я хочу проверить, как скоро тиран сам додумается до этого способа.
        - Сатрап, - осторожно поправила Илли.
        - Скорее самодур, - подвела итог ее величество и строго глянула на сына. - А ваше высочество немедленно вынесет отсюда этот мусор и прикажет принести бобов.
        - Но мне негде их оставить, - заупрямился Бенг, - чтобы они были под таким надежным присмотром.
        Тил и его напарник осторожно опустили мешки на пол.
        - В детстве я была очень… своевольной принцессой, - мечтательно вздохнула ее величество. - Я говорила?
        - Говорили, - кивнула Илли, - но примеров не приводили, поэтому судить трудно.
        - Сейчас приведу. Однажды мой отец обнаружил, что я не знаю истории королевства… не буду уточнять, при каких это было обстоятельствах, скажу только, что я ее и дальше знать не хотела. И тогда меня заперли в библиотеке и выдали том… толстый такой, чтоб я читала каждый день по два часа.
        - На каком этаже библиотека? - заинтересовалась Илли.
        - Всего на четвертом, в угловой башне. Но можно подняться на пятый, там кабинет хранителя и особо ценные экземпляры.
        - И окно есть? - представив, что может сделать с ненавистным томом капризное создание, осведомилась Илли.
        - Вот именно… я же говорила, что с тобой приятно разговаривать.
        - Боюсь, беседовать с его величеством старшим вам было в тот раз не так приятно, - предположила сеньорита.
        - А он со мной и не разговаривал… ему хватило разговора с садовником, который спрашивал, можно ли укрывать той бумагой, что летает над садом, нежную рассаду, и с хранителем, который требовал расчета.
        - Вы предлагаете нам попробовать вспомнить ваше детство? - догадалась Иллира, с удовольствием следя за растущим возмущением на лице его высочества. - Но ведь тут всего второй этаж.
        - Зато ветерок сегодня хороший… а большие свитки можно рвать на кусочки.
        - Маркиза Дарэя очень ответственная сеньорита, - укоризненно сообщил матери Бенгальд, стараясь не смотреть на исподтишка ухмыляющихся друзей. - Она никогда не позволит себе рвать непроверенные письма.
        - Видишь ли, Бенг, - скорбно сказала принцу сеньорита, начиная понимать, как непросто женщине отстоять во дворце свое право на независимые решения, да и просто на свободу. - Дело в том, что хотя ты мне и друг, но сейчас мы по разные стороны баррикад. Ты свободен, а мы пленницы. Потому дружба к тебе не может перевесить мое чувство солидарности с сокамерницей.
        - То есть ты не хочешь помочь нам разобраться с документами? - поджал губы его высочество.
        - Хочу. Просто мечтаю, - твердо сообщила девушка. - Но не здесь. Использовать труд невинных узников и рабов вообще негуманно, и я не могу позволить тебе пасть так низко… заставлять работать незаконно захваченных пленниц.
        - Я горжусь тобой, - важно сообщила новоявленной маркизе королева. - Даже я сама не объяснила бы все так доходчиво.
        - Ну что вы тут застряли? - В дверях появился Кандирд с огромным мешком на широких плечах. - Там еще несколько мешков осталось.
        - Можешь тащить назад, - ехидно фыркнул Бенгальд, - она не будет разбирать этот мусор.
        - Ну и правильно, - мгновенно принял сторону секретаря младший принц, - у тебя куча писарей, вот и посади их, а сеньорита и так устала.
        - Она не от усталости. Они устроили бунт.
        - Не бунт. А акцию протеста против эксплуатации пленников, - строго поправила Илли.
        - Каких пленников? - не понял Кандирд.
        - Король запретил им отсюда выходить, - ехидно растолковал брату Бенг, - вот они и бастуют.
        - Ну, вообще-то правильно… - начал говорить его четвертое высочество, поймал заинтересованный взгляд Иллиры и смолк, подумал и решительно продолжил: - А с другой стороны, там мы все, и неужели не сможем их защитить?!
        - Тогда мы можем идти? - соскочила с дивана Илли. - Спасибо, Канд!
        - Но ведь его величество… - уныло пробормотал стражник.
        - Скажешь его величеству, что это я разрешил выйти, - твердо оборвал его младший принц. - Под свое слово.
        - Ну, так что, мешки назад тащить? - неверяще осведомился Тил.
        - Оставьте тут, пусть сторожат, если там ничего интересного не найдем, после обеда сяду тут, - распорядилась обрадованная Илли, и Кандирд немедленно сбросил с плеч мешок, чтоб подставить локоть своей сеньорите.
        Бенг только озадаченно хмыкнул и подставил руку ее величеству.
        Кабинет бывшего советника по торговле оказался на первом этаже, в том же, правом, крыле, где находились кабинеты остальных советников. И территория, принадлежащая Бенгальду, тоже была рядом, только вход в его коридор был с другой стороны.
        К кабинетам советников шел широкий коридор, имеющий второй выход на крыльцо, ведущее в парк. Советники - люди проверенные, солидные и имели во дворце очень большие привилегии.
        Иллира с любопытством разглядывала просторную приемную и внушительный кабинет, расположенный в угловом помещении, снующих с папками и сидящих за столами агентов Бенгальда и начинала интуитивно понимать, что ничего ценного они тут не найдут. Да и бледный до синевы личный секретарь советника, аккуратный сеньор лет сорока пяти, своим безнадежно-уверенным лицом подтверждал, что он это тоже знает точно. Потому и держится, несмотря на потрясение, с таким отчаянным спокойствием.
        «Ваше высочество», - обернувшись к главе юстиции, Иллира быстро сделала несколько жестов, выясняя, допрашивали ли секретаря и применяли ли зелье правды.
        «Да», - ответил таким же жестом третий принц и поинтересовался, есть ли у нее вопросы. А вслух сказал:
        - Я вас слушаю.
        - Можно я с ним поговорю?
        - А бумаги?
        Илли сделала кислое лицо, и тут из кабинета вышел король. Окинул беглым взглядом прибывшую компанию, усмехнулся едва заметно и тут же с самым любезным видом предложил ее величеству пройти в кабинет, где имеется удобное кресло.
        «Попробуй, - жестом дал Илли добро главный прокурор. - А мне остаться?»
        «Как хочешь», - сеньорита прошла к столу секретаря и смело села на стул, стоящий напротив чиновника.
        Разумеется, Бенг захотел остаться, как и Кандирд. Да и все остальные тоже подтянулись, заинтересовавшись таким неожиданным поведением маркизы.
        - Я хочу вам сразу сказать… - посмотрев в насторожившиеся глаза секретаря, мягко и дружелюбно сообщила ему сеньорита, - что лично я совершенно уверена в вашей непричастности к тайным интересам вашего господина. Но должна задать вам несколько вопросов, чтоб подтвердить эту уверенность. Вы готовы ответить честно?
        - Да.
        - Вы ведь работали секретарем при отце сеньора советника?
        - Да.
        - Как-нибудь изменился с тех пор порядок поступления писем и документов?
        - Нет. Сеньор Чалирдон велел все делать точно так же.
        - Откуда приносили письма?
        - Из королевской канцелярии.
        - Вскрытые?
        - Разумеется.
        - С курьерами или гонцами доставляли какие-то послания?
        - Нет. Это строго запрещено, - секретарь заметно воодушевился. - Ни одной бумажки не идет мимо канцелярии, их там проверяют на ловушки и яды. Я и сам бы никогда не взял ничего, не отмеченного штампом канцелярии.
        - Кто приносит письма из канцелярии?
        - Дежурный писарь в сопровождении охранника.
        - На них пишется реестр?
        - Обязательно.
        - В двух экземплярах?
        - Да.
        - Ваш господин всегда ночевал во дворце?
        - Нет.
        - Вы знаете, где он ночевал в столице?
        - У него там свой особняк, в восточном районе, на берегу Брислы.
        - Сколько раз в неделю он там ночевал?
        - По-разному. Иногда три-четыре, иногда один.
        - Ваш господин был очень пунктуальным человеком?
        - Да. Чрезвычайно.
        - Куда он девал личные и ненужные письма?
        - Все приказывал подшивать и ставить в шкафы.
        - Спасибо, ваши ответы мне очень помогли. - Илли встала и показала Бенгу глазами, что хочет кое-что сказать.
        - Пройдем в кабинет, - успел первым подставить ей локоть третье высочество и заработал незаметный, но веский тычок в бок.
        - Общение с вами, маркиза, - сообщил Бенгальд, проведя Иллиру в дальний угол кабинета, где стояли полукругом удобные диваны и между ними низкий круглый стол, заваленный папками, - с каждым днем приносит мне все больше страданий.
        - Сейчас оно принесет тебе облегчение, - оттеснив брата в сторону, Кандирд перехватил руку сеньориты и устроился рядом с ней.
        - Ну что, - усадив напротив них королеву, устало шлепнулся на диван король, - я тоже сразу понял, что он невиновен и ничего не знал. Пора его отпускать.
        - Зачем? - изумилась сеньорита. - Он же на работе. Пусть составляет на места папки и начинает жечь в камине личные и ненужные письма. Он сам прекрасно знает какие именно. Нужно послать кого-то покрепче… пусть притащат все из моей гостиной.
        - Ты считаешь, там ничего не найдется? - разочарованно вздохнул Бенгальд, на самом деле и сам уже это понявший, но втайне ожидавший, что Илли, как вчера, вытащит из этой кучи бумаг золотое зернышко.
        - Ты и сам так считаешь, - насмешливо фыркнул король, - как и я. Мы ведь много лет знаем Чалирдона, еще с тех пор, как он был мальчишкой. Он всегда был тихим и послушным. А сейчас я окончательно убедился - племянник ее величества никогда не был заговорщиком… он просто послушный сын и аккуратный исполнитель чужих приказов. Посылай своих людей, пусть проверят переписку у него в особняке. Хотя я уверен: что-то действительно ценное можно найти только в поместье его отца.
        - Тил, слышал? - Бенгальд оглянулся на друга, севшего к письменному столу советника и с тоской уставившегося на кипы документов. - Прикажи охранникам притащить назад те проклятые бумаги и выдай распоряжение секретарю. Потом возьмешь людей и отправишься в особняк советника.
        - Понял. А нельзя нам прихватить с собой того пажа… для надежности? Мы его будем охранять… как знамя.
        - Нет, - резко ответил Кандирд, - забудь про того пажа. Он уехал.
        - Жаль, - недовольно пробурчал Тил и исчез.
        - Мне кто-то обещал открыть способ, как найти поместье дядюшки Брандениза, - проводив друзей хмурым взглядом и жалея, что до сих пор не объяснил им всей правды, повернулся прокурор к сеньорите.
        - А что взамен? - мгновенно подала голос сидевшая тихо, как мышка, королева.
        - И чего же вашему величеству хотелось бы взамен? - Король смотрел на нее взглядом кота, загнавшего дичь в угол. - Позвольте угадать? Самим отправиться выяснять этот вопрос?
        - Ну почему самим? - мило улыбнулась ему королева. - Можно взять Кандирда и охранников… но сначала переодеться в служанок. Я убедилась, что хранительница гардероба умеет творить чудеса.
        - Представляю себе эту картину, - ехидно фыркнул Бенгальд. - Выезжает из ворот королевская карета - и в ней селянки в окружении толпы дровосеков. Нет, ваше величество, лучше мы сами.
        - Вам тетушки вряд ли расскажут то, что расскажут нам, - огорченно вздохнула сеньорита. - Если только среди твоих людей нет девушек, которые вызовут у тетушек доверие.
        - Ты имеешь в виду посредниц? - поднял бровь Бенг. - Хорошая мысль. Я собирался их опросить позже, но теперь отправлю людей немедленно.
        - Вот и остались мы снова на обочине, - печально констатировала ее величество, глядя, как стремительно пустеют кабинет и приемная.
        Глава 23
        - А мне кажется, - задумчиво возразила Иллира, - мы, наоборот, будем в самом центре. Но для этого нужно пройти несколько десятков шагов.
        - Так идем, - ее величество с энтузиазмом поднялась с дивана, - я готова.
        - Вас проводить? - вежливо смотрел на супругу король, даже не пытаясь скрыть своей заинтересованности.
        - Конечно, мы проводим. - Кандирд, специально ожидавший момента, когда можно будет заполучить ручку сеньориты, уверенно подставил ей локоть.
        - Мне тоже хочется посмотреть, - открыто сообщил Бенгальд, выдававший последние распоряжения, - где этот самый центр.
        - Ты хорошо знаешь это место, - мило улыбнулась ему маркиза, шагая вслед за королевской четой под руку с его младшим высочеством. - Тут поворачиваем налево, ваше величество. Нет, к лестнице нам не нужно, вот тут есть неприметная дверца.
        - Боюсь, что я слишком хорошо знаю это место, - с преувеличенным трагизмом взъерошил свои волосы Бенгальд. - Только никогда не предполагал, что тут центр происходящего.
        - Потому что оно им не было, а теперь будет, - сообщила Иллира, останавливаясь перед дверью его кабинета. - Вот в этой комнате.
        - Но у меня там куча… секретных документов!
        - Мы не будем читать то, что не относится к делу, - королева мгновенно поймала замысел сеньориты и первой шагнула в отпертую сыном дверь. - Как-то тут тесновато.
        - Я же не сижу тут целыми днями как советник, - возразил Бенгальд, оглядывая вовсе не маленький кабинет, и с надеждой предложил: - А может, вы устроитесь в одной из гостиных?
        - Нет, - категорически отвергла такое предложение Иллира, - не устроимся. У этого кабинета огромные преимущества перед гостиной. Хорошая охрана, под рукой все документы и никаких любопытных слуг или фрейлин. Но главное, теперь именно сюда будут доставлять и приносить все новые сведения твои люди. И ты сам. Мы будем твоим штабом. Чтоб агентам не приходилось искать тебя и ты сам не отвлекался, передавайте все сюда, мы начнем складывать все в схему. Как я поняла, все тайные расследования ты взял на себя… потому что не хотел или не мог никому доверить сразу все. И если в обычной обстановке ты отлично справлялся, то сейчас, когда над дворцом повисла угроза нападения, тебе нужна помощь. Аварийный штаб, у нас такие создают, если произойдет наводнение, землетрясение или взрыв. Отец говорил, что это хорошо, когда в одном месте собираются люди, которые разбираются в разных вопросах. Вот я и вспомнила.
        - Да я и не отказываюсь, - усмехнулся принц. - Но это ведь нелегкая работа, сообщения идут постоянно, и когда меня нет, в соседней комнате дежурит Лиждей.
        - Но она ведь не навсегда, а только до тех пор, пока не поймаем беглеца, - резонно заметил невероятно довольный король. - А Лиждей пусть передаст все сюда и отправляется на поиски информации. Вот и значительная польза, свободный агент.
        - Мы не заперли сами себя в ловушку? - удобно устроившись за столиком, на котором стоял поднос с принесенным Сартой чаем, осторожно осведомилась ее величество, когда они остались с сеньоритой вдвоем.
        - Мы выбрали из всех возможных вариантов самый лучший, - задумчиво отозвалась Иллира, сидевшая за письменным столом принца и быстро просматривавшая присланные агентами короткие записочки.
        Текст в них был в основном написан простеньким шифром, и перед девушкой лежала распахнутая папка с условными обозначениями и словами.
        - Сейчас я начну раскладывать на карте сообщения, и вы будете смотреть, не попадется ли знакомое место. Мне почему-то кажется, что он никак не мог уехать далеко. Это будет равнозначно отказу от своего плана, а он столько лет помогал колдунам ловить девушек с особыми способностями и ради этого заключал выгодные для королевства торговые сделки, укрепляя власть людей, которых ненавидел.
        - Не совсем, - помрачнела ее величество. - Несколько раз я буквально в последний момент спасала положение, как ты спасла тогда с уэллином. И ведь была у меня договоренность с эльфами на это приглашение, а оскорбление за небрежное отношение Джигорта перевесило все разумные доводы и взаимную выгоду. Вот и торговые сделки так… то он якобы невольно забудет, что гномы не выносят упоминания об эльфах, то предложит Эминии, чтоб наши купцы привозили туда шапки и полушубки из медвежьих шкур, словно никогда не слышал, что у них это страшный грех - носить вещи из шкур священного животного. Как я теперь припоминаю… таких случаев было много, но он всегда так расстраивался… объявлял, что уходит в отставку, а мы его еще и уговаривали. Мне теперь себя стукнуть хочется… за ту доброту.
        - Как говорит мой отец, у добра одно лицо, а у зла - тысяча, - понимающе вздохнула Илли. - Вот, закончила. Маловато пока информации… но думаю, мы можем немного посчитать, как бы мы поступили на его месте. Вот мне сейчас пришло в голову… как он поступит, когда увидит войска? Первым делом, разумеется, попытается выяснить причину их появления, представившись хозяином земель или просто разослав своих людей. Потом попробует связаться с учеником и поймет, что тот уже попался. А кстати… вы говорили, что захватили двоих, - кто второй?
        - Один из младших финансистов, но точнее я не знаю.
        - Я принес новые сообщения, - объявил от двери Бенгальд, - вот. И услышал вопрос про финансиста, отчет о допросе в верхнем ящике. Но могу рассказать коротко: он просто переписывал для советника из отчетов названия городов и сел, где бывали отмеченные буковками агенты. Делал это попутно с выписыванием денег и много лет получал от советников особое вознаграждение. Кстати, ты тоже правильно догадалась: через секретаря он никогда это не передавал, всегда отдавал в парке… во время прогулки.
        - Зачем же вы тогда мучили секретаря?
        - Не мучили, а проверяли, потому что от этого зависит его судьба, останется он на должности или нет. Не можем же мы подсунуть Рану ненадежного человека? А у тебя что-то получается?
        - Вот смотри. Вот с этой стороны столицы поместья крупные, и все владельцы их известны, твои люди прислали сведения почти обо всех, там пока ничего. А с юга и юго-запада вокруг столицы много мелких поместий, и уже есть такие, о владельцах которых пока никому ничего не известно. То ли они продают поместье, то ли уехали временно… Но меня все больше мучает сомнение: там ли мы ищем? Вот ты, если бы был на его месте, где бы спрятался? Лично я не полезла бы в поместье, его легко окружить, и оттуда трудно будет попасть во дворец, если в столицу войдут войска. А если он не попадет в столицу, переворот станет невозможен. И обстановка меняется в нашу пользу с каждым часом… войска все ближе, кольцо все плотнее. Он наверняка тоже, как и мы, собирает сообщения и прекрасно это понимает. И ты сам знаешь… для того чтоб захватить власть, мало только колдунов, нужны наемники… отчаянные и готовые на все ради денег. Но перебросить столько через зеркала невозможно, значит, они должны идти через ворота, как только во дворец проникнут колдуны и начнется паника. Вот где неподалеку можно все это держать и прятаться
самому?
        - Всего в трех местах… - мрачнея, сообщил Бенгальд. - И я про это уже подумал. Даже послал во все людей. В гильдию купцов, они держат постоянный отряд охранников, в гильдию наемников и в школу гладиаторов. У них у всех есть здания, где могут ночевать и получать горячую похлебку сотни искателей работы.
        - Надеюсь, ты послал туда сильные отряды? - озабоченно осведомилась ее величество. - И не послал Канда?
        - Он сам поехал… - скрипнул зубами его высочество и стремительно выскочил из кабинета.
        - Но ведь не один же? - Илли побледнела и вскочила с кресла. - И не станут же они ввязываться в бой с кучей наемников? Ваше величество! А магистр Транбиус уже пришел в себя?
        - Магистр, как выяснилось, получил заказанные амулеты, - побледневшая не менее сеньориты королева уже была возле девушки и осторожно поглаживала ее по плечу, - и намеревался зарядить. Но едва амулет начал заряжаться, как треснул у него в руках, и оттуда вырвалось заклинание… такая подлая ловушка для магов. Хуже всего, что этому ювелиру Транбиус верил, он заказывал у него амулеты много лет, еще с тех пор как не был придворным магом. Заклинание с них сняли прибывшие по вызову городские маги… но он пока сильно ослаблен и еще сутки будет спать.
        - А кто эти маги? Ну, которые его лечили? - Илли готова была сейчас разговаривать о чем угодно, хоть о сортах мака, лишь бы не думать, что с принцем что-то случилось. Не представлять, как его окружает толпа разномастных наемников, как свистят болты и звенят мечи.
        - Вот эти маги совершенно надежные люди… Транбиус сам назвал их имена его величеству именно на такой случай.
        - Он и ювелира считал надежным… - слабо улыбнувшись, возразила Илли. - А попал как цыпленок. А что насчет магов из земель наследника?
        - Ангирольд не так давно провел с ними переговоры… и они сошлись во всех основных вопросах… - Королева оживленно рассказывала Илли про то, что маги решили снова восстановить ковен и совет магов и включить в этот совет двух членов королевской семьи, с правом голоса, и про то, что им передан для этих целей хорошо защищенный особняк в столице и новые хозяева скоро в него въедут…
        А ее пальцы становились все холоднее.
        - Ваше величество, - решительно подхватив королеву под локоть, Илли усадила ее в кресло и сунула в руки чашку горячего чая, - ну ведь Бенгальд поехал туда? И не один. Надеюсь, это только предположения, ну не обязательно же именно Канд угодит на людей самозванца.
        - У нас связанные амулеты власти… - тихо призналась ее величество. - Их три. У меня, у Лангорда и у наследника. Но я свой отдала Канду, тогда, возле светлого леса… и не взяла назад. А король отдал мне свой… он очень за меня боится. И вот сейчас этот амулет начал греться… значит, Канд в опасности.
        - А не может быть так, что напали на наследника? Кандирд все-таки младший принц. - Илли неимоверно хотелось, чтобы они ошибались, и королева, и этот их амулет - разве никогда не портятся и не лгут магические предметы?
        - Может быть, может быть… - согласно закивала ее величество и решительно сорвалась с дивана, - но сидеть тут в неведении я не могу.
        - А где вы будете не в неведении? - уныло осведомилась Илли. - В гостиной на втором этаже?
        - Ну, я все-таки пока королева… - гордо фыркнула ее величество и, задрав носик, шагнула к двери.
        Но тут же остановилась, прислушалась и ринулась назад, туда, где у Бенгальда хранилось за стеклами шкафа несколько кинжалов. Илли смотрела на нее ошеломленно всего одну секунду, потом бросилась следом. Из коридора слышался все приближающийся звон оружия.
        Кинжалы были явно из тех, что дарили принцу по случаю каких-то событий, и Илли схватила сразу два, отлично помня, что из женской руки оружие выбить легко, да и из раны, если удастся, конечно, кого-то ранить, его вытащить не так просто. Один сразу выхватила из ножен и положила возле руки, второй, смело задрав юбку, вместе с ножнами примотала к ноге, это на крайний случай.
        Королева, уже стоявшая возле двери и прислушивающаяся к происходящему, краем глаза посматривала в ее сторону и одобрительно щурилась.
        - Твои родители очень мудрые люди, девочка, - пробормотала она вполголоса, - но постарайся не лезть в гущу боя. Лангорд еще ночью тайно усилил охрану дворца и оставил ночную смену отдыхать на третьем этаже. Если считать с утренней сменой, это почти три сотни воинов… еще люди Бенга, хотя их он почти всех разослал по заданиям. Кроме того, всем раздали амулеты и магические свистки, слуги тоже имеют оружие, да и внешняя охрана прибежит на сигнал.
        Илли слушала и кивала, понимая, что ее величество сейчас уговаривает не столько ее, сколько себя. Ведь у нее там любимый муж и двое сыновей, а за ними все то, что они всей семьей столько лет строили и укрепляли, - и дома, и города, и все королевство.
