Между Мирами: Вероятность конфликта Андрей Степанов
        Между мирами #8
        Кризис Империи миновал. Виновники наказаны, но не все идет гладко. Пока жизнь идет своим чередом, выявляются новые щекотливые проблемы, решить которые нужно не только быстро, но еще и деликатно.
        Максиму Абрамову предстоит вновь нырнуть в водоворот событий и вернуть контроль над страной, которая выскальзывает из рук Императора. Но чем больше стараний он прикладывает, тем круче становится вираж, который закладывает История. Лишь один неверный шаг отделяет Российскую Империю от крушения, но никто не может предсказать, в какую сторону не стоит шагать.
        Между Мирами: Вероятность конфликта
        Глава 1. Зима
        Первая книга цикла
        Владимир прекрасен в любое время года. Правда я успел застать лишь лето, осень и вот теперь постепенно осматривался в столице Российской Империи в начале зимы.
        Декабрь украсил город белым покрывалом. Местные говорили, что сотню лет тому назад такого и в помине не было. Но изменения Клязьмы, которые провели ради получения дополнительных мощностей и развития судоходства, привели еще и к изменениям климата.
        Страдали от них, прежде всего, многочисленные дворники.
        Я помнил, как уже в декабре маленькие тракторы, урча допотопными дизелями, вращали щетки на тротуарах и по обочинам асфальтовых дорог. Но это было в моем Владимире. Не имперском, а обычном. Попасть в который мне теперь было совершенно нереально.
        Свыкнуться с мыслью о том, что я - попаданец, мне успешно помогала новая реальность. Где-то отличия были критичными настолько, что я до сих пор не мог привыкнуть. Например, то же самое обилие дворников. Страдающих от снега из-за брусчатки на тротуарах - снег требовалось вычищать очень даже тщательно.
        Но если неподалеку от Императорского дворца работа кипела - и даже между булыжниками не оставалось снега, то ближе к окраинам старались убрать снег хотя бы с поверхности.
        Для вывоза использовали извозчиков - зимой открытые экипажи не пользовались популярностью в столице, поэтому лошадей перепрягали в телеги и неспешно вывозили первые кубометры снега.
        Декабрь я встречал в арендованных комнатах - выкупить место, где я жил уже несколько недель, мне не позволяла хозяйка.
        - Весной я планирую вернуться сюда насовсем! - заявила она мне по телефону, сохраняя, впрочем, вежливый тон. - А потому прошу меня простить, что не могу удовлетворить ваши желания.
        Не в моих правилах было доказывать собеседникам, что я куда ближе к семье императора, чем они подозревают. Анна-Мария лишь в будущем году планировала вернуться в Университет, когда его полностью восстановят. И потому большую часть времени проводила со мной в этих апартаментах.
        И мы вместе наслаждались зимой. Я считал это своего рода наградой за то, что происходило в нашей жизни до этого.
        После решения относительно Подбельского и брата императора, Сергея Николаевича, в столице стало тихо. Настолько тихо, что даже немного скучно, а потому зима стала своего рода заменой привычной атмосфере яркой осени.
        К счастью, снег на улице не сказался на температуре. Чуть ниже нуля - и все жители столицы переоделись в пальто. Все, без исключения. Никаких курток с перепутанными буквами бренда, необъятных пуховиков или кислотных цветов.
        Стильно, но неброско. Аккуратно - по большей части даже верхняя одежда была подогнана по фигуре. И это касалось как мужчин, так и женщин.
        Это успокаивало, позволяло быстро влиться в толпу, если только что вышел из дома. Не мешало здороваться - никто не тратил время на рассматривание друг друга, потому что в одежде ничего не притягивало взгляд настолько, чтобы пауза перед приветствием затянулась на непристойно большой промежуток времени.
        От того, что случившееся в Университете почти не освещалось в газетах, а удостоилось минимальных по объему информации заметок, стрельба в столице и военная техника на улицах быстро забылись.
        Свидетелей было немного, а случайные жертвы и вовсе отсутствовали, поэтому уже через пару недель после того, как были схвачены зачинщики, все слухи о событии так и остались слухами. А еще через неделю те же люди, кто распространял эти слухи, и сами поверили в то, что ничего особенного не было.
        Только здание Университета служило напоминанием. Но только для горожан. Для меня с Аней таких напоминаний было предостаточно.
        С ее стороны - это предательство дяди, Сергея Николаевича, который решил свергнуть брата с трона и занять его место. Впрочем, подробно всю программу мятежников до сих не знал никто. Проблемой занимался комитет, назначенный Алексеем Николаевичем. Старались не напоминать девушке лишний раз о семейных проблемах.
        С моей стороны напоминаний было куда больше. Многие из людей, с которыми я познакомился и завел дружбу, погибли от рук зачинщиков и связанных с ними людей. Дитер фон Кляйстер. Павел - одни из наиболее мне близких, кого целенаправленно уничтожили, чтобы заставить меня отступиться.
        Но снег заметал прошлое, стирая следы. Лишь в редких снах мне виделось прошлое - иногда далекое, а иногда уже после перемещения в Империю. Пару раз даже приснились родители. Быть может, если когда-нибудь починят машину, с помощью которой и происходило перемещение, я вернусь их навестить. Но судя по разрушениям, произойдет это нескоро.
        Чаще всего зимние дни я проводил в помещении. Это были либо съемные апартаменты, либо Галерея, либо музей Искусств. Ане тоже требовалось выходить в люди, поэтому не реже двух раз в неделю мы выбирались в общество.
        Непременно по вечерам пятницы собирались во дворце. Семья ужинала в сборе, кроме старшей сестры, которая была слишком занята, чтобы уделить время родителям. Присутствовал и младший брат Ани - Борис.
        И за столом настолько далеко обходили тему политики, Университета, Третьего отделения и прочих, что однажды вечером три часа кряду все обсуждали новое полотно, которое вывесили в Галерее.
        В зале, где мы сидели, пылал камин. Было тепло и уютно, а после плотного ужина клонило в сон. Но разговор быстро перешел в спор - так ли хороша картина, как ею восхищается Ким, который руководит Галереей. Да, была еще одна своеобразная галерея, которой заведовала бабуля Четти. Но то совсем другая история.
        Семейные разговоры действовали успокаивающе на всех. До такой степени, что как-то раз маленький Борис не выдержал и попросился наружу - на горку, которую в Дворцовом районе не просто собирали, но еще и украшали, подсвечивали и делали все, чтобы места на ней хватало всем.
        Так разговоры превратились в покатушки. Я радовался тому, что под пальто свободно - нет кобуры, в которой может находиться «стрелец» или «патрия». Мир, спокойствие и тишина, которая нарушалась только разве что веселыми криками людей, что неслись рядом с горок.
        Я старательно избегал появления в людных местах в одиночестве. Просто потому, что знал: место Подбельского займет кто-нибудь другой. Рано или поздно. Но не догадывался, что ситуация на самом деле напоминает бомбу с часовым механизмом.
        С поправкой на то, что создателя бомбы уже не существует, но никто не может сказать, где она заложена и, что самое опасное - непонятно, как ее обезвредить. Где-то в глубине души все понимали - рано или поздно последствия случившегося все равно проявятся.
        Но зима очаровала людей. Всех, кроме дворников.
        Глава 2. Пока не доказано обратное
        Тем не менее, все хорошее рано или поздно заканчивается. Мирное существование подходит к концу, как заканчивается один сезон и начинается другой. Мне бы очень хотелось, чтобы мир длился дольше, но Империя велика, а контроль за страной несовершенен.
        Особенно проблематично заниматься этим в моменты, когда погиб главный Казначей, а его заместитель за прошедшие недели только-только «втянулся».
        - Близится следующий год. А бюджета страны как не было, так и нет, - Алексей Николаевич в этот раз решил обойтись без семейного ужина.
        Странно было только, что он решил поговорить со мной. У меня не было ни специального образования, ни профильного опыта. Но все же глава семейства Романовых на проблемы с бюджетом жаловался мне.
        Даже не жаловался. Это трудно было назвать жалобой. Скорее, непонимание, почему так происходит.
        - Вроде же и назначил толкового человека. Ты его не знаешь. Родион Сергеевич Поликарпов. Не слышал, нет? - с легкими нотками надежды в голосе спросил Алексей Николаевич.
        - Нет, не слышал, - я передернул плечами. Сегодня в кабинете императора было совсем не жарко. - Точнее, слышал о назначении, но этого человека я не знаю.
        - А я знаю, и был о нем лучшего мнения. Во всяком случае, я рассчитывал получить готовый документ в ближайшие дни после его появления в Собрании. Но этого не произошло. А вместо отчетов я получаю лишь отписки.
        - Так он не здесь? - удивился я.
        Вообще, ситуация была экстренной. Прежний Казначей погиб, а вместе с ним сгорел его дом и множество его заметок. До последнего меня не покидала мысль, что важно было уничтожить не человека, но идею. А идей, как и проектов, было предостаточно.
        И новые железные дороги, скоростные, прежде всего, система городов-спутников, чтобы разгрузить столицу и распределить финансовые потоки. За то время, что я крутился в министерском обществе, я понял, что нехватка финансов в этом мире - та же проблема, что и у нас.
        - В своем доме близ Клязьмы. Сидит. Работает. Заклязьменский район города.
        - Постойте, - воскликнул я. - Близ Клязьмы вроде бы недешевое жилье.
        - Так Родион Сергеевич в принципе не бедный. Его родной брат Нифонт управляет двумя металлургическими заводами. А отец все еще руководит «Гласом Империи».
        - Неплохое подспорье.
        - И Императорский Университет он закончил с отличием по финансам и государственному управлению, - продолжал Алексей Николаевич. - Словом, не мне в нем сомневаться, да и брат хорошо высказывался - все же, свои навыки он сперва оттачивал на заводе, пытаясь сократить расходы. И даже добился определенных успехов.
        - Быть может, более широкая область ему не совсем по плечу?
        - Вот я и хотел бы, - на миг император замялся. - Воспользоваться твоей помощью в этом вопросе. Он слишком щекотливый. Для меня лично. И для страны тоже. Для столицы в частности...
        Он медлил с продолжением монолога, а я не торопил. Хотя статус зятя и спасителя империи допускал какие угодно вольности.
        - Третьего отделения сейчас нет. Как бы нет, - тут же поправился император. - Понимаешь, я же не могу целиком уничтожить структуру, которая отвечает за безопасность всей семьи и государства в том числе.
        - Конечно, понимаю, - ответил я. И осуждать Алексея Николаевича за это я никак не мог.
        Потому что система работала эффективно, пока в ней не было червоточины. Как только в ней завелась гниль, засбоило все. Но стоит от нее избавиться, так и большая часть прежней системы начинает работать с прежней эффективностью.
        Насколько я знал, официально Третье отделение никто не распускал. Слишком оно было известным, слишком на слуху - и одни лишь слухи обеспечивали половину безопасности. Если только безопасность можно было вообще поделить пополам.
        - Семейство Поликарповых относится к тем, кого нельзя принуждать Третьим. И даже запугивать не стоит. Нет, ты не подумай, что я вдруг боюсь их, - улыбнулся император. - Совсем нет. Я лишь хочу прояснить сей щекотливый момент.
        - Аня будет в курсе этих дел? - спросил я. Это волновало меня куда больше, чем недоделанный бюджет страны.
        - Нет, конечно! Я отправляю тебя, во-первых, из-за твоего статуса. Все же ты практически член семьи и выше тебя почти никого нет. Я не могу отправить ни дочь, ни супругу. Во-вторых, я думаю, что вы с Родионом сможете найти общий язык.
        - Почему же? - я не дождался объяснения, и Алексей Николаевич нашелся с ответом лишь подумав:
        - У него сын - твой ровесник. Тоже учился, но не в Императорском.
        - Сколько же лет отцу Родиона?
        - Семьдесят два, если мне не изменяет память. Родиону сорок восемь, а его сыну - около двадцати пяти, - император встал со своего места и принялся нервно мерять зал, стуча каблуками сапог в пол.
        - Что мне предстоит выяснить? Спросить относительно сложностей? Узнать, в чем причина задержки?
        - Да. Но сделай это помягче. Прошло не так много времени с известных нам обоим событий, поэтому лучше вообще без угроз. Сообщи, что у императора просьба. И не более того.
        - Да, разумеется, - улыбнулся я.
        И снова Алексей Николаевич прав. Месяца недостаточно для того, чтобы прийти в себя. Я только-только начинаю наслаждаться жизнью, когда нет угрозы для здоровья мне и близким. Когда не нужно озираться по сторонам. Нет нужды махать саблей - что я, собственно, так толком и не научился делать.
        Но если Поликарповы - действительно известная семья, то угрожать там мне никто не будет. Следовательно, и я тоже буду следить за словами. Ни к чему ссорить императора с его народом. «Глас Империи» наверняка читают миллионы.
        - Значит, мы договорились? - улыбнулся Алексей Николаевич.
        - Что скажем Ане? Она постоянно переживает, что государственные дела, в которые я ввязываюсь, слишком опасны.
        - Скажем, что ты отправился в военную академию узнавать насчет обучения. Тебе это будет кстати и не вызовет подозрений.
        - Вам бы самому в Третьем отделении было неплохо работать, - пошутил я.
        - Жаль, что Павел погиб, - вдруг вспомнил император. - С ним у тебя получилось бы и поработать, и чему-нибудь научиться. Но, что случилось, того не повернуть вспять.
        Пятничный ужин мы доели в полнейшей тишине. Еда остыла вопреки всем приличиям, но я не возражал. Быстрее съем - не люблю горячее.
        Зато, пока гуляш кусочек за кусочком отправлялся в рот, я пытался обдумать, во что я ввязываюсь. Вроде бы ничего сложного, но, как мне подсказывал прежний опыт, нельзя надеяться на то, что даже самое невинное начинание не приведет к какой-нибудь катастрофе.
        Я распрощался с императором и вернулся домой.
        - Зачем па решил поговорить с тобой наедине? - поинтересовалась Аня.
        - Мы обсуждали планы на будущее. Военная академия, на его взгляд, лучшее решение. Завтра отправлюсь туда.
        - А где она находится?
        - Не очень далеко, - неопределенно ответил я. - Так что я вернусь обратно, не успеешь и глазом моргнуть.
        - Не хотелось бы заскучать без тебя, - она обвила руками мою шею, не позволив даже пальто снять.
        Я потянулся к ней и коснулся мягких губ. Как я могу ее обманывать? Но ведь это же ради ее блага. Решаем проблему страны, императора - и все в порядке. К тому же в этом нет ничьей вины. Пока не доказано обратное.
        Глава 3. Что-то случилось
        Особенность экономики Империи была в том, что большая часть предприятий принадлежала государству. И оттого прибыль накапливалась в бюджете, не распыляясь на золотые парашюты и пенсии, премии в сто окладов и ненужные корпоративные приобретения.
        Однако даже император признавал - большая часть экономической активности всей страны сосредоточена в столице. Владимир, который вновь играл первую скрипку в оркестре имперских городов, стал столицей после Большой Войны, которую, из-за подавления революционных настроений, Империя выиграла и разрослась, катастрофически раздавив бывших соперников.
        Но даже не это было проблемой. Взять и выделить средства на другие города - можно. Однако Владимир превращался в огромную воронку. Все больше людей стремилось в столицу и все больше денег требовалось на ее развитие и поддержание порядка.
        На новом казначее лежала тяжкая задача найти средства. Или все рухнет, рано или поздно.
        Поэтому я уже с утра пораньше прочувствовал ответственность за то, что взвалил на меня Алексей Николаевич.
        Тихо собрался, оставив Аню дремать наверху, а ароматы свежего кофе витать в воздухе на кухне на первом этаже. Новый день выдался морозным и ясным. Ни снежинки не упало за ночь с неба, оставив тротуары чистыми, а дворников - отдохнувшими.
        Пользоваться автомобилем я не стал, но нанял экипаж, чтобы сразу же добраться до правобережья Клязьмы. На том берегу я бывал редко, но предполагал, что вид из квартир и особняков просто шикарный.
        Например, в квартире Григория Подбельского вид был великолепный - но был вид со склона, сверху вниз. Следовательно, если смотреть в другую сторону, то жители любовались архитектурой, тогда как пароходы почти не закрывали вид.
        Стоило такое жилье немало, но Поликарповы могли себе его позволить. Прежний казначей, к примеру, и вовсе жил в доме предков - ему повезло иметь кусок земли в разумной близости ко Дворцовому району Владимира.
        Как я не собирался залезать в карманы других, так и извозчик не задавал лишних вопросов. Ему достаточно было того, что его пассажир из одного элитного района едет в другой. Либо же он попросту был очень вежливым человеком.
        Крытый экипаж имел как прекрасное преимущество в виде небольшой электрической печки, так и недостаток из-за малого обзора. Поскольку я впервые ехал так далеко за последний месяц, было интересно посмотреть по сторонам. Но небольшие стеклянные окна оставляли видимым только ближайшую часть дороги да первые этажи зданий.
        И если летом тротуары заполняли столики близ кафе и даже некоторые услуги оказывались прямо на свежем воздухе, то сейчас улицы опустели. Но не стали блеклыми - многие заведения украшались флагами и гирляндами. Близость Нового года ощущалась на каждой улице.
        - День добрый, - поприветствовал я дворецкого, который открыл мне дверь массивного особняка, который стоял на второй линии, тоже на возвышенности. До двери мне пришлось пройти через небольшой сад, где среди голых кустов стояли белоснежные статуи, почти не отличавшиеся по цвету от снега.
        - Чем могу помочь? - дворецкий, мужчина с аккуратно подстриженной каштановой бородкой, одетый в прямые брюки и идеально подогнанный по размеру жилет, долго изучал меня.
        - Максим Абрамов, - представился я. - К Родиону Поликарпову.
        - Его нет, но должен вскорости прибыть. Вас может принять Аникита Родионович, если пожелаете. Мы всегда рады принять столь высокого гостя. Простите, что не признал вас сразу.
        - Я могу войти? - среди потока вежливостей я не разобрал самого главного.
        - Разумеется, конечно, - дверь открыли чуть шире, и я вошел внутрь.
        Дворецкий забрал пальто и провел меня в большую залу, которая граничила с верандой, что тянулась по всей длине дома. Полностью остекленной и теплой. Поэтому здесь, в отличие от экипажа, вид зимой и летом оставался неизменным, без ограничений.
        - Приветствую вас, - Аникита Родионович, который до того стоял с чашкой дымящегося чая и любовался Клязьмой, быстро повернулся, стоило дворецкому назвать мое имя.
        Я обратил внимание, что он - левша, но рукопожатие у него было крепким.
        - Отец должен приехать через пару часов, - продолжил Аникита. - Лучше всего ожидание скрасить за созерцанием вида реки. Она прекрасна в это время года, вы не находите?
        - Нахожу, - улыбнулся я.
        Клязьма в Имперском Владимире была на порядок шире и заметно глубже, поэтому прекрасно смотрелась как зимой, так и летом. Ни проплешин, ни островков, которые моментально зарастали зеленью. Ее проще всего было бы сравнить с Волгой где-нибудь в Костроме или Нижнем Новгороде. И, да, она выглядела прекрасно.
        - Если вы не знали, - продолжил Аникита, - с предприятий, которые были в управлении моего дяди шли сталь и чугун на половину мостов, что построили за последние пять лет.
        - Не знал, - ответил я, чтобы поддержать беседу. - А как ваш отец находит свою новую должность?
        - Я вижу его слишком редко, чтобы слышать его мнение, - Аникита допил чай и поставил пару на стол. - А вы здесь...
        - Предлагаю перейти на «ты», если не возражаете. Слишком много формальностей всего лишь за пять минут знакомства.
        Младший Поликарпов дернул губами, а потом кивнул. Почти сразу же вошел дворецкий, который подал такую же в точности чашку мне, а потом виртуозно подхватил с тележки поднос.
        - Сливок? Молока? Сахара?
        - Ничего не нужно, спасибо. Я пью несладкий чай, - ответил я.
        - Обед подам через час, - предупредил дворецкий и исчез.
        На теплой веранде с Аникитой мы провели этот час в беседах ни о чем. Я рассматривал мосты и дома по ту сторону Клязьмы, а он соглашался с тем, что архитектура там хороша. Или спорил. В любом случае, время пролетело незаметно.
        К обеду подали рыбный суп, и даже на всякий случай поставили приборы для Родиона, но тарелка осталась пустой до самого конца. Нужный мне человек так и не прибыл.
        - Вероятно, задерживается, - пожал плечами Аникита. - Отец постоянно где-то пропадает.
        - Насколько мне известно, он работает над государственным документом.
        - Понятия не имею. Вам... тебе повезло, что сегодня он планировал показаться дома.
        Это показалось мне чрезвычайно странным, однако я не подал виду. Вторая чашка чая, поданная после обеда, не была лишней, несмотря на утренний кофе.
        Часом позже Родион так и не появился, и это уже беспокоило меня не на шутку. Аникита не переживал:
        - Я же говорю, для отца это в порядке вещей.
        - Вероятно, стоит позвонить? - предположил я.
        - Час-два задержки он называет «прийти вовремя», - ответили мне.
        Когда за окном стало темнеть, младший Поликарпов стал проявлять нешуточное волнение. И вскоре вызвал дворецкого с просьбой позвонить отцу.
        - А сам почему не звонишь? - спросил я и получил не слишком убедительный ответ:
        - Так сложилось. Мы разговариваем только лично.
        На веранду вернулся дворецкий:
        - Мне очень жаль, но до вашего отца я дозвониться не могу.
        - Никто не берет трубку? - Аникита даже с кресла привстал, на котором он провел большую часть дня, что я находился здесь в гостях.
        - Нет. Я звонил пять раз. Но никто не подошел.
        - Он сегодня должен быть на заводе? - продолжал уточнять у дворецкого Аникита, но тот покачал головой:
        - У дяди на квартире. Он предупреждал меня
        - Звонил ему?
        - Трижды. Никто не подошел.
        Аникита вздрогнул. Потом встал. В том, что что-то случилось, я уже не сомневался.
        - Заедем к дяде на квартиру. А потом на металлургический завод, если потребуется.
        Глава 4. Заснеженный город
        Пока мы были заняты разговором, солнце скрылось за плотными тучами, которые почти сразу же прохудились, окутав город снежной пеленой.
        - Ну и погодка, - кутаясь получше в пальто, произнес Аникита. - Давно таких декабрей не было. Не помню, чтобы так резко и так... много, - он примял снег ботинком, и тот провалился в сугроб сантиметров на пять.
        - Столичных декабрей я не слишком много могу припомнить, - улыбнулся я.
        - Не отсюда? То-то я удивляюсь, что раньше о вас не слышал.
        - Обо мне вообще мало кто слышал. Хотя я из-под Коврова.
        - Недалеко, недалеко, - продолжил Аникита уже в машине. - Но не могу сказать, что про барона Максима Абрамова хоть кто-то слышал. И вот - такая внезапность!
        - К чему же вы клоните?
        Я очень не любил, когда начинали тыкать в мой статус. Или происхождение. Или имущество. Сейчас и с тем, и с другим у меня все в полном порядке. Да и раньше было неплохо. Но чувствовал я себя все равно неловко.
        Фактические мои документы были ненастоящими. Точнее говоря, все прошло вполне законно, но никто не мог дать гарантий, что после всего, что успел натворить господин полицейский, купленный ныне покойным Дитером фон Кляйстером, кое-кто не мог бы заинтересоваться выданными им документами.
        Например, взять и спросить, почему это барон, который тихо и мирно до того проживал рядом с городской чертой Коврова, пришел во владимирский полицейский участок получать новые документы, хотя сделать мог это у себя дома при необходимости?
        На самом деле, нормальные люди не стали бы интересоваться этим у человека, который имеет непосредственное отношение к императорской семье. Но, как я уже успел заметить, ситуация всегда норовит извернуться весьма невыгодной для меня стороной.
        А потому, заметив, что Аникита тянет с ответом, я повторил свой вопрос.
        - Я ни к чему не клоню, что вы, - мягко ответил он. - Я лишь нахожу странным саму ситуацию. Не то чтобы близость с императорской семьей была распространена, но когда у Романовых появляется новый человек, про него пишут неделями, если не месяцами, пережевывают факты, рассказывают сплетни и истории, добавляют столько вымысла, что иногда аж тошно становится. Так вот от вашей персоны не тошно. И потому меня не покидает странность всего происходящего.
        - Именно странность, - хмыкнул я, оценив витиеватость его слов. - Вероятно, вы правы, но я не люблю публичности в принципе.
