Сохранить .
ТЕНЁТА . Наталья ТИШЬ
        ^Говорят, что дверные проемы иногда - порталы в другие миры. Говорят, что попаданкам всегда везет. В книгах ведь именно так. Говорят, что попаданки сплошь красавицы планетарного масштаба, а еще у них трон и личный гарем. Говорят, что все эти фэнтезийные миры прекрасны. Говорят… Да много что говорят, но реальность иногда подкладывает жирную неприятную свинью.^
        ОГЛАВЛЕНИЕ:
        Наталья ТИШЬ
        ТЕНЁТА
        Пролог.
        Двери
        Марья считала, что у нее отличная семья. Может, они и не были сильно богатыми и не входили в список обеспеченных людей, но разве это так важно? Подобных семей со средним достатком в России хватало, даже если этот средний достаток разительно отличался от европейского. Отец изредка выезжал заграницу по работе и все грозился увезти семью куда-нибудь в Италию, но на это денег не хватало. Совсем маленько вроде бы, но не хватало. Маша, впрочем, не жаловалась. Ей и в России было удивительно хорошо. Полная семья, стабильный доход, барби и кены в детстве, нормальная одежда, еда, машина - что ещё человеку нужно для счастья?
        Когда ее жизнь кардинально изменилась, девушка уже отпраздновала школьный выпускной, подала документы на географический факультет и терпеливо ждала результаты. Она сдала ЕГЭ, сдала дополнительный экзамен, и Александра Агафьевна, классная руководительница, гордилась своими выпускниками. На класс из тридцати человек - двенадцать медалистов. Разве не повод гордиться? Да и прибавка ей к зарплате обещалась существенная.
        К концу подходил июль месяц, в начале августа университет должен был вывесить списки с зачисленными. До того времени оставалось почти полных две недели, и Маша с подружками уехала на дачу к Галинке. В городе стояла жара, солнце плавило асфальт, а они купались в озере, ели шашлыки и загорали.
        На пятый день веселья началась гроза, пришлось перейти в дом, хотя до того девчонки валялись на траве и обсуждали будущую студенческую жизнь. Галинка и Аня собирались на исторический, Люда с Сашкой уходили вообще в Нефтегазовый на геологов.
        - Будете привозить нам бриллианты, - засмеялась Аня, когда Сашка принялась рассуждать об экспедициях.
        - Ага, изумруды, сапфиры, азуриты, - язвительно добавила Люда, заплетая вторую косичку. Конопатость бывшей одноклассницы с лихвой компенсировалась блестящими черными волосами. Маша с подругами всё смеялась, мол, когда же наша Людмила встретит своего Руслана. В итоге так и получилось: она действительно встречалась сейчас с неким Русланом, уже первокурсником. И тоже из геологов. Марья как-то предположила, что именно поэтому Люда поступила в Нефтегазовый, на что подружка фыркнула и зарделась. Остальные понимающе переглянулись и захохотали. Ну конечно, как и думали!
        - Да им вообще везёт, - лениво протянула Аня, подставляя солнцу спину. - Столько парней вокруг будет. Как на физмате прям.
        - И все богатые!
        - И красивые как тридцать три богатыря, - фыркнула Галинка.
        - С ними дядька Черномор, - добавила Марья, и они засмеялись ещё громче.
        Ей нравилось вот так отдыхать. У нормальных людей рабочая неделя, на дачах почти никого, так что можно веселиться сколько угодно.
        А вечером началась гроза, и отключили электричество. Темноты будущая студентка не боялась с детства, но всё равно считала, что человек - существо светолюбивое. Вроде было лето, но из-за низких черных туч казалось, что время близится к ночи. Они собрались на кухне, зажгли свечу и какое-то время молча переглядывались.
        Аня наотрез отказалась переносить кружку со свечкой в комнату. Она вообще до ужаса боялась и огня и случайного пожара. Впрочем, когда остальные тоже представили такую перспективу, больше не спорили. Задёрнули штору, хотя молнии всё равно периодически освещали кухню. Марья сидела у печки, Галина - напротив, спиной к двери в коридор.
        Атмосфера создавалась жутковатая. Девушка все поглядывала на подруг и иногда бросала взгляд в темноту. Над ними располагались еще два этажа, а за тонкой стеной - темный коридор, где никогда и не было лампочки, кроме как около входной двери. Марья украдкой потерла ладони, криво улыбнулась. Что толку было сейчас вспоминать, что ложились они в последние дни по утрам, и темная лестница совершенно не пугала? Там бы до кровати доползти, а темно или нет - второе дело.
        Люда каждый раз вздрагивала, стоило услышать раскаты грома. Гроза действительно бушевала после стольких жарких дней, дождь лил как из ведра. Кажется, Марья впервые подумала, что в надежной квартире было бы куда как лучше. А то на дачах не знаешь, когда молния ударит в твой дом или соседний. Потому девушка и не любила находиться во время грозы в поселках, слишком велика была вероятность столкнуться с пожаром.
        - Может, одеяло? - пробормотала Люда, в очередной раз вздрогнув и немыслимым образом сжавшись на стуле.
        - И кто полезет наверх? - тоже тихо поинтересовалась Сашка. - Все покрывала там.
        Марья представила тёмную-тёмную лестницу и поёжилась: нет уж, если кто и полезет, то самый храбрый. Судя по лицам остальных, подруги подумали то же самое. За окном гремит, ветки бьют в стекла из-за порывов ветра, вообще кажется, что вокруг дома кто-то словно пляшет, а они полезут в темноту по лестнице искать одеяло. Ага, самое оно сейчас. Маша уставилась тяжело вздохнула и уставилась в стол. Самое время для сарказма.
        - А давайте рассказывать страшилки! - неожиданно воодушевилась Аня и даже хлопнула в ладоши. - Давайте? Я могу первая.
        - Не надо, - тут же отказалась Сашка. - Ань, и без того не по себе. Гроза, а…
        На крыльцо что-то свалилось, где-то сбоку за стеной раздался грохот, и подруги вздрогнули, испуганно переглянувшись.
        - Наверное, просто деревяшку ветром снесло, - неуверенно предположила Галинка. - Маш, посмотришь в окно?
        Она покосилась на шторы. Если немного их отдернуть, то, конечно, крыльцо увидит. Но как-то не хочется…
        - Да брось ты, - бледно улыбнулась в свете свечи Аня, - просто выглянешь ведь.
        - Может, сама посмотришь? - нервно огрызнулась Марья, но за штору все равно взялась. Сама ведь рядом села.
        За окном царил сумрак. Были ещё видны очертания деревьев, посаженных на участке, да метрах в двадцати от дома темным квадратом высилась баня. Отчетливо выл ветер. Очередная молния осветила участок, и девушка взвизгнула, резко подаваясь назад.
        - Там кто-то был!
        - Где? - всполошились девчонки. - Кто?
        - Ты уверена? - голос у Галинки дрожал.
        - Неа, - Марья помотала головой, покосившись на окно, - просто вроде чья-то фигура была у противоположного забора.
        Раскат грома напугал теперь всех.
        - Говорят, в такую погоду бродят призраки, - пробормотала Аня, отодвигаясь от стола поближе к печке. - И обычные двери становятся порталами в иные миры. Шучу, конечно…
        Смеяться никому не хотелось. Галинка осторожно взяла кружку со свечкой, чтобы посветить себе, и на всякий случай опустила крючок. Обычно эту дверь не закрывали, поскольку на ключ всегда запиралась входная. Да и бояться на дачах было некого, а призраков никакие двери не остановят.
        За стеной снова раздался грохот, подруги вскочили, задев стол. Свеча опасно накренилась, Аня вскрикнула, и Люда поспешила поправить свечку. Сашка с Кагилнкой перебрались поближе к дивану в комнату, Марья последовала за ними, прихватив кружку. Сидеть без света никому не хотелось. Можно было, конечно, включить фонарики на мобильном, но на ум как-то сами собой приходили истории о том, как молнии били в сотовые телефона даже сквозь стекла. К тому до этих мобильных еще добраться надо было. Марья уже прокляла себя, что оставила телефон наверху.
        Они уселись на полу в тесный кружок и дышали очень тихо, боясь ненароком устроить пожар. За стенами вновь и вновь что-то гремело, сверкала молния, слышались раскаты грома, и Маше каждый раз казалось, что домик сейчас сложится как карточный, и погребет их. Такая перспектива нисколько не радовала, но выходить наружу казалось еще большим безумием. Ну право слово, она ведь уже не маленькая девочка!
        Неожиданно раздался стук в дверь. Сначала подруги решили, что показалось, но стук усиливался, а потом некто застучал в стекло входной двери. Девушки молчали, сжавшись и не зная, что сделать. Кто мог прийти в такую погоду? Да нормальный человек из дома носа не высунет!
        Стук стих, и они было спокойно вздохнули, как неожиданно спустя минуту застучали уже в окно. Аня завизжала, но Люда и Сашка навалились на неё, заставляя замолчать. Галинка вцепилась в Марью, а та дрожала и жмурилась от страха.
        В окно всё стучали и стучали.
        Но неожиданно, когда наступила тишина, раздался обычный человеческий голос, который звал Галинку по имени. Подружка вскинула голову и прислушалась. Остальные замерли, не сводя с неё глаз.
        Галька встала, подошла к окну и резко отдернула штору. Молния высветила какого-то человека, явно пытавшегося докричаться до нас. Марья настороженно следила за подругой.
        - Кто там? - шёпотом спросила Анька, даже не пытаясь унять дрожь.
        - Да это ж сосед наш, - недоумённо вдруг произнесла Галинка. - Случилось что-то, видимо.
        Она уверенно направилась к двери, унося единственный источник света. Девчонки, естественно, ринулись за ней. Сидеть в темноте никому не хотелось, хотя гроза, похоже, утихала. По крайней мере, молнии сверкали всё реже, а гром становился тише.
        - Подождите здесь, - попросила подруга, и те послушно остановились.
        Она откинула крючок и вышла в коридор, затворив за собой двери. Марья с остальными осталась в полной темноте, вцепившись друг в друга и не двигаясь с места. Прошла минута, две, три, а Галинка не возвращалась. "Возможно, это так только кажется, - прикинула девушка, машинально сминая под пальцами рука Сашкиной футболки. - Когда ждёшь, чёртово время растягивается так, что улитка кажется спринтером".
        - Пойду посмотрю, - не выдержала Анька и отцепилась, решительно направившись вроде в сторону двери.
        Скрипнули петли - два раза, как и положено. И снова наступила тишина, только за окном уже мерно лил дождик и изредка гремел вдалеке гром. Они стояли втроём и, наверное, пытались бы переглядываться, да только в темноте было бесполезно.
        - Может, соседу помощь понадобилась, - предположила Сашка. - Не зря же он пришёл.
        - Возможно, - тихо согласилась Люда.
        А Марья подумала, что Аня могла бы и вернуться, если Галинка всё-таки ушла с соседом. И не предупредила, оставила в полной темноте? Ну-ну. Галинка - девчонка ответственная, она среди них почти единственная всё всегда помнит и за нами следит. Поэтому Галинка просто так бы не ушла. Марья нахмурилась. Или что-то совсем страшное случилось?
        - Аня не возвращается, - пробормотала девушка и отпустила руки, на ощупь находя стену. - Девчонки, я гляну.
        - Только вернись, - жалобно попросила Люда.
        Она кивнула, конечно, но потом поняла, что та не видит, и негромко сказала:
        - Хорошо.
        Дверь послушно скрипнула, открываясь, Марья едва не оступилась с невысокого порожка, но удержалась. Петли скрипнули повторно, отрезая ее от кухни. В коридоре было темно, за окном тоже. Интересно, сколько сейчас на часах? Входная дверь тихонько стукалась о косяк из-за ветра. Девушка закусила губу: они не слышали этого стука в доме. И почему на крыльце темно? Нет, ладно, Галинка ушла, а Аня где? Она вряд ли сама бы отправилась куда-то. Впрочем, может, если выйти на крыльцо…
        На улице и правда шумел ветер, а темень стояла, хоть глаз выколи. Под ногами мягко шелестела трава. Марья сделала несколько шагов вперёд, оглядываясь по сторонам, и вздрогнула, когда по щеке мазнула вроде бы еловая лапа.
        Откуда?..
        Девушка в панике развернулась, пошла обратно, но внезапно поняла, что дождь закончился. А был ли он вообще здесь?
        Стоп.
        Где - здесь?
        - Девчонки, - тихо позвала она, чувствуя, как от нахлынувшего страха уходят силы.
        В ответ только шелестели листья. Откуда? Нет, конечно, у Галинки рядом с домом посажены яблони, но, похоже, деревья ее теперь окружают.
        Господи, где она? Что это за место? В памяти мгновенно всплыли слова Аньки о призраках и дверях, которые становятся проходом в другие миры. Пошутила… Ха-ха.
        - Не смешно, - почти что проблеяла Марья, обхватив себя руками. Чудесно, невесть где, в одних джинсах, майке и босиком.
        Она прошла ещё немного и вдруг ступила во что-то жидкое. Лужа? Под ногой хрустнуло, а сбоку неожиданно раздалось ворчание. Глухое. Утробное. Девушка испуганно застыла, шагнула в сторону не глядя, опять угодила в лужу и, поскользнувшись, полетела в траву.
        Рычание усилилось, а потом в темноте загорелись два синих огонька и ещё один - рыжий - повыше. Маша попыталась закричать, встать, но тело не слушалось, а горло словно перехватило удавкой. Нечто прыгнуло вперед - только рыжий огонек скакнул вверх-вниз - и вот тут девушка завизжала, срывая голос, и замолотила руками и ногами. Зверь - конечно, это был зверь - рявкнул так, что заложило уши, но она не обратила внимания. Страх облепил, подавил сознание, а разум, кажется, капитулировал. Марья не соображала, она только в панике все молотила по толстой шкуре и визжала, переходя на хрип.
        Жуткий удар по голове заставил почти задохнуться, глаза перестали открываться. Зверь придавил ее своим телом, с него что-то стекало - липкое, противное, отвратительно пахнущее. А потом правая рука буквально взорвалась болью, девушка перестала её чувствовать, как и ноги, и от оглушающей боли потеряла сознание.
        Глава 1.
        Улыбки добрых людей
        Кажется, она летела. Падала с небес на землю или, скорее, с земли куда-то вниз. Вокруг было темно, тихо и как-то одиноко.
        Стоп.
        Это почему? Неужели после грозы всё ещё не дали свет?
        Да, точно… Она же была на даче у Галинки. Началась гроза, электричество отключили, и… О, они собрались за столом около свечи. Кажется, пришёл сосед… И что потом? Почему перед глазами темно? Или просто ещё ночь, тучи, и поэтому кажется, что ослепла? Жаль, телефон остался на втором этаже. И где девчонки?
        Марья попробовала пошевелить рукой, но не получилось. Словно у нее вообще не было руки. Ох, конечно, наверное, отлежала. Это же бывает так, особенно утром, когда открываешь глаза, ничего не соображаешь и тупо смотришь на лежащую рядом руку. Вроде твоя, а не чувствуешь. Вот и здесь то же самое. Тогда надо хотя бы сесть…
        На этот раз, в ответ на попытку повернуть голову, тело взорвалось болью. Правая сторона заболела так, словно её медленно грызли тупыми клыками. Правый глаз отказывался открываться, в голове бил набат, зато послышались хоть какие-то звуки. Как сквозь вату. Или нетолстую стену. Марья попробовала нахмуриться, но осталось ощущение, что получилось у нее это только мысленно.
        Хорошо. Спокойно. Возможно, именно поэтому девчонок рядом нет. А она… Почему все так болит? Настолько сильно, что нельзя не обращать внимания. Или просто из памяти выскользнуло, что с ней случилось? Во время грозы всё возможно, может, упала с лестницы? Воспоминаний на этот счет не было никаких.
        Марья вновь попробовала открыть глаза, и на этот раз левое веко поднялось. Сразу показался пожелтевший потолок и явно покрашенные стены. У Галинки на даче так и было? Не вспомнить… И пить хочется жутко.
        Правый глаз на попытку открыться реагировал отрицательно, он только болел, как и вся правая сторона тела. Девушка медленно моргнула, едва разлепила губы и попыталась позвать хоть кого-нибудь, но горло пересохло так, что вырвался лишь тихий хрип. Да что с ней случилось?!
        Хотелось сесть.
        Скорее.
        Осмотреться. Успокоиться.
        Убедиться, что вокруг знакомые стены и знакомые люди, а она просто действительно умудрилась в темноте скатиться с лестницы и удариться. Да. Правой стороной как раз. Всё просто, разве нет? Правда, какой черт понес ее на второй этаж, но это можно выяснить и позже.
        Но больно, как же больно…
        Голоса неожиданно послышались отчетливее, и Марья, попробовав подавить внезапно нахлынувшую панику, прислушалась. Ну ведь наверняка Галинка с остальными девчонками просто обсуждает сложившуюся ситуацию. Да, конечно! Разве может быть иначе? А стены… А стены она просто не помню, на втором этаже не запоминалось как-то, какие стены. Наверняка крашеные. Да. Именно.
        Всё так просто.
        За стеной явно спорили. Марья не рисковала шевелиться, только моргала левым глазом и с ужасом понимала, что ругаются на незнакомом языке. Да нет… чушь какая. Просто слышно плохо…
        Она зажмурилась. Господи, помогите, пожалуйста…
        Девушка не понимала ни слова. Четко слышала голоса, разговор, но ничего не понимала.
        - Ydych chi wedi colli eich meddwl? Pam llusgo hi yma? Pam cymryd o takh ysglyfaeth? Bydd y bwystfil cosbi chi!
        - Hush chi! Dim ond lwcus. Takh cyn y lladd dwy ferch arall, ac ni fyddai hyn yn ei gael, sated yn barod. Edrychwch, mae'n wych!
        - Felly beth? Pam ydych chi'n gofyn? - мужской голос стал громче и сердитее. - Rydym yn byw yma yn union oherwydd eu bod yn gallu dianc! Nawr beth? Poenydio i fwyd anablu'r?
        - Dywedodd Hush! Dyn Silly! Ydych yn edrych arno - yn iach. Cripple, yn dda, yr ail law yn.
        - A ydych yn awgrymu…
        Раздался скрипучий женский смех.
        - Ie! Rydym yn prynu i ffwrdd am chwe mis yn sicr! Dychmygwch, gall yr ydym yn byw mewn heddwch! Nid ydynt yn ofni y byddent yn dod…
        - Rydych yn ei wneud! Glyfar. Nawr, nid yn unig yn ddychryn iddi nes bod y ddau Casglwyr dod.
        Последнюю фразу мужчина произнес радостно.
        Мужчина… какой мужчина? Откуда? Или врач? А та женщина? Тоже врач? Соседка? Ох… Да где девчонки?
        Голоса немного притихли, но Марья всё равно их слышала. Пошевелиться не могла до сих пор, хотя бы повернуть голову - тоже. Хотелось закрыть уши и сжаться в комочек, но приходилось прислушиваться к незнакомому языку и хоть так отвлекаться от тупой боли.
        - Nid yn unig yn gwybod… Mae hi'n mor lliw gwallt 'n annaearol… Llwyd-gwallt ei hoffi.
        - Ie, gadewch iddyn nhw. Beth wahaniaeth anifail yn edrych fel caethwas? Nid ydym yn gwerthu ei gwely.
        - Ond y llygaid… gwyrdd. Gwyrdd llachar.
        - Nid yw'n fater, - проворчал мужчина.
        - Wel… Nawr mae'n rhaid i ni ddod a hi at ei synhwyrau a ffurf llygredig.
        - Mae hyn yn faterion eich hen wragedd, - скрипнул пол, словно там переступили с ноги на ногу. - Nid yw edrych yn union i'r graith ar ei goes yn weladwy iawn. Er bod yn dal i godi. Y llaw yw, y llygad yn. Beth yn gloff - felly mae'n pethau bach. Er bod y ffigur yn hyll Elf.
        - Ef ei hun a dywedodd nad oedd ar gyfer y gwely, - явно возразила женщина.
        - Ie, ie. Wel, yr wyf yn mynd ar helfa hynny. Dadosod iddo.
        Наверное, ей стоило бы плакать, но навалилось странное оцепенение. Марья совершенно ничего не понимала, только чувствовала боль. Может, стоило попытаться заснуть, тогда боль притупится… или не даст спать. Сколько прошло времени с прихода соседа? Нет-нет, лес ей привиделся, конечно, плохой сон из-за нелепого падения с лестницы. Да, вот и все, не о чем волноваться.
        Рядом раздались шаги, и перед глазом появилось лицо пожилой женщины. Морщины избороздил её лоб, подбородок казался… урезанным? Марья моргнула и снова попыталась что-нибудь сказать, но из горла вырвался очередной хрип. Женщина исчезла, вдалеке что-то стукнуло, а потом к губам поднесли стакан с водой. Живительная влага по капле стекала в горло, и девушка наконец-то смогла хоть что-то сказать.
        - Спасибо, - прошептала она, вновь начиная чувствовать себя живой.
        Незнакомка почему-то отшатнулась, раздался звук разбившегося стекла.
        - Dhemite!
        - Что?.. - Марья попробовала улыбнуться.
        Тут же на языке появился вкус крови: похоже, треснула губа.
        - Я не понимаю…
        - Dhemite! - повторила женщина, но всё-таки вновь склонилась. - Neu a ydych yn Elf?
        Кажется, промелькнуло знакомое слово. Эльф? Где эльф? Кто эльф? Девушка попробовала всё же повернуть голову, но боль мгновенно напомнила о себе, и она предпочла не шевелиться. Два вопроса: почему всё так болит и почему женщина говорит на таком странном языке? И при чем тут эльфы? Но это уже третий вопрос.
        - Эльф? - слабо переспросила Марья, хотя в голове крутилось совсем другое. Но чтобы спросить о нем, нужно было набраться храбрости, а сейчас девушки никак не могла этого сделать.
        - Ddim yn hoffi, - как-то с сомнением произнесла женщина. - Nid yw'r llygaid yn las, a'r disgybl yr dynol.
        - Кто вы? И… где я? - на это сил еще хватило, хотя на последний вопрос так не хотелось слышать ответ… и хотелось одновременно.
        Мысли начинали путаться, но все-таки девушка решила, тчто пока нельзя засыпать. Страх сковывал сердце, слишком много непонятного оставалось, чтобы можно было успокоиться и поспать.
        Женщина нахмурилась, но вдруг коснулась ее левого плеча, погладила, словно утешая. И неожиданно улыбнулась, так светло и по-доброму, что Марья внезапно для себя почти успокоилась. Может быть, просто из-за грозы они не могут уехать с дачи, вот девчонки и поручили ее какой-нибудь местной супружеской паре? Не русским, правда, но вроде хорошие люди.
        Марья слабо улыбнулась, не обращая внимания на вкус крови.
        Похоже, нечего бояться.
        Да. Всё просто и понятно. Всё можно объяснить.
        Элементарно, Ватсон.
        Она всё верно поняла. Упала в темноте с лестницы, ударилась. Девчонки не смогли из-за грозы дозвониться до родителей и, наверное, так поехали в город или кому-нибудь помогают. А за ней присматривают эти добрые люди.
        Женщина опять погладила по плечу и указала на себя.
        - Чилла. Чил-ла.
        Марья моргнула. Она представляется? Чилла.
        - Мария, - прохрипела девушка в ответ. - Ма-ри-я.
        - Мааа… riya?.. Riya? - сократила неожиданным способом ее имя Чилла.
        Она только улыбнулась и снова моргнула левым глазом. Вряд ли женщина поймет "да", а при мысли о кивке начинает болеть голова…
        - Riya, - твердо повторила женщина. - Riya.
        И опять тепло улыбнулась.

* * *
        Чуть позже Марью-Рию напоили каким-то горьковатым чаем, который притупил боль и окончательно прогнал сон. Потом Чилла откинула покрывало и принялась массировать ей ноги. По венам побежала кровь, икры закололо. Неожиданно левую коленку пронзила боль, когда Чилла согнула ногу. Она подняла её кверху и принялась легонько бить, а девушка с ужасом смотрела на кровавую полосу. Глубокая красная царапина, кажется, начиналась где-то на внутренней стороне бедра, проходила сбоку по коленке, уходя на икры.
        Откуда?!
        Рия слабо дернула ногой, но Чилла держала крепко, теперь пощипывая. Закончив, она принялась за правую, и вот здесь-то бок вспыхнул болью.
        - Больно! Чилла!
        Женщина тут же испуганно отпрянула и захлопотала вокруг своей подопечной, пока та сжимала зубы, чтобы не закричать. Больно, господи, как же больно! Словно вырвали из бока кусок на живую, а теперь туда палочкой тыкают. Это же невозможно вытерпеть!..
        Чилла насильно разжала ей зубы, сжав нижнюю челюсть, и буквально влила всё тот же горький чай. Рия закашлялась, едва не захлебнувшись хлынувшей жидкостью, но женщина только укутала раненую плотнее и принялась гладить по груди.
        - Peidiwch a meiddio byddwch yn marw, - всё приговаривала она, сидя рядом, и девушка начала успокаиваться.
        Чай действовал, боль снова притупилась, хотя правую руку и правую сторону лица Марья перестала чувствовать окончательно. Зато и бок теперь просто ныл, но это я могла выдержать.
        Да что с ней случилось?..
        Видимо, поняв, что до конца ее подопечная не успокоится, Чилла принесла ещё какой-то отвар. У него был мягкий травянистый вкус со странным сладковатым запахом. Девушка захотела напиться досыта, но женщина позволила сделать буквально три глотка, а потом отставила в сторону кружку.
        - Ewch i gysgu, - пробормотала она, погладив ее по голове. - Ewch i gysgu.

* * *
        В какой момент заснула, Марья не помнила. Но проснулась снова днём, потому что из какого-то окна солнце освещало всё ту же покрашенную в жёлтый цвет стену. В комнате ничего не поменялось, и девушка украдкой вздохнула. Она моргнула, раз-другой, и вдруг поняла, что правый глаз открылся. Тогда почему?.. Рия совершенно ничего не видела справа, а стоило для эксперимента закрыть левый глаз, наступала темнота. Нет, не то чтобы не видела, но обзор с права был сильно ограничен.
        Что… Почему она ничего не видит? Неужели так сильно ударилась, что повредила правый глаз? Правую руку тоже всё ещё не чувствовала, но бок болел меньше, да и наконец девушка смогла повернуть голову. Налево, что характерно.
        Рядом стоял стул. Похоже, Чилла сидела с ней. На дачах часто все друг друга знают и помогают, так что повезло, наверное. Интересно, где теперь девчонки? Может, заходили, да не стали будить? Наверное.
        Да нет, так и есть. Солнце, похоже, давно встало, а она сплю. Но сейчас все-таки можно. Во сне быстрее заживает. Рия слабо улыбнулась. Дело не только в этом, конечно. Еще и в том, что во сне можно было не беспокоиться, где она оказалась, кто эти люди и на каком языке говорят. Во сне вообще не о чем беспокоиться.
        И стул такой забавный… Табурет на трех ногах. Рия видела такие в деревне у дедушки.
        На полу она заметила красный половик, а дальше шла перегородка, отделяющая комнату от остального дома. Проход был занавешен плотной… шторой? Какой-то тканью. Жаль, она всё еще не может встать…
        Попробовала пошевелить левой ногой - слушается. Марья усмехнулась: словно по частям себя сейчас собирала. Мозаика. Человеческая. Или лего. Собери человека. Она слабо улыбнулась и облизнула сухие губы. Интересно, Чилла дома? Пить хочется…
        - Чилла, - негромко позвала Рия хозяйку. - Чилла!
        За перегородкой раздались грузные шаги, штора отдернулась, и в проходе появился широкоплечий, но невысокий бородатый мужчина. Её муж, видимо.
        - Beth?
        - Пить, - тихо попросила девушка, внезапно испугавшись его.
        Неужели остались наедине? Почему-то он в отличие от Чиллы доверия не вызывал. Вспыхнула пропавшая было паника. Но тут за его спиной возникла сухонькая фигура жены, и Рия судорожно выдохнула. Нет, Чилла здесь.
        - Dychryn hi, rydych yn twyllo, - сердито фыркнула она на мужа и подошла ближе. - Riya?
        - Пить, - еще раз попросила подопечная и облизнула пересохшие губы.
        Чилла кивнула, задумалась о чём-то и вдруг указала на подошедшего мужа…
        - Кальман. Каль-ман.
        Ага, его зовут Кальман. Девушка улыбнулась.
        - Ри-я.
        Мужчина только как-то равнодушно взглянул, но Чилла тут же ударила его сухоньким кулачком и тепло улыбнулась. Кальман вздрогнул, покосился на жену, но попытался тоже улыбнуться. Улыбка больше походила на оскал.
        "Наверное, он просто работает где-нибудь на севере, - решила Рия, - а домой недавно вернулся". Или родился на севере, а они там все не особо улыбчивые, кого ни возьми, девушка об этом знала не понаслышке. Многие ее одноклассники раньше жили на севере России, и расшевелить их было очень трудно. Улыбка считалась уже чудом. Но то был в школе, еще в средних классах… Правда, видимо, кто-то до конца жизни оставался предан северу и его неласковому солнцу.
        Чилла и Кальман. Вот интересно, из какой страны приехали? Венгрия? Босния и Герцеговина? Как бы спросить… Но это потом, когда она снова сможет ходить.
        Чилла опять напоила девушку тем вкусным напитком и сидела рядом, гладя по голове и приговаривая всё те же слова. Выучить бы язык…
        И опять уснула.
        Это потом Рия поняла, что в том отваре снотворное. Бок почти не болел, и женщина сумела размять и правую ногу. На левую девушка взирала с грустью: царапина была уродлива, и краснота никак не спадала. Чилла мазала ногу какой-то мазью, но по всей было безуспешно.
        А еще Рии было немного стыдно, что этой милой женщине приходится выносить за ней пеленки, потому нормально сходить по личным делам девушка не могла. И только совесть грызла, что приходится вот так лежать бревном и стараться выздороветь как можно быстрее.
        Каждое утро ее встречали одни и те же желтые стены. Рия давно поняла, что оказалась в чужом доме, все-таки у Галинки поклеены обои, но страшно все равно почти не было. К тому же ее поили снотворным, и разум притуплялся. Благодаря отвару девушка не впадала в истерику. Она все прекрасна понимала, но оставалась почти спокойной.
        А ведь девчонки не навестили ее ни разу. Вернее, Рия их не видела и не слышала. Девушка вообще никого не видела кроме этой четы. За окном комнаты возвышались деревья. Возможно, это был их сад, но на дачах настолько большие деревья не садят. Постепенно осознание того, что она не на дачах, просачивалось в разум и пряталось где-то в далеком уголке, не позволяя вроде бы установившемуся душевному равновесию снова рассыпаться.
        А еще Рия отстраненно вспомнила о том страшном, словно трехглазом звере, который на нее набросился. Правда, она никак не могла - или не хотела - связывать свои раны с нападением, считая его сном. Снотворное делало свое дело. Влияя на способность трезво мыслить.
        Чилла была добра, да и Кальман иногда заходил. Он смотрел всё так же равнодушно, больше не пытаясь улыбаться. Но иногда грубовато гладил по плечу, как бы утешая. Такая незамысловатая ласка придавала полуодуревшей от отвара Рии уверенности, и девушка даже смирилась с тем, что на ноге будет шрам.
        Переживёт.
        Если она не умерла от полученных ран, то будет жить. А пока жива, сможет разобраться с происходящим.
        Ещё Рия думала о родителях, но тоже как-то отстраненно. Они, наверное, ищут, плачут. А у мамы иногда пошаливает сердце, несмотря на сорок лет. Что, если ей станет плохо? Она же ранена, связаться нельзя, а Чилле не объяснишь, что нужно звонить. Вернее, девушка как-то попыталась, но женщина не поняла, только опять по волосам погладила и напоила.
        Девчонки… Девчонки, возможно, как раз все рассказали, но Рия запрещала себе задумываться, почему не может свести концы с концами. Она и не торопилась это делать, слишком много лакун все еще оставалось в случившемся, но до полного выздоровления девушка не хотела даже задумываться о них.
        Левой рукой Рия, к счастью, тоже уже могла шевелить. А спустя столько дней наконец села. Чилла помогла подопечной опереться на край постели, одеяло сползло, и девушка взглянула на свою бедную правую руку, которую так и не чувствовала… которой не было.
        Она только открывала рот, словно задыхалась, но не могла вдохнуть.
        Как?..
        Где ее рука?.. Почему вместо нее до локтя - культя?
        Где. Ее. Рука?!
        Голос прорезался внезапно. Кажется, последний вопрос девушка выкрикнула и схватилась за плечо. Правая рука - то, что от нее осталось, - мгновенно заныла, но Рия не обратила внимания. Сжимая плечо, только кричала, выкрикивала из себя это неверие.
        Она не могла так упасть!
        Она не могла просто скатиться с лестницы и потерять руку!
        Она не могла!
        Не могла! Не могла! Не могла!..
        - Спасите… кто-нибудь… - Рия склонилась к коленям, бессознательно пытаясь обнять себя за плечи и сутулясь, закрываясь от мира.
        Перед глазами мелькнуло что-то белое, она машинально мотнула головой и сразу замолчала, уставившись на волосы.
        Седые.
        Господи, они поседели!
        Почему? Что?
        Что случилось, чёрт возьми?!
        Рука, волосы, глаз, шрам на ноге и рана на боку…
        Зверь.
        Синие огоньки и третий - рыжий - чуть выше.
        Удар по голове.
        Лес и какие-то лужи, хруст под ногами.
        Рия испуганно уставилась на Чиллу, но женщина забилась в угол, явно боясь приближаться. К калеке, к уродине.
        Господи, почему она?..
        Не могла!
        - Не могла! - выкрикнула девушка, чувствуя, как бегут слёзы. - Не могла, не могла ведь!..
        Она рыдала, билась в истерике и никак не могла успокоиться.
        Больно, как же больно. Не телу уже, больно душе, больно где-то внутри и страшно. Страшно так, что хочется умереть.
        Кому она нужна такая?
        Калека.
        Уродина!
        Одноглазая и однорукая.
        Нет… Сон ведь, правда? Просто сон…
        - Пожалуйста, кто-нибудь…
        Рия сорвала голос, переходя на скулеж. И Чилла - добрая Чилла - подошла всё-таки и принялась гладить по спине, что-то приговаривая на своём языке. Она гладила девушку по спине, по волосам, убирала их назад, открывая лицо. Касалась культи и что-то шептала.
        А Рия никак не могла успокоиться, уже просто впав в истерику, и не могла избавиться от захлестнувшего меня страха.
        Калека.
        Отныне - калека.
        Где она? Кто она?
        Почему жива с такими страшными ранами?
        - Да лучше умереть! - вырвалось у нее, и девушка заплакала по новой.
        Чилла неожиданно прижалась грудью, не переставая гладить, крепко обняла и медленно начала раскачиваться.
        А Рия плакала.
        Плакала о пропавшей какой-никакой, а красоте.
        Плакала о том, что ничего не понимает.
        О родителях. О своей любимой семье и друзьях, оставшихся где-то там.
        Сможет ли она выжить здесь? И где - здесь?
        Здесь… не дома, не на даче Галинки… не на Земле?
        Чилла… Чилла рядом. Рия вцепилась в неё левой рукой, уткнулась в грудь и всё всхлипывала, не в силах успокоиться. Женщина не отпрянула, она утешала ее. Только через несколько минут отстранилась, быстро вышла и так же быстро вернулась, неся стакан. Снова снотворное… Девушка замотала головой и едва сумела выдавить жалкое и тихое "нет". Чилла чуть нахмурилась, но тут же ласково улыбнулась и погладила подопечную по щеке.
        - Gael diod.
        Видимо, это была просьба выпить, и Рия послушно проглотила отвар, не в силах противиться мягкому приказу. Всё еще всхлипывая, легла обратно, повернувшись на левый бок. Женщина укрыла покрывалом, чистым, от него пахло какими-то цветами.
        И девушка постепенно успокоилась, снотворное уже действовало. Промелькнула мысль, что больше его пить не станет, а потом провалилась в глубокий сон.
        Глава 2.
        Расставание сулит новые встречи
        Последующие дней пять Рия даже не пыталась встать. Лежала, свернувшись в клубок, игнорируя вновь ноющий правый бок и вывернутую культю. Иногда взгляд попадал на сморщенный локоть - то, что от него осталось, и она тут же закрывала глаз. Глаза, конечно, но правый не видел. Интересно, он вообще был на месте или там пустая глазница? Чилла принесла один раз зеркало, но Рия просто отвернулась.
        Зачем? Видеть уродство обнаженного тела?
        Нет, спасибо.
        Приходили мысли, что это даже к лучшему - отсутствие подружек рядом, где-то там оставшиеся родители. Они бы отвернулись от нее - зачем им калека-дочь? Да и остальные… Хотя иногда Рия начинала корить себя за то, что так думала. Родители ее любили, да и с подругами она была знакома с первого класса.
        Но потом взгляд натыкался на культю, на седые волосы, и приходило понимание, что все-таки никому она больше и не нужна.
        Но ради справедливости Рия каким-то уголком разума понимала, что ни подруги, ни родители просто не могут ее навестить. Потому что… потому что она неизвестно где
        Только Чилла все приходила, что-то рассказывала на своем непонятном языке, гладила девушку по плечу. Однажды женщина даже принесла с собой расческу и аккуратно разобрала на прядки свалявшиеся волосы.
        В такие моменты становилось противно от самой себя. В туалет приходилось ходить здесь же, и это, пожалуй, единственное, ради чего Рия покидала свою постель. Ходить под себя было еще более унизительно, Чилла и так на ее глазах убрала уже не нужные пеленки. От этого зрелища затошнило, и девушка поклялась, что больше до такого не опустится.
        Но жить не хотелось.
        Не хотелось выяснять, где она оказалась, на каком языке говорят Чилла и Кальман. Не хотелось спрашивать, что они каждый вечер обсуждают, не по разу произнося ее имя. Они так и пользовались сокращенным вариантом - Рия - и никогда не выговаривали полностью. Наверно, просто сложно было. Хотя казалось бы - что тут такого, в обычном слоге "ма"?
        Хотя какая разница…
        На боку спустя какое-то время стало больно лежать, желудок перестал болеть, поняв, похоже, что Рия не собирается есть. Насильно ее не кормили, хотя Чилла каждый день предлагала и поесть, и выпить хотя бы снотворное, чтобы стало полегче. Девушка отказывалась. Ну смысл был притуплять разум и просто спать целыми днями?
        Хотя просто так лежать смысла тоже особого не было. Возможно, раз уж она так не хотела больше жить и встречаться с родными, стоило удавиться?
        Ха-ха.
        Эта мысль пришла Рие на седьмой день, и девушка прикусила губу, до крови.
        Она же трусиха. Она же никогда так не сможет поступить. А если решится все-таки, то выпьет снотворное, чтобы умереть тихо, во сне. Но Чилла тщательно выверяла дозу, а Рия понятия не имела, где стоит отвар. Да и чтобы его найти, пришлось бы встать и выйти из комнаты. Это пугало больше всего.
        Но ведь если она останется лежать, то тоже не умрет… Вернее, умрет, но далеко не сразу, да и вряд ли безболезненно.
        Нет уж.
        Боли Рия боялась больше смерти. Что тогда делать?
        Все равно ждать? Как долго? И была вероятность, что вскоре Чилла насильно станет ее хотя бы поить, чтобы не видеть, как подопечная погибает от страха. Не глупости или упрямства, а именно страха.
        Снова старый вопрос - кому она нужна, такая калека?
        Разве что Чилле… "Скорее всего, - размышляла Рия, - спас меня от зверя Кальман. Он же принес к себе домой. И Чилла выхаживала меня, наверное, и остатки руки спасла, только с глазом ничего не смогла сделать".
        Интересно, почему не позвонили в скорую?
        А, потому что здесь нет телефона…
        Нет. Не надо об этом думать.
        Иначе неизбежно возникал вопрос, как Рия вообще оказалась в лесу, когда они были на даче, откуда тут оказалась не говорящая по-русски семейная пара. Конечно, на дачах жили многие, Россия вообще была богата на разные национальности, но…
        Нет, не важно.
        Рия утыкалась в подушку, стараясь выбросить эти мысли из головы.
        Она просто будет лежать и ждать смерти. Она не хочет ничего узнавать или слышать. Ведь к лучшему, что Чилла говорит на непонятном языке?
        Но от этих размышлений страх скукоживался. Потому что могло быть все хуже: зверь бы ее убил, или Кальман не стал бы вмешиваться, что, в сущности, привело к такому же результату. Но все сложилось как нельзя лучше, и в пору было думать, как расплатиться с этими добрыми людьми.
        Ой.
        А она собиралась умереть.
        То есть весь их труд насмарку?
        Рия закусила губу, почувствовав, что навернулись слезы. Нет, не хочется… Не хочется вставать и что-то выяснять! Совершенно.
        Только совесть напомнила, что девушка обязана жизнью Чилле и Кальману. Они спасли ее, возможно, жертвуя своей безопасностью, но спасли. Рия снова взглянул на культю, на седые волосы и, тяжело вздохнув, заставила себя сесть.
        Как-то расхотелось умирать…
        До шторы было буквально шагов пять. Девушка опустила ноги на пол, уперлась рукой в край постели и прикрыла глаза. Тело била дрожь, одно просто действие, кажется, отняло все силы. Рия до боли вцепилась в простыню и постаралась успокоиться. В голове сейчас билась только одна мысль.
        Не хочу.
        Не хочу.
        Не хочу.
        Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу. Не хочу.
        Она не хочет отсюда выходить!
        Надо.
        Отвратительное слово!
        Но надо.
        Рия покосилась на подушку. Может, все-таки обратно? Лечь и забыть обо всем. Или принять снотворное, которое Чилла принесет, и уснуть. И спать. Спать постоянно, ничего не есть, только спать. И однажды умереть во сне.
        Послышались голоса, и девушка тихо вздохнула. Нет. Это бесполезно. Страшно, да, очень страшно, этот страх сейчас повис на ней цепями и вряд ли исчезнет, но… Чилла хорошая. Добрая. И ей повезло, что спасли именно они. Поэтому… Рия сжала зубы. Поэтому пока смерть придется отложить. В конце концов, она же всегда может лечь обратно, отрешившись от непонятной действительности, правда?
        - Dydy hi ddim eisiau mynd i fyny. Lies ac yn gorwedd /Она все лежит. Не хочет вставать/, - послышался обеспокоенный голос Челлы. - Beth rydym yn ei wneud os Riya marw? / Что нам делать, если Рия умрет?/
        - Felly, bwydo ei trwy rym /Ну так покорми ее насильно/, - ворчливо ответил ей Кальман и, кажется, зашуршал одеждой.
        - Gallai hi fod yn ofnus /Она только испугается/, - возразила женщина. - Beth ydych chi'n meddwl na fydd casglwyr rhoi'r gorau iddi oherwydd Riya yn dweud ar ryw anhysbys iaith? Er bod pobl. / Как думаешь, Собиратели не откажутся от нее потому, что Рия говорит на каком-то непонятном языке? Хоть и человек/
        - Mae'n gofalu?/ Им какая разница?/ - фыркнул Кальман. - A ddylai fod - torri oddi ar ei thafod. Peidiwch byth a meddwl i chi. Mae'n well i weld ei fod yn cyd-fynd. Deg diwrnod yn ddiweddarach, byddant yn dod. / Надо будет - отрежут ей язык. Не твоего ума дело. Лучше смотри, чтобы она встала. Через десять дней они придут/
        - Yr wyf yn cofio, / Я помню/ - послышался тяжелый вздох.
        Рия легонько хлопнула себя по щеке рукой и оттолкнулась от кровати. Ноги подкосились сразу же, она настолько обессилела, пока лежала, что даже не могла ступить и шагу. Только тихо опустилась на колени, тяжело дыша.
        - Рия? - штора отдернулась, и на пороге показалась Чилла.
        Она всплеснула руками и бросилась к подопечной, помогая подняться.
        - Все хорошо, - девушка только слабо улыбнулась и по привычке хотела опереться на правую руку, но едва вновь не упала. Женщина успела подхватить ее и поставить на ноги.
        Сейчас Рия была слабее новорожденного котенка. Стоять было тяжело, поэтому Чилла поддерживала ее. Женщина помогла сесть обратно и покачала головой.
        - Рия?
        Господи, как она хоть до ведра, играющего роль туалета, добиралась до этого?..
        - Есть… - Рия постаралась понятно изобразить, будто ест. - Чилла…
        Женщина ахнула и даже потерла глаза, словно у нее набежали слезы. Неужели она и правда так рада?..
        - Wrth gwrs, nawr! / Конечно, сейчас!/ - Чилла развернулась, бросилась к выходу, но остановилась и как-то задумчиво смерила подопечную взглядом. Кивнула каким-то своим мыслям и только потом вышла.
        Рия снова осталась одна. И все глупо улыбалась, вспоминая реакцию своей спасительницы. Чилла… Удивительно, что есть такие добрые люди. Ведь нечасто встретишь того, кто не только бросится защищать от непонятного чудовища, но еще и будет выхаживать, заботиться так, словно это родная дочь пострадала.
        Кстати, она не видела ни разу здесь детей… Хотя, наверное, просто их ребенок уже взрослый, пара немолодая уже. Скорее всего, дочка вышла замуж и… куда-нибудь переехала? Стоит спросить у Чиллы, пожалуй, когда она сможет разговаривать на ее языке. Рия слабо улыбнулась и помотала головой. Вроде бы собиралась умирать, а уже задумывается о будущем.
        Женщина вернулась с ярко-желтым платьем в руках. Словно насмешка - у наряда были длинные рукава. Конечно, Чилла не хотела ее обидеть, но Рия закусила губу, чтобы не выказать разочарования. Длинный рукав… Так ведь будет еще лучше видно, что у нее нет руки.
        - Rhowch /Надень/, - деловита велела женщина, начиная сворачивать покрывало.
        Девушка потянулась к платью. Рука дрожала, пока она натягивала платье. Одной рукой было слишком сложно одеваться, и Чилла помогла, вправив в рукав правую культю.
        Платье скрывало колени, но было, пожалуй, слишком… тонким? Почему-то Рие все казалось, что просвечивает грудь. Где остался лифчик, она не знала, возможно, Чилла его выстирала и пока убрала. Ладно, хоть плавки оставили.
        - Спасибо, - как можно искреннее улыбнулась Рия и прижала руку к груди. - Спасибо, Чилла.
        Женщина ласково улыбнулась и погладила ее по щеке. Она, кажется, хотела что-то сказать, но только покачала головой и указала на выход. Пора выходить, да? Девушка переступила с ноги на ногу, стараясь как можно тверже стоять на земле. Сделала первые два шага, чуть покачиваясь, и Чилла все же подхватила подопечную под локоть. Рия виновато улыбнулась, глубоко вдохнула и переступила порог.
        Перед ней открылась просторная комната, обставленная небогато, но очень уютно. Стены были завешены гобеленами явно ручной работы, здесь же поставили когда-то столик, софу, несколько больших кресел и даже кресло-качалку рядом с огромной печью, похожей больше на камин. И все… абсолютно все, кажется, было сделано своими руками. Рия изумленно засмотрелась на комнату, но Чилла мягко подтолкнула ее к одной из дверей, находящихся справа. Сильнее девушку удивило то, что комната оказалась круглой, насколько это возможно. Из трех небольших круглых окон щедро лился солнечный свет.
        Рия ступала по ковру и так хотела упасть… "Наверное, зимой тут особо уютно", - подумала она. Когда за окном холод и снег, в доме горит печь, светло, и можно валяться на мягких коврах. И читать. Или болтать в свое удовольствие. Или просто свернуться клубочком и смотреть на огонь. Городские квартиры в этом плане сильно проигрывали. Девушка не удержалась и тихо хихикнула, тут же заработав странный взгляд Чиллы.
        За дверью был маленький коридор, слева еще одна дверь, прямо - вторая. Они направились ко второй двери, а за ней оказалась кухня. Значительно меньше, чем гостиная, но тоже уютная.
        Чилла указала на стул около обеденного стола, расположенного перед небольшим круглым окном, и подтолкнула подопечную к нему. Рия послушно села. Женщина загремела посудой, и вскоре на столе появились тарелка с пирогом, булочки, кувшин… с морсом?.. мясо и сыр и большая плошка с супом. У девушки в животе немедленно заурчало, да так, что, наверное, даже на улице было слышно. Рия смущенно потупила взгляд, но Чилла только вновь погладила ее по волосам и постучала пальцем по плошке. "Ешь".
        С удовольствием.
        Но стыдно-то как. Рия столько дней провалялась, а теперь с такой жадностью набросилась на еду после недельной голодовки. У супа был немного непривычный вкус, отдававший непонятными специями, но вкусный и горячий. И очень сытный. Попадались аккуратные кусочки мяса, какие-то коренья, но она обратила на это все внимание, только когда Чилла налила вторую тарелку.
        После супа настал черед чая, и Рия съела, кажется, половину пирога. Женщина только посмеивалась, наблюдая за ней, а девушка ела и все никак не могла насытиться. Нет, больше она так голодать не станет. Ни за что. Как только вернется домой, сразу примется за изучение рецептов. Будет себя баловать вкусностями и родителей Да и однокурсникам что-нибудь принести не помешает. Неизвестно еще, как в универе будет дело обстоять со столовой, но на всякий случай ведь можно будет принести.
        Рия едва не подавилась, захихикав от мыслей. Как, однако, легко ей удалось вернуться в хорошее расположение духа. Спустя столько дней. На глаза опять упал седой волос, и девушка уже беспечно сдунула его. Ну, седой и седой. После пережитого - неудивительно. Покрасится, какие проблемы.
        Если бы не Чилла и ее доброе отношение… Все бы сложилось по-другому. Совершено по-другому, и, возможно, тогда бы она точно умерла. Но женщина спасла ее своей поддержкой, своими ласками, и Рия за это была благодарна.
        Теперь все будет хорошо.
        С того дня девушка начала бродить по дому, хотя, как выяснилось, бродить особо было негде. Весь дом состоял из ее комнатки, гостиной, кухни и спальни. Рия только один раз там была, но это оказалась настолько… личная комната, что она решила больше не заходить.
        А в зеркало девушка посмотрелась еще в первый день, как встала. Все было… не так плохо, как ей сначала казалось. Седые волосы очень странно сочетались с ярко-зелеными глазами и немного смугловатой кожей. Цветом глаз она гордилась всегда, такой яркий оттенок был довольно редким, зато полностью оправдывал выражение "ярко блестящие глаза". То есть… С одним глазом. Правый оказался на месте, но он был тусклым и неживым. Рия им по-прежнему ничего не видела и теперь привыкала к меньшему кругу обзора. Чилла словно понимала все и старалась не подходить с правой стороны
        Платье скрывало шрам на левой ноге, хотя если посмотреть сзади, то уродливая, все еще розовая полоса отчетливо выделялась на икре. Из-за этой царапины под вечер первого дня Рия неожиданно начала хромать. Мышцы под коленной стягивало болью, стоило попробовать окончательно выпрямить ногу, поэтому она предпочла не рисковать. Вернется домой, сходит к врачу. В конце концов, достижения медицины творят и не такие чудеса, не так ли?
        Девушка похудела, естественно. От голодания, но в большей степени - от нервов. Руки… Запястье левой руки совсем стало маленьким, хотя она и до этого с легкостью могла обхватить его ладонью. Ноги стали слабыми, ребра явно начинали выпирать. Как она могла довести себя до такого?.. Не то чтобы и раньше Рия сильно заботилась о внешности и следовала моде, но всегда красилась, подбирала наряды, любила ходить по магазинам и держала себя в форме. А сейчас? И зубы пожелтели…
        Девушка криво улыбнулась отражению и невольно сжала пустой рукав. Там больше нет руки. Нет руки, нет глаза, седые волосы и шрам на ноге. Какая она теперь красавица-то. Интересно, кто-нибудь замуж позовет? Она же, в общем-то, здорова… Ха-ха.
        От таких мыслей стало грустно, и Рия поспешила выкинуть их из головы. Сначала надо разобраться с тем, что творится вокруг. Например, выяснить, как вернуться домой к любимой семье.
        Немного восполнив силы, девушка начала помогать Чилле по дому. С Кальманом она пересекалась преимущественно вечерами, когда мужчина возвращался домой. Он все так же бросал на подопечную жены равнодушно взгляды и чаще всего почти сразу после ужина скрывался в спальне. Рия тоже не горела желанием с ним общаться, мужчина почему-то вызывал у нее неосознанный страх. Словно представлял угрозу для жизни. Глупости, конечно, тем более Чилла всегда была рядом и поддерживала ее, успокаивая одним присутствием.
        Еще через несколько дней Рия все же вышла на улицу. В первую очередь ей хотелось найти свой лифчик, без которого было немного неуютно. Но среди выстиранного белья искомого предмета не оказалось, а Чилла вовсе не понимала, о чем идет речь.
        Дом действительно был круглым, и крыша казалась этакой треугольной шапкой, как у гномов. Коричневой шапкой. А вокруг шумел незнакомый лес. Редкий, но, тем не менее, Рия не видела вдалеке открытого пространства или дороги поблизости. Дом стоял на поляне, неподалеку возвышались сарай и баня. Девушка с любопытством осматривалась, осторожно ступая босиком по мягкой траве. Иногда попадались колючки, и она морщилась, особенно учитывая, что хромала.
        А лес… лес был красив. Незнакомые деревья тихо шумели на ветру, нечто вроде ели, только с бурыми пушистыми иголками, склоняло к земле тяжелые ветви.
        Надо головой синело небо и сияло обычное солнце. А чего она ожидала? Черное небо и белое светило? Нечто серо-буро-малиновое? Подсознательно все-таки казалось, что она увидит на улице нечто иное, непривычное для Земли. Но все оказалось настолько привычным, что Рия в первый момент даже растерялась. Не то чтобы она осознала, что находится не на Земле, но учитывая происходящее… Почему-то девушка ждала, что столкнется с чем-то отличным от родного мира. Хотя сейчас эти мысли кались сплошной глупостью.
        Правда, Рие порой казалось, что в небе что-то сверкает, какие-то нити, похожие на паутину. Но, конечно, ей только казалось из-за высоких деревьев.
        Вечерами девушка подсчитывала, сколько уже дней тут провела, и размышляла, как бы связаться с домом. Она уже запоминала некоторые слова вроде "пить", "есть", "спать", "улица" и тому подобные, самые первые и самые обыкновенные, но выговаривала с трудом. Зубодробительный язык давался тяжело, хотя в школе Рия английский знала на отлично. Она как-то попыталась заговорить на нем, но Чилла почему-то испугалась, и девушка замолчала.
        На исходе вроде бы второй недели Чилла и Кальман неожиданно стали к чему-то готовиться. Рия не сразу заметила, но атмосфера в доме поменялась. Женщина как-то нервно все потирала руки и бросала на нее странные оценивающие взгляды, тут же мягко улыбаясь. Девушка даже обеспокоенно спросила, что случилось, но Чилла только покачала головой и погладила свою подопечную по голове.
        А через день неожиданно принесла с утра другое платье, расчесала Рие волосы, которые накануне помогла вымыть, расправила воротник и предложила надеть местное подобие лаптей, только выделанных из какой-то кожи.
        - Endah /Красивая/, - что-то проговорила Чилла и ласково улыбнулась.
        В комнату вошел Кальман и кивнул на выход.
        - Eu bod yn addas. Dewch. /Они подходят. Идемте/
        Женщина взяла ничего не понимающую Рию за руку и повела за собой. Девушке оставалось лишь растерянно следовать за ними и пытаться понять, что это значит. Может, гости приехали? Тогда она бы могла попросить, чтобы отвезли в город.
        Они вышли на улицу, и навстречу шагнули трое мужчин. В мундирах. В красных, как кровь, мундирах с золотыми нашивками и с ножнами на боку. Что, простите?.. Рия изумленно наклонила голову, рассматривая незнакомцев. "Из какого фильма они выскочили?" Темноволосые как на подбор, усатые, словно гусары.
        - Yma /Вот/, - Кальман подошел к ним и вдруг указал в сторону жены. - Rydym yn talu ar ei ganfed. /Мы откупаемся/
        Один из мужчин, тот, что выглядел постарше, как-то придирчиво посмотрел на Рию. Девушка невольно попятилась, прячась за Чиллу, но та только помотала головой.
        - Nid oes ganddi unrhyw dwylo /У нее нет руки/, - как-то недовольно прозвучал голос гостя. - Sut y bydd yn gweithio gydag un llaw? Ac yn denau. Er ei bod yn amlwg nad yw gwael. /Как она одной рукой работать будет? Да и тощая. Хотя видно, что не из бедных./
        - Dysgu /Научится/, - усмехнулся чему-то Кальман, глядя на Рию. - Ydych chi'n credu na all, neu beth? Yn gwybod sut i goginio, gwirio. /Думаете, не сможет, что ли? Готовить умеет, проверяли/
        - Ac yn gloff. /И хромает/
        - Ond nid yn rhedeg i ffwrdd. /Зато не убежит/
        Мужчины в мундире переглянулись, старший почесал ухо и подошел к девушке совсем близко. Чилла посторонилась, пропуская его. Рия испуганно шагнула было за ней, но человек больно ухватил ее за культю.
        - Trinh? /Девственница?/
        Девушка вскрикнула от боли, не понимая ни слова. Незнакомец нахмурился и сплюнул на землю.
        - Gofynnais… /Я спросил…/
        - Dydy hi ddim yn siarad ein hiaith /Она не говорит на нашем языке/, - вмешалась Чилла, сжимая руку мужа. - Ond yn gwneud yr holl gwaith ty, siopa. Bydd Paul yn golchi, coginio, priberet. Cripple, fel y gallwch weld, ond ar gyfer gwaith Riya cartref ar y pryd. /Но она может выполнять всю домашнюю работу, ходить по магазинам. Вымоет пол, постирает, приготовит. Может, калека, но Рия справится/
        Мужчина хмыкнул и отступил, отпуская культю дрожащей девушке. Кивнул.
        - Iawn, yr ydych yn ei brynu i ffwrdd. Am chwe mis nad ydym yn aflonyddu arnoch./ Ладно, вы откупились. Полгода мы вас не беспокоим/
        - Diolch yn fawr / Спасибо/, - в голосе Кальмана звучало откровенное облегчение.
        Рия медленно отступала. Сбежать… Может, стоило сейчас сбежать? Да нет же, куда она побежит? Да еще с хромой ногой. В лес, где звери… Но что происходит? Девушка затравленно взглянула на Чиллу, но только привычно по-доброму улыбалась.
        - Gwrando ar ei feistr, ac yna ni chewch eich cosbi /Слушайся своего хозяина, и тогда тебя не будут наказывать/, - сказала она своей подопечной что-то. - A gweddio i rywun nad ydych wedi prynu am bleserau gwely! /И молись, чтобы тебя кто-нибудь не купил для постельных утех!
        - Bod yn dawel /Молчать/, - лениво гаркнул один из незнакомцев.
        Рия еще отступила назад, когда к ней протянули руки, попыталась броситься в лес, но старший легко ухватил ее за пояс и, больно прижав культю, перебросил через плечо. Девушка завизжала, запаниковав, замолотила рукой по широкой спине. Мужчина словно не обратил внимания. Он зашел куда-то за дом, бросил еена телегу и прижал к доскам своим телом, довольно осклабившись.
        - Merch da /Хорошая девочка/, - бросил незнакомец, ухмыляясь.
        Рия с ужасом ощутила, как он полез под подол, закричала еще сильнее, пытаясь оттолкнуть, но тот только хмыкнул и отстранился. Взял у подошедшего флягу, насильно открыл ей рот и влил уже знакомый напиток. Мягкий. Вкусный. И мгновенно усыпляющий.
        - Dyna mor hawdd i fynd Rebi /Вот так спокойно до Реби доедем/, - уверенно что-то протараторил мужчина, убирая флягу. - Nid yw'n ddigon i wrando ar strancio. Ac yna unwaith y bydd y farchnad. Byddwch fod yn ferch gaethweision da./ Еще не хватало истерики слушать. А там сразу на рынок. Ты станешь хорошей рабыней, девочка/
        Глава 3.
        Те самые встречи
        На этот раз приходить в себя было проще. Только немного болела спина, и там Рия нащупала ссадину. Чуть-чуть кружилась голова, подташнивало, но на это она могла не обращать внимания. Насущный вопрос: что это за место?..
        Цепи страха сдавили горло. Рия сидела в каком-то… сарае на полу, застеленном соломой. "Спокойствие, - велела она себе, но даже мысленный голос дрожал, - только спокойствие. Попробуем рассуждать логически…"
        Да какая, к черту, логика?!
        Девушка немного поморгала, чтобы глаз привык к царящему полусумраку, и вздрогнула, когда поняла, что перед ней кто-то сидит. Кто-то явно очень высокий, потому что даже в таком положении этот некто возвышался на добрые две головы.
        - Простите?.. - она протянула руку, коснувшись спины пониже светлых волос, и незнакомец резко обернулся, вперив в нее свой взгляд.
        Рия неловко улыбнулась, стараясь не показывать страха. Пусть скажут, что это… ну… что ничего страшного. Что они просто в какой-то деревне остановились по дороге в город.
        "Ну да", - мысленно скривилась девушка. А те "гусары" - тоже плод ее фантазии, конечно. Если уж она решила идти вперед, то, пожалуй, не стоит отступать. Хотя бы сейчас.
        А незнакомец чуть наклонил голову, все еще молча вглядываясь в свою нечаянную соседку, потом сам поднял руки. Раздался звон цепей, и Рия с удивление поняла, что мужчина (вроде бы это мужчина) скован. Почему?.. Может, не стоило так свободно к нему обращаться? А вдруг он опасный преступник? Тогда что она делает рядом с ним? Все так странно. Девушка нервно поерзала на месте и застыла, понимая, что нижнего белья на ней нет. Единственная одежда, что сейчас прикрывала тело - помятое платье, надетое Чиллой. Кто успел ее раздеть?.. Что с ней делали, когда лишили сознания.
        Страх накатил с новой силой, и Рия сжалась, обнимая себя рукой.
        - Tot haar sinne? /Пришла в себя?/ - неожиданно нараспев хрипло произнес пленник.
        Кажется, он что-то спросил, но девушка все равно не поняла, да и не вслушивалась. Ее била дрожь от осознания, что эти "гусары" могли что угодно сотворить с ее телом, влив снотворное. Ничего не болело, только спина из-за царапины, но Рие казалось, что ее сейчас стошнит от ужаса.
        Снова звякнули цепи, и ее коснулась костлявая рука. Девушка от неожиданности отпрянула назад, и цепи зазвенели снова. Что?.. Она тупо уставилась вниз: ноги были скованы, как и у пленника. Тяжелая прочная цепь не дала бы убежать, кандалы уже натерли щиколотки. Когда успели? Рия подергала за цепь и вскинула голову, заметив, как мужчина покачал головой.
        - Jy neem nie af jou hulle. /Ты не снимешь их./
        "Наверное, это сон, - глупо улыбнулась ему девушка. - Да, все глупый страшный сон". Она скоро проснется и снова пойдет помогать Чилле готовить завтрак. Или прибираться. Или еще что-нибудь делать по дому. Как всегда.
        Нет-нет. Если это все сон, то она обязана проснуться на даче у Галинки. Кажется, ее очередь готовить завтрак как раз, поэтому…
        На всякий случай Рия себя ущипнула и сморщилась. Больно.
        Так.
        Девушка потрогала свой лоб, но температуры не было.
        Чудесно. Нужно успокоиться.
        Она просто человек. Обычная девчонка, вчерашняя школьница, завтрашняя студентка. Ей не так давно исполнилось девятнадцать, и она собиралась в сентябре идти в универ. Правильно? Да, все верно. Ей, конечно, нравится читать, но как-то больше космооперу или классику. А не фэнтези, на которое пока что смахивает происходящее. Немного смахивает. Потому что ни с магией, ни с другими шаблонными расами Рия не столкнулась. В конце концов, всякие странности обычно случаются с более выдающимися личностями. А она что? Она ничего, обычная, насколько это возможно для будущей студентки. Отец - программист, мама - продавец. И все. Никаких больших родословных, ведьм в роду, колдунов и прочей волшебной мути.
        - Die man? /Человек?/
        Рия, наконец, отвела взгляд от цепи и снова посмотрела на пленника. Мужчина явно ждал ответа, а она не представляла, что и как говорить.
        - Простите, но где мы?
        Пленник почему-то вздрогнул и нахмурился.
        - Is jy mens? In watter taal praat jy? /Ты человек? На каком языке ты говоришь?/
        - Не понимаю, - девушка закусила губу и сморгнула набежавшие слезы.
        Домой. Как же ей хочется домой, в уютную и безопасную квартиру. К своим родителям, к маме и папе, к многочисленным родственникам, с которыми она не особо охотно общается.
        "Заберите меня отсюда…"
        Словно услышав мысли Рии, кто-то распахнул скрипучую дверь в противоположном конце сарая. Скованный мужчина резко обернулся и подался назад, ближе к девушке, закрывая ее свой широкой спиной.
        - Meg eletben? /Живы еще?/ - раздался веселый голос, и Рия узнала язык Чиллы. - Er mwyn codi tal arnoch! /К вам пополнение!/
        Загремели цепи, когда в сарай втолкнули нескольких человек. Кажется, человек… Они все попадали на солому, то ли не в силах удержаться на ногах, то ли просто от сильного толчка.
        - Yn fuan yn dod allan, /Вам скоро принесут еду./ - бросил напоследок этот некто, и Рия услышала знакомое слово. "Еда". Их собираются покормить?
        Мужчина уже полз на коленках к вновь прибывшим. Девушка растерянно смотрела, как садятся люди, выпрямляются и растерянно оглядываются. Пара женщин, которые буквально сразу забились в угол и никак не откликались, сколько бы Рия их потом не звала. Оказавшийся среди пленников ребенок, мальчик, отшатнулся, когда девушка, отбив себе все коленки, добралась до новых пленников. Они тоже были скованы, и цепи гремели при каждом движении. Мальчишка растерянно уставился на нее, когда Рия тихо поинтересовалась его самочувствием, и разревелся. Громко. Истерично. Девушка от неожиданности отшатнулась. Оказавшийся рядом парень вдруг с размаху ударил мальчишку по голове цепью, и тот затих, свалившись на пол.
        - Menslike bastards te hard, /Человеческие ублюдки слишком громкие./ - прошипел он, поднимаясь на ноги.
        Рия растерянно переводила взгляд с парня на лежащего мальчика. Что ей делать?..
        - Nire oinak pean ez bidean jartzeko, elbarri bat! /Под ногами не мешайся, человеческое отродье!/ - рявкнул еще один мужчина, напирая на нее. Низкий, приземистый, широкоплечий и ужасно бородатый. Девушка отползла в сторону, ошарашено глядя ему вслед. Человек, так похожий на гнома и говорящий… на еще одном языке? На таком грубом и отрывистом. По сравнению с тем, как говорил первый пленник, этот язык казался вороньим карканьем.