        Звон оружия и крики начали стихать и удаляться, и королева осторожно приоткрыла дверь, чтоб посмотреть, но ее тут же бесцеремонно прикрыли плотнее, и это могли быть только те, кому Бенг поручил их охранять.
        Понимая, что в ближайшие минуты их не выпустят, Илли метнулась к окну, выходящему в парк, проверить, может, хоть отсюда видно, что там происходит. Однако парк был тих и спокоен, и у сеньориты уже мелькнула мысль спрыгнуть туда, но, несмотря на то что кабинет находился на первом этаже, из-за очень высокого фундамента до земли было высоковато. Будь она в мужской одежде, стоило бы попытаться, но в платье с пышной юбкой на такое можно решиться только в самом крайнем случае, а он пока не настал.
        Сеньорита вернулась к королеве и заметила, что неугомонная ее величество уже приоткрыла дверь и осторожно увеличивает щель. Илли перехватила кинжал поудобнее и встала рядом. На этот раз дверь никто не захлопнул, и им удалось осторожно выскользнуть в неширокий коридор. О том, что бой тут шел насмерть, беглянки поняли сразу - в нескольких шагах от них на полу лежало бездвижное мужское тело, из-под него расползалась темная лужа, а весь светлый паркет был истоптан бурыми следами.
        Королева подобрала повыше юбки и решительно зашагала к выходу, Илли последовала ее примеру, стараясь не смотреть на труп, но то, что одет он не так, как обычно одевались люди Бенга, краем глаза все же отметила. Да и странная бледно-голубая лента, перепоясывающая поверженного врага, явно была опознавательным знаком. Об этом Илли догадалась, едва они распахнули дверь в просторный холл. Тут еще вовсю шел бой, и толпу людей с повязанными наискось голубыми лентами теснили к выходу охранники в синей форме с серебряными пуговицами и эполетами. С лестницы захватчиков осыпали градом стрел и болтов лучники, кольцо защитников дворца постепенно сужалось со всех сторон. Однако наемники не сдавались, дрались с отчаянием людей, ожидающих поддержки, но откуда может подойти помощь, Илли не могла понять, как ни старалась.
        Наоборот, откуда-то сверху прилетел и взорвался прямо посреди толпы нападавших магический огненный шар, внеся в их ряды панику и раздрай. И в довершение всего широко распахнулись створки центрально входа и в холл ворвался отряд гвардейцев во главе с Кандирдом. Младший принц был в ярости и гневе, едва завидев захватчиков, тигром ринулся на них, размахивая залитым кровью мечом с такой лихостью, словно это был легкий хлыстик.
        Весть о том, что три сотни наемников торговой гильдии отправились брать дворец, он узнал первым, случайно натолкнувшись в переулке на один из отрядов наемников из двадцати человек. Кандирд принял бой не раздумывая, хотя его охранников было вдвое меньше. Однако зря веселились поначалу наемники, считая, что им улыбается легкая победа. На сигнал магических свистков в переулок ворвался отряд гвардейцев наследника, и вскоре самые умные из наемников бросили оружие и подняли руки.
        Вот тогда-то и выяснилось, что они небольшими отрядами направлялись к реке. Именно там, пробравшись по мелководью под самые стены, заговорщики намеревались проникнуть за ограду. И этот план им удался: защищенная коваными решетками набережная, которую строил вместо прежней каменной стены вдоль берега реки король, пока была не закончена, и торговцы, поставлявшие туда цветную каменную плитку на отделку, отлично это знали.
        Глава 24
        Илли проследила взглядом за королевой, рванувшейся наверх по лестнице, туда, где среди лучников стоял с арбалетом в руках его величество, и решила, что ей там делать нечего - бой, судя по всему, скоро закончится и король вспомнит, что оставлял их под надежной защитой. Да и Кандирд жив… и осознание того, что она испытала прилив настоящего, жаркого счастья, узрев его знакомую фигуру, подняло в душе девушки настоящую панику.
        «Пресветлые духи, неужели она все-таки в него влюбилась? И как ей жить после этого два месяца? Как вспоминать родителей, зная, что из-за нее они никогда не смогут пройти в родной мир? В мир, где наконец-то найден человек, так долго искавший их, чтоб заплатить ходящей за услуги колдунов». В сердце сеньориты вспыхнула гордость, она все-таки успела предупредить, и все зеркала закрыли, колдуны не смогут помочь, и план захвата, несомненно, провалится…
        Оглянувшись, куда бы пойти, чтоб переждать бой - возвращаться в пустой коридор, где лежит мертвое тело, - сеньорите почему-то не хотелось совершенно… девушка заметила незнакомого человека, стоявшего неподалеку от нее, возле того самого коридора, что вел к кабинетам советников. Он был странный и явно чужой, и в первый момент ей пришло в голову, что это один из магов, пришедших лечить магистра. Но тут он остановил взгляд прищуренных глаз на ней, и в груди сеньориты испуганной птичкой дернулось и замерло сердце: никогда еще ей не встречались люди с таким властным и тяжелым, подавляющим волю взглядом.
        На губах незнакомца появилась язвительная, хищная ухмылка, и он молча поманил девушку пальцем.
        «Не ходи!» - кричало испуганное сознание. «Остановись», - вторила ему интуиция. Но Илли не могла остановиться: как приклеенная этой злой усмешкой, она покорно скользила за все отступающим незнакомцем в глубь коридора, все ближе к знакомому кабинету советника.
        Дверь в приемную была распахнута настежь, секретаря в ней не было, зато стояла зеленоглазая девушка в сером балахоне с капюшоном.
        - Уходим, - властно приказал девушке незнакомец.
        Грубо схватил Илли за руку, выдернул из безвольных пальцев кинжал и сунул себе за пояс, затем шагнул к одному из шкафов. Нажал внушительную серебряную ручку, изображающую ящерицу, повернул - и шкаф легко отъехал в сторону, открывая проход в небольшую нишу, освещенную магическим светильничком. В нише не было ничего, кроме большого, во всю стену, старинного зеркала да висевших на крючьях таких же серых балахонов.
        Накинув один из балахонов на голову Илли, колдун поставил ее перед зеркалом и потянулся за вторым балахоном. И в этот момент в комнату ворвался Кандирд:
        - Отпусти ее, мерзавец!
        - Запри дверь за собой и подопри столом, - холодно приказал тот. - И если хочешь, чтоб она жила, брось меч.
        Принц сомневался всего секунду, потом бросил меч и запер дверь.
        - Умный мальчик. А теперь надень вот это… не знаю пока, пригодишься ли ты мне… но один мой старый приятель точно будет рад.
        - Не делай этого… - с трудом разжимая стиснутые заклинанием зубы прошипела Илли, но Кандирд словно не услышал.
        Решительно накинул капюшон и встал рядом с ней.
        - Двое мужчин, две женщины, - устало сказала девушка, кладя на зеркало ладони.
        Мелькнули в глубине фигуры в балахонах и зеленые ногти, вцепившиеся в невидимый путь, и все оказались посреди просторного зала с высоким куполообразным потолком.
        - Почему ты вернулся? - немолодой плотный мужчина рванулся к ним навстречу.
        - Ты проиграл. Они сняли во дворце все зеркала, мы нашли только один путь в твой кабинет, в потайную нишу. Зинг и Вайрин отказались идти туда вместе с нами, по плану они должны были оказаться на верхнем этаже, а кучей в одном месте мы много не сделаем. У нас слишком разные способы. К тому же во дворце несколько сильных магов, я сам видел. Войска Лангорда добивают сейчас твоих наемников, и все, что я смог для тебя сделать, - притащить младшего принца.
        - Да за каким дьяволом мне этот мальчишка-вояка? Неужели ты считаешь его настолько ценной фигурой, что веришь, будто Инта отдаст за него трон?
        - Не хочешь - не бери. Я ему и сам применение найду, - колдун прошел к столу и налил себе из кувшина какой-то напиток. - Но в твоем случае я бы не стал спорить… они тебя вычислили, кабинет разгромлен, а Чалирдон в камере. И он не будет молчать, как ты понимаешь. Впрочем, ты мог сам обо всем расспросить секретаря, пока он был тут.
        - Этот дурак так перепугался, что не мог и слова сказать, - зло сплюнул несостоявшийся король. - А что за девчонка?
        Колдун довольно ухмыльнулся, сдернул с головы Илли капюшон и ехидно сообщил:
        - Та самая, которую ты так долго не мог найти.
        - Не выдумывай, Агдесар. Та была бледная, как мышь, я один раз видел, когда приезжал в монастырь с инспекцией, а эта как конфетка.
        - Вот потому ты ее и не нашел, - презрительно хмыкнул Агдесар, - что смотришь на цвет волос да на имя в бумажках. А я смотрю на ауру. Сам сегодня не поверил, когда она выскочила из какой-то каморки за королевой. Хотел сначала кузину тебе прихватить… но как увидел ауру… сразу понял, кто им подсказал насчет зеркал. Жаль, что я поздно ту магичку раскусил… это же она так девчонку выдрессировала.
        - Так значит, вы все при своих интересах, один я в пролете? - сообразил Брандениз. - Те двое вообще ни при чем, ты можешь получить новую путницу и уйти куда захочешь, а мне только принц? Я столько лет вынашивал план, подготавливал момент, покупал вам все, что вы желали, за мои деньги вы отстроили поместья и башни, наняли слуг… и мне за все это один мальчишка, всего лишь и умеющий, что махать мечом? Да его любой гном вокруг пальца обведет!
        Он совершенно обезумел от осознания своего провала, в ярости подскочил к племяннику и злобно ткнул его пальцем в живот.
        Канд, до этого момента стоявший рядом с Илли в полной неподвижности, прямо через балахон мгновенно вцепился левой рукой в наглую лапу дядюшки, резко дернул его на себя и через секунду отбросил прочь, вместе со слетевшей тряпкой.
        Бывший советник покатился под ноги Агдесару, но не вскочил сразу же, как с дрожью ожидала Илли. Мгновения текли медленно, как загустевший мед, и когда самозванец даже не пошевелился и к нему кинулась зеленоглазая помощница колдуна, до сеньориты начало доходить, что дело совсем плохо. А когда Илли, скосив взгляд, разглядела в правой руке принца кинжал, на котором стыли капли крови, поняла очень ясно, что произошло, и испугалась как никогда.
        Нет, меньше всего ей было жаль человека, который доставил столько страданий ее отцу и матери, убивал их друзей и охотился за ней самой. Зато совершенно не верилось, что колдун оставит такой поступок безнаказанным. От тревоги за жизнь принца что-то напряглось и словно лопнуло в груди, все тело на миг свело болезненной судорогой, а затем сеньорита внезапно почувствовала, что может шевелить руками и разговаривать. Первым ее порывом было ринуться к Канду, но девушка вовремя сообразила, что колдун не заметил ее освобождения, и осталась стоять в той же позе, только руки очень осторожно и незаметно опустила под балахоном ниже, очень надеясь, что в случае надобности успеет достать кинжал.
        - Юниза, брось этого дурака! - зло скомандовал своей помощнице колдун. - Не трать силы, чтоб возвращать его из-за черты. Нам же лучше, что он больше не станет диктовать свои притязания. Сейчас я придумаю… на что нам лучше обменять это воинственное высочество… и мы навсегда отсюда уйдем.
        - Отпусти нас, и тебе не придется никуда уходить, - твердо сообщил Кандирд, делая шаг к Илли и загораживая ее своим телом. - Я клянусь, что принесу тебе указ об амнистии.
        - Какой храбрый, - язвительно ухмыльнулся колдун и сделал неприметный знак рукой.
        Кинжал вырвался из руки принца и, улетев в угол, где стояло утыканное разнообразным оружием чучело, со звяканьем вонзился между прочих железок.
        - Никаких «вас» нет. Девчонка моя… и если она призовет для меня ту, кто мне нужен… то я ее награжу… возможно, даже отпущу. Но не так скоро, как ты надеешься.
        Канд рыкнул что-то гневное и ринулся на колдуна, но тот махнул рукой, и принц врезался в невидимую стену.
        - Тебе меня никогда не достать, - насмешливо сообщил Агдесар. - И поскольку на тебе оказался надет артефакт королей, я не стану тратить силы. Просто пока посажу в клетку, мне нужно закончить сборы… это место через несколько часов перестанет быть безопасным.
        Иллире не очень верилось, что Кандирда удастся загнать в клетку, но, как оказалось, она очень плохо знала повадки и методы колдунов.
        Он просто сделал круговой жест рукой, словно обвязывая банку бечевкой, и махнул в сторону зарешеченной дверцы. Невидимая стена окружила принца и начала медленно, но уверенно толкать в клетку. Колдун только победно ухмылялся, глядя на бесполезные попытки его высочества выстоять перед этой силой.
        - А ты иди в соседнюю, мне сейчас будет не до тебя, - вспомнил он про Илли, и девушка послушно пошла туда, куда послали.
        Сейчас был явно не лучший момент, чтоб показывать свой характер или свою возможность двигаться свободно. Ему ничего не стоит бросить подчинение посильнее, и тогда она будет лишена даже малейшей возможности хоть как-то повлиять на ход событий.
        Она вошла в свою камеру первой и обнаружила, что та сквозная. Стена напротив дверцы была сплошной решеткой, и за ней по свободному пространству, оставшемуся до узких окон, медленно бродил гигантский кракен. Рыжий сухопутный краб, существо тупое, прожорливое и мощное. Его клешни легко резали кольчуги, и даже толстые прутья решетки были во многих местах покрыты щербинками, свидетельствующими о том, что кракен пытался добраться до пленников.
        От камеры принца камеру Илли отделяла каменная стена, но на высоте двух метров она кончалась потолком из той же самой решетки.
        - Илли, ты как там? - раздался от этой самой решетки голос Кандирда, и, подняв взгляд, сеньорита заметила его руку, просовывающую сквозь решетку какую-то небольшую вещицу, в полумраке блеснул только неяркий металл.
        Со стороны прохода раздался торопливый шелест, кракен мигом взлетел на решетку и звонко защелкал по прутьям клешнями. Каким чудом принц успел убрать руку, Илли не поняла, но ужасно расстроилась. Вот что такое он ей пытался передать? Разве не понимает, что все его амулеты колдуну на один зуб? А королевский артефакт работает только на тех, кто родственник по крови, всем остальным лучше к нему даже и не прикасаться.
        - Ну что ты не сидишь спокойно? - прошипела девушка так зло, как сумела. - Только хуже делаешь. Так обменял бы тебя дядюшка на помилование, а меня потом бы отпустили…
        Вот совершенно не верилось ей в это «потом», да и выдавать мать и Лиру колдуну она вовсе не собиралась… но принцу этого лучше не знать. Он сейчас для колдуна самый ненужный и самый бесполезный человек, только обменный материал, как те, на место кого их провела путница. Кандирду было не до того, а Илли заметила все - и безвольные фигуры людей в балахонах, и слишком яркую зелень глаз путницы… молодая она, недавно расцвела… такую и спасти можно бы, если мать догадается… а она должна догадаться, сама все такие случаи предусмотреть старалась. Если только Илли все правильно сделает… и Канд мешать не будет.
        «А ведь можно его устранить», - вдруг пришла в голову девушки новая мысль, и сеньорита принялась ее тщательно обдумывать, стараясь не упустить даже мельчайшей детали своего нового плана.
        - Илли… - внезапно донесся из-за стены несчастный шепот, - ему нельзя верить. Я брошу тебе одну вещь… ты ее уже носила, надень и скажи слова… тогда он сможет тебе помочь…
        «Пресветлые духи!» - охнула Иллира, сразу сообразив, что придумал этот сумасшедший. Да ведь это он ей снова свой браслет пытается всучить! А едва она скажет слова клятвы, тут же подтвердит их и следом всучит королевский артефакт! И сразу станет беззащитнее котенка! Вот тогда колдуну ничего не стоит скормить его кракену и сказать, что никогда никакого принца тут и не было! А она сразу станет выгодной невестой… для какого-нибудь проходимца… и уговаривать ее никто не станет… у колдунов такой глупой привычки сроду не было.
        Ну и что с этим безумцем делать? Нужно немедленно остановить… причем так, чтобы он сам напрочь отказался от этой мысли и никогда не захотел больше про нее вспоминать. И пусть ему будет больно… ей и самой будет больно ничуть не меньше… но зато он останется жить. Будет носиться как угорелый на своем глянцевом скакуне, бесшабашно рубить бандитов, пить по утрам молоко… и никогда не станет вспоминать про так недолго прослужившего у него секретаря. Зато не повиснет в галереях дворца еще один портрет в тяжелой раме с траурными виньетками по углам и не придется ее величеству несколько лет носить темно-фиолетовые похоронные вуали.
        - Канд, - холодно и отчетливо проговорила сеньорита, несказанно радуясь, что он не может видеть потоков горьких слез, которые катятся по ее щекам, - я тебе уже говорила, что не люблю тебя и даже не испытываю ни малейшей симпатии как к мужчине. И никогда не соглашусь на такой глупый поступок, можешь даже не надеяться. Я и в прошлый раз себя ругала за легкомыслие. Ты вообще постарайся выбросить меня из головы… это будет лучший вариант для нас обоих.
        Глава 25
        Кандирд молчал так долго, что сеньорите стало казаться, что ответа она не услышит никогда.
        Впрочем, она и не хотела его услышать и больше всего боялась, что придется отвечать, а для этого нужно будет выпустить из зубов скрученный в тугой валик платок, который сеньорита почти изжевала, стараясь удержаться от горьких всхлипываний.
        - Я не могу тебя уговорить или заставить, - неимоверно тихо и хрипло пробурчал из-за стены такой дорогой ей голос, - я давал клятву… что никогда не стану тебя заставлять… но сам я тебя забыть не смогу. Одно могу пообещать твердо: больше я никогда не появлюсь на твоем пути.
        - Вот и отлично, - расцепив на пару секунд зубы, проскрипела Илли и снова торопливо вцепилась в платок, стискивая челюсти так крепко, что заломило за ушами.
        Колдун пришел за ней через два часа, и он очень спешил. Сеньорита вышла из клетки по первому зову, дошла вслед за ним до зеркала и остановилась, откинув капюшон и бесстрашно глядя в желтовато-серые глаза.
        - Я выполню все ваши требования, но с единственным условием: вы сначала обменяете принца на любого из ваших друзей. Хотите - на советника Чалирдона, хотите - на кого-то из наемников, которых поймали сегодня во дворце, - сеньорита смотрела так твердо, что колдун даже ухмыляться не стал.
        Он и сам думал о чем-то похожем, но никого равноценного фигуре принца припомнить не мог. Хотя сидел в подвалах Туариня один алхимик… делавший необычайно мощные зелья и попавший в камеру за использование запретных компонентов и проверку своих зелий на селянах… но разве маги отдадут? Хотя… время пока терпит, пара часов у него точно есть, а магических вестников ради такого случая их величества не пожалеют.
        Колдун повеселел - голова у девчонки и правда соображала, и велел ей идти в комнату на втором этаже, там можно умыться и перекусить.
        - Но без глупостей!
        - Я же обещала! Сам понимаешь, что мне не с руки хитрить!
        - Иди! - прикрикнул колдун, этим девицам воли давать никак нельзя, и щелчком пальцев распахнул дверь камеры, где держал принца.
        Тот вышел медленно, как будто тащил на плечах неимоверный груз, не торопясь подошел к колдуну, и тот едко заухмылялся: «Ишь, как его скрутило! Допер наконец, что не к королеве на праздничный обед попал!»
        - Я решил тебя обменять. В монастыре Туаринь сидит в подвале мой старый дружок… уж извини, никого лучше вместо тебя не нашел, - ядовито ухмыльнулся колдун. - Сейчас договорюсь с королевой, и отправишься к ней кушать пирожки.
        - Где сеньорита?
        - Она оказалась умницей, согласилась мне помочь. Сейчас пошла отдохнуть, девушки - они существа нежные.
        - Я могу ее увидеть?
        - Она не желает никого видеть, - категорично отрезал колдун, - а тебя в особенности, так что посиди еще полчасика спокойно, если хочешь увидеть родителей. Матушка небось обрыдалась.
        - Хорошо, - ровным тоном согласился Кандирд и внезапно резко прыгнул в сторону колдуна. Но наткнулся на невидимую стену и уничижительный, обидный смех хозяина:
        - Ну до чего же глуп! Неужели ты думал, что я тебя оставлю без присмотра? Нет, сеньорита определенно умнее, зря я тебя сюда тащил… хотя дядю ты ловко заколол.
        Говоря эти слова, колдун писал что-то на клочке бумаги, потом ловко создал маленький шарик, сунул в него скрученную бумажку и одним движением отправил в неизвестность.
        Потом, не вставая с места, щелкнул пальцами, и из находящейся почти под потолком дверцы появилась Юниза. Безропотной тенью спустилась в зал по винтовой лестнице, разрывая принцу сердце этой рабской покорностью, остановилась возле колдуна.
        - Как она там?
        - Нормально.
        - Отправь вещи, - приказал он. - Потом будет некогда.
        Юниза махнула рукой, и сидевшие возле стены гоблины, которых принц принял в полумраке за кучи тряпья, неохотно зашевелились, потянулись к зеркалу неопрятной вереницей.
        - Там вас ждет мясо, - сказал колдун, и рабы зашевелились быстрее.
        Их было четверо, все ширококостные, коротконогие, одетые только в невероятно потертые вонючие штаны из шкур. На исхудавших спинах увесистые мешки, в лапах по корзине. Принц безучастно наблюдал за ними, хотя в другое время не преминул бы рассмотреть поближе - встречаться в бою пару раз приходилось, но те были мускулистые, блестевшие от жира и красной глины, которой рисовали на серых рожах страшные глаза и клыки.
        - Четверо, - сказала Юниза, положив руки на зеркало, и в его глубине появилось изображение темного помещения, крепкого наемника, увешанного оружием, и решетки, из-за которой торопливо выскакивали такие же грязные гоблины.
        Встали против зеркала, путь поплыл, замерцал зеленью, дернулся, и вместо гоблинов с мешками перед зеркалом остались стоять гоблины с чуть вздувшимися худыми животами. Но стояли недолго: один взгляд - и они рысцой побежали в клетки, где недавно сидели Илли и принц.
        - Что-то долго думают твои родичи, - язвительно пошутил колдун. - Может, ты им не так и нужен?
        Но тут, словно в ответ на его шутку, перед ним замерцал шарик вестника. Агдесар из предосторожности прикоснулся к нему костяной указкой, поднял вывалившуюся на стол записку, прочел - и захохотал.
        - Ну точно я угадал, ни черта тебя не ценят. За тебя дают алхимика, а за девчонку - замок и амнистию. Только мне такая цена не подходит.
        Снова написал записку и отправил, налил себе напиток, глотнул и задумался.
        - Юниза, какие гобы пришли?
        - По два, мужских и женских. Всегда так ходят.
        - Хорошо. Ты свои вещи отправила?
        - Да.
        - Будь готова: отправляешь принца, берешь алхимика. Дай ему балахон, а то королева не признает, если станет ровесником ее муженьку. Алхимику уже за полторы сотни.
        Он болтал, невероятно довольный собой и жизнью, только теперь в полной мере осознав, как ему повезло, что план Брандениза провалился. И что старик мертв, а он в этом не виноват. Зато все запасы, что прижимистый советник прятал с его помощью, теперь принадлежат ему одному, и имея двух путниц и эти сокровища, он может лет триста не волноваться о том, где взять кусок мяса или необходимый для амулета камень. Колдуны не маги, каждый умеет вылить золотую или серебряную руну и врезать в нее с пяток кристаллов для усиления.