        - Нет, вы не поняли меня немного, хотя тем самым доказываете только что сказанное, - начал вновь Аникита. - Неважно, открытая вы личность или нет. Если чего-то неизвестно, журналисты узнают у других. Придумают, на худой конец.
        Я уставился в окно. Автомобиль медленно катил по сугробам. Настолько медленно, что мне казалось - брось педаль газа, и он вмиг встанет на месте, увязнув в снегу.
        Еще один момент, который не отличал наши миры. Не можешь найти - придумай. Не можешь доказать - придумай так, чтобы доказывали обратное твои оппоненты.
        - В наше время не все живут праведно, уж поверьте, - продолжал свой монолог Аникита. - Дело ведь не в деньгах. И не во власти. Хочется всякого в наше время. Например, мой дед занимался строительством этого прекрасного города. Его дело продолжил мой отец. И если дед начал с простого рабочего, а закончил хорошей бригадой, то, когда в дело включился отец... а, да что я. Вам наверняка не история моей семьи интересна.
        - Нет, что вы, - машинально выдал я, хотя Аникита был прав полностью. - Я наоборот очень ценю истории о людях, которые добились всего сами, - потом повернулся к нему и добавил: - не умаляя при том заслуг тех, чей старт был не таким низким, если вы понимаете, о чем я.
        - Понимаю. Полагаю, что и у вас тоже старт не был низким, как вы выразились.
        - Довелось иметь кое-что, - улыбнулся я и отвернулся обратно.
        Снег валил так, что скорость автомобиля снизилась до пешеходной. Сами же несчастные, кто на двух ногах пытался преодолеть снегопад, еще не перешедший в метель, двигались с огромным трудом.
        Выручали сейчас разве что экипажи, но и те могли застрять, стоило только лошади попасть на тонкий слой снега.
        - Мы почти приехали... кажется, - проговорил Аникита и наклонился вперед, чтобы переговорить с дворецким, который выполнял в этой семье еще и роль водителя. - Так ведь?
        - Еще метров триста, не меньше. Только вряд ли дальше проедем. Даже не знаю, что вам и предложить, Аникита Родионович. Пешком ведь тоже не пройдете. Только вымокнете насквозь.
        - Приказываю вперед ехать, - суровее, чем следовало бы, ответил младший Поликарпов. - Покуда не встанем!
        - Скорее, чем вы думаете, - едва слышно проговорил водитель.
        В его словах зерно истины оказалось крупнее, чем мы предполагали. Машина прошла еще метров двадцать, пока не ткнулась в сугроб.
        - Все, приехали, - тоном типа «я же говорил», прозвучал язвительный комментарий спереди.
        - Что за... - мгновенно вскипел Аникита Родионович и выскочил наружу.
        В теплый салон автомобиля влетел снег, растаявший на нагретом кожаном сиденье, однако холодный воздух не спешил нагреваться.
        Водитель не стал глушить двигатель и, убедившись, что имеется достаточное количество топлива, покинул салон. Я вышел последним, тут же зачерпнув в обувь снег. И выругался, как только ощутил стекающую по носку воду. Таяли снежинки преступно быстро.
        - Аникита Родинович! - услышал я впереди слева.
        Видимость была нулевой. Но ветер не шумел и хотя бы отчасти какие-то слова и фразы можно было услышать с расстояния.
        Почти наощупь я добрался до сугроба - машина в него ткнулась так, что даже решетка радиатора согнулась. И лишь наклонившись, я заметил, что это занесенный снегом огромный ящик.
        Кое-как перебравшись через него, я двинулся по следам вперед. Аникита не ушел далеко, но разбросанные вещи привели меня не к нему, а к опрокинутому фургону. В стороне шумел двигатель, хрипло подкрыкивая. Еще несколькими метрами вперед слышалось ржание лошади, а затем - выстрел?
        Я ускорился, как мог. Поскальзываясь, добрался до Аникиты, который уставился на труп лошади вместе с водителем. К нам подошел кучер с дымящимся пистолетом в руке.
        Почти инстинктивно я сунул руку под пальто, но оружия там не обнаружил. И не успел еще холодок пробежаться по спине, а кучер убрал пистолет и, сплюнув на снег, процедил:
        - Носятся тут, как оглашенные... будто не видят, какая погода! Вам тоже досталось?
        - Ничего такого, что нельзя будет починить, когда снег прекратится, - ответил Аникита, глядя на водителя. Тот кивнул. И только после этого Поликарпов обернулся. - А, вы тоже здесь. Прекрасно. Кажется, нам все же придется идти пешком. Хоть и недалеко, но все равно промокнем.
        - А кто окажет помощь? - я обвел руками бардак, стремительно белевший от снега.
        - Нам ни к чему здесь оставаться, - выдал Аникита. - Приедут, разберутся.
        - Разберутся, да, - тем же тоном повторил кучер и снова сплюнул на снег. Мне показалось, на сей раз кровью. - Пойду проверю, как там... этот.
        Мне показалось, что он сунул ладонь за пистолетом, но в этот момент дворецкий Поликарповых осторожно подтолкнул меня вперед, другой рукой указывая дорогу вперед. Ситуация какая-то нехорошая складывалась. Да и кучер с пистолетом - редкость на дорогах. Пусть даже и требовалось добить лошадь после аварии.
        Разгоряченное поездкой в непогоду тело все еще темнело - снег не ложился никак. И от шороха падающих крупинок на фоне прочей тишины отчего-то стало не по себе. Но больше не по себе было оттого, что я в такой ситуации остался невооруженным.
        Да и вокруг непонятно что. Я привык к городу, который видно от перекрестка до перекрестка, не такому, где тело лошади скроется из виду через полминуты, а сугробы мешают идти что по дороге, что по тротуару.
        Заснеженный Владимир слишком быстро растерял дружелюбие. Сломанная машина и пристреленная лошадь тоже не добавили светлых тонов. Ощущение, что впереди тоже ничего хорошего не будет, только усилилось.
        Глава 5. Нехорошая квартира
        Аникита вел нас едва ли не за руку. Правда, дворецкий все равно присматривал за парнем - такое ощущение, что он выполнял все возможные роли в этой семье. Начиная от способного принести вкусный чай, заканчивая некоторым подобием телохранителя.
        Разумно, с одной стороны. С другой, семья Поликарповых для меня была совершенно неизвестной. И непонятно, с какими опасностями они могли сталкиваться в прошлом.
        Например, в Вельске, где враждовали два клана, дело дошло до стрельбы и вооруженных нападений. А кончилось все гибелью нескольких человек. Вплоть до того, что в губернии дворянства практически не осталось.
        Если Поликарповы были хоть чуточку похожи на тех психов, в чем я пока что очень сомневался, то мне надо быть настороже. Чутье еще никогда не подводило, с тех пор как я оказался в этом мире.
        Назвать его паранойей я не мог, но Павел Трубецкой, мир его праху, сделал несколько ошибок, которые привели его к гибели. Я не собирался жертвовать собой ради каких-то непонятных идеалов, а потому старательно собирал информацию об Аниките, не задавая лишних вопросов.
        Как держится, как ходит, как общается со мной и с дворецким - и снова фигура дворецкого. Я бы не удивился, если бы у него действительно оказался пистолет за поясом, как и у кучера. Слишком много вооруженных людей поблизости, когда у меня самого нет ни «патрии», ни чего-то другого. «Шершень» бы и то подошел, потому что с таким снегопадом никто не сможет напасть издалека.
        Аникита пока не вызывал вопросов. Человеком он казался мне образованным, но не слишком спокойным и рассудительным уж тем более. А его приказной тон по отношению к дворецком лишь отдельно подчеркивал - этот человек понимает, что его повеления будут исполнены независимо от состояния исполнителя. И степени безумства самого приказа.
        И этот образованный, но не очень рассудительный молодой человек довел нас до здания, совершенно внезапно нарисовавшегося перед моими глазами. Вероятно, в нем было этажей семь или около того.
        То, что я видел, казалось утилитарным, с минимальными украшениями, на которые сейчас, когда капли уже начинали проникать за воротник, я почти не смотрел. Но не смог пройти мимо роскошных дверей из массива, кажется, дуба, с оригинальной резьбой на тему славянских и языческих мотивов.
        Звери, плоские морды, прямоугольные львы с разинутыми пастями. Вероятно, под общим впечатлением от происходящего, но этот несложный рельеф вдруг показался мне жутковатым. Вдобавок, за воротник утекла очередная капля, что и заставило меня поежиться.
        - Дядя предпочитает жить не слишком высоко. К счастью для нас, - пояснил Аникита. - Не удивлюсь, если в такую непогоду пропадет электричество и мы застрянем в лифте. Уж лучше пройдемся пешком по лестнице.
        Мы прошли через парадную, просторную, но не очень светлую. Даже немного сумрачную. Впереди показались такие же коридоры, приподнятые на уровень одного лестничного пролета.
        Второй этаж - действительно невысоко. Но только тишина казалась неестественной. Разве что лампы, висевшие вдоль стен, украшенных малинового цвета обоями, гудели ровно и низко.
        Здание напоминало какой-то отель, только двери по коридору располагались на значительно бОльшем расстоянии, чем это принято в гостиницах. Монотонность тоже была совсем не к месту.
        Аникита притих тоже, дворецкий и вовсе ни слова не произнес. Я просто шел за ними, пока мы не добрались до двери. Сорок третья квартира. Хорошо еще, что не как у Булгакова, подумал я про себя.
        - Обычно здесь не так тихо, - младший Поликарпов будто бы извинился за то, что не находится в его власти. - Не то чтобы тут вечеринки устраивали, - продолжил он, а я заметил, что его руки дрожат.
        - Может, нам стоит постучать? - предложил я очевидное решение, но парень боялся и пальцы в кулак сжать. Я посмотрел на дворецкого.
        - Аникита Родионыч, - дворецкий кашлянул. - Мы зря тянем время.
        - Знаю, - его губы мгновенно стали тонкой ниточкой и побелели, слившись с цветом лица. - Но...
        Я бахнул кулаком в дверь.
        - Но приличия! - ахнул Аникита.
        - Если уж дошло до такого, какие тут приличия?
        Пришлось все же выждать несколько минут, чтобы убедиться, что нас не слышат - постучать быстрее мне не дали вовсе. Второй удар тоже не принес желаемых результатов.
        - Так если внутри кто-то должен быть... - начал я, а потом сам же себя и перебил: - Если вашего отца здесь нет. И дяди нет - кто внутри?
        - Дядя всегда здесь. Он тоже занимается цифрами, но обычно работает отсюда.
        - Какая интересная работа! - не удержался я от комментария.
        Если в моем мире удаленка была нормой, то здесь едва ли - компьютеры в том виде, в котором я к ним привык, отсутствовали. А интернет и подавно.
        Но все же курьеры, посыльные и поверенные здесь работали в огромном количестве, а потому отослать документ с каким-нибудь личным помощником мог каждый, кто имел средства на содержание этого самого человека.
        - А как дядю зовут?
        - Илларион, - ответил Аникита, но не сдержался и принялся стучать по двери: - Дядя! Откройте! Это я! Дядя!
        Наблюдение было верным. Парень импульсивен, но если сейчас он не ломает комедию, то действительно что-то нехорошее случилось. Одного взгляда на дворецкого, который буквально ждал просьбы высадить дверь, мне хватило, чтобы отдать этот приказ вместо Поликарпова.
        Сделать я это мог и сам, но зачем перед всеми подряд демонстрировать таланты?
        Дворецкий решительно отодвинул в сторону Аникиту, посмотрел в замочную скважину - ему хватило доли секунды на то, чтобы принять верное решение. Он схватился за дверной косяк покрепче, размахнулся и ударил сапогом по двери возле самого замка.
        Да, двери вышибать он точно умел. Только вот дверь оказалась прочной и одного удара было недостаточно. Лишь с третьего раздался треск и дверное полотно подалось вперед.
        Державшийся до этого момента относительно спокойно Аникита ворвался внутрь первым, да с такой быстротой, что дворецкий его едва успел за руку схватить.
        - Не так быстро, полиция... - начал объяснять он, но младший Поликарпов вывернулся, сделал еще два шага внутрь, освобождая мне пространство у двери, и остановился.
        - Ничего не говори мне, - простонал он, опустился на колени и закрыл лицо руками.
        Квартира и правда была нехорошей - с тремя телами внутри.
        Глава 6. Четко по времени
        - Никуда не ходите, стойте здесь. Нужны сыскари, - взял на себя главную роль дворецкий.
        - Скорее уж трупари понадобятся, - я издалека оценил не слишком живописные позы всех трех жертв.
        Первая, светловолосая девушка с шевелюрой аж до пола, сидела в глубоком кресле с невысокой спинкой. Точнее, сидела до того, как ее убили. Сейчас она скорее полулежала, а белое платье по всему левому боку было залито кровью.
        Второй жертвой был мужчина. Лежал он лицом вниз и ногами к двери, поэтому ничего, кроме его ботинок, я не видел. Но он также не шевелился и на шум выбитой двери никак не отреагировал.
        Еще один мужчина находился куда ближе к нам - но не так бросался в глаза, потому что светлый пол неплохо сочетался с цветом его кожи и одежды в том числе. Контраст создавала только лужа крови, прилично растекшаяся из-под него.
        - И они тоже, - согласился дворецкий. - Надо сообщить.
        - Чтобы сообщить, надо дойти до телефона, - и я указал на аппарат, что стоял на овальном столике.
        А сам попытался понять, что здесь произошло. Был бы рядом Трубецкой... Но Быков будет получше. Сыщик явно разберется быстрее. Если снегопад ему не помешает.
        Три тела... разные. И непонятно, есть ли среди них родня Поликарпова. А впустить его внутрь не дает дворецкий. Да я бы и сам не пустил. Но надо звонить.
        - Как-то поаккуратнее... - предложил я.
        - Позвольте, я пройдусь по этажу, может, кто-то дома - и позвоню от соседей.
        - Иди, - с некоторой задержкой ответил Аникита.
        - Есть здесь дядя или ваш отец? - спросил я, как только надсмотрщик ушел. Все же у него была какая-то подготовка. Армейская или в службах.
        - Не знаю, - голос его дрожал, и я не стал пытать парня дальше. Эмоциональный - еще одна пометка. Но я никогда не был в его ситуации, поэтому, вероятно, и мое поведение не слишком бы отличалось от его. - Я бы хотел зайти... посмотреть и убедиться. Боязно, понимаете? Страшно, - и тут его прорвало: - Я же... Я... только вчера немного поругался с дядей, а тут... если его...
        Затем он схватился за пальто с такой силой, что едва не лопнули нитки на швах, но я сжал его запястья, заставив ослабить хватку. Испуга стало еще больше, так что я счел нужным пояснить:
        - Успокоиться вам надо.
        - Я... да, надо, пожалуй. Ведь мы же еще не видели. Может, дяди там и нет, -продолжал тараторить Аникита. Мне захотелось его уже поскорее заткнуть.
        - Чтобы в этом убедиться, надо зайти внутрь. Но нельзя.
        - Понимаю, понимаю, - ответил он уже медленнее.
        - Мы дождемся вашего дворецкого, - продолжал я, стараясь говорить ровно, чтобы и дальше успокаивать нервозность Поликарпова. - Он дозвонится до полиции, и она приедет к нам на помощь.
        - Да, ждать... - икнул он.
        Только ждать пришлось немало. Сперва дворецкий прошел коридор до конца в одном крыле. А потом, проходя мимо нас, раздосадовано пожал плечами:
        - Никто не открыл! - и ушел дальше. Занято это у него минут десять. Еще примерно столько же он ходил по другому крылу. А вернулся с лицом еще более растерянным, чем прежде: - Дозвонился.
        - И?? - едва не вскричал Аникита.
        - Приедут, как смогут...
        - То есть, счет идет на часы? - уточнил я. - Погода совсем не для поездок.
        - Именно, - обратился ко мне дворецкий. - Нам же придется остаться здесь.
        - Выбора нет, - согласился я. - Ни войти, ни уехать. Печальная дилемма. Что предложите? Сесть в коридоре?
        - Стоять придется, к сожалению. Простите, - непонятно за что извинился дворецкий.
        - Будет тебе, - ответил Аникита.
        - Может, вызвать частного сыщика? - предложил я.
        - Едва ли получится, - ответили мне. - Видите ли, мне открыли только в последней квартире. Апартаменты не пустуют, но люди упорно не хотят открывать.
        Я посмотрел на дворецкого более пристально. Интеллигентный вид, не бандит.
        - Напуганы шумом?
        - Думаю, да, - согласился он. - Да и в последние-то комнаты меня не пропустили. Лишь позвонили в полицию при мне.
        - Не слишком радостная информация. Надо бы позвонить. Есть у меня надежный сыщик, - продолжил я. - Теперь и самому хочется нарушить правила и войти в квартиру, - и скрипнул зубами.
        - Нет-нет, нельзя, - дворецкий приготовился было и меня удержать от необдуманной попытки ворваться в квартиру.
        Я же бросил внутрь еще один взгляд. М-да, кто-то положил троих разом. И ушел. Или третий - убийца, но сам пал от ран. Быкова мне отчаянно не хватало.
        Как и оружия - о чем я в очередной раз вспомнил, когда вскрикнул Аникита, схватившись за ногу. Машинально повернувшись в сторону лестницы, я заметил двоих. И вооружены они были, кажется, «шершнями».
        - А теперь выбора у нас точно нет! - выдал я, схватил за воротник Поликарпова и втянул его в квартиру.
        Второй шарик пролетел рядом и вышиб щепу из косяка. Насчет дворецкого я не прогадал. Он только краем глаза заметил, что его подопечный в безопасности, сам отступил в квартиру и захлопнул тяжелую дверь одним махом.
        Потом, обнаружив несколько шпингалетов, начал последовательно закрывать их. И даже не вздрогнул, когда шарики ударились в дверь с другой стороны.
        - Гаврила! - попытался выкрикнуть Аникита, но голос его был слаб. Мне в глаза бросился кровавый след, что тянулся за его ногой. Плохо дело.
        Дворецкий тут же бросился к парню, расстегнул ремень и стянул его на ране - простреленное бедро кровоточило с невероятной силой.
        Убедившись, что мы надежно защищены дверью минимум на пяти засовах - шпингалеты толщиной с указательный палец назвать иначе язык не повернулся, я уверенно пошел к телефону, который видел на столике.
        Трубка на месте, провод - тоже. Номер пришлось вспоминать, но я не сомневался, что набрал его верно.
        - Что вы делаете?? - спохватился Гаврила.
        - Спасаю нас... - начал я, но тут на другой стороне приняли вызов:
        - Быков.
        - Рад тебя слышать, Алан.
        - Кто это?
        - Абрамов!
        - Какой А... А! Не узнал, прости, - голос сыщика стал чуть веселее.
        - Нужна помощь. Надеюсь, что непогода тебя не смущает?
        - Смущает, еще как, - отозвался он. - Я надеюсь, ты видишь, что за окном?
        Я вздохнул. И когда он только полюбил болтать по делу и без?
        - Я не звоню тебе по пустякам, - в дверь ударили корпусом, но в отличие от замка засовы лучше справлялись с защитой. - Времени, правда, очень мало. Но, если метро функционирует, то ты успеешь.
        - Опять ты во что-то влип... куда?
        - Куда? - повторил я.
        - Сталелитейный проспект, семьдесят два, - ответил Гаврила. Я повторил с номером квартиры.
        - Дай мне тридцать минут.
        - Оружие возьми, тут двое с «шершнями», - предупредил я.
        - Твою-то мать! Раньше не мог сказать.
        - И раненый, - я хотел положить трубку, чтобы закончить разговор, но спросил: - Адрес запомнил?
        - Да!
        И на последней ноте я все же опустил трубку на рычаг. Повернувшись к Гавриле с Аникитой, я вздохнул:
        - Теперь надо дождаться помощи.
        Глава 7. Быков
        Убедившись, что его подопечный не паникует, Гаврила встал на ноги. Все еще с осторожностью он попытался сделать шаг в сторону одного из тел, но не смог перебороть какое-то внутреннее сопротивление.
        - Мы все равно уже вошли, - я попытался помочь отбросить все сомнения.
        - Только ничего не трогать, - добавил Гаврила. - Знаю сам, спасибо, барон.
        И закончил фразу легким вздохом. Ох уж этот ореол тайны прошлого. Потом скажет, что он работал в полиции или даже в Третьем.
        - А кого вы вызвали нам в подмогу? - слабо проговорил Аникита, как только от него отошел Гаврила.
        - Своего друга, - ответил я и склонился над телом мужчины. Что он, что второй, лежали ничком. Только женщина полулежала в кресле. Спор между двумя конкурентами из-за дамы? Тогда где оружие?
        - Он профессионал, надо полагать?
        - Еще какой!
        И направился к даме. Раз у мужчин нет ран на видимой части тела, проще будет с девушкой. Светлая, длинноволосая, миловидная. Но без тени благородства на лице. Если здесь правда лежит дядя Поликарпова, то компания у него странная.
        Ничего криминального в этом как раз нет, но выглядит странно.
        - Может, ты кого-то знаешь? - я обратился к Гавриле, который неожиданным образом оказался рядом со мной и тоже смотрел на девушку. Тот в ответ лишь покачал головой.
        Однако указал на едва заметную рану в области груди. Та уже почти не кровоточила.
        - Без сыскаря точно не обойтись, - проговорил дворецкий. - Слишком уж странно тут все получается.
        Не то слово - странно. Но полная картина у меня пока не складывалась вовсе.
        Аникита, к счастью, больше не терял в цвете лица. «Шершень» хорош тем, что не должен быть смертельным оружием. Да, им можно убить, но попадание в ногу не приводит к смерти от кровопотери при быстрой первой помощи. Но все же Быкову лучше поторопиться.
        В дверь ударили еще несколько раз. В первый удар, от неожиданности, я вздрогнул и уже в который раз попытался найти оружие под пальто. Нет же его там!
        - Уже который год ничего с собой не ношу, но все равно делаю то же, что и вы, - негромко сказал Гаврила и якобы понимающе кивнул. Я неловко кивнул в ответ. Вот и первое подтверждение моей теории. - По-хорошему, нам надо выбираться отсюда уже сейчас. Аниките нужен нормальный медик. Сколько ждать подмоги? Час?
        - Надеюсь, что меньше, - ответил я, осознав, что в такую погоду Быков может застрять на этот час только на подходе к метро.
        А сам решил пройтись по квартире - пожалуй, лучшее решение, которому Трубецкой бы просто аплодировал стоя. Мы сперва вошли, потом провели некоторое время, и лишь сейчас решили, что надо проверить - нет ли в этой квартире кого-то еще.
        Квартира дяди Аникиты была довольно просторной. Если бы не разница в эпохах, я бы сказал, что изнутри она больше была похожа на какой-то нью-йоркский лофт. Окна в пол, узкие, но высокие. Да и мебель немного отличалась от классического оформления.
        Широкие, но низкие кресла, столики на прямых ножках - я же больше смотрел на пространство между предметами мебели. Обычно в самых укромных местах прятались люди, которые ранее желали мне смерти.
        Но сейчас, к счастью, в квартире никого не было. А открытое пространство было таким же мертвым, как и его обитатели.
        В дверь продолжали биться, все так же безрезультатно, как и прежде. Но многочисленные крепления надежно удерживали ее на месте. А толстое полотно приглушало звуки, которые доносились из коридора. Начало казаться, что мы находимся в безопасности.
        - Гаврила, - слабым голосом начал Аникита. - Гаврил... Подойди, быстрее!
        Вот так несмертельное ранение. Помрет сейчас сын нового Казначея, а потом претензии начнутся.
        То, что в квартиру вернулись стрелки, как только мы появились рядом - едва ли совпадение. Неужели опять какой-то заговор? Мало мне их.
        - Подойди же...
        Я обернулся на дворецкого - тот смотрел на затылок мужчины, что лежал дальше от двери.
        - Я думаю, ваш дядя мертв, - произнес Гаврила, а потом вернулся к Аниките: - простите за печальную новость.
        - О-о-ох, - только и простонал тот и прямо на моих глазах сполз по стене.
        - Нам и оставаться здесь нельзя долго, - быстро взглянул на меня Гаврила.
        - И что ты предлагаешь? Голыми руками на двоих с «шершнями»? - спросил я и отошел к окну. Снаружи уже стемнело, но снег все еще не прекратился. Превратившись в крупные хлопья, он продолжал кружить в свете фонарей.
