Между Мирами: Связующее звено Андрей Степанов
        Между мирами #7
        Последнее задание исполнено. Не с блеском. И не так, как хотелось бы. Но все, кажется, успокоилось. Кроме бурлящих сомнений самого Максима. Что-то не так - в цепи событий не хватает связующего звена и ответа на главный вопрос: почему все это происходит?
        Между Мирами: Связующее звено
        Глава 1. Культурная программа
        Предыдущий том:
        Аня часто говорила мне, что я слишком много на себя беру. В последнее время я даже с ней соглашался - что совсем на меня непохоже. Но ситуация сложилась таким образом, что принять ее точку зрения мне пришлось.
        Поскольку это был переломный момент для меня, думаю, что стоит подвести некоторый промежуточный итог. К тому же все началось с принцессы - и сейчас она вновь намерена круто повернуть мою жизнь.
        Я жил во Владимире, заочно учился, занимался боксом и находил время работать в одной из многочисленных торговых компаний. Мне хватало средств на хорошую жизнь, так что на тот период мне жаловаться не стоит совсем. К тому же он оказался самым спокойным.
        Но потом я встретил Аню и следующие три месяца превратились в сплошной поток приключений. Читать про них интересно и, может быть, это даже захватывает дух, но, когда я сам очутился в самом центре событий… стало уже совсем не так весело.
        Во-первых, не проходило недели, чтобы мне или Ане не грозила какая-нибудь опасность. Сперва это была группа похитителей, которые намеревались использовать принцессу для какого-то глобального злодейского замысла. Да-да, Аня - дочь Алексея Николаевича, императора Российской Империи. Параллельный мир без Октября и Второй Мировой серьезно отличается от нашей действительности, знаете ли.
        Во-вторых, еще одна причина моего беспокойства - безумная влюбленность в Аню. Такую красотку еще поискать: шикарная фигура, формы, отменный рост, длинные волосы и большие глаза. И образование под стать положению в том числе. Я даже иногда задумывался - что же она во мне нашла?
        Но этот вопрос - решен. Причем уже давно. Поэтому я не беспокоился относительно расположения Ани. Можно переходить к третьей части.
        Третья причина моего беспокойства заключалась в том, что в Империи все оказалось совсем не гладко. Если описывать это очень коротко, то вместо цветущего государства в общем представлении я нашел лишь частные преимущества, тогда как в целом была та же борьба за власть, влияние и деньги. А разменной монетой выступали самые простые люди.
        Но все мои прошлые приключения меркли перед тем, что я теперь, благодаря стараниям Ани, пытался игнорировать. С этим не могли сравниться банды, напавшие на поместье ее дяди, граф Апраксин, который владел целым игровым заведением, клубом на корабле, рабочие, до сих пор уверенные в праведности «отобрать и разделить».
        Перечислять можно долго. Алекс, шпион или наемник - мне так и не удалось узнать, на кого он работает. Безумные дворяне из Вельска тоже не были приятной компанией для меня.
        Передо мной стояла задача опаснее всего этого, вместе взятого. Поскольку Аня была одним из немногих людей в Империи, достойных полного и безоговорочного доверия, я поделился с ней своими соображениями. Григорий Авдеевич Подбельский, профессор в Императорском Университете, едва ли работает на благо государства.
        К тому же он имел неограниченную никем, даже императором, власть, руководя Третьим отделением. Эта структура обеспечивала безопасность правящей династии - всех ее членов. Кроме того, последняя просьба Алексея Николаевича наверняка была продиктована желанием самого Подбельского.
        В нашем с ним недавнем разговоре было слишком много нелогичных моментов. Из этого я сделал вывод, что у него есть какая-то своя цель. И все произошедшее в Империи наверняка было частью его плана.
        Но Григорий Авдеевич не стал бы главой Третьего Отделения, будь он последним дураком. Этот человек ясно видел и понимал, что я могу начать действовать. Именно потому я поддался на уговоры Ани. Я бездействовал. Я усыплял бдительность профессора.
        - Невероятно красивый город, - сказал я, когда мы с принцессой стояли внутри большой металлической кабины чертова колеса.
        Высоченная конструкция располагалась на приличном расстоянии от центра города, от реки и от дворца. Но бинокли позволяли рассмотреть все до мельчайших подробностей.
        На это колесо мы ходили довольно часто. Можно было показаться людям. Показать, что принцесса Анна-Мария Романова и барон Максим Абрамов все еще вместе.
        Что сказать - люди действительно любили императорскую семью. Всех, без исключения. Даже иногда вспоминали при встрече, что давно не было слышно новостей о дядюшке Ани - том самом Сергее Николаевиче, который расписался в том, что готовил заговор против своего брата.
        Пока все было не как у Шекспира, и в местном королевстве не все еще прогнило. Дядя не подписал себе смертный приговор - Алексей Николаевич просто отправил его подальше от столицы. А куда именно - не отчитался ни мне, ни Ане.
        После десятиминутного созерцания столицы мы спустились на землю. Театры, кино, поездки по музеям - а как-то раз даже район Восточной Ярмарки посетили, но не стали там задерживаться.
        Наша культурная программа в таком виде продолжалась уже больше месяца. Середина ноября выдалась сухой и прохладной. До сих пор не выпало ни снежинки, однако город не покрылся слоем пыли - дворники всех возрастов при помощи техники и лошадиных сил усердно избавляли Владимир от грязи. Повезло мне встретить осень в Империи, а не у себя дома.
        Только вот моего дома больше не было. Я даже не знал, что сейчас думают обо мне родители. Мы и так редко созванивались - и я даже предполагал, что моя пропажа в этом мире затянется на несколько недель, так и оставшись незамеченной. Но сроки действительно затянулись, и потому о родителях я начал беспокоиться слишком сильно.
        Немного тянуло в мой мир. Даже с учетом того, что мой собственный дом сгорел, всегда можно заглянуть в гости к родителям. Хотя бы на денек вернуться! К тому же у меня оставался портер.
        Это такая небольшая медная пластина, круглая, не больше карманных часов - тех, что раньше носили на цепочке, а в этом мире носят до сих пор. И с помощью этой пластины, а также машины, которая расположена в подвалах Императорского Университета, можно переноситься в различные точки мира. Страны. И других миров тоже.
        Кто этим пользуется регулярно, я не знал. Но это действительно очень удобно. Ведь именно так в мой мир попала Аня. Я приобнял девушку, пока мы шли к моему автомобилю, а она положила голову мне на плечо.
        Все, что я делал, делал только ради нее. Чем-то я обязан своим новым знакомствам в этом мире. А кое-какие вещи мне достались совершенно случайно. Например, куча денег и баронский титул.
        Моя совесть уже почти пережила то, что настоящий барон с очень похожим полным именем, но немного отличающийся от меня внешне, по пьяни свалился с лошади. А ведь я уже был готов заплатить ему немалую сумму денег за то, чтобы он просто уехал, оставив мне свои документы, титул и небольшое имение в Любце.
        Но так я остался при деньгах и с титулом. Превратности судьбы, что тут скажешь. Я остановился около тумбы, заклеенной различными объявлениями, афишами и прочей рекламой. С листа на меня смотрело знакомое женское лицо.
        - Хочешь, познакомлю тебя с Элен? - спросил я Аню. Та некоторое время внимательно всматривалась в плакат, а потом глянула на меня:
        - Хочу, - охотно согласилась девушка. - К тому же это не так далеко. А еще в «Триумфальной арке» неплохо готовят, можно перекусить.
        - Я еще не встречал мест в этом Владимире, где бы плохо готовили. Может, это вообще особенность города? - вдруг задумался я. - У нас тоже, где я только ни был, готовили весьма пристойно.
        - И где же ты бывал? - так же неожиданно спросила меня Аня. - Ты мало рассказываешь о том, как ты жил до встречи со мной.
        - Хм, знаешь, у нас было одно место, которого сейчас нет, называлось «Блинчики»… - и я принялся рассказывать о гастрономии родного города, увлекая Аню за собой.
        Если Элен меня узнает - все-таки, мы не виделись почти два месяца, - я был бы очень рад этому.
        Глава 2. Под "Аркой"
        Что такое «Триумфальная Арка» - я понял не сразу. То ли обычный ресторан, то ли целый развлекательный комплекс. Это у нас пишут много терминов и сопутствующей информации, которая мелким шрифтом печатается в нижней части плаката. Здесь этого не было, и потому реклама оставила меня в полнейшем неведении.
        Я неспешно вел автомобиль в сторону городского центра. Колесо обозрения стояло в северо-восточной части города, большом жилом массиве, почти без промышленности. Но зато имелось достаточно развлечений.
        А вот «Триумфальная Арка», судя по адресу, должна была смотреть прямо на Клязьму. Я фыркнул - Элен опять тянуло к воде. В прошлый раз она выступала на пароходе «Кутеец».
        Ровная городская дорога располагала к тишине, а не к разговорам. Я закончил говорить о местных закусочных, мы обменялись еще несколькими вопросами, и в машине стало тихо.
        Если я и раньше любил городские магистрали - именно магистрали, а не обычные улица Владимира, - то ноябрьские столичные магистрали я полюбил еще больше. Транспорта на них практически не было, а с отсутствием ограничений по скорости можно было пристойно разогнаться. Но все же я не спешил.
        Зато я прекрасно знал себя. Сверни я с магистрали на любую улицу, где бродят пешеходы и перемещают горожан извозчики, мне сразу же захочется ехать быстрее.
        Поэтому мы добрались без приключений и вовремя. Краткий миг спокойствия. Да и почему не быть спокойным, когда под пальто я все равно носил пистолет? Так, на всякий случай, ведь в действительности нам никто не угрожал.
        «Триумфальная Арка» оказалась действительно большим комплексом: шестиэтажное здание, где два этажа внизу занимали развлечения, а верхние четыре - номера для гостей.
        Попасть в ресторан оказалось несложно, несмотря на обилие желающих. Цена входа составляла сто пятьдесят рублей. Я до сих пор измерял цены тем, что услышал когда-то в «Дохлом Удильщике», таверне ростовщика Дитера фон Кляйстера. И вход на двоих нам обошелся примерно в полторы месячных зарплаты хорошего рабочего. Недешево. Совсем недешево.
        Но место определенно стоило затрат. Во-первых, архитектурная красота - массивное строение делилось пополам большой, высотой в полтора этажа, аркой, с лепниной и прочими украшениями, а также обильно и умело подсвечивалось с разных сторон.
        Во-вторых, внутри собиралась пристойная публика, хотя я заметил, что едва ли размер кошелька можно адекватно соотносить с тем, как будет вести себя человек. Я видел богатых и властных ублюдков и вполне себе скромных персон. То же касалось и людей с меньшим достатком.
        В-третьих, ресторанный зал легко мог вместить и тысячу гостей. Но внутри стояла едва ли сотня столиков, за которыми можно было сесть не больше, чем вшестером.
        В-четвертых, что мне стало особенно нравиться в последнее время, так это отношение людей. Я посещал самые разные места и заведения, иногда в компании с Аней, а до того, как все стало более-менее нормально - и без нее.
        И баронский титул, как только я представлялся, сразу же делал людей еще более улыбчивыми и услужливыми. А иногда просто чуть более вежливыми и сговорчивыми. Сейчас он был мне вообще ни к чему, потому что Аню узнавали очень многие, и я становился еще на одну ступеньку выше. Только потому, что я был ее спутником.
        Так что в это великолепное шумное заведение нас провели без проблем, белоснежно улыбаясь, но при этом не кланяясь. Это, кстати, еще одно интересное отличие, отход от имперских традиций со всеми этими расшаркиваниями и поклонами до земли. От них просто отказались, что мне очень нравилось. Я бы с ума сошел, если бы пришлось изучать придворный этикет.
        Для нас, как для особых гостей сразу же нашелся свободный столик. Я обратил внимание, что все они отличались по размеру и не было маленького стола, где сидела бы большая компания, как не заметил я и огромных полупустых столов. Точный расчет.
        Я попросил поставить наш стол поближе к сцене, сразу же вспомнив, что примерно так и началось мое знакомство с Элен. До представления еще оставалось немного времени. Официанты аккуратно расставили столики вокруг нас, создав достаточно места для того, чтобы ходить вокруг, не задевая гостей.
        - Иногда я почти не помню того, что было в последние недели июля и в августе, - сообщила мне Аня. - Когда я хожу с тобой в такие места, кажется, что это длится уже несколько лет. Но порой воспоминания прорываются наружу и мне становится страшно.
        - Страшно от того, что кто-то мог сделать с тобой такое?
        - Нет, страшно от того, что можно так навредить моей семье. Добрались до меня. До дяди Сережи, - она вздохнула. Вокруг было довольно шумно, чтобы кто-то мог невольно подслушать наш разговор. История с ее дядей не стала достоянием общественности - Алексей Николаевич предпочел скрыть происходящее.
        - И что это, вероятно, еще не кончилось. Я так и не понимаю, что происходит. Ради чего все это?
        - Ваше меню, прошу, - официант передал на прямо в руки сложенные вчетверо листы и удалился.
        - Зря я сказала, - ответила мне Аня. - Зря начала. Давай просто отдохнем. Мы это заслужили, тебе так не кажется?
        Я улыбнулся и с головой погрузился в меню. Принцесса права. Мы это заслужили. Она мучилась дольше моего. Пора пожинать плоды.
        Но, если быть честным, мы не проводили этот месяц неотрывно друг от друга. Все же мне пришлось заниматься делами. Я помнил про обещание, которое дал Павлу Трубецкому, а для его исполнения требовалось хорошенько изучить мир, в который я попал. Ведь за месяцы, что я здесь находился, я разобрался в нем очень поверхностно.
        К тому же я все равно делал упор на тренировки. Поездка в лагерь в сентябре дала мне немало новых приемов и умений, но я еще не успел закрепить их в привычки. Поэтому отыскал в городе пристойный по габаритам и персоналу «зал», где можно было практиковаться и в боксе, и в фехтовании. Тир я нашел ближе к окраинам, где осваивал пистолеты и другое короткоствольное оружие.
        Ане я об этом не говорил - это ведь не спецподготовка. А запах пороха обычно выветривался еще по пути домой. Поэтому я был полностью согласен с ней - мы заслужили немного отдыха.
        Мы сделали заказ, и я еще какое-то время просто любовался девушкой. Выступление Элен пока не началось, мимо проходили гости, многие здоровались с нами. Совершенно незнакомые люди.
        Я пока еще не дошел до того состояния, чтобы хвататься за оружие при виде каждого незнакомца. Ситуация стала спокойнее за последние недели, поэтому я вежливо кивал и здоровался в ответ.
        У меня в голове все еще звучали отголоски старого плана - надо поддерживать народную любовь и снижать людское беспокойство. Ведь когда Аня пропала в августе, многие переживали, куда она делать. С ее дядей история другая, он не является прямым наследником.
        Сейчас, да и раньше тоже, я действовал не согласно плану, а исключительно по собственным желаниям. Мне хотелось быть рядом с Аней, что я и делал. А то, что это соответствовало плану - простое совпадение.
        - Готовы сделать заказ?
        Пока мы перечисляли блюда, на сцену под яркий свет вышла Элен. Она была похожа на роскошную даму из черно-белых фильмов. Или просто старалась подбирать такой образ.
        Длинное лиловое платье в пол, сверкающее и переливающееся в свете софитов, меховая накидка - не слишком большая, потому что в зале было довольно тепло. Черные волосы расчесаны так, что ассиметрично прикрывали лицо - с одной стороны чуть больше.
        Похоже, что ей сообщили о нашем появлении. Элен всматривалась в зал и махнула мне рукой. Но тут заиграла музыка и зал наполнился ее голосом.
        - Она хорошо поет, - заметила Аня без тени зависти и улыбнулась. - Ты говорил, она тоже помогала тебе?
        - У нас была отличная взаимопомощь, - ответил я, умолчав о том, что как-то раз черноволосая красотка пыталась меня соблазнить, но после тактичного отказа тут же пришла в себя. - Если она не изменила своим привычкам, то она составит нам компанию еще во время выступления.
        Элен начала петь под ритмичный бой барабанов и вовремя подключившиеся духовые. Что-то джазовое и бойкое, да еще с ее сильным голосом - звучало весьма и весьма эффектно. После лечения она пела еще лучше.
        Потом была настоящая танцевальная композиция, а третьей песней она исполнила что-то чарующе томное, тягучее - настолько эффектное, что зал сидел в полной тишине и только голос Элен разливался, отражаясь от стен.
        Под бурные аплодисменты девушка вернула микрофон на стойку, оставила на краю сцены меховую накидку и позволила музыкантам сделать небольшой перерыв. Потом сошла со сцены, покинув овал света, и мягко опустилась на стул - прямо между нами.
        - Приятно познакомиться, - она протянула руку принцессе и коснулась ее пальцев. Мне показалось, что Аня вздрогнула, но ответила на приветствие. Затем Элен, приподняв бровь, посмотрела на меня: - И тебя я тоже рада видеть, Макс. Читала, что ты жив, но лучше видеть тебя собственными глазами, - она щелкнула пальцами, высоко вскинув руку, и официант почти что моментально принес ей фужер с шампанским. Девушка изящно сделала глоток и, поставив фужер на столик, спросила: - Итак, чем обязана вашему визиту?
        Глава 3. И снова Дитер
        Вновь протяжно взвыли духовые. Элен глотнула еще шампанского и выжидательно посмотрела на меня, улыбаясь.
        - В гости зашли, - ответил я.
        - Да нет же, не разыгрывай, - она тут же притворно нахмурилась. Мы сидели практически треугольником, так что ей не приходилось вертеть головой во все стороны, и Элен просто по очереди смотрела на нас. - Что, серьезно?
        - Конечно, - отозвался я со смехом, больше забавляясь удивленному виду. - Что тут необычного? Мы поклонники твоего творчества.
        - Зашли послушать и познакомиться. Чему я очень рада, - добавил Аня.
        - Благодарю, - шурша платьем, Элен приложила руку к груди. - Я очень польщена, правда. Рада, что вы пришли, вы оба. Обычно визиты ко мне - это пустые разговоры бестолковых поклонников. Что? Серьезно. Одни и те же вопросы! - она эмоционально тряхнула головой.
        - А у тебя все по-прежнему, - прокомментировал я.
        - Надо давать людям быть ближе к прекрасному, - тут же ответила Элен. - В разумных пределах, конечно!
        - Само собой! - воскликнул я. - Зато место здесь отличное.
        - А знаешь, как я сюда попала? - она игриво прищурилась и слегка наклонилась вперед: - Чудесное совпадение. Вместе со мной проходил лечение один из управляющих этого заведения!
        - Очень удачно, - подключилась Аня, не желавшая выпадать из разговора. Но тактично не стала задавать вопросы о причине лечения.
        - Особенно после корабля, - напомнил я.
        - И не говори, - подхватила Элен, повернулась к музыкантам и махнула им рукой, чтобы те продолжали играть. - Кстати, ты не знаешь, что с Апраксиным? Он мог создать тебе немало проблем.
        - Подозреваю, что его уже нет в живых.
        - Надеюсь, это не ты приложил к этому руку?!
        - Нет, у меня были другие дела. Ты же читаешь газеты, - намекнул я. - Чем сильнее тебя шокирует новость, тем выше шанс, что я принимал в этом участие.
        - Казначей? - осторожно спросила Элен.
        - Был рядом. Свидетель, - коротко ответил я, на что певица вскинула брови:
        - Я все понимаю, любовь принцессы и прочее, но не ожидала, что ты настолько занырнешь в эти круги! Похоже, я много пропустила.
        - Очень, - согласился я, одновременно слушая бодрый мотив саксофона. - А ты не поддерживаешь отношений с кем-нибудь из наших общих знакомых? С Аланом я недавно виделся, и он сказал, что ты явно предпочла бы Дитера, - тут я заметил, что Элен совсем нахмурилась, но продолжил дальше, - а когда говорил в последний раз с немцем, тот вздохнул, что ты выбрала Алана, так как он «помоложе», - над столом повисла неловкая тишина и я добавил: - вот.
        - Твои друзья очень милые, - начала после небольшой паузы черноволосая девушка, - но в действительности я не общаюсь ни с кем из них. Они оба хорошие, но не в моем вкусе совершенно, - она заметила, что я уже собрался вставить слово, и тут же продолжила: - Я вижу, как они на меня смотрят.
        - И как же? - спросил я, но тут же Аня добавила:
        - Не как на друга.
        - Да, - подтвердила Элен.
        - А, - протянул я, жалея о том, что не догадался об этом самостоятельно. - Тогда все понятно.
        - Но ты бы все равно навестил Дитера. Сообщил ему, чтобы он не переживал. Все же такой возраст... не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Если увидишься с ним - скажи... м-м-м, как ты понял мои слова, так и скажи, - фыркнула девушка, и вдвоем с Аней они засмеялись. - А сейчас мне пора на сцену, - она поднялась, - рада была увидеть вас обоих.
        И она оставила нас наедине, удаляясь в луче света, который оперативно навели на нее.
        - Эффектная девушка, - заметила Аня. - Не могу сказать о ней ничего плохого.
        - Зато теперь ты знаешь всех, кого знаю я, - мне не удалось сдержать смешка. - Просто фантастика. Давай ужинать.
        Некоторое время мы просто ели, наслаждаясь изысканным вкусом цыпленка под каким-то невообразимым соусом. С напитками здесь выбор был куда богаче, чем в Вельске. Я до сих пор с содроганием вспоминал вид и запах местного «лимонада».
        - А ты бы не хотел, в самом деле, сходить к своему другу?
        - Ань, едва ли он переживает так сильно, учитывая, что его помощника месяц назад зарезали. Скорее уж он за свой бизнес переживает, чем за то, что Элен его отвергла.
        - Ты уверен в этом? - уже настойчивее произнесла принцесса. - Ты его не видел довольно давно.
        - Если я приду к нему в гости, скорее всего, он опять втянет меня в какую-нибудь авантюру!
        - Хм, - прищурилась девушка, - мне помнится, что в прошлый раз ты сам влез, хотя он тебя не просил. Сделай в этот раз наоборот, пожалуйста.
        - Я очень постараюсь, - наклонившись, я поцеловал ее. - Но ведь мне необязательно делать это прямо сейчас? Схожу завтра, торопиться некуда.
        - Хорошо, - ответила Аня. - Сегодня вечером у меня на тебя другие планы, - она обвила мою шею руками и страстно поцеловала в ответ.
        Такие планы на вечер мне нравились куда больше.
        Глава 4. Тайна Тараса
        Вечер закончился более чем пристойно в плане наших с Аней обоюдных удовольствий. И скорее непристойно - если бы соседние дома были заняты. Но их жильцы временно отправились на юга, поэтому все звуки вне стен нашего дома уходили в пустоту.
        А следующим днем я отправился к Дитеру. Я действительно давно не заходил в его таверну и даже не звонил. Так что даже ощутил легкий укол совести. Именно этот человек оказал мне первую, самую важную, помощь и поддержку.
        Теперь же я на целый месяц выкинул его из своей жизни. Да, надо было наконец-то побыть с Аней, не рискуя постоянными встречами с Подбельским или с императором, избегая столкновений со шпионами и убийцами всех мастей. Но стоило хотя бы раз позвонить.
        Пока я добрался до таверны Дитера, то успел с десять раз прокрутить в голове все варианты извинений. Сошелся на том, что с ним буду действовать так же, как и всегда. Просто по-дружески.
        Ростовщик оказался на месте. Меня проводили в его кабинет на втором этаже, где Дитер с мрачным видом, сцепив руки, сидел за столом. Завидев меня, он не сказал ни слова, но указал на стул напротив, который я тут же занял и замер в ожидании.
        - Здравствуй, барон, - все так же мрачно проговорил Дитер. Ни намека на тепло в глазах, ни тени улыбки. - Хорошо, что ты зашел. Неужто соскучился?
        - Да я... - от его холодности меня накрыла волна смущения. - Вообще-то проведать забежал.
        - Снизошел до простых смертных, наконец.
        - Что с тобой такое?! - не утерпел я. - Проблемы?
        - Проблемы, фройнде, проблемы! - немец немного помолчал, а потом, вздохнув, ответил. - Всюду проблемы. Но ведь ты пришел не затем, чтобы выслушивать мое бормотание? Что ты хотел?
        - Я пришел просто тебя проведать, - с легким раздражением ответил я. - И, честно, я не понимаю, что происходит с тобой? Я ездил с Быковым в Вельск. Он там тоже ходил, не пойми какой. Бубнил, тупил, раздражался. Теперь говори, что с тобой.
        - Про Карла ты помнишь, я надеюсь? - спросил Дитер, не изменив ни на йоту выражения своего лица.
        - Помню, зарезали.
        - Да. Коняева тоже не без твоих усилий сместили с должности.
        - Это как бы косвенное, разве нет? - спросил я, не чувствуя вины за то, что старый начальник портовой полиции, сдавший, к тому же, Дитера вышестоящим инстанциям, лишился должности. - Он сам виноват.
        - Я тебя не виню! - гаркнул ростовщик, затем добавил, отчасти смягчившись: - извини. Не хотел кричать. Нервы ни к черту. И лучше не становится. Без помощника я как без рук! - при этом он еще теснее сплел пальцы. Костяшки побелели.
        - У тебя же есть треть от апраксинских капиталов, Дитер. Их никто не забрал.
        - Это именно что капиталы, Максим. Я не хочу их использовать. То, что в банке - моя подушка безопасности на совсем плачевную ситуацию. А текущего оборота мне не хватает. Люди, прознав о моих трудностях, не желают возвращать долги. За исключением, разве что, самых честных. Поэтому взял в разработку совсем пропащее дело. Которое едва ли выгорит.
        - Ты сейчас пытаешься меня заинтриговать? - немного повеселел я, однако каменное лицо немца тут же привело меня в чувство. - Что за пропащее дело? Снова какой-нибудь князек Белосельский долги не отдает?
        - Что ты, он, если тебе интересно знать, вернул остаток долга на две недели раньше срока! Ты очень хорошо на него повлиял. Но речь о пристойной сумме.
        - Та-а-ак, - протянул я. - У тебя же самым крупным был Апраксин.
        - Ох, фройнде... ты невнимателен. Я говорил о пристойной сумме вообще, а не о пристойной сумме долга. Это разные вещи.
        - То есть, не нужно выколачивать долги? И при том полно денег?
        - Огромная куча. Больше, чем у Апраксина. Примерно раз в десять, - и тут Дитер повел бровями.
        - Нет! Я не буду в это ввязываться, я обещал Ане больше не рисковать! - воскликнул я, почувствовав, что в действительности едва не согласился с еще неозвученным предложением ростовщика.
        - Хорошо, фройнде, ладно, не суетись, - успокоил меня фон Кляйстер. - Как я мог у такой девушки забирать жениха! Поэтому я просто тебе расскажу, что к чему. И принуждать ни к чему не буду.
        - И почему же мне кажется, что ты врешь?
        - Не стоит бросаться такими обвинениями, - притворно обиделся Дитер. - Так будешь слушать?
        - Буду-буду, - ответил я, заинтригованный предстоящей историей.
        - Тогда мне придется покороче. Помнится мне, ты хорошо знал Тараса?
        Я задумался. Имя звучало знакомо, но затерялось за месяцы обильной информации о новом мире. Но я все равно вспомнил, хоть и не сразу.
        Тарасом звали усатого бандита, с которым я впервые столкнулся еще в своем мире. Как и некоторые другие личности, он воспользовался машиной для переноса и попал к нам, участвовал в похищении Ани, но скоропостижно скончался.
        Стоило подобрать слова получше, но я не знал, как можно более точно описать случайную смерть от моей руки. Я и фехтовать тогда не умел толком. А уже умудрился заколоть этого бродягу.
        - Да, мы же с ним бились на саблях! - произнес я. - Он не был очень-то разговорчив, могу тебе сказать. И, кажется, я понимаю, к чему ты клонишь.
        - Двести тысяч в золоте, фройнде, - коротко резюмировал Дитер и напомнил мне всю историю целиком.
        Тарас до того, как ударился в радикалы, тоже был помощником у ростовщика. Еще до Карла. И каким-то образом с его помощью исчезли золотые червонцы номиналом в двести тысяч рублей. А двести тысяч рублей золотом в пересчете по курсу на привычное серебро давало двадцать миллионов.
        - Да, я вспомнил эту историю. Но ведь все пропало. Подчистую и бесследно, разве не так?
        - Так, но я недавно выяснил, что не вся банда Тараса исчезла. Много расспрашивал, долго исследовал - Карлу бы выложили все, как на духу. Но самое главное не в этом. Я выяснил, что есть некий Вани.
        - Кто?
        - Вани. Сокращение от Джованни, чтобы звучать по-русски. Его бабушка - итальянка. Я нашел ее, а вот Вани - нет. Пока что. Но непременно найду и тогда мы с ним поговорим по душам.
        - Раскроешь тайну Тараса, - посмеялся я.
        - Никаких шуток, Максим. Пропавшие золотые червонцы - это не ассигнации по пять тысяч. Я могу спокойно ими оперировать, не прося тебя об услуге. Для меня это важно, чтобы ни от кого не зависеть. Видишь, как я и обещал, я не буду просить тебя о помощи. Со старушкой я разберусь как-нибудь сам.
        Я хмыкнул и задумался. История о Тарасе сразу же навела меня на мысли о Подбельском. Ситуация с золотом из Вельска осталась в подвешенном состоянии. Я потерял уверенность в том, что это было нужно империи, но не имел доказательств, что сам профессор планировал наложить лапу на пару рудников.
        Если бы вдруг обнаружилась связь между Григорием Авдеевичем и огромной кучей золота, все стало бы понятно. А если не обнаружится, и, что еще лучше, выявится обратное, тогда я хотя бы буду уверен в Подбельском. Что он не распоследняя сволочь, а просто человек, ограниченный своей должностью главы Третьего Отделения.
        «Он дал мне золотых червонцев», мелькнуло у меня в голове. Тогда, сразу, еще у меня дома. Сказал про жалование профессора Императорского Университета и дал с полкило золотых монет. И за три месяца я нигде не видел в обороте золотых червонцев, как и банкнот достоинством больше пятисот рублей. Наводит на мысли, но не кажется доказательством.
        И все же...
        - А где, ты сказал, живет эта итальянская бабуля? - спросил я.
        Глава 5. На берегах Клязьмы
        Все-таки Дитер втянул меня в это дело. Я не был бы самим собой, не согласись я ему помочь. Пусть и с несколько эгоистичными последствиями. Главным для меня стало не золото, а его связи с главой Третьего отделения.
        Разумеется, я не стал предупреждать об этом Аню. Но выгадал для себя остаток дня, чтобы вернуться домой и пробыть с ней несколько часов. На следующий день девушка возвращалась во дворец. Я же мог преспокойно отправиться на поиски.
        Для Ани это была моя поездка в имение. Я появлялся там слишком редко для того, чтобы считаться хорошим хозяином. Вовсю шла стройка и надо было хоть иногда демонстрировать свое присутствие и проверять, как идут дела.
        А то, что имение располагалось недалеко от Коврова - так это просто совпадение. И, несмотря на то что мы отправились искать бабулю, я и в самом деле намеревался заскочить к себе.
        В оружейную столицу - теперь уже не региона, а целой империи, мы с Дитером добирались поездом. Скоростной вариант я опробовал впервые и ни разу не пожалел.
        Даже если бы мне что-то не понравилось, едва ли мне хватило времени все хорошенько обдумать - поездка заняла не больше пятнадцати минут, тогда как на автомобиле я бы легко потратил больше часа, пытаясь выбраться из Владимира.
        На ковровском железнодорожном вокзале я был впервые. Дитер же чувствовал себя здесь уверенно и быстро нырнул в подземный переход. Несколько узких проходов располагались прямо под путями.
        Перед выходом в город, недалеко от широкой металлической арки, я заметил стенд с картой. Город раскинулся по обоим берегам Клязьмы, заняв северную часть не меньше, чем южную. Но при этом сохранил квартальную застройку - большая часть улиц пересекалась под прямым углом.
        Когда я попал сюда в прошлый раз, то не выходил за пределы единственного маршрута, который соединял между собой въезд в город и здание театра на набережной. Теперь эта ломаная линия казалась мне едва ли не точкой в масштабе всего города.
        - Максим, ты идешь? - спросил меня Дитер, который уже прошел под аркой, а потом вернулся ко мне. - На карте ты не найдешь эту бабку. Что ты там смотришь?
        - Я сравниваю. Гляди, - и я обвел пальцем овал, который в моем мире занимал город. Внутри овала оказалось не больше, а то и меньше пятой части.
        - Нет имперского размаха! - отмахнулся немец. - Здесь все большое. Магистрали - большие, если железная дорога скоростная - то очень быстрая. И так далее. Идем уже. Если бабка помрет, пока ты занимаешься картами..!
        - Хорошо, - ответил я, недовольный тем, что меня оторвали от сравнения оригинала и города, в котором я находился. - Идем. Только скажи, куда? Что это за бабка, почему она итальянка и... может мы вообще к мафии идем? - сказал я и сам фыркнул.
        - Насмешил, - коротко высказался ростовщик. - Бабуля Четти и ее внук - страшная мафия оружейной столицы. Надеюсь, ты взял с собой оружие?
        - У меня его достаточно в имении, но с собой тоже взял. А ты что, намерен тростью биться? - по-прежнему насмехался я, довольный собственной шуткой про мафию.
        - Я вообще надеюсь, что до этого не дойдет, - спокойно ответил Дитер. - А ты почему нервничаешь? Так легко согласился, практически сразу, без уговоров. Что такого я сказал в таверне?
        Решив, что на данном этапе лучше ничего не скрывать, я тихо сообщил ростовщику основную мысль, из-за которой отправился сюда. Обиды я не заметил, как и беспокойства тоже.
        - И ты по-прежнему думаешь, что кто-то на самом верху затевает какое-то злодейство? - недоверчиво спросил он, тормознув такси.
        - Я ищу доказательства этого. Слишком все странно получается.
        В автомобиле задняя часть салона была отгорожена звуконепроницаемым стеклом, и мы спокойно продолжили беседу, пока водитель отправился к указанному Дитером адресу.
        - Доказательства... фройнде, кого ты собираешься обвинять? Самого главного среди шпионов? А ты хоть знаешь, кто он?
        - К сожалению, - кивнул я. - Но поскольку это государственная тайна, я не могу тебе сказать. Даже Трубецкой не знает.
        - Не скажешь? - уточнил ростовщик, дернув бровью.
        - Нет. Вдруг его вины нет, а я раскрою его личность.
        - Понимаю. Но все равно есть подозрения, что ты впустую носишься с этой безопасностью.
        - Видишь ли, ситуация с золотом из Вельска...
        - А в Вельске еще и золото? - теперь весь его благородный профиль отображал чистое удивление. - Об этом в газетах не писали.
        - Теперь об этом говорю тебе я, - смягчив фразу снисходительной улыбкой, я продолжил. - Дело в том, что изначально я ехал за согласием одного графа на работу в Большом Совете, а нашел два прииска среди сосновых лесов.
        - Но так почему же ты решил, что это непременно козни того самого, главного человека? - Дитер сидел задумчиво, но по-прежнему старался мыслить трезво.
        Автомобиль неспешно катил по бетонным улицам. Для избавления от серости, которая непременно проявилась бы со временем, тротуары имели химический синеватый оттенок, а вдоль них вместо ограждений располагались уже опустевшие вазоны всех мастей. Вероятно, в теплое время года весь город должен был превращаться в сад.