        Над столом вновь замерцал магический вестник, на этот раз намного быстрее, чем первый.
        - Ожили, - комментировал колдун, - вот так бы сразу! Принц готов?
        - Да, - недовольно ответила Юниза, натянувшая Канду на голову капюшон. - Но лучше немного усмири… спокойнее будет.
        - Я и сам так хотел, - жестко усмехнулся он. - А ты молодец, начинаешь ценные советы давать.
        И резко сбросил на принца с обеих рук что-то невидимое.
        - Он думает, мне по ауре не видно, как он напрягся. Иллира! Иди сюда.
        Девушка появилась на пороге через несколько секунд, ловко спустилась по лестнице, замерла рядом:
        - Я пришла.
        - Сейчас отправлю твоего принца в Туаринь, постой рядом, у них такое условие - хотят видеть, что ты жива.
        - Хорошо. А что он такой… неподвижный?
        - Слишком хитрый… обмануть задумал, пришлось усмирить.
        - А они… не подумают, что я тоже усмиренная? Может, мне им ручкой помахать? Ну, чтоб успокоились.
        - И как ты будешь махать? - недоверчиво прищурился колдун.
        - Как можно, так и помахаю. Покажи сам.
        - Ну, вот так, - он поднял ладонь и махнул, - этого достаточно. Юниза нашла путь? Они собирались позвать.
        - Сейчас… - путница, положив ладони на стекло, вслушивалась во что-то, видимое только ей в отражении солнечного дня за узким окном, - открываю…
        Иллира всматривалась в блекнущее отражение, туда, где вместо нее, путницы, и Кандирда в низко надвинутом на лицо капюшоне проявлялась светлая комната, стоящий в таком же капюшоне человек и по сторонам от него - двое мужчин в мантиях магов.
        - Маши! - скомандовал колдун, и девушка старательно помахала, успев за пару секунд сложить тонкие пальчики в условных жестах.
        - Проводи, - резко скомандовал Агдесар, и путь поплыл, меняя принца на алхимика.
        Путница уронила руки, шагнула к столу и тяжело шлепнулась на скамью:
        - Пить.
        Иллира метнулась к ней, но у стола замерла, оглянулась на колдуна:
        - Из кувшина ей можно дать?
        - Можно, - довольный такой сообразительностью, ухмыльнулся он, - там березовый сок с медом.
        И сбросил капюшон с алхимика.
        Следующие несколько минут он матерился, зло и изощренно. Старый зельевар был под заклятием сна, но не это взбесило колдуна. Все лицо и руки бывшего преступника были исписаны рунами, запрещающими почти все действия, которыми пользуются алхимики, готовя снадобья. Да он даже суп себе теперь не мог сварить, не только зелье от бессонницы, не говоря о чем-то посильнее.
        - Я всегда говорил, что короли - самые нечестные люди на свете, - свирепо закончил он свою тираду. - Я с ними как с людьми, а они… теперь не надейся, что я тебя когда-нибудь отпущу!
        - Но я же не королева. - Иллира наконец не сдержалась и горько заплакала. - Я же тебя не обманула…
        - Ладно, перестань! А то мать увидит твою зареванную мордочку и не захочет сюда идти. Впрочем… у меня есть чем ее убедить. Вызывай.
        Илли встала у зеркала, виновато оглянулась на колдуна:
        - Мне ножик нужно… я же не путница. Только кровью умею… и то не всегда получается.
        - Пусть Юниза рядом встанет.
        - Я встану… но самой чужой мир мне сейчас не вытянуть, - опустив глаза в пол, тихо и несчастно произнесла путница, - сегодня уже на три дня натаскалась.
        - А ты что-то про кровь слышала?
        - Конечно. Все потерявшие способность так вызывают. Ведь способность перегорает только в мозгу, а кровь остается та же. Вот мать по крови ее сразу и узнает.
        - Давай палец, - мрачно приказал колдун, и Илли бестрепетно протянула ему тонкую кисть - все равно больнее, чем сейчас у нее на сердце, вряд ли будет.
        Агдесар кольнул острием клинка ее указательный палец, сунул кинжал на место и встал позади девушки, приступившей к начертанию в нижнем уголке стекла затейливого знака.
        - Что за знак?
        - У каждого дома зов свой, - равнодушно пожала плечами Юниза, - но когда пойдет изображение, я помогу, потяну немного. Только потом нужно будет поесть хорошенько и отдохнуть…
        - Когда уйдем домой, будешь отдыхать сколько захочешь, - расщедрился Агдесар, уже отчетливо предвкушавший момент, когда у него будет две путницы.
        Можно будет давать им отдохнуть побольше, он ведь и сам не железный… да и дом у него в замечательном месте, не то что этот пустырь. Зато сюда редко забредают даже торговцы, не говоря о сборщиках налогов или стражниках короля. Век бы их не видеть, вместе с лживым величеством, - колдун невольно оглянулся на спящего алхимика. Руны он тому, конечно, выведет, но сколько это сил возьмет… можно целую аптеку купить с полными чуланами зелий.
        Девчонка что-то забормотала, и колдун мгновенно вернулся в действительность, окинул взглядом прижавшуюся к зеркалу девчонку, прислушался к словам…
        - Мама, мама… отзовись, это я, Иллира… мама, ты где, ты мне нужна, приди сюда… - Сеньорита встревоженно оглянулась на Юнизу. - Помоги немного, что-то неясно…
        Зеленоглазая положила ладони на зеркало вплотную к ее рукам, всмотрелась в глубину, ободряюще улыбнулась:
        - Зови!
        - Сейчас… Мама, мама! Это Илли, приди ко мне! Не бойся, мне помогает путница, а зову тебя я, мама, где ты?
        Минут пять ничего не происходило, и девчонка звала все пронзительнее и настойчивее, затем зеркало потемнело, изображение начало стремительно исчезать, стираясь в полную, непроглядную темноту. Вслед за этим в нем возникла светлая, словно солнечный лучик, точка, начала расти, становясь все светлее и вращаясь, как сорвавшаяся с тормозов мельница. Внезапно этот переливающийся свет залил все зеркало и раздался спокойный женский голос:
        - Иду.
        Девушки торопливо зажмурились и уткнулись лицом в рукав, а в следующий миг яркая вспышка озарила комнату и вмиг сменилась непроглядной мглой. И в этой тьме послышался шлепок падающих тел и невнятное бормотание.
        А через секунду свет вспыхнул с тысячекратной яркостью, расшвыривая с неимоверной силой и нестерпимым жаром все, что его до тех пор окружало.
        Одинокий торговец, передвигающийся от поместья к поместью в запряженной парой лошадок крытой полотном повозке, рассмотрел за кустами и чахлыми деревцами запущенного сада высокий купол дома и вздохнул в предвкушении. Может, тут у него и немногое купят, но в ночлеге и миске горячего мясного супа со свежим хлебом точно не откажут. А это уже немало для того, кто иногда сутками питается сухарями и соленым сыром.
        Он подстегнул коренного и начал рассматривать дом, пытаясь представить, как его встретят. И вдруг замер с открытым ртом, узрев невероятное зрелище. Тяжелый, каменный купол здания вдруг приподнялся, раздался вширь, в щели выплеснулся нестерпимо яркий свет, а в следующее мгновение камни уже летели во все стороны, ломая и без того жалкие деревья и кусты и врываясь в уши тысячекратным раскатом грома. Насмерть испуганные лошади, чудом не опрокинув, развернули повозку и понесли прочь, но их хозяин не протестовал, наоборот, с выпученными от ужаса глазами подстегивал лошадей, пока они не влетели под прохладные своды ясеневой рощи и стали, запутавшись в кустах.
        Глава 26
        - Мама!
        Мягкие и добрые руки обхватили шоколадноволосую головку, прижали к груди, неверяще гладили худенькие плечики, вздрагивающую спину.
        Вторая пара рук гладила тонкие пальцы, проверяла каждую царапинку.
        - Ну, все, все, девочка моя, ты с нами… и ты живая… и пальчик уже залечен… родная моя, ну что же ты так плачешь-то?
        - Я его люблю-у…
        - А он тебя?
        - И он… просто очень… у-у…
        - Ну а в чем горе-то, золотко?
        - Я сказала, что не люблю…
        - Где она? - Сероглазый мужчина ворвался как вихрь, оттеснил матерей, нежно обнял девушку. - Олюша… дочка… живая…
        - Подожди, отец, у нее горе… любовь…
        - А! - вплыла в комнату зеленоглазая, золотоволосая девушка. - Я вам что говорила? Молодец, Илли! А то они меня замучили совсем, Илли держится, Илли не влюбляется… Иди ко мне, старшая, я тебя обниму… Господи! Скелет! Да тебя там не кормили, что ли? Я тоже хочу такую диету! Мать, а это мне кажется… или в ней и правда цвет пошел?
        - Она с нашей вместе шла. - Мать сияющими глазами оглянулась на тихо сидящую на диване Юнизу. - Счастье-то какое!
        - Подождите, дайте девушке оглядеться, - скомандовал Хингред. - Лира, накрывай на стол, и сумки я в кухне бросил… а тебя как зовут?
        - Юниза.
        - Родственники есть?
        - Меня колдун почти пять лет назад забрал… теперь уж и не знаю, как они там.
        - Гад… - зло пробормотала Элинса. - Но не переживайте… у Апраксии в стазисе две шахидки сидели, она их в метро в последний момент поймать успела. Хорошо, Илли написать догадалась, что можно там никого не жалеть, если вас двоих заберем… Как он тебе писать-то разрешил?
        - Да он только то и знал, что ему рассказывали, - сквозь слезы насмешливо пробормотала Илли. - И Юниза молодец, еще и поддакивала.
        - Думала, никогда от него не избавлюсь, - вдруг заплакала и вторая спасенная, и все дружно ринулись утешать теперь ее.
        - Э! Девушки! У нас тут целый океан под боком! И в нем соленой воды хоть залейся, - заявившаяся с кухни Лира смотрела на гостий, уперев руки в бока, как казачка. - Поэтому ваше производство нерентабельно.
        - Откуда она набралась таких умных слов? - вытирая слезы, Илли восхищенно смотрела на сестру.
        - Телевидение и инет, золотце, - важно подняла палец Лира. - А теперь встали и строем в мою комнату. К вашему счастью, я не успела никуда деть свои прошлогодние вещи… вы не против походить денек в обносках? Учти, Илли, я в твоих платьях и куртках целый год ходила!
        - Да разве я против? - засмеялась Иллира, отгоняя от сердца намертво въевшуюся боль. - Давай твои обноски.
        Через полчаса умытые и переодетые девушки, ничуть не похожие на тех полуослепленных и испуганных особ, что выпали недавно из зеркала, сидели за накрытым столом в окружении радостно рассматривающих их людей и пытались отвечать разом на десятки вопросов.
        - Подождите… - не выдержала Илли, - дайте мне сказать главное… Мы его вычислили, предателя. И сегодня его убили. А раз вы говорите, что там были шахидки, значит, погиб и главный заказчик на путниц.
        Хозяева дома замерли, настороженно глядя на девушку. Им очень хотелось поверить в эти так просто сказанные ею слова, закричать по местному обычаю «ура», достать бутылку давно приготовленного французского шампанского… но ни разум, ни чувства никак не хотели верить. Вернее, хотели… но им требовалось подтверждение - доказательства, факты детали, улики.
        - Илли, - встал с места Хингред, - подожди минутку, ничего не говори… я сейчас.
        Девушка кивнула и взяла фужер с фантой - чего-чего, а таких полузабытых ею напитков в том мире, который она давно считала родным, не было.
        - Вот, - вернувшись с папкой в руках, Хингред щелкнул застежками и достал самый верхний лист, - посмотри, кого-нибудь я угадал?
        - Да, - едва взглянув на лист, утвердительно кивнула Илли, - угадал. Он у тебя второй. Брандениз мечтал завладеть троном и готовил переворот. Привлек всех, кого смог, - колдунов, гильдию торговцев, наемников… у него же была в руках торговля. Определенно он помогал им устроить выгодные дела или ставил препятствия строптивым. А колдуны были важной частью плана по захвату дворца… Но когда его взяли и люди Бенгальда обнаружили, что королевские маги спят, я посоветовала снять все зеркала. Но про одно зеркало не знал никто, оно было в кабинете советника, в тайной нише. Его преемник, сеньор Чалирдон, был его первым помощником и в этом деле, хотя, думаю… не догадывался о главной цели. Но не расстраивайся, пап, ты угадал и с первым, Матерос тоже играл против трона, его уже сместили, теперь там наместником Рантильд. Кстати… папа, король велел тебе передать… твой фамильный замок и поместье ждут вас, и еще пост его советника по особым делам.
        - Как «замок»? - Хингред даже побледнел. - Но там же… Отрилез…
        - Он проиграл столько денег, что продал поместье и попал в долговую тюрьму… - девушка не стала скрывать правду, точно зная, отец предпочитает знать все точно, - вот ему и предложили вместо замка и тюрьмы спокойную жизнь… в другом месте. А замок записан на тебя… сказали, будет ждать столько, сколько нужно. Только я не знаю… - губы девушки задрожали, - как мы теперь туда попадем.
        - Илли, - бросилась к ней мать, - не плачь… нас теперь много, и мы все вместе, выход найдется обязательно. Есть и другие пути… просто они длиннее и добираться дальше… но теперь это не страшно. Отдохни несколько дней, мы уладим тут все дела, восстановим силу… и что-нибудь за это время придумаем.
        Только услышав эти слова, Иллира поняла, как бледна мать, и виновато спросила:
        - Трудно было?
        - Не очень… просто я сильно волновалась. Первый раз перебрасывала людей в стазисе… опыта никакого, боялась, что рванет в любой момент… аж руки тряслись. И Хингреда не было, он как раз за продуктами уехал. Хорошо еще, что мы с Апраксией уже сто раз обговорили, что будем делать в подобном случае… да и другие варианты не раз отработали. Но вот когда ты голосом подала сигнал, что рядом враг и ты в плену, - поверишь, в первую минуту растерялись… Хорошо, что Апраксия сразу догадалась на нас уверенность кастовать… после этого мы действовали как автоматы. Как только я прочла условный знак, специально свет закрыла, чтоб он не понял… а потом Апи бросила стазис, а я вас двоих схватила, чтоб не задело. Он ведь, как только выходит из-под контроля, мгновенно возвращает спрятанного точно в то состояние, в каком он был в последний миг. Но и вы умницы, все сделали верно, хорошо, что руки на зеркало положили, мне не пришлось тратить секунду, чтоб до вас дотянуться.
        - Илли молодец, - наконец осмелела и вмешалась в разговор заметно осоловевшая от еды Юниза, - она так с колдуном почтительно и боязливо разговаривала, что он разрешил ей пойти отдохнуть в моей комнате. Вот тогда она мне все и объяснила. А принца жалко было… он сильно переживал… хоть ауру мы не видим, но лицо у него было…
        - Не нужно про его лицо… - нервно стиснула руки Илли, - я знаю, что ему было больно. У меня у самой сердце на куски рвалось… но если бы я его не выгнала, он бы помешал мне сделать задуманное. Я ведь ничего про шахидок не знала, помнила лишь то, что папа последний раз про знак сказал… вот и догадалась, что у вас есть какой-то сюрприз.
        - Илли, ты только не расстраивайся… ты многого не знала, по зеркалу всего не скажешь. Можно было и принца взять… Апи нашла способ, как брать здесь энергию, она ведь магиня, ей легче. И уже набросала в стазис несколько… людей, которые пытались нам угрожать или делать гадости. Но что сделано, то сделано… теперь поздно руками махать. Однако отчаиваться повода нет. Вы еще встретитесь, я тебе обещаю… Но прости меня за наглость… а как королева к вашей… любви отнесется?
        - Она все устроила лучшим образом… - скорбно вздохнула Илли, - меня ведь теперь не Иллира зовут, а Дарэя. Маркиза Дарэттия Эндерстон. И я богатая наследница… но для него это ничего не значит… он поклялся, что больше никогда ко мне подойдет.
        Она уткнулась в плечо Апраксии и горько зарыдала.
        - Так! - не выдержала Лира, которую попросили немножко помолчать, пока старшие все выяснят. - Илли, прекрати немедленно. Что за паника: она его спасла, а он не подойдет? Да пусть только попробует! А мы у тебя на что? И вообще, о чем вы все говорите и думаете, я не понимаю? Она же в цвет входит! Мать! Ты слепая или притворяешься?
        - Лир… - умиленно улыбнулась сквозь слезы Илли, - ну что ты такое выдумываешь? Я обычный человек. Меня верховный эльф проверял и ничего не нашел, кроме необычной ауры…
        - Я тоже раньше не видела… - сонно сказала Юниза, - а теперь вижу… А где мне поспать? А выход у меня есть… только далеко от столицы. Зато надежный.
        Маги вцепились в принца мертвой хваткой, потащили к креслу, усадили и непрерывно держали, не убирая с плеч и рук назойливых ладоней. Кандирд смеялся бы во все горло, если бы мог, - ну куда он денется, если не только ходить зеркальными путями не умеет, но и просто шагнуть не в состоянии?
        - Его высочество тут? - В комнату с погасшим зеркалом, завешанным от греха подальше темным пледом, влетел парень в форме королевского стражника. - Мы получили приказ его сопровождать.
        - Уймись, Мелрис, - отмахнулся один из магов, - на нем заклятье повиновения, его еще снять нужно.
        - Но его величество написал прямо: как он появится, сразу отправится в путь… и отряд должен ехать с ним, - заупрямился Мелрис. - К вам сейчас подойдет городская охрана.
        - Мелрис! - раздельно повторил маг. - Посмотри на него? Как он выглядит?
        - Ну… - Простодушное лицо честного воина очень ясно отразило всю глубину его душевных мук. Сказать откровенно, как выглядит принц, ему не позволяло воспитание, а слукавить - прямодушный характер.
        «Нужно будет забрать его себе, - решил отстраненно наблюдавший за этой сценой принц. - Надоело, что его окружают прожженные ловкачи вроде Ингирда и Гарстена. Нет, старых друзей он любит, но давно пора разбавить их общество кем-то менее язвительным, чтоб не чувствовать себя подушечкой для иголок. Или хотя бы - единственной подушечкой».
        - Можешь не говорить, - сжалился над стражником маг, - мы и сами видим. Сейчас снимем подчинение и отправим отдыхать. Все равно ехать ему некуда. Направление мы, конечно, поймали, где-то на юге, вернее, восточном юге. Но выяснить точнее, где это место, не удалось. Слишком по-разному мы подходим к магии. Вернее, мы ею только пользуемся, в зависимости от способностей и умений, а они живут… в своей стихии.
        - Кто… они?! - не понял стражник, усаживаясь неподалеку от принца. Видимо, не считал, что нужно придерживаться этикета, когда его высочество валяется в кресле бревном.
        - Дриады.
        - Так ведь их давно нет…
        - Так думают большинство, - тяжело вздохнул магистр, не переставая водить над принцем руками. - Некоторые их вообще сказкой считают. Мне думается, они сами и распространили это мнение… слишком откровенно ими пользовались до великого противостояния темные маги и колдуны. Да и сейчас, если отловят молоденькую и наложат подчинение, то ходят путями отражений как по собственной гостиной. Вот и принца так сегодня обменяли… слава пресветлым духам, целого и невредимого вернул бандит Агдесар. Мы его несколько раз поймать пытались… не удалось - хитрый и подлый.
        - Ну зато подарочек он получил… - довольно фыркнул его напарник, - сейчас небось рвет и мечет.
        - А что за подарочек? - капитан явно был еще не в курсе всего произошедшего здесь.
        - Алхимика он запросил за принца… а алхимик наказан был за изготовление запретных зелий. Тех, что приготавливают на человечьей крови и органах. Вот и наказали его запретом варить зелья. Расписали рунами и отправили мести двор… нам бездельников кормить не с руки. Присматривали, конечно, - да ты его знаешь, он один такой тут ходил.
        - Помню… - вздохнул капитан. Молчаливого старика, по утрам метущего двор цитадели, многие презирали, кто-то ненавидел, а некоторые исподтишка жалели. - А колдун не станет мстить… за обман?
        - А мы его не обманывали, - ехидно фыркнул маг. - Это он сам поторопился, не спросил даже, в каком состоянии его дружок.
        - Теперь небось колдун на своих пленниках зло срывать будет, - простодушно пробормотал воин, и эта фраза как шилом вонзилась в освобождающееся сознание принца.
        - Тупицы, - едва ощутив, как с него сползли остатки магических пут, с чувством сообщил магам его высочество, вставая с кресла. - У вас даже не хватило мозгов на то, что сейчас сказал этот капитан. Но учтите, если из-за вашей нечестности пострадает хоть пальчик маркизы Эндерстон, налоги на свои услуги вы будете платить в пятикратном размере.
        - Ваше высочество… - ошеломленно уставился на него маг, - вы, наверное, хотели сказать, что разнесете к дьяволу нашу цитадель… как грозились в позапрошлом году.
        - С тех пор я изменил вкусы, - процедил принц. - Но довольно болтать, покажите на карте место, где я был час назад. Хотя бы примерно, если не можете определять точно. А вы, капитан, отправляйтесь к каптенармусу и принесите форму моего размера, этот костюм весь в крови. И прикажите седлать коней, через десять минут мы выезжаем.
        Отряд уже выезжал за ворота цитадели, когда перед носом Кандирда что-то тихо хлопнуло и прямо ему в руки вывалился скрученный в трубочку свиток.
        - Надо же, как расщедрились после времени, магических вестников так и сыплют, - едко фыркнул мрачный принц и развернул письмо.
        Прочел, нахмурился еще сильнее, скомандовал Мелрису подождать его и повернул коня назад, к центральному входу.
        - Что-то забыли? - выскочил на крыльцо один из магов.
        - Вы уверены, что сеньорита подавала условные знаки?
        - А как же! Мы их специально учим, когда получаем степень магистра и приносим клятву верности королю. В больших операциях принц Бенгальд обычно прибегает к нашей помощи, а переговариваться вслух не всегда удобно. Ну а менталов у нас всего двое, и с ними связь односторонняя. Нетренированный человек, тем более не маг, просто не в состоянии думать отдельными, четкими фразами.
        - Все это интересно… но изобразите мне, что она показала, и разъясните подробнее.
        - Она помахала, вот так. Но пальчики держала вот так… это я вам показываю замедленно, вообще этот жест очень быстрый. Мы бы сомневались, но она еще раз повторила и добавила еще вот этот жест, - маг показал условный знак собственной, довольно упитанной дланью. - Первый знак означал - не волнуйтесь. Второй - ждите. Причем это не короткое ожидание, «подожди меня немного», он показывается вот так. Она показала вот так… значит, время не ограничено.
        - Понятно, - разворачивая коня, буркнул принц и помчался догонять отряд.
        Очень редко Кандирду приходилось о чем-то нестерпимо сожалеть… особенно раньше, когда он был уверен, что нет таких вещей, которые было бы поздно сделать. Ну не выучился чему-то сегодня - освоит завтра, всего-то делов.
        Но вот сегодня жалел… просто до зубовного скрежета, что не стал учить язык жестов лет пять назад. Бенг тогда заикнулся, как-то вскользь, но он отмахнулся, сказал что-то вроде того, что лучше будет говорить языком меча, а позже и вовсе забыл. А теперь вот всплыло, и возникла злость на самого себя за такое легкомыслие. Но теперь он больше не упустит ни одной возможности и научится всему, что умеют братья, Ингирд, Гарстен и даже Зарбинс.