        Если постараться, то со второго этажа можно без опасности спуститься на улицу. Сугробы смягчат прыжок. Нога достаточно зажила для таких трюков. Я спрыгну первый, потом Гаврила передаст мне Поликарпова. И спустится следом. Он словно прочитал мои мысли:
        - Прыгать отсюда я не буду. Если я сломаю ногу, кто потащит нас обоих? - спросил дворецкий.
        В дверь ударили чем-то тяжелым. Но попытка вынести полотно толщиной сантиметров восемь, если не больше, удастся только если есть хороший шестиметровый таран на цепях и со стальной головой. Поэтому я был спокоен.
        - ЭЙ! - раздался приглушенный голос снаружи. - Советуем вам всем выйти.
        Я слышал это далеко не в первый раз, поэтому не придал особого значения словам. На всякий случай все же решил поинтересоваться:
        - А оружие в этой квартире есть?
        - Семья Поликарповых не приемлет огнестрельного оружия. К сожалению, - произнес дворецкий.
        - Охотно верю в вашу жалость, - ответил я. - Не в наше время так рисковать, когда даже у кучера есть пистолет.
        - Глазам не поверил, когда увидел, - поддакнул Гаврила.
        - Так был другой план, кроме как прыгать наружу? - я вернулся к предыдущей животрепещущей теме.
        - Едва ли мы сможем застать их врасплох, - начал рассуждать дворецкий. - Пять задвижек сложно сместить одновременно и бесшумно. А если будем делать по очереди, то рискуем затянуть процесс. И опять же привлечем внимание случайными звуками.
        Он говорил негромко - хотя я был уверен, что звукоизоляция в таком доме просто шикарная. Учитывая, как надрывались парни в коридоре, чтобы докричаться до нас.
        - И упирается все в отвлекающий маневр? - предположил я. Гаврила расплылся в улыбке:
        - Кажется мне, что вы, барон, что-то скрываете.
        - Не тебе одному кажется, - проворчал я. Нашелся тут наблюдательный.
        - Я бы предложил вам, уж простите за дерзость, выбраться наружу через окно. Сможете?
        - Вероятно, шанс сломать ногу у меня ниже, чем у тебя? - спросил я, хотя вопрос прозвучал совсем неявно.
        - Я лишь предположил. У меня свои старые травмы. Я бы не рискнул прыгать даже с метровой высоты, а здесь - четыре.
        - Спасибо за напоминание. Я дважды подумаю, стоит ли мне рисковать конечностями.
        Особенно учитывая тот факт, что мне был нужен не Аникита, а Родион, который сейчас находился непонятно где. Сидел на фабрике?
        О ненужности младшего Поликарпова я решил умолчать, чтобы не портить о себе мнение. Не слишком красиво так говорить, да и влиятельная семья, которую не рискует настроить против себя император, мне во врагах совершенно не нужна.
        - Может, еще варианты будут? - спросил Гаврила.
        - Прыгать необязательно, если есть пожарные лестницы, - и я почти прислонился к окошку, чтобы посмотреть, есть ли балконы снаружи. Но на втором этаже их не было. Похоже, что строители решили лишить жителей именно этого этажа возможности любоваться Сталелитейным проспектом с балконов. - Незадача.
        - На этом этаже они только в конце коридора, - пояснил Гаврила.
        - Так себе решение, - я продолжил смотреть на улицу. Тянуть дальше было опасно, но выбора не было - выбраться проблематично, а Быков до сих пор не пришел. - Значит наверх мы не выберемся. А еще я думаю, что в том автомобиле на противоположной стороне проспекта кто-то нас караулит.
        - Не исключено, - дворецкий прощупал пульс у Аникиты, а потом проверил повязку. - Слабоват он, - скривился Гаврила. - Сознание потерял, а крови - почти нет.
        - Значит, не все так плохо? - уточнил я.
        - Чуть лучше, чем могло быть, - уклончиво ответил дворецкий.
        - Так может приоткроешь завесу тайны? Кем ты работал, пока не попал к Поликарповым?
        - Извольте, - Гаврила выпрямился и расправил плечи. - Четыре года в Третьем. А до этого еще три года в пограничной службе. И вот уже пятнадцать лет, как присматриваю за Поликарповыми.
        - Внушительно, - впечатлился я. - Наверняка кое-какие связи остались?
        - Почти все перемерли, - понурил голову дворецкий. - А вот вы, как почти что член императорской семьи, можете знать куда больше людей, чем я.
        - Едва ли. У меня тоже многие «перемерли».
        - Вот как, - поджав губы, произнес дворецкий. - Я кое-что слышал, кажется, но вроде бы это лишь слухи...
        - Не стоит их повторять, - я еще раз посмотрел на автомобиль на той стороне улицы.
        Компактный четырехдверный седан. Ничего примечательного кроме того, что он в такую погоду единственный автомобиль на проспекте, тогда как даже экипажи здесь не появлялись. Разве что пешие изредка тонули в сугробах.
        Черный автомобиль, на который не ложится снег. Двигатель заведен, в салоне тепло. Ждать кого-то? Или нас? Или тех двоих, когда они закончат дело?
        В коридоре без предупреждений и криков шарахнуло так, что стекла звякнули. Потом второй раз. Я уже и забыл, что револьвер у Алана лупит с такой силой.
        И поспешил открывать дверь.
        - Быков! На страже империи! - отрапортовал он, сжимая в руке дымящийся ствол. - Твою ж мать! - он посмотрел мне за спину и увидел лежавшие тела. - Ты опять вляпался во что-то?
        Не успел я ответить сыщику, как по лестнице дробно застучали ноги.
        - Эй! - выдохнул Быков, когда я втянул его внутрь апартаментов. - Что за...
        - Вот он! - крикнули с другого конца коридора. - Стреляй!
        Глава 8. Ловушка
        - Я надеюсь, у тебя есть еще что-то? - спросил я, показывая на оружие в руке сыщика. - Живее!
        Тот спешно распахнул мокрое пальто, и я тут же выдернул «стрельца» с коротким стволом. Сыщик развернулся, пока я проверял наличие патрона в стволе. Недолго руки отдыхали от оружия.
        Первый выстрел я сделал, почти не глядя. Оттолкнул Быкова в сторону и, выставив пистолет в коридор, спустил курок. Небольшой калибр тихо тявкнул.
        - Давай еще разок, - шепнул Быков.
        Я повторил, почти не глядя, но вместо стрельбы в ответ услышал еще один громоподобный выстрел где-то на уровне колен. Высунуться я не рискнул, но и прятаться тоже не было смысла - мы только что получили преимущество, которое следовало развивать дальше.
        Еще выстрел. Снова не целясь. Я не намеревался в кого-либо попасть - сейчас я реализовывал отличный отвлекающий маневр. И слава богу, что Аня меня не видит. Ведь я обещал ей закончить с такими приключениями.
        - Куда... - послышалось из коридора. Быков мгновенно сориентировался на голос, а после его выстрела уже рискнул высунуться и я.
        Два тела близ лестницы, еще один стрелок только что скрылся за углом. И, кажется, намерен бежать.
        Я выскочил в коридор, намереваясь его преследовать. Алан вроде как дернулся за мной следом, но остался в квартире.
        У лестницы бегущий выстрелил вверх, разбил на ходу лампу и скрылся в темноте. Чтобы не оказаться единственной мишенью в этом блоке, я решил вернуться обратно, да поскорее, чтобы уловить стрелка на улице.
        И не прогадал.
        - Вернулся, - выдал Быков, но я обошел его и, устремившись к окну, увидел, как от нашего здания выбежал человек, сел в машину и попытался укатить прочь, но завяз в сугробе.
        - И снова ушел, - ответил я, - причем не один. Давай вниз со мной. Схватим.
        - Хе-хе... - нервно посмеялся Гаврила.
        - А ты оставайся здесь. Мы вернемся и поможем Аниките, - я продолжал раздавать указания.
        - Что происходит?? - прошипел Быков, как только мы выбежали из апартаментов. - Я думал, что все кончилось!
        - Что «все»?
        - Твои приключения! Сперва меня из-за них посадили, потом...
        - Погоди, самое интересное попозже будет, - выдохнул я, сбегая вниз по лестнице. - Задание от императора.
        - Ох ты ж... - выругался Быков. - А что...
        Но я уже выскочил на улицу под одуренный снегопад. И сразу же увяз в снегу - нападало выше ботинок всего за пару часов.
        Пистолет я держал крепко, но видимость в темное время суток, несмотря на обилие фонарей, оказалась нулевой. Это со второго этажа видно неплохо.
        Но все же светлое пятно фар я отметил почти сразу и двинулся туда. Обошел автомобиль сзади, дождался, пока до меня не доберется Быков, а потом, не договариваясь, мы одновременно обошли машину, временами пытавшуюся выехать из дичайших сугробов.
        Сперва в пассажирскую дверь постучал я, а когда водитель дернулся, Алан разбил стекло с его стороны и вжал дуло револьвера тому в висок.
        - Глуши. Глуши, говорю!
        Я открыл вторую дверь и спешно отобрал пистолет, который медленно опускался на сиденье.
        - И обратно его. Наверх.
        - Уверен? - уточнил Алан.
        - Без сомнений, давай.
        Парой минут позже мы были в квартире в поисках чего-нибудь, чем можно было связать нашего пленника. К счастью, в одном из шкафов нашлась отличная коллекция мужских кожаных ремней, которые тут же пошли в дело.
        Быков постарался скрутить его, как мог, но Гаврила присоединился и, поправив пару петель сделал так, что пленник потерял вообще любую возможность двигаться. Затем взвалил на плечи Аникиту.
        - Вы в больницу? - уточнил я.
        - Полагаю, да. Она здесь через пару домов всего лишь, так что... а завод - через пару кварталов, - вдруг добавил он. - Нам сегодня еще предстоит его посетить.
        - А как же Поликарпов-младший? - пока мы не вышли на улицу, я решил уточнить сразу все аспекты предстоящего мероприятия.
        - Оставим его на ночь в больнице, - пояснил Гаврила. - А потом втроем отправимся на завод.
        - Я так понимаю, это его телохранитель? - спросил Быков.
        - Все-в-одном, - ответил я.
        - Задание от...
        - Тс-с-с! - прервал я его.
        К счастью, в этот момент мы выходили, и через открытую дверь внутрь здания с шумом ворвался поток холодного воздуха, поэтому вопроса Гаврила не услышал.
        Несмотря на сугробы и ветер, который начал усиливаться, дворецкому хватило сил донести Аникиту до больницы. Здесь его, кажется, знали, так что даже документы у раненого проверять не стали - а вместо этого сразу же выделили ему одну из свободных палат.
        - Завтра проведаем его, - сообщил дворецкий медсестричке, которая засматривалась на нас с Быковым.
        - Но сейчас такая непогода... если вы хотите, то можете остаться здесь и...
        - Дела, - ответил я, хотя видел, что Быков был бы совсем не против променять предстоящее приключение на ночевку в больнице.
        - Ох... ладно, - с грустью и разочарованием произнесла медсестричка, на вид едва ли дотянувшая до восемнадцати лет. Пока мы были рядом, Быков пожирал ее глазами.
        - Вот ты какой, Алан Быков, - слегка улыбнулся я, а потом крепко стиснул руку: - На шутки не обижайся, а вот благодарность прими. Сейчас мало людей есть, к которым я за помощью могу обратиться.
        - Да не за что, - скромно ответил тот. - Мою таксу ты знаешь.
        - Не хочу прерывать вашу дружескую перепалку, но не осталось ли какого оружия? - спросил Гаврила. - Чтобы на случай опасности я тоже мог бы оказать вам достаточную поддержку.
        - Держи, - я передал пистолет, который забрал у нашего пленника. - Не бог весть что, но лучше, чем «шершни».
        - Так что случилось? - уточнил Быков. - Я думал, что я буду заниматься расследованием!
        - Пока до расследования еще не дошли, - я поторопился охладить пыл сыщика. - Нам надо выяснить, жив ли Родион Поликарпов. И если жив, то переговорить с ним. А если нет - тогда нас ждут большие проблемы.
        - Сомневаюсь, что это будут проблемы для Поликарповых, - тихонько фыркнул сыщик, убедившись предварительно, что Гаврила нас не подслушивает. - Сколько их на наше время расплодилось - не перечесть. И у каждого какой-то пост. Я слышал минимум о троих Поликарповых, но...
        - Может, однофамильцы? - предположил я.
        - Нет, нет, имя Родиона регулярно всплывает в последние недели. Его личность обсуждают, а заодно вспоминают и всех его именитых и не очень родственников. У кого-то звание, у кого-то должность, у кого-то - Владимирский Императорский. Семья очень большая.
        - А ему можно слухи пересказывать, барон Абрамов? - Гаврила незаметно подошел к нам ближе.
        - Разве это слухи? - спросил я, пока сыщик вскинул бровь:
        - Первый раз слышу, чтобы тебя так называли.
        - Без подтверждений - да.
        - Не забывай, пожалуйста, что он - мой друг. И хороший сыщик. Едва ли он просто так пересказывает слухи.
        - Давайте присядем где-нибудь. Надо передохнуть минут десять, - предложил Гаврила. - Красавица, - обратился он к медсестричке, которая до сих пор стояла на своем месте. - Работает ли у вас сейчас столовая?
        - Да, вот здесь налево и... - она поспешила к нам, но дворецкий кивнул ей в знак благодарности и пошел. Быков откозырял, чем вызвал буйство румянца на щеках молоденькой девчонки.
        В столовой было негусто как с людьми, так и с едой.
        - Горячее кончилось, есть бутерброды и немного сока, - предложила мадам позади пустых емкостей от супа. - Снегопадище какой! Холодрыга! Даже персонал домой не пошел, тут остались. А вы...
        Гаврила на этот раз замялся, не в силах дать резкий ответ полноватой и добродушной тетушке. Высказался я:
        - Дела государственные, - и забрал тарелку с добротной порцией бутербродов.
        На выбор нам положили с красной рыбой, копченой колбасой и мягким сыром. После чая у Поликарповых я ничего не ел, а стрессовые ситуации заставляют чувствовать голод лишь некоторое время спустя. Потому-то и накинулся на еду под молчаливыми взглядами Гаврилы и Алана.
        - Что? - прожевав, спросил я. - Мы закончили на слухах.
        - Которые не слухи вовсе, - продолжил Быков и посмотрел на дворецкого Поликарповых.
        - Не слухи, - согласился тот. - У Родиона три брата и две сестры. Родных, разумеется. Трое дядьев - и те тоже плодовитые оказались. Двоюродных и троюродных - и вовсе не пересчитать. Не меньше пятнадцати, мне кажется. И список не пополняется всего лишь лет так пять - из-за разницы в возрасте.
        - Страшно подумать, сколько поздравительных писем приходится писать Аниките, - вздохнул Алан и допил сок. - Может, их в Вельск переселить частично?
        - Вельск? Зачем? - не понял Гаврила. А когда Быков коротко пояснил свою шутку, вновь уставился на меня: - Интересные же у вас приключения были, господин барон.
        - Не то слово! - в какой раз я попытался за сегодня уйти от прямого ответа. - Но количество родственников Родиона меня не так интересует, как сегодняшняя ситуация. В квартире действительно сейчас лежит тело одного из его братьев?
        - Да, - подтвердил дворецкий.
        - Но остальные - не родственники им?
        - Явно нет. Я знаю всех Поликарповых в лицо, по крайней мере, три поколения. Это не так много, как может показаться.
        - Всего лишь сотня-другая лиц, - по-доброму проговорил Быков. Гаврила посуровел, но смолчал.
        - Значит, это не какие-то личные счеты с семьей, - заключил я. - Но в то же время нас ждали.
        - Или необязательно нас. Кто-то еще мог собираться сегодня на квартиру.
        - Например, его брат, - продолжил я.
        - Например, - согласился дворецкий. - Вариантов очень много. Поликарповы в целом очень известные люди. И круг знакомств очень широк. Могли ждать кого угодно, необязательно кого-то из членов семьи.
        - А ничем особенным не выделились те, кто напал? - спросил Алан.
        - Только тем, что напали, - мрачно сказал Гаврила. Юмор сыщик оценил отлично.
        - Значит абсолютно безликие, но вооруженные чем попало люди сперва устроили налет на квартиру, а потом дожидались тех, кто придет следом. Больше похоже на то, что все пятеро, кого мы видели - лишь обычные наемники. И пленник - наша возможность выяснить, кто за этим стоит.
        - Если только не сбежит. Закрытая, но незапертая дверь - не лучшая защита от побега, как бы крепко вы его не связали.
        За окнами с сиренами прокатилась полицейская машина. Одна. Неспешно, насколько позволяло состояние дорог.
        - Не так много времени у него осталось, чтобы сбежать, - злорадно сказал дворецкий. - Я склонен считать, что устраивать ловушку в этой квартире могут лишь люди с большим влиянием. И да, действительно, это люди, работающие исключительно по найму.
        - Я мог бы поинтересоваться в профессиональной среде, - сказал я, вспомнив про Вани. Итальянцы тоже могли что-то слышать.
        - А ответы на первом этапе нашей «операции», - я вздохнул, когда произносил это слово, - будут лишь на заводе.
        - Через два квартала, - напомнил дворецкий.
        - В такую погоду и выходить не хочется, - глядя в окно, ответил Быков. - До рассвета еще далеко...
        - С Аникитой все в порядке, - к нам спустился врач, чтобы лично доложить о состоянии пациента. - Пулю извлекли, рану зашили. Повезло, что маленькая. И почти ничего не задела.
        - Он у нас везучий, - улыбнулся Гаврила.
        - Останетесь? - предложил врач. - В такую непогоду не могу отпускать вас на улицу.
        - Дела не ждут, - в который раз вывернулся я. - Мы и сами бы рады остаться, но кто за нас будет выполнять нашу работу?
        - А вы же... - прищурился врач.
        - Понятия не имею, о чем вы, - улыбнулся я и поспешил к выходу.
        Не только семья Поликарповых была известна в этом городе. Как бы я не старался, избежать ненужной популярности не удалось и мне.
        А то, что мы угодили в ловушку, пока имело двоякое значение для меня. Если это случайность, то можно преспокойно выдохнуть и не думать о дурном. Но если это был чей-то хитрый план - то никому не удастся расслабиться.
        Глава 9. Сталелитейный
        Я очень слабо представлял себе производственные процессы. То, как из земли добывается железо, а потом попадает в переработку, я знал лишь поверхностно. Не помогли и общие книги, которые рассказывали методах плавления и обогащения.
        И потому работа литейного завода для меня ограничивалась лишь парой процессов, а, следовательно, под них не требовалось много места. И я рассчитывал, что сталелитейный завод, к тому же оказавшийся в непосредственной близости от жилья, будет небольшим.
        Однако после того, как мы прошли ряд домов, а после первого перекрестка еще и ряд складских и торговых помещений, где оптом отпускали партии товара, впереди показался добротный забор из красного кирпича. Не оштукатуренный, но оттого не менее живописный.
        Даже завалы снега не могли умалить внушительность этого ограждения. И, заметив лишь его часть, я ошибочно предположил, что литейный завод - это всего лишь блок строений не больше квартала или двух.
        Настроившись на это, я лишь спустя несколько десятков метров обратил внимание на то, что мы идем по большому пустырю.
        - Это точно завод? - спросил я.
        - Точно, - ответил Гаврила. - Сейчас пройдем мимо производственных, а потом уже и до главного здания доберемся.
        Его слова внушали некоторую надежду, что путешествие по сугробам не затянется. Носки у меня промокли насквозь, а снег уверенно сыпался внутрь.
        Правда, именно на территории завода рабочие уже успели прочистить несколько тропинок и местами обновляли их. Широкие, в три лопаты, идеально подходящие для перемещения групп рабочих, которые то и дело сновали между корпусами.
        Да, корпусов здесь было много - и каждый представлял собой огромное кирпичное строение на бетонном каркасе. И внутри кипела не только сталь, но и жизнь. Если что-то плохое и случилось, то явно не здесь - рабочие во всех без исключения корпусах продолжали выполнять свою работу, несмотря на поздний час.
        Похоже, что небольшой ликбез все же надо будет устроить. Да, я бывал на трубном заводе, но видел там только горы шлака, технику и толпу людей. Здесь, вероятно, то же самое. Разве что ассортимент продукции другой.
        Тропинка внезапно кончилась.
        - Нам еще примерно столько же, - прокомментировал Гаврила.
        - Да ты что! - едва дыша, высказался я.
        - На проходных сказали, что ничего подозрительного не происходило, - дворецкий уверенно шел вперед, держа обе руки свободными.
        Поскольку он нас прикрывал собой, я предпочитал держать ладонь на рукояти «стрельца». Дома у меня и поинтереснее экземпляры были, хотя до самого главного я так и не добрался - с системой компенсаторов отдачи. Футуристическое и довольно удобное оружие, но слишком громоздкое для того, чтобы постоянно носить его с собой.
        Из приоткрытых дверей еще одного корпуса пахнуло жаром. Даже снег рядом таял, не касаясь земли.
        Я не удержался и заглянул внутрь - расплавленный металл сиял в огромном чане. И поспешил убраться прочь, настолько жарко тут было.
        Наконец-то впереди показался административный корпус. Четыре этажа, П-образная форма, большие окна и почти ни в одном не было освещения. В отличие от рабочих, управленческие кадры здесь работали не посменно.
        - Третий этаж, угловое окно справа, - подсказал дворецкий. - Должен быть свет, если Родион на месте.
        - Темно, - пожал плечами Быков.
        - Поднимемся проверить, - и Гаврила расчехлил пистолет.
        Еще один нехороший сигнал. Мы с Аланом повторили его движение.
        Входные двери были распахнуты - непозволительная роскошь для здания, внутри которого не кипит сталь. Гаврила замедлился и нырнул в пустую каморку на входе. Щелкнули пробки и коридор первого этажа осветился. Свет дошел до самого верха, но странно, что коридоры освещаются отдельно от кабинетов. Интересно, как работники вечером уходят домой?
        Центральная двухмаршевая лестница на каждом этаже делилась на два коридора, каждый из которых уходил в свое крыло. Через три двери по каждой стороне он делал поворот под девяносто градусов и исчезал.
        Людей в коридорах мы не встретили ни на первом, ни на втором этажах, но продолжали идти нога за ногу, ожидая такой же внезапной встречи, как и на квартире у дяди Аникиты.
        - А вот и его кабинет, - Гаврила подвел нас к двери и положил ладонь на круглую ручку.
        - Здесь двери мы ломать не будем, - решительно заявил я. В этом коридоре отойти к окну было невозможно, поэтому я лишь вертел головой, чтобы убедиться в безопасности окружения.
        - Нет, не будем, но поискать стоит... - задумчиво выдал дворецкий.
        - Два светлых окна было слева, - вспомнил Алан. - А вся правая сторона - темная.
        Дворецкий Поликарповых поспешил в другое крыло, а мы с Быковым двинули следом, по обе стороны проверяя, заперты ли другие кабинеты. Все, как один оказались именно такими.
        У нужной двери мы дружно встали, но и она не поддалась.
        - Продолжаем поиски, - скомандовал Гаврила и двинул дальше в левое крыло, где под нашими взорами проверил все двери и замки.
        Потом мы прошли в правое крыло до самого упора - то же самое.
        - Может, свет забыли выключить, - предположил я.
        - Едва ли, - поднимаясь на четвертый, выдал дворецкий. Быков тяжело дышал позади нас. - На заводах безответственные люди не работают.
        Затем мы тем же методом обошли весь четвертый этаж и, ничего не добившись, вернулись на второй. Где нам попался первый и единственный открытый кабинет.
        - Родиона Сергеевича не видели? - сунувшись по пояс внутрь, спросил Гаврила.
        - Видели, - ответила женщина в белой блузке, всем видом похожая на бухгалтера. Больше ее облика на должность намекали кипы бумаг в шкафах и на полках. - Минут двадцать назад забегал, документы заносил.
        - Так он еще здесь? - продолжал допрос Гаврила.
        - Должен быть. А может ушел. Не знаю. Вы по какому вопросу? - вдруг спросила бухгалтерша.
        - По личному, - ответил дворецкий и закрыл дверь. - Хотя бы выяснили, что он сейчас здесь.
        - Но где? - спросил я. - Его этаж - третий и... - наверху послышался щелчок замка, громкий и звонкий. - Идем!
        - Лучше бы я остался в больнице, - простонал Быков, растирая уставшие ноги.
        С Родионом Сергеевичем мы столкнулись прямо в коридоре.