        - Потому одна история с золотом может быть случайностью. А две - уже система, -ответил я, оторвавшись от рассматривания жилых построек, которые не отличались от столичных изяществом.
        Я задумался - если бы только в Вельске было так же красиво, кто знает, как могла обернуться история Станислава и его возлюбленной. Таксист по-прежнему не спешил - я практически не слышал шума двигателя и одновременно наслаждался ровной бетонкой.
        - Хорошо, пусть так. Пусть это будет системой, - согласился со мной немец. - Но ты не думаешь, что это просто задумка императора?
        - Стащить двести тысяч золотом? Едва ли поверю в то, что отец Ани согласился на криминальную авантюру. К тому же это должны быть гроши для государства, разве не так?
        - Это не так много, соглашусь, - произнес Дитер нехотя. - А что с золотом из Вельска? Его много?
        - Минимум четыре килограмма в месяц с одного из приисков. По сути - гораздо больше.
        - А вот это уже серьезно.
        Шум колес изменился - мы въехали на мост. Я обернулся и посмотрел на арку, которая осталась позади. «Мост Двухсотлетия» - успел прочитать я, когда смотрел на кованые элементы по бокам конструкции.
        Интересное изменение. Тем временем мы пересекли Клязьму, традиционно более широкую, чем я привык ее видеть, а потом свернули направо и долго петляли по узким улочкам в поисках нужного дома.
        Я заметил, что строения стали меньше, не выше трех этажей, оштукатуренные и окрашенные в песочный или бледно-желтый цвет. Стилистика явно поменялась.
        - Это что еще за итальянские кварталы? - спросил я чуть громче, чем того хотел.
        - Обычные. Итальянские. В столице тоже есть. Ты что, до сих пор не бывал там? - удивился Дитер.
        - Нет, - с не меньшим удивлением ответил я.
        Конечно, я знал, что в столице живут люди разных национальностей. Но о посещении этнических кварталов не задумывался вовсе. И тем более мне показалось удивительным видеть такое в Коврове, еще дальше по берегам Клязьмы.
        - Будешь знать, - повеселел Дитер. - В Коврове что делают?
        - Оружие, - не задумываясь ответил я.
        - А еще хорошие костюмы. И сыры. Так что нечего удивляться итальянским кварталам.
        Глава 6. Поиски бабули Четти
        Представить что-то еще более фантастическое мне не представлялось возможным. Таксист высадил нас возле небольшой треугольной площади. Дома рядом с ней выстроились сплошными рядами и ноябрьский ветер продувал ее насквозь.
        Итальянцы. В России. В Коврове. Я скептически осмотрелся, но, похоже, с настолько недовольным лицом, что парень с девушкой, которые шли мимо, кутаясь в пальто, долго пялились на меня, а потом начали быстро переговариваться, удаляясь прочь.
        - И куда нам дальше? - спросил я, когда таксист поехал прочь.
        - Да вот, в проход и немного дальше. Мне так кажется, - растерянно добавил Дитер.
        - Поясни.
        - Тут адрес с литерами. Третья Полевая, сорок семь корпус К.
        Я покрутился. Улица тянулась в обе стороны на приличное расстояние, а за треугольной площадью еще и раздваивалась. Чтобы убедиться в правильности догадки, мы обошли площадь и на каждом доме видели название одной и той же улицы. Я выругался.
        - До вечера искать будем. Давай спросим у кого-нибудь?
        - Спросим, как же. Хотя здесь в основном живет уже второе и третье поколение, многие не заговорят с тобой по-русски, если не скажешь им хотя бы слова на родном языке, - и тут же дернулся в сторону к прохожим: - Скузи! Ноннина Четти! - выпалил он, но люди покачали головой и тут же пошли дальше.
        - Что-то здесь люди негостеприимные.
        - Холодно, должно быть, - пошутил Дитер, обескураженный сложным началом поисков. - Пошли, поищем место потеплее.
        Ближайшим местом «потеплее» оказалась кофейня «У Луки». Я все еще пребывал в прострации от района, людей, которые трещали на родном языке, а потому, когда у нас спросили насчет кофе, Дитеру пришлось отвечать за меня.
        Главный плюс - внутри было действительно тепло, поэтому я снял пальто, предварительно переложив «стрелец» в карман пиджака. Компактное оружие не тянуло и было почти незаметным под одеждой.
        - Я надеюсь, что простой черный кофе ты употребляешь.
        - Сейчас мне все равно, - я смотрел по сторонам, смотрел на людей и чувствовал себя неуютно до крайности. - Я точно за границей оказался.
        - Потому что ты не ходил раньше в такие районы, - Дитер внезапно повеселел. - Расслабься. Смотри, люди здесь отдыхают, и мы точно кого-нибудь разговорим.
        Меня словно внезапно отпустило. Вокруг меня говорили. На итальянском и на русском. Иногда вперемешку, собирая фразы из слов обоих языков.
        Потребовалось несколько минут, чтобы я привык к этому. А когда на столике оказалась чашка кофе, аромат напитка привел меня в себя окончательно.
        - Ми скузи... - начал Дитер, обращаясь к официанту.
        - Можно по-русски, - вежливо улыбнулся юноша с вытянутым лицом, четко очерченными скулами и прямым носом. - Что вы хотели?
        - Мы ищем женщину, пожилую, скорее всего. Бабушка Четти. Или бабуля Четти - я даже не знаю, как ее правильно назвать.
        - Нет, не слышал, извините, - ответил юноша тем же вежливым тоном. Но слишком быстро, чтобы мы приняли это за правду.
        Я промолчал, а Дитер проводил парнишку холодным взглядом, не притронувшись к кофе.
        - А теперь они что-то обсуждают там, за стойкой, - проговорил он таким тоном, что я едва не поперхнулся.
        - Слушай, я же пошутил и совсем не хочу, чтобы моя шутка внезапно стала правдой, - поморщился я и глотнул горячего напитка. - Мало ли, что они там обсуждают. Наш внешний вид, например.
        В кофейне в основном сидели молодые люди и девушки, максимум чуть старше меня. И их внешний вид заметно отличался от того, что я привык видеть в столице.
        Если на улице все, кого мы видели, носили черные пальто и плащи, лишь слегка отличающиеся оттенками, то здесь я видел костюмы, жилеты и платья во множестве цветов, не безумно ярких, слегка приглушенных - но все же создающих какое-то особое настроение.
        Мы же с Дитером на их фоне смотрелись гробовщиками. Его костюм был темно-серым, контраст создавал лишь черный галстук с диагональной полосой и белая рубашка. Я же вырядился в угольно-черное, все в один цвет. Потому что на всем более светлом пистолет все же проступал заметным контуром.
        Неудивительно, что на нас могли смотреть посетители. Равно как и обсуждать наше появление. Но, прислушавшись к разговорам гостей, я не заметил ничего странного. Говорили о погоде, холодном ноябре и полном отсутствии снега. О том, что река вскоре начнет подмерзать у берегов, и множестве других тем.
        - Черт! - негромко выругался ростовщик. - Этот кельнер ушел.
        - Можем поспрашивать других, если у официанта больше нет для нас информации.
        - Он все знает, по нему видно. По его поведению. По его речи, - Дитер все же взял чашку в руки. - А раз официант знает бабулю и так отреагировал на нас, значит, что-то с ней не то. Попахивает ловушкой.
        - Так, меняю позицию, - я решил успокоить ростовщика, пока тот совсем не свалился в бездну паранойи. - Обычная старушка. Ничего особенного. Может, это другой ее внук и он просто знал того самого...
        - Без лишних имен, - поспешно ответил Дитер, и я понял, что с защитой от паранойи я благополучно опоздал.
        - Не суть важно. Главное, что ты понял, о чем я говорил. Не стоит переживать. Давай просто спросим у кого-нибудь еще, - я повернулся к соседнему столику, - Простите, - достаточно громко сказал я, и на мой голос повернулась пара человек. - Мы ищем бабушку Четти. Вы знаете такую?
        - Нет, - смерив меня невыразительным взглядом, ответила девушка с легким акцентом, и тут же продолжила весело щебетать с друзьями.
        - Теперь ты понял, к чему я все это? Только не начни кидаться на людей, пожалуйста, - Дитер снова шутил. Теперь это мне казалось странным. - Мы выберем другой метод, найдем ее иначе.
        - Интересно как? - спросил я. - Здесь дома немаленькие.
        - Просто потратим чуть больше времени. Не думаю, что надо заедаться с кем-то из здешних. Я уже понял, что ты не всерьез говорил про криминал, но профсоюзы не отменял никто. Могут подумать что-нибудь не то.
        - Ты боишься местных, Дитер? - нахмурился я. - Не может быть. Ты подмял под себя Портовый район, тебе должны столичные дворяне - и боишься какую-то шпану, которая еще даже на глаза нам не показалась?
        - Просто ты не знаешь, как они могут быть жестоки, - Дитер поспешно допил кофе, махнул рукой и расплатился.
        - Вам все понравилось? - поинтересовался официант или «кельнер», как назвал его немец.
        - Да-да, - так же второпях бросил ростовщик, шумно встал и пошел к вешалке.
        - Мой друг немного нервничает. Ему противопоказан кофеин, но сегодня он просто не сдержался.
        - А-а, понимаю, - ответил юноша, когда внезапно перестал понимать. - Всего хорошего, - распрощался он с нами.
        После теплой кофейни ноябрьская улица показалась еще более холодной. Я закутался в пальто поплотнее.
        - Что будем делать дальше? - спросил я у немца и заметил, как на рукав моего пальто опустилась первая ноябрьская снежинка.
        - Искать, - буркнул Дитер, с ненавистью глядя на темнеющее небо. - Ты что, не понял, почему мы так быстро ушли? Этот маленький ублюдок точно кому-то побежал звонить!
        - Не накручивай себя, - отмахнулся я. - Он после каждого заказа, должно быть, уходил.
        - Насколько я знаю, на спине у тебя глаз нет, фройнде. А я видел все. Нам там делать больше нечего.
        - Господа! - окрикнул нас еще метров за двадцать паренек лет четырнадцати. Пальтишко с закатанными рукавами и потрепанный кепарик придавали ему бродяжнический вид, резко контрастировавший с окружением.
        - Чего тебе? - довольно грубо ответил Дитер.
        Парнишка сперва подбежал, потом раскланялся, вызвав этим у немца еще большее раздражение.
        - Говори же, мы спешим.
        - Я знаю, почему господа спешат. Вы же ищете бабушку Четти?
        - Откуда ты...?
        - Так уже вся улица знает! Вы же... - он сделал почти незаметную паузу, как ученик, вспоминающий ответ на уроке, - спросили у Болтуна Тони.
        - Твою ж! - рявкнул Дитер. - Ищем! Да!
        - Я могу вас проводить! - тут же предложил свои услуги мальчишка, продолжая кланяться.
        - К бабушке?
        - Да, без меня вы здесь заблудитесь. Другая такая же улица через десять дворов будет.
        - И кто разрешил такую застройку? - задал немец вопрос в воздух.
        - Не знаю, господин, - тут же пискнул бродяжка. - Так вы идете?
        - Дитер... решай сам, - настороженно сказал я.
        - Вам нечего бояться, - широко улыбнулся наш потенциальный проводник. - У нас здесь бандитов нет. А зачем вам бабуля?
        - Поговорить. Семейные дела, - процедил немец сквозь зубы.
        - А-а, - протянул, широко разинув рот, мальчишка. - Тогда...
        - Да веди ты нас уже! - прикрикнул на него ростовщик. В таком состоянии я его прежде не видел.
        - Слушаюсь! - весело ответил бродяжка, козырнул и развернулся, насвистывая какую-то песенку.
        Глава 7. Только поговорить
        Рулил Дитер - и решать было ему. Но поскольку он меня взволновал своими историями про местных, то я опасался случайно подосланного парнишку. Тот мог соврать, придумать - да что угодно сделать. И привести нас в ловушку.
        Во-первых, выглядели мы достаточно респектабельно, и попытка ограбить нас могла в теории принести злоумышленникам кучу денег. Во-вторых, вся эта возня вокруг бабули наводила на мысли, что местные ее слишком сильно оберегают. Либо у нее много внуков, либо она здесь значительная фигура.
        И то, и другое меня не радовало. Попытки прийти с единственным вопросом или простой просьбой всегда заканчивались одинаково - разборками и перестрелками.
        - Вот сюда, - парнишка провел нас через всю треугольную площадь, затем свернул в арку и принялся петлять между домами.
        Застройка была хаотичной донельзя. Домики стояло аккуратно и ровно, с соблюдением всех углов, но места между ними оставалось так мало, что мы Дитером не могли идти вдвоем.
        Над головами висело белье. Лоджии пустовали - за мореными деревянными перилами я никого не видел. Такое ощущение, что люди существовали только на улице, а во дворы никто не заходил.
        Хотя двери я замечал и довольно много. Домики слово липли друг к другу - и вот номер тридцать два мог из семейной обители вдруг превратиться едва ли не в общежитие. И строгой, с углами исключительно по девяносто градусов, ломаной, тянуться вдаль, иногда разрываясь арками.
        - Вот же хрень, - вырвалось у меня. - Из этого лабиринта просто так не выбраться.
        - Если есть путь внутрь - найдем и выход, - пофилософствовал Дитер, стуча тростью по булыжникам.
        Парнишка свернул вправо, ведя нас параллельно улице. Затем провел через еще одну арку, наверно, десятую по счету, и резко свернул снова, вынуждая нас ускориться. А когда мы завернули за угол, он пропал. Не слышно было даже его шагов.
        - Дьявольщина! - выругался Дитер.
        Мы с ним стояли в проходе между домами, таком же узком, как и все остальные. Выбеленные стены и снег на булыжной мостовой создавали ощущение какой-то девственной чистоты. Явно что-то не так.
        Я сунулся вперед, насколько мог пройти мимо запертых дверей. Еще одна арка, еще один проход. Дитер следовал за мной - я слышал его шаги, а затем он меня окликнул:
        - Ты же не знаешь куда идти?
        - Но мальчишка исчез - куда-то ушел, и я не слышал, чтобы скрипнула или хлопнула хотя бы одна дверь. Он наверняка впереди.
        Домики становились то ниже, то выше. Некоторые были с черепичными или металлочерепичными крышами. Небольшой наклон делал их едва заметными. Но были и плоские. Я обратил на это внимание, когда как-то раз, в одном из маленьких двориков задрал голову.
        - Хэй! - окрик прозвучал достаточно громко и неожиданно, чтобы я вздрогнул. Голос без акцента. Его обладатель появился почти сразу же. Смугловатый парень в жилетке и брюках. Кажется, холод его не смущал.
        - Это ты мне? - я остановился и сунул руку под пальто в поисках пистолета.
        - Тебе и твоему дружку, кому же еще. Оставьте нас в покое.
        - Мы пришли...
        - К Бабуле, знаю. Как и все остальные.
        - Ничего не знаю про остальных, - крикнул я. Из-за спины смуглого появилось еще двое.
        - И необязательно. Про вас тоже никто не узнает, - в руке у него блеснул короткий изогнутый нож.
        - Приехали, - проворчал Дитер и покрепче ухватился за трость.
        - Дедусь, этим ты нас не запугаешь, - фыркнул смуглый.
        Один из сопровождавших его парней был полноват, второй невысок ростом. Именно последний не нравился мне больше остальных. Скорее всего юркий и, если дело дойдет до рукопашной - самый неприятный противник для меня.
        - А этим? - я щелкнул взведенным курком «стрельца».
        - Если ты выстрелишь, сюда сбежится весь район. И вам не сдобровать.
        - У меня пуль на всех хватит, - ухмыльнулся я. Это если успею перезарядиться - с собой я взял еще три магазина, засунув их в новоприобретенную тугую резинку на икре. Зато боезапас не оттягивал карманы и не мешал гнуться, если и правда придется махать кулаками.
        - Хочешь проверить? - задиристо выкрикнул смуглый. Наступать он не слишком торопился.
        - А ты бабуле внуком не приходишься? - я прицелился получше. В коротышку.
        - Нет.
        - Тем лучше, - ответил я. - Пропустите нас к ней. Нам надо только поговорить.
        - Нет, - повторил смуглый.
        Можно было бросить какую-нибудь пафосную фразу, но я видел, что прижатая к груди рука медленно ползла вверх, готовясь к броску. И потому молча спустил курок.
        Пуля развернула коротышку на месте. Пока я целился, стоя на месте, смуглый метнул нож, промахнувшись на сантиметр. Лезвие даже не оцарапало щеку, но свист клинка и ветер оставили после себя неприятный холодок.
        Дитер не стоял в стороне. Он шагнул вперед, одновременно с этим приложив раненого коротышку тростью по лицу. Хлесткий удар оставил парня без пары зубов как минимум.
        Смуглый без колебаний достал второй клинок - у него имелось достаточно времени, пока я приходил в себя от неожиданной угрозы и пока немец, размахивая тростью, как шпагой, двигался к нему.
        Второй выстрел, сделанный в спешке, ушел в никуда - только выбил кусок штукатурки на идеально выбеленной стене. Как и второй брошенный нож тоже не попал в цель.
        - Мы не собираемся никого убивать! - крикнул я приближающемуся громиле, но тот не остановился.
        Я увернулся, а тот по инерции сделал еще пару шагов. Терять время я не мог и потому всадил ему в бедро пулю, чуть выше колена. Тогда громила со стоном опустился на снег, уже окрасившийся в красный - похоже, что я задел артерию.
        - Лежи и не рыпайся, - ткнув в него стволом, скомандовал я и поспешил на помощь Дитеру.
        Коротышка, получивший пулю чуть ниже ключицы, поднимался на ноги, одновременно с этим вытирая обезображенный рот тыльной стороной ладони. Он почти не мог шевелить правой рукой и все же рвался в бой.
        - И ты приляг, - попросил я, но, когда коротышка попытался меня ударить, саданул его рукояткой пистолета по лицу. Уже с другой стороны. Его челюсти лязгнули на весь дворик, а на снег упали еще несколько капель крови.
        В это время немец, пользуясь более длинной тростью, выбил нож из рук смуглого и теперь придавил ее кончик к его щеке.
        - Повторюсь еще раз, - громко, на весь двор, сообщил я, - что мы пришли только поговорить. Именно поэтому вы втроем до сих пор живы. И где же ваше подкрепление? Мне показалось, что я выстрелил уже трижды.
        На лице смуглого не осталось ни тени прежней гордости. Дитер умудрился рассечь ему скулу и разбить губу. Трость эффектно разбрасывала капли крови, рисуя удивительную абстракцию на белоснежных стенах.
        - Предлагаю. Проведи нас к бабуле, мы зададим ей несколько вопросов и все. Решай быстрее, пока твой массивный друг не истек кровью.
        На втором этаже распахнулось окно и в нем показался человек с двустволкой:
        - Руки вверх, пока ваши головы еще целы! - проревел он. Но еще до того, как эхо его крика прекратило отражаться от стен, во дворик примчался тот же мальчишка с воплем:
        - Стойте, стойте, хватит! - он встал передо мной спиной, размахивая руками, так что я от неожиданности чуть не выронил пистолет. - Не стреляйте! - он тут же развернулся лицом, скосив глаза на истекающего кровью здоровяка: - Я проведу вас к бабуле. Вам можно, она сказала, что знает вас.
        - Знает его? - прохрипел смуглый, а вот человек в окне так и не убрал ружье. - Откуда?
        - Понятия не имею, но попросила проводить.
        - Ах ты ж маленький засранец, - процедил сквозь зубы ростовщик, нехотя опуская трость.
        Я убрал пистолет обратно в карман:
        - Веди. И без фокусов.
        Глава 8. Пролетариат вне закона
        - Что с Эдмоном? - добродушного вида женщина с морщинистым лицом прямо при нас расспрашивала смуглого.
        Мы сидели на втором этаже одного из маленьких домиков не далее, чем в ста метрах от места побоища. Тихо потрескивали дрова в камине, который здесь служит дополнительным источником тепла.
        - Перевязали, - все еще искоса поглядывая в нашу сторону, ответил смуглый. - И Савву тоже.
        Бабуля Четти кивнула и отпустила парня. Тот прошмыгнул мимо нас, прижимаясь к стене, чтобы не задеть ненароком. Теперь мы его пугали. За нашими спинами хлопнула дверь, и в комнате остались только мы втроем.
        Начинать разговор никто не спешил. Дитер, как и я, был поражен скоростью, с которой эта добродушная бабуля разрулила ситуацию. Она явно пользовалась здесь влиянием, хотя была больше похожа на тех, кто продает молоко на рынке.
        Но это впечатление - поверхностное. Чем дольше я смотрел на бабулю Четти, тем больше находил мелких деталей, которые меняли представление о ней по факту.
        Она носила брючный костюм, скроенный по фигуре. Неброский, но он был ей к лицу. На пальцах из всех возможных украшений она носила лишь обручальное кольцо. Широкое и толстое, которое с натяжкой можно было назвать перстнем, настолько массивным оно казалось.
        Лицо бабули, покрытое морщинами, оставалось ухоженным, и выглядела она на свой возраст, но при этом свежо, без усталости в глазах и уголках рта, как это обычно бывает у стариков.
        Пока я рассматривал ее, мадам Четти внимательно смотрела на нас. Больше на меня, чем на Дитера. И, наконец, сказала:
        - Да, теперь я вижу, что это действительно вы.
        - Я? В смысле, кто - я?
        - Барон Абрамов, - голос у нее звучал ровно, не надтреснуто и не сухо. - Только давайте начистоту - дворянского в вас, как во мне датских кровей. То есть, ни капли, - теперь она улыбнулась. - Но мне это неважно. Всего лишь проверяю свою интуицию.
        - А вы хорошо говорите по-русски, - сказал Дитер, отвлекая ее внимание на себя.
        - Германец, да? - улыбнулась пожилая женщина. - Какая у вас интересная компания. Скажите, а вам кто-нибудь еще указывал на то, что у вас совершенно не дворянский вид?
        - Э-э-э...
        - Бросьте, я все понимаю. Судя по всему, у вас жизнь очень интересная, как и у меня. Поэтому я не держу зла на вас, что вы постреляли моих людей - все они живы, слава богу. А вы уж не злитесь на старуху, ладно.
        Мы с Дитером переглянулись, и я пожал плечами. Потом кивнул, приглашая его наконец-то задать интересующие его вопросы, но бабуля Четти опередила нас, высказав фактически официальное приглашение к беседе по существу:
        - И все же вы пришли не послушать мои рассуждения.
        - Мы по поводу вашего внука, - удалось наконец сказать Дитеру.
        - Я думала, у барона ко мне вопросы, - вежливо улыбнулся женщина.
        - Нет, я лишь сопровождаю моего друга. Прошу, выслушайте.
        - Как это мило! - воскликнула бабуля Четти. - И в то же время - жутко загадочно. Барон и ... простите, не знаю род вашей деятельности.
        - Я ростовщик.
        - Просто вы оба как из похоронного бюро, - ее пальцы быстро указали на нас, а в глазах горел задорный огонек. - Могу посоветовать хорошего портного.
        - Если только он может обеспечить мне минимум четыре костюма в месяц. Они так быстро приходят в негодность, - продолжил я ее шутку.
        - Мне нужен Вани, - перебил меня Дитер. - Я слышал, что он ваш внук.
        Пожилая женщина расхохоталась, запрокинув голову. Она сидела напротив окна и ее седые волосы, уложенные аккуратными локонами, дрожали от ее смеха. Но бабуля Четти быстро взяла себя в руки.
        - Милый, здесь все - мои внуки, - все еще посмеиваясь, сказала женщина.
        - Кажется, ты угадал, фройнде, - поежился Дитер.
        - Угадал? Да нет же!
        - А о чем был спор, позвольте узнать? - полюбопытствовала бабуля Четти.
        - Не было никакого спора. Но поведение людей показалось мне странным, - объяснился я. - И потому я предположил, что вы не просто бабушка для Вани.
        - Тяжело, когда с интуицией и разумом ты в этом мире совсем одна, - вздохнула женщина. - Вы обратили внимание, что здесь нигде нет полиции?
        - Не посмотрел даже, - ответил я.
        - А то, что жизнь у нас все равно идет своим чередом, заметили, надеюсь?
        - Конечно. Намекаете, что сами справляетесь?
        - Естественно, сами. И на предприятиях - тоже сами. Профсоюзы - это наше все.
        - Но разве главы профсоюзов не куплены владельцами предприятий? - спросил Дитер.
        - Только не я, - без заминки ответил бабуля Четти. - Я честна со своими людьми и делаю все, чтобы они работали хорошо взамен на хорошее к ним отношение. Вы ведь не знаете, что творится на некоторых фабриках, правда, барон?
        - Доводилось бывать на одном заводе...
        - Та-ак, - выжидательно протянула женщина. - И что же?
        - У меня там было дело иного рода, но мне показалось, что работа идет вполне неплохо и недовольных нет.
        - А где это вы были?
        - В столице. На производстве труб.
        - Бросьте, барон. Всем известно, что в столице другой уровень. Мы - не столица. У нас многие фабрики работают, как и сто лет назад.
        - Это как?
        - Барон, вы меня разочаровываете. Женитесь на принцессе, но не знаете при этом таких простых вещей. Мы все любим императорскую семью, а вы кажетесь мне с каждым вашим словом все менее подходящим для нее человеком.
        - Я здесь не для светских сплетен, знаете ли, - жестко ответил я. - Мы пришли с конкретным делом. Вы - дама занятая, как я посмотрю. У нас времени тоже мало. Я признателен, что вы решили всем известное недоразумение миром и очень это ценю. Но давайте не будем переходить на личности!
        - Может я и ошиблась в вас... - женщина немного выпятила нижнюю губу. - Я готова взять свои слова назад. Надеюсь, вы не в обиде на меня.
        - Не вижу причины обижаться.
        - Давайте к делу уже, - нетерпеливо пристукнул тростью Дитер.
        - Видите ли, господа из столицы, наши фабрики известны по всей стране. Костюмы и пальто. Оружие от крохотных, почти игрушечных, - из ее рукава прямо в ладонь неожиданно выпал маленький двуствольный пистолетик. Она продемонстрировала его нам, а потом положила на стол. - До внушительных танковых пулеметов. И много чего другого тоже делают. А знаете, что объединяет их? - женщина выдержала короткую паузу. - То, что мои «внуки» там работают. А я их защищаю. Именно поэтому они встретили вас так грозно. Именно поэтому я сижу здесь, в этом лабиринте - и почти не выхожу. Потому что в любой день могут прийти гости.
        - Мы поняли намек, - кивнул я. - Мы вас не видели. Не знаем. И уж тем более не представляем, как сюда попасть. Не уверен, что когда мы пойдем назад, нам стоит надевать мешки на голову...
        - Нет, я однозначно в вас ошиблась, барон! - снова расхохоталась пожилая женщина. Она позвонила в колокольчик, предварительно посмотрев на часы. - Время обеда, почти пропустила, - с легким сожалением добавила она. - В моем возрасте вредно нарушать распорядок.
        Не прошло и полминуты с ее звонка, а в комнату уже внесли поднос с сэндвичем. Запахло чесноком. Рядом с подносом очутился и бокал красного вина, заполненный наполовину.
        Бабуля Четти сперва откусила сэндвич, потом отпила из бокала, не спеша, явно испытывая наше терпение. Дитер, к счастью, молчал.
        - Значит, вам нужен Вани, - произнесла женщина и причмокнула губами, отложив еду в сторону, - этот сукин сын Вани.
        Ее взгляд стал колючим и холодным - я понял, что тот, кто назвал его внуком бабули, явно не знал текущей ситуации в ее «семье».
        Глава 9. Блудный внук
        Если бы меня попросили кратко охарактеризовать бабулю Четти, я бы назвал ее чрезвычайно колоритной. Не какая-то добродушная итальянская бабушка. Настоящий дракон, который охранял одну большую семью.
        Были отщепенцы и в ней - одним из них оказался Вани. Ситуация для нас сложилась донельзя благоприятной. Отношения с горе-внуком оказались настолько расстроенными, что, узнав о наших к нему вопросах, бабуля лишь махнула рукой:
        - Если бы он был одним из нас, я бы просто выставила вас за дверь, не сказав ни слова. Но он нарушил данное им слово защищать и беречь семью. Поэтому я не вижу препятствий для вас.
        Она сообщила нам адрес. Мало того, что Вани выгнали из семьи, его выселили из этого уютного, но запутанного лабиринта. Он перебрался жить куда-то в город, неподалеку от швейной фабрики, что стояла у противоположного берега Клязьмы.
        - Мне кажется, вы можете добраться пешком, не так здесь и далеко, - сообщила нам бабуля Четти. - А теперь вам пора.
        Она снова взяла в руки колокольчик и нас пригласили на выход. А на улице, где уже хлопьями валил снег, нас поджидал мальчишка:
        - Ты будешь нас провожать? - улыбнулся я ему.
        - За рубль покажу направление, за два - провожу.
        - Ах ты маленький... - Дитер замахнулся на него тростью, но парнишка нахально смотрел на него. С вызовом - попробуй, ударь.
        - Предлагаю судьбу не искушать, - ответил я, посмеиваясь, и вытащил из кармана пальто двухрублевую купюру.
        - Очень мудрое решение, - парнишка отвесил поклон, и я уже не смог сдержаться от хохота.
        - Транжира, - процедил Дитер сквозь зубы, однако, беззлобно. - Чего встал? Веди! - прикрикнул он на мальчишку.
        Тот проверил деньги, аккуратно сложил их и сунул за подкладку своего кепарика. А потом, весело насвистывая, повел нас за собой.
        - Глупые вы все-таки, - заявил он примерно посередине нашего пути в лабиринте белых домов.
        - С чего это ты взял? - поспешил спросить я, пока немец не треснул мальчишку тростью.
        - Как с чего? Вы же ищете Вани на самом деле. А почему-то пришли к бабуле.
        - И? - холодно полюбопытствовал Дитер, всем видом показывающий, как бесит его этот сопляк.
        - О мио дио! - тот картинно взмахнул руками, едва не сбив при этом кепку со своей головы. - Как можно искать одного человека, а спрашивать при этом другого? Я не понимаю вас!
        - Просто бабуля более известна, и вообще мы думали, что она на самом деле его родственница, - сказал я. - Откуда ты знаешь, что нам нужен Вани? Подслушивал?
        - Как будто это так трудно, - весело фыркнул мальчишка. - Если бы вы сразу сказали, что ищете Вани, вам бы прямо на улице все про него высказали. Какая он сволочь.
        - А что он сделал не так?
        Парнишка вышел на тротуар после бессчетного количества арок и проходов. Указатель на доме говорил, что это Третья Полевая. Но ни треугольной площади, ни каких-то других знакомых элементов городского пейзажа я не заметил.
        А вот снега нападало уже минимум сантиметра три. Людей стало больше, а парнишка, выцепив взглядом какую-то знакомую в толпе, коснулся пальцами козырька, вызвав при этом у светловолосой девочки румянец на щеках.
        Он напомнил мне Мишу. Майкла, мальчишку того же возраста, который своим невнятным сленгом вызывал бурю злости со стороны взрослых, но при этом имел невероятных успех у противоположного пола.
        Тот еще засранец - но постоянно крутился возле меня и компании, чувствуя себя взрослым при этом. Здешнему мальцу такого не требовалось.
        - Об этом не принято говорить, - ответил он. - Если найдете Вани, спросите у него. И он скажет, что натворил. Если захочет. Его для нас больше нет.
        - Блудный внук не вернется в родную обитель?
        - Его не примут. Он вне семьи, - голосом, который звенел металлом, проговорил мальчишка. - Пройдете по улице прямо, - он указал нам раскрытой ладонью направление, - потом свернете к реке и по следующей улице доберетесь до моста. А там и до фабрики недалеко. Поспрашивайте там - и найдете.
        - А если не найдем? - настороженно спросил я после размытых объяснений.
        - Найдете, - отмахнулся мальчишка и быстро скрылся в толпе, даже не попрощавшись.
        - Найдете... - передразнил его Дитер и, взмахнув тростью, звонко стукнул ей в брусчатку. - И где нам спрашивать...
        Но все же он зашагал в указанном направлении. Ни бабуля, ни мальчишка нас не обманули. Мы свернули на соседнюю улицу, которая шла ближе к реке, поднялись на мост, стоявший не далее, чем в полукилометре от Моста Двухсотлетия и меня снова пробило на ностальгию.
        - Интересно даже, как нам хватает всего одного моста. И во Владимире, и здесь, - задумчиво проговорил я.
        - Одного моста через реку? Шутишь! Там же не протолкнуться!
        - Утром и вечером - есть немного. А так - хватает. Вроде бы, - я пожал плечами. - Обещают построить второй во Владимире уже сколько лет.
        - Не рассказывай мне эти ужасы, - Дитер презрительно скривил губы. - Там, должно быть, и Портовый район крохотный?
        - Там нет порта.
        - Вообще?
        - Абсолютно. И Восточной Ярмарки. И Суздаль там - отдельный город.
        - Так, хватит, фройнде, хватит, прошу, - он демонстративно поднял ладонь, призывая меня остановиться. Мы уже были примерно посередине моста. - Мы живем в великой стране, посмотри только. И ты говоришь, что есть где-то точно такая же, в которой все много хуже?
        - Нет, почему же сразу «много хуже»? Мы покорили космос и...
        - Люди живут от этого лучше? - тут же спросил Дитер.
        - Нет, но...
        - Дольше?
        - Нет...
        - Перестали работать? - наседал на меня немец.
        - Мы выиграли космическую гонку! - выпалил я, и несколько человек удивленно обернулись на меня.
        - А что это? Что за состязание?
        - Наша страна и еще одна в прошлом веке запускали в открытый космос корабли, проводили исследования. Искусственные спутники. Высаживали на Луну и Марс машины.
        - Угу, - Дитер задумался. - Значит, вы колонизировали наш спутник? И еще одну планету?
        - Нет, - уже в который раз повторил я.
        - Шайсе! - выругался ростовщик. - А на кой это все тогда? Люди лучше не живут. Пространства для жизни больше не стало. Оно не стало более удобным.
        - Я не знаю, - ответил я.
        - Безумный мир. Просто безумный!
        - И все же я по нему немного скучаю, - добавил я, внезапно ощутив настоящую тоску по собственному миру.
        - Понятно, родина. Ладно, - немец похлопал меня по плечу. - Хорошо, что мы с тобой не такие безумцы. Просто только что выбрались из итальянского квартала, где нас могли порезать и оставить истекать кровью за то, что мы искали какую-то бабку.
        - Абсолютно нормальная история, - кивнул я.
        Мы пересекли реку, вовремя миновав путь следования небольшого грузового корабля. Тот обдал черным выхлопом мост, и кто-то из пешеходов, не успевших отскочить в сторону, закашлялся.
        Второй ковровский мост были длиннее того, что строили к двухсотлетию города. Этот проходил над набережной и врезался глубже в застройку - даже два ряда домов разделял между собой.
        Людей здесь сновало еще больше, и мы с Дитером остановились. Похоже, что ситуация повторялась - разве что мы были чуть ближе к цели.
        - Где и кого мы будем спрашивать? - поинтересовался я у ростовщика. - Мы не знаем, кем он работает. Или работал. Едва ли он такая известная личность, что нам сразу скажут, где его стоит искать. И полиция тут не поможет - только привлечем ненужное внимание.
        - Тогда по кабакам? - предложил Дитер.
        - По кабакам, - со вздохом согласился я, понимая, что лучшего предложения за сегодня уже не поступит.
        Глава 10. Изгнанник
        Ходить по околофабричным кабакам в черных пальто - все равно что шутить на похоронах. Внимания будет предостаточно, но нежелание видеть такого гостя будет увеличиваться с каждой минутой.