        Первый привал отряд сделал часа через три в довольно большой деревушке, быстро перекусили, сели на свежих лошадей и, пользуясь тем, что хотя вечер и наступил, но еще было довольно светло от озаренных заходящим солнцем ярких облаков, погнали дальше. Как осознал Кандирд, изучая карту, до пустынных, полубесплодных земель, находящихся в приграничных с гоблинскими степями областях, где поместья весьма редки, добираться не менее двух суток. Если гнать днем и ночью с краткими перерывами на еду и сон.
        - Нас догоняют! - неожиданно крикнул скакавший рядом Мелрис, но принц и сам это понял по знакомому сигналу вылетевшего на гребень холма передового дозора.
        - Останови, - мигом решил его высочество и, придержав коня, положил руку на эфес, - посмотрим, кто это такой смелый.
        Но едва всадники приблизились настолько, что стали видны цвета вымпелов, разочарованно вложил меч в ножны и медленно поехал навстречу, гадая, каким образом мог здесь оказаться Бенгальд.
        - Канд… - Шумно дышащий конь брата встал почти впритирку, прокурор вцепился в младшего обеими руками, дернул на себя, крепко прижал, и Канду пришлось ответить на этот несвойственный Бенгальду порыв.
        - Неужели они не сообщили, что я жив? - бурчал он через пару минут, получив столько тумаков, словно Бенг испытывал его на прочность.
        - Сообщили… но все равно я рад. А тебя прощаю только потому, что мне рассказали, какую дозу повиновения с тебя сняли. Дай сигнал, возвращаемся.
        - Почему это?!
        - Магистр связался со своим старым другом, у него жена путница… она согласилась помочь. Мы прошли в эту деревню, намеревались вас перехватить…
        - А лошади?
        - Не узнаешь? Это же ваши, сопровождающий меня маг их немного подбодрил, но это ненадолго. Пойдем путем отражений, в тех землях на перекрестье южного пути и королевского тракта есть большая застава, Пески, ты наверняка слышал. Коменданту послали вестника, чтоб готовили зеркало.
        - А где магистр?
        - Транбиус в столице, он еще слаб после того заклинания. И так разбудили раньше времени… А его друг и путница ждут в деревне, в доме старосты.
        Глава 27
        - Ночевать вам лучше здесь, - твердо сообщил крепкий мужчина среднего роста и возраста, едва шестеро мужчин в капюшонах оказались на месте шестерых угонщиков скота, которых комендант решил наказать таким своеобразным методом.
        - Но за ночь мы доберемся почти до места! - стоял на своем Канд.
        - У нас тут не столичные земли и не порт Юрэсто, - комендант смотрел в глаза раздосадованному принцу открыто и твердо. - Иногда гоблины довольно большими отрядами набегают, иногда угонщики скота. А иногда они объединяются. И как вы понимаете, ночь для них самое любимое время. У нас даже обозы ходят от крепости к крепости… сейчас как раз такой обоз пришел.
        - Канд, - третье высочество смотрел на брата терпеливо, как на больного, - нам же все равно ночью их не вызвать, она не лошадь… должна отдохнуть. А сам ты след никогда по зеркалу не найдешь.
        - Но путница же сказала - один день…
        - Этот день истекает после обеда, если выедем с рассветом, как раз успеем.
        - Сеньор комендант, - молодой адъютант смотрел встревоженно, - там обозники торговца привезли, на дороге подобрали, недалеко от Слюдянки, он такие странные вещи рассказывает… и обозники подтверждают: громыхнуло в той стороне, как страшная гроза, аж земля вздрогнула, а туч не было.
        - Я схожу выясню, - скучающим тоном бросил Бенгальд, но Канд только насмешливо ухмыльнулся.
        - И я. Все равно карта у меня.
        Третье высочество только удрученно вздохнул и приказал адъютанту показать дорогу.
        Во дворе было оживленно, сновали вокруг столов, выставленных хозяином харчевни под навес, подвязанные холщовыми фартуками юркие парнишки-половые, переругивались возчики из-за неудобно поставленной посреди проезда повозки, мирно переговаривались те, кто уже успел занять место за столом и получить миску с горячей мясной похлебкой. Возле одного из столов было особенно тесно, путники не только сидели, но и стояли вокруг невысокого мужичка, слушая его рассказ. Судя по бойкости, с какой рассказчик, одетый как разъездной торговец мелким хозяйственным инвентарем, сыпал словами, вещал он не по первому разу.
        - Идем с нами, - Бенгальд, одетый в свой обычный походный костюм, с первого взгляда не выглядел особо важным сеньором, однако проскальзывало в его интонации нечто такое, с чем не решались спорить даже самые завзятые забияки.
        Вот и этот торговец не стал возражать, покорно пошел вслед за ними туда, куда никого из путешественников не пускали, если они только не оказывались близкой родней кому-то из стражи. В столовую гарнизона.
        Тут было чисто и прохладно, что, несомненно, являлось заслугой гарнизонного лекаря и повара. Вернее - его немолодой помощницы, поспешившей накрыть стол, едва гости вошли в комнату.
        Торговец сразу смекнул, что тут его угостят не просто похлебкой, и не торопился, ждал, пока предложат кусок румяного мяса или ломоть бледно-розовой, со слезинкой ветчины.
        - Быстро расскажи, что ты видел, - приказал сеньор, приведший его сюда, - а потом можешь есть все, что понравится.
        - Значит, так, - заторопился рассказчик, - подъезжаю я к усадьбе, садик там чахлый, а дом основательный, крыша черепичная, а посреди каменный купол, как в монастырях делают…
        Он показал руками форму купола, и Бенг, искоса присматривающий за братом, сразу заметил, как тот побледнел.
        - Когда это было?
        - Как раз время к обеду. Часа два пополудни. Я и свернул, других домов поблизости нет, думаю - вдруг чего купят? Ну и супцу нальют, как водится.
        - Дальше.
        - Ну, еду, смотрю на этот купол… и вдруг он подниматься начал и во все стороны разбухать… быстро так, вмиг. А потом оттуда вдарил ослепительный свет, загрохотало как сто гроз над головой… и камни посыпались… тут мои кони и понесли… прочь оттуда, с лигу мчались, пока в кусты не впутались. Тогда я и оглянулся - а там дымина в полнеба, и пламя в нем играет.
        - Канд, - положил руку и крепко сжал стиснутые в кулак пальцы брата Бенг, - это еще ничего не значит.
        - Время точно совпало, едем, - младший встал, глянул на торговца: - Можешь в седле ехать?
        - Какой из него ездок, он через час свалится, - пренебрежительно отмахнулся Бенг, - пусть лучше на карте покажет.
        - Лучше на карте, - обрадовался торговец, обмерший при заявлении, что он должен куда-то ехать прямо сейчас, - вот она.
        И он вытащил из внутреннего кармана серой холщовой жилетки потертую и замасленную карту. При первом взгляде на нее Бенгальд пренебрежительно сморщился, но, разглядев поближе, многозначительно приподнял бровь. Карта была более чем подробная, на ней было много больше поместий, хуторов, рыбачьих и охотничьих домов, чем на его собственной.
        - Коменданта.
        Комендант нашелся почти моментально - как сообразил Кандирд, опытный вояка, не желая оставлять именитых гостей без присмотра, все время ходил за ними невидимой тенью.
        - Откуда у него такая подробная карта? - Бенг глядел требовательно и холодно.
        - Так у нас и берут. Мы свои земли знаем, а соседи - свои, вот и делаем наброски.
        - А почему у нас таких нет?
        - Как «нет»? Заказал советник Чалирдон, сделали десять копий и отправили с купцами, у меня расписка есть.
        - Ни одной больше не осталось?
        - Сейчас принесут, - комендант сделал знак адъютанту, и тот исчез. - Но вы все же дождитесь утра…
        - Нет, - рыкнул Канд, следящий, в какую точку на карте ткнет грязноватый палец торговца, - немедленно.
        Ни гоблинов, ни бандитов небольшой отряд из десяти всадников не встретил, и чем это можно было объяснить - удачей принцев или осторожностью налетчиков, - никто не задумывался. Да ни один из принцев и думать не собирался.
        О чем думал Кандирд, третье высочество мог только догадываться по мрачному лицу брата, когда они, выпив зелье ночного видения и напоив им коней, мчались бок о бок мимо деревенек и усадеб. Но заговорить так ни разу и не решился, как, впрочем, не решился за все время с момента встречи. Да и что ему сказать? Что-то утешительное? Пошлет туда, куда никто по доброй воле не ходит. Да и язык не поворачивался ни утешать, ни задавать праздные и не очень вопросы. Вот попозже, когда Канд немного успокоится сам, можно будет осторожными, наводящими вопросами навести его на больную тему.
        Однако младший внезапно заговорил сам. Когда до усадьбы осталось не больше часа пути, судя по деревушке, через которую они проскакали не останавливаясь, Кандирд вдруг придержал коня и объявил привал. Сказать, что все были рады, значит не сказать ничего. Воины и кони были просто счастливы. Немедленно засуетились, отправили дозор к ближним домам за молоком и овсом, разожгли костер, поставили в сторонке легкий походный шатер.
        - Я хотел спросить, - добравшись до шатра, младший принц не глядя плюхнулся на постеленные одеяла и растянулся во весь рост, признавая свою усталость, - маги дали тебе что-нибудь особенно мощное? На случай встречи с колдуном?
        - Конечно, - помедлив всего секунду, признался Бенгальд, - я тоже хотел… предупредить тебя, не соваться в дом первым. Пусть воины проверят.
        - Неправильно соображаешь, - хмуро фыркнул младший. - Не воины, а маг. И с амулетами. Ну ты же привел под видом воина того серьезного парня с белыми волосами? Вот и дай ему своих игрушек и пусть осторожно идет первым. И нужно предупредить всех, что у колдуна был кракен.
        - Ты уверен? - уже задавая этот вопрос, Бенг понимал, как нелепо он звучит.
        Не стал бы Канд останавливаться и предупреждать, если бы это было не так. Хотя тот Канд, каким он был еще пару месяцев назад, вполне мог попытаться испробовать крепость меча и силу королевского артефакта единолично.
        - Он мне едва руку не отстриг, - угрюмо признался Кандирд, и его брат стиснул зубы.
        Признаваться в таких вещах прежний Кандик тоже бы не стал.
        - И как ты этого избежал?
        - Никуда я не бежал… в клетке сидел. А он бегал по ней сверху. И если дом точно разрушен, он теперь бегает на свободе… не думаю, что камни свода ему повредили…
        Принц резко смолк, и Бенгальд уткнулся в свою походную суму, срочно делая вид, что потерял нечто важное. А потом, так и не дождавшись продолжения рассказа, вздохнул украдкой и приказал позвать ему Уордеса.
        - Звали, ваше высочество? - Маг появился почти мгновенно, но принц не удивился. Сам давал ему указание быть все время рядом.
        - Важная новость. У колдуна был кракен. И бегал свободно по помещению, где стояли клетки с пленниками. Если купол нарушен, он мог выбраться наружу. Дальше едем медленно и внимательно следим за местностью. Ты его сможешь распознать заранее?
        - Не знаю. Зверей могу, но на нем же толстый панцирь. Какого он был размера?
        - Ростом - как небольшая лошадка. В ширину как две, - коротко буркнул принц.
        - Значит, старый, у нас такой есть… его панцирь оружием не пробить.
        - У меня десять шариков синего огня, - сообщил Бенг.
        - У меня столько же, - деловито кивнул маг. - Значит, жалеть не будем. Два шарика его точно свалят. Сколько отдыхаем?
        - Пока не начнет светать, - твердо решил старший из принцев. - В темноте они видят лучше нас.
        - Они чувствуют тепло, - важно сообщил маг и взялся за полог шатра, чтоб уйти, но Кандирд резко вскинулся и уставился на брата почти безумным взглядом:
        - Выезжаем немедленно. Я этого не знал. Если кому-то удалось спастись… а кракен чувствует тепло и запах крови… может быть дорога каждая минута.
        Маг только с досадой стиснул зубы - ну вот зачем он влез со своим умным объяснением? Если там кто-то и выжил, а на свободе бегал кракен, то он давно сожрал или убил всех, кто не был защищен мощными стенами или решетками. Такая уж это мерзкая тварь, не имеющая, кроме прожорливой жадности, никакого прочего инстинкта. И ценящаяся магами всех цветов единственно за возможность испытывать на нем самые сильные огненные и ледяные заклинания.
        Услышав приказ, воины разочарованно гасили костры, наспех глотали молоко и отбирали у не менее возмущенных животных торбы с овсом. Однако спорить вслух не решился никто, все понимали, что вовсе не зря принцы так спешат.
        Ну а когда услышали предупреждение насчет кракена и в передовой дозор выдвинулся парень, которого все они давно определили как чуждого воинской профессии, хотя держался он в седле довольно уверенно, все подобрались и насторожились, словно при виде сильного отряда противника.
        Дорога из-за предпринятых предосторожностей заняла много больше времени, и к указанному торговцем поместью отряд приблизился в самый глухой предрассветный час. Звезды уже поблекли и почти растаяли в туманной дымке, а восток только едва наметился чуть более светлым оттенком неба.
        К этому моменту они уже давно не мчались и не скакали, а почти крались, окружив принцев и бдительно вглядываясь уставшими глазами в каждый придорожный кустик.
        Торговец не соврал - чем ближе отряд подъезжал к стоявшему на склоне холма дому, тем сильнее становился запах гари. И все чаще попадались обломки камней, по форме которых любой мог сообразить, что это части какого-то сооружения. А Кандирд, осунувшийся и потемневший за последние часы, как после долгой болезни, почти с уверенностью мог бы сказать, чем были эти камни еще недавно. Мог. Но не желал верить, истово цепляясь в глубине души за самые невероятные и безумные остатки умирающей в душе надежды.
        - Там есть люди, - сообщил Уордес, подъехав к принцам, - в окнах огоньки мелькают. Не думаю, что это домочадцы или слуги, они в такой час, скорее всего, спали бы.
        - Верно, - одобрительно кивнул ему Бенгальд, - значит, бандиты или жители ближней усадьбы… что уцелело собирают. Поехали посмотрим… наверняка они не гуляли бы тут так смело, если бы кракен был жив.
        Кандирд согласно промолчал - разумный довод. Бенгальд вообще всегда рассуждает разумно, иногда даже излишне опасливо, сам он привык действовать более прямолинейно.
        Догадка Бенгальда подтвердилась через несколько минут, когда они, рассыпавшись в цепь, чтоб поймать бесстыжих мародеров, въехали в распахнутые ворота обычной для этих мест каменной ограды. Возле разбитой посреди широкого двора клумбы стояли две повозки, и за ними виднелись накрытые чем-то кони, смачно хрупающие хозяйскими розами. Или что тут росло у этого колдуна?
        Или не у колдуна?
        Кандирд пока никак не мог сообразить, похож ли дом, который он видел лишь изнутри и хотя и несколько мрачным и запущенным, но совершенно целым, на темневшие перед ними руины. Но убедиться в своей ошибке хотел как можно скорее, потому заспешил, стегнул коня, направляя в объезд повозок к крыльцу, густо усыпанному, как и все вокруг, камнями и обломками всех размеров.
        И тут вдруг лошади, пасшиеся на клумбе и отвратительно вонявшие навозом даже на расстоянии, двинулись в его сторону, и он скорее от этой вони, чем из какого-то опасения, дернул коня в сторону.
        А в следующий миг услышал отчаянный крик Бенгальда:
        - Прочь!
        И уже сознательно, повинуясь давней привычке и доверию к брату, принц пришпорил коня и помчался прочь от крыльца по подъездной дорожке, мечтая, чтоб животное не сломало ногу в этих обломках. Двор за спиной вдруг резко осветился ослепительно-синей вспышкой, и сразу второй, и конь от неожиданности все же споткнулся, подвернул ногу и начал заваливаться набок. Канд бросил поводья и, не успев даже испугаться, полетел прямо на кучку камней.
        Попытался сгруппироваться, повернуться боком, но удалось это плохо, камни больно ударили колено и локоть, впились острыми краями в ладони. Но меньше всего он думал про боль, торопливо вскакивая и оборачиваясь в ту сторону, откуда так недавно удирал.
        Шагах в двадцати от него, шипя и рассыпаясь синими искрами, горело магическим огнем мерзкое чудовище, источая вокруг отвратительный запах горелого мяса и навоза.
        - Все-таки замечательная вещь эти артефакты, - прорезался сквозь это шипение голос Бенгальда, и крепкие руки брата стиснули младшего принца не слабее клешней кракена.
        - При чем тут артефакт?! - слабо возмутился не сообразивший, что произошло, Канд, но его развернули и поставили лицом к куче камней, в которую он недавно рухнул.
        Все камни, которых коснулось тело принца, осыпались песком, точно повторив силуэт лежащего тела. Об песок удариться тоже больно… но не так, как о камень, сообразил он, благодаря в душе неизвестного мага, много столетий назад изобретшего эти артефакты. Тогда их было пять, но два за эти века династия умудрилась утерять.
        - Откуда он взялся? - посмотрев, как подоспевший маг возится с его лошадью, озадаченно буркнул принц и, стараясь не прихрамывать, направился к крыльцу, старательно обходя по дуге догоравшее чудище.
        Вот теперь он отлично прочувствовал, что осмотрительность никогда не может быть излишней, если хочешь жить. А он очень хотел. Ему нужно было найти Илли и вернуть во дворец… она же просила не принимать никого на место секретаря? А насчет того, что она сказала про любовь… ну он и сам догадывался. Не такой он ловкий, как Ингирд, не такой галантный, как Гарстен, не такой умный, как Бенг… но он постарается больше ей не досаждать… да он вытерпит, даже виду больше не подаст… будет холоден как лед. Лишь бы она жила, дышала, копалась в своих бумажках и иногда улыбалась ему… просто по-дружески.
        А еще ему необходимо обязательно найти всех колдунов, он отлично запомнил все имена, что назвал негодяй. Найти вместе с этим Агдесаром и сжечь всех синим огнем, чтоб от них, как и от их проклятого монстра, осталась только кучка пепла.
        А еще найти и наказать всех, кто помогал проклятому дядюшке, и найти его спрятанную ото всех семью… не вечно же он намеревался править сам?!
        - Лошадей жрал, - тяжело вздохнул Бенг. - Нам повезло, что он уже обожрался. Уордес сказал, что обычно они делают такой стремительный рывок, что легко догоняют коня. Правда, долго бежать не могут… но от этого не легче.
        - А там были только лошади? - вдруг пришло в голову Кандирду, когда он поднимался по небрежно расчищенным ступеням к закопченному провалу, бывшему когда-то дверями.
        - Теперь это знают только мародеры, - мрачно сообщил Бенг и, придержав брата, первым ступил в развалины. - Не лезь вперед сыщика.
        - Я и не лезу, - силясь одним взглядом рассмотреть закопченные руины и найти знакомые очертания, буркнул принц. - Твои люди все равно уже влезли…
        И вдруг увидел… и резко смолк, пытаясь сглотнуть вставший в горле ком.
        - Канд! Что такое? - Бенгальд, не перестававший пристально следить за братом, сразу уловил, как потускнел и оборвался его голос, и бросился назад.
        - Это здесь… - больше, кроме этого хриплого признания, он ничего не мог из себя выдавить, жадно разглядывая слабеющим магическим зрением нагромождение камней, погнутые прутья решетки и остатки колонны, на которой меньше суток назад висело проклятое зеркало в тяжелой бронзовой раме.
        А теперь от него осталась лишь лужица застывшего металла да тускло блестевшие в ней оплавившиеся осколки.
        Глава 28
        К рассвету отряд успел осмотреть все, что уцелело, выловить жиденькую толпу жителей ближайших хуторов и обосноваться в дальней части здания, где уцелело на первом этаже несколько помещений. Судя по слою пыли и мусора, хозяина не особенно волновала чистота, но Бенгальд грязи не выносил, потому мгновенно разделил мародеров на две неравные части: троих крепких мужиков отправил чинить колодец и носить воду, остальным велел убрать помещение. Хоть не до блеска, но чтоб можно было поесть без песка и паутины в мисках.
        Пожар до этой части дома не добрался, но из мебели нашлось лишь несколько колченогих скамей да вытесанный из камня стол, стоящий посреди одной из комнат. Приказав убрать эту комнату первой, Бенг отправился умываться, а вернувшись, сел к столу и достал кошель с письменными принадлежностями.
        Воины тоже не теряли времени даром, кони давно стояли в конюшне, по разумному обыкновению, находившейся в самом дальнем конце хозяйственного двора и потерявшей только оконца да выбитые ударом взрыва ворота.
        Недалеко от черного хода, который вел в эту часть здания, находчивые воины сложили из обломков очаг, пристроили на нем найденный в руинах большой чайник, отчищенный магом. Рядом с ним плевался жиром большой котел, в котором обжаривали все, что у них оставалось из мясных припасов, добавив куски отобранных у мародеров окороков, найденных теми в подвале. Канд, убедившийся наконец, что искать тут следы Илли бесполезно, разрешил магу подлечить его ушибы и ссадины и, сжевав без всякого интереса кусок хлеба с ветчиной, ушел в соседнюю комнату. Там он рухнул лицом в угол на охапку сена, накрытую одеялом, и ни у кого, включая Бенгальда, не появилось глупого желания приставать к нему с утешениями или разговорами.
        - Кто она ему была? - тихо спросил маг, присевший за столом напротив Бенгальда.
        - Она нам друг, - сухо ответил третий принц, предпочитавший верить в находчивость смелой сеньориты, и, осознав неуместную резкость, тихо добавил: - А ему еще и любимая.
        - Там валялось вот это, - так же тихо сказал маг, протянув на ладони полурасплавленные кусочки странного металла, - недалеко от осколков зеркала. Я пытался их просмотреть, осколки, но это невозможно. Вы не чувствуете, потому объясняю: это место сейчас для магов светится, как маленький источник. Но гаснет быстро, значит, здесь кто-то вмиг выбросил большое количество мощных заклинаний. Это могут быть многослойные щиты, встречный удар, гасящая волна. Я сделал вывод, что через зеркало прошло нечто неимоверно опасное, и колдун мгновенно активировал свои амулеты… но это его не спасло. Та спекшаяся кучка костей, в которой я нашел остатки кристаллов, несомненно, принадлежала ему, именно от нее исходит угасающий поток магии.
        - Да, Канд подтвердил, что именно там он и находился, когда менял его на алхимика… а вот от старика ничего не осталось, - разглядывая металл, произнес принц, - сдай это магистрам, может, что-то скажут.
        - Так и хочу сделать. А на старике ведь не было амулетов. Но не это я хотел сказать. Ваш брат что-то мельком упомянул про гоблинов, думаю, потому они тут и рыщут последнее время так активно, что ищут пропавших. А если колдун их использовал для размена и оставлял там, куда ходил, то понятно желание родов найти обидчика и отомстить.
        - Эта компания вообще делала все, чтобы подорвать авторитет и власть короля, - зло процедил принц. - Я думаю заняться ими вплотную. Тем более теперь, когда известен главный заговорщик.
        - Извини, Бенг, - в дверях стоял хмурый Канд, - я только сейчас вспомнил, что ничего не рассказал про старого советника. Я ведь его убил. Да, как раз в этом доме. Он ждал тут, пока ему откроют путь во дворец… а колдун вернулся с нами. Ну, дядя начал орать, подошел ближе, я его и пырнул. Не ждать же, пока он начнет из меня раба себе делать?
        - А что, колдун тебя не разоружил? Меч мы нашли…
        - Не успел, торопился, капюшон надел, а про кинжал забыл. А потом отобрал и в чучело забросил. Пойдем посмотрим, может, хоть клинок уцелел?