        Помотав головой, Рия перевернула ребенка и вздрогнула, увидев кровь. Ударить цепью - это не ремнем по попе. Он же не умер?.. Первый пленник подполз ко ней и хмуро смотрел мальчика.
        - Mense, /Люди./ - презрительно процедил он, принимаясь соломой отирать кровь.
        - Hoekom doen jy dit? /Зачем ты это делаешь?/ - что-то спросил парень, присаживаясь рядом.
        Рия подняла глаза и невольно засмотрелась. Ей показалось, что такую красоту только в книгах и описывали. Стройный, с правильными чертами лица, синеглазый да еще блондин. И остроухий.
        Что?
        Точно. Остроухий. Рия на всякий случай моргнула несколько раз, чтобы убедиться, что это не игра света и полутени. Да нет, действительно, ухо было остроконечным. Как у эльфа. Классического такого эльфа из пресловутого Средиземья. Вот только какой-то он был чересчур реалистичный.
        Ох.
        Рия покосилась на мужчину. Он и этот парень говорили на одном языке. Первый пленник сейчас что-то резко вроде бы разъяснял эльфу, указывая на мальчика. Парень только кривился и активно возражал.
        - Itxi dagoeneko! /Замолчите уже!/ - раздался недовольный крик из угла, куда утопал "гном".
        Девушка нервно хихикнула. Человек, похожий на гнома, или настоящий гном? Эльф уже объявился, так почему гномам не быть? Хорошо бы все осмыслить и разобраться, но как тут разберешься, когда она ни слова не понимала и даже не могла спросить?
        Мальчик вдруг застонал и слабо приподнялся на руках. Он поднял голову, морщась от боли, но, увидев мужчину, отшатнулся в сторону и задрожал, как кролик перед удавом. Рия поспешно протянула руку к ребенку, желая успокоить.
        - Все в порядке.
        Ох. Кажется, не стоило этого делать. Или, по крайней мере, лучше было молчать. Мальчишка вскочил на ноги, шагнул назад и повалился снова на солому, запутавшись в цепи. Свернулся там в комочек, да так и остался лежать, мелко дрожа. Девушка смущенно почесала щеку. Не хотела пугать… Совершенно не хотела, ребенок и так напуган, находится непонятно где. Как и она.
        - Wie is jy? /Кто ты?/
        Рия повернулась на голос и сразу наткнулась на внимательный взгляд эльфа.
        - Wie is jy? - уже медленней повторил он.
        - Не понимаю, - только и пролепетала девушка, неосознанно натягивая сбившийся подол на колени.
        Парень подался вперед, больно ухватил ее за волосы, потянув к себе.
        - Jy is nie 'n elf! Wie is jy, ek vra! /Ты ведь не эльф! Я спрашиваю, кто ты!/
        Рия взвизгнула от боли и отмахнулась, ударив эльфа по руке. Тот от неожиданности выпустил волосы, и пленница упала на спину, зазвенев цепями. Она уперлась в пол, стараясь встать, но эльф тут же уселся сверху, схватив за горло. Рия испуганно замерла, только моргала и открывала рот, пытаясь не задохнуться.
        - Beantwoord! /Отвечай!/ - рявкнул парень, встряхнув ее. - Praat! /Говори!/
        - Не… пони… маю… - сумела выдавить девушка, ухватив его за запястье. - Не… эльф…
        - Genoeg is genoeg! /Прекрати!/ - вмешался старший эльф, буквально откидывая своего соплеменника в сторону. - Genoeg nutteloos konfrontasie te reel! /Хватит устраивать бессмысленные драки!/
        - Betekenisloos? Jy is van sy kop af, as hy sit hier! /Бессмысленные? Да ты разум потерял, пока сидишь здесь!/ - зашипел парень, гулко зазвенев цепями. Сейчас он невольно напомнил кашляющей Рие разъяренного кота, готового защищаться до последнего.
        Девушка умудрилась сесть и тут же вновь натянула подол, стыдливо сдвигая колени. Выдавила благодарную улыбку, но мужчина, похоже, не обратил никакого внимания.
        - Dit is net die menslike meisie, / Она просто человеческая девчонка./ - пожал он плечами, отвечая молодому эльфу.
        - Net 'n meisie? /Просто девчонка?/ - неожиданно оторопел тот и снова перешел едва ли не на крик. - Jy kan luister na die taal wat hulle praat? Ja, niemand weet nie! Wat as sy sou 'n voorloper van die Beast wees? As die strik bars… /Ты слышишь язык, на котором она говорит? Да ни один человек его не знает! Что, если она окажется предвестницей Зверя? Если тенета лопнут…/
        - Opgesluit, /Замолчи./ - перебил его холодно мужчина, и парень умолк.
        Рия только переводила взгляд с одного на другого и пыталась уложить в голове, что да, это эльфы. Можно было подумать, что ролевики, но кандалы на ногах оказались слишком настоящими, да и кровь мальчика была кровью, а не какой-нибудь краской.
        Старший эльф повернулся к ней и наклонился неожиданно близко. Девушка вздрогнула, заметив еще одно отличие от людей - зрачки были вертикальными, как у кошки. Зато понятно, почему тот парень напомнил ей кота…
        - Wat is jou naam? /Как тебя зовут?/
        - Что?
        Мужчина потер лицо и покачал головой, отворачиваясь.
        - Maak nie saak nie, /Не важно/ - пробормотал он что-что. - Ons het nog steeds verkoop liewer in verskillende huise. /Нас все равно скоро продадут разным хозяевам./
        Воцарилась тишина, прерываемая только недовольным сопением… гнома. Наверное, гнома. Рия тоже отползла подальше, найдя себе свободное место с толстым слоем соломы, и попыталась обдумать происходящее.
        Страшно? Страшно. В первую очередь потому, что она ничего не понимает. И спросить не может, вот в чем основная проблема. Но, наверное, лучше ей вообще немой притворяться, потому что стоит хоть что-то сказать, поднимается переполох.
        Хорошо. Рия кивнула своим мыслям.
        Что дальше?
        В цепях с ней вроде как два эльфа. Остроухие и со странными зрачками, как у кошки. А еще где-то в углу гном. И три человека.
        Девушка пригляделась к стенке, около которой жались женщины, но так и не смогла их толком разглядеть. Интересно, они люди? А то мало ли кто еще появится. Или все же это ролевики? Линзы сейчас творят чудеса, да и уши… можно нарастить при желании, всякого пластика хватает. Язык вот только… Рия еще могла понять, что эти эльфы придумали свой язык (или взяли у Толкина), но местный гном говорил по-другому. И люди тоже. Как минимум три языка и ее - четвертый. И все в такой ужас приходят, когда она начинаю говорить… Почему?
        Девушке вдруг показалось, что справа кто-то пошевелился, и она резко повернулась, но никого не обнаружила. Как же сложно… сложно привыкнуть к ограниченному кругу обзора. Сложно привыкнуть, что нет правой руки. Пока жила у Чиллы, вроде бы примирилась, но теперь все меняется, и Рия даже не могла предположить, что будет дальше.
        Девушка потрясла головой, пытаясь прогнать подступающую истерику, и мелко захихикала, стараясь собрать мысли в кучу. Но они норовили разбежаться и вопили о том, что да, все вокруг реально, а она явно в другом мире. Фэнтезийном. С эльфами, гномами и прочими клишированными расами.
        Да нет же. Это все дурацкий сон.
        И кровь у мальчика тоже… просто во сне появилась. И придушить ее пытались тоже просто так. Рия коснулась шеи, на которой наверняка остались следы от пальцев молодого эльфа, но горло, к счастью не болело.
        Значит что?.. Может, просто списать все на то, что она когда-то успела сойти с ума, и теперь у нее галлюцинации? А на самом деле вокруг мягкие стены и доктора в белых халатах. Да-да. Вот эти эльфы они и есть.
        Наверное, в нее ударила молния во время грозы, разум помутился… Ну и вот, что в итоге перед глазами. Выдуманная реальность, фантомы. И кандалы на ногах. И вполне себе реальные прикосновения.
        Рия прикрыла глаза и изо всех сил прикусила губу.
        Что-то немного не сходилось в ее шаткой теории, но поверить так просто в параллельный мир… было нелегко. Какой человек в здравом уме вот так сразу все примет? Хотя, кажется, ей стоило об этом думать раньше.
        Еду им все-таки принесли. Бросили как собакам хлеб и поставили рядом с дверью два ведра воды. Женщины так и не отлепились от стены, зато мальчик несмело подполз к хлебу и, воровато оглядываясь, утащил два куска. Молодой эльф только скривился, зато старший не побрезговал и даже Рие передал ломоть.
        - Eet, - почти пропел он, - ons moet jou krag. /Ешь, нам понадобятся силы./
        Девушка благодарно улыбнулась, решив, что разумнее будет промолчать, но не сразу смогла отвести взгляд. Глаза у мужчины тоже оказались насыщенного синего цвета, что только роднило его с молодым эльфом. Старший ему сказал то же самое, что и ей, но парень и ухом не повел, только презрительно сморщился и откинулся на стенку, прикрывая глаза. Мужчина покачал головой, явно досадуя на такое поведение.
        Снаружи сарая начало темнеть, поскольку пробивавшийся до того солнечный свет постепенно угасал, и становилось все темнее. Рия уже не различала ни одной фигуры, только слышала все то же сопение гнома и шуршание соломы в той стороне, где, кажется, уселся мальчишка. Старший эльф держался рядом, и девушка невольно тяжело вздохнула.
        С того момента, как Рия здесь оказалась, о ней заботились. Сначала Чилла и Кальман, теперь вот он. А она даже отблагодарить не могла и имени не знала. Не умела спросить. А отблагодарить хотелось.
        Рия криво улыбнулась. Обычно Галинка присматривала за ними, своими подружками, как за малыми детьми, но благодаря ей они могли немного расслабиться. Зная, что одноклассница всегда напомнит или предложит помощь. Конечно, они отвечали Галинке тем же, но чаще всего получалось, что подружка выручала их.
        Наверное, стоило взять с нее пример и… позаботиться хотя бы о ребенке. Интересно, как его зовут? Рия тихо вздохнула и поудобнее улеглась на левый бок, пристроив культю так, чтобы она не напоминала постоянно об отсутствующей руке. В конце концов, хотя бы до локтя есть, и то хорошо! Да… Теперь осталось по-настоящему убедить себя в этом.
        Утром ее разбудили громкие голоса, и девушка нехотя подняла голову. Заныла шея, заболела спина, а левая рука слушалась плохо. Рия сонно смотрела, как бросают очередную подачку и уносят ведро с нечистотами. Ох, хорошо, что ночью хоть не было ничего видно, иначе она умерла бы со стыда. И остальные, наверное, тоже.
        Вот интересно, а эльфы и гномы ходят в туалет?
        "Ладно, - невольно улыбнулась Рия, - подумаем об этом на досуге. Как жизнь спокойная начнется. Вернется, то есть", - поправила она себя.
        Старший эльф сидел рядом, он опять протянул хлеб, а потом проводил к ведрам, чтобы напиться. Девушка никак не могла зачерпнуть одной ладошкой, и он сложил руки лодочкой. Она смутилась, но благодарно улыбнулась и досыта напилась.
        Мальчишка выглядел уже лучше, хотя в волосах была отчетливо видна запекшаяся корочка крови. Впрочем, он ловко выхватил себе хлеб и снова забился в выбранный уголок. Гном так и не показался, женщины тоже не двигались, они вообще странно затихли. Зато молодой эльф все так же брезгливо взирал на них и морщился.
        Мужчина уже не пытался что-то объяснить своему соплеменнику. Он просто помог Рие вернуться на прежнее место и сел чуть впереди, звеня цепями. Девушка вздохнула. Интересно, сколько они будут здесь сидеть? Быстрее бы выйти и осмотреться. С другой стороны, ее начинало пугать то, что могла ждать там, за дверью хлипкого сарая. Кандалы на ногах и руках у остальных вряд ли сулили светлое будущее, и плохое предчувствие, как короед, уверенно подгрызало спокойствие.
        Внезапно распахнулась входная дверь, и вошли несколько человек в уже знакомых мундирах.
        - Staan op, gruwelike! /Вставайте, Мерзости!/ - скомандовал один из них. - Ar y ffordd allan! Nawr dechrau masnachu, a byddwch yn dod o hyd i llu o'r diwedd! /На выход! Сейчас начнутся торги, и вы наконец обретете хозяев!/
        Рия непонимающе моргнула, пытаясь понять, что им нужно, но старший эльф уже поднялся и резко дернул ее вверх, ставя на ноги. Он хмуро смотрел на солдат, и девушка невольно спряталась за его спину, наблюдая, как эти люди подгоняют мальчишку, не обращая внимания на стертые в кровь щиколотки. Как шипит молодой эльф, пытается вырваться, но его оглушают. Мужчина только тихо рыкнул и, подхватив меня под локоть, повел к выходу. Несколько солдат выставили пики, но он дернул плечом и оскалился. Рия прижалась сильнее, стараясь не запнуться о цепь.
        Раздалось громкое ворчание, и на улицу за ними буквально выкатился гном. Рыжебородый, сердитый до невозможности и пыхтящий, как паровоз. Девушка невольно улыбнулась этому зрелищу, но поспешила спрятать улыбку, когда один из солдат за волосы вытащил женщин. Они молчали, только вцепились друг в друга, и их насильно развели в разные стороны. Только тогда одна подала голос, закричала, завизжала, попробовала вырваться, но ее равнодушно оглушили, как и молодого эльфа, и кинули на центр площади.
        Только сейчас, держась за старшего эльфа, Рия все же рискнула оглядеться. Их сарай оказался не единственным, казалось, эти хлипкие здания стояли повсюду, насколько хватало глаз. Глаза. Из ближайших тоже вытаскивали и выгоняли людей… гномов и эльфов… и даже каких-то высоких зеленокожих чудовищ. Орки или тролли? Или те и другие? Кто знает, что еще за существа водятся здесь.
        Рию больно ткнули древком в бок, и она вскрикнула от неожиданности. Справа… Эльф тут же развернулся и оскалился в сторону солдата, но тот, совсем молодой паренек, замахнулся, собираясь ударить. Девушка снова вскрикнула, зажмурилась, хотя мысленно хотелось защитить мужчину, да только кто-то старший по званию спас пленника. Похоже, их сейчас нельзя было бить. Но почему тогда ударили женщину и молодого эльфа?
        Всех вывели на небольшую площадку, где беспечно прогуливались солдаты. Они засвистели, заметив нашу процессию, подошли ближе. Рия шла слева, позволив эльфу защищать ее слабое место. Солдаты ухмылялись, они тянули руки, норовя облапать женщин, и девушка несколько раз шарахалась в сторону, чувствуя прикосновения. Положение усугубляло то, что под платьем ничего не было, и каждый раз, чувствуя на своем теле чужие руки, Рия кусала губы.
        Неприятные.
        Похотливые.
        Жирные прикосновения.
        После площадки начался щебень, солдаты остались позади, и тишину теперь нарушал лишь нестройный звон оков и чьи-то вскрики. Идти было больно, острый камень под ногами ранил подошву. Шедшие передо мной люди оставляли на земле кровавые следы. Не только красные, но и зеленоватые и даже светло-серые, почти сливающиеся со щебнем. Эльф в какой-то момент попытался взять Рию на руки, но тут она уже отказалась сама.
        Это сверхнаглость. Ему же тоже больно, эта зеленоватая кровь - его. Вот забавно, усмехнулась девушка, еще одно доказательство, что она в другом мире, а существо рядом с ней - не человек. Как бы это уложить в голове… И когда же закончится щебень?
        Наконец они вышла на большую, присыпанную песком ровную площадь, обнесенную низким забором. За ним собралась огромная толпа богато одетых людей, которые тут же принялись их разглядывать. Рия мелко задрожала, едва не запнулась за цепь, но эльф успел подхватить, и она невольно сжала его ладонь. Сильную и широкую. И очень теплую. Мужчина как-то вопросительно взглянул на девушка, но пленница только тепло улыбнулась и склонила голову.
        Спасибо. Огромное спасибо.
        Жаль, что сказать она не может.
        Пленников выгнали на помост и поставили в ряд. Тех, кто был без сознания, приковали длинной цепью к вкопанным бревнам, да там и кинули. Рия растерянно смотрела на людей за заборчиком с высоты помоста, перенося вес на правую ногу. На левой вновь заныл шрам.
        И что теперь? Какие-то люди в белых одежках убрали ограждение, отодвинули его в сторону, и богатые неспешно направились к помосту.
        - Cam i'r dde i fyny! /Подходите!/ - неожиданно из ниоткуда появился невысокий усатый человек в цветастых одеждах, похожий на арабского торговца. - Dewis! Mae gaethweision hyfryd! Gweithio'n galed! Peidiwch a gweld beth sy'n gloff, maent yn gwybod sut i wneud pethau o gwmpas y ty! Bydd rhai merched yn eich gordderchwragedd, a bydd eraill yn cael eu cadw ty yn lan! Cam i'r dde i fyny! Dewis! /Выбирайте! Тут прекрасные рабы! Работящие! Не смотрите, что есть калеки, они умеют все делать по дому! Одни женщины станут вашими наложницами, а другие будут содержать в чистоте дом! Подходите! Выбирайте!/
        Он о чем-то разглагольствовал, все размахивая руками, а девушка отступила немного назад, когда к краю помоста подошли какие-то толстые мужчины и принялись пристально рассматривать. Они качали головой, цокали языками и что-то обсуждали между собой, указывая на нас своими пухлыми пальцами с драгоценностями.
        Господи, нет.
        Ей ведь кажется.
        Это же… не торги, правда? Это просто так.
        Это все сон, и она скоро проснется.
        Нет, пожалуйста.
        Рия сделала еще шаг назад, но сзади ее ткнули древком, и девушка едва не упала с помоста. Эльф успел подхватить, но тут его ударили по рукам и что-то рявкнули. Какая-то подошедшая красивая женщина чуть поморщилась, ткнула пальчиком в ногу мужчины и наконец кивнула.
        Тут же подбежали солдаты и увели его. Рия растерянно провожала его взглядом, понимая, что теперь осталась одна. Она перевела взгляд на толпу и мелко задрожала. Толпа лениво накатывала и чуть отступала назад. Перед помостом, казалось, мельтешили золотые лица, красивые наряды и… деньги. Много денег.
        Людей здесь Рия не видела.
        Глава 4.
        Хозяин
        Кажется, это становится традицией.
        Снова болела голова, опять подташнивало, но на этот раз Рия очнулась не на соломе и не в сарае. Добротная комната, шесть кроватей в два ряда. На стенах снова гобелены, на полу - ковер, на окошках - решетка.
        Решетка?
        Девушка потерла глаза. Точно решетка. Встала, чтобы посмотреть, но сразу услышала знакомый звон и глянула вниз.
        Кандалы с нее сняли и даже перебинтовали щиколотки, но теперь за ногу приковали длинной цепью к тяжелому металлическому шару. Рия попробовала пройтись с ним, и шар послушно покатился, словно ничего не весил. Но поднять его было невозможно.
        Девушка растерянно села обратно на кровать, стоявшую около окна, и постаралась вспомнить, что было вчера. Их выгнали на помост, и богатые люди ходили и выбирали себе… рабов? Получается, что так. Она стала…. рабыней?
        Ох, нет.
        Рия невольно обняла себя за плечо, стараясь унять дрожь. Вспомнилась добрая улыбка Чиллы. Неужели ее спасли только за тем, чтобы потом продать в рабство?.. Почему? Ведь были так добры, ухаживали, они спасли ее! Девушка всхлипнула, закрывая лицо, скорчилась и, уткнувшись в подушку, тихо заплакала. Не хотелось, не хотелось верить, что Чилла ее предала! Что эта добрая женщина, которая улыбалась так ласково, словно выхаживала родную дочь, смогла запросто продать в рабство. Или их вынудили? Рия на мгновение перестала всхлипывать, но стоило вспомнить, как спокойно себя вела семейная пара, как становилось ясно - Чилла и Кальман все прекрасно знали и преследовали свои цели.
        Надо было умереть. Тогда, у Чиллы, надо было умереть, и все бы уже закончилось.
        Слезы не кончались, а Рия не старалась успокоиться. Страх сковывал движения. Страх сковывал разум и не позволял хотя бы трезво обдумать сложившуюся ситуацию. Да и что обдумывать? Цепь, тяжелый шар, решетка на окне, и она - калека.
        Вскоре девушка только всхлипывала, окончательно обессилев от тихой истерики. Навалилась апатия, страх перекрыл все остальные чувства. Она ведь… не выберется отсюда. Не сможет сбежать, да если и сумеет - куда идти дальше? Другой мир. Другие расы, другие языки, средневековье, и она - девочка из будущего, которая совершенно беспомощна. Рия устало усмехнулась: вот поэтому она и не любила читать слащавое фэнтези, где у героинь все получалось быстро и складно, а помощники вываливались из кустов, не обращая внимания на спрятанные там же роли.
        А она что? Бесполезна. Силенок нет, магией не владеет, трусиха, калека, да и языков здешних не понимает. И что тогда делать? Рия вытерла слезы и побежавшие сопли о подушку и судорожно вздохнула. Теперь оставалось только умереть, разве что, но где-то в подсознании продолжал тлеть огонек надежды. И… страха перед смертью.
        С грохотом отворилась дверь, и девушка подскочила, уставившись на вошедших. То есть… часть этих вошедших влетела и вкатилась в комнаты, а два солдата еще плюнули на них и только потом опять же с грохотом закрыли дверь. Повернулся ключ в замочной скважине, а Рия только изумленно смотрела на своих нежданных соседей.
        Кажется, все-таки так просто она не умрет. К лучшему ли это?
        Рыжий и бородатый… мяч наконец развернулся и уселся на пол, недовольно пыхтя. Гном. Еще один гном, но, кажется, не тот, что был с ней в сарае. Или тот же? Они все на одно лицо… Гном деловито подергал за цепь, на конце которой тоже был металлический шар, и девушка невольно задумалась, каким образом солдаты смогли так сильно толкнуть пленников. Хотя шары катились практически неслышно, но ведь тяжелые невероятно!
        - Kudeatzen du, gutxi pertsona bat harrapatzeko, /Угораздило же попасться людишкам./ - проворчал он что-то и уставился на девушку своими маленькими глазками.
        Рия криво улыбнулась и поспешила перевести взгляд на остальных. В самом начале неподвижно лежал… то ли человек, то ли эльф. Она сейчас не поручилась бы точно, нужно уши проверить и в глаза посмотреть. Хотя если та зеленоватая жидкость, которой были испачканы его волосы, - кровь, то да, эльф.
        Ох, кровь.
        Рия поднялась с кровати и, прихрамывая на левую ногу, подошла к раненому. Присела, перевернула и удивленно заморгала, увидев старого знакомого. Тот самый парень, что пытался ее придушить в сарае, сейчас лежал без сознания и окровавленный. Похоже, его избили, наверняка он пытался сбежать, вырваться на волю.
        Рия огляделась в поисках какого-нибудь полотенца и наткнулась на третьего пленника. Высокий, зеленый, руки покрыты серыми нитями шрамов, он смотрел так пристально, что ей стало не по себе, и девушка неосознанно чуть подалась в сторону, одновременно прикрывая раненого. Ей было страшно, но этот эльф сейчас оставался единственным, кого она знала в этом странном мире. О Чилле и Кальмане Рия предпочитала не вспоминать.
        - Hindi ko ay saktan ka, batang babae, /Я тебя не трону, девочка./ - оскалился зеленокожий и со вздохом подергал цепь.
        Девушка настороженно следила за ним, не зная, как относиться к словам. Интересно, на каком языке он говорил? И… орк или тролль? Насколько она помнила, именно у этих существ зачастую была зеленая кожа. Наверное, все-таки орк. Пленник еще раз посмотрел на нее, покачал головой и уставился в окно, словно о чем-то раздумывая.
        Вздохнув, Рия обернулась и осторожно прикоснулась к свалявшимся волосам эльфа. И правда кровь… Позади раздались тяжелые шаги, девушка вздрогнула, когда этот зеленокожий - в одной набедренной повязке - присел рядом и ткнул пальцем в парня. Покачал головой и опять оскалился, показав длинные клыки.
        Он вообще больше походил на зверя и был явно выше эльфа. Когда поднялся - держался сутуло, выставив плечи вперед, а колени до конца не выпрямлял, на руках - длинные когти, но ногах - тоже.
        - Wter gagawin, /Воды бы./ - как-то озадаченно произнес он, оглядываясь.
        - Да не понимаю я вас, - вырвалось у Рии. - Не понимаю!
        Гном зазвенел цепью и громко запыхтел, а потом разразился какой-то длинной речью, но она даже не стала вслушиваться. Все равно не понимает. Орк удивленно уставился на нее и чуть наклонил голову вперед, шумно втягивая воздух.
        - Ang mga tao? /Человек?/
        Рия закусила губу, пытаясь опять не расплакаться от собственного бессилия. Как ей объяснить, что она из другого мира?
        Может, попробовать представиться?
        Девушка, сердито уставившись на орка, указала на себя, как это когда-то сделала Чилла, и произнесла по буквам имя.
        - М-а-р-и-я.
        Тот почесал глаз, над которым не было бровей.
        - Мааа… Рия? - протянул он вопросительно. - Риии… яяя?
        - Рия, - сдалась она.
        Кажется, здешние жители никак не могли выговорить полностью ее имя. Особенности произношения? Впрочем, в этом как раз ничего страшного девушка не видела.
        - Рия, - уверенно повторил орк. С минуту он о чем-то думал, а потом указал на себя, повторяя жест. - Хадда. Ха-дда.
        - Хадда? - неуверенно переспросила Рия.
        Зеленокожий кивнул и оскалился в третий раз. Девушка чуть отклонилась и тут же удивленно ахнула: да ведь он просто улыбается! Но из-за выступающих вперед клыков улыбка похожа на оскал. Рия покачала головой, укоряя саму себя за глупость, и неловко улыбнулась в ответ.
        Страх не ушел, он все еще висел цепями, но имя придало ей немного сил. Рия вернулась к эльфу, поднялась, догадавшись, что нужна вода. Но кувшин на столике около окна оказался пустым, ведро, явно предназначено для нечистот, тоже было чистым. Ну, оно и к лучшему. Только вот…
        Хадда провел своей лапой по телу эльфа, словно к чему-то прислушался, и качнул головой. Девушка с удивление заметила маленькие уши. Не как у людей или эльфов, а скорее как… у бультерьера. Или добермана. Прижатые к голове и немного шевелящиеся, когда Хадда двигался.
        Рия покосилась на свое измятое и затасканное платье. Она вздрогнула, представив, что подол станет короче, а у нее под одеждой ничего нет. Нужно найти другой вариант. Девушка огляделась еще раз и решительно сдернула с ближайшей кровати покрывало, принимаясь им оттирать кровь. Хадда только одобрительно кивнул.
        Когда волосы перестали казаться зеленоватыми из-за крови, Хадда перенес парня на ту же постель и уложил на живот, очень осторожно повернув голову на бок, чтобы тот мог дышать. Девушка содрогнулась, представив, что будет, если Хадда используется всю свою силу. Он же с легкостью эту голову оторвет… Хотя если такой сильный, почему оказался в рабах?
        Рия усмехнулась и перебралась на край постели, укрывая эльфа и стараясь, чтобы окровавленный край оказался в ногам. Догадавшись, что мается чушью, девушка скомкала испачканную простынь и взяла чистую, с соседней кровати, уже ей укрывая парня. Она чувствовала на себе взгляд Хадды, но пока не решалась оглянуться, стремясь занять себя хоть каким-нибудь делом. Это помогало отвлечься от грустных мыслей. Хотя… Рия покосилась на комок, потом все же посмотрела на Хадду. Орк чуть наклонил голову, явно не понимая, чего от него хочет девушка, и она махнула рукой, принявшись снова расправлять покрывало. "Лучше застелить постель", - рассудила Рия, аккуратно пряча окровавленный край под подушкой. Заметят, конечно, но не раньше, чем будут менять белье.
        Хадда направился к гному, который занял кровать у окна на втором ряду, а девушка принялась отирать кровь со спины эльфа. Парень дышал медленно и тихо, и лишь это свидетельствовало о том, что его не забили до смерти. Впрочем, какой хозяин пожелает в день покупки потерять раба? Или на следующий? Сколько времени прошло с тех пор, как они покинули рынок? Рия вспомнила, как ее уводили с помоста, но даже предположить не могла, какой из денежных мешков ее купил.
        - Ki jan ou rele, luten? /Как твое имя, гном?/ - раздался тем временем голос Хадда, и девушка с удивлением поняла, что он говорит еще на одном языке. Сколько их в этом мире? Чтобы ей поговорить с этими тремя существами, придется выучить… три языка? И человеческий. И еще вот этот, пятый.
        - Pa okipe ou menm, yon timoun nan mon yo, /Тебя не касается, ребенок гор/ - неожиданно на том же языке огрызнулся гном. - Ale non, vozis sa a prezaj nan bet la. /Иди, возись с этой предвестницей Зверя./
        - Bet? Li nan imen, menm si, e li di tre etranj. Ou tande non li se Riya. /Зверя? Она человек, хоть и говорит очень странно. Ты же слышал, ее зовут Рия./
        Рия украдкой бросила взгляд в их сторону, услышав свое имя, но Хадда своей широкой спиной загораживал обзор. Зато вдруг застонал эльф и дернулся, порываясь перевернуться на спину. Девушка поспешила ему помочь, и парень уставился на нее, явно не узнавая. Синева глаз поблекла и стала какой-то серой, лицо было все в ссадинах. Рия невольно отвела взгляд от испещренной тонкими ранами груди и нахмурилась, заметив, что у эльфа опухло запястье на правой руке.
        Бойцовый кот оказался слаб, и его посадили в клетку.
        Она покосилась на металлический шар, который был на конце цепи парня. А ведь Хадда сумел донести эльфа до постели… Хотя тут нести-то.
        - Dri… /Пить…/ - прошептал эльф и пошевелил больной рукой.
        Тут же вскрикнул, наверняка, от боли в опухшем запястье, попытался встать, и девушке пришлось навалиться на него, потому что одной рукой она бы не удержала. Парень захрипел, заметался на кровати, подоспевший Хадда прижал его, не давая упасть.
        - Frape nan pot la, luten la! /Стучи в двери, гном!/ - рявкнул орк. - Sinon li pral pi mal pase tout! /Иначе будет плохо всем!/
        В другое время Рия бы полюбопытствовала, что приказал Хадда, но сейчас все ее внимание было уделено метавшемуся на кровати эльфу. Несмотря на то, что орк был крупнее и сильнее, он все равно с трудом удерживал раненого. Девушка пыталась ему помочь, стараясь хотя бы зафиксировать опухшее запястье, чтобы эльф не навредил себе еще больше.
        Гном поспешно прозвенел цепью, заколотил со всей дури по дереву, что-то закричав на своем языке. Дверь распахнулась, гном мгновенно откатился в сторону, а показавшийся на пороге человек в форме "гусара" свирепо взглянул на них.
        - Dlo! /Воды!/ - снова рявкнул орк. - Sinon farfade ap mouri! Men, pansman! /Иначе эльф сдохнет! И бинты, и мазь!/
        "Гусар", кажется, собрался что-то ответить, но подбежавший сухонький старичок в зеленых одеждах только бросил взгляд на эльфа и тут же утащил солдата с собой, предварительно крепко закрыв дверь. Парень все слабел, он уже почти не метался, только дышал все быстрее. Его раны на груди продолжали кровоточить, на бледной коже темные царапины словно расползались. Хадда отстранился и клацнул зубами, рывком стягивая с раненого остатки рубашки.
        - Рия, - окликнул он девушку. - Dlo.
        Она беспомощно качнула головой, не понимая, но Хадда указал на кувшин, потом на рот, и Рия судорожно кивнула, подскочив. Вода. "Дло" - это вода. Дверь распахнулась снова, солдат втащил ведро и какой-то мешочек. Старичок в зеленом едва было шагнул в их сторону, но Хадда ощерился, и люди поспешно покинули комнату. Лязгнул замок.
        Рия обеспокоенно проводила их взглядом, набирая в кувшин воды. Тот старичок, кажется, был лекарем. Почему нельзя было позволить ему заняться эльфом? Хадда уже развязывал мешок. Он сунул стоявшему рядом гному баночку, и тот насупился, но не ушел.
        - Rense, /Промывай/ - велел орк и сделал несколько круговых движений над грудью парня.
        Рия молча стянула грязное покрывало, окунула чистый конец в кувшин и принялась осторожно вытирать грудь и лицо тихо стонущего эльфа. Потом Хадда протянул баночку, отобранную у гнома, и велел смазать раны. В нос ударил горький запах, напомнивший девушке о полыни, но перед ней лежал нуждающийся в помощи эльф, и Рия аккуратно нанесла мазь на царапины. На голове найти рану оказалось особенно сложно, волосы путались, а одновременно удерживать их в стороне и мазать она не могла. На помощь пришел Хадда. Он отвел пряди, а девушка аккуратно смазала кровоточащую рану. Орк довольно кивнул и поудобнее уложил раненого, потом перебинтовал ему запястье и грудь, вытащив чистые полоски ткани все из того же мешочка. Рия укрыла парня покрывалом и уже просто скомкала мокрую простынь, бросив ее на незанятую постель.
        Гном, пыхтя, тоже ушел к себе на кровать, Хадда тоже тяжело опустился на покрывало и прикрыл глаза. Девушка поправила подушку раненому и вернулась к себе. Ее постель удобно располагалась рядом с окном, эльф лежал на соседней, так что Рия могла присматривать за ним. Парень вроде бы уснул, по крайней мере, он спокойно лежал и медленно дышал. Рия забралась с ногами на кровать и криво улыбнулась. Только бы он выжил. Глупо было цепляться, конечно, за эльфа, который при первой встрече попытался задушить ее, но… он был знаком, пусть всего сутки, пусть она ничего о нем не знала, но с этим парнем она была на помосте. Даже если не рядом.
        Девушка тяжело вздохнула и оглядела нечаянных сокамерников. На кого они только похожи… Оборванцы какие-то. Хадда в одной набедренной повязке, гном в какой-то… жилетке, что ли. Тонкой и местами порванной. Что на ногах, Рия не могла рассмотреть: гном закрылся подушкой и тихо пыхтел. Эльф - тут девушка невольно хихикнула - вообще в одних рваных штанах остался, и она, в оборванном, мокром платье на лямках, одна из которых норовит порваться.
        Когда появилась компания, Рие стало чуточку веселее. Она успокоилась, доверившись Хадде, который отнесся дружелюбно. Хотя, казалось бы, после Чиллы она не должна была доверять так слепо первому знакомому. Да еще и не человеку вовсе. Но в противном случае девушка могла сойти с ума, она чувствовала, если сейчас снова с ней случится истерика, то в ближайшие дни жизнь для нее закончится. Даже если не наступит смерть физическая, Рия все равно не сумеет остаться сама собой. В этом непонятном и страшном мире единственное, что сейчас помогало ей держать себя в руках, - доброта Хадды и оскалы-улыбки.
        Как-то незаметно в молчании они скоротали первый день. Гном все так же сидел на кровати, обняв подушку и иногда громко сопя. Хадда, уснул, растянувшись во весь свой немаленький рост и свесив ноги. Эльф, к счастью, тоже спал и даже не пытался пошевелиться. Рия успела и полежать, и побродить по комнате вдоль кроватей, но цепь звенела, и девушка, боясь разбудить Хадду и эльфа, встала у окна. Если бы не их положение, она бы восхитилась чудесным видом на внутренний дворик с фонтаном. Вокруг посадили яркие цветы, и они причудливой короной обрамляли золотую скульптуру обнаженной девушке, стоявшей в центре фонтана. Справа на небольшой площадке расположили обеденный стол под навесом, и все это чудо заканчивалось небольшой рощицей.
        За которой возвышались стены.
        Рия на какое-то время даже решила, что они оказались в замке, но потом рассудила, что стены у королевской резиденции должны быть повыше и потолще. Да и деревья были не особо большими, им явно не давали до конца вырасти. Девушка прищурила глаз, стараясь рассмотреть побольше, но в сгущающемся сумраке было плохо видно.
        Неожиданно хлопнула дверь, и на пороге показался все тот же старичок в зеленом. Рия, обернувшись, прижала культю к груди, закрывая ее другой рукой. Хадда проснулся и тут же сел, гном отбросил подушку, настороженно глядя на старичка.
        Тот держал свечу, и в ее неверном свете улыбка человека показалась особенно зловещей. На боку девушка заметила хлыст, и страх нахлынул с новой силой.
        - Sou tout wout la soti, /На выход./ - неожиданно резко высоким голосом велел он и многозначительно положил руку на плеть.
        Рия поспешно шагнула вперед, гном громко засопел, но тоже слез с кровати, и только Хадда все сидел к ним спиной. Девушка остановилась в проходе напротив кровати эльфа, не сводя глаз с плечей орка, и ждала, что будет дальше. Старичок задул свечу, в почти полной темноте свистнула плеть. Судя по звуку, удары сыпались на Хадду, но тот молчал и, кажется, даже не пытался подняться. Плеть свистела, девушка вздрагивала при каждом ударе. Она было развернулась в панике, желая отойти, и спину тотчас обожгло. Раз-другой, на глаза навернулись слезы, но Рия, упав на колени, только вскрикивала и корчилась, пытаясь отползти от опускающегося хлыста. Удары прекратились, зато послышался вскрик гнома. Девушка задыхалась от боли, спина словно горела, но больнее всего почему-то было душе. Словно взяли и вывернули ее сейчас наизнанку, обнажив все нервы, и истязали, не давая потерять сознание. Платье намокло, оно порвалось от резких ударов, но каким-то чудом все еще держалось.
        - Leve non! /Встали!/ - визгливо рыкнул старик и в очередной раз ударил хлыстом. Воздух загудел от удара. - Byen vit! /Быстро!/
        Сглатывая кровь из разбитой губы, размазывая по лицу слезы, Рия поднялась и тихо заскулила от непрекращающейся боли. Рядом протопал гном, и девушка, покачнувшись из-за ноги, оперлась на его рыжеволосую макушку. Гном, что странно, ни слова не сказал, только прошел дальше, выскальзывая из-под руки. Хадда шел впереди, и она рискнула бросить взгляд на эльфа. Парень все еще спал, словно не слыша ударов и криков. "Наверное, будь он в сознании, старик заставил его бы тоже ползти".
        В коридоре было светло, Рия зажмурилась, стоило переступить порог. Оглядеться она не успела - сразу же завязали глаза, потом кто-то больно ухватил за запястье и едва ли не потащил по коридору. Девушка тихо скулила от боли сквозь зубы и старалась хромать быстрее, чтобы не отставать, но то и дело кричал старик, а затем визжала плеть, словно выпрашивая шанс укусить.
        Неожиданно послышалась мягкая музыка, запахло фруктами, и, наконец, они остановились. Рабов заставили опуститься на колени и только тогда убрали повязки. Рия опять часто заморгала от яркого света, кто-то позади больно ткнул древком в голову, и девушка, неловко подвернув руку, почти упала грудью на пол.
        - Ki sa ki yon seri bel! /Какой прекрасный набор!/ - послышался довольный голос. - Imen, tinen, trol… ak yon lot farfade kouche nan chanm lan. Li nan etonan! /Человек, гном, тролль… и еще валяется в комнате эльф. Удивительно!/
        Раздалось чавканье, и пленникам позволили поднять головы, чтобы увидеть своего хозяина. На широком кресле в подушках восседал до невозможности жирный мужчина. Он словно расплылся в этом кресле, в своих золотистых одеждах больше походил на жабу, вообразившую себя человеком. Жидкие черные усики под носом казались нарисованными, на голове волос не было вообще. Маленькие заплывшие глазки то и дело бегали по сторонам, словно что-то высматривая.
        Рядом с креслом стояла женщина с подносом. По знаку мужчины она брала фрукт и кормила его из своих рук. Рия невольно скривилась от такого зрелища, но тут же один из "гусар" с размаху пнул ее под ребра, и девушка, охнув, повалилась на правый бок.
        - Pa fe fas, led, anvan, met li, /Не строй рожи, уродина, перед своим хозяином./ - процедила жаба, пока она откашливалась и снова садилась на колени.
        Значит, он их хозяин? Значит, это ему они будут служить? Знакомый старичок стоял за креслом и внимательно смотрел на них. Рия, вздрогнув, отвела взгляд, стараясь дышать как можно осторожнее и поменьше обращать внимания на боль в боку.
        Богато обставленная комната, вся в золоте, настолько яркая, что болели глаза от этого великолепия. И кажется… холодной, несмотря на теплые цвета. Девушка повернулась обратно, заслышав звук цепей, и обомлела: высокий солдат вел ползущих на четвереньках полностью обнаженных подростков, мальчика и девочку. Кажется, это были люди. На шеи им надели металлические ошейники, и солдат крепко держал не самые тонкие цепочки. Он подвел подростков к хозяину и вздернул вверх, заставляя подняться на колени. Девочка положила подбородок на колено жабе, и он потрепал ее по волосам, довольно ухмыляясь. Мальчишка прополз чуть дальше и улегся, позволяя мужчине сложить на него ноги, как на скамеечку.
        Рию передернуло от такого зрелища, и они уставилась в пол, кусая губы. Можно было считать, что им повезло, но где-то внутри поднималась волна негодования. Так обращаться с детьми… Кем надо быть, чтобы так вести себя? Чтобы спокойно унижать людей и других существ? Что за ужасный мир, в котором она умудрилась оказаться. Рия судорожно вздохнула, когда жаба стукнула пяткой по спине мальчика, и тот поспешно выгнулся, следуя поданному знаку. Ребенок… Всего лишь ребенок.
        Девушка невольно сжала кулак, закусив губу. Если бы она только могла что-то сделать, оказаться сильнее, чем на самом деле…
        - Sa yo ap fe fas ak zel goch chanm, /Они будут отвечать за левое крыло./ - наконец снова заговорил хозяин, и Рия подняла взгляд, уставившись на спинку кресла. - Gen chanm tet mwen, kidonk kite yo pral angaje nan koleksyon ak penti. Pou nenpot fot - dis sil. Trol - trant. Rad estropye pou w pa te kapab we ke men l 'yo pa te. Men, tout cheve nan tet la… Kite tout cheve nan tet la, mwen renmen yo. /Там мои лучшие покои, так что пусть займутся коллекциями и картинами. За любую провинность - десять плетей. Троллю - тридцать. Калеку оденьте так, чтобы не было видно, что руки у нее нет. А волосы… Волосы оставьте, они мне нравятся./
        Он подтянул девочку к себе, поцеловал, по-хозяйски огладил тело и прижал ее голову куда-то к животу.
        - Farfade ale deyo, mwen vle l 'vivan. Si ou bezwen - ou ka koupe men ou, nou te enfim yon sel-men, epi yo pral isit la yo ansanm, /Эльфа выходите, он нужен мне живым. Если понадобится - руку можно отрезать, калека у нас есть однорукая, вот вместе и будут./ - что-то уже деловитым тоном добавил мужчина и закончил капризным голосом:
        - Koulye a, we tout bagay degoutan sa tounen. Yo ofanse je m '. /А теперь увидите этих Мерзостей обратно. Они оскорбляют мой взор./
        Им снова завязали глаза, больно натянув ткань. Обратно вели тем же путем и втолкнули в комнату. Пленники свалились почти кучей, девушка, по счастью, оказалась сверху, но легче от этого никому не было. Хадда медленно и в темноте добрел до своей кровати; было слышно, как он звенит цепью и как тяжело опускается на постель. Даже гном больше не пыхтел, он только прошоркал до своего места, да где-то там и затих. Рия на ощупь добралась к себе, но прежде чем лечь, еще осторожно коснулась эльфа. Он спал, в той же позе, и дышал так же медленно, но спокойно. Кожа была прохладной, и девушка на мгновение прижалась к его руке, опустившись на колени. Прохладно…
        Стоило парню шевельнуть пальцами, как Рия вскочила, слишком резко для исхлестанной спины и ребер. Она слепо коснулась кровати и буквально упала на живот, свесив ногу с цепью. На душе после увиденного было мерзко. Хотелось вымыться, соскрести налипшую эмоциональную грязь, но не было ни сил, ни возможности. Желание умереть ушло, его сменила бессильная злость на эту отвратительную жабу, и Рия сжала зубы. Что ж, теперь она знала, ради чего жить, и однажды их хозяин обязательно поплатится за то унижение, что сегодня они испытали.
        Глава 5.
        Реальность
        Они приступили к работе на следующий день, и когда Рия увидела покои, в которых предстояло убираться, стало страшно. Девушка даже представлять не хотела, что с ней будет, если одна из этих статуэток, бокалов, картин и прочих драгоценностей упадет или вовсе разобьется.
        Их разбудили рано утром, еще до восхода солнца, кинули новую одежду и даже принесли завтрак. Пока Рия сонно терла глаза, Хадда успел осмотреть эльфа и чему-то довольно кивнул. Потом поднял длинное узкое платье и протянул его девушке.
        - Li sanble ke li se pou ou. /Кажется, это тебе./
        Она неуверенно повертела наряд. Красивого золотого цвета, но он больше походил на спальный мешок. Сбоку явно дополнительно пришили этакий внутренний карман, чтобы скрыть ее культю. Рия с сомнением огляделась, но и Хадда, и пыхтящий гном без всякого стеснения принялись переодеваться. Девушка слабо вздохнула и, повернувшись к ним спиной, тоже кое-как стянула остатки платья, подаренного Чиллой, и попыталась надеть новое. Получалось плохо. Гладкая ткань все норовила выскользнуть из пальцев.
        - Mwen pral ede, /Я помогу./ - раздался голос Хадды, и большая зеленая лапа осторожно приподняла второй край платья.
        Рия криво улыбнулась пришедшей мысли. Она почти голая стоит сейчас перед этими существами, но, судя по их реакции, человеческие женщины ни гномов, ни орков не интересовали совершенно. Что-то подсказывало ей, что в этом мире людей вообще не особо любили и старались если не убивать, то обходить стороной. Что-то, да. Девушка мысленно хмыкнула, расправляя длинный подол. Стоило только вспомнить, что на торгах присутствовали исключительно люди, и никакие объяснения больше просто были не нужны.
        Рия поправила платье, пряча правую культю во внутренний карман, натянула зубами левый рукав и обернулась к орку. Хадда тоже теперь щеголял в золотом балахоне, но наряд, явно меньший по размеру, чем нужно, плотно обтягивал его тело, обрисовывая едва ли не каждый мускул. Девушка склонила голову, безмолвно благодаря орка за помощь, но тот вдруг клацнул зубами и сам склонил голову, а потом членораздельно произнес:
        - Mwen pral ede. /Спасибо./
        Рия непонимающе моргнула, пытаясь понять смысл фразы. Хадда повторил те же движения и еще раз медленно произнес фразу, практически по слогам. Девушка нахмурилась, но послушно выговорила ее, и орк вдруг улыбнулся и кивнул.
        - Kontan ede. /Рад помочь./
        - Ak sa ki sa ou ap fe ak li, timoun lan nan mon yo, /И чего ты с ней возишься, дитя гор./ - раздалось вдруг фырканье гнома, и к двери покатился золотой мяч с рыжими бородой и волосами.
        - Li nan soti nan yon lot mond, luten, /Она из иного мира, гном./ - миролюбиво ответила Хадда, тоже направляясь к выходу. На полдороге он обернулся и качнул головой, обращаясь к Рие. - Vini non sou. /Идем./
        Девушка тяжело вздохнула, но послушно поплелась к выходу. Она еще успела бросить взгляд на эльфа, памятуя о том, что его уже осмотрел Хадда.
        Парень еще ни разу не проснулся с тех пор, как они смазали его раны и перебинтовали. Он спал, медленно дыша и очень редко поворачиваясь то на один, то на другой бок. Эльф был жив, но этот почти анабиоз начинал пугать Рию.
        Они встали у двери, гном все что-то ворчал себе под нос, а потом вдруг резко обернулся и ткнул в себя пальцем.
        - Ryunoulvyur, - рявкнул он. - Tout dwa? /Понятно?/
        Девушка опешила, не разобрав сразу, видимо, имя. Рюно… что?
        - Ki sa? /Что?/ - спокойно спросил Хадда и посмотрел на Рию, словно хотел убедиться, что она услышала вопрос.
        Та только моргала, озадаченно переводя взгляд с гнома на орка и обратно. Почему Хадда так на нее смотрит? И гном словно чего-то ждет… Внезапная догадка заставила Рию ахнуть и от всей души Хадде.
        - Mwen… pral ede?..
        - Kontan ede, - оскалился, улыбаясь, Хадда и снова повернулся к гному.
        Тот смотрел на нас как-то хмуро, сморщил нос и произнес уже медленнее.
        - Рю-но-уль-вюр. Tout dwa?
        - Рюноульвюр, - повторила девушка, не переставая улыбаться. Хадда пытался учить ее языку. Почему и зачем, она не представляла, но об этом могла спросить… сможет, как только выучит необходимые слова. Хадда! И… Рюно…
        - Рюн, - пробормотала Рия. - Рюн.
        Гном пристально уставился на нее, прищурившись.
        - Рюн? - переспросил он.
        Девушка кивнула. Рюн. Так куда проще.
        - Non, - уточнил Хадда и опять посмотрел в сторону нечаянной ученицы. - Хадда - non.
        Имя. "Нон" - это имя. Рия медленно кивнула и уже уверенно поблагодарила. Похоже, это был какой-то общий язык, известный всем расам этого страшного мира. Стоило вздохнуть с облегчением - в противном случае ей бы долго пришлось запоминать все языки здешних рас!
        Забурчавший живот напомнил, что они совершенно проигнорировали завтрак. Как-то сразу занялись одеждой, словами, и Рия упустила из виду поднос, поставленный на тумбу. Гном перестал щуриться, он крякнул, фыркнул и деловито направился к подносу. Девушка с Хаддой удивленно переглянулись, и орк неожиданно расхохотался.
        - Sa a rayisab yo manje menm! /Вот же любители поесть!/ - гулко воскликнул он, скалясь и громоподобно смеясь.
        Гном, уже уплетая мясо, только зыркнул в нашу сторону. Рия захихикала, не удержавшись, и тоже подошла к подносу, Хадда тяжело протопал за ней.
        Завтрака хватило, чтобы утолить голод, но девушка сильно сомневалась, что этой еды будет достаточно на весь день. Вернее, она была просто уверена в этом и искренне надеялась, что им не забудут принести обед. К тому же, вряд ли жабе нужны дохлые рабы… По-другому девушка хозяина называть не могла, да и само это слово противоречило жизненной позиции Рии и общества, в котором она выросла. Свобода и равенство - даже если эти слова зачастую звучали чересчур фальшиво от депутатов и чиновников, то они все равно оставались одной из непреложных истин цивилизованного мира. Должны были оставаться.
        Вот только это был чужой мир.
        Рия заставила себя проглотить остатки булки, поспешно запила их чаем и уставилась в окно. Занимался рассвет, свечи, которые принесли вместе с завтраком, становились не нужны, да и без того было довольно хорошо видно. Вот только… видеть не особо хотелось.
        Девушка подошла к постели эльфа и дотронулась до его лба. Наверное, было глупо проверять температуру у существа, которое отличается от человека. Но кожа эльфа была прохладной и не влажной, парень мерно дышал, но не просыпался. Второй день подряд. Всего лишь второй? Почему-то Рие показалось, что они в этой комнате сидят уже не меньше недели.
        Отворилась дверь, и девушка вскинула голову, поспешно отнимая руку от щеки эльфа. На пороге в окружении солдат стоял вчерашний старик все в тех же зеленых одеждах. Хлыст он держал в руке, готовый пустить его в ход при малейшем неповиновении. Хадда тут же направился к выходу, Рия поспешила вслед за ним и Рюном.
        В воздухе щелкнул хлыст, и она невольно ускорила шаг. Их вновь вели по коридору куда-то в левую сторону. Тускло освещенный деревянный туннель создавал впечатление, что они под землей. Да еще окрашенный в ярко-желтые цвета в сочетании с золотыми канделябрами он не создавал уюта, а казался слишком аляповатым и… равнодушным. По обеим сторонам располагались двери, но из-за них не доносилось ни звука. Рия потихоньку хромала, звенели цепи, и иногда старик щелкал хлыстом, словно напоминая, что он еще здесь.
        В какой-то момент боковая дверь, ничем не отличающаяся от остальных, открылась, и рабов втолкнули туда. Вернее, грубо втащили, но не дали упасть на пол, скатившись с небольшой лесенки и запутавшись в ткани, которая скрывала вход. Они оказались в очередной богатой комнате, заставленной всевозможными статуэтками, инкрустированной посудой, картинами, скульптурами и… кажется, в углу еще стояли стопки книг.
        - Jodi a, ou gen yo retire sa yo ka! /Сегодня вы обязаны убрать эти покои!/ - объявил старик, обводя комнату рукой. - Epi jis bay gabel grafouyen oswa gout yon bagay!.. /И только посмейте что-то поцарапать или уронить!../
        - Bagay sal k'ap pa dwe touye, /Мерзостей не следует щадить./ - бесстрастно заметил Хадда, и снова свистнул хлыст, на этот раз ударив орка по лицу.
        Рия вскрикнула и зажала себе рот, когда из его рассеченной щеки побежала темно-серая кровь. Хадда даже не поморщился. Он только вздохнул, покачал головой и медленно направился в центр комнаты, где стояли два таза с водой и лежали кучей тряпки.
        Гном тихо фыркнул что-то себе под нос и тоже последовал за орком. Девушка бросила испуганный взгляд на довольного старика и поспешила присоединиться к остальным. Плеть свистнула снова, но на сей раз она просто рассекла воздух. И лишь после этого надсмотрщик с солдатами вышли, заперев дверь на ключ.
        Рюн брезгливо рассматривал тряпки, поднимая их одну за другой. Он наклонился было к тазу, но его борода вылезла вперед, и кончик намок. Гном зафыркал, откатился назад и со всех сил дернул цепь.
        - Bai, beraz, Piztiaren jaten dute! /Да чтоб их Зверь сожрал!/ - рявкнул он на своем языке.
        Хадда снова покачал головой и посмотрел на Рию.
        - Ranyon, /Тряпка./ - медленно произнес орк, протягивая ей сложенную в несколько раз тряпку. Затем постучал по краю таза. - Basen. /Чан, таз./
        Девушка кивнула, стараясь запомнить слова. Вода была "дло", это она выучила еще вчера, в очередной раз удивившись, что прошло так мало времени. Мыть - lave, книги - liv, посуда - istansil. Рюн только фыркал, когда слышал, как Хадда негромко объясняет Рие произношение слов, указывая на предмет. Девушка честно пыталась запоминать, но через полчаса начала путаться, и Хадда, тяжело вздохнув, умолк, уже безмолвно протирая тарелки. Рия виновато понурилась и аккуратно погладила его могучей руке, молча прося не сердиться. Орк только улыбнулся и неожиданно ласково для своей силы коснулся ее волос.
        Им приходилось тщательно промывать каждую тарелку по отдельности, каждую золотую ложку или вилку. Вся посуда была богато украшена разнообразными драгоценными камнями, о большей части которых Рия никогда даже не слышала. Зеленый камень в причудливую клетку присутствовал на набалдашнике тростей, развешенных на стене. Белый, словно весь потрескавшийся, но прозрачный кристалл был буквально впаян в металлические рамы картин. Желтые, зеленые, серебристые, синие - драгоценностей здесь хватало, и девушка даже боялась подумать, сколько это все может стоить по меркам этого мира. По земным - точно несколько миллиардов
        Они все протирали и протирали пыль, промывали каждую вещь по несколько раз, пока она не начинала действительно блестеть. Примерно раз в час приходил надсмотрщик и придирчиво осматривал уже сделанную работу, пока солдаты меняли воду. Каждый раз ему что-то не нравилось, и плеть вновь свистела. Он бил всех, в какой-то момент попал по лицу Рие, и она успела только отшатнуться, чтобы не пострадали глаза. Кожа на лбу лопнула, по щеке побежала кровь. Девушка стерла ее, когда старик снова ушел, и опустилась на пол, кусая губы. Горело плечо от прошлого удара, но ткань, что удивительно, осталась цела после таких ударов. Лоб жгло, кровь останавливалась слишком медленно. Рюн все дергал за бороду, куда с подбородка стекала его кровь, оказавшаяся черной. Только Хадда невозмутимо работал, совершенно не обращая на царапины. Ухо у него тоже кровоточило, и Рия, не выдержав, подошла и аккуратно промокнула его чистой тряпкой. Орк благодарно оскалился и провел пальцем ей по лбу, покачал головой сердито и снова вернулся к стеллажам со статуэтками.
        Когда наступило время обеда, принесли очередной поднос. На этот раз вместо чая в кувшине казалось молоко, а на тарелке какие-то овощи и небольшой кусок мяса. Рия с жадностью набросилась на еду, из-за монотонной работы она сильно проголодалась, да еще ее не оставляло чувство, что никак не может отъесться после страшного ранения. Гном даже протянул ей оставшийся лишний кусок, и девушка, смущенно проговорив спасибо, откусила постное мясо. Рюн только фыркнул и погладил бороду, явно довольный своим поступком.
        Они проработали весь день, но казалось, что ничего не сделали. Разобрались только с книгами, половиной посуды да частью статуэток. Рия с тоской огляделась, когда поняла, что в этой комнате убираться они будут еще ближайшие несколько дней. Снова пришел старик, придирчиво осмотрел новую часть сделанного, но на этот раз, что удивительно, даже никого не ударил. Только ухмыльнулся, постучал костяшками пальцев друг о друга и что-то скомандовал солдатам.
        Пленников вывели в коридор, но не разрешили вернуться к себе. Охрана, подталкивая наконечниками и переговариваясь на ходу, проводила их в комнату, расположенную через две двери от рабочих покоев. Рабы очутились в большом помещении, выложенном камнями. Вдоль стен справа и слева стояли ведра и несколько огромных бочек с водой. Неужели нам дадут умыться? Рия едва ли не с вожделением уставилась на ведра. Пыли и грязи в той комнате хватило, да и вчерашнее желание смыть мерзкое ощущение от встречи с хозяином никуда не пропало.
        Откуда-то сбоку появилась высокая полная женщина. Она придирчиво осмотрела пленников и что-то гортанно велела солдатам. Потом крикнула, словно позвав кого-то, и с той же стороны показалась стайка ребятишек лет десяти-двенадцати. Все голые и полненькие, они не чувствовали никакого смущения перед взрослыми. Дети подбежали к ведрам, встали возле них, вытянулись, словно солдаты.
        Рия непонимающе завертела головой, ожидая, что будет дальше, как неожиданно кто-то перехватил ее за талию, а второй рукой крепко сжал ее запястье, отводя руку вверх. Девушка дернулась, но на ухо шумно задышали и что-то пробормотали. Второй "гусар", нехорошо ухмыляясь, подошел ближе, и резким движением задрал подол, принимаясь стаскивать платье. Рия от страха сначала замерла, но когда обнажилась грудь, она закричала, забилась, пытаясь вырваться.
        - Нет, - хрипло вскрикнула она, - не трогайте меня! Нет!
        Раздался рев Хадды, звуки ударов и звон ведер. Закричала женщина, но солдаты, похоже, не могли справиться с орком. Стоящий позади мужчина, удерживающий Рию, гаркнул ей на ухо и, забрав платье, сильно толкнул вперед. Девушка не упала лишь потому, что Хадда, раскидавший "гусар", перехватил ее, прижимая к своему боку и закрывая огромной рукой. Он скалился, рычал, охраняя дрожавшую от страха девушку, и солдаты стояли на месте, нацелив пики.
        Подкатился, фыркая, гном. Рия содрогнулась, когда он затылком прижался к ее ногам и громко клацнул зубами, заворчав на своем языке. Девушка краем глаза выглянула из-под руки Хадды, не прекращая дрожать, но женщина уже разгоняла солдат. Она показала кулак пленникам и что-то гортанно велела.
        Хадда ей возразил, но женщина лишь фыркнула и указала на перевернутые ведра. Рявкнул гном, и Рия, обнимая себя рукой, отстранилась от орка. Одежду забрали, чтобы выстирать. На это красноречиво указывали тазы, в которых сейчас мокли их наряды. Девушка всхлипнула и через силу улыбнулась, прошептав Хадде спасибо. Орк только покачал головой и вдруг отвернулся к стене лицом. Гном словно нехотя поступил так же, и Рие ничего не оставалось, как последовать примеру.
        В тот же миг раздался плеск, и пленников окатили водой. Раны на спине мгновенно заныли от холодной воды, девушка задрожала. Каменные стены словно понижали температуру в комнате, и она просто-напросто мгновенно замерзла. Дети бегали с ведрами, они шлепали босыми ногами по лужам на полу и окатывали пленников с головы до ног. Вскоре им велели повернуться, и уже облили спереди. Капли попадали в глаза, били в лицо, холодная вода словно проникала в кровь, и та стыла в жилах. От пережитого страха, от осознания, что ничего хорошего не светит. И без того хрупкое душевное равновесие вновь разлетелось вдребезги, и Рия тихо заплакала.
        Наконец толстуха отозвала детей и, подойдя к стене, что-то сделала в небольшой нише. Сверху вылился еще один каскад воды - обжигающе горячей воды, и девушка вскрикнула, когда кожа буквально загорелась от резкого контраста.
        Их вытолкнули в коридор, не дав одеться, только сунули Рие в руки один комок одежды. Девушка дрожала, она уже не обращала внимания на то, что стояла голой посреди коридора, а солдаты, дожидавшиеся пленников, теперь откровенно пялились на нее, пристально рассматривая. Хадд шагнул к девушке ближе и, не спрашивая разрешения, просто поднял, усадив к себе на локоть. Рия только ахнула, цепляясь за него и стараясь одновременно не выронить одежду.
        Гном фыркнул, обошел их и потопал вперед прямо за охраной. Он все встряхивался по пути, как собака. Наконец впереди показалась комната, и только когда закрылась на ключ дверь, Хадда опустил девушку на пол. Рия пошатнулась, ступив на левую ногу, сделала шаг вперед и замерла, глядя на сидевшего эльфа. Парень хмуро смотрел на них, поджав под себя ноги и постукивая по цепочке.
        - Se konsa, nou te achte? /Значит, нас купили?/ - негромко спросил он на общем языке.
        Рюн только бросил на него взгляд и прошел к себе, Хадда тоже никак не отреагировал, а Рия стояла и смотрела на эльфа. Он чуть наклонил голову, нахмурился еще сильнее, разглядывая ее в ответ.
        - Men, tout medam yo imen yo led, /И все-таки все человеческие женщины уродливы./ - наконец произнес парень и поднялся на ноги.
        Рия вздрогнула, растерянно наклонила голову и переступила с ноги на ногу. Мелькнула мысль, что надо бы одеться, но платье было насквозь мокрое, и его совершенно не хотелось натягивать на такое же влажное тело.
        - Vini non sou, Riya, /Идем, Рия./ - окликнул девушку орк, подходя ближе.
        Только тогда она сдвинулась с места, запинаясь за ковер. Прошла мимо эльфа, и тот фыркнул, потерев грудь. Сорвал повязки, подергал себя за свалявшиеся волосы и зашипел, став похож опять на бойцовского кота.
        - Ou pi bon pa Kontraksyon jouk, /Лучше бы тебе не дергаться пока./ - глухо заметил Хадда, закутывая Рию в одеяло. - W'a di di ou mesi ti fi a, li pran swen ou. /И скажи спасибо этой девочке, она присматривала за тобой./
        - Pou di gras a moun a? Pa janm nan vi mwen, /Сказать спасибо человеку? Да никогда в жизни./ - парень хмыкнул и скрестил руки на груди, поворачиваясь в их сторону.
        Он сейчас совершенно не отличался от обычного человека. Грудь была испещрена мелкими шрамами, оставшимися от тех страшных царапин. Орк вздохнул и покачал головой.
        - Yun elves pinaka-matigas ang ulo, bobo at malupit, /Молодые эльфы самые упрямые, глупые и жестокие./ - пробормотал он, возвращаясь к себе.
        Рия слабо поблагодарила Хадду и снова посмотрела на эльфа. Он выглядел куда лучше, проспав почти двое суток. Похоже, парень ее не узнал, не вспомнил, что они вместе сидели в том сарае.
        - Non? - тихо произнесла девушка, стараясь передать вопросительную интонацию. Неимоверно хотелось спать, но имя выяснить хотелось еще больше.
        Эльф воззрился на нее с таким видом, словно с ним заговорила блоха.
        - Non? - переспросил он и хмыкнул. - Non!
        - Nou rele, /Назовись./ - внезапно проворчал гном. - Mwen - Ryunoulvyur.
        - Hadda, - подал голос орк.
        - Рия, - поспешила добавить девушка и облизнула потрескавшиеся и искусанные губы.
        Эльф какое-то время переводил взгляд с одного на другого, а потом словно выплюнул свое имя.
        - Glau.
        Глау? Рия слабо удивилась. В книгах, насколько она помнила, имена у эльфов были длинными и красивыми. Музыкальными или труднопроизносимыми, но в любом случае не такими короткими. Хотя это "Глау" казалось хлыстом, резко бьющим по ушам.
        - Yon non bon, /Хорошее имя./ - прогудел Хадда, укладываясь.
        Эльф только пожал плечами и опустился на свою постель. Девушка упала на спину и сморщилась, когда заныли плечо и царапины. Если она сейчас закроет глаза, то уснет мгновенно. Но еще надо развесить платье, чтобы просохло к утру и… хорошо бы поесть. Хотя, похоже, ужин им не принесут.
        - Рия, - раздался тихий голос эльфа, и девушка удивленно подняла голову.
        - Глау?
        - Yon ti fi, voye pa bet la, /Уродливая седая девочка, посланная Зверем./ - усмехнулся он чему-то и протянул руку.
        Рия напряженно смотрела и неосознанно вздрогнула, когда Глау коснулся ее правого плеча и чуть погладил его, совсем невесомо, но глубокая царапина от хлыста словно стала болеть меньше. Он почти сразу отстранился и отвернулся, укладываясь на бок. Девушка удивленно моргнула, не понимая, зачем эльф это сделал, но спрашивать… спрашивать она не стала. Не стоит.
        Рия заставила себя встать, развесить на спинке постели платье, и только потом она снова легла, закутавшись в покрывало как в кокон, и позволила себе уснуть.
        До утра оставалось слишком мало времени.
        Глава 6.
        Пожелай мне счастья
        К рабству невозможно привыкнуть, если человек знал, что такое свобода, даже не ценя ее. Сейчас Рия понимала это особенно отчетливо, день за днем протирая пыль, моя полы, подметая и переставляя что-то с места на место, чтобы затем все вернуть так, как было.