        Рабочие кварталы из-за особой специфики трудодней всегда полнились людьми. Посменный график, несмотря на предупреждения бабули Четти, соблюдался. Во всяком случае, будь здесь все так плохо, как она пыталась показать, работяг на улицах я бы не увидел вовсе.
        Но наша проблема сохранялась. С нами не желали разговаривать, вежливо, а иногда и не очень, отмахиваясь. Завсегдатаи в кабаках уже были не в состоянии говорить, а персонал заведений и вовсе нас старательно игнорировал.
        - Да что же за... - выругался Дитер, когда мы вышли уже, наверно, из десятого кабака. - Не может его никто не знать!
        - А если он и правда затворник? - я пожал плечами. - Его выгнали, он ни с кем не общается. Зачем ему другие люди, когда он, вероятно, скучает по своей семье. Во всех смыслах, - добавил я и обернулся на итальянский квартал. И тут меня осенило. - А если и правда так?
        - Думаешь, что Вани, который вместе с Тарасом занимался тоннами золота - сентиментальный засранец? - недоверчиво спросил Дитер, повернувшись вместе со мной в сторону противоположного берега реки. - Слабо верится.
        - Но если так? Тебя тоже сентиментальным не назовешь, - прищурился я. - И все же твоя таверна носит название «Дохлый удильщик». Не говоря о том, что ты как-то раз упоминал о желании побывать на родине.
        - Ладно, уговорил, - раздосадовано махнул рукой ростовщик, переложив набалдашник трости в другую ладонь. - Что тогда? Как нам его искать?
        - Из кабаков нас почти что прогнали. И едва ли его там знают, - принялся рассуждать я. Несколько дней, проведенных вместе с Быковым оставили после себя кое-какой отпечаток. - Если допустить, что он и правда сентиментальный, то наверняка снял жилье с видом на место, где он когда-то жил.
        - Звучит логично, но... - Дитер повернул голову так, что щелкнули позвонки: - Как думаешь, сколько здесь апартаментов?
        Мы стояли посреди улицы, отделяющей прогулочную часть набережной от жилых домов. Если набережная была шириной не меньше двадцати метров и вдобавок возвышалась над рекой, то улица напоминала небольшой проезд и четко очерчивала длинный ряд четырехэтажных домов.
        За ними, чуть выше по склону, расположился уже более рваный, с широкими пространствами внутренних двориков, ряд таких же четырехэтажек. Суммарно наш план поиска теперь включал десятков пять таких домов, в каждом из которых было от двух до четырех подъездов.
        Идея сразу же показалась мне невыполнимой. Предстояло ее как-то упростить, потому что сотни квартир, из которых сдавались, быть может, от силы десять - да еще и переехал этот парень сюда не одну неделю назад.
        - Слишком сложно, - согласился я. - А есть какие-нибудь конторы, которые занимаются сдачей жилья в аренду, посредники?
        - Едва ли они помогли такому человеку, как Вани, - ростовщик покачал головой.
        - Так что же, сдаемся?
        - Конечно же, нет! - воскликнул ростовщик. - Идем!
        Идея Дитера оказалась донельзя простой. Он не собирался обходить все жилые квартиры, какие только были, но предположил, что комбинация из верхнего этажа с видом на реку и просторный внутренний дворик - это именно то, что искал Вани.
        Сперва я отнесся к этому с недоверием, но ростовщик был не понаслышке знаком с методами полиции, а потому решил комбинировать официозность внешнего вида и нашу с ним представительность. Меня он попросил ничего не говорить, а просто подыграть ему, устроив небольшое представление в паре дворов.
        Отсутствие «дворянизма» в моем лице видела только итальянская бабуля, а для остальных можно было добавить немного чопорности, задрать подбородок повыше - и вуаля. Наглый и надменный паренек мгновенно обретал статус, а немец-помощник, трясущий официальными документами перед лицом простых людей, развязывал языки куда эффектнее, чем сама полиция.
        К слову, здесь к правоохранителям относились с куда большим подозрением. И лишь убедившись, что в документах Дитера нет ни слова о полиции, начинали говорить.
        Временами рассерженные, что их отвлекли от повседневных дел, иногда спешащие, но вынужденные остановиться, люди попросту были вынуждены говорить с ростовщиком. Чаще всего я слышал то, что ожидал: нет, никаких новых жильцов в доме не появлялось, квартиры никто не сдавал.
        В то же время я понимал, что этим людям совсем необязательно говорить правду. Но отчего-то мне казалось, что все они были с нами честны. После пары-тройки таких бесед немец устало выдохнул.
        - Всего полчаса, а три дома мы уже исключили, - он достал платок и промокнул шею. - К тому же я чувствую себя цирковой обезьянкой.
        - Зато это лучше, чем стучаться по всем квартирам.
        - М-да, - немец присел на деревянную скамью. Мы с ним стояли посреди дворика, образованного двумя П-образными зданиями. -
        - А если ему донесли? Что по району ходят двое и ищут.
        - Едва ли. Это могли бы сделать только сами итальянцы. Более того, я думаю, что местные прекрасно знают о порядках в их квартале. И что если оттуда кто-то перебрался по эту сторону реки, то на это есть веская причина.
        - Умеешь ты убеждать.
        Мы прошли еще пару таких же домов, где провели точно такие же беседы. Дитер начинал терять терпение - день клонился к закату, а наши поиски были все так же далеки от успеха, как и утром.
        - Постойте! - окрикнул он еще одного местного.
        Вид у него был малость потрепанный - пальто выношено, хотя и не до дыр, а волосы всклокочены так, точно он лег спать с мокрой головой. Взгляд почти черных глаз казался пустым. Но все же он привлек мое внимание тем, что отличался от простодушных работяг.
        Чем именно - я никак не мог понять, потому что внешние, едва заметные отличия заставляли меня рассматривать его так пристально, что он даже не слушал Дитера.
        - Со мной что-то не так? - спросил он, глядя на меня. Немец тут же замолчал.
        - Нет, все в порядке, - рассеянно проговорил я.
        - Кто прислал вас? - лицо его стало жестким. Я же наоборот, расслабился.
        - Нас никто не посылал. Мы сами тебя ищем. Вани, верно? - тот кивнул. - Мы хотим поговорить.
        - Надо же, поговорить, - он скривил губы. - Давненько этого не случалось.
        После этого парень посмотрел на нас двоих, смерив взглядом с головы до ног сперва меня, потом Дитера.
        - Пожалуй, вы и правда не похожи на ищеек из Третьего. А-а-а, - довольно протянул он, увидев, как изменилось мое лицо. - Кажется, вы тоже с ними знакомы. Узнаю этот вид. Вид людей, которые пострадали от их рук. Поднимемся ко мне, там безопасно. И явно теплее, чем здесь.
        Мы с ростовщиком переглянулись. Парень не назвал имени, но фактически признался, что он - именно тот, кого мы ищем. Доверия Вани не вызывал, но иного выбора у нас не было. Раз он упомянул Третье отделение, нам было, о чем поговорить.
        После нескольких часов, проведенных под ноябрьским снегопадом, мы были рады оказаться в тепле. Съемная квартира Вани действительно оказалась на последнем этаже с видом на Клязьму и нестройные ряды домиков итальянского квартала.
        Немец ткнул пальцем в окно, указав мне на вид, а потом поднял большой палец. Я слабо улыбнулся. Хорошо, что моя догадка оправдалась.
        Вани оказался не из тех радушных хозяев, которые любого гостя готовы накормить. Единственным плюсом было тепло в квартире, куда оно централизованно подавалось от котельной в подвале.
        Скинув пальто, итальянец поежился, несмотря на то что в квартире было довольно тепло. Он еще раз посмотрел на нас.
        - И чем же изгнанник может помочь вам в борьбе со злом?
        Глава 11. Пропавшие червонцы
        - Ты бы нам хоть сесть предложил, - сказал Дитер.
        - Я даже не знаю, с кем говорю, поэтому подожду, пока вы не представитесь, - ответил Вани сухо.
        - Барон Абрамов, - кивнул я.
        - Тот самый? - недоверчиво острый взгляд был мне ответом.
        - Именно. Бабуля Четти не сомневается в этом.
        - Интересная рекомендация, - фыркнул Вани.
        Теперь, когда я точно был уверен в его происхождении, едва заметные отличия в его внешности сразу же давали о себе знать: черные волосы, чуть длиннее, чем нужно, узкое лицо с высокими скулами и впалыми щеками, густые брови - все это, на мой взгляд, сразу же выдавало в нем итальянца. В любом другом случае я бы ничего не заметил.
        - Дитер фон Кляйстер, - в тон хозяину квартиры ответил ростовщик. - Теперь мы можем сесть?
        - Садитесь, - равнодушно ответил Вани, а потом задумался: - вот ваше имя звучит более знакомо. Где я мог его слышать?
        - Вероятно, имя Тарас для тебя тоже будет звучать знакомо?
        - Тарас? - переспросил итальянец, потом сделал рассеянный вид, но тут же быстро собрался, так что было сложно понять, притворяется он или нет. - Да, слышал что-то.
        - Мы ищем золотые червонцы, к которым он имел отношение, - быстро сказал я. - А ты - последний человек, который знаешь про них и про этого усатого вора.
        - Ха-ха... - Вани посмеялся, но сдержанно и быстро замолк. - У меня были кое-какие сомнения насчет вас, что вы не те, за кого себя выдаете, - он подхватил валявшуюся на полу газету, раскрыл ее, перелистнул несколько страниц. Посмотрел на меня поверх листа: - да, хорошо. Барон Абрамов. Верю, охотно. И в Дитера фон Кляйстера тоже верю. Да, я знал Тараса.
        - Еще бы ты его не знал, - немец перестал играть в хорошего парня. - Прекращай ломать комедию, парень, мы тебя ищем с раннего утра.
        - И были сегодня у бабушки Четти?
        - Моя известность нам помогает, - добавил я.
        - Разве что, - итальянец хлопнул себя ладонями по коленям. - Хочу сказать только одну вещь: едва ли я смогу сообщить вам многое. Потому что Тарас пропал...
        - Он мертв, - перебил я.
        - К счастью, - тут же вставил Вани.
        - Разве вы не были с ним в одной банде? - спросил Дитер, немного успокоившись.
        - Банда - это слишком непристойное слово. Но мы с Тарасом были совсем не в ладах. Поэтому горевать о нем я не буду. Хотя и радоваться его смерти тоже не стану. Как он умер?
        - Он поссорился с государством, - в этот раз я выразился куда пафоснее обычного, что тут же отразилось на лице Вани:
        - Не смешите. Он не мог поссориться с государством, потому что он на него работал. Это был его секрет. Вот уж не думал, что кто-то придет про него выведывать, - внезапно он повеселел. - Но раз уж вы даже добрались до бабушки Четти, кристо! Похоже, вам это действительно нужно!
        - Тарас? Работал на Империю? - моему удивлению не было предела. - Этого не может быть. Он же похитил...
        - Кого? - тут же спросил Вани, сверля меня взглядом, полным любопытства. - Для меня он пропал еще весной. Он тогда помогал мне с моим участком.
        - Что за участок? - спросил я, опередив в этом вопросе Дитера. Тот предоставил мне возможность вести беседу.
        - На фабрике, это не относится к вашему делу. Это наши внутренние проблемы. Дела профсоюза, из которого меня выперла моя же семья.
        - Хорошо, черт с ним, с этим участком. Допустим, это и правда не так важно, - я начал прикидывать сроки, и получилось, что Тарас исчез из поля зрения Вани чуть раньше, чем я предполагал. - Расскажи все, что знаешь.
        - А мне что с этого? - итальянец переобулся в воздухе и сменил тактику.
        - Новое пальто, - пробурчал Дитер. - Послушай, юнец, Тарас свистнул у меня денег столько, что тебе и не снилось. Могу поделиться, если поможешь найти.
        - Что мне с этих денег?
        - Так, перестань корчить из себя последнего аскета. Тебе все равно что-то нужно, проси, - предложил я.
        - Мне? Просить? - презрительно бросил Вани.
        - Да что с тобой? Только что ты был готов все рассказать и вдруг передумал! - воскликнул я, чувствуя, что скоро начну злиться не меньше ростовщика.
        - С чего ты решил, что я собирался что-то вообще рассказывать?
        - Гаденыш! - Дитер вскочил, взмахнув тростью, но итальянец молнией рванул к нему, перехватив еще на замахе. У шеи ростовщика он держал компактный пистолет, а его левую руку итальянец клещами стиснул чуть ниже локтя:
        - Да мы же просто поговорить пришли! - воскликнул я. - Что за игры!
        - Я не потерплю оскорблений в собственном доме! - рявкнул Вани.
        Упершись костяшками пальцев в висок, я изо всех сил старался не закатывать глаза.
        - Дитер, дружище. Извинись, будь так добр. Ты мне еще нужен живым, а Вани действительно что-то знает.
        Но еще до того, как ростовщик открыл рот, Вани убрал оружие и буквально отпихнул его в сторону. Теперь он пялился на меня, раздувая ноздри, словно пытался учуять что-то подозрительное.
        - Что, ты тоже не видишь во мне дворянской наружности? Или внутренности, чего бы вам не казалось?
        - Гордости в тебе нет, - наконец сказал Вани.
        - Срал я на гордость. Сядь. Чтобы ты знал - Тараса убил я. И раз уж мы дошли до такого уровня честности, расскажи теперь, что за дело было с этими червонцами. И почему ты считаешь, что твой друг работал на Империю?
        - Потому что он сам мне сказал об этом, - заявил итальянец, все еще подозрительно посматривая в мою сторону. - Что ему предложили работу. Очень важную и секретную.
        - Смердит враньем за километр, - нахмурился Дитер, который теперь сидел на стуле и разминал правую руку.
        - А если я скажу, что его первым же заданием был как раз груз червонцев? - хитро прищурился Вани. - Которые надо было изъять у одного владельца и передать другому?
        - Дьявольщина, это не может быть правдой! - вскричал ростовщик. - Я доверял ему!
        - Возможно, его заставили работать, - пожал плечами итальянец. - Этого он мне не говорил. Как и не слишком хвалился новым работодателем. А что до золота, так Тарас сказал мне, что задание он успешно выполнил, получил новое - и после того пропал.
        - Почему он пришел к тебе и доложил об этом, если вы и до этого не дружили?
        - Мы не дружили, но у нас была взаимовыручка, в сложные времена. Он как-то раз помог мне, а я - ему.
        - А то, что тебя выгнали - с этим никак не связано? - уточнил я.
        - Нет, это уже мои проблемы.
        - Ничего нового мы не узнали, - разочарованно сказал Дитер. - Пошли отсюда, Максим. Только день без толку потратили.
        - Нет, совсем не без толку, - ответил я, и ростовщик остановился в дверях. - Тот, кто получил червонцы, тот же был и человеком, ответственным за последнее задание Тараса. То самое. Разве нет? Когда ты видел его в последний раз?
        - В июне, - почти не колеблясь ответил итальянец, но тут же поправился: - нет, это было в первых числах июля.
        - Едва ли между червонцами и последним делом было еще одно. Оба выполняются месяцами, и между ними так, разминка на пару дней? Не думаю, - я сопоставлял данные и видел массу нестыковок, но именно в них и крылся ответ. - Проблема в том, что Третье отделение настолько скрытное, что даже внутри себя они не знают людей и могут часто бороться сами с собой.
        - Так ты думаешь, что нашел подтверждение своей теории? - не обращая внимания на Вани, Дитер приблизился ко мне. - Ты думаешь, что кто-то в Третьем отделении копит ресурсы? Но для чего?
        - Понятия не имею, для чего, но ты сам видишь, что творится в стране, - ответил я.
        - Что творится? - попытался встрять в наш разговор Вани, но в этот момент в дверь постучали.
        - Ты ждешь гостей? - спросил я итальянца и расчехлил «стрелец», когда тот отрицательно покачал головой. - Значит это за нами.
        Глава 12. Без чувств
        Итальянец метнулся в другую комнату, пока мы с Дитером разошлись в разные стороны, подальше от деревянной двери. Если начнется стрельба, дверь не сможет задержать пули.
        Совпадения типа «соседка зашла» или кто-то другой решил поинтересоваться, как обстоят дела у Вани, я отмел сразу. Не слишком дружелюбный и замкнутый итальянец едва ли имел здесь много друзей.
        Я уже осматривался по сторонам, думая, из чего бы соорудить баррикады на пути тех, кто может ворваться в квартиру. Дитер указал на массивный шкаф.
        Когда мы собрались его сдвинуть, Вани вернулся, держа в руках длинноствольный дробовик. Поверх рубашки я заметил кожаные ремни двойной кобуры - по обе стороны висели пистолеты даже близко не похожие на «стрельца».
        Длинные рукоятки и оттого казавшиеся более короткими черные стволы - такое я видел впервые, но спросить, что это - не успел. В дверном замке начали работать отмычкой.
        Я взвел курок, стараясь сделать это почти неслышно. В наступившей тишине звук отмычки в замке были очень громким. Итальянец приложил палец к губам, отошел немного в сторону и присел, опустившись на одно колено.
        Замок недолго боролся и вскоре сдался, щелкнув оглушительно громко. Дверь начала приоткрываться и через небольшую щель показался вороненый ствол. А вот и первые гости.
        Петля скрипнула, и через долю секунды грохнул выстрел. Следом за ним - еще два или три. Итальянец сделал их так быстро, что я сбился со счета.
        Каждая пуля оставляла после себя приличных размеров дыру в деревянной двери, вышибая целые прямоугольники дюймовых досок, вшитых в толстый каркас.
        Затем Вани быстро сменил позицию: он добежал до окна, распахнул его, но не стал вылезать, а лишь присмотрелся и почти бесшумно ушел в другую комнату, поманив нас рукой.
        Из-за стонов раненых, что раздавались за дверью, можно было шуметь и громче, но никто не рисковал. Вани удалось вывести из строя всех атакующих. Теперь же он, судя по всему, ожидал вторую волну. И она не заставила себя ждать.
        Через пару минут в квартиру вошли следующие. Молча, почти бесшумно, они добрались до окна. Вани в это время следил за ними через небольшое зеркальце и показал четыре пальца.
        Я уже дернулся в сторону дверного проема, но рука изгнанника уперлась мне в грудь. Вани выпрямился и встал сбоку от прохода, затем дождался, пока в комнате покажется оружие первого из ворвавшихся в квартиру, и, ухватившись, с силой потянул его вперед.
        Оружие выстрелило. Чтобы освободить вторую руку, Вани швырнул мне дробовик и тут же ударил противника в челюсть, еще раз потянул за ствол, а потом ударил по нему сверху, вырывая из рук.
        Итальянец развернулся лицом к проему, вскинул автомат одной рукой и опустошил магазин, пока оглушенный противник не пришел в себя. Потом он отпустил нападавшего, пнул его в крестец, швырнул на пол автомат и вытянул руку за дробовиком.
        Получив привычное оружие Вани отработанным движением прицелился и выстрелил, одновременно с этим двигаясь вперед. Я последовал за ним, прижавшись к стене.
        Стоило мне высунуться, чтобы оценить ситуацию, как в квартиру ворвалась третья волна и первым же выстрелом атакующие свалили итальянца с ног. Я практически вывалился в комнату - упал на левый бок, держа оружие повыше. Выстрелил в того, кто стоял ближе всего ко мне - тот целился в Вани.
        Пуля прошла навылет, пробив грудную клетку ниже сердца. Потом перевел взгляд на тех, кто стоял в дверях и палил, уже не целясь. Попасть не удалось ни разу, но зато оба оставшихся в живых ретировались, скрывшись в коридоре за дверью.
        - Помоги ему подняться, - бросил я Дитеру, который вышел из комнаты лишь когда все стихло. Сам я перезаряжал пистолет и прикрывал вход.
        Держась в стороне от дверей, я подошел поближе и осторожно выглянул - в коридоре никого не было. Похоже, отбились.
        - И баррикады сооружать не пришлось, - услышал я за спиной голос Вани. Пробитое плечо обездвижило левую руку, и он с явным неудовольствием бросил на пол дробовик.
        Я протянул ему свой «стрелец» и поднял брошенное оружие. Итальянец вытащил из кармана еще несколько патронов. Пока я переворачивал оружие для перезарядки, мелькнуло знакомое по шутерам название.
        - Тоже здесь производят? - спросил я, ткнув пальцем в поблескивающее слово «бенелли».
        - Да, - выдохнул Вани.
        - Фантастика, - я загнал последний патрон. - И то, как ты с ним управляешься, тоже. Ты знаешь, что это за люди?
        Итальянец покачал головой.
        - Раз ты хорошо управляешься с оружием, я подумал, может ты и по выучке что-нибудь скажешь, - я уже направился к двери, но с длинноствольным оружием орудовать в узком коридоре оказалось непросто.
        Пришлось приноравливаться к новому для меня оружию. До него единственным дробовиком был короткоствольный, к тому же без приклада - и тогда я был в собственном имении. Там явно больше места, чем в городских домах.
        Я приоткрыл простреленную дверь, перешагнул через пару тел. Мало того, что итальянец стрелял метко, его ружье было поистине смертоносным - судя по залитой кровью одежде на телах убитых.
        Эффективный тандем. Детали меня уже мало интересовали, но с таким стрелком мне бы познакомиться раньше - например, когда мы Аней укрывались у меня дома, а опытных бойцов катастрофически не хватало. Кто знает, как бы тогда сложилась история, успей мы отбиться.
        Вани не спешил выходить - он шумел где-то в квартире и появился только через несколько минут. В разодранной, заляпанной кровью рубашке, но зато с перевязанной раной. Пришлось укорять себя то, что не учел такого важного момента.
        Зато держался парень уже куда ровнее, не горбился и не клонился в сторону. Хорошо, что не было новых атак. Может, нападавшие выдохлись. А, может быть, просто решили отступить. Потеряли троих за раз, не считая раненых. Едва ли это «легкие потери».
        И все же мы двигались осторожно, выглядывая за угол, проверяя, нет ли кого в окнах. Маловероятно, что это были бандиты с улицы или вдруг бабуля решила избавиться от изгнанного «внука». Все это звучало слишком несерьезно.
        В то же время теория о том, что следили за нами и пришли тоже не за Вани, а за мной и Дитером, тоже звучала слишком неправдоподобно. Целый месяц, пока я был с Аней, я внимательно смотрел по сторонам и не замечал никакой слежки. И чтобы она появилась вот так внезапно, да еще в другом городе?
        Мы спустились вниз и вышли во двор, не встретив никого на своем пути. Даже соседи сидели по квартирам, не высовываясь - или их попросту не было.
        - Тебя бы нормально перевязать надо, - услышал я голос Дитера. Втроем вы пошли между домами, покинув безлюдный двор. Полиции тоже не было видно.
        Три фигуры на белом снегу. Две полностью черных, один еще и в крови. Нас наверняка очень хорошо видно. На таком фоне. Да и шли мы неспешно.
        Первый дротик вонзился мне в руку. Я развернулся, выискивая место, откуда в меня стреляли. Через несколько секунд начали неметь пальцы, и я оглянулся на моих интернациональных компаньонов:
        - Что такое? - спросил Дитер, а я видел, что из его плеча торчит такой же дротик, но он его даже не чувствует.
        Я попытался показать на себе, где у ростовщика дротик, но и вторая рука перестала меня слушаться. Дитер уже никак не реагировал и рухнул лицом в снег, зацепив при этом Вани.
        Белого снега вокруг сделалось слишком много, а покрытая им земля вдруг резко устремилась ко мне. Я упал, коснувшись щекой еще не слежавшихся снежинок, но не ощутил ни холода, ни того, как они начали таять от моего тепла. А потом мое сознание отключилось.
        Глава 13. Домой
        - Макс... Эй! Макс! Я знаю, что ты меня слышишь! - Трубецкой, голос которого я узнал бы из сотни других, отвесил мне пару смачных пощечин. Только потом я начал открывать глаза.
        Расплывающееся лицо шпиона долго не попадало в фокус. Зато он, увидев мои потуги, прекратил бить по щекам. Чтобы настроиться и видеть четко, потребовалось несколько минут.
        Потом я обнаружил, что с подвижностью все еще хуже. Тело я чувствовал до кончиков пальцев, а вот шевелить ими не мог. Зато мог двигать глазами.
        Я покосился на приборную панель автомобиля, где я занимал переднее пассажирское сиденье... и меня передернуло. «Мазда». Хотелось громко выматериться. Какого черта я вообще делаю в своем мире??!
        - Так, полегче, а то тебе еще лицо сведет. Что с тобой вообще?
        - М-м-м... а.. ы... ае? - чувствительность постепенно возвращалась, но слишком медленно.
        Павел казался озадаченным. В замке зажигания я видел ключ, но шпион к нему не притронулся.
        - Ничего не понимаю. Ни что ты мне говоришь, ни что происходит. Но тебе вроде уже получше. Знакомый эффект, похоже на наши дротики, - он прищурился и толкнул меня в плечо. - Или на похмелье. Что-нибудь болит?
        - Не, - промямлил я.
        - Отлично, уже можем общаться. Что ты здесь делаешь?
        Я выдержал паузу, чтобы убедиться - лицевые мышцы больше не подведут:
        - Не знаю, - медленно проговорил я в ответ. - Не понимаю.
        - Что последнее помнишь?
        - Ковров. Дитера.
        - Куда ж тебя занесло! - выдал Павел. - Что вы там делали?
        - Не помню, - ответил я.
        Только на самом деле я все помнил, но не хотел сейчас говорить Трубецкому, зачем мы отправились в Ковров.
        - Беда, - он покачал головой. - Мне сказали, что мой помощник будет ждать меня в машине.
        - Помощник? - я на всякий случай посмотрел на заднее сиденье. Там было пусто. - Очевидно, это я. И зачем я тебе?
        - Завтра у нас встреча в этом мире... сам увидишь с кем, не буду говорить заранее. Мне кажется, что это какая-то подготовка для тебя.
        - Подготовка? К чему? - я наконец смог пошевелиться и принял более удобное положение. Мышцы затекли за долгое время сидения в машине. Часы показывали чуть больше полудня. Значит, с момента отключки прошли почти сутки. Или даже больше.
        - К твоей будущей профессиональной деятельности. Гуляют кое-какие слухи, будто одного барона планируют официально привлечь к защите государства. Ты как будто не рад?
        - Просто до меня эти слухи еще не дошли. Я, видишь ли, был немного занят другими делами.
        - Я слышал про твою поездку в Вельск, - Трубецкой завел двигатель машины уже не первой и даже не второй свежести. - Тяжелая история. Столько погибших.
        - Хоть кто-то адекватно отреагировал, - буркнул я в ответ. - Твое начальство сказало, что важно лишь золото.
        - Опять золото? Точно что-то намечается.
        - Приятно знать, что ты хоть в чем-то мне еще доверяешь, если рассказал о каком-то золоте. О чем речь?
        - Как оживился, - Трубецкой не то обрадовался, не то наоборот насторожился. - Ладно, всему свое время.
        - Пожалуй. Как только я узнаю, что к чему, расскажу, что делал в Коврове.
        - Так ты помнишь?
        - Конечно, помню. Просто очень удивительно, как меньше, чем за сутки меня, без сознания, перенесли обратно в мой мир. И назначили твоим помощником. А особенно бредово слушать при этом о каких-то слухах про мое назначение.
        - Почему же бредово? - удивился Трубецкой.
        - Потому что! - рявкнул я. - Потому что я ничего не знаю о происходящем, потому что здесь я, очевидно, только по одной причине. И не говори мне, что ты не знаешь, о чем речь!
        - Максим, я тебя не узнаю.
        - Кто передал тебе машину?
        - Это наша машина.
        - Что значит «наша»? - продолжил допытываться я. - Если я все помню правильно, то в моем мире ты работал несколько лет, то появляясь, то пропадая. Как и ломбард - точка входа. Насколько глубоко вы вообще в моем мире засели?
        - Достаточно. Во всяком случае, глубже, чем ты попал к наш мир.
        - И с этого явно есть какая-то выгода.
        - Разумеется, - воскликнул Павел. - Все во благо Империи.
        - Так. К черту Империю, - я еще немного поерзал на сиденье и попытался привыкнуть к уже позабытому виде старого Владимира. - Меня сейчас больше интересует нынешняя ситуация. В первый раз меня перекинули из одного мира в другой без сознания. И то, что ты стал первым человеком, которого я здесь встретил - меня очень напрягает. Извини, что наехал. Но за последнее время я растерял почти все доверие к людям.
        - Хотя бы Анне-Марии доверяешь? - с легкой усмешкой спросил шпион.
        - Ей - да. На все сто процентов. Тебе бы тоже хотелось верить... но... черт! Слишком много совпадений. Ты же помнишь того усатого? Бывшего гвардейца, которого я заколол?
        - Помню, - кивнул Трубецкой.
        - Ты знал его? Я недавно выяснил, что он был почти что твоим коллегой.
        Шпион резко крутнул рулем и увел автомобиль на обочину под нестройные гудки других машин, вынужденных сменить траекторию. «Мазда», шурша щебнем обочины, замерла.
        - Нет, не был, - жестко ответил мне Трубецкой.
        - Я склонен думать, что все-таки был. Тебя я не обвиняю. Но как раз то, что я выяснил вчера, позволяет мне считать, что мы все попали в какую-то огромную махинацию.
        - Макс, говорю тебе, я не знал об этом.
        - Ладно-ладно, не о тебе сейчас разговор, - отмахнулся я.
        - Что ты узнал?
        - Тарас раньше работал на Дитера. Помнишь нашего ростовщика?
        - Помню, разумеется.
        - И увел у него из-под носа улов на двести тысяч в золоте.
        - Однако, - присвистнул шпион. - Или это тоже догадки?
        - Нет, это свершившийся факт. Дитер несколько месяцев ломал голову, пока не нашел человека, связанного с Тарасом. Ты точно ничего об этом не знаешь? - с нажимом спросил я.
        - Не знаю, чем я вдруг заслужил такое отношение, но... подтверждаю, что точно ничего не знал о его участии. Вообще о Тарасе. Знал только, что он в розыске.
        - Интересно развернули, - я размял пальцы, потом покрутил руками, чтобы разогнать кровь. - Хорошо. Да, - слова с трудом складывались в предложения. - Я перегнул. Но на одного и того же человека завязано три истории с деньгами. Одну упомянул ты. Во второй участвовал я. В третьей был Дитер. И еще одна история - с Аней. Все это объединяет лишь одна персона. Твой самый большой начальник. А учитывая вашу невнятную структуру и возможность нанимать людей со стороны для выполнения грязной работенки - я не удивлен, что в эту историю влип Тарас.
        Я сделал небольшой перерыв, выдохнул и опустил стекло. За домами виднелась часть вывески заведения сети фастфуда. Есть не хотелось. Зато я высунул голову в прохладу, пытаясь привести мысли в порядок.
        - Я знаю твоего начальника, - продолжил я, заметив, что Павел ничего не говорит дальше. - Ситуация совсем уже нестандартная, правда? - я даже улыбнулся, глядя на то, как меняется выражение лица у шпиона.
        - Да уж, - только и ответил он.
        - Так вот мне сделали недвусмысленный намек - не копаться ни в чем. Ни в том, что будет с золотом из Вельска. Ни в каких других делах. Но я же не мог отказать своему другу в помощи. Вот так мы докопались до Коврова, итальянца и... там на нас напали. Сперва, похоже, думали, что он один и попытались убрать. А потом, когда поняли, что ситуация изменилась, отступили и - вот я здесь. Как тебе версия?
        - Невероятная. Даже слишком. Надо подумать.
        - Подумай. Мне не помешает поддержка - особенно от тебя. Особенно сейчас, когда я не знаю, что случилось с Дитером и с тем итальянцем, - я снова вздохнул. - Поехали. Домой.
        - Домой?
        - Да, туда, где я жил.
        - Ты уверен, Макс?
        - Да-да-да, - затараторил я. - Жми давай!
        Глава 14. Маленькие кругляши
        Когда долго не посещаешь какое-нибудь место, есть два варианта. Ты ждешь и надеешься, что там появится нечто новое и необычное, но оно не появляется, либо ожидаешь увидеть все, как и прежде, но видишь множество изменений.
        В моем случае за три месяца, что я не был дома, не изменилось ничего. Только остатки сгоревшего каркаса выделялись черным пятном, лишь слегка прикрытые снегом. Все остальное стояло, как прежде.
        Но в ноябре многие уезжают в город - так что стоило мне выйти из машины, и я сразу же погрузился в тишину, от которой отвык после новой столицы и окружающих ее городов.
        - Зачем мы сюда приехали? - Трубецкой с сожалением осматривал обгоревшие доски и брус
        - У нас ведь есть еще время? - ответил я вопросом на вопрос и вошел на участок.
        - Есть, - негромко ответил шпион.
        - Те, кто не хотел моего возвращения в ваш мир в прошлый раз, - начал я, заметив, что он идет следом, - предпочли сжечь дом, и, вероятно, меня тоже вместе с ним. Твой Эд помог нам выбраться. Наверно, один из немногих людей, который еще держится нашей стороны.
        - Я его уже давно не видел, - как бы между делом сказал шпион.
        - А сбоку дом Игоря, - напомнил я. - Того, кто сейчас вернулся к себе домой, прожив здесь в изгнании несколько лет. Про это ты тоже ничего не знаешь? - спросил я, на этот раз без всякого нажима.
        - Я не знаю, как он оказался здесь.
        - Но кто-то должен знать, правда? Может, Виктория что-то об этом слышала?
        - Сейчас я точно не смогу ее спросить про Игоря, - Трубецкой, скрипнув свежим снегом, остановился около забора.
        - Но ведь ты зачем-то напугал его, метнув саблю в забор, - я встал рядом и посмотрел на знакомый скол в доске.
        - Всего лишь хотел прогнать, потому что он был слишком любопытным.
        - Хочется верить, господин шпион, что вы не обманываете меня сейчас, - улыбнулся я. - Скажи, в чем ты получаешь зарплату?
        - В рублях, - тут же ответил Трубецкой.
        - Нет, я имею в виду формат. Монеты, банкноты, серебро, золото?
        - Я - на счет в банке. Но задавать такие вопросы - верх непристойности, если ты не знаешь.
        - Послушай, все, что мы делаем - это уже верх непристойности. Я же хочу найти доказательства своей теории. Или опровергнуть ее. Какие у тебя указания? Мы вернемся обратно после завершения этого «дела»?
        - Да, вернемся, - уверенно ответил Трубецкой. - Но к чему твои вопросы про деньги?
        - Я уже разговаривал об этом с Дитером, теперь хочу спросить у тебя: какова вероятность, что человек получает деньги в золоте?
        - Смотря о ком мы говорим.
        - Мы говорим о том, кто отправляет людей делать это, - я закатал рукав и продемонстрировал шпиону след от дротика. - Учитывая, что я никогда не отказывал в помощи ни своим друзьям, ни императору - очень странно отправиться на новое задание без сознания. Поэтому я уверен, что мы сейчас говорим о главе Третьего отделения. В крайнем случае, - добавил я на всякий случай, хотя никакого альтернативного варианта и быть не могло, - человека на один ранг ниже.
        - Ты ведь знаешь, что информация о главе Третьего отделения секретна.
        - И, если я прямо сейчас вдруг скажу тебе, кто это, ты должен будешь застрелить меня и застрелиться сам? - ухмыльнулся я, наблюдая за результатом:
        - Нет, - задумавшись, ответил Трубецкой. - Но это определенно будет иметь кое-какие последствия. Ведь нельзя выдать тайну, которой не знаешь.