        Бенг отлично понимал, что брат жаждет еще раз, при свете, рассмотреть все, что они уже сто раз прощупали и проверили, но сказать ему «нет» не мог.
        Быстро дописал несколько слов в послание, отправил вестника и тяжело поднялся со скамьи:
        - Идем посмотрим. Уордес, прикроешь?
        - Конечно.
        - Ну что там? - Ее величество выжидательно уставилась на короля, разворачивающего свиток, и отставила чашку с чаем, в которой уже четверть часа бесцельно болтала ложечкой, не обращая внимания на хмурящегося Ангирольда.
        Король быстро пробежал письмо глазами и молча подал супруге. Его величество изволил гневаться, но по обыкновению вместо ругани и упреков выражал свое недовольство повышенной немногословностью.
        Однако ее величество Интария относилась к этой его привычке довольно философски, и в те дни, когда король больше молчал, чем говорил, болтала за двоих. Нетерпеливо схватив письмо, она стремительно прочла его, нахмурилась и начала читать снова, отлично зная манеру третьего сына каждое слово писать так, чтоб ему можно было придать и второй, а если нужно, и третий смысл.
        Ангирольд терпеливо ждал, определив для себя - по тому, как отец начал подкладывать на тарелку паштет и омлет с грибами, - что никаких срочных заданий Бенгальд для них не приготовил. И это было просто замечательно: последние сутки они ехали без остановки, и Гранильена с малышом устроились спать, едва оказавшись в своих покоях.
        - Возьми, - матушка протянула ему письмо и вернулась к чашке с чаем, но теперь она его решительно пригубила, откусила пирожное и вдруг глубоко задумалась, глядя в одну точку.
        - Вот дьявол, - расстроенно выдохнул наследник, дочитав письмо, - не могли они его вчера про дядюшку расспросить? Я бы не отправил сегодня с утра людей по поместьям.
        - Ничего, проедутся по свежему воздуху, - нехотя буркнул король, наблюдая за женой.
        Разумеется, она была вчера очень виновата, что не осталась сидеть там, где он ее оставил. Но с другой стороны, она же волновалась за него и за детей… и не зря ее учил один из лучших мастеров кинжального боя - если придется туго, Интария сможет продержаться несколько минут.
        И вообще, если бы она осталась в том кабинете, это была бы не его Интария, а какая-то другая, покорная и рассудительная женщина, неспособная ни на что, кроме бесконечного вышивания думочек и рассуждений об украшениях. Возможно, он и не стал от этого любить ее меньше… но обсуждать с ней важные дела точно бы не захотел.
        - Но что они будут искать?
        - Наследника Брандениза, - неожиданно ответила королева и снова задумалась.
        - Какие еще наследники… - насторожился король. - Я не слышал, чтоб он был женат.
        - У него была фаворитка… он жил с ней пять лет и выдал замуж за такого дряхлого сеньора, что этот брак никого не обманул. Но поскольку сеньор был в твердом уме, спорить не стали… а вскоре он умер… как и подобает благочестивому сеньору, - мирно, в своей постели, попрощавшись с домочадцами.
        - Я что-то смутно припоминаю… - Лангорд нахмурился. - И что дальше?
        - А дальше у вдовы родился ребенок, и был признан законным наследником ее усопшего мужа, - думая о чем-то своем, пояснила королева. - Но она заявила, что ему это не нужно, разошлась с родичами по-хорошему, оставив им фамильный замок, а себе - кучу денег, и переехала жить к морю. За ней следили… но она часто переезжала, меняла дома и слуг… и однажды исчезла. И больше никто ее не видел… хотя найти пытались. А потом была попытка переворота, ну ты и сам все знаешь.
        - Инта, почему ты мне этого никогда не рассказывала?
        - Но у него была новая фаворитка, потом еще одна… я и думать забыла. И ты же следил за ним столько лет! Если бы появился кто-то подозрительный, тебе бы доложили. Но я сейчас думаю не об этом… Помнишь, Илли сказала, что в ее мире кто-то придумал оружие, которым можно уничтожить целый город? А теперь вспомни, что рассказывал Бенг про последние слова Хингреда. Он сказал - помни про знак.
        - Ты хочешь сказать… - король неверяще смотрел на свою неугомонную принцессу, и в его сердце разгоралась почти угасшая надежда.
        - Хочу, милый. Я верю, что она придумала что-то необычайное, ведь смогла же она убедить колдуна обменять Канда на узника! И я хочу, чтоб Канд как можно скорее это услышал… и тоже поверил.
        - Но если он поверит… и будет ждать… а она никогда не вернется?
        - Не будем заранее думать о плохом. Поговорим с магами, с той путницей, что согласилась нам помочь… я предпочитаю надеяться на хорошее и верить, что Илли вернется.
        - Дьявол, похоже, я с этой войной пропустил что-то очень интересное, - насмешливо фыркнул наследник, невероятно довольный, что скорбные морщинки на лбу матери начинают разглаживаться. - Вот всегда говорил, что война - это зло.
        - Я тоже так считаю, - вздохнул король, - потому и советую: держи всегда армию в отличном состоянии, хорошо одевай и корми солдат, но бдительно следи, чтоб у офицеров не нарастал на ребрах жирок. Это первый признак ослабления воинского духа.
        - А сам кушай регулярно, - снова отвлеклась от своих мыслей королева, - ты же будущий король, а король должен быть солидным.
        - Пойду-ка я лучше спать, - поднялся из-за стола Ангирольд, - а как приедут братья, устроим совет. И учтите, если я увижу, что Кандик пал духом из-за этой своей финансистки, то поставлю его на дивизию и отправлю на южную границу гонять гоблинов. А вы будете сидеть и поддакивать, что и в самом деле никто, кроме него, не справится.
        - Олюша, дочка, ты только не торопись нас судить… - сделав жене и дочери знак помолчать и тяжко вздохнув, начал объяснение Хингред, когда Юнизу отправили спать, - но мы тебя обманули. Вернее, не совсем правильно объяснили тебе, почему ты должна запереть свое сердце на замок.
        - Пап… - видеть, как мучается родной ей душой человек, было выше сил Илли, - не говори так. Если вы что-то не полностью объяснили четырнадцатилетней девчонке, то это не обман, а предосторожность.
        - Может, лучше я объясню? - не выдержала решительная Апраксия.
        - Или я, - эхом предложила Элинса.
        - Скажи ты, - нехотя сдался граф и стиснул в пальцах ложечку.
        - Но я начну издалека… с того дня, как мы тебя усыновили. Ты знаешь, зачем мы искали светловолосую девочку-сироту примерно такого возраста, как Лира. И я даже нескольких вылечила, пока мы не наткнулись на тебя… Ты была на год старше, но такая бледненькая и маленькая… и так чем-то похожая на нашу дочь, что я сразу сказала - эта. Мы с самого начала знали, что ты сильно пострадала и лечить будет трудно, но, когда привезли домой и я без помех заглянула в твое тело, обнаружила, что без слияния никак не обойтись. Твои ноги были почти мертвы, и оживить их простым погружением рук не получилось бы. Хочу напомнить то, что ты знаешь и сама, - дриады не маги. Мы лечим людей не заклинаниями и не магией, которые проникают в тело и восстанавливают разрушенное, мы сами вливаемся в пациента, своей кровью растворяем все больное, своими нервами и живицей восстанавливаем пораженные ткани и выходим, унося грязь, которую потом сбрасываем. В тебя мне пришлось войти почти полностью… я влила в твое маленькое тельце столько живицы и сменила столько крови, что уже в тот момент знала, что когда-то ты станешь одной из нас.
        - Мама… - Илли изумленно смотрела на Элинсу, - но почему… никто не нашел этого? Почему у Лиры были магические способности, а у меня нет?
        - Это была ошибка… мага из комиссии. Мы перед уходом попросили одного магистра, который был обязан Хингреду, наложить на Лиру сильное заклинание защиты. Сама понимаешь, бросить девочку даже на несколько часов на волю судьбы мы не могли. А проверяющий был слабоват, к тому же нечувствителен к природной магии, вот и не разобрался. Принял наложившуюся на ауру защиту за способности. Ну а в приюте ее никто не проверял… Апраксия следила. Мы разговаривали с ними и знали про эту ошибку, потому ты и «болела» целый месяц после перехода. В тебе ведь ничего нельзя было найти, как ты знаешь, дриады - хозяева своей крови, и я тебя заперла. Но осталось несколько причин или случаев, которые могли в любой момент снять мои замки. И один из самых опасных - любовь. Это сильное чувство, и оно разрушает не только моральные правила, запреты и ограничения, но и всевозможные щиты. А находили мы тебя не совсем по ауре, скорее по моей крови. Поэтому, когда я говорю, что ты моя дочь, я нисколько не преувеличиваю. Но еще все дриады считают себя сестрами… хотя ты это знаешь. Вот потому переход вместе с уже расцветшей дриадой по
пути отражений снял с тебя мои последние замки. И теперь тебе нужно научиться собой управлять. Возвращаться, не успев расцвести до конца, не стоит. Это повлечет новые проблемы.
        - А Канд?
        - Дочка, - решительно произнес граф, - он ведь мужчина. И он там не один. С ним братья, друзья, Бенгальд, король с королевой. Не настолько мало я знаю о королевских традициях, чтоб поверить, что его оставят без поддержки. Но мы все равно попробуем придумать, как ему сообщить, что ты жива. А тебе сейчас нужно волноваться не за него, а за себя. Иди отдыхай, обсудим все вечером.
        - А кинжал? - обрадовалась возможности поговорить Лира.
        - Что за кинжал?
        - Она принесла с собой. Там такие камушки…
        - Да, пап, это один из кинжалов Бенгальда. Нужно будет вернуть… ты пока убери его.
        В небольшую гостевую комнату, одну из четырех, устроенных на мансарде, Илли вела Лира и тараторила как пулемет:
        - Как отдохнешь, полезем в комп, я тебе покажу свои фотки. Меня подружка снимала, бывшая. Она раньше в соседнем доме жила, вот мы и дружили.
        - Лир, ты так говоришь, словно я знаю, где ваш дом и где соседний. Да я даже не представляю, где мы сейчас… в каком районе…
        - Что? Вот я балда! Так ты не знаешь! Родители дом купили в элитном поселке, на самом берегу залива! Мы тут всего два года живем, со старого места пришлось уйти и фамилию поменять… Как пациенты про мать узнали, толпами ходить стали. Мне их, конечно, жаль… и папе тоже, но мать ведь каждый вечер валялась выжатая. Как только ему хватило денег, папа внес первый взнос за этот дом, и мы переехали. А новый адрес только одна женщина знает, она такая решительная и находчивая. Ей мама сына спасла… Димку. Он такой смешной… приезжает нас проведать всегда с домашним тортом. Вот его мать раз в неделю снимает на один день квартиру и приводит туда троих клиентов. Выбирает тех, кому нужнее всего… а не богачей, которым собственный нос не нравится. Папа сказал, нам много денег не нужно, лишь бы дожить до того дня, как вернуться сможем, зато мама силы не тратит, экономит, чтоб мне помочь. Я ведь себя совсем не чувствовала, когда сюда попала, - нет, кровь была, но ты же знаешь, она же не просыпается, пока не зацветешь. А если цветешь необученной, очень трудно… можно по ошибке или уйти путями, или в дерево влиться… из
него потом очень трудно выходить.
        - Пресветлые духи, - так и шлепнулась на кровать Илли, - это сколько же я должна тут сидеть? Мне назад нужно… Лирочка! Он же поверил… что я его не люблю… найдет какую-нибудь фаворитку с горя… я ведь не переживу. Я раньше даже не подозревала, что во мне такое живет… я без него как потерянная.
        - А какой он? Красивый? Высокий? А в любви объяснялся? Ну расскажи все поподробнее…
        - Меня ведь в кандидатки выбрали… знаешь?
        - Слышала, варварский обычай.
        - Не скажи. Некоторые девушки мечтают попасть. Те, у кого никакой надежды выйти замуж за сеньора. Можно, конечно, найти мужа попроще, но это вроде как выехать из элитного поселка в хрущевку. Добровольно никто не хочет… только если по большой любви. Ну а по любви некоторые, самые смелые, и за воинов или селян выходят, ведь и среди них встречаются красивые мужчины. Ну вот, привезли нас во дворец, а я точно знала, что мне это нельзя, и все заранее приготовила…
        - Так я и знала! Лира, ну где твоя совесть?! Илли устала, пусть поспит!
        - Мам, ну подожди ты, тут самое интересное…
        - Да не хочу я спать, - засмеялась Илли, - давайте я вам все расскажу… а потом пойдем к морю… давно хотела.
        - Он тебя что, даже на море не возил? - возмутилась сестренка.
        - Он меня возил к эльфам, и мы с ним смотрели на водопады… это было так прекрасно…
        - Кстати… - спохватилась Элинса, - а это идея… попросить помощи у эльфов. Они нам охотно помогают, если попросить. Верховные анлеры знают, что их лес вырастил наш народ. И многие века там жил, пока не ушел путями отражений дальше, в новый мир. Мы ведь и правда ходим водой… вода - наша стихия, наша жизнь. Но зеркалами надежнее, да и можно провести обычных людей.
        - Мам! - Илли так и подпрыгнула. - Но я же у них, у эльфов, почетный гость! Вот кольцо… может, получится пораньше уйти?
        - Какое интересное кольцо… Ты знаешь, что оно еще и защищает? Причем очень своеобразно: чем сквернее к тебе относится враг, тем сильнее исходящее в его сторону обаяние. - В пылу беседы девушки даже не заметили, как в комнату вошла Апраксия, но Илли тут же подвинулась, освобождая второй матери место рядом с собой.
        - Правда? А мне они ничего не сказали… вот вредины белобрысые.
        - Наверняка ты их чем-то оскорбила, - хихикнула магиня. - У них повышенное чувство собственного достоинства. Может, какой-то подарок не приняла? Или не посчитала их самыми-самыми?
        - Они мне предложили там пожить… но я ушла, даже не попрощавшись… королева позвала поговорить… и я не пожалела - с ней так интересно беседовать.
        - Черт, я сейчас от зависти умру… зачем вы меня сюда притащили? Там так весело… - шутливо возмутилась Лира.
        - Особенно весело ей было, когда колдун в плен брал и собирался сделать своей рабыней. У темных колдунов, как известно, приятелей нет, только партнеры… да и то на одно-два дела, пока один другого в ловушку не поймает, - резковато отрезала Апраксия. - Не забывай, мы ей семь лет ни играть, ни гулять вволю не давали, учили всему, что может помочь в трудную минуту. Если тебе скажут, что кому-то просто так, ни за что свалились на голову какие-то блага, можешь смело назвать лгуном. Все самое хорошее обычно достается плутам и пронырам, и очень редко удача отмечает трудолюбивого и умного. А на тех, кто лежит ножками кверху и мечтает, ничего так и не сваливается.
        - Вот, слышала? - неунывающе хихикнула Лира. - Она меня только те четыре года, что я в приюте жила, немного и жалела, а теперь я за все это отдуваюсь, как бобик. Каждый день чего-нибудь учу и учу… С утра язык жестов, потом язык королевства, потом тайны дриад, потом…
        - А потом ты сбегаешь купаться, - выдала дочь Элинса.
        - Ну я же дриада! Мне в воде необходимо бывать!
        - Дриада не русалка. Хоть мы и родичи, но не настолько, чтоб сидеть в соленой воде по четыре часа кряду.
        - Ой, а я же гоблинов видела! И кракена! Или я про него уже сказала?
        - Ты начала все подряд про любовь, - вспомнила Лира, - а они перебили… Рассказывай дальше.
        - Так я и знал, что вы все уже здесь! - обвиняющим голосом сообщил Хингред, появляясь на пороге, но его глаза сияли счастьем.
        Наконец-то они все вместе, и не нужно волноваться, как там справляется с трудным заданием выжить славная девочка, которая стала им с Эли второй, старшей дочерью. И именно благодаря ее заботам не придется ломать голову, как прожить в родном мире несколько месяцев, пока он сумеет заработать на приличную жизнь.
        - Тс-с, папа, садись и слушай, Илли так интересно рассказывает!
        И он присел рядом с женой, положив ее голову себе на плечо так, чтоб видеть сосредоточенное личико дочери и ее необыкновенные фиалковые глаза, в которых пробиваются зеленые искорки.
        Теперь уже и у него сомнений нет: Лира права - старшая дочь действительно цветет.
        Глава 29
        Рассказывала Илли долго, стараясь посвятить родных только в самую суть событий, не расписывая своих чувств и мыслей. Но иногда срывалась на пережитое, и когда случайно обмолвилась о тетушке, матери тут же очень ловко вытянули из нее все детали жизни в Вингоре.
        - Знаешь, Олюшка, - расстроенно признался Хингред, - когда ты мне сказала про замок… я неимоверно обрадовался. Мы его очень любили, и я, и Журфина, в его стенах прошло наше розовое детство. И я сразу подумал: если король действительно отдает его мне, почему бы не пригласить и ее. Она ведь одинокая вдова, пусть порадуется. Но теперь я чувствую, что не настолько добр… чтоб прощать ей подобное обращение с тобой.
        - И правильно, - сердито сверкнула зелеными глазищами Лира, - потому что даже если ты ее простишь, то я не прощу. Потому что это она со мной так обращалась бы… Это же надо придумать - из сеньориты садовника сделать!
        - Как раз возиться в саду мне было не так скучно, как штопать, - примирительно сообщила Илли. - Хуже всего оказалось выслушивать бесконечные нравоучения и порицания поступка отца. Что он женился не на знатной сеньорите с приданым, а на маме.
        - Вот и пускай теперь всю жизнь вещает эти нравоучения своим чулкам, - безапелляционно постановила Лира. - Рассказывай дальше…
        И Илли снова рассказывала, пытаясь не обращать внимания на непонятную тревогу, прочно поселившуюся в сердце. Словно стало ярче и громче какое-то давно знакомое чувство, которому она привыкла верить и которое никогда не обманывало.
        - Что, Илли? - первой уловила, как ухудшается настроение дочери, Элинса.
        - Тревожно. Чем дальше, тем хуже… хоть вставай и беги…
        - Цветешь, - вздохнула мать. - И все сложилось так разом… мы и так первую любовь бурно переживаем, а когда еще и пути вмешаются, и три сестры рядом… да еще и океан… слышишь, Лира?! Ни в коем случае не пускать ее к нему близко. Даже в окно не смотреть. Она ведь может сейчас в любой мир уйти… как искать будем? И хорошо еще, если миры людьми заселены или эльфами… не пропадет. А если гоблины или тролли? У них основа сущности - кремний, они дриад не чувствуют и не ценят. Просто зажарят на ужин…
        - Там гоблины были… я говорила? - охнула вдруг Иллира. - А он же кинется искать. Мать Апраксия, скажи, когда магистры алхимика отправляли, они могли определить, в какое место?
        - Зови меня просто Апи… или мама, как хочешь… А магистры, если не растерялись, обязательно должны были прицепить к алхимику хоть крошечный маячок. Правда, думаю, он недолго работал, вряд ли после шахидок там кто-то выжил. Но примерно место они знали.
        - Значит, он уже там. Ему ведь не важно, люблю я или нет, - сеньорит нужно спасать… таков его принцип. А если он встретится с гоблинами…
        - Илли, ты сама себе придумываешь страхи. Нет, это не ты виновата, так обстоятельства сложились. Но это нужно исправлять. Апи, извини, но вам с Хингредом лучше погулять… ужин, например, сготовить - солнце садится, - решительно встала с кресла Элинса. - Я хочу ее немного освободить… по-нашему, сделать малый круг. Лира почти расцвела, она поможет.
        - Эли… может, подождать, пока Юниза проснется?
        - Она восстанавливается, я отсюда вижу. Не нужно ее трогать, девочка вымотана и почти высушена. Вот ей океан как раз нужен, она ведь настолько была подавлена волей колдуна, что не чистила кровь, не позволяла себе распускаться.
        - Ага, значит, мы с ней идем вечером плавать, - обрадовалась Лира. - А малый круг - это как? Я не влюблюсь случайно в ее доблестного принца?
        - Ну вот чему я тебя учу? Дриады никогда не делятся сознанием и не имеют способностей эмпатов.
        - Мам, да помню я! Уже пошутить нельзя. Просто волнуюсь… То на всей Земле ни одной такой, как мы, а то сразу - полный дом.
        - Про всю Землю не знаю… но близко точно нет. Возьми Илли за руки, за обе. Теперь я за вас возьмусь и начну понемногу объединять живицу, это наш особый живой дух. Если закрыть глаза и прислушаться к ощущениям, можно почувствовать прохладное дуновение, словно выпил холодный лимонад, и он не в желудок попал, а потек по телу… теперь молчим и просто стараемся сбросить в него тревоги, усталость, боль, заботы, все, что не дает радоваться жизни…
        Сколько длилась эта необычная процедура, Илли не знала, но когда почувствовала, что ее больше не держат руки сестры и матери, а по телу не плывут прохладные волны невидимого моря, распахнула глаза. И почти сразу поняла, что прошло не меньше двух часов. За окнами уже лег вечерний сумрак, снизу доносился заманчивый запах жареной картошки и котлет.
        - Ну, как ты теперь себя чувствуешь? - В усталом голосе матери скользнуло удовлетворение.
        - Как новенькая… - Прислушавшись к легкости в теле и душе, Илли невольно вспомнила про Кандирда и ощутила уверенное ровное тепло там, где раньше бился неуверенный, боязливый огонек. - Но люблю его еще сильнее.
        - Так и должно быть… - довольно засмеялась мать. - Малый круг ясность вносит. Все обманные, неверные чувства распутывает, а с настоящих сомнения и подозрения снимает. Теперь лишь бы он тебя так же сильно любил… тогда никто вам не помеха. А сейчас идем есть… я по запаху чувствую, папа коронное блюдо приготовил.
        Ужин был накрыт в столовой, окна которой выходили не на залив, а на улицу. Впрочем, из-за высокого забора самой улицы видно не было, лишь фонари да ярко освещенные подъезды к коттеджам. Дом родителей стоял в глубине участка, и с обратной стороны был второй выход, на веранду. Как сказала Лира, там, прямо от ступенек веранды, начиналась дорожка, ведущая к калитке, за которой был проход к пляжу. Но Илли сейчас туда не заставили бы идти даже под пистолетом. Раз мать сказала, что морем можно уйти в незнакомый мир, значит, так и есть.
        Но выйти на улицу, посмотреть, как живут люди в родном мире, очень хотелось.
        - Можно мне немножко там погулять?
        - Только со мной, - поднялась Апраксия. - Не обижайся.
        - Нисколько, - заверила девушка, - я же понимаю.
        И шутки ради сделала жест, означающий, что она держит ситуацию по контролем.
        Все мгновенно насторожились, и пришлось признаваться, что она пошутила.
        - Кстати, Бенгальд чуть со стула не упал, - вспомнила Илли со смехом, - когда узнал, что я читаю их переговоры. Правда, виду не показал… зато я поняла, почему ты по ним скучаешь. По людям из своего отдела. Они все такие… настоящие.
        - Не дождусь, когда увижу… - тайком вздохнул Хингред. - Хочется серьезной работы. Извини, Эли, это не упрек…
        - Я знаю, - тихо отозвалась она. - Ну, вы пойдете на улицу или сядем ужинать?
        - Мы на пять минут, - заверила Илли и ринулась к двери в прихожую.