        - Добрый день, - поздоровался я, пользуясь тем, что Поликарпов старший уставился на дворецкого, спешно спрятавшего оружие за спину.
        - Добрый, только уже далеко не день, - проговорил Родион Сергеевич. - Кто вы?
        - Максим Абрамов...
        - Слышал про вас, - не дал мне развить мысль Поликарпов. - Что вы здесь делаете?
        - По поручению его императорского величества, - начал я, но тут дверь за Родионом Сергеевичем открылась, и я вскинул пистолет, а Быков бросился вперед с револьвером наперевес.
        Но из кабинета, запертого ранее, но с включенным светом, вышла миловидная дама не больше тридцати лет от роду, дернула одежду и, заметив нас, поспешила скрыться.
        - Что это такое? - вскипел Поликарпов. - Что происходит?
        - Ваш брат мертв, - сообщил Гаврила, и Родион Сергеевич побледнел не хуже Аникиты:
        - Не может быть! Я же с ним разговаривал час... нет, - посмотрев на наручные часы, поправился он, - уже три часа тому назад.
        И посмотрел на кабинет, откуда вышла миловидная дама. У меня возникло подозрение, что супруга Поликарпова явно выглядит иначе.
        - Однако это так, - ответил я. - И нам надо поговорить. Хотя сталелитейный - не лучшее место для переговоров, но хотя бы снегом не заносит.
        - Ко мне в кабинет, пожалуйста, - пригласил нас Родион Сергеевич. - Час уже поздний, еды не предложу, но... прошу быстрее, мне важно знать, что случилось!
        Глава 10. Странные игры
        - Спасибо за предложение, но мы уже поели, - ответил Быков, все еще косясь в сторону двери, откуда вышла миловидная дама. Он многозначительно кашлянул, но не стал задавать никаких вопросов. Хотя весь его вид говорил о том, что Родиона Сергеевича он видел насквозь.
        Конечно, устоять перед такой коллегой было непросто, и многие бы точно поступили так же, как и старший Поликарпов, но все же я его осуждал. И не то чтобы я был таким откровенным моралистом, но мне казалось, что люди на высоких должностях должны быть более собранными - и хотя бы по этой причине вести себя пристойно.
        Но у меня была отличная причина вообще не смотреть на сторону. И дело было не только в императорской фамилии.
        Родион Сергеевич со стороны не выглядел, как человек, которого можно легко смутить. Но пронзительный взгляд сыщика заставил его вспыхнуть и опустить глаза.
        Я не исключал вероятности, что Гаврила в курсе деятельности главы семейства. И, предположив, что это правда, решил озадачить Поликарпова первым же вопросом:
        - Полагаю, что ваш брат в курсе задержек на работе?
        - О чем это вы? - вопрос застал его врасплох, потому что пауза оказалась непозволительно долгой.
        - Я - о задержках на рабочем месте, пока император ожидает результатов работы.
        - Для начала я бы хотел, чтобы вы представились.
        - Абрамов, - коротко ответил я. Хорошо, что он меня не знает. С одной стороны. С другой известность моя должна бы быть уже достаточной, чтобы люди уровня начальников на заводах обо мне хотя бы раз слышали.
        - Не знаю такого, - резко отозвался Поликарпов. В дело хотел вступить Быков, но его опередил Гаврила.
        - Зять Его Величества, - шепнул он. Но получилось достаточно громко, чтобы услышали все трое.
        - А... - засуетился Поликарпов. Его глаза забегали, пальцы вцепились в крышку стола - весь вид его говорил о том, что его загнали в угол. - Я прошу прощения. Из-за работы у меня нет возможности лично знакомиться, так что... Я очень извиняюсь и...
        - Не утруждайтесь, - Родион Сергеевич плавно опустился в моем рейтинге с «неприятного» до «мерзкого», так что я постарался максимально дистанцироваться от его личности.
        Внешность у него как будто тоже изменилась. Вроде бы человек один и тот же, а может выглядеть прилично и неприятно. Просто переключаться, как тумблер. Раз - и вот перед тобой абсолютно другой человек.
        Залысина, которая у промышленника, бухгалтера и потенциального изготовителя нового бюджета для страны, выглядела солидно при любом раскладе, сейчас лоснилась, а оставшиеся волосы казались прилизанными, точно по ним провели куском мыла.
        Представить, что он только что в соседнем кабинете пытался оприходовать кого-то из подчиненных... оставалось надеяться, что мои мысли не отразились у меня на лице омерзением к старшему Поликарпову.
        - Что ж... - продолжил он и помолчал немного. - Все равно вижу необходимость принести свои извинения.
        - Считайте, что я их принял, - ответил я. Рядом хмыкнул Быков. - Но ответа на главный вопрос мне получить так и не удалось. Быть может, мне стоит его повторить?
        - Нет, не нужно. У меня есть кое-какие наработки. Имеются цели, задачи, точки опоры, я выстроил кое-какие цепи и создал системы, - Поликарпов явно пытался оперировать своими терминами, чтобы создать впечатление профессионала, к тому же занятого. Но я его перебил:
        - Может быть, мне зайти к вам через недельку-другую, а вы представите, что смогли сделать? - спросил я чуть ли не ласково. Родион Сергеевич буквально расцвел:
        - ДА! - воскликнул он. - Через недели полторы, не позже. Я предоставлю вам наработки в письменном виде.
        Я уже собрался кивнуть головой, и по лицу промышленника начала медленно ползти улыбка лести, но вместо кивка я склонил голову чуть в сторону и внимательно посмотрел на потеющие очки, которые расположились на широком носе.
        - Было бы здорово, но... - я закусил губу, делая вид, что я все понимаю, но на меня давят сверху. - Вы же сами понимаете, что сейчас я всего лишь исполнитель. И потому вопрос необходимо решить не через полторы недели. А гораздо быстрее. Поэтому, я надеюсь увидеть хоть что-то уже сейчас.
        - Уже сейчас? - углы рта опустились, и улыбка моментально увяла. - Боюсь, что документы, то есть, наработки, у меня сейчас не с собой.
        - Где же они? - настал мой черед ухмыляться, потому что я видел, как Быков едва сдерживается, чтобы не скривиться в типичной для него ухмылке.
        - Дома. Вероятно, было бы вежливо пригласить вас к себе домой, но... - и тут он посмотрел на дворецкого. Ощущение, что ситуацию он просчитал не до конца, моментально отразилось на лице промышленника и рот захлопнулся быстрее, чем срабатывает мышеловка.
        - Да, я уже был у вас дома, - ответил я, сделав упор на «вас». - И, к сожалению, никто не провел меня к вам в кабинет. Не намекнул, что вы работаете над бюджетом страны и вкладываете в это дело много сил и времени. Даже наоборот, мне подсказали, что на это не тратится столько времени, сколько положено бы.
        - Потому что дома я этим не могу заниматься, - подбирая слова, начал говорить промышленник. И подбирал он эти слова настолько тщательно, что от моих ушей не укрылось намерение продолжать врать мне. - Да и как бы я мог секретное задание от самого императора принять и делать его прилюдно?
        Я не удержался и закатил глаза. Потом глубоко вдохнул и внимательно посмотрел на Поликарпова:
        - Здесь, как я посмотрю, вы тоже этим заниматься не можете.
        - Почему же, могу...
        - И остаетесь допоздна, - продолжал я, наблюдая за багровеющим лицом Родиона Сергеевича.
        - Да что вы себе позволяете?! - вскричал он.
        Я добился, чего хотел. Он потерял контроль и перешел в наступление. Неорганизованное. А потому начал пополнять коллекцию ошибок.
        - Похоже, что мне придется доложить о полном провале, - я встал с места и кивнул Быкову: - идемте, коллега. А вас, Гаврила, я попрошу остаться. Наверняка Родиону Сергеевичу может понадобиться ваша помощь.
        - Помощь? - дворецкий повернулся ко мне.
        - Не исключены последствия и весьма скорые. И речь идет только лишь о проступке господина Поликарпова, не считая других... м-м-м, событий.
        - Других?? - встрял Родион Сергеевич. - Что вы такое говорите?
        - А их суммарный эффект, - продолжил я, - даст невероятный эффект на всю семью, что, вероятно, будет большим ударом для всех.
        - Да о чем речь?! Да, я не сделал документ, но...
        - Вы понимаете, какого рода этот проступок? - внезапно посуровев, выступил Быков.
        Мне стоило больших усилий сдержаться. Однако, сыщик сыграл отлично, вживаясь в роль еще более плохого «копа».
        - Это не просто провал, - продолжал сыщик. - Это предательство. Предательство империи! Императора! - он приблизился к столу, за которым сидел Поликарпов и принялся на каждый слог стучать пальцем: - Предательство императора! - повторил он.
        Если бы на голове промышленника были волосы, они бы побелели на глазах, так изменился в лице Поликарпов.
        - Но я... я... - он даже не нашелся, чего ответить. - Сроки... были другими!
        - Отговорки! - вскричал Быков. - Пустые слова! Такие же пустые, как и ваши обещания!
        Как бы забавно не выглядело выступление сыщика, мне все же пришлось его немного притормозить:
        - Не надо так яростно, иначе документ император не увидит вовсе. Он же его увидит, правда?
        - Увидит! - воскликнул перепуганный Поликарпов. - Через неделю.
        - Через пять дней, - добавил Быков, а потом махнул рукой: - К черту! - и направился к двери.
        Поликарпов пару секунд молчал, но потом внезапно накинула на дворецкого:
        - Может, еще и ты, Гаврила, мне что-нибудь выскажешь?
        - У меня есть дурные вести про ваших сына и брата.
        В этой паузе мы с Быковым застыли на месте. Уходить мы и так не собирались, потому что нужно было задать еще немало вопросов. Но позволить дворецкому сыграть тоже требовалось.
        - Что с Аникитой? Говори сейчас же! Как посмел ты молчать, когда это нужно было сообщить мне в первую очередь!
        Пару отметок в своей голове я все же поставил. И общение, и требовательность, и отношение к семье. Учитывая, что мне недавно сказали о том, что семья у Поликарповых очень большая.
        - Он в больнице, - негромко ответил дворецкий. - Но с ним все в порядке, я полагаю, завтра он уже будет дома.
        - Где эта больница? Я сейчас же туда отправлюсь!
        - Похоже, что новости про брата вас не очень интересуют, - добавил я, обратив на это особое внимание. - А мне сообщали, что вы сегодня у него будете.
        - Так вы и там побывали? - раздувал ноздри Поликарпов. - И как же глубоко вы влезли в мою семью? Что успели накопать?
        - Не стоит так разговаривать, - продолжил я, возвращаясь на свое место рядом с Гаврилой. Быков занял место по другую сторону дворецкого. - И, полагаю, что время новостей сменит время новых вопросов. Только уже не от нас. А от полиции.
        - От полиции?
        Зазвенел телефон, одиноко молчавший на краю стола.
        - Вероятно, это они, - Быков указал пальцем на аппарат. - Возьмите трубку. Не думаю, что стоит...
        - Алло! - Поликарпов почти проорал в телефон. - Слушаю! Да, я! Что? - на лице у него проступили крупные капли пота, которые он поспешил смахнуть ладонью. - Не может этого быть! Куда? А, подъедете?
        - Скажите, что нас четверо, - подсказал я. - Мне бы тоже хотелось в этом деле кое-что прояснить.
        Округлив глаза, Поликарпов повторил сказанное мной.
        - В участок попросили.
        - Отлично, - сказал я. - Там и проясним, что за странные игры вы ведете.
        Глава 11. Полиция
        С полицией в целом я был знаком... вообще не знаком, пожалуй. Единственный человек, которого я знал, управлял участком рядом с Портовым районом, но его уволили из-за множественных нарушений.
        Среди которых можно было выделить еще и выдачу мне паспорта. Но пока надо мной был «колпак» из связей с императорской семьей, я мог не бояться даже намеков на какие-то проверки документов. Если кто и рискнул бы усомниться в том, настоящий ли у меня паспорт, достаточно было единственного слова императора, чтобы все сомнения развеять. Уж мой потенциальный тесть знал обо мне куда больше девяносто девяти процентов прочих влиятельных людей в городе.
        За нами, как и попросил Поликарпов, отправили автомобиль. Для проблемных участков у полиции имелись вездеходы. Возможно, такие же, как и в Вельске тоже были, но, пожалуй, городские кроссоверы - лучший термин, который я мог применить к автомобилю, который без труда пропахал двадцатисантиметровые сугробы.
        Полу-фургон, полу-внедорожник - я не смог точно определить класс, к которому относится транспортное средство, чей двигатель рычал напротив входа в административный корпус сталелитейного завода.
        Скользящие боковые двери открыли нам проход в салон, где по бокам расположились две широких мягких скамьи.
        - Барон Абрамов? - узнал меня один из двух полицейских, присланных на завод.
        - Это я, - изобразить приятное удивление не составило труда. По крайней мере, теперь будет меньше вопросов к моей персоне.
        - Садитесь вперед. Остальных оставим сзади.
        - Да как-то... - поскромничал я, но полицейский добавил:
        - Мне все равно нужно быть с «пассажирами». Садитесь, - прозвучало тоном, который не терпел возражений.
        Я не стал сопротивляться, а просто сел вперед. Правда, при этом я выложил из пальто пистолет в бардачок.
        - Ваш? - спросил второй полицейский.
        - Нет, - ответил я, ожидая новых вопросов, но мне лишь кивнули в ответ и резво развернули автомобиль.
        В участке мы оказались минут через десять - дороги пустые, лишь несколько брошенных в снегу автомобилей перегораживали полосу то тут, то там. При этом полицейская махина маневрировала очень легко, а ехала так, точно снега и вовсе не было.
        - Проходите все наверх, пожалуйста, - проговорил полицейский сопровождения, как только мы вошли в трехэтажный корпус типа «колодец». Больше он напоминал мне один из моих университетских корпусов, только этажностью поменьше. И расположение совсем другое. И оформление. И фасад. Только тем, что колодец - и напоминал, но ощущения были странные.
        На втором этаже, куда нас все же провели, а не отправили в гордом одиночестве, находился кабинет начальника управления. Вообще, все здесь выглядело немного иначе, не так как рядом с Портовым районом.
        Поэтому я смотрел во все глаза, отмечая строгую структуру и наличие отдельных кабинетов для подразделений. При этом здесь не было решеток на окнах - вероятно, чем более безопасный район, тем проще жилось полицейским.
        Хотя даже в Портовом не было пропускного режима. Каждый раз, когда я туда попадал, никто не проверял мои документы. А здесь...
        - Я все понимаю, но все же лучше проверить, - сказал начальник участка. - Владислав Владимирович. Сложное имя, но... - он заметил мой взгляд, кашлянул и взял в руки документы.
        Проверил, убедился, что я не самозванец, потом проделал то же самое и с остальными. Еще раз кашлянул и пригласил сесть возле широкого окна. Ряд удобных стульев расположился весьма кстати, только Поликарпов закряхтел, как старик. Ему еще в фургоне было некомфортно.
        - Хотел бы я сказать известную фразу, но лучше не буду, - Владислав Владимирович тяжко вздохнул.
        - Вы, кажется, большой любитель пошутить, - не сдержался Поликарпов-старший, - но сейчас не до шуток. У меня сын в больнице!
        - Мы знаем, - кивнул начальник участка. - Мои люди уже там, проводят допрос.
        - Допрашивать моего сына?? - воскликнул промышленник.
        - Не вижу никаких препятствий, - посуровел полицейский. - Произошло убийство, поэтому у нас есть полное право допрашивать кого угодно и где угодно, как мы посчитаем нужным. Тем более, что у него пулевое ранение как раз из оружия, которое было найдено на месте преступления. Он уже успел сослаться на вас, барон. И на вас, господин Быков. Но исключительно положительным образом.
        - Мог бы и на Гаврилу сослаться, - добавил я, чтобы не оставлять дворецкого без похвалы. - Тот на месте оказал ему первую помощь.
        - Между прочим, врачи как раз сообщили, что, если бы не первая помощь, потеря крови привела бы к... куда более тяжким последствиям, - сообщил Владислав Владимирович. Промышленник зыркнул на дворецкого совершенно по-иному. До похвалы там было, как до Китая пешком. - Но вернемся к нашей основной проблеме.
        - Да, давайте ближе к делу! - снова встрял Поликарпов.
        - Если позволите, говорить буду я, - начальник участка сделался сухим и жестким, словно старая сосна. - От ваших советов дело уж точно не продвинется, поэтому советую помолчать. Дело в том, что ваш брат мертв. Также среди погибших в его квартире обнаружена девушка, чья личность пока что устанавливается, а также Юлиан Ксенофонтов, - и тут полицейский решил побарабанить пальцами по столу. - Весьма неприятная личность, любая связь с которой возбраняется. И уж тем более не очень хорошо, когда господин Ксенофонтов находит свою смерть в квартире вашего брата.
        - Тит мертв... - побледнел Поликарпов.
        Тит Сергеевич Поликарпов, подумал я про себя. Интересное сочетание имени. Но здесь это норма.
        - К счастью для вашего сына, у него были свидетели, - Владислав Владимирович глянул на нас троих. - И, полагаю, что показания сойдутся. Кто будет говорить?
        Я взял слово и в подробностях сообщил как причины прибытия на квартиру к дяде Аникиты, так и последствия в виде нескольких тел.
        - Еще должен быть пленник, связанный ремнями человек, один нападавших.
        - Не нашли даже ремней, хотя Аникита указывал, что был еще один человек...
        - Он же был без сознания! - воскликнул Гаврила.
        - Да, подловить хотел, - признался Владислав Владимирович. - Профессиональное, проверка на вшивость. Вижу, что не врете, потому что Аникита ничего не сказал про связанного. Он точно был?
        - Люди, которые напали на нас, сидели в машине напротив. Последний пытался выбраться через сугробы, - на этих словах начальник участка громко хмыкнул, - но мы его обезвредили. Пистолет, который у Гаврилы - его.
        - Еще в машине изъяли который... А тот, что вы убрали?
        - Мой, - подал голос Быков.
        - Со всеми документами?
        - Угу.
        - Можете забрать, когда будете уходить. Но к вам, Родион Сергеевич, вопросов будет больше. Как сказал Аникита, он ожидал, что вы будете у брата, но вас там не было.
        - Я был на работе, - Поликарпов ответил, не моргнув глазом.
        - Задерживаетесь так долго?
        - Приходится.
        - У него особое поручение от императора, - решил я защитить будущего Казначея Империи. Хотя при таком старании не видел шансов задержаться на должности. - А я прибыл проверять.
        - Ага, - полицейский еще разок стукнул по столу. - Значит, вы приехали домой к Поликарповым, потом отправились к дяде Титу, где нашли его мертвым, отбились от нападения, - тут он смерил меня изучающим взглядом. Я ждал комментария вроде «что было невероятно», но такого не прозвучало. - А потом, обеспечив безопасность Аникиты, отправились на сталелитейный завод в поисках самого Родиона Сергеевича. Все верно?
        - До последнего слова, - ответил я.
        - Подтверждаете? - он посмотрел на Гаврилу и Быкова.
        - Угу, - они кивнули почти синхронно.
        - Вас вдвоем я отпускаю, вопросов нет. Самозащита, к тому же в таком формате - тут другого мнения и быть не может. А вот насчет вашего родственника я бы хотел еще немного побеседовать, - обратился Владислав Владимирович к Поликарпову. Тот сперва нахмурился, потом выказал смирение и даже вежливо с нами распрощался, но кроме «до свидания» не выдал ничего больше.
        Мы с Быковым вышли в полнейшем смятении. Точнее, он с облегчением выдохнул, когда покинул участок. А вот у меня возникла масса вопросов.
        К счастью, снегопад уже прекратился и теперь ровные сугробы блестели под светом фонарей. Лишь редкие тропинки показывали следы тех, кто рискнул пробивать домой или на работу в непогоду.
        Но многие заведения еще работали, поэтому я утащил Быкова поговорить за чашкой вечернего кофе.
        - Везет тебе на такие приключения. Может, ты как иномирец их притягиваешь к себе? - спросил Алан, усевшись напротив меня.
        - Если бы все было именно так, я бы отсюда смылся вместе с Аней давным-давно, - проговорил я. - Но мне здесь нравится. И даже такие приключения пока не слишком пугают.
        - Пока не покалечат настолько, что ходить не сможешь. Или будешь есть только жидкую пищу. Все до поры, Максим, - Быков ткнул в меню практически наугад. Я же взял только черный кофе и сахара побольше.
        - Как-то умудрились целый дворцовый переворот предотвратить, - ответил я. - И все живые. И даже почти невредимые.
        - Тебе повезло. Ой как повезло.
        - Угу, - я вспомнил прощальное письмо Подбельского. Если бы не его расположение ко мне, лежать бы мне на дне Клязьмы вместе с настоящим бароном Максимилианом Абрамовым. - Но это уже все в прошлом. Что ты думаешь по насущной проблеме.
        - Я о ней знаю слишком мало. Но вижу минимум две проблемы на самом деле. У Поликарпова правда заказали такой важный документ?
        - Действительно.
        - Сам...
        - Да, сам Алексей Николаевич сказал, - оборвал я вопрос Быкова. - Не настолько я наивный, чтобы после всего случившегося верить «переданным» словам.
        - Я просто уточнить!
        - Не виню. Так что за две беды?
        - Беда первая - документ, беда вторая - тот самый Юлиан Ксенофонтов.
        - Имечко так себе.
        - Псевдоним? - предположил сыщик. - Скорее всего, да, я думаю, что под этим именем скрывался кто-то другой. Или, как минимум, фамилию человек сменил. Но чтобы это выяснить, должна поработать полиция. А они получили тело - и все. Проблема решена.
        - Так ты не знаешь, кто это такой?
        - Нет, - покачал головой Алан. - Но судя по словам начальника управления, фигура это весьма интересная.
        - Попробую разобраться сам, - вздохнул я. - И надо будет еще отчитаться за то, что документ не готов, потому что им никто не занимался.
        - Тогда накопаю я, не берись сам. Вдруг слишком опасное дело, - проговорил Быков. - Через пару дней я позвоню.
        На том и порешали. Мне досталось сообщить неприятные новости императору, а вот Алану работка - едва ли проще. Мы распрощались и я, даже не пытаясь дождаться какого-то транспорта на улице, побрел в сторону ближайшей станции подземки.
        Вроде как все и разрешилось. Вроде бы все просто. Какой-то злодей убит. Правда, тело его пропало, но зато прояснилось все. Относительно. Черт!
        Без Быкова или Трубецкого рядом проблематично переваривать в себе местные события. Пока я был погружен в единственную проблему, все было просто, но теперь город открывал передо мной новые грани, а это заставляло меня размышлять больше прежнего.
        Отпустить проблему Тита и Юлиана не получалось до самого дома.
        - Как дела? - спросила Аня, встречая меня внизу. - Понравилось?
        - Ты даже не представляешь, как! - воскликнул я, скидывая пальто. - Надеюсь, ты не скучала по еженедельной встрече с родителями?
        - Завтра все вместе вечером пойдем в театр, там и увижусь, - улыбнулась она. - Надеюсь, что с утра нас никто будить не будет, - красотка подошла ближе и прикусила нижнюю губу, - потому что сейчас я не планировала ложиться спать.
        Глава 12. Семейный выход
        Какой бы сладкой и страстной ни была прошедшая ночь, насладиться сонным и ленивым утром мне не дали. Очень хотелось подольше проваляться в кровати, но, несмотря на мои желания, жизнь дала суровый пинок в виде громкого звонка в дверь.
        Пришлось накинуть халат, да побыстрее спуститься вниз. Пока Аня спит, а гость вежливо звонит с некоторой периодичностью, а не заставляет аппарат издавать истошные вопли без какого-либо промежутка по времени, я успел дойти до двери.
        Пистолет в ключнице у двери оперативно лег в ладонь. Иногда надо успеть вооружиться задолго до двери. На сей раз оружие не понадобилось.
        - Неожиданно, - произнес я, опуская руку.
        - Неожиданно, - ответил Гаврила, провожая глазами «стрелец». - Похоже, что я многого не знаю о вас, но зато понял, что не зря пришел.
        - Что случилось? - тщательно заперев за гостем дверь, я провел его на кухню.
        - Слишком многое, чтобы я оставался дворецким у Поликарповых еще хотя бы на один день.
        - Почему так? - уточнил я, решив, что чай лучше подойдет для нервозного гостя, чем кофе. - Вроде бы ничего страшного для тебя не должно было произойти. Хотя бы потому, что Аникита жив. Да и отец его не в слишком большие проблемы вляпался.