        - Хороший принцип. Но что насчет денег? Я до сих пор очень мало знаю о вашем мире и слышал лишь о том, что рабочий получает что-то около двухсот рублей в месяц. Виктория призналась... нет, личные данные я тебе говорить не буду. На приисках у Новикова люди получали около тысячи в месяц. То есть, вполне логичные суммы. Но без золота.
        - И это понятно, - кивнул Трубецкой. - Золотыми червонцами у нас расплачиваются редко. И пользуются тоже нечасто. Ты же наложил руки на деньги графа Апраксина? Я знаю, что основная масса денег там - пятитысячные банкноты. И, думаю, что ты слышал об ограничениях?
        - Не каждый такими сможет расплатиться, - ответил я.
        - Именно. Но это эффективно. Одна бумажка стоит пяти золотых червонцев. Несколько граммов против почти ста с лишком грамм металла. Разница в хранении и использовании. И вместо зарплаты их не дают никому, - тут он помолчал немного, - но, признаюсь, я тоже не знаю всех случаев, так что...
        - Пока мы болтаем, во-первых, не продвинулись ни на шаг, - я отошел от забора, - во-вторых, нас уже прилично снегом замело, - пришлось сбросить с плеч немного, - но ответ лежит здесь.
        - В твоем сгоревшем доме, - недоверчиво констатировал факт шпион. - Что в нем такого?
        - Не в самом доме. В подвале, - я развернулся лицом к развалинам и принялся выискивать место, откуда можно было бы пройти до отверстия, оставшегося вместо лестницы.
        Каркасный дом не сгорел дотла, но и вид его явно говорил о том, что дом никто не пытался потушить. Действовало стандартное правило - пускай догорает.
        Сухие деревяшки, обилие мебели и синтетики внутри вместе с парой огненных коктейлей превратили мой дом в факел за считанные минуты. Вполне вероятно, что пожарных никто и не вызывал.
        Я обошел дом по кругу. На месте, где когда-то была гостиная, остатки крыши лежали на самой земле. Погнутый металл обгорел, где-то с него слезла краска.
        Лестница располагалась ближе к боковой стороне дома, но там образовалась непонятной прочности конструкция из бруса, которая могла обвалиться в любой момент. Или она все же была довольно прочной?
        Я снял пальто и принялся протискиваться в каркас. Подвал почти не пострадал - и обгорела только верхняя ступенька, тогда как все остальное сохранило прежний облик.
        Найти остатки монет было несложно. Я вытряхнул все, что было, в карман брюк и выбрался наверх, позвякивая золотом.
        - Догадываешься, кто дал мне это? - я протянул монету Трубецкому. - По крайней мере скажи, что они настоящие?
        - Настоящие, - ответил шпион. - Чеканка и все остальные параметры совпадают. Это настоящий золотой червонец. Едва ли тебе их дала Анна-Мария.
        - Подбельский, - сообщил я, не в силах больше держать тайну о человеке, которого обвинял во всем происходящем. - Пока что я не понимаю, чего он хочет, не знаю, как он действует, но то, что он использует все Третье отделение не по прямому назначению - в этом я уверен полностью.
        - Не может быть...
        - Как и в том, что он собирает огромное количество ресурсов. Золото, которое захватил Тарас. Прииски в Вельске, которыми занимался я - и теперь я уверен, что все это едва ли идет на пользу Империи. А эти маленькие кругляши, что он дал мне «за помощь» - не те ли самые украденные червонцы?
        - Мы проверим это, когда вернемся, - Трубецкой вернул мне червонец. - Можешь мне доверять.
        Я кивнул. В создавшейся ситуации лучшим решением было бы не доверять никому.
        Глава 15. Оторванное звено
        Монет было достаточно, и я решил разложить их по разным местам. Одну убрал в ботинок - толстая подошва и плотная стелька сглаживали углы, и я не испытывал никакого неудобства, когда ходил с монетой под пяткой.
        Вторую вложил во внутренний карман пальто, третью оставил в бардачке автомобиля. Одним словом - разложил их так, чтобы не потерять и остаться минимум при одном доказательстве вины Подбельского.
        Да, шпион ничего конкретного не сказал - но и я не доверял ему, как раньше. Слишком интересно все складывалось. Он то появлялся, то пропадал. А потом возникал в те моменты, когда меньше всего этого ждешь.
        Я не подозревал его во всех грехах, но думал, что он мог быть связан со всей ситуацией. При этом я не жалел, что признался - в худшем случае он и так все знает. А в лучшем - сможет помочь мне, если переступит через свои должностные обязанности.
        Мы уже давно отъехали от дома, и я молчал слишком долго, чтобы это выглядело обычным, и потому завел разговор.
        - Так что за дело, в котором я тебе оказался так нужен?
        - Полагается помощник для дела. Это мог быть и не ты, - ответил шпион. - Но раз так сложилось, очень подозрительно для тебя - ты просто мне поможешь. Проследишь, проконтролируешь обмен.
        - Обмен? Что меняем? Теперь-то ты можешь мне рассказать, если уж я - твой помощник и всецело тебе доверяю?
        - Меняем грузы. Я слышал о таких схемах, но никогда в них не принимал участия.
        - Обмен в моем мире, значит, что-то ваше на что-то наше?
        - Все верно.
        - А сразу сказать о том, что есть какие-то связи между мирами, ты не мог? Пусть не в первую же нашу встречу, но позже! - я был раздосадован тем, что думал остаться первым и единственным человеком, который контактировал с иным миром, но все оказалось впустую.
        - Сам же понимаешь, что сперва я не доверял тебе, а потом... пошли события, которые всех нас выбили из колеи.
        - Ладно... да, понимаю, - я шумно выдохнул. - Значит, все становится еще сложнее. Последние слова Тараса были о том, что оба наших мира изменятся. Что, если все к этому идет?
        - Брось, мы уже не первый год проводим обмены.
        - Откуда тебе знать?
        - Потому что в первый раз услышал об этом года два назад.
        - Но не знаешь людей и не принимал участия в происходящем? - уточнил я. - У вас ведь все настолько засекречено, что едва ли крупицу информации можно выведать.
        - От слухов нельзя избавиться. Тут сказали по секрету, опустив имена, а дальше пошло-поехало. Потом рождаются дикие слухи. Совершенно дикие. Ты их тоже наверняка слышал? - на миг Павел отвернулся от дороги: - С тобой точно все нормально?
        - Можно и так сказать, - я слушал Трубецкого вполуха, рассматривая привычные мне коробки высоток. С возвращения в родном мир они казались мне порождением дикости и варварства. Но при этом завораживали. - Просто... знаешь, наверно это какая-то очень извращенная ностальгия. Мне здесь толком ничего не нравится, но кажется таким родным. И вызывает странные чувства. Хочется задержаться здесь подольше и в то же время ничего не видеть.
        - Все правильно, Макс. Друзья и родные у тебя остались здесь. И это нормально - скучать по ним. Даже если ты ни разу не вспомнил про них, пока был у нас.
        Мне стало стыдно. Про друзей я и не думал. О родителях с момента нашей последней встречи думал считанное количество раз. А теперь, когда я вернулся, пусть и не по своей воле, и вовсе думаю о делах, да о том, как бы поскорее вернуться назад.
        Никогда не считал себя сентиментальным и уж тем более чувствительным, но внезапно захотелось пройтись по местам, где бывал раньше. Зайти в свой университет, прийти на работу, заявить о себе - вот он я! Живой и здоровый!
        Собрать друзей, на один вечер, как раньше. Узнать, как у них здесь идут дела. Посидеть и поговорить. Просто вернуться. Если уж я сюда попал, так окунуться с головой, проверить, так ли все это хорошо, как и в прежние времена?
        Или я буду так же с отвращением смотреть на старых товарищей, как сейчас смотрю на безликую семнадцатиэтажку? Неужели я за три с небольшим месяца полностью оторвался от прежней жизни.
        - Слушай. Я сегодня, похоже, очень добрый. Или просто рад тебя видеть, - заговорил Павел, вновь не дождавшись от меня ответной реакции. - Но я думаю, что у тебя не скоро представится новый шанс попасть домой. Используй его. Сходи куда-нибудь с друзьями. К семье загляни.
        - Да я себя оторванным звеном ощущаю, - я принялся теребить ремень безопасности. - Знаешь, я еще и там, в новом мире так и не прирос толком. Получил имение? Каким образом! Постоянно опасаюсь, что меня раскроют. Дома как такового нет. Сегодня я вообще думал с Дитером туда заглянуть, но нет, я здесь.
        - У тебя есть Аня. Хорошее отношение ее семьи. Люди, которых ты знаешь там.
        - Ты сам сказал, что здесь я прожил всю жизнь. Я сам еще толком не понял, как, но я чувствую, что здесь я уже оторвался. Все. Выпал из цепи. А там еще не встроился, как полагается. И должны пройти годы, чтобы я начал ощущать себя более-менее своим. Поэтому я боюсь воспользоваться твоим предложением.
        - Боишься? Не думал, что барон Абрамов с таким списком достижений, вдруг будет бояться простой встречи со старыми знакомыми, с родителями. С однокурсниками или коллегами.
        - С каким еще списком достижений? - фыркнул я недовольно. - Я такими криминальными историями здесь разбрасываться не могу. Меня спросят: «Макс, где тебя носило, где ты пропадал?» Что я должен им ответить? Что защищал Империю? Спасал золотые рудники в Вологодской области?
        - Если ты и правда будешь об этом говорить, запомни, что Вельск на твоей родине - Ярославская область.
        - Ты еще и смеешься? - разозлился я. - Нет, серьезно, на меня будут смотреть, как на психа. Я должен либо молчать, либо что-то придумать. Причем вразумительное. Куда я пропал, когда сгорел мой дом? В больнице про меня тоже ничего не знают. Поэтому нет, я не думаю, что мне стоит показываться на глаза хотя бы одному из знакомых или родных.
        - Ладно, герой, - покачал головой шпион. - Поехали к твоим родителям. Придумаем для них адекватную историю, почему ты пропал, почему попал в больницу и почему пропадешь снова. Я не знаю, может, у тебя будет время и шанс иногда возвращаться сюда, но, если этого не случится, ты хотя бы позаботишься о своей семье. Они не будут переживать.
        - Ты так рассуждаешь, будто сам когда-то сделал так же, - проворчал я.
        - Нет. Я не успел, - спокойно ответил Павел. - Мог бы сделать, но не успел. И я жалею о том, что не смог хотя бы придумать достойную историю, чтобы мой отец мог сказать, что его старший сын действительно занимается важным делом.
        - А он считал тебя бездельником? - полюбопытствовал я и тут же добавил, увидев, как перекосилось его лицо: - Извини. Зря спросил.
        - Я не люблю копаться в прошлом, только и всего. Но, раз уж ты спросил, он не считал бездельником меня. Он считал бесполезным мое обучение. Старик любил работать руками, что-то творить и мастерить. Так и умер в прошлом году, думая, что я грею зад в кабинетах и занимаюсь всякой бюрократией.
        - А я должен придумать что-то дельное.
        - На твоем месте я бы уже придумал, - добавил Павел. - Потому что времени у тебя осталось очень мало.
        - Что? О чем ты?
        - О том, что мы приехали к дому твоих родителей.
        - Но я же не просил!
        - Спасибо потом скажешь, - криво улыбнулся Трубецкой и заглушил двигатель во дворе одной из многочисленных панельных девятиэтажек.
        Глава 16. Встреча
        - Выходи давай! - упорствовал шпион, почти вытаскивая меня из автомобиля.
        - Не пойду! - сопротивлялся я, но кроме злости на Павла чувствовал еще и жуткую неловкость, потому что со стороны это наверняка смотрелось ребячеством.
        - Черт бы тебя побрал, Абрамов! - Трубецкой едва не захлопнул дверь.
        Я не нашелся, что ему ответить, но шпион снова дернул за ручку и сунулся в салон:
        - Больше просить не буду. Через полгода-год ты будешь жалеть об этом.
        - Не буду я ни о чем жалеть! - рявкнул я.
        - О чем не будешь, Максим? - добродушно спросила меня темная фигура, проходившая мимо. Снег под ее ногами заскрипел отчетливее, когда она направилась к автомобилю.
        - Папа? - от неожиданности я высунулся из автомобиля. - Откуда ты здесь?
        - Вообще-то я здесь живу, - важно заявил он и зашуршал пакетом. - Вот, иду из магазина. Мама твоя ужин готовит. А ты что здесь делаешь?
        Спокойствие в его речи удивило меня. Я ожидал вопросов о том, где я был, куда пропадал, что случилось с моим домом и почему я был в больнице, но звучал папа так, точно его это не волновало. Или он не догадывался об опасностях, через которые я прошел. Пришлось импровизировать.
        - Да я тут работу сменил, заехал попрощаться.
        - Сменил, говоришь? Хм, - он снова пошуршал пакетом, в то время как Трубецкой молча стоял рядом. - И хорошая ли новая работа? Или она такая же, как старая?
        - Пап. Старая была вполне нормальной. Но новая - лучше. Там я полезен.
        - Лучше, говоришь? - скептически заметил он, внимательно рассматривая старую «мазду»
        - Когда я тебе врал?
        - Да никогда, сынок. Так, немного недоговаривал. Про то, что бросил институт, про то, что устроился на работу, что купил дом - не спросив и не посоветовавшись. А теперь бросил работу, нашел новую. Уже устроился, я так понимаю, да? - закончил он свою нотацию.
        - Да, - коротко ответил я, не глядя на шпиона. А то еще и к нему прицепится.
        - Ох, - вздохнул отец. - А это твой компаньон?
        - Да, пап. Знакомься, это Павел. Павел, это Леонид.
        - И кем же вы работаете?
        - Мы работаем на государство, - без какой-либо подготовки сходу ответил шпион.
        - А фамилия ваша, Павел? - отец слегка прищурился, всматриваясь в лицо моего «компаньона».
        - Трубецкой.
        - О! О, какая фамилия! - отец немного повеселел. - Но про работу на государство - вы ведь это пошутили, правда?
        - Да нет же, какие шутки, - вежливо улыбнулся Павел, чем заставил моего отца нервничать. - Укрепляем авторитет державы на международной арене.
        - Знаете... - пробормотал отец, - давайте-ка лучше к нам домой. Перекусим, а заодно и поговорим!
        - Идем! - с готовностью ответил я, потому что меня стала напрягать тема нашего разговора.
        По дороге до квартиры я бросил на шпиона еще несколько гневных взглядов, но тот лишь жестом показал, что все хорошо. Я же не представлял, что за спектакль он намерен устроить.
        Матушка, естественно, обрадовалась моему приходу. Но, как и отец, не выказала никакого удивления, не спросила ни о чем - тогда как я все силы направлял на то, чтобы придумать складную историю о сгоревшем доме.
        Она накрыла на стол, не задав ни единого вопроса - Павла я ей представил, но матушка сразу же занялась переговорами с отцом, повергнув меня в еще большее недоумение.
        - А ты чего думал? - заметил мое состояние шпион. - Что они сразу завалят тебя вопросами? Скорее всего, они ничего не знают. Ты же мало общался с ними, как я понял по твоему диалогу с отцом? Если бы знали, они бы уже спросили. Или обрадовались, что ты жив, как минимум!
        - Уверен? - с надежной в голосе спросил я. Волновать родителей совсем не хотелось.
        - Увидишь за ужином, что я совершенно прав.
        И, как оказалось, Трубецкой действительно верно оценил ситуацию. Родители настолько привыкли к тому, что я мало контактировал с ними, что думали, будто я в полном порядке. Ровно с того момента, как видели меня в больнице и им сказали, что меня скоро выпишут.
        - Так ничего серьезного не было, сынок? - матушка разложила на столе четыре порции картофельной запеканки с курицей, немного нарезки и овощной салат.
        - Все было в порядке, мам, - я улыбнулся, но она посмотрела на меня слишком внимательно:
        - А что с лицом? - строго спросила она.
        - Что с ним не так? Нормально все.
        - Шрамы новые.
        - А, так то секция, мам, - расслабился я. - Тренируемся, но я уже давно не езжу по соревнованиям. Так что это все безопасно.
        - Внимательнее надо быть, - прозвучало напутствие. - А что за новая работа? Твой папа сказал, что ты устроился на новую работу. На государство? В смысле, в администрацию?
        - Берите выше, - лукаво подмигнул Трубецкой.
        - В областную? - ахнула мать, а отец закашлялся, подавившись запеканкой. - Как же его взяли, если у него диплома нет!
        Шпион, не поведя бровью, накинулся на картошку, чтобы потянуть время.
        - Простите, это очень вкусно, - он свел на нет нарастающий градус нетерпения. - Но вы не угадали. У парня просто талант к ведению переговоров, поэтому он пополнит наш дипломатический корпус.
        Новость о моем «назначении» почтили продолжительным молчанием. Заговорили лишь в момент, когда у отца вилка звонко ударилась о стол.
        - Дипломатический корпус?
        - Да-да, сперва помощником, а дальше - как пойдет, - врал, не краснея, Трубецкой. - И, само собой, на первых порах ничего сложного. Прибалтика. Или Восточная Европа. Куда-нибудь туда.
        - Ты же не знаешь их языка! - ахнула мать.
        - Переводчики у нас есть. А потом ускоренный курс языка. Знаете, у нас ведь не каждый день переговоры. Есть и свободное время. С планированием у Максима очень хорошо...
        - Погодите, а как вы его нашли? - нахмурился отец. - Едва ли он подавал документы на такие должности. Не помню я за ним дипломатических фокусов!
        Теперь Трубецкой смутился - я видел это по его лицу. И выдал первое, что пришло мне в голову:
        - Так они оказались нашими клиентами на моей старой работе. Позвонили, узнали цены, предложили поучаствовать в тендере, мы согласились. Пока договаривались, мои деловые качества оценили по достоинству. И Андрей Геннадич меня отпустил. Правда, долго сопротивлялся.
        - Ну и ну! - воскликнул отец. - Вот это история! Будет, что рассказать на работе! Молодец, сынок! - он перегнулся через стол и потрепал меня по плечу. - Надо же, как ты удачно попал!
        Очень удачно я попал, подумал я, тихо радуясь прокатившей истории. Не очень складной и лживой насквозь, но, глядя на счастливые лица родителей, я думал, что Трубецкой был совершенно прав.
        Глава 17. Трудно быть оптимистом
        Несмотря на радушный прием, долго задерживаться мы не собирались. Я радовался встрече с родителями, которая, как я подозревал, может стать последней.
        Они задавали множество вопросов, интересуясь, в том числе, и моей успеваемостью тоже. Самое забавное, что я, как заочник, даже ни разу не ходил на занятия с начала августа - и не планировал. А поскольку летняя сессия кончилась очень даже неплохо, отчасти благодаря материальной поддержке некоторых преподавателей, то я почти не соврал, сообщив, что диплом мне гарантирован.
        Ведь я бы его получил, не случись того самого события. Пришлось и про дом тоже рассказать - чтобы не переживали, получив информацию от других людей. Уж лучше про это сообщу я. Но эту новость родители пропустили мимо ушей, все еще пребывая в эйфории от моего «назначения».
        И пока тема не ушла в сторону, для меня неподходящую, мы с Павлом засобирались. Мама вскользь упомянула Лизу, мою бывшую, но я не стал поддерживать разговор, а шпион тактично напомнил, что у нас впереди еще много дел.
        - Оставались бы у нас, - радушно предложили родители почти что в один голос.
        - Нет-нет, - вежливо отказался Трубецкой. - У нас впереди много дел.
        - Но на дворе уже ночь...
        - Используем все свободное время. Ситуация сейчас такая, что отдыхать некогда, - шпион отвесил неглубокий поклон матери, пожал руку моему отцу, собрался и вышел, оставив меня наедине с родителями.
        Они не знали, что еще можно мне сказать, поэтому просто улыбались. Буквально светились от счастья, а вместе с ними и я. Потому что был рад за них. И рад за Павла - его приход вместе со мной очистил его совесть. Это стало понятно, когда я сел в «мазду».
        - Доволен? - спросил он меня, едва я схватился за ремень безопасности.
        - Да. Спасибо. Ты тоже, кажется?
        - Точно со своими пообщался, - шпион казался мне другим. Более человечным. - А теперь нам с тобой действительно пора заниматься делами.
        - Обмен, - хмыкнул я. - Суть которого нам неизвестна. А вдруг меня надо выменять?
        - Насмешил, - шпион действительно фыркнул. - Нет, явно не тебя.
        - Но ты же не знаешь. А что, логично. Привез попрощаться с родителями. В Империи я действительно перешел дорогу сам знаешь какому человеку. И вот меня насовсем сотрут там. И ликвидируют здесь.
        - Фантазер ты, Макс. Обмен физическими грузами. Всегда речь была о «чем-то», но не о «ком-то».
        - Хорошо, но ты же знаешь, как это должно выглядеть? Не просто так ведь тебя отправили, без инструкций.
        - Проходит все стандартно, - пояснил Трубецкой и, аккуратно развернувшись в тесном дворе, заставленном автомобилями, направился в сторону проезжей части. - Мы встречаемся в условленном месте, проводим проверку и обмен.
        - И что, ни разу не было сбоев?
        - Если схема работает три года, то наверняка она себя зарекомендовала, - ответил шпион, не подвергая сомнению ее правильность.
        - Тогда рассказывай, что нам надо сделать.
        - Все просто. Мы помогаем тем, кто делал это уже не раз. Две группы, две пары. Основная и второстепенная.
        - Та-а-ак, - протянул я. - Это уже звучит не так просто, как я предполагал. Зачем две группы?
        - Подстраховка, это первое.
        - Но два человека - это не группа, - недоверчиво произнес я. - Странная схема.
        - Вполне рабочая. Представь, сколько потребуется ресурсов, чтобы использовать группы большей численности. А нанимать местных, чтобы кто-то случайно проговорился и породил волну слухов, слишком опасно.
        - Так получается, что вас, то есть, нас - четверо?
        - Да. Посчитали, что это оптимальное количество. Нечетное даст преимущество одной из групп, - быстро ответил шпион.
        - Доверие у вас, как всегда, на высоте, - буркнул я.
        - Доверия тут быть не может. И дело не в том, что это Третье отделение и его специфика. Нет, совсем нет. Просто каждый может оказаться предателем.
        - Особенно самый главный, - тем же тоном продолжил я.
        - Максим, послушай, - вздохнул Трубецкой. - Я весь вечер думал о твоих словах. И не нахожу никакого подтверждения тому. Я несколько лет отдал службе, знаю, что и как происходит в отделении, но, чтобы профессор был нашим главным? Нет, едва ли.
        - А как же золотые червонцы? - воскликнул я, пораженный тем, что мои доказательства оказались для шпиона пустым звуком.
        - Подумай сам - у нас ведь нет запрета на хождение золота в народе. Профессор в Императорском Университете получает достаточно, чтобы иметь запас таких монет.
        - Он говорил, что червонцы, которые он мне отдал, лишь три четверти его годового дохода. И это - малая цена за жизнь принцессы, - вспомнил я.
        - Вот видишь. И после этого ты все равно его обвиняешь.
        - Но ты же не видел, как он разговаривал после Вельска!
        - Именно что. Ты тогда был потрясен, вдруг тебе показалось? Изменилось восприятие, ты стал видеть врага в каждом. Это бывает, психология объясняет такое очень логично...
        - Мне тебя не убедить, - смирился я, не желая ругаться с Трубецким после поездки к родителям. - Хорошо, оставим эту тему на потом, каждый при своем. С группами тоже понятно. Две по два человека в каждой, потому что больше - опасно и невыгодно.
        - Да, именно так.
        - Но почему тогда вторая группа знает, что они будут менять, а первая - нет? Или какая там нумерация? Сам факт - мы не знаем, что мы отдаем, а чего нам придется забрать. Вдруг обманут?
        - Никто не знает. И не должен знать. У нас с тобой - запечатанный конверт. Лежит в бардачке. У другой группы - то же самое. Автомобиль. Груз. Два человека.
        - Мы передаем две части одного целого или просто дублируемся?
        - Две части. Это безопасно для всех - если одна группа решит сбежать или сбыть кому-то другому, то без второй части их товар бесполезен. Они не получат за него ничего, кроме смерти.
        - Если их найдут. Другой мир, все-таки. Они могут слиться с толпой. Все же, мы не очень сильно отличаемся.
        - Могут. Но патриотизм пока еще никуда не делся. Все ради отчизны.
        - Так, я понял, - устало отмахнулся я. - Едем дальше. Две группы, две части одного целого. У нас это какие-то документы. Чертежи, списки или схемы, должно быть, - я сунулся в бардачок, чтобы вытащить на свет конверт из плотной желтой бумаги.
        На нем не было никаких надписей - ни меток, ни дат, ни печатей. Обычная плотная бумага, которую у нас назвали бы крафтовой. Все уголки были тщательно проклеены, и я не видел ни единого шанса вскрыть конверт, чтобы проверить его содержимое.
        - Аккуратнее! - прикрикнул на меня Трубецкой. - Конверт должен доставляться аккуратно, если заметят, что кто-то пытался его вскрыть...
        - Что сделают? - усмехнулся я, - сообщат начальству?
        Но все же положил его на место. Довольно толстый, с несколькими листами бумаги внутри. Разобрать, что это - я не смог.
        - Просто надо соблюдать правила и все, - ответил мне шпион, успокоившись. Его голос не звучал поучительно, так что заедаться я не стал. Нельзя так нельзя.
        - А дальше что? Как в детективах, едем в тихое и укромное место, производим обмен и после этого отправляемся по своим делам?
        - Как-то так, - кивнул Трубецкой. И хотя он делал вид, что все знает, уверенности мне это не придало.
        - А если что-то пойдет не так?
        - Но что может пойти не так?
        - Что угодно. Мы можем попасть в аварию до того, как доберемся к месту обмена.
        - Едва ли это возможно.
        - Другая сторона может нас кинуть, - продолжал я.
        - Поэтому нас четверо, из которых минимум трое хорошо обучены. Да и ты не промах, - добавил Трубецкой. - Обмен проходит, мы забираем груз, едем назад и возвращаемся домой.
        - Звучит очень оптимистично на фоне того, что про такие операции ты знал исключительно по слухам. Когда обмен?
        - Завтра в полдень на большой стоянке возле бывшего тракторного завода.
        Я мысленно представил это место, потому что бывал там не раз. Торговый центр, рядом еще один. Стоянка примерно на полторы тысячи машин. Открытое пространство и всего одна дорога - с другой стороны стоянку отделяет высокий бетонный забор. А за ним - руины тракторного завода.
        И на стоянке в машинах, и среди покупателей в торговом центре, и в пустых окнах заводских цехов могут прятаться люди, желающие перевесить чашу весов в их сторону. Трудно быть оптимистом, когда ни одно из моих начинаний не закончилось так, как я того хотел.
        Глава 18. Выгодный обмен
        В шпионских играх я уже давно не участвовал. И не горел желанием. Я достаточно насмотрелся разных фильмов, где суперсложные планы прорабатывались десятками специалистов и шли под откос из-за маленькой глупости. У Третьего отделения едва ли были такие аналитики.
        И тот факт, что уже три года - и то по слухам - схема работала, не давало никакой гарантии, что она сработает снова. Такова уж людская природа. Если даже механизм может неожиданно выйти из строя, то где гарантия, что люди не подведут?
        Размышлениям я предавался в небольшом гостевой доме возле Золотых Ворот. Попал я в это место впервые, но раньше, в прошлой жизни, проходил мимо с завидной регулярностью.
        - И часто вы пользуетесь этим заведением? - спросил я Павла, развалившись на кровати. Если уж и предаваться упадническим настроениям, то в комфорте.
        - Постоянные клиенты, - коротко ответил тот, посеяв этим еще больше сомнений относительно всего происходящего. Но в дальнейшие расспросы я вдаваться не стал.
        Впереди нас ждал обмен. В светлое время дня, когда вокруг полно людей. И полно свидетелей, а значит - все будет нормально.
        Или каждый из встреченных нами может оказаться противником, который сработает на другую сторону обмена. В конечном счете каждый хочет, чтобы обмен был максимально выгодным. Если можно получить что-то, не отдавая взамен ничего, то почему бы так не сделать?
        - А ты уверен, что за все эти годы они не прощупали ваши слабые места? - снова задал я вопрос. Шпион тоже сидел, задумавшись.
        - У нас не может быть слабых мест в таких вопросах, - отозвался он. - Обмены ведутся не просто так. Это - безопасность страны. Все продумано. И никто не просит ничего сверхъестественного.
        - Ладно, - я закончил с расспросами, потому что и сам видел, что Трубецкой либо не желает разговаривать, либо попросту не посвящен в детали до конца.
        Но и ждать впустую тоже не горел желанием. В итоге, убив на бесполезные размышления по меньшей мере еще полтора часа, я уснул.
        - Барон, подъем, твоя бригада тебя ждет! - пинок достался матрасу, но волнующиеся пружины я ощутил очень хорошо.
        - Бригада? - я едва разлепил глаза. - Какая?
        - Боевая единица. В случае военных действий барон может заместить руководящего офицера даже без отсутствия должного опыта - считается, что люди все равно за ним пойдут.
        - А если есть опытный солдат?
        - Только если сам барон передаст ему командование, официально и прилюдно. Все остальное не считается.
        - Сложно-то как, - простонал я и ушел в ванную.
        В такой день можно было и попроще побудку устроить, а не изобретать историй про бригады и прочие боевые единицы. Низкое ноябрьское солнце светило в маленькое окно в ванной, явно пытаясь придать мне бодрости духа и прочих нематериальных благ. Безуспешно.
        Предчувствия за ночь не изменились совершенно. По одной причине - если бы все должно было пройти хорошо, меня бы не отправили сюда в бессознательном состоянии. Упоминать это при Павле было бесполезно, и я сел в старую «мазду» на пассажирское сиденье, положил в бардачок документы, которые мы предусмотрительно взяли с собой в номер, и вздохнул.
        - Трогай, шеф, - скомандовал я. - Вези своего бригадира.
        Трубецкой лишь хмыкнул. Веселость его как рукой сняло. Мы сразу же направились на просторную стоянку. Сперва мы встречались со второй группой, а потом уже совершали обмен.
        В назначенном месте нас ждал второй автомобиль примерно того же возраста.
        - Эд? - удивился я, заметив знакомое лицо на пассажирском сиденье. Водителя я не знал.
        Видел я его лишь единожды - когда Павел взял его себе в помощники, чтобы помочь мне, а потом и Ане.
        - Привет, барон, - махнул он мне без тени улыбки на лице. - И вы здесь. Будете убалтывать ту сторону или попробуете нам помочь другим образом?
        - Мне кажется, я здесь просто занимаю место четвертого участника.
        - М-да? Что ж, тоже дело! - Эд вышел из машины, засунув второй конверт, аналогичный моему, под голубой пиджак. Там же я заметил пистолет.
        У водителя я тоже увидел оружие и до меня только что дошло, что сам я до сих пор не вооружен.
        - Готов? - Павел почти бесшумно оказался рядом со мной, и я вздрогнул от его голоса. - Нервничать не стоит. Я же тебе говорил - все пройдет, как по маслу!
        - Идем? - окликнул его Эд, и шпион кивнул:
        - Сейчас, - он повернулся так, чтобы никто не видел, и передал мне «шершень». - Второго нормального пистолета у меня нет, но если что-то пойдет не так...
        - Ты же говорил, что уверен, - перебил я, забирая оружие и сразу же сняв его с предохранителя, - уверен во всем.
        - Лучше перебдеть, - он хлопнул меня по плечу и передал конверт. - Неси лучше ты. Пусть мои руки будут свободны.
        Резкая перемена настроения меня насторожила, как и появление Эда. Множество мелких деталей, не складывались в общую картину, но зудели - точно долгое время сжимал ладонями стекловату.
        Оружие я сунул в карман брюк. Можно изображать нахального типа и при этом в случае необходимости быстро выстрелить.
        Павел зря переживал - оружие в его классическом исполнении очень заметно в кармане, да и кобура оттопыривает. Даже черный цвет не спасет на ярком свету дневного солнца.
        Мы шли мимо неровных рядов автомобилей. Вел Эд, за ним следовал Павел.
        - Странно, что кто-то знает, куда идти, а кто-то - нет, - шепнул я Трубецкому. - Ты не находишь?
        - Я тоже знаю, куда идти. Но у нас стандартное условие не разглашать это до момента встречи. Ты же мой помощник.
        Все эти хитрости мне уже порядком надоели, поэтому я постарался отвлечься и сосредоточился на поиске места встречи. Как вообще можно что-то организовать в этом хаосе?
        Я прекрасно знал, что на стоянке есть разметка - точно по линейке вычерченные парковочные места. В итоге, стоило мне чуток отвлечься, как я рисковал наткнуться на торчащий капот или багажник очередного неумехи.
        Место обмена я тоже никак не мог увидеть именно по этой причине. Мне представлялись серьезные иномарки и бравые ребята или фургоны - но ничего хотя бы отдаленно похожего я не видел.
        - И долго нам еще идти? - спросил я, когда мы отошли с третьего ряда, где припарковались, к восьмому. Торговый центр оставался за нашими спинами, а на стоянке в этом месте машин становилось все меньше.
        - Совсем рядом.
        - Чего ты боишься, барон? - снова подал голос Эд. - Ты-то уж точно не продешевишь, раз просто за компанию с нами.
        - О чем ты? - спросил я. Люди, которых давно не видишь, завели себе дурацкую привычку менять отношение к себе в худшую сторону. - С чего бы мне продешевить?
        - Так ведь ты несешь конверт. Эта ценность, с которой все вокруг носятся. Стопка бумажек, которую мы меняем сами неизвестно на что. Просто потому что так надо.
        - Потише, - пригрозил ему Трубецкой.
        - Да, конечно. Я забыл, простите. Все на благо Империи. И ничего нельзя оставить себе. Ни бумажки, ни монетки.
        - Как строго, - саркастически заявил я. - Никакой мотивации для участия, правда?
        - За полтора рубля в месяц я рискую каждый день своей шеей. Если помнишь, барон, мой друг погиб, спасая тебя.
        - Ты хочешь компенсацию за него?
        - Тише, парни, - успокоил нас Трубецкой. - Кажется, пришли. Давайте разберемся с этим обменом, а потом уже поговорим о своих делах.
        - Уж не беспокойся, - злобно покосился на меня Эд. - Это будет мой самый выгодный обмен.
        Глава 19. Причинно-следственные связи
        Схема оказалась зеркальной - нас встречали четверо. Никаких форм, строгих костюмов. Самые обычные куртки, джинсы и теплая обувь на толстой подошве. Чтобы не замерзнуть, пока дожидались нас.
        Четверка расположилась между двумя массивными пикапами. Автомобили тоже были не новыми, да и вместительными их назвать также нельзя. Из-за того, что я представлял себе грузовики, набитые деньгами - а на что же еще можно было менять наш груз? - восприятие ситуации изменилось от киношного.
        Еще издали я всматривался в людей. На технику плевать. Важно то, кто и как будет встречать.
        Прежде всего, никакого оружия не виднелось: не торчали стволы, не выступали рукоятки пистолетов из-под расстегнутых курток. Но все четверо стояли так уверенно, словно за их спинами расположился целый отряд спецназа.
        Я даже посмотрел вдаль, где за тополями виднелись стены завода из красного кирпича. Но в руинах никто не показался. Тогда я обернулся в сторону стоянки - и обратил внимание, что мы прошли уже два полностью пустых ряда.