        Магиня заспешила за ней, пощелкала замками, распахнула дверь. Огромный, черный, кудрявый, как барашек, пес, развалившийся на ступеньках, встретил Илли радушно, как знакомую, но теперь она этому больше не удивлялась и не считала личной заслугой. Все животные, даже самые свирепые и хищные, чувствуют к дриадам расположение, причем угадывают их сразу и издалека.
        - Мать… мама, а кракен тоже не стал бы меня есть?
        - Спроси у Элинсы, - фыркнула магиня, первой спускаясь с крыльца. - Но лично мне кажется, что у них чувство голода подавляет все остальные ощущения. Может, посомневался бы с минуту… потом все равно бы сожрал. Лучше не пробовать на себе. Илли, ты куда?
        Магиня перехватила девушку, двигающуюся к старой сосне как сомнамбула, в метре от дерева, и силой развернула в обратную сторону.
        - Э нет, голубушка, гулять тебе пока тоже возбраняется. Мы Лиру ловить замучались, - резковато сообщила она воспитаннице, подталкивая ее к крыльцу. - Посиди дома, пока не расцветешь. У тебя сейчас состояние нестабильное.
        - Да я просто потрогать хотела… - ошарашенно оправдывалась Илли, - сосна такая… гладкая… теплая.
        - Матери расскажи, какая она теплая… А ты куда, Тоби? - но пес, под шумок проскользнувший в дверь, уже мчался на звук голосов.
        - Что случилось? - родители и Лира толпой выскочили навстречу. - Апи, что у вас?
        - Сосны у нас… - бурчала магиня, проходя в столовую, - теплые и гладкие.
        - Как-то слишком быстро, - засомневался Хингред.
        - Что «быстро», - веселилась младшая, - ты на ее глаза посмотри! Она с фиалковыми пришла, а сейчас там половина зелени плавает!
        - Малый круг всегда ускоряет, - Элинса прошла к столу, села на свое место, вздохнув, посмотрела на Хингреда. - Ну что, милый, пора дела закрывать. Дом Наташе оставим, как планировали, пусть с Димкой свою квартиру сдают, а сами тут живут, зеркало хранят. А мы, как Юниза отдохнет, пойдем потихоньку, пока там принц с ума не сошел. Думаю, дня через три как раз впору будет. Лира, пошлешь ей сообщение по электронке, нотариуса она сама привезет.
        - Мам, - Илли обняла дриаду и всхлипнула от счастья, - спасибо. А я не потеряюсь?
        - Еще разок малый круг сделаем, как Юниза отдохнет, и никуда тогда не потеряешься. Но до тех пор ни воды, ни зеркала, ни сосен. Слишком бурно в тебе все прорвалось, живица так и бушует. Вот отцветешь, потоки утихомирятся, в норму войдут, тогда и покажу, как можно от врага в деревьях прятаться и уходить водным путем.
        Глава 30
        К обеду стало ясно, что искать в руинах больше нечего.
        Кандирд, которого старший принц буквально силой отправил поспать, вздремнул часа три и еще раз облазил все, что смог. Даже по уцелевшим ступенькам вскарабкался к той самой дверце, где вчера отдыхала девушка, но обнаружил только провалившийся пол и закопченные стены.
        Потом, на прощанье, постоял в клетке, где сидела Илли, вспоминая ее приглушенный, отрывистый шепот, провел ладонью по холодной, опаленной огнем стене и решительно шагнул прочь. Вышел на крыльцо, взлетел на коня, которого отдал ему самый молодой из воинов. Самому ему пришлось ехать вдвоем с другом, а коня принца, подвернувшего ногу и подлеченного магом, вести в поводу.
        Хуторяне, которых поймали на мародерстве, уныло брели прочь, таща на себе повозки, в одной из которых лежал жеваный окровавленный башмак. Страшное свидетельство того, что кракен успел расправиться и со стариком, оставленным на карауле. Подать условный сигнал тот так и не успел.
        Наказывать строже и так наказанных судьбой людей Бенгальд не стал, но имена и возраст для острастки записал, сообщив, что теперь они будут на особом счету у коменданта крепости.
        Руины поместья не успели скрыться за деревьями, как скачущий впереди дозор из двух воинов подал знак тревоги. А затем они и сами развернули коней и стремглав помчались назад. В ожидании, пока они приблизятся и объяснят, в чем дело, Бенгальд приказал отряду остановиться и укрыться за кустами, но все понимали, что чахлые кустики не настолько надежная защита, чтоб не разглядеть за ними рослых воинов на добротных конях.
        - Гоблины! - выкрикнул дозорный всего одно слово, а лица у всех вмиг нахмурились и помрачнели.
        - Сколько их?
        - Около трех десятков.
        Это было очень некстати, и не потому, что принц боялся, что они не успеют ускакать. Гоблины редко когда садились на лошадей, а если такое и случалось, то их низенькие, коротконогие лошадки не выдерживали никакого сравнения с мощными, поджарыми и выносливыми лошадьми сторожевых отрядов.
        И в любой другой ситуации вопрос - принять бой или уехать - даже не возник бы. Но сейчас все сразу вспомнили медленно ползущие по склону повозки селян и еще раз помянули человеческую жадность недобрым словом. Очень яростным и очень ожесточенным.
        Однако бросить людей, которые являлись хоть и не самыми примерными, но все же подданными короля, Кандирд никогда бы себе не позволил. И хотя официально отрядом командовал Бенгальд, убеждения брата он знал наизусть и был уверен, что тот останется с хуторянами, даже если уедут они все. Впрочем, он и сам не смог бы пожертвовать людьми, которых воины недавно кормили из своих котлов, потому сразу принял единственное возможное решение:
        - Возвращаемся.
        Хуторяне, заслышав стук копыт, побледнели и занервничали, а услышав приказ отойти от телег и увидев, как воины прицепляют тяги к седлам своих скакунов, вообще пришли в совершеннейшее уныние.
        - Чего стоите? Полезайте в повозки, живо! Гоблины! - рявкнул Бенгальд, и селяне наконец сообразили, что их не грабят, а спасают.
        Резво попрыгали в повозки и вцепились в борта и сиденья, понимая, что сейчас поедут так, как на своих замученных пахотой конях никогда в жизни не ездили.
        Кандирд не спрашивал, куда Бенг ведет отряд и неистово дребезжащие на камнях повозки, просто держался позади и, пригнувшись к самой шее лошади, постоянно оглядывался, пытаясь определить, как далеко враги и успели ли они заметить беглецов.
        Менее получаса скачки показались воинам длиннее, чем обычный путь от привала до привала. Не совсем отдохнувшие верховые лошади, непривычные к громыхающим позади повозкам, нервничали и старались увернуться в сторону, и бедным селянам казалось, что телеги или вот-вот перевернутся, или растеряют колеса.
        На вершине холма, покрытой скудной растительностью и почти открытой взгляду, младший принц внезапно приказал остановиться. Бенгальд послушно повиновался и, оглядевшись, начал понимать, почему именно здесь. Серых гоблинов, одевающихся только в короткие штаны из серых же или рыжеватых шкур, на этом склоне было бы значительно проще засечь, чем в густых зарослях или среди камней, где они так любили сражаться.
        - Похоже, отстали, - неуверенно пробормотал Мелрис и оглянулся на принцев.
        - Придется бросить повозки, - твердо сказал в ответ Кандирд, - лошади не выдержат. Уордес, можешь подлечить коня так, чтоб нес хоть одного? Селян придется взять на круп.
        - Да он и так подлечен, - маг спрыгнул с лошади и отправился к пострадавшему животному. - Но лучше не напрягать, иначе потом ногу будет труднее спасти.
        - Сейчас важнее спасти людей, - отрезал принц. - Бенг, куда мы едем?
        - На заставу, тут есть небольшая, - третье высочество сумрачно глянул на селян, - они должны дорогу хорошо знать.
        - Господин! - Старший из селян сполз с телеги и рухнул на колени. - Помилуйте, господин! Нельзя нам на заставу! Они же с пожарища по хуторам пойдут! А у нас там только старики, женщины да дети!
        - Так что же вы, уроды… - рявкнул Бенгальд, вмиг догадавшийся, куда свернет сейчас младший, - оставили своих женщин? Зачем в поместье полезли?! Не знали, что там колдун?!
        - Да как не знать… знали… но ведь это… Махей, значит…
        - Не мямли! Кто такой Махей?
        - Дак был он там… поймал его колдун. И в зеркало сунул… чтоб работал на него. А он убег. Пришел хромой, худой…
        - И после этого посоветовал вам туда лезть? Не темни! А то сейчас отвезу на заставу и сдам палачу.
        - Да не серчай так, господин… не посоветовал он, а рассказывал, что девки там… в служанках, значит. Мы и решили… а вдруг какая уцелела… колдун-то небось доигрался со своей магией…
        - Полезай мне за спину, - отрывисто скомандовал Кандирд, - и показывай дорогу. Телеги потом заберете. Мелрис, бери местного воина и скачите на заставу, пусть объявляют тревогу и присылают подкрепление.
        Хутор стоял на берегу небольшого ручья, в лощинке, удачно скрытой от тракта за холмом, и если бы не вели к нему колеи пробитой телегами дороги, вряд ли кто смог бы найти несколько домов, стоящих за прочной оградой из ошкуренных бревен, угрожающе остро затесанных кверху.
        - Салом мажете? - въезжая в ворота, которые при виде людей проворно отворили два подростка, мрачно осведомился Кандирд.
        - А как же, постоянно мажем, - уведомил селянин, с ходу сообразивший, о чем речь, и, шустро соскользнув с лошади, бросился к воротам. - Закрывайте на засовы, гоблины! Скотину загоняйте, да коров вначале!
        - Где Махей? Зовите сюда! - спрыгнув на чахлую пыльную травку, Кандирд огляделся.
        Как они тут живут? Ведь ничего, кроме работы, не видят? Хотя он и раньше знал, что на всем просторе южных степей, в отличие от богатых земель бывшего наместника Матероса, нет ни одного достаточно большого городка, было трудно понять, как обходятся скотоводы без всех тех удобств и защищенности, что гарантируют крепкие стены и дозорные башни.
        - Я Махей. - Мужичок, стоявший перед принцем, явно был когда-то крепким работником, но теперь приподнятое рогатулиной плечо говорило о том, что без этого приспособления он вряд ли сможет передвигаться.
        - Куда тебя отправлял колдун? Сможешь показать то место? За это маги тебя вылечат, - не стал рассусоливать Бенгальд.
        - Конечно смогу, как не суметь, - мужичок явно обрадовался. - Мне бы еще место… сторожем или при конях…
        - Сделаю, - твердо пообещал Кандирд и полез по лестнице из жердей на помост, проходивший под стеной. - А вышки у вас нет?
        - А как же, обязательно есть, - приковылял Махей, считавший с этого момента принца своим покровителем, - вон, на осине. Оттуда далеко видать. Эй, пострелы, кто на вышке дежурит? Ну-ка, быстро проверьте, никого не видать?
        Один их мальчишек сунул грязный палец в рот и свистнул, и почти тотчас сверху раздался такой же свист.
        - Не видать пока… - охотно пояснил этот странный пересвист старик, что ехал с принцем. - А вы проходите, умойтесь, молочка выпейте. Сейчас барашка зажарим, суп сварим… на сытый желудок ждать веселее…
        - Ну, если успеет пожариться, пока ждем людей из крепости, то поедим, - не стал спорить Бенгальд, направляясь к дому. - А вы пока лошадку помоложе и повыносливее своему Махею оседлайте, мы его заберем. И не беспокойтесь, я ее покупаю.
        - Да мы и не того… не переживаем, у него дом есть, мы тогда его заберем. И за скот ему отдадим… не нищий он. Но жинка ушла… а одному калеке тут тяжело.
        Свист с дерева раздался только через два часа, когда Кандирд уже начал всерьез волноваться за судьбу посланных им в крепость всадников.
        - Что это значит? - уловив разницу в посвисте, насторожился Бенгальд, отодвигая глиняную миску с мясом.
        - Всадники, люди.
        - Слава светлым духам, - рванулся к выходу Кандирд. - Где там Махей? Посадите его на лошадь.
        - На гоблинов нарвались, - пыльный и забрызганный кровью Мелрис смотрел спокойно, как будто говорил, что встретил стадо овец. - Они почти до заставы за нами гнались. Потом мы за ними. Полтора десятка было, похоже, они местность прочесывают. Но языка взять не удалось… поторопился один арбалетчик.
        - Умывайтесь и поешьте, мы подождем, - принял новое решение младший принц и повернулся к брату: - Ты послал вестника?
        - Да. Но написал, чтоб ответ прислали в крепость. Сам знаешь, в бою или во время скачки можно его и не заметить.
        - Тогда отдыхаем еще час и выдвигаемся все вместе.
        - Может, ночуете? - осторожно предложил староста, но принц упрямо мотнул головой:
        - Нет. Отправимся, как только воины немного отдохнут. Нам лучше встретить их подальше от вашего хутора, иначе потом все, кому удастся сбежать, вернутся вдесятеро большим отрядом - мстить.
        - Да, они такие, - удрученно причмокнул старик. - И что так обозлись в это лето?
        - А вот ваш колдун и виноват, - жестко хмыкнул Бенг. - Ловил он их и делал рабами. А может, и кракена ими кормил. Вот они и мстят.
        - Так ему и нужно… что сгорел, - селяне определенно тоже успели разглядеть все, что осталось от их злого соседа. - А наследников нет?
        - Теперь это поместье принадлежит короне, он был мятежник и заговорщик, - строго объявил принц, точно зная, что после этих слов никто не решится возле руин даже кустик малины выкопать.
        Новый свист раздался меньше чем через час, когда солнце уже решительно покатилось к вершинам западных холмов, и воины начали снова седлать лошадей.
        - А вот и они, - сразу побледнев, объявил староста. - Слава духам, что вы не уехали.
        Гоблины явно не первый раз нападали на подобные поселки, они тащили с собой длинный ствол дерева с крепкими, наспех обрубленными ветвями. Селянам, закончившим подготовку к приему незваных гостей, Кандирд приказал ничем не выдавать присутствия воинов и вообще особо не рисковать, лишь постреливать с крыш, создавая видимость боя. Передовые налетчики, прикрытые сверху невыделанными шкурами как щитами, выступили вперед, и, не обращая внимания на редкие стрелы, бросили дерево комлем на изгородь. Импровизированный трап лег плотно и надежно, зажатый между остриями бревен как клин.
        И по этому трапу, торопясь добраться до дразнящего запахом мяса и мягких женщин, торопливо побежали самые сильные и наглые из налетчиков, те, кто привык всегда и везде быть первым.
        Притаившиеся в тени стены воины, старательно смазавшие эту самую стену пахучим жиром из котла, где пару часов назад жарился барашек, чтоб чуткие гоблины не насторожились раньше времени, ловко ловили сыпавшихся со стены гоблинов на острия недремлющих клинков. А затем отталкивали в сторону, где несколько самых мощных ополченцев добивали их самодельными палицами и кузнечным молотом.
        Такого коварства от затерянного в глуши хуторка никто из гоблинов даже не предполагал, и неладное они заподозрили, только когда половина отряда уже исчезла за стеной. Но не отступили и не побежали, больше смерти опасаясь позора, если кто-то из элитных воинов все же выживет и обвинит перед всем племенем в трусости. Вот и полезли по стволу еще поспешнее, провожаемые презрительным взглядом единственного из сородичей, который никуда не торопился. У этого на груди висели разнообразные ожерелья из рогов и клыков, а на поясе, рядом с ножами, украшенные когтями мешочки и бубен. Впрочем, он и по виду отличался от приятелей - более высокий и плечистый, голову украшал не серый ежик меха, а темная грива нечесаных волос, в которые было вплетено все мелкое имущество, что не уместилось на поясе.
        - Метис, шаман, - опознал маг, стоящий чуть позади воинов и стойко держащий руки распахнутыми в стороны как крылья.
        Однако эта довольно странная поза не вызывала у воинов ни единой ухмылки. Все прекрасно знали, что маг держит над ними полог тишины, благодаря которому до гоблинов не долетают ни звон оружия, ни рык и стоны гибнущих соплеменников, ни призывы о помощи.
        - Сможешь поймать? - Бенг, наизусть помнивший донесения о гоблинских вылазках и нападениях, хорошо знал, что шаманы на такие мелкие шалости обычно не разменивались.
        - Попробую, он ученик еще. Нужно его немного ослабить и проверить… пострелять в его сторону.
        Арбалетчики метнулись на помосты, сквозь щели между остриями начали обстреливать шамана, но он только отмахивался от болтов как от ос. Хотя с каждой минутой все быстрее.
        - Слабеет, - шепнул маг, и в этот момент шаман поспешно отсыпал из мешочка какой-то порошок, поднес к лицу и начал бормотать заклинание.
        - Зажмурьтесь! - выкрикнул маг, сообразивший, что именно придумал полукровка.
        Магами гоблины не были, ни у одного и никогда не было даже малейших способностей, но они давно наловчились ловить орчих из живших в юго-восточных горах племен. И вот полукровки, рожденные от этих пленниц, обычно становились шаманами, не имеющими своего резерва, но умело пользующимися предметами, хранящими магию металлов и камней.
        Песок, взвившись с ладони шамана с яростью диких пчел, засветился, засверкал и понесся прямо в лица воинам, впиваясь в незащищенную шлемами и воротниками кожу.
        Но в тот же миг Уордес нанес ответный удар, наверняка зная: шаману, для того чтоб приготовиться к очередному заклятию, довольно и минуты.
        И он сделал все, чтоб этой минуты ему не дать. Один за другим обрушил ослепление, воздушный удар и оцепенение.
        Сбитый с ног резким порывам ветра, шаман упал, как срубленный, зашарил по поясу, пытаясь нащупать что-то помощнее для достойного удара, но последнее заклинание настигло его, и он покорно стих. Только тихо и отчаянно рычал, когда воины крепко связывали ему цепями руки и ноги.
        Пришлось купить у крестьян еще одну лошадь, свободных у воинов не было, а везти за спиной пропахшего старым жиром и потом сопящего от ненависти шамана не пожелал даже Махей.
        Над холмами гасли последние отблески заката, когда бревенчатые ворота захлопнулись за тронувшимся в путь отрядом, но теперь никто не сомневался, что через пару часов они будут спать за надежными стенами крепости. Им больше не нужно было рыскать по холмам: от лощинки, где притаился хутор, Бенг предполагал напрямик добраться до тракта и воспользоваться удобной дорогой.
        Кандирд ехал молча, снова безмолвно уступив брату командование, едва завершился бой. Ему нужно было подумать, чем он хочет заняться, пока нет Илли. Рыскать за Бенгом его тенью в поисках остальных смутьянов или ждать новостей во дворце, чтоб ринуться туда, откуда придет о ней хоть какое-то известие? Но одно он успел понять точно: вернуться в свой дворец, пройти в кабинет, где о ней напоминает каждый стул, взять в руки пачку писем, которых не касались ее пальчики, он пока не готов. Не настолько он оказался непробиваем и крепок, как думал еще недавно, чтоб подвергнуть себя и окружающих подобному испытанию.
        - Если Ангирольд решит прислать сюда несколько полков, - небрежно бросил он брату, подъезжая к приветливо распахнутым воротам крепости, - я, пожалуй, останусь тут декады на две… погонять этих наглецов.
        Глава 31
        Спускалась по лестнице Илли тихо, как мышка, - хотелось посмотреть на рассвет родного мира, просто постоять у окна. Но едва спустилась до середины лестницы, ведущей на первый этаж, сзади хлопнула дверь, тихо зашлепали мягкие тапочки матери. Девушка еле заметно нахмурилась: вроде не помнилось ей, чтоб раньше она слышала ее легкие шаги, да и угадывать, кто именно идет, не умела. Приостановилась, подождала, пока тапочки, халат, а затем и сама Элинса появятся в просветах перил.
        - Илли, ты кушать хочешь? Я сейчас. Только не выходи на улицу.
        - Я еще помню, как открывается холодильник, - тихо пробурчала девушка, отвыкшая за четыре года от такой неусыпной заботы.
        Нет, приятно, конечно, слов нет, но как-то совестно. Да и мать так выложилась, сначала вытаскивая их, потом помогая раскрыться. А она, совершенно здоровая, отдохнувшая, что, молока себе не нальет?
        Илли спустилась в небольшую, продолговатую прихожую, сориентировалась в дверях - вот это столовая, там гостиная, они немного вечером перед сном посмотрели телевизор, от которого она как-то отвыкла. Впрочем, и раньше особой привычки не было. А вот это кухня, решительно распахнула девушка наполовину застекленные двери и прошла в свободное помещение. Она уже успела заметить, что дом был заставлен мебелью по минимуму. Причем, даже по ее неискушенному мнению, самой простой и недорогой. Пластиковые табуретки, такой же столик… резкий контраст между большим домом и хорошей, незнакомой техникой.
        - Может, тебе омлет сделать? Ты сейчас должна хорошо кушать, - мать вошла в комнату через минуту, ловко поставила на плиту сковороду, достала продукты.
        - Мам, я что-то не пойму: мебель у вас простая, а плита, по-моему, дорогая… Вы очень бедно живете?
        - Нет, что ты! Просто плита и остальная техника шли вместе с домом, это же элитный поселок. Нам такой дом великоват, но других в продаже не было, а папа твердо решил устроить нас побезопаснее. Тут чужие не ездят, на воротах охрана, камеры. Правда, соседи все более богатые люди, но Хингред им сказал, что мы из Австралии и живем временно, пока я поправлюсь… сама понимаешь, изобразить в нужный момент приступ мне проще всех. Вот они и не навязываются со знакомством. Но по-своему ценят, что мы люди тихие и неконфликтные. А деньги мы не тратим на дорогую мебель, потому что на все, что остается, покупаем золото. Но не в магазинах, а у ювелиров или в ломбарде. Апи ведь нельзя обмануть, она сразу видит, если монета из свинца и лишь чуть покрыта сверху слоем золота. Ну вот омлет, вот кофе… что, не пьешь? А я привыкла… придется взять с собой зерен. Тогда молоко, сырки, что еще хочешь? Папа сегодня съездит с Апи в магазин, это близко, привезет запас продуктов, чтоб больше никуда не ходить. Мы решили… нужно быть в последние дни поосторожнее.
        - Вам кто-то угрожает?
        - Нет, но мне кажется, что одна из жительниц поселка нас узнала, вернее Хингреда. Я, конечно, сразу же добавила ему седины и цвет лица сделала светлее, но смотрит она очень подозрительно. И даже зло. Лечила я ее три года назад, еще в старом доме мы жили. А она через неделю мне старую кошку привезла, любимую. Ну ты же понимаешь, мы животных любим, но у меня тогда двое детишек больных были на очереди… хотя за них двоих мы и половины того не получили, что она предлагала, чтоб вылечить кошку. Я и так тут работаю больше, чем в нашем мире, у нас травницы, лекари, маги, эльфийские зелья… а тут лекари не стесняются пациентов обманывать… лекарства выписывать, какие вовсе не нужны. Ох, прости, заговорила я тебя. А что тебе снилось? Я чувствовала, как ты во сне плачешь.
        - Что мне еще могло сниться, - печально глянула на мать Илли, - кроме Канда? Как будто он скачет… куда-то, ночь, темнота, а за ним кракен… я же тебе рассказывала… Просто сердце во сне от страха оборвалось. А потом конь споткнулся, и он упал… а кракен на него прыгнул… и тут вдруг вспышка, и я проснулась.