        Со стороны бы, наверное, казалось, что на рабство это не похоже. Их кормили два-три раза в день, раз в три дня купали, стирали одежду и просто заставляли прибираться. Рие с одной рукой было сложнее, конечно, но за прошедшие три как бы мирных месяца она привыкла и наловчилась.
        Три месяца
        Вроде бы тихих месяца.
        Спокойных.
        Но за этим спокойствием скрывались ежедневные побои, едкие замечания надсмотрщика, которые Рия, благодаря Хадде, начала частично понимать. Встречи с хозяином и моральное давление этого жестокого человека. Их хозяин - Хюмер Орбо - несмотря на внешность, любил пытки, любил, чтобы его боялись, и на каждой встрече появлялись рабы, которые ему надоели. На глазах новичков им срезали кожу, оскопляли, выкалывали глаза, выжигали языки. И каждый раз Рию выворачивало, за что ее всегда били. Ребра превратились в один сплошной синяк, спина… Девушка иногда саркастично ухмылялась, когда никто не видел: на спине можно было играть в корабли, особенно если добавить еще несколько ударов поперек. Что удивительно - никогда не трогали руки и ноги пленников, зато ничто не мешало ударить хлыстом по уху или лбу.
        Надсмотрщик Фаркаш - сухонький старичок в зеленом, он умел бить точно и резко, так, что царапина заживала очень долго, а на ее месте оставался тонкий, пусть и едва заметный шрам. Фаркаш улыбался желтыми зубами, и эта улыбка была во сто крат страшнее, чем оскал Хадды. Хадда, тот никогда не стремился причинить боль, он защищал Рию ото всех по мере сил и возможностей. Он же учил ее общему языку и рассказывал о страшном и жестоком мире, в котором она очутилась.
        Хадда оказался троллем, а не орком, как сначала решила девушка. Орки, по его словам, были серыми, больше похожими на камни, да именно поэтому и предпочитали селиться на юге, где находилась огромнейшая горная гряда. Тролли же выбирали север.
        - Толстая кожа, - пояснял Хадда, когда рассказывал, - не мерзнем.
        Рия кивала, хотя в ее представлении скорее тролли бы выбрали горы, но… книги отличались от реальности. Или реальность от книг.
        Этот мир был… забавным и показался бы ей даже интересным, не окажись девушка в таком положении. Единственный материк на всю планету, хотя, конечно, Хадда ничего не знал о планетах или космосе. Местное солнце они считали огромным фонарем, которое когда-то подвесил их Творец, чтобы осветить мир. Сам же Творец, по словам тролля, давным-давно оставил этот мир, отправившись создавать новые.
        - Но как тогда. солнце гаснет? - поинтересовалась Рия.
        Ведь здесь наступала обычная ночь, восходила желтая - по-настоящему желтая - луна. Хадда спокойно объяснил, что Творец велел светилу раз в сутки приглушать свет, чтобы жители мира могли спокойно выспаться. А луна тускло освещала дорогу тем, кто не успел добраться до дома или Гостевого прибежища. Гостиницы и трактиры в этом мире назывались именно так - Гостевые прибежища или Гостевые дома.
        - Хотя по ночам лучше не ходить, - иногда вмешивался в их разговор Рюн, бочком подходя ближе. - Опасно.
        Опасность таилась повсюду. В охотниках за рабами, в тварях, что выходили на охоту только в темное время, во внезапно появляющихся из ниоткуда деревьях, которые корнями ловили путника, решившего отдохнуть рядом, и утаскивали добычу под землю.
        Но страшнее всего был Зверь. Он же считался главным врагом этого мира, он же был создателем тенет, что опутывали все небо от края до края. Однажды, когда придет посланец Зверя, тенета разрежут небо, и оно, развалившись на куски, упадет на землю, и мир погибнет.
        Рия скривилась, посчитав это пророчеством. Пророчеством, которые она так ненавидела в книгах. Потому что если существовало пророчество, всегда появлялся тот, кто непременно должен был спасти какой-нибудь мир и сделать так, чтобы все стало хорошо. Хэппи-энды в таких книжках были непременным атрибутом.
        Возможно, поэтому уже стоило бы обрадоваться пророчеству, если бы не одно "но".
        - Тебя считали предвестником Зверя, - заявил Хадда, когда они разговорились на эту тему, - потому что ты из другого мира.
        - Предвестник обязательно из другого мира? - осторожно поинтересовалась девушка, уже собравшись всеми возможными способами отбрыкиваться от такой перспективы. Не хотелось ей изображать мировое зло, которое должно уничтожить несчастный мир. Ей, конечно, тут не нравилось совершенно, но брать на себя ответственность за репутацию какого-то Зверя ой как не хотелось.
        - Скорее всего, - как-то уклончиво ответил тролль. - Ты первое существо, которое пришло к нам из другого мира. Вернее, я впервые встречаю нечто подобное. Хотя в легендах нашего народа есть рассказы о тех, кто приходил из самых разных миров, но они либо погибали, либо сразу уходили.
        - Могли бы попробовать завоевать вас, - ляпнула в сердцах Рия, и Хадда удивился.
        - Зачем?
        - Чтобы изменить порядок, - тоже удивилась девушка, полагая, что это было очевидно. - Ты же сам говорил, что в рабстве быть плохо.
        - Плохо, - согласился тролль. - Но это часть нашего мира. И только людям ее менять. Все приходившие люди погибали или пугались и уходили. Как и не люди, в общем-то.
        - И никто из других народов не пытался вмешаться?
        Хадда пожал плечами и почесал шрам на ухе.
        - Нет, - просто ответил он. - А зачем? Это не наше дело, оно не касается Зверя, поэтому… люди живут так, как живут.
        Девушка оторопела от таких слов и не нашлась, что ответить. Вернее, сказать-то она хотела, но пока просто не сумела бы подобрать нужные фразы, чтобы верно выстроить речь.
        Политика невмешательства и игнорирования проблем. Почему? Вот же, сидят в рабах тролль, гном и эльф, а их народы решили не вмешиваться? Даже не пытаются напасть на людей, чтобы спасти своих соплеменников? Почему? Почему в этом мире такое равнодушие и главный девиз - позаботься о себе сам? У всех, кроме троллей, да и то… Они готовы заботиться о других народах, но не о своих соплеменниках.
        Этого Рия никак не могла понять. Она даже решилась спросить у Рюна, что думают гномы на этот счет, но тот только зыркнул на нее и ушел вытирать полки, с которых недавно убрал книги.
        У Глау было спрашивать бесполезно. Он на второй день дал понять, что не собирается держаться в куче и вообще игнорировал своих… сокамерников. Рия наблюдала за ним исподтишка, но эльф постоянно перехватывал ее взгляд и только презрительно фыркал. На удивление он все три месяца был тих и покорен, безмолвно сносил все побои, только сверкал глазами на Фаркаша и наверняка мысленно обещал его убить. Девушка даже разделяла такую точку зрения, когда надсмотрщик принимался избивать и ее, но она понимала, что это лишь мысли. Глау мог бы, Глау, бойцовский кот эльфийской породы, вполне мог убить Фаркаша и напасть на охрану. Он бы сделал все, чтобы сбежать, а она… а она может только прокручивать в голове, как вырвется на свободу, но потом ее фантазия буксовала. Появился вариант отправиться к троллям, Хадда бы наверняка помог, но до этого все же необходимо было выйти на свободу.
        Утром на рассвете им принесли завтрак, завизжал хлыст, заменяя колокол, и они все проснулись, уже привыкнув к этому резкому звуку. Рия потерла глаз, откинула одеяло, потянувшись и немного размяв левую ногу. Шрам начинал болеть после сна, мышцы ныли каждое утро, и такая разминка тоже стала привычной.
        Глау уже подскочил и сейчас заразительно зевал. Девушка смущенно улыбнулась и принялась заправлять кровать. Нагота не смущала. Каждый раз после помывки не было ни сил, ни желания одеваться, поэтому поутру в комнате все вставали обнаженные. Первое время Рия стеснялась, но Хадда спокойно подходил помочь одеться, а гном и эльф не обращали внимания. Поэтому она тоже… привыкла к такому слегка шокирующему зрелищу. Заодно удовлетворила чисто женское любопытство, придя к выводу, что физически ни эльфы, ни тролли почти от людей не отличаются. С гномами было сложнее, и Рия уже из спортивного азарта рассматривала Рюна, да тот и не скрывался. Просто его круглый выступающий живот и небольшие размеры тела в принципе скрывали… многое, так что девушке оставалось с досадой цокать и отступаться.
        Глау первое время все фыркал, когда смотрел на нее, пока Рия не смогла ему ответить. Он считал ее уродливой, девушка тоже так думала о себе, но женская гордость не позволяла смириться до конца. Поэтому Рия только и смогла сказать, что такие бледные и тощие парни нормальных девушек не интересуют. Глау на мгновение остолбенел, а потом засмеялся и парировал, что эльфов люди не интересуют вообще. "Один - один", - мрачно констатировала Рия, а после они на эту тему не заговаривали. Смысла не было.

* * *
        - У тебя спина кровоточит, - буркнул Глау, и девушка с тоской подумала, что Ракель опять сделает ей выговор.
        Ракель была той толстухой, что отвечала за помывку рабов и стирку их одежды. Она только и делала, что ворчала на солдат, когда они пытались вмешаться, и кричала на рабов, когда те приносили окровавленные вещи. Но по-другому быть не могло, Фаркаш слишком любил насилие, слишком упивался властью, каждый раз после проверки используя свою плеть. Увернуться было невозможно, только закрыться, но хлыст, словно живой, проскальзывал в зазоры и оставлял длинную глубокую царапину именно там, где хотел хозяин. Поэтому, сколько Рия не заслонялась рукой от ударов, на ее лбу красовались тонкие ниточки шрамов.
        В последнее время девушка задумывалась, что как-то… странно она относится к своему положению. Не смирилась с ним, просто… Возможно, она сходила с ума? Злилась на Хюмера, ненавидела Фаркаша, над Ракель ей почему-то хотелось иногда смеяться. Рия стала немного злее, она сама это чувствовала, но плакать и безвольно лежать не хотелось. Только когда начинались критические дни, и приходилось идти к Ракель с этой проблемой, в первые сутки наваливалась апатия, но потом все возвращалось на круги своя.
        В первый раз, когда пошла кровь, она не представляла, что делать, если у местных женщин такой проблемы нет. Но Ракель заметила и ворча выдала чистые тряпки, показав, как следует их крепить. Нижнего белья по-прежнему ни у кого ведь не было.

* * *
        На этот раз на завтрак принесли рыбу и кувшин молока. Рия скептически покосилась на еду, мгновенно вспоминая, что вроде рыба с молочными продуктами сочетается плохо. Бегать в ведро, стоявшее в углу покоев, где они прибирались, очень не хотелось. Это, пожалуй, единственное, к чему девушка не могла привыкнуть даже за месяц рабства.
        Рабство… Рия никак не могла себя заставить осознать, что она вот… в рабстве. Потому что не было каких-то ощущений, которые должны быть присущи рабам. Ей так казалось, а времени, чтобы размышлять об этом, хватало. Она не боялась? Да нет, боялась. Особенно когда солдаты насильно заставляли смотреть, пальцами зажимая верхнее веко так, что единственный видящий глаз слезился, и Рия видела, как женщине, больной чем-то серьезным, перерезают шею. Медленно, со вкусом, и их хозяин только радостно хлопал в ладоши и требовал не торопиться, чтобы жертва помучилась. Женщина кричала, Рия забывала, как дышать, представляя, что тоже может оказаться на этом месте. Она знала, что когда-нибудь там окажется, потому что калека, а таких Хюмер ненавидел сильнее всего. Даже удивительно, что ее до сих пор не трогали, но Рия надеялась на свою добросовестность.
        Впрочем, кому было до этого дело.
        Ее жизнь зависела от того, насколько хорошо выполнялась работа, хотя Фаркаш позволял своей плети напиться крови в любом случае, даже без повода. И к этому тоже привыкли, потому что выбора не было.
        А полторы недели назад на месте будущих мертвецов оказались те самые подростки, которых Рия видела при первой встрече и потом на каждой последующей. Девочку привязали к столу и пробили сердце. Сразу, резко, не позволив мучиться. Хозяин перед этим произнес длинную речь, из которой Рия уловила несколько слов. Суть сводилась к тому, что дети выросли и надоели, поэтому Хюмер хотел завести собак помладше, а этих наградить быстрой смертью.
        Девочка только вскрикнула, когда оглушительно хрустнула грудная клетка, Рия уткнулась в плечо стоящего рядом на коленях Глау. Эльф никак не отреагировал, солдаты подобострастно засмеялись вслед за Жабой, который хлопал в ладоши. Зато над мальчиком издевались дольше. В первую очередь его оскопили, и теперь Рия не могла отвернуться из-за ткнувшегося в шею древка. "Гусар" хрипло велел смотреть на такую красоту и внимательно наблюдать. Хюмер громко подтвердил его слова, и девушке оставалось только кусать губы и до боли сжимать большую ладонь Хадда, который второй рукой касался ее ног, словно напоминая, что здесь и сумеет защитить. Рядом тихо, почти неслышно шипел Глау.
        Мальчик плакал, он кричал и умолял пощадить, но как только процедура закончилась, ему с размаху отрубили голову. Тело упало, голова подкатилась к пленникам, и Рия, резко вскочив, завизжала, отшатнулась назад в объятия тролля. Солдаты играючи пнули голову обратно и принялись вытаскивать тела, а Хюмер потирал довольно руки и только спустя несколько минут разрешил рабам вернуться к себе.
        В ту ночь они не спали. Стоило Рие закрыть глаза, как вспоминалась отрубленная голова, и девушка начинала задыхаться. Она садилась, откидываясь на спинку кровати, и смотрела в окно, где желтым светом мерцала луна. Вечное полнолуние мешало рабам пытаться сбежать. Вот еще забавно, и даже у Хадды не было ответа. Они не сталкивались с другими рабами, за исключением тех, что присутствовали в покоях Хюмера. Предположение неожиданно выдвинул Рюн, задумчиво высказавшись, мол, остальные рабы выполняют другие задания в правой половине дома, а левая, видимо, закрыта от посторонних, и поэтому их четверых кинули сюда прибираться. Спешить некуда, здесь богатства, которые не трогали много лет и не тронут еще столько же.
        Из окна иногда Рия успевала увидеть еще других людей (или то были эльфы?) и гномов, которые таскали какие-то столы и ящики во дворе, подметали дорожки, ухаживали за цветами. Иногда во дворе появлялись дети, и за ними присматривала няня, за которой пристально следили солдаты. Однажды, когда им устроили первый и пока единственный выходной, девушка увидела, как "гусары", дождавшись, пока дети убегут за фонтан, просто изнасиловали и нянечку, и еще трех рабынь, которые занимались цветами. Кажется, им заткнули рты теми тряпками, которыми они протирали листья, поскольку криков Рия не слышала.
        Она застыла тогда у окна, не в силах отвести взгляд, только закрыла глаза, пока Глау, зачем-то подошедший, не тронул ее за плечо. Только тогда девушка очнулась и, отшатнувшись, села на постель. Эльф непонимающе взглянул на нее, выглянул в окно и оскалился, фыркнув.
        - Животные, - бросил он, - животные спариваются с животными. Закон природы.
        Хадда и Рюн, что-то негромко обсуждавшие, тогда непонимающе взглянули на Глау, но парень улегся на свою кровать и уставился в потолок, Рия только слабо улыбнулась. Она прокутила в голове пару ответов на эту оскорбительную фразу, но произнести их вслух не решилась.
        Ей в каком-то плане везло. То ли солдат не привлекала калека, то ли просто… нельзя было. Хотя скорее… Рия улыбалась Хадду, понимая, что да, скорее всего, это из-за него. Против Хадды сложно было бы драться, он сильный, просто не любит сражаться. Да еще этот металлический шар не позволял развернуться.
        Шар был тяжел исключительно для конкретной личности. Хадда объяснил девушке, что, например, он свой шар поднять не сможет, а кто-то посторонний - запросто. Пока они все были без сознания, заклинатель зачаровал эти кандалы именно на них. Рия из любопытства провела эксперимент и с удивлением заморгала, когда шар Хадды и правда легко оторвался от пола. Она покрутила его в руках.
        - Так, может, подхватим чужие шары и сбежим? - несмело предложила девушка.
        - Глау уже об этом говорил, - фыркнул Рюн, пнув цепь. - Да только, девочка, по этой вот цепи пойдет реакция к шару, если наша скорость увеличится больше допустимой. Пройдет молния, и нас вырубит или убьет на месте. Ну, обычно на молнию зачаровывают, - пояснил он, - хотя некоторые любят и огонь. Но тогда есть шанс, что раб просто заживо сгорит, да и тот, кто поднял его шар, пострадает, потому что огонь пойдет в обе стороны.
        Рия криво улыбнулась и аккуратно опустила шар Хадды на место. Тролль оскалился в ответ, но радости или бодрости в этой улыбке не было.

* * *
        Распахнулась с громким стуком дверь, и пленники вздрогнули. На пороге показался Фаркаш с хлыстом в руках и неожиданно в черных одеждах.
        - Быстро! - рявкнул он, со свистом ударяя стену. - Оделись и вышли!
        Пленники засуетились. На этот раз Рие помог Глау, пока Хадда, одевшись, грузно шагал к двери, чтобы принят на себя возможные удары. Эльф подхватил девушку под руку, морщась и зло глядя на показавшихся солдат.
        Похоже, что-то случилось.
        Рия инстинктивно шевельнула культей и свела плечи, чуть прижимаясь к парню. Тот отпустил ее локоть, когда они все собрались за троллем.
        - Выйти, - велел Фаркаш, - немедля.
        Подгоняя выкриками, их погнали куда-то в правое крыло здания, и Рия старалась не отстать, тяжело припадая на левую ногу. Мышцы заныли с новой силой, но жаловаться на боль было некому. Да и нельзя. Рюн шел слева, периодически подставляя рыжую макушку под руку девушки, и Рия виновато улыбалась гному, обещая себе, что отблагодарит его позже.
        Пленников неожиданно вывели на террасу, проведя по открытому коридору. Остальные рабы, работавшие во дворе, удивлено смотрели на них, увидев явно впервые. Защелкала плеть Фаркаша, старичок на всех рявкал, кричал, и солдаты даже пустили в ход свои копья, разгоняя любопытных. Рия сейчас только старалась не упасть, не обращая внимания на громко звеневшие цепи и вплетавшееся в этот звон пение птиц. Они почти пробежали коридор, прошли мимо открытых покоев, из которых раздавались голоса и крики явно играющих детей, а потом солдаты впихнули их в богатую залу с огромным обеденным столом.
        - Вымыть пол! - рявкнул Фаркаш, просвистела, подтверждая приказ, плеть. - Протереть стол и стулья, расстелить скатерть, расставить посуду! Она в тех шкафах. На тридцать персон! Начали!
        Рия поспешила взять тряпку, Глау последовал за ней, Хадда потащил второе ведро с водой ближе к столу. Рюн скатился по ступенькам вниз вслед за ним.
        Фаркаш неожиданно остался здесь. Он задернул плотную ткань, заменявшую зале двери, и встал спиной ко входу. Девушка удивленно покосилась на него, потом взглянула на Глау и вздрогнула, заметив зловещую ухмылку.
        - Глау?
        Эльф молча выпрямился и отошел к столу, принимаясь протирать пыль. Рия озабоченно проводила его взглядом, начиная мыть мол. Ухмылка не предвещала ничего хорошего. Что задумал Глау? Да, Фаркаш сейчас казался легкой добычей, даже она это понимала. Встать спиной к тем, кто тебя ненавидит… Насколько самоуверенным надо быть? Эльф умел двигаться бесшумно, он был диким бойцовским котом, которого лишили свободы, но не обрезали когти. Глау мог задушить надсмотрщика. Но если там солдаты? Даже не если. Охрана наверняка рядом, и парня схватят, даже если он убьет Фаркаша. И, скорее всего, остальных тоже накажут.
        Рия содрогнулась, представив, каким будет наказание. "Нас убьют", - вдруг отчетливо поняла она, выжимая тряпку. Конечно, убьют, потому что один покусился на жизнь надсмотрщика. Глау будут убивать долго и мучительно глазах у остальных, а их… а их тоже убьют в назидание другим. Кто будет смотреть на ее смерть?
        - Нет, - тихо шепнула себе Рия, кусая губы. - Нет.
        Если умирать, то быстро, она не вынесет пыток. А это значит, что Глау нужно остановить, если он попытается что-то предпринять. Девушка покосилась на эльфа, который бесстрастно протирал стулья, на Рюна и Хадду, но те были в конце комнаты и вытаскивали скатерть и посуду.
        С полом Рия закончила как раз тогда, когда тролль уже начал расставлять тарелки. Они втроем осторожно ставили бокалы, Рюн, едва возвышаясь над столом, раскладывал двузубчатые вилки и острые ножи, больше похожие на маленькие кинжалы. Фаркаш заглянул к ним, коротко кивнул и снова встал за полотном, с кем-то иногда переговариваясь. Вскоре почти все было готово, девушка вытирала пыль с последних полок, а Рюн рядом расставлял вазы с цветами.
        - Удивительно, - тихо ворчал гном на общем языке, - сегодня нас, похоже, в те покои не отправят. Никак иначе Зверь скоро придет.
        - Не уверена, - прошептала Рия. - Если Глау что-нибудь не вытворит…
        - Эльф может, - фыркнул Рюнульвюр. - Он же молодой, глупый. И любит свободу.
        - А ты не любишь?
        Гном повернулся к ней, уставившись снизу вверх, и чуть прищурил маленькие глазки.
        - Ты глупа, человеческая девочка, - прошипел он. - Кто же не любит свободу? Просто надо с умом к ней выбираться, а эльфы все глупы, как и ты. Всем известно.
        Девушка только открыла рот, но не произнесла ни слова, не зная, что ответить. Она и правда сморозила глупость, а по поводу эльфов вовсе ничего не знала. Глау скорее просто рвался на свободу напролом любыми доступными ему способами. Рия на всякий случай покосилась на эльфа и с ужасом увидела, что он бесшумно продвигается в сторону Фаркаша.
        - Нет!
        Рюн тоже резко повернулся и зафырчал, негромко, но с места не сдвинулся, явно намереваясь наблюдать. Девушка же бросилась к парню и вцепилась в него ровно в тот момент, когда он ступил на первую ступень, натянув тряпку, скрученную в жгут, которым явно собирался задушить надсмотрщика.
        - Пусти! - зашипел Глау, резко отталкивая ее.
        Рия упала, ударилась о ведро, и оно зазвенело, покатившись. Разлилась вода, в комнату ворвался Фаркаш, и в тот же момент эльф набросился на него, стягивая горло жгутом. Старичок захрипел, он не ожидал нападения, только и успел схватиться за плеть, но не вытащить. Глау разъяренно шипел, сжимая жгут, Рия села да так и застыла, боясь пошевелиться. На ее глазах убивали человека, человека, который истязал их, и где-то в глубине души, далеко-далеко под страхом горела искра злой радости за то, что Глау отомстит за все побои. В коридоре раздались шаги, взволнованные голоса, и внезапно появившийся рядом с эльфом Хадда отбросил его в сторону Рии. Девушка вскрикнула, когда Глау упал на нее, они прокатились до стола, забарахтались, пытаясь встать.
        Поднялась шумиха, ворвались солдаты, закричали. Рия кое-как выпрямилась и испуганно вздрогнула, когда "гусары" нацелили ей копье прямо на горло. Эльф, стоявший рядом, рычал, но не пытался больше сдвинуться с места. Рюна не было видно.
        Зато прекрасно была видна спина Хадды и его рука, в которой он сжимал со всей силы уже мертвого Фаркаша. Тело дергалось при каждом неловком движении, словно где-то висели нити, за которые дергал непонятный кукловод. Появился человек в черном. Он зло осмотрел рабов.
        - Мерзости, - выплюнул человек и уставился на тролля. - Убийца, значит. Увести! Остальных запереть! Пригнать рабов, чтобы здесь прибрались! Быстро!
        Рия потеряла дар речи, глядя на то, как уводят Хадду.
        Нет.
        Нет!
        - Нет, - прохрипела она на русском, - нет!.. Хадда!
        Тролль чуть повернул голову и оскалился, в него тут же затыкали копьями. Никто не решился забрать тело, Хадда сжимал его до сих пор, сжимал настолько сильно, что даже в поднявшемся переполохе слышался хруст ломающихся костей.
        Рия дернулась было вперед.
        Это ошибка!
        Хадда не виноват!
        - Не виноват, - прохрипела она, когда острие надавило на горло. - Хадда не виноват!
        - Заткнись! - прорычал солдат, наотмашь ударяя ее по лицу. - Мерзость! Вырезать твой гнусный язык!..
        Девушка отшатнулась, ударившись поясницей о стол, задохнулась от подступающих к горлу рыданий. Рядом появился Рюн, он не взглянул ни на нее, ни на стоявшего рядом Глау. Хадду вывели за порог, и только там тролль внезапно громко попросил:
        - Пожелай мне счастья.
        И Рия, упав на колени, разрыдалась.
        Глава 7.
        Преступление и наказание
        Их не наказали.
        Их просто заперли в комнате, лишив обеда и ужина но пленники это за наказание не посчитали. Что было хуже - неизвестно. Куда увели Хадду? Его уже убили? Просто истязали? Глау убил надсмотрщика, но эльф сейчас сидел на кровать и равнодушно смотрел куда-то в стену, а тролль…. Что делали с троллем, не знал никто.
        Рия уже успокоилась, сухие рыдания подкатывали к горлу, но она сглатывала этот режущий комок, и истерика отступала. Слезы давно высохли, они словно закончились в один миг, и осталась только злость - на Глау, на себя, даже на Рюна. Но в первую очередь - на Глау.
        - Это ты виноват, - совершенно спокойно выплюнула эти слова Рия, угрюмо глядя на эльфа. - Ты. И ты должен был исчезнуть.
        Неужели когда-то она выхаживала этого парня, считая своим якорем в безумном мире? Неужели готова была сделать все, чтобы он выжил? Неужели… Девушка кривила губы, готовая сейчас кусаться. Одновременно двигаться не хотелось, да и Рия прекрасно знала, что Глау ее одолеет. Драться с ним бесполезно, эльф сильнее, а она калека. Что может сделать полуслепая и однорукая девушка против сильного, пусть и молодого эльфа?
        Смешно.
        Даже думать о собственном бессилии противно.
        Рюн опять обнимал подушку и мрачно зыркал по сторонам. Но на него Рия сейчас не обращала внимания, она как-то просто за компанию злилась на него, хотя гном мог бы вмешаться и помочь остановить обезумевшего кота.
        Свобода - это хорошо, но не за счет другого. Глау об этом не знал, в этом чертовом мире вообще никто не знал о дружбе! О помощи! Они - рабы, они все рабы, так зачем подставлять других?!
        - Ты виноват, - повторила упрямо девушка, и эльф внезапно повернулся к ней, уставившись своими синими глазами.
        - Да? - в его голосе неожиданно послышался сарказм. - Правда? Если бы ты не остановила меня, троллю не пришлось бы подставляться.
        - Да неужели. Лучше бы ты сдох, - Рия оскалилась.
        В этот момент она чувствовала себя большим зверем, чем Глау. Два кота…. Нет, кот и кошка, запертые в одной комнате. Один равнодушен, вторая - почти ненавидит. В груди разгоралась злоба, она могла плавно перейти в ненависть, она должна была перейти в ненависть, и Рия бы только обрадовалась.
        Потому что за Хадду она никого не простит.
        Потому что Хадда - добрый.
        Он помогал. Он учил. Он защищал.
        Он сделал все, чтобы они все - все! - смогли жить нормально, если такое понятие вообще применимо к рабству.
        И Хадда сейчас отдал свою жизнь за ошибку эльфа.
        - Лучше бы ты сдох, - прошипела снова Рия и в сердцах запустила в парня подушкой.
        Глау с легкостью отбил ее и скорчился, сжался, словно готовый к прыжку. Девушка на кровати подалась назад, внимательно следя, чтобы не упасть. Она готова была сейчас драться, если эльф того пожелает. Даже если проиграет.
        Нет, она точно проиграет, но драться все равно будет.
        Плевать.
        На все и всех.
        Сейчас важен только Хадда, и из-за Глау он страдает или уже мертв.
        - Трус, - бросила Рия, и эльф все-таки прыгнул.
        Она соскочила с постели, рывком дергая за покрывало, но Глау был куда тяжелее, чем казалось. Зазвенела цепь, мягко ударился о пол шар, зацепившись за край постели. Парень явно такого не ожидал, он уткнулся носом в натянутое покрывало, быстро отпрянул, не позволяя его на себя накинуть, и ухватил девушку за руку, падая на спину. Рия попробовала вырваться, но вместо этого только сумела изловчиться и пнуть эльфа ногой, поскольку единственную руку словно сжимали в тисках. "Он же запястье мне сломает", - мелькнула мысль, но Глау неожиданно отпустил ее руку, перехватывая за талию и резко перекатываясь на бок.
        Они свалились на пол, Рия завизжала и рукой вцепилась в волосы парня, пытаясь хотя бы выдрать клок. Эльф зашипел, схватив ее за горло.
        - Ты… виноват, - прохрипела Рия, наотмашь ударяя по лицу и все еще зажимая волосы в руках. - Ты!..
        Голова парня мотнулась, он вскрикнул и разжал руки, подаваясь назад. Девушка последовала за ним, толкая грудью и со всей силы кусая за плечо. Почему-то именно сейчас снова подступили рыдания, и некогда было их глотать.
        - Тши!.. - задыхаясь, прорычала она сквозь зубы, когда Глау попытался оторвать ее от себя, до боли цепляясь ногтями за ребра. - Иноат!..
        - Сама виновата, - рявкнул эльф, наконец отбрасывая девушку в проход. С подбородка стекала кровь; парень рванул вперед, проигнорировал злой взгляд гнома и ударил пошатывающуюся Рию под дых.
        Она согнулась пополам, упала на колени, шумно и тяжело дыша, но все равно упрямо подняла голову, с ненавистью зверя глядя на Глау. Парень сделал шаг назад, еще и еще, пока не сел к себе на кровать, тоже тяжело дыша и вытирая кровь из разбитой губы.
        - Дурная, - бросил он. - Свобода нужна.
        - Не ценой других, - прохрипела Рия, поднимаясь и не отнимая руку от живота. - Мы - одно целое.
        - Никогда таким не были, - рявкнул эльф. - И не будем!
        - Будем, - парировала зло Рия, садясь напротив на свою кровать. Она чуть прищурила левый глаз и усмехнулась. - Будем.
        Болело горло, говорить было больно, а рыдания внезапно пропали сами по себе. Комок рассосался, словно его никогда не было, осталась только иссушающая горькая злость и привкус чужой крови во рту. Дышать было больно. Нисколько не стесняясь остальных, Рия стянула с себя платье, стараясь не делать резких движений, и раздраженно осмотрела собственные ребра.
        Синяки не сходили уже давно, это было нормально. Но после короткой схватки явно появятся новые, и в этом тоже виноват Глау. Да, она его провоцировала, это правда, но эльф не мог не понимать, что с калекой бороться бесполезно?
        Бесполезно?
        Рия удовлетворенно уставилась на тот маленький клок волос, что она умудрилась вырвать, на кровь на губе угрюмого парня.
        Нет. Не бесполезно. Она тоже может за себя постоять, пусть это и не поможет выбраться на свободу. Сейчас злость придала девушке сил и заглушила страх настолько, что тот куда-то забился, лишь бы не сгореть в этом пламени почти ненависти.
        - Успокоились? - подал голос внезапно Рюн.
        - Наверное, - процедила Рия, поднимая с пола одеяло.
        Глау промолчал, только опять стер крови и уселся поудобнее на кровать, однако не сводя взгляда с девушки.
        - Не наброшусь, - фыркнула она, укутываясь. - Ты отвратителен. Бороться с калекой… Храбрый и сильный Глау.
        Парень угрюмо промолчал, но отвернулся, опять невидящим взглядом уставившись в стену. Рия усмехнулась и отвернулась к окну.
        Откуда только что взялось? Она трусиха, страшная трусиха, и если бы вот так надо было драться с охранниками - не смогла бы. Потому что страшно, потому что охрана - это раб, такой же как ты. И на охрану Рия не злилась. Она машинально ненавидела Жабу и его солдат, но ведь… привыкла к такой жизни, не в силах почувствовать себя рабыней. Потому что к ним относились почти нормально… Нормально? Она сходит с ума. Точно. Нормально, когда бьют? Нормально, когда их хозяин наслаждается процессом убийства и заставляет своих рабов на это смотреть? Это - нормально?
        Рия криво улыбнулась. Нет, конечно, нет. Просто было… рабство, а была работа. Размеренная, с завтраком, обедом и ужином, пыльная и кропотливая, но обычная. Ходи каждый день и прибирайся в покоях, пока не вылижешь их до блеска. И все. Это была работа, а все остальное - рабство.
        Она определенно сходит с ума.
        Потому к работе привыкла, а к рабству… к нему ведь нельзя привыкнуть, это значит стать такой же как Жаба, а она не может. Вот только работа тоже была рабством, а Рия никак не могла заставить себя это понять. Потому что уборщица - это тоже вроде как профессия, разве что они более свободны.
        Свобода.
        Девушка кивнула своим мыслям. Свобода, верно. Это то, что мешает разумно мыслить. Их территория - это комната, где они спят, покои, где убираются, пещера для мытья и зала хозяина. И все. Но за день они устают настолько, что все равно никуда больше идти не хочется.
        Свобода…
        На вообще есть в этом мире?
        Рия вздохнула, возвращаясь к мыслям о Хадде, и снова злость подняла голову. Девушка усилием воли заставила себя чуть-чуть успокоиться, потому что бросать обвинения Глау было бесполезно. Он же, похоже, даже не считал себя виновным. Она оскалилась непроизвольно и уставилась в стену рядом с Рюном.
        Злость.
        Злость - хорошее подспорье в такой вот драке. Но поможет ли она, когда придет время прорываться на свободу. Рия удивленно еще раз прокрутила эту мысль. Побег. Глау…. Господи, Глау ведь правда хотел вырваться на свободу. Фаркаш мертв, и теперь за ними будут следить тщательнее, так что эльф сделал только хуже, но все равно…
        Фаркаш мертв.
        Девушка поняла это только сейчас, и если бы не Хадда, выдавший себя за убийцу, она бы даже порадовалась этому. Но за смерть Фаркаша пришлось заплатить немаленькую цену, и поэтому черная радость от смерти надсмотрщика тлела где-то глубоко в душе. Но тлела.
        Рия удивилась. Раньше ведь и помыслить не могла, чтобы радоваться чьей-то смерти! Она всю жизнь до недавнего времени придерживалась девиза "не желай зла ближнему своему и людям вообще", а теперь - рада? Она зажала ладошкой рот, чтобы не засмеяться. Почему-то из горла рвался совершенно неуместный в этой ситуации смех, и девушка никак не могла его остановить.
        Хадда в тот день не вернулся, как и на следующий.
        "Гусары" выгнали их в привычные покои, оставили ведро и тряпки и вышли, ни разу не зайдя в течение дня и лишив их еды. Рия молча протирала статуэтки, не обращая внимания на бунтующий живот. Рюн на удивление тоже молчал, а от Глау и раньше невозможно было добиться слова. Они работали в тишине, и это молчание почему-то успокаивало, несмотря на тяжелую атмосферу.
        Спокойные месяцы ушли в никуда, и девушка при одной только мысли начинала злиться на безрассудного эльфа. Но стоило бросить взгляд на Глау и его разбитую губы, и спокойствие возвращалось. Она… ну, не то чтобы сумела отомстить, ведь Хадду не вернешь этой глупой стычкой, но на душе почему-то становилось легче, хотя иссушающая злость по-прежнему горела ровным пламенем.
        А потом, вечером, спустя пять дней появился Хадда. Вернее, когда они вошли в свою комнату, тролль уже лежал на кровати и смотрел в потолок. Рия от облегчения едва не упала на колени прямо на пороге. Она бросилась к Хадде, не обращая внимания на собственную наготу, прижалась к нему грудью, обнимая за плечо, и даже Рюн встал с другой стороны, похлопав тролля по руке.
        Только Глау прошел к своей кровати, словно ничего не случилось.
        - Хадда, - заполошно прошептала девушка, заглядывая ему в глаза. - Ты живой!
        Тролль молчал, даже не улыбался, и радость схлынула, когда он открыл рот.
        Ему вырезали язык. Хадда - тот Хадда, что учил ее - теперь не мог вымолвить ни слова. Но… почему язык? За что? Рия непонимающе посмотрела на гнома, а тот как-то озадаченно рассматривал ноги тролля.
        - Рюн?
        - Чтоб их Зверь сожрал, - с неожиданной ненавистью выплюнул тот. - Он не сможет нормально ходить.
        Девушка вздрогнула, недоверчиво взглянув на Хадду. Тролль только закрыл глаза и пошевелил ногами. Вернее… Он пошевелил бедрами, напрягая мускулы, но все, что было ниже колен, никак не отреагировало. Рия судорожно сглотнула, вцепившись ему в плечо.
        - Нет, - она мотнула головой, - нет, Хадда, нет…
        Тролль только закрыл глаза, и девушка отступила, отпуская его.
        - Ты! - она резко повернула к Глау, и тот вздрогнул. - Ты! Из-за тебя!
        Эльф молча смотрел на нее, даже не пытаясь на этот раз возражать.
        - Зверь тебя задери, - рявкнул неожиданно Рюн, тоже гневно уставившись на эльфа. - Жаль… как жаль, что это не с тобой, Мерзость!
        А парень все молчал, и Рия, не выдержав, бросилась на него, замолотив кулаком по груди. Потом схватила подушку, ударила ей несколько раз, но Глау словно застыл. Он не сопротивлялся, только немного опустил голову, защищая глаза, и девушка, постепенно теряя силы от побежавших слез, просто уже легко била его по груди ладошкой, содрогаясь от рыданий.
        - Так… не должно…. Быть, - всхлипывала Рия, с громким шлепком ударяя эльфа. - Не должно…. Не Хадда…
        Парень шумно выдохнул и неожиданно, словно боясь обжечься, прямо как в первый день, погладил ее плечи, а затем резко прижал к себе, вроде бы обнимая и поглаживая по голове.
        - Не должно, - хрипло согласился он, невесомо касаясь волос, - не должно.
        Рия уже просто тихо всхлипывала, комкая одежду Глау и даже не пытаясь отстраниться. Она сейчас словно пребывала в тумане, плохо понимая, что делает. Новость о ногах Хадды… о наказании за преступление, которого он не совершал, поразила сильнее, чем само убийство. Рабство… жесткое, глупое и беспощадное ко всем, кто слабее. Нет, тролль не был слабым, но его шар зачаровали, и цепь угрожала жизни. Если они снова попытаются вырваться, то…
        - Как Хадда пойдет на свободу? - растерянно пробормотала Рия, чуть отстраняясь и заглядывая в глаза эльфа. - Глау, как он?..
        Парень чуть прищурился, его вертикальный зрачок сузился до тонкой полосы.
        - Мы придумаем, - чересчур уверенно ответил он, но так тихо, что только девушка и могла услышать, - придумаем.
        Глау помог ей развесить платье и лечь в постель. Неуверенным движением укрыл Хадду, и Рия еще заметила слабую улыбку на губах тролля. Он поднял руку, что-то показывая на пальцах, а эльф почему-то низко склонил голову и быстрым шагом прошел к себе на кровать.
        Рия потерла опухший и наверняка покрасневший от слез глаз. Злиться на Глау она больше не могла. Злость почему-то пропала, так и не переродившись в окончательную ненависть. Если бы эльф начал сегодня отвечать, если бы снова началась драка, то… что? Девушка бы возненавидела эльфа, определенно. Но он словно смирил гордость и признал свою вину. И… попытался ее утешить?
        Рия слабо улыбнулась и покосилась на культу, которую отчетливо вырисовывало одеяло. Если бы она только не потеряла вторую руку, то была бы сильнее? Храбрее? Девушка хмыкнула, закрывая глаза. Вряд ли.
        Наутро их разбудили и на этот раз даже принесли некое подобие завтрака: по куску хлеба на каждого и кувшин чистой воды. Рия аккуратно первым дело накормила умудрившегося сесть Хадду. Тролль благодарно погладил ее по голове и взглядом велел есть самой, но девушка отказалась.
        - Сначала ты, - упрямо ответила она и протянула очередной кусочек хлеба.
        Но только Рия вернулась к столу, чтобы позавтракать, как вошел незнакомый человек. В его руках был….. кнут. Узкий, тонкий и наверняка бьющий очень больно. Человек был явно младше Фаркаша лет на тридцать и казался мужчиной в самом расцвете сил. Русоволосый, с ухоженными руками…. У него не было мизинца на левой руке, Рия обратила внимание на это сразу. Незнакомец носил коричневые одежды того же покроя, что и Фаркащ.
        Надсмотрщик.
        Новый.
        - Я - Детре, - ухмыляясь, сообщил и взмахнул кнутом, - ваш новый надсмотрщик. На выход! Тебя тоже это касается, Немой.
        Последнее явно относилось к Хадде, и Рия почти кинулась ему помочь. Щелкнул хлыст, и страх перед болью заставил девушку остаться на месте. Она вцепилась в локоть Глау, чувствуя, что сейчас от боли сломается сердце. Хадда практически упал на пол, тяжело поднялся на колени и таким образом пополз к выходу, не обращая внимания на раздавшийся смех и улюлюканье солдат.
        - Вас долго ждать? - насмешливо поинтересовался Детре. - Вон, даже Немой быстрее вас оказался.
        Расхохотавшись над нелепой шуткой, надсмотрщик вышел, и пленники последовали на выход.
        В коридоре Рия держалась рядом с троллем. То и дело кто-нибудь из солдат пытался вскочить ему на спину, но Детре неожиданно не разрешал этого делать, прикрикивая на молодых парней из охраны. Может, не такой уж он и плохой был?.. Ну конечно. Девушка скривилась: насколько глупо и наивной можно быть? Люди этого мира… нет, богачи этого мира не были хорошими.
        Тьфу, детство.
        Хороший и плохой.
        Эти люди не были людьми. Люди не имеют права издеваться над другими расами только потому, что у них есть деньги и сила. Сила… у них есть деньги, и именно это позволяет богачам быть якобы сильными.
        Рия положила руку на плечо ползущему Хадду и судорожно выдохнула. Люди… Здешние люди почти ничем не отличались от некоторых из ее мира. Вспомнить американцев и рабство, вспомнить крепостных в России. Вспомнить настоящее, где иногда кажется, что долгожданная свобода - это иллюзия, возможность поступать так, как диктует кто-то свыше и принимать это за личный выбор. Она ведь… была такой же. Но разве плохо жила?
        Рия криво улыбнулась, опустив голову так, чтобы волосы спрятали лицо. Седые волосы, искалеченное тело. Что она будет делать, когда вернется домой. И вернется ли? Неужели нужна была вот такая… взбучка, чтобы снова начать нормально думать?
        Привыкла. Привыкла к работе, не привыкла к рабству, не осознавая, что это - единое целое. Неужели произошедшее - зря? Неужели теперь не захотелось на свободу? По-настоящему, искренне, сильно. Так, что даже страх перед болью бы исчез.
        Детре загнал их уже в привычные покои, где они немного не успели убрать со вчерашнего дня.
        - Вперед, - как-то слащаво улыбнулся надсмотрщик и неожиданно провел рукой по бедру Рии. - Работаем. Особенно ты, девочка, иначе, - он облизнулся, - я накажу тебя по-своему.
        Девушка шарахнулась в сторону и едва не упала в таз с водой, запнувшись о тряпки. Детре расхохотался, ему вторил гогот солдат. Лишь когда закрылась дверь, Рия отступила в сторону и дрожащей рукой принялась выбирать себе тряпку.
        Трусиха.
        Жалкая трусиха.
        Она только и могла что размышлять о свободе, но стоило Детре ее припугнуть, и все - страх сковал тело и душу, не позволив даже огрызнуться. Нет, понятно, эту руку кусать не стоило, но Рия ругала себя за безволие.
        Трусиха.
        Слабая и бесполезная.
        Хадда на коленках уже полз к стеллажу, и сердце девушки задрожало, норовя остановиться. Она помотала головой и едва заставила себя отвести взгляд от этого страшного зрелища. Троллю было явно больно так ползать, его лицо, раньше ничего не выражавшее, сейчас исказилось от боли. Не сильно заметно, но подрагивали уши и губы, Хадда то и дело морщился, когда приходилось работать руками, опираясь только на колени.
        - Не работай, - предложил ему Рюн, на которого нахлынула волна добродушия. - Нам немного осталось. Сами сделаем.
        Хадда только покачал головой и бросил предостерегающий взгляд на Рию, которая собралась сказать примерно то же самое. Девушка поспешно закрыла рот и, отвернувшись, принялась протирать стекло.
        - Тролли гордые, - негромко заметил вдруг Глау, оказавшись поблизости. - Гордые, как и эльфы. Но добрые в отличие от нас и очень мудрые. Все расы знают, что к троллям можно обратиться за помощью и лучше их не обижать. Обиженный тролль может натворить многое.
        - Хадда не смог, - горько усмехнулась девушка.
        - Хадда стал рабом, - прошептал эльф. - Только люди смеют брать в рабы тех, кто общается с миром смерти. И только глупцы смеют так поступать, потому что не думают. И не умеют думать, - брезгливо добавил он.
        Рия опустила взгляд.
        Люди, да. Настолько жадные, что готовы заключить в кандалы всех, весь мир. И не тогда ли придет Зверь, когда человеческая жадность превзойдет саму себя. Смерть мира… Что это? Какая она? Все умрут? Конечно, умрут, ведь погибнет сам мир.
        "Может, оно и к лучшему, - с внезапным раздражением подумала Рия. - Этот мир слишком отвратителен".
        После скудного обеда девушка заметила, что Хадда что-то разглядывает, и поспешила подойти. Туда же подкатился Рюн и недовольно фыркнул.
        - Сиди на месте, - велел он троллю. - Не знаю, что сделали с твоими ногами, но они кровоточат. А ковер нам придется стирать.
        - Или нас накажут, - пробормотала Рия, сжимая кулак.
        Неожиданно теплая ладонь мягко коснулась сжатых пальцев, и девушка удивленно взглянула на подошедшего Глау.
        - Надо сказать охране, - предложил он. - Пусть знают, что мы не специально.
        Гном опять фыркнул, но согласно кивнул.
        - Удивительно, - проворчал он, - у молодых эльфов тоже бывают дельные мысли.
        Глау только дернул плечом и убрал руку, пальцами напоследок коснувшись запястья девушки. Рия удивленно смотрела, как эльф вновь продолжает работу. Что с ним случилось? Что-то произошло вчера, когда они узнали о наказании Хадды. Что-то перевернулось в сознании Глау? Или он просто пристыжен? Или что? Глау, непокорный бойцовый кот, внезапно так неумело… ласкается? Даром что не урчит.
        Рия вдруг хихикнула, представив себе это зрелище, и тут же закусила губу и отвернулась, когда на стук Рюна вошел "гусар". Он выслушал гнома и кивнул, молча выйдя. Новенький? Рия краем глаза попыталась его рассмотреть, но солдат пробыл в комнате слишком мало. По крайней мере, таких молчаливых раньше в охране не было.
        Вернулись уже привычные солдаты. Она насмешливо фыркали, окружая Хадду, а сухонький старичок, чем-то похожий на Фаркаша, осматривал колени тролля. Он покачал головой, и Детре, находившийся тут же, вежливо спросил, в чем дело.
        - Надрез неверный, - ответил лекарь и пожал плечами. - Отнесите его ко мне, будем смотреть.
        Нести, естественно, Детре не разрешил, и Хадде пришлось ползти. Он с горем пополам сумел взобраться по ступеням, оставляя за собой кровавые следы. Детре пригрозил оставшимся, и Рия невольно спряталась за Глау, да и Рюн выступил вперед, словно защищая молодых рабов.
        Хадда не вернулся вечером. Не приполз и ночью, а на утро Детре, довольно улыбаясь, сообщил, что тролль умирает от заражения, и поэтому его решено умертвить заранее.
        Глава 8.
        Что хуже - смерть или рабство?
        Их неожиданно разделили, развели по разным комнатам, хотя ночевали они по-прежнему в одной. Но прибирались теперь поодиночке, и Рия могла только предполагать, как Рюн с его невысоким ростом умудряется справляться. Возможно, ему предоставили лестницу или выбрали комнату подходящую. По крайней мере, гном ни разу не жаловался.
        Зато начал ворчать Глау. И это было неожиданно. Эльф до этого по большей части молчал и тихо планировал побег или убийства, но смерть Хадды, кажется, повлияла и на него.
        Самое смешное - это началось через месяц, а до этого они молчали. Вставали молча, завтракали, молча работали и так же молча ложились спать. Детре начал косо на них поглядывать, но придраться ни к чему не мог, а бить послушных рабов было глупо. Ракель даже поймала Рию и прямо спросила, что случилось. Привыкнуть к такому мытью можно, безусловно, толстуха это прекрасно понимала, но молча принимать и холодную, и горячую воду было сложно любому существу. Кроме русалок, разве что, но этих морских тварей в рабах и не держали.
        Рия только пожала плечами. Разве эта женщина могла понять, каково это - потерять друга? Потерять того, кто защищал, помогал, учил. Наставника и близкого… тролля. Как выразить словами ту пустоту, что поселилась в душе? Как избавиться от тяжести, которая гнет к земле и не дает снова распрямиться, увидеть хоть какой-то позитив в происходящем? Позитив в рабстве? Смешно.
        Ракель чуть попятилась, когда девушка как-то безумно улыбнулась и чему-то покачала головой. Она так и не проронила ни слова, когда пришел хмурый Детре и увел рабыню с собой. А Рия даже не обратила внимания на поведение толстухи, она медленно брела по коридору, совершенно игнорируя слова надсмотрщика, и размышляла, что уж если Хадда, сильный Хадда, умер, то ей, калеке, и подавно не вырваться из паутины рабства. Словно тенета, что окутывали этот мир, теперь спеленали ее по рукам и ногам, не давая даже шанса выбраться. И все чаще девушке казалось, что умереть все-таки было проще.
        Светлого в жизни не было. Свет в конце туннеля никто не зажжет, потому что там, в конце, сейчас есть только Жаба, который умудрился побить свой рекорд - он убивал каждый день, и к концу недели количество жертв превысило двадцать существ. Раньше больше семи не выходило. Рие уже даже не было страшно, только неприятно от вида крови и кишок, от разодранной шеи, когда Хюмер загонял бедолаг в клетку с дикими зверьми. Подобных животных не было на Земле - этакая смесь варана и тигра, в которых влили немалую толику крови насекомых. Девушка лишь вздрагивала, когда эта зверюга острыми когтями разрывала грудь или горло визжащей от страха жертве и присасывалась к телу острой тонкой иглой, как у комара.
        На Рюна, казалось, вообще ничего не производило впечатления. После смерти Хадды он немного осунулся, даже не пытался разбирать бороду, и та теперь торчала клочками, больше похожая на свалявшуюся шерсть. Гном не был привязан к троллю, как Рия, но он - девушка знала точно - любил разговаривать с Хаддой, тихо обсуждать непонятные ей вещи и спорить на тему шаманства и будущего их страшного мира.
        Возможно, было бы действительно здорово, окажись она предвестницей Зверя.
        Как выглядел Зверь? На кого был похож? Придет ли он, если Рия позовет и пожелает уничтожить этот мир?
        Но вслух она об этом не говорила, а Рюн - Рюн тоже молчал. Не ворчал, не рычал, он только все ходил, переваливаясь, работал, а вечером сразу ложился спать. Гном почти перестал есть, хотя, если верить Хадде, именно они были самыми прожорливыми из всех рас. Гномьи пиры считали одним из чудес света, и любой уважающий себя тролль, человек, эльф или кто-то другой стремился оказаться на таком пиршестве, чтобы своими глазами увидеть все и обязательно попробовать.
        - Гномы - лучшие повара, - наставительно и даже как-то мечтательно говорил ей Хадда, и Рия недоверчиво косилась на Рюна, который при этих словах старался скрыть довольную улыбку.
        Но Хадды больше нет.
        Нет.
        И никто не расскажет о мире. Да и спрашивать не хочется.
        Глау тоже молчал. Он ходил даже не хмурый, а как в воду опущенный, точно отказался от мыслей о побеге или собрался руки на себя наложить. Вот только… Он все равно поменялся, совсем чуть-чуть, но девушка слегка даже удивлялась. Эльф начал проявлять к ней интерес. Вернее, даже не интерес, а просто заботу. Делился своей едой, помогал одеться или иногда с вечера укрывал одеялом. Защищал от Детре, если тот замахивался на девушку, и просто поддерживал. Безмолвно, и почему-то это участие казалось равнодушным. Словно Глау просто принял на себя обязанности Хадды, чувствуя себя виноватым в его смерти.
        Ну, так оно и было. Поэтому Рия принимала помощь, благодаря только легким прикосновением к руке, и парень коротко кивал, показывая, что все понимает.
        А через месяц бойцовый кот начал шипеть. Ворчать, что ему надоело здесь сидеть, что он свободное существо, что он гордый эльф и хочет на свободу. И словно бы это вырвало из сна, заставило шевелиться, и горло у Рии заболело, потому что она высказала Глау все, что о нем думает. А Рюн добавил, зафыркав, зашипев, и наконец расправил свою бороду и показался выше, чем был на самом деле. Эльф только похлопал глазами и хмыкнул, но спорить не стал.
        И с того момента появилась невысказанная цель - остаться в живых. О побеге речи не шло, это только Глау все разглагольствовал, когда они вновь встречались в комнате, но способов ведь не было. Дом полон охраны, зачарованные шары следят, да и другие рабы, которые из страха могли выдать их хозяину, наверняка где-то были. Поэтому сейчас Рия стремилась остаться в живых. И здоровой по мере возможности.
        Ей отвели библиотеку. Огромную комнату, сверху до низу заставленную книгами в богатых переплетах. Книги явно ни разу не открывали, их вообще не трогали, а только собирали из-за красоты и богатых украшений. Рия сморщилась и покачала головой, когда открыла одну.
        Осознанно или нет, но содержание подходило Жабе идеально. Девушка едва не уронила драгоценный том, когда на иллюстрации оказалась своеобразная инструкция по разделке эльфа. И судя всему, как с ужасом поняла Рия, это была кулинарная книга. Она поскорее протерла том и поставила его на место. Интересно, Глау знает, что люди способны на подобное? Это же почти людоедство! То есть… эльфоедство? Какое странное слово.
        Девушка чихнула, шмыгнула носом и принялась рьяно оттирать пыль с полок. Хватит молчания. Хадда останется жив в памяти, и нельзя позволить Жабе, чтобы труды тролля пропали насмарку. Зря, что ли, он обучал ее? Зря рассказывал о мире? Хадда ведь почти прямо говорили - тролли готовы помочь всем, кто нуждается в помощи. Тролли сталкивались с путешественниками из других миров. Так может, есть шанс вернуться домой? Или нет?
        Чтобы вернуться домой, нужно отсюда выбраться, а способов Рия не видела, и это угнетало. Нет уж, хватит оплакивать друга. Они все еще живы и могут…. Могут что-то сделать. Не умереть для начала. А там, возможно, появится… что-нибудь или кто-нибудь, и все резко изменится. Жизнь ведь не может быть похожей на болото, когда-нибудь вязкая плотина оказывается пробита чистой проточной водой, и тогда от человека зависит, станет ли его место в жизни опять болотом, или изменения сумеют что-то сотворить.
        Да уж. Ну у нее и сравнения.
        А одной было не очень уютно. В окружении книг, в общем-то, Рия чувствовала себя в безопасности и жалела только, что не может их прочитать. Непонятные закорючки, смахивающие на иероглифы и руны одновременно вгоняли в тоску, а некоторые иллюстрации - как та, с эльфом - вызывали тошноту. Может, все-таки хорошо, что она не могла читать?..
        Их развели только вчера, и Глау вдруг сообщил, что он работает не один, а с другими людьми. Но до того замученными, что при слове "хозяин" они уже готовы падать на колени и едва ли не восхвалять Хюмера.
        - Трусы, - фыркнул эльф вчера вечером, когда рассказал. - Но, кажется, они совсем давно в рабстве. Да еще и люди. Что с таких взять.
        Рия бросила на него выразительный взгляд, и парень пожал плечами.
        - Есть и исключения, - буркнул он. - Но их слишком мало. А ты вообще из другого мира.
        Рюн хрипло рассмеялся и как-то зло улыбнулся.
        - Может, ты сумеешь с кем-то договориться и наконец выберешься отсюда. О нас не думай, нам и так хорошо.
        - Ничего хорошего, - возразила Рия, на мгновение затаив дыхание. - Глау нас тоже заберет. Да?
        Эльф замялся, и девушке стало ясно, что нет, не заберет. Сбежит сам при первой возможности. Ах да, пресловутая гордость, пресловутое "главное, чтобы мне было хорошо". Девушка раздраженно фыркнула и отвернулась к окну. Забыла совсем, что тут политика невмешательства и эгоизма ставится во главу угла.
        Рюн опять хохотнул и зашуршал покрывалом, укладываясь.
        - Глупый молодой эльф, - бросил он. - Спите, неразумные дети.

* * *
        Сегодня вечером Глау был странно молчалив, но блестевшие в темноте глаза говорили о многом.
        - Говори уже, - не выдержал Рюн, когда принесли ужин.
        Эльф дождался, пока не проскрежещет противно в замочной скважине ключ, и только тогда вытянулся на постели, прогнулся, как сытый кот, потянулся и наконец расплылся в улыбке. Рия едва не подавилась, зачарованно уставившись на него. Впервые парень показался ей красивым. Нет, идеальным. Учитывая, что они снова сидели абсолютно обнаженные, такие телодвижения смотрелись странно и… соблазнительно.
        - Надрать бы тебе уши, - сглотнула девушка, мотнув головой.
        Кот проснулся и снова, похоже, решил выпустить когти. Хотя нет. Скорее он наоборот решил спрятать их до поры, до времени, чтобы потом впиться в горло вероятному противнику. Но как же Глау был сейчас красив!.. И эта почти хищная, кошачья, но жутко довольная улыбка лишь дополняла естественную красоту эльфа. Нечеловеческую красоту, и только сейчас, так внезапно, Рия осознала, что да, Глау человеком никогда не был.
        - Людей поменяли, - наконец сообщил он, садясь, как сказали бы на Земле, по-турецки. Парень уперся руками в щиколотки и чуть покачивался, рассказывая.
        - Там не только люди… Еще пара эльфиек. Элиан… это одна из них, сказала, что с ними в комнате один человек и два гнома. Они почти год в рабстве у Хюмера, но еще не сдались.
        Рюн тоже как-то оживился, услышав о своих соплеменниках, и перебрался на край своей постели, свесив короткие ноги. Он наклонил голову, чутко прислушиваясь к каждому слову, и Рия невольно подалась вперед. Словно Глау мог сказать сейчас нечто волшебное, пообещать вывести из этого дома, спасти от рабства.
        - Можно договориться с ними о побеге, - выдохнул эльф, понижая голос, и девушка ощутила разочарование.
        Конечно, было очень глупо полагать, что он сразу расскажет конкретный план и даст четкие указания. Глупо. Но вряд ли Глау был первым, кто пытался отсюда сбежать. Он уже попробовал что-то сделать, а в результате погиб Хадда. Нет. Если все пойдет насмарку, на этот раз они умрут все. Рия тихо выдохнула и покачала головой. При любой мысли о возможно побеге поднимался страх, первобытный, присутствовавший человеке с самого рождения. Девушка панически боялась смерти, ей было страшно сначала наблюдать за гибелью тех, кого не знала, но убийство Хадды было другим. И именно это выстроило огромную стену в сознании.
        Рия желала свободы.
        Рия боялась сделать что-нибудь ради освобождения.
        И этот страх не давал ясно думать. Ведь она ненавидела - уже действительно ненавидела - свое положение, Жабу, Детре. Но это единственное, на что девушка была способна. В мыслях представляла, как бы отомстила этим людям, но на деле не смогла бы и пальцем пошевелить.
        Глау, конечно, заметил ее реакцию.
        - Трусишь? - фыркнул он.
        - Трушу, - легко согласилась Рия, глядя в окно. - Не хочу умирать.
        - Без риска, знаешь ли, жить скучно, - протянул эльф, и в голосе отчетливо слышалась насмешка. - Гном, скажи ей.
        Рюн посопел, прежде чем ответить.
        - Знаешь, - как-то ворчливо начал он, - риск, конечно, приятен, но не в этом случае. Хотя я как раз не боюсь.
        Девушка дернула плечом и неосознанно коснулась культи. Вот же, стойкое напоминание, чего она избежала. Напоминание о том, что могла умереть, только оказавшись в этом мире, но добрые Кальман и Чилла ее спасли. Добрые… Да уж, усмехнулась Рия. Такие добрые, что умереть не встать. Впрочем, сейчас злиться уже было бесполезно. Ведь они все-таки спасли ее из лап того зверя, выходили. А потом продали в рабство, да, но ради своей безопасности.
        Это тоже объяснил Хадда. Лес, в который тогда попала Рия, назывался на общем языке Ки-моури, Мертвый лес. Туда мало кто забредал, потому что эта территория принадлежала хелламам. Судя по описанию, в мире Рии животных бы обозвали химерами, уж больно походили на них. Но Мертвым лес назывался не потому. Почему-то поголовно все в этом мире считали, что хвойные деревья - мертвые. Девушка тогда озадаченно попыталась объяснить, что это не так, но Хадда уверенно заявил об отсутствии живой души у таких растений, и Рия сдалась. С таким аргументом спорить было бесполезно.

* * *
        На следующий вечер Глау познакомился с другими людьми. И эльфами. И гномами. Когда ему было нужно, парень легко сходился с посторонними, и Рие оставалось только гадать, когда же кот вновь выпустит когти, пока он был ласковым и явно тянулся ласкаться. Хотя нет. Ласкаться Глау по определению не стал бы, а вот мурлыкать - это да.
        Хищник. Гордый, хитрый и непокорный.
        Девушка поймала себя на том, что не может теперь отвести взгляда от эльфа, а он словно не замечал этого. Ходил довольный, улыбался, и даже Рюн все посмеивался, глядя на него.
        - Вообразил, что уже скоро на свободе окажется, - заметил как-то гном после очередного вечернего разговора. - Главное, чтобы шею не свернул.
        Рия согласно кивнула. Потерять такую красоту не хотелось.
        И в какой-то момент, спустя еще недели две, Глау неожиданно заявил, что готовит план побега. Вместе с теми существами, которые с ним работали.
        - Эльфов там хватает. И гномов, - сообщил он после ужина. - Эти рабы много где бывают, и один из эльфов, кажется, заметил потайной ход.
        - Кажется, - криво улыбнулась Рия, стараясь подавить страх.
        Скоро все могло опять круто измениться. Она жаждала этого и до смерти боялась. Именно потому что побег мог принести смерть, конец всему. Она калека, далеко ли убежит, прихрамывая? И от охраны не отбиться, если схватят. Вряд ли беглецы, почуявшие свободу, будут помогать тем, кто не сумел разорвать путы.
        Глау сморщился, услышав.
        - Оставайся здесь, - раздраженно бросил он. - Рюн, ты пойдешь?
        Гном уже улегся и тихо сопел, засыпая. Он сегодня устал, кряхтел все, когда проходил по комнате. Похоже, пришлось залазить на верхние полки. Или просто переносить тяжести. В любом случае, Рюну сегодня явно пришлось несладко.
        - Пойду, - пробормотал он. - Только девочку не бросим.
        Эльф громко фыркнул и уставился на девушку.
        - Да ты же нас подведешь, - уверенно заметил Глау, прищурившись. - Трусишь, боишься, и в ответственный момент испугаешься и не уйдешь. А ведь придется сражаться, возможно. От шаров избавляться еще как-то.
        - Если мы побежим, шары это поймут, - тихо возразила девушка, кусая губы. - Я правда боюсь, Глау. Нас убьют, если проиграем.
        - Лучше умереть, чем жить так!
        - Думаешь? - Рию передернуло. - Ты прав, прости, мне страшно.
        Она грустно улыбнулась, глядя на воодушевленного эльфа.
        - Ты, наверное, просто не представляешь, каково это - понимать, что умрешь. По-настоящему, бесповоротно. Может, это здесь есть призраки, но в моем мире - нет. Смерть - это навсегда, Глау. А еще это боль, и я боюсь боли.
        Девушка помимо воли задрожала, только представив, как шар может атаковать огнем. Ее пытались съесть, а теперь, в случае провала, могут зажарить. Заживо. Рия обхватила себя рукой, пытаясь успокоиться, но фантазия раз за разом подкидывала видение горящей кожи, ощущение живого огня, который пожирает снаружи тело, стремясь добраться до сердца.
        Она замотала головой, до крови закусила губу, сжавшись в комок, и вздрогнула, когда кто-то - да Глау же! - как-то неловко обнял ее за плечи и ткнулся подбородком в волосы. Рия замерла, изумленная. Что двигало эльфом? Попытка утешить? Перетянуть на свою сторону? Девушка прикрыла глаза, опуская голову ему на грудь. Сердце билось медленно, медленнее, чем у человека, но все же билось и словно бы выстукивало какую-то замысловатую мелодию. Глау тихо дышал, не делая никаких движений, и молчал, словно не знал, как можно успокоить ее.
        Впрочем, у него получилось.
        Рия легонько перехватила запястье парня и чуть сжала его, поднимая голову. Эльф нелепо улыбнулся, скривил губ в странной - как будто смущенной - улыбке и погладил ее по голове свободной рукой. Потом наклонился, поцеловал в макушку и резко вырвался, отстраняясь.
        Девушка только изумленно открыла рот, глядя, как Глау быстро укладывается спать. Да еще и повернулся спиной. Это что было? Рия взглянула на свою руку, на всякий случай проверила, нет ли у нее температуры, ущипнула себя за ногу… Нет. Не сон и не галлюцинация. Тогда заболел Глау? Он вообще понял, что сейчас сделал?
        Похоже, придется поменять мнение. Бойцовый кот умеет ластиться.

* * *
        Еще с полнедели все было спокойно, и Глау строил коварные планы побега. А потом Рия уронила статуэтку на пол. Рядом не было ни эльфа, ни Рюна, рядом оказался только Детре, в тот момент зашедший проверить свою рабыню, и его улыбка была страшной.
        - Твое счастье, что она не разбилась, - осклабился мужчина, подходя ближе. - Но ты посмела уронить вещь, которой твой хозяин дорожит. Понимаешь, что тебя ждет?
        Рия задрожала, не в силах произнести ни слова. Она только замотала головой, отступая от Детре, но тот схватил ее за руку, больно сжимая, до синяков. Рия вскрикнула, и Детре ударил ее по щеке.