        Если кто-то прятался, то делал это очень хорошо. Или Трубецкой прав - мы действительно просто совершим обмен и разойдемся.
        - Какие-то вы нервные сегодня, - вместо приветствия начал разговор один из «чужих», пока я рассматривал шестиметровые пикапы. - Все в порядке?
        - Да, в полном, - ответил Трубецкой.
        Время года сыграло свою роль - кто знает, что прячется под куртками? К тому же вблизи четверка встречающих оказалась взрослее. Каждому было слегка за тридцать, широкоплечие, немного хмурые, но скорее равнодушные к происходящему.
        Вид их говорил: давайте уже быстрее, и разойдемся по домам.
        - А глазки бегают, - тот, что стоял поближе, не вынимая рук из карманов, поворотом корпуса указал в мою сторону.
        - Новенький, - тут же нашелся Трубецкой, чтобы разрядить обстановку.
        - У вас каждый раз новенькие, - нахмурился главный. - Постоянно все разные.
        - Как будто вы каждый раз одинаковые, - ответил ему Эд. - Может, вы тоже постоянно меняетесь.
        Выражение лица главного ясно выражало его отношение не столько ко всему происходящему, сколько к автору реплики.
        - Обычно ваши умнее были, - сказал он наконец. - Давайте быстрее уже. Где конверты?
        - Так, потише, боец, - Эд не дал возможности ответить Павлу и взял переговоры в свои руки. - Мы бы хотели убедиться в том, что нас не обманут.
        Троица позади главного хором напряглась. Руки у всех были в карманах, но едва ли они держали там огнестрел - слишком шумно будет на стоянке в этом случае. Ситуация мне вовсе разонравилась.
        - А я согласен. Давайте уже проведем обмен, и спокойно разойдемся, - сказал я.
        - Помолчи, барон, - отмахнулся от меня Эд, а главный гулко хохотнул:
        - Ну и кличка. Только на главного ты совсем не похож, - и, отодвинув Эда широкой ладонью в сторону, сделал несколько шагов в мою сторону.
        Он был выше ростом, с массивной челюстью и крупным носом. Походил на какого-нибудь армейского майора или капитана - или кого-то в схожем звании. С такого расстояния его выправка бросалась в глаза.
        К тому же он был выше меня на полголовы, коротко стриженный. И по-прежнему не вынимал рук из кармана. За оценивающим взглядом последовал комментарий:
        - Он болтун. А ты нервничаешь. Что-то не так, барон? - выделив последнее слово, спросил переговорщик.
        - Все не так, - тут же ответил я. - Для начала - я должен быть не здесь.
        - О, я понимаю. Барону место в его замке.
        - Без идиотских шуток, пожалуйста, - я сжал губы. - Поначалу вы производили впечатление адекватного человека.
        - Ну да. Адекватного. Который продает золото родной страны. Неизвестно что за это получая.
        - Ах, золото, - я покачал головой и посмотрел ему за спину, а потом обернулся на Павла: - Что мы такое продаем за три кило золота?
        - Так, парень, - главный все же вытащил руки из карманов, схватил меня за плечи и развернул к себе лицом. Я холодно посмотрел на его:
        - Да, капитан? - того перекосило, и он убрал руки. - Значит, майор? - продолжил я. Тот не ответил:
        - Что с вами сегодня такое? - спросил он вместо этого. - Какая-то подстава?
        - Нет никакой подставы, - отозвался я и на всякий случай отступил от военного.
        - Сделка отменяется, - майор взмахнул рукой, повернулся ко мне боком, продемонстрировал наушник в ухе. Они явно были не одни. - Уходим.
        - Что, барон, доболтался? - ехидно произнес Эд, наблюдая как все четверо отходят к автомобилям. - Давай, спасай ситуацию, иначе нам всем головы поотрывают.
        - Ты начал, ты и спасай, - рассерженно бросил я ему. - Не мог помолчать?
        - У всего есть своя причина. И свои последствия, - философски заметил он, разведя руками.
        Участники переговоров не спешили уезжать. Они лишь расселись по машинам и наблюдали за нами через лобовые стекла. Несмотря на выходку, сделку предстояло провести, и парни лишь устроили небольшое представление.
        - Плевал я на твои причины и последствия, - я подошел к Эду. В нем я больше не видел человека, который помог мне выбраться из больницы и спас от преследователей. Он старательно все портил и только раздражал меня.
        - А зря, - он подмигнул. - Даже наша нынешняя ситуация имеет свои причины.
        - Что ты знаешь о моем появлении здесь? - я не удержался и схватил его за пиджак. - Говори!
        Я уже был готов ударить его нахальную ухмыляющуюся рожу, но напарник Эда, такой же рослый детина, как и четверка вояк, подошел к нам вплотную:
        - Отпусти его, - буквально прорычал он, но обошелся без рук. Пока что.
        - Не раньше, чем он ответит на мой вопрос! - я встряхнул Эда, а тот лишь растянул губы в улыбке.
        - Максим, не надо, - к нам приблизился Павел. - Сейчас не та ситуация, надо сперва разобраться с обменом.
        - Ты же видишь, ему плевать на обмен, - продолжал Эд, но перестав улыбаться. Я встряхнул его еще раз, и его напарник оттолкнул меня. Такую наглость терпеть уже не было сил, поэтому я отпустил бывшего спасителя и что было сил двинул громиле в челюсть.
        Тот даже не покачнулся, но и сдачи в ответ не дал, бросившись ловить Эдуарда.
        - Макс... черт, - шпиона очень расстроило все происходящее. - Так же нельзя.
        - Если эта сволочь что-то знает - а он что-то знает, будь уверен! - все это не просто так. Они правы, - я кивнул в сторону сидевших в «доджах» парней, - здесь все не так, все не как обычно!
        - Ну вы там закончили, нет? - стекло опустилось и показалась голова майора. - Хватит уже петушиться, разберетесь потом, когда груз заберете.
        Я глубоко вдохнул и выдохнул. Эд поправил одежду и кивнул:
        - Нормально. Давайте закончим с этим.
        С этого момента я не сводил с него глаз. Его фраза про причинно-следственные связи в контексте нашего обмена звучала совсем недвусмысленно. Он должен был пойти не так. А мне предстояло предугадать нужный момент и все исправить.
        Глава 20. Разрыв
        Нехотя вояки вышли из теплых салонов «доджей».
        - Раз вы новенькие, объясняю процедуру, - пробурчал майор. - Нам - конверты. Вам - ключи от машин. В каждой ровно тонна. Традиционно списанная на продажу британцам. Так что следов нет. Только нам морока, - добавил он чуть тише. - Ну? Где документы?
        Павел едва заметно кивнул и я, пройдя те несколько метров, что разделяли нас и военных, отдал плотный конверт. Майор осмотрел его со всех сторон, проверяя, не вскрывался ли он, а потом удовлетворенно кивнул.
        - Держи, - он сжал двумя пальцами брелок ключей от «доджа». Я протянул ладонь и теплый брелок упал на нее.
        Ко мне подошел Трубецкой. Как мы вдвоем приехали, так и уезжать будем вдвоем - без пересечений внутри групп, чему я очень радовался. Ротация меня и на старой работе не радовала, а в шпионских играх могла оказаться смертельно опасной.
        - Теперь ты, - майор указал своим людям на Эда. Тот сделал лишь пару шагов, но не успел достать документ.
        Из-за нестройных рядов, едва заметная, а если бы стояла на месте, то никто бы ее и не увидел, выехала полицейская машина. Выключенные сигнальные огни и сирена давили даже сильнее, чем если бы автомобиль сиял, как новогодняя елка.
        Полицейская «шкода» тормознула рядом с нами. Похоже, кто-то из бдительных горожан сообщил о подозрительных людях. Двое патрульных вальяжно вышли и осмотрелись:
        - Надеюсь, что вы тут просто собрались поговорить? - спросил один из них.
        - Конечно, командир, - тут же крикнул ему майор, неловко улыбаясь. - Давно с друзьями не виделись, решили собраться.
        - Внедорожный клуб, что ли? - задал вопрос второй, предварительно шмыгнув носом и харкнув на снег. Затем он, чтобы мы лучше его поняли, указал на «доджи».
        - Да... да, клуб, - продолжил майор. - Думаем, куда нам лучше по первому снегу прокатиться.
        Три стороны. Двое, четверо и четверо. Или двое против восьмерых, если у вояк есть полномочия устранить любую угрозу. Или двое полицейских прикидываются, а на самом деле - это подкрепление. Тогда получится четверо против шестерых.
        Плюс разбитие на группы. Или еще один вариант - в любой четверке есть предатель. И тогда опять три стороны, но уже примерно поровну. Либо он сам по себе. И тогда все равно явного перевеса нет.
        Все это табуном пронеслось у меня в голове, пока патрульный думал над крутым ответом:
        - Может, вы лучше прокатитесь куда-нибудь отсюда прочь? - спросил второй. - Нефиг тут ошиваться. Здесь стоянка, а не бездорожье.
        - Мы договорим и уедем. Пять минут, - миролюбиво предложил Павел.
        - В другом месте договорите, - нахмурился второй полицейский. - Давайте отсюда, живо.
        - Погоди их гнать, документы бы проверить надо, - словно вспомнил первый. - Вдруг страховка просрочена.
        - Я что-то надписи «ДПС» не вижу, - сердито отметил майор.
        - Умничаем, да? - быдловато заявил служитель закона.
        Один короткий кивок военного ускорил процесс. Его подчиненный, который должен был забрать документы у Эдуарда, приблизился к нему вплотную, повернувшись спиной к полицейским.
        Зато я все видел. Видел, как мужчина протянул руку за конвертом. Видел, как Эд уже собрался его доставать.
        - Я сказал, документы готовим, глухие что ли?
        Эдуард оттолкнул военного в сторону, вытащив пистолет, вскинул его и, почти не целясь, выстрелил. Самый болтливый полицейский тут же упал на снег. Но раненый, к тому же легко, тут же схватился за рацию и принялся в нее что-то бормотать, одновременно с этим пытаясь достать из кобуры пистолет.
        Второй успел среагировать и даже взял цель - автомат висел у него на груди. Но Эд оказался более проворным и даже более метким. В этот раз он успел прицелиться, и пуля прошла чуть ниже шеи, заставив полицейского изойти кровью до того, как он упал.
        Бойня на этом не прекратилась. Первому удалось достать пистолет, и он принялся палить во все стороны - совсем безрезультатно, но все же мы втроем укрылись за «доджем». Майор тихо матерился и постоянно выглядывал из-за автомобиля, я же стоял так, чтобы оставаться вне поля зрения полицейского.
        При этом я видел Эдуарда и военного, который находился с ним рядом. На открытом пространстве негде было спрятаться, поэтому последний явно собирался достать оружие - засунув руку по локоть за куртку. Громила-напарник спрятался за его спиной и не собирался даже пригибаться, уверенный в том, что его не настигнет ни одна пуля.
        В то же время сам Эд, такой же уверенный, целился долго и старательно. Прошло несколько долгих секунд, пока он не спустил курок, прострелив череп полицейскому. Добавив картине еще больше красного, согнул потом руку в локте, прижав пистолет к груди.
        - Конверт, - услышал я голос военного. Брелок звякнул в его ладони. Секунда - и обмен будет завершен. Но Эдуард медлил.
        - Конверт? - переспросил он, глядя то на оружие, то на тела полицейских перед собой, то на военного. Вдали слышался вой сирен.
        Затем он посмотрел в мою сторону и подмигнул. И всадил пулю в военного, перехватив из слабеющих пальцев ключи от автомобиля.
        - Нет-нет-нет, - он тут же перевел оружие на майора. - Если кто-нибудь шевельнется, застрелю еще одного.
        Его помощник тут же выудил два ствола, взяв на мушку остальных.
        - Какого черта! - крикнул Трубецкой. Рев сирен усиливался - я уже видел отблески на стенах старых двухэтажных домов по ту сторону улицы.
        - Просто забираю то, что должно быть моим, Паш. И не более того.
        Я стиснул в кармане «шершень», но даже с десяти метров не попал бы в гада. Оружие предназначалось для стрельбы практически в упор. Из-за этого Эд и его помощник быстро прошли до второго «доджа».
        - Нам нельзя здесь оставаться, - сказал я Трубецкому.
        - Как раз вы никуда не пойдете, - майор резко развернулся к нам. - Что вы устроили!
        - Не мы, - быстро ответил я, высматривая, куда поедут патрули. - Как раз мы были за то, чтобы все прошло гладко, - а когда вояка схватил меня за пальто, сунул ему под нос «шершень»: - убивать вас я не хочу, но эта штука отстрелит все, что находится ниже лба.
        Майор скосил глаза, глядя на небольшой цилиндр в моей ладони. Рядом с нами взревел двигатель второго пикапа, а через запорошенную снегом разметку к нам мчались патрули. Шурша широкими колесами, «додж» сбежал, увозя виновника наших злоключений.
        - Они... - из-за автомобиля, который служил нам укрытием, показался еще один вояка и Павел моментально вырубил его одним точным ударом в ухо.
        - Нам пора, - сказал он мне, вытащив пистолет, и тут же скрылся за бортом машины. Я лишь услышал, как он открывает дверь.
        Майор воспользовался моментом и перехватил мою руку, стараясь отвести оружие от своего лица. Я же лишь вывернул запястье, сопротивляясь его хватке изо всех сил. И я по-прежнему не собирался убивать его - хотя впереди стояли две патрульных машины, на расстоянии пары корпусов позади тела полицейского.
        Провернув руку и едва не ободрав при этом кожу, я нацелил «Шершень» вниз и нажал на кнопку. Контакт замкнулся, оружие еле ощутимо загудело и выплюнуло шарик.
        То, что я попал, было заметно по лицу майора. Его хватка не ослабла, но он судорожно вздрогнул, глаза его округлились - я дернулся, потом еще раз и снова.
        - Там еще двадцать таких, если вам понравилось! - прошипел я.
        Мы по-прежнему были скрыты от большинства патрулей автомобилем. Оставшийся на ногах подчиненный майора оставался под прицелом Трубецкого, который сидел на пассажирском сиденье «доджа» в ожидании меня.
        Я нажал второй раз, чуть повернув цилиндр. На этот раз шарик прошелся по ноге майора от бедра до колена. Резко покосившись на правый бок, майор выпустил мое запястье.
        Еще до того, как он упал, я уже забрался на место водителя в пикап. От десятка вооруженных патрульных нас отделяло лишь лобовое стекло.
        Глава 21. Как в плохом боевике
        Я завел двигатель, пропуская мимо ушей команды полицейских. Очень вероятно, что они хотели, чтобы я вышел и сдался, но сейчас было не до того. Совсем не до того.
        Эдуард свалил с документами и тонной золота, расстроив всю сделку и подставив нас. Мне многое хотелось высказать Трубецкому, но позже.
        Полицейские выстраивались, окружая нас. Последний военный стоял на ногах, но через открытое окно Павел держал его на мушке.
        Я схватился за селектор. Как и раньше я не любил автоматические коробки, так и сейчас особой симпатии к ним не испытывал. Потянул на себя рукоятку до упора и нажал на газ.
        Тяжеленный пикап рванул с места, как ракета. Я лишь успел крутнуть рулем, чтобы уйти от прямого столкновения с патрульной «шкодой», но все равно задел и развернул ее на месте.
        В салоне, кроме толчка, я не ощутил ничего. Высокий внедорожный автомобиль буквально переехал чешский автопром, сплющив капот. Я слышал лишь, как звенит стекло и хрустит гнутое железо
        Полицейские, что стояли на нашем пути, бросились прочь. Другие, оставшись позади, принялись стрелять. И каждое попадание гулко отдавалось в салоне, в отличие от прочих звуков.
        Двигатель ревел, уволакивая двухтонного монстра вперед. Сперва я хотел свернуть через стоянку и выбраться по правилам - здесь была система одностороннего движения - но завидев пробку на выезд, я снова ушел влево, едва не зацепив небольшой хэтч. Водитель сердито прогудел, а я, вдавив педаль газа, скрыл его в черном вонючем облаке выхлопа.
        Еще один автомобиль затормозил уже на въезде на стоянку - прямо перед нами. И упорно не хотел сдавать назад.
        - Вытолкни его! - крикнул Трубецкой, вжимаясь в сиденье.
        - Ты бы хоть пристегнулся, - напомнил я ему. Тот схватился за ремень, словно не зная, как им воспользоваться.
        В нас продолжали стрелять. Желание нагнать Эда перевесило чашу весов, и я слегка подтолкнул автомобиль, который заблокировал мне выезд. Водитель начал жестикулировать и уже открыл дверь, но я добавил газу и со скрежетом вырвался на проезжую часть.
        Жать в пол мне показалось слишком - мощи двигателю хватало, несмотря на то что по словам майора, здесь лежала тонна груза. Вероятнее всего, золота, хотя я не видел ни ящиков, ни кейсов.
        Шестиметровая махина рвалась вперед. Эд оставил достаточно следов, чтобы его можно было преследовать. Автомобили, поврежденные при столкновении с его «доджем», были заметны далеко впереди.
        - Нам повезло, что сегодня будний день, - сказал я, чтобы как-то разрядить обстановку. - Иначе следов было бы куда больше.
        Разогнаться не удавалось - приходилось постоянно лавировать между машинами, остановившимися посреди дороги, уткнувшимися в бордюр. Все ободранные или с приличными вмятинами.
        Рулем крутить приходилось еще активнее. Так мы проехали мимо торгового центра, нескольких автодилеров, пролетели на красный мимо новостроек. А затем, свернув к перекрестку, притормозили.
        Из-за аварии там скопилось немало автомобилей, и я попытался влезть на сплошную, стараясь при этом не обтирать попутный транспорт. Медлить было нельзя и по другой причине - три патрульных автомобиля преследовали нас.
        - Как же плохо с совестью, правда? - спросил меня Трубецкой. - Я бы тоже не смог давить всех этих людей. Но и машину мы тоже не можем бросить.
        Я надавил на баранью голову в центре руля и рев клаксона разнесся по улице, заставив несколько машин впереди взять в сторону.
        - А без этого они не могли нас пропустить! - воскликнул я, ускоряясь.
        Некоторых я все же зацепил, а потом взял на перекрестке левее, уходя в сторону Клязьмы мимо одного из университетских корпусов. В нашем направлении транспорта стало гораздо меньше, чем сразу же воспользовался патрульный автомобиль, подобравшись к нам сбоку. Я притер его о пару встречных машин, избежав при этом серьезного ущерба для людей.
        - Думай, что нам делать, - крикнул я шпиону, обводя взглядом все зеркала, чтобы не допустить нового захода с фланга.
        В воздух не поднимали вертолеты - и это хорошо. Хорошо и то, что их в этом городе не поднимут в принципе, потому что полицейских летных машин здесь не имелось вовсе.
        Поэтому мы без остановки промчались мимо статуи Ильича - там было отличное открытое пространство. Чуть дальше уже стояла скорая помощь, каким-то чудом оказавшаяся неподалеку. Санитары вносили в автомобиль тело, накрытое белой простыней.
        Похоже, беднягу на огромной скорости просто отшвырнуло с дороги на тротуар. И сколько еще будет жертв?
        - У нас не так много вариантов, - быстро заговорил Трубецкой. - Эти двое могут уехать далеко, если мы их не остановим вовремя. И при этом у нас очень заметный автомобиль.
        - Согласен, - кивнул я.
        - Но и бросить его мы тоже не можем, - заключил шпион - и с этим я тоже согласился.
        - Мне и вовсе кажется, что это - единственный легковой автомобиль, в который можно загрузить целую тонну, - добавил я. - А две он точно не выдержит.
        - Перегрузить можно во что угодно. И в фургон в том числе.
        Мы проехали мимо еще нескольких ободранных автомобилей, пронеслись через перекресток с улицей Мира и устремились в низину.
        - Он едет к реке, - заметил я. - А южнее Загородного парка движение сейчас и вовсе никакое.
        - Только если не перекрыт мост.
        - Не успели бы, - и с очередным оглушительным гудком мы ворвались на сложный перекресток между выездной дорогой к южной части городи и новой магистралью, протянувшейся с запада на восток. - Но я боюсь, мы тоже можем упустить его.
        - Едва ли. Не забывай, откуда он.
        - В смысле? - машина подпрыгнула на выступающем люке, когда дорога снова пошла вверх. Несмотря на довольно крутой подъем на полпути к вершине я уже уверенно держал стрелку спидометра на девяноста километрах в час.
        - Он же из Империи. Как и я, - Павел по-прежнему держался за ремень, поэтому я протянул руку, схватил металлическую пряжку и воткнул ее в замок. - Скорость, с которой мы сейчас едем, для многих там недостижима. И если удастся вырваться на хороший прямой отрезок дороги - то мы догоним их.
        - Лучше бы это было так. Потому что, если не догоним сейчас - беда, - мы нырнули под мост, вписавшись в поток автомобилей, которые из центра города двигались на выезд.
        Сбоку нырнула еще одна патрульная машина. Я взял в сторону и прижал капот к земле, придавив его корпусом автомобиля. Потом добавил газа и полноприводный внедорожник легко перескочил легковушку, оставив ту недвижимой посреди дороги.
        - На дамбе самое узкое место, - сказал я, заметив в зеркале заднего вида несколько фигур, смотрящих нам вслед. - Если успеем его проехать, дальше дорогу нам уже никто перегородить не сможет.
        Но мои ожидания не оправдались - вторую полосу на дальней стороне моста занимали два патрульных автомобиля. Заметив наше появление, они заблокировали проезд в обе стороны.
        - Это мне уже надоело!
        Едва дождавшись, когда последний встречный автомобиль проедет мимо, я вырулил из правого ряда. Нас от патруля отделяло меньше десяти легковушек. Не очень большое расстояние, но мощный движок моментально разогнал нас до приличной скорости.
        Свою роль сыграло много факторов. И вес машины, и то, что другие автолюбители остановились на приличном расстоянии.
        Три тонны против одной - едва ли у белоснежного «форда» с синей полосой имелся хоть один шанс выстоять. Удар пришелся чуть выше заднего правового колеса. Легковушку отбросило в сторону, к отбойнику, а затем обратно.
        Встречный удар слегка сбил траекторию «доджа», и я лишился водительского зеркала, зацепив им автобус. А затем просто следил, как ползет стрелка, переваливая за сотню.
        Глава 22. Пять стадий
        Бывали времена, когда я притормаживал в районе Загородного парка, точно зная, где висит камера контроля скорости. Теперь были другие времена, другой я. И чужой автомобиль. Ни единого повода сбавить скорость на почти пустой дороге.
        Рывок до ста пятидесяти занял несколько секунд. На такой мощной машине прежде мне ездить не доводилось.
        У нашего преследования был только один существенный недостаток: кончились следы в виде сбитых пешеходов и покореженных легковушек. Я ускорился еще немного, но существенного преимущества мне это не давало.
        - Включай психолога, - мне снова потребовалась помощь Трубецкого. - Прямо или по указателю?
        Если проскочить трассу на Нижний Новгород, можно упустить Эда совсем. Эти дороги больше не пересекались.
        - Давай же! - мне совершенно не хотелось сбрасывать скорость. - Он не знает, куда ехать. Ты же знаешь его лучше!
        - После сегодняшнего - едва ли лучше, чем ты, - ответил Павел. - Но он хочет убраться подальше. В Москву он бы не подался, в этом я уверен точно. Прямо... нет, давай под мост и в сторону Нижнего. Там же Ковров, его малая родина.
        - Пожалуй, ты прав, - согласился я, увидев черные следы от шин, ведущие как раз под мост. - Или он мог схитрить дважды... хотя нет, не мог бы.
        Я сбросил скорость, входя в раж - выбрав верное направление, да еще на трассе, мы легко настигнем беглеца. Четырехполосная магистраль выглядела спокойно, так что я набрал уже привычную скорость и пребывал в полной уверенности, что мы вскоре настигнем Эда.
        - Думаю, что теперь нет причины не доверять моим суждениям, - начал я приводить свои мысли в порядок. - Наш общий знакомый едва ли оказался здесь случайно. Тем более, устроив такой беспредел в городе. Ты представляешь, что там сейчас творится? Хорошо, если наших лиц никто не успел рассмотреть. Если...
        - Не спеши, Максим, дай мне тоже все хорошенько обдумать, - Павел взял недолгую паузу. - Допускаю, что все это произошло не случайно. Но у нас нет четкой системы подбора. Во всяком случае, я о ней не знаю. Эд мог попроситься сам и в таком случае все его поведение - его собственный выбор, а не указка сверху.
        - Да чтоб тебя! - я со злостью треснул кулаком по широкому подлокотнику. - Все же налицо! А ты до сих пор не можешь или, что еще хуже, не хочешь сложить два и два!
        - Я на твоей стороне, - негромко ответил шпион. - И всегда был. Потому что основной моей задачей было присматривать за Анной-Марией. И следить за тем, чтобы она была в безопасности. Когда появился ты, ситуация стала лучше. К тому же с тобой... хм, нет, мне не стоит такого говорить.
        - Начал уже, так продолжай, - грубовато ответил я, заинтригованный словами шпиона.
        - Да все просто. Ты и так знаешь, что она тебя любит. Но ты не видишь, как ты ее меняешь. В ней чувствуется воля к жизни, желание что-то делать.
        - Если бы это говорил мне ее отец, эффект был бы лучше. И на том спасибо, - добавил я и сразу же продолжил: - Я верю, что ты на моей стороне, но мне кажется, что ты запутался. Или знаешь то, чего не знаю я, но это противоречит твоим словам. Ведь тогда, получается, ты не совсем на моей стороне.
        Тем временем мы отмахали не меньше десяти километров дороги без единого съезда в лес. Да, пикап с хорошим дорожным просветом в дороге не нуждается, но он не настолько хорошо, чтобы прорубать себе дорогу через тонкие сосенки. И тонна груза превращала его в совсем непригодный транспорт для бездорожья.
        - Что по текущей ситуации, то исправить ее мы не сможем, - вынес вердикт Павел. - Вероятнее всего, обмен сорван полностью, а это значит, что лучшее для нас сейчас - вернуться назад. В том случае, если мы не найдем второй автомобиль.
        - А если найдем?
        - Тогда попытаемся забрать все, а потом, если начальство наладит контакты снова, по-честному отдадим документы. Но по своему опыту могу тебя заверить, что убитые переговорщики сильно осложнят процесс.
        - Это я и так знал. Черт, где же он? - я стиснул руль. Автомобиль не попался мне ни в потоке, ни на обочине. Двойной ряд отбойников посередине исключал вероятность разворота, а до петель мы еще не добрались. - Может, он тоже рисковый? Или просто псих? Перед тем, как начать все это, он еще подмигнул мне. Точно подал знак.
        Трубецкой молчал. Мы пролетели петлю, потом вторую, и в общей сложности проехали километров тридцать, иногда сгоняя со второго ряда вальяжных водителей. Крупный пикап я так и не заметил.
        - Тормози, - сказал наконец шпион, указывая вперед, на съезд с дороги, ведущий в лес. Шлагбаум, установленный для защиты от автолюбителей, целехонько краснел на фоне стволов деревьев. - Загоним машину туда и спрячем.
        - Что ты задумал?
        - Надо прекратить погоню.
        - С ума сошел? - выпалил я. - Нет, еще немного осталось, у него форы было не больше пары минут.
        - А еще он мог развернуться. Поехать в другую сторону. Следы на асфальте могли остаться от другого автомобиля. У нас нет полной уверенности в том, что пикап едет впереди нас. Будь это так, мы бы его уже нагнали.
        - Нет, я...
        - Извини, но у меня в этом больше опыта. Тормози давай.
        Поднимая тучи пыли, я отправил автомобиль на обочину, резко сбросив скорость. Мириться с тем, что мы упустили вторую машину, я не собирался.
        - У меня есть предложение... - начал я, но Трубецкой полностью взял все в свои руки.
        - Нет, Максим, никаких предложений. Мы не поймали его сейчас и не поймаем через десять минут. Нам опасно оставаться в этом автомобиле. Сейчас нам надо его спрятать, хорошенько спрятать, чтобы никто не нашел. Не хватало еще, чтобы его угнали вместе с золотом.
        - Мы ведь даже не проверили. Не знаем, есть ли золото в машине.
        - Давай так. Прячем - и проверим, если тебя это успокоит.
        - Не знаю, что меня могло бы сейчас успокоить, - сказал я и шумно выдохнул. - Нас снова кинули. Уже в который раз. И что бы ты ни говорил - я не верю, что Эд работал сам по себе. Никак не верю.
        - Потому что ты настойчиво ищешь доказательства своей теории.
        - И неспроста! - я направил автомобиль в узкий проезд и остановился перед шлагбаумом. Павел выскочил, поднял его и, дождавшись, когда я проеду, опустил.
        Свежий снег припорошил все вокруг. Кое-где он прорывался между кронами сосен и падал на землю - перед нами никто не проехал. К сожалению. Я облокотился на руль, уставившись вперед, а потом опустил стекло, чтобы холодный воздух немного остудил меня.
        - Сейчас найдем впереди место. Езжай еще метров триста, не меньше. Чем глубже заберемся, тем лучше.
        Я смахнул упавшие на пальто снежинки и отпустил педаль тормоза. Мириться с ситуацией было уже поздно. Если и существовал шанс нагнать Эда, мы его упустили. Только что.
        - План такой. Машину прячем. В город мы на ней все равно не сможем вернуться - я думаю, что перекрыты почти все улицы. И нас точно заметят. Надо что-то не очень броское. Попробуем найти - мне показалось, впереди есть заправочная станция.
        - Еще больше беззакония! Давай! - иронично подзадорил я. - Мало нам беспредела.
        - Раньше тебя такое не смущало, - спокойно ответил шпион. - К тому же мы не будем никого убивать или калечить. А если повезет, то и автомобиль оставим в целости.
        - Понял с этим. Дальше что?
        - Пробираемся в город, возвращаемся в Империю. Я узнаю новые инструкции, и мы тут же отправляемся обратно. Всегда вместе, иначе будет масса проблем у каждого.
        - С этим я соглашусь. Проблем будет много!
        Смирившись с тем, что задачу быстро решить не удастся, я слушал Трубецкого. Он говорил логично и здраво, в очередной раз показав, что опыта у него действительно больше.
        - Загадывать наперед не будем - что скажут, то и сделаем. Худший вариант - потеря документов и золота. Все остальное не так плохо. Вот сюда давай, - он указал на густой кустарник.
        Обдирая краску, я завел автомобиль в кусты, с трудом открыл дверь и выбрался наружу, забрав ключи. Вместе с Павлом мы встали сзади «доджа» и опустили борт. Внутри лежали абсолютно одинаковые пластиковые кейсы черного цвета.
        Я попробовал вытащить один - он оказался безумно тяжелым, но мне удалось придвинуть его чуть ближе к себе, чтобы поднять крышку. Внутри блеснуло несколько слитков.
        - Теперь мы уверены, что другая сторона нас не хотела обманывать, - заключил Павел. - Идем искать новый транспорт.
        Заперев автомобиль, я с готовностью отправился за шпионом. Пройдя все пять стадий от злости до смирения, я был готов помогать ему - чтобы найти Эдуарда и вытрясти из него всю душу.
        Глава 23. По ту сторону
        Дойти до заправки оказалось очень непросто. Мало того, что погода испортилась? и снег сменился мелким дождем, так и продираться через лес пришлось с огромным трудом.
        Поваленные деревья, густой кустарник, обильная мелкая поросль, падающие за воротник капли - все это делало наш путь невыносимой полосой препятствий. Сравнить с ухоженным лесом вокруг моего поместья - небо и земля! И в результате расстояние чуть меньше километра мы шли почти час. Хорошая разминка.
        Разговаривать не было ни сил, ни желания. Примерный план Трубецкой обрисовал еще в машине, и я не видел смысла вести какие-либо беседы на этот счет. Все остальное же было несущественным.
        Но и брести в полнейшей тишине мне тоже не хотелось. Однако, пришлось. Ровно до того момента, пока мы не добрались до заправки.
        - И что ты будешь делать дальше? - поинтересовался я. - Допустим, за двадцать минут ориентировки на нас еще не дошли сюда. Но ты же не собираешься угонять автомобиль?
        - Это не так сложно, как кажется, - ответил шпион. - Надо лишь дождаться...
        - Может, лучше автостопом? Не хочу я угонять машину.
        - Тс-с, не ори так.
        Мы вышли на асфальтированную площадку позади заправки. Машин было немного.
        - Лучше на ту сторону, - я махнул рукой, указывая на заправку, что расположилась через дорогу. - Не придется разворачиваться.
        - М-м, да. Верно, - шпион отряхнул пальто от капель и мы, постоянно озираясь, прошли к дороге.
        Нехорошая ситуация, в которой я оказался впервые, тяготила. Может быть, никто меня не разыскивал - едва ли люди, способные достать две тонны золота, будут разговаривать с органами. И все же неприятные ощущения от мнимого или настоящего преследования мешали сосредоточиться.
        Мы перемахнули через отбойники, выбрав подходящий момент, когда машин на дороге осталось мало, и вошли на территорию второй заправки. Когда мы добрались до самих колонок, по трассе в сторону Владимира промчались с сиренами несколько полицейских машин.
        - Хотя бы не военные ищут, - пошутил я. - А то мне показалось, что те четверо действительно военными были. Или служба безопасности. Или кто-то вроде. К тому же в полиции у тебя есть знакомые. И с пытками там не так страшно. Наверно.
        - Везде все одинаково, - неожиданно признался Трубецкой. - И если сравнивать наши миры, и если сравнить различные службы. Признания добывают любыми способами. Заметь, не правду. Признания. Как только ты попадаешь по ту сторону закона, никакие права больше не действуют.
        - Я помню о несчастном, которого ты разделал в моем подвале. Поэтому попасться кому-либо опасаюсь исключительно из-за пыток.
        - Поэтому давай-ка побыстрее вернемся в город, - Трубецкой подошел к одному из автолюбителей: - Добрый день. Не подбросите до города?
        - Я мимо еду, извините.
        - Ладно, - шпион направился к следующему, но тоже получил отказ.
        Третий запросил пять сотен и был вежливо послан Павлом в пешее путешествие. Четвертой оказалась молодая девушка на маленьком «пежо». Шпион перехватил ее, едва она вышла из автомобиля:
        - Нам бы в город, - быстро проговорил он. - Подбросите?
        - М? - девушка отбросила с лица светлые волосы и внимательно посмотрела на Павла, а потом на меня. Я махнул рукой. - В город? А куда именно?
        - Да можно в центр, - добавил я. - А там мы доберемся, куда нужно.
        - Только заправлюсь, - девушка улыбнулась.
        - Мы подождем, конечно. Но нам нечем расплатиться, деньги...
        - Бросьте, это же дорога. Сегодня помогаю я, а завтра - мне, - она опустила глаза и пошла к кассе.
        - Кого-то она мне напоминает, - сказал я Трубецкому. - Но что-то сбивает с толку.
        - Такое часто бывает. Ты ведь встречался со своим двойником. У многих они есть.
        - Ты так говоришь, будто встречался здесь с другим Павлом Трубецким, - усмехнулся я, наблюдая за блондинкой возле кассы. Та вела себя совершенно спокойно.
        - Можно и так сказать. Видел его могилу. Он решил стать солдатом удачи, - шпион пожал плечами. - В этом мы чем-то похожи, но ему меньше повезло.
        - Сочувствую.
        - Чему? - теперь настал черед Павла веселиться. - Одной копией больше, другой меньше. Представь, что ты попал бы в наш мир - а твоя копия в розыске уже лет десять.
        - Меня бы повесили?