        - Проблемы, - поблагодарив и взяв в руки чашку чая, продолжил Гаврила, - у него очень и очень большие. С учетом того, что большая семья и хорошие связи, вчерашнее событие может очень сильно подкосить моего уже бывшего работодателя. Но это не значит, - чуть громче добавил он, - что я сообщу все порочащие его честь сведения.
        - Да мне и не нужно. Я же не подставлять Поликарпова собираюсь. Ему этого и так хватает. А то, что он жене изменяет, мы все трое видели. Слишком очевидно, чтобы как-то иначе увиденное назвать. Глубже в это дело я копаться не намерен. Меня интересует только то, что документ, заказанный ему, до сих пор не сделан. Ты же должен быть в курсе.
        - Он мне не докладывался об этом. Если Аникита никаких подробностей не знал, то я тем более.
        - Кстати, как он? - уточнил я.
        - Не знаю, не заходил. Как только мы вернулись домой, Родион Сергеевич проявил... некое неуважение ко мне, после чего я счел себя освобожденным от должности.
        - А он часто такой вспыльчивый?
        - Да, это его нормальное состояние, - продолжил бывший дворецкий. - Прошу только, не вините себя.
        - И не собирался, - нахмурился я. - У меня было задание от императора, которое я в целом выполнил. От моей руки хорошие люди не пострадали, поэтому моей вины здесь нет. Моя совесть чиста полностью. Но что ты тогда здесь делаешь, если не можешь толком ничего сказать?
        - Я здесь, чтобы про Тита плохо никто не думал. Он достойный человек. Более достойный, чем Родион, - начал Гаврила. - И я не могу представить, чтобы он влез в какие-то нехорошие дела.
        - Вам вчера сообщили, что это за Юлиан Ксенофонтов? - поспешил выяснить я.
        - Нет, господин полицейский, - почти что сквозь зубы проговорил Гаврила, - предпочел обойтись той формулировкой, которая звучала еще при вас. Но ничего более подробного он рассказывать не стал. Оттого и мне странно, что же это за личность была...
        Наверху чихнула Аня, дворецкий же испуганно обернулся.
        - Все в порядке, - поспешил успокоить его я.
        - Я не хотел бы беспокоить вас слишком, - быстро заговорил Гаврила. - Но я посчитал нужным сообщить, что такой человек, как Тит Сергеевич ни за что не стал бы связываться ни с противниками императора, ни с бандитами, ни с кем-либо еще, преступившим закон. Пожалуйста, имейте это в виду, если вдруг вам придется столкнуться с этой семьей.
        - Надеюсь, что не придется, но спасибо, - неуверенно проговорил я, стараясь понять, зачем мне вообще нужна была эта информация.
        - Мне пора, - и дворецкий поставил чашку на стол, поклонился, и попросил меня проводить его до двери.
        - Надеюсь, что твоей жизни ничего не угрожает?
        - Полагаю, что нет, - ответил он. - Но сейчас ничего не исключаю. Все же... опыт, - и он выскочил на улицу.
        Я же в смятении вернулся на кухню, вымыл чашку из-под чая, а потом задумался. Этот визит должен нести в себе больше смысла, чем просто обеление мертвеца. И, соответственно, очернение бывшего работодателя.
        Пока что я не видел резона ни в том, ни в другом, но информацию Гаврилы я принял к сведению. Следовало дождаться звонка Быкова, чтобы прояснить фигуру Юлиана. Чертовы фрилансеры!
        - Кто это был? - спустилась Аня. - Опять твои дела?
        - Да, - честно признался я и улыбнулся, моментально превращая свои слова в шутку. Девушка улыбнулась.
        - Только психи могут после такого снегопада на улицу выходить.
        - А мы собрались вечером в театр, - напомнил я. - Мы ничуть не лучше.
        - Это семейный выход. К тому же театр недалеко, а к вечеру точно приведут большую часть дорог в порядок.
        Я подошел к окну. Умаявшиеся дворники стояли, опираясь на лопаты, и явно ругали вчерашнюю непогоду. Однако вдоль тротуаров уже организовались приличных размеров снежные кучи. Некоторые уже начали постепенно вывозить.
        По свежепрочищенным дорогам медленно катились автомобили. Повозки шли чуть бодрее, но к нормальному темпу улицы до сих пор не вернулись.
        Выход в театр же для меня особой проблемы не представлял. Императорская фамилия регулярно посещала подобные мероприятия, так что никого не удивляло внезапное появление известных лиц. Кроме того, места порой выбирались не в отдельных ложах, а поближе к людям.
        Нужно было всего лишь сесть рядом с Алексеем Николаевичем, но при этом подальше от Ани. И так, чтобы не вызвать никаких подозрений, потому что обычно мы садились рядом.
        - Я бы хотела с матушкой пообщаться, - вдруг, словно прочитав мои мысли, произнесла Аня. - Если ты не против, я сяду с ней.
        - Предлагаешь мне составить компанию твоему папе? - улыбнулся я.
        - Если ты не хочешь...
        - Нет, я ни разу не против. Тем более, если тебе нужно переговорить с матушкой.
        Все складывалось как нельзя более удачно. Императорская семья на этот раз выбрала балкон и заняла целый ряд. Пространства было предостаточно, чтобы сесть со всеми удобствами и не пинать никого рядом сидящего. И это же пространство исключало вероятность, что нас подслушают.
        Нас было шестеро. Алексей Николаевич и его супруга, младший сын Борис с нянечкой и мы с Аней. Выразительный взгляд императора явно намекал на то, что пора мне отчитаться о проделанной работе.
        Пока вокруг шептались, а спектакль еще и не думал начинаться, император, слегка наклонившись в своем кресле, спросил:
        - И как?
        - Плохо, - ответил я негромко.
        Мы с Его Величеством занимали крайние места по правую руку. Далее от него сидела супруга, потом Аня, а затем уже и нянечка с младшим сыном.
        - Почему-то я ничего другого и не ожидал услышать. Что мешает Поликарпову?
        - Вариантов немало, но ни в одном из них я не уверен. Это и другая работа на старом месте, и просто нежелание чем-либо заниматься. И любовницы в том числе, - я не слишком хотел выдавать последний факт, чтобы не выставить себя сплетником, но как-то само вырвалось.
        - Неужели! - Алексей Николаевич тоже с трудом удержался от значительной громкости высказывания, чуть ли не с первых звуков заставив себя говорить тише. - Вот так сюрприз! А я-то думал, что на пост нового Казначея я беру приличного человека, с хорошим образованием и правильным отношением к семье! Что еще удалось выяснить?
        - Его сын, пожалуй, выглядит более правильным, чем он сам. Его брат Тит...
        - Знаю его, хороший человек, - быстро среагировал император, а потом попросил: - Продолжай, пожалуйста.
        - К сожалению, его брат уже мертв.
        - Уже? - Алексей Николаевич приподнял бровь. - Когда?
        - Вчера вечером, за несколько часов до того, как мы пришли к нему домой.
        - Не хотел я тебя в это впутывать. Ой как не хотел, - покачал головой император. К этому времени начался спектакль, но Его Величество и не собирался поворачиваться в сторону сцены. Даже после того, как его окликнула супруга, Алексей Николаевич остался довольно прохладен по отношению к происходящему на сцене. Проблема бюджета его беспокоила куда сильнее.
        - У вас есть другие люди, которым можно было бы поручить эту работу? Я не верю, что Поликарпов способен сделать хоть что-то. У него на руках сейчас полный ноль. А с этим входить в предстоящий год невозможно, - заключил я.
        - Знаю я, Максим, знаю. Но толковых людей у меня нет, - и выразительно посмотрел на меня: - А кем ты работал в своем мире?
        - Я продавал. Э... - пришлось поднапрячься, что «менеджер по продажам» зазвучал, во-первых, более солидно, а во-вторых, понятнее. - Я управлял продажами в больших объемах. Не продавец в магазине, а, м-м-м, контроль отпуска со склада. Надеюсь, что получилось понятно объяснить.
        - Более-менее. Я просто подумал, что ты мог бы оказать содействие.
        - Я откажусь. Извините. Я не могу взяться за то, в чем у меня совершенно нет навыка. И я даже не представляю сферу деятельности. Поэтому если не Поликарпов, то лучше найдите другого специалиста. Обратитесь в Императорский, может, там есть специалисты в сфере экономики такого уровня, чтобы не просто трактовать готовые документы, но создавать новые.
        - Не хочу принципиально идти в Императорский. В этот рассадник... - гневно выпалил император, а потом осекся.
        - А если совет целый?
        - Они будут спорить, как назвать документ, до Нового года. Не тот вариант, который мне нужен. Мне нужен день на раздумья, - Алексей Николаевич продолжил мысль, даже когда его супруга вновь зашикала на него, а соседи с переднего ряда кресел обернулись. - Я прошу прощения. Вероятно, я склонюсь к твоему выбору, но... Не Храповицкого же мне просить... он уже довольно стар. И тесно общался с Подбельским. Черт...Ну правда, не хочу я его видеть автором этого документа.
        - Па! - не выдержала теперь уже Аня. - Не отвлекай Максима от спектакля!
        Император притих. О проблемах государства он не хотел распространяться, похоже, ни на людях, ни в собственной семье.
        Если бы у меня был нужный опыт или навык, если бы я уже составлял хотя бы приблизительно похожие документы - я бы без сомнения попытался помочь. Но это не мой случай. И я надеялся, что император это прекрасно понимает.
        Судя по тому, что он до конца представления не вымолвил ни слова, в голове крутились более важные вопросы, чем спектакль по Чехову. А вот во что молчание первого лица Империи выльется завтра - большая загадка.
        Глава 13. Поиски приведут вас в никуда
        Спектакль был хорош. Качественный звук, приятный свет, хорошая игра. Даже какая-то особая интерпретация - об этом мне потом Аня сказала, что режиссер немного изменил концовку, чтобы она соответствовала «духу времени». А потом спросила:
        - Чем тебя так мой па увлек?
        - Расспрашивал, кем я работал у себя, - ответил я. Пришлось повторить ту же историю, потому что, как оказалось, за долгие месяцы, что мы общались с Аней, я ничего толком не рассказывал о прежней жизни. Так, отдельные моменты.
        - Интересно это все! - воскликнула Аня, когда мы уже вернулись к себе домой. - Но я думаю, что отличий между нашими мирами очень и очень мало. Знаешь почему?
        - Почему? - улыбнулся я. Мне всегда нравилось, когда она начинала рассуждать. Потому что даже сложные вещи ей удавалось разложить так легко, что я и сам удивлялся, как это я не додумался до таких очевидных вещей.
        - Потому что люди всегда и везде одинаковые. Их не может изменить религия, их не может изменить политика. И даже деньги не могут изменить всех. А потому в целом люди всегда одинаковы. А раз люди одинаковы, то и все остальное тоже более или менее одинаково. Говоришь, у вас много других технологий?
        - У вас есть свои, которые шагнули дальше наших. Например, машину для перемещения придумали вы, а не наши ученые, - ответил я. - Но ты права, я думаю. Все дело в людях. В каждом человеке.
        - Потому что каждый является частью большой группы, а группа уже оказывает влияние, - закончила мысль Аня. - Уже темнеет.
        Мы начали было обсуждать, что еще интересного было сегодня в спектакле, но телефонный звонок прервал наш диалог. Я позволил снять трубку Ане, но она, послушав пару слов, передала ее мне.
        - Да?
        - Быков, - раздалось в динамике.
        - А ты быстро.
        - Есть, о чем поговорить.
        - Приезжай, поговорим.
        Трубку тут же повесили.
        - Что надо от тебя сыщику? - удивилась Аня. - Только не говори, что он намерен втянуть тебя в свои авантюры?
        - У него нет авантюр. Хочет встретиться. Просто поговорить, - я попытался успокоить Аню. - К тому же, если я отправлюсь в это Академию или как она там называется, лучше увидеть напоследок тех, с кем я проводил время.
        - Пропасть на неделю в Вельске - это проводил время, - невесело усмехнулась Аня. - И я уже говорила тебе про то, что твои приключения опасны.
        - В этом нет ничего опасного, - соврал я, глядя ей в глаза.
        - Хорошо если так, потому что мне кажется, что ты опять ввязался во что-то опасное, лучше скажи мне сейчас. Может быть, лучше остановиться, чем продолжать дальше?
        - Говорю тебе, все в полном порядке, - продолжил успокаивать ее я. - Мы просто увидимся и…
        - А еще твои разговоры с отцом тоже выглядят странно. Точно все в порядке?
        - Абсолютно, - ответил я. - Все в полном порядке. Я могу тебе точно сказать, что нам ничего не угрожает.
        - Осталось уточнить, что ты подразумеваешь под словом «нас».
        - Всех. Надеюсь, что действительно всех, - добавил я, чтобы повысить уровень искренности. Не хотелось мне ей врать даже в этом, хотя я чувствовал, что история может выйти боком нескольким людям. Гавриле она уже вышла боком.
        - Может, вы сходите куда-нибудь? - внезапно предложила Аня. - Не сидеть же на кухне, как будто больше податься некуда. Мне все равно разговоры о ваших приключениях слушать необязательно. Что там в Вельске было? Я особенно не расспрашивала, но не думаю, что все кончилось хорошо.
        - Про местное дворянство ты знаешь. Да и людей погибло немало.
        - Как будто маленькая война, - Аню передернуло.
        - А изнутри точно большая, - ответил я. Она подошла ближе и обняла меня:
        - Потому я и не хочу, чтобы ты еще во что-то ввязывался.
        - Если бы я не ввязался во что-то в прошлый раз, что бы случилось с тобой? - улыбнулся я.
        - Спаситель принцесс от драконов-профессоров, - посмеялась Аня. - Ладно вам, проветритесь немного. Мне кажется, па тебя слишком утомил.
        - Если честно, да, - ответил я. - Не думаю, что мы пропадем надолго, но на всякий случай жди меня утром.
        Моя принцесса громко рассмеялась, а потом наклонилась и поцеловала.
        - Разбудишь, как придешь, - и ушла наверх.
        Минут через десять позвонил Быков и предложил встретиться не у меня. Я охотно согласился и вскоре направился в небольшое питейное заведение, расположенное довольно далеко от рабочих районов.
        Впрочем, пить могли одинаково лихо как ремесленники, так и банкиры с крестьянами, а также прочий рабочий люд. Кто желал и мог себе позволить, пил охотно. Другие тянули долго, точно смаковали. А кто-то действительно пытался распробовать многочисленные наливки и прочие спиртные напитки, которыми изобиловали питейные заведения.
        В том месте, куда меня позвал Быков, имелось по меньшей мере пять десятков настоек покрепче и в два раза больше - полегче. Когда я вошел, Алан уже сидел внутри и пил чай.
        - Настроение не то, - мрачно ответил он на немой вопрос. - Как тебе удалось так легко вырваться? Я полагал, что у твоей принцессы цепкие коготки.
        - Мы сходили в театр, - ответил я, - и мы оба подустали от ее родителей, так что решили, что можно немного расслабиться.
        - А как ты свое дело маскируешь?
        - Якобы в военную академию планирую поступить, - произнес я и вздохнул. - Но обманывать ее мне совсем не хочется. Тем более, что я чувствую что-то нехорошее. И она тоже. А раз так, появляется недоверие, которое она пока пытается скрыть. Или это волнение. Черт, не знаю, у нее был курс современного психоанализа или как его правильно называют, а у меня нет.
        - Рано еще волноваться ей. И тебе тоже. Я пока не высказался относительно того, что мне удалось найти.
        - То есть, волноваться будем, когда все расскажешь? И что же ты нарыл? - я всмотрелся в его чашку. - Раз чай, значит, не все так плохо?
        - С какой стороны посмотреть. Тебе доводилось сталкиваться с теми, кто жаждет власти для народа?
        - М… вон оно что, - насупился я. - Даже так? Ты же понимаешь, что идеологически тут все неверно на корню.
        - У нас еще есть время послушать твою точку зрения, а потом я тебе все расскажу.
        - Слушай, - начал я, - давай без загадок. Мне сегодня хватило отчитываться перед императором за то, что один идиот не догадался хотя бы начать делать документ. Теперь пострадает страна, а больше всего - император, который может найти профессионала в Университете среди профессуры, но не хочет его брать, потому что тот связан с Подбельским.
        - И все же. С чего ты решил, что идеологически власть народа неверна.
        - Потому что народ не сможет править, - ответил я.
        - Обоснуешь?
        - Прямых выборов нигде нет. И быть не может.
        - Если хорошенько поискать…
        - То поиски приведут в никуда.
        - Продолжай, - улыбнулся Алан и продолжил пить чай.
        - Ну хорошо. Самый явный пример… есть у нас… у меня в том мире одна страна, где люди выбирают выборщиков.
        - Маразм, - поморщился сыщик. - А как происходит?
        - Выборщик заранее решает, за кого будет голосовать, а люди голосуют за него. Но еще он может изменить мнение. А вдобавок к этому разный выборщик скрывает за собой разное количество голосов. И перевес в выборщиках не всегда гарантирует перевес в голосах.
        - Двойная система…
        - Так она везде такая. Если не выборщики, так кандидаты. Ты не можешь выбрать просто кого-то. Есть заранее оговоренный список, а ты выбираешь из тех, кто меньше тебя раздражает.
        - То есть ты ведешь к чему? К тому, что власть получит не народ? - уточнил Алан, хотя он прекрасно понял, что я имел в виду.
        - Да. А тот человек, который продвинул победителя.
        - Тогда это трехуровневые выборы. С теневым уровнем, которого никто не видит.
        - Пожалуй, что так, - согласился я. - Ты же понимаешь, что профессор, к примеру, был как раз таким. Он чужими руками тянул одеяло на себя. Продвигал брата одной известной личности, - я осмотрелся, чтобы убедиться, что наш политический диалог не подслушивают, - чтобы получить власть для себя.
        - Эта схема, скажу я тебе, работает везде. И на этой ноте мы плавно переходим к тому, что я нашел. И это довольно сложно.
        - Начинай, - ответил я и тоже попросил чай.
        В шуме было сложно подслушать, а обилие пьяных голосов намекало, что даже если бы кто здесь и был трезвый, то пробиться через такой барьер, чтобы услышать нас, было нереально.
        - Начну издалека. Семья Поликарповых очень большая и на самом деле имеет куда больше влияния, чем ты можешь себе представить. Их люди - всякие тетки и дядья Аникиты и даже самого Родиона - сидят по разным предприятиям, начиная от сталелитейных и бетонных заводов, заканчивая оружейными и пороховыми предприятиями.
        - А количественно?
        - Неважно, какое там количество. Пара предприятий тут, пара там. Представь, если у одного семейства будет возможность строить крепости и вооружать их? Строить корабли и вооружать их. Создавать пушки и тыкать их втихую почти где угодно, даже в собственных усадьбах.
        Мне почему-то представились семидесятилетние противотанковые и зенитные орудия, которые стоят посреди полей или на фермах, мешая противнику пробиться за эту линию.
        - Списать немного, до десяти процентов, к примеру, на брак - очень даже реально.
        - Ты так говоришь, будто уверен, что семья Поликарповых завела свои оружейные склады.
        - Уверен, - ответил Алан.
        - Продолжай, - заинтригованно проговорил я.
        - Нечего тут продолжать, сам сложи дважды два. Если кто-то кроме государства начинает копить оружие, это попахивает конфликтом.
        - Пока что это лишь вероятность конфликта. И, кажется, кто-то уже начал потрошить семейство Поликарповых. Может, это Третье?
        - Третье… - протянул Быков. - После тех перетурбаций, которые произошли в Третьем, его функциональность рухнула минимум втрое. Людей стало меньше, чистки привели к нехватке кадров, потере связей и…
        - Откуда ты все это знаешь??
        - Я поговорил с Гаврилой. Разговорить его оказалось несложно. Он знает многое, о чем говорить не следует. Но я его убедил, что мне можно доверять.
        - Почему я не смог этого сделать? - возмутился я.
        - Опыт, дружище, - усмехнулся Алан, но тут же стал серьезным. - Гаврила мне и рассказал, что в семье прекрасно между собой ладили все. Потому что подонки все до последнего. А Тит был честным.
        - Гаврила приходил ко мне и просил за него. Чтобы если вдруг что - он был хорошим.
        - Да ну? К тебе приходил?
        - Утром.
        - Словом, все подонки, но он видел и знает, где лежат документы, которые изобличают все семейство.
        - Погоди. Странное что-то. Почему бы им тогда просто не выпросить денег на свои заводы? Больше заказов, больше прибыль.
        - У тех, кто руководит заводами, какая-то своя зарплата, которая… сложная даже для меня. А для тебя - тем более. Прости, не в обиду тебе. Всего лишь потому, что ты не отсюда.
        - Не суть, Алан.
        - Суть. Нельзя просто выделить больше денег на зарплату начальству. Придется тянуть зарплату всех рабочих, а пока что ни один завод не смог значительно выделиться на фоне прочих.
        - Прав был я, когда отказался от работы Поликарпова.
        - Император предлагал тебе? - удивился Алан.
        - Я думаю, он скорее пошутил.
        - Не обижайся, но я решил то же самое.
        - Так, Быков. Что там дальше поиски? Никуда не привели?
        - Я так полагаю, - продолжил сыщик, - что семейство у кого-то на поводу собирает оружие. Реши они пойти во власть - они первые же друг друга и поубивают. Что и начали делать.
        - То есть??? - у меня чашка зависла на полпути ко рту.
        - Я предполагаю, что Тита убили свои же, - заключил Алан. - А для того, чтобы помочь тебе разрешить проблему с документами, надо найти Гаврилу и его тайник. Иначе император попадет в некрасивую ситуацию.
        - Почему?
        - Родион уже всем растрепал, сколько у него власти, что ему поручили бюджет клепать на следующий год.
        - И когда его этого лишат, он будет дураком последним, - высказался я.
        - Нет, Макс, не он. А император. И потом Родион постарается сделать все, чтобы документа он не лишился. Надо будет - уберут кого угодно. Может быть, даже тебя.
        Глава 14. Осиное гнездо
        - И сколько может понадобиться времени, чтобы раздобыть те обличающие документы? - поинтересовался я, прикинув, что этого вечера может не хватить.
        - Я пока не могу понять, - прищурившись, посмотрел на меня сыщик, - нравится мне твой настрой или нет. С одной стороны, инстинкт самосохранения - это очень даже хорошо. А вот то, что ты хочешь опять ввязаться...
        - Я уже ввязался, веришь ты или нет. И это - главная проблема. Моя и не только моя, к сожалению. Что я сперва соглашаюсь на все подряд, а потом начинаю думать. Но чаще просто действую по обстоятельствам.
        - Могу утешить - ты не мог предугадать, что новая просьба императора обернется такой ситуацией, - посочувствовал Быков. - Но и вылезти теперь сухим из воды - тоже кажется очень маловероятным исходом. Если только ты прямо сейчас не скажешь «к черту» и не полезешь в эти дебри.
        - Как будто у меня выбор есть!
        - Выбор есть всегда, вопрос лишь в твоей готовности к последствиям.
        Я замолчал. Лезть в эту историю еще глубже мне не хотелось. Да, я был согласен выполнить для Алексея Николаевича небольшую просьбу, но не более того. И эту просьбу вполне можно было посчитать выполненной, ведь статус документа я выяснил и передал информацию императору.
        Но в то же самое время оставить все, как есть, я не мог. Сейчас я могу повлиять на ситуацию, а в следующем году, когда документ так и не появится, что будет делать Большой Совет?
        Повременить с принятием решения - третий вариант. Сейчас даже Быков ждет, когда я приму решение, так почему я сам не могу немного подождать и посмотреть на то, как развернется ситуация?
        - Ты сперва ответь себе, чего именно ты хочешь? Может, ты яростный патриот, которого малейшая несправедливость приводит в состояние истерики? - иронично заметил Алан.
        - Не до такой степени. Но помочь императору нужно.
        - Но хочется ли?
        - Быков, - вздохнул я. - Он мне почти что родственник, не забывай об этом. А родственникам можно и помочь. В определенной мере.
        - Где она заканчивается, твоя мера? Хорошо, если не в могиле. Ты хороший парень, хотя и не отсюда. Но, наверно, у вас там хороший тоже много, как и здесь... - вдруг взялся рассуждать Быков. - Но не настолько много, чтобы ими разбрасываться.
        - К чему ты клонишь?