        - Посидишь в клетке пару дней, одумаешься, - он наклонился ближе и как-то похабно улыбнулся, недвусмысленно положив ей руку на бедро. - Или ты можешь расплатиться со мной сейчас, и я не скажу хозяину о твоей провинности.
        - Нет, - выдавила Рия, чувствуя, что набегают слезы. - Нет, пожалуйста…
        Детре ее словно не слышал, да и не нужно ему было согласие. Он просто прижал девушку к стенке, лишив возможности двигаться, прижался всем телом, заломив ее единственную руку. Рия заплакала, попыталась закричать, но надсмотрщик заткнул рот перчаткой и принялся оглаживать грудь, спускаясь ниже.
        Нет.
        Нет, пожалуйста!
        Не трогайте меня!
        Спасите меня!
        Девушка могла только мычать, когда Детре по-хозяйски задрал подол, поглаживая внутреннюю сторону бедер. Скользнул по животу, стянул с плеча одежду, и ткань соскользнула с культи, больно врезаясь в кожу и давно заживший край отсутствующей руки. Мужчина довольно ухмыльнулся и словно в награду поцеловал ее в шею… Нет, укусил, наверняка до крови, и Рия замычала громче, забилась всем телом, но Детре был куда сильнее. Он только прошипел что-то вроде "хорошая девочка" и принялся целовать грудь, облизывать ее, не прекращая оглаживать бедра.
        Девушка дрожала, она была так слаба, так беспомощна сейчас, что хотелось умереть. От отвратительных прикосновений, от отвращения к самой себе из-за бессилия и неспособности что-то сделать. Скорее, умереть, чтобы вырваться из страшного плена, из этих похотливых жестоких рук. Уйти от Детре, от Жабы, ото всех…
        Хадды бы ее защитил, но Хадда умер.
        И больше никого… никого не осталось на ее стороне.
        Распахнулась дверь, и Детре неохотно отстранился, оглядываясь. Пара гусаров растерянно смотрела на него, переминаясь с ноги на ногу.
        - Ну? - рявкнул надсмотрщик, отпуская Рию, и девушка, обессилев, соскользнула на пол, выцарапывая перчатку из собственного рта.
        - Хозяин вас зовет, - промямлил солдат, и Детре скривился.
        Он бросил презрительный взгляд на рабыню, сплюнул на пол и все же направился к выходу, не в силах перечить желанию хозяина.
        - Уберешь все с пола, - велел он. - А потом отправляйся к себе в комнату. Отведете! - приказал Детре уже солдатам, и те коротко кивнули, вытянувшись и отдавая честь.
        Честь… была ли она у них?
        Убравшись, протерев пол и составив на место вещи, под бдительным взором охранника Рия вышла в коридор. Кто бы знал, сколько усилий ей приходилось прикладывать, чтобы просто идти.
        - Отведите меня к Ракель, - попросила девушка, останавливаясь на полпути.
        Она так и не сумела натянуть обратно платье и теперь просто придерживала его, прикрывая грудь. Солдат скептически взглянул по сторонам, но возражать не стал.
        Толстуха, кажется, что-то поняла. Она выгнала солдата, велела детям не высовываться, притащила сама нормальной воды и даже жесткую щетку. Рия принялась тереть кожу буквально до крови. Но память о прикосновениях не уходила, она словно намертво впечаталась в сознание, и Рия, плача, все терла и терла кожу, пока не стало больно настолько, что невозможно вытерпеть.
        Ракель на удивление протянула ей полотенце, не выставив сразу за дверь. Она смотрела с сожалением и непонятной злостью. Даже ласково погладила по щеке, пока Рия вытирала культю. Девушка дернулась, отшатнулась, затравленно взглянув на женщину, и молча побрела к выходу, даже не потрудившись одеться.
        Солдат только присвистнул, увидев Рию обнаженной, но махнул рукой, когда девушка на него взглянула. Она понятия не имела, что увидел гусар в ее глазе, да и не хотела знать. Сейчас было главным добраться до комнаты, завернуться в одеяло и спать. Спать до самой смерти. Так, чтобы больше не встречаться с Детре и не чувствовать его прикосновений. Никогда.
        Захлопнулась, закрываясь дверь, и Глау встревожено выпрямился на кровати.
        - Ты рано, - заметил он, прищурившись. - И мылась. Что случилось?
        Рия невидяще добралась до своей кровати и села на край прямо напротив повернувшегося эльфа.
        - Рия? - парень потянулся к ней, и девушка испуганно вскинула голову, сжавшись, заслонившись рукой, лишь бы ее больше не касались.
        - Нет, - прошептала она. - Нет, пожалуйста, не надо…
        К горлу снова подступили рыдания, но слезы не бежали, они словно закончились сегодня днем, но глаз жгло так, будто под веком появились иглы. Острые, беспощадные, они кололи глаз, и Рия хрипло всхлипывала, не в силах заплакать.
        Рядом оказался Глау. Слишком близко, но девушка не успела отшатнуться, когда он, снова обнимая за плечи, прижал ее к своему животу, неловко, неумело поглаживая по волосам. Рия всхлипнула от этой незамысловатой ласки, вздрогнула и крепко обняла эльфа за талию, вцепляясь в его одежду, прижимаясь к нему всем телом и совершенно не обращая внимания на свою наготу.
        - Не хочу, - всхлипывала она куда-то в его живот, чувствуя, как все-таки побежали слезы, и внутри распрямилась скрученная непонятно как пружина страха. - Не хочу больше… Лучше умереть!..
        - Нельзя умирать, - прошептал Глау и, чуть отстранившись, опустился перед ней на колени, аккуратно касаясь лица. - Не надо, Рия. Я же говорю, что мы будем свободны.
        Девушка только заплакала сильнее, снова обнимая его и пытаясь прижать к себе, но эльф просто потянулся и легко поцеловал глаз, собирая губами бегущие слезы. Рия задохнулась от нежности, которая, кажется, была в этом движении. Нет, конечно, какая нежность, кто Глау, а кто она, но сейчас хотелось обмануться и поверить. Парень чуть приподнялся, на этот раз прижимая девушку к груди и тихо баюкая ее.
        - Никто тебя больше не тронет, - пообещал он тихо куда-то ей в мокрые волосы. - Потому что мы сбежим, честно. И ты окажешься на свободе и уже сама решишь, куда идти.
        Глава 9.
        Побег
        План побега начинал понемногу выстраиваться, Глау стал связующим звеном между Рией, Рюном и остальными рабами. То ли Детре больше доверял его честным глазам и опущенной голове, из-за чего не мог видеть довольную ухмылку, то ли… Нет, второго объяснения девушка подобрать не могла. С тех пор, как эльф пообещал ей, что они выберутся отсюда, у Рии словно открылось второе дыхание. При виде надсмотрщика, конечно, начинали дрожать коленки и хотелось зарыться куда-нибудь в землю, но приходилось держать себя в руках. Потому что слова Глау поддерживали, словно были тем самым необходимым глотком воздуха, который помог вновь почувствовать себя живой.
        Тенета рвались. Тонкая паутина беспомощности и привычки лопалась на глазах, и Рия расправляла плечи, тщательно скрывая непонятно откуда взявшуюся радость. Эта радость тлела в груди, то разгораясь - обычно в самый неподходящий момент, - то вновь немного затухая, когда появлялись сомнения. Девушка сжимала зубы и старалась отбросить все, что не понимала. После того, как Детре ее едва не изнасиловал, Рие казалось, что она не придет в себя, но Глау срывал покровы, Глау все менял. Он помог просто объятием и словами. В его фразах звучала непоколебимая уверенность - как в словах Галинки, а подруга почти никогда не ошибалась. Почти - потому что люди не были богами и могли совершать ошибки, это нормально, а Глау человеком не был, и Рие теперь казалось, что эльфы - почти боги. Тоже почти, но ошибаются куда реже людей.
        И у них нет рабства.
        Возможно, после бегства стоило пойти к эльфам? Если Глау согласится ее взять с собой. Сейчас девушка вполне сносно изъяснялась на общем языке, но красивый, певучий эльфийский тоже бы выучила. С удовольствием, с удивлением поняла Рия, когда задумалась об этом.
        Рюн тоже стал деятельным. Еще более, чем прежде. Нет, внешне казалось, что он все так же послушно выполняет приказы, ворчит себе что-то под нос, но борода отныне была чистой и почти что расчесанной, хотя, конечно, расчесывать было нечем. И тем не менее Рюн стал вновь за ней ухаживать. Он тоже умудрился пересечься с другими гномами, Детре не доверял ей, Рие, отправляя каждый раз в одиночестве убирать ту или иную комнату. Человек не доверяет человеку, все правильно. В этом мире все люди знали, что себе подобным верить не следует - предадут. Ради своей свободы, жизни, счастья или денег. С легкостью продадут, чтобы самим остаться свободными. Чилла и Кальман поступили так же, ну да вспоминать о них - много чести. Девушка чуть затаенно улыбалась своим мыслям, хотя на душе становилось паршиво.
        Наверное, все же этот мир либо погибнет однажды, либо очистится и переродится. Потому что невозможно жить там, где никому нельзя доверять. Даже соплеменникам. Возможно, влюбленные еще могли друг другу верить. В друг друга, так правильнее. Но принцип "я важнее других" действовал неотъемлемо. Интересно, что будет, если они выберутся из плена? "Нет, - поправила себя девушка, - когда".
        Они сбегут, окажутся на свободе, а дальше…. А дальше первым делом нужно будет избавиться от шаров и рабской одежды. Это сказал Рюн. Сказал таким тоном, словно доподлинно знал весь процесс бегства и последующих действий. Рия заинтересовалась, но гном только фыркнул и, переваливаясь, побрел к своей кровати.
        По вечерам они обсуждали план. Рюн и Глау рассказывали девушке, что приходит в их светлые головы за день, но в первую очередь интересовались, как она провела день. Было ли это жалостью к калеке, или ее… сокамерники действительно волновались, Рия не знала. Она иногда задумывалась об этом, но слишком сильно хотелось верить, что все же волнуются. Именно хотелось верить, потому что уверенности не было. Хадда - тот да, тот защищал, учил, помогал, он сам был верой, и Рия могла отдать троллю свою жизнь. Он бы сохранил. Глау и Рюн - нет. Это было странно и неправильно, чувства пребывали в слишком сильном разброде, чтобы девушка сейчас могла разложить все по полочкам. Странно было осознавать, что после смерти Хадды она, оказывается, так и не пришла в себя. Просто сотворила маску, позволила тенетам окутать себя и подчинилась им. Наверное, так было легче. Нет, так было проще, но просто - не значит легко и правильно. Путь к истине никогда не бывает открытым, там, где нет препятствий, слишком высока вероятность попасть в ловушку.
        Хотя после таких мыслей Рия понимала, что путается еще больше. Она ведь на самом деле только и могла что думать, у нее не было ни сил, но способа что-то именно сделать. От осознания этого - в который раз! - становилось тошно, но ведь… Девушка скрипела зубами и ругалась на себя. Ничего не пыталась изменить, только сетовала, но рефлексия бесполезна, если ни к чему не приводит.
        Глау доказал это. Глау одним легким объятием и простым обещанием сорвал маску. Непонятно, как именно и почему, но сумел, пробился, и Рия поверила. Потому что он что-то теперь делал. Потому что, наверное, столько уверенности, сколько ее было у эльфа, она сама набрать не могла. Слабая. Беспомощная. Калека.
        Калека? Нет уж. За столько месяцев Рия почти привыкла к своему изменившемуся телу. Действительно привыкла, хоть и пыталась иногда, по старой памяти, что-нибудь брать правой рукой. С глазом было немного сложнее, но и здесь девушка приноровилась, и стоило показаться, что справа появилось нечто постороннее, Рия резко оборачивалась, осторожно отступая назад. На всякий случай.

* * *
        - Совсем скоро можно будет привести план в действие, - сообщил негромко Глау после ужина.
        Свечи уже задули, комната погрузилась в темноту, а они все еще сидели и тихо обсуждали план. В который раз. Основой должен был стать огонь, настоящий пожар, который заставит охрану и надсмотрщиков на время позабыть о рабах. Сгорят - не страшно, наверняка так подумают солдаты, а пленники за это время должны будут умудриться сбежать. Две основные проблемы - как устроить поджог, причем в разных частях дома, чтобы посеять еще большую панику, и как все же умудриться сбежать.
        - Эхлин и Таррат что-то придумали? - ворчливо поинтересовался гном. Он сидел на постели рядом с Рией и все теребил бороду, обдумывая сказанное. - Если ничего не получится, очень многие умрут.
        - А то я не знаю, - огрызнулся Глау, ерошась, и тут же взял себя в руки, вновь становясь ласковым и пушистым. - Помню, гном, я все прекрасно помню. Эхлин сказала, что ее заставляют прибираться в довольно темной комнате, и поэтому там горят факелы. Везде.
        - У меня, кстати, не факелы, но фонари, - заметила Рия. - Я могу разбить, но на звон прибежит охрана.
        - Не нужно, - покачал головой Рюн. - С фонарем сразу поймут, что специально. А факел может случайно что-то поджечь.
        Глау согласно кивнул и сцепил руки. Длинные красивые пальцы скрючились в свете полной луны, и Рия отстранено подумала, что именно так выглядят руки ведьм. Разве что кожа не настолько гладкая и приятная на ощупь.
        - Проблема в том, - продолжил парень, - что не все смогут это сделать. К тому же некоторые работают слишком далеко от места действия.
        - Например, Рия, - словно невзначай заметил гном.
        - Да.
        Девушка только тяжело вздохнула.
        - Я могу отпроситься к Ракель, - несмело предложила она, стараясь в полусумраке разглядеть выражение лица эльфа. Мерцали только его глаза, ярко-синие, как вечернее небо.
        - И что? Она тебя запрет в пещере, а оттуда точно выхода нет, - возразил Глау. - Тебе придется до нас добраться…
        - Я не знаю, где вы работаете, - тихо ответила Рия, покачав головой. - Я вообще ту часть дома не знаю.
        - Доберись до дворика, - вдруг предложил Рюн. - Помнишь ведь?..
        - Помню.
        - Тайный ход, который нашел Раух, недалеко, - развил мысль гном и соскочил на пол, принявшись расхаживать между кроватей. - Глау, ты заберешь ее.
        Судя по вздоху, эльфу не особо хотелось за ней идти, и Рия почему-то хихикнула, хотя на мгновение захлестнуло волной страха. А если ее бросят?
        - Заберу, - раздался приглушенный голос парня, и она затолкала свой страх куда подальше. Нет уж, если хочет верить Рюну и Глау, то верить нужно до конца. Потому что все равно больше никого нет в этом мире, кому можно желать довериться.
        - Прекрасно, - Рюн даже прихлопнул в ладоши. - В таком случае договаривайся завтра, когда начнем. Чтобы быть готовыми.
        Глау кивнул. Совет был окончен, можно ложиться спать.

* * *
        Утром как всегда солдаты развели их по комнатам. Рия даже обрадовалась, увидев новое помещение, и не смогла скрыть улыбку - достаточно близко к их спальне, бежать будет недалеко. Конечно, если она не успеет за сегодня все прибрать, но растянуть уборку всегда можно. Солдаты, заметив странную радость рабыни, оскалились и подтолкнули ее вперед, словно рабам запрещено было улыбаться, словно эта улыбка вызывала у них гнев.
        Рия вскрикнула, не ожидая этого, подвернула ногу на лестнице и упала вниз, больно ударившись правым плечом о не застеленный дощатый пол. Тут же раздался смех солдат, и Рия сжала зубы, чтобы не заплакать от боли. Этим гусарам можно было все, ей - ничего, но недолго осталось до побега.
        Вдоволь насмеявшись над неуклюжими попытками девушки сесть, охрана все-таки вышла за дверь. Странно, что сегодня не было Детре, но, возможно, он слишком занят? Рия судорожно вздохнула и потерла болевшее плечо. Ныла нога, снова левая, и ступать было больно. Девушка вцепилась в ближайшую полку и постаралась спокойно выдохнуть.
        "Тише, - велела она самой себе, чувствуя, как поднимается паника, - успокойся".
        В таком состоянии бежать будет сложно. Есть надежда, что за день нога перестанет ныть, да и ничего страшного не случилась. Ну подвернула, подумаешь. Всякое бывает. Не вывихнула же.
        Она прикрыла глаза, сделала несколько спокойных вдохов-выдохов и, едва ли не на ощупь, глядя под ноги сквозь ресницы, похромала к тряпкам и ведру с водой. Все будет хорошо. Потому что Глау так сказал, и Рюн с ним согласен. А значит… Нет, она повторяется.
        Рия еще раз медленно выдохнула и осмотрела фронт работ. С удивлением поняла, что здесь пусто, а в ведре нет воды. Что?.. Девушка потрясла головой и еще раз огляделась. Полукруглая комната, заставленная шкафами с пустыми полками. Вдоль стен везде одни только шкафы. Дощатый пол с необструганными досками, где легко можно получить занозу. Рия переступила с ноги на ногу.
        И факелы. Ни в одной комнате, где они убирались, не было окон, освещали покои только фонари, высоко подвешенные на стенах и потолке. А здесь были факелы - обычные просмоленные палки, огонь потрескивал, пожирая дерево. Почему?
        "Спокойно".
        Девушка прикусила палец, чтобы не закричать. Она часто заморгала, заоглядывалась, ожидая, что сейчас кто-то выскочит из-за шкафов. Она надоела? Жаба пожелал ее уничтожить? Но тогда вряд ли бы стал запирать здесь. Скорее засунул бы в клетку до вечера или еще куда-нибудь, но не в почти же соседнюю с рабской спальней комнату! Или что? Рия до боли сжала кулак, впившись обгрызенными ногтями в ладонь.
        Думать. Нужно спокойно подумать, и главное здесь слово "спокойно". Что-то затевается, что-то нехорошее, и это явно касается только ее. Жаба? Детре? Или кто-то подслушал их разговоры о побеге? Кто-то предал их? Что, если с Глау и Рюном сейчас расправляются? От мысли, что она останется одна, у Рии потемнело в глазу. Она словно ослепла окончательно на какие-то несколько жалких минут, пошатнулась и просто осела на пол, не в силах справиться с нахлынувшим страхом.
        Огонь тихо трещал, и девушка невидяще уставилась на факелы. Достаточно низко, чтобы вытащить. И деревянные шкафы, которые наверняка быстро загорятся. Она могла бы начать действовать, воплощать план в реальность, но… слишком велик шанс просто задохнуться. Или стража поймет, что начался пожар?
        Неожиданно в коридоре послышался какой-то шум, и дверь распахнулась. В комнату буквально ввалился Детре, от него пахло алкоголем так, что Рия мгновенно пришла в себя и сморщилась, прикрывая нос. Пьяный Детре еще хуже, чем трезвый.
        - Вам сюда нельзя, - попробовал ему помешать один из гусаров, оказавшихся поблизости, пока девушка вжималась в стенку. - Хозяин не велел!..
        - Плевать мне! - взревел надсмотрщик, хлыстом ударяя солдатика. - Вон!
        Рия завертела головой, пытаясь что-нибудь придумать. Детре был силен, даже пьяный. Она видела, как остальные солдаты тоже попытались остановить мужчину, но он, хоть и в таком состоянии, захлестнул одному шею плетью, как удавкой, и солдат захрипел, вцепившись руками в собственное горло. Остальные вытащили оружие, но Детре не боялся. Он ухмыльнулся, завидев испуганную рабыню, и почти уверенно направился к ней. Солдаты кинулись на надсмотрщика, ему пришлось отвлечься, и Рия, сжав зубы, преодолевая слабость и страх, что сковал ее и не давал двигаться, потянула из железного кольца факел.
        Сейчас!
        Сейчас или никогда!
        Она со всей силы ткнула им в ближайший шкаф, и сноп искр осыпался на пол. Сухое дерево мгновенно поддалось голодному пламени, но солдаты этого не заметили. Пятеро не могли справиться с одним пьяным и его хлыстом, который, казалось, тоже был живым, как и у Фаркаша. Нет. Детре сам по себе был силен и молод. Он откинул одного из гусаров, второго задушил, еще трое пятились, но не уходили, явно намереваясь до конца выполнять приказ хозяина. Почему они так преданны?
        Рия закричала, бросившись вперед. Одной рукой, да к тому же левой, факел было держать неудобно, он волочился по земле, и огонь соскальзывал на доски, которые тоже почти мгновенно загорались. Детре обернулся на крик, солдаты замерли, явно не зная, как реагировать. Солдаты… совсем молоденькие мальчишки, не сильно старше Рии. Девушка всхлипнула от страха, не веря тому, что собирается сделать, буквально врезалась в надсмотрщика, толкая его вперед. Мужчина расставил руки, крепко прижимая ее к себе, так, что девушке почудился хруст костей. Она из последних сил вскинула факел. Какой-то мальчишка, кажется, догадавшись, чего она добивается, бросился вперед, но Рия успела заметить, что двое остальных остановили напарника, словно желали Детре смерти.
        Наверное, оно так и было.
        Надсмотрщик не удержался на ногах, он сел на ступеньки, а потом Рия ударила его горящим факелом по плечу, огонь обжег лицо, мужчина заорал, отбросил девушку обратно, ближе к горевшим шкафам и полу. Солдаты бросились к нему, то ли желая помочь, то ли добить, один из них толкнул намеревавшегося выскочить Детре, вперед, но мужчина наотмашь ударил его и выбежал в коридор. Он горел, похоже, пролил алкоголь на одежду, и та сразу же занялась пламенем. Рия закашлялась от дыма, стремительно заполнявшего комнату, шкафы уже горели почти все, и огонь поедал пол.
        Двое солдат бросились за Детре, один остался, растерянно остановившись на пороге. Он явно не знал, как поступить, но понимал, что оставлять рабыню одну не стоит. Пламя добралось до трупов, Рия сморщилась от нового запаха, ее едва не вывернуло. Пошатываясь, девушка быстро, насколько это было возможно, подскочила к гусару, вцепившись в его одежду.
        - Отпусти, - прохрипела одна, вставая на цыпочки, чтобы заглянуть в глаза мальчишке.
        Он попятился, уперся спиной в косяк, не зная, что сказать. Раздался треск, и они оба вздрогнули. Упали шкафы, пол провалился, и внизу обнажилась глубокая яма. В свете горящих досок были видны острые колья, и Рия едва не задохнулась, поняв, что, скорее всего, просто упала бы туда. Неожиданно, внезапно. Мальчишка зашлепал губами, тоже не ожидавший подобного. Он испуганно взглянул на девушку, на мгновение сжал ее руку и выдохнул:
        - Беги.
        Рия все же расплакалась. Она бросилась, сильно хромая, по коридору, затянутому дымом. Дышать было трудно, от запаха горящих тел мутило. Где-то раздавались крики, и девушка, буквально на ощупь пробираясь по коридору в сторону дворика, неожиданно поняла, что да, в другой части дома тоже пожар. Значит, план в действии? Уже? Почему? Или из-за нее?
        Рия уткнулась в стену лбом, ее все-таки вырвало, да больная нога не позволяла бежать. Девушка всхлипнула, усмехаясь. Ну да, конечно, это ее почти спасло, шар не реагировал на ускорившееся движение, потому что не считал за бег такую скорость. Наверное, на самом деле она ползет как черепаха.
        Где этот дворик?! Где Глау, где хоть кто-нибудь?
        Поднявшаяся суматоха и дым скрывали ее от посторонних глаз. Вернее, солдатам было не до рабов, кажется, огонь перекинулся на третью часть дома, где находились покои хозяина. Вокруг раздавались крики, в коридоре то и дело кто-то пробегал, даже не обращая внимания на медленно идущую девушку в рабской робе. Кто-то молил о помощи, кто-то требовал воды и немедленно потушить огонь. Неожиданно мимо пробежал горящий человек, Рия только успела вжаться в стену, но человек запнулся о шар и больше не поднялся. Девушку едва снова не стошнило, она усилием воли сглотнула поднявшийся к горлу комок и вздрогнула, когда из дыма вынырнул Глау.
        - Да неужели, - процедил он, хватая ее за руку. - Быстрее!
        - Не могу, - выдохнула она, вцепившись в его ладонь и стараясь хромать быстрее.
        Глау никак не отреагировал. Он бросился вперед, и шар со звоном покатился вслед. Рие пришлось следовать за ним, нога болела, но девушка сейчас не могла жаловаться. Она бы даже больная бросилась за эльфом, вцепилась в него и не отпускала, потому что на свободу хотелось больше, чем умереть.
        А ведь смерть была совсем близко. Слишком. Следуя за Глау, петлявшим по коридору и старавшимся держаться подальше от уже загоревшихся стен, она вспоминала блестевшие в огне острые колья на дне ямы. Возможно, какая-нибудь доска просто бы сломалась, и она бы упала. Могла ведь погибнуть не сразу, а умирала бы долго и мучительно, и Жаба бы наверняка стоял над ней и смеялся. Интересно, почему он не захотел устроить прилюдную казнь, как любил? Или потому, что она - калека?
        Калека! Ну конечно, она…
        Глау резко остановился, и Рия врезалась в его спину. Пошатнулась, едва не упала, но эльф даже не пошевелился. Девушка осторожно выглянула из-за его плеча, встав на цыпочки, и вздрогнула. Они добрались до знакомого дворика, но что с ним стало! Кажется, это был не просто побег. Это было настоящее восстание, и кто все начал, оставалось загадкой. Рабы взбунтовались, похоже, кто-то из охраны оказался на их стороне, потому что гномы и эльфы тащили вырывающихся богато одетых людей к фонтану и перерезали им горло, а люди в форме охраны отталкивали тела. Вода в фонтане давно покраснела, вокруг все затягивало дымом и воняло горевшим деревом и мясом. Горевшим человеческим мясом. Гибли люди, гибли хозяева этого дома, жизни, смерти - они просто умирали, дохли, как животные, а рабы радовались и убивали. Убивали еще, и руки были в красной крови.
        В людях ведь не так много крови, как кажется, но сейчас обезумевшие эльфы, гномы, даже тролли и такие же люди купались в ней. Кто-то запрыгнул в фонтан и затряс чьей-то отрезанной головой. Или оторванной? Рия задышала мелко и часто, уткнулась куда-то в лопатки эльфу, чтобы не видеть этот ужас. Позади в коридоре с грохотом провалилась крыша, и девушка вспомнила о том молодом солдатике, что отпустил ее. Жив? Мертв? Что с ним стало? Ее бросило в дрожь, ноги ослабли, но Рия пыталась не падать. Нужно было уходить отсюда, бежать из этого кошмара, потому что… потому что это было еще хуже!
        Глау резко обернулся, лишая ее опоры, и девушка едва не упала. Но эльф не думал уходить один, он подхватил ее на руки, легко, словно Рия была пером, и быстро направился куда-то мимо дворика, держась ближе к стене.
        - Lank lewe Vryheid!/Да здравствует свобода!/ - раздался чей-то восторженный крик, и Рия, уткнувшаяся в плечо парня, узнала эльфийский. Сколько в этой фразе было ненависти и торжества…
        - Мы победили! - навстречу кто-то вынырнул, и девушка вздрогнула.
        Глау прижал ее к себе сильнее и, наверное, кивнул. Или улыбнулся. Или осклабился. Довольный сытый кот, он должен был выглядеть именно так, но Рии казалось, что эльфу совсем не весело.
        - Победили, - наконец раздался его голос сверху. - На свободу!
        - На свободу! - подхватил некто, и со стороны двора что-то тоже закричали о свободе. И восстаниях. И смерти.
        Слишком много крови. Но стража других домов наверняка уже знает о случившемся, поэтому тем, кто служит у тех же соседей, будет плохо. Рия никак не могла унять дрожь, от этой мысли стало еще хуже, наружу рвались рыдания, но не было сейчас времени плакать. Оплакивать других? Сначала нужно было спасти свою жизнь… Наверное, именно так думал каждый в этом мире, и она теперь тоже. Но чтобы заботиться о ком-то, нужно быть самому сильным и здоровым. Свободным. Значит…
        Глау снова бросился вперед, Рия немного повернула голову, видя, как мимо протекает стена, дерево словно плавится, рыдая огненными слезами. Впереди раздался треск, парень свернул в сторону, в какую-то комнату и остановился. Рию поставили на ноги, и она оперлась на локоть эльфа, привыкая к сумраку. Комната была вся затянута дымом, из-за этого кружилась голова, но девушка сумела разглядеть Рюна и еще нескольких эльфов и гномов, явно ждавших их у какого-то лаза.
        - Скорее, - крикнула незнакомая эльфийка, изящной рукой сжимая запястье Глау. - Мы ждали только тебя… и ее.
        Почему-то Рие показалось, что ей совсем не рады. Человек… такой же человек, как те, что взяли их в плен и насильно лишили свободы. Что ж, другим расам этого мира действительно не за что любить людей.
        А Глау ее не отпустил. Он только коротко кивнул, забрал у Рюна протянутый факел и, сжав руку девушки, поспешил вслед за остальными эльфами. Гномы шли позади. Подземный ход проходил глубоко, здесь пахло почему-то сыростью, и было очень холодно, по сравнению с горящим домом, где становилось слишком жарко. Вскоре затих шум пожара и восстания, осталось только тихое дыхание маленького отряда, желающего обрести свободу. Рия держалась рядом с эльфом, стараясь не выпустить его руку. После всего пережитого ее клонило почему-то в сон, да еще дым, которым она надышалась, давал о себе знать. По-прежнему немного мутило, хотелось лечь и уснуть, но Рия прекрасно понимала, что ждать ее никто не будет.
        Еще звенели цепи.
        В какой-то момент идущий впереди эльф скомандовал остановиться и неожиданно потянул с себя робу.
        - Избавиться от этой отвратительной вещи, - процедил он и фыркнул.
        Глау и остальные эльфы незамедлительно последовали его примеру. Девушка растерянно покосилась на гномов, но и принялись раздеваться, расстилая робы на земле, словно собирались спать. Может, и правда?
        - Раздевайся, - грубовато велел парень, Рия не сразу поняла, что он от нее хочет, но потом все-таки потянула за подол свой наряд. Весь в саже, даже порвавшийся внизу. Удивительно. Сколько ее ни били хлыстом, одежда оставалась цела, а сейчас - порвалась. Может, это тоже было признаком свободы?
        Глау помог ей снять платье, и Рия осталась обнаженной среди таких же голых существ. Эльфийки, естественно, были красивые. Гибкие, аккуратные - дикие кошки, они наверняка сумели бы выцарапать глаза тем, кто посмел покуситься на них. Да только ведь спеленали кошек все равно…
        Эльфы уселись дружной кучкой в стороне. Глау незамедлительно отошел к ним, садясь рядом с одной из женщин, и та обняла его за плечи, погладила по голове и что-то негромко произнесла на эльфийском. Глау качнул головой, отвечая.
        Гномы тоже сидели поодаль, и только Рия топталась на месте. Она шагнула было в сторону эльфов, но ведущий их мужчина бросил на нее такой взгляд, что девушка сочла за лучшее попятиться.
        - Глау…
        Парень даже не взглянул в ее сторону, зато какая-то молодая эльфийка ощерилась, показав белые зубы, и ухмыльнулась. Рия сглотнула, неловко улыбнулась и, расстелив свое платье около стенки, притулилась там, сжавшись в комочек. Только сейчас заметила, что левая нога немного опухла, шрам снова покраснел из-за быстрой ходьбы, а кандалы натерли щиколотку. Шар поблескивал рядом, напоминая, что свобода пока получена не до конца.
        А еще было очень и очень холодно. Позади осыпалась земля, когда Рия нечаянно прикасалась к стене спиной, сквозь одежду - одну единственную тонкую робу - тоже проступал холод. Девушка кинула пару взглядов на сгрудившихся в кучи эльфов и гномов, и сморгнула набежавшие слезы. Нет. Сейчас не время плакать. Понятно ведь, почему ее не принимают, понятно, что Глау и Рюн больше рады находиться со своими соплеменниками, чем еще и о человеке заботиться. Раздались шуршащие шаги, и Рия вскинула голову, сонно уставившись на Рюна. Оказывается, она уже успела даже задремать.
        - Идем, - тихо буркнул гном, указав на их немногочисленный круг. - Иначе ты тут замерзнешь насмерть.
        - Остальные… - голос звучал жалко.
        - Согласны.
        Больше не сказав ни слова, Рюн развернулся и потопал обратно. Рия медленно поднялась, тихо зашипела, когда больную ногу словно прострелило, и похромала к гномам, прихватив свою одежду. Они посторонились, пропуская замерзшую девушку внутрь, а потом снова сгрудились в кучу, зажимая ее с трех сторон. Тело к телу, и нагота сейчас не смущала. Рия еще успела поймать странный взгляд Глау, но потом усталость окончательно взяла свое, и она соскользнула в сон.
        Глава 10.
        Свобода?
        Они выбрались из туннеля на какую-то поляну после полудня. По крайней мере, солнце ярко светило, ослепляя бывших рабов, и Рия жмурилась. Увидев голубое небо, исполосованное едва заметными блестящими ниточками тенет, девушка неосознанно вытянула руку, словно хотела коснуться легких облаков.
        Как же хорошо было чувствовать себя живой. И свободной. Возможно, еще не до конца - цепь иногда позвякивала, настойчиво напоминая о существовании зачарованного шара, но теперь это казалось почти мелочью. Рия держалась среди гномов, хотя, если честно, ее тянуло к эльфам. Вернее, к Глау, который внезапно отдалился, не смотрел больше на нее и вообще делал вид, словно незнаком с человеческой калекой. Девушка даже чуть обиделась, но потом отмахнулась от глупых мыслей и улыбнулась. Наконец-то улыбнулась по-настоящему, без страха, хотя впереди ее ждала неизвестность.
        - Гномы знают, как избавиться от шаров? - старший из эльфов, чьего имени Рия до сих пор не знала, подошел ближе, кинув презрительный взгляд на девушку.
        Она опустила глаза. Бояться было нечего, конечно, да и Глау не допустит, чтобы соплеменник напал на беззащитную калеку. Ведь так? Рия постаралась отбросить предательскую мысль, что в туннеле эльф предпочел быть со своими и притворился, словно не знает ее. В конце концов, парня можно было понять, разве нет? Сейчас Рия была готова оправдать почти кого угодно, потому что такая желанная свобода манила, она стояла так близко - оставалось только найти нормальную одежду и избавиться от шара. То есть, конечно, в обратной последовательности было бы лучше.
        Беглых рабов вряд ли пощадят, их либо закуют в цепи и накажут, либо сразу убьют. Поэтому Рия честно старалась не думать о плохом. Не стоит. Грустные мысли притягивают печаль, а эти несколько месяцев, что она провела в рабстве… нет, в этом мире, печали было слишком много. Девушке на мгновение даже показалось, что она теперь состоит исключительно из грусти, страха и боли, но тут ее окликнул Глау, возвращая на грешную землю.
        Рия вопросительно взглянула на подошедшего парня и чуть улыбнулась.
        - Спасибо.
        Глау, еще не успевший ничего сказать, застыл с открытым ртом, чуть нахмурился и фыркнул.
        - Не за что. Я обещал тебе, и я выполнил обещание. Разве нет?
        - Конечно, - почему-то растерялась девушка, смущенная его тоном.
        Эльф нервничал? Сердился? Он вел себя… отчужденно, словно теперь, оказавшись на свободе, не хотел даже иметь дела с человеком. Возможно, так и было. Возможно, теперь ей придется искать свой путь, но обратиться за помощью ведь все равно можно? Рия часто заморгала и тряхнула головой.
        - Мы избавимся от шаров сначала?
        - Да, - Глау цыкнул и скрестил руки на груди. - Это дело гномов, они умеют разговаривать с металлами, так что сумеют справиться и с цепями.
        - Почему тогда не пытались еще там…
        - Потому что Рюн мог бы расцепить только чужие цепи, - нервничая, ответил парень.
        Рия непонимающе наклонила голову. Что с ним происходит? Разве Глау не рад свободе? Тому, что скоро вернется домой? Почему он нервничает и от этого злится? На что? Или на кого? Как ребенок… Нет, как котенок, чем-то напуганный котенок. Хотя Глау, конечно, сейчас не было страшно, но будь он и правда котом, шерсть бы стояла дыбом.
        Девушка шагнула вперед, касаясь его руки и заглядывая в глаза.
        - Глау, что-то случилось?
        Эльф повел себя странно - отскочил как ужаленный, слишком резко и как-то нелепо обернулся, бросая взгляд в сторону своих соплеменников, и сделал еще шаг назад. Рия тихо охнула и закусила губу. Он боится?.. Боится, что остальные не поймут, почему он с ней разговаривает да еще позволяет прикасаться? Но ведь в туннеле держал за руку. По крайней мере, до остановки, дальше-то она шла с гномами. Но все равно - это же было. Или на поверхности дело обстояло уже по-другому?
        - Идемте, - подал голос старший эльф, и Глау резко поспешил к своим, оставляя девушку в одиночестве.
        Рия на мгновение растерялась, не зная, относится ли это и к ней, но гномы двинулись вперед, эльфы последовали за ними, и девушка поспешила за Рюном. Здесь на нее тоже косо поглядывали, но хотя бы не прогоняли и не смотрели настолько презрительно, как эльфы.
        Она понимала, что людей в целом другим расам любить не за что, но ведь… не все люди были вот такими. Родившаяся и воспитанная в совершенно других условиях, Рия ни за что бы не стала обобщать. Это как… ну, решить, что если укусила одна собака, то и все, совершенно все остальные тоже будут непременно кусаться. Естественно, что любой пес или сука могут оскалиться, поранить, собаки ведь в какой-то мере хищники. Но если отнестись к животному по-доброму, разве тогда укусит? Какая-то - вполне возможно, а другая лизнет руку, благодаря.
        Они оделись сразу, как только оказались на поверхности, и на этот раз Рие помогал Рюн. Девушка была не против. Она шла вместе с ним, окруженная гномами. Подземный народ был похож друг на друга… Похож настолько, что не проведи Рия с Рюном много времени, она бы сейчас не смогла его увидеть в этом мельтешении рыже-золотых бород и шевелюр. Кроме него, остальные гномы казались девушке братьями-близнецами. Что характерно - ни одной гномихи… гномки… гномы… женщины из расы гномов здесь не было. Ну, размышляла Рия, наверное, все-таки где-то под землей они есть. Не может ведь быть так, что среди гномов одни мужчины?..
        Странно было идти по столь светлому лесу. Солнце пригревало, легкий теплый ветер шелестел листвой, а трава словно сама стелилась перед бывшими пленниками, укрывая колючки и корни, чтобы сбежавшие не поранили босые ноги. Это было… счастьем. И радостью. Все, что сейчас окружало девушку, казалось ей настолько светлым и добрым, что рабство на какое-то время отступило на второй план, а ее захлестнуло невыразимое чувство… радости? Счастья? Она бы не смогла подобрать названия, но сердце щемило, хотелось плакать и смеяться, обнимать этот мир, что так недружелюбно отнесся к ней изначально.
        Сейчас было все хорошо, даже слишком, и ветер напевал песню о свободе.
        Они вышли вскоре на небольшую поляну, и гномы остановились. Ведущий что-то хрипло велел, и Рюн с соплеменниками рассыпались по полянке, принимаясь собирать… камешки? Рия непонимающе наблюдала за ними. Они собираются этими камешками разбить цепь? Но ведь камень и металл - это все-таки разные вещи, к тому же шар зачарован. Вдруг он среагирует на стук или сильно натяжение? Или еще на что, и тогда загорится, набросится на пленников.
        Нет.
        Девушка помотала головой и украдкой взглянула на эльфов. Они стояли на самом краю, женщины опустились на землю. Глау уселся на поваленное деревце и, чуть прищурившись, следил за гномами. Рия могла поклясться, что он все же наблюдает именно за Рюном. Интересно, если они сейчас разойдутся, то сразу же забудут, что когда-то были вместе? Мгновенно выкинут из головы прошедшие месяцы и, возможно, даже пожалеют, что помогли? Они ведь не тролли…
        Рия сжала зубы, вспомнив Хадду. Если бы он остался в живых, сейчас бы не пришлось думать, куда идти. Не пришлось бы временно отмахиваться от мыслей о ближайшем будущем, тролль бы наверняка повел ее к себе, только поинтересовавшись, не против ли она. Девушка была не против. Была бы. Но Хадда… мертв. Из-за Глау.
        Рия снова посмотрела на эльфа, жующего какую-то травинку, и вздохнула. Злиться на него она не могла. Теперь не могла, после всего, что парень для нее сделал. Девушка вздрогнула, когда поняла, что эльф перехватил ее взгляд и теперь тоже смотрит в ответ, не опуская глаз. Она чуть улыбнулась, наклонила голову и моргнула. Глау моргнул в ответ, выплюнул травинку и чуть прищурился.
        Рия едва не хихикнула, только закусила губу, а потом, озаренная внезапно пришедшей мыслью, показала парню язык. Самый кончик, так, чтобы остальные не заметили, но шутка не удалась.
        - Человек, - окликнул ее старший эльф, и Рия тут же вытянулась, глядя на него во все глаза.
        Есть ли хоть какой-нибудь шанс, что сейчас ей разрешат идти к эльфам? Что позовут с собой, и даже пусть под презрительными взглядами, но с Глау…
        - Не смотри на нас.
        Девушка непонимающе моргнула, чуть нахмурилась.
        - Не смотреть? - она тщательно выговаривала каждое слово. - Не могу не смотреть, мы идем вместе.
        - Больше - нет, - эльф невозмутимо пожал плечами, глядя ей в глаза. - Запомни одну вещь, человек, - его голос вдруг стал тише, и в нем появилась такая ненависть, что Рие показалась, будто она больше не сможет сдвинуться с места. Ненависть была холодной, и никакой лед не сумел бы сравниться с ней сейчас.
        - К-к-какую? - сглотнула испуганно девушка, стараясь не опустить взгляд.
        Солнце словно потускнело, а ветер показался холодным. В шепоте листьев послышалась угроза, и Рия обхватила себя рукой. Фаркаш говорил так же, только ненависти не было. И у Детре тоже, но поведение эльфа невольно напоминало о надсмотрщиках.
        Нет! Хватит! Она больше не рабыня! Отныне она на свободе и сама будет решать, что делать! И не бояться, ни за что не бояться. Потому что сильные чуют страх.
        - Не приближайся к нам, - велел эльф, как-то брезгливо поморщившись. - Иначе мы тебя убьем. Ты поняла?
        - Глау - мой друг, - тихо возразила Рия, не решаясь взглянуть на гномов. Судя по шуршанию, они совершенно игнорировали происходящее, продолжая заниматься своим делом. Даже Рюн, но он… Девушка этому не сильно удивлялась. Гном ведь никогда открыто не проявлял заботу, ворчал скорее. Впрочем, вспомнив последние сутки, Рия поняла, что мнение можно кардинально менять.
        - Глау, - повторил за ней эльф. Он произнес имя так, словно оно означало какого-то мерзкого жука, которого следовало только раздавить и никак иначе. - Значит, так он назвался…
        Имя ненастоящее? Девушка чуть склонила голову, бросая взгляд на все еще сидящего эльфа. Парень, казалось, застыл на месте, он упрямо не смотрел в их сторону, но Рие почему-то показалось, что Глау пытается прислушаться к разговору, искренне стараясь не обращать внимания на тихие разговоры эльфиек. Нет, не Глау. Но что это тогда за имя? Почему он так назвался? И как на самом деле зовут этого упрямого бойцовского кота?
        - У эльфов нет друзей среди вашей расы, - старший эльф привлек ее внимание, больно ухватив за подбородок и заставляя вновь посмотреть себе в глаза. - Запомни, человек: если ты приблизишься к нашему лесу или подойдешь к эльфу - сразу умрешь. Быстро. Или, - эльф вдруг осклабился, - долго и мучительно. От яда, например.
        Убрав руку, он резко развернулся. Рия потерла подбородок, наблюдая, как мужчина уходит. Значит… к эльфам нельзя?
        - Глау… - тихо прохрипела она. - Эй, Глау…
        Позвать громче ей не позволил раздавшийся звон. Девушка резко обернулась в его сторону и изумленно уставилась на гномов. Те невозмутимо, разбившись почти на пары, легонько стукали собранными камешками по цепи, и металл послушно распадался. Рия потерла глаз, не веря своему зрению. Как? Так просто? Взять камень, стукнуть… и все? К ней вперевалку приблизился Рюн.
        - Что? - проворчал он, чуть откатывая шар девушки в сторону, чтобы цепь натянулась.
        - Как это? - выдавила Рия.
        На ее глазах гном легонько стукнул неиспользованным камешком по цепи, и та будто растворилась, осыпалась ржавой трухой в месте удара. Шар остался лежать, словно так и надо. Кандалы на ноге, правда еще остались, но Рюн невозмутимо чиркнул другим камешком, и железо распалось, как до этого цепь.
        - Спасибо, - растерянно пролепетала девушка, опускаясь на колени и недоверчиво касаясь красной полосы на щиколотке.
        Нет. Кандалов больше нет, а шар вот, словно всегда здесь лежал. Теперь найти одежду на замену рабской и… Нет, поняла Рия, они уже были на свободе. Они… сумели. Благодаря Глау… благодаря всем, кто решился на побег. Рия всхлипнула от переизбытка чувств, и гном, еще не ушедший, только покачал головой. Девушка тоже мотнула головой, подползла ближе к Рюну и крепко обняла его, зарываясь в жесткие рыжие волосы. На поляне воцарилась оглушающая тишина, да и гном застыл в ее неловком объятии. Он потом только крякнул, но Рия не обратила на это внимания. Она продолжала тихо всхлипывать от радости и обнимать своего подземного друга.
        Шипение разбавило тишину, и подлетевший Глау разнял их.
        - Хватит, - процедил эльф, когда девушка удивленно посмотрела на него, и повторил:
        - Хватит. Гном, освобождай нас.
        Рюн неожиданно расплылся в какой-то ужасно понимающей улыбке, фыркнул себе в бороду, но спорить с эльфом не стал. Только взял еще один камешек и подошел ближе, наклоняясь к оковам парня. Рия поднялась и тоже подошла ближе, вновь зачарованно наблюдая за странной магией этого мира. Глау цыкнул, скривил губы, и девушка, бросив на него непонимающий взгляд, едва ли не воочию увидела белый пушистый хвост, метущийся в раздражении из стороны в сторону. Она не удержалась, хихикнула, и эльф сердито воззрился на нее, поджимая уже освобожденную ногу.
        - Что? - тихо и недовольно спросил он, потирая щиколотку.
        - Ты красивый кот, - мягко улыбнулась Рия.
        Парень раздул ноздри, опять цыкнул, фыркнул и, скупо бросив Рюну "спасибо", как-то неуверенно отправился к остальным эльфам. Девушка неосознанно сделала пару шагов вслед за ним, но ненавидящий взгляд одной из эльфиек напомнил о недавно сказанных словах.
        Гномы тем временем трудились. Они быстро и легко уничтожали звенья и кандалы, и вскоре на поляне осталась кучка поблескивающих медных шаров. Старший эльф сморщился и нехотя поблагодарил ведущего гномов. Тот только коротко кивнул и что-то скомандовал на своем языке. Рюн и остальные тут же собрались вокруг в кучу, и такой небольшой толпой медленно отправились вон с поляны. Рия растерянно смотрела на них.
        - Рюн! - спохватилась девушка. - Рюн!
        На нее обернулись несколько гномов, но они не сказали ни слова. Рия растерянно бросила взгляд на эльфов, но те тоже уходили, совсем в противоположном направлении, даже не пожелав попрощаться.
        - Не ходи за нами, - вдруг раздался голос Рюна, и девушка испуганно на него посмотрела.
        - Но… что мне делать? - она беспомощно взмахнула рукой. - Куда мне идти?.. Я ведь никого кроме вас с Глау здесь не знаю. Если бы Хадда…
        - Вот и иди к троллям, - перебил ее гном. - Тролли живут на севере, помнишь ведь?
        - Помню, только… - Рия растерялась и снова бросила взгляд вслед эльфам.
        Они почти скрылись среди деревьев, и последними шли девушки. Глау… не сказал ни слова. И не попытался остановить старшего. Рия поежилась и снова посмотрела на стоявшего неподалеку Рюна. Остальные гномы терпеливо его ждали.
        - Сколько туда идти? - наконец сформулировала вопрос девушка. - Это ведь далекий путь…
        - Далекий, - проворчал гном и задумался. - Ну… тебе понадобится около трех месяц пешком идти на север.
        Три месяца. У нее нет столько времени, теперь надо придумать, как домой вернуться и объяснить все родителям. Главное, чтобы не посчитали, что их дочка сошла с ума.
        - И это я еще не добавил время, которое у тебя уйдет на игру в прятки с работорговцами, - как-то задумчиво добавил Рюн, теребя бороду. - Мы сейчас на юге человеческих городов. Поэтому тебе придется идти долго. Нужно будет обойти… - он резко оборвал себя, фыркнул, что-то проворчал под нос как обычно и отправился к своим соплеменникам.
        - Но за нами не ходи, - напоследок бросил Рюн, и девушка осталась одна.
        Рия опять уселась на землю, прислонившись спиной к дереву. Значит, одна. Значит, совсем одна, помощи ждать неоткуда. Фантазия услужливо подбросила картинку, где ее снова ловят работорговцы. Нет! Ни за что! Девушка замотала головой и посмотрела на оставшиеся шары. Красивые и опасные. Как идеальная женщина. Рия криво улыбнулась и решительно вытерла набежавшие злые слезы.
        Нет, хватит плакать. Надо что-нибудь придумать, сидеть на месте - бесполезно. Если она получила свободу, то… теперь надо радоваться? Даже если сама с собой. Ведь так? Она подняла голову, смаргивая влагу с ресниц. Кроны все так же тихо шумели, а легкий ветер играючи поднимал в воздух травинки и листья. Рия еще раз вздохнула и улыбнулась.
        Ладно. Одна. Пусть так. Девушка легонько похлопала себя по щекам и решительно кивнула, загоняя страх поглубже внутрь. Кажется, следовало бы пропустить его через себя, но пока никак не получалось расстаться с ужасом, что, кажется, навечно поселился около сердца. Но это - пока. Она на свободе и теперь должна справиться.
        Значит… к троллям? К троллям. Эльфы прямо сказали ей, что убьют, в этом можно было даже не сомневаться. Глау… Глау был эльфом, и Рия с сожалением понимала, что больше его не увидит. Никогда. Сердце слабо трепыхнулось и потом внезапно, словно со всей силы ударилось о грудную клетку. Девушка охнула, на мгновение задохнувшись. От этой мысли стало больно. Глау… Бойцовский кот эльфийской породы. Больше… никогда.
        Рия сжала руку в кулак и медленно выдохнула. Не о чем сожалеть, правда. Вот совсем не о чем. Даже если она… ну… влюбилась… Влюбилась? Девушка удивленно прислушалась к этому слову. Да нет. Когда бы? Ситуация вообще скорее напоминала пресловутые дамские романы, где героини начинали любить за доброту и хорошее отношение. Но в таком случае ей нужно было влюбиться в… Хадду? Он же помогал, защищал, учил - идеальный кандидат. Только вот воспринимать огромного тролля как мужчину, Рия бы точно не смогла.
        Она невольно улыбнулась, фыркнула от своих нелепых мыслей и расхохоталась. Ну надо же! Какая прелесть! А в Глау, значит, можно было влюбиться, потому что он хотя и эльф, но на человека похож? Вот же… бред. Приручить бойцовского кота сложно, почти невозможно, так что глупости. Полнейшие глупости, и не о том ей надо думать. Тоже выдумала! Рия шмыгнула носом, стараясь успокоиться и перестать смеяться. У нее даже заболел живот от смеха, выступили слезы.
        - О господи, - она потерла глаз, - какая чушь в голову лезет.
        Сейчас главное - добраться до троллей и выяснить, как вернуться домой. А потом… ну да, собственно, вернуться домой. Где все - люди, где нет рабства, где родители и друзья. А внешность… Свое уродство она переживет.
        Рия снова решительно кивнула и поднялась на ноги, прищурившись, посмотрела на солнце, уже явно собирающееся клониться к закату, но еще дарящее тепло. Обычно желтое солнце. Вполне земное. Если бы не блестящие ниточки тенет, можно было бы решить, что все-таки это Земля. Рия опустила взгляд и мягко улыбнулась. Нет, не Земля. Потому что рабские зачарованные шары все еще лежали здесь и тускло поблескивали. Но это - позади, и не нужно стоять на месте.
        Первоначальная эйфория начала спадать, но теперь девушка хотя бы знала к чему стремиться. Вернее, она желала достичь цели, хотя все-таки было страшно. Рия пока не до конца понимала, чего ей стоит бояться кроме нового рабства, но легкомысленно решила, что разберется по пути. Впереди была долгая дорога.
        Девушка хлопнула в ладоши, опять кивнула и завертела головой, пытаясь сообразить, в какую же сторону ей идти. Тролли живут на севере. Только… а где здесь север? Солнце садится на западе, это Рия помнила. А север в таком случае должен был располагаться… справа? Она нервно улыбнулась и сделала несколько шагов в том направлении. Солнце светило слева, но что делать ночью? Отдыхать, наверное.
        Ночью в темном лесу… Девушку передернуло, когда она вспомнила зверя, который едва не убил ее. А если здесь водятся такие же? Или похуже? Мгновенно вспомнились рассказы Хадды о хищных деревьях, о чудовищах, для которых ночь - время, когда они становятся хозяевами. Можно ли добраться до троллей и не умереть?..
        Рия сцепила зубы. Нет, не нужно себя запугивать, весе будет хорошо, теперь точно. Но решительность уже медленно таяла. Девушка остановилась на краю поляну, закусила губу, оглядываясь. Остаться здесь? И сколько так сидеть? Пока не придет кто-нибудь и не убьет? Не съест? Нет… Нет же!
        Внезапно раздавшийся шорох напугал ее, Рия вздрогнула, зажмурилась и только тогда резко обернулась.
        - Видеть меня не хочешь?
        Девушка распахнула глаз и облегченно выдохнула.
        - Рюн!
        Гном скривился, посмотрел куда-то в сторону, фыркнул. Почесал голову, пригладил голову и только потом взглянул прямо на Рию.
        - Идем, - бросил он, и басовитый голос прозвучал странно смущенно. - Нам пока в одну сторону. Пройдешь с нами, сколько сможешь, а потом… - он махнул рукой, - а потом посмотрим.
        Рия только и смогла кивнуть, не поверив своему счастью.
        - А остальные?..
        - Не против, - буркнул гном, дождавшись, пока девушка дохромает до него. - Будут коситься, но не против.
        - Спасибо, - выдохнула Рия.
        Она сжала легонько плечо Рюна, не зная, как еще выразить благодарность за подобный поступок. Взять с собой человека, взять представителя расы, который сотворил так много ужасных вещей - это очень благородный поступок, даже если забыть, что она калека. Почти беспомощная, да еще и трусиха страшная.
        - Только обниматься не надо, - проворчал Рюн, и девушка хихикнула, но понимающе кивнула.
        - Хорошо, не буду.
        Глава 11.
        Познавая мир
        С гномами оказалось неожиданно легко путешествовать. Естественно, на Рию косились, но Рюноульвюр постоянно был рядом, не отходя ни на шаг. Он поглаживал рыжую бороду и тоже посматривал на спутницу, но девушка могла только растерянно улыбаться в ответ. При первых таких взглядах она прямо спросила, что случилось. Но гном только фыркнул и пожал плечами. Остальные как-то отвели глаза и прибавили шагу. Впрочем, даже прихрамывая, Рия могла бы обогнать подземных жителей, если бы захотела. Рюн доставал ей чуть выше пояса, ведущий гном - Греттир - до груди. Но смотреть на тех, кто был явно старше, сверху вниз девушке было непривычно. Первое время. То есть, к Рюну - Рюноульвюру! - она привыкла за время… плена, да, плена, а не рабства, но когда ее окружало столько гномов, Рия чувствовала себя неловко.
        Впрочем, Рюна она теперь называла полным именем. Спустя пару дней, когда к ней привыкли, Рюноульвюр ворчливо представил ведущего гнома и строго наказал звать его полным именем.
        - Почему? - озадачилась девушка, поглядывая на золотоволосого гнома, стоявшего тут же и мрачно на нее взиравшего. - Я же тебя зову Рюном…
        - Eta, hala ere, gizon guztiak ez dira ergelak /И все-таки все люди глупы/, - проворчал что-то на своем языке Греттир. - Ez dira konturatzen euren izenak duen balioa /Они совсем не понимают ценности своих имен/.
        Рюн только тяжело вздохнул и исподлобья взглянул на спутницу.
        - Имена - это очень… - он фыркнул. - Мы ценим свои имена и никогда не сокращаем их. Имена - это часть души, и укорачивать их - умалять свою душу и жизнь.
        - О, - только и смогла сказать Рия и неловко улыбнулась. - Хорошо, я запомню, Рю… Рюноульвюр.
        Выговаривать длинные сложные имена было тяжело. Но девушка честно старалась, и Греттир даже сменил гнев на милость, позволив ей идти в центре. Изначально ведущий поставил условие - человек идет поодаль, потому что… потому что человек, а они гномы, и связываться с ее расой не желают. Если что-то случится, пусть Рия не ждет, что ей помогут.
        Она спокойно и даже немного радостно кивнула, соглашаясь с условием. Расстраиваться было глупо, расстраиваться вообще не было повода. Потому что рядом все равно шел Рюноульвюр, и остальные гномы воспринимали это нормально. Словно ничего страшного не видели в том, что он помогает человеку. Только какой-то самый молодой гномик проворчал, что Рюноульвюр слишком много времени провел с троллем и заразился его добротой. Рия улыбнулась, Греттир отвесил гномику подзатыльник, а потом заявил, что согласен.
        Хотя все равно было странно, и девушка поинтересовалась у Рюна, почему же гномы теперь совершенно спокойно относятся к ее присутствию. Пусть она шла поодаль, но ведь любому стало бы ясно - человек идет вместе с подземными жителями. Рюноульвюр что-то проворчал под нос и спокойно пояснил, что она не опасна.
        - Ты - калека, - с подкупающей прямотой заявил гном. - Нас тут десятеро, и если ты попробуешь напасть, мы легко с тобой справимся.
        - Даже и в мыслях нет, - заверила его девушка и мягко улыбнулась. - Если бы не ты, я бы погибла, наверное. Этот мир мне совершенно незнаком, а кроме вас с Глау я никого не знаю.
        Рюн фыркнул в бороду, потеребил ее и наконец кивнул.
        - Только обниматься не лезь, - ворчливо предупредил он в очередной раз.
        Эта фраза стала своего рода присказкой. То ли человек просто не мог обнять гнома, то ли они не любили подобных нежностей, но Рия только улыбалась в ответ на это замечание.
        - Не буду, - смеялась девушка, и Рюноульвюр шмыгал носом, тоже улыбаясь в бороду.
        Нахлынуло странное ощущение если не счастья, то просто непреходящей радости. Будь ее воля, Рия бы улыбалась круглыми сутками. Казалось, что теперь самое страшное позади. Девушка просто не сумела вообразить, что могло быть хуже, чем рабство. Смерть? Но смерть конечна, после нее не нужно страдать, и теперь такая вероятность Рию не пугала. Смерть вообще казалась наваждением и… наверное, счастьем, окажись она снова в плену. Но червячок сомнения был загнан далеко, в угол, куда забился и страх, преследовавший девушку с момента ее появления в этом мире. Сейчас Рия радовалась всему - гномам, небу, солнцу, лесу, по которому они шли. Потому что была на свободе, а рядом шел Рюноульвюр, который, как хотелось верить, не бросил бы ее в беде вопреки словам Греттира. Не оставил же гном ее на той поляне.
        Уже третий день они шли по светлому лесу, но деревья девушке были совершенно незнакомы. Внешне они напоминали клены, но узор листьев резко отличался, листва была треугольной с острыми краями. В первый день Рия порезалась, решив сорвать листок на память. Гномы только дружно фыркнули, и девушка смущенно потупила глаза. Ну да, глупо было хватать неизвестное.
        По ночам никогда не разводили костер, хотя Рия в первый раз заикнулась об этом.
        - Нет, - отрезал Рюн. - Огонь привлечет хищников.
        - А разве не отпугнет? - озадачилась девушка.
        В темноте раздались смешки, и она досадливо прикусила губу. Ну конечно, другой мир, другие законы. И звери здесь не боятся огня. Другой мир… Почему-то это сочетание на миг показалось диким. За столько месяцев - сколько, кстати? - Рия привыкла к этому измерению, даже если все ее знания ограничивались рассказами Хадды, домом Чиллы да поместьем Жабы. Но это все было позади, а прежняя жизнь казалась слишком далекой. Когда-то давно ее звали Марией, Машей, когда-то давно она закончила школу и хотела поступать в университет. Когда-то давно поехала с подругами на дачу. Когда-то давно - слишком давно, словно в другой жизни и определенно в другом мире. Умом Рия понимала: та жизнь была настоящей, тоже настоящей, до перехода в этот мир она ни о чем не задумывалась, жила беспечно и… обычно, как любой нормальный человек на планете. Почему те двери стали порталом в другой мир? Почему она здесь оказалась? И - почему именно она? Избранная? Волшебница? Кто-то еще? Смешно! Наверное, следовало это назвать случайностью. Не совпадением, а именно случайностью, с которой столкнулась девушка, и которая привела ее в этот
мир.
        А гномы опять собрали камни и разложили их по кругу, очерчивая границу. Это Рия увидела уже утром, а вечером села послушно рядом с Рюноульвюром, прижимаясь к его теплому боку, и заснула, убаюканная тихим шелестом листвы.
        - Ночь прошла спокойно, - заявил на следующее утро Рюн, когда они снова двинулись в путь.
        Девушка только кивнула и потерла живот: есть хотелось еще со вчерашнего дня, но достать еды было неоткуда. Интересно, из гномов хорошие охотники? Это она выяснила буквально в тот же день, когда Греттир привел их на очередную полянку и что-то скомандовал. Несколько молодых гномов пропали в высокой траве, а сам ведущий принялся разводить костер старым проверенным способом. Честно говоря, Рия впервые видела, как получают огонь, просто отбивая камень о камень. Но пламя вскоре неуверенно коснулось веточек, а через несколько минут весело заплясало. Греттир протянул руку, касаясь огня, и девушке почему-то показалось, словно он погладил своего верного пса. Может, гномы умели хорошо общаться не только с камнями, но и с огнем?
        Вернувшаяся молодежь притащила странных зверьков, одновременно похожих на кролика (ушами), бурундука (полосками) и белку (пушистым хвостом). Рия опасливо косилась на розовую шерстку добычи, наблюдая, как гномы все теми же камнями деловито свежуют ее, явно намереваясь приготовить.
        - Умеешь жарить? - ворчливо поинтересовался Рюноульвюр, кивая в сторону костра.
        - Наверное, - пробормотала девушка.
        Она готовила дома, но там была плита и сковородки, а здесь явно предполагалась жарка на открытом огне. Впрочем… Отец делал шашлыки, и Рия часто за ним наблюдала. Здесь ведь та же технология приготовления.
        - Умею, - уже уверенней кивнула она и замерла, растерянно уставившись на одну руку. Без второй будет сложно натянуть половину тушки на палку, к тому же не заостренную.
        - Может, вы и с деревом разговариваете? - рассеянно пошутила девушка, подходя к огню.
        - Нет, - на полном серьезе ответил ей Рюн, деловито принимаясь скоблить пальцами свежее мясо. - Только с огнем, камнем и металлом. Это эльфы могут болтать со своими деревьями, а мы все-таки гномы. Этот кусок подойдет?
        Рия только кивнула.
        С того момента прошло четыре дня, а лес не кончался. Ночи проходили странно спокойно, Рия радовалась утру, как ребенок, и гномы только пофыркивали, а Рюноульвюр прятал улыбку. И от этого хотелось смеяться еще больше. Потому что ее не боялись, потому что позволили идти в центре, хотя Рюн неизменно шел слева. Справа гномы менялись, и девушка постепенно заучивала их имена. Бергфиннюр и Даргфиннюр - братья. Возможно, близнецы, а может, Рия до сих пор не научилась различать подземных жителей. Фаннгейр, Хадльтоур и Хунбьедн. Йёрген, и ударение падало на вторую гласную, вопреки всем правилам. Когда Рия заикнулась, что, согласно учебнику, ударение всегда падает на "ё", Рюн и Греттир недоуменно на нее воззрились, а Йёрген только расхохотался.
        - "Учебники", - пробасил гном, отсмеявшись, - глупое слово. Что это вообще такое?
        Девушка озадаченно мысленно еще раз повторила слово. Да нет, она все правильно сказала. Возможно, в этом мире вообще такого понятия не существует?
        - Это книга, где записаны знания, - попробовала объяснить Рия притихшим гномам. Они все собрались вокруг нее и ждали, когда зажарится мясо лапена, того самого странного зверька с розовой шерсткой.
        - Знания нужно передавать, а не записывать, - синхронно заявили Бергфиннюр и Даргфиннюр. - Странные человеческие обычаи.
        - Не странные, - возразила девушка. - Мы учим в школе очень многое, и без учебников просто не обойтись. Один человек не в состоянии запомнить, например, информацию по биологии и литературе одновременно.
        - Мы слышали, что у людей есть школа, - подал голос златоволосый Ньёрд, - но там, кажется, учебников нет. В человеческой школе учат драться… и ловить рабов, - брезгливо закончил он.
        Рия поспешила нарушить воцарившуюся неприятную тишину.
        - Нет, - заметила девушка, - мы учим… другое. Как писать, читать, считать. Учимся рисовать и поем на уроках музыки. Занимаемся спортом…
        - Какая у вас чудная учеба, - озадаченно произнес Торлейдюр и потеребил свою короткую темно-рыжую бородку. - У гномов…
        - …все совершенно по-другому! - перебил его Эссюр. - Мы когда рождаемся, сразу понимаем, где оказались. Месяц дается, чтобы окончательно осознать, что и как, а потом отводят в кузницу или вниз, к центру земли, где добывают драгоценности, и мы…
        - Эссюр! - повысил голос Греттир, и маленький гном испуганно умолк.
        Рия с любопытством взглянула на Рюна, но тот покачал головой.
        - Нечего человеку знать наши тайны, - буркнул он.
        - А что я с этими тайнами хоть сделать смогу? - возразила девушка. - Мне просто интересно, действительно ли это магия.
        - Объяснять что-то человеку, - фыркнул Фаннгейр и коснулся огня, - пустая трата времени.
        - А вы попробуйте.
        Греттир как-то недобро на нее посмотрел, и Рия неосознанно отступила на шаг, поняв, что перегнула палку. Похоже, гномы не любят, когда кто-то столь настойчиво старается выведать их тайны? Хотя, если подумать, кому такое вообще может понравиться?
        - Извините, - пробормотала девушка, опуская голову.