        - Не исключено. Может, даже расстреляли бы. Или тебе могло бы повезти - ты бы начал нести такой бред, что даже умалишенным бы не смогли признать. Две-три недели в больничке - и может быть... Хотя нет, все, что не подходит системе изолируется. Ты же знаешь. Кто бы официально допустил существование другого мира?
        - Вы как будто с фестиваля. Или на фестиваль, - девушка воткнула заправочный пистолет в горловину бензобака и теперь смотрела на нас. - Вы же из косплееров? Или ролевиков? У меня двоюродная сестра чем-то таким занимается.
        - Нет, мы не из этих, - вполне серьезно ответил Трубецкой, вызвав недоумение со стороны блондинки.
        - Сейчас мало кто носит такие пиджаки, да еще и с жилеткой. Тем более все черное. Что за гангстерский фестиваль? Скажите, я хочу посмотреть, - попросила она.
        - Все только для своих, извините, - не растерялся я.
        Она заправила автомобиль и закрыла лючок:
        - Садитесь, - с легкой грустью в голосе сказала она и постучала пальцем по стеклу задней двери.
        В тесноте да не в обиде - мы с трудом поместились на заднем сиденье. Мои колени упирались в водительское сиденье, как широко я ни пытался раздвинуть ноги.
        - Я - Алена, - представилась девушка и мы по очереди представились. - Так вы действительно не на какой-то фестиваль едете?
        Вопрос застал Павла врасплох и потому отвечать пришлось мне.
        - Нет, на самом деле, - отозвался я. - Просто нам нравится такой стиль, - теперь, когда девушка представилась, я мысленно изобразил ее с черными волосами. - А вы случайно музыкой не увлекаетесь?
        - Пою, - радостно кивнула та. - Но это хобби. Из-за работы времени не хватает.
        - Печально. Но, может я мог вас слышать когда-нибудь?
        - Нет, едва ли. Мои записи есть только у меня, секунду, - она потянулась за флешкой, одновременно включив местную радиостанцию:
        - Из-за вопиющего случая терроризма сейчас мы транслируем только новости. Без перерыва. И вот наши последние данные...
        - Ух ты, - воскликнула Алена. - Что-то случилось, а я и не слышала... оставить?
        - Оставьте, - согласился я. Мне тоже было интересно узнать, что натворил Эд.
        - В настоящее время за медицинской помощью обратилось не меньше тридцати человек, в том числе и пятеро полицейских. О погибших нет точных сведений, но, судя по информации, которая поступает по нашим каналам, их количество составляет не меньше десяти человек.
        - Кошма-а-ар, - протянула блондинка. - Уехала утром из нормального города, а теперь что?
        - И не говорите, - поддакнул я.
        - Количество поврежденных автомобилей превышает более ста единиц, включая патрульные. Многим из них потребуется серьезный и дорогостоящий ремонт. Страховые компании...
        - А вы не знаете, что случилось? - спросила девушка.
        - Не знаем. Мы сами пару часов шли от сломанного автомобиля - никто не остановился. Да и на заправке тоже. Вы - четвертая, к кому мы обратились.
        - Что за день... - Алена покачала головой.
        - Устроившие погром - несколько мужчин на двух пикапах. К сожалению, каких-либо особых примет мы не можем предоставить. Черные пальто по-прежнему в моде, а потому полиции проще арестовать всех модников, чем искать конкретных людей. Говорят уже о двадцати задержанных...
        - Хорошо, что мы направляемся в город, - улыбнулся я. - Иначе нас бы тоже подозревали.
        - Также напоминаем, что мост через Клязьму полностью закрыт для движения. А у нас в эфире один из свидетелей произошедшего...
        - Никак не могу себе представить, - снова заговорила девушка. - В наше время, во Владимире! А еще чтобы не знали, кто это сделал!
        - Иду, смотрю - несется джипище! Огромный! - громко вещал свидетель, своим голосом перекрывая шум улицы. - И прямо на красный, в толпу! А через две минуты второй, такой же.
        - Дикари какие-то, - прокомментировала Алена.
        - Нелюди, - согласился я. - Им повезет, если полиция найдет их раньше остальных.
        - Да уж...
        Она повела «пежо» по окружной, минуя съезд к мосту. В итоге в город мы попали через западный железнодорожный мост, проехали через юго-западный микрорайон и устремились в центр.
        Я порылся в карманах и убедился, что у меня еще есть несколько монет, которые можно использовать в качестве доказательства вины профессора. Одну я зажал в ладони и долго думал, оставить мне ее молча или все же что-нибудь сказать на прощание. И выбрал второй вариант.
        - Возьмите на память, - кругляш сверкнул золотом на раскрытой ладони, когда девушка притормозила на стоянке недалеко от центра города. - Может быть, эта штука поможет вам превратить хобби в нечто большее.
        - Ой, вы же так и не послушали! - воскликнула она.
        - Почему-то мне кажется, что ваш голос я наверняка слышал раньше. Возьмите-возьмите, - настаивал я и девушка, сомневаясь, все же забрала монету.
        - Если вы придете с ней через неделю в ломбард, - Трубецкой назвал адрес, - вам подскажут, что делать с ней дальше.
        - О... спасибо большое, - девушка понимающе кивнула. - Удачи вам! Чем бы вы ни занимались!
        - Уверен, что сделал ей этим лучше? - спросил Трубецкой, когда она укатила прочь.
        - Ты же помог мне. Значит думаешь, что мы сделали доброе дело. Пусть профессорский червонец послужит добру.
        - Знаешь, что странно? Подумай, сколько действительно хороших поступков ты совершил, пока считал себя законопослушным. И вот, стоит тебе пару часов формально побывать по ту сторону закона - и ты уже творишь добро.
        - И правда, странно, - съязвил я, - как будто я добра не делал.
        Но все же его слова заставили меня задуматься.
        Глава 24. Претензии
        Несмотря на объявленные планы по перекрытию улиц и полной мобилизации полицейских сил города, в центре нам встретился только один рассерженный патрульный, который, хоть и смотрел в нашу сторону несколько дольше, чем позволяют правила вежливости, не рискнул приближаться.
        Но я знал - стоило подойти к нам поближе, скорее уж не поздоровилось бы ему самому. Просто потому, что у нас не было другого выхода. Нам нужно добраться до ломбарда и как раз, когда оставалось несколько метров до него, меня осенило:
        - У меня же нет портера.
        - Как нет? - удивился Трубецкой. - Поищи получше.
        - Я облазил все карманы, когда пришел в себя в машине. Но нет, ничего не было. Я знаю, что в ломбарде есть еще устройства, но едва ли я потерял свой. Его забрали. И, кстати, вот тебе еще один довод в пользу моей теории.
        - Не может быть, чтобы от тебя захотели избавиться.
        - Тебе придется в это поверить, - я толкнул дверь. - И лучше рано, чем поздно.
        - Доброго дня! - поприветствовал нас Александр, снимая очки. - Где груз?
        - А груза нет, - ответил я, пропустив его приветствие мимо ушей. - Не подскажете, нет ли для меня портера? Может быть, он потерялся где-то здесь?
        - Простите?
        - Не прощу, - я стряхнул с плеча ладонь Трубецкого, который собирался остановить мой порыв докопаться до истины.
        - Вас перенесли не сюда, молодой человек, поэтому я не могу ничего знать о вашем портере. Но могу предоставить новый, поскольку ваша личность мне сегодня знакома куда больше, чем парой месяцев назад.
        - Значит, вам об моем появлении здесь ничего неизвестно?
        - Поверьте, не больше, чем вам, - сухо ответил мужчина. - Я так понимаю, вы его сопровождаете? - обратился он к Трубецкому.
        - Не совсем.
        - Ага, хм... Что же, избавьте меня от ваших претензий, - вернулся он ко мне. - Не думаю, что я заслужил это. К моему огромному сожалению, вы - не тот человек, которому я мог бы угрожать, поэтому обойдусь без пустых фраз.
        - Ладно-ладно, извините меня, - раздраженно ответил я и хотел было продолжить, но внезапно подумал, что и этот человек, которого я встретил лишь дважды в жизни, может обманывать меня.
        - Поверю, что вы сказали это совершенно искренне. Идемте, я выдам вам портер, - он вышел из-за стойки и отправился в заднюю комнату, а мы последовали за ним на небольшом расстоянии.
        - И перед кем ты будешь отчитываться? - уточнил я. - Перед тем, кто выдал задание?
        - Именно. Вероятно, его сформировали выше, но я отчитываюсь перед непосредственным руководителем. Ты с ней знаком, к счастью, поэтому я могу взять тебя с собой.
        - Отлично. Может, хотя бы там мне помогут тебя убедить.
        - Все может быть. Но пока нет никаких доказательств...
        - Да-да, я понял. Послушайте... - крикнул я вперед. - А кто-нибудь еще недавно пользовался этой точкой?
        - Нет, - тон владельца оставался неизменным.
        И зачем я только спрашивал, если все равно в этом нет смысла. Он может говорить правду, но Эд пользовался другой точкой. Или врать - и тогда все равно мне не узнать, попал этот гад обратно в Империю, или пока еще копошится здесь.
        Александр оценивающе посмотрел на меня и выдал портер, а затем включил машину. Я махнул рукой, совсем не чувствуя себя Гагариным. И, как уже бывало однажды, перенесся в подвалы Университета.
        - Профессор наверняка здесь, - первым делом сказал я.
        - Закрыли тему, - отрезал Павел. - Мы не пойдем никуда, пока не завершим задание. И так проблем хватает.
        Мне едва хватило сил, чтобы сдержаться. Худшее, что я теперь мог сделать - навалять Трубецкому. Или попытаться это сделать, потому что сейчас он пребывал в лучшей форме, чем месяц с небольшим назад.
        Из Университета мы выбрались без проблем. Прошли безлюдными коридорами, вышли в фойе, где я еще порывался отправиться в кабинет профессора Подбельского. Шпион дернул меня за руку и выволок наружу.
        - Договорились же! - он развернул меня к себе лицом, как только мы покинули здание.
        - Мы... - я ткнул в него пальцем, стиснул зубы и, простояв в напряжении несколько секунд, расслабился. - Идем. Отпустило.
        Трубецкой выглядел удивленным. Он же не знал, что я вспомнил очередной такой бесполезный выплеск энергии, когда выходил от мэра Вельска. Я лишь взглянул на сбитые костяшки и вспомнил об этом.
        Неподалеку от Университета мы поймали экипаж, который отвез нас буквально через пару улиц и остановился напротив здания без балконов. За исключением обилия тематических вывесок вроде «Левин и партнеры», «Юридические услуги с гарантией» и прочих - было ничем неотличимо от жилого дома по соседству.
        Я без вопросов поднялся наверх, следуя за Трубецким. Мы остановились на последнем, четвертом этаже, и шпион постучал в одну из дверей. Та не отличалась от трех других на лестничной клетке, за исключением особого кода, который был выбит костяшками пальцев.
        Зажужжал механизм. Я услышал, как лязгнули ригели, и дверь приоткрылась. Трубецкой шмыгнул внутрь, а я заметил прежде скрытую за его головой табличку «Виктория Новоселова, посреднические услуги».
        Мадам, которая некоторое время тому назад отлично исполняла роль управляющей в моем поместье, на самом деле работала в Третьем отделении. И прониклась историей, что связывала меня и принцессу - иначе какой здравый человек без приказа сверху согласится помогать мне, тогда еще неизвестному никому парню?
        - Хорошее прикрытие, - сказал я, когда мы прошли в кабинет, минуя пустой коридор с пятеркой добротных стульев.
        - Какое есть! - воскликнула Виктория, широко раскрыв глаза от удивления. Эта мадам была одной из немногих, кто эмоции хорошо скрывал и вообще казалась самым невозмутимым человеком на свете. - Что ты здесь делаешь? - спросила она, немного собравшись с мыслями.
        - Я помогаю, - коротко ответил я. - Подробности тебе и так известны.
        - Да, - снова задумавшись, откликнулась женщина. Все тот же пучок волос, то же выражение лица. Можно прийти лет через десять и увидеть ту же самую картину. - Что за проблема?
        - Нас кинули, - сказал я прежде, чем Трубецкой начал говорить. - А все дело в том, что...
        - Подожди с претензиями.
        - Претензии? - переспросила Виктория. - К кому? Ко мне?
        - К Подбельскому! - сказал я громче, чем ожидал.
        - Парень думает, что старый профессор из Университета - наш руководитель.
        - Вообще-то Подбельский не так уж и стар - в Императорском на должности дольше семидесяти пяти лет никого не держат, - невозмутимо ответила Виктория. - Но чтобы глава Третьего... Так, ладно, Паш, давай к проблемам более реальным.
        Я разочарованно хлопнул себя по бедру, но жест остался незамеченным. Павел в подробностях рассказал о произошедшем на стоянке, не умолчав ни об одной детали.
        - С жертвами?
        - Да. Порядочно.
        - А переговорщики?
        - Трое мертвы.
        - Двое, - поправил я. - Главного из них я не убивал, только слегка поранил.
        - Не лучше, поверь, - губы Виктории поджались, превратившись в узкую полоску. - Итого: половина документов потеряна, половина золота находится неизвестно где, а вторую доставить проблематично.
        - Но реально, - вставил я.
        - Погоди, - она подняла ладонь, не оборачиваясь ко мне. - Мы можем доставить сейчас хотя бы ту половину? - спросила она у шпиона.
        - Можем, - уверенно ответил тот. - Можно арендовать фургон, перегрузить товар и привезти его к ломбарду.
        - Идеи насчет второй половины?
        - Есть знакомые в местной полиции - они должны помочь. А вот как теперь быть с другой стороной... - он покачал головой.
        - С этим уже разберусь я, - ответила Виктория. - Теперь по твоим, как Паша сказал «претензиям». В отличие от него я не так глубоко погрузилась в вашу ситуацию. И не знаю, чем сейчас занимается профессор, и как его можно оправдать или обвинить, поэтому я занимаю здесь нейтральную сторону. Но когда вы вернетесь назад - попробую помочь, чем смогу.
        - Спасибо, - улыбнулся я, довольный тем, что хоть до кого-то мне удалось достучаться. - Претензий больше нет.
        - Идите уже, - добродушно спровадила нас мадам «посредник». - Время идет.
        Глава 25. Карусель
        - Ни разу не мотался между мирами так часто, - заметил Павел, стоило нам покинуть кабинет Виктории.
        - В этом ведь нет ничего опасного? - боязливо поежился я, вспомнив фантастику, в которой людей не телепортировали, а клонировали - предыдущая копия при этом старательно уничтожалась.
        - Не думаю, в руководстве было бы написано.
        - А что, есть и руководство??
        - Натурально, есть, - кивнул шпион. - Машина сложная, без инструкций никак. Например, при повышенной солнечной активности не позволяют перемещаться, потому что работа становится нестабильной.
        - Точно, все же на электричестве завязано, - пробормотал я. - Интересно, почему наши до сих пор не додумались до этого. Вроде бы все так просто кажется.
        - Просто, да не совсем, - Трубецкой поймал извозчика, а я словно в первый раз заметил, что таксистов на автомобилях в городе практически нет.
        - У тебя не было желания вскрыть конверт? - вдруг спросил я.
        - За такое нарушение по головке не погладили бы. А может и расстреляли бы. Ты же видел, как проверял целостность тот майор?
        - Видел.
        - Скажи-ка, почему ты решил, что он вообще майор?
        - Он не отрицал этого, а заключил я по его внешнему виду. Как он держится, - пояснил я.
        - Неплохо, - улыбнулся шпион.
        - На чью помощь ты рассчитываешь в моем мире?
        - Забыл про Петровича?
        - Кого-кого?
        - Ты же его знаешь, - напомнил Трубецкой. - Евгений Петрович. Он тебя из камеры вытащил и ко мне привел.
        - А...
        Как такое можно забыть, когда тебя ни за что ни про что отправляют в СИЗО в первый раз в жизни. Но Евгений Петрович в целом оказался нормальным человеком, не задавал вопросов и даже помог нам. В сравнении с вельским начальником отделения - и вовсе ангел.
        - Вижу, вспомнил. Вот к нему мы и обратимся, чтобы он потеребил патрульных, дал данные с камер и прочее - словом, все, чем он может помочь.
        - Кстати, о камерах, - спохватился я. - У вас такие технологии - «шершень», мощные машины, телепортационная техника и прочее. В этом плане вы шагнули далеко вперед нас. Почему же нет телевидения? Нормального, с вещанием хотя бы в столице? Нет систем слежения? Это же гораздо проще, чем телепортация! К тому же, кинотеатры у вас есть, значит есть съемки и...
        - Разошелся! - усмехнулся Павел. Похоже, он был не прочь отвлечься от тяжких мыслей о провале. - Во-первых, не все так просто, как ты описываешь. Многие технологии были созданы, но не пошли в массы из-за недоработок. Что-то забрало себе Третье отделение, - негромко добавил он. Но экипаж был полностью закрытым и даже с хорошей звукоизоляцией - я не слышал цокота копыт по брусчатке. - А некоторые оказались хорошо смонтированной подделкой.
        - А во-вторых? - напомнил я, когда шпион замолчал.
        - Во-вторых, сказалась целая совокупность факторов. Про те же самые камеры. Телевидение, например, потребовало слишком много ресурсов. И необходимости в нем нет, как таковой. Развлечение? Люди могут свободно выйти из дома и сходить в любое синема. Новости и развлекательные передачи - для этого есть радио. Это проще и удобнее. Не мешает и не отвлекает.
        - Проще говоря, не было спроса и развивать не решились? Но ради безопасности, хотя бы!
        - В таких размерах, в каких существуют нынешние видеокамеры - проще поставить пару патрульных. И по цене так же выйдет. Не говоря о том, что качество изображения... Ты же видел наши фильмы?
        - Нет, - медленно ответил я, заметив, что это было досадное упущение с моей стороны - можно было бы сводить Аню как-нибудь в кино, а не только в театры.
        - Жаль, есть много хороших фильмов, - он покосился на возницу и потом показал на свое ухо - кажется, тот подслушивал, несмотря на хорошую изоляцию. - Криминальные тебе бы понравились, мне кажется.
        - У тебя есть время смотреть кино?
        - Было, пока учился. «Марк идет домой», например.
        - Не очень привлекательное название.
        - Шедевр за невзрачной оберткой, - ответил Трубецкой. - О том, что может случиться в обычной жизни, если... не буду рассказывать, сам посмотришь. Про сознательных граждан, в общем.
        - Любое кино со смыслом?
        - Конечно. Посыл, призыв к действию. Польза должна быть от всего. И никакого разрушения. Это, кстати, еще одна причина, по которой нет нужды создавать эфир, требующий заполнения бессмысленными передачами, которые крутят у вас. Ток-шоу, кажется, их называют?
        - Да-да, именно.
        - Тогда ты и сам отлично понимаешь ситуацию.
        Трудно было не согласиться с Павлом в этом отношении. Действительно, ситуация была вполне себе понятная, и я в очередной раз мог лишь позавидовать гражданам Империи, чьи головы не забивались сотнями мнений, зачастую бесполезных и бестолковых.
        Мы же остановились около Университета. Трубецкой рассчитался с извозчиком и, когда он укатил, я посмотрел на телефонную будку на улице. И решил, что пока не стоит тревожить Аню дурными вестями.
        - Не отставай, - бросил мне через плечо шпион. - Сегодня еще многое предстоит успеть.
        И мы спешили. Спешили так, словно от несчастных двух тонн золота и конверта с бумагами зависела судьба всей Империи. Никакого чинного вышагивания по коридорам Университета - мы промчались бегом. Я запыхался, а Трубецкой - нет.
        Слетели вниз по лестнице, опустившись на несколько этажей в подвалы здания. Чувство голода впервые застало перед самой телепортацией обратно в мой мир. Я поспешил сообщить об этом Павлу - ему лучше знать об этом, если вдруг наша операция затянется.
        Тот кивнул, нажал кнопку портера - и я сделал то же самое - и с непонятным чувством предвкушения чего-то неприятного я перенесся обратно в свой мир. Уже дважды за это день.
        Но ничего дурного не случилось. Мы вновь оказались в ломбарде, без головокружения, но зато преисполненные решимости к действию.
        - Вы так быстро, - равнодушно заметил Александр, стоило нам показаться ему на глаза. - Работа не ждет, да?
        - Именно так, - согласился Павел, на пару секунд задержавшись у входа. - Будь другом, нам нужно немного наличности. И снаряди парня получше.
        - У меня ничего такого нет, - все также ровно отвечал мужчина за стойкой. Трубецкой кашлянул. - Ладно, - Александр скрипнул ящиком стола и положил на стол массивный короткоствольный пистолет. - Сойдет?
        - Угу, - я кивнул. - А патронов...
        - Только те, что внутри, - мужчина подтолкнул оружие ближе ко мне. - Если стреляете метко, вам большего и не понадобится.
        - Это как посмотреть, - ответил вместо меня Трубецкой и забрал пачку тысячерублевых купюр.
        Я поблагодарил Александра и покинул ломбард. Вечерело.
        - Сперва нам надо разобраться с золотом, которое и так принадлежит нам. Сложностей не возникнет - только найдем фургон.
        Город гудел - по улицам носились патрули, а пеших полицейских стало гораздо больше. Всех, кто был на выходном, вернули к работе.
        Как ни странно, но и простых людей тоже не стало меньше. Вероятно, благодаря этому мы не так бросались в глаза, как пара мужчин в черных пальто. Кроме нас их было предостаточно.
        Несколько раз я заметил автомобили с правительственными номерами - за пару часов, что мы провели в Империи, из Москвы во Владимир успели пригнать целую бригаду специалистов. Оперативно!
        А вот с арендой машины проблем действительно не возникло. Немного помявшись из-за того, что у нас не было водительских прав, владелец салона взял бонусом двадцать тысяч и выдал ключи:
        - Если найду хоть одну царапину - заставлю ремонтировать! - предупредил он.
        Мы пропустили это мимо ушей. Трубецкой усадил меня за руль и через полчаса мы уже осторожно съезжали с обочины к лесу, где спрятали «додж».
        - Кажется, все в порядке, - негромко проговорил Павел.
        Действительно, ни одного следа на снегу, кроме тех, что оставил наш фургон. Снег продолжал идти непрерывно, но едва ли он мог скрыть следы других людей. По крайней мере, того, что очень сильно ударил меня чем-то по затылку. Да так, что лес вокруг меня завертелся каруселью.
        Глава 26. Параллельные структуры
        Было мокро и холодно. Даже слишком мокро. Я попытался вдохнуть, но, когда ощутил ледяную воду в носоглотке, закашлялся, выдавливая остатки воздуха из легких. Затем последовал удар по спине.
        - Первый готов, - услышал я, дернулся, но не смог даже пошевелиться. Зато услышал звон металла, где цепь наручников терлась о железную спинку неудобного стула. - А что со вторым?
        - Давно пришел в себя, - сказал второй.
        По моему лицу текла вода, мешая открыть глаза. Затылок пульсировал и боль отдавалась практически по всему телу. К этому добавилось ноющее чувство голода, затекшие руки, скованные за спиной и... страх.
        В такой ситуации даже прикидывать было нечего - нас схватили и, очень вероятно намерены пытать. А с учетом того, что мы ничего не знаем, следующие часы пройдут для меня крайне болезненно.
        Время шло. Вода с лица стекла под пальто, промочив насквозь жилет и рубашку. Вытирать меня никто не спешил, бить и мучить - тоже.
        - Наивно было полагать, что мы не следим за нашими машинами, - заговорил первый. - Давай, я знаю, что ты уже пришел в себя, можешь открывать глаза.
        Веки я разлепил с трудом. Комнатушка, в которой кроме меня сидели еще два человека, выглядела блекло - под потолком висела только одна лампочка ватт на сорок максимум.
        - Как-то не технологично, - брякнул я, прищурившись на источник света. Потом повернул голову и в шее щелкнул позвонок. - Ай.
        Напротив меня, через узкий металлический стол сидел бритоголовый, но зато с густой бородой мужчина в самой простой одежде. Рядом с ним, такой же не выделяющийся из толпы - парень, меня постарше, быть может, лет на пять. Но с правильно расположенной растительностью на лице. Оба молчали, глядя на меня то ли с любопытством, то ли у них просто был такой вид. Профессиональный перекос.
        - А водичку можно было и потеплее сделать, - я скосил глаза на небольшой таз на столе, прямо передо мной. Металлическая емкость была заполнена на две трети. - Хотя спасибо и на том, что безо льда обошлись.
        - Опытный в этом деле, похоже
        - Нет, много смотрю телевизор, - отозвался я, задним умом понимая, что, если я их доведу, мне не поздоровится. Пока что оба даже не шевельнулись. - Ладно, пошутили и хватит.
        - Молодец, быстро спохватился, - без улыбки проговорил парень.
        - Приходится, - я еще позвенел наручниками. - Ситуация обязывает.
        - А вот греметь не советую, у моего друга очень болит голова.
        - У меня тоже, знаешь ли, - сказал я, но звенеть перестал. - Обязательно было так сильно бить?
        - Обязательно. Можно было еще в мешок засунуть. Или притопить немного где-нибудь ниже по Клязьме.
        - Болтун, - вырвалось у меня. - Мы же ничего не сделали.
        - Сделали. Но вопрос не в этом.
        - А в чем же?
        - Кто вы такие?
        - Мы? - удивился я.
        - Вы. И те, кто был до вас. Кто приходил и совершал обмены.
        - Да не очень-то много я и знаю, - я попытался пожать плечами, но затекшие руки дали о себе знать.
        - Сходить за льдом, Денис? - пробасил бородатый.
        - Сходи, - кивнул парень.
        - Да я на самом деле ничего не знаю, - тут же отозвался я, чувствуя, что сердце забилось чаще. Главное не подавать виду, что испугался. - Знаю лишь, что это дело пахло подставой с самого начала.
        - Да ну? - то, что Денис притворялся, мне было понятно сразу. - И кого же решили подставить? Только не говори, что вас двоих?
        - Может быть и нас. Может - вас. Я не знаю, с кем я встречался.
        - И не узнаешь, - Денис сцепил руки и облокотился на стол. - Проблема в том, что мы не получили, чего хотели. Совсем. А вот вы планировали умыкнуть золото.
        - Тонну золота как-то проблематично «умыкнуть».
        Бородатый вернулся с пакетом, пошуршал и, высоко подняв его так, чтобы в мою сторону летели брызги, высыпал лед в таз,. Потом выразительно посмотрел на меня и сел на место.
        - Но все же вы решили, что сможете это сделать, несмотря на поднятую суматоху. У нас к вам вообще много вопросов накопилось. Надоело слушать про то, что мы сдаем золото в британские и американские банки, когда вы его сгребаете в таком количестве, что вся страна могла бы безбедно жить.
        - Так вы же не в накладе остаетесь тоже, верно? - спросил я, пока в тазу щелкал лед.
        - Что нас просят делать, то мы и делаем. Например, сейчас, наша просьба: терпеливо расспросить тебя, и только если ты откажешься сотрудничать - прибегнуть к более жестким мерам.
        - Ага... - я вытянул шею, чтобы получше рассмотреть воду в тазу. На парочку напротив глядеть мне совсем не хотелось. - Так значит, что мы с вами не так и отличаемся.
        - Это я уже и так понял. Но знаешь, в чем проблема? В том, что не может быть двух одинаковых структур в одном государстве. Поэтому вопрос первый...
        - А, вы только еще к делу перешли, - фыркнул я и поерзал на стуле, снова загремев наручниками. Бородатый встал. - Эй-эй, я случайно. Могли бы и пластик использовать, тогда бы тише было.
        - Сядь пока, - мирно ответил Денис. - Пока разговор и так идет.
        - Да ему за одного Карпова надо было морду набить, - пробасил бородач.
        - А это кто?
        - Тот, кому ты колено прострелил. И ступню.
        - Если бы он меня отпустил сразу, колено было бы в порядке.
        Бородатый вскочил, отбросив стул в сторону, и бросился ко мне. При этом он задел металлический стол - тот сдвинулся в сторону, и ледяная вода выплеснулась мне на колени.
        - Так и приложил бы тебя об этот стол! - рявкнул он, схватив меня за воротник. Голова мотнулась, а в затылке снова запульсировала боль. Носки стремительно намокали, и вода заполняла ботинки, заставляя пальцы ног неметь от холода.
        - Это ты оглушил меня? - спросил я, стараясь не дрожать от холода.
        - Я.
        - Почему-то я так и думал. Слабовато...
        Бородатый схватил меня за шкирку, приподнял вместе со стулом и подтащил к столу. А потом вдавил ладонью мою голову в таз так глубоко, что вода едва не потекла мне в уши. Я едва успел вдохнуть и начал считать. Успел дойти до двадцати семи, когда меня вытащили обратно.
        После безуспешной попытки вытереться о собственное плечо, я потер губами друг о друга, стараясь восстановить чувствительность.
        - Давайте жить дружно, - сказал я, вспомним кота Леопольда. - Но, если ты еще раз это сделаешь, не вытянешь из меня ни звука.
        Бородатый замахнулся на меня, но Денис быстро остудил его пыл:
        - Сядь. Хватит с него пока.
        - М-да, контакт пока наладить не получается, - проговорил я, мелко дрожа от холода. - Вы ведь знаете, что произошло на стоянке?
        - Знаем. Вы же оставили нам одного выжившего, - ответил мне Денис и принялся постукивать пальцами по столу.
        - Неправда. Тот, который с простреленной ногой и еще один. Кстати, оба они работали с нашей парой и оттого остались в живых. И вообще полезно выслушать альтернативную точку зрения, правда?
        - Правда, - согласился Денис. - Расскажешь?
        Без предыстории я сообщил о том, что происходило с момента нашего соединения со второй группой. Во время рассказа в помещение зашел еще один человек и принес несколько листов бумаги.
        - Продолжай, не отвлекайся, - парень углубился в чтение, а когда я закончил, сказал: - знаешь, что странно?
        - То, что я до сих пор прикован к стулу?
        - То, что твой друг по документам мертв. А на самом деле жив.
        - А я по документам тоже мертв? - уточнил я.
        - Нет, жив.
        - Я ожидал услышать «жив, но недолго».
        - Заканчивай умничать. У тебя интересный рассказ, но верить ему смысла нет.
        - Почему же нет? Искренность - мое второе имя. Скажи про другую машину. Где она?
        - Ты не ответил толком ни на один из моих вопросов и только лишь рассказал свою версию событий, - Денис вздохнул. - С чего мне тебе верить? С того, что у тебя глаза честные? Кто вы? И откуда? Зачем вам столько золота?
        - Да чтоб тебя... Сколько - столько? Две тонны? Не так уж это и много. Это же не для себя.
        - Две - только ваша партия.
        - Хорошо, только наша, - кивнул я, жалея, что нельзя вылить воду из ботинок. Пальцы застыли окончательно. - А кроме нашей? Еще одна в год?
        - Тебе виднее.
        - Нет, мне не виднее, - сердито ответил я. - Меня здесь вообще не должно быть!
        - Конечно. Здесь тебя и не должно быть. Ты же не думал нас встретить у пикапа. Тем более ваша структура меня кажется странной, - он в задумчивости потер подбородок. - Вы даете нам технологии, на раскрытие которых ушли бы годы, а иногда и десятилетия. Но при этом ваше сегодняшний прокол ставит все наше сотрудничество под большое сомнение.
        Денис взял небольшую паузу, а потом встал, бросив бумаги на стол. Вода, растекающаяся из таза, тут же впиталась в листы.
        - И при этом вы двое так глупо попадаетесь сразу после того, как устроили кавардак в городе. Знаешь хоть, сколько людей вас обоих сейчас ищут?
        - Мне плевать, - я с трудом дослушал это словоизвержение. - Мне нужен один-единственный человек, который все это начал. Есть в моей, как ты выразился, структуре одна крыса - и мне надо узнать, кто это. Поэтому если вы нашли хотя бы одного из другой пары «сотрудников» - мне надо это знать.
        - Хм. Ну да, с твоих слов так и выходит, что вас обоих кто-то решил подставить, - Денис подошел к стенке и несколько раз постучал. Почти сразу же хлопнула дверь, и парень тоже вышел из комнаты, оставив меня наедине с бородачом.
        Этого мне испытывать не хотелось - пожалуй, окунет еще раз в ледяную воду, а я и так уже дрожал не переставая. Поэтому я крутил головой во все стороны, только бы не смотреть на него.
        Денис отсутствовал довольно долго, и я уже даже подумывал завязать разговор с бородачом, чтобы скоротать время, как парень вернулся.
        - Кто там за стенкой? - спросил я первым делом.
        - Не пора ли нам его утихомирить? - спросил бородатый, сверкнув бритой макушкой в свете лампы.
        - Наоборот, - ухмыльнулся Денис. - Эти двое нам помогут.
        Глава 27. Теплый прием
        Он сам отстегнул наручники, но подняться мне помогать не стал. Едва я оторвался от стула, как тут же сел обратно - занемевшие до самых суставов ступни не чувствовались вообще.
        - Что, помощь нужна? - участливо поинтересовался бородатый.
        - Обойдусь, - огрызнулся я и принялся расшнуровывать ботинки и стягивать промокшие носки. Ноги разве что не посинели от холода, и я начал их растирать.
        - Мы никуда не спешим? - спросил Денис.
        - Меня спрашиваешь? Ты сказал, что мы вдвоем вам поможем. Я еще не знаю, что вы сделали с моим другом, а с такими ногами я и вовсе никуда не могу идти. Так что да, мы не спешим.
        - Сволочь ты, Денис, - я принялся растирать ноги еще активнее. - Скажи мне, как вы, такие чудесные, упустили второй автомобиль?
        - Где может находиться автомобиль, мы... предполагаем.
        - Не суть. Людей, которые в нем были.
        - Вероятно, они оказались умнее, чем двое.
        - Мы всего лишь оказались более честными.
        - Это если верить твоему рассказу, - Денис скептически посмотрел на мои ноги, а потом обратился к бородатому: - сходи за одеждой.
        Тот помедлил секунду, словно хотел что-то сказать, но молча вышел.
        - Ситуация совсем не в вашу пользу, хочу сказать, - добавил Денис, когда мы остались одни. - Наша основная задача - оставить все, как было. Но сделать это и без того непросто.
        - Вам лишь нужен козел отпущения. Те люди, на которых все можно свалить.
        - Именно. Поэтому я считаю, что вы нам поможете. А мы не будем вам мешать.
        - Вот только нельзя было решить это без окунания меня в таз?
        - Эта простая процедура многих делает более сговорчивыми. А некоторых - одно лишь упоминание о ней.
        - Обошлись без иголок под ногтями - и на том спасибо.
        - Так, умник, - Денис схватил меня за воротник мокрого пальто и придавил к спинке стула. - То, что с тобой было решено договориться - не значит еще, что ты можешь так со мной разговаривать.
        - Жаль. Я думал, что мы уже друзья.
        - Не надо меня злить.
        - Я не злю. Это нормальное явление. Защита от стресса.
        Все-таки пригодились мне прочитанные книги. Одна из двух - уж очень мне была любопытна имперская психология.
        - Даже так, - недоверчиво проговорил Денис, но хватку ослабил.
        - Все в порядке? - бородатый вернулся с одеждой и большим полотенцем.
        - Да, в полном, - парень отпустил меня и отступил на шаг назад. - Обговаривали последние детали сотрудничества.
        - Но мне показалось...
        - Вот именно, - оборвал его Денис. - Переодевайся.