        - К тому, что сейчас ты один. Ты просишь меня о помощи и да, я тебе помогу, если потребуется. Хотя из-за тебя я и посидеть умудрился, но все же ты и выбраться мне помог. Да и Вельск... Вот, черт тебя дери, Абрамов!
        - Что? - усмехнулся я: сыщик в лице менялся так же быстро, как и погода на улице. Сейчас при ясном небе и полной луне заснеженные улицы казались светлыми и дружелюбными - не то что вчера.
        - Во Владимире нет дел, которыми я бы хотел заниматься, - продолжил Быков. - Искать пропажи и потери? Находить сбежавших жен и мужей в чужих койках?
        - Если за это платят, то почему бы и не заниматься? - спросил я.
        - Это гадко. Тошно мне следить за изменами и потом еще скрываться от разъяренных дамочек, которые не смогли удержать благоверных. Или сами пошли по стезе...
        - Тебе хочется дел поблагороднее?
        - Да, именно «поблагороднее», чтобы и весомое было к тому же.
        - Ты никак портфолио себе подбираешь? - удивился я.
        - Конечно. Чем ты более известный, тем лучше задания тебе придется выполнять в будущем. К малоизвестному сыщику не придет дворянин с просьбой отыскать пару миллионов. А вот твою историю пока что вообще никак нельзя использовать для моего портфолио!
        - Почему это? - удивленно воскликнул я.
        К нам подскочил официант и мы, поняв, что засиделись, решили заказать еще и еды.
        - Давай возьмем твою историю. Половину ее я провел в тюрьме. И сказать, что я спасал твою суженую - не вариант. Слишком уж за уши притянуто.
        - Да, пожалуй, - согласился я. - Но ведь есть же еще корабль... Да, к этому тоже не имеешь особого отношения.
        - Вот видишь. Сам подтвердил.
        - Ну, а Вельск?
        - Вельск - резня с моей точки зрения. Провал абсолютный. Если я кому-то скажу, что при раскрытии дела погибло больше десяти человек, уйдут, хлопнув дверью.
        - Если меньше? - мрачновато пошутил я.
        - Не придирайся к словам.
        - Так у нас и здесь уже пять тел, если ты не заметил.
        - И все они появились до меня, а не из-за моего участия, - спорил Быков. - Хотя двое все же появились. Но никаких проблем нет.
        - Ловко же ты фактами играешь, - подивился я.
        - Не умей я этого делать, не быть мне сыщиком, - хохотнул он, а потом погрустнел. - Но государственные дела все равно лучше решать тебе самому. Понимаю, что у тебя сейчас совершенно другой статус, не тот, что летом, но это не дает гарантий, что я не попаду в тюрьму опять.
        - Что-то в Вельске ты не очень грустил, когда провел за решеткой несколько часов на пару со мной, - подразнил его я.
        - Не ровняй тюрьму и полицейский участок в провинции.
        Пришлось согласиться, чтобы вернуться к прежней теме нашего разговора.
        - Итак, - продолжил я. - Ты уверен в том, что все же стоит лезть в эту семью?
        - Не лезть в семью. Но аккуратно разобраться. Предварительно подготовившись.
        - Например, как? Узнать общее количество теток у Аникиты?
        Официант принес жаркое, что на время отвлекло нас от беседы. Запах специй и мяса напомнил о голоде, и мы вдвоем набросились на еду.
        Заодно это позволило немного подумать о происходящем и переосмыслить собственные же слова.
        Пусть я говорил про родственные связи, которые еще не образовались толком. Но я опять находился между двух огней. С одной стороны - император, а с другой - его дочь. И чувствами я все же пылал к ней.
        - У тебя курица стынет, - услышал я голос Быкова, который вернул меня в реальность.
        - Угу...
        - Понимаю, есть над чем подумать. Жизнь-то дороже.
        - Не в жизни дело, Алан. А в том, что мы никогда не знаем, что будет дальше. Если б знать, то выбор уже сейчас можно сделать.
        - Пофилософствуй, - Быков прикончил свой ужин гораздо быстрее меня.
        - Предположим, это лишь выпад... попытка одной семьи получить больше влияния. Проходили мы уже через такое и помнишь прекрасно, чем все закончилось. Какие были «выступления».
        - Так у Подбельского же ресурс какой! - Быков заговорил тише: - Руководитель Третьего всегда имеет влияние чуть ли не уровня самого императора.
        - А здесь промышленники, которые, как ты говоришь, владеют не единственным заводом. Я же не пошутил про теток Аникиты.
        - У тебя юмор специфический, но кое-какую работу мы с тобой, я думаю, все равно проведем. Вероятно, сегодня же вечером.
        - Будем искать родню?
        - Именно. У тебя ведь есть твоя родословная?
        Неожиданный вопрос застал меня врасплох.
        - Родословная?
        - В каком угодно виде. Семейства, чей род не менял фамилий века с семнадцатого, те и вовсе генеалогические древа на стенах в доме рисуют. Вышивают на больших коврах и так далее. У тебя, скорее всего, максимум коврик, но все же.
        - У меня какая-то тетрадь была в доме, Максимилиан просил выучить, - вспомнил я. - Но из головы у меня уже все вылетело.
        - И ладно. Пусть вылетело, но важно другое. Такая тетрадь, как у тебя - это твое, личное. Но генеалогические древа находятся еще и в Императорской библиотеке. Для Нарышкиных, Голицыных и Романовых там отдельные тома энциклопедий есть. И не только для них.
        - А для Поликарповых? Они ведь не дворяне.
        - Если какая-то косвенная связь имеется, то и они там будут. Не могу представить себе, что я планирую идти в библиотеку в выходной вместо того, чтобы сидеть и отдыхать... Должен будешь, - Алан ткнул в меня пальцем.
        - Я тебе портфолио делаю. А теперь давай закончим нашу философию и займемся делом.
        - Делом, - я посмотрел на часы, которые показывали половину первого ночи. - У вас что, библиотеки работают круглосуточно??
        - Смеешься? Это же столица! Конечно, круглосуточно!
        Глава 15. Родовая политика
        Часом позже, прокатившись на метро в западную часть города, мы добрались до библиотеки, массивного здания, которое поражало своей легкостью. Необычная комбинация высоких окон и узких колонн, которые не мешали солнечному свету проникать внутрь, делала библиотеку воздушной, в отличие от привычных мне бетонных сооружений, где окон порой не было вовсе. Или, если они имелись, то исключительно как бойницы и не более.
        Здесь же библиотеку решили не уродовать. Всего три этажа давали суммарную высоту не меньше, чем у соседних семиэтажных жилых домов, а непривычную высоту этажа скрадывал сквер, разбитый у входа. Обилие лавочек намекало на то, что читать любили и на свежем воздухе.
        Но в темноте восхищаться библиотекой было сложно, хотя она и радовала глаз, а живописные кучи снега со всей возможной скоростью убирали прямо посреди ночи.
        - Если вы к нам в первый раз, пожалуйста, заполните, - девушка в больших очках протянула нам обоим бланки. - Просто сведения о читателе, чтобы мы при необходимости могли...
        И она осеклась, всматриваясь в мое лицо. Да, популярность - это очень хорошо, но я поскорее схватился за ручку, чтобы заполнить бумагу. Имя, фамилия, место жительства. Я указал имение под Ковровом.
        Не успел я руки убрать, как заполненный бланк тут же выхватили у меня из-под носа. И довольно улыбающаяся библиотекарша перенесла данные на небольшой прямоугольник картона, с усилием продавила его круглой печатью и передала мне, рассеянно улыбаясь. Данные у Быкова она не потребовала.
        - Привыкай чаще бывать на людях, - пошутил Алан.
        - Я сегодня был в театре.
        - Там персоны другие. Повыше чином, они в своем борще варятся. А люди пониже, попроще - они смотрят на вас всех, головы задрав. Им интересно. Еще скажи, тебе неприятно было.
        - Не по себе, - признался я. - На меня в первый раз в жизни так смотрели.
        - Влюбилась девчонка, - глумился сыщик. - А нам с тобой пора и поработать.
        Библиотека в столице явно создавалась со всеми удобствами. Разве что в ночь выходили далеко не все сотрудники, но, судя по обилию табличек и пометок в здании, вызвать специалиста можно было практически из любой точки, достаточно лишь нажать на кнопку.
        - Ты когда-нибудь вообще бывал в библиотеках? - спросил я Алана.
        - Я? Пару раз доводилось, - как-то смутился он. - Но немного по другим делам.
        - То, что ты здесь явно не информацию добывал, а женский пол, и так понятно. То есть, что делать, ты не представляешь так же, как и я, - бросив взгляд на кнопку у двери рядом с табличкой «помощь», я, немного поколебавшись, все же решился на нее нажать.
        Меньше, чем через минуту, к нам подбежала девушка в больших очках:
        - Подсказать, рассказать, кофе? - протараторила она, а я понял, что библиотекарша не таращит глаза на нас, просто очки увеличивают настолько, что сами глаза выглядят больше.
        - Для начала подсказать, - произнес я, стараясь смотреть куда угодно, но не на ее лицо. - Мы ищем родословные.
        - Могу принести нужную книгу, если вы знаете, чей род вам нужен, - оттарабанила она заготовленный ответ.
        - Так... Поликарповы? - спросил я. Библиотекарша задумалась:
        - На ум ничего не приходит, но я попрошу работника проверить, есть ли такая книга. Обычно спрашивают кого поизвестнее и подревнее. А если этот род... - она вернулась на свое место и, сняв трубку с телефона, дважды провернула диск, предварительно сверившись с листом бумаги рядом: - Мария! - громко произнесла она, - поищи род Поликарповых, пожалуйста! Минут десять подождите в зале. Сейчас людей нет, время позднее, так что найдем, если есть.
        Она постоянно говорила очень быстро и, стоило отвлечься, как половина смысла стиралась. Как пропустить серию в хорошем сериале.
        Мы с Быковым прошли через двери, на которые нам указала библиотекарша, и оказались в огромном зале.
        Пожалуй, слово «огромный» можно применять на каждое второе строение во Владимире, но здесь именно залы, а точнее, один большой зал имел не столько громадную площадь, сколько невероятный его объем.
        Первое, что бросилось в глаза - отсутствие пола. Сразу за дверью мы оказались на балконе, который опоясывал зал по периметру. Не меньше шести метров шириной, заполненный столиками так, чтобы на каждый падал естественный свет из окна.
        Проемы изнутри казались куда больше, чем снаружи - поэтому днем чтение книг должно было стать сплошным удовольствием.
        Я объем взглядом помещение, но как только увидел перила и то, что за ними провал вниз - поспешил подойти поближе. Убедиться в том, что громада была высотой в четыре полных этажа - три надземных и один подземный, которые было видно сверху донизу.
        Но и этажи делились пополам балконами чуть уже, чем тот, на котором мы стояли. Итого получалось по меньшей мере восемь уровней высотой около трех метров, каждый.
        И если читальная зона по большей части располагалась вдоль наружных стен, то книги хранились в середине зала. Вероятно, крышу поддерживали массивные опоры, по меньшей мере, штук девять, как я мог увидеть от входа в зал. И каждую опоясывали стеллажи с книгами.
        Считать полки и стеллажи я не рискнул, но почти двадцать пять метров в высоту - такие книгохранилища внушали трепет. Сами колонны также опоясывались прямоугольными балкончиками, к которым от основного балкона с периметра вела система «дорожек» - тоже довольно широких, чтобы избежать давки.
        Получалось, что огромное здание, построенное по принципам, схожим с теми, по которым строился и Университет, имеет весьма пристойную функциональность.
        Постояв немного, я также заметил, что нет ни затхлости, ни пыли, а внутри довольно свежо и приятно. Тишина не давит на уши, поскольку даже лампы не жужжат.
        - Простите! - от неожиданности я вздрогнул. - Но книги, посвященной непосредственно Поликарповым, здесь нет!
        Десять минут пролетели незаметно, а библиотекарша уже принесла нам новости и... толстый журнал.
        - Но есть общая книга родов и их связей, полагаю, что вы сможете найти связанные именитые семьи здесь, если они есть вообще.
        - Спасибо, - ответил я, а Быков взялся за журнал. Девушка отдала его словно нехотя.
        - Можете вызвать меня, нажав на кнопку на любом столике, который займете. Могу принести вам кофе, если желаете.
        - Желаем! - воскликнул сыщик, опередив меня.
        - У меня возникает странное ощущение, что дома ты не ешь, - заметил я, когда мы приземлились за круглый столик неподалеку от входа.
        - Оставь сыскное дело мне, - Быков раскрыл журнал на оглавлении. - Здесь должна упоминаться фамилия Поликарповых, а через нее мы найдем уже хоть что-то, я думаю. Надеюсь, точнее.
        Вкусный кофе немного подогрел мой интерес к пятисотстраничному журналу. Как и ожидал Быков, фамилия Поликарповых действительно там имелась. Но не в том формате, который был нам нужен.
        - Слишком слабая связь, чтобы упоминание ее было в других книгах. Дальние связи, четвероюродные и так далее. Совсем не то, что нужно, - в сердцах захлопнул журнал через полчаса Быков.
        - Быть может, в Империи есть памятные даты или дни профессиональных праздников?
        - Профессиональных для кого?
        - Какой-нибудь день тяжелой промышленности. День сталелитейщика. Или сам император вдруг награждал выдающихся деятелей. Ничего на ум не приходит?
        Быкову, в чем я не сомневался, на ум ничего не пришло. От государственных праздников, как и от промышленности, он был далек. Пришлось в третий раз побеспокоить девушку в больших очках и попросить календарь со списком праздников, в том числе не официальных, если такие имелись.
        Теперь просьбу пришлось обдумать и правильно сформулировать работнице парой этажей ниже. Зато чуть позже нам на стол легла небольшая брошюра со списком памятных дат и праздников толщиной страниц в двадцать.
        - Поверить не могу, что я ковыряюсь в этом, - пробормотал я, пролистывая десятки дат и праздников. Прочитывать приходилось все, потому что в Империи, в отличие от моего мира, даже именования праздников могли отличаться.
        Но в этом я просчитался. Был и день железнодорожника, и день пекаря, и день медика, и многое другое. С пометками, что празднуют все, имеющие отношение к той или иной деятельности.
        Ближе к концу нашелся и день промышленности. Отмечали его пятнадцатого ноября.
        - Отлично, - просиял Быков и попросил газеты за последние десять лет в разбросе плюс-минус неделя от даты. А потом пояснил: - Мы наверняка найдем информацию о Поликарповых хоть в одной из них.
        - Вам же только владимирские? - уточнила библиотекарша.
        - Да-да, чтобы не так много листать.
        «Не так много листать» нам подняли на специальном лифте на тележке примерно через час. Мне даже стало жалко работниц библиотеки, но те совершенно не возражали, что им приходится трудиться в ночную смену.
        В итоге к нам на стол легли минимум семь разных газет, как еженедельных, так и ежедневных. Пришлось разбираться вдвоем и откладывать в сторону для дальнейшего прочтения те материалы, которые хоть какое-то отношение имели к промышленности, празднику или Поликарповым.
        - Если бы знать день рождения кого-то из них, - размышлял я вслух, - то...
        - Привезут тебе еще пару тележек, если не уснешь, - ответил мне Быков. - Надеешься, что здесь ничего нет?
        - Наоборот, - я отложил в сторону еще одну газету с заметкой «ко дню промышленности».
        Вскоре осталась четверть, которую требовалось прочитать более подробно. В большинстве по празднику прошлись сухими цифрами, отметив, что столица - локомотив промышленности и так будет впредь. Я не удержался:
        - А остальная страна тогда? - и показал заметку Быкову.
        - Ты все рвешься в министры экономики? - съязвил он. - Предложи свои услуги вместо Поликарпова. О, вспомни черта. Нашел.
        И мы вдвоем сели за огромный разворот, посвященный семье промышленников.
        На самом деле называть их промышленниками в моем представлении было бы неверно. Промышленник владеет заводом, а в Империи заводами и производствами владело само государство. Имелись лишь управляющие, которые отвечали за исполнение заказов и планов.
        Но газета писала именно про них, а статья называлась «Пятьдесят лет развития». Центральной фотографией была выставлена семья, стоящая в пять рядов и вместившаяся в кадр в количестве около семидесяти человек.
        - Однако... - вырвалось у меня, когда я прочитал подпись, гласившую, что все они - большая семья Поликарповых. - А вот и Аникита, - узнал я парня во втором ряду слева. - И его отец.
        - Вот и разобрались. А теперь надо переварить вот это, - Быков поднял страницу, а потом и вторую. Семье оказалось посвящено аж три разворота. - Давай, посмотрим, что там за родовая политика у них, раз все в промышленность ушли.
        Глава 16. Поликарповы
        Несмотря на то, что статья получилась очень большой, какую-то эмоциональную окраску она не несла. Нечего было нести, потому что обилие связей, денег, опыта и всего остального нельзя было передать как-то иначе, чем в цифрах.
        Во всяком случае, Аникита говорил правду. Все начал его дед. И, как и многие другие успешные семьи на территории столицы Империи, успех заключался в невероятной работоспособности, помноженной на масштабную деятельность вокруг.
        Сергей Поликарпов начинал, как простой плотник, пока не собрал вокруг себя небольшую бригаду. В статье отдельно упоминалось, что всего за два года группа в десять строителей разрослась кратно. И потому появилось компания, которая оказывала услуги как государству, так и жителям Владимира.
        Финансовые дела пошли в гору, а потому Сергей Поликарпов решил подумать и о семье. Причем не только своей.
        Судя по содержанию, в управленцы родственников он не брал, но охотно одаривал подарками в виде небольших денежных сумм, давал работу ничего не значащую, но все же оплачиваемую и заметную.
        Когда контора разрослась настолько, что на нее обратило внимание государство. В частности, на ее успешность. Но не попыталось разорить, а давало подряды и устраивало работников на подходящие должности.
        За последние тридцать лет, что отдельно подчеркивалось в статье, из строительной конторы Сергея Поликарпова почти все управленцы ушли на различные предприятия. В том числе Родион выделялся, как лучший работник сталелитейного. Тит заведовал пороховым заводом, расположенным в южной части города, почти на самой окраине.
        Кроме этих двух, также имелось еще и производство вагонов и локомотивов под «уверенным руководством Якова Поликарпова», а также более мелкие предприятия вроде изготовления различной фурнитуры.
        - Здесь даже нет оружейных заводов, - произнес я, когда закончил читать огромную статью.
        - Это же тайна. Одно дело - порох. Его можно и в горное дело пустить, большого секрета тут нет, - пояснил Быков. - А вот производство стрелкового оружия и артиллерии - это уже тайна. Бронемашины вот собирают на локомотивном, я более чем уверен. Там есть все для этого.
        - А пушки?
        - У императора спросишь, - ответил мне Быков. - Все секреты знает он, да те, кто руководил Третьим. Или непосредственные управленцы на заводах, или их работники.
        - У нас же есть отличные связи, - вспомнил я. - Ты не хочешь поговорить с Гаврилой, раз уж тебе так удалось его раскрутить на беседу?
        - Если бы я знал, где он живет...
        - Мне он тоже не говорил, - задумался я, но тут же нашелся с ответом. - Предлагаю отправиться к Аниките.
        - И? Он возьмет и скажет все, что ты захочешь?
        - Он мне по духу ближе, - улыбнулся я. - Но... - с трудом подавив чудовищный позыв зевнуть, я вспомнил о времени, - думаю, что этим стоит заняться чуть позже, иначе сил у меня вовсе не будет.
        - Уже светает, - Быков выглянул в окно. - Да, это мы засиделись! - и он вызвал девушку в очках уже в который раз. - Простите, можно, мы заберем это?
        - Копию сделаем, - кивнула та.
        Бережно спрятав сероватую бумагу, Быков тепло улыбнулся девушке, но та в его сторону даже не посмотрела.
        - Везунчик, - сыронизировал он. - Такую милую девушку отхватил себе. Смотри, как бы принцесса твоя не стала ревновать! Вечером предлагаю встретиться с Аникитой.
        Мы ударили по рукам и разошлись. Я же полагал, что большая семья Поликарповых, несмотря на слова «вместе», «дружно» и «плечом к плечу» - ни разу не такая дружная, как пытаются выставить.
        Аня не зря говорила, что люди везде одинаковые. И если в моем мире за долю в однокомнатной квартире могли убить старого родственника, то столь влиятельная семья, в которой еще и убийство произошло, едва ли не оскалится на саму себя в поисках следа.
        Попытка пролить свет на происходящее могла пройти успешно, если Аникита согласится говорить. От него мне более важно было найти квартиру, где проживает Гаврила, да кое-какие условности отношений в семье Поликарповых.
        Дома я завалился спать, едва дойдя до кровати, и проспал до двух часов дня. Аня поднялась чуть раньше, и я застал ее на кухне вместе с парой чашек.
        - Шумно просыпаешься, да и спишь тоже, - с легким беспокойством произнесла она. - Как все прошло? Повеселились?
        - Да, - соврал я. Веселиться в библиотеке в поисках нужной информации - совсем не то удовольствие, однако я предпочел ничего не говорить. Если все закончится быстро, маленькое приключение пройдет без последствий. Но надо было получить еще и сегодняшний вечер.
        - Как ты смотришь на то, чтобы сегодня прокатиться на пароходе по Клязьме? - предложила Аня.
        - Прямо сейчас готов, - я ухватился за эту идею, потому что можно было немного сдвинуть дела с Быковым или... - А вечером мы с тобой навестим одного знакомого.
        - Еще одного? - удивилась Аня.
        - Он сейчас в больнице, надо навестить и поддержать.
        Повисла продолжительная пауза. И пока я думал, как выкрутиться, Аня спросила:
        - Почему ты не сказал об этом раньше?
        - Сам узнал только вчера.
        - Сходим, - почти сразу же согласилась она. - Кто он?
        - Аникита Поликарпов, - тут уже соврать не удалось бы ни при каких обстоятельствах.
        - Хорошо, - подтверждение прозвучало еще раз. - Фамилия звучит знакомо, но я не представляю, о ком речь.
        После утреннего, точнее, полуденного приема пищи девушка ушла читать, а я воспользовался одиночеством, чтобы предупредить Быкова - приходить в больницу не стоит.
        - Тогда сосредоточусь на семье и, быть может, смогу найти Гаврилу, - прозвучал ответ.
        План на день расписался сам собой, поэтому я с чистой, как дороги без снега, совестью, привез Аню на пароход, чтобы насладиться видами города с воды.
        Клязьма и не думала покрываться льдом, несмотря на усилившийся с ночи мороз, опустивший температуру до минус десяти градусов. Но на пароходе открытые пространства чередовались с уютными теплыми каютами и залами с большими окнами. Так что времяпрепровождение обещало быть приятным.
        А вместе с тем, что голова моя совершенно не загрузилась предстоящим вечером, я просто наслаждался и местом, и временем, и компанией.
        - Мне кажется, что папа тебя слишком увлекает делами, - произнесла Аня, стоило нам присесть за столик у окна.
        - Не кажется, - ответил я и приготовился врать, как настоящий продажник, хотя всегда был за честность - именно поэтому я и считал свою работу в старом мире бесполезной. - Есть кое-какие трудности. И твой отец хочет привлечь меня к их преодолению. Ничего особенного, но сперва надо пройти небольшую подготовку. Это меня и беспокоит.
        - Неизвестность?
        - Да, - ответил я, с облегчением высказав правду.
        - А сроки?
        - Пока не уточняли. Сразу скажу, что не горю особым желанием туда ехать. Но считаю, что так надо.
        - В любом случае, я тебя поддержу, - улыбнулась Аня.
        И остаток времени прошел в любовании прибрежными районами города, однако, чем больше я врал, тем тяжелее мне становилось. А вечером, когда мы отправились в больницу к Аниките, стало еще хуже. Не любил я врать - не стоило и начинать. Даже ради того, чтобы не беспокоить Аню лишний раз.
        - Мы проведать пациента, - обратился я к дежурной. - Аникита Поликарпов, два дня назад прибыл.
        - А вы?..
        - Друг, - поспешно ответил я.
        - Как, вас не предупредили? - воскликнула она. - Утром отбыл домой, его уже забрали.
        - Отец? - уточнил я.
        - Нет, дворецким представился. Гаврила.
        - Я могу позвонить от вас?
        - Разумеется!
        Предварительно предупредив Аню, я поспешно набрал Быкова и сообщил ему последние новости.
        - Гаврила забрал Аникиту? Странно. Очень странно, - и вздохнул. - Потому что я сейчас читаю о том, что тело дворецкого нашли сегодня утром.