        До вечера они шли в молчании, и Рия судорожно пыталась придумать, как исправить ситуацию. Радость потускнела, хоть и не сбежала окончательно, и девушка корила себя за глупую и никому не нужную настойчивость. Тогда проснулся азарт, и неуемное любопытство протянуло коготки к гномам. Они не прогнали Рию, нет, она все так же шла в центре, и Рюноульвюр медленно брел слева, а справа семенил Эссюр. Странно, а почему…
        - Почему только твое имя начинается на гласную? - задумчиво спросила девушка, глядя на гномика.
        Тот удивленно захлопал глазами, повернувшись к ней.
        - Ну… - Рия попыталась придумать, как же объяснить, что такое "гласная", но в голову ничего не шло. - Видишь ли, твое имя…
        - Да молодой он просто, - ответил неожиданно Йёрген, подходя ближе. Он фыркнул и насмешливо добавил:
        - Мы прекрасно поняли, что ты подразумеваешь под словом "гласная". Только у нас это называется мягкий знак. В знаковом списке, - он погладил голову и расплылся в довольной улыбке, - есть мягкие и твердые знаки. Те, чье имя начинается с мягкого знака, еще молоды. Им меньше пяти лет. По достижении этого возраста гному дают новое имя.
        Теперь изумленно хлопала глазами Рия.
        - Пять… лет? - выдавила она, бросив взгляд на Эссюра.
        - Ну да, - важно кивнул Йёрген. - Только, - он прищурился, - мы не по человеческим меркам считаем.
        - А как?
        Рия машинально отметила, что рассказать ей все равно хоть что-то рискнули. Или решили. Значит… нет, не доверяют, просто Греттир, да и остальные наверняка от Рюноульвюра слышали, что она из другого мира. Но ведь все равно человек, и ее сторонились изначально. Хотя как сказал Рюн, калеки же боятся нечего. Но рассказывать - это другое дело, и девушка счастливо улыбнулась, прижав руку к груди.
        Рядом коснулся бедра Рюноульвюр, и Рия успела заметить его ухмылку.
        - Да просто, - ответил он вместо Йёргена. - Один человеческий год в этом мире, - Рюн с нажимом произнес последние два слова, - равен двумстам тридцати пяти дням. А один год для гномов - это пять человеческих. Сама сосчитаешь?
        - Угу, - кивнула изумленно девушка.
        Значит, год здесь длится меньше, чем на Земле? Хотя… Рия убрала за ухо отросшую прядь и задумалась. Кто вообще в земном мире установил, что год равен двенадцати месяцам? А, да, это время оборота планеты вокруг солнца, действительно. Тогда другой вопрос - а что с этой планетой? Как здесь устанавливают длительность года? И почему у гномов она другая?.. Или под землей смена времен года их не касается? Что логично, кивнула своим мыслям Рия и ойкнула, смущенно потупив глаза, когда заметила веселый взгляд Рюна.
        - Хадду ты всегда внимательно слушала, - добродушно проворчал гном. - Не отставай.
        - Конечно, - рассмеялась девушка, нисколько не прибавив шаг.
        И снова на душе было легко и просто. А лес не кончался. То ли Греттир задался целью провести свой маленький отряд под защитой деревьев, то ли так было короче и проще добраться до спуска под землю.
        - Рюноульвюр, - позвала его на седьмой день пути Рия, и гном с готовностью вскинул голову, вопросительно взглянув. - У вас много ходов под землю?
        Рюн почесал бороду.
        - Не то чтобы много, - уклончиво ответил он, - просто мы на поверхности показываемся редко, только когда торгуем с людьми или эльфами.
        - Значит, все же торгуете?
        - Торгуем, - вмешался Ньерд. - Под землей достаточно тяжело выращивать овощи и фрукты, поэтому драгоценные металлы или изделия мы меняем на еду.
        - Понятно, - кивнула Рия и хмыкнула. - Почему эльфы так ненавидят людей? Я понимаю, что из-за рабства, но ведь и вы…
        - Потому что эльфы больше всего похожи на людей, - откликнулся Греттир, не сбавляя шаг. - Вы же отличаетесь ушами, цветом глаз да кровью. А так сразу и не поймешь - человек перед тобой или эльф. Вот они и злятся.
        - Когда… когда меня продали в рабство, - девушка коснулась культи, - первый эльф, которого я встретила, заботился обо мне. Помогал… - она горько усмехнулась, - калеке.
        - Наверное, это был взрослый эльф, - хором заметили Бергфиннюр и Даргфиннюр.
        - Взрослый, - согласилась Рия.
        - Возраст у эльфов - дело тонкое, - потеребил бороду Рюн, убирая невидимую грязь. - Они лет до восьмидесяти - сущие дети. Вот как Глау.
        - Ему, наверное, около пятидесяти, - предположил Ньерд. - Кто моложе, совсем смешно себя ведут. А этот вроде в руках себя держать умеет.
        Рюноульвюр бросил странный взгляд на Рию и громко расхохотался.
        - Ну… да, - согласился он сквозь смех, - да…
        Девушка подозрительно прищурилась.
        - Рюноульвюр…
        - Что? - фыркнул гном, явно стараясь вновь не расхохотаться.
        - Ты что-то скрываешь?
        Вместо ответа он опять схватился за живот, басовито смеясь.
        - Ну, Рюноульвюр, - Рия вцепилась в его плечо, - ну что ты знаешь о Глау?
        Остальные гномы только непонимающе переглядывались.
        - Нам уже тоже интересно, - сунулся поближе Эссюр. - Рассказывай, давай, что натворил этот молодой эльф.
        Рюн только замотал головой и шумно выдохнул.
        - Нет, - отказался он, продолжая улыбаться. - Если я прав, то эльф… то Рия с эльфом еще увидится.
        - Почему? - изумилась девушка. - Да если я приближусь к их лесам, меня убьют. Быстро… или медленно, но убьют. Да и вроде как эльфы живут в другой стороне.
        - В другой, - ухмыльнулся гном. - Но с молодыми эльфами всякое случается.
        Больше от него ничего не удалось добиться. Наседали братья, наседал Эссюр и даже Йёрген с Ньердом, но Рюноульвюр молчал и все только ухмылялся,
        - Вредный ты, - в итоге обиженно констатировала Рия и чуть ускорила шаг, почти поравнявшись с Греттиром. Ведущий только скосил глаза, но промолчал.
        Лес продолжался. Он тянулся вглубь и вширь и почти не менялся. Все те треугольные листья, тонкие, как бумага, и такие же острые. Зато под ногами мягкая трава, и босиком идти было удобно, не боясь на что-то наколоться. Единственной проблемой стали корни, скрытые в траве, но Греттир, в первый раз запнувшись и упав, теперь тщательно выверял дорогу.
        Они уходили на север. Где-то там жили тролли, но Рюн сказал, что гномы уйдут под землю раньше. Немного в сторону от северных гор - и просто куда ближе к человеческим поселениям - был один из входов под землю, о котором знали только гномы.
        - Там, - указывал на восток Эссюр, тоже рассказывая, - человеческие города. На самом деле это просто чудо, что мы до сих пор не встречали охотников на рабов.
        - Это вы не встречали, - ворчал Рюн и гладил себя по животу.
        - Ты их ешь, что ли? - засмеялась как-то после такого жеста Рия, на что гном только хитро улыбнулся и снова похлопал живот.
        - Ах да, - вспомнила тут же девушка, - гномы ведь самые великие гурманы в этом мире.
        - И лучшие повара, - хмыкнул Йёрген. - Только людей мы не едим, не думай. Вы слишком костлявые.
        Спустя две недели удача их ненадолго оставила, отлучившись по своим делам.
        - Быстро, - шипел Греттир рассерженным ежом, - в траву!
        Девушка послушно прижалась к земле, стараясь не обращать внимания на ноющий шрам. Гномом было легче, они просто меньше, но Рюн все равно казался выше из-за живота.
        - Люди, - брезгливо процедил он, наблюдая вместе с девушкой, как беспечно по поляне проходят гусары, размахивая оружием. - Хуже Зверя.
        Они пролежали так, почти не дыша, наверное, больше получаса. Рия бы при всем желании не сумела встать. Увидев знакомую форму, она снова испугалась, что окажется в плену. Сердце забилось птицей со сломанными крыльями, оно хотело на свободу и не могло взлететь.
        Нет же, все в порядке.
        Девушка прикрыла глаза, сжала зубы.
        Все в порядке. Нужно успокоиться. Все хорошо. Она на свободе, и гномы рядом.
        Нашарив руку Рюна, Рия сжала ее, стараясь почти не дышать. Гном промолчал, только в ответ тоже пожал ее пальцы, показывая, что боятся нечего.
        - Нужно уходить вглубь, - заявил Греттир, когда они наконец выбрались из травы. - И чем дальше, тем лучше. Люди не должны сунуться за нами.
        - Только вот там могут быть хищники, которых никакой каменный круг не остановит, - мрачно заметил Хадльтоур. - Как отбиваться будем?
        Рия хотела сказать "огнем", но голос еще не слушался, а хрипеть не хотелось. Рюн стоял рядом и казался этакой скалой, чем-то незыблемым и вечным. Воплощение спокойствия и уверенности. Девушка вцепилась в его плечо, стараясь подавить страх. Она и правда на свободе, она не одна, гномы не бросили ее, беспомощную калеку.
        Нет, даже не беспомощную. Ведь… ранила Детре. Смогла.
        Мучительно хотелось увидеть Глау.
        - Уходим, - решил наконец Греттир и хмуро взглянул на темнеющее небо. - Мы не можем остаться здесь, за этими охотниками пойдут другие.
        - Или мы слишком приблизились к человеческим территориям, - бросил Фаннгейр. - Ладно, я согласен. Но быстрее, чтобы не в полной темноте собирать камни.
        Гномы послушно кивнули и двинулись в путь, Рия поспешила за ними. Сумрак опускался быстро, вечер казался чем-то живым и словно преследовал беглецов. Естественно, вечер не отменить, но казалось, что, сколько бы они ни торопились, все равно почти не сдвинулись с места. И лишь когда Рия, в темноте наткнувшись на хвою, вскрикнула от неожиданности, Греттир скомандовал остановиться.
        - Мертвый лес, - обеспокоенно проворчал он и отступил назад. - Малый круг, к деревьям не приближаться, не расходиться. Икать камни! Рия, сядь там, где стоишь.
        Девушка в изнеможении опустилась на землю, подтянув колени к груди. Она даже не заметила, что ее назвали по имени, хотя обычно не пользовались обращениями вообще. Гномы сбились в кучу, выложив по кругу найденные камни. Круг вышел совсем небольшим, два на два, с Рией в центре. Подземные жители молчали, только ветер подвывал, и от этого становилось еще более жутко. Рюн сел, прислонившись спиной к спине девушке, и напряженно сопел. Рия подняла голову, тоскливо глядя на едва пробивающийся желтый свет луны.
        Вечное полнолуние, оно бы сейчас стало спасением, но хвойные кроны почти плотным пологом закрывали небо. Снова все менялось. Возможно, наступал новый этап в ее путешествии? Предупреждение того, что ждет ее впереди, когда гномы уйдут. Может, попросить Рюна пойти к троллям? Да… пожалуй, стоит с ним поговорить об этом. Возможно, так действовала ночь, но Рия как никогда отчетливо понимала, что одна не доберется до троллей. Как она одна, калека, пойдет по незнакомым дорогам? Ведь камни ее не послушаются, значит, ночью останется без защиты. Камни предупредили Греттира о приближающихся людях, а кто предупредит ее?
        Рия судорожно сглотнула и выдохнула, стараясь унять начинающуюся панику. Гномы тихо сопели, в темноте больше похожие на камни. Теплая спина Рюна согревала, но у девушки замерзли ноги и рука, и она никак не могла согреться. Несмотря на то, что ночами было тепло. Вокруг возвышались деревья, редкие лучи пробивающейся луны высвечивали хвойные лапы, сейчас казавшиеся живыми.
        Вот та ветка… она шевельнулась, или показалось? Или там - кто-то прошел между деревьев? Рия едва не заскулила от страха, слушая свое заполошно бьющееся сердце. Да нет, кто пойдет ночью здесь? Глупости… За спиной пошевелился Рюн, прижался сильнее. Вдруг поднялся Греттир.
        - Тихо, - бросил он. - В кучу. Ближе.
        - Что? - вскинулся Эссюр, послушно перебираясь к коленям девушки.
        Рию окружили, закрывая своими телами, но девушка почувствовала мелкую дрожь, которая била гномов. Они тоже боялись. Боялись меньше, привычные к своему миру, но, наверное, не любившие лесов. Под землей ведь деревья не растут.
        Раздался шорох, и Рия вздрогнула, на мгновение перестав дышать.
        - Идет кто-то, - тихо пробормотал Рюн, поднимаясь на ноги. - Зря.
        Девушке хотелось зажмуриться, но она только сжалась в комок, словно пытаясь спрятаться среди гномов, которые были все равно ниже ее, и напряженно всматривалась в темноту. Где-то там раздавался непонятный шорох. Где-то там, возможно, приближалась их смерть, а они даже не видели ее.
        Какое-то время тишину нарушало только дыхание беглецов, непонятные шорохи прекратились. Греттир и Рюноульвюр все еще стояли, возвышаясь над кучей, а потом вздрогнули - да все вздрогнули! - когда шорох раздался совсем близко, громко, отчетливо, и чья-то фигура встала почти перед кругом. Рия не видела, кто это. Только и могла разглядеть в темноте образ. Зато гномы вдруг успокоились. Дрожь пропала, они начали все подниматься, а Рия не могла себя заставить встать - сил не было.
        - Спокойно, - произнес на общем языке некто знакомым голосом. - Это я.
        - Ты? - неожиданно язвительно переспросил Рюн и фыркнул. - А если лоугаро?
        - Тебя называли Рюн, - прошипели в ответ, и Рия задохнулась.
        - Глау?..
        - Так и думал, - констатировал эльф, и в темноте вдруг отчетливо блеснули синие глаза.
        Девушка на мгновение задумалась, как это может быть, а потом вспомнила, что Глау похож на кота. А у котов в темноте глаза блестят.
        - Глау, - повторила она и закусила губу, чтобы не расплакаться от облегчения.
        - Ну, - нетерпеливо откликнулся эльф. - Вы меня в круг пустите? А то, кажется, тут где-то звери и птицеловки бегали.
        Греттир цыкнул.
        - А мы должны? - неприветливо поинтересовался он. - Эльф, что тебя принесло в такую ночь? Ты следил за нами?
        - Я шел за вами, - прошипел парень и, кажется, переступил с ноги на ногу.
        - Зачем?
        - Надо… было, - вдруг как-то неуверенно огрызнулся Глау.
        Хихикнул неожиданно Рюн и самовольно чем-то прошуршал в траве.
        - Входи, - велел он, - быстрее. Пустите его в центр.
        - Уверен? - скептически поинтересовался Греттир.
        Рюноульвюр не ответил, и Рия решила, что гном просто кивнул. Она чуть пододвинулась вместе с остальными подземными жителями, и Глау опустился рядом. Парень почти мгновенно нащупал ее руку, легонько сжимая пальцы.
        - Так и думал, - проворчал он, - гном слишком много общался с троллем.
        - Еще один, - фыркнул Рюн.
        Рия тихо выдохнула и подалась вперед, упираясь лбом в плечо эльфа. Вот теперь… вот теперь стало спокойней, словно ночь решила, что хватит с беглецов. Позволила им отдохнуть в оставшееся время и прогнала тот страх, что обычно просыпается в темное время суток.
        - Здесь я, - пробормотал эльф, усаживаясь так, чтобы девушка могла на него опереться. - Здесь теперь.
        - Угу, - промычала Рия, закрывая глаза. - Спать?
        - Спать, - откликнулся Греттир, шурша где-то рядом.
        Гномы по-прежнему окружали две высокие сидящие фигурки, а за спиной сидел Рюн, вернувшийся на свое место. Справа был Глау, слева - Эссюр, и девушка позволила себе облегченно выдохнуть, пропуская страх через себя.
        Вот теперь все должно наладиться окончательно.
        Глава 12.
        Глау
        Утро принесло проблемы.
        - И? - гномы неспешно пробирались через какой-то колючий бурьян, напоминавший Рие сильно разросшийся и увеличившийся в размерах репейник.
        - Что "и"? - буркнул Глау, подавая девушке руку.
        - Что ты тут делаешь? - Рюноульвюр как-то хитро поглядывал на эльфа.
        Остальные только косились. К человеку они привыкли, но появление эльфа оказалось чересчур неожиданным. Разве что Рюн почти не удивился, но он ведь до этого сказал, что Рия еще увидится с парнем.
        - Надо, сказал же, - огрызнулся Глау.
        Он с утра пребывал в раздражении, шипел на всех, а сейчас фыркал на колючки, норовившие пристать к одежде и волосам. К слову, парень все еще носил рабскую робу, как и они все.
        - Удивительно, что тебя не сцапали охотники, - несмело заметил Эссюр.
        Он теперь тоже держался неподалеку от Рии, справа, там же, где и Рюноульвюр. Глау занял левую сторону, вынудив гнома сменить позицию.
        - Я не беспомощен, - прошипел эльф и мотнул волосами.
        Тут же поплатился за резкое движение впившимися колючими шариками. Он зафыркал, принявшись было выдирать колючки, но Рия остановила его и покачала головой.
        - Сначала выберемся.
        - Слушай ее, - ворчливо подал голос Греттир. - Человек в кои-то веки дело говорит.
        Глау закатил глаза, но руки послушно убрал.
        Они все дальше забирались в лес, уходили в самую глубь, и все меньше Рия узнавала растения и деревья. Последние на первый взгляд почти не отличались от земных, но стоило подойти поближе и приглядеться, как в шершавой коре словно открывались глаза, и деревья оживали. Они тянули ветви к беглецам, намереваясь задушить добычу, и Греттир старался вести отряд как можно дальше от этих чудовищ. Что было несколько сложно делать в густом лесу.
        - Они реагируют на приближение, - тихо рассказывал Йёрген. - Подойдешь ближе, чем на шаг, сожрут. Смотри, чтобы расстояние было больше полутора шагов. Человеческих шагов, - тут же добавлял гном.
        Именно поэтому они выстроились в колонну. Примерно в центре шли Рия и Глау, спереди и сзади - гномы. Они старались ступать едва ли не след в след, и даже эльф ворчал себе под нос, не рискуя нарушать глухую тишину леса.
        - Хищный лес, - фыркнул Рюн позади, - угораздило же забрести.
        И вот теперь - эти заросли местного репейника. Рия вскрикнула, когда впилась очередная колючка, самым немыслимым образом прилипая к голой коже.
        - Просвет, - буркнул впереди Греттир и ломанулся уже напролом, буквально выкатываясь на округлую поляну.
        Почти под ноги солдат.
        Люди не ожидали этого, они вскочили, инстинктивно отшатнувшись, гномы тоже подались назад, Рия словно примерзла к земле, и Глау заслонил ее, оскалившись. Пять солдат против беглецов.
        Мгновение никто не двигался, но потом свистнул хлыст, и гномы бросились врассыпную. Глау громко зарычал, хлыст обвил его руку, сжимая запястье. Рия вскрикнула, она вцепилась в плеть, стараясь ее размотать, а гномы кинулись к людям, сбивая их с ног. Эльф дернулся, и солдат не удержал хлыст, упустив рукоять. Парень ухмыльнулся.
        - Назад, - бросил он Рие, и прыгнул вперед, словно выпуская когти.
        Он перекатился по земле, подхватив хлыст, и уже теперь в его руках заплясала плеть. Гномы навалились на двоих, все десять, они фыркали и шумно сопели, а упавшие люди кричали. Одного оттолкнули в разведенный костер, и человек забил по одежде, пытаясь сбить огонь. Рия бросилась было к нему, желая помочь, но Глау оказался быстрее, он захлестнул шею горящему и рывком затянул удавку. Человек захрипел, задрыгался, пытаясь освободиться, но эльф не намеревался оставлять его в живых. Еще двое уже были мертвы, убитые гномами. Их бороды оказались в крови, и оставшиеся в живых солдаты бросились в лес. Глау с парой гномов кинулся за ними, Рия тоже - чтобы просто не отстать, но натолкнулась на эльфа, остановившегося буквально через несколько шагов. Где-то впереди раздавались страшные крики, люди молили о помощи, и девушка, выглянув из-за плеча Глау, в ужасе наблюдала, как деревья душат свою добычу ветками-когтями.
        - Им… можно помочь? - хриплым шепотом спросила она, вцепившись в локоть эльфа.
        - Незачем, - откликнулся парень и бросил хлыст под дерево.
        - Но…
        - Незачем, - повторил Глау и довольно ощерился. - Люди должны быть мертвы.
        Рия вздрогнула и прикрыла глаза, чтобы не видеть, как уже мертвые тела корни деловито затаскивают под землю.
        - Идемте назад, - мрачно велел Йёрген, и ему нельзя было не подчиниться.
        Греттир и остальные ждали преследующих на поляне. Едва не начался пожар, Рия заметила опаленные следы на траве, но вокруг костра уже разложили камни. Рюноульвюр и Ньерд с Даргфиннюром тащили трупы в этот круг.
        - Вы их… сожжете? - Рия сглотнула подступившую тошноту.
        - Ну да, - беспечно ответил ей Бергфиннюр, гладящий потянувшийся к гному огонь. - Хотя можно и под деревья бросить. Может, так нас не тронут.
        Девушка осознала, что все случилось на самом деле, только через какое-то время. Она вдруг обнаружила, что сидит около костра, рядом Глау и Эссюр, а остальные гномы расселись на полянке. Рия завертела головой, словно пытаясь понять, как вообще здесь оказалась. Ведь недавно пробиралась через заросли, а теперь вдруг…
        Они и правда убили пятерых.
        Она покосилась на безмятежного эльфа, спокойно глядящего на огонь. Парень, кажется, о чем-то думал, он медленно моргал, порой хмурился, но Рия даже не думала засмеяться, хотя в другое время, наверное, похихикала бы. Забавно смотрелось. Вот только…
        - Переночуем здесь, - сообщил Греттир таким тоном, словно они обсуждали этот вопрос, а не он решил единолично. - А завтра утром пойдем дальше.
        - Из леса надо выходить, - хором заметили братья.
        - Согласен, - проворчал Фаннгейр. - Иначе мы когда-нибудь тоже станем добычей этих хищников.
        Рия с опаской взглянула на окружающие поляну деревья, но те как ни в чем ни бывало шелестели зубчатой листвой и притворялись невинными. Перед глазами практически сразу встала картинка: ветка, задушившая человека, и корни, утащившие труп под землю. Рия вздрогнула, и эльф тут же оказался ближе, заглядывая ей в глаза.
        - Ты в порядке?
        Девушка от неожиданности растерялась и только кивнула.
        - Да, - наконец тихо выдавила она. - Просто… эти люди… словно во сне.
        - Это от неожиданности, - кивнул понимающе Глау и вдруг легко обнял ее за плечи. - Пройдет.
        Он немного помолчал и негромко спросил:
        - Значит, ты идешь к троллям?
        - Да, - откликнулась девушка и вздохнула. - Глау, почему ты пошел за нами?
        Эльф ответил не сразу.
        - Надо… тоже… - как-то неуверенно заговорил он. - К троллям… спросить кое-что…
        - Всегда знал, что из эльфов отвратительные вруны, - фыркнул сидящий поблизости Рюноульвюр.
        Остальные рассмеялись над его словами, и парень зашипел, мгновенно ощетинившись. Бойцовый кот быстро выходил из себя.
        - Зачем тебе к троллям? - удивилась Рия, решив пока проигнорировать замечание Рюна. Она выяснит, что он подразумевал, но немного позже.
        - Надо, - огрызнулся Глау. - Говорю же, надо кое-что спросить.
        - Как у самых мудрых?
        - Да, - буркнул эльф и ткнулся носом в ее плечо, словно прячась от взглядов гномов.
        - Ну-ну, - неопределенно фыркнул Рюноульвюр. - Молодые эльфы все-таки способны на страшно глупые поступки. Объясни, Глау, как тебя угораздило найти в себе… ренмен?
        Рия вопросительно взглянула на гнома, услышав незнакомое слово. Ренмен? Что это?
        - На нашем языке, - как-то издалека начал Рюн, - оно произносится как "майте", на человеческом "кару", а на эльфийском…
        Он бросил взгляд на выпрямившегося Глау и ухмыльнулся.
        - Как? Я забыл что-то.
        - А ты вряд ли знаешь, - огрызнулся парень.
        - Так как? - Рия чуть повернулась, заглядывая ему в лицо, и эльф почесал висок, на мгновение отпустив ее.
        - Лииф, - неохотно ответил он. - Но суть у этих слов одна.
        - А какая? - заинтересовалась Рия.
        Гномы зафыркали и внезапно практически все нашли что-то интересное в своих бородах. Только Эссюр расплылся в улыбке, да Рюн ухмыльнулся, не сводя глаз с эльфа. Глау заметно нервничал, а девушка не могла понять причины.
        - Что случилось? - тихо спросил она, рукой упираясь ему в грудь и отстраняясь. - Глау, что значит это слово?
        - Ренмен - это влюбленность, - пояснил наконец Рюноульвюр.
        - Что?..
        - Влюбленность, - повторил гном. - Говорю же, молодые эльфы способны на страшные глупости.
        - За собой следи, - зло зашипел Глау и поднялся на ноги. - Что, гном, нравится смеяться?
        - Ну почему смеяться сразу, - добродушно возразил Рюн. - Просто девочка ничего не понимает, а меня скорее это удивляет. Хотя учитывая, как эльфы и люди схожи…
        Эльф снова зашипел, нет, скорее зарычал и отступил на край каменного круга, отдаляясь от них. Гномы опять зафыркали и поспешно отошли на другой конец. Они явно посмеивались над эльфом, над… влюбленным эльфом? Рия замотала головой, не доверяя своему слуху. Ренмен - влюбленность? Нет, может… Да… Как?..
        Она попробовала найти слова, чтобы осадить Рюна или успокоить Глау, но голова неожиданно опустела. Сердце не забилось быстрее, нет, вообще нахлынула растерянность и… Нет, ни следа радости. А ведь она не так давно рассуждала, что вроде как влюбилась в эльфа, была бы рада с ним пойти и вообще… Ну вот - Глау, перед ней. Рядом, обнимает, защищает. Влюблен. Тогда почему?..
        Нужно было что-то делать. Рия перевела взгляд на стоявшего в полусумраке эльфа. Отсветы костра в наступавшей темноте не доставали до его лица, но парень ссутулился и отвернулся, только плечи иногда подрагивали. Ну, плакать он точно не мог.
        Девушка поднялась на ноги и осторожно, под внимательными взглядами гномов, подошла к Глау, положила ладошку ему между лопаток.
        - Глау…
        Эльф не обернулся, он только дернул головой и тихо выдохнул.
        - Глау, - Рия взглянула на него сбоку и неловко улыбнулась. - Ты…
        - Я, - откликнулся он, и в голосе не было ни грамма злости, но и досада тоже не слышалась. Только… неясная грусть, наверное. И этого щемило сердце.
        Рия встала перед ним и аккуратно коснулась щеки. Сейчас эльф был больше всего похож на брошенного ребенка. Брошенного и обиженного судьбой. У него не только отобрали конфету, у него забрали все ценное и дорогое сердцу, и от этого хотелось обнимать парня и успокаивающе гладить по волосам. По волосам в колючках, кстати.
        - Ой, - сказала девушка, и Глау на нее непонимающе посмотрел, сверкнув своими синими глазами.
        - Что?
        - Мы же колючки не убрали, - пояснила Рия и глупо улыбнулась. - У тебя все волосы в них, а я забыла.
        Эльф моргнул, явно ожидая не этого, и фыркнул, шумно выдохнув.
        - У тебя тоже, - ворчливо отозвался он, неожиданно напомнив Рюна. - Идем убирать?
        - Угу, - она кивнула и подхватила Глау под руку. - Пойдем к костру.
        Из-за стычки колючки совсем выпали из головы. От кожи они отвалились когда-то раньше, но в волосах запутались прочно.
        - Вы уже вытащили их? - девушка села рядом с Рюном, и тот только мрачно указал на спутанную бороду. - Ясно…
        - Забыли мы, - проворчал Греттир и замолк.
        Какое-то время тишину нарушал только треск костра, потом фыркнул весело Эссюр, за ним Даргфиннюр и Бергфиннюр, а в итоге по поляне разлился громкий смех. Рия даже не смогла бы сказать, почему они смеялись, откуда взялась эта смешинка, но смеялся Рюноульвюр, весело, задорно, смеялся Глау, хотя, кажется, он порывался все не поддаться общему веселью. И Рия смеялась тоже, от облегчения и от непонятной радости.
        Казалось, что даже огонь смеется и танцует в такт смеху.
        Оставшийся вечер они выбирали из волос колючки. Гномы тихо ругались, а Рия вдруг подумала, что смех мог привлечь хищников. Слишком много громких звуков и еще огонь. Она нахмурилась и вгляделась в темноту. Нет, каменный круг защищал, отводя глаза зверям, но если найдутся те, кто сумеет его пересечь… Конечно, в лесу, где главные хищники - деревья, сложно, наверное, выжить местной фауне, но вдруг…
        - Нас не учуют, - подал голос Глау, заметив, что девушка вертит головой. - Гномий круг отбивает наш запах. Да и лес зовется хищным…
        - Из-за деревьев, я поняла, - Рия улыбнулась и вернулась к своим волосам.
        Колючки выпутывались из рук вон плохо. Они цеплялись своими крючками за каждый волосок, и девушка едва ли не выдирала "репейник".
        - Ты так лысой не останься, - ворчливо заметил Рюн, сидящий неподалеку. - А то весь… - он усмехнулся и замолчал, увидев свирепый взгляд эльфа.
        - До земель троллей далеко? - поспешила сменить тему Рия.
        В конце концов, вероятней всего, гномы уже совсем скоро уйдут под землю, и дальше они отправятся вдвоем с Глау. Кстати, может, он знает дорогу? Не дождавшись ответа Рюна, девушка обратилась к эльфу.
        - Глау, ты бывал в тех краях? Знаешь, куда идти?
        - Ни разу не был, - беспечно пожал плечами парень, вытаскивая очередную колючку. - Найдем.
        - Далеко еще, - фыркнул Рюноульвюр. - Мы даже четвертинки пути не прошли. Хотя… - он замолк и шумно выдохнул. - Вход недалеко уже.
        Последние слова прозвучали тихо, совсем тихо, так, что Рия едва расслышала.
        - Недалеко? - переспросила она и наткнулась на серьезный взгляд гнома.
        Он только кивнул и мотнул головой в сторону эльфа, потом на своих соплеменников. Ох. Рия не сразу сообразила, что Рюн просто не может сказать прямо из-за эльфа. Если ей начали немного доверять, то Глау, похоже, было совершенно незачем знать, что вход в тоннели гномов где-то недалеко. Хотя Глау все равно ведь услышал, Рюноульвюр сидит достаточно близко, а у эльфов хороший слух. Или именно поэтому все-таки сказал?
        - Понял, - прошептал вдруг парень и раздраженно дернул колючку. - Нет, просто невозможно. Гномы, это вам легко проходить через такие заросли, но мы-то повыше будем!
        - Да что ты говоришь, - фыркнул громко Рюноульвюр. - Хватит жаловаться, дитя лесов.
        Рия улыбнулась и выбросила в костер еще один колючий шарик. Скоро, значит. А потом идти фактически наугад, потому что и Глау не знает дороги. Нужно что-то придумать, чтобы не заплутать. Особенно если снова придется идти по лесу. Интересно, а здесь все земли покрыты лесами или есть поля? Хорошо бы просто прогуляться под открытым небом, но, наверное, так их быстрее смогут поймать.
        - А мы все еще в человеческих владениях? - поинтересовалась девушка.
        - Да, - поближе уселся Эссюр, пальцами разделывая всклокоченную бороду. - Земли людей почти самые большие, но им все мало. Жадные до невозможности.
        Рия неловко улыбнулась.
        - Ты прав, - тихо согласилась она, подгибая левую ногу. - А поля здесь есть?
        - Конечно, - вмешался в разговор подошедший Греттир, - половина людских земель - это поля. И там сложно спрятаться, в отличие от леса. Нам придется немного пройти по полю, а потом ты с эльфом останешься там, а мы уйдем.
        - Или вы можете остановиться на окраине леса, - ворчливо добавил Рюн, выкидывая очередную колючку. - Наверное, пойдете дальше тоже под защитой деревьев.
        - Да от этих деревьев самих надо защищаться, - с сомнением заметила девушка и посмотрела на Глау. - Греттир, а можно нам тоже спуститься под землю?
        - Что? - опешил ведущий. - Человек и эльф под землей? Не смеши меня.
        - Я туда тоже не полезу, - скривился Глау. - Под землю ни шагу не сделаю.
        - Но так безопасней, - возразила Рия и пальцами принялась расчесывать вроде бы распутанные волосы. - Ведь наверняка у вас есть выход неподалеку от северных гор, где живут тролли, не так ли?
        Гномы как-то угрюмо молчали. Даже Рюн поджал губы и покачал головой. Нет. Они взяли с собой человека и позволили идти эльфу, но спуститься в тоннели - это недопустимо. Рия закусила губу. Не то чтобы она не верила, что Глау не сумеет ее защитить, просто одно дело - эльф в единственном числе, а другое - десять гномов. И под защитой последних было спокойнее.
        Хотя и Глау бросать не хотелось.
        И еще что-то делать с его почти признанием…
        Глау. В первую встречу он едва ее не задушил, если бы не старший эльф. Потом игнорировал, потом подставил Хадду, а в итоге начал заботиться. И влюбился? Как в нее, в калеку, можно влюбиться? Нет, проблема даже не в этом. Рия привыкла к своей неполноценности, за столько-то времени привыкла, даже если не хотела. Смирилась или нет - вопрос другой, но девушка научилась обходиться одной рукой, видеть одним глазом. А слух, стремясь компенсировать слабое зрение, словно обострился.
        Так почему Глау?..
        Жалость? Да, возможно. Хадда жалел ее, но ей много раз повторили, что тролли готовы помогать кому угодно. А еще тролли сталкивались с гостями из других миров. Интересно, почему эти гости не решались вмешиваться в жизнь здешних рас? Неужели все-таки воспитанные и благопристойные оказались? Ведь можно было попытаться захватить гномов с их драгоценностями, эльфов, разорить людей - там много богатых. Почему все гости из других миров уходили обратно?
        Рия озадаченно почесала щеку, не совсем понимая, откуда пришли такие мысли. Но ведь и правда странная несостыковка, и вряд ли гномы или Глау могли бы ответить ей. Значит, нужно спрашивать у троллей?
        Но она сначала думала о другом.
        Почему ей помогают. Из-за жалости к калеке, да. Гномы ее не боялись именно поэтому, и Глау тоже принимает жалость за влюбленность? Или влюбленность есть, но в основе все то же желание позаботиться из-за пресловутой жалости? Всем вокруг жаль калеку, только людям наплевать, если рабыня выполняет свою работу - неважно, калека она или нет.
        Но как же принцип "своя шкура важнее всего"? Глау из-за жалости догнал их? Не ушел со своими родичами в лес, не вернулся к привычной жизни, а пришел сюда, к ней. Влюбленный. Или считающий, что это так. Рюн называл его молодым, почти ребенком, но сколько это на человеческий возраст? Шестнадцать - тоже детство и начинающаяся молодость, но и двадцать три - тоже еще молодость. И даже двадцать пять. Хотя, если честно, двадцать лет все-таки казались Рие чем-то… далеким. Ей не так давно исполнилось восемнадцать, а она совершенно об этом забыла.
        Точно. День рождения ведь недавно прошел… Девушка растерянно улыбнулась и покачала головой, удивляясь своей забывчивости. Хотя корить себя смысла не было, в таких условиях что угодно забудешь.
        Рюн взял ее с собой из жалости, все оберегали ее из жалости, но хватит об этом рассуждать, она повторяется. Что ответить Глау на это косвенное признание? Она хотела его увидеть, она посчитала, что влюбилась, но сейчас как-то почти равнодушно отнеслась к этому известию. Когда Глау отошел, сгорбился, его сталь жаль, он выглядел обиженным всем светом ребенком, и Рия, не вспомни о колючках, обязательно обняла бы и утешила.
        Девушка украдкой бросила взгляд на эльфа и улыбнулась, когда он заметил это. Если она скажет, что не любит Глау, он уйдет обратно в лес? Наверняка разозлится… или снова станет ребенком, которого обманули? Честность - это хорошо, но Рия малодушно подумала, что Глау-то точно будет рядом, даже когда уйдут гномы. Если Рюн и Греттир не согласятся взять их с собой, то она будет вообще одна, если откажет эльфу в его влюбленности. Остаться одной до жути не хотелось. Совсем. При одной мысли поднимал голову спрятавшийся страх, и девушка закусила губу.
        Нет. Это нечестно, правда, но она не хочет оставаться одна и не останется. Если Глау ее любит… просто хотя бы влюблен, то не стоит его прогонять. Пусть будет рядом, ей все же хорошо и спокойно с эльфом. К тому же тролли могут рассказать, как ей вернуться домой, а там Глау придется… уйти? Рия тихо вздохнула. Она не останется в этом мире даже ради того, чтобы парень не грустил. Или не плакал. Он не ребенок! Наверное…
        Девушка только сейчас, пожалуй, осознала, что началось настоящее путешествие домой. Ну, не совсем домой, но к троллям, которые встречаются с путешественниками из других миров. Значит что? Значит, могут знать, как открыть портал, дорогу или что-то еще в ее мир. Тролли - мудрейшие существа в этом мире, так считают все, кроме людей. Но люди… Рия усмехнулась. Люди всегда остаются людьми, в каком бы мире ни были.
        То есть…
        Она закусила губу и вздрогнула, когда поняла, что окружающие за ней пристально наблюдают.
        - Что?
        - Ты так забавно хмуришься и улыбаешься, - заметил Рюноульвюр, укладываясь на бок. - О чем задумалась?
        - О троллях, - уклончиво ответила девушка и покосилась на Глау.
        Эльф чуть прищурился, заметив ее взгляд, поднялся и улегся у коленей Рии.
        - Ложись тоже, - ровным голосом посоветовал он и чуть отодвинулся, - вот сюда. Утром мы продолжаем путь.
        Она кивнула, но не спешила ложиться. Ее сбили с мысли, и Рия с досадой попыталась воссоздать цепочку размышлений, но уже не получалось. Наверное, и правда стоило лечь спать, хотя сна не было ни в одном… в глазу. Но все-таки девушка последовала совету Глау, прижавшись спиной к нему. Эльф тут же обнял ее, закрывая от возможного ветра, и тихо задышал куда-то в шею.
        Глау…
        Рия усмехнулась, подавив родившееся чувство вины. Нет, она не откажет ему и не признается, что на самом деле ничего не чувствует. Потому что не хочет остаться одна. Это неправильно, верно, но страх сильнее. И если для этого придется использовать эльфа… Кажется, она тоже в первую очередь заботится о себе, но слишком хочется вернуться домой.
        Глава 13.
        Выход
        Рие начало казаться, что чем ближе они к входу в гномьи подземелья, тем больше охотников на рабов им попадается. Греттир пытался уводить свой маленький отряд от людей, но получалось плохо. Охотники словно чуяли беглецов, попадались им каждый день не по разу, и Рия уже перестала пытаться убрать из-под ногтей засохшую кровь. Нет, сама она не убивала, силенок не хватило бы, но оттаскивать трупы к прожорливым деревьям или просто помогать душить людей приходилось. Не то чтобы девушка желала этого, но стоять в стороне, когда гномы буквально вгрызались в горла солдат, а Глау ломал им шеи, не получалось.
        Рия подхватывала с земли палку и ей оглушала охотника, пока его отвлекали гномы. Или толкала молодых парней к деревьям, и те просто не успевали вырваться из веток-лап, почти мгновенно душивших свою добычу. Или наваливалась на захлебывавшегося кровью солдата, пока Глау одним движением ломал ему грудную клетку. Этих "или" за последние несколько дней скопилось так много, что Рия понимала - ей не избавиться от запаха крови. Не отмыться и не стереть из памяти лица убитых. Она не убивала сама, но содействовала в этом. Она стала почти убийцей, и слабая отговорка, что последний удар наносили все же гномы или эльф, казалась нелепой.
        Смешно.
        Когда она начала мыслить так? Рия терялась, по вечерам устало прислоняясь к плечу Глау. Эльф оттирал ей от крови седые волосы и мягко целовал в висок, сжимал руки, не обращая внимания на гномов, но тем их поведение было совсем безразлично. Они угрюмо расплетали клочки в красных от крови бородах и яростно терли губы, словно пытались избавиться от человеческого привкуса.
        Нет, людоедами подземные жители не были, но у них оказались неожиданно острые зубы.
        Пираньи. Гномы внезапно напомнили девушке этих небольших, но опасных рыб. Кажется, они могли съесть зверя, раз в десять больше их самих. Гномы были малы, может, не особо сильны поодиночке, но такой небольшой толпой только сегодня они загрызли четверых.
        В том, что в лесу им ни разу не попался ни один самый безобидный зверек, Рия тоже не находила уже ничего удивительного. Она успела увидеть, как дерево, сильно похожее на безобидную осинку, мгновенно убило случайно залетевшую в лес ярко-желтую пичугу. Птица только успела пикнуть, а спустя мгновение свалилась замертво к корням, которые тут же утащили ее под землю.
        Что ж, понятно, почему трава в лесу такая пышная. Удобрений хватает.
        Греттир все так же вел отряд подальше от деревьев, тщательно следя за расстоянием. Гном понимал, что стоит хоть кому-нибудь подойти ближе, и бедолагу уже будет не спасти, даже если они все вместе кинутся ему на помощь. Скорее пострадают… нет, умрут все. Деревьев-то хватает.
        - Такое ощущение, что люди знают, куда мы идем, - проворчал Рюноульвюр очередным вечером. - Если мы наткнемся на крупный отряд, снова попадем в рабство.
        - Они о нас не знают, - буркнул Греттир, вытирая красные от крови пальцы о траву. - Удивляются каждый раз. Как и мы.
        Глау негромко фыркнул и снова провел по волосам девушки пучком травы.
        - До плеч уже, - заметил негромко эльф, кидая пучок в разведенный огонь.
        Девушка только устало улыбнулась и склонила голову на его плечо. То, что Глау был рядом, успокаивало и тревожило одновременно. Он вроде бы влюблен и говорит, что будет рядом, но как скоро ему наскучит эта игра? Не то чтобы Рия не верила в его чувство, она по-прежнему равнодушно к этому относилась и лицемерно использовала эльфа, лишь бы не остаться одной. Но поверить до конца не получалось. Потому что… потому что он был эльфом, а она человеком. И дело совсем не в том, что Рию изуродовал тот зверь, а в том, что они просто принадлежали к разным расам и разным мирам. На Земле расы смешивались, но они все были людьми вне зависимости от цвета кожи, вероисповедания и национальности. Здесь же раса была особым отличительным признаком, как низкий рост и бороды у гномов или остроконечные уши и синие глаза у эльфов. И поэтому девушке казалось, что Глау не мог полюбить ее по-настоящему. Или мог?
        - Интересно, скоро ли закончится этот лес? - пробормотала Рия, поудобнее устраиваясь. - Хочется поесть нормально…
        Последние дни они питались тем, что находили в сумках у убитых. Иногда там оказывалось достаточно еды, чтобы наесться всем, иногда были сущие крохи, и тогда гномы предпочитали голодать. Рия даже забыла, когда она в последний раз нормально ела. Наверное, это было в день побега. После - каждый день мясо, сытно, конечно, но желудок стабильно начинал болеть, и девушка иногда по ночам со страхом думала, что будет, если у нее внезапно воспалится аппендикс или еще что-нибудь в желудке. Такой образ жизни не сулил ничего хорошего, но выбора-то не было.
        Зато Рия могла сказать, что стала… не то чтобы сильнее, но выносливее. В этом случае выбора не было тоже, но страх вновь оказаться в лапах работорговцев пересиливал все, и именно поэтому Рия до сих пор не отстала от гномов. Или потому, что они шли довольно медленно по человеческим меркам? Хотя ни разу ведь за день не останавливались, только по вечерам. Сейчас ситуация немного менялась, конечно, из-за постоянных стычек, но пресловутый выбор по-прежнему отсутствовал.
        Больше чем есть, хотелось пить. Нормально напиться чистой прохладной воды, а не высасывать последние капли из фляжек убитых. Зачастую там оказывалось вовсе вино или снотворное для буйных рабов, и тогда приходилось жевать траву или рано утром успевать слизнуть выпавшую росу. От травы Рия отказалась, когда ее едва после первой же травинки едва не вывернуло наружу, Глау сочувственно погладил девушку по спине и слил несколько крупных капель росы себе на ладонь. Странное ощущение - буквально до блеска вылизывать ладонь эльфа и понимать, насколько она гладкая. Рия только сейчас с удивлением заметила, что ни одной линии, характерной для людей, на ладонях эльфа нет. Гладкая-гладкая кожа, только видны тонкие ниточки вен, да и те не особо выделяются. Или это не вены? Темно-серые полоски под белой кожей.
        Тогда же Рия бесцеремонно схватила руку Рюноульвюра, и пока гном ошарашено на нее смотрел, с непонятным удовлетворением кивнула, увидев на ладони только следы от мозолей и царапины. Похоже, линии были присущи лишь людям. Впрочем, а присутствовали ли они у здешнего человека? Она ведь не разглядывала руки, а даже если и видела ладони, сейчас не вспомнить. Не до того было.
        А лес закончился внезапно.
        На последней поляне они снова наткнулись на солдат, превосходящих их численно - пятнадцать человек, но благодаря внезапности справились, и Рия под конец обессилено выронила из руки импровизированную дубинку. Край был весь в крови, на этот раз пришлось помочь Глау сломать ребра и раз за разом опускать дубинку вниз. Методично.
        Было тошно от самой себя, от запаха крови, из-за которого кружилась голова. Накатила слабость, и эльф едва успел подхватить ее на руки, не позволяя упасть в образовавшуюся кровавую лужу. Трава покраснела от стольких убитых, а гномы хмуро тащили тела под деревья и бросали их поближе к стволам.
        - Ты в порядке? - Глау заглянул ей в лицо, и Рие захотелось огрызнуться.
        В порядке? В порядке ли она? Девочка, выросшая в безопасности, теперь убийца, руки по локоть в крови. И это отныне отнюдь не красивая фраза. Да, она в полном порядке!
        - Вроде того, - пробормотала девушка, вставая на ноги. - Спасибо.
        Смотреть на спокойного эльфа не хотелось. Нет, немного обеспокоенного, но не из-за этих убитых. А ведь среди солдат были совсем мальчишки, примерно ее возраста или даже младше. Они испуганно кричали, а затем хрипели, когда гномы вгрызались им в горло, разрывая тонкую кожу и ломая кадык кулаками.
        А вокруг шумел лес, и казалось, что деревья восхищенно дрожат в ожидании кровавого пира.
        Зеленый лес. Красивый лес. Безобидный… и такой прожорливый.
        - Нужно уходить, - отрывисто бросил Ньерд, утирая кровь. - Идемте.
        Греттир молча махнул рукой и поковылял вперед. Рия заметила, что он немного начал прихрамывать, и нахмурилась.
        - Греттир?
        - Все в порядке, - огрызнулся ведущий, даже не обернувшись. - Не отставать.
        Спорить девушка не решилась. Ну посмотрела бы, почему хромает, и? Она не врач, она вообще-то на географический собиралась. И, кажется, не любила вида крови… Когда это было? В какой беззаботной жизни? И ведь собирается вернуться, даже если в таком виде.
        Глау подхватил ее под локоть, когда Рия запнулась за какую-то ветку.
        - Осторожней, - предупредил он, и в голосе эльфа едва ли не впервые прозвучала откровенная усталость.
        - Угу, - девушка коснулась его плеча и мягко улыбнулась. - Не перенапрягайся.
        - Я тебе это должен говорить, - буркнул Глау, отстраняясь. - Не нужно обо мне заботиться, это ты…
        Он осекся, но Рия только покачала головой, догадываясь о невысказанном. Это она калека и она самая слабая. Но даже кот устал, а остальные и подавно.
        - Идите аккуратнее, - проворчал позади идущий Рюн. - Деревья тут…
        Он не договорил, но и так было видно - они выбрали не самую лучшую дорогу. Деревья росли тесно, стало сложно следить, чтобы не подойти слишком близко. Лишние полшага - и можно прощаться с жизнью. Поэтому все жались друг к другу, цеплялись и в конечном итоге просто мешали.
        - А ну разбежались, - в конце концов рявкнул Глау, выпуская невидимые когти. - Хватит лезть под ноги, мелочь, мы же упадем!
        - Может, оно и к лучшему! - мгновенно огрызнулся Йёрген. - Хоть избавимся от обузы!
        - Обузы, значит? - зашипел эльф и чуть пригнулся, словно готовясь к прыжку. - Бороды хочешь лишиться?..
        - Глау, хватит, - Рия проглотила рвущиеся обидные слова в ответ на "обузу" и попробовала повиснуть на руке эльфа. - Глау, не надо! Иначе мы все погибнем!
        - Я не собираюсь им спускать оскорбления! - рявкнул парень, сбрасывая ее. - Не вмешивайся!
        - Глау!..
        Братья Даргфиннюр и Бергфиннюр ловко подкатились под ноги эльфа, сбивая его на землю. Йёрген бросился сверху, и Рия не придумала ничего умнее, как завизжать. От накатившего страха одиночества, от усталости, от напряжения и от витавшего в воздухе и уже не проходящего запаха крови.
        - Хватит! - закричала она, когда Глау скатился с тропы, опасно приблизившись к дереву. - Хватит, хватит, прекратите! Рюноульвюр! Греттир!
        - Сама замолчи, - зарычал на нее Эссюр. - Не вмешивайся!..
        - Все замерли! - раздался до мурашек спокойный приказ Греттира.
        Гномы мгновенно едва ли не вытянулись по струнке, Глау, готовый уже снова бросится на Йёргена, повисшего было у него на ногах, вжал голову в плечи и тихо зашипел, словно навострил уши и недоверчиво уставивился на ведущего. Рия тоже смотрела на него во все глаза, поджав левую ногу.
        - Зверь вас покусал, что ли? - холодно поинтересовался Греттир.
        - Эльф!..
        - Молодой, - согласился гном, неприязненно покосившись на взъерошенного Глау. - Да только вы и правда его бы с ног сбили, и человека тоже.
        - Невелика потеря, - буркнул неуверенно Эссюр, покосившись на Рию.
        Девушка сердито выдохнула и отвела глаза. Снова - ее бы бросили. Не то чтобы она удивилась, сама же познала принцип "своя шкура важнее", но все равно после тех немногочисленных мирных дней стало обидно, что гномы легко высказали то, что думали. Или просто под влиянием момента? Хотелось верить в это, и обмануться Рия была даже рада.
        Но сначала нужно успокоиться.
        Греттир тем временем усмехнулся и обвел взглядом свой маленький отряд, замерший на узком безопасном пятачке.
        - Эльф и человек идут с нами, - чеканя каждое слово, сообщил он и, заметив непонимание, усмехнулся опять. - Вы забыли?
        - Мы можем заявить, что Рюноульвюр за них в ответе, - пожал плечами Йёрген. Он все еще стоял рядом с эльфом и периодически косил глаза, наблюдая за его движениями. Но Глау неподвижно сидел и слушал ведущего.
        Рюн только потеребил бороду и кивнул.
        - Да, - хрипло согласился он. - Я ответственный. Но с девочкой вы согласились сами. Они калека и слаба, неужели может навредить нам?
        - Эта калека собирается к троллям, - ядовито заметил Бергфиннюр, отряхиваясь от налипших травинок.
        - Так она вряд ли дойдет даже с эльфом, - Рюноульвюр пожал плечами. - Пожалеть-то ее можно было.
        Рия вздрогнула и прикрыла глаза. Об этом она тоже знала, не так ведь давно размышляла, что ей помогают исключительно из жалости, но могут бросить в любой момент. И все же… Слышать это настолько откровенно не хотелось.
        - А мы дойдем, - бросил Глау, поднимаясь.
        Он подошел к девушке и положил ей руки на плечи, притягивая ближе.
        - Мы дойдем, - зло повторил он.
        - И ты о ней позаботишься из-за ренмен? - Рюноульвюр бросил на парня взгляд исподлобья и качнул головой. - Как скажешь.
        - Они дойдут с нами до края леса, - повысил немного голос Греттир и отвернулся. - А теперь идем. Хватит стоять на месте.
        Просвет показался, стоило солнцу пройти зенит. Сначала никто не поверил, отряд замер, и Рия прищурилась, вглядываясь в не особо широкий проход. Казалось, деревья, чуя, что добыча может вырваться на волю, специально выросли столь близко. Можно ли вообще суметь пробежать между ними и не погибнуть?
        - Останавливаемся, - скомандовал Греттир. - Нужно отдохнуть перед последним прыжком.
        Никто не стал возражать. Рия закусила губу, покосившись на Глау, и решительно приблизилась к сидящему почти на краю их маленького круга Рюну.
        - Рюноульвюр?
        Гном поднял голову, отвлекаясь от бороды.
        - Что?
        Девушка тихо вздохнула и села на траву, поджимая ноги.
        - Возьмите нас с собой, - прямо проговорила она и сразу продолжила, не давая ему возразить. - Рюноульвюр, послушай, ты сам сказал, что мы не дойдем. Я это тоже понимаю… Даже если очень не хочу. Но… вы вытащили меня на свободу, благодаря тебе я добралась до края этого хищного леса, и руки у меня теперь в крови, как у всех вас.
        - Как у любого в этом мире, - ощерился нехорошо гном, но тут же насупился. - Нет, Рия, никто не согласится пустить тебя под землю.
        - Что мне сделать, чтобы согласились? - девушка потерла лицо. - Упасть в ноги? Умолять Греттира? Рюноульвюр… я хочу выжить. И вернуться домой. Любым способом.
        - Вернуться домой, - он усмехнулся. - Бросишь эльфа? Он так трогательно оберегает тебя.
        - Брошу, - Рия даже не сомневалась в этом. - Я хочу домой. И это важнее всего.
        - Да ты почти вписалась в наш мир, - пробормотал гном и качнул головой. - Нет, Рия, решать не мне.
        - Но ты бы взял?
        Рюн почесал затылок и бросил взгляд в сторону Греттира. Потом посмотрел на Глау.
        - Если без него, возможно.
        Девушка закусила губу, чтобы не согласиться. Нет, Глау прогонять нельзя. Глау нужен ей, как опора, как тот, кто сумеет защитить.
        - Ты же понимаешь, девочка, - внезапно снова заговорил Рюноульвюр, - что ренмен эльфа - это жалость. Потому что он молод и глуп, а так может почувствовать себя взрослым.
        - Я думала, ренмен - влюбленность, - растерянно пробормотала Рия.
        - Не только. Жалость - это тоже своего рода влюбленность, - гном хмыкнул. - Впрочем, я с эльфами водился мало, так что не знаю.
        - Я примерно понимаю, о чем ты, - вдруг спокойно улыбнулась девушка. - Рюноульвюр, возьми нас с собой…
        - Хватит, - перебил ее Рюн. - Я не могу.
        - Поговори с Греттиром, - умоляюще попросила она и низко склонилась, утыкаясь лбом в траву. - Пожалуйста… Я хочу домой.
        - Ты уже на свободе.
        - Но это не мой дом, - прошептала Рия. Она все же попробовала подняться, не удержалась, левая рука подвернулась, и девушка неловко повалилась набок. Рюн подался вперед, подставляя плечо, и серьезно взглянул на нее.
        - Возвращайся к своему эльфу, - только с какой-то непонятной досадой посоветовал он и совсем на грани слуха добавил:
        - И не смей так кланяться больше. Я тебе не хозяин. Мы свободны.
        - Рюно…
        - Иди, - прошипел гном и оттолкнул Рию. - Хватит!
        Девушка, пошатываясь, вернулась к эльфу, а тот словно не заметил, что ее не было. Лишь когда Рия залезла к нему под руку, укладываясь на коленях, Глау вздрогнул и как-то растерянно взглянул.
        - Ты…
        - Я, - девушка невесело улыбнулась и закрыла глаза, чтобы не заплакать. - Глау, ты же меня не оставишь?
        - Нет.
        - Спасибо…
        Не получилось. В чем-то Рюн был прав, Рия это прекрасно понимала. Не он здесь главный, все решает Греттир, но если остальные гномы воспротивятся, то даже ведущий ничего не сможет сделать. Что-то подсказывало, что остальные вовсе могут скормить Греттира ближайшему дереву. Значит… нужно придумать, как суметь добраться до троллей на пару с эльфом. И они до сих в рабской одежде, что плохо… Если бы только можно было притвориться богачкой, а Глау выдать за раба! Но нет, он слишком гордый, а кота против шерсти не следует гладить. Снова идти по лесу? Все вместе они сумели справиться с пятнадцатью, но если останутся вдвоем? Полноценно сражаться может только Глау, а она станет обузой в бою. С одной-то рукой. Один глаз уже даже не казался помехой.
        Тогда как?
        - Глау, - тихо позвала она парня, и эльф вопросительно взглянул на нее. - Как долго тянутся земли людей?
        - До Лунной топи, - сразу отозвался он.
        Рия изобразила непонимание.
        - Много дальше, - пояснил Глау. - Те три месяца, что нам могут понадобиться… нет, уже меньше, но все равно. От гор троллей до границ территории людей всего около десяти восходов.
        - Значит, мы до сих пор на человеческих землях.
        - Да.
        Девушка тяжело вздохнула.
        - А почему вы не пытались завоевать их? - вдруг поинтересовалась она.
        - Зачем? - удивился Глау. - У нас есть Прозрачный лес, зачем нам земли людей?
        - Зато избавитесь от рабства.
        - Людей сам Зверь хранит, - бросил эльф. - К тому же… они не заходят на чужие территории, это мы нарушаем границы. И именно поэтому становимся рабами.
        Рия изумленно моргнула и села, не сводя глаз с эльфа.
        - Подожди, - она еще раз мысленно повторила его слова. - Зачем вы тогда сюда приходите?
        Парень пожал плечами и сам задумался, словно раньше даже не пытался понять этого.
        - Из любопытства, наверное, - протянул он. - Я пришел из любопытства. Наши женщины в том же Мертвом лесу собирают травы, а некоторые мужчины охотятся. У нас есть обряд взросления. Чтобы его пройти, нужно в одиночку убить дриеуга, трехглазого зверя.
        Девушка вздрогнула.
        - У него… один глаз рыжий, да?
        - Да, и два синих, - Глау озадаченно наклонил голову. - Откуда ты знаешь?
        - Это он… - Рия судорожно сглотнула, мгновенно вспоминая зверя. - Он оторвал мне руку и лишил правого глаза. И шрам на ноге тоже… от него остался.
        - И ты выжила, - недоверчиво пробормотал эльф, разглядывая ее так, словно впервые увидел. - Такие слабые девочки, как ты, после встречи с дриеугом никак не могут выжить.
        - Меня спасли, - выдавила девушка. Ей не хотелось возвращаться к прошлому, к моменту появления в этом мире, но случайные слова резанули по закутку, куда она загнала эту частицу памяти. - Человек спас… семья, - она шумно выдохнула. - А потом продали в рабство.
        - А я помню, - вдруг заявил эльф. - Ты с Хаддой тогда разговаривала. И он сказал, что место, где ты появилась, Мертвый лес. Хотя о дриеуге ты не упоминала.
        - Ага, - вяло согласилась Рия и качнулась вперед, уткнувшись лбом в плечо Глау. - Я так устала…
        Парень легко погладил ее по спине и аккуратно подтолкнул вниз, заставляя улечься к нему на колени.
        - Отдохни, - шепнул эльф, перебирая волосы своей спутницы. - Я разбужу, если мы пойдем дальше.
        И ведь правда разбудил. Когда солнце уже клонилось к закату и начинало темнеть.
        - Гномы собрались пройти вон там, - Глау кивнул на самый широкий проход в стороне.
        - Только нужно пробежать точно посередине, - Рия немного прищурилась, оценивая свои шансы. Гномы-то пройдут, они смогут. И Глау, кот, в конце концов. А она? С хромой ногой…
        - Я могу взять тебя на руки, - неожиданно предложил эльф.
        Девушка изумленно моргнула и усмехнулась.
        - Нет, спасибо. Боюсь, деревья почуют, что мои ноги или голова слишком близко, и просто разорвут меня пополам.
        Глау поперхнулся и только сжал ее ладонь.
        - Я понял, - пробормотал он и замолчал, когда гномы обратили на них внимание.
        - Нам нужно выбраться из леса, - хмуро объявил Греттир. - Вон тот проход. Каждый сам за себя, кто хоть немного сдвинется с центра - умрет. Так что решать вам - бежать или медленно проходить, - он усмехнулся. - Начнем?
        Первым рванул Эссюр. За ним братья, за ним поодиночке остальные, и все проходили. Только ветер раскачивал ветви из стороны в сторону, словно мешая деревьям уловить приближение добычи. Становилось темнее, но Рия с облегчением поняла, что проход куда шире, чем казалось. Примерно пять человеческих шагов, а значит, и у нее есть шанс.
        Глау легко проскользнул наружу и остановился, протягивая ей руку. Девушка тихо вдохнула и покосилась на оставшихся Греттира и Рюна. Гномы молчали, только мрачно на нее поглядывали.
        - Иди уже, - проворчал наконец Рюноульвюр и легонько ударил ее по бедру. - Будешь стоять - легче от этого никому не будет.
        - Угу.
        Три шага до прохода.
        Сердце забило пойманной птицей, снова норовя выбраться из костяной клетки.
        Два шага.
        Дыхание участилось.
        Один шаг.
        Отступать уже некуда, и Рия, стараясь не зажмуриться, быстро сделала необходимые два то ли шага, то ли прыжка, буквально падая в объятия эльфа.
        - Молодец, - шепнул он, крепко обнимая и отрывая ее от земли. - Ты такая молодец!
        Возможно, он и правда влюбился, а не только жалел?
        Последними выходили Рюн и Греттир. Они вышли далеко не сразу. Гномы столпились в стороне, ожидая своих соплеменников, Глау и Рия стояли чуть поодаль. Девушка напряженно наблюдала за проходом, пытаясь понять, почему они задерживаются. Рюн же не…
        Но вот в спустившемся сумраке показалась первая фигурка, за ней - вторая, и подземные жители возликовали, приветствуя долгожданную свободу. Рия тоже обрадовано выдохнула и тихо засмеялась, сама обнимая Глау.
        - Мы смогли!
        - Смогли, - парень погладил ее по голову и кивнул. - И вот отсюда начинается наша дорога к троллям.
        Смех как отрезало. Девушка тихо выдохнула и неуверенно кивнула, отступая назад. Да… гномы теперь идут своей дорогой, и они остаются наедине. Вдвоем добираться до северных гор по землям людей, прятаться от охотников или убивать их…
        - Мы выбрались, - важно объявил Греттир, и Рия вскинула голову, прислушиваясь. - Теперь до дома совсем недалеко, - продолжил гном и неожиданно в его голосе прорезался холод. - И эльф с человеком идут с нами.
        Воцарилась тишина. Девушка зажала себе рот, чтобы не завизжать от счастья, зато Глау скривился, хотя его взгляд выражал удивление.
        - Что? - наконец изумленно выдохнул кто-то из гномов. - С нами? В тоннели? Греттир, деревья успели все же отведать твоего разума?
        - Не успели, - огрызнулся ведущий. - Просто… - он замялся, словно не зная, как объяснить такое решение своим соплеменникам. - А, да просто раз уж спасли девчонку, так не дадим ей умереть.
        - Что за глупости! - выкрикнул Эссюр. - Когда ты успел пообщаться с троллями?! Или…
        - Да-да, - ворчливо откликнулся Рюноульвюр. - Я поручился жизнью за них.
        - Да ты точно зря разговаривал с троллем, - ошеломленно в унисон пробормотали братья.
        - Решение принято, - подвел итог Греттир и звонко хлопнул в ладоши. - Вы слышали?
        - Спасибо! - наконец выпалила Рия, подаваясь вперед. - Греттир, спасибо! Рюноульвюр, если я смогу отблагодарить вас!..
        - Не задерживайся в нашем доме, - не зло огрызнулся Рюн, кажется, глядя в их сторону. - Верни мне обратно мою жизнь.
        - Да! - девушка закивала, сжимая руку Глау. - Да! Мы сразу отправимся к троллям, правда! Да, Глау?
        Эльф что-то тихо зашипел и очень неохотно согласился.
        Рия неловко улыбнулась ему, но счастье, бушевавшее в душе, перекрывало все предчувствия возможных проблем. Гномы проведут их! Под землей есть наверняка короткий путь, а значит, до троллей она доберется куда быстрее, чем предполагалось. А там и до возвращения домой недалеко!
        Глава 14.
        Спуск
        Под покровом ночи открывать вход было безопасно. Так заявил Греттир, и гномы с ним согласились. Но спуститься сумели далеко не сразу.
        Заартачился Глау, когда ведущий объявил, что и эльфу, и человеку придется завязать глаза. Рие тоже стало немного не по себе - несмотря на ночь, вечно полная луна освещала равнину своим бледным желтым светом. А завязать глаза означало погрузиться в полную темноту. Это пугало девушку, но она честно старалась не подавать страха. Глау, конечно, его учуял, он стоял рядом и мягко сжимал ее пальцы. Скалился на гномов, наотрез отказываясь принимать повязку.
        - Если не завяжите, не спуститесь, - отрезал Греттир, которому в итоге надоело ждать. - Если мы согласились взять вас под землю, это не значит, что позволим эльфу и человеку, даже слепому на один глаз, увидеть вход. Решайте уже.
        Рия коротко кивнула и повернулась к парню.
        - Соглашайся.
        - Что? - Глау зашипел. - Нет! Я не собираюсь вверять свою жизнь детям земли. Они могут с легкостью обмануть и убить нас, пока мы будем беспомощны.
        - Я верю Греттиру и Рюноульвюру, - твердо заявила девушка и взглянула на гномов. - Завяжите мне глаза. Глау, - она вновь посмотрела на эльфа, - либо ты идешь с нами, либо я ухожу одна.
        Парень от такого заявления опешил, и Рие стало даже немного… стыдно, наверное. Потому что она и представить не могла, сколько силы воли и храбрости понадобилось Глау, чтобы бросить свой народ и пойти за ней, искалеченной девушкой из другого мира, которая собирается вернуться домой. Неужели эльф считал, что тролли не смогут ей помочь? Он не был глуп, бойцовский кот, хотя сейчас злился и распушился так, что невидимая шерсть тонкими иголками колола всех находящихся поблизости. Глау должен был понимать, что ей хочется домой. Или собирался помешать?
        Возможно, теперь стоило поговорить с ним начистоту и объяснить, что взаимности нет и не будет, раз гномы проводят их к горам троллей. Но… Рия давила в себе кусающуюся совесть. Ведь если сейчас оттолкнуть Глау, то когда окажется, что она и правда не сумеет вернуться в свой мир, останется одна. Именно поэтому эльф оставался рядом. Или она позволяла ему быть здесь, но такая мысль звучала чересчур смешно.