        И они оба вышли. Я же, оставшись один, еще некоторое время продолжал растирать ноги, согревая их. И одновременно с этим думал о том, как же нас так угораздило - попались мы действительно глупо. Стоило ожидать, что за автомобилем присматривают. Особенно после того, как я сам в разговоре с Павлом поднял тему слежения.
        Убедившись, что в ступнях появилась чувствительность, я быстро снял с себя всю одежду. В карманах было пусто - они забрали и пистолет, и «шершень». Так что я без сожаления оставил скомканные костюм и пальто, натянул теплый свитер, черные плотные джинсы и переобулся в кроссовки.
        После привычного мне стиля даже классические синие кроссы казались теперь излишне яркими. Я подтянул ремень, убедился, что одежда нигде не жмет, и распахнул металлическую дверь.
        - Вот и ты, - за дверь меня встретил Павел, серьезный, но целый и даже сухой. - Почему ты мокрый?
        - Там отличный бассейн и я решил искупаться, - ответил я.
        - Он всегда такой? - спросил Денис. - Или это его «защита от стресса»?
        - Защита, - коротко ответил шпион, пребывая в легком шоке от происходящего.
        - А что, тебе не предложили? - поинтересовался я. - Или ты оказался более сговорчив?
        - Вот здесь поаккуратнее. Мы с ними на одной стороне.
        - Я пытался убедить в этом еще до того, как меня отправили купаться, - я прокашлялся. - Ладно. Мои ноги уже чувствуют, и я не падаю. Может, у вас найдется что-нибудь поесть для полного счастья?
        Бородатый громко фыркнул, а потом так же громко шмыгнул носом.
        - Наверху наверняка что-то есть, - ответил Денис, слабо улыбнувшись, и повел нас к лестнице.
        Сводчатый кирпичный коридор подвала принадлежал какому-то старому зданию, в чем мы смогли убедиться, разместившись в комнате второго этажа. Судя по виду из окна, мы попали в исторический центр города - через улицу, чуть ниже я заметил обгоревшие остатки купеческого дома, который сжег в августе, и ухмыльнулся. Культурный след я все же оставил.
        Щелкнул электрочайник, а на небольшом покосившемся столике появились разномастные чашки и сухпаек.
        - Если это ваши стратегические запасы... - начал я.
        - Господи, да заткнись ты уже и ешь! Так, - Денис подставил еще один стул и сел на него, развернувшись к Павлу. - Вы оба утверждаете, что можете найти того беглеца.
        - Думаю, да. Можем.
        - Так думаете или можете?
        - Можем, - твердо ответил Павел.
        - Это ваш коллега?
        - Скорее да.
        - Странный ответ, - Денис уперся подбородком в кулак. - То есть вы вместе работаете, но не совсем коллеги?
        - Я бы не хотел вдаваться в подробности работы моей организации.
        - Хм, пожалуй, это не слишком важно. Но вы знаете его поведение и то, как он действует?
        - Я больше полагаюсь на технические средства, - суховато ответил Павел, пока я уничтожал скудные припасы, заливаясь горячим чаем, чтобы согреться.
        - Разумно, - согласился Денис. - Но нам его найти не удалось.
        - Врете, - Трубецкой выдержал короткую паузу. - Вы его и не искали. Просто следили за машинами, дожидались первого, кто попадется, чтобы с его помощью найти остальных. Нашли бы Эдуарда - мы были бы уже не нужны.
        - После таких слов охотно верю, что мы с вами работаем в одной области.
        - Прекрасно, но вы у меня доверия не вызываете ровно по той же самой причине, - отозвался Павел. - Какую свободу действий вы нам готовы предоставить?
        - Практически полную, но наши люди будут неподалеку. Плюс стандартный маячок. Не хочу, чтобы в этот раз наша слежка оказалась для вас сюрпризом. Не думаю, что вам понадобится тревожная кнопка.
        - Если вернете оружие, то не понадобится.
        - С нашим безопаснее - специальные разрешения для вас готовы.
        - Какой теплый прием, - не удержался я.
        - И эту игрушку - тоже, - Денис положил на стол «шершень» и толкнул его в мою сторону, но Трубецкой перехватил его, едва коснувшись пальцами граней.
        - С чего вдруг такое доверие? - спросил шпион.
        - Необходимость. Мы не можем позволить себе терять людей или светиться перед полицией в таких мероприятиях. У вас все получится сделать незаметно. Мы поможем, вы исполните. Вы ведь тоже заинтересованы в том, чтобы поймать того самого Эдуарда, я правильно вас понял?
        - Да, абсолютно, - ответил Павел и, так же аккуратно придерживая «шершень», бросил его себе в карман.
        Глава 28. Петрович помогает
        На нашем же фургоне нас вывезли из дома. Для максимальной безопасности с нами в автомобиле находилось еще четыре человека. Павел называл их оперативниками, но для меня они не отличались от переговорщиков. Все, как из одного теста сделанные.
        Выезжали в ночь - за время, проведенное в подвале, стало совсем темно. Пока я гадал, куда нас отправили, фургон остановился. Задние двери распахнулись:
        - На выход, - скомандовал Денис и все мы выбрались на просторную стоянку возле торгового центра - вернее, на ее неоцепленную часть. - Я предположил, что сюда вы тоже добирались на своем транспорте. И, кажется, был прав, - он махнул рукой в сторону старой «мазды». - Ваша?
        - Да.
        - Оставлять в ней ключи было весьма заботливо.
        - Для себя старались, - вставил я.
        - Не суть важно. Мы будем следить. Снаряжение, - Денис снова глянул в сторону автомобиля, откуда только вылез один из его людей, - мы вам предоставили. Приступайте.
        Он захлопнул задние двери, сел в фургон, дождался спешащего водителя, который на ходу бросил нам ключи от «мазды», и они тут же укатили.
        - И как тебе ситуация? - полюбопытствовал Павел.
        - Мне не понравилось, - тут же ответил я. - Слишком легко согласились на нашу помощь, хотя у них, по сути, все золото.
        - Значит, Эд очень хорошо скрылся от них. И от нас. И нам надо воспользоваться помощью Петровича.
        - И разобраться с их снаряжением.
        В машине мы нашли пару пистолетов, немного патронов и все.
        - Совсем негусто, - прокомментировал я. - Зато наверняка жучков насовали во все карманы, - и на всякий случай сунул руку в карман куртки. Пусто.
        - Вряд ли ты найдешь что-нибудь так просто. И не болтай лишнего - скорее всего, нас еще и прослушивают. Поэтому поехали заниматься делами, а там разберемся, что нам стоит сделать.
        Я послушно затих. Не то чтобы надоело болтать лишнее - просто я успокоился и не видел смысла говорить что-то еще. Сейчас мы доберемся до местной полиции, а там Трубецкой уже разберется, что к чему. Но все же не удержался:
        - Тебя не пытали?
        - Нет, - ответил он тут же. - А тебя?
        - Так, окунули в таз разок. Но якобы из-за того, что слишком много болтал.
        - Значит, все равно бы так сделали, - рассудил Павел. - Скажу сразу - они мне не слишком по душе.
        На том разговор и кончился - потому что все остальное, что мы могли бы рассказать, точно не добавило к нам хорошего отношения со стороны этих ребят. Я немного сердился из-за испорченной одежды. Пальто было недешевым, а в особенности в пересчете на наши деньги.
        Хотел было спросить про курс обмена, раз Трубецкой сам посоветовал девушке на «пежо» отправиться в ломбард, чтобы сдать мой червонец. Но разговоры о курсах валют, в особенности в переводе с рубля на рубли - не та тема, которую стоит раскрывать перед нашим потенциальным противником.
        Мы вернулись в центр, где шпион вошел в первое попавшееся кафе и попросил телефон. Вызвонил капитана и договорился с ним о встрече через час.
        Затем, на выходе, Трубецкой свернул совершенно не в ту сторону, где мы оставили «мазду». Жестом попросил меня молчать, и я понимающе кивнул. Мы намеревались избавиться от следа.
        Но внезапно он обернулся и зашагал обратно, указав на мою одежду. Но мы вряд ли могли переодеться в такое время - магазины уже закрыты. План шпиона начал вызывать у меня сомнения.
        Развеялись они позже, когда мы благополучно доехали до большого жилого массива, где даже не попытались затеряться в узких проездах, а бросили автомобиль на стоянке у ближайшего магазина.
        Далее Трубецкой провел меня к одному из многочисленных подъездов, нащупал тайник и забрал ключ, а уже через две минуты мы были в новой двухкомнатной квартире.
        По-прежнему соблюдая режим тишины, он набросал из шкафа на кровать несколько вещей на выбор, позволил переодеться мне, а потом переоделся сам. К своему удивлению я увидел в углу робот-пылесос и указал на него шпиону.
        Тот ухмыльнулся, забрал пару моих ботинок, засунул в них носки и поставил обувь на робота, переключив его в режим уборки. Нашу старую одежду он сложил в две кучки по разные стороны кровати. Неслышно отпер дверь, и мы вышли в подъезд.
        Десятиэтажка имела плоскую крышу - как выяснилось, когда мы выбрались на самый верх - и располагалась в Добром, восточном районе города.
        - Вид хорош, - сказал Трубецкой, - но со столичным не сравнить.
        - Верно, - согласился я. - Что дальше?
        А дальше мы прошлись по крыше, миновав несколько подъездов Г-образного дома, спустились в первый подъезд и, избегая лифта, пошли вниз по лестнице.
        - Они все равно где-то рядом, должно быть, - проговорил я, когда мы выбрались на улицу. - Обещали же следить. К тому же у дома есть камеры наблюдения.
        - Конкретно здесь - муляжи, - махнул рукой Павел. - Поэтому все в порядке. Мы же знаем, где нам выбирать конспиративное жилье.
        - А у Подбельского еще и вкус - квартира с видом на реку.
        - Макс...
        - Да понял я уже. Идем.
        Трубецкой посоветовал разделиться. Легкие куртки с капюшонами выглядели куда современнее классического черного пальто, что осталось у шпиона на его конспиративной квартире, и даже лучше моей невзрачной куртки от Дениса.
        Зато теперь мы могли спокойно идти по улице и не опасаться того, что нас решит остановить случайный патруль. Поэтому и до места встречи добрались без лишних свидетелей. Слежка велась за домом, где робот-пылесос активно изображал мою мои перемещения.
        - Знакомые лица, - махнул нам Евгений Петрович. - Садитесь!
        Он прибыл на свеженьком внедорожнике и, несмотря на поздний час, выглядел бодрым. Мы поспешили сесть внутрь.
        - В этот раз прошло не так много времени, а? - капитан пожал наши руки. - Что теперь делаете? Кого спасаем?
        - В настоящий момент себя, - отозвался Павел и я позволил ему вести беседу за нас двоих. - Неприятная ситуация.
        - И снова нужна моя помощь? Надеюсь, я не услышу в этот раз фантастических историй о том, что вы спасаете страну от предателей.
        Я решил, что мне нужно вступиться:
        - Две страны. Разом. От злых пришельцев из другого мира.
        - Он пьян? - Евгений Петрович принюхался. - Вроде бы нет.
        - Шутит до сих пор. Видишь ли, Жень, мы малость причастны к беспорядкам, что сегодня были в городе.
        - Почему я так и думал, - засопел капитан.
        - Мы были во втором автомобиле...
        - Уже хорошо, - Петрович все еще сурово смотрел на руль. - Я видел записи - почти все устроили на первой машине. Но кое-где и вторая постаралась. На мосту, например.
        - Они мешали. Уж извини. Никто не погиб из-за нас?
        - Скажем, травмы средней тяжести. При плохом раскладе вас бы осудили, но так уж вышло, что я не намерен вас никуда сдавать. Вы хотите найти другой автомобиль?
        - Мы также хотим найти того, кто был за рулем. Это куда важнее.
        - А взамен?
        - Взамен ты получишь виновника всего этого дерьма. Мы его тебе сдадим на блюдечке.
        - Вероятно, еще живого.
        - За поимку награду обещали, - мечтательно произнес капитан. - За всех четверых, если разом - двадцать пять миллионов. Или по пять за каждого.
        - Оптом дороже, - фыркнул я. - Живых или мертвых?
        - Живых. Наше начальство не горит желанием разбираться в том, кто именно и где сидел. Но конкретных описаний нет, поэтому вся надежда на вас. Свидетелей нет. Записи - так себе.
        - Вот поэтому мы поможем тебе, а ты нам.
        - Да, конечно. Петрович всегда помогает, - капитан включил ближний и покатил в отделение.
        Глава 29. Знакомое место
        В отделении людей было довольно много, но появление капитана вызвало немало удивления. Евгений Петрович провел нас в свой кабинет, достал из ящика стола ноутбук и раскрыл одну из сетевых папок.
        - Подключили всех, поэтому никто свыше, ни ФСБ, ни кто-то еще расследование не забрали - хотя были горячие головы, но начальство между собой договорилось. Поэтому все вносят свой вклад.
        - В борьбу за миллионы, - ответил Трубецкой и ткнул пальцем в экран. - Вот это видео покажи нам.
        В файле была запись с камеры торгового центра. Не очень четкая, к тому же шел снег и часть фигур не очень выделялась.
        - Вот с этими мы встречались, - шпион указал на два внедорожника.
        - Они передали вам машины, та-ак, - выжидательно протянул капитан. - Кое-кто из опытных заявил, что они были груженые. Груз - тайна?
        - Извини, - пожал плечами шпион. - Но это так.
        - Доброта моя бесконечная, господи...
        Я похлопал себя по карманам. Это не укрылось от Трубецкого:
        - Что такое?
        - Монеты. Остались в другом костюме.
        - В квартире, я надеюсь? - он мгновенно изменился в лице.
        - Нет. У Дениса.
        Шпион вдарил по столу кулаком так, что подпрыгнул ноутбук, а Евгений Петрович вздрогнул.
        - И ты только сейчас об этом говоришь!
        - Я сам только что вспомнил об этом, - виновато отозвался я. - В той ситуации я не подумал...
        - В какой ситуации? - подхватил капитан.
        - В нашей нехорошей. Парни из второй машины сбежали, прихватив с собой часть данных для обмена, а досталось в итоге нам, - гневно проговорил Трубецкой. - Досталось вот от этих, - он еще раз постучал пальцем по экрану. Он прикосновений во все стороны побежали радужные волны. - А мы понятия не имеем, кто они такие.
        - Военные, мне кажется, - ответил Евгений Петрович. - Раненого со стоянки забрали на вертолете, а у нас такой техники нет. Самое главное - в погоню на вертолете они не отправились, хотя на месте оказались почти сразу. Минут пять или десять даже - не больше!
        - Нам надо проследить за первой машиной.
        Капитан тут же открыл файл. На нем была запись с регистратора - по заснеженной улице мчался огромный «додж», побитый со всех сторон. В машине сидели двое - но ни на одном стоп-кадре четкости не было. Для нас же сомнений не оставалось - Эд и его помощник вырвались из города.
        - Где была сделана запись? - тут же спросил я.
        - На северо-востоке.
        - Не может быть!
        - Почему же? - капитан раскрыл карту. - Вы же видели только последний файл. А по цепочке записей мы выяснили, что они проехали во-о-от так, - он провел пальцем от стоянки у торгового центра вниз, через Клязьму и дошел до Южного объезда, где автомобиль свернул вправо.
        - Кажется, мы не угадали с поворотом, - пробормотал Трубецкой.
        - А дальше они ушли на Пекинку и обошли город с севера, а потом затерялись. Местность там не очень оживленная, населенных пунктов немного.
        - То есть, они могут быть где угодно, - обреченно произнес я. - Но нет...
        - Что такое? - встрепенулись шпион и капитан.
        - Он же нас обманул! Как он ехал - напрямую, не петляя, пробивал себе дорогу в конкретном направлении - к трассе!
        - И?
        - Мы тогда с тобой подумали, что он выберет знакомое направление, к тому же дорога туда лучше, четырехполосная. А там, куда он поехал - всего две полосы. Зачем рваться с таким усердием, чтобы потом выбрать плохую дорогу?
        - Запутался? Психанул? Ошибся поворотом? - начал перечислять капитан.
        - Нет, он не такой человек, чтобы сделать подобную ошибку, - настороженно ответил Трубецкой, уловив ход моих мыслей. - К тому же расчет был верен - несколько патрулей переключились на нас. И мы закрепили направление, которое следовало бы заблокировать.
        - А они как бы затерялись на северо-востоке. И я уверен, что вояки отследили машину.
        - Откуда же такая уверенность? - покосился на меня Евгений Петрович.
        - Они ждали нас у нашего автомобиля примерно через два-четыре часа после того, как мы его оставили. Средства слежения есть и на втором автомобиле, так что они точно знают, где находится другой «додж».
        - Нам они об этом не сказали! - возмутился капитан.
        - И не скажут, - добавил Трубецкой со вздохом. - Они же выкупили у неизвестных разработчиков новую технологию. За две тонны золотом.
        - Боже мой! Две тонны! Это же куча денег! Кому столько понадобилось?
        - Вот этого мы уже не намерены раскрывать, Жень. Ты хотя бы знаешь теперь, что стоит на кону, и ради чего ты нам помогаешь.
        - Ты все усложнил, - последовал ответ. - Да, я знаю, чего ради. Но кому оно идет? Две тонны в золоте могут обернуться нам терактами и прочим...
        - Я тебе гарантирую, что этой страны ничего не коснется.
        - А другой?
        - И другой тоже. Все на благие цели.
        - Почему-то не верится, - поморщился капитан. - Я хочу вам обоим помочь, правда! Но мне надо знать...
        Шпион словно ждал этого момента. Он схватил со стола прозрачный файлик, и вытащил из кармана «шершень»:
        - Сними с этой штучки отпечатки. Только так, чтобы об этом не знала ни одна из других сторон расследования. А потом мы дадим тебе кое-какие ответы.
        Евгений Петрович недоверчиво взял цилиндр.
        - Только не нажимай на кнопку, - предупредил его Трубецкой. - И другие пусть тоже не нажимают.
        - Игрушка какая-то, - капитан полегчал оружие на ладони, но все же оставил нас в кабинете.
        - Нам очень нужна его поддержка, - объяснил Павел. - Если он откажется, едва ли мы сможем найти Эдуарда.
        Я полез в ноутбук. Файл с видеозаписью носил название межпоселковой улицы, на которой это было снято. Название звучало знакомо, и я открыл карту.
        - Вообще-то недалеко от этого места находится мой дом.
        - Зачем им сгоревший дом? Там даже машину нельзя спрятать.
        - Но есть хороший подъезд к лесу. Знаком мне очень хорошо и сам знаешь по какой причине.
        - Тарас? - уточнил шпион, как мне показалось, на всякий случай.
        - Именно. Но дело в том, что они поехали вообще в ту сторону, где жил я. И еще Игорь. Едва ли все это простое совпадение, - я заметил сомнение на его лице: - И не говори мне, что считаешь иначе! - добавил я громко.
        - Не считаю. И думаю, что если мы отправимся искать Эдуарда, то наверняка найдем его недалеко от указанного тобой места.
        Я так и застыл с открытым ртом, потому что собирался спорить. Но Павел обезоружил меня своим согласием, поэтому я просто кивнул.
        Минут через десять в кабинет вихрем ворвался Евгений Петрович. Он молча прошел мимо нас и всучил «шершень» Павлу прямо в пакете с застежкой.
        - Что это за адская штука? - он немного помолчал, собираясь с мыслями, потом взъерошил и без того всклокоченные волосы: - она насквозь прострелила компьютер!
        - Я же предупреждал не нажимать на кнопку, Жень, - негромко сказал Павел.
        - Хрен с ним, с компьютером, другой поставят, - произнес капитан почти сразу же. Но отпечатки! Ты - мертв и выглядишь странно в сравнении с последней прижизненной фотографией. Вторая партия отпечатков - вообще неизвестно кому принадлежит...
        - Мои, должно быть, - добавил я.
        - И ты знаешь, как с ней управляться? - прищурившись, посмотрел на меня Евгений Петрович.
        - И довольно неплохо. Но есть же еще отпечатки?
        - Есть, но внезапно компьютер выдал сбой и нашел сходства сразу у нескольких живых людей.
        - Значит у кого-то техническое оснащение очень крутое, - сказал я.
        - Ты все еще согласен нам помогать? - спросил Трубецкой. - Мы нашли, куда нам ехать.
        - Согласен, - недовольно пробурчал капитан.
        Глава 30. По кругу
        Договорились действовать тихо. Время было поздним, однако Евгений Петрович смог найти несколько человек нам в помощь. В итоге набралось два седана - десять человек в большинстве своем вооруженные пистолетами, но была и парочка с АКСУ.
        Груженые до предела автомобили без опознавательных знаков и с выключенными маячками выкатились на улицы города.
        Слежки за нами не велось - во всяком случае, видимой. Наверняка те, с кем у нас должна была пройти сделка, следили за всеми, и за полицией в том числе. Но здесь ни я, ни Павел уже не могли ничего поделать.
        Поэтому молча теснились на заднем сиденье внедорожника, придавленные третьим пассажиром. Впереди сидел еще один полицейский. Чем были хороши подчиненные Евгения Петровича? Они не задавали вопросов.
        Снег усиливался, словно погода стремилась нагнать отставание. Дворники внедорожника работали в бешеном темпе, а наша скорость едва ли превышала пятьдесят километров в час.
        В результате мы почти час потратили на дорогу, которая обычно отнимала не больше двадцати минут. Оба автомобиля решили оставить на противоположном конце деревни, чтобы не привлекать внимания. Как будто десять человек, толпой пробирающихся сквозь снег, не будут этого делать.
        Я объяснил, куда нам следует идти. Капитан разделил всех на две части. К нам присоединилась пара полицейских без автоматов, а вторую группу Евгений Петрович усилил бойцами с АКСУ.
        После раздачи указаний мы двинулись по краю деревни. Если у кого и было желание поговорить, то снежинки, стремившиеся забиться в нос и в рот, отбивали его начисто. Так что шли молча, похрустывая уже приличным слоем снега.
        Догадка про то, что Эд решил скрыться в деревне, где находился мой дом, притащила с собой еще пару мыслей. И те робко топтались у меня в мозгу, но я уверенно отказывался их принимать.
        Однако еще несколько шагов в полном молчании заставили меня заняться хоть чем-то еще и я позволил себе обдумать новые неожиданные совпадения.
        Игорь, доктор, который якобы скрывался здесь от преследования властей, прожил в деревне не один год. Я был уверен в этом, потому что отлично видел его отношения с другими жителями и то, как к нему вообще относились - как к старожилу. Не так, как ко мне.
        Но все же он оказался здесь чужаком, хотя и прожил не один год. Быть может, все это тоже было не зря? Если так, тогда вся история была подставой с самого начала и едва ли я мог доверять даже Трубецкому. И Ане тоже.
        Мысль оказалась слишком неприятной, и я поспешил ее выкинуть из головы. Девушка едва ли заставила бы себя так хорошо играть в любовь, учитывая ее положение в обществе.
        К тому же весь план тогда бы крутился вокруг меня - а это получалось очень и очень сложно, учитывая, что влез практически везде, где только можно было. Я негромко фыркнул.
        Сперва история здесь, потом - перемещение с Аней в Империю. Погромы в поместье ее дяди, моя работа на Дитера, чтобы заработать денег, знакомство с сыщиком, замена барона Абрамова мной. Кем надо быть, чтобы от и до спланировать все так, чтобы я ни разу не свернул с пути? Едва ли это план.
        А дальше ведь было еще сложнее, включая нападение наемников и мою работу в Вельске, просьбы императора о помощи с Большим советом. И все это надо было свести воедино.
        Быть может, упор делался на мое тщеславие? Хотя я не замечал за собой какой-то гордости своим положением, стремлением делать карьеру или жаждой богатства. Но получается странно - заграбастал себе около семи миллионов, будто так и надо.
        Ведь я же этого не желал совсем. И цель у меня была одна, благая - спасти девушку, которая не одну неделю находилась в беде по вине одного человека. В ответственность Подбельского я свято верил. Мне нужны были лишь доказательства. И Эд мог бы мне их дать.
        Я поднял голову и снег тут же залепил мне глаза. Выругавшись, я вытер лицо пятерней.
        На самом деле, для себя доказательств я собрал достаточно. Я и без них верил в свои собственные теории, а то, что я оказался здесь не по своей воле ровно после того, как пошел с Дитером, лишь еще сильнее меня убеждало в собственной правоте.
        - Ульяна еще работает? - спросил я у Трубецкого.
        - Да, - ответил он и немного удивился. - Почему ты спросил про нее?
        - Мне может потребоваться ее помощь, как химика. Но она отказалась переехать в мое имение, так что я решил уточнить у тебя прежде - где она находится.
        Трубецкой назвал мне адрес, и я трижды повторил его про себя, чтобы не забыть.
        - Это довольно далеко от ее прежнего места жительства, - добавил шпион. - Но мы помогли ей перевезти все вещи, так что она работает.
        - Мы? Кто это? - с подозрением в голосе спросил я.
        - Я и пара хороших знакомых. Которым я доверяю, - ответил Павел, словно успокаивая меня. И он мой настрой прочувствовал очень хорошо.
        - Спасибо, - мне оставалось лишь поблагодарить его.
        В довесок к снегу усилился еще и ветер. Я вспомнил, что по Империи тоже гуляет непогода и усмехнулся про себя - вот тебе и глобальное потепление. Абсолютно разные миры с отличающимися друг от друга показателями промышленного производства - а погода в них одинаковая. Кто-то явно нас дурит.
        - Далеко еще? - немного притормозив, обратился ко мне капитан.
        - Рядом, метров двести-триста в лес - не больше.
        Мы шли разомкнувшись - между каждым из нас оставалось пять, а то и десять шагов. Но все же кто-то мог подумать, что мы идем сами по себе, а не группой. Лишь снежная буря скрывала нас от тех, кто мог посмотреть в окно этой ночью.
        Со второй частью мы соединились уже в лесу, не встретив никого другого на нашем пути. Пятерка разделилась, оставив на центральной улице пару человек следить за ситуацией.
        Пока капитан раздавал дальнейшие указания, в основном жестами, как заправский спецназовец, я с тоской смотрел в ту сторону, где за другими домами заметало снегом обгоревшие обломки моего коттеджа.
        Если история движется по кругу или хотя бы по спирали - то для меня она мчится слишком быстро, за три месяца вернув родную обитель уже дважды.
        Все сошлось: автомобиль был припаркован на небольшой полянке. Где-то неподалеку покоился Тарас.
        К «доджу» приближаться не стали - он уже покрылся снегом и даже на капоте не осталось проталин. Машина стояла здесь не один час.
        - Отлично, мы нашли транспорт, - объявил капитан, собрав людей. - Преступники находятся где-то рядом. Раз уж ты дал нам такую наводку... - Евгений Петрович сделал паузу, силясь вспомнить мое имя, - Максим, может, подскажешь, что дальше делать?
        Ситуация складывалась как нельзя лучше. Теперь Трубецкой не сможет отвертеться, когда Эд заговорит. А полиция нам поможет.
        - Рядом с моим домом стоит пустой коттедж, единственный во всей деревне, - пояснил я. - Если те двое где и могли спрятаться - то только в нем.
        Полицейские смотрели на своего капитана, а тот выискивал подтверждение моих слов у Трубецкого. Тот некоторое время молчал, а потом кивнул. И только тогда Евгений Петрович дал команду.
        Глава 31. Штурм
        Про коттедж я загнул. Обычный домик, который на фоне моего до печально известных событий смотрелся так себе и даже хуже. Маленький, одноэтажный, с крыльцом и парой окон в улицу.
        Его перестраивали, сменив старые бревна - но форма сохранилась. И от того компактный и удобный домик штурмовать оказалось непросто.
        Во-первых, мешала погода. Сильный снег и ветер для полиции без обилия снаряжения оказался серьезной помехой. Порывы ветра не сбивали с ног, но силы оказалось достаточно для того, чтобы расстроить уверенное наступление.
        Во-вторых, нас ждали. И, несмотря на слабую видимость, знали, куда стрелять - били метко, и к моменту, когда десять человек смогли взять дом в кольцо, двое полицейских уже лежали подстреленными.
        Все остальные, невзирая на холод, моментально залегли в образовавшиеся сугробы. Прикрытия было крайне мало - повезло тем, кто заходил со стороны леса. Они отошли дальше метров на пятьдесят. Ни о какой прицельной стрельбе с такого расстояния не могло быть и речи.
        Я лежал в снегу рядом с Трубецким. Оба безоружные - в нашей ситуации нам могли бы помочь даже пистолеты от Дениса. И плевать, что в них могут находиться устройства слежения. Это лучше, чем лежать под пулями и не иметь шанса защитить себя.
        - Стреляют? - в домике за углом щелкнул замок пластикового окна. - Или показалось?
        - Полицию вызови! - раздался крик из глубины дома.
        - Полиция уже здесь! - рявкнул на жильцов один из подчиненных Евгения Петровича. - Отойдите от окна!
        Ответной стрельбой полицейские разбили стекла в доме, где укрывался Эдуард. Но едва ли им удалось зацепить его самого или помощника, потому что отстреливаться они продолжали с той же интенсивностью.
        Только теперь, когда черные фигуры не очень выделялись на белом фоне, метко стрелять им уже не удавалось и зачастую целые очереди уходили в никуда. Наши не двигались, предпочитая отлежаться, пока у врага не закончатся патроны.
        Заканчиваться они отказывались. С неравномерными перерывами стрельба продолжалась еще минут пятнадцать, не меньше. Или время попросту тянулось так долго.
        Наконец кто-то решил войти - со стороны моего дома из снега поднялась фигура, до того медленно перемещавшаяся из зоны обстрела. Полицейский добрался до дома, дернулся в запертую дверь - безрезультатно.
        Но шум отвлек одного из стрелков, и огонь в нашу сторону стал менее плотным. Рисковать и лезть под пули все равно не захотел никто.
        Судьба героя следующие несколько минут оставалась неизвестной, но судя по тому, что второй стрелок вернулся к окну, полицейскому не повезло.
        - Мы так и будем ждать, пока случайными пулями всех не порешат? - спросил я Трубецкого.
        Он попробовал пошевелиться. При этом стряхнул с себя снег и тут несколько пуль просвистели над нашими головами.
        - Так и будем, похоже, - угрюмо ответил он.
        - Обойдите так же, только издалека, - подал голос капитан, что занял позицию с левой стороны от меня. - Мы прикроем всем, что есть, а вы зайдете сбоку. Вдвоем шансов больше. Давайте!
        Капитан принялся палить с такой скоростью, которую ему мог позволить его пистолет. Остальные подключились и за грохотом выстрелов было отчетливо слышно, как пули бьются о кирпичную кладку.
        Мы же ползком убрались подальше и той же дорогой, которой шли к лесу, направились в обход.
        - Единственное, что меня успокаивает, - сказал я, стуча зубами, - что им некуда деваться.
        Шпион молча кивнул - он тоже прилично замерз. Поэтому мы прибавили темп. И доберемся быстрее, и согреемся по дороге. Но даже бегом путь вокруг деревни занял несколько минут.
        Я сунул руку в карман и нащупал заледеневший цилиндр «шершня». Если повезет - эта штука нам сильно поможет. В теcном домике Игоря электромагнитная игрушка за счет своих размеров куда эффективнее даже обычного пистолета.
        Мы добрались до кирпичной стены, перемахнув через старый деревянный забор. Сзади дома была пристройка - остатки старого двора. Кровь еще не замело снегом, а тела не было. Как и оружия. Но следы вели не к почерневшей от времени деревянной двери.
        - Фокусники... - пробормотал Трубецкой, тоже заметив странное направление следа/
        Он прикоснулся к пришитым внахлест доскам и те заходили ходуном, почти беззвучно на фоне шума перестрелки. Попридержав несколько так, чтобы я смог пролезть, Павел забрался внутрь и сам.
        Тело полицейского валялось на земле. Шпион прощупал пульс и убедился, что еще один из подчиненных Евгения Петровича расстался с жизнью.
        - Жаль, что Эд нужен нам живым, - добавил Трубецкой, поднимаясь. Стрелок хотя и спрятал тело, но не забрал у него оружие, чем Павел сейчас и воспользовался.
        Дальше мы пошли, стараясь не шуметь. Смотрели под ноги - шпион подозревал ловушки, но на наше счастье ничего не попалось. А вот черный ход оказался заперт.
        Я толкнул дверь плечом, но она не поддалась. Шуметь не стоило - иначе дверь мы бы уже попросту вынесли. И снова тупик, досадная пауза, которая могла принесли еще несколько раненых или убитых. А там и до побега недалеко.
        - Снова будем думать и ждать? - поторопил я Павла.
        - Знать бы, что там внутри, - задумчиво проговорил он.
        - Никогда внутри не был, но там максимум пара комнат, судя по размеру.
        Я проследил за взглядом шпиона - тот увидел приставную лестницу, ведущую на чердак. И покачал головой:
        - И не думай, проще дверь выбить.
        - Да? - Трубецкой недоверчиво покосился на меня.
        Вдруг он сорвался с места и со всей силы врезал корпусом по двери. С треском вырвало крючок, который был для нас единственным препятствием. Шпион по инерции пролетел дальше, а я встал перед проемом.
        И как раз вовремя - несколько пуль тут же пробили ее насквозь. Внезапно стало очень жарко, а сразу после - очень холодно.
        Я стиснул в ладони цилиндр «шершня», поднял его на уровень груди и, как только заметил фигуру, медленно входящую в поле зрения, тут же нажал на кнопку. После короткого жужжания «шершень» выплюнул шарик прямо в шею идущего.
        Тот захрипел, зажал курок автомата и, медленно опускаясь на пол, выпустил весь боезапас, заставив меня рухнуть вниз быстрее обычного в десяток раз. Автомат затих, опустошив магазин куда-то в стену.
        В комнате тоже стало тихо, зато с улицы послышались крики, и я поспешил встать. Увидев Эдуарда, безуспешно дергающего затвор автомата в попытках загнать внутрь патрон, я подскочил и пнул оружие, тут же выбив его из рук. С перекошенным лицом Эд бросился на меня, намереваясь стиснуть пальцы на шее.
        Я с трудом отбил одну руку, но он тут же выпрямился, меняя тактику, вдарил мне чуть ниже ребер, а потом потянулся к «шершню», который покатился по полу, выпав из моих рук.
        Пинком я отправил его прочь и тут же словил еще один сильный удар, а потом мимо меня метеором пролетел Трубецкой и приложил Эда спиной об стену так, что хрустнули кости. Затем Павел влепил ему внушительную затрещину.
        Голова Эда повисла, и я испугался, что шпион убил его. Но тот почти сразу пошевелился и открыл слегка косящие глаза. Я тут же подобрался поближе и схватил его за воротник:
        - Кто велел тебе устроить все это?! Говори, кто!
        Он только криво усмехнулся и посмотрел на меня с презрением. Я не сдержался, дотянулся до «шершня» и приставил его к колену Эда.
        - Из-за тебя мне пришлось стрелять в невинного человека, сволочь! Кто отдал тебе приказ?
        Сплюнув на пол, Эдуард хрипло посмеялся. Я почувствовал дрожь в шее, когда нажимал на кнопку. Шарик с хрустом прошел сквозь сустав.
        Эд не заорал, но дернулся, чтобы схватиться за колено. Свободной рукой я прижал его обратно к стене.
        - Я сделаю то же самое и со второй ногой! - в ярости проорал я.
        - Макс, - осторожно тронул меня на плечо Павел, до того не вмешивавшийся в процесс.