        - Держит тебя тот мир, признал своей, - загадочно буркнула Элинса. - Доедай, да пойдем в мансарду. Я ведь тебя специально там поселила, подальше от всего, что отвлекает. Ты пока в себе не разберешься и все не прочувствуешь, к природе соваться не должна. В тебе и так живица гуляет. Нам бы сейчас скалу повыше или башню… и чтоб ни людей, ни воды вокруг… Но чего нет, того нет, вставай, пошли работать, если хочешь своего принца побыстрее увидеть.
        - Хочу. И домой тоже хочу… Вот смотрела вчера телевизор и вспоминала сады и поля в цвету… Я и правда там себя своей чувствую.
        - Спасибо… дочка, - вдруг смахнула светлую слезинку дриада. - Я ведь иногда подглядывала… когда ты у зеркала стояла. Изредка… больно уж душа болела.
        - Мам…
        - Так, - возмущенно воззвал от дверей голос Лиры, - а вы не думаете, что в доме еще дриады есть? И что они спать хотят? А я, дурочка, еще радовалась, что мы не эмпаты! Но почему мне никто не сказал, что я не буду чувствовать радости или горя, зато буду чувствовать, когда в соседней комнате кто-то кусает себя за палец? И у меня будет ночью сжиматься от боли сердце, потому что кому-то снятся прекрасные принцы?!
        - Потому что ты еще не доцвела и не умеешь отключать ощущения чужого тела. Но это даже хорошо, что ты проснулась - быстро ешь и идем в мансарду. Я отдохнула и вполне могу снова открыть малый круг.
        - Ладно, - сразу сдалась Лира, - кофе выпью и приду. Мне и самой вчера понравилось… сразу стало понятнее, что к чему.
        - А я пока ничего не поняла, - несчастно призналась Илли, и родичи встретили это признание дружным смехом.
        - Юмористка. Я уже четвертый месяц мучаюсь, а она хочет за один день! - с превосходством сообщила младшая и, нагрузив на тарелку чашку с кофе и кучку кексов, направилась к двери. - Вперед!
        - Вот письмо, прочти, - Бенгальд бросил свиток брату и незаметно зябко передернул плечами.
        Рань какая, спать бы еще и спать. Ну вот зачем они так срочно нужны во дворце, просто показаться матушке, что живы? А все его обязательность, не нужно было ночью отчет посылать… выспался бы, потом послал. Но, с другой стороны… не послать было нельзя. Махей точно указал, где находился особняк, в который его отправил Агдесар. Замечательное местечко, недалеко от границы с Тригоном, на берегу горного озера. Саткен, маленький тихий городок, где живут в основном камнерезы и ювелиры, а дальше в горах начинаются владения гномов.
        - Надеюсь, у них важные причины, - прищурился Кандирд. - Я не бабочка - летать по стране туда-сюда. А через зеркало нельзя пройти?
        - Уордес послал вестника, попытался договориться. Но путница заупрямилась. Сообщила, что делает такое только в самых редких случаях.
        - Ну, нет так нет, - младшему принцу вспомнилось, какой утомленной и изможденной выглядела девушка, служившая колдуну, и как Хингред прятал мать Илли, чтобы колдуны не заставляли ее ходить путями отражений, и твердо объявил: - Они ведь тоже люди и устают от этого. Раз сказала «нет», значит, едем верхом.
        - Идите быстрее, она согласна! - ворвался в комнату маг. - Только шамана отказывается вести наотрез. Я с ним останусь, сам привезу. Но кое-что он все-таки сказал. Ваш колдун обманул главного шамана. Выменял ценный артефакт, а подсунул одноразовый амулет. Вот они его и ищут, чтоб забрать.
        - Немедленно пошли сообщение по всем крепостям. Пусть ловят гоблинов, доходчиво объясняют, что колдун сгорел, и выпускают, - на ходу сориентировался Бенгальд. - Иначе они всей ордой придут.
        - Махей где? - надевая капюшон, припомнил принц.
        - Здесь я, господин, - калека смотрел тревожно, ожидая, что ему прикажут ехать в телеге.
        - Быстро сюда, - Кандирд, как стул, переставил селянина ближе и, набросив на него балахон, уставился в зеркало.
        - Трое мужчин, - вежливо сказал Уордес, и через минуту принцы стояли в одной из гостиных королевского дворца.
        - О! - восхитился его третье высочество. - А я думал, мы окажемся в цитадели. Большое вам спасибо, сеньора, я у вас в долгу.
        - Что с этим человеком? - женщина пристально смотрела на Махея.
        - Его держал в рабстве тот колдун, Агдесар. Если вас это порадует, он погиб, я сам видел сгоревшие кости. Вот о судьбе путницы, которая была с ним, ничего не известно. Мы надеемся, что она жива.
        - А она и так жива, - с превосходством усмехнулась женщина и властно указала селянину на укрытый вышитым покрывалом диван. - Ложись туда.
        - Вы что, госпожа! - перепугался селянин. - Я на такую красоту и смотреть боюсь.
        - Делай что тебе говорят, - приказал от двери голос ее величества. - А если боишься запачкать, накрой балахоном.
        - А может, я лучше на пол?
        - Ложись на пол, - насмешливо согласилась дриада, - но будешь мне должен за то, что я наклоняюсь.
        - Эх… - Махей стащил балахон и расстелил по дивану, потом с чрезвычайной осторожностью прилег.
        - Мы не будем вам мешать, ждем в соседней комнате, - королева знаком поманила сыновей. - Идемте, я пока расскажу важные новости.
        Однако сразу королева никуда не пошла. Едва притворились створки двери, порывисто обернулась к младшему и со всей силы обняла его. Прижалась к груди, спрятав лицо в замшу походного колета, и беззвучно затряслась в безудержных рыданиях.
        Кандирд на секунду растерялся, потом бережно стиснул плечи матери руками, забормотал ей в макушку несвязные слова успокоения, с неожиданно острым раскаянием начиная понимать, что совершенно не знает своей матери и даже близко не представляет всей глубины ее материнской любви.
        А еще вдруг обнаружил, какая она, оказывается, маленькая и хрупкая по сравнению с ним, а у него почему-то накрепко засело воспоминание, что мать больше, сильнее, увереннее и надежнее. Непрошено всплыли яркие воспоминания детства, теплые руки матушки, так надежно обнимающие сидящего на ее коленях малыша, пока лекарь вытаскивает из пятки невероятно толстый осколок стекла, ее восхищенно-гордый взгляд, когда он в двенадцать лет впервые выбил в тренировочном бою деревянный клинок из руки Бенга… Того самого Бенга, что стоит сейчас рядом и, расстроенно пыхтя, пытается внушить матери, что королевы не плачут.
        Мать в последний раз всхлипнула и попыталась отстраниться, но Канд не позволил. Легко подхватил ее величество на руки и понес в ближайшую гостиную. Распахнул дверь ударом ноги, усадил королеву на диван, налил бокал воды и бережно подал ей.
        А пока она пила и смятенно стирала с лица остатки неподобающих королевам деяний, сел на ковер у ее ног, подтянул к груди одно колено и, обняв его руками, задумался: как же это произошло, что он все забыл… Нет, не то чтобы забыл, а как-то постепенно обманулся ее искусной игрой в строгую и беспристрастную королеву, и хотя всегда был уверен и в семье, и в матери, но в какой-то неуловимый миг это чувство стало скорее уверенностью союзников, чем истинно любящих родственников. И вот теперь вдруг осознал, как ему не хватало именно этой откровенности чувств, не прикрытых этикетными улыбками и вежливыми поклонами. И твердо решил: пора все это ломать, пока она снова не надумала, что быть королевой важнее, чем его любимой матушкой.
        - Что ты хотела нам сказать? - мягко спросил Интарию Бенгальд, начавший подозревать, что королева не просто так вытащила их сюда, пока спят его величество и наследник.
        - Матушка просто волновалась… - непримиримо отрезал младший. - Имеет право.
        - Спасибо, ваше высочество, - со смущенной улыбкой потрепала его волосы мать, - и прости меня… это я виновата. Если бы я сидела где меня посадили, она бы тоже никуда не пошла.
        - Матушка, - сразу сообразил, о чем она переживает, Бенгальд, - если бы все клали подушку там, где могут упасть, мы бы уже утонули в подушках. Не нужно себя винить, вы волновались за нас и отца… я даже не надеялся, что две такие непоседливые красавицы останутся мирно читать бумажки.
        - Правильно, - поддержал брата Канд, - а остановить ее было невозможно… она была под подчинением. Он и на меня бросил…
        - Но ведь на тебе артефакт? - насторожился Бенгальд. - От ментальных приказов он защищает?
        - Я притворился, что попался, - нехотя признался Кандирд и еще мрачнее добавил: - Хотя Илли, по-моему это поняла… и ужасно рассердилась.
        - Правильно сделала… - сразу посерьезнела королева. - Я вам не успела рассказать… Когда мы с королем это обсуждали, то вспомнили ее рассказ, про страшное оружие ее мира… которое может махом уничтожить целый город. А потом вспомнили… Бенг, ты рассказывал, Хингред произнес на прощание: «Не забудь про знак». Вот если все это сложить и предположить, что Хингред с женой предусмотрели вариант, когда придется ее срочно забрать…
        - …то можно допустить, чего так испугался колдун, - подхватил Бенг, - что разом выставил всю защиту. Уордес, маг, который был с нами, сказал, что там уровень магии насыщен как в источнике, но быстро гаснет. А от колдуна осталась кучка сгоревших костей и оплавленных камней. Уордес решил, что магистры захотят изучить их, и собрал. Уместилось в среднюю шкатулку.
        - Я не про колдуна, - вздохнула ее величество, - а про Илли. Колдун же хотел получить ее мать? И наверняка намеревался заставить Илли ее позвать?
        - Не наверняка, а точно, - нахмурился принц. - Она сказала колдуну, что сделает все, как он хочет. А когда меня отправляли, маги потребовали, чтоб она стояла рядом, вот тут он меня обездвижил. Путница потребовала, чтоб я не мешал. А Илли… сказала, что помашет им ручкой, чтоб поверили… что она в порядке.
        - И помахала… условным жестом, - усмехнулся главный прокурор. - Конечно… это был большой риск… колдун мог догадаться…
        - Ты Илли плохо знаешь, - с грустной гордостью сообщил младший. - Он и заподозрил. Ехидно так спросил, как она собирается махать… а она сказала: покажи, как можно. Он и показал… и она так и махала. А я тогда ничего не понял. Сегодня же пришли мне человека, который сможет меня этому научить.
        - Ты же и мечом договоришься!
        - Надо же, какой злопамятный. А вот теперь хочу не только мечом.
        - Вот о мече я и хотела поговорить, - перебила их королева. - Кандирд, ты собирался остаться в крепости и гоняться за гоблинами?
        - Бенг доложил? Ну понятно, кто же еще? Понимаешь, матушка, просто я не хочу сейчас возвращаться к себе, а мотаться за Бенгом его адъютантом мне как-то не по рангу.
        - Гоняться за гоблинами тебе тоже не по рангу, - решительно отрезала мать, - у Ангирольда хватает полковников и генералов, которым давно пора себя показать в деле и получить новые чины.
        - Резонно, - прищурился третий принц. - А почему мы советуемся по такому вопросу в таком составе? Кто-то имеет другое мнение? Отец? Или Анг? Решили отправить Кандика развеяться, чтоб не тосковал?
        - Все-то ты знаешь, - едко сообщил от двери его величество, прошел к креслу жены, заглянул ей в лицо, нежно поцеловал в висок. - Ну когда ты перестанешь так за них переживать и брать на свои плечи их проблемы?
        - Не нужно ругать матушку, - немедленно вступился младший, - она хочет как лучше. И правильно делает… она же мудрее нас.
        - Вот, дожила наконец, - нежно потрепав волосы младшего, пошутила королева, - сыновья защищать начали.
        Еще недавно Кандирд незаметно отстранился бы - что за нежности, он же давно взрослый. Но теперь только довольно прищурился и потерся о руку матери, как сытый кот. Ему вдруг стало предельно понятно, что нет в этом ничего детского - показать всем, что он не просто ценит ее как мудрую королеву, а обожает как нежную матушку, ту сильную и надежную, что всегда умела унять обиду одним словом, а боль - прикосновением, хотя она и не магиня.
        - Ты права, - сказал он вслух, - это было неверное решение. А что я буду делать здесь?
        - А вот это мы сейчас обсудим, вставай с пола и садись за стол, - весело ухмыльнулся его величество. - Я намерен потребовать чай. Не нужно пугать слуг.
        Однако немного раньше слуг в гостиную уверенно вошла путница, и за ней осторожно семенил Махей. На его лице цвела та незабываемая смесь счастья, неверия и изумления, какая бывает только у людей, внезапно получивших в дар что-то невероятно долгожданное и прекрасное.
        - Вы хотели мне что-то сказать, ваше величество?
        - Присаживайтесь к столу, - учтиво пригласил дриаду король и посмотрел на Махея. - А тебя сейчас проводят на кухню и накормят. А потом мажордом объяснит насчет работы.
        Селянин только кланялся, не в силах сказать даже слова, и определенно боялся, что сейчас его потрясут и окажется, что все произошедшее только сон.
        Он бочком выскользнул в дверь, и Кандирд не стал спорить, но когда служанки принесли подносы с едой, строго приказал одной из них передать мажордому, что селянина по имени Махей нужно накормить, устроить при конюшне и сказать, что его отправят в восточный дворец как только подвернется оказия.
        - Он так тебе нужен? - поднял бровь его величество, едва за прислугой закрылась дверь.
        - Я ему пообещал, - пожал плечами Кандирд, наливая себе молоко.
        - Тогда другое дело, - легко согласился король и повернулся к путнице: - Сеньора Ленора, у меня к вам предложение. Так получилось, что до недавнего времени я не задумывался про беды дриад, и это мне укор как королю. И теперь я считаю себя в ответе за все причиненные вам неприятности. Хотя я плохо осведомлен о том, как помочь дриадам, как их найти, как спасти… но горячо желаю сделать все, что в моих силах, чтоб защитить ваших сестер. Для начала я намерен издать указ и выделить дриадам замок, или поместье, или дворец… что именно и где это будет расположено, решать вам. Исходя из ваших предпочтений, вкусов и вопросов безопасности. Также вам будет предоставлена охрана, самые лучшие воины и опытные, проверенные офицеры.
        - Чем мы должны будем отплатить за такой дар? - Сеньора вовсе не пришла в восторг от такого предложения.
        - Ничем. Я уже понял, что своим небрежным отношением к этому вопросу нанес вам огромный вред, и теперь просто хочу исправить хоть то, что осталось, - король вздохнул и нехотя признался: - Жена человека, сделавшего для королевства очень много, тоже ваша родственница. Сейчас они далеко… в неведомом мире, и, боюсь, у нее не осталось никаких возможностей найти дорогу назад. А они очень хотели вернуться.
        - Могу я узнать имя?
        - Граф ле Трайд. А ее зовут Элинса ле Трайд, если это, конечно, истинное имя. Их много лет преследовали колдуны и помогавший им государственный преступник Брандениз, вот они и ушли, и дочь забрали.
        - Я помню… но помочь им тогда не смогла. Мы жили далеко, а на зов незнакомых путниц мы никогда не откликаемся. Потому что колдуны успевают найти нас раньше, чем дар окончательно расцветет. Пользуются тем, что дриады неспособны защититься от ментальной магии. Вот и получится: отзовешься сестре, а окажешься у колдуна. Поэтому я пока вам ничего не отвечу, посоветуюсь с теми, в ком уверена… нас не так много. И насчет Элансы тоже. Если она кому-то доверяла, то откликнется.
        - Можно еще вопрос? У нас есть зеркало, по которому она разговаривала с дочерью, и при этом разговоре присутствовал принц Бенгальд. Хингред его видел и знает, что ему можно доверять. Никак нельзя позвать ее через это зеркало?
        - Давно это было?
        - Меньше десяти дней назад.
        - Можно попробовать, но ничего не гарантирую. Где оно?
        - В имении, в нескольких часах езды, я сейчас же пошлю людей.
        - Хорошо, я подожду. Но мне нужно отдохнуть, пусть меня проводят в парк.
        Король не успел дернуть шнурок, а Бенгальд уже был на ногах:
        - Разрешите, я провожу?
        - Если не получится через зеркало, будем искать другие пути, - сосредоточенно пояснил, ни на кого не глядя, король, но Канд в ответ смолчал.
        Он хорошо запомнил ее слова, что родители очень хотят вернуться, но матери там трудно собирать силу. И успел за вечер сообразить: если мать забрала Илли к себе, то она неизбежно эту самую силу истратила. И теперь вернуться они смогут не через два месяца, а значительно позже.
        Разумеется, он безмерно рад, что король, Бенгальд и маги будут искать способы добраться до Хингреда и его жены. И будет совершенно счастлив, если она действительно с ними. Но даже если пока достичь того мира не получится, все равно будет ждать. И искать. Не верится ему, что Илли могла погибнуть, сгореть в том огне, ведь воины нашли потом под обломками и кости старого алхимика, и пяток обгорелых скелетов, которые маг опознал как гоблинские. Канд каждый раз дрожал, когда они откапывали очередную кучку, хотя точно помнил, где кто стоял. И знал, что нечего ей делать в том углу, где тихо сидели несколько безучастных ко всему гоблинов обоих полов.
        - Я не опоздал услышать важные новости? - вернулся Бенгальд и сел на свое место. - А о чем вы молчите?
        - Просто завтракаем и ждем тебя, - улыбнулась сыну королева. - Так вот что я хотела сказать: логово Брандениза, как ты знаешь, мы пока не нашли. Зато я вспомнила, что у его любимой фаворитки родился сын от стопятидесятилетнего сеньора… конечно, это не такой уж преклонный возраст, но он умер от болезни меньше чем через месяц после свадьбы.
        - Я как раз думал, что у него должны где-то быть наследники, - сосредоточенно кивнул Канд. - И раз был один, может быть и больше. Вы уже придумали, как их искать?
        - За ней следили, - обменявшись быстрым взглядом с женой, сообщил король, - но она хитро ускользнула. Или ей помогли ускользнуть. Но это не все. Едва мы объявили о том, что он готовил захват трона, зашевелились некоторые знатные дома. Посыпались осторожные письма, есть ли доказательства и где сейчас он сам. Мы пока никому не сообщили, что он мертв, и не собираемся. По официальной версии он сидит в камере. Но в какой именно - не уточняем. И ты должен молчать, никому не следует рассказывать, что он убит. Люди Бенга только начали выяснять, кому и что он обещал за помощь, но уже ясно, что в заговоре замешаны главы как минимум трех гильдий и несколько старинных знатных домов, обедневших из-за собственной нерасторопности и лени.
        - И что я должен делать? - напрямик поинтересовался Кандирд, сообразивший, что все это говорится для того, чтобы приготовить его к неприятному известию.
        - Пожить во дворце. Скоро прибудет Рантильд, а завтра привезут Найвину, мы послали навстречу Джеру еще отряд. Соберемся и все решим. Но сейчас лучше всем быть вместе… Те, кто поставил на этот переворот все, готовы от отчаяния на безумные поступки.
        - Хорошо, - Кандирд отставил бокал и поднялся с места. - Бенг, ты идешь спать или пойдем в твой кабинет вместе?
        - Вместе, - хмуро фыркнул прокурор и едко осведомился: - А как же гоблины?
        - Тебе не хватило тех троих, что ты уложил лично? - кротко удивился младший и спокойно покинул столовую.
        - Что такое?! - побледнела королева. - Бенг, ты же обещал присмотреть, чтоб он не бросался в бой впереди всех! А ты и сам полез!
        - Да никто и не лез, матушка! - с досадой выдохнул Бенгальд. - Это он пошутил. Вот святой дух, пошутил. Ну посмотри на меня - разве нам до гоблинов было?
        - А мне доложили, что вы захватили шамана, - невинно ухмыльнулся король. - Он один там гулял?
        - В следующий раз, ваше величество, пусть Ангирольд его сопровождает… - состроил оскорбленное лицо прокурор. - Потом и спрашивайте, кто там гулял и бывают ли вообще в природе гоблины.
        - Ладно, я тоже пошутил, - вздохнул король. - А как он там… не бушевал?
        - Он свято верит, что она жива. И не советую трогать эту тему.
        Глава 32
        Во второй раз это оказалось намного проще - слить силы в малом круге. Теперь Илли не просто сидела и наслаждалась гуляющим по телу прохладным, ласковым сквознячком, она ощущала каждую жилочку, узнавала каждый сосудик или нерв. И не разумом, а именно телом, кровью чувствовала, что может поправить все, что захочет. Сделать длиннее ресницы или больше глаза, сменить форму ушей или носа. И не только себе… а каждому, кто к ней прикоснется.
        - Ох, - отпустила руки дочерей Элинса, - сколько живицы! Я просто переполнена силой. Никогда не знала, что такое две цветущие дриады в одном кругу. Илли, что ты почувствовала?
        - Ужас. Я почувствовала, что могу стать мисс мира, если захочу.
        - А! - захохотала Лира, глядя на обескураженную мать. - А мне сказали, что я неправильная дриада, раз в первую очередь подумала, что могу без силикона сделать себе фигуру Барби!
        - Это влияние вашего мира, - расстроилась Элинса, - не смотреть на внутреннее содержание, а придавать значение форме. Они все тут просто помешаны… местные девушки и женщины, и чем больше имеют денег, тем больше готовы отдать, чтоб сделать новое лицо или фигуру. Мое мнение - бежать, и поскорее.
        - Мать! - хохотала Лира. - Ну что ты паникуешь?! Я уже месяц как могу сделать себя кем угодно, а много изменила? Ведь когда можешь сделать все, что хочешь, в любую секунду, очень быстро понимаешь, что тебе это на фиг не нужно. Пусть рассмотрит мой принц, какая я в душе, а красоту я всегда сделать смогу.
        - Какой принц? - встревожилась Илли. - В королевстве нет свободных принцев. Ангирольд женат, Бенгальд любит Найвину. Вот только про Рантильда я пока точно не знаю, но у него есть фаворитка.
        - О, - хлопнула ресницами Лира и снова захохотала, - не пойду я в ваш мир. У вас там с юмором плохо. Я про своего принца… а кто он будет по должности, мне не важно.
        - Прости… Я не подумала. Там у нас просто, если принц - то настоящий. Если баронет - тоже. А знаешь, ведь у меня тебе подарок есть. Приданое. Мне за то, что я Кандика под камнем прятала, поместье дали. Хорошее, недалеко от Бредвила. Я там уже немножко порядок навела, палача уволила, управляющему указания выдала. Оно оформлено на имя Иллиры ле Трайд. А я же говорила, что меня теперь зовут Дарэя Эндерстон. И поместье у меня есть другое.
        - Илли, ты с ума сошла? Ничего мне не нужно, - вытаращилась Лира. - Ты принца по кустам таскала, а я буду пользоваться. Нет, и не мечтай, я это не возьму. Целое поместье! Платье бы взяла или туфли, пока своих нету, а поместье - ни за что.
        - А я тебя и спрашивать не буду, просто пришлю бумаги, и все. Имею право как старшая сестра тебя баловать. И потом буду в гости приезжать, дворец недалеко, а я там пока секретарем числюсь.
        - А я не возьму твои бумаги. Нет, вы посмотрите на них, все мной вертят. Думала, вот доцвету и заживу спокойно, буду сама тобой командовать как дриада! Так нет! Снова я самая младшая! - не сдавалась сестрица.
        - И теперь уже навсегда, поэтому бери поместье, а платья сама закажешь какие захочешь, только запомни: за мини король может и в монастырь отправить, - насмешливо фыркнула Илли и вдруг замолчала, словно что-то вспомнив. А потом решительно встала с кровати и направилась к висевшему на стене зеркалу.