        Рия опустилась на колени, чтобы подошедший Рюн завязал ей глаза. Нахлынула полнейшая темнота, ткань не пропускала ни лучика лунного света, словно мир поглотила тьма. Колени колола сухая трава, и девушка неуверенно поднялась. Эльф молчал, гномы тоже не издавали ни звука, и Рие вдруг показалось, что она осталась одна в этом враждебном мире. Поднял голову страх, достигая горла, от него почти замутило, и девушка судорожно сглотнула, вытянув руку.
        - Глау…
        - Здесь, - ее пальцы тотчас коснулись гладкой прохладной ладони. - Я здесь, не бойся.
        Сердце упало куда-то вниз и вновь вернулось на место, снова спокойно начиная биться. Страх, недовольно всколыхнувшись, спрятался.
        - Ну? - послышался ворчливый голос Рюна. - Тебе-то завязывать глаза, дитя лесов?
        Глау не ответил, но судя по тому, что гном больше ничего не сказал, парень все же подчинился. Рие снова стало стыдно, что она так беззастенчиво использует почти ребенка (по эльфийским меркам, конечно), но личная цель была важнее. И ради нее девушка решила использовать все подручные средства и возможности.
        Глау ни на миг не выпустил пальцы Рии из легкой хватки. Зашуршала трава, и тихое дыхание эльфа раздалось совсем близко. Он больше не кололся, бойцовый кот прилизал шерсть, хотя все равно был недоволен и явно нервничал. Наверняка ни один эльф никогда не доверял гномам вот так. Эльфы бы скорее, возможно, ушли, гордо подняв голову, но не подчинившись. Впрочем, то другие, а то Глау. Да и ситуация… Рия легко улыбнулась, завертев головой.
        - Рюноульвюр?
        Сильная рука скомкала юбку платья.
        - Поймать тебя не сумею, если упадешь, - проворчал гном.
        - Не страшно, Глау поймает.
        - Поймаю, - буркнул эльф.
        В голосе по-прежнему звучало недовольство, но оно никуда не денется, поняла Рия. Парня заставляли что-то делать против его воли, и, пожалуй, любое живое существо злилось, окажись в такой ситуации. Тем более было не особо приятно осознавать, что именно она заставила Глау почувствовать себя совершено беспомощным в окружении гномов-пираний. Ведь если бы они и правда захотели убить ненужных спутников, никакой ведущий не сумел бы остановить своих соплеменников. А перегрызть горло слепым - дело пары минут.
        Но гномы негромко затопали по ломающейся под ногами траве, и Рюн потянул Рию за собой.
        - Идем, - позвал он. - Мы не будем спешить.
        На какое-то время зрение девушке заменил слух. Звуки заполнили темноту перед глазами, создавая новый причудливый мир. Трава хрустела неожиданно громко, и девушка вообразила, что с таким звуком рушатся башни. А негромкие шаги гномов - топот великанов, которые и пришли разрушить замок. Тихий ветер превращался в звуки труб, легкое дыхание эльфа - в почти неслышные голоса проигравших, и собственное сердце било как барабан.
        Пожалуй, вот в таком мире Рия бы не отказалась очутиться. Там наверняка не было рабства, и храбрые мудрые эльфы обязательно потом пришли бы на помощь тем, кто выжил в битве против великанов. А гномы ковали бы оружие и тоже помогали. Нет… Это получалось какое-то Средиземье. Хотя даже такой вариант прельщал девушку куда больше, чем тот, с которым ей пришлось столкнуться.
        Рия невольно улыбнулась. Иногда с подружками придумывала другие миры и мечтала там оказаться. Люда и Галинка увлекались фэнтези, и они начинали такие разговоры. Вспомнилось же сейчас… Почему те детские фантазии вспыли именно тогда, когда она ослепла и могла только брести за гномом по колкой траве? Ах да, конечно. Тогда, в детстве, когда они собирались кружком и сочиняли истории про другие миры, храбрых героев и прекрасных принцесс (коими, конечно же, были сами подруги), Галинка требовала, чтобы все закрывали глаза. Так действительно было легче представлять, и сказочные замки как живые представали перед внутренним взором. А рассказывали истории девочки всегда вслух, и слова накладывались на картинку, меняя ее в угоду рассказчице.
        Как же это было давно… Старая детская забава. Точно, они прекратили так играть, когда перешли в шестой класс, там уже появились другие увлечения, да и начало казаться, что детьми быть скучно. Хотелось повзрослеть. Потом, конечно, и это прошло, не до того стало, а детство почти забылось.
        Рия вздрогнула и едва не упала, резко остановившись, когда ее губ коснулись пальцы.
        - И правда улыбаешься, - заметил Глау, убирая руку.
        - Что?.. - девушка растерялась, снова зашагав.
        - Не останавливайся так резко, - буркнул откуда снизу и спереди Рюноульвюр, снова потянув ее за собой.
        - Мне показалось, что твои губы сложились в улыбку, - пояснил вслед за ним эльф. - И я проверил. Раз смотреть не могу.
        - Предупреждать надо, - пробормотала Рия и мотнула головой.
        Зачесался глаз, но руку парня она выпустить не могла, а культей достать было невозможно. Не просить же Глау. Девушка осторожно моргнула, задев ресницами плотную повязку, и открыла правый глаз. С повязкой или без, перед ним всегда царила темнота, беззвучная, причудливая и уже совершенно привычная.
        Но сейчас, когда она будто ослепла окончательно, от возможной паники спасали только рука Глау и вспомнившаяся детская забава. Почему-то это Рие показалось странным, и она дернула головой, выкидывая лишние мысли из головы.
        - Сколько нам идти? - поинтересовалась девушка.
        - Немного осталось, - Рюн наверняка почесал бороду. Или пожал плечами. - Я скажу, когда надо будет остановиться.
        Судя по звукам, остальные гномы шли позади. Они молчали, потому что голоса Рия бы непременно услышала. Девушка представила, как окажется в какой-нибудь подземной пещере, где множество гномов, и притворно ужаснулась, поняв, что теперь ее окружат десятки, а то и сотни совершенно одинаковых подземных жителей. Сколько времени ушло на то, чтобы начать различать Греттира и остальных? Ведь это позже стало понятно, что гномы только кажутся все братьями-близнецами, а на самом деле отличаются и порой достаточно сильно.
        И как будут выглядеть женщины-гномы? Не окажутся ли тоже бородатыми? Бывали же в цирках уродов бородатые женщины. И тоже невысокие… Может, это просто гномки… гномихи… проникли в их мир и так приспособились?
        Рюн резко остановился, хотя Рия по инерции сделала еще два лишних шага.
        - Что…
        - Тише, - прошипел внезапно Глау, и девушка почти физически почувствовала, как он выпускает когти, готовясь защищаться.
        - В кучу, - негромко велел Греттир, тоже оказываясь рядом. - И тихо.
        Гномы столпились вокруг эльфа и человека, Рия чувствовала, как прижимаются к ногам затылки. Хотелось спросить, что происходит, темнота перед глазами уверенности не прибавляла. Несмотря на то, что Глау полуобнял ее, желая успокоить. Только эльф и сам был напряжен и нервно дергал несуществующим полосатым хвостом.
        Внезапно где-то поблизости словно зашелестела листва, а потом раздался то ли протяжный плач, то ли жалобный вой. Девушка накрыла руку эльфа, цепляясь за него. Она повернула голову на звук, но тот раздался уже с другой, противоположной стороны. Каждый раз перемещаясь, плач-вой слышался все ближе, пока Рия не вычленила новый звук - словно кто-то тупыми когтями скреб по земле, из последних сил цепляясь, чтобы не упасть. И при этом жалобно выл, прося о помощи. Листва по-прежнему шелестела, и девушка было решила, что где-то неподалеку вырос хищник, и он сейчас тянет к себе добычу - какого-то зверя, не желающего умирать.
        - А теперь не дышим и не издаем ни звука, - на грани слуха велел неожиданно Греттир, и только из-за неожиданности девушка мгновенно его послушалась, последний раз вдохнув. Рядом замолк Глау, словно пропал, и если бы не прикосновения эльфа и гномов, Рия бы снова решила, что осталась в полном одиночестве.
        Листва зашелестела совсем рядом, подул сильный ветер, а вой неожиданно раздался буквально на расстоянии шага. Кто-то плакал, надрывно, умоляя помочь, снизойти и спасти его, это неведомое существо. Девушка могла бы броситься, если бы не было повязки, и если бы Глау не прижимал ее к себе так крепко. И вдруг шелест обратился в рычание, а плач - в хриплое то ли карканье, то ли кашель. Звук раздался такой, будто когти теперь скрежетали по железу, не просто оставляя царапины, но пробивая его с легкостью, недоступной простым существам. Хищник - это был хищник, несомненно - находился рядом. Рычал и скрежетал, потом завыл, тонко, на грани ультразвука, и - опять же - если бы не объятия Глау, Рия бы непременно зажала хотя бы одно ухо. Казалось, сейчас лопнут перепонки, тьма перед глазами словно окрасилась темно-алым, будто лопнули капилляры единственного здорового глаза. В носу стало неприятно влажно, но девушка даже не рисковала сглотнуть сбегавшую по горлу жидкость. Рот заполнил вкус собственной крови, воздуха начинало не хватать, а зверь все выл и скрежетал.
        А потом резко наступила тишина. Слишком резко, и Рия даже в первое мгновение решила, что она просто оглохла, и потому ничего не слышит. Но тут ей на ухо негромко выдохнул Глау, и зашевелились гномы, расступаясь. Девушка наклонила голову вниз и сдернула повязку. Прикоснулась к носу, и на руке остались кровавые следы. Кровь закапала вниз, сбегая по лицу.
        - Повезло, - Йёрген сплюнул на землю, и Рие показалось, что там тоже была кровь. - Есть ведь Звериные твари в этом мире…
        Она бессильно уселась и снова вытерла сбежавшую кровь. Текло уже не сильно, просто лопнули капилляры из-за воя - по крайней мере, так девушка думала. Глау сел перед ней. Он тоже стянул повязку и теперь осторожно промокнул ей нос. Девушка слабо улыбнулась и вздрогнула, уставившись на эльфа.
        - Твои глаза…
        - Как обычно, - Глау словно не беспокоили зеленоватые подтеки в уголках век. - От воя ланмо всегда бежит кровь.
        - Ланмо?
        - Так зовут эту тварь, - приблизился Рюн, тоже отирая лицо. - Твое счастье, что ты не видела.
        Рия шмыгнула носом, проверяя, бежит ли еще кровь, и когда убедилась, что больше нет, тяжело вздохнула.
        - Почему? - поинтересовалась она тихо. - Что это за тварь? Ведь сначала казалось совсем другое…
        - Ланмо обманывает своих жертв, - отозвался Глау.
        Девушка медленно кивнула и огляделась, слушая эльфа. Гномы собрались поблизости. Кто-то все плевался, кто-то тоже вытирал нос, и все выглядели потрепанными, словно не так давно вышли из драки и еще не успели до конца привести себя в порядок.
        - Сначала кажется, что это просто безобидное деревце, - продолжал парень, вытирая глаза, - невысокое. Словно его сломать легко. А под ним то ли человек, то ли эльф… иногда гном или тролль… живое существо, которому плохо и которое плачет и молит о помощи.
        Девушка поежилась, вспомнив вой-плач.
        - И… что случается с теми, кто попадется в ловушку? - осторожно спросила она, уже, в общем-то, понимая, что доброго самаритянина ждет только смерть. Почему здесь за благие дела воздавалось злыми? В этом мире понятие добра было ведомо только троллям? Нет, гномы помогли ей, и Глау вернулся ради нее, но корни этой доброты прорастали в жалости к калеке. Доброта настоящая не требовала благодарности, она просто существовала… где-то. В сердцах людей тоже была, несомненно. Но, видимо, не в этом мире.
        Или Рия просто разучилась доверять, хотя сама не заметила?
        Глау многозначительно улыбнулся, оскалившись вместо ответа. Зато подал голос Греттир.
        - А их съедают, - равнодушно сообщил гном. - Приманка и дерево принимают настоящий облик твари с огромной пастью. Размер у пасти… - он оглянулся в поисках сравнения, - ну вот с Эссюра ростом. И добычу тварь заглатывает почти сразу целиком. Или напополам перекусывает, если окажется эльф.
        Глау сердито сверкнул глазами, в свете луны показавшимися почти темно-голубыми. Но спорить не стал.
        Рия поежилась. Ей почему-то при этих словах представился огромный… шланг с большим диаметром и острыми клыками по кругу. Или нет. Пиявка. Да, внешне что-то похожее на пиявку, только с огромной пастью. И эта пиявка не присасывалась к жертве, а просто пожирала ее, похоже, перемалывая даже кости.
        - А как тварь выглядит? - тихо спросила девушка, но ведущий шмыгнул носом и покачал головой.
        - Поверь, тебе никто не скажет. Тот, кто видел ланмо вблизи, давно мертв. Он приобретает свой настоящий облик, получив жертву, а до того момента это деревце и приманка. На этот раз, между прочим, приманкой был гном.
        - И ланмо двигался, - прошептала Рия, вспомнив, что звук все время приближался.
        - Да. Единственное спасение - не издавать ни звука и не шевелиться. Ланмо слеп, - пояснил уже Рюноульвюр. - И реагирует на звук. Запахи он не чувствует.
        Остальные гномы уже сгрудились вокруг и тоже вслушивались в разговор, хотя молчали. Наступила тишина, только легкий ветер поднимал в воздух сломанные травинки, вознося их куда-то к желтой луне. "Хорошо, что луна не улыбается", - взбрела в голову странная мысль, и Рия прикрыла глаза.
        - И часто тут ланмо встречается? - наконец задала она вопрос.
        - Хватает, - неожиданно ответил ей Бергфиннюр и глухо заворчал. - Может, идем дальше? Чем быстрее доберемся до входа, тем меньше шанс снова наткнуться на эту тварь.
        Удивительно, но Глау на этот раз послушно дал завязать себе глаза и крепко сжал руку Рии, когда она вновь упала во тьму. Теперь шли быстрее. Греттир явно торопился дойти до тайного прохода, чтобы снова не натолкнуться на ланмо или какого-нибудь другого хищника. Девушка подозревала, что по ночам на равнине, возможно, еще опаснее, чем в лесу. Здесь было негде спрятаться от тварей, норовивших сожрать любого неосторожного путника. Она еще помнила рассказ Хадды об одиноких деревьях, что умели передвигаться под землей и вырастали где-нибудь на тропе. Усталый путник мог пожелать провести ночь в укрытии ветвей, а утром просто не просыпался.
        И такие хищники пугали Рию сильнее, чем целый лес подобных деревьев. Те хотя бы стояли на месте и только протягивали ветки-руки к вожделенной добыче.
        С ланмо пришлось столкнуться еще один раз, и снова пытаться не задохнуться, когда тварь проползала рядом. Девушке в какой-то момент показалось, что она либо сейчас все-таки вздохнет, либо легкие лопнут, разукрасив внутренности кровью. И бешено бьющееся сердце все-таки вырвется на волю из костяной клетки. Вот еще была загадка - почему ланмо не слышал, как бьются сердца? Рие казалось, что ее сердце бьется в моменты тишины так громко, что даже могло бы заглушить колокола, например. Но ланмо и во второй раз пропал так же внезапно, как и в первый, и маленький отряд, не останавливаясь, поспешил вперед. Девушка на ходу вытерла струйку крови из носа и тяжело вздохнула, чувствуя легкое головокружение и медленно накатывающую усталость.
        - Мы пришли.
        Эта фраза дернула Рию вниз. Нет, не фраза, конечно, а Глау, со вздохом усевшийся на землю, но и девушка была не против немного отдохнуть перед спуском. Болели пятки, исколотые сухой травой, тихонько опять ныл шрам, но к этому она привыкла давным-давно. И еще хотелось снять повязку, но стоило дождаться, пока все не окажутся в тоннеле.
        Гномы негромко сопели поблизости, и Рия слепо потянулась вперед, нащупав чье-то плечо.
        - Рюноульвюр?..
        - Йёрген, - ворчливо откликнулась темнота. - Рюноульвюр ушел с Греттиром открывать вход, а мы вас сторожим.
        - Мы не сбежим, - усмехнулась устало девушка, хлопнув гнома по плечу. - Повязки не снимем.
        - Хотя и хочется, - буркнул Глау, утыкаясь подбородком ей в плечо. - Но раз уж таково условие…
        - Удивительно, - фыркнула темнота голос Эссюра, - эльф, который подчиняется человеку.
        - Мы все подчинялись человеку, - прошипел эльф, мгновенно отстраняясь. - Или ты забыл о рабстве?
        - Не забыл, - огрызнулся маленький гном и замолк.
        Глау тоже замолчал, он как-то неловко обнял девушку за талию и тихо вздохнул. Рия мягко улыбнулась. Не самая приятная тема, и парень явно не хотел ее поднимать. А теперь чувствовал себя неуютно, похоже, вспомнив об унизительном плене.
        Эльфы… Девушка неслышно охнула. Она думала о доброте, но почему только сейчас в памяти всплыло лицо того самого первого эльфа, который просто так заботился о ней? Или тоже из жалости? Но ведь Рия даже не успела хотя бы узнать его имя, поблагодарить за то, что поддержал и не дал сойти с ума. Или Чилла и Кальман позволили сохранить здравый рассудок? Если подумать, хотелось умереть еще тогда, когда только увидела свое уродство. Но ведь не умерла, а сейчас и подавно не собиралась… Потому что шанс вернуться домой был близок и почти реален.
        Кто-то подошел, и темнота заговорила голосом Рюна.
        - Идем, - сообщил он, - вход открыт.
        Глау помог девушке подняться. Он тоже ничего не видел, но слышал куда лучше человека, и Рия представляла, как у него подрагивают уши, когда парень прислушивается к окружающим их звукам.
        Под ногами неожиданно оказался камень, сменившийся почти сразу твердой утоптанной землей.
        - Ступенька, - предупредил Йёрген, но Рия и сама уже нащупала спуск.
        Маленькие ступеньки, низкие для человека, но обычные для гномов. Спустя какое-то время Рюн велел наклониться как можно ниже и не позволил эльфу и человеку выпрямляться еще минут десять. Ступени никак не кончались, только тихо осыпалась земля, и наконец прозвучал голос Греттира.
        - Можете снять повязки.
        Рия с облегченным вздохом стянула ткань и изумленно открыла рот. Нет, они еще не спустились окончательно, их окружали земляные стены, а вниз убегала утоптанная лестница, но… На стенах висели светильники. Девушка могла бы их уверенно назвать бра, очень изящными и богато украшенными камнями. Бра в виде синего цветка, того синего цвета, какой присущ эльфийским глазам, бра в виде незнакомой птицы, какого-то странного змея, кинжала, просто шара, украшенного замысловатыми линиями. И внутри каждого светильника мягко мерцал отчетливо видный кристалл. Желтый, красный, голубой, белый. Попадались розовый и сиреневый, светло-зеленый и почти серый. Рие неожиданно показалось, что она очутилась на межпланетном корабле. Странная ассоциация, но девушка никак не могла отделаться от этого ощущения. Если лестница еще и поедет сама как эскалатор, можно будет окончательно решить, что гномы достигли наивысшего развития для этого мира.
        - А кораблей у вас летающих нет? - поинтересовалась Рия, глупо улыбаясь.
        Гномы, путешествующие на космических кораблях. Эльфы с бластерами наперевес в одноместных болидах. Тролли в военных мундирах космических войск… Девушка, не удержавшись, рассмеялась в голос и коснулась одного из светильников. Он мелко замерцал, но стоило убрать руку, как вновь засветил ровно.
        - Кораблей нет, - откликнулся Рюноульвюр, улыбаясь во весь рот, - а летающих тем более.
        - У вас есть летающие корабли? - в голосе Глау звучало неприкрытое детское любопытство. - А как вы крылья крепите?
        - У нас нет летающих кораблей, - откликнулась девушка, спускаясь по лестнице вслед за Греттиром. И тут же задумалась. Почему нет? - Хотя вру, есть. Самолеты называются.
        - Что? - не понял эльф.
        Рия произнесла это слово на русском, поскольку в общем языке 'самолет' явно отсутствовал.
        - Железная птица, - попыталась объяснить она. - Похожа чем-то на обычную птицу, только сделана из железа и очень-очень большая. Люди летают у нее внутри.
        - Она их съедает? - ужаснулся Эссюр.
        - Нет… У нее в боку есть дверь.
        Гномы загудели, явно не веря, что есть нечто подобное.
        - Она живая? - недоверчиво поинтересовался Глау.
        - Нет, - помотала головой девушка. - Из железа сделана ведь… Ее люди делают. Сами. Скрепляют куски железа, наполняют внутренности, а свободное место заставляют креслами. В носу у железной птицы рулевая.
        Рия осеклась. Она плохо представляла, как устроена капитанская рубка, да и вообще весь самолет. Оставалось надеяться, что гномы этим удовлетворятся, да и Глау больше не станет расспрашивать.
        - Какой у вас чудной мир, - пробормотал эльф, и подземные жители неожиданно негромким бормотанием поддержали его.
        - Если у нас люди научатся делать нечто подобное, - прогудел Греттир, - тогда, наверное, мы даже согласимся на войну.
        - Скорее вы такое создадите, - возразила Рия. - Эти светильники невероятны!
        - Они делаются очень просто, - фыркнул Эссюр. - Даже я уже умею. Это едва ли не первое, что учится делать каждый гном. В конце концов, - задумчиво поскреб он бороду, - мы же прокладываем новые тоннели, а их надо непременно освещать.
        Девушка весело улыбнулась и понимающе кивнула. Подземный мир гномов был наверняка огромен. Вряд ли все гномы вообще знали, где заканчивается их территория… И заканчивается ли она хоть где-то? Ведь люди под землю не суются, эльфы предпочитают свои леса, а орки и тролли - горы. Фактически именно гномов можно считать королями мира. Под землей они могут оказаться в любой точке материка, если проложат тоннели.
        Неожиданно впереди показался более яркий свет, и маленький отряд пошел быстрее. Рия сразу вслед за Греттиром вырвалась на ровную каменную площадку, огражденную высоким каменным поручнем, и, не скрывая изумления, ахнула.
        - Это невероятно!
        С площадки открывался вид на огромную пещеру с высокими сводами. Там мерцали тысячи… нет, наверное, миллионы разноцветных ярких огней, громко шипело расплавленное железо, кое-где мерцал огонь. Рия жадно вглядывалась в снующие внизу фигурки и не верила своим глазам. Странные предметы покоились то там, то здесь. Похожие то ли на положенное набок яйцо, то ли на вытянутый болид, они тоже сияли огнями. Множество маленьких столов было расставлено в центре и внизу под площадкой. По пещере разносились ворчливые голоса, и звенела сталь.
        - Знаете, - пробормотала девушка, ни к кому не обращаясь, - и все-таки мне кажется, что где-то у вас спрятан космический корабль.
        Глава 15.
        Подземелье
        Работа остановилась, когда маленький отряд спустился вниз и как-то неуверенно замер на освещенной синими огнями площадке. Работавшие гномы медленно и словно лениво стекались к ним, но стоило им увидеть эльфа и человека, как в глазах появлялась подозрительность. Глау загородил Рию, и девушка положила ему руку на плечо, желая удержать от необдуманных поступков. Нет смысла сейчас показывать норов, Греттир привел их вопреки желанию остальных, и глупо было его подводить и расплачиваться за доброту короткой схваткой. Глау бы проиграл, это ясно, и, похоже, бойцовый кот сам все прекрасно понимал. Он ощутимо напрягся и не сводил глаз с прибывающих гномов, но когти до сих пор не выпустил, хотя мог. Глау даже не распушился, только будто бы мелко дергал хвостом и следил за возможными противниками.
        - Греттир! - наконец подал голос вышедший вперед довольно высокий гном.
        Он был то ли сед, то ли от рождения получил такой странный цвет волос и бороды - почти белый, так дико смотревшийся среди рыжих и золотистых оттенков. Рия удивленно разглядывала подземного жителя, выглядывая из-за плеча эльфа. Возможно, это признак того, что незнакомый гном - главный? Местный король, предводитель, царь или какой титул дают в пещерах?
        - Фредрикюр… - ведущий как-то неуверенно вдруг потеребил бороду. - Мы добрались…
        - Вижу, - пробасил седой гном и прищурил без того маленькие глаза. - Но почему я вижу здесь человека и эльфа? Или это добыча? Но ты же знаешь, что эльфийское мясо чересчур жесткое, а человеческое… - Фредрикюр смерил вздрогнувшую девушку презрительным взглядом и фыркнул, - из этого человека много не сделаешь.
        - Это не добыча, - дрогнул Греттир. - Я согласился провести их до Северных гор. К троллям.
        - Ты согласился? - протянул гном и шумно выдохнул. - Впервые с момента возникновения нашего племени нога эльфа ступила сюда. Впервые в пещере оказался человек. Греттир, ты позабыл наши законы?
        Под конец его голос взлетел к сводам, оглушая Рию. Девушка сжалась, прячась за спину все-таки распушившегося Глау, и эльф сделал маленький шаг назад, готовый защищаться и защищать.
        - Я так решил, - ответил Греттир.
        - И я согласился, - выступил вперед Рюноульвюр. - Мне стало жаль искалеченного человека… Она из другого мира, Фредрикюр.
        - Из другого мира?
        Поднялся гул, гномы принялись перешептываться, бросая взгляды на испуганную девушку. Седой гном потеребил серебристую бороду.
        - Даже если она из другого мира, все равно человек, - протянул он и покачал головой.
        - У тебя не было прав принимать решения, Греттир. Не было права приводить их сюда. Неужели с тобой кто-то согласился? Кроме Рюноульвюра, конечно.
        - Мы не соглашались, - бросил Йёрген.
        - Хотя ни эльф, ни человек не видели входа, - добавил Эссюр.
        - Малолетних не спрашивают, - рыкнул Фредрикюр и оскалился. - Значит, берешь на себя ответственность, Греттир?
        - Ответственность на Рюноульвюре, - откликнулся гном. - Он отдал свою жизнь в мое распоряжение взамен на то, чтобы я пустил эльфа и человека сюда.
        Рия вскинула голову. Почему… Нет, это была правда, Рюн действительно так поступил, но почему Греттир не заступился… или не помог… Остальные не согласились, но так просто выдавать, кто виноват…
        - Я просила Рюноульвюра о помощи! - девушка выступила из-за спины Глау, сжимая кулак. Она поняла, да, прекрасно поняла, что ни Рюн, ни Греттир сейчас не смогут уговорить этого седого, и если ей придется добиваться разрешения, пусть так. К тому же, кто знает, что этот Фреди-кто-то-там может сделать с Рюноульвюром, когда Греттир озвучил условие.
        Седой гном с интересом уставился на девушку, остальные тоже ее разглядывали. Глау сделал было шаг, но Рия еще прошла вперед, становясь перед местным главой. Иначе с чего бы он так строго спрашивал с Греттира и Рюна? Она опустилась на колени, чтобы не смотреть сверху вниз и вновь подняла голову, заглядывая в маленькие глаза гнома.
        - Я хочу вернуться домой, - сердце заполошно билось, и по коже от волнения и мелкого страха бежали мурашки. Рия сглотнула и еще раз повторила: - Я хочу домой. В свой мир. Для этого мне нужно к троллям. Но, - она выдохнула и медленно вдохнула, стараясь не глотать слова, - но я вряд ли сумею добраться даже с Глау. Поэтому попросила Рюноульвюра провести нас под землей. Ведь такой путь куда короче и безопасней.
        Девушка замолчала, не сводя глаз с гнома. Тот теребил бороду и тоже смотрел прямо на нее.
        - У тебя нет руки, - наконец заметил подземный житель, - где она?
        - Ее откусил трехглазый зверь, когда я только оказалась в этом мире.
        - Трехглазый… - задумчиво протянул Фреди, как пока сократила его имя Рия, и прищурился. - После встречи с дриеугом от жертвы остаются лишь кости, да и те эта тварь любит погрызть. Как ты выжил, человек?
        - Меня спасли. Другие люди. И, - девушка чуть улыбнулась, - потом продали в рабство, когда я оправилась полностью. С Рюноульвюром, - она оглянулась на гнома, - и Глау познакомилась там. С нами был еще тролль, Хадда, но он погиб.
        Фредрикюр все еще щурился, глядя на нее. Гномы молчали, явно ожидая решения своего предводителя. Глау встал рядом с девушкой, мягко положив руку ей на макушку.
        - Позвольте… нам… пройти… - каждое слово эльф словно выдавливал из себя, произносил через силу, выворачивая свою сущность наизнанку. Каково ему было просить помощи у гномов, народа, с которым гордые и самоуверенные эльфы наверняка никогда не сговаривались? Только рабство и свело вместе Глау и Рюна, понимала Рия. В противном случае они бы даже не взглянули друг на друга, стараясь держаться по разные стороны жизни.
        - Ого, - хмыкнул наконец седой гном и хлопнул в ладоши, - эльф просит нас о помощи. Это надо записать. На что ты еще готов пойти, дитя леса, чтобы я согласился?
        - Я сделаю все, - вмешалась Рия. Нет, использовать Глау она не позволит, достаточно того, что сама обманывает его и ложью удерживает рядом. - Мы не задержимся здесь, мы можем отправиться прямо сейчас к горам, только укажите направление или дайте проводника. Вы можете завязать нам глаза, чтобы мы не увидели лишнего. Просто дайте нам пройти.
        - Храбрый уродливый человечек, - Фредрикюр качнул головой и буквально вперился взглядом в Рюноульвюра. - Значит, ты отдал жизнь в залог Греттиру?
        - Да.
        - Хорошо, - седой гном вдруг хрипло засмеялся, словно у него внезапно пересохло горло. - Тогда ты ведешь их. И если человек или эльф попытаются причинить кому-то зло или окажутся чересчур любопытными - убьешь.
        Рюн коротко кивнул.
        - Кроме того, - продолжал Фреди, - если ты не вернешься, твоя жизнь достанется Греттиру, он заберет твое яйцо. Ясно?
        - Да, - отозвался Рюноульвюр.
        - Тогда у вас есть немного времени, чтобы собрать запасы, - ухмыльнулся вдруг седой гном и взмахнул руками. - С возвращением домой, братья! За работу! Все за работу! Она нас заждалась уже!
        Йёрген и остальные медленно потянулись к расступавшейся толпе, которая тоже начинала расходиться, бросая подозрительные взгляды на чужаков. Они даже не обернулись на бывших спутников, и вскоре рядом с все еще сидящей Рией остались только Рюноульвюр и Греттир. Ведущий почесал затылок и как-то неуверенно взглянул на них.
        - Удачи, - буркнул он. - Я свою часть сделки выполнил.
        - Да, - тихо откликнулась девушка и слабо улыбнулась. - Спасибо, Греттир. Тебя ведь не накажут?
        Не удостоив ее ответом, гном резко развернулся и тоже направился в сторону горящих в ближайшем углу костров. Глау помог Рие подняться, поддержав за локоть.
        - Идемте, - махнул рукой, тяжело вздыхая, Рюноульвюр. - У нас очень мало времени на сборы.
        - Но ведь этот… Фре… - девушка замялась, - прости, я не запомнила его имя. В любом случае, он ведь сказал, что немного времени дал.
        - Это и значит мало, - проворчал гном, медленно зашагав по каменному полу. - Я хочу еще переодеться, и надо заглянуть на кухню.
        - Мы можем задавать вопросы? - тихо поинтересовалась Рия, последовав за ним. Глау бесшумной тенью двигался последним, прикрывая ее спину. Он молчал и, казалось, совершенно успокоился. По крайней мере, у девушки больше не создавалось впечатления, что эльф напряжен и собирается сражаться. Он словно теперь был уверен в своих силах, но прекрасно знал, что стоит сделать неверный шаг, как тут же придется выпускать когти и вгрызаться в горло вероятному противнику. Хотя последнее, скорее всего, было ее домыслами.
        - Когда выйдем отсюда, - на грани слуха ответил Рюн. - Если кто-то услышит…
        Он оборвал себя на полуслове, кивнув незнакомому маленькому гному, но тот явно не заметил этого, уставившись круглыми глазами на пришельцев. Рия ему мягко улыбнулась, и гном юркнул за костер.
        Рюноульвюр вел своих спутников по центру зала, словно специально давая возможно вблизи увидеть странные предметы, которые казались Рии инопланетным кораблем непривычной формы. Наверное, они могли бы быстро летать - обтекаемые, неповоротливые исключительно на первый взгляд.
        Вдоль центра стояли каменные… бочки - довольно узкие и вытянутой формы, в которых ярко горел огонь. Когда Рюн прошел мимо такой бочки, пламя взметнулось вверх, словно живое, и потянулось гному, как будто выпрашивая ласку. Рюноульвюр спокойно протянул руку, позволяя огню прикасаться к обнаженной коже, и разожженный костер затрещал… нет, заурчал от удовольствия, довольный легкими поглаживаниями.
        - Вы и правда так легко общаетесь с огнем, - восхищенно пробормотала Рия, наблюдая за этим зрелищем.
        - Это наш огонь, подземный, - откликнулся Рюн, зашагав дальше. - Эльфы же тоже умеют с пламенем общаться, только со своим, зеленым.
        - Зеленым? - девушка бросила на эльфа любопытный взгляд, полуобернувшись, но Глау покосился на снующих поблизости гномов и промолчал.
        Из каждой бочки к Рюноульвюру тянулось пламя, и гном никому не отказывал в ласке. Рие тоже хотелось погладить живой огонь, но она слишком боялась обжечься, а потому предпочла осторожно разглядывать, что было поблизости.
        А странные 'корабли' оказались неожиданно близко. Они и правда были гладкими, и ползающие по ним маленькие гномы сначала вбивали то ли гвоздики, то ли что-то еще, а потом весили фонарики. Снова вокруг звенела сталь, она словно пела свою неживую песню, а гномы не обращали никакого внимания. На одном из ближайших столов россыпью валялись разноцветные камни. Некоторые Рия узнала, она видела такие еще у Жабы. Интересно, гномы продают драгоценности? Скорее всего, ведь Греттир, кажется, говорил о торговле. Здесь правда вряд ли можно было вырастить злаки или овощи. Освещение не могло заменить солнце, оно не согревало, как светило. Разве что гномы вывели особые культуры? Но что-то девушка не могла никак представить, как подземные жители рассматривают семена и изучают их. Скорее по привычке в руках гномов виделись топоры или молоты.
        На них почти не обращали внимания, словно Фредрикюр запретил им. Глау неслышно шел вслед за Рией, впереди топал Рюноульвюр. Рия тихо вздохнула. Нет, все, что она видела, было красиво, но непонятно. Рюн не ответит, по крайней мере, сейчас. Она вздрогнула, когда вдруг что-то ухнуло, загудело, и один из 'кораблей' будто раскололся. Девушка остановилась, заворожено глядя, как из кончика 'яйца' словно в ускоренном режиме распустился ярко-алый цветок. Тут же подбежали гномы, они в толстых варежках растащили лепестки, и в центре трещины Рия увидела, как пульсирует живое сердце. Оно громко билось, но трещина уже зарастала. И вскоре шум стих, остались только привычные звуки. Девушка медленно повернула голову, когда раздался звон, словно кто-то разбил стекло. Но это всего лишь какой-то гном со всей силы ударил по лепестку, и тот зазвенел, будто угрожая рассыпаться на осколки. Но гном бил и бил, и лепесток начал изменяться.
        - Идем, - одернул ее Рюн.
        - Сейчас.
        Лепесток искривлялся, он начал искриться и сворачиваться в форму сердца, пока окончательно не стал на него похож. Рие показалось, что она даже расслышала тихое биение, но гном ударил в очередной раз, и сердце вдруг треснуло, распалось на мелкие осколки, обнажая сросшийся и ярко светящийся кристалл.
        - Вот откуда они…
        - Угу, - Рюноульвюр стоял рядом и тоже не сводил взгляда с мерцавшего красного кристалла. - На этот раз родились алые. Но лепестки бывают разными.
        - Они и правда будто рождаются.
        Гном хмыкнул и скосил на нее взгляд. Рия улыбнулась в ответ.
        - Это невероятно.
        - Разве?
        - У нас в лесу, - вдруг очень тихо заговорил Глау, - так же рождаются феи света, заменяющие нам фонари. Вновь распускающиеся цветы обязательно скрывают в себе одну такую фею.
        - А потом? - полюбопытствовала девушка. - Как они вам заменяют фонари?
        - А потом мы садим их в маленькие домики… - эльф осекся, заметив пристальный взгляд буквально из ниоткуда появившегося Фредрикюра.
        - Не задерживайтесь, - расплылся в противной улыбке седой гном и указал на черную арку. - Идите, чем скорее уйдете, тем быстрее Рюноульвюр вернет свою жизнь.
        Рюн тут же насупился и резко развернулся, быстро зашагав в указанном направлении. Рия стиснула зубы и сжала руку Глау. Захотелось огрызнуться, но Фредрикюр был здесь хозяином, и не стоило подвергать опасности их проводника.
        Они поспешно вошли в черную арку и словно упали в темноту. Вязкую, липкую, и Рия сжала руку эльфа чуть сильнее. Глау на мгновение остановил ее, притягивая к себе, легко поцеловал в висок и дунул в волосы.
        - Так будет легче, - шепнул он и снова отстранился.
        Стало и правда легче, словно темнота отступила от непонятной магии Глау, и Рия невольно задумалась о силах в этом мире. Магия здесь существовала. Кто-то зачаровывал те шары, у гномов была своя магия… почему бы и эльфам не обладать силой? Не до того было раньше, да и не пользовались ей особо здешние расы. Интересно, а люди еще зачем-нибудь чары использовали? Во время рабства никто не был убит с помощью магии, хотя казалось бы - хороший вариант… Девушка мотнула головой. Нет, об этом не стоит размышлять. Магия гномов заключалась в умении говорить с камнем и металлами, но это происходило в силу особенностей их расы. А эльфы? Наверняка разговаривали с деревьями, кто-то ей об этом говорил точно. И, видимо, во так успокаивать. Светлые эльфы, гордые, похожие на котов и кошек. Магия троллей, наверное, была сродни шаманизму. По крайней мере, Рие так показалось, раз они общались с пришельцами из других миров и, наверное, с какими-нибудь духами. Кстати, а почему только тролли так уверенно говорили о существах из других миров? Неужели все пришельцы оказывались в Северных горах?
        Тоннель никак не кончался. Темнота все тянулась, и девушке в какой-то момент показалось, что она идет по этой тьме, а если протянет руку, сможет коснуться ее и отломить себе кусочек на память.
        Внезапный яркий свет ослепил в первое мгновение. На лицо практически сразу легла прохладная ладонь, и эльф развернул ее, прижимая к груди. Гном только фыркнул и что-то проговорил на своем языке. Ему неожиданно ответили, и Рия, щурясь, рискнула обернуться. Они оказались в небольшой зале - небольшой по сравнению с предыдущей, конечно, - и везде тоже висели разноцветные светильники. Но здесь было расставлено множество невысоких столов с низкими лавочками, а в нише у стены бурлили множество котлов, и Рия ощутила аппетитный запах. В животе немедля заурчало, и девушка смущенно опустила голову. Стоявшие перед ними незнакомые гномы захохотали, позади зашипел эльф, обнимая ее, но Рюн поднял руку.
        - Я веду их, - сообщил он.
        - Ага, камни уже передали, - откликнулся на общем языке маленький гном в коричневой одежде и протяну два мешка. - Тут одежда, твой брат передал ее тебе. А тут еда. Твой брат сказал, что раз ты набрался от тролля вредных привычек, то положил еды побольше, чтобы хватило и на эльфа, и на человека. И твой любимый пирог отец тебе тоже положил.
        Рюноульвюр хохотнул, и Рие показалось, что смех прозвучал как-то нервно.
        - Спасибо, - искренне поблагодарила их девушка, прижимая руку к груди. - Вы просто спасли нас.
        Гномы озадаченно переглянулись и неуверенно нахмурились, словно сомневаясь, что стоит обращать внимание на слова человека.
        - Да не за что, - буркнул, наконец, тот же гном и отвернулся. - Идите уже. Рюноульвюр, твой брат и отец ждут тебя.
        - Я вернусь.
        - Он вернется, - негромко вдруг подтвердил Глау. - Зеленое слово.
        Гномы больше ничего не сказали, только пошли куда к нише, огибая столы.
        - Идемте, - уже веселее поманил за собой спутников Рюн.
        Он приблизился к ближайшему столу и скинул рабскую одежду. В мешке оказался темно-золотистый кафтан и штаны, еще более темного цвета. Но кроме его наряда там оказались еще два свернутых одеяния. Рюноульвюр недоуменно посмотрел их и развернул. Явно большие для гномов, они бы подошли Рие или Глау - одинакового покроя, больше похожие на платья. Но одно было приталенным с рукавами в три четверти и светло-золотистым, а второе выглядело немного более грубым, и кто-то выкрасил его в красивый изумрудный цвет.
        - Кажется, это вам, - пробормотал Рюн. Он растерянно смотрел на своих спутников, а те в свою очередь так же растерянно переглядывались.
        - Почему? - только и сумела спросить. Рия. - Зачем они…
        - Наверное, мой брат просит вас слушаться меня, - вдруг выдал гном. - От вас зависит, как скоро я вернусь. Одевайтесь.
        Глау не церемонился. Он быстро стянул рабскую робу и надел изумрудное платье, которое оказалось чуть великовато в плечах, но теперь девушка могла смело представлять, как выглядели простые эльфы в любом фэнтези. Не хватало еще пояса и широких рукавов, каких-нибудь украшений и обуви, но и без того Глау мгновенно преобразился.
        - Спасибо, - довольно поблагодарил он и облизнулся, став похожим на сытого кота.
        Рия невольно улыбнулась и тоже принялась переодеваться. Парень помог ей переодеться и одобрительно кивнул.
        - Идем дальше? - ворчливо поинтересовался гном и, не дожидаясь ответа, потопал вперед, закинув на плечо мешок с провиантом.
        Он даже не подумал убрать рабскую одежду, и Рия, наскоро свернув ее, положила на скамейку. Эльф ждал ее у выхода, куда уже утопал Рюн.
        - Здесь лучше не блуждать, - назидательно заявил он, беря девушку за руку. - К тому же гномы могут решить, что ты захотела убежать.
        - Нет, спасибо, - тихо фыркнула она, нагоняя гнома, - вот уж блуждать мне тут точно не хочется. А то кажется, что можно будет гулять в этих тоннелях до конца жизни.
        - Вообще-то да, - отозвался негромко Рюн и остановился на небольшой площадке. - Так, вот теперь мы отправляемся в сторону Северных гор. По дороге ее встретятся пещеры, но сердце нашего дома мы оставили позади.
        - Та пещера - это сердце?
        - Нет, - отмахнулся Рюн. - Она небольшая, да и это только одна из мастерских. Сердце нашего дома больше в несколько раз. Там мы отдыхаем, собираемся, спим… И там же рождаются новые гномы.
        - Понятно, - только и ответила удивленно Рия. - Слушай, а женщины у вас есть?
        - Нет.
        - Как нет? - теперь уже удивился Глау. - А как вы рождаетесь?
        - Из яиц, - насмешливо фыркнул гном. - Эльф, я думал, что вам-то известно о нас побольше.
        - Мы считали, что вы просто не выпускаете своих женщин на свет, только по ночам, - растерянно пояснил парень. - Мало ли… вдруг они такие страшные, что приличным существам их не стоит видеть.
        Рюноульвюр лишь расхохотался и мотнул головой.
        - Нет, - пробасил он, - Мы рождаемся из яиц, которые вырастают из камня, когда в недрах земли зарождается сердце гнома. Ну, идем?
        - Может, поедим? - вмешалась смущенно девушка и потерла живот. - Немного перекусим, а потом пойдем. В тоннелях можно будет задавать вопросы?
        - Камень все слышит, - помрачнел Рюн и вздохнул. - Впрочем, спрашивать вы можете, просто я не на все отвечу.
        - Хорошо, - легко согласилась девушка и улыбнулась, погладив стену. - Нас и сейчас слышат?
        - Да.
        - Тогда не сердитесь на Рюноульвюра, - повысила голос Рия, прижимаясь к стене, и засмеялась. - Он хороший, правда.
        Гном только фыркнул и расстелил пустой мешок из-под одежды, раскладывая на нем припасы. Он вытащил малую часть - фляжку да нечто, похожее на ярко-желтый сыр. Положил рядом пару хлебцев и довольно захрустел одним. Глау неожиданно расплылся в улыбке.
        - Всегда мечтал побывать на вашем пиру, - заявил он, уплетая сыр и хлебец. - Но все никак не удавалось.
        - А потом рабство, - ехидно заметил Рюн.
        - Ага.
        Рия украдкой бросила взгляд на Глау, осторожно откусывая пахнущий железом сыр. Эльф едва ли не светился от счастья… или просто был чем-то несказанно доволен. Новой одеждой? Едой? Или тем, что ему выпала возможность побывать в тоннелях гномов?
        А сыр на вкус оказался… почти обычным, только туда явно добавляли какие-то ароматные травы и, возможно, соус. Главное, чтобы потом плохо не стало, поскольку желудок, как только туда упала еда, странно заворчал, принявшись переваривать долгожданную пищу.
        Во фляжке оказалась далеко не вода. Девушка, пожадничав, сделал большой глоток, и едва не выплюнула все обратно, закашлялась, когда напиток немного обжег горло.
        - Что это? - выдавила она, вытирая рот. - Гадость какая…
        - Наливка, - ухмыльнулся Рюноульвюр, пока Глау нюхал напиток и морщился. - С порошком из драгоценностей. Мы используем камни для напитков, но выпить их способны немногие.
        Гном снова зарылся в мешок и протянул девушке вторую фляжку.
        - Здесь вода, честно.
        На этот раз Рия отпивала осторожно, но там действительно оказалась чуть подслащенная холодная вода, словно только что налитая из родника. Она облизала губы и блаженно улыбнулась.
        - Если кто-нибудь мне сказал, что ради такой воды надо спускаться под землю, я бы без колебаний согласилась.
        - Угу, - фыркнул Глау, доедая последний кусочек. - А там бы тебя загрызли гномы.
        - Мы можем, - оскалился Рюн, и девушка засмеялась.
        - Да ну вас, - весело заявила она, поднимаясь. - Идемте? Думаю, идти все равно далеко, даже если не по поверхности.
        - Далеко, - Рюн стряхнул с мешка крошки, убрал все в заплечный мешок и туго затянул его. - К тому же в тоннелях периодически разные твари встречаются. Не сильно опасные, но лучше с ними не встречаться.
        Рия ойкнула и потупила глаза, но радость и легкость не уходили. Словно после всего происшедшего путь под землей был самым беспечным, и можно было ничего не бояться. Она глянула на Глау в изумрудном платье и тихо хмыкнула. Ну да, классическая троица - человек, эльф и гном. И не важно, что эльф без оружия, человек - калека, а гном за них одолжил свою жизнь.
        - Идем, - окликнул их Рюн, когда Глау, заметив ее взгляд, вопросительно наклонил голову.
        - Идем, - повторила Рия и улыбнулась парню.
        Теперь начиналась ее дорога домой.
        Глава 16.
        Тоннели
        Глау поежился. В не особо ярком свете голубого фонаря было видно, как эльф оглядывается по сторонам и едва ли не шарахается от стен, на которые постоянно натыкался взглядом. Больше, впрочем, в тоннеле ничего и не было.
        - Не нравится здесь? - тихо спросила у него Рия.
        Девушка и сама чувствовала себя не очень уютно, когда осознала, какая толща земли сейчас над ними. Они спускались все ниже, и уверенным выглядел только Рюноульвюр. Он держал фонарь и довольно быстро шагал по давно утоптанной дороге.
        В этом тоннеле светильники на стенах попадались слишком редко, поэтому гном еще перед входом снял один, и теперь голубой свет указывал путь вниз. Рия не сразу поняла, что они спускаются, только когда едва не соскользнула вниз при скате, осознала - они уходят вглубь земли.
        - Ты уверен? - окликнула она Рюна.
        - Конечно.
        Девушку ответ успокоил, Глау - нет. Рия понимала, что эльф - дитя солнца и леса, вряд ли ему нравится здесь, под землей, куда при всем желании лучик естественного света проникнуть не в силах. Здесь нет ни полей, ни хотя бы растений, а единственные цветы, которые попались им на пути, были сделаны из камня и тонких самоцветов.
        - Нет, - буркнул в ответ Глау и сжал ее пальцы.
        С тех пор, как они начали спускаться, эльф ни на секунду не убирал руку. Девушка подозревала, что, скорее всего, ему так легче… и не настолько страшно. Рия сама испугалась в первый миг при мысли, что если тоннель обрушится, их никто не спасет. Рюн успокоил, сказав, что в стены вделаны камни, которые позволяют следить за гномами, но тут же добавил, что не может ничего гарантировать.
        - Не знаю, станут ли они рисковать, чтобы спасти человека и эльфа, - пожал он плечами. - А я могу и не вернуться живым, Фредрикюр такой вариант тоже рассматривает.
        - Успокоил, спасибо, - пробормотала девушка, неосознанно прижимаясь плечом к Глау. Хотя тому, как выяснилось, было не особо лучше. Бойцовый кот не боялся сразиться с множеством противников, но под землей ощутимо нервничал.
        Рия тихо вздохнула. Временами ей начинало казаться, что зря она потащила Глау с собой. Порой он становился похож на ребенка, и девушка подозревала, что не так уж далека от истины. Интересно, по эльфийским меркам сколько ей лет? Хотя, наверное, сравнивать человека и эльфа бесполезно.
        Да и были куда более важные дела. Сейчас, в толще земли, приходили не самые радужные мысли. Что делать, если тролли не сумеют ей помочь? Да, тогда рядом останется Глау, но на сколько его хватит? Как долго эльф будет считать себя влюбленным в человека? И что он умеет? Если придется где-то поселиться, остаться в этом мире - о ужас - навсегда, то что ей делать? Да, и снова - Глау будет рядом. Но сумеют они найти дом? Сумеют добыть себе пропитание? Возможно, тролли их приютят, чем-то помогут, но можно ли будет жить у них вечно?
        Рия усмехнулась. Вечно. Она вряд ли проживет хотя бы треть срока, отведенного все тому же Глау. Что за бог создал этот мир и сделал его столь жестоким? Или просто эволюция, как на земле? Девушка попыталась представить, от кого могли произойти нечеловеческие расы, и не смогла. Дарвин - это прекрасно, люди произошли от обезьян, а эльфы? А гномы? Тролли, орки, прочие жуткие существа… Нет, Рия мотнула головой, у этого мира свои законы, и земные к нему просто неприменимы. Хотя все равно интересно, кто бы мог оказаться прародителем эльфов…
        Она не удержалась и хихикнула при мысли, что это тоже могли быть обезьяны. Особый вид. В конце концов, эльфы и люди сильно похожи друг на друга и мало чем отличаются. Но стоило представить, как какие-нибудь первые эльфы бегали по местным лесам в набедренных повязках… Рия закашлялась, стараясь удержать распиравший ее смех. Уж больно забавная картинка получалась.
        - Ты в порядке? - обернулся Рюн, посветив фонарем прямо в глаз.
        - Да, в порядке, - она закусила губу и покосилась на Глау.
        Эльфы в каких-нибудь джунглях, качаются на лианах и еще не похожи на нынешних благородных существ. Рия все-таки фыркнула, и уже две пары глаз недоуменно уставились на нее.
        - Все в порядке, правда, - не прекращая улыбаться, заверила друзей девушка и поспешила вперед, потянув Глау за собой.
        Рюн что-то проворчал под нос, обогнал их, вновь освещая путь. По утоптанной тропе идти было удобно, но Рия этого почти не замечала. Она теперь размышляла о том, что если эльфов еще можно соотнести с людьми, то с гномами было несколько тяжелее. Они вылуплялись из камня. Какие-то окаменелости когда-то ожили?.. Вот это точно глупости.
        - Глау, а кто вас создал?
        - Что? - эльф недоуменно моргнул. - Создал?
        - Ну да, - Рия запоздало вспомнила, что Хадда говорил о некоем Творце. Но, кажется, тогда речь шла только о создании мира и подвешенном солнце. А что насчет рас?
        - У нас остались истории о младшем творце Кастель, - задумчиво протянул эльф, почесав щеку. - Но они совсем древние.
        - О чем они?
        Парень пожал плечами.
        - Я никогда не интересовался историей нашего происхождения. Эльфы были и будут всегда, как гномы или люди.
        - Но ты слышал эти истории, - настойчиво заметила Рия. Ей не терпелось теперь узнать, что за мифы остались о неведомой Кастель. И куда делись эти творцы? Не просто пропали или ушли, но оставили после себя только Зверя, который сможет уничтожить этот мир. То есть старший Творец ушел создавать другие миры, а эти, младшие?
        Глау фыркнул.
        - Слышал, конечно, их всем рассказывают Старейшие.
        Девушка мысленно отметила, что нужно будет еще узнать, кто такие Старейшие.
        - А что рассказывают? - поторопила она эльфа, и Глау тяжело вздохнул.
        - Некогда, - монотонным голосом, в котором слышались шипящие нотки недовольства, заговорил он, - был Творец и шесть младших творцов. Сам Творец создал этот мир, а затем ушел. Младшие остались, чтобы наполнить мир живыми существами. Все шестеро - дети Зверя, единого Разрушителя. Люди еще называют его Убийцей миров.
        - Дети Зверя стали создателями в отличие от отца? - непонимающе поинтересовалась Рия.
        - Да, - неожиданно подал голос до того молчавший Рюноульвюр. - Один из младших творцов, Тенникюр, был нашим создателем. Считается… А, говори сначала ты, эльф.
        Глау зашипел, тихо рыкнул, всем своим видом показывая, что ему не хочется рассказывать о своем лесе на территории гномов. Рюн, обернувшись, закатил глаза и покачал головой. Девушка только хлопала глазами, подозревая, что между ними сейчас происходит какой-то безмолвный диалог на очередном языке. Язык жестов? Возможно. Наконец Рюноульвюр снова отвернулся и зашагал перед. А Глау шумно вздохнул.
        - Кастель создала лес и породила нас, эльфов, - неохотно заговорил он. - Родила в буквальном смысле. Вернее, как рассказывается в историях, мы были первоначально растениями, красивыми цветами, что проросли из ее чрева. Она вырывала первых эльфов с корнями из себя, добавляла им древесной коры, и в итоге распускались белоснежные цветы. А потом этим цветам она придавала нужный вид.
        - То есть, раньше вы были, грубо говоря, травой?
        - Вроде того.
        Рия открыла рот, но так и не придумала, что на это ответить. Эльфы-цветы, которые выросли из… чрева богини. Представившаяся картинка вряд ли соответствовала действительности, и девушка поспешила выкинуть ее из головы.
        Но это было… неожиданно. Получается, что еще нераспустившиеся растения скрещивались с деревьями, а после цветения… вене, в период цветения богиня придавала цветам такой вот нечеловечески красивый вид. Девушка покосилась на Глау. Нет, он цветком никогда не был, конечно, да к тому же это миф, легенда… сказка о создании мира. На Земле их ведь множество, почти у каждого народа своя. Интересно, а есть истории о людях-цветах? Да, дети цветов… Рия смутно знала этот период в истории, но сейчас сомневалась, что это можно соотнести с мифом, который рассказал Глау.
        А как тогда гномы произошли?.. Девушка криво улыбнулась. Гномов создал бог, мужчина. Скорее всего, просто из камня создал скульптуру. Ну не рожал ведь, в конце концов. Хотя космогонические мифы, конечно, и не о таком могли рассказать, это Рия помнила еще с прочтения неадаптированных греческих легенд.
        - Но я не особо верю в эту историю, - вдруг добавил Глау, и в ответ незамедлительно раздалось фырканье Рюна.
        - А никто не верит, - пояснил гном такую реакцию. - Легенды-то остались, да только богов никто не видел, камень не помнит их, зато о Звере знает каждый.
        - Может, Зверь тоже выдумка, - возразила Рия.
        - Зверь - правда, - откликнулся эльф. - Потому что я видел его своими глазами. И тенета тому доказательство. Этот мир погибнет когда-нибудь, как любой другой.
        - Тенета - знак Зверя, - добавил Рюноульвюр, встряхнув начавший угасать фонарь. - Ты же знаешь о пауках?
        - Я? - Рия кивнула. - Конечно, знаю. И не люблю их. Они существуют в этом мире?
        - Существуют, - усмехнулся гном. - Летают себе на паутинках с места на место, ловят птиц, которых в свои тенета заворачивают. Если птица попалась - она уже мертва. Так и наш мир - он уже в тенетах, которые сплел Зверь. А значит, гибель неизбежна.
        - Только мы не знаем, когда, - закончил за него Глау и фыркнул. - Я родился, а тенета уже были. Возможно, я умру, и после меня мир еще простоит неизвестно сколько.
        - И вы ничего не пытаетесь сделать? - пробормотала девушка, озадаченно переводя взгляд с эльфа на Рюна и обратно. - Знаете, что ваш мир может погибнуть в любой момент, и ничего не предпринимаете?
        - А что мы можем? - проворчал Рюноульвюр. - Нам известно, что предвестник Зверя придет из иного мира. Но Хадда же рассказывал, что таковых было несколько. В том числе и ты. Может, предвестник не будет человеком, может, он окажется эльфом, гномом из другого мира или вообще из другой, неизвестной расы. Нам до тенет самостоятельно не добраться, только если придумаем что-нибудь вроде твоей железной птицы. Да и то, тенета же касаются небесного свода. Вдруг он треснет, если мы тронем нити?
        - Ну… - протянула Рия, - небесный свод не твердый, там дальше космос…
        - Что? - Глау наконец отпустил ее руку и чуть похлопал по плечу. - Что за слово ты произнесла?
        Девушка вздохнула. Нет, вряд ли она сможет так просто объяснить, что хотела сказать. Кажется, еще в разговоре с Хаддой выяснила, что тролли не знают о существовании других планет. Но как давно это было…
        - То пространство, где звезды, солнце и луна, - неуверенно пояснила она. - Это называется в моем языке 'космос'. И там еще много разных планет и звезд…
        - Небесный свод - твердый, - уверенно заявил Рюн. - Не знаю, что за слово ты произнесла перед звездами, но наш мир связан с другими через двери в пространстве. Тролли называют их окнами, но суть одна.
        - А звезды?
        - Звезды - это фонарики сродни нашему, - гном постучал по кристаллу, - просто первые гномы насоздавали их много, и творцы или сам Зверь разместили их на небе, повесив на гвоздики. Это же всем известно. А солнце повесил Творец.
        - В нашем мире не так, - возразила Рия. - Совсем не так. И ваш мир… он же круглый.
        - Кто круглый? - удивился Глау и фыркнул. - Плоский он.
        - И есть край света?
        - Есть, - подтвердил гном. - Только там не бывали, да и не знает о нем никто кроме троллей.
        - Но вы же о нем говорите, - не поняла девушка.
        - Но не знаем.
        Эльф внезапно рассмеялся, звонко, легко, словно они не шли по полутемному тоннелю, а прогуливались по летнему полю под теплым солнцем. Эхо смеха разлетелось в стороны, отражаясь от стен.
        - Кое-что, - сквозь смех произнес Глау, - гостю из иного мира просто не понять.
        Рюноульвюр только довольно фыркнул и коротко кивнул, соглашаясь. Рия хмыкнула.
        - Конечно, и в кои-то веки гном и эльф сошлись во мнениях.
        - Да это почти единственное, с чем согласятся все расы, - отсмеявшись, проговорил Глау. Он взъерошил себе волосы, оправил одежду и довольно улыбнулся. - Гном, нам долго идти?
        - Долго, - откликнулся Рюн и вдруг погасил фонарь.
        Рия застыла в упавшей темноте, рядом что-то процедил на эльфийском Глау, резко теряя все благодушие.
        - Рюноульвюр, - неуверенно позвала гнома девушка, вытягивая руку. - Зачем ты…
        Колючая борода ткнулась в ноги.
        - Тише, - прошелестела темнота. - Впереди погонщики. Не шевелитесь.
        Эльф сжал до боли ее плечо, но Рия только стиснула зубы. Еще какое-то время давила оглушающая тишина, но потом послышался легкий шорох. Сначала едва различимый, он становился все громче по мере приближения и превратился в гром, оказавшись рядом. Сверху посыпалась земля, когда нечто громко прошелестело впереди. Рия вспомнила столичное метро - звук стал похож на движение поезда, только словно в замедленной съемке. Постепенно земля перестала осыпаться, гром превратился в шорох, но Рюноульвюр не спешил двигаться с места, а вместе с ним стояли и Глау с Рией. Девушка вглядывалась во тьму, словно могла там что-то увидеть, но нечто оставалось недостижимым. Было жутко стоять в темноте, чувствовать, как сверху сыплется земля, заставляя судорожно молиться, чтобы потолок не упал на них, а впереди шуршало и гремело нечто невидимое. Опасное или нет, Рия не знала, но она предпочитала видеть то, что проползать мимо них.
        Когда шорох стал едва слышен, раздалось цоканье. Словно кто-то шел, когтями постукивая по камню. Раздалось тихое дыхание, и неожиданно вспыхнул яркий красный свет. Рия завизжала, испугавшись, когда буквально перед носом появилась морда, очень похожая на крысиную, с выступающими вниз серыми клыками. Щелкнули зубы, девушка едва не отпрыгнула назад, а 'крыса' зажала треугольное ухо и сморщилась, обнажая остальные клыки. За ней стояли еще пятеро.
        - Погонщики, - заговорил вдруг Рюноульвюр и махнул рукой на 'крысу', что-то коротко велев на своем языке.
        Погонщик неожиданно согнулся в три погибели, едва не падая на землю и, развернувшись, поспешил к своим братьям. Рия с ужасом заметил на буро-коричневых лапах загнутые, как у птицы, когти, которые и клацали по вкраплениям камня на полу. Еще раз поклонившись, погонщики нырнули в темноту тоннеля, пересекавшегося с их путем.
        - Погонщики не опасны, - буркнул Рюн, когда они вновь двинулись вперед. - Но звуков громких не любят.
        Рия криво улыбнулась. Крысиной была только нижняя часть и голова. По крайней мере, она успела заметить вполне человеческие руки и грудь, покрытую очень короткой буро-коричневой шерсткой. А вот морда была почти крысиной, только гораздо… приплюснутей, нежели у обычных крыс. И эти погонщики оказались ростом с эльфа.
        - Кого они гнали? - раздраженно поинтересовался Глау.
        - Кадавов.
        - Кого? - Рия ойкнула, когда произнесла вопрос одновременно с эльфом. - Кто это?
        - Кадавы… - Рюн повел плечами, - черви. Только не маленькие и черные, а огромные и темно-красные.
        - Зачем они вам?
        Гном хмыкнул.
        - У них очень полезные отходы жизнедеятельности.
        - Что? - Глау едва не подпрыгнул. Он и без того был раздражен и злился на себя за то, что испугался, но услышанное, кажется, повергло его еще в больший ужас. - Вы…
        - А вы в туалет не ходите, что ли? - расхохотался Рюн. - Про людей я знаю, а вот насчет эльфов всегда было интересно. Ну, есть у вас такое понятие?
        Рюн развернулся и поднял фонарь как можно выше, вглядываясь в лицо парня. Рия прижалась к стене, не желая вмешиваться в назревавшую перепалку. Услышанное ее почти шокировало, но кто знает, что там остается… после червей. Огромные темно-красные червяки. Девушка вздрогнула и поспешно замотала головой. Нет-нет-нет, она не хочет знать, как эти кадавы могут выглядеть на самом деле. На рыбалку-то никогда не ходила, боясь брать в руки маленьких червяков или кузнечиков, только морщилась все, когда отец спокойно насаживал на крючок извивающееся тельце червяка или разрывал его пополам.
        - Давайте пойдем дальше! - выкрикнула она громче, чем хотела.
        Шипевший Глау и нехорошо ухмыляющийся Рюн повернулись к ней. Оба уставились немного раздраженно, но Рия сердито нахмурилась, подавляя всколыхнувшийся страх.
        - Идемте, - настойчиво повторила она и, потянувшись, буквально вырвала фонарь из руки гнома. - Хватит стоять на месте. Рюноульвюр, кого мы еще можем встретить?
        - Много кого, - как-то ошарашено ответил гном. - Фонарь!..
        - Идем или нет? - девушка уже отошла от них и только тогда обернулась. - Я хочу быстрее добраться до поверхности.
        Нестерпимо захотелось увидеть небо и солнце. Оказаться наверху, где не окружала бы земля, словно в замурованном склепе, только не каменном. Накатил страх, и Рие показалось, что не хватает воздуха. Со звоном упал фонарь, покатился к ногам гнома. Она мелко задышала, пытаясь успокоиться, слепо ухватила подошедшего Глау за руку и щекой прижалась к прохладной ладони. Эльф тут же перестал шипеть, он обеспокоенно наклонился к ней, убирая со лба отросшую челку.
        - Что случилось? - парень осторожно потер ей щеки. - Гном, дай воды.
        - Фонарь не роняйте, - рявкнул Рюн, но фляжку вытащил. - Пей.
        Рия жадно принялась глотать воду, чувствуя, как холодная жидкость пробегает по горлу, успокаивая страх. Девушка задышала спокойнее и слабо улыбнулась, возвращая Рюноульвюру фляжку.
        - Прости, - прошептала она. - Наверное, я немного боюсь замкнутых пространств.
        Гном фыркнул и, затянув мешок, молча зашагал дальше. Глау приобнял Рию за талию, уводя вслед за ним.
        Они еще трижды останавливались, чтобы на перекрестках пропустить кадавов и погонщиков. И каждый раз 'крысы' низко кланялись гному. Удивительно, но их язык оказался похож на птичий щебет, и это настолько не вязалось с внешним видом, что Рие казалось, словно птицы поют где-то в толще земли.
        Они больше не спускались вниз, только иногда останавливались под очередным попавшимся фонарем перекусить или немного поспать. И молчали по большей части. Девушка не представляла, как долго они идут. Если путь на поверхности занимал три месяца, то под землей, как неохотно пояснил Рюноульвюр, сокращался в несколько раз. Потому что были созданы короткие ходы, некоторые тоннели проходили под реками, которые пришлось бы переплывать на лодках, а сами лодки пришлось бы еще где-то искать.
        - Неужели у вас нет никаких плантаций или чего-то вроде? - от скуки поинтересовалась Рия.