        Глава 17. Официальные поиски
        - Что случилось? - Аню напугало мое лицо. - Ты бледный.
        - Неприятности у моего друга. И, кажется, серьезные, - ответил я. И решил, что полуправда будет лучше, поэтому сообщил ситуации в семье Поликарповых. - Думаю, что мне надо обратиться в полицию, чтобы не заниматься этим делом самостоятельно.
        - Верное решение, - улыбнулась она. - Наконец-то проявил ответственность. Я доберусь сама, проведаю па по пути домой.
        Отправив ее на извозчике, я направился совсем не в полицейский участок, а обратно к реке, где стоял дом семьи Поликарповых. Точнее, одной из ее многочисленных веток.
        Никто не открыл, что было логично, ведь Родин работал, Гаврила убит, а если Аникиту похитили, то в доме быть некому. Еще один след можно было взять сталелитейном заводе.
        Потолкавшись у входа - без документов меня пропускать никто не собирался - я дошел до административного здания, нашел кабинет Родиона и постучал.
        В этот раз в коридорах было многолюдно, поэтому спросить, куда подевался один из главных сотрудников завода, я мог раз двадцать. Но все качали головами - нет, никого нет. Не видели Родиона Сергеевича. Не знаем, сегодня не приходил вовсе.
        - А вчера? - уточнил я.
        - Сидел допоздна, - с пятой попытки я услышал вразумительный ответ. - И ушел после всех остальных.
        Я порывался найти ту женщину, с которой мы втроем видели его. Но и ее нигде не было, а обыскивать весь завод я не мог. И так люди косо смотрели на человека, близкого к императору, но, как ищейка, бегающий по административному корпусу сталелитейного завода.
        Сыщик встретил меня у ворот. Автомобиль он сменил на двухместный, чуть пониже и не такой угловатый, как раньше.
        - Похоже, что любовники и рассеянные люди приносят тебе неплохой доход, - проговорил я.
        - Имею свою копеечку, - отшутился Быков. - Кажется, все немного серьезнее, чем мы думали?
        - Если бы немного. Его отца тоже нигде нет. Ни дома, ни здесь. А ехать на квартиру к Титу я не вижу смысла - там уже все вычищено сыскарями.
        - И каков твой план? Вломиться домой к Родиону?
        - В идеале - да. Но сперва надо выяснить, где он может еще находиться. Я поискал ту женщину, с которой мы его видели. Но нигде не нашел.
        - Так давай спросим. Он ее проводил через ворота, не через забор же перекинул! - воскликнул Быков и направился вместе со мной к небольшому зданию у ворот. - День добрый! - и лучезарно улыбнулся, вытащив «документик». - У нас есть право на проведение сыскных работ. Зададим пару вопросов и больше ничего, не стоит переживать, - добавил он тем же тоном, когда пара дежурных, довольно крупные ребята, привстали со своих мест.
        - Советую его послушаться, - произнес я. - Иначе от меня проблем вам будет куда больше.
        Меня смерили взглядами, полными презрения и ненависти. Они прекрасно знали, пропустив меня с час тому назад на территорию завода, кто я такой. И не хотели проблем, но при этом заставить их сотрудничать оказалось той еще мукой.
        В конце концов, после множества неудобных вопросов и даже угроз, они признались, что Родион Поликарпов действительно пару дней тому назад привел с собой даму, которую представил императорской проверяющей.
        И вполне сносно описали ее внешность: черноволосая, строгая, в костюме, как мужчина. А еще в меховом воротнике, что едва ли можно было назвать действительно отличительной особенностью.
        Каких-то других подробностей нам не сообщили.
        - Даже имя не знаете? - удивился я.
        - Так она проверяющая! Даже документы нам под нос сунула - и все, - развели руками дежурные.
        Пришлось здесь отступить и вернуться в машину Быкова.
        - Много ли у нас нитей остается, чтобы вести поиски? - спросил я. - Ситуация становится опасной, а делать нам особенно нечего.
        - Я бы предложил дойти до полицейского участка, - внезапно сказал сыщик.
        - Что??
        - У них должны быть адреса и чуть больше информации. С тем, что у нас есть, мы многого не нароем. Скорее, лишь время потратим. А вообще, Третье должно оказывать нам поддержку. По мере возможностей.
        - Еще скажи, что император нам помогать должен.
        - Идеально! - сыщик хлопнул ладонью по рулю. - Вот с тобой всегда интересно работать.
        - Так, давай серьезнее. Пропал человек, который должен стать следующим Казначеем. Неважно, что мы считаем его... не лучшей кандидатурой, но он пропал. И потому нам следует его отыскать хотя бы ради спокойствия Его Величества.
        - Живым или мертвым?
        - Именно так. Во втором случае хотя бы станет понятно, что он действительно ничего не сможет сделать. И потому работу передадут более ответственным лицам.
        - А, может, мы сделаем еще проще? - спросил Быков. - Не будем никого искать. Правда. К черту это все. Гаврила мертв, Аникита пропал, его отец - тоже. Дядя - мертв, как и еще два человека в его квартире. Все это очень странно, но лезть в это глубоко не хочется.
        - Схалтурить решил? Испугался? - принялся наседать я на сыщика. - У нас есть описание женщины, которая была на заводе. Нам надо найти жилье Гаврилы, хотя... вероятно, он просто жил у Поликарповых, а потому вопрос, где он спрятал изобличающие документы, остается открытым. Да и нужны ли они теперь нам?
        - Когда ты начинаешь рассуждать, то кажется невероятно умным человеком. А пока тычешься во все подряд, даже жалко тебя становится, - выдал Быков. - Дружеская шутка.
        - Я бы предложил использовать их чуть меньше. Вдруг я стану слишком обидчивым, - а потом вспомнил: - ты же поискал информацию про Юлиана Ксенофонтова?
        - Не было времени. И с этим самое правильное - обратиться в полицию, так как они точно знают о нем информацию, но не хотят говорить.
        - Значит, начинаем официальные поиски. Но сперва надо уведомить императора, - продолжил я.
        - Блещешь разумностью и осторожностью сегодня, дружище, - взмолился сыщик.
        - Я бы и не подумал, что два пропавших и один убитый после твоего вовлечения в процесс так резко заставляет тебя передумать. А как же хорошие дела? Для твоего портфолио?
        - Макс, пойми, с такой плотностью криминала - это не один человек делает. Даже если семья сама решила избавиться от лишних людей - все равно там работает не один исполнитель.
        - Раньше тебя это не смущало.
        - До тебя я с таким вообще не сталкивался.
        Я внимательно посмотрел на Быкова.
        - Так и скажи, что слиться решил, - не удержался я. - Вообще-то я рассчитывал на твою помощь!
        - Я же не отказываюсь, Макс, но разумно полагаю, что здесь нам стоит работать над этим не вдвоем.
        - И проще всего для тебя - пойти в полицию... Которая нам отказалась сообщать информацию о Ксенофонтове. Хотя в некоторой степени ты прав. Гораздо лучше найти какую-никакую помощь. Едем во дворец.
        Автомобиль мягко тронулся и улочками добрался до шоссе, где Быков решил ускориться и, несмотря на накаты, весьма эффектно входил в повороты. Дорога до дворца заняла не больше сорока минут.
        - Может, тебе не ходить? - предложил я. - А то еще впрягут тебя в официальное расследование. И что тогда? Снова риск.
        - Издеваешься? - улыбнулся Быков.
        - Даю тебе прочувствовать всю ответственность за твои слова.
        И все же мы пошли вместе бесцеремонно отвлекать императора от его дел. Но, к счастью, Аня уже ушла, а других встреч у Алексея Николаевича запланировано не было.
        - Целая делегация, - поприветствовал он нас. - Что случилось?
        - Нам требуется помощь, ваше величество, - произнес я и сделал паузу.
        - Это по вопросу, который я попросил тебя решить?
        - Да, который теперь решить невозможно, - продолжил я. - Потому что Поликарповых становится меньше с каждым днем. Аникита пропал и его отец тоже.
        - Ты уверен в этой информации?
        - Отчасти, - нехотя признался я. - Я был у него дома и на работе, посетил больницу, откуда забрали Аникиту, в газетах пишут, что дворецкий Поликарповых мертв. Думаю, это достаточные основания для того, чтобы начать беспокоиться по поводу не только документа, но еще и ситуации, которая складывается в городе.
        Император молча смотрел на нас обоих.
        - Я думаю, что дело надо брать под особый контроль. Я выделю людей, которые займутся поисками Аникиты и проведут все должным образом. Ты свою работу выполнил, а теперь начнутся официальные поиски.
        Глава 18. Неожиданные гости
        Перед нашим уходом Алексей Николаевич напомнил про визит Ани:
        - Она беспокоится за тебя, Максим. И это еще одна причина, по которой я прошу тебя отойти в сторону и дать дорогу профессионалам.
        - Да, конечно, - согласился я и поспешил домой. С Быковым я распрощался у ворот дворца, а потом направился домой.
        Аня ждала меня дома:
        - Удалось сделать все?
        - Да, - выдохнул я. - Все, что нужно.
        - Его пообещали найти?
        - Найдут. Я надеюсь, что вскорости это и случится. Теперь можно и перевести дух.
        Помолчав некоторое время, Аня спросила:
        - Он хороший друг?
        - Довольно-таки, иначе стал бы я его проверять?
        - Да, пожалуй, - задумчиво произнесла она. - Я лишь к тому это, что ты никогда раньше о нем не говорил. И...
        Речь ее оборвалась, а я услышал, как закрылась входная дверь. Мой пистолет был в ключнице и добежать до него я бы никак не успел. Но все равно вскочил с места и бросился ко входу, несмотря на то, что войти вооруженные люди.
        Не успев схватить ни ножа, ни чего-либо другого, не менее острого, я выскочил в коридор, спрятавшись за дверью. При этом я старался не издать ни звука, но все равно тот, кто пробрался в дом, был осторожен и прежде, чем сунуться в столовую, проверил из прихожей наличие живых людей - и выдал себя торопливым шарканьем.
        Я же был готов к его появлению и, как только проеме показался небольшой пистолет, тут же отбил его в сторону окна, туда, где никого не могло быть. На миг скосил взгляд проверить, прав ли я был, но в ту же секунду свободная от оружия рука устремилась мне под дых, сбила дыхание и едва не отправила навзничь.
        Не в силах сразу поднять голову, я лишь блокировал второй удар, а, когда на плечо мне легла ладонь, чтобы попридержать, наступило время перехватить инициативу.
        Без вдоха я резко ударил левой рукой в сгиб локтя, предварительно навалившись на нападавшего. Хороший импульс заставил его пошатнуться, но не упасть. Зато дал мне доли секунды для замаха и возможность, пока ладонь не убрали с плеча, ударить по незащищенному боку.
        Противник охнул, ослабил нажим и тогда, вдохнув как следует, я наградил его еще серией ударов, не давая восстановиться. И только потом посмотрел на лицо ворвавшегося в мой дом. Гаврила.
        Только он не собирался сдаваться, а продолжил сопротивление, за что схлопотал еще пару мощных попаданий. Последнее заставило его согнуться пополам. А затем дверь хлопнула еще раз.
        Я уже собрался оглушить Гаврилу, но в кухне показался Быков с револьвером наготове:
        - А, ты уже справился, - разочарованно ответил он.
        - У меня к тебе отдельный разговор будет, Алан, - я приподнял голову дворецкого, чтобы и сыщик убедился в его личности.
        - Что здесь происходит? - из-за кухонной стойки высунулась Аня. - Максим!
        - Мы все объясним! - воскликнул Быков.
        - И мне тоже, - кашлянул Гаврила.
        - А тебе чего, ты вообще мертв, - я отпустил дворецкого, позволив тому встать на ноги.
        - Мне очень даже чего, - он еще раз прокашлялся, а потом выпрямился, но охнул и схватился на ребра. - Хороший удар, - простонал он.
        - Я могу навешать еще, если не дождусь объяснений! Говори! - потребовал я.
        - Пожалуй, тут всем надо кое-что объяснить, - вздохнула Аня. - Драться больше никто не намерен?
        - Нет, - ответили мы хором с дворецким.
        - Прекрасно.
        Пятью минутами позже Быков пил черный кофе, а мы с Гаврилой сидели, прижимая к местам ударов пакеты со льдом.
        - Итак? - ожидала ответов Аня. - Тебя я прекрасно помню, - она кивнула на сыщика. - Но кто ты?
        - Гаврила, - негромко сказал неожиданный гость.
        - Он был дворецким у Поликарповых, - пояснил Быков. - Между прочим, я заметил издалека, что к тебе в дом кто-то ломится. И пока добирался...
        - Спасибо, Алан, твое появление - неоценимая помощь, - ответил я. - Можешь записать себе в портфолио мое спасение.
        - Так, - Аня постучала пальцами по столу, почти как ее отец. - Потом между собой разберетесь. Что тебе было нужно в нашем доме?
        - Про меня и Аникиту знали не так много людей. Они вдвоем знали, да полиция. Понимаете, ваше...
        - Без титулов, - оборвала его Аня. Мне нравилось, когда она говорила четко по делу, без единого лишнего слова.
        - Слушаюсь, ваше... простите.
        - Ты ходил в полицию сегодня? - она повернулась ко мне.
        - Мы были там позавчера, - ответил Гаврила. У мена аж рука дернулась, что пакет со льдом съехал.
        - А как же академия? - уточнила Аня. - Или я все же была права, и ты занимаешься работой для моего отца?
        - Права, - признал я.
        - С ним я буду говорить уже завтра. Сейчас поздно его тревожить, - и она направилась прочь. - Между собой сами все решайте.
        Коснувшись на прощанье рукой моей щеки, она поднялась наверх. Я ожидал большего количества расспросов, но Аня, как и раньше, ограничилась лишь самым необходимым.
        - Невероятная женщина, - только и прошептал Быков. - Мне как-то выволочку устроили, что я пьяный под утром пришел.
        - Вам и за радость, что женщина не ругается, - Гаврила попытался чуток расслабиться, но снова дернулся. - А раз она не ругается, скорее всего, она к вам равнодушна.
        - Не скажи, - ответил я. - Ладно. Я тебя уже почти не сержусь. Скорее даже рад, что ты жив, а не валяешься где-то. Но мне интересно, что привело тебя ко мне?
        - Кто-то ворвался ко мне домой...
        - И ты решил повторить подвиг, но уже здесь! - вскричал Быков. - Может, ты и у меня побывал?
        - Нет, решил сперва сюда прийти. Да никто, кроме вас двоих, не мог знать, где я живу. Я Поликарповым не говорил об этом. И уж конечно, даже Владислав Владимирович не мог этого знать.
        - Но если наведаться к нему домой так же, как ты сделал это сейчас у меня, он может чего интересное и расскажет, - хмыкнул я. - Значит, кто-то нашел твое укрытие, а ты подумал, что это мы вдвоем тебя слили?
        - Что?
        - В смысле, сдали.
        - А, ну да, - кивнул Гаврила. - Пришлось переодеть напавшего в мою одежду и сжечь квартиру целиком. Только самое важное и забрал оттуда.
        - Твой трюк удался, - кивнул Быков, а я переложил лед на другой ушиб. - Но Аникиту все равно кто-то забрал. Это был ты или нет?
        - Если бы я его забрал, то сейчас бы не сидел здесь, - вздохнул Гаврила. - А преспокойно занялся своими делами.
        - Родион тоже исчез, - ответил я. - Император пообещал переключить это дело на «профессионалов».
        - Не та ситуация, не та.
        - Может, ты все-таки расскажешь, что ты знаешь? В первый раз ты не стал никому и ничего рассказывать, а теперь, всего лишь два дня спустя - обрати внимание, что получилось.
        - Не знаю, можно ли вам доверять...
        - После того, что тебя не убили за нападение в собственном доме, - сердито ответил я, - считай, что нам можно верить. Тем более, это не я и не Быков сдавали твой дом. Мне ты не сказал ни слова, да и Алану тоже.
        - Тогда мне стоит извиниться перед вами обоими и перед вашей невестой тоже, барон. Вероятно, сложный разговор вам еще предстоит.
        - Хорошо, что предстоит, значит не равнодушна, - ответил я Гавриле его же словами. - А вообще не надо всех людей под одну гребенку. Но сейчас нам надо решить, что делать. Опять отчитаться Алексею Николаевичу? Признать, что мы наговорили ему неправды, не очень хочется.
        - Как-то неловко получается, - ответил Быков. - Часа не прошло, как ожил дворецкий. А завтра утром появился Родион. Потом найдется Аникита.
        - И документ доделают, - закончил я. - Придется все равно самим разбираться. Наведаемся в полицейский участок. Узнаем про Ксенофонтова. Выясним по ориентировке на таинственную проверяющую на заводе. Полагаю, она тоже имеет отношение. Проверим и больницу. План составили?
        - Составили. Готовы выполнять! - бодро ответил Гаврила, привстал, но охнул и сел обратно: - Но лекарство от боли не помешает. Кто так удар ставил?
        - Уверен, ты его не знаешь, - с легкой усмешкой ответил я. Не называть же мне имя моего тренера по боксу из старого мира.
        Глава 19. Три точки
        Драка прошла практически бесследно внешне. Лицо осталось целым, да и Гавриле я не успел ничего свезти. Но вот согнуться или повернуться без резкой и внезапной боли оказалось не так-то просто.
        Поэтому отправился потрошить свою аптечку, в которой у меня еще после общения с Трубецким осталось немало интересных медикаментов. Я ими не злоупотреблял, но иногда просто необходимо было избавиться от боли.
        А потом, оставив сыщика и дворецкого на первом этаже, поднялся к Ане, настаивая на разговоре. И, пожалуй, это был первый тяжелый разговор за те полгода, что мы были знакомы.
        Если опустить наш не самый короткий диалог и выделить самое главное, дочь императора выразила полное понимание моей ситуации, что я нахожусь меж двух огней. Но в то же самое время гиперответственность мою признать она не захотела.
        - Всегда есть люди, которые справятся не хуже тебя. Но ты не желаешь этого понимать.
        - Понимаю, но не могу бросить начатое. Тем более, что я солгал твоему отцу.
        - Ошибся. Ты не знал, что Гаврила на самом деле жив, - ласково поправила меня Аня. Когда самая тяжелая часть беседы миновала, она снова вернула себе спокойствие.
        - И точно так же я могу ошибаться и насчет всего остального. Потому я и пытаюсь проверить все досконально, прежде чем отправиться к твоему отцу снова. Сейчас он снял с меня это задание...
        - Тем более, - она даже не стала дослушивать. - У тебя есть официальное разрешение не заниматься этим. И не создавать нам проблем. Но ты продолжаешь, потому что не понимаешь - есть и другие люди. Насколько опасно то, во что ты ввязался?
        - Не хуже предыдущего, - слабо улыбнулся я.
        - Вовсе не утешение, - нахмурилась Аня. - В любом деле есть свои риски, но повторения прошлой истории я не хочу.
        - Я тоже. И потому занимаюсь этим делом сам. Пусть делают другие, но я хочу быть уверен, что мы не пропустим очередного Подбельского, не доведем еще до одного мятежа.
        - Все мы этого опасаемся, но никто не знает, откуда ждать угрозы, - Аня пожала плечами.
        Два гостя внизу явно старались стать невольными свидетелями происходящего, но решили, что их подвел слух. А потому долго молчали, прежде чем рискнули задавать вопросы, когда я спустился вниз и мы все вместе вышли на улицу.
        - Лучше по делу, - ответил я.
        Не хотелось говорить, что мы обсуждали. Приятного все равно было мало, даже в таком «легком» разговоре. Легкость, как и прежде, обеспечивало университетское образование в области психологии.
        - Нам надо поговорить с полицией, как ни посмотри, - сказал Гаврила.
        - Так, - подтвердил я и обернулся на Быкова. Тот кивнул:
        - Я до сих пор ничего не нашел на Юлиана, да и когда мне?
        - Хорошо, значит, ты тоже согласен, что нам надо выяснить лишь, кто такой этот Ксенофонтов? - уточнил я.
        - Именно, - продолжил сыщик. - Но, сказать по правде, Владислав мне пришелся не по душе.
        - Тебе все полицейские не по душе, - усмехнулся я. - Если нам надо узнать про этого несчастного, которого убили в квартире Тита, то не лучше ли окунуться в ту же среду, из которой он сам вышел? Предположу, что ничем законным он не занимался вовсе.
        - У меня нет таких знакомств, - пожал плечами Гаврила.
        - И на меня не смотри! - воскликнул сыщик.
        - Ты свои контакты сдавать не будешь, это и так понятно, - проговорил я. - Ладно, я сам займусь этой персоной.
        Это было проще всего, потому что с Вани я еще мог связаться, да и бабуля Четти ко мне неплохо относилась. А поговорить, не запрашивая силовой поддержки, можно всегда. И бесплатно.
        - Вторая фигура у нас - проверяющая. Ни имени, ни чего-то другого, только внешность, и не более, - напомнил сыщик.
        - Кто-то должен искать и ее. Но не заводе, туда... хм, Гаврилу, быть может, и пропустят, если не читали утренних газет, - ответил я.
        - Пустят, куда они денутся, - расплылся в улыбке бывший дворецкий.
        - Теперь насчет тебя самого - что по документам, которые должны были изобличать семейство?
        - Не сейчас, еще рано, - ответил Гаврила. - Всему свое время.
        - Значит, порешали. Ты идешь на завод, - заключил я. - А ты будешь по своим «каналам» уточнять все то же самое. И про семью Поликарповых, и про то, кто на самом деле был в квартире у Гаврилы, и про Ксенофонтова. Вдруг тоже что-нибудь всплывет.
        - Разделимся, значит? - уточнил сыщик.
        - Разделимся. Так будет гораздо эффективнее, чем шляться толпой по улицам.
        - А встретимся потом где?
        - В «Дохлом Удильщике» в портовом районе, - припомнил я памятное место, которое все же лишилось своего владельца, несмотря на его поразительную живучесть.
        - Не Дитера ли это была таверна? - задумался Быков.
        - Именно его. Но ростовщик погиб.
        - Жалко немца, - вдруг произнес Гаврила. - Я любил туда захаживать, еще пока в Третьем работал.
        - Да ну?! - поразился я. - Ты знал фон Кляйстера?
        - Общался пару раз, но не по финансовым вопросам, - признал дворецкий. - Разве что вот не слышал, что он погиб. Жалко его.
        Обсудив более подробно все вопросы, которые требовалось решить, мы разошлись каждый в свою сторону. Через сутки нам надо было встретиться в «Дохлом Удильщике», чтобы обменяться мнениями.
        Я знал, что ничего безопасного при таком раскладе на старте нашего дела не будет, а потому перед уходом из дома немного порылся в собственном арсенале. «Стрелец» пускай лежит в ключнице, там ему сейчас самое место. Во внутренний карман пальто «патрия» не уместилась, так что пришлось опоясаться кобурой с запасом патронов.
        Должно хватить - не на войну же собираюсь. Только опять же Ане я про это ничего не сказал. Надеюсь, в заголовки новостей завтрашних газет никто из нас не попадет.
        Теперь мы, как три точки на карте, расползались по городу. Я двинулся в галерею, потому что это было последним местом, где я видел и бабулю, и Вани, не считая его визита к императору.
        - Прости, Макс, - тормознул меня невысокий парень у входа. Примерно моего возраста, только посуше и поскуластее. - Сейчас там встреча, так что придется немного подождать. Ты же к бабуле?
        - К ней. Или к Вани.
        - Вани занимается делами в Коврове, - прозвучал ответ. - Так что провожу тебя к Четти, но только... - парень посмотрел на наручные часы, - часа через два, не раньше.
        - И что, внутрь вообще нельзя? - я дернул бровью. - На улице не жарко. Если что, сдам, - я показал на кобуру.
        - Мы тебя врагом не считаем, чтобы раздевать на входе. И в гостеприимстве не откажем. Извини, входи, но наверх пока не поднимайся. Никто не ждал, что ты придешь, - и за ответом последовала вежливая улыбка извинения.
        - Да ничего страшного, - я кивнул в ответ и вошел внутрь.
        Галерея номер два, которую я знал в этом городе. Первой руководил А Ким, которого, вероятно, местные могли бы называть просто Акимом, но это уже мне было неизвестно.
        История с итальянцами для меня началась в Коврове, к моему невероятному удивлению. Я же привык к совершенно другой реальности, отличной от здешней. И потому наличие большой итальянской диаспоры в городе поражало.