        Однако мать оказалась быстрее. Бросилась к нему и резко сорвала с гвоздя, даже мусор какой-то посыпался.
        - Это же невозможно! Лира, держи ее. Где там Хингред и Апи? Нужно спешить.
        - Мам, в чем дело? - крепко обняв старшую сестру, Лира непонимающе смотрела на мать, потом повернула к себе Илли, которая была немного ниже ее, и заглянула ей в лицо. - Ого! Я что, тоже так делаю?!
        - Как? - постепенно приходя в себя, словно проснулась, Илли.
        - Глаза зеленые, такие… фанатичные, а лицо отрешенное… с ума сойти! Мам, и куда она шла?
        - К принцу своему, неужели не понятно! Дриады и любовь - это атомная смесь.
        - Только он меня не простит, - горько сказала вдруг Илли, села на низкий подоконник и заплакала.
        - Илли, ну-ка перестань. Он, наверное, очень глупый?
        - Как ты можешь так про него говорить! - Слезы на щеках свежерасцветшей дриады начали сохнуть. - Он умный. Просто не хитрый.
        - А раз он умный, почему он не сможет понять, что у тебя был единственный шанс спасти и его, и себя?
        - Я его никогда не обманывала. Он верил, что я не лгу. А я солгала. - Илли снова заплакала. - Мне казалось, что я в него нож втыкаю.
        - А тебе было больно?
        - Еще как!
        - Вовремя ты пришла сюда. Значит, еще денек, и сорвала бы все мои замки. А если бы ты там зацвела… не знаю уж, что я и делала бы. Колдуны сразу примчались бы. У них заклинание особое есть, вроде поисковика, на всплеск живицы настроенное. Они ведь, подлые, знают: когда дриада цветет, она беспомощнее всего. Мы же вообще на зло неспособны, наша раса - созидатели. Растений, животных, рыб… если увидишь какую птичку или рыбку со смешной, яркой окраской, можешь не сомневаться - это влюбленная дриада создавала.
        - Элинса! - еще с лестницы крикнула Апраксия, и вскоре магиня ворвалась в комнату. - Знак подавала?
        - Да. Придется ее немного связать. Самым слабеньким, иначе не уследим. Она сейчас чуть на моих глазах не ушла. И кровать себе здесь поставлю… вы уж с обедом сами разбирайтесь. Нам еще хотя бы пару кругов, да Юнизу взять. Тогда, может, можно будет и путь открыть.
        - Ладно, сейчас сделаю. А у нас тоже неприятности… сейчас у шлагбаума та дура с кошкой привязалась. Дуры они все, что ли, такие наглые и настырные?! Говорю в упор: мы вас не знаем! Нет, орет свое, вы шарлатаны, из-за вас моя Кулечка умерла.
        - А того, что я ей печень вырастила новую взамен той, что она почти сожгла жиром и алкоголем, она не сказала? Она ведь уже есть ничего не могла, на таблетках сидела, когда ко мне приехала.
        - Вот это она тоже кричала, что покупала самые дорогие таблетки и это они помогли, а ты просто как раз совпала.
        - И что ты ей сделала? - заинтересовалась Элинса, догадавшись по ехидной ухмылке подруги, что так просто этот инцидент не закончился.
        - Ничего плохого, уверяю тебя. Просто светлым духом с вами становлюсь, - состроила кроткое лицо Апраксия, - а ведь я боевой маг. Почти магистр…
        - И все же?
        - Действовала по твоему наставлению. Никакого огня или ударной волны. Небольшое заклинание, очищающее желудок естественным путем. Ее красная машина, оказывается, ездит очень быстро.
        - Надеюсь, она не догадается, что это связано с тобой, - расстроенно вздохнула Элинса.
        - Я давно говорила, что нужно отвадить ее раз и навсегда, - возмутилась Лира. - И можете называть меня неправильной дриадой, но делать добро всем подряд мне не хочется.
        - Когда она болела, то была совсем другой. - Элинса осмотрела примолкшую Илли и решила: - Вот теперь ее, пожалуй, можно взять в столовую. Пока готовим обед, будем присматривать по очереди. А потом разбудим Юнизу. Ей тоже пора поесть.
        - Ну, как вы тут? - посвежевший от утренней прогулки Хингред заглянул в комнатку. - А почему у нас Илли такая… печальная?
        - Не печальная, а связанная, - авторитетно объяснила Лира, - чуть в зеркало не сбежала. Вон оно валяется.
        - Да, - виновато глянула на мужа Элинса, - пришлось попросить Апи - слишком буйно цветет. Это ведь у каждой индивидуально, некоторые три года понемногу раскрываются, а некоторые и за три недели успевают расцвести.
        - Тогда я сейчас сниму и спрячу все зеркала, а ты напиши знаки на тех, что вмурованы в стены ванной комнаты и прихожей, - решительно поднимая с пола зеркало, сообщил Хингред и понес его в кладовку.
        В следующие полтора часа все в доме мирно занимались своими делами. Глава семейства убрал все зеркала и запер на замки раздвигающиеся решетки веранды, Элинса с магиней заканчивали готовить обед. И тут запел сигнал домофона, установленного на ворота.
        - Кто там? - вальяжно спросила Лира, и домофон, включенный на громкость, суровым мужским голосом заявил, что ему нужно хозяина.
        - Это она, - нажав кнопку, повернулась к родителям Лира. - Что будете делать?
        - Дай рассмотреть… - Апраксия прикрыла глаза, протянулась разумом к стоящему у ворот человеку, посмотрела ауру и решительно объявила: - Эли, делай меня домработницей. Пора проучить ее. Сама можешь не показываться, хозяйку Лира сыграет. Хинг, придется тебе пожертвовать собой… только переодеться поторопись.
        Элинса огорченно поморщилась, но спорить не стала, и через секунду в столовой лихорадочно готовился реквизит и актеры для предстоящего представления.
        Апраксия в одну минуту превратилась в немолодую, полноватую женщину с круглым лицом, вздернутым носиком и собранными на затылке в пучок седыми волосами. Ее собственная юбка и свободно висевшая простая футболка слегка натянулись, но поверх она накинула синий нейлоновый фартук-тунику и неторопливо поплелась отпирать калитку.
        В этот момент прибежал из своей комнаты Хингред, успевший натянуть короткие белые шорты и белую же рубашку, застегнутую только на две нижние пуговицы. С самым мрачным и саркастическим выражением лица встал перед женой, и она приступила к изменению его внешности.
        - Пап, сделай улыбку, ты сейчас мачо, а не вампир. - Лира, успевшая превратиться в почти полное подобие матери, распустила золотистые волосы, упавшие на спину шелковистой гривой, и быстро подкрасила губки. - Я пошла.
        - Да отдыхает он, хозяин-то! Только с пляжу вернулся, - неописуемым говорком среднерусской глубинки уговаривала Апраксия решительно топавшего к дому уверенного мужчину с жирноватыми плечами и волосатым декольте.
        Сама магиня семенила за ним, старательно изображая на лице праведное возмущение, а за ними с видом победительницы шефствовала дамочка средних лет с дорогущей стрижкой под нечесаного пастушка и в пляжном костюмчике из топика и юбки-запашки модного бананового цвета.
        - Здравствуйте, чем обязаны? - выходя на крыльцо, обворожительно улыбнулась незнакомцу Лира, словно не замечая, что ее маленький шелковый халатик слегка распахнулся на выставленной вперед коленке.
        - Добрый день… - решительный настрой незваного гостя таял на глазах. - А мне бы хозяев.
        - Я хозяйка. Ну и мой муж. А по какому вопросу?
        - Вы сегодня были в супермаркете… на повороте?
        - Мой муж был, он австралиец, с сестрой. Она местная, приехала с дочками к нам на пару дней, позагорать. А что они натворили?
        - Что ты с ней разговариваешь, - не выдержала банановая дамочка, - это же она, та выдра, что экстрасенсом прикидывалась! У меня кучу деньжищ выманила и Кулечку лечить не стала!
        - Ой, - сделав вид, что только заметила гостью, ахнула Лира и страдальчески закатила глаза. - Апраксия, это же та женщина, что Генри преследует! Генри!
        - Да дорогая, - Хингред, ожидавший своего выхода, вальяжно ступил на крыльцо.
        Из окна столовой Илли не было видно лица отца, но она отлично рассмотрела его, пока Элинса делала из мужа «мачо». И теперь потихоньку веселилась, наблюдая в окно за сменой выражений на лицах гостей. Особенно быстро оно менялось у пришедшего с разборками мужика - сначала легкое потрясение при виде красивого, как эльф, австралийца, потом нехорошая задумчивость и, наконец, еще более мрачная подозрительность. Тут он оглянулся на свою спутницу, обнаружил ее совершенно невменяемый умильный взгляд, устремленный на хозяина дома, и начал сатанеть:
        - Олесенька! Ты про кого мне говорила? Напомни!
        - Про кошку, котик. А вы надолго сюда приехали?
        - Моей жене противопоказана австралийская зима, еще пару месяцев - и вернемся домой, - неимоверно коверкая язык, сообщил Хингред и обаятельно улыбнулся: - Но у нас по плану еще поездка… куда, дорогая?
        - В Суздаль. Апраксия так хвалит, говорит, там такие купола… мы просто загорелись.
        - Я тоже там не была, - сияла влюбленными глазками Олесенька, и не подозревавшая, что рядом с цветущей дриадой никто не может остаться равнодушным. Влюбляются даже самые серьезные и унылые люди, безнадежные прагматики и отъявленные циники. А уж холеным женщинам, погрязшим в глянцевых журналах, практически невозможно устоять перед внезапно реализовавшейся мечтой.
        - Давай и мы съездим, милый? - лепетала скандалистка своему спутнику, но при этом глазами пожирала Хингреда.
        - Давай, дорогая, давай, - развернувшись к спутнице, мужчина подхватил ее под руку и напористо, как танк, поволок к калитке, за которой их ждал автомобиль с водителем. - Прямо сейчас сядем и поедем. И ты у меня из этого Суздаля до тех пор не вылезешь, пока не запомнишь форму всех куполов.
        Глава 33
        - Вот видишь, - свалившись в кресло, хохотала Лира, постепенно превращаясь в саму себя, - никакой ударной волны. Ударная любовь… это по-нашему.
        - Боюсь, теперь она совсем ошалеет, - вздыхала Элинса, снимая с мрачного мужа несказанную красоту, - будет как мартовская кошка лезть в обе калитки.
        - Ну а Тоби у нас зачем? - резонно поинтересовалась Апраксия и вдруг побледнела: - А он где?
        - Тоби? - бросила свое занятие Элинса. - Тоби!
        И они все ринулись прочь, но у самой двери мать обернулась и остановила мужа, показывая на Илли:
        - Побудь с ней. Ты нам не поможешь.
        - Дьявол, - по-леодийски выругался Хингред, шлепаясь на стул, - что с ним могло случиться? Элинса его спасла… нашла привязанного в лесу. Он уже издыхал, один скелет… даже шерсть вылезла.
        - Он спит… - прислушавшись к окружающему миру, Илли вдруг сообразила, что ощущает всех, кто находится неподалеку, и даже может узнать.
        Вот рядом отец, а где-то сверху, свернувшись теплым клубочком, спит Юниза. А вот еще три теплые фигуры бегут за дом, туда, где под невысоким обрывом, за полоской песка дышит нечто громадное, доброе, близкое, как мать, как колыбель… и на грани ощущения еще одна фигурка, на краю обрыва, и она тоже спит. Но как-то странно спит, все слабея и холодея от вдоха к вдоху и с каждой секундой становясь все незаметнее и дальше.
        - Но как-то плохо спит… - добавила она и несчастно глянула на огорченного этим сообщением отца. - Я еще плохо разбираюсь, но, по-моему, он подыхает.
        - У двух дриад не подохнет, - успокоил ее отец и нахмурился. - Это определенно подстроила та жуткая женщина с волосами, обгрызенными мышами. В прошлый раз, недели две назад, она пыталась проскочить во двор, когда мы подъехали на такси, но Тоби ее не пустил. Он очень умный… не знаю как, но Элинса собирается его взять с собой. Ты же знаешь, что неразумные существа через пути не проходят?
        - Мама рассказывала, - рассеянно отозвалась Илли, бдительно прислушивавшаяся к происходящему, - она в него засунула руки, как интересно… что-то собирает, вот он начал согреваться… Пап, как это замечательно - лечить людей… если бы я умела, когда у Канда была вывихнута нога и проткнута спина возле плеча… ой, представляешь, я сама выдернула дротик!
        - Ее величество иногда ведет очень рискованную игру, - внезапно вздохнул Хингред. - Но не мне ее судить. А лечить ты будешь… только не спеши. Научись сначала как следует собой управлять. Эли говорит, первые разы отдавала слишком много сил, а ведь нужно учитывать, что очищенный организм и сам борется за жизнь. Ну, что ты сейчас чувствуешь?
        - Апраксия несет его сюда, и он нормально дышит… а наверху проснулась Юниза.
        - Это она как раз вовремя, сейчас будем обедать.
        - Прикинь, пап, еле успели, - первой ворвалась в столовую Лира, - его отравили. Угостили колбасой, а в нее насовали сильного снотворного.
        - Это может быть только она, - в комнату ворвалась злая Апраксия, легко, как штангист, неся на руках очень крупного пса.
        - Положи вон там, в уголке, я за ним присматривать буду, - скомандовала Элинса. - Вовремя мы спохватились. Еще бы немного, и я его не нашла.
        - А я его почувствовала, - пробормотала Илли. - И хочу сказать… я, наверное, тоже неправильная дриада, но мне хочется ее наказать. Откуда столько подлости и злости?
        - От дури, - резко сообщила Апраксия, мягким движением руки отправляя плывущую в воздухе ношу в угол. - Если у человека не хватает ума что-то понять, он всегда начинает злиться и кусать непонятых, как та моська. А все я, бестолковая: иду за ними по тропке, смотрю на ауру и не могу понять, почему она так смело топает и ничего не боится. А она, значит, уже была уверена, что Тоби нет.
        - Меня волнует другое, - хмуро сообщил Хингред, - как долго ее муж, или кто он ей, будет на нее зол. Она ведь пронырлива и хитра и, если сумела натравить его на нас один раз, натравит и второй. Давайте используем запасной вариант. Тем более Тоби теперь нельзя будет выпустить на улицу. Если она его увидит, снова озвереет. У такой дуры мозгов хватит и нанять кого-нибудь. В общем, так, вызываем Наталью, обедаем и собираемся. Немного поживем и в ее квартире. Тем более там мы тоже зеркало приготовили, на всякий случай.
        - Доброе утро, - в дверях стояла серьезная Юниза, - я так хорошо поспала.
        - Вот и замечательно, - приветливо улыбнулась ей Элинса. - Сейчас будем обедать, потом поедем в другое место. Тут становится опасно, а делать зло не хочется. Как тебе Илли?
        - Удивительно. Как вы сумели так быстро ее раскрыть?
        - Малый круг открывала. Тебя тоже вечером возьму, нужно ауру выправлять. Да и живица из них так и хлещет, перед дорогой пополнить силы нужно. У тебя где выход?
        - Далеко. На западе, под горами. Там, недалеко от маленькой деревушки, живет в пещере старая травница. Ее местные уважают, она сама к ним никогда не ходит, так они с утра и молоко и хлеб на камень у входа ставят. Да и другие продукты. А она мази и настойки деревенскому кузнецу отдает, с надписями от чего. Я у нее когда-то скрывалась, а потом влюбилась… Проезжал через деревню, на мое горе, менестрель. Вот и помчалась за ним, да в первом же большом городке меня колдун и приметил. Но про бабушку Симану я ему не сказала, хотя пару раз тайком к ней заглянула, весточку бросила.
        - Я не понимаю, - не выдержала Лира, - а ты не могла нырнуть в зеркало? Раз, и нет тебя!
        - Подчинение - страшная вещь, - грустно вздохнула Юниза. - Понимаешь все и знаешь, чего хочешь, но переступить через запрет не можешь. Это как через узкую пропасть прыгнуть… вроде и близко, а душа замирает, и ноги не идут.
        - Лира, ты Наталье позвонила? - появилась в дверях с большущей кастрюлей Апраксия. - Пусть немедленно едут на двух такси. Мы в одно с собакой не поместимся. Илли, Юниза, расставляйте тарелки.
        И с этого момента время словно рванулось вперед, так много оказалось дел, которые нужно было сделать. Быстро пообедав, Хингред помчался на участок, откапывать закопанные в укромном уголке ценности. Как Илли поняла, семья хранила их в нескольких местах. Немного золота, по одному колечку и цепочке, все носили на себе, тем более что здесь это было обычным делом, часть держали в заговоренных от воров шкатулках, а остальное, в основном монеты, закопали и защитили отводом глаз. Собрав все припасы, граф распихал их по маленьким кошелькам, предназначенным девушкам, и кармашкам пояса, который надел на себя.
        Апраксия собирала в глубокую корзину по загодя написанному списку съестные припасы и мелкие вещи, которые нужно было взять с собой.
        Ходить вечером по магазинам не хотелось, ведь им не подходили продукты в пластиковых упаковках, и все было приготовлено заранее. И сшиты мешочки, и закуплены флаконы простого стекла и глиняные горшочки. И теперь магиня ловко пересыпала соль, сахар, крупу, кофе и чай, заталкивала в горшочки масло и мед, а в заговоренные холстинки - сыр и ветчину.
        Девушки срочно подбирали одежду, Элинса заранее приготовила несколько дорожных женских костюмов, похожих на любимый костюм Илли для верховой езды, и несколько длинных юбок из натуральных тканей. Блузок было много больше, в основном темные и серые: покупая эти вещи, мать с магиней помнили, что им придется начинать жизнь почти с нуля и будет не до светлых и нарядных кофточек. Еще было несколько длинных вязаных жакетов, шарфов и шалей и несколько удобных дорожных мешков, собственноручно сшитых Апраксией.
        Примерно поделив одежду на то, что они наденут в переход, и то, что возьмут с собой, и разложив ее по мешкам, упаковали их в местные большие дорожные сумки и принялись переодеваться. Нужна была неброская одежда, которая прослужит день-два без замены - Хингред приказал не таскать лишнего, и так набиралось достаточно багажа.
        - Мам, - задумчиво спросила Илли, когда вдруг оказалось, что они почти все собрали и ее помощь больше не нужна, - а как вы собираетесь брать собаку?
        - Апи сунет его в стазис. Раз шахидки так хорошо прошли, то и он пройдет. Мы вообще набрали толпу негодяев на обмен… там есть несколько девушек, из тех, что обманом у людей деньги отнимают. Пытались Апи обмануть… вот она их и свернула в наказание.
        - Так пусть она его сейчас сунет, - предложила свежерасцветшая дриада. - И та злюка будет уверена, что отомстила, и таскать его не нужно.
        - А ведь верно. Это нас ваш внезапный приход так выбил из колеи… растерялись как-то… все ждали, ждали… и вдруг… - Элинса всхлипнула и почти сразу в комнату вошла магиня:
        - Что такое?
        - Нет, ничего… просто нервничаю. Сунь сразу Тоби в стазис, так проще будет его перевезти. А Наталье скажем, что сбежал… обязательно ведь спросит. Кстати, где она?
        - Недавно звонила, что подъезжают. - Лира, одетая в так любимые северянами полуспортивные свободноватые бриджи, кеды, футболку и бейсболку, уже стояла наготове. - Такси во двор пускать будем?
        - Нет. Берите вещи, выносите к калитке, я присмотрю за Илли.
        Девушка только печально поморщилась - как не вовремя она зацвела! Столько из-за этого хлопот родителям и Лире! По въевшейся привычке все подмечать, Иллира уже поняла, что после малого круга мать перестала волноваться за Лиру и переживает только за нее. Значит, они могли бы уйти прямо сейчас, но останутся еще на день или два из-за нее…
        - Перестань себя упрекать, - рассердилась Апраксия, пришедшая с каким-то мешком, который желала обязательно всунуть в уже битком набитую сумку. - Ты не понимаешь, что вообще героиня и мы все тобой гордимся. А всех ухабов и рытвин на дороге судьбы предусмотреть невозможно. И вообще, не ошибается тот, кто ничего не делает. Легче всего лежать пузом кверху, плевать в потолок и всех поучать. А ты быстро цветешь, теперь даже я по ауре вижу, что ты дриада. Она у вас как у людей, только самый край нежной зеленью светится, когда не знаешь, трудно понять.
        - Спасибо… - Илли хотела сказать, как она их всех любит и какие они замечательные, но зазвонил домофон, и голос Лиры возвестил, что это приехала Наталья.
        И все завертелось, замелькало: погрузка сумок, потом рассаживание по машинам, последние вопросы, прощальный взгляд на дом, в котором она так и не пожила и не попала к морю, и час стремительной езды, от которой с непривычки захватывало дух.
        А потом вокзал, выгрузка, сумки, спешащая, непривычно многолюдная толпа вокруг и очередное такси. Хингред, наученный жизнью, не захотел ехать напрямик к дому Натальи, вспомнив, что камеры у шлагбаума записывают все проходящие машины. Затем снова выгрузка, лифт, железная дверь и тесноватая двушка.
        - Вам спальню, нам гостиную, - скомандовала Апи графу и огляделась. - А где зеркало?
        - В спальне, потом принесем, - отозвалась Элинса, - сейчас оно нам будет мешать. Мы в круг, а вы следите.
        Из этого малого круга, где, по ощущениям Илли, их было сначала четверо, а потом как будто одна, но большая, чуткая, ощущавшая всех, кто находился в ближайших квартирах примерно так, словно стен не было и в помине. И за одной из этих стен жила боль. Большая боль в маленьком, ослабевшем от этой боли теле, измаявшемся и сдавшемся, желающем только одного - чтоб эта боль скорее закончилась. Рядом с этим костерком боли теплился еще один, большой и тоже утомленный, страдающий от собственной боли, не такой сильной, зато застарелой, тягучей и тягостной.
        И, ощутив в полной мере эту боль, Илли уже больше ни о чем не могла думать. Ей хотелось немедленно встать, пойти туда или просто потянуться сквозь стены и перекрытия, сквозь мебель и одеяло. Дотронуться осторожным щупальцем сострадания, снять невыносимый груз и добавить тепла, покоя, чистой живицы.
        Когда она, почувствовав, как распался круг, раскрыла глаза, то невероятно изумилась тому, что небо за окном уже посерело, ведь летом тут почти нет ночи.
        - Сколько времени? - хотела спросить она, а спросила Лира.
        - Почти полночь, - зевнув, сообщила Апраксия и недовольно осведомилась: - Вы решили насовсем в свой круг уйти?
        - Не ругайся… тут ребенок был рядом больной, мы его вылечили, - светло улыбнулась ей старшая дриада. - Я про такое только в детстве слышала, от тетки, что дриады, когда собираются в круг, могут лечить на расстоянии… а если соберется полный круг двенадцати, то могут делать любые чудеса.
        - Это исцеление - тоже чудо, - восхищенно вздохнула Юниза. - Я вместе с его болезнью сбросила всю свою усталость и грязь… чувствую себя как пять лет назад!
        - А не нужно пойти… посмотреть, как они там? - забеспокоилась Илли, ощущая, что стала намного четче и увереннее чувствовать всех и даже понимает, что Апраксия проголодалась. - А потом поедим.
        - Я тоже умираю от голода, а идти никуда не нужно. Там теперь все хорошо, пусть считают это чудом. А где Хинг?
        - В спальне, уснул. Может, не будить? - магиня смотрела нерешительно.
        - Будить, - твердо сообщила Элинса. - Вот теперь мы уже точно готовы уйти домой.