        Ей уже осточертели абсолютно одинаковые земляные стены, а изящные светильники казались теперь однообразными и уже не особо красивыми. Хотелось к солнцу, к деревьями. Зайти в какой-нибудь лес - не хищный - и упасть на мягкую траву. Чтобы солнце ласкало кожу, а ветер легко касался волос. Рия покачала головой и бросила взгляд на хмурого эльфа. Глау путешествие тоже давалось не сильно легко. Словно все его силы ушли на ту вспышку в споре с Рюном, а больше парень почти не произнес ни слова. Он только тихо иногда спрашивал у Рии, все ли в порядке, порой шептал успокаивающие слова, но с гномом больше не разговаривал и вообще не вступал в разговоры. Хмурился порой и казался усталым.
        И девушке вновь начало казаться, что зря она потащила с собой эльфийского мальчишку, который с рождения находился всегда под солнцем и небом среди деревьев.
        - Есть плантации, - буркнул Рюн, отвечая на вопрос далеко не сразу. - Мы выращиваем растения, которым не нужен свет. Но все это выше к поверхности, а мы идем коротким путем.
        На другие вопросы гном отвечать отказался, отмалчивался все только и иногда касался рукой стены. А Рия подумала, что ошиблась. Может, Рюну нравилось на поверхности? Или… наверное, ему было бы куда веселее с другими гномами. С тем же Греттиром. Или с братом и отцом. Но никак не с эльфом и человеком, которые не могли вынести слишком долгого путешествия под землей.
        - Жаль, - пробормотала Рия, пересекая очередной перекресток, похожий на предыдущий как две капли воды, - что я так и не увидела толком ваш дом.
        - Тебе бы никто не позволил его увидеть, - негромко и тоже как-то устало откликнулся Рюноульвюр. - Ты должна радоваться, что Фредрикюр не приказал вас убить сразу же, а позволил провести.
        - Ты отдал свою жизнь, - тихо заметила девушка.
        - Ну, - гном вдруг хмыкнул, - эльф дал зеленое слово, что я вернусь. А зеленые слова дитя леса никогда не нарушает.
        - Верно, - прошелестел Глау. - Поэтому ты вернешься, как только доведешь нас до выхода.
        В какой-то момент снова начал мерцать кристалл, но Рюн недоверчиво уставился на него.
        - Он же не гаснет годами, - пробормотал гном, теребя бороду. - Не понимаю…
        - Мы на него плохо действуем, - усмехнулась Рия, прислоняясь к стене. - Еще далеко?..
        - Не очень, - озадаченно ответил Рюн, легонько постукивая и встряхивая фонарь.
        Кристалл никак не реагировал. Он продолжал все мерцать, тише и тише, и в итоге погас окончательно. Девушка вздрогнула, когда темнота снова упала на них, тяжелая, как старое отсыревшее покрывало. Глау стоял рядом. Он вдруг потянулся, прижал девушку, обнимая ее, и уткнулся в шею, тихо дыша.
        - Хочу выбраться отсюда, - пробормотал он. - Без солнца плохо…
        Рия только могла погладить его по волосам, отстраненно подумав, что даже грязные, у эльфа они остались мягкими на ощупь. Сильная рука ухватила ее за подол.
        - Пойдем медленно вперед, - растерянно сообщил Рюноульвюр, и его голос разнесся по тоннелю. - Все равно здесь есть фонари, хотя забрать мы их же не сможем.
        Они на ощупь двинулись в путь. Глау держал ее за руку, а второй по просьбе девушки касался стены, чтобы не свернуть куда-нибудь случайно. Рюн не выпускал подол платья, но тоже не спешил вперед. Воздух опять начинал казаться вязким. В какой-то момент раздалось глухое рычание, и Рия испуганно замерла. Эльф насторожился, но Рюноульвюр заверил их, что земляные звери не выползают из земли и вообще питаются падалью. Потому и рычат, чтобы запугать жертву до смерти.
        Это заявление уверенности не добавило, зато пошли быстрее. А фонаря все не было впереди, и Рия уже начала сомневаться, что они вообще выберутся. Нехорошие мысли. Слабее, и девушка кусала губы в кровь, чтобы не сорваться в истерику. В какой-то момент у Глау задрожала рука, и эльф шумно задышал, но не остановился.
        - Глау? - Рия повернула голову, словно могла разглядеть лицо парня.
        - Идем, - раздался глухой голос, и дрожь исчезла. - Просто быстрее.
        На ощупь они ели и пили. Немного спали, засыпая в темноте и просыпаясь в ней же. Девушка теперь слишком хорошо понимала, как чувствуют себя слепые - с рождения ли или потерявшие зрение из-за несчастного случая. Хотя, грустно думала она, тем, кто знал, как выгляди окружающий мир, куда сложнее смириться с мыслью, что они больше никогда не увидят. Что перед глазами будет вечная темнота…
        Все чаще Рия начинала задыхаться, Глау нередко вздрагивал и останавливался, обнимая ее, словно девушка была маяком для эльфа. Кто бы ей дал сил… Даже Рюн не ворчал, просто шел вперед и останавливался вместе с ними, не возражая. Где-то рядом рычали и визжали земляные звери, не в силах довести добычу до паники и смерти, чтобы потом полакомиться мертвечиной. Рию передергивало от таких мыслей, но страха не было, скорее неимоверная усталость.
        А когда впереди вдруг Рюн отпустил подол и почти убежал вперед, когда что-то заскрежетало, и в проход хлынул солнечный свет, они остановились, словно не веря своим глазам. Щурились, но боялись сделать шаг на поверхность. А вдруг это окажется иллюзией, и на самом деле все трое впали в забытье где-то посреди тяжелой тьмы?
        Глава 17.
        Дагрун
        Яркий солнечный свет словно обжег кожу, когда они все-таки вышли на поверхность. Под ногами оказался холодный камень - будто кто-то давно специально создал площадку, а вокруг засадил все ровным слоем травы. Наверное, когда-то получившийся газон был красивым и ухоженным, но сейчас порос сорняками и яркими цветами со странного вида присосками вместо листьев.
        Конечно, ни о каком газоне речи не шло, а каменная площадка была создана природой… или Творцом, но Рие казалось, что кто-то все-таки присматривает за этой местностью. Предгорье отличалось от лесов и поля. И, тем более, от человеческого города. Даже Глау и Рюноульвюр замерли рядом, словно потеряли дар речи, словно никогда не встречали такой природной красоты… и словно никогда не бывали в этих краях. Действительно не бывали?
        - Здесь какой-то другой воздух, - выдавил эльф, делая неуверенный шаг и шумно вдыхая. - Нездешний…
        Гном встряхнулся, как искупавшийся пес, но то, как медленно и неловко он теребил бороду, выдавало волнение. Рюноульвюр со свистом втянул воздух, помотал головой, будто не доверяя своим ощущением и наконец посмотрел на девушку.
        - Ну… пришли, - растерянно сообщил он. - Впереди Северные горы. На склонах живут тролли. Возможно, помогут, может, откажут. Может… - гном смешался и отвел взгляд, вцепился обеими руками в бороду, легонько дергая ее и будто совсем не замечая этого. - В общем…
        Девушка сморгнула неожиданно набежавшие слезы и упала на колени, как когда-то давно, словно в другой жизни, обняла Рюна.
        - Спасибо, - она всхлипнула от нахлынувших чувств, - спасибо, Рюноульвюр, спасибо!..
        Рия могла бы повторять это слово бесконечно, не представляя, как по-другому выразить благодарность храброму гному, который отдал свою жизнь в залог, чтобы проводить человека и эльфа через тоннели. Да, им повезло, да, Фредрикюр тоже - к счастью! - согласился. И хотелось верить, что Рюну никак не аукнется эта неосторожная доброта, корой, вероятно, он заразился от Хадды. Хадды больше не было, но были Глау и Рюноульвюр. И пусть отношение эльфа прорастало из жалости к калеке, возможно, из желания почувствовать себя сильным, тем, кто сумеет защитить, но Рюн, даже жалея, все равно помог, хотя имел полное право бросить ее еще там, когда они освободились из рабства. Но ведь позвал с собой… уже тогда сумел уговорить Греттира, и за это Рия тоже была бесконечно благодарна.
        - Зеленое слово выполнено, - хрипло произнес гном. Он не стал вырываться, даже неловко и осторожно похлопал девушку по спине, на мгновение коснувшись давно не мытых волос.
        Рия отстранилась, заглядывая Рюну в глаза, и тот улыбнулся, кивая.
        - Ты скоро сумеешь вернуться домой. Наверное, - как-то смущенно проворчал он и сделал шаг назад, выпуская девушку из объятий. - А эльф присмотрит. Глау.
        Имя прозвучало шелестом листьев, хотя голос гнома охрип. Рия обернулась к парню, а тот смотрел на них с непонятным изумлением и почему-то страхом. Чего испугался бойцовый кот? Этих гор и странного воздуха? Странного умиротворения, которое мягким шелком ложилось на плечи? Здесь словно не знали, что где-то существует жестокость и рабство, что где-то заковывают в цепи всех, не глядя на расу и возраст. Что там, в человеческих землях детей одурманивают наркотиком и заставляют становиться игрушками, а неугодных жестоко убивают, наслаждаясь каждой каплей пролитой крови.
        И горы как будто не знали, что те же гномы и эльфы умеют убивать нисколько не хуже, а, может, и лучше людей.
        - Присмотрю, - наконец произнес Глау, и голос его тоже звучал хрипло, словно он не говорил много дней. Впрочем, оно так и было, - Рюноульвюр.
        Рие показалось, что творится непонятный ей обряд, когда эльф и гном назвали друг друга по имени. Разве впервые? Или раньше звучало не так? Глау подошел ближе и медленно, как будто в трансе, протянул руку. Длинные пальцы, неширокая ладонь и почти узкое запястье, но ведь не примешь его за женщину. Еще в этом костюме… Девушка словно впервые увидела своих спутников и поразилась, насколько они отличаются друг от друга и от людей. За время путешествия различия словно бы стерлись, но сейчас стали очевидны.
        Нечеловечески красивые - даже гном.
        Нечеловечески сильные - оба.
        И обладают знаниями, недоступными человеку - в том числе и эльф.
        Как новое открытие - она и правда в другом мире, но открытие это притупилось, потому Рия провела здесь достаточно времени. Хотя сейчас казалось, что в очередной раз открылись глаза, и да - происходящее сном не было. Даже рабство, оставшееся позади, даже кровь на руках, пусть она не убивала сама.
        Рюноульвюр сжал ладонь эльфа и чуть качнул, то ли скрепляя безмолвный договор, то ли заканчивая обряд, понятный лишь им двоим. Потом они разомкнули рукопожатие и оба повернулись к ней.
        - Идем, - протянул руку Глау, показавшийся неожиданно старше, чем был до этого. Или Рия просто не замечала?
        - Удачи, - буркнул Рюн, возвращаясь к себе привычному. - Надеюсь, тролли сумеют тебе помочь.
        - Да… я тоже надеюсь, - растерялась девушка, не торопясь приближаться к парню. - Значит… ты уходишь?
        - Конечно, - гном фыркнул. - Мне еще обратно идти, между прочим. И доказывать Греттиру, что я живой.
        - За призрака тебя не примешь, - невольно улыбнулась Рия и склонила голову. - Спасибо тебе еще раз.
        - Иди уже, - смущено проворчал Рюноульвюр и остановился у самого входа в тоннель. - Ну, шагайте, не заставляйте меня подталкивать вас.
        - Идем, - позвал ее вновь Глау, и девушка наконец вложила руку в его ладонь, стиснув пальцы.
        - Не оборачивайтесь, - напоследок велел гном. - Нечего вам запоминать, как закрывается дверь.
        Рия, не сдержавшись, засмеялась и позволила себе полной грудью вдохнуть свежий предгорный воздух. Умиротворенный, спокойный настолько, что казалось, будто тут где-то скрывается секрет вечного счастья или живет синяя птица. Впрочем, тут жили тролли… Будет смешно, если в клетках у них сидят те самые птицы.
        Глау потянул ее за собой, ступая босиком по мягкой траве, Рия последовала за ним, и за спинами спустя пару минут раздался скрип. Когда девушка все-таки обернулась, входа не было, осталась только ровная каменная площадка. Рюноульвюр теперь окончательно вернулся домой.
        - Глау?
        - Что? - парень вел ее по траве так уверенно, будто знал, куда идти. Впрочем, Рия такое допускала. В конце концов, он ведь тоже собрался к троллям.
        Внезапно пришло осознание, что она как-то и не интересовалась, зачем эльф собрался в Северные горы. О чем он хочет просить троллей? И не касается ли это ее возвращения домой?
        - Ты меня отпустишь? - ляпнула девушка, хотя намеревалась спросить совсем другое. Но пришедшие мысли сбили ее с толку и несколько подпортили благодушное настроение.
        Легкий ветер обнял, коснулся шеи, взъерошив волосы, и умчался куда-то в горы, словно торопясь донести хозяевам вершин новость о нежданных гостях. Где-то в высоте раздался клекот птиц, и Рия запрокинула голову, вглядываясь в синее небо. Едва заметные нити тенет делили синеву на части. Даже солнце казалось расчерченным в те мгновения, когда нити становились видны особенно отчетливо.
        - Отпустить?
        Девушка тут же взглянула на эльфа, который, не оборачиваясь, упрямо шел вперед.
        - А мне нужно тебя отпускать? - вопрос звучал рассеянно, словно Глау думал о чем-то другом. О чем-то куда более важном.
        - Нужно, - твердо ответила Рия, поднимаясь по покатому склону. - Разве ты не желаешь вернуться домой, в леса?
        - Я выбрал тебя, - все так же рассеянно откликнулся эльф, помогая ей забраться наверх. - А пока ты здесь, я не вернусь домой. Здесь невероятно.
        Последние слова подхватил еще один мягкий порыв ветра, унося их к вершинам. Девушка встала рядом, прижимаясь к плечу и легко улыбнулась. Предгорное поле зеленело - яркая, почти изумрудного цвета трава манила к себе, обещала укутать уставшие ноги и облегчить ноющую боль. Трава обещала уют, ласковый ветер - спокойствие. Царившую тишину нарушал разве что шелест поля, но он скорее убаюкивал, нежели мешал.
        Умиротворение и благодать. Та, о которой, наверное, мечтают желающие попасть в Рай. Не были ли эти места местным Раем?
        Вдалеке начинались горы, и даже отсюда без труда можно было увидеть широкую белую трапу среди огромных камней, явно кем-то принесенных сюда и поставленных как ориентир. Два валуна означали вход, и выше по склону тоже располагались камни.
        - У нас в лесу, - снова заговорил Глау, и его голос почти сливался с шелестом трав, - нет таких полей. Только небольшой луг, но по сравнению с этим… Их просто невозможно сравнить.
        Он обернулся к девушке и обеими руками коснулся ее лица, поднимая его чуть выше.
        - Если ты желаешь уйти домой, я отпущу тебя, - пообещал он. - Зеленое слово, Рия.
        И мягко коснулся лба прохладными губами. Нежно, искренне, как если бы целовал своего ребенка, благословляя его. Рия заморгала и потянулась вперед, обнимая Глау. Она не знала, что ответить на это, и могла выразить… благодарность, да, именно благодарность только действиями.
        - Спасибо, - шепнула она. - Спасибо, что ты со мной, Глау.
        В этот миг Рия жалела лишь о том, что Рюноульвюр уже ушел.
        Они медленно, рука об руку, спустились со склона. Легко шагая по мягкой траве, шли к высившимся впереди горам и молчали, погруженные каждый в свои мысли.
        Девушка пыталась представить, как тролли скажут ей, что сумеют открыть двери на Землю - окна, они называют проходы окнами, - и как она окажется дома. Возможно, на даче Галинки, с которой пропала. Возможно, где-то в городе, но все равно доберется до родной квартиры. Ее наверняка искали, возможно, уже потеряли надежду, но Рия верила, что родители все равно ждут.
        Скорее всего, испугаются, когда увидят, что с ней случилось. Хромая, однорукая, одноглазая… Но ведь живая. Девушка понимала, что могла не вернуться, что могла погибнуть при первом появлении в этом мире, и надо было благодарить местное мироздание, судьбу, совпадение, что-то или кого-то еще за то, что выжила вопреки всему. Выжила в рабстве, благодаря сокамерникам, благодаря Хадде в первую очередь, Рюноульвюру и Глау - во вторую. Она чуть улыбнулась - все поддерживали ее… Сначала Хадда, потом Глау, потом Рюноульвюр, благодаря которому они здесь. А теперь - Глау.
        Рия не хотела представлять, что бы делала, окажись здесь одна. Отправилась в горы, безусловно, но присутствие парня успокаивало и придавало сил. К тому же он дал зеленое слово, что отпустит ее, а зеленые слова нерушимы.
        Теперь все зависело от троллей, от этих существ с бульдожьими ушами и невероятной силой, существ добрых и готовых отдать жизнь за другого.
        Хадда умер за Глау. Помнил ли об этом эльф? Возможно, именно поэтому шел к сородичам Хадды? Или ради нее, или еще за чем-то… Но нарушать тишину не хотелось, Рие казалось, что голос ее в этом месте окажется карканьем и разрушит странное очарование предгорий.
        - Вот и пришли, - голос Глау вновь обратился в шелест травы под дуновением ветра. - Теперь дорога отведет нас к троллям. Готова?
        Рия только кивнула, сжимая губы. Готова. Она была готова еще в тот момент, когда они покинули тоннель, выведший их на свободу.
        По холодному камню оказалось идти тяжелее. Мелкие камешки впивались в подошву, и Рия иногда ойкала, поджимая ноги.
        - Давай я возьму тебя на руки, - предложил Глау, когда они сделали шагов тридцать.
        - Не надо, - девушка сморщилась. - Не все так страшно.
        Эльф хмыкнул, но настаивать не стал. Рия посмотрела ему вслед, немного отстав, и вздрогнула, вспомнив, как их еще гнали на продажу по мелкому щебню. На дороге оставались окровавленные следы, и кровь разных существ смешивалась в одну.
        Нет, не стоит вспоминать. Все позади, давным-давно.
        Пришла шальная мысль поднять народы на восстание против рабства. Девушка тихо фыркнула и поспешила вслед за Глау. Нет, ее не хватит одной, чтобы это сделать. Гномы не выйдут из-под земли, а эльфы не пожелают вмешиваться. Они ненавидят людей, но торгуют с ними и даже, возможно, в чем-то сотрудничают. Странные отношения… И от рабства за столько времени никто даже не пытался избавиться.
        - Глау, - окликнула парня Рия, и он остановился, бросив на нее вопросительный взгляд. - А бывали восстания против людей, не знаешь?
        Эльф пожал плечами.
        - У нас точно нет, - просто ответил он, подхватывая ее под локоть. - Может, среди людей против богатых. Мы не вмешиваемся в их дела. Гномы тоже не бунтовали, они вообще чаще всего выходят на поверхность только ради торговли. Тролли не любят сражаться… Это орки достаточно кровожадны для бунтов, но люди и почти не берут в рабство. И орки не переносят холод.
        - О, - Рия дернула плечом и неловко улыбнулась, - понятно.
        - Мы живем так, как живем, - негромко произнес Глау. - Мы ненавидим изменения, Рия, и поэтому ничего не предпринимаем.
        - Но это плохо, - вырвалось у девушки. - Это ведь…
        - Плохо, - как-то тоскливо согласился эльф. - Но… мы все равно ничего не делаем. Мы или умираем, или раз за разом возвращаемся домой. Из рабства или нет… Оно почти никак на нас не влияет. Это жуткий мир, Рия.
        Она резко остановилась, выдергивая руку, и Глау удивленно обернулся.
        - Что?..
        - Почему ты так говоришь?
        - Как?
        - Так! - Рия потерла лоб, не зная, куда деть глаза. - Просто это… печально, Глау. И страшно! Вы знаете, что ваш мир плох, но ничего не пытаетесь предпринять. Вы знаете, что он может в любой момент погибнуть, но не пытаетесь спастись. Почему?
        - Потому что нам этого не нужно? - предположил парень и подошел к ней вплотную, наклонился, касаясь лбом ее лба. - Мы ненавидим перемены, Рия. И мы ничего не сделаем, пока не подвернется возможность. Если нам скажут, что вот, мир можно спасти, кого-то убив, кто-нибудь пойдет и убьет этого некто. Но пока нет четких планов, никто и пальцем не пошевелит.
        - Но мы выбрались из рабства! - отчаянно воскликнула девушка, касаясь его прохладной щеки и переходя на заполошный шепот. - Глау, ты же не сдавался, ты же искал выход, рычал и метался, притворялся ласковым… Глау, ты же что-то делал!
        - Ну да, - легко согласился эльф, отстраняясь и накрывая ее руку своей. - Потому что это правильно - стараться выбраться из рабства.
        - А уничтожить рабство или спасти мир - неправильно?
        - Для этого нет способов, - пожал плечами парень. - Из рабства сбегали и прежде, это обычный опыт и привычные действия. Я впервые был в плену, но моя мать попадалась трижды, а сестра до сих пор рабыня.
        - И вы не пытаетесь ее освободить?..
        - Люди не продают своих рабов, - Глау неприятно улыбнулся и сжал ее пальцы. - Идем, нам нужно добраться до троллей и все узнать.
        - Глау!
        Эльф выпустил руку и спокойно продолжил подниматься. Рия беспомощно сжала кулак, не зная, что еще сказать. Хотелось схватить парня за грудки и хоть как-то его растормошить, чтобы он снова шипел и огрызался, показывал когти и пытался укусить любого, кто мог бы приблизиться. Он не потерял свои навыки, нет, но оказавшись здесь, словно стал взрослее и мудрее, но не особо серьезнее. Темнота так на него подействовала или здешний воздух? Что отравило кровь эльфа? Или его просто что-то мучает?
        Тяжело вздохнув, Рия поспешила за ним, и молча пошла след в след, стараясь не отставать.
        Они добрались до первой площадки и остановились, оглядываясь. Широкая тропинка уходила еще выше, похоже, к следующему маленькому плато, но в разные стороны разбегались еще две узкие тропки.
        - И куда? - задумчиво поинтересовалась девушка, стараясь разглядеть, что впереди.
        - Думаю, туда.
        Рия повернулась налево, куда указывал Глау, и удивленно уставилась на синюю птичку, сидевшую на валуне. Она звонко что-то пропела, вытянувшись вверх, наклонила голову и вспорхнула.
        - Синие птицы - знаки троллей, - пояснил эльф и усмехнулся. - Вот уж не думал, что это правда.
        Девушка только хлопала глазами, вспомнив, как недавно размышляла о птицах счастья. Местное мироздание читает ее мысли, или просто это смешные совпадения?
        Они последовали за пичугой, внешне похожей на уменьшенную версию сороки, окрашенную в ярко-синий цвет. Птица то и дело садилась на маленькие камни, дожидаясь гостей, и снова взлетала, указывая им путь. Вскоре впереди показалась небольшая пещера, вход был занавешен коричневой то ли шкурой, то ли плотной тканью. Птица села на камень и звонко запела, похоже, сообщая об их приходе. Внутри послышались грузные шаги, и Глау невольно загородил собой девушку, хотя они оба понимали, что боятся здесь нечего. Тролли не тронут гостей, тролли вообще никого не трогают, лишь помогают.
        Занавесь отдернулась, и на тропу вышла высокая… троллиха? Рия изумленно разглядывала ее украшенную костями и камнями немногочисленную одежду. Только вислая грудь, спрятанная за украшениями, выдавала в ней женщину. В противном случае девушка бы решила, что перед ней оказался оживший Хадда.
        - Хадда говорил, что ко мне однажды придет человек, - словно прочитав ее мысли, скрипучим голосом произнесла троллиха и улыбнулась, оскалившись. - Проходите, говорить мы будем обо всем внутри.
        В пещере царил полусумрак, но Рия заметила на стенах светильники явно работы гномов. В центре горел костер, над которым висел котел. Троллиха что-то намеревалась варить, по крайней мере, закипала вода. Она взмахнула руками и вытащила откуда-то кусок мяса, разорвала его голыми руками на куски и бросила в воду.
        - Скоро суп будет готов, - улыбнулась троллиха и шумно плюхнулась на расстеленные шкуры. - Садитесь.
        Девушка осторожно опустилась на пол, Глау последовал ее примеру, но он настороженно следил за хозяйкой пещеры.
        - Когда Хадда сказал, что к тебе придет человек? - резко спросил он, и Рия невольно улыбнулась.
        Вот он, бойцовый кот, собирающийся выпустить когти. Этого Глау она знала очень хорошо и привыкла к нему еще во время рабства.
        - Мое имя - Дагрун, - добродушно улыбнулась в ответ троллиха. - Хадда приходил в день своей смерти. Когда тролль умирает вдалеке от дома, его дух всегда приходит, чтобы сообщить о смерти. И мы проводим обряды. Правда… он не говорил, что и эльф появится в Северных горах. Хот сказал, что на эльфе долг жизни.
        Глау зашипел и выпустил невидимые когти, готовясь отразить атаку, даже если она окажется словесной, но Дагрун только улыбнулась.
        - Не ершись, дитя леса, спрячь когти. Хадда сделал свой выбор, и никто не потребует твоей смерти. Все в горах знают об этом.
        - Долг жизни не уплачен, - огрызнулся эльф.
        - Ты пришел лишь за этим? - троллиха качнула головой. - Не волнуйся, долг жизни я спрошу с тебя по-другому и не сейчас. Как ваши имена?
        - Рия, - поспешно ответила девушка и несмело улыбнулась. - Видимо, Хадда говорил обо мне…
        - Да, о девочке-калеке из другого мира, - кивнула Дагрун и взглянула на эльфа. - А ты?
        - Глау, - нехотя процедил парень.
        Хозяйка пещеры вздохнула.
        - Это не твое настоящее имя, - заметила она и подкинула в костер пару камешков, тотчас затрещавших, - но оно пристало к тебе, укрывая истинное лицо от внешнего мира. Сможешь ли ты снять эту маску, эльф? И захочешь ли?
        - Нет, - внезапно громкий голос разнесся по пещере, даже вспугнув присевшую на жердочку пичугу. - Меня устраивает то, кто я сейчас.
        - Как скажешь, - Дагрун медленно кивнула и взглянула на Рию. - Тяжело тебе пришлось, девочка. Особенно учитывая, что окно оказалось случайным и открылось совсем не в этих горах.
        - Хадда говорил, что к вам часто приходят путешественники из других миров.
        - Верно, - снова кивнула троллиха. - Эти горы - идеальное место, чтобы открыть окно, поэтому мы часто с ними сталкиваемся, с теми, кто родом из иных пространств. Но чаще всего они сразу уходят, не желая переступать границу.
        - И никто не путешествует по вашему миру? - не поверила Рия.
        Значит, действительно окна открываются. Интересно, бывали ли здесь гости с Земли? Когда-нибудь кто-нибудь, кто потом вновь вернулся домой. Было бы здорово разыскать этого человека потом.
        - Отчего же, - улыбнулась Дагрун, - путешествовали. Но либо погибали, либо просто не уходили далеко от гор.
        - Погибали? - девушка вздрогнула. - Но почему?
        - По разным причинам, - уклончиво ответила троллиха, и Рие показалось, что она что-то скрывает.
        Этот мир опасен, не поспоришь, но что-то в словах Дагрун было не так. Гости действительно погибали в путешествии, или они просто не могли найти путь из пещер? Или они просто не уходили из этих гор.
        Стало немного не по себе. Какова была вероятность, что тролли убивали гостей из других миров? Может, тролли не такие уж и добрые, как о них говорили? Рия медленно сглотнула и нервно улыбнулась в ответ на пристальный взгляд Дагрун. Ладно, возможно, ей этого не стоит знать. Не мог же Хадда ее обманывать и посылать на верную смерть? Да нет, глупости. Иначе он бы не подставился вместо эльфа.
        Рия неосознанно сжала руку парня, и он ответил легким рукопожатием. Глау тоже не успокоился, он был настороже, напряжен, готовый в любой момент снова выпустить когти. Не так девушка представляла себе встречу с мудрейшими существами этого мира, совсем не так.
        Огонь все трещал, кипела вода, и Дагрун, разбивания напряжение, поднялась, чтобы кинуть в суп какие-то зерна и травы. Она помешала палкой варево и улыбнулась.
        - Хороший будет суп, - сообщила троллиха. - Но прежде обеда, скажи мне, Рия, зачем вы пришли сюда?
        Девушка мотнула головой и медленно выдохнула, чтобы успокоиться.
        - Я, - она сделала короткую паузу, - я хочу знать, сможете ли вы вернуть меня домой.
        - Нет, - сразу же ответила Дагрун и печально улыбнулась. - Нет, девочка моя, из этого мира в другой открыть окно просто невозможно.
        Глава 18.
        Призрачная надежда
        Сердце, кажется, перестало биться, оно забыло о своей прямой обязанности, услышав ответ Дагрун. Рия - уже привычно - сжала руку Глау, стиснула зубы, чтобы не впасть в истерику. Ответ свалился… да пресловутым кирпичом, ударил по голове, лишил сознания и острым осколком впился в сердце. И поэтому оно перестало биться.
        - Рия? - голос эльфа донесся как сквозь туман. - Рия? Что с тобой? Рия!
        Прохладные ладони коснулись щек, погладили лоб, изящными пальцами провели по губам.
        - Рия!
        Ладони сменились губами, и только тогда девушка вздрогнула и слепо повернула голову.
        - Гла… у… Я…
        - Тише, - парень коснулся ее затылка, пропуская волосы сквозь пальцы, чуть надавил, - все почти хорошо, ты не одна. Я рядом, Рия, помни. Рядом. Был и буду… Ты не одна в этом мире.
        - Д-да, - она медленно выдохнула и коснулась к груди, чувствуя, как неуверенно снова начинает биться сердце. Словно оно не знало, стоит ли жить дальше после таких известий.
        - Выпей, - Дагрун оказалась вдруг рядом, нависая скалой, тяжеловесная и большая.
        Рия едва не схватилась за голову от ощущения невидимой тяжести, но пальцы Глау словно удерживали ее на грани, не давая упасть в наступавшую тьму.
        Тьма щерилась и облизывалась, предвкушая, как девочка-калека отдастся ей, сломленная горькой новостью. Ответ троллихи разбивал любые надежды, и тьма верила, что теперь заполучит свою жертву. Возьмет ее за горло, прокусит тонкую кожу, взрежет, чтобы добраться до теплой живой крови. А затем… затем прогрызет дыру в грудной клетке и с наслаждением съест сердце, отказавшееся дальше поддерживать человека.
        Прохлада пальцев Глау принимала облик света - маленького серебристо-льдистого солнышка, которое холодило, но не замораживало до конца. Коготки царапнули кожу на затылке, и Рия шумно выдохнула. Трясущейся рукой она взяла протянутый глиняный стакан и выпила какую-то белесую мутноватую жидкость, даже не подумав, что это может быть яд. В голове было пусто, и, наверное, девушка бы даже не воспротивилась, реши Дагрун ее действительно умертвить.
        Кружка выпала из пальцев и покатилась по полу, Рия схватилась за горло, царапнула кожу обгрызенными ногтями и захрипела. Казалось, что питье не дошло до желудка, остановилось где-то посередине и загустело, пробкой заткнуло трахею, омерзительно щекоча слизистую. И поползло наверх.
        Девушку вырвало - раз, другой, почти в костер, она где-то на периферии сознания чувствовала, как Глау крепко держит ее за плечо и давит на живот, желая помочь… Но эльф не понимал, что желудок пуст, что эта белесая дрянь застряла в горле и не давала сделать ни единого вдоха. И будто живая, пыталась вырваться обратно наружу. Рия хрипела и отплевывала последние остатки какой-то белой затвердевшей субстанции.
        - Что ты сделала? - зарычал Глау, когда девушка в изнеможении почти упала ему на руки. - Отвечай! Иначе я убью тебя.
        Рия тяжело дышала и никак не могла вдохнуть достаточно воздуха. Страх задохнуться не прошел, ей все казалось, что любой момент снова что-нибудь заткнет ей горло, и тогда наступит смерть. Перед глазом плавали черные точки, сердце билось чересчур медленно для человека, и даже эльф, крепко сжимавший ее и не дававший потерять сознание, не сильно спасал. Глау удерживал на краю, да, но…
        Рия оперлась на его колено, утыкаясь лбом в плечо.
        - Хватит, - прошептала она, - Глау… не рычи…
        Когти тут же спрятались, пальцы чуть ослабили хватку, и стало почему-то теплее. Когда она успела замерзнуть?
        - Я не хотела навредить, - донесся растерянный голос Дагрун откуда-то со стороны. Похоже, троллиха снова вернулась на свое место. - Этот напиток должен успокаивать…
        - Навсегда? - зло усмехнулся Глау. - Я могу убить тебя.
        В голосе звучал холод, который не сумел бы прогнать даже самый горячий огонь. Впрочем, Рия бы и не подумала это делать, да и холод не был направлен на нее. Прохладные пальцы теперь казались едва ли не горячими, неловкое объятие утешало и согревало, и этого было достаточно, чтобы не задохнуться.
        Девушка немного отстранилась, усаживаясь подобнее, и устало посмотрела на Дагрун.
        - Успокаивает? - тихо переспросила она, и Глау легко коснулся губами ее виска. Рия слабо улыбнулась. - Он действительно может успокоить навсегда.
        - Нет, девочка, - качнулась Дагрун, и костяные украшения стукнулись друг о друга, - питье нормально действовало на всех остальных. Оно действительно должно густеть, но много позже, в желудке, чтобы потом просто раствориться. И ты не первый человек, что выпил его.
        - Я из другого мира, - усмехнулась Рия. - Здешняя трава, которую ели гномы, тоже оказалась для меня несъедобной.
        - Напиток пили и гости из других миров.
        - Правда? - девушка прикрыла глаза. - Дагрун, это правда, что из вашего мира не уйти?
        - Абсолютная, - подтвердила троллиха и покачала головой. - Вот поэтому, девочка, мы не отпускали далеко гостей. Они дожидались следующего окна и уходили. Может, не в свои миры, но там хотя бы могли найти путь домой.
        - Значит, я могу поступить так же?
        Возможно, надежда еще была. Рия чуть прикусила губу. Если она и правда может уйти через другие миры в свой, то почему бы и не попробовать? Не важно, сколько еще времени пройдет, главное - дойти, сказать родителям, что она жива, здорова… что она так скучала по ним! Главное, чтобы в другом мире умели открывать проход. Должно очень многое совпасть, чтобы ей повезло, но ведь здесь все получилось, судьбы улыбалась калеке. Может, и там получится?
        - Возможно, - наконец ответила Дагрун, и над ухом негромко выдохнул Глау. Он задержал дыхание? Тоже ждал ответ… - Но, дитя, я не могу сказать, когда придет следующий гость. Прошло уже больше года после последнего. А сколько времени ты провела в нашем мире, я тоже не знаю.
        - Глау? - Рия взглянула на него. - Ты можешь сказать, сколько…
        - Больше полугода точно, - отозвался спокойно эльф. - Сколько мы пробыли под землей, сказать не могу. Там невозможно было посчитать.
        - Под землей? - удивилась троллиха и помешала суп. - Вас провели гномы?
        - Да.
        Дагрун вдруг улыбнулась и хлопнула себя по груди.
        - Ты невероятна, дитя! Как ты сумела заставить этих угрюмых жителей впустить тебя? Да еще и с эльфом.
        - Я просто попросила, - девушка сделала ударение на последнем сове и нахмурилась. - Просто попросила. И мы не видели входа. Мы почти ничего не видели. Рюноульвюр вел нас дальними тоннелями.
        - Конечно, - закивала понимающе троллиха, - конечно, гномы вообще не любят посторонних и частенько загрызают тех, кто желает отыскать вход в подземелья. Но, похоже, калеку пожалели.
        - Да, удобно мне, - Рия жестко усмехнулась и села прямо. - Дагрун, я спрошу еще раз - сумею ли я уйти из этого мира через окно? Пусть в чужой мир, но это хоть что-то.
        - Можешь, - кивнула она, - если только следующий гость не окажется предвестником Зверя.
        - Помню, - девушка улыбнулась уголками губ, - сначала меня считали таковой.
        - Но ошиблись, - Дагрун поднялась с колен. - Давайте сначала пообедаем, а потом продолжим разговор. И я расскажу вам о предвестнике Зверя, если вы хотите.
        - Хотим, - ответил неожиданно Глау и прищурился. - Надеюсь, твой суп окажется не отравленным.
        В молчании Рия наблюдала, как троллиха достает из каменной ниши глубокие глиняные чаши. Она грузно ходила по пещере, и мелко стучали костяные украшения. Перелетала вслед за хозяйкой синяя пичуга и тоже не издавала ни звука. Тишина покрывалом укутала всех, кто находился внутри, даже притих огонь, только ритмично постукивали изящно вырезанные косточки на одежде Дагрун.
        Начало клонить в сон. Наверное, сказывались и долгое путешествие, и сон урывками в полной темноте, и переживания, которые притупились, пока девушка добиралась сюда. Надежды рассыпались, остался какой-то один осколок, из которого можно было бы вновь создать картину, если действительно она сумеет уйти через другой мир.
        Значит, сейчас главное - дождаться того момента, когда сюда заглянет очередной иномирный гость. Вопрос в том, где бы переждать затишье. Рия чуть склонила голову, следя, как Дагрун наливает деревянным черпаком горячий суп, от которого еще поднимался пар. Да, пожалуй, с ней можно договориться. Дагрун, наверное, разрешит остаться здесь… или в предгорьях. Помогут ли тролли построить небольшой домик? Ей ведь много не надо, главное, чтобы было где спать и что есть.
        Рия покосилась на Глау. Останется ли эльф с ней до конца? До того момента, как откроется окно? Или… он пожелает уйти с ней? Да нет, вот такой ход событий точно невероятен. Девушка тихо хмыкнула. Ну конечно. А когда-то невероятным казалось существование другого мира и возможность в нем оказаться. Пожалуй, Глау не стоит сбрасывать со счетов. Если он решился оставить свой дом и народ, то вполне может и решиться уйти из этого мира.
        Рия невольно представила, как на Земле объявится живой эльф, и стиснула зубы. Нет, этого нельзя допустить. В фильмах вечно начинались эксперименты над инопланетянами и тому подобным. Фильмы фильмами, но Глау совершенно не приспособлен, чтобы жить в ее мире. Да и глупо это. И смешно. Ага, скрывать эльфа. Родители покрутят пальцем у виска? Другое дело, что уши и кровь - прямое доказательство нечеловечности парня, но… Но. Девушка тихо выдохнула, понимая, что Глау действительно может решиться сбежать с ней, довести до дома, да так и остаться на Земле. Бойцовый кот… сумасшедший бойцовый кот. Нет, эльф не выживет на Земле, там люди-то, кажется, каким-то чудом выживают. Хотя если сравнивать с этим миром, Земля, конечно, куда дружелюбнее, если не считать практически не прекращающихся локальных войн. Интересно, хоть когда-нибудь в новостях будут отсутствовать сообщения о взрывах и смертях?
        Может, такое было, пока она здесь. Наверное, в этом мире войн не было вообще. Хотя когда Рия вспомнила все те ужасы, что творили освобожденные рабы… Нет, наверное, войны бы просто опустошили здешние земли, потому что эти народы не позволили бы никому выиграть. Ни за что. Так что это к лучшему, что здесь не происходило открытых столкновений. Наверное.
        Дагрун поставила перед ними чашки и положила деревянные ложки.
        - Ешьте, пока не остыл, - оскалилась доброжелательно троллиха. - Там действительно нет ничего опасного.
        Суп оказался наваристым и довольно жирным. Он напомнил Рие так не любимые ею щи, особенно плавающими широкими листьями то ли кустарника, то ли травы. Эльф рядом чуть сморщился, но все-таки попробовал.
        - Много жира, - бросил он, но чашку не отставил.
        Лишь когда горячий суп достиг желудка, Рия поняла, как сильно проголодалась. Немного замутило, желудок не пожелал сразу принять пищу, но постепенно тошнота пропала, и девушка съела все подчистую. Проснулся голод, и Дагрун лишь молча улыбнулась, налив еще чашку супа.
        - Ешьте, - добродушно велела она. - Наберитесь сил после долгой дороги. Потому что здесь для вас еще один дом.
        Спорить никто не стал.
        Потом Дагрун заварила чай под бдительным наблюдением Глау, который проверил каждую травку, что она собиралась залить горячей водой. Синяя птица, не принесшая счастья, прыгала вокруг и вертела головой.
        - Выпей, - эльф сам поднес ей глиняную чашку, почти до краев наполненную ароматным чаем. - Это и правда успокаивающие травы.
        Рия вздрогнула. Тот напиток было тоже… успокаивающим. Глау мгновенно понял ошибку и чуть улыбнулся.
        - Они безвредны, - тихо произнес он. - Я не позволю навредить тебе.
        Девушка медленно кивнула и осторожно отпила. Возможно, для парня эти травы и правда были безвредны, но она еще помнила, как не могла в пути жевать наполненные росой листья и была вынуждена довольствоваться каплями воды.
        Но чай действительно оказался обычным. Согрел и расслабил. Снова потянуло в сон, но Рия встряхнулась, заставив себя не терять бдительности.
        - А где остальные тролли? - поинтересовалась она. - Вряд ли ты живешь здесь одна.
        - Остальные живут выше, - негромко ответила Дагрун, подставляя ладонь для своей птицы. - Я здесь встречаю путников, ко мне же отправляют тех гостей, что вынуждены дожидаться, пока откроется новое окно. Мы… не очень любим покидать свои пещеры, хотя хватает и таких, как Хадда. Тех, кто желает помогать любому, а потому покидает родные горы и отправляется в путь.
        - И попадает в рабство, - буркнул Глау, но как-то совсем не зло.
        Он и сам заметно расслабился после чая и выглядел куда более доброжелательно, чем сначала. Спрятал когти, а из голоса пропал холод, хотя смотрел парень все так же внимательно. Просто вида не показывал, да, наверное, Дагрун и без того знала, что Глау ей не доверяет. Рия сидела прямо, глядя на троллиху. Идти сюда ради того, чтобы получить отрицательный ответ? Нет. Это раздражало, и девушка тихо злилась на происходящее. Она уже решила ждать, но сидеть сложа руки - бесполезно. Рабство наглядно показало это.
        Дагрун чуть покачала головой в ответ на слова эльфа.
        - Не всегда, - мягко возразила она, и пичуга чирикнула, слова подтверждая. - В этом мире еще кто-то помнит, что такое добро, даже если прорастает из обыкновенной и унижающей жалости. Кто-то может отблагодарить за помощь, по-настоящему, а не подставляя.
        Глау фыркнул, но спорить не стал.
        - Остальные тролли знают, что мы здесь? - задала Рия следующий вопрос.
        Не то чтобы это ее сильно волновало или интересовало, но вдруг кто-то другой может дать противоположный ответ или помочь еще как-то?
        - Знают, - отозвалась Дагрун и сняла с почти догоревшего костра чан с супом.
        Отнесла его в дальний, неосвещенный угол пещеры и зашебуршала там, что-то двигая. Рия украдкой скосила глаз направо, но темная полоска ее же лица, ограничивавшая кругозор, не давала толком рассмотреть пещеру. Пришлось крутить головой, хотя ничего выдающегося в природном доме троллихи не было. С потолка свисали связки трав, на полу вокруг костра хозяйка некогда расстелила шкуры каких-то крупных зверей. Хищников? Девушка потеребила шерсть и коротко пожала плечами в такт своим мыслям. Какая, в сущности, разница, что за зверюга раньше носила эту шкуру? Она давно была мертва - местами шерсть была пошарканной и выцветшей.
        Чтобы пряталось в темных углах, куда не доставал свет костра и светильников, Рия даже не могла предположить. Где-то там располагалась ниша для посуды. В другом углу, похоже, было прохладнее, раз Дагрун унесла чан с супом именно туда. А где она спит?
        - Не верю я ей, - прошептал вдруг Глау, наклоняясь к уху. - Она не желает зла, но… Не говорит всего, что знает.
        - Да, - так же тихо согласилась Рия. - Но ты сможешь задать ей необходимые вопросы?
        Эльф как-то скривился и мотнул головой, отстраняясь.
        - Нет. Я не знаю, о чем мне спрашивать.
        Девушка поджала губы и вздохнула. Чуть улыбнулась вернувшейся на прежнее место Дагрун и склонила голову набок.
        - Расскажи о Звере. Вы, тролли, знаете больше всех в этом мире. Может, даже сумеете предсказать приход Зверя?
        - Этого никто не ведает, дитя, - мягко улыбнулась троллиха. - Зверь появится, когда придет его предвестник. А он придет точно из другого мира, принесет с собой запах смерти и разрушения.
        - Но как вы узнаете предвестника? - озадачилась Рия. - Может, это я?
        - Нет, - она снова улыбнулась. - Предвестник точно не попадет в рабство.
        - Почему? Ведь если это я, то могла рзозлиться из-за случившегося и…
        - Ты слаба, - неожиданно повысила голос Дагрун и чуть покачнулась. Ударились друг о друга костяшки. - Ты слаба, дитя, слишком. Ты не сумеешь повести за собой кого-нибудь, ты предпочтешь позволить ветру нести тебя и лишь в крайнем случае сможешь полететь против него.
        - Я… - Рия хотела возразить, но хозяйка пещеры не дала ей этого сделать.
        - Ты делала выбор потому, что так нужно для твоей цели, - продолжила, не понижая голоса, троллиха. Рядом зашипел Глау, и она обратила внимание на парня. - Не шипи, дитя леса! Тебя ведет ренмен, и в нем намешано столько всего, что…
        - Не читай меня и не суди по себе! - рявкнул в ответ эльф, вскакивая - резко, словно взвился в воздух. - Запомни, тролль, я могу убить тебя, если ты попытаешься причинять нам хоть малейший вред.
        - Можешь, - спокойно подтвердила Дагрун, и в голосе больше не было доброжелательности. - Но, дитя леса, я не собираюсь вам вредить. Я лишь говорю правду, и твоя спутница действительно слаба. Прежде она наверняка не знала бед, и ее родной мир отличается от нашего. Неужели ты думаешь, что она сможет стать храброй и сильной, хотя прежде была слабой и трусливой? - троллиха поднялась на ноги и шагнула прямо в костер, не обращая внимания на огонь. - Ответь мне, дитя леса, неужели ты считаешь, что девочка-калека сумеет преодолеть свое уродство и слабость, хотя силу ей найти негде? Говори, дитя леса!
        Рия беспомощно переводила взгляд с одного на другую. Дагрун была права, она всегда была слабой, но ведь нашла силы сюда дойти. Впрочем, кажется, на этом ее силы закончились.
        - Хватит, - пробормотала Рия, видя, что Глау готов наброситься на троллиху. - Хватит! Глау, ты прекрасно знаешь, что она говорит правду!
        - Знаю, - огрызнулся эльф. - Но не нужно меня читать. Я знаю, из чего вырос мой ренмен, и я отвечу за это. Я дал зеленое слово.
        - Вот как, - неожиданно пошла на попятную троллиха. Она села обратно и шумно вздохнула. - Зеленое слово - весомая клятва. Ты не сумеешь ее нарушить, дитя леса.
        - Я знаю.
        Глау тоже сел, и Рия поспешно погладила его по плечу, желая успокоить. Тролли, конечно, всегда всем помогают, но, наверное, терпение и у них не безграничное.
        - Не нужно его читать, - попросила девушка и вздохнула. - Хорошо, я не предвестница. Но все равно - как узнать?..
        Сам мир скажет нам об этом, - спокойно откликнулась Дагрун. - Мы услышим, мы все слышим наш мир и его тихие песни. Единственные, кто крепко связан с самой сутью мироздания. Возможно, сам Творец был троллем, но у Зверя единого облика нет.
        - Когда я видел он, он был похож на огромную кошку, - нехотя проворчал Глау. - И быстро исчез. Наши Старейшие потом разъяснили, что это был он, Зверь, пришедший в мир посмотреть, не пора ли разрушать. Но предвестника еще нет.
        - И хорошо бы, нескоро он появился.
        - Я могу погибнуть с этим миром? - содрогнулась девушка.
        Умереть, преодолев столько? Нет, это совсем отвратительная шутка.
        - Не знаю, - уклончиво откликнулась Дагрун и погладила севшую ей на колено птицу. - Но, дитя, возможно, это ты убьешь предвестника, когда он придет в наш мир.
        - Что? - поперхнулась Рия. - Я? Бред.
        - Предвестника может убить только гость из другого мира, - нараспев произнесла троллиха, и фраза прозвучала зловеще. - Возможно, предвестник окажется тем, кто откроет тебе окно в иной мир. Но ты убьешь его и спасешь всех нас. Или не ты. Тут решать не нам.
        - Глупости, - отрезала девушка. - Я надеюсь, нет у вас никаких пророчеств?
        - Нет.
        - Прекрасно.
        Нет, в избранные она не метила и не желала ими становиться. Потому что тогда пришлось бы убивать. Да, ее руки уже в крови, да, она наверняка стала причиной смерти Детре и еще кого-то в горящем поместье Жабы, но это было тогда. Сама она не убивала, хотя такая отговорка звучала глупо и по-детски. И тем не менее… Одной рукой никого не убьешь, а у нее столько сил, чтобы безболезненно умертвить вероятного предвестника.
        Да нет. Глупости же.
        - Мы можем остаться здесь? - прямо спросила девушка, глядя на Дагрун. - Чтобы я могла дождаться окна. Вместе с Глау, разумеется.
        Троллиха кивнула и тяжело поднялась.
        - Я покажу вам небольшой дом в предгорье, - сказала она, указав на выход. - Среди трав, близко к Светлому лесу. Не беспокойтесь, хищники там не водятся, только мелкие зверьки, из которых сварен и этот суп. Идемте, я провожу.
        Глау легко поднялся и подал руку Рие.
        В желудке было приятно тяжело, до сих пор хотелось спать, а когда они вышли на улице, захотелось еще сильнее. Мимо пролетела птица, устремилась синим огоньком вперед, словно указывая путь. Рия подняла голову, вглядываясь в возвышающиеся над ними плато, но там никого не было. Тролли не хотели посмотреть на гостей? Или они и так знали, кто и зачем пришел? Да, знали, Дагрун сказала об этом, но все же… Троллиха грузно ступала по камням, не обращая внимания на мелкие камни. Девушка тихо ойкала, если очередной осколок впивался ей в подошву, рядом морщился изредка Глау. Он снова крепко держал ее за руку, словно боялся, что Рия сбежит. Только бежать ей было теперь некуда… и незачем.
        Когда под ногами снов появилась трава, спокойствие вновь укутало мягкой шалью, и на душе стало спокойно. Дагрун уверенно повернула направо и направилась к небольшой рощице. Почему ее сразу не заметили? Рия и Глау переглянулись, но молча последовали за своей проводницей.
        Троллиха привела их к небольшому, но добротному деревянному домику, напомнившему Рие о доме Чиллы. Разве что тот был круглым и побольше.
        - Здесь останавливаются гости из иных миров, - сообщила Дагрун, остановившись перед входной дверью. - Внутри есть все, чтобы жить. Дитя леса, ты умеешь охотиться?
        Глау коротко кивнул, рассматривая их временный дом. Рия вдохнула полной грудью и улыбнулась.
        - Спасибо, Дагрун. Ты скажешь, если откроется окно?
        - Конечно, - троллиха тоже оскалилась в ответной улыбке. - Не волнуйся, дитя, я скажу тебе, как только появится шанс покинуть наш мир. Теперь, - она как-то поспешно отвернулась, - я вернусь в пещеры. Располагайтесь. Думаю, дальше вы сами справитесь.
        И поспешила к горам.
        Девушка немного озадаченно смотрела ей вслед. Последняя фраза показалась почему-то слишком человеческой, хотя казалось бы, слова известны всем расам. И почему Дагрун не захотела остаться? Возможно, не могла проводить много времени вне пещеры?
        - Идем, - задумчиво протянул Глау и коснулся ручки двери. - Давай осмотримся, где мы теперь будем жить.
        Глава 19.
        Мирные дни
        Внутри оказалось по-своему уютно, хоть Рие дом показался немного пустым. Конечно, здесь никто постоянно не проживал, но неужели иномирные гости всегда приходили поодиночке? Девушка несколько задумчиво посмотрела на единственную не особо широкую кровать, стоящую в углу комнаты, на два невысоких стула и украдкой медленно выдохнула. Интересно, согласится ли Глау спать на полу?
        Эльф как-то деловито осматривал шкафы и комод. В доме действительно не было ничего лишнего. Стол, два стула около окна, напомнившие Рие о даче Галинки, стояли точно так же. Небольшая печь в углу, рядом в настенном шкафчике - немногочисленная деревянная и глиняная посуда. В соседней комнате были только кровать, шкаф и комод.
        - Можно переодеться, - довольно кивнул Глау, вытащив темно-зеленый костюм, больше похожий на охотничий века восемнадцатого. - Женские платья тут тоже есть.
        - Куда мне платья носить, - усмехнулась Рия, проведя пальцем по столу.
        Пыльно. Стоило сначала прибраться, прежде чем начинать здесь жить. Дагрун сказала, что в этом мире пришельцы не бывали очень давно. Значит, и домик простоял без хозяина долго. Загорятся ли вечером развешенные по стенам гномьи светильники? Или они перегорели? Маловероятно, но тогда в тоннеле фонарь ведь погас, и даже Рюноульвюр этому удивился.
        Девушка поежилась, вспоминая время, проведенное в полной темноте. Даже если она и сейчас не одна, Глау рядом, то все равно… наверняка будет не по себе. Хотя страшно не было. Предгорный воздух все так же действовал умиротворяюще, и даже Глау словно приобрел железное спокойствие и вел себя странно по-взрослому. Как тогда, на подъеме. Он деловито проверял кровать, постельное белье, встряхнул две небольшие подушки и поморщился от пыли.
        - Надо прибраться, - заявил парень, выходя на кухню. - Кстати, похоже, мне придется сейчас уйти на охоту. Снаружи вроде есть небольшой сарай, по крайней мере, его из окна видно. Скорей всего, там есть силки или хотя бы веревка. Останешься одна?
        - Останусь, - медленно кивнула Рия, садясь на стул. Она подняла голову, заглядывая эльфу в глаза. - Глау, ты же вернешься?
        Он неожиданно добродушно усмехнулся и погладил ее по волосам.
        - Вернусь, обязательно.
        И легко вышел из дома, притворив за собой дверь.
        Рия осталась одна. Медленно, как паутинка, опустилась тишина. Птиц… точно, снаружи не было птиц, когда Дагрун привела их к дому, только синяя пичуга счастья сидела на плече троллихи, но и та вернулась с хозяйкой в пещеру. Хотя, кажется, Дагрун говорила, что мелкие зверьки здесь водятся, так что с голоду они не умрут. В конце концов, все равно можно подняться в горы.
        И все же не верилось. Рия еще не понимала, что теперь ей оставалось только ждать. Вернее, нет, она понимала это умом, но никак не могла принять сердцем. Все… позади. Здесь безопасно, в этой небольшой рощице, где они с Глау могут жить в мире. Теперь нахлынут только повседневные заботы. Что-то приготовить, постирать, прибраться… Не надо никуда бежать и убивать. Больше не будет крови и смертей, не нужно будет отдавать хищным деревьям трупы или застывать, когда поблизости появятся опасные звери. Больше этого… не будет. Наступает мир и покой.
        Девушка растерянно встала, медленно вышла из домика и запрокинула голову к видневшемуся среди крон голубому небу. Легкий ветер качал ветви, и листва негромко шелестела. Знал ли этот благодатный край, что такое смерть? Или тролли были неприкосновенны для всего мира? Кроме людей, конечно. Но… здесь словно редко кто бывал, и казалось, что любая злость тут же успокаивалась, проходила, сворачивалась в клубок и становилась послушным ласковым котенком. Тролли не воевали. Им не было смысла воевать, и они могли не бояться, что на них нападут.
        Ведь если действительно любое живое существо со злыми намерениями терялось в этом умиротворении, растворялось в этом странном спокойствии… Нежданные гости здесь становились именно что гостями. И не важно, какие намерения были изначально. Рия прикрыла глаза, подставляя ласковому ветру лицо, и мягкие касания ласкали кожу и ерошили волосы.
        Кстати о волосах. Рия распахнула глаза и усмехнулась.
        Умиротворение умиротворением, но, пожалуй, стоит вспомнить и о земных делах. Например, вымыться, пока Глау на охоте. Она огляделась. В стороне рядом с небольшим сараем, который заприметил эльф, стояла большая деревянная бочка. Достаточно полная, но девушка рассудила, что все равно мыть голову и портить всю воду глупо. Следовало найти еще хотя бы ведро, и не помешал бы шампунь. Рия усмехнулась: нет, последнего она точно не дождется, но можно вполне использовать мыло. Хоть что-нибудь, лишь бы смыть с волос грязь стольких дней. Или месяцев? Последний раз она принимала своеобразную ванную в доме Жабы. Сколько же прошло с тех пор времени? Казалось, что бесконечно много…
        Рия тряхнула головой и зубами оттянула рукав на руке повыше, чтобы не мешался. Стоило, конечно, раздеться, и даже если бы Глау ее увидел - не привыкать. Сколько раз они видели друг друга обнаженными? Рассмотрели в деталях и и привыкли так, что это не вызывало смущения. Девушка хмыкнула и довольно улыбнулась, увидев небольшое ведро. Дойдя до бочки, она остановилась, покосившись на дом. Наверное, все-таки логичнее было сначала прибраться, а потом уже вымыть волосы, да и самой хотя бы обтереться. Впрочем, для последнего ей потребуется помощь Глау.
        Набрав воды, Рия нашла в доме какое-то полуистлевшее полотенце и, помогая себе зубами, разодрала его на тряпки. Первым делом вынесла наружу постельное белье и подушки, убрала красивую ажурную ткань с комода и перетряхнула одежду в ящиках, тоже вынеся ее на улицу и развесив на нижних ветках. То, что эти ветки были голыми, наводило на мысль, что их и использовали в качестве вешалки. Возможно, тоже сушили одежду, возможно, подтягивались? Ветки были достаточно толстыми, чтобы выдержать одного взрослого человека. А вообще дерево напомнило Рие березу, разве что ствол кто-то раскрасил наоборот - он был черным с белыми вкраплениями, да и листья скорее казались желтыми, нежели хотя бы светло-зелеными. Но в предгорье все еще царило лето. Впрочем, учитывая, какие деревья попадались им на пути, удивляться ли таким кронам?
        В доме Рия протерла небольшой подоконник, на котором обнаружились уже заплесневевшие цветы. Девушка только тяжело вздохнула, понимая, что работы предстоит много, и сходила в сарай за вторым ведром, поменьше. Туда она скинула и цветы, и какие-то бумажки с непонятными каракулями, обнаружившиеся в верхних маленьких ящиках комода.
        В шкафу нашлись два трупика зверьков, похожих на мышей, покрашенных в ядовито-зеленый цвет. Рию передернуло, но она через тряпку подняла зверьков за толстые короткие хвосты и тоже выкинула в ведро. Дом еще следовало хорошенько проветрить. Когда в комнатке была убрана пыль, девушка вытащила ковер и, хоть не сразу, тоже перекинула его через низкую ветку. Та опасно прогнулась, но выдержала. Ковер оказался неожиданно тяжелым и больше похожим на чью-то шкуру. Да… как в пещере Дагрун. Возможно, ее когда-то принесла троллиха, скорее всего, именно она обустраивала домик для иномирных гостей, так что неудивительно…
        Рия завертела головой в поисках какой-нибудь палки, чтобы выбить пыль из серой шкуры. Девушке даже стало интересно, можно ли выстирать этот натуральный ковер. Вернее, дело было исключительно в Глау, ведь без помощи эльфа с этой стиркой она точно не справится. Да и с любой, наверное тоже. Можно ли одной рукой нормально промыть одежду и потом отжать ее? Хотелось верить, что парень согласится помочь. В конце концов… ему тоже надо что-то носить.
        Рия тихо хихикнула, представляя Глау, стирающего свое платье. Эльф около тазика с мылом в руках… Она фыркнула и снова ударила палкой по шкуре, стараясь вложить в удар всю силу. Левой рукой было не особо удобно бить, но жаловаться не приходилось. Разве не привыкла? Привыкла, когда еще.
        Шкура вскоре перестала быть чересчур серой и даже посветлела местами до грязно-белого. На большее девушка пока не была способна, так что вернулась в дом. Оставалась еще грязная кухня и посуда. Готовить Рия могла, другой вопрос, как у нее получится орудовать ножом, чтобы что-то нарезать. Девушка недовольно покосилась на культю, словно та была виновата в том, что Рия почувствовала себя опять беспомощной, и вздохнула. Можно считать, что это тренировка. Ведь дома ей тоже придется привыкать все делать левой рукой. В том числе и писать…
        Она принялась перемывать в ведре с чистой водой немногочисленную деревянную посуду, хотя мыслями сейчас уже была дома. Писать… да, ей придется приноровиться к тому, что она левша. Выбора нет особого. И на Земле уже не будет Глау, на которого она привыкла полагаться. Стало даже как-то жаль, что эльф не пойдет с ней, но Рия тут же вспомнила, что парень вполне способен такое выкинуть. Решила ведь уже: Глау нельзя пускать на Землю, он там просто не выживет и не приспособится. Характер не позволит… Единственное, наверное, что легко получится у эльфа на Земле - найти неприятности. Но именно Рие придется с ними разбираться, а как, если Глау - эльф? И в больницу его не отправить в случае чего, кровь другая. И, возможно, внутреннее строение тоже. Особенно если вспомнить легенду о создании эльфов. Бывшая трава… цветы. Нет, такому существу не место на Земле, это точно.
        Одной рукой орудовать тряпкой было не очень удобно. Деревянные чашки норовили выскользнуть, и Рия задумалась, верно ли она вообще поступает, что складывает их в ведро с водой. А если разбухнут? Хотя плошки на ощупь были достаточно гладкими. Вероятней всего, их чем-то смазывали против влажности. В конце концов, наливали сюда супы и тому подобное, так?
        Девушка аккуратно составила посуду, сменила снова воду и вытащила наружу теперь второй ковер, но пока бросила его под деревом. Этот ковер - тоже шкура, на этот раз черная - был еще тяжелее. Он отличался от комнатного, шерсть была куда короче и немного жестче. Кто убил этих зверей? Больших, ведь шкуры были цельными, а не сшивались из нескольких частей. Рия только качнула головой, не в сила представить, что это вообще за звери. Хищники или травоядные? Животные, которым принадлежали шкуры, действительно могли не питаться мясом. Вон, какие-нибудь диплодоки при своем огромно росте тоже были травоядными.
        Вспомнилось же… Откуда хоть всплыло?
        Она устало опустилась на пенек неподалеку от дома и вздохнула. Ветер тут подхватил звук, унося его куда-то в кроны, и легко коснулся щеки. Рия улыбнулась, прикрыв глаза. Похоже, птиц в рощице все-таки не было. По крайней мере, сейчас они не пели, возможно, предпочитая ночь. Но до захода еще было время, и девушка решительно поднялась. Необходимо закончить с уборкой и успеть вымыть голову. Потом вернется Глау с добычей, придется готовить.
        Возникло странное ощущение - наверное, когда-то давно она так и представляла свою жизнь. В городе, конечно, жили бы в квартире и еще работали. И парень бы не был эльфом… но что вышло, то вышло.
        Рия снова покосилась на культю. Да, конечно. У нее были бы обе руки на месте, и правый глаз все видел. Но жизнь порой решает по-другому, так что следовало, наверное, относиться ко всему философски. Она и так плыла по течению, поняла Рия. Ведь почти ничего не делала, только с Глау подралась… и уговорила Рюна взять их с собой. А еще? Ведь даже бежать не хотела, пока эльф не заговорил о такой возможности, пока эта возможность не превратилась в реальность.
        Девушка сжала тряпку, останавливаясь на пороге, и тряхнула головой. Нет, стоит пока оставить эти мысли, они делу не помогут. Рассуждать можно сколько угодно, но что сделано, то сделано. Так или иначе, они сумела добраться до Дагрун, пусть и ее спасали. Из жалости или по дружбе - уже не важно, главное, что теперь здесь. И теперь остается ждать… Но ждать Рия умела всегда.
        Она хлопала ладошкой одежду, когда из-за деревьев вышел Глау. В зеленой одежде из-за черных стволов он казался ярким пятном и одновременно словно сливался с желтой листвой нижних веток. В руке эльф нес добычу - тушки зверьков, похожих на короткошерстных кошек с заячьими ушами.
        - Еда, - коротко сообщил парень. И улыбнулся. - Неужели ты везде прибралась?
        - Почти, - Рия шмыгнула носом и посмотрел на кошко-кроликов. - Глау… ты их разделаешь?
        Эльф сначала скептически на нее взглянул и, видимо, хотел заявить, что не станет, но осекся. Девушка смущенно потерла культю. Что она могла сделать?
        - Ты можешь просто помочь мне, - предложила Рия, - но я никогда еще не снимала шкуру.
        Пока они брели по лесу, этим занимался Рюноульвюр или кто-то из гномов. Или сам Глау. Девушка всегда оставалась в стороне и только терпеливо ждала, когда мясо будет готово. И сидела потом с эльфом, прижимаясь к его плечу, а по пальцам тек горячий сок прожаренного куска.
        Рия помимо воли облизнулась и кашлянула.
        - И еще неплохо бы выбить шкуру… Она слишком тяжелая, я не сумею ее повесить.
        - Сначала еда, - решил Глау и протянул ей веревки. - Убери их в сарай, а я схожу за ножом.
        Когда девушка вернулась на полянку, эльф уже сидел перед тем пеньком, на котором не так давно она отдыхала, и деловито снимал шкуру, откладывая ее в сторону. Рия растерянно огляделась, пытаясь придумать занятие для себя.
        - Я поставлю воду.
        - Хорошо.
        Она поспешила в дом, вытащила из-под шкафа небольшой чан, в котором как раз можно было сварить суп. Принесла воды и поставила его на плиту. В печке уже лежали дрова, приготовленные когда-то очень давно заботливым троллем. Или прежним хозяином домика? Рия заозиралась в поисках спичек и едва не хлопнула себя по лбу. Какие спички, о чем она? Это же не Земля, здесь пока спичек в привычном ей понимании, похоже, нет. По крайней мере, она ни разу не видела, чтобы ими кто-то пользовался, а гномы вообще раздували огнем словами. И огнивом. Да, где-то здесь должно быть огниво.
        Девушка обыскала все шкафы, пока не заметила небольшое кресало на самой печи возле трубы. Здесь же обнаружило кремень и трут. Рия повертела их в руке и со вздохом отложила. Здесь тоже были нужны две руки. Ну не в зубах же держать, честное слово. Пришлось снова выходить на улицу, где Глау уже орудовал ножом, отделяя мясо от кости. Шкурки лежали в стороне.
        - Нужно зажечь огонь в печи, - негромко сообщила Рия. - Там огниво… Но я не смогу одной рукой это сделать.
        Парень, разрубающий кость, только кивнул.
        - Ты можешь пока счистить со шкур остатки мяса и жира?
        - Попробую…
        - Нет, стой, - Глау покрутил нож и поморщился. - Я сам это сделаю. Давай зажгу огонь, а ты будешь варить.