        Их было не просто много - а очень много. Но притом они добавили городу колорита и существенно расширили сферы его узнаваемости. Если в моем старом мире город был известен исключительно оружием, то здесь к нему добавились еще и сыры, и одежда, и специфическая рабочая культура с профсоюзами, что бастовали, как и везде, против всего плохого и за все хорошее - но боролись исключительно с заводскими властями.
        В галерее, где сейчас заседала бабуля Четти, было тепло, просторно и оттого дышалось легко и свободно. Ни затхлости, ни старости - хотя даже на первом этаже было немало картин и скульптур, большинство из которых ни разу не походили на новодел.
        Себя я к деятелям искусства никогда не относил, но все же мне удалось немного поправить известную картину в галерее Кима. Получилось крайне живописно, но я надеюсь, что работники уже успели отмыть полотно от чужой крови.
        - Привет, Макс, - мимо прошел еще один смугловатый парень.
        - Привет, - откликнулся я и присмотрелся. - Мы знакомы?
        - Ты, может, и не знаешь меня. Но я тебя знаю, как и все здесь. Меня зовут Лука. К бабуле?
        - Именно.
        - Она занята, к сожалению. Может, я могу тебе чем-нибудь помочь?
        - Не уверен, кто вообще может мне помочь, - ответил я.
        - Почти что члену императорской фамилии требуется помощь? - он изобразил искреннее удивление. - Что ж, к нам с разными просьбами приходят, но твою я даже представить себе не могу.
        - Кажется, мои приключения здесь тоже очень хорошо известны, - пошутил я.
        - Да, известны, куда без этого. Твоя популярность высока, барон. Так, быть может, я могу помочь?
        - Кто такой Юлиан Ксенофонтов? - спросил я.
        - Слышал о нем, но не могу сказать, что мы имеем к нему какое-либо отношение.
        - Мне сейчас неважно чье-либо отношение к нему, особенно ваше, - как можно вежливее постарался ответить я. - Потому что человек мертв, а полиция отказалась сообщать какие-либо сведения о нем, сославшись на то, что одно лишь знакомство с ним уже несет большой вред.
        - Отношения ни к нему, ни к его смерти мы не имеем, никто из нас, - продолжил Лука.
        - Я это уже понял, а то, что ты повторишь еще раз, ситуацию не изменит. Не для того я здесь, чтобы своих друзей обвинять. Даже если и кто-то из вас с этим связан. У меня другая задача, довольно серьезная. И хотелось бы определенности.
        - Философски завернул, Макс, - ответил Лука. - Все же я помочь тебе не могу. Лучше уж к бабуле обратись.
        Я внимательно посмотрел на итальянца. Искренность и честность в лице. Как у любого честного человека и хорошего лжеца.
        - Хорошо. Всего, - пожал протянутую руку и остался ждать.
        К счастью, бабуля Четти освободилась через час и с охотой меня приняла.
        - Прошу прощения, что с пустыми руками, - поприветствовал ее я.
        - Не стоит, - морщинистое лицо властной женщины немного разгладилось при виде меня. - Ты избавил нас в свое время от многих проблем. Но такие люди, как мы с тобой, просто так испить чаю в гости друг к другу не ходят. Тебе требуется помощь?
        - Мне начать издалека или можно сразу к делу перейти?
        - Можно без подробностей.
        - Мне нужно узнать, кто такой Юлиан Ксенофонтов.
        - А почему не хочешь пойти в полицию? - бабуля Четти ни на йоту не изменилась в лице.
        - Был. Делиться информацией не захотели.
        - Зря не захотели, - вздохнула бабуля Четти. - Персона очень интересная. Была.
        - Об этом я в курсе, но хочется чуть больше информации.
        - Апологет народовластия. Один из тех, кто довольно хорошо известен на уровне всяческого подполья.
        - Хорошо известен, пришел к управляющему порохового завода, где и был застрелен вместе с ним же и одной дамой, чья личность до сих пор не установлена.
        - Неплохо, - качнула головой бабуля. - Ты там был?
        - Довелось лично застать место преступления. И это, пожалуй, дало больше информации, чем Владислав Владимирович.
        - Уже неплохое начало. И полиция тебя в это дело посвящать не будет. Потому что сотрудники полицейского управления прекрасно знают, кто ты такой. А проблемы, которые не должны доходить до императора, не должны доходить даже до тех, кто имеет к нему хоть какое-то косвенное отношение. А ты имеешь, и самое прямое.
        - То есть, имеются проблемы, о которых императора специально не уведомляют. Пожалуй, это пострашнее смерти Ксенофонтова будет.
        - В саму суть смотришь.
        - Но кто-то его убил.
        - Ты распыляешь проблему, мальчик, - ласково произнесла бабуля Четти. - Три точки создаешь. Персона Ксенофонтова, его убийца и проблема с императором. Что волнует тебя в первую очередь, подумай сам и ответь себе. А потом я уже подскажу, что делать дальше.
        Остановиться вовремя я не умел никогда. Поэтому, когда мне предложили подумать, сперва в голове крутился очевидный вариант личности Ксенофонтова. Надо знать, кто он такой. Но на самом деле проблема была шире.
        Да, большая задача открылась - полиция скрывает таких людей, чтобы у императора не было даже мысли о наличии трудностей с людьми, с народом, с властью. Ведь апологет, идеолог народовластия - большая проблема, особенно в мире, где есть строгая вертикаль с императором на самом верху управленческой пирамиды.
        Его скрывали, но его убили. Так ли проблематично все это? Его смерть, вероятно - большое облегчение для той же полиции.
        Я сравнил их с Третьим, где проявилась гнильца предательства. Здесь то же самое? Вероятно и едва ли одновременно. Вероятно, потому что власти хотят все, а едва ли, потому что даже собрав всю полицию, нельзя провести ту же акцию, что и Подбельский.
        Самая важная проблема - убийца Ксенофонтова. Ведь убит еще и Тит - вероятно, убиты они были одни и тем же человеком.
        - Пожалуй, его убийца куда важнее, чем сам Ксенофонтов.
        - Умница, - поддержала мой выбор бабуля Четти. - Убийца выведет тебя на тех, кто его послал. Или подскажет, кто на самом деле был его жертвой. Вполне вероятно, что им являлся другой человек. Я все еще читаю газеты, и статья прошла мимо большинства, но не мимо меня. Ксенофонтов и его подруга - так написали в статье.
        - Но был еще и третий мертвец. И пленник. И еще двоих напавших на нас мы оставили в коридоре, - задумчиво проговорил я.
        - Рада, что ты еще в форме и знаешь, как за себя постоять, - бабуля позвонила в колокольчик. - Мне и мою форму тоже нужно поддерживать.
        Бабуля Четти не была грузной, но в силу возраста немного округлилась. Впрочем, нельзя было не отметить, что в молодости она наверняка была писаной красавицей.
        - Ты и сам додумаешься, что надо сделать?
        - С такими советами нам бы свое Третье отделение устраивать, - без тени насмешки сказал я. - Придется сходить к газетчикам и выяснить, кто направил им такую заметку.
        - Лишнее делаешь, мальчик. Сообщения в газету отправляет полиция. И даже не следователь, а их секретарь. Поэтому сразу иди в участок. Но ты же не один этим занимаешься?
        - Не один, - ответил я.
        - Если понадобится помощь - зови. Наш долг перед тобой слишком велик, чтобы я не предложила тебе услуги.
        - Непременно, - я поблагодарил бабулю и направился к выходу. В этот момент ей уже несли ужин. - Приятного аппетита. И спасибо за помощь.
        - Пока не за что. Но ты знаешь, где ее найти.
        Я поспешил к выходу. Если начальник полиции работает хорошо, то у меня есть еще пара часов, чтобы с ним переговорить. И найти еще информацию до следующего дня, когда у нас запланировала встреча с Гаврилой и Аланом.
        К счастью, метро функционировало безупречно, а на второй день после снегопада город почти полностью освободился от завалов на дорогах и тротуарах.
        - Думаю, представляться мне не нужно, - но все же я сунул документ в лицо дежурному.
        - Ой... - через пару секунд, как только прочитал мои данные, выдал он. - По какому вопросу и к кому? Что у вас случилось?
        - Не у нас, а у вас, - наехал я на несчастного, который едва ли был хоть в чем-то виноват. - А мне нужно к Владиславу Владимировичу.
        - Э-э, - дежурный отвернулся к расписанию, - он через десять минут заканчивает рабочий день. Может, придете завтра?
        Я нечасто пользовался этим, но сейчас наступило самое время:
        - А может, это он задержится? - чуть громче произнес я.
        - У него плотный гра...
        - Мне кажется, вы забываете, с кем говорите!
        - Я... простите.
        - Предупредите, что я иду, и найдите у секретаря материалы по происшествию на Сталелитейном, которые вы отправляли в газету.
        - Хорошо, - промямлил дежурный. Я кивнул. На языке вертелось «извините», но нет, не сейчас. Не тот случай.
        Глава 20. Владислав Владимирович
        - Что происходит? - на повышенных тонах начал главный полицейский, стоило мне ворваться внутрь. - Что вы здесь делаете? Вы понимаете, что я могу...
        - Да ничего вы не можете, - я хлопнул дверью и сел напротив, игнорируя ряд стульев у окна, на которые мы садились в прошлый раз. - Кроме как ответить на мои вопросы.
        - Мой рабочий день кончается через пять минут. Зайдите завтра, - Владислав Владимирович привстал и начал собираться.
        - Мы решаем все сейчас или завтра это управление закроется, - произнес я четко и тихо. - Предлагаю обсудить мирно и тогда проблем вам будет чуточку меньше.
        - Вы хоть понимаете, кому мешаете?
        - Если до вас, Владислав Владимирович, еще не дошло, я могу действительно вернуться завтра, и уже не один. И тогда мы проверим, что еще, помимо Ксенофонтова и его деятельности вы скрываете от Его Величества.
        Дверь, уже приоткрытая, захлопнулась. Перекошенное лицо полицейского прекрасно демонстрировало его нежелание оставаться здесь, разговаривать со мной и...
        - Простите, - задев полотном двери пальцы Владислава Владимировича, в кабинет ворвался дежурный с заметкой, которую отправили в газету. - Вам? - он повернулся ко мне.
        - Да, пожалуйста, - я привстал, чтобы взять несколько листков. - А это все или что-то еще было? Может, устно? Сразу скажу, что...
        - Ничего. Не было, - процедил сквозь зубы Владислав Владимирович.
        Я развернул бумагу и прочитал содержимое заметки. Ничего особенного.
        - Здорово написано, - произнес я, - здорово, не придерешься.
        - Так в чем вопрос? Если вы прибыли обвинить меня во лжи, то, очевидно, зря! - воскликнул главный полицейский в управлении. - Свободен! - бросил он через плечо дежурного и тот мигом скрылся за дверью.
        - В том, что здесь написана правда, - я выдержал, как мне показалось, эффектную паузу. Злить полицейского всегда здорово, когда ты знаешь, что он тебе ничего не сделает. Просто потому, что он не сможет. - Но далеко не вся. Вопрос первый: почему вы эту правду скрыли?
        - Я? Скрыл правду? Что за дело?
        Вместо ответа я сунул ему в лицо листок бумаги и остался наблюдать за тем, как бегают глаза, проходя строчку за строчкой. Чем дальше читал Владислав Владимирович, тем сильнее они округлялись.
        - Убийство на Сталелитейном? Где были убиты Тит Сергеевич Поликарпов, Юлиан Ксенофонтов и Анастасия Кветкова?
        - Если у вас такая прекрасная память, то почему в газете этого нет? Почему нет информации о двух телах из коридора жилого дома? Заметка подана в середине газеты, словно ее пытались скрыть. Не многовато ли проблем для одного ничем не примечательного случая?
        - К заметке в газете в том виде, в котором вы ее прочли, я не имею никакого отношения.
        - Только не надо перекладывать с себя ответственность, Владислав Владимирович, - я закинул ногу на ногу и принял важный вид. - Сколько вам? Лет тридцать пять? Пытаетесь карьеру строить?
        - Что за вопросы! - полицейский отошел от двери.
        - Ответьте хотя бы на парочку вопросов, что я задал в самом начале, - продолжил я. - Убедите меня в том, что вы действительно невиновны. Ответственность все равно лежит именно на вас. Либо дали приказ, либо не уследили. Как заметки отправляются в газету?
        - Через секретариат участка, - ответил полицейский и сел за стол. - Отчеты о проделанной работе поступают мне, и, если дело того стоит, нужно что-то сообщить людям или имеется иной резон, то мы отправляем в газеты короткие очерки.
        - Кто их передает в секретариат? - уточнил я.
        - Некоторые передают через меня, я проверяю и корректирую, если необходимо, - Владислав Владимирович взял в руки карандаш и принялся рассеяно черкать на листе бумаги.
        - И много проходит?
        - Когда как, - продолжил он, погружаясь в собственные мысли все дальше. - Иногда всего один или два за день, а порой и два десятка приходится просматривать.
        - Разумеется, те, кто вызывают доверие, передают данные напрямую в секретариат участка, - сказал я, а карандаш уткнулся в лист бумаги. - И именно тот, кому вы доверяли, передал это.
        Последовала короткая пауза. Затем Владислав Владимирович принялся рыться в бумагах, которые в изобилии лежали у него на столе. Несколько листов с шорохом упали на пол.
        Неужели он настолько картинно пытается доказать, что он не виноват, что он не имеет отношения к происходящему? Я попытался принять вид максимально безучастный, потому что поиски отчета занимали все больше и больше времени.
        - Может, уже хватит? - улыбнулся я понимающе, показывая, что моего доверия этот человек все равно не вернет.
        - Нашел! - взгляд у Владислава Владимировича оставался рассеянно-пустым, но зато в руке он держал сложенный вчетверо лист бумаги. - Отчет сыскаря Ковалева.
        Документ действительно был подписан фамилией Ивана Наполеоновича Ковалева. Я перечитал имя дважды, а потом посмотрел на главного полицейского:
        - Серьезно? Наполеонович?
        - Вполне. Вас удивляет отчество?
        - Да. Пока что - только отчество, - кивнул я, а затем прочитал отчет, который плюс-минус походил на то, что я прочитал в газете. - А вот это выглядит уже гораздо интереснее. То есть, вы выслушали нас, а мы говорили, что тел было больше, но пропустили отчет в таком виде?
        - Я помню, что вы упоминали что-то, - засмущался Владислав Владимирович. - Но в тот день было очень много донесений и, вероятно, я мог запутаться в цифрах, поэтому...
        - То есть, вину признаете?
        - Да что ж вы, судьей себя возомнили, что ли! - он ударил ладонью по столу. - Это всего лишь ошибка, не более!
        - Просто два тела, хороша ошибка! - тоже выкрикнул я. - А самое главное, забыть про человека, из-за которого мы сюда пришли. Это тоже память подвела?
        - Тит Сергеевич Поликарпов! - немного успокоившись, выдал полицейский. - Я помню про него... и... можно еще раз лист?
        - Да пожалуйста, - я пожал плечами и сжал губы. - Ничего нового на этом листе бумаги не появилось и не появится.
        - Нет же, не в этом дело... - он схватил лист и перевернул его. - Полагаю, что Ковалев уже отбыл домой, он попросил сегодня отпустить его пораньше в счет отработанных на этой неделе часов. Видите ли, работа полицейского важна еще и тем, что по каждому делу часто запрашивают документы и потому как рукописные, так и отпечатанные отчеты делаются с копиями.
        - К чему вы клоните?
        - К тому, что моя память, которая меня частенько подводит, как вы изволили выразиться, на самом деле запоминает многое. И мне кажется, особенно, когда я гляжу на этот лист, что отчет отличается от того, что я видел.
        - Давайте это выясним, проверим, есть ли оригинал. Спросим самого Ковалева, - продолжал я. - Позвоните ему.
        - Он ушел уже три часа назад... просился домой, - принялся рассуждать полицейский. - Пожалуй, он уже дома, - и, сняв трубку, он принялся набирать номер. - Здравствуйте. А Иван дома? Нет? Еще не заходил? Нет, все в порядке, но, если он придет, передайте, что я звонил.
        Он положил трубку на место, сцепил пальцы, отбросив карандаш, который до этого активно крутил между пальцами. Уставившись в стол, почесал бровь так, словно кожу снять хотел. И только после всего этого ритуала Владислав Владимирович обратился ко мне.
        - Не скажу, что это странно, может, он зашел расслабиться после сложной рабочей недели - всякое бывает в жизни сыскаря. Но зато я бы хотел проверить его кабинет.
        - Но вы не думаете, что опытный сыскарь сделает два отчета и сохранит второй, когда надо убедить всех вокруг, что... - я задумался и сбился сам.
        Если первый отчет был правильным, а потом написали второй, неверный, который и сохранился, то что это за странная схема? Подменить первый отчет вторым и оставлять при этом первый? Так он, скорее всего, уже уничтожен. Копий с первого отчета, вероятно, также не существует.
        С другой стороны, чтобы так сделать, пришлось сильно потрудиться - принести первый, некоторое время иметь второй либо в голове, либо две копии документов хранить в кабинете. А потом подобрать момент, чтобы произвести подмену. При этом точно зная, где лежит оригинал.
        И при том, и при другом раскладе провернуть эту схему было бы чертовски сложно. Разве что знакомые с сыскным делом люди имели явное чутье на такие вещи.
        Я мог бы согласиться с Владиславом Владимировичем, но все еще не доверял ему настолько, чтобы без проверок принимать его слова за чистую монету. А потому, несмотря на позднее время и пустой участок, отправился вместе с ним к кабинету Ковалева.
        - Он и Рубский делят этот кабинет, - пояснил полицейский.
        Сперва мы дошли до дежурного, спросили, ушел ли и Рубский, а потом забрали ключи и вернулись наверх. Спуски и подъемы по лестнице заняли вечность, пока мы, наконец, не оказались внутри.
        Два окна, два стола - небольшая перегородка между ними. По таблице на столе. Рубский и Ковалев. Оба сыскари. Без дополнительных званий и чинов.
        Весь кабинет - в полном порядке. Даже стулья к столам придвинуты так, что не придерешься. Точно по линейке замеряли.
        Но Владиславу Владимировичу это не помешало сдвинуть стул в сторону, чтобы начать поиски. Он принялся открывать один ящик стола за другим, но не выворачивал его наизнанку и не выкидывал содержимое - а лишь просматривал уголки, где находил всю нужную ему информацию.
        Первый, второй и третий ящики ничего не дали. Тогда полицейский прошелся по бумагам на столе, проверил мусорное ведро, однако и там было пусто.
        - Решительно не понимаю, что это такое! - воскликнул Владислав Владимирович, всплеснув руками. - Я уверен - я видел другой документ.
        - Может, все-таки память подводит? - вкрадчиво спросил я, но полицейский лишь отмахнулся от меня:
        - У меня с памятью все в порядке.
        Тогда он обошел стол, чтобы не тянуться к телефону, но ему пришлось передвинуть на другое место пишущую машинку. Диск, набор, трубка у уха.
        - Иван еще не на месте? Нет? Странно. Передадите... да-да, спасибо. Так, - продолжил он, - документа нет.
        - И сыскаря тоже, - заметил я. - Так может, стоит...
        - Минутку, - Владислав Владимирович посмотрел на пишущую машинку, которая минутой ранее упиралась ему в бок. - Это же «славица».
        Я терпеливо ждал дальнейших пояснений, стараясь не комментировать. Полицейский же убедился в том, что это действительно «славица». А потом вытащил из кармана сложенный документ, развернул его и еще раз внимательно прочитал.
        Затем вставил в «славицу» чистый лист и пробил с два десятка клавиш. Приложил один лист к другому и торжествующе выдал:
        - Вот оно! Смотрите, видите?
        - Что я должен увидеть здесь? - спросил я, изображая усталость.
        - Документы разные.
        - Конечно, разные!
        - Нет, вот. У буквы «а» не хватает хвостика - износ. А на документе, который мы с вами читали, эта буква отпечатана правильно.
        Слабая попытка, конечно, но все же я взял в руки обе бумаги, чтобы сравнить. И действительно, буква «а» отличалась.
        - Тем не менее, нет гарантий, что эта буква не износилась в течение последних двух дней, - недоверчиво выдал я, но все же продолжил изучать документы. - К ленте придирки... Посмотрите, может, найдете еще разницу?
        Полицейский быстро пробежался по документу, подошел ближе ко мне и указал на строку:
        - Здесь «ж» с засечками, а здесь - нет. По сути, шрифт стандартный для каждой пишущей машинки, но иногда люди меняют лапку, не обращая внимания на это. И получается набор шрифтов. Так вышло и здесь.
        - Значит... - еще одна проверка убедила меня в том, что документы действительно были отпечатаны на разных машинках. И потому я подошел к соседнему столу, чтобы убедиться - здесь лапки отличались от того, что было отпечатано в документах. - Есть желание проверить все здание на наличие пишущих машинок с такими же дефектами.
        - Откуда это недоверие?
        - Хотя бы с того, что документ был готов почти сразу, - ответил я. - Вроде бы это был вечер пятницы. А газета, в которой напечатали заметку, получила отчет... когда?
        - Момент, - полицейский снова позвонил и сделал запрос в газету.
        Я оперся с на стол. Не то чтобы он явно что-то скрывал, но просыпалось какое-то доверие к человеку. Малая толика, не более того.
        - Да, документ получили в день, когда произошло убийство, - произнес Владислав Владимирович. - И это дает кое-какую пищу для размышлений.
        - Что Иван Наполеонович схитрил?
        - Что, скорее всего, здесь не его вина.
        - Та-а-ак, - протянул я. - А вот это уже очень интересно. Может, он все-таки просто напечатал второй документ на любой другой машинке в участке?
        У полицейского заметно расширились ноздри. В пятый раз он взял трубку и вызвал дежурного.
        - Кто у нас в участке?
        - Пара стажеров, - ответил он.
        - Прекрасно. Работа - как раз для них. Вот это надо сравнить со всеми пишущими машинками в здании. Приоритет - буквы «а» и «ж». Если не найдете ничего - доложить. Найдете хоть одну - доложить!
        - А если будет больше... - робко начал дежурный, но Владислав Владимирович перебил его:
        - Все принести сюда, если будет больше!
        Командный голос возымел действие. Дежурный и стажеры долго бродили по этажам, раздражая топотом полицейского, но радуя меня хоть каким-то действием, в котором мне не пришлось принимать непосредственного участия.
        В своих просьбах я не видел ничего особенного. Нормальная проверка. И то, что главный полицейский в управлении этому подчинился, отчасти доказывало, что он готов сделать все, лишь бы выйти из-под моих подозрений.
        Пока это у него получалось неплохо. А когда через почти час все трое проверяющих завалились в кабинет Рубского и Ковалева, все стало еще яснее:
        - Ни одной машинки, у которой были те же буквы «а» и «ж», в нашем здании нет, - доложили нам.
        - В подвале смотрели?
        - Да, - хором ответили стажеры, улыбаясь своей одинаковости.
        - Вот ничего смешного нет! - взревел Владислав Владимирович. - Господин барон здесь время тратит, а вы смеетесь. Я могу вам доверять? Здесь точно нет такой пишущей машинки?
        - Ничего похожего, - повторил дежурный.
        - Свободны, - прогнал их полицейский. - Получается, что поддельный документ отпечатали не здесь, - произнес он и убрал поддельный отчет в карман.
        - Дальнейшие предложения?
        - Еще один звонок. Нет, два звонка! - после того, как выяснилось, что его управление неповинно в нарушении закона, Владислав Владимирович заметно оживился. И вновь набрал газету, которая напечатала заметку. - Еще раз простите за беспокойство, - начал он, - но просьба уточнить, кто передал данные по убийству на Сталелитейном. Кто? Ковалев? Сам? Да, спасибо. Что ж, кажется, это все же мои сотрудники передали отчет. Но кто дал его Ковалеву.
        - Дома он его написать точно не мог, - произнес я.
        - Естественно. Но, тем не менее, нам надо его найти, - проговорил он, не отнимая трубки от лица. - Простите за настойчивость, но Иван еще... ага, не дома. Спасибо.
        - Я так понимаю, он пропал? Будете искать?
        - Обычно не так сразу, но сейчас... Да, объявим в розыск. Кроме него никто не скажет, зачем подменили документ и кто его автор. Полагаю, господин барон, что наш первоначальный конфликт можно считать исчерпанным?
        - Полагаю, - ответил я.
        Но даже рукопожатие пока не до конца стерло все сомнения в полицейском.