        - Отстань, - отмахнулся я. - Он заговорит. Он мне все скажет! - я прижал цилиндр ко второму колену. - Мы оставим тебя здесь, гнить в тюрьме, хромового и покалеченного, - прошипел я сквозь зубы. - Можем отдать тем, с кем ты сорвал переговоры. Они более опытны в пытках. Говори! Мне нужно только имя!
        - Мы оба... - он сделал подобие кивка в сторону Павла. - Исполняем приказы одного человека...
        - Имя! - я едва сдержался, чтобы не прострелить ему второе колено.
        - Он... скажет.
        Я не убирал оружие от его колена и задрал голову:
        - Есть варианты? - спросил я Трубецкого, часто дыша.
        - Только один, тут нет вариантов, - он озадаченно развел руками.
        - Она... да... - просипел Эд.
        - Что ты знаешь про Подбелького? - снова накинулся на Эда.
        - Полегче парень, - кто-то схватил меня и оттащил назад. - Женевскую конвенцию еще не отменили.
        Евгений Петрович вышел вперед. Оказывается, пока я допрашивал Эда, все они зашли в дом, а я и не слышал этого.
        - Мы заберем его, - остановил его Павел. - Он все же один из наших, и мы не можем оставить его здесь.
        - Не знал, что ты так поступишь, Паш, - холодно откликнулся капитан. - А как же уговор?
        - Мы дадим кое-кого получше, - незаметно подмигнул мне Трубецкой и заметил на столе знакомого вида конверт, а еще ключи от «доджа». - Мы ведь теперь можем закончить наше дело. И познакомить вас с теми, кто предпочитает пытать людей с холодным расчетом. Скольких вы потеряли?
        - Четверых и двое ранены, - буркнул капитан. - Скорая уже едет. Может, оставите его хотя бы на несколько дней?
        - У нас ему окажут лучшую помощь, - ответил Павел и принялся туго заматывать простреленное колено Эда, игнорируя его мучительные стоны. - Поможешь довести его до автомобиля?
        - Да куда деваться! - недовольно воскликнул Евгений Петрович, когда Трубецкой ловко перекинул мне ключи. - Но если ты выкинешь еще что-нибудь, честное слово, всех троих посажу до выяснения обстоятельств!
        - Уговор, - Павел затянул узел на колене Эда и протянул капитану руку. Тот нехотя пожал и махнул своим: свободны.
        Люди вышли, а я нацелился на следующую жертву - теперь предстояло поговорить с Викторией.
        Глава 32. Последний привет из дома
        Только я забыл про одну маленькую деталь. До того, как мы попадем обратно в Империю, нам предстояло разобраться с Денисом и прояснить ситуацию насчет документов и золота.
        Капитану предложили ехать за нами следом на его автомобиле. План опять составил Трубецкой и держал его у себя в голове до последней секунды.
        Лишь когда мы упихали скрученного и перемотанного Эда на заднее сиденье побитого «доджа», Павел сообщил мне, что намерен вернуться в нашу квартиру. Потом осмотрел автомобиль и выскочил наружу.
        Мы пересели во внедорожник Евгения Петровича. Разумное решение, на мой взгляд, потому что патрули на дорогах не позволили бы нам проехать и пары километров. В ночь, когда все ждали появления «доджа», камеры и автомобили явно расставили на всех центральных и объездных дорогах города.
        А вот Эду придется мерзнуть в холодном салоне. Печка, проработавшая не больше пяти минут, не изменила температуру воздуха настолько, чтобы сидеть в пикапе стало комфортно.
        Капитан не сказал ни слова, но недовольство было написано на его лице. Вместе с нами ехала еще пара полицейских. Один посматривал на меня с недоверием, но слишком часто:
        - Что такое? - не удержался я.
        - Нет, ничего, - тут же ответил он, а потом добавил, спустя минуту: - Ты же пытал человека.
        - И? Ты видел, что он сделал. Позволить ему застрелиться было бы куда милосерднее, но у него была важная информация.
        - Это не повод...
        - Давай я буду решать, что является поводом, а что нет, хорошо? - грозно спросил я.
        - Я думал, что в наше время таких людей нет, - пробормотал он, отвернувшись.
        - Каких таких? Жестокость сейчас - обоснована. Если тебе мало десятков убитых...
        - Нет, кто дал вам право так поступать!
        Впервые я задумался перед тем, как ответить. Следовало дать четкий ответ так, чтобы не давать лишней информации.
        - Начальство. Прямой приказ, - ответил вместо меня Трубецкой с переднего сиденья. - Мы уже получили консультации по этому поводу и нам разрешено применять к нему силу в любом виде. Воздержитесь от дальнейших расспросов, пожалуйста.
        Полицейский заткнулся и больше не проявлял инициатив. Вообще никаких.
        Павел попросил остановить за несколько улиц до многоэтажки.
        - Подъедете через пять минут. Припаркуйтесь так, чтобы в поле зрения была старая «мазда», и ждите нас.
        Затем мы совершили долгий обход. Сперва добрались до дома, затем вошли через первый подъезд, пользуясь тем, что кто-то заказал доставку еды в такое позднее время.
        Через крышу попали в нужную нам часть дома и вернулись в квартиру. Робот-пылесос устало тыкался в стену.
        Я снял с него оба ботинка и переобулся. Надеть сухую и чистую одежду второй раз подряд - непередаваемое удовольствие. Главное, что в привычку это не входит. Забрал из куртки конверт и в очередной раз задумался над его вскрытием. Но сдержался и покинул квартиру.
        Как и предвидел Павел, около «мазды» нас встретили. Двое стояли рядом с автомобилем, еще двое зашли с боков. Свет от фонаря на доме отлично освещал всю площадку.
        - Хитрецы, думали, что спрячетесь от нас? - спросил Денис. В руке он держал внушительный пистолет. - Документы при вас?
        - Мы еще только едем за ними. Вот собирались. Готовились, составляли план.
        - Да ну? А кто же устроил перестрелку неподалеку от города? Грохот стоял такой, что даже здесь отзвуки слышно было.
        - Не знаю. Точно не мы, - развел руками Павел.
        - Не куплюсь.
        - М-да? Макс, отдай им этот чертов конверт.
        - Ты уверен? - уточнил я.
        - Не спрашивай, просто отдай. Мы ведь сможем получить оба автомобиля. Вернее, их содержимое?
        - Разумеется, сможете, - Денис забрал у меня конверт, буквально выдернув его из пальцев. - Но у нас к вам есть пара вопросов, так что сперва мы побеседуем.
        - Что, прямо здесь?
        - Нет, проедем кое куда, - он едва заметно мотнул головой и тот из четверки, что стоял ближе всех к Павлу, сделал шаг в его направлении.
        - Где же наша не пропадала, - сказал тот и опрокинул нападавшего.
        Денис вскинул пистолет, но я тут же ударил его по руке - тому еще мешался конверт, который некуда было спрятать. Оружие упало на асфальт, а я воспользовался моментом и нанес еще несколько ударов.
        Грохнул выстрел и тут же раздались хлопки откуда-то со стороны. Денис не обращал на них никакого внимания, пытаясь отбиться от меня. И у него это почти получилось.
        Несмотря на пару увесистых оплеух, которыми я его наградил, ему удалось повалить меня на землю. Он успел прижать грудь коленом и уже тянулся к оружию, когда его голову заметно наклонил вниз упертый в затылок пистолет Евгения Петровича.
        - Этот парень запачкаться не боится, так что я без проблем запачкаю твоими мозгами его куртку, если шевельнешься, - быстро проговорил капитан, заставив Дениса поднять руки.
        Затем он так же оперативно скрутил его, сковал наручниками и поднял голову:
        - Пашка! - и перепрыгнул через меня.
        Перепуганный неожиданным криком я тоже вскочил и увидел Трубецкого, который привалился к автомобилю, держась за бок.
        - Нормально все, - простонал он и глянул на окровавленные пальцы, а потом поморщился. - Или не очень. Нам надо в ломбард, - обратился он ко мне.
        - Бредит, - прошептал Евгений Петрович.
        - Не бредит, - я быстро спрятал конверт в куртку и забрал оружие Дениса. - Отвезите нас. Пожалуйста. А этих заберете. Если мы не объявимся завтра, заберете тогда и автомобиль, и парня в нем, если он не замерзнет. До полудня примерно, - продолжал объяснять я, когда мы вдвоем уталкивали раненого Трубецкого в автомобиль капитана. Ранение оказалось более серьезным, чем я подумал изначально, и шпион уже почти терял сознание, хотя при помощи подручных средств ему успели сделать перевязку на скорую руку.
        - У вас там опорный пункт, что ли? Я думал, что знаю все его точки.
        - Пункт, да, - рассеянно ответил я, усевшись вперед. - Но не ходите туда в одиночку без особой надобности, не привлекайте к этому месту внимания.
        - Я все понимаю, конечно, - откликнулся капитан. - Ситуация такая... Что это за люди?
        - Я думал, что они с вами тоже сотрудничали, разве нет?
        - Впервые вижу эти лица, да и никому из наших не пришло бы в голову устраивать стрельбу посреди двора без прямой угрозы. Вы ведь им не угрожали?
        - Нет, - я посмотрел на Павла: тот дышал очень слабо.
        - А где же ваша чудо-мазь?
        - Не в этот раз. Не с собой.
        Я подумал, что в квартире наверняка что-то может быть, но сколько потребуется времени на поиски? Ночью до ломбарда добраться можно куда быстрее.
        И оказался прав - на место мы прибыли меньше, чем через пять минут. Но дверь оказалась заперта и мне пришлось долго барабанить в стекло, одновременно удерживая на ногах Павла. Тот повис на мне с капитаном едва подъемным грузом.
        Александр сонно таращился на нарушителей его ночного спокойствия, пока не узнал шпиона, и тут же впустил нас.
        - Помогайте, - выпалил я, когда Трубецкой свалился с нас на пол. Держать его уже не было сил.
        Хозяин ломбарда бросился за стойку, вытащил тюбик с мазью и бегом кинулся к нам. Работу он выполнил, как профессиональный врач.
        - А теперь в больницу, - скомандовал он.
        - Нет, нам нужно назад, - ответил я, стараясь не смотреть ни на капитана, который удивленно таращился на меня, ни на Павла, перепачканного темной кровью. - Ситуация... особая.
        - Он не в том состоянии, чтобы нормально вернуться.
        - Значит, мы можем подождать, пока он не придет в себя. Десять минут, полчаса, два - когда подействует мазь, мы отправимся назад.
        - Назад - куда? - спросил капитан.
        - Домой, - ответил я, переглянувшись с Александром.
        - Регламент не позволяет... - начал он.
        - Я один не смог бы его донести, - пришлось объясниться мне. - Так что никаких мер принимать не нужно. Все в порядке, - обратился я к Евгению Петровичу. - Мы все разрулим. Не бойтесь.
        - Я и не боюсь! - воскликнул капитан, но затих, когда его окинул оценивающим взглядом Александр.
        - Надеюсь, вам можно доверять, - сухо ответил он мне.
        - Можно-можно, - быстро закивал я и заметил, что Павел пришел в себя.
        - Где мы? - спросил он голосом более слабым, чем обычно, но не настолько, чтобы считать его тяжело раненым.
        - В пяти минутах от дома.
        - Вижу, - он заметил Александра. - Помогите мне встать.
        Втроем мы справились гораздо быстрее. Шпион попробовал сделать шаг и чуть не упал.
        - Предлагаю все же не перемещаться прямо сейчас, - хозяин ломбарда повернулся к капитану. - А вы, пожалуйста, покиньте салон. Прошу вас.
        - Салон? А... я...
        - Спасибо, Жень, - бросил через плечо Трубецкой.
        - Да, пожалуйста. Значит, завтра увидимся?
        - Увидимся, - ответил я вместо шпиона, уже не уверенный в своих словах.
        Александр помог спустить Павла вниз и, когда мы отрицательно ответили на вопрос о портерах, нахмурился, но выдал нам еще пару из своего бесконечного запаса. Затем включил машину.
        Когда я обернулся махнуть ему рукой напоследок, увидел выглядывающего из-за угла Евгения Петровича. Сложив пальцы буквой V, я улыбнулся, совсем неискренне, потому что не знал, что ждет нас впереди. Но, скорее всего, сюда я уже не вернусь.
        Капитан неуверенно поднял ладонь, и это был мой последний привет из дома.
        Глава 33. Нежелательные личности
        Вероятно, мы побили все рекорды по перемещениям в течение двадцати четырех часов. Дважды в обе стороны - это довольно много. Тем более с раненым.
        После того, как мы оказались в подвалах Университета, я выждал несколько минут, пока Трубецкой придет в себя. Транспортировка на нем почти не сказалась, но из-за потери крови и упавшего давления на него накатила такая слабость, что шпион свалился с ног, едва мы очутились в комнате.
        - Две минуты, не больше, - прохрипел он, держась за простреленный бок. - И я буду в норме.
        Я был готов дать ему и больше, если потребуется, лишь бы он пришел в норму.
        - Конверт у меня, - сообщил я на всякий случай.
        - Дьявольщина... - выдохнул шпион. - Но раз у нас до сих пор нет золота... Пусть будет так.
        - Еще я пообещал твоему другу, что мы вернемся, но не знаю, получится ли.
        - Вернемся, - ответил Трубецкой уверенно. - Вернемся точно, - он выпрямился. - Нельзя оставлять незаконченных дел.
        Вместо двух минут от простоял, упершись в стену, почти десять.
        - Идем.
        - Ты точно в порядке? - спросил я.
        - В полном. Но... - он похлопал себя по куртке, - этот гад меня обезоружил. Благодарю, - шпион взял протянутый мной пистолет, который я забрал еще из квартиры.
        - У меня есть второй, если что.
        Оружие в руках прибавляло уверенности. Но нам предстояло решить вопрос с Викторией, добраться до нее и поговорить. Эд мог просто очернить ее либо же она действительно устроила все это и тогда получалось, что огромная ветка организации, которая служит лишь для защиты императорской семьи, внезапно сменила направление деятельности.
        В любом случае, ситуация становилась сложнее. Я помнил про уровни руководства - между Подбельским и Викторией есть еще один, и если Эд соврал, то получил указания от вышестоящих лиц. Но это не меняет глубину проблемы - так или иначе, но Григорий Авдеевич должен стоять за всем этим.
        Раз Трубецкой согласился со мной и намерен переговорить с Викторией, то у него тоже есть сомнения - и когда он займет мою сторону полностью, работать станет гораздо лучше.
        Проблема оказалась в другом - мы оба сменили одежду и остались без местных денег. А все мои золотые червонцы, которыми я мог проверить причастность Подбельского к истории Дитера, лежали где угодно, но не в карманах куртки.
        Поэтому пришлось ждать подходящий трамвай - а ночью это сделать оказалось очень непросто. Но зато шпион получил еще почти двадцать минут, чтобы прийти в себя. Да и транспорт шел полупустой, поэтому нам сразу же нашлись свободные сидячие места.
        Пассажиры сперва косились на людей в странной одежде, но время было поздним, а люди - уставшими, поэтому любопытство быстро обнулилось.
        Единственное, что не менялось в этом городе - любовь к чтению газет. Пока Павел прикорнул на сиденье у окна, я традиционно принялся читать номер «Ведомостей» у впереди сидящего пассажира.
        Большая статья, которой был посвящен целый разворот с обилием фотографий, посвящалась поимке банды преступников, которых накрыли в Коврове. Пассажир сложил газету и собрался выходить.
        - Извините, вы не могли бы оставить газету? - попросил я.
        Мужчина в больших очках мялся, но близилась его остановка и он, судорожно кивнув, расстался с газетой, кинув ее мне на ноги. Невелика потеря, номер за пять копеек.
        Я пошелестел страницами. Наверняка заметка касалась того случая с нами и Вани. Так оно и было. Несколько первых абзацев посвящались великолепной работе полиции и специальных служб, а также бдительности граждан, которые помогли в поисках.
        Это меня смутило - едва ли мы могли привлечь столько внимания. Иностранцев в столице было немеряно, и, может быть, речь шла о чем-то другом?
        Адреса, по которому мы нашли итальянца, я не запомнил, но в статье упоминалась близость реки, поэтому мои сомнения быстро развеялись.
        «Слаженные действия наших доблестных оперативников позволили устранить опасную преступную банду. Несмотря на жестокое сопротивление, бойцы специального отряда смогли ликвидировать троих преступников. На время операции жильцам близлежащих домов было велено оставаться дома и отойти подальше от окон. Но четкость работы исключила даже малейшее повреждение окон...»
        Дальше я не смог читать эту слащавость и решил разбудить Павла.
        - Нам еще далеко, - пробурчал он, но после второго тычка все же выпрямился: - Что такое?
        - Читай.
        - То самое место, куда ты ездил с Дитером? - спросил шпион, когда ознакомился с несколькими абзацами. - Думаешь, речь об этом?
        - Я уверен, что об этом. Совершенно. Но пишут, что погибли все трое. Нас и было трое - опальный итальянец Вани с нами за компанию. Но я жив.
        - И остальные, думаешь, тоже?
        - Да. Этой статьей просто успокаивают людей, которые живут рядом. Слухи и сплетни - они же все равно расползутся. Тем более мы подняли такой шум, хе-хе. Один итальянец положил троих, как минимум, - добавил я шепотом.
        - Хороший стрелок, - высказался Павел. - А о потерях со стороны полицейских что пишут... хм, ни одного.
        - Там была совсем не полиция. Фрилансеры... наемники, то есть. В штатском, но хорошо вооруженные и тренированные.
        - Со статьей все понятно. Это действительно таблетка спокойствия для горожан, чтобы пресечь слухи, - шепотом произнес шпион. - И сокрытие потерь тоже норма. Но если бы то была обычная полицейская операция, как иногда накрывают притоны, то там бы отчитались о всех потерях. Значит, здесь действительно были задействованы наши.
        - Как все серьезно-то, - фыркнул я. - Понимаешь теперь, что нас хотели убрать всех. И мое возвращение, скорее всего, тоже не планировалось. Нам могли не дать портер, например, но если Александр ничего не знал, то, вероятнее всего, я просто не должен был дойти до ломбарда.
        - И в Университете нас тоже не встречали.
        - А могли бы.
        - Нас двое. Учитывая репутацию, которую ты здесь приобрел, для нас двоих потребовалась бы целая группа, человек шесть, не меньше. Это заметно, особенно для Университета.
        - Словом, мы немного выбились из плана. Из их плана.
        - Пожалуй.
        - Значит, теперь ты веришь мне?
        - Больше, чем раньше, но не уверен полностью.
        - Вот упрямец, - я покачал головой.
        - Мне понадобится всего несколько минут, чтобы прояснить все окончательно, дружище, - Трубецкой выпрямился и похлопал меня по плечу. - Все будет отлично.
        Когда мы сошли, я заметил, что ему стало заметно легче. Он держался прямо, не завалился в сторону раны.
        - Она и живет здесь, что ли? - удивился я.
        - Да. Люди закреплены за конкретными точками и находятся там постоянно. Иногда со сменщиками - это может быть охрана или клиент. В зависимости от прикрытия, - пояснил Павел.
        Далее все повторилось. Подъем на этаж, кодовый стук, электромагнитный замок - Виктория явно не спала.
        - Вы нашли его? - с ходу спросила она.
        - Нашли, - кивнул Трубецкой и, поморщившись, сел напротив. - И у меня к тебе есть несколько вопросов.
        Я заметил, что он потянулся за оружием, но остался стоять позади, не желая садиться ближе.
        - Я готова ответить, - она наклонилась ближе, облокотившись на стол, словно собиралась сперва внимательно выслушать Павла.
        - Эд назвал твое имя.
        - Разве? Это странно, - Виктория нахмурилась, потом посмотрела на меня: - И ты это слышал?
        Павел повернулся лишь на полкорпуса, а она уже выхватила пистолет и без промедления прострелила ему висок.
        - К сожалению вынуждена признать, что вы оба с настоящего момента признаны нежелательными личностями в Империи, - констатировала она, направив оружие на меня.
        Глава 34. Никаких ответов
        - Что за...?? - выкрикнул я, не в силах оторваться от гипнотизирующего вида растекающейся по полу крови.
        - Видишь ли, Максим, - голос ее дрогнул. - Я не собиралась этого всего делать. Он был хорошим сотрудником и... - Виктория посмотрела на тело, неподвижно лежащее рядом с ее столом. - Это твоя вина и мне следовало бы пристрелить тебя на месте.
        - Но? - я с трудом взял себя в руки, чтобы вести диалог - а в данном случае это отличная возможность выиграть время. Хотя бы немного драгоценного времени. И хотя убивать меня она точно не собиралась, кто знает, какие неприятности ждут меня впереди.
        - НО?! - воскликнула женщина. - Да ты хоть знаешь...
        - Кем он был? - я сделал шаг вперед и опустился перед телом Трубецкого на одно колено, полубоком.
        - Не двигайся! - едва не сорвавшись на визг, крикнула Виктория, но я уже занял положение, которое мне было нужно. Теперь оставалось самое главное.
        - Я не двигаюсь, видишь? Стою на месте, - я немного наклонился вперед, делая вид что щупаю пульс на шее. В другой ситуации в этом не было никакого смысла, но только так я мог дотянуться до пистолета во внутреннем кармане куртки.
        - Надеюсь, что ты пойдешь добровольно.
        - Куда это? Мне нужны ответы. И ему нужны были ответы, - сказал я довольно громко, чтобы перекрыть щелчок взведенного курка.
        - Ты и сам все знаешь, похоже. Поэтому никаких ответов не будет, - она повела стволом пистолета, приказывая мне встать. Я же попытался отыскать цель через куртку, подбирая нужный угол.
        Нас разделял только стол. Слишком маленькое расстояние для промаха.
        - Сейчас, - ответил я и взглянул на Трубецкого в последний раз. А потом выстрелил.
        Грохот падающего тела, задевшего стул, убедил меня в том, что я попал. Поднявшись, я высвободил руку из-под куртки. Четырнадцать патронов - не слишком много, а вокруг наверняка бродит еще пара лояльных ей людей.
        Я обошел стол в поисках оружия и денег. До дворца тоже предстоит добираться не пешком. И уж точно не трамвае.
        Начальница Павла билась в конвульсиях. Похоже, было задето легкое. Я прицелился. Может, она и заслужила смерть за то, что сделала сейчас и до этого, но явно не должна мучиться дальше.
        Последний выстрел показался мне особенно оглушительным. Теперь нельзя было терять ни секунды. Я принялся выдвигать один ящик стола за другим. В одно лежала куча документов и я из любопытства пересмотрел некоторые из них. И не нашел ничего.
        Косвенно Виктория подтвердила мои догадки. Ведь наверняка непоправимые последствия были связаны исключительно с тем, что Трубецкой упомянул Подбельского. К сожалению, я опять не мог ничего использовать в качестве доказательства.
        В дверь постучали и это заставило меня поторопиться. Кодовый стук означал, что пришел кто-то еще. Патронов в ящиках не оказалось, поэтому я забрал оружие у мертвецов, вздрогнув, когда прикоснулся к их пальцам.
        Внешне патроны совпадали идеально. Я не стал заморачиваться и засунул в карман куртки в общей сложности их с два десятка. В дверь продолжали стучать. Мне оставалось лишь найти деньги. Хотя бы рублей двадцать.
        В нижнем ящике стола я наскреб несколько десятирублевых купюр и поспешно сунул их в карман. Теперь предстояло самое сложное - выбраться отсюда.
        Настойчивый стук продолжался еще некоторое время, а потом все стихло. Сразу же раздался телефонный звонок, от которого я подскочил на месте. Поднять трубку я не решился.
        Но тот, кто звонил, и так отлично знал, что здесь что-то случилось. Дольше тянуть я уже не мог и потому направился к двери, надеясь, что не скрипнет ни одна половица.
        Входная дверь, хотя и очень прочная на вид, вероятно, не сможет остановить пули. Я подошел и прислушался. Во всем доме стояла мертвая тишина. Теперь это не было какой-то фигурой речи - два тела у письменного стола служили подтверждением.
        У электромагнитного замка с внутренней стороны двери имелся еще и размыкатель - для меня очень удобная штука, потому что искать кнопку было бы бесполезно. Я выждал еще немного и потянул за рычаг, стоя при этом так, чтобы открывающаяся дверь меня прикрыла.
        Механизм щелкнул, причем довольно громко. Но иного выхода у меня не было. Единственный помощник в данной ситуации - пистолет в руке.
        Дверь сперва приоткрылась, а потом рывком пошла в мою сторону - я едва успел среагировать, чтобы оттолкнуть ее назад. При этом я высунулся и сделал это как раз вовремя, чтобы отпихнуть в сторону пистолет, который сразу выронил невысокий тип в бежевом плаще.
        Со стороны лестницы раздался выстрел и пуля, оцарапав мне щеку, с треском вошла в дверь. Я прицелился и выстрелил в ответ трижды. Как минимум один раз мне удалось попасть, и стрелок медленно сполз по стене вниз.
        Но я не успел перевести оружие на лежащего, а тот уже пнул меня чуть выше косточки. Да с такой силой, что я опрокинулся на спину, чудом не ударившись при этом головой об пол.
        Тип вскочил и бросился на меня. Не задавая лишних вопросов, двинул мне по ребрам, выбивая воздух из легких. Я закашлялся, но успел хватануть ему по уху. Впрочем, недостаточно сильно, чтобы сбросить его.
        Но выиграл немного времени для того, чтобы снова заполнить легкие воздухом. Вдох отдался болью в ребрах - но вряд ли они были сломаны, всего лишь удар оказался слишком сильным.
        Тут же я добавил ему левой - и тоже по уху. Представляю, какой у него стоял звон в ушах. Даже глаза чуть к носу сошлись. И все же он был опасным противником, потому что секундой позже мне пришлось резко дернуть головой, чтобы увести ее от мощнейшего удара.
        Вот здесь уже раздался хруст. Костяшки, которыми тип приложил об пол, не выдержали удара. Боль пронзила всю его руку до плеча и дала мне еще время, чтобы собраться с силами.
        Он уже не защищался, так что я ткнул его в шею, прилично вдавив кадык, затем сразу же спихнул его и, вскочив, пнул в живот, заставив скорчиться.
        Я осмотрелся в поисках пистолета, когда тип закашлялся - он явно хотел что-то сказать. Пока он пыжился, я наклонился и подобрал оружие.
        - А теперь отдай его сюда. Живо! - сказал обладатель ствола, приставленного к моему затылку. - Не заставляй меня стрелять. Но будь уверен - если ты дашь мне хоть один повод - я это сделаю.
        Мне пришлось послушно отдать пистолет, но попытка посмотреть, кто это был, не увенчалась успехом:
        - Двигай давай. Мы заставим тебя ответить за все.
        Неизвестный схватил меня за плечо, крепко, до боли стиснув его, и повел на выход. Кажется, мой план потерпел крах, еще даже не начав толком осуществляться.
        Глава 35. Семья
        На улице меня встретил еще один «сотрудник». Я не знал, кто они такие на самом деле. Может быть, фрилансеры. Может быть, действующие работники Третьего.
        - Поймал? - спросил он того, что по-прежнему держал пистолет упертым в мои ребра.
        - Нелегко дался. Одного застрелил на лестнице.
        - Что? Еще одного нашего положил, тварь? - тут же массивный кулак прилетел мне в живот, и если бы меня не держали за плечо, то я точно оказался бы на заснеженном тротуаре. - А что с...
        - Мертва. Там еще одно тело, я не успел рассмотреть, кому оно принадлежит.
        - Вот же баронишка, - второй вцепился в мое лицо с какой-то звериной силой. - Тебя бы убить на месте надо. Но просили оставить в живых.
        - Нужны нам эти хлопоты! - высказался первый, с пистолетом в руках. - Сделаем вид, что он пытался сбежать. Грохнем где-нибудь в переулке.
        Я дернулся, стараясь вырваться из этих цепких пальцев, но вместо этого лишь еще раз получил в живот.
        - Стой, собака, - прикрикнул второй.
        - Где же машина?
        - Вон там, едет уже, - он махнул рукой, указывая направление. - Все сделаем по алгоритму, как обычно. Пара пересадок, - и еще один сильный удар, так что я сплюнул кровью на снег, - а убивать не будем.
        - Жаль. А тебе, скотина, - последовал ощутимый толчок в спину, - не жаль? Пойти против своих же?
        Я промолчал. Что им наговорили, чтобы меня схватить? Или это было лишь следствием увиденного? Маловероятно, второе, раз автомобиль уже подъехал.
        Меня усадили на заднее сиденье, на всякий случай предварительно обыскав. Не то чтобы это показалось мне странным - будь у меня еще оружие, шансов использовать его все равно не имелось. Не хотел я получить пулю в затылок.
        Оба моих конвоира сели по бокам. Впереди в автомобиле расположился водитель и еще одни мускулы. Я даже не стал предполагать, относится он к Третьему отделению или нет.
        Двери еще не успели захлопнуться, а двигатель уже заурчал и широкий седан тронулся. Это с Денисом можно было пытаться пошутить. Здесь желание острить мне отбили на месте. И хорошо, если только его.
        Снежная ночь сказывалась на темпе поездки. Скорость была невысокой, а перед поворотами водитель ее и вовсе сбрасывал до пешеходной.
        - Ты не мог бы ехать чуть быстрее?
        - Я еще резину не поменял! - обиженно ответил шофер. - Кто же знал, что снег выпадет. Прогнозы...
        - Ноябрь на дворе, дурень!
        - Ситуация экстренная, к тому же.
        - Ты для того и следишь за машиной, чтобы она была готова к такой погоде! Черт бы побрал этих дилетантов! - сидящий слева сердито посмотрел на меня. - Может скажешь что-нибудь умное?
        Мне не оставили никакого шанса на побег из автомобиля. Ни в одну из сторон. А если я попытаюсь оглушить кого-нибудь - все же, руки мне не сковали - то впереди сидящий точно успеет среагировать.
        Я обернулся - сзади еще один автомобиль следовал, не отставая, то и дело помаргивая ближним светом из-за неровностей брусчатки.
        - Я тебе вопрос задал.
        - А я не счел нужным отвечать, - огрызнулся я.
        - Вот же ж...
        Места для хорошего замаха оказалось не очень много, к тому я же рефлекторно попытался отбить удар и схватил нападавшего за запястье. Второй тут же двинул мне локтем в висок. В глазах на несколько мгновений помутнело.
        - Надо менять эту колымагу, да поживее!
        - Сейчас-сейчас, скоро уже.
        Седан проехал еще несколько сот метров, пару поворотов. На заснеженных улицах почти не было пешеходов, совсем исчезли открытые повозки. Автомобилей заметно больше тоже не стало.
        Наконец мы свернули в какой-то переулок. На противоположной стороне улицы стоял тяжелый и внушительный универсал. В такой можно без труда запихнуть трехметровых досок под самую крышу и спокойно ехать.
        На этой громаде мы с трудом выбрались из переулка и проехали еще несколько километров. Сзади все так же маячили две фары. Затем еще одна смена транспорта, на этот раз - на более компактный хэтч.
        - Надо же, какой молчаливый нам попался, а? - снова завел разговор тот, что сидел слева. Мы еще только разместились внутри и не отъехали. - Как будто ему так и надо, чтобы его куда-то везли!
        Он явно меня провоцировал, и я промолчал. Не хотелось мне еще раз по лицу получить.
        Автомобиль плавно покатился вперед, но почти сразу же резко затормозил. Корпус развернуло на скользкой брусчатке - не зря они ехали так медленно.
        - Что такое? - встрепенулись мои конвоиры.
        - Двое впереди, - коротко отрапортовал водитель, повернувшись назад.
        Не успел он снова посмотреть вперед, как лобовое стекло зазвенело и посыпалось, пробитое пулей. Почти одновременно со вторым выстрелом я бросился в сторону и вниз, приземлившись на колени второго сопровождающего, схватился за ручку двери и потянул ее на себя.
        Чтобы меня остановить, ему пришлось вдарить мне промеж лопаток. Ручка двери щелкнула, выскользнув из пальцев, но замок уже открылся.
        Вокруг сыпалось стекло. Сперва спереди, теперь сбоку. О мою ногу ударилось тело говорливого ублюдка, чуть выше обратной стороны колена.
        Тот же, на чьих ногах я лежал, попытался что-то крикнуть - я слышал, как он втянул в себя воздух, - но не издал ни единого звука. Или успел что-то пискнуть, да громовой выстрел заглушил его слова.
        Лишь сверху на меня, кроме стекол, брызнуло что-то теплое. Пальба стихла. Я толкнул перед собой дверь и вывалился из автомобиля.
        - Жив! - крикнули у меня над головой и я, рискуя свернуть шею, посмотрел в сторону источника звука. - Как же тебя уделали, барон! - перед самым моим лицом раскрылась ладонь, и я схватился за нее, чтобы встать. - Арчи! Тилль! Все в порядке.
        Я выпрямился, покрутил шеей и щелкнул по меньшей мере десятком позвонков. Потом провел рукой по правому виску - все пальцы были в крови. А затем на меня словно нашло озарение.
        - Граци, Вани, - я вытер кровь о собственные брюки и тут же пожал руку своему спасителю. Он переложил дробовик в левую руку и ответил на рукопожатие.
        Сбоку от него появились еще две черных фигуры - все трое казались мне одинаковыми: в черном с ног до головы, как когда-то мы пришли с Дитером...
        - Стрельбу могли слышать, давайте уйдем отсюда поскорее, - голос итальянца привел меня в чувство.
        Что ж, раз жив он, значит и с ростовщиком все в порядке, радостно подумал я.
        - Как вы меня нашли? И зачем?
        - Семья отправила к тебе на помощь. Идем.
        - Хорошо, - я зашагал в направлении улицы. - Так это вы ехали следом всю дорогу?
        - Нет, - Вани переглянулся с остальными. - Готовьтесь! - он перевернул дробовик и принялся дозаряжать его.
        Остальные принялись делать то же самое, а я бросился к автомобилю, распахнул дверь и принялся обыскивать тела в поисках оружия.
        Пистолет нашелся сразу же у того, кто сидел впереди. Я быстро осмотрел салон: остальные были мертвы. Последнему начисто снесли голову, и я подумал, что на моей спине, вероятно, есть что-то большее, чем его кровь.
        Послышался шум мотора второй машины. Похоже, они должны были держаться на расстоянии, но раз наш хэтч так долго не выезжал из переулка, решили проверить, что происходит.
        Итальянцы не ушли прятаться за расстрелянный транспорт, как я предположил. Они пошли вперед и к тому моменту, когда второй автомобиль заскользил в переулке, были готовы к стрельбе.
        Первый же выстрел с громким хлопком распорол шину. Вероятно, можно было обойтись без дальнейшего кровопролития, но со стороны машины полыхнула вспышка и мы вчетвером принялись решетить ее без остановки.
        Десятки пуль врезались в машину. Мне даже показалось, что один из троицы палил картечью. Стекла разлетелись, капот покрылся дырками, превратившись в уродливое подобие терки.
        Все это длилось не больше пяти секунд. Мой пистолет опустел, остальные тоже разрядили оружие полностью. На некоторое время стало очень тихо.
        Проверять, кто остался в живых, смысла не было. Под капотом засветился скромный огонек, который за считанные секунды превратился в бушующее и ревущее пламя.
        Трио развернулось в противоположную сторону.
        - Так зачем я вам нужен? - повторил я свой вопрос, ощущая странное удовлетворение.
        - Вендетта, - коротко ответил Вани.
        - Я думаю, мы сейчас неплохо отомстили...
        - Не наша. Твоя. Личная.
        - Не понимаю...
        - Друг, с которым ты тогда пришел ко мне - он мертв.