        - Хорошо.
        Эльф снова казался взрослым. Словно поход в лес его поменял, и вернулся охотник - взрослый, уверенный в своих силах кот, готовый защищать территорию и приносить в дом добычу. Прирожденный охотник - ловкий, гибкий и нечеловечески красивый. Правда, его руки сейчас были в крови после разделки тушек, но к этому зрелищу Рия тоже давно привыкла.
        Она кивком поблагодарила Глау и осторожно сложила принесенное им мясо. Спустилась в маленький холодный погреб, где еще во время уборки обнаружила замороженные, но приятно пахнущие травы, и снова вышла на улицу, поражаясь собственной беспомощности. Но с травами следовало быть осторожной.
        Эльф запасы понюхал и одобрительно кивнул. Еще добавил, что неподалеку за домом растет сиклица - растение с крупным съедобным корнем. Рия несколько недоверчиво посмотрела на него, но кивнула. Покрошив траву, отправилась за сиклицей. Она отошла шагов на двадцать, когда наткнулась на растение, о котором ей сказал Глау. Само по себе оно было небольшим, а мясистые листья напоминали картошку, только размером с репейник, да и было тех листьев штуки четыре от силы. Сиклица выдернулась довольно легко, и корень, оказавшийся похожим на свеклу по форме и на белую картошку по цвету, был действительно крупным.
        Почти рядом журчал довольно крупный ручей, где Рия вымыла растения. Она решила пока оставить ботву, не зная, съедобна ли та. Глау знал. Глау знал почти все, что касалось растений и деревьев, он вырос среди этого и был плоть от плоти флоры этого мира.
        Ботва все-таки оказалась ненужной и даже немного ядовитой, но эльф убрал ее сушиться, пояснив, что когда верхушка сиклицы высохнет, ее можно растолочь и сварить как кашу.
        - Это не зерно, - сказал Глау, убирая ботву на шкаф, - но что-то похожее. Сухая сиклица не опасна, яд из нее выходит.
        Потом Рия мыла посуду и заново застилала кровать. Эльф помог ей раздеться и натянуть найденную легкую рубашку, сам он предпочел остаться в штанах.
        - На самом деле, - заговорил Глау, когда они уже лежали в постели, - дома мы спим обнаженными. И… мне немного привычно здесь. В таком… помещении.
        - Вы живете внутри деревьев? - спросила Рия, укладываясь поудобнее и прижимаясь к его боку.
        Парень перевернулся на спину и едва ощутимо пожал плечами.
        - Нет, - он обнял ее за плечо, склоняя голову к макушке, - на самом деле у нас вместо полноценных домов цветы… Огромные цветы, ростом, наверное… если я встану себе на голову и еще половинка - вот это будет приблизительная высота. И шириной чуть меньше.
        - Огромные палатки, - пробормотала сонно Рия. - И вы там всей семьей живете?
        - Нет, - снова ответил Глау, удивив ее, - такой цветок принадлежит каждому эльфу лично. У нас огромные поляны ярко-белых цветов. Мы… вообще никогда не спим вместе, всегда поодиночке и никак иначе.
        - И тебе сейчас не очень удобно?
        - Да, - признал эльф, поерзав. - Но… с тобой тепло и уютно. С тобой хорошо, Рия.
        - Особенно учитывая, что я лежу с краю, и меня всегда можно спихнуть, - пошутила девушка, прижимаясь сильнее. - Но получается, даже твои родители не спят вместе? Как ты тогда вообще родился? Как у вас дети появляются?
        - Те эльфы, которые хотят взрастить цветок, - задумчиво заговорил Глау после недолгого молчания, - приходят к своей избраннице, чтобы посеять семена…
        - Как поэтично, - хмыкнула Рия, касаясь его кожи, - взрастить цветок, посеять семена…
        - Но мы правда рождаемся из цветов, - вдруг словно возразил парень. - В течение трех месяцев семя растет внутри матери, а после выходит на свет. Это семя зарывается в землю на свободное место, и через определенное время - около семи месяцев проходит - проклевывается цветок. Он постепенно растет, пока не достигает максимальных размеров. И тогда пара лепестков расходится, открывая вход. Там, в центре, спит новорожденный эльф. То есть… - Глау замялся, - не новорожденный. Я знаю, что у людей все по-другому, там рождается очень маленький человек, а мы растем еще в земле в течение тех семи месяцев, и потом до того, как раскроется частично цветок. Поэтому телом мы просыпаемся после сна достаточно взрослыми. Меньше, чем обычно, но не такими маленькими, как люди.
        Рия даже села и, опершись на руку, нависла над эльфом, вглядываясь в него.
        - Значит, вы и правда дети цветов. Тогда я не сомневаюсь, что ваша легенда о создании правдива.
        В темноте синие глаза Глау мерцали мягким светом. Он улыбнулся и протянул руку, убирая упавшие на лицо волосы.
        - Да, возможно. Но мне кажется, что это куда лучше, чем живое рождение, как у вас. Ведь это больно.
        - А родить семя? - Рия прижалась щекой к его руке. - Разве это лучше?
        - Не знаю… - эльф чуть приподнялся на локте, продолжая улыбаться. - Но я просто не могу представить маленького эльфа. Не умеющего говорить и ходить, как человеческие новорожденные.
        - Да неужели вы все сразу говорите? - лукаво улыбнулась в ответ девушка.
        - Это просто память, - шепнул Глау и потянулся вперед, целуя ее в лоб.
        Он со вздохом упал на кровать, притягивая ошарашенную Рию к себе.
        - Давай спать, завтра будет долгий день.
        Девушка послушно закрыла глаза, прижимаясь к его груди. В первый момент она подумала, что Глау поцелует ее в губы, но… поцелуй в лоб - словно он целовал драгоценное дитя - был куда неожиданней. Не удивительнее рассказа, конечно.
        И затем потянулись долгие и в чем-то однообразные дни.
        Глау почти каждый день ходил на охоту и приносил все те же странные тушки кошко-кроликов. Он их называл лаукчет и рассказывал, что эти зверьки наивны до невозможности и ловятся очень легко. А еще там, в этом светлом лесу, по его словам, водились огромные птицы, которые не умели летать, хотя крылья у них были. Эти странные птицы серо-сизого цвета словно чуяли ловушки, что расставлял эльф, и для Глау уже стало целью поймать хоть одну, чтобы показать Рие. Девушка рассмеялась и согласно кивнула.
        Здесь было хорошо, в предгорье, в этой рощице и в этом доме. Пусть он был немного пуст, но Рия собирала цветы и ставила их в кружки. Она вымыла волосы, и они с Глау омыли друг друга, не считая собственную наготу чем-то постыдным. Рабство приучило, но Жаба наверняка был мертв, да и прошло с того момента много времени.
        Девушка занималась хозяйством, следила за домом и готовила есть. Глау нашел топор и принялся учиться колоть дрова, поскольку запасов не нашлось, но были не расколотые чурки. В первый раз эльф едва не ударил в полено обухом, но Рия поспешно объяснила, как надо бить. Хотя она сама смутно представляла процесс. После пары чурок Глау уронил себе на ногу полено, разозлился, зашипел и бросил топор в сторону.
        Рия сделала вид, что этого не видела, и поспешно отвернулась. Она не видит, она моет посуду. Глау борется с топором и чурками. А вот деревья эльф отказался рубить наотрез. Он объяснил, что лучше соберет каких-нибудь веток, чем убьет живое. Девушка спорить не стала. Она надеялась, что окно откроется еще до наступления зимы, и не придется слишком часто топить печь. В первую-то ночь было так жарко, что пришлось открывать двери и окна. С одной стороны, посторонних здесь все равно не было, с другой - все равно не по себе. Оставалось только полагаться на чутье Глау, но пока никаких происшествий не случалось.
        А через месяц их мирной жизни эльф неожиданно принес Рие вырезанный медальон. На нем был изображен сам Глау, смотрящий словно на нее, как живой. И синий взгляд (где только нашел такую краску?) казался живым и серьезным.
        - Спасибо, - Рия удивленно взглянула на него. - Но откуда?..
        - Мы разговариваем с деревьями, - как-то по-рюновски ворчливо откликнулся эльф и вытащил из-под светло-зеленой рубашки еще один медальон.
        С ее портретом. Девушка на медальоне мягко улыбалась, белые волосы несколько контрастировали с загоревшим лицом, а они глаз был тусклым, зато второй сиял яркой зеленью.
        - Это невероятно, - восхищенно пробормотала Рия, касаясь своего лица. - Глау, как ты это сделал? Я даже не думала…
        - Мы разговариваем с деревьями, - еще раз напомнил эльф нетерпеливо и спрятал свой медальон. - Это память. Когда ты вернешься домой, я буду помнить о тебе, а ты - обо мне. Веревка не порвется, я заговорил ее, и травы сдержат обещание.
        Девушка закусила губу и только покачала головой. Можно ли было предположить, что бойцовый кот способен на такие жесты? Что он способен создать нечто похожее, настолько изящное и живое, что, наверное, ни один человек не сумеет сделать при всем желании. Не вложит столько души и жизни.
        - Спасибо. Я не забуду о тебе.
        - С медальоном - точно, - довольно кивнул Глау, улыбаясь так открыто, как не улыбался никогда.
        В порыве чувств Рия крепко обняла его и получила в ответ поцелуй в макушку и мягкие объятия.
        Глава 20.
        Зверь
        Отчасти эти мирные дни были похожи на рабство. Не потому, что Рия была несвободна, нет, они с Глау могли уйти куда угодно, если бы того пожелали. Их держало здесь исключительно желание девушки вернуться домой, а эльф не мог нарушить данное слово. Впрочем, как говорил парень, его нисколько не тяготила здешняя жизнь. К тому же Глау признавался, что еще его держат тут те странные большие птицы, ни одну из которых он так и не сумел поймать за два месяца жизни в предгорьях.
        На рабство будни теперь смахивали потому, что тоже были однообразными. Встать, разбудить Глау, чтобы он разжег огонь, приготовить завтрак. Эльф потом уходил на охоту, Рия оставалась следить за хозяйством: стирать, мыть посуду, придумывать, что бы еще приготовить. Выбор на самом деле был не особо богатый, но она научилась варить кашу из перемолотых листьев сиклицы и жарить мясо, обмазанное в глине, на углях.
        Два раза к ним спускалась Дагрун, но она не задерживалась надолго. Только осмотрелась, покивала своим мыслям и молча ушла. Рия задала ей вопрос, не открывалось ли окно, но троллиха и не подумала ответить. Пичуга, сидящая у нее на плече, все только вертела головкой, но тоже не издавала ни звука. Как и в первый раз, Дагрун уходила поспешно, словно торопилась вернуться в горы, чувствуя себя слишком неуютно среди деревьев на почти открытой поляне.
        Рия присматривала за домом, Глау охотился. Порой они разводили на поляне костер и сидели долгими вечерами у огня. Эльф рассказывал о своем доме, о больших белых цветах, из которых они рождаются. О зеленом огне, что заменял им обычное пламя. Потом он в какой-то определенный момент замолкал, и просыпались ночные певцы.
        Так они прозвали птиц. Местные пичуги действительно бодрствовали исключительно в темное время, и яркий свет вечного полнолуния порой очерчивал их небольшие силуэты с остроконечными перьями. Глау как-то наткнулся на заброшенное гнездо, где обнаружил еще не истлевший трупик. Притащил ведь в дом, и Рия долго отчитывала непутевого эльфа, но, впрочем, все равно с любопытством рассматривала ночного певца. Он был похож на ласточку с пышным оперением. Зелено-голубым в основном и белым пушком на грудке. Девушка коснулась перьев и вскрикнула, когда порезалась о них. Острые и на ощупь больше как бумага. Глау поморщился и поспешно вынес трупик птицы из дома. Потом присыпал порез на пальце девушки запасенной бурой травой. Он волновался о том, не было ли оперение у беззащитных на первый взгляд птиц ядовитым, потому что здесь вряд ли бы нашлись нужные лекарства в случае беды.
        Они, конечно, вместе иногда бродили по округе, и Глау показывал ей растения, которые можно было есть, а которые следовало обходить стороной, и чем дальше, тем лучше. Здешние травы и цветы, конечно, не были хищниками, как деревья, но и они могли доставить неудобство. Одни опасные цветы были ядовитыми, хотя о невзрачный белый цветочек можно было порезаться и не заметить. Другие вызывали сыпь, которая потом распространялась по телу, и на месте каждой точки открывались маленькие ранки. Третьи, говорил Глау, вовсе сеяли свои семена под кожу, а потом новые цветы прорастали на существе. Он припомнил, как однажды видел безобидного зверя, поросшего этими цветами. Зверь в итоге умер, потому что цветы корешками выпили всю жидкость из его тела, а выдернуть паразитов никто не пожелал. Или побоялись.
        - А мне не разрешили, - досадливо поморщился эльф. - Велели держаться подальше. Зверю не было больно, но мне стало его жаль.
        Глау тогда открылся с другой стороны. Нет, он был мягким и ласковым, он умел помогать и заботиться, но почему-то Рие показалось, что отношение к тому псу было иное. Не просто жалость, но сочувствие. Искреннее желание помочь бедняге.
        - Что это был за зверь?
        - Лаунгха, - откликнулся парень и пояснил, - невысокое животное с мягкой короткой шерстью. Очень доброе и травоядное. Совершенно безобидное.
        Девушке почему-то представился лабрадор, и от этого стало еще печальнее.
        Но в общем-то Рие было хорошо, и порой приходила крамольная мысль остаться здесь навсегда. Желание вернуться домой не пропало, куда там, но в предгорьях и доме было слишком хорошо и слишком спокойно. Их окружали исключительно повседневные заботы, и не нужно было думать, куда бежать, где прятаться или как выжить. Не было необходимости задумываться об уроках, поступлении, о том, как она встретится с подругами в таком искалеченном виде. Не кукла, нет, но прежней уже не станет.
        Девушка с легким удивлением как-то поняла, что и не хочет быть прежней. Нет, она бы не отказалась вернуть руку и глаз, но стать той беззаботной девочкой не хотелось. Не то чтобы она желала еще раз пройти через все испытания, снова оказаться в рабстве или помогать убивать преследователей, но… Силу, что приобрела во время пути, терять было нельзя. Рия часто думала об этом, когда они сидели у костра.
        - Я ничего почти не делала, - рассуждала она вслух, удобно устроившись в объятиях Глау, - я позволила течению нести себя. Судьбе, совпадениям, чему-то еще.
        - Нитям.
        - Или нитям, - соглашалась Рия. - Тенетам.
        Эльф качал головой и крепче обнимал ее.
        - Не совсем. Нити и тенета - разные вещи. Тенета в небе, и мы их увидим отчетливо, когда придет Зверь. Нити видимы, это сеть, сотканная нашими творцами, и мы движемся вдоль них.
        - В греческой мифологии, кажется, были те, кто плел нити судьбы, - вспомнила во время одного из таких разговоров Рия. - Как же их звали… Что-то в голову лезет Шелоб, но это не из той оперы. Кажется… три сестры, которые пряли и обрезали нити судьбы, когда у человека заканчивалось время жизни.
        Глау только фыркнул на это.
        - Бедные женщины, - заявил он. - Сидеть вечно за прялкой и следить за всеми живыми существами… Это же так скучно.
        - Они же были почти богини, - возразила девушка, - или точно богини. Хотя нить судьбы в принципе расхожий образ.
        - Что?
        - У нас у многих народов есть такие легенды, - пояснила Рия. - У нас вообще очень много разных легенд… и в то же время похожих между собой.
        - Сколько же у вас было творцов? - недоуменно поинтересовался эльф. - Тут три сестры, там ты рассказывала о двенадцати, еще у других народов… Вашим творцам не тесно всем в одном небольшом мире? Или у вас он огромен? Ведь нужно столько места для одних только творцов. Или они иногда к вам приходят? Рия покачала головой и улыбнулась. - Мы… никогда их не видели. Вполне возможно или скорее всего эти боги просто выдуманы. Творцы, о которых я тебе рассказывала, придуманы людьми и похожи на людей, только наделены куда большей силой. Сейчас официально у нас, кажется, пять религий, и в каждой главенствует один бог. - Она чуть нахмурилась. - Но кроме этого и о старых творцах помнят и пишут, и в книгах люди выдумывают новых, целые вселенные… Но это книги.
        - У эльфов книг нет, - в голосе Глау вдруг послышалась легкая печаль, - мы часто поем или просто рассказываем, но почти никогда не записываем.
        - Поете? - Рия расплылась в улыбке и умоляюще взглянула на парня. - А мне ты споешь?
        Эльф чуть прищурился, подозрительно глядя на нее, ощутимо напрягся, словно собрался отвечать на удары. Девушка в ответ нахмурилась, не понимая причины
        такого поведения.
        - Вы не поете людям?
        - Мы не поем чужакам, - отрезал эльф и резко выдохнул, расслабляясь. - Но ты - не чужая. Я спою.
        Рия снова повернулась к огню, прижимаясь спиной к груди Глау, и сжала подаренный им медальон. Парень шумно втянул воздух и замер. Наступила полная тишина, словно природа поняла, что сейчас будет. Ветер почти стих, перестал слишком громко трещать огонь, а затем, словно вода, полилась песня на чистом эльфийском.
        Девушка не понимала слов, но этого не требовалось. Песня обнимала, нежно, ласково, а слова превращались в ручей, что обещал восполнить силы. Песня казалась рассветом, песня казалась гомоном птиц и тихим голосом уходящей зимы. Она обещала, что все будет хорошо, и клялась, что все ушедшие вернулся назад, что не будет больше крови и боли, но останутся радость и счастье. Слова тихо проливались на сердце, и распускались на поляне ярко-белые цветы.
        Когда Глау замолчал, Рия поняла, что плачет. От щемящей нежности и легкой радости ветер чуть покачивал распустившиеся цветы, и эльф, потянувшись, осторожно сорвал один.
        - Мы называем их звездами, - хрипло сообщил он и протянул цветок повернувшейся Рие. - Он похож на тебя. Хрупкий, но сильный.
        Девушка улыбнулась и приняла цветок, расцеловала его лепестки и потянулась поцеловать эльфа в благодарность за такое чудо. Глау послушно склонился, подставляя лоб.
        - Ты невероятен, - шепнула Рия, касаясь губами его виска. - И хорошо, что ты сейчас рядом.
        А собранный букет звезд простоял еще полтора месяца.
        Третий приход Дагрун ознаменовал холодный ветер. Солнце все так же пригревало, но резкие порывы заставляли ежиться и растирать кожу, чтобы не замерзнуть. Глау нормально растопил печь: Рия верно рассудила, что этой ночью им вряд ли будет жарко. Эльф на охоту не пошел, все равно у них оставались запасы в погребе, да сушилось мясо на крайний случай. Клубни сиклицы тоже остались с запасом.
        Стало почему-то грустно. Глау сидел на кровати, скрестив ноги и прикрыв глаза. Он размышлял о чем-то своем, а Рия могла вдоволь налюбоваться его красотой. Конечно, она видела парня каждый день… круглые сутки, и знала о нем практически все, но порой словно видела впервые и вновь восхищалась нечеловеческой красотой. А грусть не уходила из сердца, и девушка никак не могла понять, почему.
        За окном ярко светило солнце, небо было чистым, и блестели порой тенета. Только ветер казался по-зимнему холодным, но даже здесь должно было закончиться когда-то лето. Девушка задумчиво перевела взгляд в окно. А ведь действительно… Лето продолжалось уже больше трех месяцев. Оно длилось даже больше полугода! Как она раньше не замечала? Почему? Сменялись ли здесь вообще сезоны?
        - Глау… - осторожно позвала словно медитирующего эльфа Рия. - Глау, слышишь меня?
        - Что такое? - он приоткрыл один глаз. - У вас бывает зима?
        - Бывает.
        - Когда?
        - После лета, - недоуменно отозвался парень и открыл второй глаз. - После лета всегда наступает зима. Ты разве не знала? Больше полугода стоит лето, потом начинается тонкий перешеек, когда постепенно холодает, и облетают листья, а птицы и звери уходят в спячку. Потом выпадает снег где-то на четыре месяца, и земля отдыхает. Просыпаются зимние звери, хищные и страшные. Они властвуют все то время, что лежит снег. А потом уходят, когда снова начинается лето.
        - У вас нет ни весны, ни осени? - удивилась Рия, забыв о своем нелепом страхе. - Просто короткий переход?
        - Вроде того, - кивнул эльф, свесив ноги с постели. - Мы обычно закрываемся в цветах и спим до лета. Это гномам все равно, под землей смена времен года вовсе не ощущается. Да и в горах, наверное, тоже не особо. - Он скривился. - А люди давно научились бодрствовать зимой, и в снежное время практически весь мир принадлежит исключительно им.
        - девушка криво улыбнулась.
        - Это удивительно, - протянула она и чуть нахмурилась. - Ты еще ни разу не видел зимы?
        - Цветы не растут среди снегов, - пожал плечами Глау. - Мы всегда спим, пока вновь не наступает лето. Иначе, скорее всего, просто замерзнем и умрем. Те, кто в рабстве, должно быть тоже умирают. Или же их согревают круглый год. Этого я, к счастью, не знаю.
        - Что ты будешь делать, если зима наступит прежде, чем я уйду? - выпалила Рия, пытаясь придумать выход.
        Проблема возникла из ниоткуда, но об этом стоило задуматься сейчас, чем перед сменой времени года. Если бы только тогда выяснилось, что Глау впадает на зиму в спячку, что бы делали? Сейчас… Возможно, стоит отпустить его домой. Просто за тем, чтобы выжил. У бойцового кота не хватит шерсти, она не сменится на зимнюю.
        Рия сжала край стола. Нет. Нельзя. Это будет просто глупо, если Глау не переживет зиму. Никто не мог с точностью утверждать, что окно откроется раньше, чем выпадет снег. Что, если этот северный ветер - предвестник перешейка? Если скоро зима?
        - Думаю, я согреюсь, - донесся до нее голос эльфа, и парень неожиданно оказался рядом.
        Он погладил подругу по волосам и спокойно улыбнулся.
        - Не бойся, - эльф усмехнулся и кивнул в сторону печи. - Неужели ты думаешь, что зимой она будет греть меньше?
        - Но тогда нам необходимо будет сделать запасы, - пробормотала Рия, глядя на него. - Ты не выйдешь на улицу, возможно, вовсе уснешь, а я не смогу сама охотиться.
        Глау серьезно кивнул.
        - Обязательно, но, - он чуть улыбнулся, - мне кажется, что до зимы мы расстанемся.
        Девушка не нашлась, что на это ответить, она только все цеплялась за стол и смотрела в ярко-синие глаза эльфа. Расстанутся… да, все верно. Только все равно было немного грустно.
        Резкий стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть. Глау даже зашипел, напрягся, резко оборачиваясь к входящей Дагрун. Он не успокоился при виде троллихи, только плечи поднялись выше, и сжались кулаки. Рия тоже обеспокоенно смотрела на нежданную гостью. Синей птицы счастья на этот раз с ней не была, да и сама Дагрун выглядела как-то странно. Она дышала чересчур тяжело, словно бежала с гор до домика. Вся как-то мелко дрожала и будто бы порывалась вернуться в свою пещеру. Последнее было понятно, но куда троллиха торопилась?
        - Идемте, - хрипло вдруг едва ли не пролаяла Дагрун. - Скорее! Предвестница Зверя здесь, она пришла в наш мир!
        Глау превратился в камень. Рия, начавшая подниматься, застыла. Она судорожно сглотнула, мгновенно вспоминая слова троллихи многомесячной давности. Тот, то убьет предвестницу, должен быть тоже из другого мира. Предвестница? Девушка? Женщина? Или вовсе ребенок?
        - Я… - девушка облизала пересохшие губы, но не договорила, наткнувшись на потемневший взгляд Глау.
        - Идем, - он сжал ее запястье. - Скорее. Веди.
        Последнее было адресовано Дагрун, и троллиха только кивнула, резво поворачиваясь на месте и почти выбегая из домика. Эльф потащил подругу за собой, не позволив той сказать ни слова. Рия едва не упала, запнувшись за порог, и в следующее мгновение Глау просто подхватил ее на руки.
        Они бежали, и Дагрун была удивительно похожа на собаку. Троллиха так сильно наклонялась вперед, что еще бы немного, упала бы на четвереньки или обернулась бы зверем. Глау не отставал. Он легко бежал по траве, крепко сжимая в руках напуганную девушку. Рие казалось, что они снова пробираются по горящему коридору. Что вот, впереди бежит выживший Хадда, и нужно скорее добраться до Рюноульвюра, чтобы он проводил их наружу. Чтобы уйти с эльфами и гномами на долгожданную свободу. Если бы Хадда был только жив…
        Если бы Хадда был жив, она бы никогда не попала к гномам. И, наверное, Глау бы не вернулся.
        Рия закусила губу, смаргивая набежавшие от резких порывов ветра слезы. Хадда бы проводил ее, Хадда бы нашел выход, но что толку вспоминать это сейчас? Впереди Дагрун, сильная и тоже… напуганная? Взволнованная? Предвестница Зверя… Девушка запрокинула голову, но даже сквозь слезы увидела, как неожиданно отчетливо стали видны тенета, словно взрезавшие небо и солнце на множество кусков. А под землей… нет ли под землей нечто похожего? Где глубже, чем гномьи пещеры, глубоко-глубоко могут спать подземные тенета, чтобы, когда настанет конец света, разрезать и плоть этого мира, а не только синюю вышину и яркое светило? Может ли быть так?
        Рия закрыла глаз, стараясь успокоиться. Предвестница Зверя. Оно вообще могло быть так? Настолько внезапно, неожиданно, резко… Предвестница зверя из другого мира. Значит, окно открылось. Но, конечно, какое Дагрун дело до желания Рии? Из окна вышла предвестница, а значит мир может быть уничтожен в любое время. И она, Рия, тоже погибнет. И Глау, и Рюн под землей. Они умрут. Быстро или медленно? Как будет происходить местный вариант апокалипсиса?
        Девушка неосознанно сжала медальон под платьем. Нет, она не желает этого. Она просто хочет вернуться домой и не более того. Нет, никого не хочется убивать, это неправильно. И почему тролли сами не могут уничтожить предвестницу? Она настолько сильна? Но тогда выставлять однорукую калеку вовсе бессмысленно? Почему предвестницу Зверя, пришедшую из другого мира должен убить тоже представитель иного мироздания? Почему - она? Ведь хотелось вернуться домой.
        Рия до крови закусила губу и приоткрыла глаз. Они уже оказались рядом с тропой и начали подниматься. Медленнее, чем бежали, но медальон Глау с ее изображение все равно плясал на его груди, выскользнув из-под рубахи. Два медальона. В память друг о друге, на вечную память. Если настанет конец света, медальоны не понадобятся. Некого будет вспоминать, да и некому. Но тогда - что? Убить?
        Позади осыпались камешки, и неожиданно на голову бегущей Дагрун опустилась синяя пичуга. Она не шевелилась, только иногда топорщила крылья и выдавала странно шипящую трель. Других троллей по-прежнему не было видно, но стоило им оказаться на площадке, как Рия почувствовала чьи-то пристальные взгляды.
        Глау аккуратно опустил ее на камень, Дагрун остановилась и кивнула в сторону своей пещеры.
        - Она там, - тяжело дыша, сообщила троллиха и вытянула из-за пояса кинжал со странными зазубринами на лезвии.
        Девушка недоуменно на него посмотрела.
        - Что?..
        - Возьми, - пролаяла Дагрун, стараясь отдышаться. - Пронзи этим кинжалом сердце предвестнице. Зазубрины не дадут ей вырвать оружие. Она умрет быстро, просто вонзи!
        - А если будет сопротивляться?.. Голос Рии дрожал, но она ничего не могла с собой поделать. В голове пока просто не укладывалось, что именно ей нужно сделать. Она видела, как убивают другие, и помогала добивать противников, но никогда не наносила последний удар сама. А сейчас… должна забрать чужую жизнь? Ради мира… ради этого жестокого и равнодушного мира? Нет, внезапно поняла девушка, если она и убьет, то лишь ради Рюна и Глау. Только ради них, а остальной мир может катиться к черту.
        Кинжал взял эльф.
        - Ты не сумеешь ее убить, - предупредила Дагрун и внимательно посмотрела на девушку. - Только ты…
        - Она убьет, - перебил ее Глау, сжимая руку Рии. - Я лишь донесу кинжал. Ты видишь, у нее одна рука, и может не хватить сил. Я помогу. Я просто направлю удар. Не более того.
        - Как хочешь, - гавкнула троллиха, тяжело опускаясь на землю. - Идите! Я приду вслед за вами, как только смогу.
        Рия сжала крепче прохладную ладонь и растерянно взглянула на парня, но эльф только сжал зубы и коротко кивнул.
        - Идем.
        Они не торопились, хотя девушка чувствовала напряжение Глау. Вокруг него словно сверкали молнии, и шерсть стояла бы дыбом. Убить. Ей предстоит убить иномирного гостя, чтобы спасти своих друзей, которые помогли ей вопреки желаниям своего народа. Убивать ради кого-то прекрасная отговорка, но смогла бы она по-другому увидеть необходимость в спасении этого бездушного мира?
        Тенета все так же отчетливо блестели, они больше не скрывались, выжидая момента, они были готовы уничтожить мир тотчас, как пожелает предвестница? Или эта некто должна призвать Зверя? Как вообще произойдет апокалипсис? Как начнется? И знает ли сама женщина, кто она и кем оказалась для этого мироздания?
        - Я помогу, - Глау охрип. - Я помогу, потому что тебе и правда не хватит сил. Я знаю, куда бить и как, чтобы жертва умерла быстро. Мы все знаем. Любой в этом мире умеет убивать. Кроме тебя. Не бойся.
        Рия нервно засмеялась.
        - Конечно.
        Глау, добрый Глау, храбрый Глау, честный и отчаянный бойцовый кот. Он готов помогать ей даже сейчас, и девушка знала, что дело не только в слове. Он пошел за ней раньше, чем дал это слово. Он заговорил об обещании вовсе на подъеме, уже здесь, а до этого находился рядом по своей воле. И помочь хочет тоже - сам по себе. Наверняка дома у него есть родители, братья и сестры. Те, кого бы он ни за что не хотел потерять. И только от нее теперь зависит, выживет ли мир или падет?
        Зверь… Рия усмехнулась и еще сильнее замедлила шаг, пока совсем не остановилась. Эльф непонимающе на нее взглянул, обернувшись.
        - Глау, а знает ли эта гостья, кто она? И что ей предстоит сделать? Вызвать Зверя?
        - Тенета, - коротко ответил парень. - Ты сама видишь, как отчетливо они проявились. Не будь она предвестницей, такого бы не было. Я не знаю, как все начнется, но я представляю, чем закончится. Ты хочешь умереть здесь, не вернувшись домой?
        - Нет! - вырвалось у Рии. - Нет, ни за что!
        - Значит, придется убить.
        Убить. Так легко. Чтобы вернуться домой - убить. Она что, избранная? Она героиня, силачка, кто она? Калека! Не слабая и не кукла, но калека! Девушка решительно шагнула вперед и забрала у Глау кинжал. Если ей предстоит это сделать, то что? То она сама понесет оружие. Кинжал лег в ладонь как влитой. Словно подстраивался под нового хозяина, и хищно, как клыки, блестели зазубрины. Он ждет свою жертву, что раз впившись в тело, его покинуть лишь после смерти убитого. Рия судорожно вздохнула и, не глядя на Глау, пошла вперед.
        Как вообще получилось, что на нее свесили такое? Нет, калека - не оправдание. И мучительно хотелось вернуться и домой, и в тот маленький домик в предгорьях, где было почти счастье. Может, зимой ей бы пришлось оберегать покой Глау, но зато она бы увидела как просыпается эльф после долгого сна. Как задрожали бы ресницы, кА Глау бы зевнул и потянулся, переворачиваясь на спину, и тем самым бы он стал похож на котенка. Утром эльф всегда больше всего смахивал на кота, и Рия едва удерживала себя о того, чтобы почесать ему обнаженный живот.
        Хватит. Она мотнула головой и сморгнула непрошеные злые слезы. Было все-таки страшно, и осознание того, что сейчас нужно сделать, никак не приходило. Убить… отнять чью-то жизнь, чтобы сохранить другие. Единственная жертва ради тысяч живых существ. Ради целого мира, абсолютно чужого жертве. И ей, спасительнице, тоже. Нет. Не спасительнице, убийце. Рия чувствовала - убийство останется убийством, как его не назови, а особенно сейчас. Потому что где-то очень глубоко в душе она была не против смерти этого мира при условии, что Глау и Рюн спасутся. Или… пусть спасутся Глау и гномы. В конце концов, именно они больше всего ей помогли. Хорошо бы…
        Рия вышла на поляну и застыла.
        Жертва сидела на плоском камне, скорчившись. Она пустыми глазами смотрела на свою убийцу и словно ждала, когда девушка подойдет и воткнет ей кинжал в открытую грудь. Жертва была полностью раздета. Сердце отчетливо билось под тонкими костями.
        Иномирная гостья не была человеком. Ни эльфом, ни гномом, ни троллем, она вообще не походила ни на одного существо, которое когда-либо видела Рия. Возможно, в каком-нибудь фильме инопланетяне так все-таки выглядели. Бледно-голубая кожа, тонкая настолько, что видны прожилки - синие-синие. Голова с очень короткими серебристыми волосами. На ногах три пальца и перепонки между ними, острые коленки и длинные несуразные ноги, выгнутые сейчас под немыслимым углом. Такие же руки, и будто даже не разобрать, где нижние, а где верхние конечности. Четыре соска там, где у людей живот, по два с обеих сторон. Большие глаза на пол-лица, две дырочки вместо носа и тонкие серебристые губы. Бровей нет, шей тоже, есть два плавника как у рыб.
        Там, где вроде бы грудная клетка, видна костяная пластина, она иногда подрагивала, в такт сердцу. Сердцу, которое нужно проткнуть хищным кинжалом.
        Но страшно было не это, не удивительный вид иномирной гостьи.
        Страшно оказалось то, что она ребенок. Возможно, эта раса выглядит так даже во взрослом виде, но Рия перед собой видела только ребенка. Девочку… Наверное.
        - Сколько… тебе лет? - хрипло спросила девушка, чувствуя, как тает ее вроде бы пойманная решимость.
        Жертва подняла голову и моргнула. Глаз без века на мгновение заслонила мутная пленка, как у лягушки. Девочка чуть наклонилась вперед, вглядываясь в Рию, и та сообразила, что гостья просто не понимает здешнего языка. Ну конечно, сама-то сколько учила…
        - Кто… она? - изумленно выдавил приблизившийся Глау. - Кто это?..
        - Не знаю. Ребенок? - Рия нервно улыбнулась и сжала кинжал. - Глау, я не стану убивать дитя. Она же… маленькая.
        - Откуда ты знаешь? - в голосе эльфа отчетливо послышалось изумление. - Возможно, эти… они… выглядят так…
        - Возможно, - перебила его девушка. - Я тоже думала об этом. Но Глау! Детей нельзя убивать. Даже ради мира.
        - Ради мира, который она уничтожит?
        Рия беспомощно подняла на него взгляд, натыкаясь на не верящее изумление. Эльф явно не понимал, в чем проблема, он был готов сам убить эту девочку, чтобы спасти свой мир. Девушка знала, что он прав. Понимала. Но не могла себя заставить. Ведь дети… дети неприкосновеннее взрослых, наивнее и мудрее одновременно. Наверное, сейчас это было глупо, но Рия просто не могла себя заставить поднять руку на беззащитное существо. Как?..
        Иномирная гостья снова моргнула и чуть склонила голову. Покачнулась на камне, едва не падая, но удержалась в последний момент. Рия подошла к ней ближе, отводя кинжал. Девочка посмотрела на нее непонимающим взглядом, в котором не было страха. Или у этой расы он проявлялся по-другому? Но все равно… Девушка сжала зубы и коснулась бледно-голубой кожи. Так оказалась покрыта чем-то склизким, совершенно бесцветным. И без запаха. От гостьи не пахло вообще. Она только все моргала и вдруг чуть улыбнулась. Тонкие серебристые губы сложились в подобие счастливой улыбки. Рия отступила на шаг.
        Убить… Как ее убить? Как забрать жизнь у той, кто вообще не понимает, что происходит. Она даже языка местного не знает! Но…
        - Почему она еще жива?!
        Хриплый рык Дагрун казался ревом раненного зверя. Рия вздрогнула, резко обернувшись, Глау оказался рядом, загораживая ее. Гостья повернула голову, словно удивляясь странному звуку.
        - Почему… жива? - троллиха грузно осела на камень. - Скорее… убей ее, пока не пришел Зверь!..
        - Это ребенок! - отчаянно выкрикнула девушка, сжимая кинжал. - Неужели так просто!.. Неужели нет другого варианта?! Дагрун, она даже не понимает, что происходит!
        - И пусть не понимает! - взревела троллиха. - Не будет сопротивляться!
        - Да она ведь даже о Звере ничего не знает!
        - Ее надо убить, - зарычала Дагрун, сжимая огромные кулаки. - Убить - и все! Ты желаешь нам смерти? Ты сама хочешь умереть?!
        - Нет! - Рия сморгнула набежавшие слезы и попыталась сглотнуть подступивший к горлу комок. - Нет, не хочу, но!..
        Взвыл ветер, где-то сверху, на выступах, словно из камня выросли тени троллей, и девушка сжалась, чувствуя их прямые взгляды. Они ждали. Они хотели смерти этого невинного существа. Ветер трепал платье и волосы эльфа и человека, а Рия не могла решиться. Как? Как поднять руку на ребенка, который даже не понимает, что происходит?
        - Ей ничего не известно о Звере! - закричала девушка, перекрывая ветер. - Слышите! Она нас не понимает! Она не знает, где оказалась! Она ребенок!
        - Ну и что? - зарычала в ответ Дагрун, подаваясь вперед. - Да, ребенок! Да, несмышленыш, и духи говорят, что ей даже нет десяти лет, совсем маленькая, ну и что?! Она предвестница Зверя и должна умереть! Просто умереть, не осознавая ничего! Ты хочешь убить нас? Я еще раз спрошу: ты хочешь смерти этого мира?!
        - Не хочу, - твердо ответила Рия. - Но и убивать ребенка…
        Нет. На самом деле даже не в этом дело. Просто убивать. Она не умела, не могла. Напасть - да, защищаясь, но взять и убить беззащитного? Девушка беспомощно взглянула на Глау, но эльф явно ждал ее решения. Ветер трепал волосы и одежду, громко стучали друг о друга костяные украшения собравшихся здесь троллей, и их взгляды давили на Рию.
        В воздухе словно звенел призыв убивать.
        Рия снова повернулась к девочке, а та доверчиво бесстрастно смотрела на них и только моргала.
        - Ты понимаешь меня?
        Если девочка ответит, то ситуация поменяется… Немного, но все равно. Гостья открыла рот, но не издала ни звука. Она вдруг как-то удивленно трехпалой рукой коснулась своего рта и снова тихо зашлепала губами. Кажется, она все-таки что-то говорила, но… Как рыба. Рия отступила на шаг, спиной упираясь в Глау. Девочка была похожа на рыбу. Ведь те тоже не издают ни звука, но друг друга прекрасно слышат. Да, свой способ общения, что-то… Девушка шумно выдохнула. Девочка-рыба не понимала, почему не может ответить. Наверное, удивлялась незнакомому языку, Рия не знала.
        - Убей! - прорычала Дагрун, и холодный ветер подхватил это слово, унося его к ярким, отчетливо видным тенетам.
        - Я помогу, - теплый шепот склонившегося Глау, словно поставил стену.
        Он мягко обнял пальцами ее локоть и направил безвольную руку с кинжалом вперед.
        - Я поделюсь силой, - его шепот звучал уверенно. - Рия, я не хочу, чтобы ты умерла, но спасти себя можешь только ты одна. Я дам тебе силы с первого раза пробить сердце, но больше ничего не могу. Ты должна нанести этот удар, Рия.
        Выжить самой… Девушка тихо всхлипнула, когда эльф прижал ее к себе, и они вместе сделали шаг к девочке-рыбе. Убить ее ради себя, чтобы выжить. Умирать в нескольких шагах от дома не хотелось до острой боли в сердце, но убить… беззащитного.
        Второй шаг.
        Кинжал в руке словно задрожал, предвкушая кровь.
        Третий шаг.
        Ветер все завывал, то ли отговаривая от опрометчивого убийства, то ли предвещая несчастья.
        Четвертый шаг.
        Хрипела Дагрун, призывая убить.
        Пятый шаг.
        Девочка-рыба, по-прежнему бесполезно открывая рот, выпрямилась, выпячивая грудную пластину и протягивая длинные руки. Наверное. Она хотела обнять их. Или приветствовала. Или просила помощи. Или что-то спрашивала. Ни Рия, ни Глау этого не знали.
        Девушка задрожала, но крепкая хватка пальцев на локте не позволяла сомневаться. Кто все же нанесет этот удар? Она занесла руку одновременно с Глау. И резко опустила вперед, даже не слишком прицеливаясь. Эльф отпустил ее руку в последний миг, вложив в удар всю свою силу. Кинжал пробил пластину - странно легко, словно там почти не было кости, брызнула ярко-синяя кровь - как глаза Глау, и Рия невольно отпрянула назад, когда кровь девочка залила ей руку. Парень тоже вздрогнул, когда капли крови попали и на него. Рия плакала, размазывая кровь и слезы по лицу, а девочка рыба упала на спину с кинжалом в груди. В ее взгляде стояло удивление и непонятная радость, а тонкие губы по-прежнему улыбались.
        Глау поспешно прижал Рию к себе, целуя в волосы, но его самого трясло. Девушка дрожала, она вцепилась в одежду эльфа и все рыдала, не зная, что делать дальше. Мир…мир спасен?
        - Молодец, - раздался одобрительный рык Дагрун, и безмолвное одобрение серых теней свалилось на плечи.
        Еще сильнее взвыл ветер, и Рия вскинула голову, вглядываясь в небо. Тенета не исчезли, они не потускнели, наоборот, словно стали ярче. Почему? Разве не должны были принять свой привычный облик или вообще исчезнуть? Ведь предвестница… убита? Ведь так? Да, девочка-рыба была мертва.
        Дагрун, тяжело шагая, приблизилась ним и ощерилась в довольной улыбке.
        - Сразу бы так, а то не хотела. Теперь мы спасены. А ты скоро вернешься домой.
        - Тенета, - тихо заметила девушка, стараясь унять дрожь в голосе. - Они не пропали и не погасли.
        - Теперь никуда не денутся, - как спокойно махнула рукой троллиха. - Не страшно.
        И словно мир только что не был на грани уничтожения, а тело девочки-рыбы казалось игрушкой. Сломанной куклой, в которую кто-то влил ярко-синюю краску. Рия взглянула в лицо Глау и содрогнулась. Цвет глаз и цвет крови… как они могли быть настолько похожи? Она… убила. И это еще предстояло осознать. И понять. И принять, что самое важное. Убила беззащитного, убила ребенка в обмен на свою и чужие жизни целого мира…
        - Браво, дорогая, я не ошибся в выборе.
        Раздавшийся голос шел откуда-то сверху и казался… странным. Рия не сразу сообразила почему, а потом поняла - некто говорил на чистом русском. Девушка изумленно завертела головой, и только когда ахнул Глау, подняла глаза к небу. Сзади заохала Дагрун, задрожала так, что украшения застучали.
        Тенета опустились ниже… одна из тенет. И на ней как на обычной лавочке сидел человек. Обычный мужчина в официальном костюме с цилиндром и тростью в руках. В черных брюках, ботинках, в белой рубашке и бабочке на шее. И во фраке. У него было обычное лицо - таких миллионы, и темные каштановые волосы немного забавной прически - почти каре, но чуть короче, чем следовало бы. И глаза - карие, почти черные.
        Рия помотала головой. Нет, она не видела этих мелких деталей, но откуда-то точно знала, что так все и есть. А человек покачивал одной ногой и иногда крутил тростью.
        - Что за мир, - он театрально развел руками, словно удивлялся, - готов убить ребенка - беззащитного ребенка! - лишь бы выжить. Вы что, никогда не слышали такой фразы? Ну, что счастье целого мира не стоит слезы невинного ребенка. Или что-то вроде того. Ну и нравы у вас тут.
        Человек покачал головой. Он был далеко и высоко, но в то же время словно сидел напротив, и каждое слово было слышно очень отчетливо.
        - А вы не то что слезинку пролили, вы убили ее.
        - Откуда? - перебил его Глау, и Рия только сейчас заметила, как ошеломленно он смотрит на незнакомца. - Откуда ты, человек, так отлично знаешь эльфийский?
        Эльфийский?
        - Он говорит на русском, - пробормотала Рия.
        - Он знает все… - раздался помертвевший голос Дагрун, и они обернулись.
        Троллиха казалась внезапно седой и почти мертвой. Он смотрела на человека, сцепив огромные руки, и медленно раскачивалась.
        - Ты не должен был приходить, - монотонно проговорила она. - Мы убили твою предвестницу.
        - Вы убили ребенка, - возразил человек, надевая цилиндр. - Ну сами подумайте - дитя, эта девочка, очень похожая на маленькую рыбку, и предвестница? Нет, все правильно, я испытывал вас сегодня, тенета даже ярче сделал, и что? Вы не прошли, не сдали экзамены, мои славные герои. Еще и калеку заставили сделать грязное дело. Скажи, тролль, сколько крови на твоих руках? Вы же убиваете едва ли не каждого гостя из иного мира, и лишь немногим удается выжить. Разве нет? Оберегаете свой мир от предвестников. Смешные вы. И не любите марать руки.
        Рия едва не задохнулась от осознания, кто сейчас перед ними.
        - Зверь?.. - шепнула она имя Убийцы миров.
        Человек расплылся в улыбке.
        - Меня называют по-разному в разных мирах, но здесь - да, мое имя таково. Бедная девочка, и эльф твой… глупый да молодой. Использовали вас эти сидящие здесь мудрецы. Те, кто поумнее, уходили из гор и мир познавали, да только большинство тут просиживает и считает, что слова древних - истина в последней инстанции.
        Зверь снова тяжело вздохнул и щелкнул по нити.
        - Вы не сдали экзамен, дети. Предпочли убить невинного сразу, прежде чем попытаться разобраться. Тенета ярче стали! Вы не замечали, что они периодически и так ярче становятся? А потом снова гаснут. Тут совпало с новым гостем, да, но головы у вас нет на плечах. Нет, - Зверь усмехнулся, - это надо суметь - уничтожить свой мир руками чужого. Вы только попробуйте калеку проклянуть… А впрочем, уже не сумеете. Гарантийный срок вашего мира закончился, друзья мои. Так что пора приступать к уборке.
        - Н-нет, - Рия схватилась за горло, - постой! Ты хочешь… уничтожить мир?
        - Конечно, - Зверь поднялся, вставая на тенета как на широкую дорогу. - А зачем мне такой мир? Творцы, конечно, постарались, как и самый старший, а я за ним потом убирай. Поигрались мои дети, да… А убираться не умеют. Хватит. Всему свой срок, и даже миру, где могут убить просто так ребенка. Где используют детей как рабов и игрушки, где остальные ничего не делают, а лениво следят и порой сбегают из рабства, словно это игра. Жестокая, но игра. Хватит.
        Нет… Рия хватала ртом воздух, не в силах в это поверить. Все… было напрасно? Если бы она сумела настоять на своем, спасти эту девочку, ничего бы не случилось? Окровавленная рука дрожала, кровь продолжала капать на землю. Глау крепко обнимал ее за плечи и молчал. Что они могли сейчас сделать? Можно ли было хоть что-то исправить? Сами… своими руками… одной рукой уничтожили мир!
        - Ты должен был исчезнуть! - неожиданно взревела Дагрун, потрясая небесам кулаками. - Ты не имел права приходить, ведь мы убили предвестницу!..
        - Глупый тролль, - парировал Зверь и сделал два шага, опираясь тростью на воздух. - Не была девочка предвестницей. Вы несколько раз проходили испытание, сами того не зная, и я оставлял ваш мир в покое. А тут - провалили. С треском. Убили беззащитную, ничего не понимающую девочку. Ребенка. Мне, конечно, полагается быть злом, но как-то не хочется. То есть, я Зло, но немного неправильное с вашей точки зрения, наверное. Так что удачи вам, друзья мои. Готовьтесь к концу света.
        Он еще приподнял цилиндр, прощаясь, и пропал, словно не было. А тенета действительно взрезали небо. Рия прижалась к Глау, утыкаясь ему в плечо, и сжала медальон. Горестно взревела Дагрун и, казалось, все горы откликнулись на ее плач. Девушка дрожала, пока эльф крепко ее обнимал и сам мелко вздрагивал. Что-то заскрипело в выше, и Рия машинально подняла голову. Изрезанное небо начало разваливаться. Один из кусков со скрипом отвалился, открывая непроницаемую черноту, и с шумом полетел вниз. Он упал неподалеку, с площадки было хорошо видно, как он врезался в землю, и от места столкновения пошли трещины.
        Гномы. Ох, нет. Гномы были под землей, и что сейчас творилось у них, Рия боялась подумать. А небо падало, и вскоре трещины окружили и площадку. Небо стремительно черно, казалось непроницаемой пастью, в которой, казалось, вот-вот заблестят клыки. Выла Дагрун, выли остальные тролли, и только Глау крепко обнимал ее.
        - Так не должно быть! - вырвалось у него.
        Он пошатнулся, но устоял, трещина прошла совсем близко, кусок горы где-то позади с шумом провалился в такую же черноту, как и наверху, где некогда было небо. Рия закричала, когда рядом, буквально в двадцати шага кусок неба упал, разбился вдребезги, словно был стеклянным, и площадка под их ногами вздыбилась. Эльф упал, потянув девушку за собой. Они съехали немного вниз, упираясь в стык двух пластов, а рядом упал еще один кусочек неба. С солнцем. И солнце разлетелось вдребезги, действительно обнажая почти что лампу, но и та разбилась на мелкие осколки, и стало темно. Показалась вечно полная луна, то, что от нее осталось, а Глау и Рия все смотрели, как падает теперь ночное небо.
        Эльф тоже сжимал медальон, девушка поглаживала свой, понимая, что шанса выжить нет. Чем обернулась затея Дагрун? Чем обернулось ее ожидание и желание? Почему все… так? Смолк вой троллихи, а сверху посыпалась земля. Рия еще посмотрела наверх, а потом скалы под ними разверзлись, и рухнул вниз один из последних кусочков неба.
        Эпилог.
        Пробуждение
        Билось сердце. Медленно, словно с усилием, оно перекачивало кровь по венам и все-таки билось. Рия как-то отстраненно удивилась: неужели еще жива? Ведь они с Глау провалились в самую бездну, в само мироздание, когда разлетелся вдребезги страшный равнодушный мир. Зверь не задержался, словно спешил еще куда-то, и тенета взрезали небо и землю. Открывалась непроницаемая бездна, девушка отчетливо это помнила. Тогда почему?..
        Она попробовала пошевелиться, и тело взорвалось болью. Почти невыносимо заболела культя, заныл шрам на левой ноге, как если бы он был получен буквально час назад. Что? Рия чуть нахмурилась: эти ощущения ей были знакомы. Да, как тогда, у Чиллы. Когда она только приходила в себя после нападения трехглазого зверя, когда только-только поняла, что стала калекой. Но ведь прошло столько времени! И снова? Или на этот раз… Да нет.
        Она с усилием разлепила веки, и ее тут же ослепил белый свет. На лице явно что-то было, потому что дыхание отдавалось легким шумом. Все тело болело, но эта боль была знакомой, а потому словно не такой страшной. Правый глаз по-прежнему ничего не видел. Да, все как всегда, только… Что-то было неправильно. В том, что видела сейчас Рия, что-то было не так. Потолок… Да, потолок! Девушка с изумлением поняла, что он выложен плиткой. Привычной такой плиткой, какой иногда делают потолки в домах. На Земле… Она вернулась? Нет, правда, она вернулась?
        Из горла вырвался хрип - натужный, несмелый, словно где-то внутри ей засыпали песок. Ах да, как тогда… Чилла принесла ей воды. Нет, она что, действительно вернулась домой? Тогда где? Почему не дома? И что у нее на лице? Рия помнила, что пока шевелиться не стоит, станет еще больнее, но это и не понадобилось.
        Внезапно перед ней появилось лицо матери. Она даже едва не забыла его за столько времени… Мама плакала, все всхлипывала, и ее слезы падали на Рию.
        - Девочка моя, ты очнулась! Мы так!… Мы ждали! Знали!..
        Девушка слабо улыбнулась и пошевелила левой рукой. На сгибе что-то было воткнуто в вену. Она в больнице? Сейчас было странно так спокойно это понимать. Первое удивление прошло, но пока понимание все же не приходило. Иначе бы она наверняка захотела прыгать от счастья и обнимать родителей. Да, конечно. Надо понять… надо осознать, что это на самом деле не сон, что она дома! И мама - самая настоящая мама сейчас перед ней, все плачет, гладит ее по груди, улыбается сквозь слезы. Мама…
        Рия снова захрипела, желая сказать, что плакать не надо, что самое страшное на самом деле позади, но тут набежали врачи. Девушка вздрогнула, почувствовав укол, и отчаянно захотела сказать, что не надо, что только бы попить, но, похоже, ей решили вколоть снотворное. Или успокоительное, или что-то еще, но от этого лекарства начали путаться мысли. Рия еще потянулась пальцами к плачущей матери, стоявшей справа, но не успела - снова провалилась в темноту.
        …Она действительно была дома. На Земле. В своем родном и бесконечно любимом мире, где кроме войн и равнодушных людей были те, кто готов пожертвовать последним ради другого. Те, кто не мог оставаться равнодушным. И родители были здесь, почти все время. Порой рядом оставался отец, пока мама уходила на работу, порой наоборот, но по вечерам и даже ночами родители были рядом.
        И было снова странно слышать, как ее называют Машей, Машенькой, Машулей. Она привыкла к имени 'Рия' и теперь никак не могла вновь научиться реагировать сразу. Когда мама звала ее полным именем. Нормальным именем. Обычным. Земным.
        Маша. Марья. Рия.
        Девушка не представляла, как теперь вообще может вернуться к прежней жизни и одновременно знала, что сумеет. Просто уже по-другому будет на все смотреть. Точка зрения изменилась - после рабства, после смертей, после… убийства. Когда Рия - ах, нет, Марья - сумела нормально пошевелиться и сесть, первым дело взглянула на левую руку. Конечно, крови там не было. Даже намека на ярко-синюю жидкость, как глаза Глау. Глау… Каждый раз при воспоминании о нем и о Рюне сжималось сердце. Начинало болеть где-то под грудной клеткой, не сильно, но боль растекалась пламенем и тихо жгла, словно напоминая: ты убила их. Рия знала, что это не правда.
        - Не Рия, - как-то прошептала девушка, стараясь уверить себя в этом, - Марья. Маша. Больше не Рия.
        И все равно никак не могла еще отвыкнуть. Нужно было время.
        Ее вскоре перевели в другую палату, когда убедились, что да, жива, почти здорова, по крайней мере, идет на поправку. И не впадает в депрессию по поводу своих потерь. Правой руки не было, и родители смотрели на нее печально. Рия только улыбалась.
        - Все в порядке, - сказала она и коснулась глаза. - И то, что вижу теперь только левым глазом - тоже не страшно. Я привыкну, мам. Пап, не бойтесь, правда. Я привыкну.
        Она едва не сказала, что уже привыкла, но пока ее терзали смутные сомнения. Наверное, рассказывать все-таки не стоило, где ее носило столько времени. Мама сказала, что она вышла из комы, и Рия предположила, что ее обнаружили где-то без сознания, а уже потом она впала в кому. Другое дело, что когда девушка рискнула задать вопрос о своих подругах на даче, родители почему-то отвели взгляд. Чего она еще не знала?
        Первые две недели родители наотрез отказывались рассказывать о произошедшем.
        - Тебе нельзя волноваться, - сказала мама, ласково гладя по плечу. - Не бойся, милая, мы все преодолеем. И научимся жить так.
        - Конечно.
        Рия бы могла рассказать, что обязательно научатся. И что привыкать сейчас придется не ей, а именно им, родителям, которые будут волноваться и опекать свою дочку-калеку еще больше. Конечно…
        Иногда Рия машинально касалась груди, где был медальон, но его, конечно, больше не было. Медальон сгинул в первозданном хаосе, как весь мир. И… был ли вообще тот мир? Этим вопросом Рия задалась, когда мама все-таки решилась ей рассказать.
        - Я хочу знать, - твердо произнесла девушка. - Мам, вы не сможете долго молчать. Иначе я спрошу у девчонок. У Галинки той же. Она ведь должна знать.
        Мать только как-то печально покачала головой и судорожно вздохнула.
        - Я расскажу, - хрипло согласилась она, и Рия села удобнее, приготовившись слушать. - Ты только сильно не волнуйся.
        - Не буду.
        И мама рассказала нечто странное. Девушка, как выяснилось, пробыла в коме едва ли не больше года. Тогда, на даче - в прошлом году! - начался ураган. В тот момент, когда вроде бы все начало стихать. Это девушка помнила. Как раз тогда пришел сосед, и Галинки все долго не было, а за ней пропала и вышедшая Аня.
        - Не было никакого соседа, - удивилась мама. - В тот день вообще мало кто был на даче, будни же.
        И продолжила. Когда начало все стихать, ударило несколько молний в раз, и одна попала в дерево рядом с домом Галинки. Дерево загорелось и повалилось на дом. И по словам мамы их как-то то ли придавило внутри, то ли просто девочки оказались заперты не в силах выбраться.
        - Галинка и Аня погибли, - тихо сообщила мать. - Там в такие завали были, что тел даже не нашли… Не знаю, почему. А ты… тебя спасли, Машенька, делали операции, но теперь… вот так. Ты после операции почти сразу впала в кому, и нам оставалось только ждать.
        Она снова всхлипнула и поспешно выпила заранее приготовленную воду с валерьянкой, а Рия сидела, оглушенная этим рассказом. То есть… она была все это время в коме, когда якобы путешествовала по другому миру? Что это? Ей снился кошмар? Просто кошмар из-за случившегося? В какой момент началось? Она ведь четко помнила, что был сосед. Ушла Галинка, потом Аня, а затем и она сама пошла… И попала в другой мир. Возможно ли, что память просто стирала ужасные моменты? Только… воспоминания о рабстве, о путешествии с гномами - они все были настолько отчетливыми! Неужели все же кошмар? Порой… да, Рия, слышала, порой люди в коме бывают по ту сторону жизни, но если это был Ад, то какой-то странный. Или Рай, которому надоело быть самим собой? Или просто кошмар… Возможно, он начался в тот момент, когда Рия по-настоящему потеряла сознание. Девушка не знала. Может, рабством ей казался огненный плен? Судя по всему, дом горел, ведь дерево из-за молнии загорелось. Как она не задохнулась? Как вообще…
        Нет, в голове не укладывалось. И еще Галинка и Аня… погибли? Мертвы? Их больше нет? Как так? Если буквально полмесяца назад Рия заставляла себя поверить, что она на Земле, то теперь приходилось мириться с этим. И странно… не было печали или грусти. Она еще никак не могла осознать, что больше не увидит подружек. Никогда.
        После смерти Хадды было хуже.
        Если Хадда вообще существовал, а не был лишь частью кошмара. И вот это волновало девушку сейчас куда сильнее. Было ли путешествием и смерть другого мира сном или происходило наяву? И тогда что перенеслось в другой мир? Странно привычные ощущения, привычные движения левой руки, когда нет правой, и рефлексы при отсутствии правого глаза. Вернее, при отсутствии зрения, но все равно. Могла она их просто вынести из сна? Запомнить, вобрать, отпечатать в мозгу? Пока спала в коме и смотрела этот кошмар, окончившийся бедой, как и положено страшному сну.
        Рия теперь не знала, чему верить. Она постепенно возвращалась к привычной жизни, правда, все еще оставалась в больнице, но это волновало мало. За окнами был ее мир, где она родилась, значит, домой все равно вернется. А пока читала книги, работала на нетбуке, купленном специально для нее. Созвонилась с подружками, и те навестили ее через пару дней после звонка.
        Девочки выглядели не особо хорошо. Похудели и как-то выцвели, что ли. Хотя прошел уже год. Люда сразу бросилась к ней на шею, расплакавшись, Сашка только всхлипывала и вытирала нос.
        - Как же хорошо, - шептала она, - господи, как же хорошо, что ты очнулась. Мы так боялись…
        Рия только слабо улыбалась и крепко обнимала девчонок, как-то не до конца веря, что видит их. И вот тут пришло осознание, что Галинки и Ани больше нет. Девушка тоже расплакалась, сквозь всхлипы объяснив, что так бы хотела увидеть Галинку, и Люда с Сашкой опять разревелись вслед за ней. И сидели они трое, ревели, пока не пришла мама Маши и не протянула им носовые платки. Принесла еще чай, специально налитый в термос, и вышла из палаты, тихо прикрыв двери.
        Девчонки подтвердили, что да, мать Рии рассказала правду. Они отделались только парой царапин, потому что выскочили в окно, хотя потом уже поняли, что надо было остальных поискать. Но дом горел, гремела гроза, поднялся ужасный ветер. В ту ночь сгорело несколько домой, но так пострадали только они.
        Рия медленно выдохнула и неловко улыбнулась.
        - Спасибо, - тихо сказала она, понимая, что сейчас просто не найдет других слов. - Вы уже учитесь на первом курсе?
        Они учились, но учеба не доставляла особого удовольствия. Все было как-то не так и валилось из рук. Ни Люда, ни Саша не улыбнулись, только раз посмеялись, когда рассказывали о своих преподавателях, а потом вдруг как-то заторопились. Рия непонимающе посмотрела на подруг, но кивнула, попросив зайти еще. Девчонки клятвенно пообещали навестить ее через пару дней.
        Девушка осталась одна. Она медленно выдохнула и откинулась на подушку. Если подруги подтвердили рассказ матери, то другой мир и правда был сном? Кошмаром, рожденным ее напуганным сознанием, а память подменила страшные воспоминания о рухнувшем доме и пожаре? Вполне возможно, никто не мог с точностью утверждать, что разбирается в человеческом сознании отлично. Подмены бывали и раньше, Рия специально искала такие случаи в интернете и читала о них, внимательно выискивая что-то похожее на ее ситуацию. Было много всего, в большинстве случаев казалось чем-то совсем фантастическим, но прогулка по другому миру тоже не выглядела совсем уж обыденностью. Или она подсознательно хотела побывать в другом мире?
        Рия усмехнулась и снова вздохнула. Стало как-то грустно и светло на душе, когда пришло полное осознание, что Галинку и Аню она больше никогда не увидит. И Люда с Сашей… что бы они не говорили, Рие показалось, что вряд ли они останутся вместе. Скорее всего, им будет неловко находиться рядом с калекой. Девушка пожала плечами и размяла правое плечо. Захотелось домой, в любимую комнату. И хорошо было бы потренироваться писать левой рукой, лекции, наверное, пока придется записывать на диктофон. Что тоже не самая плохая идея.
        Она уже думала о будущем, и хотелось что-то делать. Потому что здесь, на Земле, возможностей у Маши было много, куда больше, чем у Рии в том мире.
        - Девочки ушли? - в палату заглянул отец, и девушка кивнула.
        - Куда-то по делам надо, похоже.
        - О, - мужчина медленно кивнул и подошел ближе. - Ты в порядке? Арина сказала, что ты плакала?
        - Осознание дается тяжело, - Рия чуть улыбнулась и пояснила: - Что Галинки и Ани больше нет… Я это поняла, осталось привыкнуть жить с такой мыслью.
        Отец покачал головой и погладил ее по волосам.
        - В какой цвет покрасишься?
        - В светлый, в золотистый. Блондинкой стану.
        Он кивнул и вдруг словно спохватился.
        - Совсем забыл! Я тут с пола подобрал в той палате, когда ты в себя пришла. Это вы с девчонками сами делали? Или покупали где? Красивая работа, хотя я не разбираюсь в резьбе по дереву.
        Рия почувствовала, как на короткую и невероятно долгую минуту замолчало сердце. Отец протягивал медальон. До боли знакомый медальон, который сделал и подарил Глау. Девушка медленно вытянула руку, чтобы перевернуть вещицу, и вздрогнула от неожиданности, когда ярко, как живые, блеснули синие глаза эльфа.
        Она на мгновение позабыла, как дышать.
        Глау смотрел на нее с медальона и чуть улыбался, а ярко-синие глаза по-прежнему казались настоящими, и все чудилось, что парень сейчас моргнет. И что-нибудь скажет. Проворчит или вспомнит историю о лесе. Или зашипит, и тогда его лицо изменится, глаза потемнеют…
        - Рия?
        Девушка шумно выдохнула и беспомощно посмотрела на отца.
        - Папа, это…
        - Ты в порядке? - он обеспокоенно склонился, но Рия словно не услышала вопроса.
        Она вновь взглянула на лежавший на ладони медальон и судорожно вздохнула. Глау продолжал улыбаться. Глау, который был мертв. Который помог ей уничтожить их мир, помог убить, потому что верил, что это спасет. Потому что…
        Глау. Преданный бойцовый кот. Мягкий и ласковый, хищный, ловкий, матерый, молодой. Красивый и теплый, вопреки прохладной коже.
        Это не было сном. Потому что медальон был настоящим и не рассыпался, не исчезал. Потому что травяной шнурок держался даже после гибели мира. Как он сказал тогда? Заговорил травы? И они сдержат обещание?
        О Господи…
        Рия запрокинула голову, пытаясь удержать слезы, но рыдания прорвались наружу, и она скрючилась, прижимая медальон к груди. Было больно, было куда больнее, чем от потери подруг, потому что это - было. Тот мир оказался реальным, и она убила его, она убила тех, кто был ей так дорог, а это - во сто крат хуже и страшнее, чем просто… гибель.
        Отец бегал рядом, суетился, но Рия его не слышала. Она все плакала и плакала, а слезы не желали кончаться. Медальон в руке был теплым и гладким, дерево из другого мира словно хранило тепло объятий своего создателя, а шнурок держал обещание и не рвался.
        Глау был. И Глау ушел. И все ушли, и тенета взрезали тот мир из-за ее слабости.
        И даже когда кончились слезы, Рия долго не могла подавить рыдания, она закашлялась и стучала зубами о край стакана, пытаясь выпить успокаивающее. Ей вкололи снотворное, по ее же просьбе, и девушка провалилась в сон, желая оказаться подальше от назойливых причитаний и остаться одной. Потому что ее бы вряд ли кто понял.
        Через полторы недели Рия - Рия, не Марья и не Маша, ей все-таки не нравились теперь эти варианты, хотя полное имя, конечно, называла при необходимости - выписалась из больницы. И на шее ее висел медальон, на котором чуть улыбался эльф с ярко-синими глазами.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к